«Обольщение»

Обольщение (fb2) - Обольщение (Бессмертные хранители - 3) 661K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Элизабет Нотон

Элизабет Нотон Обольщение

Отрывок-затравка с сайта автора

«Замуж. Через несколько часов она выйдет замуж. За другого».

С этой мыслью на уме Деметрий пригнулся и прошел в невзрачный паб в Тенедосе – районе города Тайрнса.

«Забудь, демон побери!»

Он хотел лишь забыть.

Посетители повернулись к нему, а голоса затихли в тускло освещенном зале. В этих местах его хорошо знали. Завсегдатаи держались от него подальше. Стаканы зазвенели о деревянные столы, а арголейцы расступались на его пути к задней части бара. Повсюду послышался шепот.

Деметрий скользнул в темный уголок, наблюдая, как гнусные типы и общественные отбросы, которые называли этот район свои домом, начинают понемногу опять разговаривать. Пусть Деметрий и был аргонавтом и, теоретически, благословен богами, он не столь уж отличался от окружающих. Как и они, он одиночка и пришел сюда, чтобы скрыться. И если с ним что-то случится, то никому до этого и дела не будет. Точно так же никто и глазом не моргнет, стоит этому пабу рухнуть и сгореть дотла.

Тьма, живущая в Деметрии каждый день, притаилась, как приготовившийся к нападению лев, но аргонавт игнорировал ее, напоминая себе, что через несколько часов освободится.

Наконец-то.

«Да забудь на фиг!»

Незаметно подкралась темноволосая кудрявая официантка со шрамом на левой щеке и бросила салфетку на пошарпанную поверхность стола:

– Не ожидала тебя здесь сегодня увидеть. Думала, все аргонавты в замке на свадьбе принцессы.

Тьма забурлила, и Деметрий глубоко вздохнул и сосредоточился на официантке, чтобы не потерять остатки рассудка. Он уже видел ее здесь. Даже знал имя… Каденс, Хлоя, нет, Калиопа. Точно!

– Мне как обычно, – процедил он сквозь зубы.

Калиопа глянула на него и пошла к бару.

Оставшись один, Деметрий снова осмотрелся, но, благодаря этой проклятой официантке, теперь его мысли были в другом конце города в замке, где остальные аргонавты собрались на свадьбе Изадоры и Зандера.

Зандер. Из всех аргонавтов она выходит замуж за типа, которого нельзя убить.

Деметрий стиснул руку в кулак и заставил себя не думать об этой паре, напомнив себе, что он желал чего-то подобного много-много лет. Ну и пусть, что ему теперь кажется, что с него заживо сдирают кожу? Через несколько часов все наладится. Все наконец будут в безопасности.

Калиопа вернулась и поставила на стол порцию виски и бутылку, но не ушла, вопреки надеждам Деметрия. Вместо этого она сунула поднос под мышку и смерила посетителя прищуренным взглядом.

В его груди появилось нехорошее предчувствие, когда девушка наклонилась. В воздухе разнесся аромат ванили. В темноте другие посетители, вероятно, посчитали, что официантка с ним заигрывает, но ее проницательный взгляд буквально пронизывал его насквозь прямо в то место, которое никому нельзя увидеть.

– Хранитель, ты не свободен и никогда не будешь.

Его охватила тревога:

– Откуда ты знаешь?

– Я знаю многое. – Официантка засучила рукав: на ее руке был вырезан символ солнца – знак Гелиоса, окруженный пентаграммой.

Ведьма. Деметрий посмотрел ей в лицо. Что тут, Аид побери, делает ведьма-официантка?

– Слежу за тобой, – ответила она, будто читая его мысли. – Мы повсюду и, в отличие от тебя, не повернулись спиной к своему роду.

У него в груди похолодело. Без разговоров аргонавт встал из-за стола, миновал Калиопу и вышел туда, откуда пришел, даже не выпив ни капли. Арголейцы спешили убраться с дороги. Кто-то вскрикнул и пролил напиток прямо ему на сапог, но Деметрию было плевать. Главное – убраться подальше от ведьмы, которая видела слишком многое.

Он остановился на грязной улочке и вдохнул вонь от мусора. Над обветшалыми крышами, которые были доказательством того, что Арголея вовсе не утопия, как считало большинство, он разглядел замковые шпили. Зазвучали колокола, отмечая начало свадебной церемонии.

Легкие уменьшились раз в десять, а теснота в груди все усиливалась с каждым звоном в прохладном воздухе. Надо убраться отсюда подальше. Алкоголь ему сегодня не поможет, нужна боль. Особая, которая притупит его чувства и заставит выбросить все мысли из головы.

Аргонавт сошел с обочины, собираясь в Сторожку, чтобы пройти через портал в мир людей и почувствовать потребную боль, но развернулся, услышав смех за спиной.

Калиопа стояла в дверях паба. Свет освещал ее униформу, явно на размер меньше положенного, а на лице застыла знающая улыбка.

– Можешь бежать, хранитель, но тебе не спрятаться. Искушение будет ждать тебя по возвращении. Далеко не все можно изменить.

Она явно насмехалась над ним. Деметрий закрыл глаза и перенесся в Сторожку. А когда переходил через портал в мир людей, слышал вдалеке перезвоны замковых колоколов, в глубине души понимая, что ведьма права.

Далеко не все можно изменить. Изадора в любом случае навсегда останется тем искушением, в котором ему придется себе отказать.

Глава 1

В клубе густая дымка обольщения взывала к безумию в глубине души.

Деметрий проглотил порцию виски и бряцнул стаканом по столу. Вокруг грохотали низкие басы, свет мерцал на голой коже, кожаных полосках и болтающихся цепях, а люди сталкивались друг с другом в такт ударной музыке.

Аргонавт забыл, куда его занесло: Лос-Анджелес, Хьюстон, Атланта – да и не плевать ли по большому счету? Все людские города похожи друг на друга, а такие низкопробные клубы, потакавшие чудикам, живущим на задворках общества, легко отыскать. Да, сегодня ему хотелось испытать боль, и плевать от кого, будь то мужчина или брюнетка в откровенном наряде садо-мазо госпожи на том конце танцплощадки.

Она послала ему взгляд «я бы тебя отшлепала» и улыбнулась, стоило Деметрию подозвать ее кивком. Когда дама отвернулась от двух обнаженных по пояс неудачников в собачьих ошейниках, с которыми разговаривала, и двинулась в сторону аргонавта, свет волнами накатывал на ее декольте, длинные ноги, темно-каштановые волосы до плеч. Верхнюю губу обезображивал шрам, да с макияжем на его вкус перебор, но и так сойдет. Он и сам не красавец. Главное, что она не маленькая, бледная и совершенная.

Домина остановилась у его кабинки в тени и внимательно рассмотрела Деметрия с головы до пят. Он знал, какое производит впечатление: громадный, покрытый татуировками и шрамами грозный байкер, одетый во все черное. И, судя по блеску в глазах, увиденное даме понравилось. Но ей следовало бояться того, что скрыто в нем.

Женщина оперлась руками на стол и наклонилась так низко, что ее груди чуть не вывалились из кожаного корсета. В области сердца виднелась татуировка в виде трех треугольничков ‒ символов «дельты».

Деметрий заглянул в ее глаза, подведенные черным карандашом. Искусственные ресницы завивались почти до бровей. Нет, он был совершенно уверен, что это не арголейка и никаким боком не связана с древнегреческими героями, которые впервые заселили его мир тысячи лет назад. Как аргонавт и рожденный в касте хранителей Деметрий обладал недюжинной проницательностью ‒ домина точно всего лишь человек.

Его мучила совесть, а внутри все переворачивалось.

– Я бы спросила, готов ли к скачке жеребец, но… – она вздохнула от удовольствия, – думаю, что знаю ответ: судя по твоему виду, давно уже готов.

На ее наштукатуренном лице было написано «свяжи меня, причини боль и поимей», а получив от нее взгляд «приди и возьми», остатки его совести скоренько выветрились из головы.

Деметрий бросил деньги на стол и встал, не желая думать, что именно привело его в этот человеческий клуб. Он отчаянно желал почувствовать знакомую боль, которая способна заставить забыться.

– Куда пойдем?

– В подвале есть темница.

– Сойдет.

С глазами, сверкавшими предвкушением, домина повернулась, демонстрируя Деметрию свой зад в микроскопическом кожаном костюме. Неидеально, но на сегодня сойдет.

– Следуй за мной.

Не пройдя и четырех шагов, хранитель заметил движение слева и увидел лица двоих мужчин, которым здесь не место.

– Ух ты! – воскликнул Грифон – хранитель и собрат Деметрия по сражениям – и остановился в нескольких шагах, таращась на убранство клуба. Он указал справа от себя: ‒ Неужели в той клетке голая женщина?

– Быть того не может. – Финей вышел на свет, чтобы лучше рассмотреть клетку, свисающую с потолка прямо над танцплощадкой. – Невозможно… ни хрена себе, так и есть!

Деметрий стиснул зубы ‒ сегодня нет времени на эту дурь. У него выходной, Аид побери. Впервые за многие месяцы он не вышел в дозор вместе с аргонавтами в поисках демонов, которых Аталанта выпустила из Подземного мира, следуя своему извращенному желанию править и уничтожать.

И ему только не хватало стоять с этими придурками, пялившимися на то, что ему даром не надо. Деметрий посмотрел в другой конец комнаты. Его госпожа на шпильках остановилась на лестнице, ведущей в коридор, который заворачивал за угол. Судя по ее лицу с выражением «какого дьявола ты застрял?», у Деметрия мало времени.

– Чувак, ты такое от нас скрывал, – широко ухмыляясь поддразнил Грифон, не сводя глаз с женщины в клетке, которая теперь терлась о прутья. – Вот куда ты уходишь, когда оставляешь нас в Арголее? Теперь я уж точно увяжусь за тобой!

Деметрий раздраженно посмотрел на светловолосого аргонавта, затем снова перевел взгляд на домину. Она уже вернулась в толпу в поисках другого партнера.

Нет. Деметрий напрягся, так как просидел почти час, разглядывая окружающих, и только эта женщина подошла ему по всем статьям. Она единственная не напоминала ему о…

– …Изадора бесследно исчезла.

Деметрий развернулся, услышав голос Финея, и переключил внимание на темноволосого хранителя.

– Какого демона! – заорал Грифон, пытаясь перекричать вибрирующую музыку. – Разве ты не слышал ни слова из того, что мы говорили?

Деметрий переводил взгляд с одного аргонавта на другого, которые уже не пялились на толпу, а смотрели лишь на него. Люди стали обращать внимание на их оживленную беседу, но Деметрия это почти не волновало. Только теперь он задумался и понял, что Грифон и Финей должны быть в королевском храме, присутствовать на свадебной церемонии принцессы, а не торчать в этом низкопробном клубе вместе с ним.

– Что значит «исчезла»?

– Пропала, – ответил Финей, для пущего эффекта щелкнув пальцами. – Бесследно. Никто не знает куда, так что ты нужен Терону в Арголее, чтобы помочь с поисками. Стоит Совету узнать, что ее нет…

Деметрий похолодел, когда осознал смысл слов Финея. Совет старейшин желал сместить Изадору сразу после смерти ее старика-отца, царя, когда корона достанется ей. Не секрет, что советники не желали признавать в ней правительницу. Затем он вспомнил про Аталанту и то, что полубогиня готова отдать, только бы заполучить принцессу. Иза – потомок Ор, трех богинь равновесия и справедливости, – но еще не разобралась в своих способностях.

И все же…

Разве не в ее духе опять убежать? Только сейчас… дело касалось не только ее, а их всех. Разве она не понимает, что стоит Аталанте вонзить в нее свои когти, как кирдык и Изе, и всем им вместе взятым?

Забыв о планах на сегодня, Деметрий прошел мимо собратьев-хранителей и направился к двери, мрачнея с каждой минутой. А черная дымка, с которой он жил каждый день своей проклятой жизни, встрепенулась и закипела. Люди на его пути расступались, но ему даже смотреть не надо, чтобы видеть страх в их глазах. Обычно он с удовольствием пугал до жути, но сейчас нужно выйти наружу, открыть портал и перенестись обратно в Арголею. А потом найти несносную принцессу прежде, чем она успеет все испортить навсегда. А потом? О, отыскав беглянку и преподав хороший урок, он притащит ее тощую задницу в замок и проследит, чтобы она осталась на своем месте.

Замужем. Навсегда. За любым аргонавтом, кроме него самого.

– Деметрий! Демон тебя побери! Что, проклятый Аид, на него нашло? – услышал он вздох Грифона за спиной до того, как выйти из клуба.

– Не знаю, – сказал Финей. – Я сам гадаю над этим уже больше сотни лет. Если поймешь, дай мне знать.

***

Изе казалось, что она весит несколько центнеров.

Она безуспешно попыталась встать. Руки и ноги налились свинцовой тяжестью, а сознание заволок густой темный туман.

Принцесса повернула голову и застонала от боли. До нее донесся аромат базилика и… гвоздики.

Продрав глаза, Иза осмотрелась, хотя зрение то пропадало, то возвращалось. Она находилась в какой-то темной комнате. Было холодно, а на стенах мерцал свет, будто бы от свечи.

Отец часто требовал, чтобы коридоры в старинном замке Тайрнса освещались свечами, но что-то в глубине души говорило Изе, что она вовсе не в царских владениях, которые были ее домом. По крайней мере, прежде она здесь не была.

От тревоги ее затошнило. Кто-то слева прошептал:

– Ты уверена, что это безопасно?

Изадора узнала этот голос. Моргнув несколько раз, принцесса посмотрела вверх на женщину во всем черном с капюшоном, закрывающим лицо. Она выставила обе руки над животом принцессы.

– Идеально. Ей почти не причинят боли.

– Я не знаю, – прошептал первый голос.

Женщина в капюшоне отчего-то потянулась себе за спину и в чем-то вымазала руку. Незнакомка коснулась лба Изадоры, провела дорожку между ее грудями, а потом легко нарисовала линии на голом животе принцессы.

По коже Изадоры побежали мурашки. Сознание напоминало отработавшую свое шестеренку, застрявшую в колесе, которая пытается закрепиться снова и снова и все же каждый раз соскальзывает.

Злодейка стала читать молитву:

– Деметра, богиня плодородия, приди к нам, позволь ей зачать плод.

Зачать плод? Изадора снова застыла и перестала мысленно в панике искать ответы. Принцесса сосредоточилась на женщине над ней. Тонкие щупальца страха поползли по ее спине.

– Она очнулась, – заговорил знакомый голос. Несмотря на жуткую мигрень, Изадора повернулась и посмотрела туда, где услышала его. Она знала этот тембр. Принцесса постаралась вспомнить, уверенная, что знает и имя, а затем похолодела.

Сафира, ее горничная. Преданная наперсница. Единственная женщина, знавшая ее лучше других.

Сафира не смотрела хозяйке в глаза, но мысли, воспоминания, образы проносились в туманном сознании Изы при взгляде на женщину, которую считала своей подругой. Принцесса вспомнила, как сидела за столиком в день свадьбы с Зандером, смотрясь в зеркало и впервые заглянув в будущее за последние несколько недель. Осознала, что попала в ловушку, что если не выберется, то ее видение обязательно сбудется, а Сафира пришла ей на помощь. Опустилась на колени у ног Изы и напоила чаем, утверждая, что знает, как принцессе выпутаться из переплета.

Изадора снова попыталась вырваться, но обнаружила, что руки привязаны к какой-то перекладине. В панике она снова силилась поднять голову, и ей удалось. Иза оглядела свое тело и обнаружила, что обнажена. Лишь простыня прикрывала ее бедра. На коже были нарисованы красные линии, исходящие от пупка. Похоже, их начертали кровью.

О боги…

Из горла Изадоры раздался приглушенный и хриплый вскрик. С опозданием пленница поняла, что во рту кляп, крепко завязанный вокруг ее головы. Грудь сдавило в тисках страха.

– Она поранится, – забеспокоилась Сафира, когда Изадора снова заметалась.

– Нет, ничего она себе не сделает.

Взгляд Изадоры метнулся к женщине в черном плаще, и гнев затопил ее, когда та опустила капюшон.

Изадора уже точно где-то с ней встречалась. Стоящие дыбом рыжие волосы, проницательные зеленые глаза. Изадора прищурилась, пытаясь что-то увидеть в дымке, но никак не могла вспомнить, где же видела эта дамочку.

– Да, – прошептала женщина, склоняясь над пленницей, ее взгляд остановился на лице Изадоры. – Мы встречались, принцесса. Терпение. Расслабьтесь, и память вернется.

– Изида, – укорила ее Сафира.

И тут в голове Изы словно лампочка зажглась, и принцесса вспомнила лицо и имя. Эта женщина – ведьма. Вместе с сестрами по ковену она охраняла секретные порталы в Эгейских горах, через которые принцесса тайно попала в мир людей. А линии на ее животе… арголейка снова посмотрела на свое тело. Теперь она узнала форму: кровавые линии представляли собой пентаграмму.

Нет. Нет, боги, нет…

Выгнув спину, Изадора попыталась вырваться, молотя ногами и царапая ногтями, вкладывая все силы. Но путы были слишком крепкими, а гранитная плита под ее телом непреклонной и холодной, как лед.

– Шшш, пайди[1], – сказала Изида, протирая рукой лоб Изадоры. – Мы же не хотим, чтобы вы выбились из сил. В будущем они вам еще понадобятся.

Изида отошла и вернулась с маленьким черным кинжалом. Изадора тут же во все глаза уставилась на обоюдоострый клинок с одинаковыми серебристыми металлическими изгибами, которые образовывали гарду – по одной выше и ниже – на блестящей черной рукоятке, на шарике на конце, сформированном в виде пентаграммы. Когда она узнала солнечные символы Медеи по всей длине рукояти, у нее в глазах все поплыло.

Атаме. Церемониальный кинжал, с помощью которого медейские ведьмы направляли энергию, используя магию. Ската.

Сафира обошла вокруг стола, разбрызгивая что-то на пол. Изадора почуяла аромат роз. Изида провела клинком через дым от горящих трав, затем над пламенем черной свечи. Из кармана она достала горсть коричневых крупинок – землю? – и насыпала их на кинжал и живот Изадоры. Наконец, Изида опустила руку в миску и брызнула жидкостью на клинок и пленницу.

От страха Изадора застыла; путы крепко удерживали ее на месте. Ей лишь оставалось смотреть, как Изида поднесла клинок к ее животу и продекламировала:

– Дитя земли, ветра, огня и моря. Мы приглашаем тебя в наши жизни. И пусть будет так, как я велю.

Заклинание плодовитости. Зачем они накладывают заклинание плодовитости?

– Ты уверена, что это сработает? – спросила Сафира.

– Поверь мне, сработает, – ответила Изида.

– Я верю, просто… – Сафира всплеснула руками. – Неужели только так? То есть… – она заговорила тише и не могла посмотреть Изадоре в глаза. – Темный… причинит ей боль.

– Аталанта знает, что делает.

Аталанта? Ужас стеснил грудь Изадоры.

– Ты знаешь, что она – наш шанс на свободу, – сказала Изида прежде, чем Сафира ответила. – Если наши силы возрастут, то мы освободимся от этой тюрьмы, как желаем. Мы не можем расторгнуть сделку с Аталантой.

Сделку с Аталантой. Это не предвещает ничего хорошего для Изадоры. Принцесса снова попыталась вырваться из пут.

Сафира поморщилась и кивнула.

Злая улыбка появилась на лице Изиды.

– Верь мне, Сафира, ей понравится грядущее. И в итоге мы все получим желаемое.

– Но Изида… – Сафира продолжила шепотом. – Ты знаешь, что она из королевской семьи. Принцесса нетронута. Она…

Изида подняла руку, а Сафира закрыла рот. Она больше не спорила, даже когда Изадора сквозь кляп закричала:

– Борись за меня!

Изида положила кинжал на стол рядом и вернулась с зажженной черной свечой, которую остановила над Изадорой, и принялась выводить круги над животом пленницы. Принцесса переводила взгляд с Сафиры на ведьму.

– Круг выведен, и мы теперь между мирами. За пределами времени, где ночь и день, рождение и смерть, радость и скорбь встречаются вместе. И здесь мы призываем тантрические силы Гекаты.

Нет, нет, нет…

Изида поставила толстую черную свечу в центр живота Изадоры прямо на нарисованную кровью пентаграмму. Затем подняла руки над принцессой и свечой и продолжила нараспев:

– Мать-богиня, мы взываем к тя. Раскрепости ее женственность. Позволь ей увидеть сны похоти и желания, чтобы подготовить путь нашего перерождения через огонь. Как я велю, так тому и быть.

Разнузданная похоть? Страсть? О проклятье и преисподняя… нет!

Паника и нетерпение росли в Изадоре, рвущейся из пут. Изида подняла свечу, склонила ее на бок. Пленница вытаращила глаза и стала сопротивляться еще сильнее. Капля растопленного воска скатилась с края толстой свечи и полетела на кожу принцессы.

Иза выгнула спину от стола, когда воск достиг назначения. Она не сдержала крик, когда нежную кожу между грудей обожгло, и глаза наполнились слезами. Принцесса почти ничего не видела. И хотя она боролась, но почувствовала, словно что-то заползло ей под кожу, проникнув глубоко в кости, и стало тянуть ее вниз в черную пропасть.

Принцесса не видела, а лишь ощущала, как черная магия берет над ней контроль. Постепенно ее руки и ноги снова потяжелели. Тут туман опустился на нее. Мышцы расслабились одна за другой, хотя душа молила о свободе.

– Вот так, – донесся голос Изиды откуда-то издалека. – Хорошо, пайди. Не сопротивляйтесь магии. Пусть она течет по вашему телу. Видите? Вам будет хорошо. Через некоторое время, принцесса, страх исчезнет, а останется только безумное удовольствие.

Теплая рука нежно коснулась ее лба. Как бы Изадора ни старалась остаться в сознании, темнота завладела ею. Слезинка из глаза соскользнула и покатилась по виску.

– Поспите, – тихо приказала Изида. – Отдохните. Ваше будущее вышло на новый путь, пайди. Ваша новая царица ждет. А через ваше вожделение мы переродимся.

Глава 2

Кейси обычно чувствовала, когда что-то не так. Вот и сейчас это произошло.

– Ты уверен, что допросил всех замковых стражей? – спросил Терон.

Зандер поскреб рукой подбородок и посмотрел на карту, лежащую перед ними на столе в центре комнаты, раньше бывшей царским кабинетом, а теперь служившей штаб-квартирой аргонавтов.

– Всех. Никто не приходил и не уходил за последний час, Терон, замок закрыт для проведения церемонии. Она никак не могла незамеченной выбраться отсюда.

Терон вздохнул, провел рукой по черным волосам до плеч и внимательней всмотрелся в карту. Они с Зандером были облачены в традиционные боевые костюмы, вроде тех, в которых аргонавты сражались с демонами в мире людей, и мужчины были примерно одинакового роста и комплекции: под два метра и сложены, как танки. Стоя бок о бок над картой, они могли сойти за братьев. Если, конечно, опустить такую мелочь, что Терон, их командир, был темноволосым, а Зандер напоминал более крупного Дэвида Бекхэма.

Кейси наблюдала за ними, близко к сердцу принимая отчаяние Терона. Ее муж волновался. Это было частью его работы, его сущности. Каждую минуту, пока хранители выходили в дозор, он переживал за их безопасность. Но сейчас другое дело. Он не просто тревожился из-за исчезновения Изадоры прямо с собственной свадьбы, а по-настоящему испугался, что с ней что-то случилось, что она в опасности. Если это все не шутки, пострадает не только принцесса.

И будто прочитав мысли Кейси, Терон словил и удержал ее взгляд. Полуночные глаза, в которые она никогда не устанет смотреть, говорили: «Ты моя, и я не позволю ничему с тобой случиться».

– Акация? Что такое?

Кейси вздохнула. Рассеять его беспокойство не удалось. Да и как? Они с Изадорой не просто сводные сестры, их объединяло пророчество. Границы его действия они еще не проверяли. Сестры не могли расстаться надолго и уехать далеко друг от друга, иначе поразившая их когда-то болезнь вернется. Хотя Кейси чувствовала себя здоровой – пока что, – она ощущала, что произошло нечто такое, о чем они и предположить не могли.

Она сделала шаг к столу:

– Терон, она бы просто так не сбежала.

– Почему ты так в этом уверена?

Все трое уставились на вход, где на пороге стоял хмурый Деметрий. За ним Грифон закатил глаза, а Финей вообще хотел быть где угодно, только не здесь.

Кейси стиснула зубы, когда Деметрий вместе с компанией ворвался в покои. Он был самым крупным из аргонавтов, чуть выше двух метров и весом в сто тридцать килограммов, с коротко стриженными черными волосами и таким паршивым характером, который ей прежде не встречался. Этому аргонавту никто не нравился, на дела престола ему было плевать, а его презрение к Изадоре было общеизвестным.

– Потому что она не глупа, Деметрий, что бы ты там ни думал, – отрезала Кейси.

– Тебе не стоит выяснять, что в моей голове, человек.

Кейси скрестила руки. Она была человеком лишь наполовину, а на другую – арголейкой. И предрассудки Деметрия действовали полукровке на и так уже натянутые нервы, особенно еще и потому, что все арголейцы, включая ворчуна, были потомками великих греческих героев, для которых и была создана эта страна.

– Ты забываешь, что и в тебе есть частичка человека.

– Вот уж вряд ли.

Не ту девушку он пытается привести в ужас.

– Меня не испугаешь.

Деметрий прищурился:

– А следовало бы.

– Деметрий, прекрати, – вмешался Терон.

При звуках шагов в коридоре все снова посмотрели на дверь. Каллия, жена Зандера, нерешительно застыла на пороге. Волосы в беспорядке рассыпались по плечам, а в глазах читалась паника.

Зандер тут же заметил ее тревогу и шагнул к любимой:

– Тея, что такое?

– Я… – Каллия приблизилась к Зандеру и не воспротивилась, когда тот крепко сжал ее в объятиях. Их близость была очень трогательной, особенно когда Кейси вспомнила, что всего несколько часов назад оба смирились, что царь не отказался от затеи женить Зандера на Изадоре. К счастью, к отцу вернулся здравый смысл. Да любой за километр видел, что эти двое предназначены друг другу. Каллия посмотрела Зандеру в лицо: – Я кое-что почувствовала. По…

– Покалывание, – закончила Кейси с другого конца комнаты. И когда и Каллия, и Зандер обернулись к ней, добавила: – Я тоже это почувствовала.

Терон перевел взгляд с одной на другую, а затем на Зандера. Тот всегда ощущал, если Каллии больно или грозит опасность, но это не распространялось на ее сестер и их связь новоиспеченных ор.

– Я ничего не ощутил, так как связан только с Каллией, а не с ее сестрами, – пояснил Зандер.

Терон расстроенно потер лоб.

– Нет, это было бы уже слишком.

В комнате поднялся шум голосов, посыпались предположения, куда ушла Изадора и как ее найти. Терон провел рукой по лицу, слушая разные теории, положил руки на бедра, ощущая мигрень размером с гору Рашмор.

Тут запульсировала метка на пояснице Кейси – омега с крылышками, – точь-в-точь как у Каллии на шее и у Изадоры на ноге. Посмотрев целительнице в глаза, полукровка поняла, что Каллия тоже это почувствовала.

Кейси стала между Тероном и Деметрием:

– Прекратите сейчас же, она не сбежала.

Деметрий бросил на нее сердитый взгляд:

– Повторюсь, человек: почему ты так уверена?

– Перестань ее подкалывать, Деметрий, – предупредил командир аргонавтов.

В груди Кейси потеплело от защиты мужа, но ей его помощь не нужна. Она не солгала и, в отличие от принцессы, не боялась Деметрия.

– Потому что в побеге нет смысла.

– Она уже сбегала, когда царь устроил ее помолвку с Тероном. Она…

– Она отыскала меня. Да, знаю. Но на этот раз все иначе. Она не стала бы сбегать теперь, потому что это бессмысленно. Она не может скрыться в Арголее…

– А вот в мире людей может, – перебил Кейси Деметрий.

– … она не настолько глупа, чтобы в одиночку отправиться в мир людей.

– Почему нет? – презрительно парировал Деметрий. – Ей там нравится. Да и вообще, принцесса обожает устраивать неприятности, заставляя нас волноваться, чтобы мы бросили все и кинулись ее искать.

Кейси не могла поверить своим ушам.

– Ты действительно считаешь, что ей только внимания не хватает?

– Я полагаю, что она его жаждет.

Кейси разозлилась:

– К твоему сведению, Деметрий, она бы не отправилась по своей воле в мир людей.

– И почему же?

– Потому что она знает, что Аталанта охотится за одной из ор. Иза бы не стала рисковать нашим миром ради собственного удовольствия.

– Что-то мне не верится.

Потеряв терпение, Кейси двинулась на аргонавта:

– Что ж, может это тебя убедит. Она бы не отправилась туда, так как, случись с ней что, ее будущее будет в тысячу раз хуже брака с нелюбимым.

– Мели, – предупреждающе сказал Терон за ее спиной.

Кейси не обратила внимания на мужа и стряхнула его руку, когда тот попытался оттащить ее. Аргонавтам надо знать, в чем дело. Это вовсе не очередная попытка повлиять на царя. С Изадорой произошло что-то плохое, полукровка чувствовала это и была вне себя от беспокойства.

– Она отдала свою душу Аиду, чтобы спасти меня, когда считала, что попытка нашего отца завершить пророчество Избранных закончится моей смертью, – продолжала Кейси, переводя взгляд с одного аргонавта на другого. – Аид же заключил с ней сделку, хотя больной ублюдок знал, что мы обе выживем. – И, глядя на молчавшего Деметрия, добавила: – Ты понимаешь, о чем я говорю? Жизнь с одним из вас в тысячу раз привлекательнее вечности с Богом подземного мира. К тому же Иза слишком преданна, чтобы подвергнуть риску меня и кого бы то ни было. Она бы не стала теперь убегать – ее похитили.

– Кейси права: хоть Иза и не желала выходить за Зандера, она бы не сбежала, – поддержала Каллия.

В комнате повисло молчание. Кейси знала, что в головах у аргонавтов. Нет доказательств, только интуиция полукровки против прошлых эскапад Изадоры. Но в глубине души Кейси была уверена в своей правоте.

Терон провел рукой по лбу:

– Мели, в замке весь день была усиленная охрана, но никто ничего не видел. Она бы не…

Его речь оборвали шаги за дверью. Кейси увидела аргонавтов: волнистые волосы шатена Титуса вырвались из кожаного ремешка, которым тот их завязывал на затылке, а короткие черные волосы Церека стояли дыбом во все стороны, как будто он прошел через аэродинамическую трубу. Оба воина раскраснелись от бега.

– Сафира пропала, – выпалил Титус, пройдя по королевской печати на полу в центре комнаты.

– Что еще за Сафира, Аид побери? – спросил Терон.

– Горничная Изадоры, – пояснил Церек.

– Откуда вы знаете? Когда она исчезла? – спросила Каллия.

Титус покачал головой:

– Не знаю точно, но ее тоже никто не может найти, а это мы обнаружили под диваном в покоях принцессы. – На большой ладони красовался серебряный браслет с символом солнца на отполированной стороне. – Последней принцессу видела именно Сафира.

– Ската! – выругался Терон.

– Что? Что это такое? – спросила его жена, приблизившись, чтобы получше рассмотреть находку.

– Это символ Гелиоса, – пояснила подошедшая Каллия.

Кейси постаралась вспомнить мифологию:

– Бога солнца, который был Титаном?

– Да, – подтвердил Терон, стиснув зубы. – И прапрадедом Медеи. – Глядя на хранителей, спросил: – Значит, горничная – ведьма? И никто даже не подозревал?

Кейси с трудом понимала, о чем говорит муж. Она взяла браслет у Титуса и начала изучать серебряную метку, пока остальные спорили.

– Минуточку, подождите! – воскликнула она.

Когда восемь пар глаз остановились на ней, полукровка спросила:

– А зачем ведьме Изадора?

– Не знаю. – Терон покачал головой. – Но обязательно докопаюсь до правды. Титус, Церек, выясните, где живет ведьма.

– Заметано, – ответил последний и с товарищем направился к выходу.

– Фин, Зет, снова прочешите покои принцессы, поговорите со всеми охранниками. Если ведьма воспользовалась заклинанием, чтобы вытащить Изадору из проклятого замка, кому-то что-то известно. Выясните.

Финей кивнул, а Зандер поцеловал Каллию и что-то неслышно прошептал, затем оба аргонавта вышли из комнаты.

– Ди, Грифон, – продолжил Терон. – Проверьте портал, убедитесь, что никто не прошел…

– О боги, портал! – перебила его Каллия.

Кейси побледнела, когда и до нее дошел смысл.

Терон посмотрел на сестер:

– Ну что еще?

Кейси повернулась к мужу:

– Тайные порталы. Я же тебе говорила, что именно так мы с Изадорой и Каллией попали в мир людей, когда ты с хранителями был в колонии полукровок. Мы не могли воспользоваться главным порталом из-за специальной стражи, которая бы в жизни нас не пропустила.

– Помню, и что?..

Она положила руку прямо на метки аргонавтов – древнегреческий текст начинался от пальцев до локтя и свидетельствовал о его происхождении от одного из семи величайших героев.

– Терон, тайными порталами заведуют ведьмы. Нас туда отвел Орфей. Они узнали Изадору в тот день, когда мы перешли. Тогда я не обратила на это особого внимания, но теперь…

– Орфей, – прорычал Деметрий за спиной Кейси.

Полукровка развернулась и застыла от злобы в глазах аргонавта. Тот молча выскочил за дверь, аж черный плащ взметнулся.

– Грифон, твой брат… – быстро попросил командир.

– Понял, может мне и хочется надрать Орфею зад, но даже я не напустил бы на него Деметрия, – крикнул аргонавт на бегу.

Когда в комнате стало тихо, Кейси повернулась к супругу. Она знала, что он делает все, что может, но тяжесть в груди и покалывание в пояснице не сулили ничего хорошего.

– Терон, – прошептала она.

– Шшш, мели, мы ее найдем, – заверил Терон, притянув жену ближе.

Кейси прижалась к мужу и посмотрела на Каллию. Сводная сестра скрестила руки и грызла ноготь на большом пальце. Во взгляде целительницы был тот же страх, который испытывала сама полукровка.

***

Черный туман накатил на Деметрия, который перенесся на обочину Коринф-авеню в районе Драко города Тайрнса, где жили самые низшие создания. Сумерки едва сгустились, и уличные фонари горели оранжевым светом. Аргонавт заметил мусор в канавах, разваливающиеся дома, забитые досками окна и покачивающиеся вывески давно закрытых компаний, которые уже много лет не промышляли в этой части Арголеи.

Ему этот район был хорошо знаком: бар через дорогу с оглушительной музыкой и хриплыми звуками смеха. Хранитель также знал некоторых обитателей этого низкопробного заведения, потому что они приходили сюда за тем же, что и он. Но Изадора не могла и догадываться об этом месте.

Одна мысль о том, что она приходила в этот район, чтобы встретиться с Орфеем, заставила закипеть черный туман.

Он заметил знак Гелиоса на лавке Орфея и пошел туда. Какая же ирония, что магазин носил имя божества, прославляемого проклятыми ведьмами.

– Подожди, Ди. Зараза, да подожди меня! – крикнул Грифон.

Деметрий проигнорировал хранителя и остановился лишь на пороге лавки. На двери висела табличка «Закрыто», но он повернул ручку и открыл створку. Внутри он оглядел тускло освещенные столы и полки, полные безделушек. Дребедень из мира людей. Орфей, без сомнения, украл эти вещи и доставил в Арголею на продажу.

Грифон прошел мимо Деметрия и взял шар со снегом с ближайшего столика. Тихо усмехнувшись, он повернул находку, и белые снежинки стали опускаться по чистой жидкости внутри.

– Чувак, как же Совет возрадуется моему братцу, когда дядя Люциан наконец уйдет на пенсию. – Аргонавт перевел взгляд на Деметрия. – Можешь представить старину Орфея в Совете старейшин, дающего указания царю, Изадоре или кто там будет управлять нашим миром?

Нет, Деметрий не представлял себе Орфея в качестве советника. Какой же ненормальный поворот судьбы, что они с Грифоном остались единственными наследниками лорда Люциана, главы Совета старейшин. А так как Грифон уже служил с аргонавтами, то Орфею выпал жребий заменить дядю, когда тот наконец уйдет со своего поста на пенсию. Но этот андрас был совсем другим. Он заботился только о себе и без зазрения совести открывал портал, давая арголейцам возможность шастать в мир людей и обратно. Ему было плевать на опасности, которые их там ожидали, и на демонов, готовых пробраться в Арголею и уничтожить их дом. Орфею, похоже, было плевать на монархию, если именно он привел Изадору к ведьмам.

Деметрий стиснул зубы, но не успел допросить Грифона о его ленивом брате-манипуляторе, как увидел дверь в задней стене и пошел туда.

– Ди, демон побери! – крикнул аргонавт.

Дверь вела в тускло освещенный коридор через все здание. Вдалеке послышались голоса.

– Давай, – говорил мужской голос. Орфей. – Не обращай внимания на звуки и сосредоточься снова. Постарайся получить наслаждение от процесса. Настрой – половина дела.

– Я так и делаю, перестань меня ругать! – ответила девушка.

– Я бы так и сделал, если бы ты открылась. У нас не так уж много времени.

Тьма забурлила еще сильнее внутри Деметрия, окутав его словно туманом. Хранитель завернул за угол и вошел в помещение.

Девушка с длинными светлыми волосами стояла у прямоугольного стола с миской воды перед собой. На мгновение Деметрий подумал, что это Изадора, но затем вспомнил, что в последний раз видел принцессу с короткой стрижкой. И Иза была тоньше этой незнакомки, гибче и точно симпатичнее.

Девушка выставила руки над поверхностью воды и, закрыв глаза, заговорила нараспев. Справа от нее чуть поодаль стоял Орфей, расставив ноги на ширине плеч и сложив руки на груди с хмурой гримасой.

Он был таким же высоким и мускулистым, как аргонавты, потому что был братом Грифона и происходил от линии Персея. Но он не настолько хорошо обучен, и, хоть Орфей слыл задирой, Деметрий знал, что способен победить противника в рукопашной.

Как только вода в миске закружилась, девушка, говоря нараспев, отступила и выставила руки ладонями вверх. Вода поднялась, выкручиваясь все выше и выше, пока не стала выше метра, словно мини-тайфун.

– Да, вот так, – сказал Орфей, опустив руки. Его рыжевато-каштановые волосы падали на лоб. – Сосредоточься, у тебя получается. Точно получается, демон побери. Что ты видишь?

Веки дернулись от напряжения.

– Лица.

Деметрий вошел, и незнакомка открыла глаза и посмотрела в его сторону.

– Демон побери, Аелло. Сконцентрируйся, – тут же прикрикнул Орфей.

Однако тайфун перестал вращаться, и вода из-за силы тяжести разлилась по столу, полу и даже обдала брызгами Орфея и Аелло.

Девушка вскрикнула, а Деметрий направился прямо к Орфею, схватил того за рубашку и двинул об стену.

– Где принцесса?

– Ската! Деметрий, отпусти его, – уговаривал его Грифон.

Орфей мрачно улыбнулся:

– Только не говорите, что вы, ребята, снова ее потеряли. Значит, слухи не врут. Никто из вас, недоделанных мужиков, не может ее удовлетворить.

Деметрий бросился, чтобы снова шарахнуть Орфея спиной об стену, но тот успел исчезнуть прямо из-под носа.

Вытаращив глаза на пустые руки, Ди, развернувшись, увидел за собой наглеца с угрожающим выражением на лице.

– Не наезжай на меня, хранитель. Аелло, на сегодня все. Бери вещи и иди домой.

Та нервозно посмотрела на аргонавтов, быстро подняла с пола плащ и сумку, переступила через лужу и стремглав кинулась к двери.

– А теперь, чем я заслужил… неожиданный визит? – спросил Орфея, сложив руки на груди и переводя взгляд с брата на другого хранителя и обратно.

Деметрий двинулся вперед, но Грифон его остановил.

– Принцесса пропала, – сообщил он брату.

– А я-то тут при чем?

– Ты ведь отвел ее к порталу.

– Понятия не имею, о чем т…

Деметрий освободился от Грифона:

– В этой лавке куча темной магии, а та девушка – ведьма.

Орфей посмотрел на хранителя серыми глазами, в которых на мгновение вспыхнул зеленый огонек. Зеленый? Тут что-то не так.

– Осторожно, хранитель.

– Орфей, слушай, Изадора пропала из замка прямо перед свадьбой с Зандером. Никто не может найти ее. Она даже не знала, что царь передумал, – пояснил Грифон.

При этих словах Деметрий посмотрел на собрата:

– Что сделал царь?

Грифон угрюмо зыркнул на Деметрия, а потом перевел взгляд на брата:

– В ее покоях мы нашли браслет со знаком Гелиоса – как в этом магазине и у ведьм. – Хранитель указал на дверь, через которую только что вышла Аелло. – Кейси рассказала нам, что портал, через который ты провел их с Каллией и Изадорой, находился под охраной ведьм.

Орфей оглядел незваных гостей:

– Царь отменил свадьбу Изадоры?

– Да. – Грифон нахмурился. – Подожди-ка. Ты ведь должен был присутствовать на церемонии и знать из первых уст.

– Я решил пропустить это событие. Почему царь отменил церемонию?

– Ясно же, что Зандеру и Каллии суждено быть вместе.

Орфей прищурился:

– Так кому он отдал Изадору на сей раз?

– Никому.

– Никому? – машинально выпалил Деметрий. Грифон снова сердито глянул в его сторону. «Что с тобой, демон побери, не так?» Он почувствовал тошноту, осознав, что хранитель не соврал.

Царь действительно не устроил новую помолвку принцессы? Зараза!

– Братик, иными словами, у царя пока не было времени спихнуть ее другому нежеланному аргонавту потому, что Изадора успела сбежать, – презрительно заключил Орфей, с любопытством глядя на хранителей.

– Она либо сбежала, либо ее похитили.

Братья обменялись понимающими взглядами. Судя по напряжению в воздухе, им было известно что-то еще. Тьма в душе Деметрия встрепенулась.

– Ты нам поможешь? – спросил Грифон.

Орфей поднял брови:

– Ты просишь, а не приказываешь?

– Да, на сей раз.

Хозяин лавки кивнул на Деметрия:

– А как же этот?

– Он хочет найти ее не меньше нас.

– Я бы не был так в этом уверен. Мне кажется, у него в отношении принцессы противоречивые мотивы.

Деметрий почувствовал, что между Орфеем и Изадорой существует связь. Понял это по тому, как брат Грифона угрюмо смотрел на него. Что она значила для Орфея, а он для нее?

Темный туман закипел внутри Деметрия, стоило ему представить их вместе. И она выбрала этого типа? Этого дерьмового, строящего козни ублюдка?

Орфей обратился к брату:

– Я отведу вас к порталу, к которому провел девушек. Но если она уже перешла…

– Мы знаем. В таком случае, она может быть где угодно, – сказал Грифон.

Орфей схватил плащ из ближайшего шкафа, вывел аргонавтов из магазина, дал координаты в Эгейских горах и исчез в вспышке света. Деметрию пришлось последовать за ним. Он освободил разум от мыслей и представил место, а затем полетел, в мгновение ока оказавшись в лесу у подножья горы Парнития.

Орфей уже поджидал, когда Деметрий открыл глаза. Несколько секунд спустя прибыл Грифон. Плут повел их наверх к небольшому палаточному городку из разноцветных шатров. На ветру развевались флаги, зеленые, красные и золотые ленты. В центре находилась большая палатка с тремя флагами с символами солнца. Деметрий насчитал в толпе около пятидесяти ведьм.

Пятьдесят. Тьма внутри него сгустилась от отвращения.

Жители лагеря повернулись в сторону незваных гостей. Разговоры затихли, и все движение прекратилось. Деметрий увидел, как Грифон потянулся к паразониуму, закрепленному на бедре. Даже он не до конца доверял своему брату, когда тот вел их прямо в центр ведьмовского логова.

Орфей заговорил по-медейски с девушкой у входа в шатер. Она изумленно посмотрела на него, кивнула и исчезла внутри.

Несколько секунд спустя она вернулась вместе с женщиной постарше с длинными, прямыми, белыми как снег волосами, моложавым лицом и проницательными голубыми глазами. Ведьма выглядела лет на тридцать, но Деметрий почувствовал, что она намного старше.

Незнакомка прищурилась и внимательно осмотрела арголейцев, затем обратилась к Орфею:

– Это не оры.

– Нет.

– Им наши услуги не нужны. – Ведьма собиралась вернуться в шатер, но Орфей схватил ее за руку.

– Мы ищем одну из девушек, которых я привел сюда несколько дней назад. Вы помните блондинку?

Собеседница внимательно пригляделась к Орфею:

– Принцессу?

– Да. Она здесь случайно не проходила за последние сутки?

– Никто в последнее время не проходил через портал.

– А как насчет других порталов? – тихо спросил Деметрий.

Ведьма посмотрела на него, и тут до нее дошло. В воздухе вокруг них сконцентрировалось напряжение, и тревога едва не заставила Деметрия потерять контроль.

«Она знает», – пронеслось у него в голове. Поэтому он старался держаться от ведьм подальше, так как те были слишком проницательны. Легко чуяли в нем свою породу.

– Все просьбы о переходе направляются ко мне, – наконец ответила ведьма. – Я бы знала, если бы кто-то телепортировался.

Когда она снова обратила внимание на Орфея, Деметрия облегченно выдохнул. Но тут же напрягся, стоило ей добавить:

– Зачем вы пришли ко мне?

Орфей поднял браслет, принесенный Грифоном:

– Это нашли в покоях принцессы.

Ведьма что-то пробормотала по-медейски, но Деметрий слов не разобрал. Она подняла голову и махнула рукой:

– Проходите в шатер.

От ее нетерпения по коже Деметрия побежали мурашки. Они пригнулись и последовали за ведьмой. Внутри шатра была площадка с кругом в центре. Повсюду лежали ковры и стояли стулья. Несколько женщин, беседующих подальше от круга, повернулись и замолчали.

В воздухе чувствовалась магия, а также ароматы ладана, трав и масел. Примитивное начало Деметрия отреагировало на запахи, но он сдержался и снова посмотрел на главную ведьму, которая остановилась возле круга, повернулась и сжала руки вместе.

– Этот браслет принадлежит моей ученице, я его сделала сама. Но боюсь, она могла отдать его сестре.

– А как зовут сестру? – спросил Орфей.

– Сестра еще молода. – Ведьма помолчала. – Работает днем в замке. Зовут Сафира.

От плохого предчувствия по спине Деметрия побежали мурашки.

– Горничную принцессы так зовут, – сказал Грифон.

– Знаю. – Ведьма сглотнула и провела рукой по лбу. – О боже, думаю, у нас проблема.

– Какая? Чего надобно вашей ученице от принцессы? – выдавил Деметрий.

Ведьма перевела взгляд на Орфея:

– Изиды тоже нет. Я думала, что, возможно, она отправилась в Тайрнс повидаться с сестрой, но теперь боюсь, дело не в этом.

– Что за Изида, Аид побери? – спросил Грифон.

– Та ведьма, что провела Изадору через портал несколько дней назад. Куда они отправили ее, Делия? – уточнил Орфей.

Делия с беспокойством ответила:

– Завтра полнолуние, и скоро праздник Гекаты. В это время года темные силы сделают все, чтобы освободиться от пут. Я наложила связывающее заклятье на ор, когда ты сюда с ними пришел, чтобы другие не увидели их сущность, но если Изида их распознала…

– Зараза! – ругнулся под нос Орфей.

Деметрию не нравилась тема разговора, а кожа завибрировала от напряжения.

– Что? – спросил Грифон. – Чувак, просто невозможно уследить за этим разговором.

– Ведьма отвела принцессу к Апофису, – процедил Орфей сквозь зубы.

– Колдуну? – удивленно уточнил Грифон.

– Да, демон побери! В этом мире, братец, есть добро и зло, даже среди ведьм. – И, повернувшись к главной колдунье, продолжил: – Делия, что тебе известно об их планах?

Та нервно перебирала пальцами.

– Говорят, что Апофис объединился с Аталантой.

Деметрий напрягся, и тьма в нем встрепенулась.

– Сукин сын! – пробормотал Орфей. – Ты хочешь сказать, что Изадору отдадут в обмен на освобождение из тюрьмы?

– Да, – печально подтвердила Делия.

– Как? И что это за тюрьма? – спросил Грифон.

Делия ответила:

– Апофис когда-то был обычным парнем, но две тысячи лет назад увлекся черной магией и использовал ее, чтобы обеспечить себе бессмертие. По мере того, как он становился сильнее в этом мире, ковены понимали, какой ужас он повлечет за собой, если будет свободно передвигаться по Арголее. Они объединили свои силы, чтобы заключить волшебника на горе Парнития. Попав в ловушку, он возвел Фракийский замок и многие годы заманивал к себе союзниц из наших рядов, не переставая искать способ освободиться.

Деметрий стиснул зубы. Только этого не хватало: разгула жуткого колдуна с божественными силами в их мире. И теперь он работает с Аталантой? Проклятый Аид!

Орфей посмотрел опять на Делию:

– Ты знала, что Изида теперь принадлежит к сторонницам Апофиса?

– Нет, не знала, но если подумать… – Делия опять стала ломать руки. – Она вела себя странно после того, как оры вместе с тобой прошли через портал.

– Дерьмо, – пробормотал Орфей. – Сколько у нас времени?

– Немного. Празднество Гекаты почти наступило. При свете полной луны Апофис и его сподвижницы-ведьмы смогут открыть свой портал и тайно послать туда принцессу. А там уж Аталанта, если захочет, откроет проход остальным.

– Подскажите, где находится Фракийский замок? – попросил Грифон.

– Его защищает темная магия. Вам не подобраться близко.

– Мы туда попадем. Сколько охраны у ворот? – пробурчал Деметрий.

Делия наконец снова посмотрела на него:

– По меньшей мере, полсотни. Осторожнее, хранитель. Поклонницы Апофиса не такие, как мы. Они отдали все, что осталось от их человечности ему в обмен на большую силу и способности. А он поглощает человечность, чтобы подпитать свое бессмертие. Так что вы встретитесь далеко не с простыми ведьмами.

Она оглянулась через плечо, и к ней тут же подбежала помощница, стоявшая у дальней стены.

– Селена отведет вас к внешней стене. Ее способности прикроют вас только до той границы, а уже оттуда дело за вами. Мы не сможем войти – Апофис сразу нас почувствует. Но мне не нужно вам говорить, что если он с его прислужницами вырвется на волю в мир людей…

Тогда Аталанта будет не единственной бессмертной, разозленной на весь мир.

– Понятно. – Орфей снова посмотрел на Грифона: – Тебе стоит вызвать с помощью этого крутого медальона хранителей. Трое не выстоят против пятидесяти.

Грифон взял медальон Арго, висевший на шее и работавший как навигатор среди аргонавтов. Деметрий в это время представил Изадору за стенами черного замка с тем существом, которое делает демон знает что. Желудок сжался. Эта девушка вляпывалась в неприятности каждые пять минут. И всегда, когда она попадала в переплет, за ней посылали аргонавтов. Ему до жути надоело играть роль няньки при принцессе. Ну когда же он освободится от нее навсегда?

Никогда.

Пока тьма внутри него вращалась и закипала, Деметрий пообещал себе, что если найдет Изу живой, то, вполне вероятно, сам ее прикончит.

Глава 3

Изадора слышала, как где-то неподалеку в легком приливе и отливе бились волны. Расслабляющие звуки прибоя освобождали. Тело разомлело, кожа разгорячилось, принцесса словно опьянела от крепчайшего арголейского вина.

Что-то коснулось ее икры, и по нервным окончаниям побежали искорки электричества. Иза вздохнула, расслабившись, когда кто-то погладил ее ногу снизу вверх, а потом живот. Там тут же собралось дразнящее тепло, затем поднявшееся к грудям. Непонятная тоска накатила на ее тело, призванная откуда-то снаружи. Соски затвердели от неудовлетворенного желания. Кровь закипела, пульсируя в венах, медленно скользя все ниже, так что пришлось стиснуть бедра вместе, чтобы сдержать стон.

«Вам это нравится, принцесса?»

Радостное волнение разлилось в груди. Низкий, греховно-соблазнительный мужской голос. В нем была какая-то тьма, взывающая к чему-то глубоко внутри нее. Иза попыталась вспомнить, откуда голос знаком ей, но так и не смогла.

Она перекатилась на спину, выгнулась. Как же ей нужно… Только вот что? Его прикосновения? Ласки, что заставляли кровь пульсировать в ушах? Чтобы он наполнил ее без остатка?

Мужчина усмехнулся у ее уха. Горячее дыхание обдало чувствительную кожу шеи, отчего по спине забегали мурашки.

«Скажи мне, принцесса, ты влажная?»

На этот раз Иза застонала, потому что сочетание его легких прикосновений, эротичных слов и выразительного голоса зажгло огонь в ее лоне.

Руки силой раздвинули ее бедра. Пламя лизало ее изнутри еще до того, как Иза почувствовала первое касание.

«Открой глаза, малышка. Взгляни на меня. Время пришло».

Ее тело пылало от горячего желания и обжигающего пламени потребности. Медленно Иза открыла глаза и посмотрела на размытую фигуру над собой. Короткие черные волосы обрамляли суровое лицо с ониксовыми глазами и сильной квадратной челюстью с маленькой ямочкой в центре подбородка.

Деметрий.

В голове колоколом забил сигнал тревоги, однако тело стремилось прижаться к нему, выгибалось под его черными глазами, полными желания и соблазнительного обещания наслаждения. Но тут что-то не так. Стоп. Это же Деметрий, жестокий Деметрий, которого принцесса никогда не желала и не может сейчас желать.

Разум запротестовал, когда она попыталась шевельнуться. Из груди вырвался стон. Иза перекатилась на бок, вздохнула и попыталась избавиться от притяжения, которое наполняло ее тело неудовлетворенным желанием.

Руки схватили ее за бедра, и принцесса вскрикнула, когда ее легко перевернули на спину. В лоне снова стало жарко, но ей этого совсем не хотелось.

Не хотелось его. И почему тело не подчиняется?

– Проснись, пайди, время пришло.

На этот раз эти слова произнес резкий женский голос, а не тот мужской низкий и соблазнительный, и руки на ней были маленькими и холодными.

Изадора моргнула, потрясла головой и попыталась разглядеть что-то сквозь туман, окутывавший ее как саван. Помещение было круглым и каменным, а от холода по спине побежали мурашки. С высокого потолка свисала железная люстра, освещая пол и принцессу, а также зловеще ухмыляющуюся Изиду.

Изида. Ведьма. Изадора вспомнила, что произошло. Она быстро посмотрела по сторонам, но комната была незнакомой. Похожая на спальню с высокими арочными окнами, кроватью на четырех столбиках, комодом и большим холодным запущенным камином, полным потухших углей, в другом конце комнаты.

– Время пришло, пайди, – повторила Изида. – Мы должны подготовить тебя к путешествию.

– Минутку…

Кто-то схватил Изадору за руки. Она попыталась сопротивляться, но ее легко стащили с постели. Простыня полетела на каменный пол, и принцесса осталась в чем мать родила.

Ее груди напряглись от желания и прохлады. Принцесса покраснела от стыда, но две ведьмы, мертвой хваткой сжимавшие ей руки, вряд ли это заметили. Они потащили пленницу в другой конец комнаты, подняли, будто она ничего не весила, и опустили в горячую ванну рядом с почерневшим камином.

Иза хотела сбежать, унестись отсюда, но вода была теплой, а аромат роз успокаивал. Она тут же расслабилась, а кто-то из ведьм сжимал ее плечи и не давал пошевелиться.

Изида налила какие-то масла в воду. Она говорила нараспев по-медейски, а затем самодовольно улыбнулась Изадоре:

– Аталанта хочет, чтобы вы были в лучшей форме, когда пройдете через портал.

Аталанта. Тревожные колокольчики загремели еще сильнее. Изадора понятия не имела, что у полубогини за планы на нее, но точно добра не жди. Аталанта уже много веков ненавидела жителей Арголеи – с тех пор, как ее выгнали из аргонавтов. До недавнего времени она жила в Подземном мире, собирая армию демонов в своем неутолимом желании уничтожить тех, кто ее отверг. А теперь, когда аргонавты забрали у нее сферу Кроноса, давшую бы ей тотальный контроль, ее ярости не было конца.

Мысли в голове Изадоры роились и кипели, пока ее мыли ведьмы. Пленница не обращала внимания на их действия, а сосредоточилась на том, что узнала: ее держат в каком-то замке; каменные стены и полы, прохлада и темнота – все это было привычно. И та ведьма хоть успокоила одну из ее тревог: Иза все еще находилась в родном мире.

Принцесса постаралась не паниковать и снова сосредоточилась. Она не умела проходить сквозь стены, но если удастся выбраться наружу, то сможет телепортироваться домой. Однако сначала надо накопить сил, чтобы сбежать отсюда как можно дальше.

Ведьмы вытащили руки из воды и знаком приказали Изадоре встать. Та повиновалась, обдумывая и планируя побег, пока ее вытирали насухо полотенцами.

Одна из ведьм сняла какую-то черную одежду с крючка, повернулась и прикинула ее на обнаженную Изадору.

– Да, да, идеально, да. Давай уже наряжать ее, время уходит, – с воодушевлением сказала другая.

Первая ведьма сняла тонкий черный наряд с вешалки и подняла над головой Изадоры. С тревогой та вдела руки в рукава, и подол платья упал ей до пят. С ужасом принцесса поняла, что одежда почти прозрачна и открывает кожу, демонстрируя левое бедро, пупок, груди. Только соски, развилка между бедер и – тут Иза оглянулась через плечо, – к счастью, ее зад были прикрыты диагональными полосками бархата.

Милостивые боги, это же не платье, а настоящее неглиже. Да оно не столько скрывает, сколько показывает больше, чем кто-либо видел.

Иза не смогла придумать логическую причину, почему Аталанта хотела видеть ее в таком одеянии. Паника поднялась от груди, схватила за горло так, что принцесса очень хотела закричать. Она посмотрела вверх и по сторонам, ища выход. Позади нее усмехнулась Изида:

– Расслабься, пайди, заклинание работает. Тебе понравится.

Иза понятия не имела, что именно ей понравится, но раньше ей снился Деметрий. Хотя его не назовешь хорошим парнем, Аталанта уж в тысячу раз хуже.

– Ведите ее, – приказала Изида и была такова.

Ведьмы взяли Изадору под руки, и принцесса поняла, что если пойдет с ними, то на этом все.

– Нет, остановитесь! Так нельзя! – Принцесса уперлась босыми ступнями в камни и тянула назад.

– У нас мало времени, – сказала левая.

– Нет, умоляю! Пожалуйста! – Изадора сопротивлялась, пока ее тащили по холодному сырому коридору.

Но на ее причитания никто не ответил, а тюремщицы были слишком сильны. Слезы катились по щекам принцессы, осознавшей, что попала в ловушку. Много лет она считала, что нет хуже желания отца связать дочь с одним из аргонавтов, даже с Деметрием. Теперь же поняла правду: ничто не сравнится с ужасом, ожидающим ее в этом замке.

***

Холодный ветер дул в лицо Деметрию, укрывшемуся с остальными хранителями в темном лесу на юго-востоке от Фракийского замка. Густой туман окружал цитадель, выстроенную на возвышающейся горе, так что видна была лишь огромная стена у основания крепости и неприветливые серые шпили над облаками, подсвеченные луной почти у самой вершины.

Кровь Деметрия бурлила от предвкушения. Терон вместе с их проводницей, ведьмой Селеной, снова склонились над планировкой замка.

– Вот, – сказала Селена. – Как только минуете внешнюю стену – будьте начеку. Ведьмовская стража проверяет все необычное. Если сможете пробиться через внутреннее ограждение, то принцесса, скорее всего, окажется в одной из четырех башен.

Четыре башни. Деметрий посмотрел на Селену, дрожащую в толстом черном пальто, а затем на шпили, видимые над тенями и туманом. Эники, гребаные беники! С их везением Изадоры в башнях не будет, да еще и замок построен для обороны. Отвесная стена с одной стороны, а с другой – костедробительный ледяной водопад. Вход только один через главные ворота, которые, без сомнения, охраняются парой десятков ведьм.

– Прислужницы Апофиса способны менять восприятие, так что будьте осторожны. Не верьте своим глазам, – предупредила Селена.

Как мило, они в такой заднице, что уже не смешно.

Терон оторвал взгляд от карты и посмотрел на своих хранителей:

– Мы с Зандером отвлечем стражу, пока вы проникнете в крепость. Орфей согласился нам сейчас помочь, так что он пойдет на запад вместе с Деметрием и Грифоном. А Фин, Церек и Титус обыщут восточную часть. Нам надо управиться быстро и четко, парни. Как только найдете принцессу, воспользуйтесь медальоном, и мы очистим путь, чтобы вытащить ее. Это миссия по спасению, а не нападению, понятно?

Все одновременно кивнули.

– А если кто-нибудь из вас наткнется на колдуна Апофиса…

– Согнитесь и попрощайтесь со своим задом , – пробормотал Титус.

Терон раздраженно зыркнул на Титуса, скатывая карту.

– Я собирался сказать «тащите свою задницу сюда как можно скорее, так как вы и двух минут не продержитесь против его магии». – Командир обвел взглядом остальных и отдал карту Селене. – Единственное преимущество – он не способен воспользоваться своими способностями за пределами замка. Не суйтесь туда, пока не услышите, как мы на них напали. После этого полный вперед. Вопросы?

В атмосфере чувствовалась сдерживаемая энергия. Все глядели друг на друга, но никто и слова не промолвил.

Терон кивнул и посмотрел на Зандера, стоящего слева от него и одетого в ту же броню, что и остальные:

– Готов подразнить ведьм?

Тот широко улыбнулся:

– А то! Только Каллии не говори, не хочу, чтобы она ревновала.

Стоящий напротив Титус фыркнул.

– Вперед, любовничек, а вы, – обратился командир к остальным, – не умрите.

Когда Терон с Зандером направились к главным воротам замка, Селена протянула руки к другим аргонавтам и пробормотала что-то по-медейски.

Деметрий знал, что она наложила на них заклятие невидимости на некоторое время, чтобы они смогли незамеченными проникнуть за стены замка, но в глубине души все равно напрягся.

Всеми силами он избегал любой магии. И вот в этом тоже виновата Изадора. Как только он найдет плутовку…

– Ди, пойдем, – бросил Грифон.

Подняв голову, Деметрий понял, что остальные уже ушли. Он последовал за Орфеем и Грифоном, которые направились к западной части замка. Лесная мгла рассеялась, и на опушке стало светло, как днем, из-за почти полной луны. На фоне острой вершины горы Парнития, набрасывающей темную тень на округу, возвышался с виду неприступный Фракийский замок. Жуткие горгульи сердито смотрели вниз с внешней стены. Вдалеке возле главных замковых ворот мерцали факелы.

– Ну что, парни, здесь я вас оставлю, – сказал Орфей, надевая черный плащ.

Деметрий не сильно удивился, так как никак не ожидал, что Орфей будет играть по правилам. Какой-то внутренний инстинкт говорил не оставлять шельмеца наедине с Изадорой даже на секунду. Деметрий схватил арголейца за руку, не дав тому отступить:

– Стоп, а какое ты имеешь отношение к принцессе?

– Осторожно, хранитель.

Его встревожила зеленая вспышка в глазах Орфея – почти так же сильно, как тот факт, что Изадору и этого парня что-то связывало.

– Если собираешься ей навредить…

– Нет уж, это ты умелец причинять женщинам боль.

– Орфей, – осадил Грифон брата.

Тот пропустил слова родственника мимо ушей и пристально посмотрел на Деметрия:

– А кто она для тебя, хранитель?

В груди Деметрия запульсировала тьма, прижимаясь к ребрам и желая вырваться на свободу.

– Обуза.

– А вот в этом, аргонавт, мы и отличаемся. Для меня она представляет удачную возможность. У нас договоренность, принцесса моя должница, и я намереваюсь взять обещанное. И если допрос окончен, тогда увидимся внутри. – Орфей красноречиво посмотрел на руку Деметрия на своей и подождал, пока тот его отпустит. Затем надел капюшон плаща на голову и исчез.

Деметрий пораженно уставился на Грифона, который лишь закатил глаза:

– Плащ-невидимка, только не спрашивай, где он его достал. Поверь, тебе вряд ли захочется знать.

Деметрий снова перевел взгляд туда, где Орфей стоял всего несколько секунд назад.

– Для справки, он и сквозь стены проходить умеет. Так что, вероятно, уже внутри. И где, к Аиду, этот сигнал?

И как по заказу взрыв сотряс главные ворота и землю. Раздались вопли и визги, а у рва разгорелся огненный шар. Деметрий посмотрел в глаза Грифона, тот кивнул и телепортировался. Деметрий последовал его примеру. Открыв глаза, он оказался на парапете внешней стены. Вовремя успев повернуться, он увидел трех ведьм, бегущих к нему с клинками наперевес и издававших леденящие душу крики.

Проклятый Аид. Деметрий напрягся и поспешно вытащил паразоний – старинный греческий кинжал, который носили все аргонавты, – из ножен на спине, замахнулся на первую ведьму, решив, что лучшая защита – это нападение. Но его клинок пронзил воздух. Зашатавшись от промаха, аргонавт обрел равновесие и сосредоточился на средней ведьме, которая завизжала и замахнулась мечом, едва попав ему в плечо. Воин увернулся и, услышав зов Грифона дальше по стене, ударил ведьму, сбив ее с ног. Она упала на камни, вскочила и перевернулась в воздухе, как боец кун-фу.

Паразоний лязгнул о меч. Ведьма была маленькой и сильной, и Деметрий каждой клеточкой чувствовал опутывающую ее черную магию. Третья ведьма пропала и снова появилась сбоку от Деметрия, став точной копией той, с которой он сражался. И пока он снова и снова махал клинком и наступал, то понял, что последняя ведьма создает иллюзии, пытаясь сбить его с толку.

Хреновы ведьмы…

Деметрий толкнул ее ближе к пушечным подмосткам. Ведьма зарычала и взяла меч покрепче. Ее глаза ядовито блестели. Она со стуком ударилась спиной о каменную стену. Поняв, что ее загнали в угол, она нагло уставилась на Деметрия и злорадно улыбнулась:

– Давай, присоединись ко мне. Ты знаешь, что не сможешь долго сопротивляться.

– Вот уж нет! – Деметрий размахнулся и ударил по руке ведьмы лезвием плашмя, выбив меч, который со стуком упал на твердую землю.

Она вытаращила глаза, радужки стали неоново-желтыми… это просто ненормально! Ведьма двинулась вперед, подняла руки и указала кончиками пальцев ему на грудь.

– Мать-богиня…

– Мне и эта особа не по вкусу. – Аргонавт опустил стопу на грудь упавшей ведьмы и прижал, чтобы привлечь ее внимание. Она снова ударилась спиной о стену. – Сдавайся!

Он всю жизнь убивал. Демоны не проблема, и если какой-нибудь человек стоял на пути к его цели, то это допустимая потеря. Но у него был пунктик насчет избиения женщины, пусть даже ведьмы. Ему не хотелось ее убивать, но он также знал всю силу ее способностей и не собирался позволить наложить на него чары.

– Скорее я умру! – Ведьма снова подняла руки.

И не дав себя заколдовать, Деметрий надавил ей на грудь сапогом. Послышался треск, а потом посыпались камни и тело сорвалось со стены. Аргонавт хотел ее подхватить, но ведьма выскользнула из его хватки. С криком она упала в плывущие ниже облака.

– Деметрий!

Аид побери! Услышав свое имя, Деметрий бросился по парапету на другую сторону и посмотрел через двор на внутреннюю стену, где переместившийся Грифон теперь сражался с несколькими ведьмами. Только эти не были похожи на иллюзии, а казались настоящими, злющими и материальными.

– Ската! – Деметрий зажмурился и телепортировался на другую стену позади шайки ведьм. Одну из них он сбил с ног, но она подскочила и развернулась, зашипев. Когда ведьма бросилась на него с мечом наперевес, Деметрий размахнулся и пронзил ее живот. Вокруг нее словно нимбом мерцали огоньки, пока из раны хлестала кровь. Она была не красной, а неоново-желтой, и когда капелька упала на его руку, то вспенилась и обожгла.

Проклятая долбанная…

Крик жертвы привлек его внимание. Словно в дымке Деметрий смотрел, как красота померкла и исчезла, а на ее месте осталась морщинистая, искривленная, деформированная тварь с острыми, как бритва, зубами и змеями вместо волос.

Не может быть. Делия не лгала, утверждая, что это уже не медейские ведьмы. Они были фуриями, только без крыльев. Нежелание их убивать испарилось. Деметрий пырнул ножом эту ведьму, а затем другую. При каждом ударе из ран плескала кислота, обжигая участки незащищенной кожи.

Упрямые ведьмы нападали снова и снова. До Грифона Деметрий добрался уже весь окровавленный, в синяках и с обожженными руками. Аргонавт тяжело дышал, оставив позади себя вереницу мертвых колдуний на парапете на стене.

Грифон выглядел не лучше.

– Никогда не думал, что скажу это, но предпочитаю сражаться с демонами. Эти ведьмы ужасно жестоки. По крайней мере убивать этих долбанных демонов проще.

Не желая сравнивать, Деметрий посмотрел на двор внизу.

– Нам надо войти в замок до того, как они запрут двери на засов.

Они переместились по одну сторону от входа в сторожку, где две ведьмы пытались закрыть крепкие деревянные двери. Деметрий кивнул напарнику и бросился к лестнице за первой ведьмой. Та оказалась проворной и напала на него как фурия. Крик раздался в холодном воздухе, но хранитель умело орудовал ножом и попал прямо ей в грудь. Ее лицо исказилось и стало уродливым, неоново-желтые глаза широко раскрылись, и она рухнула у его ног.

Деметрий поднял голову и заметил, как другая ведьма поразила Грифона мечом в грудь, а тот вскрикнул и упал на колено. Вторая ведьма завизжала и занесла меч, чтобы убить.

Деметрий набросился на нее и врезался плечом в живот до того, как та успела прикончить Грифона. Нападавшая пролетела в открытую дверь и впечаталась в колонну на другом конце прихожей. Ее глаза остекленели, голова заболталась на шее, чары пропали, а вместо волос зашипели и стали извиваться вокруг лица змеи. Ведьма мешком рухнула на пол.

Деметрий выпрямился и метнулся к собрату.

– Я в порядке, – пробормотал Грифон, вставая. – Ската, как больно! – Аргонавт отказался от помощи Деметрия. – Я же сказал, что в порядке!

Снаружи послышались крики и приближающиеся шаги. А судя по хихиканью и улюлюканью, к ним спешили не арголейцы.

– Ската! Сюда, скорей! – Грифон указал клинком на винтовую лестницу.

Они успели преодолеть половину пути, как со второго этажа на них накинулось еще пять ведьм.

Они вертелись, боролись, рубили и молотили ногами. Казалось, что на месте поверженной ведьмы появлялась новая.

– Проклятая Гера! – закричал Грифон. – Они размножаются, как кролики!

В тот момент, когда Деметрий уже не сомневался в поражении, на верхней лестничной клетке появился Орфей и сразил мечом оставшихся ведьм. Звенел металл, слышались крики, стоны от усилий и агонии в этом большом каменном доме.

– Я поручаю вам, парни, простейшее задание, – выдохнул Орфей, вонзая клинок ведьме в ногу. Раненая завыла, и арголеец двинул ее в живот. Ведьма скатилась вниз по лестнице и приземлилась на кучу мертвых и изуродованных тел.

Деметрий утер пот со лба и посмотрел на развалины внизу:

– Быть того не может, чтобы в этом долбанном замке было всего полсотни ведьм.

– Сейчас ведьмы – наименьшая из наших проблем, парни. Я ее нашел. – Глаза Орфея странно блеснули.

Орфей повернулся и бросился по лестнице вверх, перепрыгивая через ступеньки. С клинками наперевес за ним последовали Деметрий и Грифон. Когда они добрались до третьего этажа, провожатый поднял руку и остановил их. В конце длинного арочного коридора в открытой двери засиял сверхъестественный голубой свет. Витала темная магия, все вокруг было пропитано жуткой злобой.

Деметрий заворожено уставился на голубой свет и пытался отдышаться. Внутренняя тьма прямо вздыбилась от волнения.

Он глубоко сглотнул и сжал паразоний. Грифон последовал его примеру.

– Вот это и отличает мужчин от мальчишек. – Орфей посмотрел на брата: – Хочешь убежать домой?

Грифон бросил на него сердитый взгляд:

– И пропустить все веселье? Нет уж!

Орфей фыркнул и взглянул на Деметрия:

– А как же ты, ковбой? Никогда не думал о том, что выпустила Пандора из того ящика?

Деметрий напрягся. Орфей просто не мог знать, кем он является на самом деле, но выражение лица и глаз андраса, склонившего голову к двери, было напряженным. Аргонавт нутром чуял, что Орфей знал намного больше положенного.

Тот шагнул к Деметрию:

– Кое-что лучше не замечать. Ты ведь знаешь, о чем я, хранитель?

От слов Орфея и пустых глаз исходило знание и секреты. Темный туман накатил на Деметрия со всех сторон. Две сущности, которые он скрывал от окружающих – внутреннюю тьму и свой так называемый дар, – рвались на свободу, чтобы он наконец ими воспользовался.

Искушение было ближе, чем когда-либо. Осталось лишь поднять руки и отдаться энергии…

Тут раздался душераздирающий крик. Деметрий посмотрел в сторону Орфея на голубое сияние, и в груди сдавило, потому что он узнал этот голос.

– Изадора.

Не раздумывая, он повиновался инстинкту и бросился вперед.

Глава 4

Изадора считала, что Аид был самым устрашающим бессмертным, но ошиблась.

Она трепетала в центре огромного зала. Позади нее снаружи вспыхнула молния, освещая помещение через три арочных окна. Далеко внизу волны ударялись о скалу с ревом, кипя и вздымаясь одновременно с ее страхом. Но внимание Изадоры привлекли не фонари, не звуки и даже не то, что бормотали ведьмы, а голубое сияние, парящее над полом и двигающееся прямо к ней.

Парящее.

Ската! Оно летело.

Сердце заколотилось бешено и громко. Страх охватил каждую частичку ее души, побуждая бежать со всех ног, но принцесса не могла пошевелиться. Даже если бы ведьмы не держали ее, она бы и так застыла на месте, потому что зло гудело и колыхалось прямо перед ней – ничуть не лучше Аталанты и Аида, и оно не должно было существовать в ее мире. Иза могла лишь смотреть и дрожать.

‒ Ты, ‒ хрипло, словно из потустороннего мира, проговорило сияющее существо. – Ты превзошла мои ожидания.

Изадора не понимала, о чем он. Она не сводила глаз с серебристых волос, которые спускались до самых бедер. Седые усы, казалось, торчали из двух кустов под его ноздрями и обрамляли перекошенный рот. Волосы совсем не шевелились, единственное, что колыхалось при ходьбе – черное одеяние, в котором этот злодей парил над разбитым каменным полом.

Он остановился совсем рядом с ней. При вздохе желтоватые морщины на лице пульсировали энергией. Зрачки расширились, пока не осталось белков, а лишь гигантские черные омуты, и Изадора поняла, что эта тварь явилась украсть остатки ее свободы.

‒ Меня зовут Апофис, малышка. Знаешь, кто я такой?

От страха Изадора потеряла дар речи. Апофис. Мифический колдун. Не может быть. В детстве ей о нем рассказывали, но она никогда не думала, что он настоящий. И теперь стоит перед ней? Невозможно.

‒ Аталанта поступила мудро, что скрыла от меня твою настоящую силу, но наивно полагала, что я ничего не узнаю, ‒ сказал он тем же жутким голосом, когда не дождался ответа принцессы.

‒ Господин? – спросила ведьма слева от Изадоры.

Апофис не сводил сияющих глаз с Изадоры.

‒ С этой малышкой, Изида, я буду сильнее Аталанты. Поднимусь на один уровень с титанами.

Титаны… дерьмо! Это боги, породившие олимпийцев. Тревога принцессы возросла стократ.

Изида напряглась.

‒ Но мой господин, она всего лишь слабое дитя.

‒ Не дитя и вовсе не слабое. – Его губы скривились в злую улыбку. – Она одна из ор, Изида. Знаешь, что это значит? Аталанта обманула нас, притворившись, что хочет заполучить принцессу из-за царского происхождения, но новое обстоятельство меняет все. – В его глазах зажглось радостное волнение. Изадора поняла, что для нее это ничего хорошего не сулит. – У нее есть способность видеть не только прошлое и будущее, но и настоящее.

Изида вскрикнула, а Изадора нахмурилась, услышав речь колдуна. Нет, это не так. У ее сестры Кейси есть способность видеть прошлое, а у самой Изадоры – дар предвидения, но обе способности были непредсказуемыми. И они только недавно выяснили, что их сестра Каллия поддерживает равновесие в их способностях, но только не знали, что это значит.

‒ Я думала, что нужны все оры, чтобы управлять этими способностями, ‒ сказала Изида.

‒ Если использовать лишь собственные таланты, то да, но если воспользоваться темной магией, то я смогу покорить все силы в одной девушке. Только представь, что я смогу сделать, когда мы с ней соединимся. Я смогу видеть все ‒ прошлое, настоящее и будущее. Даже замыслы богов.

На Изу словно волной накатило понимание того, что он сказал, лишило ее других мыслей. Если он прав, тогда это значит, что они с сестрами имеют возможность заглянуть в настоящее, увидеть, что происходит где-то еще, выяснить будущее и то, что собираются сделать другие, включая Аталанту. И это также означает, что вместе с силой аргонавтов сестры смогут гарантировать, что ни один человек, тварь и божество не уничтожит равновесие в этом мире.

Что-то внутри нее затвердело, как будто годы бесцельных скитаний наконец обрели смысл. Отец Изадоры, царь, когда-то сказал, что она будет играть важную роль в их мире, если, конечно, перестанет быть такой застенчивой. Неужели такова ее роль? Не просто властвовать в собственной стране, как положено царице, но и помочь аргонавтам выполнить древний приказ Зевса защищать не только Арголею, но и мир людей?

Изадора настолько ушла в свои мысли, что не поняла, что Апофис приблизился, пока не почувствовала холод от его руки над своей грудью. В ужасе она увидела костлявую шишковатую руку с острыми как бритва черными когтями прямо над ее кожей.

‒ Да, ‒ пробормотал он. – Да, она подойдет. Она не только ора, но и невинна. – Апофис опустил руку. – Мы не отправим ее к Аталанте, как планировали, а оставим у нас. Ее невинность подкрепит мои силы, а когда мы соединимся душой и телом, я смогу открыть портал там, где захочу. Тогда Аталанта падет ниц передо мной, а не наоборот. – Он повернулся к Изиде. – Подготовь ее к ритуалу.

Соединиться душой и телом? Ритуал?

Подождите… минуточку…

Изида бросилась прочь. Ведьма привязала левую руку Изадоры к горизонтальной палке, свисающей с потолка, а Апофис пошел что-то снять со стены. Другая ведьма что-то читала по-медейски рядом с Изадорой. И тогда принцесса поняла, что если до нее дотронется Апофис, то и Арголея, и мир людей навсегда изменятся. Внутри нее встрепенулся инстинкт самосохранения, вызвав гнев и то, чему научил ее Орфей. Она не собиралась сидеть и бить баклуши и не желала, чтобы ею овладела эта тварь.

Набравшись смелости, Изадора ударила Изиду, которая обошла колдуна и хотела привязать вторую руку пленницы.

Иза схватила атаме, черный кинжал, прикрепленный к поясу ведьмы, за рукоятку. Откинувшись, она взмахнула кинжалом, угодив в руку Изиды. Ведьма закричала и отшатнулась. Ее широко раскрытые глаза блеснули желтым – о ската! Изадора испугалась, когда ведьма зашипела и с яростью набросилась на нее. В панике принцесса снова махнула кинжалом вслепую, на этот раз полосонув злодейку по сонной артерии.

Ярко-желтая кровь брызнула во все стороны, попав и на Изадору, которая закричала, когда капли коснулись кожи рук и зашипели. На другом конце комнаты Апофис взвизгнул и отпрыгнул, будто кровь обожгла и его тоже. Глаза Изиды расширились как у жука, и она схватилась за шею. Когда ее тело рухнуло на пол, лицо перекосило и изменилось. Юность и красота пропали, оставив заскорузлую, морщинистую кожу, желтые канареечные глаза, остроконечные зубы, а стильная стрижка сменилась сотнями шипящих и агрессивных змеиных голов.

Изадора была вне себя от ужаса и, забыв об обоженных руках, повернулась к двум другим ведьмам. Обе зашипели, отпрыгнули и снова начали говорить что-то нараспев. Их глаза стали того же неоново-желтого цвета, как у Изиды.

Изадора судорожно сглотнула и сильнее сжала кинжал. Она попыталась отступить, но ее левая рука была привязана к чему-то над головой.

Апофис закричал:

‒ Ни с места!

Изадора едва о нем не забыла и, повернувшись в его сторону, тут же об этом пожалела. Колдун уже стал выше обычного человека, больше двух метров, а голубое сияние ослепляло.

‒ Ты – моя, пайди. – Колдун протянул руку со скрюченными пальцами. – Но ты не испытаешь ни капли наслаждения от грядущего. – И, будто схватив что-то в воздухе, он потянул, и тело Изадоры рвануло вперед, словно из него вытаскивали позвоночник.

Ослепительная боль охватила живот и бедра. Кинжал вылетел из ее пальцев, ударился о стену и со звоном упал на каменный пол. Колени подогнулись, резкая боль прострелила плечо, когда она всем весом повисла на запястье, закрепленном над головой.

Апофис подошел, угрожающе глядя на нее бездушными глазами:

‒ Во славу Гекаты, я здесь и сейчас овладею тобой.

Изадора подняла голову. Перед ее глазами плясали звезды, а плечо словно выбили из сустава, но все ощущения поглотило понимание, что колдун не прекратит ее страданий. Он подвергнет ее пыткам, а потом… лучше об этом вообще не думать.

Злобный голос Апофиса раздался в ее голове. Звуки и крики отражались от каменных стен вокруг нее, глаза горели от слез. Ей хотелось лишь свернуться калачиком, но внимание привлек леденящий душу вопль с порога.

В помещение ворвался кто-то с клинком наперевес и злобным выражением лица. Это тело и лицо Изадора прекрасно знала. Она дважды моргнула, едва веря своим глазам.

Деметрий. Только он был совсем не похож на любовника из ее сна, а воплощал смерть и уничтожение прямо из кошмара.

Блеснул серебром паразоний, и взмахом руки аргонавт порвал рукав одеяния Апофиса. Колдун взвизгнул, издав леденящий кровь вопль, который отразился эхом от каменного холодного пола и пробрал Изадору до мозга костей.

В комнату за Деметрием ворвалось еще двое мужчин. Орфей тоже напал на Апофиса, а Грифон занялся ею. Колдун поднял руки, и из кончиков его пальцев выстрелил электрический разряд, попав Орфею в плечо и отбросив его к порогу.

Деметрий бросился в сторону, едва избежав разряда в грудь.

Ведьмы рядом с Изадорой завизжали, и принцесса крутанулась, когда они бросились на Грифона, который прошел мимо Апофиса и собирался ее спасти.

‒ Нет! – Изадора почувствовала прилив адреналина, боль стала тупой. Принцесса поднялась, схватилась обеими руками за доску и подтянулась.

Когда ведьмы оказались в пределах досягаемости, Иза подобрала ноги и со всей силы ударила их.

Голыми ногами она задела плоть и кости. Ближайшая ведьма с криком упала на вторую, а вдвоем они рухнули на Апофиса, сбив того на пол. Он ударился, перевернулся и вскочил. Деметрий снова напал на колдуна, но тот размахнулся и ударил аргонавта в лицо. При столкновении блеснула голубая вспышка, и Деметрий зашатался. Ведьмы поднялись, Орфей размахнулся и полоснул первую по груди клинком до того, как она успела снова ударить Изадору, затем набросился на вторую ведьму, швырнув ее в стену.

Грифон возник рядом с Изадорой и постарался освободить ее руку.

‒ Держитесь! Можете идти?

Изадора обессилела, но ее желание выжить никогда не было сильнее. И она никогда так не была рада видеть аргонавтов, включая Деметрия, как сейчас.

‒ Да, бежим.

Апофис зарычал, поднял руки и выстрелил электрическим разрядом из кончиков пальцев. Деметрий пырнул колдуна в спину, но опоздал. Электричество уже со скоростью света неслось на Изу с аргонавтом.

Луч ударил Грифона прямо в спину, энергия прошла через него. Его глаза расширились, тело дернулось и застыло. Он как подкошенный свалился на пол.

Изадора громко закричала, Деметрий снова замахнулся на Апофиса, Орфей напал. Оставшаяся ведьма поднялась с пола и с воплем обратила свою ярость на принцессу.

Изадора отступила настолько, насколько позволяла палка, к которой была привязана ее рука. Она опустила глаза и заметила клинок Грифона у своих ног.

Принцесса припомнила уроки Орфея и следовала инстинктам, сосредоточившись на паразонии и представив оружие в своей руке. Иза глубоко вздохнула, чтобы сконцентрироваться. Энергия собралась рядом с символом оры на бедре. Сила наполнила ее тело и скользнула по свободной руке.

Оружие Грифона подскочило к ней, Иза крепко схватила рукоятку и ударила со всей силы – клинок вошел в грудь ведьмы.

Та вскрикнула, зашаталась с торчащим из груди паразонием, а из раны слышался свистящий звук и сочилась желтая жижа, капельки которой обожгли щеку Изадоры. Она отшатнулась, испытывая ужасную боль. Ведьма рухнула на колени и повалилась на пол.

В другом углу комнаты Орфей вонзил в ногу колдуна меч. Апофис вскрикнул и встал на колено, страдая, как совсем недавно Изадора.

Алая кровь сочилась из множества порезов и царапин на его теле. В отличие от ведьм, он еще не растерял свои человеческие особенности, поэтому его кровь была ярко-красной, как у нее.

По его лицу текли капли пота. Прекрасно причесанные седые волосы теперь колтунами сбились вокруг гротескных черт лица. Он заметил мертвых ведьм и развернулся как раз в тот момент, когда Деметрий и Орфей собирались нанести смертельный удар.

‒ Мы еще встретимся. – Напоследок зыркнув в сторону Изадоры, он пропал.

‒ Вот так, сволочь, ‒ пробормотал Орфей. – Беги обратно в свою дыру и прячься, как настоящий трус.

Деметрий в три шага добрался до Изы и занялся ее привязанной рукой. Он молча ее распутывал, а Иза слишком ослабела, чтобы возмущаться.

Орфей наконец заметил потерявшего сознание Грифона на полу и бросился к брату.

‒ Гриф, дерьмо! – Он отбросил клинок и перекатил раненого на спину. Одежда хранителя была обожжена с двух сторон. ‒ Демон побери, Грифон! Очнись, придурок!

Освободившись, Иза упала на Деметрия, который обнял ее за талию. Она едва обратила внимание на пятна крови и пота на его одежде, только на сильные теплые руки, стиснувшие ее. И ей было плевать, что он пахнет ведьмовскими останками. Он был ее якорем, настоящим и сейчас представлял собой все нужное.

Но Деметрий слишком быстро отстранился, поставил ее на ноги, проверил, сможет ли она сама стоять, затем отошел, убрал паразоний в ножны и опустился на колени с другой стороны от Грифона, стараясь вместе с Орфеем привести аргонавта в сознание.

Все еще не в себе, она просто смотрела, чем они занимались, но, услышав крик, обратила внимание на дверь.

Сафира, ее служанка, бросилась с мечом, словно с копьем. Только она была совсем не той, кого знала Изадора. Ее глаза горели жутким неоново-желтым цветом, а лицо исказила гримаса убийственной ярости. Судя по всему, ее человечность давно канула в лету.

‒ Дерьмо! Орфей! – крикнул Деметрий при виде обезумевшей ведьмы.

Орфей развернулся и потянулся за оружием. Деметрий нащупал свое на спине.

Иза отреагировала, не думая: подняла паразоний Грифона и бросила его со всей силы. Острие пронзило грудь ведьмы. С вытаращенными глазами и открытым от удивления ртом Сафира пошатнулась. Меч выпал из ее руки, когда она попыталась вытащить пронзившее ее оружие, но даже не успела закричать. Ее чары замерцали и пропали, когда она рухнула на холодный пол, а из спины торчал клинок, протаранивший плоть и кость.

Изадора прижала ладони к щекам. Глядя на безжизненное тело Сафиры, она поневоле вспомнила, как тысячи раз смотрела в это лицо и доверяла своей подруге. Энергия, которая совсем недавно поддерживала принцессу, схлынула волной. Она отступила на шаг, и ее колени подогнулись.

‒ Я тебя держу.

Ее обняли сильные руки. Все еще шатаясь, она увидела, что Деметрий снова ее крепко обнимает.

Деметрий?

Да, Деметрий.

Иза внимательно изучала его лицо, чтобы не поддаваться панике. Кожу, покрытую кровью, грязью и синяками. Тонкие морщинки в уголках глаз, поджатые губы и маленькую ямочку на подбородке. Выдающиеся скулы и проницательный взгляд, который пронзал ее до глубины души. Это был тот же самый аргонавт, кого она видела во сне. Тот же, который пугал ее несчетное число раз. Только теперь что-то было иначе.

Он отвел ее руки от лица, осмотрел ожог и, пробормотав «твари», осторожно подул на больное место. Его дыхание, охладив горящее место, нагрело те местечки внутри нее, на которые ей вообще пока не стоило обращать внимания.

Из-за реакции тела она прижалась к нему крепче, хотя какая-то часть ее сознания кричала: «Какого демона ты творишь?»

‒ Вот зараза, ‒ выругался Орфей. – Ребята, у нас большущая проблема.

Иза как-то сумела оторвать взгляд от Деметрия и посмотрела на Орфея, стоящего на пороге и выглядывающего в длинный коридор.

‒ Что еще? – спросил Деметрий.

‒ Вторая волна, ‒ прояснил арголеец и быстро подобрал с пола меч. ‒ Только на этот раз они настроены очень решительно.

‒ Ската.

Изадора напряглась в объятиях Деметрия:

‒ Что это значит?

‒ Это значит, что нам пора убираться отсюда. – Деметрий посмотрел на принцессу. – Можешь идти?

‒ Нет, но бежать смогу.

‒ Умница. – Деметрий отпустил ее, склонился над Грифоном и хлопнул хранителя по лицу. – Прекрати, Грифон, очнись!

Тот захрипел и пошевелился.

Орфей снова выглянул за дверь и выругался:

‒ Дерьмо, у нас нет времени бежать! ‒ И обратился к Деметрию: ‒ Тебе придется перенести их через портал.

Тот посмотрел на Орфея, усаживавшего Грифона.

‒ Ей нельзя в мир людей.

‒ В противном случае она умрет, умник. Грифон не сможет перенестись отсюда, а ты его не оставишь, так что выбирай. У нас осталось несколько секунд. Я смогу сдержать их, пока вы пройдете через портал, но надолго меня не хватит.

Изадора испугалась и повернулась к Орфею:

‒ Ты пойдешь с нами.

Он взглянул на нее, натягивая черный плащ в пятнах крови и грязи:

‒ Я бы с удовольствием, Иза, но кто-то тут должен быть мужчиной.

‒ Подожди, тебе не надо этого делать.

‒ Осторожно, Иза, а то я подумаю, что я тебе небезразличен.

‒ Орфей…

Он повернулся к ней до того, как Иза успела к нему прикоснуться. Принцесса застыла, глядя в его серьезное лицо. Глаза сверкнули зеленым, а потом снова стали обычными серыми. Изадора напряглась, заметив, что демон в нем слегка проявился и опять ушел под кожу.

‒ Я смогу с ними справиться, ты же знаешь, ‒ пояснил он.

Иза и правда это знала, ей единственной была известна его тайна. Даже Грифон не догадывался, что его брат частично демон. Орфей прав, он сможет справиться с любой тварью, но он не был неуязвимым. И где-то в глубине души Иза поняла, что давным-давно предвидела эти события.

‒ Орфей…

‒ Иди, Иза, ‒ мягче попросил он. – Ты сумела меня спасти, теперь позаботься о моем брате, доставь Грифона домой. Я смогу их оттеснить, чтобы вы успели телепортироваться. Теперь мне нужна твоя помощь.

Иза судорожно сглотнула. В коридоре послышался топот ног, крики, вопли и боевые кличи.

Изадора отступила назад, а потом сделала еще шаг.

‒ Уходите! – закричал Орфей, снова блеснув глазами, и бросился к двери, в которой вдруг показалась орда ведьм, в ярости шипящих с незнакомым Изадоре оружием.

В страхе принцесса повернулась и побежала, пока Орфей бросился атаковать.

Деметрий соединил ладони перед собой.

‒ Бежим!

Портал появился и открылся, освещая комнату таким ярким светом, что ослепил Изадору. Она подняла руку, чтобы защитить глаза, уперлась ногами в скользкий пол и бросилась вперед так резко, как только смогла. Позади нее слышалось бряцание оружие, крики и вопли.

Она боялась оставлять Орфея одного, но, когда добралась до Деметрия с Грифоном, не стала колебаться, а бросилась в портал к спасению, молясь, чтобы они все выжили.

***

‒ Ди?

Позади Деметрия портал щелкнул и рассыпался потоком яркого сияния, осветившего темную поляну. Одной рукой поддерживая за талию Грифона, другой он прижимал руку хранителя к своему плечу, чтобы удержать его на ногах.

В груди Деметрия шевелился страх.

‒ Да?

‒ Скажи, что мне это кажется, ‒ прошептал Грифон.

На них смотрело множество блестящих зеленых глаз.

‒ Какие же мы невезучие.

‒ Твою м… ‒ Грифон поморщился от боли. – Переход через портал не спас наше положение.

Да уж. Когда демоны на поле повернулись и направились к ним, в голове Деметрия пронеслись планы отступления. Потомок Персея, великого героя, победившего Медузу, Грифон обладал силой парализовать противника, но редко ею пользовался. Этот дар был ненадежным, выпивал из него все соки и оставлял слепым, пока не проходила слабость. Аргонавты предпочитали использовать его силу только в крайнем случае, как, например, сейчас. Но Грифон не в состоянии заморозить противников, попутно не убив себя. Значит, придется с боем пробиваться через толпу, что не сулило ничего хорошего.

Нет, Грифон не прав, Деметрий был готов сражаться с полусотней ведьм вместо орды демонов.

Лунный свет окутывал их громоздкие тела с кошачьими мордами, собачьими ушами и рогами, которые напоминали бешеного козла. Аргонавт посмотрел на застывшую Изадору, глядящую на сборище.

Накатил адреналин. Деметрий не мог снова открыть портал и отправить принцессу с Грифоном назад в Арголею, ведь демоны так близко. Если хоть один пройдет…

У них не было времени. Сняв руку Грифона со своего плеча, Деметрий подтолкнул хранителя к Изадоре. Тот пошатнулся, но принцесса успела его поддержать.

‒ Оба назад!

‒ Демет… ‒ начала Иза.

Он вытащил нож из ножен на бедре и сунул рукоятку в маленькие руки Изадоры. Против адских тварей это ерунда, но лучше, чем ничего, и, возможно, у них будет шанс выжить. Крошечный шанс.

Сукин сын! Неужели он считал войну с ведьмами проблемой? Эта во много раз хуже.

Темный туман завертелся и загустел, уплотнившись в груди. Деметрий вытащил паразоний из ножен и повернулся к противникам. Демоны теперь были в полной готовности и направлялись прямо к ним.

‒ Да бегите же!

У него не осталось времени оглянуться и посмотреть, послушались ли его Грифон и Изадора: первый демон налетел, размахивая клинком и когтями.

Паразоний Деметрия столкнулся с мечом нападавшего, и от удара рука завибрировала. Наверное, с пятью или шестью он справится, но здесь примерно сорок. Вот ведь невезение, что он не обратил внимания, куда открыл портал в человеческий мир, а просто использовал координаты с последней вылазки, которая произошла несколько дней назад в колонии полукровок. Он и остальные аргонавты тогда помогли отразить нападение демонов.

Раздался крик. Деметрий пырнул противника в грудь, вытащил клинок из тела чудища и развернулся: Грифон и Изадора стояли в тридцати метрах от него, окруженные двумя громадными тварями. Словно во сне Деметрий смотрел, как демон взмахнул острыми как бритва когтями и сбил с ног аргонавта. Изадора закрыла собой раненого и орудовала ножом как профессионал. Своей смелостью и сноровкой она весьма удивила Деметрия, который знал, что недолго она сможет справляться с демонами. И троица, направляющаяся к ней, похоже, не впечатлилась ее храбростью и жалким кинжалом в руке.

Сердце Деметрия загрохотало, а горло словно сжало в тисках. Он в жизни не успеет к ней вовремя. В голове роились разные мысли, но когда демон выбил у нее нож так, что принцесса развернулась, то аргонавт действовал не думая.

Магия была такой же его частью, как глаза, волосы и зубы, но он всегда сдерживал ее. Теперь она скопилась в его ладонях, а в сознании появилось заклинание, кружась, пока слова не полились с уст без всяких усилий:

‒ Земля, ветер, вода и огонь, дайте мне свою растущую силу! ‒ Он почувствовал энергию, движущуюся по рукам и выстрелившую из кончиков пальцев. Представил, словно стреляет издалека, и схватил демона за горло. На Деметрия накатили ощущения. Как только он коснулся противника, то вцепился в него и потянул.

Демон потерял равновесие, пролетел несколько метров и рухнул на землю. Изадора поднялась, но тварь набросилась на нее, с намерением убить, не зная, кто его схватил.

Тут демон наметил цель и напал, так что Деметрий едва успел сориентироваться. Он взглянул на Изадору и атакующих чудищ. Его противник накинулся на него как раз, когда аргонавт ударил, прорубив паразонием грудную клетку и мышцы. Деметрий аж зашатался от веса демона.

‒ Изадора! Беги!

Кровь забила фонтаном, когда демон рухнул на землю и перекатился. Краем глаза Деметрий заметил, как Изадора бежит к лесу.

Но чудище снова встало и бросилось на аргонавта, закрывая обзор. Демон с оскаленными клыками и ослепительно сияющими глазами на гротескном лице.

Изадора снова закричала. Послышался громкий треск, и по спине Деметрий пробежал холодок за доли секунды до атаки противника, который сбил его с ног. Так ударившись головой, что искры из глаз посыпались, Деметрий в панике не мог увидеть, что происходит вокруг, поэтому снова и снова размахивал клинком.

Он не мог пробить себе дорогу. Не было времени сосредоточиться и набрать магии. Чудище выбило оружие у него из рук. Металл ударился о камень. Тварь замахнулась покрытыми кровью когтями, собираясь его уничтожить.

‒ Отставить!

Чудище над ним засомневалось. Он повернул жуткую голову к Грифону, Изадоре и тому демону, что отдал приказ.

Деметрий тоже поднял взгляд: около десятка демонов окружили Изадору, закрывая ее от его взгляда. Демон встал на колени и кивнул тому, кто держал Деметрия.

‒ Приведи его сюда.

Демон подцепил когтями рубашку Деметрия и потянул:

‒ А ну вставай, ублюдок!

Аргонавт зашатался, удержал равновесие и снова поскользнулся, пока его тащили. Демон бросил его в грязь рядом с остальными.

Боль проникла во все клеточки его тела, но Деметрий приподнялся на руках, выискивая среди моря рук и ног, словно стволов деревьев, Изадору. Кровь и пот заливали глаза, но ему было плевать.

Лицо принцессы было все в синяках, руки вяло раскинулись, а голова свесилась на бок. С виска капала кровь, а светлые волосы слиплись от засохшей крови. Одна нога была вывернута под странным углом, а грудь не поднималась и не опадала.

Нет! О ската, нет…

Демон, который приказал привести его, подошел к Деметрию, закрывая обзор. Он схватил грузными руками аргонавта за рубашку и рывком поднял того на ноги. Деметрий не сопротивлялся и не попытался защититься. Он лишь видел мертвую Изадору на земле.

Демон осмотрел блестящими глазами лицо Деметрия, и с каждой секундой в аргонавте закипал черный туман. Двести восемнадцать лет его существования закончатся здесь. Он совершил ужасную ошибку и только что приговорил их троих к смерти, отправив Изадору во власть Аида навечно.

‒ Просто убей меня, долбанный кретин!

Демон оскалился в ужасной улыбке, показав острые окрасившиеся зубы.

‒ И рискнуть вызвать гнев Аталанты? Нет уж.

Демон помог Деметрию встать на ноги, но вместо ослепляющей боли от клыков, когтей и клинка, помощник хлопнул аргонавта по спине, словно они были добрыми друзьями. Демон повернулся к остальным:

‒ Тут у нас, товарищи, царская кровь. К счастью для вас, я это понял до того, как вы ее убили.

Деметрий посмотрел на Изадору. Она не умерла? В его груди затеплилась надежда.

‒ Аталанта ее ждала, ‒ продолжал демон. – Какой приятный поворот судьбы, что именно мы доставим ее к нашей царице. – Он повернулся и посмотрел на Деметрия. – Она будет очень довольна, что привел принцессу именно ты.

Надежда тут же умерла, а Деметрия охватило дурное предчувствие, когда лидер гордо расправил плечи. Множество демонов собрались посмотреть на происходящее. Шепот и рычание слышалось в ночи, окружая поле дурным, пульсирующим ореолом зла.

Командир отряда вытянул руки в стороны:

‒ Воины, возблагодарите этого аргонавта, что изменит течение нашей войны. Сын Аталанты успешно выполнил свои обязанности. Ваш брат наконец принес нам награду.

Глава 5

Ощущения у Орфея были, словно его грузовик переехал: кожа на руках обожжена от кислотной ведьмовской крови, плечо жутко ныло от энергетического удара Апофиса, а уж ссадин и порезов от когтей и мечей на теле хватило бы на следующее тысячелетие.

Проклятье, аргонавты ему обязаны по самое не могу! Переместившись в палаточный городок Делии на холмах Эгейских гор, он передумал. Это Изадора ему обязана по гроб жизни!

И на сей раз он не собирался отступать от своего слова и заставит ее заплатить.

Делия выбежала из шатра, как только Орфей опустил капюшон плаща-невидимки. Она схватила его за руку, крепко сжав обожженную кожу.

Орфей поморщился от боли и попытался освободиться, но ведьма держала его мертвой хваткой. Паническое выражение лица Делии тут же встревожило его.

Осмотревшись, он понял, что аргонавты так и не прибыли на место, где все должны были встретиться после спасения Изадоры.

– Где они? – спросил он.

– Ушли.

Ушли? Почему, эти неблагодарные уб…

– Они почувствовали, как кто-то из их соратников открыл портал.

– Знаю. Здоровяк открыл его, чтобы спасти принцессу от Апофиса.

Делия так потрясла головой, что белые волосы разметались. Терпению Орфея пришел конец. Он едва не поджарился, рисковал собственной шеей, чтобы Деметрий успел вытащить Изадору и Грифона, а теперь они его бросили, чтобы…

– Портал не открылся вновь.

– О чем ты?

– Портал больше не открывался. Они не возвращались ни сюда, ни в Тайрнс.

Орфей нахмурился:

– Откуда ты?..

– Потому что чувствую, когда портал открывается в Арголее. Каким образом, ты думаешь, я могла бы следить за движущимися порталами? – Ведьма стиснула его руку. – Я почувствовала, как проход открылся в мир людей, но не обратно в Арголею. Орфей, нет нужды напоминать тебе, что принцессе, одной из ор, небезопасно находиться в том мире.

Нет, небезопасно, но не поэтому Орфей испытывал беспокойство. Он в первую очередь вспомнил о раненом Грифоне, который так пострадал, что не мог стоять самостоятельно.

Даже не ответив Делии, он просто закрыл глаза, представил замок в Тайрнсе и перенесся в главный зал.

Охранники у главного входа заметили его и закричали, изумившись, что он перенесся через стены. Повернувшись, Орфей посмотрел на большую лестницу, откуда спускались Терон и другие аргонавты.

Топая по мраморному полу, командир махнул рукой стражникам:

– Он с нами.

Терон остановился на первом этаже, приказав Цереку заняться сбитыми с толку охранниками, а сам обратился к Орфею:

– Рад, что ты вернулся.

Ага, конечно.

– Что случилось?

– Я надеялся, что ты расскажешь.

– На нас напали, и Деметрий перенес Грифона с принцессой через портал. Я остался, чтобы дать им сбежать.

– Как, ради Аида, ты выбрался?

Орфею не понравился допрос. Пусть Терон и командует разношерстными воинами, но ему он не указ.

– У меня есть свои секреты.

Терон внимательно посмотрел на собеседника с недоверием и отвращением, к которому Орфей уже привык. Но нельзя с ним так обращаться после оказанной помощи, в результате которой его шибануло до небес.

Орфей стиснул зубы и как раз собирался накинуться на Терона, когда тот сказал:

– Они не вернулись. Что они сказали тебе до перехода?

Ничего, что помогло бы аргонавтам их найти, это уж точно. Они могут быть где угодно. Только…

– Грифон был ранен.

– Где? Как?

– Этот гребанный колдун ударил его энергетическим зарядом. Грифон едва держался на ногах. Если они не вернулись сразу же…

– Ската. – Терон оглянулся через плечо. – Зандер, приведи Каллию, она нам понадобится.

Когда светловолосый хранитель поднялся по лестнице, Орфей потерял терпение:

– Разве вы не можете проследить за ними с помощью этих навороченных медалек?

– Они работают, как маяки, в одну сторону и только, если на них нажать. Кто-то должен активировать их, чтобы…

Раздался топот ног, и все повернулись в сторону шума. Через несколько мгновений из-за колонны показался Титус, перепрыгивающий через три ступеньки, чтобы поскорее спуститься. Задыхаясь, он выпалил:

– Я… нашел… Только… поступил сигнал… – И помахал какой-то наручной штуковиной.

– Медальон Грифона заработал.

– А Деметрия? – спросил Терон.

Титус покачал головой.

– Даже не включился, приятель. Они в колонии полукровок.

– Ската, – выругался Терон.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: это было самое неподходящее место для портала. Колонию не так давно захватили демоны, и мизосы – полулюди-полуарголейцы ‒ устроились где-то в Монтане. Если Деметрий открыл туда портал, то они угодили в гущу демонов, все еще патрулирующих окрестности в поисках беглецов. Раз Грифон ранен, то их шансы выжить упали катастрофически.

– Звякни Нику, он все еще в Орегоне, собирает и перевозит своих людей.

– Сейчас, – ответил Титус, бросаясь вверх по лестнице.

Зандер как раз спускался с Каллией.

– Титус, что случилось?

– Ничего хорошего, – пробормотал тот и исчез за углом.

Одной рукой крепко держась за Зандера, второй сжимая сумку с медикаментами, Каллия не могла скрыть беспокойства. Она остановилась у подножия лестницы и посмотрела на Орфея и Терона.

– Зандер сказал, что Грифон ранен. Повреждения серьезные?

Терон покачал головой и обратился к Зандеру:

– Титус уловил их сигнал в колонии.

– Дерьмо, – выплюнул Зандер. – Какого демона они там забыли?

– Без понятия. Нам надо осторожно переместиться туда, выбрав место подальше, чтобы твари нас не учуяли.

– Я тоже с вами, – вмешалась Каллия.

– Нет, – возразил Терон, а в ответ на раздраженный взгляд смягчился: – Нет, Каллия, это слишком опасно. Пока мы не выясним, что там, ты останешься здесь. Но будь наготове в Сторожке. Если опасности нет, то ты нам понадобишься, Зет за тобой вернется. Если же нет… мы выясним, как переправить к тебе Грифона как можно скорее.

Это не успокоило Каллию, но она кивнула и повернулась к мужу. Они тихо переговаривались, пока аргонавты обсуждали план и осматривались. Орфей чувствовал, что его постоянно отталкивают.

Стиснув зубы, он решительно заявил:

– Я с вами.

– Нет, мы сами справимся, – не глядя ответил Терон.

Проклятье!

Глаза Орфея напряглись, но он не сумел остановить неизбежное. Каллия посмотрела на него и вскрикнула, привлекая внимания аргонавтов. Но, пока его глаза не стали совершенно зелеными, он крепко зажмурился и перенесся из замка прямо к порталу.

Да пошли эти аргонавты!

Ему повезло, что Совет поставил тут специальную стражу. Он поспешно оказался в Сторожке, натянул плащ-невидимку и прошел мимо дуралеев через портал.

Советники считали, что знают все лучше других и для защиты Арголеи им не нужны аргонавты, а для охраны портала хватит специальной стражи. Они даже не представляли, что за зло обитает по ту сторону, а Орфей знал, потому что сталкивался с ним каждый долбанный день.

Побывав в колонии полукровок всего несколько дней назад, он знал координаты в лесах Орегона и легко открыл портал у входа в пещеру. При переходе взорвалась вспышка света, затем зашипела и погасла.

Опустив капюшон, Орфей постоял на месте, пока глаза и уши не привыкли к окружающей среде. Пихты стояли в жутком молчании при свете полной луны, опускающемся на свежий снег в лесу и окрашивающем его сверхъестественным серым оттенком. По спине пробежал холодок, волоски встали на затылке, а в нос ударил запах земли, сосен, гнили и крови. Огромного количества крови.

Внутренний демон встрепенулся, но Орфею удалось его приструнить. К счастью, теперь обострившиеся чувства приведут его к желаемому. Он бесшумно двинулся по лесу как черная тень, какой и был. Через несколько минут дошел до поляны. Все было так, как несколько дней назад: широкая, заснеженная и покрытая кровью пустошь. Только на сей раз не было тел.

Буря за последние два дня накрыла прежнее поле битвы, когда демоны напали на колонию, так что эта кровь свежая. Двигаясь по равнине, он изучал следы на мягком снегу и остановился осмотреть лужи крови и других жидкостей. Склонившись, он провел пальцами по широкому красному следу и прижал к носу.

– Не похоже на рождественскую открытку, верно?

Ник. Орфей узнал голос командира полукровок. Хотя Ник Блейдс и аргонавты не особо ладили, они с Тероном заключили союз в борьбе против демонов и помогали друг другу по мере надобности.

Орфей посмотрел на бритую голову Ника и шрамы на лице. Хорошо обученный воин, в ботинках, плотных черных брюках, теплом черном военном свитере и обычных перчатках без пальцев. Было заметно, что этот мизос был сложен, как аргонавты, и так же опасен. Но, в отличие от них, Орфей обычно считал Ника союзником. Сегодня же был слишком на взводе и думал только о том, как найти брата.

Он почувствовал, как в лесу открылся и закрылся портал, так что аргонавты скоро его нагонят. Как только он опять стал изучать землю, то заметил краем глаза, что кто-то подошел.

– Демоническая? – спросил Терон.

Орфей стер кровь с брюк, поднялся и осмотрел пустую равнину.

– Нет, арголейская.

– Мои люди убили четырех демонов в лесу по пути сюда, но больше ничего не видели, – сообщил Ник Терону.

– Ската, рассредоточиваемся! Зет, вы с Фином глядите в оба, я не хочу никаких неожиданностей, пока мы осматриваем место сражения.

Никто и слова не сказал за работой. Несколько людей Ника присоединилось к поискам. Через несколько минут раздался голос Церека у опушки:

– Сюда!

Орфей последовал за Тероном и остальными к Цереку, держащему какой-то нож. Терон взял оружие рукой в перчатке.

– Это Деметрия, – пояснил находку аргонавт, указывая на вырезанную букву «Д» на рукояти.

– Да. – Терон перевернул клинок и снова осмотрел поле боя. – Здесь должны быть тела. Если на них напали демоны при проходе через портал, Деметрий и Грифон должны были остаться здесь. Даже если ублюдки узнали Изадору.

– Мы на верном пути, – заявил Титус, глядя на экран в руке, и указал: – Медальон Грифона прямо там, – он повернулся влево к лесу.

Орфей посмотрел наверх и вокруг, пока аргонавты и Ник обсуждали, что могло произойти. Он ничего не заметил кроме снега, деревьев, нескольких кустарников, камней и старого, поросшего мхом бревна, которое словно свалили лет двадцать назад, и теперь оно стало домом для грызунов и змей.

Давай, Гриф. Где же ты, Аид побери?

Орфей снова осмотрел деревья, разглядывая каждый камень и ствол, за которым можно спрятаться, каждый…

Тут он опять обратил внимание на старое бревно. Когда он направился туда, его сердце забилось сильнее. Кто-то его позвал, но Орфей не оглянулся. Чем ближе он подбирался к бревну, тем сильнее становился запах свежей крови арголейца.

Он поднялся на бревно метра на полтора над землей и посмотрел вниз. Его охватил ужас при виде того, что лежало с другой стороны.

– Дерьмо!

Он бросился на колени рядом с братом. Грифон лежал, странно изогнувшись и прижавшись к стволу. Кровь лилась из многочисленных порезов на лице, руках и ногах, пропитывая то, что осталось от некогда белой рубашки.

– Демон побери, Гриф! – Когда брат поежился, Орфей снял свой плащ и обернул плечи раненого.

– Ты… Не похоже… что… ты… рад… меня… видеть.

– Я всегда такой, придурок.

Но Орфей говорил без особого пыла, понимая, что надо побыстрее что-то делать.

Демон побери, ему нужна Каллия, причем немедленно. Орфей не был целителем, но даже он понимал, что Грифон и так потерял много крови из-за раны в груди. Да, он был аргонавтом и мог исцелиться быстрее других, но неизвестно, что с ним стало после энергетического удара Апофиса.

Остальные обошли бревно.

– Мы вернем тебя домой, брат, – прошептал Орфей.

Терон присел справа от Орфея.

– Привет, Гриф, как ты, приятель?

– Лучше некуда, – прошептал Грифон, которого опять трясло в ознобе. Он посмотрел на остальных: – Вы слишком громко шумите. Думал… никогда… меня… не найдете.

Терон обеспокоенно посмотрел на Орфея. Тот кивком указал туда, где кровь уже просочилась через черный плащ:

– Ребра. Нам надо сейчас же его перенести.

Терон осторожно поднял плащ, выругался и опустил на место.

– Орфей прав, Грифон, тебя надо доставить домой. Мы постараемся не тревожить тебя, но надо спешить. Неизвестно, сколько демонов в этих лесах. Мы…

Грифон покачал головой, не давая командиру себя поднять.

– Нет, их нет, они убрались.

– Как ты?..

– Они ушли… с Деметрием.

Грифон снова поежился.

– Что значит «ушли с Деметрием»? – переспросил Терон. – То есть демоны его схватили вместе с принцессой?

Грифон снова покачал головой:

– Нет, не схватили.

Он поморщился и согнулся, как будто от приступа жуткой боли, затем опять выпрямился. Его лоб заливал пот.

– Деметрий открыл портал сюда специально. Я слышал его. Они считали, что я погиб, но я слышал, как… главный демон поблагодарил его за долгожданный дар.

Вот дерьмо! Орфей ошибся, сокровенная тайна Деметрия вовсе не в магических способностях.

Увидев, что командир сбит с толку, Грифон снова поежился и добавил:

– Терон, приятель, Деметрий… сын Аталанты. Ублюдок нас предал.

***

– Уверен, тебе не терпится увидеться с Аталантой, – сказал архидемон, вставляя ключ в замок зажигания старого ржавого грузовика. Деметрий слышал, как другие называли вожака Фрайсом.

Демон справа от Деметрия фыркнул:

– Могу поспорить, уж она очень хочет с тобой повидаться.

Да. Деметрий в этом не сомневался: ей очень хотелось вспороть ему живот, а затем насадить голову на пику, чтобы продемонстрировать всем аргонавтам.

Все время, пока грузовик подпрыгивал на замерзшей земле, он помалкивал. С тех пор, как их с Изадорой забрали из колонии полукровок, прошло несколько часов. Они летели на маленьком самолете, приземлились где-то в северной части Британской Колумбии, а теперь ехали по голой тундре демон знает куда. Чудища точно так же, как и арголейцы, не могли переноситься с одного места в другое в мире людей, вот и пришлось им потратить уйму времени на перевозку заложников.

Хорошо только, что принцесса была все еще без сознания. Пока не поймет, куда они их везут, ни одним движением не покажет, что в панике ищет способ унести Изадору подальше от этих тварей, открыть портал и убраться вместе с ней из этого кошмара.

Они проехали двадцать минут до огромного охотничьего дома для туристов-любителей дикой природы. Черный туман внутри него сгущался.

Грузовик объехал дом сбоку и поколесил к служебной постройке примерно в двухстах метрах. Фрайс припарковал машину и открыл дверь.

– Выходи.

Волоски на затылке Деметрия встали, когда он вылез из кабины и оказался на земле. Снег почти не прикрывал мерзлую коричневую бесплодную землю. Демоны открыли грузовой отсек, и через несколько секунд один из них подошел, небрежно держа на плече бесчувственную Изадору.

– Сюда, – Фрайс приказал Деметрию идти за ним.

– Шевелись, червяк!

Пошатнувшись, Деметрий повернулся и окинул сердитым взглядом ту тварь, что толкнула его. Чудище с вызовом улыбнулось, показывая грязные зубы.

Впереди распахнулись двери склада. Фрайс повел свою процессию в дом, затем через другую дверь по лестнице вниз к подземному ходу.

Коридор освещали оранжевые лампы через каждые пять метров. Воздух был пропитан запахами земли, плесени и пота, а единственными звуками были лишь тяжелый топот по цементному полу и учащенное дыхание демонов и аргонавта.

Деметрий еще сильнее встревожился, когда, пройдя двести метров по коридору, они уперлись в стену. Его манила черная дверь со странными вырезанными символами. Вокруг нее пульсировал ореол черного дыма, а в сильно нос била вонь серы. В груди аргонавта тьма подобралась к коже, словно притягиваясь к тому, что находилось за дверью.

Чем дольше он глядел на эту дверь, тем чаще билось сердце. Демоны позади него смеялись.

– Чего ждешь, червяк? Не хочешь повидаться с дорогой мамочкой? – дразнил демон за его спиной.

На этот раз Деметрий был готов к тому, что его толкнут. И он не боролся с пульсирующей темнотой, которая поднималась в груди. Не успел демон сбить его с ног, как аргонавт развернулся и схватил чудище за горло. Они были примерно одного роста и веса. Демон попытался освободиться от хватки Деметрия, но аргонавта уже захватила тьма, а с губ сорвались слова, раскрывшие его медейские способности, которые он обычно держал в узде.

Демон опустил руки. Чары парализовали его конечности, но не уняли боль. Деметрий стиснул крепче, перекрывая кислород. Фрайс усмехнулся и прошептал:

– О да, это точно отпрыск Аталанты. – И повысил голос: – Я же говорил не связываться с ним, Зепар.

Чернота извивалась и опутала Деметрия, как питон, душащий жертву. Демон заморгал, находясь на волоске от смерти. Деметрий взялся за меч на талии Зепара и вытащил его наполовину из ножен, пока Фрайс не заорал:

– Хватит!

Двое демонов накинулись на Деметрия с двух сторон, руша чары и вырвав Зепара из его хватки. Аргонавт рухнул, сильно ударившись головой о холодный твердый цементный пол.

– Поднимите его, – приказал Фрайс.

Демоны зарычали и рывком подняли Деметрия на ноги. Они потащили его к двери, а чернильная темнота внутри него рвалась наружу, отправляя щупальца по ногам, рукам и в голову, словно пытаясь им управлять, как ей хотелось много лет. Когда он заметил дверь, головная боль немного утихла.

– Посмотрите-ка, я видел, как Аталанта делала так пару раз. Но только ее отпрыск может управлять этим заклинанием, – пробормотал Фрайс.

Архидемон положил руку Деметрия на вырезанный символ в центре двери. Поверхность опалила его ладонь, кожа задымилась, а в коридоре послышался громкий свист. Аргонавт вытаращил глаза, глядя, как его рука вошла в дверь, как в масло, и нахлынула сильная боль. Но Деметрий не вскрикнул. Что бы ни находилось по другую сторону этой двери, оно питало тьму в глубинах его души и призывало ее как ничто другое.

«Сдайся, приди ко мне».

Энергия взорвалась в груди Деметрия и по всему телу, наполняя силой и выносливостью. Тьма окружила его, вошла в него, потащила вперед. Дверь со скрипом открылась, и он высвободил руку.

Фрайс толкнул аргонавта вперед. Хоть Деметрий прекрасно видел в темноте, но воздух был таким густым и тяжелым, что он различал не больше, чем на метр перед собой. Тут в дело вступили другие органы чувств, но он ничего не ощущал: ни звуков, ни запахов ‒ ничего, кроме совершенной бескрайней пустоты во всех направлениях.

Демоны заставили его остановиться, и тут он почувствовал сладкий, словно сахарная вата, аромат, который точно уже ощущал прежде.

– Меня нельзя тревожить в комнате уединения. Наказание – смерть.

– Простите, моя царица, но дверь открылась для подарка… невиданной ценности, – трепеща ответил Фрайс.

Настала тишина, а затем раздался шепот. Несколько мгновений спустя вся комната занялась огнем от тысячи свечей разных форм и размеров, расставленных по кругу.

От яркого света глаза Деметрия заболели. Моргнув, он избавился от темных точек. Проницательные ониксовые глаза смотрели на него, будто они были одни. И та тьма, от которой он не мог избавиться, с волнением встрепенулась в груди.

«Сдайся, приди ко мне».

Полубогиня поднялась с кресла и пошла вперед, подметая краем красного халата пол. Фрайс отступил с дороги.

Демоны справа и слева от Деметрия вцепились в него мертвой хваткой, чтобы удержать, но в этом не было нужды. Тьма приковала его к месту с пульсирующей оживленностью.

Аталанта долго разглядывала черты его лица. Наконец опять вернулась к его глазам и злорадно улыбнулась уголком кроваво-красных губ.

– Сын.

Мерзость внутри него замурлыкала, как ласковый котенок. Хоть что-то в его сознании и шептало: «Будь осторожен», волнение от силы во всех нервных окончаниях так опьяняло, словно неведомый наркотик.

Аталанта провела ледяными пальцами по его подбородку. По коже побежали мурашки, пробирая до мозга костей и до глубины души.

– Прошло много времени, йос, я уже думала, что ты совсем забыл о матери.

Его мать. Вроде она в самом деле его матерас. Почему он пытался о ней забыть?

Не успел Деметрий ответить, как позади раздался полузадушенный стон. Оглянувшись, он заметил бледную блондинку на плече Фрайса.

Аталанта посмотрела дальше.

– Что это?

– Дар, который принес нам аргонавт, – ответил Фрайс.

«Аргонавт». Это слово закружилось в сознании Деметрия, только он никак не мог вспомнить его значение. Тьма бушевала в его груди, сопротивляясь размышлениям. Он смотрел с небрежным интересом, как демон перевернул девушку и взял на руки.

Полупрозрачная одежда была заляпана кровью и грязью там, где в нежную кожу девушки вонзились когти. Блондинка поморщилась от боли, но не крикнула, не могла даже пошевелиться. Она находилась в полусне, не в силах сосредоточиться ни на чем. Но когда к ней подошла Аталанта, девушка раскрыла шоколадные глаза и вскрикнула.

Аргонавт.

Принцесса.

Изадора.

Дом.

В груди Деметрия потеплело, когда он наконец все вспомнил, тем самым не дав себя поглотить холоду и тьме. Все вернулось потоком: кто он, что он и что стоит тут на кону.

Сердцебиение усилилось, Деметрий вспотел. Злая черная магия все еще пыталась взять его под контроль, но он стиснул зубы, сопротивляясь искушению, зная, что если поддастся, то Изадора пропадет навсегда.

«Смотри на нее, не отрывай глаза, не забывай, зачем ты здесь...»

Аталанта поднесла руку с длинными пальцами ко лбу Изадоры, затем погладила волосы.

– Я ждала тебя. – Полубогиня посмотрела на Фрайса. – Где вы ее нашли?

– В поле возле колонии полукровок.

– Сколько с ней было ведьм?

– Ни одной. Она была с двумя аргонавтами. Одного мы убили, а второго… – Демон указал на Деметрия: – Его магия свидетельствовала о его корнях. Мы подумали, что он будет полезен.

– Ни одной, – повторила Аталанта, снова глядя на Изадору. – Значит, Апофис нас предал. Однако мой сын принес ее к нам.

Демон не ответил. На несколько секунд повисло жуткое молчание. Наконец Аталанта улыбнулась и обратила внимание на Деметрия.

– Отпустите его и принесите ее.

Богиня повернулась и махнула рукой. Свечи расступились, разомкнув круг.

Деметрий поддался панике, когда его толкнули из освещенного круга в другую полость черной пустоты. Впереди горела еще одна свеча на высокой колонне, словно разноцветным прожектором освещая цементный пол.

Аталанта вышла на свет и указала на длинный металлический стол справа. Демон уложил Изадору на холодную серебряную поверхность и вернулся в тень. Принцесса поморщилась от боли и села. Дрожащей рукой она попыталась повернуться, но не издала ни звука.

Аталанта жутко улыбнулась:

– Я чувствую твой страх, принцесса. Скажи мне, дитя, знаешь ли ты, что значит потерять самое дорогое?

Деметрий посмотрел на круг, обдумывая план побега, пока его мать говорила, но тьма внутри него дернулась, когда он заметил водосток под металлическим столом.

Аталанта наклонилась, оказавшись на одном уровне с Изадорой.

– Ты и твои близкие забрали кое-что, принадлежавшее мне. Неужели вы думали, что не будет последствий?

Богиня вытащила из темноты небольшой кинжал в тридцать сантиметров. Изадора широко открыла глаза, когда злодейка схватила ее руку и прижала сияющий клинок к тонкому запястью.

– Нет, – прошептала Изадора.

Деметрий напрягся всем телом. Он почувствовал демонов, ожидающих во тьме, их радость снова подпитывала тьму внутри него.

– Рука – чудесная вещь. Дар. Я права, принцесса? Она тебе дорога? Без нее можно выжить, но боль потери невероятно сильна. Говорят, что потерявшие конечность чувствуют кровь, циркулирующую по несуществующим венам еще долго после того, как рана исцелилась. – Аталанта наклонилась ближе и злобно прошептала: – Это ведь хорошая сделка, верно, принцесса? Твоя рука за кражу?

Богиня говорила о мальчике, Максе – сыне Каллии и Зандера, которого она украла младенцем и вырастила. Ей нужен был отпрыск оры, чтобы через него управлять Сферой Кроноса – волшебным медальоном, который наделил бы ее силой управлять человеческим миром. А получив эту власть… она могла бы отомстить всему миру.

Аргонавты спасли Макса всего неделю назад, и Аталанта все еще не смирилась с поражением.

– Нет, умоляю! – Изадора сопротивлялась, но Аталанта слишком крепко ее держала.

Кончик кинжала пронзил бледную кожу Изадоры, и принцесса вскрикнула. Аталанта стиснул рукоятку кинжала, давя сильнее.

Ската. Думай…

– Умоляю! – вскрикнула Изадора, когда кровь потекла по внутренней стороне руки.

– Если отрежешь ей руку, то она будет для нас бесполезна, – выдал наконец Деметрий, стараясь говорить спокойно.

Они обе повернулись к нему, но клинок так и остался прижат к запястью Изадоры.

– Может, предпочитаешь, чтобы я отрезала ей ногу? – спросила Аталанта.

Он не ответил, а Изадора дрожала, всматриваясь во тьму.

– Выйди на свет, йос.

Деметрий застыл в нерешительности, а потом медленно вышел вперед. А увидев его, Изадора вскрикнула.

Он старался не обращать внимания, что она посмотрела на него, как на предателя, но суровость ее взгляда все равно ранила. Принцесса утвердилась в мысли, что он в самом деле злой, как она и полагала.

– Ступню? – снова спросила Аталанта.

Деметрий представил бледную ножку, подстриженные ногти, выкрашенные в ярко-красный цвет, и попытался не думать, что такое совершенство можно повредить и уничтожить.

Он пожал плечами:

– Мне плевать! Но если начнешь резать, то хорошего отношения от нее не дождешься. А мы знаем, что несопротивляющийся заложник полезнее.

Аталанта не сводила с него глаз. Деметрий знал, что мать сомневается насчет его лояльности, она была неглупа. Они не любили друг друга и не ждали преданности. Чернота снова встрепенулась, но он постарался ее задавить.

Медленно богиня опустила клинок, а Изадора облегченно вздохнула. Аталанта положила кинжал возле принцессы, но так и не выпустила руку. Не сводя глаз с Деметрия, злодейка провела указательным пальцем свободной руки по запястью Изадоры, подцепила каплю крови и поднесла ее ко рту.

Изадора с ужасом переводила взгляд с Аталанты на Деметрия и обратно.

Богиня жестоко улыбнулась:

– Ведьмам удалось выполнить часть нашего договора.

Договора? Ведьмы работали с Аталантой? Деметрий задумался о последствиях, но отмел мысли, стараясь найти выход из этой демонской дыры.

Аталанта отпустила руку Изадоры и коснулась ее лица:

– Мы закончили с тобой на сегодня, принцесса.

Деметрий не успел ничего сделать, как Изадора закатила глаза и безвольно развалилась на столе.

Аргонавт снова напрягся, но понимал, что Аталанта вряд ли серьезно навредит принцессе. Во всяком случае, не сейчас. Изадора ей слишком нужна.

Теперь богиня посмотрела на него:

– Так, принцессу я ждала, а вот тебя – нет. Приятный сюрприз. Я так рада, что мне не пришлось искать тебя, как собиралась.

Собиралась. Деметрий не понимал, что происходит, но покалывание в груди призывало к осторожности.

Аталанта подошла к нему и провела ледяным пальцем по щеке.

– Видишь ли, йос, я слишком долго терпела твое сопротивление, но теперь пора доказать свою ценность. Оры в жизни не стали бы мне добровольно помогать, поэтому я приказала ведьмам Апофиса наложить заклятье плодовитости на нашу красавицу принцессу. А ты, мой сын, сделаешь так, что плод заберу именно я.

У Деметрия сжалось сердце. Перед глазами встала картина привязанной ведьмами Изадоры, похотливо глядящего на нее колдуна. Вспомнил прозрачное неглиже на ее теле.

Аталанта склонила голову и подошла настолько близко, что Деметрий мог ощущать лишь ее приторно сладкий запах.

– Я думала, что мне придется убеждать тебя и сперва переманить на свою сторону, но теперь вижу, что это не составит проблемы. Гере все же удалось кое-что сделать правильно.

Кровь отлила от лица Деметрия, осознавшего план богини: она собиралась использовать его, чтобы получить дитя оры.

– О, не расстраивайся так, сынок. – Она погладила его по щеке. – Тебе это понравится. – Она посерьезнела и посмотрела на потерявшую сознание Изадору на столе. – Вопрос в том, где именно? Куда бы вас отправить? Я прежде думала просто закрыть вас тут, пока тебя не поглотит тьма, но теперь думаю, что лучше вам побыть наедине. Так все произойдет быстрее. Придется связать твои способности, чтобы ты не открыл портал, конечно, но вам обоим нужно время. И место, где ты не избежишь ее близости…

Деметрия затошнило от неприятного предчувствия, стучавшего в голове и груди.

– Разумеется, – радостно продолжала Аталанта, прерывая его размышления. – Конечно, йос. Есть только одно место, где тебе придется охранять красавицу как зеницу ока. Я не сомневаюсь, что ты сохранишь ей жизнь, хоть это и непросто. Но, по крайней мере, твой внутренний героизм наконец послужит мне на пользу.

Деметрий дернулся, когда богиня снова коснулась его подбородка холодной жестокой рукой.

– Да, сын мой, наконец ты исполнишь свое предназначение, дашь мне лучший подарок на свете – законного наследника, который свяжет меня с орой и троном Арголеи. И, благодаря Гере, ты сделаешь это независимо от своей воли.

Гера. Аталанта имела в виду заклятье суженых, которое супруга Зевса из злобы наложила на Геракла и всех аргонавтов. У каждого есть только одна суженая, только это оказалось вовсе не благословением, а жесточайшим проклятием. Суженой становилась единственная женщина на всем белом свете, которая являлась бы самой неподходящей парой для аргонавта.

Деметрий сын Аталанты, отпрыск настоящего зла и врага жителей Арголеи. Он подозревал, что Изадора – его проклятие, и двести лет избегал ее, чтобы мать не смогла использовать его для своей выгоды. А теперь из-за одного неверного решения все, что он сделал для того, чтобы защитить Изадору и их мир, пошло коту под хвост.

– Спи, сынок, тебе надо отдохнуть. – Аталанта провела рукой по его лицу, зрение затуманилось, и Деметрий ничего не мог с этим поделать.

Теперь вместо спящей на столе Изадоры он видел только темноту и понял, что сбежать не удастся. Осталось надеяться, что он как-то сумеет собраться с силами, чтобы сопротивляться единственной женщине, которую всегда желал.

Глава 6

Деметрий прикрыл рукой глаза от палящего солнца и посмотрел на пустой пляж. Вода осторожно набегала на золотой песок, а легкий бриз шелестел в ветвях деревьях за спиной. Его прошиб холодный пот от увиденного: куда ни глянь – песок, а справа и слева ‒ крутые скалы, ограждавшие лес. И вода… так много долбанной воды.

Аталанта бросила их на острове, это точно. Только вот где? Деревья, жара, песок… как-то все знакомо. Словно с открытки сошло Средиземное море. Интуиция подсказывала, что есть только один остров, где ему придется не спускать с Изадоры глаз, но Деметрию не хотелось верить своим подозрениям. Ведь Изадора, несмотря на махинации Аталанты, нужна стерве живой. Она бы не сглупила и не оставила бы их одних в аду.

Аргонавт посмотрел на Изадору, все еще без сознания лежащую на песке. Он очнулся рядом с ней всего несколько минут назад и, проверив, дышит ли принцесса, последние пять минут осматривал окрестности. Убедившись, что угрозы нет, он решил унести Изадору из-под палящего солнца, проверить ее ногу, которая, возможно, сломана в сражении с демонами, и понять, что, Аид побери, делать дальше.

Деметрий присел на корточки и взял принцессу на руки. Ее голова болталась, как у тряпичной куклы, но дыхание было размеренным и глубоким. Не обращая внимания на прикосновение шелковистой гладкой кожи к своей, он сосредоточился на том, как его ботинки погружались в песок, мешая двигаться. Осторожно уложив Изадору в тени пальмы, он присел рядом, расшнуровал свою обувь и бросил за спину.

На лбу выступили капли пота. Погружаясь пальцами ног в теплый песок, Деметрий направился к примеченной упавшей ветке и проверил ее на прочность. Подойдя к Изадоре, он сломал ветку, оставив длину примерно с ее голень, затем встал на колени и глубоко вздохнул.

Он так давно не пользовался своими способностями, что не знал, сможет ли наложить эффективные целительные чары. Однако надо что-то делать. Вытерев ладони о бедра, он посмотрел на лицо Изадоры, очень надеясь, что она не придет в себя в процессе лечения.

Зажмурившись, Деметрий вытянул руки перед собой, читая нараспев слова, которые давно не произносил. В его пальцах собралась энергия, излучая тепло и свет. Он медленно опустил руки на ее сломанную ногу.

Иза дернулась, но не очнулась. Он снова и снова и повторял заклинание, касаясь сломанной кости и соединяя ее снова магией, от которой давно отказался. Через несколько минут, сильно устав, Деметрий сел на пятки и вытер пот со лба.

Принцесса лежала в той же позе: склонив голову с растрепанными светлыми волосами на бок. Одна рука касалась песка, а другая лежала на животе. Грудь поднималась и опадала в такт дыханию. Деметрий понятия не имел, сработали ли чары: выяснится, когда Иза очнется и попытается встать. Погладив ее по лбу, он склонился над ней:

- Проснись, кардия[2], открой глаза ради меня.

Иза и глазом не моргнула.

Вне себя от волнения, он решил сосредоточиться на главном: она дышит и у нее нет жара.

И снова попытался:

- Очнись, кардия, открой глаза, чтобы я знал, что ты тут. Умоляю, открой глаза.

Опять ничего.

Отчаяние наполнило грудь, но Деметрий не собирался позволить этому чувству повлиять на себя. Изадора жива, пока только это и важно. Возможно, даже хорошо, что она пока без сознания. По крайней мере, ей не больно, а рана за это время заживет.

На всякий случай он решил наложить на ногу шину. Стянув рубашку, бросил ее на песок. Взглянув еще раз на пародию на ночнушку, в которую ведьмы нарядили Изу, он приказал себе перестать быть слабаком и взяться за дело.

Смяв ткань сорочки у ее колен, он осторожно потянул одеяние вверх, стараясь не смотреть на обнаженное тело. Приподняв рукой Изу под спину, он снял ночнушку через голову, затем взял свою рубашку и надел на принцессу, сунув ее руки в рукава. Уложив Изу обратно, он стянул края рубашки спереди и начал застегивать пуговицы.

Долбанные пуговицы. И чего, Аид побери, их так много? Его ладони вспотели, пока он пытался прикрыть Изадору как можно скорее.

Застегнув одну пуговку, он перешел к следующей, оказавшейся меж грудей принцессы. Тут он заметил мельком кожу, попытался отвернуться, но не вышло. Оттенок был в несколько раз светлее его собственного. Изадора была гладкой и мягкой, а он – покрыт шрамами и груб. Пуговица выскользнула из его крупных пальцев. Снова взяв ее, он случайно задел костяшками холмик груди.

Жар охватил его торс, проник в живот и пах. Взгляд скользнул ниже, к полоске кожи на ее животе, а затем к развилке между бедер…

Деметрий вскочил, смахнул пот со лба и отвернулся. Сукин сын! Именно этого желала Аталанта. Вот поэтому отослала их на уединенный остров. Ну что ж, ей не удастся. Он собирался уйти подальше от Изадоры, пока не сделает то, о чем, без сомнения, потом пожалеет.

Разорвав ее рубашку на лоскуты, Деметрий прижал деревянную палку к голени Изадоры и зафиксировал, стараясь не касаться арголейки больше, чем необходимо. Затем отправился к деревьям в поисках того, из чего можно построить укрытие, и заодно проветриться.

Изадора все еще спала, когда Деметрий вернулся почти час спустя и принялся за работу. Солнце жарило его обнаженную кожу, пока он связывал доски виноградными лозами и укрывал строение листвой. Довольный проделанной работой, он осторожно взял Изадору на руки и занес в укрытие, снова прикрыл ее, а затем посмотрел на воду и сияющий закат.

Ладно, раны перевязаны, укрытие построено… теперь им нужна еда. Главное ‒ иметь цель. Он опасался оставаться наедине с Изой, когда ему нечем заняться. Взявшись за принесенную ветку, он снял листву и поискал камень, о который можно было заточить край, чтобы пойти рыбачить. Тут Деметрий услышал вой.

Он застыл, поднял голову и повернулся к деревьям. Становилось все темнее.

Нет, не вой, с ужасом понял он. Это был крик. Только не человека или животного, а чудища, а рык, послышавшийся в ответ, был прямо из кошмаров.

Деметрий крепко сжал ветку и посмотрел на Изадору, все еще спящую в укрытии. И тут понял, демон побери, что не ошибся. Они и правда были в аду. Первый этап плана Аталанты осуществился. Деметрий знал, что теперь не может оставить Изадору даже на секунду. И это значит, что если он не будет бдителен, то мать получит желаемое.

***

Изадора снова парила. В ее сознании слышался легкий шум прибоя, пробуждая сознание и вытаскивая из темных и мрачных глубин.

Словно в дымке, она видела калейдоскоп бессмысленных и невероятных видений: синий гигант выше двух метров с длинными волосами. Желтая кислота, брызнувшая ей в лицо. Поле с демонами и женщина с бездушными черными глазами в длинном кроваво-красном платье. А затем был он.

Ее кровь закипела, а по коже побежали мурашки, когда изображение изменилось. Этот мужчина точно не был синим: высокий, мускулистый, сильный. Короткие, черные как смоль волосы и большие ладони, которые, казалось, могли обхватить ее грудную клетку. Лица его она не могла рассмотреть, но голос был знаком, когда мужчина шептал ей на ушко. А когда он обнял ее, такого жара, как от его тела, она никогда не испытывала.

Изадора заерзала, пытаясь до него добраться, потому что прикосновение было таким обалденным, что хотелось снова его почувствовать в любом месте и всем телом. Только когда она протянула руку, картинка завертелась и пропала, оставив лишь шум и поток ветра.

Нет, не ветра, а воды.

Изадора прислушалась. Нахлынуло странное предчувствие, вытеснив весь жар.

Перекатившись на живот, она застонала от боли во всех мышцах, и в рот попал песок. Приподнявшись на руках, Иза откашлялась и открыла глаза.

Ослепляющий свет обжег сетчатку. Иза рухнула опять на попу и скривилась от боли в спине и ногах. Она рискнула открыть глаза, прикрыв их от солнца.

Постепенно принцесса различила окружающую обстановку: она сидела на пляже и действительно слышала шум прибоя, но место было незнакомо.

Мысли завертелись, а в груди стало тесно от тревоги. Где она? И как, Аид побери, здесь оказалась?

Иза посмотрела вправо, уловив движение, но снова была ослеплена заходящим солнцем. Она поморщилась и прищурилась, глядя на приближающуюся тень.

Лицо незнакомца было в тени, черные волосы обрамлял ореол солнечного света. Но даже на расстоянии Иза видела, что это мужчина. Крепкий, очень впечатляющий, особенно в почти обнаженном виде, как сейчас.

При его приближении по ее коже побежали мурашки. Немного волос покрывало его оливковую кожу и впечатляющую грудь, при движении блестящую на солнце. Взгляд принцессы опустился чуть ниже его резко очерченных шести, нет, восьми кубиков пресса на черные штаны, низко сидящие на стройных бедрах и закатанные до колен, к сильным ногам, загребающим песок, пока он шел с грацией олимпийского божества.

На мгновение Иза почувствовала, что рядом с ней бог. Она затаила дыхание, когда незнакомец остановился на некотором расстоянии от нее, и хоть она откинула голову назад и прищурилась, чтобы рассмотреть его, лицо так и скрывалось в тени.

Незнакомец опустил веревку на песок, и только тут Иза поняла, что он что-то тащил за собой, перекинув через плечо.

Солнце бликами осветило его мускулистые руки и грудь, подчеркнув капельки воды на загорелой коже, которая была покрыта тонкими белыми шрамами.

Мужчина положил руки на бедра.

- Наконец-то вы очнулись, давно пора! - раздался резкий и знакомый голос.

Минуточку. У богов же не может быть шрамов? Они бессмертны. Им нельзя причинить вред, в отличие от людей и арголейцев. Иза склонила голову в другую сторону, чтобы хорошенько рассмотреть его. Безрезультатно.

- Скоро настанет ночь. Если не хотите застрять здесь после наступления темноты, предлагаю шевелить задницей и попытаться встать на ногу.

Он начал вытаскивать куски дерева длиной больше двух метров из связки. Иза поняла, что это три ствола, примерно сантиметров по десять шириной, без веток. Теперь они напоминали длинные палки. Это снова сбило ее с толку. Зачем, демон побери, ему понадобилась древесина? И кто он такой?

Заходящее солнце мельком осветило мышцы на его руках и спине, которые ходили ходуном под кожей, пока он работал. Прямо посередине спины было три длинных красных пореза на одинаковом расстоянии. Еще один опоясывал левую руку, более красный и глубокий, судя по рваному краю, ‒ это ранение было свежее остальных.

Иза попыталась понять, что происходит и кто он такой. Как будто почувствовав ее взгляд на себе, знакомый незнакомец повернулся и пристально посмотрел на нее.

И на долю секунды его лицо осветило солнце.

Изадора вскрикнула.

Наконец она узнала голос. Принцесса в панике отползла на четвереньках, остановившись, лишь когда уперлась спиной во что-то твердое.

Деметрий помрачнел, но ничего не сказал, лишь стиснул зубы и опять занялся распутыванием веревки, связывающей стволы.

А вот пульс Изадоры достиг трехзначной отметки. Последнее, что она помнила, это как сидела у себя в замке и смотрелась в зеркало, готовясь к свадьбе с Зандером, как тут увидела себя и Деметрия в эротическом видении.

Прижав руку ко рту, она зажмурилась. Даже думать о таком нельзя, не то что представлять… и это первое видение будущего за последние месяца полтора. Она открыла глаза и посмотрела на пляж туда, где теперь Деметрий раскладывал бревна на расстоянии в полметра.

Проклятая Гера, что происходит?

Аргонавт повернулся раньше, чем Иза взяла себя в руки, и пошел к ней. Принцесса напряглась при его приближении и попыталась отползти подальше, но наткнулась на стену… нет, не стену, а на какое-то укрытие с навесом, сделанное из бревен, веток и листвы.

Поджатые губы, подбородок, покрытый легкой щетиной, и черные хмурые глаза, в которых сквозило смирение. На мгновение Изе показалось, что Деметрий коснется ее, и напряглась. Голова закружилась от сладостного запаха мужского пота и чего-то еще непонятного. Но, вместо того, чтобы обнять ее, аргонавт прошел мимо и взял что-то за ее спиной, повернулся и ушел, не говоря ни слова.

С любопытством она подвинулась вперед и только тогда поняла, что Деметрий схватил веревку из небольшого укрытия. Только такой веревки она в жизни не видела: зеленая, состоящая из сплетенных виноградных лоз, напоминающая косу.

Изадора наблюдала, как аргонавт вязал доски вместе. Он работал молча, напрягая и расслабляя мышцы при движении. На коже блестел тонкий слой пота. Все еще мучимая головокружением, Изадора молчала, не зная, что сказать. Оглядевшись, она получше рассмотрела окрестности.

Позади высились зеленые горы. Справа и слева растянулся бесконечный пляж с белым песком, переходящий в лес с густым подлеском и росшими кое-где пальмами. Температура воздуха подходила под умеренный пояс, а приливы и отливы не были чем-то из ряда вон. Перед Изой лежала груда черных поленьев в золе, оставшихся, похоже, от костра, а чуть дальше справа – несколько деревянных копий разной длины с остро наточенными наконечниками.

Принцесса задрожала. Слышен был лишь тихий шум прибоя и стук перетаскиваемого дерева, над которым работал Деметрий.

Нигде не видно ни души и никаких признаков жизни. Иза знала, что они не в Арголее, по крайней мере, место ей было незнакомо, но это какая-то бессмыслица. И поневоле все время посматривала на деятельного аргонавта. На то, как играют его мышцы и кости под загорелой кожей, что делают эти большие сильные руки.

Внизу живота потеплело. Этот жар был непонятным и нежеланным. Что происходит? Зачем Деметрий здесь? И где это «здесь», демон побери?

Солнце клонилось к воде, когда до Изы дошло, что аргонавт строит лестницу.

Со стороны деревьев за спиной Изадоры послышался громкий крик, а затем вой, от которого затряслась земля. Принцесса дернулась, волоски на теле встали дыбом. Инстинктивно она приподнялась, встав на четвереньки, и посмотрела назад на лесок.

- Ч-что эт-то б-было?

- Ската, - пробурчал Деметрий и стал работать быстрее. – Это, ваше избалованное высочество, либо калидонский вепрь[3], либо гарпия[4]. Выбирайте, Аид побери.

Изадора вытаращила глаза на хранителя, который стиснул зубы и принялся связывать доски с молниеносной скоростью.

- Что-что?

- Не «что», принцесса, а «когда». – Аргонавт бросил конец лестницы на песок и шагнул к копьям. – Если не поторопишься, то познакомишься с одной из этих тварей или с обеими лично.

Деревья затрещали и зашатались, а крики и рев становились все громче. От страха Иза сумела подняться, сделала шаг назад, и тут ее левая нога подогнулась.

От острой боли в лодыжке несчастная вскрикнула, но не успела упасть на песок, как Деметрий обхватил ее рукой за талию и крепко прижал к себе.

- Просто прелесть. Вот, держи, - пробормотал он и сунул копье ей в руку.

Иза не успела больше ничего сделать. Аргонавт устроил остальное оружие под свободную руку, схватил конец лестницы и побежал.

Крепко прижатая к его боку Изадора лишь время от времени подставляла здоровую ногу, чтобы удержать равновесие, а свободной рукой крепко вцепилась в плечо спасителя.

Нога пульсировала, и с каждым шагом все тело накрывала волна боли. Иза не знала, куда они направляются, но рев и вопли подстегивали ее, вызывая прилив адреналина. Послышался громкий треск, и Деметрий помедлил и развернул их обоих. На них летел гигантский вепрь, он словно бросился с деревьев, и приземлился с грохотом у укрытия, где только что сидела Изадора.

Убежище тут же превратилось в груду щепок. Вепрь всхрапнул, взвизгнул, повернулся на бок и встал. Он развернулся и посмотрел на деревья, затем открыл пасть и продемонстрировал громадные клыки и острые как бритва зубы.

«Этого быть не может, он ненастоящий».

Но прежде, чем Иза сумела осознать происходящее, ее внимание привлекло шатание веток. Посмотрев на лес, принцесса заметила крылатое чудовище будто из кошмара, зависшее над вепрем.

- Зараза, - выругался под нос Деметрий.

- Ч-что эт-то т-такое?

Противная серая тварь, напоминавшая жуткий гибрид женщины и птицы, завизжала так громко, что у Изадоры заболели барабанные перепонки. Прижав руку к уху, принцесса вскрикнула. Чудище посмотрело на арголейцев и сузило налитые кровью глаза.

- Ската!

Деметрий отпустил Изадору и сунул конец лестницы в ее свободную руку.

– Беги как можно быстрее.

Он бросил связку копий, оставив себе два.

От страха у Изадоры сдавило горло. Она не знала, как это может быть правдой, но не собиралась стоять и спорить с Деметрием. Опираясь на здоровую ногу, принцесса оглянулась и тут же подумала: «Вот проклятье!»

Они пробежали довольно приличное расстояние по пляжу, и теперь принцесса смогла заглянуть за груду камней. В пятидесяти метрах пляж обрывался, заканчиваясь покатой скалой высотой в четыре этажа.

За спиной Изадоры послышалось шипение. Она повернулась как раз в тот момент, когда крылатое чудовище разинуло пасть с тремя рядами острых как бритва зубов, с которых стекала кровь.

Изадору парализовало от ужаса, она едва держалась на ногах, а тварь летела прямо на нее.

- Беги! – закричал Деметрий, когда чудище поравнялось с ним. Аргонавт взмахнул копьем.

Крики и рык смешались с ударами орудия хранителя, молотившего по плоти и костям. Чудище взмахнуло лапой с когтями и полосонуло аргонавта по животу. Он развернулся, истекая кровью из ран, замахнулся и резко швырнул копье.

Оно попало твари в крыло, проделав большую дыру, из которой потоком хлынула кровь. Чудище завопило и рухнуло вниз.

А на пляже заревел и бросился в атаку вепрь, словно сейчас осознав, что пропускает все веселье.

Деметрий подхватил другое копье босой стопой и подбросил высоко в воздух.

- Да беги ты, демон побери!

Резкий окрик привел в себя застывшую в ужасе Изадору. Она пошатнулась, едва удержалась на здоровой ноге и все же упала.

Вепрь бросился к ней. Крылатая тварь снова завопила и выпрямилась. Ее глаза стали еще краснее.

Вот зараза! Зараза, зараза, зараза…

Почти позабыв о боли, Изадора бросилась по пляжу так быстро, как позволяла раненая нога. С колотящимся сердцем принцесса тащила лестницу одной рукой, только теперь осознав ее предназначение, а другой держала копье.

А ведь даже не знала, как с этим орудием управляться. Как будто у нее есть шанс выжить, если те твари прорвут оборону Деметрия. Она едва научилась сражаться с кинжалом, благодаря урокам Орфея, и только когда думала, как и куда разить. Но копье? Копье?

О боги!

Новая волна паники нахлынула на принцессу, когда она добралась до подножия скалы. Вблизи ее высота оказалась намного выше, чем представлялось. Лестницы точно не хватит, чтобы забраться на вершину. От страха легкие сдавило, стало трудно дышать. Сердце так громко стучало в ушах и заглушало звуки ударов, рычания, воплей и рева оттуда, где Деметрий продолжал сражаться с двумя чудищами.

Изадора с трудом сглотнула и подтянула лестницу, устанавливая ту у скалы. В сооружении оказалось четыре с половиной метра. Чуть не хватало до небольшого уступа в вышине, но всего чуть! Возможно, ей удастся подняться достаточно высоко, чтобы дальше дотянуться самой.

Принцесса перевела взгляд от палок-стволов на зеленую веревку, сплетенную из лиан. Выдержит ли она ее вес? Деметрий быстро связал лестницу. Не порвется ли она под самый конец, когда принцесса поднимется настолько высоко, что при падении сломает себе шею?

От рыка затряслась земля. Изадора схватилась за ступеньку над головой и начала карабкаться.

Мышцы рук дрожали и болели, когда бедняжка изо все сил пыталась подтягиваться, вместо того чтобы опираться на больную ногу. Страх жгучим острым ножом поразил грудь. Когда принцесса прошла три четверти пути, тяжело дыша от усталости и стараясь не смотреть вниз, лестница задрожала.

Обеими руками схватившись за ступеньку перед собой, Иза вскрикнула. Снизу Деметрий завопил:

- Поднимайтесь быстрее!

Откуда-то рядом раздался пронзительный визг. Изадора не повернула головы, понимая, что нельзя, а вместо этого стала перебирать руками быстрее, забираясь все выше.

Добравшись до конца, принцесса потянулась к ближайшему камню, торчащему из скалы. Изадора поставила босую ногу на самую верхнюю ступеньку, ухватилась и подтянулась выше. Свободной рукой достала до выступа длиной больше метра, впиваясь пальцами в камень и грязь, и все суставы и мышцы заныли ‒ на подъем уходила вся энергия.

Тварь снова завизжала у подножия лестницы.

- Шевелись! – крикнул Деметрий снизу.

Несмотря на жуткую боль в руках, Изе как-то удалось забраться на выступ. Она рухнула на спину и набрала полную грудь воздуха. Не успела сделать горящими легкими и трех вздохов, как рядом появился Деметрий.

Он даже не запыхался, подтягиваясь на выступ, и втащил за собой лестницу. Аргонавт снова прислонил сооружение к скале и поднял Изу на ноги.

- Это не место для отдыха, принцесса. Шевелитесь!

Изадора вся вспотела и так устала, что едва двигалась, но, когда снова раздался крик твари внизу, поняла, что Деметрий прав. Это не место для отдыха. Пусть аргонавт и ранил зверя, но это не значило, что чудище больше не может летать или, о боги, карабкаться. Иза ухватилась за лестницу, к которой подтолкнул ее Деметрий, поставила больную ногу на первую ступеньку и подтянулась.

Жуткая боль хлынула от ноги к голове, и принцесса закричала, услышав треск. Перед глазами все закружилось, и она едва не выпустила опору, но жуткий крик твари внизу напомнил, что, если разжать пальцы, ее ждет участь обеда. Стиснув зубы, принцесса постояла, глубоко дыша. Затем, благодаря понуканиям Деметрия, продолжала лезть, опираясь в основном на руки и здоровую ногу.

Иза пыталась не думать о головокружительной высоте и крепости уступа, на котором стояла лестница. И как близко находится Деметрий, прямо под ногами, или сколько веса давит на импровизированные ступеньки. Следующий выступ находился под концом лестницы, так что Изе не пришлось сильно напрягаться, чтобы залезть туда. Она рухнула на бок на твердую каменистую поверхность и попыталась вздохнуть. Деметрий присоединился к ней, снова потянув лестницу вверх, схватил спутницу за руку и потащил за собой, готовясь к последнему участку пути.

- Я не могу. – Иза застыла в нерешительности и оперлась на Деметрия. Нога болела так сильно, что принцесса не могла даже ступить на нее.

Уставшая Иза попыталась оттолкнуть аргонавта, чтобы лечь обратно на землю, но он был крепок, как валун, не позволяя ей делать ничего, кроме того, что хотел.

Деметрий подхватил принцессу за талию, перевернул и положил ее руки на ступеньки.

- Давайте, вы сможете, мы почти добрались.

Слезы жгли глаза. Схватившись за лестницу, Иза попыталась подтянуться только на руках, но ее здоровая нога соскользнула, а из горла вырвался крик, когда она поняла, что падает. Деметрий подхватил ее и подтянулся позади, прижав ладонями ее руки к ступенькам.

- Еще чуть-чуть, кардия.

У нее ушли все силы на подъем. Да еще Деметрий толкал ее вперед. Когда они наконец добрались до вершины скалы, принцесса рухнула на спину и вздохнула, пытаясь избавиться от головокружения, отчего все вокруг вертелось.

Деметрий затащил лестницу наверх и бросил рядом с принцессой. Аргонавт выставил руки перед собой, закрыл глаза и сказал что-то на странно знакомом наречии.

Забыв про боль, Изадора не в силах была отвести глаз. Гонявший внизу волны ветер набирал скорость, убрав волосы с лица аргонавта. Даже с покрывавшей обветренную кожу кровью и грязью он походил на бога. Словно сам Посейдон, повелитель морей, или Зевс, готовый обрушить свой гнев на мир. Но когда она все-таки узнала язык, на котором он говорил, то поняла, что никакой Деметрий не бог.

Беги!

Инстинкт самосохранения заглушил страх. Она отползла назад на руках, морщась, когда боль в ноге не дала ей двигаться дальше.

Крылатое чудище сердито вскрикнуло. Деметрий достал из-за пояса метровое копье, открыл глаза и посмотрел с выступа на пляж внизу.

Аргонавт бросил туда копье. Лежавшая, охваченная ужасом, Изадора услышала вопль боли. А потом все стихло, остался лишь легкий свист ветра в деревьях и шум прибоя у утесов рядом со скалой.

Нет, он не бог, поняла принцесса, глядя на Деметрия. Этот мужчина был другим: темным, угрожающим ‒ и, если она не поостережется, он будет в тысячу раз хуже тех чудищ.

Аргонавт посмотрел на нее очень сосредоточенно и подошел. Изадора напряглась и сжала в руке камень, чтобы, в случае необходимости, защититься. Деметрий поднял край лестницы и сорвал нижнюю планку. Теперь на его сооружении с одной стороны торчали острые деревянные колышки, а он опустился рядом с Изой на колени.

Она напряглась всем телом, не зная, что он задумал. Ей некуда бежать и спрятаться от него. Когда он взялся за ее больную ногу, принцесса поморщилась.

- Что ты делаешь?

- Кажется, вы опять сломали ногу. Не шевелитесь. – Деметрий легко удерживал ее, словно она была ребенком, а потом начал разматывать что-то, обхватывающее ее ступню.

Изадора опустила глаза и увидела, что левая голень обмотана прозрачной черной тканью из газа.

- Что? Когда это я?..

- На поляне с демонами, - не поднимая глаз, ответил аргонавт. – Я не видел, что произошло. – Он снял тряпку и поморщился. - Проклятье. – Он взял палку, оторванную от самодельной лестницы, и немного затупил острый край. – Не шевелитесь. Я не слишком ловок, скорее всего, будет больно.

Больно? Что он собирается?..

Деметрий приложил палку и ладони к голени. Не успела Иза спросить, что он делает, как аргонавт закрыл глаза и снова заговорил на том странном наречии. От ужасной боли в этом месте Иза перестала дышать, а в глазах потемнело. Она закричала, пытаясь оттолкнуть руки Деметрия, но страдания были невыносимы, поэтому она упала на спину.

Казалось, боль длится вечно. И когда Иза подумала, что Деметрий ее убьет, стало легче, а агония в голове и ноге превратилась в тупую пульсацию. Когда худшее осталось позади, Иза пыталась отдышаться и открыла глаза, глядя на вращающееся серое небо.

Деметрий убрал руки и замолчал. Изадора попыталась сосредоточиться на тучке, но не получилось. Аргонавт прижал деревяшку к ее ноге и снова завернул ее в ту же черную ткань из газа.

- Нельзя ступать на ногу, по крайней мере, день, - хрипло произнес он, занимаясь делом. – Я срастил кости, но на исцеление нужно время.

Срастил кости?

Изадора моргнула несколько раз и уставилась на облако. Пока она старалась просто дышать, в голове крутились мысли.

«Кто, демон побери, этот парень?»

Уж точно не целитель. Она слышала раньше подобные заклинания и узнала язык.

Медейский. Деметрий говорил по-медейски. У принцессы сердце ушло в пятки, но в голове билась мысль, что аргонавт все же пытался ее исцелить, а не навредить.

Он, Деметрий. Единственный хранитель, который ненавидел ее больше других, и не скрывал своего мнения: Изадоре нельзя доверить поджарить тост, не говоря уже о том, чтобы править Арголеей. Он никогда не был с ней любезен, ни разу за все годы службы с аргонавтами, и все-таки… он не только исцелил ее ногу магией, а еще спас от двух кошмарных чудищ, когда мог бы бросить ее и легко сбежать.

В голове крутилось множество вопросов, на которые хотелось бы сразу получить ответы. Стиснув зубы, Иза приподнялась на локтях и посмотрела на свое тело, пока Деметрий на коленях заматывал ее поврежденную ногу.

Иза открыла рот, когда заметила, что сильно большое белое платье на ней вовсе не платье, а мужская рубашка с длинными рукавами. Край закрывал бедра. Тут Изе стало ясно, что под этой одеждой на ней ничего нет.

Тело снова охватил жар из ниоткуда, прогрев лоно с такой силой, что Иза задержала дыхание. По коже пробежал трепет, источник которого она не знала и не хотела понимать. Началось все с кожи под его ладонями, поднялось по ее ноге и, казалось, осталось в месте, едва прикрытым краем вместительной рубашки. Изадора попыталась сдвинуть ноги, но аргонавт держал ее на месте.

Деметрий, должно быть, почувствовал напряжение пациентки, потому что его рука застыла на ее ноге. Пульс принцессы зашкалил, когда аргонавт окинул взглядом ее голую ногу и остановился у края рубашки.

- Меня поимели! – прошептал он.

Да, Иза тоже об этом подумала: поиметь его здесь и сейчас, в любой позе, которую он выберет. А это, если вспомнить об их отношениях и о том, что они друг друга не выносили, просто настоящее безумие.

Глава 7

Деметрий поднялся и отвернулся так быстро, что потерял равновесие и едва не шлепнулся на зад.

«Ловко, придурок. Ты настоящий долбанный герой! Если хотел пялиться на ее тело, нужно было оставить ту прозрачную черную ночнушку, а не отдавать свою рубашку».

Ущипнув себя за переносицу, он попытался стереть из памяти почти обнаженную нижнюю часть тела Изадоры. Пользы от этого было не больше, чем попытаться открыть хренов портал сию же минуту, потому что Деметрий видел лишь гладкие голые ноги, кремовую внутреннюю поверхность бедер и маленькое сокровище, спрятанное прямо под краем его рубашки.

Он покраснел, а пульс так забился, что хранитель слышал грохот крови в венах. Аид побери, он не хотел Изадору, она ему даже не нравилась! Совсем не его тип.

Деметрий вспомнил девушку из того клуба ‒ домину с татуировкой дельты и сексапильными буферами. Вот это его тип. К ней его влекло, и только такой женщины он и заслуживает.

Изадора кашлянула. Нахмурившись, Деметрий скосил глаза и заметил, что принцесса положила здоровую ногу на больную и натянула полы рубашки как можно ниже, затем обняла себя руками, прямо говоря: «даже не смотри на меня». Понял, не дурак.

Ладно, тогда отвлекись, демон побери!

Деметрий направился к валявшимся остаткам оружия. Надо будет сделать еще. Заклятье невидимости, которое он наложил на край скалы, долго не продержится, а им надо найти убежище до захода солнца. Два дня на острове уже научили его, что самые ужасные твари выходят по ночам.

– Я не знала, что ты… ведьмак. – Изадора сглотнула.

– Я не ведьмак.

– Ага, точно, – пробормотала она и добавила громче: – Ты из потомков Ясона. Меня не должно это удивлять, ведь он спутался с волшебницей. А другие аргонавты в курсе?

– Мне наплевать, Аид побери, в курсе ли они.

– Значит, нет, – прошептала Иза.

Ее отвращение было словно ударом под дых, и не успел Деметрий вздохнуть, как тьма закружилась, прилипла и стиснула его.

– Мне также все равно, что вы там как бы знаете. Но не путайте меня со своими подружками ведьмами. Не я отдал вас колдуну.

«Я же спас вас, демон побери!»

Он поднял еще одно сломанное копье.

– О боги, ведьмы Апофиса. Ты там был, – прошептала Изадора.

Услышав изумление в голосе Изадоры, Деметрий поднял голову и слишком поздно понял свою ошибку. Благодаря ему, ее сознание опять заработало. Тут она была в отключке, пока ему надирали зад, пока он пытался найти способ убраться с хренового острова и в то же время следил, чтобы никто не перекусил принцессой, стоило ему отвлечься. И хотя было бы лучше, будь она в сознании, а не просто помехой, ее воспоминания теперь создавали другие проблемы. Вопрос в том, что именно она вспомнила и как, Аид побери, ему это все объяснить.

«Молодец, идиот».

– Я… не думала, что кто-нибудь меня найдет.

Деметрию не стоило слышать дрожь в ее голосе. И уже точно он не желал, чтобы она вспомнила о том, что жуткий колдун с ней сделал за те часы, что она провела в его замке. Деметрий столько раз представлял себе все варианты развития событий, что пообещал, когда уберется с долбанного острова, вернуться и надрать этому колдуну зад в отместку.

– Как ты меня нашел?

Ее шепот проник в его мысли, а голос в уголке его разума напоминал, что не следует обращать на нее внимания. Но, не послушав, аргонавт ответил:

– Твоя служанка.

– Сафира… – Иза зажмурилась. – Пришла в мои покои. Я… была в расстроенных чувствах. – Ее щеки порозовели, и принцесса добавила: – Она напоила меня чаем, только напиток оказался чем-то другим. А потом… я потеряла сознание.

– Милая служанка. – Если бы ведьма не была уже мертва, он бы добавил ее в свой список на расправу. – Жаль, что царь не отменил вашу свадебную церемонию с Зандером раньше.

Эй, а ему то, демон побери, какое дело? И с каких пор он стал таким благородным? Деметрий быстро потряс головой и посмотрел на густой лес на западе, чтобы прояснить серое вещество своего мозга.

– Что сделал мой отец?

Потрясение в голосе принцессы заставило Деметрия отрешиться от мыслей. Он повернул голову, прежде чем успел себя остановить:

– Вы не знали?

– Нет, он… – Она опустила карие глаза в землю. – Он разрешил Каллии и Зандеру быть вместе?

Деметрий пожал плечами, хотя глубоко внутри кипела ярость. Если бы царь не пошел на попятный с заявленным союзом между Тероном и Изадорой несколько недель назад, они бы не были сейчас на этом острове.

– Не знаю, меня там не было. Мне в общем-то плевать. – Он указал на запад. – Думаю, наш лучший шанс – добраться до того леса.

– Подожди. Что это?.. Та тварь походила на фурию.

Слава хреновым богам, Иза сменила тему. Деметрий собрал оставшееся оружие.

– У фурий вместо волос змеи, как у ведьм Апофиса, – сказал аргонавт, а сам подумал: «И, поверьте мне, принцесса, они в тысячу раз хуже». – А это была гарпия.

Деметрий хотел взять ее на руки, но Иза ему помешала.

– Что случилось с моей ногой? Я помню только, как прошла через портал в замке Апофиса, а оказалась на поле, кишащем демонами. Как мы сюда попали? – Тут принцесса округлила глаза. – И что стало с Грифоном? Он же прошел вместе с нами.

Деметрий выпрямился, стараясь не показать своего напряжения. Вот и вопросы. Надо было поскорее убраться отсюда.

– Не знаю.

– То есть, не знаешь?

– Ваше высочество, то и есть, что понятия не имею, что стало с Грифоном. Когда я открыл портал, чтобы вытащить нас оттуда, что-то пошло не так, и мы оказались здесь.

– Пошло не так? Это твое лучшее объяснение?

– Что есть, то есть.

И другого она не получит.

– Так где же Грифон?

– Не знаю.

Иза посмотрела на него и медленно сощурилась. Деметрий уже привык к презрению на ее бледном лице.

– Это значит, что тебе плевать.

Аргонавт дернулся, будто Изадора его ударила. Ей видно и в голову не пришло, что он так же волнуется за Грифона, как и она сама. Но и с чего бы? Принцесса считала его сукиным сыном и почти не ошиблась. Если вспомнить, о чем он думал всего несколько минут назад, необходимо срочно увезти Изу с этого острова до того, как маленький план Аталанты сработает. А лучше всего, если спутница будет считать его настоящим придурком.

Но кольнуло так же, как всегда, когда Изадора отказывалась смотреть ему в глаза или отворачивалась, встречая его в отцовском замке. Пусть по-другому и быть не могло.

– Да, вы правы, принцесса, мне, демон побери, плевать, – пробормотал Деметрий, уперев руки в бедра и окидывая ее раздраженным взглядом.

Изадора закрыла рот, сложила руки на животе и опустила глаза на ноги. Если ей еще было больно или тоскливо, она этого не показывала. Судя по напряженным плечам, принцесса сильно разозлилась. Но именно это ему и нужно, да?

– Где это мы? – спросила Изадора, не поднимая глаз.

О да, настроение у нее менялось только так: от сильного испуга к гневу за несколько секунд, и все благодаря ему, Деметрию. Ну и ладно, ему проще иметь дело с раздраженной дамочкой, чем с испуганной хрупкой бедняжкой.

Аргонавт расставил ноги шире и сложил руки на груди:

– Вот вы мне и скажите, раз уж так во все разбираетесь. Как думаете, где это мы, Аид побери?

– Гарпии и дикие вепри…

– Калидонские вепри. Большая разница.

– Неважно. Их не существует на самом деле.

– Расскажи это двум мертвым чудовищам там на пляже.

Изадора посмотрела ему в глаза. Оказалось, не так уж она и злится. За маской крепкой девчонки скрывался подлинный ужас.

Ската, только этого ему и не хватало.

– Аргонавты уничтожили их, – возразила она, – тысячи лет назад по первому приказу Зевса: рыскать по миру, собрать всех чудищ, охотившихся на людей, и уничтожить. Это написано во всех учебниках по истории. Аргонавты сделали это. Они…

– Значит, у вас неверные учебники. Если бы вы хоть раз вышли из своего дворца, который называете покоями, то знали бы. – Стараясь не обращать внимания на ее изумление, Деметрий добавил: – Взгляните вокруг. Аргонавты никого не убили. Они собрали чудовищ и бросили прямо сюда, посреди Ионического моря. А мы, такие везунчики, попали к ним.

Изадора крайне удивилась:

– Ионическое море? Острова Пандора не существует. Это невозможно. Он…

– А по мне, так, зараза, еще как существует! – Деметрий посмотрел на небо и увидел, что солнце совсем скрылось под водой, а сумерки быстро приближались.

Времени почти не осталось. Свежие трупы внизу как мигающие маяки для чудовищ. Им с Изадорой надо убраться отсюда, пока всякая хрень не проснулась и не вышла на охоту.

Далеко в лесу внизу раздался кровожадный вой. Изадора посмотрела туда, и ее глаза округлились, пока белки, словно ореолом, не окружили золотисто-карие радужки.

– А вот это мне кажется вполне настоящим. Давайте отложим спор на потом. Нам пора.

– Подожди, – сказала она, когда Деметрий наклонился. – Открой портал и отправь нас домой.

Деметрий стиснул зубы:

– Не могу.

– Почему не можешь?

– Что бы ни затянуло нас сюда, это лишило меня способности открыть портал.

Иза прижала ладонь к его груди, и аргонавт взял ее на руки. Рука принцесса была теплой, мягкой, так что кожу закололо. Деметрию одновременно нравилось и не нравилось это ощущение.

– Деметрий…

Аид побери! Ему вовсе не нравилось, как она произнесла его имя. Не нравился этот удивительно тихий певучий тембр голоса или то, как звуки срывались с ее языка.

И вовсе ему не пришло на ум, каково было бы услышать, как Иза произносит его имя обнаженная, под ним, запрокинув голову на подушке…

– Пандора не настоящая! Это невозможно!

– И почему, Аид побери, нет? – Деметрий отбросил представившуюся картинку и посмотрел на недоверчивое лицо принцессы. Аргонавт едва смог сохранить бесстрастное выражение, когда мурашки поползли ниже, а мысленно вспомнилась та прозрачная черная ночнушка, в которой Иза была, когда он ее отыскал. То, как кожа просматривалась под тканью, изгиб бедер, округлость груди, мягкая ямка пупка…

Изадора зашептала:

– Потому что если эти существа настоящие, Пандора – не вымысел, значит, и тот миф тоже не ложь. Есть поверье, что с острова нельзя сбежать. Никто, кто попал сюда, больше не возвращался живым.

Как будто Деметрий этого не знал! Здравствуй реальность. «Добро пожаловать в мой Тартар, принцесса!»

Он не столько боялся умереть на Пандоре, сколько быть наедине с Изадорой.

Деметрий пошел к деревьям.

– Значит, нам придется найти способ доказать, что миф – фальшивка.

– Да, но…

Вместе с воем раздался другой крик. Иза крепко вцепилась Деметрию в плечо и инстинктивно тесно вжалась в его тело. В ответ кожа аргонавта потеплела, а плоть под пальцами принцессы словно зарядилась током, который спустился туда, где ее грудь прижалась к его обнаженной груди, а затем хлынул вниз прямиком в член.

Только этого Деметрию не хватало как сейчас, так и вообще.

Аргонавт до боли стиснул зубы и постарался ответить пофигистским тоном:

– Вы мне больше нравились в отключке.

***

Орфей неотрывно смотрел издали на Грифона, лежащего без сознания посреди постели. Над головой пациента пикало и шумело несколько мониторов.

Провода и трубки были подключены к рукам аргонавта, лежавшим поверх укрывавшего его тонкого одеяла. Грудь поднималась и опадала, как будто Грифон крепко спал, а лицо было таким же, как всегда. Только все изменилось.

Три дня. Грифон был без сознания три дня, и Каллия никак не могла его разбудить. Демона внутри Орфея распирало от желания схватить и трясти целительницу, пока та не поможет его брату. Арголейская половинка заставила его стоять у стены в этой комнате на пятом этаже замка. Орфей сложил руки на груди, желая, чтобы брат сел и начал его ругать, как делал тысячу раз за многие годы.

Каллия подошла к постели, посмотрела на монитор у головы Грифона, измерила пульс. Она записала цифры на планшет и отступила, чтобы ввести их в стоявший у окон суперсовременный компьютер с виртуальным экраном.

Заслышав шаги, Орфей обернулся. Вошел Зандер и натянуто улыбнулся ему:

– Привет, приятель.

Орфей опять посмотрел на кровать.

– Зандер!

Каллия с облегчением и удивлением положила планшет и подошла, чтобы обнять своего светловолосого аргонавта.

Зандер кивнул на пациента:

– Как он?

– Нормально, – просто ответила целительница. Слишком просто.

– Когда ты в последний раз отдыхала, тея?

– Я… – Каллия взглянула на Орфея. – Мне не нужен отдых, я в порядке.

– Нет, не в порядке. Ты едва на ногах держишься от недосыпания. Даже у тебя есть пределы. – Он снял стетоскоп с ее шеи и положил на стол справа. – И не спорь.

– Но…

– Орфей? Напротив есть пустая комната. Каллии нужно отдохнуть пару часов. Ты же придешь за ней, если что-то изменится?

Орфей не сводил глаз с кровати. Лучше пусть оба уйдут, чем останутся здесь и спорят.

– Уходите.

– Пойдем. – Зандер потянул Каллию к двери.

Она остановилась на пороге:

– Орфей…

Он стиснул зубы, так как вынести ее беспокойство было выше его сил:

– Я позову тебя, если что-то изменится.

– Ладно, – тихо ответила Каллия, но краем глаза он заметил тревогу в ее глазах и мимолетное сочувствие на лице. И место в груди, и так натянутое, как барабан, напряглось еще сильнее.

Зандер с Каллией вышли в коридор. Сначала слышались шаги по широкому мраморному полу, затем щелчок закрываемой двери. Острым слухом Орфей уловил шуршание ткани и звуки губ, слившихся в страстном поцелуе.

Несмотря на закрытые двери и звуконепроницаемые стены, он все равно слышал каждый укус, посасывание и облизывание. Обычно он ловил от этого извращенный кайф, зная, чем парочка занята в другой комнате, но сейчас думал лишь о том, что если что-то вскоре не изменится, то у Грифона никогда ничего подобного не будет. Ни страстного желания, ни плотского огня потребности. Ни собственной суженой, да и вообще любой женщины. Никогда, и виноват в этом он, Орфей.

У них были враждебные отношения, в основном со стороны Орфея. Однако все годы, что он оскорблял брата и насмехался над тем, чем занимались аргонавты, Грифон его не бросал. Этот аргонавт настоящий герой! Не раз Орфей говорил младшему брату, что спасать его не стоит, но Грифон никогда ему не верил.

– О, Зандер, – шептала Каллия в другой комнате. – Ничего не помогает, ему не становится лучше.

– Прошло лишь три дня, тея. Его сильно пырнули ножом.

– Ты не понимаешь. Рана на боку совершенно затянулась. Я говорю о том, что с ним сделал колдун.

– Ты сказала, что и ожоги уже исчезли. Я думал…

Каллия перебила его:

– Исчезли, но я провела сегодня дополнительные анализы. – Она понизила голос: – Зандер… тот ожог засел внутри и растет.

Теперь повисло молчание. Орфей прокручивал в голове слова Каллии, озадаченно нахмурившись.

– О чем ты?

– Не знаю, – прошептала она. – Похоже, что его изнутри поглощает ожог или энергия.

– Поглощает его? – переспросил Зандер. – Как такое возможно? Ты же сказала, что Грифон исцеляется, он кажется сильнее с каждым днем.

– Знаю. – Орфей представил, как Каллия прижала руку ко лбу, будто пытаясь выяснить, что она упустила. Он не раз видел этот жест за последние дни и, хотя очень хотел заставить ее что-то сделать, понимал, что она и так старается изо всех сил. – Я испробовала все. Даже Макс отошел от постели дедушки, чтобы помочь мне направить целительную энергию, надеясь, что это поможет, но нет. Чем бы колдун в него ни попал, это что-то ужасно сильное…

Макс, сын Каллии и Зандера, обладал способностью переноса и помогал матери, когда она использовала свои целительные таланты. Но Орфея встревожила вовсе не необходимость в помощи Макса, а то, о чем Каллия умолчала, когда оборвала предложение на полуслове.

– Так что это значит?

– Это значит, – продолжала она, – что я ничего не могу для него сделать. Уничтожается не его тело, а душа. А мои способности не настолько сильны, чтобы исцелить его душу. Ничто не способно. Даже если я выясню, как остановить повреждения, если он проснется сейчас, то изменится, Зандер. Его душа умирает по частям.

У Орфея стал ком в горле, а взгляд метнулся к лицу брата.

Нет, это невозможно!

Но, даже думая так, он понимал, что ошибается. В том бою в него тоже выстрелил Апофис. Энергетический удар сбил с ног и швырнул в стену. Но Орфей сумел от него оправиться и встать, а Грифон – нет.

Между ними была лишь одна разница. Как у братьев, у них общий отец и родословная, связанная с древним героем Персеем. Из-за одной и той же крови они были больше, сильнее и крепче большинства. Однако, Орфей вышел из схватки с Апофисом невредимым.

Потому что был наполовину демоном. Из-за того, что в нем жило что-то мерзкое, а души для уничтожения у него не было.

Напряжение в груди, которое сдерживало его, вдруг разорвалось, как резинка. Комната осветилась зеленым сиянием, когда его серые глаза вдруг превратились в такие же, как у всех демонов.

– Ты уже рассказала Терону? – хрипло спросил Зандер.

– Нет. Я… не знаю, что ему сказать.

Повисло молчание, а затем Зандер предложил:

– Иди сюда, тея, мы что-нибудь придумаем. Время еще есть.

Опять зашуршала одежда.

Орфей понял, что времени почти не осталось.

На него навалилось тяжелое бремя. Это он виноват: отвел Изу к ведьмам. Пусть и не участвовал в похищении, но именно он искушал ту ведьму желаемым. А потом зашел еще дальше и стал причиной смерти Грифона, считая, что может пару часов поиграть в героя и сам спасти принцессу. В конце концов, он лишь усугубил все.

Тут у него мелькнула мысль о сфере Кроноса. Даже с пустующими отделениями для стихий – земли, ветра, огня и воды, – сфера была очень могущественной. Она спасла Макса, когда тот сбежал от Аталанты и ее демонов. Возможно, она остановит то, что убивает Грифона.

Орфей выбежал за дверь и поспешно спустился по лестнице. Слуги, снующие взад-вперед, смогут предупредить Каллию, если состояние Грифона изменится до того, как Орфей вернется. Ему плевать, что, вытащив эту сферу из тайника, он испортит свои тщательно составленные планы. Плевать, что он отдаст все желаемое. Важен лишь Грифон.

Какая ирония! Ему всегда было наплевать на всех. Никогда бы не подумал, что бездушное создание может иметь совесть.

Оказавшись в фойе замка, Орфей остановился посреди блестящего мраморного пола, зажмурился и представил свой магазин на Коринф-авеню. Он не обратил внимания на голос разума, предупреждающий его, что бездушный аргонавт – очень опасное создание.

Глава 8

«Вы мне больше нравились в отключке».

Страх, охвативший Изадору, сменялся с возмущением с каждым шагом Деметрия вглубь леса. Ну да, ей он тоже нравился гораздо больше, пока она была без сознания.

Вместо того чтобы пререкаться, что ни к чему бы не привело, принцесса принялась размышлять о том, что с ней случилось за время пребывания у ведьм. Смутно припоминалось монотонное пение. Кинжал. Чьи-то руки опускают ее в воду. Странные образы не имели смысла, но Иза была уверена, что с ней что-то сделали в том холодном, промозглом замке. Это объяснило бы ее сегодняшние резкие перемены настроения в отношении Деметрия. Влечение к нему? Возбуждение? Болезненную потребность? Нелогично и неприлично принцессе испытывать подобный физический отклик на любого из аргонавтов, особенно на самого черствого из группы. И особенно сейчас, когда жизнь Изы в опасности, а сама она, похоже, застряла здесь с ним на неопределенное время.

Из-за деревьев справа и слева от нее послышались вопли. Арголейка напряглась, но не стала хвататься за Деметрия. Она не собиралась вновь потакать его самолюбию. А психоз не вытащит с этого острова быстрее.

Мощные кипарисы расступились, открывая скалистый выступ, обрывавшийся примерно в двухстах метрах глубоким ущельем внизу. Изадора взглядом окинула темные горы вдалеке, реку, прорезавшую маленькую долину, всполохи красок на насыщенном зеленом фоне. Затем посмотрела на руины на склоне холма справа.

Угасающий свет затруднял обзор, но Деметрий обнаружил крошащееся каменное сооружение одновременно с принцессой и двинулся в том направлении без единого слова. Крутой склон покрывали камни и трава. По территории вокруг здания были разбросаны кусты акации и дикие фиговые деревья. По мере приближения до Изы доносились запахи шалфея и тимьяна, розмарина и душицы.

Сперва Изадора подумала, что руины остались от какого-то храма, но, когда они проступили отчетливее, поняла, что это гарнизон. Принцесса припомнила все, что знала о Пандоре, пусть этого было мало: на острове людей нет. Никто не выживет с монстрами.

Ветер засвистел в ушах арголейки, и по спине пробежали мурашки. Быстро тающий свет набрасывал тени на камни и разбитые ступени. Кипарисы, пальмы и эвкалиптовые деревья делили вершину холма с руинами, рукотворное граничило с природным.

Деметрий усадил спутницу на сломанные ступени и вручил ей короткое копье:

– Вот, возьмите, пока я осмотрюсь.

Она без единого слова приняла оружие. Его кончик еще оставался острым, но принцесса сомневалась, что причинит им какой-либо ущерб, особенно учитывая, что не может ходить. Хотя что-то лучше, чем ничего.

Вдоль фасада сооружения выстроились массивные колонны. Деметрий исчез внутри. Откуда-то с другой стороны долины донесся вой, разлетаясь по воздуху зловещим предупреждением.

По спине Изадоры вновь прошла дрожь, на этот раз не от холода, а из-за чувства, что за ними кто-то следит оттуда, из тени. Как, во имя всех богов, Деметрий открыл портал сюда? Уже не впервые с момента пробуждения она испытывала чувство, что аргонавт говорит ей не всю правду.

Потянулись долгие минуты. За это время Изадора попыталась сложить воедино обрывки воспоминаний, хаотично кружившиеся в мозгу. Раздражаясь все больше с каждой минутой, она ждала, постукивая пальцами друг о дружку. Теперь до нее долетал лишь свист ветра в деревьях. И как только принцесса окончательно решила, что Деметрий ее бросил, он появился из-за дальнего угла здания и зашагал к ней по каменистой почве.

При виде его сердце Изы пустилось вскачь, и эта реакция вызвала испуганный вздох. Когда аргонавт приблизился, женский взгляд сместился к обнаженной груди, редкой поросли темных волос, мускулам и жилам, проступавшим под загорелой кожей. Раны на животе уже затянулись. Черные боевые брюки аргонавта были заляпаны кровью и изорваны в коленях, обувь он где-то потерял, а босые ноги делали его более похожим на смертного и менее напоминавшим воина, каким она его знала. Но ее притягивало именно лицо. Решительные темные глаза, подбородок, покрытый двухдневной щетиной, рот, вытянувшийся в грозную линию.

При виде аргонавта в принцессе зашевелилось не возбуждение, а скорее облегчение от сознания, что она не одна. Да, только и всего.

Когда Деметрий подошел ближе, взгляд Изы сосредоточился на его полных губах, и, откуда ни возьмись, в голове раздался его хриплый голос. Только не тот снисходительный и злой тон, какой аргонавт обычно с ней использовал. Этот звучал низко, хрипло и был переполнен эмоциями.

«Проснись, кардия. Открой глаза, чтобы я знал, что ты здесь. Пожалуйста, открой глаза, кардия».

Сердце мое. С чего ему так ее называть? Пульс Изы запнулся, прервался и зачастил.

Деметрий остановился у подножия лестницы и запустил руку в растрепанные волосы, оглядывая руины.

– Похоже, тут пусто. Должно быть, это старый форпост. Полагаю, доисторического периода. Крыша, по большей части, разрушена, но стены крепкие. А помимо главного зала есть несколько комнат, где можно укрыться на ночь.

Иза с трудом понимала его слова. Она все еще пыталась осознать смысл тех, что звучали в ее голове. Это воспоминание? Видение будущего? Аргонавт говорил с ней?

Темные глаза Деметрия скользнули к принцессе.

– Что с вами?

Его резкий голос пробился сквозь туман, и Изадора моргнула, хотя сердце и продолжало скакать в груди.

– Я...

Воин нахмурился и наклонился, чтобы поднять спутницу.

– Раз уж не помогаете мне, могли бы не путаться под ногами.

Принцесса не спорила, не понимая, что происходит и почему. Пока Деметрий нес ее в главный зал, вдоль стен которого располагались два ряда колонн, выщербленных, изломанных, но все еще стоящих, Иза сосредоточилась на окружающих видах, а не на сильной руке аргонавта под своими коленями, не на обнаженной коже его груди, вжавшейся принцессе в бок, и не на жаре, исходившем от каждой клеточки его тела.

Изадора окинула взглядом свет и тени. Потолок отсутствовал, но стены вокруг высились защитным барьером, а сверху, с ночного неба, светили первые мерцающие огоньки. На полпути в зал Деметрий, пригнувшись, прошел под аркой в восьмиугольную комнату.

Лишенные стекол окна выходили на незащищенную долину. Легкий бриз обдувал большую комнату с заостренным куполообразным потолком, в котором тут и там не доставало кусков. Пол устилали глиняные и ржавые металлические обломки. Деметрий усадил принцессу на голый камень напротив стены, обращенной к широким открытым окнам на восточную сторону, затем пинками убрал обломки с дороги.

– Я вернусь, – объявил он.

Когда Деметрий посмотрел на нее сверху вниз, сердце Изы тяжело забилось в груди. Арголейка не кивнула в ответ на слова своего защитника, поскольку оказалась слишком занята, пытаясь понять, что с ней происходит. Тот же с хмурым видом покачал головой и вновь исчез через арку.

Оставшись в одиночестве, Изадора сделала несколько глубоких вдохов, чтобы успокоить скачущий пульс, но это мало помогло, поскольку мозг не замедлял работу. Кардия. Она была почти уверена, что так же Деметрий называл ее, когда они карабкались на тот уступ.

Из-за окон в комнату донесся слабый звук. Радуясь возможности отвлечься – любой возможности, – Изадора проползла по полу и поднялась, чтобы взглянуть на землю через низкий подоконник.

С этой стороны крепости каменистая порода круто опускалась к морю, разбиваясь о камни и песок. Мягкий лунный свет создавал зловещие тени над неровной землей и мерцал, отражаясь в воде. Как крепость место выглядело идеальным. Ничто не застало бы обитателей врасплох, никто не напал бы без предупреждения и даже не узнал бы, что тут кто-то есть, если не разжечь костер и не послать дымовые сигналы. Это уменьшило ее беспокойство, по крайней мере, на время.

Взглядом Изадора вновь обежала поверхность земли, затем остановилась и застыла, когда в поле зрения появился Деметрий. Луна осветила рельеф его крепкой спины. Зачарованная принцесса наблюдала, как он стал лицом к воде и глубоко вздохнул. Так же, как на обрыве, он вытянул руки перед собой и закрыл глаза. Его голос, уносимый ветром, звучал лишь гулом, бормотанием, тихим проклятием. Деметрий медленно повернулся, шевеля губами и произнося приглушенные слова. Сделав полный оборот, он опустился на колени и поднял горсть земли, которую рассеял, когда встал и двинулся вдоль развалин, исчезая из вида.

Встревоженная Изадора опустилась на холодный пол. Вновь ее разум пронзило ощущение, что Деметрий – не тот и не то, чем она привыкла его считать.

Обхватив себя руками, она устремилась в угол комнаты, где могла приткнуться головой к стене. Принцесса так устала и ослабела. И не только из-за больной ноги. Произошло что-то еще. До, во время или после периода, проведенного с Апофисом, случилось нечто, что она не вполне помнила, но это тяжелым грузом лежало у нее на душе. И в данный момент Иза была слишком измучена и измотана, чтобы понять.

В животе заурчало, но принцесса проигнорировала позыв. Сейчас в этих развалинах она чувствовала себя в безопасности. И не хотела знать, связано ли это с Деметрием. Просто желала забыть.

Изадора сделала глубокий вдох. Выдохнула. Расслабленно откинулась на стену, одолеваемая дремотой. Но мысли продолжали крутиться вокруг увиденного. И образа, который никак не хотел отступать.

Деметрий.

Тьма сомкнулась над ней, приобрела серый оттенок и стала светлеть. Через тени и туман Иза увидела арголейца, стоявшего на том уступе, раскинув руки. Волосы разлетались вокруг худого лица. Он выглядел как аргонавт, колдун, бог – все вместе. И она слышала его голос. Глубокий, звучный. Такой чертовски сексуальный, вызывавший дрожь в самой глубине ее естества.

«Проснись, кардия. Открой глаза и взгляни на меня».

Она так и сделала. Медленно. Несколько раз моргнула. Только сейчас она находилась не в древней казарме, а в сумрачной комнате, освещенной сотнями мерцающих свечей. Круглое возвышение и плоский гранитный алтарь окаймляли массивные мраморные колонны. На каждой из них до середины были вырезаны символы, как и на боковой поверхности алтаря. Принцесса не могла прочитать эти знаки, но смутно узнавала их.

Она увидела себя одетой лишь в короткий черный халатик до середины бедра, распахнутый спереди так, чтобы открывать взору длинную гибкую шею, холмики грудей и глубокую ложбинку. Гладкие ноги принцессы были обнажены, волосы растрепанной золотой массой обрамляли лицо. Она выглядел как сексуальная богиня, посланная, чтобы соблазнять, и лежала в кроваво-красном бархатном кресле, глядя в порочные обжигающие глаза Деметрия так, словно собиралась заняться этим очень скоро.

«Я так долго тебя ждал».

Его губы не двигались, но слова прозвучали в голове Изы, и тело ответило вспышкой тепла, вызвавшей дикое, неконтролируемое желание.

Жар сгустился в ее теле, а по губам скользнула медленная улыбка. Изадора лениво поднялась со своего ложа и, крадучись, пересекла комнату, поднялась по трем мраморным ступеням к огромному каменному алтарю, туда, где ждал аргонавт, одетый лишь в свободные, низко сидящие черные шелковые брюки.

Как только она приблизилась, он поймал ее за руку и потянул к себе, чтобы одарить горячим влажным поцелуем, отозвавшимся во всем теле до кончиков пальцев на ногах. И едва Иза почувствовала, что тает, сдается, жаждет, Деметрий поднял ее, уложил на алтарь и распустил черный пояс на талии.

Когда половинки пеньюара разошлись, полностью открывая обнаженное тело, принцесса затрепетала.

«Открой глаза, кардия, и взгляни на меня».

Она медленно подчинилась. И задохнулась, когда его черты задвигались и превратились в лицо повелителя преисподней.

На лице Аида промелькнула развратная победная усмешка, и он впился взглядом в обнаженную женскую плоть. В ужасе Изадора открыла рот, чтобы закричать, но слышала лишь гнусный голос бога, накрывавший и душивший ее:

«Скоро ты вправду станешь моей».

***

Деметрий остановился у открытого арочного проема и прислушался к медленному спокойному ритму дыхания Изадоры.

Слава богам, она спит.

Он устало приложил руку к прохладным камням, сопротивляясь желанию взглянуть на нее. Затем вспомнил страх в глазах принцессы во время нападения на том пляже. Когда она снова сломала ногу. И наблюдала, как он накладывает чары невидимости на тот утес, чтобы проклятая гарпия не смогла их разглядеть.

К сожалению, вспомнил он и отвращение.

Когда Деметрий подумал, как Изадора произнесла «ведьмак», горечь забродила в его желудке, но он приветствовал ее. Приветствовал знакомое чувство и перемену, которую оно принесло, оттолкнулся от стены и направился к скрытому проходу, который обнаружил в северо-западном углу развалин.

Установив защитные чары, он мог дышать чуть свободнее. Никакое чудовище, следящее из тени, не сможет преодолеть установленный Деметрием круг, по крайней мере, сейчас. На самом деле, силы аргонавта – это лишь обман. Он не настолько могущественен, чтобы наложить заклятие на сколько-нибудь длительное время. Завтра ночью ему снова придется читать проклятые заклинания, и есть большой шанс, что они не сработают. А если судить по его удаче...

Он стиснул зубы, спускаясь по четырем грязным ступенькам, которые привели его в место, когда-то бывшее, как подозревал Деметрий, кухней или столовой, но сейчас остались лишь скалы, земля и открытое небо. Над головой подмигивали звезды, мерцала луна, формируя свет и тени на неровной земле. Аргонавт повернул за угол и остановился у щели в пятнадцать сантиметров от пола до того, что прежде было потолком высотой, по меньшей мере, метра три. Здесь в форме буквы «г» сходились две стены.

Возможно, раньше он прошел бы мимо этого места, если бы не почувствовал, как лицо полоснуло прохладой. Сейчас же Деметрия переполняло любопытство. Он пробежался пальцами по краю щели. Воздух, сочившийся снаружи, был прохладным, но не морозным. Деметрий потянул, ухватившись за край выступающей стены, и та, словно дверь, приоткрылась наружу.

Ширина открывшегося пространства едва позволяла протиснуться внутрь. Деметрий постоял, давая глазам привыкнуть к темноте. Благодаря лунному свету за спиной он понял, что смотрит на другую стену из крепкого камня.

Воин уже собирался развернуться и выйти так же, как вошел, когда по его обнаженной ноге скользнул прохладный воздух. Опустившись на колени, Деметрий провел пальцами вдоль нижнего края стены и щели высотой в пару сантиметров, соответствующей ширине двери.

Он понял, что стена фальшивая. Отступив насколько возможно, аргонавт прищурился и обнаружил, что перед ним не крепкий камень, а изогнутая аркой дверь. Деметрий прижал ладонь к ее центру. Надавил. Ничего не произошло. Подняв глаза, он осмотрел место и лишь тогда заметил древний текст, вырубленный в камнях, окружающих дверь. Слабый, стершийся под воздействием времени и сил природы, но читаемый.

«Только тот, кто избран, пройдет в это священное место. Молви ”ты герой” и войди».

Накатило дурное предчувствие. Что священного могло быть на этом жалком острове? Наморщив лоб, Деметрий еще раз прочитал слова и понял, что это просто загадка. Он никогда не был хорош в их разгадывании. Да никогда ими и не интересовался. И все же...

Воин взглянул на свои руки, и на ум пришло два слова. Древнее арголейское название бессмертных хранителей. Имя, которым аргонавты больше не пользовались, поскольку оно устарело.

– Айониос кидемонас.

Раздался громкий скрежет, и дверь сама по себе распахнулась внутрь.

– Ого.

Деметрий вошел в круглую комнату, которая, похоже, вмещала лишь широкие пыльные ступени, спиралью уходившие вниз, в черную пропасть. Он прислушался и услышал лишь быстрый стук собственного сердца. Затем обнаружил рядом с собой металлическое кольцо, вделанное в камень примерно на уровне плеч, а в нем – нечто похожее на деревянный факел.

Аргонавт смахнул паутину и вытащил факел из крепления. Прикоснувшись к тряпке, обмотанной вокруг деревянного конца, поднес пальцы к носу и принюхался.

Масло.

Опасения превратились в тревогу. Все чувства пришли в состояние боевой готовности. Действительно ли они с Изадорой одни на этом острове?

Пробормотав одно из легких заклинаний, которое помнил с детства, Деметрий взмахнул пальцами свободной руки над концом факела и наблюдал, как охватившее ткань пламя осветило спускающуюся спиралью комнату и отбросило зловещие тени на стены. Воин спустился на шаг, потом еще и, продолжая, не мог не заметить иронии. За последние два дня он использовал свои силы больше, чем в прошедшие два столетия вместе взятые.

Лестница спускалась примерно на девять метров. Здесь внизу воздух был холоднее и туманнее. У подножия Деметрий поднял факел, чтобы осветить огромное пространство впереди.

– Святая матерь Зевса, – прошептал он.

Длинный зал с двух сторон обрамляли массивные мраморные колонны, тянувшиеся до потолка. Между ними стояло по металлическому сундуку. Три слева, три справа, а в самом конце зала – еще один. Этот ящик был шире, чем шесть остальных, и украшен золотыми петлями, отделкой и символом Геракла.

Деметрий подошел к широкому плоскому каменному столу, стоявшему на возвышении в центре комнаты, и опустил факел до пояса, чтобы прочитать слова, врезанные в основание камня.

«Айониос Кидемонас».

Аргонавт медленно повернулся, переводя взгляд с одного ящика на другой. На каждом из них был свой греческий символ. Волосы на затылке Деметрия встали дыбом.

Зал Героев.

Невероятно.

В горле воина встал комок. Этого быть не могло. Только не на этом острове, скрытом от всего мира.

Его взгляд миновал второй с конца сундук, затем вернулся и застыл. Деметрий сосредоточился на древнем символе своего предка, Ясона.

Когда аргонавт остановился перед сундуком, сердце его тяжело забилось. Оглядевшись, Деметрий увидел стальные круги, вделанные в колонны, словно для того, чтобы удерживать источники света. Он вставил факел в ближайший из них, затем согнул пальцы и снова сосредоточился.

На сундуке не было замка, так что никаких заклинаний не нужно. Деметрий ухватился за крышку и поднял ее. Старый металл застонал, откидываясь назад. Аргонавт заглянул внутрь и замер.

– Демон побери, этого не может быть!

Он коснулся тонко скрученной золотистой шерсти. Деметрий медленно поднял руно с ложа и уставился на мифический предмет, который выглядел всего лишь как бараний череп с рогами, покрытый золотыми кудрями. Поиски Золотого руна стали основным испытанием Ясона. Это путешествие возвело его в статус героя. Выполняя свою задачу, он подпал под чары Медеи, и это запустило череду событий, которые теперь нельзя было изменить и которые стали приговором для Деметрия и остальных потомков Ясона.

Вещь не произвела впечатления на аргонавта. Он повертел ее в руках, не находя и отзвука силы в этой проклятой штуке. Только кости, шерсть и история. Нахмурившись, Деметрий отложил руно в сторону, снова заглянул в сундук и почувствовал вспышку радостного волнения.

– А вот это уже другое дело.

Паразоний с черной ручкой и красными драгоценными камнями прекрасно лег в руку. Арголеец повертел им влево, вправо, сделал выпад вперед.

– Вот только...

Он прикоснулся свободной рукой к лезвию и поморщился. Клинок словно только что наточили – так он резанул кончик пальца.

Деметрий поднес палец к губам и сосал, пока кровь не замедлилась и не остановилась, а аргонавт не почувствовал, как заживает кожа. Вытерев руку о брюки, он вновь заглянул в хранилище. И улыбнулся, обнаружив щит и нагрудник с символами Ясона и обувь.

– Наконец ты хоть что-то для меня сделал.

Деметрий положил паразоний и щит на массивный каменный стол и наклонился, чтобы надеть заметно поношенную сандалию.

Не пара ботинок, но в тысячу раз лучше, чем ходить босиком. Он оставил свою обувь на пляже и с тех пор не переставал ругать себя за то, что разулся. Заглянув в сундук, Деметрий понял, что там хранилась лишь одна сандалия, а не пара.

– Как всегда.

Он стянул сандалию и бросил обратно в сундук. Покопавшись в содержимом, нашел книгу заклинаний, должно быть, принадлежавшую Медее, мешок с камнями, неизвестно для чего предназначенный, коврик из овечьей кожи, одеяла и связку черных свечей.

В нем поднялось отвращение к колдовству, но с монстрами, встретившимися за последние два дня, выбирать не приходилось. Аид побери, он использует все, что сможет. Продев ремень через голову, Деметрий опустил паразоний в ножны на спине. Затем вернул остальные предметы в сундук и перешел к следующему, в металле которого был вырезан символ Ахилла, сдвинул крышку и усмехнулся, подняв с ложа копье пеликана.

Великое копье Ахилла позволило знаменитому герою поразить врагов Агамемнона. Можно поклясться, Зандер будет не прочь получить такое оружие в свои руки. Деметрий повернул находку к свету. Теперь это лишь холодный тусклый металл.

Аргонавт переходил от сундука к сундуку, примечая предметы, которые могли оказаться полезными. Закончив, он собрал то, в чем нуждался на ночь, вернул на место остальное, закрыл все сундуки и отправился обратно к винтовой лестнице.

Наверху воин потушил факел и вернул его в держатель. Как только Деметрий миновал арочную дверь, та захлопнулась с оглушительным треском.

Мило. Это лучшая чертова система безопасности, какую он видел.

Когда он пробирался обратно в главный зал и маленькую комнату на северной стороне, где оставил Изадору, над развалинами стояла тишина. Если повезет, принцесса крепко спит. Аргонавт укроет ее одеялом и пристроится на другой стороне зала, где приметил еще одну комнатку с видом на склон и ров внизу.

Деметрий поднялся по четырем ступенькам в главный зал. Потер рукой лицо. И был всего в двадцати метрах, когда Изадора закричала.

Глава 9

Когда Орфей вернулся, в замке царила суматоха. Телепортировавшись прямо в коридор пятого этажа к палате Грифона, он услышал оттуда металлический грохот и сильно встревожился.

– Мы его теряем! – закричала Каллия.

Приборы пикали и жужжали. Что-то твердое царапало пол. Орфей попытался пройти мимо двух охранников на пороге, но словно поплыл в океане из камня.

Хранители схватили его под руки, и кто-то из них прошептал на ухо:

– Велено никого не впускать.

– Зараза, Орфей! Тебе сейчас туда нельзя, – пробормотал Финей слева.

«Да пошло оно!»

Орфей попытался вырваться, однако хранители лишь усилили хватку.

Из комнаты долетали крики Каллии:

– Терон, держи его. Зандер, подай тот шприц! Сейчас же!

В панике и ярости Орфей вывернулся из хватки Церека и перенесся прямо к целительнице.

– Что случилось?

Каллия мельком посмотрела в его сторону, а затем ввела содержимое шприца прямо в капельницу Грифона. Глаза пациента были закрыты, но лицо перекосило от сильной боли, тело дергалось на кровати и подушке. Терон удерживал его на месте, надавливая на плечи сильными руками.

– Сукин сын! – воскликнул Зандер за спиной Орфея.

– Дело плохо. – Каллия бросила шприц на столик справа, прижала пальцы к сонной артерии Грифона, чтобы нащупать пульс, и сосредоточилась на секундной стрелке.

– Орфей, отойди.

– Что случилось? Когда я уходил…

– Зандер, – позвала Каллия, не поднимая глаз.

Тот взял Орфея за руку.

– Пойдем, Оф, дай ей работать.

Глаза Орфея невольно сменили цвет, и полудемон вывернулся из хватки Зандера с недюжинной силой.

– Да пошло оно! Расскажите, что случилось!

Вокруг него послышались крики. Грифон брыкнул правой ногой и свалил тележку с медицинскими инструментами на пол. В суматохе об Орфее забыли, когда Зандер и Церек поспешили вперед, чтобы удержать ноги пациента. Аппарат на стене за головой пациента беспрестанно пикал. Вдруг Грифон дернулся всем телом и выгнул спину. Еще одна машина подала пронзительный сигнал тревоги.

– Сердце отказывает! – Каллия развернулась и взяла что-то. В помещении раздался громкий шум. Она вернулась с двумя большими белыми электродами, один положила прямо под ключицей, а второй – пониже на левую половину груди у ребер.

– Разряд!

Терон, Зандер и Церек отпустили Грифона. Послышался звук замыкания, и пациент дернулся.

Каллия посмотрела на монитор:

– Еще раз. Разряд.

Орфей с узлом в груди смотрел, как несколько секунд не было никаких изменений в состоянии брата, и Каллия начала делать искусственное дыхание.

Только на сей раз Орфея пронзило что-то тонкое, острое и хрупкое. И он знал, что если ничего не сделает сейчас, то разобьется на куски, раздвоившись навсегда.

Орфей вытащил из кармана куртки сферу. Диск был холодным, а цепочка тяжелой. В центре был отчетливо виден глубоко вдавленный символ титанов, а также четыре пустых углубления в ожидании своих стихий. Но для работы сферы в них не было нужды, так как в ней уже содержалась невероятная энергия. И только на нее и надежда, чтобы спасти Грифона.

Орфей осторожно положил сферу на голый живот брата и отпустил. Секунду ничего не происходило, а потом шар засветился. Сначала розовым, потом ярче, пока не превратился в ослепительный красный круг.

Кто-то прошептал:

– Что за хрень!

Осознав, что что-то происходит, Каллия остановилась, а увидев сферу, округлила глаза.

– Какого демона ты творишь?

Не успела целительница схватить сферу, как Грифон подскочил, словно молния, да так сильно, что отшвырнул Терона на пол. Затем взмахнул рукой вправо и сбил с ног Каллию, которая с воплем ударилась о медицинскую тележку за спиной.

– Тея! – закричал Зандер.

Терон мгновенно оказался на ногах, остальные хранители приблизились. Сфера соскользнула с живота Грифона, упав в ладонь. Пациент открыл глаза.

Все в комнате застыли, пока Грифон переводил взгляд с одного на другого. И когда он медленно дошел до Орфея, все выдохнули. Взглянув в глаза брату, Орфей понял, что не так.

Глаза были такими же глубоко посаженными, голубыми и с таким же миндалевидным разрезом, только вот пустыми. Бездушными, словно… Грифон не в себе.

Ужасная усмешка появилась на лице пациента, и он сжал сияющую сферу:

– Мой господин благодарит тебя, аделфос.

Брат.

И Грифон пропал в облаке дыма, оставив лишь смятые простыни да качающиеся трубки и провода.

– Хрень какая! – пробормотал Терон в ногах кровати. – Орфей, какого демона ты только что натворил?

Все заговорили разом, посыпались вопросы. Зандер помог жене встать. Аргонавты спорили, откуда появилась сфера и что только что произошло. Но Орфею было все равно. Он лишь сознавал, что его брат исчез без следа.

– Милостивые боги, Орфей, посмотри на свои руки, – прошептала Каллия рядом с ним.

Словно в тумане он опустил глаза: на коже медленно появились надписи на древнегреческом, как у всех хранителей. Такие же, как на руках Грифона, определяющие его потомком Персея.

Голоса умолкли, кто-то выругался, но Орфей не обращал внимания. Тяжесть в груди увеличивалась, пока он не начал задыхаться, а потом что-то треснуло и распалось, ослепив его болью. И тогда все потекло, пока не осталось ничего, кроме широкой и глубокой пустоты. Пока линия, которая связывала его с человечностью, наконец не лопнула.

Кто-то пробормотал:

– Вот зараза!

– Хм, парни? Орфей не самая большая наша проблема, – сказал Титус с порога.

Все повернулись туда, кроме Орфея, который пялился на свои руки.

– Ну что теперь? – спросил Терон.

– Я уловил мысли Грифона, ну, хм, его мысли до того, как он исчез отсюда. Приятного мало.

– То есть как? – спросил Терон, приблизившись на шаг.

– То были мысли колдуна, – ответил Титус. – Апофиса. Отродья Гекаты. Подручного дьявола. Как его ни назови. У этого типа серьезные проблемы с самообладанием. Он заключил сделку с Атлантой, чтобы выбраться из Фракийского замка, но собирался с самого начала надуть полубогиню. А тот заряд, что попал в Грифона? Сделал то, о чем говорила Каллия, и уничтожил его душу. Только душа Грифона отправилась не на Острова Блаженных, как следовало, а прямо в Тартар, оставив тело и разум для колдуна, который теперь сделает с ними все, что пожелает.

Орфей посмотрел на хранителя в дверях.

– Вот проклятье! – пробормотал Финей.

– И это еще не самое худшее, – ответил Титус, переводя взгляд с Финея на Орфея, а потом наконец на Терона. – Судя по мыслям Грифа… Апофиса, тот знает, что принцесса у Аталанты. А теперь у него есть сфера Кроноса…

– О, милостивые боги! Он собирается отправиться за Изадорой, – прошептала Каллия.

– Ската, – выругался Терон, проведя рукой по волосам.

– Можешь не стесняться в выражениях. Как часто мне вовсе не хочется знать такие подробности. – Титус скрестил руки на груди. – Ребята, преисподняя грядет на всех парах.

***

Деметрий остановился прямо за аркой, ведущей в комнату, где он оставил спящую Изадору. С колотящимся сердцем он уронил связку одеял, которые принес с собой, и взялся за паразоний на спине. Затем осторожно двинулся, чтобы выглянуть из-за угла.

В освещенной луной комнате в дальнем углу прикорнула Изадора. Она крепко зажмурилась и мотала головой из стороны в сторону, словно от боли, но стук, услышанный им в коридоре, был вызван всего лишь ударом палки на ее голени о стену. В помещении больше никого не было, ни гарпий, ни вепрей, ни сотни других опасных тварей, которых себе представлял Деметрий, спеша сюда.

Он опустил оружие, схватил одеяло и крадучись приблизился, чтобы не разбудить Изадору. Деметрий себя убеждал, что укутывает ее трепещущее тело не удобства ради, а для выживания. Если принцесса снова сломает ногу, то несколько дней будет обузой. А для того, чтобы убраться с проклятого острова, Изадора нужна ему здоровой. Аргонавты по желанию могли открыть портал в свой мир, но так как Аталанта лишила его этой способности, то дело за принцессой. Обычные арголейцы способны вызвать портал только на священной земле, значит надо, чтобы Изадора ходила и как можно скорее нашла то самое место.

– Прекрати ерзать.

Изадора лягнула здоровой ногой и откинула голову в его сторону.

– Нет… Не надо…

У нее точно кошмар, возможно, об Апофисе и его уродливых прислужницах. Принцесса дернулась прежде, чем Деметрий ухватился за край покрывала.

– Не прикасайся ко мне. Не пр…

Ему этого не хотелось, но и нельзя тратить энергию на целебные чары, когда завтра, возможно, понадобятся силы для заклинаний поважнее. Стиснув зубы, Деметрий наклонился, подхватил рукой ее прикрытое одеялом бедро, прижав больную ногу, чтобы принцесса не могла долбить ею о каменную стену.

– Демон побери, Изадора, не шевелись!

То, что не удалось передать голосом, получилось прикосновением. Принцесса застыла под аргонавтом и, только он собирался вздохнуть с облегчением, вжалась в него, перекатилась и прижала к стене.

Деметрий громко стукнулся головой о камни и скривился от боли, от которой искры из глаз посыпались, но он едва заметил пульсацию, как через долю секунды Изадора застала его врасплох, скользнув ногой вверх по его бедру, и так примостилась, чтобы уткнуться лицом в выемку между плечом и горлом. После этого аргонавт чувствовал лишь жар.

Он напрягся, уперся ладонями в холодный каменный пол и задумался о том, что, демон побери, делать дальше.

Иза глубоко вздохнула и медленно выдохнула, расслабившись на Деметрии. Положив руку на его голую грудь, а больную ногу – на его собственную, принцесса прижала аргонавта на месте. Но последней каплей стала кровь, бушующая в венах, и то, что сердце Изадоры билось совсем рядом с его.

На лбу Деметрия выступили капли пота, а сердце стало колотиться в ритме марша. Аргонавт прикидывал варианты, как поступить, но при любом раскладе придется ее разбудить, а этого ему делать не хотелось. Он посмотрел на ее лицо, прижатое к его плечу, и затаил дыхание.

Гладкая фарфоровая кожа, тонкие черты лица, светло-коричневые ресницы, отбрасывающие тени на изящные скулы, а в уголке соблазнительного нежного рта – родинка.

Пока Деметрий рассматривал Изадору, его сердце выстукивало частые удары. Он вспомнил о тысяче причин, из-за которых избегал ее.

Надо столкнуть Изу с себя, подняться и убежать как можно дальше, пока он не сделал того, о чем позже пожалеет. Нужно…

– Мягче Аида, – прошептала Изадора.

Она проснулась?

– Не такой костлявый, а теплый. Аид… такой холодный.

Она содрогнулась и прижалась к нему теснее. Нет, знакомая ему Изадора точно бы так не сделала. Деметрий потерся плечом о стену за спиной.

– Останься, не хочу к нему возвращаться. Ненавижу, – пробормотала она, напрягшись.

Осознав, что Изадоре снится Аид, а не Апофис, Деметрий почувствовал напряжение в груди. Он вспомнил, что рассказала Кейси о сделке принцессы с богом подземного мира: душа в обмен на жизнь сводной сестры. И представил себе все, что могло произойти и, вероятно, случилось с ней в мире бога-извращенца.

О чем она вообще думала? Разве не понимала, что сделка с Аидом навечно? Какой же надо быть идиоткой, чтобы заключить такой договор, не взвесив последствий? Особенно ради незнакомки?

Он гневно нахмурился, открыл рот, чтобы спросить, затем застыл, когда она глубоко вздохнула и медленно выдохнула. Даже через тонкое одеяло Деметрий почувствовал прикосновение ее сосков к своей груди. Кожу закололо от предвкушения, а кровь прилила к паху, заставив обостриться все органы чувств. А когда Изадора приподняла ногу выше, задев внутреннюю сторону его бедра, словно электричество прошло по всем нервным окончаниям.

О боги, как хорошо. Слишком хорошо.

«Плохая идея, не та женщина. Убирайся отсюда, пока она не проснулась».

Единственная проблема в том, что тело не подчинялось командам разума, и внезапно он начал представлять себе эротические сцены с ней и множеством грешных поз, о которых прежде не думал.

А это, если не поостеречься, заведет его, куда нельзя.

Глава 10

Изадоре было жарко, больно и совершенно неудобно.

Она застонала, перевернулась на живот, затем на спину. Жар пульсировал у ребер, распространялся по животу. Кончики сосков напряглись до боли, а груди стали тяжелыми и налились.

Когда боль поползла ниже, Иза не могла найти позу, которая бы ослабила пульсацию, открыла глаза и уставилась в потолок, которого как бы и не было.

Вчерашний день не кошмарный сон. Она с удрученно посмотрела на потрепанные погодой камни, из которых были сложены стены развалившегося здания.

Принцесса приподнялась и развернулась, чтобы опереться на холодные булыжники. Одно одеяло укрывало ее, а второе было подложено под голову. Пока она пыталась понять, откуда они взялись, боль вернулась с новой силой.

С ней явно что-то не так: лоб в испарине, кожа горит. В попытке охладиться Изадора приподняла рубашку на груди. Это не сработало, напротив, стало еще хуже, хм… теперь ей стало совсем неудобно.

Принцесса бросилась к окнам и прохладному ветерку. Она окинула взглядом обрыв к пляжу на северной стороне острова, где Деметрий перетаскивал большие деревянные ящики по песку.

Загорелая кожа аргонавта блестела под солнечными лучами. Он был по меньшей мере в двухстах метрах от нее, но Иза заметила, как ветер растрепал его волосы, как перекатывались мышцы под кожей, как свет падал на крепкий пресс и темную полоску волос на груди, которая окружала его пупок и скрывалась за поясом брюк.

Кровь закипела в ее жилах, пульсируя везде. Иза со стоном отступила от окна и закрыла глаза, тяжело дыша из-за сильной вибрации между бедер и в груди.

Почему от одного взгляда на Деметрия боль все усиливалась? Изадора сжала груди обеими руками, но вместо того, чтобы ослабить дискомфорт, покалывание охватило соски, а лоно пронзили стрелы удовольствия.

Принцесса застонала, откинулась на камни и раздвинула ноги, как только меж бедер собрались волны пульсирующего жара. Она увидела Деметрия, как накануне на пляже, когда очнулась: разгоряченного, потного, мрачного и опасного. Заметила огонек в его глазах, когда он, исцеляя ее голень, разглядывал голое бедро. Иза почувствовала тепло его тела, прижатого к ее, когда аргонавт нес ее к развалинам. В бедре, ребрах, части груди, вжавшейся в его мускулистую грудь.

О боги. Изадора сжала холмик ладонью, а другую руку опустила на бедро. Она провела пальцами по метке оры, а потом выше, приподняв длинную рубашку. Давление между ног стало почти невыносимым и каждый раз, стоило ей представить Деметрия, возрастало до взрывных уровней.

Больше ей не вынести, нужно облегчение. Хоть что-то, чтобы ослабить боль. Иза расстегнула две верхние пуговицы на рубашке и, сунув туда руку, крепче стиснула грудь, а другой гладила кустики между ног.

Наслаждение пронзило ее при первой же ласке. Втянув в себя воздух, она переместила ладонь ниже. Сердцебиение ускорилось, как только она дотронулась до влажных чувствительных складочек, мысленно видя лицо Деметрия, его черные глаза, квадратную челюсть и маленькую ямочку на подбородке. Изадора представила, что он встал перед ней на колени, его руки ласкали обнаженную плоть, поглаживая нежный холмик груди. Принцесса почувствовала его горячее дыхание на своей коже и снова застонала.

Она свела колени, откинула голову назад и выводила круги, пока не нашла источник боли. Другой рукой она щелкала и дергала сосок. Каждое прикосновение ослабляло и в то же время усиливало пульсацию. Ее кожа стала еще горячее, а напряжение в теле росло.

И тут она услышала его голос как во сне. Одно слово: кардия.

Удовольствие устремилось наружу из ее существа, вызвав поток покалывания, который охватил все нервные окончания и взорвался ослепительным светом в голове. Каждая мышца ее тела напряглась, из груди вырвался стон, а потом Иза потеряла все силы и стала хватать ртом воздух.

Она резко сползла по стене, мокрая от пота, задыхающаяся, но все еще желая чего-то непонятного. Щеки опять залились румянцем, стоило ей представить Деметрия снаружи среди руин, смотрящего, как она себя ласкала.

Почему он? Почему сейчас? И, милостивые боги, что ей теперь делать?

***

«Да что б меня поимели! Нет, даже не думай об этом! Все, что угодно, только не это».

Деметрий припустил прочь от каменного проема, где последнюю минуту стоял, застыв на месте, и понадеялся, что вышел так же бесшумно, как и зашел.

Он не верил собственным глазам. Ну не мог он только что стать свидетелем того, как Изадора доставляет себе наслаждение в руинах средь бела дня.

Жар и жидкий огонь превратились в пламя, которое лизало каждую клеточку его кожи. Остановившись на широком крыльце, аргонавт оставил вещи, которые принес с пляжа, перешагнул через рассыпанные камни и обошел здание как можно скорее.

Член превратился в стальной прут, мошонка натянулась, как барабан, и он не видел, куда идет, потому что не мог забыть Изадору на полу в том зале, раскинувшую ноги, одной рукой сжимая грудь, а другой двигая под краем своей, хрень, нет, его рубашки.

Деметрий остановился на краю обрыва, глубоко вздохнул и провел рукой по лицу. Милостивые боги, если бы Изадора сделала это, когда он был с ней…

«Так, ладно, подумай о чем-то другом. О демонах. Точно, это подойдет. О том, как разрезать тварей на ленточки. Совершенно не сексуально и не привлекательно».

Совсем не похоже на самую эротичную сцену, какую он когда-либо видел.

Дерьмо, не работает. Мысли о демонах привели к битве в том поле позади колонии полукровок, где Изадора сражалась с чудищами лишь с жалким кинжалом в руке. А то облегающее черное неглиже, в котором были видны округлости ее груди, изгиб бедер, мягкая выемка пупка и крепкий пресс, ведущий ниже к крохотному сокровищу между…

– Да что б меня!

Деметрий схватил себя за волосы и потянул, пока не заболела кожа головы.

Пляж, вещи. Ему надо спуститься к ящикам и броситься в океан раз пятнадцать, чтобы отморозить зад.

На том и порешив, Деметрий вернулся к развалинам и потопал так громко, чтобы Изадора его услышала. Он взял вещи, вошел в помещение и бросил их на пол ее комнаты, не глядя на принцессу.

– Деметрий, – изумилась она. Раздалось шуршание ткани. – Когда ты сюда пришел? Я думала… думала, что ты на пляже.

Ага, серьезно, надо было оставаться на том проклятом пляже.

– Наконец вы проснулись.

Снова зашуршала одежда, как будто Изадора вертелась, затем послышался удар, и она вскрикнула.

Деметрий поднял глаза и заметил, что она поджала губы от боли, обхватив ногу ниже колена. А увидев наложенную шину, тихо выругался.

– Вижу, что вы, как всегда, воплощение грации. – Он приблизился и встал на колени у ее ног.

«Сосредоточься, дыши, сдерживай себя. Можно относиться к этому как к работе. Ты просто должен забыть об увиденной ранее картине».

– Она, возможно, уже исцелилась. – Аргонавт быстро развязал узлы на шине. Краем глаза заметил знак оры на внутренней стороне бедра принцессы, и его кровь снова закипела. Ската. – Может, прикроетесь?

Изадора покраснела и натянула одеяло на бедра и колени. Вспоминает ли, что делала совсем недавно? Деметрий резко покачал головой. Сосредоточься, демон побери! И развязал последний узел.

Заговорила принцесса только через несколько мгновений:

– Который час?

– После полудня.

– Почему ты меня не разбудил?

– Вам нужно было выспаться. – Хотя, задним числом, стоило ее разбудить. Хренов Аид, неужели она каждое утро просыпается, сгорая от желания? Если так, то его поимели, и совсем не тем способом, каким сейчас хотелось. Деметрий вытащил палку и прижал пальцы к ее голени сильнее, чем надо. – Болит?

– Хм, нет. С ней все… хорошо.

Деметрий отпустил ногу и приказал себе не видеть слишком много за словом «хорошо». Он ощупал ее голень и, ничего дурного не почувствовав, пожал плечами: – Значит, посмотрим, сможете ли вы встать, так как это необходимо в любом случае. День не резиновый.

Аргонавт с радостью отодвинулся от Изадоры и поднялся на ноги. Инстинктивно протянул руку и ей.

Принцесса обхватила пальцами его ладонь ‒ теми же, которыми совсем недавно касалась и сжимала свою голую грудь. По его руке прокатился электрический разряд, и кожа снова нагрелась.

Деметрий быстро ее отпустил.

– Попробуйте походить.

Изадора дотронулась до каменной кладки и осторожно ступила на больную ногу. Медленно принцесса прошлась вдоль стены.

– Как ощущения?

Дойдя до угла, Иза повернулась и поковыляла назад.

– Ладно, что бы ты там ни наложил на ногу, это сработало, во всяком случае, пока.

– Ну, я ведьмак наполовину, принцесса. Возможно, вам «повезет» и вы снова сломаете ногу.

На лице принцессы промелькнула обида. Изадора отвела глаза и сложила руки под грудью.

– А это все что такое?

Нет, он не станет чувствовать себя виноватым.

– Припасы.

– Откуда?

– Ящики, что попали на берег после кораблекрушения.

Он отодвинул одеяла и бросил Изе коробочку, которую та поймала обеими руками.

– Я нашел лишь немного высококалорийной пищи и предметы гигиены. Лучше, чем ничего.

Изадора посмотрела на коробочку, перевернула и прочитала слово «Крест» сбоку.

– Зубная паста? Ты нашел зубную пасту? – Принцесса открыла коробочку, намазала мятной пастой все зубы и застонала, будто только что съела вкуснейший десерт или испытала потрясающий оргазм.

Деметрий представил, как принцесса откинула голову назад от удовольствия, и его член опять встал по стойке смирно.

Проклятье, надо снова думать о чем-то другом.

Деметрий отвернулся и указал на деревья:

– Там течет ручей, а нам нужна вода. Я принес сюда пластиковые ведра.

– А как же чудища?

Деметрий схватил ведра и пошел к началу развалин.

– Днем мы в безопасности, твари на этом острове выползают по ночам.

Изадора пыталась поспеть за аргонавтом, но он не замедлил хода. Чем дальше он от нее отойдет прямо сейчас ‒ тем лучше.

– То есть как по ночам? – спросила она ему вслед. – Та гарпия вылетела на солнце, как и вепрь.

– Я не утверждал, что они – вампиры, которые не способны выходить на солнце. Они спят днем, а охотятся по ночам. Мне нужно смотаться вниз на пляж и забрать то, что нам понадобится.

Изадора следовала за ним.

– Я пойду с тобой.

Нет уж, ему надо остаться одному.

– Я отведу вас к реке и помогу наполнить ведра. Вы сможете отнести их обратно самостоятельно. А в это время я вернусь на пляж и заберу остаток припасов.

Принцесса не стала спорить, впервые за утро она его не растревожила. Но пять минут медленной ходьбы, пока она осторожно обходила камни, ветки и все, обо что можно споткнуться, и аргонавт понял, что таким образом они только через час дойдут до ручья.

– Да демон же побери! – Он повернулся и подхватил принцессу на руки, о чем сразу же пожалел, так как обжигающий жар охватил кожу во всех местах, где их тела соприкасались. Деметрий стиснул зубы.

– Ты в порядке? – спросила Изадора.

– Да просто офигительно!

– По тебе не скажешь.

Деметрий покраснел. Он едва мог смотреть не на принцессу, а на дорогу перед собой.

– Будет лучше, когда вернусь на пляж.

«И отойду от тебя и твоего тела подальше. Ну хватит думать о ее горячем маленьком теле!»

После недолгого молчания Изадора спросила:

– Э… так откуда ты знаешь, что те ящики с судна, потерпевшего кораблекрушение?

Наконец-то разговор, не связанный с сексом.

– Много ли вам известно о Пандоре?

– Понятно, что немного. До вчерашнего дня я считала, что этот остров – миф.

– Пандора существует в мире людей, но никто так ее и не нашел.

– Тебе не кажется, что это довольно удобно?

Даже морщинка у нее на лбу его возбуждала. Деметрий глубоко вздохнул, чтобы не смотреть прямо на принцессу.

– Представьте, что бы незнающий человек подумал, если бы случайно попал сюда?

– Я понимаю, к чему ты клонишь.

– Первые хранители оставили здесь чудищ, а потом закрыли остров.

– Чем? И кто это сделал?

Деметрий нахмурился:

– А вы всегда задаете тысячу вопросов?

– Всегда. Как будущей правительнице нашего мира мне очень интересно, почему никто не позаботился мне об этом рассказать. Помимо кратких уроков истории в школе, все остальное для меня ‒ новость.

– Возможно, ваш отец считал, что это неважно. Как я сказал, никто не мог найти Пандору, а поле вокруг нее нарушает работу всех электрических приборов кораблей и самолетов, которые оказываются поблизости.

– То есть как Бермудский треугольник?

– Знаете о странностях в Карибском море?

– А кто не знает? Это еще один миф.

– Большинство цивилизаций основано на мифе, как наш мир. И те, что исчезли с карт, также оказываются мифом.

– Погоди. То есть как Атлантида? Значит, она где-то в Бермудском треугольнике? По этой причине в том районе столько странных кораблекрушений и исчезнувших самолетов?

Деметрий пожал плечами:

– У меня нет доказательств, но да, большинство из нас так думает.

– А под «нас» ты имеешь в виду аргонавтов?

Он не ответил, но заметил ошеломленное выражение ее лица. Пока она переваривала новую информацию, он закрыл рот и пошел дальше.

Наконец они дошли до ручья. Аргонавт опустил принцессу, присел на краю и плеснул себе на лицо, руки и грудь столько холодной воды, сколько смог. Не то же самое, что окунуться в океан, но лучше, чем ничего.

– Ты уверен, что в порядке? – спросила Изадора.

– Я уже отвечал, что лучше не бывает. Прекратите задавать одни и те же долбанные вопросы.

– Тебе должно быть нравится произносить непристойности.

И Деметрий, услышав, как с ее соблазнительных губ сорвалось это слово, тут же представил себе то эротическое зрелище, которое перешло в совсем новую фантазию: Изадора перед ним на четвереньках, он крепко прижимается к ней, входя глубоко, пока она выкрикивает непристойности снова и снова.

Кровь прилила прямо к члену, который тут же затвердел. Единственное, что позволило ему сдержаться, было то, что он отвернулся от нее и не видел лица.

«Сосредоточься, дыши, держи себя в руках».

Деметрий бросил ведра у воды и поднялся как можно скорее. Надо отсюда убраться, оставаться нельзя. И уж точно он не мог сдаться и показать ей, насколько ему нравятся непристойности.

– Не задерживайтесь, – повторил Деметрий, глядя куда угодно, только не туда, куда хотелось Изадоре.

– Не буду. – Что с ним такое? Избегает ее взгляда, как будто смущен он, а не она.

Слава богам, он не видел, что она сделала в развалинах. Изадора снова покраснела. Если бы он пришел всего на несколько минут раньше…

– Наполните ведра и возвращайтесь назад. Понятно?

– Да.

Похоже, Деметрий хотел сказать что-то еще. В кронах деревьев зачирикали птички, и речушка, чуть меньше двух метров шириной, журчала и плескала по камням и опущенным к воде ветвям. Здесь было темно, но деревья посажены не вплотную, так что солнечный свет пробивался сквозь лесной покров. Не слышно опасности и вообще ничего необычного. Нахмурившись, Деметрий вытащил кинжал из-за пояса и протянул принцессе. Их пальцы соприкоснулись, и ее кожа потеплела, но, казалось, аргонавт ничего не заметил. Даже не посмотрел на нее.

– На всякий случай. Возвращайтесь сразу же, понятно?

– Да, понятно, я не немощная, Деметрий.

Он что-то несогласно пробурчал, затем раздраженно зыркнул на нее и пошел через лесок.

Ей его никогда не понять, да и неизвестно, надо ли. Однако те страстные порочные фантазии в ее голове все сосредоточились на нем. Изадора смотрела ему вслед, пока он не исчез. Почувствовав странное ощущение потери от его ухода, она вздохнула и осмотрела русло.

Вдоль ручья трава и растения окаймляли речку и поворачивали к деревьям, которые росли чем дальше, тем плотнее, так что ей стало ничего не видно. Напомнив себе не мешкать, Изадора села, положила кинжал на мох рядом и наполнила первое ведро.

Вода была холодной и свежей. Принцесса провела рукой по гладкой поверхности, подняла ведро и сделала большой глоток. Капельки потекли по подбородку, опустились на грудь, охлаждая разгоряченную кожу. Наполнив оставшиеся ведра, она отставила их в сторону и опустила ноги в ручей.

Рай. Изадора закрыла глаза и глубоко дышала, пока все тело не расслабилось. Она обещала Деметрию не задерживаться, но поболтать ногами в воде было истинным наслаждением, от которого нельзя отказаться. Всего две минутки.

Она зашла в ручей до середины, задержала дыхание и окунулась всем телом. Обратно вынырнула, ловя ртом воздух, шок вселил энергию. Вытерев глаза от воды, Изадора встала, чувствуя себя в тысячу раз лучше, чем несколько минут назад. Она только собиралась выбраться на берег и собрать вещи, как увидела движение справа в тени деревьев.

Медленно повернулась в том направлении и столкнулась с притаившимся рэйфом[5] с красными глазами, большими когтями и острыми как бритва зубами.

– О, ската.

Слишком поздно принцесса заметила, что птички замолчали и даже ветер утих, словно боялся пошевелиться. Пульс зашкалил до небес, стоило ей увидеть, где находится кинжал, который ей на всякий случай оставил Деметрий: в паре метрах на мху.

Тварь открыла клыкастый рот и завопила. У принцессы была секунда, чтобы принять решение.

Она с брызгами рванула к кинжалу. Что-то острое пронзило затылок. Принцесса дотронулась до раны и закричала от боли. Но прежде, чем она успела добежать до дальнего поросшего мхом берега, ее зрение затуманилось, а ноги подогнулись.

Затем она упала назад, под воду. На этот раз никто ее не спасет.

Глава 11

Слоняясь под дверьми в отцовские покои, Кейси нетерпеливо закусила губу. Она обещала Терону, что попытается поспать до ужина, но разве это не глупо? Кто спит в такое время?

Из царской опочивальни вышла ее сводная сестра Каллия, тихо закрыла за собой дверь, глубоко вздохнула и потерла лоб.

– Понимаю тебя как никто, – сказала Кейси, привлекая внимание целительницы.

– Ты давно тут стоишь? Надо было зайти. Он…

– Я не его ждала.

– Может, и к лучшему, мне пришлось дать ему успокоительное: царь расстроился из-за вестей об Изадоре. – Каллия оглянулась на дверь. – Это лишь подталкивает его ближе к смерти.

Сердце Кейси сжалось при мысли о давно потерянном и недавно обретенном родителе, который уже одной ногой в могиле. Как ужасно и несправедливо.

Но такова жизнь, и Кейси пришлось усвоить ее урок – взять по максимуму из того, что предоставлено, даже если жребий не по вкусу.

Дверь открылась, и Каллия пропустила хмурую Алтею, личную сиделку царя.

– Я вас обеих отлично слышу. Т-с-с, ему нужен покой. Ведите свои скептические речи где-нибудь в другом месте.

Кейси, не понаслышке знакомая с надменностью Алтеи, закатила глаза, а грустная гримаса на лице Каллии сменилась ухмылкой.

– Жажда замучила. Выпьешь со мной? – спросила целительница у сестры. – По-моему, тебе это нужно больше, чем мне.

– Я в порядке, не беспокойся, – ответила Кейси.

– Обязанности у меня такие.

– Вообще-то тебя искал Терон, – нерешительно сообщила Кейси, останавливая Каллию.

– Какие но…

– Новостей никаких. Дело касается скорее Деметрия. – Увидев, что Каллия не поняла, Кейси махнула рукой. – Пойдем, объясню по дороге.

Сестры пошли по широкому коридору. Замок просто кричал, что царь приверженец традиций: шестиметровые громады греческих колонн взмывали к потолку, свет давали свечи в подсвечниках, комнаты были устланы насыщенных цветов коврами и обставлены роскошной мебелью. Кейси по пути говорила. И лишь когда они миновали коридор и стали спускаться по большой лестнице в царский кабинет несколькими этажами ниже, заметила напряжение в плечах Каллии.

Полукровка остановила сестру до того, как они прошли последнюю ступеньку.

– Ты же знаешь, что не виновата в том, что стало с Грифоном? Ты сделала все, что могла.

Каллия повернулась к Кейси. Сестры были примерно одного роста и веса, а также обладали одинаковыми фиалковыми глазами и вели себя очень похоже.

Хоть матери у них были разные, нельзя было теперь не заметить сходства.

– Разве?

– Да, ты сделала все. Я была в комнате и видела его. Никто тебя не винит: ни Терон, ни другие аргонавты.

– Орфей винит меня.

Кейси нахмурилась:

– Орфей…

– Орфей прав. – Каллия подняла руку и посмотрела на ладонь, поворачивая ее в тусклом свете. – Я все думаю, что будь у Грифона другой целитель… – Она перевела взгляд с кисти на сестру. – Я чувствую, что теряю силы. Что-то не так. При лечении Грифона мне понадобилась способность переноса Макса для того, что обычно я выполняю сама. С каждым днем… будто теряю часть себя.

– Как?

Каллия фыркнула:

– Не знаю. Сейчас мне вообще ничего не ясно. Только чувствую перемену, как и Зандер, хоть он и не говорит об этом. Но я вижу, как он смотрит на меня. Кейси, я с каждым днем все сильнее устаю. Знаю, что ты ощущаешь то же самое.

У Кейси при этих словах екнуло сердце. Да, сегодня она устала сильнее, чем вчера, однако пыталась не делать поспешных выводов. Но… с Каллией происходило то же самое… Полукровка забыла о последствиях исчезновения Изадоры. Избранные связаны. Аид предупреждал их не разлучаться надолго и не уезжать друг от друга далеко. Но Каллия… ее не касалось пророчество.

Однако, как одна из трех дочерей царя, целительница была связана с избранными, вместе они стали современным воплощением ор – древнегреческих богинь равновесия, порожденных Фемидой, нити к которой у сестер тянулись по отцовской линии. Если Кейси чувствовала себя плохо вдали от Изадоры, то теперь и Каллия, которая обеспечивала их равновесие, подвергалась тому же эффекту.

А еще Зандер ‒ единственный бессмертный аргонавт. Как оказалось, не такой уж бессмертный. Все считали, что хранителя нельзя убить, потому что неизвестна его слабость, как у всех мужчин в роду. Но у прожившего восемьсот двадцать девять лет воина все же была ахиллесова пята: Каллия. Все ее физические страдания передавались ему, и, как только она умрет, он последует за ней.

Кейси замутило от новых тревожных мыслей. Теперь дело не только в них с Изадорой. Если принцессу не найдут… погибнет ни один, ни два, а четверо. А царство…

Надо рассказать Терону.

– Придется что-то делать, – с волнением сказала Каллия, прервав мысли полукровки. – Я не страшусь смерти, но никому не позволю изгнать моего сына. – Пока Изадора не родит наследника, Макс оставался следующим претендентом на трон. – Неужели ты думаешь, что Совет допустит к власти десятилетку?

Нет, Кейси сомневалась, что Люциан, глава Совета, сдержит слово. Не имело значения, что в жилах сына Каллии, Макса, текла царская кровь, а его отец – аргонавт. Для Совета он навсегда останется незаконнорожденным внуком царя, а, следовательно, запятнанным.

Кейси теперь понимала, что Терон каждый день защищал не просто аргонавтов, а все их царство, их мир. Совет не сознавал глубины ненависти и жажды мести Аталанты. Если бы правили они, то полубогиня уже бы разрушила Арголею.

– Я не могу сидеть и ничего не делать, – прошептала Каллия.

– Будем надеяться, что не придется. – Кейси потащила сестру к царскому кабинету и распахнула дверь.

Все повернулись к вошедшим. Терон оторвал взгляд от карты на столе и улыбнулся жене, но так натянуто, что показывало, как ему трудно. Зандер прижал Каллию к себе. Макс сидел в кресле Терона, слушая хранителей. Мальчик просиял при виде матери. Церек и Финей стояли у стола командира, сложив мускулистые руки на груди.

– Где Титус? – спросила у мужа Кейси.

– Отправился к ведьмам, чтобы попытаться найти Орфея.

Кейси посмотрела на сестру, а потом опять на мужа.

– Почему у меня нехорошее предчувствие?

– Потому что, если его не остановить, Оф серьезно напортачит, а не поможет, – пробурчал Финей.

Терон бросил едкий взгляд на аргонавта и повернулся к жене, намеренно нацепив маску спокойствия.

– Мы еще не знаем, здравая ли это идея.

Кейси нахмурилась, потому что они уже обсуждали это и не раз. И успели согласиться, что лучшего варианта нет.

– Нам же все равно надо узнать, да?

– Узнать что? – спросила Каллия.

Целительнице ответил Терон:

– Виноват ли Деметрий в измене, как утверждал Грифон тогда… ската, до того, как исчез отсюда.

– И как вы собираетесь это выяснить? – спросила Каллия.

– Тея, Кейси видит прошлое.

Каллия посмотрела на Зандера:

– Значит, ты утверждаешь, что она сможет увидеть, собирался ли Деметрий похитить Изадору?

– Вовсе нет, я не смогу прочесть его мысли. Но если коснусь его или того, что ему принадлежит, то увижу частичку его прошлого. Смогу сказать, не врал ли Грифон. Действительно ли мать Деметрия – Аталанта. Если так…

– Значит, его хреновое настроение и подозрительные действия обретают какой-то извращенный смысл, – проворчал Церек.

Каллия оглядела присутствующих и остановилась на Максе. Сын сидел за столом Терона в его кресле, ноги мальчика не доставали пола. Как будто наконец осознав, что происходит, обратилась к Кейси:

– Ты недостаточно сильна, чтобы справиться самой.

– Я в порядке…

– Нет, не в порядке, мели. – Затем Терон обратился к Каллии: – Не стану ею рисковать, даже чтобы выяснить тайны нашего собрата. Мне надо обеспечить ее безопасность. Кейси слабеет с каждым днем, пока Изадоры нет рядом. Не хочу взваливать на нее дополнительные заботы.

Каллия снова посмотрела на хмурую сестру, которая одновременно злилась и восхищалась заботой супруга.

– Я в порядке, Каллия, Макс здесь только из предосторожности. На случай, если надо приложить больше усилий. Поверь мне, если бы я была больна, то даже и не подумала бы это делать.

Каллия шагнула к сестре и вытянула руки вперед, но не коснулась. Она закрыла глаза и будто сосредоточилась, но Кейси не знала, на чем именно. Лишь почувствовала теплое натяжение глубоко в груди, а потом легкие мурашки.

Через несколько секунд целительница открыла глаза и посмотрела на Терона:

– Кейси не врет, она достаточно сильна. Но на всякий случай пусть Макс побудет рядом.

Ее сын болтал ногами, рассматривая лица присутствующих. Дар переноса, которым он был наделен, являлся одним из самых ценных среди аргонавтов, но мальчику всего десять, и если Кейси не ошиблась, то прошлое Деметрия вряд ли стоит показывать ребенку.

– Я скажу, если понадобится его помощь, Каллия. Теперь доволен? – спросила полукровка уже у мужа.

Судя по морщинке между бровями, нет, но именно беспокойство в черных глазах командира аргонавтов смягчило Кейси. Она подошла к Терону и погладила его по подбородку.

– Не волнуйся, ладно? Все будет хорошо.

– Все будет хорошо, когда Изадора попадет домой и я пойму, что ты в безопасности, – прошептал он. – А пока придется меня терпеть.

***

Деметрий успел пройти полпути по крутому склону к пляжу на северной стороне острова, как услышал ужасный рев в лесочке позади себя.

Он крутанулся в ту сторону: крик был нечеловеческим, арголеец тоже не мог такой издать – это какое-то чудище. Похоже, поблизости от ручья.

Изадора.

Зараза, проклятье!

Он только-только отошел от принцессы, невозможно, чтобы она попала в переделку. У этой гинайки мишень на лбу, что ли?

Деметрий вскарабкался обратно по крутому холму. Сердце колотилось за грудиной ‒ так он спешил. Аргонавт мчался по тропинке, кожу заливал пот.

Через пару минут на берегу реки он увидел лишь перевернутые пустые ведра и кинжал, который дал принцессе.

– Ската. – Тревога сменилась паникой. – Изадора!

Пронзительный крик заставил его развернуться. Он выхватил клинок из-за спины и побежал что есть мочи.

Аргонавт остановился в месте, где ручей впадал в небольшое озеро: густой, как суп, туман висел над водой, так что сложно было увидеть, что было на западном берегу, но то, что плавало посередине, игнорировать нельзя. Как и то, что парило вверху, готовое к нападению.

Изадора лежала на спине в воде с закрытыми глазами и раскинув руки. Она была такой безмятежной, будто спала, а над ней зависли в ожидании три мрачных рэйфа. Они облизывали клыки, словно стервятники перед трапезой.

У Деметрия душа ушла в пятки.

– Эй! – Он запрыгал, пытаясь привлечь внимание тварей, и замахал паразонием. Изадора и глазом не моргнула, но три чудища вскинули головы и нацелили на Деметрия алые глаза.

Вот проклятье, это вовсе не рэйфы, а керы[6] ‒ дочери богини ночи Никс, сёстры мойр, духи смерти, что выпивали кровь жертвы до капли.

Они не могли убить силой. Но, насколько он знал мифы, ждали приближения смерти, чтобы завладеть добычей.

Деметрий посмотрел на принцессу: она, казалось, не изменилась с тех пор, как они расстались у ручья. Возможно, без сознания, но уж точно не при смерти. Она…

Вода вокруг нее всколыхнулась, и рядом с ее голой ногой появилось чешуйчатое щупальце, а потом снова исчезло.

О… зараза!

Деметрий без раздумий бросился в воду, выкрикивая имя Изадоры, пока не нырнул. Его мышцы болели от усилий. Он поплыл еще быстрее, когда что-то коснулось его ноги. Даже под водой слышал крики кер.

Аргонавт вынырнул рядом с Изадорой и глотнул воздуха. Схватил за руку, но принцесса не шевельнулась, даже когда он обхватил ее за талию и потащил к берегу.

– Очнись, демон побери!

В воде Изадора была мертвым грузом. До берега Деметрий добрался в два раза медленнее, и каждый раз, когда что-то касалось его под водой, был уверен, что сейчас их проглотит какой-то подводный змей. Наконец аргонавт достал ногами до илистой почвы, поскользнулся, выпрямился, повернулся и потащил Изадору из воды. Раздался треск рвущейся рубашки.

Керы закричали от разочарования, когда Деметрий вытянул их добычу на берег. Вода закипела и вспенилась в центре озера. Кровожадные духи взвизгнули и пропали в тумане.

Деметрий поддерживал Изадору и со страхом смотрел, как вода уходит, словно ее засасывает гигантский водоворот. Показались камни, камыши и стволы деревьев, но аргонавт все внимание обратил на огромного зверя с шестью головами, появившегося из водной колонны в центре озера.

– Да что б меня! – Он посмотрел на неподвижную Изадору, а потом опять на чудище ‒ гибрид змеи и шести разных драконов. Деметрию в жизни не сбежать от такой твари, тем более с принцессой. Адреналин зашкалил. Аргонавт в панике пытался найти выход. В руке остался клинок, который он чудом не потерял.

Деметрий уложил Изадору за большим кустом, подтянув ее ноги, чтобы скрыть. Затем сглотнул и простер над ней руки, бормоча по-медейски и накладывая защитные чары, расходуя оставшиеся силы.

Он был плохим ведьмаком, особо не учился. Не хотел, да оно ему и не надо было. Теперь же… жалел, что хоть немного не принял свое наследие.

Заклятие вышло жалким. Придется отвлечь зверя и увести его куда-то. И надеяться, что Изадора очнется и уберется отсюда, пока тварь до нее не добралась.

Напоследок бросив взгляд на бесчувственно лежавшую на траве мокрую Изадору, аргонавт впервые в жизни пожалел, что так сурово с ней обращался. Жаль, что он ни разу не чувствовал ее объятия, не вкусил сладких губ, не погрузился хоть однажды в нежное лоно.

Однако сожаления фиг помогут.

А ведь ему должно быть известно как никому. Единственный плюс во всем этом кошмаре в том, что Аталанта не получит так отчаянно желаемое.

Деметрий вернулся на берег озера и, держась в тени, перебежал подальше от убежища Изадоры.

С грохочущим пульсом он остановился и схватил оружие обеими руками.

– Эй!

Водная колонна расплескалась во всех направлениях, окатив и Деметрия, и землю. Чудовище развернулось. Две головы выдохнули огонь метра на полтора.

– И это все, на что ты способна? Почему бы тебе не подойти сюда и не попробовать еще раз? – заорал Деметрий.

Средняя голова заревела, затем тварь нырнула под воду и стремительно поплыла к берегу.

Став поудобнее на превратившейся в грязь почве, аргонавт приготовился напасть. Чудище пулей выскочило из воды, пролетело над головой Деметрия и опустилось на четыре лапы с ударом, от которого задрожала земля. Аргонавт развернулся. Одна голова бросилась вперед с открытой ужасной пастью. Но не успела она его поджарить, как Деметрий взмахнул мечом.

Клинок поразил толстую шею, и голова скатилась с хлопком. Другие головы завизжали и отшатнулись. Но вместо того, чтобы замедлить чудище, рана придала ему силы. На месте одной отрубленной тут же выросли две другие, и теперь их стало семь.

– Да что б меня! – Не обычное чудище, а сама Гидра[7]. Деметрий лихорадочно начал вспоминать, что ему известно о легендарном монстре. На месте потерянной головы прирастали две другие. Только одна голова была смертной, и, отрубив ее, можно прикончить тварь.

Конечно, надо выяснить, что это за голова, и приблизиться настолько, чтобы ее отсечь. И не поджариться под напором остальных.

О боги… он попал в мясорубку.

Деметрий оглянулся на куст, который скрыл Изадору, а потом посмотрел сквозь туман.

Аргонавт замахал мечом.

– Попробуй еще раз, глупое создание!

И бросился бежать.

Головы Гидры заревели, но чудище заглотнуло наживку и бросилось в погоню. Туман сгустился. Деметрий не видел дальше трех метров перед собой, но все бежал, желая увлечь зверя как можно дальше. Впереди он услышал громкий треск и, не зная, к чему именно стремится, свернул в заросли.

Треск становился все громче, а затем раздался львиный рев. Деметрий оглянулся как раз вовремя, увидев пламя в тумане, направленное в его сторону. Проклятье, ската, там еще какая-то тварь. Гидра завопила в ответ, но вместо того, чтобы последовать за Деметрием в лес, бросилась на новое чудище.

Щелканье зубов и вопли пронзили жуткий туман. Два чудовища сошлись с такой силой, словно взорвалась двухтонная бомба. Они катались по земле, сбивали деревья, пеньки и все на своем пути.

Деметрий убрался с дороги. Только когда вторая тварь поднялась на крупных лапах, он оценил ее размер и понял, что это Химера[8] – огромное создание с львиной головой, козлиным телом и хвостом дракона. Все семь голов одновременно угрожающе взревели. Химере было плевать: она приосанилась, открыла здоровенную пасть и выбросила мощную огненную струю, которой, казалось, нет конца.

Ладно, Деметрий не собирался задерживаться, чтобы узнать, кто выиграет эту проклятую, совершенно нереальную битву. Он бросился обратно к Изадоре.

Когда он рухнул возле нее на колени, сердце словно к горлу подпрыгнуло. Быстрый осмотр показал, что принцесса по-прежнему без сознания, но дышит. Услышав еще один громкий рев, Деметрий решил не мешкать, подхватил Изадору на руки и бросился наутек.

Глава 12

Изадора резко проснулась. Сев, первое время хлопала глазами, не понимая, какого демона происходит.

В углу, где она лежала, было темно, но вдоль всего помещения, формируя длинный коридор, растянулись мраморные колонны на расстоянии в три метра друг от друга с ярко горевшими факелами. В центре на возвышении находился каменный стол. Точно как в ее сне. Или кошмаре.

Взгляд принцессы метнулся обратно ко мраку своего угла, и дрожь охватила несчастную, когда она поняла, что обнажена под тонким хлопковым одеялом.

Повыше подтянув ткань на груди, она повернулась на бок и обнаружила, что лежит не на холодном полу, а на каком-то меховом коврике или шкуре.

Иза вскочила на ноги. Завернувшись в одеяло и выйдя под свет огней, она увидела сундуки, стоящие между колоннами, и стала как вкопанная.

Один, два... семь ящиков. Все сделаны из древней стали, шерсти и кожи. На каждом выгравирован золотом свой символ. Но внимание принцессы привлек сундук, стоящий в глубине комнаты перпендикулярно к остальным. Он был раза в два больше других и носил символ Геракла.

Взгляд широко раскрытых глаз перескочил с дальнего хранилища на остальные и остановился на том, что стояло справа от нее.

«Ιάσων».

На древнегреческом имя Ясона начиналось с «йота», девятой буквы греческого алфавита. И он был предком Деметрия.

Подталкиваемая любопытством, Изадора неуверенно шагнула к ящику. Дерево казалось прохладным на ощупь. Металл старых петель заскрипел, когда Изадора подняла крышку.

Оружие, свечи, книги, сумка, наполненная... похоже, стеклянными шариками. Иза подняла поношенную сандалию, чтобы рассмотреть на свету.

– Есть только одна.

Разворачиваясь на голос, принцесса задержала дыхание. Ее сердце подпрыгнуло к горлу, когда на границе света задвигалась тень, и застучало, когда по каменным ступеням спустился и вышел из темноты Деметрий.

– О боги, – прошептала Изадора. – Ты меня напугал.

Она прижала руку к груди, одновременно испытывая облегчение, оттого что это именно он, и раздраженная тем, что вид аргонавта вызвал дрожь предвкушения во всем теле.

– Есть только одна, – повторил Деметрий. – Вторую он потерял.

Иза понятия не имела, о чем говорит хранитель. Ее внимание сосредоточилось исключительно на медлительном спуске аргонавта по лестнице, игре факельного света на его обнаженных плечах и вызванных пламенем тенях на мускулистой груди воина.

– Сандалия, – пояснил Деметрий, кивая на предмет, по-прежнему прижатый к груди принцессы. – Ясон потерял ее в реке Анавр, помогая перейти старухе.

Он нахмурился и спрятал руки в передние карманы порванных брюк.

– Только это была не просто женщина, а переодетая Гера.

Он с явным отвращением произнес имя этой богини. Но именно из-за взгляда напряженных полуночных глаз пульс Изадоры стал скачкообразным.

Что-то в аргонавте изменилось. Исчезло без следа презрение, которое он всегда источал на нее. Сейчас Иза не видела в его глазах враждебности или отвращения к тому, что она собой представляла. На самом деле в мерцающем свете она заметила лишь любопытство, беспокойство и тень того, что можно описать только как... жар.

Пульс Изадоры зашкалил, в животе поселилась и спустилась ниже слабая непрекращающаяся боль. Принцесса крепче прижала к груди мягкое одеяло.

– Я... Что это за место?

Деметрий поднялся по ступеням на возвышение, положил на каменный стол тряпичный тюк, затем спустился на один уровень с Изой и забрал у нее из ладони сандалию. При этом пальцы аргонавта задели ее руку, и кожу арголейки опалило жаром.

– А что это, по-твоему?

Она наблюдала, как он вернул сандалию в ящик и закрыл крышку.

– Я не знаю.

– Думаю, знаешь.

Она снова оглядела комнату. Помещение было по-настоящему грандиозное. Иза не смогла увидеть потолок. Колонны как будто уходили в бесконечность.

– Где?..

– В развалинах.

Когда Изадора вернулась взглядом к Деметрию, тот добавил:

– На самом деле, под руинами. Я его вчера обнаружил.

Вчера. Когда она спала и грезила о нем.

– На Пандоре? Зачем строить здесь Зал героев? Где его никогда не найдут?

– Чтобы его никогда и не нашли. Если говорить о тайниках, этот совсем неплох. Разве не так?

На самом деле, да, отличный тайник. Раз хотели, чтобы секреты первых аргонавтов никогда не пропали, было совершенно разумно спрятать их там, где никто никогда не найдет.

Это откровение привело принцессу прямо к мысли, что и их самих никто не найдет. Думать об этом сейчас было бы чересчур сложно. Изадора сменила тему:

– Что произошло? Ты оставил меня у реки и...

– Я надеялся, что ты мне расскажешь.

Его проницательные глаза, казалось, сверлили ее, будто Деметрий не мог отвести взгляд. В воздухе между собеседниками повисло напряжение. Изадора под одеялом была обнажена. На Деметрии лишь низко сидящие черные брюки, знававшие лучшие дни. Принцессе следовало бы испытывать сомнения и смущение. Но вместо этого она чувствовала, что... оживает.

– Я мало что помню. Я пошла вброд. Мне было жарко. Помнится, подумала, что освежиться в воде пару минут ничем не грозит.

Его взгляд передвинулся на одеяло. Но не случайно, как бывало тысячи раз. Нет, в глазах, задержавшихся на груди и скользнувших ниже, к бедрам, горел жар. И на мгновение Иза подумала, не способен ли Деметрий видеть сквозь тонкую ткань.

Тепло охватило ее существо. И на какую-то секунду ей захотелось, чтобы он смог увидеть сквозь покрывало.

– Что ты сделала? – спросил аргонавт, снова глядя ей в лицо темными глазами.

– Я...

Слова застряли в горле. Желание, которого принцесса не испытывала ранее, иссушало вены.

– Я... Я нырнула, чтобы охладиться, а когда выбралась на поверхность...

Образ похожего на призрак чудовища предстал перед мысленным взором, и у Изы перехватило дыхание.

– Что-то наблюдало за мной.

– Кера. Да, я видел ее. Вообще-то даже трех. Ты побежала?

Она все еще пыталась примирить свой разум с фактом, что смотрела на духа смерти. А Деметрий сказал, их было трое. Изадора поспешно тряхнула головой, не желая сейчас об этом думать.

– Ммм... Да. Я оставила кинжал у воды и вернулась, чтобы забрать его. Последнее, что помню – что-то острое вонзилось мне в шею.

Иза сжала одеяло одной рукой, а другую запустила в волосы.

Деметрий выдохнул.

– Это все объясняет. Их яд действует как снотворное. Должно быть, ты упала в воду, когда отключилась.

– Отключилась? Надолго?

Он пожал плечами, немного расслабившись, хотя руки по-прежнему держал глубоко в карманах. У Изы возникло странное чувство, что новости успокоили его, пусть она и не понимала, почему.

– По меньшей мере, на восемь часов. Сейчас середина ночи. Когда я тебя нашел, ты и бровью не повела. Ни во время, ни после того, что произошло. Как будто была под гипнозом. Я подумал...

Его голос затих, и тревога, которую расслышала в нем Изадора, отдалась в ее груди такой сильной болью, словно принцессу пронзило пулей.

– Но теперь мы знаем, что это просто яд, – продолжал Деметрий, – и все вполне объяснимо. Должно быть, сейчас он уже почти вывелся.

Мир Изы сошел со своей оси. В мозгах зашумело, а голова стала такой легкой, что, по мнению арголейки, могла в любой момент улететь. Ничего не понятно, и все же что-то... что-то в ее душе впервые за долгое время не казалось чужеродным.

Принцесса тяжело сглотнула, пытаясь вернуться мыслями к теме разговора.

– Ч-что ты имел в виду, говоря «во время и после того, что произошло»? Где ты меня нашел?

Он поколебался, напряженно изучая собеседницу.

– Ты плавала посреди озера.

Ладно, это звучало не так уж плохо.

– Над тобой парили три керы, а под водой плавала Гидра.

Кровь схлынула с ее лица. О, ммм, да. Ничего хорошего.

– К-как ты?..

– Ты правда хочешь знать?

Она изучала его глаза, думая об образе, который он нарисовал. Иза вспомнила гарпию и вепря, увиденных на пляже в первый день, когда она очнулась здесь, и кошмары, все еще преследовавшие ее после той маленькой сценки. Сопоставила с воспоминаниями о той кере... И желудок забурлил. Нет, ей не хочется знать, что сделал Деметрий, чтобы забрать ее у тех монстров. И не надо оживлять воспоминания, если в этом нет особой необходимости. Изадора помотала головой.

И тут ее осенило:

– Ты... ты спас меня.

Деметрий сверлил Изу взглядом, опаляя жаром кожу.

– Ваше спасение превращается в мою постоянную работу.

Это верно: Апофис, демоны на том поле, монстры на пляже и теперь это. За последнее время Деметрий четырежды спас ей жизнь. Четырежды он легко мог позволить ей умереть и не оглядываться. Но не сделал этого. Каждый раз оказывался рядом и вытягивал из опасной ситуации. И ничего за это не просил.

Сердце застучало по ребрам в тяжелом ритме, который донес тепло до груди и ниже. Иза вновь подумала о грубых словах, которые бросила аргонавту вчера, о своем отношении к нему большую часть жизни. От чувств у нее закололо за грудиной, сдавило горло и стало трудно дышать.

Деметрий кивнул на стол прежде, чем она придумала, что сказать.

– Там есть несколько вещей, которые я нашел в ящиках на пляже. Подумал, что вам захочется чего-то в этом роде. Рубашка, которая была на вас... ну, скажем, не перенесла того инцидента.

Иза взглянула на обернутое вокруг тела одеяло и поняла, что он видел ее голой. Опять. Она почувствовала, что щеки покраснели. Но по какой-то причине осознание, что Деметрий раздел ее догола, не испугало, а придало энергии.

Медленно, поскольку знала, что аргонавт за ней наблюдает, принцесса поднялась по ступенькам к каменному столу, провела рукой по паре джинсовых шорт и оранжевому топу, аккуратно сложенным на столешнице.

– Этого не было в связке, которую ты принес утром. Ты возвращался туда?

– Нам нужна вода. В любом случае мне пришлось бы вернуться. Я не думал, что вы захотите разгуливать тут со мной голышом.

Иза снова посмотрела на аргонавта. И в этот момент поняла, что все ее восприятие спутника разбилось, как стекло об пол. Перед ней стоял не бессердечный ублюдок, каким принцесса его всегда считала, а андрас – нет, герой – чести.

Кто бы поверил, что она станет так думать? Кто бы мог представить, что Иза почувствует к Деметрию что-то помимо враждебности?

Чувства, пришедшие ниоткуда и отовсюду, толкнули ее вперед.

– Ты спас меня, – прошептала она. – А ведь мог бросить умирать.

– С чего бы мне это делать?

– А с чего тебе хотеть, чтобы я жила? – спросила Иза, приблизившись к нему и спустившись на две ступеньки.

Деметрий не отступил и не отвел взгляд, но, судя по наморщенному лбу, не понимал, о чем она говорит, и не знал, как на это реагировать.

– Защищать вас – моя работа.

– И это все?

– А этого недостаточно?

– Возможно, но... Ты рисковал из-за меня жизнью. Не один раз, а четыре.

– Да.

Это был не вопрос, а утверждение. И просто факт в любой другой день его жизни. В наступившей тишине Изадора знала, что Деметрий думает о том же, о чем и она. Что именно сейчас между ними что-то меняется. И если один из них это не остановит, то их отношения никогда больше не будут такими, как раньше.

– Ты спас меня, – мягко прошептала принцесса.

Его черные, как ночь, глаза вглядывались ее лицо, но аргонавт не ответил. И не притронулся к ней, хотя в глубине души Иза чувствовала, что ему этого хочется. Он просто не знал, как навести мосты.

– Возможно, – мягко продолжала Иза, надеясь начать налаживать их отношения, – возможно, однажды я отплачу тебе тем же.

– Вы не можете меня спасти, – прошептал Деметрий.

– Почему?

– Потому что в некоторых случаях не стоит прилагать усилия.

В этот момент она полюбила его всем сердцем. Огонь отбрасывал дрожащий свет на точеные черты Деметрия, и Иза увидела в его взгляде бурлящие тайны. Эти тайны питало что-то темное в его прошлом, и оно же заставляло аргонавта закрываться от мира. Годами принцесса думала, что у Деметрия нет души, но сейчас, глядя в его глаза, понимала, что ошибалась. Ему больно, как и ей. И он стремится к тому же, что и она. Пока Изадора годами съеживалась, позволяя отцу и другим принимать за нее решения, аргонавт шел другим путем, отталкивая всех и каждого, пока люди не решили, что он представляет собой лишь холодную злобную оболочку.

Как же Иза ошибалась. С какой жуткой ненавистью и отвращением относилась к нему. И сейчас, обмениваясь с ним взглядами, принцесса видела в нем не аргонавта. На самом деле, даже не воина или героя. Она видела человека. Полного той человечности, которую боги ненавидели и которой завидовали, и тех же недостатков, как и у самой принцессы.

Она быстро подошла к Деметрию, прижалась щекой к его груди и обхватила одной рукой за талию, другой удерживая перед собой одеяло. Аргонавт пораженно втянул воздух, но Иза его не отпустила. Кожей она ощущала, какой он живой и теплый, и там, где они соприкасались, оживало ее тело.

Боги, как хорошо. Эта близость. С ним. Именно здесь и сейчас. Сколько времени прошло с тех пор, как она к кому-то так прикасалась? С тех пор, как вообще кого-то подпускала?

– Ч-что в-вы д-делаете?

– То, что должна была сделать давным-давно, – пробормотала она, сильнее утыкаясь в него. – Благодарю тебя.

Глава 13

Каждая клеточка кожи Деметрия была охвачена пламенем. Изадора почти прижималась к его груди: такая теплая, мягкая и изумительно соблазнительная, что все силы уходили только на то, чтобы держать руки при себе и сосредоточенно смотреть на стену напротив.

Изадора придвинулась ближе, и кончики ее грудей коснулись его груди, отчего сердце Деметрия забилось с бешеной скоростью. Электрические импульсы возбуждения разбегались от груди к животу и ниже. И, о боги, ему было слишком хорошо, чтобы говорить и делать то, чего он хотел бы избежать. Воин глубоко вдохнул и задержал дыхание. Он боялся, что, стоит ему двинуться, Изадора скользнет еще ближе, и отстраниться уже не удастся.

Она стояла на второй ступеньке, оставаясь чуть ниже него, но Деметрий чувствовал ее пристальный взгляд.

– Я причиняю тебе боль?

– Нет.

– Ты так зубы стиснул.

Неужели правда? Ската. Он их разжал.

– Я в порядке.

– Уверен?

На лбу аргонавта выступил пот.

– Нет.

Ее словно моливший о поцелуях рот изогнулся в легкой улыбке, и Деметрий не выдержал. Взгляд метнулся со стены на ее лицо и встретился с глазами цвета растопленного шоколада, такими же теплыми, как свет факелов за ее спиной, и окаймленными золотом. Маленький носик, кремовая кожа, крошечная родинка над полными губами справа. Пока взгляд скользил по ее лицу, в животе разгорался пожар, а та часть его, которая так долго сохраняла дистанцию, шептала: «Поддайся! Всего разок!»

Взгляд Изадоры остановился на его губах, и, хоть в глазах читалась нерешительность, кончик ее язычка так невероятно сексуально скользнул от одного уголка рта к другому, что было очевидно: жест совершенно непроизвольный. Деметрий знал, что произойдет дальше еще прежде, чем Изадора встала на цыпочки, как знал и то, что следует остановить ее.

Все мышцы его тела напряглись, стоило ее ротику прижаться к его губам. Первое прикосновение было неуверенным и робким, но нежным, как атлас. Однако реакция Деметрия не изменилась бы, даже набросься на него Иза и повали на землю. Внутри загорались искры, кружились вокруг, повсюду, взрывались, как фейерверки в небе, ослепляя и поглощая одновременно, пока в мире не осталось ничего значимого, кроме Изадоры. Пока она не стала единственной, кого он мог чувствовать, видеть, ощущать, знать.

Она слишком быстро прервала поцелуй, нахмурилась от неуверенности, быстро отступила на шаг назад на площадку.

– Я... Прости. Я...

Потеря ее тепла подтолкнула хранителя к активным действиям. Он быстро преодолел расстояние между ними, обхватил принцессу за талию, поднял, прижал к себе, опустил голову и поцеловал Изадору так, как уже очень долго хотел. Так, как никогда не стоило ее целовать, а уж особенно сейчас.

Изадора положила руку ему на плечо, отпустив одеяло, крепко зажатое между ними, второй рукой скользнула по груди аргонавта. Там, где кожа соприкасалась с кожей, словно разряды электричества проскакивали. Они заряжали его кровь, а все остатки рациональных мыслей разбегались и прятались где-то в глубине мозга. Деметрий провел языком по губам Изадоры, с них сорвался то ли стон, то ли всхлип, то ли тяжелый вздох, и она открыла рот, увлекая воина в чувственную бездну. Он не был уверен, что ему удастся выкарабкаться из нее без потерь.

Ее язык робко скользнул, соприкасаясь с его. Когда пальцы Изадоры стали гладить его волосы на затылке, пока губы исследовали рот Деметрия, у хранителя возникло четкое ощущение, что это первый поцелуй принцессы. И уж совершенно точно первые настолько откровенные ласки. Ему единственному довелось вкусить что-то священное. От одной только мысли об этом пульс зашкаливал, отдаваясь грохотом в ушах, а по венам струились чистое возбуждение и желание.

Деметрий изменил угол их поцелуя, погрузился языком глубже. Ему хотелось большего: больше ее сладости, больше тепла, больше всего этого. Он чуть подтолкнул Изадору назад, пока она не оперлась о каменный стол, а ее покрывало поехало вниз, и посадил на гладкую твердую поверхность.

Принцесса не отпустила его. Ни когда Деметрий чуть отстранился, и одеяло упало с ее груди до талии. Ни когда он развел ее ноги и встал между ними. Ни когда его горячая возбужденная плоть соприкоснулась с ее плотью в развилке бедер.

Короткий вздох сорвался с губ Изадоры, когда она провела пальцами по щетине на скулах Деметрия, и принцесса со всем пылом ответила на поцелуй, обретая все большую уверенность с каждым новым движением, стоном, прикосновением, лаской. Он позволил ей вести, говоря себе, что нужно чуть притормозить, ведь для принцессы все было внове. Но способность думать улетучилась, когда руки Изадоры погладили его по торсу и спустились вниз, остановившись на бедрах, чтобы притянуть хранителя ближе.

Деметрий обхватил ладонями затылок Изадоры, чуть подтолкнул ее, чтобы она легла на стол, и поцелуями-укусами проложил дорожку по ее скуле до уха, обхватил мочку зубами и чуть прикусил, ощутив, как она задрожала всем телом под ним.

Губами Деметрий ласкал ее горло, лебединую шею, вернулся к чувствительному местечку за ушком. Волосы Изадоры шелком касались его лица, руки на плечах обнимали и дарили тепло, а жар между бедер, там, где он крепко прижимался к ней, сводил с ума.

– О...

Звук ее голоса пробился в его сознание, чуть заглушив жажду плоти, удержав Деметрия от того, чтобы взять Изадору прямо здесь и сейчас. Он вдруг понял, что слишком груб, и она, вполне возможно, не разделяет его восторга. Воин поднялся на руках и посмотрел на принцессу.

В мерцающем свете факелов кожа Изадоры казалась еще мягче, а волосы выглядели темнее. Губы припухли от поцелуев, на щеках сиял румянец. Но ключом оставались глаза. Деметрий всегда мог прочитать все ее чувства в глазах: страх, гнев, отчаяние – прежде он видел именно эти эмоции, потому и знал, что сказать или сделать, чтобы действовать ей на нервы.

Но сейчас в ее глазах не было страха, не было в них и грусти ‒ только доверие. А за ним – огонь желания, от которого либидо Деметрия взбесилось, а член жаждал освобождения.

Ее пальцы, такие мягкие и теплые рядом с его загрубевшей кожей, коснулись щеки воина. По спине тут же прошла дрожь возбуждения. Но окончательную победу Изадора одержала, когда в тишине комнаты раздался ее шепот:

– Деметрий...

Как такое произошло? Как получилось, что она лежит под ним, смотрит на него глазами, горящими желанием, шепчет в темноте его имя? Где-то он совершил роковую, ужасную ошибку, которая разрушит все, но, даже зная это, Деметрий не мог отстраниться.

Его взгляд снова скользнул к ее шее, к впадинке у ключицы, по изящным плечам. Потом опустился ниже, на ярко освещенную кожу ее гладких полных грудей идеального размера и формы – как раз, чтобы заполнить его ладони и рот, соблазнявших вкусить их греховную сладость хотя бы раз.

Это его вина, что сейчас Изадора находится в данной комнате обнаженной, а не у себя дома в Арголее, в безопасности, как положено. Каждый раз, стоило ему подумать, что с ней могло случиться из-за той Гидры...

– Деметрий... – снова прошептала Изадора.

– Прикажи мне остановиться, – выдавил он. Пальцами левой руки он уже гладил там, где только что прошелся взгляд: по шее, ключице и ниже, по ее пышной груди.

Деметрий добрался до соска, обвел ареолу и нежно погладил вершинку. Изадора задрожала, дыхание ее перехватило, но она не отстранилась, никак не показала страха. Деметрий снова внимательно посмотрел ей в лицо и с восторженным вниманием наблюдал, как ее глаза закрылись и она выгнулась на столе. Когда Изадора застонала от чистого удовольствия, он наклонился и прошептал ей на ухо:

– Прикажи мне остановиться.

– Нет, – выдохнула она, и его кровь вскипела. – Нет, не останавливайся. Мне нравятся твои руки.

– Так не должно быть. – Его рука добралась до другой ее груди, сосок под его пальцами стал твердой горошиной. – Тебе ничего не должно во мне нравиться.

Иза внимательно посмотрела ему в глаза.

– Мне многое в тебе нравится. Просто раньше ты не давал мне это рассмотреть.

– Ты видишь то, чего нет, это последствия травмы. Когда окажешься дома, вспомнишь, почему так меня ненавидишь.

Ее нежные пальцы коснулись его губ, медленно погладили чувствительную плоть, пока у Деметрия не осталось единственного желания: впиться зубами в ее кожу и пировать.

– Я не ненавижу тебя, Деметрий. И никогда не испытывала к тебе ненависти, просто не понимала тебя.

– Ты и сейчас не понимаешь. – «И никогда не поймешь».

– Теперь я уже не уверена.

Сердце забилось быстрее, но Деметрий не обратил на это внимания. Он не собирался сдаваться, не собирался позволить Аталанте получить желаемое. Но из-за сотни лет отрицания чувств он слишком слаб, чтобы сейчас, как следовало бы, поставить точку в происходящем. И он умирал от желания узнать ее вкус.

Он опустил голову и согрел ее левый соск горячим дыханием.

– Прикажи мне остановиться!

– Никаких остановок, – снова прошептала она. – Я хочу этого. Я хочу тебя.

Три коротких слова не оставили от его выдержки и следа. Деметрий провел языком по соску, почувствовал дрожь ее возбуждения и взял вершинку в рот. Изадора одобрительно застонала, откинулась головой на твердый каменный стол и запустила пальцы Деметрию в волосы.

Он не сбавил натиск и перешел к правой груди, повторив свои действия, доставляя ей удовольствие каждым движением языка и губ. Когда спина Изадоры выгнулась, а по телу прошла дрожь, он чуть отступил, проложив дорогу горячих влажных поцелуев к ее пупку, задержался там, чтобы обвести языком маленькую ямку, и продолжил свой путь вниз, отодвигая одеяло. Остановился Деметрий, только когда мягкая хлопковая ткань окончательно упала, оставив Изадору совсем обнаженной перед его взглядом.

О боги, она оказалась еще красивее, чем он себе представлял: шикарная грудь, тонкая талия, красивые бедра, ухоженные светлые волоски, формировавшие аккуратную букву «V», притягивающую взгляд к средоточию ее женственности. Деметрий вспомнил, за чем наблюдал сегодня утром, и не удержался. Он взял ее руку, поднес к губам и посасывал два ее пальца, пока они не покрылись его слюной.

Глаза Изадоры распахнулись, она в смущении подняла бровь и вопросительно посмотрела на мужчину. Он прижал ее влажные пальцы к ее соску и сказал:

– Потрогай себя.

Ее глаза потемнели до цвета горького шоколада. Пальцы неуверенно коснулись соска, очертили небольшой круг, скользнули по горошине и вокруг, и все это время Изадора не отрывала взгляда от лица Деметрия. Пока она дразнила свои соски, чтобы они превратились в твердые вершины, хранитель гладил ее по внутренней стороне бедра, по метке крылатой омеги, по ее холмику и среди нежных волосков.

Ее дыхание сбилось, но Деметрий не отвел руки, потому что Иза не сводила с него потемневших глаз, в которых явно читалось: «Коснись меня!»

– Да, вот так, – прошептал он, глядя ей в лицо, – Не останавливайся.

Они оба не стали останавливаться. Его пальцы скользнули в ее складки, где было горячо и влажно от желания. Деметрий зарычал от возбуждения, почувствовав ее соки, пальцы закружились внутри, пока не дотронулись до клитора, идеально рассчитав необходимое давление, и Изадора застонала.

От вида ее глаз, широко распахнутых, горящих желанием, сосредоточенных только на нем, у Деметрия закружилась голова, кожу покалывало, по крови тек жгучий огонь возбуждения. Продолжая большим пальцем потирать ей клитор, другим пальцем он скользнул во влажную жаркую глубину.

Боги, какая же она узкая. Его член пульсировал от желания. Изадора запрокинула голову, закрыв глаза, подняла вторую руку и стала массировать оставшуюся без внимания грудь, а он все гладил ее внизу, отыскивая самое сладкое местечко. И, когда принцесса выгнула спину и низко и протяжно застонала, Деметрий понял, что нашел.

Гул в ушах Деметрия мешал ему мыслить разумно. Он нагнулся и прижался ртом к ее расщелине. Сначала медленно лизнул кончиком языка, а потом и весь язык нырнул в заветную сладость. Тело Изадоры сотрясла дрожь, гинайка чуть не упала со стола.

Деметрий придержал ее и продолжил. С каждым движением языка воина Изадора все ближе подходила к краю, она двигала бедрами, стонала его имя. Деметрий в ответ скользил пальцами глубже, гладил, обводил ее припухший бугорок языком и посасывал его, пока она не кончила ему в рот.

– Деметрий... – Тело принцессы дрожало от освобождения, и она крепко сжимала пальцы воина там, внизу. Но единственное, что мог слышать хранитель, это рев в его голове: «Дом».

Короткое слово отдавалось эхом в мозгу, гнездилось в центре груди и вгрызалось в него с неистовством льва, пока у Деметрия не перехватило дыхание.

Изадора прижалась к аргонавту. Возбуждение снова охватило его со скоростью света и чуть не сбило с ног. Он стиснул девушку в объятиях, накрыл губами ее губы, поцеловал сильно и глубоко. В ответ она простонала ему в рот, запустила пальцы в волосы и потянула ближе к себе.

Он нуждался в ней прямо сейчас, жаждал оказаться внутри, не мог думать ни о чем другом. Но не здесь же, не на столе. Он припомнил, что имеет дело с девственницей, но как надолго его хватит...

Обхватив Изадору одной рукой за талию, Деметрий другой помог ей обвить его бедра ногами. Теперь ее горячая, пылающая киска терлась об его член, возбуждая до боли. Он зарычал, сжал ее сладкую маленькую попку, подхватил одеяло со стола и перенес Изадору в угол комнаты на руно, которое забрал из сундука Ясона и прикрыл одеялами.

Она целовала его все глубже, жарче, как если бы голодала, а он был лучшим блюдом. Ее соски терлись о его обнаженную грудь, и эротичность этих прикосновений сводила с ума. Она прижималась к нему истекающим соками естеством, и он видел звезды. Деметрий до исступления жаждал войти в нее, он положил девушку на одеяла, целовал ее снова и снова, вжимался в нее бедрами, пока оба не начали задыхаться от переполнявшего их желания.

– О боги, Деметрий!

Он едва услышал ее голос сквозь пелену пронзительной нужды. Деметрий лишь слегка приподнялся, чтобы посмотреть на Изадору. Губы ее припухли от поцелуев, щеки горели, слегка раздраженные прикосновением его щетины, соски напряглись, грудь часто вздымалась, ее обнаженные бедра прижимались к его, а лоно было готово принять его глубоко в себя.

Его! Сына Аталанты, врага.

Изадора смотрела на него такими нежными, доверчивыми глазами. Они наполнились бы ужасом, если бы она увидела его настоящим, а не таким, каким себе придумала.

При одной только мысли об этом грудь сдавило сильнейшей болью. И Деметрия накрыло осознанием суровой действительности, отчего стало трудно дышать.

Этого не могло произойти, никогда не могло. Нужно уйти от нее. Нельзя было до нее дотрагиваться, нельзя было узнавать ее вкус.

Проклятый Аид, о чем он только думал?

Деметрий вскочил на ноги, потер рукой лицо, попытался приглушить панику, долбившую по вискам с силой отбойного молотка, но не сумел.

– Куда... куда ты?

– Ухожу. Нужно уходить.

Изадора приподнялась на локтях.

– Но я думала...

Голова аргонавта закружилась от сотни извинений, но он уцепился за одну связную мысль:

– Твоя проблема, принцесса, в том, что ты слишком много думаешь. А я передумал.

– Но...

Придется повернуть нож в ране, только так можно выйти из этой ситуации, только так можно быть уверенным, что Изадора никогда больше не подпустит его к себе. Есть только один способ, хотя даже при мысли об этом в груди жжет.

– Слушай, я считал, у тебя опыта чуть-чуть побольше, а оказалось, ошибся. Я не специализируюсь на девственницах, приложенные усилия не окупаются.

На ее безупречном лице эмоции сменяли друг друга. Шок, недоверие, горькая обида. Изадора покраснела, подтянула одеяло к подбородку, при этом пальцы ее дрожали так, что Деметрий понял: своей цели он достиг. Он заставил ее чувствовать себя так же отвратительно, как чувствовал себя сам.

Сердце так сдавило, что Деметрий еле сдержался, чтобы не упасть на колени и рассказать правду. Вместо этого воин развернулся к лестнице и заставил себя не оглядываться.

Впрочем, смотреть назад было ни к чему, он и так знал, что увидел бы. Выражение удовольствия на ее лице четко отпечаталось в его памяти, как и выражение ужаса от того, что он только что ей сказал. Оно еще долго будет его преследовать, возможно, столько же, сколько и мысль, что подозрения, которые он много лет испытывал, оказались верны. Один поцелуй разрушил все сомнения.

Изадора была его суженой.

***

Кейси стояла на покрытом пятнами ковре в центре квартиры Деметрия в Тенедосе – захудалом районе Тайрнса – и медленно осматривалась. Взгляд скользил с голого стола и стульев к потертому дивану на другом конце комнаты.

Странно, что Деметрий, один из аргонавтов, живет здесь, особенно если сравнить эту каморку с огромным домом из дерева и стекла в лесу за чертой города, где жили они с Тероном. Обстановка за пределами квартиры шокировала даже больше. На булыжных мостовых валялся мусор, витрины магазинов были выбиты, дома брошены, а самое главное – люди в лохмотьях, мимо которых они сегодня прошли на пути сюда, так подозрительно поглядывали на них, словно на злодеев из малобюджетного фильма.

Арголея – прекрасное королевство, спокойное и безопасное, но чем дольше Кейси жила здесь, тем больше понимала, что до утопии далеко. Как и везде, в стране были свои трудности, своя классовая система и связанные с ней предрассудки. А теперь выяснилось, что и проблема бедности.

– Я и не подозревал, что Деметрий такая чистюля, – раздался голос Церека с другого конца комнаты. Он провел указательным пальцем по поверхности кухонного столика и показал Финею, что на руке ни пылинки.

– Ничего не трогать, – предупредил Терон хранителей и повернулся к Кейси: – Мели?

Кейси отрицательно покачала головой.

– Такое чувство, будто он никогда не проводил здесь время, мне не за что ухватиться, чтобы хоть что-то ощутить. Вы вообще уверены, что это его квартира?

Терон положил руки на бедра и нахмурился, осматривая пустую комнату. Каллия, Макс и Зандер разглядывали что-то на кухонной стене.

– Она указана, как его постоянное место жительства.

Вдруг снизу раздались тяжелые басы, срезонировав по полу. Кейси посмотрела на свои ноги, уверенная, что они двигаются в одном ритме с музыкой. И шумного паба этажом ниже она тоже не ожидала, хотя что ей вообще известно о Деметрии?

– Будьте внимательнее, – сказал Терон, – должно быть что-то, что мы могли бы использовать.

И они стали обыскивать маленькую квартирку: почти пустую гостиную, примыкающую к ней кухню размером с кладовку, ванную и спальню без кровати. Никаких картин на стенах, никакой одежды в шкафу, ни посуды на кухне, что бы указывало, что здесь кто-то живет.

Когда Кейси уже решила, что они снова в тупике, из ванной раздался тонкий голос Макса:

– Сюда! Думаю, я кое-что нашел!

Места в маленькой ванной для всех не хватало. Кейси протолкнулась вперед, подвинув Церека и Финея, вошла в комнату и поняла, что Макс почти полностью скрылся где-то в глубине маленького шкафа.

– Что ты нашел? – спросила она, обходя Зандера и заглядывая внутрь.

– Дверь, – ответил Макс взволнованно, – а еще тут лестница, прямо как...

Макс не закончил предложение, и одного взгляда на внезапно напрягшееся лицо Каллии хватило Кейси, чтобы понять, что дверь и лестница напоминают мальчику тюрьму Аталанты, где он был заперт на маленьком чердаке.

Макс был жизнерадостным ребенком, но десять лет с Аталантой наложили свой отпечаток, и Каллия с Зандером прикладывали много усилий, чтобы убедиться, что он чувствует себя в безопасности.

Кейси подошла к шкафу и вытащила мальчика из закутка.

– Я пойду наверх.

Как только Макс вылез из шкафа, Каллия тут же притянула его к себе и губами прошептала «спасибо». Кейси грустно улыбнулась сестре и приготовилась уже нырнуть туда, но Терон остановил ее, придержав за предплечье.

– Подожди, мели.

– Все хорошо, Терон. Со мной там ничего не случится. И только я могу поймать ощущение того, кто был там прежде, так что именно мне имеет смысл туда идти. К тому же речь идет о Деметрии, одном из твоих аргонавтов, а не о враге.

– Я уже не уверен, – произнес он и сердито нахмурился.

Кейси сжала руку Терона и посмотрела на него. Как и всегда, их связь отражалась в глазах огнем, горячим и ярким. Терон мог переживать за нее, мог раздавать всем вокруг приказы и иногда расстраивать своими секретами, но она знала, что все его действия продиктованы честью, долгом и любовью.

Причем последнее он бережет для нее одной.

– Я мигом вернусь, – прошептала она.

Терон прижался лбом к ее лбу.

– Или я сам тебя оттуда вытащу.

Эти слова согрели сердце Кейси, и она улыбнулась, когда любимый отпустил ее и слегка подтолкнул локтем к встроенному шкафу.

Кейси тут же окружила темнота. В дальнем углу этого места, вызывающего приступ клаустрофобии, виднелась маленькая дверь, которую нашел Макс. Девушка подумала, что Деметрий никак не смог бы влезть сюда, когда для того, чтобы достать до перекладин старой деревянной лесенки, ей пришлось встать на колени и вжаться в стену.

Кейси начала карабкаться вверх, ступенька за ступенькой. Свет в лаз проникал только снизу, но его было недостаточно, чтобы разглядеть хоть что-то в пределах пары сантиметров от лица. Облако пыли поднялось от очередной перекладины, и Кейси закашлялась, пытаясь очистить легкие от случайно попавшей с воздухом грязи.

– Ты в порядке? – донесся голос Терона.

– Все хорошо. – По щекам скользили нити паутины, и она сметала их рукой, крепко зажмуривалась, но продолжала лезть вверх. Где-то метра через полтора в непроглядной тьме Кейси наткнулась рукой на что-то твердое сверху.

– Я что-то нашла, – крикнула она мужу.

– Что?

Его голос звучал приглушенно, словно далеко-далеко, хотя Кейси знала, что не так уж долго лезла вверх. Поняв, что под рукой у нее дерево, она стала ощупывать поверхность, пока не наткнулась на что-то, похожее на ручку.

– Думаю... Думаю, это дверь.

– Она открывается?

Кейси взялась за висячую ручку, потянула, но ничего не произошло. Она стиснула зубы и толкнула. Скрип эхом отразился от стен, и дверь снова захлопнулась, чуть не выбив Кейси плечо из сустава. Собрав остатки сил, она снова толкнула дверь вверх.

– Получилось!

Яркий свет слепил глаза, так что пришлось зажмуриться, чтобы укрыться от сияния.

– Что видишь?

– Я... подожди немного, сейчас расскажу.

Ухватившись руками за пол наверху, Кейси выбралась из люка до конца и села. Свесив ноги в темноту туннеля, из которого только что вылезла, она терла глаза и старалась проморгаться, чтобы привыкнуть к свету.

Через несколько секунд зрение прояснилось, и Кейси поняла, что находится в комнате, похожей на смотровую площадку, на самом верху здания, где жил Деметрий. Во всю ширину стен восьмиугольного помещения шли квадратные окна. Они поднимались вверх не менее чем на три с половиной метра и образовывали купол. В углу комнаты лежала стопка одеял, смятых так, словно на них спали. Повсюду на полу были разбросаны книги как об оружии и ведении военных действий, так и в кожаных обложках с отпечатанным на них символом титанов. Вдоль одной из стен лежала аккуратными упорядоченными стопками одежда, у другой ‒ вещи были тщательно уложены в коробки. Новое оружие, чрезвычайно похожее на то, которым пользовались аргонавты, занимало один из углов комнаты. Справа Кейси обнаружила большой телескоп, направленный куда-то над крышами Тайрнса. Но не это поразило девушку. Дыхание перехватило, живот скрутило волной ужаса, когда она увидела фотографии.

На каждой стене, оформленные, как моментальные снимки, лентами висели десятки фотографий Изадоры. Лицо крупным планом на одних, на других принцесса в традиционных платьях, там она разговаривает с охранниками, тут смотрит в пустоту, стоя во дворе замка, вот читает книгу, сидя на мраморных ступенях. Снова, снова и снова, как надоевший узор, один и тот же образ. Везде все внимание на Изадору, что было явным признаком одержимости того, кто называл это место домом.

– Бог ты мой... – Кейси медленно поднялась на ноги.

– Мели? – позвал Терон.

– Все хорошо, – откликнулась она и взглянула на телескоп. – Не поднимайся, не нужно.

Чувствуя комок в горле, Кейси пересекла комнату, встала на цыпочки и посмотрела в трубу. Она сразу же ощутила присутствие Деметрия, когда дотронулась до телескопа, но все равно посмотрела, желая узнать, надеясь...

Картинка в окуляре обрела четкость, и Кейси тут же поняла, что видит окна комнат Изадоры в замке.

Внезапно все обрело смысл: исчезновение принцессы, ее похищение ведьмами.

– О нет!

– Ската, проклятье, – выдохнул Терон позади нее.

Кейси оглянулась и увидела выражение ужаса на лице мужа, когда он вылез из туннеля и встал в центре комнаты.

Он медленно осмотрелся, и, когда осознал всю чудовищность найденного, ужас на его лице быстро сменился убийственным взглядом, идущим, как знала Кейси, из самой глубины его существа.

– Это еще не значит...

– Значит. Лишь боги знают, сколько, блин, времени он это планировал. А мы ему позволили. – Кейси видела, как на челюсти под гладкой кожей, которую так любила гладить и целовать, заходили желваки. – Дотронься до чего-нибудь, только быстро, не хочу, чтобы ты испытывала что-то столь отвратительное больше, чем необходимо. Просто скажи мне: он сын Аталанты? Не нужно просматривать глубже.

Ее сердце ушло в пятки, а с ним и крохотная надежда на добрые намерения Деметрия. И, хотя она не могла не думать, что, несмотря на все прочее, это не имеет значения, ей было интересно, что скажет Терон, когда она сообщит, что в роду Деметрия есть и ведьма.

– Я уже посмотрела.

– И?

Кейси вздохнула.

– И Грифон оказался прав.

***

Руки у Деметрия тряслись больше, чем ему бы хотелось, поэтому защитный круг, который он создал вокруг руин, получился совсем слабым.

Испытывая отвращение к самому себе, он остановился, глубоко вздохнул, что ни хрена не облегчило острую боль в груди, и уставился на убывающую луну, отбрасывающую сияющий белый свет на него и неровную площадку. Его внимание привлек слабый шум волн, разбивающихся о безмятежный берег, и Деметрий вышел из круга, остановился у края скалы и посмотрел вниз на пляж.

С такого расстояния остров казался раем: песок, деревья, сине-зеленые горы. И только присмотревшись получше, понимаешь, каким адом это место было на самом деле. Ну не забавно ли, что настоящими монстрами на острове были не создания, жившие здесь? Он был чудовищем.

Словно по сигналу, из долины, лежавшей у подножия холма, раздался дикий визг, а в ответ оглушительный злобный рев. Деметрий обернулся посмотреть и подумал, что это может быть Гидра, от которой он сбежал прежде. А еще Химера, на которую наткнулся. Интересно, они уже поубивали друг друга или битва еще продолжается? Интересно, станет ли мир лучше, если он спустится и присоединится к ним?

– Могу рассказать тебе, как все закончится, – раздался женский голос со стороны скалы.

Деметрий обернулся на звук и увидел пожилую женщину, одетую во все белое. На ней были солнечные очки, казавшиеся до смешного абсурдными в это время ночи, и она парила в воздухе в нескольких сантиметрах от земли.

– Царь умрет, – сказала она сильным голосом, – Совет победит, монархию поглотят, порталы откроют. А потом демоны Аталанты хлынут в Арголею и не только разрушат королевство, но и уничтожат оставшихся аргонавтов. Затем твоя мать обратит все свое внимание на мир людей и будет истреблять всех, пока не обретет абсолютную власть. Полагаешь, хаос, в который сейчас повергают человечество ее демоны, ужасен? Будет хуже. Гораздо, гораздо хуже.

Его мать. Даже от напоминания кровь просто вскипела. Деметрий стиснул зубы и стал смотреть на море, намеренно игнорируя слова женщины.

Он знал, что это мойра. Также понимал, что недостаточно удачлив, чтобы встретиться с Атропос, которая перерезает нить жизни. Нет, его жалкая жизнь продолжается, и он ее прекратить не может. Данная мойра нить вытягивала.

– Это ты поставила факелы. В Зале героев.

– Да, я, – в голосе слышалась улыбка. – Он священен.

Деметрий не был в этом уверен. Для него на этом острове ничего священного не было, как он уже успел ясно продемонстрировать Изадоре прежде.

Он снова ругал себя за дурацкую ситуацию и впился ногтями в ладони, пока боль не осталась единственным, что он чувствовал.

Мойра стала спускаться, и, когда оказалась на земле, Деметрий увидел, что та пришла босиком, а ногти у нее на ногах окрашены в неоново-яркий синий цвет. Она пошла к стоявшему неподалеку булыжнику, чтобы сесть, ни звука не раздавалось от ее шагов.

– Терпеть не могу эти проклятые солнечные очки, но я все же не создание земли. – Она сделала волнообразное движение рукой над головой. – От лунного света у меня болит голова. Ты же знаешь историю своего предка Ясона?

Мойра хихикнула, увидев отсутствие энтузиазма на его лице.

– О, ты мне правда нравишься, Деметрий. Ты всегда был одним из моих любимчиков.

– Вот повезло, – пробормотал любимчик.

– В основном Аталанта винит Ясона за свою судьбу.

Деметрий бросил на нее раздраженный взгляд.

– Ясон позволил ей плыть на «Арго», хотя остальные были против. Я бы сказал, у нее шип застрял в заднице, если она винит его в чем-то.

Лахесис вздохнула.

– Винит. И больше, чем ты думаешь. Но причина ее ненависти в другом. На самом деле она влюбилась в Ясона на том корабле, а он предпочел ей другую.

Деметрий сжал зубы и перевел взгляд на воду.

– Медею. – Ведьму. Опять же, ему просто несказанно повезло. – Да, прекрасный конец, не правда ли? Он связывается с какой-то коринфской принцессой, решает жениться на ней, а не на предполагаемой суженной Медее. Сама Медея, чтобы сравнять счет, убивает его детей. Я бы сказал, конец просто великолепен.

– Как посмотреть. Один ребенок выжил и продолжил твой род. Пойди бы история иным путем, тебя бы сейчас здесь не было.

– И мир стал бы лучше, – пробормотал он. – Опять-таки проклятие суженой, наложенное Герой, сработало.

Деметрий не услышал движения, не заметил ее перемещения, а мойра уже парила в воздухе прямо перед ним, ее морщинистое лицо оказалось как раз на уровне его глаз. Воин набрал грудь воздуха и задержал дыхание, когда она сняла очки. И тут он понял, что смотрит прямо ей в глаза – белые, как луна, с крошечной черной точкой точно в центре.

– В жизни каждого из созданий на этой земле есть цель, независимо от того, хочешь ты ее знать или нет. Да, Гера страстно ненавидела Геракла и потому прокляла его и аргонавтов, обещав каждому лишь одну суженную ‒ худший выбор из всех возможных, ту, которая будет мучить их до последнего дня. Но суженная станет твоим проклятием, только если ты сам позволишь, Деметрий. Ясон сделал свой выбор, к добру или худу, но выбрал свою судьбу, а теперь время тебе выбрать свою. В этом мире ничто не определено, кроме одного факта: если ты будешь бездействовать, Аталанта победит.

Он смотрел в сторону.

– Мне все равно.

Щека Деметрия начала зудеть, и он снова посмотрел вестнице судьбы в глаза.

– Думаю, это совсем не так. Ты переживаешь больше, чем позволял себе показать кому-то все последние долгие годы. Ты не слаб, хранитель, хотя и считаешь иначе. Но то, чего ты больше всего боишься, может оказаться твоим спасением. Только если позволишь.

Спасением. Ну да, конечно. Невозможно. Но ему все еще необходимо спасти Изадору.

– Где на этом острове святая земля?

Она не ответила, только улыбнулась, заставив Деметрия еще больше нахмуриться. Зуд исчез, а за ним и собеседница воина растворилась прямо у него на глазах, а он снова остался в полном одиночестве смотреть в темноту.

Превосходно. Мойры всегда говорят загадками, вместо того чтобы ясно и четко пояснить, что имели в виду. Выбор? Какой у него есть выбор? В том, что касается Изадоры, выбора у него нет: нужно увезти ее с этого острова, прежде чем слабость, которую Лахесис в нем отрицала, захватит его, и он забудет обо всех причинах, по которым неустанно держался подальше от Изадоры все эти годы.

Деметрий пошел обратно к руинам. Что бы ни случилось, завтра он возьмет принцессу с собой искать святую землю. Портал получал энергию от того, что являлось священным, так что на этом острове точно должна быть где-то святая земля, ведь прежде он был обитаем – до того, как аргонавты собрали и оставили здесь монстров. И теперь Деметрий был решительно настроен найти это место. Хотел этого больше, чем когда-либо прежде.

Он успел дойти до двери в Зал героев, когда услышал крик Изадоры. Почувствовав всплеск адреналина, Деметрий проклял себя за то, что снова оставил принцессу одну. Выхватив из-за спины клинок, бросился вниз по ступеням и резко затормозил уже в большой комнате.

Она была одна, как и прошлой ночью, металась во сне. Вокруг не наблюдалось никаких чудовищ, но что-то определенно было не так.

Глаза Изадоры были крепко закрыты, одеяло обмоталось вокруг талии, лицо исказила мучительная боль. От ее крика волоски у него на затылке встали дыбом, но кровь вскипела, когда он смог разобрать в ее криках два слова.

«Аид. Нет».

Деметрий осмотрелся вокруг, но ничего необычного не заметил. Кошмар. Ей снова снилось что-то плохое. Он подошел к ней, встал на колени на одеяла, положил рядом на пол клинок.

– Перестань, Изадора. Ты можешь ранить сама себя.

Казалось, она не услышала, по крайней мере, метаться во сне стала еще сильнее.

Деметрий потянулся к ней, чтобы утихомирить, и, как прошлой ночью, его прикосновение успокоило ее, чего не смогли сделать слова. Тело девушки еще била дрожь, но она больше не крутилась мучительно по одеялам.

– Так-то лучше, – прошептал воин и погладил ее предплечье одной рукой, натянув другой одеяло обратно на ее голую грудь.

– Не хочу больше к нему возвращаться, – пробормотала девушка, поворачивая голову к Деметрию.

У него что-то болезненно сжалось глубоко в груди при мысли о ее присутствии где-то рядом с богом-садистом.

– Тебе не придется к нему возвращаться.

Он продолжал гладить ее, пока дрожь не прошла и Изадора не затихла. Деметрий глубоко вздохнул и отстранился. Он хотел дать ей выспаться и убраться от ее восхитительного обнаженного тела как можно дальше.

Изадора потянулась за ним, ее снова начало трясти.

– Нет, не уходи, он ждет только, когда ты покинешь от меня.

Деметрий снова насторожился. Он поднял голову и осмотрелся: два факела уже погасли, но остальные три еще горели у сундуков героев. В этом углу комнаты мерцал свет и танцевали тени, но оставалось множество темных мест, где можно спрятаться. Достаточно мрака, чтобы скрыть смертного или бессмертного, готового ждать.

Холодок беспокойства пробежал по спине, Деметрий придвинулся ближе и не стал возражать, когда Изадора обняла его и положила голову ему на обнаженную грудь. В этот раз он и не подумал ее оттолкнуть.

– Я никуда не уйду, кардия, – нежно сказал он, глядя в темноту. – По крайней мере сейчас.

Глава 14

Изадора почувствовала присутствие Деметрия еще до того, как повернула голову влево и увидела его рядом с собой: крепко спящего на боку к ней лицом, сложив руки на животе.

Сначала принцесса пришла в недоумение, затем удивилась. Почему, Аид побери, он лег рядом после того, как ясно дал понять прошлой ночью, что совершенно не желает с ней связываться?

Вместе с памятью о том разговоре пришел и стыд из-за того, что она с ним делала. Тихо откатившись от аргонавта, Изадора завернулась в одеяло и направилась к каменному столу в центре комнаты.

Одежда, которую он принес для нее, была разбросана по полу. Зардевшись от воспоминаний о его губах, руках, о том, как едва не молила о большем, принцесса оделась. Шорты были слишком мешковатыми, на ее вкус, но лучше, чем ничего. Одеваясь, она не смотрела на стол, а когда выпрямилась, то, откуда ни возьмись, на нее накатила волна тошноты.

Схватившись за стол, Иза делала глубокие вздохи, пока приступ не прошел, а потом вытерла рукой влажный лоб.

Как странно. Да, ей приходилось тут несладко, да и питалась она не так уж обильно, но не чувствовала ничего подобного с…

Изадора мысленно подсчитала дни и испугалась. Прошло по меньшей мере семь суток с похищения из замка в Арголее. Неделя вдали от сестры. Только сейчас дошло, что за последствия их ожидают. Что бы ни случилось с Деметрием на острове, ей необходимо добраться домой, пока Кейси не пострадала.

Иза посмотрела на спящего Деметрия и тут же вышла из себя. Она обошла стол и открыла первый сундук, ища… не зная что. Просто то, что поможет ей убраться с этого проклятого острова. Она не во вкусе хранителя? Да чтоб его! Она тоже от него не в восторге.

Жестокие мужчины точно не в ее вкусе. И какого демона она перестала считать его ублюдком, каким он всегда был в Арголее?

Изадора подошла к следующему сундуку и молча возликовала, обнаружив меч. Она поднесла клинок к едва горящему факелу, оставшемуся с прошлой ночи, и решила, что сойдет. Не такой большой, как у Деметрия, но для нее то, что надо. Орфей обучил ее, как управляться с этой штукой. Теперь не так страшно, как раньше. Изадоре настолько хотелось убраться с острова, что она была готова искать священную землю без Деметрия, а там самой открыть портал.

Изадора уже повернулась к лестнице, как тут, наконец, вспомнила о книге заклинаний, которую видела в сундуке Ясона.

«Ни ты, ни твои сестры даже не сознаете, какими силами обладаете».

Вспомнив слова Орфея, Изадора взглянула на крылатую омегу на внутренней стороне бедра, виднеющуюся под краем коротких шорт. Что касается заклинаний и управления силой, то Орфей ‒ знаток, и если связь с орами дает ей некое преимущество, она готова ею воспользоваться, какой бы ни была цена.

Принцесса подошла к сундуку Ясона, положила меч рядом и принялась рыться в вещах, пока не отыскала книгу заклинаний. Обложка была в пыли, и Изадора сдула грязь. На потрепанной коже появился знак Гелиоса.

– Какие мы сегодня любопытные.

Сердце Изадоры подскочило к горлу. Она уронила книгу, схватила меч и развернулась, вытянув руку. Кончик клинка остановился в сантиметрах от голой груди Деметрия.

Тот взглянул на оружие, а потом посмотрел ей прямо в глаза.

– Вижу, сон пошел тебе на пользу. Ты явно вспомнила, почему меня ненавидишь.

Ее сердце колотилось в грудной клетке. Она злилась, что испытала облегчение, увидев его, а не чудовище. Наверное, даже Гидра не вызвала бы у Изы большей злости.

– Нет, просто припомнила твою легендарную жестокость.

– Очень хорошо, принцесса.

Его низкий насмешливый голос лишал ее самоуважения, заставил покраснеть и снова припомнить, что она вытворяла прошлой ночью. С ним, в этой самой комнате. Разница в том, что для нее произошедшее что-то значило, а для него…

Изадора понятия не имела, что это значило для него. Наверное, он играл и нашел еще один способ унизить ее.

Деметрий шагнул вперед, так что острие меча вжалось в его грудь, но не пронзило кожу.

– Давай, не упусти шанс.

Изадора очень этого хотела. Она так разозлилась, что толком не соображала. Все его грубости за многие годы, все унижения... И воспоминания, вкупе с новой боязнью за сестру, расшатали ей нервы. Но когда аргонавт приблизился еще немного, а меч вонзился глубже, Изадора напряглась. Она посмотрела на его грудь и капельку крови, стекавшую по клинку.

Ее затошнило. Да, она сердита и ненавидела то, что вообще к нему что-то испытывает, но такого ей не хотелось. Она не желала сделать ему больно только потому, что он ее обидел.

– Давай, принцесса, надо только надавить, – прошептал Деметрий.

Она посмотрела ему в глаза, но, помимо равнодушия в черных зрачках, в их глубине заметила еще кое-что: сожаление.

При виде него сердце застыло и снова зашлось. Изадора опять вспомнила прошлую ночь, только на этот раз сосредоточилась не на словах, а на желании в его глазах, на том, как Деметрий к ней прикасался, как не мог ею насытиться. Изадора вспомнила, как он умолял ее приказать ему остановиться, а когда она не послушалась, наконец раскрепостился и показал ей то, о чем она не подозревала.

Деметрий желал ее, и это пугало его до жути. Настолько, что он воспользовался своей прежней тактикой, убедив, что он ей враг. Изадора опустила меч, а сердце в груди все не успокаивалось.

– Твой отец прав: на правительницу ты не тянешь, – пробормотал аргонавт.

Слова ранили Изу до глубины души, заставив вспомнить сомнения и страхи. Но она не стала об этом думать. Деметрий почему-то пытается вызвать ее ненависть. Однако его резкие слова не совпадали с поступками, и именно их она решила принимать во внимание.

Изадора повернула меч и протянула рукояткой вперед.

– Может, я и не правительница, но вижу, что ты лжешь.

На долю секунды на лице хранителя мелькнуло выражение недоумения. Затем он снова надел маску, посылая весь мир подальше и требуя оставить его, Деметрия, в покое. Но это ненастоящий Деметрий. Истинный аргонавт спасал ее бесчисленное множество раз, присматривал за ней и доставил прошлой ночью чудесное наслаждение, ничего не требуя взамен.

Взяв меч за рукоятку, Деметрий опустил его. Изадора знала, что у нее есть два варианта: позволить ему поверить в ту ложь или доказать, что он ошибается.

Изадора решительно приблизилась к нему. Прямо как прошлой ночью, только на этот раз она крепко обняла аргонавта за талию обеими руками.

Деметрий напрягся, и принцесса уловила учащенный стук его сердца.

Эта реакция согрела Изадору, убедила в правильности выбранного пути. Деметрий пытался ее оттолкнуть. Пусть неясны причины, но она не собиралась дать ему выиграть. Прошлая ночь для нее что-то значила. И, определенно, он тоже не остался равнодушен, раз ему пришлось снова жестоко обижать ее.

– З-зачем т-ты это делаешь?

– Я поступаю так, потому что от тебя не дождешься. – Она стерла каплю крови с его груди, а потом нежно поцеловала ранку, которая на глазах исцелялась. Изе хотелось, чтобы он знал о серьезности ее намерений, о том, что происходящее и он сам ей важны. Потому что в глубине души чувствовала, что никто к нему так не относился.

Они застыли на несколько секунд. На мгновение Изе показалось, что Деметрий собирается отступить. И тут клинок упал на пол у ее ног, а большие теплые руки осторожно опустились ей на плечи и скользнули по спине.

Да. Да.

Она закрыла глаза, прижалась еще сильнее и цеплялась за ощущение. То самое, которое испытала прошлой ночью, когда он ее поцеловал, прикасался и вызвал желание.

– Почему ты такая упрямая? – прошептал Деметрий.

– Почему ты так стремишься меня оттолкнуть?

– Потому что я тебе не подхожу.

Услышав резкие слова, Изадора отпрянула и подняла голову. В тусклом свете, мягким сиянием обрамлявшем лицо, его кожа казалась еще темнее. Подбородок зарос за неделю, а глаза стали чернее. Но в его словах была доля правды. Истина, которую Изадора не понимала, но хотела узнать.

Что с ним произошло? Что он сделал и видел за двести лет, чтобы внушить себе, что он ей не подходит?

– Это как посмотреть. По-моему, Деметрий, ты вполне хорош.

– Изадора…

Спорить не хотелось. Изадора понимала, что словами его мнения не изменишь. Она лишь хотела получить возможность убедить его.

Иза поднялась на цыпочки, обхватила рукой аргонавта за шею и притянула к себе. Деметрий был таким высоким, что сама она не могла дотянуться до его губ, но он с легкостью понял, что требуется. И тут же завладел ее губами, превращая сегодняшнюю обиду и злость в далекое воспоминание.

Боги, как он хорош на вкус, а на ощупь еще лучше. Несколько дней назад она сидела на том пляже, глядя, как аргонавт связывает доски, напуганная до смерти перспективой остаться с ним надолго. А теперь… теперь часть ее переживала при мысли, что их пребывание на острове завершится до того, как завяжутся крепкие отношения.

Он обхватил ее голову руками и склонил набок, целуя медленно, страстно и так всепоглощающе, что Изадора чувствовала ласку до кончиков пальцев на ногах. И когда он отодвинулся и посмотрел на нее беспокойными, полными эмоций глазами, Иза убедилась, что права.

– Это плохая идея, ты же знаешь, – прошептал Деметрий.

Изадора улыбнулась, потому что происходящее между ними на самом деле было наименьшей проблемой на острове.

– Почему ты так уверен, что вскоре нас ждет катастрофа?

– Потому что так и бывает. – Он хмуро поджал губы. – Когда ты вернешься домой, то будешь жалеть о случившемся, о том, что поддалась мне, и пожелаешь изменить прошлое.

И он пытался это предотвратить. Внезапно его слова и действия прошлой ночью и сегодняшним утром обрели смысл.

– Я в этом сомневаюсь.

– А я – нет.

Изадора провела пальцами по тыльной стороне его кисти и задержалась там.

– Иногда за то, что важнее всего в этом мире, приходится бороться. Я считаю, что за тебя стоит сражаться, Деметрий, пусть даже ты думаешь иначе.

– Кардия…

Сердце затрепетало от ласкового прозвища, которое Деметрий неосознанно произнес. А прикоснувшись нежным поцелуем к его ладони, Изадора почему-то не могла отделаться от ощущения, что он так уже называл ее накануне ночью. После того, как она уснула. После того, как вернулся и лег рядом.

Все ее сомнения рассеялись. Деметрий не был хладнокровным ублюдком, каким она всегда его считала, а намного лучше. Теперь ей надо только заставить поверить в это его самого.

Отодвинувшись, Изадора снова улыбнулась, наклонилась и подобрала упавший меч.

– Я голодна, а после завтрака мне хотелось бы, чтобы ты меня научил рукопашному бою.

Деметрий поднял черную бровь.

– Собираешься сегодня сражаться с чудовищами?

– Никогда не знаешь. С моим везением неплохо бы подготовиться на всякий случай.

У аргонавта вырвался полустон-полусмех.

– Да, я видел, как тебе везет. Причем несколько раз и воочию.

– Мои боги!

Деметрий посерьезнел:

– Что такое?

– Ты просто великолепен, когда улыбаешься.

Он помрачнел.

– Думаю…

«Не стоит давить. Давай полегче, когда все становится серьезным, он применяет прежнюю тактику».

– Вот в этом твоя проблема, Деметрий, ты слишком много думаешь. Давай пойдем за завтраком, – предложила она, погладив хранителя по заросшей щеке.

По пути к лестнице улыбка не сходила с лица. Изадора знала, что Деметрий смотрит на нее в недоумении и понятия не имеет, что с ней теперь делать. Он считал, что может ею манипулировать, обходиться как раньше, а она ответит тем же, чем и всегда.

Как трусиха, слабачка, робкая бесхарактерная принцесса. Ну, теперь все по-другому, и, в частности, он виноват, что она так изменилась. Прошлая неделя научила ее самой управлять своей судьбой.

И пусть лучше Деметрий остережется, потому что ее следующей целью стал он.

***

Деметрий весь день внимательно следил за Изадорой. Идя вслед за ней по узкой тропинке к пляжу в северной части острова, он осознал две истины. Первая: Изадора больше его не боится. А вторая: принцесса слабеет с каждым днем.

И от этих мыслей на него накатило нехорошее предчувствие. Во-первых, потому что ему придется быть еще более острожным и держаться от нее подальше. Ага, это так здоровски получилось и прежде. Во-вторых, прошло достаточно времени после похищения, чтобы исцелиться от травм, нанесенных во Фракийском замке и позже у Аталанты.

Утреннее солнце окутывало ее золотыми лентами. Бледная кожа засияла после дней, проведенных на солнце, на щеках появился румянец, которого прежде не было, но теперь принцесса быстрее уставала. Во время вылазок в горы часто приходилось делать привал, да и ела Иза меньше необходимого.

Хотя, конечно, в их рационе настоящего мяса не было несколько дней. Фруктов и скудных пайков, найденных на месте того кораблекрушения, не хватало и Деметрию. Как по сигналу, у него в животе заурчало. Вот поэтому они и вышли на пляж сегодня в эту защищенную рифами бухту. Может быть, удастся поймать что-то на обед до того, как надо будет возвращаться в развалины.

Но все же…

Что, если те ведьмы или Аталанта навели на Изадору какую-то порчу? В любом случае нужно доставить принцессу в Арголею к целителю, который уж точно в силах помочь.

Изадора вышла из травы по пояс на белый песок, остановилась и глубоко вздохнула.

– Что такое? – спросил Деметрий, обходя принцессу и пытаясь не касаться. Он специально не притрагивался к ней весь день, потому что стоит ему отступить от задуманного… да, сегодняшнее утро – идеальный пример потери рассудка. Как ни старался, но все равно забывал о своей клятве не приближаться и прижимался к ней.

– Ничего, – ответила Иза со вздохом. – Просто наслаждаюсь. Если забыть обо всем, что спит там, – она кивнула на лесок, – то это место прекрасно.

Деметрий так не считал. Остров напоминал ему гигантскую венерину мухоловку, которая захлопнется в любую минуту.

Его заворожила ее довольная улыбка, разогрела кровь, напомнила вкус ее губ. Чтобы отвлечься, он закатал штанины и сказал:

– Ты передохни, а я пока попромышляю.

Изадора выбрала камень на берегу маленькой бухты, села и притянула колени к груди, пока Деметрий переходил вброд и забирался на плоские скалы в пяти метрах от нее. Волны разбивались о риф чуть дальше, но вода в заливе лишь осторожно поднималась и опадала, так что виднелось песчаное дно и морская живность.

Примерно минут через десять он услышала ее вздох:

– Мы искали все утро. Ты уверен, что на острове есть священная земля?

– Уверен. – Он увидел подходящего размера рыбину, поднял меч и рассчитал свои действия.

– Мы уже обыскали половину острова…

– Одну треть.

– … и не нашли храма и ничего похожего на захоронения.

Рыба проплыла так близко, что Деметрий напрягся, готовый наколоть ее, но добыча ускользнула до того, как он опустил клинок в воду. Хранитель перешел на другую скалу ближе к рифу.

– Храмы должны были возвести на возвышенностях в глубине острова.

– Почему же не возле развалин? – спросила Иза.

Деметрий заметил большую пухленькую рыбину с сияющей разноцветной чешуей на боку.

– Потому что руины не такие уж древние, а остались от того, что соорудили первые семеро аргонавтов после того, как собрали всех чудищ и переправили их сюда. А храмы, скорее всего, строили первые жители задолго до тех событий. И в таком случае они бы разместили свои святилища на возвышенностях, чтобы быть ближе к Олимпу. А рядом найдутся и захоронения.

– Почему же мы не обыскали середину острова сегодня?

– Потому что нам надо было рассмотреть остров.

И потому, что идти туда надо было целый день, если не больше. Он не собирался брать Изадору в такой поход, особенно сейчас, когда она так слаба. Это не входило в его планы, но, проведя пару часов с ней здесь, понял, что придется подождать, пока принцесса окрепнет.

Это решение создавало множество других проблем, о которых ему думать не хотелось.

– Вот так, приятель, – прошептал он, когда толстенькая рыбешка подплыла ближе. – Еще чуть-чуть. – Занес меч для удара.

– Я чувствую, что ты мне что-то недоговариваешь.

Голос Изадоры, раздавшийся прямо за спиной, застал его врасплох. Деметрий ударил мечом по воде, потерял равновесие, развернулся, чтобы схватить принцессу за руку для опоры. Но центр тяжести уже тянул его вниз, и вместо того, чтобы не дать ему упасть в воду, она рухнула вместе с ним.

– Демет…

Вскрик Изадоры превратился в приглушенное мычание, когда его окунуло с головой. Деметрий быстро нащупал дно в воде на уровне ста восьмидесяти сантиметров и пошарил руками вокруг, пока не нашел Изу и не потянул ее вверх к себе.

Вынырнув, он вдохнул, насыщая легкие кислородом, и тут же подумал:

«Зараза, она ведь могла удариться головой о скалы или вывихнуть руку, или…»

Услышав ее смех, он застыл.

Иза была в сознании, не ранена. Лишь промокла насквозь и истерически хохотала в его объятиях. Она впилась в предплечья, в бицепсы, затем выше по плечам, становясь все ближе, и наконец успокоилась.

– Это не тянет на спасение. Теперь я считаю, что ты просто хочешь еще увеличить отрыв.

«Спасение? Что?..»

Вода стекала по ее лицу с коротких светлых волос, так что розовые щечки заблестели на солнце. Глаза принцессы сияли, когда она улыбнулась ему, словно самому большому идиоту на планете.

Деметрий невольно тоже улыбнулся.

– Я думал, что ты собираешься начать воздавать сторицей. Но спасительница из тебя хреновая.

Прикосновение пальцев Изы к его шее было божественным. Деметрий не думал, а лишь действовал, обхватив руками ее талию и притянув к внезапно проснувшемуся и охваченному муками желания телу.

– Для меня это в новинку. Ты обязан дать мне немного времени попрактиковаться.

Деметрий против воли расхохотался. Хоть для него это веселье было и незнакомо, чувствовал он себя хорошо. Очень хорошо.

Она с искорками веселья в глазах взглянула на его губы и задержалась там. И сразу же в его животе разразился пожар и опустился ниже, разжигая огонь в паху и всех нервных окончаниях в теле.

То, как Изадора облизала мягким языком соблазнительные губы, разожгло его желание, соблазняя сдаться. Она подвинулась, так что упругие груди крепко прижались к его грудной клетке. Теперь Деметрий чувствовал только Изадору.

– Кардия, – попробовал угомонить ее он.

– Знаю, это плохая идея, – прошептала она в ответ, не сводя глаз с его губ.

– Да.

Боги, что с его голосом? Совсем не похож.

– Скоро стемнеет.

– Да, и это тоже.

– Тогда не будем медлить.

Деметрий не успел ее остановить, как она прижалась губами к его рту, а языком решительно скользнула в рот. Деметрий застонал, ощутив ее вкус, жар обуял его тело от близости идеальной кожи, прижимавшейся к нему, и совсем сдался.

Он обхватил ее затылок и углубил поцелуй, отдавшись страсти. Только на минуту.

Когда они оторвались друг от друга, чтобы отдышаться, глаза Изадоры потемнели, а щеки заалели от потребности. Желания, которое он мог бы удовлетворить здесь и сейчас.

Глядя ему в лицо, Иза убрала прядь волос с его лба. От такого нежного прикосновения в груди, здесь, в воде, что-то раскрылось. Что-то, что он оберегал и охранял всю жизнь.

– Кажется, мы распугали всю рыбу, – заметила Изадора.

– Возможно.

– Хорошо, что я люблю фрукты. – Иза освободилась и поплыла к камням прежде, чем Деметрий успел ее остановить, и вылезла из воды. Она села и убрала мокрые волосы с лица. В это время ее соски напряглись на ветру, натянув тонкую хлопковую ткань топа, и у хранителя снова закипела кровь.

Вот зараза. С Изой он попал. Каждую минуту, проведенную вместе, Деметрий становился все ближе к ней. Особенно сейчас, когда Изадора совершенно его не боялась. Ему надо перестать пускать слюнки на ее тело и вспомнить данную клятву держаться подальше. Нельзя забывать, что стоит на кону.

Проблема только в том, что он уже и не помнил, что именно, и почему ему нельзя овладеть Изадорой.

Глава 15

Прислонившись к стене большого зала в развалинах, Изадора смотрела на танцующие язычки пламени от костра, который развел Деметрий, чтобы приготовить наконец-то пойманную рыбу. Наверху, где должна была, по идее, быть крыша, мерцали звезды, и принцесса не в первый раз подивилась тому, что в чернильно-черное небо не взлетело ни колечка дыма, выдавая их местонахождение монстрам, скрывающимся среди деревьев ниже по холму. В конце концов, возможно, колдовство не такая уж плохая штука.

– О чем ты думаешь? – с другой стороны костра спросил Деметрий. Подбросив в огонь уголь, он уперся локтями в колени и подался вперед, сидя на полене, которое приволок с дровами.

Иза подтянула ноги к груди. Ее желудок был полон, голова – легка, и что-то во взгляде аргонавта сказало принцессе, что эта ночь навсегда изменит ее жизнь. Может, Изадора и лишилась способности предвидения, но оставалась женщиной и, соответственно, обладала интуицией.

– Я просто подумала, как кстати пришлись твои фокусы тогда и сейчас.

Он усмехнулся – боги, как же она любила сейчас этот легкий изгиб его губ – и подбросил еще угля. Она сделала это. Пробралась к нему под кожу и вытащила наружу ту часть, которую он скрывал ото всех остальных. Принцессу все еще поражало, что перед ней тот же андрас, который злился, рычал и поносил ее в замке.

– Не все так думают.

– Остальные хранители знают?

– Нет. И это не их чертово дело.

Изадора приняла его позицию.

– Тогда кто?

– Отец был не в восторге от моих фокусов.

Впервые она слышала, чтобы Деметрий говорил о семье. Хоть малая ее часть и сочла странным, что он так внезапно перед ней открылся, Изадора не преминула этим воспользоваться.

– Он не обладал тем же даром?

Аргонавт хмыкнул.

– Нет. Акрисий ненавидел все, что связано с ведьмовством.

– Даже учитывая, что Медея была его предком?

– Из-за того, что Медея была его предком.

Эта странность поразила Изу.

– Почему?

Деметрий пожал плечами, глядя в огонь.

– Потому что Гера обманом заставила Ясона влюбиться в Медею. Она оказалась одной из первых в череде проклятий суженых. И когда в конце он понял, что его одурачили, то ушел, и женщина погубила его. Из злобы и мести убила их детей. Всех, кроме одного, которому удалось сбежать.

Иза слышала эту легенду. Знала, какой ужасный конец постиг Ясона.

– Но без нее твоего отца бы не существовало.

– Неважно. Он считал, что без нее потомство Ясона было бы сильнее.

– А как считаешь ты?

Деметрий вытянул руки ладонями вниз и посмотрел на отметки аргонавтов на предплечьях.

– Я считаю, что из-за нее проклят дважды.

Язвительная честность вызывала беспокойство, но, как бы ни хотелось принцессе узнать о предках собеседника, еще больше ее интересовала его нынешняя семья.

– Что сделал твой отец? Когда узнал, что ты обладаешь даром?

– Взбесился. Запретил мне зажигать свечи мановением руки и читать заклинания, сделавшие волосы экономки фиолетовыми.

Принцесса улыбнулась, представив себе те события.

– А когда я не послушался, использовал на мне триа мастигио.

Изадора нахмурилась.

– Что это?

– Короткий кнут, примерно такой длины. – Деметрий развел руки где-то сантиметров на шестьдесят. – К его ручке крепятся три полоски кожи с зазубринами на концах.

Изадору замутило.

– Он тебя бил?

– Я сам нарвался.

– Потому что устраивал жалкие фокусы для слуг?

Аргонавт вновь пожал плечами.

– Он велел мне прекратить, а я не послушался.

Принцесса обвела взглядом его обнаженную грудь, отсвечивающую золотом в пламени костра. Заметила на груди и спине шрамы от битв и драк. Но ничто не указывало, что его били.

– Где?

– Там, где никто никогда не увидит.

Она обдумала сказанное, глядя на ноги воина, скрытые потрепанными брюками, и представила себе совершенство мышц, обезображенное чужой рукой. Деметрий говорил так спокойно, словно обсуждал погоду, но от Изадоры не укрылось под этой маской отвращение к тому, что с ним сделали. И горькая ненависть к отцу, который должен был любить ребенка, но не любил.

– А где была твоя мать?

Он вновь пожал плечами и продолжил подбрасывать уголь.

– Не знаю. Они не были женаты. По словам отца, однажды ночью мать его соблазнила, а я стал нежеланным результатом. Потом, после моего рождения, она бросила меня с ним, и, поскольку я носил метки аргонавтов, ему пришлось по обязанности меня учить.

Не любить. Иза слышала в словах Деметрия грустную правду.

– У тебя есть еще братья или сестры?

– Да. Брат. Но он вырос в человеческом мире. И мы не слишком близки.

– В человеческом мире? Где?

Деметрий пожал плечами и откинулся назад.

– Ближе, чем ты думаешь.

Ей хотелось спросить больше, но жесткость его слов показала, что аргонавт не настроен открывать этот ящик кошмаров, по крайней мере, пока, и принцесса не стала давить.

Вместо этого она заметила:

– Деметрий, он ужасно с тобой поступил.

– Почему? Тебе не понравились мои фокусы, когда ты впервые их увидела.

– Это было до того, как я тебя узнала.

– Ты и сейчас меня не знаешь.

Его низкий голос вызвал покалывание в груди Изы.

– Хотя я ему отплатил, – безразличным тоном продолжил арголеец. – Мы были в человеческом мире. Это произошло во время моих тренировок. Однажды мы отделились от других аргонавтов, и на нас напала стая демонов. Их было намного больше. Акрисий приказал наложить на нас заклятие невидимости. Я отказался. В конце концов, я не должен был этого делать. – Деметрий уставился в огонь и сдержанно продолжил: – Это последнее, что он мне приказал.

У Изы засосало под ложечкой. Она услышала несказанное: он видел смерть своего отца. Мог ли Деметрий предотвратить это? Сколько лет ему исполнилось к тому моменту? Тридцать? Сорок? Будь она на его месте, подвергнись столь долгому надругательству, скорее всего, поступила бы точно так же.

Хотя в голове стучали вопросы, Изадора заметила кое-что еще. Деметрий то и дело бросал на нее взгляд, изучая реакцию, проверяя, не шокировал ли ее. Словно хотел шокировать. Но почему? Зачем после всего произошедшего между ними ему желать заставлять ее думать, что он...

И тут все обрело смысл. Жестокость не сработала. Своим отказом аргонавт лишь притягивал принцессу. Его влекло к ней так же, как и ее к нему, и это настолько его испугало, что заставило прибегнуть к последней линии защиты – попытке шокировать ее до отвращения.

Не раздумывая над своими действиями, Иза поднялась и обошла вокруг костра. Деметрий с тревогой наблюдал за ее приближением.

– Огонь почти потух. – Она протянула руку. – Пойдем в постель.

Деметрий опустил взгляд на ее ладонь и тяжело сглотнул.

– Я...

О да. Он действительно тянет, как может. Что ж, она тоже не промах. Впервые в жизни Изадора точно знала, чего хочет, и не боялась следовать своим желаниям.

– Больше никаких отговорок, Деметрий. Идем со мной.

Он нерешительно взял ее за руку и позволил поднять себя с места. Вместе они прошли сквозь тайный дверной проем в лестничный колодец. Дверь за ними закрылась. Пока Изадора вела воина вниз по винтовой лестнице, ее сердце так тяжело стучало о ребра, что, казалось, Деметрий должен был это услышать. Но принцесса не боялась. Если на то пошло, ее переполняла энергия.

Когда путники достигли нижней ступеньки, в Зале героев стояла тьма. Аргонавт взмахнул рукой, и у дальней стены зажегся факел. Пока Иза тянула хранителя к временной постели, на его лице играли свет и тени. А повернувшись к нему лицом, принцесса увидела, как тысячи мыслей и чувств мимолетно скользнули по лицу воина.

Она придвинулась к нему, пока жар и жизненная сила его тела не коснулась чего-то глубоко в ее душе.

– Я хочу быть с тобой, – прошептала она, кладя руки на его твердокаменный живот.

Пальцы Деметрия нежно опустились ей на плечи, прикосновение кожи к коже разожгло глубоко в теле принцессы пожар гормонов.

– Кардия...

– Здесь и сейчас. Так же, как прошлым вечером, но на этот раз я хочу тебя. – При этих словах его глаза потемнели. – Всего тебя, Деметрий.

– Ты не можешь. Твой отец...

– Выбор за мной. Я долго ждала. И этой ночью я выбираю тебя.

– Кардия.

От чувств, прозвучавших в этом слове – «сердце мое», – у Изы перехватило дыхание. Она сняла майку через голову. Изношенный хлопок приземлился на грязный пол, но Деметрий туда и не глянул. Он во все глаза смотрел на принцессу. Именно туда, куда ей хотелось.

– Дотронься до меня, – прошептала она.

Аргонавт поднял руку, и Изадора задохнулась в предвкушении, когда кончики его пальцев прикоснулись к округлости ее груди. Соски арголейки затвердели, а между ног поселилась тяжелая боль. Деметрий посмотрел на грудь суженой, облизал губы и придвинулся чуть ближе.

– Да.

– Я... – Его глаза буравили ее лицо. – Я думаю, тебе надо поспать.

Он ушел прежде, чем она успела его остановить. Прежде, чем вообще поняла, что произошло.

– Деметрий?

Но тот не ответил. Послышался лишь стук босых ног о каменный пол. Затем шорох и треск большой двери наверху лестницы.

Иза в замешательстве попыталась понять, чем спровоцировала его бегство. Каждый раз, когда между ними что-то происходит, Деметрий отстраняется в последний момент. Как будто боится, что она не захочет его по-настоящему, если он подберется слишком близко.

Она окинула взглядом комнату и остановилась на сундуке Ясона. Каждый раз он отстраняется.

По мере того, как укоренялась идея, кожа Изадоры нагревалась и покрывалась испариной.

Лидер получает то, что хочет. И не принимает отказа. Отец говорил это столько раз, что слова въелись в мозг дочери.

Не пришло ли время и ей начать действовать как лидер, которым ей предстоит стать?

Да. Да, пришло. А сейчас она хотела Деметрия.

***

Деметрий тянул время, сколько мог. Пока все тело не покрылось от холодного ночного ветра гусиной кожей, и аргонавт не начал дрожать в большом зале. Огонь потух. Воин слишком устал, чтобы развести новый, и сомневался, что сохранил достаточно магии, чтобы скрыть дым и на этот раз.

Ладно, это просто глупо. Она наверняка уже спит. Он просто войдет, возьмет одеяло и сразу выскользнет. Она даже не узнает, что он заходил.

Беззвучно спускаясь по ступеням обратно в Зал героев, Деметрий раз десять обозвал себя дураком. Аргонавт скрывается от женщины. От слабой маленькой принцессы, демон побери! Если парни когда-нибудь об этом узнают...

Деметрий подавил эту мысль в зародыше. Остальные аргонавты никогда ни о чем не узнают. Особенно о том, что произошло между ним и Изадорой прошлой ночью.

Глупец, глупец, настоящий долбанный безумец. Да еще и попал в переделку.

Когда аргонавт спустился вниз, в комнате было тихо. Факел у противоположной стены еще мерцал и чадил, затухая, и теперь отбрасывал лишь слабый отблеск на сундуки героев. Деметрий тихо направился в темный угол, где давно – как он надеялся – спала Изадора.

Его ночное зрение обострилось. Деметрий увидел принцессу, которая спокойно лежала на боку, согнув одну ногу перед собой и подложив руки под щеку.

Она сбросила одеяло, и оранжевый обтягивающий топ приподнялся на животе, открывая зрителю прекрасный вид подтянутой и кремовой кожи. Безупречной длины, хоть и мешковатые, шорты выставляли на обозрение стройные ноги и отметку крылатой омеги на внутренней поверхности бедра. Деметрий обвел глазами тело принцессы, и его живот налился теплом.

«Уходи. Сейчас же. Убирайся».

С приглушенным хныканьем Изадора перевернулась на другой бок. Хранитель напрягся, испугавшись, что разбудил ее, но, приглядевшись, понял, что ее глаза по-прежнему закрыты, а грудь мерно поднимается и опадает. И тут же заметил, как округлые полушария давят на натянутую хлопковую ткань. Тепло превратилось в раскаленное добела жжение и перелилось в его плоть, которая тут же отвердела.

«Не просто уходи. Беги».

Деметрий колебался. А что, если ее кошмары вернутся? Если он окажется наверху, то ни за что не услышит крика. У нее не бывало кошмаров, когда он рядом, так, может быть, если он просто прокрадется в угол...

Это не предлог, чтобы подобраться к ней поближе, убеждал себя аргонавт. Он взял с пола второе одеяло, но едва приблизился к своей подопечной, как ее сладкий женственный аромат окутал его и пробился сквозь остатки серого вещества.

В углу будет неудобно. А сделанная для принцессы постель достаточно велика для двоих. Он спал здесь рядом с Изадорой прошлой ночью, и ничего не случилось. И, боги знают, сегодня он устал гораздо больше, чем вчера. Если он собирается оставить ее утром и прогуляться вокруг в поисках святой земли, ему понадобится, по крайней мере, несколько часов отдыха.

Осторожно, чтобы не разбудить спящую, аргонавт опустился рядом, закинул руку за голову и лег на спину. Принцесса лежала к нему лицом, но – к счастью – по-прежнему спала.

Деметрий перевел дух, закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.

***

Капли легкого дождя ударили Апофиса по щеке, и он всеми слоями кожи ощутил покалывание.

Кожа принадлежала ему не от рождения, но по праву обладания. Он поднял руку молодого аргонавта, прилагающуюся к этому новому телу, и провел ею по гладкой неморщинистой щеке. По его венам текла мощь. Он был силен, теперь не только умом, но и физически. И больше не привязан к той проклятой тюрьме. Колдун не мог дождаться проверить новое тело всеми возможными способами.

Портал щелкнул и зашипел, закрываясь. Шагая по замерзшей земле, Апофис пытался вспомнить, как его называли те непутевые арголейцы.

Грант? Грим? Нет, Грифон. Да, так и есть, аргонавт Грифон. Пока не так важно играть эту роль, но вскоре будет необходимо. А сейчас прекрасное время и место поэкспериментировать со своей только что обретенной личиной.

Север Британской Колумбии. По его мнению, просто замерзшая пустыня, но сойдет. Апофис сузил свои глаза (точнее, глаза Грифона) и вгляделся сквозь деревья в главный дом примерно в трехстах метрах на другом конце поляны. Здесь на севере темнеет рано, но и время уже позднее.

Аталанта, должно быть, уже отправила своих воинов по баракам. Архидемон проживает с ней в доме, но прежде, чем запереть двери на ночь, он пройдется по отдаленным зданиям и проверит охрану.

О, Апофис не глуп. Он провел свое расследование, особенно связавшись с Аталантой. Архидемон – именно тот, кто ему нужен. Он должен знать планы хозяйки.

Колдун держался в тени. Ждал. Наблюдал. Планировал. Аталанта думала, что обошла его? Перехитрила? Она и понятия не имеет о том, что скрывается у него внутри. Краем глаза Апофис увидел, как погас свет в последней ночлежке, затем архидемон прикрыл и запер за собой дверь и повернул в поле, которое вело обратно к главному зданию.

Мышцы Апофиса завибрировали. В глубине его новых рук собралась магия. Энергия сорвалась с пальцев и со смертельной точностью поразила цель, сбив архидемона с ног ударом в затылок и парализовав его конечности на нескольких секунд. Нападавший оказался рядом прежде, чем архидемон успел вздохнуть, схватил жертву за куртку и оттащил тело за деревья, чтобы не попасться охране, патрулирующей эти леса.

Колдун бросил демона к подножию огромной сосны, опустился на колени и оказался лицом к лицу с монстром.

– Твоя хозяйка забрала нечто, принадлежащее мне. Я хочу это обратно.

Узнавание мелькнуло в чертах архидемона, и его глаза расширились от ужаса.

– Ты... ты не... храни...

– Нет, – прошептал тот, наклоняясь все ближе, пока блеск его глаз не окрасил лицо демона, землю и даже подножие дерева слева слепящим синим цветом. – Я твой худший кошмар. И я могу причинить тебе такую боль, какой ты никогда не знал прежде. Скажи мне, где принцесса, и я сохраню тебе жизнь.

По дрожи, охватившей демона, Апофис видел: тот понимает, что ему грозит смерть.

– Я... она...

– Со мной твой жребий будет в тысячу раз хуже, чем с твоей хозяйкой. Это я гарантирую. Принцесса. Сейчас же. Я начинаю уставать от этой беседы.

Для пущего эффекта колдун поднял руку и заметил, как расширились глаза демона при виде силы, пульсирующей под новообретенной кожей, и синего сияния, высвечивающего кости, вены и сухожилия изнутри.

Демон судорожно сглотнул.

– В человеческом мире. На острове. Она отправила их на... Пандору.

– Кто еще с ней?

– Аргонавт. Сын Ат-Ат-Аталанты.

Апофис выгнул бровь. Вот так поворот. У мстительной коварной богини есть сын, служащий в рядах аргонавтов. Хорошо бы выяснить, как так вышло, но еще любопытнее, знает ли принцесса, какое зло таится рядом с ней на острове.

Тут до Апофиса дошли последствия того, что, скорее всего, сотворила Аталанта. Принцесса нужна ему живой и нетронутой. Так что, если есть хоть какая-то надежда собрать свои силы, он должен открыть портал и прихватить с собой армию ведьм.

– Значит, Пандора? – Колдун опустил взгляд на дрожащего демона. – Как же она их отправила?

– Че-через портал.

Ну, конечно. Одно из благ принадлежности к когорте богов. Вы можете переносить людей и предметы в то время и место, куда потребуется. В том числе и себя. Но, к счастью для Апофиса, хотя он и не принадлежит к этой группе – пока, – у него есть сфера Кроноса. И это почти так же хорошо. А скоро станет еще лучше.

– Благодарю, демон.

Он оттолкнулся от земли и встал.

– Подожди. Мои руки. Мои ноги.

Апофис – Грифон – ухмыльнулся левым уголком рта.

– Там, куда ты отправишься, они тебе не понадобятся.

Черты демона исказил настоящий ужас.

– Но ты говорил...

– Никогда не доверяй магу.

Он выпустил в демона разряд энергии, разорвавший его спинной мозг. Монстр захлебнулся, в глазах и под кожей полопались кровеносные сосуды. Дыхательные пути сжимались до тех пор, пока он не задохнулся от собственного страха.

Из главного здания через бесплодное поле донесся рев такой силы, что содрогнулся лес, в котором стоял Апофис, глядя на безжизненного демона. Это Аталанта обнаружила, что ее архидемона больше нет. Маг, улыбаясь, сунул руку под куртку и достал сферу, висящую на цепочке у него на шее.

– Принцесса, я иду за тобой. И на этот раз ты станешь моей навсегда, – прошептал он, кладя указательный палец на символ титанов, выжженный в центре диска. Перед колдуном открылся портал.

Глава 16

Его кожа пылала.

Деметрий застонал, когда пламя охватило живот и бедра. Что-то жгло грудь, но больно не было. По правде, на него накатило чересчур приятное ощущение. А это легкое прикосновение к шее вызывало настоящее блаженство. Вот зараза!

Электрические импульсы прошлись по его нервным окончаниям, кровь закипела в паху, яички напряглись. Нежное касание уха, потом мочки. От теплого дыхания на шее по спине забегали мурашки.

Все тело воина напряглось от муки. Что-то шелковистое дотронулось до груди, ребер, до места между бедром и торсом. Член тут же невероятно затвердел.

– Меня всегда занимало...

Словно издалека, Деметрий услышал сексуальный женский голос, а затем то ли вскрик, то ли вздох ‒ неясно. В любом случае этот голос ему знаком. Именно о ней Деметрий мечтал годами, и от нее же пытался держаться подальше последние несколько дней.

Мягкие сладкие губы прикоснулись к его пупку, нижним ребрам, сухожилиям в паху, стирая все мысли. Аргонавт снова застонал, машинально приподняв бедра. Но его сон или фантазия не подчинялась, потому что, как бы он ни изворачивался, достать желаемое у него не получалось.

– Ската. – Член уже просто пульсировал. Деметрию очень хотелось ощутить ее губы на своей плоти. Он жаждал ее. Наконец-то, пусть все и происходит во сне.

Тихий смех послышался где-то в районе его ног, а потом изящная рука обхватила член у основания. Но внимание Деметрия привлекло не чувственное прикосновение, а то, что смеялся не он и это уж точно не у него в голове. По идее, все должно происходить в его воображении.

Деметрий застыл, пульс подскочил до небес. Он медленно открыл глаза и посмотрел на свое тело. Совершенно обнаженное тело. Только как, Аид побери, можно вообще сосредоточиться на чем-то, когда маленькая рука гладила его член от основания до кончика, сжимая головку, пока он не застонал, а потом начиная все с самого начала?

А-а, боги!

В тусклом свете Деметрий разглядел соблазнительную улыбку Изадоры. Она склонилась над его бедрами и опять прикоснулась губами к паху. Лизнув его горячим языком, принцесса стала посасывать чувствительную плоть. Жар взорвался везде, проник и собрался по ее рукой, которая сжимала, ласкала, двигала вверх-вниз, пока ему не показалось, что он сейчас умрет.

– Я хочу поцеловать тебя там, где ты ласкал меня. Ты не против?

Не против? Если она хотела узнать его мнение, то это потрясающе. Как раз то, чего ему всегда хотелось. О чем он мечтал. Рай, небеса и Елисейские поля одним махом.

Деметрий не мог оторвать взгляд от того, что делала Изадора. Он не понимал, какого демона случилось и почему принцесса так себя ведет, но совершенно не хотел ее останавливать.

– Кардия…

Она осторожно поцеловала его в основание члена, так что аргонавт напрягся всем телом. Предвкушение забурлило в жилах. Иза скользнула рукой выше, уступая место губам. Деметрий снова застонал и выгнул спину, когда она покрыла поцелуями всю длину плоти.

– Полагаю, ты не возражаешь, – прошептала Иза.

Сладкий язычок лизнул головку. Деметрия от нее до таза пронзило такое удовольствие, что он ни на чем не мог сосредоточиться. Он напрягся всем телом, когда Иза провела языком по нижней части члена. Затем она посмотрела ему в глаза с желанием и опустилась, пока вся его плоть не оказалась у нее во рту.

– А… чтоб меня! – Он откинул голову назад и отдался ощущениям. Изадора медленно исследовала его языком, губами, осторожно облизывая, посасывая, заглатывая сначала осторожно, а потом все глубже, пока не обрела уверенность. Деметрий машинально поднимал и опускал бедра, показывая, что ему нравилось. Иза быстро сообразила, что к чему, и стала сосать его с большей силой и скоростью, пока ему не показалось, что сейчас он отключится. Но только когда принцесса царапнула ногтями его мошонку, аргонавт понял, насколько попал.

Ему необходимо было дотронуться до нее, подтянуть повыше по груди и овладеть горячим влажным ртом. Почувствовать, как ее тело напрягается от оргазма, пока он внутри нее.

Деметрий лихорадочно потянулся к принцессе и тут же понял, что его руки прижаты за головой и он не может пошевелиться.

Погодите-ка, минутку. Что-то не так. Что…

Изадора взяла его в рот до самого горла, прервав поток мыслей. Деметрий застонал от приближающегося оргазма.

Да, да, да. Член стал невероятно твердым.

И как раз перед тем, как он взорвался, Изадора его отпустила. Давление на член и мошонку ослабло. Она скользнула губами по его животу, груди, до шеи, потом стала покусывать, целовать и снова доводить до безумия теплым дыханием и соблазнительным ротиком.

– Деметрий, я хочу тебя. – Изадора поцеловала его в ухо, щеку, дошла до рта, неведомо выполняя его пожелания. Затем овладела губами, раздвинула их, затягивая аргонавта в свой влажный жар, заставляя забыть обо всем, кроме потребности ощущать ее везде.

Принцесса отодвинулась и улыбнулась. Ее глаза походили на теплый шоколад и блестели в мерцающем свете. Деметрий сглотнул, чувствуя наплыв эмоций, от которых грудную клетку распирало во все стороны.

– Г-где т-ты этому научилась?

– Я много читаю.

Читает? Хренов Тартар, что это за книги она изучала в замковых покоях?

Иза прижалась маленькими твердыми сосками к его груди. Мягкий кустик волос между ее бедер защекотал ему живот. Когда Изадора взяла его лицо в ладони и наклонилась, чтобы снова поцеловать, Деметрий понял, что она обнажена. И в голом виде оседлала его в ту же секунду.

– Кардия… освободи мне руки.

– Не могу, – прошептала она между поцелуями.

– Почему нет?

– Потому что каждый раз, когда ты заводишь меня, потом отступаешь. Не желаю, чтобы все сейчас повторилось. Я просто хочу тебя.

Деметрий попытался прояснить сексуальную дымку в сознании. Сжав руки в кулаки, он понял: двигаются только пальцы, руки же были неподвижны, и хотя он был раз в десять сильнее принцессы, но освободиться не мог. Пока она покрывала поцелуями его подбородок и шею, он посмотрел в одну сторону, потом в другую и заметил книгу заклинаний из сундука Ясона на полу рядом с их импровизированной постелью.

Маленькая плутовка наложила на него парализующее заклятье. Аргонавт снова посмотрел на ее светловолосую голову, опускающуюся по его груди, а потом опять поднявшуюся, чтобы укусить его за ухо. Ему следовало разозлиться, почувствовать раздражение. Но, когда она снова овладела его губами и схватила рукой его плоть, подумал, что ничего эротичнее еще не испытывал. Все его тело задрожало от вновь разгоревшегося желания.

– А-а, боги, – прошептал Деметрий, отдаваясь ее прикосновениям. Она ласкала его, целовала, доводила до безумия пальцами, ртом и жаром своего маленького компактного тела. – Я точно отправлюсь в Тартар.

– По крайней мере я не буду там одна.

Деметрий знал, что Иза постаралась пошутить, но ее фраза его сильно поразила. Ударила прямо в центр груди. И только это и прорвалось сквозь другую его сильнейшую потребность.

Проснулась совесть, вернув его в настоящее. Да, он хотел Изу очень сильно, но это… неправильно. Этого нельзя допустить.

Именно такой ситуации он так долго пытался избежать.

– Изадора, подожди.

– Не собираюсь больше ждать, чем и занималась всю жизнь. – Она отодвинулась, коснувшись внутренней стороной своих бедер его ног. Изадора снова обхватила член, медленно провела по длине вверх, вызвав такое сильное удовольствие, что его решимость поколебалась. – Деметрий, я устала ждать.

– Ты понятия не имеешь, что стоит на кону. Не знаешь…

– Нет, я точно знаю, что на кону, – прошептала она, – все.

Аргонавт втянул ртом воздух, когда Изадора оседлала его и прижала головку его плоти к своим складкам.

– Дай мне… – Вот зараза, Иза такая влажная. Влажная, горячая и принадлежит ему. Деметрий с трудом сглотнул. – Дай мне доставить тебе удовольствие.

– Я и так собираюсь.

Его охватила паника, когда Иза провела членом по клитору, застонала от удовольствия и повторила ласку. Если так пойдет и дальше, Деметрий не сможет остановиться.

– Давай я доставлю тебе наслаждение ртом.

Принцесса застыла на нем и посмотрела чудесными карими глазами. И судя по взгляду, не испытывала такой уверенности, как казалось.

– Разве ты не хочешь заняться со мной любовью?

Что-то в его груди раскололось. Звук ее голоса, взгляд, ощущение готовности ее тела… Деметрий не знал, в чем причина, но что-то открылось в нем для нее, и он прошептал:

– Да, боги, да.

– Ну, ладно, – решительно ответила Иза и вернулась в исходную позицию.

– Подожди. – Она слишком спешила и еще не готова. Если уж принцесса так решила, надо, чтобы она хотя бы получила удовольствие. И лучше бы ему охладить температуру на десять тысяч градусов, чтобы снова взять себя в руки. – Помедленней, освободи мои руки. Дай мне минутку... – Тут Изадора прижала головку его члена ко входу в лоно и скользнула вниз на пару сантиметров.

Принцесса вскрикнула и застыла. Деметрий застонал, зажмурился и стиснул зубы до боли, чтобы не толкнуться навстречу обжигающему жару.

Иза была такой узкой, что Деметрий испугался, что кончит здесь и сейчас.

– Кардия…

Она положила руки ему на грудь, впилась ногтями в кожу. Иза не двигалась, а лишь глубоко дышала, словно от боли, Деметрий наконец понял, что она далеко не так наслаждается этим, как он.

Он открыл глаза и уставился в чуть напряженное лицо. Затем вспомнил, что она – наследница трона, женщина. И потому, по закону, невинна во всех смыслах этого слова.

– Изадора.

– Ты больше, чем я думала. Только… дай мне минуту, – выдохнула она.

– Освободи мне руки.

– Не могу. Я… плохо помню слова того заклинания.

Деметрий посмотрел на книгу вне его досягаемости и понял, что не сможет добраться до заклинания, не причинив Изе еще боли.

– Тогда давай сюда свои пальцы.

– Мои что?..

– Твои пальцы. Сунь их мне в рот.

Она посмотрела на него как на безумца, но послушалась и, оперевшись на левую, медленно поднесла к его губам правую руку. Деметрий начал посасывать ее указательный и средний пальцы, хорошенько намочив их, затем отпустил и сказал:

– Дотронься до себя.

Изадора застыла в нерешительности и покраснела. А Деметрий все думал о том, какая она сексуальная. Его приказ смутил ее, но ведь она совсем не стыдилась того, что парализовала его, соблазнила, а теперь удерживала, не давая удовлетворения.

Подбадривающе кивнув, Деметрий внимательно смотрел, как она осторожно опустила руку на клитор и стала тереть его, медленно и легко выводя круги вокруг твердого бутончика.

– О… – Тело принцессы расслаблялось постепенно. Она закрыла глаза, а испуг и напряжение на лице снова сменились румянцем желания. А пока она гладила себя пальцами, Деметрий чувствовал, как возлюбленная влажнела с каждой лаской, и приподнимал бедра по чуть-чуть, входя глубже с каждым толчком, пока, наконец, не погрузился полностью, прижав ее бедра к своим.

Изадора открыла зачаровывающие глаза и, похоже, изумилась тому, что он сделал.

– Я не почувствовала боли.

Она, может, и нет, а вот для него мучения только начались.

– Освободи меня.

Она посмотрела на его руки, лежащие за головой, и нерешительно закусила губу.

– Давай еще подождем.

Изадора завладела его ртом и скользнула языком, лаская язык. Иза слегка повела бедрами, застонав ему в рот, и Деметрий понял, что, демон побери, она его не освободит.

Это понимание перегрело кровь и довело аргонавта почти до кипения. Его член дернулся внутри Изадоры, заведенный, вероятно, наиболее эротичным событием всей его жизни. Но он мог и не стал сдаваться. Это все для нее. Нужно стиснуть зубы и сдержаться. А вот когда Изадора, наконец, кончит, тогда он выйдет до того, как станет слишком поздно.

Принцесса начала быстрее двигать бедрами. Деметрий смотрел на нее из-под полуприкрытых век. Какая же она красавица, скользкая от пота и на грани оргазма.

Ему этого хотелось… именно ее. Теперь он наконец-то овладел Изой, а каждая ласка и скольжение… Самое невероятное чувство в мире.

– Боги, да! Скачи на мне, кардия, дай мне тебя поцеловать. – Иза повиновалась так, что у него перехватило дыхание, и аргонавт приподнял бедра выше в поисках той точки, которую, как ему было известно, надо было потереть для наслаждения. И когда Изадора напряглась и оторвалась от его губ, уставившись ему в глаза, он понял, что она на грани. Деметрий стал двигаться сильнее, глубже, пока принцесса не уперлась ладонями ему в грудь и не закричала от удовольствия, кончая и так сотрясаясь всем телом, что он чувствовал ее везде.

– Деметрий.

Это его имя на ее губах. Это он глубоко внутри нее. Она – его суженая, единственная в этом мире и в любом другом, кто имел значение.

Звуки, которые Изадора издавала при оргазме, и ощущение ее узкого лона заставили его кончить. Удовольствие накатило на него, поднявшись по спине и взорвавшись прежде, чем он успел остановиться. Слепящий белый свет застелил глаза, пронзил грудь, пока тьма, с которой Деметрий жил ежедневно, не вышла наружу. В эту секунду он понял, что такое дом.

Изадора упала ему на грудь, делая глубокие, судорожные вздохи. Деметрий поцеловал ее висок, волосы, всюду, куда мог дотянуться, и постарался отринуть действительность.

Но довольное состояние долго не продлилось. Теперь, когда потребность удовлетворена, на него приливной волной накатила правда. Благодаря его бесконечной слабости, двести лет правильного поведения пошли коту под хвост. И из-за проклятия Геры он, скорее всего, исполнил заветное желание Аталанты.

***

Сердце Изадоры колотилось с такой скоростью, что казалось, вот-вот обзаведется крыльями и вылетит из груди. Лежа на Деметрии, принцесса глубоко дышала и пыталась успокоить неровный пульс.

– Вот это да… я и не знала.

– Освободи мои руки.

Иза улыбнулась, чувствуя себя расслабленной, как никогда, и приподнялась, чтобы взглянуть на хранителя. Только тогда она заметила его хмурую гримасу и то, как он уставился в потолок, словно нетерпеливо ждал возможности отодвинуться подальше от нее. Настороженность тут же сменила эйфорию, а потом превратилась в страх.

– Что случилось?

– Я хочу освободиться сейчас же.

Это уж точно не тот самый хранитель, что всего несколько минут назад перевернул весь ее мир. Нет, этот мужчина напоминал того аргонавта, которого она долгие годы презирала.

«Ты позволяешь своим сомнениям завладеть тобой. Он не изменился и все еще желает тебя».

Изадора отбросила беспокойство, осторожно освободилась и взяла с пола книгу заклинаний.

– Я, правда, не думала, что это сработает, ведь никогда прежде не накладывала заклятий. Но Орфей говорил, что связь с орами дает мне дополнительные способности.

– Да, могу побиться об заклад, что именно это он и сказал, – пробормотал Деметрий.

– Вот оно. – Иза нашла нужную страницу, раскрыла книгу на коленях и коснулась его рук, нараспев произнося слова. Он освободился до того, как принцесса закончила последнюю фразу, тут же отодвинулся от нее и вскочил.

Свет факела освещал его мускулистое тело. В лоне опять зажглось желание, пока Изадора смотрела, как Деметрий нагнулся за штанами. Интересно, сколько нужно подождать до того, как снова этим заняться? Но когда хранитель выпрямился, свет упал на него под верным углом: принцесса увидела тонкие белые линии – шрамы – через его бедра, ягодицы и поясницу.

Изадора вскрикнула и тут же вспомнила их разговор у костра.

Деметрий натянул и застегнул поношенные штаны.

– Книги, да что б меня! Чему еще, демон побери, тебя обучал Орфей?

Иза перевела взгляд с его ног на лицо и изумилась отвращению на нем. Всего несколько минут назад он был охвачен страстью и желанием.

– Я не понимаю…

– Это простой вопрос, принцесса. Я уже знаю, что Орфей обучил тебя приемам самообороны и колдовству. А что ты дала ему взамен?

Изадора мысленно покачала головой, пытаясь его понять. Деметрий прежде возражал против ее девственности, а теперь подразумевает, что не такая уж она и невинная?

– Что тут происходит? Я думала…

– Да чтоб меня! Ты всегда такая непонятливая? Великолепно играешь девственницу.

Он провел рукой по волосам.

Изадора выпрямилась, чувствуя, что охватывающее ее тепло кануло в лету, а по спине пробежал холодок. Вдруг осознав, что обнажена, завернулась в одеяло там, где стояла.

– Я и была девственницей.

– Но не такой уж невинной, как следовало бы.

Он явно выразил свое неприятие. Изадора с трудом сглотнула, и воспоминания о Подземном мире и Аиде едва не сокрушили ее, но она отбросила их.

– Что вдруг изменилось? Мне казалось, тебе нравится…

– Иногда ты такая дура.

Принцесса дернулась, будто от удара. Ладно, теперь он сожалеет о содеянном, ведь даже для него это низко.

Деметрий склонился за книгой заклинаний, избегая смотреть на Изадору.

– Разве ты спросила, почему я держался от тебя подальше? Нет, потому что мозгов не хватило. Будь ты умной, я б вкратце рассказал: тот колдун, с которым ты связалась, приказал ведьмам наложить на тебя заклятье плодовитости во Фракийском замке.

Изадора не сразу поняла, к чему это, а потом округлила глаза.

– Но я не… арголейки могут зачать лишь раз в шесть месяцев, а мой цикл закончился не так давно. Невозможно…

– Принцесса, это называется волшебством, значит, вроде как, меняет все правила, включая биологические циклы. И, как ты доказала, сыграв со мной в хозяйку и раба, заклинания работают почти безупречно.

Нет, невозможно. Поэтому Деметрий отталкивал ее? Потому что не хотел, чтобы она за…

Изадора едва могла думать о таком. У нее поднялась температура, а на лбу выступили капельки пота. Она с трудом сглотнула и медленно повернулась.

Незамужняя наследница престола, а теперь…

Изадора задумалась о последствиях сделанного. Но вместо ужаса в груди стало тепло. Если она и правда забеременела, это решит проблему ее отца: даст наследника трону, которого не сможет сместить Совет. А с таким отцом как Деметрий, в ребенке будет течь кровь одного из сильнейших аргонавтов, и старейшины не смогут даже попытаться убрать ее с трона.

Ведь Леонидас сам выбрал ей в пару Деметрия. Ладно, они пока не женаты, что не приветствуется в их патриархальном обществе, но только если кто-то узнает, что она забеременела до официальной церемонии. Если… они будут держать это в тайне…

Тепло согрело нервные окончания, а беспокойство и тревога прошлого года начали утихать. Изадора повернулась, чтобы поделиться с Деметрием своими соображениями, и остановилась.

Тот стиснул зубы, угольно-черные глаза стали тверже гранита. На его лице ничто не располагало к дружеской беседе, и, судя по презрению, он вовсе не радовался перспективе ее беременности.

– Ты не хочешь завести со мной ребенка, – прошептала она почти про себя.

– А с чего мне хотеть?

Иза поморщилась. Да, вот так оскорбление.

– Мне казалось, что я ясно выразился, когда твой папаша пытался приказать мне жениться на тебе: мне это совсем не надо.

О да, Изадора помнила, как он вышел из себя в тот день в покоях ее отца в присутствии всех аргонавтов. Он сказал, что скорее умрет, чем женится на ней. Похоже, не шутил.

Острая боль поселилась в груди, будто Деметрий пронзил ей сердце клинком. Все тепло и счастье вытекли через рану. У нее так сжалось горло, что Иза даже не знала, получится ли произнести хоть что-то, но ей надо было узнать:

– Значит это… тут, мы… было…

– Долбанной ошибкой, как я и ожидал!

Боль постепенно прекратилась, пока не осталось ничего. Ни счастья, ни волнения, ни даже гнева. Она отдала ему нечто священное, а он превратил это в худший кошмар наяву. В голове лишь билась мысль:

«А чего ты ожидала?»

Деметрий схватил паразоний и прошел мимо, стараясь не задеть ее.

– Мне нужно на воздух.

Он оставил ее в центре комнаты, завернутую в одеяло, в свете факела, освещавшего ее лицо и останки первых героев. Должно быть, скоро рассвет, но Иза чувствовала себя не бодрой, энергичной и живой, а мертвой. Такой же, какой была после Аида. Вот только тогда не знала, каково испытывать счастье и довольство или осознавать, что оно грядет. А теперь все иначе.

Глава 17

Изадора утерла щеки, бросила одеяло на землю и принялась собирать одежду. Руки принцессы тряслись, но она проигнорировала дрожь и оделась в рекордное время.

Надо забыть о фантазиях типа «жили долго и счастливо». Оставить попытки быть такой, какой ее хотят сделать. В последние несколько недель она говорила себе, что стала новой Изадорой, не той тряпкой, какой была долгое время. Теперь пора это доказать.

Изадора подошла к древним сундукам и открыла крышки одну за другой. Тело охватила усталость, и принцесса помедлила, чтобы перевести дух.

Дело не в недостатке сна и слишком бурной деятельности говорила она себе. Это всего лишь разлука с уравновешивающей ее Кейси, вот и все. Еще одна причина, по которой Иза сегодня же намерена найти дорогу домой.

Вновь обретенная решимость заструилась по ее венам, дав настоящую цель. В ящике Ясона арголейка нашла маленький кинжал с черной ручкой, заткнула его за пояс шорт и двинулась дальше. Подобрав еще несколько предметов, которые, по ее мнению, могли пригодиться, и рассовав все, что можно, по карманам, она опустила крышки, сделала глубокий вдох и направилась к лестнице.

Толкнув тяжелую дверь, Изадора вышла в большой зал и заслонилась рукой от солнца. Не услышав ни звука, беглянка сочла, что Деметрия поблизости нет. И это хорошо. Ей определенно не хотелось с ним разговаривать ни сейчас, ни потом, если этого можно избежать.

Гравий врезался в ее босые ступни, но, после нескольких дней хождения босиком, принцесса привыкла к боли.

Добравшись до первых ступенек развалин, она осмотрела горизонт. Возможно, какой-нибудь храм построен на возвышенности в глубине острова. Это казалось разумным. Должно быть, прежним обитателям хотелось возвести свои храмы как можно ближе к Олимпу, как и говорил Деметрий. При мысли о нем боль осколком резанула сердце, но Иза отринула ее, призвав взамен свой гнев. Такое чувство хотя бы придаст ей силы, необходимые, пережить этот день.

Иза ступила на покрытую травой почву, подтянула шорты и тут услышала голос. Смутно знакомый голос, звавший от подножия холма.

Она прищурилась, пытаясь разглядеть говорившего сквозь яркий утренний солнечный свет, и вскрикнула при виде Грифона, спокойно поднимающегося к ней по склону.

Грифон. Нет. Это невозможно. В последний раз, когда она его видела, он был...

Забыв о босых ногах, принцесса пустилась бежать вниз по холму. Кинжал бил ее в бок, мешочек с камнями в кармане толкал в бедро, когда она перепрыгивала через булыжники и ветки, торчащие из земли. Возбуждение бурлило в груди, ведь они больше не одни на этом острове. Грифон здесь. Грифон жив!

Не добежав до него, Изадора остановилась. Глубоко вздохнула и широко улыбнулась. Она хотела броситься в его объятия, но не желала столкнуть с холма или шокировать донельзя. Он привык к стеснительной, замкнутой, покорной принцессе, а не к той решительной женщине, которой она стала.

Грудь Изы поднималась и опадала, но принцесса постаралась дышать размеренно. Она смотрела на белую, без следа грязи футболку пришельца, его накрахмаленные брюки и блестящие черные ботинки. А когда сосредоточилась на его лице, ее улыбка угасла. Светлые волосы аргонавта развевались от ветра, его чистая кожа имела естественный цвет – не загорелая, как у Деметрия, и не обожженная солнцем, как у самой принцессы. Грифон выглядел так, словно только что высадился из лодки на остров, ни капли не устав и не поистерпавшись от проведенных здесь дней.

– Грифон, – сказала Иза, когда вновь обрела голос. – Что?.. Как ты?..

– Вот и вы, принцесса. Я вас искал.

Изадора прищурилась. Он говорил так же, выглядел так же, но что-то изменилось. И она не могла уловить, что именно. Тревога побежала по ее венам.

– Как ты сюда попал? Что случилось с?..

– Я прошел через портал.

– Портал? Ты прошел через портал? На этот остров?

– Да. – Он протянул руку. – Пойдемте со мной, и я отведу вас туда.

Та же тревога сильнее резанула принцессу.

– Почему бы тебе просто не открыть портал домой здесь?

Он посмотрел направо.

– Что-то на этом острове... мешает моим способностям.

Ладно, разумное объяснение. Деметрий говорил, что это место такое же ненормальное, как Бермудский треугольник. А учитывая, что Деметрий не смог открыть портал, ничего особенного, если и Грифон на это не способен. Ее беспокойство слегка ослабло, но не исчезло полностью.

– Это далеко?

– Нет. Идемте со мной.

Аргонавт двинулся вперед, и внимание Изадоры привлекли его руки. Большие, сильные руки хранителя. Те же руки, что отцепили ее от той палки во Фракийском замке, к которой ее привязали ведьмы, и все же... Что-то казалось иным. Взгляд принцессы скользнул к его лицу. К его глазам. Синим глазам, которые выглядели ярче, чем раньше.

– Какого черта?..

При звуке голоса Деметрия Иза вздрогнула. Ее сердце застучало быстрее, а глубоко в груди разгорелось волнение. Но вместо прилива тепла, который этот голос вызывал в последние несколько дней, сегодня он пробил в желудке принцессы дыру размером с кратер.

Она стиснула зубы. Затолкала поглубже унижение и вызвала гнев. Аргонавт более чем ясно выразил, что к ней чувствует – ничего. А она не собирается изображать круглую дуру, особенно перед Грифоном.

Принцесса распрямила плечи.

– Я определенно готова отправиться домой, Грифон. Идем.

Но Грифон больше не смотрел на нее. Его взгляд, минуя арголейку, задержался на Деметрии. И в глазах, устремленных на аргонавта за спиной Изы, появилась какая-то тяжесть.

– Грифон, – позвал Деметрий, и Изадора распознала в его голосе тень тревоги. Аргонавт остановился справа от принцессы, и она едва удержалась, чтобы не повернуться и не взглянуть на него. – Как, к демонам, ты сюда добрался?

Взгляд Грифона переместился на Изу и вновь на Деметрия.

– Я искал принцессу.

– Ты? А где остальные?

Молчание. Затем:

– Тоже ищут. Я наткнулся на демона, который рассказал мне, где ее можно найти.

– Демона? – переспросила Изадора. Что-то не так. Откуда демон мог знать, где они находятся? Деметрий говорил ей о пересечении сигналов во время открытия портала на том поле. Вместо того чтобы отправить их домой, аргонавт по ошибке опустил их здесь.

Ярко-синие глаза Грифона обратились к принцессе, но, прежде чем он успел ответить, вмешался Деметрий:

– Аргонавты здесь? На этом острове?

– Нет, – ответил Грифон, возвращаясь взглядом к Деметрию. – Но уверен, они весьма обрадуются, когда я вернусь с принцессой.

Деметрий молча стоял рядом с Изадорой. Краем глаза она видела его стиснутые зубы, пристальный взгляд темных глаз. Его не обрадовало присутствие Грифона. Не потому ли, что знал, что она собирается уйти со светловолосым аргонавтом, и расстраивался, лишаясь нового шанса ее унизить? Или здесь происходит что-то иное?

– Идемте, принцесса, – сказал Грифон, вновь протягивая ей руку. Только на этот раз он не встречался глазами с Деметрием. – Портал ждет.

– Изадора...

Ну да. Неужели она станет слушать Деметрия? Ни в коем случае. Она двинулась к Грифону, но не приняла его руку.

– Я готова.

– Изадора, – повторил Деметрий. – Подожди.

– Нет, спасибо, – бросила она через плечо, обойдя Грифона, и стала спускаться по склону. – Я уже никого не жду. Правда, не жду. Особенно тебя.

Деметрий не ответил. А Иза не потрудилась обернуться, чтобы увидеть выражение его лица. Но она была почти уверена, что услышала за спиной мягкий смешок. И он определенно исходил не от Деметрия.

***

Что-то шло не так.

Даже если забыть о том факте, что в последний раз, когда Деметрий видел Грифона, тот был при смерти. И забыть о том, что Терон в жизни не отправил бы его в одиночку на поиски Изадоры. И о какой-то странной неправильности в глазах Грифона и манере его речи, как будто он слишком старался говорить нормально. Но в мозгу Деметрия, подобно занозе, засело понимание, что не существует, во имя Аида, демона, который знал бы местонахождение Пандоры, за исключением, возможно, архидемона, правой руки Аталанты. А тот выдал бы это место лишь на пороге смерти.

Аргонавт в одиночку не смог бы одолеть архидемона. Тот слишком велик, слишком силен и вооружен дополнительными способностями от Аталанты. Это не мелкая сошка, которую легко свалить. На Грифоне не видно ни следа битвы, даже простой царапины. И он уверяет, что демон просто сказал, куда их отправили? Деметрий не купился на это. Ни на минуту.

Он последовал за Грифоном, с тревогой и любопытством наблюдая, куда они направляются. Грифон не случайно пропустил Изадору вперед и расположился между ней и Деметрием, хотя она понятия не имела, куда идти. С каждым новым шагом опасения Деметрия росли, а интуиция сигнализировала об опасности.

Путники шли по залитой солнцем тропе не меньше часа, забираясь все дальше вглубь острова. Воин знал, что Изадора устала, но она не замедляла шага.

И ни разу не взглянула на него, не признала его присутствие. Да и какого демона ей это делать? После того, как Деметрий обошелся с ней этим утром, ему повезло, что она не размахнулась и не проткнула его кинжалом, выглядывающим из-за пояса ее шорт.

Аргонавт с силой отвел от глаз ветку и, глядя мимо Грифона, сосредоточился на ногах принцессы. Затем на ее коротких шортах. На округлости ее попки, изгибавшейся и двигавшейся под мешковатым хлопком. Жар прошиб его торс и скользнул ниже, к члену. Этим утром Деметрий хотел положить руки именно туда, куда сейчас смотрел, подгоняя принцессу и поощряя ее скачку. От образа Изы, движущейся на нем, и выражения исключительного удовольствия на ее лице, сознание арголейца вспыхнуло. Жар мгновенно раскалил добела все тело.

– Ската, – пробормотал Деметрий. Как будто сейчас он нуждался в подобном видении.

Принцесса вновь возненавидела его, как и требовалось. Глупо и бесполезно вспоминать что-то из случившегося рано утром. И еще более безнадежно желать, чтобы все пошло по-другому.

Грифон глянул на него через плечо. Но в слишком ярких глазах этого хранителя светилось не любопытство, а злоба и явная ненависть.

О да, что-то явно не так. Грифон отходчив. Всеобщий приятель, самый беспроблемный член отряда. Хотя они никогда не были лучшими друзьями, но точно не враждовали. Но сейчас? Сейчас Деметрию стало кристально ясно, что они превратились во врагов.

Путники выбрались из леса и направились к небольшой возвышенности, поросшей изумрудно-зеленой травой. Когда они приблизились, Деметрий понял, что это не просто постепенно идущий вверх склон холма. Под всей этой почвой и травой нечто таилось, словно давным-давно здесь захоронили какое-то строение. И точно, когда троица подошла ближе и Грифон попросил Изадору остановиться, Деметрий заметил в камнях у подножия холма отверстие, похожее на вход в могилу.

– Что там внизу? – спросила Изадора, разглядывая исчезающие в темноте ступени.

– Храм Деметры, – ответил Грифон.

Изадора осмотрелась. На этой высоте, насколько видно глазу, располагались лишь холмы да трава. Арголейцы вышли из леса, и теперь их окружало лишь чистое небо.

– Вот здесь?

– Вы полагаете, это место не подходит для матери-земли?

– Этого я не говорила...

– Хорошо, – без тени юмора ответил Грифон, – потому что Деметра кое-что знает о непорочности. В отличие от некоторых людей. – Он жестом позвал принцессу за собой. – Мы пойдем внутрь. Портал внизу.

Грифон двинулся вниз по ступеням, зашел за угол и исчез из виду. Из туннеля вырвался красновато-желтый свет, показывая, что аргонавт зажег какой-то факел. И эта несуразность вновь поразила Деметрия. Грифон принес с собой спички? Откуда он знал, что они ему понадобятся?

Изадора глубоко вздохнула и двинулась к проходу, но Деметрий поймал ее за руку.

– Подожди.

Она развернулась с такой скоростью, какой он от нее не ожидал. Но острие клинка, прижавшееся к его боку, аргонавт ощутил ясно и четко.

– Не прикасайся ко мне.

Деметрий отпустил ее руку и, уступая, поднял ладони. Да, по-прежнему серьезно обижена. И мог ли он ее винить?

– Не буду, – спокойно сказал воин. Раньше он не видел подобного огня в темных глазах принцессы. Даже вчера, когда она наставила на него меч в Зале героев, в ее глазах теплилась мягкость, уязвимость. Сейчас, благодаря ему, все исчезло. – Хотя подумай об этом как следует.

– О том, чтоб тебя прирезать? Мне нечего думать. Если ты еще когда-нибудь ко мне притронешься ‒ прольется кровь. И на этот раз выбор будет не за тобой, а за мной.

В этом Деметрий не сомневался ни минуты.

Иза опустила кинжал и спустилась на шаг в туннель. Свет исчез, вниз манила лишь темнота, но Грифон не мог далеко уйти.

– Изадора, – быстро сказал Деметрий, подталкиваемый страхом, прежде чем она исчезла. – Дело не во мне. Дело в Грифоне. Он не... – Аргонавт замолчал, не зная, какого демона собирается сказать. Он реагирует чересчур сильно? Или просто завидует, что она так легко доверилась Грифону, ненавидя при этом его самого?

Этого Деметрию признавать не хотелось, и он последовал своим инстинктам.

– Вещи не всегда таковы, какими кажутся.

Принцесса оглянулась через плечо. Но ее глаза остались такими же твердыми и холодными, как раньше, когда она приставила кинжал к боку хранителя. Они больше не напоминали расплавленный шоколад, которым он любовался, занимаясь с ней любовью.

– Иногда таковы. Я усвоила этот сложный урок. Ты постарался.

Она двинулась в темноту, завернула за угол и исчезла.

Сердце оставшегося в одиночестве аргонавта тяжело застучало. В попытке защитить ее от себя самого он сделал то, что намеревался. Он наконец сломал Изадору. И в результате превратил ее в такое же холодное, бесчувственное и лишенное надежды существо, как он сам.

Сожаление и потребность все исправить с бешеной решимостью толкали его вперед. Деметрий подошел к расщелине, но не смог погрузиться в темноту. Вместо этого невидимый щит ударил его тело с треском, от которого перехватило дыхание, и отбросил на землю.

Что за?..

– Грифон? – позвала Изадора внутри туннеля.

Деметрий вскочил на ноги, попробовал еще раз, но наткнулся лишь на стену воздуха, твердую, как гранит.

– Изадора!

Он заколотил руками по этой мощи.

– Грифон? – снова позвала Изадора.

Поняв, что может слышать ее так же четко, как если бы она была рядом, Деметрий перестал бороться, положил ладони на невидимую стену и прислушался.

– Где ты?

– Я здесь, принцесса.

– Я тебя не вижу, – проговорила она.

– О, увидишь, – усмехнувшись, ответил Грифон. – Подойди ближе, и я освещу тебе дорогу.

Послышался скрип, будто металл царапнул о камень, и Деметрий представил, как кинжал на поясе Изадоры бьется о стену узкого прохода. У аргонавта стеснило грудь. Постепенно скрип внизу затих, и воин снова услышал голос Изадоры:

– Где... где мы?

– В главном зале. Где все и начнется.

Начнется? О, проклятье. Тревога Деметрия взлетела до небес.

– Почему я не могу тебя увидеть? – спросила принцесса. – Я думала, у тебя есть факел.

– О, ты увидишь меня, принцесса. Очень скоро ты увидишь меня целиком. В моем настоящем облике, как раньше. И хотя ты больше не девственница, ты по-прежнему можешь мне быть очень полезна.

Мертвый голос, слишком синие глаза и комок в животе Деметрия – наконец все объединилось. И еще прежде, чем синее сияние хлынуло из туннеля сквозь арку и осветило каждый камень и песчинку, Деметрий знал, что он прав.

Изадора задохнулась.

– О боги.

– Не бог, – сказал Апофис с тем же угрожающим смешком, с каким говорил Грифон. – Пока нет. Но с твоей помощью, ора, скоро им стану.

Глава 18

Глядя на синий свет, льющийся из глаз Грифона, Изадора тяжело сглотнула. Ее положение лишь ухудшилось, причем намного.

Нет, не глаза Грифона. То, что сидело внутри Грифона, определенно не было аргонавтом. Или арголейцем. И, если на то пошло, вообще человеком. Это было... злом.

‒ Я же говорил, что мы еще встретимся.

Апофис.

Паника превратилась в разрывающий сердце ужас. Изадора понятия не имела, как колдун заполучил тело Грифона, но не собиралась спрашивать. Она устремила взгляд обратно на потемневший туннель.

‒ О, твой хранитель к нам не присоединится, ‒ сказал Апофис ровным тоном, так похожим на голос Грифона, но не принадлежавшим ему. Колдун с угрожающим видом приблизился на шаг к своей жертве, вновь привлекая ее внимание. – Твое бегство из Фракийского замка разочаровало меня, но, даже я должен признать... оно возродило другие, более интересные возможности.

Он сунул руку под накрахмаленную белую рубашку и достал медальон, висевший на цепочке на шее.

Сфера Кроноса.

Вот зараза! Круглый медальон, размером с мужскую ладонь, состоял из четырех пустых отделений и символа титанов, выгравированного в центре. Изадора взглянула в глаза Грифона – Апофиса. В этот момент все обрело смысл. И мифологические чудовища, демоны и даже Аталанта стали меньшими из забот Изадоры.

Титаны правили до появления богов Олимпа. Когда Зевс и его братья восстали против предшественников в борьбе за власть, Кронос выковал сферу и оставил ее на попечение Прометея с приказом использовать ее только в случае крайней нужды. Зевс с братьями выиграли войну, а титанов заключили в Тартар, где они и пребывали до сего дня. Но Прометей, защитник рода человеческого, знал, какой ужас высвободят титаны, желая отомстить, если когда-нибудь окажутся на свободе, поэтому рассеял по земле четыре элемента и спрятал сферу, чтобы не искушать ни людей, ни богов. На земле воцарился мир, и сфера на тысячелетия прекратила свое существование. То есть пока ее не обнаружили снова.

‒ Ора, тот факт, что ты не девственна, удручает, но я смогу преодолеть свое разочарование.

Изадора отступила и медленно потянулась за кинжалом на поясе. Она знала, что сферу нашел Орфей, но не представляла, как та досталась Апофису. Носитель сферы не только получает дополнительные силы, но если найдет четыре стихии и вставит их в пустые отделения, то обретет возможность освободить титанов из их темницы в Тартаре. А такая власть... Не только сделает его сильнее Зевса. В результате можно вызвать войну войн.

Апофис продолжал надвигаться на Изу.

‒ Здесь некуда бежать, принцесса. И на этот раз тебя никто не спасет.

Никто, кроме нее самой.

Изадора ожидала, пока он подойдет вплотную, и ее пульс бился под кожей подобно разразившемуся лесному пожару. Принцесса видела, как кровоточило тело колдуна. Знала, что он смертен, пусть даже наделен неестественно долгой жизнью. И теперь должна надеяться, что в теле Грифона он так же уязвим, как там, во Фракийском замке.

Надо надеяться, что еще больше.

Слепящий синий свет из глаз мага усиливался по мере его приближения. Нет, это больше не Грифон. И он абсолютно не сожалеет о том, что планирует с ней сделать.

Изадора приняла боевую стойку и стиснула зубы. И когда Апофис оказался всего в четверти метра от нее, самодовольный, уверенный в том, что она слабая женщина, которую легко одолеть, принцесса выхватила из-за пояса кинжал и замахнулась изо всех сил.

Клинок попал злодею в грудь. Тот закричал и отскочил. Ярко-красная кровь просочилась сквозь белую ткань и запятнала рубашку. Изадора не дала противнику времени собраться с силами. Она достала из кармана камни, взятые из саркофага Ясона, и бросила ему в лицо, намереваясь отвлечь колдуна и снова напасть с ножом.

Но камни не достигли своей цели. Прервав движение, они парили в воздухе и кружились в нескольких сантиметрах от лица Апофиса. Его глаза расширились. Свечение в комнате усилилось. Взгляд колдуна сосредоточился на булыжниках, вертевшихся в воздухе на уровне глаз.

Волшебные обломки. Какое-то древнее заклинание Медеи удерживало их от падения. Понимая, что это лучшая возможность для нападения, Изадора нанесла удар.

Ее кинжал вонзился в бок Апофиса, который заревел, развернулся к ней и замахнулся, тыльной стороной ладони ударив по лицу. Изадора поплыла по воздуху, клинок выпал из руки. Тело врезалось в колонну у входа в храм.

Боль пронзила ее, а из глаз искры посыпались. Ловя ртом воздух, принцесса соскользнула на землю, перекатилась на бок и попыталась встать. Однако, посмотрев вверх, увидела, что Апофис, вопреки ожиданиям, не преследовал ее. Сотрясая своим ревом стены, он молотил обеими руками по камням, которые сыпались из воздуха и били его со всех сторон.

Изадора перевела взгляд на пол в поисках кинжала, но не увидела его. Скрипя от боли зубами, она поднялась, но лишь для того, чтобы понять, что оказалась в ловушке. Она не могла пробраться мимо Апофиса и вернуться по тому же туннелю, по которому пришла. Оставалось прятаться.

Арголейка обхватила рукой ноющие ребра, другой уцепилась за колонну и выпрямилась. Быстро осмотрев каменные стены пещеры, она поняла, что наилучшее место ‒ внутри храма.

Принцесса проковыляла через огромный проем, посмотрела влево и вправо. Впереди возвышался каменный алтарь, окруженный со всех сторон мраморными скамьями. Горели два больших факела, озаряя пространство красно-оранжевым светом. Дальнюю стену украшала гигантская статуя Деметры. По краю зала располагались маленькие арки, не выше роста ребенка, которые как будто вели в тайные комнаты или покои.

«Пожалуйста, боги... хоть раз будьте на моей стороне».

Хромая, Изадора повернула направо, опустилась на колени возле первого арочного прохода и скользнула сквозь пространство. Внутри туннеля было темно, но, бросив взгляд вперед, принцесса поняла, что он ведет в никуда. Просто идет вдоль стены и тремя метрами ниже сменяется следующей аркой.

‒ Ора!

Разгневанный голос Апофиса заставил ее изменить мнение. Иза забралась, насколько могла, вглубь туннеля, миновала последнюю арку и забилась в неосвещенный угол. Подтянув ноги, она всеми силами старалась стать невидимой. Сердце принцессы тяжело билось в грудной клетке, и в темноте она слышала лишь свое затрудненное дыхание. Как скоро колдун ее найдет? А затем выполнит свое обещание все равно что-то с ней сделать, пусть даже она больше не девственна? И что – о боги – случилось с Деметрием вне этих стен?

Стоп. Портал. Сердце возбужденно встрепенулось. Изадора находилась на освященной земле. Если бы она смогла собраться с силами и сосредоточиться, то обрела бы возможность открыть дверь домой. Иза закрыла глаза, представила Арголею, попыталась сконцентрироваться. Ничего не произошло. Разочарованная, она повторила попытку. Но смогла сосредоточиться лишь на своем скачущем сердце и на происходящем вне этого маленького туннеля. На этом и на колотой ране в центре спины.

Когда принцесса сдвинулась вдоль стены, в туннеле раздался царапающий звук, а потом она почувствовала, как что-то упало на землю рядом с ней. Потянувшись назад, Изадора обхватила что-то маленькое и круглое.

Она достала камень, раскрыла ладонь и посмотрела вниз. Через ближайшую арку лилось достаточно света, чтобы увидеть, что арголейка держит не простой камень. Это был бриллиант. Размером с монету и чистый как стекло. Сквозь сияние минерала с его обратной стороны горел, словно выгравированный магией, знак титанов.

Широко раскрыв глаза, Изадора смотрела на предмет в своей руке, почти не веря, что он настоящий. Послышался громкий треск. Взгляд принцессы метнулся вверх как раз в тот момент, когда вся стена между ней и проемом начала рушиться. Изадора закричала и прикрыла голову руками. Вокруг валились осколки камня. Прежде чем осела пыль, рука ухватила принцессу за лодыжку и резко потянула.

Из груди арголейки вырвался крик. Она попыталась удержаться за скалу, за камни – за что-то твердое. Но рука была слишком крепкой, сила – слишком большой. Принцесса перевернулась на живот и вцепилась во что-то, чтобы остановиться.

‒ Ора, я теряю терпение!

Апофис перевернул ее на спину. Радужные оболочки его глаз сияли ярче, чем прежде, скрывая белки, пока не осталось ничего, кроме слепящего блеска, освещавшего всю комнату.

‒ Пытаешься украсть то, что принадлежит мне, колдун?

При звуке тошнотворно-знакомого низкого голоса сердце Изадоры подскочило к горлу. Несколько секунд она не дышала, не двигалась, даже думать не могла. Когда же мышцы снова пришли в движение, повернула голову к передней части храма, где, устроившись на алтаре, сидел мужчина – существо, ‒ одетый в поношенные джинсы и черную футболку с короткими рукавами. Его ноги были так длинны, что доставали до мраморного пола.

‒ Аид, ‒ прорычал Апофис.

‒ Это мы уже проходили, ‒ сказал Аид тем веселым тоном, который, насколько знала Изадора, выражал все, что угодно, кроме дружелюбия. – Кстати, милое тело. По сравнению с предыдущим, это шаг вперед. – Он подмигнул и выпрямился. – То, что принадлежит мне, ‒ мое, и то, что принадлежит тебе – тоже мое. А ты знаешь, я плохо отношусь к твоим попыткам забрать мое имущество.

Пронзительные черные глаза Аида обратились на Изадору. Он смотрел так, словно видел ее под одеждой, и в желудке принцессы встала желчь. И в молчании все его порочные поступки и жуткие обещания вернулись в десятикратном размере.

‒ Похоже, мой вид тебя шокирует, маленькая царица. Но мы ведь оба знаем, зачем я здесь.

Изадора тяжело сглотнула, но двинуться с места не рискнула. Она считала Апофиса худшей из своих проблем? О, ската. Как это наивно.

‒ Аид, тебя это не касается, ‒ вновь прорычал Апофис. – Отправляйся обратно в Преисподнюю и оставь нас.

Бог Подземного мира взглянул на колдуна. Их глаза встретились, и между соперниками возник какой-то нечеловеческий контакт. Изадора развернулась, попыталась отбежать подальше, но наткнулась на твердый камень. Двое ее врагов очень долго выдерживали взгляд друг друга. Рот Апофиса захлопнулся, колдун заметно дрожал. Но лишь когда на его лбу выступил пот, Аид прервал зрительный контакт, соскочил с алтаря и сказал:

‒ Нет, это вряд ли.

Он повернулся к Изадоре и протянул руку. В своем наряде, с черными как смоль взъерошенными волосами и расслабленными чертами лица он выглядел почти симпатичным. Если не считать того, что он с удовольствием мог стереть вас в порошок, щелкнув мизинцем.

‒ Пойдем, маленькая царица. Нам надо многое обсудить.

Изадора не двинулась с места. Но Апофис за спиной Аида не мог сдержать бешенства. Его глаза расширились так, что поглощали чуть ли не все лицо, и их бриллиантовый блеск превратился в слепящий свет, который вынудил принцессу моргнуть и опустить голову. Краем глаза она увидела, как колдун поднял руки, точно так же, как в замке, когда он поразил Грифона ударом какой-то энергии. Но Аид развернулся прежде, чем разряд сошел с пальцев противника, и силой одной вытянутой руки швырнул колдуна через весь храм и главный вход и впечатал в дальнюю стену пещеры.

Посыпались камни, раздался громкий рев. Аид в три быстрых шага пересек широкое помещение и оказался за дверью прежде, чем Изадора поняла, что произошло. По пещере пронесся леденящий кровь крик, за ним треск и шипение, а затем – тишина.

Страх приковал Изадору к месту. Она знала, что это ее шанс встать, убежать, но не могла двинуться. И когда Аид вернулся в храм с застывшим выражением лица и стиснутыми зубами, она поняла, что уже слишком поздно.

‒ Изадора!

Отчаянный крик Деметрия где-то поблизости заставил ее поднять и повернуть голову.

Аид посмотрел на потолок и нахмурился.

‒ Проклятые герои. Всегда пытаются спасти положение.

Подземный бог подошел к принцессе и протянул руку.

‒ Он не сможет нам помешать, так что не беспокойся. Отдай элемент земли, пожалуйста.

Его требование заставило ее выдавить:

‒ Эле?.. Я не знаю, о чем...

‒ Я говорю? О, думаю, знаешь. Бриллиант. В твоей руке. Тот, который раньше был углем и произошел из земли, а теперь значит гораздо больше.

О, проклятье.

‒ Откуда вы?..

‒ Знаю об этом? – спросил он, вновь заканчивая за нее предложение. – Ты заключила сделку с моей вероломной женой, маленькая царица. Помнишь? Она привела тебя ко мне, чтобы ты смогла спасти душу своей сестры. В обмен ты отдала ей на месяц свой дар предвидения. Месяц только начался.

Сделка. Конечно, вот как он узнал. И все же...

‒ Она... она видела, что я его найду?

‒ Хммм... Теперь она видит все. Благодаря тебе.

Изадора сжала камень в кулаке, и тот впился ей в ладонь. Так вот что хотела Персефона. За месяц она сможет увидеть, где находятся все элементы стихий. Теперь все, что ей нужно, это Сфера Кроноса, и она сможет освободить титанов из Тартара, начать войну войн и обретет силу контролировать то, что останется.

‒ Где? – голос Изадоры превратился в шепот. – Где она?

‒ В данный момент занята. Точнее, связана. ‒ Он опустился на колени и положил руку на ногу. – Видишь ли, я прекрасно знаю эту дрянь. Жена она мне или нет, я не позволю ей контролировать то, что должно было стать моим тысячу лет назад.

Его. Он говорил о мире людей. Его брат Зевс управлял небесами, другой брат, Посейдон, ‒ морями. Аид же свободно правил Подземным миром и всеми его ужасами, но не мог владеть человеческим миром. Но, очевидно, этого хотел.

‒ Почему... почему вы просто не пришли и не взяли его, пока я не попала сюда?

Его черты исказило отвращение.

‒ Потому что я не могу. Благодаря этой сволочи, Прометею.

Изадора поняла: должно быть, когда Прометей рассеял элементы стихий по земле, то наложил ограничения на возможность их обнаружения и кражи.

‒ Единственный плюс во всей этой проклятой ситуации, ‒ продолжал Аид, ‒ в том, что, когда я вернусь в Тартар, моя жена будет вне себя. Мне она нравится гораздо больше, когда бесится, а тебе? – Его распутная улыбка взбаламутила желудок принцессы. – О, не смотри так испуганно, я знаю, она тебе скоро понравится. Как только привыкнешь к ее... вкусам. – Он смерил взглядом все тело Изадоры. – А теперь, когда ты больше не девственница, я не могу дождаться момента, когда скажу Персефоне, что ей не надо быть с тобой такой... осторожной. – Его черные бездушные глаза вернулись к лицу арголейки и застыли. – Просто представь, что тебя ждет, когда она вернется на лето к матери и ты наконец станешь моей.

Изадору затошнило, ведь она не забыла то, чему была свидетельницей в Преисподней. Разврат, за которым заставил ее наблюдать Аид. Хотя технически он к ней не прикоснулся, мерзавец хотел, чтобы принцесса увидела, услышала и запомнила, что он для нее планирует, когда она станет принадлежать ему. И эти воспоминания все еще преследовали ее во сне и набрасывали тень на весь остаток ее жизни.

‒ Конечно, ‒ сказал Аид, наклоняясь к пленнице, ‒ я могу захотеть совершить сделку. То есть если ты хочешь сохранить свою душу.

‒ С-сделку?

Его пустые глаза засверкали.

‒ Твоя душа за бриллиант в твоем кулаке.

Ее сердце пропустило удар.

‒ Ты... ты отдашь обратно мою душу? Вот так просто?

‒ Конечно, это просто. В конце концов, сделка есть сделка.

Ярко вспыхнула надежда, Изу поманило будущее, настоящее будущее. Но еще прежде, чем тепло охватило тело, всполохи жизни остыли и угасли.

Она не могла отдать ему элемент стихии. Сфера была у Апофиса, но вычислить это и получить ее обратно для Аида лишь вопрос времени. Судя по маленькой демонстрации силы, устроенной здесь несколько минут назад, бог Подземного мира заберет артефакт на раз. А если Персефона обнаружит оставшиеся три элемента до конца месяца... тогда мир, каким они его знают, будет разрушен.

‒ Выбор прост, маленькая царица. Твоя душа вновь станет твоей, и ты вольна делать с ней что пожелаешь. А я превращусь лишь в воспоминание.

‒ Изадора! – вновь раздался где-то поблизости голос Деметрия. Затем последовал звук удара. Взгляд принцессы переместился к темному потолку храма, покрытому золотыми плитками.

Туда же обратился взгляд Аида.

‒ Я, правда, начинаю уставать от его вмешательства. Если бы не долбанное проклятие суженых, я бы давно тебя выманил.

Проклятие суженых? Она сдвинула брови.

‒ Выманили бы меня? Я не...

‒ Понимаешь? Ну да, ‒ с растущим нетерпением прервал Аид и резко встал. – Я хорошо помню эту фразу. Итак, маленькая царица, я достаточно наговорился для одного дня. Элемент стихии. И я уйду своей дорогой.

В голове Изадоры как будто назревал взрыв. Но одно было очевидно. Между Аидом и концом света стояла лишь она одна.

Принцесса поднялась на ноги, закачалась, но удержалась. У нее болели ноги, саднило бок, а тело было покрыто грязью. Но она все же подняла подбородок и распрямила плечи.

‒ Нет.

‒ Что ты сказала?

Ее сердце заколотилось, конечности задрожали. Аид был выше двух метров, и рядом с ним арголейка выглядела и чувствовала себя ребенком, но продолжала стоять на своем:

‒ Я сказала «нет». Я не дам его вам. По крайней мере добровольно.

Его глаза из угольно-черных стали кроваво-красными. И прежде, чем принцесса успела вздохнуть, голова Аида взорвалась огненным шаром. Из горящего адского пламени появилось лицо демона.

‒ Кто ты такая, чтобы мне перечить?

Его рев сдул волосы с лица Изадоры, словно по храму пронесся сильный ветер. Она крепче сжала бриллиант, зная, что, если даже на всю вечность лишится жизни и души, дело того стоит.

Откуда-то из глубины она извлекла последние крупицы храбрости.

‒ Я сказала, возвращайся в ад. Ты его не получишь. Не сейчас и никогда!

Его рев оглушал. Изадора зажала уши руками, чтобы ослабить шум. Языки пламени выстрелили из всех частей тела Аида с таким жаром, что опалили волоски на руках и ногах принцессы. То, что осталось от бога Подземного мира, быстро завертелось, в центре комнаты открылась гигантская воронка. Появилась и затрещала молния, а затем со взрывом, сотрясшим храм, Аид исчез, оставив за собой лишь вращающуюся пыль и обломки камня. Наступила леденящая кости тишина.

То, что сейчас произошло, невозможно...

Сердце Изадоры грохотало о ребра. Он ушел. Так быстро. Ее взгляд метался по сторонам. Несчастная искала, ждала, что противник выскочит и прибьет ее навсегда.

‒ Очень хорошо, принцесса.

Она развернулась к алтарю, но на этот раз голос принадлежал не мужчине, а женщине. И еще не узнав лицо, принцесса поняла в глубине души, что смотрящее на нее существо – мойра.

Мойра. О боги. Иза попыталась вспомнить, за что отвечает каждая из них. Клото прядет нить жизни. Лахесис измеряет нить своим жезлом. А... как же зовут последнюю? Атропос, вот как. Атропос отрезает нить, когда выходит время.

Сердце Изадоры прыгнуло ей в глотку. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет не Атропос. Ей еще так много надо сделать в этой жизни. Она столько боялась попробовать, но сейчас...

Мойра, одетая в тонкое белое платье, пролетела над полом и остановилась рядом с Изадорой. Женщина выглядела маленькой, меньше Изадоры, но чувствовалось, что та сильнее и мудрее любого бога.

Вновь прибывшая улыбнулась, вокруг ее глаз собрались морщинки.

‒ Вот так представление ты устроила.

Изадора застыла на месте с крепко зажатым в ладони бриллиантом, глядя на собеседницу и поражаясь, как этот жуткий день мог стать еще более ненормальным.

Откуда-то снизу прорычал Аид:

‒ Мое!

Мойра посмотрела на пол:

‒ Ох, иди поиграй со своей трехголовой собачкой, задира.

Бог издал еще один разрывающий уши рев, затем вновь наступила тишина.

Мойра подмигнула Изадоре.

‒ У нас мало времени. Я чувствую, как нарастает его гнев. Знаешь, он так и не научился вести себя хорошо.

При следующих словах смех в голосе пришелицы угас.

‒ Не бойся, дорогая. Я пришла не для того, чтобы обрезать нить твоей жизни. Если на то пошло, я здесь, чтобы...

‒ Вы не Атропос, ‒ вырвалось у Изадоры со вздохом облегчения.

Мойра нахмурилась.

‒ Не знаю, почему жители твоего мира продолжают путать меня с этой старой каргой. Я гораздо привлекательнее посланницы смерти.

Изадора во все глаза смотрела на богиню судьбы, смеющуюся над собственной шуткой. Принцесса не знала, что сказать... да и сделать, если уж на то пошло.

Эта встреча превосходила всякое воображение.

‒ А, да. Поверь мне. Атропос нуждается в паре подтяжек лица. – Мойра расправила плечи. – Теперь, прежде чем мое время выйдет, я доберусь до цели своего визита. Ты слабеешь с каждым днем, как и твои сестры. Но не бойся. Сила, которую ты ищешь, в твоих руках.

‒ Но сфера Кроноса, ‒ прервала Изадора, вспомнив о медальоне на шее Грифона – Апофиса. – Мы ее потеряли.

Мойра взмахом руки отмела возражения.

‒ Откуда исходит твоя сила, дорогая? Не от какой-то магической сферы. Она исходит от того, что скрыто глубоко внутри каждой из вас. Используй ее на благо человечества, и ты не потеряешься.

Изадора понятия не имела, что это значит.

‒ Не понимаю. Почему ты мне помогаешь? Как?

‒ Здесь задействованы силы, которые ты и не должна понимать. А помогаю я тебе потому, что знаю: ты, в отличие от других, достаточно мудра, чтобы прислушаться. Но спроси себя, ора: почему бы мне не помочь тебе? Мойры хотят равновесия в этом и будущем мирах так же, как и ты. Я не говорю ничего, чего бы ты уже не знала. Я просто помогаю тебе сохранить твердость. В этом мире существуют правила, которые даже я не могу нарушить. Но знай, что ты была права, считая, что все вы связаны с богиней титанов Фемидой по отцовской линии. Не забывай, и вы с сестрами найдете искомые ответы. Связь между вами тремя не может быть разорвана. Никаким богом. Никаким заклинанием. И даже проклятием Геры.

Проклятие Геры.

Задрожала земля, и взгляд Изадоры снова устремился на пол.

‒ Посоветую поспешить. – Мойра указала на вход. – У Аида мерзкий темперамент. А ты, умная девочка, сумела хорошенько его разозлить. В обычных условиях я бы неплохо позабавилась, но не за счет твоей безопасности.

У Изадора закружилась голова в попытке понять смысл всего, сказанного мойрой. Потом она быстро дошла до двери и вновь развернулась.

‒ Подожди. Ведьмы во Фракийском замке... Они наложили на меня какое-то заклятие. Это... Поэтому меня так тянет к Деметрию?

‒ Я не могу ответить на твои вопросы, ‒ склонила голову Лахесис. – Но подумай, что говорит сердце?

Изадора постаралась разобраться в своих чувствах. Нет. Нет, то, что она испытывает к Деметрию, исходит из самого ее естества. Никакое заклинание не вызовет те глубокие эмоции, которые она пережила за последние несколько дней.

‒ Я знала, что ты мудрее, чем думают многие, ‒ с улыбкой сказала мойра, вновь привлекая внимание Изадоры. – Заклятие влечения, наложенное ведьмами, оставило твое тело, когда Апофис решил тебя наказать.

Значит, реакция на Деметрия действительно была ее собственной. Изадора вздохнула чуть легче, хотя и не испытывала полной уверенности. Но тут возникла другая мысль.

‒ Аид сказал что-то о проклятии суженых. Он же не имел в виду?..

Мойра подняла брови с проседью.

У Изадоры перехватило дыхание. Она не могла поверить в то, что думает об этом, не говоря уж о словах.

‒ Он ведь не может считать, что Деметрий – это мой суженый, правда?

‒ Арголейцы, даже принадлежащие к царской семье, не имеют суженых. Ты это знаешь.

Не имеют. Это касается только аргонавтов. А благодаря Гере, суженые призваны стать проклятием, а не благословением.

Разочарование явилось стремительным и всепоглощающим. Столь же стремительным, как клинок в груди. И совершенно неожиданным. А она хотела стать его суженой? Это просто...

‒ Ты выбираешь того, кого хочешь, ‒ продолжала мойра. – Но для Деметрия... существует лишь одна, которую он не может отвергнуть.

Глаза Изадоры медленно расширились. Она вновь подумала о своей ночи с Деметрием. О борьбе, которую он вел с тем, чего, казалось, желал, но сомневался, что заслужил. О всех тех случаях, когда он спасал принцессу и удостоверялся, что она в безопасности. Даже когда она этого от него не хотела.

Она. Именно ее он не мог отвергнуть.

Иза проглотила комок в горле.

‒ Тогда это означает...

‒ Именно то, что означает. И жутко злит Аида, поскольку он не может проникнуть в подсознание избранницы героя в то время, когда ее хранитель при ней.

Ее герой. При этой мысли сердце екнуло в груди Изадоры. Так вот что он делал всю последнюю неделю? Охранял ее? На этой неделе арголейка видела сны об Аиде – ужасные сны, как всегда, ‒ но они не затягивались, как обычно. А по утрам не возникало остаточного эффекта. И это из-за Деметрия, поняла принцесса. Из-за того, что он охранял ее покой, спал рядом, держа вдалеке хозяина Преисподней, хоть и не подозревал об этом. И хотя Иза не понимала, почему аргонавт продолжает пытаться отталкивать ее жестокими словами, она знала, что он не смог бы этого сделать. Не полностью.

В ее душе расцвела любовь. Такая, на какую она всегда надеялась, но не ждала. И пока ее разум кружился от открывшихся возможностей, принцесса подумала о своей матери. И о цене любви.

Иза вновь взглянула на мойру и поняла, что это единственный шанс узнать правду. И хотя, возможно, Лахесис не ответит, но необходимо спросить.

‒ Она знала? Моя мать? О неверности отца? И поэтому ушла?

Симпатия осветила лицо мойры. Она взглянула на землю и поджала губы, словно аккуратно подбирая слова.

‒ Твоя мать глубоко любила твоего отца. И была хорошей царицей. Хорошей женой для него. Но твой отец... Что он любит больше всего, дорогая?

‒ Свое царство. – Слова вылетели изо рта Изадоры на одном дыхании и без малейших сомнений.

Грустные глаза мойры обратились к собеседнице.

‒ И это по-прежнему так.

Это правда. Изадора знала это лучше, чем кто бы то ни было.

Жертвы. Ее отец всегда проповедовал ответственность монархии и жертвы, которых требовала власть. Иза никогда не верила ему прежде, но сейчас?.. Имеет ли значение, что она предназначена Деметрию? Если он не хочет с ней связываться из-за царской крови, принцесса не может его вынуждать.

Иза разжала пальцы и уставилась на сверкающий бриллиант. Она не умела справляться с эмоциями. Родители не преподали ей урок бесконечной любви или хорошего супружества. Теперь она знала, что в глубине души всегда тревожилась о Деметрии, даже учитывая его дурное настроение, постоянные секреты и манеру закрываться от всех по причинам, казалось бы, бессмысленным. Но и от своей судьбы она уйти не могла. Она и ее сестры... важны. Сейчас необходимость в них больше, чем прежде. И прошедшие стычки с Аидом лишь подчеркивают, насколько важна позиция Изадоры в этой войне.

Дрожь земли под ногами резко усилилась, и мойра начала угасать.

‒ Дорогая, загляни в себя и найдешь искомое равновесие. Обещаю, там ответы на все твои вопросы.

Изадора не знала, что это значит, но дрожащие стены прервали ее размышления. Камни и мрамор затрещали и повалились вниз с ужасным грохотом. Закрыв голову руками, принцесса выбежала из храма, спустилась по трем мраморным ступенькам и помчалась через темную пещеру к туннелю. Откуда-то сверху она слышала отчаянный голос Деметрия, звавший ее, но взрывы скал и гранита за спиной заглушали все другие звуки.

Изадора достигла туннеля, пронеслась через длинный, накрытый куполом коридор и нашла лестницу, ведущую наверх. Осколки камня впивались принцессе в ноги. Она встряхнула руками, сжала покрепче бриллиант в кулаке и, пренебрегая болью в легких и в ногах, пустилась бежать быстрее. Она не собирается здесь умирать. Теперь у нее есть цель, пусть и не такая, как всегда хотелось. С поверхности проникал свет, золотистый блеск которого ее подстегивал.

«Да, я справлюсь».

Сверху раздался гром. Иза добралась до первой ступеньки и взглянула вверх как раз в тот момент, когда обвалился потолок.

Глава 19

– Изадора!

Сильный взрыв разрушил невидимый энергетический барьер, не дававший Деметрию пройти. Аргонавт споткнулся, удержал равновесие и тут же начал разбирать обломки.

«Умоляю, боги!»

Он швырял камни направо и налево.

– Изадора!

Но ничего не услышал. Никто ему не ответил. Появившиеся глубокие трещины разодрали покрытый травой холм, и показались крупные валуны и колонны, скрытые под землей. По мере раскопок в его руки впивались острые края камней и мрамора.

– Изадора!

Пот катился по лицу, капал на грудь. Солнце жарило спину, пока он передвигал большие булыжники по одному в поисках принцессы. Деметрий слышал ее разговор с Лахесис, демон побери! Каждое слово обеих. Изадора бежала к выходу, когда ее завалило. Она должна быть где-то рядом с лестницей, которая находилась справа от него.

Где же принцесса?

Время тянулось. Пять минут? Двадцать? Час? Он не знал, сколько прошло, сознавал только то, что Изадора где-то тут.

Где-то рядом, здесь.

Тяжело дыша, чувствуя боль в мышцах от усталости, Деметрий перестал копать и утер рукой лоб. От новой волны паники живот скрутило. Почему он не может ее найти? Почему не может…

Заклинания. Можно же убрать камни колдовством! Но каким именно заклятием? В голове пусто. Взгляд упал на кучу обломков.

Такое могущественное заклинание потребует не только физических, но и моральных сил. А если ошибется, если не сможет наложить чары, то потратит драгоценное время, которое потребуется, чтобы откопать Изу голыми руками.

Деметрия обуяла нерешительность. Он провел рукой по волосам, сжал пряди и потянул, пока не заболела кожа головы.

«Ты не слаб, хранитель, хотя и считаешь иначе. Но то, чего ты больше всего боишься, может оказаться твоим спасением. Только если позволишь».

Ему вспомнились слова Лахесис той ночью на обрыве. Той самой, когда он сделал первый шаг к Изадоре. Аргонавт сделал глубокий вздох, другой.

«Ладно, сосредоточься, ты сможешь».

Закрыв глаза, Деметрий вытянул руки и постарался дышать размеренно, пока в голове проносились слова, фразы и монологи. Заклинания, которые он не произносил много лет, но когда-то бывшие для него так же привычны, как дыхание. Одно особенно сильно выделилось, будто маяк, влекущий его вперед, отбрасывающий тени и тьму на все остальное.

Деметрий зашевелил губами, и изо рта сорвались слова. Камни заскрипели, пока он нараспев говорил в жарком влажном воздухе, черпая силы у своих предков.

На мышцы навалился вес булыжников. Хранитель стиснул зубы, поднял и отбросил их прочь взмахом рук. Один за другим передвигал обломки мрамора и гранита, пока руки и ноги протестующе не заныли. Пока не показались первые ступеньки.

Пот стекал по вискам, усталость все больше овладевала им, но Деметрий боролся. Нужно ее найти, он не сдастся. Собираясь снова продолжить, он остановился, услышав тихий звук.

Шепот, писк откуда-то из-под обломков. Скрежет. Голос?

Он опустился, положил ладони на теплые камни и повернул голову, прислушиваясь.

Вот, опять этот звук, словно…

– Изадора?

Снова послышался писк. Такой тихий, едва заметный. С колотящимся сердцем хранитель убрал еще кучу камней и остановился, увидев огромный кусок мрамора длиной с автомобиль и слишком тяжелый, чтобы убрать силой.

– Изадора?

– Я тут… Тут, внизу, – послышался шепот.

Облегчение растеклось по его венам, как сладкое вино.

– Держись, кардия, я тебя вытащу. Говори со мной, чтобы я знал, где копать.

Она послушалась. Деметрий не разбирал ее слов, но их вибрация проникала ему в грудь и дарила дополнительную силу. Закрыв глаза, он снова сосредоточился, читая заклинание с быстротой молнии, убирая обломки там, откуда слышался ее голос.

– Я тут.

Аргонавт открыл глаза. Теперь она говорила четче, и он понял, что убрал достаточно, в завале появилась черная дыра.

Деметрий бросился вправо от огромной глыбы мрамора и упал на колени. Из ямы, покрытая тонким слоем белой пыли, Иза смотрела на него, моргая от яркого света.

«Святые боги! Благодарю!»

Деметрий вытащил принцессу из дыры как можно осторожнее, хоть его охватило паническое желание убедиться, что она цела. Как только она выбралась, то всем своим весом опустилась на него, и Деметрий пошатнулся, обнял ее и притянул к себе.

– Я держу тебя, – прошептал он, устраивая ее голову под свой подбородок и уходя от завала.

– Я в порядке, – прошептала Иза ему в грудь. Ее тело было теплым, а дыхание – успокаивающим ветерком на его слишком горячей коже.

Деметрий сел на твердую землю, а через несколько секунд послышался громкий треск, и когда они с принцессой развернулись, то увидели, что мраморная глыба, под которой томилась бедняжка, рухнула в дыру.

– Боги! – Деметрий снова крепко обнял Изу и просто держал.

Секунды текли в молчании, пока хранитель пытался успокоить бешено колотящееся сердце. Если бы он опоздал… если бы магия не сработала… если бы он сначала не убрал те камни…

– Я в порядке, Деметрий.

Она – да, а он и близко не в порядке.

Аргонавт отодвинулся, чтобы видеть ее лицо. Вся кожа Изадоры была в пыли, кроме щеки, которая прижималась к его груди. Участок загорелой кожи напомнил ему, что она вовсе не призрак, а настоящая, живая, невредимая.

– Я не ранена, Деметрий, со мной все хорошо.

Он сомневался, что такое возможно.

– О чем ты думала?

Она нахмурилась, и в пыли появились отчетливые линии.

– О чем это ты?

Деметрий стер пыль с ее лба, щек, слегка вздернутого идеального носика.

– Там, внизу, с Аидом. Разве ты не знаешь, что он мог с тобой сотворить?

В глазах Изадоры мелькнул огонь.

– Да, знаю, но я наконец поумнела. Аид не мог пойти против природы. Вот умру я, тогда он сможет сделать со мной все, что пожелает. Но пока я жива, он не способен убить меня поскорее.

При мысли о ее смерти Деметрия пронзила боль. Он указал на обвал за спиной Изы:

– А как ты это назовешь, демон побери?

Она оглянулась через плечо и повернулась обратно.

– Истерика?

Деметрий был не в настроении шутить, его сердце этого не выдержит.

– Изадора…

– Ладно, согласна, Аид может устроить природные катастрофы и отправить за мной своих прислужников, если захочет, но сам убить меня не сможет. Он волен изводить и показывать, что сделает со мной, когда я попаду в загробный мир, но знаешь что, Деметрий? Я его больше не боюсь.

– Он предложил вернуть тебе душу, а ты отказалась.

– Ты слышал?

– Я все слышал.

На лице Изы промелькнула настороженность, но принцесса тут же вперила взгляд в грудь Деметрия.

– Некоторые души не стоит спасать.

Он поднял пальцем ее подбородок:

– Твою стоит.

– Ничья душа не стоит такой жертвы. – Она подняла руку и разжала пальцы. Деметрий потрясенно вдохнул, увидев сияющий символ титанов.

Сила земной стихии исходила от ее ладони и проникала под кожу Деметрия, хоть тот ее и не касался. Изадора перевернула бриллиант, и хранитель снова вспомнил подслушанный разговор между ней и Аидом. Даже в ловушке Иза боролась.

И не только за себя, а за свою расу. За тех, кого не знала и никогда не встречала. За своих сестер, за своих воинов, за него. И сидя у него на коленях, покрытая с головы до ног грязью, Иза выглядела королевой, которой когда-нибудь станет.

– Кардия…

– Мне казалось, что тебе плевать, Деметрий, ты сам сказал. Столько раз, что я со счета сбилась. Однако ты здесь. Всегда, когда ты мне нужен – ты тут как тут. – Она продолжила хриплым шепотом: – Скажи, что тебе плевать.

Его сердце заколотилось быстрее под ее чарующим взглядом, и хоть он и сопротивлялся этому слишком долго, но почувствовал, как последние сдерживающие барьеры шатаются и рушатся.

– Мне не плевать, загвоздка в том, что ты мне слишком не безразлична. Всегда так было.

Изадора смотрела ему в лицо так долго, что Деметрий напрягся.

– Ты обидел меня.

Сожаление пронзило его, как горячий острый клинок, но он это заслужил. Не только это, но и много больше.

– Знаю.

– Больше так не делай.

Он с трудом сглотнул, но не ответил. Не мог выдавить ни слова и оторвать от нее взгляд.

Суженая уперлась рукой ему в плечо и поднялась. Тепло от ее пальцев пронеслось прямо к его животу. Деметрий хотел коснуться ее, притянуть обратно в свои объятия, но одернул себя.

Иза сделала нетвердый шаг, удержала равновесие и остановила его взглядом, когда он хотел броситься на помощь.

– Я в порядке.

Нет, не в порядке. Иза слабела с каждым днем, а происшествие с Аидом и Апофисом лишь усугубило дело.

Она сделала несколько шагов по тропинке, остановилась и оглянулась:

– Скоро стемнеет. Ты идешь?

Только через несколько секунд до него дошло, что она имела в виду. Но когда он понял, что Изадора хотела вернуться в руины вместо дома в Арголее, то посмотрел на обвал. Фактически они сейчас стояли на святой земле, которую оба искали.

Ему надо доставить ее домой, это даже не обсуждается, однако…

Иза явно этого не хотела, да и он сам был не готов. Теперь, когда они столкнулись с реальностью, ему нужно больше времени. Еще хотя бы одна ночь, чтобы исправить то ужасное, что он сотворил и сказал ей за эти годы. Изадора заслужила хотя бы это. Если он сейчас доставит ее домой, то другой возможности ему не представится никогда.

Деметрий посмотрел на принцессу и понял, что сделанный выбор изменит всю его жизнь. Как только он добровольно отдаст себя ей, то не сможет снова притвориться, что ему плевать. Хранитель также понимал, что, из-за того, кто он и что он, сделав этот выбор, он пожертвует всем своим будущим в рядах аргонавтов.

Он поднялся, подошел и остановился совсем рядом с Изадорой, которая вытянула шею и посмотрела ему в лицо.

– Готов?

Деметрий подхватил ее на руки и насладился вскриком радости, сорвавшимся с ее губ.

– Да, да, наконец я готов, – ответил он, идя по тропинке с Изой на руках.

***

Теплое солнышко, жар тела Деметрия и легкое покачивание по дороге обратно в руины – все вместе сморило Изадору. Она не знала, сколько проспала, но, очнувшись, поняла, что лежит на самодельной постели в Зале героев. Еще не до конца проснувшись, она потерла глаза, а потом ахнула, увидев сотни мерцающих свечей по всей комнате.

Ее сердце сначала замерло, затем забилось быстрее, постепенно ускоряя темп. Каменный стол в центре был покрыт одеялами, сложенными пополам и свисающими с боков. С одной стороны стояла еда: фрукты, ягоды разных форм и размеров, а также рыба, а с другой – свечи.

Изадора услышала шаги справа и заметила Деметрия у подножия лестницы с двумя пластиковыми ведрами в каждой руке.

Он обрадовался, увидев ее, и Изадора почувствовала тепло внутри.

– Ты проснулась.

Она улыбнулась, даже не пытаясь сдерживаться.

– Должно быть, услышала, как ты спускаешься. – Она обвела рукой комнату. – А что все это значит?

– А, это... – Воин посмотрел в центр комнаты и, кажется, немного покраснел. – Трюк. – Деметрий поставил ведра у стола и провел рукой через ближайшие три свечи. Изображение замерцало и погасло, а потом снова обрело форму. Деметрий пожал плечами: – Оптическая иллюзия.

С восторгом Изадора поднялась, чувствуя себя слабее, чем хотелось бы, и подошла к нему, проводя рукой в том же месте, что и он. Свечи снова замерцали, а потом картинка встала на место.

– Ты умеешь накладывать иллюзии? Ух ты! Меня научишь?

Деметрий ухмыльнулся так же легко, как накануне на пляже. Его лицо из угрожающего стало прекрасным в мгновение ока.

– Салонные трюки – один из моих многих талантов. Не умею накладывать приличное защитное заклинание, но в свечах я знаток.

Деметрий хотел взять фрукт, но Иза его остановила, подождала, пока он посмотрит ей в глаза и сказала:

– Мне кажется, у тебя множество талантов. И знаю, что без них меня бы тут не было.

Нежность мелькнула в его глазах. Изадоре хотелось удержать это мгновение навсегда. Но он не приблизился к ней, и на сей раз она не собиралась делать первый шаг. Деметрий принес ее сюда, вместо того чтобы отправиться вместе домой в Арголею. По крайней мере сегодня она наберется терпения и посмотрит, к чему это все приведет.

Хранитель кашлянул и снова потянулся за едой:

– Тебе надо поесть.

Он поставил перед ней пластиковую тарелку с фруктами и рыбой. Она попыталась не показать своего отвращения, но, видимо, не вышло, потому что Деметрий усмехнулся.

– Дома сможешь есть все, что захочешь. Держи. – Он обхватил ее руками за талию и легко посалил на стол. Тепло под его ладонями поднялось к груди. Но слишком поспешно он ее отпустил, поставил тарелку на колени и отошел, прежде чем она успела его остановить.

– Что ты попросишь поваров приготовить, когда вернешься?

– Вкусную сочную отбивную. – Иза откусила кусочек яблока и стала жевать, представляя антрекот. – С гарниром из приправленного чесноком пюре и спаржи. А на десерт шоколадный торт. – Изадора посмотрела на Деметрия: – А что закажешь ты?

Его ухмылка пропала. Одной рукой он оперся на стол и посмотрел на свою еду:

– Не знаю.

Странное предчувствие чего-то неприятного прошло по ее груди. О чем Деметрий не договаривает?

Он проглотил пару кусочков, а заметив, что Изадора почти не ест, отставил ее тарелку. Похоже, что у них обоих нет особого аппетита. Она следила, как он обошел стол.

– Ложись.

Изадора взглянула на одеяла под собой:

– Зачем?

Деметрий поднял ведра, которые ранее принес с собой, и пояснил:

– Я решил, что ты захочешь вымыть голову. Слишком поздно спускаться к реке, но, если хочешь помыться, я нагрел наверху немного воды.

У нее сердце екнуло в груди. Свечи отбрасывали мерцающий свет на его голую грудь и изгибы мускулистого тела. На Деметрии были все те же сидящие на бедрах черные штаны, поношенные по краям, порванные на коленях, но он смыл пот и пыль. Похоже, что окунулся в реку, пока она спала, а ей принес воды.

По груди, животу и бедрам побежали мурашки. Изадора кивнула и сглотнула, едва сдерживая поток чувств.

– Я… конечно. Спасибо.

– Тогда ложись и подберись к краю стола.

Иза послушалась и поняла, что он постелил одеяла, чтобы ей было не так жестко лежать. Когда ее ноги свесились с одной стороны стола, а голова – с другой, то принцесса увидела, как Деметрий пристально смотрит на нее с непонятным выражением лица.

– Закрой глаза.

Теплая вода полилась на грязные волосы, стекая на каменный пол у его ног. Изадора закрыла глаза, пока он намочил каждую прядку, а потом расслабилась, когда он нежно начал намыливать ее волосы.

– Где ты взял шампунь?

– Там же, где и зубную пасту.

Иза улыбнулась.

– М-м-м.

– Тебе нравится?

Да, очень. Его руки были божественны, потирали, касались, массировали. Все ее мышцы расслабились. Деметрий снова окатил водой ее волосы, чтобы смыть мыло, а потом осторожно высушил короткие пряди запасным одеялом.

– Как ты нагрел воду? У нас же только пластиковые ведра.

– В металлическом шлеме Ахилла.

Иза округлила глаза:

– Ты нагрел воду в его шлеме?

– Не похоже, чтоб Ахиллу он был нужен. Ты против?

Нет, Изадора жалела лишь о том, что шлем размером не с ванну, в которую можно было залезть вместе с Деметрием и почувствовать его волшебные пальцы каждой клеточкой своего тела.

Хранитель бросил сырое одеяло на стол и руками расчесал ее мокрые волосы, затем, подставив ладони под плечи, помог принцессе сесть.

Изадора убрала влажные волосы от лица и попыталась придумать, что бы сказать. Деметрий потянул за край грязного топика, и все мысли из головы вылетели.

– Подними руки.

С колотящимся сердцем Иза повиновалась. Топик скользнул вверх по рукам и опустился на пол вне ее поля зрения. Позади захлюпала вода. Живот Изы сжался от предвкушения, а потом Деметрий нежно коснулся ее голого плеча и провел мокрой тряпочкой по спине.

Он мыл мочалкой, обтирал ее. От эротического подтекста ее соски затвердели, и Иза выгнула спину.

– Слишком горячо?

– Нет, нет, то, что надо. – Даже лучше, намного лучше… настоящий рай. Изадора закрыла глаза, пока Деметрий проводил тряпочкой по ее плечам, вдоль позвоночника, по изгибу поясницы, а потом опять вверх. Тепло сосредоточилось в ее животе и разлилось ниже, пока Иза не начала испытывать желание.

– Я все хотел тебя спросить: что стало с твоей матерью? Нам рассказали, что на нее и ее спутников напали, – прошептал хранитель.

– Что?

Он провел тряпочкой по ее шее и левой руке. Вода заструилась с ее пальцев.

Она открыла глаза и посмотрела на свечу в пяти метрах от нее. Деметрий продолжил мыть ее руки, спину, бока, а она все размышляла. Изадора знала, что рассказали аргонавтам и всем остальным. За тридцать лет до того, как война с демонами достигла своего пика, ее мать с охраной из солдат специальной гвардии и ее собственных помощников отправилась в мир людей в небольшой отпуск. Отец Изадоры назвал это «походом по магазинам». Андромеда, как и царь, обожала человеческую культуру, и иногда Леонидас позволял ей проходить через портал, но только под охраной. В мире людей на них напали демоны. Все было кончено до того, как за аргонавтами послали. Никто не выжил. Хотя на самом деле все произошло не так. Эту ложь отец Изадоры выдумал, чтобы скрыть правду.

– Ты знаешь о моих сестрах, поэтому не такой уж это страшный секрет. Отец не был верным мужем. Триста лет – слишком долгое время для брака, если один из супругов не дает другому того, чего он жаждет… – Она пожала плечами, жалея, что в ее голосе столько горечи, но ничего не могла поделать. – Полагаю, он решил попытать счастья с другими.

Деметрий обошел стол и стал перед Изой, и хотя она знала, что должна смутиться из-за голой груди, но ничего не почувствовала.

– Он хотел сына.

Она не смотрела в глаза хранителю, вместо этого изучая шрам слева на его груди.

– Он всегда хотел сына. Мама беременела много раз, но все заканчивалось либо выкидышами, либо мертворожденными младенцами. За исключением меня.

– Что с ней случилось?

Изадора вздохнула.

– Думаю, что ее, наконец, все достало. Она, должно быть, узнала о связи царя с матерью Каллии. В то время я понятия не имела, с кем он спит, только то, что не с мамой. У него всегда была любовница. Обычно женщина из низкого сословия, живущая не в замке. Но его личная целительница? Это бы ранило мою мать до глубины души. Особенно потому, что они с Анной были подругами.

Иза вспомнила, какой печальной была ее мать в тот день, когда уходила. То, как она обняла дочь и попрощалась, будто навечно.

– Она не перешла в мир людей за покупками. С ней не было охраны. Она просто исчезла, будто ее вовсе не было. И мой отец никогда ее не искал. Он придумал историю о том, что ее убили, чтобы жить дальше, и никогда о ней не вспоминал.

Изадора посмотрела на свои руки, такие же маленькие, как у матери.

– Я хотела отправиться на ее поиски много раз. Но отец… запретил мне. – Принцесса затихла. Ну конечно, на что она вообще была когда-либо способна? – Я похожа на нее намного больше, чем на него. Кроме того, что я женщина и единственная выжившая из их детей, мой нос слишком мал, глаза неправильного оттенка, и я такая же робкая, как и она. Нашим отношениям с отцом это точно не пошло на пользу, скорее наоборот, ухудшило их.

Деметрий ничего не ответил, похоже, с обтиранием покончено. Изадора взялась за край одеяла под ногами, чтобы укрыться. Жаль, надо было не пояснять, а держать рот на замке. И тем более печально, что она позволила себя снова ранить.

Почему же отец причиняет ей боль даже тут?

Деметрий отнял у нее одеяло. Изадора с удивлением посмотрела в нежные теплые глаза. Тряпка опять упала на стол.

– Я считаю, что у тебя идеальный нос, а глаза подходят твоей настойчивости.

– Настойчивости? Никто никогда мне такого не говорил.

На его губах заиграла полуулыбка, от которой ее кровь закипела, а желание возросло в десять раз.

– Сколько раз я пытался отстраниться от тебя? И сколько раз ты сводила мои усилия на нет? Вот такая ты настойчивая.

Сердце пропустило удар. В молчании Изадора понимала, что если не задаст вопрос, то всю оставшуюся жизнь будет гадать.

– Ты этого хочешь? Держаться от меня подальше?

– Нет.

Изадора вдохнула, затаив дыхание, а Деметрий обхватил ее и прижал к теплу своего тела. Она раздвинула ноги, закинула их ему на бедра, так что ее окружил сладостный мужской аромат, и больше она ничего, кроме своего хранителя, не чувствовала.

– И кстати, я не считаю тебя робкой. Во всяком случае, теперь, – заметил Деметрий, намочив тряпочку в ведре, и провел теплой тканью по ключице Изадоры, так что капельки воды стекали на ее голые груди, превращая соски в твердые пики.

Его лицо было совсем рядом с ее. Горячее дыхание пахло мятой и так опьяняло, что у нее закружилась голова. Когда Деметрий омыл ее правую грудь, Иза напряглась, желая почувствовать его руку на своей коже, губы на своих губах, его плоть глубоко в себе, как прошлой ночью. Только вот на этот раз Изадора хотела, чтобы Деметрий сам управлял темпом, настроением, делая с ее телом все, что захочет.

– Если я осмелела, то только благодаря тебе.

– Нет, не мне, а благодаря самой себе.

Иза задержала дыхание, как только Деметрий дотронулся до ее губ раз, другой. Так осторожно, словно она стеклянная. Она застонала, когда он снова поцеловал ее и его мягкие и податливые губы завладели ее ртом. Дотронувшись до его груди, Иза нащупала крепкие мышцы под кожей, силу и склонила голову на бок, чтобы отдаться ему. Он принял приглашение, скользнув языком в ее рот, лаская ее язык, пока она чуть не обезумела, снова распробовав его вкус.

– Ах, кардия, – прошептал он ей в губы.

– Мне нравится, когда ты так меня называешь.

Деметрий отбросил тряпочку, обхватил Изу руками за талию и поднял со стола. Она страстно ответила на поцелуй, обхватила ногами бедра, а пальцами зарылась в его волосы, как хотела сделать с тех пор, как он вошел в комнату. Деметрий отнес ее и опустил на груду одеял в углу комнаты, затем взглянул на нее уже не так нежно, как ей казалось.

Нет, глаза, словно сияющие осколки оникса, были полны желания и потребности. И они смотрели на нее, будто она – единственное, что ему нужно в целом мире.

Принцесса не была уверена, что изменилось с утра, но не собиралась расспрашивать.

– Скажи мне, что тебе нравится, чего ты хочешь, – прошептал он.

Изадора провела ладонями по его мускулистым рукам и снова поцеловала.

– Ты мне нравишься, и я просто хочу тебя.

Деметрий страстно поцеловал Изу и опустился между ног суженой, и ее сердце переполняло от чувств, когда его твердый член прижался к ткани, которая их разделяла, именно в том месте, где ей и хотелось.

Деметрий коснулся ее сначала пальцами, затем ртом, облизывая и целуя самые чувствительные местечки – кожу за ушком, шею, кончики сосков, пока Изадора не застонала от удовольствия. И тогда он повторил все с начала, пока она не стала задыхаться.

Он медленно проложил дорожку из поцелуев по животу и ниже, остановился у пупка, чтобы хорошенько исследовать ямочку языком. Ее мышцы задрожали, а тело выгнулось в предвкушении. Изадора смотрела на него глазами, полуприкрытыми тяжелыми веками, когда он поцеловал низ ее живота и искусно расстегнул застежку на ее шортах зубами.

Увидев триумфальную ухмылку Деметрия, Иза улыбнулась, но тут же застонала от удовольствия, когда он скользнул рукой в шорты и провел пальцами по ее складкам.

– М-м-м, принцесса, ты влажная для меня.

Она не только влажная, а буквально промокла и не хотела ждать.

– Деметрий…

Он высвободил руку и стянул с Изы шорты. Холодный воздух пощекотал ее кожу, но тут же сменился чудесным ртом Деметрия, который обдавал горячим дыхание ее обнаженный холмик. Иза выгнулась и застонала. Он провел пальцами по тем местам, на которые дул, осторожно, стараясь не ранить сверхчувствительную плоть.

– Мне так нравится твой вкус, вот тут.

Она приподнялась на руках, наслаждаясь эротическим видом Деметрия меж ее ног, отчего кровь превратилась в жидкий огонь в жилах. Он опустил голову, и Иза с восторгом смотрела, как его талантливый язык лизнул расселину. О боги. Она откинула голову от наслаждения, тело сжалось. Она приподняла бедра, чтобы ему было удобнее, и отдалась экстазу.

Хранитель стал похлопывать, поглаживать и обводить кругами ее клитор, подталкивая Изадору ближе к оргазму, а затем отступая. На ее лбу выступил пот, скользнул по спине и собрался у поясницы, пока она извивалась и пыталась показать ему, что хочет большего. Но Деметрий знал, как ее соблазнять. Знал, как довести до безумной лихорадки. И что бы она ни делала, пик наслаждения был вне ее досягаемости.

– Деметрий, о боги, ты мне нужен!

Он поднял голову, утер рот тыльной стороной руки и перевернул ее на живот так быстро, что она ахнула. Сзади послышался шорох одежды, а потом Деметрий обнял ее за талию, приподнял и прижался теплой твердой грудью к ее спине, а крепкими голыми бедрами к ее ногам. Одной рукой он скользнул по ее животу к ее складочкам, чтобы снова поддразнить. А его рот, эти сладкие соблазнительные губы и безумно эротический язык сжали ее мочку и стали посасывать.

– Мне связать тебе руки, как ты связала мне прошлой ночью?

Связать ее? О да… Его горячее дыхание на ее шее вызвало дрожь удовольствия по всему телу. Он пальцами дразнил ее плоть и двигал бедрами вперед-назад. Его твердый член прижался к ее попке, и с губ Изы сорвался стон:

– Да, о да, мне все равно, что ты сделаешь, просто хочется…

– Чего? – Деметрий прикусил мочку ее уха, но больно не было. Появилось ощущение некого… электрического разряда, который лишь усилил ее желание. Он скользнул пальцами ниже, глубже в лоно принцессы, вызвав стон от чувства полноты. Другой рукой Деметрий ласкал ее груди, пока соски не превратились в напряженные чувствительные горошинки.

– Боги, ты такая тугая. Что тебе надо, кардия? Скажи.

– Ты, – выдавила Изадора и сжала рукой его мускулистое бедро. – Ты нужен мне сейчас же!

Он вытащил пальцы из ее лона, наклонил ахнувшую от неожиданности Изу вперед, но подхватил рукой так, что не дал упасть. А потом стал скользить членом по влажным складками, и Изе стало на все плевать. Он мог поставить ее в любую позицию, делать все, что захочет с ее телом, важно лишь, чтобы вошел в нее.

Деметрий прижался к ее отверстию, проник всего на пару сантиметров и выскользнул обратно.

– Тебе это надо?

– О да!

– Скажи.

Иза затрепетала.

– Деметрий, я тебя хочу, наполни меня. Жажду тебя почувствовать.

Он повиновался, войдя одним мощным толчком. На этот раз, в отличие от прошлой ночи, больно не было. Она чувствовала себя прекрасно, как никогда. Как будто ее тело было создано для Деметрия. Он был твердым, она – мягкой, он – сильным, а она – хрупкой, и с каждым глубоким погружением оргазм подкатывал все ближе.

Иза сжала его руку на своей талии, а другой стиснула его бедро, пока он двигался в ней. Она стонала с каждым толчком, с каждым погружением и отступлением. Развернув голову к нему, Иза страстно поцеловала Деметрия, двигаясь вместе с ним и ласкаясь, а потом едва не взорвалась, когда он нашел пальцами ее клитор и стал хлопать по нему в такт движениям.

– Да, да, – шептала она у его губ.

– Тут?

– Да, о да!

– Тебе нравится, как я тебя имею?

– Да! – О боги, его прямота была такой жутко эротичной. Никто с ней так не разговаривал. Никто не осмеливался. – Да, умоляю, не останавливайся!

Наслаждение захлестнуло Изадору, но в тот миг, когда она достигла пика, Деметрий вышел, снова развернул ее, так что она упала на спину на одеяла. Она расстроено простонала, но Деметрий успел заглушить этот звук своими губами, а потом снова наполнил ее одним сильным толчком. И она забыла обо всем, помнила только о нем и текущем моменте. Иза обняла его руками за плечи, а ногами за бедра, и держалась, пока он входил сильнее, глубже и целовал ее так, словно никогда не насытится. Никогда.

– Давай, кардия, кончи для меня, – прошептал Деметрий.

Иза могла только послушаться: ее оргазм накатил с такой силой, что она перестала дышать. Все ее тело выгибалось, пока каждую клеточку охватывали световые и электрические спирали, а с губ снова сорвалось имя суженого. Деметрий входил снова и снова, быстрее, дольше и невероятно затвердел внутри нее. Она услышала свой крик наслаждения и изумилась, как все мышцы его тела превратились в камень под ее ладонями, прижатые к ее коже, внутри нее…

Несколько секунд прошло в молчании, будто пара застыла во времени. Наконец Деметрий опустил голову к ее плечу и вдохнул:

– Я… о, надо же…

На губах Изы заиграла улыбка, она пригладила его волосы и попыталась отдышаться. Гинайка поцеловала его в висок.

– И я того же мнения.

Деметрий приподнялся на одной руке и посмотрел на Изу, будто чтобы увидеть, правду ли она говорит. И в этот момент с растрепанными волосами, расслабленным лицом и удовлетворенным телом он совсем не напоминал того жестокого, безразличного хранителя, каким она знала его большую часть своей жизни. Здесь и сейчас он был просто мужчиной, в которого она влюбилась.

Деметрий перевел взгляд с ее лица на грудь, и в его жилах снова закипела кровь под его обжигающим взглядом. И тут он посмотрел на низ ее живота и замер. Аргонавт поднялся:

– Не шевелись.

Иза ничего не успела сделать, как тепло его тела пропало. Деметрий прошел по комнате, его наготу освещали мерцающие свечи, делая мужчину похожим на мраморную статую. Он взял тряпочку со стола.

Изадора посмотрела на живот и увидела его семя на своей коже.

Он встал на колени рядом с ней и стер свидетельства своего удовольствия, затем бросил тряпку в другой конец комнаты и лег на бок, положил руку под голову и притянул Изу к себе.

– Ну вот, так лучше.

Изадора не была так уверена. Не понимая, почему Деметрий не захотел кончить в нее, она мысленно вспомнила их занятие любовью, думая, что же сделала не так. Но так и не нашла ничего, что свидетельствовало об отсутствии его желания. Что его потребность не такая сильная, как у нее. Затем Иза вспомнила о его гневной отповеди тем же утром после того, как она довела их обоих до обжигающего оргазма. После того, как он кончил в нее и понял, что сделал.

«Ты не хочешь завести со мной ребенка?»

«А с чего мне хотеть?»

Принцесса с трудом сглотнула и задрожала от сомнений, питающих ее самый жуткий страх. Все это время она считала, что возвращение Деметрия – признак того, что он готов пойти ей навстречу. Начать все заново. Сделать смелый шаг, переступить через себя, но она ошиблась. Это было не начало, а конец. Самый сладостный, полный боли конец, который она когда-либо испытывала.

Неправильно поняв ее реакцию, Деметрий взял одеяло с края импровизированной койки и накинул на их обнаженные тела. Но не отодвинулся и не отпустил ее, как будто не мог вынести мысли об этом. Он гладил ее по руке, по боку, по животу мягкими пальцами и шептал нежные слова на ушко, которые, учитывая, что она теперь знала, вызывали слезы.

– Спи, кардия, тебе утром понадобятся силы. Нам обоим надо отдохнуть.

Изадора крепко закрыла глаза, но не заснула, а лишь пыталась сдержать слезы. Потому что ее сердце, которое до этого просто переполнялось, сейчас будто истекало кровью из раны в груди.

Завтра ей понадобятся все силы. Она отправится домой в Арголею. Наконец-то. Но почему-то инстинктивно знала, что Деметрий с ней не пойдет.

Глава 20

Он был на небесах. Или на Елисейских полях. Или куда там попадают благословенные герои после смерти. Любовался на Изадору, спящую в его объятиях.

Учитывая его сущность, Деметрий решил, что, вероятно, ближе к раю не попадет. И потому должен наслаждаться моментом, а не тревожиться о том, что произойдет дальше.

Разве что... Как, во имя Аида, можно не думать о том, что произойдет дальше?

Грудь аргонавта снова пронзила боль, та же проклятая боль, с которой он боролся последние несколько часов, лежа подле возлюбленной на исходе ночи. У него не было другого выбора. Он больше не мог притворяться и не доверял себе, оставаясь с принцессой. Только не после того, что произошло.

Кого он обманывает? Даже если бы был способ гарантировать, что она никогда не забеременеет, ему нельзя с ней остаться. Если Иза когда-нибудь узнает правду о нем... Боль усилилась. Деметрий не мог вынести мысли, как подействует на нее эта информация. И что с ней сделает Совет. И что произойдет с их родиной, если выяснится, что наследница трона путалась с сыном врага.

Нет. Единственный выход – доставить ее домой, а затем убраться как можно дальше. На этот раз навсегда. Изадора должна найти пару, дать Арголее наследников и укрепить монархию, чтобы Совет не смог сбросить ее с трона и все испортить, а Деметрий не настолько силен – совсем не силен, – чтобы сидеть и смотреть, как принцесса влюбляется в кого-то другого.

Он закрыл глаза, убеждая себя, что так будет лучше. Это единственное, что ему подвластно. Что следовало сделать давным-давно.

– Ты громко думаешь, Деметрий.

Он резко открыл глаза и посмотрел на Изадору. Ее голова покоилась на его плече, а гладкое тело тесно прильнуло к нему под одеялом, но от мерцающих карих глаз не укрылось, как воин начал от нее отдаляться.

– Я говорил вслух?

Проклятие. Он озвучил свои мысли?

– Нет, но я достаточно долго пробыла рядом с тобой, чтобы знать, о чем ты думаешь.

Оттолкнувшись, Изадора села и завернулась в одеяло, скрывая от глаз свою соблазнительную грудь.

– Я ведь не могу заставить тебя передумать?

Ската. Она правда догадалась.

– Тебе нехорошо, Изадора. Утром я должен отправить тебя домой.

Она кивнула и опустила взгляд на свои руки, лежащие на коленях.

– Но ты ведь не останешься? Как только мы окажемся дома, ты покинешь Арголею.

Его сердце треснуло. Сердце, о существовании которого Деметрий не догадывался до Изадоры. Аргонавт аккуратно подбирал слова, поскольку, как бы мерзко он ни относился к ней все эти годы, ему не хотелось делать их расставание тяжелее, чем оно уже было:

– Думаю, с учетом обстоятельств, мне лучше уйти.

– Лучше для кого?

– Для тебя.

Принцесса пронзила Деметрия взглядом, и увиденная там вспышка огня напомнила аргонавту о гинайке, противостоявшей богу, колдуну и ему самому столько раз, что и не счесть.

– По крайней мере окажи мне любезность ‒ не лги. Не сейчас.

Иза встала, забирая с собой одеяло, и пошла на поиски одежды. Иллюзии Деметрия угасли, а оставшиеся свечи догорели почти дотла. Когда принцесса наклонилась за футболкой, ее окутал теплый мягкий свет.

Деметрий сел и взял свои брюки.

– Изадора...

Она сбросила одеяло на землю, натянула грязные шорты и влезла в испачканный топ. Блеск кожи любимой в слабом свете огарков поразил аргонавта до глубины души.

– Я лишь одно хочу знать: зачем ты вернулся сюда со мной, если собирался завтра доставить меня домой и расстаться? – Она обвела рукой комнату. – Чего ради все это?

Цели не было. Ничего, кроме собственного эгоизма – вот подонок. Деметрий встал, натянув брюки.

– Не знаю. Я только хотел...

– Чего?

В отчаянии он запустил руку в волосы.

– Быть с тобой.

– Ясно, что не так уж и хотел.

Горечь в голосе любимой заставила Деметрия поднять голову. Короткие светлые волосы принцессы торчали во все стороны. Ее щеки обгорели, кожа потемнела. Взиравшая на него с другого конца комнаты Иза в мерцании свечей за спиной походила на земное божество. На одну из первых ор ‒ воплощение природы и богиню равновесия и порядка.

Трещина в сердце просто зазияла.

– Думаешь, я хочу этого? Я хочу тебя. Но невозможно... Ската. – Он опустил взгляд на свои предплечья, покрытые отметками аргонавтов. – Ничего не получится

– Почему?

– Потому что не получится.

– Из-за меня.

Деметрий вновь поднял голову.

– Нет. К тебе это не имеет никакого отношения.

– Потому что я царской крови. Из-за монархии.

– Нет. Дело не в этом. Мне плевать…

– Тогда что?

Деметрий взглянул на свои руки. Боги, он такой обманщик. Ему не следовало носить эти отметки. Его нельзя было допускать в Арголею. И ясно, демон побери, что он не должен быть с Изадорой сейчас. Ее жизнь сложилась бы гораздо лучше, если бы его бросили с людьми, как брата. Если бы они никогда не встретились.

Голос аргонавта задрожал, хотя он и пытался говорить ровно:

– Дело не в тебе, понятно? А во мне. Я просто не могу...

Ага. Как будто он мог закончить это предложение. Аргонавт тяжело сглотнул.

– Что ты мне недоговариваешь, Деметрий?

– Ничего.

Все.

– Ничего, – повторила она. Затем громче: – Нет, ты явно что-то скрываешь.

Изадора подошла к изножью постели и, хотя прежде говорила спокойно, сейчас понизила голос до шепота, столь мягкого и соблазняющего, что он взывал к самой сути Деметрия, как никто и ничто прежде:

– Просто скажи мне, что происходит.

– Не могу.

– Не можешь или не хочешь?

Он покачал головой, хотя дыра в сердце стала шире.

– Какая разница? В любом случае все сводится к тому же фиговому результату.

Несколько минут она стояла неподвижно в зловещем молчании. Наконец Деметрий, уже не в силах выносить тишину, взглянул на принцессу. Лучше бы он этого не делал. Ее лицо вытянулось, плечи поникли, но именно выражению горестных глаз предстояло остаться с Деметрием надолго после окончания разговора.

Аргонавт потянулся к спутнице:

– Изадора...

Та отошла от него подальше.

– Нет, не надо. Больше ничего не говори.

Она повернулась к лестнице.

На Деметрия обрушилась паника.

– Куда ты собралась?

– Мне нужно на воздух.

– Снаружи еще темно. Ты не можешь уйти...

– Я не самоубийца, Деметрий, и не уйду из развалин. Останусь под прикрытием стен. Я просто хочу глотнуть немного свежего воздуха.

Деметрий не должен был отпускать ее одну, но понимал, что она, как и он, старается сохранить самообладание. И после того, как нанес ей такую рану, он обязан дать ей несколько минут, чтобы собраться.

Изадора поднялась на три ступеньки, затем заколебалась и повернулась лицом к аргонавту. Но не смотрела ему в глаза. Вместо этого уткнулась взглядом ему в грудь и прикусила губу, словно подбирая слова. Пламя отбрасывало мерцающий свет на ее черты, и именно тогда Деметрий понял, что, независимо от проклятья суженых, никто больше не будет для него значить столько, сколько она.

– Ты сказал, что я об этом пожалею. – Ее голос, обычно сильный и уверенный, сейчас звучал так тихо, что Деметрий с трудом его слышал. – Помнишь? Ты сказал, что, вернувшись домой и вспоминая о времени, проведенном здесь с тобой, я пожалею о каждой минуте.

Аргонавт снова сглотнул, возненавидев, что его предостережение сбылось.

– Да, – выдавил он. – Помню.

– И что я тебе сказала?

Когда Деметрий не ответил, принцесса подняла на него свои шоколадные глаза.

– Не помнишь? Тогда я тебе повторю. Я говорила, что самые важные в мире вещи – те, за которые надо бороться. И я все еще считаю, что за тебя стоит бороться, Деметрий. Даже если ты думаешь иначе.

Хранитель еще долго стоял на месте после того, как Изадора исчезла на винтовой лестнице. Дверь наверху с шумом открылась и мягко закрылась. Воин остался в одиночестве, и сердце сжалось так сильно, что стало больно дышать.

Он поступал правильно. Неважно, насколько это болезненно, неважно, насколько расстроенной чувствует себя сейчас Иза... В конце концов он только и мог, что покончить со всем здесь до того, как Изадора узнает правду о нем.

В тишине аргонавт медленно повернулся, осмотривая Зал героев, и замер, когда его взгляд наткнулся на сундук Ясона. Минуло три тысячи лет после той трагедии, а Деметрий ничему не научился. Он по-прежнему все портит, как и его предок. Очевидно, история любит повторения.

Будь все проклято!

Выдохнув, провел ладонями по лицу и подбоченился. Через десять минут счел, что прошло достаточно времени, чтобы Изадора могла взять себя в руки. Близится утро. Ей пора начать укладывать то, что она захочет взять с собой в Арголею. Как только рассветет, они снова отправятся в храм. А оттуда...

Оттуда он не знал, куда, к демону, пойдет.

Боль, подобно извивающимся щупальцам, распространилась из груди в поисках болевых точек, которые можно захватить и обескровить. Деметрий поднялся по лестнице и толкнул тяжелую дверь, остановившись, когда прохладный воздух скользнул по ладони и пополз к телу.

Подошел холодный фронт? Температура, похоже, падала с каждой секундой. Изадора одета лишь в топ и шорты. Должно быть, она здесь окоченела. Прежде, чем они отправятся к храму, он позаботится, чтобы она захватила снизу несколько одеял. Толкнув плечом дверь, Деметрий вышел на свет луны и замер.

Демон, выше двух метров роста, прижал к себе Изадору, одной лапой зажав ей рот, чтобы молчала, а другой – живот, чтобы не двигалась. Два других демона стояли позади первого, их гротескные морды были размыты в лунном свете, проникавшем сверху сквозь открытую крышу. Но от вида фигуры в красном, появившейся справа от Деметрия, его сердце чуть не остановилось.

Гнусная улыбка разлилась по лицу Аталанты.

– Хранитель, как мило с твоей стороны к нам присоединиться. Мы заждались.

Взгляд Деметрия метнулся к широко раскрытым испуганным глазам Изадоры.

Аталанта подошла к Изадоре и, наклонившись, провела красным ногтем по ее щеке. Принцесса напряглась.

– Ты, похоже, отлично справился, – сказала Аталанта Деметрию, продолжая изучать Изадору. – Просто замечательно.

Ската. Как она здесь оказалась? И почему сейчас? Когда всего несколько часов отделяло Изадору от безопасности?

Аталанта провела пальцем до середины груди принцессы поверх удерживающей пленницу лапы демона, затем взмахнула ладонью над животом Изадоры. Злодейка приподняла уголки ярко-красных губ в отвратительной ухмылке.

– О да. Исключительно хорошо, иос[9].

Она повернулась к нему лицом:

– Я иного никогда и не ожидала. Ведь знала, что однажды мой сын заставит меня им гордиться.

Изадора ахнула под шишковатой лапой, зажавшей ей рот, затем взглянула на Деметрия, ища какой-то знак того, что сказанное Аталантой – ложь. Но ему нечего было сказать или сделать, чтобы ее успокоить.

– И сейчас тебе, иос, это удалось, – продолжала Аталанта, очевидно, наслаждаясь мучениями Изы. – Через девять месяцев принцесса даст мне ребенка. Наследника трона Арголеи. С моей кровью в жилах. И тем самым подарит связь с орами, украденную у меня аргонавтами.

Деметрий взглянул Изадоре в лицо. Вызванное предательством отвращение пробежало по ее безупречным чертам, заполнило их горькой ненавистью. И в наступившей тишине Деметрий понял, что ошибался. История не повторяется. Потому что в случае с Ясоном от провала героя пострадали лишь те люди, которых он, по идее, любил. На этот раз на кону стоял весь мир. И благодаря ему враг получил оружие, в котором отчаянно нуждался.

Глава 21

Тьма заклубилась и устремилась к сердцу Деметрия, миновав преграду из ребер. Тьма, которую он не чувствовал много дней и думать о ней забыл. Собравшись с силами перед знакомым стеснением в груди, аргонавт отвел взгляд от Изадоры и сосредочился на Аталанте.

Он должен сохранить хладнокровие. Нельзя позволить ей увидеть свой страх и показать, что происходящее его хоть как-то волнует.

Богиня повернулась к своим приспешникам:

– Выведите ее наружу.

Деметрия накрыла паника.

– Ты не можешь ее увести.

Темный взгляд Аталанты обратился к нему:

– Я могу сделать все, что захочу, иос.

Изадора захрипела под ладонью, зажавшей ей рот, и забилась в лапах демона, тащившего ее к двери. Деметрий жаждал лишь крови, но не смотрел в сторону принцессы. В голове он прокручивал альтернативы. Если ее заберут с этого острова туда, куда воин не сможет за ней последовать...

Как будто в озарении, он вспомнил, как Изадора болела дома. Перед тем, как они с Кейси воссоединились, будучи избранными. Так вот почему она слабела! Не из-за ведьм. Какого демона он не вычислил этого раньше?

– Она больна, – быстро выпалил аргонавт.

– Стой.

Демон застыл, услышав резкий приказ Аталанты. Низко сдвинув брови, богиня прошла по каменному полу и всмотрелась в Изадору. При движении кроваво-красное платье развевалось за ее спиной в лунном свете. Длинным пальцем злодейка подняла подбородок принцессы и вгляделась в ее бледное лицо.

– Она не протянет девять месяцев, – добавил Деметрий. – Похоже, даже девять дней, учитывая скорость, с которой она слабеет.

– Что это за болезнь? – спросила Аталанта, продолжая изучать лицо Изадоры. – Заклятие?

– Не мое.

– Тогда чье? – Аталанта окинула сына гневным взглядом.

– Часть пророчества. Тебе следовало знать. Чем дольше она разделена со своей сестрой, тем хуже обеим. Если хочешь, вини Аида, но не меня. – Он спрятал руки в передние карманы брюк, очень надеясь, что выглядит расслабленно, а не так, словно хочет разорвать ее глотку голыми руками. – И сколько прошло с тех пор, как ты послала нас на этот дерьмовый остров? Неделя? Тогда время истекает.

Атланта прищурилась. Пульс Деметрия зачастил. Противники стояли, сцепившись взглядами, отчего тьма в груди аргонавта дрожала и рвалась на поверхность. Он знал, что мать смотрит вглубь него в поисках лжи, которая, она чувствовала, скрыта где-то в его словах.

И когда воин уже уверился, что богиня собирается нанести ему удар лишь потому, что способна на это, она перевела внимание на Изадору, а затем снова взглянула на сына.

Полубогиня пересекла комнату, подняла руки перед его лицом и пробормотала слова, которые Деметрий не разобрал. Он напрягся, но, еще прежде, чем она закончила петь, аргонавт почувствовал, как что-то в его руках дрогнуло и освободилось.

Глаза Аталанты превратились в маленькие черные точки, наполненные тьмой.

– Я собиралась оставить тебя здесь, где смогу приглядывать, но сейчас у меня возникли на твой счет новые планы на пользу дела. Я вернула тебе способность открывать порталы. Однако на этом острове по-прежнему надо будет добраться до освященной земли, хотя я не сомневаюсь в твоих возможностях. В конце концов, ты мой сын. Сейчас меня беспокоит твоя преданность, вот я и решила ее испытать. – Аталанта смотрела на Изадору, но ее слова предназначались Деметрию: – Ты вернешься в Арголею, найдешь избранную полукровку и приведешь ее ко мне. К своей суженой.

Изадора закричала под гротескной лапищей, закрывшей ей рот, но Деметрий по-прежнему не смотрел на пленницу. Он сосредоточился на матери, на женщине, которая, по дерьмовой иронии судьбы, дала ему жизнь, а теперь вырывала ту из его хватки.

Аталанта снова взглянула на него:

– Как ты сказал, иос, время истекает. – И позвала через плечо: – Бааль?

– Да, моя царица?

– Выведи принцессу наружу.

Демон потащил Изадору из зала. За ним последовали другие монстры. Все мускулы в теле Деметрия напряглись, готовясь рвануть с места, но Аталанта, наклонившись вплотную к сыну, остановила его. Ее безупречно вылепленное лицо, такое же красивое, как у Афродиты, закрывало ему обзор.

– Жизнь твоей суженой висит на ниточке. Не разочаруй меня, иос.

Она вышла за дверь и исчезла из виду. Снаружи аргонавт услышал щелчок, шипение, а затем крик – крик Изадоры. И больше ничего.

Он знал, что их уже тут нет. Ему даже не нужно было смотреть. Точно так же, как знал, что сейчас есть лишь один шанс, а время действительно на исходе. На полной скорости Деметрий толкнул дверь в Зал героев и проскользнул в расширяющийся проем, пока она открывалась. Быстро пролетев по ступенькам до самого низа, собрал все, что могло пригодиться. Свечи и факела зажглись, едва он ступил в помещение, словно темная магия в душе аргонавта вибрировала с такой силой, что ему не было нужды ее направлять. Одну за другой воин сдвинул крышки на сундуках героев и схватил копье Пеликана, нож, похожий на челюсть, полную зубов – который приторочил к бедру, – и заткнул за пояс два кинжала. Затем направился к лестнице.

Краем глаза он заметил какую-то вспышку. Поднявшись на три ступеньки, Деметрий остановился и посмотрел на постель, где лежал с Изадорой всего несколько минут назад. Аргонавт быстро вернулся к импровизированной подстилке и копьем поднял верхнее одеяло. В дальнем правом углу лежал бриллиант со знаком Титанов. Деметрий наклонился, поднял его и тут же почувствовал, как жар и сила земли проникли в его ладонь и распространились вверх по руке.

«Это ты поставила факелы. В Зале героев».

«Да, я. Он священен».

Вспомнив разговор с Лахесис, Деметрий встрепенулся, его взгляд заметался по залу. Демон побери, так вот где освященная земля, которую они искали все это время. Мойра пыталась ему сказать, но аргонавт оказался слишком упрям, чтобы выслушать. Изадора могла открыть портал в любой момент. Все, что ей требовалось, это успокоиться и сосредоточиться.

Деметрий выронил из ладоней оружие, спрятал элемент земли в карман и соединил мизинцы. Сфокусировавшись, подумал об Арголее. Знаки аргонавта на его руках засияли, словно подсвеченные изнутри, с нарастающей яркостью. А затем со щелчком и шипением открылся портал, на стенах замерцал свет.

Воин шагнул через портал в Сторожку в Арголее. А там что-то с силой ударило его в бок и сбило с ног.

– Какого демона? – процедил Деметрий.

– Это он. Ската. Держите его!

В Деметрия вцепились четыре пары рук. Он попытался подняться, но его снова придавили к земле. Когда голова аргонавта врезалась в каменный пол, сознание пронзила слепящая боль.

– Он вооружен! – завопил чей-то голос.

– Кто-нибудь, отправляйтесь к аргонавтам и скажите, что мы его взяли!

– Слезьте с меня, демон побери! – заорал Деметрий.

Его пихнули в спину коленом, а руки заломили назад прежде, чем он успел выкрутиться и освободиться. Что делают эти идиоты? Они не знают, кто он такой?

Деметрий заметался, понимая, что если встанет, то сможет одолеть всех четверых. Откинув голову, врезал стражнику позади себя. Тот закричал от боли и ослабил хватку. Деметрий развернулся. Клинок у горла заставил его резко остановиться.

– Вечеринка окончена, – пробормотал стражник.

Он разоружил Деметрия, а другой обыскал карманы аргонавта.

– Взгляни-ка на это, – заметил тот из них, что стоял справа.

Страж с кинжалом держал элемент земли так, что Деметрий мог его видеть.

– О, хранитель, ты был плохим мальчиком. Тебя многие искали, и я не могу дождаться, что они скажут при виде этого.

***

– Похоже, тебе здесь не нравится, а ведь мне казалось, что тебе до смерти хочется настоящей еды после недели на одних лишь ягодах и рыбе.

Изадора перевела взгляд с ревущего в огромном каменном очаге пламени на Аталанту, сидящую на другом конце длинного прямоугольного стола в комнате, служившей, как предположила принцесса, столовой. Предположила, потому что ее это не заботило. Иза размышляла лишь о том, что сказала в развалинах сидящая перед ней ведьма. И о том, что Деметрий ничего не отрицал.

Аталанта подняла большой кубок и сделала глубокий глоток. Не в силах на это смотреть, Изадора взглянула на высокие гротескные металлические подсвечники посреди стола, роняющие красный воск, словно брызги крови, на поцарапанную деревянную поверхность. В воздухе разносились запахи специй и сырого мяса. Когда принцесса перевела взгляд со свечей на кусок мяса с кровью на тарелке перед собой, ее желудок перевернулся. Она не представляла, где они находятся. Знала лишь, что здесь холоднее, чем на вершине Эгейских гор и все вызывает отвращение. Еда, температура, запах, компания.

Иза желала вернуться домой, увидеться с сестрами. Ей хотелось...

К горлу поднялась желчь, и арголейка тяжело сглотнула, чтобы не думать о Деметрии. Его она не хочет. Не может хотеть. Только не сейчас, когда узнала правду.

Великие боги. Она не могла забеременеть. Несколько часов назад это казалось прекрасным решением всех ее проблем. Но сейчас? Иза зажмурилась.

Этого просто не может быть. Богиня лжет. Невозможно так быстро узнать...

Тихий смешок с другого конца стола заставил Изадору открыть глаза.

– Я многое знаю, ора. И семя моего сына сейчас растет внутри тебя. В точности, как мы и планировали.

Съеденные ранее крохи еды рвались назад, и Изадору затошнило. Она прикрыла рот ладонью, скатилась с кресла и метнулась в ванную в коридоре, которой Аталанта разрешила ей воспользоваться прежде, чем приказала присоединиться к ней за ужином.

Когда несчастная захлопнула дверь и приникла к туалету, вслед ей понесся сардонический смех. Желудок принцессы вновь и вновь выворачивался, пока не опустел. Пока все мышцы в ее теле не заболели от изнеможения, а душа полностью не истощилась.

Иза опустилась на пол, схватила с перекладины полотенце, чтобы вытереть рот, и по лицу хлынули слезы. Как она могла быть такой глупой? Почему не замечала знаков? Все грубости и гнусности, которые Деметрий сказал и сделал ей за эти годы, в десятикратном размере заполнили ее разум и обрели смысл. Она хотела верить, что в аргонавте есть что-то хорошее. Нафантазировала себе его. А правда все это время смотрела ей в глаза.

Он сын Аталанты. Порождение абсолютного зла. И обманом заставил сделать ее то, что они с матерью хотели.

Блуждающий взгляд принцессы коснулся живота. Нет, невозможно...

Под гнетом отчаяния Иза плотно закрыла глаза, неспособная даже в мыслях произнести это слово. И тут вспомнила слова мойры.

«Загляни в себя и найди искомое равновесие».

Глава 22

Кейси широко распахнула глаза. Задыхаясь, она вывернулась из-под руки Терона и, покачиваясь, спустилась с кровати.

– Мели? – Терон нетвердо оперся на локоть и заморгал, глядя на жену.

Первые рассветные лучи проникали сквозь высокие арочные окна их спальни в замке, каскадом спускаясь по взъерошенным волосам аргонавта, темным бакам на скулах, широкой обнаженной мускулистой груди. Его глаза еще выглядели сонными, хмурые складки на лице служили жестким напоминанием, что даже во сне он не обретает покоя. Терон был изнурен, и, поскольку после исчезновения Изадоры он спал не больше двух часов, Кейси приложила все силы и затащила мужа в постель, пообещав, что сначала облегчит, по крайней мере чуть-чуть, его тревогу. Сказать по правде, она смогла принести хоть какое-то облегчение им обоим, а затем Терон, наконец, заснул в ее объятиях, как ей и хотелось. Но сейчас...

– Мели? – повторил он, садясь на белых шелковых простынях. Замешательство исчезло из его глаз, собранность и сила, которые Кейси привыкла видеть у лидера аргонавтов, вновь наполнили его черты.

Ее пульс замедлялся по мере того, как она смотрела на мужа, оглядывала слабо освещенную комнату с кроватью под балдахином, пушистыми коврами и бархатными занавесками. Будь все проклято. Галлюцинация, сон... Какого бы черта полукровка ни испытала сейчас, это убило ее расслабленное настроение.

– Я...

– Кейси!

Голос Каллии, зазвучавший в гостиной в столь ранний час, заставил обоих повернуться.

Сердце Кейси вновь застучало быстрее. И в голове звучала одна мысль: «Царь. Боже, не сейчас. Не тогда, когда исчезла Изадора». Кейси метнула взгляд на Терона и увидела, что тот разделяет ее тревогу. Девушка взяла платье в изножье кровати и двинулась к двери.

– Подожди, мели.

К тому времени, когда она распахнула двойные двери, Каллия уже прошла через гостиную и подняла руку, чтобы постучать в дверь спальни. На ней была надета светло-голубая шелковая пижама. Отвороты на штанинах задевали голые ноги, рукава падали на костяшки пальцев. Позади нее маячило бледное напряженное лицо Зандера, и по его перекрученным штанам и всклокоченным волосам было очевидно, что польза от нескольких, столь необходимых ему часов сна давно прошла.

– Царь? – спросила Кейси, чья тревога перевесила все остальное.

– Что? – брови Каллии поползли вниз. – Нет. С ним все в порядке. То есть я уверена, что с ним все в порядке. Я здесь не поэтому. Я...

Облегчение оказалось стремительным и всепоглощающим. А потом Кейси вспомнила свой сон, и ужас охватил ее, подобно смерчу.

Она потянулась к рукам сестры.

– Ты тоже это почувствовала.

– Да, – выдохнула Каллия, хватаясь за сестру. – И ты?

Кейси кивнула.

– Кто-нибудь может мне сказать, какого демона здесь происходит? – спросил Терон.

– Поддерживаю, – пробормотал Зандер в спину Каллии.

Кейси почти забыла о мужчинах в комнате. Она повернулась к мужу:

– Не знаю. Сперва я подумала, что это ночной кошмар. Он был так силен, что вытолкнул меня из кровати. Но сейчас я не так уверена. Казалось, я почувствовала...

– Толчок, – закончила Каллия. – А потом голос. Он звучал, как...

Поскольку целительница замолчала, Кейси заглянула в расширенные испуганные глаза сестры, на ее взлохмаченные волосы, обрамляющие безупречное лицо, и перед ней предстала суровая реальность. Один взгляд – и Кейси поняла, что ее кошмар совсем не сон.

– Голос Изадоры. Ты слышала Изадору.

– Да, – шепотом закончила Каллия. – Испуганную, одинокую и страдающую, Кейси. Я начинаю думать, что схожу с ума.

– Не сходишь, – ответила та. – Я тоже ее слышала. Она нас звала.

– Откуда? – спросил Терон. Он подошел вплотную к Кейси, его голос дрожал от возбуждения: – Где она?

Все понимали, что это первая настоящая ниточка за неделю. Конечно, Кейси и Каллия не раз пытались воспользоваться связью между орами, чтобы добраться до Изадоры, но чем больше они слабели, тем меньше могли помочь. Хотя если сейчас Изадора пробивалась к ним так же, как и они к ней...

– Не знаю, – ответила Каллия. – Раньше, когда Макс был у Аталанты и мы пытались его найти, нашу энергию направляла сфера. И мы были втроем. На этот раз...

– На этот раз мы знаем больше. – Кейси сжала ладони Каллии. – Прикоснуться и сосредоточиться, помнишь? Именно так мы используем свой дар. Мы направим его и сфокусируемся на Изадоре.

– А если это приведет к обратным результатам?

Каллия беспокоилась, что Аталанта, как в прошлый раз, сможет узнать, что они планируют. Разница в том, что сейчас они ничего не планировали. Сперва они хотели найти Изадору.

– У нас есть другой вариант?

Глаза Каллии, удерживавшие взгляд сестры, понимающе потемнели.

– Нет.

– Тея, – начал Зандер, но его встревоженный голос затих, когда Кейси закрыла глаза и сосредоточилась на Изадоре.

Отметка оры на пояснице полукровки запульсировала. Комната закружилась, и Кейси почувствовала, что летит сквозь пространство и время. На нее давила темнота, подсвечиваемая лишь маленькими белыми огоньками на чернильном фоне, подобно тысячам звезд на небе. Девушка сильнее сжала руку Каллии, почувствовала присутствие сестры и мысленно обратилась к Изадоре. И вздрогнула от нового удара в сердце, еще сильнее того, что вытолкнул ее из кровати.

«Я думала, вы никогда меня не услышите».

Изадора. Они пробились к ней.

«Мойра говорила о равновесии, но я ей не поверила. Я просто... Я так счастлива, что нашла вас».

Кейси не имела понятия, о чем бормочет Изадора. Она просто радовалась тому, что сестра еще жива.

– Мы так беспокоились, Иза.

– С тобой все в порядке? – спросила Каллия. – Где ты? Скажи, как до тебя добраться.

– Я... Я в порядке. Устала и ослабела, но не ранена. Я... не знаю, где нахожусь. Здесь холодно и темно. И повсюду демоны. Но вы не можете за мной придти. Именно это мне нужно было вам сказать. – Ее голос дрогнул. – Дело не во мне. И даже не в нас. Все серьезнее. Мы не можем дать Аталанте то, что она хочет. Делайте что хотите, только не идите за Деметрием. Не позволяйте ему привести вас ко мне. Он...

Рыдание, сдавившее горло Изадоры потрясло Кейси.

– Что сделал Деметрий? Он тебя ранил, Иза?

– Не физически, нет, – всхлипнула Изадора. – Он... Он просто не такой, как все думают.

– О боги, Грифон был прав, – прошептала Каллия.

– Сукин сын, – пробормотал где-то поблизости Терон.

– Иза, думай, – сказала Кейси. – Кто-нибудь говорил что-нибудь, хоть что-то о том, где тебя держат?

– Нет... ничего. Я... мне жаль, что я недостаточно сильна, чтобы выбраться отсюда самостоятельно.

– Мы найдем способ, Иза, – пообещала Кейси срывающимся голосом. – Ты меня слышишь? Что бы ни было, не теряй надежды. Мы...

– Мне пора. – Голос Изадоры наполнился страхом. – Она меня ищет. Не хочу, чтобы она знала о нашем разговоре. Я люблю вас обеих. И хотела бы, чтобы у нас было больше времени. Помните, что я сказала. Пожалуйста, не приходите за мной.

– Изадора, подожди.

Пальцы Каллии сжали руку Кейси.

– Иза?

Молчание.

Кейси подняла ресницы и взглянула в обеспокоенные глаза Каллии. Но прежде, чем она успела повернуться и рассказать Терону, что они выяснили, главная дверь их покоев резко распахнулась, и о порог запнулся один из специальной стражи.

– Что, во имя Аида, это значит? – спросил Терон.

– Сэр. – Встревоженные глаза стражника пронзили Кейси и Каллию с другого конца комнаты. – Мои извинения, дамы. – Его взгляд вернулся к Терону, а в голосе прорезалось волнение: – Мы его взяли. Он прошел через портал не больше тридцати минут назад. Мы взяли подонка. При нем было это.

Стражник раскрыл ладонь и показал элемент земли ‒ сверкающий бриллиант, отмеченный символом Титанов, подобного которому Кейси еще не видела.

Каллия ахнула, Зандер подошел к ней вплотную, чтобы лучше видеть. Но внимание Кейси привлекал не камень и даже не сила, исходившая, по ее ощущениям, от руки стражника, а знание, что Деметрий вернулся. И он единственный в мире человек, способный отвести их к Изадоре.

***

– Где он, демон побери?

Голоса, доносившиеся вниз с темной лестницы, заставили Деметрия поднять голову. Он медленно оттолкнулся от холодного пола, на котором сидел, прислонившись спиной к каменной стене. Все мускулы в его теле болели в ожидании свободы.

В душе аргонавта струилась и скручивалась тьма. Когда он выберется из этой проклятой камеры, найдет Изадору и приведет ее домой, дерьмовые стражники, бросившие его в эту проклятую дыру, пожалеют, что на свет родились.

По ступенькам затопали тяжелые башмаки. Зазвенели ключи, заспорили несколько человек. Деметрий постарался прислушаться, но в ушах по-прежнему звенело, а стук в голове не позволял сосредоточиться. Больше недели на том несчастном острове без нормальной еды и здорового сна брали свое. Воин оказался слабее, чем думал. Он не смог заклинанием открыть замки на этих решетках и даже не смог выстоять против четырех жалких стражников.

Изадора. Он должен добраться до Изадоры. Должен продержаться, пока не найдет остальных и...

Дверь камеры распахнулась. Хранитель взглянул вверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как на него бросился Терон.

– Ты, проклятый сукин сын!

Кулак командира врезался в челюсть Деметрия, впечатав того в стену.

– Терон! – завопил кто-то.

Из глаз Деметрия посыпались искры, но у него не было времени защищаться. Командир аргонавтов схватил подчиненного за руки, словно тот был всего лишь тряпичной куклой, потянул вперед и снова толкнул.

– Где она?

– Терон, прекрати сейчас же! – раздался в комнате голос Кейси.

Тьма затмила глаза Деметрия. Пальцы Терона впивались в его руки, рикошетом посылая слепящую боль в голову.

– Терон, ската. Он не скажет тебе, где она, если ты его убьешь.

Взгляд Деметрия прояснился, и он увидел Зандера, стоявшего чуть поодаль и выглядевшего таким же худым и слабым, каким чувствовал себя Деметрий. Рядом с ним Кейси, суженая Терона, на лице которой отпечатались страх и тревога. Взгляд узника вновь затуманился, но он покачал головой и разглядел позади женщины Церека, Фина и, наконец, Титуса, который стоял за решеткой, наблюдая за сценой с выражением «мужик, ты кретин» в ореховых глазах.

В затуманенном сознании Деметрия промелькнули две мысли. Первая: Терон готов разорвать его на куски. И вторая: никто не собирается его останавливать.

В голове аргонавта вновь зазвучал голос главы стражников, и узник вдруг понял, что его обвинили в исчезновении Изадоры.

Никто даже не предполагал, что возможно другое объяснение.

Тьма поднялась внутри Деметрия, забурлила в глубинах его души, где, он всегда знал, прячется настоящее зло. Эти люди не его друзья и никогда ими не были, и он серьезно ошибался, если думал, что им есть до него дело. Они никогда не поверят, если Деметрий скажет им правду.

Сейчас он видел это в хмурых складках, глубоко залегших на лице Терона. И до Деметрия дошла совершенно ясная действительность. Его собственная.

– Где она? – повторил Терон сквозь стиснутые зубы.

Деметрий не ответил. Он лишь уставился на лидера аргонавтов и очистил свой разум от всего, что они могли использовать против него или извратить в собственной гнусной версии правды.

– Если ты сейчас же не скажешь мне, где она...

– Он тебе не скажет, – заявил Титус из-за решетки. – Ты теряешь время, Терон. Он закрылся.

В глазах Терона вспыхнуло бешенство. Пальцы так стиснули руки Деметрия, что, не вмешайся Кейси, хранитель оторвал бы узнику конечности.

– Пожалуйста, Деметрий, – слабым голосом произнесла она. – Пожалуйста, скажи нам, где Изадора.

Его взгляд метнулся к Кейси, и хранитель увидел, что царская дочь-полукровка тоже выглядит бледной и худой. Такой же бледной и худой, как Изадора, когда он видел ее в последний раз.

– Мы видели, где ты живешь, – сказал Терон, вновь переключая на себя внимание Деметрия. – Видели твой маленький наблюдательный пункт, ты, больной придурок. Мы знаем, что ты до хрена долго это планировал. И благодаря тому, что Грифон сказал о твоей матери, знаем зачем. Если ты хочешь дожить до нового рассвета, тебе лучше сию минуту сказать нам, где она.

Они были в его квартире. Видели его снимки. И знают, что Аталанта его мать. О да, они уже судили и приговорили его. Ему из этого не выбраться.

– Дерьмо, – пробормотал Титус. – Он знает, где она, но не собирается нам рассказывать.

На лице Терона появилась угроза.

– Надо бы...

– Нет, если хочешь снова ее увидеть, – наконец сказал Деметрий. Глаза Терона расширились от гнева, но Деметрий не отступил. – Теперь убери от меня свои долбанные лапы.

Остальные, должно быть, разглядели бешенство на лице Терона, поскольку придвинулись ближе, готовясь оттащить командира. Но тот легко стряхнул их руки. Он отпустил пленника, но не отвел взгляд.

– Ты, сукин сын, мерзкий предатель. Ты хоть представляешь, что натворил?

Деметрий вытер окровавленную губу.

– Не все касается лишь тебя, Терон. Чем скорее ты это поймешь, чем лучше будет нам всем. – Он взглянул на остальных. – Титус прав. Я знаю, где она, и не собираюсь вам говорить. Однако я желаю заключить сделку.

– Ты никуда не заберешь Акацию или Каллию. И мы не заключаем сделок с дерьмовыми...

Деметрий бросил на Терона уничтожающий взгляд.

– Они мне не нужны. И ты согласишься, если хочешь спасти жизнь своей половинки. Я желаю взять вас туда, где Аталанта держит принцессу, но, как только она будет свободна, вы сделаете мне одолжение.

– Ты совсем спятил, если думаешь, что мы тебя отпустим после того, что ты сделал.

– Я этого и не жду. Я хочу кое-чего другого.

Терон резко взглянул на Титуса, но тот покачал головой:

– Я не могу его прочитать. Остается только гадать.

Терон вновь повернулся к Деметрию:

– И чего именно ты хочешь?

– Это ты узнаешь позже.

Предводитель аргонавтов усмехнулся.

– С чего нам тебе доверять? Ты не только ведьмак, но и сын Аталанты. И благодаря тебе Грифон исчез. Ты можешь завести нас в ловушку так же, как и его.

Исчез. Деметрий вернулся мыслями к Грифону, оказавшемуся на острове. Одержимому. И это означало, что душа его мертва. Вероятно, в Тартаре.

Сейчас это не самая большая его проблема. В любом случае Деметрий ничего не может с этим поделать. А учитывая все остальное, тот факт, что они знали о его ведьмовстве, вообще не имел значения. Единственное, что важно – это добраться до Изадоры прежде, чем станет слишком поздно.

– Мог бы, – ответил он, пожав плечами. – Хотя в данный момент я ваш единственный шанс. И вопреки тому, что ты, по твоему мнению, знаешь, вещи не всегда таковы, какими кажутся.

Терон с отвращением отвернулся и посмотрел на Кейси. Глаза жены отражали тревогу, страх и нерешительность.

– Терон.

Он взглянул на других аргонавтов. Казалось, никто из них не знал, что, демон побери, делать. А Деметрий про себя молился, чтобы они согласились на его предложение. Он точно знал, где Аталанта держит Изадору, и, благодаря мерзости, скрывающейся внутри него, был единственным, кто мог до нее добраться.

Терон вновь повернулся к узнику, и в его глазах плескалась ненависть, когда он сказал:

– Хорошо. Мы согласимся на твое предложение. Но на этом наше гостеприимство заканчивается. И тебе лучше молиться, чтобы мы добрались до нее вовремя, потому что иначе я с радостью разорву тебя голыми руками. Титус?

– Че?

– Приведи сюда Орфея. Он нам может понадобиться. И расскажи сукину сыну, что мы нашли предателя, из-за которого погиб его брат. Это заставит его пошевелиться.

***

– Холодно, как в дерьмой Арктике, – пробормотал Финей, растирая ладони, чтобы справиться с морозом.

– Да это и есть Арктика, идиот, – ответил Титус, сдвигая зубочистку во рту на другую сторону и стуча башмаками по тонкому слою снега, покрывавшему вечную мерзлоту.

Со своего места, по другую сторону старых деревьев замерзшего леса северной Британской Колумбии, где сгрудились все аргонавты, Деметрий бросил на шутников острый взгляд. Рядом с ним Церек стрельнул глазами в Фина и Титуса:

– Хватит собачиться. В любой проклятый день недели это лучше Сибири. Поверьте, я знаю.

– Леди, – вмешался Терон, изучая грубый набросок жилища Аталанты, сделанный для них Максом. – Если мы закончили болтать, я могу предложить здесь несколько фокусов.

Мальчик нарисовал в деталях и с леденящей точностью главный зал, тренировочный двор и бараки, но, к счастью, не вспомнил, как именно добраться до цитадели Аталанты. Это, слава богам, делало Деметрия обладателем ценной информации, а его присутствие – необходимым.

Аргонавты находились в восьмистах метрах от владений богини, прячась за деревьями рядом с северным городком Форт-Нельсон. Лунный свет отбрасывал неясные тени на подножие мерзлого леса. Подул легкий ветерок, от которого в мертвой ночи зашуршали вечнозеленые деревья. Помимо аргонавтов, в вылазке согласился участвовать Орфей, но он не прислушивался к Терону и не изучал схемы лагеря. Нет, он пронзал ледяными глазами Деметрия, и в их темных глубинах плескалась жажда убийства.

«Встань в очередь, сволочь».

Под тонкой темной курткой в душе Деметрия зашевелилась тьма. Чем ближе они подбирались к Аталанте и ее демонам, тем сильнее она становилась, давая аргонавту недостающие энергию и силу. До сих пор Деметрий мог удерживать тьму в рамках. Но довольно скоро он выпустит ее на свободу. И если все пойдет, как он надеется, скоро зло поглотит его. И Орфей сможет совершить убийство, которого так отчаянно жаждет.

– Зет? – спросил Терон. – Ты готов?

Зандер, стоявший рядом с Деметрием, помрачнел.

– Нет. Я бы лучше надрал нескольким демонам задницы.

Терон сложил карту и сунул ее в задний карман.

– Тем хуже. Я не стану рисковать тобой в таком состоянии.

– Меня нельзя...

– Тебя можно ранить. И ни у кого из нас нет времени вытаскивать оттуда твою задницу, если станет жарко, чего я явно ожидаю. – Он обвел взглядом всех аргонавтов и остановился на Орфее. – Только спасательная миссия. Все ясно?

Все, кроме Орфея, согласно кивнули. А он по-прежнему сверлил убийственным взглядом Деметрия.

Да, он это заслужил, но что-то в груди Деметрия закололо при мысли, что теперь он изгой. Хотя воин никогда по-настоящему не сходился с остальными, короткое время он был частью чего-то большего, чем он сам. А сейчас? Сейчас они все считают его врагом.

Кем, по иронии судьбы, он и является.

– Оф? – спросил Терон.

Орфей оторвал взгляд от Деметрия и посмотрел на Терона. Но прежде, чем он повернулся, что-то промелькнуло на его лице, и на долю секунды глаза загорелись зеленым светом, а затем вновь ожесточились.

– Да, я готов. Давайте покончим с этим.

Тьма внутри Деметрия резко ожила, ее привело в действие осознание. Раньше он не был уверен, но теперь знал наверняка.

Орфей был...

– Зандер, – сказал Терон, – ты знаешь, что делать.

– Да, да, – пробубнил потомок Ахилла. – Все под контролем. Он никуда не уйдет. Только не слишком развлекайтесь без меня.

Бросив испепеляющий взгляд на Деметрия, Терон повернулся и жестом приказал остальным идти следом.

Аргонавты исчезли за деревьями, огибая место окольными путями, чтобы не попасться на глаза часовым Аталанты.

Благодаря тому, что рассказал им Деметрий и подтвердил Макс, целью хранителей было главное здание. Но Изадору держали не там. Деметрий посмотрел на бесплодное коричневое поле. Там, вдалеке, чувствовал он, Изадора находится рядом с Аталантой, в ее цитадели, где силы богини наиболее велики и куда никто, кроме него, не может добраться.

Зандер спрятал руки в карманы брюк и несколько раз подпрыгнул, чтобы согреться.

- Здесь жутко холодно.

Хранителя сердило, что его перевели в няньки, но Деметрий не мог бы выбрать лучшего надсмотрщика. И хотя его заковали в наручники, а Терон перед выходом притащил Делию наложить на них какие-то заклятия, чтобы узник не мог освободиться, тот понимал, что возможность освобождения – это лишь вопрос времени. И сейчас надо лишь подождать.

Не далее как в тридцати ярдах застучали шаги, а за ними – приглушенные голоса, которые принадлежали явно не людям. И не арголейцам.

– Ската.

Зандер втащил Деметрия обратно под сень леса. Со связанными за спиной руками тот наблюдал из тени, как из-за деревьев возникли три демона – очевидно, патруль – и пересекли пустое поле.

Да.

– Подонки, – пробормотал Зандер, когда они почти прошли через поле. – Нам повезло, что они нас не увидели.

Деметрий закрыл глаза, и в его мозгу возник напев. Взывая к рожденной в нем магии, аргонавт вытянул невидимую конечность, его сила темным туманом заклубилась по земле, пока не достигла ног демонов, уже находившихся на расстоянии сотни ярдов. Ладонью Деметрий ощутил соприкосновение и давление. Он представил, как туман обхватывает лодыжки среднего демона и сжимает их. А затем собрался с силами и дернул.

Над полем разнесся крик – среднего демона рвануло и ударило о замерзшую землю. Двое других резко остановились и оглянулись с озадаченным выражением на мерзких мордах.

– Какого хрена...

Деметрий развернулся к своему сородичу:

– У тебя есть около двадцати секунд, прежде чем они до нас доберутся.

– Как ты...

– Магия работает, как маяк, Зет. Именно так они нашли меня в первый раз. И так они найдут нас сейчас. Ты можешь или остаться здесь и попасться, или развязать мне руки и помочь спасти Изадору.

– Спасти ее? Я думал...

Над полем раздался рев, и послышался топот, показывая, что демоны поняли, где находятся враги. Пульс Деметрия зачастил.

– Вопреки тому, что думает Терон, я не передавал принцессу Аталанте. И сделаю все, чтобы ее забрать. Если придется, даже пожертвую тобой.

Глаза Зандера из серебристых стали серыми, показывая, что он испытывает один из своих легендарных приступов гнева.

– Ты суки...

Вновь послышался рев, на этот раз гораздо ближе.

– Пять секунд, Зет. Ты лучше других знаешь, что вещи не всегда таковы, какими кажутся. Остальные не смогут до нее добраться, только я. Помоги мне.

Глаза Зандера удерживали взгляд Деметрия, в их серой глубине билась нерешительность.

– Ублюдок.

Деметрий не знал, что заставило Зета передумать: мольба или правда. Но он без единого слова развернул пленника.

Ключ скользнул в замок, металл клацнул о металл. Затем наручники лязгнули и раскрылись.

Зандер вытащил охотничий нож, сунул его в ладонь Деметрия и, отступив на шаг, достал из-за спины паразоний.

– Лучше бы ты не заставил меня пожалеть об этом.

У Деметрия не осталось времени на ответ. Первый демон врезался в него и сбил с ног одним ударом. Аргонавт стукнулся головой о мерзлую землю, но взмахнул ножом и попал в яремную вену демона. Кровь забрызгала воина и почву вокруг. Чудище упало, пригвоздив своим весом Деметрия к замерзшей земле. Однако не сдохло, и у арголейца оставались секунды до второго раунда.

Он перевернул демона на спину и выбрался из-под его туши. Вырвав меч из стиснутой руки, размахнулся и опустил его, обезглавив монстра прежде, чем тот успел восстановить силы.

– Ди!

Внимание Деметрия привлек голос Зандера. Хранитель бился с двумя демонами, напавшими на него с разных сторон.

Хотя Зандер мог бы справиться и самостоятельно, Деметрий взял на себя того, что слева, и одолел монстра несколькими точно рассчитанными ударами клинка.

Бой завершился в несколько минут, место побоища явно напоминало о том, что их ждет с приближением к жилищу Аталанты. Тяжело дыша, Зандер обхватил руками колени и наклонился вперед, хватая воздух так, словно только что пробежал марафон.

– Как ты? – спросил Деметрий, вытирая нож о бедро.

– Как огурчик, – процедил Зандер. Встав во весь рост, он смерил Деметрия стальным взглядом: – Тебе лучше меня не дурить.

По правому бисепсу Зандера бежала кровь и пачкала его тонкую темную куртку. Лоб покрылся потом. Изучая соплеменника, Деметрий вспомнил, что ему говорил Грифон. Каллия связана с избранными и она же – уязвимое место Зандера, его ахиллесова пята. Теперь слова Терона и худоба Зандера, ранее замеченная Деметрием, окончательно обрели смысл. Разделение Изадоры и Кейси влияло не только на них двоих. Если не найти Изу вовремя, на волоске окажутся четыре жизни.

– Не стану, – ответил Деметрий. – Изадору держат в подземном бункере на дальнем краю участка.

– Почему ты не сказал Терону?

– Потому что нужен отвлекающий маневр. Если Аталанта заподозрит, что я не на ее стороне, то отправит на охрану территории целую армию. Она знает, что я приду за Изадорой. Мне требовалось, чтобы Терон и остальные отвлекли их.

Зандер изучал говорившего, стиснув зубы.

– Почему только ты можешь до нее добраться?

– Потому что я разделяю с Аталантой не только ДНК.

– Эти магические штуки, которые ты опробовал на демонах?

– Нет. – Он подумал о черном тумане, клубившемся внутри даже сейчас. – Это дар Медеи. То, что я разделяю с Аталантой, однозначно хуже.

– Откуда мне знать, что ты не используешь это против меня, когда мы подберемся ближе?

– Ниоткуда. Но я тебе обещаю. Моя единственная цель – вытащить Изадору отсюда и вернуть в Арголею. Я сделаю для этого все, что потребуется.

Зандер так долго удерживал взглядом Деметрия, что пульс того зачастил. Если Зандер не поможет ему сейчас... Если вызовет Терона или кого-то другого...

– Ты в нее влюблен.

Деметрий стиснул челюсти, быстро отвел взгляд и поблагодарил Зевса, что Зандер не умеет читать мысли, как Титус.

– Да, так и есть.

– Дерьмо, – пробормотал Зандер. – Ты не просто в нее влюблен. Она твоя суженая. Почему я раньше этого не понял? Теперь все ясно. Неудивительно, что ты не хотел с ней связываться.

Ската. Похоже, он слишком плохо скрывает свои эмоции, если Зандер может видеть его насквозь.

Деметрий вручил напарнику охотничий нож и взглянул через поле.

– Может, пойдем уже?

Зандер убрал оружие в ножны и усмехнулся:

– Ну, парень, крепко ж тебя прокляла Гера.

Да уж, неслабо.

Деметрий повернулся к деревьям, окружавшим поле:

– Я ухожу.

Зандер двинулся следом.

– Становится все интереснее.

Хранитель не знал и половины.

Оставаясь вне поля зрения демонов, получасом позже аргонавты прижимались к земле позади небольшой постройки на дальнем конце участка, ожидая подходящего момента для нападения. Большое, похожее на склад, здание впереди озарялось жутким оранжевым светом.

– Сколько? – прошептал Зандер.

– Похоже, четверо, – тихо ответил Деметрий. – Двое только что ушли. Должно быть, Терон и остальные устроили заваруху в главном здании.

Они находились довольно далеко и не могли слышать или видеть происходящего в сторожке на другом краю поля. Хотя Деметрий и сказал Зандеру правду и ему действительно было нужно, чтобы остальные устроили беспорядок, он очень надеялся, что никто из них при этом не погибнет.

Деметрий отпрянул назад за сарай.

– Ладно, обойдем их с тыла. Часовые ходят каждый со своей стороны. Я беру того, что справа, ты – того, что слева. Постарайся сделать это бесшумно, затем иди к охраннику у главного входа с твоей стороны.

– Понял.

Пригнувшись, Зандер исчез в темноте. Деметрий сделал то же самое. Его сердце тяжело стучало, пока он ждал в тени, чтобы демон-часовой прошел мимо. Затем нанес чудовищу неожиданный удар.

Аргонавт был того же роста, что и мерзкая тварь. Скользнув позади демона, Деметрий зажал рот подонка, прежде чем тот успел предупредить остальных, и одним движением перерезал глотку. Черный туман внутри него с хрипом рвался наружу, но воин проигнорировал его, обезглавил монстра, переступил через то, что осталось, и на цыпочках подошел к углу здания.

У главного входа тихо, как статуи, стояли два демона, их мерцавшие зеленые глаза осматривали местность.

– Давай, Зет, – прошептал Деметрий.

Через двадцать секунд из-за дальнего угла здания высунулась голова Зандера. Он кивнул, подбодряя Деметрия, и снова исчез.

– Пора.

Деметрий сделал глубокий вдох, хотя внутри него ревела тьма. Уже скоро он выпустит ее наружу. Надо лишь удостовериться, что Зандер сможет вытащить Изадору прежде, чем Деметрий навсегда потеряется в этой тьме.

Он подождал, пока Зандер сделает свой ход. В тишине послышался свист, затем хрюканье, и Деметрий, даже не глядя, понял, что напарник бросил охотничий нож в ближайшего к нему демона. Когда второй часовой повернулся посмотреть, что произошло, аргонавт напал.

Его клинок мелькнул металлическим пятном, обезглавив монстра одним ударом. Другой демон закричал, поднимая тревогу своим гортанным ревом. Деметрий перепрыгнул через падающее тело первого демона и, замахнувшись кинжалом, резанул второго по спине. С другой стороны напал Зандер, и через несколько секунд между ними остались лишь кровь, куски тел и пар.

– Давай.

Деметрий упал на колени и достал ключи, висевшие на поясе у первого демона.

Аргонавт вставил ключ в дверь склада, повернул и открыл ее настолько, чтобы они могли протиснуться во мрак. Арголейцы заперли дверь изнутри, развернулись и увидели обширное пространство.

Двигаясь, как рэйф, и думая только об одном, Деметрий направился в заднюю часть здания, которая вела в туннели. Зандер молчал, но Деметрий слышал хранителя позади себя, пока оба спускались по лестнице в коридор молчаливыми черными тенями, тихими и мертвенными в жутком оранжевом свете.

Все было именно так, как он помнил: каменные стены, огни на потолке и жуткая атмосфера, накрывавшая, казалось, все вокруг.

В туннеле резко пахло серой, но на этот раз запах не мешал Деметрию. Чернота внутри него разгоралась, обвивая каждый орган и сжимаясь подобно удаву.

Он остановился перед черной дверью в конце туннеля, окруженной пульсирующим дымным ореолом, и уставился на омерзительные предостережения, вырезанные на демоническом языке в горелом дереве. Бывши здесь в первый раз, Деметрий не смог их прочитать, но сейчас был на это способен. Поскольку черный туман готовился его поглотить, аргонавт точно знал, о чем они.

– Что это за жуткое место? – спросил Зандер, прикрывая рукой рот и нос.

– Именно то, что ты думаешь, – ответил Деметрий. – Дверь в пекло. Ад на земле.

«Сдавайся. Приди ко мне».

Он вытянул руку.

– Ммм, Ди? Возможно, это не такая хорошая идея.

– Неважно, что произойдет, – сказал Деметрий, не оборачиваясь, – забери отсюда Изадору. Открой портал и уведи ее домой. Не жди меня.

– Да, Ди, парень. Я знаю, но что если...

– Неважно, что произойдет. Неважно, что я скажу или сделаю там. Просто удостоверься, что она в безопасности.

Он опустил руку на дверь прежде, чем Зандер успел сказать что-нибудь еще. Энергия врезалась в ладонь Деметрия, промчалась по руке и разорвалась в груди, подкрепляя воина феноменальной мощью и темной, гнусной энергией его предков.

– Ската, Ди...

Туман взмыл ураганом зла, увлекая Деметрия подобно торнадо. Пока все перед его глазами не потемнело, конечности не стали легкими, а зрение, слух и ощущения не подчинились злобной мерзости, существовавшей теперь не только по ту сторону двери.

И пока тьма одним мощным движением не затянула его в себя навсегда.

Глава 23

Орфей замер на месте. Морозный ветер обдувал его лицо. По коже пробегали мурашки. Демон, которого он удерживал глубоко внутри, рвался на волю.

Он почувствовал, как стали зелеными его глаза, но не смог этого предотвратить. На этот раз притяжение зла оказалось слишком велико, смесь колдовства и тьмы в пустоте, где должна была находиться душа, свидетельствовала о том, что один из его собратьев только что изменился.

Шорох справа привлек внимание Орфея. В темноте он наблюдал, как Финей и Терон выбрались из тени и уложили двух часовых с северной стороны здания. Аргонавтов окружало бесплодное поле. Они использовали тьму и тени, чтобы прикрыть свою атаку, но не застали противника врасплох. Демон внутри Орфея вновь зарычал, сообщая, что тьма на подходе. Она их чувствовала и приближалась, готовясь уничтожить.

Безотлагательная потребность действовать накрыла, овладела каждой клеткой его тела. Полудемон хитрыми маневрами приблизился к Терону с того бока, где тот держал свой клинок.

– Ее здесь нет. Это ловушка. Аид побери, уводи отсюда своих парней.

Терон окинул Орфея сердитым взглядом:

– Что? Как ты...

С другой стороны здания послышался рев. Командир аргонавтов резко посмотрел в том направлении. Орфей отступил на шаг, и его глаза ярко загорелись, разгоняя темноту нереальным зеленым светом.

– Я доберусь до Изадоры. Просто уходите!

Орфей закрыл глаза, отгораживаясь от Терона, остальных и происшествия, без которого надеялся обойтись. Сосредоточившись не на тьме, ставшей большей его частью, а на магии матери – на связи с Медеей и том, что, по его ощущениям, с самого начала скрывалось в Деметрии, – позволил этим чувствам себя вести, перенесшись с замерзшего поля через пустое пространство, по земле и сквозь крепкие стены. И до жути надеясь не опоздать.

***

Изадору окружал густой черный туман, выдавливая воздух из легких и пробирая до костей.

Ее сердце билось быстро и неравномерно. В тишине тяжело висела атмосфера зла, поднимая страх и беспокойство Изы до невиданных высот. Принцессу охватило ощущению дежавю, но она не знала, где находится, ощущала лишь, что здесь холодно, темно, а серный смрад так силен, что вызывает тошноту. И где-то в темноте притаилась Аталанта.

– Я чувствую твой страх, ора.

Изадора медленно развернулась, и ее пульс ускорился.

– Ты удивляешься, зачем я тебя сюда привела, – проникновенно заговорила Аталанта где-то поблизости. – Я чувствую, как в тебе вибрирует энергия.

Иза тоже ощущала, как сила гудит в ее венах, сражаясь с окружающей злобой.

Прорезая чернильную темноту, загорелся свет. Иза вздрогнула и прикрылась от него ладонью. Когда ее глаза привыкли, принцесса поняла, что стоит в центре просторной комнаты. Горели тысячи свечей, но зло не исчезло, рея надо всем, словно могло уничтожить пламя одним тяжелым вздохом.

Из дальнего конца комнаты на свет вышла Аталанта.

– Ты чувствуешь это, правда? Власть тьмы? Наши способности не так уж различаются, ора. Ключ в том, как мы решаем их использовать.

– Различаются. Ты используешь свои во зло, а я...

Ее голос затих. Как, демон побери, она использовала свои? Не считая контакта с сестрами, пока никак. И даже не знала, способна ли на это.

Неприятная улыбка расползлась по безупречному лицу Аталанты.

– Твои силы еще юны, но я могу обучить тебя. Если присоединишься ко мне добровольно, я многому смогу тебя научить. Мир будет у твоих ног.

Богиня пустилась в интриги. Она никогда ничего не делала просто так. Испугалась, что Деметрий не подчинится ее инструкциям?

Изадору замутило.

– Все это бесполезно. Терон никогда не позволит Кейси покинуть Арголею, а Деметрию привести ее сюда. Ты проиграешь.

Злобная улыбка Аталанты стала шире.

– Думаешь, я не могу предугадать следующий шаг аргонавтов? Прямо сейчас, пока мы разговариваем, они готовятся спасти тебя из главного здания. И проиграют. Они попадут в ловушку. – Она придвинулась ближе. – И мне не требуется твоя сестра, ора. Никогда не требовалась.

Злодейка прошла мимо, и Изадора повернулась, следя за ее красной мантией.

– Я не проживу столько, чтобы... – Она положила руку на живот, едва ли в состоянии обдумывать слова. – Чтобы дать тебе желаемое.

– О, проживешь, – ответила через плечо Аталанта и обвела комнату широким жестом. – Моя энергия собирается здесь, в этой комнате, и подпитывается тьмой, которую я обуздала в Тартаре. И пока ты здесь, моему сыну будет слишком тяжело отказаться от соблазна. – Она снова повернулась лицом к Изадоре: – Осознание, что его суженая в смертельной опасности, приведет его сюда. На этот раз он придет готовым к войне, поглощенный ненавистью. И когда это случится, Деметрий не сможет сопротивляться власти тьмы. Присоединившись ко мне, заняв свое место по праву, он окажется достаточно силен, чтобы использовать полученный от Медеи дар и поддерживать в тебе жизнь достаточно долго, чтобы дать мне ребенка, украденного у меня твоими аргонавтами.

У Изадоры перехватило дыхание, когда до нее дошел смысл плана, который сейчас так легко выложила Аталанта. Она вспомнила, как Деметрий исцелил ее сломанную ногу.

– Как? – прошептала Иза. – Как это вообще возможно?

– Что возможно?

– Что именно вы его мать?

– Мне предстояло стать одной из первых аргонавтов, ора. – Воздух взволновался и хлестнул Изадору по лицу силой бешенства богини. – И тебе стоило бы это запомнить.

Ветер стих, и Аталанта добавила:

– Тебе правда любопытно?

Изадора не знала, что ответить. Она чувствовала, что идет по натянутому канату и тот может оборваться в любой момент, сбросив ее в темную бездну гнева Аталанты.

– История рождения Деметрия действительно связана с твоим существованием, ора.

Хотя грудь пронзил страх, Иза спросила:

– Я не... Как?

Аталанта посмотрела в пламя свечи, уместившейся на высоком копье из скрученного металла.

– Три тысячи лет в Тартаре не очень соответствуют моим представлениям о рае. Но это входило в условия обретаемого бессмертия. На самом деле бессмертие ограничивает всех богов. Ты это знала?

Она повернулась и пристально взглянула на Изадору.

– Разве ты не считаешь, что Аид бы предпочел быть здесь, среди людей, которыми он так любит манипулировать? Конечно, да, как и другим богам, но их время в человеческом мире конечно. День туда или сюда, несколько часов, чтобы вмешаться в то, во что они не должны вмешиваться. Я устала от Тартара.

Иза подумала о мойре, о том, как быстро она покинула храм.

– Вот тут пригодишься ты, ора, – продолжала Аталанта. – Видишь ли, я не могла позволить Избранным объединиться, поскольку это вновь сделало бы меня смертной, но перспектива... освободиться от уз Тартара? Это искушение.

Иза припомнила прежние разговоры. Она вспомнила, как Деметрий рассказывал, что никогда не знал свою мать. Как издевался над ним отец, которому следовало бы любить сына. Принцесса запомнила, со слов аргонавта, что женщина соблазнила его отца, а ребенок стал побочным результатом. И у него есть брат, выросший в человеческом мире.

Что общего у Деметрия с братом-человеком?

Теперь она поняла: отец не просто ненавидел связь Деметрия с Медеей. Он презирал сына, поскольку был обманут Аталантой в ходе ее погони за безграничной властью. Богиня хотела контролировать свое бессмертие и пыталась обойти сделку с Аидом. Она хотела породить собственных Избранных – братьев с безупречно сбалансированными чертами полубогов-полусмертных.

– Ты пыталась обойти пророчество, создав собственных Избранных.

Аталанта повернулась к принцессе.

– Пыталась. Но провалилась. И к счастью для себя, поскольку иначе мы бы тут вместе не сидели.

Прежде чем Иза успела ответить, богиня резко повернулась к темному углу комнаты:

– А вот и ты, иос. Я уже полагала, что ты передумал.

В темноте замаячила тень, но она казалась недружественной. За пределы освещенного круга изливалась злоба. Злоба и угроза, направленная прямо на Изадору.

Она тяжело сглотнула. Отступила на шаг.

– Выйди на свет, иос.

Взгляд Изадоры метнулся к теням. Когда Деметрий выступил из темноты на свет, воздух задрожал. И один взгляд сказал принцессе, что если она испытывала хоть какую-то надежду, что аргонавт ее спасет, то была просто глупа.

Его глаза выглядели жесткими и холодными озерами обсидиана. Ни искры, ни света, ни доброты в бездонных глубинах. Он не смотрел на нее, не проявлял и следа узнавания. Тьма полностью поглотила его, и, хотя Иза знала, что это бесполезно, она обнаружила, что хочет, чтобы он стал холодным подонком, каким всегда бывал рядом с ней. Потому что это – бездушное существо, одержимое злом, – было в тысячу раз хуже всего, что она могла представить.

Изадора отступила еще на шаг. Паника и страх сдавили горло. Сердце принцессы тяжело билось в грудной клетке, пока она ждала, смотрела и молилась... Непонятно о чем.

– Ты меня радуешь.

Аталанта обхватила лицо сына и расцеловала его в обе щеки.

Он не отскочил. Вместо этого Деметрий пробормотал что-то на не понятном арголейке языке, и это вызвало смех богини. А потом оба повернулись и уставились на принцессу.

В глазах Деметрия плескалась пустота. Как будто на Изу смотрел кто-то другой. Как будто они чужие и ничего не разделили на том острове.

Отметку оры на ее ноге закололо. В мозгу закружились два слова:

«Вспомни меня».

Где-то в глубине Иза знала, что это ее единственный шанс. Неважно, что планировал Деметрий, неважно, как он заигрывал с Аталантой ‒ между ним и принцессой есть связь. Будь все проклято, она его суженая!

– Нам понадобится сильное заклинание, иос. Мы должны удержать ее в живых, по крайней мере, на девять месяцев. Мне неважно, если она будет без сознания все это время, но нам нужен этот ребенок. Твои силы достаточно велики?

– Достаточно. – Его холодные бездушные глаза не отпускали Изадору, и покалывание в ноге стало сильнее, когда он сделал к ней шаг. – Для нее это будет неприятно, но ребенок не погибнет.

О боги...

«Вспомни меня. Вспомни меня, вспомни меня, вспомни меня...»

Принцесса отступала, пока не уперлась спиной во что-то твердое, отрезавшее ей путь. Ее пульс зачастил, распространяясь, будто пожар, когда Деметрий остановился перед ней. Телом он не изменился. Его такой знакомый запах окружал ее, поглощал, напоминал о каждой минуте наедине с любимым на том острове. Аргонавт поднял руки и закрыл глаза. Его губы задвигались, и в воздухе родился напев, а вокруг заклубился черный туман, смешиваясь с силами Медеи, которые Деметрий вытягивал из глубины души.

Страх толкнул Изадору вперед. Она схватила хранителя за руки, сплела его пальцы со своими и крепко сжала. Покалывание превратилось в настоящую дрожь, сотрясавшую все ее тело.

«Вспомни меня».

Энергия – принцесса и не знала, что может контролировать эту силу – хлынула из ее пальцев в его, неся воспоминания, проносившиеся в мозгу Изы, входя и выходя из ее конечностей. Все жестокие слова, которые он бросал ей в замке в Тайрнсе, та встреча в покоях, когда Деметрий обвинил ее в том, что она бросила Терона в человеческом мире, тот несчастливый день, когда он перед ее отцом и всеми аргонавтами отказался связать себя с ней, то, как смягчал ее ожоги после того, как спас из замка Апофиса, ночи, которые проспал рядом с ней, удерживая вдали Аида, их занятия любовью и время после этого, когда Деметрий держал принцессу так, словно она самая большая драгоценность на свете.

В ее груди бушевали чувства. Они вырывались из рук вместе с воспоминаниями и втекали в аргонавта. И когда его заклинание прервалось на полуслове, а он раскрыл глаза и в замешательстве посмотрел на пленницу, словно почувствовал этот поток, но не понял, каким образом, в ее душе воспряла надежда.

«Вспомни меня, вспомни меня, вспомни меня...»

– Кардия...

«Да!»

Он тряхнул головой, словно разгоняя туман, и посмотрел на нее с тем же пустым злобным выражением.

«Нет. Проклятие, вспомни меня!»

Иза крепче обхватила его руки, сильнее сосредоточилась.

– Иос?

На этот раз он возобновил пение и не отвел глаз от принцессы. И стиснул ее руки так, что боль пронзила пальцы, а затем ладони.

От слабости Изадора не могла противостоять силе Деметрия. Его напев зазвучал громче. Арголейка закричала, когда он сжал ее крепче и толкнул вниз, так что она упала.

– Иос?

В тени позади Деметрия что-то задвигалось, но Изадора испытывала такую боль, что не могла сосредоточиться. Деметрий выпустил ее руки и развернулся к Аталанте. Его пение стало громче, затем он выбросил вперед руки. Глаза богини расширились от удивления, и секундами позже ее тело вылетело за пределы светового круга и рухнуло на землю где-то в темноте.

Тень сместилась, задвигалась и метнулась к Изадоре.

– Нам пора, принцесса.

Зандер. О боги, это был Зандер.

Он подхватил ее и поставил на ноги.

– Аид побери, давайте убираться отсюда.

– Иос!

От вопля Аталанты из темноты содрогнулась вся комната. Сильнейший порыв ветра потушил свечи.

Деметрий ответил новым заклинанием и исчез в темноте.

– Уходим, – приказал Зандер, на этот раз более отчаянно, таща за собой Изадору в другую часть комнаты. – Мы должны выбраться на поверхность. Я слишком слаб, чтобы открыть портал здесь, внизу.

Иза обрела равновесие, вцепилась в его руки до сих пор горящими пальцами и попыталась двигаться вместе с ним. Впереди показался темный дверной проем. Они успели сделать пять шагов, прежде чем несколько раскатов рева с той стороны остановили их продвижение.

– Ската!

Закричала Аталанта. Темноту прорезала дуга света. Пение Деметрия резко прервалось, и послышался звук падения.

Рев – на этот раз ближе – вновь привлек внимание Изадоры. От ужаса по спине побежали мурашки.

Зандер толкнул ее себе за спину и выхватил паразоний.

– Назад!

Изадора была безоружна. Она не видела и на полметра перед собой. Рев достиг взрывного уровня. В воздухе перед собой принцесса почувствовала выброс адреналина от Зандера. За ее спиной опять закричала Аталанта, и новая электрическая дуга осветила комнату.

Иза оглянулась, и при второй вспышке света увидела, как Деметрий пролетел по воздуху и врезался в стену в пятнадцати метрах от нее. Она закричала, но бивший в уши рев заглушал все звуки. Сердце в груди екнуло. Инстинктивно принцесса двинулась к любимому.

Она врезалась в массивное тело и упала на попу. В ужасе Изадора посмотрела вверх и застыла, когда глядевшие на нее глаза загорелись, отбрасывая зловещий зеленый свет на все помещение.

Вот дерьмо...

– Похоже, я всегда спасаю твою задницу, принцесса. Это третий раз?

Орфей? Не может быть. Орфей здесь?

– Да чтоб меня, Оф! – воскликнул Зандер где-то в шаге слева от нее. – Нас сейчас догонят.

– Тогда могу я предложить альтернативный план путешествия? – Орфей подмигнул Изадоре. – Приплюсую это к твоему счету.

Он свел мизинцы и с шипением и щелчком открыл портал. Комната озарилась светом. Зандер повернулся, схватил принцессу за руку и потащил к себе, но она все же успела заметить отметки аргонавта на руках Орфея – отметки, которых не было всего несколько дней назад.

Боевой клич раздался за дверью.

Зандер подтолкнул Изадору вперед:

– Давайте, давайте, давайте уже!

Она сделала шаг к открытому порталу. За ее спиной комнату осветила новая электрическая дуга, затем последовал стук тела о камень, и Иза опять увидела, как Деметрий пролетел по воздуху, словно тряпичная кукла.

– Деметрий, – прошептала она, двигаясь к нему и прочь от портала.

– Какого демона ты творишь? – вскричал Орфей.

– Мы не можем его оставить.

– Думаю, он получает то, что заслужил.

– Она его убьет.

– Кому какое, к Аиду, дело? Ступай через портал, принцесса!

Черная дверь дрогнула под могучим ударом. За ним последовал потрясший комнату рев.

– Нет.

Она его не покинет. Не здесь. Не с Аталантой. Иза повернулась к Зандеру:

– Мы не можем просто оставить его здесь.

– Ты пожалеешь о дне, когда родился! – ревела в темноте Аталанта.

Откуда-то с другой стороны комнаты послышался стон.

– Зандер! – закричала Изадора.

Тот взглянул на Орфея:

– Она права. Мы не можем его оставить.

– Что за…

– Я бы не добрался до нее без него. Он пытался ее спасти, а не убить. Это правда, Оф. Я не знаю, что произошло с Грифоном, но Деметрий не передавал принцессу Аталанте. Проклятие, она его суженая.

– Подонок, – пробормотал Орфей. – Испортить такую мечту. Да пройдете вы двое уже через этот проклятый портал?

– Но...

– Я вытащу его, – громко сказал Орфей, обрывая Изадору на полуслове.

– Обещаешь?

Блеск его зеленых глаз удерживал ее взгляд. Но даже в этом свете она видела кроющуюся в них правду. Орфей считал себя крутым мерзавцем, но сколько раз он приходил, когда она в нем нуждалась?

– Да, я его вытащу. Теперь иди!

Дверь затрещала. Послышались новые раскаты рева, громче, ближе и в тысячу раз страшнее. Зандер схватил принцессу за руку:

– Идем!

Из темноты завопила Аталанта:

– Ора!

– Пожалуйста, – молила Изадора, пока Зандер тянул ее к порталу. – Пожалуйста, перенеси его назад.

– Ты мне будешь обязана за это по гроб жизни, – проворчал Орфей.

Она не смогла ответить. Последним рывком Зандер протащил ее через портал, и, когда Иза полетела, все звуки рассеялись.

Глава 24

Завернувшись в полотенце, Изадора стояла в массивной гардеробной в своих покоях в Тайрнсе и смотрела на свисающую с вешалок одежду.

Ни единой пары брюк. Никаких блузок. Ни одной из тех современных вещей, которые Кейси помогла ей достать несколько недель назад, когда Иза решила, что больше не собирается играть роль принцессы-затворницы. Она видела лишь километры кринолинов, атласа, шифона и шелка. Платья, с которыми, считала, рассталась навсегда.

Капли воды с мокрых волос стекали на голые плечи. Желудок принцессы снова взбунтовался. Она сильнее сжала полотенце, глядя на смешение дорогих тканей.

Иза едва помнила последние два дня. Каллия рассказала, что при переходе с Зандером Изадора потеряла сознание. Бедняжка сразу заснула, в измученном, болезненно-хрупком теле не осталось сил, так что для исцеления требовалось время. Но даже после почти суточного сна, блюда с едой, которая не задержалась в желудке, и освежающего душа Иза не чувствовала себя ни исцеленной, ни свободной. Если на то пошло, глядя на одежду в этом шкафу, она ощущала себя затворницей более, чем когда-либо. Даже на Пандоре.

Принцесса схватила первое платье, к которому прикоснулась, сбросила полотенце и втиснулась в удушающий наряд. Она не заметила ни цвета, ни стиля, ни отделки. Ей хотелось лишь получить ответы, и после всего, через что она прошла, Изадора их заслужила.

Она справилась с молнией на спине, пальцами расчесала короткие волосы и, взяв ближайшую пару обуви, выбралась из гардеробной. И остановилась, оказавшись лицом к лицу с обеими сестрами.

– Я бы сказала, что она чувствует себя лучше, – выразила Каллия свое профессиональное мнение, тем самым донельзя раздражая Изадору.

– Гораздо лучше, – согласилась Кейси с вымученной улыбкой.

Обе надели брюки. На Кейси был красный приталенный свитер, а на Каллии – синяя блузка на пуговицах. Близкие по росту, с одинаковыми фиалковыми глазами и уверенным выражением на лицах, они изучали Изу так, словно она их последний лабораторный эксперимент.

Иза бросила туфли и обулась.

– Где он?

Когда ни одна из сестер не ответила, принцесса подняла глаза. Каллия и Кейси обменялись мрачными взглядами.

– Что? – спросила Изадора. – Он же вернулся? Вы говорили, что Орфей принес его обратно. Мне нужно с ним поговорить.

– Он не... – начала Каллия и закрыла рот. – Поговорить с ним нельзя.

– Почему нет? – Не услышав ответа от сестер, Иза поддалась панике. – Он...

О боги.

– Он ранен?

– Не ранен, – быстро сказала Каллия и взяла Изадору за левую руку. – Он в порядке. Орфей нашел его в темноте и сразу телепортировал из бункера. Деметрий немного пострадал в борьбе с Аталантой, но ты же знаешь, как эти парни быстро восстанавливаются со своими супер-геройскими аргонавтскими генами. – Целительница выдавила улыбку, не достигшую, однако, глаз. – Правда, ему повезло, что там оказался Орфей. Остальные... Они не смогли бы выбраться.

Иза это знала. Она должница Орфея. За время, прошедшее после ее спасения, она узнала, что Терон и остальные разбили демонов, и чудовища, которые не были убиты, разбежались. Узнала и о том, что Аталанта исчезла. Похоже, никто не знал куда, но то, что Орфей с Деметрием сделали с богиней в том бункере, дало аргонавтам шанс, в котором они нуждались, чтобы выиграть бой.

Принцесса взглянула на Кейси и заметила, что та по-прежнему встревожена. Что-то не так. Если Деметрий не ранен...

– Что вы обе мне недоговариваете?

Кейси взяла Изадору за другую руку.

– Солнышко, я правда думаю, что тебе стоит снова прилечь. Ты еще не совсем пришла в себя, и я не хочу...

Изадору уже тошнило оттого, что все с ней нянчатся. Это необходимо прекратить сейчас же.

Она вырвала руки и отступила на шаг.

– Нет, вы сейчас же скажете мне, что происходит. Где он? Ушел?

Кейси снова взглянула на Каллию, и сочувственное выражение на ее лице лишь подняло кровяное давление принцессы.

– Он не ушел, Иза.

– Тогда где он?

– Он...

– Он в Эребусе, – закончила Каллия, когда стало ясно, что Кейси не хочет продолжать.

Изадора переводила взгляд с одной сестры на другую.

– В Эребусе? В тюрьме? Но почему?

Она согнула пальцы, отчаянно желая что-то сделать. Они по-прежнему болели после того, как Деметрий ранил ее в покоях Аталанты, но сейчас принцесса знала, что он сделал это, чтобы обмануть богиню, которая не подозревала, что сын обратит силу против Аталанты. Неважно, что он сделал до того, неважно, какие мотивы им руководили, ‒ он спас Изу.

– Я не...

– Из-за утверждений Грифона, что Деметрий предал аргонавтов, и из-за того, что Терон нашел в его квартире, Совет обвинил его в измене, – пояснила Кейси.

– Подождите, – подняла руку Изадора. – Грифон исчез.

– Он был здесь. Парни нашли его после того, как демоны забрали тебя с того поля. Он рассказал остальным, что произошло возле колонии.

Иза вспомнила тот момент, когда прошла сквозь портал во Фракийском замке и очутилась в окружении демонов. Деметрий был потрясен. В глубине души арголейка знала, что он планировал это не больше, чем она.

– Грифон был ранен. Он не мог ясно мыслить. Я была там. Деметрий пытался нас спасти. Не знаю, что ты имеешь в виду, говоря о его квартире, но...

– Изадора, он много месяцев планировал твое похищение. – При этой ошеломляющей новости Иза переключила внимание на вторую сестру. – В его квартире повсюду твои фотографии. Телескоп на крыше направлен на твои покои. Твои портреты, карты замка. Изадора. – Голос Каллии смягчился. – Он сын Аталанты. Ты сама говорила нам, что он не таков, как все мы думали.

Смятение поднялось в груди Изадоры.

– Я знаю, что говорила вам, но... Боги, мы все связаны родством с теми, с кем не хотели бы. Я должна напоминать вам обеим, какие мерзкие вещи творил наш отец?

Кейси вздохнула.

– Дело не только в этом, Иза. Деметрия осудили из-за предков и доказательств в сочетании с его поведением.

– Что значит «его поведением»?

– Деметрий молчит, – ответила Каллия. – И когда царь допрашивал его, и когда Совет. Он не объясняет, где вы оба были, как ты оказалась у Аталанты и что произошло, пока вы отсутствовали.

Изадора взглянула на свою юбку.

– Почему он просто не скажет им правду? Почему он?..

Краски закружились перед ее глазами, и она увидела себя, стоящую в гардеробной и смотрящую на море нарядов, один тяжелее другого. Она больше не та принцесса. Никакой покорности, застенчивости, и теперь ею не так легко помыкать. Если последняя неделя чему-то и научила Изадору, то именно тому, что она сильна, уверена в себе и имеет значение. А наряды – лишь фасад.

«Вы не можете меня спасти». – «Почему?» – «Потому что в некоторых случаях не стоит прилагать усилия».

У Изы сдавило грудь, и она вдруг поняла, почему Деметрий был к ней так жесток. Много лет он пытался защитить ее от себя – от того, кем себя считал. Но он не похож на Аталанту. Да, в нем кроется что-то темное, но не управляет.

Даже в окружении искушения сильнейшего зла, Деметрий не дошел до точки невозврата. А сейчас, не позволяя Совету, царю и аргонавтам узнать, что в действительности произошло между ними на том острове, он возвращается к старому.

Защищает ее с обычным видом «мне на всех плевать».

– Илитиос, – пробормотала она и, пока жар заливал щеки, протиснулась мимо сестер и направилась к двери. – Это не сработает, идиот. Только не в этот раз.

– Изадора? – спросила Кейси с тревогой в обычно спокойном голосе. – Куда ты собралась?

– В Эребус.

– Он не захочет тебя видеть, – быстро сказала Каллия. – Никого не хочет. Мы уже пытались.

– О, со мной он встретится.

Принцесса схватилась за дверную ручку и потянула.

– Почему ты так уверена? – спросила Кейси.

– Потому что я знаю секрет, неизвестный остальным. Я его суженая. И он может быть какой угодно задницей со всеми остальными, но не со мной. Больше нет.

***

Деметрий открыл глаза, услышав голоса, оторвал голову от холодной каменной стены, у которой пытался поспать, и всмотрелся в темный лестничный пролет, ведущий к охранницкой этажом выше.

Его камера располагалась отдельно в недрах Эребуса, и он не мог контактировать с другими заключенными. Стальные решетки и такой поганый матрас, что аргонавт устроился на полу, прислонившись спиной к стене и поджав колени, в попытке очистить свой разум

Это не помогло. Каждый раз, закрывая глаза, он видел лицо Изадоры, когда она смотрела на него в покоях Аталанты. Страх, отвращение.

Но больше всего боль.

Голоса стали громче – в охранницкой какая-то суматоха. Совет уже назначил ему наказание? Всего несколько часов назад он велел им отвалить. И поскольку ожидал казни в любую минуту, то предпочел бы, чтоб Орфей не тащил сюда его задницу, но теперь конечный результат будет тот же. По крайней мере, Изадора скоро освободится.

При мысли о ней сердце сжалось, но аргонавт проигнорировал это чувство. Аталанта исчезла – еще один плюс, – но она вернется. Деметрий не сомневался, что богиня каким-то образом найдет дорогу с полей Асфоделя, куда загнали ее они с Орфеем, объединив способности, полученные от Медеи. В самом деле, какая ирония, что, так долго боровшись с наследием Медеи, он нуждался в нем, чтобы победить Аталанту. Ирония заключалась и в том, что их с Орфеем работа не так уж отличалась от того, что делали ведьмы, чтобы на тысячи лет запереть Апофиса во Фракийском замке. Деметрия немало удивило, что Орфей оказался отчасти ведьмаком, но сейчас у аргонавта не было ни сил, ни власти, чтобы думать о намерениях этого андраса. Серое вещество узника жег лишь один вопрос: Изадора действительно беременна или это очередная ложь Аталанты?

Голоса затихли, и на лестнице послышались шаги. Деметрий встал, старательно держа руки за спиной, прижав их к холодным камням и ожидая своей судьбы.

Первым спустился стражник, но при нем не было палача. Вслед за стражником вплыло видение в зеленовато-голубом шелке, осветившее всю камеру и показавшееся дуновением свежего воздуха в этом темном подземелье. Горло Деметрия сжалось, когда с последней ступеньки сошла Изадора.

Суженая больше не выглядела бледной и грязной. Одетая в платье из голубого шелка с широким воротником, обнажавшее плечи, она выглядела царицей, коей скоро станет. Расширенные рукава придавали ее рукам более чем изящный вид. Затянутый корсаж напоминал Деметрию, что он мог обхватить руками ее ребра, а юбка «колоколом» заставляла задуматься о сокровищах, под нею скрытых.

Шоколадные глаза принцессы поймали и удержали его взгляд. Деметрий не двинулся с места, лишь безумно пытался успокоить грохочущее сердце.

– Оставь нас, – велела она охраннику.

– Я... – Тот запнулся. – Царь приказал не оставлять заключенного без присмотра с посетителями.

Изадора сердито посмотрела на стражника.

– Смерть моего отца – вопрос нескольких недель, и я стану твоей новой царицей. Если ты сейчас же не оставишь нас, гарантирую, я запомню твое имя. И последствия будут суровы.

– Но царь ясно приказал...

– Сейчас же, – громче приказала Изадора.

Лицо стражника выражало тревогу, но он двинулся к лестнице.

– Я... Я буду наверху. Если вам что-то понадобится...

Он взлетел по лестнице, и его голос затих. И в наступившей тишине Деметрий восхитился решительностью Изадоры.

Исчезла застенчивая принцесса, которую он высмеивал около двухсот лет. На ее месте стояла спокойная и собранная гинаика и единственная женщина в этом мире или в следующем, которую он действительно хотел.

Она первой нарушила молчание:

– Тебе есть что мне сказать?

Да. Тысячу вещей. И ни одна из них ничего сейчас не меняла.

Деметрий с бесстрастным видом скрестил руки на груди и уставился в стену.

– Хорошо. Тогда начну я. Я знаю, что ты не собирался открыть портал в том поле у колонии. Но хочу знать, что там произошло и как мы попали оттуда на Пандору. Думаю, по крайней мере эту малость ты мне должен пояснить.

О да. Он так много ей задолжал. Но почему Изадора думает, что он не намеренно открыл портал в том поле? Деметрий посмотрел на принцессу.

Она не знает о его квартире? О фотографиях, найденных там Тероном? Обо всех доказательствах, которыми козырял Совет, доказывая, что Деметрий и есть искомый предатель?

– Я ведь уже была в покоях Аталанты до того, как попала туда же два дня назад, правда? – спросила Иза. – Ее демоны захватили нас в поле. Ты не передавал меня ей. Они отвели нас во владения госпожи, и, увидев нас вместе, она узнала то, что тебе было известно все время: что я твоя суженая. И увидела возможность получить то, чего на самом деле хотела. Именно так мы попали на Пандору. Она заперла нас там, чтобы тебе пришлось меня защищать и мы сблизились, а потом, сочтя, что прошло достаточно времени, вернулась за своим призом.

Оттого, что богиня жестоко манипулировала Изадорой в своих целях, в груди Деметрия вскипело бешенство. Но вслед за ним мгновенно возникло удивление, что принцесса так легко разглядела ложь и вытянула правду, которую, по мнению аргонавта, ей знать не стоило. Если бы она поверила, что он подонок и воспользовался ей во благо Аталанты, Изадора могла бы забыть о нем, когда его казнят, и жить дальше. Но если она поверит в правду...

Пленник схватился за тюремную решетку и добавил в голос презрения, чтобы добиться своего:

– Вы живете в мире фантазий, принцесса.

Она застыла, но не отпрянула, как делала в прошлом.

– Самый логичный ответ обычно является правильным.

– Не в этот раз.

Деметрий смерил ее снисходительно-уничтожающим взглядом, как поступал множество раз, чтобы вывести Изу из себя.

– Но если притворство поможет вам лучше спать по ночам, не отказывайте себе, ваше высочество.

Судя по ее прищуренным глазам, последняя колкость попала в цель, но Изадора не ушла в гневе, как он ожидал, а подошла ближе к решетке. Ее сладкий запах вскружил ему голову.

– Деметрий, можешь сколько угодно вести себя как сволочь, но со мной это больше не сработает. И лги мне сколько хочешь, но я знаю правду. По своей воле ты бы никогда не передал меня Аталанте.

Он усмехнулся, повернулся и собирался уже оторваться от решетки, когда нежные ладони принцессы накрыли его собственные, грея, искушая и оживляя, так что узник замер на месте.

– Я тебя люблю, – прошептала она.

Его голова резко дернулась, а сердце, которое Иза запустила на Пандоре, ожило в груди. Пусть даже... Какая разница?

– Я знаю, что именно ты делаешь, – тихо сказала Иза. – То же, что и всю мою жизнь. Пытаешься вызвать ненависть, чтобы продолжить меня защищать. Что ж, я на это не поддамся. И тебе больше не надо меня защищать. Думаешь, меня интересует мнение Совета? Мнение отца? Все, что меня интересует – это справедливость. Их приговор за то, что ты не делал, неправилен, так же, как неправильно, что ты защищаешь меня от устаревших традиций Совета. Довольно скоро они узнают, что я беременна. Если ты не встанешь и не скажешь им правду сейчас, как мне сделать это позже?

Нет. Аталанта была права. Изадора действительно беременна его... Боги. Желудок Деметрия взбунтовался.

– Ты... Ты должна избавиться от этого.

Принцесса посмотрела на него с видом, означавшим «ага, счас».

– С этим ребенком ничего не случится.

Ребенок. Она уже так называет его. На несчастного заключенного обрушилась паника.

– Изадора, то, что живет во мне, будет жить в нем.

– Хорошо.

Хорошо? Она сошла с ума?

– Ты не понимаешь...

– Ты правда думаешь, я поверю, что ты на нее похож? Деметрий, наша суть не является результатом нашего происхождения. Ее определяет сочетание того, что мы делаем и как мы живем. Если осуждать тебя из-за родства с ней, то попутно я могла бы осудить и себя. Все арголейцы могут проследить свой род до богов. И мне неважно, Зевс это, Посейдон или Аид. Все они в той или иной мере жестоки и эгоистичны, как Аталанта.

При взгляде на ее спокойное и безупречное лицо Деметрий нахмурил брови.

– Ты видела, что во мне кроется. Черный туман...

– Видела. – Пальцы Изадоры сжали его ладонь. – Но ты не сдался ему полностью. И пока я здесь, я тебе этого не позволю. Гера подобрала для тебя чертовски хорошую суженую, поскольку, благодаря связи с орами, я обладаю способностью уравновешивать. И отдаю ее тебе. Позволь мне стать твоим равновесием, Деметрий.

Она и стала. В покоях Аталанты аргонавт чувствовал, как энергия и мощь текут от ее ладоней к нему, и обрел достаточно равновесия, чтобы удержать тьму под контролем.

Возможно ли, что Изадора любит его, даже зная, кто и что он на самом деле?

Деметрий взглянул на ее живот, скрытый под зеленовато-голубым шелком наряда.

– Эта штука внутри тебя...

– Ребенок, – поправила она. – Наш ребенок. Зачатый в любви. Даже если тебе не понравилось, что я тебя связала.

Он тут же снова посмотрел ей в лицо. В паху стало жарко при этом воспоминании. Деметрию понравилось то, что Иза сделала с ним той ночью своим маленьким заклинанием.

Он блаженствовал каждую минуту и хотел большего.

– Как ты можешь быть так уверена, когда все остальные знают, что я враг?

– Я знаю тебя, а те глупцы – нет. – Когда он нахмурился, Изадора добавила: – Разве ты не видишь? Высмеиваемая тобой человечность отделяет тебя от Аталанты. Мне стоит лишь подумать о том, что ты для меня сделал – включая нежелание сказать Совету правду, чтобы меня не наказали, – и я осознаю, какой ты герой. Я могла бы не согласиться с твоей тактикой, но понимаю ее. А сознание, что ты делаешь все это, чтобы меня защитить? Оно лишь заставляет меня любить тебя сильнее.

Деметрий едва мог дышать. Она любит его. Правда любит. Даже зная правду.

Иза придвинулась к решетке так близко, что он чувствовал лишь ее жар.

– Я чувствовала нашу связь, когда мы занимались любовью. Ощущала ее каждый раз, когда ты целовал меня на острове. И сейчас, когда нас разделяют решетки. Ты годами защищал меня от себя, но больше не должен этого делать. Я пришла не потому, что нуждаюсь в подтверждении твоей невиновности. Эта правда мне уже известна. Я спустилась сюда, чтобы узнать, что ты сделал все это не только из-за того, что, по странной иронии судьбы, я – твоя суженая. Мне нужно знать, что и ты действительно меня любишь.

Деметрий закрыл глаза и прижался лбом к решетке, пока любовь Изы окутывала его теплой лаской. Принцесса просит невозможного. Того, что больше не имеет значения. Правда лишь продлит ее боль после его ухода.

– Обещай мне, что избавишься от этой штуки внутри тебя.

– Ни за что.

Он сильнее зажмурился.

– Тогда хотя бы отдай это.

– Не «это». И ребенок остается. Скажи мне правду, Деметрий.

– Ты могла бы связать себя с кем-то из хранителей.

Воин взглянул на нее, и глаза суженой сказали: «Ни за что на свете».

– Правду, Деметрий.

Боги, она так упряма. Жуткая заноза в заднице. И всегда была ей, с самого начала.

– Не могу.

Изадора встала на цыпочки, так что ее сладкое дыхание коснулось его щеки, и сердце Деметрия сжалось с такой силой, что ему стало трудно дышать.

– Можешь. Это просто. Тебе надо сказать лишь: «Я тебя люблю». Слушай, – произнесла она мягко, щекоча своим дыханием его щеку и согревая словами холодную пустоту в груди. – Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я... тебя... люблю.

– Изадора...

Голоса заставили его поднять голову. Гам стал громче, а по ступеням застучали шаги. Изадора повернулась как раз в тот момент, когда из темного туннеля появились трое стражников.

– Что все это значит? – потребовала она ответа. – Я распорядилась, чтобы нам не мешали.

Самый высокий из стражников подошел ближе и схватил ее за руку:

– Заключенного переводят в Арголион для вынесения приговора.

Вот дерьмо.

– Что? – Изадора отказывалась отпускать руки Деметрия. – Он еще должен предстать перед судом.

– По требованию царя Совет несколько минут назад анонимно проголосовал по обвинению в государственной измене. У нас приказ, принцесса. Отойдите от решетки.

Изадора повернула к Деметрию потрясенное лицо. Она, как и он, знала, что влечет за собой обвинение в государственной измене. В данном случае «вынесение приговора» не имеет значения.

– Нет, – прошептала Изадора. Затем громче: – Нет! Я не позволю этому случиться. Ты скажешь Совету...

Самый высокий стражник поднял ее за талию и с силой дернул назад, так что ей пришлось отпустить решетку.

– Я сказал «отойдите», принцесса!

Все произошло так быстро, что Деметрий не успел проследить за ходом событий. Он знал лишь, что охранник мертвой хваткой вцепился в Изадору, она забилась в его руках, веля освободить себя, а тот причиняет ей боль. Черный туман заклубился в груди аргонавта и толкнул его вперед, затянув глаза темно-красной дымкой. Когда ближайший стражник отпер тюремную дверь, а второй подошел заковать пленника в кандалы, Деметрий атаковал, сбив обоих с ног, и рванул к третьему:

– Отпусти ее!

Воин успел нанести тому неплохой удар, прежде чем на него навалились двое других. Изадора закричала. В воздухе зазвенели голоса. Деметрия ударили дубинкой в поясницу, вызвав сильную боль. Другой удар пришелся по коленным впадинам и свалил узника с ног.

– На пол, ты, сукин сын!

– Отпусти ее!

– Прекратите! Вы делаете ему больно!

Удары сыпались на Деметрия со всех сторон, пока перед его глазами все не поплыло и взорвались звезды. Кто-то заломил ему руки за спину и защелкнул на запястьях наручники. Другой стражник ткнул его лицом в холодные грязные камни. За спиной Деметрий услышал плач:

– Пожалуйста, прекратите!

Изадора. Его Изадора. Он видит ее в последний раз. Нельзя оставить о себе такую память. Он уже забрал у нее все остальное.

Стражники подняли его на ноги:

– Вставай, подонок.

Комната закружилась. По щеке Деметрия скользнула теплая клейкая жидкость. Он ощутил медный привкус крови. Аргонавт пошатнулся, но стражники его поймали.

– Кардия, – проскрежетал он.

– Я здесь, – отозвалась Изадора.

Деметрий перевел взгляд вправо и сосредоточился на ее прерывистом голосе, на бледном ореоле светлых волос, превращавших ее в ангела, на безупречном лице, которое и сейчас то расплывалось, то становилось отчетливее.

– Ты была права. Ты всегда была права. Насчет меня, насчет всего. Я только хотел уберечь тебя от этого. Прости, прости меня за все.

Стражник сильно пихнул его в спину. Деметрий качнулся вперед.

– Это никого не волнует, подонок.

– Деметрий...

– Я люблю тебя, кардия, – сказал он громче, пока стражники заталкивали его на первую ступеньку. Деметрий извернулся, чтобы последний раз взглянуть на принцессу: – Мое сердце принадлежит тебе. И всегда принадлежало. Только тебе. Только тебе, Изадора.

И пока его тащили прочь, перед глазами Деметрия стоял образ Изадоры с текущими по щекам слезами в окружении сестер.

Глава 25

Принцесса смотрела на пустой лестничный пролет через призму слез.

— О, Изадора, — произнесла Каллия.

— Иза, — тихо присоединилась с другой стороны Кейси. — Я даже не представляла.

Принцесса собиралась вмешаться, не позволить случиться непоправимому, так что не могла позволить себе вести себя так, словно все потеряно. Изадора отошла от сестер и вытерла щеки. Мысли в голове проносились с огромной скоростью, она вспоминала все разговоры, все, что знала о связях Деметрия. У него есть брат в мире людей. Может, они и не особо ладили, но Аталанту он ненавидит, без сомнений, столь же сильно. И он ближе, чем Изадора осознавала. Если бы только ей было известно, где он, она бы придумала, как пригласить его сюда, как уговорить объяснить отцу...

— О, ската. — Иза широко распахнула глаза. — Ник.

— Ник? — переспросила Кейси, нахмурив брови. — Какое отношение ко всему происходящему имеет лидер полукровок?

— Ник — брат Деметрия. — Изадора поднесла руку ко рту. — О боги, почему же я раньше не догадалась?

— У Деметрия есть брат? — удивилась Каллия.

— Ничего себе! — пробормотала Кейси. — Так вот почему Ник всегда приводил Терона в замешательство. Он и человек, и аргонавт.

Изадора медленно повернулась кругом. Ей необходимо найти Ника, но он перевез всю колонию полукровок куда-то в Монтану, а она не имеет ни малейшего представления, где это.

— Аргонавты никогда не позволят тебе воспользоваться порталом, — произнесла Кейси, догадываясь, в каком направлении потекли мысли сестры.

Изадора остановилась.

— Орфей может провести меня туда.

Каллия посмотрела на них обеих в изумлении.

— Вы серьезно собираетесь обратно в мир людей после всего, что с вами недавно произошло?

— Он захочет получить что-то в обмен за помощь. — Кейси оставила вопрос Каллии без внимания.

Да, в этом Изадора не усомнилась ни на секунду. Орфей никогда не делал ничего безвозмездно.

— Он, демон побери, может взять все, что захочет, если поможет.

И принцесса поспешила к лестнице, отчаянно стремясь добраться до Орфея прежде, чем станет слишком поздно.

Кейси остановила ее, удержав за руку:

— Погоди.

Изадора обернулась и заметила, как сестры обменялись взглядами. Каллия кивнула, и Кейси объяснила:

— Мы пойдем с тобой, поможем уговорить Ника.

— Мы ему нравимся, — добавила Каллия, чуть улыбнувшись. — По крайней мере больше, чем ты.

Изадора вздохнула свободнее, хотя и ненамного. Потому что в этом случае сестра точно была права.

— Нам нужно поторопиться.

***

— Не знаю, о чем ты говоришь. — Орфей снял книгу заклинаний с полки в подсобном помещении своего магазина и положил ее в сумку. — Я только вернул предателя, как ты и просила.

Изадора обошла стол и снова посмотрела ему в глаза.

— Ты врешь.

И что, даже если так? У него есть на это право, а принцесса может катиться в Тартар, ему без разницы. То, что он демон — уже плохо, а признайся бы он Cовету, что в нем течет кровь ведьм, и его занесли бы в черный список. Поскольку его мало интересовало, что там о нем думают, Орфей предпочитал не тратить время впустую ‒ помощь аргонавтам в их маленькой облаве уже задержала его. Теперь у него только одна цель, все окружающие могут валить к Аиду.

Особенно Деметрий. Какое Орфею дело до того, что они объединили свои силы и смогли запереть старушку Аталанту? В конце концов стерва найдет выход из чистилища. А Грифон все равно будет мертв.

Демон в нем рвался действовать, страстно жаждал мести. Но Орфей контролировал зверя. Он осмотрелся по сторонам, мысленно отмечая, что еще ему потребуется. Ведьмы Делии несли какую-то чушь о том, где можно найти эту крысу, этого ублюдка, сукина сына Апофиса. В теле Грифона. Да колдун может быть где угодно! Так что следующим шагом в плане Орфея стояло возвращение во Фракийский замок для поиска подсказок. Может, придется помучить ведьму. Ну или десяток при острой необходимости.

А вот оттуда... Куда он отправится оттуда, Орфей не имел ни малейшего понятия.

— Мне плевать на твои гены, Орфей, — перегородила ему дорогу Изадора. — И если ты не признаешь тот факт, что приложил руку к поражению Аталанты ‒ прекрасно, мне и это без разницы. Мой отец все равно считает тебя сомнительным свидетелем. Все, что мне сейчас от тебя нужно — чтобы ты доставил меня к Нику.

Орфей стиснул зубы.

— Я, мать твою, Иза, не водитель автобуса. И, если ты не заметила, я собирал вещи, чтобы уйти. Кроме того, ты уже должна мне больше, чем я когда-либо смогу получить обратно.

— Ты можешь забрать, что захочешь, все что угодно. Как только мы вернемся. Я даже спорить с тобой не стану. — Она подошла ближе. — Только, пожалуйста, пожалуйста, помоги мне. Ты моя последняя надежда.

Ага, как будто он такое в первый раз слышит.

— С чего бы мне это делать?

— У тебя нет резона мне помогать. Разве что... — Изадора прикусила губу, словно раздумывая, какой бы еще привести довод. — Помощь мне взбесит Совет.

— Взбесить их я могу в любой день, Аид побери.

— Нет, сейчас все по-другому, — вмешалась стоявшая позади сестры Каллия. — Речь идет о том, чтобы просто довести их до бешенства.

— До белого каления, — поддакнула Кейси.

Орфей бросил взгляд на обеих сестер, а потом снова посмотрел на Изадору. Принцесса явно пребывала в отчаянии, но он никак не мог понять почему. Деметрий, демон побери, сын Аталанты. Так какого хрена она так стремится спасти его после всего, что хранитель сделал?

Орфей знал, что есть стопроцентный способ заставить ее отказаться от своей идеи. Он наклонился поближе.

— Я хочу только одного, Иза, того же, чего жаждал всегда. Тебя. Но в этот раз не ради мимолетной интрижки, а в любой момент, любым способом и на все то время, что мне вздумается. Желаешь уничтожить свое будущее, чтобы спасти его жизнь?

— Да. Безусловно.

Орфей отстранился, шокированный ее ответом.

— Я сказала «да», Орфей. — Она подмигнула, словно речь шла о какой-то ерунде. — Теперь мы можем идти?

— Ты... Ты даже раздумывать не собираешься?

— Нет необходимости.

Ну ни хрена себе.

— Да ты его любишь!

— Да. — По лицу было понятно, что принцесса не врет. Орфей посмотрел на ее сестер ‒ обе кивнули в подтверждение.

Он снова повернулся к Изадоре.

— Как ты можешь что-то к нему испытывать, зная, кто он?

— Хочешь правду? — Орфей кивнул, и Изадора продолжила: — Я люблю его еще сильнее благодаря тому, кем он является. Он мог сдаться тьме в любой момент, но ни разу этого не сделал. Совет ошибается. Деметрий никогда не пытался навредить мне, на том поле он старался спасти Грифона, а меня спасал столько раз, что я счет потеряла. И я сделаю все от меня зависящее, чтобы спасти его. В том числе отдамся тебе. Ты можешь владеть моим телом, но для меня это более не имеет значения, потому что мое сердце навсегда принадлежит ему.

Орфей снова бросил взгляд на сестер и заметил гримасу отвращения на их лицах, но его это совершенно не задело. Неужели возможно, чтобы кто-то полюбил чистое зло?

— Пожалуйста, — нежно сказала Изадора, подошла к Орфею и положила ладонь ему на предплечье. — Пожалуйста, помоги мне.

Он посмотрел вниз на ее пальцы, касавшиеся знаков аргонавтов на коже — тех, что должны быть на руках Грифона, — и почувствовал какое-то волнение в груди. Это не могла быть его душа, поскольку ею Орфей не обладал. Но это было, мать его, героическое чувство чести, доставшееся ему от Грифона, когда душа брата отправилась к Аиду.

— Сукин сын, — пробормотал он. — Я не хочу такой ответственности. И никогда не хотел. Ты это понимаешь?

— Никто не заставит тебя служить с аргонавтами, если ты не захочешь. Можешь положиться на мое слово. — Она сжала его руку. — Пожалуйста, Орфей.

Орфей сжал зубы и посмотрел на дверь. Он не был героем. И даже не собирался им быть. Помощь Изадоре в данной ситуации не изменит того факта, что в остальном аргонавты могут поцеловать его в задницу, ему на все начхать.

— Хорошо. Была не была. Но, если тебя снова ведьмы похитят, имей в виду: я тебя спасать не нанимался.

На лице Изадоры явственно читалось облегчение, от которого в груди Орфея снова все встрепенулось, и ему страшно захотелось остаться ко всему равнодушным.

Но не получалось. Ни хрена не получалось.

***

— Поглядите-ка, Иствикские ведьмы и Важная Шишка собственной персоной... — Стоявший посреди пустого холла нового обиталища колонии Ник Блейдс хмурился, глядя на появившуюся перед ним группу, членов которой он считал большими занозами в заднице.

— Ты просто завидуешь: со мной-то горячие цыпочки, а у тебя только долбаная мигрень, — отозвался Орфей.

Хрен поспоришь.

— Как насчет такой? — спросила Хелен, протягивая коробочку.

Ник, державший ручку, указал ей на лестницу справа.

— Кухня на третьем этаже, Хелен.

Когда Хелен скрылась за поворотом, Ник краем глаза заметил, как Кейси пытается удержаться от ухмылки.

— И тебя здорово увидеть, Ник.

Мужчина нагнулся, чтобы Кейси смогла поцеловать его в щеку, снова выпрямился и сосредоточился на текущем деле. Вокруг него кипела деятельность, люди суетились, приходили и уходили, работая над тем, чтобы укрепить и укомплектовать старинный замок, расположенный у фьорда высоко в горах Монтаны. Это место было не лучшим для жизни, но единственным достаточно большим, чтобы в нем хватило места всем его людям, которое Ник сумел найти после того, как колония мизосов в Орегоне оказалась разрушена. К тому же замок построен на острове в центре древнего озера, так что он максимально защищен и изолирован от мира. По крайней мере, пока.

— А где Геракл? — поинтересовался Ник у Кейси, не поднимая взгляда. — Вчерашний герой в курсе, что ты сегодня пустилась во все тяжкие?

Кейси нахмурилась при упоминании мужа.

— Он в порядке. И нет, он не знает, что я здесь. — Она посмотрела на окна собора, выходившие на кристально-чистое голубое озеро. — Ник, как же тебе удалось найти это место? Здесь словно Хогвартс, прямо как из фильма про Гарри Поттера.

Ник раздраженно потер неровный шрам на левой стороне лица. Рубец оказался прекрасным напоминанием о том, как жители Арголеи относятся к его людям. И он ответил только потому, что Кейси, как и он сам, была из мизосов:

— Вы же знаете, что на севере России есть колония? Кто-то из тетушек кузена брата слуги князя, в общем, кто-то в этом роду был полукровкой. Тот князь построил этот замок где-то в начале девятнадцатого века, но так и не приехал сюда, поскольку был убит. Когда я связался с другими колониями, чтобы просить о временном убежище для своих людей, пока мы не найдем места для строительства постоянного дома, русский руководитель колонии рассказал мне об этом месте и предложил его нам.

— Ух ты, — удивилась Кейси. — Вот так просто?

Нет, отнюдь не просто так. На определенных условиях, но, как бы Кейси ни нравилась Нику, ни ей, ни будущей царице Арголеи он об этих условиях не расскажет никогда.

— Неважно. Какого демона вы вчетвером тут вообще делаете? — спросил он, чувствуя, что его терпение на сегодня уже подходило к концу.

Вперед из-за спин спутников вышла принцесса:

— Мы пришли поговорить с тобой о брате.

Ник стиснул зубы и опустил взгляд на список дел.

— Не заинтересован в разговоре.

— Они собираются убить его, — возразила Изадора.

— Да неужели? — Ник так и не поднял глаз и не уточнил, кто такие эти «они». — Уверен, он это заслужил. Что ж, если не возражаете, у меня есть дела...

Изадора вырвала планшет у него из рук, прежде чем Ник успел отвернуться.

— Царь знает, что мать Деметрия – Аталанта. И мы в курсе, что она и твоя мать тоже.

Шрамы на спине Ника – проклятые напоминания – напряглись в ожидании, разбудив тьму где-то глубоко внутри. Он бросил яростный взгляд на Орфея, стоявшего позади женщин, засунув руки в передние карманы штанов.

— Выслушай ее, Нико.

Твою мать.

Ник указал на ближайшую дверь.

— Ты, — обратился он к принцессе, — идешь туда. Остальным не рыпаться, стоять тут.

— Но...

Он взглядом оборвал возражения Кейси.

Ник в молчании зашел за Изадорой в прямоугольную комнату с высоким потолком, железной люстрой и окнами, растянувшимися во всю стену и выходящими на озеро. Он предполагал, что это что-то вроде столовой, но раздумья на эту тему перестали его интересовать, как только он ногой захлопнул дверь.

Изадора сердито посмотрела на него из другого конца комнаты.

— Совет считает Деметрия предателем. Они казнят его, если ты не поможешь мне их остановить.

— С чего меня это должно заботить?

— Потому что зла в нем не более, чем в тебе.

Тьма внутри вновь всколыхнулась.

— Поосторожнее, принцесса, ты не знаешь, какой я ублюдок.

Она сделала шаг вперед, подняла голову – гордая, уверенная, царственная.

— Я знаю: ни ты, ни Деметрий не выбирали свою судьбу. Вы оба лишь пешки в погоне Аталанты за местью. И я знаю: ты ненавидишь ее с той же силой, что и он.

— Хочешь знать, что я ненавижу? Не только ее, но и тебя, и твой мир, и все, что он олицетворяет. Тебе известна моя история и история моего так называемого брата?

— Не вся. Только то, что Аталанта забеременела вами в попытке самостоятельно исполнить пророчество.

— Она не забеременела нами, она взбаламутила сточную яму средоточия своей злости. Ты когда-нибудь слышала о суперфекундации? — Принцесса отрицательно покачала головой, и Ник объяснил: — Это когда женщина за ночь вступает в половую связь с двумя мужчинами и оба оплодотворяют ее. Близнецы, только отцы у них разные. Но Аталанта не от балды выбирала партнеров, она связалась с Акрисием, полноправным хранителем и той еще сволочью, а дальше, чтобы скрепить сделку с тьмой, нашла самого страшного серийного убийцу среди людей и отымела и его. Однако с самого начала стало ясно, что ее маленький план не сработал, и она поняла, что от нас нужно избавиться. Как? Лучший вариант ‒ отправить в Арголею, чтобы мы попали в ряды аргонавтов. Ее демоны оставили нас в той части человеческого мира, где аргонавты гарантировано нас бы нашли, что и произошло. Нас забрали в Арголею. По меткам Деметрия сделали вывод, что он сын Акрисия, но кто я? Ну, давай просто скажем, что Совет не посчитал мое происхождение арголейским, так что меня выбросили в мире людей и оставили умирать. Но, естественно, я не сдох. — Ник презрительно усмехнулся. — Выжил. И аргонавты вовсе не при чем. Даже мой так называемый брат. Так что скажи мне, принцесса, почему я должен помогать тебе его спасать, когда ты и все представители твоего вида для меня ничего подобного не делали никогда?

Взгляд Изадоры упал на руки Ника.

— У тебя есть метки. Вот почему ты постоянно носишь одежду с длинными рукавами и перчатки без пальцев. Ты... — Она подняла голову, глаза распахнулись от удивления. — Ты настоящий аргонавт, плод связи человека и бога. Вот почему Совет прогнал тебя ‒ они боятся.

Ник стиснул зубы и посмотрел из окна на спокойную голубую воду, желая, чтобы безмятежная картина погасила огненный шторм, бушующий у него внутри.

Блейдс не расслышал, как Изадора подошла ближе, но почувствовал ‒ он всегда был способен ощутить ее присутствие поблизости.

— Ник, — мягко произнесла Иза, — я ничего не могу поделать с твоим прошлым, только заверить тебя, что позабочусь о твоем будущем. Моему отцу становится все хуже. Он умрет в течение нескольких ближайших недель, и власть над Арголеей и аргонавтами перейдет ко мне. Я обещаю, что случившееся с тобой и твоими полукровками прежде, никогда не повторится. Но мне нужна твоя помощь, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. И начало этого пути в том, чтобы спасти жизнь Деметрия и показать Совету, что здесь и заканчивается время их правления. Только потом мы сможем сконцентрироваться на войне и победить, наконец, Аталанту навсегда.

Ник заглянул в ее шоколадные глаза.

— Ты знаешь о проклятии суженой?

— Я больше не думаю об этом как о проклятии.

— Вот тут ты ошибаешься, принцесса. Благодаря всей этой дерьмовой истории с близнецами, у нас с Деметрием суженая одна на двоих. Я знал, что ты наша, с момента твоего первого появления в моей колонии с Кейси, когда вы искали Терона. И я уверен, что Деметрий уже многие годы тоже об этом знает.

Изадора внимательно рассматривала лицо Ника, ее щеки окрасил бледно-розовый румянец смущения.

— Так вот почему и ты никогда не был мил со мной.

— С чего бы? Никто не должен быть приговорен к жизни с кем-то из нас двоих, ты даже представить себе не можешь, что в нас таится.

— Я представляю, — мягко возразила Изадора. — Но ваша человечность сильнее, именно поэтому ты стал таким великолепным лидером для своих людей, а Деметрия так ценят как аргонавта.

Нет, Деметрий не был просто важным аргонавтом, это Ник явно читал в ее глазах. Брат стал значить для нее что-то большее. От осознания правды грудь сковало холодом.

— Да ты его любишь.

— Очень люблю, — прошептала она.

Ее шоколадные глаза потеплели от чувств, и, заглянув глубже, Ник понял, что Изадора не врет. В груди кольнуло.

— Ты могла бы быть моей.

— Возможно, — не стала отрицать она. — Вероятно, в другой жизни, но не сейчас. Я люблю его, Ник, всегда буду любить. Пожалуйста, помоги мне его спасти.

Ему не следует поддаваться. Есть тысячи причин, почему не стоит вмешиваться. Но долбанная, упомянутая ею человечность не позволит развернуться спиной и свалить, как Нику того ни хотелось бы.

— Вот зараза! — пробормотал он. — Зови сюда Важную Шишку. У меня, знаешь ли, есть еще планы на сегодня.

На лице Изадоры расцвела широкая улыбка, отчего она стала походить на богиню. Великолепную, сильную, уверенную в себе богиню.

— Спасибо тебе. Я этого не забуду.

Принцесса бросилась прочь из комнаты, а Ник, когда тьма в нем успокоилась, сказал себе, что поступает так не ради Деметрия. Он делает это для Изадоры.

Для суженой, которую, слава всем долбанутым богам, ему никогда не суждено иметь.

***

Ник как раз снимал с рук перчатки без пальцев, когда в комнату вернулся Орфей в сопровождении всех трех сестер.

— Я все устрою, — сказал Орфей, соединяя руки так, что его мизинцы соприкоснулись, между ними вспыхнул портал.

Нахмурив брови, Ник перевел взгляд с новых меток на руках Орфея на его лицо.

— Что за хрень?

— Длинная история. Но, думаю, нам не следует переноситься в Cторожку и показываться специальной страже. Поскольку ты можешь открыть портал только туда, я сэкономлю нам немного времени. Иза? В апартаменты папаши?

— Да, пожалуйста, — ответила Изадора.

Подарив последнюю сияющую улыбку, Изадора шагнула в портал, за ней последовали сестры, потом и хмурый Ник.

Они появились в какой-то гостиной замка в Тайрнсе. Служанка вскочила на ноги с выражением ужаса на лице.

— Милостивые боги!

— Все в порядке, Алтея, — быстро выпалила Изадора и обошла остальных, торопясь успокоить взволнованную служанку. — Нам нужно увидеть отца.

— Но царь спит. Он...

— Это срочно.

Изадора распахнула тяжелые двойные двери в спальню царя. Шторы были задернуты, отчего комната погрузилась во тьму. С огромной кровати, стоявшей в дальней части комнаты, раздался слабый голос:

— Кто здесь?

— Это я, — ответила Изадора, входя внутрь. За ней последовали сестры и встали по обе стороны от правителя. Ник остался у входа с Орфеем, не совсем уверенный, что же он здесь делает, и ненавидя каждое мгновение, проведенное во дворце.

— Отец, — произнесла Изадора, — я пришла просить тебя сохранить жизнь Деметрия.

Старый царь приподнялся на подушках и сузил глаза-бусины.

— Он предал аргонавтов.

— Нет, это неправда. — Изадора встала в изножье кровати. — Он спас мне жизнь и пытался спасти Грифона. Я ведь была там. Он никогда не вставал на сторону Аталанты.

— Он лгал нам, он сын Аталанты, есть доказательства...

— Доказательства ошибочны. — Она обошла кровать и встала ближе к отцу. — Ты как-то сказал мне, что настоящий лидер знает, когда необходимо прислушаться к урокам истории, а когда сосредоточиться на настоящем. В данном случае история не имеет значения. Каждый из нас совершал ошибки, которые хотел бы исправить, в том числе и ты. Деметрий же не может изменить того, кто его родители, как и ты не можешь изменить то, что случилось с мамой. Он зря скрывал свое происхождение от тебя и остальных, но он боялся преследования, боялся как раз того, что происходит сейчас. Он не злой, папа. Он стал героем куда более значительным, чем ты или я когда-нибудь будем. — Ее голос стал мягче: — Если бы не он, я бы сейчас здесь не стояла. Он спас меня от колдуна во Фракийском замке, оберегал от опасности последние полторы недели, нашел в крепости Аталанты и убедился, что я вернулась домой. Он нам не враг. Пожалуйста, не дай Совету приговорить его к смерти за преступление, которого он не совершал.

Взгляд царя скользил по комнате, но, похоже, ничего не видел.

— У тебя нет никаких доказательств того, что у него на уме, а Совет судил его по подтвержденным фактам.

Ник понял, что с Деметрием происходит то же самое, что уже пережил он. Изадора права: он не может отстраниться и позволить этому случиться. Поступи он так ‒ и будет ничем не лучше собственного брата.

— Я ваше доказательство, — произнес он с порога комнаты.

— Кто здесь? — спросил царь, слепо глядя в его сторону.

Ник заметил благодарный взгляд Изадоры и подошел ближе к кровати.

— Нико. Но вы, ваше величество, возможно, помните меня только как ребенка, от которого желал избавиться Совет.

Царь вздрогнул. Ник рассказал ту же историю, которую прежде поведал принцессе. Когда он замолчал, в комнате воцарилась тишина.

— Я... не знал о твоем происхождении, — сказал старый правитель, — только то, что ты был...

— Да. — Ника перекосило от отвращения, но он справился с чувствами. — Угрозой. Мне это объяснили громко, четко и ясно.

— Отец, — вмешалась Изадора, дотрагиваясь до руки царя. — Ник, как и Деметрий, не зло. Он живое доказательство того, как человечность героев перевешивает все, что могло достаться им в наследство от Аталанты.

— Мой брат никогда не встанет на сторону Аталанты, — заверил Ник. — Так же, как и я. Откровенно могу сказать вам: единственная моя цель в этой жизни — победить эту суку. — Он посмотрел на Изадору. — Учитывая, через что она заставила пройти за последнюю неделю суженую Деметрия, вполне уверен, это и его цель тоже.

В глазах Изадоры Ник прочитал такие чувства, что холод в его груди немного растаял.

— Пожалуйста. — Принцесса вновь сосредоточилась на разговоре с отцом. — Пожалуйста, сохрани ему жизнь.

Царь вздохнул.

— Я не могу. Совет уже принял решение.

— Ты все равно можешь их остановить. Тебе просто нужно его помиловать.

— Если я это сделаю, буду выглядеть слабым в глазах Совета, а они и так уже ищут причину объявить меня неспособным править.

— Прекрасно. Тогда отрекись от власти в мою пользу. А я его помилую.

Царь удивленно поднял брови:

— Ты?

— Все равно трон скоро станет моим, нравится тебе это или нет. Так передай его мне прямо сейчас.

— Ты еще не готова.

— Я готова как никогда.

— Это совсем не просто.

— Просто, — перебила она, голос Изадоры окреп. — Я уже дважды противостояла Аиду, не позволила ни ему, ни колдуну забрать элемент земли. Я не дам Совету помыкать мной. Наш мир меняется, но я не подведу. А как царица и им далее мешать мне не позволю.

Она подвинулась ближе к кровати, сильнее сжала руку царя.

— Отец. Папочка. Я никогда тебя прежде ни о чем не просила, теперь же прошу. Умоляю. Я уже потеряла душу, пожалуйста, пожалуйста, если ты когда-нибудь меня любил, когда-нибудь верил, что я стану такой правительницей, какой ты учил меня быть, не отбирай у меня так же и жизнь

Подернутые поволокой глаза царя встретились с глазами дочери, и Ник заметил нерешительность и гордость на лице старого андраса. И сам он тоже не мог не почувствовать такую же гордость. В Изадоре и вправду ощущается царский стержень, несмотря на то, что большинство считает иначе. И, по непонятным Нику причинам, она любит его брата. Навеки.

— Алтея, — резко крикнул правитель, разрушая момент.

Служанка вбежала в комнату.

— Да, ваше величество?

— Принеси мой венец. Каллия, Акация, помогите встать с этой проклятой кровати.

— Твою ж мать! — пробормотал Орфей Нику, — никогда не думал, что увижу это.

Ник нахмурился, он не мог разделить трепета Орфея. Даже зная, что поступил правильно, понимал, что кое-чем ему пришлось пожертвовать.

Алтея поспешно выбежала из спальни. Сестры помогли царю подняться. Изадора посмотрела на часы, высоко висевшие на стене.

— У нас мало времени. Торопитесь!

— Изадора, — велел царь Леонидас, — встань на колени. Вот здесь.

Она повиновалась, глядя на отца с ожиданием и нетерпением.

Алтея быстро вернулась, держа в руках золотую шкатулку. За ней следовали еще несколько слуг, с любопытством наблюдавшие за происходящим.

Царь протянул шкатулку Кейси, и она крепко держала драгоценную вещь, пока отец открывал крышку и доставал золотой лавровый венок, который прежде надевали каждый царь и царица в день своей коронации. Он поднял украшение высоко над головой Изадоры.

— Будущее не принадлежит богам и богиням, так же не принадлежит оно и правителям прошлого. Будущее принадлежит нам.

У его ног Изадора сделала нетерпеливый жест рукой вроде «давайте-ка уже поторопимся», который старый царь не заметил. Ник сдавленно фыркнул — о да, она будет вполне не плохой царицей. На самом деле, зная, какой убедительной Изадора умеет быть, Ник даже в какой-то степени опасался иметь с ней дело.

Леонидас опустил венец на голову дочери, но величие официальной церемонии было разрушено Изадорой. Она вскочила на ноги и подхватила юбки, не дав отцу разразиться еще одной речью.

— Орфей, Ник, соберите солдат от дворцовых ворот, нам потребуется поддержка, чтобы прорваться в Арголион.

— Вот блин! — Орфей бросил взгляд на Ника. — Как же я люблю стычки с Советом! — И исчез в портале, не дожидаясь ответа собеседника.

Сестры помогли измотанному, теперь уже бывшему правителю вернуться в кровать. Слуги ошеломленно перешептывались, а Изадора уже шла к Нику, но, услышав голос отца, обернулась.

— Подожди. — Он обратился к Кейси: — Принеси мне ту коробочку со стола.

Кейси протянула ему маленькую прямоугольную пурпурную шкатулку, которую он просил. Леонидас открыл крышку и жестом подозвал Изадору обратно к себе.

— Полагаю, теперь это твое, — сказал он. — Охранник нашел ее на Деметрии, когда он прошел через портал. Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Изадора улыбнулась и вытащила огромный бриллиант размером с монету на длинной золотой цепочке.

— Спасибо, — прошептала она. — Я тебя не подведу.

Отец только хмыкнул, когда Изадора надела ожерелье на шею, подставил ей для поцелуя морщинистую щеку и откинулся на подушки.

— Я устал.

К нему подошел слуга, чтобы помочь. Изадора же встала перед Ником.

— Я никогда не забуду, что ты сделал.

Грудь Ника снова сдавило, и это чувство ему не понравилось, не хотелось бы к такому привыкнуть.

— Посмотрим. Тебе все еще нужно спасти его, прин... — Он оборвал сам себя. — Царица. Только не думай, что, в случае успеха, я стану называть его царем.

Иза улыбнулась и сжала его руку, а Ник в мягком свете, лившемся из окон, разглядел символ титанов, сверкавший на бриллианте, который покоился в ложбинке между ее грудей.

— Я не забуду об этом, Ник. Обещаю.

Глава 26

Могло быть и хуже.

Деметрий, глубоко и вымученно вздыхая и желая смерти, решил, что могло быть намного хуже. По крайней мере Изадора не видит.

Зандер поднес стакан к его губам:

– Держи, Ди, выпей.

Вкуснее этой холодной воды Деметрий ничего не пробовал, поэтому медленно смаковал, чувствуя, как капельки стекают с губ на голую грудь и скользят ниже, смешиваясь с кровью и потом, заляпавших его штаны.

– Так не должно быть, – пробормотал Церек с другой стороны. – Демон побери, это не правильно!

– Да уж, хотел бы я вздернуть проклятый Совет, дав каждому из них почувствовать, что они с ним творят.

Зрение Деметрия то прояснялось, то затуманивалось. Он отвернулся от пустого стакана и сконцентрировался лишь на дыхании, пока его собратья переговаривались между собой. Если бы у него остались силы, он бы воспользовался магией, чтобы убраться отсюда, но слишком ослаб. Руки болели от веса тела, висящего с металлических крюков, находящихся высоко над ним. Под босыми ступнями собралась лужа крови из ран на спине, где тройной кнут глубоко врезался в кожу во время обряда очищения для казни.

Его подвесили в главном зале Совета на приподнятой платформе перед большой печатью «альфа», выгравированной на мраморном полу, за которой обычно сидела Изадора, наблюдая за работой советников. Двенадцать массивных колон замыкали широкий круг. У главного входа стояли охранники, еще по двое с двух сторон платформы. Двенадцать советников сидели не как обычно вокруг печати, а заняли места в дальней части зала, в относительном удобстве наблюдая за ритуалом. Все, кроме их предводителя Люциана, стоявшего в центре комнаты и спорящего с Тероном и палачом – охранником в капюшоне, которому Совет поручил провести очищение.

Послышались шаги, и аргонавты замолчали, как только Терон поднялся обратно на платформу и приблизился.

– Очищение закончено, я убедил Люциана, что с Деметрия хватит.

– Проклятье, – выдохнул Титус. – Терон, приятель, это неправильно. Он один из нас, и плевать, откуда он родом.

– Знаю, – ответил командир.

– Я видел, как он спас Изадору, – вставил Зандер.

– Знаю, – повторил Терон, массируя лоб, будто его мучила жуткая мигрень. – Я все знаю, но Деметрий молчит как рыба, а тут главенствует Совет. Ни я, ни вы ничего остановить не можем.

– Это неправильно, – добавил Церек. – Подобного ритуала вообще не должно быть. Я не хочу в этом участвовать.

Снова послышались шаги, и Деметрий пригляделся и увидел, что на платформу взошли двое охранников. Хранители замолчали, глядя, как первый стражник поставил семь сосудов, а второй – мраморную шкатулку в центре стола.

– Сохраняйте спокойствие, – прошептал Терон каждому аргонавту, когда стражник открыл ящик, положил находившийся там рулон красного атласа на стол и опустил шкатулку на пол. А потом медленно развернул рулон, продемонстрировав семь древних кинжалов. Кроваво-красная ткань, на которой они лежали, будто показывала, на какой ужас способны эти клинки.

– Демон побери, я в этом не участвую, – выдавил Титус, отворачиваясь от стола.

Деметрий увидел символы на черных ручках кинжалов ‒ такие же, как на сундуках в Зале героев. Они раньше принадлежали первым семи героям, но использовались лишь в одном случае: если аргонавта приговаривали к смерти. И хотя Деметрий никогда не присутствовал на подобной церемонии и не мог вспомнить, проводилась ли когда-либо подобная, но знал процесс: каждый аргонавт ранит осужденного оружием своего предка. Казнь будет длиться до последнего смертельного удара. Затем его выпотрошат, а органы в сосудах зароют в дальних концах Арголеи в назидание другим как напоминание, чем грозит предательство.

– Если мы откажемся, то Люциан поручит это своим стражникам, а те продлят казнь насколько возможно, – пояснил Терон, чувствуя напряжение аргонавтов. Он повернулся к Деметрию, который все же заметил затуманенным взглядом сожаление, а не презрение командира. – Я буду первым и быстро покончу со всем, Ди. – И обратился к остальным: – Вам придется тоже нанести рану, но он уже к тому времени умрет.

Послышались ругательства. Деметрию плевать, кто будет первым, ему просто хотелось, чтобы это побыстрее закончилось. Он облизал губы и выдавил:

– Терон.

– Да, Ди, я тут.

Деметрий поднял голову и перенес вес, чтобы не висеть на руках, ноги задрожали.

– Я говорил… до того, как провел вас в крепость Аталанты…что хочу одного.

– Помню, – тихо ответил Терон. – Скажи, и это твое. Я сделаю все, что в моих силах.

Деметрий глубоко вздохнул.

– Изадора беременна, но не собирается избавляться от… ребенка. Я уже пытался ее уговорить.

Вокруг него опять послышались ругательства.

– Она не… – Деметрий повел плечом, чтобы ослабить боль. Не сработало. – Она не выйдет и за одного из вас. Я пытался ее убедить, но она меня не слушает.

– Она и меня никогда не слушала, – ответил Терон с грустной улыбкой.

Нет, не слушала. Эта гинайка все делала по-своему, вне зависимости от того, права ли была или ошибалась, и Деметрий ее за это любил еще сильнее.

– Совет не должен узнать о беременности. Нельзя…

От наплыва эмоций он замолчал, с трудом сглотнул, пытаясь не опускаться до мольбы, но разве это имеет значение?

Терон коснулся знаков на руке Деметрия, вытянутой высоко над головой.

– Я прослежу, чтобы они не узнали, а когда родится ребенок, мы с Акацией вырастим малыша как родного. Даю слово, Ди, мы защитим Изадору. А твой сын станет аргонавтом, когда вырастет, как его отец.

Деметрий закрыл глаза, глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

«Да, да, ладно. Теперь можно с этим покончить».

– Спасибо, – поблагодарил он Терона и остальных.

Все вокруг него выражали сожаление и убеждали его в дружбе. Они теперь знали правду о нем, и, хотя это противоречило его ожиданиям, аргонавты его не возненавидели. Странно, что ему пришлось пройти через все это, чтобы наконец почувствовать себя действительно одним из них.

– Терон, пора, – громко объявил Люциан с другого конца зала.

Деметрий открыл глаза, посмотрел на своих собратьев и подбадривающе кивнул.

– Посмотрите на это с другой стороны: теперь вам не придется иметь дела… с моим жутким поведением. – Он сглотнул. – Парни, я ни о чем не жалею.

Никто не рассмеялся над его жалкой шуткой, но когда все отошли, Деметрий почувствовал себя лучше, легче. По крайней мере его жизнь не совсем пошла насмарку.

Терон подошел к столу и потянулся к кинжалу Геракла. Командир застыл в нерешительности, а потом посмотрел на Деметрия и прошептал:

– Я ни о чем не жалею.

Осужденный сглотнул еще раз, напрягшись в ожидании грядущего, и кивнул.

Снаружи послышался какой-то шум, и Деметрий повернул голову. Стражник побежал посмотреть, что происходит.

Терон повернулся к остальным аргонавтам:

– Титус, Зандер, узнайте, какого демона там происходит.

Люциан встал со своего места:

– Что там за шум?

– Не знаю, – пробормотал Терон, в то время как двое его собратьев спрыгнули с платформы.

У дверей послышались голоса, но только один прорывался сквозь суматоху. Деметрий почувствовал стеснение в груди.

«Нет, боги, нет!»

– Терон, это Изадора, не впускай ее, нельзя, чтобы она увидела, как я умру.

– Я не допущу этого, – ответил командир, отошел и дал указания Финею и Цереку.

Со связанными над головой руками и не в силах ни пошевелиться, ни увидеть, что происходит, Деметрий затаил дыхание, смотрел на суету и неистово молился, чтобы Изадора не вошла в зал.

Терон с другими аргонавтами скрылся в коридоре, а в помещении присутствующие озадаченно переговаривались на повышенных тонах. В ожидании его сердце подскочило к горлу. Потом шум затих, а по мрамору послышался стук шагов.

Пульс Деметрия бился так сильно, что ему ничего не было слышно, но, когда в зал влетело что-то сине-зеленое, биение настолько ускорилось, что сердце, казалось, вырвется из груди. Изадора появилась в золотом лавровом венке в обществе сестер и в сопровождении Орфея и… демон побери… Ника?

Принцесса тут же посмотрела на Деметрия, и у него сердце ушло в пятки от ужаса в ее глазах. Она кивнула Орфею:

– Снимите его оттуда.

Люциан ринулся вперед.

– У вас нет права останавливать казнь!

Ник встал между Изадорой и главой Совета и направил на него меч.

– Предлагаю хорошенько обдумать свои действия, старикан. Я научился лучше обращаться с колюще-режущим оружием с нашей последней встречи и без угрызений совести покромсаю тебя на кусочки.

На лице Люциана промелькнуло изумление, но угроза его остановила.

Как только Орфей, Каллия и Кейси подбежали освободить Деметрия, он увидел, что Терон и другие аргонавты оттеснили стражу Люциана, уложив их на пол у стены.

Изадора встала рядом с Ником, говоря:

– Теперь я продолжу.

И тот отступил. Принцесса расправила плечи и посмотрела в глаза главе Совета:

– Монаршей властью, которая моя по праву рождения, я дарую помилование этому хранителю и снимаю с него все обвинения.

Люциан рассвирепел:

– Вы не имеете права!

– У меня есть все права!

Все присутствующие замолчали и затихли. Орфей, освобождая руку Деметрия с крюка, прошептал:

– Иза, давай.

– Мой отец отрекся от трона и назначил меня правительницей, – продолжала Изадора громко и уверенно. – И зарубите себе на носу, лорд Люциан: ни вы, ни любой член Совета не можете свергнуть меня. Если считаете, что я просто сдамся и позволю Совету использовать меня как пешку, то ошибаетесь. Обвинения против этого хранителя – результат предвзятой пропаганды, и я не позволю использовать его в вашей политической борьбе против монархии и аргонавтов.

Она приблизилась к главе Совета, которого прямо трясло от ярости.

– А с этого момента, сукин сын, обращайтесь ко мне «ваше высочество».

И, оглянувшись через плечо позвала:

– Терон?

– Да, моя царица, – явно забавляясь, отозвался командир аргонавтов.

– Пожалуйста, выведите советников из Арголиона.

– С удовольствием, ваше величество. Фин, Церек, поможете? – уточнил он, пройдя мимо Изадоры и остановившись перед двенадцатью лордами, облаченных в традиционные туники, с выражениями изумления и потрясения на лицах. Терон указал на дверь в другом конце зала: – Милорды, сюда, пожалуйста.

Деметрий едва верил в происходящее. Его зрение затуманилось, когда Орфей и Каллия помогли ему спуститься по мраморной лестнице, но он знал, что пятно небесно-голубого шелка, несущееся в его сторону, это Изадора, его суженая, сердце, жизнь. И одно ее присутствие наполнило его энергией.

– О боги! – Она обняла его за талию, и под ее ладонями его кожа потеплела. – Как он?

– Выживет, однако ему нужно наложить швы, – дрожащим голосом ответила Каллия.

Деметрий не мог отвести взгляда от лица Изы, от ее блестящей от влаги кожи, дивных глаз, золотых волос, напоминающих нимб.

– Ты… – И перенес свой вес от Орфея на нее. Любимая обняла его крепче, но у нее не хватило сил, чтобы поддержать его, когда у него подогнулись ноги.

Изадора ахнула, когда он упал. Снова послышались голоса, но Деметрий не сводил глаз с нее.

– Деметрий, ты как? – испуганно вскрикнула Изадора.

– Я…Ты боролась за меня, – прошептал он, глядя ей в лицо.

Иза встала перед ним на колени и коснулась его щеки. Такая теплая, нежная…

– Конечно, боролась. Я уже говорила тебе на Пандоре, что тебя стоит спасать. Совершенно искренне.

– Никто раньше за меня не боролся.

По ее лицу скользнула теплая улыбка.

– Привыкай, хранитель, пока в моих жилах течет кровь, я буду сражаться за тебя, когда надо.

Тьма, которая стала его неотъемлемой частью, в эту секунду успокоилась, просто улегшись в глубине души, будто для управления ею нужна была Изадора. Тепло заполнило оставшуюся лакуну.

– Я люблю тебя. Я так тебя люблю, – прошептал он.

Изадора улыбнулась еще шире.

– О, это чудесно, потому что сегодня я завела могущественных врагов и уверена, что ты мне необходим как никогда.

Изадора обняла любимого за шею и наклонилась поцеловать его, исполняя мечту, которую Деметрий лелеял почти два столетия. То, чего он слишком долго опасался. То, о чем молился в этот последний день в одиночестве. Деметрий обнял Изу за талию и прижался к ней, наслаждаясь теплом ее тела и тем, что она на своем месте.

Дом. Изадора всегда была и будет его домом, независимо от того, что случится в будущем.

Изадора оторвалась от его губ, и, глядя в сверкающие глаза любимой, Деметрий понемногу приходил в себя и хотел прояснить хоть что-то:

– Как тебе удалось уговорить отца отречься…

– Помог Ник, давший показания в твою пользу.

Деметрий посмотрел на дальнюю дверь, возле которой стоял брат. Их взгляды встретились, задержавшись друг на друге, потом Ник кивнул и вышел из зала. Помилованный хранитель нахмурился:

– Как?..

– Оказывается, он не так уж тебя и ненавидит, – ответила Изадора, снова привлекая его внимание к себе. – И я пообещала, что теперь все изменится, раз я тут главенствую. Эта война касается не только нас, но и Ника, ему необходима помощь аргонавтов.

Деметрий раздулся от гордости за то, что Иза сделала, как она отстояла свое мнение не только перед Советом, но и отцом. На что пошла, чтобы спасти его.

– Я ему помогу.

Изадора улыбнулась и провела ладонью по щеке любимого, но не успел Деметрий ее снова поцеловать, как она перестала улыбаться и разжала объятия.

– Подожди минутку. – Заметив недоумение на его лице, она наклонилась и быстро его поцеловала. – Сейчас вернусь, обещаю.

Изадора встала и осмотрелась. Каллия подошла к Деметрию, чтобы проверить его спину, а аргонавты лыбились как полные идиоты.

Изадора приподняла юбки и вышла за дверь.

– Орфей! – позвала она в длинном мраморном коридоре. Андрас остановился и повернулся. – Погоди.

– У меня дела, Иза. Нужно кое-куда пойти, кое-кого помучить. Давай скорее. Чего тебе надо?

– Просто поблагодарить тебя. Я… – Она остановилась перед ним и приложила руку к животу ‒ все еще мутило. Ей никогда не забыть, как Деметрия подвесили в покоях Совета. Опоздай она на несколько мгновений… – Я у тебя в неоплатном долгу.

– Это верно. – Орфей нахмурился. – И как, демон побери, я должен теперь требовать с тебя плату по сделке? Все долбанное царство знает, что ты без ума от местного Хеллбоя. Да и какое удовольствие совращать порченый товар?

Она улыбнулась и почувствовала волну облегчения, даже благодарности. Он считал себя грубияном, но не был таким на самом деле. За его наплевательским поведением скрывалось сердце героя.

– Ты же знаешь, что я бы выполнила нашу сделку.

– Знаю, – прошептал Орфей, глядя ей в глаза, а потом снова нахмурился. – И какое в этом веселье?

Изадора улыбнулась еще шире и шагнула вперед. О, как же ей всегда нравился Орфей. Она просто не была настолько уверена в себе, чтобы заглянуть за колючий фасад. А теперь увидела. Неделя, проведенная с Деметрием, научила ее, что внешнее не всегда настоящее.

– Оставайся, – посерьезнев, предложила она. – Мне и нашему народу нужна твоя помощь. Да и аргонавтам тоже. Теперь ты отмечен богами. И пусть я не знаю, где сейчас скрывается Аталанта и что она собирается делать дальше, но ничего хорошего не жду. Мы выиграли эту битву, но война незакончена.

– Мы оба знаем, что я не из того же теста, что герои, Иза. – Глаза Орфея блеснули зеленым, а потом стали обычными серыми, напоминая, что его скрытая часть – обуза.

Но Изадора теперь смотрела на это по-другому: как на чрезвычайно полезное качество.

– Однако ты герой, причем даже не сознаешь насколько.

– Не в этой жизни. – Он стиснул зубы и отвел взгляд. – Слушай, мне пора. Это все?

– Все, но, прежде чем ты уйдешь, возьми, вдруг пригодится. – Иза сняла золотую цепочку и протянула ему элемент земли. При свете люстр бриллиант засиял.

Орфей посмотрел на него, будто боялся, что камень ударит его электрическим разрядом. Он знал сущность и всю важность этой вещи.

– Ты отдаешь его мне? Почему?

– Я отдаю его взаймы ‒ разница большая. Я рассчитываю, что ты принесешь камень назад. А если нет, то у меня есть шестеро здоровяков, которые с удовольствием тебя выследят и притащат вместе с камнем обратно. – Орфей не улыбнулся шутке, но ничего. Изадора понимала, что только что его донельзя удивила. Она приблизилась и вложила бриллиант ему в руку и сжала ту в кулак. – Он поможет тебе спасти Грифона.

Орфей перевел взгляд от камня на лицо Изадоры.

– Я не собираюсь за Грифоном, мне важна только сфера.

– Конечно, понимаю, но все равно возьми.

Он снова опустил глаза, задержался, будто хотел что-то сказать, но промолчал. А подняв взгляд, уставился мимо Изы в другой конец коридора, где, как она знала, стоял Деметрий.

Недоумение на лице Орфея пропало, сменившись обычным наплевательским выражением лица, и, снова посмотрев на царицу, он сунул бриллиант в карман.

– Не развали Арголею в мое отсутствие, Иза.

Изадора смотрела ему вслед и в молчании понимала, даже если Орфей сам того не сознавал, что он отправляется не только за сферой Кроноса.

Она услышала, как Деметрий приблизился, почувствовала завораживающее тепло его тела. Пульс зачастил, и когда она повернулась, то любимый стоял совсем рядом, завернувшись в одеяло и недоуменно нахмурив брови, не понимая, чему только что стал свидетелем. Его черные волосы растрепались, щеки запали от нервотрепки последней недели, а кожа была покрыта кровью и потом, но для Изы он никогда не был прекраснее.

– Куда он отправляется? – Деметрий кивнул на другой конец коридора.

– Найти Грифона.

– Почему ты так уверена?

– Вера и инстинкт, те самые, что направили меня на поиски Кейси, помогли воспротивиться Аиду, поверить в тебя. Они меня пока не подводили. Хотелось бы верить, что и теперь не подведут.

– Кардия.

Деметрий раздвинул одеяло, и Изадора без колебаний прижалась к любимому и обняла его за талию, стараясь не потревожить раны на спине. Подняв глаза, она вздохнула, как раз когда его губы опустились на ее рот, и она приняла на себя немного его веса, отдавая все свою силу.

Когда он оторвался от нее и отодвинулся, чтобы внимательно изучить, в его глазах как никогда было много нежности. И хотя Иза знала, что никогда не забудет сегодняшние ужасы, но и эту минуту тоже.

– Я бродил в черном тумане смерти и скорби слишком долго. Не видел, что то, чего я боюсь, способно меня спасти. Лахесис была права. Ты не просто спасла мое тело, кардия, ты спасла мою душу. Как на острове, каждый раз, когда доверяла мне, касалась меня, любила меня. Ты и сейчас спасаешь меня, глядя на меня так, будто я все, чего ты когда-либо желала.

– Так и есть, причем настолько, что ты даже не догадываешься, – прошептала Изадора.

Деметрий погладил ее щеку.

– Обещаю всем сердцем, что найду способ разорвать контракт Аида на твою душу. Я не собираюсь проживать вечность без тебя. Не теперь, когда я наконец понял, что ты мой дом.

Неужели она когда-то боялась его? Казалось, это было давным-давно.

– Кое-что не спасешь, Деметрий, но ничего. Я больше не живу ради будущего, когда все желаемое тут. У меня есть ты и подаренная тобой жизнь. – Она положила его руку себе на живот. – Мне ничего больше не надо.

Деметрий посмотрел вниз, и в его глазах были такая нежность и мечтательность, что ее сердце екнуло.

– Ах, кардия, все можно спасти. Я живое тому доказательство. Поверь в меня, как я верю в тебя. Я никогда не подведу вас обоих, обещаю.

От чувств у нее перехватило дыхание.

– Я уже люблю тебя, Деметрий, очень люблю.

– Не стоит, – прошептал он. – Будь я сильнее, то было бы по-другому. Но демон меня побери, если я буду этому сопротивляться. – Деметрий поднял Изу за талию и медленно повернулся кругом. – Я тоже люблю тебя, ора, царица, суженая, моя любимая. Навсегда.

Он снова завладел ее губами и поцеловал именно так, как ей хотелось. Осталось еще множество неизвестных на кону: судьба царства, правление Изы, беременность, аргонавты, неоконченная война ‒ но в его объятиях она поняла непреложную истину: пока она верит в их отношения, то их никто и ничто не разлучит.

Даже сам Аид.

Конец.

Примечания

1

«Пайди» значит «малышка» на языке Медеи и ее последователей.

(обратно)

2

Кардия - мое сердце.

(обратно)

3

В греческой мифологии калидонский вепрь — огромный и свирепый зверь, которого обиженная Артемида наслала на Калидон за то, что царь Ойней, собрав обильный урожай и принеся после этого жертвы всем богам, забыл богиню-охотницу и тем самым оскорбил ее. Вепрь опустошал поля, с корнем вырывал садовые деревья и убивал не успевших спрятаться за городские стены жителей. Ойней решил устроить охоту на вепря (калидонскую охоту) и пригласил участвовать в ней самых отважных героев Эллады, пообещав в награду тому, кто убьет зверя, его шкуру. Охотников возглавил Мелеагр, сын Ойнея и Алфеи. Среди принявших приглашение были Кастор и Полидевк из Спарты, Идас и Линкей из Мессены, Тесей из Афин, Пирифой из Ларисы, Ясон из Иолка, Адмет из Фер, Нестор из Пилоса, Пелей и Эвритион из Фтии, Ификл из Фив, Амфиарай из Аргоса, Теламон с острова Саламин, Кеней из Магнесии и, наконец, Анкей и Кефей из Аркадии в сопровождении своей землячки — непорочной и быстроногой Аталанты.

(обратно)

4

Гарпии (др.-греч. Ἅρπυιαι) — в древнегреческой мифологии — дочери морского божества Тавманта и океаниды Электры (либо Озомены), либо дочери Тифона; либо дочери Борея, сторожат Тартар — архаические доолимпийские божества, персонификации различных аспектов бури. В мифах представлены злобными похитительницами детей и человеческих душ, внезапно налетающими и так же внезапно исчезающими, как ветер. Гарпии — одни из самых свирепых и уродливых персонажей греческой мифологии. Они, подобно прочим чудовищам, наводят ужас на людей. Число их колеблется от двух до пяти; изображаются в виде диких полуженщин-полуптиц отвратительного вида с крыльями и лапами грифа, с длинными острыми когтями, но с головой и грудью женщины.

(обратно)

5

Рэйф – бестелесное создание, рожденное от зла и тьмы, ненавидящее свет и все живое. Рэйф вытягивает все жизненные соки и превращает свои мертвые жертвы в таких же рэйфов. При естественном свете солнца они бессильны и убегают прочь.

(обратно)

6

Керы – демонические существа, духи смерти, дети богини Никc (воплощение ночной темноты). Они приносят людям беды, страдания и смерть. Древние греки представляли кер крылатыми женскими существами, которые подлетали к умирающему человеку и похищали его душу. Керы находятся также среди битвы, хватают раненых, тащат трупы, обагряясь кровью.

(обратно)

7

Водяная гидра представляет из себя пяти- или шести- (редко семи-) главую змею с когтистыми передними лапами и плавником на хвосте. Окрас варьируется от голубоватого (у морских водяных гидр) до болотно-зелёного и бронзового (у болотных водяных гидр). Вырастают до пяти метров в длину.

(обратно)

8

Химера – древнегреческое чудовище олицетворявшее фантазию, несбыточную мечту, а так же использовалось для обозначения чего-либо невозможного и несочетаемого. Оно и понятно, так как это животное изображалось с головой и шеей льва, часть туловище было львиным, а часть козьим. Так же присутствовал хвост, состоящий из туловища и головы змеи, а посередине хребта химеры располагалась голова козы. Химера была порождением великана Тифона и полуженщины-полузмеи Ехидны. Из пасти этого чудовища вырывалось смертоносное пламя, которым оно уничтожало дома, посевы и самих жителей страны Ликии. Ни один человек не осмеливался близко подходить к логову химеры, расположенного в труднодоступных горах ликийской провинции и окружённого телами разлагающихся, обезглавленных животных.

(обратно)

9

Иос (греч.) – сын.

(обратно)

Оглавление

Отрывок-затравка с сайта автора

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg