«Полюбить и выжить (СИ)»

Полюбить и выжить (СИ) (fb2) - Полюбить и выжить (СИ) 800K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Мария Ивановна Смык

Мария Смык Полюбить и выжить

Замок Теймис, расположенный на огромном холме, когда-то представлял собой гигантское укрепленное сооружение с зубчатыми стенами и высокими башнями, и служил многие века домом не одному поколению герцогов Страдвей. Сейчас же случайный путник был бы поражен заброшенности и зловещему виду некогда радовавшегося жизни исполина, а чуть вглядевшись, заметил бы только копошащихся крестьян на снегу перед замковым рвом и еще узкие, с остатками ржавых решеток, окна, равнодушно взирающие на приютившуюся внизу деревушку. Правда, южная башня, скрытая от любопытных глаз, радовала огромными, блестящими в лучах зимнего солнца, чистыми окнами, очевидно установленными не так давно. Но, чуть позже, в вечерней мгле, напрасно было бы всматриваться в эти, укрытые дорогими занавесями, проемы. Там было темно. Небольшие огоньки факелов иногда можно было наблюдать в обветшалой восточной башне, они единственные указывали на то, что замок обитаем.

А если бы кому-то захотелось пройтись по нескончаемой анфиладе залов и комнат, этого огромного строения, полюбоваться на пышность и красоту убранства герцогских владений, то он обнаружил бы, к своему изумлению, огромные полупустые, а то и просто пустые покои. Давно не мытые окна почти не пропускали солнечного света. Голые стены, только в некоторых местах украшенные древними гербами, толстый слой пыли, свисающая паутина и мусор на полу, в котором можно было узнать остатки мебели, говорили о запустении и безлюдности. Замок никому не был нужен, а то, что имело хоть какую-то ценность, давно было увезено. Вот только разве южная башня…Но она демонстрировала только внимание кого-то могущественного, наведывавшегося сюда на непродолжительное время, разве только для проверок и для решения каких-то своих, личных дел.

В восточной башне, в угловой огромной комнате второго этажа в камине пылала целая поленница дров, выпуская вверх красноватые языки, а тусклые отсветы, метавшиеся по полу, выхватывали из полусумрака почти пустую комнату, старый деревянный стол с табуретом, прочный большой сундук возле стены, кровать с теплым, лоскутным одеялом, худую, изможденную фигуру девушки на ней, рядом сидящую женщину лет сорока, с черными, чуть с проседью волосами, натруженными руками и с усталым лицом.

Женщина, с тревогой и заботой всматриваясь в лицо больной, вытирала испарину с ее лба и слезы с глаз, бежавшие подобно весенним ручейкам, не переставая.

— Поплачь, дитятко, поплачь. Это хоть какие-то чувства и лучше, чем просто лежать да помирать. Боритесь, прошу вас, боритесь. Вы должны жить, вы остались одна из рода Страдвей, одна одинешенька. Вы не имеете право умереть. Этот медальон, что я повесила вам на грудь вчера, вашей матушки. Преграда, стоящая вокруг Западной башни и столько лет не пропускавшая внутрь никого, пала. Но вряд ли этим мародерам из деревеньки что-то обломится, все внутри заговорено вашим батюшкой. Только медальон я могла взять, принеся клятву портрету ее светлости. Как-то она говорила мне, что это очень древняя реликвия, связанная с духами семьи, она оберегает ваш род, может и сил дать, и излечить когда следует. Только на это и уповаю. Вон вчера вы и глаз открыть не могли, и чуть дышали, а сегодня и травки мои попили и плачете, наконец, за столько — то лет первый раз. Может поспите хоть капельку, не все ж в беспамятстве пребывать!

Она все гладила и гладила по темно-каштановым, спутавшимся волосам, всматривалась в бледное, почти белое девичье лицо, вслушивалась в хриплое, прерывистое дыхание и не хотела верить, что милая сиротка не жилец на этом свете.

Виталина

В тот страшный момент, сидя на заднем сидении автомобиля, она никак не могла понять откуда на пустынной дороге взялась эта неуправляемая фура. Время замедлилось, что бы люди, сидящие в приговоренном лексусе, могли в полной мере насладиться кошмаром и несправедливостью свершающегося. А ведь она была так уверена в муже! Он всегда был предельно внимателен и осторожен. Но происходящее сейчас абсолютно от него не зависело. Женщина протянула руки к переднему сидению рядом с водительским, желая защитить, прижать к себе единственного и любимого ребенка, и не успела, ни чего не успела. Визг покрышек, скрежет металла, несколько тяжелых переворотов и вот уже перед машины и крыша снесены куда-то в сторону, а она лежит вдавленная в сидение. Сознание не на миг не покидает ее и Вита видит оторванную голову мужа, лежащую на асфальте, рядом с половинкой того, кого она 12 лет назад родила, и все эти годы — любила, учила, оберегала, и чувствует, как вместе с кровью, вытекающей через проломленную грудную клетку, улетучивается и ее жизнь. А стоит ли вообще жить после увиденного?

Миг темноты. Но миг ли? И она уже чувствует совсем другую боль. Желудок и кишечник пылают огнем, на некоторое время чудесный напиток, поданный заботливой женщиной, усмиряет эти болезненные ощущения, но потом они с новой силой начинают терзать тело. Где она? Что с ней?

Она слышала слова этой причитающей и желающей выговориться, понимала их и это было дико и непонятно. Вите хотелось встать, закричать, ударить кулаком по столу, потребовать окончания этого ужасного эксперимента. Но сил не было даже на то, что бы поднять голову. Ужас и растерянность, безысходность и безумная ненависть к себе и случившемуся истязали ее душу. Эмоции искали выход и они нашли его — пролившись обильными слезами.

— Пить! — только и смогла она вымолвить.

И волшебная жидкость погасила костер внутри, а спасительный сон дал возможность хоть на немного спрятаться от этого кошмара.

Очнулась она от громкого, возмущенного голоса.

— Да, что б этой Фиште, в самый мороз голяком до самых Береженек ползти, да что б….

— Жакоб, потише, пожалуйста, Пусть девочка еще хоть чуть-чуть поспит.

Но мужчина не унимался, правда понизив свой бас до вполне различимого шепота.

— И как во время Берта заболела, что бы эта дочь гнилой кобылицы и смердючего осла на месте оказалась. Как вовремя подсуетилась! Точно ее этот трухлявый пень, наш нынешний хозяин, науськал.

— Хорошо, хорошо. Принеси сейчас еще немного дров, а потом еще — на ночь. Девочка мерзнет.

— Не сомневайся, обязательно принесу. Пусть сколько угодно эта Фишта ругается, что дрова не понятно куда исчезают, принесу сколько надо. Аманда наша настоящая хозяйка, а не этот кусок….

— Жакоб, герцогине не следует даже слышать такие слова.

— А я чего? — возмутился мужчина. — Я же самую настоящую правду говорю. Трухлявый пень для него самое ласковое прозвище будет.

Послышались шаркающие шаги, женщина приоткрыла глаза и увидела напротив пожилого мужчину в овчинном полушубке, на ногах которого было что-то, похожее на валенки.

И тут воспоминания с новой силой нахлынули на нее, сердце сжалось от невыносимой боли. Только вот телесная не спешила возвращаться, лишь только вернулось ощущение полного бессилия да осознание беспомощности.

Мужчина стоял и смотрел, а встретившись с огромными, так выделяющимися на исхудавшем лице, зелеными глазами, полными боли и отчаянья, не выдержал. Подойдя поближе, вытер руку о штаны и погладил заскорузлой, огромной ладонью волосы лежащей.

— Вы, это, ваша светлость, не серчайте. Мало преданных вам людей осталось в замке, всех этот… аспид удалил. Я, да Гледис, — он кивнул в сторону женщины. — да еще разве Мануэлла. А ты глянь, уже — глазки осмысленные, — он оглянулся на женщину возле камина. — А боль-то какая в них стоит! Видно поняла, что одна — одинешенька, да еще и продали ее, как есть — продали этому Черному барону. А может не все, что про этого, ейного жениха рассказывают, правда? Кто же этих людей знает, язык — то без костей! А тут ей все равно — только помирать остается.

Он было порывался что-то еще сказать, но женщина вывела его за руку за порог и Вита уже не видела ничего. Вернувшись, Гледис подошла к кровати, взяла неестественно бледную с синеватыми лунками ногтей, руку девушки, поцеловала ладонь и прижала к щеке.

— Простите меня. Я свою вину вижу, не отрицаю. Какое скажете наказание приму. Нельзя мне было вас одну оставлять. Эта старая грымза специально вас компотом из плодов сорги напоила, хотя всем ведомо, что на эти ягоды у вас аллергия. Только и дочка у меня единственная, замуж ее отдавала. Хорошо хоть в село, что находится на землях теперь принадлежащих мужу дочери вашего опекуна. А он в столице у короля в фаворе и добрый человек, поговаривают. Так что «трухлявый пень» до нее не доберется.

Увидев руку, Вита поняла, что это не ее тело. Длинные, почти прозрачные тонкие пальцы с обгрызенными ногтями, в отличии от тех, что она помнила, ее собственных — чуть полноватых, загорелых, коротких, с хорошим «французским» маникюром. Теперь она только слушала, стараясь отрешиться от всего того, что ее волновало, что бы понять что происходит. А служанка, взяв тарелку и ложку со стола, начала кормить ее да приговаривать.

— Когда пять лет назад вы узнали, что отец с матерью исчезли, а королевский маг- дознаватель, прибыв, определил считать их умершими, и назначил сводного брата вашей матери, Патрика ван Дерибье, вашим опекуном, вы — лишились сознания. А придя в себя, стали похожими на зомби. Пустые, безжизненные глаза, только одна фраза, на все — «Не хочу», и больше за эти годы ни слова, ни слезинки. И что мы уже не делали, вы оставались такой же — ели только тогда, когда вас насильно кормили, и были, как маленькая девочка: послушна любому моему приказу. Я боялась вас оставить, мы с Мануэллой старались быть все время рядом. Но стоило мне на несколько дней покинуть замок, так от куда не возьмись появился ваш опекун, услал Мани, а приставил к вам эту Фишту. А ведь еще не срок и он в это время никогда не являлся. Но уж поди, приспичило! А разве от него чего-то хорошего ожидать приходится? А тут еще и король решил своего любимца Черного барона пристроить. Только с чего это вас заставили выпить эту отраву? Неужели барон не хочет отдавать вас королю? Или это сама ключница подсуетиться решила?

И тут губы, не желающие никак подчиняться Вите, все же поддались и ей удалось вымолвить всего одно слово:

— Почему?

Она хотела спросить — «Почему я здесь? Почему я жива, когда все, кого я любила — умерли?» Но женщина вопрос поняла по своему.

— Почему о вас вспомнили и решили отдать барону Арману ван Реганн? Ему нужен титул и еще раз титул. Реганн из купеческой семьи, в свое время женился на модистке, обшивающей весь королевский двор, она была баронесса, правда не наследная. Потом она умерла, а два года назад он и сам получил барона за успешное подавление восстания в провинции Динез. Сейчас, поговаривают — что-то назревает на севере королевства. У соседей молодой король, ему по нраву наши северные провинции, вот он воду и мутит. Те поднимают восстание, а он под знаком того, что хочет им помочь сбросить ненавистное ярмо, введет свои войска. Просто так войну начинать не гоже. А так местные его встретят, как освободителя. Всем известна железная рука Черного барона, его неукротимый нрав, хитрость и безжалостность. Король хочет назначить его прево северных провинций, что бы он навел там порядок. Но эту должность имеет право занимать только герцог. Как бы не был обласкан правителем Реганн, зная его нрав, никто из высшего света не желает отдавать за него свою дочь. А просто так герцога ему не получить, тогда знатные семейства ополчатся. А у вас защитника нет. Опекун только и мечтает услужить королю, как он постоянно оказывает услуги прево нашего края, что б он сдох, пес поганый!

Гледис быстро оглядела комнату, как бы проверяя наличие чужих ушей, и продолжила уже шепотом, наклонясь ближе к лежащей девушке:

— Все это мне поведала Бланси. Ее ваш дядюшка всегда зимой берет согревать свою постель. Вот она и подслушивает, все, что он скажет кому-то. Ой, да не делайте такие большие глаза, госпожа, Конечно, Бланси больше похожа на этот ваш сундук в углу, но она действительно согревает простынь и одеяло, и подушки. Что бы прогреть наши башни надо дня два, а никто точно не знает, когда барон заявится. А просто дрова жечь, так потом на конюшне засекут за растрату. А прачка горяча, как печка, и с ней рядом за короткий срок все согреется, в том числе и тело. Для удовлетворения кобелиных потребностей барону из близлежащих сел молодых девок доставляют. Чем моложе тем лучше.

А вот и кашка закончилась. Сейчас травок попьем и спатки будем. Вам сил, ваша светлость, набираться надо. Матушка и батюшка не простят, если вы так просто сдадитесь. За спиной у вас все предки выстроились и смотрят с надеждой. Семья была славная, фамилия славная. Неужто позволите ей угаснуть? Неужто уступите все это ненавистному барону, что бы доставить ему радость?

Постепенно глаза Виты закрылись, а сознание уплыло, убаюканное теплом и только съеденной пищей. Неожиданно женщина оказалась сидящей на большом диване, в красивом, обставленном старинной мебелью, кабинете. Напротив нее устроилась, одетая соответственно обстановке, какая-то супружеская пара, судя по теплым взглядам и переплетенным рукам. Постепенно пришло осознание того, что перед ней ее родители. Ее родители? И только когда мужчина заговорил, она поняла, что это родители Аманды.

— Доченька, настали трудные времена. Сводный брат твоей матери — Патрик задумал что-то нехорошее. За ним явно кто-то стоит. Сильный, злой, уверенный и, скорее всего — маг. Я предпринял кое-какие шаги, известил короля, помощь должна прийти скоро Но не знаю, может и король уже в их паутине. Не ко времени я удалился в эту глушь. Да, и что теперь жалеть о сделанном. Прошу об одном. Если однажды тебя известят о том, что нас не стало, что мы с мамой умерли, прими вот эту таблетку, — он вложил в ее ладонь маленькую желтую капсулку. — Ты станешь для них не опасной. Магия в тебе замолчит, ты как-будто уснешь, но не на долго. Придет время — проснешься и твоя память расскажет тебе секреты рода. Я сделал для этого все. Помни о нас, умоляю — помни. Помни о нашей любви, о величии нашей семьи, о славных предках и великих делах. Носи с честью имя Страдвей.

Медленно очень медленно эти двое уходили куда-то в даль, не оборачиваясь и не прощаясь.

Опять она что-то должна? Это проклятое чувство ответственности! Оно всегда было для нее самым главным. В школе — надо хорошо учиться и помогать товарищам. В семье — надо быть примерной женой и матерью. И как это ей помогло? Предотвратило ли эту жуткую аварию? Всего лишь простой «человеческий фактор». И нет ничего, ни семьи, ни прошлого, ни будущего. Вспыхнувшие эмоции снесли обиду и ненависть к этому миру, ее призвавшему. Для чего она здесь? Неужели опять каждый ее шаг, каждая минута ее жизни будет подчинена этому чувству — чувству ответственности? Теперь за кого-то другого, за эту несчастную девочку, имя которой — Аманда Страдвей.

Дни потекли за днями. Тусклые, безрадостные, ненавистные. И сделать ничего нельзя было ни с собой, ни с этим ужасным состоянием. Иногда хотелось вскочить, расколотить тут все к черту, удариться головой об стенку, заголосить по бабьи, но Вита ничего не могла поделать, поскольку не владела ни телом, ни обстоятельствами, ни даже этой никчемной жизнью. Она было хотела отказаться от еды, но глаза Гледис заботливые, переживающие, любящие и почему-то такие родные, смотрели прямо в душу. И она не могла им отказать даже в этой малости. А тело… Оно по-прежнему было чужое и не хотело подчиняться, звуки не складывались в слова, руки только и могли комкать одеяло, а голова была подобно чугунному казанку — неповоротливая, тяжелая, пустая.

Она спала и ела, не зная день или ночь. Зарешетчатое малюсенькое окно в огромной комнате было одно и затянуто старой слюдой. Иногда по утрам солнечные лучи пробивались сквозь эту преграду и тогда даже на душе становилось чуть-чуть светлее. А еще приходили сны из той жизни и маленький Антошка, смешно агукая, пускал слюни. Она прижимала его к груди, смотрела как он ест и хотела навсегда остаться в этом времени. Вита была вообще сумасшедшей мамашей. Когда ей впервые положили маленький, пищащий, самый красивый на свете комок на живот и она увидела своего долгожданного, выстраданного (всю беременность была угроза ее прерывания) ребенка, она дала себе слово всегда быть рядом с ним. Гуляя на детской площадке, они тогда еще жили в обыкновенной «хрущевке», она услышала столько ужасов о детских яслях и садиках, что сразу заявила мужу: их сын будет расти только дома и никому она его не доверит. Сережа сначала только посмеивался, но потом поняв, что она всерьез, забеспокоился. Лина вставала несколько раз за ночь, проверяя как ребенок дышит, после каждого кормления взвешивала его на весах. Стоило Антоше немного повысить голос, как у нее начиналась чуть ли не истерика. Муж пригласил врача, окружил заботой и вниманием, и постепенно она научилась себя сдерживать. Чуть Тошенька подрос, она ударилась в другую крайность — развивающие игры, разные секции. Ее и сына день был расписан по минутам. Она сдержала свое слово — везде была с ним. На удивление мальчик рос веселый, озорной и очень добрый. В школе с первого класса он был лидером. Его любили, уважали. А еще у него было изумительное чувство справедливости и товарищества. Поэтому в их доме всегда было полно Антошиных друзей. А Сергей? Когда первая эйфория их чувств притупилась, когда начали вылезать недомолвки и подавленные обиды, он просто взял и отвез всю семью в старый заброшенный дом друзей. Они там провели самое счастливое лето в их жизни. И с этого момента как — то по новому взглянули друг на друга. Потом Сережу пригласили в огромную компанию, а потом он создал и свою. Им везло на друзей, на просто случайных людей, казалось им во всем несказанно везет. И вдруг эта злосчастная фура, перечеркнувшая все.

Она лежала и перелистывала воспоминания, как самую интересную книгу, желая вырвать последние листы и все переписать заново. И почему это невозможно? Часто слушая причитания доброй Гледис, хотелось заорать:

— Хватит! Да, ударь уже меня, наконец. Приведи в чувство!

Но та только охала и ахала, упрашивала и все повторяла, что надо помнить о предках.

— Мне нет до них никакого дела, я их не знала и знать не хочу! — хотелось крикнуть женщине. Но она по прежнему могла сказать только «пить», «хочу», «не хочу» и еще пару простых, незатейливых слов.

Как-то слушая в очередной раз пространные рассуждения служанки о родителях Аманды, Вита вдруг осознала, что отец был магом. Вот теперь вспомнилось и то видение, которое пришло к ней сразу же, как только она сюда попала. Но собственные переживания, душевные метания и ностальгия по прожитым годам задвинули этот сон далеко. Она его забыла. Но теперь ухватилась, как утопающий хватается за соломинку. Если ей каким-то образом удалось переместиться в чужое тело, может быть и ее родные так же уцелели? Тогда, как их найти? А если нет. Как с помощью этой чертовой магии оказаться снова там и предотвратить аварию? Магия! В ее мире это было выдумкой и сказкой. Здесь же — повседневной жизнью. Что там сказал этот — ее «отец»?

— Магия в тебе замолчит, но придет время и проснется?

А про какие секреты рода он говорил? И вообще, почему с тех пор, как она сюда попала, ни разу ни одно воспоминание этой несчастной Аманды не пришло в ее голову? Неужели все было для нее на столько безрадостно?

Надо срочно поправляться и овладевать магией. Она должна стать лучше всех! Она должна сделать все, что бы овладеть всеми знаниями этого мира касательно путешествия между мирами. Кажется Аманду собираются выдать замуж? Будущий супруг друг короля? Тем лучше! Там, в столице должны быть самые сильные маги, место где их обучают и книги. Книги!

Она долго старалась вымолвить это слово, а когда удалось, ее ждало разочарование.

— Те, что были во всех кабинетах и в большой библиотеке прошлой зимой все сожгли. Фишта дрова в большом сарае закрыла на замок и выдавала понемногу. А вы простыли. Что те книги? Кто их читал? А вы выздоровели! А этой зимой Жакоб половину дров запрятал в подвале замка, ключ от которого у него есть. Вот встанете, в башне отца возьмете. Все равно кроме вас от туда никто и ничего вынести не может. Дядюшке — то пока не известно, что магическая преграда с башни спала, так что время у нас еще есть. Он сказал, что весной вернется, когда распогодится да дорога нормальная будет. — Гледис в очередной раз переодевала ее в новую, теплую сорочку и ворочала, словно куклу.

Вот теперь она до безумия захотела узнать об этом мире и людях ее окружающих все. В первую очередь о дяде — о нем предупреждал отец, его ненавидели преданные Аманде слуги и возможно он был главным препятствием на пути к заветной мечте. Нет, перво — наперво надо узнать — кто отдал наказ напоить девочку настоящей отравой-компотом (она пока еще не могла отождествлять себя с Амандой, думая о ней, как о ком-то, кто находится рядом, родном и близком, но все же не самой Витой. Да и полностью осознать, что сама Вита находится в чужом теле было дико и невозможно. Пока невозможно.)Ведь дядя — далеко, а этот неведомый враг — близко. Нет, сначала надо выздороветь, обрести власть над этим неуклюжим телом.

Как много ей надо сделать! Сколько времени она утратила лежа и жалея себя? Дура! Она кричала на себя мысленно и давала оплеухи. Жизнь обретала смысл, появилась цель, к которой Виталина решила идти уверено, изо всех сил, не обращая внимания на препятствия. Замуж? Если это приблизит ее к родным и любимым, значит замуж. Значит будет спать с тем, кто ей может помочь, ведь тело все равно не ее. Она захотела встать и не смогла, застонав от бессилия. Что делать? Где взять силы?

Подошла Гледис:

— Ох, дитятко, что-то ты долго не поправляешься. Верно, надо звать эту Сандру. Жакоб давеча говор, что еще жива.

Видно что-то было в глазах Аманды, что она поспешила уточнить:

— В Здораево, графа Тенрифа деревеньке, года четыре назад появилась старая ведьма. Помогла старостиной жонке не помереть. И дитя спасла и бабу вытянула, та уже и помирать собралась. Их местная травница только зубы заговаривать может, да от живота, коль что не то съешь, травы знает. А так народ у нас здоровый, болеть некогда. Раньше отец ваш лечил, а сейчас… В общем ее звать надобно.

Ближе к вечеру, когда за окном вьюга начала завывать как-то уж слишком сильно, а тени от огня в камине заметались по стенам тревожными бликами, в комнату вошел Жакоб, а за ним старая сгорбленная женщина. Когда она подошла ближе, Вита чуть не закричала. Седые клоки волос, выбившиеся из под теплого платка, были похожи на грязную паклю, крючковатый длинный нос и морщинистое лицо, глубоко посаженные темно-карие глаза создавали образ этакой бабы Яги. Но если присмотреться — что в этом облике было искусственное, как будто женщина только что сошла с экрана фильма-сказки. А вот глаза были на этом лице чужеродными и смотрели внутрь, прожигая и выворачивая на изнанку. Она неспешно разделась и подошла к кровати, к этому времени Вита уже уняла бешено бьющееся сердце и нетерпеливо посмотрела на незнакомку. Та, поводила руками вокруг тела и задумчиво уставилась на девушку. Потом обернулась к невдалеке стоящей сиделке:

— Отец был магом? — дождавшись утвердительного ответа, покачала головой. — Дураком он был, а не магом. Наверное самоучка или учился спустя рукава. Желтую капсулку давал выпить? И вы тот час же потеряли сознание, а когда очнулись, были, как не в себе?

У Виты только и хватило сил вымолвить — Да! — но тут вмешалась верная служанка — Как только пять лет назад бедняжке сообщили, что отец с матерью умерли, так тот час же лишилась сил, а потом была хуже дитя малого. Ни слова сказать, ничего сделать не спроможная. А недавно ягодами сорги отравили, так она совсем слегла.

— В желтой оболочке был экстракт забвения. Его дают взрослым инициированным магам, что бы на время лишить способностей, в качестве наказания. Ей тогда сколько было? — Яга присела на кровать — Весной только тринадцать исполнилось, а летом уже все и произошло, — поспешила ответить Гледис.

Старуха вздохнула:

— Ее счастье, что выжила. Организм, наверное, здоровый, даже если он и уменьшил дозу, ей повезло. А на ягоды, я так поняла, у нее аллергия? — она задумалась.

Речь деревенской ведьмы показалась Лине слишком правильной, в глазах плескалась вечность, а руки жили своей жизнью: то дотронутся до руки девушки, то расправят несуществующие складки на одеяле, то ухватятся за подбородок на старом, сморщенном лице, как-будто пробуя его на прочность. Сама же старуха сидела словно статуя- не двигаясь.

— Вы это, — вмешался, до того молча стоявший, Жакоб. — Не думайте, мы заплатим. Даром что ль столько лет собирали? Его светлость, отец ейный, нам хорошо платил. Да за здоровье его кровиночки ничего не жалко!

И что — то в голосе старого слуги тронуло сердце Лины, слезы показались на ее глазах. Видно очень хороший человек был отец этой девочки, только вот ему то же не повезло. На ее пути оказалась неуправляемая фура, а на его — брат жены.

— Я так поняла, что ее дядюшка — это барон Патрик ван Дерибье? И именно он, скорее всего, повинен в исчезновении ее родителей? — голос ведьмы неожиданно зазвенел, как натянутая струна, а губы плотно сжались.

— Вечером, накануне той ночи, когда герцог де Страдвей исчез вместе со своей женой, в замок как раз заявился этот бешеный шакал с каким-то мужчиной, лицо которого никто не запомнил!

— Жакоб, не ругайся при девочке! — прикрикнула на мужчину верная Витина защитница.

— Он еще мягко охарактеризовал этого пройдоху и негодяя, — сквозь зубы вымолвила карга, — Ради того, что бы ему досадить я согласна всю вашу деревню вылечить, если что. — Неожиданно она сделала попытку улыбнуться, ее губы растянулись в жуткий оскал. — А сейчас я бы хотела что бы вы вышли, оба. Мне надо поговорить с Амандой.

Слуги нехотя подчинились, слишком уж приказным был тон старой грымзы. Только она убедилась, что в комнате никого не осталось, кроме нее и девушки, тот час же провела рукой по своему лицу и Лина замерла пораженная — перед ней сидела интересная, черноволосая женщина лет 40 с правильными, аристократическими чертами лица, лишь глаза были теми же, темными, всезнающими и немного дьявольскими.

— Удивила? — горькая усмешка тронула губы женщины. — Пять лет назад в столице была попытка переворота. Старый король умер, молодому удалось спастись и расправиться с мятежниками, правда не со всеми. Самые хитрые затаились. Твой отец был одним из первых, кого постарались убрать, слишком он был предан правящей династии. Когда началось расследование, меня подставил близкий человек, которому я доверяла. Пришлось, как видишь, прятаться. Недавно я узнала, что он хороший друг твоего дядюшки и летом бывает здесь часто. Так, что, у нас общие враги, девочка. Я помогу тебе — ты мне. Слышала, что тебя сосватали Черному барону. Мужчина он, конечно, своеобразный, а самое главное, что для нас ценно — преданный его величеству. Если ты пообещаешь свести меня с королем, очень ли знаешь хочется обратно вернуться к прелестям столичной и придворной жизни, я помогу тебе возвратить здоровье и усвоить знания, которые отец запрятал у тебя внутри в специальном коконе. Согласна?

Виталине показалось, что небо упало на землю, что где-то там, кто-то услышал ее безмолвный возглас и прислал эту женщину, как проводника и волшебную палочку для претворения в жизнь ее планов.

— Да! — почти прокричала она.

Сандра потребовала поставить здесь же, недалеко от кровати Аманды, лежанку для нее. Гледис начала было возражать, что негоже селить рядом с ее светлостью непонятно кого, тем более, что в этой комнате проживает и она, боясь теперь оставить хозяйку даже на непродолжительное время. Но наткнувшись на разъяренный взгляд герцогини, тот час же замолчала.

Если раньше Вита лежала и горевала о прошлом, то теперь всецело отдалась мечтам о будущем, планируя и выстраивая линию поведения, но это получалось плохо. Реалий жизни здесь она не знала, как и людей, с которыми придется столкнуться, а спросить не получалось — с речью все было по прежнему. А вот тело, благодаря настойкам и зельям ведьмы постепенно наполнялось силой и приобретало округлости в нужных местах. Комната была достаточно большая, и, как только девушка немного поправилась, Сандра начала гонять ее, что бы укрепить мышцы рук и ног. Зеркал по близости не наблюдалось, так что Вита имела смутное представление о своей внешности, а поглядывая на то, что могла обозревать, каждый раз приходила в ужас. Одно название — дистрофик. Заботливая сиделка раньше только обтирала тело Аманды губкой, смоченной в отварах трав, теперь же старуха потребовала устроить полноценное купание. И странное дело, когда ее начали раздевать, женщина запретила снимать медальон с шеи. Уже давно она почему-то решила, что именно он смог перенести ее душу в это тело и именно он удерживает ее в этом мире. И только лишь она лишиться украшения, как тот час же потеряется во Вселенной. У Виты была Цель и рисковать она не собиралась. А тело было немощным, хилым и слишком много требовалось труда, что бы его привести в нормальный вид. Но она упорно, сцепив зубы, выполняла все наставления колдуньи.

Постепенно образ опекуна и все его «грязные» делишки представали перед ней во всей красе. Благодаря милому родственнику, кроме имени, этого замка и земель, лежащих вокруг, состоящих из нескольких деревень и маленького городка, Аманде нечего было принести в дом супруга. Все остальные земли король милостиво разрешил ван Дерибье дать в качестве приданного за своими двумя дочерьми, очевидно, из-за того, что те выходили замуж за его близких друзей. Да и зачем больной и немощной девице такие угодья? Но все же, поговаривают, он же наказал саму наследницу тщательно беречь, очевидно надеясь и титул, и знаменитое имя использовать в своих целях. А вот дядюшка со многими сильными мира сего, свел близкое знакомство, и разными способами «прикормил», даже прево этого края.

Чем дальше вживалась в этот мир Виталина, тем страшнее ей становилось. Слишком он был похож пороками на ее покинутый. Не даром некоторые сановники стремились в этот тихий, отдаленный от столицы уголок. Им было что скрывать. Блюститель законности этой провинции, прево — герцог де Брисак был страстным любителем маленьких девочек от восьми до десяти лет. Здесь ему и предоставляли возможность удовлетворять свое распутство с теплых весенних деньков по глухую осень, пока еще дороги были в хорошем состоянии. Девочек по приказу опекуна Аманды подбирали то ли на улицах больших городов, то ли покупали у бедных родителей, а привозя сюда, откармливали и приводили в порядок в близлежащей деревеньке, так же как и несчастных девиц постарше для других посетителей. За все это дядюшка Патрик платил исправно деньгами Страдвей. А трупы использованных «игрушек» успешно прятали на местном кладбище. Дядюшка оказался очень предприимчивым и умел заводить «нужные» знакомства. Да и слуг он не стеснялся и, как поняла Вита, за людей не считал, почему-то полагая, что они бесконечно восхищаются его деловитостью и практичностью. Фишта, например, его часто развлекала своими злобными нападками на всех, живущих в замке. Мужчина чувствовал себя в этих стенах абсолютным хозяином, которому позволено все. Кроме нескольких, преданных Аманте людей, все остальные покорно подчинялись проходимцу. Правда, в зимние, студеные деньки, в отсутствии барона, людей в замке было очень мало. Ключница же, желая быть в курсе всего, что связано с Амандой, часто вертелась поближе, но верный Жакоб, а более всего ведьма, были на страже.

Странным было еще и то, что как только Вита сделала выбор, как только все решила для себя, сны, где главными героями были ее любимые, прекратились. Ко всему прочему, то сумасшедшее чувство потери, невыносимое подчас, словно притупилось и не сжимало больше сердце до потемнения в глазах. Ко всем загадкам добавились и высказывания ведьмы после ее посещения башни Страдвея-отца.

— Защиту накладывал сильный маг и очень давно. Не пять и не десять лет назад. Я не знаток этого раздела магии, так что точно сказать не могу. Ваша сила сродни его. С вашим отцом я никогда не встречалась, он редко бывал при дворе. И что тому виной, не знаю, хотя со старым королем он был очень дружен, и все же, свое время предпочитал проводить в обществе жены именно в этом замке. Говорят, что он был очень замкнутым по натуре, и занимался какими-то исследованиями. Но лаборатория его чиста, как слеза младенца и пуста. В его личный кабинет я даже не смогла пройти. Возможно это сможете сделать вы после инициации. И не могу понять, как такой знающий маг мог решиться дать порошок Забвения 13-летней девочке. Гледис говорит, что на тот момент магия только начала в вас просыпаться. Отец боялся, что вас испугаются, как будущую магически одаренную личность, и то же уничтожат, как и родителей? Как жаль, что ваша память за темной завесой и не с моими способностями даже пытаться ее приоткрыть. Сейчас я молю Создателя, что бы после всех этих неприятностей, вы остались в здравом уме, память же дело наживное.

Когда начал таять снег, Вита неожиданно, даже для самой себя, заговорила сразу же целыми осмысленными и выстраданными фразами. И тогда ведьма решилась на инициацию, проведя ее в лаборатории отца Аманды, где была специальная пентаграмма, очень точно вычерченная и выложенная особыми камнями. После инициации Вите удалось побывать в кабинете герцога Страдвея, но кроме книг ничего обнаружить не смогла. Ни тайников, ни бумаг, ничего, что могло приоткрыть занавесу над прошлым. Четыре стены, пусть и огромной комнаты, надоели до ужаса. Хотелось на свежий воздух, а еще постоянно мучило любопытство: в той жизни у нее был большой, просторный дом, а вот в замках она бывала только с экскурсией. Ладно бы северная башня, в которой они обитали, была самой старой постройкой, поэтому и переносила в средневековье, но основной комплекс был воздвигнут намного позже. Вот его увидеть хотелось очень сильно. Но замок произвел на Виталину удручающее впечатление — неухоженный, пустой, казавшийся смертельно больным, он был громадным. Пустые, гулкие залы следовали один за другим, словно им не было конца. Темные, не приветливые комнаты должно быть перенеслись сюда из фильмов ужасов. Гледис постоянно убеждала, что при жизни родителей здесь было уютно и очень красиво, но представить этого Вита не могла. В южную башню ход был закрыт, а башню отца им не хватило бы дров отапливать, ведь показывать всем мощь ведьмы было нежелательно, да и привычная комната, хоть и полупустая, стала «своей» и «родной». Тогда герцогиня распорядилась перенести из отцовских покоев в свои несколько ковров, диванчиков, пару кресел и книжные полки вместе с книгами. Жакоб привел крестьян, за которых мог поручиться, и они за пол дня, передвигаясь вместе со старухой, выполнили задуманное Витой. Комната сразу стала удобной и обжитой, но словно уменьшилась в размерах. Самым большим потрясением после пробуждения и инициации было для женщины понимание того, что она умеет читать и писать. Как и почему? Сандра считала это самим собой разумеющимся, но Вита была уверена, что такого не может быть, ведь воспоминания настоящей Аманды так и не появились. Все свои просто фантастические успехи она приписывала провидению или вмешательству неизвестных сил, которые в любой момент могли потребовать расплаты. Она зарылась в учебники и книги, читая все запоем. Хорошо еще, что в башне отца обнаружилась масса магических светильников, потому что Фишта заявила — И толку-то на свечи тратиться? Не все равно как этому задохлику помирать, при свете свечей или камина? В темноте — то сподручнее.

Но когда Виталина начала каждый день упорно бегать во внутреннем дворике, где свободно дышалось и не так чувствовалось дыхание уходящей зимы, кастелянша начала тревожиться, желая точно знать что происходит.

После инициации заклинания стали запоминаться чуть ли не с первого раза, а сила так бурлила в венах и играла на кончиках пальцев, что иногда было страшно не совладать с этим. Да и в каждом применении любого заклятия было столько правил и условностей, что было не понятно как при таких (!) условиях можно создать и сделать что либо существенное. Но постепенно, по чуть-чуть, многое стало получаться. Шел третий месяц пребывания Виталины в чужом теле.

* * *

Все с тревогой ожидали приезда дядюшки, но ко всеобщему недоумению и удивлению, в начале весны в замок прибыл только представитель будущего супруга — барон Базиль ван Готье. Ниже Аманды на пол головы, чуть лысоватый, не очень разговорчивый, он тем не менее, произвел на слуг приятное впечатление, этакий доброжелательный, пожилой мужчина. Готье прибыл не один, а с небольшим отрядом вооруженных гвардейцев, выделенных королем. Невеста должна быть доставлена в целости и сохранности в храм для совершения обряда. Отряд расселили в деревушке у подножия замка, а барона со слугой — в южной башне, согласно особому распоряжению ван Дерибье, переданному управляющему и преданной Фиште. Управляющий жил в той же деревушке и наведывался в замок в отсутствии хозяина довольно редко. На следующий день после приезда, гость решил познакомиться со «счастливой новобрачной».

Уже давно, просмотрев все вещи девицы Аманды, ведьма прищелкнув языком, съязвила — В той деревне, что я жила, некоторые селянки каждый день одевались намного лучше, не говоря уже о праздниках. А вот в городе вы смело могли бы сойти за нищенку.

Она так и оставалась в образе жуткой старухи из сказок, устрашающе действуя на некоторых слуг, еще проживающих на замковой территории, и сующих свой нос в дела обитателей восточной башни. Что бы ее подопечная могла достойно встретить представителя Черного барона, колдунья, переворошив все, находящиеся в башне Страдвея — отца вещи, смогла найти одежду, которую, очевидно, еще в девичестве носила мать Аманды. И хотя ушивать пришлось много, потому что тело девушки еще не обрело форму подобающую девице ее возраста, эти платья очень отличались от всей одежды, спрятанной в сундуке. А там терпеливо дожидались хозяйку выстиранные не один раз, но еще добротные, шерстяные юбки с темными домоткаными подъюбниками, чистые, когда-то белые, но теперь чуть посеревшие блузки из грубого полотна, нательные рубахи, застиранные до того, что когда-то плотная ткань стала, как решето, грубые вязанные чулки из овечьей шерсти и (о чудо!) несколько пар матерчатых туфель, очевидно, еще оставшихся от матери. Чуть поношенных, немного великоватых, но еще годных и являющихся сущей находкой в этой глуши. Но вещи мало волновали Виталину. Каждый день после инициации Сандра, глядя на нее, довольно качала головой — Если бы я не знала, если бы сама не наблюдала проявлений вашего дара, то была бы уверена, что вы пустышка, обыкновенная девушка, каких кругом полно. Даром, что отец маг. Не знаю в результате чего, но на вас стоит мощный щит, полностью скрывающий магические способности и служащий охранным. Он не различим и не определяем, о его наличии я только догадываюсь. Хотя за время пребывания рядом с вами, в его существовании убедилась не раз. Неужели это последствия влияния на магический потенциал порошка Забвения и ягод Сорги? Но мне подобный эксперимент проводить что-то не хочется! А еще я могу вас поздравить — ни какие аллергии вам не грозят. Вот уже несколько раз мы с Гледис давали вам напиток из разных ягод, на которые у вас раньше была соответствующая реакция, но вы этого не почувствовали.

* * *

Обойдя вокруг невесты, барон укоризненно посмотрел на Гледис, с первого раза выделив ее из всех, стоящих рядом — Вы уверены, что она доедет до столицы и в дороге не окочуриться? Конечно, тени под глазами и ужасная худоба пока еще никуда не делись (хотя бедра и ягодицы уже обрели ощутимые округлости, но были спрятаны под платьем, и шея уже не выглядела тонкой ниточкой, а уверено держала голову), но лицо из-за постоянного пребывания в комнате было по прежнему бледным, и все же, девушка уже прекрасно себя чувствовала, полностью владела телом и взгляд ярко-зеленых глаз был осмысленным и пытливым. Хотя под этим мужским, оценивающим взглядом хотелось поежиться, а то и спрятаться за спину верной Гледис. Шокированная служанка в первый момент на знала, что ответить, а для Виты весь наносной приветливый образ старого служаки, каким она видела барона, испарился. Мужчина же тем временем продолжал — В таких одеждах, — (а Виту одели в самое лучшее платье из перешитых) — ее показать на постоялом дворе и то стыдно. Удружил ваш опекун, удружил. То-то в последний момент обнаружились какие-то срочные дела и он отказался ехать. Но ничего, оденете дорожную теплую накидку с капюшоном, прикроете все эти прелести, и никто на нее не обратит внимание. А если еще и живой довезем до храма, то и дальше будете наслаждаться жизнью, если — нет, то пойдете следом, — он деловито обошел, стоящих почти на вытяжку женщин, и продолжил раздавать поручения. — Собрать с собой минимум вот таких тряпок, лучше на месте прикупим необходимое. Главное, что бы она еще ночь консумации брака пережила, а там на все воля Создателя.

Гледис с ведьмой переглянулись. — Уж, простите, достопочтенный ван Готье, но девушка была серьезно больна. Ее пыталась отравить по наущению опекуна ключница Фишта, потому-то и такой вид, — все-таки решила подать голос сиделка.

— А еще ваша хозяйка больная на голову и могла сама что угодно засунуть себе в рот! — как отрезал мужчина. — Вы можете здесь сочинять любые сказки, но мы непременно должны выехать завтра утром. И попробуйте только не успеть собраться, я найду для вас наказание!

Женщины поняли, что любые их слова будут вряд ли услышаны, поэтому молча кивнули головами и почти вместе тяжело вздохнули.

— А этот барон непрост, ох не прост, — вымолвила Сандра после того, как убедилась, что гости покинули башню. — Он, конечно, средний маг, но увешанный разными амулетами до ушей, причем очень качественными, дорогими. С ним надо быть крайне осмотрительными и… поддерживать для всех иллюзию болезненного состояния герцогини, так от нее подвоха будут меньше всего ожидать. А возможно, и охранять, и беречь будут тщательнее.

* * *

Собрались быстро. Гледис нашла где-то сундук поменьше, быстро все упаковала, оставив только достаточно теплые, добротные вещи, которые следовало одеть в дорогу. Сопровождать хозяйку решили втроем, раз уж «вежливый» барон не уточнил количество спутников невесты.

Только лишь выглянуло солнце, как слуга, посланный бароном, стучал в двери комнаты Аманды.

— Достопочтенный ван Готье велел сообщить, что карета уже ждет вас внизу. Поспешите.

Не предупредив заранее о времени отъезда, он, очевидно, думал застать женщин врасплох. Но все обитатели огромной комнаты были уже готовы, собраны и даже успели позавтракать, ожидая от представителя будущего супруга какого-либо подвоха. Сандра «поколдовала» над лицом невесты с кисточкой, используя народные средства. Теперь девушка выглядела не выспавшейся и изнуренной. Сундук же был еще с вечера загружен поверх кареты, предназначенной для женщин. Так что все спустились во двор достаточно быстро. Заботливая Гледис вместе с Жакобом несли несколько корзин с провиантом. Сыры, буженина, хлеб, яблоки, варенные яйца и бутылки с водой были рачительно завернуты в тканевые салфетки и уложены.

— Кто его знает, чего следует ждать от «бережливого» барона. Он, конечно, до столицы постарается не очень нас ограничивать, хотя бы в еде, но каждый раз не напросишься! — объяснила служанка свои действия.

Возле крыльца уже стояли две кареты. Одна новенькая, так и бросавшаяся в глаза отделкой и гербом ван Реганна на дверце, другая же намного проще — с виду неповоротливая, приземистая и тяжелая, выглядевшая скорее бабушкой первому экипажу. Аманда без колебаний, направилась к этой, второй карете, не ожидая большой милости от назначенного жениха. Солнце уже немного прогрело землю и, хотя деревья стояли еще голые, а трава только показалась, да и холодный ветер, просушивший все вокруг, хозяйничал вовсю, но воздух был наполнен непередаваемым ароматом весны, обещавший скорое тепло и буйное цветение природы.

Жакоб распорядился бросить в карету хозяйки на пол пару больших и плоских, во весь пол, матерчатых мешков с сеном, да и на широких, и удобных диванах расстелить несколько стеганных одеял. Женщины заняли места и очень тщательно задернули теплую шторку на дверях. Вита посмотрела на свои ноги, и чуть улыбнулась. Еще вчера, когда она примеряла невесть откуда взявшиеся старые матерчатые, теплые сапоги, о которых хмыкнувшая Гледис сказала, что бабы в деревушке не могли отказать настойчивой Сандре, хмурый и немногословный Жакоб принес огромные катыши, так здесь называли подобие валенок, и заставил натянуть их поверх сапожек. Ходить, конечно было очень неудобно, но, как говорила мама в той жизни — «Жар костей не ломит!». Дорога дальняя, а замерзнуть в ноги и простыть очень не хотелось. Барона пришлось ждать не менее часа — они изволили принимать пищу.

И это было очень кстати. Как только они очутились в карете, Сандра, попросив ни на что не обращать внимание и сидеть тихо, занялась своей внешностью. Замок и его обитатели были позади, а столичные новоявленные родственники вряд ли разрешат оставить рядом с молодой женой только испеченного герцога ужасную старуху, поэтому ведьма «меняла» свое лицо, пользуясь гримом и убрав старое, столь примелькавшееся. Теперь вместо бабы Яги рядом с Амандой сидела немолодая дама, чуть морщинистое лицо которой напоминало добрую, милую и ласковую тетушку из провинции, с румянцем во всю щеку. Одета она была в простую, дорожную одежду, в такую, как обычно одеваются вдовы из знатного рода. Верная Гледис только одобрительно покачала головой, Жакоб же, буркнув — Давно бы так! — занялся проверкой, в очередной раз, кареты. И даже, наконец, заглянувший Готье, смерив всех презрительным взглядам и убедившись, что невеста на месте, только сказал — Я надеюсь, никого не забыли! Выезжаем!

Он отдал приказ, гвардейцы вскочили на коней и путешествие началось. Трясло неимоверно и вскоре Вита поняла, что они торопятся и что, очевидно, останавливаться часто барон не намерен, ведь на привалы и ночлеги уйдет много времени. Он спешил доставить невесту живой, почему-то решив, что жить наследнице рода Страдвей осталась всего ничего. Закрыв глаза, девушка начала вспоминать все, что за это время ей стало известно о женихе, благодаря рассказам ведьмы, хотя та слишком давно убежала из столицы, а карьера ван Реганна взлетела как раз благодаря перевороту.

В четырнадцать лет Арман убежал из дома, не желая так же, как и отец торговать различным товаром и искать новые рынки сбыта. Высокий, крепкий, достаточно сильный для своих лет, он с детства ездил с обозами отца вместе с охранниками. Драться он любил больше, чем считать деньги, хотя и знал им цену. Поэтому, покинув родные стены, примкнул к отряду гвардейцев, чистящих от разбойников торговые тракты. Потом служил где-то на границе. В то, переломное для многих семей время, он попал в столицу вместе с офицером своего отряда, приехав навестить его родных. Однажды вечером, когда все и началось, они вдвоем откуда-то возвращались и заметили, как отряд вооруженных людей напал на карету главного дознавателя и друга короля — герцога Брошоу С тем было всего двое охранников. Вовремя вмешавшись, друзья помогли отбить нападение, лорд попросил молодых людей проводить его домой, а там его уже ждала депеша о начавшемся перевороте. Именно Брошоу представил королю тридцатилетнего офицера Реганна, а потом познакомил и с принцем. Сандра не знает почему, но с той встречи, вплоть до разгрома заговорщиков, Арман стал тенью нынешнего короля — Ламмерта одиннадцатого. Со своей первой женой Реганн познакомился благодаря старому королю. Именно в ее доме его величество долгое время прятался вместе со своей фавориткой, а вот когда он решил, что дом одного из его преданных сановником более престижен, нежели дом простой модистки, быстро туда перебрался и в результате предательства, именно там был и убит. Люди говорят о будущем муже Аманды, как об очень жестком, прагматичном, расчетливом человеке, не имеющем привязанности, но содержащем множество любовниц, которых он ни в грош не ставит.

Что же, Виталина то же уже давно сбросила «розовые очки» и смотрит на мир трезво, понимая, что в этом браке нечего ждать не только любви, как бы ни была она хороша вскоре, когда выздоровеет полностью, ни каких-то других чувств, слишком велика разница не только в возрасте, но и в мировоззрении. Настоящая любовь встречается всего лишь один раз в жизни и она у нее была и будет — это Сергей и больше никого ей не надо. Женщину больше волновали магические навыки и умения. До приезда барона ей удалось немного попрактиковаться в пустых залах замка, но она скорее напоминала себе первоклашку, где-то в самом конце учебного года, чем настоящего мага. Зная уже не один десяток заклинаний, Вита освоила из них максимум двенадцать-пятнадцать. И то — самые простые защитные и бытовые. Сейчас же в дороге она решила заняться правилами этикета и изучить досконально планировку королевского дворца, которую хорошо знала Сандра. Кто его знает, что пригодится в этой жизни.

К вечеру они достигли постоялого двора и если бы не усталые лошади, то скорее всего, проследовали бы дальше. Зайдя в теплый, натопленный, но душный обеденный зал, девушка не остановилась, а прошла дальше, до лестницы, следом за Сандрой. Успевший подбежать к барону и все разузнать Жакоб, сообщил, что ее комната на втором этаже. В зале было многолюдно — возницы, воины и проезжий люд отдыхали, ели и болтали, зоркими взглядами окидывая вновь прибывших. Рассмотрев темную, простую и поношенную одежду женщин, лица, откинувших капюшоны Гледис и Сандры, лишь весело переглянулись и снова занялись своим делом, заигрывая с разносчицами.

В комнате было тепло и немного продрогшая за день Вита шагнула к теплой печи и оглядела свое пристанище на эту ночь. Огромная постель и небольшой диванчик ее смутили. Хлопотливая Гледис помогла раздеться и уже во всю хозяйничала в комнате — Ваша Светлость, может быть вы приляжете, а я пока сбегаю, узнаю насчет ужина. Хочется, что бы вы поели что-то жидкое да горячее. Если вы разрешите, я займу диванчик, а уж вам с Сандрой придется поделить кровать.

Через несколько дней после знакомства с Сандрой, посмотрев на поведение ведьмы, послушав ее речи, она как-то шепотом поделилась с Витой — Ох, не старуха она, да и слишком много знает, скорее всего — магиня в бегах. Но без нее вы бы на ноги не поднялись, значится полезная она для вас. А от кого и почему бежит, знать нам не надобно.

Туалет и помывочная были расположены в конце коридора. Быстро приведя себя хоть немного в порядок, Вита вернулась обратно и как раз во время. Сандра, приложив палец левой руки к губам, правой подозвала к себе и провела возле уха, осторожно щелкнув пальцами. Женщина услышала ее шепот.

— К милому барону я прикрепила наше фирменное заклятие — «Чуткие уши». Засечь его не возможно, да и амулеты на него не реагируют, дедушка у меня был еще тот затейник. А мы будем в курсе, что они там задумали. К Готье пожаловал какой-то важный господин. Шепотом говорим, потому что у меня слух усилен и громкие голоса будут казаться в голове грохотом.

И тут Вита услышала два мужских голоса. Впечатление было такое, словно собеседники находились рядом. Хотелось оглянуться и удостовериться в этом.

— Слишком много претендентов на выгодную должность прево, — услышала она голос сопровождающего. — Сложилась странная ситуация, с одной стороны никто не верит в возможность мятежа, с другой, половина знати северного края в нем уже участвует, конечно тайно. Не платятся налоги, по любым поводам отказываются приезжать в столицу по приглашению, а заставить их нет весомой причины. Один ответ — распутица, словно магов нет. Да и в столице многие отчего-то ослепли и оглохли.

— Столичной знати, главное — подавай балы и развлечения, — ответил незнакомец низким, уверенным голосом. — А северяне, еще вчера вопившие о несоответствии занимаемой должности и скудоумии, вследствие преклонного возраста, герцога Бюжо, вдруг воспылали к нему доверием и любовью, прямо как к отцу родному. И все, что столичные, что северные единодушны в одном. Никто не хочет давать власть ван Реганну, слишком он предан королю и неподкупен. Слухи, что его невеста умерла, а везут подменыша, так и бродят.

— Им будет очень просто рот заткнуть. Под левой лопаткой у настоящей Страдвей, как и у всех отпрысков древнейших родов, специальная печать, подобная гербу, поставленная во младенчестве. Ее особу подтвердит главный магистр Храма Судьбы перед ритуалом. Подделать этот клеймо невозможно. Я захватил с собой специальный амулет, реагирующий на такие знаки. Он, правда, не определяет к какой семье относится девушка, но о его наличии говорит исправно.

Вита скосила глаза и пристально посмотрела на рядом стоящую Сандру — Есть, есть, — улыбаясь, ответила она. — А для чего я вас сразу помыть заставила? Стала бы я возиться с самозванкой и тратить свое время и силы в заведомо проигрышной ситуации?

А мужчины, тем временем, продолжали разговор — Как невеста, довезете?

— Надеюсь. Ритуал пройдет даже если она будет на последнем издыхании. Через несколько дней Арману необходимо быть уже в Ле-Кротуа. Так что, мы спешим.

— Я подумал над вашей просьбой, достопочтенный Готье, и понял, что это, действительно, необходимо. Держите. — в комнате барона что-то звякнуло. — Осторожнее, вы не представляете насколько это зелье редкое. Оно и мертвого на сутки сделает живее всех живых. Дадите его прямо перед ритуалом, как раз тогда хватит и на консумацию брака. Потом и похоронить не жалко.

— Так это… — с опаской вымолвил Готье.

— Да, «Напиток леди Кавел», — как-то горделиво произнес неизвестный.

— Он же запрещен и говорят, что очень вреден, — голос представителя будущего супруга дрогнул.

— Ей все равно подыхать, а без ван Реганна мы потеряем целый край. Девка — не жилец, мои люди доложили, что в гроб и то краше кладут. А так, хоть удовольствие получит и побудет немного безмерно счастливой. Полоумная жена герцогу не нужна, сами понимаете, ему теперь достойных наследников надо будет делать, а не с сумасшедшей нянчиться, — страшные для женщины слова были произнесены равнодушно, с какой-то ленивой небрежностью. Вита застыла.

— Не нервничайте, — Виталина услышала чуть насмешливый и успокаивающий голос ведьмы. — Я рядом, а самое главное — ваш щит день ото дня должен становиться все мощнее. Он не только против физического воздействия, но и нейтрализует все яды и вредные вещества. Нам о таком феномене в академии говорили, просто я забыла, правда не могу понять, как в данном случае такое возможно, это свойство организма присуще только одной очень известной семье, но вы к ней не имеете никакого отношения.

Но женщину волновало сейчас не это, жить хотелось чем дальше, тем сильнее, ведь где-то там, в другом мире, она должна была спасти своих любимых и близких.

— А что это за напиток такой? — вырвалось от отчаянья.

— Настой определенных трав. Вызывает эйфорию и чувство всепоглощающего счастья. Человек в таком состоянии не чувствует боли, энергичен, физически активен, правда потом наступает расплата. У многих сердце не выдерживает и… закономерный конец. Не беспокойтесь, за время пути мы что-нибудь придумаем. Не забывайте, от вашего благополучия зависит и мое счастье.

Спалось неспокойно. Прислушиваясь к ровному и безмятежному дыханию Сандры, Вита засыпала, что бы через некоторое время проснуться с бешено бьющимся сердцем. Наконец, магиня не выдержала и, проговорив особое заклинание, погрузила подопечную в сон без сновидений. А днем, в дороге, герцогиня Страдвей почувствовала жар и впечатление было такое, будто кто-то вознамерился вытянуть из нее жилы. Вечером, во время очередной остановки, она упала в обморок и никто не знал, что в это время к ней пришли видения.

Какой-то красивый, мужественный, но грустный мужчина, ласково глядя прямо ей в глаза, произнес — Вот ты уже и выросла. Прости, но я должен был так поступить. Сердце согревает только одна мысль — вся магия рода, все наши секреты, не уйдут вместе со мной, я оставил их внутри тебя. Сейчас охранная оболочка спадет и все знания, которые твои предки по крупицам собирали много веков, будут доступны. Не ленись, осваивай их. Мы с твоей мамой будем гордиться и помнить, а более всего — любить тебя. Будь счастлива. Теперь сны-уроки будут приходить к тебе каждую ночь, но никому не говори об этом. Это твоя тайна. Она поможет тебе выжить и я надеюсь, если ты не будешь лениться, мы когда-нибудь сможем свидеться.

Потом женщина неожиданно очутилась словно «В стране невыученных уроков» и странные, словно нарисованные, «учителя» начали заниматься с ней, очень подробно разъясняя каждую тему. Она даже освоила несколько заклинаний, отработав их употребление на диковинном полигоне. А потом наступило утро.

— Хвала, Создателю, вы пришли в себя! — услышала Вита голос Сандры. — Ваше состояние было похоже на магическую кому. Я еле уговорила Готье дать мне шанс и не приглашать ни другого мага, ни врача, клятвенно пообещав, что вы придете в себя к утру. Пойду его обрадовать, — ведьма убежала, а верная Гледис, поцеловав в лоб, прижала к себе ее голову.

— Я всю ночь молилась Создателю и он, очевидно, меня услышал, — потом, взглянув в глаза хозяйки, добавила. — Видно что-то важное вы узнали этой ночью. Взгляд ваш стал совсем другим, вы словно повзрослели, хотя куда уж дальше, после случившегося. Но я почему-то чувствую, что все теперь будет хорошо.

Вернулась Сандра и служанка начала хлопотать по хозяйству.

Через несколько дней пути, за сутки до приезда в Храм Судьбы, магиня протянув руку к Вите, разжала кулак. На ее ладони было видно небольшой красно-синий камешек.

— Это очень редкий осколок камня портального перехода. Когда мы с вами станем изучать историю магии, вы узнаете, что очень давно, почти у каждого мага, камни были целыми и в нужном количестве, это позволяло путешествовать на любые расстояния. Но об этом потом. Этот же осколок зачарован так, что, попав в определенный сосуд, все его содержимое переносит куда-то поблизости. Нам не важно куда. Главное, что тот сосуд с Напитком леди Кавел, который даст вам выпить доблестный защитник Черного барона от безумной жены, окажется пустой, камень исчезнет вместе с жидкостью, и Готье успокоится и больше не предпримет ни каких шагов для вашего устранения, по крайней мере в ближайшем будущем.

— А как я его вброшу в напиток? — не выдержала Вита.

— Когда мы остановимся возле Храма, вы возьмете камешек в рот, под язык. Человеческая слюна его активирует и не надо ничего говорить вслух, только мысленный посыл, когда вы его выплюнете, сделав вид, что пьете. «Уничтожь». Одно слово и все. Это то же мне досталось от деда.

Уже издалека был виден необычный и величественный Храм Судьбы, всем свои видом создавая впечатление, что сделан он из песка, так напоминала эта конструкция те сказочные и причудливые постройки, которые Вита вместе с Антошей возводили на берегу моря. Напоминала вот этим желтоватым цветом фасада, отделанного речной галькой, и двумя, устремленными на недосягаемую высоту стройными башнями по бокам главного корпуса, с изломанной линией крыши и гигантскими сводчатыми окнами, своими ячеистыми решетками похожими на глаза пчел. Еще женщину поразило украшение над главным входом. Там висело что-то вроде трех огромных перламутровых раковин, соединенных обоюдоострыми мечами, сделанными из яшмы. Она даже остановилась.

— Это символ стремления к недостижимо прекрасному, к верности и гармонии в семейных отношениях. Во всяком случае, так трактуют магистры Храма, — не удержалась от пояснения Сандра, идущая следом.

Рассмотреть убранство святилища не получилось, почти сразу же, войдя внутрь, Готье, шедший впереди, свернул налево. Верная служанка, поддерживая под руку хозяйку, не терпеливо крутила головой. Слишком восторженно говорили о Храме в народе, хотя бывать здесь никому из знакомых не доводилось. Ее недовольное сопение и бормотание рассмешили Виталину.

— Не переживай, Гледис, меня ведут, скорее всего, переодеваться. Не предстану же я перед алтарем в этой дорожной одежде. Рассмотришь все позднее, чтобы было чем хвастаться.

В комнатах, предназначенных для невест, было много мягкой мебели, а стены красиво украшены картинами из мраморной крошки различных цветов. Две женщины в строгих темно-зеленых одеждах сразу же, только поздоровавшись, пригласили Виту в маленькую помывочную, примыкающую к этим чертогам, и не пустив туда ее спутниц, сами помогли раздеться и бережно обмыли горячей водой с какими-то душистыми добавками. Потом, набросив на женщину только нижнюю рубаху, попросили прощения и… впустили в другую дверь, совсем незаметную на фоне цветастой стены, статного, высокого пожилого мужчину в широкой, ярко-желтой хламиде и с огромным, висящем поверх облачения на груди, знаком, так напоминающем символ гармонии на входе.

— Верховный магистр этого Храма- Вальям Дю Лонж, — представился он. — Извините, ваша светлость, но необходимо точно проверить вашу родовую принадлежность. Слишком много в последнее время появилось самозванцев.

Он что-то гортанно крикнул и из той же двери, из которой появился магистр, вошли еще двое мужчин, в подобной же одежде. На их удивление, девушка ни капли не смутилась, не начала прикрывать себя руками и возмущаться, а только тяжело вздохнула и с интересом уставилась на вошедших. Виталина рассмеялась про себя: видели бы они ее на Лазурном берегу, в красном шедевральном купальнике, который подарил Сергей! Краснеть пришлось бы им! А так, ее заинтересовали разные приспособления, находящиеся у незнакомцев в руках, и больше похожие на орудия пыток. То ли щипцы, то ли клещи на длинной рукоятке с парочкой белых камней на полукруглых концах, несколько длинных «отверток» с прозрачными рукоятками и большая расписная чаша, полная какой-то жидкости. Женщины из храма на вопросительный взгляд мужчин только кивнули, не произнеся не слова. И тот час же щипцы были приставлены полукруглыми концами к спине Виты, как раз под левую лопатку.

— Отчего камни колтера сияют так ярко? — не удержался от восклицания один из визитеров.

— Девушка единственная и полноправная представительница рода Страдвей, — не спеша, задумчиво, но уверено произнес дю Лонж. — Прошу меня простить, госпожа, но необходимо уточнить еще несколько деталей. Только что произошедшее действие — это обязательная процедура. Вас не знают в столице, а кривотолков и разных слухов в последнее время появилось столько, что хоть издавай официальный документ о соответствии именно вас оглашенному имени и титулу. Все последующие наши исследования предприняты по указу короля. Прошу немного потерпеть. Это обычная процедура. — Теперь в ход пошли «отвертки». Верховный, намочив руки в чаше, нанес на лоб Виты какой-то рисунок и последовательно прислонил головку каждого странного инструмента к месту узора. Лишь две рукоятки загорелись полностью и ярко. Это было хорошо видно всем.

— К сожалению, вы, Аманда, очевидно, пошли в свою мать. Никакого предрасположения к магии, или, возможно, она вся выгорела, в результате использования порошка Забвения, о чем поговаривают во дворце. Но факт налицо. В этом я не могу вас ничем обрадовать. Зато многим распространителям слухов о вашей скорой кончине и полной умственной отсталости можно заткнуть рот очень просто. Если хотите, я объявлю о вашем прекрасном здоровье и великолепных показателях умственных способностей с возвышения возле алтаря?

— Вы знаете, — ехидно улыбнулась Вита. — Очень бы хотелось, что бы эти сведения стали для всех моих, как старых, так и новых родственников и знакомых приятным и неожиданным сюрпризом… когда придет время.

— Не смею вам возражать, — ответил на ее улыбку своей, еще более злорадной, магистр. — Но занести эти сведения в храмовые документы и доложить об увиденном Его Величеству, мой долг.

— Что поделаешь, — развела руками женщина. — Каждый должен выполнять свои обязанности. Но я вас очень прошу: попросите короля все это тоже держать в секрете. Я сама хочу обрадовать супруга, он ведь так переживает.

А про себя добавила — «Так переживает, что решил ускорить мой отход в мир иной. Я никогда не поверю, что его полномочный представитель на свой страх и риск решил приобрести „Напиток леди Кавел“, да и обращаться с герцогиней, как с последней служанкой из придорожного трактира, любому барону не позволило бы воспитание, если бы не соответствующее указание. А кто его кроме Реганна мог отдать?» Но затевать скандал и бросать обвинительные слова в глаза супругу было не зачем, это все равно не решило бы ее проблемы, замужество было единственным способом вырваться из под опеки дядюшки и покинуть замок.

— Свадебный наряд, ваша светлость, доставлен в комнаты. Как только вы будете готовы, мы начнем церемонию. И если позволите, маленький совет: у нас уже не в моде женщины с булавочную иголку. Рекомендую вам употреблять больше мяса, и вообще… отдайте должное лучшим блюдам, наслаждайтесь едой и жизнью. — Дю Лонж доброжелательно улыбнулся, мужчины величаво наклонили головы и покинули тесную помывочную. А женщины в строгих платьях проводили девушку и помогли подготовиться к обряду.

Все эти месяцы, живя в почти спартанских условиях, Вита отвыкла от зеркал. И даже на постоялых дворах смотреться в маленькую, с ладонь, отражающую поверхность не было желания, а тут огромная зеркальная стена ошеломила и заставила зажмуриться. Так, прикрыв веки, и боясь увидеть новое тело и внешность, она дождалась фразы Сандры.

— Ну, вот и все. Открывайте глаза и любуйтесь. Не знаю, как все остальные присутствующие на церемонии, но жених, надеюсь, будет поражен.

С гладкой плоской поверхности на Виту взглянула очаровательная фея, темно-каштановые волосы которой были подняли в высокую, замысловатую прическу и обернуты серебряной сеточкой. К вершине парикмахерского искусства крепилась двухслойная серебряная фата, подобная тонкой паутинке. Огромные, зеленые глаза из под темных, длинных ресниц смотрели чуть насмешливо, проникновенно, внимательно и с огромным любопытством. Лилейного цвета платье из прекраснейшего кружева туго обтягивало тонкую талию, красивыми фалдами спускаясь донизу, делая и без того изящную фигуру герцогини совсем тростиночкой, которая, казалось, даже от не сильного порыва ветра может переломиться надвое. Высокие, кружевные перчатки из серебряной нити почти смыкались с небольшим рукавом. Резко очерченные скулы, малиновые, чуть припухшие губы на бледном, словно выточенном из прекраснейшего камня лице, еще более усиливали впечатление волшебного образа.

— Дело осталось за малым, за родовыми драгоценностями, — подала голос ведьма. И в тот же час одна из женщин в храмовых одеждах поднесла шкатулку. Герцогское кольцо с печаткой было надето обязательно и еще одно, с зеленым сапфиром заняло свое место на тонком пальчике девушки, платье с закрытым стоячим кружевным воротником украсило, улегшееся подобно змее чуть выше груди, колье из разноцветных бриллиантов и сапфиров в обрамлении белого золота. Фату, на прическе закрепила такая же заколка.

Невеста была готова и церемония началась. Идя к алтарю, сопровождаемая, наконец появившемся в Храме опекуном, толстым невысоким мужчиной с пшеничного цвета волосами, Вите некогда было смотреть по сторонам. Ее вниманием завладел будущий супруг. Возле уже знакомого Верховного магистра стоял, не уступающий ему в росте, черноволосый мужчина, волосы которого вились мягкими волнами и достигали плеч; он был хорошо сложен и отличался, от многих, стоящих рядом, выправкой и гордой посадкой головы, (именно такой фигурой обладал Олег, начальник охраны Сергея, спортсмен и бывший военный); и хотя черты лица Армана не были правильными, но очаровывали каким-то внутренним светом; но вот острый, пронзительный взгляд карих глаз, заставлял воспринимать его, как очень опасного и умного противника. Одеяние ван Реганна больше напоминало мундир гвардейского офицера. Правда, темно-синий двубортный сюртук, с черными обшлагами и лацканами, с позолоченными пуговицами; темно-синие бриджи, заправленные в кожаные черные сапоги, все же украшали: кружевной белый ворот рубашки, сколотый драгоценной брошью да висевшие на поясе, усыпанные драгоценными камнями и отделанные чеканкой, ножны.

Весь обряд, так напомнивший Вите венчание подруги в другом мире, своим тягучим, скучным бубнением священного текста Дю Лонжем, она могла созерцать только алтарь да красивую панорамную картину за ним, посвященную счастливой семейной жизни. Там на фоне цветущей природы были изображены лучившиеся радостью и упоением мужчина и женщина в окружении множества детей разных возрастов. Но и это испытание было преодолено. Верховный обвел кисти их правых рук какой-то небольшой указкой, взятой с алтаря. Следом за наконечником на коже руки проявился бледный узор — брачный браслет, который должен был обрести яркость и цвет только после консумации брака. Вот теперь мужу и жене поднесли чаши с ритуальным напитком. Каждому свою. Выплюнув тщательно запрятанный за щекой камешек в сосуд, женщина сделал вид, что пьет, а отдав чашу вздохнула с облегчением. Отравленный напиток бесследно исчез.

Свидетелей церемонии было немного, Вита обратила свое внимание только на симпатичного молодого человека, смотревшего на нее загадочно-насмешливо, словно зная какую-то важную тайну, не доступную ей. Все остальные были предсказуемо — неинтересны. Когда новобрачные вышли из Храма, на город опускались сумерки.

В красивой новехонькой карете Реганн расположился рядом с новобрачной, улыбающейся бесхитростно и кротко, изо всех сил стараясь не встречаться с ней взглядом. А потом всю дорогу до особняка вел неспешный разговор с Готье о людях, чьи имена его молодой жене ни о чем не говорили. Барон же, усевшись напротив Аманды, всю дорогу делал вид, что кроме друга никого не замечает, изредка бросая в ее сторону настороженные взгляды. Но Вита, не обращая на это внимания, сидела с таким безучастным видом, как будто ехала в карете одна. Никакого праздничного обеда не было. По приезде супруг сразу же проводил ее в красивую, светлую, вытянутую комнату и буркнул — Располагайтесь, я в скором времени прикажу принести вам еду, — и быстро вышел, словно спеша по неотложному делу.

Недоумевая и не понимая что происходит, женщина присела на диван. Идя следом за супругом, она не столько рассматривала убранство залов, сколько, на всякий случай, запоминала дорогу и расположение комнат. И только присев, поняла, как сегодня устала. Не хотелось ни двигаться, ни думать. Напряжение последних дней чуть отпускало. Кроме входной, в комнате было видно еще три двери, но проверять, что расположено за ними, не было сил. Вскоре в небольшую гостиную (судя по диванам, креслам и нескольким небольшим столикам, это была она), величаво вплыла служанка в коричневой форме с белоснежным фартуком, кокетливый головной убор ее в тон платья, был украшен атласными ленточками. Дерзко окинув Виту оценивающим взглядом, она презрительно вымолвила — Скоро подойдут горничные и вас подготовят к первой брачной ночи. А пока вы можете пройти в свою опочивальню, — она подошла к самой крайней двери слева и отворила ее. — Справа от вашей — опочивальня его светлости, вашего супруга, в противоположной стороне туалетная комната, — и она уже было развернулась уходить, как Вита остановила ее.

— Мне обещали ужин! Где он? И еще я хочу увидеть свою камеристку Сандру и служанку Гледис. Именно они должны прислуживать мне!

Но ее повелительный голос ни чуть не подействовал на вызывающее выражение лица и действия прислуги. Та, лишь снова, смерив ее глазами, ответила — Слуги, приехавшие вместе с вами из родового имения, будут поселены в левом крыле особняка. Доступ на хозяйскую половину им пока не разрешен. Обратитесь завтра к нашему управляющему — Клеману Буселье, он племянник его светлости, — и поспешно вышла.

«Такое впечатление, что все здесь куда-то спешат, лишь одной мне спешить некуда. Ну, что же, пока будем демонстрировать смирение, присущее воспитаннице пансиона для благородных сироток. Нам самое главное — дождаться отъезда супруга, в каком-то Ле-Кротуа его ждут, не дождутся!» — подумала Вита и кровожадно улыбнулась. Пришедшие молодые горничные, на удивление, были вежливы, послушны и услужливы, но почему-то ее очень боялись. Представившись, они помогли раздеться и проводили в туалетную комнату. Вода в огромной ванне была не очень горячая, а такая, как всегда нравилась женщине. Две пары умелых рук нежно и очень осторожно вымыли ее. Ну, да, ей же еще супружеский долг отдавать, что бы брачные браслеты активировались, иначе, если Аманда умрет Арман так и останется бароном. Служанки тело молодой новобрачной тщательно вытерли, чуть умастили благовониями, достаточно приятными на запах, уложили в постель на мягкие простыни и удалились. «А ночная рубашка мне, что не положена, или они испугались, что новоиспеченный герцог запутается в ее складочках и рюшечках? — иронично улыбнулась Виталина, заметив невдалеке разложенный на кресле огромный, длинный балахон розового цвета, весь в оборках и бантиках. В опочивальне было темно, но яркий свет, падающий из распахнутой двери смежной, комнаты самого Реганна(!), хорошо освещал Витыну. Взгляд женщины упал на прикроватный столик и (о счастье!) наткнулся на поднос с едой. Вскочив, она, наконец, утолила голод и уже тогда легла обратно в постель спокойно и расслаблено, укрывшись легким и приятным на ощупь одеялом.

Вскоре в смежной опочивальне раздались веселые женские голоса и Вита услышала двусмысленные шуточки насчет молодой жены и ее ловкого муженька, спрятавшего невдалеке от супружеской спальни любовниц. Из того, что отвечал им всего один красивый баритон, женщина сделала вывод, что это ее супруг прибыл с группой поддержки. По доносившемуся звону бокалов, было ясно, что веселье в соседней комнате в самом разгаре. Наконец, в проеме двери возник стройный силуэт высокого черноволосого, обнаженного мужчины.

Вита закрыла глаза и притворилась спящей. Быстро преодолев расстояние от дверей к кровати, Арман, откинув одеяло, наклонился и провел рукой от плеч до бедер лежащей супруги, как бы ощупывая контуры тела.

— Ее там не кормили, что ли? — услышала она слова мужа и по голосу, и по достигшему ее амбре поняла, что он пьян до безобразия. — Ну, что, девочка, пора и женщиной становиться, — невнятно вымолвил супруг и, раздвинув ноги жены руками, быстро лег. Лина ощутила тяжесть мужского тела и отвернула голову в сторону, что бы избежать столкновений с его губами, но мужчина и сам не желал „нежностей“, и буквально через несколько секунд резкая боль между ногами пронзила ее. Женщина пыталась расслабиться, но это помогало плохо, тогда, плюнув на все, Виталина обезболила низ тела с помощью магии. Но, очевидно, использовала слишком сильное заклинание, потому что только по ощущаемому ритмичному ерзанью тела мужчины, а так же по его тяжелому дыханию поняла, что консумация в самом разгаре. Но сей волнительный акт длился не долго, вскоре дыхание его светлости выравнялось, он уткнулся головой ей в плечо. Вита уже было забеспокоилась, что супруг уснул, но он бодренько встал и направился к себе. Провожая взглядом, выполнившего свою миссию, мужчину, она заметила большую татуировку на спине. Вот это да! Вместо огромного количества амулетов, которые можно было сорвать, забыть одеть, ее супруг имел один защитный контур с разными функциями, наполняемый магией изредка, по мере необходимости. Во — первых- это очень дорогая процедура, а во-вторых очень болезненная. Не каждый человек согласиться на подобную экзекуцию.

В соседней комнате раздались женские восклицания:

— Дорогой, тебя можно поздравить?

— Милый, не будь жадиной, покажи брачный браслет!

— Ой, а у всех герцогов он такой красивый?

„Сколько же их там?“ — брезгливо подумалось Вите. Она приподнялась, на простыне ярко выделялись следы недавно произошедшего действа, а взгляд, брошенный на кисть правой руки, подтвердил вывод, сделанный из возгласов — ее брак может считаться действительным. Татуировка на коже проявилась: яркие зеленые листья обрамляли нежные цветы незабудок.

И вдруг почему-то, до боли в сердце, вспомнился медовый месяц с Сергеем, его добрые, родные глаза, ласковые руки, жаркие объятия и поцелуи. Стало до ужаса неприятно и противно, как будто только что она вывалялась в дерме. Тогда, быстро встав, почти вбежала в туалетную комнату. Чистая вода, в наполненной до краев ванной, была холодной. Опустив в нее руку, Вита нагрела жидкость до нужной температуры и искупалась. Стало легче. Зайдя в свою спальню, она явно услышала женские характерные стоны и вскрики в комнате мужа. Бедный, он старался утешить себя после неприятного процесса. Но его, почему-то, не было ни капли жалко. Единственной и полноправной представительнице рода Страдвей не спалось. Да, и кто бы мог заснуть, когда совсем близко, за стенкой, мужчина, теперь считавшийся ее мужем, в полной мере удовлетворял свои кобелиные потребности, ни чуть не стесняясь, и даже, не подумав закрыть двери.

Королевский дворец.

Когда Верховный магистр Храма Судьбы прибыл по срочному вызову к королю, его пропустили без проволочек, Дю Лонжу даже показалось, что лорд Бронсвиль, секретарь его величества, страшно обрадовался его появлению. С чего бы это? Поэтому, войдя в кабинет и увидев Ламмерта 11 застывшим у окна, поздоровался и очень внимательно оглядел своего сузерена. Тот, свой растерянный, изумленный и крайне раздраженный взгляд устремил куда-то за пределы комнаты. Подойдя ближе, Вальям то же внимательно всмотрелся в пейзаж за окном, но ничего странного, кроме пустынного парка, нескольких, уже выбросивших маленькие листочки, кустов и вечнозеленых туй, не заметил.

— Простите, ваше величество, вы хотели меня видеть.

Король подошел к столу и усевшись в удобное кресло, нервно ткнул пальцем в огромный журнал, лежащий перед ним.

— Если бы я не знал ваш почерк, магистр, а так же то, что каждая страница этого документа зачарована, я подумал бы, что это чей-то безобразный, издевательский розыгрыш, — жесткий голос Ламмерта звенел от нахлынувших эмоций.

— Что вас так возмутило и встревожило, ваше величество? — ничего странного и предосудительного за последнее время в Храме не происходило и что именно так не понравилось и привело короля в такое расположение духа, было не понятно.

— Вот эти строки — голос монарха стал язвительным и крайне ожесточенным. — „Данные исследования герцогини Аманды Элис ля Фиор Дю Страдвей — возраст 18 лет. Принадлежность в роду подтверждена. На данный момент, согласно колдеру Раумшвиля, она является единственной и полноправной представительницей рода Страдвей. Показания жизненных функций — в пределах нормы, все внутренние органы в нормальном состоянии, показатель умственных способностей — выше обычного, свечение техармов яркое по всей длине,“- на последних словах огромная книга записей была небрежно отброшена, а некогда синие, теперь же ставшие похожими на охваченный бурей океан, глаза короля остановились на недоумевающем Дю Лонже. — Это точно писали вы?

— Именно я, сам проводил измерения и сам занес все данные в храмовые документы. Хотелось бы конечно уточнить; девушка была чрезмерно худа, но этим сейчас грешат многие молодые особы, им почему-то кажется, что неестественной стройностью они подтверждают свое высокое положение, а упитанные девицы — это сплошь крестьянки и кухарки.

— Да, не об этом я. Более всего о ее умственных способностях. Вы уверены, что техарм настоящий?

— Ваше величество, будьте уж так любезны, пояснить ход ваших умозаключений. Техармы — это предметы, созданные с использованием высшей магии несколькими архимагами, по окончании срока службы они попросту самоуничтожаются. За все время их использования не было ни одного неправильного, ошибочного показания. Это просто не возможно. А внутри Храма вмешательство чужой магии было бы замечено сразу же, именно на эти приспособления никто повлиять, с целью изменения показаний, не может. Только их создатели, и то — все вместе. Да, и потом я с ней общался. Очень приятная молодая девушка, с хорошим чувством юмора.

— Тогда как понять вот это? — король, взяв с левой стороны стола папку в кожаной коричневой обложке, раскрыл ее и, развернув, пальцем показал на строчки в документе, которые следовало прочесть. Ничего не понимающий магистр, сначала пробежал глазами текст, потом медленно прочел его в слух — Можно смело утверждать, что после принятия внутрь порошка Забвения, герцогиня Аманда ля Фиор, урожденная Страдвей, превратилась в так называемого „зомби“, всего лишь тело без души, жизнеобеспечение которого осуществляется только благодаря магическому кокону, находящемуся внутри. Природу его выяснить не удалось, возможно это секретное изобретение рода. Отсутствие души девушки в нашем мире доказано точно с помощью соответствующих заклинаний. Рекомендовано установить наблюдение. Очень интересное явление, до настоящего момента абсолютно не известное. Вывод — обследованное тело, однозначно, человеком больше не является».

— Так, так, и кто же сочинитель сего утверждения? — голос Верховного пылал праведным гневом, но прочитав подпись, мужчина от потрясения закашлялся. А когда восстановил дыхание, надтреснутым голосом произнес — Главный маг-дознаватель королевской канцелярии герцог Бонари. Это же главный эксперт королевского двора, бесспорный авторитет и честнейший человек… и дата как раз на кануне переворота. Но я же сам с ней разговаривал, стоя в непосредственной близости, да и техармы не могут ошибаться.

— Герцог Бонари тогда прибыл для расследования странного исчезновения родителей Аманды, именно он и установил, что, цитирую: «Ни тела, ни души супругов Страдвей в нашем мире нет, как и предсмертных выбросов энергии, что обязательны при насильственной смерти одного из магов» и назначил опекуном сиротки барона Патрика ван Дерибье, как единственного родственника девицы. Мой отец тогда вмешался и попросил барона дать возможность, пусть и зомби, прожить в замке родителей столько, сколько необходимо. Возможно король и предполагал предпринять еще что-то, но последующие события не дали такой возможности. Да и сейчас, если бы мне не предали результаты исследований, я бы и забыл о своем распоряжении. Просто, когда я его давал, мне было интересно проверить в каком состоянии прибывает зомби, проживший пять лет, без постоянной магической подпитки со стороны.

— Ваше величество, но пока ничего страшного не произошло. Девушка замужем за человеком, преданным вам, живет в нормальных условиях, я знаю его особняк, и скорее всего, в коконе, который был принят за сосуд, хранящий магию, как раз была запрятана ее душа, которая, в результате нам не известных причин, вновь заняла тело Аманды. В магическом плане она не представляет ни какого интереса. Полный ноль, как у нас говориться.

Король криво улыбнулся — Незадолго до свадьбы я клятвенно заверил Реганна, что он женится не на девушке, а на «кукле» с соответствующей оболочкой, в которой нет ничего человеческого. И если, когда ее привезут, она будет выглядеть страшненькой, то маги храма подправят ее внешность, чтобы не шокировать окружающих. И как быть теперь с этим?

Сглотнув комок, застрявший в горле от волнения, Верховный магистр некоторое время молчал, осознавая только что сказанное, и неожиданно… уселся. Но только его ягодицы коснулись кресла, как он осознал, что произошло и вскочил.

— Прошу прощения, Ваше Величество.

Но король, нервно постукивавший пальцами правой руки по столу, махнул ею, словно отмахиваясь от надоедливой мухи.

— Да, какие тут церемонии. Садитесь уж, Дю Лонж.

— Тогда надо послать курьера и срочно сообщить герцогу, что произошла ошибка и передать копию этих записей, — наконец осмелился вымолвить Вальям.

— Арман на дороге в Ле-Кротуа, он отправился туда рано утром. Там что-то назревает и счет уже идет на дни, а то и часы. Но в связи с вот этим, — король постучал по бумагам, лежащим на столе. — меня начало другое беспокоить. В голове крутятся почему-то события пятилетней давности. — и он снова задумался, постукивая пальцами по столу.

— Извините, государь, но какое отношение может иметь молодая герцогиня Страдвей к перевороту, ведь ее родители пропали перед ним?

Ламмерт 11 поднял голову от стола, куда он устремил свой рассеянный взгляд, и посмотрел в глаза магистра.

— Когда отец узнал об исчезновении супругов Страдвей в замке Теймис, он послал именно герцога Бонари, которому доверял более всего, а после прочтения вот этого отчета, сначала был в растерянности, потом пришел в ярость, и даже то, что он чувствовал себя не очень хорошо, не помешало ему разгромить зеленную гостиную, отца еле успокоили. И все это время он кричал о какой-то клятве, потом потерял сознание. А когда пришел в себя, был очень слаб. Им занялся наш лекарь — лорд Дарей, меня в то время слишком волновали донесения агентов.

— Его Величество очень переживал, ведь герцог Страдвей был его другом.

— Я тоже тогда так думал. Через несколько дней нам пришлось отправится в бега, измена проникла и во дворец. И только сейчас я вспомнил, что лорд Дарей, как вы знаете, погибший во время переворота, твердил, что слабость и болезнь отца — это отголоски заклятия «Попечитель» Он не выполнил свой долг и мог умереть, но вмешательство Хранителя Времени позволило избежать этого.

— Но Хранитель уже давно не вмешивается в дела королевств…

— Отец был снова на ногах, здоров, да и над страной нависла опасность войны, а надо мной потеря власти, требовать от лекаря пояснения слов о Хранителе, да и интересоваться девченкой, было сущим безумием… Знаю только, что перед смертью отец твердил имя Аманды и просил ее поберечь. Поэтому я потом и приказал ее опекуну оберегать тело. Но вот только теперь возник вопрос — «А для чего было молоденькой девочке 13-ти лет давать порошок Забвения?» Для заговорщиков она опасности не представляла, силой не владела, да и какой боец из этой пигалицы? А вот качество силы, ее принадлежность к определенному роду, могли сразу указать на настоящих родителей.

— Вы намекаете?..

— Я не намекаю, а говорю вполне прямо — думаю, что Аманда Страдвей моя сестра по отцу. А как иначе объяснить, что умирая, зная, что в стране мятеж, король беспокоится только о какой-то девченке, к власти не имеющей никакого отношения? Да и об этом ее коконе я не знаю что и думать! Вряд ли это мог создать не архимаг или маг самоучка… — король помолчал некоторое время, а потом все-таки, собравшись с силами, произнес — Я прошу вас, Дю Лонж, съездите к герцогине Страдвей и сравните мою кровь и ее, только так, чтобы она не поняла причин нашей заинтересованности. А повод — встреча с Клеманом Буселье, управляющим нового герцога Страдвея. Я поручаю именно вам довести до сведения этого молодого человека, что он теперь более своей жизни должен оберегать герцогиню.

— О, конечно, Ваше Величество. Я сегодня же навещу дом герцога.

— Вальям, а каким образом знак рода Страдвей смог, учитывая обстоятельства возможного происхождения Аманды, оказаться на ее спине?

— Вы имеете ввиду вмешательство богини Тигеи? (богиня плодородия и семейного очага, покровительница Храма Судьбы — авт.) Как вы знаете, я занял этот пост только четыре года назад, пребывая до этого далеко от столицы. Но если, возложив ребенка на алтарь Храма, к богине обратится мать, настоящий отец ребенка и тот, кто принимает младенца в свою семью и дает ему свое имя, то очень часто богиня удовлетворяет их прошение и на спине появляется не знак настоящего отца, а того, кто изъявил желание быть им. Богиня учитывает исключительно интересы ребенка.

Король движением руки отпустил Верховного, тот с радостью, подхватившись со своего места, направился к двери.

— Дю Лонж, завтра я вас жду с результатами. В это же время.

— Да, Ваше Величество, всенепременно, — магистр остановился и с интересом взглянул на государя. — А привести в порядок «зомби» должна была Жиера — одна из сестер Храма, кузина прекраснейшей графини Ман Фрай? Неправда ли?

— Я не сомневался, Вальям, что вы быстро вычислите ту, кому я мог доверить столь деликатную миссию, — рассмеялся Ламмерт 11.

Дом новоиспеченного герцога Страдвея.

Заснув только под утро, Вита открыла глаза, когда солнце уже стояло высоко, откинув одеяло, она увидела, значительно правее того места, где она спала, свидетельство консумации. Ну, что же, теперь она замужняя женщина! Общая усталость, постоянное тревожное состояние последних дней сделали свое дело- сон был долгий и сегодня, впервые за последнее время, ночных уроков не было. Но почему никто не будил и не входил в спальню? Что никого не было женщина поняла, оглядевшись вокруг. Поднос с остатками ужина так и стоял там, где она его бросила, да и заметная ночнушка, раскинувшись на кресле, все еще украшала его. Об Аманде, что, забыли? Вернувшись из туалетной комнаты, Вита направилась к спальне супруга. Нагота, конечно, смущала, но не надевать же в самом деле свадебное платье или это розовое великолепие? Других вещей, как ни старалась, она не нашла. Межкомнатные двери были плотно закрыты, но ни чуть не стесняясь (чего стеснятся — то после ночного происшествия?), герцогиня прошла в опочивальню, где вчера так шумно развлекалась веселая компания. Там было, на удивление, чисто и пусто. Ни посуды, ни остатков ночного гуляния. Значит здесь, все же, слуги побывали? Зайдя в гардеробную мужа, Вита выбрала самый красочный домашний халат, комнатные тапочки без задников и, принарядившись, позаимствовала у супруга расческу, таковой то же не оказалось в ванной. Интересно, куда делась та, которой ее причесывали вчера? Вопросов о происходящем уже была уйма. Кто бы еще на них ответил? Придется пойти на поиски. Пройдя несколько комнат, она не нашла никого. Почему-то вдруг вспомнилась сказка «Аленький цветочек». Но там хоть кто-то невидимый столы накрывал и голодом не морил. Куда же делось здешнее чудовище? Заслышав шаги, Вита бросилась навстречу. Это был именно тот молодой человек, который в Храме смотрел на новобрачную загадочно-насмешливо, словно зная ее сокровенную тайну и не только. Сейчас же голубые, почти прозрачные глаза смотрели презрительно и настороженно, накрученные и напомаженные светло-каштановые волосы были тщательно уложены, да и одет был он явно «с иголочки». Ну, прямо — ходячий манекен. Интересно, кто это?

— А где мой супруг и почему я не вижу ни одной служанки?

Странный дом какой-то: ни на кого ее приказной тон не действует. Мужчина неожиданно, схватив ее за плечи, прижал к стене. Приблизив свое лицо к Витыному, чуть прикрыв глаза, повел носом, словно обнюхивая.

— Хорошо поработали храмовники, как живая, и даже красоты не потеряла. Интересно, сколько этот грим продержится? А фигурка ничего, — он провел рукой от плеч до талии и неожиданно, откинув полу халата, протиснул свою руку между ее ногами. — Интересно будет попробовать чем ты отличаешься от обычных девиц.

— Ничем! — ответила, сначала ошеломленная таким поведением, но быстро пришедшая в себя, женщина, правда, от чего-то забыв, что владеет магией, врезала хаму коленом по причинному месту. Тот, отпустив ее, схватившись двумя руками за промежность, съехал на пол.

— Ты же — кукла, почему же ведешь себя, как живая? — сквозь зубы вырвалось у несбывшегося насильника.

— Это кто ж тебе такую дурость сказал? — возмущению Виты не было конца. Вот теперь, вспомнив, что владеет магией, воздушным кулаком поддала ему в солнечное сплетение, выбив из красавчика дух. Его голова откинулась на близстоящий диван, глаза закатились. В эту минуту в комнату стремительно вбежала вчерашняя служанка-нахалка. Не видя, разлегшегося на полу мужчины, взволновано выпалила — А где Клеман? Там, там…его требует… Верховный магистр Храма Судьбы. Он же пошел сюда! — от усердия она даже притопнула ногой.

— Если бы я еще знала кто это! — улыбнулась герцогиня и села в кресло. — А вообще-то, посмотри, это случайно не он там валяется?

Нахалка подскочила к напомаженному и начала вокруг него хлопотать: встряхивать за плечи, нежно и слегка бить по щекам, но видя, что ничего не выходит, повернулась к Вите и вскрикнула — Что ты с ним сделала, проклятая кукла!

Этого уже женщина вытерпеть не смогла. Встав и подойдя к служанке, взяв за шкирку, приподняла — Запомни раз и навсегда — я герцогиня Аманда Элис ля Фиор Дю Страдвей. А то, что вы здесь себе напридумывали — это все ваши извращенные фантазии. Говоришь, его требует Верховный магистр? — она злорадно улыбнулась. — Так кто же так приводит в чувство ущербных здоровьем? Вот как надо! — она подошла к стоящему на столе изящному графину, наполненному до краев, и, взяв его, полностью вылила на голову мужчине. Тот встрепенулся и медленно начал озираться. Завидев герцогиню, скривился, как будто в рот ему только что попало что-то отвратительное и горькое, потом в глазах, уже сидящего, вспыхнул огонь такой ненависти, что казалось, что он сейчас заживо, только одним взглядом, сожжет, посмевшую ему дать отпор, женщину. Но причитания страдающей горничной немного отрезвили его, а уж когда в комнате было произнесено имя магистра, Клеман, встав и отряхнувшись, презрительно взглянул на спокойно стоящую Виту, и бросил — Я еще вернусь.

— Когда соблаговолите вернуться, — крикнула ему вдогонку герцогиня, — захватите мою одежду и моих служанок.

Вита села обратно в кресло и задумалась:

«Для чего приехал магистр? Он уже явно доложил королю о своих наблюдениях, а Его Величество послал сюда сообщить результаты исследований? А почему этому Клеману? Где супруг, неужели уже уехал? Вот это оперативность! В принципе, все правильно: ему нужен был герцогский титул для выполнения определенной работы, он его получил. Что еще его может держать в столице?» — Где-то там, на дне души плескалась обида и злость на Армана, да презрение к самой себе. — «Раньше бы она никогда не позволила так с собой обращаться. Новая жизнь — новые правила? Слишком все зыбко и не понятно. Вот кто такой в доме этот нахал и почему не видно ни кого из слуг? Это что, запретная территория? Вот как сейчас встретиться с этим Дю Лонжем, ведь если супруга нет, кто ее представит королю? А это сейчас самое главное, ведь она обещала Сандре. Да, и где сама ведьма? Неужели магиню могли сюда не пустить?» — Женщина критически оглядела себя. — «В первую встречу с Верховным она была в рубашке, так похожей на ночную, сейчас на Аманде только домашний халат. Прямо прогресс! Там смотри, встречи через две-три может повезет и герцогиня окажется одета по всем правилам этикета». — Вите вспомнились фантастические фильмы, которые она смотрела вместе с сыном. — «Должны же быть какие-то заклятия „розыска“ или возможность послать весточку, или получить ее самой. Сегодня ночью все эти пробелы надо устранить!» — Неожиданно ей стало страшно. — «Это там, в старом, зловещем замке все долгое время казалось сном или какой-то леденящей кровь сказкой. Представлялось — выберешься от туда и все станет ясно и понятно, а оно еще больше запуталось. И не ясно за что первым надо хвататься. Единственная отправная точка к спасению ее близких — это король, или кто-то более могущественный? Кто? Как получить ответ на этот вопрос и не выдать своего прошлого?» Эти рассуждения были прерваны появлением Гледис с подносом, полным еды, и Сандрой с целой охапкой одежды. Пока Вита утоляла голод, добрая тетушка-ведьма занималась ее волосами. Оказалось все тривиально и просто. «Хозяйская» половина была зачарована кем-то из сильных магов. Пройти сюда мог лишь хозяин, племянник его покойной жены и управляющий — Клеман Буселье и Женина- любовница племянника и, по совместительству, старшая горничная, все остальные могли проникнуть сюда только в сопровождении этих трех и только тогда, когда «проводники» находились не под принуждением.

— Даже всех моих умений, — поясняла Сандра, — не хватит, что бы преодолеть этот барьер. Нам надо договориться: как посылать друг другу весточки в подобных ситуациях. Да и к этому модному хлыщу, когда он шел сюда, я не успела прикрепить «уши», зато они хорошо себя чувствуют в прическе его пассии. Я, конечно, не знаю, что между вами здесь произошло, но цветистые выражения, которыми оба вас наградили довелось услышать. Как только старшая горничная услышала, что этот представитель короля интересуется герцогиней, так сразу распорядилась отослать сюда еду и одежду. А испугавшись вашего плохого настроения, обязала сделать это меня и Гледис. Нас ей не жалко… А пока, простите, я слушаю интересный разговор известных вам особ. Женина не менее нашего — любопытна, она подслушивает — магиня умолкла. Но через некоторое время, когда Вита уже заканчивала трапезу, «тетушка» добавила. — О том, что вы не человек, а «кукла» без души поведала Клеману любовница короля графиня Ман Фрай, она же рассказала, что вас сохраняли только из-за титула, который хотели использовать. Поэтому все сделали вывод, что с вами церемонится не стоит, хотя, надо отдать должное Реганну, он — то наказал заботиться о вас и хотя бы откормить, как они упомянули. Но хитрая парочка уже давно все хозяйство дядюшки использует в своих целях, не очень-то прислушиваясь к рекомендациям. А сейчас вам надо побыстрее одеться, потому что Верховный магистр изъявил желание встреться с герцогиней. От тех новостей, которые он сообщил управляющему, по-моему у обоих любовников отняло внятную речь. Клеман там еще что-то лепечет Дю Лонжу, а вот из уст девицы вылетает только ругань и то шепотом. Магистр поставил в известность Клемана, что тот своей головой отвечает за вашу сохранность и что вы находитесь под попечительством лично Ламмерта 11 и в скором времени король хочет увидеть вас во дворце. Буселье должен срочно заняться одеждой и всеми приготовлениями для этого.

Неожиданно, когда Виту еще не успели полностью принарядить и причесать, откуда-то сбоку в комнату просочилась старшая горничная. Почти на цыпочках она тихонько подкралась к герцогине и преданно, с каким-то показным трепетом, заглянув в глаза, бухнулась на колени и начала просить прощения, обвиняя во всем неизвестную присутствующим любовницу короля. Вите стало противно и как-то неловко, словно это она сама была виновата в произошедшем. Тем более, что девица, сразу же, только приняв коленопреклоненную позу, склонила голову и как-то умело уводила взгляд. Когда ее эмоциональное представление закончилось, в комнате повисла тишина. Вспомнив потрясающую Джулию Лэмберт Моэма, Аманда тянула паузу сколько могла, потом заметив, как Женина пару раз нервно сжала и распрямила кулак, прижатый к бедру, решила заговорить ледяным и бесцветным голосом — Ничего не обещаю. Может быть это ваша личная выдумка, а не какой-то там графини, о которой я даже не слышала. И с чего это ей наговаривать на меня? Но пока я даю вам испытательный срок, — она опять постаралась протянуть паузу, — один месяц. А там посмотрим по вашему поведению. Я всегда могу обратиться к Верховному магистру, он сам мне об этом сказал в Храме, за советом и помощью в наведении порядка в доме, — и она одарила, поднявшую голову, служанку презрительным и уничижительным взглядом, словно кухарку, пойманную за руку при воровстве продуктов. (А какое еще сравнение могло прийти в голову Виты, если она никогда ранее не пыталась изображать герцогиню?) К концу неприятного разговора женщину уже полностью подготовили к встрече с гостем. — Я еще плохо знаю дом, — почти сквозь зубы вымолвила она, — поэтому жду вашего совета. Где мне лучше всего принять посланника короля?

— В сиреневой гостиной. Ваш супруг всех значительных персон принимал всегда там, — услужливо, не поднимая глаз от пола, промямлила девушка.

— Тогда — веди.

В гостиную она проследовала вместе с Сандрой. Не прилично женщине в отсутствии мужа принимать мужчину одной, а магиня в образе доброй тетушки как никто другой подходила к роли, подобной дуэнье в Испании.

Сиреневые шпалеры, узор на которых был выткан цветными нитями, где преобладали золотые, наверное, и дали названия этой комнате. Пасторали и пейзажи, яркие, красочные были как произведения искусства, только вот разглядывать их не было времени, следом за хозяйкой в комнату прошел и магистр. Читая правила не только общего этикета, но и придворного, Вика усвоила: здесь при встрече не принято целовать ни руки, ни какие-либо другие части тела женщинам. Мужчина всего лишь склоняет голову и говорит слова приветствия, а вот при встрече с королем, от него еще требуется притиснуть кулак правой руки к сердцу, дважды пристукнув, что символизирует полную преданность и повиновение. Женщина же при встрече совершает почтительное приседание, подобное реверансу, и оно тем глубже, чем выше титул встречаемых. Вот и сейчас, после того, как все обменялись приветствиями, согласно этикету, Дю Лонж передал на словах госпоже Страдвей поздравления и приглашение короля. Через пять дней ее ждут в парке Болье-Партен, окружающем дворец. После второго завтрака Его величество всегда совершает прогулку тенистыми аллеями, любуясь фонтанами. Именно на такую прогулку герцогиню Страдвей сопроводит граф Морель Ман Пьери, давний друг ее отца. Верховный еще раз извинился, и попросил герцогиню об услуге. Он совсем забыл провести еще одно обязательное исследование в Храме, теперь его отчет королю будет неполон, разрешит ли госпожа Страдвей провести это маленькое, незначительное обследование? Госпожа была не против, ей было самой интересно в чем ее подозревают. Тогда молниеносно из кармана, находящегося под мантией, Дю Лонж извлек небольшой медальон и приложил палец Виты к нему. Женщина почувствовала укол, сродни укусу комара. Когда магистр отпустил ее руку, на конце пальца алела капелька крови. Посетитель спешно откланялся, заверив хозяйку дома, что всегда к ее услугам, стоит ей только посетить Храм Судьбы.

Как только Вита оказалась снова в своей спальне, сопровождаемая неизменной Сандрой, она без сил опустилась в кресло. Но отдохнуть и посудачить не удалось. Ее посетил Клеман Буселье и, подобно своей любовнице, разыграл сцену полного покаяния. Герцогиня наградила его той же фразой об испытательном сроке. Потом они оговорили меню и порядок в доме, время посещения герцогини модисткой… и обязательное присутствие на хозяйской половине верной Гледис и магини. А вот с этими двумя женщинами была проблема, лишь брачный браслет дает возможность Аманде свободно покидать комнаты и входить обратно, но провести вместе с собой она никого не может. Всю магическую защиту в доме в свое время сделал по повелению самого Ламмерта 11 архимаг Демион, его ученики, время от времени посещая особняк, вливают в сигнальную сеть силу, а вот перенастроить ее не в их власти. Клеман намекнул, что только сама Аманда при встрече с королем может решить этот вопрос.

— Тогда у нас остается один путь — поселите их в одной из комнат «хозяйской половины», они сами выберут в какой. Левое крыло этого особняка нас не устраивает, я предпочитаю, что бы преданные мне люди всегда находились поблизости днем и ночью. Ваши отговорки никого не интересуют, я здесь хозяйка, — тон Виты был на столько не терпящим возражений, учитывая недавние извинения Буселье, что он, скрепя сердце, согласился. И только он вышел, ведьма криво усмехнулась — Вы думаете господин «показное смирение» в скором времени не устроит какой либо пакости? — она подошла к двери и наложила специальное заклятие не дающее подслушивать, а потом, махнув рукой, наложила его на всю комнату. — Стены здесь достаточно тонкие, я просмотрела, тайных проходов нет, но могут прослушать из комнаты супруга. Особняку лет 50, не более, очевидно принадлежал ранее какому-то быстро разбогатевшему нуворишу, но по своей дурости ставшего участником заговора. — Сандра посмотрела прямо в глаза Аманде. — Я думаю, что Гледис надо пройти и приглядеть, что бы все наши вещи были перенесены сюда, управляющей как раз дает указания своей зазнобе.

Тогда Вита, позвонив в специальный колокольчик, дождалась прихода Жинины и повторила свое распоряжение, та, не высказав ни капли удивления, забрав с собой служанку, быстро удалилась, явно испытывая какой-то дискомфорт в присутствии хозяйки.

— Не сомневаюсь, что эта красавица, как и Клеман всегда будут рады подставить подножку и приставлены неизменно зорко приглядывать за нами. Правда еще не знаю кем. Теперь только от нашего магического искусства будет зависеть что они увидят, услышат и поймут. Но меня сейчас больше тревожит для чего все-таки в действительности нас посетил Дю Лонж? Он явно изучал мою кровь. Ему мало показания колтера, что я единственная и полноправная представительница своего рода? Что еще его волнует? — непонятная тревога охватила женщину. Она не понимала правил этой игры, где действовать надо в слепую, и больше блефовать, чем поступать честно.

— Верховный магистр личность заметная в столице, а судя по реакции на его приход управляющего — храмовник рука Ламмерта 11. Вы слышали как быстро нашли, так называемого, друга вашего отца? Значит король действительно хочет вас срочно видеть. На сколько я помню, — ведьма задумалась, а потом кивнула головой, соглашаясь с собственными мыслями, — этому графу лет под 80. Он не маг, значит подвержен маразму, и точно не помнит кто на самом деле был его близким другом пять лет назад, а возможно с ним просто договорились. Кто откажет королю? А восьмидесятилетний старик рядом с вами — ни какого урона чести, можете смело гулять и посещать кого-либо. Вот с действом в сиреневой гостиной сложнее — это проверка крови на принадлежность к определенному роду. И хотя действия магистра были быстры, я заметила, что ответ отрицателен. Уж не королевский ли род он имеет ввиду?

— А что моя мать была замечена в связи с отцом Ламмерта 11? — изумилась Аманда.

— Я о таком не слышала. Но почему тогда король так радетельно о вас беспокоится? Если им был нужен только титул, после активизации брачных браслетов, о вас тот час же забыли бы. А происходит обратное.

— На это ответить может только Его Величество. — Вита улыбнулась. — Конечно, будь я его сестрой, даже незаконнорожденной, мне было бы легче замолвить о вас словечко. И кстати, вы до сих пор так и не назвали свое настоящее имя, и не рассказали от чего прячетесь. Как я могу вам помочь, если ничего не понимаю?

Сандра прислушалась, очевидно устанавливая где сейчас находятся Гледис и Женина, и присев рядом с Амандой на диван, наконец решилась.

— Пока слуги собирают вещи наверху, я вкратце посвящу вас в некоторые ключевые моменты моей жизни. Вы правы, настала пора.

Все дело в том, что я выросла в семье потомственных архимагов. Из поколения в поколение природа даровала представителям нашей семьи великолепные способности, поэтому я росла самым любимым, самым избалованным и единственным ребенком. Родители были заняты развитием своих талантов, не ограничивая меня ни в чем. А я…я любила порхать по жизни, крутить романы, развлекаться на балах и закрытых вечеринках. Мама говорила — «Пока молода — бери от жизни все!». Я так и поступала. Маги живут чуть более 300 лет, конечно если не впихнут свою голову в опасные дела. Первые сто мы ищем свое место в жизни, по крайней мере, так объясняла мне мама, а уже потом приходит время становиться ответственными.

— Сандра, а сколько вам лет сейчас? — перебив рассказчицу, выпалила изумленная женщина. Она читала книги, но как-то упоминание о продолжительности жизни в этом мире ей ни разу не попадалось.

— Сто два года. Но не об этом сейчас речь. Вокруг меня было всегда много мужчин и я ими вертела, как хотела. Правда, часто родителям приходилось «сглаживать» мои не очень благовидные поступки, у них было много полезных знакомств, но у меня не было времени обращать на это внимание. Где-то года за два до переворота я начала встречаться с герцогом Гайларом Дю Маршаном. Мы очень подходили друг другу, во всяком случае я так считала. Оба — талантливые, красивые, удачные, влюбленные в жизнь и во все ее проявления. И я увлеклась, очень сильно увлеклась. Мне завидовали самые яркие красавицы двора — Гай был безумно популярен. За год до переворота мы начали жить вместе в моем родовом особняке. Дом был огромен и прекрасен, и кроме меня и слуг на него не претендовал никто.

— А ваши родители? — не удержалась Вита.

— Родители лет за пять до этих событий покинули страну, перебравшись в Лангелию, подальше отсюда, не сойдясь характерами с отцом Ламмерта. Уж не знаю в чем там причина, но они крепко повздорили. Отец предлагал и мне уехать вместе с ними, но я категорически отказалась, тогда в разгаре было очередное любовное приключение. Прощаясь, он заявил — «Я уверен, что пройдет еще немного времени и ты приползешь с извинениями. Твоя авантюрная жилка тебя погубит!» Поэтому после всех событий я не могла укрыться у них, мне хотелось доказать, что и я что-то могу. В первую очередь — могу постоять за себя и отомстить. Но это мы уже забежали вперед.

А тогда мы с Гаем жили весело, любили, во всяком случае — мне так казалось, друг друга, развлекались, устраивали разные розыгрыши для друзей. Я его посвятила во все секреты дома. Там не одно поколение намудрило, расставив разных ловушек, охранных контуров и прочих необходимых атрибутов любого дома магов. Где-то за неделю до переворота Гай попросил меня уехать в родовое дальнее поместье, мотивируя свою просьбу тем, что в столице оставаться небезопасно, обещав, что как только все закончится, приехать за мной. В городе, действительно, что-то тревожное и угрожающее висело в воздухе. На прощание, целуя, он произнес, что по возвращению меня ждут незабываемые впечатления. Я была уверена, что меня ждет предложение о замужестве и уже видела в мечтах счастливую семейную жизнь. Прошло два месяца, до меня долетали слухи о происходящем в столице, но в том «медвежьем» углу все выглядело как-то не так ужасно и страшно, пока туда не приполз прятаться, в буквальном смысле, мой давний друг Ивес. У меня всегда более всего были развиты способности целителя, поэтому сразу же принялась его лечить. Как только он пришел в себя, то поинтересовался, почему я так стремительно покинула столицу, ведь всего дней десять назад он видел, как я счастливая шла в толпе бунтовщиков вместе с Гаем. Представляете мое состояние? Расспросив его подробно, узнала, что все эти месяцы кто-то под моей личиной живет в столице вместе с почти мужем, который и является одним из зачинщиков переворота, а в моем доме их гнездо заговора, поэтому-то приятель и приполз в это поместье, что тут его никто не стал бы искать. Не до конца поверив Ивесу, я сама сорвалась сюда и убедилась воочию, что кто-то в моем облике, изучив все мои манеры и привычки, появляется во всех публичных местах и призывает к смене монарха. Я чуть не сошла с ума, наблюдая за незнакомой девицей и любимым. А вскоре переворот успешно был подавлен и у всех на глазах девицу убили, только вот облик ее так и остался моим. Гай умел делать качественные иллюзии. Правда, теперь он носит и другое имя и другое лицо, да и живет припеваючи, а я горю жаждой мести и живу сами знаете как.

— Все мы живем в окружении собственных заблуждений, — вздохнула Вита. — Только вот имя я так и не услышала. — Ведьма встала, сделала красивый реверанс и сказала — Герцогиня Валери Сандрина ля Дидье Дю Жюбер, — а потом с горькой усмешкой добавила. — По воле случая превратившаяся в старую каргу и служанку, — потом гордо вскинув голову, процедила сквозь зубы, — но кто-то очень скоро за это заплатит, я на это очень надеюсь и приложу все усилия!

Виталина быстро встала, прижала к себе женщину и поцеловала в щеку — Не сомневайся, не только отомстим, но и уничтожим. Я тебе помогу! А еще он друг моего дядюшки, тот, скорее всего, такой же выродок и подонок, и оба они достойны только такой участи!

В это время как раз послышались голоса служанок, что-то горячо обсуждающих. Сандра, покинув спальню Аманды, поспешила им навстречу. А Вите стало почему-то горько и обидно, чужие беды всколыхнули ее собственные и, скрутившись клубочком на небольшом диванчике, она чуть не завыла в голос.

Как для начала весны день был чудесный. Ярко светило солнце, ветер лениво гнал по небу небольшие белые облака, и хотя было еще прохладно, но в воздухе стояло непередаваемое хмельное предчувствие скорого расцвета природы. Долгожданный (целых пять дней!) граф Ман Пьери прибыл вовремя. Лучась доброжелательностью, крепкий седовласый мужчина, смерив заинтересованным взглядом с ног до головы Виту, чуть улыбнулся. В его, на удивление, молодых карих глазах заплясали «чертики». После обязательного приветствия он, немного картавя, со спокойной ехидцей проговорил — Ах, как я рад видеть повзрослевшую дочь моего лучшего друга! Весь Нантуа (название столицы — авт) только и судачит о том каким образом «зомби» неожиданно превратился в живую, смекалистую, привлекательную и очень требовательную к слугам особу.

— Ну, и к какому выводу они пришли? — не удержалась виновница переполоха.

— Очевидно ваш дядюшка сначала жаждал выгодно выдать замуж своих обожаемых дочек, используя в качестве приданного ваше же земли, а потом по тихому пристроить и вас, продав тайно Его Величеству. Правда, варианты возможного вознаграждения столь разнообразны, что только диву даешься, как такое могло прийти в голову, а суммы колеблются от совсем заоблачных до вполне приемлемых по столичным меркам.

— Не хотите огласить эти предположения? — герцогине Страдвей действительно было интересно, а потом они с Сандрой (она сама попросила продолжать так себя звать, за это время привыкнув и к имени, и к чужой личине) уже услышали несколько. Преданная Гледис, торчавшая (по просьбе хозяйки) большую часть времени на кухне, уже озвучила, то, что сумела подслушать. Сначала Вита не знала смеяться или возмущаться, но потом махнула рукой. Всем-то рты не закроешь. А мнение, что она страшно привередлива и слишком требовательна, даже льстило. Тем более, все прошедшее время было занято в большей мере — гардеробом и… занятиями: во сне со странными преподавателями и наяву с магиней. А еще сегодня ночью, с помощью все тех же рисованных сущностей, она перенастроила сигнальную магическую систему особняка. Теперь Гледис и Сандра свободно могли передвигаться по дому, а о любом другом человеке, попавшем на «хозяйскую» половину, тот час же заявлял небольшой мелодичный сигнал, слышимый только Витой и Сандрой.

Граф немного замялся, а потом категорически отказался передавать сплетни, сказав, что есть более интересные темы для разговоров, тем более король скоро появиться на аллеях парка и герцогине следует поторопиться. Карета, в которой приехал Морель, сияла его гербом и родовыми цветами.

— Карета вашей светлости еще не готова. Требуется присутствие вашего супруга, что бы утвердить изменения в геральдических знаках на карете или оставить прежний герб Страдвеев, — пояснил Ман Пьери. — Да и со мной вы будете привлекать меньше внимания.

«Вот и хорошо»- подумала Вита. «Чем меньше соглядатаев, тем лучше». Тем более, что карета была удобна, мягка и… в ней совсем не трясло. Может быть это было потому, что дороги в столице были вымощены специальными булыжниками, чисты и опрятны? Поглядывая в небольшой просвет между шторками, она успела заметить восхитительные особняки, больше похожие на небольшие дворцы, в окружении цветников и мини-парков. Ехать было не далеко, вскоре показались ажурные решетки Болье-Партена. Даже за эти, каких-то десять минут, граф успел прочесть небольшую лекцию о правилах поведения в присутствии коронованной особы. Куда там книжке по придворному этикету!

«Не кокетничать, глазки не строить, откровенно себя не предлагать, чинно вести беседу, самой правдиво отвечать на все вопросы, но не пытаться выведать государственные секреты».

Как поняла Вита, граф не в первый раз вез к королю на встречу, заинтересовавшую монарха особу.

Деревья еще не распустились, но посаженные вперемешку с ними многочисленные виды туи, закрывали обзор, и все же, граф уверенно вел герцогиню по запутанным дорожкам и вскоре впереди показалась свита Его Величества, а потом и сам Ламмерт 11 во всем великолепии. Расшитые золотом одежды, отделанные редким мехом серебристой лисицы, изящные теплые кожаные сапоги, с отворотом из того же меха, хорошо подчеркивали статную, высокую фигуру, а твердый, решительный и в то же время оценивающий взгляд синих глаз, выдавал окончательно сложившийся характер самостоятельного мужчины 29 лет. Особенно, когда знающие люди уже успели дать характеристику и обрисовать Вите образ правителя государства Монтелимар.

Она присела в глубоком реверансе и произнесла слова приветствия, подошедший король, взяв женщину за руку, заставил выпрямиться, а положив ее руку на свою, согнутую в локте, пригласил пройтись и подышать свежим воздухом. Он задавал, казалось, невинные вопросы о дороге к столице, о ее впечатлениях от этого огромного города и чутко вслушивался в ответы. Что он хотел услышать и в чем разобраться Вита не могла понять.

А Ламмерт 11, уже который день подряд, удостоверившись, что герцогиня Страдвей не имеет к его семье ни какого отношения, кроме того, что возможно покойный король был ее посаженным отцом, ломал голову над вопросом — «Почему пять лет назад безопасностью ее персоны были так заинтересованы многие люди?» Упомянув в разговоре с Верховным магистром Храма судьбы, что его отец вместо королевства в последние минуты жизни был обеспокоен только Амандой, он преднамеренно утаил, что и представители архимагов их приюта Сен-При, главной магической резиденции в этом мире, только благодаря вмешательству которых в Монтелимаре не произошла смена власти (об этом в стране не знал никто. Главная и распространенная версия — в противостоянии победили местные силы, поддерживающие Ламмерта 11), тоже были озабочены той же особой, обязав в свое время молодого наследника хранить тело герцогини Страдвей в том виде, в котором она прибывала на тот момент. Правда, погрязнув в распутывании клубка предательств и в установлении своей прочной и сильной власти, он попросту об этом забыл.

Вот только прочной и сильной власти до сих пор нет, он по- прежнему чувствует себя, как на вулкане, хотя внешне в королевстве — тишь да благодать. А ведь наказаны всего-навсего только пешки. Главные же зачинщики, по утверждению представителей приюта Сен-При, были выявлены и уничтожены. Но так ли это на самом деле? Архимаги ведут свою, пока не понятную ему, игру. Ламмерт достаточно сильный маг, хоть и не имеющий ни какой степени, чтобы понять это. А еще портят настроение советники, насевшие на него с требованием жениться. Мол, земли северных провинций можно не только сохранить, но и приумножить, женившись на сестре короля Фериаса. Ей уже 16 лет, она очень даже мила, да и Ламмерту пора остепениться и подумать о наследниках. Но сам король думает иначе. Одно дело иметь в любовницах не обремененную моралью особу, такую, как прелестная графиня Ман Фрай, она, по крайней мере, верна королю, нежели жену, имеющую несколько любовников одновременно и порхающую по чужим опочивальням, подобно бабочке. А именно такой образ вырисовывается из донесений о Флориане Арзонской, сестре короля Фериаса, разбалованной и крайне развратной девице. Да, и сам ее братец тоже хорош! Ведь он пришел к власти отравив родителей и старшего брата. Пусть об этом только шепчутся в соседнем королевстве, но Ламмерт — то знает наверняка! Хотя официальная версия гласит, что это происки шпионов Селгананта. Неужели брак сестры удержит Фериаса? Ни чуть, ведь он давно положил глаз на провинцию Карвен, так не удобно вгрызающуюся в его земли.

А еще есть такой сосед, как королевство Морей и его король, который надеется породниться с королевским домом Монтелимара. Хорошо хоть старшей дочери «мечтательного» короля всего десять лет и можно еще немного протянуть с обязательным ответом на предложение.

Идя сейчас рядом с герцогиней Страдвей, слушая ее милый голосок, король невольно сравнивал ее с Клер. Яркая, поражающая своей вызывающей красотой и дерзким характером, злопамятная, не терпящая соперниц и быстро с ними расправляющаяся, вихрь и сама страсть в постели — графиня Ман Фрай давно забавляла и услаждала Ламмерта, но немного уже надоела. А вот Аманда полная ее противоположность, тем и притягательна. Внешностью — эфемерная, нежная фея, необычайно красивые и огромные зеленые глаза которой полны боли и тоски. Зато внутри — чуть ироничная, наблюдательная, скрытная и, судя по обтекаемым словам о дядюшке и своем проживании в родовом замке, достаточно умна и сдержана. Расстановки сил не знает, поэтому и осторожничает. Начав свое повествование с жалоб на дядюшку, супруга и прочее, она бы не только растеряла свое очарование, но и сразу же утратила бы свою привлекательность в глазах Ламмерта. Конечно, ему не терпелось узнать все тайны Патрика ван Дерибье, слишком твердо тот держал в своих руках нескольких высокопоставленных придворных, да и прево их края слишком хорошо о нем отзывался, сплошь восторженные восхваления. Почему? Ну, что же, сегодняшняя встреча не последняя и все эти сведения, все же, скоро будут у него в руках. Хотелось бы надеяться, что и лорд Торзил не даром ест свой хлеб. (лорд — начальник тайной канцелярии — авт.) Да и видеть эту хрупкую, стройную и необычайно загадочную женщину очень хотелось. Слишком много тайн было вокруг нее, да и сама она не понятно почему притягивала. То ли этим нежным личиком, то ли независимым, непокорным характером, который пыталась спрятать, то ли вот этим образом сказочной нереальной девушки, которую хотелось оберегать и защищать.

— Был рад пообщаться с вами, — остановившись посреди аллеи, почти перебив собеседницу, изрек Ламмерт. — Мне к сожалению пора — государственные дела. Но я буду рад видеть вас в это же время послезавтра, — он многозначительно посмотрел на женщину, небрежно кивнул, дождался ответного реверанса и ушел в направлении дворца.

— Чувствую, что нам с вами придется часто встречаться. Поздравляю! — чуть насмешливо прошептал «друг отца». — Только будьте осторожны, прикупите по-больше охранных амулетов и денег не жалейте — красавица Клер слишком ревнива и изобретательна в мщении. Уж сколько девиц нынче лечится у лучших магов столицы, знаю только я! А на половину из них Его Величество всего лишь благосклонно взглянул проходя мимо.

Но это совершенно не волновало Виту. Невольно вспомнился сегодняшний разговор с Сандрой, когда та обнаружила, что может свободно передвигаться по дому. — Я давно уже жду чего-то подобного, — откровенно произнесла магиня. — Думаю, что тот кокон внутри тебя, — (после памятного разговора о прошлом «ведьмы», они очень быстро перешли на ты, даже не заметив этого) — ставил какой-то архимаг из приюта Сен-При, а активировал его сначала порошок Забвения, а потом ягоды Сорги. Так не бывает, что бы через очень маленький промежуток времени после инициации, маг мог достичь таких результатов, как ты. Даже то, как тебе покоряются стихии, и то показатель. Они словно ластятся к тебе.

Но признаваться в том, что и ночью ее уроки не прерываются ни на минуту, Вита не собиралась. Это была только ее тайна.

Занятие магией с Сандрой происходили в… туалетной комнате. Кроме Гледис Вита решила сюда никого не допускать, поэтому иногда не большой беспорядок был делом обычным. А возвращая этой комнате первозданный вид, женщина еще раз повторяла множество заклинаний и отрабатывала их на практике. Но, конечно же, самые главные занятия были во сне. Вот там ее душа отрывалась по полной. Особенно Вите нравилась атакующие заклинания. Она так и представляла на месте целей — то дядюшку, то неизвестно каких злодеев, устроивших катастрофу на шоссе и забросивших ее сюда. Именно ее учителя во сне подтвердили слова Сандры о невидимом щите на теле Аманды, упомянув также о том, что теперь никакие яды и другие отравляющие вещества ей не страшны. Так что, много чести этой графине, что бы ее боялась герцогиня Страдвей! Пусть сама боится! Как говорил Сережа — Некоторые люди слишком большого мнения о себе, но в их жизни непременно появится кто-нибудь более изобретательный или более везучий, это как посмотреть. Так вот, наша задача — всегда об этом помнить и быть настороже.

А еще она была рада, что заинтересовала короля. Долг перед Сандрой висел, как дамоклов меч над головой. Вита не могла двигаться дальше, пока не исполнит того, что обещала. А вот приют Сен-При ее заинтересовал. Только просто так туда ведь не заявишься! Значит надо искать подходы и знающих людей.

Дома женщину ожидал большой переполох. Буселье обнаружил, что Сандра и Гледис так и шастают по дому, без его или милой Женин сопровождения, а сам он, да и никто из слуг, подчиненных ему, не может попасть ни в спальню герцогини, ни в ее туалетную комнату. Неужели охранный контур, прослуживший столько лет, дал сбой? Поэтому он встретил хозяйку и родственницу настороже, решив, все же поставить выскочку на место.

— Я не знаю, что предприняла ваша приживалка, — (так он называл Сандру, приняв ее за обедневшую дальнюю родственницу, благодаря очень хорошему знанию, как этикета, так и обычаев, правил и… магии), — но магическая защита дала сбой. Теперь я буду вынужден обратиться в Коллегию магии. Вы знаете во сколько обходятся услуги архимага?

— Любезный Буселье, — грудным, вкрадчивым голосом, полным язвительной насмешки, ответила ему Вита, — не беспокойтесь, все нормально. Я попросила Верховного магистра Храма Судьбы о небольшой услуге: перенастроить магический щит особняка, по крайней мере той части, где я проживаю, так, как удобно мне. Ваше отношение в первый день прибывания было запоминающимся и шокирующим. Что Вальям Дю Лонж проделал не знаю, в магии я не сведущая, только он предупредил, что эффект от его вмешательства я почувствую не сразу. Если по этому поводу у вас есть какие-либо притензии — обращайтесь к нему. Он мне так прямо и сказал — «Если вам будет нужна моя помощь — обращайтесь в Храм Судьбы, я к вашим услугам».

По лицу управляющего было видно, что он хотел бы многое что сказать. только вот нынешнее непонятное положении герцогини Страдвей его озадачило. Поначалу он думал, что девушка нужна только, как владелица титула. После консумации брака о ней забудут, как об использованной вещи, но неожиданный визит Верховного магистра и эта многозначительная фраза о помощи, которую он тоже слышал, а потом встреча с королем, после которой дама возвратилась в хорошем расположении духа, да и любезный тон известного «сводника» графа Ман Пьери, все это делало прежние выводы управляющего абсолютной ерундой. А обратиться за разъяснениями к самому Верховному магистру было бы вообще безумием. Может быть втихомолку, зная своенравный нрав графини Ман Фрай, Его Величество таким образом решил ввести во дворец новую фаворитку? Эта мысль пришла к Буселье только что и все внутри захолодело. Он сразу же, спрятав глаза, начал, услужливо провожая хозяйку в ее апартаменты, перечислять шаги предпринятые им для улучшения порядка и комфортного проживания новых членов семьи дядюшки, очень интересуясь пожеланиями госпожи герцогини.

Посмеиваясь про себя, Вита вспоминала ту нехитрую снедь, которой ее «баловали» в замке Теймис. Да и отношение остальных слуг там было более чем «любезным», но ей как тогда не было до этого дела, так и сейчас. Но вот поставить на место зарвавшегося «племянника» очень хотелось. Ее всегда бесили люди для которых мерилом всех ценностей было положение человека на иерархической лестнице.

— Продолжайте в том же духе, — небрежно бросила Вита. — И не забывайте об испытательном сроке.

Кажется, Клеман поперхнулся, когда хотел что-то ответить, но женщине уже было не до него. Она ломала голову над сложнейшим вопросом — «Что надеть на следующее свидание с венценосном мужчиной?»

Утро следующего дня выдалось тяжелым. Впервые за все время Вита проснулась уставшей, как будто всю ночь провела выполняя какую-то изнуряющую и кропотливую работу. «Создание пространственных туннелей в пределах одной страны»- вспомнила она. Самое главное, у нее все, кажется, получилось, если исходить из комментариев «ночных» учителей. «Может быть по окончании учебы мне и не понадобятся услуги архимагов? Еще не известно что они потребуют в качестве оплаты»- пришло ей в голову. Вставать не хотелось. Сандре пришлось приложить не мало усилий, что бы поднять свою подопечную, и они в обязательном порядке совершили несколько кругов в небольшом саду позади особняка.

Весь день был занят подготовкой к следующему свиданию, а ночью Вита опять строила порталы и туннели, добиваясь четкого выполнения всех требуемых заклинаний и действий. А чуть позавтракав, подверглась «издевательствам» Сандры, которая хотела сделать из герцогини «загадочную красавицу». Для встречи с королем она выбрала платье пастельных тонов из камлота(шерстяная ткань с примесью шелка — авт.), необычайно модного сейчас в столице, украшенное многочисленными кружевами и лентами, создающими впечатление праздности и беззаботности. Сверху предполагался меховой палантин их редкого меха северной куницы из далекого зарубежья. Руки защищали: бархатная муфта в тон платья и длинные до локтя перчатки. Декольте было не глубоким, но богато отделанным. Кто его знает, может быть хотя бы в этот раз Вита попадет во дворец? Сандра слышала, что на втором свидании король любит разделить дневное чаепитие с понравившейся дамой. А еще магиня настояла на ослепительно прекрасном нижнем белье и у женщины не было сил с ней бороться. Кажется, что одевая герцогиню Страдвей, «ведьма» словно сама готовилась на встречу с «бывшей прекрасной жизнью». Вита не боялась замерзнуть. Несколько нижних юбок (Сандра дала каждой свое название: верхняя-«скромница», вторая-«шалунья», нижняя — «секретница») и шелковые чулочки грели по-лучше длинного пальто из ее прошлой жизни. Наконец, все было готово. Осталось только ждать графа Пьери и он, не обманув ожидания, прибыл вовремя. Все было как позавчера, только аллея и место встречи изменились. Король был чуточку приветливее, да и в его глазах Вита заметила уже не просто праздное легкое любопытство, а пытливую заинтересованность. Но только они сделали пару шагов, только король произнес такую долгожданную фразу — Я приглашаю вас в восточную беседку. Сегодня Вертонис обещал побаловать меня какими-то новыми пирожными.

Как все неожиданно переменилось. Свита короля вместе с графом Пьери бездыханно упали на землю, а вокруг короля и, уцепившейся в его руку герцогини Страдвей, возникли фигуры в странных золотых масках.

— Когда мы убивали Эмиля 111, то, к сожалению, его сынулечки Ламмерта не было в доме. Надеялся избежать той же участи? Считай, что тебе это удалось! Мы решили дать королю почувствовать, что такое настоящая жизнь перед рабством. Ты еще будешь молить о смерти! — высокопарно вымолвил один из ряженных.

— Это что, розыгрыш? — тонкий, дрожащий голосок герцогини, долго тянувший фразу, казалось, привел в чувство короля и отрезвил нападавших, пришедших в эйфорию от удавшегося нападения и пустившихся в пространное объяснение создавшейся ситуации. Но Вита совсем не испугалась, а только сильно разозлилась. Государь был и самой ей нужен, особенно на троне и живой. Сейчас надо было отвлечь незнакомцев и протянуть немного времени, пока пальцы левой руки, спрятанные муфтой, создавали только недавно выученное плетение портала. Получалось медленно, а еще терзал вопрос-«куда?» В дом супруга? Слишком близко — быстро найдут. В родовой замок Теймис? Но в памяти хорошо отпечаталась только ее комната в восточной башне, да и переносить туда Его Величество опасно. А вдруг среди нападавших друзья дядюшки? Тогда заговорщики еще и спасибо скажут. Значит нельзя, а по правилам — портал надо строить только в очень знакомое место, которое можешь представить себе мысленно со всеми подробностями. Значит точку окончания пути должен придумать главный виновник нападения, ему же надо скрыться. Вдруг что-то непонятное и темное полетело в Ламмерта, Вита инстинктивно закрыла его тело своим, повернувшись спиной к опасности и столкнувшись с королем лицом к лицу. Они произнесли одновременно:

Он — Не мешайте обороняться!

Она — У меня открыт портал! Быстро представьте себе, где бы вы хотели оказаться!

В голове мужчины молниеносно возникла мысль:

— У нее активирован портальный камень! — И так же неожиданно, от странности происходящего, вдруг перед глазами возникло воспоминание об одном визите, произошедшем еще в детстве, потом эти прекрасные залы часто снились ему. Небольшой дворец прабабки где-то в Веленских лесах, спрятанный специальными заклинаниями, которые знал только отец, вот только он забыл об этом или не захотел передать их сыну.

Смертельная опасность, нависшая над сюзереном, придала магине силы и в следующее мгновение она почувствовала, как незримая мощь подхватывает два, тесно прижатых друг к другу тела, и переносит в неведомые дали. Женщина закрыла глаза, а когда осмелилась взглянуть, как зачарованная застыла от открывшегося вида.

Над головами убежавших от коварного нападения висели громадные хрустальные люстры, отражаясь в светлых блестящих полах. Зеркальные стены демонстрировали золотые рамы и две фигуры, стоящие в центре огромного зала.

— Можете меня отпустить- прошипел Ламмерт. — Мы уже перенеслись!

Вита с усилием разжала пальцы правой руки, тесно обхватившие запястье короля и убрала левую руку с его плеча.

— Простите, Ваша Величество, — она отошла и присела в заученном реверансе, — если я была неучтива.

Ламмерт рассмеялся, хитро посмотрев на спутницу. Виталина ожидала, что мужчина так и останется отрешенно — приветливым и невозмутимым, как подобает облаченному властью человеку, но тот негаданно преобразился, как-будто сбросил ненавистное обличье, ведь рядом не было ни свиты, ни шпионов, ни надоевших прихлебателей.

— Интересно, какое наказание ждет меня? — лукаво произнесла женщина. — Ведь я выдернула короля прямо из дворца неизвестно куда.

— Ну, почему же не известно? — подойдя ближе и приобняв Виту за талию, снова улыбнулся монарх. — Это дворец моей прабабки, запрятанный очень давно от чужих глаз. Она была самой сильной магиней у нас роду, говорят я пошел в нее. Последний мой визит сюда был в детстве. Посмотрим?

Взяв герцогиню за руку, он быстрым шагом направился по только ему известному маршруту. Нигде не было ни души, но убранство и красота залов, огромных комнат и коридоров заставила забыть обо всем. Расписные потолки, гобелены с причудливыми жанровыми сценками, множество серебряных безделушек, мебель из черного дерева, инкрустированная золотом и перламутром, ковры, в которых ноги утопали по щиколотку, и было так тепло, что вскоре пришлось снять меховой палантин.

— Вообще-то вы обещали чай и пирожные, — набравшись наглости, напомнила Вита.

— Не отрицаю, и даже могу предложить большее, — окинув женщину благосклонным и восхищенным взглядом, произнес Ламмерт. И вскоре они вошли в небольшую комнату, скорее даже — трапезную, здесь, сложив руки лодочкой и поднеся ко рту, мужчина что-то пробормотал и в следующий миг стол был полон разнообразных блюд на любой вкус. Отобедав, они продолжили экскурсию. Вот теперь она обратила внимание, что во дворце отсутствуют окна, а светло — от небольших горящих магических светильников в форме лотоса, расположенных на каждом шагу, да от огромных хрустальный люстр. Когда они попали в эту, сравнительно небольшую комнату, женщина поняла, что вели ее сюда целенаправленно. В алькове под зеленым балдахином стояла огромная кровать, на потолке — очередная хрустальная люстра, полы устилали ковры с мягким и высоким ворсом, милые безделушки, расставленные на «журнальных» столиках, казалось, говорили, что их хозяин только что вышел, всюду стояли пуфики, мягкие стульчики. Вите стало неловко, и она уже развернулась, что бы побыстрее покинуть это царство сна, как король, не выпуская ее руку из своей, развернулся и прошептал

— Я еще вас не поблагодарил за чудесное спасение, — он поцеловал руку герцогини, а потом коснулся губами краешка рта. Видя, что женщина ни как не реагирует на его притязания, полностью накрыл ее рот своим и начал целовать так упоенно и сладко, что колени Виты вдруг стали мягкими, а мысли куда-то убежали и не пожелали возвращаться. Вообще-то она понимала, что надо его остановить, но почему-то не могла, а поцелуи становились, все требовательней и изощренней. А потом пришло желание погладить напряженные мужские плечи, почувствовать эти сумасшедшие поцелуи на своем теле, отдаться ему вон на той прекрасной кровати.

Стоп! Вита поняла, что это не ее мысли и желания. Это навеяно! Кем? А кто еще есть в этом дворце? Она мысленно ударила по не прошенному гостю в своей голове. Король отшатнулся.

— Но ведь ты не магиня! — и было в его голосе столько обиды и возмущения, что губы женщины тронула язвительная усмешка.

— А почему вы так решили, Ваше Величество?

— Но Верховный магистр…

— У меня талисман, который очень помогает в исключительных случаях, — перебив монарха, решила соврать Виталина. Мужчина потянул за цепочку и неожиданно прищелкнул языком

— Пропавший амулет короля Лангелии Норби 1V! Тогда, конечно. А если он еще и полностью замкнут на тебя, то можешь помериться силой с любым сильным магом, вот с архимагом силенок не хватит… Ну, а все остальное? Ты против?

— Я не люблю, когда меня к чему-то принуждают, — а вот это было абсолютной правдой.

— Прошу меня простить, но я просто не мог устоять перед прекрасной феей! — и он снова приник к ее губам, обжигающе целуя, пылко, прекрасно и сладко! Потом начал нежно ласкать шею и плечи.

«Тебе нужен был король? — подумала про себя Вита. — Получи и распишись! Пару ночей с ним в постели и можешь просить о чем захочешь». Ламмерт, действительно, целовался великолепно, только вот в душе женщины ничего не всколыхнулось, словно она выполняла программу по сдаче каких- то нормативов. А в его объятиях было столько страсти и желания!

— Тебя так хочется оберегать и ласкать. Не бойся, только скажи что ты тоже хочешь меня! — его шепот не давал отключится от всего, что происходило.

Что ему сказать? Что целенаправленно к этому шла, потому что от него требуется не одна услуга? Как там говорилось: — «Надо просто расслабиться и получить удовольствие?» Ему надоела доминантка Клер и он сам хочет управлять наслаждением? Да, пожалуйста, лишь бы это закончилось поскорее! Она никогда не думала о сексе с другим мужчиной, кроме Сережи, и настроить сейчас себя на «постельные» шалости было чрезвычайно трудно. Но не лежать же бревном, он может и обидеться! Пришлось вымолвить — «Да, хочу!» и поцеловать в ответ, и зарыться руками, изображая страсть, в его волосы. Они были приятные, шелковистые и пахли свежестью морского ветра. Виталина сосредоточилась на этом запахе, потому что он напоминал поездку с Сергеем в Египет, и, закрыв глаза, полностью отдалась умелым и увлеченным мужским рукам. В какой-то момент, почувствовав, что они остались без одежды, благодаря магии, Вита распахнула ресницы и увидела близко-близко синие, бездонные глаза, наполненные вожделением и азартом. Да будет так! А потом они оказались в постели. Кружение рук и губ по ее телу возбуждали несказанно, в каждом движении Ламмерта было столько чуткости и пылкости, неуемного темперамента, что у женщины перехватило дыхание. Его нетерпение, желание сладчайшего наслаждения передалось и ей. Она застонала от бессилия что либо изменить, но мужчина понял это по своему и усилил старания, а потом вошел в нее, продолжая услаждать женское тело, как величайшее сокровище. Пронзительное и острое удовольствие, возникшее от быстрых и мощных движений монарха распространились по всему телу и Вита уже потеряла связь с реальностью. Ее руки начали скользить по плечам, бедрам, великолепному мужскому торсу, сжимая, царапая это тело, чтобы хоть чуть-чуть оставаться в сознании. Напряжение становилось в самом деле невыносимым. И когда произошла долгожданная разрядка, она чуть не захлебнулась от собственного крика, услышав ответный рык Ламмерта.

Они прожили в этом дворце трое суток. Продолжив экскурсию, король отвел любовницу на самый верх, в огромный зал с прозрачными стенами и под стеклянной крышей. Везде, куда падал взгляд, можно было увидеть только ели и сосны, покрытые снегом, да небо — днем изредка покрытое облаками, ночью же — миллиардами звезд, окружавшими луну. Ему так понравилось ее нижнее белье и кружевная нательная короткая рубашка, что как только Вита надевала платье или хотя бы одну из нижних юбок, он магически убирал препятствие «созерцания прекрасного». А еще Его Величество ни как не мог насытиться, казалось тело женщины сводило его с ума. За эти трое суток они едва успели осмотреть весь дворец, череда комнат казалась нескончаемой. Часто мужчина подходил к Вите сзади, его руки властно охватывали ее груди, сжимали их, медленно переходя к соскам, а шея, тем временем, была атакована, как будто изголодавшимися губами, и они тот час же оказывались снова в спальне. Была бы его воля, он бы вообще не выпускал ее из постели, но обнаруженный в первый же день огромный бассейн с прозрачной, теплой водой постоянно манил герцогиню и в этой малости мужчина не мог ей отказать. А потом во сне к ней наведались гости. Это были двое мужчин в странных хламидах, вышитых иероглифами.

— Простите, ваша светлость герцогиня Аманда Элис ля Фиор Дю Страдвей, — молвил один из них. — Все случившееся на аллее парка Болье-_Партен — большое, очень ужасное недоразумение. Мы ни в коем разе не хотели навредить ни Его Величеству, ни вам. Просто это была проверка- «вы по прежнему „зомби“ или обучающий кокон уже раскрылся?» Столько сплетен и разных толкований появилось в последнее время! — И тут вмешался другой «клоун»

— Еще раз простите нас, после вашего возвращения, мы сами переговорим с Его величеством и объясним ситуацию, но смеем заверить, что о ваших способностях не будет сказано ни слова. Мы не думали, что вам уже удалось освоить пространственные туннели, да и объясниться сейчас мы смогли только благодаря тому, что один из нас принимал участие в создании кокона, который вы носите внутри.

— Кто вы? — растерянно спросила женщина.

— Маги обители Сен-При.

И как всегда бывает в таких случаях, она растерялась. Думая, планируя следующие шаги по достижению желанной цели, в которых именно этот приют играл главную роль, Вита не знала к кому обратиться, что бы и себя не выдать, и получить искомое. А тут вдруг выясняется, что они знают о герцогине Страдвей и обращаются именно к ней. Почему? И что из себя представляет этот таинственный кокон?

— Ваша светлость, вам пора возвращаться.

— А просто подойти ко мне и поговорить вы не могли? — злость на магов-манипуляторов, злость на себя, что поверила в опасность и попалась на такой уловке, перемешалась с презрением ко всей этой своре, думающей только о собственных интересах. — Возвращаться? Куда? Во дворец? Как объяснить на основании чего я сделала вывод, что там опасность отсутствует? Упомянуть о вас? Неужели именно я должна сказать Его Величеству, что это была всего лишь шутка? Я никоим образом не желаю отвечать за ваши проделки! Ламмерт 11 лежит рядом. Как вы вошли в мой сон, так войдете в его! И общайтесь сколько угодно!

Маги, переглянувшись, как-то быстро согласились, попросив только об одном

— Нужен ваш полный телесный контакт, прижмитесь потеснее.

Во всем дворце было очень тепло, да и лежать в обнимку с мужчиной, которого терпишь по необходимости, не было ни какого желания, поэтому Вита спала далеко отодвинувшись от любовника, да он и не обижался. Решив проснуться и подвинуться ближе, она неожиданно встревожилась, перед глазами как-будто промелькнуло то странное нападение. Вот теперь необычно — спокойное поведение короля, постоянное насмешливое выражение его глаз, стало понятным.

— Подождите, а почему вы так уверены, что любое ваше объяснение он воспримет невозмутимо? Он знал о нападении и, не мудрствуя лукаво, воспользовался случаем?

Мужчины стушевались, потом встретившись взглядами с друг другом, пожали плечами и один из них нехотя пояснил

— Видите ли, у нас давние дружеские связи с Ламмертом 11. Мы виделись с ним накануне вашей встречи и предупредили, что на него готовится покушение, но наши маги эту ситуацию контролируют и всех участников нападения мы хотим взять с поличным. Он даже обрадовался, поскольку в последнее время в его свите появился сын герцога Дю Гариньона, очень скользкий и странный молодой человек. Его Величество захотел проверить и его реакцию в такой ситуации.

— И его реакцию? А чью в первую очередь? А потом, вся свита короля упала усыпленная, — теперь все обстоятельства нападения и странного бегства для Виты приобретали совсем другой смысл.

— Мы воздействовали на всех, кроме вас и герцога, по просьбе Его Величества. Герцог Дю Гариньон быстро сориентировался и тоже упал… Сам… А на вас у Его Величества были планы.

«Вот это да!» — подумала женщина. — «Так кто кого похитил и соблазнил? Кто кого использовал?» Теперь ей стали понятны обмолвки венценосного любовника

— Я так вам благодарен за этот отдых, у меня его не было уже лет пять! Государственные дела, знаете ли… Отдельное спасибо за замок. Он меня почему-то не пропускал. А все это ваш амулет. Теперь же охранный контур я перенастроил изнутри.

Король вообще пришел в восторг от присутствия такой благодарной слушательницы и щедро делился воспоминаниями о детстве, о матери, которая неожиданно умерла, когда ему было 15 лет. А Вита умело создавала заинтересованное выражение, научившись этому дома, поощряя сына делиться с ней мыслями и важными переживаниями, понимая как он дорожит своими раздумьями и фантазиями. Она научилась создавать маску одухотворенного, сопереживающего и сопричастного человека. Правда и как герцогиня Страдвей не преминула воспользоваться ситуацией. Как-то, разомлев от ласк и сделав вид, что поддалась на уговоры и расспросы, выложила, как на духу, все, что знала, от словоохотливой Гледис о дядюшке, о его гостях, о странных пристрастиях прево, о сельском кладбище, систематически пополняемом после отъезда гостей барона ван Дерибье. Она заметила, как загорелись глаза мужчины, он, вскочив с постели, начал мерить спальню шагами, обдумывая информацию. Потом, придя к какому — то выводу, снова стал любезным и беспечным.

Вита отмахнулась от этих воспоминаний и снова устремила свой взгляд на магов

— Вы упомянули, что один из вас участвовал в создании кокона, который находится у меня внутри…

Но один из визитеров ее прервал — Мы только выполняли заказ и оказывали помощь, а еще после всего обитель обязалась присматривать за телом до возвращения родителей. И никто из нас не уполномочен об этом разговаривать ни с вами, ни с кем нибудь другим. Я бы даже не рекомендовал вам появляться в наших стенах, — он странно закусил губу, а потом через силу вымолвил- Нам запрещено об этом упоминать. И я вам буду очень благодарен, если и вы забудете о моей обмолвке. Если бы не защита замка, через которую к королю мы не можем пробиться, мы бы никогда не обратились к вам.

Она выполнила все, о чем просили непрошеные гости в ее голове, сделав вывод, что кроме Сандры в мире, куда она попала по не понятной причине, поддержки, скорее всего, ни от кого не дождется. Да и не такие уж всемогущие, оказывается, эти архимаги.

В этот раз портал создавал Ламмерт 11, это даже не обсуждалось Он просто сообщил, что к нему поступили сведения о полном решении создавшихся проблем, опасности больше не существует и… пора возвращаться. Неужели он надеялся, что Аманда будет возражать? Конечно, она создала на лице мину сожаления, но в душе возликовала… Они очутились в кабинете Его Величества, куда, к большому счастью Виты, почти сразу же примчались секретарь — лорд Бронсвиль и начальник тайной канцелярии — герцог Миндей.

— Дорогая, герцогиня, — только завидев на пороге своих людей, изрек король — я вам очень благодарен за прекрасные дни, — и уже тихо, на ухо, — и, конечно же, ночи. — Но хочу напомнить, — произнес он, гораздо громче, чем это требовалось, оглядываясь на вбежавших, — что через пять дней наш национальный праздник — «Встреча радужных трелей» и ваше место на этом празднике — возле меня.

А дома было тихо. Гледис болтала с кем-то на кухне, Сандра читала какой-то учебник.

— Тебя можно поздравить с официальным званием «королевской фаворитки»? — с улыбкой обнимая подругу, не выдержала магиня.

— Ты уж прости, но о тебе пока не смогла ничего сказать. Не было подходящего момента, — радуясь, что наконец-то дома и в тоже самое время жалея, что все-таки еще рано было о чем-то просить расчувствовавшегося монарха, объяснила Вита. — Но Его Величество пригласил меня на празднование каких-то там «трелей», честно говоря даже не знаю что это такое. Может быть там?

— Сначала нам надо подумать, как преподнести эту историю, чтобы Ламмерт не усомнился в ее истинности. Чересчур уж быстро возник его интерес к тебе, очевидно Клер слишком заполнила собой не только его свободное время. Перестаралась… А праздник… Я все время забываю, что ты недавно лишилась памяти, — выдохнула «камеристка- тетушка», — Изображение птицы Лимарр красуется на флаге и гербе королевства. Она считается талисманом страны и правящей династии Лимаррелей. Судя по фамилии, либо птицу назвали в честь королевской семьи либо наоборот, хотя официально считается, что птица названа в честь первого короля. Осенью, я надеюсь это ты помнишь, птицы улетают на юг. Буквально на днях — обратно возвратились самцы. Лимарры гнездятся и выводят птенцов только возле озера Деляй и только в нашей стране. День прилета самочек этих загадочных и прекраснейших птиц — государственный праздник и что самое удивительное — это чудо всегда происходит в определенный день, который предсказывает Хранитель времени.

— А кто такой Хранитель времени? — вспомнила Вита так давно волновавший ее вопрос. При произношении этого имени почему-то перед глазами возникали большие часы на башне и старый седой старик, капающийся в механизме.

— Основатель приюта архимагов, — невесело пояснила подруга, пропуская Виту впереди себя в туалетную комнату, и в тоже самое время, желая избежать дальнейших пояснений этого титула, быстро перешла на другую тему- Ты хочешь принять ванную? Позвать Гледис?

— Лучше не надо, — задумчиво отозвалась Виталина, наконец понявшая, что «фаворитка короля» — здесь, как знак высшего качества и избранности для женщины. Слишком подобострастно сегодня в королевском дворце общались с ней. А какую карету предоставили для возвращения домой? Внутри всю отделанную ценными мехами! Невольно вспомнилось то средство передвижения, на котором пришлось добираться до столицы. Его уже и не хочется называть каретой… Рыдван, прямо таки. А упоминание опять приюта отбило всякую охоту узнавать об этом Хранителе что — либо еще. — Желательно пообщаться без свидетелей. Я по дороге домой вот о чем подумала… Ты говорила, что герцог Дю Маршан прекрасно умеет создавать иллюзии и часто меняет обличья. Возможно он и сейчас где-то поблизости от короля? Если мы, сняв с него личину, предоставим Его Величеству, может быть тогда он поверит и тебе, и мне? — в ее голосе послышались нотки усталости и обреченности. Слишком многое надо было сделать, еще бы знать как. И все равно, даже выполнив задуманное, она не на шаг не приблизится к решению главной задачи — спасению родных. Осталось надеяться только на те уроки, которые проходят по ночам. Но если их создавали те же архимаги… Правда, они, вроде бы, говорили только о капсуле. И что в действительности представляет собой ее амулет?

— Ламмерт узнал мой медальон. Он сказал, что эта вещь когда-то принадлежала королю Лангелии — Норби 1V и помогает создавать впечатление, что я — сильный маг. Это означает, что сама я, без него, — обыкновенный человек? — на последних словах ее голос дрогнул. Ведь она так верила, что всемогущая!

— Давай, ты его снимешь и проверим! — мягко улыбнулась ей Сандра. — А может быть Его Величество просто согласился с выводом Храма судьбы и всех их приспособлений? Мало кто помнит, что давным давно в Монтелимаре жила очень влиятельная семья. Ни каких признаков магических способностей, а в действительности — намного одаренней и сильнее, чем нынешние архимаги.

— И где они сейчас? — с надеждой вымолвила Вита.

— И кто его знает? — невесело отозвалась «ведьма». — После магических войн, прошедших более 400 лет назад, жуть сколько сильнейших магов недосчитались, особенно семей тех, кто изготавливал редкие артефакты. В наше время совсем не осталось камней переноса, утерян даже их метод изготовления, а ими могли пользоваться все, даже простые люди. Конечно, сейчас научились строить порталы, но для этого надо быть очень сильным магом. Всем остальным это «влетает в копеечку». В результате войн самые значительные секреты были утеряны. За эти годы приют кой-чего добился, но достигнуть в магии тех высот, бывших ранее, им еще не удалось.

— А путешествия в другие миры? — вырвалось у совсем павшей духом женщины.

— Сейчас для нас это недосягаемая мечта. — вздохнула Сандра. — Обмельчал народ, давно не рождались одаренные, — неожиданно она встрепенулась. — Но ты знаешь, — магиня почему-то перешла на шепот, хотя они сами, вдвоем, ставили тут «антипрослушки», — в той семье, о которой я тебе говорила, это было обыденным делом.

Вита задумалась, теребя рукой золотой медальон, усыпанный какими-то надписями. Может, действительно, следует снять это украшение, и раз и навсегда удостовериться в своих способностях? А вдруг оно в самом деле удерживает ее душу в этом мире? Но зачем ей жить, если это ни приведет к спасению Антоши и Сережи? Ублажать короля? Воспоминание о сыне резануло по сердцу, слезы самовольно потекли из глаз.

— Аманда, что случилось? — встревожилась «ведьма». — Ты боишься, что все твои магические успехи — это просто действие артефакта короля Норби? Если бы ты знала, как я тебя понимаю! В течении почти пяти лет мне нельзя было пользоваться своей силой. Казалось, что я утрачиваю свои способности, что становлюсь такой, как основная масса. Это было ужасно! Я думала, что сойду с ума!

«Мне бы твои проблемы!» — подумала Вита и, наконец, решилась. Ведь быть в неведении — самое страшное испытание! Выйдя из ванны, закутавшись в халат и усевшись на постели, она дерзновенно и молниеносно сняла цепочку, отбросила ее подальше, прислушалась к себе… и ничего. Она не почувствовала ничего нового. Попробовала создать что-то. Все как всегда… Потоки магии, послушно, как собачки, лизнули руки и подчинились, сотворив желаемое. Такое впечатление, что артефакт — этот, в самом деле, просто украшение. Очевидно, кто-то ошибочно ему приписал несвойственные функции. Посмотрев на происходящее, Сандра протянула руку и с опаской взяла цепочку с болтавшимся на ней медальоном, осмотрела его и неожиданно присвистнула, а потом рассмеялась.

— Разговоров-то, разговоров! Артефакт не активирован, ярко выражена только лечебная функция. Вот она работает исправно. Ух, ты…. — «тетушка» неожиданно замолчала, искоса поглядывая на Виту. Та встревожилась и начала теребить подругу.

— Но почему Его Величество утверждал обратное, он же, говорят, сильный маг?

— Когда артефакт висел на шее, этого не было видно. Твой щит, очевидно, как специально, создает иллюзию силы, полностью заполняя сей предмет, — судя по всему магиня была крайне рада вновь появившимся обстоятельствам.

— Тогда отчего ты присвистнула? — желая выведать все, что бы не осталось «непоняток», настаивала герцогиня Страдвей.

— Ой, — смеясь призналась Сандра, — там очень интересные лечебные предназначения., чисто для женщин.

— Что-то на счет женских дней? — продолжала допытываться Вита.

— На счет них! — хихикнула снова «ведьма» и быстро перевела разговор в другое русло. — Давай, быстрее его надевай, к нам приближается сам грозный управляющий!

Вскоре раздался стук в двери. Буселье, отсутствующий во время возвращения хозяйки, только появившись в доме, поспешил заверить ее в своей преданности и готовности услужить.

Дни побежали за днями, заполненные новыми примерками одежды и бесконечными уроками магии. Ночью продолжалось тоже самое, только без примерок и обдумываний новых фасонов. Атакующие и защитные заклинания, создание новых интересных и неожиданных, используя и переплетая все четыре стихии. У Виты было такое чувство, что она вспоминает давно выученное и забытое, многое просто всплывало в ее голове в виде готовых решений и надо было только тщательно их отработать, заучить до автоматизма. Она старалась не заострять на этих странностях внимание, а сцепив зубы, идти вперед, желая узнать как можно больше. Учителя же на ее вопросы не по теме урока отмалчивались, словно замирая на это время, ожидая действий по программе.

«Старый сводник» приехал за герцогиней Страдвей немногим после полуночи. Птицы прилетали на рассвете.

Длинная терраса, специально построенная на возвышении, была уже почти полна. Приглашенные стояли и шепотом иногда перекидывались словами. Виту доставили почти к строению, все же остальные были вынуждены совершать длинную прогулку от начала оцепления до места праздника по красивым пешеходным дорожкам, вымощенным разноцветным мрамором. Из такого же мрамора были сделаны и множество ступенек к террасе. Когда Морель ман Пьери вел женщину через толпу придворных куда-то вперед, она услышала невдалеке женский капризный голос

— И почему некоторые женщины так любят похищать чужих мужчин?.. Очевидно, иначе на них никто не обратит внимание!

— Я всегда считала, что мужчины вольны в своем выборе, — не поворачивая головы и не останавливаясь, тихонько бросила в толпу Вита, догадываясь кто мог произнести эти слова. — Подобно природе они любят обновление…Весна все-таки.

— Мне так кажется, — произнес чей-то задорный мужской голос, — дорогая Клер, вас сейчас сравнили с опавшими прошлогодними листьями. С чем я вас и поздравляю!

— Да, как вы смеете, граф Лежьвье! — раздался визгливый громкий женский голос. Но ему в ответ многие едва слышно сердито зашипели, а откуда-то из первых рядов донесся негромкий голос лорда Бронсвиля

— Не пугайте птиц! Попрошу замолчать. Вы очевидно забыли вердикт короля о тишине?

Вскоре Вита оказалась у самых перил, ее сразу же усадили на небольшой диванчик, предназначенный для двух человек, и предложили выбрать напитки, стоящие невдалеке на небольшом столике. А королевский секретарь наклонился к самому уху и доложил

— Его Величество скоро прибудет, с минуты на минуту.

Так и случилось. А пока герцогиня любовалась на озерную гладь, которая простиралась впереди. Волшебное серебряное сияние луны создавало феерическую картину. Среди звезд и лунных дорожек плавали темными силуэтами птицы со странными хохолками, изредка гортанно перекликаясь. Вот какой-то одиночка сорвался и полетел низко над водой, чуть сверкая оперением. Вите показалось, что птицы выкрашены специальной краской, сияющей даже при свете ночного светила. Потом она поняла, что это действительно так. Как только птицы распрямляли крылья и становились видны их спинка и брюшко, так загорались их силуэты, сверкал хохолок. Ночная свежесть благоухала невидимыми цветами и кустарниками. Тишина и спокойствие. Даже появление короля не испортило эту картину. Он был мил и предупредителен

— Лимарры еще носят другое название — радужная птица счастья. Существует легенда, согласно которой — королевство Монтелимар существует до тех пор, пока эти чудесные птицы, прилетая, будут вить на нашей земле гнезда и высиживать птенцов, — наклонившись так, что его губы почти касались ее уха, шептал монарх.

А потом край неба посветлел, птицы зашевелились и хотя солнце еще не показалось из-за горизонта, все затаили дыхание — казалось огромная туча надвигалась на озеро. И тут раздалось чудесное, нереальное пение — кавалеры приветствовали своих прилетающих подруг. А потом множество птиц поднялось в воздух и все увидели в небе танец страсти в исполнении влюбленных пар. Когда солнечные лучи чуть робко прочертили небо, озеро заиграло разноцветными огнями, жемчугом засверкали капли воды, срывающиеся с крыльев птиц, изредка ныряющих в воду и сразу же взлетающих на встречу солнцу. Они не боялись никого эти яркие создания. Люди вокруг замерли, а пары садились на поручни, заглядывали внутрь террасы, окидывали взором толпу и улетали обратно к сияющей глади.

Вита, наконец, разглядела «талисман страны». Ярко-синие крылья, черный, с одной широкой белой полосой хвост, длинный, слегка изогнутый узкий черный клюв и большой, очень подвижный хохолок из двух рядов перьев разноцветного окраса. Чем ярче хохолок, тем моложе самец, как объяснил Ламмерт. Спинка и грудь — ярко-оранжевого окраса, шея и голова — голубые. Самочки отличались только отсутствием «головного убора». Вскоре птичий концерт был окончен и все проследовали к большой поляне, недалеко от озера, где на огромной сцене были установлены декорации. Местный театр давал представление — что-то вроде попурри из различных произведений очень похожих на оперетты, с песнями, веселыми танцами, любовными страданиями и шутливыми, комическими диалогами. Здесь уже все присели на мягкие диванчики, привезенные накануне. При расставании король был чрезвычайно мил и приветлив, назначив следующее свидание через несколько дней.

В карете граф Пьери, сев подальше от Виты, усмехнулся

— Глядя на вашу фигуру, можно полностью изучить целый ряд самых изощренных проклятий, насланных болезней и даже одно смертельное заклятие. А вам хоть бы что. Улыбаетесь и цветете, как самый прекрасный цветок. Поражаюсь вашей защите. Все эти «подарки» она сберегла на память? А дома, вы их что, собираете в ящичек для коллекции?

Очутившись дома и даже не останавливаясь, Вита осторожно проследовала в туалетную комнату и там с помощью подруги освободилась от всех «подарков». Процедура эта была довольно длительная и до ужаса монотонной, а еще требовала пристального внимания. Заученные действия не отвлекали от тяжких раздумий. Почему, попав в этот мир, увидев окружающие чудеса и осознав, что все это воздействие магии, она восприняла это, как должное? Красотой природы, необычайными птицами — восхитилась, а вот остальным… Может быть все дело в том, что постоянное чувство тревоги подгоняет ее вперед, что бы поскорее все это прожить и снова очутиться на этой проклятой дороге? Природа и птицы — это то, что прочно связывает ее с покинутым миром и обещает, что она со всем справится? Даже Сандра уже начала удивляться ее затворничеству. Там, в замке было проще — она находилась на пороге смерти и пыталась выжить во вражеском окружении. А здесь? Столица, магазины, интересные знакомства, театры и, конечно же, дворец, в котором она еще не была ни разу, хотя уже официально считается королевской фавориткой. Дворец… Можно подумать в ее жизни было мало разных экскурсий, в том числе и по музеям, когда-то в прошлом служившим местом проживания королям и царям… Петродворец, Лувр, Версаль, всех не перечислишь. Чем этот будет отличаться от уже увиденного? Тем более, что совсем недавно они с Ламмертом навестили «бабушкино наследство». Да, и не интересно это ей не капельки! Намного интереснее усовершенствовать пространственные порталы! Изучив еще не полностью эту тему, женщина ужаснулась: тогда им с королем повезло, словно кто-то их страховал. Возможно интуитивно, с зашкаливающим адреналином, она превозмогла саму себя? А еще это постоянное чувство, что кто-то ей помогает, слишком невероятна была вся цепь случайностей в ее жизни. Самой большой и неожиданной удачей было появление Сандры, без нее бедняжка Аманда не выжила бы. И почему кто-то так вовремя решил, что девочка должна умереть? Потом этот артефакт с магией исцеления. А еще дядюшка… Какую роль он во всем этом играет? Нужна ли была ему смерть племянницы? Если да, то следует ли ожидать в скором времени его вмешательство в жизнь герцогини Страдвей? И крутится где-то рядом любовник Сандры — герцог Дю Маршан. Такие люди никогда не оставят своих притязаний на власть. Он, скорее всего, готовит новый переворот. А какое ей до этого дело? Самое главное для нее сейчас — поскорее закончить освоение пространственной магии и перейти к открытию путей между мирами. Но кроме дороги домой надо еще обдумать как предотвратить то столкновение. Перед глазами снова возник этот кошмарный миг, но Вита силой воли заставила померкнуть воспоминания.

— Зачем тебе такое доскональное изучение магии? — пытала «ведьма» подругу. — Ты как-будто спешишь, боясь не успеть. У тебя впереди долгая жизнь, ведь ты — магиня. Куда торопишься? Наслаждайся каждым днем! Неужели тебе не скучно в четырех стенах?

— Сай, — уставшая Вита решила использовать домашнее имя Сандры, о котором та поведала недавно, что бы смягчить странное негодование герцогини Дю Жюбер. — ты же видишь, как много разных «подарков» я принесла домой, возвратившись с небольшого праздника. Не думаю, что все они — дело рук одной графини Ман Фрай. За то непродолжительное время, что прибываю в столице, я никак не могла приобрести столько врагов. Кто его знает за что и почему может невзлюбить высшее общество такую, как я? Супруг пребывает слишком далеко, а больше, если подумать хорошо, у меня защитников нет. Король? Что-то вижу звание его фаворитки это не защита, а скорее наоборот — клеймо, которое делает меня мишенью для всеобщей ненависти тех, кому перешла дорогу.

— Так это ты потому боишься выезжать в город? Я все время забываю, что находясь долгое время вдали от общества, ты привыкла к уединению. Ничего, я завтра же выйду в город и попробую разузнать: кто из моих знакомых, имеющих дружелюбный и покладистый характер, в чем я не раз убеждалась, сейчас проживает в столице. А потом мы подумаем, как тебе с ними подружиться.

Ну, как тут объяснишь неугомонной Сандре, что ее совершенно не интересуют светские забавы и развлечения? Она то и короля терпит только из-за гипотетической возможности устроить жизнь герцогини Дю Жюбер. Нет, конечно король прекрасный любовник, другая на месте Аманды была бы безумно счастлива, но… если честно сказать, до сегодняшнего случая Вита думала, что близость к королю дает хоть какие-то преимущества в этой жизни и защиту от неприятностей, но все оказалось иллюзией. И, как говорили в ее мире: «спасение утопающих — дело рук»… сами знаете кого.

А вообще-то заклятия, навешанные на нее, довольно интересные и по структуре, и по исполнению. Они уже с Сандрой определили уровень силы и мастерства каждого из «доброжелателей», хорошо изучив и запомнив все отличительные свойства «подарков». Теперь, дорогие «дарители», ждите ответных непрошеных «гостинцев».

Кабинет короля

За окном стояло чуть прохладное, погожее утро. И хотя игривое весеннее настроение, спрятавшись в лучиках солнца, с любопытством сновало по комнате, атмосфера кабинета была сплошь деловой и напряженной, ничем не отличаясь от других дней, предшествующих этому.

— Вся информация, которую вы мне сообщили, Ваше Величество, подтвердилась. Граф Торелли поработал с памятью доверенной служанки барона Дерибье — некой Фишты и после полностью стер следы нашего вмешательства. То, что нам удалось извлечь из ее головы, в докладной записке, — невысокий, чуть полноватый начальник тайной канцелярии, расположившийся возле массивного письменного стола, за которым восседал Ламмерт 11, устало водрузил толстую папку перед королем. — Там же полные характеристики на всех упомянутых в записке особ.

— А раньше, Лотер, вы не могли сделать то же самое? Понадобилось мое личное указание? — на суровом, как-будто каменном, лице монарха появилась презрительная гримаса.

— Но вы же знаете, что граф Ман Ларье, убеждал нас, что Дерибье в замке Теймис появляется очень редко, и только лишь для того, что бы проведать племянницу, которая проживает в южной башне, — вздохнул герцог Миндей, понимая сколь смешно это оправдание, тем более вылетевшее из уст человека его профессии. — Но замок этот столь отдален от столицы, что предположить о происходящих там инцидентах, никому не могло прийти в голову.

— Мне это только кажется, или вы действительно последнее время все больше начинаете походить на стареющую графиню Недор? — резковато перебил мужчину монарх- Она тоже, сидя дома, собирает исключительно те слухи, которые ей нравятся, и потом на основании их делает выводы, противоречащие здравому смыслу. А послать нормального соглядатая нельзя было? Если у вас все агенты столь наблюдательны и умны, как упомянутый граф, то я вообще не понимаю зачем мне ваше ведомство.

— После переворота мы четыре года, в основном, «чистили» столицу, большие города и важные объекты, — помрачнел герцог и снова тяжело вздохнул. — После применения капсул Забвения у меня в штате осталось всего два менталиста. Талантливая молодежь на подходе, еще 2–3 года и кадровый голод мне не будет грозить. Я и так уже несколько ночей не спал…хотя сам понимаю на сколько это оправдание смешно.

— Хорошо, — немного примирительно согласился с собеседником король. — Я сегодня же просмотрю все добытые вашими людьми материалы и завтра мы с вам обсудим создавшееся положение. В самом начале разговора вы упомянули о каких-то просьбах.

— Нам бы еще с десяток портальных камней, — твердо вымолвил начальник тайной канцелярии, — маги приюта последнее время под любым предлогом стараються избежать сотрудничества.

— Обратитесь к Семьеру, я ему дам указание, но все же помните, что моя сокровищница не бездонная, — отмахнулся от просителя Ламмерт и вопросительно, выжидая продолжения разговора, посмотрел на мужчину. — Я жду ваших сообщений о реакции герцогини Страдвей на сюрпризы, полученные от гостей праздника.

— О, их щедрость была непредсказуемо огромной! — усмехнулся Миндей и кивнул на стол, — В этой папке посмотрите страницу 128, там полная опись всех насланных проклятий, болезней и запрещенных заклятий, и почти тщательный перечень лиц, в этом участвующих. Осталось уточнить еще пару неустановленных владельцев особенно изощренных изысков и пригласить авторов для «профилактической беседы».

— А как на все это реагировала ее светлость? — в глазах короля читался неподдельный интерес, но губы кривила язвительная усмешка.

— На удивление была беспристрастна, — досадливо повел плечом герцог. — Кроме того, управляющий герцога Страдвея утверждает, что ни он, ни слуги особняка не могут попасть в личные комнаты герцогини. Туда имеет вход только ее камеристка и горничная, приехавшие вместе с герцогиней из родового замка. А по данным Торелли, Сандра, коей сейчас называют камеристку, пожилую женщину, во времена проживания в Теймисе имела совсем другую внешность — старой, страшной карги, и была привезена из Здораево, деревеньки неподалеку. Судя по характеристикам — местная ведьма, а по описаниям деятельности, скорее всего — беглая магиня. К вечеру дня праздника все гостинцы были уничтожены, на здоровья герцогини они не повлияли.

— У нее на шее артефакт, принадлежавший когда-то королю Лангелии — Норби 1V.- скупо заметил Его Величество.

— Наличие его никоим образом не могло помочь женщинам перенастроить магическую защиту особняка, да и Верховный магистр Храма судьбы, об участии которого утверждает ее светлость, здесь ни при чем.

— Вы заинтриговали меня, Лотер. Ко всем прелестям герцогини добавились еще и загадочные таланты. — ехидно усмехнулся Ламмерт 11. — Не хмурьтесь, Миндей, я вас понимаю: графиня Ман Фрай была изучена тайной канцелярией вплоть до каждого волоска, поэтому вас и устраивала, как в моей постели, так и в качестве агента, хотя во многих вопросах была невежественна, до безобразия. Герцогиня Страдвей — полная противоположность прежней фаворитки, и, скорее всего вам на встречу не пойдет, это-то вас и тревожит И знаете, мне не очень нравятся методы ее проверки. А если бы хоть одно их этих заклятий сработало? — в интонации монарха чувствовалась укоризна.

— Ваше Величество, все находилось под полным контролем моего заместителя — Бишопа. Мы успели бы помочь. — словно извиняясь, но в то же самое время понимая, что все это — не значительные издержки при обязательной защите короля, досадно поморщился маг. — И даже ваше утверждение, что именно вы являетесь инициатором близких отношений с Амандой Страдвей, не может поколебать моих сомнений и подозрений на счет ее кандидатуры.

— Сомневайтесь и ройте поглубже, это вам положено по должности, — с преувеличенной ворчливостью бросил Ламмерт 11. — Но не забывайте, что отныне ее охрана тоже входит в круг ваших обязанностей.

Особняк герцога Страдвея.

Утро, как всегда наступило неожиданно. Хотелось поблаженствовать в постели, но Вита решительно, отбросив одеяло, встала под непрерывно бегущую воду, создав с помощью воздушных потоков что-то похожее на душ. Но Сандра не дала ей долго нежиться под чуть теплой водичкой

— Мы сегодня с тобой едем в город, — тон «ведьмы» был категоричен и она сразу же попыталась уйти из ванной комнаты, но недовольная герцогиня решила «пошутить» и направила сильную струю в сторону подруги. Та спешно поставила щит, но, то ли не столь расторопно, как хотелось бы, то ли «щит» оказался дырявый, но в несколько мгновений на ней ни осталось ни одной сухой нитки, а высокая прическа превратилась в мокрый блин, с которого стекали небольшие струйки воды.

— Ой, прости, прости! — вырвалось у Виты и она уже проговаривала заклятие «Теплого ветра», как Сандра быстро выкрикнула

— Я сама, сама, ты собой займись!

Чуть позже, когда подруги сидели и завтракали она поделилась своими наблюдениями

— Последнее время меня прямо таки ужасает твоя все возрастающая магическая сила, а еще более меня пугает то, что ты так настойчиво, до изнеможения, пытаешься ею полностью овладеть. Но как бы ты не хотела, но отдыхать все-таки следует, потому что может настать такой момент, что справиться с потоком магии не хватит сил. Ты, конечно, прости, Аманда, но до сих пор я считала, что у меня достаточно большой потенциал. На курсе я была одной из самых сильных и, скорее, не от упорных занятий, а по чисто семейным причинам — так повелось у нас в роду. А ты последнее время ломаешь мою защиту на раз. И дело не в том, что я утратила сноровку, а в том, что сколь бы не были мои плетения изощренными, ты щелкаешь их, как орешки. Вот только задумки деда для тебя немного сложноваты, но я чувствую скоро и они не будут «тайной за семью печатями». Кем же в самом деле был твой отец, коль все считали его посредственным магом, и на сколько умело он прятал свои возможности?

Вита в это время как раз с удовольствием поглощала очередную «фантазию» повара и делала вид, что занята только едой, вот «тетушке- наперснице» и пришлось ждать. Но она, почему-то, не продолжала говорить, а молча сидела, делая вид, что тоже увлечена вкусными блюдами. Наконец, прожевав, не торопясь выпив сока и откинувшись на стул, Страдвей ехидно поинтересовалась

— Ты действительно считаешь, что я сильнее тебя, или это просто витиеватый комплимент, что бы вытянуть меня на прогулку?

— И то и другое… Мне сегодня снился мой дом…словно я иду по его комнатам и коридорам. Там пустынно и жутко, как будто я призрак и все кто там жил, кто поддерживал чистоту и порядок, умерли вместе со мной. Я проснулась от-того, что заболело сердце, а оно у меня никогда не болело. Вот теперь сижу и думаю: «К чему бы это?» — она была как никогда серьезна и задумчива.

— Ну, взглянем мы со стороны на твои хоромы, и что? Зайти и проверить твой сон не сможем. Вдруг там герцог Дю Маршан свои ловушки и сигнальные сети раскинул?

— Ты думаешь, я только для того, что бы выманить тебя из дома комплименты отвешивала? — с горьковатой усмешкой ответила «ведьма».-Ты сейчас не только единственная, кто может мне помочь, но и именно тот человек, который своей уверенностью, смекалкой и силой может потягаться с Гайларом. А потом… Надо же тебе на чем-то настоящем практиковаться. Не постоянно же с фантомами мастерство оттачивать?

— Наверное ты права, — отрешенно, покусывая губу, произнесла Вита. — Я даже не буду пытаться спорить с тобой. Вся эта теория прекрасно выглядит, когда ее заучиваешь и пытаешься проверить в ванной комнате. Наши поглотительные контуры заклятия уничтожают, но мы то точно не знаем насколько они действенны. Будем считать, что мы едем на практические занятия. А еще за это время я хорошо изучила твои повадки и иногда, правду говоря, предугадываю следующий шаг. Ведь у каждого мага свой почерк, как и возможные каверзы, плетения и ответная реакция. Вот на мой «огненный вихрь» ты всегда отвечаешь плетением водяной стихии, никогда не смешивая ее с другими, хотя есть более выгодные и интересные заклятия…

— Ты совсем как магистр Бренор в академии. Но дело в том, что это была первая стихия, которая мне подчинилась и впоследствии я автоматически, не раздумывая, ее часто использовала больше, чем любую другую, так и привыкла. Что бы импровизировать надо много заниматься, а вокруг было слишком много соблазнов, интересных мужчин и… Сама понимаешь…Когда силы много, все дается легко, а вокруг мир, полный приятных подарков, не очень то хочется сидеть в пустых аудиториях, погружаться в книги и проводить эксперименты… Но я и сейчас не жалею о прожитых годах… Лишь ненавижу Маршана за последние.

Так и порешили. Одевшись в охотничьи костюмы, которые здесь были достаточно модны и состояли из брюк, по виду напоминавших юбки-брюки с планеты Земля, в сочетании с нарядной блузкой, богато украшенной кружевами, и камзолом, расшитым золотой нитью, подруги, накинув теплые плащи, вскоре покинули дом и направились на прогулку в карете. Вскоре они оказались на Цветочной улице, расположенной среди зажиточной части столицы, возле одного из модных дамских огромным магазинов. Воспользовавшись «черным ходом» для прислуги, они проскользнули на параллельную улицу, а потом переулками и путем, знакомым только Сандре, проследовали в сад ее небольшой усадьбы.

Северная провинция Монтелимара. Город Ле-Кротуа Резиденция королевского прево.

За окном царила еще предрассветная темень, сильный ветер гнул верхушки деревьев, а в большом кабинете на верхнем этаже двухэтажного добротного особняка уже горел настольный магический шар, освещающий не только массивный письменный стол, заваленный папками, лотками с исписанными листками бумаги, мужчину в кресле, тщательно изучавшего какие-то документы, но и огромный шкаф, плотно уставленный фолиантами, теплый ковер на полу и во всю пылающий камин. Два огромных окна были старательно закрыты непроницаемыми занавесями и, наверное, из-за этого в комнате было жарко, а герцог Страдвей был всего лишь в домашних легких брюках и халате, просто наброшенном на плечи. Раздавшиеся за спиной стремительные, легкие шаги, отвлекли бывшего барона от чего-то очень серьезного. Брови его были насуплены, а взгляд встревоженным и сосредоточенным, глубокая складка разделила лоб на две половины.

— Милый, я принесла тебе бодрящий напиток из бонсиарских трав, — низкий, заботливый голос раздался от самых дверей, ведущих в гостиную. Мужчина оглянулся и увидел прелестную рыжеволосую молодую женщину в роскошном пеньюаре, несущей серебряный поднос с заварочным чайником, чашкой и вазочкой с печеньем. Он чуть сдвинул папки на столе, женщина с улыбкой водрузила на освободившееся место свой гостинец и, быстро налив горячее питье, протянула чашку

— Арман, ты совсем себя не бережешь. Вернувшись поздно, когда я уже спала, зачем- то встал, когда еще и не расцвело! Неужели все вот это, — она плавно обвила стол рукой, — важнее твоего здоровья?

Герцог, взяв одной рукой предложенный напиток, другой схватил изящную женскую ручку и, поцеловав, приложил к щеке

— Меделин, спасибо за заботу, но совершенно не обязательно было так тревожиться. Скоро встанет Лидар и все приготовит. Ты пойди еще поспи, мне надо немного поработать. Сейчас дорога каждая минута.

— Я бы с радостью пошла, если бы ты присоединился ко мне. Стоило ехать на край света, что бы видеть тебя мельком, изредка и страшно занятым! — рыжеволоска, поцеловав голову мужчины, зарылась в его волосы руками и, присев на подлокотник кресла, начала делать небольшой массаж. Реганн, попивая отвар, от удовольствия прикрыл глаза. — Дорогой, а чем ты так встревожен, снова покушение? — не выдержав затянувшейся тишины, поинтересовалась женщина.

— Слава Создателю, после того, как мы два дня назад взяли графа Торзили и его окружение, заговорщики притихли… Сколько же можно? За это короткое время меня пытались убить уже трижды…Здесь другое…Я получил письмо из дома и не знаю, как на него реагировать, — он протянул лощенный лист собеседнице. Она пробежала его глазами, забрала у мужчины и, бросив на стол, рассмеялась

— Твой управляющий просто выдумщик! — ее пальцы снова бережно и старательно начали массировать голову любовника, изредка лаская шею. — Я просто этому не верю. О том, что твоя супруга — зомби поведали и король, и милая Клер. Графиня Ман Фрай узнала об этом не от Его Величества, а от самого лорда Тарзила герцога Миндея, а его пост к таким шуткам не располагает. Может быть этот Клеман слишком много потратил твоих денег и таким образом решил списать недостачу на вдруг ожившую привередливую супругу герцога Страдвея?

— Племянник моей покойной жены ворует умеренно, в пределах допустимого. Я не раз уже в этом убеждался, — Арман, чуть прикрыв глаза, с удовольствием покачивал головой в такт движению пальцев золотоволоски. — Конечно Женина с этим не очень согласна, но он мало обращает внимание на ее нытье, тем более, что слуг она держит в большой строгости и в полном повиновении. Меня это устраивает.

— Любимый, ты так редко бываешь дома, что вряд ли успеваешь проверять все счета, — горько усмехнулась женщина. — Мой незабвенный супруг хоть и занят их проверкой непрерывно, поскольку на все остальное сил уже не хватает, что поделаешь, возраст, все равно проглядел в прошлом году денежные махинации старосты в Выселках. Их выявила я, — гордо приподняв голову, похвасталась Меделин. — и за те деньги, что нашли у злодея, Витас купил мне то бесподобное колье из лазуритов и топазов…

— Под цвет твоих очаровательных глаз? — улыбнулся мужчина и неожиданно через силу попросил. — Мели, может напишешь кому нибудь из подруг, бывающих при дворе и спросишь, что известно им?

— Золотце мое ненаглядное, — ехидно протянула красавица. — ты наверное забыл, что для всех я сейчас прибываю совсем в противоположной стороне, у постели умирающей тетушки? Хотя, — она прикусила губу и решительно тряхнула головой, от чего ее рыжие волосы сначала разлетелись, а потом легли обратно на плечи, ярко поблескивая в свете магического светильника. — я напишу Витасу. Собрать нужную информацию ему ничего не стоит. Да и твое имя на многих наших поставщиков производит такое впечатление, что супруг запрашиваемые суммы уменьшает до минимума. Вот пусть теперь и расплачивается сведениями за свое удовольствие.

— Подожди, а, что, он знает где ты? — чуть приподнявшись, движением плеч случайно сбросив халат, изумленно поинтересовался Страдвей.

— А я никогда от него и не скрывала наших с тобой взаимоотношений. Да и Витас сам понимает, что я молодая женщина и ничто человеческое мне не чуждо… Тем более, как я уже говорила, это приносит большую денежную выгоду. Для супруга прибыль важнее моих постельных приключений, — ее пальцы покинули голову любовника и запорхали, сосредоточившись на доставлении удовольствия спине герцога. — Я все время любуюсь твоей татуировкой. Если не ошибаюсь, благодаря именно ей ни одно из покушений ни удалось?

— Моя спина — это магический артефакт, благодаря которому я до сих пор жив. Те рисунки, которые сейчас делают маги и так модны, носят название — «татуировка», но ничего общего с моим охранным и магическим контуром не имеют, они всего лишь — слабое подобие. То, что ты видишь, создавали пять архимагов. Через некоторое время после начала их работы, я потерял сознание и пришел в себя только через месяц. Большинство, говорят, не выживает…Там даже есть контур правды, поэтому мне так легко вести допросы.

— Подожди, Арман… — руки изумленной женщины приостановились. — Когда Его Величество уговаривал тебя на брак с Амандой Страдвей и убеждал, что она все-навсего — зомби, что ты чувствовал?

— Что он абсолютно уверен в сказанном..

— Значит и его ввели в заблуждение? Но кто и для чего это сделал? — охнула Меделин и задумчиво пробормотала- Если все, что написано в этом письме — правда, то что же сейчас твориться в столице? Клер лютует, а все, кто ставил на нее, затаились? Интересно, а что поделывает король?

— Как всегда, пользуясь случаем, затевает новую интригу… Только при чем здесь моя супруга, хотел бы я знать?

Мужчина задумался, суровая складка на лбу стала еще глубже, пальцы же начали выстукивать на поверхности стола мелодию очень похожую на «Походный марш» легкой кавалерии.

— Я давно хотела тебе признаться: мы с Сесилией были в Храме Судьбы… Что поделаешь, извечное женское любопытство, — желая разрядить обстановку, наигранно-весело произнесла прелестница. Она уже не массажировала спину любовника, а заботливо укутывала его плечи домашним халатом. — Мы еще с ней позлословили на счет магов и сестер этой святыни, так изумительно превративших деревенскую дурочку в блистательную леди. Сеси тогда решила узнать имя этой кудесницы и напроситься к ней или пригласить к себе домой, чего бы это не стоило… Подожди… Твою супругу должны же были дома вымыть… А как она выглядела обнаженной?

— Хм… — почему-то смутился, подавившись непонятно чем, грозный прево, но тот час же, откашлявшись, быстро налил в чашку отвар и жадно его выпил. — Если ты помнишь, вы меня тогда неплохо напоили… да, и воспоминания о той ночи настолько смутные… отрывочные… и больше похожие на бред загулявшего кутилы, что верить им себе дороже. Утром же я очень спешил, да и, честно говоря, боялся, что обнаружу на месте супруги — труп, поэтому, плотно закрыв двери ее спальни, поспешил сюда. А здесь сразу же навалилось столько проблем, что думать о чем-то другом не было времени.

— И что ты теперь собираешься предпринять? — мягко улыбнулась рыжеволосая красавица, пытаясь за улыбкой скрыть свою растерянность и озабоченность.

— Буду ждать других сообщений по этому поводу. Я не привык доверять одному источнику.

Усадьба семьи герцогини Дю Жюбер

Как не хотела скрыть свое беспокойство и лихорадочные, назойливые мысли Сандра, от взгляда Виты не укрылись ни ее тревога, ни гнетущая грусть в глазах, перемешанная с нечаянной радостью от скорой встречи с родным домом. Не тратя слов на замысловатые и никому не нужные разглагольствования, Страдвей, накинув на них, двоих, сферу невидимости и тишины, что бы никто со стороны не смог их подслушать и увидеть, оповестила подругу

— Времени у нас много — делай, что хочешь и можешь не переживать — иди смело: нас никто не видит и не слышит.

Ведьма кивнула, всецело погруженная в свои раздумья, и подошла к чуть приоткрытым воротам. Невдалеке, в глубине двора, справа от прохода, был расположен небольшой домик привратника. Только женщины зашли на территорию усадьбы, как из строения вышла пожилая пара

— Это же Микош — наш садовник и повариха Висента, — охнула Сандра и застыла, не в силах сделать следующий шаг. — Незадолго до переворота они поженились и я отпустила их проведать родных, но они так и не вернулись…

Мужчина был чрезвычайно сердит и крепко держал жену за руку

— Сен, если Дора помешалась на этих нарядах, то это ее право, но тебе я не позволю из-за какой-то дурочки распрощаться с жизнью!-

— Солнышко мое! — с какой-то ласковой печалью произнесла женщина. — Она молодая и влюбленная, а ее светлость оставила столько нарядов, что если и взять несколько, то госпожа вряд ли обнаружит какие. Да и не думаю, что этот мерзкий Маршан не только весь дом заполонил своими ловушками, но и кладовку, куда мы складывали ненужные вещи. Тем более, девочка, скорее всего, пошла по лестнице для слуг.

— Нет, — решительно произнес мужчина, — в который раз убеждаюсь, что все бабы — дуры! Нам, что его светлость герцог Дю Жюбер наказал? В дом не лазить, там только смерть найдем, а стеречь усадьбу до возвращения молодой герцогини. И, как только она появиться, послать весточку родителям. Для этого нам сигнальный камень и оставили. Если уж маги короля поостереглись дом чистить и отдать кому-нибудь из приближенных Его Величества, говоря, что там сплошные смертельные ловушки, да и сам наш хозяин — герцог Дю Жюбер туда не решился сунуться… То что этой безмозглой там было делать?

— Так ты сам и виноват! — вырвав руку у мужа и уперев кулаки в бока, не менее решительно ответила Висента. — Господа оставили достаточно денег, а ты пожалел.

— Ага, пожалел! Так вы на тряпки все, что есть спустите. А нам еще жить и жить! И не известно когда ее светлость заявиться.

— Ох, — в очередной раз поразилась магиня. — Дороти — моя горничная, страшно влюбчивая особа, правда хорошая, добрая, вот только дура-дурой, это Микош точно заметил! Пошли скорее в дом, может удаться ее спасти.

— А, — повариха? — не удержалась Вита.

— Супруг ее никуда не пустит, я его хватку знаю. Если что, то и связать может, — скороговоркой произнесла Сандра и, энергично потянув за собой подругу, направилась к особняку и вскоре они бесшумно возникли на его пороге. Но немного погодя, рассмотрев магическим зрением нити силы, заполонившие все строение, Страдвей, оттеснив хозяйку этой «шкатулки с сюрпризом», занялась очищением окружающего пространства и установкой своей сигнальной и защитной системы. Чего тут только не было: дротики с ядом, с замораживающими заклинаниями, с заговорами, парализующими дыхательные центры, вылетавшими из стен при появлении любой движущейся мишени, шипы дерева терпа, усыпляющие на долгое время, невидимые круги Ремболя, настроенные на перемещение объекта, попавшего в них, в каком-то определенном направлении, пятна Зембля, которые подобно зыбучим пескам, всасывали добычу и «пережевывали» ее в кашицу.

«Неужели этот Маршан видел голливудские блокбастеры и, в частности, приключения Индиана Джонса?» — подумала Вита. Слишком уж эти изощренные «уловки», эффектные связки различных заклинаний и ловушек были в стиле Стивена Спилберга и Джоржа Лукаса. Сандра вмешивалась в наведение относительного порядка только тогда, когда «под руки» вошедшей во вкус Виты, которая почти, как во времена их с Тошей решений логических задач, увлеклась этим полностью, забыв обо всем на свете, попадали «изобретения» семьи Жюбер. Потом они вместе, страхуя друг друга, обошли, оказавшийся огромным, особняк. Нигде не было ни души. В подвалы женщины решили не спускаться, итак слишком много времени прошло, солнце уже было почти у горизонта, да и все состояние особняка говорило о том, что здесь не только никто не живет, но и давненько не видывали гостей.

— По-моему, большая часть огромных залов расположена в пространственных карманах. Величина внешней видимой части дома абсолютно не соответствует внутренней. — констатировала наблюдения, довольная своими умелыми действиями, Страдвей.

— Да, ты права, — отрешенно согласилась подруга. Ее занимали совсем другие мысли. — Дороти жалко, пропала идиотка! И кто его знает куда… Ни каких следов! Неужели погибла? Подожди… — она остановилась, побледнев и схватившись за плечо Аманды. — Гайлар всегда любил оставлять сигнальные незаметные нити… Может быть он уже здесь и с ехидным любопытством наблюдает за нашими манипуляциями?

— Сай, ты сегодня меня постоянно поражаешь своей невнимательностью. Я замкнула эти его «канаты» так, что теперь они будут реагировать только на чужих. Мы же с тобой можем бродить здесь, сколько надо. А вообще-то, я хочу домой — кушать и отдыхать. Главное мы узнали: родители уверены, что ты жива и переживают. Может подать им весточку?

— Ну уж нет! Сначала надо восстановить мое положение в обществе, вернуть доброе имя и наказать этого проходимца! Иначе отец подумает, что я прошу помощи и потом будет при всяком удобном случае меня упрекать.

Кабинет короля. Поздний вечер.

— Я никогда не думал, что смена фаворитки, Ваше Величество, одним махом не только решит несколько наших проблем, но и поможет ответить на абсолютно «гиблые» вопросы, правда и создаст новые, еще более загадочные, — герцог Миндей выглядел чрезвычайно довольным, словно паук, в сети которого попала дюжина самых жирных мух.

— Не понимаю, Лотер, для чего вы пытаетесь заинтриговать меня более. От количества информации, ее противоречивости и загадочности, навалившейся на меня в последнее время, голова идет кругом. Особенно от тех сведений, что на допросе выложил задержанный герцог Дю Морен. Я надеюсь они проверены ментально?

— Они получены ментально, Ваше Величество! К сожалению, там стояли столь сильные щиты, что герцог вряд ли сможет далее вести светскую жизнь, — притворное сожаление главы тайной канцелярии ни как не могло обмануть Ламмерта 11.

— Насколько? — процедил настороженно монарх

— На всю оставшуюся жизнь ему понадобятся сиделка и нянька, — нехотя признался сановник. — Но мои люди обставили это как нападение неизвестных лиц, противников существующего режима, всяческие улики указывающие на мое ведомство были уничтожены. Я думаю, награда из рук Вашего Величества будет наилучшим доказательством благонадежности герцога и не насторожит его сообщников.

— Подготовьте наградной лист, — жестко и решительно произнес король, отмахиваясь от дальнейшего обсуждения судьбы опального герцога. — Никто не заставлял его влезать в сомнительные мероприятия, подрывающие устои существующей власти! Я позже более детально просмотрю протоколы допроса. И далее?

— Одним из авторов смертельного заклятия, «подаренного» Аманде Страдвей, оказалась баронесса Манегель. — с особым удовольствием преподнес новость лорд Тарзил

— Новая лучшая подружка Клер? — брови Его Величества поползли вверх, а лицо осветила брезгливая и уничижительная усмешка.

— Совершенно верно… Но самое главное, что именно таким заклятием был убит граф Жорондель на снежных потехах в новогодние святки. Характерное проявление силы, ее определенные нюансы, точно указывают на данную особу. Дело так и не было раскрыто, тогда у нас не было причин обращать внимание на девушку. За баронессой установлено пристальное наблюдение для выявления связей… После «профилактических» бесед со многими «дарителями» запрещенных проклятий выяснились очень интересные факты, касательно столичной Академии магии. Все документы по этому вопросу у вас на столе в синей папке. По итогам расследования ректор снят и дожидается в камере решения Вашего Величества. Список предполагаемых кандидатов — в той же папке. Задержано несколько преподавателей, после их комплексной проверки с помощью ментального сканирования, протоколы допроса, выводы и рекомендации по каждому, будут Вам поданы.

— Я надеюсь, после встреч с вашими сотрудниками они не окажутся в положении герцога Дю Морена?

— Ну, что вы, Ваше Величество, мы же не изверги! Они все уже изъявили желание сотрудничать со следствием. Но это мелкие рыбешки, они не стоят вашего внимания. Важно другое — одно их запретных заклятий бесспорно и безоговорочно принадлежит герцогу Гайлару Дю Маршану, в коей смерти нас так упорно убеждали архимаги.

— Ну, это как раз таки не новость. В их двуличии и лживости, в полной уверенности собственной ненаказуемости я уже не раз убеждался, — мрачно вздохнул Ламмерт 11- Что по самой герцогини Страдвей?

— Сегодня она вместе со своей преданной камеристкой посетила усадьбу герцогов Дю Жюбер, при этом использовала неизвестные заклятия невидимости и тишины. Сначала они оторвались от моих «топтунов», но благодаря щедрости господина Семьера, пожаловавшего нам редкостный старинный артефакт «Неустрашимый охотник», была найдена на территории выше упомянутого дома, который покинула совсем недавно.

— Подождите, Лотер, не спешите. Не вы ли мне недавно докладывали, что указанный дом чрезвычайно опасен и у нас без архимагов нет никакой возможности привести его в надлежащий вид? — задумчиво разглядывая странно суетящегося, так и говорившего всем своим видом — «Я сейчас вас ошеломлю!», главу тайной службы и изо всех сил скрывая свой неподдельный интерес, небрежно вымолвил король.

— После их ухода, мы проверили дом с помощью другого артефакта, точно указывающего на все ловушки и магические «каверзы». Тот план, который был составлен на аналогичных показателях четыре года назад, претерпел изменения. Все опасные придумки семьи Жюбер остались на месте, были только полностью уничтожены чрезвычайно опасные «изобретения» герцога Дю Маршана. Обе женщины, обследовав весь дом, удалились без увечий и малейших признаков воздействия чужеродной магии. По тому, как ловко они лавировали при путешествии по дому, можно сделать вывод, что ведьма Сандра, камеристка герцогини Страдвей и хозяйка это строения — герцогиня Валери Сандрина ля Дьдье Дю Жюбер одно и то же лицо.

— Но вы же мне докладывали еще пять лет назад, что данная дама была убита!

— Ваше Величество, — примирительно и, в тоже самое время, уверенно и немного нахально, словно имея еще несколько ошеломляющих фактов в наличии, произнес герцог Миндей. — кто не ошибается? Еще утром при попытки войти в вышеупомянутый дом была задержана горничная молодой герцогини Жюбер. Она поведала, что ее хозяйка жива. В этом совершенно уверены родители девицы, а некоторое время назад я имел удовольствие пообщаться с одной милой дамой, ее имя вам ничего не скажет, но… при воспоминании о Сандрине Дидье, так она привыкла величать исчезнувшую, привела множественные доказательства участия в перевороте не герцогини, а некой самозванки, которая пользуясь своей внешней схожестью с Жюбер и близостью с Маршаном, попросту выдавала себя за светскую львицу, хотя таковой никогда не была. Герцогиню умело подставили, воспользовавшись ее домом и близостью к королевской семье.

— А на этот раз вы не обманываетесь? — ледяной голос монарха был подобен снежной лавине, но судя по лукавым глазам царедворца, показной гнев короля не произвел на него ни какого впечатления.

— В той папке, что я сейчас вам предоставил, еще несколько подобных утверждений. Можно быть, как две капли воды похожей на какого-то человека, можно долгое время использовать прекрасные способности герцога Маршана по созданию качественных иллюзий, но обладать памятью оригинала нет ни какой возможности. Проколы и существенные у самозванки были и они все зафиксированы в этих бумагах. Но это еще не все… Самое главное я приберег под конец своей разоблачительной речи… Герцогиня Аманда Страдвей, хотя и имеет на своем теле отличительный знак рода, таковой не является. Мои люди нашли повитуху, принимавшую роды у Вивьен Страдвей. Девочка, которую она произвела на свет, обладала редкой патологией и ни коим образом не могла прожить более пяти лет. Даже магически излечить это редкое заболевание не возможно, а женщина известная сейчас под именем Аманды Страдвей сегодня в доме Жюберов использовала магию на порядок выше, чем обладают современные архимаги. Во всяком случае так показали наши артефакты.

После того, как герцог Миндей покинул кабинет, Ламмерт 11, наказав лорду-секретарю Бронсвилю захватить несколько папок со стола и отнести их в королевскую опочивальню, а потом быть свободным, сам туда не спешил. Ему было о чем подумать. Затевая всю эту комбинацию со сменой фаворитки, он не ожидал таких последствий. Нет, почти все его уловки с удовольствием были проглочены, выявлены и пойманы несколько крупных «рыбин» и, хотя подводить итоги еще рано, можно констатировать — действительность превзошла ожидание: появилось столько не учтенных поразительных фактов, что в пору не только задуматься, но и пересмотреть несколько постулатов, накрепко засевших в голове. На первых порах прелестная и яркая графиня Ман Фрай, действительно, доставляла не только множество приятных минут и незабываемых впечатлений в постели, но и развлекала на приемах и званных вечерах своим бурным темпераментом, взбалмошным, строптивым и решительным характером, словно неведомая зверушка. Роскошная, раскрепощенная, знающая толк в любовных утехах и неистощимая на выдумки, она была сущей находкой. До появления Клер монарх страдал от навязчивого внимания не только девиц на выданье, но и замужних дам, стремившихся в королевскую постель, как в сокровищницу. Их мелкими дрязгами были вынуждены заниматься люди, облаченные властью и поставленные решать совсем другие задачи. Графиня решила этот вопрос чисто по женски, используя козни и слухи, помощь магов и изобретенные ей самой уловки, и король вздохнул с облегчением. Но потом постели и королевского внимания предприимчивой девице оказалось мало, уверенная в собственной неотразимости Ман Фрай стала вмешиваться в государственные дела. Сначала мелкие интриги, потом желание протолкнуть определенных людей на выгодную должность, а совсем недавно ей уже вздумалось указывать монарху как ему стоит поступать. Конечно, можно было все это перевезти в шутку, но за спиной у кокетки чувствовался опытный кукловод, да и от былого увлечения пленительной красоткой не осталось ничего. Кроме того, окружением королевской фаворитки очень заинтересовалась тайная канцелярия, слишком уж предосудительными стали их проделки. И хотя формально с самого начала Клер дала свое согласие работать на герцога Миндея, да и часто тайно встречалась с ним, но Ламмерт чувствовал, что и там она вела свою игру. План о замене постельной игрушки у короля созрел давно, вот только он не знал на ком остановить свой выбор. За пять лет его правления при дворе спонтанно образовалось несколько групп, поделивших между собой сферы влияния. Выбрав новую любовницу, он тем самым выделит или даст надежду возвысится одному из таких образований. Девица ведь явно захочет помочь брату, отцу или супругу получить выгоду от этого союза, и опять начнутся дрязги и дележ. А потом и опытная интриганка графиня Ман Фрай обязательно пожелает отомстить. Ламмерт понимал, что любая новая фаворитка будет подвергнута целенаправленной травле, а вокруг нее разгорятся самые настоящие баталии, но он даже в самых смелых фантазиях не мог предполагать того, что произошло на самом деле. Ведь поначалу ему хотелось найти такую девицу, которой не жалко было пожертвовать, что бы не пришлось при любом исходе задуманной комбинации иметь дело с рассерженными родственниками… А еще совсем недавно королю казалось нелепостью привлекать к решению своих постельных дел канцлера, тайную канцелярию, да и другие службы тоже. Потом ему стало не до смеха, потому что появилась Аманда Страдвей, а за спиной отставной постельной воительницы замаячили зачинщики государственного переворота.

Когда король уговаривал Черного барона на брак с девушкой-зомби, он предполагал, что в скором времени тот возможно станет вдовцом, но уже с необходимым титулом. Девица, как таковая, вообще в планы не вписывалась и была чуждым и лишним элементом во всей комбинации. Но монарху все равно было любопытно что из себя представляет странная супруга его доверенного лица и он, тайком от всех, даже от Верховного магистра, пробрался на церемонию. Близко подойти не удалось, не хотелось привлекать внимания, но все равно его поразила нежная и трогательная красота невесты. Он еще тогда изумился профессионализму монахинь. А потом эта потрясающая новость о показателе умственных способностей и полном здравии молодой жены Армана. При встрече герцогиня Страдвей понравилась еще больше, а после посещения «бабушкиного наследства», когда ему пришлось приложить массу усилий, что бы добиться ответного внимания, король окончательно удостоверился, что эта поразительная женщина его необычайно притягивает. Изяществом и неповторимостью облика, чарующей прелестью милого личика, хрупкостью фигуры, и…сильным характером, а теперь вот и тайной своего происхождения. За непродолжительное время их близкого знакомства в далеком замке, он не раз желал почувствовать в ответ на свои ласки и умелые действия хорошо знакомую волну обожания, признательности и поклонения, да и полной покорности, как это было с другими женщинами. Но она в ответ, притворно подчиняясь его телу, излучала лишь благодарную удовлетворенность и странное сожаление, истоки которого хотелось немедленно определить. Королю в наследство от деда достались прекрасные ментальные способности, правда об этом знал очень ограниченный круг людей, женщины в этот круг не входили. Ламмерт время от времени ловил себя на желании снова видеть Аманду, но ему даже не пришлось выдумывать срочные дела, что бы оставаться привязанным ко дворцу, этим обеспокоилось его окружение. Кто же она такая и откуда у ни чем не примечательной девушки из провинции магический потенциал такой величины? То, что амулет Норби 1V здесь совершенно не причем, было совершенно ясно. «Таинственная, смелая и прекрасная незнакомка, когда же снова выпадет возможность спрятаться ото всех вместе с тобой в замке, затерянном среди далеких лесов?» — эта мысль все чаще стала посещать коронованную голову.

Монарх встал и направился совсем не в опочивальню, а в угол собственного кабинета. Нажав на выпуклые резные загогулены на деревянной обшивке стен, он прошел в тайную родовую библиотеку, мысль о возможном происхождении столь сильной магини не давала сосредоточиться. Если его догадки верны…. Но это просто не возможно!

Северная провинция. Резиденция королевского прево.

Как хорошо, что магические вестники столь стремительны. Всего два дня назад Арман ля Реганн послал просьбу одному давнему другу разузнать все о герцогине Страдвей, Читая сейчас его письмо, прево недоумевал. То, в чем убеждал его Ламмерт 11, вынуждая немедленно жениться, совсем не соответствовало действительности. По отзывам, девушка была прелестна, хороша, бойка на язык и вся столица уже говорила о ней, как о новой королевской фаворитке. Но контур распознавания правды в его организме тоже не мог ошибиться, когда проверял все сказанное Его Величеством! Контур действует вне зависимости от желания его обладателя, а тем более любой другой личности. Арман сидел и ругал себя самыми последними словами, такими, что даже грузчики в Южном порту застыли бы от зависти. Надо же было так напиться в ту роковую ночь консумации, что память о ней темна и извлечь оттуда нечего! Мужчина криво усмехнулся: говоря любовнице о своей спине, он сказал лишь часть правды. Он выжил один из двухсот испытуемых и даже догадывался почему. Самой последней точкой в этом эксперименте, сделавшей тело герцога Страдвея абсолютно не уязвимым, стало помещение под кожу корней хищной лианы Лингтона. В течении месяца, пока он был без сознания, это милое растение, окутав его стан, прорастало, охватив полностью. Совсем не маг, тем не менее, он теперь не боялся любой магической атаки, а уж сверхскорость в поединке и распознаватель ядов заложены в рисунке на спине. Но ни кому не дано было знать об этом, кроме Ламмерта 11, естественно, и магов, участвующих в опытах. А выжил Арман по одной простой причине- 400 лет назад его род был известен во многих странах своими магическими достижениями, вот только непомерная гордыня и тщеславие заставили представителей семьи стать зачинщиками войны. Но в конце-концов Реганны оказались среди побежденных и были подвергнуты лишению магических способностей, пополнив купеческое сословие, правда здоровье и особые свойства организма остались с ними…

Взгляд мужчины, полный сожаления и безысходной тоски, был устремлен на родовой перстень, который навсегда, вплоть до самой смерти носителя, украшал безымянный палец правой руки. Когда — то волшебный атрибут могущественной силы, он превратился в обыкновенное украшение, только вросшее и не снимаемое. Вот уже не одну сотню лет, все с той ужасной даты, их семья обречена верой и правдой служить роду Лимаррелей и ни в помыслах, ни в деяниях не нести им зла и смерти. В свое время никто ему ничего не объяснил и как итог… вот это состояние. Издавна члены его семьи жили на окраине Монтелимара и часто, ругаясь, в шутку желали друг другу- «Что б тебе в самый неудачный день встретить короля и произнести клятву верности». Реганн то думал, что это просто дань какой-то старинной легенде, а оказалось — предсказание настоящих событий. Попав в самом начале переворота на глаза Ламмерту и, исполненный искреннего порыва послужить Отечеству, он произнес заветные слова, и в тот же миг магические нити жизненной зависимости именно от принца, стали столь прочны, что более воля Армана не принадлежала ему, а каждая просьба венценосного друга была подобна обязательному приказу, хорошо еще, что король ни о чем не догадывался. И не женился мужчина до сих пор из-за того, что боялся детей своих определить на вечное «рабство» к царствующей семье. Теперь же приходится делить жену… Но Реганн был полностью уверен, что в нынешнем положении вина Ламмерта не столь велика. Кто-то более могущественный создал эту ситуацию. Знать бы зачем! А пока оставалось одно — пристально следить за герцогиней Амандой Страдвей. Для этого у прево северного края денег хватит.

Дом герцога Страдвея

Дни шли за днями Все были заняты делом. Верная Гледис, быстро нашедшая язык с прислугой в доме, находилась в курсе всех событий в особняке и в столице, и исправно сообщала об услышанном. Сандра и Аманда вместе, еще в самом начале «одели» ее в такую «защитную» магическую броню, как и Жакоба, прочно прописавшегося на конюшне, что им позавидовали бы любые купцы, идущие со своими караванами по опасным тропам. А сами женщины продолжали интенсивные занятия магией. Вита еще несколько раз встретилась с коронованным любовником, посетив дворец и выделенные именно для нее прекрасные комнаты. Но времени на разговоры с «милым другом» не было, король, утолив свои телесные желания, спешил то на заседания кабинета министров, то еще на какую-то важную встречу. Скомканной вышла и прогулка по городу. Поддавшись на уговоры подруги, Виталина вместе с ней отправилась в поход по магазинам и салонам известных модисток. Сотни элегантных, прекрасных нарядов, всех размеров, цветов и фасонов, щедро украшенных богатой вышивкой, на любой, самый изысканный вкус, радовали глаза. А какие кружева, ленты, шляпки и разные женские безделушки соседствовали с ними?! Вита давно не тратила деньги с таким удовольствием, забыв обо всем на свете! Но по дороге от одной портнихи к другой на них напали. К тому времени, когда подоспела стража, бандитов и двух магов, помогающих им, уже не было в живых. Перепуганная герцогиня Страдвей попросту не рассчитав силу, уничтожила всех практически «одним махом». Да и было их всего восемь человек. Герцог Миндей быстренько приказал доставить трупы в его канцелярию, а женщин попросил — пока, до конца расследования, посидеть дома. Потом, присланные покупки и платья, заказанные в дорогих, престижных домах моды оказались так щедро наделенные «подарками», что их пришлось тщательно «чистить» несколько дней. Но Вита не обижалась на такую «популярность», наоборот, она была только рада «практическим» занятиям. Здесь никто тебе не поддавался, противник был не известен и что от него ожидать и его почерк, тоже, поэтому надо было импровизировать, быстро соображать и точно, скрупулезно проговаривать любое контрзаклинание.

Однажды утром Вита не смогла встать. Голова кружилась, тошнило и было такое состояние, что казалось, вчера она съела что-то протухшее. Сандра засуетилась, исследовав весь организм, а потом неожиданно улыбнулась, да так многозначительно и по детски-радостно, что герцогиня Страдвей возмутилась.

— Я пропустила какое-то простое заклятие? Они нашли и использовали яд, которым меня можно отравить? Да, скажи же, наконец, хоть что-нибудь! — ей было плохо, а еще осознание того, что она, все-таки, уязвима, пугало больше всего. Подруга молчала и выжидательно наблюдала за метаниями Аманды. Та, в который раз, снова магически проверила тело на действие вредных заклинаний и влияний. Ничего! Как такое может быть? И вдруг Вита сопоставила свое нынешнее состояние и то, когда стало известно, что она беременна Антошей… Она беременна? Но в этом дурацком амулете Норби 1V, который постоянно на ней, есть специальная противозачаточная функция! Он, что, испортился?

— Сандра, я беременна? Но как такое возможно?

— Бесспорно, во время любовных утех с Его Величеством ты думала не об удовольствиях, не о прекрасном мужчине, который лежал с тобой в постели, даже не о каких-то украшениях и подарках, а о ребенке. И, очевидно, с такой теплотой и любовью, что «щедрый» артефакт пошел на встречу. Ты же его владелица! А знаешь, что самое поразительное? Как только Ламмерт достиг половозрелого возраста, его папаша распорядился поставить специальный контур на его детородный орган, не дающий плодить бастардов. Мальчик был очень сексуально активен. Ты своими мечтами даже его перебила! Что же за фантазии у тебя тогда в голове бродили?

А она помнит? Мысли о муже редко преследовали женщину, она постоянно чувствовала угрызения совести, что изменяет ему, поэтому и старалась избегать воспоминаний. А вот о сыне… Вита боялась забыть каждый миг их общения, его взросления, первых шагов, перед глазами постоянно была его жизнерадостная, озорная и добродушно-хитрая улыбка, она поддерживала ее, придавала сил. Часто, когда Виталине прекрасно удавались заклинания, она словно слышала голос Антона — «Молодец мамочка!» и становилось так тепло на сердце!

Тоша! А может все происходящее это судьба? Именно сейчас душа ее сына с места аварии переселяется в этот, пока такой маленький и уязвимый, комочек? Нежность и бесконечная любовь заполонили ее естество. Женщина гладила живот и улыбалась счастливо и загадочно. Эта реакция на столь неоднозначное известие поразила «ведьму».

— Неужели ты так мечтала о ребенке от короля? Метишь в королевы?

— Дура! — неожиданно вырвалось у Виты. Ни на миг и никогда эта идиотская мысль не приходила в голову герцогини Страдвей. Но только вот как объяснить такую безбрежную радость и свои потаенные желания? Как, не посвятив в трагическое прошлое, не передав весь ужас потери, описать свое отчаянное ожидание и надежду? И болезненное состояние отступило под натиском эйфории. Вот только не хотелось вспоминать о неизменном токсикозе, о головокружениях, отеке конечностей, раздражительности и мнительности, о слезах по любому поводу. Все это было не сравнимо с радостью материнства, только оно было так волнительно и прекрасно! Она знает о «подводных камнях» времени вынашивания и ожидания. Кто предупрежден, тот вооружен! Вита со всем справится, потому что иначе не стоило спасаться. Ведь не даром же ей дали второй шанс!

— Сандра, прости, но сейчас я тебе не могу объяснить всего. Эта слишком личное, — ее взгляд, устремленный на подругу, был одновременно красноречивым и виноватым, проникновенным и умоляющим. — Но могу сказать тебе честно и открыто — я хочу этого ребенка, я буду ждать его трепетно и радостно. Ни одна драгоценность в любом мире ни сравниться с этим маленьким чудом, которое находится сейчас у меня внутри.

Обе женщины вздохнули. Каждая о своем. Теперь ко всем тайнам, соединявшим их, добавилась и эта, самая главная и прекрасная. А король во время их мимолетных встреч и не замечал, что движения любовницы, стали более плавными, мягкими и она еще более погрузилась в свои эмоции и ощущения. Коронованный красавец только поражался необыкновенной прозрачности и нежности кожи женщины, лучившимся счастьем глазам и от встречи к встрече становившейся приятней на ощупь округляющейся фигуре и упругой груди.

Только вот занятия магией пришлось перенести в подвалы особняка, ведь последнее время все приходилось изучать в теории. Слишком сильные и непредсказуемые по воздействию были заклинания. Отвести глаза прислуге было легко, а вот защитить дом от разрушения — значительно сложнее, хотя щит, поглощающий остатки магических влияний, устанавливали вдвоем, тщательно перепроверяя каждое слово. Понять кто кого учит, чем дальше, тем более становилось труднее. Ночные интенсивные уроки давали поражающие результаты, да и в один прекрасный день Вита почувствовала, что таинственные учителя «консультируют» и днем, часто комментируя в голове происходящее. Сначала было непривычно, потом женщина смогла приспособиться. Все-таки психика человека 21 века достаточно гибкая и маневренная. Но чуть позже подруги поняли: необходимо срочно искать Гейлара Дю Маршана и сдавать Ламмерту 11. Именно дом герцогини Дю Жюбер прекрасно устроен для жизни, а самое главное — учебы магинь. Глазами, ушами и главными добытчиками информации стали Гледис и Жакоб, и те горничные, и лакеи, с которыми этим двоим удалось наладить отношения. Уже давно Виталина настояла, что бы верная служанка, делая закупки необходимых вещей, сначала сопровождала кого-нибудь, учась хорошо ориентироваться в хитросплетении улиц, потом сама свободно передвигалась по городу. А Жакоб, сидя рядом с кучером на козлах кареты, возившей Женину или Патрика, теперь хорошо изучил, как главные торговые точки, так и дома, и извозчиков знатных родов. А уж как любят слуги, посещая базар, а по выходным — таверны или постоялые дворы перемывать косточки хозяевам!

Какую бы личину не надел герцог-предатель, отказаться от многих своих привычек он был не в силах. Пристрастия в еде, отношение к слугам, определенный круг развлечений. Все это складывалось годами. И кто в силах сразу кардинально измениться? Скрупулезно собранная информация тщательно записывалась, а розыскные приемы, которым Вита научила своих преданных помощников, начали давать свои плоды. (Большое спасибо телевидению и сериалам про ментов и следователей) Во-первых, Гайлар вряд ли займет место престарелого мужчины, слишком он любит развлечения и женщин, приемы и танцы, флирт и секс, и не переносит признаков старения. В большой, пусть даже не очень дружной, но хорошо знающей недостатки друг друга, семье он тоже не сможет появиться. Чересчур любит свободу и презирает ограничения. Значит он должен быть молодым или средних лет мужчиной, живущим одиноко, либо с дряхлым родственником, страдающим расстройством памяти. А еще герцог любит общение с сильными мира сего и дворцовую суету, где можно блеснуть собственной эрудицией. Он обожает ловить восхищенные взгляды женщин и завистливые — мужчин. Да и гастрономические пристрастия мужчины были достаточно интересны. Гледис выучила наизусть целый перечень блюд, которые экс любовник Сандры предпочитал больше всего.

И вот, наконец, перед женщинами лежал список из четырех имен. Кто же из них? Следовало взглянуть пристальнее и ближе. Но как? Конечно, в дом герцога Страдвея приходило много приглашений на званные обеды и ужины, посещение салонов, но затворническая жизнь молодой жены прево северного края, сначала вызывавшая пересуды и кривотолки, теперь для всех была обоснованна. Фаворитка короля, подвергнувшись неоднократным нападениям, затаилась и ждет-не дождется супруга, что бы выехать в свет. А возможно и король, уставший от свободных нравов окружающих дам, решил сохранить для себя непорочную и не испорченную девицу, запретив ей даже дома (!) принимать посетителей. Нет, гостей Аманда Страдвей принимала, но сплошь дам и мужчин в возрасте, известных своими прекрасными манерами и не запятнанной репутацией. Иначе было ни как. Слишком подозрительно для окружающих выглядела ее нелюдимость.

Королевский дворец

Ламмерт 11, занятый множеством необходимых государственных дел, тем не менее не забывал и о загадочной фаворитке. Посетив родовую библиотеку, он не сразу, (поскольку точно не знал что искать и где) нашел все воспоминания о «бабушкином» замке, спрятавшемся далеко в северных лесах. Именно с этим замком оказалось все не так уж и просто. Был он отнюдь не бабушкин, а принадлежал в давние времена предыдущей династии, занимавшей трон Монтелимара до магических войн. Правда, и страна та носила совсем другое название и имела на карте отличное от сегодняшнего дня очертание. На ее территории сейчас расположились три королевства и княжество. Как бабуля умудрилась попасть в то, всеми забытое место, король и не догадывался, тем более, почему он вместе с отцом посетил «наследство» всего лишь один раз, а судя по вмешательству в магический щит прекрасного строения во время визита с Амандой, он первый, кто перенастроил его на себя за последние 400 лет. Бабуля пыталась, но не смогла, отец даже не пробовал. Почему Ламмерту это удалось? Но еще большей загадкой было: как они с герцогиней Страдвей там очутились. Никакой, даже сильнейший старинный камень переноса, не был способен пробить защиту дворца. Она беспрепятственно могла пропустить только наследников, или гостей под воздействием какого-то артефакта, принадлежавшего прежним владельцам. Насчет собственной родословной монарх был уверен, та была изучена до седьмого колена и даже близко не соприкасалась с прежней правящей династией, а вот его спутница… Ее не понятное появление в семье герцогов Страдвей…. Герцог Миндей, исследовав генеалогическое дерево этого рода, сделал вывод, что он не связан ни с одной магически одаренной семьей, исчезнувших в далекие времена. Откуда же у нежной красавицы такие выдающиеся способности и почему короля так влечет к ней? Конечно, за разъяснениями можно обратится к Хранителю Времени. Но не факт, что он снизойдет до разговора на эту тему, да и не хотелось Ламмерту отдавать столь ценную информацию в чужие руки. Начальник тайной канцелярии предположил, что возможно девочка, рожденная Вивьен Страдвей умерла, только лишь родившись, а ее место заняла сиротка, по непонятной причине удачно оказавшаяся в нужном месте. Возможно тайну рождения малютки знал король-отец, поэтому так и опекал малышку. Если ее способности развить… то, как много загадок ушедших, исчезнувших магов былого можно понять и найти на них ответы! А какие одаренные дети могут родиться у нее! Конечно, такая супруга не помешала бы и самому… Но… брак для короля это прежде всего — политический союз, сулящий определенную выгоду. Аманда Страдвей ни как не могла быть ценным призом для королевства Монтелимар в нынешней ситуации. Практически бесприданница, сирота, за спиной которой ни магической, ни финансовой, ни военной поддержки. Она хороша именно в качестве фаворитки и жены преданного вассала. А на счет детей… Ну, что же, король в этом направлении будет стараться… очень стараться. А еще необходимо дать задание лорду Тарзилу, что бы его люди более тщательно исследовали наследие прежних правителей и получили возможность распознать их ли кровь течет по венам Аманды ля Фиор Дю Страдвей.

Особняк герцога Страдвея

Как узнать: кто из четырех подозреваемых искомый Маршан? Показываться ему на глаза было нежелательным. Прежде чем женщины обнаружат злодея, он может раскрыть инкогнито Сандры. А королевские ищейки с герцогиней Дю Жюбер «миндальничать» не будут, слишком скандальную репутацию создала в давние времена и она сама, и самозванка в ее образе. Подруги решили обыскать дома, принадлежащие предполагаемому преступнику. Ни один человек, надев другое обличье, не откажется от личных, памятных вещей и, скорее всего, будет их хранить в спальне или кабинете. А милые сердцу Гейлара «мелочи» Сандра хорошо изучила за время их совместного проживания. Вскоре и предоставилась удобная возможность для обыска — бал у герцогини Дю Ровер. Все, хоть чуточку уважающие себя, представители дворянства своим долгом считали в обязательном порядке посещение ее дома, что бы высказать почтение королевской тетушке и пофлиртовать с лучшими прелестницами столицы.

Когда настало время «операции», Вита поняла высказывания — «Трясутся поджилки» и «Зуб на зуб не попадает». Посмотрев на Сандру, заметила те же самые симптомы: расширенные зрачки, трясущиеся руки и ощущение «кома в горле»- время от времени затрудненное сглатывание слюны. Принять для храбрости? Но тогда сосредоточится не получится, и кто его знает, что их ожидает в незнакомых особняках. Да, не быть им «домушниками». Подбадривая друг друга, женщины, под личиной невидимости, вошли в первый дом. Череда комнат была нескончаемой, во многих местах горели, пусть и не в полную силу, магические светильники. Отчего и зачем? Кто его знает. Но это было только на руку. Подруги насторожились: на половине слуг слышались мужские смешки и женское похихикивание, звон бокалов и… все признаки гулянки. Прислуга с размахом отмечала отсутствие хозяина. Тем лучше! Очень нервировали картины, висевшие в каждой комнате. Древние старцы, счастливо улыбающиеся юноши и прекрасные девы, подозрительно взирая с картин, казалось, настороженно следили за не прошенными гостями. И хотя щуп, пущенный впереди себя, показывал, что комнаты пусты, все время казалось, что сейчас кто-то из обитателей выскочит навстречу. «Охранки» везде были до странности примитивны — прямо точ в точ, как в учебнике. Это все равно, что закрыть двери квартиры на завязочки с бантиком вместо замка. Прямо «неземным» облегчением было для Виты, когда она поняла, что искомые апартаменты нашлись. Обыскав их, подруги сели в кресла и расхохотались. Мужская одежда в шкафу графа Ман Доре висела вперемешку с женским нарядами. В основном здесь преобладали прозрачные нижние рубашки, а столик возле кровати, да и бюро в кабинете были забиты разной женской парфюмерией и женскими безделушками. Возле зеркала на столешнице стояла позолоченная коробочка с пудрой, рядом лежала небрежно брошенная, только недавно использованная, пуховка, кувшинчик с приторно-сладкими духами был открыт и спальню окутывал удушливый запах карамели и цитрусовой патоки.

— По свидетельству слуг милый граф живет один. Женщин не привечает, зато молодые повесы здесь чувствуют себя, как дома. Частенько остаются надолго, вертят хозяином как хотят, по своему усмотрению, и ночуют в хозяйской спальне вместе с онным, — Сандра вздохнула глубоко и облегченно. — Ха, а мы-то думали, что это только слухи, специально распространяемые, так сказать — от противного. Гейлар решил замести следы? Ведь Ван Доре прямо картинный красавчик! Нет, мой бывший любовник слишком себя обожает, что бы на такое пойти.

— Вот именно. По обозреваемой обстановке сразу видно — слухи не врут. Не думаю, что испугавшись поражения при перевороте, герцог поменял сексуальную ориентацию. Хотя, это было бы забавно…

Следующий особняк отличался, от только что увиденного, слишком вычурной роскошью и богатством отделки. Все здесь кричало — «Деньги для меня не проблема!». Покрытая позолотой мебель, массивные хрустальные люстры, тяжелые яркие парчевые портьеры с кистями из золотых нитей, вазочки, разрисованные непонятной вязью, и скульптуры на каждом шагу, золотая окантовка мягких диванов, вызывали только неприятие и оценку — «чересчур». Казалось, что это музей, в который свезли все самое дорогое и безвкусное. Спальня почему-то вызвала у Виты ощущение комнаты шамаханской царицы. Нет, женских вещей здесь не было, зато над кроватью висел золотой, вышитый мелкими разноцветными драгоценными камнями, балдахин, напоминающий шатер, а пестрота ковров с высоким ворсом, заполонивших все свободное пространство, ослепляла. Зато порадовал кабинет, стены которого украшали различные плетки, позолоченные шлепалки, что-то на подобие наручников, ошейники, похожие на собачьи, наборы для связывания и другие приспособления непонятного назначения.

— Мальчик любит все нетрадиционное? — полюбопытствовала она у подруги.

— Очевидно, — хмыкнула Сандра. — Никогда бы не подумала, что сын грозного барона ван Гаратье, известного женского любимца, погибшего с мечем в руках, защищая короля, увлечется вот этим. Но ничего, интересующего нас, я здесь не заметила.

— Зато точная информация о пристрастиях некоторых представителей высшего света у нас в кармане. — парировала Вита.

— Надеюсь, нам это не пригодится, — рассмеялась собеседница.

К третьему объекту посещения любопытные дамы подошли уже полностью пришедшими в себя. Мандраж отступил да и находки расположили к игривому настроению. Но этот особняк, почему то произвел на них гнетущее впечатление. Нет, он был вроде бы такой же, как и окружающие строения: светлые стены, арочные большие окна, легкие претенциозные занавеси, но странная тревога, занозой поселившаяся в солнечном сплетении, мешала дышать, да и мысль о том, что просто не прилично посещать дом в отсутствии хозяев, прямо заполонила сознание.

— А вот здесь неплохая защита, — улыбнулась Дю Жюбер. — Надо усилить собственные щиты.

Идя по анфиладе залов, Вита удивлялась собственной реакции на происходящее: при нападении она не испытывала такого страха и не понятной растерянности, как сейчас, когда каждая секунда щекотала нервы. Здесь, вроде бы — тишь и благодать, но по спине гуляют холодные, невидимые дуновения и все время ждешь какой-то пакости. Да и охранные заклинания, и ловушки были расположены изобретательно. Женщина почувствовала в какой- то момент даже удовольствие от распутывания хитроумных каверз. В роскошных покоях и длинных коридорах царили приятная прохлада и полумрак, но было безлюдно. Лишь несколько слуг спали в своих комнатах, хотя размеры дома предполагали большой штат челяди. В комнатах растеклось ощущения давящей, пронизывающей тревоги, только чуждой, проникающей извне. Дом оценил не прошенных гостей, как- съедобное, и решил затаиться? А вот, наконец, и личные апартаменты хозяина — графа Ман Карер. Спальня была огромной, но на удивление — стерильно чистой, словно владелец, уехав надолго, решил не оставлять следов своих пристрастий. Кроме книг, стола, кресла и разнообразных часов в кабинете не было ничего. Левая стенка идеально убранной комнаты была сплошь заставлена книжными шкафами, за которыми могли быть десятки замаскированных дверей. Оглядев все с особой тщательностью, Вита обнаружила несколько свернутых пространств. Что в них находится? Попасть в западню тоже не хотелось. Вместе с Сандрой они детально осмотрели каждый вход.

— Мне кажется, что вот этот, — шепотом произнесла Жюбер. — В линиях силы преобладают сиреневые и черные цвета, его родовые… и мне почему — то чудится любимый мускусный запах Гелара. Так пахло его тело, когда он был очень рад и счастлив.

— Была-не была, — тоже шепотом выдохнула Страдвей и открыла заветную находку.

Подруги увидели небольшую комнату отдыха, уставленную любимыми безделушками и, священными для обладателя всего этого, предметами. В глаза сразу бросился огромный странный кинжал, словно вырезанный целиком из слоновой кости, с навершием в виде черного шара, лежащий посреди стола, и рядом стоящая, изготовленная из цельного изумруда, ритуальная чаша.

В это время произошло два события:

— Это он! — закричала взволнованная Сандра. — Это все принадлежит Гайлару!

И в комнате возник третий персонаж — высокий, широкоплечий, кареглазый шатен, с заурядной внешностью, с какой легко затеряться в толпе.

— У меня гости? Правда, я был занят на другом мероприятии, но ничего, отвлекусь не на долго! — он взмахнул театрально рукой в сторону замерших от неожиданности визитеров и образ, так долго демонстрирующий окружающим тетушку из провинции, исчез. Рядом с Амандой стояла молодая, лет 30, очень привлекательная, черноволосая незнакомка, не имеющая ничего общего с той, выглянувшей на мгновение из облика старой грымзы в замке Теймис. Если бы ненависть, клокотавшая во взгляде женщины, могла убивать, мужчина умер бы сразу же. — Милая Валери! Какой неожиданный подарок! Вообще-то я давно тебя ждал. За мной должок. Конечно, я погубил твою репутацию, воспользовавшись известным именем и родовым особняком, но прекрасные минуты, часы и дни, проведенные тобой в моем обществе, чего-то тоже стоят. А сейчас, дорогие дамы, я хотел бы попрощаться. Конечно, жаль, что и король потеряет столь интересную игрушку, но оставлять за спиной опасных и не предсказуемых в своей ненависти ко мне, людей, не в моих правилах. — Несколько смертельных заклятий, сорвавшись с его руки вознамерились поглотить подруг.

К этому времени Вита уже очнулась от оцепенения и успела приготовить парочку занимательных подарков для столь галантного мужчины. Дуэль двух, абсолютно не похожих по рисунку силы и возможностям, магов не известно чем бы закончилась, если бы не вмешательство еще одной, достаточно могущественной организации — тайной канцелярии. Несколько «ловцов» со специальным старинным артефактом, возникшие возле двери кабинета, положили конец действиям Дю Маршана. Скованный и помещенный в специальный кокон давно разыскиваемый злодей, с которого сползли несколько иллюзий, замер в ожидании, под действием древней магии, на много сильнее той, что обладал он сам.

— Ах, большое спасибо вам, герцогини, за столь дорогой подарок! — чуть насмешливо произнес вошедший Глава агентов, захвативших Гайлара, герцог Миндей. — Ваша помощь неоценима! А как интересно было за вами наблюдать в двух предыдущих особняках! Хорошо, что мои люди сделали правильные выводы… вызвав не только меня, но и Роди с его замечательным жезлом. Я надеюсь, вы уже пришли в себя?

Женщины, замерев и полны решимости, взявшись за руки, уже решили ответить, проговорив почти вместе

— Ваша светлость, это…

— Знаю, знаю — Гайлар Дю Маршан, почему-то давно записанный в ряды покойников. А вы, незнакомка — герцогиня Валери Сандрина Дю Жюбер. С возвращением! — он шутливо поклонился. Женщины опять вознамерились вмешаться и что-то произнести, но лорд Тарзил укоризненно покачал головой и невозмутимо, с апломбом отвечающего полностью за свои действия, человека, сразу же успокоил подруг- То, что имя леди, как и ее саму, этот субъект использовал в собственных целях, мы знаем. У нас достаточно сведений на этот счет. Так, что милости просим и в свой дом, и в бурную жизнь столицы. Мои люди сообщат вам, когда Его Величество соизволит назначить аудиенцию. Карета с неизменным и преданным Жакобом дожидается вас не на соседней улице, где вы их оставили, а рядом с этим особняком. Отдыхайте. У меня же и моих людей есть работа… Для начала, надо осмотреть здесь все…

Двое мужчин в темных, заурядных одеждах подошли к подругам и проводили на выход. Вита и Сандра переглянулись. Напряжение, все это время плотно державшее их чувства в плену, спадало. Спать захотелось неимоверно. Дома, приняв душ, со счастливой улыбкой женщины сразу же уснули. Они еще не знали, что недалеко от столицы, устав от тягот пути, нервничая от непонятности ситуации и своей роли в происходящем, как никогда желая и боясь скорее оказаться в собственном доме, в дорожной карете ехал герцог Арман Дю Страдвей. Мятеж, так и не начавшись, был успешно подавлен. Но мысли Реганна были заняты сейчас не этим, а странным и загадочным образом законной жены.

Он даже отказался от портального перехода прямо до столицы, ограничившись пригородом, что бы иметь время хоть чуть чуть подумать о разговоре с женой. В Ле-Кротуа он слишком был занят работой и отправкой документов в тайную канцелярию. Для этого имелся специальный «короб» передачи. Вкладываешь бумаги внутрь и через мгновение они появляются у адресата- герцога Миндея. Такие документы возить с собой опасно. И за все это время он так и не смог выстроить линию поведения в собственном доме, так же, как не смог понять кем же в действительности является его жена. Невольно вспомнились слова покойного отца

— Когда ты обнимаешь и ласкаешь чью-то жену, в то же самое время кто-то, возможно, проделывает то же с твоей. Ищи, сынок, женщину, в которой ты смог бы быть полностью уверен, да и сам блюди верность.

Женившись на герцогине Страдвей, Арман меньше всего думал о семейных ценностях, тем более верности, это был всего лишь акт получения имени, правда с довеском. И этот «довесок» мужчина не воспринимал ни как жену, ни как женщину. Так что, все происходящее — было закономерно. Значит сначала надо поговорить с Патриком. Он, конечно, своеобразный малый, но в наблюдательности ему не откажешь. Мучаясь и перебирая слова, Реганн, к своему стыду, понял, что панически боится разговора с женой. Но почему — не знал.

Особняк герцога Страдвея.

Уснув полностью счастливой, Вита вскоре проснулась в холодном поту. Во сне герцог Дю Маршан стоял напротив и его злой и презрительный взгляд, словно острый нож, буравил женщину. Она вздохнула с облегчение: злодей пойман, а это все ей привиделось. В то же самое время герцогиня вдруг отчетливо поняла, что Глава тайной канцелярии со своими людьми спас их. Ведь Виталина еще не так сильна, что бы на равных сражаться с сильным магом, каким несомненно являлся любовник Сандры. Одно дело распутывать его магические путы и ловушки в спокойной атмосфере, пользуясь подсказками невидимых учителей, не спеша, обдумывая каждый шаг, другое дело — само противостояние, в котором даже вдвоем с «ведьмой» они не представляют большой угрозы для этого мужчины. У него за плечами годы постоянных дуэлей, драк, сражений, у нее же, лишь академический курс магии и то не до конца усвоенный. Какая же, все таки, это была авантюра! Ранее составленный план теперь казался сущей ерундой и ошибкой. А потом эти слова Миндея о том, что они знают о роли герцогини Дю Жюбер… Как и когда им стала известна правда о Сандрине? Неужели и без уступки Виты, без ее попадания в постель короля, все было так же? Если раньше все эти «постельные шалости» можно было оправдать желанием помочь подруге, то теперь как быть? А может быть, все так и должно было случиться? Ведь сейчас у нее внутри маленький Антоша! Она приложила руку к животу и улыбнулась. По сравнению с этим, пока еще очень маленьким счастьем, остальное меркло. Решено! На следующей встрече с Его Величеством она настоит на разрыве отношений. Ламмерт спокойно может найти себе другую игрушку, а она… она будет терпеливо ждать появления желанного сыночка! И ни каких авантюр, только спокойная, размеренная жизнь беременной женщины! Вита уснула под утро, что бы вскоре быть разбуженной Сандрой. Подруга сообщила, что муж, о котором они, честно говоря, полностью забыли, вернулся в родной дом и сейчас о чем — то совещается с управляющим. Вскочив, герцогиня Страдвей начала лихорадочно приводить себя в порядок. Почему-то встретить этого мужчину, образ которого плохо отложился в ее памяти, хотелось во всем блеске и всеоружии. Но герцог не спешил, подруги уже успели и позавтракать, и поделиться впечатлениями о проведенной ночи, когда в гостиную неспешно вошел Реганн.

— На всякий случай, я буду неподалеку, — шепнула магиня и поспешила покинуть комнату. Герцог, казалось, даже не обратил внимание на ее уход, его взгляд был устремлен на жену.

А она была необычайно хороша. Во время обряда в Храме Судьбы казалось, что изящная и невесомая фигурка невесты в любой момент может подняться в воздух и улететь, подобно эфемерным созданиям, ведь очаровательный облик, делавший девушку похожей на фею из сказки, по убеждению Реганна, был создан кудесниками Храма. Поэтому он и старался не смотреть на супругу, боясь под красивой личиной узреть страшное зомби, о котором судачили в столице, поскольку надо было еще себя настроить — предстояла консумация. Теперь же, при свете дня, он в качестве супруги с удивлением обнаружил обольстительную молодую женщину, округлившиеся формы которой, странно притягивали взор. Огромные зеленые глаза на идеальном лице смотрели спокойно и выжидательно, темно-каштановые волосы, уложенные в замысловатую прическу, хотелось потрогать и ощутить их мягкость.

— С приездом, любезный супруг! — Вита присела в неглубоком реверансе и чуть улыбнулась.

Мужчина проглотил ком, неожиданно обнаруженный в горле, и не узнавая сам себя, промямлил

— Добрый день, дорогая. Как вы себя чувствуете?

Вита, видя странную робость мужчины, недоумевала. Неужели верный Патрик ни о чем не доложил хозяину? Или супруг настолько предан королю, что не получив высочайшего повеления, не знает как себя вести с женой? Но, как бы там ни было, надо сразу обсудить их «семейную жизнь», определив меру допустимого в этих «общениях».

— Прекрасно! И вот об этом мне бы очень хотелось поговорить. Присядем? — она видела, как странно дернулось лицо Армана, но щадить его чувства, тем более разыгрывать из себя «верную» женушку, хотелось меньше всего. И она продолжила. — Я более чем уверена, что вы уже знаете о моих отношениях с Его Величеством, — мужчина закусил нижнюю губу, взгляд его стал сосредоточенным и жестким. — Но я совершенно не желаю оправдываться перед вами, вы сделали свой выбор не только в ту ночь, о которой вряд ли какой женщине захочется вспоминать, но и на следующее утро, когда вы даже не соизволили попрощаться со мной. Отношение слуг этого дома ко мне после вашего отъезда красноречивее всех слов. Я знаю, что вас не правильно информировали насчет моей особы, но мне от этого не легче.

— Аманда, — не выдержав спокойного, сухого и делового тона женщины, прервал ее Реганн, — я ни на сколько не уменьшаю свою вину, но и каяться не буду. Мы совершенно не знаем друг друга, поэтому время взаимных претензий еще не пришло. Может быть просто начнем наши отношения с чистого листа, раз уж судьбе было угодно нас соединить?

— Может быть в любом другом случае, я бы согласилась с вами, — глядя прямо в глаза супругу, решительно выпалила Вита, — но произошло одно очень значительное событие, — она набрала воздуха и выдохнула. — Я — беременна и отец моего ребенка Ламмерт 11.

Герцог вскочил и начал нервно мерить комнату шагами. Сначала в голову пришла мысль, что этого быть не может, потому что у короля есть специальный артефакт, напрочь отрицающий такую возможность. Потом он вспомнил, что по донесениям и сообщению Патрика имя Аманды Страдвей больше ни с кем не связывали… Неужели это его, Реганна, ребенок? Нет! Эта возможность еще больше его испугала. Пусть уж лучше будет короля, по крайней мере проклятье рода не падет на голову малыша!

— А вы знаете, — обернувшись к жене и продемонстрировав ей полностью побелевшее от волнения лицо, начал Арман.-

— Что у короля есть на этот случай защитный амулет? — чуть улыбнулась уголками рта Аманда. — Очевидно, древний артефакт, принадлежащий мне, оказался сильнее. — Она вытащила за цепочку, спрятанную за корсаж, реликвию и продемонстрировала мужу. Тот, сделав шаг, словно желая поближе рассмотреть амулет, одумавшись, остановился, прислушиваясь к себе. Реганн настолько растерялся, что забыл о контуре правды. Но странное дело, все его магические татуировки молчали. Аманда сказала правду или непонятный артефакт и тут его обманул? Устало сев в кресло, мужчина не знал что сказать.

— Мне кажется, — осторожно начала женщина, — что нам надо просто договориться о правилах совместного проживания. Я не мешаю жить вам, вы — мне. Если надо, на людях буду изображать примерную и «домашнюю» жену. И даю слово, что больше не с одним мужчиной мое имя связано не будет, а король войдет в мое положение и оставит в покое.

— Так вы надумали рожать? — вскинулся Арман

— Конечно! — погладив себя по животу, мягко и счастливо улыбнувшись собственным ощущениям, ответила Вита. — Ребенок — это подарок небес, а от таких гостинцев не отказываются.

— Ваше право! — неожиданно, даже для себя, произнес герцог. — А Его Величество об этом знает?

— Пока я не имела возможности переговорить с ним об этом. Но думаю, что в скором времени, все прояснится.

— Я сегодня встречаюсь с ним, — осторожно начал свою речь мужчина.

— Уверена, что только я могу сообщить эту новость королю! — не терпящим возражения голосом, перебила его Вита.

— Не смею вам перечить, — вкрадчиво и немного взволнованно успокоил супругу Реганн. — Пока я принимаю ваши условия… как и ребенка, и если вы не будете против, признаю его своим. Он, все же, на титул герцогов Страдвей имеет большее право, нежели я.

Разговор прервал управляющий, доложив, что карета подана.

— Прошу меня простить, но наш разговор еще не закончен, — почти придя в себя и, вновь став «грозным прево северного края», сухим и высокомерно-строгим тоном бросил Арман. — После моего возвращения я надеюсь вас застать здесь же! Его Величество прежде всего! — прощаясь, он наклонил вежливо голову, а потом направился на выход. В спину ему полетел спокойный, чуть язвительный голос супруги

— Не беспокойтесь! Куда я денусь? Неужели соглядатаи вам не доложили, что я редко покидаю свои апартаменты? В основном по просьбе Ламмерта.

Сцепив зубы, что бы не ответить резко и не напомнить женщине, что он все-таки ее супруг и хозяин этого дома, а не гость, Арман быстро покинул особняк. По дороге мужчина не думал о предстоящей аудиенции, а мысленно возвращался к только что произошедшему разговору. Аманда действительно была живая и настоящая, и его поразила даже не красота женщины, (мало ли красавиц он повидал на своем веку?), а ее чувство собственного достоинства и внутренней силы. Почему же ходили все эти разговоры о зомби? Дядюшка решил прикарманить земли и деньги, поэтому и убедил во всем короля? Вряд ли бедный ребенок мог что-то противопоставить опекуну. На миг перед глазами мужчины промелькнула тщедушная фигурка девушки в кровати во время исполнения супружеского долга. Память начинает возвращаться? Рот Регана скривила горестная усмешка, он вспомнил свою дурацкую фразу — «Ее там не кормили, что ли?». А ведь Аманда это слышала и запомнила. Но не сожалений, ни своей вины мужчина не почувствовал. В его жизни есть вещи и пострашнее.

Последние слова мужа не понятно почему взволновали женщину. Она настроила себя на скандал, думая услышать в свою сторону массу незаслуженных обвинений и упреков, а получилось… Может душа Сережи переселилась в Армана? Нет, они совсем разные… Она бы сразу почувствовала! А впрочем… кто его знает? Вита начала вспоминать любимые словечки земного супруга, его жесты, черты любимого лица. Нет, эти мужчины абсолютно непохожи! И даже не в чертах лица было дело. Что-то неуловимое отличало их. Что? Трудно объяснить… Хотя, врожденное умение избегать домашних скандалов присутствует. Она еще будет иметь время рассмотреть супруга и понять ЧТО он из себя представляет… В комнату проскользнула подруга

— Ну как? — и по тону, и по ее лицу было явно видно, что Сандра волновалась.-

— Можно подумать, что ты не оставила здесь своих «чутких ушей»! — шутливо вымолвила Виталина, но глядя на виноватое лицо женщины, явно слышавшей весь разговор, добавила — Ты знаешь, честно говоря, я ничего не понимаю… Любой мужчина, узнав, что в его отсутствие жена забеременела от другого, должен реагировать совсем иначе.

— Ломать мебель, орать и избивать изменницу? — предположила Жюбер, усаживаясь рядом.

— Конечно, не так кардинально…Но все же…Ты знаешь, мне кажется узнав, что отец ребенка — король, он как-то облегченно вздохнул.

— Возможно у них в семье есть какие-то тайны или проклятия на этот счет? — Сандра была не менее подруги заинтригована странным поведением герцога.

— А может, узнав чей ребенок, Арман хочет получить от короля какие-то привилегии? — высказала одно из своих предположений Вита.

— По всем рассказам и характеристикам Реганн настолько предан Его Величеству, прямо как цепной пес, что скорее всего, твоего супруга обуяла гордость, что он будет растить ребенка… самого «Властителя дум» государства Монтелимар! — конец предложения «ведьма» произнесла с таким пафосом, что женщины рассмеялись.

— Мне кажется, что просто супруг не знал как себя вести со мной, ведь буквально в прошлую нашу встречу я была — страшным «зомби». Сейчас он пообщается с королем, получит «ценные указания» и вернется дальше выяснять отношения.

— Так может, распорядимся вынести мебель? А то я как-то к ней уже привыкла… — все еще веселясь, предложила Сандра.

— Это же его мебель. Пусть порезвится! — улыбка все еще украшала лицо герцогини Страдвей, но глаза уже стали чуть грустными. — Ты когда собираешься к себе домой? Пора наводить порядок и возвращаться к светской жизни, — Виталина понимала, что больше удерживать возле себя подругу не имеет права, но и расставаться — означало почти вырвать часть души. Именно в эти минуты она осознала, что Сандрина стала ей больше чем подруга, она стала сестрой и самым родным человеком в новообретенном мире.

— Ты знаешь, несколько дней ничего не решат… Я лучше побуду рядом… — она обняла Виту за плечи и они задумались. Каждая о своем.

«Ведьме» почему-то резко расхотелось возвращаться в пустой дом одной, даже уже заполненный дружественной магией. Пусть у Аманды все выясниться с мужем и королем, а вот тогда…Может она просто боится? Все может быть… Но Реганн же не навсегда приехал в столицу? Обязанности прево северного края с него никто не снимал. А в том, что герцогиня Страдвей вряд ли последует за мужем, Жюбер была уверена. Этих двоих абсолютно ничего не соединяет!

А Вита опять была озадачена. Она совершенно забыла о своих магических способностях. Нет бы просканировать мужа, посмотреть что он представляет в магическом плане… так нет, она увлеклась беседой с симпатичным мужчиной, все время разговора сравнивая его интонации, реакцию и внешность с Сергеем, как обыкновенная баба. А собственно говоря, что их связывает? Брачная татуировка и фамилия Страдвей? Невольно в памяти всплыла сцена напутствия родителей Аманды и их слова

— «Помни о нашей любви, о величии нашей семьи, о славных предках и великих делах. Носи с честью имя Страдвей».

Боже, как же она была слепа! Белокурая женщина с голубыми глазами и кареглазый мужчина, пусть даже и с точ в точ такими волосами, как у Аманды, никак не могли быть ее родителями. И они ничего не сказал о капсуле внутри девочки! А вот другой мужчина, давший напутствие перед снами-уроками чем-то неуловимо напоминал Вите собственные черты, которые она видела каждый день в зеркале. Так кто-же этот таинственный отец? Что их всех связывает? Сегодня ночью странным учителям не удастся отвертеться от ее вопросов! Женщина повернулась к подруге

— А скажи — ка мне, милая Сандра, о какой известной семье ты несколько раз упоминала, сравнивая мои возможности и полное отсутствие признаков магической одаренности?

— Видишь ли, — подруга немного замялась, но потом решительно дала ответ. — В академии о них говорили мало, это запрещенная тема. Больше мне рассказывал дедушка. До магических войн такого государства, как Монтелимар не было, а Лимаррели тогда были простыми графами и баронами, правда с не плохим магическим даром. Государство это было огромным и сидел тогда на троне Одрик Огастинский… Этот род славился не только самыми сильными и умелыми магами, но и представителями ходящих по мирам. Удачливые, ловкие, находчивые. Дедуля прямо светился и восхищался, когда говорил о них, и мне всегда казалось, что род нынешних властителей он презирает, поэтому и старался с ними не общаться.

— А в вашей родовой библиотеке нет, случайно, книг о них?

— Книг? — Сандра задумалась. Ее никогда не интересовал этот вопрос. Целые секции семейного книгохранилища оставались не исследованные, тогда у девушки были совсем другие желания. — Давай проверим?

— Ты же слышала, меня попросили никуда не выходить, да и я пообещала. Может быть ты сама? — она послала в сторону подруги умоляющий взгляд. — Кстати, узнаешь как дела у слуг.

Жюбер вздохнула и было решила отложить поисковое посещение родных пенатов, как сильнейшее любопытство одолело ее. А вдруг, действительно, Аманда принадлежит к этому великому роду? Тогда королевская корона на ее голове более уместна, чем на верхней части тела Ламмерта, а если еще узнать о всех талантах этого рода да развить их… Сладостное предчувствие охватило «ведьму». Решено, она тот час же отправится в заброшенный особняк!

Королевский дворец.

Да, странное дело, многие мечтают о троне, почему-то решив, что удел монарха — балы и развлечения, фаворитки и безграничные возможности. Слепцы! Хотя любой человек считает себя достойным той должности, которую не занимает и, скорее всего, занять никогда не сможет. А Его Величество, детально просматривающий бумаги, присланные герцогом Страдвеем, еле вырывающий несколько минут, что бы быстро поесть, и то по требованию и напоминанию секретаря, несколько дней подряд и до поздней ночи разбирался в хитросплетении заговора, а сегодня уже с раннего утра вместе с начальником тайной канцелярии обсуждал как и кого следует наказать, а кого, возможно, следует использовать. Личные качества каждого человека здесь не имели ни какого значения. Выгодность для государства в целом, вот что руководило королем. Конечно, приговор вынесет королевский суд, но никто не сомневается, что они просто огласят мнение Ламмерта. Следовало еще выслушать соображения герцога Страдвея по каждому заговорщику. Еще со времен переворота король убедился в его прекрасном умении разбираться в людях, все-таки купцам это просто необходимо, что бы успешно вести дела. Герцог Миндей, кажется все уже обсудивший с Его Величеством, немного замялся.

— Лотер, в чем дело? Вы как-то странно себя ведете..

— По некоторым данным…. герцогиня Страдвей готовиться стать матерью, — выдавил из себя начальник тайной канцелярии.

— Вы в своем уме? Не вы ли утверждали, что кроме меня в ее постели не бывает больше никого? — снисходительный, но в то же время угрожающий тон монарха привел в себя Миндея и заставил собраться.

— Скорее всего, это именно ваш ребенок, Ваше Величество, — король хотел было возразить, но собеседник выставил вперед руку, прося немного помолчать. — Я обратился к некоторым своим знакомым, обладающим знаниями об официальных родителях Аманды. Она, действительно, не может быть дочерью Страдвеев, хотя и носит их имя, потому что удивительно похожа на герцога Джереми Огастинского, младшего сына венценосного владыки, сидевшего на троне огромной страны более 400 лет назад. Почти точная его копия. Портрет, знаменитого в свое время мага и мецената, доставили ко мне в кабинет из запасников столичной академии магии. А если представить себе, что женщина обладает еще и его талантами… Ваши амулеты и охранные контуры для нее детские игрушки. Тем более, что одна из характерных черт рода — полное отсутствие внешних признаков магических способностей.

— Ничего не понимаю! — редко кто мог наблюдать выражение полной растерянности и недоумения на лице короля. Но герцог Миндей приписал это общей усталости монарха и сложности момента. — Откуда она могла здесь появиться? Неужели вскоре следует ждать визита и ее родственников?

— Если бы они хотели, они бы уже давно нагрянули в гости. Да и девочка до замужества не прибывала бы в таком ужасном состоянии. Скорее всего, это одна из загадок, которую нам не скоро удастся разгадать.

— Мда… — Ламмерт нервно начал постукивать кончиками пальцев по столу. От этой старой привычки он так и не мог отучиться. — А ведь герцогство Джереми в прежние времена располагалось как раз между нынешними Монтелимаром и Арзонией, и было по территории почти равно нашему государству.

— Правда, исчезло сразу же после печально известных магический войн. Поговаривают, что и последствие их были для герцогства не так разрушительны, как для всех остальных участников конфликта. Маги рода Огастинских умели защищаться. — в голосе начальника тайной канцелярии слышались восхищение и преклонение.

— Архимаги более ста лет искали вход в спрятанный анклав. Ничего… — вздохнул король. — Если бы герцогство вдруг объявилось, Аманда была бы для меня достойной супругой.

— Но она же замужем!

— Когда это было проблемой?

Более пяти лет Сандрина не была в родном доме. Недавнее посещение не считается, тогда они с Амандой больше обращали внимание на ловушки и «сюрпризы» Маршана, чем на само строение, да и страх был сильнее всех остальных чувств. Странно, здесь прошло ее детство, здесь она веселилась, повзрослев, а ощущение такое, что особняк женщина покинула давным-давно и никаких теплых эмоций, ни каких сожалений. «Ведьма» перенервничала в прошлый раз, а на этот — в душе ничего не осталось? А может быть дело в том, что герцогиня Жюбер не только выросла, не только изменились ее приоритеты, она стала совсем другой? Внутренняя самооценка, представление о жизни и друзьях, все стало иным, а еще войдя в знакомые залы и комнаты, она ощутила терпкую печаль измены и горький привкус предательства. Знать, что всем этим пользовался не только сейчас отвратительный, когда-то любимый Гайлар, но и самозванка, было больно и неприятно. Быстро пройдя в огромную библиотеку, Сандра торопясь пробежала между стеллажами, вскользь проглядывая книги и фолианты, и совершенно случайно уткнулась в маленький столик, перегораживающий проход. Кажется раньше его здесь не было. Когда непроизвольно она повертела в руках небольшие книжки в черном кожаном переплете, лежащие сверху на огромном альбоме, то на одной из них прочла — «Краткое жизнеописание славного рода Огастинских». Лихорадочно проверив, лежащие на столике издания, обнаружила, что все они в той или иной мере касаются возможных предков Аманды. Кто-то совершенно недавно тоже интересовался этим вопросом? Кто? Первоначальная радость от обнаружения переросла в тревогу. Сандрина просканировала дом. Никого. Метки Аманды не тронуты, как и охранные контуры рода Жюбер. В одной из книг алела яркая широкая закладка, машинально женщина потянула ее и прочла в нижней части: «Дорогая Валери! Милый кузнечик! — (магиня улыбнулась, кузнечик — так в детстве ее называл дедуля. Кажется, с той поры прошли века…) — Я не сомневаюсь, что все это тебе пригодится. Что бы ни произошло, помни — я всегда тебя любил и буду любить. Твой, до скончания дороги жизни, дед». Откуда он знал, что все это понадобится внучке, и как это сюда попало? То, что раньше ничего подобного не было, женщина была уверена. А впрочем, от дедули можно ожидать все что угодно. И Сандра решила воспользоваться подарком, сказав про себя спасибо заботливому предку. Открыв книгу она прочла

— Достославный королевский род Огастинских берет свое начало с 15 года Великой Эпохи Свершений, когда Кайвен Громовержец, сын Таргуса Великолепного, вошел на трон в граде Комблу — де-ла Тур.

Города с таким названием «ведьма» не помнила, поэтому, подвинув поближе кресло, удобно усевшись, раскрыла огромный альбом и взглянула ка карту королевства Бонвааль. Но понять здесь многое то же оказалось сложным. Пробежавшись по библиотеке, она нашла более современные карты, на которых подробно было изображено королевство Монтелимар и близлежащие страны. Герцогиня очень тщательно осмотрела все города забытого королевства и поняла, что столица его сейчас носит другое название и расположена в Лангелии, намного южнее родной страны подруг. Отложив на время географические поиски, Сандра решила познакомиться с представителями королевского рода, ведь если Аманда принадлежит к нему, то должна хоть чуть-чуть быть похожа на кого- нибудь! Быстро пролистав гравюры с изображениями самых первых членов фамилии, в конце альбома она обнаружила членов королевской семьи 1485 года правления. В правом углу второй страницы был изображен мужчина, черты лица которого настолько напоминали герцогиню Страдвей, что стало жутко. Значит, Сандрина не ошиблась! Подпись под портретом гласила — «Герцог Джереми Огастинский». Открыв книжку в черном переплете, она стала искать все о неизвестном Джереми. Он был младшим из братьев и сыном короля от второй жены, ее предки владели герцогством Лонжме-де-Турай. Любопытство вело Жюбер дальше и она отыскала на карте пресловутую территорию. И женщине показалось, что: то ли глаза ее обманывают, то ли что-то с картой, но среди привычных названий и очертаний границ было большое лишнее пятно — как раз пресловутое герцогство. Города Арзонии- северного соседа, как и Монтелимара, даже приграничные, присутствовали и на старинной карте, а вот между ними простиралась непонятно откуда взятая местность. Пролистав еще несколько страниц странного альбома, она нашла справочные данные о населении, истории, торговле, сельском хозяйстве и ужаснулась. По данным — исчезнувшее непонятно куда государство, было почти равным ее родине. Как такое могло случится? Схватив все книги и поместив их в магическую невидимую сумку, Сандра поспешила вернуться к подруге, желая изо всех сил, что бы Армана Его Величество задержал подольше. Так и произошло. Женщины, разбросав книги и карты на полу комнаты, досконально изучили все противоречивые факты. Ответа не было, пока в голове у Виты не раздалось короткое

— Свернутое пространство.

Когда она озвучила это предположение, то Сандра возмутилась.

— А почему тогда об этой территории никто ничего не помнит? Да и какой силы должны были быть их архимаги! Неужели такие существуют?

— Кстати, об архимагах! — сразу нашлась Виталина. — В основном они обитают в приюте Сен-При, расположенном в государстве Лангелия. А почему?

— Это тайна, но в детстве я слышала, что первый король нашей страны после магической войны, тогда это был дед Ламмерта, с ними рассорился, как и многие короли других стран. Причин не знаю. Маги, конечно, общаются с его потомками, даже оказывают иногда помощь, как во время переворота, но ни дружбы, ни тесного содружества нет.

— А потом еще эта странная амнезия. Как можно забыть о такой большой территории? Скорее всего — только под воздействием магии! Если могли запрятать такое большое государство, то что им стоило развеять над всеми остальными странами заклятие забвения! Но ты знаешь, Сандра, что-то мне жутко становится от такой мощи.

Женщины притихли. Если раньше кровные узы со столь доблестным родом им казались наградой судьбы, то сейчас неизвестность, таинственность и всесильность предков пугала. Но побывать в исчезнувшем герцогстве хотелось необычайно.

Реганн вернулся домой поздно вечером усталый и злой. Ламмерт вымотал его, требуя пояснений каждой бумашке и почти каждому написанному слову. Хотелось только поев, лечь спать. Король дал своему «цепному псу» неделю отдыха. Как он выразился

— Для решения семейных дел.

И словно невзначай, поздравил с будущим потомством. Если Аманда настаивала на личном извещении о столь знаменательном событии, то следует отметить, что начальник тайной канцелярии не зря ест свой хлеб. Но об этом супруг поговорит с ней завтра. Сегодня у герцога не было ни моральных, ни физических сил выяснять отношения. Да, и никогда он этого не умел. Мужчина легко сходился с женщинами и так же, безболезненно и запросто, расставался с ними. Может быть женщины и хотели продолжения связи, но Арман специально выбирал замужних, что бы не подавать надежд. За эти пять лет он научился многому — плести интриги, распутывать многоходовые козни врагов сюзерена и все время работал на благо укрепления власти короля. Законы, торговые соглашения он вызубрил «на зубок». Разбуди Реганна посреди ночи — ответит не раздумывая на любой вопрос, касающийся дел королевства. Только вот с женщинами он так и не научился строить длительные отношения, это все казалось не важным. Разве что Меделин… но все равно, хотя он и старался как мог уделять ей внимания, она заявив, что — «с мужем и то интереснее, хоть поболтать можно», отправилась домой незадолго до отъезда герцога в столицу. Поев в малой столовой и проходя через гостиную, Реганн заметил магическую надпись, висящую перед дверью в покои Аманды — «Сплю. Не будить». Дверь в спальню жены, разделяющая две смежные комнаты, ее и его, была плотно прикрыта, особенно хорошо и ярко выделялись линии силы, явно предупреждая «соваться не рекомендую». «Прямо — неприступная крепость» — ухмыльнулся мужчина, но в душе что-то царапнуло, словно ему, как мальчишке, указали на место.

Вита проснулась, как всегда — рано. Привычка, выработанная годами, что поделаешь…Взглянув на двери спальни, вспомнила, что в особняк вернулся хозяин. Честно говоря, он мешал. Еще недавно женщина могла после утренних процедур надеть мужскую одежду и заняться тренировкой, ничего ни кому не объясняя. Но этот же потребует ответа, а в худшем случае еще и начнет воспитывать. Принесли же черти! Встав под душ, начала систематизировать те сведения, что получила во сне. А получить их оказалось непросто. Сначала «учителя» отмалчивались, потом, когда «ученица» наотрез отказалась заниматься и привела свои доводы, уклончиво согласились Но герцогиня так и не поняла, стоит ли им доверять или нет.

То, что она из рода Огастинских, не вызывало сомнений, только вот ни об отце, ни о матери никаких сведений не было. Монолог обаятельного мужчины с огромными зелеными глазами — единственное воспоминание и доказательство его существования. Ночные преподаватели об потерянном герцогстве знали почти столько же, сколько и подруги. Они, конечно, обнадежили, заявив, что попробуют разобраться, систематизируя все знания, заложенные в них, но главное — пообещали найти способ проникновения в исчезнувшее наследство. А с «забывчивостью» местных жителей было очень просто: детонационная волна от сжатия пространства в месте исчезновения дала такой результат. Она не повлияла только на память очень сильных магов, чем и воспользовались Главы всех королевств, участников конфликта. Ведь иначе на границах с пропажей долгое время стали бы крутиться разные искатели приключений, мечтая проникнуть в затерявшийся анклав, а это бы создало не только напряженность в той местности, но и разные нежелательные разговоры и намерения. Правда, лет через сто после окончания магических войн короли нескольких государств потребовали у архимагов вернуть убежавшее герцогство на место. За это время власть разобралась, что уровень жизни и магическая мощь уменьшились катастрофически. На этом фоне пропавшая территория, ранее известная своими богатствами, процветающая и благополучная, стала лакомым «кусочком» Но маги отказались. Это требовало слишком много сил и, скорее всего, привело бы к смерти участников ритуала.

Завтрак Виты и Сандры подходил к концу, когда в комнату неожиданно вошел хозяин особняка. Поздоровавшись и пожелав приятного аппетита, он, как ни в чем ни бывало уселся за стол и попросил Гледис принести его любимые блюда.

— Я надеюсь моя прекрасная жена не будет возмущена, что я использую ее личную служанку? — ехидно поинтересовался Реганн. — Остальные слуги страшно опасаются посещать эту часть дома, боясь превращения в какое-нибудь чудище. Женщины счастливо улыбнулись: эти слухи они сами и распустили, надолго отбив у челяди желание совать нос куда не следует.

— Ну, что вы, конечно же нет. А можно узнать, драгоценный супруг, как долго вы планируете пробыть в столице? — не выдержала Страдвей.

— Неделю, — коротко, не собираясь ничего объяснять, ответил мужчина. — Простите, — обратился он к подруге жены, — вас кажется, Сандрой зовут? Я хотел бы попросить: оставить нас ненадолго для частного разговора. Семейные дела…

Женщина улыбнулась, поднялась и, поблагодарив за приятное общество, удалилась.

— И заберите эти милые «длинные уши»! — бросил ей вслед герцог, — Иначе я буду вынужден их уничтожить. Эта процедура будет вам крайне неприятна, — а супруге добавил — Я надеюсь, вы мне разрешите сначала — поесть, а уж потом выслушаете все, что я имею сказать? — Вита только молча кивнула, попивая сок. Ей стало крайне интересно: как этот мужчина не будучи магом смог увидеть «родовое» заклинание подруги. Женщина, используя несколько разных способов, очень тщательно осмотрела сидящего напротив Реганна и чуть не подавилась. Такого разнообразия всяческих магических поверхностей, линий, каких-то завихрений, окутывающих мужа, еще ни разу в жизни ей не удавалось увидеть. Отставив стакан, она осторожно, шаг за шагом, начала удовлетворять свое любопытство.

Сначала надо было скрупулезно ознакомиться с уже известными ребусами, а потом перейти к совсем непонятному.

«Так, — проговорила Вита про себя, — это магическая защита самого высокого — 5 уровня, в ней труд нескольких архимагов. Замысловатое, надежное и крайне интересное плетение. Надо взять на вооружение. Они с Сандрой так тоже смогут… Это „контур правды“, значит врать не рекомендуется, просто по возможности говорить близкое к истине… Это усиление жизненных сил, очень способствует регенерации тела, если, все-таки, мужчину удастся ранить, и служащее защитой от обыкновенных человеческих недомоганий — простуды и др инфекционные заболеваний… Это интересное витье для увеличения работоспособности. Мне тоже пригодится. А это, что, такое темненькое, словно сжатая в контур грозовая тучка? Ого! А она агрессивна и крайне опасна. Что же там внутри спрятано?»

Рассматривая специальным взглядом магические ухищрения, герцогиня и не заметила, что муж уже поел и с интересом, в свою очередь, наблюдал за ней.

— А знаете ли вы, дорогая Аманда, что король в курсе вашего женского недомогания? Он поздравил меня со скорым прибавлением в семействе. Тайная канцелярия, не дремлет…

— Что вы сказали? — сосредоточенная на своих наблюдениях, Вита пропустила мимо ушей слова супруга. А когда он повторил только что изреченные слова, равнодушно махнула рукой. — Пустое! С этим я потом разберусь, — тем временем, сузив глаза и усердно думая, добавила. — А вы догадываетесь, Арман, что от вас в сторону идет прямо-таки целый канат, как-будто окрашенный золотой, красной и фиолетовой краской… Вы словно прочно привязаны к Его Величеству Ламмерту. Ведь это его родовые цвета? И канат сей опутан таким сильным заклинанием подчинения, что страшно. Вам это не мешает жить?

— Это проклятие нашего рода… — глухо вымолвил Реганн. Почему и отчего эта хрупкая когда-то женщина, теперь же имеющая очень соблазнительные округлости, оказалась магиней, и достаточно сильной, раз рассмотрела то, что редкий архимаг мог увидеть; хотя по его наблюдениям абсолютно не обладала такими талантами, он не знал. Но почему-то почувствовал от осознания этого факта радостное удовлетворение. Ему захотелось сделать ее своей союзницей. Первый шаг он уже совершил — признал ее ребенка, а дальше следовало добиться ее доверия. Раз Аманда не желает постельных отношений, их не будет, а вот дружеское расположение — хотелось завоевать. — Я вот о чем подумал… Вы очень привязаны к столице и королю? Я хотел бы вам предложить составить мне компанию в северной провинции. Там — чудесная природа… А ребенку нужен свежий воздух. Еще я слышал, что здесь на вас было совершено несколько покушений. Там — я могу гарантировать полную защиту. Подумайте над моим предложением. — Проснувшись утром и вспомнив о жене, Реганн вдруг захотел увезти ее подальше от двора, от этой клоаки и люзоблюдов. Странное дело, он вдруг почувствовал, что безумно желает взять в руки ребенка и, покачивая его на руках, как в детстве отец, петь ему колыбельную. Арман был старшим из шестерых детей купца и единственным, кто подался в столицу. Остальные остались дома, довольные своей долей. Он всю жизнь мечтал иметь детей, но понимая, что делать заранее своих наследников рабами, не готов, тщательно избегал такой возможности. В любом случае спрятать ребенка от короля — не получится. А проклятие отца — падет и на детей. Ребенок от другого мужчины — выход из этой сложной ситуации.

А Вита, зачарованная сложными магическими узорами, так и вьющимися вокруг супруга, рассуждала, что проклятие хоть и древнее, но убрать она сможет. А еще хотелось разгадать тайну облачка и этих живых, серебряных нитей, полностью окутывающих тело мужчины. Услышав его предложение о переезде, задумалась, а потом поняла, что Ле- Кротуа очень близко к границам пропавшей, желанной и загадочной территории. Может, действительно, на место легче будет решить и эту задачу? Надо посоветоваться с Сандрой.

Королевский дворец

— Ваше Величество, все документы по предстоящему процессу я передал в судебное ведомство, — герцог Миндей устало взглянул на сюзюрена, — к ним приложил и ваши рекомендации. Так что будем ждать результата.

— С переворотом все ясно, а что нового вы можете мне поведать о герцогине Страдвей?

— Я вот, что подумал, — мужчина вкрадчиво, желая угодить, и в то же самое время, как бы советуя, произнес, — на днях по окончанию положенного двухгодичного траура после смерти мужа в столицу вернулась герцогиня Дю Филир. Вы, Ваше Величество, обращали пристальное внимание на эту особу в свое время. Правда, графиня Ман Фрай пресекла в самом начале этот интерес, а потом муж герцогини скончался и она удалилась в родовое имение. Хочу отметить, она стала еще прекрасней.

— Помню помню… — Ламмерт мечтательно улыбнулся. — Сколько ей сейчас?

— Пол года назад исполнилось 18.

— Хорошо, — нехотя, словно соглашаясь только из-за уважения к собеседнику, вымолвил король. — Как раз завтра я собирался возобновить свои прогулки после второго завтрака. Пригласите Виолетту составить мне компанию. А с Амандой Страдвей мы поступим следующим образом… Ее я завтра жду в кабинет после обеда. Желаю предложить герцогине составить компанию мужу и поехать в северную провинцию, а то как-то неудобно. Реганн — женат, а принимать дворянство округа — некому. Жена почему-то сидит в столице. Да и ее близость к границам нам на руку. Может пропавшее герцогство отреагирует на свою наследницу?

Королевский дворец, На следующий день.

Ламмерт с сожалением посмотрел вслед герцогине Страдвей. Хорошо, что он догадался подарить ей на память хотя бы эту милую безделушку. Конечно, в сокровищнице еще достаточно разных драгоценностей, оставшихся с незапамятных времен от прежних хозяев, одной больше, одной меньше, зато он не сомневался, что брошь очень понравилась, вон как блеснули глаза Аманды, когда она рассматривала украшение! Что поделаешь, женщины, они все такие. Блеск золота и редких бриллиантов радует их сердце и взор. Может быть он поторопился с расставанием? Скорее всего, нет, рано или поздно это следовало сделать. Герцогиня должна нормально выносить ребенка (интересно, на сколько талантливым он получился?), она ведь с такой радостью о нем говорит, что даже не вооруженным глазом видно ее безграничную любовь. Как она сказала?

— Я вам бесконечно благодарна за внимание и Подарок. Мы с супругом окружим наследника любовью и заботой. Малыш будет для нас самой большой ценностью в мире!

Когда она произнесла — «Подарок» и посмотрела прямо в глаза короля, то стало ясно, что речь идет совсем не о драгоценностях и других мелочах. Если бы монарх почувствовал хотя бы толику такой любви к своей персоне… Но нет, каждый раз в постели Ламмерт ощущал только лишь ответную страсть ее тела, сама же душа и мысли были тайной «за семью печатями». Он — менталист, не мог проникнуть в голову фаворитки, как не старался! Чувствовал только холодный ум и крепкую волю… Его Величество настолько привык к женскому обожанию, что каждый раз рядом с герцогиней Страдвей чувствовал себя «зеленым» юнцом, добивающимся любви прекрасной дамы, а не чувствуя ответной реакции, загорался еще больше. Королю такой большой державы не следует терять голову из-за жены вассала, даже если у нее в предках затесались известные и выдающиеся персоны. Это была бы непростительная глупость. А все шло именно к тому, так что все сделано правильно. И все же, как она прекрасна! Да, герцогиня Филир ей не чета. Странно, Аманда выросла в деревне, а держится, как королева. Малышка же Виолетта, родившись и прожив почти всю свою жизнь в столице, конечно, красива и привлекательна, и с первого взгляды вызывает чисто мужское желание — обладать… но не более. Может потому, что слишком хочет угодить? Вот с кем ментальный дар можно использовать в полную силу, хотя и без него все мысли и желания женщины как на ладони. Да и по ее внешнему виду и скрытым желаниям сразу можно понять, что эти два года женщина вряд ли провела в горестном сожалении о смерти 60-летнего супруга, предаваясь скорби и ограничивая себя в радостях жизни. Это только подтверждает предположение лорда Тарзила о том, что она великолепно скрасит минуты отдыха своего сюзерена. Так тому и быть! Отправляя фаворитку с мужем почти на границу с исчезнувшим герцогством, король, конечно. мечтал и надеялся, что пребывание там женщины, послужит катализатором для возвращения пропажи, но почему-то был уверен, что это произойдет не скоро, если вообще произойдет. Мужчина тяжело вздохнул и, подвинув целую кипу бумаг, водруженных на стол секретарем, принялся за работу.

Особняк герцога Страдвей

Пытаясь унять расшалившееся воображение и бешеный стук сердца, Вита, облегченно выдохнув, прижимая руку к груди, и усердно что-то там удерживая, зашла на свою половину дома и тот час же, не в силах сдержаться, громко позвала — «Сандра!». Когда подруга прибежала на зов, женщина осторожно достала из-за корсажа огромную аляповатую брошь и гордо похвасталась

— Смотри какая прелесть! Я всю дорогу боялась, что Ламмерт, хоть и подарил, вроде бы от чистого сердца, передумал и захочет ее вернуть. Не отдам!

— Нашла чем удивить, — скептически смерив глазами Аманду, и не поняв от чего вдруг почти равнодушная к драгоценностям женщина, получив в подарок от коронованного любовника безвкусно и несуразно сделанную вещицу, пусть и украшенную огромными редкими бриллиантами, пришла в такой восторг, да еще и боится, что даритель ее отнимет. Можно подумать, что мужчина бедняк. Наоборот, у него такого добра навалом! И чтобы утешить подругу взяла брошь в руки и начала разглядывать с преувеличенным вниманием. — Ну, огранка камней — великолепная, пару бриллиантов — идеальной чистоты, что бывает очень редко, много мелких, но необыкновенного цвета, что тоже очень приятно.

— Сандра, ты что, правда, совсем ничего-ничего не замечаешь? — немного нервно и пытливо поинтересовалась герцогиня Страдвей.

— Что-то не то со вкусом изготовителя? Никакой фантазии и чувства стиля? — «ведьма» никак не могла понять, чего хочет добиться Аманда.

— А магическое зрение ты использовала? — нетерпеливо настаивала женщина.

— Смотри ты, как нас дурят! — непроизвольно вырвалось у Жюбер. — А огранка-то не такая идеальная, как должна быть. И камни с брачком… Хорошая была иллюзия. Зато это не доскональное творение можно использовать как накопитель магической энергии, причем большой емкости.

— Ты, честно ничего не видишь или меня разыгрываешь, говоря такое? — недоумевая и от того еще больше приходя в волнение, выспрашивала Вита. Сандра покачала головой, тогда собеседница провела рукой над брошью, что-то пробормотала и когда драгоценность изменилась кардинально, из груди Жюбер непроизвольно вырвался вопль

— Не может быть! — она на мгновение замерла, а потом пробормотала. — Артефакт перехода с больше, чем дюжиной камней! Я просто никогда не видела их такой величины и в таком количестве… Но как? Что это за чары?

— Не знаю… — растеряно ответила Страдвей. — просто, как только Ламмерт мне протянул свой подарок, я взглянула на него немного изменив зрение и проверила на наличие скрытых проклятий и вредных заклинаний. Кто его знает, может Его Величество совершенно не желает, что бы ребенок появился на свет. Ведь изъявил же он желание отделаться от меня, распорядившись, что бы я отбыла вместе с мужем в Ле-Кротуа, найдя милую отговорку — «Герцогу Страдвею не прилично, имея такую прелестную жену, жить затворником по месту службы. Дворяне севера обижены, что их некому принять, потому что хозяйка дома презирает провинциалов и пренебрегает своими обязанностями». Вот и обнаружила, что это совершенно не украшение.

— Аманда, ты, что уезжаешь вместе с мужем? — еще более растеряно переспросила женщина и упала в кресло. — А как же я? Ты, что, меня хочешь оставить одну? — ее лицо скривилось, казалось она хочет разрыдаться. — У меня кроме тебя больше не осталось друзей. Я не думала, что за время нашего знакомства так к тебе привяжусь! А потом, как же наши уроки? Да и королевский двор меня что-то больше не привлекает, тот еще серпентарий… За эти четыре месяца мы узнали все столичные сплетни, вернули мое доброе имя, как и дом, я утолила ностальгию по родным местам… А вот в Ле-Кротуа никогда не была… Возьмешь меня с собой?

Вита, сев напротив, внимательно посмотрела на подругу. Та была вполне искренна и расстроена.

— Я была бы только рада. Куда мне без тебя? — и пересев на кресло «ведьмы», крепко обняла за плечи. — Ты скорее признайся, что после отъезда герцогини Страдвей здесь будет скучно. А потом еще могут родители нагрянуть… Кажется, ты не очень стремилась их увидеть… А — я? Я — просто не надеялась, что ты составишь мне компанию, да и за время нашего знакомства кое-кто из «старой карги» превратился в очаровательную женщину и члена моей семьи, став почти сестрой. А я не привыкла бросать дорогих и родных мне людей…Но может быть ты надумала устроить личную жизнь? — ей хотелось еще много чего сказать, но за время пребывания вместе, они уже научились чувствовать и понимать друг друга.

— Здесь я что-то не вижу подходящих субъектов… Может быть на новом месте? Значит опять вдвоем? — с надеждой вымолвила Жюбер

— Обязательно! — подруги посидели немного молча, а потом Вита полюбопытствовала, — Интересно, а как пользоваться этой портальной открывашкой? Как указать конечную точку переноса?

— Вот поисками ответа на этот вопрос мы и займемся по приезде. А еще розысками твоего наследства… — магиня мечтательно подняла глаза к верху. — Так хочется и твоему дядюшке, и твоему неблагодарному любовнику утереть нос! Ты этому похотливому Величеству ребенка собираешься родить, а он тебя отсылает подальше, да еще и дарит всего лишь какую-то безделушку. Как какой-то мелкой шлюшке… Ничего, будет и на нашей улице праздник… Только вот… Армана желательно сделать нашим союзником. Он, все — таки, глубоко порядочный, хотя и слишком преданный мужику с короной. Все так говорят.

— Ты знаешь, я не ожидала, что супруг так просто примет ребенка, без всяких скандалов и условий. В какой-то момент даже показалось, что он обрадовался. Может быть из-за всех этих магических наворотов вокруг него, Реганн не может иметь детей, а это все-таки вариант? У меня после первой брачной ночи о нем сложилось совсем другое мнение… Очень приятно, когда именно так ошибаешься… Кстати, а где он сейчас?

— У него какие-то то ли дела, то ли поручения… Сказал будет вечером.

— А в одном, Сандра, ты права… Надо поскорее снять с Армана эту невероятную и просто неприличную зависимость от Ламмерта, а еще больше узнать о его семейном проклятии.

— Семейное проклятие? — встрепенулась подруга. — У нас было несколько старых дедовских фолиантов на эту тему. Очень и очень древних. Он мне говорил, что нынешним магам те заклинания не под силу. Но я думаю, что ты с ними справишься. Завтра наведаюсь в особняк. Кстати, прихвачу что-нибудь из одежды. Самое смешное, что мода вновь возвращается к тем фасонам. И толку сейчас тратить время и деньги на новые наряды, тем более, что за неделю их реально столько не сшить, если у меня, только ни разу не тронутых и неношеных, целая клеть.

И женщины весело и энергично начали обсуждать: что следует взять с собой на новое место жительства и как ненавязчиво и продуманно убедить герцога Страдвея, доверившись подругам, разрешить им вмешаться в магические плетения, окружающие его тело. Еще хотелось поставить на место монарха, смотрящего на женщин как на средство своего удовлетворения.

Если Сандра для Виты стала практически сестрой, то Гледис — няней, доверенным лицом и… репортером, специализирующемся на новостях столицы. Она заботилась о здоровье, хорошем самочувствии и настроении своей подопечной. Даже если известия ей не нравились, служанка умело подавала их, приправив толикой житейской мудрости. Вот и сейчас, пересказывая самые «модные» темы разговоров на рынке и в магазинах, она не могла удержаться от своих комментариев

— У Его Величества новая пассия — герцогиня Дю Филир. Говорят дамочка еще та… как перед королем, так нежная, трепетная лань, а так — злюка-злюкой. Она конечно, по вредности характера до графини Ман Фрай не дотягивает, но это только пока… пока она во вкус не вошла. Зато родственники ее покойного мужа, очень влиятельные придворные, рады — радешеньки, что их выдра королю понравилась. В городе шепчутся, что вас не просто так королю подсунули, а специально. Государь уже давно на эту Виолетту глаз положил, но все боялись за ее жизнь…потому в деревне и держали. А вас все время тайная канцелярия охраняла и использовала, как наживку для крамольников. Со времен переворота в столице не было столько арестов, как сейчас и все заговорщики опаснее один другого. А еще поговаривают, что вы на пару с мужем разоблачениями заговоров занимаетесь, что все эти шуры-муры с королем, сплетни о том, что вы зомби — специально и пущены, что бы пыль в глаза пустить и всех обмануть. А так, вы с мужем — одного дуба желуди. То-то, как только всех зачинщиков повязали, вы с королем и расстались, да и супруг за вами приехал. Вы ему на новом месте нужны, а то он без вас всех выловить не может…

Вот на последнем утверждении Вита с Сандрой чуть не подавились ягодой, поглощаемой с большим удовольствием.

— Так там на севере, вроде бы все уже закончилось… — пожимая плечами, не удержалась главная героиня всех разговоров.

— Про север не знаю, — продолжала словоохотливая горничная. — А вот наш «трухлявый пень» в тюрьме то сидит. Дочки, идет молва, за него хлопотали, только напрасно. А еще Жакоб весточку принес, что заболел ваш дядюшка там. Отравили его, видно подельники боятся, что он что-то может рассказать. Не жилец он, точно не жилец…

Странно, но известие о Дерибье ничего не всколыхнуло в душе Виты. За последнее время в ее жизни столько произошло, что воспоминания о времени, проведенном в замке Теймис покрылось такой пеленой забвения, что сбрасывать ее и возвращаться к ним совсем не хотелось. Слишком недолгим было их знакомство… Хотя удовольствие от этого сообщения она все-таки получила.

Когда женщина обратилась к супругу, что бы объяснить, что Сандра вовсе не служанка а герцогиня, он вежливо ее остановил и успокоил: в тайной канцелярии его поставили в известность кем является подруга жены. А на просьбу Аманды взять Сандру с собой в Ле-Кротуа, пожал плечами и согласился

— Если вам так будет угодно- берите всех, кого хотите. Но здесь в доме тоже должен кто-то остаться.

А много людей Вите и не надо было. Она по-прежнему доверяла только Сандре, Гледис и Жакобу. За день до отъезда хозяев слуги вместе с несколькими людьми Реганна, сопровождая вещи, отправились к портальной станции недалеко от столицы, что бы оттуда попасть в нужный город. В самом Нантуа такой привилегии были удостоены только дворяне, имеющие достаточную сумму для оплаты.

* * *

Выйдя из кареты герцогиня Страдвей смотрела не отрываясь, словно околдованная, на старинный двухэтажный особняк с огромными окнами, стены которого, сложенные из яркого желтого камня были во многих местах оплетены садовым плющем и виноградом. Этот вид так напоминал викторианские строения Англии в фильмах о мисс Марпл… Интересно, это временное пристанище или надежное семейное «гнездо» на многие годы? Территория вокруг дома была ухоженной, цветы у дорожек и на клумбах радовали яркими огромными головками и разнообразием, деревья шумели изумрудной листвой. Середина лета все таки. Но что-то было неправильным, непонятным в стенах и в очертаниях особняка. Казалось, что воздух вокруг него дрожит, тогда женщина вспомнила драгоценность, подаренную королем. Сложнейшее заклинание, неподвластное современным магам, окутывало артефакт, делая из величайшей реликвии обычную женскую побрякушку. А вдруг? Сжав руку подруги и приложив палец к губам, Вита произнесла магические слова не снимающие мираж, а делающие ее и Сандры зрение более свободным от влияния навеянных обманок. Дом преобразился, появился третий этаж, почему-то свободный от растений, окна его, вполовину меньшие от остальных этажей, ярко поблескивали на полуденном солнце. Странная башня, притулившаяся сбоку строения, теперь не выглядела угрюмой и ненужной, появившиеся ажурные балкончики, вычурная лепнина и прозрачная стена второго и третьего этажа привлекли внимание. А взглянув на небольшой домик для слуг, стоящий с другой стороны особняка, женщины удостоверились, что это обыкновенное при любом зрении здание. Подруги подошли ближе к входным дверям будущего обиталища. Дверной портал был украшен каменной резьбой и огромным гербом, который поддерживали причудливые лепные змеи. Над двумя перекрещенными мечами расположенными на фоне щита был выбит девиз «Смерть поправ, верны вечно».

— Ничего не понимаю, — шепнула на ухо Виты Сандра. — Я не знаю ни такого герба, ни семьи обладающей таким девизом.

Реганн, терпеливо дожидавшийся в стороне когда же наконец женщины налюбуются домом, кивнул слуге и тот тот час же, открыв двери, поприветствовал новую хозяйку.

— Аманда, вы желаете сейчас познакомится со слугами или позже? — полюбопытствовал супруг.

Женщина, плененная загадкой особняка, не задумывалась ни на минуту

— Позже, я очень хочу рассмотреть здесь все.

— Все сразу не получится, — улыбнулся Арман. — дом достаточно велик. Я думаю, вам хватит развлечений на долго.

Но женщины его уже не слышали, они пытливо рассматривали обстановку залов. Но что обыкновенным зрением, что «улучшенным» она пока оставалась той же самой. Вокруг располагались столики из красного дерева с витиеватыми ножками, мягкая мебель, оббитая бархатом, кресла с высокими резными спинками, невероятной красоты вазы с различными узорами. На стенах висели портреты в громоздких рамах, покрытых позолотой, на них были изображены какие-то хмурые и серьезные мужчины в строгих странных костюмах и озабоченные чем-то женщины в необычайно пышных платьях в пол и с маленькими собачками на руках.

— Простите, ваша светлость, — обратилась «ведьма» к Арману, стоящему неподалеку. — А раньше кому принадлежал этот дом?

— Сандрина, я же просил вас называть меня по имени. А то, право слово, неловко, — и дождавшись ее ответной улыбки, продолжил. — Дом после попытки переворота пять лет назад перешел к Его Величеству. Здесь время от времени проживали то градоначальник, то очередной прево, то какой-то королевский представитель, прибывший ненадолго. Говорят, что этому строению не везет. Более двух лет ни один из проживающих здесь не выдерживает, слуги же шепчутся о приведениях. Но так как ни один из них в доме не ночует, это, скорее всего, досужие выдумки. Я за эти почти четыре месяца ничего не заметил. Правда, навещая предыдущего прево, который через год после приезда сюда по настоянию жены купил дом и сразу же переехал, поинтересовался: что же ей здесь так не понравилось. Женщина побледнела и ничего не ответила, лишь передернула плечами. Скорее всего: обычная необъяснимая причуда, ведь и их нынешнее поместье, и особняк намного меньше этого. Хотя, пожелай они, король оставил бы этот дом в их вечное пользование.

Чуть ознакомившись с комнатами и залами, и не найдя ничего интересного, женщины решили переодеться с дороги и пообедать. Очень хотелось найти хотя бы лестницу на третий этаж и посетить загадочную башню.

В спальне Виту встретила Гледис и пока хозяйка принимала ванну рассказала о том, что ей удалось узнать.

— Слуги после наступления темноты боятся по одному передвигаться по дому. Говорят, что прежний мажордом умер от разрыва сердца, увидев в большой гостиной людей с портретов. А пару горничных, проработавших здесь чуть больше месяца, уволились после того, как к ним подошла одна из леди, изображенная на картине, и потребовала найти ее левретку. Они на вашего супруга поглядывают со страхом и обожанием. Только он появился в особняке, странности ранее происходившие: мебель меняла свое положение, появлялись новые вазы, а старые исчезали, по ночам в пустых комнатах горели огни и мелькали силуэты — прекратились. А стоило ему уехать, как все началось снова. Вы не поверите: когда они нас вчера увидели и узнали, что сегодня его светлость вернется, женщины разрыдались и кинулись меня обнимать. Никто не хочет покидать такое прибыльное место. Здесь платят более, чем в других домах, и никого не наказывают.

— А предыдущие владельцы, что, к магам не могли обратиться? — удивилась Вита.

— Обращались, один здесь даже две ночи провел и… скончался, остальные ничего не находили, вернее не видели и не замечали, призраки им на глаза не попадались.

Вита задумалась. Предвкушение новых приключений будоражило. Странно, раньше она такой не была. Причуды этого мира?

Спальня супруга и его кабинет располагались рядом с апартаментами Виты, как пояснил хозяин дома — «Во избежании слухов», а комнаты Сандры — напротив. Это был обыкновенный «женский» набор. Спальня, купальня, гардеробная и «малая приемная». Обстановка комнат ничем не отличалась от столичного дома, разве что расцветкой оббивки мягкой мебели, ее старинной вычурностью да тяжелыми, бархатными шторами. После обеда Арман хотел провести по дому экскурсию​ подробно объясняя все вокруг, но не судьба. Он проследовал на левую половину дома, где была «общественная» приемная и где его уже дожидались желающие правосудия какие-то бароны. За неделю отсутствия прево дел накопилось очень много. Женщины почти обежали все комнаты несколько раз, но лестницу на третий этаж дома так и не нашли. Тогда они, выйдя на улицу, подошли к башне. Исполинский амбарный замок и куча магических заклинаний вперемешку с проклятиями, наложенными разными магами, украшали огромные двери.

— Именно в этой башне 136 лет назад по непонятным причинам скончался архимаг Боринкас, — глубокомысленно и предостерегающе изрек слуга, прикрепленный супругом для сопровождения. — С тех пор никто не входил сюда. Да и к чему? Дом достаточно велик и для хозяев, и для гостей… места хватает.

Но подруги, переглянувшись, уже плели магические заклятия, желая проникнуть в загадочное сооружение. Вскоре чужие «охранки» были уничтожены и двери отворились, приглашая визитеров внутрь. Мужчина побледнел и наотрез отказался входить, даже под угрозой увольнения. А женщины, обрадовавшись отсутствию соглядатая, продолжили поиски. На удивление, ни паутины, ни пыли нигде не было видно. Обыкновенный холл старинного дома с мягкой мебелью и лестницей на следующий этаж. Второй и третий этажи тоже ничем не порадовали. Когда-то возможно здесь были лаборатории, на что указывало множество колб, мензурок и разных приспособлений, блестевших чистотой и больше напоминающих Вите производственный отдел аптеки. Внимание привлекла громадная библиотека на последнем этаже. Просматривая книги, Сандра время от времени восторженно восклицала.

— Такие фолианты в академии, скорее всего, в запрещенной секции спрятаны. Они еще времен Огастинских… А вот кстати, брошюрка о том, как узнать пол будущего ребенка. Попробуем?

Вита, которая и так была уверена кто у нее под сердцем, с трудом согласилась, только сначала точно убедилась, что процесс распознавания никак не повлияет на малыша. Было бы странно, если бы будущая мать наотрез отказалась от возможности узнать кого носит в себе. «Ведьма» провела ритуал, следуя написанному и воскликнула

— Поздравляю! Чудесная девочка!

— Что? Такого не может быть! — возмутилась женщина. — Я чувствую, что у меня мальчик!

— И ты туда же! — с горечью и печалью произнесла Сандра и чуть не уселась мимо кресла, стоящего рядом.

— И с чего такая обида? — ничего не понимая, спросила Вита. — Я действительно была полностью уверена, что у меня сын. — Ну, как тут поделишься своей убежденностью, не раскрывая всю правду о прошлом? Неужели она ошиблась? Неужели проведение не спасло Тошу и не воплотило его в будущем ребенке?

— Мои родители тоже были полностью убеждены, что на свет должен появиться мальчик, — с чувством давно пережитой боли, понуро произнесла магиня. — Когда родилась я, это было сродню шоку. Отец вообще до лет десяти делал вид, что меня не существует… А когда начала просыпаться магия, немного стал проявлять интерес и то, словно злобный экзаменатор, постоянно высмеивал. Мать, безумно в него влюбленная, боялась показать свое отношение и благосклонность, лишь тайно, проскальзывая в спальню по утрам, когда отец был занят в лаборатории, просила прощения. Хорошо, что рядом со мной всегда была любящая няня, к сожалению уже покойная, ведь она была простым человеком без капли магии, да гувернантка, а потом воспитательница-магиня, заботливо опекавшие и постоянно проявляющие простое человеческое участие… Когда мне исполнилось 11 лет, в моей жизни появился дедушка, мамин отец. Он приехал в наш дом неожиданно, повидаться для чего-то с отцом, но остался на несколько лет, занявшись моим воспитанием и становлением магии. Она была страшно нестабильная, капризная и я никак не могла с ней совладать. Единственно в чем меня не ограничивали, так это в деньгах… Представительница рода Жюбер не имела права выглядеть нищенкой и должна была демонстрировать большие денежные возможности. Собственно говоря, именно деду я благодарна за все те знания, коими обладаю. Академия лишь незначительно их расширила. Дедули уже не было рядом, а все «соблазны взрослой жизни» слишком были притягательны и доступны.

— Теперь я понимаю твое постоянное нежелание увидится с родителями…

— Чем дальше, тем я более понимаю, что нас не связывает ничего, кроме фамилии… — тяжело выдохнула Сандра, а потом, словно отбрасывая в сторону плохие мысли, застарелые разочарования и неприятные воспоминания, решительно встала и вновь начала перебирать книги. А Вита так и осталась сидеть, погруженная в свои, отнюдь не радужные думы. Все произошедшее означает, что спаслась только она? Значит должно и далее упорно искать путь в свой мир, что бы спасти родных и любимых! Только вот как это сделать, как изменить все там произошедшее?

— Смотри, что я нашла! — возглас подруги словно вернул женщину обратно в лабораторию и заставил очнуться. Жюбер держала в руках толстенную книгу. Присмотревшись, на ее обложке Страдвей увидела изображение артефакта перехода, дарованного ей королем и лежащего сейчас в спальне особняка в виде безвкусной броши. Она резво бросилась и схватила старинное издание. Так, история его происхождения ее не волнует, архимаги участвующие в создании тоже, а вот функции и инструкция по управлению и использованию чрезвычайно интересны. Женщина прижала книгу к груди. Может быть здесь еще найдется не один том, вмещающий в себе необходимую информацию? Магически уменьшив находку и засунув книгу в корсаж, вызвав этим у Сандры приступ веселья, одержимая желанием добиться своего, Вита начала лихорадочно перебирать и, бегло листая каждую книжку, просматривать библиотеку. Они нашли еще несколько учебников для «ходящих по мирам» и самое главное: огромный фолиант с загадочным оглавлением — «Возможно ли точечное изменение реальности в любом из миров?» Это сочинение надо было читать вдумчиво, неторопливо, не отвлекаясь на окружающие раздражители, и лучше всего — в одиночестве. Неожиданно раздавшийся внизу голос Реганна, зовущий супругу, отрезвил их. Женщины поспешили вниз, боясь, что, поднимись мужчина сюда, могут возникнуть никому не нужные вопросы и разговоры. Герцог, стоя у входной двери и оглядываясь вокруг, заметил

— А здесь неплохо. Почему все боялись этой башни? Я вообще смотрю на этой территории очень популярны разные предрассудки. Воздух провинции? Ваше долгое отсутствие вызвало у бедного Рейва приступ паники. Он отчего-то решил, что вас похитили призраки. Сколько я слугам не объяснял, что данные видения есть обманом чувств под влиянием остаточной магии, они мне не верят и прибывают в своем заблуждении. Чем, дамы, вы так увлеклись?

— Там такая чудесная библиотека! — восторженно произнесла Вита, прижав к себе целую стопку книг.

— Вот чего я от вас не ожидал, так это — увлечения знаниями! — улыбнулся супруг. — Пора ужинать, — и он подал жене руку, приглашая проследовать в дом. Только сейчас женщины обратили внимание, что солнце уже село, а на дворе господствуют сумерки.

Ужиная в малой столовой, все были увлечены поглощением пищи, и лишь в конце, когда на стол подали ягоды и сладкое, Арман с сожалением произнес

— Простите дамы, но я вынужден буду завтра вас покинуть. На границе с Арзонией происходит что-то непонятное. Пропали два пограничных разъезда и стадо коров прямо с выпаса вместе с пастухом, а в деревушке неподалеку в колодцах откуда не возьмись появилась необыкновенно чистая и вкусная вода.

— А браконьеры или соседи, те, которые через границу, не могли уничтожить людей и скот? — поинтересовались женщины.

— У них то же самое. Или вы думаете, что мы так друг другу подлости устраиваем?

— Кто его знает. Ведь люди Фериаса здесь готовили переворот. — не удержалась Вита. — Его Величество по этому поводу мне целую лекцию как-то прочел.

— Да, нет. На погранзаставах с той стороны адекватные люди. Мы хорошо друг друга знаем. А потом: куда трупы, если они, конечно, были, подевались? — со вздохом произнес Реганн. — Да и вода эта… Когда люди привыкают к ее определенному вкусу, а потом неожиданно день за днем из давно знакомых источников извлекают совсем другую жидкость, это настораживает, знаете ли….

— Арман, вы нас заинтриговали… Может быть вы разрешите и нам к вам присоединиться? — Вита, словно гончая, взяв след, загорелась расследованием.

Мужчина подумал и согласился. В пограничном ведомстве было всего два мага Одному уже далеко за 200 лет, а другой так и вообще больше маг-лекарь.

Ложась спать, Виталина, не задумываясь, произнесла шепотом

— На новом месте — приснись жених невесте, — и осеклась. Что это на нее нашло? Почему-то возникло чувство вины и недовольство собой. Слишком этот мир был привлекателен и интересен. И чем дальше, тем больше. Часто женщине казалось, что она вернулась домой, а с тем миром ее связывали лишь Сережа и Антоша. И вдруг так захотелось их перенести сюда в любом обличье! Тот мир отсюда воспринимался чужеродным и «сущим наказанием», а здесь она чувствовала в себе желание и силу многое изменить. Там же… все вокруг волновало ее постольку-поскольку, и только тогда, когда затрагивало ее любимых людей. Ей было абсолютно наплевать кто президент, как зовут министров и чем они заняты. После смерти родителей ее жизнь и интересы сосредоточились вокруг двух близких и родных. Больше ей никто не был нужен. Она общалась с женами друзей Сережи, потому что они часто приходили в гости вместе с мужьями. И только один супруг знал как ей не комфортно и скучно. Там, в соседней комнате, Виту ждали сын и увлекательная книга, а она была вынуждена изображать гостеприимную хозяйку. Здесь же, почему-то, все было по другому. Она привязалась к Гледис и Жакобу, с ними было интересно общаться, полюбила Сандру, которая стала словно родная сестра, и это все не потому, что они приняли такое большое участие в ее судьбе и помогли выжить. Вите было рядом с ними спокойно и хорошо, душа словно нежилась от удовольствия. За эти более, чем пол года женщина стала другой, ее увлекла магия, ей понравилось учиться, захотелось проникнуть в тайну исчезнувшего герцогства, помочь Арману и… всего не перечислишь. Наверное всей жизни не хватит, что бы разобраться с этими загадочными магическими реалиями, со всем, что творится вокруг. Ей вдруг показалось, что этот мир создан для нее и под нее. Почему и откуда возникло такое чувство, Вита не знала, Но подумав об этом — испугалась. Ведь она изучает магию только для того, что бы вернуться назад и предотвратить ту жуткую аварию! Только ли? А что будет с этим ребенком, который находится в ней? Руки непроизвольно потянулись к животу, герцогиня погладила этот сосуд-колыбель ее девочки и неожиданно улыбка озарила лицо. Может быть проведение не зря ее привело сюда? Может быть ребенок нужен этому миру? И вдруг перед глазами Виты заклубилось странное агрессивное темное облачко в ауре Армана. Что это? Почему-то ей вдруг захотелось ему помочь, а самое главное — внутри зрело предчувствие, что на это способна только она? Потом, одумавшись, женщина решила не терзать душу раздумьями, а постараться уснуть, ведь завтра ее ждало удивительно увлекательное путешествие… Правда, не известно на сколько оно затянется, значит следует взять с собой все те книги, которые они обнаружили.

А ночью обычные уроки превратились в консультацию и спор по методам уничтожения старинных проклятий, делавших людей чьими-то вечно преданными рабами.

— Вы думали, уничтожив канат связи, сделаете герцога Страдвея свободным? — вещал один из преподавателей, наиболее занудный и надоедливый. — Девчонка! Все вернется со следующим восходом солнца. Это только видимая часть проклятия! Слишком велика вина этого рода, развязавшего магическую войну. Они никогда не расплатятся за беды и страдания!

— Я всегда считала, что дети за отцов не в ответе! Тем более за каких-то там пра-пра! Вы мне не поможете, есть учебники!

Они долго орали друг на друга, пока в полемику не вмешалась одна из преподавателей, тихая и не разговорчивая женщина. Очевидно прототип ее в жизни тоже был степенно-неспешным и высказывался только по делу.

— Кори, я бы попросила тебя помолчать. Нас создали для ее обучения магии, а не для дебатов на морально-этические темы. Ты помнишь установку, которую нам задали? Так будь добр, отвечай по существу. Снятие застарелых проклятий именно твой конек! Хочу тебе напомнить, что я имею право стирать любую личность внутри этой капсулы, если ее желания идут вразрез с пожеланиями хозяйки!

— А если она с этим Реганном даст толчок новым волнениям? — не успокаивался педант.

— Ты сам-то в это веришь? — устало выдохнула дама.

Как-то до этого момента Вита осознавала преподавателей, как что-то усредненное, как героев мультиков, созданных талантливым художником, с заранее заданной программой. Поэтому они и не отвечали на многие ее вопросы, пока не пришло время. Но оказалось магические преподаватели скорее копии настоящих магов с их характерами, но в то же самое время программа обучения зависит именно от нее, от ее желаний и предрасположений. И это ей на руку! Дальше мужчина детально и поэтапно разъяснил что из себя представляет грозовая тучка и что с ней надо делать. И только после этого привязка к Его Величеству исчезнет сама собой. Но мужчина должен будет после ритуала двое суток, а то и более, пролежать в постели, иначе сердце может не выдержать. Там, внутри облачка, была спрятана магическая составляющая Армана, это было такое изощренное наказание — мучаясь и пребывая в заточении, магическое естество само поддерживало зависимость от рода Ламареллей и само для себя являлось тюремщиком. Женщина хотела еще много о чем спросить, но сон неожиданно прервался. Что ее разбудило было непонятно. В комнате чувствовалась вязкая удушливая темнота. Магический ночник почему-то погас. Вита приподнялась на локте и бросила заклинание, люстра загорелась. Яркий свет на миг ослепил, когда она опять открыла глаза, то отшатнулась. Комната была полна бестелесных сущностей.

— Она магиня! Ее магия сродни дару Огастинских! Неужели правители вернулись? Ах, как она похожа на Джереми! — целый хор голосов, странных, словно раздающихся из под толщи воды, наполнил спальню.

— Кто вы и что вы здесь делаете? — рассердилась Вита, еще не до конца поняв кто перед ней.

— Просим нас простить, ваша светлость, — склонился перед кроватью смутно знакомый мужчина. Страдвей вспомнила, что именно его портрет на стене столовой маячил у нее перед глазами весь обед и ужин. — Мы не ведали, чья кровь в вас течет. Вы имеете полное право прибывать здесь и распоряжаться всем в этом доме и на этой земле.

— Вообще-то всем здесь распоряжается мой супруг — герцог Страдвей. — с усмешкой произнесла Вита. — Остальные либо наши гости, либо слуги.

— Вы связаны брачными узами с потомком лорда Джервейза? А вы знаете…

— Что его предок выступил против власти Огастинских и был одним из главных виновником магических войн? — прервала Вита приведение. — Знаю. Но это же его предок… не он.

— А еще все его тело окутывает хищная лиана Лингтона. Она не позволяет проникнуть в его организм ни какой магии.

Так вот что за серебряные нити протянулись под кожей Армана! Да, это усложняет дело.

— Не беспокойтесь, — утешила женщина призраков. — он хороший человек и меня не обидит. А откуда вы здесь?

— После исчезновения герцогства Лонжме-де-Турай, основная волна от свертывания пространства прошла над этими местами, а так как этот дом был пропитан полностью магией Огастинских, (мы были в некотором родстве с ними и здесь располагался их штаб по удалению территории), что-то разбудило нас и заставило стеречь это поместье для истинных потомков.

После разговора с призраками Вита, на свое удивление, очень быстро уснула. Но проснувшись рано, узнала, что выезд откладывается: к герцогу Страдвею прибыли представители купечества и некоторые дворяне с очень важными делами. Но не ложиться же обратно спать? Тут и подруга забежала.

— Сай, я тут сегодня ночью кое с кем познакомилась, — начала Аманда заговорщическим тоном, но увидев округлившиеся глаза «ведьмы» рассмеялась. — Ты бы сейчас на себя посмотрела! А еще говоришь, что это у меня в голове непристойные мысли бродят… Под покровом темноты ко мне пожаловали, упомянутые Гледис, привидения. Такие, знаешь, почтенные представители высшего сословия, давно почившие. А возглавляет их лорд Арундел с портрета в столовой.

Герцогиня Дю Жюбер с размаху села в рядом стоящее кресло и нетерпеливо, и сердито проворчала

— Я о них столько слышала, но никогда-никогда не видела… тебе же стоило только сюда попасть… А почему они не навестили меня? — и было в ее тоне столько неподдельного сожаления и обиды, что Вита сорвалась со своего места и приобняла Сандру.

— А давай их позовем и поговорим, а то я, неожиданно проснувшись, так растерялась от их внезапного нашествия, что забыла задать пару жизненных для нас вопросов.

— Ты, что, не знаешь, что они появляются только ночью? — приподняла брови подруга.

— С чего это вдруг? Мне кажется, что они днем не показываются только из-за того, что эффект меньше. Они бестелесные сущности и дневной свет скрадывает их фигуры. Да и попытка не пытка. Правда, вызывать их надо не здесь — только в башне: любопытных так отсечем.

Но и с вызовом духов пришлось повременить. Верная Гледис уже накрыла стол и категорично заявила, что покуда госпожа не поест, служанка ее не выпустит

— Иж чего надумали: голодной по дому шастать! Совсем забыли, что вам теперь за двоих есть надобно. Никуда не пойдете!

Скрепя сердце пришлось согласится. Горничная уже давно следила и за меню хозяйки, и за обязательным употреблением ягод и фруктов, и что бы пила она только воду и сок. Остальное ни-ни! Вита же только посмеивалась, ей была приятна такая забота. После завтрака женщины проследовали в башню. Как они и ожидали, у дверей страшного объекта все желающие сопровождать хозяйку вдруг вспомнили о своих срочных делах. Магини поднялись на второй этаж, затемнили помещение и Вита позвала ночных посетителей. Прошло совсем немного времени и «охранники» особняка появились в лаборатории. Сандра вежливо поздоровалась с ними и когда назвала свое полное имя, призраки, переглянувшись, отвесили ответные поклоны

— Мы знавали вашего дедушку, герцогиня Жюбер. Ландрофа Дидье. Достойнейший молодой человек был.

— И мы очень рады, — добавила одна из дам, даже в полупрозрачном виде держащаяся с огромным достоинством, чопорно и, как будто специально приподнявшаяся над полом, что бы можно было, чуть наклонив голову, поглядывать искоса на стоящих внизу. — что вы выбираете достойных подруг.

— Уважаемые господа и дамы, — начала Вита. — У нас к вам необычная просьба… Путешествуя по дому, вы, очевидно, слышали, что на границе с Арзонией происходят загадочные происшествия. Мы думаем, что это связано с исчезнувшим герцогством. Но вот только как и что означают эти события? И возможно ли вернуть не понятно куда пропавших людей и скот?

Привидения загалдели и та же дама, гордо представившись

— Маркиза ля Буршье, — словно ее имя могло что-то сказать женщинам, произнесла — Я думаю, необходимо позвать Адамину Клодию, в девичестве — герцогиню Моубреи. Мать последнего короля из рода Огастинских. Здесь неподалеку семейная усыпальница Моумбреев. — Она повернулась к лорду Арунделу и тот… неожиданно исчез. — Мы все привязаны к этому дому, кроме лорда, он к городу, а она как-то хвасталась, что может проникать даже на пропавшую территорию.

— А почему она похоронена здесь? — поинтересовалась Вита, — а не в королевской усыпальнице?

— Она не была королевой, всего лишь жена принца, слабого и никчемного, полной копии своей маменьки, — тон гордячки был столь язвительным и пренебрежительным, что было ясно, как она еще при жизни относилась к герцогине. Но потом дама исправилась и торжественно произнесла — Ее сын наследовал дедушке, прекраснейшему, светлейшему и могущественному государю. Королю — Бенедикту 111.

— Маркиза была самой любимой фавориткой этого Бенедикта и говорят имела большой вес при дворе. — шепнуло на ухо Вите одно из привидений.

— При последнем посещении этого дома, — решила показать собственную осведомленность молодая дама с маленькой собачкой на руках, — ее высочество была сильно обескуражена. Она даже произнесла странную фразу — «Судьба часто наказывает смельчаков, бросивших ей вызов, лишая их самого желанного и долгожданного».

— Это в честь чего она так опечалилась? — не удержалась маркиза.

— Тогда разговор как раз зашел о детях герцога Бронсвиля. Сам он даже не мог поступить в академию, столь малой искрой магии обладал, а внук стал архимагом и поговаривают очень талантливым.

— Можно подумать, что сейчас архимаги такие уж сведущие, вот в мое время… — неизвестно о чем хотела поведать любовница предпоследнего короля, но в этот момент в комнате появилась Адамина Огастинская. Их с Витой представили друг другу. Некоторое время дама в платье необычайного фасона с длинным шлейфом, развивающимся в воздухе, рассматривала наследницу предыдущей королевской династии.

— О, создатели! Меня услышали! — вдруг закричала она. — Они даровали тебе магию, я столь прекрасную картину видела лишь у Его Величества Бенедикта 111. Даже мой сын обладал меньшей искрой!

— Можно подумать, что ты что-то видишь! — пробурчала маркиза. — Мы это поняли только тогда, когда герцогиня применила магию.

— Не обращайте внимание на Жермину, — доверительно склонившись к уху Виты прошептала прибывшая. — В свое время она дожила до преклонных лет, а на старости стала вот такой злюкой. В молодости была же прелестна и жизнерадостна. А какой легкий характер у нее был!

Но Аманду не интересовали воспоминания молодости Клодии, она повторила свой вопрос, желая получить развернутый и подробный ответ.

— Его светлость Джереми Огастинский прожил недолго после Отделения, — казалось, что тема эта очень болезненна для женщины. Все же упомянутый герцог был ее внуком. — Слишком много силы потратил он, спасая родовые земли. В то время рядом с ним неотлучно был только его старший сын и наследник Бонифейс. Именно он вскоре и взял все празды правления в свои руки, и имея силу, по величине равную отцу, вместе со своими сыновьями многие годы поддерживал защитный полог. Но лет пятьдесят назад его жизненный путь закончился. Последние из рода Огастинских, его внуки, оказались лишены магии полностью. Никто не знает почему наш род наказан и за что, но уже лет пять магии правителя и его брата не хватает на поддержание прочного пространственного кармана. Магия всех архимагов и магов для этой цели не подходит. Я не знаю почему. Вот и возникают катаклизмы. Вскоре исчезнувшее герцогство снова обоснуется на своем законном месте.

— А как это отразится на прилегающих странах? — не удержалась Вита.

— Этого никто не знает… Но я как-то слышала, что маги Лонжме-де-Турай, обеспокоенные проблемой возврата, что-то изобрели, но для претворения их замыслов надо было с этой стороны иметь человека, обладающего магией Огастинских. До сегодняшнего дня они, как впрочем и я, были уверены, что такого человека не существует…

— Тогда сообщите им, что я появилась! — закричала, не удержавшись Страдвей. — И скажите, что я готова действовать!

— Тогда я сейчас же направлюсь к Джереми 11 и все ему расскажу. Ждите меня здесь завтра, — прозрачная фигура уже было начала таять, как, забыв обо всем, Вита кинулась к ней и, одновременно машинально протянув руку, что бы остановить ускользающую принцессу, и завопив — Подождите! — застыла. Рука, пройдя сквозь еле видимое тело пра-пра-пра… бабушки заледенела, словно женщина ее поместила в морозильную камеру. Виталина свою конечность мигом убрала и, конечно же, начала растирать, но рука так задеревенела, что пришлось начать интенсивно шевелить пальцами, что бы восстановить власть над ними.

— Простите, но я еще не выяснила несколько очень важных для нас вопросов. Невдалеке от границы по обе стороны пропадают люди и скот, причем это бывает столь неожиданно, что понять почему это происходит, как и засечь периодичность исчезновений просто не возможно. Свидетелей нет. Может быть вы что-то знаете об этом?

— Это все из-за нестабильности укрывающего полога, — грустно произнесла, вновь ставшая хорошо видимой, Адамина. — Не беспокойтесь: они по ту сторону барьера, все живы и здоровы.

— Почему же с той стороны к нам никто и ничего не проникает? — недоумевала Вита, все еще усиленно растирая руку.

— Как рука? — вместо ответа заботливо поинтересовалась собеседница- Больше не рискуйте так. Пройдет немного времени и кровообращение восстановится. Это потому, что вы из рода Огастинских! — ее последние слова хоть и были произнесены очень тихо, но торжественно и с гордостью. — У обыкновенных людей и слабых магов это действие закончилось бы параличом руки, а если бы кому нибудь из нас захотелось пройти сквозь любое живое тело, это привело бы к мгновенной остановки сердца. Что как раз и произошло с тем несчастным магом, погибшем в этой башне. Он жаждал пообщаться с призраками, выведав где запрятаны клады знатных семейств, и надел на грудь специальный манок для нас. Некоторые не смогли ему сопротивляться… Мы всего лишь пугаем неугодных, поскольку совсем не кровожадны. Но почему так происходит, мы не знаем, это последствие того, давнего, катаклизма. А на счет вашего вопроса — в герцогстве вдоль границы есть специальная, так называемая «нестабильная зона». Там даже деревья все вырубили и хорошо огородили, что бы никто случайно не забрел. Именно на этом пустынном месте появляются ваши пропавшие, их быстренько убирают вглубь территории, потому что они всегда пребывают без сознания.

— Да, ответ, действительно, очень прост. Но я хотела бы, что бы вы все это повторили моему супругу. Он хочет сегодня же вместе с магами выехать на границу для расследования странных случаев.

— О, нет! Мы не будем с ним говорить! Мы не хотим его видеть! — завопили отшатнувшиеся привидения.

— Он единственный из всех существующих людей, встреча с которым может окончится нашей гибелью. — грустно произнесла Адаминда. — Нет, конечно, сильные архимаги могут нас развоплотить, но это целый ритуал и в округе таких специалистов нет. Но герцогу Страдвею ничего не надо произносить, он лишь дотронется до любого из нас и лиана Лингтона сделает свое «черное» дело. А мы за последние несколько сот лет так привыкли к такому существованию, что вошли во вкус и начали даже получать удовольствие.

— Я даю слово, что он только побеседует с вами и не будет предпринимать никаких действий, — убедительно заверила присутствующих Вита.

— Коварное вьющееся растение, — неприязненным и угрюмым тоном произнесла «бабушка»- нас заманивает к себе. Вы люди не слышите его зова, не знаете какого труда нам стоит с ним бороться.

— Так может Арман встанет на пороге этой комнаты, а вы расположитесь в дальней ее части? Вам непременно надо пообщаться! Если я увижу, что кто-то из присутствующих направился к нему, я подам сигнал и супруг сразу же спустится вниз.

— Она права, — наконец, подал свой голос лорд Арундел. — нам давно следовало переговорить с его светлостью, хотя он и потомок лорда Джарвейза. Ведите своего супруга герцогиня. Ситуация, которая сейчас создалась, должна заставить всех забыть о старинных распрях.

Сандра, которая так жаждала общения с призраками осталась, что бы удовлетворить любопытство, а Вита помчалась к Реганну. Он как раз что-то диктовал своему секретарю в кабинете, возле которого сидело еще двое посетителей. Всего несколько предложений — «В башне вас дожидается некто, знающий что происходит на границе и куда деваются люди. Но он не хочет, что бы кроме нас о нем знал еще кто либо». И герцог Страдвей, подхватившись с места, без разговоров отправился за супругой. Она жестом остановила его на пороге второго этажа

— Вот уже четыреста лет они обитают в этом доме, многое знают, видят, а еще больше — помнят. Лиана внутри вашего тела их пугает и жаждет уничтожить, поэтому вам лучше оставаться здесь, а по моему сигналу быстро спуститься вниз, что бы не нанести им вред.

Арман понял все с полуслова и только с интересом разглядывал призраков, когда их представляли. Разговор не отнял много времени, договорившись с Клодией Огастинской о завтрашней встрече и дождавшись, когда она исчезнет, он обратился к остальным

— Я очень рад, что мы пришли к взаимопониманию, но меня очень заинтересовала фраза, сказанная женой, о том, что вы — бесценный кладезь информации. Очень бы хотелось услышать — что вы знаете о недавнем заговоре в этой провинции.

Очевидно, призрачные сущности очень соскучились по общению с живыми, потому что следом за вопросом каждый из них захотел высказаться. Лорд Арундел, вмешавшись в общий галдеж, навел порядок и стал руководить очередностью сообщений. Вита и Сандра, усевшись в кресло, с тоской поглядели друг на друга. Беседа грозила затянуться надолго.

— Любезный супруг, — наконец, не выдержав, вмешалась женщина. — Вас там внизу дожидаются еще двое посетителей. Они торопятся, а данные господа, я думаю, никуда не спешат, вы с ними сможете увидеться позже и договорить, и даже возможно, записать все, что они скажут.

Призраки сначала возмутились, но потом, согласившись встретиться с герцогом и его секретарем позднее, исчезли.

— Дорогая Аманда, — целуя руку супруги на обратном пути в особняк, произнес Страдвей — я вам бесконечно благодарен, что вы так незамедлительно, вмешавшись в столь трудную ситуацию, решили мои многие проблемы. Я надеюсь, что моих скромных возможностей хватит так же быть вам полезным.

— Пока, я надеюсь. — притворно вздохнув, Вита озорно посмотрела на Армана. — что вы быстро справитесь со своими делами. Мы с Сандрой уже проголодались и хотели бы вместе с вами пообедать.

В свете только что произошедших событий, Реганну ничего другого не оставалось, как согласиться.

На следующий день с утра принцесса Адамина была в спальне герцогини, а потом вместе с ней посетила герцога Страдвея в его кабинете.

— Джереми 11 просил передать, что у них уже едва хватает сил сдерживать полог. Маги Лонжме-де-Турай изготовили специальные камни, которые после зарядки магией Огастинских и расположении их на определенном расстоянии друг от друга, создают фиксированное ограждение, надежно укрывающее ваши территории от волны расширения и возврата. Если герцогиня Страдвей будет согласна поделиться магией с этими специальными булыжниками, а ее супруг расположить их по схеме, переданной той стороной, то сегодня же к вечеру начнется переброска этих вех на вашу территорию. Карта их доставки будет в первой партии камней возле Понтивикского перехода, в точке пересечения трех дорог, недалеко от ручья Аркашон

— Я прекрасно знаю это место, — подал голос Арман — и мои люди будут на подхвате. Если Аманда не будет возражать, мы тот час же выезжаем в точку, указанную вами.

— Я же с удовольствием заряжу камешки, — дополнила мужа Вита. Принцесса исчезла, что бы рассказать о согласии супругов Страдвей пропавшей в давние времена стороне.

Визит призрачной посланницы прервал очередные встречи с представителями края, приходившим один за другим: всем было интересно, что происходит в столице и как отреагировал король на события здесь. Но герцог дал честное слово супруге, что быстро с ними разберется. На удивление женщин, Регган выполнил свое обещание и переговорив с визитерами, распорядился на счет обеда. Только вот после него, извинившись, снова проследовал в свой кабинет: ему было необходимо отослать отчет Его Величеству о происходящих событиях, известив сюзерена о предполагаемом скором возвращении пропавшего герцогства да обрадовать начальника тайной канцелярии новыми данными о недавнем заговоре, существенно дополнив ранее высланные документы. Потом ему в голову пришла мысль расспросить призраков о событиях пятилетней давности. А вдруг он услышит что-то абсолютно новое о причинах неудавшегося переворота? Для вызова призрачных свидетелей пришлось обратиться к жене.

Вита в это время, перелистывая все возможные книги, искала хоть какое-то упоминание о лиане, вынужденная абсолютная верность супруга семейству Лимаррелей начала раздражать. Но ни одной строчки, ни одного упоминания, даже о аналогичном прецеденте с вживлением в тело человека, не нашла. Виталина еще не знала, что после вызова привидений Арман не будет спать всю ночь, лихорадочно записывая занимательные воспоминания радостных привидений (информация, которой они владели, наконец, кому-то была нужна!), еле успевая отправлять их герцогу Миндею. В последующие дни явно кому-то в столице не поздоровится. Сандра же вплоть до позднего вечера настойчиво желала восполнить свои знания о свернутых пространствах. В книгах из родовой библиотеке не было ничего интересного, вся информация давно уже была не раз упомянута то дедулей, то преподавателями в академии. А о возможности создавать не просто большие пространственные карманы, а исполинские, способные спрятать огромную местность говорилось, как о пока не возможном событии. Вот фолианты, найденные здесь, описали весь процесс не только создания, но и возврата исчезнувших территорий под действием магии. Жюбер поняла, что в последние столетия эта тема была под запретом, вот только по какой причине совсем не известно. Если не предпринять тех действий, о которых упомянули маги Лонжме-де-Турай, то рельеф местности, прилегающей к границе, существенно изменится: реки поменяют русло, на месте сел и городов могут образоваться провалы. Неминуемая катастрофа пугала и заставляла предпринять все возможное, чтобы этого не произошло.

Сделав вывод, что листать книги и искать бумажные источники знаний о лиане напрасно, Вита подумала о привидениях. Может быть четыреста лет назад об этом знали больше, а отсутствие книг на эту тематику говорит только о том, что хозяина особняка данная информация не интересовала? Тогда, вызвав по желанию Реганна бестелесных свидетелей и немного поприсутствовав при общении их с супругом, она, поманив лорда Арундела в соседнюю комнату, поинтересовалась

— Простите, но нет ли среди вас знатоков того вьющегося ужаса, который заполонил тело герцога? Мне бы очень хотелось освободить Армана от этих тесных объятий.

— Может быть, — через некоторое время с задумчивым видом осторожно протянул лорд — вам следует пообщаться с графом Эваро… он в свое время был выдающимся магом и преподавал в столичной академии. Правда, умер в очень преклонном возрасте, а причиной ссылки сюда детьми было его странное заболевание. Мысли графа столь запутались, что он стал забывать не только свое имя, но и родственников, и знакомых. Поговаривали, что своего старшего сына он постоянно принимал за лакея, ставя того в очень неудобное положение, когда дело происходило при большом скоплении народа. Эваро был очень дружен с представителями правящей династии и те неизменно приглашали его на разные мероприятия, как и членов его семьи. Но специалистом он был отменным. Да и сейчас мы частенько поигрываем в макрут и чанби (подобие шахмат и шашек в этом мире — авт.) и нередко он меня обыгрывает.

— Ничего, — пожала плечами Вита- выбирать не приходится. Попросите его, пожалуйста, переговорить со мной.

Вскоре показалась невысокая призрачная фигура старичка, больше напоминающего лесовичка, то ли растрепанной длинной шевелюрой, то ли торчащими в разные стороны кружевами, выглядывающими из-под доходящих до локтей рукавов камзола, и смешно свисающего жабо на груди, правда движения его были пластичны и изящны. Вита задала ему вопрос о растении. Задумавшись лишь на миг, граф бодреньким, хорошо поставленным голосом проинформировал женщину

— Лиана Лингстона произрастает на южных отрогах Западного хребта Тиоргских гор в государстве Канзория. Это — полуразумное, хищное растение, причем хищным в ней являются не цветки, а именно стебель. Обычно смельчаки, добывая очень осторожно крошечный отросток лианы, сразу же помещают его глубоко в рану на теле какого-нибудь преданного животного, захваченного с собой для этой цели. Животное впадает в оцепенение на время обратного пути. А это бывает от двух до трех месяцев. Растение полностью оплетает тело подопытного, иногда он выживает, чаще всего нет. Лиана питается соками тела носителя и ее ростом, и ей самой, можно управлять магически, как в случае с вашим супругом. На родине растения глубоко в земле в его корнях расположена Эстора — крохотный паразит, наделенный магией, живущий за счет хозяина, он то и командует всей жизнедеятельностью лианы.

— Простите, ваше сиятельство, это означает, что внутри герцога Страдвея находится магический центр по управлению этого хищника?

— Совершенно верно. Случаи, что бы людям вживляли это коварное растение были редки, но все же, были. Пигмеи Канзории проделывали такое со своими лучшими и сильнейшими охотниками, хоть чуть-чуть владеющими магической искрой. Кто выживал, становился вождем племени. Такого вождя не возможно было убить, подкупить, заставить действовать против интересов племени, да и срок жизни носителя увеличивался, правда не очень сильно, но все же…

— А можно ли освободится от нее?

— Это приводит к смерти носителя, проще договорится с управляющим центром.

— Но как? — в голосе женщины было столько безмерного отчаянья, что мужчина поспешил ее утешить.

— Дайте мне немного времени. Я вспомню все эксперименты, проводимые в академии в этом направлении, и через пару дней буду готов дать вам свои рекомендации.

На границу выехали рано утром. Все думали, что герцог Страдвей будет путешествовать верхом на лошади, как он и намеревался, но бессонная ночь брала свое. Положив голову на плечо, только с утра призванного на службу графа Вермино, Арман, лишь отъехав от дома, погрузился в сон. И ничто его не смогло разбудить: ни расспросы женщин недоумевающего мага (год назад он прибыл в Ле-Кротуа в городскую управу по распределению после окончания столичной академии), ни звонкий голос Сандры, отвечающий на вопросы собрата по профессии. Судя по растерянному лицу молодого мужчины, он не верил ни одному слову подруг, все время пути считая, что его разыгрывают. И только когда через достаточно долгое время, подскакавший офицер объявил привал и все вышли, услышав подтверждение сказанному из уст самого прево, граф побледнел, его глаза округлились, а в следующее мгновение мужчина осел на землю там же, где и стоял. Но надо отдать должное — он остался в сознании.

— Будет толк! — констатировал Арман.

Утром гонец от герцога Страдвея вырвал Вермино из уютной постели и приказал прибыть немедленно к особняку прево, ничего не объяснив. Никто ничего не сказал ему и в процессе сборов. Сейчас же он просто не мог поверить в столь чудовищное известие, ведь это противоречило всему тому, чему его учили в академии.

Радетельная Гледис, ехавшая на подводе с продуктами, уже суетилась возле костра, помогая повару готовить обед.

Почти под вечер прибыли на место. Груда камней, возвышаясь небольшой кучкой над землей, уже их дожидалась. Чуть отдохнув от дороги, Вита начала заряжать булыжники. Сандра в особых рукавицах ей их подавала, а молодой маг осторожно помещал созданные артефакты в специальные сумки, переданные исчезнувшей стороной. В инструкции, положенной среди камней, было сказано, что в одну сумку более пяти готовых вех помещать не рекомендуется. К каждой сумке прилагалось несколько пар специальных заговоренных перчаток: магия Огастинских обладала ехидным характером. Курьерам, развозившим готовые артефакты на необходимое место, выдавали схемы их обязательного расположения.

Легли далеко за полночь, хотя Гледис и настаивала на соблюдении обязательного распорядка дня для беременных. Вита была неумолима — дело должно быть сделано в первую очередь, тем более, что с утра надо было ехать к следующей «куче».

Увидев первую груду камней, женщина не думала, что ей хватит сил всех их зарядить, но то ли та сторона умела рассчитывать возможности, то ли они сверяли их со своими, но к концу работы, герцогиня Страдвей все еще была способна на многое. Каков был потенциал наследницы магии Огастинских никто не мог знать, измерить его не было возможности. Кроме своей стороны, жителями Монтелимара следовало озаботиться и о границах Арзонии. Как бы Ламерт 11 не относился к Фериасу1, как бы не был на него зол из-за подготовки тем заговора в этой провинции, сами соседи ни в чем не были виновны, тем более, что и начальники пограничных застав, и члены пограничной стражи с обеих сторон хорошо знали друг друга и часто поддерживали добрососедские отношения. Пока отряд герцога Страдвея медленно продвигался вдоль границы, гонцы скакали в несколько сторон, сначала предупреждая о скором катаклизме, а потом после договоренности делать все сообща, везя необходимые артефакты-вехи. Через восемь дней все было закончено: камни лежали, согласно схеме, жители поселений и хуторов, близко лежащие к зоне поражения, были эвакуированы, а прево северного края отправился обратно в Ле-Кротуа вместе со своими людьми.

Интересно, вроде бы ничем трудоемким Вита не занималась, но только вернувшись в свой особняк, поняла как устала. Проспав почти сутки, она проснулась от непонятного шевеления в животе. Ничего не понимая, женщина приложила руку к месту странного щекотания и почувствовала как-будто с той стороны ее кто-то приветствует.

— Здравствуй маленькое солнышко! — громко произнесла она, догадавшись, что это первая активность ее малышки, как ответ на долгую, пусть и не значительную тряску в карете. Вита начала гладить живот, посылая магически в сторону ребенка импульсы любви и нежности. А потом, позвав подругу, поделилась с ней своим счастьем. Они еще долго сидели вдвоем, разговаривая в слух с, проявившей активность доченькой.

На следующий день Виталина встретилась с графом Эваро.

— Скорее всего управляющий контур каким-то образом был помещен в изолированный магический узел самого герцога и лианой управляет чувство самосохранения хозяина. А чего вы собственно говоря хотите? Растение сейчас — это превосходный защитный полог на все тело.

— Я больше всего на свете хочу уничтожить эту противоестественную, почти рабскую зависимость Армана от рода Лимаррелей и вернуть ему обладание магией.

— Тогда вам следует договорить с лианой, что бы та, пропустила вас к туманной сфере, давая этим возможность уничтожить ограничители и проклятие.

— Как вы себе это представляете? — Вита уставилась на старичка с недоумением.

— У меня есть..- на лице доброжелательного лесовичка появилось шкодливое и лукавое выражение. — пару заклинаний подчиняющего характера специально для растений-паразитов. В свое время очень, знаете ли, хотелось досадить неблагодарным детям. Ты их устраиваешь на выгодные посты, полностью их содержишь, а они, только выйдя в люди, начинают тебя стесняться, видите ли я неподобающе одеваюсь и не так как надо выгляжу и… А, все равно, все это уже в прошлом… Так я готов вам помочь. Ваша магия, используя мои подсказки, легко уничтожит это проклятие, тем более сотворенное моими учениками. Надо только оговорить когда мы примемся за это… И знаете о чем я подумал? — Он вдруг хохотнул, потирая от удовольствия руки — Мы это все сотворим, когда начнется пришествие Лонжме-де-Турай. Ни Ламмерт, ни окружающие его маги, ни архимаги даже не почувствуют распада магической связи, столь сильно будет воздействие возвращающейся территории. Тем более, что влияние магического измененного поля на окружающее, будет очень долгим.

Вита настроилась на долгое ожидание, не меньше месяца, потому что понимала, как трудно решиться властителям герцогства на появление в этом мире. Надо быть полностью спокойным за границы, ведь в прежние времена земли нынешнего Монтелимара соприкасались с пропавшей территорией с двух сторон, с юга и востока, с севера — Арзония. Можно было быть спокойными только за западные пределы — там простирались неприступные Теранские горы, а дальше океан. Конечно, больше всего в создавшейся ситуации повезло королевству Ламмерта. Тот небольшой участок, который теперь будет прилегать к Арзонии никак не мог быть предметом спора, тем более, что это в основном болотистые места. Скоро король Фериас сможет только мечтать о северном округе. Для герцогини Страдвей настало время заняться вплотную проклятьями и заклинаниями. Теперь она поняла, что изучала пространственную магию, построение порталов и некоторые темы по урокам, которые оставил ее отец, многое же другое — это современные знания магов этого мира. То, что знал граф Эваро было на порядок выше и она хваткой бультерьера вцепилась в него. В первую очередь они полностью выстроили план воздействия и на хищную лиану, и на своенравную облачную зону. Обеды и ужины отныне стали семейными. Арману нравилось пререкаться с Сандрой, обмениваться мнениями по разным вопросам с женой. Они вообще очень сдружились после посиделок возле костра во время выполнения миссии. Но через 12 дней их мирную трапезу прервала Адамина.

— Завтра все начнется! Будьте готовы. У старших Огастинских уже слишком мало сил, что поделаешь, возраст более трехсот лет, они даже не могут подпитываться чужой магией, организм не принимает. Вместо того, что бы поддерживать полог, братья постараются снизить возможные риски и разрушения.

Сидящие за столом переглянулись, а Реганн вызвал секретаря и распорядился послать гонцов в городские и сельские управы. Надо было предупредить людей, что бы не возникла паника. Все это время на площадях зачитывались указы Ламмерта 11 о скором возвращении ближайших соседей и были даны правила поведения при таких катаклизмах. А еще по указу короля в приграничные районы была введена национальная гвардия.

Первая половина следующего дня прошла спокойно, до подруг долетали непонятные магические эманации, но пока только как отголоски сильных колебаний. Вита все это ощущала более сильно. У нее в ушах время от времени раздавалась какая-то странная непонятная мелодия, она то усиливалась, то затухала. А к обеду прискакал вестовой. Наблюдатели на границе заметили плотную темно-серую дымку, простирающуюся от земли ввысь. Что там за ней — видно не было. Постепенно мгла продвигалась вглубь территории, внутри ее хозяйничали отблески цветных молний и раздавались раскаты, похожие на гром. Земная твердь вблизи была неустойчива.

— Пора и нам! — скомандовала Виталина. Граф Эваро был тут как тут, его казалось все это радует более, чем кого — либо. Ну, что сказать: фанат от науки. Все прошли в спальню герцога. Вита — магический хирург по удалению проклятья, граф- консультант, а Сандра — скорее медсестра для хирурга, призванная следить за состоянием герцогини. Армана все, что было связано с проклятьем сначала раздражало, потом ком несчастий, доставшихся по наследству, вызвал противостояние, вылившееся в побег из дома. А когда он свыкся со своим положением, как простой человек привыкает к сердечной боли, понимая, что это не лечится, и, сцепив зубы решил терпеть, появилась Аманда. Теперь надежда на нормальную жизнь была столь сильна, что он полностью доверился супруге. Его искреннее, непоколебимое спокойствие предавало и ей сил. Усыпив пациента, она принялась за работу.

Эваро был язвителен, уверен и…нудно подробен в описании каждого действия. Сначала Вита злилась, желая после всего развеять это несносное привидение, но потом, сосредоточившись на точном выполнении его команд, полностью отключила все мысли, что мешали сначала вести переговоры с хищной лианой и ее подчинением, потом проникновению в охраняемую проклятьем область. Мир вокруг перестал существовать. Женщина очнулась только от прикосновений подруги

— Все, все, приходи в себя! — тихий, ласковый голос Сандры словно разбудил от векового сна, а энергичные толчки в животе совсем заставили очнуться. — Тебе следует прилечь! — не терпящим возражений голосом, скомандовала Жюбер.

Вита и сама уже чувствовала, что еле стоит на ногах. Странно, зарядив столько камней, она еще имела силы передвигаться, веселиться и общаться. Сейчас же ей не хотелось ничего, только принять горизонтальное положение. Но хлопотливая Гледис заставила сесть за стол

— Еще чего надумали, — ворчала она. — пол дня и пол ночи карячилась над муженьком. Ни воды попить, ни нормально поесть, совсем голову потеряли. Да еще не пойми что вокруг деется. Вон призраки вверху комнат, как бешеные летают, тьфу на них! И че только бабы бояться? Сами прозрачно-белые, как кто-то плюнул, гонору много и ни какой пользы.

Под бормотание преданной служанки магини поели и легли спать. Вита проснулась к концу дня… от голода. Кушать хотелось нестерпимо. Позвонив в колокольчик, она дождалась Гледис и пока принимала водные процедуры узнала, что твориться за стенами особняка и в нем самом. Арман все еще спал и это было нормально, все же под воздействием магии это состояние должно было продлиться еще сутки. Зная его трудовой энтузиазм, супруга была уверена, что только открыв глаза, Реганн поспешит заняться делом, а ему необходимо было прийти в себя. Слуги предпочитали собираться на кухне, там почему-то, обнаглевшие с началом «Великого переноса» и болезни хозяина, призраки не появлялись, меньше чувствовались колебания почвы и почти не слышалось завывания то ли ветра, то ли невидимого страшного зверья. В городе пока разрушений не было, зато появилось много приезжих с пограничных хуторов. Все пришлые, как и местные, почему-то были уверены, что вблизи герцога Страдвея им ничего не угрожает. Откуда взялись такие разговоры слуги не знали. Делать практически было нечего. Уже давно по распоряжению Армана и губернатора каждому был положен свой фронт работ и центр управления краем в этих сложных условиях находился в городской ратуше. С началом «Возвращения» очень многие магически одаренные стали чувствовать себя не так, как всегда, и то, что герцог Страдвей сказался больным, всеми воспринялось, как должное. Все были уверены: это потому, что он сдерживает натиск стихии. И только Жакоб, возивший управляющего по срочной надобности, пояснил причину возникновения разговоров на следующий день. Граф Вермино (маг городской управы) за время поездки свято уверовал в то, что весть о пришествии когда — то пропавших территорий пришла именно к герцогу Страдвею свыше. Прево, оказывается, прислали не только для того, что бы расправится с заговорщиками и навести порядок в крае, а более для того, что бы связавшись с исчезнувшим герцогством, организовать его возвращение, а это, по мнению Вермино, говорит о связи Реганна с потусторонним миром. За время поездки графа поразила четкость выполнения приказов и полная осведомленность его светлости о будущих событиях, а пообщавшись со слугами особняка, он выяснил, что привидения панически боятся герцога. Вот он и сделал выводы….и, поделившись с несколькими дамами из высшего света, дал толчок целой веренице слухов. Поговорив с Сандрой, Вита решила, что вся эта болтовня даже выгодны.

Очнувшись, Арман заторопился в городскую ратушу, только подруги убедительно настояли на обязательном обследовании мужчины. Было видно, что у герцога время от времени кружится голова и это вынуждает его хвататься за стену или камердинера, находящегося рядом. Доверие, за последние дни возникшее между супругами, хотя и казалось слишком хрупким, но, тем не менее, позволяло быть откровенным и заставляло прислушиваться к мнению друг друга.

— Вам еще рано выходить в свет! — уставившись в глаза супруга, уверенно произнесла Вита. — Я вас душевно прошу повременить хотя бы еще день. Вестовой привез бумаги: вы можете просмотреть их дома. А в остальном- ничего сверх ординарного не происходит.

— Вы знаете, — как-то по особому улыбнувшись, признался мужчина — я никогда не чувствовал себя так хорошо и свободно, как сейчас, словно какой-то камень упал с души. Пусть немного кружится голова, ощущается общая слабость, но что-то, сидевшее вот здесь, — он прижал руку к солнечному сплетению, — и делавшее жизнь невыносимой, ушло, надеюсь безвозвратно. Все это — только благодаря вам, Аманда. Я готов прославлять небеса, что свели нас вместе! — он сделал шаг вперед, неожиданно привлек женщину к себе и поцеловал. Поцелуй сначала еле ощутимый, приветливый и неспешный, вдруг стал обжигающе прекрасным, заставляющим забыть обо всем и только покашливание неугомонного призрачного графа заставило всех прийти в себя. Сандра в то время задумчиво глядела в окно, давно заметив нескрываемое внимание герцога к супруге. Обоим Страдвеям стало почему-то одновременно и неудобно, и досадно, что все прервалось столь быстро. Поэтому Вита бойко и суетливо стала осматривать Армана.

Магическим зрением было явно заметно отсутствие разноцветного «каната», да и туманная область превратилась в центр магической одаренности. Правда, пришлось поставить небольшой ограничитель, постепенно уменьшающийся по мере освоения герцога необходимых знаний, а вот лиана чувствовала себя комфортно, узнавая Витыну силу, разрешала ей и осмотр, и проникновение к магическим истокам. Для всех остальных картина «подчинения» Реганна была прежней.

Возникающая время от времени принцесса Огастинская, была связующим звеном между двумя территориями. Все шло нормально и та сторона просила не вмешиваться. Что бы отвлечь Страдвея от житейских мелочей и не нужных переживаний, подруги начали обучать Армана магии. Потом граф Вермино помог Вите «подарить» супругу почти такую же обучающую программу, какой она обладала, но была намного проще, так сказать — «стандартная». Именно такие в давние времена помещались в голову каждого, кто поступал в академию. Незримые нити душевной гармонии и все увеличивающего дружеского доверия между Витой и Арманом становились все прочнее. Нет, для Виты это была еще не любовь, в сердце по прежнему главенствовал Сергей.

Прошло 11 дней с начала «Великого возвращения». Гонцы с пограничных застав, поменявших дислокацию в первые дни Начала, словно сговорившись, едва ли не одновременно привезли желанные вести. Серое нечто уже почти ушло, оставшись только в некоторых низинах, речка Камышовка совсем недавно больше похожая на ручеек, изменив русло и практически образовав линию разграничения, разлилась широко, очевидно благодаря подземным водам. Немного изменился и рельеф местности, прилегающий к границе: поляны исчезли, превратившись в небольшие возвышенности, на месте не большого лесочка раскинулась идеальная лужайка, пока только с остатками травы, несколько застав были разрушены, но при желании, могут быть отстроены, все, кто ушел вглубь территории остались живы, но следует отправить отряд вдоль линии границы для уточнения последствий. Незначительные разрушения все же имели место и в ближайшее время список их будет предоставлен. А на следующий день, перед тем, как представители высшего сословия решили устроить небольшой сход, Адамина Клодия, явившись в разгар совещания прево, губернатора и нескольких сановников, ничуть не смущаясь и уже ни капли не боясь, торжественно пригласила делегацию государства Монтелимар на встречу с Главой государства Лонжме-де-Турай, членами его семьи и представителями дворянства. Реганн тот час же поставил в известность об этом Его Величество. Не сомневаясь в преданности герцога Страдвея, прибывая в полной уверенности его полнейшего повиновении, Ламмерт 11 назначил прево главой делегации, указав личности остальных членов посольства, оговорив обязательное присутствие Аманды и зам. начальника тайной канцелярии — графа Труа, который должен прибыть в течении суток.

— Я благодарю Создателя, что Ламмерт не решился прислать герцога Миндея, видно не до конца доверяет той стороне, — вечером делился с супругой своими рассуждениями Арман. — Этот граф лишь жалкое подобие своего начальника. Труа, конечно, умный, в меру прозорливый и изворотливый, но часто слишком прямолинеен и не умеет, как Лотер, видеть на два шага вперед.

— Значит, следует ждать графа, он привезет инструкции, недаром Его Величество прислал только указания по составу делегации…Интересно, а какова там мода? — задумчиво вздохнула Вита, попивая чудесный отвар из ягод. Было время вечернего чаепития.

— Кто о чем… — прожевав вкуснейшее печенье, испеченное новой поварихой из «беженцев», недавно принятой на работу, с мягкой усмешкой уточнил Реганн — а женщины о нарядах. Расспросите принцессу. Меня больше волнует: как долго будет длиться наш путь к их столице, какое она теперь носит название и какие подарки мы преподнесем, не ехать же с пустыми руками… А потом… Кто останется вместо меня здесь?

— Вот как раз о подарках должен озаботится король. У него огромнейшая сокровищница.

— Вот это-то меня и беспокоит… Не хочу случайно вручить Джереми 11 что-либо из его родовых артефактов, — но, подумав, отрешенно добавил, — Разве только в качестве доброй воли, как возвращая давно утраченное…

— Не могу понять, Арман, почему вы говорите о длинной дороге? Неужели нельзя воспользоваться портальными камнями? Уж для такой миссии монархом их должно быть выделено достаточно!

— Мы не знаем конечной точки пути. С этими исчезновениями и появлениями герцогства, со всеми изменениями рельефа, старые привязки уже не действенны, — с сожалением произнес герцог. — Вы же сами меня этому учили, все это есть в правилах переноса.

— Не всегда конечная точка должна привязываться к расчетной совокупности пространственных координат, можно просто представить себе то место, куда очень хочется попасть. Правда, достаточно подробно… и необходимы особые артефакты.

Сандра сидела молча и тихо в своем кресле, попивая вкусный чай и хрустя аппетитной выпечкой. С некоторых пор она не вмешивалась в разговоры супругов, уже давно уловив взаимную симпатию и все признаки душевного влечения между этими, не желающими во всем признаться самим себе, странными спутниками жизни. Хотя Арман чуть дольше, чем следует, часто держал руку Аманды, да еще «ведьма» примечала сияющие особым ласковым светом глаза мужчины, устремленные на жену в те минуты, когда она была чем-то занята… и тысячи разных мелочей, которые со стороны были хорошо заметны. Но дружелюбное и ровно-прохладное отношение герцогини Страдвей, почти деловое, подчас, как ушат ледяной воды, охлаждало и приводило в чувство герцога. Сандра не понимала поведения подруги. Конечно, факт их вынужденного брака никто не отбрасывал, но половина пар создается по договоренности и невеста часто лишь на брачной церемонии видит будущего супруга, а еще беременность от другого…Но судя по Регану, он этому только обрадовался, и даже после избавления от проклятия своего мнения не менял. Тесное общение с Арманом в течении длительного времени позволило понять, что это порядочный и достойнейший человек. И чего этим двоим не хватает, что бы объясниться? В другой бы ситуации Жюбер подумала, что Аманда влюблена в Ламмерта… Но нет, такое впечатление, что он просто «отметился» на жизненном пути герцогини Страдвей и она, расставшись с ним, только счастливо, с облегчением вздохнула… Что же тогда ее сдерживает? Неужели какая-то тайна? То, что подруга о многом не договаривает, Сандра поняла еще в столице…Что же скрывает эта зеленоглазая женщина? А Арман…. При других обстоятельствах Сандра бы уже давно попыталась его увлечь…. Все таки, подобные мужчины чрезвычайная редкость… Но эти двое так подходили друг другу… А потом… это была бы настоящая подлость по отношению к Аманде, а герцогиня Валери Дю Жюбер на такое не была способна.

— А может быть наши призраки смогут помочь? — не желая сдаваться предложила Вита.

— Да, что они могут! — махнул головой герцог. — Они же навечно привязаны к тому особняку.

— А все же? — не желала сдаваться супруга, и просто ради «спортивного интереса» призвала графа Эваро и лорда Арундела. Они, словно ожидая возможности поделиться своими умозаключениями, появились практически мгновенно. Собственно говоря, Сандра уже давно подозревала, что любопытные призраки незримо постоянно находятся рядом и подслушивают.

— Если сами Огастинские вас пригласили, значит настало время! — прямо, как на торжественной церемонии напыщенно провозгласил лорд.

— Да, оно уже давно настало, только вы все время изображали жабу, чахнущую над златом (местный фольклор — авт.) — резво вмешался граф. — Собственно говоря, вы то же здесь не хозяин… — и в ответ на недоумевающие взгляды присутствующих, едко пояснил. — Перед исходом, проживающие в этом городке чересчур бережливые личности, дружившие с герцогом Дю Пети, женатом на одной из Огастинских, все свое, как они считали, «ценное барахло» свезли сюда. Поэтому нас тут такое разношерстное множество, изображающее великосветское общество. На этих двух этажах лет двести назад было не протолкнуться от пуфиков, диванчиков и множества ненужных вещей. Хвала находчивым стражникам, растащившим «добро» по своим берлогам! Этот дом наполнен особой магией и ни какие катаклизмы ему не страшны… На третьем этаже особняка расположены личные апартаменты герцога Пети и его супруги. В спальне его светлости в тайнике находятся артефакты, привязанные к его дому в тогдашней столице исчезнувшего герцогства, они ориентируются по камню призыва в «гостевом» зале. Так что, вы не промахнетесь.

— Мы уже все тут обыскали, но лестницы на третий этаж так и не нашли! — честно призналась Вита.

— А, что, здесь есть и третий этаж? — почти вместе с супругой произнес Арман.

— В том, что он есть и проход туда тоже существует, вы сейчас убедитесь, — почему-то чуть обижено и стыдливо, но все же с апломбом настоящего аристократа, произнес Арундел. — Герцогини Страдвей необходимо, уколов палец, капнуть несколько капель крови на скульптуру обнаженной водяницы (местная русалочка- автор), накрепко приделанной к постаменту в конце второго этажа и прочесть заклинание «возврата собственности».

— Я вам его нашепчу на ухо, — нетерпеливо вмешался Эваро. — пойдемте скорее. Там так интересно!

После ритуала стена за девой-рыбой исчезла, а на ее месте проявилась широкая мраморная лестница. Подруги, сопровождаемые герцогом, проследовали на экскурсию по загадочному ярусу. Мебель в комнатах значительно отличалась от той, что стояла внизу и была необычна. Светлая древесина, с фиолетовыми прожилками, очевидно из редких пород деревьев, изысканная оббивка из непонятной ткани с растительным орнаментом притягивали взгляд. Книги и личные вещи мужчин и женщин почти в каждых покоях настораживали, но призраки объяснили, что принадлежат они давно исчезнувшим личностям. То, как осматривались «проводники», то, как они со всеми искали спальню хозяина, говорило, что и им все эти годы сюда прохода не было. На все апартаменты — всего два портрета, и то- в кабинете: чуть седовласый мужчина в старинной одежде, олицетворяющий собой властность и чопорное, официальное высокомерие и женщина — молодая, прелестная, но с каким-то хищным взглядом в огромных, зеленых глазах, своей красотой напоминающих очи Аманды. Ее нелепое платье с огромным многослойным, гофрированным воротником вызывало смех. Все торопились в спальню, оставляя на потом удовлетворение любопытства и подробное рассматривание всего того, что было здесь спрятано. Тайник открывался почти так же, как и проход сюда. И вот, наконец, долгожданные артефакты: огромный знак герцогской власти на золотой цепи, несколько брошей переноса в виде цветка гортензии, чуть больше колец с той же функцией, многофункциональный жезл для магических сражений и множество драгоценностей, вполне пригодных для накопителей магии.

Вернувшись обратно на свой этаж и рассматривая артефакты, Вита поняла, что активировать их может лишь она. На входе стояло небольшое заклинание распознавания — «свой — чужой». Вот только как? Для ответа на этот вопрос, как и на многие другие, необходимо было присутствие Адамины-Клодии. Лорд Арундел отправился на ее поиски. Вообще-то это было странно: только передав сообщение, принцесса скрылась и не показывалась.

— Она несколько лет до вашего прибытия не посещала этот особняк, — поспешил объяснить создавшуюся ситуацию граф Эваро. — Некоторые особы были не очень рады видеть ее, а после того как она по величайшей просьбе металась между двумя странами, поддерживая постоянный контакт и была нужна очень многим, завистливые пустышки дали ей прозвище «почтовый голубь». Принцессу это крайне обидело.

— Есть множество людей, которые даже после смерти совсем не меняются, — не выдержал Реганн, верно догадавшись кто стоит за сплетнями и обидным прозвищем. — Уже нет ни власти, ни коронованных любовников-покровителей, а они так же завидуют и злословят.

— А Клоди и при жизни очень болезненно реагировала на все подколки и гадости, — грустно вымолвил граф. — но такого чуткого сердца и доброй души не было ни у кого. Может быть именно поэтому ей сейчас дана возможность перемещаться на большие расстояния, помогая родным и чужим людям?

Вскоре в комнате объявились пропажа и лорд. Вита, желая прекратить эту многовековую вражду, решила припугнуть неприветливых призраков и объявила, что если кому не нравится присутствие принцессы в особняке, она с удовольствием того развеет. А потом уточнила

— Я не буду разбираться, кто произнес издевательские слова или обидел Ее высочество, а просто уничтожу с десяток попавших под руку призраков. В этом особняке — я хозяйка, а вы приглашенные, поэтому оставляю за собой право решать любые инциденты как мне будет угодно.

— Здесь же нет никого, кроме этих трех достопочтенных приведений, — не удержался Арман.

— Это так кажется, — улыбнулась женщина. — Любопытствующие, как я догадываюсь, теперь висят над нашими головами постоянно, их уже не пугает ни ваша лиана, ни грозный вид. Просто они научились не показываться. А впрочем, мы слишком много времени тратим на второстепенные вопросы, для нас сейчас главное — визит в столицу соседей. И первый вопрос: «Как мне активировать эти артефакты?» и второй: «Не могли бы вы ваше высочество предупредить хозяев того дома, на который настроены реликвии переноса, что бы они в момент нашего прибытия, чисто случайно, не уничтожили не званных гостей, приняв их за разбойников?»

Адамина снова отправилась в исчезнувшее герцогство, что бы согласовать многие вопросы и помочь делегации королевства Монтелимара достойно поприветствовать вернувшихся на Родину. Как бы ни хотел граф Труа взять с собой по-больше людей, их количество было обусловлено числом артефактов. Представитель тайной канцелярии страстно возражал против включения в группу Сандры, но Вита настояла, пояснив, что ей, как единственной женщине, положена камеристка, коей и будет герцогиня Дю Жюбер. Супругу поддержал и герцог, как Глава делегации, и на этом конфликт увял, так и не разгоревшись.

Необходимые вещи помещены в пространственный карман, все собраны и вот, наконец, были сказаны заветные слова и девять человек в одно мгновение перенеслись в неведомые дали, во дворец герцога Дю Пети. Приемный зал был огромен и полностью отделан Мармоским мрамором редких голубых оттенков. «Вот это да!» — подумала про себя Вита. — «Ламмерт и то смог позволить себе лишь несколько столиков в собственных покоях и небольшую купальню, чем не уставал хвастаться. Король Арзонии — Фериас владеет только одним столиком и парой подсвечников. Мрамор этот — чрезвычайная редкость. А тут такое количество. От куда, да еще не в королевском дворце, а у, пусть и знатного, вельможи?» Только ноги гостей коснулись пола, откуда-то сверху полилась чудесная нежная музыка, а вскоре в зале появился невысокий, чем-то незримо напоминающий седовласого с портрета в особняке, мужчина с сопровождающими. Это оказался представитель семьи Пети и он, поприветствовав гостей, не мешкая проводил их во дворец по подземным переходам, отделанным уже простым, черным и коричневым минералом, который можно найти в каждой стране. Вита ожидала увидеть в залах дворца Огастинских, которые они миновали, кричащую, безликую роскошь сплошь украшенную позолотой, такую, какую недавно ей довелось видеть в Нантуа, а нашла уникальный музей, каждая комната которого была индивидуальна, благодаря искусству мастеров. Убранные гобеленами с рисунками, очевидно пересказывающими всю историю славного рода, фресками на ту же тематику, изящными вазами, бронзовыми хрустальными люстрами, украшенные мозаичными полами, расписными потолками, фарфоровыми панелями, основным мотивом которых были: цветы и растения или бокалы и гирлянды, залы больше напоминали элегантную лакированную шкатулку. Шитый серебряной нитью шелк на оббивке мебели, лепнина и зеркала — все было сделано в одном рисунке, создавая чудесный ансамбль. А вот, наконец, и зал торжественных приемов.

Вита увидела два кресла на возвышении, оббитые красным бархатом, с долгожданной позолотой, на которых восседали: мужчина с голубовато-пепельными волосами и морщинистым лицом в ярко синей мантии и замысловатым головным убором, мало похожим на корону, из драгоценного металла, украшенного редкостными камнями, и женщина, более молодая, в роскошном голубовато-синем платье с замысловатой прической, которую венчал красивейший высокий драгоценный гребень, придерживающий кружевную длинную накидку. Возвышение стерегли два громадных дракона. Вот в этом помещении золота было более, чем достаточно. Золотые статуи драконов, золотая нить кружевной накидки супруги Огастинского, золото в рисунках, украшающих стены, в одежде придворных, в блеске драгоценностей толпы в свете хрустальных люстр. Окинув взором огромный зал, стены которого были оббиты красным бархатом, женщина заметила, что все дамы поверх высокого гребня, вколотого в прическу, надели мантилью, длиной до середины бедра, правда, цвета этих вуалей были различны, в основном на оттенок светлее очень открытого длинного платья. За спинками кресел на возвышении стояли члены семьи: мужчина в летах, двое на много моложе и две девушки, ровесницы Виты. Все в темно — синих церемониальных нарядах. После того, как прозвучали торжественные слова и были вручены верительные грамоты и подарки, всех пригласили в трапезный зал. Ничего не нарушало вкушение пищи, раздавались лишь немногочисленные реплики правящей семьи, ответы герцога Страдвея и маркиза Мартени, друга Ламмерта, да нежные напевы и звуки оркестра, доносящиеся с хор. Обязательная часть приема на сегодня была закончена, завтра намечался бал, а пока братья Огастинские и несколько их приближенных удалились в малый зал приемов вместе с мужской частью делегации Монтелимара. Сандра и Вита были приглашены в будуар жены правителя. Правда, после нескольких фраз Орсина Огастинская предложила Вите уединиться вместе с ней в соседней комнате, но зайдя, она тот час же покинула помещение, оставив герцогиню наедине с деверем — Лаверни Огастинским.

— Прошу меня простить, что наша встреча проходит в тайне от всех, — начал мужчина, — но то положение, в котором оказалось наше государство, слишком сложное и щекотливое. Я надеюсь, вы знаете, что Ламмерт одиннадцатый нам предложил войти в состав Монтелимара на правах края с особым статусом. На много позже вашей делегации, ожидаются представители Арзонии, они путешествуют обычным способом — по земле, и, скорее всего, прибудут с аналогичным предложением. После более чем 400 лет вольницы идти под власть любого другого короля, просто непозволительно. Пока живы мы с Джереми, поддерживающие охранный полог страны, ее армию, все жители могут быть спокойны. Но наши дети и внуки, к сожалению, лишены магии, а у остальных, дальних родственников, магическая составляющая Огастинских начисто пропала. Они такие, как все.

— Я вам сочувствую и понимаю вашу боль, — не преминула высказаться Вита, — но при чем здесь я? Мой супруг не имеет сильного влияния на Его Величество, тот по всем вопросам имеет собственное мнение, которому и следует.

— Нас не интересует ваш супруг, главным призом для нашего государства в этой делегации являетесь вы. Вся эта игра с переговорами была устроена с единственной целью — заполучить вас на нашу территорию. В будуаре Орсины над дверью был помещен особый знак нашего рода, реагирующий на магически одаренных представителей семьи. Наша магия — особого вида. При вашем появлении, он засверкал так же, как светился возле самого Джереми 1. На нас с братом, как и на нашего отца, он реагировал слабым свечением нескольких граней.

— И все же, я не понимаю куда вы ведете, — снова подала голос герцогиня.

— Все дело в том, что Джереми Огастинский вместе с нашим отцом, а потом при нашем активном участии, выстроил уникальное государство. Все армии мира будут бессильны на этой земле. Их магия, направленная на убийства и разрушения, будет нейтрализована. Физическое воздействие снарядов и пуль будет минимально, скорее всего, они даже не покинут орудия, а идти только с мечами и пиками против армии, в которой и маги, и оружие в полной боевой готовности, эффективно и активно — сущее безумие. Мы можем защитить собственную территорию и самих себя, но только пока магия Огастинских сильна и в действии. Вы наше спасение и счастливое будущее этой страны.

— Но я не собираюсь задерживаться в этом мире, — непроизвольно вырвалось у Виты. Глаза мужчины округлились и он потребовал ответа. Ничего не оставалось, как поделиться своей бедой и надеждами с этим человеком. Вита давно разобралась с действием артефакта, подаренного любовником, вот только она не знала как вычислить родной мир, что бы попасть туда именно перед моментом аварии, да как точечно изменить реальность в определенном месте и на определенном отрезке времени. Книга, обнаруженная в библиотеке, точного ответа не давала, а вмещала только пространные рассуждения.

— Все жители этой страны надеются на то, что вы, посовещавшись с супругом, владеющем то же достаточно сильным магическим потенциалом, правда другой природы, такой, как у всех остальных людей, живущих в этом мире, согласитесь возглавить наше государство. Как вы понимаете, от таких предложений не отказываются. Мы поможем в первое время, но, к сожалению, нам очень мало осталось, мы угасаем. А вмешаться в ситуацию и спасти ваших родных может только Хранитель Времени. Благодаря особому ритуалу этот маг единственный в нашем мире, кто посвящен в тайну изменения существующей реальности. А исполнив все, что задумали, мы надеемся, вы вернетесь к нам. После всего, что произошло здесь, в предвкушении будущего, как правительницы прекраснейшей страны, неужели там вам будет интереснее?

Вита опешила. Совсем недавно она была так близка к решению своей проблемы, но отчего- то сделала вывод, что только маги семьи Огастинских могут ей помочь! Значит, надо спешить обратно и поскорее встретиться с таинственным властителем настоящего и будущего. Рассеяно пообещав подумать, она поторопилась в покои, выделенные для делегации принимающей стороной. Вита сейчас была готова пообещать что угодно, лишь бы остаться наедине с Сандрой и расспросить ее о приюте Сен Пре и его основателе. Прощаясь, брат властителя страны пожелал удачи и еще раз напомнил, что именно от нее, Аманды Страдвей, зависит счастье и благополучие нескольких десятков миллионов людей.

Сидя еще непродолжительное время в комнате Орсины, даже не пытаясь поддержать светский разговор, который вела Сандра, Вита думала о своем, желая поскорее закончить ненужное общение. Это почувствовали все присутствующие и вскоре распрощались с гостьями. Когда за подругами закрылись двери комнаты Виты и они остались одни, Страдвей не могла найти в себе силы начать разговор. Первой заговорила Жюбер

— Что случилось? Ты как будто сама не своя после разговора с Орсиной Огастинской, — но видя, что сестра набирается сил, что бы поведать что-то ошеломляющее, решила поделиться новостями, которые доверили ей только что собеседницы. — Ты знаешь, а эта территория сейчас намного богаче, чем окружающие страны. Правящая семья научилась управлять погодой так, что урожаи здесь огромны, а почва благодатна, люди здесь богаты и счастливы. Правда- жалуются на скуку. За все 400 лет ни одного восстания и попытки переворота, все города и села не были разрушены, военные действия сюда не достигли. Ты видела красоту вокруг? Наши дворцы в свое время были разграблены и многое уничтожено. Здесь же все только накапливали и приумножали, — но видя, что подруга находится в каком-то странном состоянии, повысила голос. — Аманда, что случилось? Такое впечатление, что тебе только что предложили стать королевой!

Вита криво усмехнулась: сама того не зная, Сандра точно угадала предложенное герцогине Страдвей.

— Сай, поклянись, пожалуйста, всем самым сокровенным, что, то, что ты сейчас услышишь, навсегда останется в твоей памяти, но никто об этом не узнает.

Дождавшись искренних уверений, женщина рассказала о своей жизни на Земле, об аварии и неожиданном воскрешении в чужом теле, а так же о желанном проникновении к месту катастрофы в надежде все исправить. О том, что обрадовавшись своей беременности, она думала, что это будущее воплощение ее сына, а узнав, что ошиблась, еще более уверовала в необходимость возвращения и собственного вмешательства в ту страшную ситуацию. Что бы все это свершить ей надо встретиться с Хранителем времени. Он один может помочь. Сандра задумалась, а потом виновато уставилась на подругу.

— Знаешь, в этом крайне трудно сознаваться…Ты очень много раз слышала от меня упоминание о моем дедушке… С самого начала наших отношений, у меня часто проскальзывала мысль, что лишь он один может тебе помочь. Но тогда я имела ввиду совсем другое. Твое родство с Огастинскими… раскрытие способностей… Воспоминания о дедуле самое лучшее, что есть в моей жизни… Более 50 лет назад его кандидатуру избрали на пост Хранителя времени. Он долго раздумывал, не отваживаясь оставить меня наедине с эти миром, но в конце — согласился. Обязательным условием принятия этого сана было отречение от семьи. Покидая дом и прощаясь, дед сказал, что будет всегда меня любить, а вот я… Я так и не простила ему этого ухода…

— Ты боишься с ним увидеться?

— Ужасно…А вдруг он, глядя на меня и не вспомнит кто я такая… Но твой случай особый. Я готова рискнуть… На всякий случай, расставаясь, он подарил артефакт, при необходимости переносящий меня к нему. Так, что, мы можем даже сейчас им воспользоваться. Это ничего, если я составлю тебе компанию?

— Я только за! — грустно улыбнулась Вита. — Но нам следует подождать Армана и предупредить его, иначе они все неизвестно что могут подумать. Не хочу послужить причиной войны.

— Ты права. Я просто после твоей исповеди совершенно забыла о миссии, об остальных членах делегации, о твоем муже…

Члены делегации вернулись поздно усталые и не очень довольные. Их поразили достижения этой страны, продемонстрированные и упомянутые, ее богатства и магическая мощь. Наедине, глядя в глаза супруги, Реганн честно признался

— Хотя они не торопятся с ответом на наше предложение, а маркиз Мартени почему-то уверен, что это из-за ожидания делегации Арзонии, те, мол, могут предложить больше, я уверен в обратном. Они слишком дорожат своей независимостью, впитав ее прелести за 400 лет. А то, что у нас не так все гладко, как у них, мы сами виноваты. Во времена смут и сомнений мы многое разгромили и уничтожили. Были времена, когда особым шиком считалось устроить дуэль в зале с Мармоским мрамором, он чутко отвечал на каждое магическое воздействие, усиливая его, и со временем разрушался. У нас не осталось ни одного такого прекрасного творения, а у них сохранились почти в каждом особняке…

Он еще многим старался поделиться, восхищаясь трудолюбием и собранностью здешних жителей, полностью доверяя и уважая собеседницу, желая получить подтверждения своим размышлениям и наблюдениям. А Вита опять, затаившись в раковине собственных переживаний, никак не могла начать столь важный для них двоих разговор. Наконец она не выдержала и остановила супруга. Говорить почему-то было очень больно, в душе зрело чувство, что сейчас она предает его и своим поступком наносит неизлечимое увечье. Но почему? Она же честна с Арманом и никогда ему ничего не обещала… Мужчина же, внимательно слушая, молчал, лишь ходили желваки под кожей, выдавая крайнюю степень волнения, да глаза постепенно наполнялись горечью и отчаяньем. В одно мгновение его лицо посерело и осунулось.

— Я не смею тебя отговаривать. Это твой путь и твоя жизнь. Делай все, что считаешь необходимым, только помни, — его голос сорвался, но Реганн быстро взял себя в руки и продолжил, — я жду и надеюсь, что ты вернешься… Совсем недавно я понял, что на этой земле есть два человека, которые мне очень дороги и которым я полностью доверяю — это ты и Сандра. Но одновременно ощутил, что единственной женщиной без которой мне будет очень плохо, стала ты… Аманда. Может быть я не самый лучший подарок для тебя, но более всех богатств и привилегий мира я хотел бы быть рядом с тобой.

Почему у Виты от его слов так невыносимо сжалось сердце и стало тяжело на душе? Ведь она поступает правильно, так как уже давно решила, она же не просто уходит, она спасает родных и любимых. Но почему-то, когда она подумала о любимом, перед ее взором были не глаза Сергея, изученные до капельки за 14 лет брака, а полные отчаянья глаза Армана. Покачав головой, женщина отогнала видение и решительно шагнула из комнаты. Вскоре они с Сандрой стояли напротив высокого стройного мужчины, глазами и упрямым подбородком напоминающим подругу.

— Я рад приветствовать вас, мои дорогие, в этой обители, — неожиданно приветливо улыбаясь, встав из-за стола, произнес маг. — Валери, маленький кузнечик моего сердца, как ты могла поверить, что я тебя забуду? — Хранитель пружинистым, легким шагом прошел к женщинам, кивнул головой Вите и крепко прижал к себе Сандру. — Вообще-то, честно признаться, я ждал вас значительно раньше. После того, как вы с таким энтузиазмом занялись розысками материалов о семье Огастинских.

— Так эти материалы, действительно, оставил для меня ты? — радостно воскликнула Жюбер

— Я ни на один миг не переставал следить за тобой, родная. Именно мои люди подтолкнули тебя к перемене места жительства. Так ты и оказалась в деревеньке, поблизости от герцогини Страдвей. Да и эти годы пошли тебе на пользу… Больше я не вижу ветреной красавицы, думающей больше всего о нарядах и увлечениях, передо мной находится молодая прекрасная женщина, твердо стоящая на ногах и не зависящая от ударов судьбы. Ты научилась разбираться в людях, приобрела опыт, теперь я спокоен за твое будущее.

— Знаешь, дедуля, — ехидно протянула «ведьма».-даже не знаю, гневаться на тебя или…

— Просто скажи — «Спасибо»! — рассмеялся, судя по внешности, совсем не старик. — Но я вижу, вы прибыли ко мне совсем не с целью удостовериться в уцелевших родственных чувствах. Герцогиню Страдвей волнуют другие вопросы… — он вопросительно посмотрел на Виту и наклонил выжидательно голову — Присядем?

Слова женщины, что она вовсе не герцогиня, не произвели на мага ни какого впечатления. Его взгляд по прежнему был приветливым и располагал к дальнейшему рассказу. Осмелевшая Вита поведала и о автомобильной аварии, гибели семьи и собственном переселении в это тело, о том, что мечтает исправить ситуацию и спасти любимых людей. Но вот помочь в этом может именно он, Хранитель Времени, по словам Лаверни Огастинского.

— И вас даже не волнует кто ваш отец, почему вы попали именно в этот мир? — взгляд мага стал напряженным и испытывающим.

— Что вы имеете ввиду? — словно отмахиваясь от непонятной и ненужной темы, жестко произнесла Вита- Я Виталина Девеева, в девичестве Захарьина и прекрасно знаю собственного отца. Вот в родословной этой девочки, в тело которой я попала, явно отметился кто-то из Огастинских.

— Вы — Аманда Элис ля Верьдье Дю Огастинская и это ваша тело! — словно припечатал Хранитель. Но видя изумленные лица женщин «милостиво» продолжил. — Ваш отец младший сын Джереми Огастинского — Дезире, а Джереми 11 и Лаверни, ваши двоюродные братья.

— Но..- хотела ему возразить землянка.

— Ваш отец — «ходящий по мирам» и это было для него всегда главным занятием. Из-за этого он поссорился с отцом и покинул родные места. В разным мирах время течет по разному, вот и возник парадокс. В свое время, уходя от каких-то опасностей, он со своей женой и ребенком оказался на планете Земля, там их и настигли преследователи. Ваша мать, Аманда, была убита, а лично вы лишились души, такова была сила этого заклинания. Дезире, не мешкая, перенесся сюда, с надеждой, что родные помогут. Искать душу ребенка среди многих миллиардов живущих в вашем мире бесполезное занятие, она беспомощна и уязвима, и просто заняла чье-то тело, а так как была изначально сильнее, задвинула душу хозяйки подальше. Как сейчас оказалось — Виталины Захарьиной. Но здесь Огастинского ожидало не приятное известие: слишком много прошло времени и его род исчез. Тогда я свел искателя с отцом Ламмерта. Нынешний король был единственным сыном и… был безнадежно болен, наши маги излечить его не могли, а я не имел права вмешиваться. Крошка же Аманда, конечно, могла жить без души, но что бы это была за жизнь? Тогда мы произвели обмен. Дезире излечивал Ламмерта, а мы предоставляли вашему отцу семью, в которой бы росла девочка и душу ребенка семьи Страдвей для кратковременного использования, вплоть до того времени, пока душа Аманды, подросшая и обретшая силу не вернется в свое тело. Настоящий ребенок супругов Страдвей был обречен. Его ждали несколько лет жизни в ужасных муках и смерть. Они согласились на эксперимент и душа младенца была временно перенесена в ваше тело, чтобы оно могло развиваться и расти. «Ходящий по мирам», взяв клятву со всех участников, что все будет держаться в секрете и о вас позаботятся, исчез. Он желал отомстить за нападение и гибель супруги.

— Хорошо, с этим все ясно, — почти простонала Вита, еще не понимая происходящего до конца. — Но как моя душа знала куда возвращаться?

— У вас на груди родовой медальон Огастинских, с наведенной иллюзией. Да-да именно этот, так похожий на амулет Норби 1V. Он постоянно подавал сигналы, взывая к вашей душе, и просил о возвращении.

— Но мои родные… я должна их спасти! — она из последних сил держалась за образы Антоши и Сергея, все еще не веря, что в той жизни занимала чужое место.

— В этом я вам помогу, но вернуть вас обратно не в силах, — долгое молчание повисло в комнате, словно терзая нервы присутствующих. Странно, но именно после этих слов Аманда почувствовала облегчение и… надежду. Выбор сделали за нее, но такой, к которому и она сама уже пришла после тягостных раздумий.

И опять иллюзия… Действительно, правдива поговорка — «Не верь глазам своим». Но Вита то привыкла к обратному! М-да… Уже не Вита, а Аманда. Надо окончательно прощаться и с той жизнью, и с теми привычками. Доверять только ощущениям, становится параноиком и проверять, проверять, проверять… все с помощью магии. Ведь она носила этот артефакт все время пребывания в этом мире, смотря на него обычным зрением каждый день.

— А эта, настоящая Вита… — странно было, имея по сути ввиду еще недавно собственное тело, говорить о нем, как о чужом человеке.

— Да, ей будет не легко. Все эти годы вы ее полностью подавляли и теперь будет очень трудно наладить семейные отношения.

— Такого мужчину, как Сергей, не возможно было за столько лет не полюбить! — горя негодованием, желая вступиться за любимого человека, обиделась Страдвей.

— Я имел ввиду не ее, а его, — мягко осадил воинственную женщину Хранитель. — Вы — волевая, деятельная натура, а она всегда была в тени вашего неуемного характера. Такая неожиданная перемена в собственной жене вряд ли не вызовет подозрений.

— Так что же делать? — Аманда впервые растерялась до такой степени, что ни одна достаточно связная мысль не могла прийти ей в голову. Неожиданно зловещее предчувствие заставило замереть сердце. Смена эмоций на ее лице от замешательства до ужаса была молниеносной — Вы хотите ее убить?

— Ну, что вы, — спокойно улыбаясь, не отводя взгляда от Аманды, утешил мужчина. — Совсем нет. Вита, скорее всего по своему любит Сергея, его, действительно, трудно не любить. И Антошу… Она его выносила и родила, и 12 лет вместе с вами с обожанием наблюдала за его взрослением. Гордилась и восхищалась его успехами… Но, видите ли, полностью исключить сам момент аварии мы не можем. Вернее — не имеем права. Это свершившаяся реальность. Нам позволено лишь внести изменения в сам результат.

— А можно сделать так, что бы мужчины не пострадали? — с надеждой умоляюще уставилась в лицо Хранителя герцогиня.

— Если вы не против, мы сделаем так: Сергей, все таки, справиться с управлением, машину вынесет в кювет. Им гарантированы только незначительные ушибы, а вот Вита, стараясь спасти сына, случайно откроет дверь и ее выбросит на дорогу. Перелом руки и ноги, сотрясение мозга, естественно, подлежащие лечению, — будут достаточными причинами смены характера. А теперь, пожалуйста, доставайте артефакт перехода, который вам подарил Ламмерт, совсем не догадываясь, что сия вещь стоит столько же, сколько его два дворца, и вытягивайте наружу артефакт призыва и изменения реальности, владение которым вы приписываете Норби 1V. Я вам укажу только координаты планеты Земля, а все остальное вы сделаете сами под моим «чутким» руководством.

Проделывая все манипуляции, необходимые для претворения плана, озвученного дедушкой Сандры, Аманда была крайне сосредоточена, отодвинув в сторону тревогу, переживания и все мысли, которые мешали и не были нужны. И только, заслышав звуки сирены скорой и увидев, что Сергей и Антоша более-менее нормально передвигаются и общаются, она позволила себе отключиться. Напряжение было слишком велико да и сил на все манипуляции с непривычки ушло немерено. Зато родные и любимые были спасены! Когда она пришла в себя, то обнаружила, что лежит на огромном диване и совсем не в прежнем кабинете, а в достаточно привлекательной комнате. Недалеко от нее на таком же мягком предмете мебели сидели дедушка и внучка и о чем то увлеченно беседовали. Подслушивать не хотелось, поэтому Аманда достаточно громко несколько раз кашлянула. Подруга бросилась к ней

— Ну, наконец, ты решила вернуться к нам! — лукаво усмехнувшись, она горячо поцеловала Страдвей. — Мы уже заждались!

— Как вы себя чувствуете? — поинтересовался подошедший Хранитель.

— Небольшая слабость, — прислушавшись к себе, призналась герцогиня. — А так, вроде бы все в порядке, — как бы подтверждая ее слова, несколько не очень сильных толчков в животе, заставили счастливо улыбнуться. Погладив животик и послав вместе с движением руки импульс любви и нежности, Аманда поделилась планами

— Теперь следует обрадовать Армана, что я остаюсь…

— А что вы намерены делать с вернувшимися территориями? — поспешил узнать самый главный маг.

— Я так поняла, что единственный выход в моем положении — принять предложение Огастинских? — взгляды мужчины и женщины встретились и он, тяжело вздохнув, несколько раз утвердительно покачал головой. — Тогда мне тем более следует переговорить с супругом. Он более меня разбирается в управлении государством, в интригах и… всего того, что окружает власть.

Они еще долго обсуждали создавшееся положение, прежде чем прийти к каким-то выводам. А когда женщины поспешили обратно во дворец и за ними закрылся пространственный тоннель, Хранитель облегченно закрыл глаза и задумался. Его главная ошибка в следствии нетерпения — исправлена. Так тому и быть! Ведь именно он активировал тогда артефакт призыва и изменения реальности, усилив сигнал и целенаправленно создав аварийную ситуацию, что бы заставить душу вернуться, что послужило возмущению полей и прерыванию жизненных функций трех человек. Той фуры вообще не должно было быть на дороге. Но здесь близилось появление убежавшего от войны герцогства, и не известно было к каким катастрофам это приведет, умирала Аманда Страдвей, за жизнь которой поручилось когда — то множество людей, изменчивой судьбой убранных с жизненного пути, намечалась новая война за спорные, богатые территории, новые потрясения и беды… Но никогда и никому не признается он в том, что совершил. Ведь это, в конечном счете, окончилось ко всеобщему счастью…

Королевский кабинет во дворце столицы Монтелимара — Нантуа.

Ламмерт, сидя за письменным столом, что-то целеустремленно писал, изредка рассеяно посматривая то в направлении окна, то в потолок. Осторожный стук где-то в районе одной из деревянных панелей, украшающих стену, привлек его внимание. Встав, король произвел какие-то манипуляции в шкафу, рядом с, подающей не громкие звуки, панелью и та, отодвинувшись, открыла проем, через который появился начальник тайной канцелярии.

— Что-то случилось, Лотер?

— Есть несколько срочных сообщений.

От нашего агента в Арзонии.

Из приграничных районов северного округа.

Из Лонжме-де Турай.

— Я так понял, что разговор будет длинный, присаживайся, — когда оба собеседника удобно устроились на диване возле низенького стола, король поинтересовался. — В чем причина такой скрытности, что ты предпочел воспользоваться потайными ходами?

— Мои люди сейчас проверяют вашего секретаря- лорда Бронсвиля, светлейший государь.

Высоко поднятые брови и недоуменные глаза короля были красноречивее всех слов. Невозмутимо и сосредоточено герцог Миндей продолжил

— Как только мы получили приглашение от Огастинских, то это сразу же стало известно Фериасу и Арзония в спешном порядке начала готовить свою делегацию в друг возникшее герцогство. Они опередили нас на сутки, а зная точное количество и поименный состав нашей миссии, усилили свою — канцлером герцогом Мазери, и принцессой Флорианной.

— Мой царственный собрат решил сразу же показать серьезность своих намерений? — Ламмерт презрительно улыбнулся. — Я не клюнул на прелести его милой сестрички, так он решил предложить и подложить ее кому — нибудь из Огастинских? Ну, да, к ним еще не дошли слухи о ее пристрастиях и похождениях… Интересно, на что там она может рассчитывать?

— Ваше величество, об этом позже, — герцог злобно прищурился. — В документах, проходивших через руки лорда Бронсвиля была только дата отбытия наших людей, способ же передвижения указан не был. Мы ведь не предполагали, что герцогиня Страдвей в особняке обнаружит артефакты, завязанные на определенное строение герцога Дю Пети, приближенного той правящей династии. А конный путь от границ Арзонии до предполагаемой столицы Лонжме-деТурай, судя по старинным картам, намного короче, чем от наших границ.

— Вы хотите сказать…

— Пока они доедут, наши люди уже вернутся с определенными результатами. И я понимаю их обеспокоенность, — лорд Тарзил прокашлялся, отпил воды и, достав из пространственного кармана бумаги, помпезно огласил:

Примерные сравнительные результаты последствий возвращения герцогства на свое место, — но чуть помолчав, уточнил. — Следует высказать огромную благодарность герцогу Страдвею за его своевременные и достаточно действенные указания и предпринятые спасательные работы… С нашей стороны о человеческих жертвах ничего не известно. Пропали только жители двух небольших хуторов, все остальные были отселены в обязательном порядке. Ранено несколько наблюдателей из-за собственной беспечности и любопытства, подошедших слишком близко к бушующему нечто, природу которого нам не удалось установить. Смена ландшафта в приграничной местности привела к разрушению погранзастав и строений, как в некоторых селах, так и в небольшом городке Терено, находящихся в зоне риска. Отстроить их можно достаточно быстро. А вот Арзония отделалась не так легко. Они не противились установлению камней сдерживания стихии, но отводить людей в безопасное место не стали, посчитав доводы Страдвея не столь достойными доверия. Мы отправили депешу-предупреждение в королевскую канцелярию Арзонии, но они не обратили на нее должного внимания. Вы ведь тоже не очень верили в столь скорое возвращение герцогства, тем более, что и приют Сен-При молчал… Если у нас вдоль границы были разбросаны только малонаселенные хутора, и мы эвакуировали не только их, а и все села и даже тот сейчас полуразрушенный городок, то наши бывшие соседи не стали себя утруждать. В достаточно крупных населенных пунктах вдоль границы, расположенных в зоне возможной опасности, власти объявили только об угрозе, предоставив возможность спасение жизней на рассмотрение самих жителей. Правда, командиры застав, на свой страх и риск отвели своих людей на безопасное расстояние. И результат оказался закономерный: разрушились все постройки, погибла почти половина оставшихся жителей, многих говорят спасли, все таки объявившиеся, маги обители, а Фериас даже не ввел войска, ограничившись пограничной стражей.

— Он боится спровоцировать правителей Лонжме-де-Турай. В свое время это было достаточно грозное герцогство, с очень сильными магами и своенравным предводителем. Так что же все-таки там, в логове самих Огастинских? — в голосе короля слышалось нетерпение и огромное любопытство.

— Отписались только граф Труа и маркиз Мартени, герцог Страдвей, очевидно, пока выслушивает впечатление супруги, та вместе с герцогиней Жюбер после главных церемоний была приглашена в покои жены правителя — Орсины. В будуаре, очевидно, велся тоже достаточно важный разговор. Как вы знаете, если мужчины еще могут сдержаться, то женщины, делясь тайнами, часто не считают это предосудительным. Я надеюсь, что сообщение Реганна будет более информативным, нежели вашего друга и моего заместителя. В уже полученных сообщениях пока ничего обнадеживающего для нас нет. Джереми 11 дал явно понять — «Нам чужой земли не надо, но и свою не отдадим». Членов делегации поразили богатство убранства дворца и величавость владыки. Завтра всем будет продемонстрирована магическая и военная мощь герцогства. Члены семьи Огастинских очень приветливо и уважительно общались с герцогом Страдвеем, на остальных членов делегации внимания обращали мало, практически игнорируя.

— Может они хотят сравнить наши предложения с теми, что привезет делегация Фериаса?

— Слабо вериться… Тем более, что применить женское обаяние Флорианы Арзонской они смогут разве что на придворных. Владыка, как и его брат, уже в достаточно преклонном возрасте и очень строго относятся к проблемам морали. Труа докладывает, что ни у того, ни у другого уже более 100 лет не было фавориток. Орсина цепко держит двор в своих руках. Их сыновья и внучки напрочь лишены магии и наследниками не являются.

— Не понял, — Ламмерт почти приподнялся, поддавшись вперед.

— Как высказался Джереми 11 — «У нас сейчас идет переоценка ценностей и приоритетов, но мы точно знаем, чего хотим. Наша страна уважает чужой суверенитет, но и собственную свободу мы дарить никому не собираемся».

— Говорите, наследников нет? А Аманда обладает достаточно узнаваемой внешностью и магическими способностями. Может быть герцогиня и не столь сильна, сколь бы им хотелось, но возможно, как одаренная родственница она их заинтересует. Имея в супругах абсолютно преданного нам Реганна и вынашивая с радостью моего ребенка, женщина наилучший вариант в данном случае. Верность моему роду этой пары сомнений не вызывает, в таком случае я буду согласен на самостоятельное существование Лонжме — де — Турай. Единственно, что в таком случае тревожит: не захочет ли наследница Огастинских сменить супруга…

— Мои люди докладывают, что у них достаточно доверительные отношения, даже более — они очень уважительно относятся к мнению друг друга. У Труа создалось впечатление, что связь супругов значительно сильнее, чем они демонстрируют окружающим. У многих даже сомнений не возникло в отцовстве ребенка. По отношению герцога к жене, все сделали вывод, что это его наследник. На остальных мужчин Аманда совершенно не обращает внимания.

— Она, кажется, слишком дружна с герцогиней Жюбер?

— Обыкновенная женская дружба, ничего более. С родителями та не поддерживает отношения, с Реганном они только друзья…Меня другое беспокоит — ваша полная уверенность в преданности герцога Страдвея.

— Это давний случай, — Ламмерт довольно улыбнулся. — Вы же свою должность заняли после всех событий. Только познакомившись с Арманом, я обратил внимание на его безусловную приверженность моей семье. Один из архимагов за определенное вознаграждение меня просветил: предки Реганна были зачинщиками магических войн, после их окончания, уцелевшие очень сильные магии подвергли представителей его семьи лишению магических способностей и наделили проклятьем — полному повиновению роду Лимаррелей. Снять это проклятие в нашем мире не сможет никто, столь оно сильно. Во время переворота молодой человек по собственной инициативе после гибели моего отца захотел произнести клятву преданности в храме. Это еще более усилило его рабскую покорность. А потом всего лишь одна моя просьба и он с радостью подвергся некой процедуре, делавшей Армана почти неуязвимым, хотя знал, что она практически смертельна. Ему повезло: он выжил один из двухсот участников эксперимента. И стал еще более верен. Так что, в герцоге Страдвее я ни капли не сомневаюсь!

Те несколько минут пока длилась их дорога от Хранителя времени в апартаменты Сандры во дворце Огастинских и то время, что Аманда шла по запутанным коридорам в их с Арманом комнаты, ее мысли были посвящены мужу. С государством все было просто: его придется тащить на себе, учась управлять, распоряжаться, командовать, в общем, заниматься тем, чем занимается сейчас Ламмерт и тысячи других правителей больших и маленьких стран. Но как любую женщину Виту волновало совсем другое — мужчина, оставшийся ждать ее возвращения. Герцог Страдвей. Она запрещала себе думать о нем, как о будущем. Еще недавно в ее жизни все было предрешено, и главным приоритетом в ней были Антоша и Сергей. Теперь это ее прошлое, счастливое, прекрасное, но оставшееся далеко и навсегда. А Реганн был здесь и сейчас. А вдруг у них ни чего не получится, или может он ей нравился только потому, что она не видела их совместного будущего? А еще эта спальня. Одна на двоих с большой-пребольшой кроватью. Никому же не объяснишь, что они привыкли спать каждый в своей комнате и еще не разу не спали вместе. Ночь консумации это всего лишь маленький эпизод недоразумения. И чего только женщина себе не напридумывает, когда нервы на взводе и когда именно в это время решается ее дальнейшая судьба? Но все решил всего лишь один только взгляд…

Когда Аманда вошла в спальню, Арман сидел возле небольшого столика, под огромным светильником, погруженный в изучение каких-то бумаг. Сначала герцогиня не узнала супруга. Этот мужчина, которому было явно далеко за 50 никак не может быть герцогом Страдвеем. Тот только пересек рубеж 35 возраста! А потом она ужаснулась, замирая от волнения и тревоги, увидев посеревшее и постаревшее знакомое лицо, измученный взгляд. Неужели они, уничтожив старинное проклятие и привязку к роду Лимареллей, затронули и нарушили какие-то важные функции самого организма? Но увидев ее, мужчина вдруг посветлел лицом, порывисто встал и…превратился в того бравого, умного и знакомого до мельчайшей морщинки Армана, которого она знала. В его глазах было столько обожания и признательности, счастья и неверия в то, что это происходит в действительности, что у женщины сил хватило только на несколько слов

— Я вернулась… теперь навсегда!

Реганн всего лишь сделал несколько шагов, мгновение пристально посмотрел в глаза, а потом крепко обнял, губы мужчины и женщины встретились… и уже не хотели расставаться.

— Мне бы в купальню..- только и смогла вымолвить Аманда, заставив себя на секунду оторваться от желанного мужа. Арман, сбросив халат и домашние штаны, сам раздел жену и заботливо вымыл, стараясь как можно меньше потратить на это времени. А потом бережно уложил в постель. О какой это был восторг: обнимать за плечи любимого мужчину, зарываясь пальцами в его шелковистые волосы, слышать его возбужденное дыхание, чувствовать как он нежно обводит языком все изгибы ее тела. Потом, выгибаясь от настойчивых и жадных ласк, задыхаться от блаженства, чувствуя, как муж раз за разом, глубоко и быстро покоряет твои глубины, стараясь удовлетворить пламя возбуждения. Сладостное наслаждение одно на двоих, но огромное и безбрежное было им подарком. Когда они уставшие и удовлетворенные замерли на кровати, щемящее чувство счастья заполнило сердце герцогини Страдвей и на ее глазах появились слезы.

— В чем дело? — всполошился Арман. — Ты жалеешь о том, что произошло?

— Родной… наоборот… просто я поняла насколько за эти месяцы привязалась к тебе, и как боялась признаться в этом даже самой себе. Как хорошо, что мы не пошли на поводу у выдуманных причин. Мне так нужна твоя поддержка и твоя любовь!

— Я твой до последней капли крови..

— Вот этого не надо! — ласково гладя по лицу мужая, запротестовала Аманда. — Мы будем жить долго и счастливо…

— Растить детей и внуков…

— Править огромной страной..- не удержалась герцогиня.

— Счастье мое..- заулыбался в ответ на эту фразу Реганн, — неужели ты думаешь, что я мечтаю о короне и власти? Это худшее проклятие, чем то, что было у меня прежде. Раньше я был в ответе только за себя, теперь же за тысячи и тысячи жизней…за мир и спокойствие на этой земле. После того, как ты отбыла к Хранителю времени я имел долгий разговор с Джереми 11, он то же очень желал и молил о твоем возвращении и оставил те бумаги, что я рассматривал. Им очень непросто. Огастинские не знают реалий политической обстановки в мире, действительные намерения руководителей окружающих стран…

— Раз уж ты стал потихоньку входить в дела королевства, то спешу тебя обрадовать, корона тебе не положена. То сложнейшее творение на голове Джереми 11 это как раз и есть устройство управления этой страной. С его помощью контролируется граница, следят за любым уголком страны, управляют и посылают помощь в нужные точки. Она положена мне и замкнута на магию Огастинских.

— Так это же меняет все дело! — рассмеялся мужчина. — Пока ты будешь занята страной, я организую несколько ознакомительных балов, близко сойдусь со здешней аристократией, все-таки они наша поддержка, а потом… тут так много красивых женщин…Ты обратила внимание, что они не умеют одеваться? Я преподам им несколько уроков..

— Чего, чего? — переспросила удивленная Аманда, нахмурив брови и приподнимаясь на локтях.

— Особенно мне понравилась одна герцогиня, — вполне серьезно продолжил Арман. — У нее такие прекраснейшие огромные зеленые глаза, а какие чудесные каштановые волосы! Я по секрету узнал, — перешел он на шепот, — это родственница самих Огастинских!

Супруги переглянулись и расхохотались. А за окном начинался рассвет.

— Знаешь, — внимательно глядя в глаза супруга, холодея от возможного ответа, поинтересовалась Аманда, — барон Базиль ван Готье, когда вез меня из родового замка, по дороге захватил «напиток леди Кавел», что бы угостить невесту в храме. Сандра тогда спасла меня от неминуемой смерти. Интересно, кто дал ему такое распоряжение?

— Ты серьезно? — Реганн побледнел и, с тревогой глядя в глаза любимой, честно поклялся. — Воистину, я здесь не при чем. Люди короля, взяв мою карету, доставили тебя в храм. От меня Ламмерт требовал только присутствия на ритуале. — Он сжал в порыве страсти тело жены, — Будущими детьми клянусь: я никогда и ни при каких обстоятельствах не желал тебе зла, а тем более — смерти….

Демонстрация военной и магической мощи проходила, как ни странно, в огромном зале с мягкими и удобными диванчиками, и низенькими столами, уставленными напитками, фруктами и сладкими изделиями, перед каждым таким мягким предметом мебели. Джереми 11, усевшись в высокое кресло на возвышенности, дотронулся до своего головного убора и перед растерянными представителями королевства Монтелимар возникли огромные объемные картины, иллюстрирующие рассказ Лаверни Огастинского о военных силах и возможностях бывшего герцогства. Присутствующих уже «просветили», что страна решила объявить себя королевством Лонжме- де- Турай. Нервно, потрясенные открывающимся поразительным зрелищем, некоторые члены делегации поправляли на своей груди огромные броши, как на подбор похожие друг на друга. Сделав небольшой перерыв, что бы ответить на вопросы гостей, Лаверни заметил

— Я вижу, вы побоялись взять к нам ваши новые разработки записывающих кристаллов, а захватили изделия еще Огастинских. Фиксируйте, мы не против. Для этого мы здесь вам все и показываем, но понимая ваше желание умолчать о достижениях нынешних архимагов, ни в коей мере не требуем раскрытия тех секретов, коими вы владеете. Нам же прятать от вас ничего не хочется, мы так неожиданно свалились на вашу голову.

Аманда про себя громко засмеялась, а Арман, почувствовав некое содрогание тела супруги, нашел ее руку и сжал, а наклонившись к уху произнес

— Если бы Ламмерт имел этих брошей достаточное количество, он бы повесил их на каждого члена миссии, а так это все, что есть в нашем королевстве.

Потом демонстрация мощи продолжилась, поражая присутствующих разнообразием, силой и возможностями. А в конце, прощаясь с утомленными монтелимарцами, Джереми 11 официально пригласил короля Ламмерта 11 на государственный праздник, посвященный вхождению на престол нового короля и королевы, имена которых все узнают в день коронации. Понимая, что путешествие от Нантуа сюда будет достаточно длинным, Огастинский предложил собственные артефакты, с привязкой к этому дворцу.

Сегодня утром супруги Страдвей дали свое согласие официально войти в род Огастинских и принять власть.

Осень еще не вступила в свои права: по прежнему радовали взгляд яркие цветы и зелень деревьев, но утром уже было ощутимо прохладно, а траву покрывала обильная роса. Именно в такой погожий денек в начале очередного времени года короли многих стран и приглашенные прибыли на коронацию новых властителей недавно появившейся огромной страны на своем, когда-то законном, месте. Большинство пока не интересовали таинственные фигуры будущих собратьев и сестер по власти (скоро агенты предоставят им полное досье на вышеозначенных особ), их привлекало само государство, о котором за последнее время было столько противоречивых слухов. Конечно, прибывших гостей поразили прекрасные залы дворца, богатство комнат, предоставленных им для проживания, блестящие кортежи, заводные лошади, покрытые шитыми тяжеловестными золотыми попонами с монограммой Огастинских, замысловатая архитектура столицы, но более их привлекло мастерство магов, позолоченные, невиданные доспехи кавалергардов сопровождения, их блестящее вооружение. Что там коронация? Каждый из монархов в свое время прошел через подобный ритуал. Это обыкновенный обыватель с восторгом смотрит на гостей, на расшитые золотом мундиры придворных, на ярко-синее с золотыми позументами одеяние многочисленной прислуги, на все украшения, что сверкая и переливаясь всеми цветами радуги, делают дома и улицы торжественными и нарядными. Наделенные властью оценивают пока внешние показатели уровня развития и благосостояния королевства, а шпионы только активно внедряются в разные слои общества. Наконец, перед очи присутствующих появились будущие король и королева. Те, кто до этого знал супругов Страдвей, с трудом распознавал знакомые черты в этих двух важных персонах. Король Фериас 1, не раз встречавшийся с Реганном в свое время, застыл от недоумения. Как и почему тот оказался в этой роли? После того как задержали лорда Бронсвиля, а также арестовали некоторых придворных, работающих на Арзонию, щедрый родник новостей пропал, поэтому изумлению монарха не было конца. Конечно, известие о том, что возможно Аманда Страдвей принадлежит к роду Огастинских Фериас получил, но он ни как не предполагал о ее таком быстром возвышении. Король только отметил правдивость донесений о ее красоте. Наведенную иллюзию он, как ни кто другой, распознавал великолепно. А еще в который раз помянул отнюдь не добрым словом прежнее руководство Лонжме-де Турай, которое заставило его дипломатическую миссию проехаться по большей части страны, специально демонстрируя мощь и благосостояние этих территорий. Как бы в назидание показывая разительный контраст с приграничным округом своего соседа. И этот жалостливо- добрососедский тон

— Мы вам полностью компенсируем все потери от нашего возвращения. Строители за очень короткий срок вернут вашим городам и селам прежние блеск и красоту.

А вот прежних то и не надо! За всеми разрушениями сейчас и не видно того, что ранее на эти постройки без слез нельзя было смотреть. Фериас выжимал из этой земли и людей, живущих на ней, все что можно было и нельзя. Может быть потребовать денежную контрибуцию? Небольшую часть выделить разрушенным районам, а на остальные сделать ремонт дворца? Посмотрев на здешнее великолепие, возвращаться в собственный дворец хотелось меньше всего. Убожество, одним словом… А еще надо погостить здесь подольше и (наконец!) пристроить Флорианну. Слишком дорого в последнее время обходится ее содержание. Завтра шпионы должны предоставить список возможных кандидатов. Здешние обыкновенные графы живут богаче, чем советники короля Арзонии. Планы как выгоднее использовать нынешнюю поездку так и роились в голове монарха. В конечном счете, этих никто за язык не тянул: сами предложили ему оценить нанесенный ущерб. Хорошо еще, что в Ленжме-де-Турай так любят праздники, вот и этот собираются отмечать целую неделю — они, видите ли, наконец-то, вернулись домой… Ну, что же: золотая курица оказалась у норы хитрого лиса. Так почему бы лису ее не пощипать?

Наблюдая за пышностью церемонии коронации, Ламмерт 11, почему-то, ощущал себя «бедным» родственником, приглашенным на праздник из жалости. Да, герцог Страдвей уже давно поставил бывшего сузерена в известность о предстоящем его и Аманды возвышении. Король уже и поздравил его заочно, рассчитывая на полное подчинение и выгодное для его страны сотрудничество. Но что-то непонятное грызло душу потомка Лимаррелей и не давало спокойно дышать. Горечь утраченных возможностей? Он никогда не жалел о сделанном, разбирая собственные ошибки, точно планировал, как в следующий раз их надо избежать. НО… эта женщина — Аманда так и осталась для него загадкой и недостижимой мечтой. Да, когда — то ее тело принадлежало ему, вот только ее он завоевать не смог. Или просто упустил удобный случай? Чем этот Арман лучше его? Только прибыв сюда и встретившись с этой парой, монарх понял, что и проклятие, и зависимость бывшего барона в прошлом. Ну, что же, король Монтелимара умеет проигрывать… Но не использовать последнюю возможность, что бы повернуть удачу в свою сторону, он не мог. И тогда неимоверными усилиями, задействовав герцогиню Жюбер, Ламмерт добился встречи с Амандой наедине и произнес роковую фразу

— Надеюсь, что между нашими странами будут самые лучшие взаимоотношения, ведь возможный наследник или наследница будет носить кровь рода Лимаррелей… Я в свою очередь обещаю…

— А может напомнить вам, Ваше Величество о другом? — перебила его пока еще герцогиня. — О том состоянии, в котором я прибывала до того знаменательного момента, пока вам не понадобился всего лишь мой титул… О бароне ван Готье, посланном за мной вами и предусмотрительно раздобывшем «Напиток леди Кавел», чтобы бедный новоиспеченный герцог Страдвей не мучился с женой — зомби. Только благодаря случаю и людям, которые меня окружали, а отнюдь не вам, я выжила. Что бы вы мне не обещали, к вашим словам я буду относится с опаской. Может быть хотя бы сейчас вспомните о той клятве, которую давали отцу, когда он умирал, и чего эта клятва стоила? А прошло всего лишь пять лет. Что тогда говорить о событиях 18-летней давности..

— А что было восемнадцать лет назад? — недоумение Ламмерта было безгранично.

— Тогда вам было 15 лет и вы были смертельно больны. Мой отец вас исцелил, а ваш отец поклялся заботится обо мне. Я понимаю, что важные государственные дела заставили забыть обо всем, но пройдет еще немного времен и новые тревоги заставят вас выкинуть из памяти только что сказанные слова. Я не доверяю вам, Ваше Величество. Отношения же наших стран будут строится в зависимости от целесообразности и взаимной выгоды. Подавайте ваши предложения и соображения — мы их рассмотрим, — и уже уходя, добавила- А будущий наследник или наследница это наш с Арманом ребенок. Вы к нему не имеете ни какого отношения.

Король Монтелимара умел «держать лицо». Никто не догадался о полном провале всех его надежд. Наоборот, после оглашения имен новых короля и королевы, все приглашенные ему завидовали. Ну что же, взаимоотношения Ламмерта 11 с королевской четой Лонжме-де Турай будут начаты с чистого листа и в этот раз он попробует, он постарается не допустить ни одного промаха.

Все, почему то считают, что он ощущает себя победителем, потому что новая чета Огастинских его «карманные марионетки», где бывший барон, а нынче король — преданный служака Ламмерта, а только провозглашенная королева — недавняя фаворитка, да и объявленная независимость вернувшейся страны — только для вида. Откуда взялись эти слухи среди иностранных дипломатов и коронованных гостей никто и не догадывался. Как же, все таки, плохо без герцога Миндея под рукой! Но именно он и канцлер — это те люди, на которых можно оставить страну. Знал бы кто, как трудно было королю Монтелимара вынести эти званные обеды и коронацию, пребывая постоянно со счастливым лицом! А последующие дни? Хорошо, что у купцов все дела идут не просто нормально, а великолепно, хотя, как он подозревает, Лотар в качестве торговцев снарядил агентов тайной полиции, но пока не было ни одного эксцесса, да и местные власти довольны. Он никогда не жалел о сделанном… Но сейчас невольно, возвращаясь мыслями в прошлое, впервые не то чтобы «кусал локти», а сам был не рад некоторым своим поступкам. Ведь, если честно признаться, хотя бы самому себе, тогда он решил расстаться с Амандой по очень простой причине: слишком много мыслей начало появляться в голове о ней, как-то он даже подумывал развести ее и…. Но королю такой огромной страны не гоже жениться на разведенной бесприданнице, хотя он сам и поспособствовал уменьшению ее наследства. Высшая знать и советники не поняли бы. Наверное, все же, его подсознание всегда знало, что Аманда достойна большего. Но ничего, у него впереди достаточно долгая жизнь, а судя по донесениям агентов, супруги Страдвей-Огастинские на одном ребенке не остановятся и возможно вскоре у малыша, которого сейчас вынашивает эта прекрасная женщина, появится сестричка. А пока она подрастет Ламмерт наведет порядок в стране… И он очень надеется, что девочка будет очень похожа на мать…

Аманда стояла на возвышении и окидывала взглядом толпу. Была бы ее воля, все тихо и мирно прошло бы в кругу семьи. Но подданным нужен праздник, надежда и уверенность. Людям нужен новый символ в новой жизни. Поэтому, стоя сейчас рядом с Джереми 11 и слушая его прощальную речь, а потом торжественное начало ритуала, она, то и дело, нащупывая руку супруга, сжимала ее, что бы его мужество и выдержка передались ей. А герцогиня Страдвей страшно трусила, до дрожи в коленках, до звона в ушах. Ну, не любила она большие скопления народа, тем более, что сейчас она была одним из главных действующих лиц. Чтобы отвлечься и не начать нервно постукивать ногой по настилу, она стала перебирать в памяти происшествия последнего месяца — времени пребывания в этой прекрасной стране. В первую очередь братья Огастинские, водрузив на ее голову «центр управления государством», проверили его совместимость с аурой и магией Аманды. Еще два-три долгих эксперимента и своенравное изделие полностью подчинилось женщине. Теперь надо было учиться управлять этим сложным артефактом. А вся семья Огастинских прямо лучилась от счастья: девушки и их отцы решили немного попутешествовать, их манили дальние страны. Лишь Орсина и Джереми с Лаверни по — прежнему тащили груз ответственности на своих плечах. А еще герцогиня Страдвей постигала магию рода, особую, нетрадиционную и достаточно изощренную. Братья были хорошими учителями, тем более, что их усилия падали на благодатную почву: занятия с ночными учителями и Сандрой создали качественный фундамент для полного овладения чарами. Герцогиня Страдвей становилась очень популярна, никто не понимал почему САМИ Огастинские возятся с ней, поэтому искали встречи, желая с ее помощью возвысится. Но она не хотела никого видеть, лишь Ламмерту не было отказано в аудиенции.

С самого начала встречи он пытался «прощупать» собеседницу, но не тут то было. Раньше он мог хотя бы поверхностно проникать в ее эмоции, сейчас же она была полностью закрыта. Уроки двоюродных братьев дали результат. Теперь уже женщина прекрасно «слышала» все отголоски чувств короля Монтелимара. Нет, мысли еще она не научилась читать, все было впереди. Прислушиваясь к речи недавнего любовника, понимала, что он говорит от чистого сердца, все его предложения пронизаны лишь одним: переживанием о благополучии своей страны. И в тоже время, что-то еще мучило и угнетало монарха. Аманда чувствовала, что очень нравится ему, как и тогда — в дни их близости, но мужчина усилием воли подавлял свои желания… Это его выбор, который ее мало волнует. Да, Ламмерт — красивый, умный и коронованный владыка огромной страны, но… никаких чувств, кроме жалости он не вызывал и не вызывает. И королева Огастинская ни чуть не жалеет о тех жестоких и резких словах, что сказала ему. Делясь результатами встречи с супругом, она никак не могла объяснить истоки своей жалости к взрослому и самодостаточному мужчине.

— Просто он действительно очень хороший человек, но в тоже время и король, поэтому и вынужден быть расчетливым. Страна досталось Ламмерту в не самом лучшем состоянии. Смута, экономические негоразды. Его отец был не плохим человеком, но очень доверчивым и слабым монархом — слишком полагался на окружение и друзей, часто совершенно не справедливо, а единственного сына берег и безумно любил, потому не допускал к управлению государством. Он считал его большим маленьким мальчиком.

— Из-за болезни в детстве?

— А откуда ты об этом знаешь, ведь болезнь тщательно скрывалась?

— Мой настоящий отец его вылечил, — подробности именно этой эпопеи Аманда так и не сообщила супругу, вот сейчас и выдалась возможность поделиться.

— Когда Лаверни известил меня, что ты их родственница, я ни как не предполагал, что на столько близкая — двоюродная сестра, а ведь братикам почти 400 лет. Рекордно большой возраст для нашего мира. Так ты у нас, оказывается, долгоживущая, — засмеялся Арман.

— Курьез из-за многообразного течения времени в разных мирах, — пожала плечами женщина.

А потом как-то само-собой зашел разговор о начинающих съезжаться гостях.

— Ты знаешь, — решил поделиться с супругой своими умозаключениями Реганн, — очень хочется умыкнуть у Ламмерта герцога Миндея. Хитрая и умная бестия.

— Но слишком преданная своему сюзерену.

— Да, знаю, но помечтать можно. Но, так как я уже предполагаю каким должен быть начальник тайной канцелярии, искать легче, а то они тут слишком привыкли к спокойной и мирной жизни. Вон Фериас уже присматривает жениха для своей милой сестрички.

— Не надо моему королевству этой циничной и склочной стервочки! -

— А ты ознакомилась с краткой или развернутой ее характеристикой?

— Мне хватило даже несколько фраз, о том, что идя к желанной цели она не брезгует ни зельями, ни ядом, ни устранением неугодных, а еще скачет из постели в постель и стравливает любовников.

— Также, как и братец. Его агенты сейчас рыщут по всей столице, выискивая претендентов в зятья. Я не выдержал и подкинул парочку: короля Левердии — Хайдрига, он только недавно снова стал свободным, канцлера королевства Морей, закоренелого холостяка, и еще несколько не менее выгодных, подальше от нас.

— Король Хайдриг… — задумчиво произнесла Аманда, — и принцесса Флорианна… не плохо звучит.

— Правда, последнюю свою жену он сослал в монастырь за измену, но не казнил же, — улыбнулся Арман.

— А нашим графам и герцогам мы попросту не дадим своего величайшего позволения на брак.

— А если скандал?

— Заплатим, в Арзонии сейчас казна пуста.

— Где же твоя женская солидарность?

— А она у меня выборочная… только по отношению к близким и дорогим дамам.

Они говорили обо всем, находя особую прелесть в общении вот так — только вдвоем. Хорошо, когда глаза в глаза и слышно дыхание любимого человека, когда можно начать фразу и собеседник продолжит, когда не надо изощряться и играть черт знает чью роль, когда время от времени, в районе живота неутомимый и обожаемый ребенок подает сигналы и тогда женщина и мужчина умолкают и прислушиваются к главному в их жизни чуду… Какое счастье найти того с кем хочется прожить всю жизнь до ее последнего мгновения, любить и доверять, дарить прекрасные минуты и такие же замечательные дни и ночи, и какое наслаждение свое счастье делить с друзьями!

Именно так думала Аманда Элис ля Вердье Дю Огастинская во время коронации. Эти мысли, как и любимый муж, придавали ей силы и помогли с честью выстоять на длинной церемонии.

Десять лет спустя.

— Катрин — Жиневьева, вот как тебе не стыдно? Ты наследная принцесса, а ведешь себя, как сорванец! — красивая женщина с огромными зелеными глазами и прекрасными каштановыми волосами, со странным витиеватым головным убором, напоминающем корону, чуть пополневшая, на седьмом месяце беременности отчитывала, достаточно высокую для своих девяти лет, девочку, глазами так напоминающую короля соседнего государства. — Ты испортила званный обед в честь возвращения твоих внучатых дядей и их дочерей. Вопли маркизы Форен…

— И ее ужасные выражения, которые шокировали окружающих намного больше, — вставил, еле сдерживая смех, недалеко сидящий мужчина.

— Арман, прошу помолчи! Ты опять начнешь выгораживать свою любимицу! Так вот… — продолжала женщина жестким тоном. — Вопли маркизы Форен загубили такой праздник! Теперь об этом инциденте говорят больше, чем о возвращении.

— А по моему наши родственники веселились от душ, они тоже эту Форен не переваривают. Дама, вечно делающая всем замечания о не соблюдении правил поведения, ругалась, как портовый грузчик. Доча, — не обращая внимания на грозный вид жены, продолжил мужчина, — лучше скажи: какие заклинания ты использовала для создания этих кнопок. Они молниеносно разрушили все щиты маркизы и так глубоко засели в…ее определенной части, что пришлось целый час их вынимать.

— Интересно другое, — поинтересовалась женщина, покусывая губы, что бы не рассмеяться вслед за мужем, — почему маги ни как не могут ей помочь. Знатная дама до сих пор не может сидеть.

— Ну, это, — ковыряя пол в надежде быстро сделать дырку и скрыться, мямлило синеглазое чудо, — я использовала заклинание проникновения дедушки Джереми, но немножко сбилась… и совсем не помню, что произнесла. Но, честное слово, я больше не буду…

— Я уже давно не верю этим словам, Катрин. — тяжело вздохнув и переборов приступ смеха, беременная красавица подытожила, — но и заставлять тебя просить прощения у маркизы, не могу. У нее только от одного взгляда на тебя начинается истерика. За проступок будешь наказана тремя днями отсидки в собственных покоях и ни каких гостей, а тем более использования магии!

— Но, мама, завтра же у Карины, дочки тети Сандры, день рождения и я приглашена..- впервые на глазах у девочки появились слезы. — Пожалуйста! Я потом неделю отсижу.

— Хорошо, раз ты так желаешь… сегодня и потом, после праздника, целую неделю ты у себя вместе с лордом Лардье будешь повторять историю нашего государства и все статьи законов. Я сейчас сообщу ему об этом «счастье».

Когда дверь за дочкой закрылась, король Ленжме-де-Турай подошел к жене и, обняв и бережно погладив живот, нежно поцеловал

— Хорошо еще, что мы Элиана отправили в летний лагерь. Если бы он вмешался, бедная леди еще бы заикалась.

— Семь лет прекрасный возраст для начала интенсивного обучения военному делу. По крайней мере, мы во дворце хоть спокойно поспим, пока наставники неуемную энергию нашего сына направят в нужное русло.

— Не забывай, родная, на подходе следующий, а Ламмерт до сих пор не женат и намекает, что ждет только нашу с тобой дочку.

— Об этом я еще подумаю…лет через пять.

Их длительный поцелуй прервал стук в двери и появившийся камергер доложил

— Ваши Величества, к вам герцогиня Валери Сандрина ля Жю..- но не успел он еще перечислить все имена и звания, как женская элегантная ручка отодвинула его в сторону

— Прошу прощения, Ваши Величества, — она сделала легкий реверанс, — прошу прощения лорд Трини, но у меня мало времени..

— Все нормально, — махнул рукой Арман. — Пусть женщины поговорят, а мы с вами, Рейнот, лучше отдохнем за дверью. — И поцеловав гостье руку, добавил, — Я очень рад видеть вас, Сандрина, и не переживайте: Катрин будет завтра у вас обязательно.

Когда женщины поцеловались и уселись в удобные кресла, герцогиня пояснила свою поспешность

— У нас дома переполох: Карине сообщили, что Катрин наказана и вы ее не отпустите к нам, Морис рыдает вместе с ней, он хочет играть только со своей любимой Жи-Жи. Это какой-то ужас.

— Успокойся, это было бы слишком большое наказание за какую-то Форен, Мы за всеми этими хлопотами с возвращением родственников целую неделю не виделись. Я вот два дня назад мельком взглянула в прежний мир. Антоша женился, у него двое деток, так что я теперь — бабушка. А как у тебя дела?

— Поздравляю со столь знаменательным званием в твои то годы. А у меня Николас настаивает на третьем ребенке и все время ставит тебя в пример. Мы вчера даже из-за этого поругались. Но твоему-то семь, а моему всего три!

— Так у меня государственные дела сколько времени отнимают.

— А у меня Академия. Студиусы еще те штучки, похлеще наших детей, знаешь, что они на практике учудили?

Переглянувшись, женщины рассмеялись и разговор продолжился, а тем временем в покоях наследной принцессы их хозяйка упрашивала няню Глэдис:

— Ну, Гледис, ну родненькая, узнай на кухне может быть там есть горох в стручках. Мне для опытов крайне необходимо.

— Опять какую-то пакость задумали, Ваше Высочество?

— Вот честное слово: мне мама рассказывала, как они в детстве играли, так я так тоже хочу попробовать.

— Ну, если сама королева, тогда конечно же… — и поспешила из комнаты.

Тем временем изобретательная девица-сорванец искала в своих запасниках трубочку, делать ее из бумажки было слишком не надежно, как и шарики, это могло навести на мысли, что все происходящее — дело рук человека, а горох могут уронить и птицы. Невдалеке от ее окна чинно прогуливались придворные, но так занудно и величаво, что Катрин это неизменно раздражало. Мама и папа постоянно в работе, а эти только сплетни разносят. Как та же маркиза Форен: обидела мамину новую фрейлину, да так, что та рыдала целый вечер. Но фрейлина же не виновата, что она из маленького городка, где всем этим дурацким придворным этикетам не учат. Зато она хорошо в камешки играет! Конечно, проще было бы с использованием магии, но принцесса наказана, поэтому следовало использовать смекалку и подручные средства.

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg