«Нимфы»

Нимфы (fb2) - Нимфы (пер. Евгения Александровна Ареховская) 1130K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сари Лухтанен - Микко Ойкконен

Микко Ойкконен, Сари Лухтанен Нимфы

© Sari Luhtanen, Fisher King Ltd & Gummerus Publishers, 2013

© Fisher King Production Oy, обложка

© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2014

© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2014

Никакая часть данного издания не может быть скопирована или воспроизведена в любой форме без письменного разрешения издательства

Пролог

Последние лучи солнца проникали в зал с белеными стенами, заливая его оранжевым сиянием. Казалось, даже окружающие усадьбу растения застыли в ожидании прохлады непроглядно черной южной ночи. Диди смотрела на себя и некоторое время не понимала, как она может находиться одновременно в двух местах. Потом вспомнила, что уже видела этот сон. Она разглядывала собственную скульптуру из мрамора, установленную в центре зала. Девушка подошла ближе и с удивлением отметила, что статуя выполнена с невероятной точностью. Скульптору удалось воспроизвести даже каждую прядь ее волос. И это еще не все. Художник, видимо, знал ее очень хорошо, так как скульптура изображала девушку нагой. Диди протянула руку. Камень был одновременно прохладный и теплый, и его гладкая поверхность пробудила внизу живота девушки ощущение, которое и нравилось, и пугало. Это было желание, и Диди не знала, что с ним делать. А статуя улыбалась, как будто все понимала. Она стояла на поросшей мхом кочке, ничуть не стесняясь своей наготы. Руки ее были спокойно опущены вниз и ничего не скрывали.

Неожиданно Диди ощутила, что она не одна в зале. Девушка обернулась. Навстречу ей шел широкоплечий мужчина с темными волосами в светлой накрахмаленной рубашке и черных брюках. Казалось, он не замечал вечернего зноя, но на лбу и груди девушки выступили крупные бусины пота. Мужчина наблюдал, как одна из них скатывалась все ниже и ниже… Диди хотела смахнуть ее, но не решилась. В руке мужчины появился бокал с вином, который он протянул Диди.

– Попробуй, – предложил мужчина. – Вино старое, а эта статуя еще старше. Я заказал ее примерно сто лет назад. Тогда еще не видел тебя во плоти. Ты совершенна, Дезире Воланте.

Диди поднесла бокал к губам. Вино было холодным, она почувствовала в нем абрикос и нотки смолы.

Взгляд мужчины по-прежнему был прикован к ней, от чего ощущение внизу живота усилилось. В его глазах появился красный отблеск, и через мгновение они горели как угли. Взгляд, обжигая кожу девушки, проникал глубоко внутрь, чего раньше она никогда не испытывала. Это была боль и в то же время вовсе не боль… Диди хотелось закричать, но она не смогла произнести ни звука.

Диди проснулась, сердце по-прежнему сильно стучало. Ее живот горел, руки и ноги ныли от мучительного напряжения.

«Всего лишь сон», – успокаивала она себя, пытаясь дышать ровнее. Пора было уже привыкнуть, ведь она видела его раньше. Но на самом деле каждый раз сон был все живее и ближе. «Очевидно, накопившаяся сексуальная энергия», – сказала ей однажды Лаура, посмеиваясь, на что Диди ответила: нельзя верить всему написанному в «Космо».

К тому же Лаура не знала, что в этом сне Диди боялась умереть. Она больше никогда не хотела видеть такой сон. Девушка повернулась на бок и потрогала низ живота, следуя советам Лауры. Возможно, тогда беспокойный сон оставит ее.

Глава 1

В зеркале ванной комнаты отражалось до боли знакомое лицо. Одевшись, Диди готова была отправиться в школу, но, еще раз взглянув на макияж, остановилась. Она заглянула в вырез бирюзовой «кенгуру».

– Вот черт.

Диди бросила тяжелую сумку на кровать и схватила маскирующее средство. Из тюбика выдавилось слишком много крема. Эта мелкая неприятность вывела ее из себя. Она все же попыталась как можно ровнее замазать синяк, видневшийся в разрезе кофты. Потом оценивающе взглянула на себя. Вряд ли кто-то заметит.

Диди быстро пронеслась по ступеням на первый этаж и пролетела мимо матери на кухню к холодильнику, чтобы мигом проглотить немного сока и быстрей уйти, пока не разгорелся спор.

– Опоздаешь в школу, – сказала Элина, чего и ожидала Диди.

– Не спалось. – Диди плеснула в стакан сока.

– Наверное, из-за луны. Она мне тоже не давала спать. Читала детектив почти до утра.

– Скорее, детектив не давал тебе уснуть.

– Тебе уже нужно бежать, – напомнила Элина и поставила пакет с соком обратно в холодильник.

Диди пила сок, а Элина двумя руками сжимала огромную кружку с кофе. Она пристально смотрела на Диди и до того, как дочь успела отвернуться, убрала длинные рыжие волосы с ее шеи. Диди резко оттолкнула руку.

– Это не засосы, – вспыхнула Диди.

– А я разве что-то сказала? – Элина тоже не хотела начинать утро с перебранки, но ей не удалось скрыть озабоченного тона, так же, как и Диди не смогла утаить следы на своей коже.

Диди не нужно было произносить свои мысли вслух, ее взгляд говорил за нее. Она стукнула стаканом по столу и ушла.

Лауре она все же сказала все, что думает.

– И почему мама до сих пор следит за каждым моим шагом, словно я маленький щенок? – пожаловалась Диди, когда подруга переодевалась.

Через раздевалку физкультурного зала мимо них прошли две девушки, и подруги затихли, ожидая, пока снова останутся одни. Лауре понадобились чистые трусики, Диди одолжила ей свои запасные, правда, чтобы найти их, ей пришлось вывернуть из сумки все. Теперь она складывала вещи обратно.

– Матери такие, – сказала Лаура, туже обматываясь полотенцем. Вода еще капала с ее темных мокрых волос на плечи. – Но кто должен жаловаться, так это я. Все бы отдала, лишь бы сейчас не было месячных.

– Нашла о чем мечтать.

Диди закрыла красную металлическую дверь шкафчика и села рядом с Лаурой. Лаура была меньше ее ростом и более хрупкая, но все же, по ее мнению, выглядела женственнее. Диди поставила сумку у ног.

– Но это же не болезнь? – сказала Лаура. – Подумай, как беззаботно ты можешь прыгать в таких шортиках.

– У мамы есть диагноз, как и для всех моих проблем, – ответила Диди. – Название, по крайней мере, красивое. Primary Aminorhea. Месячные просто не начинаются, что-то там с гормонами. В шестнадцать лет, говорят, еще рано беспокоиться.

– Конечно. – Лаура, собрав свои вещи, направилась в туалет. – Это же подарок. Подумай. Нет мигрени, не хочется лопать шоколад тоннами, никаких тебе отеков.

– Но было бы здорово стать наконец женщиной, – сказала Диди.

– Да, но ты можешь быть женщиной и без них, – ответила Лаура, указав на ярко-красный прыщ на своем подбородке. – Увидимся!

Диди помахала подруге кончиками пальцев, давая понять, что та могла идти спокойно собираться. Сама она застегнула сумку на молнию и пошла к школьной парковке за велосипедом. «Лауре везет, – думала она, пиная камушки носком кеда. – Она веселая, всем нравится, может спокойно жить без пристального надзора, встречаться с мальчиками…» Парень Лауры не вызывал у Диди симпатии, но подруга не желала слушать никакой критики.

Диди взяла велосипед, перекинула сумку через плечо и положила руки на руль. Одна мысль радовала ее: мама еще не вернулась с работы и она сможет побыть немного одна, без нудных допросов.

Обрадовавшись, Диди прибавила ходу и вскоре свернула на свою улицу. Знакомый дом с мансардой, выкрашенный в белый цвет, уже виднелся впереди, как вдруг какое-то насекомое вцепилось в волосы девушки. Испугавшись, она попыталась отцепить букашку, но насекомое только сильнее запутывалось в ее прядях. Запаниковав, девушка забыла о велосипеде, и через мгновение переднее колесо ударилось в бордюр тротуара.

– Вот черт… – только и успела сказать Диди, как коленом ударилась об асфальт. От дикой боли из глаз брызнули слезы. Велосипед грохнулся набок, а Диди упала на землю. Минуту она соображала, жива или нет. Боль дала ей понять, что все-таки жива. Кто-то посигналил у нее за спиной. «Какой-нибудь тупой дед, наверное, со смеху покатывается», – мелькнуло у нее в голове.

Диди подползла к бордюру и села на край. Хорошо, что велосипед отлетел в сторону от проезжей части. Осмотрев рану, девушка попыталась выпрямить ногу. Она услышала сзади шаги. «Теперь этот старикан еще нотацию о мерах предосторожности будет читать», – раздраженно подумала Диди.

– Ты упала? – раздался молодой мужской голос.

Диди, подняв голову, сощурила глаза от солнца. Понемногу она разглядела высокого парня в светло-коричневых шортах и серой видавшей виды футболке. У него были темно-русые волосы и немного крупный нос.

– Как будто не видишь, – ответила Диди, и ей тут же захотелось прикусить язык. Парень был симпатичным, Лаура уж точно начала бы флиртовать.

Юноша опустился перед Диди на колени.

– Можно взглянуть? – Он вытащил из кармана носовой платок и накрыл им рану. – Платок абсолютно чистый.

Диди даже забыла вздрогнуть от неожиданного прикосновения: она во все глаза смотрела на молодого человека.

– Ай! – воскликнула девушка секунду спустя.

– Это не страшно. Что случилось?

– Какой-то жук вылетел из кустов и вцепился мне в волосы, – сказала Диди. Нервный хохоток едва не сорвался с ее губ, но она смогла подавить его.

– Дай посмотрю, где этот преступник, я убью негодяя, – сказал парень.

Тут Диди уже осмелилась рассмеяться и хотела сказать что-то, но, конечно, именно в этот момент Элине нужно было появиться на крыльце. Мама ведь не должна была быть дома!

– Диди! – В голосе Элины прозвучало негодование. – Диди, войди в дом!

Парень, поднявшись, хотел помахать в знак приветствия, но Элина и не думала смотреть в его сторону. Молодой человек вопросительно взглянул на Диди.

– Это мама, – сказала Диди.

– Недалеко тебе удалось сбежать. Меня зовут Йоханнес.

– Диди. Наверное, я пойду. Мама к тому же врач. Уж колено-то она залатает.

Йоханнес поднял велосипед и закатил его вслед за ковыляющей девушкой во двор. Элина, скрывшись внутри, пристально следила за ними из окна. Она махнула Диди.

– Теперь точно нужно идти, – сказала Диди. Девушка немного театрально взобралась по ступеням на крыльцо. Пчела, запутавшаяся в ее волосах, и боль уже полностью забылись.

Войдя в дом, девушка быстро прошмыгнула в туалет. Она закрыла дверь и заперла ее на замок. Диди слышала, что Элина ждала ее под дверью. Мама явно была рассержена.

– Ты не можешь стеречь меня, словно я сопливый подросток! – крикнула Диди, ища в шкафчиках пластырь и дезинфицирующее средство.

– Ты ведешь себя как сопливый подросток, – ответила Элина.

– Что в этом доме нельзя даже в туалет спокойно сходить? Или и это теперь запрещается?

– Диди, не кричи, – успокаивала Элина свою дочь, прислушиваясь к ней. – Я просто беспокоюсь.

Диди села на крышку унитаза. Мама всегда контролировала ее, но в последнее время Диди была словно под прицелом.

– Беспокоишься, что я пойду с каким-нибудь парнем, напьюсь в задницу, а потом залечу?

– Ты знаешь причину.

– Да уж конечно, – Диди попыталась оторвать защитный слой пластыря. – Я вообще первый раз вижу этого парня и не давала повода для подозрений. Не все мужики хотят сразу в трусы залезть, есть и очень хорошие.

– Диди, юные мальчики могут быть хорошими только по одной причине.

Почему мама всегда говорит что-то совсем не то? В душе Диди понимала, что мама хотела утешить, найти общий язык, но вместо этого она слышала только упреки и замечания. Диди сидела тихо, выжидая, пока мама успокоится. Вскоре она услышала осторожный стук в дверь.

– Дай я посмотрю рану.

Диди не собиралась сдаваться. С детства она знала, что мама всегда переживала из-за каждой ее царапины, даже самой маленькой, поэтому решила помучить ее еще немного.

– Я помажу дезинфицирующим средством. Отстань уже наконец.

Девушка нанесла жидкость на рану и даже не почувствовала пощипывания, так как думала о Йоханнесе, его улыбке и глазах.

Глава 2

Диди стояла посреди комнаты, глядя на свое отражение в зеркале и удивляясь, как она могла купить такое. Еще в магазине ей показалось, что тетка-продавщица с укоризной смотрела на выбранные ею лифчик и трусики с цветастым рисунком, явно предназначенные для других глаз. Диди была смущена, но знала, чего хотела, поэтому в магазине пыталась вести себя уверенно. Теперь же она с недоумением рассматривала то, что выбрала. Отражающееся в зеркале существо женского пола казалось ей чужим, и она не чувствовала себя полноценной женщиной.

Все же Диди хотелось выглядеть в этот вечер особенно. Взгляд ее приковала манящая красная розочка на груди. Диди и Йоханнес сходили вместе в кино, потом в кафе и вскоре стали встречаться без всяких предлогов. Каждый раз они заходили все дальше. Сегодня Лаура пригласила их на вечеринку, и, конечно, это могло стать обычным свиданием, но с тех самых пор, как они договорились о встрече по телефону, Диди ощущала растущее желание. По голосу друга она поняла, что он испытывает то же самое.

«В современном мире девственность не представляет никакой ценности, так что беречь тут нечего, – думала Диди. – Лаура уже много раз подначивала меня попробовать. Наверное, смешно специально покупать для этого события новые лифчик и трусики».

Диди наклонилась ближе к зеркалу и по привычке стала высматривать на коже маленькие синячки. Они появлялись у нее с тех пор, как она себя помнила. Девушка умело скрывала их тональным кремом и маскирующим карандашом. «Уже почти кончился, нужно срочно купить новый», – отметила про себя Диди.

Девушка взглянула на кровать. Там лежало купленное вместе с нижним бельем цветастое летнее платье. Она легко скользнула в него. Воздушная ткань создала праздничное настроение. Девушка пару раз повернулась у зеркала, но чувство удовлетворения было минутным. Лаура еще в магазине сказала, что платье бабское, хотя на груди был красивый вырез и оно приятно облегало тело Диди. Подруга принесла ей в примерочную два других наряда, которые выглядели гораздо более сексуально и вызывающе, и Диди даже загорелась на мгновение, но потом поняла, что в них она весь вечер будет думать о том, как выглядит, и вконец измучается. Это платье было милым, нежная хлопковая ткань ласкала кожу. Может, если приподнять волосы и уложить их красиво…

Она представила, как появится на празднике, беззаботная и обворожительная. Взгляды гостей обратятся к ней, но только один будет для нее важен… Так всегда происходит в книгах и фильмах. Однако не в реальной жизни. Раздражение пронизало Диди сверху донизу. Она дернула молнию, платье соскользнуло на пол. Немного подумав, девушка выхватила из шкафа свитер и юбку, но через полминуты их постигла та же участь. Потом настала очередь черной мини-юбки. Диди бросилась к телефону.

– Лаура… – девушка успела произнести только имя подруги.

– Надевай светлую юбку-клеш, розовый топ и новые туфли на шпильках. Волосы – в хвост, естественный макияж, может, побольше блеска для губ, и вперед, – отрапортовала Лаура.

– Неужели я действительно так безнадежна?

– Да, – ответила Лаура. – К счастью, у тебя есть личный стилист на другом конце провода. Давай уже приходи.

Диди решила больше не усердствовать и надела новое платье. Скоро она спускалась вниз, перешагивая через две ступеньки. Нужно попытаться прошмыгнуть мимо мамы. К счастью, она тоже куда-то торопилась.

– Куда ты собралась в такое время? – Элина жевала бутерброд, одновременно натягивая куртку.

– Я обещала Лауре прийти на вечеринку.

Элина проглотила кусок, и Диди поняла, что ей не избежать пристального взгляда матери. Она остановилась и, приготовившись к критике, уперлась руками в бока.

– Сегодня полнолуние, – сказала Элина. – Ты в эти дни всегда…

– Что я всегда?

– Тебе всегда тяжело заснуть.

– Точно, поэтому лучше уж пойти на тусовку, – с вызовом произнесла Диди.

– Я в ночную смену. Могу подбросить тебя до Лауры.

– Доеду и на велике.

Элина поспешила вслед за Диди, но, вспомнив о сумке, вернулась домой. Диди, уже подъехав к калитке, услышала, что окно распахнулось.

– Ты же не допоздна? – крикнула дочери вдогонку Элина.

– Нет, мама! – ответила Диди, подразумевая противоположное. Она помахала ей рукой и скоро исчезла из виду.

Лето только начиналось, но дни стояли теплые. Насыщенные ароматы первых цветов и расцветающих яблонь смешивались в воздухе и были настолько густыми, что даже ощущались на коже и волосах. Сегодняшняя перебранка с мамой обещала перерасти в ссору, но Диди старалась не думать об этом, покачиваясь в объятиях Йоханнеса на освещенной вечерними огнями террасе. Девушка искала взглядом подругу, но Лаура сосредоточенно улыбалась своему парню. Несколько пар двигались вместе с ними в такт нежной музыке. Остальные весело болтали, звенела посуда и бокалы с вином, однако Диди и Йоханнес были серьезны. Неожиданно девушка вздохнула. Тяжелые облака на небе разошлись, и бледный диск луны засиял над ними. Йоханнес сильнее притянул к себе Диди.

– Что такое? – спросила она.

Проследив за взглядом Йоханнеса, девушка увидела компанию парней, беззастенчиво рассматривающих ее. Сама того не желая, Диди словно магнитом притягивала мужское внимание. Ей стало не по себе. Она чувствовала: что-то в ней не так. Диди хотелось, чтобы этот вечер принадлежал только ей и Йоханнесу.

Медленная музыка сменилась быстрой, и Диди позволила Йоханнесу увлечь себя вглубь террасы. Обоим хотелось разрядить обстановку. Диди рассеянно следила за гостями вечеринки, рассматривая их наряды. Играла музыка, легкая и праздничная атмосфера передалась Диди. Она улыбнулась Йоханнесу, и это придало ей смелости. Они просто молча двигались в ритме музыки.

Диди стало жарко.

– Может, выйдем на улицу? – спросил Йоханнес хриплым голосом.

Диди не успела ответить, как он крепко взял ее за руку и потянул в сад, подальше от остальных гостей. Они сели на скамейку, и Йоханнес обнял Диди за талию. Праздник, музыка, близость мужчины… В этом моменте соединилось все, о чем мечтала девушка.

Диди подняла лицо. Взглянув друг на друга, молодые люди, поняли: они хотят одного и того же. Девушка наклонилась ближе.

– Я хочу быть с тобой, – прошептал Йоханнес ей на ухо.

Диди кончиками пальцев дотронулась до шеи парня. Она ощутила тепло его кожи, и ей на мгновение показалось, что сейчас вокруг них полетят искры. Диди и Йоханесс проникновенно смотрели друг другу в глаза. «Вау, – с облегчением подумала девушка, – это то чувство, которого я так ждала». Ее живот был горячим. Йоханнес положил руку ей на бедро, и все струны внутри нее натянулись. Никогда еще она не была так напряжена.

Лаура видела, как Диди и Йоханнес тихо уходили с вечеринки. Девушка жестом показала Диди, что с нетерпением будет ждать подробного рассказа, а та, кивнув, в ответ помахала подруге рукой.

Диди и Йоханнес ехали на велосипедах, шины ровно шуршали по асфальту. Прохладный воздух ласкал лицо Диди, немного охлаждая ее пыл. Ветви деревьев аркой сходились над их головами. Диди протянула руку, Йоханнес сделал то же. Девушка рассмеялась: ощущения были удивительными. В это мгновение она любила Йоханнеса, любила этот вечер и предвкушала то, чего так долго ждала. Конец пути они проделали, крепко держась за руки, и разомкнули их лишь тогда, когда въехали во двор дома Диди.

Они прошли через темный дом и поднялись по лестнице в комнату Диди. Вдруг девушка поняла, что ее уверенность полностью улетучилась. Ей показалось, она вовсе не знала, чего хотела. В голове крутились практичные советы Лауры, теоретические знания с уроков медицины, а также постоянные нотации и предупреждения матери. Украдкой взглянув на Йоханнеса, она села на подоконник, чтобы немного потянуть время.

Лунный свет освещал лицо девушки, она почувствовала, как напряглось ее тело, когда сняла куртку. Диди сделала глубокий вдох. «Мне нужно это. Это должно произойти сейчас», – сказала она себе. Теплое чувство всколыхнулось в ней и переросло в большую волну. Одно прикосновение Йоханнеса – и волна захлестнула бы ее.

Молодой человек подошел к ней и нерешительно коснулся ее щеки.

Диди взяла его руки, поднесла к бретелям платья и позволила их спустить. Лиф платья упал на талию, и по телу девушки пробежала дрожь.

– Нам вовсе не обязательно это делать, – притянув к себе Диди, произнес Йоханнес, но его хриплый голос говорил о другом. – Все будет так, как надо.

– Это со мной впервые, – сказала Диди.

Она прильнула к его улыбающимся, зовущим губам, вдохнула хлынувшую на нее из окна силу наступающего лета и свежий мужской запах Йоханнеса.

– Ты вкусно пахнешь, – шепнула Диди, и ее дыхание участилось.

Теперь она снова почувствовала уверенность. Она медленно расстегнула пуговицы на рубашке парня и провела рукой по его голой широкой груди. Йоханнес завороженно следил, как она, изящно поднявшись с подоконника, встала на пол и сбросила платье вниз. Оно упало, мягко шурша, и девушка стояла в центре него, будто цветок, сбросивший свои лепестки.

Вместе с тем страх Диди растаял. Она наслаждалась тем, что мужчина смотрел на нее, желая и выжидая. Он медленно подошел к ней, обнял и поцеловал. Пока Диди до конца расстегивала пуговицы на его рубашке, он расстегнул ремень. Их движения и разгоряченные тела словно растворялись друг в друге. Дыхание девушки стало прерывистей, когда она, притянув парня на край кровати, сбросила с нее мягкие игрушки.

Диди обняла Йоханнеса за шею. Хотя ее желание уже было безудержным, ей хотелось узнать парня, его рот, грудь, шею, бедра. Она мечтала все сделать так, чтобы запомнилось каждое мгновение.

– Мы же не торопимся? – прошептала Диди ему на ухо и ощутила, как мурашки побежали по его коже.

– Диди… – начал было Йоханнес, но она не хотела слышать напрасных слов. Девушка прильнула к парню, теплая и мягкая, и медленно расстегнула застежки бюстгальтера. Она, приложив руки Йоханнеса к своей груди, тихонько простонала, когда он прикоснулся губами к ее соску. Ей казалось, что сейчас она полностью растает. Наклонив голову, Диди припала губами к его рту. Их игривые поцелуи становились все жарче.

Они легли на прохладные простыни. Йоханнес был одновременно нежным и страстным. Диди не предполагала даже, насколько приятными могут быть близость мужчины и его легкие прикосновения к животу и бедрам. Все ее чувства обострились. Ночь опьяняла девушку, и мир вокруг исчез. Она вдыхала сильный мужской запах Йоханнеса, который, казалось, проходил сквозь нее. Кончиком языка Диди провела по шее Йоханнеса, и он застонал.

– Я буду осторожным, – прошептал Йоханнес и привычным движением натянул презерватив.

– Не говори больше ничего, – отозвалась Диди.

Кафель под щекой Диди был холодным и неприятным. Ее кожа больше не искрилась радостью, а единственным запахом, который она ощущала, был слабый запах чистящего средства. Девушка еще сильнее сжалась, лежа на холодном полу ванной комнаты. Ее знобило, но сил подняться не было. Хотелось только, закрыв глаза, ждать, что кто-то заберет ее и развеет ужас.

Из проехавшей мимо дома машины донесся праздничный смех. Конечно. Ночь была совершенной, поэтому идеально подходила для беззаботного веселья. Слеза скатилась по щеке девушки. Она не решалась дать волю чувствам, боясь разразиться безудержным плачем и поддаться истерике.

Почувствовав отблеск луны, Диди немного приоткрыла глаза. Через окно она видела, как бледный диск выплыл из-за туч и осветил помещение прозрачным сиянием. Свет манил ее, и она, дрожа, встала. Девушка сняла с крючка халат, плотно обмотала его вокруг тела, но ей казалось, что больше она никогда не сможет согреться. Она осторожно прошла в свою комнату, не отрывая глаз от луны, как будто светило могло чем-то ей помочь. Ничего не изменилось, поэтому Диди наконец решила действовать. В темноте она нащупала телефон.

– Лаура? – выдохнула Диди.

– Ну, как все прошло? – хихикнула Лаура. – Рассказывай все!

Диди услышала голоса и звон бокалов. Пару часов назад она и сама там была, но теперь это казалось другой реальностью.

– Ну, ты избавилась от девственности? По крайней мере, ваш уход выглядел многообещающим.

У Диди вырвался стон.

– Что с тобой? – спросила Лаура, догадываясь, что случилось непоправимое. – Он с тобой что-то сделал? Подожди, я выйду в другую комнату.

Диди смотрела на свою кровать большими от страха глазами. Ужас сковал ее.

– У тебя все в порядке? – беспокоилась Лаура, звуков праздника больше не было слышно. – Диди?

– Йоханнес… – Диди не знала, как произнести это вслух. Она подняла глаза и увидела голого парня. Он улыбался. Но больше уже не дышал. – Кажется, Йоханнес умер.

Лаура умолкла.

Откуда-то в сознании Диди возникло слабое пчелиное жужжание.

Глава 3

Диди открыла веки. Она увидела чужой и одновременно теплый и знакомый взгляд. «Йоханнес вовсе не умер», – подумала девушка и вздохнула. Облегчение было безграничным. Все оказалось лишь кошмарным сном. Скоро Лаура будет от души смеяться над ее переживаниями первой ночи.

– Диди, это ты? – спросил мужской голос. Это был не Йоханнес. – Тебя ужалила пчела?

Девушка увидела спокойные сине-зеленые глаза, которые помнила с детства. Взгляд был знакомым: уверенным и взволнованным. Диди показалось, будто она прыгнула с мостков в воду и не понимала, где дно, а где поверхность. Ею овладело то же чувство, что и много лет назад, когда они с другом ныряли в озеро.

– Самуэль? – Диди была совсем растеряна. – Где я?

– У больницы, – ответил Самуэль. – Я отправил твою подругу внутрь за водой. Пчела кружила вокруг тебя, и ты перепугалась. Я отвел тебя в тень. Пчелы летают только на солнце.

Диди огляделась. Перед ней было большое светлое здание, зеленый газон, люди, сновавшие взад-вперед через широкие раздвижные двери. Понемногу девушка вспомнила, как пришла сюда.

Потом она взглянула на Самуэля, который все это время не отрывал от нее глаз. На нем был белый халат. Темные волосы торчали в разные стороны, как в детстве. Самуэль уже не был маленьким мальчиком, но по-прежнему выглядел так, будто хоть сейчас готов сделать сальто с поручня причала.

– Ты уже работаешь врачом? – наконец спросила девушка, когда частицы разрозненных воспоминаний сложились в единую картину.

– Пока еще нет, – сказал Самуэль, опускаясь на скамью рядом с ней. – Мне повезло, и я попал сюда на практику. Кроме того, общаюсь с мамой, живу у нее. Через две недели я снова возвращаюсь в Хельсинки.

Вдруг Диди вспомнила, почему она пришла в больницу. Йоханнеса привезли сюда, и ей больше ничего не оставалось, как прийти и ждать каких-нибудь новостей. Отчего бы он ни умер, причина в ней – в глубине души она это понимала. Ее снова охватила дрожь, и Самуэль слегка обнял девушку.

– Тебе холодно? – спросил он. – Хочешь, пойдем обратно на солнце?

Диди только и смогла, что покачать головой. Она никуда не хотела идти. Рядом с Самуэлем впервые после случившегося почувствовала себя в безопасности… Ей не хотелось об этом думать, и она положила голову на грудь парня. Если бы так могло быть всегда, ничего плохого больше бы не произошло.

– Ты повзрослела с тех пор, как мы виделись в последний раз, – тихо произнес молодой человек.

– Я не хочу быть взрослой, – ответила Диди, и Самуэль крепче обнял ее.

Диди вспомнилось, как узел на ее первых кедах всегда развязывался и она то и дело спотыкалась о шнурки, а однажды запнулась так, что сильно разодрала колено. Самуэль, который был старше ее, промыл рану и аккуратно заклеил пластырем. Потом он сел перед ней на колени и завязал ей двойные узлы.

– Вырастешь, обязательно научишься, – пообещал он тогда подруге.

– А зачем мне учиться, если у меня есть ты, – ответила Диди.

И много лет она верила в это. Самуэль всегда был рядом, когда ей что-то требовалось. Через какое-то время он стал заметно старше, да и семьи их разъехались по разным местам. И все-таки сейчас было так легко рядом с ним.

– Ты здесь по какому делу? – спросил он.

Диди пришлось вернуться обратно к реальности, и она не знала, что ответить. В этот момент с бутылкой воды прибежала Лаура.

– Это Самуэль, – с облегчением сказала Диди, обрадовавшись, что ей не придется ничего объяснять. – Мы жили по соседству, когда были детьми.

– Самуэль Коски, – представился он.

– Лаура. Мы пришли проведать одного друга. Поэтому Диди немного не в себе.

– Со мной все в порядке, – сказала Диди и хотела еще что-то добавить, но Самуэля позвали.

– Ну, хорошо, – сказал он. – Мне нужно идти, рад был тебя видеть.

Но он все не уходил. Молодой человек смотрел на Диди и ждал ответа. Она хотела попросить его остаться или договориться о встрече, однако слова застряли у нее в горле.

– Ну, увидимся, – сказал Самуэль и ушел.

Обе девушки проводили его взглядом.

– Этот тип – твой бывший сосед? – спросила Лаура. – Может, съездишь своей подруге по носу, чтобы мне немедленно понадобилась скорая помощь.

Диди была благодарна Лауре за то, что та пыталась разрядить обстановку, но ничего не смогла ответить.

В животе у нее все сжималось, когда события прошлой ночи отдельными вспышками проносились перед глазами. Она вспоминала, как ждала вечера, как счастлива была. Каким нежным оказался Йоханнес. Ей вспомнилось, как она простонала его имя… Потом она увидела его мертвым. Он умер, когда они любили друг друга.

– Если я правильно поняла, Йоханнеса отправили на какое-то исследование, – сказала Лаура через минуту.

Утреннее солнце уже достигло скамейки, и Диди представлялось неправильным, что солнечное тепло ласкало ее кожу. Она раньше никого не видела мертвым, а сегодня даже держала в руках мертвое тело.

– Жуткая история, – произнесла Лаура. – Это же я уговаривала тебя пойти с Йоханнесом. Я была уверена, что он абсолютно здоров, но, видимо, у него было какое-то заболевание. Молодые парни не умирают так просто…

– Лаура, оставь, – сказала Диди.

Подруга замолчала и нацепила на нос солнцезащитные очки.

Девушки не заметили появившуюся рядом высокую темноволосую женщину атлетического вида. Проходя мимо них, она замедлила шаг, а потом скрылась в дверях больницы.

Глава 4

«Больницы удивительно плохо охраняются», – подумала Кати. Такая мысль пришла ей в голову не впервые. Стоило выглядеть целеустремленной и решительной, и никто ничего не спрашивал. Она даже не пыталась выглядеть иначе, а раздобыть белый медицинский халат и маску не составило труда. После этого все препятствия, возникающие в стенах больницы, рушились сами собой.

Кати выбросила рыжеволосую девушку из головы и сосредоточилась на первоочередной задаче. Нужно было удостовериться. Больничный сторож как раз прошел мимо, и Кати послала ему соблазнительную улыбку. Полный мужчина пришел в замешательство, Кати тут же схватила его за руку и затолкнула в кладовку. Умелым движением она надавила на нужную точку и подождала, пока он осядет на пол. Потом проверила карманы куртки и брюк, намереваясь найти связку ключей. Женщина приоткрыла дверь кладовки и, убедившись, что в коридоре никого нет, направилась к моргу.

Через минуту Кати открыла дверь и закрыла ее за собой до того, как успел загореться свет. Затем шагнула к металлическому столу посреди зала и приподняла зеленую ткань. Труп молодого человека не вызвал в ней никаких чувств. Кати искала на уже побледневшем теле иссиня-красные кровоподтеки и синяки. Она ожидала, что их будет больше. Над этим стоило поразмыслить. Глаза парня были закрыты, а на губах застыла улыбка. На взгляд Кати, сомнений не оставалось.

Она опустила простынь. Ловко сняв одноразовые перчатки и бросив их в мусорное ведро, стоявшее в углу, женщина приоткрыла дверь в коридор. Там была лишь пара медсестер, и она вышла, одновременно снимая халат, который запихнула в небрежно приоткрытую дверь кладовки. Слегка тряхнув черными как ночь волосами, женщина вдруг ощутила на себе чей-то взгляд.

Кати резко обернулась. Сидящий на скамье старик смотрел на нее, не в силах оторвать глаз. «Ему ведь уже, наверное, семьдесят», – ухмыльнувшись, подумала Кати. А на нее стоило посмотреть: высокая, крепко сложенная, одетая с головы до ног во все черное. На ней была черная футболка без рукавов, едва прикрывающая упругий живот, черные кожаные брюки и байкерские сапоги. Кати взяла в гардеробе черную кожаную куртку и прошла в фойе, откуда доносился скрипучий звук телевизора.

– В крупных городах такие места уже появились, – звучал голос с экрана. – Мы уверены, что ночные кафе будут пользоваться спросом. Двери открыты, и Интернет бесплатный для всех…

Кати не дослушала, так как ее внимание приковала рыжеволосая девушка, которая как раз, встав со скамейки, направилась к автомату со сладостями. Девушка выглядела задумчивой. В руках она держала деньги, но, казалось, не знала, что выбрать.

– Ничто не привлекает? – спросила Кати, подойдя к девушке так близко, что та вздрогнула.

– Берите, пожалуйста. – Диди отошла в сторону. – Еще не решила.

Кати кивнула ей. Вставив несколько монет в отверстие автомата, она выбрала шоколадный батончик. Он выпал в лоток, и женщина протянула его Диди.

– Съешь вот это, – сказала она. – Поможет. Проверено.

Диди удивленно посмотрела на женщину. Она даже не сообразила отказаться от батончика, хотя мамины нравоучения о чужих людях и угощениях все же мелькнули в голове.

– Спасибо, – сказала Диди, и вдруг ей нестерпимо захотелось шоколада. Она начала разворачивать обертку.

– А теперь иди к матери, – сказала Кати. – Она ждет тебя в кабинете.

– Откуда вы знаете, что мама здесь работает? – спросила Диди.

– Если кто-то спросит о Йоханнесе и вообще об этой истории, не отвечай. Даже полицейским. Элина расскажет тебе, что делать.

Девушка ничего не успела спросить, как Кати ушла, оставив ее доедать шоколад.

Диди показалось, будто кошмарный сон все еще продолжается, но от сладкого стало легче. Она съела батончик и облизнула пальцы.

Мама была последним человеком, которому хотелось рассказать, что она рассталась с невинностью и при этом убила мужчину. С другой стороны, она не знала, как поступить иначе. Девушка напряглась, приготовившись к взбучке.

Диди прошла по знакомому коридору к кабинету матери. Она осторожно постучала. Открыв в тот же миг, Элина обняла ее. Все напряжение разом спало, и Диди разразилась слезами.

– Я не сделала ничего плохого, – задыхаясь от рыданий, сказала она.

– Конечно же нет, дорогая.

– И ты не будешь кричать? Разве ты не скажешь, что так всегда происходит, когда лезешь парню в штаны? – Диди заранее прокрутила в голове разговор с матерью.

– Садись. Я проверю, в порядке ли ты. – Выпустив Диди из объятий, Элина приступила к осмотру.

Диди больше не хотелось спорить, она послушалась и спокойно дала Элине обмотать жгутом руку, взять кровь и наложить повязку. Элина действовала привычно и ловко.

Диди следила за матерью, как обычно облаченной в одежду из натуральных тканей естественных оттенков. Девушка всегда считала, что мама одевается серо и скучно, но сейчас ее костюм казался ей родным и близким. Диди присмотрелась к матери: раньше она не замечала, чтобы мама постарела, но в этот момент девушка увидела несколько седых волосков и усталость на лице. К тому же мама стала пользоваться очками.

– Ты как? – спросила Элина.

– Хорошо, – ответила дочь. – Я плохо соображала, а потом какая-то женщина подошла и угостила шоколадкой. Стало легче. Может, сахар был совсем низкий.

– Высокая и с темными волосами? Красивая? Это Кати, я ее пригласила, когда услышала о Йоханнесе.

– Это что-то заразное? – спросила Диди, не понимая, чего ей бояться. Она никогда не слышала, чтобы парень умирал в постели с девушкой.

– Конечно же нет, – успокоила Элина. – А тому, что говорит Кати, можно верить. Подожди немного, я сделаю анализ. Потом поедем домой.

– Мама, – остановила дочь Элину, – у меня сегодня ничего нет. Ни одного синяка.

Элина облегченно улыбнулась, однако напряжение не сходило с ее лица.

– Но это же хорошо.

– Но синяки появились у Йоханнеса, когда мы…

– Не думай об этом, – успокоила Элина свою дочь. – Подожди минутку.

Женщина выскользнула в другую комнату и сделала глубокий вдох. Она поместила взятую кровь в центрифугу и подождала, когда измерение плазмы будет готово. Нажав на кнопку, Элина взяла напечатанный на листке результат и пробежала его глазами. Уровень альбумина… Все было так, как и должно было быть, вернее, она увидела именно то, чего боялась. Элина сунула листок в уничтожитель для бумаг, бросила образцы крови в мусорное ведро и вернулась к Диди.

– Все хорошо. Пойдем.

Глава 5

«Все плохо», – девушка смотрела на пламя, и сердце ее сжималось. Старые фотографии с ее изображением съеживались, детские годы сгорали – огонь проглатывал их один за другим, старые школьные дневники пеплом поднимались в воздух. «Пусть себе горят», – Диди даже обрадовалась на мгновение, так как ее отметки за учебу оставляли желать лучшего. Жар разгоревшегося костра стал невыносимым, и Диди отошла на пару шагов назад. Огонь лизал мамины папки, документы, альбомы с фотографиями, набрасывался на бумаги и плавил корпус компьютера. Ночь наполнилась светящимися красными искрами, они были словно горящие бабочки, которые взлетали в воздух и потухали в темноте.

Диди убежала бы дальше, если бы не Кати, стоящая у нее за спиной. Женщина смотрела на нее, слегка улыбаясь, потом взяла зажигалку и засунула ее в карман узких, отлично сидящих черных брюк. Она оттолкнула ногой бутылку средства для розжига, как будто каждый день уничтожала в огне документы, и решительным шагом направилась в дом. Вторая незнакомая женщина, в поведении которой была доля сочувствия, пожала плечами, давая понять, что ничего не поделаешь.

Диди присмотрелась к ним внимательнее. Кати выглядела холодной и бесчувственной, но женщина, представившаяся Надей, казалась мягче. Ее голос был тихим, а светлое шифоновое платье легким как перышко. Длинные темно-русые волосы обрамляли овальное лицо и подчеркивали большие карие глаза. Когда они встретились, Диди захотелось сбежать, но прикосновение красивых пальцев Нади, легкое и крепкое одновременно, удивительным образом успокоило ее. По крайней мере, на минуту.

Диди посмотрела на стоявшую рядом маму, бледную словно полотно. Никто из них не мог вымолвить ни слова. С того момента, как две странные женщины пришли к ним, мама стала нерешительной. «Почему она не пытается прекратить этот кошмар?» – Диди испытующе посмотрела на мать, когда та, наконец, оторвала взгляд от бушующего пламени. Их взгляды на мгновение встретились, и Элина снова уставилась на огонь. Она покачала головой, как будто не хотела верить в происходящее.

– Диди! Элина! – Кати махнула им, зовя внутрь.

Диди хотела запротестовать, но мама, схватив ее за руку, повела в гостиную. Девушка удивлялась, как ее непреклонная мать так легко поддавалась приказам совершенно незнакомых людей.

Кати кивнула Элине, и та опустилась на диван, призывая присесть и Диди. Потом она, наклонив голову, спрятала лицо в ладонях.

– Кати и Надя пришли помочь нам, – еле слышным голосом произнесла она.

– Зачем? – Диди не понимала, почему они сожгли все самое важное.

Надя поставила на журнальный столик прямоугольную коробочку и достала оттуда шприц.

– Тебе пока сложно понять, – спокойным тоном сказала Надя, – но мы действительно пришли для того, чтобы помочь тебе. Кати и я. И твоя мама.

Диди взглянула на Элину. Девушка еще меньше понимала происходящее и хотела, чтобы мама что-то сказала, но та сидела молча и сжимала в ладонях какую-то подвеску. Диди стало страшно.

Кати не теряла времени даром. Она выносила из комнат вещи, которые, по ее мнению, нужно было сжечь. Женщина явно наслаждалась тем, что делала.

– Это же наши вещи, – закричала Диди. – Их нельзя брать! Какого черта вы тут командуете?

– Элина, скажи Диди, что ей не стоит беспокоиться, – произнесла Надя, мягко касаясь руки Элины.

Кати, взглянув в их сторону, на минуту прекратила свое занятие.

– Все случилось удивительно быстро, но ведь ты всегда ждала этого, – сказала Кати Элине. – И ты знаешь, что это неизбежно.

Затем внимание Кати приковали рисунки Диди с изображением эльфов, сделанные ею в пять лет. Мама их так полюбила, что вставила в рамки и повесила на стену. Когда Диди стала старше, они ей ужасно не нравились и она хотела выбросить их.

– Мама, ну скажи что-нибудь, – произнесла Диди. – Скажи, что они мои.

Элина только кивнула Кати, потом раскрыла свои ладони и посмотрела на лежащую в них подвеску. Она была серебряной и тяжелой, с тремя дубовыми листочками. Элина взялась за старый кожаный шнурок, надела его на шею и опустила подвеску на грудь. Затем взяла дочь за руку.

– Диди… – какое-то время Элина не могла вымолвить и слова, казалось, ей было тяжело дышать. – Диди, с того самого момента, как ты появилась у меня, я знала, что мне придется отказаться от тебя. Настал миг, когда тебе нужно оставить все прошлое. Дом и друзей. И даже меня. Кати и Надя пришли за тобой, и ты должна идти с ними.

Непреклонность голоса матери ножом полоснула по сердцу.

– Пошли вы в задницу! Никуда я не пойду. Я…

Надя, в стороне готовившая укол, приблизилась к Диди и одним движением воткнула иглу в ее плечо, быстро выдавив содержимое шприца. Девушка не верила своим глазам, понемногу ее сознание стало мутнеть.

– Мама? – попыталась спросить Диди и обеспокоенно взглянула на Надю и Кати.

– Помни, что я люблю тебя, – ответила Элина, и голос ее прозвучал как эхо в лесу. – Не забывай этого!

Глаза Диди закрылись, и она уже не узнала, что Элина держала ее на руках и ласково гладила по рыжим волосам.

Глава 6

Двое мужчин поднимались по лестнице полицейского участка. Один из них, который был старше и полнее, дышал тяжело, но глаза его горели от воодушевления. Потертая поплиновая куртка комиссара Харью была настолько знакома дежурному, что он не обратил на него никакого внимания. Второго молодого полицейского он тоже не удостоил взглядом, так как тот всегда держал в руке банку колы, а толерантный дежурный считал подобное поведение неприличным для служителя закона. Длинные черные волосы, джинсы, ремень с тяжелой пряжкой и кожаная куртка делали Ханнулу похожим на рок-певца, а его темные брови и прямой нос волновали многих молодых женщин-полицейских.

Коллеги вошли в кабинет, и Харью разложил документы на заваленном бумагами столе.

– Лет тридцать прошло с тех пор, когда я впервые увидел эту фотографию, – он поманил Ханнулу поближе. – Это мужчина, умерший в Болгарии в семидесятых годах. В девяностых был еще один в Португалии, и теперь вот здесь, восемь дней назад. Так как парень молодой, то может показаться, что дело следует отдать медикам, а не следователям.

Харью кругами ходил по кабинету. Ему едва удавалось держать себя в руках, а прохладное отношение Ханнулы еще больше заводило его. Известие о новом происшествии пронзило полицейского будто током, и он был взвинчен и напряжен. Харью схватил фотографию, чтобы привлечь внимание Ханнулы.

– Когда я учился, это дело всегда приводили в качестве примера. Я был молодой, но та история застряла вот здесь. – Харью указал пальцем на седеющий висок. – У каждого есть случай, который невозможно забыть. У меня как раз этот. Нераскрытое дело, которым занималась международная полиция. Трое полицейских погибли во время расследования. Одну женщину задержали, но она исчезла, как иголка в стогу сена.

Поставив банку с колой на стол и поднеся фотографию к глазам, Ханнула внимательно ее изучил, но ничего не успел спросить, как Харью продолжил свой отчет:

– Европол, второе дело осталось открытым. Местный следователь погиб во время расследования. И новый случай здесь. Произошел неделю назад. Причина смерти неизвестна. По-моему, вопрос не медицинский. – Харью выдержал многозначительную паузу и снова приложил палец к виску. – Это продолжение истории, которого я ждал тридцать лет.

Ханнула придвинул последнюю фотографию. На ней был запечатлен молодой человек, для трупа слишком хорошо выглядевший. Следователь не понимал воодушевления Харью, но знал – старик редко ошибался.

– Ну что, возьмем дело у местных полицейских на себя? – спросил Ханнула.

– Местные этим не занимаются, – буркнул Харью, вручая папку документов молодому коллеге. – Хейкки, мы берем на себя дело, которого нет.

Ханнула разглядывал фотографию Йоханнеса Метсо. На снимке он был еще среди живых и явно наслаждался обществом своей подружки Диди Тиенсуу. Девушка была красивая, рыжеволосая и невинно соблазнительная в слишком коротенькой кофточке, обнажавшей татуировку вокруг пупка – узел. «О, черт», – ругнулся про себя Ханнула, но выражение его лица осталось неизменным.

Его мысли уже унеслись далеко, однако он бросил еще пару обычных вопросов Харью, чтобы показаться заинтересованным, и оставил его размышлять на диване, таком же старом, как и сам Харью.

Чувствуя себя совсем другим человеком, Ханнула допил колу, бросил банку в ведро и вышел в коридор. Там он всем телом прислонился к стене. У девушки была татуировка, которую он не хотел бы видеть никогда. Он достал телефон, но сразу звонить не стал. Ханнула решил обдумать ситуацию, однако в душе понимал, что лишь откладывал неизбежное. Хотя звонить стоило из более укромного места.

Митчелл смотрел из окна на раскинувшийся перед ним Лондон. Биг Бен, казалось, находился так близко, что до него хотелось дотронуться. В стекле отражались дамы в коктейльных платьях и мужчины, стоимость костюмов которых равнялась полугодовой зарплате рядового работника. Официанты разносили шампанское и канапе. В воздухе почти ощущался запах денег. Сам Митчелл, одетый в узкий темно-синий костюм, хорошо вписывался в компанию, хотя обычно избегал консервативной одежды. На улице кто-нибудь мог принять его за безупречно одетого британского поп-певца. Он выглядел как денди и сам признавал это, с безразличием разглядывая свое отражение в стекле.

Митчелл хотел вернуться к праздничному обществу, но почувствовал вибрирование телефона в кармане. Украдкой взглянув на экран, ответил:

– «Салтманн и Салтманн», Митчелл Браннеган.

На другом конце провода повисло молчание. Потом послышался напряженный мужской голос:

– Добрый вечер. Это Хейкки Ханнула из полиции Финляндии.

Митчелл немного прищурил глаза и поднял палец, подавая знак Лукасу, находящемуся поблизости. Мужчина в мгновение ока оказался рядом и положил руку на плечо Митчелла, с интересом наблюдая за его выражением лица.

– Вы знаете меня? – спросил Ханнула.

– Вы представились полицейским.

– Кто-то из вас помогал мне недавно.

Снова молчание, но Митчелл не спешил.

– Мне посоветовали позвонить по этому номеру, – продолжил Ханнула. – Или, на самом деле, приказали сообщить, если я что-то узнаю. У нас умер молодой человек… Механизм смерти тот самый, которым вы интересуетесь.

Митчелл насторожился, и красивый, словно парень с обложки, Лукас наклонился поближе, чтобы лучше слышать разговор.

– Этот мужчина занимался сексом? – поинтересовался Митчелл.

Лицо Лукаса озарила улыбка, и он провел рукой по ухоженной щетине.

– Весьма вероятно, – послышался ответ. – У меня есть фото его подружки.

– Отлично, можете отправить его нам.

Митчелл выключил телефон и взял поднесенный Лукасом фужер с шампанским. Он делал вид, что наслаждается напитком, но даже секунда казалась ему вечностью. Телефон зазвенел. Митчелл немедленно открыл сообщение, и ему хватило одного взгляда.

– Лукас, организуй самолет. Мы летим во Францию.

Тем временем Хейкки Ханнула сполз по стене на холодный пол полицейского участка и вытер со лба липкий пот. Он знал, что когда-нибудь придется за это поплатиться, но не хотел об этом думать. Неизбежное случилось.

Голоса полицейских, возвращавшихся с наряда, прервали мысли Ханнулы. Он поднялся и медленно подошел к двери Харью. Тот лежал на диване с закрытыми глазами, однако Ханнула по опыту знал, что коллега не спит. Шестеренки в голове Харью методично крутились, перебирали возможности, оценивали факты. Старик иногда просто выводил его из себя, но он был самым последовательным полицейским, которого знал Ханнула.

– По пиву? – спросил Харью, не открывая глаз.

– Ну, наконец-то, – сказал Ханнула.

Глава 7

Диди услышала воркование голубя и открыла глаза. Птица взмахивала крыльями где-то совсем близко. Откуда раздавался звук? Диди осознала, что лежит, съежившись, на старой железной кровати, но не решилась пошевелиться. Она пыталась понять, был ли здесь еще кто-то и как она тут оказалась.

Диди обвела взглядом помещение со старыми толстыми балками и кирпичными стенами, которое, по всей видимости, было чердаком. С улицы доносилось воркование голубей. Диди, усевшись, обнаружила, что на ней – чужая одежда: светлое немного старомодное платье. От мысли, что кто-то незнакомый переодевал ее, побежали мурашки, и она натянула одеяло на голые плечи. Заметив на руке красный след от укола, вспомнила, как опустел шприц и вместе с тем улетучилось ее желание бороться.

– Э-эй! – крикнула Диди, осматриваясь.

Через окно в потолке, заколоченное досками, виднелась убывающая луна. По углам комнаты стояла старая мебель, запыленные картонные коробки и вещи, которые, казалось, бросили здесь сто лет тому назад. С улицы доносились звуки города, возгласы, шум машин и трамваев. «По крайней мере, я не в лесу», – сообразила Диди.

Она увидела дверь и встала с кровати. Через секунду уже дергала дверную ручку, но напрасно. Диди толкнула дверь плечом – бесполезно. «Надо было в спортзал ходить», – посмеялась бы Лаура.

Вдруг Диди охватила паника. Дверь на замке, ее заперли в незнакомом месте, в чужой одежде. Йоханнес умер, и потом все эти странные люди… В голове Диди возникли две женщины, которые ворвались к ним и заставили повиноваться ее сильную маму, словно маленького ребенка. Что еще они могли сделать девушке? Что они уже сделали? Диди изо всех сил толкнула дверь.

– Откройте! Отоприте дверь! – кричала она. – Вашу мать!

Она стала пинать доски и стены, но тщетно. Диди боролась не со стенами, а против всего происходящего. В памяти всплыли Йоханнес и мама. Печаль и боль горьким комом встали в горле. Она стучала ногами и дергала дверь что есть мочи, однако напрасно. В конце концов Диди повалилась на пол, и рыжие волосы беспорядочно разметались. Она плакала и не могла остановиться. В какой-то момент слезы кончились, у нее разболелась голова, словно она переела мороженого. Мороженое… Диди почувствовала острый голод. Она заметила в углу кучу, накрытую одеялом. Девушка подползла к ней и стянула одеяло. Под ним оказались большие канистры с водой, груда банок с оливками, ананасами и консервированная утка. Рядом заботливо была приготовлена открывалка и вилка. И листок бумаги. Диди схватила его дрожащими руками.

– Не беспокойся, – прочитала Диди вслух и истерически хохотнула. – Действительно, чего тут беспокоиться.

Девушка начала размышлять, как можно выбраться, применив открывалку и вилку. Но решила для начала попить и поесть. Взяв одну канистру, она жадно припала к ней губами, так что вода лилась на грудь. Открыв банки с уткой и ананасами, принялась ковырять еду вилкой. «На фиг», – промелькнуло в ее голове, и, отбросив вилку, она стала есть руками.

Вскоре Диди потеряла чувство времени. Она замечала через щели в досках, как день сменялся ночью, но уже не могла понять, сколько суток провела на чердаке. Диди тщательно изучила место заключения, нашла, к счастью, унитаз, пересмотрела все старые вещи, пытаясь обнаружить какую-нибудь лазейку, пила и ела. О том, что времени прошло немало, говорили только пустые консервные банки и заканчивавшаяся вода. А что потом?

Единственной нужной находкой была железная труба длиной около метра. Диди схватила ее и принялась стучать по вентиляционному трубопроводу. Кто-то же должен был услышать.

– Есть здесь кто живой? – кричала она во все горло. – Меня держат взаперти! Выпустите меня!

Пробушевав несколько минут, Диди впала в отчаяние. Железная труба с глухим стуком грохнулась на пол. Девушка, усевшись на кровать, принялась вылавливать оливки из банки. Потом допила последние капли воды. «Конец», – подумала она, запустила канистрой в стену и легла на кровать. Диди чувствовала себя усталой. Какое-то время она следила за пчелой, сидевшей на краю банки из-под ананасов. Ее тихое жужжание усыпило Диди…

Она находилась в своей комнате. Было темно, но Диди различала выбранные мамой обои, которые назывались «Ночь жаворонков». Обои очень нравились ей в детстве, однако позже стали ненавистными. Она была не одна. Йоханнес обнимал ее. Он был теплым, влажным от пота и так смотрел ей в глаза, как будто получил свой самый большой подарок в жизни. Диди знала, как найти правильное положение и как нужно двигаться, медленно и с наслаждением. Дыхание Йоханнеса стало более прерывистым, и Диди чувствовала, что приближается к концу своего первого путешествия. Скрытая энергия передавалась от парня к девушке, и, ощущая свечение своей кожи, Диди готова была предаться высшему наслаждению. Именно в этот момент голова Йоханнеса медленно и тяжело опустилась ей на грудь. Ей самой хотелось продолжить, и она поцеловала друга, но он лишь улыбался с открытыми глазами. Взгляд его застыл. Диди заметила знакомые синяки, однако не на собственной коже, а у Йоханнеса…

Диди вздрогнула, легкую дрему сняло как рукой. Сумерки сгущались. Вдруг девушка услышала голоса у двери. В замкé со скрежетом поворачивался ключ. Диди вскочила, схватила трубу и моментально оказалась у двери. Она решила сделать сюрприз для гостей. В темноте девушка различила две человеческие фигуры. Луч фонарика блуждал по чердаку. Как только свет выхватил из темноты фигуру Диди, она бросилась вперед, изо всех сил ударив трубой по тому, кто вошел. У человека подкосились ноги, и Диди толкнула его, так что он, держась за бок, повалился на кучу старых картонных коробок. Фонарик покатился по полу и на мгновение осветил вошедших – ими оказались те самые женщины, которые приходили к ним домой. Этого было достаточно. Диди бросилась бежать.

– Диди, стой! – кричала ей вслед Надя, но ничто не могло удержать девушку.

Надя склонилась к Кати, медленно поднимающейся с пола. Та стояла на коленях и, держась за живот, глубоко дышала.

– Жди здесь. Я побегу, – услышала Диди голос Кати. Темноволосая женщина как будто радовалась, что придется догонять беглянку, и это испугало девушку.

Перепрыгивая через две ступеньки, Диди услышала, что Кати бросилась в погоню. Девушка летела и про себя молилась о том, чтобы успеть выскочить на улицу до того, как Кати настигнет ее. Вряд ли она схватит ее на виду у людей. Дыхание Диди уже стало тяжелым, но Кати, похоже, даже не напрягалась. Девушка добежала до двери внизу, открыла замок и оказалась во дворе старого каменного дома.

Быстро оглядевшись, Диди выбежала через калитку на узкую улочку. Можно было спастись. Сзади послышались шаги, и девушка оглянулась, хотя заметила, что булыжники на мостовой были неровными. Ее поразила самоуверенная улыбка Кати, и тут же девушка пошатнулась. Подвернув ногу, Диди закричала от дикой боли и прислонилась к стене. В тот же миг Кати склонилась над ней.

– Не бойся, – сказала Кати и посмотрела в оба конца улицы, убеждаясь, что их никто не видит. – Тебе не нужно убегать. Все хорошо.

Диди подтянула к себе колени, интуитивно защищаясь, и обхватила лодыжку. Девушка смотрела на Кати большими глазами. Сама она была мокрая от пота и еле дышала, а Кати будто и не бегала.

Женщина выхватила кинжал, и Диди в ужасе отодвинулась. Ни один мускул не дрогнул на лице Кати, когда она, сделав надрез по краю своей рубашки, оторвала полоску ткани. Уверенным движением обмотала лодыжку Диди.

– Больно?

Диди была подавлена и не могла говорить. Ей пришлось подчиниться Кати. Нечего было и пытаться убежать с ушибленной ногой.

– Ты замечала, как мужчины смотрят на тебя? – спросила Кати. Она крепко перетянула повязку вокруг ноги и завязала игривый бантик. – Ты чувствуешь странные ощущения каждый месяц здесь и здесь?

Кати дотронулась рукой до груди и низа живота Диди, и та больше не отстранялась. Что-то в словах Кати было таким знакомым, что Диди слушала против своей воли.

– Ты наверняка заметила, что не такая, как все. Ты – необычная девушка.

– Что за дефект во мне? – спросила Диди, потому что именно так ей всегда казалось.

– Нас не надо бояться, – заверила Кати и помогла девушке встать. – Мы испытали то же самое. Поэтому ты должна быть с нами и мы поможем тебе.

– Я же вас совсем не знаю, – воспротивилась Диди.

Впервые на лице Кати промелькнуло сочувствие.

– Мы такие же, как и ты.

– И кто же я?

– Ты – нимфа, – ответила Кати.

Глава 8

Подтянутый темноволосый Эрик Манн спешил после лекции в свою роскошную квартиру, находившуюся на территории университета Монпелье. Он без энтузиазма выполнял рутинную преподавательскую работу, не замечая восхищения как женской, так и мужской аудитории. Внешний вид профессора казался безупречным. Его волосы и борода были аккуратно подстрижены; короткая куртка из шерстяной ткани, сшитая по образцу старинной охотничьей, была идеально подогнана по фигуре. Даже каждый его шаг казался точно выверенным. Ему полностью удавалось скрыть волнение, которое только усиливалось со вчерашнего вечера, когда он получил от Митчелла сообщение с фотографией. Он с нетерпением ждал приезда Митчелла и Лукаса и подробностей, которые они ему поведают.

Пройдя в свой кабинет, Эрик Манн сел за рабочий стол и сплел пальцы. Ему необходимо было взять себя в руки. Профессор подал знак стоящей в дверях Николетт, и та пригласила обнаженную молодую пару. Достав из стола в стиле барокко альбом для эскизов, Эрик кивнул. Пара, расположившись на кушетке, стоящей перед ним, начала заниматься любовью. Эрик пристально изучал их, потом сосредоточился на рисовании переплетенных тел. Он думал о картине, которая представлялась ему в мыслях, о цветовой палитре и композиции. Мужчина пытался успокоиться, но все внутри него кипело.

Очевидно, стоящая позади Эрика темноволосая Альбена в воздушном одеянии догадалась об этом. Поставив на стол бокал вина рубинового цвета, она быстро удалилась на задний план. Эрик сначала понюхал, потом отпил вино сорта мурведр, но и это не смогло успокоить его. Он отбросил альбом. Молодые люди вопросительно посмотрели на него, ожидая дальнейших инструкций. Эрик немного приподнял руку, давая понять, чтобы они продолжали.

Профессор медленно достал из кармана телефон и нашел посланный Митчеллом снимок. Рыжеволосая, с прозрачной кожей… Все именно так, как и должно быть. Его кровь побежала быстрее, и он ощутил терпкость вина. Как он ни пытался совладать с собой, Николетт и Альбена, без сомнения, почувствовали его взбудораженность и, возможно, даже заметили красный отблеск в его глазах, поэтому обе отошли на пару шагов назад.

Как только Эрик понял, что лучше всего дать волю чувствам, послышался стук в дверь, и вошел Митчелл, а вслед за ним Лукас. По выражению лица Митчелла легко было догадаться, что он гордился выполненным заданием.

Эрик показал Митчеллу экран телефона.

– Откуда ты это получил?

– Из Финляндии. Разве это не то, что мы искали? – радость победы слышалась в его голосе, и Лукас восхищенно посмотрел на Эрика.

– Лукас, – кивнув в сторону вздыхающей на кушетке пары, сказал Эрик. Его интерес к искусству улетучился.

Лукас сделал два шага. Молодые мужчина и женщина все еще крепко обнимали друг друга и были близки к разрядке. Лукас положил ладонь на грудь молодого человека. Тот резко дернулся, и с его губ сорвался мучительный крик. Мужчина мешком повалился на пол. На груди дымился след в форме ладони. Девушка, ужаснувшись, попыталась сбежать, но и ее постигла та же участь.

«Человеческая жизнь такая хрупкая, – подумал Эрик, – и ею так легко управлять». Но эта мысль не принесла ему успокоения. Он встал со стула и подошел к окну. Его глаза горели ярко-красным огнем.

Глава 9

У Диди не было сил сопротивляться Наде и Кати, сажавшим ее в машину. От боли девушка совсем ослабла. Легко подняв Диди с заднего сидения, Кати отнесла ее в квартиру многоэтажного дома и опустила на диван. Надя обхватила больную лодыжку Диди, но, несмотря на нежное прикосновение, Диди оставалась напряженной. Кати присела на подлокотник.

Диди огляделась вокруг и на минуту забыла о своем желании бежать. Квартира, находящаяся в старом доме, построенном в стиле модерн, была шикарной. Девушку поразили высокие потолки, витражи, искусственно состаренный паркет тонкой работы. В помещении было мало мебели – пустота отдавалась эхом. Прикосновение Нади вернуло Диди к происходящему.

– Я сожалею, – произнесла Надя, осматривая ногу Диди, на которой виднелась небольшая рана. – У нас не было ни времени, ни возможности позволить тебе осуществить задуманное. Мы и так уже опаздываем.

– Куда? – удивилась Диди. – Вы продержали меня на чердаке кучу времени.

– Нам нужно было многое организовать, – подтвердила Кати. – Например, найти вот это место.

– Почему я должна вам верить? – спросила Диди, убирая ногу и морщась от боли. – Вы похитили меня у матери. Вы можете быть кем угодно и заявлять что в голову взбредет.

– Тебе еще больно? – спросила Надя.

– А как вы думаете? – съязвила Диди, однако Надя тут же склонилась над ее лодыжкой и легко прикоснулась к ней губами.

«Я попалась в когти какой-то лесбийской секты», – промелькнуло в голове Диди, но потом она посмотрела на ногу. Раны как не бывало, боль тоже исчезла.

– Не верю своим глазам, – с благодарностью выдохнула Диди, однако тут же кое-что вспомнила. – Вы вкололи мне что-то. Какое вещество было в шприце?

– Обычное снотворное, – успокоила девушку Кати. – Теперь ты в порядке, все хорошо. Вставай.

Диди подчинилась, но была уверена, что становиться на ногу не стоит. Поднявшись, она поняла – нога была полностью здоровой. Можно бежать хоть сейчас, однако лучше дождаться подходящего момента. Девушка хорошо помнила, как Кати в два счета догнала ее. Кроме того, Диди хотела узнать больше об этих женщинах, а заодно и о себе. Чем дольше она размышляла над словами Кати, тем более глупыми они ей казались. Нимфа! Это же какие-то феи с венками на головах, резвящиеся на лужайках. Надя, может, и походила немного на хиппи, но Кати не имела ничего общего со сказочными существами.

Хотя Диди подозрительно относилась к этой компании, одновременно ощущала странную принадлежность к ней. В их обществе она чувствовала себя легко, и то, что они сидели близко на диване, нравилось ей. «Но я вовсе не лесбиянка, и уж тем более не фея», – подумала Диди.

– Тебе нужно сходить в душ и переодеться, – произнесла Надя, прерывая мысли девушки.

Оказавшись под струей воды, Диди не стала торопиться. Девушка смыла с себя пыль и пот, и вода взбодрила ее. Она нисколько не спешила, хотя знала, что женщины ждут ее. Наконец, почувствовав себя чистой, Диди завернулась в толстое вафельное полотенце и вернулась в комнату. У нее не было другого выбора. Надя протянула ей одежду, хотя Диди предпочла бы свои наряды. Она под полотенцем натянула трусики и взглянула на шифоновое платье терракотового цвета, которое, очевидно, стоило дороже всех ее тряпок вместе взятых. Девушка подумала, что сама никогда не выбрала бы такой цвет, однако он прекрасно подходил к ее рыжим волосам. Осознав, что невозможно будет одеться, прикрываясь полотенцем, Диди сбросила его на пол. Натягивая платье, девушка даже не заметила, как Надя и Кати пристально посмотрели на ее живот. Заметив вокруг пупка татуировку в виде узла, они многозначительно переглянулись.

– Кати поможет купить тебе новую одежду, – сказала Надя. – А пока можешь брать у меня.

– А, меня, значит, выкрали, а шмотки прихватить забыли, – колко заявила Диди, но тут же почувствовала, как шифоновая ткань ласково прильнула к ее коже.

– Их больше не существует, – ответила Кати. – У тебя не может быть ничего из прошлого. Пойдем на кухню, нужно поесть.

– А почему? – следуя за ней, спросила Диди.

Кати подошла к кухонному столу, где на разделочной доске лежали пучки пряных трав и орехи.

Она мастерски принялась измельчать их, но вдруг в дверь позвонили, и, вытерев руки о свои черные штаны, женщина поспешила открыть. Надя с Диди, вернувшись в гостиную, сели на диван. У женщины в руке была горсть орехов, и она предложила их Диди, которая осторожно взяла один.

Вскоре появились двое мужчин, одетых в комбинезоны. Они следовали за Кати и несли большую кровать.

– Надя покажет, куда ее поставить, я не отвечаю за интерьер.

Кати в черной одежде и с острым ножом в руке действительно мало напоминала хранительницу очага.

Кровать была тяжелой, но мужчины застыли, не в силах оторвать глаз от трех красивых женщин. Надя смерила их критичным взглядом.

– Несите ее сюда в угловую комнату, – сказала женщина и повернулась к Диди, тоже следившей за крепко сложенными мужчинами. – Это твоя комната. Там есть мебель прежнего жильца, но мы купим тебе новые вещи, как только поймешь, что тебе нужно.

Эти слова обеспокоили Диди. «Почему все старое нужно уничтожить?» – спросила она так тихо, что никто ее не услышал.

Диди поняла: за ней пристально наблюдают. Бóльшую часть времени она проводила в своей комнате, переваривая услышанное. Она еще раз поинтересовалась у женщин, нимф – так их теперь, видимо, нужно было называть – о причине всего случившегося. Девушка не понимала, почему не могла жить как прежде. Йоханнес умер, но она не была прямой причиной его смерти. И сказочным существом, обладающим магической силой, она себя не ощущала.

– Я просто могу вернуться домой, – сказала Диди. – Я не выдам вас и буду жить так же, как раньше.

– Об этом не может быть и речи, – ответила Надя. – Ты в опасности.

– И кто, по-вашему, желает мне зла?

Надя хотела что-то сказать, но Кати вмешалась в разговор:

– Люди. Кто-нибудь очень быстро заметит, что ты не похожа на всех. А ты знаешь, что люди делают с теми, кто от них отличается?

– К тому же тебе многое еще не известно. Просто пока ты не готова об этом узнать, – продолжила Надя. – Сейчас ты должна помнить лишь о том, что тебе со всех сторон угрожает опасность. Твоя мама доверила нам, чтобы мы спасли тебя.

Диди задумалась, и ей захотелось вдохнуть свежего воздуха. Она вышла на балкон, похожий на небольшую террасу. Благодаря светлой мебели, фонарикам, мягко светящимся в вечерних сумерках, и зеленому дворику внизу здесь казалось очень уютно. Вечер был нехолодным, но Диди закуталась в большую шерстяную кофту, которую нашла в шкафу. Она наблюдала за луной, превратившейся в тонкий серпик. Услышав мягкие шаги, девушка не обернулась. Босиком ходила Надя, а Кати, наверное, даже спала в бутсах.

Надя протянула ей парующую кружку чая, и они обе прислонились к поручню балкона.

– Может, мне нужно сообщить маме где я? – спросила Диди. – Рассказать, что со мной все хорошо?

– Элина знает об этом, – ответила Надя. – И нам нельзя поддерживать связь. Это крайне опасно.

– Почему мама не может мне помочь, если знает, что я такая же, как вы?

Диди помешала чай ложечкой, но не могла выпить ни капли, хотя сладкий медовый запах напитка был приятным.

– Потому что Элина вовсе не твоя мать, – сказала Кати за ее спиной. Она решила составить им компанию и тоже подошла к поручню, не обращая внимания на осуждающий взгляд Нади.

– Кати права, – вымолвила Надя через минуту. – Ты – нимфа, а значит, твои родители не могут быть людьми.

– У нас есть план касательно тебя, – заявила Кати. – Важно, чтобы ты потерпела немного, и мы будем потихоньку двигаться вперед.

– У тебя три недели для того, чтобы понять, кто ты есть и что это значит. – Надя положила руку на плечо Диди, и та почувствовала, как умиротворяющее тепло разлилось по ее телу.

– А что случится после трех недель? – поинтересовалась Диди.

– Снова будет полнолуние, – ответила Надя. – Ты должна будешь принять то, что пробуждает в тебе луна. Ты в опасности, но и сама тоже опасна для людей. Мы научим тебя беречь себя, однако все же и осуществлять то, что предначертано нимфе. У нас свои правила. Нам нужна определенная пища. Каждая из нас имеет особенный дар. Когда откроется твой дар, тебе придется освоить его. И прежде всего, перед каждым полнолунием ты должна…

– Надя, пойдем внутрь, – предупреждающим тоном сказала Кати и повернулась к Диди. – Тебе стоит отдохнуть, если, конечно, ты в состоянии сделать это. Завтра новый день, сможешь спросить у нас все что угодно.

Диди осталась одна. Она смотрела на раскинувшееся перед ней небо и темные силуэты домов. Свет месяца был совсем слабым. Ей действительно стало немного холодно, и чай уже успел остыть. Несмотря на добавленный мед, он казался горьким. «Может, попросить Надю сделать еще чаю», – подумала Диди и босиком засеменила на кухню, где, судя по раздававшемуся звону, ставили на стол бокалы. Женщины говорили между собой, и Диди, прислушиваясь, остановилась.

– Может, нам стоит рассказать прямо о том, что с ней случится, – произнесла Надя.

– Пока рано, – послышался решительный голос Кати.

– Наверняка ей страшно.

– Да, но все же еще не время. Сейчас девчонка все равно ничего не поймет.

– Почему? – спросила Надя.

– Сначала шок, потом агрессия, вслед за ними – попытка противостоять реальности. Потом апатия, и только затем – согласие. Шок и агрессия уже миновали.

– А, этому ты на факультете психологии научилась, – засмеялась Надя. – И как же проявится противостояние?

– Скоро узнаешь, обещаю, – заверила Кати и сделала долгий глоток.

Внутри Диди все закипело. Мера ее терпения переполнилась. Опять с ней обращались как с несмышленым ребенком, который не понимал ничего, и за которым нужно было ежеминутно следить.

– Иди закрой дверь на второй замок, – снова послышался голос Кати. – Пусть знает, что отсюда не так-то легко выбраться.

«Это ты так полагаешь», – подумала Диди и вернулась на балкон. Она еще раз взглянула через окно в гостиную и убедилась: Кати и Надя не видели ее. «Цедите свое винишко, а у меня другие планы».

Диди заранее приметила лестницу в углу балкона и теперь, отбросив сомнения, стала подниматься по ней. Однажды она через окно сбежала от матери, так почему же сейчас не поступить так же. В одно мгновение девушка оказалась на крыше и осторожно взглянула вниз на землю. Одновременно почувствовала первые капли дождя на своей коже и протянула ладони, чтобы поймать несколько капелек. Свежая морось охладила ее лоб. Осмотревшись, Диди увидела дверь. К счастью, она была не заперта.

Глава 10

Диди бросилась под дождь на улицу. Она была босиком и не знала, куда идти. Пробежав несколько кварталов, девушка почти отчаялась. На улицах никого, и совсем стемнело. Вдруг неподалеку она увидела огни. Маленькое кафе на углу было открыто, и она вошла внутрь. Облегчение быстро улетучилось, когда Диди осознала, что у нее нет ни денег, ни плана действий.

Несколько молодых людей потягивали пиво, а официант протирал свободные столы. Люди покосились на ее босые ноги и платье, прилипшее к телу, но никто ничего не сказал. В городе чего только не увидишь.

Диди заметила компьютер в углу зала. Она села перед монитором, не ведая, как поступить. Теперь почувствовала холод и испугалась, что настанет момент, когда ей снова придется выйти на улицу под дождь. Ей нужна была помощь, но никого из этих людей Диди не знала… Самуэль, кажется, говорил, что живет в Хельсинки. Диди онемевшими пальцами набрала его имя в поисковой системе. Самуэль Коски. В мгновение ока она узнала его адрес. Причал Катаянокка, 4. «Довольно странно», – подумала Диди, изучая карту, но ничто уже не могло остановить ее. Мысль о Кати гнала ее вперед.

С черного неба падали последние капли дождя, когда Диди нашла адрес и сообразила, что это старая деревянная яхта. В каюте маячил свет, и она осторожно пошла ему навстречу. Недавно Диди встретила Самуэля впервые за несколько лет и только теперь поняла, что ничего не знала о его жизни. Может, Самуэль проводит вечер со своей девушкой. Эта мысль неприятно кольнула ее. И с чего она решила, будто Самуэль согласится ей помочь? С другой стороны, она не помнила ни одного случая, когда бы он отказался прийти на выручку. Если кто-то обзывал ее «рыжей-бесстыжей» в школе, Самуэль всегда вмешивался.

На борту судна виднелась табличка с названием «Робур», и Диди сразу вспомнила о маме. Она знала, что это слово обозначает «дуб» и Элина всегда по-особому относилась к таким деревьям. «Почему раньше я никогда не видела у нее этого украшения?» – размышляла Диди и вдруг заметила движение на яхте. Подойдя ближе к окну, увидела внутри Самуэля. Ей вспомнилось, как совсем маленькой она прильнула к нему и, поигрывая рыжими косами, слушала: друг размеренно и медленно читал ей историю о трех мушкетерах.

Она вспомнила также, как однажды их мамы сидели на кухне в доме Самуэля, пили кофе и выглядели очень серьезными. Мама Самуэля была в привычной одежде для верховой езды. Видимо, других нарядов, у нее и не было. Их разговор запал ей в память, так как, очевидно, не предназначался для чужих ушей.

– Дети растут, – сказала Элина.

– Об этом не стоит жалеть, – ответила Паулина. – Самуэль и Диди дружны, но скоро наступит время разлучить их.

Диди еще не знала, о чем речь, однако от таких слов ей стало неспокойно на душе и она побежала бороться с Самуэлем, наполовину шутя, наполовину всерьез.

Отбросив воспоминания, Диди заглянула через окно в каюту. Самуэль смотрел по компьютеру телевизионную передачу и вздрогнул, услышав, как в окно постучали. Диди помахала ему, и, когда молодой человек узнал девушку, его лицо озарилось улыбкой.

– Диди! – Самуэль уже открывал ей дверь в каюту, из которой хлынуло приятное тепло. – Что ты здесь делаешь?

– Можно мне войти? – спросила Диди, не зная, с чего начать свой рассказ.

Вскоре девушка сидела в каюте с полотенцем на плечах. По ее выражению Самуэль, видимо, понял, что лучше ни о чем не спрашивать. Диди попросила телефон.

– Набранный вами номер недоступен, – послышалось из трубки.

Диди протянула Самуэлю телефон, а он ей – кружку с чаем.

– Я не понимаю, почему мама не отвечает. Можно мне позвонить по другому номеру?

– Конечно, – сказал Самуэль и вежливо отошел в сторону.

Диди набрала еще один номер, и вскоре ей, к счастью, ответили.

– Лаура Маасало.

– Надеюсь, не разбудила? – спросила Диди.

– Нет конечно, – заверила ее Лаура. – Ты где?

– Не могу найти маму, нет связи, – сказала Диди, уходя от ответа.

– Дома у вас тоже никого нет. Я несколько раз звонила в дверь.

Сердце Диди похолодело. Мама не могла пропасть просто так и бросить ее на произвол судьбы. Не настолько плохой дочерью она была. Да и как Элина могла взять и все оставить.

– Что-нибудь выяснилось? – спросила Диди тихо, чтобы Самуэль не услышал. – Про Йоханнеса?

– Какая-то проблема с кровообращением, я в этом мало что понимаю, – ответила Лаура. – Похороны будут завтра. Ты же придешь? Где ты вообще?

– Пришлось быстро уехать, – сказала Диди. Ей не хотелось врать подруге, поэтому она решила закончить разговор. – Расскажу в другой раз. Может, завтра увидимся.

Диди, отключившись от связи, начала добавлять мед в чай.

– Как на этот раз? – спросил Самуэль, не желая проявлять любопытство до тех пор, пока Диди не будет готова рассказать все сама.

– Мне нужно немного поразмыслить, – сказала Диди. – Можно я посплю здесь пару часов?

– А разве я не обещал вытащить тебя из любой переделки, когда мы были маленькими?

– Обещал, а потом обозвал уродиной, – ответила Диди, и ей стало смешно.

– Только после того, как ты заехала мне кулаком по носу, – улыбнулся Самуэль, но тут же стал серьезным. – Могу ли я тебе по-настоящему помочь?

– Отвези меня утром домой.

Глава 11

Соседские дома еще были погружены в сон. Диди думала о семьях с детьми и собаками и обо всех жильцах, с которыми каждое утро здоровалась. Казалось странным, что здесь и после ее исчезновения все текло своим чередом. Скоро они проснутся, позавтракают, примутся за обычные дела. Только в доме с мансардой, к которому подъехал Самуэль, все было по-другому. Диди сразу даже не смогла выйти из машины, хотя и ждала этого момента. Она представляла, как взбежит по ступенькам крыльца и ворвется внутрь, туда, где все знакомо и безопасно. Но теперь дом выглядел безжизненным и чужим. Диди повернулась к Самуэлю.

– Когда мне было десять лет, я считала тебя лучшим парнем на свете. А ты принимал меня за смешную соседскую девчонку.

– А ты и была смешная соседская девчонка, – ответил Самуэль.

– А тебе не казалось, что во мне что-то не так, – спросила Диди.

– Никогда, – ответил Самуэль. – Ты во всех отношениях всегда представлялась мне правильной.

– Почему ты снова согласился помочь мне?

– Потому что ты попросила, – сказал Самуэль, как будто подобное было чем-то само собой разумеющимся.

Диди захотелось прижаться к другу, но это показалось ей недопустимым. Самуэль отвел взгляд и посмотрел вперед.

Она все же приехала сюда, чтобы найти какую-нибудь ниточку, которая могла бы привести ее к матери. Но теперь девушка почувствовала, что дом ничего ей не подскажет, хотя поискать все равно стоило. Диди вышла из машины, Самуэль последовал за ней. Для начала девушка постучала в дверь. Как она и предполагала, никто не открыл. «Приступаем к плану ”Б”», – решила Диди и, схватив увесистый камень, твердым шагом направилась к окну нижнего этажа.

– Ты же не будешь этого делать? – удивился Самуэль, но в тот же миг окно рассыпалось на тысячи осколков.

– Это мой дом, – заявила Диди. – А в собственный дом невозможно вломиться.

Самуэль огляделся вокруг, но, кажется, никто не слышал дребезга. Диди уже успела перелезть через окно внутрь и открыла ему дверь. Они вместе прошли в гостиную.

Утренний свет озарял дом. Запустив камнем в окно, Диди почувствовала, как что-то разбилось навсегда. Старый деревянный дом был лишь оболочкой для ее жизни с Элиной. Здесь до сих пор многое представлялось знакомым: свисающая с потолка перекладина и белые пятна там, где были фотографии и картины. Кое-какие предметы мебели остались, однако они были накрыты чехлами. В доме никто не жил.

– Где твоя мама? – спросил Самуэль, но Диди уже поднималась наверх. Лестница скрипела как раньше, однако звук в пустом доме был совсем иным. Диди подошла к двери своей комнаты. Там стояли каркас кровати и старый комод. Диди ринулась к нему. Ей хотелось найти хоть что-нибудь, хоть какую-то мелочь. И конечно, она думала забрать свой дневник, в который записывала сны и переживания. Ей бы не хотелось, чтобы кто-то его прочитал.

Она тщательно прятала тетрадь в самом углу ящика под своими футболками. Диди с силой дернула за ручку комода, но ящик не двинулся. Она попробовала несколько раз снова.

– Я помогу, – сказал Самуэль, бросившись к ней.

– Не нужно, – запротестовала Диди, но Самуэль уже успел схватиться за ручку. В этот же момент локоть Диди угодил прямо в подбородок парня.

– Вот черт! – закричал Самуэль.

– Прости. Больно?

– Ужасно, – простонал он.

Диди приблизилась, чтобы посмотреть на губу друга. Там была ранка, из которой на подбородок сочилась тоненькая струйка крови.

«Не так уж и страшно. Мужчины жалуются из-за любой царапины», – подумала Диди, но в тот же момент ее озарила одна мысль. Она улыбнулась.

– Что смешного? – с досадой спросил Самуэль.

– Ничего. Зачем ты полез под руку?

– Я просто пытался помочь. И схлопотал по морде, – ответил Самуэль.

Диди поднесла пальцы к губам Самуэля, и они посмотрели друг другу в глаза. Взгляд Самуэля удивил девушку. В синеватом утреннем свете, который минуту назад казался холодным, а сейчас почти электрическим, он был таким искренним. Она стояла на расстоянии всего нескольких сантиметров от Самуэля и видела каждый стежок на его воротнике и то, как ткань прилегала к его шее. Недавняя мысль снова вернулась к ней. Если она такая же нимфа, как Надя, вылечившая одним прикосновением губ почти сломанную лодыжку… Может, и ей попробовать…

Диди, сглотнув, отодвинулась от друга.

– Я приношу всем лишь несчастья.

– Ты же случайно, – ответил Самуэль и взял ее за руку.

Его жест был настолько утешительным, что Диди не хотелось шевелиться. От Самуэля исходило тепло, которое было ей так необходимо.

– Можно я кое-что попробую?

Самуэль не возражал, поэтому Диди быстро подалась вперед и легко поцеловала ранку на губе. Парень растерялся. Диди смотрела на него выжидающе.

– Что теперь? – спросил Самуэль.

Диди пригляделась к его губе. Рана была на месте. Вся история с нимфами – полная ерунда, как она и предполагала.

– Только ничего не воображай, – поспешила предупредить Диди. – Я не это имела в виду…

Она не успела договорить, как Самуэль наклонился, и девушка подняла лицо, ожидая нового поцелуя. Самуэль смотрел на нее стеклянным взглядом. Затем его глаза закатились, и он мешком упал на пол.

– Самуэль? – прошептала Диди.

Она похолодела, и ее сердце громко застучало. Девушка молниеносно опустилась на пол рядом с парнем, чтобы помочь, но внезапно ей стало страшно прикасаться к нему. В ужасе она отползла, не зная, что делать. Грудь парня слабо поднималась, и слышно было, что дышит он с трудом.

– Самуэль! – закричала Диди так громко, как только могла, и одновременно различила звук подъезжающей машины. Потом кто-то вбежал по лестнице, и в дверном проеме показались Кати и Надя.

– Я убила Самуэля? – спросила Диди, и слезы хлынули из ее глаз. – Я случайно попала локтем по его губе и попыталась залечить рану.

– Ну, что я говорила? – сказала Кати Наде, не обращая внимания на панику Диди. Она обвела комнату взглядом и, убедившись, что в помещении больше никого нет, села на комод. – Щенки всегда бегут домой.

Когда Надя склонилась над Самуэлем, девушку охватил ужас. Самуэль был без сознания, и что, если прикосновение другой нимфы окончательно погубит парня?

– Не трогай его! – закричала Диди, удивившись ноткам ревности в своем голосе. Она вскочила и стала оттаскивать Надю, но та неожиданно оказалась очень сильной и прижала ее к стене. Потом Надя нежно прикоснулась к ее щеке, однако легкие, как перья, пальцы держали ее крепко.

– Диди, я не причиню ему зла, а вот ты можешь убить его, – сказала Надя, сковывая девушку взглядом и выжидая, пока ее сопротивление сойдет на нет. Девушка смотрела на Надю, мягкий голос которой гипнотизировал.

– Послушай, – сказала та. – Я родилась в Неаполе в 1756 году. Когда мне исполнилось одиннадцать, меня стали обучать come essere una ninfa или тому, как живут подобные нам.

– Что это на самом деле значит? – вздохнула Диди.

– Мне пришлось научиться прятаться от людей, которые сотни лет сжигали нас на кострах, считая ведьмами. Или убивали для развлечения, или из-за страха. У тебя есть две недели, чтобы освоить все необходимые навыки. Будь я на твоем месте, я бы поучилась. Посмотри на своего друга. Ты же не хочешь этого?

Диди покачала головой, и Кати кивнула в знак того, чтобы Надя продолжала.

– Сейчас я еще могу ему помочь, – сказала Надя. – Ты – нет.

– В худшем случае ты бы умерла сама. Только я и Надя можем помочь тебе выжить, – вставила Кати. – Тебе нужно доверять нам.

Надя снова наклонилась над Самуэлем и крепко прижалась губами к его рту. Ничего не произошло. Диди смотрела во все глаза на друга, медленно качая головой. «Неужели это повторилось снова?» – думала она с ужасом.

Прошло какое-то время, и Самуэль открыл глаза. Он удивленно посмотрел на Надю, потом на Диди и, наконец, на Кати. Парень сел, и Диди почувствовала, как ее собственное дыхание стало приходить в норму.

– С тобой все в порядке, – Надя успокоила Самуэля. – Ты потерял сознание. Диди, видимо, очень сильно ударила тебя локтем.

– Да, наверное, – отозвался Самуэль. Кати легко, словно маленького мальчика, приподняла его с пола.

– Я провожу тебя до машины, – сказала Диди, хотя нимфы пытались намекнуть ей, что этого не стоит делать.

На улице Самуэль остановил Диди.

– Что это за женщины? – спросил он.

– Мамины знакомые, – объяснила девушка. – Они обещали помочь… На самом деле Элина не была моей биологической матерью. И я знаю далеко не все. Семейные дрязги, но мне нельзя о них говорить.

– Я слышал что-то про похороны, – сказал Самуэль. – Ты идешь туда?

Диди кивнула. Потом обняла друга.

– Спасибо.

– Обращайся, если будет нужна помощь, – сказал Самуэль. Он подождал минуту, но, так и не услышав ответа девушки, пошел к машине.

Не успел еще Самуэль выехать на проезжую часть, как Надя и Кати вышли во двор.

– Диди, пойдем, – позвала Кати.

Вокруг открытой могилы стояло около двадцати человек в темных одеждах. С заднего сиденья машины Диди увидела, что глаза некоторых покраснели от слез. Всему виной была она. Это она украла человеческую жизнь.

Диди заметила подавленную Лауру и сползла ниже, чтобы та не заметила ее. Слезы стали душить Диди.

– С этим ничего не поделаешь, – сказала Кати. – Ты же ничего не знала. И не могла предположить, что парень умрет.

Диди вытерла мокрые щеки. Она увидела то, чему бы никогда не могла поверить. На этом свете у нее больше никого не было. Ей ничего не оставалось, кроме как довериться двум совершенно незнакомым женщинам.

Глава 12

Кати, вздрогнув, посмотрела в окно. Надвигались сумерки. Женщина на минуту заснула и увидела знакомый сон, в котором она слышала стук копыт и чувствовала запах лошадиного пота. Кати увозили, а ее мокрые длинные волосы развевались и хлестали по лицу… Она рассердилась, что сон мучил ее именно сейчас.

Потянувшись всем телом, Кати прислушалась к разговору, доносившемуся из кухни. Ей захотелось пить и перекусить чем-нибудь существенным – орехами и авокадо.

Пройдя на кухню, она налила полный бокал белого вина, который тут же запотел, и зачерпнула горсть бразильских орехов. Надя и Диди сидели за столом, девушка с подозрением наблюдала, как женщина маленьким ножом легко царапала ее кожу. Материал для исследования Надя положила в пластиковый пакет.

– У нас с луной отношения ненависти и любви. – Надя погладила руку Диди, давая понять, что закончила. Она бросила взгляд на Кати, как бы говоря, что настало время все рассказать.

– Что это значит? – спросила Диди.

– Луна по-своему изводит нас.

– Ты же была с Йоханнесом, – встряла Кати. Она не любила намеков и предпочитала говорить прямо. Усевшись на кухонный стол, Кати снова наполнила бокал. – Поэтому тебе нужно быть готовой к тому, что следующее полнолуние будет влиять на тебя сильнее прежнего.

– Раньше ты замечала только синяки, – голос Нади был мягким и успокаивающим. – Теперь твоя кожа начнет сохнуть. Зрение ослабнет, волосы станут ломкими, суставы закостенеют. Грудь тоже высохнет.

– А можно не приукрашивать? – попросила Диди.

– Но есть возможность избежать всего этого, – продолжила Надя. – Вспомни боль, которую ты чувствовала раньше, – небольшую резь внизу живота, спазмы. Теперь она станет гораздо сильнее, если не принять меры.

– Что мне нужно делать?

– Быть с мужчиной, – заявила Кати.

– А если я не хочу? – поинтересовалась Диди. Разговор казался ей просто нелепым.

– Во время полнолуния нимфа должна быть с мужчиной, – ответила Кати. – Думай об этом, словно о регулярной заботе о своем теле. Это как депиляция воском, только намного приятнее.

Диди уже слышала, как некоторые девушки легкомысленно относились к сексу, но для нее это было чуждо и невозможно. Кроме того, она привыкла к разговорам о том, что парни часто пользуются девчонками, а теперь, выходило, ей самой придется поступать подобным образом.

– Вы тоже так делаете? – спросила Диди.

– Конечно, – ответила Кати.

– С луной не договоришься. Феромоны привлекают мужчин. – Надя сделала пометки на пакетике, бросив предупреждающий взгляд на Кати. – Я исследую это. – Надя указала на пакет. – Выясним, что исходит от тебя.

– Твоя кожа и вещества, которые она выделяет, манят мужчин так же, как цветочная пыльца пчел, – сказала Кати.

– А что потом случится с этим мужчиной? – спросила Диди, но нимфы не ответили. – То же, что случилось с Йоханнесом, да? Мужчина, с помощью которого я выживаю, умирает?

Кати, спустившись со стола, сказала:

– Кажется, уже достаточно для одного вечера. Я иду спать.

Она почувствовала на своей спине взгляд Нади. Кати знала, что та хотела постепенно приблизиться к теме, подойти к ней окружными путями, но Кати была не в том настроении. К тому же Диди получила все легко. Надя и Кати пристроили ее в университет, оформили новые бумаги, нашли жилье, подготовились к возможной опасности. Еще предстояло научить ее выживать. У Диди не было об этом никакого понятия. Девушка все время жила с матерью и не знала печали.

«Уже и не помню, когда я была беззаботной», – подумала Кати, кладя голову на прохладную подушку.

Кати прижалась сильнее к шее коня. Плотный плащ и кожаный жилет защищали ее тело от ударов голых веток, но они все равно хлестали ее по лицу и цеплялись за волосы. Она не обращала на это внимания. Она убегала. Кати чувствовала, что сатиры приближаются, и слышала, как их лошади всхрапывали. Она искала место, где можно было спрятаться или вступить в бой, потому что ее скакун уже начинал сбавлять ход. Воздух был холодным, от коня валил пар, и Кати знала, что долго жеребец не продержится.

В тот же миг послышался звук пролетевшего копья. Кати попыталась понять, откуда оно было брошено, чтобы уклониться от следующего, но вдруг позади нее раздался стон: копье вонзилось в сатира. Он вывалился из седла на землю, и Кати остановилась. Это было ошибкой, так как второй сатир спрыгнул с коня и подбежал к ней с мечом в руке.

«Может, так будет лучше», – подумала Кати. Спешившись, она привычным движением выхватила тяжелый меч. Нимфа никогда не уклонялась от битвы. Сатир приблизился на расстояние удара. Клинки ударились друг о друга, и взгляд Кати встретился с глазами сатира, горящими красным пламенем. Кати знала, что произойдет, если сатир успеет набраться силы. Заметив, что на его лбу уже начинали прорезываться рога, Кати ударила изо всех сил, но сатир не шелохнулся. Женщина отвела меч двумя руками назад и приготовилась обрушить его на сатира, как только тот приблизится. Сатир стоял на месте и улыбался, потом сделал два шага вперед. Улыбка становилась еще шире, и вдруг Кати поразилась: сатир упал лицом вниз. Из его спины торчала стрела. Кати осмотрелась по сторонам, соображая, откуда ждать нападения. Она по-прежнему была готова к битве.

Кати заметила крепкого мужчину, показавшегося из-за деревьев, который решительно подошел к сатиру и для верности ударил его большим костяным ножом. У него были длинные светло-русые волосы, плащ с широкими кожаными манжетами и лисья шкура на плечах.

– Как ты? – спросил у Кати мужчина.

– Ты не представляешь, во что впутался, – ответила Кати.

– У нас с сатирами свои счеты, – мужчина улыбнулся нимфе и засунул оружие в ножны.

– А кто ты?

Ничего не ответив, мужчина принялся сосредоточенно собирать хворост.

– Огонь – лучший способ уничтожить то, что представляет опасность, – заявил он.

Кати помогла собрать дров для большого костра. Они вместе положили тело сатира на кучу веток, и мужчина поджег ее, пару раз сильно ударив кремнем. Кати, укутавшись в плащ, задумчиво отвернулась. Она не могла доверять никому, и поэтому нужно было разрешить ситуацию так, как это делают нимфы. Преисполненная уверенности, Кати улыбнулась: и не из таких переделок ей доводилось выбираться. К тому же мужчина выглядел сильным, как древняя сосна, и хотя еще не было полнолуния, она могла бы задержаться здесь на минутку. Тем более она на какое-то время избавилась от сатиров.

Кати шагнула к мужчине, беспечно обвила рукой его шею и хотела подарить ему поцелуй. Мужчина отпрянул.

– Я не настолько глуп, чтобы подставлять губы нимфе, – сказал он.

Прошла минута, прежде чем Кати отстранилась. Чары редко подводили ее.

– Я бы и сама справилась с сатирами. Не думай, что теперь я твоя должница.

В тот же миг Кати оказалась на спине своего коня. Она старалась не смотреть на мужчину, который, наверняка, довольно ухмылялся. Кати глянула в темноту леса. До сих пор она помнила тот взгляд, взгляд синих глаз Яноса…

Проснувшись утром, Кати сразу насторожилась. Из гостиной доносился звук чужих шагов. Через долю секунды она была готова к обороне, но потом выдохнула. Это, конечно, Диди. Женщина еще не привыкла к тому, что с ними кто-то живет, к тому же пока не вполне доверяла девушке.

Откинув одеяло с длинных голых ног, Кати подкралась к двери. Диди вышла из ванной в залитую солнечным светом гостиную и смотрела в окно. Она направилась к своей комнате, но тут заметила на диване наполовину прикрытый пледом ноутбук. Диди огляделась по сторонам, схватила ноутбук и украдкой поспешила с добычей к себе в комнату.

Выждав немного, Кати неслышными шагами подошла к двери Диди и слегка приоткрыла ее. Девушка сидела на кровати спиной к Кати. На экране появилось оживленное лицо подружки, Лауры. Кати отошла и стала прислушиваться. Очевидно, Диди уже что-то рассказала о своей новой жизни.

– Слушай, это я должна была ехать в универ и снять клевую квартирку, – раздраженно объясняла Лаура. – Порядочные люди не крадут идеи своих лучших друзей.

– Мне действительно нужно было смыться подальше от дома, – возразила Диди. – И это вовсе не так классно, как ты думаешь. Иногда я даже не понимаю, кто я. Если бы ты знала…

Кати готова была встрять в разговор, но Лаура опередила ее.

– У тебя все-таки новые проблемы, а здесь жизнь одинаково скучна и отстойна, – жаловалась Лаура. – Черт, я тоже пакую чемоданы и исчезаю. Скажу Лассе: «Пока, голубчик, я поехала искать кого-нибудь получше».

– Вряд ли это хорошее решение, – отозвалась Диди, многого не договаривая.

– А что, подцеплю какого-нибудь типа, – сказала Лаура. – А как ты ударила Самуэля?

– Случайно.

– Ударила так, что тот потерял сознание. Хотя это интереснее, чем традиционный стиль. – Лаура на мгновение замолкла и посмотрела в экран на свои зубы, изучая, не застряло ли там чего. – У тебя есть какие-нибудь планы насчет этого парня?

– Есть, – подтвердила Диди.

Кати вся превратилась в слух. Такой поворот событий не вписывался в план их действий. Женщину рассердила неосмотрительность Диди.

– Я собираюсь держаться как можно дальше от Самуэля. И чем дальше, тем лучше.

«О’кей, – подумала Кати, – так еще ничего». И когда Диди пришла в кухню завтракать, женщина уже хлопотала с ножом в руках.

Кати искала помещение для маленького магазина готовой одежды и нашла то, что надо. Магазин находился недалеко от дома, и там она сама себе была хозяйкой. Часы показывали полдень. Кати в поисках ключей от фирмы шарила рукой в кармане кожаной куртки. Она могла приходить и уходить когда угодно. Работа в подчинении у кого-то быстро надоедала ей. Она удивлялась Наде, которая легко приспосабливалась к новым ролям и новому обществу. Вот и сейчас та устроилась в генетическую клинику.

На неделе в бутике было тихо, и это радовало. Несколько клиентов, немного работы по пошиву. Кати за сотни лет научилась мастерски ремонтировать как седла для лошадей, так и одежду, поэтому такое занятие ей прекрасно подходило. Сегодня она не собиралась усердствовать. Усевшись в кресло в глубине мастерской, она закинула ноги на табурет и открыла женский журнал.

Кати лениво листала незатейливое издание, в котором женщины на фото были почти без одежды. Ей стало смешно. Продажи газет значительно бы возросли, если бы люди поняли, что соблазнить – это вовсе не значит раздеться. Порой достаточно улыбки или взгляда, брошенного из-под ресниц. Хотя одежда Кати не интересовала. Она легко подбирала себе доспехи вне зависимости от моды и времени.

Телефон зажужжал, и на экране появилось лицо Диди. Лучше всего ответить сразу, хотя в это время дня общаться с горе-подростком не было никакого желания.

– Как университет? – спросила Кати.

– Вроде, хорошо, хотя это так странно, – ответила Диди. – На лекции я сказала, что переехала и моего имени нет в списках. Что, если кто-то спросит, кто я и сколько мне лет?

– Какое имя ты сообщила?

– Дезире Тассон.

– Хорошо. По старой фамилии тебя было бы слишком легко обнаружить, – похвалила Кати. – Да расслабься ты. Действуй в рамках сюжета, и все будет хорошо.

– Зачем вы дали мне имя, которое так трудно выговорить.

– Возможно, наступит момент, когда оно тебя спасет.

– Да кто меня ищет? – спросила Диди.

– Не важно, – ответила Кати. – Но наверняка ты бы не хотела, чтобы тебя нашли.

Глава 13

В кампусе Монпелье привыкли к шикарному стилю жизни профессора Эрика Манна и к его гостям, появлявшимся время от времени. На этого нового гостя студенты сначала смотрели, не отрывая глаз, а потом сворачивали с его пути. Сложно сказать, панк он или солдат. У него были жесткие, торчащие ежиком, светлые волосы, пронизывающий стальной взгляд и мускулистое телосложение. Одет он был в широкую куртку защитного цвета, а за спиной у него, как у моряка, висел тяжелый мешок. Мужчина поднялся по ступеням в квартиру профессора.

Гостя попросили подождать и проводили в салон. Его воинственный вид сильно контрастировал с обстановкой – стенами из дубовых панелей и плотными бархатными портьерами. Оглядевшись, он с усмешкой потрогал старинные книги и антикварные вещицы на столе.

Эрик какое-то время наблюдал за ним из-за двери. С их прошлой встречи прошло много времени, и профессор не знал, как гость отнесется к его приглашению. Еспер, светловолосый сатир, не изменился: он двигался так же спокойно и уверенно. Губы, казалось, вот-вот расплывутся в улыбке, которая могла быть как игривой, так и резкой. Взгляд был острый и любопытный.

Еспер вошел в салон, а вслед за ним – Митчелл, Лукас и одетая во все светлое нимфа. Гость сдержанно поздоровался.

– Присаживайся. – Эрик указал на стул, а потом сделал жест темноволосой Альбене, чтобы та поднесла им вина. – С прошлой встречи много воды утекло.

– Я пришел из вежливости, – заявил Еспер, не принимая поднесенный бокал. Я уважаю тебя, поэтому решил дать возможность рассказать о деле.

Эрик взвесил ситуацию. Он глянул на Альбену, наготове стоявшую в стороне. Нимфа сначала очень нравилась Эрику, но теперь он пресытился ею. Видимо, пришло время немного развлечься.

– Ты можешь выполнить для меня одну работу, – сказал Эрик, зная, что с Еспером лучше говорить прямо. – Я прошу твоей помощи, потому что знаю: ты – лучший, и Габриэль Корда рекомендовал тебя.

– Работу, говоришь? – спросил Еспер. Он положил ноги на придиванный столик, показывая тем самым, что никто ему не указ.

– Беглянки нашлись, – сообщил Эрик. – В каком-то городишке на севере.

– Для этого потребуется кто-то, подобный им, – произнес Еспер, опуская ноги обратно на пол. – Охотница. Если слухи верны, то охотница уже давно в сырой земле.

Эрик уныло ухмыльнулся. Но, по крайней мере, он разбудил интерес Еспера. Теперь профессор мог действовать.

– Слухам нельзя верить. – Открыв ящик стола, Эрик достал оттуда большой ключ. – Но правда в том, что она действительно под землей. Пройдемте?

Еспер, Митчелл и Лукас отправились за Эриком на нижний этаж дома. Эрик остановился у массивной деревянной двери с железными накладками и протянул ключ Митчеллу, чтобы тот выполнил тяжелую работу. Дверь со скрипом отворилась.

Перед компанией открылся мрачный коридор или, скорее, темница. Лукас зажег фонарик и осветил помещение. Взгляд Еспера следил за лучом света, пока он не наткнулся на прикованную к стене бледную женщину. Тело женщины было как у молодой девушки, но волосы висели клочьями, а кожа напоминала тонкую мятую бумагу. Прикованная цепями женщина, не в силах стоять на ногах, висела. Радужная оболочка ее глаз выцвела и была будто покрыта молочной пленкой. И все же в ее глазах горел строптивый дух.

– Вот так выглядит сбежавшая семнадцать лет назад нимфа, – объяснил Эрик, как будто показывал экспонат студентам-биологам.

Нимфа рванулась из последних сил вперед, но любой протест был напрасным. Холодно улыбнувшись, Эрик повернулся к Есперу.

– Митчелл и Лукас со своими друзьями посещают ее раз в месяц, чтобы наша маленькая Фрида оставалась в живых. Несколько недель назад я все же решил, что всему есть предел и пора прекратить мучения, но эта нимфа исключительно вынослива и никак не хочет умирать.

Лукас направил луч прямо на лицо Фриды, глаза которой кипели злостью. Эрик приподнял ее подбородок.

– Мой друг Еспер Янсен прибыл к нам из лесной глуши и хочет задать пару вопросов, – сказал он и наклонился ближе к уху Фриды. – Екатерину с подругой обнаружили… Также раскрыли причину вашего побега.

Фрида ничего не ответила, и Эрик, вытащив телефон, показал на экране лицо рыжеволосой девушки. Внезапно Фрида плюнула в лицо Эрику, но тот лишь спокойно вытер плевок носовым платком.

– Вам нужна я, если вы хотите найти ее, – голос Фриды был хриплым и едва слышным.

Эрик посмотрел на своих гостей, как будто гордясь тем, что во Фриде еще остались упрямство и ярость.

– Вы снимете оковы, – продолжила Фрида. – Потом принесете питье и еду.

– Почему мы должны это делать? – поинтересовался Эрик.

– Потому что я единственная, кто может помочь вам выйти на след Кати.

Глава 14

Диди спускалась по лестнице университета, перешагивая через две ступени, но вдруг замедлила ход. Она уже несколько дней пыталась раствориться в окружающем ее обществе. Девушка присмотрелась к толпе студентов, к тому, как они болтали между собой, обменивались книгами и записями лекций, смеялись. Все казалось чужим. Во-первых, здесь она никого не знала, во-вторых, она была младше. И все же ей нужно было выглядеть одной из них. Диди положила в сумку телефон и притворилась, будто что-то в ней ищет, но на самом деле наблюдала, в какую сторону шли остальные студенты после лекции. Потом она медленно пошла следом в ближайшее кафе.

Как только девушка вошла внутрь, сразу поняла, что это было то самое кафе, в которое она забежала дождливой ночью. Именно тут Диди узнала адрес Самуэля. Ей не хотелось вспоминать о нем, поэтому девушка решила уйти. Резко развернувшись, она столкнулась с официантом, так что его поднос со всем содержимым грохнулся на пол. Стаканы разлетелись вдребезги, и Диди покраснела от стыда.

– Извините, я не заметила.

Присев на пол, Диди начала собирать осколки.

– Ничего страшного, – успокоил ее мужчина среднего роста, одетый в черную пикейную[1] рубашку и черный фартук с логотипом кафе. – Я уберу.

– Это я виновата, – сказала Диди.

Мужчина, присев на корточки, посмотрел на Диди, а она – на него. Он был средних лет и явно много повидал на своем веку. У него были темные короткие волосы и внимательные карие глаза.

Диди выпрямилась и проворно отнесла осколки на стойку бара.

– Я могу заплатить за стаканы.

Мужчина посмотрел оценивающе, и Диди было испугалась, найдутся ли у нее деньги.

– Меня зовут Валттери Ваара, – представился мужчина. – Владелец, официант, водитель, пекарь…

– Дезире, – произнесла имя Диди, все еще не привыкнув к нему. – Но все меня зовут просто Диди.

– Тебе, случайно, работа не нужна? – спросил Валттери. – Я не настаиваю, просто как раз сейчас ищу помощника, который умеет общаться с людьми. Ты, кажется, то, что нужно, а я обычно доверяю своей интуиции.

– Даже не знаю, – начала Диди, но одновременно подумала, что так ей было бы легче приспособиться к новой жизни и к новому имени. – А почему бы и нет?

– Действительно. Люблю легких на подъем, – усмехнулся Валттери.

Диди взяла тряпку из рук Валттери.

– Когда я могу начать? – спросила она.

Договорившись о графике работы и зарплате, Диди отправилась домой, отхлебывая капуччино, которым ее угостил Валттери. Девушка улыбнулась. Кати считала ее избалованным ребенком, неспособным самостоятельно устраивать собственную жизнь, а она нашла себе работу. Она с трудом могла дождаться момента, когда расскажет обо всем Кати.

Диди была так довольна своим достижением, что решила не отказывать себе в сладостях. Купив пакет конфет, девушка шла и с наслаждением представляла, как завалится с кульком на кровать. Придя домой, заглянула сначала в кухню, но увидела там не Кати с неизменным ножом в руках, а Надю, которая разбирала на столе сетку с фруктами.

Хвастовство и конфеты пришлось отложить.

– Чего-то хочется? – спросила Надя прямо. Она только что разрéзала апельсин и, подняв одну половинку, выжала золотистый сок себе в рот.

– Да, пожалуй, – произнесла Диди, немного сомневаясь, но цитрусовый запах приятно щекотал в носу. Она взяла вторую половинку и последовала примеру Нади, но сок потек по подбородку. Надя вытерла его.

– Тебе нужно научиться наслаждаться жизнью, – сказала Надя.

Диди сразу вспомнила свою довольно аскетичную и непримиримую маму. Элина бы никогда не разрешила баловаться едой, она вообще ни разу не призывала дочь к веселью. Увесистый пакет с конфетами в сумке тоже не вызвал бы ее похвалы.

– Знаешь, как живут нимфы? Ты навсегда останешься молодой, – сообщила Надя, принявшись чистить фрукты. – Ты не поправишься ни на грамм, даже если будешь есть одни булки. Все твои чувства станут более тонкими, нюх и вкус обострятся.

Диди взяла предложенный Надей кусок манго и втянула в рот зрелую мякоть. «А что, не так уж и плохо быть нимфой. Пожалуй, я съем сначала конфеты, а потом килограмм мороженого», – подумала Диди.

– И не надо бояться полнолуния, – продолжила Надя. – Луна пробуждает, тебе захочется прикосновений. Диди не успела отодвинуться, как Надя тыльной стороной ладони провела по ее щеке. От касания Нади девушку накрыло волной, которая одновременно успокаивала и возбуждала.

– Тебе захочется прикоснуться к чужому телу, – сказала Надя. – В тебе проснется желание. Если ты позволишь себе наслаждаться, то узнаешь, что значит быть нимфой.

Вспомнив свой прежний опыт, Диди поняла: речь идет не о минутном удовольствии. Ей хотелось влюбиться и любить, и что из этого вышло? А теперь – неужели ей нужно быть с мужчиной, чтобы оставаться в живых, однако при этом украсть его жизнь?

– Но я не хочу ложиться в постель с незнакомцем, – возразила Диди.

– Ты все неправильно себе представляешь, – ответила Надя. – Посмотри на это с другой стороны. Какой-то незнакомец должен захотеть быть с тобой. Иди, переоденься. На твоей кровати новый халат.

Надя пошла к себе в комнату, а удивленная Диди осталась в кухне. Девушка не представляла, что было на уме у Нади. Причин думать, будто она желала ей зла, не было. К тому же Диди вовсе не являлась особо стыдливой девушкой, хотя была и не настолько раскрепощенной, как Лаура. С одной стороны, ей не хотелось подчиняться, но, с другой, она чувствовала, что Надя могла научить ее чему-то особенно захватывающему и щекотливому. Как будто она вступала в секретное общество и посвящалась в тайны, известные другим женщинам.

Диди прошла в свою комнату и увидела мягкий льняной халат, разложенный на кровати. Минуту она сомневалась, но любопытство взяло верх. Ей хотелось быть смелой. Девушка, раздевшись, облачилась в красивый халат цвета увядшей розы.

– Диди? – послышался голос Нади из ванной, и девушка направилась туда.

В ванну наливалась вода. Сама ванная комната была светлой, повсюду были бирюзовые шарики с пеной, подсвечники в виде цветов и лепестки роз. Благодаря приглушенному освещению мерцание свечей отражалось в мозаичном кафеле.

Надя была в коротком трикотажном платье. Не говоря ни слова, она подошла к Диди. Женщина повернула девушку спиной, чтобы снять с нее халат. Все движения Нади были настолько естественными, что нагота не вызвала у Диди смущения. Протянув руку, женщина помогла Диди шагнуть в ванну, наполнявшуюся теплой водой. Подождав, пока девушка опуститься в воду, Надя села на край ванной. Она что-то медленно растирала в ладонях.

– Это розовое марокканское масло, – сказала Надя, словно промурлыкала, и цветочный запах наполнил воздух. – У меня его совсем мало осталось, поэтому берегу и пользуюсь только по особенным случаям.

Надя положила размягченные ладони на плечи девушки. Она принялась разогревать и нежно массировать тело Диди. Напряженная девушка вмиг разомлела. Ее восприятие притупилось, вода мягко убаюкивала, и она почувствовала, что все происходящее далеко от нее. Надя поливала ее тело маленьким ковшиком в виде раковины, и капли стекали по рыжим прядям, пламенеющим в бирюзовом свете ванной.

– Вода заботится о нимфах, – сказала Надя. – Чистота дает нам чувство спокойствия и защищенности. Тебе нравится?

– Очень, – не открывая глаз, прошептала Диди. Она уже пребывала в ином спокойном мире, и ей казалось, будто Надя рассказывает ей сказку.

– Я – водная нимфа, – произнесла Надя. – Среди нас есть водные, горные и природные нимфы. Кати – горная, она с Карпат. Если ты чувствуешь связь с водой, ты – нимфа воды. Тогда ты можешь стать целительницей.

– Я уже пыталась исцелить Самуэля, – сказала Диди устало, – и по-настоящему испугалась, что он умрет. Вряд ли смогу лечить раны.

Глава 15

Харью шагал по коридору больницы. Полы его старой куртки развевались. Он следовал за крепкой загорелой женщиной и, несмотря на жуткий интерес, пытался не спешить. В случаях, когда догадка подтверждалась каким-нибудь доказательством, полицейский сдерживал себя с трудом. Женщина в очках, с загаром, явно полученным на поле для гольфа, косым взглядом оценила его потертый вид.

– Говорите, вы из Центрального управления уголовного розыска?

– Так точно. Комиссар Харью, – ответил он и засунул руки в карманы. – Я ищу патологоанатома, который вскрывал тело Йоханнеса Метсо, умершего чуть более двух недель назад.

– Это же маленький городок, – усмехнулась врач. – У нас нет патологоанатома. И, собственно, вскрытие мы не проводим.

– Но в этом случае его ведь сделали? – спросил Харью. – Метсо был молодым парнем, и причина смерти непонятна.

– Да, сделали, – ответила женщина. Она подошла к шкафу с архивами, поискав немного, достала оттуда папку и протянула Харью. – С каким делом это связано?

Харью на минуту углубился в записи. Его лицо было сосредоточенным: он пытался понять написанное, но в папке оказалась одна единственная страница.

– Вы проводили вскрытие?

– Тогда было много работы, – ответила врач. – Коллега мне помогала.

– Я хочу поговорить с ней. – Харью отодвинул папку, он не видел в ней никакой пользы. – Она на работе?

– Она уволилась сразу после случая с Метсо.

Харью снова взялся за папку. Чутье редко подводило его. Исчезновение врача, проводившего вскрытие, не случайно. Полицейский провел рукой по щетине.

– А где я могу найти эту Элину Тиенсуу – специалиста по женским заболеваниям?

– Вы можете получить адрес и номер телефона в канцелярии, – вздохнула врач, мысли которой были уже на поле для гольфа.

Быстро узнав необходимые данные, Харью сразу поехал по адресу. Еще не постучав в дверь, понял, что дом пуст. Он много повидал на своем веку, поэтому сейчас легко определил – гнездо брошено. К счастью, он прихватил с собой инструменты и ловко вскрыл замок.

– Есть кто-нибудь? – позвал Харью больше для формальности.

Он зажег фонарик и обошел комнаты первого этажа. Мебель покрывали чехлы, нигде не было ни души. Харью не обнаружил ничего интересного. Пришла очередь осмотреть второй этаж. Комиссар открыл первую дверь и сразу понял, что комната принадлежала молодой девушке.

Полицейский остановился. Он уже и не помнил, когда в последний раз бывал в комнате подростка. На стене висела пара плакатов, смешных открыток и засушенный букет роз. Сердце Харью сжалось, и он тяжело вздохнул. Больше ничего в комнате не было. Ничего, что могло бы подтолкнуть к разгадке.

Харью хотел было уйти и закрыть дверь, но луч фонарика скользнул по полу. Там что-то было. Полицейский, наклонившись, внимательно присмотрелся. Десятки мертвых и засохших пчел. Много пчел. Над этим стоило задуматься.

Телефон Харью заиграл мелодию Hill Street Blues, и он принял вызов.

– Ты нашел что-нибудь? – спросил Ханнула.

– Ничего существенного, – ответил Харью. В его голове бурлили мысли. – Хотя… ты можешь припомнить хоть одно дело, в котором не было бы никаких следов?

– Думаю, и дела-то никакого нет, – сказал Ханнула. – Спокойной ночи.

Харью опустился на колени. Он достал из кармана маленькую баночку и положил туда несколько мертвых насекомых.

Глава 16

Надя еще раз окинула взглядом фотографию молодого человека, лежащую на стальном столе лаборатории. Кати сказала, что первый опыт Диди должен быть хорошим. Поэтому их выбор остановился на Янне Маласмаа. Медсестра Надя Рапаччини пригласила его в генетическую клинику для сдачи анализов. По крайней мере, на фото парень выглядел симпатичным. Осталось проверить его на прочность. Надя вновь осмотрела приготовленные приборы. Коврик для бега, электроды, дыхательная маска… С помощью них женщина собиралась оценить пригодность Янне.

В холле для ожидания Кати без труда узнала молодого человека. Он выглядел здоровым, спортивным и подтянутым. Парень был среднего роста, с русыми волосами, немного насмешливыми темными глазами и короткой бородкой. Видно было, что он умен и порядочен, но не упускает возможности пофлиртовать. «Это только на руку», – подумала Кати и притворилась, будто читает затертый до дыр журнал. По непонятной причине он сел рядом с ней. «Они просто не способны нам сопротивляться», – подумала Кати, сделав вид, что устало зевает.

– Извините, – сказала она парню. – Такая древняя газета. Я прочитала все и теперь чувствую себя старухой.

– Ну, скажете тоже, какая же вы старуха, – произнес парень.

– Откуда вам знать? – спросила Кати шаловливо.

– Я же вижу, – парень тоже, казалось, решил развлечься.

– Спасибо. Почаще бы встречать парней, отвешивающих комплименты. Это так приятно. Меня зовут Кати.

– Янне, – молодой человек протянул руку.

Кати притворилась на минутку, будто задумалась о чем-то, позволяя парню разглядеть себя. Майка без рукавов обнажала сильные руки женщины, и она намеренно села так, чтобы солнечный свет выгодно подчеркивал ее накачанные мышцы. Ее волосы блестели, а широкий чувственный рот притягивал. Она медленно потянула шею в одну, потом в другую сторону.

– У тебя что-то болит? – поинтересовалась Кати.

– Ничего, – поспешил ответить Янне. – Меня пригласили на исследования по выносливости. Я – донор.

– Да? Не подумала бы.

– То есть донор стволовых клеток. Это значит…

– Да можешь не объяснять, – засмеялась Кати.

– А вы что здесь делаете? – спросил Янне. – Извините, это невежливо…

– Да ничего, – продолжала смеяться Кати. – Я не пациент. Жду, когда подруга закончит работу. Янне, взглянув на Кати, хотел что-то добавить, но дверь отворилась и вышла Надя в белом халате.

– Янне Маласмаа?

– Это я, – парень, поднявшись, пошел к кабинету.

– Сильно не усердствуй, – бросила Кати ему вслед.

– Не буду, а то хорошее настроение пропадет. – Янне помахал рукой и самодовольно улыбнулся Кати.

Кати осталась ждать на диване. Теперь подобранный ими кандидат для Диди был в профессиональных руках Нади. Оставалось только выяснить, пройдет ли он тест. Диди – и для нее, и для Нади пока неизвестная величина. Девушка обладала силой, которую они еще не разгадали. Кати пришлось признаться, что она была удивлена скрытыми способностями девушки. Вначале Диди все же нужно помочь, иначе она не справится со следующим полнолунием. Если с Диди что-то случится, то сразу станет ясно, что они – нимфы. Тогда сатиры моментально нападут на их след. Говорить об этом Диди пока не стоит. Лучше продвигаться вперед маленькими шагами.

Кати взглянула на большие часы в холле. Прошло почти полчаса. Газеты действительно были прошлогодними, и пустое ожидание тянулось для Кати целую вечность. Она с облегчением услышала разговор за дверью и поняла, что Янне скоро выйдет.

– Вы все еще здесь, – сказал парень, садясь рядом с Кати, свежий, как будто только из душа. – Я на это надеялся. Ваша подруга уже закончила? А то, может, прогуляемся?

– Спасибо, но мне нужно остаться здесь, – улыбнувшись, ответила Кати. – Завтра я могла бы выпить кофе. Дай свой номер, я скину эсэмэс.

Янне продиктовал ей свой номер телефона.

– Увидимся завтра.

Кати заметила, что Надя подошла к двери лаборатории и кивнула. Очевидно, все прошло хорошо.

Женщины подождали, пока Янне исчезнет в дверях, потом Надя подошла к Кати.

– Все в порядке, – сообщила Надя, – здоровый молодой человек.

– По крайней мере, пока, – сказала Кати.

Глава 17

Кати не понимала, почему после нескольких минут, проведенных с Янне, у нее иссякли все силы. Может, потому, что прямой взгляд парня показался ей знакомым и пробудил старые болезненные воспоминания. Ей хотелось вскочить на спину коня и устремится вперед, давая волосам развеваться на ветру. Хотя теперь у нее была короткая стрижка и положенный, согласно правилам, шлем, который только мешал, но все же на мотоцикле ей почти удалось испытать былые ощущения. Кати, предавшись воспоминаниям, умчалась за город по старым петляющим асфальтовым дорогам. В ее мыслях всплыли лес и горная избушка…

Она спрыгнула с седла и начала привязывать коня, когда Янос отбросил в сторону оленьи шкуры, прикрывавшие вход в его жилище. Кати бросилась в его объятия. С момента их первой встречи прошло десять лет, и теперь Янос был мужчиной в расцвете сил.

– Катя! – воскликнул Янос.

– Путь с каждым разом становится все длиннее, – прошептала Кати, дыша в шею мужчине. – Разожги огонь.

– Ты могла бы вернуться в эти края, – предложил Янос. – В ближайших деревнях живут уже новые люди.

– Нам было бы легче вместе поселиться в городе, – произнесла Кати с надеждой в голосе, хотя заранее знала ответ.

– В городе мы потеряем свободу. Страх будет постоянно преследовать нас. Мы принадлежим этому месту.

– Я принадлежу тебе, – шепнула Кати. Она взяла Яноса за руку и повела внутрь, где горели свечи. Кати до мелочей помнила и убранство жилья, и каждый камень очага. Она знала, где находились мед, вода и мука. Нимфа живо представила, как Янос клал на место выточенный из кости нож и приносил сухие ветки для костра. Невозможно было забыть моменты, когда они лежали обнаженные на звериных шкурах.

В очаге потрескивал огонь. Кати с наслаждением потянулась. Янос складывал дрова на пол, и дрожащие тени костра играли на его лице. В этом воспоминании мужчина был уже старше. Виски´ его поседели, в уголках глаз появились морщинки, но для Кати он оставался единственным.

– Что ты так смотришь? – спросил Янос.

– Иди уже ко мне, – ответила Кати.

Янос медленно выпрямился и посмотрел на нимфу.

– Год от года я могу предложить тебе все меньше, Катя, – произнес Янос. – Я уже мало похож на мужчину. Это неправильно по отношению к тебе.

– Я не прошу тебя спать со мной, – ответила Кати. Она поняла печаль Яноса и хотела развеять ее.

Мужчина подошел к ней и присел рядом. Обняв ее рукой, он почувствовал упругую грудь, а на ней – подвеску в виде дуба. Янос запрещал себе думать о том, что стареет.

– Может, я и старый, но силы во мне еще есть, – произнес Янос и лег рядом.

– Я люблю тебя, – выдохнула Кати, удивляясь, с какой легкостью эти слова слетели с ее губ. – Я люблю каждую твою морщинку.

– Когда придет время, я хотел бы умереть в твоих объятиях, – признался Янос.

Каждая клеточка Кати помнила это мгновение. Она наклонилась к мотоциклу, въезжая в очередной поворот. «А люди еще жалуются, что у них тяжелая жизнь. Вечно недовольны своей парой и ссорятся по мелочам», – размышляла Кати, решив уехать как можно дальше и оставить все позади. Но все равно она должна была вернуться. У нее и Нади было задание. Они приняли его и не собирались отказываться. Поэтому сейчас самое главное – отыскать Диди. В эсэмэс та хвалилась, что нашла работу, и, хотя Кати была против, это могло предоставить удобный случай.

* * *

Через полчаса Кати снова была в городе. Она заглушила двигатель и стала снимать шлем, как вдруг в зеркале заднего вида разглядела мужчину, одетого в отлично сидящие джинсы и модную рубашку. Это был Самуэль. Кати, не шевелясь, внимательно проследила за тем, как он расположился на террасе кафе. Вскоре Диди легкой походкой летела к нему навстречу. Кати прижалась к стене, чтобы оставаться незамеченной и слышать их разговор.

– Закажи что-нибудь, – сказала девушка парню. – Я на работе.

– Можешь сделать пятнадцатиминутный перерыв, – позволил мужчина средних лет в фартуке. – Заодно немного ноги отдохнут.

Девушка обрадованно улыбнулась и села рядом с Самуэлем. Он налил в оба стакана воды из кувшина.

– И не думал, что ты теперь официантка, – удивился Самуэль. – Не знал, что ты переехала в Хельсинки. Ты вообще как-то изменилась.

– Жизнь перевернулась, – ответила Диди и поспешила сменить тему, увидев книги, которые друг положил на стол. – Так ты решил стать врачом?

– Наверное, я думал об этом с тех самых пор, как умер отец. – Самуэль на мгновение отвел взгляд. – Тогда никто не мог выявить причины…

Кати захотелось схватить и увезти Диди. Она поняла, что это не первый ее разговор с Самуэлем. Разве они не предупреждали девушку, что надо быть предельно осторожной? Все же Кати сдержала себя. У нее появилась возможность узнать больше.

– А как ты решила изучать историю искусств? – задал вопрос Самуэль. – Хотя ты, по-моему, даже ребенком была серьезной, как взрослая.

– Наверное, «Три мушкетера» запали в душу, – объяснила Диди. – Портрет кардинала Ришелье очаровал меня.

Кати слушала, как Диди и Самуэль болтали, и ей стало понятно, что прошлое крепко связывает их. Самуэль смотрел на девушку, не отрывая глаз, а щеки Диди раскраснелись от воодушевления. Они смеялись над чем-то, что было известно только им, и незаметно придвигались друг к другу.

Вскоре Самуэль забрал книги и ушел, а Диди, поправив на талии фартук, вновь приступила к работе. Она дружелюбно и деловито принимала заказы и, по всей вероятности, получала хорошие чаевые. «Но за весельем всегда следуют слезы», – думала Кати, ожидая, когда закончится смена Диди.

Закончив работу, Диди вышла на улицу и глубоко вдохнула воздух, она даже не подозревала, что Кати мрачно следила за ней. Диди чувствовала себя взрослой. Девушка училась, работала, потом встретилась с Самуэлем… Хотя они вспоминали детские шалости, в то же время Диди осознавала, что Самуэль теперь мужчина. И вряд ли раньше Диди было так легко в мужском обществе. Самуэль вызывал доверие и еще какое-то чувство. Что-то общее с тем чувством, мимолетно возникавшим в их детских проказах, когда они боролись, прижимаясь друг к другу, и шумно дышали. Диди витала в своих мыслях, как вдруг рука в черной кожаной перчатке крепко вцепилась в нее и дернула девушку за угол. Диди готова была закричать от ужаса, но увидела, что на нее грозно смотрит Кати.

– Никто не должен знать о нас, – произнесла Кати стальным голосом.

От испуга Диди сначала молчала, потом поняла, что Кати наблюдала за их встречей с Самуэлем.

– Ты следишь за мной?

Неожиданно внутри Диди все закипело, и она почувствовала, что задыхается, так же, как это было при стычках с матерью.

– Ты имеешь в виду Самуэля? Мы знакомы с пеленок!

– И с Лаурой, с которой ты утром болтала по скайпу, – тоже? – Кати шагнула к мотоциклу, взяла шлем, второй протянула Диди. – Нимфа не может доверять никому, тем более мужчине.

– Как ты догадалась, что я здесь?

– Тебя нужно держать под присмотром, потому что ты не осознаешь происходящего. Сначала ты сбегáешь, потом устраиваешься на работу, не обсудив это с нами. А теперь попробуй усвоить одно единственное правило: тебе нельзя сближаться ни с кем из людей.

– Почему?

Диди не собиралась надевать шлем до тех пор, пока не получит ответ.

– Потому что в таком случае один из вас умрет, – отрезала Кати как всегда холодно и запрыгнула на сиденье мотоцикла. – Наши связи со смертными людьми рождают только трагедии. Обещай, что ты не влюбишься в человека.

– У меня нет ни малейшего намерения влюбляться, – ответила Диди, усаживаясь на мотоцикл. – Довезешь до дому или как?

«Господи, как же это тяжело – иметь ребенка, – думала Кати, вклиниваясь в транспортный поток. – Надеюсь, Надя припасла вино в холодильнике, а то всухую обучать Диди крайне сложно».

Надя, видимо, обладала тонким чутьем, потому что на обеденном столе красовались бокалы, фрукты и орехи. Кати приблизилась к столу. Она наполнила бокал и отправила горсть орехов в рот.

– Надеюсь, вы не думаете, что я буду участвовать в ваших девичниках? – спросила Диди, с презрением глядя на накрытый стол. – Вы ведь не знаете меня и все же хотите, чтобы я была с вами заодно. И прекратите за мной шпионить!

Диди хлопнула дверью.

Надя посмотрела на Кати – та не собиралась мириться.

– Диди научится заботиться о себе сама, нам только нужно помочь на первых порах, – сказала Наде Кати. – Она сильная и сообразительная. Ей скоро станут понятны правила. И тогда все встанет на свои места.

– Ты сама в порядке? – поинтересовалась Надя, наливая себе вина на дно бокала, чтобы составить Кати компанию. Женщины долгое время действовали сообща, так что Надя понимала подругу. Та была явно не в себе. «У каждой из нас свое прошлое», – подумала Надя.

– Одного парня нужно держать подальше, – сообщила Кати.

– Самуэля?

– Самуэля, – произнесла Кати, как будто это было матерное слово, и вышла в темноту балкона. – Именно его.

Наде хотелось разрядить ситуацию. Она минуту подумала, взяла пару дамских журналов и вошла в комнату Диди. Девушка яростно расчесывала рыжие волосы.

– Давай помогу, – предложила Надя и осторожно взяла расческу из ее рук.

Диди не хотела сдаваться, но противиться прикосновениям Нади было сложно. Девушка сама не заметила, как в скором времени они обе уже лежали на кровати и смеялись над советами журналов.

– Смотри в глаза, – прочитала Диди. – Взгляд должен длиться не менее семи секунд. Иначе мужчины не заметят, так как смотрят только прямо перед собой.

– Абсолютно верно, – подтвердила Надя.

– Не соглашайтесь сразу лечь в постель. Правилом трех свиданий руководствовались в восьмидесятых, теперь это число возросло до пяти.

Диди посмотрела на Надю, которая больше не смеялась.

– До полнолуния осталось совсем немного времени, – промолвила Надя, положив руку на голое колено Диди. – Мужчина останется в живых, если ты будешь осторожной.

– Каким образом?

– Во-первых, тебе только кажется, что все сложно. Тебе не нужно беспокоиться, каким образом ты соблазнишь кого-то. Ты – нимфа.

Надя посмотрела на Диди, щеки которой покраснели. В женщине проснулось глубокое сочувствие.

– Наверняка, тебе страшно, – продолжила Надя. – Я прекрасно знаю, каково это вначале. Ты уже успела ощутить, что желание растет. Оно захватывает, и хочется попробовать снова.

Надя увидела, что попала в точку. Она взяла руку Диди и положила на свое сердце.

– Чувствуешь? – спросила Надя. – Сила идет отсюда. Полная луна входит во власть, и тебе нужно ей подчиниться. Этого достаточно.

– Я не понимаю, – прошептала девушка. – Что мне на самом деле нужно делать?

– Абсолютно ничего, – ответила Надя.

Ей показалось, что сейчас было бы хорошо сменить тему. Она поднялась с постели и потянула Диди в гостиную. Заиграла музыка. Надя, как заправский партнер, подхватила Диди и повлекла ее за собой.

– Мужчины строят из себя невесть что, но наедине их можно сразить одним лишь взглядом.

– Я так не умею.

Диди стало жарко от близости Нади и от мысли о мужских объятиях.

– Мужчины устраивали войны из-за нас. – Надя сделала еще несколько танцевальных шагов, наклонила Диди назад, изображая партнера. – Мужчины! Они строили города и государства для нас. Они – господа и короли. И все же ты получишь все что хочешь, как только распустишь свои рыжие волосы и посмотришь в глаза мужчине.

Диди поддалась игре Нади, и они принялись кружиться в польке по гостиной, пока не выдохлись и не повалились на диван. Девушка вздохнула, вопрос сам сорвался с ее губ.

– А как у тебя это было в первый раз?

– Мне было четырнадцать, – призналась Надя. – Меня готовили к этому с одиннадцати. И все же я боялась той ночи просто до смерти. Я занималась любовью с мужчиной, но не убила его.

Надя, взглянув на Диди, заметила искру надежды. Она утаила, что утром сатиры убили этого мужчину.

– Подожди здесь.

Надя ушла на кухню и вернулась со стаканом воды, в котором шипела таблетка.

– Это поможет тебе заснуть, – сказала она Диди. – До конца недели ты должна успеть набраться сил.

Диди встала. Она послушно взяла стакан и выпила его до дна.

Девушка мечтала отдохнуть ночью, но таблетка не помогла.

Глава 18

«Люби, страдай и мсти», – размышляла Фрида, с наслаждением поглаживая роскошную бархатную обивку старого кресла. Дверь в салон была открыта, и Фрида видела Альбену в светлом шифоновом платье и с цветком за ухом. Та брила подбородок Еспера. «Рабыня. Ей доверили холодное оружие, а она покорно выполняет задание», – подумала Фрида, хотя сама сидела в ожидании приказа Эрика.

Кто бы мог подумать, что это та самая нимфа, которая несколько дней назад находилась в темнице и была при смерти. Ее светлые, заплетенные в косы волосы светились изнутри, кожа была безупречной, прозрачной, а стан – подтянутым. Одета Фрида была в коричневые шерстяные бриджи и плотно сидящий жилет из той же ткани. Костюм дополняли белая рубашка, галстук и массивные, но вместе с тем женственные короткие сапоги на шнуровке. Поначалу женщина казалась расслабленной, однако взгляд ее был пристальным. Рядом с креслом лежал лук, к которому она время от времени прикасалась, как будто хотела убедиться, что снова была в живых. Лук всегда был частью ее.

– Фрида убежала вместе со всеми, – донесся из салона голос Еспера, – почему она должна теперь предать сестру и помогать нам?

– На то есть две причины, – ответил Эрик. – Во-первых, она может выследить Екатерину: у нее есть чутье. Во-вторых, когда мы поймаем беглянку, другие нимфы узнают об этом. Для них это будет знáком.

– По-моему, напрасный риск, – сказал Еспер.

Эрик глянул на Альбену, которая закончила бритье и начисто вытерла подбородок Еспера. Улыбнувшись нимфе, он легким жестом подозвал ее ближе.

– Даю тебе фору, – сказал Эрик нимфе, глаза которой расширились от ужаса, когда до нее дошел смысл сказанного. – Будешь жить, если сможешь убежать из Монпелье.

Альбена оцепенела.

– Беги же! – рявкнул Эрик, и нимфа бросилась вон из комнаты. Он повернулся к Есперу.

– Ты, кажется, сомневаешься, можно ли доверять Фриде. Скоро узнаем, но давай сначала поедим.

Сатиры удалились, Фрида осталась в соседней комнате. Она подошла к окну, открыла его и носом втянула воздух. Нимфа успела заметить, как Альбена, закутавшись в пальто, торопливо пробиралась между людей. Беглянка свернула на узкую тропинку, время от времени оглядываясь и опасаясь преследования.

Фрида не спешила. Она знала, что найти Альбену не составит труда. «Пусть немного устанет, поищет укрытие и спрячется». Фрида взяла кожаный защитный наруч[2] и тщательно закрепила его на запястье. Она понимала, что происшествие должно стать громким: Эрик хотел предупредить других нимф о том, что за свободой последует наказание. На минуту Фрида склонилась над картой города. Потом взяла снаряжение и вышла.

Задача представлялась примитивной, поэтому у Фриды было время пройтись по улицам старого города. Находясь в заточении, Фрида жаждала свободы, но ее вкус оказался не таким, каким его представляла нимфа. Боль не утихла, а жажда мести только возросла. Нимфа вытерпела все: растущее желание во время полнолуния, издевательства сатиров, а потом опять возвращение в кандалы и мучительные воспоминания. Скоро ей все же представится случай расставить точки над «i». Может, тогда она забудет лицо любимой в момент, когда та сделала свой последний вздох. Вспомнит и ее взгляд, который до самого конца горел счастьем и упрямством.

С наступлением сумерек Фрида оказалась вблизи автовокзала города Монпелье. Там было много людей, как местных, так и туристов. Фрида еще раньше присмотрела подходящее место в доме на площади. Через окно она легко пробралась на маленький балкон и притаилась за выступом. Там ее не видел никто, зато ей открывался прекрасный вид на вокзальную площадь. Она приготовилась.

Ей не пришлось долго ждать. Уставшая Альбена в испачканном пальто появилась на улице. В подъехавший автобус как раз садились пассажиры, и она уже расслабилась и не боялась, так как думала, что среди людей находится в безопасности. Фрида натянула лук. Она не чувствовала ни капли жалости к себе подобной. Альбена была ничтожна по сравнению с той, которую ей предстояло найти.

Стрела просвистела в воздухе, и вдруг женщина в светлом пальто, ожидавшая на остановке, осела, держась за грудь. Люди вокруг не сразу поняли, что случилось, потом в ужасе окружили ее.

Фрида молча ушла с балкона. Весть, которую Эрик хотел донести до беглянок, скоро долетит и до них. Нимфа доказала Эрику, насколько глубока ее жажда мести и насколько сильным было ее желание участвовать в охоте. Теперь им пора отправиться в Хельсинки.

Глава 19

Диди поставила высокие стаканы с латте перед Надей и Кати. Она, к собственному удивлению, обрадовалась, когда узнала, что старшие нимфы захотели посетить ее рабочее место. Утром Надя специально подобрала для нее воздушное платье оливково-зеленого цвета с круглым вырезом, подчеркивающим форму груди. Завязанный поверх фартук плотно прилегал к тонкой талии.

– Из тебя получится неплохой кофевар, – сказала Надя, наслаждаясь густым запахом кофе.

Диди поставила поднос и присела рядом с ними за уединенный столик.

– Ну как вам, нравится? – спросила Диди.

– Отличное место, – улыбаясь, сказала Надя.

Диди ждала ответа и от Кати, но ее взгляд блуждал от стола к столу, а потом сосредоточился на двери.

– Хотите что-нибудь еще? – спросила Диди. – Бриоши как раз испеклись…

Диди не успела договорить, как Кати неожиданно поднялась и помахала кому-то рукой. У двери стоял смешной молодой человек. Он кивнул в знак приветствия и пошел навстречу Кати.

Очевидно, мужчина не предполагал, что Кати будет не одна.

– Привет, Янне, – ласково сказала Кати. – Это мои подруги, Надя и Диди.

– Здравствуйте, – вежливо поприветствовал он женщин.

Диди почувствовала легкое разочарование. Неужели Кати назначила свидание? Девушка глянула на темноволосую нимфу, очаровательно улыбавшуюся мужчине.

– Присаживайся, – сказала Кати и сделала так, что Диди и Янне оказались друг напротив друга. – Я встретила Янне в клинике, когда ждала Надю.

Надя что-то сказала, показывая, что помнит Янне. Кати принялась оживленно болтать. Диди с удивлением смотрела на них. Они были не похожи на себя. Вдруг Кати пришло эсэмэс, и она прочитала его.

– Ого, мне нужно срочно удалиться, надо уладить одно дело, – сообщила Кати.

– А мне пора на работу, – подыграла ей Надя.

– Была рада видеть тебя, Янне, – сказала Кати. – Давай как-нибудь еще встретимся.

Нимфы исчезли, а Янне и Диди остались за столом вдвоем. Диди почувствовала себя неловко. Ей всегда было трудно начинать разговор. Очевидно, Янне это понял, поэтому решил растопить лед, действуя напрямую.

– Тебе не кажется, что это специально было подстроено? – спросил он.

Диди с облегчением рассмеялась.

– Похоже на то. Можно я угощу тебя кофе и бриошью в качестве утешения?

Через какое-то время они уже свободно болтали. Янне рассказывал о работе, а Диди об учебе. Они заговорили о кино и обменялись мнениями о недавно увиденных фильмах. Янне оказался настоящим киноманом. Диди просидела с ним целый час, не замечая времени, так что Валттери пришлось напомнить ей о работе.

– Было приятно познакомиться, – сказал Янне. – Можно я позвоню тебе?

Немного подумав, Диди призналась самой себе, что ей было весело с этим парнем. Она дала ему номер и вернулась к работе. Вечером девушка, конечно, собиралась напомнить Кати и Наде об их неудачной шутке, хотя на самом деле рассержена не была.

После смены Диди лениво лежала на диване. Из-за беготни на работе болели ноги. Теперь она понимала, как права оказалась мама, заставлявшая Диди учиться, в то время как девушка мечтала о работе продавца в магазине одежды, где помимо зарплаты можно было получать шмотки. Диди не ожидала, что несколько лекций по истории искусств и гендерным исследованиям могут заинтересовать ее, но теперь она ловила себя на мысли, что ждет их с нетерпением. Кроме того, она по-взрослому могла обсудить их с Янне.

В дверь позвонили, и Диди подскочила: обычно их звонок молчал. Она подождала минутку в надежде, что ей не придется вставать с дивана, но никто не пошел открывать дверь. Она просеменила в прихожую, думая, что явилась какая-то тетенька, распространяющая христианские книжки, и никак не ожидала увидеть Самуэля. Диди на мгновение обрадовалась, а потом вспомнила разговор с Кати.

– Что ты здесь делаешь? – спросила Диди. – Как ты нашел меня?

– Сказал твоему боссу в кафе, что ты забыла у меня сумку, – ответил Самуэль.

– И Валттери поверил? – удивилась девушка.

– У меня честная морда.

«Ты честный, тебе можно доверять, – думала Диди. – Я могла бы рассказать тебе правду. Мне так хочется прильнуть к тебе и выложить все. Но тогда ты будешь в опасности».

– Сюда нельзя приходить, – отрезала Диди и услышала, как глупо это прозвучало. Она даже попыталась закрыть дверь, чтобы избежать дальнейших объяснений, но Самуэль не дал этого сделать.

– Помнишь, в детстве я всегда чувствовал, если у тебя что-то не ладилось? – спросил Самуэль, и Диди отпустила дверь.

Слова Самуэля пронзили ее сердце. Новые и странные вещи не давали ей покоя, и теперь она редко ощущала себя обычной и счастливой. Она все еще ничего не понимала о нимфах, а мысль о полнолунии приводила ее в ужас. Диди с мольбой посмотрела на Самуэля. Ее сердце разрывалось. Она хотела, чтобы парень ушел, и одновременно надеялась, что он останется навсегда. Но потом девушка осознала: ей хотелось быть с Йоханнесом – и что из этого вышло? Если она желала добра Самуэлю, то ему следовало держаться от нее подальше.

– Все в полном порядке, – сказала Диди. – Иди уже.

– Нет. Что-то не так, – настаивал Самуэль. – Сначала я думал, это не мое дело, но обязан был прийти. Я не хочу потом раскаиваться в том, что не помог тебе.

– Диди? Кто там? – послышался голос Кати из гостиной.

– Тебе пора, – пролепетала Диди в панике.

– Ты живешь не одна? – спросил Самуэль.

В ту же минуту Кати грубо втиснулась между друзьями.

– Кати, это Самуэль. – Диди попыталась представить друга, но Кати взяла ее за плечи и отодвинула в сторону.

– Диди наверняка уже ясно сказала, что тебе лучше уйти, – рявкнула Кати и закрыла дверь перед носом парня. Она смерила девушку ледяным взглядом.

– Я не звала его сюда, – оправдывалась Диди.

Кати раздраженно удалилась, а девушка осталась в прихожей. Она приложила ладонь к гладкой деревянной двери и готова была поклясться, что Самуэль сделал то же самое.

Глава 20

Яркие языки костра почти касались плотного шерстяного плаща Кати, но она не могла сдвинуться с места. Она сама разожгла костер и положила на него мужчину, которого любила все эти годы. Кати видела, как Янос поседел, но в ее глазах он навсегда остался тем же молодым человеком, который встрял между ней и сатирами и не дал обмануть себя поцелуем. Нет, поцелуя было мало, так как Янос завладел ее сердцем.

Понемногу пламя утихло, и Кати ссутулилась. Она дождалась утра, а потом собрала пепел в шкатулку, которую показал ей Янос. Там хранился пергамент.

– Мой пепел принадлежит вот этому месту, – сказал Янос, прикоснувшись к острову на карте. – Оно называется Веланидия.

– Не надо об этом.

– Катя, помоги мне уйти, – вымолвил Янос, и его дыхание стало еще тяжелее.

Кати выполнила его последнее пожелание. Она отдала Яносу всю свою любовь, крепко обняла его и почувствовала, как жизнь оставляет мужчину. Только после этого разрешила себе расплакаться.

Кати собрала свои нехитрые пожитки и оседлала лошадь. Путь предстоял долгий, но это не пугало ее. Лучше всего было как можно скорее покинуть то место. Она больше никогда не собиралась возвращаться в эти леса.

Когда Кати наконец достигла цели, то поняла, что приехала слишком поздно. Впереди синел старый храм, но он был разрушен, земля вокруг него дымилась. Верхом на коне Кати стала медленно спускаться в долину к храму. По обе стороны узкой дороги лежали тела в коричневых рясах. Женщина все же продолжала двигаться вперед. Она знала: Янос хотел бы попасть в храм.

Спешившись, Кати собралась взять шкатулку со спины коня, как вдруг краем глаза заметила в стороне шевеление. Женщина тут же приготовилась к обороне, но поняла, что этот человек не мог причинить ей зла.

Старик лежал в луже крови и с трудом протягивал к ней руку.

– Ты – нимфа?

– Сожалею, но я не целительница, – призналась Кати.

– Какой-то отступник предал нас, – прошептал старик. – Они пришли на заре.

– Сатиры?

– Они уничтожили нас. Они искали это.

Старик попытался что-то найти в складках своей рясы, и Кати помогла ему достать из внутреннего кармана льняной мешочек. На нем маленькими стежками было искусно вышито изображение узла.

– Это наш секрет. Храни его, пока не придет время.

Кати открыла мешочек и высыпала часть содержимого на ладонь. Это были семена.

– Что это? – спросила Кати и нагнулась, чтобы услышать последние слова старика.

С трудом вымолвив тайну, старик испустил дух. Минуту Кати сидела рядом с ним, но потом решительно выпрямилась. Она пересы´пала семена обратно в мешочек. Взяв шкатулку, Кати отнесла ее на плоский камень у храма. Подняв взгляд к небу, женщина ощутила древность этого места и то, как истово его охраняли. Каждой клеточкой она чувствовала: это – настоящий дом Яноса, и поняла, что выполнила свою миссию. Приложив ладонь к прохладной шершавой поверхности камня, Кати беззвучно прошептала слова прощания.

Это была самая тяжелая минута в жизни нимфы.

* * *

Кати стояла, облокотившись на ограждение «Робура». Думая о Яносе и риске, который порождали отношения нимф с людьми, она еще больше убеждалась, что нужно сжечь все мосты между Диди и Самуэлем, и чем скорее, тем лучше.

Диди как нимфа была еще совсем юной и неопытной. У нее кружилась голова от всего нового, и она не чувствовала опасности. Кати была уверена, что лучше держать вожжи в своих руках. Поэтому-то они и подобрали для Диди Янне. Когда в Диди проснется настоящий инстинкт нимфы, то ее интерес к Самуэлю исчезнет сам собой. Кати осознавала, что девушку привлекало в парне. Он был красив и, по всей видимости, умен. И джинсы сидели на нем классно. Конечно, у этих двоих общее прошлое и Диди хочется иметь хоть какую-то связь с прежней жизнью, но сейчас все былое нужно перечеркнуть. Проще всего было бы убрать Самуэля тем или иным способом. Напугать парня как следует и отбить охоту общаться с Диди раз и навсегда.

Услышав шаги, Кати вытащила из кармана складной нож. По опыту она знала, что с помощью оружия всегда легче донести смысл, чем посредством красивых фраз.

– Решила нанести ответный визит, – сказала Кати, шагнув из темноты прямо на Самуэля и держа в руке нож, как будто это было обычное дело.

Самуэль, обомлев, отошел немного назад, но Кати наступала на него.

– Я просто хотел убедиться, что с Диди все в порядке, – пояснил Самуэль.

– Если ты действительно друг Диди, оставь ее в покое, – сообщила Кати таким тоном, словно речь шла о погоде или о чем-нибудь будничном.

– Разве друзья не должны заботиться друг о друге? – спросил Самуэль и хотел пройти на яхту мимо Кати.

Кати молниеносно прижала его к борту «Робура» и схватила за плечо так, что его рука в момент онемела. Она приставила нож к уху Самуэля.

– Ты что, не расслышал? Или я непонятно выражаюсь?

Парень кивнул головой, насколько ему позволял нож возле уха.

– Хорошо. Ты же не хочешь, чтобы я снова заявилась сюда. Если мне придется вернуться, вряд ли я буду в таком же хорошем настроении.

Кати сунула нож обратно в карман, вскочила на мотоцикл и вскоре исчезла.

Глава 21

Диди смотрела на свое отражение в зеркале женского туалета ресторана, все еще не понимая, как она позволила ситуации зайти так далеко. С другой стороны, если верить Наде и Кати, в противном случае она умрет. Кроме того, Янне понравился ей еще в кафе, а теперь, когда они вместе отужинали и познакомились ближе, он еще больше расположил ее к себе.

Развязав хвост, Диди встряхнула волосами. «Бред какой-то», – думала девушка. Сначала она берегла свою девственность, а теперь каждый месяц ей непременно нужен был новый мужчина. Но ей пришлось признаться, что ее внутренний голод проснулся, как и обещали нимфы. Девушка все же чувствовала себя беспомощной без Нади и Кати. Она напрасно просила их поддержать ее.

– Полнолуние, – сказала Надя с улыбкой.

– У нас свои планы, – подтвердила Кати.

Полная луна. Как же она все-таки влияла? Диди казалось, или это было действительно так – ее кожа стала чуть прозрачнее, губы мягче и краснее. «Может, я и вправду сексуальная соблазнительница… Чушь», – подумала Диди. Она быстро перевязала хвост резинкой и вернулась в зал ресторана.

Янне в светлой рубашке выглядел забавно. «Хорошая фигура», – одобрительно сказала бы Лаура, и от этой мысли Диди стало легче.

– Хочешь десерт? – спросил Янне.

– Нет, спасибо.

Диди старалась не смотреть ему в глаза, поэтому разглядывала других посетителей.

– В этом свидании есть один неправильный момент, – закрывая меню, сказал Янне. – Мне не следовало очаровываться тобой, но я, кажется, попал.

– Вовсе нет.

Похоже, Диди не поняла до конца, что имел в виду Янне.

– Да, это так. Я просто сошел с ума. Я никогда такого не испытывал.

– Но это необязательно из-за меня, – возразила Диди и вспомнила, как Надя и Кати рассказывали ей о притягательной силе нимф. Девушка даже рассердилась. Янне нравилась вовсе не она, просто феромоны влияли на него.

– Мне пора идти.

Диди встала из-за стола и поспешила к двери ресторана, бросив Янне в полной растерянности. Скоро он все же ринулся вслед за ней.

– Я не могу тебя отпустить просто так, – мягко сказал Янне и поцеловал Диди в губы. – Ты как будто сошла с какой-то картины.

Дыхание Диди участилось, в груди стучало. Она в панике отодвинулась.

– Мне нельзя было этого делать? – спросил Янне, и Диди приблизилась немного ближе, чтобы почувствовать его запах. – Давай не будем на этом заканчивать наш вечер. Может, пойдем ко мне, выпьем по бокалу вина?

Мужского запаха было достаточно. Диди обвила руками шею Янне и поцеловала его, не обращая внимания на посетителей, вопросительно смотревших в их сторону.

– Пойдем, – сказала Диди, и по тону ее голоса Янне понял: продолжение будет прекрасным.

На улице Диди почувствовала, что луна словно придала ей крылья, и уже через несколько минут они оказались дома у Янне. Парень не стал сопротивляться, когда Диди принялась расстегивать пуговицы его рубашки. Они повалились на кровать. Девушка успела подметить, что квартира была маленькой, но аккуратной. На стене висела пара киноафиш, а в углу лежали гири. Янне был интересным мужчиной. Диди нужно лишь последовать совету Нади и позволить луне выполнить предначертанное.

Странно, все смущение куда-то исчезло. Девушка только на мгновение застыдилась своего обнаженного тела, но вскоре они уже крепко прижимались друг к другу и целовались. Руки Янне оказались сильными, а кожа горячей. Ощущения Диди были почти болезненными и одновременно приятными. Она горела от желания. Еще пару секунд… Она глянула в окно и увидела луну.

– Посмотри сюда, – произнес Янне.

Сначала он был слишком осторожным, но Диди села на него верхом, и вскоре они двигались в одном ритме. Диди простонала. Положив ладони на грудь Янне, девушка ощутила сильный стук его сердца. Их тела слились воедино, и кожа Диди почти светилась в лунном свете. Глаза Янне были полуприкрыты, он прерывисто дышал. Диди напряглась. Это и было то ощущение, которого она желала и которое почти испытала с Йоханнесом. Ее кожа, казалось, источала электрические разряды, и она почувствовала, как огромная сила взорвалась внутри нее. Диди вскрикнула. Это было ни с чем не сравнимо.

Девушка прижалась к груди Янне и глубоко вдохнула его запах.

Кати расслабленно лежала на черных сатиновых простынях широкой кровати отеля. Мужчина рядом улыбался во сне. Кати похлопала его по бедру, но никакой реакции не последовало. Ей нужно было одеться и исчезнуть по-тихому. Телефон сразу заставил ее подняться.

– Диди? – спросила Кати.

– Все пропало, – послышался глухой голос девушки.

Глава 22

Из-за рубашки с воротничком и галстука Еспер чувствовал себя не в своей тарелке, но ради роли готов был терпеть. Он вышел из черного джипа на парковке у больницы и огляделся вокруг. Митчелл отправил ему фото Ханнулы. Быстро узнав полицейского, Еспер направился к нему. Ханнула как раз потянул за кольцо банки с колой, когда Еспер приблизился. В глазах сатира мелькнул красный огонь. Вздрогнув, Ханнула достал полицейский значок и пошел вперед.

Благодаря широкой улыбке и удостоверению он быстро выяснил, где находится тело Янне Маласмаа. Женщина-патологоанатом лет сорока как раз диктовала результаты исследования.

– В капиллярных сосудах отмечены разрывы при сокращении. Исследуем на предмет нарушения пептидной и гормональной системы, – пробубнила она и вопросительно посмотрела на Еспера.

– По какому вопросу? Вход сюда запрещен.

– Из полиции, – ответил Еспер и стянул с тела простыню.

Врач привыкла работать с полицейскими. Обычно она не флиртовала в морге, но сейчас близость и любопытный взгляд светловолосого полицейского заставили ее смутиться. Она огорчилась, что не надела свои новые босоножки на высоком каблуке вместо стоптанной рабочей обуви.

– Умер своей смертью? – спросил Еспер как будто по делу. Он видел и раньше счастливых покойников с синяками по всему телу.

– Никогда не встречала ничего подобного, – сказала патологоанатом, пытаясь сосредоточиться на улыбающемся трупе. – Может быть, его партнерша могла бы что-то рассказать.

– Не понял.

– У мужчины просто исключительная эрекция, – пояснила врач. – На пенисе синяки.

Еспер стянул ниже покрывало и убедился в этом сам.

– А кто была его партнерша?

– Я занимаюсь только медицинскими фактами, – отрезала женщина. – Нужно спросить у полицейских.

– Вы говорили о гормонах, – сказал Еспер и прислонился к столу.

– Давайте пройдем в лабораторию, покажу вам данные.

Врач открыла дверь в другой кабинет.

– Это Надя Рапаччини. Она у нас на практике в отделении генетики, без пяти минут дипломированная медсестра узкого профиля. Надя?

Женщина, сидевшая к ним спиной за микроскопом, обернулась. На несколько секунд Еспер потерял дар речи.

– Надя, этот человек из Центрального управления уголовного розыска. Простите, как ваше имя?

– Нинетт, – вымолвил Еспер низким голосом.

– Вы знакомы? – удивилась патологоанатом.

– Виделись сто лет назад, – ответила Надя, и тут она приврала, так как в действительности это было в 1806 году близ озера Гарда.

– Наверное, моя помощь уже не понадобится, – сказала врач.

– Да, спасибо, – ответил Еспер.

Дверь за врачом закрылась, и тут же острый предмет впился в пах Еспера. Он, вскрикнув, удивленно посмотрел на Надю.

– Пара капель из этого шприца – и можешь больше не мечтать о потомстве, – размеренно проговорила Надя.

– Насколько я помню, потомство должны были сделать мы вдвоем, – ответил Еспер.

– Ты должен был умереть.

– Нинетт… – Еспер на мгновение прикрыл глаза. Он чувствовал невообразимое счастье и в то же время страх. – Я бы никогда не причинил тебе зла. Я поражен, как и ты.

Надя минуту обдумывала ситуацию. От Еспера веяло лесом и одиночеством… Она убрала шприц и обошла стол, чтобы между ними сохранялось расстояние. Только теперь она разглядела Еспера. Они не отрываясь смотрели в глаза друг другу.

Было время, когда они сидели напротив друг друга за богато накрытым столом у барона Савичного. Вино лилось рекой, на больших блюдах красовались посыпанные пряными травами голуби, угорь, оливки, полента, салат из баклажанов и хлеб с тонкой корочкой. Привезенные из Кантона мандарины говорили о зажиточности барона, и Наде казалось, что она никогда не сможет ими наесться. Глядя на Еспера, она подняла бокал, как бы говоря: «Мы уже сделали много, и скоро наша миссия будет завершена».

Барон был веселым человеком, однако его люди украли фрегат, на котором, по словам Митчелла, находился бесценный маленький сундучок из палисандрового дерева. Митчелл послал Надю и Еспера найти его, чего бы это ни стоило. Им без труда удалось приблизиться к барону и получить приглашение на ужин.

– Вы обещаны друг другу? – спросил барон у Нади. В его глазах читался голод, который невозможно было утолить яствами, расставляемыми слугами. – Красивый союз Голландии и Италии. Ваши наследники будут чем-то средним. Скорее всего, французами.

Еспер, вежливо рассмеявшись, отпил большой глоток насыщенного красного вина:

– Благодаря Наполеону может случиться так, что их родители тоже станут французами.

– Ну уж нет, – сказала Надя игриво. – Во мне течет горячая кровь, красная, итальянская. А мой жених, как и барон, голубых кровей. Если у нас родятся белые дети, они будут свободными и равноправными.

– Красивая мысль, – похвалил Надю барон, думая совсем о другом. Он жаждал обладать ею.

Еспер заметил это, и когда они ушли из замка в отведенные им покои, страстно обнял Надю, как только тяжелая дверь закрылась. Надя легко коснулась его, снимая придуманный хорватами шейный платок, и Еспер был уже в полной готовности. Он задрал многослойную юбку нимфы, Надя обхватила его ногой, и он проникнул в нее.

– Любимый, – вздыхая, прошептала Надя.

– Когда будет следующее лунное затмение, мы сможем зачать ребенка, – пообещал Еспер.

Надя больше никогда не хотела ребенка от другого сатира, а с человеком это было невозможно. Она стояла у окна их теперешней квартиры, держа руки внизу живота, когда пришла Кати. Размышляя над тем, как рассказать Кати о событиях дня, Надя не заметила, что наступил вечер.

– Ну, как дела? – Кати явно что-то заподозрила.

– В клинику приходил полицейский, – поворачиваясь к ней, ответила Надя. – Мне поручили исследовать уровни гормонов Янне Маласмаа.

– Отлично. Это блестящая возможность скрыть данные.

– Да, – кивнула Надя.

– Что тебя беспокоит? – спросила Кати.

– Боюсь, Диди, сама того не подозревая, натворит дел и полицейские примутся разыскивать нас.

Кати разрéзала авокадо, подцепила ножом косточку и вынула ее. Отделив мякоть от кожуры, она отправила ее в рот.

– Хорошо, возьму под контроль.

Надя задумалась, как рассказать об остальном, но продолжала молчать. Снова взглянув в окно, она поняла, что Еспер был где-то рядом и думал о том же самом.

Еспер сбросил официальную рубашку и пиджак на пол гостиничного люкса, зная, что утром они будут аккуратно развешены в шкафу. Путешествуя с Эриком, можно позволить себе быть ленивым, потому что за деньги получаешь все. Еспер потянулся. Костюм в буквальном смысле весь день сковывал его. Он взял со столика бутылку красного вина, потянул зубами уже заранее открытую пробку и сделал долгий, жадный глоток. «Эрик не скупится на дорогие напитки», – подумал он и развалился на диване.

Еспер предполагал, что Фрида из своего номера придет к нему. Он выждал немного, и вскоре нимфа уже лежала на диване в его объятиях. Они принадлежали к разным лагерям, но все же их близость была естественной: тысячи лет это происходило между сатирами и нимфами.

Еспер снова поднес бутылку к губам, но Фрида беспокойно зашевелилась. Блуждающий взгляд нимфы остановился на нем.

– Что с тобой? – спросил Еспер, однако Фрида прижалась носом к его голой груди. – Расслабься.

– Этот запах… – начала Фрида и не договорила.

Эрик Манн вошел в комнату решительным шагом. Он был энергичен и напряжен, но поведение его казалось подчеркнуто спокойным. Еспер не боялся Эрика, однако его бешенство можно было предугадать.

– Что вы здесь делаете? – чеканя каждое слово, произнес Эрик. – Вы должны заниматься делом!

– Я только что вернулся, – спокойно произнес Еспер.

– Вы нашли девчонку?

– Нет еще, – ответил Еспер.

Сдерживая ярость, Эрик пристально глядел на Еспера и Фриду. Потом удалился в свой номер. По тому, как хлопнул дверью, было понятно, насколько он зол. Еспер кивнул Фриде, и они снова легли на диван.

– С трупом, который я видел сегодня в морге, что-то не так, – задумчиво сказал Еспер. – История про рыжую нимфу – правда?

– Ты боишься? – спросила Фрида.

– По телеку есть что-нибудь интересное? – ушел от ответа Еспер, снова опрокидывая в рот бутылку с вином.

Эрик раздраженно шагал по номеру, словно запертый в клетке лев. Он чувствовал, что максимально приблизился к цели, поэтому каждая минута ожидания томила его. Тем не менее ему приходилось сдерживаться. Из соседней комнаты доносился глухой ритм музыкального канала и звуки страстного танца Еспера и Фриды. На самом деле все происходило так, как и должно было быть: сатир и нимфа, музыка, вино. Но теперь для Эрика этого было недостаточно. Он находился в одном шаге от исполнения своего грандиозного плана.

Открыв папку, Эрик достал оттуда фотографию. Невинная рыжая Диди Тиенсуу в кофточке, обнажающей пупок с татуировкой в виде узла. Рядом счастливый и ничего не подозревающий парень. Эрик буравил взглядом Йоханнеса, и мысль об этом молокососе, обнимавшем его сокровище, привела профессора в бешенство. Он дернул снимок и разорвал его надвое. Половинка с лицом Йоханнеса упала на пол. Теперь Эрик мог любоваться только Диди.

Глава 23

Сон Диди был беспокойным. Горящий красным пламенем взгляд преследовал ее всю ночь. Она прильнула к Йоханнесу, ища у него защиты. Девушка закрыла глаза и хотела поцеловать его, как вдруг парень похолодел. Его взгляд застыл, но он продолжал улыбаться. Диди убежала к Янне, который поднял ее на руки и отнес на кровать. Он забрался на нее, и вдруг на его теле стали появляться маленькие синяки… Диди проснулась из-за шума в кухне и с облегчением вздохнула. Она почувствовала, что порядком проголодалась.

Ей стало стыдно, когда поймала себя на мысли, что после всего случившегося думает о еде. Два человека погибло по ее вине. Если в случае с Йоханнесом она ничего не знала, то с Янне уже шла на риск.

Растущая паника и запах яичницы заставили ее встать с постели. Чувство, которое она испытывала с мужчиной, зарождалось как раз под изображением узла на ее животе. Диди подняла подол сорочки и посмотрела на узел. Нужно было выяснить, что это такое.

Кати сидела за столом, готовая приступить к омлету. Приблизившись к ней вплотную, Диди подняла подол сорочки. Кати даже не поперхнулась и продолжала спокойно есть.

– Откуда у меня это? – спросила Диди. – Оно что-то значит?

– Нет, – Кати потянулась через стол за куском хлеба.

– Разве это не значит, что я – убийца, а вовсе не целительница?

– Ты не убийца. Просто тебе не повезло.

Подол сорочки скользнул вниз, и Диди присела рядом с Кати. Пока старшая нимфа ела, можно было попробовать задать все вопросы, не дающие ей покоя.

– Ты знаешь мою настоящую мать? Откуда я появилась?

– Никто этого не знает, – ответила Кати, вытирая губы после еды.

– Как вы отыскали меня? – не останавливалась Диди.

– Не задавай ненужных вопросов.

– Какой же вопрос, по-вашему, нужный? – с иронией спросила Диди. Может, Кати и расскажет все, если ее разозлить хорошенько.

– Например, откуда у нас деньги, чтобы снимать жилье, – ответила Кати, помахав счетами перед носом Диди.

– Я убила человека! – девушка ударила кулаком по столу, так что и сама испугалась. Сказав это вслух, она еще больше убедилась в случившемся.

– Мы – нимфы и живем только за счет мужчин. Ты не должна винить себя.

– Я виню тебя! Это ты выбрала Янне. И знаешь, что из того вышло.

– Мы с Надей обследовали его. Так не должно было случиться. И я не виновата, что мы – нимфы.

Диди хотела вскочить и уйти в знак протеста, но неожиданно Кати железной хваткой вцепилась в ее руку и заглянула глубоко в глаза.

– Ты должна признать очевидное. Все это – твоя жизнь.

– Я тороплюсь на лекцию, – прошипела Диди.

«В некотором смысле это тоже учеба», – оправдывала Диди свои прогулы, сидя в библиотеке университета. Библиотекарь помог ей, и постепенно перед Диди оказалась целая кипа книг о нимфах, античной Греции, символах и геральдике. Обворожительно улыбаясь, она расплывчатыми фразами объяснила библиотекарю, что проводит своего рода исследование. Ни одна из книг все же не открыла ей тайны. После пары часов чтения закорючки и незнакомые буквы превратились в голове девушки в полную кашу, а от пыльных страниц чесалось в носу. Диди захотелось на свежий воздух.

На улице дул легкий ветер. Диди отправилась в сторону набережной. Она издалека ощутила соленый морской воздух. «Не помню, чтобы море так сильно пахло», – думала девушка. И вкус маленьких черных семечек ванили в мороженом, которое она купила в киоске, тоже никогда не был настолько ярким. Раньше она бы проглотила лакомство в одно мгновение, но сейчас вкус обострился, поэтому девушка растягивала удовольствие. В жизни нимфы были и хорошие моменты.

Остановившись у цветочного магазина, Диди заглянула внутрь. В больших вазах стояли яркие букеты, и девушка на минуту огорчилась, что не прислушивалась к рассказам Элины. Диди знала только тюльпаны и гвоздики. Вдруг она почувствовала непреодолимое желание вдохнуть благоухание цветов. Ей захотелось купить букет. «Кати вряд ли это понравится, зато Надю точно обрадует», – подумала девушка.

Диди зашла в магазин и зажмурилась. Ее накрыли сладкие ароматы бутонов и сильные запахи зеленых листьев. Прошло некоторое время, прежде чем она смогла осмотреться. Осталось только выбрать букет, нежный или яркий, большой или маленький. Взгляд Диди приковала высокая женщина, которая составляла за массивным столом роскошную композицию из длинных роз. Запахи и цвета исчезли из сознания Диди, но обострился слух. Она отчетливо слышала металлический скрежет ножниц и громкий хруст в момент, когда флорист обрезала крепкий стебель розы. Это прозвучало как выстрел в ушах Диди, но она расслышала что-то еще. Это был вопль. Женщина отрезала вторую розу. Диди передернуло. Острые лезвия ножниц, казалось, резали ее изнутри, сталь вспарывала кожу, во рту чувствовался привкус железа. Продавец принялась за третью розу, и Диди поняла, что больше не вытерпит. Она бросилась вон и едва не согнулась у входа в магазин. Прошло несколько минут, прежде чем ее дыхание восстановилось.

Больше всего на свете Диди хотелось добраться до дома, однако мобильный напомнил о начале смены. «Забить бы и на это», – подумала девушка, но обманывать Валттери было гораздо неприятнее, чем Кати.

Диди раскаялась в своем решении идти на работу сразу, как только открыла дверь кафе, так как в самом центре зала стоял Самуэль и явно искал ее взглядом.

– Я хочу угостить тебя ужином, – сказал парень.

– Мне нужно приступать к работе. – Диди попыталась отказаться и хотела пройти за фартуком, но Самуэль остановил ее.

– Подожди, – сказал он. – У меня сложилось впечатление, что на данный момент мы уже успели поцеловаться, ты ударила меня так, что я потерял сознание, а твоя подруга угрожала мне ножом. Может, теперь наступил момент сесть и поговорить?

Диди заметила: несколько женщин, сидящих в кафе, слишком уж пристально смотрят на Самуэля. Девушка улыбнулась. Парень, видимо, посчитал это знаком согласия, так как схватил с барной стойки букет и протянул его Диди.

– Как насчет свидания? – спросил Самуэль.

– О, ты припас цветы, – ответила Диди.

– Конечно. Для тебя.

– Может, у меня найдется минутка. Иди вон за тот столик, я что-нибудь принесу.

Диди и Самуэль сидели за столом. Девушка принесла другу пирог с ветчиной, а себе салат.

– Почему женщины всегда едят салат? – удивился Самуэль.

– Конечно, из-за мужчин, – заверила Диди. – Мы такие тщеславные.

– Мне неприятно, что из-за меня у тебя проблемы, и так больше не должно быть, – произнес Самуэль.

Наступило тягостное молчание. Никто из них не знал, что можно было сказать и как продолжить разговор.

– Ты знаешь, как можно найти родителей? – наконец задала вопрос Диди. Вряд ли Кати и Надя ей ответят, поэтому предстояло действовать самой. Самуэль был старше и мог дать дельный совет.

– Ты хочешь знать, кто были твои биологические мать и отец? – спросил парень. – Это понятно.

– Мне было бы легче принять некоторые вещи после этого, – призналась девушка, – и планировать будущее.

Диди не собиралась открыто говорить о своих чувствах, но Самуэль протянул ей руку, и она с благодарностью пожала ее.

– Я мог бы помочь тебе узнать что-то, – сказал Самуэль. Он хотел немного разрядить обстановку и поднять подруге настроение. – Пообещай сначала, что я не столкнусь больше с той темноволосой амазонкой. Встреча с ней была малоприятной.

Диди стало смешно, и она убрала свою руку. Самуэль, как всегда, был готов помочь. Но что было бы, если б он знал о мертвых телах, которые она оставляла после себя?

Чтобы скрыть печальные мысли, девушка поднесла букет к носу и втянула запах, однако вместо приятного аромата ощутила что-то иное. В цветах было нечто омерзительное. Она бросила их на стол и со страхом и отвращением глядела на них, как будто цветы собирались напасть на нее. Потом девушка сообразила, что Самуэль смотрел на нее недоуменно и почти обиженно.

– Там, наверное, какая-то колючка, – оправдалась Диди.

Глава 24

Надя находилась в лаборатории и только успела положить ампулу и шприц в свою сумку, как вдруг в дверь постучали. Она насторожилась. В дверях стояли двое мужчин. Молодого Надя уже видела – он слонялся на парковке больницы. Старший мужчина подошел прямо к ней. Надя была уверена: они не сатиры.

– Центральное управление уголовного розыска, добрый день, – сказал один из мужчин. – Я комиссар Харью, а это мой молодой коллега Хейкки Ханнула. А Вас зовут…

– Рапаччини, – мягко прозвучал голос Нади.

– В эту клинику поступил молодой парень по имени Янне Маласмаа, – продолжал Харью, обходя кабинет, словно был у себя дома. – Кажется, вы им занимались. Его проверяли как донора стволовых клеток.

Надя молчала. Ей не нравилось, как Харью вальяжно разгуливал в ее владениях. К тому же она хотела выждать, чтобы лучше понять, что известно полицейским. По опыту она знала: люди всегда стремятся заполнить тишину.

– Бывал ли здесь Маласмаа? – спросил Харью, больше ничего не раскрывая.

– Я всего лишь медсестра, – спокойно ответила Надя. – Кажется, я брала какие-то общие анализы.

– Странно все-таки, что никто из врачей не давал направления.

– Об этом мне неизвестно, – сказала Надя. – Пациент был отмечен в моем рабочем графике.

Надя села и повернулась к столу, показывая, что у нее много работы, но Харью так просто не сдавался. Мужчина развернул ее стул к себе.

– Янне Маласмаа умер, – пояснил Харью. – Как и еще один парень. Месяц назад. Хейкки?

– Йоханнес Метсо, – уточнил Ханнула.

– Те же признаки, – продолжал Харью. – Метсо тоже проводил вечер с девушкой.

– Я не знала его, да и Маласмаа тоже, – заверила Надя.

– Меня интересует один момент.

Харью склонился над Надей и посмотрел на нее изучающе.

– Это как-то связано с пчелами?

Надя удивилась. Она перевела взгляд с одного мужчины на другого.

– Возможно, если у них была аллергия на пчел, – ответила Надя. – Но я не уверена. Я только медсестра.

– Вопросов больше нет, – сказал Харью, доставая из кармана потертую визитку. – Хейкки, дай свою тоже, вдруг дама что-нибудь вспомнит.

Ханнула выполнил просьбу. Полицейские подошли к двери, как вдруг Харью снова обернулся.

– Ах да, этим молодым парням нравились рыжие девушки, – сказал он, следя за реакцией женщины. – Девушкой Метсо была Диди Тиенсуу, мать которой проводила вскрытие. Обе пропали. Дома у Маласмаа тоже обнаружили рыжий волос. Я пытаюсь выяснить, куда пропала девушка. Вы, случайно, не знаете?

Надя едва смогла покачать головой. Как только дверь захлопнулась, она позвонила Кати.

– Сюда заявились двое полицейских, – сказала Надя, беря визитку. – Комиссар Харью и старший констебль Хейкки Ханнула. Они разыскивают Диди.

Надя услышала дыхание Кати и, кажется, даже, как мысли закрутились у той в голове.

– Понятно, давай сюда, что-нибудь сообразим.

– Пока не могу, – ответила Надя, – я на работе.

– На человеческой работе, – прошипела Кати и выключила телефон.

Надя уронила голову на руки. События вышли из-под контроля, как только Элина связалась с ними. И прошлое, которое лучше было похоронить, вновь ожило. В буквальном смысле.

Еспер факелом освещал путь в сырой и темный подвал крепости барона.

– Как выглядит эта шкатулка? – спросила Надя. Ей было жутко, поэтому она хотела уйти отсюда как можно скорее. Она сильнее закуталась в плащ.

– Если мы ее найдем, ты сразу узнаешь, – заверил Еспер.

Они приблизились к тяжелой двери и осторожно ее открыли. Еспер первым вошел внутрь и осветил помещение. Надя закричала от ужаса. Прямо перед ними стояли двое вооруженных стражников барона. Они тут же повалили Еспера на землю, затем Надю рядом с ним. Потом обоих затащили в клетку.

– Нет, – послышался издалека голос Савичного. – Женщину приведите наверх.

Мужчины подняли Надю с земли, но она вырвалась и села на колени перед Еспером.

– Я расскажу барону всю правду о нас, – прошептала быстро. – Я освобожу нас.

Вдруг нимфа почувствовала, что Еспер что-то сунул ей в руку. Это было кольцо.

– Во время лунного затмения мы будем вечно принадлежать друг другу, – сказал Еспер. – Если ты только не расскажешь, кто мы на самом деле. Это против всех правил и строго запрещено. Это все равно, что самоубийство. Ты должна бежать.

– Я не оставлю тебя здесь, – успела выкрикнуть Надя перед тем, как ее уволокли наружу. Это был последний раз, когда она видела Еспера.

Надя лежала на полу шикарной спальни барона. Она не поднималась, а лишь осматривалась вокруг. Где-то должно было быть оружие. Надя бы не дрогнула, если бы представился случай убить Савичного. Она слышала, как тот подошел к ней. Его изящные сапоги из телячьей кожи оказались у ее лица, и она ожидала удара.

– Мне нужна твоя помощь, – сказал барон. – Следуй за мной.

Надя осторожно поднялась. Ожидая ее, барон остановился перед дверью в соседнюю комнату.

Комната была слабо освещена, на кровати лежал мальчик – сын и наследник барона. На вид ему было около двенадцати лет. Надя поняла опасения барона и страх мальчика, и ее ярость исчезла. Она подошла к постели и склонилась над мальчиком. Нимфа потрогала его руки и ноги, передавая свое тепло телу больного.

– Я не знаю точно, кто ты такая, – признался барон, – но мне кажется, ты могла бы помочь.

– Ты упал с лошади и ударился затылком? – спросила Надя у мальчика.

– Он был неосторожен. Пытался перепрыгнуть через поваленное дерево, – с явным раздражением ответил барон и напряженно сел на стул.

Подозвав боязливого слугу, Надя приказала принести большое количество ятрышника, гвоздики и фрезий. Когда слуга выполнил приказ, она покрыла лепестками тело мальчика и прижала их руками. Она ждала момента, когда сознание больного больше не будет связано с телом.

Барон уже начал нетерпеливо мерять шагами комнату.

– Это что, волшебство или подобная ему чепуха? – спросил он у Нади. – Я в такое не верю.

– Вы ничего не теряете, – ответила Надя, усадив барона обратно на место, и сама опустилась перед ним на колени. – Позвольте мне выполнить предначертанное. Потом я останусь у вас в услужении. Так было сотни лет назад. Мы обладаем удивительным даром, и любой знатный род мечтает заполучить нимфу. Я переживаю за вас и вашу семью, но соглашусь быть вашей только в том случае, если вы освободите моего жениха.

Барон посмотрел на нее и впервые дал волю чувствам.

– Если ты исцелишь моего сына, я выполню твою просьбу, – заверил он. В его глазах стояли слезы.

– Дождитесь утра, – сказала Надя.

Она придвинулась к мальчику и всю ночь держала руку на его теле. Иногда больной просыпался, Надя успокаивала его, и он снова проваливался в сон. Забрезжил рассвет, и нимфа поднялась. Барон не спускал с нее глаз, когда она умывала его сына свежей водой. Потом нимфа поцеловала мальчика в лоб, а затем туда, где находилось сердце.

– Попытайся встать, – попросила Надя. – Не спеши.

Она поддержала мальчика за спину, и тот поднялся.

– Это невозможно! – воскликнул барон.

– Я сдержала свое слово, – напомнила Надя. – Теперь ваша очередь.

Барон обнял сына, кивнул Наде и вышел из комнаты, закрыв при этом дверь на замок. Надя бросилась к двери, дернула ее, но безуспешно.

– Кто бы он ни был, его нужно казнить. А тело уничтожить, – услышала она слова барона, и с ее уст сорвался крик ужаса.

Она обернулась на мальчика, лежавшего в постели и неуверенно улыбавшегося. Ей не хотелось тревожить своего пациента, ведь он был еще слишком слаб. Она знала, бесполезно бороться против дверей и замков, но у нее был другой способ. Нужно только держать себя в руках.

Ночью Надя пришла к барону, а утром прикрыла глаза покойнику, перед этим отыскав в его комнате сундучок. В утренних сумерках, обливаясь слезами, она сбежала из замка и отправилась в Неаполь, где они договорились встретиться с Митчеллом.

Когда Надя достигла цели, то совсем выбилась из сил и умирала от голода.

Митчелл поставил перед ней кубок вина и тарелку с едой, и она с жадностью принялась поглощать пищу. Шкатулка стояла между ними на столе. Митчелл смотрел на нее некоторое время, потом схватил и бросил в огонь.

– Зачем ты сжег ее? – Надя так опешила, что едва смогла вымолвить эти слова. Еспер пожертвовал жизнью из-за этой вещицы, а теперь у нее на глазах она превратилась в пепел.

– Узлы могут уничтожить нас, – объяснил Митчелл, не отрывая взгляда от пламени. – Нас всех. Нинетт, ты нарушила самый главный закон, рассказав о себе человеку. Ты знаешь, что за этим последует наказание, но я могу похлопотать за тебя, потому что ты доставила нам шкатулку.

– Спасибо, – выдохнула Надя.

Взгляд Митчелла обратился к ней.

– Дай свое кольцо.

– Ты знаешь, что случилось с Еспером?

– Стража барона убила его, – безжалостно ответил Митчелл. Мы уничтожили стражников и замели следы, но ты не можешь больше носить кольцо сатира.

Надя сняла с безымянного пальца самую дорогую для нее вещь и протянула кольцо Митчеллу. Это было единственное, что осталось на память от любимого. Все равно. Надя впала в оцепенение, как будто умерла сама.

Глава 25

Еспер снял с талии полотенце, бросил в угол комнаты и подошел к шкафу. В ресторане отеля Эрик развлекал своего партнера по бизнесу Гюллена остроумными шутками, вином и коньяком, поэтому Еспер решил воспользоваться свободной минутой и хорошенько попотеть в спортзале, к радости женщин и зависти мужчин. В последние дни он все время находился в напряжении. За длинную жизнь сатира Еспер многое повидал и не верил, будто что-то сможет взволновать его, но, когда в лаборатории женщина в белом халате обернулась и Нинетт посмотрела прямо на него, он чуть не упал в обморок. Сатир не мог понять, как чувство, которое он испытывал сотни лет назад, снова проснулось. Да это было и неважно. Важно то, что оба они живы.

Еспер достал из дальнего угла шкафа потертый рюкзак и открыл его. Он вытащил маленькую коробочку, в которой лежало украшенное гранатом кольцо. Сатир хорошо помнил, как сидел у очага на кухне постоялого двора в Италии, обрабатывая глубокую рану на животе, когда Кати протянула ему кольцо. Нимфа рассказала, что Надя умерла во время полнолуния. Он вспомнил, как запульсировала рана, но физическая боль была ничто по сравнению с тоской, терзавшей его сердце, словно изголодавшийся волк, отрывающий кусок за куском, пока от сердца ничего не останется.

Когда меч стражника вонзился в него, он волновался только за Надю. Стражник не знал, что удар меча для сильного сатира – всего лишь забава, игра перед настоящей битвой. В одно мгновение глазá сатира вспыхнули красным огнем, и он зарычал от боли и ярости. На его лбу прорéзались два рога. Он бросился в бой. Стражник жил недолго.

Еспер услышал в соседней комнате шаги Фриды и спрятал кольцо обратно в рюкзак. Потом прошел в комнату нимфы, даже не думая о том, что был раздет. Фрида, стоя перед зеркалом, укладывала свои густые светлые волосы.

– Продолжим поиски, – сказала она. – Я обойду рестораны вблизи университета. Они наверняка охотятся на мужчин в этом районе.

– Хорошо, продолжим. – Еспер облокотился о стену.

Фрида посмотрела на длинный шрам у него на животе. Потом подошла к Есперу, чтобы видеть его глаза.

– Я всегда чувствую, если кто-то врет.

– Недоговаривать – вовсе не значит врать, – с холодной улыбкой ответил Еспер. – Однажды я выложил нимфе все, и это послужило мне хорошим уроком.

В тот же миг Фрида закрутила ему руку за спину и, толкнув, крепко прижала к стене.

– Ты забыла, что мы на одной стороне? – спросил Еспер.

– Я провела в оковах семнадцать лет, – прошипела Фрида в ухо сатиру, – и отлично помню, что никому нельзя доверять.

Фрида сильнее потянула руку Еспера, так что тот охнул. Отпустив его, нимфа вернулась к своей прическе.

– Я проверю два других места, в которых могли бы скрываться беглянки, – сказал Еспер, зная, что Нинетт уже ждала его там, где они виделись в последний раз.

Надев джинсы и короткую куртку, он спустился на лифте в ресторан отеля. Не успел Еспер войти, как услышал смех Роланда Гюллена, с которым Эрик проводил вечер. Эрик умел развлекать гостей. Ему уже удалось очаровать официантку, и теперь та флиртовала с ним. На столе стояла дорогая бутылка коньяка, и Эрик наслаждался своим положением хозяина. Когда приблизился Еспер, он все же нахмурил брови.

– Чутье подсказывает мне, что рыжая рядом, – низким голосом на ухо Эрику произнес Еспер.

– И что я буду с твоим чутьем делать? – спросил Эрик, еще шире улыбаясь гостю.

– Я доставлю тебе девчонку, если только Фрида перестанет дышать мне в затылок.

Эрик поднял рюмку с коньяком и, глядя на Гюллена, сказал:

– Можешь делать с ней все что хочешь. Свободен.

Еспер неслышно двигался в коридорах больницы. Он без труда нашел нужную дверь. Сатир тихо постучал и сразу вошел. Надя сидела на лабораторном столе, и Еспер почувствовал, что тонет в глубине ее карих глаз.

– Я пришел предупредить, – оставаясь в дверях, сказал Еспер. – Я не смогу ничего утаить от Эрика.

– Не сможешь? – спросила Надя.

– Вы нарушили самый главный закон. Сбежали, предали свое племя. Ты обманула своих.

Надя слегка наклонила голову, но не вымолвила ни слова. Еспер подошел к ней.

– Знаю, что ты веришь в ту сказку об узле, но считаю это выдумкой, – продолжил Еспер. – И ни одно разумное существо в подобное не верит.

– Значит, я – неразумное, – заявила Надя. – И я вправе сама решать, во что мне верить.

– Беги, – сказал Еспер, хватая Надю за руку. Нимфа не отдернула ее. – Рыжая нимфа спастись не сможет, но я не хочу рисковать твоей жизнью, ведь у нас с тобой своя история.

Взгляд Нади смягчился, и Есперу на мгновение показалось, что она согласилась, уже готова сдаться, но вдруг острая игла вонзилась в его предплечье.

– Давай больше не будем играть в эти игры, – попытался мягко сказать Еспер.

– На этот раз в шприце вещество, которое раз и навсегда поставит точку в нашей истории, – произнесла Надя. – Иначе я не буду уверена, что Эрик о нас не узнает.

– Что ты намерена делать? – спросил Еспер.

– Я сумела прожить семнадцать лет на свободе, – ответила Надя. – Я не предам Кати. Мы нашли Дезире Воланте Тассон, и я не собираюсь отдавать ее на милость сатирам. Каждое утро я просыпаюсь, полная надежды. Предсказание сбывается – Дезире изменит нашу жизнь.

– Эрик ищет вас, – чеканя каждое слово, вымолвил Еспер.

– У тебя один должок передо мной, – напомнила Надя.

Еспер отвел взгляд. Близость была выше его сил, а решительный и молящий взгляд нимфы сводил его с ума.

– Ты много требуешь от сатира. Хорошо, – наконец сказал Еспер, – я клянусь.

– Спасибо, – поблагодарила Надя.

Глава 26

Кати следовала за Ханнулой, раздумывая, как к нему подступиться. Ханнула вернулся в полицейский участок, и Кати решила действовать. На ней были сидящие в обтяжку черные брюки, белая рубашка и черный жилет классического кроя. Она немного покусала губы, чтобы они выглядели припухлыми.

Зайдя внутрь и увидев издали Ханнулу у кабинета, Кати медленно приблизилась к нему. Мужчина, видимо, заметил ее краем глаза, поэтому обернулся. Он надолго задержал на ней взгляд. Полицейский отпил из банки колы и бросил ее в мусорное ведро. Кати наслаждалась ситуацией, однако умело это скрывала.

– Меня ограбили, – сказала Кати, хотя мало была похожа на жертву.

– Да? – спросил Ханнула.

– Велосипед угнали, – дополнила Кати и встряхнула головой, так что пульс Ханнулы участился. – Немного глупо, но он мне дорог.

– Там у стенда есть бланки для заявлений о краже, – сказал Ханнула, но не ушел, и Кати поняла, что подцепила его.

– Бумаги имеют обыкновение теряться, и тогда я никогда больше не увижу своего велосипеда, – призналась Кати. – Надеюсь, вы мне поможете?

– Ну, проходите сюда, – пригласил Ханнула и пошел за бланком.

Кати осторожно приблизилась к столу полицейского. На папке увидела надпись «Йоханнес Метсо», на стене висели фотографии Янне и других мужчин. Еще немного, и она поймет, что было известно следователям.

– Нужно заполнить эти бумаги, – возвратившись, сказал Ханнула.

Кати принялась описывать украденный велосипед, а Ханнула отмечал это в бланке.

– И что теперь? – спросила Кати через минуту. – Я действительно очень хочу найти его.

– Подождите здесь, я пойду спрошу, – ответил Ханнула. – Хотя обычно уголовный розыск этим не занимается.

Как только полицейский вышел, Кати взялась за бумаги Йоханнеса. Она быстро их просмотрела и принялась разглядывать фото на стене. Кати получила полную картину того, насколько продвинулось следствие. Самым худшим являлось то, что на одной из фотографий Йоханнес был с Диди.

– Идите сюда! – послышался издалека голос Ханнулы.

Кати вышла в коридор. Ханнула стоял там с довольным видом, держа за руль красный велосипед. Кати смотрела на него огромными глазами, и, очевидно, Ханнула неправильно понял ее взгляд.

– Неплохо, да? – сказал Ханнула. – Полицейский раскрыл еще одно преступление. И катафот сломан, как вы и рассказывали.

– Только одна маленькая проблемка, – ответила Кати. – У меня вообще никогда не было велосипеда.

– Вы что, все выдумали? – удивился Ханнула. – Зачем?

Кати попыталась прикинуться смущенной.

– Я увидела вас на улице… Обычно я себя так не веду, но мне очень захотелось познакомиться с вами, поэтому я и выдумала историю о краже велика. Извините.

Ханнула засмеялся.

– Если честно, у нас был один подходящий под описание велик. Пришлось только заехать ботинком по катафоту, – признался Ханнула.

– Можно я угощу вас кофе? – предложила Кати. «Вот так пауки плетут свои сети», – подумала она.

* * *

Кати вернулась домой поздно и хотела поговорить с Надей наедине, но та сидела с Диди на балконе. В свете фонариков Диди выглядела бледной.

– Что здесь происходит? – спросила Кати. – У нас ведь еще осталось белое вино?

– У Диди случилась реакция, – объяснила Надя. – В цветочном магазине.

Кати молча слушала рассказ Диди о случившемся.

– Реагировала ли ты рефлексивно, когда резали цветы, или ты чувствовала боль? – уточнила Кати.

– Наверное, и то и другое, – содрогаясь, сказала Диди. Она еще отчетливо помнила свой визит в цветочный магазин.

Кати задумалась, а Надя, не отрываясь, смотрела на ровный свет фонарика.

– Разве это не хорошая новость? – спросила Кати у Нади.

– Да.

– Как это? – удивилась Диди. Девушка не понимала, что хорошего было в боли.

– Ты не нимфа-целительница и не горная нимфа, – с отсутствующим взглядом пояснила Надя. – Ты чувствовала то же, что и цветы. Это означает, что ты – природная нимфа.

– Ты насчет чего-то беспокоишься? – поинтересовалась Кати у Нади. Произошло важное событие, но Наде, казалось, было все равно.

– Нет, – ответила Надя, немного очнувшись от своих мыслей. – Просто в голове крутится всякое.

– Из-за полицейских? – догадалась Кати.

– Именно, – согласилась Надя.

– Что за полицейские? – в свою очередь удивилась Диди.

– Да ерунда, – сказала Кати и направилась в кухню к холодильнику. Ей нужно было подкрепиться вином и жирным сыром. – Я уже уладила дело.

Глава 27

Диди, посмотрев на книгу перед собой, дунула на обложку. Пылинки облаком поднялись в воздух, и Самуэль чихнул.

– Спасибо, – сказал парень засмеявшейся Диди.

– Всегда пожалуйста, – расхохоталась девушка, и ей захотелось вытереть пыль с кончика носа Самуэля.

Позвонив Самуэлю, Диди спросила, в какой библиотеке она могла бы найти старинные издания и книги по истории. Друг дал ей совет и пообещал прийти сам. На это Диди и надеялась. В библиотеке они с Самуэлем были в безопасности и могли общаться свободно.

Терпеливый старый библиотекарь носил им книгу за книгой, и они, склонившись друг к другу головами, изучали их. Друзья отыскали много интересных фрагментов, смеялись над устаревшим языком, однако Диди казалось, что она ни на волосок не приблизилась к истории своих корней.

– Что это? – уже немного утомившись, спросила девушка у Самуэля. Им было хорошо вместе, но не мог же Самуэль помогать ей вечно.

– Перечень закупок усадьбы Таммисаари[3] 1940 года, – прочитал парень, соображая, почему им принесли эту книгу. Он провел ладонью по обложке. – Смотри, здесь такой же узел, как у тебя на животе!

– Ты помнишь? – поразилась Диди и, заинтересовавшись, схватила книгу.

– На пляже я всегда удивлялся твоей татуировке. Ты рассказывала, что мама хотела, чтоб ты была особенной.

– Так Элина мне сама говорила, когда я спрашивала об узле, – подтвердила Диди. – Это древний месопотамский знак. Я нашла его в одной книге символов.

Они листали каталог, изучая записи, сделанные кривым почерком.

– Семена «Царицы ночи». Что это может быть? – размышляла вслух Диди.

– Если это зажиточная усадьба, может, у них были оранжереи, – предположил Самуэль и снова открыл ноутбук. – Я когда-то видел фотографии… Смотри, в Интернете тоже есть. Родовая усадьба, нынешний владелец Матиас ван дер Хаас.

Диди смотрела на экран. Она точно знала, что делать.

– Я должна туда попасть.

– Давай съездим в выходные, – предложил парень.

– Нет, сейчас, – сказала Диди.

– Наверное, нужно сначала договориться о встрече. Не думаю, что туда можно приехать просто так, – ответил Самуэль.

– Я доберусь сама, – Диди уже паковала сумку, собираясь уходить.

– Я отвезу тебя, – вздохнул Самуэль. – Не могу же отпустить свою маленькую соседку на поиски приключений одну.

Дорога до Таммисаари промелькнула быстро, и через полтора часа они были на месте. Друзья сразу отыскали усадьбу, однако нáчало смеркаться и Самуэль снова насторожился.

– Диди, мы обязательно все выясним, – произнес парень. – Тебе стоит еще раз все взвесить. Возможно, есть вещи, которые тебе не захочется знать.

– Я должна знать все, – заявила Диди и вышла из машины.

Они оставили автомобиль у кованых железных ворот. В конце аллеи из вековых дубов маячило старое здание. Диди решительно зашагала по аллее. Настойчивость девушки передалась другу.

Диди успела первой подняться на каменные ступени усадьбы. Она заглянула внутрь через окно на крыльце, но увидела лишь накрытую чехлами мебель. Девушку обуяло горькое разочарование, так как дом оказался нежилым. Сюда она не могла ворваться, как когда-то в свое собственное жилище. Откуда-то издалека послышался лай собаки.

Они решили обойти здание, как вдруг увидели свет между деревьев в близлежащей роще. Диди и Самуэль остановились, ожидая, пока к ним подойдет пожилая женщина с двумя овчарками. В руке она держала фонарик.

– Добрый вечер. Вы что-то хотели?

Угадать возраст женщины оказалось сложно. Она выглядела бодрой, седые волосы были собраны в пучок на затылке.

– Мы разыскиваем Матиаса ван дер Хааса, но дом, кажется, пуст, – ответила Диди.

– Точно, и семья не приедет в этом году. А по какому вы делу?

– Я – Дезире Тассон, – представилась Диди, и брови Самуэля немного приподнялись. Девушка решила назваться именем, которое дали ей нимфы, надеясь, что женщина как-то отреагирует. – Я думала, что найду хозяина дома. Возможно, Матиас ван дер Хаас знает что-то о моих родителях.

– У меня нет никакой информации о том, где могут быть он и его семья, – ответила женщина.

Диди достала из кармана листок с изображением узла. Ей показалось, что в глазах женщины мелькнуло удивление.

– Вам, случайно, не известно, что это такое? Это относится и ко мне, и к данной усадьбе.

В голосе Диди слышалась мольба, никак не тронувшая женщину, которая уже повернулась, чтобы идти дальше.

– Не знаю, – бросила женщина через плечо. – Вам пора. Это частная территория, и соседи следят друг за другом.

– Извините, мы не хотели никого беспокоить! – успел крикнуть Самуэль, и женщина скрылась в темноте.

Диди вслед за другом нехотя вернулась в машину. Она чувствовала: дом скрывает какой-то секрет, который имеет к ней отношение. Отправляясь сюда, Диди была полна воодушевления и надежды. Ей хотелось получить ответ! Кто-то же в этом мире должен знать, кто она такая. Тщетность поисков огорчила девушку, ее пыл словно сдуло порывом ветра.

– Я больше не могу, – вдруг сказала Диди, когда они в машине возвращались домой.

– Мы продолжим поиски, – приободрил ее Самуэль. – Выясним, где этот Матиас.

– Я не хочу! – закричала Диди. – Гори все синим пламенем, я не хочу этого! Остановись! Сейчас же!

В голосе Диди слышалась такая мука, что Самуэль больше ничего не стал спрашивать, а съехал на обочину. Диди тут же выскочила из машины и побежала в лес.

– Диди! Куда ты? – бросившись следом, кричал Самуэль.

Диди сама себя не понимала. Что-то заставило ее бежать, и грудь сдавило от боли. Девушка вспомнила скульптуру из своего сна, которая, казалось, знала гораздо больше, чем она сама. Вспомнила и мужчину со страшными красными глазами. Ей хотелось убежать от всего этого. Сердце девушки громко стучало. Заметив что-то поблескивавшее впереди, Диди остановилась.

Поверхность лесной ламбушки[4] была спокойной. В темноте девушка разглядела несколько кувшинок и подставила лицо прохладному ночному воздуху. Ее дыхание восстановилось. Диди услышала шаги друга, и вскоре он оказался подле нее. Девушка склонилась к воде, умыла бодрящей водой лицо и прополоскала рот.

– Что мы здесь делаем? – выпалил Самуэль. – Почему ты представилась какой-то Дезире?

Поднявшись на ноги, Диди посмотрела на друга. Неожиданно все встало на свои места.

– Нам нельзя быть вместе. Наши мамы знали что-то и разделили нас.

– Как разделили? – удивился Самуэль.

Горячие слезы выступили на глазах Диди, и Самуэль больше ни о чем не стал спрашивать. Он попытался обнять девушку, но та резко отстранилась.

Диди пошла вдоль берега ламбушки, и Самуэль следовал за ней.

– Ты такая же, как прежде, – сказал парень. – И в детстве была шустрая и хорошенькая. Хотя ты младше, я всегда участвовал во всех твоих сумасшедших выдумках. Я был полностью в твоих сетях, но когда случайно столкнулся с тобой в больнице, то понял, насколько ты красива, и потерял голову.

Диди остановилась. Она боялась, что не сможет совладать с собой, если обернется и посмотрит на друга. Хотя они долгие годы не виделись, доверие, с которым она всегда к нему относилась, осталось прежним. Диди чувствовала ту же теплоту и твердость, которые знала еще ребенком. Самуэль был хорошим, но она сама не могла ответить ему тем же.

Диди посмотрела под ноги. Она стояла на мшистой кочке, как и скульптура из ее сна. Мраморная девушка словно ждала прикосновения, как будто теплые человеческие руки могли пробудить ее. Диди захотелось, чтобы Самуэль обнял ее, и она испугалась собственной мысли. Ей нужно было скрыть свое чувство, ведь это было желание. Если она хоть на минуту предастся ему, оно захватит ее полностью. Осознание этого пришло к ней здесь, в темноте леса, пахнувшего мхом. Диди поняла, что она сама была словно та скульптура, горячая и холодная одновременно.

Девушка знала: Самуэль ждал ответа. Она медленно обернулась и взглянула на друга. Девушка увидела, что внутри Самуэля все трепетало: он тоже желал ее. Диди хотела произнести что-то, но не смогла. Воздух между ними колебался, и Диди было тяжело смотреть на друга. Она положила руку на грудь парня, чтобы между ними сохранялось расстояние.

– Нам некуда спешить, Диди, – мягко сказал Самуэль. Он накрыл своими руками руку Диди, и девушка ощутила, как сильно билось его сердце.

Вдруг улыбка Самуэля исказилась. Он упал сначала на колени, потом повалился на землю. Парень хватал ртом воздух.

– Что ты делаешь? – еле прошептал он.

– Самуэль? – Диди склонилась над ним, но тот был уже без сознания. Диди в замешательстве огляделась вокруг. – На помощь!

Глава 28

Диди еще раз заглянула в палату – Самуэля осматривал врач. Она бы с удовольствием осталась здесь, чтобы услышать результат и спрятаться от Кати, которая сидела в комнате ожидания, облаченная в черную кожаную одежду. Перепугавшись на берегу ламбы, Диди не знала, кому еще она могла бы позвонить. К тому же плохо представляла, где находилась. Кати обладала чутьем охотницы, и уже через час примчалась к ним на угнанной машине. Потом Кати бросила автомобиль в кустах и повезла молодежь в больницу Хельсинки. До этого они не обмолвились ни словом, но теперь настал час объяснений.

– Что произошло там, в лесу? – Кати опустила ноги со столика и пристально посмотрела на Диди.

– Я только положила руки на грудь Самуэлю.

– И все? – спросила Кати. – Ты в больнице оставляла свои данные?

– Нет конечно, – ответила Диди. – Не такая же я дура.

– Ты собираешься остаться здесь? – спросила Кати, как будто читая мысли Диди.

Диди кивнула:

– Самуэля будут всю ночь обследовать, и он попал сюда по моей вине.

– Тогда подумай, как ты все объяснишь, – поднимаясь, сказала Кати. Она направилась к двери и больше не взглянула на девушку.

Вскоре врач вышел из палаты Самуэля, и Диди проскользнула внутрь. Ее сердце громко застучало от счастья и волнения одновременно. Самуэль был бледен. Девушка присела в его ногах. Она даже не осмелилась погладить друга поверх одеяла, а прислонилась лбом к краю постели и закрыла глаза. Ночь отняла у нее все силы.

– Я жив.

Услышав голос Самуэля, Диди очнулась. Она заснула и не заметила, как утренний рассвет озарил комнату.

– Как ты себя чувствуешь? – с дрожью в голосе спросила Диди. – Позвать врача?

– Не нужно, – усмехнулся парень. – Я и сам врач.

– Еще не совсем, – ответила Диди. Ей хотелось обнять друга, но после ночного происшествия она не осмелилась бы даже коснуться его. – Они объяснили, что с тобой?

– Я рассказал, что за последнее время пару раз терял сознание, но, по крайней мере, сейчас и сердце, и давление в норме. – Самуэль сел в кровати. – Они подозревают, что это может быть какая-то жуткая аллергическая реакция. Анафилактический шок. Возможно, меня ужалила пчела.

– Пчела? – спросила Диди. – Там в лесу?

– Ну да. А почему мы там оказались?

– А ты не помнишь?

– Помню, ты занервничала из-за того, что в усадьбе ничего не выяснилось, – ответил Самуэль. – Потом вдруг побежала в лес.

– Просто почувствовала, что лес может меня успокоить, – сказала Диди, и тут в ее голове мелькнула догадка. – Поговорим об этом в другой раз.

– Я признался в лесу, что влюблен в тебя? – спросил Самуэль. – А ты буквально выбила почву у меня из-под ног.

– Да, ты что-то сказал…

– Наверное, я любил тебя всегда, Диди, – открыл душу Самуэль. – Не знаю, что с тобой произошло за время, пока мы не виделись, но это не имеет значения. Я просто хочу быть с тобой, и если ты желаешь того же, то все образуется.

Диди чутко внимала словам друга. Ей до боли хотелось услышать эти слова, каждая ее клеточка жаждала утешения и уверенности, которые излучал Самуэль.

Потом она осознала: рука друга ищет ее руку. Страх пронзил ее, и она отдернула свою руку.

– Самуэль, я не могу. Моя жизнь завязана узлом.

«Этот узел и на животе», – думала Диди, взглядом пытаясь передать свои чувства, чтобы Самуэль понял ее, однако он отвернулся.

– Мне очень хочется, но…

Недосказанность повисла в воздухе. Диди ощутила острую необходимось поведать обо всем другу, начав все сначала, чтобы тот понял: даже простое прикосновение может быть роковым. Она придвинулась поближе к Самуэлю, но тот закрыл глаза.

– Я все понял, – тихо произнес он.

– Я буду ждать здесь, пока тебя не выпишут, и провожу тебя домой, – предложила Диди.

– Не нужно. Иди уже, – сказал Самуэль, поворачиваясь к ней спиной. – Я устал.

Диди ничего не оставалось, кроме как встать и уйти. Она на минуту застыла в дверях, ожидая, что Самуэль что-то скажет, но тот притворился спящим.

В мгновение ока нежные чувства обернулись раздражением. Если бы Самуэлю было достаточно того, что она могла сейчас предложить, она бы…

Диди хлопнула за собой дверью. «Ну и пусть спит себе на здоровье! – подумала она. – Признаётся в любви и тут же засыпает».

Выбрав тенистое место под деревом, Диди присела, чтобы немного прийти в себя. Толстый ствол грел ее спину, и она задумалась над событиями последних суток. В усадьбе ван дер Хааса ей казалось, будто она приблизилась к чему-то важному, что касалось ее. Глаза старой женщины были мудрыми, и девушка ждала ответа, который поведал бы ей, откуда она и почему не такая, как все…

Размышляя, Диди задремала, как вдруг ее голое плечо зачесалось. Девушка хотела дотронуться до зудящего места, но тут же поняла, что смотрит прямо в глаза пчеле. Хоботок насекомого ощупывал ее кожу, и Диди не стала отгонять пчелу.

* * *

Надя ставила цветы в вазу и услышала, как Диди, наконец, вернулась домой. Девушка небрежно сбросила кеды на пол. Посмотрев на Надю с вызовом, Диди поплелась в свою комнату. Надя хотела было сделать ей замечание по поводу порядка, но Диди выглядела такой несчастной, что нимфа снова вернулась к цветам, хотя и сгорала от желания расспросить о прошедшей ночи. Лучше было дождаться момента, когда Диди будет готова к разговору. Тем более сейчас Надя была последней, кто мог бы упрекать кого-то в секретах.

Надя поднесла к лицу нежно-голубые васильки. Именно сейчас она нуждалась в исходящей от них силе воли. Некоторые моменты ей нужно было скрывать прежде всего от Кати. Это беспокоило ее и раньше, но теперь, когда Еспер восстал из мертвых, она догадалась, что уже на озере Гарда Кати знала больше, чем говорила. Надя поняла: Кати замешана в истории, целью которой было разлучить ее и Еспера.

«Наверное, нужно было взять еще и жимолости, – подумала Надя. – Она помогла бы забыть о прошлом, и я лучше бы сосредоточилась на нашей цели». Не спуская глаз с цветов, Надя принялась за приготовление ужина. Она слышала, как Диди легла в постель. По выражению лица Кати было понятно, что прошедшая ночь выдалась тяжелой. Надя задумалась, чем могла бы помочь. Смешав оливковое масло и горчицу в густую эмульсию, она сделала салат из авокадо с бразильскими орехами и поставила в холодильник белое вино. На плоскую тарелку женщина разложила сыры: легко ломающийся пекорино сардо и в противовес ему – светлый, мягкий на вкус качокавалло. Надя знала, что такое угощение успокоит разволновавшуюся душу и заставит Диди прислушаться.

Надя умылась и неторопливо втерла в кожу масло. Надела свою любимую кремовую тунику, расчесала темные густые волосы и собрала их в небрежный узел на затылке. Нимфа сняла с полки старое растение, рядом с которым ей всегда было хорошо, и села. Ей оставалось только ждать.

С наступлением вечера Надя услышала, как Диди зашевелилась в комнате, пошла в душ, а она тем временем накрыла в гостиной низкий столик. Надя зажгла свечи и, когда Диди пришла, налила ей в бокал игристого белого вина.

Диди удивленно приподняла брови.

– Мне просто захотелось спокойного домашнего вечера, – сказала Надя, как будто Диди оказывала ей услугу. Ничто не мешало нимфе-целительнице быть иногда и хитрой.

Надя с наслаждением отметила, как аппетит Диди проснулся, а вместе с ним пропала настороженность. Они болтали о пустяках, об учебе Диди, одежде, вкусе сыров, пока Надя не поняла, что Диди достаточно расслаблена.

– Правильно ли я поняла, что вы были с Самуэлем в лесу, ты коснулась его груди, – спросила Надя, – и Самуэль потерял сознание.

Диди, кивнув, сделала большой глоток из бокала.

– Ты влюблена в него? – спросила Надя.

– Ну, не совсем. Мы просто… – Диди пожала плечами.

– Посмотри на это, – сказала Надя и засмеялась. Она взяла со стола приглашение. – Это пришло как по заказу. В университете проводится венецианский карнавал. Нимфы всегда любили подобные праздники.

Надя протянула Диди открытку, и девушка посмотрела на нее с удивлением:

– Как мне может помочь праздник?

– Через двенадцать дней ты снова будешь под влиянием луны, – мягко сказала Надя. – Нам нужно подыскать кого-то, кто не свалится от одного поцелуя.

– Я больше не могу этого делать, – призналась Диди, и еда вдруг потеряла вкус. – Может, это для вас обычный ритуал, но только не для меня.

– Тебе просто не повезло, – сказала Надя. – Тебе не нужно никого убивать. Я уже десятки лет никого не убивала.

– Я не могу, – повторила Диди.

– Диди, тебе нужно нам верить, – сказала Надя девушке, поднявшейся с пола. – В этот раз будем лучше присматриваться. Карнавал – блестящая возможность. Ты просто еще не знаешь, что такое увядание. Ты умрешь.

– У меня экзамен, нужно готовиться, – сказала Диди и оставила Надю одну.

Надя потянула спину, размяла шею, распустила волосы. Она взяла несколько орешков с блюда и в раздумье принялась грызть их. У нее не было намерения давить на Диди. По крайней мере, так, чтобы Диди это почувствовала. Надя бросила взгляд в сторону прихожей.

– Ты подслушивала нас? – спросила она у Кати, которая, как ей показалось, вошла бесшумно. – Трудно оставаться незамеченной, когда от тебя пахнет, как от коптильного завода.

Кати мигом оказалась в гостиной и прямо в одежде повалилась на диван.

– Я знала, что Диди поставит все под угрозу из-за этого парня, – сказала она. – Нам необходимо это пресечь. Ты ведь тоже так думаешь?

– Диди никогда не простит нам, если мы причиним вред Самуэлю, – произнесла Надя.

– Поэтому Диди должна сделать это сама.

– Как? – удивилась Надя.

– Организуем им свидание во время следующего полнолуния, – объяснила Кати. – Нимфа не может противостоять своей природе.

Глава 29

Начиная с предыдущей ночи, когда Диди в панике позвонила из какой-то лесной глуши, у Кати не было ни одной свободной минуты. Не раздумывая, Кати угнала первую попавшуюся машину. Она летела по направлению к Таммисаари, выжав педаль газа до упора, пока не заметила на обочине машину Самуэля. Потом Кати направилась по следам к лесной ламбе, на берегу которой между девушкой и парнем состоялось признание в большой любви. Кати подняла Самуэля на руки, отнесла в машину, а в Хельсинки перенесла его из машины в больницу.

В больнице Кати издалека наблюдала за Диди, сидевшей рядом с Самуэлем, и, по ее мнению, игра была понятна. Девушка все отрицала, но не могла скрыть от Кати любовную горячку. В сознании Кати уже начал созревать план, однако ее мысли прервал звонок от Ханнулы. Она и раньше флиртовала с полицейскими, но, кажется, на этот раз служитель закона крепко запутался в ее сетях.

– Уже соскучился? – улыбаясь, спросила Кати.

– В некотором смысле, – ответил Ханнула. – Мой босс, увидев тебя через камеру наблюдения, заинтересовался. Ты не могла бы зайти в участок?

– От такого приглашения сложно отказаться, – сказала Кати. – Буду там через четверть часа.

Ханнула ждал у дверей в участок, когда Кати припарковала свой мотоцикл. Она сняла шлем и, улыбаясь Ханнуле, встряхнула черными как ночь волосами.

– Ты подыскал мне новый велосипед? – спросила она. Ханнула, не ответив, проводил ее в маленький служебный кабинет.

– Комиссар Харью, – представился полицейский, изучавший снимки с камеры наблюдения до рези в глазах. Он хотел предложить Кати сесть, но та уже сама удобно расположилась на стуле. – Я рассматривал фотографии с камеры наблюдения, установленной в генетической клинике. Ты была там в коридоре с неким Янне Маласмаа. Хейкки узнал тебя.

– Я познакомилась с Хейкки только что, – сказала Кати, снимая кожаную куртку. Под ней была черная футболка без рукавов, но Харью, очевидно, не заинтересовался видом посетительницы.

– Говорит ли тебе о чем-нибудь имя Йоханнеса Метсо? – спросил Харью и протянул Кати фото.

– Красивый малый, – сказала Кати.

– Мертвый малый.

Кати никак не отреагировала и отдала снимок Харью. Тот подал ей фото, на нем Кати была запечатлена вместе с Янне в коридоре клиники.

– Что вы там делали с Янне Маласмаа?

– А что делают с красивыми парнями? – Кати бросила взгляд из-под длинных ресниц на Ханнулу, который, видимо, обеспокоился.

– У вас была связь? – не останавливался Харью.

– То есть трахалась ли я с этим парнем? К сожалению, нет.

– Где вы были, когда умер Маласмаа?

– А когда он умер? – спросила Кати, почуяв уловку.

– В ночь с четвертого на пятое июня, – ответил Ханнула. – Тогда было полнолуние.

Кати мило улыбнулась сначала Ханнуле, потом Харью. Затем достала из кармана кожаной куртки бумажник, а оттуда – визитку, которую протянула Харью. Полицейский взял со стола очки.

– Что это? – спросил Харью.

– Я помню ту ночь очень хорошо, – пояснила Кати. – Наверняка и тот, кто дал мне эту визитку, – тоже, хотя от бурного секса бывают провалы в памяти.

– У тебя есть алиби? – в свою очередь спросил Ханнула.

– Может, этот говнюк признается полиции в том, в чем не признался бы жене, – ответила Кати, явно уставшая от затянувшихся расспросов. – Наверное, в том моя вина, что я связалась с женатым. На этом все?

– В случае необходимости мы вновь вас найдем, – предупредил Харью.

Кати перекинула кожаную куртку через плечо и не спеша удалилась. На улице она остановилась в раздумье. Ей было не по душе, что кто-то следил за ней. Харью хоть и выглядел поизносившимся, но Кати заметила, насколько опытно он вел допрос. Им нужно быть начеку: если полиция напала на их след, то, весьма вероятно, Эрик тоже разнюхал об их местоположении. Сатирам подвластны все уровни общества.

Второй проблемой, конечно же, являлась сама Диди. Не принимая свою новую жизнь, девушка подвергала и себя и других опасности. Нужно подстроить для нее такую ситуацию, в которой она могла бы проявить себя. Но сначала Кати необходимо было устроить разрядку, хотя полнолуние еще не настало. Иногда нимфа может развлекаться и просто так.

Несколькими часами позже Кати любовалась видом на Хельсинки из шикарной квартиры на последнем этаже. Она наклонилась, чтобы послушать дыхание красивого мужчины с русыми волосами, потом налила себе коньяка в бокал. Ей нужно было придумать, как разрешить ситуацию. Если бы речь шла о какой-нибудь другой сопливой нимфе, Кати давно бы махнула рукой, но Диди…

Мысли Кати унеслись в Лондон почти на двадцать лет назад. Она с радостью обняла сестру на Вестминстерском мосту, однако чувство облегчения и покоя было минутным.

– Мне нужна твоя помощь, – прошептала Роуз, когда они обнялись. Ее рыжие волосы горели в сумерках вечера.

– Все переживают, – сказала Кати. – Эрик места себе не находит. Все ищут тебя.

– Послушай, сестра…

– Я здесь. Я защищу тебя, – заверила Кати, и сердце ее готово было разорваться. – Я безопасно доставлю тебя обратно.

– Я не вернусь, – сказала Роуз. – Я кое-кого встретила.

– Человека? – Кати, не веря своим ушам, уставилась на Роуз. – Это невозможно. Я отвезу тебя обратно и все объясню. Эрик ждет нас в Несебре. Другого выхода нет.

Супружеская пара прошла мимо них, поэтому они притихли, но Роуз продолжала улыбаться Кати.

– Ты не понимаешь, – сказала Роуз, когда они снова остались одни. Она схватила руку Кати и прижала к своему животу. – Я действительно не могу вернуться. Да и не хочу.

Прошла минута, прежде чем Кати догадалась, что имела в виду Роуз.

– Ты беременна? Это невозможно! – воскликнула Кати и убрала руку. Она была потрясена. Повернулась к реке. – Я уже наплела Эрику, что тебе удалось внедриться в фирму банкиров по его приказу, но людям стало известно, что ты нимфа, и тебе…

– Он никак не мог этого предвидеть, – перебила Роуз. – Мысль о том, что я беременна от человека, просто не уложится в его голове. Тем не менее я жду ребенка.

– Роуз, я заклинаю тебя, – произнесла Кати, убирая рыжие пряди с ее лица. – Если Эрик даже представит… Подумай хотя бы об этом ребенке, если не думаешь о себе и том мужчине.

Какое-то время сестры смотрели друг на друга, и Кати ясно поняла, что никогда не уговорит Роуз вернуться к Эрику. По крайней мере, навсегда. Поэтому сейчас нужно было выиграть время, нужно было придумать такой план, который позволил бы Роуз исчезнуть. Возможно, навсегда.

– Для начала тебе все же нужно вернуться, – сказала Кати. – Когда это станет видно?

– Через пару-тройку месяцев, – ответила Роуз.

– Столько времени у нас будет, чтобы придумать, как тебе и ребенку остаться в живых, – подытожила Кати. – Сестренка, ты молодец, что попросила меня помочь.

После этого Кати, желая, скорее, выказать послушание, сообщила Эрику, что они приедут в Несебр. Но сначала ей требуется несколько дней для того, чтобы организовать поездку и привести в порядок Роуз. Эрик нехотя согласился.

Кати удалось растянуть время на целую неделю. Она успела обдумать план, сделать необходимые покупки и подготовить Роуз. Когда речь заходила об отце ребенка, Роуз замыкалась, во всем остальном она полагалась на Кати. Она понимала: для окончательного побега нужен последовательный план.

Кати и Роуз прилетели в Болгарию, и сатиры Эрика встретили их в аэропорту. Все шло как нужно, пока они не прибыли на виллу в Несебре. Эрик ждал Роуз, однако никак не был готов к тому, что в постели она останется холодной.

– Там за дверью очередь из нимф, готовых сделать все что угодно, чтобы занять твое место в этой постели, – закричал сильно возбужденный Эрик на Роуз. Глаза его сверкали словно раскаленные угли.

– Так возьми кого-нибудь из них, возьми нескольких, – тихо произнесла Роуз и повернулась к нему спиной.

– Ты – моя, – ответил Эрик, зная, что только через Роуз он может влиять и на Кати. – Твоя задача доставлять мне удовольствие.

– Ты знаешь, что со мной произошло в Лондоне, когда я выполняла твой приказ, – защищалась Роуз так, как учила ее Кати.

– Екатерина убила тех мужчин, – бормотал Эрик, гладя шею и волосы Роуз, но в его прикосновениях не было нежности. Он всячески хотел показать, что Роуз – его собственность. – И это всего лишь малая часть того, что я сделаю для тебя, если все будет как прежде.

– Я постараюсь, – сказала Роуз.

– Уж постарайся, – посоветовал Эрик. – Иди. Завтра я такое терпеть не стану.

Выскользнув из кровати, Роуз набросила на тонкую шелковую сорочку халат. В коридоре оглянулась, чтобы убедиться, что никто не шел за нею, и неслышными шагами прошмыгнула в библиотеку. Ей хотелось покоя. Ей всегда нравилось находиться там. Старые книги источали умиротворение, а большие окна открывали вид на красивый сад. На столе лежала старая пожелтевшая бумага с какой-то надписью пером на незнакомом языке. На кожаной обложке сшитой вручную толстой книги было изображение узла. Роуз пощупала его изгибы. Она вздохнула. Из-за беременности Роуз чувствовала себя утомленной и готова была заснуть прямо в кресле. Она надеялась, что утром у сестры созреет готовый план.

Вдруг в углу библиотеки зажегся торшер, и Роуз вздрогнула. К ней подошла Кати, Роуз выдохнула с облегчением.

– Ты уже что-нибудь придумала? – спросила Роуз. – Мне сложно удерживать Эрика на расстоянии.

– Будь с ним, – заявила Кати и посмотрела на свои испачканные чернилами пальцы.

– Эрик – сатир, а ребенок – от человека. Я боюсь, что если Эрик овладеет мной, то с ребенком что-то произойдет.

– Все и так сложно, – сказала Кати. – Тебе нужно подчиниться Эрику, пока твой живот еще не вызывает удивления. У меня есть план, но нам нужно время.

– Это как-то относится к делу? – спросила Роуз, указав на толстую книгу.

– Объясню позже, – ответила Кати и пером пощекотала подбородок Роуз.

Кати думала о Роуз, своей своенравной сестре, и о задаче, которую та перед ней поставила. Ей нужно было действовать без промедления. Она допила коньяк из бокала и бросила взгляд на упругие ягодицы мужчины-атлета. Кати была готова продолжать игры и дальше, но ей это никогда не удавалось. Она встала, оделась и, взяв бутылку с коньяком под мышку, вышла.

Сев на мотоцикл, Кати в один миг оказалась у лодочной станции. Катер Самуэля был прямо перед ней. Она спокойно подошла к нему и заглянула в каюту. Никого не было видно. Кати за секунду взломала замок и вошла внутрь. Она заинтересовалась старыми фотографиями, развешенными по стенам. На них Самуэль был с отцом и матерью на островах Греции. Кати искала все что угодно из того, что могло бы рассказать о парне, о его слабых и сильных сторонах, но старая деревянная яхта выглядела просто реликвией. Самуэль, может, и обитал здесь, однако это место больше напоминало музей или памятник.

«Мда-а, – подумала Кати, – всему свое время». Она открыла бутылку с коньяком и почти полностью вылила жидкость на кровать, куда предварительно бросила старые газеты и книги. Достав из кармана зажигалку, Кати выбила огонь, и кровать мгновенно вспыхнула. Нимфа немного постояла, глядя на пламя. Опрокинув бутылку с остатками коньяка в рот, она вышла на причал. Кати не обернулась, хотя пламя уже озаряло ночь. Одно дело было сделано.

Когда Кати оказалась дома, ей хотелось лишь сбросить сапоги и упасть в постель, но она услышала разговор Нади и Диди. Она знала, что Надя умела располагать к себе и уговаривать. При других условиях Кати согласилась бы подождать, но сейчас времени не было. Легче всего уладить дело, сведя Диди с Самуэлем.

– И это твой план? – спросила Надя.

– Что тебя беспокоит?

– Хочу взять у Диди пробы на феромон копулин, – пояснила Надя. – Я изучила случай с Янне со всех сторон. Он должен был выжить.

– Ты же знаешь, сила молодых нимф безгранична, – сказала Кати. – Кроме того, следующий парень Диди должен отправиться за остальными.

Наде казалось, что Кати иногда была слишком черствой. Если бы Надя не ставила задачу превыше всего, она стала бы говорить в защиту человечности и свободы. Но именно свобода сейчас была важнее всего. Взглянув на Кати, она поняла, что у той уже все на мази.

– Что ты сделала? – спросила Надя.

– То, что нужно было сделать, – ответила Кати. – У Самуэля теперь нет дома.

Глава 30

Диди вытирала столик, погруженная в свои мысли. В кафе вошли три молодые студентки. Заказав кофе и панины, они расположились на диванчике. Диди завидовала их беспечности и свободе. Они могли приходить и уходить, учиться, встречаться с друзьями. Заниматься сексом или не заниматься им. Диди вспомнила Надины слова о следующем полнолунии. Она никак не могла поверить, что ее жизнь зависела от луны. Конечно, когда-то в школе она сходила с ума по какому-то мальчику и воображала, будто умрет, если тот не обратит на нее внимания, но теперь у нее в голове не укладывалось, как она может погибнуть без секса. Никто не умирает от того, что не занимается любовью.

«Почему моя жизнь не может быть простой? – думала Диди. – Как у тех девушек, болтающих об экзаменах и шмотках. Можно же просто влюбиться и встречаться». Сначала она немного ревновала свою подругу Лауру, когда та нашла Лассе. Потом заметила синяки на руках Лауры, разбитую губу… Это не было ни любовью, ни свободой. Диди не понимала, как разумная и решительная Лаура могла позволить обращаться с собой так плохо. «Самуэль никогда так со мной не поступил бы», – подумала Диди, неся посуду в кухню.

Она вернулась в зал и хотела выбросить мусор, но вдруг ее взгляд наткнулся на Самуэля. Сначала Диди вспомнила, как грубо он прогнал ее из больницы, однако потом заметила его потерянное выражение лица. Она приготовила чашку ромашкового чая и принесла ее Самуэлю.

Он посмотрел на нее, не проронив ни слова. Его глаза были покрасневшими, а на стуле рядом с ним лежал бумажный пакет с обуглившимися вещами.

– Что с тобой случилось?

– Кто-то сжег «Робур» прошлой ночью, – отрешенно сказал Самуэль. – Полиция считает, что это поджог.

– Может, принести тебе поесть? – спросила Диди.

– Ничего не хочется, – ответил парень. – Нужно найти новое жилье. Или хотя бы ночлег.

Диди перегнулась через стол, взяла из сумки немного потемневшую рамку и посмотрела на фото мамы Самуэля.

– Это все, что осталось, – сказал Самуэль. – Странно осознавать, что у меня больше ничего нет в этом мире.

Диди взглянула на друга, ожидая, что тот совсем сникнет, но ему удалось даже улыбнуться.

– Как твоя работа? – спросил Самуэль.

– Что ты тут делаешь? – вопросом на вопрос ответила Диди.

– И сам не знаю. – Самуэль посмотрел в окно, но, кажется, ничего перед собой не видел. – Одежда и все остальное – просто вещи, но яхту мне завещал отец, когда умер. Она была моя, и я заботился о ней.

Диди пересела к нему. Взяв его руку, она хотела оставить ее в своей, но вдруг испуганно отдернула ее.

– Что такое? – спросил Самуэль

– Тебе больно, – ответила Диди. – Физически. Вспоминая яхту, ты испытываешь телесную муку.

– Конечно, – подтвердил Самуэль. – Ведь это все, что осталось мне от отца.

Диди смотрела на свою горящую ладонь и хотела утешить друга. Она попыталась сочувственно улыбнуться.

– Я принесу тебе суп, – предложила Диди, потому что больше ничего другого ей в голову не приходило.

– Не беспокойся, – ответил Самуэль, собирая вещи. Он быстро поднялся и ушел.

Вечером от усталости Диди еле тащилась домой. Ее утомили не столько работа и учеба, сколько крутящиеся в голове мысли. Но от всех ее размышлений было мало толку. Все еще сильнее запуталось. Втайне она желала, чтобы Надя заботливо приготовила поесть и они провели тихий уютный вечер. К своему удивлению, Диди встретила Надю на лестнице.

– Привет, – сказала Надя. – Мне нужно убегать на работу, но Кати дома. Увидимся, наверное, утром.

В квартире никого не оказалось, и никто не отозвался на зов Диди. Она вышла на балкон и посмотрела, как сгущаются вечерние сумерки. Потом по лестнице залезла на крышу.

Кати сидела там. Ее черная одежда почти сливалась с темнотой ночи.

– Как ты догадалась, что я здесь?

– Горная нимфа и крыша – простейшая задача, – ответила Диди.

– Просто стереотип. Хотя на самом деле правда.

Диди села на крыше. Прохладный воздух охладил кожу на голых плечах, и девушка почувствовала себя легче, но месяц на небе напомнил ей о будущем.

– А какая я нимфа? – спросила Диди.

– Ты почувствовала потребность убежать в лес.

– Дриада.

– Книжки читаешь, – улыбнулась Кати, кажется, вспоминая о чем-то другом.

– Вы сами определили меня в университет, – заявила Диди, думая о зудящей руке и о том, как боль друга передалась ей. – Природная нимфа «словно меняющаяся погода, словно смена времен года». Книги по мифологии почти как гороскопы.

– В них есть и доля правды, – сказала Кати.

– И правда удивительнее сказки, – продолжила Диди. – Скажи еще какую-нибудь банальность.

– Диди, ты можешь быть какой угодно нимфой, но тем не менее ты – это ты.

– Надя умеет исцелять. Что умеет горная нимфа? – спросила Диди с вызовом.

– Может, тебе когда-нибудь доведется увидеть, – ответила Кати.

– Яхта Самуэля сгорела, – сказала Диди через минуту.

– Да ну? – достаточно безразлично отозвалась Кати. – Может, позвать мальчишку пожить у нас?

Диди подняла удивленный взгляд на Кати:

– В чем подвох?

– Я немного поразмыслила, – призналась Кати. – И ты действительно права. Мне нужно начать доверять твоей интуиции. Наша жизнь для тебя необычна, поэтому, может, было бы неплохо, если рядом оказался бы кто-то из старого мира. Самуэль в состоянии дать тебе то, чего ни я, ни Надя предложить не можем.

– Я и Самуэль никогда… – Диди хотелось поскорее заверить Кати, раз та была в хорошем расположении духа.

– Нет конечно. Я доверяю тебе, – заявила Кати. – Кроме того, парню нужна помощь.

– Я сейчас же позвоню ему, – радостно сказала Диди и побежала к лестнице.

– Будь осторожна, – напомнила Кати. – Во всех отношениях.

– Да, да, – удаляясь, сказала Диди.

Вскоре девушка уже обо всем рассказывала своему другу. Она ждала непременного согласия, но Самуэлю идея не понравилась.

– Чтобы я переехал к вам? – удивился он. – По-моему, это еще больше запутает наши с тобой отношения.

– Ну мы же друзья с пеленок, – уверяла Диди, стараясь говорить беспечно. – Почему это теперь невозможно?

– По-моему, это плохая мысль, – признался Самуэль. – Но все равно спасибо.

Диди выпустила телефон из рук. И почему жизнь – сплошные американские горки? Минуту назад она была счастлива как никогда, а теперь Самуэль будто окатил ее ведром ледяной воды. Диди набрала номер Лауры, собираясь для начала поговорить о мужчинах.

Надя смотрела в синие, как лесные озера, глаза Еспера, и ей было стыдно, что последние шаги к клинике она проделала почти бегом, зная, что он ее ждал. Сатир с самоуверенным видом сидел на больничной кушетке, и Надю это ужасно раздражало. Она быстро задернула штору.

– Мы что, прячемся? – шутливо спросил Еспер.

– Не хочу, чтобы даже друзья по работе увидели нас, – сказала Надя.

– Ты называешь людей друзьями, – заметил Еспер. – Семнадцать лет, проведенные в их компании, творят чудеса.

– Что ты решил? – Надя ни на шаг не собиралась приближаться к Есперу.

– Фрида, кажется, что-то подозревает.

– Каким образом?

– Она уловила твой запах на мне, – объяснил Еспер. Его глухой голос словно ласкал кожу Нади. – Из-за тебя я могу потерять голову. Ты для меня – опасность.

– Это ты для меня опасность, – ответила Надя, чувствуя, что и в самом деле во всех отношениях это правда.

Еспер спустился с кушетки, вглядываясь в выражение лица Нади. Он немного наклонился, так, чтобы их глаза были на одном уровне.

– Рано или поздно мне придется рассказать Эрику правду, – сказал Еспер.

Надя положила руку на грудь Еспера, и его дыхание участилось. Еспер придвинулся ближе, их губы почти соприкоснулись, но в последний момент Надя отпрянула.

– Это неправильно, – сказала она. – Мне нужно рассказать Кати.

– Хорошо, – согласился он и расплылся в улыбке. – Я расскажу Эрику, а ты – Кати.

– Так и сделаем, – произнесла Надя, но никто из них не двинулся, чтобы уйти. – Когда ты расскажешь Эрику?

– Ну, не прямо сейчас, – ответил Еспер и заключил ее в объятия.

Глава 31

Эрик уверенно вел внедорожник по улицам города. Он приказал, чтобы Еспер и Фрида сели на заднее сиденье, так как хотел побыть наедине со своими мыслями. Ему всегда нравилось управлять автомобилем, и он до сих пор помнил свою первую машину с двигателем внутреннего сгорания, которую купил у самого Карла Ф. Бенца. Теперь его любимым авто был этот зверь гранитно-серого цвета. Но на сей раз дорога не успокоила его. Он сделал ошибку, оставшись в городе вместо того, чтобы выехать на автостраду. Там он мог бы разогнаться, а не простаивать в пробках. Эта рыжеволосая нимфа будила в нем беса, и от мысли о том, что девушка где-то рядом, кровь бурлила в его жилах.

Эрик заметил, как на светофоре зажегся красный, и плавно затормозил, хотя ему так хотелось выжать газ. Он не мог привлекать к себе лишнего внимания.

Вдруг машину дернуло, послышался дребезг задних фар. Кто-то въехал в автомобиль сзади. Эрик молнией выскочил из машины, и Еспер не успел вмешаться, как он одной хваткой выдернул водителя из врезавшейся машины на середину проезжей части.

– Ты что, тормозить не умеешь? – прохрипел Эрик, склонившись над молодым мужчиной. – Так я тебя научу.

Эрик влепил парню пощечину, выпрямился и пнул его в живот. Он бы продолжил, но Еспер бросился между ними. Люди начали доставать мобильные телефоны. Эрик, одернув пиджак, позволил Фриде увести себя в машину, где от любопытных взглядов их скрыли тонированные стекла.

Еспер сунул пачку денег в карман мужчине.

– Надеюсь, мы в расчете?

– Я звоню в полицию! Кто этот сумасшедший? – орал мужчина. – Я записал ваши номера.

Еспер выдернул из его руки телефон, грохнул об асфальт и растоптал. Потом со знанием дела выхватил из нагрудного кармана мужчины бумажник и достал водительское удостоверение. Он сравнил фото с лицом мужчины.

– Я тоже теперь тебя знаю, – сказал Еспер. – Если мы что-то услышим, я приду и порву тебя.

Одним прыжком Еспер очутился у машины, и они поехали дальше. Через минуту Эрик пришел в норму и снова выглядел безупречным бизнесменом. Ни один волосок не выбился из его прически.

– Мое терпение в этом медвежьем углу начинает подходить к концу, – сказал Эрик.

– Еспер доставит нам беглянок, – отозвалась Фрида с заднего сиденья и положила руку на грудь Эрика. – Ведь так?

Фриде пришлось многозначительно посмотреть на Еспера, чтобы тот ответил.

– Конечно, – сказал Еспер. – Я же обещал.

– Я успокою тебя в отеле, – произнесла Фрида, мягко поглаживая плечи Эрика. – И сделаю так, чтобы рога сатира оставались невидимыми. Ты ведь не хочешь поставить под угрозу свою операцию?

В люксе Эрик позволил Фриде выполнить свое обещание. Потому что он являлся господином и хозяином, а Фрида была жива только благодаря его милости. Фрида всего лишь заменяла то, чего он хотел в действительности. Когда она забралась на него и ее длинные светлые волосы хлестали его по лицу, он думал о густых рыжих кудрях Роуз и том, как они пылающими прядями распадались по подушке словно лепестки цветка и как тело Роуз изгибалось дугой в момент наслаждения.

Когда Фрида раскачивалась на нем верхом, взгляд Эрика был обращен к стене – он смотрел на фотографию. Немного прищурив глаза, можно было увидеть и Роуз, и молодую нимфу. Фрида, почувствовав, что через несколько секунд он взорвется, взяла от этого момента все.

Когда сатир удовлетворился, нимфа отдохнула немного, лежа на нем, а потом отправилась в свой номер.

– Закажи мне поесть и выпить, – скомандовал Эрик, потягиваясь, прежде чем идти в душ. Фриде удалось здорово расслабить напряженные мышцы.

Приняв душ, Эрик завернулся в толстый гостиничный халат черного цвета. Симпатичная официантка, которая крутилась вокруг него в ресторане, расставляла заказанные Фридой еду и напитки. Эрик хотел дать ей щедрые чаевые, но в девушке было что-то аппетитное, а запах еды еще сильнее пробудил чувства Эрика. Он взял пульт, и мягкие ритмы кумбии[5] заполнили комнату.

– Анна, – сказал Эрик, глядя на табличку на груди девушки, – разрешите пригласить?

– Я, к сожалению, не умею танцевать, – ответила светловолосая девушка, но просьба явно ей понравилась.

– Разве где-то написано, что работники отеля не могут иногда развлекаться? – Эрик, взяв Анну за руку, притянул ее к себе.

Он покружил Анну несколько раз, и она уже почти расслабилась в его руках, как после следующего оборота взгляд Эрика упал на фото рыжеволосой девушки в рамке, и он бросил Анну на кровать. Девушка мигом поняла, что это была не игра. От красивого мужчины исходила угроза. Крик ужаса почти сорвался с губ Анны, но застрял в горле, когда она увидела его горящие красные глаза и вырастающие на лбу рога.

– Сожалею, – сказал Эрик, сдерживаясь. – Вы не должны были этого видеть.

Глава 32

Харью лежал на диване в своем кабинете с закрытыми глазами, укрытый поплиновой курткой. Ему нужно было думать о деле, но он больше размышлял о жизни молоденьких девочек. Они полны энергии, на пороге будущего, веселые, воодушевленные… И заканчивалось это молодыми мальчиками, которых он видел в морге. Поняв, что забрел в далекие дебри, Харью заставил себя встать. Сделав несколько шагов, посмотрел на снимки и листы бумаги, прикрепленные к стене. Все каким-то образом соединялось, и нужно было двигаться вперед.

– Хейкки, поди-ка сюда! – крикнул он в коридор.

Ханнула с неизменной банкой колы в руке медленно ввалился в комнату, но сразу оживился, увидев фотографии на стене. Когда Харью заметил недоумение коллеги, на его лице появилась довольная гримаса. Он подошел к стене и постучал по фото из паспорта Нади и снимку Кати в коридоре больницы.

– Этих двух женщин объединяют две вещи, – объяснил Харью. – Обе встречались с Янне Маласмаа, и обе живут по одному и тому же адресу.

– Это новое направление расследования? – спросил Ханнула.

– Не совсем. – Харью взял из принтера очередную фотографию, присланную из университета, и повесил ее рядом с другими. – Согласно домовой книге, в квартире проживает еще третья девушка. Рыжая девушка.

Фотографии трех непохожих женщин висели рядом. Харью отошел немного назад, чтобы видеть всех разом.

– Дезире Воланте Тассон напоминает ту Диди Тиенсуу из маленького городка, не так ли? – спросил Харью. – И это – новое направление расследования.

– То есть, что будем делать дальше? – Ханнула нервничал и, пытаясь скрыть это, сделал шумный глоток из банки. Такой оборот ему совсем не нравился. Это сильно все усложняло.

– Осторожно выясни, чем занимаются те дамы, – сказал Харью.

– Ты что-то подозреваешь?

– Мать Тиенсуу была врачом, Рапаччини работает в генетической клинике, – ответил Харью, но Ханнула никак не отреагировал. – Объяснить доходчиво? Начни с того, что прощупай их на предмет незаконной торговли и злоупотребления лекарствами. Что-то мы должны из этого выудить. – Харью, взглянув на Ханнулу, вновь лег на диван, приняв удобное положение. – За работу. Мне нужно поразмыслить.

Глава 33

Кати, улыбаясь, смотрела на Диди и Надю. Они хихикали, разбирая пакеты, которые Кати принесла из магазина. В них были яркие, искусно декорированные венецианские маски, перья, украшения, шляпки. Она купила все, что, по ее мнению, подходило для праздника. Немного склонив голову, Кати посмотрела на свое отражение в окне. Она, Диди и Надя выглядели счастливой семьей, собравшейся в гостиной. «Возможна ли вообще такая жизнь?» – думала Кати.

Диди и Надя примеряли вещи в разных комбинациях и время от времени подбегали к зеркалу. Кати веселилась вместе с ними, но каждый раз напрягала слух и поглядывала на входную дверь. Кати не знала, проглотил ли Самуэль наживку, когда она явилась к нему на работу поговорить о Диди.

– Ты боишься переехать под одну крышу со мной? – доброжелательно улыбаясь, спросила Кати.

– Это не из-за вас, – ответил Самуэль и попытался пройти мимо нее, но Кати целенаправленно его остановила.

– Я пришла сюда ради Диди, – сказала Кати, и Самуэль прислушался. – Жизнь Диди перевернулась. Ты знал ее с детства, и ты – единственная ниточка, ведущая в прошлое. Твое присутствие могло бы помочь Диди.

– Может, Диди не хочет, чтобы я был рядом.

– Жизнь людей так коротка, что стоит думать о том, как прожить ее.

В ту минуту Кати поняла: этого достаточно. Она догадалась, что человек, подобный Самуэлю, не будет ничего делать, если на него давить. Может, стоило попробовать еще раз чуть позже.

Кати решила воспользоваться ситуацией и просветить Диди о ее корнях.

– Нимфы участвуют в карнавалах всегда, когда это возможно, – пояснила Кати.

– Вторая половина семнадцатого века в Венеции была для нас золотым временем. – Надя бросила короткий взгляд на Кати, показывая, что они заодно. – Тогда маски можно было носить с октября по июнь. Нам было легко скрываться под масками, колпаками и плащами.

– Потом время ношения масок сократили, – сказала Кати. – Молодые люди стали умирать слишком часто.

Улыбка сползла с губ Диди. Она сняла темно-красную, украшенную стразами маску. Прошлое нимф и привлекало, и пугало ее. Девушке с трудом удалось произнести не дававший покоя вопрос:

– Вы тоже убивали мужчин?

– Несколько. Нас было много, – откровенно сказала Надя.

– Сколько?

– Пару десятков.

– И сколько нас теперь? – не успокаивалась Диди.

– Не так много, – ответила Надя.

Кати почувствовала, что разговор принимал серьезный оборот. Лучше было поддерживать веселое настроение.

– Теперь праздники совсем не те, что когда-то в Венеции. Тогда мы всегда… – Кати не успела закончить, как раздался звонок в дверь.

– Я открою, – вызвалась Диди, вставая. Она не заметила, как Кати и Надя придвинулись ближе друг к другу и насторожились. В руке Кати появился нож. Они не знали, кто мог прийти к ним. Услышав голос Самуэля, женщины выдохнули, и Диди, счастливо улыбаясь, вернулась в комнату.

– Вы не против, если Самуэль переедет на время к нам, пока он не найдет себе другое жилье? – смущенно спросила Диди.

– Добро пожаловать, – произнесла Кати и с благодарностью посмотрела на Самуэля. Она подвинулась, освобождая место на диване. Самуэль все же по-прежнему стоял возле Диди.

– Это нужно отпраздновать, – сказала Надя и поспешила на кухню, решив как можно скорее растопить лед. – Выпьем настоящего шампанского и перекусим!

Тут же комнату наполнил ритмичный соул[6]. Надя быстро уставила стол закусками, а вслед за ними принесла свежие равиоли. Запахи базилика, лимона и бекона смешались в воздухе. После пары бокалов шампанского Самуэль осмелился потанцевать. Диди кружилась по полу в терракотовом платье на тонких бретелях, которое подчеркивало прозрачность ее кожи. Все их заботы сняло как рукой.

Кати следила, чтобы бокалы не оставались пустыми. Ей пришлось признаться самой себе, что она тоже наслаждалась этим непринужденным вечером. Она, потихоньку перебравшись на подоконник, пыталась встретиться взглядом с Надей. «Мы не можем противостоять», – говорили ее глаза, и она кивнула. Кати пальцем указала на окно, в которое светила почти полная луна. Надя поняла знак и тоже подошла к окну, следя за весельем ничего не подозревающих Диди и Самуэля.

«Любовь многое приносит, особенно печали», – думала Кати, и ее мысли неизбежно возвращались к той ночи в усадьбе Несебра. Кати, утомленная раздумьями, сидела в библиотеке. Она с бóльшим удовольствием работала физически, чем занималась бумагомарательством, но теперь готова была на все, чтобы помочь сестре. Роуз смотрела на раскрытую перед ней старую книгу.

– Когда луна потемнеет меж светлых гор, у нимфы в тени лесной родится младенец, – тихо вслух прочитала Роуз и испачкала пальцы чернилами, которые еще не успели высохнуть как следует. – Что это?

– Запасной план, – сказала Кати, небрежно бросив перо. – Скоро мы сможем устроить побег.

– Зачем мы вернулись? Чтобы теперь снова сбежать? – удивилась Роуз.

– Нам нужно сбежать навсегда, – ответила Кати. – Мы исчезнем с лица земли.

– Как такое возможно?

– С помощью этого. – Кати указала на книгу. – Если это провалится, Эрик убьет всех нас. И тебя, и…

Кати почти рассердилась на свои неосторожные слова, когда заметила, как Роуз вздрогнула от мысли, что может потерять ребенка. За собственную жизнь она так не волновалась. «Любовь на многое способна», – подумала Кати не в первый и вряд ли в последний раз.

– Эта сказка – страховка нашей жизни, – успокоила Кати сестру. – С помощью нее ребенок останется в живых. Садись, поможешь мне.

Кати снова взялась за перо и обмакнула его в чернильницу. Роуз доверительно посмотрела на нее.

Кати и Надя потихоньку перешли на темный балкон. Ласкающая нежная музыка глухо отзывалась там, и они, глядя на луну, постояли минуту.

– Что теперь делать? – спросила Надя.

– Пусть все идет своим чередом, – ответила Кати.

Глава 34

Стоило Наде только приблизиться к барной стойке, как молодой бармен тут же подлетел к ней, готовый принять заказ. Она приковывала внимание мужчин, даже если те были со спутницами. Темные волосы Нади вкупе с легким светлым платьем создавали необычный образ, но, по мнению многих женщин в баре, она излучала что-то неуловимое.

Как только перед ней появился запотевший бокал холодного «Пино Гриджио», телефон зазвонил.

– Ты где? – раздался голос Кати. – Мы же собирались пойти вместе?

– Я кое-кого уже успела подыскать, – сказала Надя, утаивая правду.

– Только не говори, что это снова какой-нибудь красавец блондин, – сказала Кати, – который похож на Еспера.

– Ужасно похож на Еспера, – ответила Надя.

– Тебе нужно выбросить этот образ из головы, – скомандовала Кати. – Попробуй хотя бы темнокожего или полукровку.

– Может, в следующий раз, – сказала Надя и отключилась от связи, потому что к ней подошел Еспер. Слов на этот раз не потребовалось, они, обняв друг друга, поцеловались.

Еспер огляделся. Они привлекали внимание, но сейчас его не волновало это. Он отпил глоток из бокала Нади и обхватил ее за талию.

– Неужели это стоит того? Жить по правилам смертных?

– Это самое лучшее, что было в моей жизни, – прошептала Надя ему на ухо.

Еспер провел пальцами по Надиной ключице, думая о прошедших годах, о потерянном времени.

– Я жил отшельником, – признался он Наде. – Я отзывался на зов, если это того требовало, но не мог больше вернуться в племя сатиров.

Надя бросила на него недоуменный взгляд. Она не знала никого из сатиров, кто жил бы так.

– Ты хочешь свободы, – продолжил Еспер. – Ты можешь быть свободной со мной.

– Что это значит?

– Очевидно, история закончится печально, – сказал Еспер. – Я пытаюсь придумать, как можно этого избежать.

Надя почувствовала горячую волну внутри себя. Ее взгляд снова встретился со взглядом Еспера, и свобода была последней вещью, о которой она думала.

– Пойдем, – сказала Надя. – Я сняла номер в этом отеле.

Отключив телефон, Кати сосредоточилась на макияже. Нимфа участвовала во многих маскарадах, и хотя студенческая вечеринка вряд ли была столь же пышной, как венецианские празднества, она уже испытывала наслаждение. Люди менялись на глазах. Они раскрепощались и становились смелее. Это было на руку нимфе.

Кати рассматривала свой образ в зеркале. Вот чего ей хотелось: игры и перемены. Она собиралась выглядеть таинственной и необыкновенно сексуальной. Черные чулки в сеточку, коротенькие шорты, корсет, плащ, ниспадающий до земли, маска, украшенная жемчужинами и перьями. «Отлично», – подумала Кати и хотела тихо исчезнуть, но в этот момент Диди заглянула к ней в комнату.

– Куда ты собралась? – спросила девушка. – Я еще не переоделась. Мы же хотели пойти вместе.

– Мне сначала нужно уладить одно дельце, – ответила Кати, которая действовала по плану. – Я заберу тебя в одиннадцать. Пообщайся пока с Самуэлем.

– Он готовится к экзамену, – недовольно буркнула Диди, но Кати уже скрылась за дверью.

Диди, оставшись одна, бесцельно бродила по квартире. Она отказывалась верить в то, что рассказывали нимфы о влиянии луны, но на всякий случай задвинула шторы. Потом прошла в комнату, которую делила с Надей, после того как к ним переехал Самуэль, но там ей стало душно. Девушка направилась в кухню, где выпила стакан воды, но это не развеяло ее беспокойства. Усевшись на диван, Диди стала переключать каналы, однако ничего интересного по телевизору не было. Она снова и снова поглядывала на приоткрытую дверь в комнату друга. Может, заглянуть, поинтересоваться, как идет зубрежка, или войти под предлогом того, что понадобилась книга либо кружевной бюстгальтер в верхнем ящике…

Она, неслышно подкравшись к двери, заглянула в комнату. Самуэль лежал в кровати на животе и тяжело дышал. Одна его рука сжимала учебник. Диди постучала в дверь намеренно сильно, и парень проснулся.

– Мне на минуту показалось, что я в больнице, – сонным голосом вымолвил Самуэль. – Иногда просыпаешься в незнакомом месте и не можешь понять, где находишься.

– Я просыпаюсь с таким чувством почти каждый день, – сказала Диди. Она присела на край кровати. – Я пытаюсь верить в то, что все постепенно образуется и все новое лучше прежнего.

– Да? – друг взял ее за руку, но Диди быстро отдернула ее.

– Я – плохая компания. Я приношу одни лишь несчастья, – сказала Диди, не договаривая, что она – убийственно плохая компания.

Самуэль сел рядом с ней. Близость девушки была так ощутима, что вдруг он почувствовал острую необходимость рассказать все, что не давало ему покоя.

– Там в лесу… – начал он, – там в лесу я впервые понял, что значит быть влюбленным.

Диди не сводила с друга глаз, и он воспринял это как призыв. Нежно положив руку на затылок Диди, он приблизил к себе лицо девушки. Их губы почти соприкоснулись, и тут Диди охватил такой мучительный жар, что она в панике отодвинулась от друга. Она помнила это ощущение и знала, что за ним следовало. Диди, вскочив на ноги, выбежала из комнаты, оставив Самуэля одного.

Диди не видела луны, но она чувствовала ее. Девушка почти пополам сгибалась от боли, пока наконец не добралась до дивана и не нащупала телефон. Сначала она позвонила Наде, не зная, что та как раз горячо вздыхала, лаская шею Еспера. Оставалась еще Кати, но Диди было известно: женщина специально подстроила ситуацию таким образом, чтобы Диди и Самуэль остались наедине.

Девушка выругалась. Сначала они сторожили ее, как орлицы, а теперь, когда ей потребовалась помощь, никого не было на месте. Ее лоб покрылся липкой испариной, и она хотела выйти на балкон, чтобы глотнуть свежего воздуха. Диди, отодвинув штору, готова была сделать шаг, как вдруг свет луны озарил ее. Он окутал девушку искрящимся электрическим теплом. Она дрожала и готова была поклясться, что светится в темноте. Сначала появилось такое ощущение, будто по ней прокатилась ласкающая волна, но потом Диди показалось, будто железная раскаленная рука сдавила ее изнутри так, что она не могла дышать. Ее руки сами собой сжались в кулаки, и радужная оболочка глаз стала молочно-белой.

– Диди? – позвал голос Самуэля позади нее.

Диди немного потянула шею, чувствуя, что снова пришла в равновесие. Она повернулась и подошла к другу. Прижавшись к нему, поняла, что он хотел ее.

– Ты абсолютно прав, – глухим голосом прошептала Диди. – Я испытываю то же самое, что и ты. Не будем бороться против происходящего.

Одна рука Диди без стеснения скользнула на ягодицы Самуэля, а вторая – между ног. Парень попытался отодвинуться от нее. Его желание проснулось, но он не знал, чего ожидать от этой девушки.

– Что с тобой? – спросил он.

– Ты же хотел этого, – ответила Диди, потянувшись губами к его рту. Она ощутила горячее дыхание друга и поняла, что победила.

И Самуэль действительно не мог противостоять ей. Девушка увлекла его в спальню, где легла на кровать, позволяя другу стянуть с нее брюки. Расстегнув пуговицы топа, заметила появившиеся на коже синяки. Повалила Самуэля и взобралась на него. Скоро он был полностью ее… Девушка, немного приоткрыв глаза, увидела в глазах Самуэля отражение, но это была не она, а кто-то чужой. Не женщина и не животное, но что-то среднее между ними. Какое-то безжалостное существо, которое ничего не волновало.

Диди вздрогнула, как будто вышла из транса. Какую-то минуту она даже не понимала, что была на Самуэле. Быстро вскочила на ноги.

– Нет, этого нельзя допускать, – вскрикнула Диди. Ее пронизывал озноб. Сначала девушку обуяло желание, а теперь ужас от той силы, которая охватила ее. Она превращала ее в злую, безжалостную охотницу, которой Диди вовсе не желала быть.

– Все в порядке, – попытался заверить ее друг, но по его голосу она услышала, что и он почувствовал эту неестественность.

Собрав с пола одежду, Диди убежала в свою комнату.

– Ты куда? – крикнул Самуэль ей вдогонку.

– Оставь меня! – зло буркнула Диди, чтобы у Самуэля отпала охота к ней подходить.

Словно в горячке, Диди натянула на себя длинный карнавальный костюм керосиново-синего цвета. Сунув ноги в босоножки, бросилась прочь из дому. Она успела заметить, что Самуэль пребывал в полном замешательстве.

Диди выбежала на улицу. Ночной воздух был влажным, и она минуту простояла в свете уличного фонаря. Девушка имела смутное представление о том, в какую сторону следовало идти, но мучительная тревога заставила ее бежать вперед. С каждым шагом силы иссякали, и когда она наконец дошла до места праздника, то еле дышала. На улицу выходили одетые в старинные наряды люди, они толкали ее. Кто-то смотрел с удивлением, кто-то с восхищением.

– Классные линзы, – сказал какой-то человек с рогами на голове, и Диди вскрикнула от страха.

Она вошла внутрь. Ей просто необходимо было найти где-то Кати, иначе девушка могла умереть. Ей казалось, что она очутилась посреди моря мужчин, и все ее чувства были крайне обострены. Мужские запахи парили вокруг нее, и она блуждала, будто в тумане. Вдруг она узнала Кати, которая безудержно смеялась, слушая молодого человека, и стала пробираться к ней. Танцевальная музыка гулом отзывалась в ушах Диди.

– Кати… – пролепетала Диди и почти упала в ее объятия.

– Ты все делаешь не так как надо, – сказала Кати, обнимая ее.

– Ты оставила меня наедине с Самуэлем специально, – отозвалась Диди, и вдруг ее озарила догадка: – Это ты сожгла яхту.

Кати, оттащив девушку в сторону, усадила ее. Она взяла забытую кем-то на столе маску и нацепила на лицо Диди.

– Потерпи еще немного, – успокоила Кати. Ее взгляд уже был прикован к двум молодым мужчинам у барной стойки. – Тебе нужна пища.

Глава 35

Заглянув к Диди, Надя прикрыла дверь в комнату. Девушка молча лежала, закутавшись в цветастое одеяло. «По крайней мере, она жива», – подумала Надя, но ситуация была безрадостная. Надя пошла к Кати на балкон, где та стояла у поручня, стараясь выглядеть бодрой.

– Зачем было убивать второго парня? – спросила Надя.

– Иначе нас могли бы обнаружить. Это было сделано из практических соображений.

Надя поняла, что разговаривать с Кати сейчас бесполезно, и она собралась пойти в кухню, где готовила для Диди питательную и полезную еду.

– Если ты знаешь лучший способ, расскажи, – остановила ее Кати.

Надя, обернувшись, взглянула на Кати, стараясь по ее взгляду понять, что в самом деле произошло, но глаза Кати, как обычно, ничего не выражали.

– Главным принципом для меня всегда было то, что мы честны друг с другом, – сказала Надя. – Мы знаем, какова цена свободы, и все это время я боялась лишь сатиров. Стоит ли теперь опасаться и тебя?

– Иди вари свой бульон, – фыркнула Кати. – Я и сама все распутаю!

Надя, не глядя на подругу, отвернулась. Она проглотила готовые сорваться с языка язвительные слова, зная, что пользы от них никакой.

Она приготовила орехи, отобрала пряные травы и принялась измельчать их ножом. Запахи эфирных масел успокаивали. Чайник засвистел, и она налила в кружку парующую воду, добавив несколько выжатых из трав капель.

– Что это такое? – поинтересовался Самуэль.

– Я называю это «каплями ясного сознания», – ответила Надя. – Это сейчас необходимо Диди.

– В университете все говорят о том, что случилось на карнавале, – рассказал парень. – Уборщица нашла в подвале два трупа. Диди наверняка подавлена, как и все.

– Давай больше не будем об этом, ладно, – попросила Надя, протягивая чашку. – Отнесешь Диди?

Самуэль хотел спросить, знала ли Диди этих парней или их друзей, однако Надя явно не желала говорить. Он, взяв бульон, направился к Диди. Постучал в дверь, но ответа не последовало, и тогда он вошел в комнату. Сев на край кровати, поставил чашку на ночной столик.

– Надя приготовила тебе напиток, – сказал он. – Кажется, он облегчает состояние.

Диди бросила на него взгляд из-под одеяла и натянула на голову подушку. – Я не хочу, чтобы мне становилось легче.

– Наверное, на всех давит сознание того, что никто толком не знает, что же там произошло, – продолжил Самуэль и легонько тронул ее за плечо.

«Мне-то уж прекрасно известно о том, что произошло, – подумала Диди. – Я улыбнулась, и тот блондин отправился за мной. У него уже не было другого выхода. А когда я обняла его за шею и обхватила ногой, он был уже практически мертв, хотя еще и не знал этого. А я наслаждалась каждой секундой».

Диди переполняла эйфория еще и в воскресенье. Она поднялась с постели только к вечеру и стала с восхищением разглядывать в зеркале свою искрящуюся кожу и набухшие губы. Ее волосы блестели, и ей казалось, что она может покорить весь мир. В понедельник она с нетерпением ждала лекции по истории, но стоило ей только выйти за порог дома, как заголовки вечерних газет словно хлестнули ее по лицу. «ДВА СТУДЕНТА ЗВЕРСКИ УБИТЫ!» Она без труда узнала на фотографии того парня, имя которого во время их страстного вечера ее не интересовало. Девушка попыталась пройти мимо газетных киосков, но возле университета ситуация ухудшилась. Кто-то плакал, другие делились слухами, и все вокруг вспоминали последние часы карнавала. Диди какое-то время посидела на лекции, но потом ей пришлось сбежать домой.

Запах пряных трав защекотал в носу, и девушка села. Приготовленный Надей напиток уже успел остыть, однако она потягивала его с закрытыми глазами. Все в ее голове перепуталось, но одно она знала четко: так больше не могло продолжаться. Ей нужно было либо научиться управлять своим нимфическим началом, либо полностью избавиться от него.

В университете Диди ни с кем особо не подружилась, так как боялась, что другие узнают ее истинную сущность. С другой стороны, она завидовала будничным проблемам остальных студентов. Ее мама пропала или умерла, сама она – убийца, живущая с двумя сказочными существами… Поставив почти пустую чашку на ночной столик, Диди взяла ноутбук. Ей срочно потребовалось с кем-то поболтать и отвлечься.

Девушка связалась с Лаурой. Улыбка и теплый взгляд подруги помогли Диди больше, чем напиток Нади. На самом деле Лаура вовсе не выглядела счастливой. «Наверное, из-за этого придурка Лассе», – подумала Диди, но ничего не сказала.

– Извини, что в последнее время была плохой подругой, – начала Диди. – Вываливала свои проблемы, не спрашивая тебя ни о чем.

– Ну, мне интересно было знать про твою учебу и все остальное, – ответила Лаура. – И кому еще пожаловаться, как не подруге? У нас ведь никогда не было секретов.

– Не было, – подтвердила Диди, и эта ложь почти застряла у нее в горле.

– Да и рассказывать мне особо нечего, – призналась Лаура. – С Лассе все хорошо, процентов на восемьдесят пять.

– А остальные пятнадцать – полная задница, – угадала Диди, зная, что подруга тоже скрывает правду.

– Если у тебя проблемы, это не значит, что и у других все плохо, – попыталась защититься Лаура. – Когда тебя что-то не устраивает – действуй!

– Точно, – медленно произнесла Диди, и в ее голове мелькнула идея. Может, эликсир Нади и вправду влияет. – Такая я себе не нравлюсь. Нужно кончать с этим.

Глава 36

Если лекцию можно прогулять, не чувствуя угрызений совести, то на работе нужно быть обязательно. К тому же Диди не хотела оставлять Валттери без работника, и в кафе можно было отвлечься. Было приятно находиться среди людей и представлять себя одной из них. И даже вытирание столов приносило удовлетворение. Диди подошла к новому посетителю. Это был мужчина средних лет, внешне похожий на мягкого медведя, но со стальным взглядом.

– Что будете заказывать? – солнечно улыбаясь, спросила Диди.

– Кофе, – ответил мужчина и раскрыл газету, на первой полосе которой была статья об убийстве. Диди задрожала. На какое-то время ей удалось обо всем забыть.

Мужчина явно подметил ее реакцию.

– Да, страшное дело. Теперь каких только нет служителей сатаны и прочих, и тогда еще была полная луна.

– Да? – еле вымолвила Диди. – Что-то еще?

– Дезире, – сказал мужчина и пристально посмотрел на нее. – Харью из уголовного розыска. Может, присядешь?

Диди медленно опустилась напротив мужчины. От страха, что ее поймали, она оцепенела. Ей захотелось, чтобы Кати была рядом.

– Ну, может, тогда я начну, – продолжил мужчина, не дождавшись, когда Диди что-то скажет. – Ты была обычной школьницей в маленьком городке. Все у тебя было хорошо, и ты жила с мамой-врачом. Врачи, как известно, назначают лекарства.

Диди подняла взгляд на Харью. Она не понимала, к чему он клонит, но пыталась внимательно следить за его словами, чтобы потом придумать какое-то объяснение.

– У тебя был парень, Йоханнес, – сказал Харью.

– Йоханнес умер.

– Поэтому ты переехала, изменила фамилию на Тассон, подделала бумаги и поступила учиться на исторический факультет.

Диди не верила своим ушам. Как незнакомый человек мог знать про нее так много? Надя и Кати уверяли ее, что к выдуманной ими истории не подкопаешься и никто не сможет их найти.

– Мне продолжать? – спросил Харью, и Диди кивнула. – После этого твоя мама упаковала чемоданы и отправилась в Эквадор.

В подтверждение своих слов Харью достал из кармана износившейся поплиновой куртки бумагу – копию авиабилета. Девушка схватила ее обеими руками, пытаясь осознать услышанную новость. Она не смогла скрыть потрясения. Старый полицейский совершенно сбил ее с толку.

– Ты, наверное, этого не знала, – сказал Харью. – В расследовании убийств четырех молодых парней фигурирует твоя личность. Уверен, ты можешь помочь.

Диди глубоко вдохнула. Ей необходимо было оставаться спокойной. Возможно, Харью знал и другие важные моменты, но она ни в коем случае не должна их обнаружить.

– Разве смерть Йоханнеса была убийством? – спросила Диди и хотела положить копию билета в карман фартука, но Харью взял ее обратно.

– Участвовала ли ты в карнавале в субботу?

– Нет, – сказала Диди, твердо глядя на Харью, который вдруг стал мягче.

– Тебе не нужно бояться, ты можешь рассказать правду, – заверил Харью. – Здесь, конечно, не поговорить нормально. Приходи завтра в полицию к одиннадцати, и мы все обсудим. Придешь?

Харью протянул ей визитку, и Диди кивнула. Сунув газету под мышку, полицейский ушел.

Девушка не двинулась с места. День, который так хорошо начался, принял неожиданный поворот, но теперь она, по крайней мере, знает, что мама жива. Новость была большим облегчением, и Диди уже не чувствовала себя такой одинокой в этом мире. Эквадор далеко, однако теперь можно связаться с мамой. Все-таки Диди не могла думать, что Элина не ее мать. Во время их споров она втайне желала, чтобы мать исчезла, но когда так случилось по-настоящему…

Диди исступленно работала. Она улыбалась посетителям и выполняла заказы, но действовала как запрограммированный робот. У нее до сих пор не укладывалось в голове, почему Элина не сообщила о себе ничего, не рассказала, что с ней все в порядке. Еще больше ее злило то, что мать не интересовалась делами дочери. Она же оставила ее на попечение незнакомых людей!

Кроме этого, у девушки накопился ряд вопросов к Элине: кто она сама, кто ее настоящая мама, не говоря об отце…

Все же тоска по матери была сильнее негодования. Диди по-прежнему хотелось увидеть ее. В груди девушки теплилась надежда.

Понемногу рабочий день подходил к концу, и Диди собиралась уже снять фартук и выпить большую чашку французского кофе с молоком, когда к одному из столиков подозвали официанта. Диди взглянула на пару за столиком, уставленным угощениями: вином, кофе, круассанами, макаронами. У женщины были светлые волосы, искусно заплетенные в косу. Несмотря на свободную одежду, выделялись ее накачанные мускулы. Мужчина, наоборот, был темноволосым. Его почти черные волосы блестели, а пиджак, немного более длинный, чем обычно, оторачивал старомодный воротник. Взгляды многих дам были прикованы к этому посетителю.

Диди, расправив фартук, приблизилась к столику. Женщина многозначительно посмотрела на мужчину, чтобы тот обернулся. Рот мужчины немного приоткрылся, и он приподнял подбородок с короткой ухоженной бородкой.

– Что желаете? – Диди избегала испытующего взгляда темных глаз мужчины.

– Можно я немного разгляжу тебя? – без стеснения спросил мужчина.

– Это не совсем вежливо, – ответила Диди, и вдруг ей стало нестерпимо жарко.

– Было бы великим преступлением не смотреть на тебя, – произнес мужчина низким голосом. – Я не простил бы себе, если бы не воспользовался случаем.

Мужчина говорил немного старомодно, и Диди почувствовала, что здесь что-то не так, но мужчина неожиданно протянул ей руку. Она не знала, что делать. Женщина просто сидела, обворожительно улыбаясь. Мужчина был красивым, и ничего оталкивающего в нем не ощущалось. Наоборот, что-то в нем притягивало. Очарование, как писали в старых романах. Против воли Диди протянула ему руку, мужчина схватил ее и больше не отпускал.

– Что ты чувствуешь?

Казалось, электрический разряд пробежал от мужчины к Диди, ее сознание наполнилось тысячами образов, голосов, ритмов и чего-то необъяснимого. Девушке потребовалась сила, чтобы вызволить руку.

– Он всем так делает, – засмеялась женщина. – Не обращай внимания. Будь добра, принеси еще один бокал красного вина.

– Конечно.

Диди была безгранично благодарна, что получила возможность сбежать от них. Она быстро прошла в заднюю комнату и бросила фартук на стул. Девушка больше не собиралась подходить к ним.

В груди Эрика еще минуту назад все кипело, но теперь он был абсолютно спокоен. Фрида преподнесла ему радостный сюрприз. Он был у цели. Пусть радуется дьявол: он даже прикоснулся к рыжей нимфе – легенде всех времен. Ничто теперь не могло ему помешать.

– Спасибо, – сказал сатир Фриде.

– Не благодари, но обещай, – ответила она.

– Ты не можешь диктовать мне условия, – сказал Эрик, хотя и был в хорошем расположении духа.

– Я хочу Кати.

– Месть пробуждает сильные чувства, – произнес Эрик, отправляя в рот последний кусок круассана. Руку Эрика все еще пронизывали мурашки, но он не собирался раскрывать Фриде, что крутилось в его голове. Лучше, если нимфа будет довольна.

– Хорошо, ты получишь Кати. Даю тебе время до следующего полнолуния.

Фрида осушила стакан, обдумывая, как уничтожить Кати – мгновенно или очень медленно.

Глава 37

Фрида и Ана-Клаудиа провели вместе бесчисленное количество летних дней, но лето 1994 года в Несебре выдалось особенно жарким. Сатиры долго не появлялись в усадьбе, и вернуться они должны были еще не скоро. Поэтому Фрида и Ана-Клаудия лежали, развалившись, остывая после любовных игр.

– Хочу, чтобы это никогда не кончалось, – сказал Ана-Клаудия, поглаживая белое бедро Фриды.

– Это никогда и не кончится.

Фрида ласково взяла Ану-Клаудию за руку и подняла ее выше, но вдруг их хрупкий мир покачнулся. Ана-Клаудия услышала, как шуршит гравий во дворе усадьбы, и тут же кто-то постучал в дверь. На мгновение у них прервалось дыхание, и нимфы посмотрели друг другу в глаза. С самой их первой совместной минуты они боялись быть застигнутыми. Сатиры не выносили связей между нимфами, поэтому наказание могло быть жестоким. Но любовь Фриды и Аны-Клаудии была сильнее страха.

– Ана-Клаудия? Фрида? – в коридоре послышался низкий голос Кати.

Фрида поспешила к двери, Ана-Клаудия стала собирать с пола светлые летние наряды.

– Митчелл приехал раньше времени, – сообщила Кати приоткрывшей дверь Фриде. – И Лукас тоже. Что-то произошло. Оденьтесь и наведите порядок, я задержу их.

Кати не нужно было объяснять, что случилось бы, если б их тщательно скрываемая связь стала известна Митчеллу и тем более Эрику.

Она поспешила в холл, по которому Митчелл и Лукас в направлении салона тащили третьего мужчину. На мужчину был накинут старый мешок, и руки его были связаны. Он согнулся от боли и страха. Кати, наблюдавшая за сатирами, позволила им усадить мужчину на стул. Они ждали Эрика, хозяина этой усадьбы и господина. Кати была вне себя от раздражения.

– Какая душная погода, – сказал появившийся Эрик, хотя сам был в темном шерстяном пиджаке. Казалось, жара никак не действовала на него. – Стало бы легче, если бы дождь пошел. Правда?

Эрик стянул с мужчины мешок и пристально посмотрел ему в глаза, ожидая ответа. Дрожащий мужчина едва сумел кивнуть. Эрик подождал минуту, потом подозвал Кати поближе, указывая на кожаный шнурок, видневшийся из-под рубашки. Кати потянула его через вырез на груди и достала украшение. На кулоне тускло блестели серебряные дубовые листочки.

– Это не мое, – только и смог произнести мужчина.

Эрик сунул украшение себе в карман и взял со стола кожаный цилиндр. Он поставил его прямо перед глазами мужчины и, ничего не говоря, ждал ответа.

– Я не знаю, что это, – промолвил тот. – Какая-то женщина дала это мне.

Митчелл шагнул к ним, намереваясь взять ситуацию в свои руки, ведь это он доставил и цилиндр, и мужчину.

– Он был именно там, где Роуз и сказала. Там была еще «Царица ночи», но она не успела зацвести.

Эрик открыл цилиндр, достал пергамент и пробежал его глазами.

– Ты можешь молчать, – сказал он мужчине. – Пергамент объяснит за тебя все.

Мужчина почувствовал облегчение, но тут же Эрик положил ладонь на его грудь. Пленник дернулся, захрипел и умер. Эрик как ни в чем не бывало выпрямился и протянул сверток Митчеллу. Он взглянул на Кати, выражение лица которой ничего не выражало.

– Я думал, что из рода Тамми[7] больше никого не осталось и все уничтожены, – произнес Эрик. – Найдите это место, и то, что запрятал Тамми. Кати, уберешь мусор?

Сатиры удалились, а Кати осталась. Поступок Эрика разозлил ее, хотя она сама не раз прибегала к насилию. Ей часто приходилось использовать силу, чтобы спасти себя и сестру. Но то, как Эрик применяет свои способности и власть, было ей противно. Все же она понимала, что лучше всего сейчас слушаться и подчиняться. «Маленькая – тоже неприятность, – думала она, заматывая тело в дорогой восточный ковер. – Эрик любит свои драгоценные вещи. Может, в следующий раз подумает, кому доверить уборку».

Кати быстро справилась с задачей. Она ждала вечера, чтобы встретиться с другими нимфами в их спальнях. Кати позвала Надю, Роуз, Ану-Клаудию и заранее пессимистично настроенную Фриду. Объяснив им ситуацию, подождала минуту, чтобы те осознали происходящее.

– Что было в том пергаменте? – спросила Фрида.

– Наши имена, – ответила Кати. – Поэтому нас убьют во время следующего полнолуния.

– Почему мы должны тебе верить? – снова задала вопрос Фрида.

– Зачем мне такое выдумывать? Сатиры думают, будто нашли легенду, и собираются убить всех, кто знает об этом.

– Да это же просто выдумка, – презрительно сказала Фрида.

– А если нет? – в свою очередь спросила Роуз. – Следующее затмение через два месяца во Франции.

– И сатиры верят, что легендарная нимфа родится именно тогда, – продолжила Кати. – Им нужно убить меня, Надю, Ану-Клаудию и Роуз.

– А почему моего имени нет в списке? – поинтересовалась Фрида.

– Потому что для тебя это только сказка, – прошептала Роуз.

Вид у Кати, облаченной в узкие брюки и высокие сапоги и стоявшей посреди комнаты, был весьма убедительным. Она хотела завладеть ситуацией, так как наметила одну цель, о которой и собиралась сообщить.

– У нас есть единственный способ выжить. Мы должны сбежать. – Кати стальным взглядом обвела сидящих в комнате нимф. – Надя, у тебя украли любовь из-за истории с кольцом. Сестра Роуз, тебя хотят заковать в кандалы и оставить умирать в лунном свете, так как тебе известно слишком многое об узле. Ана-Клаудия и Фрида, рано или поздно о вашей любви узнают сатиры, и тогда вам придет конец. Побег – единственная наша возможность, но за ним нас ждет большое вознаграждение. Мы получим свободу.

Ана-Клаудия вцепилась в руку Фриды, и Кати знала, что та на ее стороне. Этого было достаточно, так как она наверняка уговорит и Фриду. Надя была готова на все ради свободы, а Роуз… Кати вздохнула, пытаясь не думать о зародившейся внутри Роуз жизни, которая всех их подвергала опасности. Она даже не могла представить, в какое бешенство придет Эрик, когда узнает, что Роуз беременна, к тому же – от человека.

Нимфы поговорили еще немного, а потом удалились, оставляя Роуз и Кати наедине.

– Почему Фрида такая невыносимая? – выпалила Кати.

– Потому что она точно такая же, как и ты, – ответила Роуз.

– Вовсе нет!

– Сильная, целеустремленная, уверенная, – перечислила Роуз.

Кати обняла сестру, и они долго оставались в объятиях друг друга. Будущее пугало, но они не должны были поддаваться страху.

Позднее ночью Ана-Клаудия, прислушавшись к ровному и глубокому дыханию Митчелла, поднялась с постели и на цыпочках вышла из комнаты. В коридорах было пусто. Она быстро проскользнула в комнату Фриды и легла рядом с ней.

– Давай тоже убежим в ночь после полнолуния, – сказала Ана возлюбленной.

– Раньше ты хотела, чтобы ничего не менялось.

– В отношениях с тобой, – ответила Ана. – Подумай, нам не нужно будет больше прятаться, если мы уйдем отсюда.

– Это риск, мы можем погибнуть, – прошептала Фрида и положила голову на колено Ане. – Но я готова ради тебя на все.

Ана подняла лицо и запечатлела на губах подруги долгий и нежный поцелуй. Фрида уже жаждала ее. Они думали о побеге, и от этого ласки стали еще горячее. Риск был огромен, но если после этого Ана будет принадлежать только ей, а она – только Ане… В Несебре они подчинялись сатирам – были узниками по собственной воле. Может, риск стоил того. Лаская грудь Аны, Фрида больше не думала о последствиях.

– Фрида, – тихо произнесла Ана.

– Митчелл не слышит, – сказала Фрида и сняла сорочку.

Глава 38

«BIENVENIDOS A ECUADOR!» Диди сидела на полу в комнате, которую они отвели Самуэлю, и смотрела на старую потускневшую открытку. Ее она успела схватить той ночью, когда Надя и Кати пришли за ней. Увидев у Харью копию билета в Эквадор, Диди сразу вспомнила место, где могла находиться мама. Разрозненные частицы вдруг соединились.

– Я тебе жутко завидовал.

Диди вздрогнула. Она размышляла, что делать дальше, и не заметила, как вошел Самуэль.

– Ты попала на вулкан, – продолжил Самуэль. – А я получил только эту открытку. И когда вы вернулись домой, у тебя был кусочек лавы Котопахи. Он казался таким красивым, но ты даже не позволила притронуться к нему.

Воспоминание заставило Диди улыбнуться, так же как и фотография, на которой мама держала ее на руках. Снимок был сделан посреди площади маленького городка в Эквадоре. Она схватила фото и сунула его в карман. Теперь ей оставалось лишь прошмыгнуть мимо Самуэля, на котором была футболка без рукавов. Диди еле сдерживалась, чтоб не кинуться ему на шею.

Самуэль все только усложнял. Как только она поднялась с пола, он шагнул к ней.

– Я читал про аллергические реакции, – начал парень. – Я думал, может, существует какой-то фактор, из-за которого я тогда терял сознание в лесу, когда мы в первый раз поцеловались, но не нашел никакого объяснения.

– Мне нужно идти, – сказала Диди.

– Есть что-то странное в Кати и Наде. Не могу точно описать, но чувствую, что они таят секрет, который никто не должен знать. То же самое и с тобой…

Диди почти с силой протиснулась мимо друга. Она схватила с дивана сумку, в которую заранее сложила все важные вещи. У нее был план, и Самуэль не должен был ему помешать. Так же как Кати и Надя, поэтому ей необходимо было уйти, пока они не вернулись.

– Ты куда? – крикнул Самуэль. – Что здесь вообще происходит?

Диди показалось, что сейчас ей просто необходимо поделиться всем с Самуэлем, и минуту она подбирала слова. В его взгляде были страх и боль, но, кроме того, уверенность в том, что он сумеет ей помочь. Но Диди знала – это невозможно. То, что произошло в кафе, – встреча с полицейским, а потом со странным темным мужчиной и холодной женщиной – сделало ее более осторожной. Диди никоим образом не хотела показать, насколько она боялась. Девушка окончательно запуталась и думала о том, как сбежать. Самуэль от этого только выиграет.

– Самуэль, уходи отсюда, – сказала Диди. – Ни к чему хорошему это не приведет.

– Как это? Что ты имеешь в виду?

– Обещай, что уйдешь отсюда.

Самуэль схватил Диди за плечи. Он явно что-то обдумывал и намеревался остановить Диди, чтобы получить ответ.

– Ты больна? Из-за этого ты хочешь оставить меня?

Прикосновение Самуэля немного ослабило сопротивление Диди. Она знала, что друг не поверит правде, но, возможно, воспримет историю, в которой есть доля правды. Диди хотела ответить, однако вдруг осознала, что видит нечто знакомое. На голой груди Самуэля висело серебряное украшение на кожаном шнурке. На нем было три дубовых листочка.

– Откуда у тебя это? – спросила Диди.

– От папы, – удивленно ответил Самуэль.

Диди готова была довериться другу, однако поняла, что все окончательно перепуталось.

– Мне нужно идти, – сказала она настолько резко, насколько могла, и, чтобы Самуэль не видел ее слез, быстро хлопнула за собой дверью.

– Это просто бред! – крикнул парень уходящей Диди, хотя и не был уверен, слышит ли она его. – То ты как ледышка, то словно огонь. Мы делаем шаг вперед, а потом все летит к черту!

Самуэль с отчаянием смотрел на дверь, захлопнувшуюся у него перед носом. Он прошел в гостиную и сел на диван, чтобы все обдумать. Из-за Диди его голова шла кругом, и он никак не мог объяснить себе свои обмороки. Самуэль всегда был здоровым, а теперь стал сомневаться в своем психическом состоянии.

Он остался один в квартире. Нужно было воспользоваться ситуацией. В гостиной был только старый комод. Самуэль открыл верхние ящики. Что-то должно ему подсказать, кто были эти странные женщины, опекающие Диди, и что вообще происходит. Он искал какие-нибудь бумаги и готов был, невзирая на последствия, перевернуть всю комнату. Вдруг раздался звонок в дверь.

За дверью стояло двое мужчин.

– Добрый вечер, – поздоровался тот, который был в старой поплиновой куртке. – Мы разыскиваем Дезире Тассон. Она должна была прийти сегодня в одиннадцать часов в полицейский участок, но не явилась.

– Диди нет дома, – сообщил Самуэль. – И, кажется, возвращаться она не собирается.

– Вот как, – сказал полицейский и вытянул шею, чтобы заглянуть внутрь. – А кто вы?

– Самуэль Коски, ее друг.

– Я оставлю вам свою визитку, Самуэль Коски. Позвоните, если услышите что-то от Дезире.

Самуэль закрыл дверь. К счастью, полицейские не зашли внутрь. Это был тем не менее новый поворот событий, и теперь у него оставалось еще меньше времени, чтобы что-то выяснить. Самуэль, бросившись в комнату Кати, огляделся, не зная, с чего начать. Раньше он никогда не заходил сюда. «Да уж, чистюлей Кати не назовешь», – думал Самуэль, разглядывая неубранную кровать и разбросанные кругом вещи, в основном из кожи. В этой особе что-то точно было не так. На столе Кати Самуэль заметил ноутбук. Он открыл компьютер, думая, что, возможно, именно там найдет что-то полезное.

– Что тебе здесь надо? – Самуэль чуть не упал, услышав голос Кати, беззвучно возникшей у него за спиной.

– Ищу что-нибудь, что могло бы рассказать, кто вы такие и откуда появились, – прямо сказал Самуэль, повернувшись к Кати. От выражения ее лица у него по коже побежали мурашки.

– Ты не найдешь ничего, – заверила Кати и одним жестким толчком выставила его из комнаты.

– Это ненормально, – Самуэль попытался высказать свои мысли вслух, осознав, что терять ему больше нечего.

– Собирай вещи и проваливай, – рявкнула Кати, проходя мимо него.

В гостиной была Надя. Она медленно подошла к парню и взяла его за руку. Ее взгляд был мягким, но тон – непреклонным:

– Тебе следует сделать так, как она сказала.

Самуэль, кивнув, направился в свою комнату. Он не знал, куда пойти, но оставаться здесь у него тоже не было никакого желания.

– Ты не знаешь, где Диди? – спросила Надя.

– Диди исчезла, – ответил парень перед тем, как скрыться в своей комнате. – Собрала вещи и исчезла.

Надя, проводив Самуэля взглядом, последовала за Кати на балкон. Они сидели в полной тишине, пока не услышали, что дверь хлопнула и Самуэль ушел.

Вдруг Кати схватила Надю за горло, в другой ее руке мелькнул нож.

– Я поклялась, что буду заботиться о Диди, – прошипела Кати. – Ты скрываешь от меня что-то.

Надя закрыла глаза. Она не собиралась отвечать, пока Кати ее не отпустит. Видимо, та прочитала мысли, и нож исчез в кармане Кати, однако она еще крепко держала Надю за горло.

– Эрик здесь, – призналась Надя, поднимая взгляд на луну. До полного диска оставалась еще четвертая часть. Она держала все в себе так долго, что секреты, словно яд, уже отравляли ей кровь. Наде нужно было выговориться. – К тому же ты тоже скрываешь все от меня. Например то, что любовь всей моей жизни, которую как будто убили много лет тому назад, оказывается, жива.

Кати ослабила хватку, но взгляд ее оставался холодным. Она знала, что, несмотря на всю мягкость Нади, подруга могла быть непреклонной. Новость о том, что Эрик был рядом, заставила ее заново оценить ситуацию. Ей нужно было четко контролировать то, что уже стало известно.

– Ну, признайся, – потребовала Надя. – Ты врала мне про Еспера?

– Нам нужно разыскать Диди, – сказала Кати. – Где она?

– Денег на месте нет. Наверное, где-то очень далеко.

Глава 39

Эрик спокойно обедал в своем люксе, не обращая внимания ни на волнение Фриды, ни на потевшего перед ним человека. Поглядывая на мужчину, Эрик резал столовым ножом бифштекс с кровью и кивнул Фриде, чтобы та еще подлила в бокал красного вина. Еспер вальяжно развалился в кресле, показывая, что он в этом не участвует.

Эрик посмотрел на кусок мяса, наколотый на вилку, и на минуту задумался. Потом отправил вилку в рот и тщательно стал пережевывать мясо, прежде чем снова обернулся к молодому полицейскому.

– Я правильно понял, – спросил Эрик, – ты знал, где девчонка, а теперь не знаешь?

– Точно не известно, – объяснил Ханнула. – Этот парень, Самуэль Коски, сказал, что она могла уехать из страны.

– Ты все же знал, где живет Дезире Тассон, – повторил Эрик, намеренно подчеркивая каждое слово.

– Я узнал об этом только сегодня, – немного боязливо ответил Ханнула. – Как и мой босс. Сначала я должен был выполнить свою работу, после я сразу примчался сюда.

Оттолкнув тарелку в сторону, Эрик пригубил немного вина, и, когда он снова посмотрел на Ханнулу, глаза его были красными.

– Ты найдешь Дезире, – сказал он. – Потом придешь сюда и скажешь, где девчонка.

– Попытаюсь сделать все возможное. – Ханнула кивнул и хотел уйти, но Еспер преградил ему путь.

– Нет, не попытаешься, – произнес Эрик. – Ты найдешь ее. В противном случае попрощаешься с женой и ребенком. Ты сможешь сделать это перед своей смертью – я очень великодушный.

Сатир отошел в сторону, и Ханнула пулей вылетел из номера.

Еспер потянул утомленные мыщцы:

– Я еще нужен? – спросил он у Эрика. – Хочу пойти в тренажерный зал.

Эрик молча кивнул, и Еспер через боковую дверь прошел в свою комнату.

– Мне нужно забрать свои слова обратно, – сухо признался Эрик Фриде. Поднявшуюся в нимфе злость легко было заметить, хотя внешне так не казалось. – Ты сделала ошибку, показав мне рыжую нимфу. Мы напугали ее. Дезире пропала, поэтому наш договор расторгнут.

В тот же момент Фрида, бросившись к Эрику, приставила нож с широким лезвием к его горлу.

– Я не нарушала договора, – прошипела Фрида.

Эрик крепко схватил Фриду за воротник рубашки и бросил на пол. Она ударилась головой и мгновение не могла пошевелиться.

Эрик неторопливо поднялся и встал над Фридой, расставив ноги, так что у той не было никакой возможности вырваться.

– Мне плевать на тебя и на Екатерину, – сказал он почти вежливо. – Мне нужна Дезире!

Нимфа шипела от злости. Эрику стало смешно, и он немного ослабил хватку. Он никак не ожидал удара тарелкой прямо в висок. Как подкошенный упал на толстый ковер. В ту же секунду Фрида вскочила на ноги, и сатир не успел увернуться от удара в грудь. Нимфа снова прижала нож к шее Эрика. Несмотря на боль, сатир ухмылялся. «Боже, сколько же в этой нимфе жажды мести», – мелькнуло в его голове.

– Я не предавала тебя, поэтому наш договор в силе, – сказала Фрида. – Кати – моя!

* * *

Еспер предполагал, что между Эриком и Фридой возникнет драка, но выбросил эту мысль из головы. Он схватил со стула свою спортивную сумку, которая нужна была лишь для отвода глаз. Поспешил к лифту и спустился на второй этаж. Когда двери открылись, сатир огляделся. Сначала никого не было видно, но вдруг из-за колонны появилась Надя, и Еспер бросился к ней, сгорая от нетерпения.

Взяв Еспера за воротник, Надя притянула его к себе. Они укрылись в темном углу и страстно поцеловались. Руки Еспера уже успели забраться под подол легкого платья Нади, но нимфа засмеялась и побежала по коридору.

– Не прямо здесь, Еспер.

Они дернули дверь комнаты для персонала, оказавшейся открытой. Влюбленные очутились на сумрачной лестнице и слились в жарких объятиях. Надя расстегивала пуговицы на брюках Еспера, как вдруг послышался удар, и Еспер упал на пол. Второй удар пришелся прямо ему по горлу, и дыхание его перехватило.

Надя вскрикнула от испуга, приготовилась к битве, но неожиданно встретилась с ледяным взглядом Кати.

Наклонившись к Есперу, Кати схватила его за короткие волосы.

– Что вы сделали с Диди? – выкрикнула она.

– Екатерина, – еле хрипел Еспер, однако выражение его лица было веселым. – Конечно, ты использовала Надю как приманку. Она для тебя была лишь инструментом…

От нового удара Еспер отключился. Кати оставила сатира лежать на полу и подошла к Наде, ожидая, чью сторону та примет.

– У нас нет Диди, – с трудом просипел Еспер.

– У Еспера нет никакой причины врать, – заверила Надя, но Кати с яростью прижала ее к стене.

– Почему я должна верить тебе? – Кати еле сдерживала злость. – Ты в ответе за то, что случилось с Диди.

Еспер поднялся на четвереньки, а потом выпрямился. Облокотившись на поручень, он пытался восстановить дыхание. Надя, высвободившись из цепкой хватки Кати, поспешила к нему.

– Надя и я пытаемся задержать Эрика, – сказал Еспер.

– Можешь передать ему привет, – Кати буквально плевалась словами. – Никто из нас не вернется к нему. Наоборот. Теперь я буду охотиться на Эрика.

Она сделала несколько шагов вниз по лестнице. Надя, держа Еспера за руку, смотрела ей вслед.

– Надя, ты идешь? – спросила Кати.

Надя отпустила руку сатира, и ее темно-карие глаза наполнились слезами. Еспер попытался остановить ее.

– Прости, – сказала Надя и стала спускаться по темным ступеням вслед за Кати.

Глава 40

В аэропорту Диди поняла, насколько была беспомощна: она впервые путешествовала одна. К тому же девушка боялась, что ее схватят, и обливалась холодным потом при каждой проверке документов. Только после того, как Диди вошла на борт самолета, она смогла спокойно все обдумать. Пару раз даже улыбнулась, представив ярость Кати, обнаружившей пропажу денег. Старшую нимфу и раньше злили поступки Диди, но они не шли ни в какое сравнение с воровством. Тем не менее деньги Кати были единственным выходом для Диди.

«А что дальше», – размышляла Диди, кутаясь в одеяло и отодвигаясь в угол от соседа, который поглядывал на нее с интересом. У нее не было никакой уверенности в том, что мама была именно там, куда она направлялась. Но ей просто необходимо было что-то предпринять и оставить Самуэля. Уехав, она могла взглянуть на события со стороны. Она была опасна для Самуэля, и в то же время сама была в опасности. За ней гнались нимфы, полицейские и, возможно, тот темноволосый мужчина из кафе, прикосновение которого пронзило ее словно током. Что же на самом деле произошло? Вопросы один за другим возникали в ее голове и не давали заснуть. Да она бы и не осмелилась.

Путь Диди длился уже двое суток. Наконец автобус остановился на рыночной площади города Латакунга. Пейзаж вокруг казался знакомым, и Диди вспомнила, как Элина привозила ее сюда в детстве. Тогда город произвел на нее незабываемое впечатление. Сначала маленькой девочке было тяжело переносить странные запахи и необычную обстановку, но постепенно ей полюбились простота местных жителей и их размеренный образ жизни. Мама была спокойной и улыбчивой – она никогда не казалась такой дома. Теперь Диди поняла, что этот маленький городок на окраине Эквадора являлся частичкой души Элины и мама всегда стремилась сюда. Элина должна быть здесь.

Диди огляделась, вспоминая место. Запахи и цвета были те же, но размеры теперь казались другими. В детстве площадь выглядела огромной, сейчас Диди увидела, что это был всего лишь маленький рынок. В ларьках торговали едой и одеждой, на ступенях церкви перебирали струны гитары, кто-то читал, а дети играли в футбол. Ноги сами понесли Диди по узенькой улочке на окраину города, пока она не увидела дом, покрытый красной штукатуркой. Ставни были закрыты, но во дворе на веревке висела хлопковая рубашка цвета зеленой травы – именно такая, какие носила ее мама. Диди, сделав глубокий вдох, бросилась к ступеням дома.

Она замерла на минуту, потом постучала. Ответа не последовало, но обострившийся слух Диди уловил скрип отодвигаемого стула.

– Я приехала, – сказала Диди громко и отошла на пару шагов назад.

Дверь распахнулась, и Элина бросилась навстречу Диди. Еще недавно девушка увиливала от прикосновений матери. Теперь же, прижавшись к ней, она расслабилась и ощутила, насколько устала с дороги. Выпустив маму из объятий, Диди заметила, что у той было ружье.

– Зачем это тебе? – спросила Диди.

– Как ты смогла сюда добраться? – Элина не ответила, глядя на дочь большими от удивления глазами и не веря в происходящее.

– Мы приезжали сюда отдыхать больше десяти лет назад, – сказала Диди. – Я вспомнила это место.

– Это был не совсем отдых. – Элина усадила Диди за маленький обшарпанный кухонный стол. – Тогда было опасно оставаться дома.

Диди осмотрела жилище. Уютная обстановка была знакомой. На улице смеркалось, и, хотя Диди пыталась не думать об этом, полная луна появилась на небе.

Многое Диди было непонятно. Она ехала сюда, желая увидеть маму, но ни на секунду не задумывалась, как жила Элина после их разлуки. Девушка была уверена, что мама встретит ее с распростертыми объятиями. Так и произошло, но что-то в Элине изменилось.

– Почему ты приехала сюда? – спросила Диди.

– Я передала тебя в хорошие руки, – заверила Элина.

– Кати? – фыркнула Диди.

– Ты совсем не изменилась за это время. – Элина улыбнулась и покачала головой.

– Я стала другим человеком, – сказала Диди.

Взяв руку Диди, Элина погладила ее. Именно нежности и опеки так не хватало Диди. Она готова была выплеснуть все чувства Элине, но вдруг заметила во взгляде мамы что-то очень знакомое. Элина рассматривала руку дочери как врач, прощупывая сосуды.

– Все-таки ты не совсем человек.

Диди словно окатили ледяной водой, и она быстро убрала руку.

– В тебе проснулся голод, – продолжала Элина. – Я вижу это по твоим венам. Вначале это тяжело, но ты привыкнешь.

– Разве можно привыкнуть к убийствам?

Элина на минуту задумалась.

– То есть Йоханнес был не единственным? – Элина подождала, пока Диди кивнет. – Значит, это стоит того. Главное, ты жива.

Диди была в полном замешательстве. Элина принимала ее такой, какой она была, но разве подобное возможно? И почему мама никогда не готовила ее к будущему?

Диди была на грани срыва, она хотела закричать от беспомощности, но ей необходимо держать себя в руках. Девушка верила, что можно найти выход, и решила попробовать все объяснить.

– Я боюсь этого чувства, – сказала Диди. – Во мне просыпается желание. Потом внутри меня словно проходит электрический разряд. Я чувствую запахи и вкус необыкновенно остро, я различаю каждую травинку…

Диди умолкла. Она ждала, что Элина утешит, пожалеет, найдет выход либо лекарство.

– Я не твоя мать, а ты не моя дочь, – сказала Элина. – Тебе нужно как можно скорее принять саму себя, потому что бороться с этим нет смысла.

– А что, если я не хочу? – спросила Диди.

– Иди, – подбодрила ее Элина. – Тебе нужна пища. Можешь взять старый джип за домом.

Диди совершенно потерялась. Такой бессердечности девушка не ожидала, и в то же время она кожей ощущала, как лунный свет, несмотря на закрытые ставни, проникал в комнату. Возможно, и Элина это заметила, потому подошла к тумбе и достала ключи от машины.

Дрожащими пальцами Диди взяла ключи. Она только отыскала мать, пусть не родную, а та гнала ее прочь на поиски секса с незнакомым и, по всей вероятности, обреченным мужчиной. Элина, которая так оберегала ее от всего порочного. «Третьего не дано», – думала Диди, чувствуя спазмы внизу живота. Ей больше не хотелось испытывать той боли, которая мучила ее в карнавальную ночь. Девушка поднялась.

«Знает ли Элина, что однажды мы с Лаурой тайком рассекали по дачной дороге?» – думала Диди, садясь за руль. Она на минуту представила, как они с Лаурой включили бы музыку на полную громкость и, хохоча, понеслись по изрытой ямами дороге. Сейчас было не до развлечений. Диди направилась прочь из города, припоминая, что видела на окраине несколько баров, в которых всегда играла музыка, а люди выпивали, смеялись и танцевали. Самое подходящее место для охоты.

Для охоты… Диди пришлось признаться самой себе: она отчетливо представляла, что собиралась сделать. Флирт не интересовал ее, она хотела соблазнить кого-то с единственной целью.

Впереди показались разноцветные огни. Диди увидела маленький непритязательный кабачок и остановилась. На улице парни потягивали пиво, а старики играли в нарды, пили кофе и агуардиенте[8].

Выйдя из машины, Диди услышала мягкие медленные ритмы маримбы. Покачивая бедрами в такт музыке, она подошла к парням. Все обернулись к ней. Девушка откинула рыжие волосы со лба и посмотрела на каждого по очереди. Диди сделала несколько танцевальных шагов. Один из молодых мужчин, крепкий индеец, поднялся и предложил Диди бутылку пива.

– Por favor[9], – сказал парень. Диди жадно отпила.

Она заглянула в его почти черные глаза и почувствовала, как в ней проснулась нимфа. В нее словно вселился бес, и на этот раз девушка не противилась происходящему. Подойдя вплотную к парню, она увлекла его в танец. «Это первый раз, когда я делаю все сама», – подумала Диди победно и, сняв заколку, распустила волосы. Парень запустил пальцы в ее рыжие пряди и сказал что-то по-испански. Диди засмеялась.

«Как приятно танцевать», – думала она, двигаясь под музыку, но не могла расслабиться. Луна стояла высоко в небе, и мучительное томление насквозь пронизывало девушку. Ей нужно было как можно скорее увести этого парня.

– Пойдем ко мне? – спросила Диди и потянула парня за руку. Тóна ее голоса было достаточно, и парень последовал за девушкой в машину.

Вставив ключ в замок зажигания, Диди взглянула на парня, казавшегося растерянным. Девушка подумала, что, может, стоило выкинуть его из машины и поискать себе друга в компании стариков, играющих в нарды, которым уже недолго осталось жить на этом свете. Она заметила крепкие мышцы под рубашкой молодого человека, и желание завладело ею. Положив теплую руку на бедро парня, немного вытянула шею и легко поцеловала его. И сразу почувствовала, как парень разомлел. Притянув руку парня на свое бедро, Диди взглянула ему прямо в глаза, завела машину и тронулась в путь, направляясь за город.

Через какое-то время Диди съехала к лесу и остановилась. Она посмотрела на парня. «Скоро я буду раскаиваться, – думала девушка, – но у меня нет выбора». Томно поднявшись со своего сиденья, Диди пересела к парню. Она прильнула к его теплым губам и не препятствовала, когда он положил руки на ее грудь, вздымавшуюся под тонкой тканью. Луна была в зените, и горячая волна захлестнула Диди. Девушка сняла верхнюю часть платья. Парень, что-то нашептывая, нежно целовал ее грудь. Диди простонала. «Так и должно быть», – думала она. Девушка открыла дверцу машины, поманила за собой молодого человека, и они легли на землю. Ночь была теплая, и запахи влажного туманного леса, мха и папоротников окутывали их. Диди ощущала себя орхидеей, которая обвилась вокруг сильного ствола и сияла в лунном свете, раскрываясь и благоухая.

Диди заглянула в глаза блаженно улыбавшегося парня. В следующий момент взгляд его стал пустым и потухшим. Девушка приготовилась к тому, что ее снова охватит ужас, как это было с Йоханнесом. Она ждала, но ничего не происходило. Ее кожа сияла, и она была полна искрящейся энергии. Поднявшись с земли, Диди натянула трусики и платье. Она взяла голого парня за ноги и поволокла его в кусты, росшие вокруг. Несколькими ветками забросала тело так, чтобы скрыть его.

Когда Диди добралась до дома Элины, она была приятно утомлена, поэтому не проронила ни слова. Элина застелила ей узкую кровать в маленькой комнате, и Диди упала в постель. Она провалилась в глубокий сладкий сон.

Иногда девушка сквозь дрему слышала, как Элина хлопотала по дому, но снова крепко засыпала. Когда наконец манящий запах еды разбудил ее, был уже вечер следующего дня.

Диди села в кровати и с наслаждением потянулась. Прохладные и мягкие от бесчисленных стирок простыни ласкали кожу, и ей хотелось вернуться в их объятия, но голод победил. Поднявшись с постели, Диди увидела на спинке стула платье с узором из бабочек, купленное, очевидно, в местном магазине, и простые белые трусики. Она надела приготовленную одежду и отправилась в кухню, откуда пахло очень вкусно.

Элина поставила на стол вареные бананы, салат из помидоров, жареную курицу, киноа[10], сдобренную арахисом и пряными травами. Полезно и питательно, как всегда.

– Вкуснятина, – обрадовалась Диди, хотя раньше за столом жаловалась и клянчила деньги на гамбургеры.

– Догадалась, что ты ужасно голодна, – сказала Элина и смерила ее взглядом.

Еще не успев сесть, Диди жадно схватила руками курицу и откусила мягкое мясо. Элина положила ей на тарелку всего понемногу и, прихлебывая кофе, смотрела, как она ест. Диди заметила, что в стакане на столе была тростниковая водка, что было не похоже на вкусы мамы. Но девушка тут же забыла об этом, наслаждаясь прекрасными блюдами.

Наконец Диди наелась и глубоко вдохнула. Почувствовав полное удовлетворение, хотела сказать об этом вслух, как вдруг поняла, что Элина следила за ее ужином, не столько радуясь ее аппетиту, сколько пристально изучая. Этого было достаточно. Улыбка мертвого парня и глаза, в которых погасла жизнь, вновь вернулись к ней. Она украла человеческую жизнь. Убила человека, который был чьим-то родственником, любимым. Хладнокровно оттащила труп в кусты, предоставив лесу скрыть следы ее преступления. Она не задумалась над тем, чтоб прикрыть парню глаза. И даже не знала, как его зовут…

Еда, которая минуту назад грела ее изнутри, вырвалась наружу, и Диди бросилась в туалет. Ее вывернуло наизнанку, внутри все сжималось, и она обеими руками вцепилась в унитаз. Элина пришла к ней, вытерла лицо и отвела в постель.

– Что я сделала? – голос Диди был глухой, во рту чувствовался привкус крови.

– Ты жива, это главное, – ответила Элина.

Глава 41

На следующий день Диди в шляпе трудилась во дворе Элины, выполняя ее поручения. Она привязывала помидоры к опорам, рыхлила землю, раскладывала бобы на просушку. Девушка с удовольствием помогала матери, потому что, потея на раскаленной от солнца земле, могла забыть о прошлой ночи. Но ее не покидала мысль о том, что это навсегда останется в ее памяти. Все же она набралась терпения и ждала, пока ее чувства успокоятся, не позволяя себе заводиться и нервничать.

– Как ты можешь пить эту жижу? – спросила Диди у Элины, когда они пошли в тень перекусить и Элина сварила себе густой кофе в маленькой эмалированной кружке.

– Я не смогла бы жить без кофе, – засмеялась Элина.

Эти слова заставили Диди опустить взгляд. Элина не могла жить без кофе, Диди не могла жить без мужчин. Разница лишь в том, что от недостатка кофеина еще никто не умирал.

– Что мне делать, мама? – наконец спросила Диди. – Я больше не хочу никого убивать. Лучше я умру сама.

– Нет, – сказала Элина. – Когда мне доверили тебя, я дала обещание. Я поклялась заботиться и охранять тебя.

Диди, вцепившись в руку Элины, ждала, когда та посмотрит ей в глаза.

– Ты так и делала. И ты же врач. Врачу положено оберегать и помогать всем. Ты не можешь защищать убийцу.

Элина вздрогнула от последних слов Диди. Впервые девушка заметила беспомощность мамы, которая на этот раз ничего не могла исправить.

– Неужели нет никакого лекарства? – взмолилась Диди. – Я хочу избавиться от этого!

– Ты говорила с Надей? – не ответив, спросила Элина. – Она целительница в мире нимф, но изучала и традиционную медицину. У меня сложилось впечатление, что она на протяжении нескольких лет ставила опыты, однако никогда мне о них не рассказывала.

– Надя брала у меня кровь и делала анализы, – задумчиво произнесла Диди.

– В любом случае тебе нужно вернуться к Наде и Кати.

– Почему? – выпалила Диди. – Я им не нравлюсь. Они считают, что я все делаю неправильно.

– Но они могут тебе помочь, – ответила Элина. – Кати сильная и упрямая, а Надя тоскует по свободе, и только они способны полностью понять тебя.

Элина встала из-за стола и допила воду из стакана. Она сложила посуду в таз, намереваясь помыть ее, но Диди взяла тряпку из ее рук.

– Я вымою, – сказала Диди.

– Ого! Первый раз слышу такое предложение, – удивилась Элина и принялась обматывать платком голову. – Я еще ненадолго выйду на улицу.

Диди мыла посуду, размышляя над словами Элины. Надя не зря брала у нее кровь и анализировала ее ощущения. Надя была целительницей. Диди так сосредоточилась на борьбе со старшими нимфами и с их миропониманием, что не успела задать главных вопросов. Но возвращаться к ним ей все же не хотелось.

Диди бродила по дому Элины. Он был маленький и чистый, все ткани – натуральных оттенков из хлопка и льна, которые так любила мама. На книжной полке стояли справочники и книги по лекарственным растениям и лечению, зачитанные до дыр. Диди взяла одну, в которой описывались растения влажных тропических лесов Южной Америки, и не заметила, как просидела за чтением два часа. Уже начало смеркаться, когда она услышала, что Элина прибежала в дом.

Лицо Элины было в поту от работы, но ее глаза горели страхом и яростью. Диди вскочила.

– Кто-то идет! – крикнула Элина, схватив стоящее в углу ружье. – Отправляйся в комнату, закрой дверь и придвинь к ней мебель.

– Кто там? – спросила Диди, не в силах пошевелиться.

– Иди!

Ужас передался Диди, и она бросилась бегом в свою каморку и заперла ее на ключ. Она услышала, что кто-то ногой толкнул дверь. Элина закричала. Диди принялась толкать комод к двери, но в тот же момент осознала: ничто не остановит то чудовище, которое бушевало в кухне.

Послышался выстрел, вслед за ним завязалась драка. Диди не могла больше ждать. Ей нужно было помочь Элине. Она отодвинула комод и дрожащими пальцами повернула большой ключ.

В кухне все было перевернуто. Мама лежала на полу, а верхом на ней сидел мужчина с рогами на лбу и красными глазами. Именно такое чудовище Диди видела в своих снах. Мужчина сжимал горло Элины, но вдруг вскрикнул и упал на бок, держась за грудь. Необычный нож с гравировкой и пазом для крови торчал из его груди. Элина продолжала крепко сжимать нож за рукоятку, потом опустила руку.

Резкий запах железа наполнил кухню. Диди бросилась к матери и немного приподняла ее голову. Ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы взглянуть ниже. Живот Элины был разорван. Густая кровь окрасила ее рубашку. Диди огляделась вокруг, думая, где могла бы найти бинты, но она не хотела ни на минуту оставлять маму. Больше всего ее пугало сонное выражения лица Элины, как будто та не чувствовала ни малейшей боли.

– Мама? – позвала Диди. – Что мне нужно сделать?

Элине пришлось напрячься, чтобы слегка приоткрыть глаза. Диди пыталась приподнять ее повыше.

– Он умер? – глухо произнесла Элина.

– Кажется, да, – прошептала Диди. Она не знала, кем было это незваное чудовище. – Кто это?

– Сатир, – сказала Элина, нащупывая у себя на шее веревку, на которой была подвеска с дубовыми листочками. – Возьми это.

– Но это же твое украшение, – прошептала Диди. Девушка отказывалась верить в то, что осознавала в глубине души.

– Тебе нельзя было оставаться у меня, но я же не могла прогнать свою дочь, – произнесла Элина.

– Мама…

– Возьми этот кинжал-номос и спрячь его, – прошептала Элина. – Обещай, что вернешься назад к Кати и Наде. Сожги здесь все.

Диди не ответила. Элина посмотрела на нее почти со злостью.

– Обещай!

– Я обещаю, – ответила Диди.

– Я свое обещание выполнила, – призналась Элина. Еще один удар сердца – и она умерла.

Была уже кромешная тьма, когда Диди поднялась из лужи крови. Девушка погладила мамины волосы и сложила ее руки на груди. Потом принесла выцветшее покрывало, накрыла им тело. Она не знала, что еще могла сделать.

Диди со страхом смотрела на сатира. Ей не хотелось прикасаться к страшному существу, лицо которого исказил предсмертный крик, но она дала слово. Выдохнув, девушка схватилась двумя руками за рукоятку кинжала и вытащила его из груди сатира. Как только она прикоснулась к оружию, то почувствовала сильный поток энергии, но не могла определить, была она плохой или хорошей. Вытерев кинжал, Диди завернула его в полотенце. Потом разлила по дому тростниковую водку. Сев в джип, девушка ни разу не обернулась на полыхающий дом, ставший для ее матери погребальным костром.

Глава 42

Кати быстро поняла, что настал момент действовать, и это было ей на руку. Нимфе стало ясно: и сатиры, и полицейские напали на их след. Поэтому в первую очередь нужно было выяснить, что известно сатирам. Кати отправилась к самому верному источнику.

Когда она вошла, Хейкки Ханнула сидел за столом в темном кабинете, освещаемом лишь бледным светом настольной лампы.

– Что ты рассказал сатирам о нас? – спросила Кати, вплотную приблизившись к Ханнуле.

– О нас – это о ком? – спросил полицейский.

– Некогда играть в игры, – заявила Кати. – О нас – нимфах.

Ханнула постучал острием ручки по столу, разглядывая Кати, которая по-прежнему была обтянута черной кожей. Из-под куртки виднелся черный шелковый топ, а под ним – прозрачная кожа. Для доказательства этого было достаточно.

– Откуда мне знать, что ты… нимфа? – все же спросил Ханнула.

Кати наклонилась ближе. Ханнула ощутил запах ее манящей кожи и, кажется, ждал поцелуя. Вместо того Кати положила ладонь на его сердце, и полицейский почувствовал электрический удар, перебивший дыхание. Когда он оправился, Кати села на край стола, ожидая ответа.

– Как ты попался им на крючок? – спросила Кати, тон ее голоса, однако, не стал мягче.

– Я был в баре со своей беременной подругой, моей теперешней женой. – Ханнула понял, что легче всего выложить правду. – Какой-то придурок стал грубо приставать к Хейди. Я взбесился и сломал тому типу руку. «К счастью», там оказалось два молодых юриста.

– Сатиры, – подытожила Кати, которой были знакомы их методы.

– Они уладили дело прямо на месте, пригрозив тому задире судебным разбирательством. Мы ждали ребенка… Я дорожил своим местом работы, и парни сказали, что им достаточно небольшой ответной услуги в будущем.

Кати заново взвесила ситуацию. Надя могла доверять Есперу, но она сама не доверяла никому из сатиров. А один из них был крайне опасным.

– Ты знаешь Эрика? – поинтересовалась Кати.

Ханнула устало кивнул головой. Кати выхватила из кармана куртки, висевшей на спинке стула, телефон полицейского.

– Ничего, если я отправлю с твоего телефона сообщение?

– Кому? – спросила Ханнула, зная, что не сможет противостоять.

– Эрику, – улыбнулась Кати холодно, без малейшего сочувствия. – Назначу свидание сатиру.

Фрида лежала в темном номере отеля рядом с Эриком. Сатир спал. Вечером Эрик танцевал, пил вино и занимался сексом до тех пор, пока не насытился и не провалился в глубокий сон. Фрида не могла сомкнуть глаз. Ночами она мечтала о мести, отчего это время казалось ей бесконечным. Стоило Фриде на минуту закрыть глаза – и ее мысли уносились в далекое прошлое. Она бежала по темному лесу, пробираясь сквозь заросли деревьев и перепрыгивая через камни. Бег был привычен для нее, но раньше она являлась счастливой охотницей, а теперь сама превратилась в добычу. Издалека доносился лай собак. Подруги Фриды почти задыхались. Роуз, Кати, Надя и Ана-Клаудиа изо всех сил пытались поддерживать темп, однако с каждой минутой становилось все тяжелее. Особенно хрупкая Ана-Клаудиа сильно отставала, и приходилось ждать ее. Между деревьев уже стали мелькать лучи фонариков. Фрида знала: подругам нужно было сделать последнее усилие.

– Фрида, я больше не могу. – Ана-Клаудиа, остановившись, наклонилась и взялась за бок.

– Нельзя сдаваться! – приказала Кати.

– Собаки не напали на след, поэтому бегите, – сказала Фрида и быстро вернулась к Ане, хотя знала, что если они отстанут, то корабль, организованный для побега, отчалит без них.

Другие нимфы молча стояли рядом с ними. Ана-Клаудиа слабо улыбалась.

– Мы должны идти вперед, – сказала Кати.

– Ты бы оставила своего любимого сатирам? – спросила Фрида у Кати и прочитала ответ в ее глазах.

– Кати, Фрида не должна жертвовать жизнью из-за меня, – сказала Ана.

– Бегите! – крикнула Фрида. – Я остаюсь.

Она приняла решение, но все же ее сердце похолодело, когда другие нимфы повернулись и продолжили путь. Все, кроме Кати. Вдруг она схватила Фриду за горло. Фрида пыталась освободиться, но Кати не отпускала. Она увидела, что Кати кивнула Ане-Клаудии и та пошла обратно в сторону, откуда они бежали.

– Завтра ты поднимешься на корабль и увидишь рассвет, – сказала Ана Фриде. – Тогда я буду с тобой, потому что ты станешь свободной.

Темнота поглотила Ану. Фрида попыталась освободиться от Кати, но та отпустила руку только через несколько минут. Фрида выхватила охотничий нож. Если бы только позволяло время, она тут же убила бы Кати. Они смотрели друг на друга как заклятые враги.

– Если ты пойдешь вслед за Аной, то вся ответственность – на тебе, – заявила Кати.

Фриде не нужно было выбирать: у нее оставался только один путь. Она хотела быть с Аной сейчас и навеки. Развернувшись, Фрида пошла вслед за Аной. Лай собак приближался, и она надеялась, что догонит свою любимую до того, как та попадет в лапы сатиров. Фрида даже не хотела думать о том, что могло бы произойти в противном случае. Вдруг из-за дерева прямо на нее шагнул Лукас и так ударил палкой в грудь, что нимфа упала на землю и почти лишилась сознания. Фрида поднялась с трудом.

Через несколько минут сатиры окружили ее. Они молчали, собаки были привязаны. Митчелл вышел вперед и толкнул Ану-Клаудиу к Фриде. Ана-Клаудиа, казалось, даже не видела сатиров.

– Я любила тебя шестьсот лет, – сказала Ана. В ее голосе слышались любовь и смятение.

Фрида собиралась ответить, но Ана, зная, где у той был нож, выхватила его в одно мгновение и резанула себя по горлу. Теплая кровь брызнула в лицо Фриде, и с ее уст сорвался животный крик. Ана-Клаудиа, упав на колени, повалилась на землю. Фрида припала к ней, чтобы почувствовать последние удары ее сердца.

«Один и тот же страшный сон каждую ночь, – думала Фрида, лежа на роскошной кровати Эрика, – хотя я и не сплю». Даже если она убьет Кати, вряд ли сон отпустит ее, но, по крайней мере, сейчас, он помогал ей разжигать ненависть и жажду мести.

Фрида заметила, как засветился на журнальном столике мобильный Эрика. Она подождала, но сатир не отреагировал – вечернее празднество сделало свое дело. Фрида осторожно встала и подкралась к телефону. Прочитала эсэмэс. Улыбка озарила ее лицо, когда она перечитала сообщение во второй раз и поняла его смысл. Ночная встреча с Кати – это даже больше, чем она могла мечтать. Фрида набрала ответное сообщение.

Кати с удовольствием отправилась бы в горы. На крутых скалистых склонах, красивых и суровых, она чувствовала себя как дома. В городе такое место сложно было отыскать, но Кати всегда что-нибудь придумывала. Теперь она, забравшись на крышу отеля, построенного в шестидесятых годах, ждала Эрика Манна. Кати пришла сюда заранее и наслаждалась гуляющим над городом ветром, ощущая, что вся ненужная суета осталась внизу.

Она глубоко дышала, и хотя воздух был не такой чистый, как в Карпатах, он умиротворял ее. Ей нужно было одновременно оставаться спокойной и предельно собранной. Она не видела Эрика с тех пор, как они сбежали из Несебра, но пару раз из любопытства направлялась в те места, где могла увидеть сатира. Когда-то она была в команде Эрика и даже по-своему восхищалась им. Однако те времена уже давно прошли.

Кати заметила, что собирается дождь, но это не мешало ей. Она представила тело Эрика, мокрое от дождя, у своих ног. Если она будет действовать наверняка, то раз и навсегда избавится от сатира. Тогда они будут в безопасности.

Краем глаза Кати заметила какое-то движение. Быстро обернувшись, увидела Фриду. Ей следовало удивиться: Фрида обвела ее вокруг пальца. Она должна была погибнуть много лет назад, но, с другой стороны, Фрида была на редкость сильной, как и сама Кати.

Кати подметила, что у Фриды с собой ее верное оружие – охотничий лук. Подняв его, Фрида натянула тетиву.

– Ты убила Ану, – сказала Фрида.

– Она четко представляла, что делала, – ответила Кати, почувствовав на лице первые капли дождя. Кати поняла, что речь шла о чем-то более глубоком. Настало время поговорить напрямую. – Я не отбирала у тебя Аны. Это сделал Эрик. Мы же хотели освободиться от сатиров. Ана не желала скрывать вашу любовь.

– Да что ты об этом знаешь! – крикнула Фрида.

– Да ладно. Можно подумать, ваша история являлась романом тысячелетия, – сказала Кати, разжигая во Фриде бешенство, потому что против лука она была бессильна.

У нее получилось. Фрида, выругавшись, отбросила лук. Первый удар пришелся по колену Кати, второй попал в шею, и Кати потеряла равновесие. Фрида вцепилась ей в горло, но Кати крепко ухватила ее запястья. Силы их были равны.

– За Ану-Клаудиу, – прошипела Фрида, – я сверну тебе шею.

– Ана пожертвовала собой, чтобы ты была свободной, – сказала Кати.

Это заставило Фриду на секунду расслабиться, и Кати сразу воспользовалась ситуацией. Она села на соперницу верхом. Дождь безжалостно поливал их, но они его совсем не замечали.

– Задумайся над тем, чего хотела Ана, – сказала Кати. – Сейчас ты можешь попрощаться с жизнью или помочь нам избавиться от Эрика. Окончательно.

Глава 43

Во время обратного перелета Диди прятала опухшие от слез глаза под маской для сна. Кресло бизнес-класса раскладывалось целиком, и она удобно в нем устроилась. Ей хотелось покинуть Эквадор как можно скорее, но в кассе остались только самые дорогие билеты. «Что ж, украденные у Кати деньги будут потрачены не впустую», – думала Диди, хотя и боялась последствий. Она отдала все оставшиеся средства за авиабилет, поэтому до центра города пришлось добираться на автобусе.

В самолете, закутавшись в одеяло, Диди дрожала от усталости и страха. Она никак не могла выкинуть из головы того жуткого сатира, который напал на Элину. Раньше сатиры представлялись ей мифическими существами из сказок, впрочем, как и нимфы, однако теперь их мощь и жажда насилия, запах крови и гаснущий взгляд Элины стояли у нее перед глазами.

Диди боялась не только сатиров, но и Кати, гнев которой, несомненно, лишь усилился. И безмолвный укор Нади был почти так же страшен.

«За мной гонятся сатиры, полицейские и нимфы», – думала Диди, но больше всего на свете она боялась саму себя и того, что могло случиться. Ей не давала покоя мысль о Самуэле, который во время полнолуния окажется у нее на пути.

Был вечер, Диди тихо, почти беззвучно вставила ключ в замочную скважину квартиры. Ей хотелось отложить объяснения до утра. Она неслышно прикрыла за собой дверь и на цыпочках прокралась в свою комнату и только тут поняла, что в квартире никого нет. Ни Нади, ни Кати не было дома. Сначала она с облегчением вздохнула, но потом испытала сильное разочарование. Она все-таки сбежала. Старшие нимфы должны были беспокоиться, отчитывать за позднее возвращение домой и недоумевать по поводу того, где она пропадает. Надя пошла бы на кухню готовить еду и заваривать возвращающий силы травяной чай, Кати следовало кричать и клясться, что она больше никогда и ни за что не будет помогать Диди.

Может, так оно было бы к лучшему. Диди прошла в свою комнату и бросила сумку на кровать. Почувствовав мимолетный запах Самуэля, она легла в постель, чтобы глубже вдохнуть его. Тоска по другу накрыла ее. Диди заметила, что воспоминания о Самуэле пробуждают в ней мысли о защите и доброте, которых ей так не хватало в жизни.

Но сама она для Самуэля представляла реальную опасность. Чем сильнее девушке хотелось быть с ним, тем реальнее становилась угроза для его жизни.

Диди не могла больше ни о чем думать. Она разделась и небрежно бросила одежду на пол. Утром собиралась отправить ее в мусорное ведро. Приняв горячий душ, Диди почувствовала, что напряжение немного спало. Как она и ожидала, в комоде нашлась красиво сложенная Надей сорочка на тонких бретелях с вышитыми маленькими розочками. Диди скользнула в нее. Она собралась забраться под одеяло и вдруг кое-что вспомнила. Открыв сумку, девушка достала оттуда коробочку. Она не хотела ее открывать, так как плакать больше не было сил. Элинино украшение с дубовыми листочками. Диди спрятала его в дальний угол ящика комода. Потом достала свернутое полотенце. Чтобы убедиться, что случившееся не сон, размотала его. «Номос», – сказала Элина. Диди минуту разглядывала оружие, и ей снова вспомнился последний хрип умирающего сатира. Быстро спрятав нож обратно в полотенце, сунула его в ящик под кроватью. Еще в первый раз, когда Диди коснулась ножа, она почувствовала, как от клинка вверх по ее руке побежали волны и достигли живота. Девушка не знала, что это за нож, но не собиралась никому рассказывать о том, что он у нее был.

* * *

Диди вскочила, не понимая спросонья, что происходит. Кто-то стянул с нее одеяло. Утреннее солнце ярко светило, и она зажмурилась. Постепенно разглядела стоявшую у кровати Кати. Ее глаза горели злостью.

– Где мои деньги? – прошипела Кати.

Диди с облегчением упала обратно на мягкие подушки. Наконец-то все как обычно.

– Какая разница? – спросила Диди. – Ты ведь всегда можешь украсть еще.

– Я должна оплачивать квартиру и счета! На тебя и так уходит много денег, хотя, кажется, ты этого не понимаешь.

– Мы волновались, – в комнату вошла Надя с парующей чашкой чая в руках. Она протянула ее Диди, и та села удобнее. – Где ты была?

– В Эквадоре.

– Какого черта? – крикнула Кати.

– Элина умерла, – сказала Диди. – Сатир убил мою маму.

Кати, взвешивая ситуацию, перевела взгляд с Диди на Надю.

– Хорошо, – успокоилась Кати через минуту. – Это нужно обсудить, но сейчас мы должны идти.

– Куда? – удивилась Диди. – Я только приехала.

– Тебя вызвали в полицейский участок. Я пойду с тобой.

– Ты обязана пойти, – подтвердила Надя. – Кати поможет, и покончим с этим делом.

– Тебе не нужно врать, – сказала Кати. – Например, про Йоханнеса можешь рассказать все как было. Если вопрос покажется сложным, отвечай на него вопросом.

Диди с удовольствием бы закуталась обратно в одеяло, но сейчас не время противоречить старшим нимфам. Нужно сосредоточиться на том, что было важно в этот момент.

– Что мне надеть? – спросила Диди.

Глава 44

Диди осторожно села напротив Харью. Полицейский с рассеянным видом небрежно перекладывал бумаги из одной пачки в другую. Кати стояла позади Диди в неизменной черной кожаной одежде, как опытный телохранитель и юрист в одном лице. Молодой полицейский, Хейкки Ханнула, молча стоял в углу.

– Итак, – начал Харью, – приступим. У меня возникло пара вопросов, которые не дают мне покоя, и было бы замечательно, если бы вы мне их разъяснили.

– Конечно, – сказала Диди и слегка улыбнулась, хотя Кати заклинала ее молчать и говорить как можно меньше. В Харью было что-то мягкое и отцовское, поэтому она смешалась, когда полицейский резко перешел к делу.

– Ты встречалась с Йоханнесом Метсо, – заявил Харью. – А как насчет Янне Маласмаа?

Диди, сглотнув, попыталась вспомнить наставления Кати.

– Встречалась ли я с Янне Маласмаа?

– Была ли у вас связь? – уточнил Харью.

– Нет.

Услышав ответ, Харью поднялся, подошел к девушке и вырвал с ее головы один волос. Девушка вскрикнула.

– Надеюсь, вы позволите заново сделать тест ДНК? – наигранно ласково спросил Харью, кладя волос в пакетик. – Результат предыдущего теста недействителен, так как, боюсь, твоя соседка могла приложить к нему свою руку.

Диди взглянула на Кати, но та сосредоточенно рассматривала кабинет и не собиралась помогать ей.

– Ты участвовала в студенческом карнавале в прошлом месяце? – задал Харью следующий вопрос.

– Когда? – уточнила Диди.

Ханнула подошел ближе и положил на стол зернистую фотографию плохого качества, на которой была рыжая девушка в венецианской маске. Рядом с ней стояла более высокая и плечистая темноволосая женщина в карнавальном костюме.

– А разве это не ты на снимке? – спросил Харью и посмотрел Диди прямо в глаза. Девушка, не в состоянии вымолвить ни слова, сидела словно парализованная.

– Это не имеет никакого значения, – сказала Кати. – Хейкки говорил мне, что смерть тех парней, возможно, не связана с преступлением. Поэтому у вас нет никакой причины допрашивать нас, учитывая тот факт, что нас там не было.

Харью обернулся и вопросительно посмотрел на Ханнулу, который стоял с каменным лицом.

– Поэтому мы уходим. – Кати застегнула молнию кожаной куртки и подала Диди знак, чтобы та вставала. – Надеюсь, вы нас больше не будете беспокоить.

Кати почти бегом вышла из полицейского участка, таща за собой Диди.

– Теперь хоть раз сделай так, как я тебе прикажу. Ты не отдаешь себе отчета в том, какие сложности у нас возникли из-за тебя.

– Если бы вы рассказали мне всю правду, то, возможно, все было бы проще, – ответила Диди. Кати сунула ей в руку мотоциклетный шлем. – Куда мы едем?

– Ты идешь на работу, – мило сказала Кати. – Ты же хотела нормальной жизни, работы, учебы. Теперь покажем полицейским, что у нас все по-прежнему и совесть твоя чиста. Кроме того, твой босс, наверное, удивлен, куда ты запропастилась.

Диди вдруг поняла, что ничего не сообщила Валттери о своей поездке. Приняв неожиданное решение, девушка не знала, вернется ли вообще.

Валттери протирал столики на террасе, и Диди издалека помахала ему.

– А после работы – сразу домой, – твердо сказала Кати, чеканя слова, когда Диди слезла с мотоцикла.

Диди, вздохнув, приготовилась как-нибудь объяснить Валттери свое исчезновение, хотя проще всего было рассказать правду.

– Извини, что я уехала и не предупредила, – начала Диди, и слезы выступили на ее глазах. – У меня умерла мама.

Валттери тут же сочувственно обнял девушку.

– Ничего страшного, – успокоил ее начальник. – Если тяжело, можешь не работать.

– Нет, я хочу работать, – заверила Диди. – Лучше чем-то заняться и быть среди людей.

– Хорошо. Там внутри кто-то как раз тебя спрашивал.

Диди не успела ничего сказать, как Валттери потянул ее внутрь кафе и усадил за столик перед изумленным Самуэлем. «Час от часу не легче, – подумала Диди. – Я бы с бóльшим удовольствием принесла пива какому-нибудь вонючему деду».

Диди и Самуэль, не говоря ни слова, смотрели друг на друга.

– Мне нужно переодеться в форму, – наконец произнесла Диди.

– Диди, что за сумасшествие творится? – спросил Самуэль. – Почему полицейские тебя разыскивают?

– Это долгая история…

– Ничего страшного, – сказал парень. – Да и на самом деле это не имеет значения, меня волнует только одно.

– И что же?

– Ты кидаешься ко мне с распростертыми объятьями, а в следующую секунду бьешь мокрой тряпкой по лицу.

Диди напряглась. Ей нужно было придумать какое-то объяснение, которое могло удержать Самуэля на расстоянии. Может, получится, если сдобрить правду ложью.

– Ты же знаешь, что я встречалась с Йоханнесом, – осторожно начала Диди. – И Йоханнес умер, когда мы…

Самуэль наклонил голову. Он тоже явно размышлял над этим, и Диди с облегчением вздохнула, когда Самуэль взял ее руку в свою.

– То есть именно в тот момент? – уточнил Самуэль, и Диди кивнула.

– После этого у меня как будто ступор. Мне кажется, что я никогда не смогу быть ни с кем рядом, так как в голове постоянно крутится та ночь. Иначе это будет против моей воли, а так не должно быть.

– Конечно.

Диди, взглянув на Самуэля, поняла, как легко обвести вокруг пальца человека: стоило только вызвать в нем сочувствие. Но это было сделано для его же блага. Диди решила еще подлить масла в огонь.

– К тому же я знаю тебя так долго. Ты для меня как старший брат…

В то же мгновение Диди раскаялась, что сказала это.

– Я не твой брат, – выпалил Самуэль и встал из-за стола. Глаза его горели. Диди едва дышала, когда Самуэль наклонился к самому ее уху.

– Если бы брат испытывал такие чувства к сестре, это было бы преступлением, – сказал он и ушел.

Глава 45

Кати намеренно выложила Харью, что Ханнула раскрыл ей детали следствия. Поэтому нисколько не удивилась, когда сразу после встречи на телефон пришло сообщение. Ханнула назначил время и место свидания. Ну и отлично. У нее тоже были к нему вопросы.

Резко развернувшись, Кати затормозила у маленькой мастерской, где несколько мужчин ковырялись в своих машинах. Они с одобрением посмотрели на Кати и ее черный блестящий «Kawasaki». Кати тоже была под впечатлением – от обстановки. Она разглядывала мужчин, державших в руках инструменты, и непроизвольно подумала об Эрике: сатир, как обычный представитель мужского пола, любил все, где был рычащий мотор. Увидев Ханнулу, Кати смерила его стальным взглядом.

Ханнула ремонтировал старую американскую развалюху и, когда появилась Кати, опустил капот.

– Хочу сделать жене сюрприз, – немного смущенно сказал полицейский.

«Люди просто поразительны», – уже в который раз подумала Кати. Жена была бы довольна, если бы муж оказался дома вместе с ней, а не проводил вечера в гараже.

– Ты что-то хотел.

– Напрасно ты раскрыла Харью наши личные разговоры с тобой, – сказал Ханнула.

– У тебя нет никакой причины жаловаться на это, – заявила Кати и твердо шагнула прямо на Ханнулу, так что тот интуитивно отодвинулся. – В кабинете у Харью есть только три личных вещи. Индейский «ловец снов», прогоняющий ночные кошмары. Фото девушки – очевидно, его дочери. И снимок задержанного, Маури Лаасонена.

Кати запомнила каждую мелочь на снимке. На нем был коренастый мужчина с короткими волосами и тонкими губами, упрямо выпятивший подбородок.

– На квартиру Харью совершили нападение, когда дома была только Ханна. Это жуткий случай, – слабо улыбнувшись, сказал Ханнула. – Она бросилась драться с грабителями, и этот Лаасонен озверел. Состояние Ханны было критическим, потом она умерла.

– Лаасонена приговорили?

– С доказательствами была какая-то путаница, и дело провалилось. Позже Харью пытался зацепить Лаасонена всеми возможными способами, это стало его идеей фикс. Жена не выдержала, подала на развод и уехала.

– Тот Лаасонен еще жив? – Кати предположила, что это могло стать для нее подходящим случаем.

Ханнула медленно кивнул, не отрывая взгляда от Кати.

– Что ты задумала?

– Увидишь. – Кати, улыбнувшись, развернулась к Ханнуле спиной.

– Ты поможешь мне освободиться от них? – спросил Ханнула.

Кати оглянулась. Она минуту держала полицейского в напряжении, поигрывая ключами от мотоцикла.

– Да, но сделаю это не ради тебя, – сказала наконец. – Сатиры больше не будут донимать ни тебя, ни кого-то другого.

Кати заехала в ближайший супермаркет. По пути у нее возник план, и теперь требовался реквизит. У нее, без сомнения, дел было невпроворот, но этот маленький ход мог помочь ей решить большие проблемы. За час Кати подобрала себе подходящий костюм: светлый парик и другие необходимые штучки. Это станет сюрпризом для Лаасонена.

Глава 46

– Вы же не собираетесь снова меня здесь запереть? – спросила Диди, узнав тот самый чердак, где Надя и Кати держали ее. Конечно, она поступила неправильно, выкрав сбережения Кати, и своим поведением только раздражала старших нимф, но это уж было слишком.

– На сей раз нет, – засмеялась Надя. – Мы хотим представить тебе одного человека.

Кати толкнула заскрипевшую дверь, и Диди увидела красивую светловолосую женщину. Она была крепкая и подтянутая. Диди узнала в ней спутницу того странного мужчины в кафе. Женщина тоже пристально разглядывала Диди. Когда Надя бросилась к женщине и принялась залечивать ссадины на лице, а потом сломанные ребра, Диди догадалась, что та тоже была нимфой, поэтому полностью доверилась Наде. Нимфа-целительница умела располагать к себе.

– Это Фрида, – сказала Кати.

– Мы встречались, – призналась Диди.

И Надя, и Кати удивленно посмотрели на обеих.

– Я была в кафе, – продолжила Фрида. – С Эриком.

– Какого черта! – выругалась Кати, однако Надя коснулась ее плеча.

– Мы сбежали вместе, но Фрида отстала, – объяснила Надя девушке. – Мы все принадлежали Эрику.

– Кто такой Эрик? – спросила Диди.

– Дьявол всей это истории, – подытожила Кати. – А вовсе не я, как ты полагаешь.

– Он же был в кафе, – задумалась Диди, разглядывая чердак, который казался ей таким знакомым. За последнее время случилось столько всего, а началось это здесь. Она бы и сейчас с удовольствием сбежала, если бы только знала, что это могло спасти ее от кошмара.

– Эрик сохранил мне жизнь, – глухо произнесла Фрида.

– Только из-за того, что хотел заполучить Диди, – сказала Кати, наблюдая, как следы борьбы между ней и Фридой исчезали под Надиными прикосновениями. – Ты думала над моими словами? Сатиры убили Ану, а с твоей помощью мы можем навсегда избавиться от Эрика.

– Меня бы здесь не было, если бы я над этим не думала, – призналась Фрида. В воздухе повисло противостояние двух сильных нимф. – У тебя есть план?

– Конечно, – заявила Кати и расслабленно прислонилась к балке.

– И какой?

– Мы нанесем удар первыми.

Диди в испуге посмотрела на старших нимф. Ей довелось увидеть силу сатира, и она не питала иллюзий об участи нимф в случае, если они восстанут против нескольких сатиров.

– Может, нам лучше спрятаться? Или куда-нибудь уехать, – предложила Диди, но никто не слушал ее.

Фрида отвела Надю и Кати немного в сторону, и они тихо что-то обсуждали. Казалось, они пришли к взаимопониманию, но никто не собирался посвящать Диди в курс дела. Ее вновь разозлило то, что с ее мнением не считались. Надя, очевидно, это почувствовала и взяла Диди за руку. От ее прикосновения исходила успокаивающая волна – Диди выдохнула.

– Пойдем домой? – предложила Надя. – Устроим девичник для нас двоих.

– А как же Фрида и Кати?

– У них другие планы, – объяснила Надя.

Надя увлекла за собой Диди, и, когда они оказались дома, Диди осознала, что это было именно то, чего ей хотелось. Возможно, такая мысль передалась от прикосновений Нади, но за долгое время она наконец ощутила покой. К тому же девушка кое-что хотела обсудить с Надей наедине.

Диди пошла в свою комнату, чтобы переодеться. Мимоходом бросив взгляд на ночной столик, тут же вернулась. Она показала Наде серебристую рамку. На картинке был букет цветов.

– Где мамино фото? – спросила Диди.

Надя взяла рамку из ее рук и немного приподняла картинку. Под ней виднелось лицо Элины, одновременно серьезное и улыбающееся. Именно такой Диди ее и помнила.

– Лично я думаю, что ты можешь оставить фотографию, – сказала Надя. – Но будь осторожной, иначе Кати уничтожит ее. Она против всего из прошлой жизни.

Диди уже успела рассказать нимфам, как она разыскала Элину и что за этим последовало. Однако она ни словом не обмолвилась о разговоре с мамой, хотя мысленно возвращалась к нему снова и снова. Диди села на диван рядом с Надей и опять удивилась, ведь нимфе всегда удавалось выглядеть такой красивой и свежей. Девушка задумалась, как ей уговорить Надю действовать заодно. Она взяла из ведерка со льдом бутылку белого вина, наполнила Надин бокал и протянула его нимфе.

– Вы когда-нибудь думали над тем, что нашу потребность можно исцелить?

– Нимфа – это не болезнь, – ответила Надя.

Диди задумалась, как лучше облечь в слова все то, что беспокоило ее.

– Ты ухаживаешь за собой с помощью воды, – продолжила Диди. – Мне нужны цветы. Ты не раз брала у меня анализы. Неужели наши гормоны нельзя усмирить каким-нибудь лекарством?

Надя сделала маленький глоток из бокала. Диди заметила, что она колебалась.

– Я делала анализы, – сказала Надя. – Уровень копулина у тебя очень высокий. И я знаю, что ты вовсе не хочешь никого убивать…

Глаза Диди расширились. Для нее слова Нади значили многое.

– Ты уже начала над этим работать!

Надя кивнула. Диди пыталась держать себя в руках, но с трудом могла усидеть на месте от нетерпения.

– Если бы у меня было такое лекарство, – выпалила она страстно, – я могла бы жить как обычный человек.

– Ты наверняка знаешь, что многие люди не хотят быть обычными, – возразила Надя. – Никогда раньше люди не хотели быть настолько уникальными и не пытались выделиться, как в это столетие.

– Но только не я! – глаза Диди заблестели при мысли, что она когда-нибудь сможет встретиться с Самуэлем, ничего не опасаясь.

– Не все так просто, – напомнила Надя. – И Кати пока об этом нельзя говорить.

– Но Кати ведь тоже не хочет, чтобы я снова убила кого-нибудь.

– Нет конечно, однако Кати сама хочет оставаться нимфой, свободной нимфой. Она никогда не примет лекарство, которое сделает ее другой.

Глава 47

– Я уже перестал считать, сколько мне лет, – сказал Еспер, болтая виски в стакане.

Фрида налила выпить и себе, но ничего не ответила. Светлые волосы Еспера блестели в тусклом свете номера, и нимфа подметила, что иногда в его глазах мелькал красный огонь, но тут же потухал. Она решила дать сатиру выговориться. Может, получится выудить что-нибудь полезное.

– Думал, все притупится с годами. – Еспер опрокинул в рот виски и сразу же наполнил второй бокал. – Все же с Нинетт… с Надей у меня каждый раз перехватывает дыхание.

Фрида не отреагировала, но слова сатира изумили ее. Насколько она знала, сатиров не волновала судьба нимф. Она слышала, что Эрик убил их всех в своем племени, чтобы показать верхушке сатиров – конклаву – свою преданность.

– Что Надя сказала тебе? – спросила Фрида.

– Я посоветовал им бежать, – ответил Еспер. – По мнению Нади, я должен встать на чью-то сторону.

«А Надя не из робкого десятка, – подумала Фрида. – Под ее мягкой внешностью и кружевами скрывается нимфа, которая знает, чего хочет».

– Дьявол! – Еспер крикнул от безысходности, и вновь его глаза вспыхнули. – Разум говорит мне, что единственный способ спасти вас, отступниц, – рассказать обо всем Эрику и убедить сохранить вам жизнь. Иначе вас превратят в мучениц, и сказка об узле и рыжей нимфе станет правдой.

Голос Еспера стал низким и глухим, и Фрида знала, как в таком случае нужно было обращаться с сатирами. Кроме того, ей и самой хотелось праздника, выпивки и танцев.

– Может, начнем? – спросила Фрида.

– А если устроить соревнование? – предложил Еспер. – Кто дольше продержится?

Фрида подсела к Есперу, сняла его бутсы и включила музыку. «К счастью, у этого люкса, снятого Эриком, хорошая звукоизоляция», – думала Фрида, глядя на Еспера, прыгающего под ритмы рока с бутылкой виски в руке.

Виски с привкусом дыма и дерна разгорячило Фриду. Ей был не интересен необузданный танец сатира. Она сама хотела кружиться как дервиш, отрываясь от времени и места. Сказанное Еспером все же занозой сидело у нее в мозгу. Она никогда не думала, что сатир мог влюбиться, однако на лице Еспера, говорившего о Наде, читалось страдание и в то же время блаженство.

Фрида вспомнила момент, когда впервые увидела Ану-Клаудиу. Ясный любопытный взгляд Аны был словно ласкающая теплая вода лесного озера, в которой хотелось раствориться. Ана осталась в прошлом, но воспоминание о ней пережило время. Нимфы не должны любить себе подобных. Ана терпеливо ждала, зная, что чем больше Фрида сопротивлялась, тем сильнее запутывалась в сетях любви. Когда она наконец поддалась чувствам, то жалела о каждой секунде, проведенной без Аны. В объятиях сатира Фрида получала удовольствие, но только с Аной ее душа пари´ла.

Нимфы тем не менее принадлежали сатирам. Фриде и Ане-Клаудии приходилось тщательно скрывать свои отношения и встречаться тайком. Им нужно было изображать, будто они с удовольствием проводили время с сатирами, хотя каждая минута разлуки казалась мучительной. Иногда им приходилось месяцами ждать возможности побыть вдвоем. Временами Ана-Клаудиа боялась, что Митчелл подозревал что-то, но с годами они стали искусными актрисами. Фрида и сейчас хорошо скрывала свои переживания. Все, кроме жажды мести, которая с каждым днем, проведенным в кандалах, распускалась в ней как дорогой цветок. Могла ли она перебороть это чувство? Ведь только благодаря ему она выжила.

С другой стороны, когда три нимфы, так гармонирующие друг с другом, появились на чердаке, сердце Фриды впервые возрадовалось. Она на какой-то миг ощутила себя среди своих, почувствовала силу и единство. До этого Фриде казалось, что ей хорошо и одной. К тому же юная рыжеволосая нимфа напомнила ей о свободе, к которой так стремилась Ана-Клаудиа и во имя которой умерла.

Фрида научилась всегда быть начеку, поэтому не шелохнулась, когда Эрик неожиданно вырос перед ней. Эрик минуту заинтересованно наблюдал за метаниями Еспера, изображавшего нечто среднее между восточными танцами и джайвом, и ритмы музыки передались также ему. Потом он слегка кивнул Фриде, чтобы та проследовала за ним в соседнюю комнату, и у Фриды не было причин не повиноваться. Наоборот, ей хотелось выглядеть милой и послушной маленькой нимфой.

Фрида прошла вслед за Эриком в его люкс, который был, конечно, гораздо роскошнее, чем их с Еспером номера.

– Посмотри на это, – сказал Эрик, сам же подошел к зеркалу, чтобы убедиться в безупречности своего темного костюма. Он следил за Фридой через отражение в зеркале.

На перекладине перед нимфой висело полдюжины платьев и подходящих к ним сумочек. На кровати стояло несколько коробок с обувью и, по всей видимости, украшения в подарочных упаковках.

– Какое из них? – спросила Фрида, но натура нимфы взяла свое, и она принялась ощупывать и перебирать дорогие шелковые ткани.

– Ты видела Дезире, – ответил Эрик. – Подбери для нее подходящий комплект.

Фрида еле сдержала улыбку. Она готова была поклясться, что Эрик волновался, как подросток перед первым свиданием. Это говорило о том, насколько важна была Дезире для него и для его планов, какие бы они ни были.

– Я бы выбрала вот это красное, – немного помедлив, сказала Фрида. – Представь, как рыжие пряди в сочетании с красным станут еще ярче. И бледная кожа…

Фрида заметила, что Эрик почти прикусил губы. Иногда разжечь страсть в сатире было проще простого.

– И в завершение – вот эти бежевые лаковые туфли на каблуках. У нее стройные длинные ноги, и такая обувь прекрасно их подчеркнет.

– Понравится ли ей это? – Эрик наконец-то осмелился взглянуть Фриде в глаза.

– Посмотри на ценники! – воскликнула Фрида, касаясь двух платьев. – Об этом сопливая девчонка и мечтать не могла.

В тот же момент Эрик шлепнул Фриду по бедру.

– Не смей унижать Дезире!

– Ни в коем случае, – послушно отозвалась Фрида, наслаждаясь ситуацией. – А что ты собираешься делать?

– Устрою встречу тет-а-тет, – признался Эрик. – Покажу, сколько всего я могу ей предложить… Нет, сколько всего она может получить от меня.

Фрида принялась завязывать Эрику галстук, как будто была его служанкой.

– Нимфа в твоей власти.

– Все же не хотелось бы ее напугать, – сказал Эрик. – Она молодая, наверное, совсем неопытная… Иди уже!

В приказе послышалось нетерпение, и Фрида поспешила в свой номер.

Эрик выждал, пока дверь за Фридой закроется. Потом позвонил Митчеллу. Он ясно представил себе, как тот развлекался с двумя нимфами.

– Скоро я убью ту нимфу, – перешел Эрик прямо к делу.

– Я сообщу в конклав, – подтвердил Митчелл.

– Нет, я сделаю это лично, – подчеркнул Эрик. – Если нужно, придумай какую-нибудь историю.

После минутной паузы в разговоре Митчелл продолжил:

– Это может вызвать последствия. Почему я должен жертвовать своим будущим из-за тебя?

– Слушай внимательно, Митчелл. Ты был тогда со мной семнадцать лет назад в Испании, когда с помощью Роуз мы отыскали книгу, легенду. Мы уничтожили последних представителей из рода Тамми, которым удавалось так долго хранить эту историю. Эта легенда – правда. Я коснулся руки рыжеволосой нимфы.

– Где? – спросил Митчелл, но не получил ответа.

– Главное – я стану новым правителем, – заявил Эрик. Он выложил свой козырь, зная, что самый лучший метод – пробудить в Митчелле жажду власти, которая в этом сатире была так же сильна, как в нем самом. – Ты станешь моей правой рукой. Поэтому ты и придумаешь какое-нибудь объяснение конклаву.

– Ты уже расправился с Екатериной и Нинетт? – поинтересовался Митчелл.

– Я работаю над этим.

Эрик в раздражении бросил телефон на кровать. Чертов Митчелл и конклав! Корда всегда присваивал себе то, что по праву принадлежало ему. Но на этот раз он вытянет лучший жребий. Все встанет на свои места, когда он сам сядет за полированный стол из красного дерева в Цюрихе и подвинет Габриэля Корду. После того как части нимф удалось бежать из его клана в Несебре, Эрик знал, что Корда за ним следит, и это выводило его из себя. Чтобы создать видимость верности конклаву, Эрику пришлось собственноручно убить тех, кто остался в его племени, на глазах у высокопоставленных сатиров, одетых в черное. Хотя на самом деле его это не сильно волновало, так как он совершил подобное ради своего грандиозного плана. Легенда о нимфе оказалась в его руках – и это был прямой путь к вершине власти.

После того собрания Эрик встретил Митчелла.

– Ты не рассказал конклаву о книге с узлом, – заметил Митчелл. – Ты собираешься присвоить легенду себе и захватить место Габриэля Корды. Корда – наш Мастер.

– А ты хочешь возвыситься вместе со мной, – угадал Эрик. – Я слышал, что беглянки могут быть в Монпелье…

Эрик выпрямил спину. Его взгляд упал на фотографию Диди рядом с постелью. Символ в виде узла на голом животе девушки выглядел шаловливо. Эрик взял с вешалки платье глубокого красного цвета и представил его на Диди. Слова из книги в старинном переплете завладели его мыслями.

«Когда луна потемнеет над светлыми горами, в лесной глуши у нимфы родится дочь, волосы которой будут алыми, словно роза… Нимфа с узлом Астарты вырастет в городе среди людей и выступит за свободу нимф».

Он сразу понял, что нимфы сбежали из-за этого предсказания и упоминавшиеся светлые горы обозначали Монпелье.

Уронив платье на постель, Эрик представил, будто он только что снял его с юной нимфы. Время пришло. Ханнула окажет ему последнюю услугу.

Глава 48

Кати оделась так не для того, чтобы очаровать Маури Лаасонена, а чтобы оставить послание. Ее красные брюки казались такими узкими, словно были нарисованы прямо на теле. Туфли на высоком каблуке и короткий пиджак, под которым виднелся топ в красную полоску, обнажающий живот, усиливали впечатление. Завершал образ светлый парик.

Она выяснила, что Лаасонен управлял фирмой, сдававшей в прокат автомобили. Безусловно, он основал ее за счет грабежей, и, если Кати правильно понимала, Лаасонен не только предлагал автомобили, но и отмывал деньги восточной мафии. «Преступник преступника видит издалека», – ухмыльнулась Кати, осматривая контору. Фирма выглядела достойной и преуспевающей, но у Кати глаз был наметан.

Кати заправила волосы с одной стороны за ухо и вошла внутрь, уверенно покачивая бедрами. Как она и ожидала, секретарша отправилась на обед, а Лаасонен сидел один за приемной стойкой. Кати озарила его улыбкой.

– Добрый день, – произнесла она. – Я бы хотела арендовать лимузин. Организую для подружки грандиозный девичник перед свадьбой.

Лаасонен оторвал взгляд от бумаг и сглотнул. День, может, и начался плохо, но сейчас явно стал лучше.

– Конечно, – сказал Лаасонен. – Какой цвет вас интересует?

– А есть белый? И сколько таких красоток туда поместится? – Похлопав себя по подтянутым ягодицам, Кати поняла, что зашла слишком далеко, потому что у мужчины явно закружилась голова.

– В таком девятиметровом может находиться девять человек. – Лаасонен положил на стол проспект и перелистывал его с видом хозяина. – Эта игрушка сделана в Америке и предназначена главным образом для девушек.

– А водителем вы будете? – пропела Кати.

– Можно договориться.

– Это было бы прекрасно, – сказала Кати. – А сколько стоят сутки проката?

– На выходные – пятьсот, без водителя, – ответил Лаасонен, откровенно разглядывая Кати.

– Довольно дорого, – вздохнула та. – Может, договоримся?

Лаасонен быстро взвесил положение вещей. Он глянул на часы на стене – секретарши не будет еще двадцать минут. Этого времени предостаточно. Инструмент был наготове.

– Давайте пройдем в офис, побеседуем.

Лаасонен пропустил Кати вперед и закрыл дверь.

– Каким бюджетом вы располагаете? – спросил Лаасонен, продолжая разговор.

– Мой бюджет очень и очень скромен, – ответила Кати и провела указательным пальцем по подбородку мужчины. Она заметила, как спереди его брюки натянулись, и даже расстроилась, что все было так легко. Небольшое сопротивление всегда приятно. С другой стороны, можно состряпать дельце за пару секунд.

– Вы забронируете?

Дыхание Лаасонена стало тяжелым. Он никогда не придавал значения предварительным ласкам и предпочитал переходить прямо к делу. Мужчина толкнул Кати к столу и раздвинул ее ноги. Кати по-прежнему заигрывающе улыбалась, и Лаасонену захотелось стереть эту улыбку с лица. Женщине нужно быстро показать, кто хозяин, а кто – пойманная мышь.

– На какое имя? – прохрипел Лаасонен.

Кати ближе придвинулась к нему и прошептала прямо в ухо:

– Ханна Харью.

Мужчину словно током ударило, он хотел отодвинуться, но Кати была быстрее. Она зажала Лаасонена между ног и ударила его по голове прессом для бумаг. Потом разжала ноги, и Лаасонен повалился на пол.

– Что случилось? Потерял интерес? – спросила Кати и пнула его в живот.

– Я… я ничего не сделал…

– Дерьмо! – крикнула Кати и наклонилась к нему. Она схватила его одной рукой за подбородок, а другой за затылок и одним движением свернула ему шею.

Кати вышла в магазин, и в тот же миг туда заскочила секретарша, видимо, боявшаяся босса.

– Забронируйте лимузин на имя Ханны Харью, – попросила Кати. – Остаток дня вы свободны. Не стоит благодарности.

Когда Кати постучала вечером в кабинет Харью, она снова была в привычной черной одежде. Полицейский поднял очки на лоб. Ему уже доставили фотографии с места преступления и снимки тела Лаасонена.

– Преступник назвал секретарю жертвы имя – Ханна Харью.

– На самом деле я только просила, чтобы сделали бронь на имя Ханны Харью, – поправила Кати.

– Хейкки сказал мне, что ты наверняка явишься. – Харью поднялся и бесстрашно подошел вплотную к Кати. Он посмотрел на нее с любопытством. – Хейкки также сказал, что ты – нимфа. Парень был очень серьезен, поэтому мне пришлось заглянуть в «Гугл». Ты не совсем похожа на волшебное природное существо женского пола – такое представление у меня сложилось.

– Правда иногда причудливее сказки, – сказала Кати. – Я – нимфа.

– Не в обиду, но я совсем не верю в чудеса духовного мира.

– У тебя есть «ловец снов», – Кати указала на индейский талисман.

– Просто сувенир…

Харью не успел начать, как Кати приложила указательный палец к сонной артерии полицейского. Электрический импульс пронзил его. Глаза Харью расширились, и у него перехватило дыхание. Кати с легкостью толкнула его обратно в кресло.

– Может, теперь поверишь?

– Это ты прикончила убийцу моей дочери?

– Хорошая техника допроса, – засмеялась Кати. – Отвечать вопросом на вопрос.

Кати дождалась, пока дыхание Харью восстановится. Взгляд Харью говорил за него: полицейский больше не сомневался в словах Кати.

– Тебе что-то нужно от меня, – догадался Харью.

– Мир не расстроится из-за какого-то Лаасонена, – сказала Кати. – У меня есть кое-кто, кого я должна защищать. Поэтому мне нужно избавиться от одного сатира.

Харью думал, что на сегодня с мифологическими существами покончено, но не тут-то было. Ему больше ничего не оставалось, как выслушать объяснения Кати.

Глава 49

Самуэль не шел у Диди из головы. Она пыталась сосредоточиться на экзамене, отвлечься на еду, перебирать и раскладывать одежду – делать что угодно, лишь бы забыть друга. Она даже думала заняться вязанием, но лицо Самуэля стояло у нее перед глазами. И не только лицо. Когда он однажды утром помогал Наде на кухне и потянулся, чтобы достать миску с верхней полки, под расстегнутой рубашкой мышцы груди напряглись, и его ягодицы… Диди сама не поняла, как набрала номер друга. Теперь нужно было придумать какую-нибудь причину, чтобы завязать разговор, не выдав своих истинных мыслей.

– Я хотела спросить про украшение, которое видела у тебя, – начала Диди.

– Мы что, опять общаемся? – неожиданно спросил Самуэль, но Диди услышала тепло в его голосе.

– У мамы было точно такое же… Самуэль?

Самуэль молчал, и Диди поняла, что упоминание о подвеске заставило его задуматься.

– Мне было, наверное, четырнадцать. Мы находились где-то за границей, – вспоминал Самуэль. – Папа оказался в больнице, и мы, как никогда раньше, много времени проводили вместе. Обычно папа был в разъездах. В больнице он лежал, обвитый трубками…

– Если тебе тяжело, можешь не рассказывать об этом, – успокоила его Диди.

– Нет, наоборот, иногда полезно вспомнить, – признался Самуэль. – В свой последний вечер папа надел мне на шею это украшение.

– Почему у моей мамы было такое же?

– Без понятия, – сказал Самуэль. – Но с тех пор я с ним не расстаюсь.

Диди обдумывала услышанное, однако истинная причина звонка жгла ей сердце.

– А что на тебе надето?

– То, что обычно, – медленно вымолвил Самуэль. – А почему ты спрашиваешь?

– Я тебе уже говорила, что после случившегося впадаю в ступор, но, может, по телефону я бы осмелилась…

«Правда или кажется? Неужели Самуэль напрягся? Хватит ли храбрости продолжать?» – проносились мысли в голове девушки.

– Представь, что я в твоих обьятиях, – Диди перешла на шепот. – Я медленно расстегнула бы твои брюки…

– Диди, это как-то странно, – остановил ее Самуэль.

– Почему? – обиженно спросила Диди.

– Потому что я как раз поднялся по лестнице и стою перед твоей дверью.

Теперь напряглась Диди. Она было подумала, что он шутит, но тут раздался звонок в дверь. Диди ринулась в прихожую – в дверях стоял Самуэль. Девушка залилась краской до корней волос, но впустила парня внутрь. Лучше было бы сразу сменить тему.

– Ты откуда так поздно? – спросила Диди, чтобы прервать тягостную тишину.

– Из университета.

– У вас там лекции до ночи?

– Ты что, ревнуешь? – Самуэль расплылся в улыбке, а Диди еще больше покраснела. – Ничего страшного. Ты можешь ревновать. Это говорит о том, что на тебя начинает влиять мое очарование.

– Да не ревную я, – выпалила девушка.

– То есть тебя хватило лишь на один телефонный разговор?

Теперь и Диди едва сдерживала смех. Они прошли в гостиную и сели на диван.

– Диди, твой звонок…

– Давай забудем? – Диди готова была запаниковать.

– Мне достаточно, что мы вместе сидим здесь. Просто сидим.

Они несколько минут молчали. Диди не сразу призналась самой себе, что была немного разочарована, но вдруг почувствовала, как здорово просто находиться рядом с Самуэлем.

– Может, кино посмотрим? – предложила Диди.

– Я весь вспотел, – признался Самуэль. – Хочется сходить в душ. У нас сегодня было вскрытие…

– Стоп-стоп-стоп! Замолчи! – крикнула Диди. – Можешь принять ванну, а потом посмотрим кино.

– Можно, да? – Самуэль, с благодарностью взглянув на девушку, стал расстегивать рубашку.

– Можно, конечно, – заверила Диди. – Пойду наберу воду.

Она пошла в ванную и открыла краны. Потрогала воду – приятно теплая. Девушка зажгла пару свечей и собралась налить в воду пену, но вдруг подумала, что Самуэль, возможно, не в восторге от сладкого аромата розы. Вода журчала, и Диди почувствовала легкую расслабленность. Обычный вечер, обычная девушка, обычный парень. Осталось посмотреть какой-нибудь сумасшедший фильм про зомби – и вечер будет идеальным.

Глава 50

Машина Хейкки Ханнулы свернула на маленькую улочку и проехала немного вперед. Ханнула пытался не думать о сатире, сидевшем сзади. Кати дала ему адрес, куда нужно было привезти сатира. Она сама должна была ждать там, в засаде, и взяла Ханнулу в помощники. Полицейский вспомнил выражение лица Харью, когда тот узнал об убийстве Лаасонена. Недоверие напарника сменилось высшим наслаждением. Ханнула не знал, на что способна Кати, поэтому затруднялся определить, был ли способ убийства жестоким либо милосердным.

В следующем квартале Ханнула остановился, но не заглушил двигатель. Он хотел смыться как можно скорее. Полицейский глянул через зеркало заднего вида на Эрика Манна.

– Мы на месте, – сказал Ханнула. Сатир не пошевелился.

– Здесь живет Дезире Тассон? – спросил он медля.

– Да, здесь.

Эрик Манн вышел из машины под дождь, но тут же сел обратно. Ханнула начал нервничать.

– Прожив тысячи лет с людьми, я научился понимать, когда они врут, – сказал Манн, и полицейский понял, что попался. – Это ловушка. Здесь нет Дезире.

Ханнула видел в зеркале гипнотический взгляд сатира.

– Да это так, – признался Ханнула. – Но я знаю, где она.

– Надеюсь, тебя не затруднит отвезти меня к ней?

Ханнула едва смог кивнуть. Машина тронулась. У него не было никакой возможности сообщить Кати или Харью, что план не удался. Точнее, полностью провалился. Ему самому оставалось только сохранять спокойствие и выполнять приказания сатира. Действовать придется позже.

Путь был недолгим. На этот раз Ханнула заглушил мотор. Он передал на заднее сиденье листок, где был написан код входной двери.

– Последний этаж, – предупредил Ханнула. – Надеюсь, я больше ничего не должен сатирам.

– Теперь ничего. – Взглянув на листок, Эрик засунул его в карман куртки. Он немного пригладил волосы ладонью, готовясь к встрече.

Хейкки Ханнула почувствовал прикосновение теплой руки к своей груди. Из нее прямо внутрь его тела струился ужасный, парализующий жар. Перед глазами встало лицо жены, рождение маленькой дочери. В следующий миг его сердце остановилось.

Диди и Самуэль находились в гостиной. Ванна была готова, но они заспорили, выбирая фильм. Этот миг казался настолько обычным и поэтому прекрасным, что Диди захотелось навсегда сохранить его в памяти. Они складывали диски с понравившимися фильмами на столик, и их было уже около двадцати. Вдруг в дверь позвонили.

– Возможно, гость поможет нам выбрать фильм? – спросил Самуэль и направился к двери.

Диди пошла следом: она каждую секунду хотела быть рядом с Самуэлем, хотя весь вечер внимательно следила за тем, чтобы ненароком не коснуться его.

– Мы ничего не покупаем, и верующих у нас тоже нет, – заявил Самуэль мужчине в темном костюме, которого принял, очевидно, за одного из свидетелей Иеговы.

– Самуэль, скорее закрой дверь! – испугавшись, крикнула Диди. Волна страха захватила ее, и ей пришлось сделать усилие, чтобы не упасть в обморок. Она подбежала к другу, который тоже встревожился.

Они вдвоем навалились на дверь, но все же действовали слишком медленно и были слишком слабыми. Эрик без труда распахнул дверь и ворвался внутрь. Самуэль, видимо, принял мужчину за грабителя, но Диди знала, что их жизнь находилась под смертельной угрозой.

– Он убьет нас! – Диди схватила друга за руку и бросилась в ванную.

Они едва успели захлопнуть дверь и повернуть замок.

– Кто это? – спросил Самуэль, тяжело дыша и прислонившись к двери. Диди, думая только о том, как задержать сатира, ничего не ответила.

В ту же минуту дверь разлетелась вдребезги. Молодые люди отступили назад, и Эрик шагнул внутрь.

– Давайте не будем все усложнять, – сдержанно произнес Эрик. – Пойдем со мной, Диди, а этот пусть остается здесь.

«Может, меня он не убьет, но Самуэля точно не пожалеет», – подумала Диди и попыталась протиснуться между мужчинами, но Самуэль стал наступать на Эрика.

– И не думай, что я позволю увести Диди! – крикнул Самуэль и сильно ударил Эрика в грудь. Мужчина даже не пошатнулся.

Глаза Диди расширились от ужаса, когда она увидела, что во взгляде Эрика полыхнул красный огонь. Он тряхнул головой, и на его лбу появились два небольших бугорка, тут же превратившихся в огромные козлиные рога. Самуэль отступил, а Эрик надвигался на него. Он мог без труда убить парня, но вместо этого медленно бил его кулаками.

Диди бросилась вон. Смерть Элины от рук сатира была самым ужасным, что она когда-либо видела. Она побежала в свою комнату, ее ноги были босыми и мокрыми, поэтому, поскользнувшись, она едва не упала. Из-под кровати девушка вытащила сверток и ринулась обратно в ванную, молясь, чтобы друг был жив. Она разматывала полотенце, в котором был нож. Оказавшись в ванной, увидела, что Эрик держал Самуэля, теперь напоминавшего тряпичную куклу, под водой. Ярость захлестнула девушку. Перед глазами стояли погибшая мать и безжизненный Самуэль. Она не собиралась терять второго любимого человека. Диди двумя руками занесла нож за голову и изо всей силы ударила им в спину Эрика Манна.

Сатир тут же отпустил Самуэля. Из-под воды больше не поднимались пузыри. Эрик хрипел и пытался выгнуть спину, чтобы достать нож. Диди не думала ни о чем, кроме Самуэля. Где-то в подсознании она поняла, что Кати и Надя пришли домой. Они закричали и схватили сатира, но сама она вцепилась в Самуэля и вытащила его голову из воды. Парень не дышал.

– Прости, – прошептала Диди. – Я должна была тебе рассказать. Я – нимфа.

В мозгу Диди пронеслась одна догадка. Она развернулась и увидела Надю.

– Помоги! Ты – целительница!

С Диди лилась вода, и она потащила Надю к ванной. Нимфы перешагнули через хрипящего в луже крови Эрика. Диди во все глаза смотрела на Самуэля, ожидая хоть какого-нибудь признака жизни. Надя взглянула на Кати, прося разрешения. Кати, кивнув, достала телефон.

– Ты знаешь, что я должна сделать, – сказала Надя Диди. – Ты точно этого хочешь?

– Самуэлю нельзя умирать, – голос Диди дрожал. Девушка глотала слезы и точно знала, чего хотела.

Надя одним движением разделась и шагнула в остывшую воду. Она двумя руками взяла лицо Самуэля и подняла его из воды. Прижавшись лбом к его лбу, накрыла тело парня своим. Надя отдавала свое тепло Самуэлю, звала его сердце обратно, пробуждала в нем желание жить. Нимфа поцеловала парня, но его губы были безжизненны.

Диди не моргая следила за Надей и вряд ли поняла, что Кати подошла сзади и увела ее. Она не сразу осознала, почему Надя, выйдя из воды, покачала головой.

Диди вырвалась из рук Кати. Она села в ванну, поцеловала холодные, немного посиневшие губы друга.

– Ты не покинешь меня, – крикнула Диди. Она прошептала Самуэлю все те слова, которые не смела сказать раньше.

– Диди, слишком поздно, – глухо произнесла Кати.

– Оставьте меня! – крикнула Диди.

Она не отпускала лицо друга. Самуэль выглядел таким спокойным и умиротворенным, что она разозлилась. Она истово его целовала, почти кусала его губы, желая почувствовать хоть какое-то движение жизни. Диди ощущала, как ее дыхание проникает внутрь друга.

Неожиданно Самуэль дернулся, как будто захлебнулся. Он втянул воздух глубоко в легкие, и его глаза расширились от страха, когда увидел Диди. Оттолкнув ее, Самуэль стал выбираться из ванны.

– Этого не может быть, – прерывисто вымолвил парень. Он стоял на полу на четвереньках, с него текла вода. Потом схватился за край ванны и с трудом выпрямился. Увидев на полу сатира, Самуэль ужаснулся и, расталкивая нимф, ринулся вперед. – Этого не может быть.

– Самуэль! – Диди бросилась вслед за ним, но он оттолкнул ее и направился к двери. Тут перед ним выросла Кати, ей легко удалось остановить Самуэля, который был очень слаб. Она втолкнула его в гостиную и усадила на диван. Диди последовала за ними. Самуэля лихорадило. Диди думала, что он будет счастлив, но он смотрел на нее, как на привидение.

Надя, надев платье, села рядом с Самуэлем. Она осторожно коснулась его плеча, и парень немного успокоился.

– Что со мной случилось? – спросил Самуэль

– Ты упал в ванну, а мы помогли тебе выбраться, – рассказала Надя. – Тебе надо немного отдохнуть.

– Я не могу дышать. Не знаю, можно ли знать о собственной смерти, но я был мертв!

– Теперь уже нет, – заверила Кати.

– Мне нужно выбраться отсюда! – крикнул парень, не в силах смотреть в сторону Диди. Что-то внутри него полностью перевернулось. – Кто вы на самом деле?

– Нимфы, – деловым тоном ответила Кати. – А ты больше никуда не пойдешь.

– Самуэль никогда не выдаст нас, – сказала Диди. – Ведь так?

– Нет, я вообще ничего в этом не понимаю…

– Диди спасла тебе жизнь, – объяснила Надя и накрыла ладонью руку парня.

– Как мы можем быть уверены, что ты не будешь болтать про нас? – спросила Кати.

Самуэль обернулся к Диди и сказал, глядя на нее:

– Я никогда тебе не врал. Клянусь, что ни слова никому не скажу об этом. Я хочу уйти.

Диди не могла поверить своим ушам. Несколько минут назад она вытащила Самуэля с того света и между ними возник такой мощный поток энергии, что, казалось, его можно потрогать. Она призналась ему во всех чувствах, которые так долго держала в себе, а теперь Самуэль намеревался бросить ее. Силы покинули девушку, и она упала в кресло. Она никогда не испытывала такой усталости. Ей хотелось подняться, вцепиться в друга, но тело не слушалось ее. Диди слышала, как Надя зовет ее откуда-то издалека, но веки девушки сомкнулись.

Когда Диди наконец открыла глаза, на диване перед ней сидели Надя, Фрида и светловолосый мужчина с мускулистым телом. Кати объясняла им происходящее.

– Нужно действовать быстро. Соседи уже наверняка подметили, что у нас творится неладное. Мы должны вывезти Эрика отсюда в такое место, откуда он не выберется.

– Девчонка проснулась, – сказал мужчина и посмотрел на нее. Его глаза были ясными, словно горный ручей.

Девушка тут же почувствовала, как ее дыхание перехватило.

– Он сатир! – закричала Диди.

– Точно, и мы тоже не в восторге от этого, – подтвердила Кати. – Надя все же уверяет, что Еспер поможет нам.

– Это та рыжая? – усмехнулся Еспер, взглянув на Надю. – И ради этой пичужки вы готовы подвергать всех опасности?

– Увезите Эрика, – сказала Кати Фриде и Есперу. – Мы останемся и уберем здесь.

Кати окинула взглядом квартиру – кругом были жуткие следы происшествия. Нужно немедленно приниматься за работу, хотя домашние хлопоты были явно не ее стихией. Она на минуту задумалась. Потом схватила с пола кожаную куртку и твердым шагом направилась к прихожей, где без сознания лежал связанный Эрик Манн.

– Лучше я помогу Фриде и Есперу, – заявила Кати. – Вызовите плотника и мастера по замкáм.

Глава 51

В темном подвале стоял сырой затхлый запах. Эрик Манн услышал удары: кто-то стучал металлической трубой по стене. Это заставило его приподнять голову и открыть глаза. Еспер, стоя перед ним, снова ударил в стену.

– Еспер, – сказал Эрик спокойно, как будто это было обычное приветствие.

Эрик медленно поднялся и осмотрелся. Он словно не замечал, что был в кандалах, прикованных к полу. Казалось, сатир прибыл на прием и никакого внимания не обращал на гостей.

– Еспер, открой замóк, – приказал Эрик.

– Ключ у Кати, – ответил Еспер, и нимфа вышла из темноты, а за ней Фрида.

– С каких пор сатир подчиняется нимфе?

Фрида подошла к Эрику, и Еспер отметил, что она еле сдерживала пронизывавшую ее ярость.

– Здесь вода, – объяснила Фрида, пиная одно ведро, затем другое. – А это нужник. Советую пользоваться ими обдуманно. Могу заверить, у меня есть опыт поведения в подобных ситуациях.

– Значит вот как, – сказал Эрик холодно. – Ты пришла к соглашению с твоим заклятым врагом? Это же Кати обрекла тебя на муки.

– Я поняла, что страдала только из-за сатиров, – ответила Фрида.

Еспер ждал, что Фрида, потеряв самообладание, с кулаками бросится на Эрика. Вместо этого та спокойно отошла к Кати.

– Я исчезну, – призналась Фрида. – Хорошо, что месть давала мне силы жить, но теперь я должна обрести покой. Вы сможете найти меня, если я вам потребуюсь.

Еще раз взглянув на Эрика, Фрида игриво помахала ему кончиками пальцев и растворилась в темноте. Вскоре где-то хлопнула тяжелая дверь.

– Ты знаешь, что тебя ждет, когда я обрету свободу, – сказал Эрик Есперу. – Я уже избавился от того никчемного парня. Предсказание сбылось, и вы не можете изменить будущее. Я приду и заберу Диди.

– Мечтать не вредно. – Кати приблизилась к сатиру, к племени которого принадлежала долгие годы. Ситуация была особенно щекотливой. Она поставила бутылку с вином и хлеб на достаточном расстоянии.

– Это что, тайная вечеря? – спросил Эрик. – Почему вы меня еще не убили?

– Диди захотела сохранить тебе жизнь, – прямо ответила Кати.

– Дезире? – Эрик улыбнулся. – Да, конечно. Даже ты не можешь исправить то, что написано в книге, Екатерина.

– Или же Диди хочет убить тебя сама, – предположила Кати. – Пойдем, Еспер.

– Еспер! – крикнул Эрик в спину сатира. – Ты подчиняешься мне!

Еспер застыл на месте, потом медленно повернулся.

– Отныне я подчиняюсь только своему сердцу, – ответил Еспер.

Глава 52

«Вот, оказывается, каково это – быть брошенной», – думала Диди, пытаясь разобраться в происходящем. Внутри себя она чувствовала пустоту. Бывало, парни бросали ее подружек, и тогда их поведение становилось странным: они то плакали дни напролет, то пускались во все тяжкие. У Диди же опустились руки. Ей очень хотелось выложить все Лауре, но девушка не знала, как облечь в слова все случившееся. Как рассказать о сатирах, об умершем и воскресшем Самуэле, которому она призналась в любви…

Диди болталась по дому, раздражая тем самым Кати. Девушка пыталась готовиться к экзамену по истории искусств, но сама признавала, что только притворялась, будто учится. На работу в кафе она все же ходила, потому что не могла снова бросить Валттери.

«Может, так даже лучше», – думала Диди. Приближалось очередное полнолуние, и хорошо бы вообще не встречаться с Самуэлем. Нужно было держаться от него как можно дальше. Она повторяла это про себя даже тогда, когда прохладным ранним утром стояла у задней двери университетской больницы, ожидая Самуэля с ночной смены. Она дрожала, и ее тело покрылось мурашками. Диди пожалела, что вышла из дому в легком летнем платье, но, как любая брошенная женщина, она хотела показать Самуэлю, что именно он потерял.

– Пойдем, позавтракаем вместе? – небрежно спросила Диди, как только увидела друга.

«А он выглядит уставшим, – подумала Диди. – Конечно, он же не спал всю ночь». Вряд ли от усталости у него пропал слух, но тем не менее Самуэль прошел мимо нее, словно она была воздухом. Диди бросилась за ним.

– Самуэль, подожди!

– Отстань от меня! – Самуэль быстро удалялся.

– Что с тобой? – спросила Диди. Она никак не ожидала такой реакции.

– Я не могу спать. Я ничего не понимаю. Он пытался убить меня…

– Тебе страшно? – Диди прекрасно помнила, какой хаос царил в ее душе, когда она узнала про нимф и другую жизнь. Она пыталась понять Самуэля.

– Дьявол! – Самуэль крикнул так, что проезжающий мимо велосипедист обернулся к ним и едва не упал.

– Я по-прежнему та же девочка, которую ты знал с самого детства, – сказала Диди, но теперь не пыталась прикоснуться к нему.

– Нет, – покачал головой Самуэль. – Ты убила своего бывшего парня. Я понемногу начинаю понимать. Ты убьешь и меня, если это продолжится. Не приходи сюда больше.

Самуэль прибавил шагу. Диди была полностью подавлена.

– Куда ты идешь?

– Подальше от тебя!

Диди, совершенно разбитая, плелась домой. Она грезила, что Самуэль, увидев ее, забудет случившийся кошмар и обнимет ее. С другой стороны, им ни в коем случае нельзя было этого делать. Диди бросила сумку на пол.

– Что такое? – спросила Кати. Нимфа еле успела сунуть кинжал-номос в кухонный шкаф, размышляя, что лучше с ним сделать.

– Самуэль смотрел на меня, как на чудище из фильма ужасов, – призналась Диди. Хуже всего, что она сама чувствовала себя каким-то монстром. Она убивала, хотя жаждала любви.

– Ты же не начнешь лить слезы? – спросила Кати. – Мужчины уходят и приходят – это я поняла за сотни лет.

– Такого, как Самуэль, больше нет.

– Просто займись обычными делами, – посоветовала Кати. – Самуэля лучше забыть.

Тон Кати был холодным, но случай в ванной стоял у нее перед глазами. Когда Диди держала Самуэля в объятиях, она вспомнила себя, прижимавшуюся в последний раз в лесной избушке к Яносу.

В ее мыслях Янос никогда не был старым – он всегда оставался для нее молодым крепким мужчиной, который однажды спас ее от сатира.

– Почему? – спросила Диди.

– Люди всегда боялись нас. – Кати усадила Диди за стол. – Ты должна уяснить это. На нас охотились и преследовали. Нас считали ведьмами, сжигали на кострах, продавали и покупали. Тебе, как всем нам, следует остерегаться людей.

– Самуэль не причинит нам зла, – заверила Диди.

– Может, и нет, но люди постоянно причиняют друг другу зло, поэтому не стоит слепо доверять даже Самуэлю.

Диди беспокоил еще один вопрос, и, кажется, Кати была в кои-то веки расположена к разговору.

– Я боюсь сатиров, – призналась Диди.

– Это хорошо, – ответила Кати.

– Неужели мы такие же, как сатиры? – спросила Диди. – Мы ведь не одной с ними крови?

– У меня с сатирами нет ничего общего.

– А Еспер? Должна ли я бояться его? Он помогал нам, и Надя говорит…

– Она может говорить что угодно. – Кати встала из-за стола, словно утомилась от разговора. – Я – нимфа и хочу быть свободной от сатиров.

Кати озадачила Диди. Старшая нимфа никогда не давала ожидаемых ответов. Девушка поплелась в свою комнату, таща сумку за собой по полу, зная, что это очень раздражало Кати. Не успела Диди войти, как Надя возникла в дверях своей комнаты и поманила ее к себе.

– Помнишь, о чем мы говорили? – тихо спросила Надя и закрыла дверь. – Ты все еще хочешь этого?

– Ты про лекарство? – Щеки Диди вспыхнули. – У тебя получилось?

– Я не могу ничего обещать, – ответила Надя. – Но результаты моего исследования дают надежду. Ты задумывалась, что может последовать за этим? И почему ты этого хочешь?

Диди ни о чем другом и не думала. Она проанализировала каждую деталь их встреч с Самуэлем.

– Я хочу знать, люблю ли Самуэля на самом деле, – прямо ответила Диди. – Или это только сумасшествие, вызываемое гормонами. Может, мои чувства лишь из-за…

– Луны?

– Только из-за чего-то химического, что во мне образуется. Я боюсь, любой мужчина может пробудить во мне тягу, – сказала Диди. – Если это лекарство поможет избавиться от желания, и я буду по-прежнему тосковать по Самуэлю… Тогда, это, наверное, любовь?

Во время разговора Надя выглядела серьезной, но тут вдруг начала смеяться.

– Представить только! – хихикала Надя. – Женщины всегда хотят быть сексуальными, а мужчины – всегда готовыми. А теперь мы пытаемся изобрести средство, которое убьет инстинкты.

– Мама бы сказала, что я вечно делаю все шиворот-навыворот…

Диди умолкла, вспомнив Элину. Она почувствовала теплое прикосновение Нади, и их взгляды встретились.

– Мама тоже была целительницей.

– Да, это так, – подтвердила Надя. – Хороший врач и удивительно добрая и верная женщина из рода Тамми.

Они минуту помолчали. Потом Надя достала из ящика комода маленькую баночку и вытряхнула оттуда на ладонь белую капсулу.

Диди уставилась на нее. Лекарство может спасти ее, а может превратить в жуткого монстра. Если бы таблетка подействовала, она смогла бы стать обычной Диди и Самуэль заметил бы это.

– Диди, я не вполне уверена, какие последствия могут быть. Скоро наступит полнолуние, и если ты хочешь попробовать, то это нужно сделать сейчас.

Глава 53

Харью сел за столик кафе, заказал бутылку пива и осмотрелся, но Дезире Тассон нигде не было. Он никуда не спешил, поэтому не огорчился. Полицейский медленно потягивал пиво, листал газету и разглядывал посетителей, в основном студентов.

Утром Харью был дома у Ханнулы и выразил свои соболезнования. Жена Хейкки выглядела тихой и заплаканной, но ребенок играл как обычно, не понимая трагедии. «Жизнь продолжается», – думал Харью, хотя его собственная жизнь уже давно стояла на месте с тех пор, как погибла Ханна. Смерть ребенка – самое худшее, что может случиться с человеком.

Харью по-прежнему не мог выкинуть дочь из головы, даже тогда, когда сегодня он освобождал кабинет в полицейском участке. Он безжалостно выбросил бумаги и вещи в мусорное ведро, пока не осталось ничего, кроме «ловца снов», висящего на стене.

Талисман никак не помог ему. По ночам Ханна приходила к его постели и молча смотрела на него. Каждое утро Харью просыпался с тоской в сердце, чувствуя, что все хорошее было украдено у него.

Закон тоже не помог Харью, хотя он всегда верил в него и соблюдал. Всю жизнь полицейский охотился на преступников, но сейчас он скрыл убийство. Правосудие свершилось, хотя было скорее казнью. Зная это, Харью не мог больше оставаться на службе.

Полицейский вернулся к реальности, когда различил голос Диди. Он увидел девушку за стойкой, подававшую чашки с парующим кофе и разговаривавшую с клиентами. На секунду ему удалось поймать ее взгляд.

Диди приблизилась к столику Харью, и он заметил, что девушка насторожилась. Мягко улыбнувшись, полицейский указал на место рядом с собой. Диди была испугана. Харью заранее обдумал, что скажет ей, но на минуту потерял дар речи: настолько глаза девушки казались ясными, а кожа – светлой и прозрачной. Перед ним сидела убийца, которая выглядела столь невинно. Это не укладывалось в голове.

– Дезире Тассон, – начал Харью официально, потому что по-другому просто не умел. – Ты мое последнее расследование. Сегодня я написал заявление о выходе на пенсию и собираюсь отгулять все пропущенные отпуска.

– Последнее расследование? – спросила Диди, подозревая, что Харью хочет выудить из нее признание.

– Не волнуйся, – успокоил ее Харью. – Кати исчерпывающе рассказала, как вы… Что вам нужно делать, чтобы оставаться в живых.

– Я глубоко сожалею.

– Да брось ты. Я верил в закон, но закон не решил самый тяжкий случай в моей жизни.

Волна сочувствия поднялась в Диди и передалась Харью. Он протянул руку, но боялся к ней прикоснуться.

– Почему вы злитесь? – спросила Диди.

Харью задумался. Он действительно был зол, но откуда девушка знала об этом.

– Я злюсь из-за поступка Хейкки, – через некоторое время сказал Харью. – А также из-за того, что пришлось вынести Хейкки и что пришлось пережить его семье. Правда все же в том, что Хейкки обманул семью и многих людей.

– Иногда люди вынуждены это делать, хотя не желают никому зла, – сказала Диди.

– Да, – подтвердил Харью. – Поэтому я и пришел сказать, что не выдам ваш секрет.

Диди удивилась, когда Харью вдруг встал из-за стола и направился к двери. Мужчина поднял воротник поплиновой куртки и вышел из кафе. Увидев извещение о штрафе на ветровом стекле своей машины, он громко расхохотался.

Глава 54

Когда Харью ушел, у Диди словно камень с души упал, но к вечеру она снова забеспокоилась. Ее глаза стали необыкновенно зоркими, слух – острым, а ощущения – тонкими. Диди старалась не прикасаться ни к кому и не вдыхать запахи людей. После работы девушка с радостью вышла на свежий воздух. Она боялась долго задерживаться на улице, потому что предчувствие надвигающегося полнолуния поднималось внутри нее. Почти бегом она отправилась домой. К тому же у нее было неотложное дело. Надя взяла у Диди анализ крови, и девушка с нетерпением ждала результатов. Она не хотела думать о том, будто лекарство могло оказаться бесполезным.

Диди быстро прошла на кухню, ожидая, что увидит там Надю, хлопотавшую, как обычно, с пряными травами. Ей очень хотелось есть, так как на работе она не замечала урчания в животе из-за обострившихся чувств. Застав на кухне Еспера, Диди испугалась. Она боялась сатиров, и, кажется, в доме больше никого не было.

– Зайчатина со специями, – сказал Еспер, выливая красное вино из бутылки в чугунный сотейник. – Я привык к лесной пище, и городская бурда мне не по вкусу.

– То есть крольчатина? – спросила Диди, сделав осторожный шаг назад. Она не хотела показывать своего страха.

– Заяц. – Еспер, наклонившись, понюхал блюдо. – Я подстрелил и выпотрошил его сам. Теперь мясо нужно долго и терпеливо тушить.

Неожиданно Еспер выпрямился и в два счета оказался перед Диди. Девушка застыла на месте. Она чувствовала себя добычей и знала, что, если будет убегать и сопротивляться, только ухудшит свое положение. Она не осмеливалась посмотреть в глаза Есперу, который схватил ее волосы, поднес к носу и глубоко вдохнул аромат. Диди показалось странным, что близость сатира на этот раз не была противной.

– Невероятно, – сказал Еспер. – На дворе еще день, а ты уже пахнешь так, будто на небе взошла луна. Ты вскружишь голову еще многим.

Вернувшись к плите, Еспер поставил сотейник в духовку. Диди следила за его ловкими движениями. Кати дала ей понять, что сатиры ждут подчинения и прислуживания, но Еспер, казалось, ничего такого не требовал. По мнению Кати, сатиры были глупыми и занудливыми. Еспер же произвел впечатление веселого и легкого в общении мужчины. Что же Кати утаила от нее? Диди представилась хорошая возможность выяснить пару моментов.

– А Эрик… он какой?

– Некоторые считают, что Эрик – следующий предводитель сатиров, Мастер, – пожимая плечами, ответил Еспер. – Я никогда не относился к племени Эрика, но все хотят принадлежать к нему.

– Зачем я нужна Эрику? – задала Диди вопрос, больше всего волновавший ее.

– У Эрика есть теория, – сказал Еспер. – Он ведь действительно профессор. Его идея как-то связана с движением луны и месопотамским узлом… Покажешь?

Еспер так прямо задал вопрос, что Диди подчинилась и подняла подол платья, обнажив татуировку на животе. Еспер разглядывал ее не моргая пока Диди не опустила легкую ткань.

– Что необычного в моем узле?

– Без понятия. Но что-то такое, ради чего Эрик готов пожертвовать всем из-за тебя.

Диди поняла, что Еспер больше ничего не хотел рассказывать. Так как ужин должен был приготовиться еще не скоро, девушка взяла немного крекеров, пару яблок и несколько кусочков голубого сыра, который Кати, безусловно, припасла для себя, чтобы съесть после ночи полнолуния, проведенной с двумя счастливчиками.

Поев, Диди заснула. Девушка встала, когда был уже поздний вечер. Ей захотелось поговорить с Надей. Полная луна всходила на небе, и Диди не знала, может ли она доверять сама себе. Вдруг ею овладеет безудержная страсть и она отправится бродить по улицам города, а утром снова где-нибудь обнаружат труп мужчины? Диди вздрогнула от ужаса. Она вспомнила Харью, который знал, что она убивала людей, но все же отпустил ее. Это было неправильно.

Диди направилась к гардеробу за ночной рубашкой. Случайно она заметила в углу футболку. Самуэль забыл ее. Футболка все еще хранила его запах, и тоска охватила Диди. Девушка попыталась выбросить эти мысли из головы. Во-первых, Самуэль дал понять, что считает ее каким-то чудищем, а во-вторых, она может убить Самуэля, если лекарство не подействовало.

Выглянув в окно, Диди увидела лунный свет, пробивавшийся сквозь облака. Девушка больше не боялась. Она с вызовом глядела на холодное сияние на небе. В этот раз она должна победить и одновременно узнать, истинны ли ее чувства к Самуэлю.

Полная луна взошла на небе. Диди легла обратно в постель и проснулась только под утро.

Что-то заставило ее подняться и подойти к окну. Она положила ладони на стекло, чтобы почувствовать лучи, но ощущала лишь прохладную поверхность. Потом заметила нечто. Ночной мотылек подлетел к ее ладони. Его крылья были серебристыми, и он порхал прямо перед ней. Потом подлетел еще один и еще… Через минуту казалось, что их были тысячи, и Диди в страхе убрала руки. Мотыльки продолжали летать, словно в недоумении, а потом пропали так же быстро, как и прилетели.

Диди снова накрылась одеялом. «Позднéе утром спрошу у Нади о результатах», – подумала девушка и опять провалилась в сон.

Глава 55

– По крайней мере, вчера в твоей крови не обнаружено ничего аномального, – сказала Надя.

– Что это значит? – спросила Диди, не понимая, хорошим или плохим был результат.

– Я не обнаружила, чтобы уровень гормонов поднялся. Других изменений тоже не было, – объяснила Надя. – Как ты себя чувствуешь?

– Были странные ощущения… Утром все прошло.

Надя поставила перед Диди чашку чая и присела рядом. Девушка пристально посмотрела на нее. Кожа Нади сияла.

– Ты была во время полнолуния с Еспером? – спросила Диди, хотя знала ответ. – И как это с сатиром?

– Обычно и естественно, – сказала Надя просто. – И правильно. С человеком я не решусь ни на что подобное.

– Ты же не влюблялась в человека?

Надя молчала. Она испытывала разные чувства к людям. Нимфа ощущала потребность ухаживать и лечить их, у нее были хорошие коллеги. В то же время среди нимф встречались и такие, которых она на дух не переносила, а сатиров глубоко ненавидела. Но одного сатира любила всю жизнь.

– Нет, не влюблялась, – сказала Надя и отодвинулась немного дальше от Диди, когда Кати появилась на кухне.

Кати прямиком направилась к холодильнику и, зевая, распахнула дверцу.

– Какая ночь!

– Да ничего, – утомленно отозвалась Надя.

– Ага! – произнесла Кати, поворачиваясь к ней. – А как наша юная нимфа? Все гладко, или будем снова считать мертвецов? А кто слопал мой сыр? Я специально припасла его на это утро.

Высокомерное отношение Кати разозлило Диди, и она больше не собиралась терпеть.

– Сегодняшнюю ночь я провела без мужчины, – заявила Диди. – Надя дала мне лекарство, и оно помогло.

– Какого черта! Надя, что за бред крутится в твоей голове? – Кати требовательно переводила взгляд с одной нимфы на другую. – Диди могла умереть! Ты понимаешь, какой это риск?

– Я не хочу больше никого убивать, – сказала Диди.

Кати со злостью смотрела на Надю.

– Ты же знаешь, что мы должны оберегать Диди.

– Этого недостаточно, – не умолкала Диди. – Меня нужно оберегать от себя самой. Может, вы и управляете своими силами, но я – нет.

– Кати все же права, – наконец произнесла Надя. – Ты же говорила, что в тебе проснулись какие-то ощущения…

– Они были такими неопределенными, не могу никак их описать, – сказала Диди. – Как будто все чувства обострились до предела. Ночью я подошла к окну, и ко мне подлетели тысячи мотыльков.

– Никогда такого не слышала. Это необязательно следствие лекарства, – сказала Надя. – Ты как нимфа еще развиваешься.

– Все равно, – заявила Кати, внутри которой все кипело. – Эксперименты на этом закончены. Мы не можем помогать тебе, если ты не соблюдаешь правила.

– Это дерьмовые правила! – крикнула Диди. – Я не просила твоей помощи. Ты просто хочешь запереть меня в четырех стенах. Ты ничем не лучше сатиров!

Диди бросилась вон из кухни. Кати осуждающе посмотрела на Надю.

Девушка скорчившись лежала на кровати. Она оскорбила Кати, сравнив ее с сатирами. Диди пришлось признаться самой себе, что сатиры разбудили ее интерес. Близость Еспера электризовала воздух. С Эриком Диди ощущала что-то иное. Когда девушка в первый раз увидела его, то в глубине души поразилась его необыкновенной красоте – красоте зрелого мужчины. Потом она коснулась руки Эрика и ощутила что-то значительное. Во вторую их встречу она воткнула кинжал ему в спину. Было страшно сознавать, что Эрик хотел заполучить ее во что бы то ни стало. И она понимала – подвергает всех смертельной опасности, ведь Эрик охотится на нее. Не легче ли было бы положить всему конец, дав Эрику то, чего он желал? И как бы это было с сатиром? Надя, во всяком случае, сияла после ночи с Еспером.

Чтобы избавиться от этих мыслей, Диди встряхнула головой. Ей хотелось с кем-то поговорить, просто поболтать – о новинках косметики и модной одежде. Она связалась с Лаурой. Подруга смотрела на нее с экрана ноутбука.

– Как у тебя с Самуэлем? – сразу поинтересовалась Лаура.

– Только о нем забыла! – вспылила Диди. – Я призналась ему в своих чувствах, и он исчез.

– Тебе нужно чаще звонить. Я что-то не в курсе, – обиделась Лаура.

– Да, дела здесь не фонтан, – призналась Диди, однако красочно описала свои трудовые будни, учебу и скидки в магазинах. Именно то, что хотела услышать Лаура.

Тем не менее Эрик не шел у Диди из головы. Она решила узнать мнение Лауры.

– Здесь, конечно, полно самых разных мужчин. Выбирай на вкус по возрасту, размеру, стилю… Ты когда-нибудь думала, как бы это могло быть с мужчиной постарше?

– У тебя кто-то есть на примете? – Лауре хотелось узнать пикантные новости, и она наклонилась ближе к экрану.

– Нет конечно. Просто подумала…

Диди жаждала поделиться с кем-нибудь всем случившимся. Но сейчас она поняла, что зря позвонила подруге, потому что ей приходилось либо утаивать правду, либо врать напропалую.

– Можно и со старым попробовать, – засмеялась Лаура. – Но необходимо что-то, компенсирующее возраст. Во-первых, он должен быть офигенно красивым, то есть никакого отвисшего живота и противных складок жира. Во-вторых, богат.

«Вот, значит, как», – подумала Диди. Оба условия выполнялись, но Диди этого было мало. Вдруг она поняла, что Лаура засуетилась.

– Ты куда? – спросила Диди. – Пришел Лассе?

– До связи, – бросила Лаура. – Мне надо о многом тебе рассказать!

Диди осталась наедине с собой. Раньше ей казалось, что она будет невероятно счастлива, если сможет избавиться от влияния луны, но вместо этого девушка ощущала пустоту.

На работе Диди стало легче. В кафе было много народу, так как на улице поливал дождь. Первый в очереди молодой человек заказал кофе и круассан.

– Четыре с половиной евро. – Диди протянула клиенту заказ и взяла деньги. Их пальцы слегка соприкоснулись, и Диди поняла, о чем думал парень. Она не сдержалась: – И мне вовсе не льстит, если кто-то хочет трахнуться со мной, совсем меня не зная.

Парень испуганно посмотрел на Диди и скрылся из виду. Девушке казалось, будто чужой человек говорил за нее. Она попыталась сосредоточиться на следующем клиенте.

– А можно ли еще кофе? – спросила посетительница, вместе с которой была другая молодая девушка и парень.

Диди налила в протянутую чашку напиток, и в тот же миг ощутила, как ее нюх обострился. Она присмотрелась к другой девушке.

– Твоя подруга пахнет твоим парнем, – заявила Диди. – И она была с ним сегодня, а ты – нет.

Девушка прищурила глаза, как будто услышала речь на непонятном языке.

– Они крутят любовь, – терпеливо объяснила Диди. – Стóит подумать о будущем.

Девушка тут же повернулась к другу и принялась кричать так, что ее лицо покраснело. Их спутница быстро унесла ноги.

В висках у Диди стучало. Почувствовав головокружение, она прислонилась к стойке. Диди и раньше воспринимала все обостренно, но сейчас запахи и звуки проходили сквозь нее, перегружая сознание. Девушка точно упала бы на пол, если бы кто-то не подхватил ее и не отвел в комнату для персонала.

– Другой официант сейчас подойдет! – крикнула Кати через плечо удивленным посетителям кафе и захлопнула за собой дверь.

– Что ты здесь делаешь? – Диди плюхнулась на табуретку и потрогала лоб. Понемногу ей становилось легче.

– Пришла посмотреть на твое состояние, – ответила Кати. – И, к счастью, успела вовремя.

– Надя права?

– По поводу лекарства? – уточнила Кати.

– По поводу того, что я еще развиваюсь, – ответила Диди. – Я ощущаю все очень сильно. Не могу управлять собой. Не понимаю, что говорю.

– Поверь же! – Кати схватила Диди за плечи и встряхнула ее. – Лекарство может причинить больше вреда, чем пользы. Тебе не стоит ждать, что оно поможет. Ты должна найти мужчину!

– В этом-то вся проблема, – призналась Диди. – Обычных мужчин я убиваю. Нимфы устроены так, чтобы принадлежать сатирам. Таково их предназначение.

– Никогда так не говори! – пылко воскликнула Кати.

– Мы с тобой одинаковые.

– Ты ничего об этом не знаешь.

– А откуда мне знать? – Диди с вызовом посмотрела на Кати. – Я же ни разу не пробовала.

– Ох уж эта Надя, – сердилась Кати. – Она придумывает лекарство для того, что не надо лечить. Я так и знала – когда она снова начнет путаться с Еспером, у тебя в голове будет крутиться всякий бред.

– Разве Надя не любит Еспера? Разве Еспер не сатир?

– Надя еще одумается, – заявила Кати, как будто она решала это.

– А тот сатир, который хочет меня? – спросила Диди и напрягла все свои чувства. – Эрик Манн. Вы убили его?

– Тебе не нужно об этом беспокоиться. Пойдем домой.

– Я должна дождаться Валттери, – сказала Диди. – Я скоро приду.

Конечно, это была полная ложь. Диди набрала номер Самуэля.

Глава 56

– Что тебе нужно? – Самуэль явно старался не смотреть на Диди, поэтому сосредоточенно протирал секционный стол в патологоанатомическом отделении.

– Просто хотела узнать, как у тебя дела, – ответила Диди, и отчасти это было правдой. Она ждала, что исходящие от Самуэля волны пройдут сквозь нее, как это было с посетителями кафе, и тогда она узнает его истинные мысли, но сейчас все ее чувства притупились.

– Где ты теперь живешь?

– Здесь.

– Здесь? – Диди окинула взглядом морг. – Ты не можешь тут жить.

– Спать, по крайней мере, могу. Здесь очень тихо, – сказал Самуэль и бросил тряпку.

Они впервые посмотрели друг другу в глаза, и Диди почувствовала знакомое волнение в груди. Она, полная надежды, шагнула к другу, но тот отстранился.

– Диди, я больше этого не выдержу, – признался он. – Я не хочу быть с тобой.

– Ты лжешь, – уверенно заявила Диди. – Ты любишь меня.

– Какая разница. Нам просто нельзя быть вместе. Мы очень разные.

Чувство теплой надежды и нежности в груди девушки начало сменяться болезненной злобой. Как Самуэль смел сопротивляться ей? Она же нимфа, чары которой могут покорить любого! Диди все же пришлось взять себя в руки. Она понемногу успокоилась. Именно с Самуэлем ей хотелось быть обычной девушкой. Она решила сосредоточиться на своем плане. Когда они с Кати были в кафе, Диди напрягла свои чувства до предела и увидела сначала темный дом, а потом подвал. Ей нужно было попасть в Таммисаари.

– На самом деле, я здесь, потому что мне потребовалась помощь, – сказала Диди.

– У тебя всегда что-то на уме, – горько признал Самуэль. – Так и думал, что ты пришла не только узнать, где я ночую.

– У тебя же есть машина, – начала Диди. – Мне нужно снова попасть в ту усадьбу.

– Зачем? В прошлый раз мы ничего там не нашли.

– Да, но у меня ощущение, что стóит еще раз съездить туда.

Повернувшись, Диди поняла – Самуэль ловит каждое ее движение.

– То существо находится там, – медленно произнес парень. – Я больше не хочу с ним встречаться. И не понимаю, зачем это тебе.

– По той же причине, что и в прошлый раз, – ответила Диди. – Мне нужно узнать, кто я такая. Если сатир для тебя – просто существо, тогда я – тоже.

– Не получится. Ты должна уйти. Тем более посторонним вход сюда воспрещен.

Диди пришлось быстро развернуться, чтобы Самуэль не увидел ее перекошенного от ярости лица. Как будто какой-то зверь сидел внутри нее, бушевал и пытался вырваться наружу. Она второпях ушла.

На улице Диди, прислонившись к стене, тяжко вздохнула. Было сложно определить, что с ней происходит, но девушка поняла: иногда наступали моменты, когда она не владела собой. Электрический ток пронизывал ее насквозь и рвался наружу, желая крушить все на своем пути.

Диди потребовалось время, чтобы прийти в себя. Она вспомнила, что, убежав к Самуэлю, забыла на работе сумку. Пришлось пойти обратно.

Диди прибежала в кафе через черный ход и поняла, что умчалась отсюда прямо в униформе. Открыв шкафчик, увидела себя в зеркале. Что-то изменилось. Ее мягкие черты заострились, а глаза горели. Девушка принялась снимать рубашку и вдруг увидела на руке синяк. Она стала быстро рассматривать кожу. Кровоподтеки были на животе и бедрах. Что это могло значить?

Официант с вечерней смены зашел в служебное помещение за сигаретами, прервав мысли Диди.

– Ой, Диди, ты все еще здесь. Там в кафе тебя кто-то только что спрашивал.

Диди не представляла, кто бы это мог быть. Она медленно переоделась и осторожно выглянула в приоткрытую дверь. Это была Лаура. Счастье переполнило девушку, и она с облегчением выдохнула. Лучшая подруга вернула ее в те времена, когда она была обычной девчонкой. Диди подлетела к Лауре. Девушки, рассмеявшись, обнялись.

– Лаура, вот здорово! – воскликнула Диди. – Что ты здесь делаешь?

Только теперь Диди заметила Лассе. В тот же миг восторг сменился раздражением. Ей так хотелось поболтать с подругой наедине, как раньше. Без всяких нимф с их вечными проблемами.

– Привет, Лассе, – с трудом произнесла Диди.

Лаура, светившаяся от счастья, схватила Диди за руку:

– Посмотри!

Диди увидела на безымянном пальце Лауры золотое кольцо с маленьким бриллиантом. «Лассе всегда был жадиной…» – подумала Диди, но попыталась отбросить эти мысли. Она должна была радоваться встрече с подругой.

– Я не могла рассказать о таком по телефону, – трещала Лаура. – Лассе сделал предложение так неожиданно, и я просто с ума сошла.

Диди глянула на Лассе, который криво улыбался. Диди знала: Лаура начинает болтать без остановки, когда нервничает или боится. Она посмотрела на Лауру внимательнее и заметила, что волосы у подруги зачесаны на один бок и прикрывают пластырь на виске.

– Откуда у тебя это? – спросила Диди.

– Сейчас все в порядке, – торопливо заверила Лаура. – Мы обо всем договорились. Мы так счастливы. Так ведь, Лассе? Когда любишь, порой тебя захватывают самые разные чувства, с которыми сложно справиться. Такого больше не повторится.

Диди представила, как бы она опрокинула столик в кафе и швырнула Лассе об стену. Но она сидела и мило улыбалась помолвленной паре. Потом взяла руку Лассе, скрывая отвращение, и потянула его за собой.

– Можно я на минутку одолжу у тебя Лассе?

Лаура не успела ничего ответить, как Диди увела парня в служебную комнату. Она села там на стол, взяла шоколадное печенье с тарелки и откусила от него кусочек.

– Поздравляю, – сказала Диди.

– Я пришел сюда только потому, что Лаура попросила, – ответил Лассе.

– Ты не любишь Лауру, – заявила Диди и раскрошила печенье между пальцев. – Ты болен.

– Вы больше не должны встречаться с Лаурой, – сказал Лассе. – Ты подаешь дурной пример.

Руки Диди задрожали, в груди застучало. Какой урод! Диди всегда удивлялась тому, что такого Лаура нашла в Лассе. Она могла бы подыскать себе нормального парня, но висела на шее у этого придурка шовиниста.

– Я никогда не рассказывала Лауре, как ты подкатывался ко мне, – заявила Диди. – А теперь могу рассказать.

Лассе шагнул ближе к Диди и скабрезно улыбнулся.

– Ого! Да у рыжей, кажется, трусы намокли, – произнес он. – Лаура поверит, если я скажу, что это ты подкатывалась ко мне.

До этого момента Диди смотрела в пол, чтобы держать себя в руках, но теперь она подняла глаза на Лассе и поняла: существо, запертое внутри нее, готово вырваться наружу. Она пнула Лассе между ног, и тот с криком повалился на пол. Диди села верхом на него, вцепилась в его отросшие волосы и треснула затылком об пол. Ее руки сжали горло Лассе. Парень покраснел и задергался.

– Если мне даже на мгновение покажется, что ты что-то сделал Лауре, то я тебя из-под земли достану, – прошипела Диди. Внутри нее бушевало дикое животное, аппетит которого только разгулялся. – И поверь, ничего хорошего из этого не выйдет.

Она еще раз громыхнула головой парня об пол, и тот потерял сознание. Девушка немного посидела на нем, постепенно успокаиваясь.

Неожиданно ее осенило. Она проверила карманы куртки и брюк Лассе и нашла ключи от машины. Выбежала через черный ход на улицу, нажала кнопку на брелке и увидела мигнувшую фарами машину. Это был роскошный мерседес отца Лассе – известного кутилы. Диди вспомнила, как однажды вместе с Лаурой она оказалась дома у Лассе и как его отец похотливо смотрел на них. «Яблоко от яблони недалеко падает, – подумала Диди. – Было бы классно спустить тачку с моста, но сначала вперед – в Таммисаари».

Глава 57

Эрик лежал на холодном сыром каменном полу. Его белая рубашка была грязной, а на спине – бурой от засохшей крови. Рана все еще болела, однако заживала быстро. Сатир не пытался освободиться от оков, а копил силы. Нимфы могли бы убить его сразу, но по какой-то причине он все еще жив. Он по-прежнему готов был исполнить свой план. Прикоснувшись к Дезире Тассон, он теперь точно знал, чего хотел.

Эрик вспомнил всех нимф, которых его сыщики приводили к нему, – умытых, причесанных и обнаженных, в особенности Милену. Что-то в них наводило на мысль, что они могли быть нимфами из легенды. Некоторые из них были очень красивыми и аппетитными. Руки сатира блуждали по ягодицам, округлостям талии, красивой груди, но ни у одной из них на теле не было изображения узла, и поэтому Эрик легко отдавал их другим. Это того стоило, так как нимфы, похожей на Диди, он никогда не встречал. И как такая хрупкая девушка осмелилась воткнуть ему в спину кинжал-номос, спасая какого-то никчемного человека? Разве она не чувствовала, что они одной крови?

Эрик взял бутылку вина из стоящей перед ним корзины и открыл ее. Он сделал несколько жадных глотков, как вдруг услышал незнакомый звук. Кто-то спускался по лестнице. Свет, моргая, зажегся.

Перед Эриком стояла Дезире. На ней было платье с красными цветами, поверх которого, видимо второпях, была накинута поплиновая куртка. Эрик глотнул воздуха. Эта минута восполняла все его страдания. Диди все же держалась на порядочном расстоянии от него.

– Тогда в кафе ты испугался меня.

Голос Диди немного дрожал, но был решительным. Эрик прикидывал, как лучше поступить.

– Ты переходишь сразу к делу, – низким голосом произнес Эрик. – Это правда. Я и сейчас тебя боюсь.

– Чего ты хочешь? – спросила Диди.

– Тебя.

– Ты не знаешь меня.

– Да, не знаю, но и ты не знаешь меня, – сказал Эрик. – В одном я уверен: мы предназначены друг для друга. Освободи меня, и я расскажу тебе все то, что Екатерина скрывает от тебя.

Заметив, как брови Диди приподнялись, Эрик понял, что дернул за нужную ниточку. Кати никогда не раскрывала своих карт, и когда-нибудь секреты должны были выйти ей боком. Но завлечь Диди было не так-то просто. Нимфа отошла дальше.

– Когда наступит лунное затмение, мы должны стать единым целым, – сказал Эрик, пытаясь заманить девушку. – После этого грядущее будет полностью в наших руках. Если только у тебя есть знак.

Эрик думал, что поставил нимфу в щекотливое положение, но Диди, сознававшая свою неповторимость, нисколько не смутилась. Сердце Эрика гулко забилось, когда девушка стала приподнимать подол юбки, пока не обнажился пупок. Эрик увидел узел Астарты. Теперь никто не посмеет утверждать, что легенда – вымысел.

Эрик улыбнулся Диди. Он протянул руку, и нимфа подошла к нему. Сатир запустил руку в ее рыжие пряди. Он заметил, как светлая грудь вздымалась под легкой тканью. В тот же миг куртка упала с плеч Диди, и она притянула его руку себе на грудь. Эрик был опьянен и не сразу заметил, что девушка принялась расстегивать его брюки. Неожиданно он отпрянул.

– Я больше не могу противиться этому, – призналась Диди, ее глаза холодно сияли. – Ты хочешь меня, а мне нужен мужчина, который не умрет, завладев мною.

– Сейчас это невозможно, – сказал Эрик, не в силах оторвать взгляд от ее набухших сосков.

– Не забывай: я знаю, что ты чувствуешь, – прошептала Диди ему в ухо.

– Легенда запрещает это! – воскликнул Эрик. Сатир не мог позволить страсти захлестнуть его: он должен был думать о своей главной цели. Его глаза налились красным огнем и стали похожи на раскаленные угли. – Нам не стóит касаться друг друга до лунного затмения.

– Но я же не убью тебя, – соблазнительно сказала Диди.

– Если ты отдашься мне, я убью тебя. Легенда умрет с сатиром. Поэтому я не могу притронуться к тебе.

Диди залепила ему пощечину:

– Что за придурок! Я предлагаю тебе себя. Все мужчины хотят от меня этого!

Диди зажала руки между ног. Ее переполняла ярость.

– Ты – легенда, – сказал Эрик низким голосом, как будто приказывал. – Ты носишь узел. Иди и найди себе пищу. Найди мужчину, иначе ты умрешь!

Нимфа буквально шипела ему в лицо. Эрик сделал угрожающий шаг навстречу, чтобы та ушла и выполнила то, что предначертано судьбой. Он видел многих нимф при смерти, но Диди нужно было спасти. Девушка смотрела на него стеклянным взглядом, потом, повернувшись, стала подниматься по ступеням. Эрик услышал, как захлопнулась дверь подвала. Он закрыл глаза и мысленно принялся заклинать, чтобы она нашла себе мужчину.

По темному лесу брела девушка. Ее лицо увядало с каждым свистящим вдохом. Губы потрескались, рыжие волосы стали ломкими и поседели. В лесу было свежо, но она, казалось, не чувствовала холода. Внутри нее горел огонь. Пройдя еще несколько метров, девушка упала на колени. У нее совсем не осталось сил идти вперед и цели тоже не было. В темноте чащи ее невидящие глаза светились белым молочным светом. Девушка села, и, повалившись на бок, замерла. Она больше не шевелилась. Подул ночной ветер, и увядшие листья покрыли ее тело.

Пчела, набирая нектар, следила за девушкой из зарослей вереска. Она уже готова была возвращаться домой и знала, что нужно сделать: станцевать танец-призыв для других пчел. Среди ночи вряд ли кто-то покинет улей, но утром все пчелы откликнутся на зов.

Глава 58

Получив сообщение от Самуэля, Надя ни минуты не колебалась. Самуэль с тревогой писал, что Диди просила отвезти ее в Таммисаари. Диди упрямая, и было бы напрасно препятствовать ей. Нимфы решили отправиться следом и разобраться на месте. Что произошло на этот раз? Они неслись в усадьбу, и Надя молча поглядывала на суровый профиль Кати. Въехав во двор, Кати так ударила по тормозам, что гравий полетел из-под колес.

Выскочив из машины, Кати бросилась в усадьбу. Надя спешила следом. В подвале горел свет, но Эрик был по-прежнему в оковах.

– Где Диди? – Кати двумя руками схватила сатира за воротник. Казалось, весь страх Кати улетучился. – Где Диди?

Эрик улыбнулся. Выражение его лица было таким, будто он находился на скучном приеме, а не посреди сырого подвала в грязной одежде.

Надя выбежала на улицу. Диди, очевидно, продолжила путь. В воздухе слышалось что-то едва уловимое: какое-то легкое жужжание. Оно доносилось из ближайшего леса, и Надя бросилась туда. Она летела через камни и кустарник, а жужжание становилось все сильнее. Надя застыла, не понимая, что происходит. Казалось, земля перед ней движется. Это было похоже на одеяло. Одеяло из пчел.

Надю переполнял страх и удивление. Под пчелиным покровом она заметила рыжие пряди. Нимфа сделала шаг, и пчелы поднялись в воздух. На земле лежала Диди, и вокруг нее были сотни, если не тысячи мертвых пчел.

– Диди! – закричала Надя, хотя ей следовало звать Кати. Она бросилась к девушке и прикоснулась к ней. Кожа Диди была серой, но теплой. «Легенда», – мелькнуло в голове у Нади, но у нее не было времени размышлять над этим: нужно было как можно скорее вызволить девушку отсюда.

Послышались шаги Кати, и через миг она тоже застыла на месте. Пчелы все еще кружили над девушкой, а потом, как по приказу, улетели.

Надя и Кати вместе подняли Диди и отнесли в машину. Надя расположилась с ней на заднем сиденье, а Кати села за руль.

– Ты оставила Эрика в подвале? – спросила Надя.

– Конечно.

– Это правда, – сказала Надя Кати, которая молчала, стиснув зубы. – Ты сама видела пчел. Легенда – чистая правда.

Надя наконец произнесла это вслух. Когда она обнаружила Диди, покрытую пчелами, в нее вселилась надежда и уверенность.

– А ты сомневалась? – спросила Кати.

– Конечно. – Надя и самой себе призналась в этом впервые. – И ты тоже сомневалась. Но теперь мы обе знаем. Мы охраняем легенду.

До конца пути они не проронили ни слова. Когда вошли в квартиру, Надя скомандовала, чтобы Кати постелила Диди чистое постельное белье. Сама она достала из шкатулки вытяжки растений и лекарственные травы, принявшись готовить для Диди живительный напиток. Она верила – он поможет, потому что сомневаться было нельзя. Жизнь Диди превыше всего.

Сначала женщины раздели и вымыли Диди. Мертвые пчелы то и дело выпадали из волос и складок ее одежды. Они опустили девушку в теплую ванну, и Надя добавила в воду эфирных масел. Потом они вытерли ее насухо, одели в хлопковую сорочку и отнесли в постель, которую застелили ее любимыми простынями в цветочек. Наде казалось, что важна каждая мелочь. Она втерла в кожу Диди травяные мази и увлажнила потрескавшиеся губы.

У постели девушки Надя и Кати дежурили по очереди. Когда она стала подавать первые признаки жизни, Надя осторожно дала ей несколько ложек бульона. Иногда Диди приоткрывала глаза, но потом снова проваливалась в глубокий сон, словно в кому. Так продолжалось пару дней, и Надя не отходила от нее ни на минуту. Кати, позвав ее в гостиную, спросила:

– Разве Диди не должна была уже очнуться?

Надя смотрела на свою старую подругу. Все эти дни Кати была сдержанной, но Надя заметила, что глаза ее покраснели и голос немного дрожал.

– Не знаю, – волнуясь, сказала Надя. Диди все еще выглядела истощенной и неподвижно лежала в постели.

– Ты знаешь, что могло бы помочь? – твердо сказала Кати, взглянув на лежавшего на диване Еспера.

– Я полагала, что ты во всем и всегда против сатиров, – подметила Надя, хотя и сама уже думала об этом.

– Вряд ли от этого станет хуже. – Кати снова стала строгой и пнула диван носком ботинка. – Пора отрабатывать свое проживание.

Еспер вопросительно посмотрел на Надю. Она села рядом.

– Диди нужна живительная сила, – сказала Надя мягко. – Ты мог бы помочь.

– А разве мы с тобой не ждем лунного затмения? – спросил Еспер. Он поднял руку Нади и посмотрел на ее пальцы. Когда-то давно на озере Гарда, поклявшись в любви, он надел ей на палец кольцо. Оно и сейчас было у Нади, но из-за Кати она носила его в кармане.

– Конечно. И это время будет принадлежать нам двоим. Но сейчас мы должны вернуть Диди. Ты мог бы помочь.

Надя посмотрела на сатира, которого любила, потеряла и вновь обрела. Она не почувствовала ни малейшей ревности, потому что полностью верила в их любовь. Мягко поцеловав Еспера в губы, Надя взяла его за руку и повела к двери Диди.

– Я подожду здесь.

Еспер помедлил минуту, потом вошел внутрь. Надя зажгла в гостиной пару свечей и вспомнила всех тех женщин, которых она лечила в приюте в Марокко. Женщины искали защиты от своего бедственного положения, насилия мужей и родственников. В приюте им помогали начать новую жизнь. Ситуация с Диди отличалась только тем, что Диди была не женщиной. Кроме того, она являлась легендой.

Мысли Нади невольно унеслись в прошлое. Она вспомнила одну нимфу по имени Милена. Та была удивительно красивой и хрупкой и все же гораздо сильнее многих. Надя вздрогнула, когда Еспер через несколько минут вернулся. Он был без рубашки.

– Что такое? – спросила Надя. Она не думала, что Есперу могли потребоваться советы в том, как обходиться с нимфами.

– Диди сказала, она не может быть со мной, – ответил Еспер.

– Почему?

– Эрик уверил ее, что она умрет, если будет с сатиром. Диди уверяет, будто поправится и без меня.

Еспер притянул Надю к себе, и они наслаждались теплом друг друга. Потом Надя тихонько прошла в комнату девушки и прислушалась к ее ровному дыханию. Диди заговорила. Надя чувствовала, что победа на их стороне.

Прошло еще пару дней, и Диди окрепла настолько, что встала с постели. После этого силы начали возвращаться к ней быстрее. Ее кожа была еще прозрачнее, а блеск рыжих волос еще ослепительнее. Сердце Нади переполняла радость при виде нимфы, расцветающей у нее на глазах.

Надя сосредоточенно готовила отвар из цветов и фруктов, когда услышала шлепанье босых ног по деревянному полу. После ванны Диди выглядела свежей и буквально сияющей. На ней было легкое платье с рисунком из роз, которые блекли на фоне ее волос. Надя протянула девушке чашку с ароматным напитком.

– Что ты так смотришь? – спросила Надя.

– В тебе появилось что-то новое, – сказала Диди. – Ты ужасно красива.

– Не я, а ты, – засмеялась Надя и принялась наводить порядок на кухне.

Диди, наклонив голову, следила за Надей, и вдруг солнечный луч блеснул на кольце нимфы.

– Это от Еспера? – спросила Диди.

– В первый раз он подарил мне его в 1806 году перед тем, как нас разлучили. – Надя подняла руку и посмотрела на изящное кольцо. – Тогда мы ждали лунного затмения.

– Что здесь произошло за то время, пока я спала глубоким сном?

– Еспер купил квартиру, и я переезжаю туда, – ответила Надя. – Мы начнем все сначала. Следующее лунное затмение наступит через пару месяцев, и тогда мы скрепим наш союз.

– Я думала, ты бежишь от сатиров, – удивленно сказала Диди.

– Сатиров, но не Еспера, – пояснила Надя. – Мы с Еспером не одни, кто ждет затмения. Это касается и тебя.

– Каким образом?

– По мнению Кати, следует дождаться нужного момента, когда можно будет тебе рассказать, – сказала Надя. – Этого события ждут сотни нимф по всему миру.

Диди переваривала услышанное. Ей хотелось говорить об узле, рассказать о своих ощущениях, но, возможно, Кати была права. Мистические истории нужно рассказывать медленно, одну за другой.

– Давай поедим, – предложила Надя.

Глава 59

«Я живу в морге, и это правильно», – думал Самуэль. Ему действительно казалось, что он больше не принадлежит к живым. Он научился в конце дня отставать от других студентов-медиков, выдумывая какой-нибудь предлог, а потом пробирался в морг. Здесь, по крайней мере, было тихо. Лишь изредка мимо проходил охранник. Самуэль припрятал для себя постельное белье и теперь каждый вечер застилал носилки. Это все, что ему сейчас было нужно. В последнее время в жизни случилось много передряг. Возможно, морг был не самым уютным местом, однако тут он был вдали от нимф и сатиров. Самуэль надеялся, что если продолжит в том же духе, то случившееся потихоньку забудется и он снова заживет жизнью обычного человека.

Выкинуть Диди из головы было сложнее. Надя лишь однажды сообщила ему, что Диди чувствует себя хорошо. Больше новостей не было. Сначала Самуэль даже радовался этому, но потом его начала одолевать тоска. Когда он вспоминал улыбку Диди или ее забавный хохоток, внутри все начинало гореть. Когда-то у него была подружка, но никто не пробуждал в нем такое желание, как Диди. Это была не просто страсть: он мечтал быть с Диди каждую минуту.

«Лучше отправиться на работу, пока мысли не унеслись совсем далеко, – подумал Самуэль, поднимаясь. – Кроме того, скоро придут работники».

Самуэль умылся и надел чистый медицинский халат, но все равно выглядел уставшим, а под глазами у него синели круги. Он отправился в столовую, чтобы выпить кофе и взбодриться. Широко зевая, не заметил, как столкнулся с молодой светловолосой женщиной. Кофе, который она держала в руках, пролился на нее.

– Ой, простите меня, – принялся извиняться Самуэль перед застывшей на месте женщиной. – Я совсем не заметил…

– Кажется, я обожгла пальцы, – сказала она. – Окажите мне первую помощь, раз уж вы врач.

Только теперь Самуэль понял, что женщина улыбалась.

– Врач, который так плохо спит, что похож на сомнамбулу, – сказал Самуэль, и женщина посмотрела на него вопросительно. – Это длинная история, – добавил он.

– У меня есть время, – призналась женщина. – Я жду отца с обследования.

Самуэль, оглядевшись, понял, что тоже никуда не торопится. К тому же он вдруг ощутил: уже сто лет ни с кем просто так не разговаривал.

– Во-первых, с вами все в порядке, – объяснил Самуэль. – Я имею в виду, с медицинской точки зрения. Во-вторых, вам срочно требуется кофе. И в-третьих, я – Самуэль.

– Джессика. Возьмем еще кофе?

– Вы хотите сказать, что брали кофе там? – спросил парень. – Бьюсь об заклад, он был сварен неделю назад. Я угощу вас в столовой.

– Если предложите мне булочку, я не откажусь и мы будем в расчете, – засмеялась Джессика.

В столовой Джессика села у окна, а Самуэль вернулся с подносом.

– Два кофе и две свежие булочки, – присаживаясь, сказал Самуэль. Он откусил кусок, ощутив вдруг острый голод.

– А где ты живешь? – спросила Джессика.

– В морге. Скоро уже три недели.

– Проблемы с жильем?

– С его отсутствием, – признался Самуэль. – Раньше я жил на яхте, но она сгорела. Потом переехал к… девушке. Но из этого ничего не вышло. После я обосновался здесь.

Самуэль снова посмотрел в ярко-синие глаза молодой женщины и удивился, насколько легко ему было болтать с ней. Джессика рассказала немного о себе, как она приехала в больницу навестить отца после операции на спине, про работу и разные пустяки. Когда Самуэлю пора было идти на работу, он, неожиданно для себя самого, пригласил Джессику в кино. С людьми это было так просто.

Глава 60

Надя окинула взглядом пустую комнату. Она ни о чем не жалела. За свою длинную жизнь привыкла к тому, что после лунного затмения нимфы должны были бросать все, уезжать в другие страны, примерять новые роли – и ей это даже нравилось. Конечно, она будет скучать по Диди, Кати и их совместной жизни, но сейчас она вместе с Еспером начинала новую жизнь.

На балконе Кати смешивала крепкие напитки в честь проводов Нади, а Диди готовила маленькие канапе с креветками.

– Когда ты уезжаешь? – спросила Диди.

– Еспер скоро придет за мной, но мы успеем выпить и даже закусить, – ответила Надя.

У Кати была большая миска с разрезанными лаймами, и она как раз заканчивала делать «Маргариту», обмакивая широкие бокалы в морскую соль.

– Надя отведает старой соли и поймет, что ничего не изменилось. Потом она послушно вернется обратно.

– Не пытайся мной манипулировать, Кати, – остановила ее Надя. Она повернулась к Диди:

– По мнению Кати, настоящий борец за свободу не может жить с сатиром. Но Еспер перешел на нашу сторону.

– Он – сатир. – Кати подала всем напитки. Нимфы подняли бокалы.

От коктейля из сока лайма, текилы и ледяной крошки на мгновение немели губы. Напиток приятно охлаждал, и вскоре комната наполнилась смехом. Кати принялась смешивать вторую порцию, а Диди, не удержавшись, спросила:

– Ты сказала, борец за свободу? О чем ты?

– Минуточку, – Кати как будто что-то вспомнила и ушла с балкона в комнату.

– Кати сбежала, чтобы не отвечать, – поняла Диди.

– Прожив достаточно на этом свете, поймешь – всему свое время, – пояснила Надя, слизывая соль с губ.

Кати вернулась, неся большую упаковку бутылок с водой:

– Это подарок от нас.

– Почему ты не предупредила? Я бы придумала свой подарок, – огорчилась Диди.

– Я просто пытаюсь быть внимательной.

– Ты никогда не думаешь о других. – Диди снова протянула пустой бокал Кати, исполнявшей роль бармена.

В дверь позвонили, и Надя посмотрела на подруг. Пора было идти. Она молча обняла по очереди Кати и Диди. Ей хотелось навсегда запомнить этот волнительный момент, бокалы с желто-зеленой «Маргаритой» и дружбу нимф. Помахав на прощанье рукой, она пошла открывать дверь Есперу.

Надя, откинувшись на подушки, томно вздыхала. Она натянула на себя роскошное одеяло на гагачьем пуху и хрипло хохотнула, заметив ошеломленное выражение лица сатира, хотя он знал, что Надя ради него была готова на все. Ночь лунного затмения, которую они так ждали и на которую Надя возлагала все свои надежды, должна была стать еще необыкновеннее.

Через минуту Еспер решил показать, что он тоже готов ради нее на все. Нимфа не стала сопротивляться, когда он скинул одеяло и прижал ее к себе. Наде хотелось наслаждаться. Она лежала на спине, закинув одну руку за голову, а другой играла светлыми волосами Еспера, когда тот ласкал ее языком.

Позже они, прижавшись друг к другу и завернувшись в одеяло, любовались ночным городом. Из квартиры на верхнем этаже открывался красивый вид. Еспер налил шампанского в пластиковые стаканы, и они тихо чокнулись. В комнате был только матрас на полу и пара светильников, все остальное предстояло выбрать позже. «Выбрать вместе», – думала Надя.

– Что будем делать завтра? – спросил Еспер.

– С утра я иду на работу.

– Зачем? Тебе больше не надо работать. – Еспер недоумевал. Он был уверен, что все внимание Нади отныне будет приковано только к нему.

– Я люблю свою работу и коллег.

– Коллег-людей, – процедил Еспер сквозь зубы. – Кроме того, после лунного затмения вы все равно собирались переехать. Тебе придется оставить работу. По двум разным причинам.

Надя знала, что Еспер не сможет понять ни ее саму, ни ее убеждения. Поэтому лучше было просто сменить тему.

– Почему у нас нет мебели?

Еспер вылез из-под одеяла и подошел к спортивной сумке, лежавшей в углу. Он достал из нее кипу проспектов и небрежно протянул их Наде.

– Я пометил то, что понравилось мне, – сказал Еспер.

– А если мне приглянется что-то другое? – спросила Надя. Внутри нее все кипело.

– Отметь свои пожелания, потом выберем.

Еспер с удивлением взглянул на Надю, и та сдалась. На протяжении столетий она слышала от людей, что именно такой была жизнь молодоженов – привыкание и притирание друг к другу. И не в ее правилах быть мелочной. Она решила попробовать.

Глава 61

– Было приятно провести вместе вечер, – сказал Самуэль, и он не лгал. У него было свидание, обычное, без всяких драм. Никто не угрожал ему и не говорил о смерти. Он просто сходил в кино, посмотрел совершенно тупую комедию и выпил пару кружек пива. Потом проводил Джессику до дома, и по дороге они еще купили по мороженому, немного поспорив о вкусах.

– Да, мне тоже, – подтвердила Джессика.

Самуэль посмотрел на нее. Светлые волосы она собрала в узел на затылке, одета была в обычные джинсы, куртку с капюшоном и синие туфельки. Джессика и Самуэль были примерно одного возраста, и темы для разговора у них находились сами собой. Парень понял, что Джессика что-то сказала и снова это повторила.

– Я живу здесь.

– Прости, я задумался, – извинился Самуэль. – Не в обиду, но ты такая… обычная. И это замечательно.

Джессика удивленно посмотрела на него, и парень осмелился приблизиться к ней. Вечерний воздух казался прохладным, и он ощутил дыхание девушки на своей коже. Свидание можно было легко продолжить, но Самуэль понял, что еще не готов.

– Считай это за комплимент.

– Мое окно вон там, на втором этаже, с красными шторами. – Джессика указала вверх. – Может, зайдешь на чай?

Самуэлю очень хотелось согласиться, но что-то подсказывало ему: это пока невозможно. Джессика поняла его мысли.

– Морг зовет? – спросила она.

– Давай в другой раз, – сказал Самуэль и слегка поцеловал ее в розовые губы. Он вышел со двора на улицу и отправился к себе, улыбаясь и размышляя. Ему было приятно просто идти и мечтать. Он пытался забыть Диди, все проблемы, опасности и сложности, которые постоянно присутствовали в их отношениях. Ему хотелось встречаться с обычной привлекательной девушкой, вместе с которой можно было заниматься самыми обычными делами. Джессика была именно такой. И почему он отказался?

Самуэль шел, пока не почувствовал такую усталость, что не мог больше сделать ни шагу. Он огляделся вокруг, чтобы понять, где находится и есть ли поблизости трамвайная остановка. Кто-то окликнул его, и он узнал место. Это было его временное пристанище – дом, где жили нимфы. Он смотрел прямо в удивленные глаза Диди.

– Самуэль? – повторила Диди. – Что ты здесь делаешь?

– Не знаю, – ответил Самуэль, который всегда старался говорить правду. – Сегодня я совсем о тебе не думал.

Обрадовавшись поначалу, Диди раздраженно отвернулась.

– Я забрел сюда случайно, – продолжал Самуэль. – Или, может, я неосознанно хотел проверить, что будет, если увижу тебя.

Самуэль посмотрел на девушку. На ней было именно то платье оливкового цвета, которое делало ее рыжие волосы еще более притягательными. Самуэль быстро попытался вспомнить Джессику, ее умиротворяющий образ, их прогулку и то, как они легко коснулись друг друга у киоска с мороженым. Нужно было сосредоточиться, и тогда он справится.

– Проверить? – повторила Диди за ним, и на ее губах появилась улыбка. – Ну и как?

– Ничего особенного, – соврал Самуэль. – Наверное, это начинает понемногу проходить.

Улыбка Диди постепенно угасла, когда до нее дошел смысл этих слов, и ее глаза засверкали:

– Вали к черту, – прошипела Диди сквозь зубы.

– Что? – Самуэль испугался проснувшейся в Диди ярости.

– Даже если я тебе безразлична, ты не имеешь никакого права приходить сюда проверять свои чувства!

В то же мгновение Диди подошла к нему ближе, и Самуэлю пришлось взять ее за руки.

– Диди, успокойся…

Девушка вырвалась. Несколько прохожих изумленно наблюдали за ними. Кто-то даже собирался подойти спросить, в чем дело и нужна ли Диди помощь. «Если бы они знали, – подумал Самуэль, – что жертва здесь я».

Самуэль уловил блуждающий взгляд Диди. Он знал, каково ей было сейчас. Ему хотелось погладить ее по волосам, но он все же не стал этого делать. Иначе бы он пропал.

– Запрещаю тебе сюда приходить, – крикнула Диди, пятясь назад. Потом она развернулась и исчезла в противоположном направлении.

Самуэль остался один посреди улицы. Его трясло. Он не до конца понимал, насколько сильной была его страсть к Диди. Находясь рядом с девушкой и ощущая ее запах, он был готов броситься в омут с головой. Страх остановил его. И это была не его обычная боязнь привязываться к людям, а страх за свою жизнь. Когда сатир стал топить его в ванной у нимф, Самуэль боролся, пока его легкие не отказали. В глазах потемнело, а с каждым ударом сердца понимать и действовать было все тяжелее. «Вот, оказывается, какова смерть», – успел он подумать как настоящий студент-медик. «Страх смерти – самый сильный», – размышлял он теперь. Может, случившееся было только на пользу – это помогало противостоять Диди и лучше чувствовать пациентов. Только теперь Самуэль понял отца, который в последние минуты жизни хотел, чтобы сын был рядом.

«Все же есть одно место, где спокойно и безопасно», – подумал Самуэль. Вскоре он стоял под окнами Джессики. На втором этаже за красными шторами еще горел свет. Он взял маленький камушек и запустил им в окно. Через минуту различил в темноте светлые волосы. Джессика ничего не сказала, а бросила ему вниз ключи. Когда он поднялся к ней, чайник уже кипел.

– Я вернулся без всякой задней мысли, – признался Самуэль, снимая куртку и вешая ее на спинку стула. – С тобой мне просто спокойно.

– То есть со мной ты не вспоминаешь свою бывшую, – угадала Джессика. – Только знай: я не собираюсь быть запасным вариантом. Могу постелить тебе на диване, если хочешь остаться здесь на ночь.

– Хочу, – сказал Самуэль. Это было правдой. Ему хотелось этого больше всего на свете.

Глава 62

Еспер пообещал принести продуктов для их первого совместного ужина, и Надя думала, что они примутся готовить вместе, как беспечные молодожены. Когда Еспер стал доставать из пакетов готовую еду из магазина, Надя разочаровалась, хотя все выглядело приятно, качественно и аппетитно. Нимфа решила притвориться довольной и стала красиво накрывать на стол. Еспер купил ее любимые артишоки, прозрачно-тонкую пармскую ветчину и другие средиземноморские деликатесы. «Я бы, конечно, с удовольствием приготовила песто сама, – думала Надя, – но у нас еще будет время. А для Еспера приготовить ужин – значит открыть бутылку вина и включить музыку».

– Кати попросила меня зайти завтра, – сказала Надя. – Я пойду к ним после работы.

– Ты против сатиров, но Кати – хуже сатира, – сказал Еспер, беря с блюда одну зеленую оливку и одну черную маслину. – Она диктует правила, ограничивает связи с внешним миром и наказывает за нарушения.

– Не провоцируй, – произнесла Надя огорченно, потому что в сказанном была доля правды. – Мы все равны между собой.

– Кати всегда командует, – сказал Еспер. – Не все сатиры такие плохие, и не все нимфы хотят убежать. А все эти истории про узел – полная чушь. Никакой освободительницы не будет, и нечего ждать волшебства.

– Мы имеем право быть свободными, если этого хотим, – объяснила Надя. Для нее это было ясно словно белый день, особенно теперь, когда она верила в легенду как никогда.

– Ты хочешь, чтобы у нас была семья, – сказал Еспер. – Мы ждем затмения, ритуала. И раньше тебе всегда хотелось маленького сатирчика, а не маленькую нимфочку. Нинетт…

– Я – Надя! – нимфа так рассердилась, что запустила в Еспера крошечной помидоркой. Она заметила, как это разозлило Еспера, и бросила еще один помидор. Когда-то это могло стать игрой, забавой, которая привела бы их в постель, но сейчас в воздухе повисло напряжение. – Идиот, – сказала Надя и кинула в него третий помидор.

Она поразилась, когда Еспер схватил ее за руку и плеснул ей соус песто прямо в лицо. Еспер никогда раньше не применял силу. Наде было не столько больно, сколько обидно, так как Еспер сделал это намеренно. Глаза Нади засверкали.

– Не прикасайся ко мне.

Еспер сам испугался того, что сделал, и быстро отошел на несколько шагов. Он смотрел на свою руку и лицо Нади.

– Давай я оближу тебя. – Еспер попытался обратить все в шутку, но Надя отвернулась от него.

Сев на край ванны, Надя посмотрела на свое лицо, перепачканное пастой из базилика. «Еспер – сатир, – подумала она. – Я всегда знала это, но не отдавала себе в том отчета. Может, сейчас мы так близки к свободе, что я по-новому смотрю на вещи».

Включив душ, Надя разделась. Ей нужна была вода и ее журчащий звук. Она бы с удовольствием окунулась в прохладное горное озеро или маленькую ламбу в лесу, но сейчас подойдет и только что поставленный ультрасовременный дождевой душ – все же Еспер думал о ней, этого нельзя было отрицать.

Надя понемногу успокоилась и, когда Еспер появился за стеклянной дверью, открыла ему. Через мгновение они обнимались. Они смотрели друг другу в глаза, и в этот момент для них больше никого не существовало, остальной мир исчезал за дверью. В такие минуты Надя любила Еспера всем сердцем.

– Я – сатир, и с этим ничего не поделаешь, – сказал Еспер Наде, когда они вытирали друг друга. – Я просто хочу защитить тебя, но ты права. Я не могу решать за тебя. Я не могу владеть тобой.

Это было именно то, что Надя хотела услышать от Еспера, и она желала ответить как словом, так и делом, но в дверь позвонили. Еспер завернулся в полотенце, Надя быстро натянула на себя платье. Гостьей оказалась Диди.

– Я поругалась с Самуэлем, – призналась Диди, и Надя тепло обняла ее.

– Давай поедим и выпьем, – предложила Надя.

– Вот это я понимаю, – сказал Еспер и пошел в кухню за угощением.

Так как единственным предметом мебели в их квартире по-прежнему был матрас, они сели на него втроем и принялись за еду.

– Этот песто готовила не Надя, – сказала Диди, откусив кусок батона, который она густо намазала соусом.

– Слышишь? – Надя толкнула Еспера локтем в бок, но на сей раз эта была только игра.

– Понятное дело, – ответил Еспер, – просто я хотел поберечь твои силы…

Диди глянула на влюбленных и только сейчас поняла, что прервала их уединение. Она покраснела.

– Ой, извините…

– Ничего, – успокоила ее Надя. – У нас теперь много времени.

Они ели, а Надя начала рассказывать о самых вкусных блюдах, которые пробовала.

– Типичная итальянка, – сказал Еспер Диди. – Даже за столом говорит только о еде.

Пропустив замечание мимо ушей, Надя принялась красочно описывать кухню и блюда их семьи. Не столько от съеденного, сколько от Надиного рассказа, Диди почувствовала насыщение. Но все же устоять перед фруктами с маскарпоне не смогла. После десерта все ощутили тяжесть и утомление. Они в истоме лежали на матрасе, раскинув руки и ноги. Две нимфы и сатир.

«Это так естественно», – подумала Надя, глядя на Еспера и Диди сквозь полуприкрытые веки, и теплое чувство охватило ее.

– Однажды, когда луна потемнеет, родится девочка-нимфа. – Надя и раньше повторяла эти слова из легенды, но знала, что Диди их слышит впервые. – Девушка будет нести в себе страсть, уничтожение, любовь и войну. Нимфу назовут Эпифимия Та, а ее символом станет узел. Нимфа будет бороться с властителями за нашу свободу. Она победит властителей, и луна станет последним из них.

– Я тоже слышал эту сказку в десяти разных вариантах, – устало произнес Еспер.

– В каждой упоминается узел и нимфа, которая спасет нас, – сказала Надя.

– Может, властители – это вовсе не сатиры, – Еспер широко зевнул. – Может, имелась в виду луна.

Надя смотрела, какое впечатление произвели слова на Диди, которая пыталась их осмыслить. Она легко приподняла подол платья девушки, пока не показался узел на ее животе.

– Я не родилась с этим, кто-то сделал мне татуировку, когда я была совсем маленькой, – сказала Диди.

– Я сбежала из своего племени ради тебя, – заявила Надя.

– Все равно я в это не верю, – стояла на своем Диди.

– Спасибо, Дезире, – поблагодарил Еспер.

Надя встала с постели и подошла к окну. Уже наступила ночь, и на улице было тихо. Кто-то выгуливал собаку.

– У меня есть доказательство, – сказала Надя, поворачиваясь к Диди и Есперу. – Легенда гласит: Диди должна умереть, прежде чем предсказание сбудется.

– Ну уж нет, – заявила Диди.

– А потом пчелы воскресят ее из мертвых… Диди, когда я и Кати нашли тебя в лесу, ты была облеплена пчелами, словно покрывалом. Ты – нимфа из легенды.

Надя вернулась к Диди, которая была поражена и смотрела на нее широко раскрытыми глазами.

Глава 63

Эрик Манн был наконец свободен. Спасибо Дезире, которая невольно помогла ему. Когда нимфа явилась в подвал, он с трудом сдерживал чувства, но ему удалось незаметно снять с ее волос шпильку и засунуть в свой рукав. Сатир выждал, пока машина уедет. По звукам, доносившимся до подвала, он понял – случилось что-то непредвиденное – и надеялся, что Дезире была жива. Только после этого принялся открывать замки оков. Нимфы исчезли, не сказав ни слова, будто он их больше не волновал, и сатир чувствовал себя глубоко униженным.

В доме было совершенно тихо и темно, когда он по скрипящим ступеням поднялся наверх. Большая усадьба, видно, давно уже простаивала без хозяев: мебель покрывали чехлы, а воздух казался затхлым. Эрик бродил по комнатам. Дом был довольно хорошим. Много пространства, во всем читался стиль. Сатир привык к роскоши, но это место по-своему очаровало его. В первую очередь ему нужно было выяснить, где он находился, а еще лучше – отыскать телефон.

Заглядывая под чехлы, Эрик обнаружил большой сервант, который наверняка хранил в себе много интересного. Сатир открывал дверцу за дверцей и уже почти разочаровался, как вдруг заметил два маленьких выдвижных ящика и открыл их. Его глаза заволокла красная пелена. Этого он никак не ожидал. Подвеска рода Тамми. Что это могло значить? Все представители Тамми были уничтожены, и, кажется, названная мать Диди – последняя из них. Кому же принадлежит этот кулон? У Эрика не было времени размышлять. Он услышал звуки автомобиля. Нимфы вернулись? Теперь, по крайней мере, он готов ко встрече. Заточение нисколько не ослабило его, наоборот, он набрался сил и решительности. Его глаза еще ярче разгорелись, когда он отодвинул штору и выглянул в окно.

Со стороны водителя из машины вышел высокий худой мужчина. На вид ему было около пятидесяти лет, его волнистые волосы касались плеч. С ним была светловолосая девочка лет десяти. Они стали доставать из машины вещи. Потом мужчина вставил ключ в замок дома.

– Поужинаем? – спросил мужчина у девочки.

– Может, чаю. Я что-то не хочу есть, – ответила девочка. – Поставь воду.

Эрик замер в соседней комнате. Он понял, что мужчина догадался о его присутствии и выжидал. Как только мужчина вошел в комнату, Эрик молниеносно ударил его в грудь. Мужчина упал на колени, но тут же поднялся. Второй удар пришелся по почкам. Эрик продолжил бы драку, но рана от ножа-номоса заболела. Отшвырнув мужчину, сатир убежал в темноту.

– Он больше не вернется, – сказал Матиас ван дер Хаас дочери.

– Мне позвонить в полицию? – спросила Матильда.

– Вскипяти чай. Мне нужно кое-что проверить.

Матиас спустился вниз по лестнице. В подвале горел свет, и он сразу заметил оковы и пустые бутылки из-под вина. Он прошел мимо них в угол подвала и вытащил оттуда старый запыленный сундук. Открыл крышку, снял потайное дно и достал кожаную сумку, на которой было вышито изображение дуба. Облегченно вздохнув, мужчина открыл сумку. Там были спрятаны важные инструменты – два маленьких металлических сосуда, кинжал-номос, щипцы, пистолет с ядовитыми стрелами, а также круглое синеватое стекло в латунной оправе.

Он аккуратно сложил все в сумку и вернулся наверх к дочери.

Глава 64

Диди вовсе не была ранней пташкой, однако наблюдать за влюбленными Надей и Еспером ей было невыносимо. Постоянно находиться под надзором Кати она тоже не могла. Поэтому на работу девушка явилась рано утром. Диди принялась натирать до блеска стойку, выкладывать выпечку, наполнять солонки.

– Переживаешь из-за парня, – подметил внимательный Валттери.

– У меня нет парня, – ответила Диди.

– Вот как.

– Я пойду на улицу, протру столы там.

Диди захотелось глотнуть свежего воздуха, но как только она вышла на улицу, тут же раскаялась. За одним из столиков сидел Самуэль с какой-то блондинкой. А точнее, с очень красивой блондинкой. Сначала Диди решила незаметно ретироваться, но вдруг разозлилась. Неужели Самуэль вознамерился специально продемонстрировать свою красотку? Диди пришло в голову доказать парню, что она умела строить отношения правильно и по-взрослому.

Самуэль и молодая женщина смеялись над чем-то, и та погладила парня по щеке. Диди задумалась, как можно было использовать кофейную ложку в качестве оружия, но тут же похоронила эту мысль. Она очаровательно улыбнулась.

– Добрый день. Что желаете? – спросила Диди, и Самуэль не успел открыть рот, как она протянула руку женщине. – Я – Дезире.

– Джессика.

– У нас с Самуэлем была очень запутанная связь. Не знаю, рассказывал ли он.

– Что-то упоминал, – ответила Джессика и вопросительно посмотрела на своего спутника. – Я бы заказала бокал белого сухого.

– Джессика пустила меня переночевать, и мне не пришлось снова спать в морге, – наконец произнес Самуэль.

– А тебе, как всегда, кофе с молоком, – сказала Диди.

Диди отправилась за напитками, но вдруг развернулась к Самуэлю:

– Я влюбилась в тебя, когда мне было девять. Тогда ты спас меня от паука. Я влюбилась в тебя снова в начале лета, когда ты спас меня от пчелы. Я не хотела этого, но все же влюбилась.

– Не верю, – сказал Самуэль.

– Тому, что я люблю тебя? – Диди перекинула полотенце через плечо и уперла руки в бока.

– В любой момент ты можешь сбежать или наорать. Или попросить о помощи, а потом отказаться. Что это за любовь?

– Самуэль, – осторожно произнесла Джессика.

Для Диди это стало последней каплей. Она не нуждалась в жалости, особенно исходящей от женщины, с которой Самуэль, по всей вероятности, теперь жил. В одно мгновение Диди оказалась перед Джессикой и схватила ее за запястье, не зная, что собиралась делать дальше. Она ощутила пульс, и это наполнило ее яростью. Бешенство стучало у нее в висках. Диди даже не сразу заметила, как женщина побелела от боли, хотя она совсем не сильно сжала ей руку. Диди тут же отпустила ее.

– Извините, – прошептала Диди. – Я не хотела.

– Именно об этом я и говорил, – сказал Самуэль.

– Ты думаешь, мне это нравится? – крикнула Диди. – Я люблю тебя. Что я могу поделать?

Самуэль, не ответив, повернулся к своей новой подруге. Диди ушла внутрь и через окно увидела, как парень обнял Джессику и они ушли.

Диди посмотрела на свою руку. Дотрагиваясь до людей, Диди видела их насквозь, читала мысли и чувства. Теперь ее прикосновение причиняло боль. Конечно, Самуэль не захочет быть с ней. Она же просто чудовище.

Глава 65

В последнее время мысли Нади все чаще возвращались в Марокко, в город Эссуэйра. Она вспоминала беленый дом – прибежище для женщин. Ей казалось, что это место для нее. За свою жизнь она узнала многие женские судьбы, но там все было доведено до безумия. Женщины страдали только из-за того, что они женщины. К ним относились будто к собственности, хуже, чем к животным. Их лишали свободы. Все же Надя пыталась не думать об этом: она размышляла о будущем. Ей хотелось улучшить их положение и видеть, как женщины покидают приют, отправляясь навстречу светлой жизни. Не всегда, конечно, это удавалось, но сердце ее было полно надежды.

Больше всего Наде запомнилась Милена. Когда молодая женщина обратилась за помощью, она была почти при смерти. С первого взгляда Надя поняла, что Милена – нимфа. Она хотела быть свободной от сатиров и сбежала из своего племени. Милена была красивой, светловолосой, а глаза ее – ясными, но жизнь в них почти погасла. Надя всеми силами пыталась ей помочь. Было полнолуние, и Надя звала Милену с собой на поиски пищи, но та не собиралась больше подчиняться никому – ни властителям, ни луне. Ее боли стали невыносимыми, однако она была непреклонна. Наде нужно было найти пищу для себя, хотя Милена молила остаться с ней. Когда Надя вернулась, нимфа умерла, но на ее потрескавшихся губах застыла улыбка.

Надя мечтала похоронить это воспоминание и, может, потому проявляла неутомимую страсть с Еспером. Сатир взмолился о перерыве – это было что-то неслыханное.

Надя лежала на Еспере и смотрела на его утомленную улыбку. Неожиданно она осознала одну вещь.

– Я ревную, – сказала Надя. – Ты думаешь о Диди.

– Дезире Воланте, желание и воля, – Еспер смаковал слова. – Хотя я не верю в вашу сказку, что-то необычное в этой рыжей девушке есть. Ее запах гораздо сильнее, чем у всех остальных. Это одеяло пахнет ею.

Еспер притянул одеяло и глубоко вдохнул. Он дал понюхать и Наде, но та отвернулась.

– Прямо как наркотик, – глухо сказал Еспер. – Я уже снова готов. Может, в этом сила нимфы. Сатиры начнут убивать друг друга из-за Диди. Легенда!

Раздражение пронизало Надю, и она отодвинулась от Еспера. Сатиру необязательно разделять ее веру, но и смеяться над ней не стоило. Она не знала, как Дезире могла изменить жизнь нимф, однако предсказание обещало им свободу. Свободу выбирать, кого и когда любить. Надя поднялась с матраса и подошла к окну. Ей нужно было задать один вопрос, но возможный ответ так пугал ее, что она не хотела смотреть Есперу в глаза.

– Ты бы исполнил до конца свое задание, если бы меня не было среди беглянок?

– То есть, схватил бы я Диди и убил бы остальных нимф? – переспросил Еспер. – Наверняка, да. Я бы выполнил приказ.

«По крайней мере, Еспер честен», – подумала Надя, но в мыслях выругала Кати, которая снова оказалась права.

Надя подошла к матрасу, и Еспер протянул руки, чтобы обнять ее. Нимфа, наклонившись, подняла свою одежду.

– Нинетт, да брось ты, – сказал Еспер. – Я же обещал жить по твоим правилам.

– Ты – сатир, и ты не изменишься. Это может длиться миг или даже десятилетия, но я в том же положении, что и до побега. Я не выдержу этого.

Еспер встал и подошел ближе к Наде. В который раз она поразилась красоте его тела. Она любила сатира, но теперь не могла свернуть с избранного пути. Она была почти у цели.

Надя медленно сняла с пальца кольцо и протянула его Есперу. Тот не собирался его брать. Надя схватила его руку, разжала ладонь и положила в нее символ их любви, прошедшей сквозь столетия.

– Я же сказал, что на вашей стороне, – убеждал Надю Еспер.

– Все же ты не можешь измениться, – ответила нимфа. – Я изменилась, и мне нужно сделать выбор. Я не могу быть с тобой.

– Не оставляй меня, – взмолился Еспер.

– Я должна, – Наде трудно давались слова, но другого выхода не было. – Если я останусь, я так и буду твоей нимфой. Я хочу быть свободной. Хочу, чтобы мы все были свободными.

Через минуту Надя тихо закрыла за собой дверь. Ей хотелось быть только с другими нимфами. Она быстро спустилась по лестнице и почти бегом проделала путь до их квартиры. Ее даже не волновало то, что Кати будет снова язвить по поводу своей правоты.

Надя почувствовала себя вновь дома, когда вышла на балкон, где Кати, как обычно, стояла, облокотившись на перила, а Диди сидела под пледом в плетеном кресле.

– Я переезжаю обратно, – объявила Надя.

– У меня проявилась новая способность, – сказала Диди.

– Я была в усадьбе. – Кати наполнила бокал вином и протянула Наде. – Эрик сбежал.

Надя посмотрела на Кати, догадываясь, что в усадьбе произошло что-то еще, но на сей раз она ничего не стала выспрашивать у Кати. Важно было то, что они снова вместе. В следующую ночь опять наступит полнолуние.

Глава 66

Эрик понимал, что его отсутствие вызвало много вопросов. Он был уверен: Митчелл воспользовался ситуацией и упрочил свой союз с Габриэлем Кордой. Но Эрик знал Корду многие годы, поэтому сильно сомневался, чтобы тот стал доверять сатиру, предавшему своего хозяина. С другой стороны, Корда хотел сохранить свое место Мастера в конклаве, а Митчелл мечтал стать постоянным членом. Если у них получится вывести Эрика из игры… Нужно сделать все возможное, чтобы этого избежать. Сейчас он был так близко к Дезире и к своей цели, что ни в коем случае не собирался отступать. Корде всегда удавалось опередить Эрика и оттолкнуть в сторону, как только он приближался к задуманному, будь то положение или деньги. Больше этому не бывать.

Эрик позвонил Митчеллу, как будто являлся его полноправным хозяином.

– Мне нужно было уладить пару дел, о которых тебе не следует знать, – сказал он. – Осталось только устранить Еспера Янсена. Поэтому я задержусь здесь еще на какое-то время.

Эрик выключил телефон, чтобы Митчелл не успел ничего спросить. Во-первых, Эрик не хотел подвергаться унизительному допросу, а во-вторых, он ждал гостя, который был очень пунктуален. Эрик разлил коньяк по бокалам.

Сатиру мало кто нравился, но семидесятилетний Роланд Гюллен был ему симпатичен. Гюллен знал, что, связываясь с сатиром, заключает договор с дьяволом, но он шел на это ради будущих поколений. С помощью Эрика делá концерна снова пошли в гору, а документы были составлены так, чтобы дети Гюллена, большие транжиры, не могли растратить состояние семьи и будущих внуков.

Когда Гюллен пришел, они, наслаждаясь коньяком, поболтали ни о чем. Гюллен был старым и мудрым, и наконец сам заговорил о деле.

– Догадываюсь, что ты ждешь от меня встречной услуги, – сказал Гюллен.

Эрик, посмотрев на гостя, вспомнил его подтянутым бизнесменом средних лет, с которым они когда-то заключили первую сделку. Теперь Гюллен стал тучнее, цвет кожи был бледным, он как будто казался ниже ростом, но в нем по-прежнему оставалась харизма руководителя.

Сатир удобнее устроился в кресле. Гюллен был одним из немногих, кому Эрик доверял. Обычно люди, получив что-то, не могли остановиться. Жадность почти наверняка приводила их к гибели. Гюллен всегда выполнял договор, не выставляя дополнительных требований. Поэтому Эрик решил говорить прямо, насколько это было возможно.

– Я нашел супругу, – признался Эрик, и Гюллен удивленно приподнял брови. – Мне нужно уединенное место, где нам никто не помешает.

Гюллен задумался на минуту. Эрик видел, что собеседника распирало от любопытства, но он умело это скрывал.

– У меня есть избушка за городом. До ближайших соседей далеко. Я и сам иногда отправляюсь туда, чтобы подумать и спрятаться ото всех. Подойдет?

Эрик улыбнулся. Если Гюллен назвал место избушкой, это, без сомнения, была вилла класса люкс со всеми удобствами. Он в знак согласия поднял бокал с коньяком.

– Подожди минуту, – сказал Гюллен. – Я знаю, что это была ответная услуга, но у меня к тебе тоже просьба. Ты уже, видимо, догадался.

– Да, – подтвердил Эрик. – Я организую это, как только ты дашь знать.

– Хорошо, – Гюллен неуверенно встал. – Ключи и карта проезда завтра будут у тебя. Можешь оставаться там столько, сколько захочешь. Как ты понимаешь, мне эта избушка больше ни к чему.

Глава 67

Диди была разбита. Ночью случилась гроза, и ей не спалось. Она чувствовала, как приближается полнолуние. Утром Диди торопилась на лекцию, но, сидя в аудитории, широко зевала, хотя тема – Орлеанская дева – была интересной. После учебы Диди ждала еще смена в кафе Валттери. К счастью, рабочий день подходил к концу и последний клиент уже собирался уходить.

– Тобой сегодня восхищались, – заметил Валттери.

Диди знала это, и такое внимание ее окончательно утомило. Мужчины подолгу разглядывали ее, мысленно раздевая. Она чувствовала себя беззащитной. Ей хотелось скорее оказаться дома, в тишине и покое. Лекарство, приготовленное Надей, Диди больше не принимала, а просто решила провести опасное время, запершись в комнате. Девушка не помнила ничего из того, что рассказывали ей нимфы про лес и пчел, но жуткую раздирающую боль она не забыла и ужасно боялась ее.

Диди вытерла барную стойку и поставила пустую чашку в раковину. Она помнила светловолосого мужчину, который полчаса назад заказал капучино и сердечно ей улыбнулся. Под чашкой оказалась записка, в которой были имя, телефон и приглашение на бокал вина. Диди швырнула ее в мусор.

– И тот парень приходил, – сказал Валттери, присматриваясь к девушке.

– Самуэль? – беспечно спросила Диди. – Он спрашивал обо мне?

– Нет. Он был не один. То ли Дженни, то ли Джейн…

– Джессика. – Диди отвернулась от Валттери и сосредоточенно стала полоскать тряпку. Второй рукой она нашарила в мусорном ведре записку и положила ее в карман фартука.

– Оставь уже, давай попьем чаю, – позвал ее Валттери.

Взглянув на своего замечательного босса, Диди подметила знакомые симптомы. Немного рассеянный взгляд, участившееся дыхание… Ситуация была полностью абсурдной. Диди хотелось сохранить и место работы, и дружбу Валттери. Оставался только один способ.

– Валттери, можно я возьму пару дней отпуска? – спросила Диди. – Мне нужно подготовиться к экзамену, да еще дела накопились…

– Конечно, – ответил Валттери, хотя явно был разочарован. – Надеюсь, ты не исчезнешь снова.

– Не исчезну, – пообещала Диди, снимая фартук. – Спасибо.

В раздевалке Диди надела новое красивое платье. Они гуляли вместе с Надей и увидели его в витрине магазина.

– Это – твое! – сказала Надя, и они вошли внутрь.

Платье было на тонких бретелях и, перехватывая тело девушки под грудью, мягко струилось вниз. На небесно-голубом фоне пестрели розовые и красные цветы. Цена была довольно высокой, но Надя уговорила ее, и Диди ни секунду не раскаивалась в покупке.

Диди обула синие балетки, а поверх платья надела синий джемпер. Такой цвет делал оттенок рыжих волос невообразимо ярким. Девушка никогда бы не выбрала подобную гамму, будучи обычной девчонкой. Жизнь нимфы имела отрицательные стороны, но, с другой стороны, Диди сознавала свою уникальность, и это придавало ей уверенности, которой она наслаждалась.

Девушка вышла на улицу. Заканчивая работу, она мечтала как можно быстрее попасть домой, но теперь одна мысль остановила ее. Она достала из кармана записку блондина и на минуту задумалась. «А почему бы немного не развлечься? Самуэль быстро нашел себе новую девушку, а чем я хуже. Никакого вреда от этого не будет. Встречусь с мужчиной, пофлиртую немного, а потом послушно пойду домой. Не то что другие нимфы, которые вовсе не переживают из-за полнолуния», – подумала Диди. В глазах Кати еще утром горел огонь охоты, а Надя объявила, что пойдет к Есперу уладить дела и вернется не раньше утра. Диди без слов поняла, что Надя хотела провести ночь с кем-нибудь, чтобы забыть любимого. Если такое было возможно.

Набрав номер, Диди остановилась у подъезда. Ответа она не дождалась. Кто-то зажал ей нос платком, пахнувшим чем-то странным. Пытаясь вырваться, Диди чувствовала, что ноги ее стали ватными, а в глазах потемнело. Она изо всех сил старалась не потерять сознания, но тут кто-то перекинул ее себе на плечо, пронес через арку и усадил в микроавтобус. На ногу ей надели цепь, крепившуюся к полу автомобиля. Машина тронулась.

Диди с трудом смогла открыть глаза, и ей даже удалось приподнять тяжелую, как камень, голову. Она не собиралась сдаваться. Девушка нашарила в кармане телефон и отыскала номер. Она нажала кнопку, молясь, что звонит, куда нужно, и вскоре услышала голос Кати.

– Диди? Диди? – повторяла Кати.

Девушка открыла рот, чтобы ответить, но губы ее не слушались. Диди потеряла сознание.

Глава 68

Вечер Кати был испорчен. Она соблазнила подходящего мужчину, который любил ее умело и долго, а потом провалился в глубокий сон. Кати бы с удовольствием продолжила, но звонок Диди заставил изменить планы. Ей нужно было попасть домой и как можно скорее.

– Надя? – спросила она тихо, когда открыла дверь, но пустота ответила ей эхом. Кати позвонила Наде и взбесилась, услышав, что телефон подруги заиграл в соседней комнате. Сколько раз она заклинала Надю держать телефон при себе! Неужели так сложно выполнить просьбу? От этого же зависела их безопасность.

Отыскав телефон Нади, Кати проверила последние звонки и сообщения. В сообщениях мелькнуло имя Фриды, и нимфа открыла эсэмэс. Там были только географические координаты. Это означало, что Фриде требовалась помощь. Кати проверила место, где Надя прятала паспорт. Документа там не оказалось. Чертова Надя! Подруга не могла ничего с собой поделать, когда кому-то требовалась помощь. Она наверняка бросилась на выручку, прихватив свои травы, не думая о последствиях и опасности.

Ругая себя, Кати вошла в комнату Диди. Девушка, видимо, дома не появлялась, а это значит, что с ней что-то случилось по пути. Нимфа ударила кулаком в стену и рухнула на кровать Диди. Если девчонка оказалась в руках Эрика, вполне возможно, они ее больше никогда не увидят. Эрик наверняка приказал схватить Диди и при этом сам не пошевелил пальцем, потому определить местонахождение девушки было сложно. А может… Кати задумалась, потом взяла телефон. Ей ответил немного настороженный низкий мужской голос:

– Харью.

– Мне нужна помощь, – Кати сразу перешла к делу и объяснила Харью ситуацию. – Ты можешь как-нибудь выяснить, что случилось с Диди.

– Большой брат следит за всеми, – ответил Харью. – Камеры на каждом углу. Если девушку схватили на территории города, должны были остаться следы. Я свяжусь с одним старым знакомым и перезвоню.

Кати хотела действовать, но сейчас ей оставалось только ждать. Она чувствовала, как самые ужасные страхи и воспоминания поднимаются в ее душе, и ей было трудно с ними совладать.

В порту Таррагоны пахло нефтью и тухлой рыбой. Двигатель автомобиля перегрелся, солнце нещадно палило. Надя и Кати вынесли еле живую Роуз из машины и усадили в тень. Они устали от побега, но знали, что им нельзя было останавливаться.

– Если сатиры не убьют нас, то такая еда – наверняка, – пожаловалась Кати, жуя чипсы. Они уже несколько дней были в пути и не осмеливались остановиться, чтобы поесть. Она открыла бутылку с водой и сделала долгий, жадный глоток.

Надя расстегнула пуговицы своего светлого хлопкового платья. Бусины пота выступили на ее лбу. Но она переживала не за себя, а за Роуз.

– Температура опять поднялась. Нам нужно найти место, где я могла бы заняться лечением твоей сестры.

– Мы должны продолжать путь, – ответила Кати, пристально посмотрев на Надю. – Как ты думаешь, что с Роуз?

– Без понятия, – сказала Надя. – Может, какой-нибудь паразит.

– Давай купим то лекарство, о котором ты говорила.

– Думаю, Роуз не выдержит такую дорогу, – призналась Надя. Симптомы больной были странными, и ничто не помогало. Подругам удавалось только немного облегчить состояние больной.

– Может, есть смысл разделиться, тогда, по крайней мере, схватят не всех, – предложила Кати. – Возьми машину. Я останусь с Роуз отдохнуть, а потом придумаю, как нам попасть в Италию.

– Вас двоих будет очень легко найти, – возразила Надя.

– Бери машину! Мы потом свяжемся с тобой, и ты приедешь на помощь.

Надя смотрела на Кати, не понимая ее. Кати явно хотела от нее избавиться, но она знала, что бесполезно просить подругу объяснить свое решение. К тому же сейчас самым важным была их жизнь. Надя протянула руку, и Кати отдала ей ключи от машины.

После того как Надя удалилась, Кати подошла к сестре.

– Почему ты прогнала Нинетт? – спросила Роуз. Ее губы потрескались, а кожа стала серой. Кати ужасно боялась за состояние сестры.

– Твоя беременность уже видна. Я не хочу сейчас рисковать, – объяснила Кати. – Мне легче защищать тебя одну.

– Мы поедем в Италию? – спросила Роуз, которая слышала разговор с Надей.

– Нет, – сказала Кати, расстегивая ворот своей несвежей белой рубашки. – Жди здесь. Я организую транспорт.

Кати договорилась, и их взяли на борт корабля, идущего во Францию. Наконец они попали в город Монпелье, где Кати решила обосноваться. Она подыскала для них с Роуз безопасное место – брошенную квартиру. Кати достала для сестры матрас, принесла ей еды и начала выяснять, где могли быть другие нимфы. Прошло какое-то время, и Роуз почувствовала облегчение, но чем большим был срок беременности, тем слабее она становилась.

Однажды ночью начались схватки. «Слишком рано», – подумала Кати, но не сказала этого вслух, а принялась успокаивать сестру.

– Я хочу, чтобы пришла Нинетт, – пыхтела Роуз.

– Здесь мы в безопасности, – заверила ее Кати. – После родов продолжим путь. Как только ты и ребеночек чуть окрепнете.

Вдруг Роуз крепко схватила Кати за руку. Кати ощутила, как ее пальцы сжались, и сестра требовательно посмотрела на нее.

– Обещай мне, Екатерина, – сказала Роуз, скривившись от боли. – Если со мной что-то случится, ты будешь заботиться о ребенке, как о своем собственном.

– С тобой все будет хорошо.

– Обещай. Скажи это вслух, – с яростью произнесла Роуз.

– Я обещаю. – Кати отвернулась. Никто не видел ее плачущей, и сейчас она тоже прятала слезы.

Несколькими часами позже Кати держала на руках орущего младенца.

– Ты была права, – сказала она Роуз, как будто та могла слышать ее. – Это девочка.

Роуз лежала на окровавленных простынях с застывшим взглядом, но выражение ее лица было спокойным. Она так и не услышала крика своего ребенка.

Кати посмотрела на девочку. Сестра пожертвовала ради нее всем, и теперь Кати не знала, любила или ненавидела она эту новую гостью. Но времени на размышления не было. Она дала Роуз обещание и собиралась выполнить его. Лучше всего было действовать по плану. Легенда, хотя и придуманная, должна была защитить новорожденную.

Завернув ребенка в полотенце, Кати отправилась с ним в трущобы старого города Монпелье. Она вошла в низкую дверь, вытащила пачку денег и объяснила, какой должна быть татуировка. Когда все было готово, позвонила по номеру, который выяснила заранее. Сатиры, видимо, думали, что давно избавились от рода Тамми, но Кати всегда поддерживала с ним связь. Сейчас помощь Тамми была нужна ей как никогда.

Кати ответила женщина, и они договорились о встрече в маленьком мотеле. Убедившись, что мастер по татуировкам никогда не разболтает про необычный заказ, Кати забрала обратно деньги и отправилась в путь. Она внимательно следила, не было ли за ней погони. Ребенок был спокоен и совсем не плакал, а только глядел на нее ясными глазами. Кати казалось, что на головке девочки уже появился рыжий пушок.

Через какое-то время Кати постучала в дверь номера. Ей открыла высокая темноволосая женщина. Кати посмотрела на нее вопросительно, и женщина достала из-под рубашки подвеску, на которой были дубовые листочки. Кивнув, Кати молча протянула ей ребенка.

– Вы не зайдете? – спросила женщина. Она тут же прижала младенца к груди, как будто это было самое привычное для нее дело.

– Нет. И не хочу знать, куда ты увезешь девочку. А увезти ее нужно так далеко, чтобы я не нашла вас.

– Я позабочусь о ней, – сказала женщина.

– Когда Дезире достигнет возраста нимфы, можешь отправить сообщение на этот номер, – сказала Кати, вручая женщине листок. – Оставишь координаты, и я отыщу вас.

Женщина порывалась что-то сказать, но Кати быстро захлопнула дверь. Она бесшумно вышла из мотеля и остановилась, только миновав несколько кварталов.

«Роуз, – думала она. – Я обещала заботиться о твоем ребенке, и поэтому будет лучше, если его воспитает кто-то другой». Утерев слезу, Кати направилась в магазин за бутылкой коньяка.

Кати очнулась от своих воспоминаний, когда ей позвонил Харью и сказал, что скоро заедет за ней.

– Мы просмотрели записи с камер наблюдения, установленные в окрестностях кафе, и обнаружили зацепку, – объяснил Харью в машине. – Девушку пронесли через арку дома, а потом оттуда отъехал черный микроавтобус. Отследить путь машины было проще простого. Ее оставили на одной из парковок.

Они въехали под землю, и Кати почувствовала, как сердце ее сильно забилось. Машина стояла на другом конце парковки, рядом никого не было. Она обещала защищать Диди и не справилась. Кати не имела ни малейшего представления о том, что могло быть внутри машины. Она ощутила на себе взгляд Харью, но ни в коем случае не хотела показывать своих чувств. Наоборот, выглядела спокойной как никогда.

Харью остановился, и они вышли из машины. Кати медленно приблизилась к микроавтобусу. Внутри было тихо.

– Камеры зафиксировали на парковке два похожих микроавтобуса, – сказал Харью. – Оба заехали в такой угол, откуда не видно, что там происходит.

Кати не слушала. Она смотрела на пятно на задней двери. И без анализа нимфа знала, что это была кровь.

– Я открою, хорошо? – спросила Кати и выхватила нож, прежде чем Харью успел что-то ответить. Она за секунду вскрыла замок и распахнула дверь.

Кати бесшумно выдохнула. На полу было тело, но не Диди. Голый молодой человек с короткими волосами лежал, раскинув руки и ноги, покрытые синяками. На глазах у него почему-то были солнцезащитные очки. И Кати, и Харью видели такое не в первый раз.

– По крайней мере, Эрик позаботился о пище для Диди, – спокойно произнесла Кати, хотя с тревогой представляла, как Эрик мог обращаться с Диди. Собственная выгода для Эрика всегда была превыше всего, и, в конечном счете, ему было все равно, заполучит он свое кнутом или пряником. Жестокость разозленного сатира не имела границ. Может, Диди было лучше умереть, чем испытывать на себе его зверства.

– Эта машина украдена несколько дней назад, поэтому она нам ничего не подскажет, – Харью посмотрел на угрюмую нимфу, не зная, что творилось у той в голове. – С другой стороны, вторая машина, которая ждала их здесь, зарегистрирована на компанию «Гюллен».

– Ты наверняка уже все выяснил?

– Я позвонил туда, и меня почему-то соединили прямо с главой компании, Роландом Гюлленом, – сказал Харью. – Он объяснил, что не может контролировать сотни машин, которые находятся в собственности компании.

– Эрик всегда выбирает полезных компаньонов, – заметила Кати. – Куда поехала та машина?

– Наверняка брошена где-нибудь в ближайшем лесу. Вряд ли тот, кто стои´т за всем этим, снова сядет в нее, – пояснил Харью.

– Ты хочешь сказать, что след обрывается здесь? – прорычала Кати.

Прежде чем кивнуть, Харью на всякий случай отступил на пару шагов назад.

Глава 69

Самуэль лежал на мягком светлом диване Джессики, листая альбом с фотографиями. Семья на отдыхе, семья в Рождество, дни рождения и юбилеи. Джессика, надув алые щечки, задувает пять свечек. Джессика с новым велосипедом. Джессика с младшим братом строят индейский вигвам.

Самуэлю это было незнакомо, хотя он считал свое детство счастливым. Отец с матерью любили его, но других родственников у них не было. Иногда к ним приходили гости, но он всегда ощущал, что взрослые что-то утаивали. Он угадывал это во взгляде матери, который она иногда бросала на отца. Или по тому, как она прощалась с отцом, когда тот уезжал в одну из своих командировок. Рука Самуэля нащупала подвеску, и он вздрогнул, когда Джессика села рядом с ним. Джессика была в отглаженной футболке и джинсах. Как ей удается быть такой свежей и приятной?

– Ты ищешь секреты? – спросила Джессика.

– В альбоме каждая фотография – почти идиллическая, – ответил Самуэль. – Семья, традиции, улыбки. Все есть.

– Это кажется тебе странным?

– Нет, – сказал Самуэль. – Или да. Я вдруг почувствовал, будто что-то прошло мимо меня.

Джессика взяла парня за руку, и он ощутил ее тепло. Самуэль остался жить у Джессики, расположившись на диване. Утром они вместе ели хлопья, йогурты, смеялись, смотрели телевизор. Все самое обычное казалось Самуэлю таким прекрасным, что он, не желая торопиться, не решался двигаться вперед. Он все-таки испытывал возбуждение и видел, что Джессика чувствует то же самое.

Самуэль посмотрел в глаза Джессики. В них таился призыв. Парень подался вперед и поцеловал ее в губы. Они улыбнулись друг другу.

– Я и подумать не могла, что влюблюсь в мужчину, который обольет меня кофе, – сказала Джессика.

Самуэль засмеялся, но понял, что это была не просто шутка. Ему хотелось ответить, однако что-то сдерживало его. Он вспомнил чувства к Диди – их встречи были словно американские горки – и осознал, что нисколько по ним не соскучился. Самуэль приподнял подбородок Джессики и снова ее поцеловал, долго и чувственно.

– Может, попьем кофе? – спросил парень.

– Давай, – ответила Джессика, но Самуэль увидел в ее синих глазах разочарование.

Они прошли в маленькую кухню Джессики, где было очень уютно и чисто. Уже в первый свой визит Самуэль подметил, что дом устроен с любовью, и все в нем именно так, как ему нравилось. Просто и аккуратно. Самуэль вспомнил кухню у нимф – травы, запахи, винные бутылки, большие стеклянные банки с бразильскими орехами и миндалем, которые так любила Надя.

Самуэль попытался сосредоточиться на кофейном аромате. Он поставил на стол две пастельно-зеленые кружки и налил кофе.

– Ты пробовал звонить Диди? – стараясь говорить как можно беспечнее, спросила Джессика.

– Пару раз, – ответил Самуэль. Он не хотел врать, но не смог признаться, что звонил по меньшей мере раз десять.

– Почему?

– Я знал Диди еще ребенком. – Самуэль привлек Джессику и обнял ее. Он хотел, чтобы она поняла: его связь с Диди была непростой. – Еще ребенком я испытывал странное чувство, когда Диди было плохо. Теперь я всегда живу с этим чувством.

Самуэль хотел продолжить, но ощутил губы Джессики на своей шее. Она нежно его поцеловала, коснулась уха и запустила пальцы в его волосы. Возбуждение охватило Самуэля. Может, все и должно было случиться так просто, без долгих раздумий. Он страстно поцеловал женщину и стал легонько подталкивать ее в сторону спальни, расстегивая пуговицы на ее белой блузке. Она немного пахла порошком. Парень не противился, когда Джессика расстегнула молнию на его брюках. Они упали на кровать. Самуэль удивился, почему он так долго медлил и твердил себе, что не хочет спешить. Он стянул с Джессики джинсы, молясь, чтобы продержаться подольше.

Закрыв глаза, парень на секунду оказался в темноте и ощутил страх. Видимо, такой же страх в подобные минуты испытывала Диди. Самуэль крепко прижимал Джессику, но вдруг отстранился и лег рядом.

– Со мной ты все забудешь, – прошептала Джессика ему на ухо, но желание Самуэля вмиг улетучилось.

– Если бы это было подвластно мозгу, я бы остался здесь навсегда, – кладя руку на шею Джессики, произнес Самуэль. – Но это чувство не подчиняется сознанию.

Глава 70

Когда Диди осторожно открыла глаза, в комнате была кромешная тьма. Свет проникал лишь через узкую щель под дверью. Окна закрывали плотные шторы. На потолке мигал красный огонек. Диди догадалась – это была камера. Значит, за ней наблюдали, и она решила: не будет сразу показывать, что очнулась. Ей было страшно.

События отдельными вспышками мелькали в сознании. Немного пахнувший потом мужчина, который заткнул ей нос платком с дурманящим запахом, дребезжащий микроавтобус, внутри которого ее приковали… Когда дверь машины открылась, Диди уже пришла в себя. Ее мучили боли. Луна завладела ею, и страшная боль сжигала ее изнутри. Потом кто-то втолкнул этого потного мужчину в машину, и она исполнила то, что предначертано нимфе полнолунием, не спрашивая разрешения и не извиняясь. После того ее, видимо, вновь лишили сознания, потому что она не помнила, как попала сюда.

Диди осторожно стала ощупывать ткань вокруг себя. Кровать была удобной и широкой, постельное белье – гладкое и шелковое, одеяло – из легкого пуха. Она поняла, что была без бюстгальтера, в одних трусиках. «К счастью, надела эти красные, – подумала Диди. – Было бы ужасно, если бы я оказалась в старых застиранных панталонах». Девушка старалась не думать о том, что кто-то раздевал ее, когда она была без сознания. Нельзя было поддаваться страху.

Диди осматривала комнату. Она различила в темноте красивый комод и гардероб.

– Если посмотришь внимательнее, увидишь на вешалке ночную сорочку, – произнес мужской голос из колонки, подвешенной к потолку.

«Эрик!» – Диди, вздрогнув, вскочила. Он был и на парковке – картинка неожиданно всплыла в ее памяти. Это Эрик затолкал того несчастного в машину. Диди нужно было подумать. Она холодела при мысли, что была наедине с сатиром. Нужно взять ситуацию в свои руки. Диди знала, чего Эрик хотел от нее. Этим и следовало воспользоваться.

– Можно включить светильник на ночном столике, – прозвучал голос Эрика. – Предупреждаю: возможности для побега исключены, поэтому советую поберечь силы для чего-нибудь другого.

У Диди не было времени придумать тактику поведения. Она решила довериться своему чутью и попытаться заставить ситуацию играть на нее. Сейчас был самый подходящий момент. Она зажгла свет и сразу увидела шелковую сорочку сливочного цвета. Ей хотелось как можно быстрее спрятать свою наготу, но Диди знала, что Эрик следил за каждым ее движением. Поэтому она медленно поднялась с постели и изящно надела сорочку, стараясь выглядеть как можно естественней.

Сорочка была легкой словно сон. Кружевной подол едва доставал до середины бедра, но это было лучше, чем одни трусики.

– Дверь спальни открыта, – сказал голос из колонки. – Иди сюда.

– Иди ты сюда, – ответила Диди.

– Ну уж нет, – засмеялся Эрик. – Терпение, моя юная нимфа. Время для этого еще наступит.

– Надейся, – фыркнула Диди, но все же пошла к двери.

Диди думала, что сможет понять, где она находится, однако окна гостиной тоже были занавешены. Кругом горели уютные светильники, мебель была стильной – над ней явно трудился реставратор. Интерьер ничего не подсказал Диди о ее местонахождении.

Эрик вышел из-за угла, и Диди сделала пару шагов назад. Сатир был в безупречном черном костюме и галстуке. Иссиня-черные волосы аккуратно уложены. Диди видела таких мужчин только в рекламах дома мод, но Эрика нельзя было сравнить с ними. На фотографиях мужчины лишь представляли что-то, а Эрик излучал уверенность и власть… И опасность.

– Наверняка ты знаешь, что Кати уже разыскивает меня и очень скоро окажется у двери этого дома? – Диди бросила вопрос, будто ничего не боялась. Она налила себе вина из бутылки на столе. Девушка попробовала его, и густой вкус показался ей странным и терпким. Она еще не стала нимфой из нимф, однако не собиралась показывать это Эрику.

– Неббиоло – мой любимый виноград, – улыбаясь, сказал Эрик, и Диди не поняла, удачно ли прошло ее выступление. – И Кати не приедет сюда, так как не знает, где ты.

– А что это за место?

– Наше место. Остальное тебя не касается. Ты, кстати, отлично выглядишь. Можешь не благодарить за того мужчину, которого я тебе подкинул. Твои глаза уже были белыми как молоко, а кожа совсем сухой. После этого ты проспала два дня. Твоя кожа сияла в темноте.

– В следующий раз найди кого-нибудь менее потливого, пожалуйста. – Диди не хотелось вспоминать то, что случилось в микроавтобусе. – Почему я здесь?

Посреди гостиной был большой современный диван, перед ним – стеклянный кофейный столик, на котором лежала старая книга в кожаном переплете. Эрик кивнул на нее и жестом приказал сесть. Диди выполнила его пожелание, и сатир опустился рядом с ней.

– Что это такое? – разглядывая книгу, спросила Диди.

– Книга об узле. Она написана на древнегреческом языке, и для начала мы прочтем ее вместе…

– Я не знаю греческого! И читать вовсе не хочется.

– Сначала – дело. Нимфы рассказывали тебе всякую чушь, а я хочу открыть правду. Если после этого ты захочешь уйти, я не буду тебя удерживать.

Диди взяла тяжелую книгу и положила на колени. На обложке было изображение узла, такое же, как у нее на животе. Хотя она злилась, ей хотелось знать правду. Девушка открыла первую страницу и почувствовала запах кожи, пыли, прикосновения рук нимф и сатиров, которые доставили эту книгу сюда. Она пробежала глазами по старинным буквам, их красивой вязи. Подняла взгляд на Эрика.

– Ты готова? – спросил Эрик. – Когда луна потемнеет над светлыми горами, в лесной глуши у нимфы родится дочь…

Голос Эрика, рассказанная сатиром история были настолько гипнотическими, что Диди совершенно потеряла представление о времени. Она не понимала, прошло полчаса или уже сутки. Ей стало холодно, Эрик зажег огонь в камине и принес ей шерстяной плед. Сатир придвигался ближе, но ни к чему не склонял ее. Ему только хотелось пробудить интерес Диди и жажду правды.

– Когда нимфа с узлом получит силу, полная луна войдет в тень Земли, – продолжал Эрик чтение. – Сатир, в котором течет кровь Силена, может совершить с Нимфой, носящей узел, Элевсинские мистерии в Телестерионе. Когда затмение будет полным, в теле Нимфы, носящей узел, зародится жизнь от двух сил: сатира и красной луны. И на земле родится новый Силен…

Диди слушала легенду, глядя на Эрика широко раскрытыми глазами. Она и половины не понимала, но легенда заворожила ее. Теперь история обрела новый поворот, и Диди хотелось получить разъяснения.

– Ты из рода Силена? Что это такое? – Поднявшись с дивана, Диди потянулась. Плед упал с нее, и она ощутила взгляд сатира. Но это не мешало ей.

– Послушай до конца, – сказал Эрик. Глаза его горели.

– Мне нужно сначала в туалет.

Диди пересекла гостиную и думала, что зажгла свет в ванной, но вдруг обмерла. В красивом теплом свете стояла детская кроватка, над которой висел мобиль с птичками и самолетиками. На полках были игрушки и мягкие книжки. Взгляд Диди упал на пеленальный столик, где было разложено все необходимое.

Диди поняла: Эрик стоял прямо позади нее, и решила быть как можно сдержанней. Она ощутила, что тело Эрика горело жаром, когда они сидели на диване. Это притягивало ее сильнее, чем она могла сама себе признаться. Ей казалось, если бы она хоть чуть-чуть поддалась Эрику, то ее самой бы не стало. Диди повернулась к сатиру.

– Я хочу немного поразмыслить, – сказала она.

– Непременно, – подчеркнуто вежливо согласился Эрик.

– Я голодна, и мне нужно помыться, – призналась Диди.

– Конечно. Прими ванну и переоденься. В шкафу есть все необходимое. А я приготовлю поесть.

Эрик проводил Диди в ванную, такую же шикарную, как и все остальные комнаты. Оставшись наедине, девушка пустила воду в большую овальную ванну. На краю стояло розовое масло для купания, и она добавила его в воду. Журчание воды и запах эфирного масла напомнили ей о Наде. Диди нуждалась в советах, исцеляющих руках старшей и более опытной нимфы, но теперь девушка должна была действовать сама. Надя говорила, что общение нимфы с сатиром было естественным. Кати в свою очередь ненавидела сатиров. А что она сама испытывала к ним? И, в первую очередь, к Эрику? Смешанные чувства наполнили Диди, когда она опустилась в ванну.

Диди слышала, как Эрик ходил по гостиной и хлопотал в кухне, но она не позволила этому мешать ей. Она сама хотела установить ритм и управлять всем остальным… Чтобы выяснить, чего она желала, Эрик готов был весь мир положить у ее ног – в этом она не сомневалась. Если она согласится, то будет жить как королева. А почему она должна противиться? Но стоило ей только вспомнить прямой взгляд Самуэля, как она понимала, что никто другой ей не нужен.

Понемногу в голове Диди начал созревать план, но пока она не знала, как могла его осуществить. Девушка долго лежала в воде, прежде чем вышла из ванны. Она вытерлась шикарным огромным полотенцем, а второе обернула вокруг себя. Открыв дверь, Диди увидела, что сатир ждал ее уже за накрытым столом, но она и не взглянула в его сторону, а медленно прошла в свою комнату и сбросила полотенце.

– Уберешь? – сказала она Эрику, и это не было просьбой.

В комнате Диди спокойно открыла дверцы шкафа, и у нее перехватило дыхание. Если бы здесь была Лаура, они бы завизжали и принялись скакать. На вешалках висела одежда дорогих марок из нежной шерсти, шелка, льна и, без сомнения, нужного размера. На нижней полке красовались подходящие к одежде босоножки, сандалии, а также несколько пар обуви без каблука. Ящик комода был немного приоткрыт, и Диди вытянула его целиком. Красивые бюстгальтеры и трусики разных цветов были аккуратно уложены. Диди медлила, не зная, что выбрать. А мужчины созданы для того, чтобы ждать.

Диди примеряла платья одно за другим, рассматривая себя в зеркале. После нескольких вариантов остановилась на тонком трикотажном платье цвета вишни. Подол был чуть длиннее мини и спускался красивыми складками. Сияющие плечи Диди были обнажены, а цвет платья оттенял ее волосы. Оно отлично сидело, не слишком обтягивая фигуру, и было сдержанным и стильным. Диди выбрала светлые лакированные сандалии, которые бы не осмелилась обуть для прогулок по городу, но для сегодняшнего вечера они прекрасно подходили.

Накрасив губы светло-розовым блеском, Диди убедилась, что этого достаточно. Она была уверена: сатиру нравилась естественная красота нимфы. И какое-то время ей нужно было изображать, что она хотела быть желанной.

Диди слышала доносившуюся из гостиной музыку. Девушка готова была поддаться заводным южно-американским ритмам, однако медлила, сомневаясь. Она хотела Самуэля, но как могла связать себя с мужчиной, которому не могла дать настоящей любви. Была ли уверена в своих желаниях? А вдруг ночь с сатиром станет настолько потрясающей, что она позабудет обо всем на свете?

Девушка еще раз взглянула на себя в зеркало. Ее блестящие волосы были еще немного влажными, и она пару раз укусила себя за губу. Диди разгладила ткань на платье: оно нежно ласкало ее кожу. Наконец она была готова. Девушка открыла дверь и вошла в гостиную.

У окна был красиво накрытый стол с хрустальными бокалами. Эрик стоял рядом с ним, и его грудь под белой рубашкой вздымалась сильнее обычного.

– Копченая утка и салат, – объявил Эрик, окинув Диди голодным взглядом.

Диди подошла к Эрику. Ее талия стала изгибаться в такт музыке. Сатир подал руку Диди и закружил ее в танце, уверенно и умело. Диди вспомнила, что ненавидела медленные композиции, особенно когда подвыпивший парень наваливался на нее. Этот танец был совсем иным.

– Тысячи лет нимфы рассказывали сказки об освободительнице, но не все так просто, – сказал Эрик и чуть крепче обнял Диди, однако неприятия у нее это не вызвало. – Диди, признаюсь, я влюбился в тебя и скоро стану твоим рабом. Я помогу тебе исполнить предсказание и зачать Силена.

Диди не успела сообразить, как Эрик крутанул ее так, что оказался у нее за спиной. Руки Эрика опустились ей на бедра и покачивали ее из стороны в сторону. Она чувствовала дыхание сатира на своей шее, а через миг – и прикосновение его бороды. Все внутри Диди затрепетало, но Эрику нужно было дать понять, что это следствие страсти, а не страха.

– Давай расскажешь о Силене как-нибудь в другой раз, – сказала Диди. – Я хочу танцевать, на большее пока не готова.

Диди быстро выскользнула из объятий Эрика, пару раз нажала на кнопку проигрывателя, выбирая композицию. Сатир сначала выглядел огорченным, как будто она разбила очарование момента, но когда ритмы поп-музыки наполнили комнату и Диди сделала пару танцевальных шагов, он оттаял.

Диди предалась музыке. Подол красного платья раскачивался, мерцая в сумеречном свете, а волосы девушки повторяли движения платья. Она танцевала, закрыв глаза, словно забыла обо всем вокруг, и чувствовала, что сатир не сводил с нее взгляда. Диди приподняла волосы с затылка, а потом отпустила их, так что они рассыпались по спине пламенной волной. Огонь в камине бросал яркие отблески на ее оголенные плечи. Диди наклонила голову немного назад и приоткрыла рот. Она была нимфой, поэтому точно знала, какое желание способна пробудить в мужчине.

Открыв глаза, Диди сделала несколько шагов к Эрику. Она хотела флиртовать, очаровывать и испытать свою силу. Нимфа призывно улыбнулась, но Эрик уже не мог сдерживать свое желание. Он схватил Диди за бедра и повалил ее на диван. Девушка оказалась под тяжелым и сильным телом сатира. Его горящие красным пламенем глаза буравили ее насквозь. Диди охватил ужас. Заигрывая, она на минуту забыла, что опасность была реальной. Ей казалось, будто она владеет ситуацией, но вдруг Диди заметила: на лбу сатира стали прорезаться рога. Все ужасы всплыли в ее памяти: как Эрик чуть не убил Самуэля и как она сама воткнула нож в спину сатира…

Диди закричала от животного страха, но мысль о Самуэле обратила ее чувства в ярость. Она вырвалась и схватила Эрика за горло. Адреналин буквально бурлил в ее крови, и она почти рычала. Страх и ненависть слились воедино и придали ей сил. От ее хватки Эрик не мог дышать, он хрипел от боли и сделал несколько шагов назад. Диди застыла на месте. Она не понимала, что произошло. Эрик стоял в метре от нее, и понемногу силы возвращались к нему. Наступил именно тот момент, когда ей нужно было действовать. Она сосредоточилась на собственной злости, напитала ею свои руки и вновь положила ладони на сонную артерию Эрика. Она приказала сатиру опуститься на колени. Эрика трясло, его глаза закатились, но Диди была безжалостна. В следующее мгновение сатир без сознания повалился на бок.

Диди не стала медлить. Она скинула сандалии и бросилась к двери, которая оказалась незапертой – сатир был абсолютно уверен в себе. Выскочив на улицу, Диди огляделась. Над горизонтом стояло солнце, по всей вероятности, было раннее утро. Девушка увидела двор и лес вокруг. Вряд ли ей удастся убежать от сатира – Диди была уверена, что он скоро придет в себя. В другой стороне виднелся причал и синеющее в тумане озеро. Диди нужно было действовать.

Бросившись к причалу, она нырнула.

Глава 71

Самуэль переехал от Джессики обратно в морг, и пара ночей на носилках сделали свое дело. Он, конечно, спал, но утром ему казалось, будто всю ночь его одолевали воспоминания, всплывающие из глубин сознания.

Самуэль встал очень рано, и его не покидало ощущение, что ему нужно быть в совершенно другом месте. Поэтому парень сел в машину и поехал куда глаза глядят, пока не понял, что оказался на пороге усадьбы Таммисаари ван дер Хааса. Он присмотрелся к старым железным воротам, украшенным орнаментом из дубовых листьев. Парень достал из-под рубашки старую отцовскую подвеску. Подержав ее немного в руке, поднялся, глубоко вдохнул прозрачный утренний воздух. В нем уже ощущалась осень, и он паром вырывался изо рта.

Самуэль подошел ближе к воротам. Женщина, которую они видели с Диди, собирала граблями сухую траву и остановилась, заметив Самуэля. Парень понял, что был по-прежнему в белом медицинском халате и выглядел странно. Он поднял руку в знак приветствия и вошел внутрь через ворота.

Женщина, продолжив уборку во дворе, мимоходом глянула на Самуэля:

– Мой сын Матиас там, на крыльце.

Самуэль вытянул шею. Он увидел высокого мужчину средних лет, на лице которого читались опыт и испытания. Русые волосы до плеч, шерстяная кофта и джинсы – ничего необычного, но Самуэлю было боязно к нему приближаться.

– Самуэль Коски, – сказал парень, протянув руку, и мужчина коротко и деловито пожал ее.

– Матиас ван дер Хаас. Пройдемте внутрь.

Матиас провел Самуэля в комнату, которая раньше, по всей видимости, называлась салоном. Стол и стулья в стиле времен короля Густава, старые, но в хорошем состоянии, украшали помещение. Они сели за стол, и Матиас налил кофе.

– Мама позвонила мне в Грецию, сказала, что вы приходили сюда, – произнес Матиас. – Ты и какая-то красивая девушка.

– В Грецию? – брови Самуэля приподнялись. Греция часто снилась ему. – А где именно вы там были?

Матиас помедлил с ответом. Он пристально взглянул на Самуэля, видимо, обдумывая слова.

– Мы были на самом юге, в Лаконии. Там есть место, которое называется Веланидия. Моя дочь Матильда сейчас в таком возрасте, что самое время было показать ей, чем я занимался всю жизнь.

В собственных снах Самуэль слышал то же самое от своего отца. Папа предлагал, чтобы они вместе отправились в командировку, и мальчик узнал, чем занимался отец… Самуэль зевал, показывая, что ему вовсе не интересно знать о торговле лекарствами. Тогда мама смеялась и объясняла: папа не продавал лекарств.

Самуэль собрался рассказать о своих воспоминаниях Матиасу, но вдруг понял, что прямо на него направлено дуло.

– Дом был взломан, поэтому я должен быть начеку, – сказал Матиас. – Что вы делали здесь с девушкой? Как вы нашли дорогу сюда?

– Диди хотела выяснить что-нибудь про какой-то символ или герб, – объяснил Самуэль.

– Что это за девушка?

– Диди, – повторил Самуэль. Он не собирался рассказывать Матиасу ничего о нимфах. Да и какой нормальный человек поверит в это. – Мы знакомы с самого детства.

– Назови имя полностью! – Дуло ружья было в паре сантиметров от лица парня, а Матиас казался твердым и уверенным.

– Дезире Воланте.

Прошла секунда, которая, как показалось, тянулась целый час, и Матиас опустил оружие на стол. Сердце Самуэля стало биться немного спокойнее, но он все еще чувствовал напряжение. Это не было обычным разговором за кофе. Он уже почти не думал о Диди, но сейчас, когда лишь произнес ее имя, в нем снова проснулся страх. Что-то было не так.

– Я не верю в это. Она не может быть Дезире Воланте, – сказал Матиас, прерывая мысли Самуэля.

– Что это значит? – спросил Самуэль.

– На греческом это звучит Эпифимия Та, – ответил Матиас. – Ты что, не знаешь старый миф?

– Нет, – признался Самуэль и достал из-под рубашки подвеску. Он заметил, как Матиас смешался. – Это как-то относится к данному месту? Или к Греции?

У Самуэля возникло много вопросов, и парень не знал, с чего начать, но, если Матиас ответит хотя бы на один, он, возможно, поймет свои сны.

– Откуда у тебя это украшение? – спросил Матиас.

– От отца, Пентти Коски. Он дал мне его, умирая, – рассказал Самуэль. – Я был подростком, когда отец должен был взять меня в командировку в Грецию. Что-то пошло не так, и я не помню ничего, кроме больницы.

Матиас встал из-за стола и подошел к окну. Самуэль не смел пошевелиться. Он не хотел, чтобы ему снова угрожали оружием.

– Я видел сны об этом, но ничего в них не понимаю, – сказал Самуэль, поворачиваясь к Матиасу. – Они больше похожи на воспоминания, однако я не могу восстановить их в памяти целиком.

– Здесь есть один человек, который поможет тебе все вспомнить, – произнес Матиас. – Если ты действительно этого хочешь.

Глава 72

– Я было подумал, что кто-то принес белье на мостки, – сказал молодой фермер. Его глаза горели.

Диди догадывалась, что вид у нее был выразительный. Она еле-еле доплыла до противоположного берега. Выбравшись на мостки, легла на них, дрожа от холода. Вода стекала с нее, напоминая красную лужу. Диди смутно понимала, что парень отвел ее в теплую сауну, и, стесняясь, помог ей раздеться. Наконец девушка отогрелась и смогла говорить, не клацая зубами. Диди с благодарностью пила чай с медом, силы возвращались к ней.

– Я, кажется, заблудилась, – вымолвила она, что, безусловно, было странным объяснением, но молодой человек со светлыми волосами и ярким румянцем лишь застенчиво смотрел на нее. Диди нужно было действовать, так как Эрик скоро мог ее настигнуть. – У тебя есть телефон?

Набрав номер, Диди приготовилась выслушать брань Кати по поводу своего исчезновения. К удивлению девушки, Кати не ругалась. Голос ее был озабоченным:

– Диди, где ты? С тобой все в порядке?

– Да. Я нахожусь в… – Диди вопросительно посмотрела на молодого человека.

– В Хаухо.

– Я в Хаухо, – сказала Диди и услышала, как Кати глубоко вздохнула.

– Какой адрес, я приеду за тобой.

Диди назвала ей адрес. Оставалось только ждать. Перед ней поставили сосиски, салат из капусты и ржаной хлеб, и девушка не могла описать словами, насколько праздничной и вкусной показалась ей эта еда. Парень достал из шкафа свои рубашку и рабочие штаны, которые девушка завязала на талии ремнем. Не прошло и двух часов, как она попрощалась с огорчившимся фермером и вместе с Кати отправилась домой.

Машина летела по трассе, и Кати начала безудержно смеяться.

– Что такое? – спросила Диди.

– Эрик отвез тебя в Хаухо, всего за 100 километров!

– И что с того?

– Я представить не могла, куда ты пропала, и, зная Эрика, думала о чем-то грандиозном – Монако, например. А Эрик спрятал тебя прямо под носом. Хитрый сатир, нужно признаться.

События последних дней вовсе не веселили Диди. Эрик одновременно пугал и притягивал ее. Она не понимала, что за сила поднялась в ней и остановила сатира.

– Я что-то сделала с Эриком, – призналась Диди. – Я причинила ему боль. Сильную.

Ничего не ответив, Кати лишь вдавила педаль газа.

– Хорошо. Что еще там произошло?

– Эрик читал мне какую-то старинную книгу, в которой написано, что мы принадлежим друг другу. Как в такое можно верить?

Кати дернула за рычаг переключения передач так, будто хотела вырвать его, но продолжала молчать.

– Надя тоже говорит, что я – освободительница нимф, – продолжала Диди.

– Это тебе только на руку, – наконец произнесла Кати. – Надя заботится о тебе, потому что верит в старую легенду. По этой же причине Эрик не причинит тебе зла. Позволь просто всем верить в сказки, и ты спасешься.

– А почему ты защищаешь меня? – спросила Диди.

– Потому что это выгодно мне самой.

Диди немного разочарованно посмотрела на старшую нимфу. Кати выглядела такой радостной, когда обнаружила ее целой и невредимой, что Диди ждала разговора по душам. Девушка решила больше не приставать с расспросами. Кроме того, сев в машину, она наконец почувствовала облегчение и позволила усталости завладеть телом. Остаток пути она проспала.

Когда Кати открыла дверь квартиры, их встретил густой запах базилика, а потом навстречу вышла Надя, в развевающемся льняном платье и босиком. Она излучала такое счастье, что Диди бросилась ей в объятия.

– Где вы были? Я уже начала бояться.

– А где ты сама была? Я пыталась дозвониться.

– Я была у Фриды, – объяснила Надя беззаботно, но взглядом дала понять Кати, что об этом лучше поговорить позднее. – Ну, рассказывайте.

– Это долгая история, – начала Диди. – Я совсем выдохлась. Можно сначала помоюсь и посплю?

– Иди, – разрешила Кати. – Завтра поговорим.

– Хочу сказать только одно. В последние дни я поняла: не имею никакого понятия о том, что за жизнь у вас была. Все же вы должны позволить мне самой за себя решать.

Кати дала понять, что это невозможно, но Надя кивнула.

– И больше я не хочу говорить, легенда я или нет, – продолжала Диди.

– Ты слышишь, – сказала Кати Наде. – Я не забиваю голову Диди сказками.

– Ты сама пугаешь меня постоянно, – обратилась Диди к Кати. – Может, тебе просто начать доверять мне. А сейчас я иду спать, завтра на работу.

– Это очень опасно… – Кати умолкла, так как Диди погрозила ей пальцем. – О’кей, давай попробуем. Но я ничего не обещаю.

Старшие нимфы подождали, пока Диди вышла из комнаты. Потом Кати достала из холодильника бутылку белого вина, налила два полных стакана, и женщины сели за стол.

– Ну, рассказывай, – сказала Кати. – Где была Фрида?

– Во Франции, в Ниме. Там есть старый монастырь, где собираются нимфы. Глаза Нади стали влажными от слез, когда она вспомнила это место.

– Расскажи, – сказала Кати. Она знала, что история ей не понравится, однако должна была знать.

– Монастырь оказался темным и сырым, но он располагался в укромном месте, – голос Нади был печальным, когда она предалась воспоминаниям. – Фрида приняла верное решение, что выбрала его. И там было так много молодых нимф, уверенных в том, что лунное затмение все изменит. Слух о Дезире распространился, и они сбежали, ставя под угрозу свою жизнь. Две нимфы были серьезно ранены. Я пыталась спасти одну Элизу, которую сатир…

Надя вспомнила угасающий взгляд молодой нимфы, и тоска наполнила ее сердце. Кати подождала, пока Надя снова смогла продолжить.

– Видела бы ты их лица, когда я рассказала им, что знакома с нимфой, помеченной узлом, – произнесла Надя. – Я сказала: наступило время сопротивления. Мы должны восстать против сатиров и бороться за свои права. Они все были готовы к этому. Хотя Диди сама не верит в легенду, она – путеводная звезда для остальных. Простой слух о легенде может все изменить.

– Они остались там? – спросила Кати, догадываясь, что рассказ еще не окончен.

– Сатиры разнюхали о монастыре, – ответила Надя. – Нам пришлось бежать и рассеяться. Было страшно. Боюсь, многие умерли в ту ночь, и я до сих пор не знаю ничего о Фриде. Она боролась, поразив из лука многих сатиров, но потом я потеряла ее из виду. Я прилетела сюда из Франции прошлой ночью.

Кати переваривала услышанное, разливая остатки вина.

– Диди лучше не знать об этом, – сказала она наконец.

– По крайней мере, сейчас, – произнесла Надя. – Но не знаю, как долго мы сможем скрывать это от нее.

Глава 73

В старой библиотеке было очень темно. Самуэль следил за тем, как Матиас зашторил последнее окно. Женщина с темными глазами, представившаяся Салмой и матерью Матиаса, зажгла свечи. Самуэль хотел было отступить. Ему – почти дипломированному врачу – все казалось полным бредом. Из-за событий последнего времени он боялся, что какая-нибудь сила может завладеть им. Кроме того, вид Салмы был довольно устрашающим, а Самуэль уже достаточно натерпелся.

– Садись на этот стул и расслабься, – сказала Салма так, будто это было возможно. – Сними рубашку.

Женщина так легко отдавала приказания, что парень повиновался. Он следил за тем, как Салма достала из ящика массивного старого стола серебряную коробочку, а оттуда – вручную скрученную сигарету, пахнувшую травами. Он хотел сказать что-то про наркотики, но Салма подкурила ее и повернулась к нему.

– Это не больно, – произнесла она. – Закрой глаза.

Самуэль не осмелился сделать это, он в ужасе следил, как пылающий конец сигареты приблизился к впадине между его ключицами и прижался к коже… На удивление, действительно не было больно. Ощущалось лишь тепло и небольшой зуд. Салма втянула дым и приложила сигарету к другому месту на его груди, потом к третьему. Глаза Самуэля стали закрываться, хотя он изо всех сил старался не заснуть.

– Спи, – промурлыкла Салма. – Я буду направлять тебя.

Самуэль выскользнул из библиотеки. Он видел себя сидевшим на стуле, голова его была наклонена. Парень хотел сказать что-то самому себе, но не мог противиться движению, которое тянуло его вперед. Потом открыл глаза и увидел, что был в каюте «Робура» вместе с отцом. В окне виднелся греческий город с белыми стенами, расположенный у скалы.

Отец положил на стол кожаную сумку, украшенную изображением дуба. Он достал оттуда сверток и ловко размотал его. Перед парнем оказались пистолет с ядовитыми стрелами, нож, увесистый фонарик и две металлические ампулы. Отец кончиками пальцев взял одну маленькую стрелу.

– Из какого дерева это сделано? – спросил отец.

– Из дуба, – не сомневаясь, ответил Самуэль.

– Почти. Ядовитый бук – дерево, растущее только здесь, в Веланидии. Оно действительно очень похоже на дуб. – Отец поднял одной рукой стрелу, а другой – ампулу и поднес их прямо к глазам Самуэля. – Каждая стрела сделана вручную. А в этой ампуле – кровь единорога, принесенного в жертву в храме Оксиа Койлада.

Самуэль, тогда еще подросток, с презрением посмотрел на отца:

– Единорога? Что за бред? Это же в сказке только бывает. Мне уже тринадцать.

– Точно, а мы – из той сказки, – произнес отец, кладя широкую ладонь на плечо сына.

Самуэлю хотелось знать больше, но вдруг лицо отца стало исчезать. Парень снова почувствовал запах сигареты Салмы, и его глаза открылись. Он сделал глубокий вдох, а по щеке скатилась слеза.

– Я хочу знать, что было дальше, – признался Самуэль.

– Не стоит спешить, – предостерег его Матиас. – Ты будешь вспоминать понемногу. Слишком большой скачок в прошлое может стать губительным.

– Это было правдой? Почему это все стерлось из моей памяти?

– Причина тоже кроется в твоем мозгу, – сказала Салма, унося коробочку обратно в ящик стола. – Сначала ты должен поговорить с одним человеком.

Как по приказу дверь библиотеки распахнулась. Самуэлю потребовалось несколько минут, чтобы понять, что это была его мама.

– Вы можете побыть в салоне наедине, – предложила Салма.

Самуэль медленно поднялся, и, покачиваясь, прошел за Паулиной в салон. Они сели рядом на диван. Паулина крепко обняла сына и, как обычно, взъерошила ему волосы. Самуэль почувствовал знакомый запах конюшни, всегда исходивший от матери, – теплый и успокаивающий.

– Не знаю, что вы уже успели обсудить, – начала Паулина. – Я могу рассказать о себе, но мы с Матиасом договорились: об отце он поговорит с тобой сам. И ты сам сможешь решить, как к этому относиться.

– Что тебе известно? – спокойно спросил Самуэль. Он был в полном замешательстве.

– Я знаю, например, то, почему Элина однажды захотела жить по соседству с нами, – сказала женщина. – Она хотела обеспечить безопасность Диди.

– А ты знала, кем Диди является на самом деле?

Паулина кивнула, и воспоминание обожгло ее.

– Вы были не разлей вода, но со временем Диди видела в тебе не только друга. И мы бы не смогли вас остановить, если бы чувство Диди стало сильнее. Поэтому решили разделить вас.

Самуэль взвесил слова матери. Оставался только один вопрос, который он очень хотел задать, но не знал, как облечь его в слова. Стало понятно: Паулина не желала, чтобы он и Диди были вместе.

– Отношения между нимфой и человеком – невозможны? – спросил Самуэль.

– Да, – ответила Паулина. – Тебе не хочется этого слышать, но это правда. Если бы ты рассказал мне о Диди раньше, я бы предупредила тебя. Я хочу, чтобы ты жил нормальной жизнью.

Самуэль знал: мама желала ему добра. Он обнял ее еще раз, и она вытерла уголки глаз. Обычно они не рассказывали друг другу о своих чувствах.

– Я пойду, – сказала Паулина. – Доверься Матиасу.

Паулина встала. Самуэлю было известно, с какой неохотой мама надолго расставалась с лошадьми, он вышел проводить ее.

У машины Паулина повернулась и крепко обняла сына. Она ничего не сказала, только улыбнулась, хотя оставалась серьезной.

– Увидимся, мама, – произнес Самуэль. Он не хотел поддаваться чувствам. Паулина всегда была сдержанной, но сейчас явно беспокоилась за сына.

– Увидимся, – ответила Паулина, и через минуту ее машина скрылась из виду.

Самуэль остался на улице. Он шагал, раздумывая над словами мамы и своим вопросом. Парень понял его значимость, только произнеся вопрос вслух. Он был влюблен в Диди. Неожиданно страх, который он испытывал перед всем новым, неизвестным и опасным, пропал. Осталась лишь любовь к Диди.

Самуэль вернулся в дом. Матиас был в салоне и держал в руке предмет, который парень сразу узнал. Это была старая кожаная сумка, замеченная им в каюте «Робура» во время сна наяву. Матиас следил за парнем, кладя сумку на стол перед ним.

– История нашего рода переходит из уст в уста, от родителей к детям, – сказал Матиас. – Обычно ребенка отвозят туда, где началась наша история…

– В Веланидию, – догадался Самуэль.

– Я знал твоего отца, и его звали Паулос. Он не успел рассказать нашу историю, потому я сделаю это сам. Она связана с Узлом. Мы храним секрет Узла и оберегаем его с помощью того, что находится в сумке. Эта сумка принадлежала твоему отцу.

Самуэль медленно перевел взгляд с сумки на Матиаса. Потайная дверца в мир его воспоминаний начала приоткрываться. Он положил руку на потертую кожу сумки и закрыл глаза. Перед ним появился туннель внутри скалы, и отец наклонился к нему, чтобы что-то прошептать. Самуэль напряг слух.

– Самуэль, возвращайся обратно, – строго сказал отец.

Парень не хотел повиноваться. Кто-то был в туннеле, и он боялся оставить отца. Было слышно, как этот кто-то быстро приближался, и дыхание отца участилось. У стен туннеля стояли большие деревянные ящики. Отец схватил сына двумя руками за плечи и толкнул его за ящики.

– Сын, не пытайся быть героем!

Это были последние слова отца. Он повернулся к нападающему. В темноте невозможно было определить, что произошло, но вскоре отец захрипел и больше никогда не поднялся. Напавший поднял фонарик отца, и Самуэль увидел существо. Еще миг, и оно исчезло.

Глаза Самуэля широко открылись. Без сомнения, это был сатир. Самуэль вопросительно посмотрел на Матиаса, кивнувшего в сторону свертка. Парень принялся разматывать его. Он увидел те самые предметы, которые отец показывал ему. И нож… Точно такой же Диди воткнула в спину сатира.

Глава 74

Эрик стоял у кафе и смотрел по сторонам. Без сомнения, Габриэль Корда натравил на него своих верных собак – Митчелла и Лукаса, чтобы те отыскали его и представили перед конклавом, но у него еще было время, чтобы уладить свои дела и только потом выступить с продуманной речью перед собранием сатиров. Если Корда думает, что Эрик отступит или подчинится, то он глубоко ошибается. И предводителем сатиров ему осталось быть совсем недолго.

Эрик остановился не только для того, чтобы убедиться, что за ним не было слежки. События на вилле крутились в голове и изводили его. Из-за молодой нимфы он потерял самообладание, и это было роковой ошибкой. К тому же очень опасной. Силы вмиг покинули его, как только Диди коснулась его горла. Эрика скрутило, и он не мог дышать. Еще страшнее было то исступление, которое горело в глазах нимфы и превращало юную девушку в фурию, способную на все. Эрик знал: сейчас он должен сделать верный ход, чтобы снова можно было вернуться к исполнению цели.

Эрик вошел внутрь, и ревность пронзила его сердце, когда он увидел, как Диди болтала и смеялась с молодыми людьми. Он молча прошел к стойке и ждал, пока девушка подойдет к нему с подносом. Он уловил страх в ее глазах, но мгновенно ее лицо снова стало спокойным.

– Я зашел слишком далеко, – признался Эрик. – Вернее, ты должна знать, что сатира нельзя дразнить, если ты сама не готова к игре.

– Я не хочу тебя видеть. – Диди поставила в корзину грязные чашки и вымыла руки.

– У меня есть предложение. – Эрик схватил Диди за руку, чтобы привлечь ее внимание. Диди плотно сжала губы, и это заставило его вспомнить о цели. Сатир убрал руку. – Ты помнишь предыдущее полнолуние? – спросил Эрик, и Диди быстро глянула по сторонам, чтобы убедиться, что никто посторонний не слышит их. – Я нашел для тебя пищу, и ты наслаждалась ею. Тебе не нужно было самой искать ее, а потом заметать следы. Так?

– Я тебя об этом не просила. Как не просила похищать меня, и не…

– Об этом нам лучше поговорить в другой раз, – оборвал ее Эрик. – Сейчас у меня к тебе другая просьба. Я предлагаю тебе жертву, но на сей раз она сама этого хочет.

Диди, недоумевая, посмотрела на Эрика. Конечно, нимфа не могла понять, что Эрик хотел поймать разом двух зайцев. Он оказал бы ей услугу, переманив тем самым на свою сторону. Ему нужно было только дождаться, чтобы девушка приняла решение сама. Давить в этом случае было нельзя.

– Пойдем со мной, и ты сможешь сама сделать выбор, – сказал Эрик Диди. Он смотрел на ее чистые черты лица, и ему вспомнился Леонардо, пишущий портрет женщины с горностаем на руках. А вдруг он тоже сможет нарисовать нимфу и оставить шедевр для будущих поколений.

Диди минуту обдумывала предложение.

– Забери меня после вечерней смены.

Старый зал ресторана, обитый панелями из темного дерева и украшенный хрустальными люстрами, был именно таким местом, где Эрик себя прекрасно чувствовал. Он с одобрением посмотрел на нимфу, рыжие волосы которой волной спускались на плечи, а платье серого, голубиного цвета с розовыми узорами подходило ей как нельзя лучше. Сатир с удовольствием нарядил бы ее в более роскошные ткани и обул в узкие босоножки на высоком каблуке вместо сапог на сплошной подошве, но все это ждало их впереди. Он представлял, как будет знакомить Диди с радостями жизни и наслаждаться положением наставника. Сейчас все же стоило сосредоточиться на ином. Он подставил локоть Диди, и официант проводил их к столику, из-за которого встал Роланд Гюллен.

– Роланд, это Дезире Тассон, – представил ее Эрик.

– Ты прав, она напоминает Терезу в молодости, – не отрывая от девушки взгляда, сказал промышленный директор.

Эрик выдвинул перед Диди стул.

– С Роландом можно говорить обо всем. Он знает о нас. Я был знаком с ним и Терезой, когда они были молодоженами.

Гюллен махнул рукой официанту, который принес бутылку шампанского и разлил всем, не спрашивая возраста девушки. Сначала им поднесли устрицы. Эрик с довольным видом следил за поведением Диди. Она ела и беседовала, в нужный момент смеялась, но не слишком привлекала к себе внимание. Все в ней было естественно и гармонично. Иногда Эрик и Гюллен переглядывались, и сатир понял, что Гюллен готов к выполнению договора. Он ощутил грусть старого человека и сам на минуту замолк, понимая, что их долгая дружба заканчивалась. Судьба всех людей одинакова. «Гюллен таки решил взять от жизни все», – подумал Эрик, ухмыльнувшись, когда Гюллен приказал принести жареную курицу и медовые овощи.

В то время как они ожидали десерта, Эрик почувствовал легкое прикосновение Диди к его рукаву.

– Извините, могу я минутку переговорить с Эриком? – спросила она вежливо у Гюллена, и они встали из-за стола.

Эрик указал Диди на маленький отдельный кабинет, где они могли побыть наедине.

– Ты приняла решение?

– Я пришла, потому что сделала тебе больно. В качестве утешения, – прямо сказала Диди. – Почему я должна согласиться?

– Я читал тебе легенду, – объяснил Эрик. – Мы – единое целое, но все же ты не принадлежишь мне.

Диди бросила на него полный недоумения взгляд. Нимфа думала, что ее воспринимают только как предмет, вещь. Эрик знал: это был рычаг, с помощью которого можно управлять Диди. Ему необходимо было заверить нимфу в ее уникальности.

– Если бы я нуждался в обычной нимфе, меня бы здесь не было, – продолжал Эрик. – Но мне нужна именно ты, потому что никто, подобный тебе, еще не родился на земле. Ты должна поверить в легенду.

– Как верит в нее Надя, так?

– Версия нимф – это просто сказка, которая тешит их, но не думай, что в этом вся суть.

Эрик больше не мог сдерживаться. Наклонившись, он мягко поцеловал Диди в губы. Он почувствовал, что Диди хотела отпрянуть, но потом поддалась поцелую и даже как будто ответила на него. Диди посмотрела на него с удивлением.

– Если я соглашусь, оставишь ли ты Кати и Надю в покое?

– Обещаю, если ты поможешь мне сдержать данное Роланду слово, – ответил Эрик. – Ты все же должна понять одну вещь. Сатиры гонятся и за мной тоже. Я ставлю свою жизнь под угрозу, потому что готов помогать тебе. Потому после этого мне на некоторое время нужно будет исчезнуть.

Нимфа и сатир минуту смотрели друг на друга.

– Хорошо, – сказала Диди. – Не приходи больше в зал.

Эрик хотел заметить, что нимфы не указывают сатирам, но, возможно, сейчас это к лучшему. Гюллен был дорог ему, и прощание могло стать тягостным. Кроме того, он почуял, что Митчелл и Лукас где-то рядом. Нужно заставить ситуацию играть в его пользу: пусть думают, будто он отправился с ними по собственному желанию.

Эрик кивнул:

– Я глубоко сожалею о том, что случилось на вилле. И все же, нужно признать, в этом есть и твоя вина. Ты так двигалась, так пахла… Нет на свете сатира, который смог бы удержаться.

Эрик коснулся щеки Диди. Потом удалился, не оглядываясь.

Сатир вышел на улицу и подождал несколько секунд. Вдруг за его спиной возник Митчелл, словно был тенью. Обернувшись, Эрик посмотрел на своего бывшего лакея, не скрывая презрения.

– Теперь я хочу отправиться в Цюрих, – сказал Эрик.

Глава 75

Диди стояла в большой спальне Роланда Гюллена и удивлялась, как она здесь оказалась. Ей не требовалась пища именно сейчас, и она представить себе не могла, что когда-нибудь будет вместе с таким стариком. Только если сама состарится! Ее кожа покрылась мурашками от одной только мысли.

Гюллен, видимо, угадал, о чем она думала, поэтому подошел к ней и проводил к краю кровати.

– Сядь рядом со мной, – произнес он, беря ее руку. Прикосновение было сухим и теплым, кожа казалась одновременно гладкой и морщинистой, тонкой и хрупкой. – Что ты чувствуешь?

Отогнав страх, Диди сосредоточилась. Это она умела. Она позволила мыслям и ощущениям Гюллена пройти сквозь ее пальцы и через минуту увидела… Диди вздрогнула.

– Как вы можете совсем не плакать?

– В свое время я плакал много. – Гюллен улыбнулся своим воспоминаниям. – Я и Тереза были женаты сорок лет. Мы по-настоящему любили друг друга и в печали, и в радости, мы клялись друг другу, что покинем этот свет вместе… Тереза никогда не умела держать своих обещаний. Тоска гораздо хуже смерти.

– Почему умерла ваша жена? – спросила Диди.

– Рак.

Диди подняла руку к глазам старого мужчины и заглянула в них. Она увидела долгую жизнь, большие радости и горькие разочарования. Самым сильным чувством в нем все же была грусть и усталость. Ничто больше не интересовало Гюллена. Мир не мог предложить ему ничего нового. Только вот это последнее приключение.

– Эрик сказал, что ты с сочувствием относишься к людям, – сказал Гюллен. – Поможешь старому человеку? Пришло время отправиться к Терезе.

Через полчаса Диди встала с постели и не спеша оделась. Она подумала, что больше никогда не наденет эту одежду. Девушка не то чтобы хотела забыть, просто не желала вспоминать об этом. Диди вернулась к Гюллену, натянула на него одеяло и прикрыла уже остекленевшие глаза.

– Всем что-то от меня нужно, – сказала Диди Роланду, который, кажется, слушал ее внимательно, как никто другой из живых. – Не только вам и Эрику.

Когда Диди произнесла слова вслух, она поняла – это неправда. Мысль озарила ее.

– Постойте. Есть один человек, кто желает только того, что хочется мне самой. И только к нему я не смею приблизиться. Проблема, кажется, неразрешима. Как вы думаете, Роланд?

Глава 76

Зал был очень хорошо знаком Эрику, но он никогда бы ему не надоел. Его роскошь и пафос говорили о могуществе денег. Посередине стоял огромный старый стол из дерева, его окружали массивные стулья, обтянутые кожей. Первым занял свое место Габриэль Корда, который, как и следовало, сидел во главе стола. Потом по очереди садились остальные сатиры. Эрик все же остался стоять. Он с нетерпением ждал того дня, когда сам мог бы занять главное место. Место, которое изначально принадлежало ему. Сейчас он не собирался унижаться до того, чтобы его допрашивали. Он выглядел спокойным, чего нельзя было сказать о Митчелле в его слишком блестящем костюме и слишком изысканном галстуке.

– Можешь начинать, – предложил Корда Эрику, выглядевшему так, будто только что провел вечер за игрой в баккара, и, расслабившись, расстегнул пуговицы на воротничке крахмальной рубашки, сшитой его личным портным. Эрик знал, что красивое поведение и внешний лоск были только маской. Корда – настоящий игрок.

– Я преследую нимфу, – коротко ответил Эрик.

– Это все? Ты не хочешь оправдать себя? В разговорах о тебе упоминают ересь.

Эрик отметил, как сидящие за столом кивнули. Ему нужно было обернуть все в свою пользу. Он засмеялся:

– Разве я нарушил закон? Скажите об этом прямо, а не сплетничайте у меня за спиной.

Другие сатиры стали страстно возражать, но Габриэль Корда, требуя тишины, поднял руку. В один миг все умолкли.

– Извини, правильно ли я расслышал? – Корда почти шипел. – Это мы сплетничаем у тебя за спиной?

– Союз сатиров трещит по швам – впервые за тысячелетия, – сказал Эрик. – Глупо полагать, будто нимфы этого не заметили. Они хотят нарушить границы, они бегут из племени. Кто в этом виноват?

– Многие считают, что ты, – заявил Корда.

– Я – один из вас. Нимфы пересказывают друг другу легенду о рыжей нимфе, которая выросла среди людей. – Эрик выдержал долгую паузу, чтобы все наверняка слышали его. – Задумайтесь. Эта нимфа выросла под защитой рода Тамми. Как такое возможно? Вы же уничтожили последних в Веланидии еще в XIV веке, никого не оставив в живых.

И Эрик, и Корда следили за недоумением сатиров. Эрик решил окончательно завладеть ситуацией.

– Я охочусь на рыжую нимфу. Я делаю это на благо всего присутствующего здесь общества.

– Ты все же не поймал юную нимфу, – презрительно сказал Корда. – Другое дело, если бы ты предоставил нам тело.

– Тогда бы у нимф появилась святая мученица и их сопротивление только усилилось бы, – возразил Эрик. – А как по-вашему, что будет, если я представлю нимфу из легенды как свою послушную супругу? Что быстрее уничтожит сопротивление?

Краем глаза Эрик заметил, как Митчелл беспомощно следил за одобрительным бормотанием других сатиров. Эрик прекрасно знал: Митчелл добивался именного стула на собрании конклава. Чтобы разозлить его еще больше, Эрик выдвинул свой стул и сел, демонстрируя, что он был его и только его. Другие сатиры принялись аплодировать, и после обсуждения пары обычных моментов собрание закончилось.

Эрик прошел в свой номер в роскошном здании банка, принадлежащего конклаву, но не успел закрыть дверь, как явились Митчелл и Лукас.

– Ты хорошо говорил, – похвалил Митчелл. – Кто-то, может, и поверил тебе, но только не Габриэль Корда. А принимать решение ему. Тебе назначен арест, поэтому я отведу тебя в сейф.

– Хорошо, что ты пришел, – спокойно сказал Эрик. – У меня к тебе дело.

Митчелл не успел ничего произнести, как рука Эрика уже жгла ему грудь. В другой руке был кинжал, которым он удерживал Лукаса на расстоянии. Как сатир Эрик был гораздо сильнее Митчелла.

– Бедняга, – проворчал Эрик. – Тебе следовало убить меня, если ты хотел заполучить мое место, но ты на такое никогда бы не отважился. А я не собираюсь идти под арест, так как должен довести дело до конца. Может, вам следует подумать, почему я выбрал в помощники одну нимфу-предательницу и любовника одной из беглянок. Почему я дал победить себя ничтожной нимфе. Возможно, за всем этим стоит какой-то план.

Эрик убрал руку и протянул нож Лукасу.

– Я доведу дело до конца. Потом приду за вами.

Митчелл осел на пол, и Эрик спокойно вышел.

Митчелл замаскировал волнение холодной улыбкой, когда со своими приспешниками спустился в безмолвный сейф большого здания. Замóк щелкнул, и тяжелая, в метр толщиной, дверь открылась. Сатир шагнул в ярко освещенный сейф. Ему было страшно, но жажда мести заставляла идти вперед. Эрик Манн больше никогда не посмеет унизить его.

В другом конце сейфа стоял стул с высокой спинкой, на котором сидела женщина в синем платье. Волосы женщины были темными, а ее голые плечи – мускулистыми, хотя она уже сотни лет находилась в заточении. Голова женщины была наклонена, но теперь она медленно ее приподняла и посмотрела на Митчелла. Сатир вздрогнул. Он слышал, что женщина взглядом вгоняла в оцепенение, по крайней мере, людей. Глаза женщины блестели будто сапфиры.

– Эрик Манн, – сказал Митчелл.

– Энипеус, – голос Аурелии был низким и резким, когда она вслух произнесла имя, под которым знала сатира. Ноздри Аурелии задрожали. – Ты был рядом с ним.

– Я пришел освободить тебя, – сказал Митчелл. Он начал доставать из нагрудного кармана фото рыжеволосой нимфы, и его руки слегка дрожали. – Вот избранница Эрика. Дезире Воланте Тассон.

Аурелия встала, а Митчелл и окружавшие его вооруженные сатиры невольно сделали шаг назад. Аурелия маленькими шажками подошла к Митчеллу.

– Вы хотите, чтобы я убила Эрика и подарила свой роковой поцелуй маленькой нимфе, – прошептала Аурелия чуть слышно. – Почему я должна оказать вам такую услугу?

– Аурелия, на протяжении тысячелетий тебя перевозили из одной тюрьмы в другую, – сказал Митчелл, стараясь, чтобы его голос был уверенным. – Я хочу дать тебе возможность отомстить. Ты свободна.

Глава 77

Диди решила отправиться с работы домой пешком, так как ей хотелось подышать свежим воздухом. Она думала, ей станет легче, но проблема была та же, что и на работе. Мужчины оборачивались на нее даже с противоположной стороны улицы. Их взгляды буквально приклеивались к ней, и она чувствовала себя липкой. Добравшись до подъезда дома, Диди вздохнула с облегчением, что наконец сможет спрятаться от пристальных глаз, однако на лестнице девушке встретился посыльный из цветочного магазина, протянувший ей букет. При этом он долго разглядывал Диди, и взгляд его был голодным.

Она бросилась вверх по лестнице, хлопнула за собой дверью и принялась снимать целлофан с изысканного букета.

– У меня уже нервы сдают, а до лунного затмения еще две недели, – сказала Диди Наде и Кати. – Даже парень с цветами готов был накинуться на меня. В кафе все таращатся и что только не выдумывают, лишь бы коснуться меня.

– Это течка, – сказала Кати.

– Период сияния, – поправила Надя, бросая на Кати критичный взгляд.

– Что еще за период сияния? – поинтересовалась Диди.

– Выдумывают красивые названия для примитивных вещей. – Надя с удовольствием нюхала пионы и травы прерии.

– Потому что это приятнее слышать, чем слово «течка», – сказала реалистичная Кати.

Надя достала из середины букета визитку и протянула ее Диди. Отправитель подписался одной буквой Э.

– Все эти прикосновения происходят по одной причине, – объяснила Надя. – Самообладание не выдерживает. Как наше, так и остальных.

– Кто-то явно попался в капкан, – Кати кивнула на визитку.

Диди не собиралась больше говорить об Эрике, ей не хотелось даже думать о нем. Нужно было выкинуть его из головы.

– Эрик пообещал оставить вас в покое. Нужно было уточнить, чтобы меня тоже забыл.

Диди бросила карточку на стол, но нежный запах цветов окутал и ее. Девушка задрожала от пронзившей ее резкой боли, и старшие нимфы со знанием дела переглянулись. Все говорило об одном, и к этому нужно было приготовиться.

– Вы, девочки, можете спокойно поболтать о периоде сияния и кружевных трусиках. Или покрасьте друг другу ногти. А я пойду всхрапну, – сказала Кати. – Диди, не забудь о французском. А то задам тебе трепку.

– Есть, учитель! – крикнула Диди вслед Кати, но та уже хлопнула за собой дверью.

Диди взяла со столика старый учебник французского. Казалось странным, что еще несколько месяцев назад она по утрам отправлялась в школу, встречалась с друзьями, хихикала с Лаурой. Все это осталось позади. Она иногда скучала по ней, но все то, что испытывала, будучи нимфой, – обостренные чувства – было словно наркотик. Обычная прежняя жизнь казалась ей скучной. Однако то, чего ей больше всего хотелось, оставалось под запретом. «Такова жизнь в раю», – тихо вздохнула Диди и попыталась сосредоточиться на грамматике.

– Почему мы должны уехать во Францию? – задумчиво спросила девушка у Нади.

– Во время лунного затмения мы меняем страну и культуру, – ответила Надя. – Мы же не стареем, а, наоборот, созреваем и наливаемся красотой. Люди могут это заметить, и никакими кремами от морщин и спортивными тренировками такое не объяснишь.

– И поэтому мы отправляемся во Францию? – спросила Диди, которая могла придумать сотни других интересных мест для молодой нимфы.

– Это один из вариантов. Канада, Бенин, Монако… Кати занимается переездом, и лучше, если мы об этом не будем знать, чтобы случайно не проговориться.

– Неужели ты настолько доверяешь Кати? – спросила Диди. Правда, Кати выручила ее из многих сложных ситуаций, но какая-то часть нимфы была для девушки непознанной.

– Кати манипулирует, – ответила Надя, прикасаясь к кольцу, висящему на цепочке. – Я не так давно ее знаю, чтобы к этому можно было привыкнуть, но до сих пор Кати действовала на благо всех. А теперь – за учебник. Легенда ты или нет, а должна учиться.

Диди приготовилась вступить в бой с неправильными глаголами, однако звонок в дверь пришел ей на выручку. Она побежала к двери, и Надя не успела остановить ее. Кати оказалась быстрее. Нимфа стояла у двери с кинжалом наготове. Диди подождала, пока Кати кивнет, и осторожно открыла дверь. В тот же миг она почувствовала себя расплавленным воском и смотрела в синие глаза Самуэля, как в ясное небо после бури.

– Могу ли я переехать сюда снова? – прямо спросил Самуэль. – У меня есть на то основания.

Кати не успела возмутиться, как Самуэль решительно шагнул в прихожую и взял Диди за руку. Девушка бросила удивленный взгляд на старших нимф, но скоро уже сидела рядом с парнем на кровати.

Диди с недоумением смотрела на друга: что-то изменилось в нем. От Самуэля исходила уверенность, какой раньше она не видела.

– Что с тобой? – спросила Диди.

– Ты искала свои корни, а я думал, что все о себе знаю, – признался Самуэль. – Я думал, нам нельзя быть вместе, но на самом деле мое место рядом с тобой. Я из рода Тамми, как и твоя мама. Мое предназначение – защищать тебя.

Самуэль был рад, однако новость ошеломила девушку. Она вовсе не желала, чтобы Самуэль был ее защитником. Любовь Самуэля – именно по этому тосковала. Он же предлагал ей жить под одной крышей как брат и сестра. Словно новое положение вещей выработало у него иммунитет к ее чарам.

– Откуда ты это узнал? – спросила Диди.

В тот же момент Кати распахнула дверь в комнату Диди. Девушка хотела прогнать нимфу, но Самуэль остановил ее.

– Может, будет лучше, если я объясню все сразу для всех, – сказал Самуэль.

Они отправились в кухню, где их ждала Надя. Самуэль опустил сумку на стол. Она была старой и потертой с изображением дуба.

– Почему ты пришел? – произнесла Кати, не подавая виду, что сумка поразила ее. Нимфа видела такую же много лет тому назад. «Янос», – подумала она.

– Чтобы рассказать вам о моей родословной, – ответил Самуэль. – Мне стало ясно, что мое место – здесь.

– Ты что, из рода Тамми? – спросила Кати.

– Я помогу вам бороться против сатиров, – заявил Самуэль.

Надя глянула на Кати. Элина была последней Тамми, с кем они имели дело, и Надя думала, что больше никого не осталось. Она готова была принять Самуэля, если тот говорил правду, и вряд ли сумка могла попасть в чужие руки.

– А штаны на тебе крепко держатся? – спросила Кати, и другие нимфы посмотрели на нее с осуждением. – Наступает период сияния, на следующей неделе я за себя не отвечаю.

Голос Кати звучал угрожающе, но Самуэль продолжал спокойно сидеть на диване.

– Извини, – сказала Диди. – Мне, Кати и Наде нужно кое-что обсудить.

Диди строго посмотрела на Кати, и они вышли.

– Период сияния бросит тебя в объятия Самуэля, хочешь ты этого или нет, – сразу заявила Кати. – Это видно по вашим взглядам уже сейчас.

Надя кивнула, показывая, что была того же мнения, но Диди не собиралась подчиняться запретам. Самуэль был у них, и Диди не хотела отказываться от своих желаний. Она ждала этого так долго. Кроме того, была полностью уверена, что сможет противостоять искушению, словно это было красивое дорогое платье в витрине магазина. Нужно только собрать всю волю в кулак. Или придумать пояс верности. Этого она все же не сказала Кати. Диди верила в свою любовь к Самуэлю. Она бы никогда не смогла причинить ему зла.

– Ты же пыталась уничтожить Самуэля, – прошептала Диди низким голосом. – А теперь ты его защищаешь?

– Самуэль – потомок Тамми, – сказала Кати, и голос ее был так серьезен и строг, что девушка притихла. – Тамми оберегали нас тысячелетиями. Я отплачу им тем, что буду оберегать Самуэля от опасности.

– Кати права, – сказала Надя. – Рядом с нами Самуэль рискует своей жизнью.

– Самуэль остается, и точка, – крикнула Диди. – В легенде это написано.

Девушка вернулась в гостиную, где Самуэль в напряжении ждал ее.

– Ты можешь остаться.

Парень поднялся, и они сделали пару шагов навстречу друг другу, не зная, как действовать. Они обнялись, на душе у обоих было тягостно.

– Теперь я понимаю, почему никак не мог вычеркнуть тебя из своей жизни, – произнес Самуэль и снова сел.

«Ну, скажи же, скажи», – думала Диди. Ее сердце громко стучало. Ей так сильно хотелось услышать слова любви или хотя бы признание, что Джессика для него ничего не значила.

– Я из того же рода, что и мой отец, а также Элина, – начал Самуэль. – Наше соседство в детстве было неслучайным. У рода Тамми есть особая задача, и она заключается в твоей татуировке.

Это было не совсем то, что девушка ожидала услышать, но узнать правду она тоже хотела.

– Почему узел у меня, если он обозначает связь между нимфами и людьми? – спросила Диди. – Надя считает, будто я – спасительница нимф. По мнению Эрика, во время лунного затмения мы должны с ним зачать какого-то нового правителя.

– Узел объясняет, почему тебя отдали на воспитание Тамми, – сказал Самуэль. – Поэтому мы и знакомы с детства.

– Разве между нами не было настоящих чувств? – удивилась Диди. Мысль крутилась в ее голове, а это был ответ, которого она жаждала и боялась одновременно.

– Ты смогла противостоять мне во время полнолуния. Это доказывает, что в глубине души ты знала: нас связывает нечто большее, чем просто желание.

«Просто желание!» – подумала Диди. Если Самуэль мог так говорить, значит, он и не испытывал настоящего желания.

– То есть, минутку, – продолжал парень. – Что ты сказала о тебе и об Эрике?

«А, заинтересовался», – мелькнуло в голове у Диди, и она очаровательно улыбнулась.

Глава 78

По дороге домой Надя могла спокойно подумать. В генетической клинике было много дел, но это только радовало ее. Последнее место работы нравилось ей больше остальных. Лунное затмение было уже близко, и скоро ей придется попрощаться с клиникой. Она задумалась, почему с Еспером так истово спорила о работе. Причина была на самом деле известна ей. Когда-то очень давно мысль о том, что она будет принадлежать только Есперу, доставляла ей огромную радость, но теперь душила ее. С возрастом становишься мудрее, и боли становится больше – таков закон жизни.

Сегодня к ней на прием приходила молодая пара, ожидающая первенца. Их визит был мучительным, хотя она сообщила пациентам хорошие новости. «Признаков генетического заболевания не нашлось, температура и боли могут быть следствием чего-то другого», – сказала она, и пациенты улыбнулись. На их лицах читались облегчение и любовь, а это было лучшей наградой за труд. Но когда Надя взглянула на снимок ультразвукового исследования, что-то взволновало ее. Когда-то давно она наблюдала такие же симптомы, как у этой женщины. Может, раньше она не задумывалась, но теперь поняла, что была права.

Дома Кати яростно тягала гири. Нимфа, видимо, хотела задушить в себе влияние затмения.

– Откуда ты узнала, что нимфа с узлом должна была родиться в Монпелье семнадцать лет назад? – Надя решила задать вопрос напрямую. Может, обливаясь потом, Кати будет легче сказать правду.

– Так сказано было в книге, которую нашел Митчелл, – ответила Кати. – Я не уверена, поверят ли ей сатиры. Тогда наши жизни оказались бы под угрозой.

Надя склонила голову набок. Кати была по-прежнему наивна и, как всегда, манипулировала. Надя больше не собиралась принимать такие объяснения.

– Сегодня ко мне в клинику приходила женщина, страдающая наследственной болезнью. Зародыш и мать могут отвергнуть друг друга. Симптомы точь-в-точь как у Роуз.

Гиря Кати грохнулась на пол. Нимфа выпрямилась.

– Что, Роуз была беременна? – спросила Надя.

– Диди – дочь Роуз.

Надя думала, будто разозлится на Кати, но вместо этого слезы ручьями покатились по ее щекам. Ей стало так жаль Роуз, и сочувствие к Кати переполнило ее. Надю трясло от слез.

Она лежала в ванне. Вытяжка из пассифлоры успокаивала, и Надя пыталась освободиться от мыслей.

– Ты не расскажешь об этом Диди, – предупредила Кати, садясь на край ванны. – Обещай.

– Диди имеет право знать, кто ее мама, – возразила Надя.

Нимфы минуту смотрели друг другу в глаза. В голове у Нади крутился вопрос, которого она боялась, но все же она спросила:

– А кто отец Диди? Ведь не Эрик?

– Я бы не позволила Диди вести игры с Эриком, если бы он был ее отцом, – сказала Кати, склонив голову. – Это же понятно.

– Я не знаю, на что ты способна, – произнесла Надя. – Ты так много от меня скрывала, сочиняла свои сюжеты все это время. Это ты сделала Диди татуировку?

– Нет, конечно, – заверила ее Кати. – Ее сделал один моряк. Диди не должна ничего об этом знать. Пусть она лучше верит в легенду. Она спасет ее.

– Как ты могла врать мне, Фриде и Ане-Клаудии…

– Я спасала вас, – сказала Кати. – Но, конечно, в первую очередь я думала о Роуз.

Кати любила сестру больше всего на свете, – это Надя знала и понимала, но она не могла уяснить, почему Кати не признавала последствий своих поступков. В тот день, когда Кати придумала свой план, их жизнь перевернулась.

– Ты отдаешь себе отчет в том, что нимфы во всем мире поверили в сочиненную тобой сказку и рисковали из-за нее жизнью?

– Ну и что с того? – Кати была явно удивлена. – Мы же хотели освободиться от сатиров.

Глава 79

Аурелия притаилась под палубой корабля. За тысячи лет она научилась быть невидимой, а жизнь – или, скорее, существование – в тюрьмах и сейфах приучила ее к закрытым пространствам. Свобода не означала для Аурелии, что можно уходить и приходить, когда захочется. Она значила для нее только месть. Маленькие неудобства были для Аурелии сущей безделицей.

Под покровом ночи она иногда поднималась на палубу, а когда на горизонте появился мрачный архипелаг, поняла, что почти у цели. Митчелл дал ей фотографию нимфы и рассказал о холодном северном городе под названием Хельсинки.

Аурелия жила в заточении, но все изменения в мире были ей известны. Отголоски новостей просачивались даже сквозь толстые стены тюрем, а она умела соединить их в одну картину. Сатиры предоставляли ей пищу, но очень скудную. Когда судно делало остановку и вставало на якорь, она невидимкой отправлялась в порт и без труда отыскивала себе пропитание. От взгляда Аурелии мужчина впадал в оцепенение, и она способна была пробудить желание, легко дыхнув на него. Женщина знала, что ей нужны силы. Она собиралась уничтожить Энипеуса и не сомневалась, что ей это удастся, хотя соперником он был достойным. Но такая мысль только радовала ее. Кроме того, с помощью рыжеволосой нимфы она сможет удвоить муки Энипеуса. То есть Эрика, как он теперь себя называл. Аурелия закрыла глаза и вернулась в мыслях в тот миг, когда лежала в освещенном факелами зале с колоннами. Черная ночь Элеуса смотрела в распахнутые окна. Аурелия слышала стрекот цикад и чувствовала близость Лаэртеса – стражника, который стал ее любовником. Она не знала, было счастьем или бедой, что Энипеус поручил это именно Лаэртесу. Может, многие верили в то, что он, самый сильный и честный, сможет устоять перед чарами Аурелии. Но Энипеус поставил подножку себе, потому что Аурелия сама не смогла противостоять Лаэртесу. Она влюбилась, хотя до этого не любила никого и никогда и так сильно никого не желала. Ее любовь могла погубить Лаэртеса, поэтому она любила его так, чтобы не ставить под угрозу его жизнь. Любовь ее была тайной, она жила только за закрытыми дверями, дышала только взглядами, легкими, будто случайными прикосновениями, словами, произнесенными шепотом.

Полнолуние, dikhomenis, наступило в тот месяц, когда день и ночь были равны друг другу. Тело Аурелии раздирали страшные муки. С нее стекал пот, ее знобило. Внутри нее горел огонь, который скручивал и изгибал ее. Она пыталась молча переносить боль, но стоны слетали с ее губ, и Лаэртес слышал их. Роковой момент настал.

Аурелия помнила суровое и мужественное лицо Лаэртеса так отчетливо, будто только сейчас провела кончиками пальцев по его лбу, прямому носу и сильному подбородку. Лаэртес сел на колени перед ней, и Аурелия увидела, как ее муки отразились в его глазах.

– Нет, ты не можешь, – выдохнула Аурелия, видя, как Лаэртес принялся раздеваться. – Энипеус хочет, чтобы эта луна убила меня. Если ты сохранишь мне жизнь, то начнешь войну против него.

Лаэртес не ответил, а запустил руки под ее белую тунику. Ее кожа была такой горячей, что почти обжигала Лаэртеса.

– Я не прощу себе, если не осмелюсь помочь, – сказал Лаэртес. – Мне все равно, даже если это будет стоить жизни. Не препятствуй мне.

Аурелия прижалась к любимому, но не торопилась его целовать.

– Когда я приложу свои губы к твоим, вдыхай меня, – низким голосом произнесла Аурелия, потому что мужской запах уже кружил ей голову. – Дай моему дыханию проникнуть внутрь тебя. Возьми меня. Если ты умрешь, то часть меня умрет вместе с тобой.

Лаэртес предался ее поцелуям и любви.

– Моли´ Энипеуса о моей пощаде, – прошептала Аурелия, когда они лежали рядом на мраморном полу. – Я не готова отказаться от жизни и от тебя.

Наказание было неизбежным. То, что Аурелия осталась в живых, доказывало: Лаэртес спас ее и к тому же скрывал случившееся. Их привели к Энипеусу. Аурелия до сих пор не забыла, как его почти черные глаза стали красными от ярости, но вел он себя сдержанно.

– Слуга и нимфа ослушались меня? – спросил Энипеус. – Хорошо, любите друг друга.

Лаэртес глянул в сторону Аурелии, однако нимфа знала, что им никогда бы не позволили принадлежать друг другу и быть счастливыми.

Энипеус встал со стула и огляделся, пока его взгляд не наткнулся на брата Лаэртеса. Он спокойно подошел к мужчине, положил ладонь ему на грудь, и через несколько минут тот замертво упал на землю. Лаэртес пытался накинуться на Энипеуса, но его крепко держали.

– Да, любите друг друга, – повторил Энипеус. – Но за это вы понесете наказание. Я соберу отряд сатиров, единственной задачей которого будет уничтожать по одному из твоих родственников каждый день, мужчину или женщину – неважно. Я не успокоюсь, пока не будут уничтожены все до последнего.

После этого началась безжалостная бойня. На род Лаэртеса охотились как на диких животных. Они пытались бороться, но их ряды редели день ото дня. Небольшой группе под предводительством Лаэртеса и Аурелии удалось совершить побег. Однажды им пришлось рассеяться, чтобы избежать плена, но в следующий раз, когда Аурелия увидела своего возлюбленного, он был мертв и его тело пожирал погребальный костер.

Аурелия никогда раньше не испытывала такой печали и ярости.

– Кто это сделал?

– Нимфы попросили помощи Лаэртеса, – сказал один из мужчин. – Они хотели защиты от Энипеуса. Лаэртес поверил им.

Аурелия упала на землю. Теперь она ненавидела не только сатиров, но и себе подобных. Когда костер был зажжен, с ее губ сорвался такой крик, который, казалось, по сей день звучал в ее ушах. Этот крик помогал ей оставаться в живых.

На несколько дней Аурелия скрылась в пещере. Помощники Лаэртеса ждали снаружи. Когда она наконец появилась, то принялась рассказывать, как можно уничтожить сатиров. Нимфа указала путь к корням древнего дерева и приказала им копать, пока они не нашли в земле огромную бедренную кость.

– Отцом сатиров был Силен, – сказала Аурелия. – Это его могила.

Она вырезала два клинка, один из которых был antropos – мужчина, а другой gynaika – женщина, а вместе они являлись законом рода – nomos.

Аурелия подняла их высоко в воздух, чтобы все видели, и оголила свою грудь. На ней была сделанная иглой татуировка в виде узла. Взяв клочок пергамента, нимфа нарисовала мощное дерево.

– Соберите свои пожитки, которые еще остались у вас, – сказала Аурелия. – Отправляйтесь на юг, в Веланидию. Там растут ядовитые буки – родственники дубов. Их мощь ослабит сатиров. Это дерево теперь ваше. Запомните: с помощью дубов и клинков вы одержите победу в войне против сатиров!

– А куда пойдешь ты? – спросил предводитель рода.

– У меня своя цель, – ответила Аурелия.

«У меня своя цель», – повторила Аурелия. Судно прибыло в порт. Для начала ей нужно было найти себе пищу. Потом подобрать одежду и отыскать то место, где находятся нимфы и Энипеус, – чутье должно было помочь ей. Все остальное она сделает в два счета.

Глава 80

Диди проснулась вся в поту. Сон ее был беспокойным, будто она и не спала вовсе. И это не из-за солнца, ярко светившего через задвинутые шторы. Причиной всему был Самуэль, преспокойно спавший на матрасе рядом с ее кроватью. Диди приходилось постоянно сдерживаться, чтобы не коснуться парня, не спуститься к нему, не положить его руку себе на грудь… Диди вытерла лоб. Ее мысли крутились вокруг одного и того же. Она решила принять холодный душ.

Девушка верила, что все получится, но запах Самуэля щекотал ей нос, и когда она увидела под рубашкой его обнаженную грудь, то с трудом сдерживала желание сорвать с него одежду… Нет, нельзя позволять воображению завладеть ею.

Диди быстро поднялась, взяла одежду и оделась в гостиной. Ей следует отбросить свои мечтания и думать лишь об их общем благополучии. Было ясно, что присутствие Самуэля для Нади и Кати тоже испытание, но они с легкостью могли снять напряжение на стороне.

Самуэль полностью поглотил мысли девушки. Находясь с ним в одном помещении, она уже не так была уверена в своем обещании. Нужно что-то придумать. Лунное затмение неумолимо приближалось.

Эрик не переставал забрасывать Диди маленькими подарками и телефонными сообщениями. Диди окинула себя взглядом в зеркале, убедившись, что выглядит подчеркнуто женственно – именно так, как нравилось сатиру. На ней было светлое платье с маленьким красным воротничком и легкие босоножки. Она не стала одеваться слишком вызывающе, иначе встреча могла стать роковой.

Как только Диди постучала в дверь люкса, ей тут же открыла красивая нимфа с темными волосами. Диди вошла и застала Эрика за завтраком. Было еще утро, но перед сатиром стояли дичь и красное вино. Приятно удивившись, Эрик поднялся ей навстречу.

– Диди, это Ямила и София, – представил Эрик двух нимф, которые выполняли секретарскую работу и следили за гардеробом. – Я очень рад, что ты приняла приглашение.

– Мне просто любопытно, – сказала Диди, садясь за стол. – По какому делу ты меня позвал?

– Я хочу, чтобы ты поверила: я сделаю для тебя все, если согласишься исполнить со мной предначертанное легендой, – сказал Эрик.

– Ты имеешь в виду затмение, – произнесла Диди и заметила, что сатир не может оторвать взгляда от ее губ.

– Именно, – ответил сатир и махнул нимфам. – Ямила, принеси документы.

Нимфа взяла со стола тонкую кожаную папку и достала оттуда бумаги.

– В первой – бизнес, во второй – имущество, а в третьей – другая собственность, – объяснила Ямила.

– Ямила и София станут твоими помощницами, если захочешь, – сказал Эрик Диди. – Прочитай эти бумаги. Если ты их подпишешь, твое будущее обеспечено.

Диди села за письменный стол и принялась читать договор. Текст был несложным, и она прекрасно поняла, что при подписании становилась собственником значительного имущества. Разве это не означало свободу? Она могла бы жить, где захочет, и заниматься чем угодно. Можно было даже купить кафе Валттери – часть потраченных денег была бы мизерной. Кати больше бы не посмела командовать ею, зато она сама могла бы гонять этих двух послушных нимф. Была и маленькая неприятность – ей нужно спать с Эриком и забеременеть от него.

Заниматься любовью с Эриком… Диди не могла думать об этом как о любви. Эрик хотел ее тела, она, вероятно, и отдалась бы ему, но неужели такое можно прописать в договоре? Или же ее пугал секс с сатиром? Надя уверяла, близость нимфы и сатира – естественна, но Диди казалось, что если она согласится быть с Эриком, то потеряет свою человечность. Она боялась, что забудет саму себя и свои желания.

А единственным ее желанием был Самуэль. В случае подписания этих бумаг Диди пришлось бы окончательно вычеркнуть его из своего сердца.

Эрик, видимо, уловил ее колебания. Он щелкнул пальцами, и Ямила принесла охлажденную бутылку шампанского и два бокала.

– Здесь нет никакого подвоха, – заверил Эрик. – Чтобы отыскать вас, я позвал подобную вам нимфу, а также Еспера, который любил и любит Надю. Я не желаю вам зла. И если ты хочешь, то получишь все это просто в качестве извинения за все ранее случившееся. Я не стану обязывать тебя ни к чему во время затмения.

Бутылка хлопнула, и Эрик налил в два бокала шипящий желтоватый напиток. Диди именно это хотела услышать от Эрика, и она почти согласилась, но, увидев двух прилежных нимф, застывших в ожидании словно мебель, отступила. Свободной должна была быть не одна нимфа, а все.

– Я могла бы принять твое предложение, однако не все условия меня устраивают, – сказала Диди. – Поэтому я не согласна.

Направившись к двери, Диди опасалась, что Эрик не выпустит ее, но вскоре она уже шла по улице, вдыхая запах листвы.

Через несколько минут девушка снова стала замечать пристальные взгляды проходивших мимо мужчин. Один даже споткнулся на ровном месте. Период сияния приближался и давал о себе знать. Диди не представляла, какие силы вступят во власть.

Когда она пришла домой, на кухне сидели нимфы и Самуэль. Лица всех были серьезными.

– Что такое? – выдохнула Диди. В воздухе чувствовалось беспокойство.

– Где ты была? – спросила Кати. – Ты не можешь уходить без спроса. Это опасно!

– У меня были дела, – рассердилась Диди.

– Звонил Харью, – объявила Кати. – Во-первых, в порту нашли два трупа. Угадай, какие следы на их телах.

Диди вздрогнула. Явно что-то случилось. Вдруг ее осенило, почему все мерили ее взглядом.

– Это не я! – вскрикнула Диди. – Как вы могли подумать…

– Это еще не все, – продолжила Кати. – В кафе тоже кто-то побывал. Валттери мертв.

Наде и Самуэлю пришлось вскочить и подхватить Диди, чтобы не дать ей упасть прямо на пол. Они помогли ей сесть.

– Я бы никогда не причинила зла Валттери, – всхлипнула Диди. – Никогда…

– Конечно нет, – успокаивала ее Надя. – Здесь появился кто-то гораздо сильнее нас.

– Вы предупреждали, говорили, что с людьми нельзя сближаться, – плакала Диди.

– Это не твоя вина, – сказала Кати, грозно взглянув на Надю. – Но мы должны быть готовы ко всему.

Только потом девушка заметила, что перед Самуэлем лежал сверток. Он был раскрыт, и пистолет, казалось, ждал, чтобы его зарядили.

– Вы знаете, как он действует? – спросил парень у нимф. – Я никогда не стрелял из такого.

– Открой ампулу, – учила Кати, беря стрелу. Она втолкнула ее в бутылочку, а потом в пистолет. Ловким движением Кати показала Самуэлю, как снимать предохранитель.

Диди со стороны наблюдала за всем. Иногда нимфы и сатиры казались ей не более чем игрой, но действительность разбивала ее заблуждения. Когда умерла мама, Диди думала, что это была самая большая потеря в ее жизни, однако сейчас она чувствовала, как опасность угрожает другим самым близким ей людям. Могла ли она предотвратить ее, согласившись на план Эрика?

В эту минуту в дверь позвонили.

В кухне повисла тишина. Никто не шевельнулся.

– Нам не обязательно открывать, – прошептала Надя.

Кати все же протянула кинжал из свертка Самуэлю, сама взяла оружие.

Они кивнули друг другу и пошли в прихожую.

– Самуэль, не ходи туда, – выдохнула Диди.

– Я буду осторожен.

Они встали по обе стороны от двери. Самуэль распахнул ее. Эрик ввалился внутрь и захлопнул за собой дверь.

– Я ушел по делам, а когда вернулся в номер, мои нимфы были мертвы, – сказал Эрик, направляясь в гостиную. Остальные следовали за ним.

– Нас это не интересует, – буркнула Кати. – Но нам теперь было бы очень удобно прикончить тебя.

– Сейчас я могу быть полезным.

– Каким же образом? – спросила Надя.

– Это сделал не сатир и не человек. И уже даже не нимфа, – ответил Эрик. – Это Аурелия.

Диди не понимала ни слова, но не вмешивалась. Ей было ясно одно: все они в опасности.

– Почему мы должны верить в эти сказки о привидениях? – спросила Кати, но в ее голосе чувствовалось сомнение.

– Аурелия существует, – заверил Эрик. – Я создал ее. Я создал миф.

– Та самая Аурелия, которая заковала восьмерых сатиров в пещеру Медузы, и только тогда ее страсть к убийству утихла? – спросила Надя.

– Вот это действительно сказки, – ответил Эрик. – Об Аурелии нужно знать одно: когда жертва окажется на ее пути, ее уже не остановить. Мы должны помочь друг другу.

– Оставайся здесь, нам нужно посоветоваться, – сказала Кати.

Эрик остался в гостиной один, остальные прошли в кухню. Времени было мало и казалось невозможным определить, стоит ли доверять Эрику и насколько страшна опасность, которая им угрожала.

– Мы должны бежать, – предложила Диди.

– Куда? – спросила Надя. – У нас нет никакого укрытия.

Они посмотрели друг на друга, и Кати мысленно ругала себя, что не позаботилась о месте отступления. Она стала беспечной, хотя на карту было поставлено все.

– Я смог бы организовать кое-что, – сказал Самуэль. – Подождите немного, я разузнаю.

– У тебя есть час, – заявила Кати. – После этого мы испаримся.

Самуэль, взяв со спинки стула куртку, ушел. Нимфы вернулись в гостиную, но Диди забежала в свою комнату. Она завернула кинжал-номос в полотенце и спрятала его в сумочке, прикрыв парой футболок.

– Что, парнишка смылся? – усмехнулся Эрик.

– Самуэль вовсе не смылся, хотя мне этого и хочется, – ответила Диди. Она не понимала, как такой надменный сатир сумел расположить ее к себе, более того – она почти ответила на его поцелуй.

– В самом деле, – продолжал Эрик в том же духе. – Он же из рода Тамми, а любовь к самоуничтожению у них в крови.

– Оставь Диди в покое! – рассерженно сказала Надя, и Кати одобрительно улыбнулась.

Потом все затихли. Им оставалось только ждать.

Глава 81

Матиас ван дер Хаас приехал в указанное Самуэлем место. Когда парень ему позвонил, он как раз собирался отправиться в Таммисаари. Самуэль не согласился рассказать по телефону, в чем дело, но голос его казался взволнованным.

События последних дней заставили Матиаса быть начеку. Он ощущал в воздухе угрозу, хотя и не понимал, в чем она заключалась. Матиас все же предпринял меры по защите усадьбы, из опыта зная, что они никогда не бывают лишними. Пусть лучше он проделает их впустую, чем окажется не готовым к неожиданностям.

Матиас сидел в машине и ждал. Он прокручивал в голове разговор с матерью Самуэля. Когда Паулина появилась в усадьбе, Матиас решил воспользоваться случаем и побеседовать с ней. Он хотел быть в курсе того, что известно о прошлом остальным. Поэтому, увидев Паулину, спросил, принадлежал ли Самуэль к роду Тамми по линии Пентти. Глаза Паулины наполнились слезами. Она призналась, что когда по работе ездила в Ливан, Самуэль был единственным подарком, который она оттуда привезла. Матиас не понял ее, но уяснил, что все было не совсем так, как казалось.

Увидев парня, Матиас открыл дверцу машины. Самуэль скользнул внутрь.

– Я хочу привезти в усадьбу нимф, – выпалил он с ходу.

– Нельзя, – Матиас покачал головой. – Твоя задача – держать их как можно дальше от усадьбы. Эрик Манн напал на ваш след.

– Эрик с нами, он помогает нам, – сказал Самуэль.

Матиас вздрогнул. Ситуация зашла гораздо дальше, чем он мог предположить.

– Вам нельзя приезжать в усадьбу, – сказал Матиас и открыл дверцу, показывая, что Самуэлю пора. Надавив на газ, Матиас скрылся из виду.

Телефон зажужжал: пришло сообщение. Номер был неизвестным. «Жду тебя в патологоанатомическом отделении, Диди».

Что случилось после его ухода, Самуэль предположить не смел. Ему нужно было действовать. Он поймал такси.

Патологоанатомическое отделение было во многих отношениях знакомо Самуэлю. Ни препарации трупов, ни проведенные там ночи не пугали его. Он всегда знал четкую границу между мертвыми и живыми и несколько месяцев назад ни за что бы не поверил в существование сверхъестественных сил. Войдя в секционный зал, сразу почувствовал: что-то было не так, но не мог определить, что именно. В зале было темно, и он не видел Диди.

Телефон Самуэля зазвонил. Звонила Диди.

– Ты где? – спросил парень.

– Дома, а где ты?

– Здесь, в отделении, куда ты меня позвала…

Догадка озарила обоих одновременно, и Диди воскликнула:

– Это ловушка!

Самуэль обвел взглядом помещение. Он не видел ничего, но определенно что-то почуял.

– Это здесь, – сказал Самуэль и выключил телефон.

Глава 82

Диди вскочила, но Кати ее остановила.

– Мы не успеем, как бы ни спешили, – сказала Кати, не желая произносить вслух страшную правду.

– Я не брошу Самуэля! – возбужденно крикнула Диди и посмотрела на Надю, ища поддержки. Но та не двинулась с места. Диди подбежала к Эрику и схватила его за руку:

– Помоги мне!

– Почему я должен помогать тебе? – голос Эрика был наивно-удивленным.

– Ты обещал сделать ради меня все что угодно. Если я соглашусь на то, что ты хочешь. Помоги Самуэлю, и я – твоя.

Нимфы пытались протестовать, однако Диди не слушала их.

– Обещаешь? – спросил Эрик

– Если ты вызволишь Самуэля.

Диди сбегала за сумкой, и они уже были на лестнице, когда Кати догнала их и вручила Эрику пистолет. Сатир не был уверен, будет ли от него какая-то польза против Аурелии, но все же взял его.

На внедорожнике Эрика они быстро приехали в больницу. Диди знала боковую дверь, через которую можно было прямиком попасть в патологоанатомическое отделение, и вскоре они были уже внутри. Девушка, увидев Самуэля у стены на другой стороне зала, облегченно вздохнула. В тот же момент она осознала: Эрик больше не был на ее стороне, но думать об этом она не стала. Диди смотрела на Самуэля, который шел ей навстречу… Вдруг между ними что-то возникло.

Диди остановилась. Перед ней стояла женщина, излучавшая силу и бесстрашие. Ее глаза напоминали кипящую жидкость то синего, то красного цвета. Женщина протянула руку, и ее пальцы настолько крепко сжали горло парня, что тот не мог сопротивляться.

– Кто ты такая? – странным низким голосом спросила женщина у Диди.

Диди не могла говорить. Она слышала только угасающее дыхание Самуэля, но была не в силах пошевелиться. От взгляда женщины она оцепенела.

– Аурелия, – послышался голос Эрика у двери. – Ты ведь меня искала.

Хватка женщины ослабла, и, когда она отвела взгляд, девушка встряхнулась, будто освобожденный от оков узник. Диди глянула на Эрика. Она не представляла, что у него было на уме, но в любом случае он обещал спасти Самуэля и принял взгляд этого ужасного существа на себя. Диди не собиралась медлить. Схватив парня за руку, она бросилась к двери. Аурелии она оставила Эрика.

– Машина здесь! – крикнула Диди, таща Самуэля за собой. – Ты нашел место?

– Нашел, – соврал Самуэль. – Позвони Наде и Кати, пусть едут в усадьбу Таммисаари.

Вскоре они уже были на повороте, ведущем на запад. Диди казалось, что ее сердце никогда больше не будет биться спокойно. Луна светила сквозь облака, напоминая, что ожидало их впереди.

Самуэль молча вел машину. Дорога пролетела быстро, но когда они были почти на месте, Самуэль остановился. Не отдавая себе отчета, Диди положила руку на его бедро. Они оба замерли, прежде чем взглянуть в глаза друг другу.

– Самуэль, сегодня ночью – лунное затмение, – сказала Диди. – Мне страшно.

– Почему? – мягко спросил Самуэль и придвинулся чуть ближе.

– Я боюсь, это наша последняя ночь.

Самуэль взял руку Диди в свои. Диди знала, чего хотела сама и чего хотел Самуэль.

– Каждый, кто был со мной, умирал, – прошептала Диди.

– Если это последняя ночь, то я хочу тебя всю, – сказал Самуэль.

После всего произошедшего Диди совсем не могла сопротивляться. Она так долго боялась, что может случиться нечто страшное, поэтому теперь ей хотелось броситься в объятия Самуэля, не думая о последствиях. Ей хотелось прильнуть к другу, поцеловать его, крепко прижаться к нему – ведь Самуэль пробуждал в ней столько чувств. Щека Диди коснулась щеки Самуэля, и девушка глубоко вздохнула. Она не знала, что за этим могло последовать, но сейчас ей не хотелось об этом думать. Настал ее час.

Невдалеке ухнула сова, и они отпрянули друг от друга. Диди, отвернувшись, увидела на небе полную луну. Они должны были бороться. Диди посмотрела на Самуэля и поняла, что он думал о том же. Если кого-то любишь, то хочется жить с ним долго и счастливо. Самуэль завел машину.

Глава 83

Усадьба утопала в синеватом свете луны. Внутри в большом зале атмосфера была натянутой и прохладной, так как общество раскололось на два фронта. Салма и Матиас сидели за маленьким столиком, и Матиас время от времени подходил к окну. В другой половине зала были Кати и Надя – явно незваные гостьи. Войдя в зал, Диди и Самуэль заметили, что только дочь Матиаса Матильда вела себя как ни в чем не бывало: она сидела в кресле и читала старую книгу, время от времени запуская руку в пакет с конфетами.

Нимфы сели вместе, чтобы обсудить положение, а Самуэль подошел к Матиасу.

– Что будем делать? – спросил он.

– К нам присоединится еще кое-кто, он скоро приедет, – ответил Матиас. – А пока остается только ждать.

Диди прошла к деревянному дивану в глубине зала. Самуэль последовал за ней. Девушка заметила предупреждающее выражение лица Кати, когда парень сел рядом, но не стала обращать на это внимания.

– От тебя вкусно пахнет, – сказала Диди – она ничего не могла с собой поделать. Она придвинулась немного ближе к парню, но все же между ними оставалось расстояние. Диди видела, что Самуэля что-то беспокоит, и умолкла, чтобы дать ему время подобрать нужные слова.

– Ты сказала в машине, что убила всех мужчин… А сколько их было?

– Я не убила тебя.

Самуэль задумался. Диди приходилось бороться с собой, чтобы не схватить парня за плечи и не встряхнуть его. Ей хотелось, чтобы Самуэль хоть как-то отреагировал. Наконец он взял ее за руку.

– Я смогу совладать со своими чувствами, – произнес Самуэль. – Но не по отношению к тебе. К Наде и Кати я не испытываю ничего. Разве притягательная сила нимф и луна не должны как-то влиять?

Диди удивилась. Она считала свои чары чем-то механическим. Когда она выходила на улицу, мужчины, сами того не подозревая, следовали за ней. Так должно было быть и с другими нимфами.

Девушка собралась что-то сказать, но в это время к ним с подносом подошла Салма. Диди, взяв чашку с чаем, добавила в нее меда, чтобы набраться энергии. Ей очень хотелось расспросить Самуэля о его чувствах, но их уединение прервал Матиас. Он долго наблюдал за ними, и его терпение, видимо, кончилось. Матиас быстро подошел прямо к Самуэлю. Его почти трясло от раздражения.

– Я же запретил тебе! Мы должны избегать нимф во время лунного затмения. А ты привел их сюда. Вдобавок ко всему, их преследует убийца!

– Ты сказал, что кто-то придет на помощь, – встряла Кати.

Матиас посмотрел на нее, и его дыхание участилось. Он принялся что-то сбивчиво объяснять.

– Это неправильно. Я не могу разрешить вам… Самуэль должен увести вас отсюда! – крикнул Матиас и быстро вышел из зала.

Самуэль посмотрел по очереди на Кати и Надю.

– Лунное затмение вот-вот наступит, – объяснила Надя. – Скоро станет еще хуже. Во время сияния мужчины не могут устоять перед нами. Один взгляд – и они горят от желания.

Надя пристально посмотрела на Диди и Самуэля. Диди медленно убрала руку, которую друг держал в своей.

– Самуэль реагирует только на тебя? И нисколько на Кати и меня? – спросила Надя у Диди. Желая убедиться, она легко коснулась руки парня.

– Может, у Тамми есть иммунитет? – предположила Диди.

– Ну, ты же видела Матиаса, – сказала Надя. Она поняла, что молодым людям хотелось побыть наедине, поэтому отошла к Матильде.

Диди наблюдала, как Надя развлекала девочку. Надя была такой естественной в любой ситуации и ко всем умела найти подход, даже сейчас, когда их жизни угрожала опасность.

– Может, это всего-навсего значит, что мои чувства к тебе – искренние, – сказал Самуэль Диди.

От радости сердце девушки готово было вырваться наружу. Она хотела ответить Самуэлю, но тут входная дверь распахнулась. Очевидно, помощник, о котором говорил Матиас, наконец прибыл. Или враг. Взгляды всех были прикованы туда, откуда раздавались тяжелые шаги. В дверях показался темный силуэт. Вошедший медленно снял капюшон.

– Неужели вы не могли найти место получше? – спросил Еспер. – К счастью, вы приехали сюда разными дорогами. Аурелия следует за запахом, поэтому у нас есть немного времени, чтобы подготовиться.

Казалось, Есперу было совершенно безразлично, что сатиров не жаловали в усадьбе. Он с ходу принялся отдавать приказания по обороне. Диди заметила: для Нади его присутствие было невыносимым. Она даже не могла смотреть в сторону своего бывшего любимого, который сейчас взял все под свой контроль и командовал в доме. Надя вышла в соседнюю комнату и принялась греметь там старой мебелью, будто подчинялась, но внутри нее все кипело от ярости. Сначала Диди, а потом и Кати последовали за ней.

– Еспер прав, – сказала Кати. – Мы должны обороняться. Давай передвинем этот шкаф к двери.

– Тогда, семнадцать лет назад, я сбежала от власти сатиров, – сказала Надя. – Ты могла и сама организовать такую оборону.

– Нам нужна помощь, и Еспер действительно может помочь, – вставила Диди.

– Точно, – согласилась Кати, по мнению которой сейчас сатиры были не лишними. – Ты должна забыть о своих чувствах на эту ночь. Мы по-прежнему рискуем, но у нас особенная задача. Мы охраняем Диди.

Диди стало стыдно. Она вдруг поняла, что нимфы были готовы пожертвовать всем ради нее. А она спорила и вела себя как ребенок. Нимфы ведь могли просто сбежать, оставив ее одну на произвол судьбы, но она для них была превыше всего.

– Вы можете идти, – прошептала Диди. – Тогда все вы спасетесь.

– Что за бред ты несешь, иди лучше помоги, – сказала Кати.

Кати подошла к шкафу и махнула другим нимфам. Шкаф был тяжелым, поэтому они с трудом сдвинули его с места. Теперь, по крайней мере, один путь в зал был закрыт. Диди огляделась, думая, что еще они могли бы сделать, как вдруг заметила что-то в том месте, где прежде стоял шкаф. Она придвинула ближе торшер. На стене было нарисовано дерево, ветки, написаны имена.

– Что это такое? – удивленно спросила она.

– Кати, смотри! – сказала Надя. – Генеалогическое древо Тамми. Вот ветка Монпелье… Элина.

Губы Диди тихо шевелились, когда она читала незнакомые имена. Она не заметила, как Кати опустила голову.

– Янос Дрюс, – прочитала Надя. – Твой Янос был одним из Тамми?

– Я когда-то помогла нескольким потомкам рода Тамми в Веланидии, – произнесла Кати. – После этого Тамми помогали мне. Диди бы не было в живых, если бы не они.

Диди и Надя читали имена и даты. Вдруг Диди заметила, что Надю перекосило от боли, но не поняла причины. Она положила руку на плечо Наде. Та спокойно ей улыбнулась.

– Я прожила долгую жизнь, – произнесла Надя. – Жизнь нимфы тоже когда-нибудь заканчивается. Меня не станет этой ночью. Ничто в мире не вечно. Кроме любви.

Слова Нади поразили Диди. Они уже многого добились, и она не собиралась сдаваться.

– Никто не умрет этой ночью, – сказала Диди. Она встала и пошла в зал. – Я этого не перенесу. Я и так уже многое потеряла.

– Кати, ты должна рассказать Диди правду, а то будет слишком поздно, – заявила Надя своей старой подруге.

Диди принялась помогать в зале. Еспер и Самуэль двигали мебель и проверяли замки. Салмы нигде не было.

Самуэль становился все напряженнее, а Еспер все горделивее.

– Давай еще шторы закроем, – позвала Диди Самуэля на помощь, чтобы немного разрядить ситуацию. Она двумя руками взялась за толстую бархатную портьеру.

– И какая от этого польза? – раздраженно сказал Самуэль, чтобы слышал Еспер. – Если Аурелия такая могущественная, как нас могут спасти пара шкафов и тряпки на окнах?

– Никак, – ответил Еспер. – Но они все же замедлят ход Аурелии. Поверь, иногда даже лишняя секунда может спасти дело. Нам на руку темнота и сумерки. Проследите, чтобы между штор не оставалось щелей.

– А с какой стати ты здесь распоряжаешься? Это – усадьба Тамми! – крикнул Самуэль и шагнул навстречу Есперу. – Вся эта заваруха – из-за сатиров. Это из-за вас Диди, Надя и Кати в опасности.

– Успокойся. – Выражение лица Еспера было совершенно безразличным. Ему не раз приходилось готовиться к войне, и всегда страсти кипели. – Нам всем нужно быть заодно. Аурелия по запаху легко найдет нас. Но для этого есть одна штука. Диди, пойдем в оранжерею.

– Вдвоем вы никуда не пойдете, – заявил Самуэль.

Еспер как будто почувствовал в Самуэле что-то новое. Они пристально смотрели друг на друга, однако уступать никто не собирался.

Матильда до сих пор читала книгу, но теперь она отложила ее в сторону и прислушалась.

– Я пойду туда вместе с Самуэлем, – сказала Диди. – Что мы там должны найти?

– Я могу показать дорогу, – предложила Матильда и протянула им фонарик.

Ночная прохлада успокоила и Самуэля, и Диди. Даже темнота не казалась столь пугающей, как накалившаяся обстановка в усадьбе. Матильда повела их привычной тропинкой к светящимся неподалеку огням. Вскоре из-за деревьев они увидели окна оранжереи.

– Как Матиас позволяет тебе находиться здесь? – спросила Диди у Матильды.

– А мне здесь и нельзя находиться, но я захотела быть с вами, – сказала Матильда и чуть было не споткнулась. Самуэль подхватил ее.

– Спасибо, – поблагодарила Матильда, но больше не отпускала его. – А мы раньше касались друг друга?

– Нет, кажется. – Вопрос показался странным Самуэлю, как и все происходившее вокруг. – В смысле?

– Знает ли Диди, что ты предписан ей?

Диди и Самуэль не поняли вопроса, но Диди не успела ничего спросить, как Матиас появился в дверях оранжереи.

– Матильда! – в голосе Матиаса слышалось предупреждение. – Они уже и сюда добрались. Ты должна была пойти в подвал! Бабушка ждет там.

Матильда остановилась. Она улыбнулась Самуэлю, подмигнула ему и пошла своей дорогой. Через минуту все же остановилась.

– Не воображай ничего, ты – самый обычный парень, – сказала Матильда и повернулась к Диди. – А ты не сомневайся в своих чувствах, они – настоящие.

Потом Матильда и луч ее фонарика быстро исчезли в темноте леса.

– Что это значило? – спросил в оранжерее Самуэль у Матиаса.

– Не обращай внимания на болтовню подростка, – ответил Матиас. – Идите сюда.

Глава 84

Оранжерея казалась другой планетой с насыщенными запахами и яркими цветами. Воздух был влажным, как в тропиках. Диди хотелось насладиться им вволю, но Матиас подал ей и Самуэлю холщовые мешочки.

– Собирайте вот такие белые лепестки, – сказал Матиас. – Их аромат перебьет запах нимф, и они могут спасти вас этой ночью. Возможно, нам удастся сбить Аурелию с толку.

Диди взяла цветок в руку и потрогала его толстые, будто покрытые воском лепестки. От ее прикосновения аромат усилился. Она обратила внимание на белые горошины на столе, и взяла одну кончиками пальцев.

– А что это такое?

Матиас подошел к ней и отобрал горошинку. Взяв маленькую деревянную коробочку, он смел в нее гранулы со стола.

– Семена, – объяснил Матиас. – А это – цветы, которые удалось уничтожить сатирам. Они извели бы и эти, если бы оказались здесь. Вот почему это место – наш секрет, который мы, и Еспер в том числе, должны хранить.

Диди присмотрелась к коробочке. На крышке был узор, но она не успела разглядеть его. Матиас спрятал коробочку в ящик стола.

– Я отнесу первую партию в усадьбу, а вы продолжайте, – сказал Матиас и скрылся в темноте.

Диди и Самуэль принялись обрывать лепестки и складывать их в мешочки. Диди показалось, что за работой было бы легче обсудить с другом волновавшую ее тему.

– Надя говорит, когда начинается полное затмение, сатиры и нимфы стремятся в такую местность, которая напоминает им место рождения, – рассказала Диди. – Они заключают союзы, браки. Это возможно только во время затмения. В остальное время нимфы, согласно ритуалам, предаются любви.

– Ритуалам? – переспросил парень. Он сосредоточился на задании, но мысль задела его.

– Я точно не знаю, – ответила Диди. – В любом случае, для всех нимф в мире эта ночь – праздничная. Но мое первое затмение мало похоже на праздник.

Диди сказала это с такой безграничной печалью, что Самуэль невольно шагнул ближе к ней, однако девушка отстранилась.

– Не сейчас, – предупредила Диди. – Мы должны быть осторожными.

Они продолжили работу, не осмеливаясь даже смотреть друг на друга. Диди все же казалось, что ей нужно было высказать Самуэлю все, что на нее навалилось. Притянув парня к старой железной скамейке, она усадила его. С минуту рассматривала все вокруг. Оранжерея казалась просто раем, и если бы они могли быть здесь вдвоем, забыть весь мир вокруг… Все же это нереально, и Самуэлю нужно знать, с чем он имел дело.

– Здесь слышен шум леса, – наконец сказала Диди. – В городе такого нигде не найдешь. Грохот, скрипы, скрежет…

Самуэль понял, что Диди хотела рассказать ему вовсе не об этом, и ждал.

– Мне нравился Йоханнес, – тихо произнесла Диди. – Йоханнес был чем-то похож на тебя. Веселый и хороший. Он помог мне, когда я упала с велосипеда. Но все же мне кажется, что, если бы не луна, я бы не испытала такого стремления к нему. Я была просто увлечена, но не влюблена.

– Ты ничего не могла поделать, – сказал Самуэль.

– Две вещи просто разрывают меня пополам, – продолжала Диди. – Я – убийца, и я хочу быть с тобой. А если признаю, что нимфа может быть только с сатиром? Я не хочу этого, не хочу потерять своего человеческого лица.

Диди с мольбой посмотрела на Самуэля. Девушка боялась этой ночи и угрозы, которую она таила. Ночь могла навсегда украсть у нее Самуэля.

– Еще недавно я ничего не знал о нимфах, – сказал Самуэль. – Когда узнал, то сначала боялся вас, но теперь я понял один важный момент. Вы – природные существа, а природой никто не может управлять. И я совсем не боюсь. По крайней мере, за себя.

Диди готова была заплакать.

– Я обидел тебя? – спросил Самуэль, думая, что сказал глупость.

Диди покачала головой. Его слова стали для нее утешением, и, хотя все могло скоро закончиться, она запомнит их навсегда. В глазах Самуэля девушка перестала быть чудовищем.

– Мне хочется быть для кого-нибудь единственной в этом мире. – Слезы текли по щекам Диди.

– А ты для меня и есть – единственная, – признался Самуэль. – Я всегда это знал.

Они склонились друг к другу и почти соприкоснулись губами. Вдруг одна мысль яркой вспышкой озарила Диди.

– Иди сюда! – крикнула она Самуэлю и бросилась к столу, вокруг которого хлопотал Матиас. – Теперь я знаю, я видела.

Диди торопливо открывала ящики и копалась в них. Она ощупывала каждый уголок, пока не нашла маленькую деревянную коробочку. Самуэль подошел к ней и посветил фонариком, чтобы лучше видеть. На крышке коробочки был изображен узел.

– Это как-то связано с семенами. – Диди, открыв крышку, заглянула внутрь. Ее сердце билось сильнее прежнего, и она выглянула в окно, за которым светила луна, холодная и далекая.

Диди присела на край стола. Каждой клеточкой своего тела ощущала, что сейчас была сама собой. Она – природное существо, которое никто не мог заточить или связать. Она притянула к себе Самуэля и опустила одну лямку на платье. Почему Самуэлю нужно сопротивляться? Он должен испытывать то же самое.

– Диди, сейчас не время, – остановил ее парень.

– А ты думаешь, оно когда-нибудь наступит? Чего мы ждем?

– Сейчас я не осмелюсь даже прикоснуться к тебе, – признался Самуэль. – И если прикоснусь, не смогу противостоять тебе, а потом не в силах буду помогать вам.

Диди не хотела больше слушать запреты. Внутри нее все горело.

Глава 85

Зал усадьбы был готов к нападению. Матиас посоветовал рассыпать лепестки у всех дверей и окон, чтобы обмануть обоняние Аурелии. Потом он молча удалился.

Кати отыскала старое охотничье ружье. Еспер приготовил свои ножи, на которые Кати взглянула с завистью. Может, она ничего и не понимала в дамских сумочках, но работу японских оружейников могла оценить по достоинству. Надя выбрала для обороны кочергу, и Кати едва сдержала насмешку.

– Пойду еще раз проверю… – Еспер хотел было отправиться в сторону библиотеки, но тут в дверь яростно постучали. Все замолкли и посмотрели друг на друга.

– Откройте! – послышался немного запыхавшийся голос.

– Это Эрик, – узнала Надя. – Его нельзя впускать внутрь. До затмения еще два часа.

– Я один, – заверил Эрик.

Нимфы посмотрели на Еспера. Чью сторону примет сатир, нимф или своих? Еспер, взвесив ситуацию, достал нож. Он подал знак Кати открыть дверь, и Эрик тут же ввалился внутрь. Сатир держался за бок и тяжело дышал. Сквозь его пальцы текла кровь. Они втроем отнесли Эрика на диван.

Надя осмотрела рану, и Эрик взревел от боли.

– На твое счастье, сейчас время сияния и ты попал к целительнице, – сказала Надя. – В противном случае ты бы умер. Принесите бинты.

– Только что ты даже не хотела открывать дверь. Нам вовсе не обязательно его латать, – сказал Еспер. – От него сплошные неприятности.

Кати все же принесла Наде все, что требовалось. Надя разрезала рубашку на Эрике и принялась промывать рану, из которой лилась густая кровь.

Надя изучила рану. Бинты не остановят кровотечение. Либо они дадут ему умереть, либо Надя прибегнет к своим средствам.

– Мне придется поцеловать тебя, – сказала Надя.

– Спасибо, – голос Эрика был чуть слышным, но он улыбнулся Наде. – Я знаю, что ты совсем не обязана мне помогать.

Зато Еспер вовсе не улыбался. Когда он наблюдал, как Надя нежно и осторожно обходилась с другим сатиром, а потом коснулась губами раны и рта Эрика, Еспер был готов кого-нибудь убить. И в то же время он восхищался умением и даром Нади, так как состояние Эрика улучшилось прямо на глазах. Понемногу сатир даже приподнялся, чтобы сесть.

Эрик прикрыл глаза, будто собирался отдохнуть, но в тот же миг вскочил на ноги. Он выхватил нож у Еспера и приставил к его горлу.

– Чтобы поймать Аурелию в первый раз, потребовалось восемь сатиров, – прошипел Эрик. – Уж не думаете ли вы, что справитесь с ней с таким оружием?

Сатиры с яростью смотрели друг на друга, но Еспер не пошевелился. Опустив нож, Эрик протянул его Есперу, и тот удалился в библиотеку.

– Только вместе мы справимся, – сказала Кати уверенно.

Надя была в библиотеке, готовила бинты и делала вид, что не замечает Еспера, хотя он подошел к ней вплотную.

– Ты не можешь отрицать то, что есть между нами, – сказал Еспер.

Надя встала из-за стола и темными глазами бесстрашно взглянула на Еспера.

– Я выбрала свой путь. Я готова бороться за нимф и против сатиров. Ты обещал, что будешь поступать не так, как сатиры, но, тем не менее, смотришь на меня как на свою вещь.

Еспер улыбнулся, что еще больше разозлило Надю. Ситуация вовсе не казалась ей смешной.

– Взгляни на меня, – сказал Еспер, подходя ближе, так что Надя ощутила его дыхание на своей коже. – Я отвернулся от сатиров, восстал против своих. Я пришел сюда.

– Ты можешь спокойно идти, если сделал это ради меня.

– Конечно ради тебя, – ответил Еспер.

– Я не изменю своего мнения, – твердо заявила Надя.

– Ну и не меняй, – сказал Еспер и заключил ее в объятия.

Надя почувствовала, что ее губы сами собой потянулись к сатиру. Она вспыхнула страстью от его прикосновения. И это было не только следствием луны или затмения. Нимфа на протяжении сотен лет любила только Еспера.

– Куда это запропастилась Диди? – спросила вошедшая в комнату Кати, и влюбленные отпрянули друг от друга.

Глава 86

Диди и Самуэль крепко прижались друг к другу, но быстро разошлись в стороны, когда луч фонарика выхватил их из темноты.

– Вот ты где, – сказала Кати, разделив тем самым и вторую пару.

Диди будто очнулась от транса. Она не могла понять, как могла зайти так далеко. Самуэль тоже выглядел смущенным.

– Не знаю как вы, но я что-то чувствую в воздухе, – заметила Кати.

Диди нужно было сосредоточиться, однако через минуту она кивнула.

– Да, я тоже.

– Аурелия наверняка близко, – продолжала Кати. – Она точно сначала пойдет в усадьбу. Нам нужно укрыться в другом месте.

– Матиас упоминал какой-то подвал, – вспомнила Диди.

Кати выхватила телефон, вглядываясь в темноту ночи.

– Матиас? А есть ли здесь другое место, где мы могли бы спрятаться? – спросила Кати. – Гараж или сарай, желательно с одной дверью?

– Нет, – ответил Матиас резко. – Вы должны оставаться в усадьбе. Вам нельзя выходить. Если удастся пережить затмение, завтра утром можете идти куда угодно…

– Где ты? – спросила Кати. – Матиас?

В трубке послышался грохот, а потом глухой вскрик.

Диди будто льдом сковало. Ее страхи становились правдой, и она не представляла, что делать. Еще минуту назад была в объятиях Самуэля, забыв обо всем на свете. Теперь она поняла, какая опасность им угрожала.

– Аурелия приближается, – подтвердила Кати. – Пойдемте в усадьбу и закроемся там. Других вариантов у нас нет.

Они были на улице, как вдруг Самуэль остановился:

– Я не брошу Матиаса.

– Ты не можешь идти искать его! – выкрикнула Диди. – Ты не оставишь меня. Кати, не отпускай Самуэля!

– Матиас – мой родственник, – сказал Самуэль и пошел по тропинке в другую сторону.

Кати крепко схватила Диди за руку, чтобы та не отправилась вслед за ним. Самуэль исчез из виду.

Девушка против воли поплелась за Кати. Она не смогла пойти за Самуэлем, но оставаться одной в оранжерее ей тоже не хотелось. Рядом с Самуэлем место казалось волшебным сказочным замком, но без него оно было мрачным и угрюмым.

В усадьбе они прошли в зал. Диди охватил ужас, и, завидев Эрика, она хотела бежать.

– Что он здесь делает? – закричала девушка.

– Спокойно, – сказала Надя и обняла ее. Она кивнула сатирам, чтобы те шли в другую комнату.

– До затмения еще час, – заметила Надя. – Сейчас самое время.

Потом и Надя отправилась вслед за сатирами, а Диди и Кати остались наедине.

Диди трясло. Больше всего она боялась за Самуэля. Она совсем не доверяла Эрику, но верила в силу нимф. Самое страшное – не знать, что тебе угрожает. Диди не понимала, как можно было бороться с неизвестностью. Что за гроза висела над ними, если даже сатиры ее боялись?

Паника Диди была очевидна, поэтому Кати подошла к ней. Девушка ждала, что Кати прикажет собраться и быть сильной, но Кати молчала. Взглянув на Диди, она достала из кармана куртки деревянную коробочку, точно такую же, какую только что Диди видела в оранжерее. Кати положила ее на стол и задумчиво на нее посмотрела.

– Диди, я обещаю, что мы справимся, – Кати пыталась говорить твердо и убедительно. – Я обещала твоей маме, что буду защищать тебя.

Диди не совсем понимала, что имела в виду Кати, но чувствовала: это было что-то по-настоящему важное, поэтому слушала затаив дыхание.

– У меня была сестра, – призналась Кати. – Природная нимфа, которая родилась на полях Саутгемптона, засеянных льном. Роуз – рыжая и упрямая. Ничего тебе не напоминает? Сатир сжег наших родителей, и Эрик спас нас, приняв в свое племя. Со временем Эрик выбрал Роуз. Сотни лет она жила с ним, не имея ничего против. Она, как любая нимфа, доставляла удовольствие сатиру, но он считал ее вещью и распоряжался ею. Однажды Эрик послал Роуз в Лондон с заданием, и она пропала. Я не слышала о ней ничего несколько лет. Когда она наконец вышла на меня, то была беременна. Моя сестра ждала ребенка. И самое страшное – она ждала ребенка от человека. Узнав об этом, сатиры бы сразу убили ее.

Диди смотрела на Кати большими глазами. Голос Кати был глухим и прерывающимся, и Диди видела, как тяжело нимфе открыть секрет, который она так долго хранила.

– А какая была Роуз? – спросила Диди.

– Как я уже сказала, рыжая и упрямая, – усмехнулась Кати, но тут же вновь стала серьезной. – А еще сочувствующая и сильная. На нее невозможно было влиять, как и на тебя.

– Дезире – дочь Роуз? – Эрик тихо вошел в комнату и слышал каждое слово, которое произнесла Кати, но не верил своим ушам.

– Роуз умерла при родах. Я обещала сестре заботиться о тебе и защищать тебя, – продолжала Кати.

Еспер и Надя тоже пришли в зал и сели на диван. Кати взяла со стола деревянную коробочку и подняла ее, чтобы Диди видела.

– На самом деле неудивительно, что мы оказались здесь. Тамми всегда охраняли нимф. Поэтому коробочка здесь. – Кати открыла крышку и взяла одно семя. – С помощью этих семян нимфы могут зачать ребенка с человеком.

– Их должны были уничтожить, – буркнул Эрик.

– Они всегда были и будут, как и Тамми, – сдерживая приступ гнева, сказала Кати. – Тебе не удастся убить их всех, как бы ты ни пытался.

Эрик, раздумывая, откинулся на спинку стула и сказал:

– Роуз изменила мне с человеком?

Кати, не обратив на его вопрос никакого внимания, рассматривала семечко, которое держала на ладони.

– Это маленькое семечко обладает чудодейственной силой, – объяснила Кати. – Если ты проглотишь его, и Самуэль тоже, то вы сможете быть вместе, ничего не опасаясь.

Слушая Кати, Диди на мгновение забыла о друге и о том, с чем он мог столкнуться в кромешной тьме. А теперь страх вновь вернулся к ней.

Самуэль, освещая фонариком петляющую тропинку, быстро шел вперед. Он впервые соприкоснулся с родом отца благодаря Матиасу и не собирался отказываться от того, что только лишь обрел. Салма помогла возродить в памяти старые воспоминания, и хотя они лишь отдельными картинками просыпáлись в нем, он чувствовал себя частью целого. Раньше у него была мама, потом Диди, но род с тысячелетней историей наполнял его неописуемой гордостью и восторгом. Ему приятно было осознавать, что он не просто обычный студент-медик.

Самуэль остановился. Перед ним возвышался небольшой холм, и парень хотел было обойти его, как вдруг заметил маленькую дверь. Это было подземное укрытие, которое уже успело зарасти толстым слоем мха и черничником. Деревья, растущие вокруг, делали его незаметным. Самуэль прислушался, не идет ли кто по его следам, и только потом осмелился зайти внутрь.

Под землей подвал был намного больше, чем казалось снаружи. По углам горели свечи, а воздух был чистым, как в лесу. Самуэль прищурился и увидел Матильду.

– Что это за место?

– Заходи, увидишь, – ответила Матильда.

Она проводила Самуэля глубже в подвал. Там на деревянной табуретке сидела Салма.

– Вы здесь прячетесь? А где Матиас? – спросил Самуэль. – Я должен пойти к Диди.

Матильда подошла к низкому столику, на котором лежала кожаная сумка Матиаса. Она извлекла оттуда сверток, развернула его и достала нож-номос.

– Тебе потребуется вот это, – произнесла Матильда. – Это – мужчина, antropos. Если у тебя есть и второй – женщина, gynaika, ты сможешь совладать с силами сатиров и нимф.

– А разве он не нужен Матиасу?

– Больше не нужен, – ответила Матильда.

Только сейчас Самуэль понял, что щеки Салмы были мокрыми от слез.

– Тебе пора идти, – сказала Матильда, крепко сжимая руку Самуэля. – Тебя ждут. Да прибудет с тобой Алекто.

Снова оказавшись посреди леса, Самуэль услышал, как щеколда земляного подвала закрылась за его спиной. «Они вряд ли вновь откроют мне, даже если я постучу», – подумал он и отправился искать тропинку, ведущую к усадьбе.

Глава 87

Еспер и Эрик были в зале вдвоем. В другой раз они могли бы так же сидеть, потягивая вино и слушая музыку. Они бы перешучивались, рассказывали друг другу анекдоты и наслаждались жизнью. Сейчас они мрачно смотрели на старые обои усадьбы.

– Ну и каково это, быть наравне с обычным сатиром? – спросил Еспер, пытаясь завести разговор. – Затмение уже совсем скоро, но ни у одного из нас нет нимфы. Они отодвинули нас на второй план. Кажется, времена действительно меняются.

– На это я и надеюсь, – сказал Эрик, сохраняя спокойствие. Он не хотел доставить Есперу удовольствие, начав нервничать.

– Тебе не кажется странным, что Роуз так долго грела твою постель, а теперь ты преследуешь ее дочь? К тому же Диди только наполовину нимфа, если история Кати – правда.

– Ничего странного, – ответил Эрик. – Теперь, когда мне открылась правда, я вижу, что все логично. Легенды – это осуществленные предсказания.

Еспер хотел высказаться по поводу высокомерия и его опасности, как вдруг что-то услышал. Это был только скрип, но за ним последовал отчетливый звук шагов на лестнице. Вошедший не пытался передвигаться тихо.

Звуки раздались и с другой стороны. Кати бросилась в зал, а Надя и Диди – за ней.

– Что происходит? – вскрикнула Диди. Лица Эрика и Еспера ничего не выражали – сатиры замерли в ожидании.

– Аурелия внутри, – сказал Еспер, взявшись за пистолет. – Аурелия – старая нимфа, и яд должен на нее подействовать.

Еспер проверил свой нож за поясом. Они все не сводили глаз с двери, и Диди хотела спросить Еспера, что им следовало делать, как вдруг он бросился к двери, распахнул ее и закрыл за собой. Надя вскрикнула, и Диди схватила ее за руку.

– Никто не смеет идти сюда! – крикнул Еспер. – Что бы вы ни услышали, оставайтесь в зале!

Надя ухом прижалась к двери, но звуки ударов и крики были выше ее сил, и она отошла. Они слышали, как кто-то крушил мебель и что-то рвалось. Было сложно понять, кто кричал, женщина или мужчина. Потом раздался глухой стук, и все затихло.

Они подождали минуту, и Кати, приоткрыв дверь, заглянула внутрь. Она увидела ухмылявшегося Еспера и лежавшую на животе женщину, высокую и темную.

– Вот дьявол, – смеялся Еспер, лицо которого было в крови. – Восемь сатиров. Так, Эрик? Чтобы победить Аурелию, вам потребовалось восемь сатиров.

Надя подбежала к Есперу. На его голой груди виднелась глубокая длинная рана, которую он, радуясь победе, казалось, совсем не замечал.

Кати глянула на Диди, побледневшую как полотно и едва стоявшую на ногах. Запах крови наполнил комнату.

– Эрик, уведи Диди. От тебя все равно никакой помощи, – попросила Кати.

Сатир, кивнув, повел Диди в библиотеку. Кати бросилась на помощь Наде, и они вместе, подняв Еспера, положили его на диван. Надя принялась залечивать раны сатира, а Кати пошла в библиотеку за бинтами, уже второй раз за вечер. Она огляделась. Ни Диди, ни Эрика не было видно.

– Вот черт! – закричала Кати.

– Что такое? – спросила Надя у вернувшейся Кати.

Оглядевшись, Кати удивилась еще больше. Она вскинула ружье.

– Здесь только что лежало тело Аурелии. Где оно? – недоумевала Кати.

– Ты должна отыскать Диди, – сказала Надя. – Я останусь с Еспером.

Кати хотела выругаться по поводу сатиров, но мýка на лице Нади остановила ее. Она выбежала на улицу.

Надя сосредоточила все свое внимание на Еспере, цвет кожи которого стал серым. Кровь засохла на его лице, но рана на груди продолжала кровоточить.

– Разве ты ничего не можешь сделать? – немного удивленно спросил Еспер.

– Мне нужно погрузить тебя в воду, – сказала Надя. – В другой стороне дома есть ванная. Ты сможешь туда добраться?

– Если ты немного поможешь, – ответил Еспер.

Надя бросилась в ванную и открыла кран, чтобы вода набиралась. Вернувшись к Есперу, она с трудом помогла ему подняться. Она знала: малейшее движение приносило сатиру мучительную боль, но сейчас ничего не могла поделать. Собрав все свои силы, нимфа повела Еспера в ванную, следя за тем, чтобы он не потерял сознание.

Надя раздела Еспера и помогла ему опуститься в воду. Потом она стянула с себя платье и трусики и собралась шагнуть в ванну, но Еспер слегка приподнял руку.

– Дай я немного посмотрю на тебя, – прошептал он, и его глаза вспыхнули красным пламенем. – Это самое лучшее лекарство. Твоя кожа… Ты прекрасна…

Медлить было нельзя. Надя быстро легла на Еспера, полила его плечи и грудь водой и дала ему проникнуть внутрь себя.

– Вот-вот наступит затмение, Надя. Я чувствую его, – с трудом произнес Еспер. – Это – наш союз?

Их бедра двигались в такт, вода ласкала кожу. Надя плакала, а Еспер улыбался.

– Поцелуй меня, – выдохнул Еспер. – Исцели меня.

Глаза Еспера закрылись. Еще минуту Надя обнимала его, не желая признавать, что любовь всей ее жизни угасла навсегда.

– Свобода, – прошептала Надя и ощутила тепло на губах Еспера, целуя их в последний раз.

Глава 88

Диди была настолько поражена видом раненого Еспера, что позволила Эрику утешить себя. Она даже чувствовала облегчение, когда рядом был кто-то сильный и смелый.

– Что с нами будет? Что будет с Самуэлем? – прошептала Диди и положила голову на грудь сатиру, когда тот раскрыл объятия.

Она никак не ожидала, что тяжелая рука сатира вдруг крепко зажмет ей рот. Она пыталась кричать и вырываться, но Эрик, не обращая внимания на ее попытки, подхватил девушку и выбежал на улицу. Там он, перекинув ее через плечо, направился к лесу.

– Затмение начинается, – сказал Эрик, когда они оказались у леса. – Взгляни на небо. Вот этот долгожданный момент.

– Я не легенда, – с трудом произнесла Диди, висевшая вниз головой.

Когда сатир остановился в лесу, девушка попыталась ударить его. Эрик огляделся вокруг, по всей видимости, подыскивая подходящее место. Они оказались на небольшой поляне, которую окружали высокие столетние сосны. Эрик выбрал самую высокую из них и усадил Диди у ее подножия. Он изо всех сил ударил по дереву.

– Дезире Воланте, желание и страсть, – рычал Эрик, сверкая красными глазами. – Почему ты сопротивляешься своему большому будущему? Ты все получишь, когда легенда станет правдой.

– Поверь же, что я вовсе не избранная. – Диди разозлило упрямство сатира. Когда раскрылась правда о ее происхождении, она думала, он оставит ее в покое. – Моя мама была нимфой, но отец – обычный человек. Узел – всего лишь татуировка.

– Ты ошибаешься, – сказал Эрик. – Все именно так, как описано в книге. Что с того, что Кати сделала татуировку? Согласно книге, нимфа носит узел, и к тому же ты родилась во время затмения, хотя и дочь Роуз.

– Я никогда не буду твоей! – закричала Диди.

– А это не тебе решать, – заявил Эрик. – Подумай лучше о том, что это можно сделать с удовольствием. Я мог бы организовать шикарную свадьбу, которую мы бы гуляли несколько дней, а вино лилось бы рекой. Я мог бы потратить на это все свое состояние. Ты была бы представлена сатирам как королева, и ты бы стала моей супругой.

Диди пыталась драться и сопротивляться, но Эрик был сильным противником и к тому же не давал ей прикоснуться к нему ладонями.

– Почти все, предсказанное легендой, осуществилось. Ты обещала себя мне, если я спасу Самуэля, – сказал Эрик.

Диди почувствовала, как Эрик плотно прижался к ней. Луна почти полностью вошла в тень, и силы Диди покинули ее. Она ничего не могла сделать, когда почувствовала, что Эрик задрал ей юбку.

– Думаешь, что у тебя будет наследник, если ты возьмешь меня силой? – крикнула Диди.

– Это случится сейчас. И это не насилие. Тебе только следует понять собственное положение, когда новый Силенос…

В этот момент мощный удар свалил Эрика на Диди, а потом на землю. Диди увидела Кати, взгляд который был стальным. Нимфа держала ружье и готова была ударить еще раз.

Эрик лежал на покрытой мхом земле, но его глаза пылали, а на лбу появились рога.

– Аурелия на свободе, – сказала Кати. – Она близко и продолжает охоту. Мы должны где-то укрыться.

Диди увидела приближающийся свет фонарика, и ее охватила паника, но тут к ним подбежал Самуэль. Диди чуть не расплакалась от радости, однако опасность по-прежнему угрожала им.

– Все в порядке? – спросил Самуэль. – Он ведь не успел…

– Нет, – прошептала Диди, понимая, что с ней могло произойти.

– Эрик – это ерунда. Аурелия здесь, – сказала Кати.

– Номос… – глухо произнес Эрик.

Самуэль принялся разворачивать сверток. Вдруг в голове Диди отдельные частицы сложились в одно целое, и девушка схватилась за свою сумочку. Она достала оттуда сверток.

– У меня такой же, – сказал Самуэль. – Матильда объяснила, что с помощью двух этих кинжалов мы сможем победить.

– Ты должен увести Диди в безопасное место. Ты знаешь, где можно укрыться? – спросила Кати.

– Тебе нельзя оставаться здесь, – воскликнула Диди. – Ты – сестра моей мамы… Ты же моя тетя!

– Все образуется, – твердо сказала Кати. – Вы должны уйти отсюда.

Самуэль схватил Диди за руку, и вскоре лесная чаща поглотила их.

Взгляд Кати обратился к Эрику, который, грозно рыча, ждал последнего удара.

– Раздевайся, – сказала Кати.

Сатир смотрел на нее недоверчиво.

– Раздевайся! – приказала Кати снова и принялась расстегивать свой ремень. – Я не собираюсь умирать от лунного затмения, хотя придется пойти на жертву.

– Куда мы бежим? – спросила Диди, задыхаясь и пытаясь не отставать от Самуэля.

– Я знаю одно место, – ответил парень. Он думал о земляном подвале и надеялся, что их впустят. Темный лес мог скрывать в себе все что угодно, и это невозможно было предугадать. Самуэль быстро двигался вперед, но Диди спотыкалась.

– Ты можешь идти? – спросил Самуэль.

– Затмение, – пролепетала Диди и подняла руки к груди. – Мне кажется, что меня что-то разрывает изнутри. В животе режет, и ужасно сдавливает грудь.

Самуэль испугался, что в темноте не сможет различить нужную петляющую тропинку, но вдруг холм с дверцей вырос прямо перед ним. Он с облегчением вздохнул.

– Что это за место? – в изнеможении спросила Диди.

– Скоро увидишь, – ответил парень. – Здесь мы сможем укрыться.

Самуэль поднял руку, чтобы постучать в дверь, но в этот самый момент позади них послышался громкий шелест, словно большая птица взмахивала крыльями. Оба обернулись. Из-за высокой ели к ним шагнула женщина, у которой была темно-серая кожа и черные как смоль волосы. Ее брови были прямыми, а глаза – будто застывший лед. Ее взгляд гипнотизировал, и оба застыли на месте.

– Кто ты? – дрожащим голосом спросила Диди, хотя заранее знала ответ.

– Когда-то я была такой же, как ты, – слабым голосом ответило существо. – Я долгое время провела в заточении, но теперь нашла для себя пищу и стала сильной как никогда. Меня зовут Аурелией.

Нимфа неслышно приблизилась к ним, но Диди удалось сосредоточить свои силы и сдвинуться с места. Она быстро заслонила собой Самуэля. Кажется, это развеселило Аурелию, и та двинулась прямо на нее. Диди слышала сладковатое дыхание Аурелии. Она знала только один способ, которым можно остановить старую нимфу, и решила действовать так же, как когда-то с Эриком. Диди подняла руки и положила на грудь нимфы, пытаясь собрать и направить поток энергии против нее. Аурелия дернулась. «Неужели получилось», – успела подумать Диди, но в тот же миг Аурелия разразилась смехом. Аурелия, кем бы она ни была, просто развлекалась. Диди накрыл ужас.

Вдруг Самуэль отодвинул ее в сторону.

– Тебе нужна не Диди, – сказал он. – Твой враг вовсе не она.

Взгляд Аурелии переключился на парня, потом снова на Диди. Девушка даже не моргнула – она хотела показать Аурелии, что нисколько не боялась и не собиралась бежать.

Странно, однако мрачное выражение сошло с лица Аурелии, и ее ноздри задрожали как у животного. Она сделала несколько шагов назад, и Диди испугалась, что старая нимфа хотела лишь взять разгон для мощного броска.

– Ваши чувства витают в воздухе, они пахнут, – сказала Аурелия почти мягко. – Вы боготворите друг друга сейчас, и так будет всегда.

Диди решила действовать. Она вытащила свой кинжал-номос, Самуэль сделал то же самое. Они крепко взялись за руки.

Аурелия вытянула шею, ее взгляд был мечтательным.

– Я тоже когда-то любила человека, и мы тоже так сильно пахли. Мы были одним целым, но Эрик украл у меня возлюбленного.

Диди и Самуэль держали кинжалы наготове, однако Аурелия не обращала на них внимания. Она снова приблизилась к ним твердым и медленным шагом.

– Я не желаю зла, – произнесла Аурелия. – Если вы мне не верите, можете поразить меня своими кинжалами. Я, как никто, знаю, на что они способны, потому что сама сделала их для Тамми. Они отберут мою жизнь.

Аурелия была уже близко от них и, казалось, росла вверх. Она по-прежнему глубоко вдыхала воздух. Вдруг ее рука скользнула в сумочку Диди, достав оттуда деревянную коробочку с изображением узла. Открыв крышку, Аурелия взяла два семечка. Старая нимфа посмотрела на Диди – в ее взгляде больше не было ни капли жестокости. Она протянула одно семя ко рту девушки, и Диди взяла его губами с руки Аурелии, которая была гладкая, как отутюженные морской водой камни.

– Это неопасно, – сказала Диди Самуэлю, в замешательстве смотревшему на происходящее.

Аурелия также протянула семя Самуэлю, и парень его проглотил.

– Лунное затмение скоро закончится, – сказала Аурелия и многозначительно посмотрела на парня. – Сохрани жизнь своей нимфе.

Старая нимфа исчезла в лесу, и только по легкому шевелению листьев было заметно, как она уходила.

Диди схватила за руку Самуэля.

– Что теперь? – спросил Самуэль. – Куда мне отвести тебя?

– В рай, – произнесла Диди.

На поросших мхом кочках лежали усталая нимфа и довольный сатир. Потихоньку они поднялись и принялись одеваться. Кати даже не смотрела в сторону Эрика. По ее мнению, сатир лишь выполнил свою прямую обязанность. Нимфа думала о том, что делать дальше…

Вдруг она заметила Аурелию и хотела вскинуть ружье, но ледяной взгляд старой нимфы приковал ее к месту. Кати видела все, однако не могла пошевелиться. Хотя она и не была уверена, стала бы помогать Эрику, как вдруг Аурелия подошла к сатиру и положила руки на его сердце. Сила Аурелии была такой мощной, что сатир сразу повалился на землю. Несколько секунд – и он стал похож на тряпичную куклу. Бросив взгляд на Кати, Аурелия схватила Эрика за шиворот и потащила его в чащу.

Прошло несколько минут, прежде чем Кати оправилась от оцепенения и силы вернулись к ней. И Аурелия, и Эрик исчезли из виду. Кати посмотрела на небо. Затмение было полным.

Невдалеке в оранжерее горели свечи. Посреди бурной зелени экзотических растений рыжеволосая девушка скинула платье, а парень расстелил на полу плед. Диди и Самуэль прижались друг к другу, и им казалось, что в мире существовали только они вдвоем. Они дышали в такт и молчали – за них говорили руки и губы, и все их движения были естественными. Наступило полное затмение, и кожа нимфы засияла, словно усыпанная тысячами мелких кристаллов. Теплое чувство любви охватило девушку, и все напряжение внутри нее спало. Бабочки, привлеченные свечением, закружились над влюбленными.

Неподалеку от них в земляном подвале совершалось таинство. В старой жестяной ванне, наполненной водой, сидела светловолосая синеглазая девушка. Опущенные в воду лепестки цветов ласкали ее кожу. Бабушка собрала волосы девушки в узел, и провела кончиками пальцев по затылку. Под волосами на шее скрывалось маленькое изображение узла. В момент, когда наступило полное затмение, девушка приняла из рук бабушки корону, сделанную из цветов и черничных побегов, и надела ее на голову. Кожа девушки засверкала. Она закрыла глаза и увидела то, чего не видел никто.

1

Из плотной хлопчатобумажной ткани с рельефным узором. (Здесь и далее примеч. ред., если не указано иное.)

(обратно)

2

Часть воинского доспеха.

(обратно)

3

Таммисаари – в переводе с финского «дубовый остров». (Примеч. пер.)

(обратно)

4

Ламбушка, ламба – глухое озеро, озерко без истоков, особенно в лесу.

(обратно)

5

Кумбия – колумбийский музыкальный стиль и танец.

(обратно)

6

Соул – популярная, «душевная» музыка чернокожих жителей США. (Примеч. пер.)

(обратно)

7

Тамми – в переводе с финского «дуб». (Примеч. пер.)

(обратно)

8

Аугардиенте – традиционный спиртной напиток в Испании, Португалии, а также в странах Латинской Америки. (Примеч. пер.)

(обратно)

9

Por favor (исп.) – пожалуйста. (Примеч. пер.)

(обратно)

10

Киноа – крупа, один из основных видов пищи индейцев. (Примеч. пер.)

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38

Глава 39

Глава 40

Глава 41

Глава 42

Глава 43

Глава 44

Глава 45

Глава 46

Глава 47

Глава 48

Глава 49

Глава 50

Глава 51

Глава 52

Глава 53

Глава 54

Глава 55

Глава 56

Глава 57

Глава 58

Глава 59

Глава 60

Глава 61

Глава 62

Глава 63

Глава 64

Глава 65

Глава 66

Глава 67

Глава 68

Глава 69

Глава 70

Глава 71

Глава 72

Глава 73

Глава 74

Глава 75

Глава 76

Глава 77

Глава 78

Глава 79

Глава 80

Глава 81

Глава 82

Глава 83

Глава 84

Глава 85

Глава 86

Глава 87

Глава 88 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg