«Вечная тьма»

Вечная тьма (fb2) - Вечная тьма [7,6][ЛП] (Хранители Вечности - 7) 353K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дебора Рэли

Александра Айви Вечная тьма Хранители Вечности — 7,5

Над переводом работали:

Переводчик: Lfif

Редактор: Vikki

Дизайн: Poison_Princess

Перевод сайта -oksana.ucoz.ru/

Глава 1

Лондон, Англия

У Уриэля были очень конкретные планы на предстоящий вечер.

Во-первых, ужин в постели с сочной, златокудрой феей, которая на вкус, как шампанское и имела навыки, которые заставят вампира выть, как проклятый оборотень. Даже без полнолуния.

Следующий на повестке дня, раунд спарринга с последней партией подкидышей, прибывших в Лондон. В последние несколько лет Виктор, вождь клана Великобритании, принял закон, который требовал, что все недавно созданные вампиры должны потратить, по крайней мере, первое десятилетия жизни на обучение в его логове. И поскольку Уриэль был вторым в клане, а также лучшим воином Виктора, это означало, что его обязанностью было наблюдать за их боевыми уроками.

И если у него останется время до рассвета, он намерен был встретиться с солдатами, которые недавно вернулись со своей охоты в Северной Англии.

Поскольку слухи о возвращении Сильвермистов (Sylvermyst) распространилась по всему миру демонов, Виктор разослал ночные патрули для поиска злых двоюродных братьев и сестер фей. Это чертовски разозлило Уриэля, потому что ему не разрешили участвовать в преследовании.

К сожалению, когда он принял свое положение как правой руки Виктора, он оставил свое место на поле боя. Теперь он застрял, разрабатывая стратегии, составляя уроки обороны для новичков, и исследуя историю Сильвермистов в обширной библиотеке под логовом Виктора на окраине Лондона.

Он был также по вызову для своего шефа 24/7.

Поэтому он шел через огромный лабиринт коридоров, одетый в пару выцветших джинсов и толстовку, вместо того, чтобы лежать обнаженным в постели с красивой феей и делать с ней неприличные вещи, которые жаждет его тело.

Поднимаясь по мраморной лестнице и пройдя по багровому ковру коридора, Уриэль проигнорировал бесценные греческие статуи и картины на стене и золото, которое обрамляло арочные окна.

Он понимал необходимость Виктора в безвкусном показе богатства и власти, но черт. У мужчины может быть перезагрузка мозга от такого изобилия мишуры.

Особенно, эти идиотские настенные фрески, выполненные на потолке галерее. Уриэль скривился. Образы ангелов с огненными мечами, защищающих стайку людей против Орды демонов, может быть, это и было своего рода бесценное произведение искусства, но для Уриэля это был бесконечный источник раздражения.

Он был жестокий убийца и безжалостный враг для тех, кто угрожает его клану. Но за всей его мрачной репутацией, он был проклят резными чертами лица и ореолом кудрей, который идеально соответствовали его светло-карим глазам.

Так красив, как падший ангел.

Он слышал эти слова тысячу раз, за последние четыре века.

Иногда они были вздохом на губах женщин. А иногда издевательскими насмешками от его братьев.

Им всегда удавалось заставить его хотеть кого-нибудь стукнуть.

Действительно, действительно очень тяжело.

Заходя в обширную библиотеку, Уриэль остановился в середине моднявого ковра и стал наблюдать, как Виктор поднялся из-за массивного стола из грецкого ореха и подошел к соответствующему буфету.

Он не был громадной скотиной, каким большинство людей ожидало увидеть главу клана. На самом деле, одетый в шелковую рубашку и черные брюки, он выглядел как английский аристократ с его элегантно высеченными чертами и блестящими черными волосами, стянутыми в аккуратный хвостик. Но при более пристальном осмотре показываются твердые мускулы под дизайнерской одеждой и обещание смерти, скрывающееся в бледно-серебряных глазах с черным ободком.

Виктор был хищником.

Чистым и явным.

— Уриэль, присоединяйся ко мне, — приказал древний вампир, отворачиваясь от буфета с маленькой рюмкой янтарного алкоголя в руке.

— Салюд.

Выдержанный коньяк разлился по горлу Уриэля как по маслу. Жидкий огонь.

— Мартелл[1], - выдохнул Уриэль с поднятой бровью, легко признавая дорогой спиртной напиток.

— Боюсь спросить. — Виктор прислонился к буфету, скрестив руки на груди.

— Извини?

— Ты достаешь хорошие напитки только, когда что-то хочешь. Обычно что-то, что содержит кровь, смерть или хаос.

— Разве так говорят с любимой главой клана?

Уриэль фыркнул.

— Я соглашусь, что ты мой глава клана.

Виктор потягивал коньяк, с довольно мрачным выражением на его худом лице.

— Мы прошли через интересные времена, не так ли, старый друг? — смутное беспокойство Уриэля переросло прямо-таки в опасения. Несмотря на его возраст, Виктор не был склонен к сентиментальным размышлениям.

Так, какого черта происходит?

— Некоторые более интересные, чем другие, — медленно признался он, отставляя в сторону стакан из Уотерфордского хрусталя.

Он подозревал, что ему не захочется иметь чего-то настолько легко бьющееся в руке, когда Виктор, наконец, доберется до сути дела этого маленького тет-а-тета.

Виктор кивнул.

— Правда.

— Что у тебя на уме, Виктор?

— Я чувствую, что мы приближаемся к знаменательному дню.

Уриэль мог бы рассмеялся, если бы он не чувствовал то же самое.

Это только начало.

Растущие волнения среди мира демонов. Недавний шквал жертв учениками Темного Лорда, для его возрождения из изгнания в этот мир. Слухи об оборотнях, возвращающихся из древнего изгнания, и открытие нового Оракула, который будет сидеть в Комиссии.

Но более тревожное, чем все это, объединенные нежити, которые выползали из тени с тревожной скоростью.

Демоны предполагали, что все они вымерли или изгнаны вместе с Темным Лордом.

В том числе Сильвермисты.

— Это вежливый способ сказать, что все вот-вот укатиться в ад? — спросил он своего начальника.

Виктор скривился.

— Все в наших руках.

— Что я могу сделать, чтобы предотвратить надвигающийся Апокалипсис?

— Сейчас ты мне нужен, чтобы разыскать пропавшую цыганку.

Уриэль пробормотал резкое проклятие.

Он должен был ожидать этого. Несмотря на его жестокие протесты, Виктор пригласил своего коллегу-вампира, Тайна, четыре ночи назад остаться в логове, вместе со своей спутницей, женщиной полу-Джинном по имени Лейла. Во время их краткого пребывания они обнаружили, что у полукровки Джинна была человеческая мать, в плену у вампирши и ее питомца мага.

Не, что Уриэля интересовало это дерьмо, но Тайну удалось убедить Виктора, что его красивая Джинн была кем-то важным для будущего мира, и что ее пленная мать должна быть защищена.

— Женщина из видения, которое наколдовал маг? — заскрипел он зубами, зная, что это был глупый вопрос.

Каков шанс, что это могла быть другая цыганка?

Губы Виктора дернулись, как будто он согласился, что вопрос был глупый.

— Если это правда, что она мать Лейлы, мы должны спасти ее от Марики и ее противного волшебника, — сказал он, его тон говорил, что это не обсуждается.

— Тайн боится, что они будут использовать ее, чтобы заставить Лейлу отдать ребенка. — Уриэль фыркнул.

Единственное, что он знал о таинственном ребенка, что Лейла скрывала его и, что он каким-то образом связан с возвращением Темного Лорда, поэтому Марика хочет заполучить его в жадные руки.

— Ты знаешь не хуже меня, что все это попахивает ловушкой, — проворчал он.

Виктор пожал плечами.

— Есть только один способ это выяснить.

— Почему джинн не идет за женщиной? — спросил он. — Это же ее мать, а не моя.

— Джинн полукровка, — поправил его Виктор, сужая глаза на странное поведение Уриэля. Понятно. Уриэль никогда не был подхалимом. А у Виктора не хватит терпения на уговоры. Но он обычно не капризничал от маленькой просьбы. Проблема была в том, что Уриэль не хотел поделиться причиной его нежелания ввязываться в это.

— Тайн и Лейла должны вернуться в Чикаго и защитить ребенка. — Умышленная пауза. — Кроме того, я предложил твои услуги, это мое право как твоего начальника.

— Есть и другие, более подходящие играть роль рыцаря в сияющих доспехах. — Виктор не двигался. Он и не должен был. Его сила закружила в воздухе, ударив в Уриэля с достаточно силой, чтобы заставить того зарычать от боли.

— Ты ставишь под сомнение мои решения, Уриэль? — спросил он, очень тихо.

Уриэль скривился.

— Я не самоубийца.

— Я начинаю сомневаться.

— Я просто не понимаю, почему ты выбрал меня для этой рутинной работой.

— Когда это поиск изысканной красивой женщины стало рутиной?

— Когда она. — Уриэль прервал свои разоблачающие слова.

Слишком поздно.

— Что? — потребовал Виктор.

— Ничего. — Виктор оттолкнулся от буфета, перемещаясь прямо перед Уриэлям.

— Уриэль, это потому, что она якобы мать полукровки Джинна? — Уриэль сжал руки.

Виктор стал телепатом?

Черт. Разговор о тревожащем.

— Я логически понимаю, что она была более чем вероятной жертвой, — сказал он сухо. — Джинн не задумываясь, изнасиловал и оплодотворил беспомощную женщину. — Его рука инстинктивно поднялась потереть шрам, который был прямо над его небьющемся сердцем. — Ублюдки.

— Но? — подсказал Виктор.

Уриэль беспокойно повернулся на каблуках и подошел к окну, выходившему на ухоженный парк. Он мог легко ощутить десяток вампиров, которые патрулировали территорию, а также обширный ряд туннелей под поместьем. Совсем рядом он чувствовал Джульетту, пару Виктора, и в личных покоях, фей, которые с радостью предоставляли ужин (и все остальное, что можно только пожелать) для многих воинов.

Включая восхитительную фею, которая должна была быть у него сегодня в меню.

— Но я предпочел бы вернуться к нашей охоте за Сильвермистоми, — сказал он сквозь стиснутые зубы.

Виктор долгую минуту молчал, потом отошел в сторону от Уриэля, его взгляд скучно прошелся по профилю Уриэля с ощутимой силой.

— Я никогда не давил на тебя поделиться тем, что произошло в вашей битве с джиннами, даже когда я в конце концов понял, что тебя…изменила эта встреча, — сказал он, вежливо обращаясь к Уриэлю, намекая на его резкий всплеск силы. Вампир обретал свою полную силу в течение нескольких первых десятилетий после своего преобразования. Это было неслыханно, получить мастерский уровень после столетий жизни.

— Я думаю, что это время пришло.

— И если я выбираю не делать этого?

— Я не буду заставлять тебя.

Уриэль разжал челюсти, принимая неизбежное.

Он знал с той самой минуты, когда Тайн прибыл в Лондон со своей половинкой породы джиннов, что истина должна выйти.

Судьба была слишком большой болью в заднице, чтобы не вмешиваться… снова.

— Это не очень хорошая история, — сказал он, неохотно начиная. Не только потому, что он сделал все возможное, чтобы блокировать болезненные воспоминания, но и потому что она не доставит Виктору радости.

Его губы насмешливо искривились.

Черт возьми, это было преуменьшение года.

— Тогда это не должно быть трудным рассказать, — указал Виктор. — Можно начать с момента, когда мы пошли в доки, чтобы биться с джинном. — Уриэль продолжал пристально смотреть в окно, прослеживая залитые лунным светом сады, но в своих мыслях он вернулся на два столетия назад, когда Виктор вел свой клан (вместе с его упрямой парой) в тоннели под лондонские доки, решив изгнать чистокровного джинна, который там поселился.

Он не знал, чего ожидать. Никто из них не знал. Джиннам было запрещено Оракулами жить в этом измерении. Они были слишком сильные, слишком жестокие, и слишком талантливы во увлекании в свои объятья всех остальных демонов, которых они делают своими бездумными рабами. Нельзя не упомянуть, что они аморальные ублюдки.

Уриэль, однако, был глупо уверен, что весь клан вампиров сумеет убедить запрещенного демона уйти на менее опасное место.

— После того как мы разошлись в тоннелях, Йохан и я направились в сторону Темзы, в надежде загнать зверя в ловушку, — сказал он, его тон надломился.

— Надежная стратегия.

— Мы не ушли далеко, когда вошли в пещеру. — Он все еще помнил сырость, затхлый запах бесплодной пещеры, которая была разбавлена неожиданным ароматом приближающейся грозы.

— Йохан окружил слева, пока я окружил справа. Я чувствовал, что-то было рядом, но это был…

Он пожал плечами, поворачивая голову, чтобы встретиться с пристальным взглядом Виктора. — Неуловимый. Как плохое качество сотовой связи мелькало вне обслуживания. — Виктор кивнул, его лицо было мрачным. Уриэль знал, что старший вампир, воспоминает о битве с Джинном, это были точно не солнечные счастливые мысли, хотя его паре, в конце концов удалось убить ублюдка.

— Чистокровный Джинн не из этого мира. Поэтому их так сложно поймать и еще труднее убить.

— Так, Йохан это и узнал, — согласился сухо Уриэль. — Одну минуту он стоял возле входа в пещеру и в следующую был пронзен молнией. — Уриэль содрогнулся. Йохан был его братом на протяжении двух веков. Он заслуживал лучшего конца.

— Он ничего не понял. У него не было шанса.

Виктор потянулся, чтобы положить руку на плечо Уриэля.

— Йохан был воином. Он понимал опасности своего положения, как и ты. Ты не виноват в его смерти.

— Ты думаешь, что я виню себя?

— А ты не винишь?

Уриэль резко покачал головой.

— Нет.

Виктор не был в этом уверен.

— Уриэль.

— Я не виню себя в его смерти, — Уриэль заверил своего собеседника, не в силах скрыть горечь в голосе.

— Я виню Джинна, в том что оставил мне жизнь.

Глава 2

Виктор очевидно был сбит с толку этим непонятным признанием.

— Какого черта это значит?

— После того, как Йохан был убит, Джинн появился передо мной. — У Уриэля были яркие воспоминания о демоне, принявшиего человеческий облик, хотя в нем не было ничего человеческого, смертельно красивое лицо и раскосые лавандовые глаза, которые горели неземной яростью.

— Я пытался бороться, но был ему не ровня.

Виктор успокаивающе сжал его плечо.

— Единственный способ навредить Джинну, уничтожить его тиглью (tiglia).

Уриэль кивнул. Виктор обнаружил это во время его боя с Джинном, у демона действительно хранилась сущность в деревянном ящике. В то время, тем не менее, Уриэль знал, что его свирепые удары только веселили ублюдка.

— Он мог убить меня. Вместо. — Слова застряли у него в горле.

— Что?

Отступая назад, Уриэль рывком снял свою толстовку через голову, обнажая грудь.

— Вместо этого он схватил меня за горло и использовал другую руку, чтобы сделать это.

Толстый шрам в форме кулака, уродовал его кожу. Уриэль всегда был осторожным, никогда не ходил без рубашки. Даже когда был со своими любовницами. Он не хотел вопросов.

А вопросы наверняка будут.

Вампиры способны исцелять даже самые тяжкие раны, их тела остаются безупречными независимо от того, сколько веков они живут. У них оставались шрамы только тогда, когда их одновременно морили голодом и пытали.

Или когда они оказались в руках сумасшедшего джинна.

— Черт, — выдохнул Виктор. — Я никогда не видел ничего подобного.

Уриэль подавил желание схватить свою толстовку и прикрыть шрам. Кто он? Воин или брезгливая тряпка?

Однако, даже в компании единственного человека в мире, которому он доверял, он чувствовал себя уязвимым, беззащитным.

— Не спрашивай, болит ли она, — пробормотал он неловко.

— Нет необходимости. — Виктор поднял взгляд и с недоумением нахмурился.

— Ты не помечен как если бы тебе было по сучье больно. Тебя это все еще беспокоит?

— Не физически.

Виктор поднял руку, держа его над шрамом, не касаясь его.

— Я чувствую…

— Силу, — закончил фразу Уриэль.

Серебряные глаза расширились, когда Виктор внезапно понял, откуда у Уриэля взялось внезапное увеличение силы.

— Ах.

— Точно.

— Я должен признать, что не этого ожидал. — Виктор медленно покачал головой. — Конечно, я интересовался, как произошло, что ты увеличил свою силу, но…

— Но ты не подозревал, что Джинн влил ее в меня?

— Я могу смело поклясться, что это было в самом низу моего списка — сухо признался Виктор. — Я никогда не слышал, чтобы джинны делились своей силой с кем-либо, не говоря уже о вампире.

Уриэль вздрогнул, вспомнив раскаленную добела боль, которая въедалась в грудь, распространяясь по его телу подобно инфекции.

— В то время я не знал, какого черта он делал. Я подумал, что я встречаюсь с моим заслуженным концом. — Его губы слегка покривились с горькой улыбкой. — Представь мое удивление, когда этот ублюдок просто исчез, оставив меня с новой татуировкой.

— Он ничего не говорил?

— Он сказал… — Уриэль заколебался, готовясь ответить Виктору. Существует потенциальный риск, что его шеф рассмотрит его секреты, как достойные смертного приговора. Не самые утешительные мысли.

— Он сказал, что я должен быть "орудием его мести”.

Брови Виктора сошлись вместе, его холодная сила пронеслась по комнате. Уриэль зашипел, изо всех сил стараясь сдержать собственные силы на поводке. Напряжение дрожало в воздухе, только и ждав малейшей провокации, чтобы вырваться.

Уриэль не намерен был это провоцировать.

— Почему ты не сказал мне, что случилось? — зарычал Виктор.

— Ты только что спас свою пару из зияющей пасти смерти, — напомнил он своему начальнику. — Вы не оставляли ваше личное логово больше месяца.

Аристократические черты Виктора ненадолго смягчились. Как у собаки Павлова, криво признал Уриэль. Виктор может быть жестоким вождем клана, который навязывает свои законы жестокой силой, но он тает при упоминании его второй половинке.

— Ах да, — пробормотал древний вампир. — Памятный был месяц.

Уриэль отказался признать, что почувствовал укол зависти.

Какой смысл?

Многие из его собратьев-вампиров шутили, что быть в паре, было хуже смерти, по крайней мере, пока они не соединялись со своей парой, но Уриэль тайно жаждал этого дня, когда он встретит свою суженную, которая будет стоять рядом с ним целую вечность.

Пока он не был проклят Джинном.

Сейчас он признает, что никогда не подвергнет свою потенциальную пару опасности.

Никогда, если есть хоть малейший риск, что он может потерять контроль.

— Кроме того, я думал, что зверь развлекался, — продолжал он, пожав плечами. — Как кошка с мышкой в ловушке. Пока несколько дней спустя я не понял, что он отдал мне свои силы с дозой стероидов.

Серебряные глаза мерцали гневом.

— И тебе не приходило в голову, что метка джинна может заставить тебя выполнить его загадочную месть?

— Конечно, приходило. — Уриэль засунул руку в карман джинсов, чтобы вытащить деревянную коробочку. — Вот почему я ношу это.

Виктор зашипел на безошибочный символ, вырезанный на дереве.

— Заклинание Тханы.

Уриэль кивнул. Это было редкое заклятье, которое может выполнить только бесы, в жилах которых течет королевская кровь.

Он потратил несколько лет, чтобы разыскать беса, и отдал половину своего состояния, ради этой коробки, но оно стоило того.

Один щелчок крышки и он будет мертв.

Быстро, легко, и предположительно безболезненно.

— Смерть в коробке, — сказал он, возвращая ту в карман. — Если я когда-нибудь почувствую принуждение я могу закончить это, до того, как может быть нанесен ущерб.

Послышались приближающиеся шаги из коридора с угрюмым видом Виктор пересек комнату, чтобы встретить молодого вампира у двери, тот передал ему сотовый телефон. Разговор был короткий, но настроение вождя клана, казалось, не улучшилось, поскольку он сунул телефон обратно слуге в руку и посмотрела на Уриэля.

— У меня нет времени, чтобы закончить этот разговор, но поверь мне, брат мой, это не конец.

— Замечательно, — пробормотал Уриэль.

Подойдя обратно к своему столу, Виктор схватил лист бумаги и пихнул его Уриэлю.

— Вот.

Уриэль замер, прежде чем с неохотой взять протянутый лист бумаги, его брови поднялись, когда он понял, что это карта Англии.

— Что это?

— Я провел переговоры с местным шабашом ведьм. Они наложили заклинание поиска. — Виктор ткнул пальцем на странную маркировку, которая была изображена в трех местах на карте.

— Это места, которые блокировали их магию.

— Что это означает?

— Это означает, что кто-то с магическими способностями пытается что-то скрыть. — Виктор пошевелил пальцем над знаком над равниной Солсбери.

— Я хотел бы предложить тебе начать отсюда. Ведьмы утверждали, что могли чувствовать черную магию в этой области.

Стоунхендж?[2]

Кровавый ад. Может ли магия быть больше, чем клише?

Запоздалое понимание того, что его шеф возвращался обратно к двери, заставило Уриэлья резко поднять голову, всплеск паники скрутила кишки.

— Виктор.

Старший вампир остановился, взглянув через плечо.

— Да?

В серебряных глазах было безошибочное предупреждение. Виктор отдал свой приказ. Теперь он ожидал, что ему повинуются.

Независимо от того, что Уриэль не желал этого.

Уриэль покорно покачал головой.

— Ничего.

Виктор вышел из комнаты, его сила все еще сильно витала в воздухе.

— Не разочаровывай меня.

Глава 3

Катя потеряла счет того, сколько лет она пробыла в ловушке темноты, железная клетка была закопана на шесть футов под Стоунхенджом. Она знала, что должно было пройти около двух сотен лет, но дни стали непрерывно размытым пятном, с тех пор как она легла на узкую койку, застывшая в неподвижности от заклинания мага.

На данный момент это не имело значения. Как только ей удастся освободиться, она подсчитает время, которое пробыла в заложниках и заставит Марику и Сергея страдать за каждую проклятую минуту, что они у нее украли.

Марика…

Темная ненависть заполнила ее при одной только мысли о вампире суке.

Удивительно, учитывая, что четыре века назад она и Марика были сестрами-близнецами и глубоко преданными друг другу.

Дочери могущественного старейшины цыган, они откровенно ценились за свою темную, знойную красоту. Их волосы были длинными, а так же блестящими как самое прекрасное черное дерево. Их темные глаза были обрамлены длинными ресницам, а бледные черты — изящными. Их чувственные губы побуждали писать эпические поэмы и, завидев их пышные изгибы, облаченные в простые крестьянские блузки и юбки, мужчины племени устраивали поединки в их честь.

Но Катя и Марика никогда не обращали внимание на свою красоту. Когда они достаточно подросли, чтобы ходить, они уже поняли, что их истинная сила в их магии.

Хотя они не ведьмы, но они обе обладали традиционной магией цыган. Они могли исцелить даже самые тяжелые раны, умели читать знаки природы, предсказывать погоду, и конечно, могли наложить проклятья, которые заставляли взрослых мужчин трепетать в страхе.

Они могли говорить друг с другом в уме, независимо от того какое расстояние между ними.

Они предназначались для великих дел до той роковой ночи, когда Марика была призвана исцелить старейшину из соседнего племени. Катя осталась, чтобы ухаживать за ребенком, который ранее, в тот же день, упал и сломал руку. Если бы только…

Нет.

Ничто не могло изменить того факта, что Марику атаковал и осушил вампир.

Поначалу Катя подумала, что ее сестра мертва. Что еще это может быть? Мало того, что Марику не нашли, к тому же разум, который всегда находился глубоко в голове Кати, внезапно исчез.

К сожалению, она не могла с этим смириться. Одна из ее самых больших ошибок. Она продолжала посылать ментальные призывы сестре, не в силах принять неизбежное.

И в конце концов Марика вернулась.

Только это была не та Марика.

Демон мог иметь лицо ее сестры, и они могли быть все еще психически связаны, но этот демон убил ее сестру. Высокомерный, жестокий хищник, который выследил Катю и держал в клетке, как животное.

На протяжении двух веков Катя была узницей своей сестры, ее держали на привязи в логове. Затем два века назад властолюбивая Марика объединилась с русским магом, Сергеем. Вместе они решили использовать ребенка, чтобы воскресить Темного Лорда в этом измерении.

Единственная проблема заключалась в том, что этот единственный ребенок, которого они могли бы использовать для жуткого воскрешение был скрыт в тумане между мирами.

Это дело нужно было поручить кому-то здравомыслящему, поскольку, как известно, только демоны джинны могли войти в туман, но никто не хотел вести переговоры с Джиннами. Могущественные демоны были хитрыми, бессердечными существами, и были столь же ненадежны, как и прекрасны. Но лютая жажды власти Марики перевесила что-то настолько глупое, как человеческий здравый смысл и они с Сергеевой помощью заманили Джинна в ловушку, используя Катю в качестве приманки.

Разум Кати мгновенно выкинул из памяти то, что происходило, когда она была заперта в тесной камере с Джинном. Некоторые вещи лучше не ворошить. Но девять месяцев спустя она родила прекрасную малышку, Лейлу.

Хорошо зная, что Марика намеревается использовать ее дочь полукровку джинна, чтобы войти в туман и забрать ребенка, Кате удалось переправить малышку ведьме, которая использовала свою магию, чтобы скрыть Лейлу.

Взбешенная, Марика приказала Сергею поместить Катю в ее нынешнюю тюрьму. В отместку, Катя попыталась проклясть мстительную суку. К сожалению это побудило мага обернуть ее в толстые слои заклинаний, которые еще больше заключали в тюрьму, как в свинцовую клетку.

Она не могла двигаться, не могла говорить, не могла даже открыть глаза.

Если бы не тот факт, что она сохранила свою связь с Марикой, смотря на мир издалека, она бы полностью сошла с ума.

Не то, чтобы быть ментально связанной с психически неуравновешенным вампиром было радостной поездкой. У Марики был плохой характер при самых благоприятных обстоятельствах. Как только Катя увела у нее из-под носа средство для правление миром, она стала совершенно неуправляемой, потакая своей любви к боли при каждом удобном случае. Все-таки Кате удалось оставаться в курсе меняющегося мира, и лучше всего она знала, что Лейла была надежно скрыта.

Тогда, пятьдесят лет назад, проклятый маг нашел Лейлу и заставил ее войти в туман, чтобы вытащить ребенка Темного Лорда.

Лейле быстро удалось сбежать с ребенком, но Катя знала, что это только вопрос времени, когда ее в очередной раз выследят.

Что точно произошло всего через несколько дней. Она почувствовала Лейлу в Англии, и попыталась предупредить ее. Она разделила ту же самую связь с дочкой, какую делила с сестрой, но было слишком поздно.

Марика и Сергей обнаружили ее присутствие и, пока Лейла стремительно убегала, они шли по ее горячим следам.

Самое худшее, ее телепатическая связь с сестрой и дочерью стала странно неустойчивой, как будто что-то блокировало ее силу.

В настоящее время она борется со всеми заклинаниями, которые удерживали ее в плену.

Лейла была в беде, и она должна связаться с ней.

Погруженная в свои мрачные мысли, она отдаленно знала о Сильвермистах, которые охраняли гробницу, где она была в плену. Они никогда не беспокоили ее, но она не сомневалась, что даже если ей удастся освободиться от заклятий Сергея, они бы оказались сильным барьером на пути к спасению.

Она застыла, когда почувствовала, что кто-то посторонний появился рядом.

Янна.

Она не знала, кто, или даже что, была Янна.

Она, конечно, должна была быть демоном. Человек, или даже ведьма, не может появляться и исчезать без предупреждения из закопанной клетки. Но поскольку Катя была практически в коме от заклинаний Сергея у нее было не больше, чем расплывчатое изображение маленького существа с низким мелодичным голосом, которое успокаивало ее, когда она была встревоженной.

За эти годы она привыкла к непредсказуемым визитам женщины, полагая, что, если бы та хотела причинить ей боль, она бы уже сделала это. Даже самый терпеливый демон не провел бы два столетия суетясь над человеком перед тем, как обрушить на него смертельный удар.

На самом деле, она уже начала думать о ней, как об ее ангеле-хранителе.

Вынужденная постоянно бороться за свое освобождения, Катя была неподготовлена, когда заклинания, что держали ее в плену резко разрушились.

С приглушенным вздохом, она упала на узкую койку. Запутавшись в саване, которая была наброшена на нее, Катя не смогла себя остановить от звонкого поцелуя лицом об жесткий пол.

Типично.

— Ух.

— Тебе больно? — Маленькое, в форме сердца лицо с миндалевидными глазами, которые были полностью заполнены черным, внезапно появилось перед ней.

— Янна? — выдохнула она.

— Это я.

Кате удалось перекатиться на спину, ее взгляд заскользил по женскому крохотному тельцу, которое было покрыто простой белой робой и, светлыми волосами, которые были заплетены в косу доходившей до талии.

Ее можно было бы принять за ребенка, если бы не мудрость, которая светилась в темноте ее глаз.

И, ах да, рот полный острых как бритва зубов.

Пресвятая Матерь.

Борясь, чтобы выбраться из савана, Катя поднялась на ноги, ее руки рассеянно пригладили белую тонкую длинную ночную рубашку, которая закрыла ее колени.

— Что случилось? — потребовала она.

Крошечный демон сморщила нос.

— Заклятие снято. Маг путешествует по отдаленным землям. — Ее голова наклонилась в сторону, как если бы она ментально искала пропавшего Сергея.

— Очень далеким.

Катя вздрогнула. Нет таких достаточно далеких земель.

Ублюдок.

Но в данный момент она была больше заинтересована в абсолютной пустоте в глубине ее сознания.

— Марика? — прошептала она.

Янна улыбнулась, показав свои клыки.

— Динь-Дон ведьма мертва.

Катя в шоке вдохнула, чувствуя только дикую вспышку удовлетворения. Потребовались годы, чтобы признать, что существо, которые ходило с лицом ее сестры не было Марикой, а было хладнокровной сукой, которая ее убила. Теперь она без проблем радовалась мыслям о мире без злого вампира.

Она, однако, с трудом верила, что действительно и по-настоящему от нее избавилась.

— Ты уверена, что она мертва?

— Совсем, совсем мертва. — Янна сморщила свой крошечный носик. — Позор на самом деле.

— Позор? — Ярость Кати (которая копилась четыре долгих, отвратительных века) резко закипела.

— Надеюсь эта сука будет гореть в ямах ада вечность.

— О, я уверена, справедливость будет восстановлена.

— Хорошо.

— Но ты не так глупа, чтобы думать, что твоя сестра…

— Эта тварь не была моей сестрой, — прошипела Катя. — Она убила мою любимую Марику и украла ее тело.

— Да, да. — Янна нетерпеливо махнула рукой. — Какая жалость.

Катя нахмурилась.

— Что?

Без предупреждения маленький демон подошел и ткнул пальцем в середину Катинова живота.

— Заткнись и слушай.

— Ой.

Янна выглядела более чем не раскаявшейся.

— Ты меня внимательно слушаешь?

Катя потерла живот. Тыканье в действительности не причинило боль, но оно пошатнуло образ Янны как милое, безобидное существо, который был, чтобы ощущать комфорт. Сила, пульсировала в воздухе вокруг нее.

— А у меня есть выбор?

— Разве я не сказала, это позор, что Марика мертва!

Кате осталась настороженной, интересуясь, было ли это какой-то ловушкой.

— Ты.

— Ну, это не потому, что кто-то будет оплакивать ее уход.

— Тогда почему?

— Потому что она сделала неприятную меру предосторожности в случае ее безвременной кончины.

— Меру предосторожности? Я не верю в это. — Губы Кати искривились от мысли о тщеславии Марики. — Это хладнокровное существо было слишком высокомерным, чтобы поверить, что кто-то мог ее убить.

— Это было не тщеславие, это была стратегия. — Янна пригрозила пальцем.

— Хитрый, хитрый вампир.

Катя села на край койки, ее голова болела. Не удивительно. За последние пять минут она избавилась от заклинания, которое держало ее в заточении на протяжении веков, она насильно была лишена связи с сестрой, и каждый мускул в ее теле сводило судорогой, так как все возвращалось к болезненной жизни.

— Я чувствую, что меня сейчас стошнит, — хрипло сказала она, — не могла бы ты, пожалуйста, говорить яснее?

Катя не желала сочувствия, но она точно не ожидала, что Янна надавит ей на затылок.

— Используй мозг в твоей красивой головке. Марику предал Сергей. Он должен был рассказать ей с первой секунды, как раскрыл расположение твоей дочери и сумел похитить ее.

— Да, я поняла это. Она не особо была рада, когда этот ублюдок принудил Лейлу украсть ребенка Темного Лорда и попытался сохранить ребенка скрытым от нее. Ты думаешь я была счастливее? Он мучил мою бедную девочку.

— Что ты чувствовала, бессмысленно.

Катя нахмурилась на крошечного демона. Черт. Если бы Янна не была ее ангелом-хранителем, она бы сорвалась.

Уже давно.

— Что ты об этом думаешь?

— Марика поняла, что ее питомец плохой, плохой мальчик, — сказала Янна, как будто Катя не знала о силе ярости Марики, когда она обнаружила, что маг не только предал ее, но позволил Лейле и малышу выскользнуть из ее хватки.

— Да, ее безумная ярость вызвала у меня мигрень на несколько месяцев.

— Это также заставило ее понять, что, хотя она нуждалась в его магии для ее коварных планов, она должна была убедиться, что он не решит, что она просто расходный материал. Если он сможет заполучить ребенка снова, он может решить оставить славу для себя.

Ката фыркнула.

— О чем это говорит? «Нет чести среди воров»?

— Точно. И ты была ее… — Янна сузила взгляд, ища правильные слова. — Тузом в рукаве.

Катя провела дрожащей рукой по спутанным темным локонам. Ей не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что ей не понравится то, что Янна должна была сказать.

— Как?

— Когда твоя дочь исчезла, Марика заставила мага наложить заклинание, связывающие вас двоих вместе.

Хорошо, но это казалось. ненужным.

— Почему? — Она нетерпеливо пожала плечами. — Мы были связаны вместе с момента нашего рождения.

Янна кивнула.

— Да, ваши умы, но не ваши души.

— Наши души?

Янна скривилась.

— За неимением лучшего слова.

Катя замерла, тошнота от страха появилась внизу ее живота.

— Что конкретно это значит?

— Марика хотела убедиться, что Сергей не может убить ее, не рискуя при этом также тобой.

— Так что, если она умрет… — Катя не могла закончить фразу. Это было слишком ужасно.

У Янны, с другой стороны, не было проблем по этой части.

— Ты окажешься в подземном мире с ней.

Катя вскочила на ноги, паника завладела ею, когда она направилась к двери через небольшую клетку.

— Благословенная богиня.

— Куда ты идешь?

— Я должна выбраться отсюда, — пробормотала она, дергая за ручку освинцованной двери.

— Ты не можешь обойти заклинание.

— Если я смогу найти ведьму она сможет разрушить чары.

— Нет времени. — Янна издала звук нетерпения.

— Где же этот вампир?

Ругая замок, который отказался сдвигаться с места, Ката посмотрела на крошечного демона, стоящего в центре скудной клетки.

— Вампир?

— Он опаздывает. Действительно, я не могу заботиться обо всем, — пробормотала Янна, заставив Катю задаться вопросом о здравомыслии женщины. Это было все, что ей нужно. Еще один сумасшедший демон, вмешивающийся в ее жизнь. Потом выражение лица Янны резко разгладилось.

— Ах.

Катя нахмурилась, ее не демонический слух запоздал услышал звука криков охранников Силвермистов и безошибочно узнаваемый лязг мечей друг от друга.

— Драка? — прошептала она в растерянности. Черт, кто знал, где она была? Уже не говоря о попытке бороться с последними слоями защиты Сергея, которые были размещены по всей ее тюрьме.

— Кто-то идет.

— Я бы отошла от двери, — предупредила Янна.

— Почему?

Едва вопрос сорвался с ее губ, как послышался ужасный визг скручивания металла и массивная дверь слетела с петель. Со стоном, Кате удалось отпрыгнуть в сторону, избегая быть похороненной под обломками. Она не могла, однако, так же легко избежать крупного мужчину, ворвавшегося в клетку прямо за дверью.

С силой грузовика он врезался в нее, толкнув их обоих на жесткий пол.

— Ух. — Воздух был болезненно выбит из ее легких, и голова ударилась об пол.

Потребовалось мгновение, прежде чем туман в ее голове рассеялся достаточно, чтобы изучить тяжелое животное, которое придавило ее к полу.

И даже больше, чтобы убедить себя, что у нее не галлюцинация в виде умопомрачительно красивого лица, которое возвышалось над ней.

Ангел…

Какие еще существа обладают такими бледными, утонченными чертами лица? Или темными глазами, мягкими, как бархат? Или нимбом из блестящих каштановых локонов?

Сердце забыло, как биться, когда она утонула в этих прекрасных глазах, воздух еще раз исчез из ее легких.

Он был просто так…красив.

Прямо из восхитительной фантазии как-получить-его-в-свою-постель-на-секунду.

Желание, необузданное и требовательное, пульсировало через нее. Дорогая богиня. Его тяжелое крепкое тело напротив ее, было дразнящим совершенством. И его аромат. Богатый мускус, что заставило ее кровь закипеть с сильным голодом, который был столь же шокирующим, как и незнакомым.

Катя знала, что ей оставалось только закрыть глаза, чтобы потеряться в его темных чарах.

Затем холодный взрыв его силы заполнил комнату, и ее безумные мысли разлетелись вдребезги.

Вампир.

Проклятый вампир.

Было неудивительно, что он мог растопить сердце за сто шагов.

Злые существа использовали свою красоту в качестве смертельного оружия.

Она прижала ладони к его твердой груди, слишком поздно осознав грозящую ей опасность. Но как ни странно он не укусил, несмотря на его ужасающие огромные клыки. Вместо этого он смотрел на нее с ужасом, который соответствовал ее собственному.

— Ты, — выдохнул он, смотря так, как будто увидел привидение. — Кровавый ад.

— А на кого ты ожидал приземлиться сверху? — огрызнулась она, ее страх вампира, был подавлен странной досадой, что ее первая реакция на него была “О-Боже-пожалуйста-возьми-меня-сейчас” в то время как его первая реакция была чисто мужское разочарование.

— Леди Гагу?

Он моргнул, явно поразившись ее знанием о современном мире и поп-культуре.

— Мне сказали, что ты была скованна заклинаниями мага.

— Кто тебе сказал?

— Твоя предполагаемая дочь.

— Лейла. — Мгновенное тепло распространилась в центре ее сердце. Она знала, что Лейла была в компании вампира прежде, чем потеряла с ней контакт, но она не ожидала, что ее дочь отправит кровососа, чтобы спасти ее. Это было… трогательно.

— Я должна была догадаться, что она… — Ее брови резко сошлись вместе, когда смысл его слов дошли до нее.

— Что значит предполагаемая?

Он уставился на нее с предсказуемым высокомерием. Вампиры имели штамп высокомерия в их ДНК.

— У нас нет доказательств, кроме слов коварного вампира, свихнувшегося мага, и женщины, которая волшебным образом появилась в видении в подозрительно удачный момент, чтобы рассказать Лейле, что она ее мать и ее держат в заложниках злая сестра-близнец. — Его губы слегка скривились в ухмылке. — Это как в плохой сказке.

Ката хлопнула руками по его груди. Она любила свою дочь, но у Лейлы очевидно был плохой вкус в выборе рыцаря в сияющих доспехах.

— Слезь с меня, болван!

— Только когда я буду уверен, что это не ловушка.

Она горела под его тяжелым телом, тщетно пытаясь отодвинуться от него подальше. Если эта скотина думает, что он может сбить ее на землю, а затем оскорблять, его поджидал неприятный сюрприз. Она может не обладает силой демона, но она не была совершенно беспомощна.

— Ты знаешь, кто я? — прошипела она.

Концентрируя внимание на желании убежать, Катя пропустила внезапное напряжение в теле вампира, и его приглушенный стон.

— Это приглашение для дальнейшего изучения? — спросил он, его низкий голос неожиданно стал хриплым. — Немного наглая на мой вкус, но я готов поиграть.

Она сказала себе, что это был шок, который заставил ее желудок сжаться и сердце биться быстрее. А про покалывающее волнения, что прошло через нее. ну, это должно быть гнев.

Все остальное — чистое безумие.

— Это предупреждение о том, что если ты сейчас не слезешь с меня, то я прокляну твое самое дорогое имущество, — сказала она между стиснутыми зубами. — И я говорю не про твой меч.

Глава 4

Уриэль пристально посмотрел на женщину под ним.

С той минуты, как он оставил логово Виктора, все шло из рук вон плохо.

Он отправился прямо к Стоунхенджу, только чтобы врезаться головой в кирпичную стену.

Буквально.

Проклятый маг оставил десяток различных ловушек, чтобы поймать неосторожного. Дважды, Уриэль попадал в скрытые ямы. Первая была вровень с кирпичами, внедренными в стены серебряными шипами, которые опалили плоть его ладоней и ног, прежде чем он сумел подняться. Вторая яма была заполнена бешеными церберами, с которыми он был вынужден бороться, чтобы добраться до двери, которая вела в камеру, которую он мог ощутить глубоко под землей.

Потребовались дни, чтобы залечить свои раны и набраться достаточно сил, чтобы продолжить поход вниз. Потребовалось еще больше дней, чтобы избежать Сильвермистов, которые патрулировали тоннели и затем, наконец, убрать с пути тяжелую дверь.

Разве было удивительно, что он был не в настроении для сюрпризов?

И Катя была неожиданностью, которую он неохотно признал.

Он знал, что она красива. Она же близнец Марики, в конце концов, и так сильно, как он не мог терпеть хладнокровную суку, никто не мог отрицать, что она была потрясающе красивой.

Но в тоже время как у Кати с Марикой были одинаково блестящие локоны и черные, как полночь глаз на бледном, идеальном лице, они не имели ничего общего.

У Марике была холодная надменность, обрамленная с обещанием боли.

Катя была…

Теплая и страстная и с обещанием бесконечного удовольствия.

Он проглотил еще один стон, когда она пошевелила своим пышным, сексуальным телом под ним.

Черт.

Это, как предполагалось, было простым приманить и зацепить.

Катя должна была играть Спящую красавицу, чтобы он мог перебросить ее через плечо и выбираться из тесной тюрьмы. Оттуда был прямо выходв логово Виктора и компании БАМ-БАМ-спасибо-мадам, он умыл свои руки от неприятной обязанности.

Вместо этого она бодрствует и ерзает под ним, что до боли возбудило его и еле удерживало от того, чтобы сорвать ее слишком тонкую ночную рубашку и освободить желание, которое поедало его.

Что с ним не так?

Обдумывая этот уместный вопрос, Уриэль запоздало уловил странный запах серы. Резко повернув голову в сторону, он наблюдал, как крошечная женщина демон в белом халате пересекла клетку, чтобы рассмотреть его с загадочной улыбкой.

— Я просто знала, что вы поладите, — прошептала она, ее голос был низок.

— Но вы возможно захотите приготовиться. Нас собираются затянуть в ад.

Его брови сошлись вместе.

— Что за…

— Ад? — Женщина улыбнулась, показывая впечатляющий набор острых как бритва зубов.

— Да, я просто сказала это.

— Кто ты? — прорычал он, инстинктивно переворачиваясь таким образом, что его тело закрывало Катю. И насколько сумасшедше это было?

— На самом деле, давай начнем с того, ЧТО ты?

— Я Янна. И что касается того, кто я… хм. — Она постучала пальцем по подбородку. — Верите ли вы в фей?

— Нет, — рявкнул он.

Она вздохнула.

— Жалость.

Под ним, Катя воспользовалась тем, что он отвлекся и освободилась от веса его тела, ее взгляд был направлен на дальнюю стену клетки.

— Янна, — она тяжело дышала, — что-то происходит.

— Ворота открываются, — объявил крошечный демон.

Быстрым движением Уриэль был на ногах, вытаскивая большой меч из ножен, за его спиной.

Он был налегке, когда оставил логово Виктора. Джинсы, черная футболка, армейские ботинки, и его оружие.

Что еще вампиру нужно?

— Ворота? — прорычал он.

Янна кивнула.

— В преисподнюю.

Уриэль бросил взгляд в сторону клубящегося тумана, который формировался около свинцовой стены.

— Христос. Я говорил Виктору, что это ловушка, — пробормотал он, перекрутившись, чтобы ткнуть кончиком своего меча в центр груди Кати.

— Закрывай ворота, ведьма, или я вырежу твое сердце.

Она не вздрогнула, только ее глаза вспыхнули с яростью.

— Я цыганка, не ведьма, ты болван.

Уриэль сжал зубы, отказываясь признать свое восхищение страстной храбростью женщины. Черт. Врата ада расширялись. Сейчас не время отвлекаться.

— Ты можешь называть себя хоть королевой Англии, если хочешь, просто закрой эти проклятые ворота.

— Я не открывала их.

— Ворота в подземный мир не открываются самостоятельно. — Он указал мечом в сторону крошечной Янны.

— Ты.

— Не я. — Янна сморщила носик. — Сергей.

Рука Уриэля напряглась на мече, его взгляд просканировал маленькую клетку.

— Маг?

— Он наложил заклинание привязки Кати к ее близнецу, — объяснила демоница.

— И твое мнение? — подсказал он.

— Марика была уничтожена.

— Хорошо, — сказал он. — Кому-то надо было отрезать суке голову несколько веков назад.

Катя положи ларуки на свои бедра.

— Ты пропустил ту часть, где я направляюсь к моей сестре?

Он пожал плечами.

— Ты не можешь. развязать себя?

— Нет.

Его взгляд сместился в сторону Янны, которая резко покачала головой.

— Не смотри на меня.

— Гениально, — проворчал он, схватив предплечье Кати и потянув ее в сторону сломанной двери. Своевременная эвакуация была явно возможна. — Пойдем.

— Слишком поздно, — сказала Янна, затем с небольшой улыбкой просто исчезла.

Черт.

Уриэль рывком поднял Катю, держа ее за грудь, когда бросился в дверь, но даже когда он вошел в туннель, ведущий из тюрьмы, он знал. Янна была права.

Было уже слишком поздно.

Волнительное ощущение электричества затанцевало по его коже, и тогда мир резко растаял вокруг него.

Да, не было никакого другого способа описать это.

За один шаг скала под его ногами исчезла, вместе с грязными стенами туннеля, отправив его падать сквозь темноту.

Уриэль выругался, оборачивая руки вокруг Кати, он извивался, чтобы упасть на спину. Он не знал, куда они собирались приземлиться, но был практически уверен, что будет больно.

Две секунды спустя его худшие опасения подтвердились.

Они не только ударились об землю с достаточной силой, чтобы поломать несколько костей, но и камни, которые были разбросаны по каменному полу, были достаточно острыми, чтобы порезать его плоть.

Ошеломленный, Уриэль не мог помешать Кати выбраться из его объятий. У нее был небольшой мазок крови на щеке, но в остальном она казалась невредимой. Благодаря ему. Не то, чтобы он ожидал обильной благодарности. Христос, она даже не сделала символическую демонстрацию беспокойства при виде его изувеченного и истекающего кровью тела, вместо этого она вставала и начала изучатьих окрестностях с едва сдержанным страхом.

Он понял ее страх.

Ад соответствовал своей плохой репутацией.

Неуверенно поднявшись на ноги, Уриэль схватил свой меч, сканирую взглядом обширную пещеру, которая подняла слово “мрачный” на совершенно новый уровень.

Бассейны раскаленной лавы текли между черными, скалистыми утесами, свечение, мерцающее от возвышающихся сталактитов и сталагмитов, изображая зубы какого-то ужасного монстра.

Хуже, обостренные чувства, от которых он зависел, были приглушены странной атмосферой.

Он не мог учуять ничего, кроме проклятого едкого смрада серы, его зрение было ограничено пещерой, распростертой перед ним, и он не мог обнаружить, были ли они одни или были ли там тысячи демонических душ, готовящихся к наступлению.

Он провел последние четыреста лет, будучи хищником, не добычей.

Ему не нравилось чувствовать себя уязвимым.

Фактически, это делало его прямо-таки слабым.

Точно так же, как и высшее безразличие Кати к нему сделало его слабым.

Что случилось с этой женщиной?

Он был вынужден прийти, бросаясь ей на помощь, несмотря на ее интимное прошлое с Джиннам. И все же она поступает с ним так, как будто он был незваным нарушителем, в то время как он…

Он что?

Уриэль скривился

Зачем отрицать это? Он никак не мог справиться со зверским желанием защитить сладкую цыганку. Стремление, которое было почти столь же мощным, как и его желание. Такие инстинкты были опасны в вампире. Это указывало на связь с женщиной, которую он не был готов принять.

Он хотел верить, что это было заклинание. Или, может быть, коварная уловка Джинна.

Жаль, что это было так мучительно реально.

Разочарование разлилось по нем. Разве не достаточно плохо то, что он ворвался в ловушку, которая затянула его прямо в ад? Теперь он должен был быть одержим женщиной, полностью отвечающей за его текущие неприятности?

Равнодушная к его раздражению, Катя пробивала себе путь через лаву, которая легко могла поранить ее хрупкую плоть.

— Янна, — крикнула она, и в ее тоне было бешенство. — Янна.

— Проклятье. — Сунув меч обратно в ножны, он двинулся в ее сторону, едва сопротивляясь нужде схватить ее в его объятия.

— Ты пытаешься привлечь внимание каждого опасного зверя в преисподней?

— Это то, где мы находимся? — Она стрельнула в него горящим взглядом, как будто это была целиком его вина.

— Откуда мне знать? — Уриэль бросил взгляд полный отвращения вокруг ядовитых окрестностей.

— Несмотря на распространенное мнение, я не выползал из ям ада.

Она положила руки на талию, подбородок был поднят.

— Трудно поверить.

— Поскольку ты полностью виновата в нашем присутствии здесь, я бы не бросался оскорблениями, любимая.

— Я не просила тебя приходить, вторгаясь в мою личную клетку.

— Нет, — быстро возразил он, — это сделала твоя дочь.

Неожиданно ее черты смягчились.

— Лейла, — выдохнула она.

— Да.

— Прости, — она опустила голову, скрывая свое красивое лицо за плотной завесой темных волос.

— Я только хотела предупредить ее. Я не хотела подвергать опасности себя или кого-либо еще, чтобы найти меня.

Он поднял руку, чтобы убрать назад блестящие локоны, потом отдернул ее назад.

— Сейчас это уже неважно, — прохрипел он. — Мы должны найти выход.

— Выход?

— Если ты не хочешь остаться? — пропел он. — Возможно, увидеть, есть ли у них автобусный тур?

Она резко откинула голову назад, чтобы встретить его взгляд полный упрека. Какое бы заклинание маг не использовал, чтобы держать ее в живых, это обеспечило ей молодость ее первоначальных человеческих двадцати лет.

— Ты настоящая задница?

— Я… — Его слова застряли в горле, когда он заметил, как влажно переливаются ее великолепные глаза.

— Ты плачешь?

— Нет, — смехотворно отрицала она, отворачиваясь в сторону бурлящей лавы.

— Оставь меня в покое.

Он бы оставил.

Виктор попросил его отправиться на поиски пленной цыганки, он не говорил ни черта о защите женщины от полчищ чудовищ, по слухам заполняющих преисподнюю.

Никто не будет винить его, если он бросит ее судьбе.

К сожалению, он не стал бы правой рукой Виктора, если бы отбрасывал в сторону свою обязанность, когда становилось сложно. Когда он начинал работу, он ее заканчивал.

И вот почему он протянул руку потянув ее нежно в свои объятья, большими пальцами смахнул слезы, которые испачкали ее щеки.

— Катя. Тшшш, — пробормотал он.

— Я найду выход от сюда. — Он поглядел на огромное пространство всей пещеры.

— Или умрем пытаясь.

Ее темный взгляд отражал безошибочный страх.

— Ты уверен, что мы еще не мертвы?

— Что?

— Как мы можем быть в аду, если мы не умерли?

Слабая улыбка коснулась его губ, когда он позволил своим рукам заскользить вниз по ее шее.

— Теплая кожа, устойчивый пульс… — Едва осознавая, что он движется, Уриэль опустил голову, чтобы прикоснуться губами к местечку за ее ухом, уткнувшись носом в атласную мягкость ее кожи.

— Аромат тигровых лилий, — проскрежетал он. — Я могу заверить тебя, что ты очень даже жива.

— Ох. — Она вздрогнула, аромат ее возбуждения появился в воздухе, в то время как Уриэль прокладывал дорожку из поцелуев к бьющемуся пульсу у основания ее шеи.

— Что ты делаешь?

— Я думаю, я должен проверить дважды, — сказал он, наслаждаясь касаниями к ее коже.

— Мы можем быть не слишком внимательными.

— Я предупреждала тебя, вамп… — Катя вдохнула, ее руки поднимались к груди. Нет сомнения, она намеревалась оттолкнуть его, или, может быть, что-то даже хуже, но вместо этого ее пальцы раскрылись над его твердыми мышцами, жар ее прикосновения проникал через тонкий материал.

— Уриэль, — выдохнул он.

— Что?

— Меня зовут Уриэль.

Она вздрогнула.

— Уриэль.

Глава 5

За долгие годы своего заключения, Катя больше, чем один раз огибала край безумия. Не только из-за бесконечных дней в ловушке на узкой раскладушке, но из-за полнейшего одиночества.

Даже с ее способностью смотреть на мир глазами Марики и Лейлы, а также, несмотря на редкие визиты Янны, она подверглась пыткам ее изоляцией. Она была человеком, который был воспитан любящими родителями, которые были всегда ласковы. Вдруг оказаться без комфорта своей семьи и любящего племени, было хуже смерти.

Она жаждала общения.

Это была единственная причина, по которой она опрокинула назад голову, поощряя его ищущие губы, и почему ее руки запутались в его густых кудрях. Поэтому, она выгнулась ближе к его растущей обещанием эрекции.

Пресвятая Матерь. Безжалостное желание прошло молнией сквозь нее, запоздало вырывая ее из самообмана.

Просто комфорт не заставляет женское сердце биться с таким диким волнением или сжимать ее желудок в предвкушении.

Это похоть.

Дикая, отчаянная, звериная похоть.

— Стоп. — Ее руки вернулись к груди, но на этот раз она не позволяла себе отвлекаться точеными мышцами и холодной силой.

— Уриэль, ты в своем уме?

С низким стоном он поднял голову, его глаза были темные от голода, который отозвался эхом глубоко внутри нее.

— Должно быть, — пробормотал он, заплетающимся языком, опуская руки с оскорбительной быстротой.

— Других оправданий быть не может.

Отказываясь признать муки потери, Катя сделала шаг назад, вздрогнув от острой боли от жара у ее ног. Проклятая лава.

— Ты сказал что-то насчет того, чтобы вытащить нас отсюда, — сказала она сухо.

— Сказал.

Она подняла брови.

— И?

Он скривился.

— И это то, что человек говорит, чтобы успокоить истеричную женщину.

— Я не истерила.

— Ты плакала.

С поникшими плечами она отказывалась признать ее кратковременный момент уязвимости. Если Марика и научила ее чему-то, то это, что малейший намек на слабость может быть использован против нее.

— Итак ты говоришь, что не имеешь никакого понятия о том, как нам выбраться отсюда?

Его челюсть напряглась, как будто он обиделся на ее обвинение.

— Может быть, если бы ты предупредила свою дочь, что каждый, кого пошлют спасти тебя будет выслан в ад, я, возможно, подготовился бы должным образом.

— Скорее всего, ты бы не пришел вообще.

— Это не было так, как если бы у меня был выбор.

Ката вздрогнула от его правдивых слов.

Хорошо, это не было долбаной последней каплей этого самого ужасного дня?

Она уже почувствовала, что Уриэль не был первым в очереди, чтобы сыграть роль ее рыцаря в сияющих доспехах, но она и не подозревала, что он этого на самом деле не желал.

— Тебя заставили?

Он проигнорировал ее вопрос, вытаскивая огромный меч.

— Мы не можем стоять здесь в надежде, что портал откроется.

Он начал прокладывать свой путь через лужи лавы и острых как бритва скал.

— Идем.

Она колебалась только мгновение, прежде чем последовать за ним по узкой тропинке.

— Ты не ответил на мой вопрос. Ты был вынужден спасать меня или нет? — сквозь зубы проговорила она.

Он продолжал идти вперед.

— Это имеет значение?

Имеет ли?

Черт да.

Почему?

Она понятия не имела.

Все, что она знала наверняка — это больно знать, что она, не более чем нежелательная обязанность, отягощающая вампира.

— Я…

— Что? — подсказал он.

— Я не знала, что моя душа привязана к Марике, и узнала непосредственно перед тем как мы встретились, — объяснила она, по какой-то причине, она хотела, чтобы он знал, что она не преднамеренно завела его в ловушку.

Он что-то слишком тихо пробормотал, что она не смогла услышать, ведя их через щель. Он был вынужден согнуться почти вдвое, когда они протиснулись сквозь отверстие и вошли…

В пещеру, которая полностью соответствовала пещере, из которой они только что вышли.

Катя скривилась, не потрудившись указать на то, что скорее всего есть вероятность, что спасения не было из этого ужасного места. Зачем беспокоиться?

Та же мысль должно быть мелькнула и у Уриэля.

Не то, чтобы он удосужился поделиться, о чем думает. Он уделял ей внимание не больше, чем бродячей собаке.

Раздражающая задница.

В молчании они пересекли пещеру, почти достигнув отверстия в задней части скалы, когда Уриэль резко повернулся, его глаза, что-то искали в тени.

— Проклятье.

Она нахмурилась.

— Что теперь?

— Что-то следит за нами. — Он наклонил назад голову, как бы проверяя воздух.

— Несколько чего-то.

— Демоны?

— Фантомы, — исправил он ее.

— Прекрасно, — пробормотала она, инстинктивно пригибаясь, когда он пронесся мимо нее и взмахнул немаленьким мечом на полупрозрачных существ, которые образовались из пара, поднимающегося из лавы.

Слышались крики ярости и Катя прикусила губу, когда призрак отправил Уриэля в один из сталагмитов, ударив его с шокирующей силой. Мрачно вампир расправил плечи, кинувшись обратно на противника, который обратил свое внимание на Катю.

Она увидела блеск злых красных глаза среди черного тумана, Уриэль опустил меч, перед тем как закрыть ее и направить поток силы на фантома.

Фантом попытался остановить поток, но было уже слишком поздно. Ледяная сила Уриэля обернулась вокруг существа, сокрушая его, прежде чем он смог рассеяться обратно в лаву.

Наблюдая за битвой, Катя едва не пропустила второго Фантома, который поднялся из лавы позади нее. Только когда она чувствовала острую боль в середине ее спины, она запоздало повернулась лицом к опасности.

Без грубой силы Уриэля или его вампирской силы, у Катя были сильно ограничены оборонительные навыки. И почему у нее они не должны быть ограничены? Пока Марика не стала вампиром, единственная защита, которая ей нужна была это ее острый язык. Она лекарь, а не боец.

Чертовски жаль, что ей не удастся убедить парящее существо урегулировать вопросы с улыбкой и рукопожатием.

Черт, она даже не знала, были ли руки в этом клубящимся тумане.

Сделав шаг назад, Катя подняла сжатый кулак и пропела мягкие слова себе под нос. Они зажглись в ее мозгу, как если бы были выгравированы в огне, затем, закончив заклинание, она выпустила проклятие в сторону нападавшего.

Она понятия не имела навредит ли это фантому.

У него не было материального тела, но у него была сущность, которая могла принимать физическую форму.

Все что она могла, это надеяться на лучшее.

В течение минуты ничто не произошло.

Ну, это не совсем правда. Существо продолжало плыть вперед, в то время как сзади она услышала предсмертные вопли соперника Уриэля. Но ее проклятия, казалось, не сработало.

Отчаянно ища у себя в голове что-нибудь, что может навредить фантому, Катя испуганно вдохнула, когда воздух вдруг начал сгущаться от силы ее слов. Ее проклятие не только работало, но и росло с интенсивностью, с которой она никогда не могла до этого колдовать.

Очевидно это заслуга того, что она в аду, она поспешно сделала шаг назад, когда фантом начал пульсировать, почти, как если бы раздувался изнутри. Затем, с воплем, который чуть не оглушил Катю, существо взорвалось.

Никак по-другому это не описать.

Одну минуту назад он был витающей массой черного тумана, а в следующую, крошечные клочки маслянистого вещества стекало кровью с ближайшего сталагмита.

Она едва успела восхититься ошеломляющими результатами ее проклятия, когда Уриэль поднял ее и перебросил через плечо.

— Эй… — Ее голова ударялась о жесткие мышцы его спины, поскольку он перепрыгивал через лужи кипящей лавы и спешил в сторону пещеры.

— Остановись. Опусти меня.

Он проигнорировал ее протесты, ныряя через скрытое отверстие в другую пещеру. Эта тоже похожа на предыдущую, но с несколькими различиями, чтобы успокоить ее мыслью, что они не ходят бесконечным кругом.

Не то чтобы у нее было много шансов восхититься мимолетными пейзажами.

Уриэль нырял из одной пещеры в другую, не останавливаясь, пока она не стала бить его в спину маленькими кулачками. Покачивание вверх тормашками вызывало у нее тошноту.

— Черт возьми, я сказала тебе поставить меня вниз, — раздраженно сказала она.

Бормоча все, что он думает о женщинах, которые не имеют мозгов, чтобы идти против Flandra демона, Уриэль поставил ее на тропинку, что находилась между двумя отвесными скалами. Катя отказались смотреть через край. Она не хотела знать, было ли там внизу дно. Или что могло там скрываться.

Все и так было достаточно плохо.

Уриэль, казалось, был с этим согласен.

— Довольна? — спросил он, его взгляд не отрывался от ее бледного лица.

Она облизнула сухие губы.

— Возможно, нам следует разделиться.

Он моргнул, изучая ее, как если бы у нее выросла вторая голова.

— Разделиться?

— Ты знаешь, ты идешь в одну сторону, а я в другую. — Она махнула рукой.

— Это довольно простая концепция.

— Я понимаю концепцию, — прорычал он, — Я просто не понимаю, почему ты так глупа, что предполагаешь это. Ты бы не продержалась и пяти минут без моей защиты.

Это было правдой.

Хотя ее проклятия работали против фантома, она бы не смогла наколдовать еще одно, пока не отдохнула бы. И она очень сомневалась, что фантомы были столь благородны, что подождали бы выползать из тени.

Но она была лишена своей гордости и достоинства благодаря Марике.

Она не собиралась позволить этому случиться снова. Она не будет благотворительным делом вампира.

— Какое это имеет значение для тебя?

— Я думаю, лучше спросить, почему ты пытаешься от меня избавиться? — Он сощурил глаза в подозрении, его лицо было залито красноватым светом, что наполнял пещеру. Он должен выглядеть… пугающе, даже зловеще, стоя там со своим большим мечом и виднеющимися клыками. Вместо этого его мужская красота была такой неземной, что у нее сжалось сердце.

— Ты и Янна скрываете ворота, через которые сбежите, как только вам удастся избавиться от меня?

Она крепко стиснула руки. Красивый или нет, но она хотела врезать ему в нос.

Она пыталась сделать это для него, придурок.

— Да, это все некая хитроумная ловушка, которую я продумала вместе с Янной, просто на всякий случай для надоедливого вампира, который был вынужден прийти ко мне на помощь, — засмеялась она. — Гениально, не правда ли?

— Ловушка предназначалась не для меня, она была предназначена для Лейлы.

Катя в шоке вдохнула, бешенство пронеслось через нее от несправедливого обвинения.

Она пережила бесконечные годы в плену и невыносимые пытки, чтобы защитить свою дочь. И она перенесет это снова еще много веков, если это будет необходимо.

— Ублюдок. — Не думая, она накинулась на вампира, дико колотя кулаками по его твердой груди.

— Я пожертвовала всем, чтобы держать мою дочь в безопасности. Всем.

Уриэль поспешно вложил меч в ножны, обнял ее дрожащее тело и притянул ее в свои объятья.

— Спокойно, Катя.

Она приподняла голову, впиваясь в него злым взглядом.

— Никогда больше не говори, что я пытаюсь причинить ей вред.

— Хорошо. — Он поднял руку, чтобы мягко убрать волосы с ее лица.

— Если это не ловушка, тогда почему ты пытаешься избавиться от меня?

— Может быть, ты мне не нравишься, — пробормотала она.

Его глаза пылали жаром, который мог бы соперничать с лавой, выплескивающей с утеса всего в нескольких футах.

— Я мог бы изменить это, если бы захотел, — проскрежетал он.

И он мог бы.

Она может не хотела признавать острое напряжение, циркулирующее между ними. Или особый смысл того, что она ждала именно этого мужчину, что ворвался в ее жизнь, хотя она простая цыганская дочь. Но игнорирование опасных чувств не заставит их уйти.

— Пожалуйста, Уриэль… — прошептала она, остро осознавая мягкое поглаживания его большого пальца по ее щеке.

— Скажите мне, почему ты пытаешься избавиться от меня.

Она испустила покорный вздох. Упрямый демон.

— Именно моя сумасшедшая сестра ответственна за отправку нас сюда и нет никакой причины страдать нам обоим.

Его губы слегка скривились.

— И ты думаешь, что расставание положит конец моим страданиям?

— Мы оба знаем, что ты гораздо более вероятно выберешься от сюда, без меня, замедляющую тебя. — Она вздрогнула, когда его палец переместился, и стал поглаживать ее нижнюю губу.

— Ну так иди.

— Нет.

— Почему нет?

Он нахмурился, как будто раздражаясь тем, что вынужден рассмотреть свои мотивы.

— Я всегда заканчиваю то, что начинаю, — наконец сказал он.

Всегда заканчиваю то, что начинаю?

Неправильный. Действительно неправильный.

Он должен надеяться, что ему не нужна будет рекомендация, если он намеревается сделать карьеру, спасая девиц в беде, потому что, она была несколько обеспокоена тем, что его это засасывало.

— Я не твоя обязанность, — отрезала она.

— Сейчас да.

— Поскольку моя дочь послала тебя?

— Поскольку мой шеф клана послал меня.

Катя закатила глаза. Она любила Лейлу, но зачем девушка связалась с вампирами?

— Прекрасно, ты пришел, ты увидел, ты завоевал. Теперь уходи.

— Я не уйду без тебя. — Он скрестил руки на груди. — Пройди через это.

Ладно, он сам напросился.

Она пыталась быть милой. Ставя его благополучие выше своего собственного. Сейчас она просто хотела пнуть его по яйцам.

— Послушай, ты высокомерная задница, я…

— Нет смысла спорить с вампиром, моя дорогая, — мягкий, мелодичный голос прервал ее тираду.

Покружившись вокруг, Катя в шоке прижала руку к сердцу, когда заметила крошечного демона, которого она думала потеряла навсегда.

— Янна, Слава Богу, — выдохнула она, едва заметив, что белая одежда демоницы была совершенно нетронутой, а ее волосы заплетены в аккуратные косы. В отличие от Кати, которая выглядела, будто бы побывала в аду. Буквально.

— Я боялась…

— Что я мертва? — Янна услужливо подсказала.

— Да.

— Глупая девчонка. — Янна махнула рукой по направлению к дальней стены пещеры.

— Мой дом находится на другой стороне лавовой ямы.

Катя покачала головой в замешательстве. За эти годы она привыкла к появлению и исчезновению Янны в ее клетки, фактически не думая откуда она появляется.

Но даже если бы она думала об этом, ее первой мыслью точно не было бы преисподняя.

— Ты живешь здесь?

Янна шмыгнула носом, неожиданно обиженная откровенным недоверием Кати.

— Я не уверенна, что мне нравится твой тон. Мой район бывает довольно приятен, и для Вашего сведения у меня есть очень симпатичная квартира в Мейфэре, когда я на другой стороне.

Катя уже открыла рот, чтобы извиниться, когда ее резко прервал Уриэль, шагнув прямо между ней и демоницей.

— Ты можешь путешествовать между мирами? — прорычал он.

— Не время для вопросов. — сказала Янна, отворачиваясь.

Махая руками замысловатые движения на краю обрыва, Янна проигнорировала нетерпеливый вопрос Уриэля.

Катя нахмурилась. Демон имитировал дирижёра оркестра? Вызывал подкрепления? Совершенно потеряла рассудок?

Ответ был гораздо более неожиданным.

Темнота перед ней начала сгущаться, как если бы ожила. Затем, без предупреждения, Янна резко опустила руку вниз и раздался странный звук, как будто сам воздух раскололся пополам.

Пресвятая Матерь.

Катя покачала головой, ошеломленная возмутительной демонстрацией силы.

— Пойдемте. — Янна нетерпеливо махнула им подойти. — Через это.

Опасливо Катя стала подходить к отверстию. Она не хотела обидеть Янну, но она не была уверена, что полностью доверяет странному существу.

Уриэль, с другой стороны, не испытал никаких затруднений, будучи явно оскорбленным.

Шагнув в ее сторону, он ткнул пальцем в проем.

— Куда ведет эта дорога?

— Разве я не сказала, что нет времени для вопросов? — Янна повернулась к Кате с озадаченным выражением лица. — Его ударили по голове?

— Янна… — она начала успокаиваться, но не стремилась пройти через дыру в пространстве.

Жаль ей не дали выбора.

Изучая зияющую дыру в том, что можно было назвать тканью пространственно-временного континуума, Катя пропустила, когда Янна встала за ней. Только когда она почувствовала крошечные руки демона на своей заднице, она с запозданием осознала грозящую ей опасность.

Она сдавленно вскрикнула когда Янна пихнула ее вперед.

Глава 6

Уриэля редко захватывали врасплох.

Невнимательный вампир — мертвый вампир.

Но отвлекшись на поиск выхода, он не понял намерения крошечного демона, пока не стало слишком поздно.

Выругавшись, когда он увидел, как Катю толкнули в портал, Уриэль, отшвырнув Янну, кинулся вперед, сумев обернуть руки вокруг талии Кати, когда они оба прошли сквозь мерцающий туман.

У него было чувство сильного падения через туннель из черного небытия и Уриэль инстинктивно притянул Катю ближе к его телу. На данный момент, она была единственной реальной вещью в вихре темноты.

Обернутый в ее сладкий запах тигровых лилий и чувствуя тепло ее пышного тела, Уриэль был поражен пронзившим его желанием, продолжая падать. Когда-нибудь он просто так сможет держать эту женщину в своих объятиях.

Сумашедствие, конечно.

Он вампир.

Они не “живут вместе долго и счастливо.” Или даже “я позвоню тебе завтра.”

По крайней мере до тех пор, пока не найдут свою вторую половинку.

И эта женщина не могла быть его парой.

Или могла?

Прежде чем он смог на самом деле рассмотреть этот вопрос, их свободное падение резко оборвалось.

Падая в другой портал, Уриэль поспешно развернулся, держа Катю в объятьях, когда они появились в густом лесу.

В спине вспыхнула боль от покрытой мхом земли, а его ноги запутались в зарослях. Не то, чтобы он заметил, как камень уткнулся в плечо или крик разгневанных птиц, взволнованно вылетавших из гнезд.

Вместо этого он прошипел от страха, поскольку легкий ветерок заколебал густой полог листьев и солнечный света заплясал на его щетке.

Прошли столетия со времени виденья его последнего проблеска солнца. По уважительной причине.

Вампиры плюс дневной свет равнялись мгновенной смерти.

Что-то он пытался избежать на протяжении многих лет.

Сейчас он готовился к жгучей боли.

Боль, которая никак не приходила.

Удивление медленно сменилось пониманием, что это место не более чем иллюзия. Потому что другого объяснения быть не может.

Янна каким-то образом создала этот купол рая посреди подземного мира.

Но как? И главное, зачем?

Отвлеченный на возможность самовозгорания, Уриэль чуть не забыл о пышнотелой женщине, которую он держал в руках. По крайней мере до тех пор, пока она не выползла из его объятий и не бросилась прочь.

— Катя.

Заставляя себя игнорировать солнечный свет, Уриэль поспешно последовал за ней, чуть ли не пробегая по ней, когда она резко остановилась на краю большой поляны.

Ощущая ее напряженность, он осмотрел лесную поляну, усеянную полевыми цветами и мелкий ручей, что протекал ленивым путем через траву. Насколько он мог судить, они были одни в странной иллюзии, но это не значило, что там не было опасностей, таящихся среди окружающих их деревьев или на дальних холмах, которые были видны на линии горизонта.

Даже в раю был свой змей.

Он поглядел в сторону Кати, которая медленно качала головой, ее красивые глаза были широко раскрыты, не веря своим глазам.

— Нет. — выдохнула она, — …этого не может быть.

— Ты чувствуешь что-нибудь?

Она покачала головой, осторожно делая шаг вперед.

— Я знаю это место.

Даже зная, что это иллюзия, Уриэлю пришлось сражаться с его инстинктивным нежеланием выйти из тени деревьев на залитую солнцем поляну.

— Осторожно, Ката.

Она наклонила голову, чтобы встретить его озабоченный взгляд, ее кожа была матово-золотой на солнечном свете и ее темные кудри рассыпались по спине в великолепной путанице.

— Что это?

На мгновение он онемел. Она была настолько…изящная. Но это не ее красота так его пленила. Или, по крайней мере, не полностью.

Он знал некоторых самых красивых женщин в мире в прошлом. Бесы, феи, люди, и вампиры. Но никто из них не вызвал его голод, как делала эта женщина.

Это были ее естественные изгибы, полностью видны под почти прозрачной ночной рубашкой? Или страстная жизнь, которая тлела в ее темных глазах? Или пламенный дух, который ни Марика ни ее проклятый маг не были в состоянии раздавить несмотря на все их усилия?

Какова бы ни была причина, он сделает все, чтобы не рвануть ее к себе и не взять ее в буре животной нужде.

Он сжал руки. Кровавый ад, это место явно сводит его с ума.

И его тело, с сожалением признал он, его эрекция больно прижималась к его джинсам.

— Мы не выбрались из преисподни, — сказал он, мрачно сражаясь со своим приступом похоти. — Это все иллюзия.

— Как ты можешь знать… — Ее растерянное выражение резко ушло, когда она взглянула на солнце, которое попало с ясного голубого неба.

— Ох.

— Точно.

Она нахмурилась, ее взгляд вернулся обратно к живописному виду.

— Это кажется настолько реальным. Оно даже пахнет, как я помню.

— Это место имеет особое значение для тебя?

Выражение ее лица смягчилось.

— В детстве моя семья путешествовала с нашим племенем, через земли, которые теперь называются Венгрией. Мой отец был старейшина, а моя мать была целительницей.

— Они занимали позиции власти, — пробормотал Уриэль, не удивленный. Катя была в ловушке в Кошмаре на протяжении веков, но она не только выжила, она сумела защитить своего любимую дочь.

Потребовалось невероятная сила, которую она, очевидно, унаследовала от родителей.

— Да, что означало, что они взвалили на плечи тяжелые обязанности, — сказала она, печальная улыбка изогнула ее губы. — Когда они чувствовали потребность избежать своих обязанностей, они привозили мою сестру и меня сюда. Я лелеяла эти дни. Это было единственное время, когда мы были одни, как семья.

Сомнений быть не могло, ее эмоциональное отношение к изображению, как на ладони.

— Мне не нравится это, — выдохнул он.

— Тебе не нравится что?

— Янна была частью твоего детства?

— Конечно, нет. — Она моргнула в замешательстве на его дерзкий вопрос. — Мы ничего не знали о демонах, до того как Марика пришла к нам, как вампир.

— Тогда откуда она знает, что нужно создать эту конкретную иллюзию?

Он наблюдал, как удовольствие быстро исчезло с ее лица.

— Возможно, она может читать мои мысли, — наконец-то предложила она.

— Возможно. — Уриэль пожал плечами. Это был редкий талант.

— Тогда следующий вопрос, почему…, - не унимался он. — У нее должна быть какая-то цель, чтобы пригласила нас сюда.

— Ты думаешь, что она ответственна за открытие ворот в ад?

Он так думал?

У крошечного демона, безусловно, была сила.

И Бог знает, что она была достаточно эксцентрична, чтобы предложить свою помощь в одну минуту, а затем заманить в ловушку в ад их обоих в следующую.

Но он не собирался делать поспешных выводов.

— Я думаю, что мы будем глупцами, если не будем подозревать, что у нее свои планы, — пошел на компромисс.

Ее губы слегка искривились в горькой улыбке.

— У кого их нет?

Он ощетинился на ее обвинение.

— Я по крайней мере честен в своих целях насчет тебя, — сказал он, даже понимая, что эти слова были ложью.

Ох, его цель была достаточно ясна в самом начале. Виктор приказал ему найти и привезти цыганку. Просто и понятно.

Только после того, как он врезался в Катю в тюрьме, его нежелательная обязанность стала чем-то другим.

Чем-то опасным.

К счастью, не зная о его спутанных мыслях, Катя беспокойно пожала плечами.

— Может быть, Янна создала это место, чтобы держать нас в безопасности, пока не сможет вытащить нас отсюда, — предложила она, явно желая надеяться на лучшее.

Он фыркнул.

— Ты веришь этому?

Ее темные глаза вспыхнули с раздражением.

— Я не знаю, во что я верю, и сейчас мне плевать. На данный момент нет никакой обжигающей лавы, никаких бездонных ям, и никаких жутких упырей, пытающихся высосать мою душу. Я намерена насладиться несколькими минутами спокойствия.

Резко Катя подошла к извилистому ручью и уселась на пологий берег. Со вздохом удовольствия она опустила свои голые ноги в кристально чистую воду.

Уриэль выругался, когда ему пришлось бороться с его инстинктивным желанием схватить ее обратно в свои объятия, пока он не будет уверен, что нет никаких притаившихся опасностей.

Возможно, она была права.

Они очень скоро будут знать, ловушка ли это. Почему бы не расслабится на пару минут, чтобы оценить это мирное место?

Не то, чтобы он высоко оценил это мирное место, он подошел, чтобы устроиться на мшистом месте рядом с ней. Вытянув ноги, Уриэль откинулся на руки и позволил себе редкую роскошь наслаждаться видом Кати, купающейся в солнечном свете.

Его клыки удлинились, от голода, вернувшегося с удвоенной силой, когда яркий свет раскрыл сумеречный соблазн ее сосков и женственной тени на вершине ее бедер. Кровавый ад. Низкий рык вырвался из его горла, когда прохладный ветерок коснулся шелковых прядей ее волос, дразнящих нежный изгиб ее шеи.

Она резко повернула голову навстречу его жаркому взгляду.

— Ты пялишься на меня, — пробормотала она.

Не в силах противиться искушению, он протянул руку, запуская пальцы в пышный шелк ее волос.

— Ты выглядишь слишком юной и невинной, чтобы иметь ребенка.

Ее брови поднялись.

— Это был комплимент?

— Констатация факта.

— Ах. — Она сморщила нос. — Я предполагаю, что это вверх игры Спящая красавица. — Она моргнула, как будто пораженная внезапной мыслью.

— Конечно, с мертвой Марикой и пропавшем без вести Сергеем, я полагаю заклинание, удерживающее меня от старения, ушло.

Странный укол беспокойства сжал его сердце при одной только мысли о стареющей Кате… умирающей.

— Есть средства для человека оставаться молодым.

Она пожала плечами.

— Вообще-то это в самом низу моего Списка Беспокойства.

— Что в начале?

— Лейли. — Она сказала это не задумываясь, ее первая мысль была о ее дочери, несмотря на то, что она в настоящее время находилась в ловушке в аду без определенных планов на спасение.

— Я всегда была в состоянии ощутить ее, но теперь есть своего рода вмешательство между нами. — Она закусила полную нижнюю губу, выражение ее лица было обеспокоенное.

— Ей может быть причиняют боль и я даже не буду этого знать.

Его рука на ее затылке, его грудь сжималась со странным желанием. чего?

Предложить ей утешение?

Невозможно. Это то что делали люди, а не демоны.

Но это никак не помогало остановить потребность опустить голову и мягко погладить его губами ее рот.

— Марика мертва, — проговорил он мягко. — Это должно быть хорошим знаком.

Она неуверенно кивнула, ее сердце набирало скорость от нежности его ласк.

— Да.

Его пристальный взгляд опустился вниз, задержавшись на ее полной груди, которая выглядывала из-за выреза ее ночной рубашки. Он проглотил стон, когда затвердел с поразительной скоростью.

— Не говоря уже о том, что Лейлу защищает один из самых мощных и безжалостных вампиров в мире, — продолжал он, его голос стал более низкий. — Не так много всего, что могло бы причинить ей боль.

— Это не совсем утешительно, — сказала она сухо.

Он резко поднял вверх голову, хмурая морщинка портила его лоб.

— У тебя есть предубеждение против вампиров?

Ее великолепные глаза сузились, ее выражение лица говорило, что она думала о его намеке на возмущение.

— Можешь ли ты винить меня? — потребовала она. — Меня пытал в течение последних четырех столетий вампир. Это не внушало мне теплых чувств к твоим людям.

Уриэль хотел разозлиться.

Он был тем, кто должен героически преодолевать свое отвращение к женщине, спавшей с Джинном, в то время как она должна благодарить его за смелость. Вместо этого, он расчесывал пальцами ее волосы, другая рука поднималась, чтобы лечь на ее щеку.

— Она причиняла тебе боль.

Ее глаза потемнели от нежелательных воспоминаний.

— Она наслаждалась, причиняя боль.

— Не все вампиры похожи на нее.

Она вздрогнула, но Уриэль ощущал, что это происходило не только из-за ее мыслей о Марике.

— Я надеюсь, что нет, ради Лейли, — сказала она, у нее перехватило дыхание, так как Уриэль начал опускать руку вниз, поглаживая щеку.

— И ради тебя?

Ее губы раздвинулись в бессознательном приглашении, крошечный пульс трепетал у основания ее горла.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду, — проскрежетал она.

Он наклонился вперед, вдыхая ее сладкий запах, когда позволил своим губам исследовать нежный изгиб ее плеча.

— Я чувствую твое… желание.

***

Катя напряглась на его глупые слова, даже когда она знала, что запах ее возбуждение не оставил никаких сомнений Уриэлю. Если она и чему научилась во время своего плена, то это то, что ничего не скроешь от чертово вампира.

Это только одна из бесчисленных причин, почему они настолько раздражали.

— Это то, что чувствует женщина, вынужденная быть в одиночестве в тесной клетке, в течение последних двух веков, — она бесполезно попыталась блефовать.

Он поднял голову с надменной улыбкой.

— Нет, ты желаешь меня.

— После двух столетий воздержания я желаю грязного, гниющего зомби…

— Меня, — прорычал он, двигаясь с невидимой скоростью, прижимая ее к мшистой земле. Она издала звук удивления, но прежде чем еще успела среагировать, он нагло потерся полностью восставшим членом о нижнюю часть ее живота. О. .да. Сплошное удовольствие ударило по ней. Его улыбка расцвела от ее мягкого стона одобрения.

— Ты хочешь меня глубоко внутри себя.

Благословенная мать, она хотела.

Что может быть более безумным?

Он был вампиром. Они оказались в ловушке в аду. И он был именно тем высокомерным ублюдком, который направляет ее по зазубренному краю.

Она должна ударить его кулаком в нос, а не гладить руками по скульптурному совершенству его груди. Но блин…

Даже с ее ненавистью к вампирам она не могла проигнорировать воздействие его удивительной красоты или знание того, что он рисковал своей жизнью больше, чем единожды, чтобы защитить ее.

А потом была эта жгучая боль, безжалостная потребность.

Это было не просто одиночество, которое преследовало ее, что бы она ни утверждала. Или случайная похоть женщины, которая была без секса в течение очень, очень долгого времени.

Нет, это грызущее желание появилось, когда она впервые увидела Уриэля. И как бы это не злило ее, но надо признать, он единственный, кто может облегчить ее мучения.

Отбросив многие причин, почему это “ужасная идея”, Катя провела своими руками вверх, чтобы взять его красивое лицо, утопая в бархатном жаре его взгляда.

— Уриэль, — выдохнула она.

Абсолютный голод вспыхнул в его глазах. Он опустил голову и уткнулся носом в падинку ее горла. Катя вздрогнула, плотно зажмурив глаза при эротическом чувстве его клыков царапающих ее нежную плоть.

Ох…. Бооожее.

Она должна быть в ужасе от угрозы этого огромного оружия так близко к ее венам, но вместо этого она подняла бедра, чтобы встретить жесткие толчки его члена.

Уриэль застонал, его пальцы легко снимали лямки ее ночной рубашки, обнажая для него ее согласное тело. Затем с такой же эффективной быстрой он сбросил с себя одежду, бросая ее в сторону, прежде чем взять ее груди в свои руки, его пальцы дразнили ее соски пока те не стали твердыми бусинками.

Катя держала глаза плотно закрытыми, купаясь в ощущении теплого солнечного света, лившийся на их переплетенные тела, и мягкого моха под ее спиной. Иллюзия или нет, она была в ловушке в той темной, спартанской клетке на протяжении веков. Чувство свободы и возвращение на свою любимую родину было почти столь же пьяняще, как ощущение нежного прикосновения Уриэля.

Она резко вдохнула, когда его губы проследили линию ее ключицы, а затем по полушариям ее грудей, быстро изменив ее мысли.

Солнце и иллюзия свободы были восхитительными, но прикосновения Уриэля…

Это была магия.

Холодные, искусные пальцы пробежались вниз по ее телу с плавящим сердце умением. Ищущие губы сомкнулись на кончике ее ноющей груди. Его эрекция точно давила на точку ее удовольствия.

Она протягивала пальцы через густые кудри, выгибаясь спиной в тихом поощрении.

Уриэль зарычал в знак признательности, ударяя кончиком языка по самой чувствительной части ее груди, пока его руки исследовали щедрый изгиб ее бедер. Медленно его руки опусьтились вниз, раздвигая ее ноги дальше друг от друга, его пальцы повторно прошлись ленивым путем вверх и по ее внутренней части бедер. Катя забыла как дышать, она беспокойно зашевелилась под ним, ее тело дрожало от желания.

— Пожалуйста, — простонала она.

Он покусывая перешел на другую грудь.

— Скажи это, — проскрежетал он.

— Сказать что?

— Что ты хочешь меня.

Она даже не колебалась. Какой в этом смысл? Даже если бы он не был вампиром, он бы знал, что она отчаянно пыталась облегчить свою жгучую похоть.

— Я хочу тебя.

Самодовольная улыбка изогнула его губы.

— Моя.

Катя замерла. Ее не волновало его собственническое утверждение. Это звучало явно правдиво, даже если она не готова это признать. Но, будь она проклята, если он думал, что сможет заставить ее сгореть в огне, не чувствуя на себе несколько искр.

Когда она подняла свои тяжелые веки, ее живот сжался в ожидании желания пылающего в его темных глазах. Сознательно она положило руку на гладкие мышцы его спины, проведя рукой туда и обратно. Под пальцами она почувствовала, как его мышцы сжались на ее прикосновения, его клыки засверкали на солнце, когда губы раздвинулись от удовольствия.

— Катя.

— Тебе нравится? — поддразнила она.

Он низко зарычал в горле.

— Мне нравится.

Она засмеялась, ее пальцы заскользили по изгибам его ребер и затем по жесткому прессу его живота. Она смаковала ощущение его мышц, сжимающихся под ее касаниями, затем она опустила свою руку на толстый выступ его эрекции. На мгновение она заколебалась, странный голос в глубине ее сознания предупреждал, что занятие любовью с Уриэлем одно из этих судьбоносных решений.

— Пожалуйста… — пробормотал Уриэль, его голос был очень хриплым.

Не обращая внимания на предупреждение, Катя разрешила своим пальцам обвиться вокруг его напряженного члена, пораженная прохладным совершенством его кожи, обтягивающей жесткую длину. Жар разлился в низу ее живота, когда она провела рукой вниз, достигая мягких мешочков, прежде чем отправиться обратно к кончику.

Стоны Уриэля заполнили воздух, когда она снова двинулась вниз, его губы захватили ее рот в поцелуе животного отчаяния. Удовольствие прошло через нее. Так много для его самодовольного тщеславия.

Теперь он дрожал от желания, которое соответствовала ее.

Потерянная в пьянящем чувстве власти, Катя продолжила смелые ласки, только остановившись, когда Уриэль внезапно схватил ее за запястье, низкий рык урчал в его горле.

— Достаточно.

— А я думала, вампиры славятся своей выносливостью, — дразнила она.

— Не забивай свою хорошенькую головку моей выносливостью.

— Ты уверен?

— Я буду счастлив продемонстрировать это так долго и так часто, как ты захочешь. Но сначала… ты повеселилась, теперь моя очередь, — предупредил он, улыбаясь ей с хищным выражением.

— А расплата — сука.

Катя задрожала, ее глаза закрылись, когда он опустил голову и стал покусывать ее шею вниз и дальше. Ее тело выгнулось от удовольствия, когда он остановился, чтобы подразнить ноющие кончики ее грудей, его язык посылал пламя страсти по ее венам. Осторожно зажав один сосок между зубами, он тихо рассмеялся, когда она вскрикнула от восторга.

— Черт, это так приятно, — прошептала она, подняв руки, чтобы схватить его за плечи.

— Мы можем сделать это лучше, чем приятно. — С медленными, наслаждающимися поцелуями, Уриэль двинулся вниз по ее животику, улыбаясь на против ее плоти, когда она стала извиваться под его дразнящими ласками.

— Я хочу, чтобы ты кричала для меня, Ката.

Бедра Кати поднялись от мягкой земли, когда его рот погладил ее тазовую кость и продолжил путь вниз по нежной коже ее внутреннего бедра.

— Кричала? Ты не, что. ой. Ох. — Ее грудь так сдавило, что она не могла дышать.

— Сделай что-нибудь, Уриэль, я не вынесу этого больше.

— Тиран. — Уриэль неумолимо потянул ее ноги в стороны, располагаясь на коленях между ее бедер.

— Мне нужно попробовать тебя на вкус.

— Но… — Ее протест умер в горле, когда он резко наклонился и погладил языком ее влажные кудри.

Она вскрикнула в чистом блаженстве, дрожь пронеслась через ее тело. Ох, это было декадентно. Декадентно и зло. И если что-то или кто-то попытался бы это прервать, она бы вырвала их сердца голыми руками.

Дрожа, она позволила себе утонуть в изысканных ощущениях. Снова и снова его язык ласкал ее влажность, поглаживая с устойчивым ритмом, который специально поддерживался для максимального удовольствия.

О, он был фантастическим.

Верхняя строчка, первоклассный любовник, который сделал все эти годы ожидания стоящими.

Затем, он нежно всосал клитор в рот и Катя закричала, когда весь мир рухнул во взрыве мерцающих звезд.

Застигнутая врасплох от одной только силы своего освобождения, Катя едва осознала, что Уриэль скользнул вверх по ее телу и вошел в нее одним плавным толчком. Но когда он захватил ее губы в требовательном поцелуе, она инстинктивно обвила руками его плечи и выгнула спину, чтобы встретить мощные удары его члена.

— Идеально, — проскрежетал он в ее губы, дрожа всем телом, поскольку толчки увеличились в темпе.

— Ты идеальна.

Катя с трудом понимала его мягкие слова, потерянная в дурманящем удовольствии, которое еще раз пронзило нижнюю часть ее тела. С каждым новым толчком он входил глубже в ее тело, его полнота создавала восхитительное трение.

— Да, Уриэль. да. — Она уговаривала его двигаться быстрее, впиваясь ногтями в его спину, когда он ездил на ней с единственной задуманной целью.

— Моя, — выдохнул он, когда прошелся своими клыками вниз по линии ее горла.

— Моя милая Катя.

С одним последним толчком, кончая, он упал на них обоих, оставаясь похороненным глубоко внутри нее, ее крик все ещё эхом отзывался по поляне.

Глава 7

Уриэль улыбнулся, когда крики Кати стали мягкими стонами удовольствия, его тело все еще дрожала от удовольствия ее дикой страстью.

Кровавый ад.

Он ожидал взрыва блаженства. Он никогда не брал женщину с таким диким желанием. И такую отзывчивою, на его прикосновения, как Катя, в итоге получаем раскачивание земли, схождение с ума, и самый-лучший-оргазм в жизни.

Но то, что он не ожидал это примитивный всплеск собственности, которая поселилась в его сердце.

Моя.

Слово, которое шелестело снова и снова в его сознании, обосновываясь глубоко в его душе.

Почувствовав, как Катя пошевелилась под ним, он нехотя откатился в сторону, плотно прижимая ее к себе.

Он зарычал на атласное скольжение ее обнаженной кожи, и биение ее сердца эхом отдававшееся в его груди. Он не делился с ней кровью, но она уже была его частью.

Улыбка изогнула его губы, когда Катя откинула назад голову с потрясенным выражением на ее красивом лице.

— Что это было…

— Только начало, — пообещал он, его ладони накрыли ее полные груди.

Темные глаза сверкнули с готовым огнем.

— Эй, не надо строить планы, которые включают меня, вампир. — Он усмехнулся, его палец кружил по смуглому соску, пока тот не стал твердым.

— Тогда не надо давать обещания, которые Вы не собираетесь выполнять. — Она застонала, выгибая спину, а ее руки гладили его по голой груди. Но когда он задрожал с животной страстью от предвкушения, она изумленно ахнула, отодвигаясь, чтобы нахмурившись рассмотреть его грудь.

— Ах, Уриэль, — выдохнула она.

— Что?

Ее пальцы нежно погладили шрам, который повредил его кожу.

— Ты был ранен. — С шипением Уриэль вскочил на ноги, его рука инстинктивно прикрыла рану.

Христос, он забыл.

Потерянный в ошеломляющей силе его восприятия Кати, его ум отказался вспомнить, что это несбыточная мечта.

Нет.

Это было хуже, чем невозможно, он отчаянно напомнил себе.

Это было опасно.

Она рассматривала выражение его лица с хмурым взглядом, медленно садясь.

— Уриэль?

— Это было давным-давно, — пробормотал он.

Ее глаза сузились.

— Тогда почему ты до сих пор злишься?

Злится?

Он хотел упасть на колени и выть о холодном опустошении, которое заполнило его сердце.

Одно дело знать, что ему отказано в обещание пары, потому что она мифическое существо, которое может или не может появиться в его жизни. И совсем другое дело, увидеть рай только для того, чтобы его вырвали отсюда.

— Потому что это напоминание о том, что мое будущее больше не мое собственное, — сказал он резким тоном.

Осторожно она поднялась на ноги, ее рука потянулась к его груди.

— Ты говоришь, как Янна.

— Не трогай, — прорычал он, отстраняясь.

— Скажи мне, что случилось.

Он колебался, прежде чем слабо пожать плечами. Он слишком сильно восхищался ее храбростью, чтобы врать.

— У меня был довольно противное столкновение с Джинном под доками Лондона, — мрачно признался он.

Она побледнела, ее руки дрожали, когда она убирала ее тяжелые упавшие на лицо темные кудри.

— Джинн?

— Да.

— Когда?

— Два века назад, плюс-минус. — Выражение ее лица было невозможно прочесть, хотя она была слишком умная, что не осознать значимость даты.

— Вы сражались?

Он сделал звук отвращения. Даже спустя два века его по-прежнему это терзало, он был такой женоподобной задницей против джинна.

Черт, фея росы, возможно, нанесла бы больше ущерба.

— Ты могла бы назвать это так, — проворчал он. — Я очень сильно ненавижу признаваться в этом, но большой драки там не было. Я едва ощутил приближение джинна, как он убил моего брата и схватил меня.

— И он сделал это с тобой, когда ты попыталась сбежать? — прохрипела она.

Горький смех Уриэля разнесся эхом по близлежащим деревьям.

— Нет, он позволил мне уйти. Это было его проклятьем.

— Проклятьем? — Она выглядела искренне смущенной. Никакого большое удивления. Уриэль все еще пытался разобраться, что, черт возьми случилось.

— Ты уверен? — Он потер шрам, который пульсировал с небольшой болью после его побега из лондонских доков, запоздало поняв, что пульсация стала более явной, начиная с его нежданного путешествия в подземное царство.

Совпадение?

Должно быть.

Он не мог позволить себе рассматривать что-то еще.

Если он сойдет с ума и навредит Кате…

Да, он не так собирался сюда попасть.

Даже в его самые темней «что если…»

— Крайне уверен, — сказал он, его голос сорвался.

— Что он сделал?

— Этот ублюдок сделал меня своим рабом. — Сбросив свою бомбу позора, Уриэль резко повернулся, чтобы нырнуть в воду ручья. Прохладная, кристально чистая вода омыла его кожу, хотя она не могла смыть беспомощную ярость, которая пульсировала в нем.

Выныривая, он встряхнул волосы с глаз и повернулся, Катя стоя на берегу ручья, в ее темных глазах было беспокойство.

Она была настолько красива, что заставляла его сердце болеть.

Темные кудри дико падали на ее прекрасное лицо. Атласная кожа цвета слоновой кости. Пышные изгибы.

Опьяняющая, земная женщина, которая вызывала у человека самые примитивные желания.

— Что он тебе сделал? — спросила она мягко.

Он сжал зубы от дикой тоски, что вцепилась в него.

Он должен охранять ее.

Ничто другое не имело значения.

— Он сказал, что я должен буду стать орудием его мести, — Уриэль повторил слова, которыми он поделился с Виктором почти две недели назад.

Она не смотрела на него, заходя в воду, пока не дошла по ее полную грудь.

— Ты думаешь, что этот Джинн — отец Лейли? — Он не мог отвергнуть ее обвинение. — Поскольку с тех пор был только один Джинн, замеченный в Лондоне за последние тысячелетия, кажется, это вполне оправданное предположение.

— И поэтому ты обращался со мной, как будто я несу чуму. — Он вздрогнул на ее жесткие обвинения, не желая вспоминать его высокомерное презрение.

— Я сделал все, что в моих силах, чтобы спасти тебя. — Она не смотрела на него.

— Ты думаешь, что я шлюха Джинна. — Даже зная, что это было действительно глупая идея, Уриэль не мог остановить себя от того, чтобы не подойти к ней через воду и встать прямо перед ней. Он нежно схватил ее за плечи, игнорирую скачок похоти.

— Я знаю, что Марика держала тебя против твоей воли. — Она повернула голову, глаза ее полностью отражали ее нрав.

Ката никогда не была спокойной женщиной. Она была страстной, бурной и непредсказуемой.

Она была также верной, храброй, и самой сутью женского соблазна, признал он с мрачным чувством потери.

— И все же ты подозревал, что мне на самом деле нравилось находиться в ловушке с красавцем демоном? — обвинила она его.

Он не стал бы лгал. Не этой женщине.

— Сначала.

— А сейчас?

— Теперь это не имеет значения, — сказал он с простой честностью.

Она вновь отвернулась, изучая деревья, которые стояли на другом берегу, как если бы она внезапно заинтересовалась крошечными фиалками, которые были скрыты среди мха.

— Справедливо.

— Катя. Посмотри на меня, — мягко сказал он.

— Нет.

— Пожалуйста.

Нехотя она перевела свой взгляд назад, на него.

— Доволен?

— Нет. Я… — Он не находил слов.

— Что?

— В ярости, — наконец сумел прохрипеть он.

Она дернулась, как будто ее ударили.

— Я не просила тебя пачкать твои вампирские руки о моё подпорченное…

— Заткнись и слушай меня, — перебил он ее.

Сам воздух вибрировал от силы ее гнева.

— Ты идиот, если думаешь, что я тебя не трону только потому, что у нас был секс.

— Мы не занимались сексом, мы занимались любовью. — Он погладил ее лицо руками, содрогаясь в эротических ощущениях воды, бьющейся об их обнаженные тела. Он придвинулся достаточно близко, что бы кончики ее грудей скользнули по его груди.

— Или мне нужно напомнить тебе? — У Кати перехватило дыхание, запах ее стремительного возбуждение повис в воздухе.

— Уриэль, — зарычала она в предупреждение.

— Нет. — Его губы слегка искривились, но он отказался отпустить ее лицо. Он не позволит ей верить, что он думал, что она грязная.

— Катя, то что случилось между тобой и Джинном… — Она ткнула пальцем в центр его груди, ее выражение лица было упрямым.

— Я не буду это обсуждать.

— Достаточно честно, — он быстро согласился. — Когда-нибудь ты будешь доверять мне на столько, чтобы поделиться своим прошлым, но сейчас ты можешь хранить свои секреты.

— Большое тебе спасибо.

Он проигнорировал ее сарказм.

— Все, о чем я волнуюсь это проклятие Джинна. И что он может заставить меня сделать.

Ее гнев дрогнул на его тупую исповедь. Нахмурившись, она опустила взгляд на его шрам.

— Демон мертв. — Невозможно узнать, что она чувствовала о насильственной смерти твари. — Откуда ты знаешь, что его проклятие не умерло вместе с ним?

— Потому что я все еще чувствую его силу.

— Это не означает, что заклинание по-прежнему остается активным.

— Это не тот риск, который я готов взять на себя. — Он выдержал ее взгляд, его лицо было мрачным.

— Не с тобой.

— Я не понимаю.

— Ты моя.

Что-то вспыхнуло глубоко в ее глазах.

Что-то горячее и дикое, и шокирующе первобытное.

Затем, с очевидным всплеском паники, она стремительно пыталась замаскировать ее инстинктивную реакцию.

— Так ты сказал, но потом вспомнил, что я мать полукровки Джинна, — обвинила она его, ее голос был ломким.

Он покачал головой.

— Нет, потом я вспомнил, что не могу рисковать моей парой просто потому что я хочу тебя безо всякой причины.

Глава 8

Когда феерическое шоу кончалось, это было запоминающееся.

Она должна была злиться на него.

Кто, черт возьми, он думает такой, что бы судить ее за то, что произошло два столетия назад?

Он думал, что она попросила, чтобы ее похитили и держали пленником в клещах ее сестры? Или, что она хотела участвовать в злой схеме для создания гибрида джинна с единственной целью возвратить Темного Лорда в мир?

Достаточно плохо уже было то, что часть ее будет всегда чувствовать себя виноватой, что джинн добился того, что их время вместе не было насилием. Уриэлю нужно было ворошить воспоминания, которое она хотела похоронить далеко в глубине своего сознания?

Теперь, однако, она была…

Черт, она не знает, какой она была.

Ошарашенной? Ошеломленной?

Все по полной, должно-быть-потеряла-свой-возбужденный-разум?

С дрожью, она изучала неземную красоту его лица, задавшись вопросом, была ли это своего рода болезненная шутка.

— Пара? — всхлипнула она.

Его губы скривила не веселая улыбка.

— Эта мысль тебя так ужасает, потому что я вампир?

— Я не в ужасе, — отрицала она быстро. — Я в шоке.

— Почему?

— Почему? — Она фыркнула.

— Ты хочешь список? — Его бархатный взгляд заскользил вниз к ее груди, задержавшись на сосках, затвердевших под диким жаром его глаз.

— Первых трех должно быть достаточно, — сказал он, его голос был мягким.

Она отпрянула от его легких касаний.

Как она должна думать о чем-нибудь кроме того, как обернуть себя вокруг него и выделывать прекрасные, грешные дела, когда он так близко?

— Мы едва знаем друг друга, — наконец, она смогла выдохнуть.

Он пожал плечами.

— Вампир часто признает свою половинку в первые часы их встречи. — Ее пульс зашкаливал, опасное тепло разлилось в самом центре ее сердца.

Пара.

О…черт.

Это безумие. Полное и абсолютное безумие.

Так почему она не орала от возмущения, и вместо этого она чувствовала себя так, как будто выпила целую бочку Эля своего отца?

Она пренебрежительно кивнула головой, даже зная, что этим она не одурачит Уриэля.

— Ну цыгане предпочитают долгие ухаживания, который включает в себя много шика.

— Некоторые, возможно. — Он протянул руку, чтобы нагло взять в руку одну грудь, улыбка изогнула его губы, когда она ахнула от удовольствия.

— Другим нравится быть сбитыми с ног.

Она вздрогнула, жар разгорался в ней.

— Высокомерный.

Его глаза тлели с готовой страстью.

— Обманывай себя, если хочешь, но ты не сможешь скрыть правду от вампира.

Она не могла в этот раз обманывать себя, как оказалось. Не тогда, когда чувственное ожидание текло по ее венам, как теплый мед. Или когда она инстинктивно двигалась назад к нему, чтобы прижаться к его мужской силе.

Не то, чтобы она была готова принять его возмутительное утверждение, что она была его второй половинкой.

А она была ею?

— Хорошо, мы сексуально совместимы, — признала она.

— Более чем совместимы, — прорычал он, его эрекция прижалась к низу ее живота.

— Воспламеняющие.

Воспламеняющие. Да.

Этот его итог, и Катя признала, ярко осознавая шелковистость прохладной воды, ласкающей ее сильно чувствительную кожу и золотой льющийся солнечный свет, который только усиливал жар, пылающий в ней.

Она жаждала этого человека с ненасытным голодом, который, она почувствовала, будет мучить ее всю оставшуюся жизнь.

Независимо от того, насколько длинной или короткой эта жизнь может быть.

— А что насчет того, что ты ненавидишь все и всех, кто связан с Джиннами, а я ненавижу вампиров? — Его руки обняли ее за талию, прижимая так крепко, что даже вода не могла протиснуться между их переплетенными телами.

— Говорят, что любовь побеждает все, — проворчал он.

Катя сморщила нос, не будучи столь уверенной.

Она любила свою сестру, только до того как обнаружила, что та стала врагом.

Она любила свою дочь, только пожертвовала всем, чтобы уберечь ее.

Любовь была… опасной и болезненной, и грязной.

Теперь, однако, казалось, не время спорить.

— Я снова человек, — указала она вместо этого. — В течение нескольких лет я буду стареть и седеть.

— Никогда. — Темные глаза вспыхнули с пугающей свирепостью.

Она нахмурилась.

— Я не обращусь.

Он пожал плечами, не обращая внимания на ее отказ быть превращенной в вампира.

Понятно. Как только вампир создается, он теряет все воспоминания о своей предыдущей жизни. Она больше не будет Катей, она будет новым творением, который, весьма вероятно, попытается вырвать ему глотку, чем быть его парой.

— Феи могут варить зелья, сохраняя тебя молодой. — Она перевела взгляд на нежные полевые цветы, которые росли вдоль берега ручья.

Его мягкие слова напоминали ей о том, что когда она была молодой, мир был наполнен возможностями. В том числе надеждами на любящего мужа и маленького племени детей.

Пресвятая Матерь. Она прошла через страдания, которые разрушили эти мечты в одночасье.

Была ли она готова поставить себя в положение, когда ее мечты снова могли разрушить?

— Это нелепый разговор, — пробормотала она, больше в попытке убедить себя, чем его.

Уриэль застыл, потом с низким стоном он опустил голову, прижимая губы к бьющемуся пульсу у основания ее горла.

— Больше того, — выдохнул он, — он бесполезный.

— Бесполезный?

Медленно он отстранился с мрачным выражением лица.

— Если проклятие Джинна по-прежнему активно то, тогда я ходячая бомба с часовым механизмом. Я не хочу подвергать тебя опасности.

Наоборот, она была оскорблена его попыткой самопожертвования.

Он думает, что может сначала утверждать, что она его вторая половинка, а затем выбросить?

— Разве это не должно быть моим решением?

— Нет.

— Как это? Просто нет?

— Да так.

Она нахмурилась, изучая того безжалостного война, который пришел ее спасать.

— Слушай, ты упрямый вампир, если я решу, что ты будешь моей… — Она изо всех сил пыталась вспомнить слово.

— Парой, то чем ты будешь. — Она наклонилась вперед и схватила его за подбородок.

— Понял? — Он вздрогнул, его клыки удлинились, его руки пробежались вниз по ее спине к заднице.

— И ты называешь меня упрямым? — пробормотал он.

Ее разум начал затуманиваться от желания обернуть ноги вокруг его талии и забыть обо всем на свете, кроме жестокой потребности изнасиловать взять этого прекрасного вампира.

Но сначала ей нужно кое-что прояснить.

— Прошло почти четыреста лет, с тех пор как я была в состоянии принимать свои собственные решения, — напомнила она ему.

— Ты ведь не собираешься отнять у меня это? — Он был достаточно мудр, чтобы не рассмеяться над ее пустыми словами. Ладно, она оказалась в ловушке в подземном мире без плана спасения, но все равно она должна чувствовать некоторый контроль над ее жизнью.

Глупо?

Конечно.

Но странно необходимо.

— Нет, я бы никогда не отнял твою свободу, — мягко согласился он, — но я не могу позволить тебе пострадать. — Он вдруг поднял ее и направился в сторону мелководья.

— Нет, если я могу защитить тебя. — Уриэль оборвал готовый вырваться протест против его высокомерного предположение о том, что она нуждается в его защите. И все ее мысли испарились, когда Уриэль опустился на мшистый берег, усаживая на свои колени так, чтобы ее спина была прижата к его груди, а ее ноги свисали по обе стороны его мощных бедер.

— Уриэль, — выдохнула она, чувствуя себя странно уязвимой, когда он зарылся лицом в изгиб ее шеи, а его руки начали медленное, восхитительное изучение ее обнаженного тела.

— Что ты делаешь? — Он взял ее полную грудь одной рукой, позволяя другой пламенно скользить вниз по влажной коже ее живота.

— Ловлю момент. — Из ее горла вырвался стон, ее голова откинулась назад на его плечо, когда его пальцы начали смело гладить ее клитор.

— Такое чувство, что ты ловишь больше, чем момент, — проскрежетала она в знак одобрения.

Он дразнил твердый пик ее соска, скользнув одним пальцем во влажные ножны между ее ног. Она зашипела от удовольствия, ее руки поднялись над головой, обнимая его за шею.

— Кто знает, как долго эта иллюзия продлится, — сказал он напротив ее плеча, его клыки слегка царапнули нежную кожу, хотя он действовал осторожно, не до крови.

— Мы должны наслаждаться одиночеством, пока оно у нас есть. — Катя не собиралась спорить. Ее глаза закрылись, когда она сосредоточилась на ощущении его пальца, проникающего в нее медленными толчками. Это так хорошо ощущалось. Так. она застонала, уже предчувствуя приближающийся кульминационный момент.

— Я полагаю, ты прав, — простонала она, поворачивая голову, чтобы зарыться лицо в его густые кудри.

Она глубоко вдохнула его холодный, мужественный аромат. Ее тело становилось все более напряженным, когда он поймал сосок между большим и указательным пальцами.

— Ты скоро поймешь, что я всегда прав, — заверил он ее.

— О да?

— О Да.

Как бы подчеркивая правоту своих слов, Уриэль схватил ее за талию и одним плавным движением поднял над своей эрекцией. Катя издала небольшой звук мольбы, и он опустил ее на его твердость, ее тело содрогнулось от удовлетворения, когда он наполнил ее.

— Христос, великолепна, — выдохнул он, поднимая бедра, пока не был похоронен настолько глубоко внутри нее, что Катя поклялась бы, что они теперь одно целое.

— Держу пари, ты говоришь это всем женщинам, — пробормотала она, потрясенная ощущением наполненности.

Она могла справиться с похотью. Даже если бы это была такая колоссальная, ой-Боже-ни-с-кем-и- никогда-не-будет-так-хорошо-снова, похоть.

Но нежный порыв эмоций, захлестнувший ее, был гораздо более мощным, чем просто похоть.

Было такое ощущение, что женщина готова пожертвовать всем, чтобы удержать это.

— Нет другой женщины, Катя, — простонал он, входя в нее в медленном, магическом темпе. — Только ты.

— Уриэль…

— Тшш, — он остановил ее протест, выцеловывая путь сбоку от ее шеи.

— Просто позволь мне любить тебя. — Катя засунула подальше в глубь ее сознания предостерегающий голос.

Какое оно имело значение?

Более чем вероятно, они никогда не выберутся из подземного мира живыми.

Почему бы не сделать так как предложил Уриэль и просто не воспользоваться моментом?

— Да, — выдохнула она, забыв обо всем, кроме взрывного удовольствия.

Глава 9

Катя не была уверена, сколько прошло времени.

На самом деле, попасть в иллюзию это почти как если бы время остановилось полностью.

Солнце по-прежнему было твердо зафиксировано в нынешнем положении на небе. Никакие облака не плыли, никакие тени не менялись.

Она знала, что они с Уриэлям занимались любовью еще три раза. Это было чрезвычайно легко отслеживать. Но это могло быть несколько часов или целый день, Янна поместила их в странном мире.

Без сомнения, она должна быть обеспокоенна этой мыслью.

Казалось, это должно быть важно.

В данный момент, однако, она парила на волне блаженства, когда растянулась на постели из полевых цветов крепких объятиях Уриэля.

Улыбка изогнула ее губы.

Как любовник Уриэль был неимоверным.

Он мог быть необузданным и яростно ведомым в его страсти. Или он мог быть медленным и нежным, и настолько умопомрачительно терпеливым, что она просила, умоляла, и наконец, угрожала, пока он не давал ей освобождение.

Как мужчина…

Ее улыбка расцвела.

Она начинала признавать, что он был одинаково впечатляющим.

Оборачиваясь в его сторону, она откинула назад голову, чтобы изучить вампира рядом с ней.

Ее сердце подскочило от его абсолютной красоты.

Элегантная дуга брови и гордый изгиб носа. Высокие скулы и чувственно вырезанные губы. Темные, проникновенные глаза, которые скрывали боль, сколько лет он был вынужден оставаться одиноким, даже когда был в окружении своего клана.

Он не должен был говорить ей, что будет защищать своих братьев так же, как и ее. Он всегда будет держать тех о ком заботится на расстоянии, всегда опасаясь, что может будет вынужден нанести им вред.

Во многих отношениях он страдал столько же, сколько она за последние два столетия.

Наверное, поэтому они чувствовали себя так сильно подходящими друг другу.

Ну, это и еще блестящий, умопомрачительный секс, с иронией добавила она.

— Я думаю, что действительно, должно быть, я попала в рай, — прошептала она, ее рука поднялась, чтобы погладить его тонкое лицо. — В комплекте с моим собственным прекрасным ангелом.

Он наигранно нахмурился на ее мягкие слова.

— Черт, только не ты.

— Извини?

— Нет ничего ангельского во мне.

Она медленно улыбнулась, вспоминая некоторые его более изобретательные действия.

— Это правда. — Она провела рукой по гладкой коже его живота, наслаждаясь пульсацией мышц под ее пальцами. Мммм, чисто мужское совершенство.

— Я могу свидетельствовать, что ты злой, насквозь.

Самодовольный блеск появился в его глазах.

— Спасибо.

— Я предполагаю, что твое сходство с ангелом — это у тебя щекотливая тема?

— Я Воин.

— А воины не могу быть красивыми?

Его рука поднялась, чтобы погрузиться в ее волосы, он улыбнулся, показывая крупные клыки.

— Осторожно, Катя, ты дразнишь меня на свой страх и риск. — Ее сердце забыло как биться, когда она утонула в бархатной тьме его глаз.

— Расскажи мне о своей жизни.

Его брови поднялись на ее дерзкий вопрос.

— Ты хочешь услышать о моих героических подвигах или о моем удивительном мастерстве с женщинами? — Она закатила глаза. Как будто не знала, не понаслышке, что он был смертоносным хищником и еще более смертоносным любовником.

— Я хочу услышать о тебе. О настоящем тебе. — Он замер, как будто никто никогда не был заинтересован в ничем, кроме его самых очевидных навыков.

— Я заместитель Виктора, главы клана Великобритании, — сказал он.

Она улыбнулась оттенку гордости, которую он не мог скрыть. И почему он не должен гордиться? Перед ее пленением, Катю приятно радовал тот факт, что она и Марика считались лучшими целительницами во всей Европе.

— Большая шишка, да? Неудивительно, что ты такой заносчивый.

— Авторитетный, — исправил он ее.

— Властный.

— Только, когда необходимо.

— Что всегда, — с криво усмешкой указала она. — Что еще?

Он пожал плечами.

— Больше ничего.

— Я тебе не верю. — Она протянула руку, чтобы погладить пальцами точеную линию его челюсти.

— Ты не можешь тратить все свое время, убивая что-то.

— Нет. Я преподаю младшим вампирам, как убивать.

Она вздохнула.

— У тебя нет никаких увлечений? Нет тайной мечты?

Выражение его лица стало осторожным, оно держало других много лет на крайне очевидном расстоянии.

— А что насчет тебя? — сказал он, плавно отвергнув ее опрос. — Какие у тебя тайные мечты?

— Быть матерью Лейлы, — призналась она без колебаний. — Хотя я предполагаю, что два века слишком поздно, чтобы претендовать на такую роль. Я не уверена, что она когда-нибудь поймет, почему мне пришлось оставить ее.

— У тебя не было выбора.

— Это не значит, что она будет готова простить меня.

— Она простит тебя.

Она встретила его уверенный взгляд, отчаянно нуждаясь в его вере.

Когда она передала своего ребенка ведьме, Катя почувствовала, как будто кто-то вырвал ее сердце.

Только абсолютная убежденность в том, что это был единственный способ сохранить Лейлу в безопасности, дало ей мужество.

Однако, страх, что Лейла никогда не поймет, почему она сделала выбор отдать своего ребенка, не давал ей покоя многие годы.

— Как ты можешь быть так уверен?

Его рука легла не ее щеку, большой палец погладил ее нижнюю губу.

— Потому что она приехала в Лондон, она рисковала всем, чтобы начать твои поиски.

Надежда согрела сердце Кати.

— Она приехала?

— Ничто не могло остановить ее. — Уриэль криво усмехнулся. — И, конечно же, она отказалась покинуть Лондон, пока Виктор не поклянется, что он не остановится ни перед чем, чтобы спасти тебя.

Она улыбнулась, повернувшись так, чтобы потереться ее губами об его, она смаковала слова утешения, позволяя им излечить часть ее тяжелой вины.

— Спасибо, — бормотала она мягко.

Умиротворенная тишина повисла между ними, прежде чем Уриэль поднялся на локоть, чтобы посмотреть не нее задумчивым взглядом.

— Музыка, — сказал он резко. Она моргнула. Ладно. Это оказалось немного неожиданным.

— Что?

— Я люблю музыку и когда у меня есть возможность поехать в мое личное логово в Уэльсе, я провожу свое время, учась играть на новом инструменте. — Он пожал плечами. — Я уже почти их все освоил.

Катя спрятала улыбку, как ни странно очарована смущением, которое он не смог полностью замаскировать.

— Почему этим было так трудно поделиться?

— Потому что мои братья будут беспощадны, — пробормотал он. — Виктор, несомненно, настоял бы, чтобы я на вечеринках, играл на проклятой арфе.

Ее смех заполнил поляну, представив образ Уриэля с арфой в руках. Его сходство с небесным существом будет безошибочным.

— Хммм. Я понимаю твою точку зрения, — призналась она.

— Конечно, если ты была бы вместе со мной в моем логово, я был бы счастлив… — Он резко прервал свои слова, когда безошибочный холод пронзил воздух.

— Уриэль, — выдохнула Катя, судорожно пытаясь подняться на ноги, чтобы надеть свое забытое платье.

— Я чувствую его. — Он стремительно рванул в ее сторону, натягивая джинсы и футболку, схватив длинный, очень острый меч. — Вампир. — Вновь прошел холодный поток, Катя зашипела в ужасе неверия.

Нет, это не может быть.

Даже с ее дерьмовым везением не могло быть так плохо.

Но даже когда она пыталась убедить саму себя, что это должно быть какая-то ужасная ошибка, знакомое ощущение обреченности поселилось в ее сердце.

— Марика.

— Невозможно.

Она крепко сжала руки, сочетание ненависти и страха взорвалось в ней.

— Эту вонь я бы не забыла, — прошипела она.

— Никогда. — очень тихо пробормотал Уриэль, его взгляд осматривал окрестности с интенсивностью тренированного воина.

— Тогда она, должно быть, часть иллюзии. — Катя вздрогнула с отвращением. — Нет, не иллюзия. Кошмар.

— Катя. — Звук ядовитого голоса ее сестры летал по воздуху.

Уриэль наклонился, чтобы украсть у нее короткий поцелуй, его лицо выражало маску решимости.

— Отвлеки.

— Что?

Не отвечая, он заскользил в сторону деревьев. Меньше, чем за биение ее сердца, он исчез среди теней.

— Вот черт! — Она чувствовала себя, как мышь, которую собирается загнать в угол кошка, со злобными клыками и противным характером. Катя заставила себя не убегать, когда Марика вышла из-за большого камня.

Уриэль сказал ей отвлечь суку, и ей-Богу, она это сделает.

— Ах, вот и ты, дорогая сестра, — промурлыкала Марика, ядовитая улыбка, изогнула ее губы.

— Ты скучала по мне? — Катя проглотила желчь, которая поднялась в ее горле.

Не удивительно видеть Марику, как будто отражение в зеркале.

Такие же темные волосы и глаза, та же бледная кожа и пышные формы тела, которые в настоящее время одеты в одно платье дизайнера, из атласа, которые Марика обожала.

Все же было удивительно, что она выглядела ухоженной и утонченной, как будто только что сошла со страниц журнала Vogue.

Проклятье.

Она должна была быть мертвой и страдать от ужасных пыток в недрах подземного мира.

Во Вселенной нет никакой справедливости?

— Тебе действительно нужно научиться оставаться в своей могиле, Марика, — сказала она сквозь зубы.

Марика откинула свои темные кудри, подкрадываясь вперед с выражением откровенного ожидания.

Это был взгляд, который всегда предвещал боль.

Часы и часы боли.

— Что в этом забавного? — потребовала она.

— Забава состоит в том, что я избавлюсь от твоего несчастного существования навсегда. Сама эта мысль заставляет мою голову кружиться от радости.

Марика остановилась в нескольких дюймах от нее, ее холодная сила обернулась вокруг Кати, как ледяные оковы.

— Что случилось с моей милой Катей, которая молилась каждую ночь, чтобы ее сестра вернулась к ней? — Катя крепко стиснула зубы. Она не дрогнет, она не дрогнет, она не дрогнет…

Ее подбородок наклонился, выражение лица было вызывающее.

— Она поняла, что ее сестра превратилась в чудовище.

— Чудовище? — Темные глаза сузились в подозрении, когда Марика наклонилась вперед, нюхая воздух вокруг Кати.

— И это говорит женщина, которая пахнет своим любовником вампиром. Где он? — Катя выругался. Вот тебе и отвлечение.

— Ты знаешь, Марика, — сказала она, отчаянно пытаясь удержать внимание сумасшедшей женщины на себе.

— Мне потребовалось некоторое время, но теперь я понимаю, что стать вампиром не значит стать злом.

— Нет?

— Нет, это твое отсутствие чего-то похожего на сердце. — Звонкий смех Марики послал дрожь вниз по позвоночнику Кати.

Дорогая богиня, достаточно плохо было уже то, что женщина ходила с лицом ее сестры, так к этому добавился еще и жуткий гогот.

— Катя, если бы у меня не было сердца, я бы удостоверилась, чтобы мы были вместе даже после смерти? — Марика прижала руку к ее небьющемуся сердцу. — Что может быть более сентиментальным?

— Это был эгоизм, а не сентиментальность. Ты всего лишь пыталась защитить свою шкуру, заставляя Сергея связать нас вместе.

— Правда. Теперь, однако, у меня есть гораздо более фундаментальные причины оценить это заклинание.

— И какие это?

С недовольной гримасой, Марика протянула руку, чтобы процарапать малиновом ногтем щеку Кати, оставляя кровавый след после себя.

— Я чувствую себя немного злой из-за смерти. Мне было, в конце концов, суждено править миром, — пожаловалась она. — Будем надеяться, что несколько столетий твоего наказания поможет мне облегчить мое разочарование.

Ее поднимающейся страх был ненадолго забыт, поскольку вспышка чистого облегчения промчалась через нее. Она не знала, что там у них творится, но по крайней мере Марика верила, что умерла.

Это дало ей надежду.

— Скажи мне, Марика, это Лейла нанесла тебе смертельный удар? — спросила она сладко.

Темные глаза сверкнули от ярости.

— Суке повезло.

Катя улыбнулась.

— Веришь ли ты в карму?

— Я верю, что грехи дочери должна оплачивать мать. — Марика подняла руку, ее пальцы скрючились, чтобы впиться когтями в нежную плоть Кати.

— Начиная с этого момента. — Приготовившись к удару, Катя не была готова к вспышке движение за спиной Марике. К счастью, безумная сестра была столь поглощена Катей, что не заметила как Уриэль врезался в нее с разрушающей кости силой.

Катя спотыкаясь отошла в сторону, с трудом удержав равновесие, когда два хищника врезались в землю с достаточной силой, чтобы расколоть ее. Уриэль сумел приземлиться сверху, его кулак ударил в затылок его противника с отвратительным хрустом.

Это был не смертельный удар, но достаточным, чтобы вывести вампиршу из раунда на несколько минут. Вместо этого Марика превратилась в жидкое движения и погрузила клыки в горло Уриэля.

Сердце Кати дрогнуло, когда Уриэль схватил Марику за волосы и оторвал ее от его плоти, кровь хлестала из раны. Его рев боли разнесся по поляне, пугая животных.

Едва сознавая, что она двигается, Катя схватила большую ветку, которая была почти скрыта в траве и замахнулась. В то же время, Уриэль поднял свой меч и одним резким движением погрузил его в сердце Марики.

Катя остановилась, содрогнувшись при виде ее сестры, распластанной на земле с массивным лезвием, торчащим из груди.

Она ненавидела это жалкое, садистское существо всеми фибрами своего существа, но ее по-прежнему тревожило видение сестры, прижатой к земле, как нечто из фильма ужасов.

Ожидая, что Уриэль закончит убийство путем вырезания сердце вампира, Катя вдохнула через зубы в шоке, когда Марика схватила клинок обеими руками и выдернула из своей плоти.

Это было не возможно. Такая рана, по крайней мере, должна была парализовать. Даже самый мощный демон не мог отмахнуться от огромной, зияющей дыры в центре груди.

Застигнутый врасплох Уриэль, едва успел выдернуть свой меч из ее хватки и поспешно поднялся на ноги, прежде чем она начала атаковать.

Он взмахнул мечом, ругаясь, когда Марика увернулась от удара и ударила его по лицу. Она не так сильна, как Уриэль, но она все еще обладала адской силой. И хуже, казалось, будто ничто не могло причинить ей боль.

Голова Уриэля откинулась назад, и Марика снова оказалась у его горла, почти как если бы она собиралась перегрызть ему шею.

А может быть, она собиралась.

Злая сучка.

Сжимая ветку, Катя в ярости двинулась вперед. Она не была настолько глупа, чтобы поверить, что сможет ранить вампира палкой, нет, но наделась, что успеет пырнуть ею хладнокровное сердце, но с ее везением, она, скорее всего, воткнет ее в свое собственное. Но она чувствовала себя как последняя Газель у водопоя.

Глупо, но необходимо, если она собиралась достаточно сконцентрироваться, чтобы наколдовать проклятие.

Быстро она исцелила ужасные раны Уриэля и его неудачную попытку удержать Марику, которая, была не только странно невосприимчива к своим травмам, но явно в безумном приступе кровожадности.

Вместо этого она сосредоточилась внутри себя на маленькой искре силы, что тлела в ее душе.

Это была та же сила, которую она использовала, чтобы исцелить, но вместо того чтобы позволить энергии вытекать из нее успокаивающим, неизменным потоком, она скрутила ее, прибегая к темными импульсами, которые таились в каждом существе, и удерживала в тугом узле, пока дикий взрыв не вырвался из тела.

Бормоча слова, которым учила ее бабушка, когда они сидели возле костра, Катя указала рукой в направлении Марики, выпустив силу.

Воздух зашипел от силы ее проклятия и на мгновение Марика дрогнула, ее обезумевший взгляд, метнулся в сторону Кати с выражением откровенной паники.

— Правильно, ты порочная шлюха, умри, — зашипела Катя.

Появился булькающий звук, когда отвратительная пена стала изрыгаться изо рта Марики. Это проклятие было особенно жутким, поэтому Катя никогда не использовала его раньше. Очевидно, ждала, кого-то вроде вампира, который был быстрым, чтобы использовать его, Уриэль бросился вперед, махнув своим мечом прямо по незащищенной шее.

Это должно было быть концом.

Закрывающий дверь, выключающий свет, поющей толстой дамы конец.

Марика, впрочем, уже не обращала внимания на мощное проклятие и с шокирующей демонстрацией силы взметнулась в воздух и перепрыгнула взмахнувший клинок.

Какого…черта

Катя схватила свою палку, во рту у нее было сухо и сердце застряло где-то возле миндалин.

Пойманная в ловушку в каком-то смысле кошмарного безверия, Катя наблюдала, как Уриэль сознательно занял место между ней и ужасно помешанной, которая когда-то была ее сестрой.

— Катя, найди способ выбраться отсюда, — прорычал он.

— Нет. — Она покачала головой. — Я не оставлю тебя. — С низким рычанием, Уриэль повернулся, чтобы бросить в нее дикий свирепый взгляд, его футболка была залита кровью, а горло все еще разорванное от атак Марики.

— Тогда мы оба умрем.

Она прикусила нижнюю губу. Она не была глупой. Она знала, что их единственной надеждой на выживание было как-то вырваться из пузыря иллюзий

Но каждая фибра ее существа восстала при мысли о том, чтобы бросить Уриэля.

— Что она, черт возьми, такое? — пробормотала она.

— Непобедимая, — насмехалась Марика, ее жуткий смех вновь наполнил поляну.

— Не убегай слишком далеко, дорогая сестра. Как только я избавлюсь от твоего любовника, мы сможем начать наслаждаться нашим временем вместе.

Уриэль погладил рукой ее щеку, в его выражение лица была мольбы.

— Иди.

На короткое время его пальцы прижались к ее щеке, Катя резко повернулась и побежала через поляну.

Она услышала, как ее сестра визгнула от ярости и ответный рев Уриэля, но она сохраняла свой пристальный взгляд на невысоких холмах, которые росли перед ней. Без ее проклятия у нее не было ничего, что могло бы помочь Уриэлю победить Мариу.

Все, что она может сейчас сделать это молиться о чуде.

Нет, это не все, что она могла сделать, запоздало поняла она.

Катя замедлилась, когда достигла подножия одного низкого холма.

Почему она бежала так, как если бы могла найти какой-то волшебный дверной проем?

Был только один выход из иллюзии.

Шагнув за большой камень, Катя убрала волосы с лица дрожащей руки, и рвано вдохнула.

— Янна, — позвала она, ее голос отзывался устрашающем эхом сквозь неподвижный воздух.

Отдаленно слышались звуки боя Уриэля с Марикой и ближе, под рукой, шелест белки, снующей сквозь заросли, но от демона, который поместил их сюда… ничего.

— Янна, черт возьми, где ты?

Без какого-либо предупреждения.

В одну минуту она была одна, разочарование кипела в ней, подобно кислоте, а в следующую Янна стояла перед ней.

— Не надо визжать, Катя, — пожаловался крошечный демон, приглаживая своими руками ее девственно-белое платье. — С моим слухом все в порядке.

Катя сжала руки. Или это, или впиться ими в стройную шею Янны.

— Правда? — сказала она между стиснутыми зубами. — Тогда ты знаешь, что мы атакованы Марикой и ты просто решила оставить нас здесь в ловушке?

— Не глупи, я была занята.

Катя показала пальцем в сторону битвы, которая продолжалась на дальней стороне поляны. — Хорошо, я сама была немного занята.

— Да. — Хитрая улыбка изогнула губы Янны. — Нет необходимости благодарить меня за предоставленную тебе возможность побыть наедине со своей симпатичной пиявкой.

— Ты ждешь от меня спасибо? — Катины глаза расширились от ярости. Ах да, она собиралась задушить маленького демона. Но только когда вытащит их из этой заварушки.

— Ты заперла нас здесь с моей душевнобольной сестрой, которая стала вампиром зомби. — Между бровями Янны пролегла складка, как если бы она серьезно обдумывала обвинение Кати.

— О, я не думаю, что она технически зомби.

Катя моргнула.

— Ты шутишь?

— Я никогда не шучу про зомби.

Набрав в грудь воздуха, Катя досчитала до десяти.

— Тогда технически она кто?

Янна махнула руками в неопределенном движении.

— Я не совсем уверена.

Здорово. Просто чертовски идеально.

— Она часть иллюзии?

— Нет.

— Но она мертва? — нажала Катя. — Я имею в виду. мертвее мертвого?

— Да.

Катя нахмурилась, чувствуя, что Янна что-то скрывает от нее.

— Ты кажешься не особенно уверенной в себе.

— Она не должна быть здесь.

— Нет, черт, — отрезала Катя. — Она должна жариться в ямах ада, но, очевидно, она не там.

Поворачивая голову, сердце Кати остановилось, когда она наблюдала за тем, как Уриэль отбивается от дикого вампира, его мощное тело было покрыто кровью, а его элегантные движения становились медлительными.

— Янна, ты должна вытащить нас отсюда прежде, чем она убьет нас всех.

Глава 10

В отличие от многих своих братьев, Уриэль никогда не был настолько высокомерен, чтобы предположить, что он непобедим. Не после его болезненной встречи с Джинном. Он понимал, что вампиры могли быть на вершине пищевой цепи, но всегда была опасность встретить более сильного соперника, который мог надрать ему задницу. Так что даже с его тайной, о увеличении силы от Джинна, он посвятил часы, совершенствуя свои боевые навыки. Это была единственная причина, по которой он еще не был кучкой пепла.

Все-таки, каждый трюк, которому он учился на протяжении веков, помогал просто держать Марику на расстоянии от его горла. А в это время как его силы стремительно утекали из многочисленных ран, его противник был свеж, как гребанная маргаритка. Он мог только надеяться, что Кате удалось найти средства, чтобы защититься. Почти, как если бы сама мысль о ней создала ее из воздуха, он услышал звук ее голоса, зовущий со всех концов поляны.

— Уриэль. — Она размахивала руками над головой, чтобы привлечь его внимание. — Это выход.

Он проглотил вздох разочарования.

Проклятье.

Он повернулся, допуская, что даже если Катя нашла выход из иллюзии, то она не хотела уходить без него.

— О нет, ты этого не сделаешь. — Возможно, почувствовав, что ее жертва может выскользнуть из ее хватки, Марика встала между ним и зовущей Катей. — Мы еще не закончили играть.

Темные глаза Марики вспыхнули с самодовольным триумфом. Она была уверенна в своей грядущей победе.

Черт, почему нет?

Если бы Уриэль был азартным человеком, он бы поставил свои деньги на безумного вампира, который не мог умереть. Невеселая улыбка скривила его губы, когда он намеренно споткнулся о клочок травы, словно потерял равновесие.

Вот и все поощрение, которое нужно было Марике. С криком победы она ринулась вперед, на руках появились когти, а клыки были полностью обнажены.

Уриэль заставил себя ждать до последней секунды, потом выдернул руку из кармана, и бросил деревянный ящик прямо ей в лицо. Смертельное заклинание активируется с крошечным хлопком, магия остановит ее от преследования.

Он не колебался. С яростным ревом он поднял свой меч и очертил им огромную арку.

Клинок просвистел по воздуху, запоздало предупреждая, но Марика была слишком растворена из-за кровожадности, чтобы заметить. С вытянутыми губами и ее ледяной силой, пульсирующей на поляне, она дотянулась до Уриэля, царапая своими когтями нижнюю сторону его лица, в то время как его меч соединился с ее шеей.

— Ошибаешься, сука, — прошипел он. — Игра закончена.

Ее темные глаза расширились в шоке, когда она наконец-то осознала опасность, пытаясь уйти в сторону, меч плавно скользнул по ее шее. Этого было недостаточно, слишком поздно и, несмотря на ее отчаянные усилия, она была бессильна остановить неизбежное.

Уриэль вложил в удар всю свою силу, перерезая мечом шею вампира. Он наблюдал, как голова Марики пролетела по воздуху, приземлившись на поляну полевых цветов, ее глаза по-прежнему были огромные от ужаса, а тело упало с безжизненным стуком у его ног.

Нет, его не обманут.

Не в этот раз.

Он скривился на отсутствие крови, которая должна вытекать из ее смертельной раны и на подергивания ее конечностей. Она должна была превратиться в пыль, а не лежать там и болтаться, как рыба без воды.

Он не знал, во что, черт возьми, была преобразована Марика, но он был совершенно уверен, что она не собиралась позволять такой мелочи, как отсутствие головы остановить ее.

Как будто подтвердив его точку зрения, тонкая рука дернулась вверх, пальцы чудом не задели его ноги, когда они врылись в землю и начали тащить тело в сторону отсутствующей головы.

На секунду он застыл, не в силах поверить в увиденное. Потом, стряхнув с себя парализующий ужас, Уриэль повернулся, помчавшись к ожидающей его Кати.

Незамеченным он быстро оказался около Кати, его чувства стали в полную боевую готовность на знакомый запах демона.

— Янна была здесь, — сказал он бесцветным голосом.

Катя кивнула, ее лицо было бледное от усталости, а ее прекрасные глаза, темными от страха. Однако, в ее лице еще была смелость, это наполняло сердце Уриэля гордостью.

Эта женщина уцелела.

— Да. — Она указала в сторону мерцающего тумана, которые кружился в воздухе.

— Она создала портал.

Уриэль сузил свой пристальный взгляд.

— Где она?

— Она исчезла.

— Опять?

Катя пожала плечами.

— Ты удивлен?

Уриэль пробормотал проклятие.

Он провел последние два столетия, удостоверяясь, что был в команде каждой ситуации. После встречи с Джинном он был одержим контролем всего. Теперь он натыкался на безумные ситуации на каждом шагу. И в центре этого бардака была Янна, то тут, то там, как проклятая птица кукушка.

— Я устал от ее одурачивание нас, — пробормотал он. — Чего она хочет?

— Я не знаю и мне плевать. — Катя посмотрела за его плечо, вздрогнув при виде обезглавленного чудовища, который когда-то был ее сестрой. — Я бы предпочла сгореть в пучине ада, чем доставить удовольствия Марике убить меня.

— Черт! — Подойдя к порталу, он схватил ее за руку, уверенный, что они бегут из огня да в полымя.

— Не отпускай. — Вместе они шагнули сквозь туман, ощущение электричества танцующего на его коже, заставило Уриэля вздрогнуть. Черт, он ненавидел магию. Затем, они были окутаны мраком, падая вперед.

Уриэль изо всех сил пытался безуспешно втянуть Катю в свои объятия, уже зная, что у них будет жесткая посадка. Внезапный вход в портал на другую сторону, однако, оторвал ее от него и прежде чем он успел среагировать, они врезались в жесткий пол с достаточной силой, чтобы клацнули его клыки.

Со стоном он поднял голову, чтобы узнать о последних стихийных бедствиях, ожидающих их, не удивившись виду бесконечного черного, вулканического камня, который пролегал между реками огня или ядовитых облаков, которые проплывали в отдалении. Над головой небо было ядовито-малинового оттенка со вспышками молнии, которые ударяли в землю без предупреждения.

Перемещая свой пристальный взгляд, он выругался при виде Кати, распластавшейся в нескольких футах, ее крошечное тело было в опасной близости к жидкому огню.

— Катя.

Он вскочил на ноги, держа меч в одной руке, он подошел к ней.

— Я в порядке. — С очевидным усилием, Катя медленно встала, морщась на адский пейзаж перед нею. — Или, по крайней мере, неплохо.

Уриэль отчаянно хотел укрыть ее в своих объятиях и предложить ей комфорт, но быстрый взгляд через плечо показал, что портал все еще открыт.

Как только Марика восстановиться, она возьмет их след.

— Мы должны идти.

Несмотря на очевидную усталость, она быстро кивнула.

— Ты чувствуешь Янну?

— Сюда. — Он неохотно наклонил голову в сторону тропы, ведущей через черную скалу.

Катя не колебалась. С той импульсивностью, которая, как он начинал понимать, была частью ее страстной натурой, она направилась через красно-насыщенные тени. Уриэль поспешно протянул руку, схватив ее, и развернул ее к нему лицом.

— Подожди, — скомандовал он.

Она встретила его хмурый взгляд тяжелым вздохом.

— Я знаю, ты не доверяешь ей.

Доверять ей? Нет, даже если у нее вырастут крылья и появиться нимб.

— А ты? — прорычал он.

Катя прикусила нижнюю губу, явно обдумывая слова.

— Она сводит меня с ума, — сказала она медленно, — но я думаю, она наша единственная надежда выбраться отсюда.

— И этим все сказано, не так ли? — Уриэль, покачав головой, признал поражение. Катя была права. Каковы шансы нарваться на еще одного демона, который не только будет иметь возможность открыть портал, но и будет готов помочь им?

— Пойдем.

В молчании они пошли по тропинке, воздух становился все более угнетающим, и молнии увеличивали свою интенсивность.

Уриэль проверил воздух. Он мог смутно ощутить в отдалении Янну, но ближе под рукой была…

Опасность. Он не узнал странный запах, но тот заставил его инстинкты ощетиниться. Он достал свой кинжал из ножен, приложив его к джинсам.

— Сюда, — сказал он, останавливая Катю, вложив оружие в ее руку.

Она нахмурилась, неловко взявшись за обтянутую кожей рукоять.

— Я не знаю, как его использовать.

— Воткни заостренный конец во что-то.

Ее глаза сузились.

— Не искушай меня.

Оба они застыли когда звук маниакального смеха Марики резко отозвался эхом через застойный воздух.

— Кровавый Ад, — выдохнул Уриэль.

— Ради бога, ты отрубил ей голову, — прохрипела Катя. — Что еще мы можем сделать?

— Беги, — сказал он.

Любой хороший воин осознает важность стратегического отступления.

Схватив ее за руку, он потащил ее вниз по тропинке, его меч был наготове. Он знал что шло сзади, но не было никакой гарантии, что что-то худшее не ждет их впереди.

Черт возьми, он был почти уверен. Много времени это не заняло, чтобы подтвердить его пессимистическую теорию.

Они как раз достигли перекрестка, когда земля под их ногами раскололась и кошмарная тварь появилась из отверстия.

Катя вскрикнула, спотыкаясь. Уриэль не винил ее в этом. Он хотел сам немного вскрикнуть. Даже по стандартам демона существо было ужасным. По форме напоминающее червя, оно было почти до восьми метров в высоту. У него не было глаз, но его рот был разинут, показывая несколько рядов острых, как бритва, зубов. Большие зубцы были еще на верхней части его головы, и его кожа была очень белой и покрытой густой слизью, которая капала на камень со слышимым шипением. Кислота.

Как будто эта штуковина нуждалась в дополнительных боеприпасах.

Сжимая меч в обеих руках, он встал между зверем и Катей.

— Я его отвлеку. Иди другим путем…

— Нет, — она резко оборвала его слова.

Он зарычал от досады.

— Если ты не уйдешь сейчас, мы будем сражаться с и Марикой и с этим… — Он понятия не имел, что это. — Негабаритным червем.

Она схватила его за руку.

— Я не оставлю тебя снова.

— Проклятье, Катя.

— Слушай, ты не хочешь меня в качестве пары, но я несколько обеспокоена, что ты застрял здесь со мной.

Слова звенели в воздухе с ясностью колокола.

— Навсегда. — Уриэль резко повернул голову, встревоженный безмятежным выражением на ее красивом лице. Как будто она только что не провозгласила себя его второй половинкой. Встречая ее неотрывный взгляд, его сердце сжалось с болезненной необходимостью, которую он больше не мог отрицать.

Ох. Христос.

Какая разница сколько раз он предупреждал себя, что было слишком опасно иметь Катю, как его вторую половинку? Что он должен держать ее на расстоянии? Простая истина была в том, что он был бесповоротно привязан к этой женщине, завершат ли они когда-нибудь брачный обряд или нет.

— Ты моя, — тихо объявил он.

— Да.

Его рука поднялась, ложась на ее щеку.

— Что доказывает, почему я не переживу, если с тобой что-нибудь случится.

— Тогда не прогоняй меня, — сказала она, ее умоляющий взгляд — оружие массового поражения на его сердце.

— Кто защитит меня, если тебя не будет рядом со мной?

— Катя… — простонал он.

Почувствовав, что победа была в ее руках, Катя повернула голову, прижав губы к центру его ладони.

— Мы оба были одиноки слишком долго. Вместе мы справимся с чем угодно.

Его победили, признал он криво. Умоляющий взгляд, ласковое слово и он побежден. Но ему было все равно. Если произойдет чудо и они смогут выбраться из преисподние, он с радостью посвятит себя удовольствию Кати.

Это была, несомненно, причина, почему он побежден.

— Я не могу сказать тебе "нет", даже когда я знаю, что должен, — признался он.

Она осветила улыбкой.

— Звучит многообещающе.

— Только если мы выберемся отсюда живыми.

— Хорошая идея.

Они повернулись к червеобразному существу, которое продолжало вылезать змеей из скалы. Уриэль скривился. Без сомнения момент, когда это освободится, весь ад вырвется на свободу, но как же убить проклятую тварь?

В конце концов, монстр вырвал решение из его рук.

С пронзительным криком, червь пикировал вниз, целясь массивными зубами прямо в голову Уриэля. Вампир стоял на месте, замахиваясь мечом вверх, чтобы пронзить нежную кожу во рту червя. Существо закричало и дернулось назад, чуть не вырвав меч из схватки Уриэля. В то же время душ из кислоты полился на его кожу, выжигая глубоко его плоть.

Ублюдок.

Скрипя зубами от боли, Уриэль передвинулся, убедившись, что он встал между существом и Катей, взмахивая своим мечом прежде, чем зверь смог повторить свою атаку. Клинок скользнул через клейкий слой с тошнотворной легкостью. Как нож сквозь пудинг. Хуже, отвратительный поток кислоты вырвался из раны, заставляя Уриэля отступить. Черт. Ему нужно избавиться от этого существа, прежде чем Марика сможет догнать их.

Он был занят, обдумывая сможет ли он заманить тварь в сторону близлежащей реки огня, когда Катя встала рядом с ним, ее брови сосредоточенны, а ее рука с кинжалом поднята к голове червя.

Уриэль выругался. Неужели она думает, что крошечный кинжал способен нанести какой-либо урон?

Собираясь оттащить ее обратно к себе за спину, Уриэль был остановлен, когда она пробормотала грубые слова, и ее проклятие взорвалось в воздухе, поражая червя с шокирующей силой. Прозвучал леденящий душу крик червя, потом он вдруг застыл, как будто заморожен.

— Ты, возможно, захочешь сделать шаг назад, — предупредила Катя, отходя подальше от огромного зверя.

Уриэль быстро подчинился. Он не понимал магию, но был достаточно умен, чтобы держаться подальше на нее.

В течение долгих минут ничего не происходило. Беспокойно переминаясь, он начал думать, что шоу закончилось, когда странный треск эхом отдался в воздухе. Скала, окружающая существо, разлетелась?

Но это была не скала. Нет. Даже когда Уриэль сделал еще один шаг назад огромный червь начал рушиться. Некогда губчатая плоть стала хрупкой, как мел.

Осколки существа повисли в воздухе, когда тяжелое тело упало, вызывая мини-землетрясение. Внимание Уриэля, однако, сосредоточилось на Кате, которая была явно на грани обморока. Повернув меч так, чтобы острие меча было сзади, Уриэль поднял девушку на руки и перепрыгнул через разлагающиеся тело червя.

— Черт, — пробормотал он, его сердце сжалось от страха, что она рискованно истощила себя, когда он смотрел на ее слишком бледное лицо.

— Ты опасная женщина.

Утомленная улыбка коснулась ее губ.

— Не забывай об этом.

— Никогда, — поклялся он, прижав ее крепко к его груди, он последовал за слабым запахом Янны вниз по тропинке.

Черт побери, он должен вытащить ее отсюда. До сих пор удача, хитрая задница, спасала им жизнь. Она уйдет от них, в конце концов. На этой прекрасной мысли холодная волна силы Марики перемешалась с токсичностью воздуха.

— О, Катя, я чувствую твой запах, — проворковала она.

Сумасшедшая сука

В его руках Катя хихикнула, ее глаза были полу прикрыты, как будто она была не в своем уме

— Фе, фи, Фо, фум, — пропела она.

— Останься со мной, Катя, — пробормотал он, несясь тропинке с бешеной скоростью.

По обе стороны от него была огненная река, которая предоставляет собой жидкую смерть, и за ним гонится психопат-вампир, которого он не мог уничтожить. Если впереди их ждала другая опасность, тогда они в полной жопе.

— Я никогда не оставлю тебя, — тихо пробормотала она.

— Нет. — Он наклонил голову, прижав свои губы к ее макушке, соглашаясь с тем, что какое бы будущее их не ждало, Катя всегда будет в его сердце. — Ты никогда не оставишь меня.

Пробегая сквозь багровые тени, Уриэль почувствовал, как его сила ослабевает. Начиная с отъезда из логова Виктора, он провел значительную часть времени в одной битве за другой. Ему нужен отдых. И что еще более важно, ему нужно было покормиться. Чертовски жаль, что он не получит что-либо из этого в ближайшее время.

Он поддержал свой карающий темп, пока не стало очевидно, что он не мог победить Марику и, что магическая дверь не открывается, чтобы вывести их в безопасное место.

Скоро он станет слишком слаб, чтобы обеспечить Катю хоть какой-то защитой. Очевидно, сейчас или никогда. Спускаясь вниз, он мягко опустил Катю на землю, устраивая ее так, чтобы прислонить спиной к скале, торчащей из тропинки.

Она нахмурилась в замешательстве, хватая его руку.

— Уриэль?

— Я люблю тебя, — проскрежетал он, нежно целуя ее губами.

— Самый замечательный вампир.

— У меня это могло бы занять некоторое время, но ты обнаружишь, что я обучаем.

Ее злая улыбка пронзила его сердце.

— Именно поэтому я тебя обожаю.

Со стоном он заставил себя выпрямиться. Потом, повернувшись, он пошел по тропинке, блокируя приближающегося вампира.

Неспособная пройти дальше, Марика вынуждена была остановиться прямо перед ним, насмешливая улыбка изогнула ее губы.

— Уйди с моего пути, и я позволю тебе прожить достаточно долго, чтобы удовлетворить меня, — протянула она.

Уриэль не потрудился скрыть свою дрожь, когда его взгляд прошелся по ней с головы до ног.

Христос, она снова была совершенна. Даже платье на ней было безупречным. Как будто ей никогда не отрубали голову от тела. Это было жутко, как ад.

— Я лучше умру, ты злобная тварь, — выдохнул он с искренностью.

Марика зашипела, обнажив клыки в женской ярости.

— Это можно устроить. — Одним плавным движением, Уриэль своим мечом указал на суку и приготовился к очередной стычке.

Один он не мог победить.

Он мрачно отклонил голос судьбы. Если он собирается умирать, он будет драться до последнего. Черт.

Готовясь напасть, Марика погладила своим язычком длину ее клыков.

— Такой красивый, жаль, что ты не был хорошим мальчиком для меня, — протянула она. — Однако, всегда есть Катя, чтобы меня развлекать.

У Уриэля не было возможности ответить на ее насмешку. Как раз когда он поднял меч, появилось странное ощущение в небольшом пространстве между ними. Как будто давление воздуха внезапно изменилось. Затем, с резким движением сама ткань мира была разорвана, и человек ступил на тропинку. Нет, не человек, тихо исправил себя Уриэль, ледяной ужас образовался где-то под ложечкой при виде тонко вырезанных черт лица, густой гривы золотисто- светлых волос и ярких лавандовых глаз.

Джинны могли походить на человека, но жестокость, которая была выгравированная на симпатичном лице доказывала, что он был в значительной степени монстром. Игнорируя Уриэля, демон захватил Марику за горло и поднял ее над землей.

— Тебе не нужно беспокоиться о развлечениях, пиявка, — его голос наполнил воздух силой, которая едва не поставила Уриэля на колени. — Я намерен держать тебя полностью занятой.

— Ты! — Глаза Марики расширились от ужаса. Джинн рассмеялся и Марика откинула назад голову с воплем. — Нет!

Глава 11

Уриэль поднял руку, положив ее на шрам на груди, тупая пульсация отдавалась острой болью, которая проходила через все его тело.

Он, конечно, признал ублюдка.

Память об их столкновении под доками Лондона въелась в самую глубь его существа.

Но из всех странных, причудливых, или откровенно опасных тварей, которых волшебное появление здесь мог ожидать Уриэль, джинн был в самом низу его списка.

Инстинктивно его рука потянулась в карман джинсов, он только смог выругаться, когда вспомнил, что потратил заклинание смерти на тщетные попытки сбежать от Марики.

Черт.

Он не собирался быть марионеткой проклятого Джинна. Он лучше бросится в близлежащую огненную реку.

Приготовившись к бою, Уриэль нахмурился, когда Джинн проигнорировал его присутствие и вместо этого сосредоточился на женщине-вампире, которая боролась с его хваткой.

— Неужели ты поверила, что могла оскорбить мое потомство и не заплатить за последствия? — взревел он.

Марика тщетно цеплялась за руку Джинна, ее ногти не могли проникнуть сквозь его мерцающее серебряное пальто.

— Ты мертв, — простонала она, зловоние ее отчаянного страха, наполнило воздух.

Ехидная улыбка изогнула губы джинна.

— Моя физическая связь с Вашим миром была разорвана, и только поэтому я не уничтожил тебя, как только ты стала угрожать Лейле. Но теперь… — Лавандовые глаза горели предвкушением. — Сейчас ты находишься в месте, где я могу легко путешествовать.

— Нет, пожалуйста. — Марика обмякла в его безжалостной хватке.

— Это ошибка. Это Сергей хотел навредить Лейле. Все, что я делала — старалась защитить ее.

— Ты права, это была ошибка, — Джинн с готовностью согласился. — Ты должна усвоить это, сожалея всю оставшуюся вечность.

— Катя. Помоги мне, — взмолилась Марика. — Скажи ему, что я невиновата.

Уриэль пробормотал свое мнение о женщинах, которые имели больше храбрости, чем здравого смысла, так как Катя вдруг подошла к нему, ее рука сжала его руку, чтобы удержаться в вертикальном положении.

— Невиновата? — прошипела она в недоумении.

— Я твоя сестра.

— Ты — мерзость, и я надеюсь, что ты проведешь остаток своей очень долгой жизни крича в бесконечной агонии, — прошипела Катя.

Джинн покосился на Катю, странно задумчивое выражение смягчило ядовитую красоту его лица.

— Твое желание для меня закон, моя леди, — пробормотал он.

С отвратительной легкостью Джинн подбросил Марику вверх, взмахнув своей тонкой рукой, он заморозил ее в воздухе. Сука, казалась, еще более испуганной, чем поначалу. Затем, бормоча мягкие слова, джинн выпустил свою силу и отдаленная молния вдруг изменила свой курс, ударив в ее стройное тело с огромной силой.

Молния ударяла ее снова и снова, и вопли Марики наполнили воздух вместе с ужасающим запахом горящей плоти.

Взяв Катю на руки, Уриэль развернул ее от отвратительного зрелища и метнулся вниз по тропинке. Он ни на минуту не верил, что они могли убежать от джинна, но Кате пришлось пережить достаточно без того, чтобы быть свидетелем жестокой пытки Марики.

Независимо от того, что она сделала Кате, она когда-то была ее сестрой.

Ему удалось уйти достаточно далеко, чтобы приглушить крики вампира, когда тропа перед ним вдруг рассыпалась в небытие. Резко затормозив, Уриэль осторожно поставил Катю на ноги, прежде чем развернуться, чтобы противостоять приближающемуся Джинну.

— Не так близко, — предупредил он, его меч жадно стремился пролить джинну кровь.

Возможно, ощущая его мысли об убийстве, Катя накрыла своей рукой его.

— Уриэль, — умоляюще произнесла она.

Внимание Джинна переместилось в ее сторону, выражение его лица смягчилось.

— Катя. — Его голос был низким, гипнотизирующим, его рука поднялась, слегка прикоснувшись к ее щеке. — Так же красива, как всегда.

Схватив Катю за талию, Уриэль оттащил ее подальше от прекрасного демона, его основные инстинкты спаривания, затмили всякую надежду на здравомыслие.

Он убьет любого, кто попытается забрать его вторую половинку.

— Не. Прикасайся. К. Ней.

На удивление, Джинн просто рассмеялся.

— Ты не усвоил урок в последний раз, когда наши пути пересеклись?

Без предупреждения Катя шагнула между ощетинившимися самцами.

— Пожалуйста.

Джинн покорно кивнул головой, очевидно преданный прекрасной цыганке.

— К сожалению, я не собираюсь ему вредить. — Он кинул презрительный взгляд на Уриэля. — Он отслужил своей цели.

Уриэль нахмурился.

— Моей цели?

— Самые сильные Джинны обладают даром предчувствия. Я знал, что Кате нужен защитник и что им не могу быть я. — Его губы искривились в насмешке. — Ты был избран.

— Вот почему ты обязал меня?

— Это был единственный способ дать тебе силу, чтобы ты смог защитить Катю.

— И? — поторопил Уриэль, не желая верить, что Джинн может быть настолько самоотверженным. Не тогда, когда он живо вспомнил слова предупреждения существа во время их последней встречи.

Ты должен быть «орудием его мести….»

Лавандовые глаза загорелись злой искоркой смеха.

— И мне нужно было, чтобы ты прожил достаточно долго, чтобы заманить Марику в мое логово.

Уриэль с отвращением покачал головой.

Он был настолько полон решимости никогда не стать марионеткой джинна, и все же, он танцевал под его дудку все это время.

Гораздо меньше переживающая по поводу козней Джинна, Катя вышла вперед, легонько коснувшись его щеки.

— Спасибо, — сказала она тихо.

Уриэль зарычал глубоко в горле, но Катя быстро вернулась обратно, прислонившись к нему, он обнял рукой ее за плечи и притянул к себе.

— Что сейчас происходит? — потребовал он.

— Сейчас вы вернетесь в мир Кати, к которому она принадлежит. — Джинн поднял руку, и Уриэль почувствовал щемящую боль, когда его связь с демоном была разорвана. — Относитесь к ней хорошо.

Вся ярость и разочарование и безжалостный страх, терзавший его в последние двести лет был забыт, когда Уриэль сгреб Катю в свои объятия.

Его не волновало, почему он был выбран спасителем Кати. Или то, что произошло между ними в прошлом.

Будущее было всем, что имело значение.

— Я намерен посвятить свою жизнь ее счастью.

— Если ты потерпишь неудачу… — Лавандовые глаза загорелись безошибочным предупреждением. — Я буду ждать.

По-видимому, убежденный, что его предупреждение дошло, Джинн махнул рукой, и воздух рядом с Уриэлем изменился. Уриэль не позволил себе задаться вопросом, была ли это еще одна ловушка. Какое это имело значение? Хуже того, где они уже были, быть не могло.

Когда они вошли через портал, крики Марике все еще звенели у него в ушах.

***

Полное восстановление от ее приключений через подземный мир заняло почти неделю.

После падения через портал, они обнаружили себя, стоящими в центре Стоунхенджа.

К счастью там не было никаких огненных ям, ни чудовищных червей или сумасшедших зомби-вампиров, скрывающиеся поблизости, и к взаимному облегчению, Уриэль перенес их непосредственно к логову Виктора недалеко от Лондона.

С тех пор она была изнеженна и обласкана, как если бы была принцессой, а не обычной цыганкой.

Виктор прибыл с новостями, что ее дочь Лейла в безопасности в объятьях своей пары вампира. Красивая фея пара Виктора, Джульетта, угостила ее редкими травами, чтобы предотвратить старение.

И даже Янна нанесла неожиданный визит, самодовольно ожидая благодарность от Кати за то, что привела ее прямо в логово джинна, утверждая, что это было единственным средством разорвать связь между ней и Марикой. Как только удостоверилась, что Катя достаточно довольна, она сказала, что отправляется в Америку, чтобы предложить свою помощь Ребенку Хаоса.

Что бы это ни значило.

И потом у нее был Уриэль…

Ни один человек не мог быть более внимательным, более заботливым. С улыбкой, Катя прижалась ближе к восхитительному вампиру, когда он повел ее назад к его собственному логову, которое было глубоко под шикарным имением.

Сегодня вечером он удивил ее всеми атрибутами традиционной цыганской свадьбы.

Это был великолепный праздник сопровождаемый праздничными танцами. Он предложил выкуп за невесту, который будет отдан на благотворительность, которое оказывало помощь брошенным детям, и подарил ей ожерелье из золотых монет. Потом они встали вместе перед десятком гостей и провозглашенных и объявили, что они муж и жена.

Это было все, о чем она мечтала когда была молодой, романтичной и наивной девушкой, но сейчас она была готова остаться наедине со своим мужчиной.

Более чем готова, признала она, так как чувственное тепло разлилось в низу ее живота.

С нетерпением ожидая, когда Уриэль откроет тяжелую стальную дверь, которую защищали десяток разных замков, сигнализаций, заклинаний и проклятий, Катя наконец шагнула в большую спальню, только чтобы пораженно вздохнуть.

Несмотря на элегантность особняка, собственное логово Уриэля было на удивление скромным: больше внимания уделено комфорту, чем моде.

В этот вечер, однако, стеганое одеяло, покрывающее тяжелую кровать из дуба, было украшено сотнями лепестков роз и остальная мебель задрапирована в яркие шелковые платки, которые обожала Катя.

— Дорогая богиня, — выдохнула она.

Уриэль притянул ее в свои объятия.

— Ты одобряешь?

Она отклонила голову назад, встретив его бархатный взгляд.

— Очень, муж.

— Пара, — прошептал он мягко.

— Еще нет.

Он застонал, его клыки мелькнули в свете камина.

— Ты готова?

С шаловливой улыбкой, Катя сбросила бретельки голубого платья, позволяя атласной ткани соскользнуть вниз по телу и лечь у ее ног. Ее улыбка стала шире, когда он пробежал голодным взглядом вниз по ее нагим изгибам.

— Целиком и полностью.

— Катя.

Со скоростью, которая заставила ее голову кружиться, Катя обнаружила себя лежащей на кровати, окруженной земляным ароматом роз и накрытой твердым, обнаженным телом Уриэлья. Она даже не заметила, как он снял свою формальную атласную одежду.

Смеясь от восторга, она обняла его за шею.

— Я люблю тебя, человек-действия.

— И я люблю тебя.

Удерживая ее взгляд, Уриель поднял руку и прокусил запястье клыками. Затем, серьезным движением он прижал кровоточащую рану к ее рту.

Катя сомкнула губы поверх раны, жадно высасывая дар его крови.

Ее реакция была моментальной.

И превосходной.

Жар, удовольствие, и в целом удивительное осознание Уриэля, растекающегося по ней с головокружительной интенсивностью.

О… Бооогииии.

Застонала она, позволяя золотому теплу заполнить ее, его любовь к нее была ощутимой силой, которая исцеляла раны прошедших четыреста лет.

— Сейчас, Уриэль, — выдохнула она.

Уриэль мягко убрал запястье, накрыв ее рот поцелуем, диким и жадным.

В ответ Катя среагировала быстро, оборачивая ноги вокруг его талии, когда он вошел в нее одним медленным толчком. В то же время, он погрузил клыки в нежный изгиб ее шеи, мгновенная боль быстро сменилась эротическим блаженством, которое заставило ее ногти впиться в его широкую спину и поднимать бедра навстречу его бешеным толчкам.

Она вскрикнула от удовольствия, когда взрыв прошел через нее, а затем стремительное ощущение кульминационного момента Уриэля, который эхом отдался глубоко внутри нее.

Уриэль отступил, встретившись с ней пораженным взглядом, явно ошеломленный, как и она интимностью их связи.

— Моя пара, — пробормотал он, настороженность, которая была столь же неотъемлемой частью его, наконец, ушла, так как их сердца и души слились воедино.

Две части единого целого.

Скользя руками вниз по его спине, Ката купался в лучах знания, что она наконец дома.

— Навеки.

Примечания

1

Дом Martell, старейший из великих коньячных домов, стоит на фундаменте энтузиазма и опыта, заложенном семьей Мартель еще в 1715 году, и создает коньяки, которыми наслаждаются и восхищаются вот уже три столетия.

(обратно)

2

Stonehenge [͵stoun`henʤ] — Стоунхендж/Стонхендж (гэльск. изогнутый камень), один из самых больших и известных в мире доисторических сооружений, предположительно относящихся к неолиту или бронзовому веку, состоит из огромных отдельно стоящих каменных глыб в виде круглых столбов, которые некогда образовывали три обширных концентрических круга. Стоунхендж находится на Солсбери-Плейн (Salisbury Plain) в графстве Уилтшир (Wiltshire [`wiltʃə]) в Англии.

(обратно)

Оглавление

Над переводом работали:

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg