«Цена дерзости»

Цена дерзости (fb2) - Цена дерзости (Трельяж с видом на море - 2) 1127K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вера Андреевна Чиркова

Вера Чиркова Трельяж с видом на море. Цена дерзости

© Чиркова В., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2015

Глава 1 Тина

– Скажите спасибо, что я вовремя решила её проведать! – где-то неподалёку сердито выговаривала морская королева, и выплывавший из тумана забытья Костик ехидно ухмыльнулся про себя.

Заливает, как обычно. Определённо, почувствовала несколько выплесков энергии подряд, вот и примчалась. Интересно бы узнать, в какой именно момент она появилась?

Открывать глаза он пока не спешил, туман ещё рассеялся не до конца, не стоит пугать аборигенов пустыми зрачками. Они все, по идее, и так должны быть достаточно напуганы… чтобы не настаивать на своих иезуитских планах.

– Спасибо я, разумеется, говорю. – Голос Пруганда был необычайно усталым и тусклым. – Извини, что сразу наорал. Но ты не представляешь… как я перетрухнул, когда увидел у неё на губах эту чёрную пену.

– Представляю, сама видела. – Моряна не могла не ощущать, что Тина уже всё слышит, но и не подумала предупреждать харифа. – А ты хоть приблизительно представляешь, какие боль и страх пережила девочка, почувствовав сильную опасность, исходящую от людей, которым только несколько дней назад начала немного доверять?!

Неподалёку кто-то горестно застонал сквозь зубы, и Костик был почти уверен, кто это мог быть.

– Но мы не собирались ей делать ничего такого… – расстроенно ответил Васт с другой стороны, и Костик инстинктивно подобрался.

Надо же, да у них тут целый консилиум! Как бы ещё узнать… сколько времени она пробыла без сознания? Нет, о себе девушка пока даже близко не беспокоилась. Ну не совсем же они козлы, чтобы воспользовался её положением?! Насколько Тина успела разобраться в местных порядках, бросаться на умирающих девчонок тут не принято. Да и Сая – дополнительная гарантия… вряд ли она отошла хоть на шаг.

– А что именно, если не секрет, вы собирались с ней делать? И какое именно зелье пытались ей подсунуть?! – невзрачным и тихим голосом выспрашивала подробности моряна, однако за кажущейся кротостью её речи таилось предштормовое напряжение.

– Это «открытое сердце», зелье с нашей родины, – с печальным вздохом признался Васт. – Оно помогает ощутить чувства другого человека… если у того они достаточно сильные. Тарос был уверен…

– И как это происходит?

Иномирянин послал моряне безмолвную благодарность, та явно старалась специально для ученицы.

– После того как его выпьешь… наступает такое состояние… слетают все заботы и тревоги, исчезают предрассудки и всяческие правила… в сердце остаются только чистые, природные желания.

«Ну, гады! Это же наркотик, точно!» – зло восхитился Костик. Правильная у него, оказывается, интуиция, наркотики он всегда люто ненавидел и пробовать не желал.

– Потом тот… кто любит, должен поцеловать… просто поцелуй, ничего больше, – заторопился Васт, – и если чувства достаточно сильны, холодное сердце его возлюбленной оттает.

«Ну да, ну да! Организм впечатлится интимными ощущениями, многократно усиленными наркотиком и разбудит второй основной инстинкт, – с сарказмом откомментировал Костик. – Просто и гениально. Просыпаешься, а ты уже по уши влюблена в белобрысого красавчика, и даже сама не знаешь, откуда это чувство взялось. И что самое подлое – тогда ведь тебе будет уже всё равно – откуда. Главное – уже втрескалась по уши!»

Вот теперь, похоже, пора и очнуться, да и перепончатые пальцы королевы совершенно однозначно жмут ему руку.

– М-мм… – Как тяжело, оказывается, разлепить ресницы. – Пить…

– Сейчас, Тиночка. – Голос моряны мигом стал нежным и встревоженным, совсем как мамин… Слёзы покатились сами, Костик такого точно не планировал.

– Моряна… – прошептала Тина хрипло и жадно припала к стакану, а напившись, неожиданно даже для себя жалобно всхлипнула, – забери меня пожалуйста отсюда!

Хариф, сидевший почти рядом на кресле, скрипнул зубами, в глубине комнаты снова коротко простонал Тарос.

– Извини… сейчас не могу… там шторм, мы еле прорвались. Но ты не волнуйся, я теперь никуда не уйду. Останусь с тобой… пока.

Моряна одной рукой притянула Тину к себе, а другой подсунула ей под спину ещё пару подушек.

– Вот так будет удобнее, ты ведь кушать небось хочешь?!

– Ничего я не хочу. – Костик не врал. Обнимая, королева успела щедро поделиться с ученицей энергией. Но не удержался, чтобы ещё немного не повредничать: – Только сдохнуть.

Мужчины дружно скривились и засопели.

– Вот бульон. – Сая влетела в комнату с подносом. – Ну как она? Пришла в себя? Тина, девочка моя, как ты нас напугала!

– И не думала пугать, – пустым голосом уронила Тина, – плохие у тебя зелья, Сая. Пора доставать получше.

– Куда ещё лучше! Тебя такие судороги крутили… и пена потоком изо рта… – Квартеронка судорожно всхлипнула, вспоминая пережитый ужас. – Хорошо, королева вовремя появилась… лекарь-то наш и руки опустил. Я сама не знала, что делать… ещё и Тарос в тебя вцепился…

– Как клещ кровососущий, – зло прошипела Тина, вспомнив про наркотик, – никак не оторвать заразу.

Квартерон сорвался с места и пулей вылетел из комнаты, Васт бросился за ним. Вот и прекрасно, пусть догоняет, неуступчиво фыркнул Костик. Утешит… или не даст воспитаннику совершить какую-нибудь глупость. Хотя лучше бы в бубен настучал.

– Ты несправедлива к Таросу, Тина! Его можно понять… – укоризненно вздохнул хариф и хотел ещё что-то добавить, но Костик вдруг сорвался.

Наверное, слишком много пережил за это утро, да и напряжение и усталость, накопившиеся за последние дни, сказались. К тому же добавилась всё растущая тревога за «братиков» и тоска по дому, мама должна была приехать домой на выходные. Что с ней произойдёт, когда она не найдёт сына… страшно даже представить.

– А ко мне кто справедлив? Меня кто понял? – выпрямившись, уставился он на харифа ненавидящим взглядом. – Вот вы можете представить, что это не я, а вы перенеслись в чужой мир? И сначала вас рвала боль… дикая… жуткая… много хуже, чем иголки под ногти. А потом вы оказались в море… на глубине… и никак не могли выплыть… и тонули, и прощались с жизнью… а очнулись в странном, совершенно чужом месте. Какая-то висящая над камнями корзина, хлипкие мостики… И вдруг вваливается незнакомец… ну в вашем случае пусть будет незнакомка, прижимает к стене, наваливается всем весом и больно щиплет за… пониже спины. А у вас ещё всё тело… сплошная рана, каждый клочок кожи помнит боль перехода… и вы не знаете, имеет ли он право вас убить, если всё же попытаетесь защищаться?! Вот вы бы немедленно влюбились в эту садистку?

– Почему ты мне сразу это не рассказала?! Я бы больше близко его к тебе не подпустил! – вскочил с кресла хариф и метнулся к окну, а Тина только теперь осознала, что это вовсе не её комната.

– Я его запер. – Оказывается, Васт уже вернулся и теперь хмуро рассматривал Тину. – Мне ты тоже могла рассказать.

– Не лги сам себе, Васт, – устало опускаясь на подушки, отмахнулся Костик. – Ты видел всё происходящее и всё время был на его стороне. К тому же я в тот раз отбилась… и тоже ущипнула его. Сильно так… от обиды и испуга.

– Теперь я понимаю… откуда такой страшный синяк у Тароса, – невесело пошутил анлезиец, – но я не был на его стороне… я старался быть беспристрастным.

– У тебя очень плохо это получалось, – горько усмехнулась Тина, – но и это неважно. Идея подсунуть мне… снотворное или что-то ещё была вашей общей. Я заранее почувствовала неладное и исподтишка за вами наблюдала. Вы трое были в сговоре… и сам понимаешь, поэтому я больше не могу доверять никому из вас. Только морянам.

– Это не было снотворное… просто снадобье, помогающее ощутить чувства другого… – запротестовал Васт, но Тина снова перебила.

– Не лукавь. Любое средство, которое может изменить мнение или взгляды человека, он должен пить только добровольно и осознанно. Да и почему ты вообще смотришь на случившееся только с одной стороны?! – язвительно поинтересовалась девушка, метнув в командира лучников презрительный взгляд. – А ты попытайся взглянуть с другой! Допустим, в тебя влюбилась наша кухарка. Горячо и бескорыстно. Добыла зелье, подлила тебе в чай, а потом чмокнула. И всё?! Ты уже тоже горячо любишь эту добрую женщину?! И готов разделить с нею свою жизнь?!

– Тина… – блондин даже побледнел, – у тебя какие-то неправильные примеры…

– Это у тебя мораль неправильная, однобокая! Да вы с первой минуты, как я тут появилась, только и делаете, что пытаетесь перековать меня под свои понятия… Осталось лишь вывернуть мне душу наизнанку… А о том, что у меня больше ничего и не осталось своего, кроме этой души, даже не задумались!

Девушка резко захлебнулась подкатившей к горлу болью, внезапно осознав, сколько страшной истины в её последних словах. Переполненное горькой обидой и потрясениями последних часов сердце замерло, забилось пойманной в силки птичкой…

И почувствовав себя таким же одиноким и никому не нужным, Костик неожиданно вспомнил как давным-давно, когда он был совсем маленьким, в одно вовсе не прекрасное утро с ужасом обнаружил, что мамы нет дома, а в кухне за столом сердитая соседка пьёт чай из маминой чашки.

Слёзы сами брызнули из глаз, и моряна мгновенно оказалась рядом, прижала ученицу к груди. С другого боку прилепилась Сая и тоже зарыдала в голос, умудряясь ещё и что-то причитать про проклятых козлов, едва не угробивших её бедную девочку.

Воины не выдержали и дружно рванули прочь, и если хариф на ходу что-то буркнул насчёт важного дела, то Васт даже не стал придумывать предлог.

– Ну всё, – гладя Костика по спине, приговаривала королева, когда за мужчинами захлопнулась дверь, – хватит. Тебе и правда пора покушать, моей энергии хватит ненадолго. А драконья кровь хоть и добавляет на время сил, но совершенно не питательная.

– Спасибо тебе… – всхлипнув последний раз, признательно прошептала моряне Тина, и они обе точно знали в этот момент, что благодарит её иномирянин вовсе не за сочувствие. А за последние тренировки, когда моряна учила его лечить не только других, но и самого себя. В том числе и от отравления. Причём от внезапного, непонятого, когда даже руки сам себе на больное место положить не успеваешь. Просто мысленно переключаешь организм на режим самоочистки. И единственное необходимое условие – должно быть достаточно энергии.

– Мне пришлось пить драконью кровь… иначе бы свалилась, – черпая бульон, призналась Тина моряне чуть позже, – утром шпиона поймала…

– Сая, – приказала моряна, – нам нужно поговорить, покарауль в коридоре. И не обижайся.

– Я и не обижаюсь, – гордо задрала нос квартеронка, – понимаю, не маленькая.

– Ты очень рисковала! – сердито отругала королева Тину, едва Сая плотно прикрыла за собой дверь. – А если бы сил не хватило?! Или я пришла немного позднее?

– У меня не было другого выхода, правда, – тяжело вздохнул Костик. – Видишь, до чего они додумались? Да и времени особо размышлять не было. Но крови я с запасом хлебнул…а, и яд только языком лизнула.

– Я тебя понимаю как никто. – Моряна с горечью оглянулась на дверь. – Нас ведь все в этом мире распущенными считают, безотказными. На всё готовыми ради мужской ласки. Но никто не знает, что на это мы идём только ради сохранения рода. И хотя все дети у нас желанные и любимые, вовсе не от каждого мужчины мы готовы их рожать. А к нам идут всякие… малорослые, старые, недоразвитые… уродливые.

– Неужели нельзя их… как-то сортировать, что ли? – Костика передёрнуло от картинки, предъявленной слишком живым воображением. – Или вы потом… детей выбраковываете?!

– Ну как ты могла такое подумать! – возмутилась моряна. – Детей! Нет, мы отбраковываем их отцов. В каждом гроте стоят столики… лёгкая закуска, напитки. И каждая моряна, входя в грот с очередным гостем, сама решает, из какой бутылки он будет пить. Вино любви или вино забвения. В первом случае возможно появление потомства, а во втором… гость наутро будет твёрдо верить, что провёл незабываемую ночь. И всем расскажет, как жарко умеют любить моряны… У вас, ты говорила, это называется реклама.

– А на самом деле? – Костик даже развеселился, осознав, сколько любителей клубнички стали рекламными агентами поневоле. – Он нежно обнимал подушку?!

– Вот именно, – улыбнулась моряна и внезапно стала очень серьёзной. – А теперь я хочу тебе пояснить, ради чего Пруганд пошёл на этот рискованный шаг. Оставим пока Тароса… сначала о тебе. Как ты любишь – с примерами. Представь, приезжает в замок адмирала Ле Бенедли молоденькая и хорошенькая иномирянка с выдающимися способностями. К тому же совершенно одинокая. Как ты думаешь, сколько мужчин тут же сообразят, что неплохо бы прибрать к рукам такой лакомый кусочек?! Но не вспоминай про их жён, у местной знати в моде многожёнство. И не надейся на честные ухаживания. Местные господа не будут с тобой церемониться, дарить цветы и читать стихи. У многих есть в подвалах потайные комнаты… где за одну ночь из самой строптивой девушки можно сделать шёлковую и послушную. Причём не портя её кожи… Да и зельями знать пользуется очень изобретательно, думаешь, зря я учу тебя самоизлечению?! Вот и думай, хуже или лучше хотел сделать тебе хариф, подсовывая в качестве мужа, жениха или возлюбленного надёжного человека, готового тебя защищать?!

– Блин, моряна! – охнул только теперь все осознавший Костик. – Но он же мог поговорить со мной?! И объяснить всё, вот так, как ты? Кстати, а почему ты мне раньше ничего не говорила?

– Считала бестактностью вмешательство в его дела… Но если бы хариф промолчал, то всё подробно объяснила бы тебе перед отъездом. Конечно, те моряны, которые живут в королевском фонтане, будут тебя защищать, но не станешь же ты спать в воде?! Кроме того, это заступничество очень скоро заметят слуги, охрана, соглядатаи королевы и шпионы других стран.

– Ёлки, куда ни кинь, везде клин. – Тина расстроенно отодвинула бульон. – Тогда куда мне теперь деваться? Как выпутаться из этой западни? Ты же понимаешь… сам я так мало знаю про вашу жизнь, что обязательно наделаю ошибок.

– Продолжай вести себя так, как начала… как ни странно, получилось у тебя довольно удачно, – хладнокровно заявила королева. – Заключишь с Таросом договор на охрану… а лучше фиктивный брак, и он будет просто счастлив. Думаю, в таком случае хариф даст тебе ещё кого-нибудь в охрану… а в дороге наймёшь служанок, я подскажу, где их найти.

– Легко сказать, – девушка горько усмехнулась, – договор с Таросом! Он ведь сразу лапать меня начнёт… или что похуже!

– Тина… – моряна внимательно посмотрела на ученицу, – про Тароса я хотела поговорить с тобой давно, но потом мне показалось, что вы помирились… и я отложила разговор.

– Мы сегодня утром даже дружить договорились, – едко фыркнула Тина, – и он сразу перешёл к следующему этапу.

– Это не он поспешил, а хариф план предложил, так я думаю, – на бесстрастном и гладком лице моряны не было видно никаких эмоций, но в голосе сквозило сожаление. – Что поделать, Пруганд человек военный, решительный, привык действовать быстро, особенно если считает, что его поступки пойдут всем на пользу. И рассчитал всё правильно, ты как раз была ослаблена после применения способностей, значит, вполне могла не заметить лёгкого обмана. Но с ним мы уже разобрались, давай вернёмся к его помощнику. Вот ты всё время доказываешь, что ты парень… ну так попробуй посмотреть на действия Тароса с мужской точки зрения. Он ведь всегда был женским любимчиком, да и как не быть, весёлый, красивый, ловкий. И вдруг новенькая девушка, которая вряд ли ему особенно понравилась с первого взгляда, начала вести себя очень необычно, побила его, осмеяла перед всеми. Мне кажется, в парне взыграло что-то такое… Сама скажи, чего там в вас просыпается в такие моменты?

– Моряна, я всё это прекрасно знаю. Хотя мне трудно представить себя на его месте… на меня девушки не особенно велись… – Костик тяжело вздохнул, правду признавать не так-то легко, но ещё труднее произнести это признание вслух. – Но я его всё равно понимаю. А вот он совершенно не желает меня понимать и не собирается даже думать о чём-то подобном! Да и не только он. Я вообще всё чаще замечаю, что юбка – это как овечья шкурка. Надел – и сразу перешёл из человеческой породы в статус дичи.

– Ты это мне говоришь? – печально вздохнула моряна. – Мы на себе очень хорошо такое чувствуем. Но сейчас нет времени обсуждать подобные проблемы. Если ты помнишь, разговор шёл про Тароса. Раз ничего дурного он пока не сделал, давай ты попробуешь дать ему второй шанс… на дружбу?! Тем более теперь он, как я думаю, будет относиться к тебе совсем по-другому. Но и ты… должна понять, что без надёжного защитника в столице придётся очень трудно. Разумеется, на всякий случай я дам тебе кое-какие зелья… из тех, которые мы используем в гротах. И ещё я хотела дать совет, потрать одно желание на собственный дом, моряны помогут тебе выбрать самый безопасный. А два других постарайся приберечь на будущее… всякое может случиться. Но самое главное, почаще спрашивай совета у моих подруг из фонтана. И не смотри на их юные лица – обе годятся тебе в бабушки. А я постараюсь не упускать тебя из вида.

– Прямо в вылазку по вражеским тылам собираешь, – расстроилась Тина. – Как представлю все эти сложности, сразу встаёт закономерный вопрос: а оно мне надо?! Может, лучше сбежать и окопаться где-нибудь в глухой деревушке?! Или рвануть на Хамшир?

– Нет, не лучше. На Сузерде тебя поймают в два счёта, и тогда можешь забыть и про три желания, и про тех… ну, ты понимаешь, кто был когда-то частью тебя. Не хочу тебя особенно обнадёживать, но ты должна знать… я на всякий случай велела всем своим подругам разузнавать про них. Если мне хоть что-то сообщат – сразу передам тебе. Кстати, неплохо бы заранее придумать объяснение… на случай вашей встречи.

– Спасибо! – с чувством выдохнула Тина и удивлённо покосилась на пустую миску в своих руках.

Оказывается, за время разговора она незаметно для себя доела бульон с мелко накрошенным в него мясом и кусочками варёных яиц.

– Пока не за что. Вот если что-то найдём – поблагодаришь. И ещё… у меня тоже есть к тебе просьба, поможешь мне в одном деле? Нужно подлечить одну мою давнюю пациентку, одна я её не вытянула.

– Конечно… только чуть позже… я сейчас без сил. – Костик чуть виновато развёл руками. – Давай завтра утром? Мы же не сегодня отправляемся? И у меня тоже вопрос, успеешь меня чему-нибудь подучить?

– Тоже завтра… если останутся силы после лечения, – рассеянно ответила моряна, прислушивавшаяся к чему-то, ведомому только ей. – Они идут сюда… и похоже, тоже приняли какое-то решение. Тина! Прошу тебя, постарайся не торопиться с ответом… вспомни всё, о чём мы говорили.

– Там хариф… можно впустить? – через несколько секунд заглянула в дверь Сая.

– Конечно, – по-королевски кивнула моряна, – и забери пустую посуду. А попозже принеси ещё еды и побольше мяса.

Костик рассматривал вошедших мужчин сквозь полуопущенные ресницы и понемногу начинал волноваться всерьёз. Очень уж непривычно они выглядели, словно на битву собрались, а не проведать больную девушку. Правильно моряна сказала, решились на что-то. Интересно, на что именно?

– Тина… – хариф сел в кресло и пристально вгляделся в лицо девушки, – прости меня, если сможешь. Я и правда повёл себя очень неблагородно. Думал только о своём воинском долге и пользе для страны. А твоей беды не замечал. Но теперь хочу искупить свою вину. Ты хотела уйти к морянам? Мы поможем. Лекарь был уверен, что ты умираешь… Мы не станем его разубеждать. Наоборот, объявим всем о твоей смерти. Пусть Сая завернёт тебя так, как заворачивают почивших… а Мги отнесёт туда, куда прикажет моряна. Раб будет молчать. Мы – тоже. Никто не узнает правды, только не показывайся на этом берегу… несколько лет.

Костик ошеломлённо смотрел на харифа, на застывших за его спиной Васта и Тароса и постепенно начинал понимать, что их план вполне жизнеспособен, и даже погода как по заказу. Не будет на пристани и в бухте лишних свидетелей. Всего несколько минут попариться в покрывале – и полная свобода.

А потом вспомнил слова моряны. И на вспыхнувшую в сердце радость словно бочку ледяной воды вылили. Значит, она знала или догадалась, какой план могут предложить Тине воины. И заранее попросила подумать.

Хотя, о чём тут думать. Не сможет Костик пойти к морянам… это факт. Ведь если пойдёт, то потом совести не хватит открыто смотреть в глаза морской королеве. Ну не дурак же он, давно понял, моряна вовсе не просто так стремится его всему научить и как можно лучше натренировать, есть у неё в этом деле какой-то свой собственный особый интерес. Пока не известно какой, но, несомненно, для морян очень важный. Ради пустой забавы так не стараются. И если плюнуть на заботы одной моряны, он скрепя сердце ещё попытался бы, то предать весь маленький морской народ не сможет ни за что. Не так воспитан… хотя и чуть-чуть жаль.

– И вот это забери, – положив перед Тиной чехол с луком, строго глянул ей в глаза Васт. – Это не подкуп… как ты подумала, а признание твоих способностей. Я точно знаю… теперь ты для него лучшая хозяйка.

– Так, всем стоять! – решительно поднял вверх ладони Костик, начиная понимать, что совсем расчувствуется, если ещё и Тарос начнёт сейчас прилюдно каяться. – А теперь немного помолчите! Пожалуйста… Пусть моряна скажет… у меня ещё горло болит.

Ничего у него уже не болело… но им вовсе не обязательно про это знать.

– Вы поставили меня в очень трудное положение, – оглянувшись на Тину, печально сказала моряна. – И прежде чем я начну объяснять, ответьте честно на мои вопросы… поверьте, это очень важно.

– Хорошо… – пристально всмотревшись в её серебристое лицо и что-то там разглядев, согласился хариф, – я отвечу.

– Тарос?

– Да, – сквозь стиснутые зубы мрачно выдавил квартерон.

– Тина?

«А он-то при чём?» – сразу взбунтовалось в душе Костика чувство справедливости, но пришлось его осадить. Ради моряны. Раз уж ей так хочется… пусть порадуется.

– Конечно.

– Тогда с тебя и начнём. Какое дело мы с тобой договорились сделать завтра с утра?

– Дело?! – Тина смотрела на наставницу с искренним изумлением. – Какое ещё дело?! А! Прости, сразу не вспомнила! Хотели попробовать вылечить какую-то женщину… с которой ты сама не справилась.

Что-то произошло после того как Костик произнёс эти слова… будто где-то недалеко взорвалось килограммов триста тротила и после грохота и шума все одновременно оглохли. И онемели, по крайней мере, сам хариф и оба блондина.

– Моряна? – немного полюбовавшись на их ошарашенные рожи, Тина обернулась к королеве и уставилась на неё в упор. – Ты случайно не знаешь… кто их укусил?

– Догадываюсь… – мягко отозвалась та, – они не верят в нашу победу. Одной мне там справиться не удалось.

– Если уж мы справились с тем малышом… – вспомнил Костик ребёнка с изуродованными, наполовину съеденными акулой ножками, привезённого ковриком с дальних островов. – А что с ней?

– Завтра увидишь, – туманно пообещала моряна, – так вот… теперь вопрос к Пруганду. Кого ты собирался дать Тине в сопровождающие? И для постоянной охраны?

– Теперь это не имеет значения, – вяло отмахнулся резко помрачневший хариф, – и лечить тоже не нужно… не заслужил я такого.

– Ты просто боишься, – спокойно сообщила моряна, – что снова не получится. Я тоже сомневалась… до того самого малыша, про которого говорит Тина. У него ножек почти до колен уже не было… и выше всё изжёвано… акула напала. А сегодня он уже вставать пытался… Вот, кстати, я принесла тебе, Тина, благодарность от его матери…

Моряна достала откуда-то браслет из серебристо-розоватого жемчуга и протянула девушке.

– Спасибо, конечно, но зачем он мне? – несчастно скривился Костик. – Лучше отдай назад. Ты же знаешь… не ношу я никаких побрякушек.

– Знаю. Ещё знаю, сколько стоит наш жемчуг… за этот браслет можно купить поместье среднего размера.

– Ты смерти моей захотела?! – вмиг разозлился Костик. – Так тогда не нужно было лечить! Зря только силу потратила! Меня с этим вашим жемчугом вмиг под первым попавшимся кустиком прикопают! Забери и спрячь… может, пригодится.

– Вот теперь отлично вижу… что она иномирянка, – виновато буркнул Васт, – как я раньше не догадался!

– Вы того малыша лечили пять дней назад? – несчастно глядя куда-то под ноги, хмуро спросил Тарос.

– Да… – подсчитав в уме, сообщил Костик и тут же, сообразив в чём дело, возмутился: – чёрт! Неужели так и продолжаешь за мной подсматривать?! Моряна! Вот видишь?! Ну объясняй, и как мне с ним ехать, если он как последний ревнивец будет следить за каждым моим шагом? Даже в ванную без присмотра не отпустит!

– И замечательно, – спокойно кивнула моряна и, не стесняясь присутствия снова зависших воинов, проникновенно пояснила: – Подумай сама, ты же умная девочка, Тина! Ведь это просто идеальный способ без труда избавляться от всех придворных нахалов и интриганов! Везде ходить под присмотром ревнивого мужа!

– Кого?! – нервно сглотнул Васт и исподтишка оглянулся на застывшего столбом Тароса.

– Мужа, – хладнокровно пояснила моряна и строго добавила: – фиктивного, разумеется. К настоящему браку Атина пока не готова… но ехать одной ей очень опасно.

– Вот и я так же думал. – Хариф мгновенно оценил все преимущества нового поворота событий и кивнул подчинённым: – Садитесь, всё сразу и обсудим.

– У меня только остался вопрос к Таросу, – вежливо, но твёрдо напомнила королева. – Согласен ли он на такой вариант? Ведь от его выдержки и тактичности зависит успех этого плана.

– Плана?! – Хариф снова был самим собой, хитрым и пронырливым воином. – Я правильно понимаю, что она отказывается от нашего предложения только ради каких-то твоих планов, моряна?

Костик даже дыхание затаил, наблюдать со стороны за внешне вежливым поединком этих двоих было невероятно интересно.

– Совершенно верно, – невозмутимо кивнула королева, – у меня есть план, как уберечь эту страну от войны и внутренних волнений. Сам понимаешь, нам они совершенно невыгодны. Но это не самое главное… Тина идёт в столицу ещё и потому, что её собственные интересы совпадают с этими планами.

– Какие у неё могут быть интересы? – под испытующим взглядом харифа Костик ещё глубже вжался в подушку.

– Прости, Атина, но я считаю… этим людям после сделанного ими щедрого предложения можно сказать правду, – ободряюще смотрела на ученицу моряна. – Думаю, они никогда не причинят зла… твоим спутникам.

– Если они ещё живы, – горько хмыкнула Тина, сдаваясь. – Впрочем… поступай как знаешь.

– Какие ещё спутники? – Тарос смотрел попеременно то на девушку, то на моряну, и его лицо постепенно становилось маской боли.

– Тина прошла в дверь не одна, а одновременно с братьями, – поторопилась успокоить его моряна. – Я считаю, что их забросило на Хамшир или Занию.

– И кто они… вернее, я хочу сказать, – хариф тоже спешил всё выяснить, – возраст, облик, способности?

– Они точно такие же, как я. – Костик невольно сжалился над побледневшим квартероном, сгорит ведь от подозрений и ревности. – Мы родились в один день. Только ростом немного выше… а лица похожие. Близнецы. А способности – пока не знаю.

– Почему ты сразу ничего не рассказала? – недоверчиво уставился на Тину босс, потом перевёл взгляд на моряну и едко усмехнулся: – Кого я спрашиваю! Это ведь ты посоветовала ей молчать?!

– Да, – не стала отпираться та, – но только потому, что Тина очень беспокоилась за мальчиков. Ты не стал бы задерживать отчёт… если бы узнал такую новость, и адмирал немедленно принялся их искать. А теперь… я очень надеюсь на ваше благородство. Постарайтесь забыть про всё, что мы с Тиной доверили вам, как друзьям.

Хариф нехотя кивнул, и его подчинённые тотчас поддержали командира:

– Клянёмся.

– Я хочу ответить… – Тарос шагнул вперёд. – Мне ведь задали вопрос?! Да, я согласен сопровождать Тину в роли фиктивного мужа. И надеюсь, меня не будут бить за каждое прикосновение… иногда при посторонних необходимо вести себя определённым образом.

– Я тоже очень надеюсь, что эти прикосновения будут только при посторонних, и меня не будут втихаря поить наркотиками, виагрой или снотворным, – не осталась в долгу Тина. – И сразу предупреждаю, второй раз такой подлости я никогда не прощу.

– Вот и прекрасно, – поторопился прекратить эти переговоры хариф. – А теперь обсудим дела.

– Кстати… – вспомнила Атина мысль, крутившуюся у неё в голове, пока она слушала допрос интенданта, – о делах. Вот когда я сюда пришла… этот шпион чистил хутамник…

– Да, – неохотно кивнул Васт, – мы тоже, если помнишь.

– Конечно, помню, запах навоза даже мыло не перебило, – съехидничал Костик. – Но я не про то. Он сам выбрал угол, который чистил?

– Продолжай, – заинтересованно прищурился хариф.

– Ну… вот я подумала, допустим, он просто не хотел перегружать товары, и потому пригнал хутамов во двор. Но их же можно было сразу отправить за ворота? В сторону моря, где пустырь?! А он оставил в сарае, хотя отлично понимал, что получит наказание. И раз он так безропотно согласился нюхать навоз, то наверняка у него был для этого важный повод. Вот мне и стало интересно, там нельзя поискать, может, он что-то спрятал?

– Васт, ты понял? Бери парней и ищите, – скомандовал хариф, и лучник мгновенно исчез за дверью. – Так на какой день назначим брачный ритуал?

– Можно сегодня на вечер, перед ужином, – равнодушно пожала плечами Тина. – Зачем откладывать, если всё равно придётся когда-то проводить?! Завтра утром мы собирались работать.

– Насчёт завтрашнего утра я подумаю, – уклончиво буркнул Пруганд. – А всё остальное отдам приказ подготовить. Напиши список, я отправлю кого-нибудь в город. Пусть Сая подскажет, она лучше знает, что тебе может понадобиться. Платье, украшения, цветы… – не стесняйся.

– Босс… подойдите ближе, – выдохнул Костик, решив что в такой день имеет право на наглость. И когда тот подошёл, уставился на него в упор и тихо спросил: – Помните наш первый разговор?! Вы сказали, возможно, однажды я смогу быть вам полезной. Вы ведь именно на это надеялись, правда? На получение мной способностей целителя?! Так почему теперь трусите? Опасаетесь новой неудачи? Или боитесь дать женщине напрасную надежду? Тогда мы просто заранее напоим пациентку снотворным, и она ничего не поймёт.

– Ты же против сонных зелий? – хмуро поддел хариф.

– Это другой случай, и вы прекрасно понимаете, – не сдался Костик, отлично знавший по рассказам матери, как много значит для тяжёлых пациентов и их родичей уверенность врача. – И зря спорите. В общем, так, утром пациентка должна быть тут.

– Хорошо, но тогда к утру тебе придётся освободить мои комнаты… – внезапно сдался хариф, и на его лице мелькнула тень надежды. – Моя жена не может остановиться в других.

– Да хоть сейчас. – Костик уже давно понял, про кого идёт речь. – Надеюсь, в моей комнате поставили дверь?

– Пока не нужно… у тебя сегодня праздник, – отказался хариф и направился к двери. – Отдыхай, у меня дела.

– Я пойду, мне тоже нужно подготовиться, – заторопился Тарос и выскочил из комнаты следом за боссом, заставив Костика ехидно фыркнуть.

Какие они всё же временами наивные! И похоже, искренне надеются, будто ритуал что-то изменит в его отношениях с квартероном!

Глава 2 Тина

Подозрения начали оправдываться часа через три, когда оживлённая Сая разбудила Костика радостным криком.

– Тина, там платья принесли… куда их складывать?

– Какие, нафик, платья? – не понял спросонья иномирянин. – Объясни подробно.

– Тарос привёз тебе из города одежду. – В дверях стояла морская королева.

После того как они изучили комнаты харифа, старшая моряна решила временно поселится тут же, в гостиной.

Апартаменты, отгороженные стенкой от остальной части третьего этажа и названные за это Костиком квартирой, состояли из трёх больших раздельных комнат, спальни, столовой, гостиной и мыльни. Все комнаты выходили дверьми в широкий и длинный коридор, имеющий в торце застеклённую дверь на галерею. Тину после отравления устроили в спальне харифа, и когда вопрос с фиктивным замужеством решился, королева отказалась меняться с ней комнатами. А иномирянка не особенно и настаивала, всё равно завтра утром сюда приедет хозяйка.

– Какую ещё одежду?! – насторожился Костик. – Объясните подробнее!

– Не волнуйся, это местный обычай, – примирительно произнесла королева, устраиваясь в кресле. – Перед свадьбой жених присылает невесте платья и всё остальное.

– Предупреждаю сразу, – вылезая из-под покрывала, категорично объявил иномирянин, – зефир я не надену.

Сая, методично зажигавшая свечи в подсвечниках и бра, из-за шторма все ставни были закрыты, изумлённо оглянулась.

– Что такое зефир?

– Вот посмотрю платья и покажу наглядно! – желчно сообщила Тина. – И вообще, мне нужны брюки. Я не собираюсь всё время ходить в юбках.

– В столице придётся ходить, – категорично отрезала королева, – и в этом тебе пока придётся уступить. Хотя бы на первое время, пока не приобретёшь влиятельных покровителей. С твоим даром это несложно, но предупреждаю заранее, больше одного клиента в день не бери. Остальную силу будешь тратить на тренировки.

– Госпожа… – Сая смотрела на королеву умоляюще, – можно я поеду с ней? Хотя бы на пару лун, а?

– Я уже думала про это, Сая, но мне некем тебя заменить. Ты же сама знаешь… насколько важна для нас работа, которую ты делаешь. – Старшая говорила очень мягко, но в её словах слышалось твёрдое «нет».

– Я понимаю, – сникла травница и пошла к выходу, а сердце Костика тоскливо сжалось.

Оказывается, он как-то незаметно привязался к отзывчивой и сердобольной квартеронке, но даже сам не подозревал, насколько сильно.

– Я подумаю, кем тебя заменить, обещаю, – сказала в спину Сае королева и повернулась к ученице: – Ну, идёшь смотреть платья?

– Подождут. – Костик внезапно раздумал бежать смотреть на тряпки, шлёпнулся на кровать и уставился на моряну требовательным взглядом. – Давай, рассказывай, и поподробнее, про свадебные правила и порядки. Не хочу оказаться вечером в роли главного шута. И смотри, не утаивай ничего вроде обязательных поцелуев или ещё чего-то подобного, иначе обижусь. Я и так иду им на уступки… поэтому имею право на капризы, как считаешь?

– Конечно, имеешь, – невозмутимо согласилась моряна, вовсе не желавшая теперь, когда ученица согласилась с её главной задумкой, испортить какими-нибудь мелочами улаженное дело.

Да и по опыту знала, даже самые смелые мужчины почему-то страшно трусят при одном только слове – брачный ритуал. Атина ещё спокойно себя ведёт, вон даже поспала немного и почти полностью пополнила растраченный резерв. Судя по скорости его восстановления, способности у неё развиваются с невероятной быстротой. Следовательно, можно будет за последние дни перед отправлением в столицу научить её двум-трём новым способам защиты своего тела.

– Значит, так, – деловито начала рассказывать моряна, – сначала к тебе придут хариф с Таросом и принесут на выбор браслеты.

– Я уже должен сидеть в зефире и чадре? Ну в смысле в свадебном платье и покрывале? – поправился Костик.

– А зачем тебе покрывало? – изумилась королева, и её узкие глаза на миг стали круглыми. – Нет, можешь сидеть в чём хочешь. Но запомни, выбор браслета – очень важное дело, это как бы заявка на будущую жизнь. Тяжёлый золотой берёт женщина, которая мечтает о богатстве, изящный серебряный – жаждущая романтичной любви, а щедро украшенный камнями – та, которая мечтает о нескольких детях. Тут есть правило – доставать камень из материнского браслета, когда новорожденному делают медальон. Если девушка берет самый первый или самый простой браслет, значит, у неё нет особых претензий и она во всём доверяет вкусу мужчины. Но не забывай, что браслет придётся носить не снимая, так как его закрывают особым ключом.

– Паршиво, – констатировал Костик, подумал и деловито осведомился: – А сколько всего положено приносить браслетов?

Раз уж ему суждено постоянно таскать на руке какую-то цацку, нужно хорошенько продумать все недостатки и преимущества этого приобретения.

– Каждый мужчина приносит столько, сколько у него материальных возможностей выполнить пожелания невесты. Ну и, естественно, собственного желания что-то выполнять. Обычно не меньше трёх. Но, разумеется, никто не покупает их все, это невозможно. Остальные просто возвращают ювелиру. Но самый оскорбительный для невесты случай, когда мужчина приносит только один браслет. Этим жених как бы заранее говорит, что, взяв женщину в дом, не собирается представлять ей никаких прав.

– Мне в общем-то всё равно, – подумав, сообщил Костик, – я во всех случаях соглашусь, но тест на вшивость для мужчин занятный. Рассказывай дальше.

– Потом они уходят подгонять браслет по руке, а специально приглашённые одевальщицы начинают купать, одевать, причёсывать и наряжать невесту.

– Нафик ваших одевальщиц, можете сразу выгонять. Сам искупаюсь и оденусь, – отрезал землянин. – Давай дальше.

– Потом все собираются в просторном помещении, мне известно, что хариф приказал для этого случая украсить офицерскую столовую. Ритуал обычно проводит облечённый властью человек или старейшина рода. Потом жениху с невестой надевают браслеты и объявляют мужем и женой.

– Стоп, тут поподробнее. В чём заключается ритуал?

– Ничего особого, вам прочитают краткое наставление и наденут браслеты. Обычно они парные, хотя иногда жених выбирает себе другой, но с похожим узором. Такое бывает в тех случаях, когда он недоволен выбором невесты.

– Как интересно, сплошные тесты. Дальше.

– Проводящий ритуал запирает браслеты и прячет ключик в особую шкатулку. Отныне он будет храниться у него, и отпереть браслеты можно только в случае развода или смерти супруга.

– Опусти про развод, мне бы со свадьбой разобраться. – Костик вовсе не собирался рассказывать моряне, что и сам сможет в случае надобности отпереть замочек куском проволочки.

Или просто спилить.

– После этого все поздравляют молодожёнов и дарят подарки, а они чем-нибудь отдариваются.

– Например?

– Тарос, насколько мне известно, очень неплохо танцует, его зажигательные пляски собирают на праздниках кучу букетов и сладостей от благодарных зрителей. Но думаю, сегодня он не станет танцевать… Хотя, вполне возможно, я и ошибаюсь. Ещё он быстро рисует смешные портретики, вот это будет считаться очень хорошим даром.

– Прямо кладбище талантов, – съязвил землянин и подозрительно уставился на моряну. – Ну и почему ты замолчала? Неужели девушки тоже должны плясать перед гостями?!

– Я уже послала за дейнэ, – невозмутимо сообщила королева, – собираюсь его тебе подарить. Вот и отдаришься разом ото всех. Не переживай, ты поёшь очень хорошо… для человека. И песен таких они никогда не слышали. Спой им ту песню… которую пела в последний раз моим девочкам.

– Нет… если уж петь на свадьбе, то совсем другое, – задумался Костик. – Я, кажется, знаю, что. Ну, рассказывай дальше.

– Вот и всё, после этого муж уводит жену в свой дом, или комнату, а все остальные садятся за столы, праздновать.

– Ничего себе порядочки, – возмутился Костик. – А нам что же, ничего вкусненького не дадут?

– Для вас стол накроют в соседней комнате, первый семейный ужин должен пройти без свидетелей, – спокойно объяснила моряна и лукаво усмехнулась. – Обычно никто не протестует.

– Я тоже не буду… – с лёгкой угрозой ухмыльнулась невеста. – Но не советую ему забывать условия договора. Ладно, а теперь идём смотреть платья.

В столовой босса обнаружились вороха разнообразной женской одежды, разложенной по столам, стульям и диванам. Костик даже дар речи на секунду потерял.

– Мне кажется, или у Тароса крыша слетела от счастья? – придя в себя, едко осведомился он, оглядываясь в поисках свободного места, куда можно было бы присесть без риска раздавить свёрток или коробку.

– Тебе вовсе необязательно оставлять себе всю эту одежду, – правильно поняла это выражение моряна. – Выбери два-три платья или юбки и нижнее бельё, а остальное можешь отправить назад.

– Господин Тарос сказал, что покупает всё. – Юркий мужичок с нахальными глазками вывернулся из-за кучи сложенных на столе шляпок и полупрозрачных шарфов. – Взгляните, какая прелесть, невеста господина Тароса будет в этом самой желанной женщиной Сузерда!

С этими словами торговец взмахнул перед лицом Костика чем-то невероятно воздушным, кружевным и коротеньким.

– Это сразу можешь забрать, – мгновенно возненавидев вещицу, рявкнул землянин, – и всё похожее – тоже.

– А почему ты командуешь?! – оскорбился торговец. – Вот придёт невеста Тароса, она и выберет. Девушки не могут не любить такие красивые вещи. Да и мужчинам очень нравится… – Он многозначительно ухмыльнулся и оглянулся на молчаливую моряну.

– Тарос вообще чем-нибудь думал, когда тащил сюда этого идиота? – Голосок Тины от злости зазвенел промороженными льдинками. – Тут что, нет других торговцев?!

– У этого самый лучший магазин и самый богатый выбор, – не обращая внимания на усиленно прислушивающегося торговца, моряна прошла к креслу, одним движением руки сбросила с него на пол кучу свёртков и царственно села.

– Тогда я предпочитаю получить платья из той лавки, где самый вежливый хозяин. – Костик, следуя примеру наставницы, освободил себе стул и сел. – Ну, чего стоишь? Собирай шмотки и убирайся отсюда, ничего у тебя Тарос не покупает. Иначе…

Но торговец уже понял свою ошибку и бросился к Тине, потрясая какими-то кружевами и бантиками.

– Прости, прости, красавица, тут темновато со свету. Я немного не разглядел… Не сердись на старого Ишара, посмотри лучше, какие красивые вещи я принёс!

– Времени нет, – устало и тихо буркнула моряна в ответ на возмущённый взгляд Костика, и он, сердито посопев, решил не спорить. Но только с выбором торговца, и ни с чем более.

– Ладно, прощаю. Но! Сидеть ты будешь в уголке тихо и без моего разрешения рот открывать не станешь! Я тебе не девица деревенская, а воин, и если что – пеняй на себя!

– Угу, – несчастно буркнул торговец и отступил, печёнкой чувствуя, как напрасно возлагал такие надежды на свадьбу Тароса, но смолчать всё же не мог. – Зря капризничаете, госпожа, у меня всё самое лучшее. С Зании недавно получил, последняя мода!

– Ты не понял, как нужно себя вести? – Тина нехорошо прищурилась. – Зря я тебя простила, но это легко исправить!

Торговец отступил к двери и присел на корточки, демонстративно зажав себе рот обеими руками. Костик довольно ухмыльнулся. Вряд ли торгаш долго выдержит, чтобы не комментировать происходящее и не рекламировать свои товары, но пусть хоть полчаса посидит молча, за это время они управятся.

– Сначала платье на свадьбу, – решительно приступила к делу Тина и оглянулась на моряну. – Есть какие-то правила насчёт цвета?

– Ну… оно должно гармонировать с цветом глаз и подходить ко времени года, но поскольку сейчас начало лета, можно брать любое.

– Отлично, – обрадовался Костик и засучил рукава. – Это отстой, это ваще жуть с бантиками, это почти зефир, а нормальные платья тут бывают?

– Вон там, на диване… – несчастно пискнул от двери торговец, – наряды для официальных приёмов.

– Посмотрим, – развернулся к дивану Костик. – Но если и тут ничего подходящего…

Подходящее с горем пополам нашлось, и то лишь после того, как к поискам подключились Сая и королева. Вдобавок к выбранному для ритуала платью Тину уговорили взять пару юбок и несколько тёмных однотонных блуз. Ещё девушка взяла две пары туфель на низком каблуке, несмотря на уговоры травницы, и шаль.

Всё остальное, особенно шёлковые панталоны до колен, все в кружевах и оборочках, госпожа Атина отклонила категорически. Несмотря на расстроенные вздохи очарованной кружавчиками Саи, зато при полной поддержке королевы.

– Она же тебе сказала, что она воин, – строго прикрикнула на разочарованного торговца моряна. – Сам представь, куда будут смотреть её соратники, если у неё в бою штаны порвутся?

По ставшему масляно-мечтательным взгляду торговца Костик понял, что ненароком открыл новое средство массового поражения. И даже прикинул было, а не купить ли один особо кружевной экземплярчик, так, на самый крайний случай, но раздумал. Непроверенное оружие обычно ведёт себя непредсказуемо.

Тут как раз вовремя опомнился купец, сообразивший наконец, что эта совершенно невыносимая невеста скорее пойдёт сквозь бурю в другой магазин, чем купит его самое роскошное бельё. Ринулся в угол к сложенным там мешкам и достал несколько свёртков, очевидно, приготовленных для продажи кухаркам или служанкам.

В пакетах оказались простое, но добротное и аккуратно сшитое полотняное бельё, чем-то напомнившее Костику шорты, и короткие топы родного мира.

– Возьми с запасом, – тихо посоветовала моряна, копавшаяся в каких-то коробочках, – в дороге иногда негде купаться.

Костик немедленно последовал её совету, перенеся в кучку выбранных вещей все оказавшиеся в наличии шорты, и велел купцу утаскивать остальное.

– Сая, иди, проследи за ним, чтобы не попытался втрюхать моему жениху ничего кружевного, – заметив, как торговец отложил в сторону ненавистные вещицы, скомандовал Костик. – И пусть Тарос вспомнит, что сегодня я злая. Очень.

– Слишком уж не буйствуй, – откладывая в сторону одну коробочку, тихонько вздохнула королева, а громче, для торговца, сообщила: – Это я беру, в счёт того долга запиши, который за бочку ещё остался.

– А ты… – открыл было рот купец, столкнулся с насмешливо-презрительным взглядом моряны и смолк, засуетился, заметался.

Мигом собрал свои товары, написал счёт и повытаскивал мешки в общий коридор, где его ждали двое носильщиков.

И только когда они остались в комнате одни, Костик ответил королеве.

– Не волнуйся, слишком не будет. У Тароса самомнение завышенное, а память чересчур короткая. Избаловали аборигенки… ну и моряны заодно. Мне сейчас другое пришло в голову, ему же вроде уже двадцать пять? Или шесть? Вот интересно, неужели у вас ещё не бегает ни одного маленького Таросика?

– Тина! – сразу возмутилась моряна, даже глаза округлились. – Иногда ты и вправду действуешь напористо, как парень! Неужели думаешь, будто я стану отвечать на такой деликатный вопрос?

– А отвечать уже не нужно, – серьёзно сообщил Костик, – ты и так ответила. Значит, бегают. Интересно, сколько, двое, трое? Или больше? Но неважно. Важно, что они есть… и я, кажется, знаю, чего попрошу у тебя на прощание.

– Не вздумай! – Королева вскочила с места и, несмотря на непривычные для взгляда землянина большие ступни, проворно промчалась по комнате.

А она быстро бегает, отметил про себя парень, и тут же забыл про это, занятый попыткой хоть приблизительно прикинуть, сколько ещё у морян скрытых от туземцев секретов?!

– Не сердись… – так и не придя к какому-то определённому выводу, сказал вслух, – но иногда твои действия так же эгоистичны, как у Тароса. Давай пока оставим этот разговор. Однако обещать хранить это в тайне я не стану. Считаю неправильным.

– Ладно, потом поговорим. – Гладкое лицо моряны, как обычно, ничего не выражало, но в голосе прозвучали усталость и печаль. – Времени остаётся очень мало. Скоро принесут браслеты. А на меня не обижайся, просто мы слишком привыкли… разговаривать с ними. А ты только с виду такая же… а по сути – совершенно иная.

Глава 3 Тина

– Там хариф и Тарос, – в щель приоткрытой двери заглянула взволнованная Сая, – с браслетами.

– Зови, – приказала моряна и оглянулась на ученицу. – Готова?

– Всегда готова! – дурашливо отсалютовал Костик, веселясь от души.

Всё же странные они какие-то! Отлично знают, что ритуал ненастоящий, а волнуются как взаправду.

Вон и Тарос, несущий в руках внушительный и старинный даже на вид ларец, просто неправдоподобно серьёзен. Тина никогда его таким не видела, кажется, даже руки у парня немного трясутся.

Да и хариф выглядит очень впечатляюще. Приодет и причёсан так празднично, словно уже ритуал проводить собрался.

Костик исподтишка оглянулся на моряну, спросить, чего это они?! Тут же получил в ответ успокаивающий кивок и следом – строгий взгляд, призывающий не отвлекаться от важного дела.

– Атина, – торжественно произнёс хариф, – готова ли ты принять от Энтароса ле Сизилли брачный браслет?

Костик ещё старался справиться с шоком и не слишком таращить глаза, а моряна уже отвечала своим звучным голосом:

– Моя приёмная дочь Констанатина Запольская готова принять брачный браслет Энтароса ле Сизилли.

«Во, съели?! Получите, фашисты, гранату!» – развеселился Костик, глядя, как теперь уже Тарос с харифом пытаются подобрать отвисшие челюсти.

– С какой это стати она твоя дочь? – наконец смог выговорить Пруганд.

– Я сегодня утром вернула её к жизни, отдав свою энергию, а у моего народа это равноценно обмену кровью, – не моргнув, сообщила моряна. – И люди, спасённые таким образом от смерти, признаются родственниками.

«Чёрт побери, как удобно-то, когда никто в целом мире не может проверить, действительно есть у твоего народа такой закон или нет!» – восхитился Костик и сделал себе зарубочку на память, воспользоваться при случае этим методом.

– Прекрасно, – помрачнев, пробормотал хариф, – выбирайте, госпожа Констанатина Запольская.

Тарос открыл крышку сундучка и вынул первый браслет.

Костик проникся с первого взгляда. Очень дорогая и явно эксклюзивная вещица. Шириной не больше пяти сантиметров, из изящно переплетающихся полосок серебра и золота, с тончайшей гравировкой и тремя крупными алмазами, вставленными в сердцевинки серебряных цветов.

Почти все Костиковы одноклассницы, в последние три года увлечённо обсуждавшие на переменах, а иногда и на уроках разную модную бижутерию и хваставшиеся колечками и серёжками, при виде этого браслета растеклись бы глупо хлопающей глазками лужицей.

А он только усмехнулся и спросил:

– Это всё?

– Вот. – Тарос достал второй браслет.

Тёмное, старинное золото, тяжёлое даже на вид, застывшее причудливыми завитками массивного браслета с двумя вишнёвыми альмандинами в окружении мелких брилиантиков вполне удовлетворило бы самую привередливую девушку. Вот только Костик был девушкой только внешне, и потому на тяжёлый браслет глянул лишь мельком. А потом вопросительно уставился на квартерона.

На этот раз тот вздохнул явно с облегчением и показал очередную драгоценность.

Узкий браслет белого золота, с гладкой как зеркало поверхностью искусный мастер непостижимым образом пропустил сквозь плоские бусины, выточенные из цельных драгоценных камней. Они были разными по величине и толщине и при каждом повороте украшения посылали во все стороны пучки разноцветных лучиков.

Очень интересная игрушка, Костик с удовольствием покрутил бы такую в руках в свободное время, но носить постоянно?! Да ни за какие коврижки!

– Энтарос, – глядя, как жених с сожалением опускает браслет на стол и тянется в шкатулку за другим, решила внести рационализаторское предложение Тина, – а ты не мог бы выложить сразу все свои запасы? Быстрее покончили бы с этой процедурой, а?!

Квартерон несчастно оглянулся на сурово поджавшего губы харифа, вздохнул и начал раскладывать по столу всевозможные браслеты.

Десятка два, если не больше.

– Ох, ёлки, – следя за этим процессом, ошеломлённо выдохнул Костик, – ну и козёл ты всё-таки, Тарос!

– Почему это? – внезапно обиделся тот. – Что я снова сделал не так?!

– Ты настолько увлёкся процессом впаривания мне своего металлолома, что забыл про меня лично! – зло рявкнула Атина. – А я, между прочим, едва на ногах стою!

– Ну и взяла бы первый браслет… – невольно выдал свою мечту квартерон.

– Вот посмотрю всю коллекцию, тогда и выберу, – отрезала Тина. – И вообще, предлагаю всем сесть. День был тяжёлым, а мне ещё наряжаться, и ритуал… если вы не хотите, конечно, чтобы я там и свалилась.

Последние слова она договорила, уже сидя на торопливо подставленном квартероном кресле.

– Вообще-то не положено, – явно лишь для вида пробурчал хариф, опускаясь на стул, – но мы же не станем никому рассказывать.

– Золотые слова, босс… – Костик запнулся, увидев в руках Тароса нечто особенное. – Дай-ка посмотреть!

Пальцы квартерона дрогнули, когда он передавал девушке очень необычный браслет. Первым мастером, державшим в руках этот металл, был явно не ювелир, а кузнец. Широкий, как щиток, составленный из заходящих одна за другую тонких пластинок синеватой стали, браслет не имел ни одного камня или украшения. И тем не менее поражал лаконичностью и завершённостью формы.

– Вот этот, – уверенно произнёс Костик, отдавая браслет назад.

– А ты не хочешь сначала узнать, что он символизирует? – осторожно поинтересовалась моряна.

– Фиктивный брак, и ничего больше, – резковато отрезала девушка, и не думая беспокоиться о чувствах жениха.

Если нужно по сто раз в день напоминать квартерону про главное условие их брака, чтобы он не начинал разводить розовые сопли, Костик будет напоминать сто один раз.

Чтобы с гарантией.

– Браслет выбран! – торжественно провозгласил хариф, принимая из рук Тароса ритуальное украшение и бережно укладывая его в маленькую шкатулочку. – Жених будет ждать Констанатину через два часа в столовой. Одевальщицы уже ждут невесту в коридоре.

– Я неясно сказала?! – мгновенно свирепея, рявкнула Тина. – Никаких одевальщиц!

– Но это традиция, – хариф попытался договориться миром, – они потом должны всем подтвердить… здоровье невесты. Ну что она не хромая и не с каким-нибудь дефектом.

– Что-то изменится, если я с дефектом?! – саркастически хмыкнул Костик и вызывающе уставился на Тароса. – Неужели свадьбу отменишь?!

– Ты уже приняла браслет, теперь свадьба – только завершение ритуала, – попытался успокоить тот, но получил в ответ новый уничтожающий взгляд.

– Скажи им, пусть уходят, – тихо приказала моряна, чувствуя приближение первого семейного скандала, – я сама удостоверю каждому желающему, что моя дочь самая искренняя, благоразумная и здоровая девушка на всём Сузерде. Впрочем, до этого мог бы додуматься каждый, кто слышал, что у иномирян при переходе восстанавливаются даже утраченные конечности.

– Я в это никогда не верил. – Хариф взглянул на моряну пристальнее. – Неужели… правда?

– Да, – хмуро подтвердила она, – многие из нас входили в проход калеками. Но сейчас переходы очень нестабильны… велик риск оказаться в болотах Зании.

– А там очень опасно, в этих болотах? – мгновенно забыл и про свадьбу и про одевальщиц Костик. – Разве там нет никаких деревень? Ты вроде говорила, будто занийцы как-то следят за ними?

– Там всякая нечисть… и звери, но вокруг поставлены крепости. Болота держат под пристальным наблюдением люди господина Зорденса Гадруни. Я уже послала к нему сестру… если кто-то и прошёл через портал, комендант обязательно будет в курсе.

– Спасибо. – Голос Тины дрогнул. – Ты столько для меня делаешь…

– Ждём в столовой, – заторопился хариф и как-то виновато пообещал: – Собирайтесь и не волнуйтесь, я сейчас всё улажу.

– Она похожа на наставницу из женской школы для сирот, – разочарованно вздыхала Сая, рассматривая девичью фигурку, – или на послушницу храма всех святых.

Тина и на самом деле выглядела очень строго в платье из матового шёлка тёмно-серого, с лёгкой просинью, цвета и очень простого, почти монашеского фасона.

А ещё как-то возвышенно. Едва заметный синеватый отблеск ткани выгодно гармонировал с глубиной серых глаз и оттенял бледность пока не успевшей загореть кожи. Собранные в высокий пучок волосы подчёркивали изящный овал лица и гордый изгиб шеи. И всё же до праздничного этот облик как-то не дотягивал.

– Можно, я тебя немного подкрашу? – деликатно спросила моряна. – Совсем чуть-чуть? И какое-нибудь украшение? Иначе гости могут заподозрить неладное.

– Валяй, – сдаваясь, хмуро буркнул Костик, чувствуя себя невероятно уставшим от непривычного занятия. И физически, и морально.

Всё же парню собираться намного легче, натянул всепогодные джинсы и свежую футболку, собрал волосы в хвост и готов хоть в поход, хоть в гости. Да и как он начал теперь прозревать, во многих остальных, житейских и личных делах тоже много проще.

Моряна легко провела чем-то пушистым по лицу, губам, мимолётно коснулась волос. Потом коротко кольнуло мочки ушей. Однако боль мгновенно исчезла, зато появилась тяжесть.

– Моряна! Ты чего это творишь? – так и подскочил землянин, но его остановило мягкое прикосновение ладоней к плечам.

– В этом мире серьги носят не только женщины, но и мужчины, – сообщила королева примирительно. – И я уже всё залечила… можешь посмотреть.

Ещё сердясь на наставницу за несанкционированное прокалывание своих мочек, Костик обернулся к зеркалу… и завис.

Позорно, как деревенский лох перед ожившей скульптурой Екатерины Второй.

– Блин, моряна! Как ты это сделала?! – Ему не хватало слов описать испытанное потрясение. – Слушай! Какая она хорошенькая! В смысле – я.

Губы Атины расцвели нежно-розовыми лепестками, на скулах появился чуть заметный румянец. Но вовсе не лёгкие прикосновения румян и помады кардинально изменили облик девушки.

– Но откуда всё это? – трогая пальчиком серьги чернёного серебра с синевато-прозрачными сосульками камней, изумлялась девушка. – И это?

Ажурная сеточка, изящной шапочкой покрывшая её макушку, явно была из одного набора с серьгами. По краям её свисали на виски и лоб точно такие же, только крошечные синеватые капли. По замысловатому плетению сеточки тоже были рассеяны загадочно посверкивающие в свете свечей камушки.

– Не хорошенькая, а красивая, – строго поправила моряна, посмеиваясь про себя.

Давно нужно было показать упрямому мальчишке в зеркале его облик в таком выигрышном виде. Может, тогда уже перестал бы наконец говорить про себя – я сам.

– Точно, красивая, – тщательно рассмотрев своё изображение, вынес окончательный вердикт Костик и вдруг искренне возмутился: – И этот козёл Тарос покушался на такую красоту?! Пусть и не мечтает! Ну, идём?

Тине явно не терпелось поразить своим видом общество.

Желаемого эффекта она достигла очень скоро. Васт, ожидавший их в кресле у дверей, чтобы отвести невесту в столовую, замер статуей и целых десять секунд не мог вымолвить ни слова.

– Васт, – пожалев командира, окликнул его Костик, чувствуя, как стремительно улучшается настроение, – а вы чего-нибудь в сарае нашли?

– Что?! – Анлезиец не сразу понял, о чём именно его спрашивает прекрасная незнакомка, потом сообразил, снова смешался и наконец взял себя в руки. – Да, ты молодец. Там были яйца каменных муравьёв.

– Если бы мне ещё кто-нибудь объяснил, кто они такие, я могла бы порадоваться вместе с вами, – прозрачно намекнула Тина.

Однако лучник уже вспомнил о своей важной миссии и о том, что до столовой всего две минуты хода.

– Давай я завтра всё расскажу? – предложил он девушке дружелюбно, потом о чём-то вспомнил, оглянулся на моряну и суше поинтересовался: – Или мне теперь положено называть тебя госпожа Констанатина?

– Попробуй, – кротко махнула ресницами красавица и решительно взяла его под руку, – сразу получишь по шее. Кстати… Васт, я тебя утром… не слишком ушибла? Извини… я не хотела.

– Это ты извини, – помрачнел Васт, – я повёл себя как последний тупица. Не знаю, где были мои глаза.

– Это стереотип, Васт, – великодушно пояснил Костик, – люди обычно судят о человеке по внешнему виду. И потому так часто ошибаются. Так поясни мне, чем страшны муравьи?

– Каменные, – уточнил Васт, первым шагнув на лестницу и нехотя добавил: – Они способны грызть камни. И очень любят сладкий сок корешков горной берёзы. Достаточно побрызгать на камни сиропом с этим соком, и они начинают его грызть.

– Неужели он собирался развалить крепость?!

– Ну, нет, на всю крепость нужно несколько сотен бочек сиропа и раз в тысячу больше яиц. Он просто хотел сделать потайной ход. Один из складов, где он хранит самые ценные вещи, расположен почти под стеной. Всего несколько шагов…

– Понятно, – хмыкнул Костик, – дальше можешь не объяснять. Тарас убил за такое собственного сына.

– Кто такой Тарас? – насторожился анлезиец. – Твой знакомый?

– Нет, предок… но очень дальний, – не стал пускаться в объяснения землянин, обнаружив, что они уже пришли.

– Готова? – внимательно оглянулся Васт. – Открываю.

– Давай уже, Сусанин, – фыркнула Тина, всерьёз начиная подозревать, что ведёт себя вовсе не так, как положено местной невесте.

Чёрт, и почему он не расспросил про это у моряны?! Может, местные девушки слезами обливаются, топая в загс, и цепляются за все углы, изображая страстное нежелание выходить замуж?! Или наоборот, танцуют и поют всю дорогу? Хотя он всё равно не стал бы ломать комедию, однозначно. Но вот для общего развития – интересно.

– Госпожа Констанатина Запольская, приёмная дочь королевы морян, – официально объявил Васт, шагнувший в столовую первым и, отступив в сторону, жестом фокусника предъявил обществу невесту.

Общество, с ожиданием и любопытством взиравшее на дверь, разумеется, потряслось. И достаточно сильно, один из офицеров, раньше совершенно равнодушный к Тининому присутствию, даже головой потряс, словно пытался сбросить наваждение.

Но Костику почему-то казалось, будто в их изучающих взглядах сквозил интерес совершенно другого рода. Они словно бы чего-то ожидали, хотя он пока никак не мог понять, чего именно.

Быстрее всех пришли в себя дамы, Тина до этого момента даже не догадывалась, что офицеры пригласят ради её фиктивной свадьбы своих жён и возлюбленных. И теперь они просто пожирали глазами платье и украшения невесты. Ну вот, ехидно отметил парнишка, на несколько дней город обеспечен темой для сплетен. Вслед за дамами пришли в себя офицеры, зашевелились, заулыбались, к немалому разочарованию Тины, намного быстрее, чем Васт. Только Тарос стоял, словно в оцепенении, не сводя с наречённой взгляда. Однако на него никто особого внимания не обращал, видимо, считая такое поведение вполне типичным для жениха.

Моряна слегка подтолкнула ученицу в спину, и Тина храбро направилась в центр комнаты, где возле маленького столика её поджидали хариф и Тарос. Королева, замотанная в несколько слоёв зеленоватой морянской вуали, не отставая, шла следом, ледяными взглядами гася направленные ей фривольные улыбочки.

Едва Тина остановилась у стола, квартерон оказался рядом. Решительно взял девушку за руку, крепко, но бережно сжал тонкие пальчики. Костик спорить и качать права не стал, никогда не выносил публичных разборок. Насмотрелся в детстве на соседей, которые, поссорившись, выбегали на улицу и начинали во весь голос разоблачать друг друга в самых неблаговидных поступках. Да и чувство мужской солидарности пока не совсем заглохло в его душе, понимал, сейчас Тарос не столько доказывает свои права невесте, сколько зрителям на неё.

Ну и пусть потешит своё самолюбие, Костику не жалко. Лишь бы потом не забыл, что брак у них всё-таки фиктивный.

Речь харифа девушка слушала вполуха, что-то насчёт уважения и терпеливости, похоже, во всех загсах всех миров текст напутствий одинаков. Впрочем, хариф не стал особо размусоливать, сказал несколько фраз и предложил взять браслеты.

Протянул руку к стоящей на столе шкатулке и открыл крышку. Тина помнила, что браслет ей должен надеть хариф, но неожиданно вперёд шагнула моряна.

– Как лицо, имеющее среди присутствующих самый высокий статус, я собираюсь воспользоваться своим правом надеть браслеты молодым супругам, – заявила она сухим официальным тоном и достала из шкатулки пару браслетов. Тот, который выбрала Тина, и второй, точно такой же, лишь чуть большего размера.

По комнате словно мор прокатился, стихли все разговоры и смешки. Стоящий почти рядом с Тиной Васт при виде этих браслетов даже побледнел.

– Энтарос ле Сизилли, – спросила королева, не сводя с квартерона строгого взгляда, – по доброй ли воле ты выбрал этот браслет, не вело ли тебя чувство обиды, мести или соперничества?!

– Я выбрал его по доброй воле, – твёрдо объявил Тарос и чуть крепче сжал руку Тины.

– Готов ли ты в таком случае подтвердить чистоту своих намерений кровью?

– Готов.

Королева положила браслеты в шкатулку и протянула её Тине.

– Констанатина, надень свой браслет на левую руку.

Костик, подозрительно прислушивающийся к странному диалогу, о котором и речи не было в комнатах харифа, настороженно глянул в глаза моряны и почувствовал прикосновение успокаивающей энергии. Ладно, поверим, хмыкнул про себя и, спокойно вынув из шкатулки тот браслет, что поменьше, натянул на левую руку.

– Дай ключ, – повелительно протянула ладонью вверх перепончатую лапку моряна, и хариф так же безмолвно вложил в неё странный стальной предмет, похожий на одну из полосок браслета.

Не дотрагиваясь до Тины, королева одной рукой туже сжала браслет на девичьей руке, а второй провела по нему пластинкой. А когда разжала пальцы, Костик вдруг понял, что браслет сел, точно влитой. Словно всегда тут находился, не мешая и не болтаясь.

– Энтарос, надень свой браслет на левую руку.

Та же процедура, и на руке Тароса плотно сидит парный браслет.

– Руку, – доставая из складок вуали тонкий стилет, приказала моряна новобрачному, и он бестрепетно протянул правую руку.

– Тина, протяни руку с браслетом.

Костик нахмурился, но подчинился, свято веря, что ничего плохого королева ему не сделает. По крайней мере, до тех пор, пока он ей нужен.

Моряна легко кольнула остриём клинка в ладонь Тароса, и алые капли торопливо закапали на металл.

Вот ещё дурость, огорчился Костик, придётся теперь бежать мыть, кровь на металле застывает очень быстро, а вычистить её из-под пластинок будет трудно.

Но в следующий момент забыл про всё, изумлённо наблюдая, как капли крови впитываются в металл, словно в песок. А позже почувствовал, как постепенно нагревается браслет, делаясь совершенно живым и упругим. И даже цвет сменил, стал более светлым. Закончилось всё как-то разом, моряна повернула ладонь Тароса раной вверх, провела над ней лапкой и отпустила.

Кожа квартерона была совершенно цела.

– А невесту не желаешь проверить, моряна?! – Дерзкий голос принадлежал Силлу, тому самому лучнику, который в первые дни задевал Тину больше всех.

– Я против, – по-хозяйски взяв жену за руку, резко возразил Тарос, и именно по этой самой поспешности Костик сразу сообразил, что квартерон этого вопроса ждал и почему-то опасался.

– А я нет, – гордо фыркнула девушка и обернулась к королеве. – Ваше величество, вы не против проверить и меня?!

– Если ты не боишься боли, – бесстрастно уронила моряна, но в уголке её губ Костик заметил мелькнувшую лукавинку.

И сразу успокоился, всё будет хорошо. Да и какие у него могут быть нечистые намерения?! Но вслух сказал совершенно другое.

– Конечно, боюсь! Но ведь интересно же!

– Вот упрямая, – еле слышно фыркнул Тарос, покорно протягивая моряне левую руку.

– Ах, – нарочито громко воскликнула Тина, когда острое жало стилета вонзилось в её ладонь.

Дамы дружно охнули и закрыли лица ладонями.

А невеста спокойно повернула ладонь так, чтобы капли падали на браслет, и внимательно уставилась на стальные пластинки. Теперь она уже немного представляла, чего ждать, и не желала пропустить самого важного момента. Если это удастся, можно будет выяснить, в чём тут дело, в странных свойствах металла, из которого выкованы пластины браслета, или это какой-то морянский фокус с энергией.

Однако рассмотреть она так ничего и не успела. Браслет Тароса жадно поглотил первые же капли крови и мгновенно посветлел, становясь чистым и похожим на её собственный. А в следующий момент моряна провела пальцем по руке Тины, и от раны не осталось даже воспоминания.

Озадаченному этим странным фокусом Костику очень хотелось задать моряне целую кучу вопросов, но он всё же сдержался, решив не портить церемонию. Никуда королева от него не денется, завтра прямо с утра займётся её допросом.

– Поздравляем, теперь вы одна семья, – важно произнёс хариф, снова выходя вперёд, и протянул молодой жене шкатулку – это от меня подарок.

– Потом посмотришь, – тихо шепнул Тине Тарос и метнулся куда-то в сторону.

Глава 4 Тина

Квартерон вернулся с пачкой сероватых листов плотной бумаги и толстым грифелем, бросил листы на столик и проворно что-то начертил. Судя по тому, как уверенно двигалась его рука, практиковался Тарос очень часто.

Костик не выдержал и пристроился рядом с новобрачным. А через несколько секунд весело хихикал, узнавая в важном хутаме, возникающем на листе, черты Пруганда.

Сам хариф подарком был очень доволен, забрал, посмеиваясь, и пообещал повесить в кабинете.

Потом дарили подарки офицеры и, получив в ответ смешные картинки, отходили в сторону, рассаживались на диванах и стульях в ожидании праздничного ужина. Сногсшибательные запахи доносились от составленных в углу блюд, накрытых салфетками, и из кухни через приоткрытую дверь в коридор. Слуги тоже хотели посмотреть на свадьбу хоть в щёлку.

Вскоре дело двинулось быстрее, Костик заметил, что большинству гостей Тарос заготовил рисунки заранее, и теперь просто вынимал их из пачки. Наконец все отдарились, и осталась только королева. Махнула в сторону коридора, и в комнату скользнула молодая моряна со свёртком в руках.

– Держи, девочка… он тебе нравился, – королева развернула ткань и подала новобрачной обещанный инструмент.

Он ещё с первого раза полюбился Тине своим звучанием, этот гибрид гитары и мандолины, и был не раз испытан в те долгие часы, когда она без дела сидела в морянских скалах, восстанавливая энергию.

– Спасибо, – послала признательный взгляд девушка, – за него я отдарюсь сама.

Отошла к окну, села на стул, взяла несколько аккордов… и на несколько секунд задумалась. Что же спеть?

Что-нибудь лёгкое, весёлое? Но душа почему-то не хочет веселиться. Это сейчас у неё праздник, а ещё с утра была война. Да и праздник ненастоящий, и счастье фиктивное. А главное – совершенно Костику ненужное. И как повернёт его судьба завтра – тоже неизвестно. Чужие люди, чужие обычаи и правила. И всем от него, или как они думают, от неё, что-то нужно, все видят в иномирянке только козырную карту. А сама Тина ощущает себя воином, забежавшим на денёк переночевать в родном доме…

Нет, не станет она петь весёлых песен. Руки сами взяли первые аккорды одной из самых любимых песен матери, просто обожавшей Тэм, тревожную и грустную историю воина и странника.

Первые слова Тина спела тихо и несмело, но постепенно песня окрепла, повела за собой, стала проникновенно резкой и тревожной. Она заставила забыть про гостей и свадьбу, шпиона и морян, обманы и обиды… Ведь впереди её ждут ещё более опасные и незнакомые места и суровые испытания.

Здесь тихо и в печи горит огонь, Здесь можно оставаться до утра, Но у крыльца мой застоялся конь, И мне в дорогу дальнюю пора. И я уже совсем готов уйти, Осталось лишь переступить порог. И снова ветер в гриве засвистит, Сольются вместе тысячи дорог. И будет песня про очаг и дом, Про тёплый свет в заснеженном окне, О мире и покое день за днём И, может быть, немного обо мне. Я ухожу, надев дорожный плащ, И в ножнах меч на поясе висит. А впереди лишь ночь и ветра плач И у крыльца мой верный конь стоит[1].

Некоторое время после того, как прозвучал последний аккорд, в комнате ещё стояла тишина. Мужчины почему-то хмурились, женщины тихонько отирали глаза.

– Вам пора отдыхать, – подтолкнула моряна Тароса, и он послушно шагнул к Тине, подал ей руку. А она и вправду вдруг почувствовала себя невероятно уставшей.

– Спасибо, – сказал вдруг хариф очень серьёзно. – Это был королевский дар.

– Пожалуйста, – слабо улыбнулась девушка. – Жаль, весёлого ничего не вспомнилось.

Гости начали говорить слова благодарности, но Тина, топавшая за квартероном, как нитка за иглой, к ним особенно не прислушивалась. У самых дверей их догнал командир лучников, тронул Тину за руку.

– Подарки мы принесём в комнату Тароса, – сообщил блондин как-то растерянно, – не волнуйся.

– А я и не волнуюсь, Васт, – пожала плечами Тина, подарки её действительно мало заботили.

Вот с инструментом она расставаться и не подумала, так и тащила, пока его в коридоре не отобрал Тарос. Молча. И молчал до тех пор, пока они не вошли в столовую покоев харифа. Положил инструмент на комод, повернулся к юной жене и очень печально спросил:

– Почему ты никогда раньше не пела?

– Почему ты никогда раньше не рисовал? – устало парировал Костик. – И не танцевал?

– А ты хочешь, чтобы я станцевал? – заинтересовался квартерон.

– Нет, Тарос, представь себе, не хочу. Хочу умыться, поесть и отдохнуть. Я же не железная. И ещё… раз тебе так интересно… пела я сегодня для моряны. Ну и немного для себя. Чтобы петь для кого-то другого, нужно этого очень хотеть. Или испытывать к человеку добрые чувства. Для врагов, как сам понимаешь, не поют.

– Я тебе враг?!

– Ну и не друг пока, это точно, – холодно дёрнула плечами Тина, начиная сердиться. – А что ты сделал мне хорошего, доброго? Напомни? Даже если забыть, кто заставил меня сегодня утром пить яд, то не наберётся и пары случаев, когда ты был ЗА меня. Ты всё время борешься против, Тарос. Или – за свои интересы. Знаешь, есть в нашем мире люди, которые выращивают уродливые деревья. Берут самое обычное семечко, сажают и начинают мучить. Поливают буквально по капле, почву в горшок насыпают самую бедную, на которой даже сорняки не растут. Мучают годами, и лет через тридцать-сорок получают совершенно взрослое, но очень маленькое и корявое деревце. А потом его всем показывают как необычайное достижение и неимоверно гордятся своим умением делать уродцев. Так вот, Тарос, ты всё время пытался обращаться со мной точно так же, согнуть в то, чего хочется тебе. А я этого не хочу, понятно? Ладно, сейчас не до разборок, садись есть. Я схожу умоюсь.

Не обращая внимания на растерянный взгляд потрясённого этим рассказом Тароса, Тина махнула рукой и торопливо выскочила за дверь.

В мыльне девушка торопливо переоделась в специально оставленный там домашний костюм, штаны и рубашку. Не стоило и дальше дразнить гусей и продолжать изображать счастливую парочку, севшую за первый романтический ужин. Платье Тина отнесла в спальню и повесила в шкаф, в столице пригодится. Так же аккуратно сложила в коробочку серьги и сеточку. Заметила заправленную свежим покрывалом постель, ехидно похихикала над стоящими на столиках букетами и кувшинами с прохладительными напитками. Надо же, как оперативненько сработали. Интересно, и кто же это позаботился, сам Тарос или всё же хариф? Ну пусть и дальше думают, будто она ничего этого не видела.

Тарос только горько усмехнулся, обнаружив произошедшие с молодой женой перемены, но Тина предпочла этого не заметить. Спокойно села к столу и подтянула к себе тарелку.

Кухарки превзошли все ожидания Костика. На столе стояло несколько мясных и больше десятка рыбных блюд, на десерт большой кусок торта, фрукты и сладости. Землянин ел всё подряд с завидным аппетитом, запивая похожим на лимонад напитком.

Разумеется, Костик допускал, что Тарос попробует ещё раз подлить ему какое-нибудь зелье, но больше этого не боялся. В течение всего дня он неустанно повторял новую установку для своего подсознания, в случае обнаружения малейших признаков эйфории или любых других сопутствующих применению наркотиков странностей, немедленно начинать самоочистку. Да и интуиция должна была подать сигнал при малейшем подозрении на дурные намерения квартерона.

– Ты кушаешь, как мужчина, – осторожно заметил Тарос, – так любишь мясо?

– Угу, – буркнул Костик, продолжая жевать.

А когда наелся и удовлетворённо откинулся на спинку стула, решил ответить квартерону поподробнее. В конце концов тот будет теперь мелькать рядом постоянно, значит, лучше объяснить всё заранее.

– Знаешь, Тарос, мне даже приятно, что ты наконец заинтересовался моими привычками, предпочтениями и способностями… это обнадёживает. Поэтому я готова ответить на несколько вопросов прямо сейчас… пока добрая. Так вот про мясо… я и сама в ужасе от того, сколько ем, но иначе пока не могу. Мне ведь способности недавно на голову свалились, вот и не научилась пока экономить энергию. Каждый раз трачу много больше, чем нужно. И только еда помогает восстановиться, иначе я уже давно бы не смогла ходить. И не лечить тоже не могу, в замке адмирала меня некому будет научить, как правильно это делать. Ещё вопросы есть?

– Откуда я знал, что ты там лечишь, – мрачно буркнул Тарос. – Ты же не говорила!

– А ты хоть раз спросил?! – устало поинтересовался Костик. – Вот просто подошёл и прямо так спросил? Ты предпочитал выдумывать себе про меня разные гадости и потом меня же обвинять в собственных фантазиях. Так у тебя нет больше вопросов?

– Есть… и очень много… но ты и правда устала, иди спать. – Лицо квартерона застыло холодной маской, теперь он казался старше своих лет.

– Ну на один-два у меня ещё хватит сил ответить. – Костик направился к широкому дивану, сдёрнул покрывало, бросил в изголовье пару подушечек. – Задавай, Тарос.

– Чего это ты делаешь? – не выдержал тот, глядя, как Тина устраивается на диване.

– Спать собираюсь, а почему ты так удивился?

– Тебе приготовили постель в спальне!

– Вот видишь, Тарос, снова ты решаешь за меня, как мне поступать! Хотя всего минуту назад признался, что совсем меня не знаешь и не понимаешь! Скажи, ты когда-нибудь научишься задавать мне простой вопрос: «Тина, а как удобнее тебе? Чего хочется тебе?!» Попробуй ради интереса, и жизнь сразу станет намного проще, можешь не сомневаться. Всё, у тебя остался последний вопрос, потом топай в свою спальню.

– Один… – Тарос задумался. – Ладно. Чем тебе нравился хариф?

– Уточни, в каком смысле, – заинтересовался Костик, даже приподнялся на локте, – как человек, как босс или как политик?

– А во всех нельзя? – Тарос явно хитрил, и землянин это отлично понял.

Хотел ответить резко, потом поставил себя на место квартерона, фантазия у него богатая, и печально усмехнулся. Вопрос-то действительно больной. Хотя и у него ещё остался один невыясненный момент, как это он сразу забыл?

– Ладно, я же говорила, что сегодня добрая?! Отвечу во всех, но ты тоже ответишь мне подробно на один вопросик, ок?

– Хорошо, отвечу, – осторожно согласился квартерон, и Костик довольно ухмыльнулся, ну а куда ж тебе деваться, если уже попал в капкан.

– Так, значит, про харифа… ну как руководитель он, несомненно, на своём месте, дело знает, с подчинёнными не лютует, как человек – вполне адекватный, совесть не растерял, хотя иногда слишком хитроват, как политик – осторожный и себе на уме… но не подлый. Чего ещё?

– Забыла главное… – Губы Тароса кривила горькая усмешка.

– Я уже говорила сегодня про свою невероятную доброту? – печально вздохнул Костик. – Представь, мне даже самой непонятно, с чего бы это?! Может, это яд так подействовал? Признайся, Тарос, тебя ведь волнует, чем мы с харифом занимались, когда он приходил в мою комнату? Но ты снова не желаешь спрашивать напрямую! Но я отвечу… последний раз. Пруганд мне рассказывал про ваш мир и расспрашивал про мой, пытался понять, насколько сильные у меня способности. Хариф, в отличие от вас, с первого дня понимал, что меня придётся рано или поздно отправить к адмиралу. Ну а при вас изображал моего любовника, и это очень просто объясняется. Он хотел, чтобы никто из вас, а особенно шпион, не задался вопросом, с какой стати хариф так нянчится с обычной девчонкой. И ведь ему удалась его хитрость, ни один даже не засомневался! А теперь ты отвечаешь на мой вопрос…

– Подожди… но ведь ты же зовёшь его – босс?!

– Боссами в моём мире зовут всех самых больших начальников, а у вас? – ошеломлённо вытаращилась Тина. – Ну, чего смолк?

– У нас нет такого слова… но звучит оно очень… интимно…

– Босс – это интимно?! – потрясённо охнул Костик, но тут же представил себе силиконовую блондинку, вплывающую в кабинет директора с чашкой кофе, её заигрывающее «боо-осс?»

И громко расхохотался, не в силах больше сдерживаться.

– Ну чего ты смеёшься… – обиделся Тарос. – Я не один так думал!

– Ну я же тебе сказала, что он слишком ушлый? – сквозь смех еле выговорила Тина. – Провёл всех, как лохов деревенских. Зато ко мне не клеился никто из офицеров, кто же решится вставать на дороге начальника!

– Вот теперь мне ясно… – удручённо пробормотал Тарос. – А то я никак не мог понять, почему ты утром не начала бить кухарку…

– А у вас принято бить соперниц? – снова заинтересовалась Тина, как-никак ей ещё жить в этом мире, и знание обычного поведения женщин в таких бытовых ситуациях вполне может пригодиться.

– Ну от тебя вполне можно было ожидать, – неожиданно уклонился от прямого ответа квартерон. – А там, дома… у тебя остался кто-нибудь… кого ты… любила?

– Остался, – тяжело вздохнул Костик, настроение сразу испортилось, – мама. У неё, кроме меня, никого нет… вернее, кроме нас… но мальчишки… они как-то не в счёт.

– А отец?

– Он у нас номинальный… но ты уже задал три лишних вопроса, поэтому теперь моя очередь. Почему всех так поразил браслет, который я выбрала?! Чем он отличается от остальных?!

– Тебе же моряна предлагала объяснить?

– Тарос, не увиливай. Я и с неё объяснение стрясу, а если показания не совпадут, устрою вам очную ставку. Давай, колись.

– Что такое – колись?

– Ну это примерно как про орехи. Они раскалываются, и видна вся сердцевина, – как можно нагляднее постаралась объяснить Тина.

– Ясно. Ладно… раз ты так хочешь, – с мрачной решимостью начал объяснение Тарос. – Эти браслеты девушки нашего мира выбирают очень редко, я их вообще взял для ровного счёта. Не думал, что тебе такой понравится. В общем… эти браслеты выбирают женщины-воины, которым нужен не столько муж, сколько напарник. Вернее, муж-напарник. Значит, и в бою, и в походах, и на отдыхе они обязуются быть рядом. И в самой последней, смертельной схватке… если она наступит, стоять вместе до конца.

– Весёленькое дельце, – обдумав эти слова, понимающе хмыкнул Костик. – Ну а ты почему взял такой же? Мог бы выбрать что-то другое.

– А на второй вопрос я отвечать не обещал, – внезапно категорично отказался квартерон. – Так ты точно хочешь спать тут? Тогда спокойной ночи.

Задул все свечи, оставив только одну, вышел и плотно прикрыл за собой дверь.

– Ну и не нужно, теперь я и сам могу сложить два и два, – сердито пробурчал Костик. – Тем более все вводные для решения задачки налицо.

Глава 5 Стан

Мангуры вылетели на полянку одновременно. Закат и его пятнистая подруга. Сели прямо перед Станом и парень не удержался, чтобы не дотронуться ладонью до мягкого плеча зверя. Хотя и понимал, с точки зрения мангура, это выглядит очень смешно, его, опытного и взрослого воина, гладит по шёрстке, как малыша, какой-то хлипкий человечек.

Мангур понял стеснительность спасителя и сам потёрся об него крупной головой. А потом прислал картинку-образ, Таш и Хо торопливо идут куда-то по холмам.

– Они ушли… решили, наверное, что я обязательно отведу Хо к тому другу… к которому она так не хочет идти, – шёпотом поделился с Закатом своей проблемой Стан. У него было достаточно времени, чтобы обдумать случившееся. – Конечно, можно бы про них забыть… но я так не могу. Пообещал её отцу, что пока девчонка не окажется в безопасности, не уйду. А теперь ещё вот этим пообещал помочь, имрайцам. Они идут на побережье, им нужно на Хамшир. А как малыши? Встретились с отцом?!

Закат в ответ, как обычно, послал картинку. Светлая полянка, по которой обессиленно плетётся пятнистый зверь, прислушиваясь к возне голодных малышей у себя на спине. Он ни разу не остановился, чтобы поймать себе зайца или жирного глухаря, боялся потратить на дорогу хоть одно лишнее мгновенье.

Две размытые тени вылетели навстречу, как порыв ураганного ветра, набросились, торопливо перегрызая верёвки и снимая со спины прибывшего драгоценную ношу. Мешки котята вмиг располосовали сами, едва почувствовали, что лежат на земле. Рванулись прочь от Заката, путаясь в обрывках, торопясь скорее прижаться к боку осиротевшего отца.

Пятнистая подруга Заката нежно тёрлась лбом об его плечо и чуть слышно поскуливала, просматривая картинку событий, пережитых любимым. А пришедший с ней овдовевший самец на миг метнулся в кусты и выволок заранее припасённую тушку молодого кабанчика. Положил мясо перед своим выводком и начал аккуратно отрывать для малышей мелкие лохмотки. Подруга Заката сначала помогала ему, а потом котята и сами добрались до добычи. И пока они не отвалились от мяса с тугими круглыми животиками, взрослые не тронули ни кусочка.

– Значит, они теперь в безопасности, я очень рад. – Голос Стана дрогнул против его воли. – Правда, рад. Только скучаю… они были такие… умные.

Закат опять прикоснулся к его плечу лбом, потёрся, как бы успокаивая, и снова послал образ. Тот же седой старик достал из контейнера, похожего на небольшой холодильник, что-то рыжевато-серое и прижал к плечу сидевшего перед ним крупного зверя, шоколадного, в чернь, окраса.

– Это последняя разработка, универсальный страж-сигнальщик. Условно-рабочее название унс. Пока – только экспериментальные экземпляры. К сожалению, испытания ещё не закончены, к условиям центрального мира унс не адаптирован. Но пока ничего лучшего я вам дать не могу, это всё, что есть. Полевые испытания проводить придётся вам, одновременно с эксплуатацией. Кроме основной функции унс может использоваться для сбора и передачи информации, а также переноса мелких вещей и сообщений. Употребляет любую пищу нашего мира, однако как его организм поведёт себя в новых условиях – никто не знает. Если часовой отравится неподходящей ему пищей, вылечить можно вашей кровью, достаточно нескольких капель. Размножается почкованием, при благоприятных условиях приплод можно получить два раза за оборот. Если новые экземпляры не нужны, достаточно отщипнуть почку в первые два-три дня после появления. Появляется она обычно в районе пуповины и до созревания соединена через неё с родительским организмом. Забирайте, тут ровно сто штук.

Картинка-образ сменилась, теперь Стан видел густо заросшие кустарником скалы, стаю мангуров, стоящих над серой кучкой. Откуда-то землянин знал, что один из разведчиков попробовал накормить унсов местными съедобными ягодами, и они ели с большим удовольствием. И вечером выглядели вполне здоровыми и жизнерадостными. А утром дежурный обнаружил в утеплённом дупле, где стражей сберегали от ночных холодов, сразу два десятка холодных тушек.

Потом перед внутренним взором землянина возник новый образ.

Отряд мангуров только что закончил трудный переход через заполненное острыми, обледеневшими камнями ущелье. Усталые и голодные звери свалились плотной кучкой, согревая друг друга своими телами, зализывая раны и подсчитывая потери. Как обычно, недосчитались пары разбитых о камни измерительных приборов и нескольких унсов. И одновременно сделали потрясающее открытие. У шестерых самых жалостливых самок, которые несли последних унсов и регулярно поддерживали своей кровью, чтобы заранее уберечь от очередного отравления, все сигнальщики не просто живые, но и совершенно здоровые. И даже готовы к выполнению своих обязанностей. Командир тут же отправил парочку унсов на поиски ушедших вперёд разведчиков, с которыми внезапно прервалась ментально-тепловая связь.

Стражи довольно скоро обнаружили израненных зверей в глубокой каменистой расщелине, с обрывистыми стенками и скользкими ото льда краями. Разведчиков сумели спасти, а оставшимся унсам с этого дня разрешили каждый вечер добавлять к рациону несколько капель хозяйской крови. И через оборот сразу две самки объявили, что обнаружили на унсах почки. С тех пор мангурам удалось понемногу размножить унсов, но особой пользы от них нет. Они очень уязвимы перед всеми хищниками этого мира, особенно перед пернатыми. А их основной способностью, отчётливо ощущать живых существ вокруг и угадывать их враждебные намерения, мангуры почти не пользуются, так как всё время совершенствуют эти способности в себе и потомстве.

– Закат… – замирая от счастливого предчувствия, прошептал Стан. – Ты… хочешь сказать?!

Огромный зверь задумчиво посмотрел в глаза и положил голову на плечо землянина. И в тот же момент парень почувствовал, как ему за пазуху скользнуло что-то маленькое, но тёплое и мягкое.

До этого момента Стан даже не знал, что может быть так счастлив. Да парень никому и никогда не поверил бы, если ему сказали, будто он придёт в совершенно щенячий восторг, получив в подарок крошечное живое существо. Странное, немыслимое, искусственно выведенное в далёком, невероятном мире с совершенно определённой целью, быть стражем, почтальоном, поисковичком. Но никак не другом и не питомцем.

А ему так нужен был именно друг, тот, кто не предаст и не уйдёт. Не оставит одного посреди ночи в заброшенной хижине, не бросит на произвол судьбы и не пошлёт в пасть смертельным опасностям. И совершенно не важен размер этого друга. Пусть он будет совсем маленьким и слабым, настолько, что его мог сожрать даже крупный уж. Главное, чтобы с ним можно было общаться, а его сведениям – доверять. А уж от хищников Костя малыша и сам как-нибудь защитит.

– Спасибо, – благодарно выдохнул Стан в мягкое, тёплое ухо и неуверенно добавил: – А как, по-твоему, мы сможем догнать Хо с Ташем?

В ответ в голове привычно возникла картинка, и по тому, как странно, словно нарисованные ребёнком, выглядели персонажи этого образа, Стан понял, что видит не реально произошедшие события, а план действий. Очень простой и благоразумный план. Закат отправится задерживать беглецов, а они спокойно пойдут по его следу. Тень Берёзы, так называл любимую Закат, поможет нести поклажу.

– Так и поступим, – решил землянин, – а кушать вы хотите?

Нет, есть мангуры не хотели, поймали по пути пару зайцев.

– А он? – замирая от беспокойства, спросил Стан. – Моя кровь для него не ядовита?

Оказалось – нет, не ядовита, те несколько капель крови, которые когда-то слизнул с руки землянина малыш котёнок, позволили Закату сделать полный анализ. И установить, что кровь у них почти одинакова по основным характеристикам. Кстати, мангуры уже установили причину гибели первых унсов в те давние времена, когда отряд только осваивался в этом мире. Ею оказался местный вид активно развивающихся бактерий, против которых был иммунитет у всех разумных рас связки миров, но не было ни у одного животного. Поэтому мангурам сильно повезло, что их предки изначально, ещё до какого-то объединения, были разумны.

Пока Стан молча общался с мангуром, хумили не произнесли ни слова. И кажется, даже не пошевелились, ошеломлённые никем не виденным доселе зрелищем, человеком, нежно обнимающимся с мангуром. Второй зверь сидел рядом и по тому, как он умильно взирал на эту парочку, происходящее ему нравилось.

– Уходим, – неожиданно поднялся на ноги человек, посмотрел на зверей и добавил, обращаясь к хумили: – Если устанете, Тень обещает вас подвезти. К вечеру мы должны догнать моих бывших спутников. Не волнуйтесь, времени это не отнимет, они тоже идут к побережью. А дальше пойдём вместе.

Зверь, с которым обнимался их новый друг, поднялся на ноги, шагнул к своей самке, которую Станар почему-то звал Тенью, лизнул ей ухо и одним скачком оказался на краю полянки. А в следующую секунду исчез за кустами. Только теперь хумили поверили окончательно, что их новый знакомый ничуть не шутил, говоря про путешествие с мангурами. И это их совершенно не встревожило, наоборот, обнадёжило. Возможно, в этот раз им удастся добраться до дома без потерь и особых приключений. Покупатели дрифонов очень хорошо знали правила обмена своих денег на ценных животных и всё же каждый раз готовили новые, тщательно замаскированные ловушки для их погонщиков.

До стоянки, где их поджидал Закат и бывшие спутники Станара, маленький отряд добрался на закате. За это время они сделали только один привал, на обед. Тень тоже пообедала, поймала кого-то в кустах и там же съела, на высокий берег речушки, где Стан с хумили жевали припасы маленького народа, вышла довольная и облизывающаяся. На том же привале Костя наконец подробнее рассмотрел своего нового питомца. Ушёл в кусты, словно по делам, сел на пригорке и осторожно вынул из-за пазухи пригревшийся комочек.

Посадил на ладонь, осторожно погладил пальцем рыжевато-серую мягкую шёрстку. Унс встряхнулся, поднял голову и уставился на нового хозяина любопытно-печальным взглядом круглых жёлтых кошачьих глаз на крошечном, смутно знакомом личике.

– Чебурашка, – выдохнул Стан, – не может быть!

Но присмотрелся ближе и понял, сходство есть только на первый взгляд, у унса ушки плотно прижаты к голове тоненькими острыми треугольничками. Да и крошечным тельцем он больше похож на хомячка. Только спинка горбится серым рюкзачком.

Словно в ответ на мысли парня унс фыркнул, сложил на животике обезьяньи лапки и встряхнулся. Горбик как-то вспух и вдруг распустился полупрозрачными крыльями. Очень похожими на стрекозиные. Первое мгновение они были мягкими, словно капроновые девчачьи банты, потом прямо на глазах окрепли, отвердели. Унс замахал крылышками с необычайной скоростью, от которой их серый полупрозрачный шёлк превратился в облачка тумана и легко взмыл над головой Стана.

– Эй, чудо, – испугался парень, представив, как сейчас откуда-то с высоты на его маленького питомца ринется кровожадный ястреб, – осторожнее!

И почти в тот же миг понял, что видит окружающий мир не своим, усиленным открывшимися способностями внутренним зрением, а новым, более ярким и острым. Он словно сам плыл над этой поляной на туманных крыльях, ощущая новым восприятием намерения каждого существа в радиусе ста метров. Самыми яркими предсказуемо оказались Тень и хумили, причём в ауре маленьких имрайцев Стан теперь сумел рассмотреть новый, красноватый оттенок тревоги.

Нужно будет с ними поговорить начистоту, решил он, продолжая рассматривать местность с высоты. Хватит ему и одних сбежавших. От мысли, что с Ташем и Хо тоже вскоре придётся разбираться, в душе Кости поднималась тяжёлая неприязнь к агенту Зорденса. Ведь он предал в первую очередь не Стана, а именно коменданта.

Унс резко спикировал назад, на плечо землянина, а оттуда юркнул ему не за пазуху, а под бандану. Стан даже не подумал спорить, пусть устраивается как хочет. Только поднял в пальцах приготовленный заранее кусочек вяленого мяса, которым снова кормили его имрайцы. Унс на секунду ловко выскользнул из-под банданы, сунул мясо за щёку и снова протиснулся под ткань. Костя засмеялся и ослабил узел, судя по повадкам, основой для создания этого чуда послужили именно хомяки.

«Кстати, нужно будет дать ему имя…» – возвращаясь к спутникам, думал Стан, не замечая, что по лицу гуляет совершенно шальная счастливая улыбка.

– Чудной он какой-то, – донёсся до слуха землянина озадаченный шёпот Оррита, а голосок Витти серьёзно ответил:

– Зато добрый.

«Сами вы чудные, – про себя хмыкнул Костя. – Хотя, на ваш взгляд, я и правда чудак, – мелькнула в голове беззлобная мысль. – И питомец у меня чудный… отличное, кстати, имя».

– Эй, малыш, ты будешь Чудиком, – шёпотом объявил питомцу Стан.

И совершенно неважно… что он может почковаться, назвать друга женским именем казалось пришельцу почему-то почти издевательством.

– Витти, – заговорил Стан на исходе дня, когда старший из хумили, еле передвигавший к тому времени ноги, наконец согласился влезть на спину Тени. – Что происходит? Вы чем-то встревожены, я же вижу.

– Понимаешь… – несчастно пробурчал маленький имраец. – Тебе мы доверяем, ты незлой человек, а вот твоих бывших спутников ещё не знаем.

– Они тоже незлые, – огорчённо вздохнул Стан, шагая рядом, – но решать, встречаться с ними или нет, только вам. Давайте сделаем так, вы остановитесь, не доходя до стоянки, и посмотрите на них сами… со стороны. И если захотите – присоединитесь к нам. Ну а если не пожелаете, утром пойдём двумя группами, я с вами, как обещал, а Закат проводит их.

Тень насмешливо скосила на человека золотистый глаз, и он мгновенно поправился.

– Извини, Тень, я хотел сказать – надеюсь, Закат согласится их проводить.

Мангура довольно прикрыла глаза, как им всё-таки повезло. Наконец-то попался абориген, готовый идти на контакт. Они уже почти разуверились, что когда-нибудь смогут выполнить основное задание, наладить дружеские отношения с местным населением. И хотя сам он ещё не считает себя местным, однако, по её мнению, это уже не важно.

– Спасибо, – обрадовался Витти, – тогда оставишь нас немного не доходя до места… не бойся, мы не убежим.

Тень насмешливо прижмурилась и послала картинку, на которой она сидела рядом с имрайцами, и Стан, тоже мысленно, погладил её по спине. Но имрайцам ничего говорить не стал, несмотря на всю их осторожность и рассудительность, парень в глубине души всё никак не мог признать хумили взрослыми. И умом и сердцем понимал, что смешно считать ребёнком женатого маленького мужичка, но никак не мог заставить себя думать о них, как о старших.

– Теперь я, как никогда, понимаю бедняжку Белоснежку, – пробурчал Костя, едва сдерживаясь, чтоб не вырвать из рук Оррита лесное яблочко, которое тот поднял с тропы и, даже не обтерев, сунул в рот. – Тоже, видимо, была под давлением стереотипов, когда выскребала грязь за семью совершенно взрослыми грязнулями.

Однако все эти заботы и рассуждения как-то разом отошли в сторону, едва Стан шагнул со старой, давно заброшенной тропы, на которую они выбрались только под вечер, на небольшую полянку.

Таш сделал попытку сбежать, это парень понял с первого взгляда. Как и то, что Закат эту попытку успешно предотвратил. Не особенно церемонясь с пойманным, об этом яснее ясного говорила окровавленная прореха на плече резидента.

«Ну и о чём он думал, пытаясь побороть такого мощного зверя?» – поразился Костя и вопросительно оглянулся на Заката.

И в этот миг на полянку вылетела Тень. Едва не сбив землянина с ног, метнулась к любимому, лизнула в нос.

Зверь с притворной строгостью фыркнул, тяжело поднял голову и наконец послал Стану картинку. В этот раз она была непривычно расплывчатой и бледной, парню ничего не удавалось понять до тех пор, пока в дело не влез проснувшийся Чудик.

После его вмешательства Стан смотрел образ как ролик и даже слышал разговор бывших спутников. Закат догнал их перед обедом, они как раз нашли местечко для привала. Зверь терпеливо лежал за кустами всё время, пока Таш и Хо обедали, ходили в кустики, собирали мешки. Разговаривали на удивление мало: дай кружку, отодвинь мешок…

А вот когда на полянку неторопливо вышел Закат, мужчина сразу заговорил. Спокойно, тихо и очень быстро.

– Вставай и беги, не оглядывайся, я догоню позже. У реки свернёшь вниз по течению, часа через два будет маленькое поместье, передашь от меня привет и жди. Вставай.

Наверное, они договорились о чём-то раньше, потому что Хо сразу вскочила и бросилась в кусты. Но Закат не помчался за ней, он стоял и смотрел на агента, ожидая, чем тот собирается его победить.

И дождался, вскоре из кустов, противоположных тем, куда убежала девчонка, прилетел дротик. Сам по себе он никакого вреда зверю бы не нанёс, тем более что попал в бедро. Однако Закат сразу почувствовал, как начинает неметь нога. Не медля ни секунды, зверь на время замедлил кровообращение вокруг ранки, потом, чуть хромая, прыгнул к мешку с одеялами. На лету схватил его зубами и резко метнулся в сторону Таша, успевшего выхватить из кармана пузырёк со снадобьем.

Мешок свою роль сыграл, большая часть снадобья попала на него. Остальное на густую шерсть на загривке, и первым делом, сбив врага на землю одним ударом передней лапы, мангур тщательно выкатался по траве. Всё это время он следил одновременно за обоими нападавшими, и за корчившимся на земле Ташем, и за затаившейся в кустах Хо. Потом, чувствуя, что поставленная им блокада начинает слабеть, вылизал свою рану, стараясь собрать на язык как можно больше зелья. И уже чувствуя, как начинает расползаться по телу онемение, доплёлся до Таша, не решавшегося даже поднять голову, и размазал ядовитую слюну по его ранам, точно зная, что большинство местных зелий действуют на них и на аборигенов одинаково. А значит, его слюна будет выполнять сразу две задачи – заживлять на спине врага царапины от когтей и погружать агента в такое же оцепенение, в какое постепенно проваливался сам Закат.

Хо выбралась из кустов очень нескоро, лишь когда окончательно уверилась в неспособности Таша не только куда-то бежать, но просто двинуться с места. И за это время, включив ускоренную очистку организма, зверь почти успел восстановиться. Девчонку он встретил тихим презрительным рычанием, хотя и с усилием, но приподняв голову, чтобы показать, какое наказание ожидает её в случае нападения.

Да только и Хо была совсем не глупа, и успела сообразить: раз здесь появился зверь, значит, когда-то появится и Стан. Ну а в том, что иномирянин, не задумываясь, прибьёт и её, и Таша, как только поймёт, кто виноват в случившейся со зверем беде, девчонка не сомневалась ни на миг.

Она даже после того, как представила предстоящую встречу, взяла котелок и сходила к ручью за водой. Зачерпнула кружку для охранника, остальное поставила перед зверем. И села ждать суда.

– Хоть напоить ума хватило, – сердито фыркнул Костя, уже знавший по полученному через Чудика чёткому изображению ауры зверя, что тот почти в порядке, и поинтересовался: – Тень, сначала ты сходишь за мясом, или я – за водой?

Получил короткую картинку, кивнул, взял пустой котелок – Закат от предложенной Хо воды отказываться не стал – и отправился к ручью.

А вернувшись на полянку, обнаружил понемногу разгорающийся костерок, и троицу хумили, ловко вырезавших из кабаньей туши лучшие куски.

– Мы подумали… – чуть виновато сообщил Витти. – Тебе сейчас пригодится наша помощь… Да и нам горячего поесть не мешает…

– Я же сказал, – грубовато обронил Стан, – решать вам.

Но в глубине души отчётливо осознавал, что одержал сейчас хотя и очень крошечную и невидимую, но победу. Но не знал пока, нужно ли радоваться своему возросшему авторитету, ведь вместе с ним, как известно, растёт и ответственность.

А вот разговаривать с Хо землянин не стал. Ему очень непросто далось это решение, внутри всё просто кипело от возмущения и обиды. Хотелось подскочить к Хо, наорать на неё или даже отвесить пощёчину… но в первый момент Костя сумел сдержаться.

А позже, пока ходил за водой и по пути пытался сообразить, как выжать из беглецов всю правду, чётко понял – придётся ждать, пока очнётся Таш. Иначе откровенного разговора не получится. Скорее всего вообще никакого не получится, ему ещё никогда не удавалось договориться с Хо. А сейчас, когда она, сжавшись, сидит под кустом, упорно разглядывая траву возле ног, и пытаться не стоит.

Поэтому землянин просто прилёг неподалёку от мангуров, наблюдая за хумили, деятельно занявшимися приготовлением обеда. Чудик, выспавшийся за время пути, вылез из-под банданы, пробежал по шее, спустился к руке, потом снова влез наверх, на плечо, заинтересованно заглянул в лицо Кости.

– Чудик, – шепнул парень, – чего ты хочешь, малыш? Пошли мне картинку, я же тебя пока не понимаю!

Картинка пришла с другой стороны, от Тени. Закат наконец разрешил себе заснуть. И как Стан понял очень скоро, самка решила показать новому другу ещё один эпизод из прошлого.

Мангуры сидели кружком возле Чёртова Ока, сквозной дыры в одинокой скале, и ждали. Землянин ждал вместе с ними, понимая то, чего никогда раньше даже не знал: эта скала никогда не была творением природы. Просто те, кто ставил её тут, как следует позаботились, чтобы она так выглядела.

Нынешний день был оговорённым днём связи, и мангуры очень надеялись, что хоть сегодня кто-нибудь придёт. Хотя продолжительность суток в мирах не совпадала, в подсознании мангуров продолжали работать биологические часы родного мира. И они никогда не сбивались и не лгали.

Он вывалился из Чёртова Ока в самый последний момент, когда командир уже почти отчаялся и готов был отдать приказ возвращаться. Первые звери оказались рядом за пару секунд, бережно подхватили посланца страшными клыкастыми пастями, поделились энергией.

– Еле успел, – выдохнул связной, едва придя в себя, – напрямик к порталу не пройти, пришлось лететь через горы. Как вы тут, верты? Давайте быстренько обменяемся информацией, верхний слой закачан специально для вас. Жаль, конечно, что по переходу нельзя пронести ни капсулы ни кристаллы. Мастера подстраховались на совесть.

Ближайший из мангуров прислонился лбом к голове связного, снял защиту с собственной памяти и отправил в мозг посланца картинку-пароль. В ответ тотчас хлынул поток информации, беспорядочно мелькающий, как смена кадров в сумасшедшем ролике. Верт не волновался, отлично знал – пройдёт несколько часов и информация усвоится мозгом, уляжется понятными образами и ассоциациями.

– Да… и ещё, – уже стоя возле дыры, вспомнил связной, – биологи рекомендовали вам учить унсов говорить на местных языках. У них есть для этого все возможности. Вам тогда легче будет установить контакт с аборигенами. Удачи, ребята, мне пора.

Он произнёс несколько хорошо знакомых Косте слов, пароль для межмирового портала, и исчез в дыре.

С тех пор связных больше не было.

– Тень… – осторожно сказал Стан верту. – А вам самим нельзя пройти назад? Ну, хотя бы несколько… разведчиков послать?

От взгляда Тени, ставшего на миг пронзительно-тоскливым, сердце сжалось, как от похоронного марша, а в следующий миг мангура положила голову на лапы и закрыла глаза.

Гордые, проследив за этим демонстративным жестом, с сочувствием вздохнул Стан, не хотят, чтобы их, таких сильных и умных, жалел слабый человечек. Да и на самом деле, что толку в его жалости? Если целый мир, и не какой-то, а их родной мир, в котором остались друзья, родные, да и весь смысл бытия, перестал подавать признаки жизни?

Посидев немного рядом с мангурами, Костя вздохнул и отправился искать дротик, пока помнил, куда отбросил его зверь. А когда нашёл – брал со всеми предосторожностями, обернув испачканное засохшей кровью железо сначала листьями, потом куском ткани, которую таскал в кармане вместо носового платка. Спрятал в специальный карманчик на голенище сапога и отправился учить Чудика разговаривать. Биологи, передавая свой совет, впопыхах совершенно забыли, что сами верты общаются только ментально и, хотя отлично понимают язык аборигенов, научить унсов разговаривать не имеют никакой возможности.

Глава 6 Стан

Когда мясо сварилось и Оррит с молчаливого согласия Стана отнёс Хо миску с горячим бульоном, в котором плавали большие куски кабанятины и какие-то травки, девчонка вдруг разрыдалась. Сидела, отодвинув миску, и плакала в голос, не пытаясь сдерживаться, как сдерживалась тогда, в хижине.

– Что с ней? – поинтересовался Витти, потихоньку подобравшийся к Стану, сидевшему возле дальних кустов.

Специально устроился подальше от подопечной, чтобы не сорваться и не наговорить ей грубостей.

– Её отец поручил мне отвезти девчонку на Хамшир, к другу, – не счёл нужным скрывать парень, – а она, когда узнала, к кому мы едем, подговорила охранника и сбежала вместе с ним. А когда Закат сегодня их догнал, они на него напали. Хо бросила дротик, смазанный каким-то зельем, вызывающим мгновенное оцепенение. Они не знали, что мангуры умеют не только думать, но и лечиться от таких зелий. Вот и получилось, что Закат слизал яд со своей раны и вымазал им царапины Таша. Видишь, охранник даже не шевелится.

– Знаю я это зелье, – понимающе закивал Витти, – на полдня хватает… стало быть, он только к утру в себя придёт. Это хорошо. А мы-то думали, умирает… я хоть и вижу хуже тебя, но рана на груди даже мне заметна.

– На груди у него старая рана, шрам давно посветлел… – пояснил Костя, впервые всерьёз задумавшись над странной болячкой бывшего попутчика. – Наверное, где-то внутри болит. Но он не признавался… и никогда не жаловался.

– Воин… сразу видно, – снова важно кивнул Витти, – они все терпеливые. Ты не против, если я осмотрю его рану… и положу мази?

– Витти, я не против, но есть один секрет… не мой. Погоди минуту, я спрошу у Тени, можно тебе его открыть или нет.

Тень ответила сразу, хумили можно доверять. Они сами на этом континенте присутствуют на правах дичи и рады будут обрести таких мощных союзников, как мангуры. Отряд уже пытался установить с ними контакт, но то ли видящий попался слабый, то ли слишком скептически отнёсся к картинке-образу, но намёков вертов в упор не понял.

– Сказали, вам можно доверять, вы не предатели, – сообщил Стан маленькому собеседнику, и тот прямо раздулся от гордости.

– Да, да, мы такие, для нас честное слово дороже всего.

– Но немного недогадливые, – не удержался, чтобы не добавить в мёд дёгтя, Костя. – Верты уже пытались с вами подружиться, даже как-то раз провели через все ловушки, но вы их не поняли и больше не отзывались.

– Что… правда?! – Витти расстроился чуть не до слёз. – Ну, Митти, он у меня схлопочет! А я ведь его лучшим учеником считал! Знаю я про тот случай… он всем рассказывал, как сумел прикормить мангура и тот настолько привязался, что шёл следом почти до побережья!

– А про необычайные сны ничего не говорил? Мангуры разговаривают картинками, нужно только понять, чего они хотят.

– Говорил… – совсем сник Витти. – Я ещё посоветовал ему пить настойку горного лотоса. Значит, правильно всё, недогадливые мы. Эх, а как бы хорошо с ними объединиться!

– Витти, а кто тебе мешает пойти и попробовать поговорить с Тенью? Только сначала всё же осмотри Таша. И не забудь главный секрет, слюна мангуров очень целебна. А он рану не только ядом мазал, но и облизал… Может, не стоит стирать слюну с царапин?

После этого разговора хумили развили такую энергичную возню, словно и не топали весь день вместе с Костей по бездорожью. Сняли с Таша прорванную рубашку, обмыли охранника и очень ловко перетащили на постеленное ближе к костру одеяло. Тиммо сел рядом и начал аккуратно мазать уже подсохшие раны мазью, а Витти отправился беседовать с Тенью. Оррит подбросил в костёр дров, немного побродил, осторожно поглядывая на Стана, затем, словно невзначай, подсел к притихшей Хо. Что-то ей тихонько рассказывал, сам смеясь над собственными шутками, потом взял за руку и увёл умываться.

Стан даже на миг не заподозрил, будто Хо бросится бежать куда-то в ночь, уж элементарной осторожности отец и Гервальд девчонку научили. Но глаза всё же закрыл, чтобы проследить, так, на всякий случай.

– Чудик! Следить! – тоненьким голоском пискнул скользнувший к уху нового хозяина тёплый комок, повторяя интонацию самого Кости.

– Следи, – согласился Стан, уже успевший понять: унсу вовсе не обязательно взлетать, чтобы всех засечь. Он и с его головы отлично чувствует всё живое вокруг.

– Чудик, следи, – отрапортовал унс.

Картинка почти мгновенно стала много ярче не только той, которую удавалось разглядеть Стану, но и образа, посылаемого Закатом. Всё-таки биологи постарались на славу.

Теперь Костя безо всякого напряжения видел не только бредущую к ручью Хо, но и картинку, которую Тень передавала Витти.

А когда Хо с Орритом вернулись и хумили втиснул ей в руки миску со свеженалитым супом, Костя и вовсе расслабился и задремал.

Из сна парня вырвал рык Заката и пищащий возле уха голосок Чудика:

– Атас, Костя, атас!

Вскочив с места, он не сразу сообразил, куда бежать, ринулся напрямик и чуть не угодил в кострище, успев вывернуть ногу в последний момент. Над чужим миром едва забрезжил рассвет, деревья и кусты ещё казались чёрными на фоне бледно-лилового неба, по босым ногам полз холодок. Кто и когда его разул, Костя не помнил. Впервые за несколько дней, с тех пор, как покинул замок коменданта, парень почувствовал себя в полной безопасности и спал как убитый.

Закат стоял над сжавшейся в комок Хо и тихо скалил зубы. Едва Стан подскочил к нему, зверь переставил лапу, и парень заметил на светлом одеяле что-то тёмное. Нагнулся, хотел взять в руки, но помешал Закат. Снова поставил лапу и послал картинку-образ.

Вот Хо, в темноте копающаяся в своих кошельках, осторожно вытаскивает что-то маленькое и тёмное, медленно-медленно, словно невзначай, подтягивает ближе и ближе к губам… начинает отвинчивать крышку…

Её остановил рык Заката, которого не обманула замедленность движений девичьих рук. Зверь отлично видел и расшифровывал меняющиеся оттенки её ауры. Горе… отчаяние, страх, решимость… и всё это на фоне жгучей обиды. И когда понял, на что отважилась девчонка, одним прыжком оказался рядом и выбил лапой из пальцев зловещий флакончик.

– Хо, ты что, действительно такая дура? – всерьёз изумился Стан, сообразив, до чего додумалась девчонка. – Знаешь… я вообще против физических наказаний… ну это ты помнишь. Но сейчас с удовольствием взял бы прут и надавал тебе по тому месту, которое когда-то пожалел.

– Ты не посмеешь! – Хо мгновенно перестала всхлипывать и уставилась на него тёмными в предрассветном полумраке очами.

– Хочешь проверить? – угрожающе протянул Стан.

Конечно, бить девчонку он не собирается… но, может, ей достаточно будет и угрозы?

– Не приближайся к ней! – слабым голосом приказал Таш.

– А ты сумеешь помешать, если приближусь? – Стан пренебрежительно усмехнулся. – Может, вызовешь меня на бой?

– Подам жалобу… что ты пристаёшь к моей невесте.

– Чего-о?! – ошеломлённо застыл на полушаге Костя. – К кому твоей?

– К моей невесте, – твёрдо повторил Таш.

Хо тихо всхлипнула, подтверждая справедливость этого замечания.

– А её отец одобрит ваш брак? – нехорошо ухмыльнулся землянин, отлично понимая, как некрасиво сейчас себя ведёт, но остановиться не мог. – Ты думаешь, Зорденс будет в восторге, когда узнает, что его дочь вышла замуж за человека, которого собираются прибить все бандиты этого континента? И не просто прибить, а прибить с особой жестокостью. Но вначале тебя свяжут, и на твоих глазах вдосталь поиздеваются над молодой женой… Бандиты, как ты, наверное, хорошо знаешь, любят продлить мучения врагов! А ты им даже дать отпор не сможешь, как мне помнится, они любят нападать отрядом! Да и твоя старая рана выглядит очень нехорошо… наверняка постоянно болит. И сил, разумеется, отнимает немало, ты же всё время стараешься казаться неуязвимым и готовым к подвигам?!

– Это не твоё дело. – Агент побледнел так, что это стало видно даже в полумраке. – И разговаривать с тобой на эту тему я не хочу. А Хо не тронь.

– Да кому нужна такая дура, трогать её! – озверел Костя. – Ты лучше спасибо скажи Закату, это он у неё из рук яд выбил! А то венчался бы ты с трупом.

Таш молчал, стиснув зубы, только желваки некрасиво бугрились на скулах. Костя несколько секунд мерил бывшего командира злым взглядом, потом развернулся и ринулся к ручью. Ему нужно было прийти в себя и обдумать неожиданную новость.

Витти проводил иномирянина сочувственным взглядом, расстроенно вздохнул и достал свой кошелёк. Извлёк маленький мешочек из хорошо выделанной кишки, щипчики. Специально возил с собой для сбора некоторых ядовитых растений и грибов. Каждый алхимик знает, яд в их профессии зачастую нужнее самого целебного зелья. Закат без возражений позволил маленькому человечку взять щипчиками пузырёк, тщательно закрыть и спрятать в мешочек. Убрав яд, Витти тщательно замыл просочившуюся сквозь приоткрытую пробку капельку кусочками полотна и бросил их в костёр, а мокрое место на одеяле присыпал горячей золой.

Тиммо с Орритом тем временем ловко раздули костёр, поставили на огонь остатки вчерашнего супа, добавив в котёл чуть проваренное с вечера мясо. Витти ещё вчера важно объяснил, что это лучший способ сохранить мясо при такой погоде пару дней, сварить до полуготовности в очень солёном бульоне. Потом достаточно чуть покипятить, чтобы получить нормальный суп, но кабанятину можно есть и так.

Таш продолжал упорно молчать, мрачно наблюдая за непонятно откуда взявшимися малоросликами и стараясь не смотреть в сторону съёжившейся на сухом углу одеяла невесты. Всё снова пошло не так, как он запланировал, и снова всему виной этот странный парень. Теперь хоть понятно, почему он сразу показался Ташу не от мира сего. Он действительно из другого мира, и никак не осознать опытному агенту, с какой стати хозяин поступил так неосмотрительно. Зачем вообще отпустил такого ценного парня, если с его помощью можно было очень существенно укрепить своё положение при дворе Бангдираха, весьма серьёзно пошатнувшееся в последнее время из-за интриг врагов Зорденса. Да и намерение коменданта отдать дочь в младшие жены старому Пранфеллу вообще совершенно не в его манере.

Хотя, если посмотреть с точки зрения обеспеченности и безопасности – вполне разумное решение. Пранфелл владеет большим замком, окружённым богатыми деревнями, и его семья ни в чём не нуждается. Да и в случае войны Хо лучше оказаться на Хамшире, чем на Зании. Императрица предпочитает воевать на чужих территориях.

Но за двадцать лет службы Таш успел, как ему казалось, очень хорошо изучить Зорденса. И знал точно, тайные мотивы действий коменданта, хотя и не всегда понятные с первого взгляда, обычно были намного чище и благороднее, чем у большинства других господ. Потому и служил ему хваткий воин честно и преданно… до вчерашнего дня. И теперь преданный агент никак не мог решить, ошибся он или нет, впервые пойдя против воли хозяина.

Костя в это время успел дойти до ручья, умыться, окончательно проснуться и немного успокоиться. Относительно, разумеется, в душе так и вскипало возмущение, едва он вспоминал заявление Таша.

Землянин неторопливо выгуливал Чудика, а заодно учил, не переставая про себя костерить агента. Вот ведь подлый какой мужик, старый, весь поковырянный шрамами, с гадкой болячкой, постоянно грызущей его диким зверем, а туда же, молоденькую девчонку решил отхватить. И ведь пока не знал, что это дочь хозяина, даже внимания не обращал, а тут сразу – невеста. Интересно, успел он или нет… Нет, наверное, не успел, слишком они торопились уйти подальше. Хотя… не такое уж это и долгое дело… насколько Косте известно, особенно если ради самого факта.

И плевать бы Косте на их кроличьи дела… уследить за пробивным агентом коменданта и сразу было нереальной затеей. Вот только Хо совершенно не выглядит счастливой и влюблённой… и это почему-то тянет душу больше, чем вопрос – куда идти дальше.

Но одно Стан решил твёрдо, больше он не будет руководствоваться ничьими советами и приказами. Отныне он сам выбирает себе путь и попутчиков… нужно так и сказать этой парочке, когда он вернётся к костру. А они пускай тоже выбирают… пойдут с ним или куда хотят.

– Чудик, – позвал Костя резвящегося в вышине унса, – пора возвращаться. Но сначала… вот мой палец, нужно выпить крови. А то заболеешь… бактерии в животике заведутся.

По уху прошуршало крылышками, лицо обдало ветерком, как от довольно неплохого вентилятора. Маленькая лапка вцепилась в воротник, вторая дёрнула бандану. Малыш явно намеревался скользнуть в выбранное убежище.

– Чудик – кровь! – строго приказал Стан.

– Чудик кровь – нет! – возразил тонкий голосок. – Бактерии в животике – нет.

– Как это нет? – не поверил парень. – Откуда ты знаешь? Беда обычно подкрадывается незаметно. Лучше выпей крови, да пойдём… у меня есть идея. Раз уж я не довёл эту дуру до того жениха, какого ей выбрал папочка, то хоть этого приведу в божеский вид, а то оставит её вдовой в расцвете лет… да ещё и с детишками.

– Кровь – нет! – заупрямился Чудик и тут же заинтересовался: – Что такое дуру?

– Дура или дурак – это человек… или существо, который делает хуже сам себе непродуманными действиями, – желчно буркнул Костя и взмолился: – А давай ты сам начнёшь анализировать смысл всех слов, какие услышишь, и задавать вопросы только тогда, когда не найдёшь разумный ответ? А сейчас нам пора возвращаться, мясом пахнет.

– Мясо хорошо, – обрадовался унс, – мясо бактерии нет.

– М-да, разговариваешь ты, как китаец, – вздохнул Стан, – значит, будем работать.

– Что такое работать? Что такое китаец? – немедленно всполошился Чудик, запомнивший за пару уроков несколько сотен слов и основные команды.

– Объясняю, работать – это значит учить тебя правильно разговаривать, но бывает и другая работа…

– Что такое другая? – немедленно пискнул Чудик, и Стан невольно засмеялся, сообразив, что в ближайшие дни скучно ему не будет.

На полянку он вернулся с совершенно другим настроением и сразу подсел к вертам.

– Закат… – осторожно подбирая слова, начал нелёгкий разговор. – Я понимаю… Таш тебя обидел… но он защищал свою… женщину, как оказывается.

Картинка мелькнула слишком быстро, Костя ничего не успел понять, зато всё осмыслил Чудик.

– Верт лечить дурак, – тотчас коротко перевёл сообщение мангура в человеческие слова унс, и зверь в знак согласия прикрыл на миг глаза.

– Ладно, тогда я пойду, привяжу его… иначе начнёт сопротивляться, – вздохнул Стан, но Закат и на этот счёт имел своё мнение.

Снова быстро мелькнули картинки, предназначенные унсу.

– Сказать Витти, – важно сообщил Чудик, выскользнул из-под банданы, на миг завис вверх ногами над лицом землянина и испытующе заглянул в его глаза: – Понял, мелочь глазастая?

– Вообще-то, – поперхнулся Костя, – мелочь глазастая – это ты, но с этим мы позже разберёмся. Закат, у меня ещё вопрос. Чудик не хочет крови… что делать?

Обмен картинками проследовал на скорости «Сапсана», когда за окнами вагона только погоду можно угадать.

– В горячее мясо нет бактерии, – гордо сообщил унс итог этих научных изысканий. – Чудик кровь – нет!

– Блин, как всё просто, – расстроенно вздохнул парень, вспомнив кучку безжизненных серых тушек. – Не зря мама говорит – всегда обдавай фрукты кипятком. Ладно, поговорим с Витти.

Маленький имраец уже и сам спешил к ним, получив картинку от Заката. Две расы старательно учились общаться.

– Это легко, – заверил видящий, узнав, зачем Стан собирался связывать агента. – У меня есть снадобье… обездвижит его на пару часов. Сам понимаешь, нам иногда приходится… убегать. А поскольку бегаем мы медленнее занийцев…

– Ясно, уравновешиваете шансы, – понимающе хмыкнул Стан. – Иди, давай ему твоё зелье.

Витти радостно закивал и убежал к своему мешку, почему-то имрайца очень обрадовало решение Стана.

Таш выпил предложенное ему зелье с мрачной решимостью обречённого, напрочь не желая вникать в смысл затевающегося любителем мангура действа. Но ему даже в самых жутких снах никогда не снилась наглость, на какую они решились, и если бы агент хоть приблизительно мог такое предположить, непременно сопротивлялся бы из последних сил.

Едва снадобье начало действовать, к Ташу решительно направилась вся команда, оба мангура, Стан и Витти с помощником. Посовещавшись, звери и люди постановили: именно старший хумили, как опытный алхимик и травник, будет главным хирургом, а мангуры только залечат рану. Унса Стан на время операции передал Тени, чтобы зверям и Витти было проще договориться между собой. Картинка, которую посылал старому травнику Чудик, просто заворожила хумили, он и не предполагал, что можно видеть всё так чётко и ярко.

– Что вы собираетесь с ним делать?!

Стан только криво усмехнулся, услышав встревоженный вскрик Хо, значит, всё-таки волнуется за своего жениха.

– Ты не переживай, красавица, – подсел к девчонке словоохотливый Оррит, – ничего плохого они не сделают. Главный ваш, Станар, велел вылечить твоего жениха. А то плохо получается, ты такая молодая, здоровая, а жених совсем больной. Что это за жизнь. Зато теперь можешь радоваться… скоро будет совсем здоровый… деток приживёте себе на радость.

Хо стиснула зубы, отвернулась, и сколько потом ни пытался хумили её разговорить, так ничего и не добился.

– Как он только терпел? – вскрыв старый, бугристый шрам, потрясённо выдохнул Витти, торопливо суша рану клочками порванной запасной рубахи Стана.

В осуждающие, полные горького презрения глаза Таша бригада «хирургов» старалась не смотреть. Впрочем, Стан выдержал недолго. Едва из раны распространился тяжёлый запах гниющего мяса, зажал нос и удрал на своё одеяло, сообщив издали, что от него толку всё равно никакого нет.

Как это переносят мангуры – он старался не думать, как и о том, какую адскую боль чувствует оперируемый. Оцепенение, вызываемое снадобьем Витти, полностью ощущений не снимало, только притупляло.

– Не переживай ты так, – потерпев неудачу с Хо, Оррит подсел к Стану, – лучше позавтракай.

– Ты думаешь, я могу сейчас есть? – Костю даже передёрнуло от одного слова – еда. – Нет, может, попозже. А ты сам кушай, если хочешь, и Хо покорми… Вообще позаботься о ней, ладно? Со мной она не разговаривает.

– Знаешь, – маленький человечек подвинулся ближе и зашептал ещё тише, – с ней что-то не в порядке… я чувствую.

– Конечно, не в порядке… она думала, будто едет просто переждать трудные времена в безопасном месте, а отец написал, что его друг дал клятву отвечать за неё и заботиться. Я-то думал, он пообещал просто заботиться, а она считает это брачным договором. Вот и забастовала… ну дальше вы знаете.

– Зря она так решила, – подумав, серьёзно сообщил Оррит, – никто ведь не знает точной сути их договора. Тут важен статус друга и сколько у него уже есть жён. У хамширцев совсем другие законы… чем на Зании. Если на Зании каждый, кто заработал достаточно денег, может завести до пяти женщин, а король и больше, то на Хамшире только членам высшего круга разрешено заводить трёх жён. Богатым и знатным господам по две, а всем прочим по одной. Зато наложниц можно иметь всем хамширцам, но не больше, чем жён. Вот только… эту девушку отец вряд ли собирался отдавать в наложницы на Хамшир, если она и вправду дочь того самого Зорденса… Я слышал, будто у него два сына.

– Думаешь, зря она одета мальчиком? – вздохнул Стан. – Только это очень большая тайна, и лучше бы тебе её не знать.

– Но раз уже знаю, – справедливо заметил Оррит, – то могу немного поразмышлять, зачем он это сделал. Вывод напрашивается только один, чтобы не отдавать её Бангдираху. Король забирает себе в наложницы дочерей всех самых знатных и влиятельных господ… чтобы держать их в руках.

– Я этого не знал. А сыновей нельзя забирать… в личную стражу… или там в пажи?

– Нет, с сыновьями так поступать не принято. Первый сын – наследник, второй – запасной, его можно потребовать ко двору, только если старший уже женат и имеет сына.

– Оррит, а зачем вы так подробно изучаете обычаи чужих стран? Вы же только перегонщики дрифонов.

– Думаешь, если мы просто пригнали сюда товар и вернулись, нам не нужно знать, что происходит в стране, через которую мы идём несколько дней? – насмешливо фыркнул Оррит. – Да и в деревнях и в дороге чего только не наслушаешься. Мы же иногда заходим… купить хлеба или проведать знакомых. Хоть и не берём полукровок к себе, но с некоторыми поддерживаем связь… с самыми надёжными.

Операция длилась больше часа, и Стан догадался об её окончании, лишь когда увидел, как вся компания лекарей дружно рванула в сторону ручья. Осторожно приблизился к распростёртому на одеяле агенту, стараясь не принюхиваться, рассмотрел бледное, заострившееся лицо и догадался, что Таш спит. Его голая грудь, стянутая повязкой, из-под которой торчали какие-то листья, слегка вздымалась, с губ срывались хрипловатые вздохи. Одеяло вокруг него уже было вычищено и засыпано золой, но всё равно хранило неприятный запах.

– Нужно будет его сжечь, – сказал сам для себя Стан и, заметив изумлённый взгляд Оррита, пояснил: – Одеяло это.

Первым вернулся Чудик, ловко приземлился на плечо Кости, заглянул в глаза.

– Чудик смотреть! Болячка нет. Витти чистить.

– Молодцы, – похвалил Стан, – хорошо сделали. Хочешь мяса? Варёного, без бактерий?

– Чудик, мясо! – с готовностью откликнулся унс.

М-да, похоже, не скоро удастся вытравить из него командные интонации, вздохнул землянин.

– Очень хороший у тебя помощник, – с нескрываемой завистью протянул Оррит, наблюдая, как Чудик аккуратно, словно маленький человечек, берёт обезьяньими ручками ломтики мяса.

– Не просто помощник, он мне друг, – ласково гладя унса пальцем по головке, отозвался Стан, – самый верный и неподкупный. Кроме мангуров, конечно.

– Мы тоже верные и неподкупные… – всерьёз обиделся подошедший незаметно Витти. – Ты, конечно, пока не знаешь… но если мы называем кого-то другом, то это навсегда.

– Ну, извини, Витти, я вовсе не хотел вас обидеть, – растерялся Стан, он как-то не был готов к такому повороту разговора, – просто ещё не знал… вернее, не был окончательно уверен, считаемся ли мы друзьями.

– У нас нет обычая… – немного смягчился видящий, – объявлять это вслух… и так все понимают… но для тебя я сделаю исключение. Человек Станар, народ хумили признаёт тебя своим другом.

– Спасибо… – У Кости даже в носу защипало от волнения. – Народ хумили, я признаю вас своими друзьями.

В дорогу двинулись незадолго перед обедом, после того как Витти сообщил, что Таш может передвигаться без посторонней помощи. За это время верты ещё два раза по очереди вылизывали его рану, и с каждым разом землисто-бледное лицо агента принимало все более здоровый вид. Витти всё утро поил пациента какими-то снадобьями, а за полчаса до отправления разрешил съесть миску крепкого бульона.

Мешки с вещами нёс Закат, подсказав Стану, как удобнее их разместить, чтобы не мешали его движению, а Тень по очереди подвозила имрайцев.

Если бы нашу компанию встретил кто-то из землян, оглядывая свой отряд, ехидно хихикал Стан, то он определённо решил бы, что это смешанная цирковая труппа – звери и лилипуты.

Но на самом деле он был очень рад присутствию этой пёстрой компании, ещё не успело потускнеть и забыться вчерашнее чувство обиды, одиночества и безнадёжности.

– Там на самом деле есть поместье? – глядя на воду, спросил Костя в никуда, когда они добрались до речки.

– Наверное… – холодно процедил Таш и, помолчав, скупо добавил: – Возле рек всегда есть деревни.

Больше Стан с ним не разговаривал. Просто скомандовал свернуть вниз, как пояснили хумили, тут все реки впадают в пролив.

Они шли почти дотемна, но деревни так и не встретили. Зато вышли к трём маленьким пустующим шалашам. Костя решил, что шалаши рыбацкие, но хумили оглядели их и со знанием дела заявили, что тут ночевали косцы.

– Вон, видишь, пара стожков стоит, – деловито объяснял Оррит, помогая Стану разгружать Заката. – Обычно крестьяне, подсушив сено, сразу вывозят его на плоскодонках, а то оно быстро найдёт себе новых хозяев. Но эта весна была дождливая, сено уродилось, вот, видать, и не уместили всё зараз. Значит, деревня неблизко, невыгодно лодки из-за двух стожков гонять. Решили после забрать, когда по отаву приедут.

Стана не волновали ни крестьяне, ни их заботы, ему нужно было знать конкретно, припрётся сюда кто-нибудь ночью, чтобы вытащить их из нагретых постелей или нет. И если нет – можно ли надёргать сена из ближайших стогов, оставшиеся в шалашах лежанки были разрыты мышами и птицами. Накрывать шалаши свежими ветками он счёл лишним, погода стояла сухая, поэтому просто распределил временное жильё и уточнил обязанности. Хо он велел занять средний шалаш, себе и Ташу оставил крайние. Витти на всякий случай попросил поселиться вместе с Ташем. Хотя от агента за весь день они не услышали ни слова жалобы, все понимали, как нелегко ему пришлось.

Потом Стан, вооружившись одеялом, пару раз сходил к стогу за сеном, и от точного попадания в выкопанную у куста узкую яму, вполне понятного назначения, его спасло только ночное зрение унса.

Пока он ходил за сеном, а Тиммо с Орритом развели костёр, Закат и Тень вернулись с добычей. На этот раз зверь принёс в зубах огромную рыбину, с уже отъеденной головой. Тень шла неторопливо, по её чисто вылизанной морде и округлившемуся брюшку было понятно, что верты поймали вовсе не одну рыбину. Хо, сходив умыться, безучастно села возле своего шалаша.

– Я сам могу сходить, – глядя мимо Кости, сухо отказался от предложенной охапки сена Таш.

Возмущённый его упёртостью землянин начал было объяснять, куда агент может засунуть себе свою идиотскую гордыню, как из-под банданы вылез Чудик.

– Это дурак! – заявил унс уверенно и, не обращая никакого внимания на остолбеневшего Таша, заглянул в лицо Кости. – Чудик анализировать смысл.

– Спасибо, малыш. – Стану сразу расхотелось ругаться, и он, посвистывая, пошёл прочь от шалаша, просто бросив сено рядом с агентом.

И тут вдруг заметил исчезновение Витти. Припоминая, сколько времени он не видел маленького алхимика, землянин ринулся к хумили и тут же опомнился. Чего он тупит, у него теперь самый сильный биолокатор из всех возможных.

– Чудик, ищи Витти!

– Витти река.

Образ возник почти мгновенно, Костя даже не успел испугаться. И снова рассердился на себя, да что это с ним? Неужели это от усталости так плохо соображает? Если бы Витти утонул, Чудик вряд ли бы его нашёл так сразу.

А ноги уже сами несли к мосткам, где на картинке виден был скорчившийся у самой воды светлый силуэт хумили.

– Витти, у тебя всё в порядке? – Стану никак не удавалось в сгустившейся тьме рассмотреть, чем занят маленький человечек, хотя тревога уже схлынула. Алхимик явно был жив и здоров.

– Помнишь… – как-то виновато пролепетал старый лекарь, – ты обещал нам помочь?

– Конечно, – уверенно подтвердил парень, – а в чём дело-то?

– Чтобы нас переправили через пролив, в Хамшир, нужно помочь… нашим друзьям. – Витти изъяснялся на редкость уклончиво. – Я подал сигнал, сейчас они будут тут. Но если ты не захочешь… мы поймём.

– Витти, если это в моих силах, я всегда рад вам помочь, – твёрдо перебил его Стан, – и твоим друзьям тоже. Мне кажется, вы не станете дружить с плохими людьми.

– Они… не совсем люди… – снова замялся травник.

– Ну и что? Мангуры тоже не люди, а я, как ты знаешь, за каждого готов в огонь и в воду.

– В огонь не нужно… – Мелодичный голос возник там, где никого и быть не могло.

Прямо над водой.

А потом возникло бледное свечение, и Стан с изумлением обнаружил стоящую на воде, как привидение, девушку.

– Неопознанный объект, – прямо в ухо отрапортовал Чудик.

– У тебя милый друг. – Девушка смотрела на Стана загадочно мерцающими глазами. – Пусть останется тут… мы тебя не обидим.

– Они не обидят, – почему-то виновато вздохнул Витти, – пойдёшь?

– Куда? – ещё не понял Костя.

– К ним в гости. Они сами всё объяснят.

– Ну, хорошо, а как идти-то?

Что-то подхватило парня и мягко поставило рядом с девушкой. От неожиданности он взмахнул руками и схватился за её талию. Тонкую и гибкую, такую живую и тёплую, что все сомнения в материальности соседки вмиг смыло горячим румянцем.

– Извини…

– Ничего, держись крепче. Друга отправь…

– Чудик! Иди к Тени! Я потом приду!

– Чудик к Тени… – недовольно пробурчал унс и поднялся в воздух.

В тот же миг непонятное что-то, на чём стоял Стан, рвануло в темноту, оставляя позади укоризненный глаз костра.

Глава 7 Конс

После ужина лекарь предложил Костику переодеться, и они отправились на дело. Назвать по-другому эту авантюру у парня не получалось даже мысленно.

Как выяснилось, пациент жил в городе и не очень далеко, однако добираться Авронос предпочёл не пешком. Возле широкого и высокого крыльца гостевой части дворца их уже ожидала закрытая коляска.

Запряжённый в неё зверь и близко не походил ни на одно ездовое животное землян. Он немного напоминал страуса, но только с собачьим хвостом и львиной мордой. И очень большого, просто гигантского. Сидевший на его широкой спине не то наездник, не то возница держался с очень высокомерным видом, лучше любой рекламы говорившим, что его ремесло здесь ценится много выше обычного хутамщика. Или это ценился его транспорт?!

– Кто это? – прошептал парень, устраиваясь на мягком сиденье.

– Ты про панга? – осведомился Авронос и тут же начал объяснять: – Это очень удобный и дорогой зверь. У господина наместника их почти два десятка, и нам разрешено брать панга, когда едем по делам.

– Чем их кормят?

– А-а… ты про это! Не волнуйся, панги людей не едят. Только рыбу. Зато бегают быстрее всех остальных животных, и сидеть на нём не в пример удобнее, чем на быке или ослике.

– А покататься… – Костик смущённо смолк.

Ну не зря же ему сразу прямо сказали, зверь дорогой и брать коляску можно только для дела.

– Когда наступает сезон жары, господин Югнелиус переезжает в дом на побережье. Там неподалёку большая ферма для пангов, и можно кататься сколько хочешь. За сравнительно небольшие деньги.

– Ясно, – кивнул Костик, разглядывая проносящиеся мимо дома.

Раз Авронос так уверен, что его ученика повезут на побережье, может, и правда он такой ценный лекарь? Вот только почему что-то внутри всячески сопротивляется этому утверждению?

Дом, возле которого через полчаса остановил коляску Авронос, не особенно отличался от соседних. Все они были двухэтажными, внушительными и явно принадлежали состоятельным людям.

Зато внутри царило какое-то почти неуловимое запустение. Костик не смог бы связно пояснить, откуда у него взялось такое ощущение. Вроде всё необходимое для роскошной жизни имеется. Солидная мебель стоит на своих местах, окна обрамлены богатыми портьерами, картины и люстры говорят о стремлении создать уют. Но вот уюта и не ощущается.

– Мирного вечера, госпожа Уликора!

– И вам, Авронос! Проходите, располагайтесь, сейчас принесут напитки. И простите… что вы имели в виду… я не совсем поняла вашу записку?!

Женщина была, наверное, ещё совсем молода, лет тридцать от силы. Если судить по каштановым, без сединки, волосам и гладкой коже лица. Но глаза, смотревшие на Костика с тревогой и сомнением, выдавали очень старое и уставшее существо, разочаровавшееся во всём на свете.

«Это её, что ли, лечить?» – ошеломлённо обернулся к лекарю Костик и по неуловимо горькой гримасе понял, что не угадал и самое основное впереди.

– Муж госпожи Уликоры заболел больше года назад, – с непонятным сожалением произнёс Авронос, глядя мимо подопечного, – и с тех пор его осматривал не только я. Внешне он вполне здоров… но не может говорить и не встаёт. Барсент этого очень… стесняется… и потому отказывается от еды. Думаю… тебе стоит попытаться.

– Авронос?! – Женщина до хруста стиснула кулачки. – Это… я не ошибаюсь?

– Не нужно прежде времени тешить себя надеждой, – честно признался лекарь, – мой… коллега – очень способный целитель, но опыта у него пока маловато. Если ты сейчас скажешь нет… или попросишь, чтобы мы пришли позже… когда у Дэконса будет больше побед за плечами, он не обидится. Мы просто попьём твоего замечательного чая и поедем домой.

– Господин Дэконс… живёт с тобой?

– Во дворце наместника, но официально пока только в качестве гостя.

– Тогда я скажу – да. – Она не сомневалась ни секунды, и Костику внезапно пришло в голову, что его авторитет очень зависит от того, кому он якобы уже служит. – Пройдёте к нему… или сначала чай?

– Если повезёт, чай будем пить потом, – сразу отказался Авронос. – И не только чай… Прикажи кухарке приготовить хорошую закуску… Эконс после сеанса обычно очень голоден.

«Врёт и не краснеет, – осуждающе вздохнул Костик, – обычно! Ха! Всего только раз и вылечил, а у лекаря прозвучало так, словно такие сеансы для него – рядовая вещь».

– Тогда прошу. – Хозяйка повернулась и пошла впереди, показывая дорогу.

Идти пришлось всего несколько шагов, в первую же дверь из открывшейся за портьерами освещённой последними лучами солнца галереи. В огромной комнате, определённо бывшей раньше гостиной, ещё не горел ни один светильник, и Костик не сразу рассмотрел хозяина.

Но стол, заставленный блюдами, не разглядеть не мог. Потому что почти натолкнулся на него.

Уликора тихо отдала указание сидевшему возле стола слуге, державшему в руках мисочку с бульоном, и тот, облегчённо вздохнув, ринулся сдёргивать колпачки со светящихся цилиндров. Таких Костик ещё не видел, но решил отложить осмотр на потом, сначала надо познакомиться с будущим пациентом.

Бросил быстрый взгляд по сторонам и первым делом увидел глаза. Необычно большие на исхудавшем лице, умные и скептически-насмешливые. А ещё – непримиримые.

Облом.

Полный.

Это землянин сообразил сразу, не зря же ему мама свои книги и журналы чуть не с детства подсовывала, ещё когда надеялась, что Костик решит поступать в медицинский. Сдалась только тогда, когда он дорос до ста двадцати кило и продолжал толстеть. Но знаний, хоть и поверхностных, нахвататься парнишка всё же успел… и теперь отчётливо понимал, как напрасно они потратили время на дорогу и подали надежду несчастной женщине.

Нипочём не захочет этот мужик слушать очередного лекаря.

И верить его байкам не станет, нет в нём ни капли желания жить. Этот из тех, кого можно хоть взводом караулить, а они всё равно влезут на крышу высотки и сиганут вниз. Ясно теперь, почему слуга так обрадовался, попробуй, накорми того, кто каждую насильно влитую ложку бульона немедленно выплёвывает назад. По передничку, повязанному поверх вышитой ночной рубахи, видно.

– Барсент… – как-то заискивающе пролепетала хозяйка, жестом пригласив гостей садиться, – господин Авронос привёл целителя – господина Эконса…

– Подождите, – решительно прервал её Костик, заметив плеснувшееся в глазах больного презрение и сообразив, что сейчас она всё испортит, попытавшись уговорить мужа.

Который именно ей не верит больше всех других.

– Что?!

– Ничего не говорите без моего разрешения. Ни слова! – Как здорово, что учитель Костика по ОБЖ был отставным сержантом и умел утихомирить толпу десятиклассников одним рыком, было чему у него поучиться. – Я сам задам вопросы, и отвечать нужно строго по существу!

– Но… Авронос? – смятённо обернулась женщина к лекарю.

– Иначе я уйду, – моля богов, чтобы она запротестовала и можно было отступить с чистой совестью, отрезал Эконс.

В глазах больного на миг появилось изумление и немедленно сменилось привычной пренебрежительной снисходительностью.

– Раз он так хочет, – огорчённо глянув на иномирянина, деликатно сообщил женщине Авронос, – вам лучше не перечить.

– Хорошо. – Госпожа Уликора отступила с какой-то обречённой покорностью, и что-то смутно знакомое, промелькнувшее в её взгляде или движении, неприятно царапнуло Костику душу.

Нечто неотчётливое… и досадное, как песок в сандалиях. Конс медлил, пытаясь понять, что это ему напоминает… застарелое чувство вины? Или страха? Похоже. Но за кого: за него или себя? Или за какую-то тайну, хранимую этой странной парочкой?

Больной чуть напрягся в кресле, на лице цементной маской застыло упрямство, во взгляде появился настороженный холодок. Приготовился. Занял круговую оборону. Ждёт. И заранее настроен на то, чтобы не пропустить ни одного, даже малейшего поползновения на своё право принимать окончательные решения.

Ну и чем его можно достать?

– Сидите! – вставая со стула, приказал присутствующим Костик и нарочито неторопливо отправился в обход гостиной.

Он и сам не понимал, откуда у него возникла уверенность в своих действиях, просто интуитивно чувствовал, что поступает правильно, не ринувшись очертя голову в исцеление. И ещё просто зримо ощущал сильное негативное напряжение между этими двумя. Что, интересно, тут должно было произойти, чтобы бездвижный калека так сильно ненавидел жену?! Вкладывающую все силы и душу в его излечение? Ведь заметно, что именно это главный смысл её жизни! Видно по этой огромной комнате, где столько цветов, всевозможных красивых предметов и каждая вещь просто сияет чистотой?!

Так вот чего не хватало в приёмном зале! – дошло вдруг до землянина. Блистающих после мытья полов и стёкол, свежих цветов и неповторимого аромата чистоты. Значит, правильно он почувствовал у входа… запустение… или равнодушие. Вот как, если точнее, это называется.

Он неторопливо обходил комнату по периметру, разглядывая картины и книги, статуэтки, вазы… В застеклённых шкафах хранилось различное оружие, от простых метательных ножей до клинков в драгоценных ножнах. На полках были разложены диковинки, среди них огромный клык неведомого животного и не менее огромная друза сверкающих разными цветами кристаллов. А дальше на узком столе, покрытом чёрным бархатом, загадочно поблёскивало несколько предметов, от одного взгляда на которые в душе Костика вспыхнула надежда.

Он шагнул ближе… изучая, просчитывая свои скромные возможности со скрупулёзностью пенсионерки, пришедшей в супермаркет, и наконец протянул руку к выбранному инструменту.

Серебро и чернь, медь лигатуры и золотая чеканка… больше всего это походило на кларнет, и мечтать он мог только об одном, чтобы звук инструмента оказался так же многогранен и проникновенен, как и внешний вид. Осторожно отёр рукавом мундштук, поднёс к губам, с замиранием сердца пробуя, как отзовётся на наглость пришельца изумлённый металл.

Нежный, как вскрик испуганной девушки, как утренний ветерок, звук сорвался и повис в ошеломлённой тишине гостиной и казался бы чужим и ненужным, если бы вслед не ринулся более уверенный и глубокий аккорд. Несколько наугад сыгранных тактов постепенно сложились в тревожную мелодию, печальную и светлую одновременно. В ней скользили нотки известного произведения Штрауса, но только нотки. Всё остальное было чистейшей воды импровизацией, откровением души, наполненной живой тоской по утраченному миру, по матери, по смутным несбывшимся надеждам и мечтам.

Костик потихоньку продвигался по залу, заходя так, чтобы видеть лица присутствующих. И был потрясён, заметив слёзы не только в глазах госпожи, но и её мужа. Так, может… не всё так безнадёжно?

Но начнёт он вовсе не с того, чего ждут от него хозяева и Авронос… а с совершенно другого.

– Госпожа Уликора, – резко оборвав игру, тихо, но очень проникновенно приказал Костик, – рассказывайте!

– Что? – Она выглядела потрясённой, но из-под изумления рвался испуг.

– Всё, что произошло тут в тот день, когда заболел ваш муж. И с чего вообще началась вся история, – добавил он, повинуясь наитию. – Только правду, иначе ваш муж вскоре умрёт, сидя в этом кресле. Я чувствую… как тень без лица уже подбирается к нему.

Странное чувство, охватившее Костика вчера, когда он вытаскивал с того света Майку, на этот раз пришло почти моментально, откликом на его слова о тени.

– Рассказывайте, – поторопил землянин, опасаясь, что снова свалится в обморок и не сумеет довести дело до конца.

К его удивлению, хозяйка действительно заговорила, как-то бесстрастно и ровно, словно находилась под гипнозом.

– Это началось, когда я была ещё совсем юной девчонкой. У меня была подруга, дочь обедневшего соседа, родители пригласили её ко мне компаньонкой. Отец жалел Недику и надеялся, что в нашем доме её скорее заметит кто-то из достойных господ. Саму меня к тому времени уже просватали за Барсента, и я была самой счастливой невестой на свете. Вы не представляете, какой он умный и добрый человек…

– Не отвлекайтесь, – чувствуя, как на миг ослабла связь, мягко приказал Дэконс, – что случилось дальше?

– Однажды проведать Недику приехал её кузен и в первый же вечер попытался меня обнять. Я позвала слуг… и его выгнали из дома в тот же час. А ещё через несколько лун Недика призналась мне, что влюблена в очень достойного юношу и получила от него письмо, но не умеет описать свою любовь… и пригласить его на свидание. Она чуть не на коленях просила меня набросать для неё черновик… и я сжалилась. Набросала несколько строк прямо на обороте листка, где записывала ноты, и попросила вернуть мне эту бумагу. Она вернула через день и похвасталась ответом своего избранника. И очень смущённо попросила написать ещё… иначе он поймёт, что первое письмо сочинила не она. Не помню, сколько писем я ей написала, в моём сердце горела любовь к жениху и слова сами рвались на бумагу… Теперь понимаю, как глупо я поступила, поверив компаньонке. Вернее, начала понимать… через год после свадьбы. Мы тогда вернулись с Сузерда… и однажды мне прислали с посыльным уголок листка, на котором было написано моей рукой любовное послание. Но кто-то моим почерком дописал обращение к совершенно незнакомому мне человеку… как я выяснила чуть позже, смертельному врагу моего мужа. И что хуже всего, там была проставлена дата. Оказалось, что негодяи… моя бывшая компаньонка, так и не вышедшая замуж, и её кузен следили за мной. И выбрали именно тот день, когда я гостила у родителей.

– Дальше, не молчите, – поторопил Костик и почувствовал, как ему в руку втиснули стакан.

Выпил, не чувствуя вкуса и, не отрывая взгляда от хозяйки, повелительно кивнул ей.

– Они просили за вторую часть письма и остальные черновики довольно крупную сумму, но у меня как раз были деньги, мама подарила, чтоб я купила себе драгоценности ко дню рождения. Я предприняла все меры предосторожности, передавая эти деньги, перепроверила полученные бумаги и тут же их сожгла. Но меня всё же обманули. Как потом выяснилось, несколько листков были искусными копиями. Да и забиравший деньги посланец подробно описал эту сделку и отдал документ вымогателям. С тех пор они превратились в мой личный кошмар. Ловили меня на каждом неосторожно сделанном шаге. Через пару лет я перестала ходить на балы и приёмы и приглашать к себе гостей. Если со мной заговаривал кто-то из мужчин, отвечала холодно и сухо, и вскоре меня стали сторониться все друзья мужа и его родственники. И всё же вымогатели каждый раз находили повод для шантажа.

– Быстрее переходите к тому дню, – торопливо выдавил Костик, чувствуя, как Уликора понемногу ускользает из-под его влияния.

– В тот день я решила разом покончить с негодяем. – Впервые в голосе хозяйки прорвалась горькая нотка. – Пообещала отдать все свои драгоценности, если он принесёт всё до последнего листка и свидетельства посредников мне в комнату. На самом деле я решила его убить. Приготовилась заранее, смазала несколько ножей мгновенно парализующим составом… и напрятала по всей комнате. Но он снова меня переиграл. Заранее написал письмо Барсенту и представил историю в вывернутом виде. Соврал, будто я его когда-то соблазнила и шантажом заставляю помочь бежать от мужа вместе с кучей драгоценностей. Барсент следил за моей комнатой и, едва негодяй влез в окно и взял у меня из рук шкатулку, внезапно появился на подоконнике. В этот момент я как раз выхватила нож, но, увидев мужа, страшно растерялась. Негодяю удалось отобрать у меня нож и замахнуться на меня. Я была готова умереть… эта полная страха жизнь меня страшно вымотала. Но он в последний момент передумал, повернулся к окну и ударил Барсента. Я не помню, как уходил подлец, я видела только кровь и знала, что зелье действует очень быстро. Поэтому я изо всех сил тащила мужа в комнату. Тут прибежали слуги… – Голос женщины становился все тише и безжизненнее.

– Бедняжка… – Авронос, вскочив, осторожно уложил хозяйку на кресло и ринулся к столу, приготовить ей зелье.

– Вы уверены… – хрипловатый голос калеки прозвучал как гром с ясного неба, – что она сказала правду?

Серебряный стакан выскользнул из рук шагнувшего к Уликоре знахаря, обдав подол её платья тёмными брызгами, со звоном покатился по полу, и Авронос кинулся его поднимать.

У Костика ещё хватило сил спокойно откинуться на спинку стула и смерить хозяина насмешливым взглядом.

– Дурак. Лучше признайся, когда вставать начал?

Стакан снова выпал из рук лекаря.

Однако Костик этого уже не видел, комната мягко погрузилась в вязкий тёмный туман.

Домой они ехали в непроглядной ночной темноте, разбавленной лишь неярким светом редких фонарей, стоящих у ворот домов. Впрочем, выглядывать в окна у Костика не возникало никакого желания, а в коляске был собственный светильник. Одной рукой парень держал надкусанный пирог, второй крепко прижимал к груди свой первый серьёзный гонорар. Тот самый кларнет. Спасибо Авроносу, вовремя пнул, когда Костик попытался отказаться от подарка.

Впрочем, Уликора оказалась очень настойчивой и не стала слушать его смущённый лепет. Просто завернула кларнет в платок и всучила Дэконсу вместе с тугим кошелём.

– Вы не представляете, что сделали для меня, – проникновенно произнесла женщина, и Костик, застеснявшись, перестал спорить.

Однако есть в их доме отказался наотрез. Не мог смотреть, как Барсент, махом выпивший миску бульона, вгрызается в огромную отбивную на косточке.

– Я только одного не могу понять, – задумчиво пробормотал Авронос, подливая в кубок Конса сок из большой бутыли, – как ты догадался, что он уже ходит?!

– Знаешь, сам сейчас думаю, – озадаченно признался его подопечный, – просто сложились детали. Я вообще всегда быстрее всех в классе решал логические задачки. Ну и опыт общения с больными. Знаешь, у врачей бывают ночные дежурства в больнице, когда я был меньше, мать меня брала с собой. Там в кабинете есть диван, ночью дежурные всё равно немного спят. Потому лежачих больных я много видел… а с ним что-то было неправильно. Потом, может, соображу, тогда скажу. Я тебя о другом хотел спросить… ты ведь кого-то из слуг отправил за ней следить?

– За кем? – сделал недоумённую мину лекарь и поставил бутыль в корзину.

– За Майкой. – Костик прожевал пирог и вздохнул. – Не отпирайся, я уже сложил два и два. То ты не знаешь, где она, а то рассказываешь, о чём она говорила, причём никого не спрашивая. Значит, раньше доложили. А раз доложили, значит, приказывал следить. И сейчас тоже кого-то послал… ну признайся! Так вот… скажи, пусть ей передадут… я приказываю вернуться.

Глава 8 Конс

Дома у Костика хватило сил только на то, чтобы дойти до своей комнаты. Понуро плетясь по лестнице, он начал подозревать, что планировка дома не так и плоха, как ему показалось вначале. Где-то спокойно спали или веселились хозяева, где-то отдыхала от дневных трудов прислуга всех мастей. А тут им не встретилось ни одной посторонней души, кроме охранника на входе и поджидавших их слуг.

На этот раз Конс не стал отказываться от их помощи, и от радости, что господин перестал капризничать, прислужники выскоблили его просто до скрипа. А потом, завёрнутого в простыню, притащили в комнату и, уже уложив на постель, напялили на ученика лекаря длинную рубаху. И их умилённые рожи были последней картинкой, запомнившейся засыпающему Костику.

Да ещё – стоящая напротив пустая кушетка Майки и уверенность в том, что она пустует последнюю ночь. Больше никуда он эту дурочку не отпустит.

Отчего самые плохие события случаются по ночам, Костик не знал, но предполагал – именно из-за того, что хорошие люди в это время спят. Поэтому, когда его разбудил настойчивый голос Авроноса и Костик, бросив полусонный взгляд за окно, разглядел властвующий там мрак, всё в его душе оцепенело от предчувствия неминуемой беды.

– Майка? – вскакивая с постели, хрипло вскрикнул парнишка и по скорбному взгляду лекаря понял, что угадал.

– Где она?! – Костик рванулся бежать, запутался в подоле рубахи, едва не упал, спасла быстрота реакции.

– Женщины моют… сейчас принесут. Я хотел спросить… где её положим, тут или в моей башне?

– Что с ней? – выдавил Конс, чувствуя, как внутри стремительно разрастается колючий кусок льда, мешающий свободно дышать.

– Пьяные клиенты избили… у танцовщиц это бывает. – Авронос и не думал скрывать правду.

– У каких танцовщиц? – Костик остолбенел. – Вроде речь шла о прислуге?

– Ну… как видишь, она решила сделать по-своему. Наверное, хотела сразу заработать кучу денег, – мягко объяснял лекарь, пока его подопечный торопливо шарил в шкафу в поисках штанов и рубашки. – Отправилась в самый дорогой ночной ресторан… там хозяин часто нанимает новых, молоденьких девчонок. Старые танцовщицы клиентам со временем надоедают. Хуже всего, что именно там сегодня отмечал своё возвращение Тьершиг Жинтрас. Как теперь понятно, он хорошо запомнил твою рабыню… и нанял танцевать в отдельном зале.

– И эта дура пошла? – охнул Костик, рывком натягивая на себя первую попавшуюся рубаху.

– Там нельзя не пойти. Но обычно клиенты ведут себя достойно. Если хотят, чтобы танцовщица не просто танцевала, а выполняла ещё какие-то услуги, договариваются через хозяина. Однако Тьершиг не обычный клиент… Его отец был одним из тридцати дворян, которые поддержали старого императора в самые чёрные дни переворота. После победы все они сказочно разбогатели, и теперь это самые видные люди империи. А Тьершиг после смерти отца уже успел проиграть всё состояние.

– Закон крупных состояний, – нетерпеливо отмахнулся Конс, – знаю. Что с Майкой?

– Она начала сопротивляться… и её сильно побили. Ты верно угадал, за девчонкой и в самом деле следили мои люди. Им удалось убедить хозяина вмешаться, и её отобрали. Однако Тьершиг обязательно захочет отомстить… такой уж мерзавец. И он здесь на своей территории, сам понимаешь, все его друзья из семей круга тридцати.

– А твой хозяин?

– Наш хозяин, – с нажимом поправил лекарь. – Он тоже знатный господин, наместник округа. И теперь ты просто обязан его убедить, что намного полезнее для императрицы, чем Жинтрас. Иначе Майку выдадут Тьершигу… а моих слуг накажут. Никто не захочет их слушать… а тем более верить. Ни ей, ни тебе, ни даже мне. Поверят Тьершигу и его дружкам.

– Блин… – расстроился Костик, – это я сам во всём виноват.

– Виноват я, – хмуро не согласился Авронос, – нужно было перехватить её у выхода и запереть в чулане. Ведь как чувствовал… что ты передумаешь… тсс! Несут!

Костик и сам уже увидел несущих Майку слуг и сразу понял, никакое «тсс» можно было и не говорить. Ну разве только затем, чтобы предупредить его не слишком ругаться при прислуге. Обёрнутое в простыню худенькое тело, с проступающими сквозь ткань алыми полосами, в бережных руках носильщиков обвисало безжизненно, как неживое.

– Положите на кушетку и идите, – сухо скомандовал лекарь и начал выгружать на стол снадобья и куски ткани из принесённого слугой походного сундучка, затем строго взглянул на Конса: – Ты будешь помогать.

Тьершиг был сволочью. Подлой, безжалостной и злопамятной, это Костик осознал, едва рассмотрев, куда пришлось большинство ударов плётки. По голове, рукам, плечам, груди. Лицу тоже досталось, хотя по характеру ран было понятно, Майка изо всех сил старалась прикрыть руками лицо и голову.

Авронос методично мазал рваные бороздки, начиная с самых серьёзных, пахучей мазью и потихоньку рычал какие-то местные ругательства. Консу не сразу удалось выяснить, что плётка была не простая, для пущего эффекта в неё были вплетены стебельки степной лианы, усыпанные мелкими колючками, направленными в одну сторону. Костик знал подобные растения, пока гладишь в одном направлении – они скользкие и гладкие, но стоит провести рукой назад, в кожу впиваются острые иголки. И вот именно такие шипы превратили след от каждого удара во взрытую полосу, окружённую лохмотками кожи.

Костик подавал учителю зелья и инструменты и шипел от ненависти и бессилия, лекарь тихо перечислял всех зверей, бывших, по его мнению, в родстве с проклятым печёночником. В тех случаях, когда рана была слишком глубока, Авронос ругался сильнее и ставил крошечные серебряные скобочки, обильно смачивая рану обезболивающим.

Операция близилась к завершению, когда в дверь коротко постучали и почти сразу, не дожидаясь разрешения, вошёл не знакомый Костику мужчина.

Высокий и плотный, с мускулистыми руками воина и жёсткими глазами киллера. Именно такими Костик и представлял себе киллеров по боевикам.

– Мирного дня тебе, Авронос, – сказал гость с неожиданной доброжелательностью, однако землянин исподтишка продолжал настороженно за ним следить. С первого взгляда сообразив, что не тот это человек, который готов топать на рассвете в чужую комнату, чтобы просто пожелать лекарю мирного дня.

– Взаимно, Даринт, – широко улыбнулся покровитель Костика, – я рад тебя видеть.

– Я тебя тоже, – хмуро хмыкнул Даринт, проходя к кушетке и бесцеремонно рассматривая Майку. – А это у нас кто?

Костик внезапно разозлился, она всё-таки девушка… и если лекарю глупо отказывать в праве пялиться на чужих обнажённых женщин, то всяким воинам можно бы и иметь хоть немного совести.

– Его рабыня, – сокрушённо вздохнул Авронос, мотнув головой в сторону Конса, – любимая. Ты же уже в курсе, что произошло?

– Да, – коротко отозвался киллер и опустился в стоящее у стола кресло, – это Тьершиг её так?

Отвечать ему никто не стал, Костик предпочитал молчать, раз мужик в курсе всех дел, значит, знает и эту подробность. Авронос тоже, видимо, рассуждал подобным образом, раз снова отделался печальным вздохом.

– Сколько ударов? – налив себе из кувшина напиток, внезапно спросил Даринт, и Костика снова передёрнуло от его бестактности.

– Не меньше двадцати, – охотно ответил Авронос, – думаю, двадцать два или двадцать три.

– Напиши акт, я подпишу, – лениво буркнул Даринт, потягивая напиток, – и мои люди подпишут… те, кто стоял на карауле.

– Хорошо, – кротко согласился лекарь и вдруг на мгновение застыл, разглядывая Конса нехорошо задумчивым взглядом, – а ты знаешь, Эконс, кто наш гость?

– Откуда? – пожал плечами землянин. – Ты же не представил.

– Это Даринт, один из твоих будущих коллег, начальник стражи господина Югнелиуса.

– Ты надеешься, что господин наймёт этого зеленца вторым лекарем?! – так же лениво фыркнул воин.

– Верю, – с загадочным смешком ответил Авронос, заканчивая мазать последний рубец, – и хочу, чтоб ты тоже поверил.

Начальник стражи только скептически поморщился.

– Чем её укрыть? – сухо поинтересовался Костик, сообразив, что его учитель снова придумал какую-то интригу.

– Пока ничем, сейчас слуги принесут шатёр, чтобы насекомые не досаждали, – отмахнулся Авронос. – А мы пойдём завтракать и там поговорим.

Шатром оказалась палатка из редкой ткани, которую слуги, косясь исподтишка на истерзанную девчонку, споро установили над кушеткой.

– Я буду тут есть. – Костику вовсе не хотелось оставлять Майку с незнакомыми людьми, но Авронос был непоколебим.

– Майке ты сейчас ничем больше не поможешь, она спит. Я дал сонное зелье… во сне люди скорее выздоравливают. Рядом с ней я посажу кого-нибудь из старших рабынь, они в этом понимают, возле дверей будет охрана. Для того чтобы опередить Тьершига, нам нужно сделать очень много, и главная работа будет твоя. Поэтому не спорь, обувайся, и идём в столовую, нужно обговорить все детали.

Сначала Костик думал, что после произошедшего вообще не сможет ничего съесть. И, входя в столовую, хмурился с откровенным недовольством. Однако, разглядев с порога стол, несмотря на раннее утро полностью сервированный и заставленный едой, заколебался. Минутой позже запах только что вынутых из печи хлебцев и булочек, ряды нарядных тарелок, наполненных красиво разложенными закусками и горячими мясными и рыбными кушаньями, заставили его круто изменить первоначальное намерение ограничиться стаканом чая. А когда парень съел с десяток маленьких хрустящих булочек, собственноручно щедро намазанных вкуснейшим мясным паштетом, поверх которого он добавлял кусок нежного, жирного сыра и ломтик местного малосольного овоща, то понял, насколько не прав был изначально.

Всё-таки верно кто-то сказал, что после хорошей еды люди добреют. Костик тоже подобрел. И если, топая в столовую, он всерьёз строил планы убийства усатого печёночника, то теперь, сыто отвалившись на спинку стула, благодушно раздумал пачкать об него свои руки. Не заслужил этот садист ни быстрой смерти, ни того, чтобы Костик пошёл за него на виселицу.

Есть более действенное и более изощрённое наказание – месть. И если хорошенько вдуматься, всё необходимое для этого у Костика уже имеется… нужно только постараться подогнать события так, чтобы они совпали, словно произвольно.

Конечно… мстительность – очень некрасивое качество, и, как говорит мама, месть всегда сеет семена зла в душе того, кто на неё решился. Жизнь и сама имеет обыкновение наказывать негодяев. Однако одна лишь мысль, что гад, избивший Майку, будет спокойно жить и продолжать издеваться над другими людьми, приводила парня в тихое бешенство.

– Эконс, ты меня слышишь? – вырвал землянина из сложных расчётов голос Авроноса.

– Извини, задумался, – кротко взглянул на учителя Костик, – а ты что-то сказал?

– Я спросил, ты уже поел? Тогда я прикажу подать коляску.

– А мы куда-то едем?

– Ты что, не слышал, о чём мы говорили?

– Нет. Мама говорила, за едой нужно отстраняться от посторонних мыслей, тогда и пища пойдёт впрок. У нас даже поговорка такая есть: когда я ем, я глух и нем, – нёс всякую ерунду Костик, лихорадочно раздумывая, как бы поделикатнее отказаться от поездки.

– Вообще-то это правильно, – внезапно согласился Авронос, – но я не предполагал, что в такой напряжённый момент ты будешь заботиться о пищеварении.

– Моменты приходят и уходят, а пищеварение остаётся, – глубокомысленно изрёк Костик и вопросительно уставился на Авроноса. – Так куда мы хотели ехать?

– Даринт разрешил вам пожить несколько дней в его доме, это за городом, – терпеливо повторил лекарь, – у Тьершига не будет никакой возможности туда добраться.

– Я против, – сразу отказался парень, – прятаться в нашем положении – самое последнее дело. Лучше объясни мне, смогут ли друзья этого гада проникнуть сюда?

– Нет. Но они подадут жалобу. Обвинят нас в укрывательстве оскорбившей его танцовщицы.

– И сюда за нами придут стражники?

– Конечно, нет. Судьи будут ждать возвращения нашего господина.

– Так зачем же нам бежать? – изумился Костик. – Мы – пострадавшая сторона, и вести себя нужно так, чтобы общественное мнение встало на нашу сторону.

– Какое мнение?! – вытаращился Авронос. – Опомнись! Тут нет никакого мнения! Народ всегда делает то, что ему прикажут!

– Ты неправильно понял или я неправильно сказал. – При каждом строе есть уважаемые и состоятельные горожане, чьё мнение небезразлично властям, мы это учили. Важно только, чтобы они выбрали между мной и Тьершигом. Никогда не поверю, что он ещё не заработал дурной репутации… с его-то замашками.

– Заработал, – в глазах Даринта впервые мелькнуло подобие интереса, – но ведь у тебя вообще никакой нет!

– И видят боги всех миров, я никакой и не хотел, – сердито фыркнул Конс, – но он первый вынудил меня к действию. Авронос, ты недавно говорил про работу, которую я должен сделать?

– Ну да, я считал, что ты будешь жить в замке Даринта, а я начну подбирать и посылать тебе клиентов… и, пока вернётся господин, у тебя уже будет трое или четверо излеченных.

– Мало, очень мало! Ты же сам говорил, за Тьершига семьи круга тридцати! Против них пятеро излеченных, даже если считать Барсента, – это просто капля. Нужно действовать иначе. Ты едешь в дом Барсента и просишь госпожу Уликору мне помочь. Думаю, она не откажется.

– Ты вылечил Барсента?! – Вот теперь Даринт смотрел на Конса с неподдельным интересом.

– Ну да, – пожал плечами Костик, – там был не особенно трудный случай. Так вот, пока ты с ней разговариваешь, нужно найти какое-то помещение, где я мог бы собрать народ. Ещё нужны люди, которые напишут объявления… текст я сам набросаю. Мне нужно всего одно выступление… Пока Тьершиг проспится после ночной пьянки, я буду знаменит и у меня будет толпа поклонников.

– А если не получится? – засомневался Авронос. – Ты понимаешь, чем рискуешь?

– Более чем. Но если бы мне нечем было рисковать, я никогда бы не пошёл на такой дешёвый рекламный трюк. Ты можешь нанять несколько художников? Плакаты должны быть оформлены очень красочно. И ещё расклейщиков, про остальных поговорим позднее.

Глава 9 Конс

Деньги способны на многое, это утверждение Костик слышал часто, но в действии увидел впервые.

Меньше чем через час он, наряженный в очень непривычный для этих мест костюм, стоял на выходящей в сад веранде, держа в руках кларнет. А вокруг у мольбертов, на которых были прикреплены внушительные деревянные щиты, сидело около десятка мазил. Так называли в Хедуле художников, специализирующихся на писании вывесок.

Первоначальный вариант, с привычной Костику бумагой, забраковал Даринт, заявив, что её легко сорвёт первый же ученик, у которого нет денег на большие листы. Тогда как щиты и выглядят не в пример солиднее, и под дождём не размокнут. Да и повесить их можно повыше, чтобы было лучше видно, и лезть снимать никто не решится.

Даринт вообще оказался кладезем ценных практических советов, явно сказывались годы, когда он странствовал по стране в качестве наёмника.

Он и предложил использовать для первого выступления зал, где проводились городские собрания и благотворительные балы. И сейчас мотался где-то, организовывая всё необходимое.

Авронос тоже куда-то отправился, но совсем по другим адресам, оставив Костика решать мелкие организационные вопросы.

– Господин Конс! – Молоденькая рабыня смотрела на парня снизу вверх с откровенным восторгом. – Там пришли женщины из дома вдов, что с ними делать?

– Найдите им одежду поприличнее, умойте и причешите, потом я с ними побеседую.

Девушка понятливо закивала и убежала, провожаемая страдальческим взглядом Костика. Что бы там ни думали о мнении народа Авронос и прочие господа, оно существовало и уже дало о себе знать.

Едва выйдя из столовой, парень обнаружил первых поклонниц. Оказывается, история Майки уже была известна всей прислуге, и её женская часть с непонятным Костику пылом встала на его сторону. К Майке относились по-разному, некоторые просто жалели, другие ещё и ругали, а вот им однозначно восхищались.

Вот только сам Конс слишком хорошо понимал, кто виноват в произошедшем на самом деле. Никогда бы Майка не попала в то заведение, не поведи он себя так безмозгло. И с чего он на неё взъелся, парень теперь и сам не мог сказать… знал лишь, с чьей подачи покатился этот снежный шар неприятностей, и значит, именно он и должен всё исправить.

– У тебя, сынок, слишком большая совесть… – печально обронила как-то бабушка, – бог троим нёс, да на тебя вылил. Ты-то как-нибудь с ней примиришься, а вот каково тем, кому не досталось?

– Их ждёт горькая доля владельцев заводов, газет, пароходов… – желчно буркнул дед и снова уставился в газету.

Щиты были прибиты в самых людных местах Хедула ещё за час до обеда, и в это же время два десятка прилично одетых женщин начали расспрашивать у лавочников и корчмарей, не знают ли они, где будет принимать больных и страждущих известный целитель Дэконс Запольский. Дополнительную букву в новое имя Костика добавили по совету Даринта. По его же совету составили контракт на ученичество, датированный вчерашним числом.

Служанки и рабыни, помогавшие переодеваться вдовам и словно невзначай прислушавшиеся к инструкциям, которые Костик выдавал тайным рекламным агентам, тоже не бездействовали. На свой страх и риск отправлялись в гости к подружкам из богатых домов и таинственно сообщали им, что сам Дэконс устраивает сегодня единственный бесплатный сеанс исцеления для сирых и обделённых.

– Один-единственный! Это делается под большим секретом, ты же сама понимаешь, как меня накажут, если ты проговоришься?! – загадочно шептали белые, смуглые и желтокожие девушки жадно внимавшим подружкам.

Ни секунды не сомневаясь, едва за ними закроется дверь, подруга опрометью кинется зарабатывать хозяйское благоволение.

Видимо, в нескольких случаях уловка служанок всё же сработала, иначе откуда бы взяться в зале очень нарядно одетым дамам?! – решил Костик, успевший рассмотреть публику, пока Авронос показывал ему подставных больных, доставленных лично им.

– Вон видишь женщину, всё лицо в страшных бородавках, такое ни с кем не спутаешь. Так вот её вызывай первую. Потом вон тот мальчишка, который ловко притворяется косым. Ещё две старушки, у них якобы страшные головные боли… им можешь дать по пилюле.

– Ладно, я пошёл. – Костик опустил на глаза чёрную полумаску и повязал голову чёрной банданой.

Над костюмом он долго не мудрствовал, едва выяснив, что в этом мире никогда не было ни Зорро, ни мистера Икса, составил себе нечто среднее из этих персонажей.

Чёрные штаны и сапожки нашёл Авронос, чёрную же тунику с длинными пышными рукавами притащили рабыни. Костик по неровно обрезанному нижнему краю заподозрил, конечно, чем она была до этого. Наверняка траурным платьем какой-то матроны. Однако капризничать не стал, время поджимало. Просто попросил порезать край подола узкими ленточками наподобие бахромы и затянул на талии широкий, тоже чёрный ремень. Шёлковая бандана и собственноручно вырезанная землянином из чьего-то кожаного пояска полумаска дополнили образ.

– Удачи! – Авронос сделал замысловатый знак руками и напомнил в который раз: – Не бойся, если упадёшь, воины Даринта вынесут.

– Типун тебе на язык, – неслышно буркнул Костик и шагнул из-за занавеса на ведущую к сцене дорожку.

Зал для собраний был бы точной копией цирка, если бы не плоский потолок, поддерживаемый деревянными колоннами, да совершенно круглый невысокий помост, стоявший посреди ничем не огороженного пространства. А вот сиденья уходили вверх такими же ярусами, и на верхних скамьях было больше свободных мест, чем публики.

Несколько шагов до сцены Костик почти пробежал, не стоило давать публике рассмотреть себя заранее.

Взлетел на помост, прикрыл глаза и поднёс к губам инструмент. Мелодия была проверенной, именно под неё едва не зарыдал прожжённый трактирщик. Только теперь Костик добавил тянущих нот, надрыва, заставляя кларнет страдать и плакать.

А когда оборвал мелодию и открыл глаза, то обнаружил, что почти все зрители и в самом деле прослезились.

Отлично… именно это ему и было нужно.

– Жители славного города Хедул, – негромко заговорил Конс, старательно добавляя в голос печали, – хочу предупредить сразу, я не бог. И даже не волшебник. Поэтому новые пальцы у калек не вырастут, и зубы у стариков – тоже. Те, кто пришёл сюда в надежде, что я сумею вернуть им давно утраченное, могут идти заниматься своими делами.

Он затянул паузу, рассматривая зрителей сквозь прорези маски. Если встанет хоть один – это почти провал. Значит, не удалось заинтриговать публику настолько сильно, чтобы интерес к его выступлению перевесил их собственные повседневные заботы.

Однако не ушёл никто.

Отличное начало, похвалил себя Костик и продолжил объяснение.

– О моих умениях пусть вам скажет человек, которого вы хорошо знаете. Госпожа Уликора… если вам нетрудно…

– Мне нетрудно, – женщина уже торопилась к помосту, – я для вас готова полы мыть, господин Дэконс. Многие знают, что после нападения бандита мой муж не вставал больше оборота. И врачи в один голос предлагали мне шить траурный наряд. А вчера после визита господина Дэконса мой муж встал и своими ногами дошёл до стола. И теперь я уверена, что он проживёт ещё много лет. Благодарю вас, Дэконс, вы вернули мне жизнь.

Уликора вдруг рухнула на колени и прижала к губам руку Костика.

– Госпожа… ну зачем? Вставайте, я рад был вам помочь… – расстроенно лепетал Костик, передавая пациентку в руки подоспевшего Авроноса и его слуг.

– Не преуменьшай своих заслуг, ученик, – с нарочитой укоризной произнёс лекарь. – Ты действительно вернул вчера к жизни сразу двоих. Я не говорю уже про чудесное исцеление одной из рабынь от зелёной лихорадки, произошедшее у меня на глазах. Именно поэтому я разрешил тебе одно выступление. До тех пор пока ты не получишь звания магистра, пользовать пациентов тебе будет запрещено.

– Спасибо, учитель, – печально перехватил ведущую роль Костик, – но я хочу предупредить присутствующих ещё об одной тонкости… вылечатся лишь те, кто поверит мне всем сердцем. Именно в этом случае я смогу поделиться с вами своей исцеляющей энергией. И последнее предупреждение: на всех желающих её может не хватить. Начнём? Первого клиента я выберу сам… посмотрим, у кого из вас открыто для меня сердце…

Костик внимательно оглядывал зрителей, словно выбирая, и только собрался открыть рот, чтобы вызвать подсадную утку, как с заднего ряда раздался женский крик:

– Выбери меня! – немолодая, грузная женщина торопливо спускалась вниз. – Я верю, верю! Как услышала музыку, сразу поняла, если этот не вылечит, значит, уже никто не поможет! Меня все знают, я Омха, булочница! Из-за этой проклятой штуки работать не могу… и клиенты уходят…

Костик смотрел на женщину и начинал понимать, что влип по-крупному. Её лицо было изуродовано огромной шишкой, напоминающей куриное яйцо размером и формой. Огромная родинка нависала из-под брови, почти прикрывая глаз, и действительно выглядела скверно. Однако гораздо хуже было то, что Костик прекрасно понимал, чем может оказаться эта гигантская папиллома.

И чем может закончиться его целительство.

– Вот, – Омха вытянулась перед Костиком, преданно заглянула в вырезы полумаски, – делай что захочешь, хочешь режь, хочешь так оторви… сама я боюсь.

– И всё же тебе придётся самой помогать себе исцелиться, – смиряясь с неизбежностью, строго оборвал пациентку Костик, – но не руками. Молчи! Сначала возьми в рот вот эту пилюлю и начинай сосать. Я принёс её из другого мира, и она поможет тебе справиться с болячкой. Сначала будет сладко, потом ты почувствуешь кислоту… Почувствовала? Замечательно! Значит, на тебя моё снадобье действует! Теперь слушай очень внимательно. Сейчас ты закроешь глаза и попробуешь своим разумом отыскать тоненькие корешки, которыми держится за твою плоть эта гадость. Как найдешь, начинай обрывать и выталкивать изнутри… Всем своим существом выталкивай, я буду помогать. Только молчи и не отвлекайся, вот… чувствуешь первый корешок? Вытяни его из себя, вытолкни в эту шишку, она сразу станет слабее. Так, по-моему, это второй… смелее, всё идёт прекрасно. Конечно, она сопротивляется, но вместе мы постараемся с ней справиться. Где же ещё корешок?

– Вот, последний… сейчас, сейчас…. – хрипло буркнула женщина и вдруг потрясённо охнула: – Великие боги! Отпала!

Костик и сам испытал неописуемый шок, глядя на лежащую на ладони женщины папиллому. Правое веко пациентки выделялось яркой белизной незагорелой кожи, и по нему стекала крошечная капелька сукровицы, как память по исчезнувшему наросту.

– У меня тоже отпала… – Девушка, сидевшая рядом с одной из богатых дам, растерянно рассматривала собственную руку. – Вот тут была… я только представила всё, как знахарь сказал… а она и отвалилась.

– И у меня… – поддакнул кто-то на верхней скамье, – возле уха была…

– А у меня прямо-таки зачесались все… – Женщина, которую привёл Авронос, оказалась сметливее других подсадок, вскочила со скамьи и начала тереть лицо.

Прилепленные лекарем мушки так и посыпались, вызывая у публики очередную волну восторга.

– А у меня голова совсем не болит… – как-то растерянно сказала подсадная старушка, – оборотов двадцать уже гудела, я и внимание обращать перестала… а тут не гудит…

– Это хорошо, – сообразив, что не стоит превращать собрание в базар, повелительно прикрикнул Конс, – значит, ваши тела настроились на излечение. Сейчас я вам сыграю ещё одну мелодию… а вы все представите, как от вас уходят болезни, печали и неудачи. Стекают с ваших пальцев прямо в пол, уходят глубоко-глубоко, так, чтобы больше никогда не вернуться.

На этот раз он играл дольше и старался представить, как под его светлую, успокаивающую мелодию стихает боль и стираются обиды этих совершенно незнакомых людей чужого мира.

А когда закончил играть, почти не удивился, обнаружив, что мир вокруг начинает мягко окутываться в туман.

Чьи-то руки подхватили его и понесли, кто-то пытался осторожно влить в пересохшие губы зелье. Чьи-то голоса взволнованно говорили все разом… вроде смеялись или плакали?

И сквозь все эти звуки доносился безмерно озадаченный голос давешнего киллера. Или он всё же охранник?

– Никому бы не поверил, представляешь, зельевар, никому! Если бы сам не почувствовал, как этот проклятый шрам начал чесаться! Сунул руку за пазуху, а там… вот! На цепочке носить буду… и убью каждого, кто посмеет хоть слово против него сказать!

– Конс, как ты себя чувствуешь? – встревоженный голос Авроноса, как ни странно, прозвучал в тишине.

А Костику ещё помнились крики, всхлипывания, смех… интересно, сколько времени он провалялся? И жрать охота, просто сил нет.

– Поесть бы… – озвучил он своё желание и распахнул глаза.

– Сейчас, сейчас, – заторопился лекарь, – вот суп, открывай рот.

– Авронос, я что, маленький? Сам ложку держать могу!

– Ну… если судить по росту и ещё по некоторым фактам… вполне взрослый мужчина. Но если по поступкам…

– Вот отсюда поподробнее, – отбирая слегка трясущимися руками миску и ложку, потребовал Костик.

– Ты зачем полностью открылся?! – расстроенно поинтересовался лекарь. – Они же из тебя силу, как стадо из ручья, пили! Кто сколько хотел!

– А! – глубокомысленно хмыкнул Конс, чувствуя, как с каждым глотком горячего бульона начинает исчезать сосущая пустота внутри.

Отложил ложку и выпил бульон так, как пил вчера Барсент. Прямо через край.

– Ну а теперь объясни про силу ещё подробнее и подай, пожалуйста, вон ту тарелочку… не эту, вон ту с колбасками. И попроси, чтоб чайку горячего и сладкого сделали… как жаль, что у вас кофе нет. А Майка как?

– Спит ещё, но раны я смотрел, опухоль спадает, – ещё недовольно буркнул лекарь и подал Консу очередную тарелку. – Ты хоть понимаешь, что тебе просто сказочно повезло?! Зачем ты взялся лечить булочницу? Её шишку ни один уважающий себя целитель лечить не брался!

– Всё я понимаю… но послать её на место было просто нельзя. Её же там половина зала отлично знала, если б я вместо неё взялся за твою тётку, в души людей закралось бы сомнение в моей честности. А это для такого дела самый паршивый оборот.

Костик снова принялся за еду, а лекарь, повздыхав, начал объяснять.

– Твои способности – это просто усиленное умение организма влиять на события и предметы, не используя физической силы. Эти умения бывают разные: телепатия, телекинез, предвидение или внушение, как у тебя. Но для того чтобы получить результат, ты должен затратить силу… это такая внутренняя энергия, невидимая и неощутимая… она есть у всех абсолютно, только у одарённых её больше. Во много раз больше.

– Авронос, про это я тоже имею представление… теоретическое, правда, но думаю, его хватит. Ты объясни другое, как мне понять, сколько нужно тратить, чтобы не валяться после каждого пациента?

– Нужны тренировки. Только опытным путём ты научишься определить, сколько можешь потратить и когда должен остановиться. И я сегодня не шутил, когда говорил, что больше не позволю тебе собирать такие толпы. Среди людей бывают те, кто приловчился потихоньку брать энергию у других, они специально устраивают такие ситуации, чтобы заставить людей нервничать, волноваться, сердиться или обижаться.

– Тоже знаю, энергетические вампиры, – важно кивнул Костик и сунул в рот очередную колбаску.

– Так отчего же ты, раз всё знаешь, – возмутился лекарь, – открыл себя такой куче народа? Ведь они все сосали тебя… как пиявки! Ты знаешь, сколько в зале оказалось тех, кто почувствовал какие-то изменения в самочувствии?

– Человек десять-двадцать, если я не ошибаюсь, – прикинув, сообщил Костик.

– Почти в два раза больше! – обвиняюще уставился на ученика лекарь и едва не задохнулся от изумления, обнаружив на его лице откровенное разочарование.

– Неплохо, конечно, но до Кашпировского – как до Киева. Значит, будем работать, – вздохнул Костик и вдруг кровожадно ухмыльнулся: – Но первая часть Марлезонского балета всё же за нами. Теперь можно начинать готовить и вторую!

– Конс! – насторожился лекарь. – Мне слышатся в твоих словах очень нехорошие интонации! Уж не мстить ли ты задумал господину Тьершигу?

– Авронос! – в тон ему ответил парень. – Ну неужели ты думаешь, будто я смогу ему всё простить?

– Дурак! – припечатал лекарь. – Если ты не оставишь эти планы, я вызову Даринта и он под охраной отправит тебя в свой замок! Ты не представляешь, с кем собираешься связаться! Нет, дело не в самом Тьершиге, его господа из верхнего круга и сами еле терпят! Но никогда не дадут в обиду, потому как он – один из них! Вот так одного сдадут, другого, глядишь, и никого не останется!

– Ну это я тоже знаю, – вздохнул Костик. – У нас один умный человек сказал, что плохих людей значительно меньше. Просто они лучше организованы. Но и оставить его безнаказанным тоже не могу! Пойми, если он будет свободно ходить по земле, у меня останется чувство, что я под колпаком. Такое… постоянное ощущение скрытой опасности. И самое главное… я же не собираюсь лично его травить или протыкать ножом у всех на виду. Мне и самому ещё пожить хочется, да и тебя я подставлять не намерен.

– Спасибо хоть за это, – немного успокоился лекарь. – А ты подумал, что скажешь, когда придут посыльные от судьи? По моим расчётам, у нас осталось не так уж много времени.

– Так чего же ты молчишь! Вот с этого и нужно было начинать! Нам ещё столько приготовить необходимо, – как ошпаренный вскочил с постели Костик. – Где мой карнавальный костюм?

– Похоже, у нас теперь вся жизнь превратится в карнавал, – беззлобно пробурчал Авронос и позвонил слугам.

Когда уже этот мальчишка научится пользоваться звонком, вместо того чтобы самому лазить по шкафам?

К тому моменту, как возле лёгких ворот, ведущих к гостевому дому, остановилась выкрашенная в белое с золотом коляска представителей имперского суда, все главные действующие лица были готовы.

Однако раньше всех в игру вступила неучтённая Костиком сила в лице его собственных, новообретённых фанаток.

– Господин Фибирт, как хорошо, что вы приехали! – Одна из дам, гуляющих по аллее неподалёку от ворот, ринулась наперерез важному и хмурому господину в судейской накидке. – Не откажите в маленькой просьбе… в знак старой дружбы, передайте господину Дэконсу мой нижайший поклон и эту корзинку!

Господин судейский секретарь несчастно сморщился, но отказать даме не посмел. Слишком часто пользовался услугами её мужа, владельца очень престижного ювелирного магазина.

– И мою, пожалуйста! – Хорошенькая девушка, судя по светлым волосам, занийка, умоляюще смотрела ярко-голубыми глазами, и сердце секретаря не выдержало.

Подхватив обе корзинки и заметив, как к нему устремляются остальные прогуливающиеся вдоль забора дамы и господа, секретарь сообразил, что происходит нечто неординарное.

И резко прибавил шагу, торопясь проскочить мимо безмолвных охранников. Непредвиденных обстоятельств и событий господин Фибирт откровенно побаивался и потому предпочитал обходить самой дальней дорогой. Ну а раз уж не получилось… стало быть, нужно держаться настороже и быть готовым к новым неожиданностям.

Его помощники ретиво неслись следом, отлично осведомлённые о необычайной осмотрительности начальника, не раз спасавшей его репутацию в самых щекотливых и проигрышных ситуациях.

Плохие предчувствия секретаря не обманули, доказательства правоты собственной интуиции просто хлынули на него, едва Фибирт переступил порог гостевого крыла дворца наместника.

Первые признаки подступающей беды секретарь явственно ощутил, когда в просторном холле их встретил мрачный, как грозовая туча, Даринт, начальник охраны Югнелиуса. Его знали в городе очень многие, а не боялись только единицы. Когда-то юный командир наёмников в одночасье сделал карьеру, приведя свой отряд, один из сотен, мечущихся по стране в поисках заработка, под знамёна тридцати. В первом же бою ему повезло вывезти из-под стрел мятежников тяжело раненного герцога Лонгердийского, отца Югнелиуса, и с того дня он командовал личной герцогской охраной.

– Какие дела привели вас в дом господина наместника? – холодно и безукоризненно вежливо осведомился Даринт, однако секретарь уже так долго занимал свой пост, что не мог обмануться такой показной вежливостью.

– Господин Тьершиг подал жалобу.

– На господина наместника?! – В голосе Даринта прибавилось льда, хотя ещё секунду назад секретарю казалось, что такое невозможно.

– На рабыню одного из гостей господина Авроноса, по имени Конс. Рабыню зовут Майка.

– Суд ввели в заблуждение, – с сочувствием произнёс Даринт, но секретарь мог бы поклясться, что в глазах воина читалось презрение.

– Это значит, вы отказываетесь выдавать её суду?

– Нет, мы ни от чего не отказываемся. Следуйте за мной.

Это было не по правилам, и они оба это знали. Своих слуг и рабов господа высшего круга выдавали суду крайне редко и лишь в тех случаях, когда считали полностью виновными и не желали защищать. Но в большинстве случаев откупались, а виновного наказывали сами. Однако к этой категории не всегда относились рабы и слуги людей, гостивших во дворце. Хотя и их зачастую хозяин брал под свою опеку, если, разумеется, сам не хотел преподать виновным урок покорности.

И секретарь очень надеялся, что разбирательство, как обычно, отложится до приезда Югнелиуса. Потом наместник разберётся во всём лично и либо откупится от Тьершига увесистым кошельком, либо отдаст строптивую девчонку ему на ночь, на чём особенно настаивал Жинтрас.

Но события развернулись вовсе не так, как виделось чиновнику, и теперь он уныло шагал за Даринтом по коридору, постепенно начиная понимать, что Тьершиг втравил его в особо скверную историю.

И это соображение лишь окрепло, когда в одной из ниш широкого коридора секретарь рассмотрел кучку рыдающих женщин, судя по одежде – служанок и рабынь. А встретив через несколько шагов тройку заплаканных девушек, нёсших в руках тазики, заполненные окровавленными полотнами, секретарь запаниковал. Теперь он уже почти окончательно был уверен, что ещё никогда в жизни не влипал так по-крупному. Похоже, происшествие с рабыней закончилось далеко не так, как описал судье ещё зеленоватый после ночного кутежа Тьершиг.

– Вот сюда, – повинуясь кивку начальника стражи, один из его воинов широко распахнул дверь.

– Я считаю, следует попытаться напоить её смесью бессмертника и драконьей крови, – задумчиво говорил худощавый старик в мантии лекаря, с вышитыми на плече знаками имперской гильдии целителей, тройке стоявших перед ним мужчин. Все они были в одежде лекарей.

Фибирту стало плохо от одного вида этой компании. Осторожный чиновник мгновенно произвёл в уме нехитрые подсчёты и признал собственное поражение. Вот и встретился ему в жизни такой редкий случай, когда любое его решение будет ошибочным.

Рассказать господину судье честно обо всех деталях происшествия обнаруженных секретарём в этом доме и о своих выводах – значит заработать одну из тех едких и высокомерных отповедей, после которых Фибирт чувствует себя мелкой букашкой, ползущей по ноге слона.

И промолчать никак нельзя, Тьершиг никогда не успокоится, будет требовать своего. А если он не получит желаемого, придётся секретарю готовиться к переезду в кабинет нижнего этажа, на место одного из тех проныр, что так важно топают сейчас следом.

Старый целитель оглянулся на звук шагов и возмущённо нахмурился.

– В чём дело, господа?! У нас консилиум, подождите за дверью.

– Это судейский секретарь, господин Фибирт, – отрезая чиновнику все пути к отступлению, официально объявил лекарям Даринт, – он прибыл предупредить о поданной господином Тьершигом жалобе. Тьершиг заявил, будто его оскорбила рабыня одного из гостей лекаря Авроноса, некоего Конса.

– Вы что-нибудь уже постановили? – Взволнованный юношеский голос был столь полон горестного нетерпения и надежды, что господин Фибирт просто не мог не оглянуться.

Возле двери стоял самый необычный из всех молодых мужчин, которых довелось видеть секретарю за жизнь.

Чёрный, странного покроя костюм подчёркивал высокий рост и худобу незнакомца, серые, как стылая, осенняя вода, глаза смотрели сквозь прорези чёрной маски с болью и укором.

– Нет ещё, очень тяжёлый случай, господин Дэконс, – сочувственно вздохнул целитель, и Фибирт только теперь вспомнил о нелепых корзинах, которые так и держал в руках.

– Дэконс? Вот это вам… дамы у ворот просили передать их корзины и благодарности.

– Спасибо… поставьте где-нибудь. Извините… но мне сейчас не до подарков… мою рабыню избил ночью какой-то изувер… взгляните сами, на девочке живого места не осталось!

Странный парень подтолкнул ошарашенного своими подозрениями секретаря и тому поневоле пришлось взглянуть на распростёртое на кушетке смуглое тело худенькой девчонки. Даже видавшего виды секретаря проняло от одного только взгляда на перемежающиеся зловещей чёрно-фиолетовой опухолью, рваные, сочащиеся кровью полосы, изуродовавшие её плечи и голову.

Помощников Фибирта тоже словно из почтительности подтолкнули к ложу пострадавшей и дали проникнуться жуткой картиной.

– Но Тьершиг говорил о каком-то Консе! – ещё отчаянно пытался найти спасительную лазейку секретарь.

– Я ещё вчера утром заключил договор на обучение иномирянина Конса ремеслу целителя и присвоил ему имя Дэконс, – вынырнул откуда-то из-за спин целителей Авронос, личный лекарь Югнелиуса, и сунул под нос секретарю подписанный и заверенный печатями свиток.

Глава 10 Стан

Это утро было просто замечательным.

Проснувшись, Костя сладко потянулся, прислушался к своим ощущениям… офигенно. В теле непривычная лёгкость и истома, на душе птички поют.

Чёрт, как жаль, что раньше ему были недоступны такие развлечения. Хотя это неправильное какое-то слово, не развлечения, а удовольствие, вновь и вновь сжигающее дотла сумасшедшее наслаждение.

И зачем ему ещё куда-то плыть? – не в первый раз пришла в голову крамольная мысль.

Если можно остаться тут, в заваленной мягким мхом пещерке, рядом с потрясающе ласковыми и податливыми морянами?!

Это уже позже, за полночь выяснилось, что девушка вовсе не сказочная русалочка, а вполне материальная моряна, и она даже не одна. Но к тому времени Стан уже настолько освоился и с обстановкой, и с приятными обязанностями, что даже не подумал обижаться на девушек за маленький обман. Ну подумаешь, вышла за напитком одна, а вернулась другая… он же понимает, что ласки хочется всем.

– Тебе пора возвращаться, Витти подал сигнал, – печально произнесла моряна, держа в руках одежду Кости.

– Спасибо вам за всё! – Стан нежно привлёк её к себе и поцеловал. – Я бы с удовольствием сюда вернулся… когда развяжусь с делами.

– Мы тоже тебя избрали… – как-то туманно сообщила моряна. – Скажешь своё настоящее имя?

– Конечно, – ласково улыбнулся парень. – Я из другого мира, и там меня звали Константин Запольский. А тут зовут Станар.

Он успел рассмотреть ауру своих первых любовниц, и не нашёл в ней ни зелёных, ни синих пятен, лишь бледное солнечное сияние. Значит, можно ничего от русалок не скрывать, никому из бандитов они его не выдадут. К тому же из коротких фраз девушек стало ясно, что с людьми моряны просто живут рядом, старательно избегая вмешательства в их дела.

– Тогда… – моряна быстро и как-то виновато переглянулась с подругами, – возьми вот это…

На её перепончатой ладошке лежала маленькая продолговатая раковина, подвешенная на простенький шнурок.

– В каждом порту есть моряны, просто покажи, если понадобится помощь, или выйди на берег и подуй… Ничего, что звука не будет, мы услышим. А с рыбаками о перевозе на Хамшир мы договорились. Лодка подойдёт прямо к вашему берегу…

– Спасибо… – Стан выбрался из грота и поочерёдно обнял всех троих. – Вы замечательные…

Серо-зелёные щупальца выметнулись из воды, обвили его цепкими путами, поставили на едва выступающий над поверхностью холмик, и берег рванул назад с невероятной скоростью.

– Прощай… – долетело тройным эхом.

На мостках возле шалашей Костю поджидали обеспокоенные хумили. Все вместе.

И только увидев ожидающие взгляды, светившие ему навстречу с виноватых рожиц, парень устыдился собственных эгоистичных планов насчёт морян. Ну разве мог он бросить на полдороге своих гномов? Ведь давно уже понял, что «белоснежка» – имя нарицательное.

– Доброе утро, – вежливо поздоровался Витти, когда морское чудище бережно высадило Стана на мостки и исчезло под водой, – как спалось?

– Всё в порядке, – успокаивающе ухмыльнулся Костя, оценив его деликатность. – За нами придут рыбацкие лодки. А где мой Чудик?

– Мангуры ушли на охоту, он с ними. – На личиках хумили цвела неприкрытая радость. – Сказали, скоро вернутся.

– Хорошо, – успокоился Костя, – а как Таш?

– Просыпался, сходил умыться, поел, – обстоятельно доложил Витти, – теперь сидит и молчит.

– Ладно, пойду к нему. – Сегодня Стан был необычайно добр и любил весь мир. – Попробую поговорить.

Таш сидел возле разгорающегося костерка, над которым уже висел котелок, до половины налитый водой, и мрачно ломая руками ветки, подбрасывал в огонь. Судя по тому, как легко он расправлялся с довольно толстыми сучками, былая сила возвращалась к наёмнику довольно быстро.

– Привет. – Костя сел в паре метров от агента, в случае чего успеет вывернуться. – Как ты?

– Твоими стараниями… – мрачно процедил воин и смолк.

– Таш… – глянув в закипающий котелок, начал нелёгкий разговор Костя, – давай поговорим, а? Я же новичок в вашем мире… и могу не понимать каких-то ваших правил и законов… Но я никогда не был подлецом. И зла тебе тоже не желал… Даже думал одно время, будто мы сможем стать друзьями. Объясни, что произошло? Когда я поступил неправильно, с вашей точки зрения… раз вы решили бросить меня на произвол судьбы?!

– Прости… – мрачно проскрежетал Таш, и кто-то другой, возможно, обиделся бы на такую скупую благодарность за избавление от страшной болячки, но Стан вовремя догадался прикрыть глаза.

И теперь отчётливо видел багровые всполохи стыда, золотистое тепло искренней признательности и сиреневатую дымку вины. Уроки Чудика оказались очень кстати.

– Не за что, Таш. Я понимаю, ты в тот момент посчитал, будто я помешаю тебе поступить по-своему, но теперь-то ты можешь мне хоть что-то объяснить? У меня ведь тоже душа болит, когда я смотрю на Хо… Ты наверняка не знаешь, но перед этой поездкой я был её учителем по рукопашному бою.

– Ничего не объясняй ему, Таш! – Хо дикой кошкой выскочила из своего шалаша, бросилась к наёмнику, вцепилась трясущимися руками в его плечо. – Я приказываю! Как твоя невеста!

Таш на миг скривился так несчастно, словно вместо яблока укусил лимон, и сразу же взял себя в руки.

– Ты больше мне не невеста, Лива, – сухо отрезал агент. – Я раздумал предлагать тебе свой брачный браслет.

– Предатель! – Девчонка вскочила на ноги и занесла руку для пощёчины.

И в тот же момент застыла, не в силах даже сдвинуться с места. Стан изумлённо уставился на это странное явление, потом догадался прикрыть глаза.

Все ясно, это хумили подобрались под своими паутинками. «Ну и зачем они это сделали? Ведь не из простого любопытства?» – первым пришёл в голову парня закономерный вопрос.

Наверняка волновались за исход переговоров, иного объяснения нет. Чудаки! Неужели всерьёз считали, будто у Таша хватит безрассудства причинить вред Косте? Или у них всё же были тайные причины для такого беспокойства?!

– Витти, отпустите её, она не будет бить раненого, – мягко сказал Стан, отводя взгляд от обиженного личика бывшей ученицы. – Садись, Хо. И постарайся успокоиться.

Хумили незаметно спрятали куда-то свои накидки и заботливо усадили девчонку на одеяло. Но она уже перегорела и потеряла всякий интерес к происходящему. Оказавшись на одеяле, сцепила руки на поджатых коленках и мрачно уставилась себе на сапоги, больше не замечая никого из спутников.

«Ну и пусть посидит, – искоса поглядывая на подопечную, решил Стан, – может, утихомирится». Он слышал, как оскорбителен для девчонок внезапный отказ жениха, и потому не собирался сейчас лезть к Хо с разговорами. Противнее всего, когда все окружающие считают своим долгом пройтись сапогами по больному месту.

– Я тоже не подлец, Стан. – Таш упорно смотрел в огонь, не замечая, вода в котелке уже бурлит ключом. – И я вовсе не собирался… воспользоваться её положением невесты… или жены. У меня достаточно денег, чтобы заплатить хорошим лекарям… но все говорили одно. Жить мне оставалось считаные дни… треть периода, не больше, и помочь никто не брался. Вот я и хотел… сделать напоследок доброе дело, оставить девчонке своё имя и дом. Настоящей семьёй я так и не успел обзавестись. Сначала думал, что рано… а потом оказалось уже поздно.

– Но ведь в записке коменданта не сказано прямо, что этот друг обязательно женится на ней? – решил выяснить всё до конца Стан. – Мне хумили объяснили законы.

– Дело вовсе не в законах… и не в том человеке. Возможно, он и не собирался жениться сам, а брал её для сына, сейчас это не имеет значения. Просто я однажды уже поступил так…

Появление Чудика прервало тягостное признание агента.

– Костя… – вспорхнул на плечо Стана унс, вытягивая шейку, заглянул ему в глаза и, вспомнив уроки, чётко доложил: – Чудик прибыл. Всё в порядке.

– Мелочь моя, – голос Стана дрогнул от умиления – Кушать хочешь?

– Чудик хочет, – согласился малыш и, обеспокоенно покрутив головой, сообщил: – Закат и Тень уходят. Им нужно возвращаться. Мясо принесли, лежит в кустах…

Отчётливая картинка-образ возникла в мозгу Стана, два мощных зверя замерли на миг за дальними кустами, потом дружно повернулись и помчались прочь. Оставив на память твёрдое понимание, Чудик не просто друг и страж, он ещё и связной. И если очень нужна будет помощь, найдёт ближайших вертов.

Стан крепко сжал губы, стараясь скрыть от всех мгновенно стиснувшую душу боль.

И ведь заранее знал, насколько эти звери лишены той сентиментальности, которая присуща людям, и, как истинные воины, не признают долгих прощаний… Но как же больно понимать, что не будет даже последнего прикосновения к мягкому тёплому звериному плечу, взгляда в умные золотистые глаза… ведь, возможно, им больше никогда не суждено встретиться.

– Где ты взял этого вампирчика? – неожиданный вопрос Таша поразил Костю в самое сердце.

– А с чего ты решил, что он вампир?

– Видел точно таких же. Один травник продаёт… потихоньку. Большие деньги берет. Говорит, они пьют кровь, а взамен лечат от всяких болезней. Я сначала тоже хотел купить, но раздумал… не поверилось про излечение.

– Чудик, скажи Ташу, ты хочешь крови? – Стан знал только один способ, как убедить осторожного агента.

– Чудик кровь! Нет! – возмущённо отозвался унс. – Чудик хочет мясо. Горячее.

– Сейчас будет тебе мясо. Витти, там мангуры принесли мясо, вон в тех кустах. Сварите?

– Конечно! – Хумили с энтузиазмом бросились в кусты, они вообще забегали вдвое быстрее, узнав, что проезд на Хамшир уже оплачен.

– А теперь расскажи поподробнее, где живёт тот человек и много ли у него унсов, – разобравшись с хозяйственными вопросами, вернулся к заинтересовавшей его теме Стан. – Пожалуйста, Таш, это очень важно для мангуров.

– Человека зовут Инбариз, он из знатного рода. По молодости сорил деньгами, сильно обеднел… наш Бангдирах очень не любит таких людей, прогнал от двора, приказал ему заняться каким-нибудь делом. Инбариз учился у травника, у лекаря… но клиенты к нему не пошли. Недобрый он, неприветливый, а больные люди внимание любят.

– Знаю, у меня мама целитель, – поторопил его Стан, попутно решив вопрос с профессией матери. – И что дальше?

– Он нашёл новый заработок. Добывал для алхимиков и лекарей очень редкие и дорогие растения, ходил в самые гиблые места. Иногда нанимал в охранники людей, от которых я всё это знаю. И как-то притащил вампирчика…

– Унса, Таш. Их зовут унсы, и они специально выведены для помощи мангурам. В другом мире выведены, такими же людьми, как мы.

– Пусть будет унс, раз ты говоришь. Наверное, Инбариз нашёл пару, раз они стали размножаться. Вот он и говорил, что их обязательно нужно кормить кровью. Человеческой.

– И где он живёт?

– В собственном имении, в Бонторе. Это на юге, как раз на полпути между столицей и кольцом крепостей.

– Жаль, что ты не рассказал мне этого раньше. Наверняка мангурам важна эта новость. Кстати… – Стану вдруг пришла в голову замечательная идея. – Витти, у нас не осталось вчерашнего варёного мяса?

– Немного.

– Давай сюда, Чудику хватит. Малыш, быстро ешь и догони вертов. Расскажешь про Инбариза, ты понял, что он нашёл способ разводить унсов?

– Чудик понял. – Унс взял в лапки мясо и впился в него острыми зубками.

– Только будь осторожен… бывают хищные птицы, соколы, орлы… они очень быстро летают.

– Чудик помнит. Всё, готов.

И этот такой же, исподтишка вздохнул вслед упорхнувшему унсу Стан, даже до свиданья не сказал. А впрочем… кто бы его научил? Не мангуры же?!

– Ладно, – вздохнул парень через пару минут, возвращаясь к прерванному разговору, – так, может, расскажешь мне окончание… той истории? Просто хочется понять… ваши законы.

– Тебе его не жалко отдавать? – не ответив на вопрос, испытующе смотрел Таш. – Я же видел, как ты к нему относишься.

– Жаль, – нехотя признался землянин, чего уж тут душой кривить. – Но у них очень мало унсов. А они не просто связные, но и стражи, и переводчики, и разведчики. Однако если тот человек не получил унса в дар, а просто поймал – он даже не узнает о его особых способностях. Унсы закодированы на верность мангурам. Так ты будешь говорить или нет?

– Да нечего особенно и рассказывать. Мой отец… был очень своенравный человек… и никогда не спрашивал нас с сестрой, чего мы хотим. Меня отправил в ученики кузнецу, а я тогда мечтал расписывать ткани. А сестрёнку отдал в младшие жёны очень богатому, но старому человеку… Она плакала, просила так не делать. Но отец ей ответил: потом спасибо скажешь, когда будешь целыми днями валяться в саду на подушках и кушать персики…

Таш надолго смолк, но Стан теперь и не ждал продолжения. Он уже сильно пожалел, о своей настойчивости. Вообще не стоило затевать этот разговор. Вот зачем ему знать причины поступка Таша, если агент всё равно передумал жениться на Хо?

А раз она так не хочет ехать к этому другу, то они вполне могли бы вместе придумать новый план. Или хумили расспросить, где это их надёжное укрытие?! Может, девчонке разрешат пожить там некоторое время, пока Костя не станет немного лучше разбираться в обстановке и не найдёт для неё более удобное место?

Однако агент тяжело вздохнул, тряхнул головой, отгоняя воспоминания, и жёстко договорил:

– Она не стала кушать персики. Повесилась на окне, пока женщины, наряжавшие сестру к свадьбе, выбирали драгоценности. Я сам её снимал… а на другой день ушёл из дома. И в кузню больше не ходил… хотя так и не научился расписывать ткани. Пошёл в отряд к наёмникам… потом нанялся в телохранители к одному банкиру, а уж после стал работать на господина Зорденса.

Стан потрясённо молчал, невольно вспомнив Хо и пузырёк с ядом… вот глупые-то…

Ну и зачем сразу так… пожила бы немного и развелась… или тут нельзя потом развестись?!

А может, ещё и муж оказался бы хорошим человеком? Хотя… о чём это он?!

Просто это такой тип людей, вместо того, чтобы бороться с обстоятельствами, начинают бороться с собой. А он про себя всегда знал точно, как бы ни повернулась дальше жизнь, никогда не пойдёт этим путём… даже мысли не допускал о таком методе решения проблем. И всегда одновременно жалел и осуждал глупых девчонок и парней, без видимых причин прыгающих с крыши или режущих собственные руки из-за плохой оценки.

– Таш… – спохватившись, что молчит слишком долго, открыто взглянул на агента Стан, – а почему ты не захотел мне всё честно объяснить?! Почему не попытался сначала поговорить, а потом уже уходить? Я бы тогда даже догонять вас не стал, пошёл своей дорогой. Хотя теперь не жалею… что догнал, хотя бы из-за твоей болячки.

– Глупость сделал, – снова помрачнел Таш, – поверил ей. Но это я тебе не буду объяснять… извини. А за излечение – спасибо. Это трудно растолковать… но я уже смирился с мыслью о близкой кончине и всё рассчитал. Вот сначала и обозлился, что ты сломал мои планы.

– Ладно… проехали. Так вы плывёте с нами на Хамшир? Рыбаки должны отвезти на лодке.

– Конечно, плывём, – твёрдо ответил Таш, искоса глянув в сторону Хо.

Короткий возмущённый полурык, полустон, донёсшийся оттуда, стал свидетельством, что девчонка не пропустила из их разговора ни одного слова.

Рыбаки задерживались, и Стан, нервничая, уже десятый раз выходил на мостки, вглядеться в дальний плёс. Уже давно было сварено и съедено мясо, заготовлены впрок и упакованы остатки. Да и вообще все мешки были приготовлены к тому, чтобы быстро погрузиться в лодку. Вот только лодки и не было.

Он уже собирался снова вернуться на своё место возле погасшего костра, когда откуда-то снизу раздался взволнованный мелодичный голос:

– Станар!

Странный транспорт морян вынырнул прямо у ног, резко поднимая вверх свою хозяйку.

– Моряна?!

– Вам нужно быстро уходить, сюда идут! – не обращая внимания на потоки воды, струящиеся по её обнажённому телу, выпалила моряна.

И только потом, почувствовав взгляды присутствующих, достала откуда-то лоскут полупрозрачной ткани и обернула вокруг тела на манер банного полотенца.

– Кто идёт, откуда, сколько, как узнали, что мы тут? – требовательный голос Таша опередил Стана, пытавшегося сформулировать эти же самые вопросы.

– Вооружённые люди. Приехали в деревню рано утром на бычках. Их шестеро, очень злые и жестокие. Увидели готовую к отплытию лодку, забрали хозяина и начали бить… он всё и сказал. Мы недавно узнали… забеспокоились, что лодка не прошла мимо.

– Всего шестеро… – прикидывая свои возможности, протянул Стан.

– С ними две охотничьи собаки. И они очень хорошо вооружены. Я могу переправить вас на тот берег. Там, ниже по течению, есть очень укромное местечко, под ветвями деревьев. Когда они уйдут, приведу лодку, – встревоженно затараторила девушка.

Стан, прикрыв глаза, осматривал окрестности. Пока никаких бандитов поблизости не было. Значит, у них ещё есть время на подготовку. Парень оглянулся на примолкшего Таша и по взгляду воина понял, что тот сознательно передаёт ему право решать. Ну раз так…

– Моряна, нас трое воинов, – мягко возразил девушке Стан, – и ещё морская артиллерия. Думаю, твой конёк умеет ловко бросать ил. Или что тут на дне реки?

– И мы, – выступил вперёд Витти. – Нас не забыл?

– Как я мог забыть неуловимых мстителей? – притворно возмутился землянин. – Вы у нас самый важный козырь в рукаве. Готовь свои тайные снадобья, видящий.

– Стан, а… кто тогда третий воин? – непонимающе переспросил Таш. – Разве ты не их имел в виду?

– Третий – это Хо, надеюсь, ты не забыл, что её тренировали лучшие учителя? Дай ей один кинжал и какой-нибудь нож, она сражается лучше многих парней.

– Ты хочешь… чтоб девушка билась с бандитами наравне с нами? – агент был просто шокирован таким решением.

– Вовсе не наравне, Таш! В бою на мечах я ей точно уступаю, – вздохнув, честно признался Стан. – Я лучше Хо только в рукопашке. Но мы попробуем взять их хитростью. Хо, где ты там?

– Переобуваюсь, – буркнула из шалаша девчонка и деловито добавила: – Таш, дай мне в придачу к кинжалу тот нож, который носишь на правой ноге, у него рукоять поуже.

Они были очень самоуверенны, эти шестеро крепких парней, вихрем вылетевшие на запалённых бычках на прибрежную полянку.

Так же уверенно въехали, как ворвались несколькими часами назад в тихую приморскую деревушку. Жившую не столько рыбой и перевозом, сколько земледелием и скотоводством.

Вот только деревня встретила испуганными криками, разбегающимися во все стороны женщинами и детьми, хлопаньем калиток и дверей, щёлканьем засовов. Дурачьё. Как будто хоть когда-то толпу озверевших от ночной гонки бандитов остановил простенький засов или какая-то дверь?!

Всё равно всех нашли и поймали. И выгребли все монетки и взяли всех понравившихся баб. Старшой, отправляя их в погоню за слишком хитрыми беглецами, так и сказал, не чикайтесь там с чернью, пусть знают, как укрывать всяких наглецов!

Они и не чикались, оставляя за собой горькие женские слёзы и сжатые в бессильном гневе кулаки мужчин, уверенных, что жаловаться власти или просить помощи бесполезно. Уже несколько оборотов наместник приморских земель почти неприкрыто прикрывает банду сухопутных пиратов, не оставляющих без поборов ни одного жителя. Кроме самых богатых и знатных. А те как не замечают творящихся вокруг бесчинств, словно вступили с наместником в тайный сговор. Хотя народная молва утверждала, что так оно и есть. Только очень тихо она это делала, с опаской и оглядкой.

Глава 11 Стан

Странное поведение единственного находившегося на полянке парня ничуть не насторожило разгорячённых скачкой бандитов, да и необычным сначала не показалось. Ну подумаешь, онемел и оцепенел от перепугу, бывает и не такое.

Бандиты грузно сползали с бычков, сказывалось число жбанов ядрёной медовухи, выпитых в деревушке. И разумеется, количество жареных гусей, окороков, сырых и жареных яиц и вяленой рыбы, какими эту брагу заедали.

Старшой остановился посреди полянки, повелительно указал подельникам пальцем на шалаши, в которых виднелись накрытые одеялами бугорки, даже не задумавшись, с чего это путники спят, когда давно минуло время завтрака?!

Да и почему бы им не спать, если именно так поступал он сам, когда выпадал удобный случай?

Трое самых шустрых и охочих до баб ринулись на спящих. Каждый из них яро надеялся, что повезёт именно ему, и ехавшая в храм девственница окажется как раз в «его» шалаше. Про ненавистного главарю банды Таша, вместе с которым сбежала девчонка, старшой предусмотрительно никого предупреждать не стал. Как и про то, будто он в одиночку уложил нескольких лучших наёмников, не впервой бравшихся за подобные дела. Главарь и сам не верил в эти байки и пугать ими своих людей не собирался. Слишком хорошо знакомы были ему следы мангурьих лап, и не заметить их на месте гибели матерых убийц было просто невозможно.

Двое бандитов, оставшиеся без дела, развязывая на ходу шнуровку штанов, повернулись раскрасневшимися рожами к ближайшим кустам, собираясь оросить их перегонкой выпитого. Даже не подозревая, что этим циничным поведением подписали себе смертный приговор.

Два меча вонзились им в животы почти одновременно, два вскрика утонули в рёве остальных, споткнувшихся возле входа в шалаши о неприметные бечёвки. И со всего маха напоровшихся на острые колышки, воткнутые под прорезанными ради такого случая одеялами.

Разумеется, Витти не забыл смазать своим зельем острия кольев, да и Стан не дремал. Чуть прищурился, и лишённые опоры шалаши рухнули на корчившихся и пытавшихся подняться бандитов.

Оставшийся в одиночестве старшой, мгновенно отрезвев, затравленно вертел головой, пытаясь понять, откуда ждать нападения. Не сообразить, что они влипли в ловушку, мог только круглый дурак. Труднее было понять, кто её подстроил, ну не этот же, спокойно сидящий на клочке сена худой парень?

Да его же одним ударом меча можно раскроить!

Старшой выхватил меч и ринулся на врага, но того уже не было на месте. Зато из реки вдруг вылетела целая куча грязи и смачно влепилась бандиту прямо в рожу. Больше он ничего не видел и не слышал, бросив со страху меч, торопливо принялся отирать липкий ил, чувствуя знакомые покалывания злобных пиявок.

– Так просто, – разочарованно пробормотал Витти, снимая с себя паутинку, – мы даже не успели никого стукнуть.

– Стукни вот этого, – великодушно разрешил Костя, показав носком сапога на катающегося по траве старшого, – всё равно у него оружие отобрать нужно.

– Мы и так отберём. – Тиммо с Орритом ловко стащили с бандита пояс и теперь обчищали его сапоги и карманы.

– Не убивайте… я всё вам расскажу… – старшой пополз к Стану на коленях, и не подозревая, что тот отлично видит сквозь ядовитую зелень снедающего его страха чёрные и синие лепестки лживой ненависти.

– Кольни-ка его своим колышком, – отпрыгнув в сторону, приказал Стан видящему, – тем, который замораживает мышцы, но не гасит разум, я хочу его допросить. Он тут самый осведомлённый.

Бандит, собрав силы, резко прыгнул в сторону парня, возненавидев того мгновенно и навсегда. Но снова приземлился на пустое место и, едва поняв это, по-звериному взвыл от бессильной злобы.

Далёкий рык отозвался жутким эхом, и старшой скорчился от ужаса, поджав к животу и руки и ноги.

Не мог тот, кто хоть раз слышал такой звук, не узнать рёва мангуров.

– Нет, погоди! – заслышав этот рык, остановил недорослика неуловимый парнишка, и его странные глаза засветились счастливым светом. – Пока не нужно. Просто свяжите. Он Закату и сам всё расскажет.

Малорослики быстро и ловко обмотали бандиту руки и ноги своими тонкими и прочными бечёвками, а он даже и не подумал сопротивляться, только посверкивал полным ненависти и отчаяния взглядом.

Но вовсе не мрачный воин, вышедший из кустов с окровавленным мечом в руке, заставил его вести себя так послушно. От воина старшой ещё бы мог попытаться уйти… Не зря всегда ставил хорошо обученного бычка сзади остальных животин.

Просто твёрдо знал – невозможно убежать от мангура. Да и отбиться от свободного, не политого ослабляющими снадобьями животного ещё никогда и никому не удалось. Ни одному, ни отряду, ни с помощью собак.

Тут старшой вспомнил про сопровождавших его псов и даже застонал от досады на собственную глупость. Вот почему он сразу не обратил внимания на их странное поведение? Едва почуяв запах костра и рассмотрев между кустов островерхие шалаши, решительно погнал бычка вперёд, даже не оглянувшись на неохотно трусящих следом собак. И после не всполошился, а почему это псы, в любое село или город влетавшие вместе с его бычком, на этот раз остались за пределами полянки, словно не в силах переступить невидимую грань?!

Бандит с досады аж взрыкнул и тут же получил увесистый пинок под бок – не шуми!

– А где твой напарник? – не желая выдавать ни имени, ни пола Хо, тихо поинтересовался Стан у Таша, отозвав его взглядом в сторонку.

– Плохо ему, – так же тихо буркнул Таш. – Мы убили тех двоих, которые попёрли прямо на нас. Не мог же я ждать… пока они…

– И правильно сделали, – похвалил Костя, мгновенно сообразив, о чём это он, – зато остальные все живы… и куда их девать, я не представляю.

– В речку, и все дела. – Лицо Таша мгновенно стало жёстким и непримиримым. – Думаешь, они кого-нибудь из нас пощадили бы? Или сжалились хоть над одной сельской девчонкой, попавшей в их лапы?

– Отморозки. Ладно, решим позже, пойду, посмотрю… как там наш парень.

– Не ходи… он к реке пошёл, моряна лучше нас поможет…

Агент озадаченно замер на полуслове, заметив, как из-за кустов вылетело нечто туманное и мгновенно юркнуло под бандану Стана.

– Это Чудик, – успокаивающе шепнул расцветший довольной улыбкой Костя.

Неожиданностью внезапное появление унса стало только для Таша. Сам землянин ещё с того мига, как услышал далёкий рёв зверей, каждые несколько секунд закрывал глаза, желая первым заметить появление друзей. Но засёк только стремительно летящее светлое пятнышко, и с сердца сразу свалилась неимоверная тяжесть. Жив, мелочь глазастая!

И не забыл главное правило разведчика: не показываться незнакомым людям. Только те, про кого Стан говорил – это свои, могли рассмотреть шустрого стража.

– Костя! Чудик привёл вертов! – Знакомая картинка возникла перед мысленным взором Стана.

Два зверя лежат под дальними кустами, их бока ещё тяжело вздымаются после недавнего бега. А много дальше, там, где на прибрежных холмах раскинулась маленькая деревенька, скачет большой отряд всадников, не меньше тридцати человек.

И скачет он в их сторону.

– Таш!

Первой реакцией Стана было собирать свою команду и бежать, но он сдержался. Сообразив, что сначала неплохо бы выяснить мнение более опытного аборигена. А потом можно для верности и с моряной посоветоваться, как-никак, а один раз она их уже спасла. Разумеется, Стан заметил бы врагов издали, все чаще он ловит себя на том, что почти автоматически оглядывает окрестности внутренним зрением. Но вот подготовиться к встрече врагов так основательно они бы точно не успели.

– Да? – встревоженно вскинулся агент.

– Сюда едут ещё люди… много.

– На бычках или пангах?

– На пангах, – ответил Стан через минуту, попросив Чудика повторить картинку, – и вымпел везут, алый с чёрным.

Сразу он таких деталей рассмотреть не сообразил.

– Плохо, – мгновенно вынес вердикт агент, – это гвардия наместника. Нам нужно быстро сматываться отсюда, но прежде придётся добить бандитов. Они видели нас, но хуже того, видели малоросликов. Ты же не хочешь… чтобы у маленького народа были большие неприятности?

– Нет… но подожди чуток. – Стан уже бежал к причалу, моряна на глаза бандитам не показывалась, не желая нарушать объявленного её народом нейтралитета.

– Что? – Зеленоволосая дева встревоженно приподняла из воды голову, едва он склонился с мостков.

– Сюда едут люди на пангах с ало-чёрным вымпелом. Таш говорит, нужно убить бандитов, старший видел хумили, и бежать.

– Никого убивать не нужно… – мгновенно решила моряна, – мы вас спрячем. Берите с собой того, который всё видел, и все свои вещи. А бандитов положите, как будто дрались… они в деревне целую ночь пили медовуху.

– Хороший план, – мгновенно оценил совет моряны последовавший за Станом агент, и они ринулись его исполнять.

Первым делом натянули на голову старшого мешок, чтобы поменьше видел, волоком дотащили до реки и сдали многорукому монстру. Затем художественно разбросали по полянке спящих и мёртвых бандитов, вложив им в руки их собственное оружие, испачканное в их же крови.

Фальсификацией руководили Витти с Ташем, у них обоих обнаружились обширные познания в этом деле. Да и опыт, судя по всему, кое-какой был. Некоторые трюки Стан даже постарался запомнить на будущее. Например, с сапогами. Витти выдал им с Ташем снятые со спящих сапоги, и велел потоптаться везде как можно беспорядочнее, затаптывая собственные следы. А потом, когда они, двигаясь задом наперёд, вернулись к мосткам, маленький хумили разулся и мышкой скользнул к бандитам, возвращая на место позаимствованную на время обувку. Его собственные лохматенькие ножки ступали так легко и ловко, что обнаружить крошечные следочки вряд ли будет под силу самому ушлому следопыту.

И всё же для надёжности мангуры скользнули за кусты, выгоняя на полянку разбредшихся бычков и трусливо поджавших хвосты собак. Существенно ожививших бедлам, творящийся на такой уютной с утра полянке.

Сами верты пока уходить от этого места не стали, послали Косте картинку, что проследят за отрядом. Немного поколебавшись, парень отправил им Чудика, потом проще будет понять, кто и зачем гонится за бандитами. Или спешит им на помощь?!

Сам Костя в этот момент уже стоял с Ташем и Витти на живом морянском транспорте, готовом к отправлению. Бандита, зеленоватую от тошноты Хо и младших хумили вместе с вещами моряна уже забрала первым рейсом.

– У нас тхипп ещё молодой, – с сожалением объявила Стану серебристая прелестница, – всех сразу не сможет увезти.

Ничего себе, молодой, впечатлился землянин, а каким же он будет взрослым, если уже сейчас размером с двухместную надувную лодку, не считая густой бахромы трёхметровых щупалец?

Место, куда перебазировала их моряна, и вправду было укромнее некуда. Только с их способностями и можно было отыскать среди густых кустов и деревьев, выросших под высоким, обрывистым бережком, неприметный проход к глубокой расщелине, довольно вместительной и совершенно незаметной сверху из-за нависающих волной зарослей крапивы и прочих, не знакомых Стану сорняков.

– Здесь можно разговаривать, – едва они ступили на сыроватый глиняный пол, объяснила моряна, – сверху ничего не слышно. А костёр делать нельзя. Но вы тут долго сидеть не будете, вечером мы приведём лодку, нужно торопиться. С моря идёт шторм.

– А ничего, что он слышит? – кивнул на пленника Таш. – Или вы собираетесь его убить?

– Он не слышит… он спит. Как нужно будет – разбудим. Мы привезли вам еду, обедайте и отдыхайте.

Хо вскочила и ринулась к выходу из расщелины, моряна поспешила за ней.

– А у вас никакого зелья нет? – вопросительно оглянулся на хумили Стан, привыкший, что у Витти на каждый случай оказывался нужный пузырёк.

– Прости… – виновато развёл руками маленький травник, – мы же мужчины… не думали, что такое пригодится.

– А при чем тут это?! – искренне изумился Костя и вдруг до него дошло. – Эй! А ты это о чём?

Присмотрелся к смущённым мордашкам хумили и почувствовал, как в душе растёт нехорошее подозрение. Это на что такое они намекают?

– Таш, – как можно смирённее поинтересовался землянин, обернувшись к агенту, – ты не в курсе, о чём это они?

– А почему ты у меня спрашиваешь? – явно оскорбился тот. – Я же тебе всё честно рассказал?!

– Он не понял, – заторопился травник, – всё не так… Ну понимаешь, девушки иногда болеют…

– Чёрт, – Косте сразу вспомнились просто до отвращения опротивевшие тётки, с дебильными ухмылками льющие на экране телика синюю воду на рекламируемый товар с кружевными крылышками, – критические дни, что-ли?!

– У вас это так называется?! – заинтересовался Витти и слегка покраснел. – Думаю, мы говорим об одном и том же.

– Но тогда ей нужно есть яблоки и лежать. И никакого оружия, – припомнил расхожие советы землянин, всё-таки разные сайты, на которых можно гулять под женским ником, иногда дают и полезную информацию.

– Не ожидал я, – с неожиданным уважением пробормотал маленький лекарь, – от мужчины в таком юном возрасте такого глубокого понимания женских проблем. Теперь мне ясно…

Чего он там осознал, Витти не договорил, то ли застеснялся вернувшихся девушек, то ли просто не захотел.

Моряна увела Хо в дальний угол, уложила на подстилку из сушёной травы, прикрыла единственным оставшимся у путников одеялом, все остальные тхипп похоронил где-то на дне, под корягами. Всё равно пользоваться ими никто из отряда не захотел.

Остальные расселись на охапки веток и травы и распотрошили привезённую моряной корзинку, перекусить и правда хотелось уже давно.

Ели молча, и Стан не пытался понять, почему. Просто наслаждаются едой и покоем или размышляют о случившемся? А может, и прикидывают варианты грядущего развития событий, как парень успел осознать, он влип в какую-то местную разборку, и комендант хоть и косвенно, через Таша, но имел к ней какое-то отношение.

– Ты поел? – застывшая возле парня моряна смотрела строго и требовательно. – Идём, нужно поговорить.

– Я тоже могу поговорить, – вскользь буркнул Таш, заставив Стана весело хрюкнуть.

Значит, точно выздоровел, раз напрашивается на приватные разговоры.

– Я запомню. – А моряна-то за словом в карман не лезет… хотя, если подумать, у них и карманов нет, только клочки серой реденькой паутинки, скудно обёрнутые вокруг тел… очень гибких и горячих, как ему помнится…

– Куда мы пойдём? – едва выйдя из расщелины, парень уверенно притянул к себе моряну, но она неожиданно отстранилась.

– Не сейчас, разговор серьёзный.

Тхипп появился, как всегда, неожиданно, подхватил сразу десятком щупалец, посадил на одно, как на коленку, и ринулся в переплетения ветвей. Через несколько минут они уже стремительно плыли вниз по реке, с каждой минутой всё дальше удаляясь от укрытия.

– Что происходит? – неожиданно почувствовал тревогу Стан. – Ты не можешь сейчас сказать?!

– Тебе скажет старшая сестра, – покачала головой моряна, – она уже ждёт.

Она и правда ждала, на маленьком островке, казавшемся с берега голой скалой. Отсюда, с вершины скалы, куда ловко вполз по крутому склону тхипп, уже было видно море, казавшееся просто синей полоской. Сверху скала не была монолитной, она треснула ещё в незапамятные времена. Ветер давно засыпал трещину пылью и, как беспечный садовник, бросил горсть различных семян, оставив их на выживание.

Моряна сидела на чахлой траве и нетерпеливо теребила листики такого же чахлого кустика.

– Иди, – повелительно кивнула она девушке, которая привезла Стана, и та послушно соскользнула в воду.

– Мирного дня тебе, Константин Запольский.

– И тебе, – вежливо отозвался Костя, во все глаза разглядывая собеседницу.

Что она старше его подружек, он сообразил сразу, но теперь начинал понимать, что она ещё и более русалка, чем они. Намного сильнее отличался её облик от человеческих женщин, и тогда, значит…

– Они полукровки? Эти девушки? – Парню почему-то было очень важно услышать ответ.

– Да, – моряна смотрела устало и как-то печально, – а для тебя это имеет значение?

– Боюсь, что да, – смутные подозрения постепенно начинали сформировываться в чёткие выводы. – Ведь раз вы можете рожать полукровок, значит, мужчины вам нужны не просто для любви?!

– Ты все правильно сообразил. – Моряна стала ещё грустнее.

– Значит… у меня могут быть дети?

– Уже есть, – совсем тихо и грустно призналась русалка, – ты очень подходишь нам по всем параметрам, а кроме того, идеально здоров и наделён способностями, как все, прошедшие через переход.

– Как это есть? – вытаращился парень, ведь он же не лох какой-нибудь… точно знает, дети появляются через девять месяцев!

И понятно, будут они или нет – тоже будет не раньше, чем через несколько недель!

А тут как гром с ясного неба – уже есть?!

– И где же они? – ошарашенно брякнул Костя, боясь даже представить, что может увидеть в ответ на свой вопрос.

Но почему-то ясно припомнил лягушачью икру, которую рассматривал в детстве через увеличительное стекло. Крошечные, тёмные рыбьи силуэтики, просвечивающие сквозь растянутые стенки икринок.

– Всех тех, кто зачал новую жизнь, мы сразу отправляем на Сузерд… Это государство, расположенное на южном архипелаге. Там есть спокойное место, где им ничто не будет угрожать, пока дети не родятся и не подрастут.

– Фух, – облегченно выдохнул Костя, значит, они ещё всё-таки не родились…

И, может быть, вообще не родятся?

А он только зря паникует?!

Взглянул на несчастную моряну, рассмотрел растерзанную веточку в перепончатых руках и ясно понял, что зря обрадовался. Будут, ещё как будут!

Его, Костины сыновья или дочери, будут плавать в море, разгребать ил перепончатыми ручками и глотать на завтрак сырых рыбок?!

Так вот почему так виновато смотрели утром хумили! А он их ещё утешал!

– Потому хумили и не платят вам за перевоз сами? – спросил Стан резко, с подозрением уставясь на русалку. – Чтобы их дети не грызли живых рыб?

– А при чём тут хумили?! – не поняла в первый миг моряна. – Мы их сами не выбираем! Нам не нужно мелкое потомство, в нашем мире не так просто выжить!

– В каком таком вашем мире? – мгновенно поймал её на слове Костя. – Если вы живёте тут?

– Мы тоже пришли из другого мира, – горько вздохнула моряна и уставилась вдаль, – там произошла катастрофа. Но сейчас понемногу всё начинает налаживаться… только города пусты… погибли все жители которые не успели уйти.

– Моряна… – помолчав, тяжело произнёс парень, – я вам очень сочувствую. Но едва представлю, как мои дети возятся в иле, с рыбами…

– Наша жизнь ничуть не хуже вашей, – обиделась моряна, – и в ней много преимуществ и радостей. А мужчин мы заманиваем к себе… лишь потому, что наши почти все погибли, в проход старались протолкнуть сначала детей и женщин. Но мне сейчас некогда… рассказывать тебе всё подробно, нужно решить, разрешишь ты оставить своих детей или нет. Аборигенов мы не спрашиваем, да они и не против, продолжительность жизни у нас больше. А вот пришельца из другого мира спросить обязаны… такое правило.

– А ты уверена… что они уже точно есть? – на всякий случай уточнил Стан, хотя уже не сомневался, каким будет ответ.

– Да, – печально смотрела моряна, – мы это узнаём сразу… они уже есть, только пока не понятно, мальчики или девочки.

– Блин! – Костя вырвался из объятий тхиппа и побежал к краю скалы. – Ну и подлянку вы мне подложили! Как я могу сказать нет… если они уже живут… это же такой фантастический шанс, получить в подарок жизнь! А с другой стороны… как представлю, что они будут с перепонками…

– Дети рождаются разные, – в голосе моряны прозвучало облегчение, – если жабры не открываются и они не могут плавать под водой, то девочек мы иногда отдаём родственникам.

– А мальчиков?

– Они наполовину моряне, и шанс полноценного потомства от них больше. Поэтому все мальчики остаются с нами. Жаль только, рождаются чаще девочки, радиация так повлияла.

– Чёрт! Ещё и радиация!

– Прошло почти сто оборотов… с тех чёрных дней, когда над нашим миром взорвался огромный метеорит… но теперь там уже почти всё восстановилось. Если бы переходы пропускали животных и рыб, мы бы отправили отсюда мальков, но через переход может пройти только разумное существо.

– А как же нечисть… ползущая в тот портал, в который прошёл я?

– А кто тебе сказал, что она неразумна? – вопросом ответила моряна. – Просто разум очень многогранен. Но у нас очень мало времени, шторм, бушующий в южном океане, быстро идёт сюда. А я должна сказать тебе что-то очень важное.

– Важнее детей? – язвительно хмыкнул Стан. – Кстати, про них… поскольку вы поставили меня в ситуацию, когда сделать выбор практически невозможно, я настаиваю на выполнении моих требований.

Сказал и сам поразился, никогда в собственном мире ему не удавалось говорить так твёрдо и уверенно. Или это события последних дней так подействовали?!

– Какие у тебя требования?

– Как только они родятся, вы мне сразу сообщите. А когда они немного подрастут, вы расскажете моим детям, кто их отец! И самое главное, не станете запрещать со мной общаться.

– А ты захочешь с ними общаться? – пристально разглядывала его моряна. – Несмотря на то что они будут с перепонками?! И станут грызть сырых рыбок?

– Не язви! – сердито оборвал Костя. – Раз теперь я ничего поделать уже не могу, пусть будут такими, какие получатся… но от собственных детей никогда не откажусь… не так воспитан.

– Хорошо. Мы принимаем все твои условия, – как-то торжественно произнесла моряна. – И поскольку ты пока не принёс присягу ни одному из правителей этого мира, наша повелительница предлагает тебе статус своего подданного.

– А подумать я могу? – засомневался Стан, слишком уж внезапно обрушилось на него это предложение.

– Можешь, но лично я не советую. Наш закон разрешает брать и второе, и третье подданство, а законы местных государств в подобных случаях очень строги. К тому же здесь назревает война, туземные расы собираются воевать за единственный стабильный портал. Правители дальних континентов считают, что все жители мира должны пользоваться им на равных условиях, но императрица не согласна. А война, если ты не знаешь, очень скверная вещь. Морянское подданство может тебе пригодиться, никто не знает, как станут развиваться события. А мы не так слабы, как кажется большинству жителей этого мира.

– Это я уже понял, – иронично хмыкнул Стан, – уговорила, принимаю. Какие-то церемонии будут?

– Только одна, дай руку, – моряна протянула перепончатую лапку, и Стан с опаской положил на неё ладонь.

Правильно опасался, пальцы моряны сильно стиснули его ладонь и в тот же миг тхипп крепко спеленал тело парня всеми своими щупальцами. Почти сразу же что-то острое кольнуло внутреннюю сторону предплечья, но боль была так мимолётна, что Костя не успел рассердиться. Зато сильно обиделся.

– Ну, и что это было? – прорычал, оскорблённо уставясь в зелёные глаза моряны.

– Камень рода, мы все такие носим, – спокойно сообщила она и показала свою руку.

Там действительно был маленький, не больше горошины, синий камушек. Именно в том месте, где кольнуло Стана.

– Можешь вернуть мне раковину, больше она тебе не понадобится, каждая моряна издалека будет знать, что ты свой. А теперь я должна сказать тебе последнюю, самую важную новость.

– Заранее трепещу, – почти серьёзно сообщал Стан, ощущая, как тугие кольца тхиппа превращаются в удобное кресло.

На самом деле парень был почти спокоен, полагая, что всё самое важное моряна уже сказала. Просто не помнил за собой ещё каких-нибудь опрометчивых поступков.

Развалился поудобнее, готовясь выслушать последнее сообщение, украдкой взглянул на крохотный синеватый камушек, словно вплавленный в кожу, и огорчённо вздохнул. Все эти пирсинги и татушки он ненавидел всей душой, точно зная из книжек по психологии, какой именно тип людей тяготеет к таким украшениям.

– Не огорчайся, – поймала его настроение моряна, – последняя новость радостная.

– Ну-ну. И какая же радость меня ждёт?

– Когда ты проходил из своего мира в этот, то потерял большую часть своего тела, – начала моряна, и Костя сразу напрягся.

Никому он про это не говорил, точно помнит… может, в бреду… но морян тогда и близко не было.

– Дальше.

– Повелительница сразу поняла, что из-за неправильно проведённого ритуала твоё тело разделилось. И попало в разные двери. В тот портал, который расположен на Сузерде, под водой, пришла твоя третья часть, ты попал на Занию… значит, и на Хамшире должен быть твой двойник.

– И откуда взялась такая теория? – язвительно буркнул парень, лихорадочно обдумывая сказанное моряной. – Или тут часто такое бывает?

– Раньше не было удачных случаев, – серьёзно опровергла моряна, – мы так и сказали Тине, вероятность, что её братья выживут, очень мала. Но раз ты выжил, то и хамширский должен тоже быть жизнеспособным, там самый стабильный портал.

– Не понял, какая тина, какие братья?

– Тина! Она тоже сказала, что она Константин Запольский, нам пришло сообщение два дня назад по морскому пути, – нетерпеливо проговорила моряна. – У неё с собой был наконечник стрелы. Мы её вынесли на берег, теперь она живёт в крепости и учится стрелять из лука. Ещё у неё способность к предвиденью и целительству. А её братья это ты и твоя копия. Тина очень просила вас найти…

– Но почему ты говоришь – она?! Я же парень! – возмущённо уставился на моряну Стан. – Значит, и та часть должна быть парнем!

– Она тоже так говорит… – внезапно запечалилась моряна, – но система переноса так настроена… воссоздаёт тела под параметры личности. И раз создала одно женское, значит, на троих не хватило мужских качеств. Да ты не расстраивайся, у всех мужчин в личности обязательно имеются чисто женские черты характера. У некоторых более половины. Такие как сострадание, жалость, нежность… поверь, это далеко не худшие человеческие качества. И это вовсе не мешает им всю жизнь оставаться настоящими мужчинами. Но система создавалась очень давно… и не нами, а Мастерами. А они не могли предусмотреть всех случайностей… хотя это только наши предположения. Мы только одно знаем точно, если бы ты сдвинул две створки своего портального устройства и поставил только один маячок, то пришёл бы в наш мир таким, каким был дома.

– И что мне теперь делать? – растерянно смотрел на моряну парень, впервые осознав, насколько это существо старше и опытнее. – Куда плыть?

– Я бы посоветовала отправиться на Хамшир, искать копию. За Тиной мы сами присматриваем. – Гладкое лицо моряны неожиданно осветилось доброй и понимающей улыбкой. – А сейчас возвращайся к друзьям.

Тхипп понял эти слова как приказ, крепко прижал к себе Стана и мигом соскользнул со скалы. Выхватил из воды юную моряну, поставил себе на спину и стремительно помчал по водной глади, торопясь вернуть парня назад, к полупозабытым им за собственными переживаниями заботам.

Глава 12 Тина

Проснулся Костик, как всегда, рано, прислушался к вою ветра за окном и вздохнул. Как ни печально, но похоже, утренняя тренировка на сегодня отменяется. Какая уж стрельба в такую погоду? И чем же тогда заняться?

Ну первым делом нужно сходить умыться, потом поесть, от остатков вечернего пиршества доносятся замечательные запахи. Костик с ухмылкой вспомнил, как кто-то с вечера настырно дёргал дверь, наверное, кухарки хотели убрать со стола.

Но он ведь не дурак, оставить дверь незапертой? И не важно, что на ней нет засова, крепкого пояса как раз хватило связать ручки. Вот и пришлось рьяным служанкам убираться ни с чем. Зато Костику теперь не придётся пробираться за едой через весь дом.

Тина отбросила покрывало и решительно встала с дивана, раз решила вставать, то нечего валяться. Обувшись, прошла к бра и зажгла ещё несколько свечей, затем направилась к двери. Сердито сопя, распутала затянувшиеся узлы, ну и зачем было так сильно дёргать? Убедились, что вас не хотят впускать, и идите себе потихоньку, не нужно так настырничать!

Водрузив пояс на место, одёрнула рубаху, прихватила свечку, распахнула дверь…

И замерла в недоумении – это ещё что такое? Почему в коридоре так светло? Ради какого праздника свечи горят в каждом бра, висящем на стенах коридора?

Выскользнув из комнаты, Костик бдительно огляделся и заинтересованно присвистнул, обнаружив возле двери в спальню двух воинов, мирно дрыхнувших в удобных креслах. Это что, порядок у них такой, караулить новобрачных?! Или это они ради неё изобрели особые меры предосторожности? Боялись, что она сбежит, или ещё хуже, убьёт Тароса?

– Тина? – окликнул хрипловатый со сна голос, когда новобрачная осторожно, на цыпочках, уже добралась до умывальни.

– Минуточку! – пообещала девушка и улизнула в приоткрытую дверь, успеют ещё поговорить.

В умывальне Тина торопиться не стала, спокойно умылась и почистила зубы, в который раз полюбовавшись их здоровой белизной, хоть какая-то радость от нового тела. Потом так же неторопливо расчесала волосы, завязала шнурком привычный хвост и, когда тянуть больше стало невозможным, со вздохом направилась к двери.

– Как ты прошла мимо нас? – хмурый как туча, Васт ждал возле двери.

– Слушай, – прикинулся лопухом Костик, – а пойдём перекусим и спокойно поговорим? Не будем мешать человеку спать.

– Я не сплю, – мрачно отозвался из своего кресла Зайл, – и мне тоже интересно.

– Так идём с нами, – обрадовалась Тина, – там на всех хватит.

И уверенно зашагала в столовую. Прошла к столу, села на своё место, подтянула тарелку с тортом, вчера он просто не влез. И только тут заметила, что анлезийцы озираются как-то очень уж подозрительно. Едва ли под диван не заглядывают.

– Эй, Васт, – понаблюдав за ними с минуту, не выдержала Тина, – вы что-то потеряли?!

– Не чего-то, а кого-то. – Васт уже стоял у окна и рассматривал закрученные винты ставен. – А ты ночью… ничего подозрительного не слышала?

– Не-а, – запив остывшим чаем торт, честно сказала Тина, – я крепко спала. А ты мне скажи, кто у вас потерялся, может, я помогу?

Кое-какие подозрения насчёт предмета их поиска в её голове уже забрезжили, но она предпочла остаться непонятливой. Если им кто-то нужен, пусть сначала объяснят досконально, зачем.

– Тина… – Васт наконец убедился, что зря тратит силы и время, и уселся напротив, – я хочу ещё раз попросить у тебя прощения.

– Ты лучше мне объясни, кого искал и зачем. – Костику стало тоскливо от одной только мысли, куда могут привести эти разговоры.

Начинать новый виток разборок с подозрительными эльфами ему не хотелось просто категорически.

– Тароса, – тяжело вздохнув, мрачно признался Васт.

– Ну и чего сразу молчал? – Тина укоризненно посмотрела на командира и облизнула ложечку. – Спит он. В спальне.

Полуэльфы зависли.

Как-то нехорошо зависли, по лицам видно, что мозги у них сейчас напряжённо гудят, как старенький процессор, перегруженный запуском непомерно сложной программы. И Костик даже догадывается, какую задачку они пытаются решить, но вот помогать им не намерен. Интересно же узнать, до чего додумаются блондины?! Как говорит мама, каждый всё понимает в свете собственной испорченности. Вот он и выяснит сегодня степень их безнравственности.

Васт заподозрил подвох первым, оглянулся на диван, рассмотрел скомканное покрывало и подушки, и снова повернулся к Тине.

– А ты где спала?

Молодец, мысленно похвалил командира Костик, не пошёл по более лёгкому и очевидному пути, засомневался. Значит, не потерян для общения. Хотя и общаться им осталось всего дня два-три. Как только стихнет непогода, хариф отправит иномирянку в замок адмирала.

– А ты разве не понял? – усмехнулась Тина в ответ. – Тут, на диванчике.

– Но почему? – Васт спрашивал спокойно и мягко, но девушка ясно расслышала в его голосе досаду. – Извини… конечно, но я снова не понимаю твоих поступков. Нет, не спорь… дай досказать.

Да и не думал Костик спорить, просто хотел сказать, что очень рад желанию лучника понять свои поступки. И жалеет лишь, что появилось оно у Васта слишком поздно. Но раз приказали молчать – промолчит. В конце концов это намного умнее – сначала выслушать других. Во всяком случае, так его учили.

– Мы вели себя отвратительно в отношении тебя… – Тина тяжело вздохнула, началось! А Васт продолжил, словно не заметил красноречивого вздоха: – Слишком давно тут живём… почти отвыкли от законов родины. Тут всё иначе… проще. А у нас слово женщины – закон. Если она сказала – нет, значит – нет. Но зато и анлезийки не играют чувствами, если мужчина понравился – сразу дарят какую-нибудь безделушку: цветок, яблоко, веточку… неважно. Это разрешение начинать ухаживание.

– А если она мужчине не нравится? Или он уже любит другую?

– От первого свидания не принято отказываться, на нём совместно и решают, будут встречаться дальше или останутся друзьями.

– Отличные законы, – прикинув на себя такой образ жизни, похвалила Тина, – я бы хотела там пожить.

– Тебе там будет трудно, – отводя глаза, искренне признался Васт. – Наши женщины очень… изящны и милы.

– Так это же замечательно! – обрадовалась Тина. – Пусть и дальше будут самыми распрекрасными, кто против? Я – только за! Или к вам нельзя посторонним?

– Иномирянам можно. – Командир недоверчиво разглядывал девушку, словно желая убедиться, что его не разыгрывают.

– А квартеронам? Ну, таким, как Тарос?

– И ему можно… но он сам никогда не поедет.

– Там его никто не выберет? – догадалась Тина. – Да, это плохо. Ну ладно, я просто так спросила, из любопытства. Так чего ты будешь кушать?

– Я не договорил, – строго пресёк Васт попытку сменить тему. – Так вот, насчёт произошедшего. Это мы виноваты, что забыли законы родины и не научили им Тароса. И не важно, что эти законы ему тут были не нужны. Вина всё равно на нас. И поэтому мы решили тебя охранять. Я и Зайл. Но если мы не подходим по каким-то причинам – ты можешь выбрать из нашего отряда любого. Кого захочешь.

– Прости, не поняла… от кого вы собираетесь меня охранять-то? От Тароса, что ли? Ты считаешь, я с ним не справлюсь?

– И от Тароса тоже. Точнее – от его неучтивого поведения. Но и кроме него, в пути, да и в замке адмирала, тебе могут встретиться ситуации, когда пара луков и кинжалов окажутся нелишними.

– То есть вы собираетесь ехать со мной? – ещё не веря своему везению, осторожно переспросил Костик. – А хариф отпустит?

– Мы заключали договор на неопределённый срок и имеем право уйти в любую минуту, – снисходительно пояснил Васт. – А ты… не против?

– Конечно – нет! В смысле – не против. Я очень рада… если вам, конечно, не трудно.

– И ты согласна взять в охранники именно нас?

– Согласна, – сообразив, что настаивает командир неспроста, твёрдо кивнул Костик. – А вы что, собираетесь клятвы давать?

– Нет, мы хотим попросить… пару капель твоей крови. У нас есть родовые амулеты, если капнуть чьей-то крови, мы будем чувствовать присутствие этого человека на расстоянии в несколько сот шагов.

– А Сая говорила, будто вы и так… чувствуете животных и людей?

– Только очень близко… и смутно. Эта способность перешла нам от предков и постепенно слабеет. Так ты не против дать несколько капель крови?

– Не против, – удручённо вздохнула девушка.

Хотя Костик и понимал, что с пустой просьбой Васт бы не полез, но боль не выносил категорически.

И вдруг вспомнил Тароса, а может, и ему для активации какого-нибудь амулета или браслета кровь нужна? Тогда лучше уж разом, он же не почётный донор России!

– А у Тароса такого амулета нет? Может, и ему тоже… капнуть?

Блондины снова опешили, но в этот раз пришли в себя намного быстрее.

– У него есть, от матери остался. Но ему не нужно, у вас же браслеты!

– Как интересно… – протянула Тина, – а вот про это он мне ничего не говорил. Что будет меня чувствовать через браслет.

– Наверное, забыл, – хмуро солгал Васт, посмотрел на ехидную ухмылку Тины и обречённо признал: – Или не захотел. Побоялся… что ты снова начнёшь бушевать.

– Васт, ты опять хитришь, – тяжело вздохнула девушка, – вновь пытаешься его прикрыть. И это ставит под сомнение наш договор… насчёт поездки. С Таросом я как-нибудь справлюсь, но если придётся воевать с вами тремя – других врагов уже не нужно. Если не собираешься вести себя честно, лучше сразу…

– Извини, – торопливо перебил командир, – ты снова права. Признаю свою вину. Обещаю всё рассказать про браслеты, только позже, сначала ритуал.

– Васт, ты меня за кого держишь?! – развеселилась Тина. – Пока всё до капли не узнаю – никаких ритуалов! Ещё и у моряны хорошенько расспрошу, и только потом буду решать.

– Тина, ты зря сомневаешься, мы не хотим тебе зла. – Зайл смотрел почти умоляюще. – Поверь, лучше будет, если Тарос не будет знать… заранее. Он имеет право запретить, и тогда мы уже не сможем ничего поделать. Решай сейчас, он проснулся.

– Чёрт, как меня достали ваши секреты, – ворчливо буркнула Тина, бдительно прислушалась к своим ощущениям и не почувствовала ни малейшей тревоги. – Давай нож.

Тонкий и лёгкий, словно игрушечный, кинжальчик в ту же секунду оказался перед ней на столе. Не раздумывая больше, девушка закатала рукав, взяла оружие и легонько кольнула левую руку пониже локтя. Лезвие оказалось настолько острым, что боль появилась на пару секунд позднее, чем струйка крови.

– Сама капни, с ножа. – Васт уже держал перед ней на ладони изящную витую безделушку, смутно похожую на брошку. – Спасибо за доверие. Обещаю никогда не обратить его против тебя.

– Теперь мне. – Вещица Зайла тоже была изящная и старинная на вид, но совершенно не походила на амулет Васта. – Спасибо за доверие. Обещаю никогда не обратить его против тебя.

– Я тоже должна сказать какие-то слова? – озадаченно пробормотала девушка.

– Нет, ты всё сказала своим действием. Давай, перевяжу руку.

– Я сама… – хотела сказать Тина, но в этот момент раздался тихий скрип двери.

Все невольно смолкли, как нашкодившие школьники. В столовой повисла тишина.

И почти сразу это заговорщицкое затишье разрушил звенящий от ярости голос Тароса:

– Что тут происходит?!

– Эксперимент. – Тина знала точно, какое слово заставляет Тароса зависнуть мгновенно.

А пока квартерон молчал и пытался сообразить, чем грозит ему лично её очередная выходка, целительница торопливо приложила к ранке ладошку. И когда опомнившийся Тарос стремительно метнулся к новобрачной и рывком отнял её ладонь от левого локтя, то обнаружил под пальчиками совершенно целую кожу.

– Чем вы занимались? – Тарос ещё долго бы подозрительно вертел руку Тины, но девушке это надоело, и она резко вырвалась из лап супруга.

– Я же говорю, ставили эксперимент. Васт уверял, что ты хорошо понял, как нужно обращаться с девушками, и будешь теперь вести себя спокойно и благоразумно. А я ему не поверила и предложила проверить. И как видишь, – оказалась права! Васт, ты должен мне одно желание.

– Согласен, – не мигнув, подтвердил Васт, – ты выиграла. Какое твоё желание?

– Э, не так быстро! Вот как появится, так и скажу! – демонстративно не замечая сжимавшего кулаки квартерона, Тина уселась на своё место и потянулась к недоеденному торту.

– А я не согласен, что ты выиграла! Раз я твой муж, значит, я должен тебя защищать… – Тарос смотрел на Васта чуть ли не с ненавистью.

– От кого, Тарос? От нас?!

Вообще-то этот вопрос хотела задать Тина, но командир её опередил.

– Когда это мы успели стать тебе врагами? – с горечью ронял слова лучник. – В тот момент, когда вспомнили законы родины? Так это наша вина, что забыли про святое право женщины выбирать… и не научили ему тебя.

– Мы на Сузерде… – Тарос ещё спорил, но в его голосе уже звучало раскаяние. – Ты сам прекрасно знаешь, тут всё решают мужчины. Ведь женщины слабее и им нужна защита.

– Ещё вчера утром я считал, что ты прав… и даже пытался тебе помочь, – откровенное признание явно давалось лучнику нелегко, но он собирался высказать всё и разом. – Мне хотелось, чтобы вы оба были счастливы. А сегодня я рад, что эта попытка не удалась. И мне стыдно за своё прежнее поведение. Поэтому я должен сказать тебе сам. Все анлезийцы приняли решение взять Тину под защиту. Мы двое, я и Зайл, принесли ей клятву на крови.

– Значит, правильно я почувствовал… – Тарос внезапно резко побледнел и как-то сник. – Всё-таки кровь. Ну а мне теперь что прикажете делать? Со скалы вниз прыгнуть?

– Ты так ничего и не понял, – огорчённо вздохнул Васт. – Тина не просто отличается от местных девушек, она совершенно другая! Ну хочешь, я сам спрошу?

Тарос только расстроенно отмахнулся.

– А! Да поступайте как хотите!

– Не поняла, – осторожно пробормотала девушка, подозрительно разглядывая будущих спутников, – вы это о чём?

– Вот видишь? – убеждённо фыркнул лучник и уставился Тине в лицо своими зелёными глазами. – Тина, можешь сказать честно, кто из нас троих красивее?

– А! – мгновенно проникся пониманием Костик. – Так вот какая проблема вас беспокоит! Ну, на мой взгляд, Тарос немного симпатичнее вас обоих, у него не такая приторно-блондинистая мордашка, и фигура более… мужественная. Но лично я вообще сужу о людях не по внешности, а по душевным качествам. И вот тут уже он вам уступает, у Тара вообще замашки мачо из стриптиз-бара.

– Что? – квартерон вылупился на Тину таким одичавшим взглядом, словно она призналась ему в преступлении века.

А анлезийцы снова зависли, и по их оскорблённым лицам Тина ясно видела, что Васт даже приблизительно не ожидал такой оценки собственной замечательной внешности, задавая столь прямой вопрос. Ну пусть привыкают. Не врать же ей ради их спокойствия?

– Тина… ты и правда так считаешь, – Тарос смотрел на жену с недоверчивым изумлением, – будто я… красивее Васта?

– Вот видишь, – разозлилась наконец Тина, – ты снова думаешь только о собственных интересах! А я тебе, между прочим, минуту назад чётко сказала, что в мужчинах для меня главное не красота, а душевные качества!

– Теперь я понимаю, почему ты выбрала харифа, – глубокомысленно сообщил Васт и махом допил остатки напитка из ближайшего бокала. – Фу… ну и гадость… и кто это пил? Всё, понял, извини.

– Зря я сказала, что вы лучше его, – желчно отозвалась девушка, – вы точно такие же, раз всех судите в меру своей испорченности.

– Они всех разыграли, – уверенно ответил Тарос в ответ на оскорблённый взгляд Васта, и тут же получил от жены по шее.

– А вот болтать я тебе не разрешала!

– Извини, – теперь квартерон был на удивление покладист, – но они всё равно скоро будут в курсе всех твоих действий. Лучше сразу предупредить, чтобы не было недоразумений.

– Объясни, – немедленно потребовала Тина, – и насчёт связи браслетов тоже.

– Да нечего там объяснять, – заторопился Васт, – мы же тебе сказали, что будем чувствовать тебя даже на расстоянии.

– Сказали, но не уточнили, – Костика не так-то просто было сбить с толку, – что именно будете чувствовать. Эмоции, передвижения, ощущения… конкретно?

– Почти всё, – кротко объяснил Тарос, – но не так, как ты сама, а слабо… вроде эха. И браслеты тоже так действуют, особенно те, что выбрала ты. Я поэтому и не стал брать другой, связь парных сильнее. Потому и прибежал… когда шёл по коридору, вдруг почувствовал боль… кольнуло вот сюда.

Квартерон точно указал на своей руке место, где порезала себя Тина.

– А я тебя тоже буду чувствовать? – заинтересовало её странное свойство браслетов. – И вообще, откуда в них это?

– Такое качество не во всех, только в старинных, ещё Мастерами изготовленных, таких немного осталось, – охотно начал объяснять Васт, радуясь, что Тина не стала устраивать ожидаемой ими истерики. – Поэтому большинство людей покупают обычные, они дешевле. Впрочем, те, которые выбрала ты, тоже ненамного дороже простых, хотя связь в них сильнее всех. Просто берут такие очень редко. И ты наверняка тоже будешь чувствовать Тароса… но насколько сильно, – пока сказать нельзя. Браслеты как-то определяют истинные чувства.

– Может, провести эксперимент? – задумчиво уставился на квартерона Костик, пропуская мимо ушей намёк командира на влюблённость воспитанника. Подумаешь, Америку открыл, вот только кому она нужна, эта его любовь?! – Я выйду, а вы его кольнёте… слегка.

– Я против, – почему-то рьяно запротестовал не Тарос, а Васт. – Браслеты всё равно не реагируют на шутки, только на неподдельные эмоции.

– Жаль, – разочарованно буркнул Костик, но предлагать пока больше ничего не стал.

Он и так получил намного больше информации, чем надеялся, и теперь собирался её хорошенько обмозговать, чтобы понять пользу и недостатки своей последней сделки.

Само собой, верить хитрым полуэльфам он пока и близко не собирался. Наверняка не сказали ему и половины правды, ведь не зря же выглядят такими довольными? Однако не стоит их больше пытать, пока Костик не поговорит с моряной. Возможности задать блондинам любой нужный вопросик у него теперь предостаточно.

Глава 13 Тина

От участия в перетаскивании шмоток из шкафов харифа Тина демонстративно отстранилась. Просто забрала подаренный моряной инструмент и отправилась в свою комнату.

Обнаружив там Жано, вольготно развалившегося посреди кровати, Костик немного его потискал, животные всегда были его слабостью, и решил, раз выдалось свободное время, немного потренироваться. Натянул подходящую рубашку, перетянул талию поясом, постелил в углу половичок и приступил к медитации.

Для начала, как предписывал учитель, сел, скрестив ноги, расслабился и закрыл глаза. Достаточно посидеть так с полчаса, представляя себя совершенно бесплотным и бесстрастным предметом, через который свободно проходят все энергии мира, очищая от негативных эмоций и забот, чтобы мысли начали обретать необычайную чёткость и ясность.

На скрип двери Костик не обратил никакого внимания, уйдя в своём отрешении от мира настолько глубоко, чтобы уже не отвлекаться на внешние раздражители. Просто отметил краем сознания, что кто-то пришёл, и поскольку интуиция тревоги не подала, задвинул знание о пришедшем подальше.

Потом притопал ещё гость, и снова Костик не счёл его достойным особого внимания. Сознание отстранённо следило за тихими шагами снующих по комнате людей, стуком крышки сундука и скрипом дверцы шкафа.

И вдруг ситуация переменилась, в комнату вошёл некто, чьё появление сразу вызвало у иномирянина слабое беспокойство. Ещё не тревогу и даже не опасение, так, лёгкую насторожённость. По-прежнему, не открывая глаз, Костик сконцентрировал на этом человеке часть внимания и неожиданно для себя обнаружил, что в курсе его передвижений. Вот сейчас он возле сундука, теперь шагнул к шкафу…

– Я сама повешу, – тихий шёпоток Саи немного прояснил смысл происходящего.

Настороживший Тину субъект почти неслышно сделал несколько шагов, вряд ли замеченных бы девушкой, если не её новая способность, и остановился рядом с постелью. Теперь Тина насторожилась сильнее, она уже начала догадываться, кого может отслеживать, и вторжение в её личное пространство ей не понравилось.

Она сконцентрировала внимание на беспокоившем её объекте, стараясь вызвать в себе то ощущение тепла, которое вызывала, начиная лечить пациентов. И очень медленно и неохотно, но он проявился, словно выплыл из густого тумана. Похоже это было на светлый силуэт человеческого тела, с ясно различимым широким ободком на запястье.

Ну вот всё и объяснилось, и не нужно делать никаких экспериментов, язвительно хихикнула про себя Тина. Раз браслет работает, следовательно, он реагирует на любые проявления чувств, а не только на любовь. А уж в том, что она не любит Тароса, девушка была уверена.

В старших классах, как и все сверстники, Костик пережил пару влюблённостей, и до сих пор без лёгкого стыда не может вспоминать свои неуклюжие комплименты и помятые в портфеле букетики. Но самое главное, прекрасно помнит те свои ощущения… и не находит в отношении к Таросу и близко ничего подобного.

Призрачный силуэт с браслетом неслышно опустился на край постели, и Тина уже собралась было рявкнуть что-нибудь в стиле школьного обэжэшника. Например – подъём! Но неожиданно даже для себя обнаружила рядом с силуэтом Тароса светящуюся точку.

На этот раз сконцентрировать внимание удалось значительно быстрее, и хотя вторая фигура так и осталась очень нечёткой, светлое пятнышко в районе груди подсказало, кто это может быть. Один из её новых телохранителей, скорее всего, Васт. И это легко проверить… достаточно открыть глаза.

А может, пока не стоит открывать? Ведь у него будет несколько дней, чтобы потренироваться… и лучше выбрать такой момент, когда они не будут сидеть рядышком, как зрители, пришедшие на бесплатный концерт. Их можно бы шугнуть… но, пожалуй, не стоит. Всё равно она решила возобновить ежедневные тренировки, и, стало быть, когда-то охранникам придётся это увидеть. Так почему не сейчас?

Пусть привыкают.

Тина медленно подняла руки к лицу, стирая отрешённость и самосозерцание, размяла кисти, шевельнула плечами и, чувствуя, что достигла как раз того равновесия между физическим и моральным ощущением мира, которое подходило для дальнейших занятий больше всего, одним плавным движением поднялась на ноги. И только тогда открыла глаза, чтобы тут же сосредоточиться на комплексе внешне простых, но очень важных упражнений. Стойки, приседания, выпады, развороты на одной ноге, на двух…

Ещё не совсем привычное тело сегодня слушалось его гораздо лучше, чем в первый день. Разумеется, сказались и ежедневные лёгкие пробежки до владений лучников, и плавание в море наперегонки с маленькими морянами, и хоть короткие, но обязательные утренние разминки и отжимания.

Лучники следили во все глаза, и Костик прекрасно знал, что именно они сейчас видят. Сам не раз наблюдал за тренировками девчонок. Но они всегда вели себя так, словно даже не замечают посторонних взглядов… и значит, он будет вести себя точно так же. В конце концов, концерт же бесплатный? Вот и пусть сваливают те, кому не нравится.

Темп движений постепенно нарастал, и настал миг, когда Костик понял, что ему не хватает маленькой заключительной схватки… чтобы выйти из тренировочного ритма.

– Тарос… попробуй на меня напасть, – переместившись на свободное место, приказала Тина.

Квартерон, страдальчески сморщившись, встал с кровати и шагнул вперёд.

Как варёная курица, с досадой фыркнул Костик. Ну вот когда наконец этот ловелас начнёт воспринимать его не только как обладателя весьма неплохой фигурки? Хотя и немного тощей.

Ждать, пока Тарос соизволит сделать выпад, он не стал, легко скользнул навстречу, чтобы в последний момент метнуться в сторону, не забыв поставить подножку и подтолкнуть в спину. Квартерон не грохнулся только чудом, успев ухватиться за столбик кровати.

– Ещё разок, – резко скомандовала Тина, – и проснись наконец!

Тарос, разозлённый подлым нападением, шагнул вперёд намного решительнее, и у Тины тут же привычно включилось предвидение. Сделав вид, что повелась на его отвлекающий манёвр, девушка повернулась в сторону предполагаемого выпада, и тут же перекатом ушла в противоположном направлении. И сразу же провела захват. В результате Тарос оказался лежащим под ней на половичке, с заломленной за спину рукой. И с явно ушибленным плечом.

– Падать ты не умеешь, – спрыгивая с незадачливого противника, съязвила Тина. – Иди, сядь на скамеечку, я подлечу плечо.

– Так пройдёт, – мрачно буркнул квартерон, но девушку его обида не впечатлила.

– Тарос, – нагло пользуясь возможностями девичьего голоска, кротко сказал Костик и печально хлопнул ресницами, – если ты не хочешь помогать мне в тренировках, так честно и скажи… я попрошу кого-нибудь другого. А если всё же будешь помогать сам, то принимай и лечение… без синяков в этом деле не обойтись.

– Лечи… – мгновенно передумав обижаться, шагнул к скамеечке и сел на неё верхом квартерон. – А твоя тренировка уже закончилась?

– Да… – привычно собрав тепло в ладонь, Тина легко сняла с его плеча все повреждения и боль. – Вот и всё.

– Что случилось? – На пороге возникла моряна.

– Я тренировалась, – отчитался Костик, отлично понимая, чем она встревожена, – и немного ушибла Тароса… не переживай, совсем немного силы истратила. К приезду пациентки буду в норме.

Повелительница обвела всех внимательным взглядом и ушла, не сказав больше ни слова.

– Сая, дай мне чистые вещи… только никаких юбок, думаю, сегодня меня снова будут таскать, как мешок, – вздохнула Тина и, получив заранее приготовленный предусмотрительной моряной свёрток, отправилась в мыльню.

– Сколько времени я спала?

Едва заслышав слабый голосок подопечной, Сая соскочила с кресла и, подхватив со стола бокал с напитком, поспешила к Тине.

– Уже вечереет, скоро ужин. Вот, выпей пока, я сейчас скажу, чтобы горячий бульон несли. Уже два раза приносили… а ты всё спишь.

– Тяжёлый случай попался, – по вкусу определив, что пьёт сок местной малины с мёдом и драконьей кровью, хмуро буркнула девушка. – А холодный бульон унесли?

– Нет, – оглянулась на чашку моряна и неуверенно предложила: – Может, подождёшь чуток?

– Давай такой, потом ещё горячий выпью… всё ссохлось в животе.

Бульон оказался ещё тепловатым, и Тина жадно выпила его до капли, а потом ещё выскоблила ложкой со дна все мясные крошки.

– Теперь попроси горячего, – девушка устроилась поудобнее, – да возвращайся… нам нужно поговорить.

Но едва Сая, держа в руках пустые миски, распахнула двери в коридор, в комнату стремительно ворвался Пруганд.

В несколько шагов достиг кровати, пристально вгляделся в глаза Тины и вдруг опустился рядом с постелью на колени.

– Спасибо… – благоговейно приподняв расслабленно лежащую руку девушки, хариф поцеловал ей кончики пальцев. – Благословенны твои золотые руки.

– Так, босс, – едва придя в себя от неожиданности, возмутился Костик, – нечего тут пыль с пола штанами собирать! Быстренько поднимайтесь, пока любопытные зрители не набежали. Мы же сказали, что вылечим… вот и вылечили. Теперь живите и радуйтесь. А пока успокаиваетесь, можете в кресле посидеть… откуда оно, кстати, тут вообще взялось?

– Я принёс, – хмурый Тарос застыл возле порога, не делая попытки войти внутрь.

– Это ты молодец, хозяйственный, – похвалила Тина, – иди, помоги начальству перебазировать его… хм, фигуру, в более подобающее ей место.

– Тина… – поднимаясь с колен, укоризненно пробормотал хариф, – не нужно шутить. Ты не представляешь… что для меня сделала.

– Отлично представляю, – не согласилась девушка. – Непонятно мне другое… почему её не лечили сразу?

– Это долгая история, – сразу замкнулся босс, – но я теперь навсегда твой должник. И если нужна будет помощь… только дай знать. В любое время сделаю всё, что прикажешь.

Хариф развернулся и решительно вышел из комнаты, отстранив с дороги так и не сдвинувшегося с места Тароса.

– Или заходи, или закрой дверь с той стороны, – спокойно предложила мужу Тина, рассматривая его угрюмую физиономию.

Вот какая муха его укусила? Вроде только начали налаживаться нормальные дружеские отношения, как он снова придумал какую-то глупость.

– Сая сказала, Тина проснулась? – раздался в коридоре взволнованный голос Васта, и Тарос помрачнел ещё больше.

– Проснулась, – буркнул сердито и всё-таки шагнул в комнату.

Однако дверь за собой прикрыть не успел, крепкая рука Васта придержала её, пропуская следом за квартероном обоих телохранителей.

– Как ты себя чувствуешь? – Анлезиец участливо вглядывался в лицо девушки, и Тина отлично знала, что именно он там видит.

Тёмные круги вокруг глаз, побледневшие щёки, потрескавшиеся губы… чисто утопленница. Костик сам испугался, когда первый раз увидел своё отражение. В пещере повелительницы, где он обычно отлёживался первые несколько часов, имелось очень хорошее зеркало, не чета тем чуть мутноватым серебряным и бронзовым овалам, которые висели в комнатах офицеров.

Потому и буркнул в ответ на вопрос командира чуть иронично, что лучше всех.

– Это хорошо, – шлёпаясь в кресло, жизнерадостно засиял широченной улыбкой анлезиец. – А то куда ни пойдёшь, везде госпиталем пахнет.

– Кто ещё лежит? – мгновенно заинтересовалась Тина.

В глазах Васта мелькнула тень удовлетворения, и девушка догадалась, что лучник и рассчитывал на её любопытство, явно собираясь сказать нечто, о чём она сама могла и не спросить.

– Ну, во-первых, Сетилия, потом ты, ещё моряна, и даже наша кухарка, – беззаботно сверкнул зубами Васт.

– Начни объяснения с последней, – посоветовала целительница. – И больше никогда не прибегай к дешёвым фокусам, если хочешь меня о чём-то предупредить.

– Ты догадлива, – наигранная весёлость мигом исчезла с лица анлезийца, – и это меня радует.

– Меня тоже, – ехидно хмыкнула Тина, – и за это мне положен бонус.

– Это что такое?

– Обязательная награда. Такая, какую нельзя не выдать.

– И чего ты хочешь?

– Один рассказ, но только подробный и честный. – Костик внезапно сообразил, кто именно должен лучше всех знать подробности.

– Хорошо, – подумав, как-то посмурнел Васт. – Мне кажется, ты имеешь право это знать.

– А откуда ты знаешь, о чём она хочет спросить? – Тарос подтащил скамеечку и устроился так, чтобы одновременно видеть лица Тины и наставника.

– Не знаю, но думаю – догадался, – вздохнул Васт и вопросительно глянул на Тину. – Так говорить про кухарку или ты тоже догадаешься?

– Могу попробовать, – пожал плечами Костик, – а ты поправь, если я ошибусь. Значит так, кухарка у нас женщина крепенькая, и свалить её могла только заразная болезнь, несчастный случай или плохая новость. А поскольку эпидемии вблизи не наблюдается, про несчастный случай мне бы натрещала Сая, значит – последнее. Ну, а поскольку в крепости самая главная на данный момент новость – выздоровление госпожи Сетилии, стало быть, это кухарке очень не понравилось. Или… вот я нуб! Значит, хариф её срочно уволил?!

– Правильно, – хмуро подтвердил Васт. – Учись, Тарос, делать правильные выводы.

– Ну а при чём тут я? – мгновенно вскипел квартерон. – Вроде я и так никогда тупым не был?!

– Действительно, а он-то при чём? – Несправедливость Костик не выносил в любом виде. – Вернёмся лучше к нашим баранам… вернее, кухаркам… лично я её вообще никогда не видела, еду мне Сая носит, у меня время по минутам расписано, мне по крепости без дела шляться некогда. Да я вообще сначала думала, что тут воины по очереди готовят.

– А… – командир открыл рот и закрыл, рассматривая Тину так, словно до сих пор не видел. – Всё правильно… так о чём тебе рассказать?

– Почему он не лечил её сразу?

– Фу, а я-то думал! – с явным облегчением выдохнул Тарос. – Это все знают…

– Никто не знает, – виновато покосился на него Васт. – Вернее… все думают, будто знают… но знают они легенду. А вот как ты поняла, что я знаю?

– Очень просто. Мне Сая рассказала… про Яргелли… извини, не хотела напоминать. И про вас… вот я и подумала… только ты и мог знать.

– Странная логика, – нахмурился Тарос, – но мне теперь тоже интересно… что же там не так.

– Всё, – хмуро вздохнул Васт, – всё было наоборот.

– А вот и я! – В распахнувшуюся дверь вплыла Сая с огромным подносом. – Тарос, подвинь столик к кровати, вот так, хорошо. Что тебе положить, Тиночка?

– Мне Тарос сам положит, – отказалась целительница, – а ты иди, покарауль, чтобы никто не подобрался втихую. У нас важный разговор. Я тебе потом всё объясню.

– Ладно, – даже не подумала обижаться моряна.

Улыбнулась понимающе и выскользнула за дверь.

– Здорово ты её выучила, – изумлённо хмыкнул квартерон, загружая тарелку Тины мясом и пирожками – она так безропотно даже харифа не слушает.

– Я с ней просто дружу, – строго глянула на него Тина, ну как ещё объяснять этому ловеласу, что между людьми могут быть не только служебные или любовные отношения, а и просто дружба? Хотя… – Вот как ты дружишь с Вастом. Нельзя же сказать, будто ты его выдрессировал, если он о тебе заботится?!

– Это другое… – заспорил было Тарос и стушевался под насмешливым взглядом друга.

– Давай, хватит пока. – Тина отобрала у него еду и, прежде чем сунуть в рот первый кусочек, кивнула Васту: – Я слушаю.

– Когда Яргелли не стало… мы почему-то сдружились. – Взяв с подноса фрукт, лучник внимательно уставился на румяный бочок, но Костик очень сомневался, что Васт видит именно яблоко. – Хотя до этого еле терпели друг друга. Мы частенько запирались в его комнатах… для сведущих не секрет, что у морян всегда можно достать бутылку вина. Я знал… от друзей, какие слухи ползут о нас в посёлке, Зайл часто меня ругал… но мне было всё равно. А потом он вдруг объявил о намерении жениться.

– На деньгах, – проглотив кусочек, фыркнула Тина, это она вчера хорошо поняла.

– Да… но Сетилия его любила. По нему тогда сохло несколько девиц из очень состоятельных и знатных семей. Пруг в молодости был…

– Бабником, как Тарос, – поддакнула девушка и сунула в рот следующий кусок мяса.

Тарос только возмущённо сверкнул на жену глазами, но она улыбалась так безмятежно, что спорить он не решился.

– Можно сказать и так… – печально усмехнулся Васт. – И это всё испортило. Первые годы они жили очень согласно… но потом он взялся за старое.

– Угу, – кивнул Костик, ничуть не осуждая харифа.

Он специально изучал этот вопрос… когда был парнем, и точно знал, большинство мужчин считают, будто это заложено в них природой… страсть к воспроизводству. И был абсолютно с ними солидарен. Но считал при этом, что заводить любовниц нужно очень осмотрительно… по принципу хорька.

– Какие у них были браслеты?

– Старинные… – с уважением глянул на неё лучник, девчонка усваивает информацию просто на лету. – Не мог же хариф принести невесте дешёвку? А вот возможности их он не учёл…

– Спалился, как лох, – понятливо констатировала Тина и кивнула Таросу: – Сока налей! И сами ешьте, чего сидите, как неродные? Тогда дальше я могу попробовать угадать, она на скалу полезла?

– Не угадала, – непонятно чему обрадовался Тарос, – она сбежала с любовником.

– Нет, – мрачно качнул головой Васт, – не угадали оба. Вернее, Тина немного не угадала. Сетилия с горя решила уехать к родным, в столицу. Никто не знал, что она ждёт ребёнка. Пругу жена не успела сказать. Дороги в те времена кишели подозрительными личностями, поэтому Сетилия не решилась ехать одна, наняла проводника. Он оказался глупым и жадным и быстро сообразил, как можно сорвать двойной куш. Привёл её в заброшенный дом лесника, якобы переночевать, и запер. А сам помчался докладывать харифу. Однако Сетилия никогда не была дурочкой и утром всё сообразила. И сумела сбежать, через собачий лаз. Мы её долго искали… безрезультатно. Проводника Пруг чуть не прибил… за глупость. Нужно было караулить самому, а весточку послать с кем-нибудь из встречных путников. Вскоре ему пришлось объявить, будто она сбежала с любовником… чтобы родичи Сетилии не начали против него дознание. Если бы за него взялись дознаватели, у него не было возможности искать жену. Её искали почти два оборота…

– Но почему… – начал Тарос и смолк, остановленный строгим взглядом Тины.

– Где она была?

– Свалилась по дороге в заброшенную каменоломню… и ей очень повезло, что она оказалась там не первой. В яме уже сидело двое местных жителей, они попали туда на полсезона дольше. Ходили по ягоды… и… Первой провалилась жена, а муж полез спасать и тоже сорвался. Они нашли Сетилию и выходили… Почти с того света вернули. Спина и ноги у неё были переломаны, ребёнка потеряла… не могла ни шевелиться, ни говорить. Вот и решила, когда наконец пришла в себя, что раз она отныне калека… то к мужу не вернётся.

– Тёмные силы… – не выдержал Тарос. – Почему ты мне этого не рассказал?

– Ты тогда был совсем зелёный… как сейчас Тина, но далеко не такой рассудительный, – усмехнулся Васт, – и своё отношение к людям выражал очень открыто… А Сетилию просто прожигал презрительными взглядами. Как было тебе сказать?! Если бы ты сразу переменил к ней отношение, то выдал всех нас… Ведь это была моя идея, насчёт любовника. Мы знали, что она жива… браслет держался крепко. А Пруг ещё и чувствовал, что она недалеко… вот и мотался с отрядом по дороге, вылавливая всех подозрительных.

С тех пор наш тракт самый безопасный. Хариф вешал всех, пойманных с поличным, на площадях ближних сёл и городков. А когда вычистил дорогу, начал постепенно прочёсывать леса и горы… местность у нас довольно живописная. Однажды Пруг почувствовал… что Сетилия стала ближе. И с того момента хариф уже не уходил с того места… с каждым днём всё сужая круги. А когда обнаружили дыру, в неё чуть не провалился один из воинов, Пруганд понял, что нашёл. Приказал привезти верёвочные лестницы… и первым спустился в каменоломню.

Он сам вёз её на хутаме, держа на руках всю дорогу. И я старался на них не смотреть. Слишком страшно было видеть полуседую измождённую старуху вместо цветущей красавицы.

Васт смолк, налил себе сока и выпил, потом долго рассматривал дно бокала, прежде чем заговорил снова.

– Мы надеялись, что забота и лекари её поднимут. И действительно, через некоторое время Сетилия стала похожа на себя прежнюю. Но вылечить до конца не сумел ни один лекарь. Хотя Пруг денег не жалел. На это ушла добрая половина состояния. Вставать Сетилия так и не смогла. А потом они заметили, что у неё начинают сохнуть ноги. Вот тогда он и пошёл к моряне. Но она смогла только приостановить этот процесс… сказала, чтобы выправить переломанные и уродливо сросшиеся позвонки и кости её сил не хватает.

– Дальше я знаю, – решительно оборвала Тина, пожалев расстроенного воспоминаниями Васта, – сама видела…

– Мы тоже видели… я думал, ты умрёшь у меня на руках… – тихо и хмуро признался квартерон.

– И не мечтай, – отрезала Тина. – Такой вариант развития событий мне категорически не подходит. У меня совершенно другие планы. Положи лучше на тарелочку икры и масла… и вон те булочки… сейчас я могу быка сожрать.

– Мне тем более не подходит, – складывая на тарелку всё заказанное, насмешливо фыркнул Тарос. – У меня тоже другие планы.

Костик собирался ответить что-нибудь язвительное про птичку обломинго, но не успел.

– Тина! – Дверь распахнулась с такой силой, что ударилась о стену. – У меня хорошая новость!

– Не может быть… – вдруг испугался Костик, – ты уверена?

– На весь морянский жемчуг. Мы его нашли… на Зании.

– Вы его везёте сюда? Когда он приедет? – дыхание неожиданно перехватил острый спазм, и девушка схватилась руками за горло, вливая в ладони тепло.

– Не скоро. – Моряна проскользнула между остолбеневшими блондинами и присела на край кровати. – Он сначала отправится на Хамшир… искать третьего.

– Но почему вы не привезли его сюда?! – голос прорвался сквозь спазм вместе с внезапными слезами. – Какого чёрта, моряна! МЫ могли бы искать вместе, неужели непонятно, что вдвоём мы намного сильнее!

И только тут она сообразила, что так и не спросила, а как он там, её клон, здоров, цел, сыт?

– Он и сам найдёт, – моряна мягко стирала со щёк названной дочери слезинки. – Он сильный и… у него хорошие друзья. Очень хорошие. А кроме того, он принял наше подданство.

Глава 14 Конс

Слово «иномирянин», произнесённое Авроносом таким спокойным и ровным голосом, словно это самое обыденное событие на Хамшире, брать в ученики пришельцев с дальних миров, прозвучало для секретаря спасительным звоном. Именно в этот миг Фибирт с превеликим облегчением понял, что спасён и он сам, и его карьера, и изуродованная жестоким Тьершигом рабыня, о которой так горячо печётся этот самый иномирянин, успевший чем-то сильно полюбиться сразу нескольким знатным дамам.

– Суду всё ясно, – важно произнёс Фибирт. – Проведите нас в кабинет, необходимо составить документы и собрать подписи свидетелей и лекарей.

Через полчаса секретарь так же величественно протопал в свою коляску, унося с собой пухлый свёрток с документами.

Авронос, проводив его до двери кабинета, вернулся к коллегам и, пройдя к внушительному секретеру, достал из ящика несколько тугих кошельков.

– Подождите, Авронос. – Старичок лекарь прекрасно понял, что означает этот жест. – Положите ваши деньги назад. Гильдия лекарей постановила не брать с вас за эту работу гонорары. Но у нас будет небольшая просьба… когда у вашего ученика будет немного свободного времени, провести для коллег один показательный сеанс исцеления. Выбор пациента мы предоставим вам… Из наших кандидатур, разумеется.

– У меня есть встречная просьба, – оживился Костик, до этого момента терпеливо ожидавший в удобном кресле окончания поставленного для судейского чиновника спектакля. – Пригласите на этот сеанс господина Фибирта… или его начальника и ещё несколько независимых чиновников или уважаемых господ… ради чистоты эксперимента. И пациентов можете привести не одного, а нескольких… троих или четверых… выбор согласуете с моим учителем. И ещё… мне бы хотелось провести это мероприятие как можно скорее… лучше всего – завтра утром. Учитель настаивает, чтобы я поселился за городом, и я полностью доверяю его мнению.

В этот момент парень прекрасно осознавал, что идёт на большой риск, каждый из лекарей постарается притащить самого важного и неизлечимого из своих клиентов. Но так же ясно знал и другое, если ему удастся излечить хотя бы половину пациентов, это будет успех, а вот если единственный пациент окажется так же непредсказуем, как Омха, то это будет оглушительный провал.

Авронос, разумеется, постарался как можно доходчивее выказать и недовольство самоуправством ученика, и собственные сомнения в равноценности обмена нескольких кошельков на значительно более ценное исцеление, в котором не сомневался. Но постепенно сдался на вежливые заверения коллег, что никто не станет настаивать, если лекарь наместника в последний момент откажется от этого мероприятия и что все понимают его озабоченность состоянием здоровья ученика. Он предпочёл не заметить проскользнувшие в сочувственных речах нотки зависти, ведь хотя иномиряне попадают в этот мир не так и редко, обычно это жители соседних миров. И способности к целительству, особенно такому необычному, среди них большая редкость. А те, кто приходит из дальних миров, обычно несут с собой символы оружия и богатства, реже принадлежности к миру искусства, кисточки или резцы художников, перья поэтов или философов. Атрибуты непризнанных в родных мирах гениев.

– Я к Майке, – едва закрылась дверь за последним лекарем, резко поднялся с кресла Костик.

– Нечего тебе там делать, она будет спать до завтрашнего утра, – отрезал сразу потерявший всю ослепительную улыбчивость Авронос. – Лучше объясни, зачем ты сам себе затягиваешь на шее петлю? Лучше всего было отложить этот показательный сеанс до приезда господина Югнелиуса.

– Ты прав, – серьёзно кивнул Конс, – но Тьершиг очень разозлится… когда узнает, что проиграл. А это, скорее всего, будет уже сегодня вечером. Но так поздно он ничего не сможет предпринять против нас… законным путём. Значит, ему останется только навестить несколько преданных друзей или подельников. А подельники у него вполне могут быть… причём в очень неблаговидных делах, за добрые, как все знают, хорошо не платят. Я тут сидел и думал, с какой бы стати ему болтаться по маленьким городам… и не из портала ли он возвращается таким кружным путём? Мне кажется, именно неудобства путешествия приводили его в такое бешенство.

– Но это ещё ничего не значит, я тоже не люблю поездок на хутаме, – не согласился Авронос. – Нельзя же сделать на основании моего путешествия вывод, будто я преступник?

– Я заметил, что ты любишь удобства, – усмехнулся Костик. – И вывод, почему ты мотаешься через портал, напрашивается только один: твой господин доверяет тебе то, чего не может доверить никому другому.

Авронос ошеломлённо вытаращился на парня, видимо, даже не догадывался до этого момента о возможности так просто сделать подобные выводы.

– Каким путём ты пришёл… к такому заключению?

– Все просто, Ватсон, – не удержался, чтобы не хихикнуть, Костик. – Ты мне сам сказал, что у тебя нет семьи, значит, женщина отпадает. Ты имеешь возможность поселить любовницу поближе, чтобы не терпеть из-за свиданий такие неудобства. Деньги тоже отпадают, если бы ты ездил ради выгодного дела, нам бы не пришлось лететь на хотомаре за деньги Хадзони. Ну и курицу ты мог бы купить себе сам. Кроме того, ты поторопился обстряпать свои секретные дела, пока господина тут нет, и этот факт наводит на очень интересные выводы… но я пока промолчу.

– Да?! Ну надо же… – растерялся Авронос, заслуженно считавший себя очень предусмотрительным. – А я считал поездку за редкими компонентами для алхимических опытов достаточно веским объяснением. Ну да… я не покупал кур. Просто деньги нельзя проносить с собой, их можно только заранее положить в банк. А банкир посылает своим доверенным людям в разных городах подтверждение.

– Вот и ещё доказательство того, что ты ездил не за редкими минералами. Если бы ты собирался туда, то позаботился бы заранее положить деньги. Но я ни на чём не настаиваю, мне не нужны твои секреты… а особенно секреты наместника! Просто излагаю свой взгляд на ситуацию. Мне кажется, Тьершиг не успокоится… и постарается вечером собрать группу поддержки, а потом, скорее всего, поведёт её в ресторан. Ну а утром, как водится, будет отсыпаться. А мы за это время добавим в рукав ещё козырей.

– И ты снова свалишься, – сердито фыркнул Авронос, однако больше ничего не добавил, да и не о чём тут спорить.

Костик отлично видел по озабоченному лицу учителя, что тот и сам опасается следующего хода усатого печёночника. И так же, как Конс, не допускает даже мысли, будто негодяй сдастся просто так.

Майка действительно до вечера так и не проснулась. Засыпая, Костик видел в свете приглушённого светильника смутно темнеющий сквозь марлю лежащий на белоснежных полотнах силуэт бездвижной фигурки. И устроившуюся рядом в удобном шезлонге очередную сиделку-рабыню.

На предложение Авроноса ночевать в другой комнате, пока девчонка не поправится, он ответил категоричным отказом. Он уже оставил её один раз без присмотра… хватило выше крыши.

И утром, едва проснувшись, первым делом скользнул взглядом по палатке, потом по что-то мерно размешивающей в чашечке рабыне и решительно поднялся с постели. Но сразу подходить к Майке не стал, сначала сходил, умылся и заодно переоделся, уже привычно взяв в шкафу свежую одежду из той, которая стопками разложена по полочкам в мыльне.

Неспешно шагая по коридору в свою комнату, Костик пытался придумать слова, которые он скажет Майке, когда она очнётся, и всё чётче понимал, что все они никуда не годятся. Куда-то сразу подевалось то чуть пьянящее весёлым азартом чувство уверенности в себе, с которым он произносил свои почти импровизированные обращения к пациентам, впервые в жизни общаясь с толпой так, словно всегда умел выступать с трибуны.

Сейчас Костик снова был так же скован, смущён и не уверен в себе, как пару лет назад, когда пытался объяснить насмешливой Вике, какая она красивая. Тем более сказать сейчас Майке нечто подобное было бы худшим из издевательств. И не важно, что она пока не видит собственного лица и тела, не может быть, чтобы девчонка не знала, как выглядят люди с такими побоями.

Костик тяжело вздохнул, обнаружив, что топчется под дверью собственной комнаты, и, сделав над собой героическое усилие, толкнул дверь.

Майка не спала, он сразу это понял по раздвинутым в стороны полам шатра и по позе рабыни, склонившейся к девчонке. Осторожно подошёл ближе, рассмотрел, как женщина бережно вливает в спёкшиеся Майкины губы питьё и не стал мешать. Не смог бы он сам сделать это так же спокойно и аккуратно.

Подтащил скамейку и сел чуть сбоку, не замечая, что страдальчески кривит губы каждый раз, когда ложечка чуть задевает ранку на губе таджерки.

– Чем ты её поила? – спросил почему-то шёпотом, когда рабыня залила Майке в рот последние капли снадобья.

– Господин Авронос вечером снадобье дал, велел напоить, как проснётся. А мёд утром принесли, пасечник сильно извинялся, что не успел вечером привезти из села нужный, – неторопливо объясняла сиделка, а Костик чувствовал, как у него в груди всё окаменело, не давая свободно вздохнуть. – Так и сказал, лекарь требовал мёду именно с первоцветов, добавить в питьё для избитой рабыни, он на рассвете самую силу имеет…

Шнурок звонка остался висеть в руке Костика, и он всё тряс его, торопливо роясь в шкафу в поисках заветного кошеля.

– Авроноса, немедленно, – найдя кошель, рявкнул парень на появившихся в дверях слуг и повернулся к побледневшей от нехороших подозрений рабыне. – Где банка из-под меда?

– Вот стоит…

– Не прикасайся! – Костик решительно отодвинул рабыню прочь и присел на краешек кушетки. – Май! Майка?! Ты меня слышишь?

– Ага… – сорвался с искусанных губ хрипловатый шёпот, и густые ресницы мученически дрогнули, пытаясь приподняться.

– Ты мне должна помочь… иначе я всё потеряю… поняла? Если ты не выздоровеешь, меня повесят… как обманщика… сегодня же. Помоги мне Майка, я тебя очень прошу! Мне тут больше никто не сможет помочь, ну, пожалуйста!

– Да…

– Молодец, спасибо… я всегда знал, что ты самая преданная… самая надёжная… – проклятая витаминка наконец скользнула в пальцы. – Вот, смотри, Майка, такая же пилюля… я кладу тебе в рот… соси. Как станет кисло, ты представишь, как исчезают все болячки и выходит всё вредное, что есть внутри тебя, хорошо представь это, Майка! В тебя попала какая-то гадость, и сейчас всё должно выйти прочь…

– Что случилось? – тихо спрашивал где-то за плечом встревоженный голос Авроноса, ему отвечало всхлипывание рабыни, и землянин всё повышал голос, чтобы перебить, оттеснить эти голоса, не дать им посеять зёрна сомнения в собственных словах.

– Я помогу, вспомни, как я помогал тебе в первый раз, и ты тоже помоги мне, Майка, напрягись! Собери всё своё упорство, ты же сильная, Маечка! Давай, чувствуешь, как от пилюли пошла кислота? Вспоминай, как она прогоняла зелёную лихорадку, все остальные болезни она лечит так же легко! Вот, я чувствую, как всё вредное, злобное постепенно вытесняется из твоего тела, сходит с твоей кожи, так же легко, как нарисованное глиной… Давай, Майка, ещё немного… ещё… ты становишься совершенно здоровой… у тебя ничего больше не болит и нет ни одного рубца или шрама…

Постепенно в душе возникло светлое, приподнятое ощущение, впервые испытанное Консом вчера, во время сеанса исцеления. Похожее на невероятный коктейль из самых разнообразных чувств. В нём были и лёгкость полёта во сне, и трепет сердца, замершего от восторга перед бушующим далеко внизу, под скалой, штормовым морем, и тихая печаль прозрачного осеннего вечера.

Костик отлично понимал, что безрассудно растрачивает сейчас энергию, необходимую для показательного выступления, но ничуть об этом не жалел. Если с Майкой что-то случится, ему не будет дела ни до одного из жителей этого мира…

Это он с незыблемой ясностью понял пять минут назад.

– Хватит, – крепко тряхнул парня за плечо Авронос. – Она уже исцеляется, возвращайся! Конс!

– Я тут. – Костик встряхнул закружившейся головой и тяжело перевалился в кресло сиделки. – Скажи… ты просил принести с утра мёд?

– Нет… – Авронос смотрел виновато, как побитая за кражу курицы собака. – Я никогда не оставляю пациентам недоделанных снадобий, это святое правило. Я уже послал сообщение Даринту, он разберётся… как такое могло произойти.

– Мы недооценили… этого гада, он не стал спать… – тяжело вздохнул Костик. – Попроси принести еды, я пока отнесу Майку в купальню, нужно отмыть её… от твоих художеств.

Про то, что это он сам предложил вчера капнуть в целительные мази сока разных ягод, парень предпочёл не поминать. Вдруг Майке, слушавшей их разговор, не понравится, что её размалевали, словно папуаса?

– Без тебя найдётся, кому её нести… – Лекарь, осторожно рассматривающий покрытую синими и алыми полосами, но абсолютно здоровую кожу девушки, вдруг изумлённо охнул.

– В чём дело? – Костик подскочил с невесть откуда взявшейся прытью. – Авронос!

– Клеймо рабыни исчезло…

– Чёрт! – Костик встревоженно уставился на учителя. – А что нам теперь делать?

– Пока молчать, – бдительно оглянулся на дверь Авронос, хорошо, что он отправил слуг с разными поручениями. – Накрой её покрывалом. Быстро. Я помогу её помыть.

– Сам справлюсь, – неуступчиво насупился Конс, раз девчонка теперь не больная, нечего лекарю её лапать.

– Я могу сама… – про то, что Майка может теперь говорить, они как-то забыли, – а клеймо можно нарисовать… я помню, какое оно было.

– Сначала посоветуемся с Даринтом, – не согласился лекарь. – Ну завернул? Давай хоть нести помогу.

– Я помогу, – появившийся в комнате начальник охраны решительно отобрал у Костика кокон, из которого выглядывало разноцветное Майкино личико. – А ей не больно?

– Нет, – сказала Майка и тут же встревоженно стрельнула чёрными глазами в бывшего хозяина, правильно ли она делает, отвечая совершенно незнакомому мужчине?!

Встретила его непривычно счастливый взгляд, растерялась, смутилась и поспешно отвернулась в другую сторону.

– Пойду принесу уксус, – заторопился Авронос и первым выскочил из комнаты.

Купать Майку Костику не пришлось. Даринт вызвал одну из рабынь, про которую сказал иномирянину кратко – камень. И Конс почему-то поверил этому мужику с глазами киллера, смотревшему на него теперь, как на сошедшего с неба ангела. Даже неудобно как-то становилось, Костик ведь точно знал, что вчера меньше всех думал про этого воина. Считал, что такие крутые мужики должны быть самыми недоступными для разных внушений.

– Посади её туда, там мягче. – Конс указал Даринту на собственную постель и, поймав задумчивый взгляд воина, возмущённо засопел.

Вовсе не имел он в виду ничего такого… во всяком случае, не теперь, когда вокруг столько проблем, а у него совсем нет сил, это парень хорошо ощутил, плетясь за Даринтом по коридору.

В доказательство своего благородства Костик лично переставил поближе к кровати кресло сиделки и поспешил в него плюхнуться, пока никто не заметил, как дрожат руки. Мелко и противно, словно у алкаша.

Даринт тем временем легко перенёс ближе к ним столик, плотно заставленный едой.

– Майке положи… чего тебе хочется, Май?

По необычной интонации хозяина девчонка неожиданно догадалась: он сократил её имя вовсе не от недовольства, и снова смутилась. Как-то неправильно он себя ведёт. Она так виновата, и беды у него именно из-за неё, слышала их разговор. И даже кое-что поняла, но вот поверить, будто такое можно простить… пока не могла.

– Всё равно…

– Это нам всё равно, – неожиданно не согласился Конс, и ресницы девушки испуганно вздрогнули, вот что она снова сказала не так?

– Нам всё равно, – очень мягко повторил он. – Взгляни, сколько тут еды! Скажи, чего тебе хочется, я же не знаю? Вот смотри, начнём с мяса… холодное, горячее, в соусе, паштет – какое класть? – Конс смотрел очень настойчиво, и под этим взглядом Майка терялась и краснела.

– Не мучай её, я сам всё знаю. Все таджерцы любят птицу и баранину, у них это национальная еда. – С этими словами Даринт поставил перед девчонкой полную тарелку еды.

– Замечательно, – непонятно чему обрадовался Конс, – я тоже это люблю.

– Нужно было ей сначала бульона дать, – недовольно фыркнул появившийся в дверях Авронос, глянул на ощетинившегося Костика и примирительно добавил: – Я об её желудке беспокоюсь, два дня голодом.

– Она будет запивать бульоном, – немедленно нашёл выход практичный Даринт. И тотчас подвинул девчонке чашку.

– Давай и мы поедим. – Лекарь переставил к столику скамейку, устроился, подтянул к себе блюдо с едой и только после этого хмуро договорил: – А потом будем думать, что делать.

– Ты о клейме? – Даринт на миг поднял взгляд от тарелки. – А чего тут решать… я уже послал за браслетами. Пока нет хозяина…

– А ты уверен? – Авронос оглянулся на торопливо глотающего мясо ученика и поспешил перевести разговор. – Ещё нужно сразу решить, чем ответим негодяю. Не пойму, как ему вообще удалось всех обмануть?

– Никто не ожидал такой наглости… – помрачнел Даринт. – Там допоздна гуляли благодарные дамы, и все пытались передать корзинки… Я думаю, это его и натолкнуло на идею. Пасечника этого охрана раньше не видела, но одежда и лоток были настоящие… Да и мёд тоже, пока ждали рабыню, он угостил парней. Все чувствуют себя отлично. И рабыне объяснял всё так уверенно… мастак.

– Вроде Югнелиус под корень извёл их гильдию, – недовольно буркнул Авронос. – Откуда снова полезли?

– А для нубов подробного объяснения не будет? – запив мясо горячим отваром трав, ехидно поинтересовался Конс. Вместе с едой к парню постепенно возвращались бодрость и способность шутить.

– В Хедуле есть гильдия убийц, – с досадой буркнул Даринт, – тайная, разумеется. Но все богатые люди… когда им нужно, легко находят этих мастаков. А вот мы каждый раз вылавливаем только самую мелкую рыбёшку.

– Ничего, в этот раз будем ловить крупную, – зловеще пообещал Костик и поднял на учителя решительный взгляд. – Авронос, во сколько у нас сеанс?

– Ты не сможешь, я пошлю слуг… перенесём сеанс на завтра.

– Смогу, только ещё поем и немного посижу. А потом накапаешь мне твоего зелья – и всё получится. Я, кажется, нащупал… струну. А потом сразу уедем. Даринт, твоё приглашение в силе? Мне нужно пару дней, чтобы приготовиться. Зорро выходит на тропу войны.

– Это ты правильно решил, уехать в мой дом, – воин размышлял очень недолго. – Там всё и обсудим.

В имение Даринта Костика везли на хотомаре, и он был очень благодарен начальнику стражи за такое решение. Почему-то парню казалось, что его шея стала очень тонкой и голова оторвётся, если его будет трясти на ухабах.

Хотя хотомар был выбран Даринтом совершенно из других соображений, они с Авроносом считали, что так шпионам Тьершига труднее отследить, куда они направляются. И даже приказали хотомарщику сначала направить дрифона совсем в другую сторону, а за городом поменяли курс.

Костик судил о происходящем по коротким приказам и переговорам, не решаясь пока открывать глаз. Да и не хотелось, если честно говоря. Сидящая рядом Майка беспрерывно поглаживала отросший ёжик его волос, и это было так замечательно… так правильно, словно встала на место затерявшаяся часть паззла, и в картинке сразу всё стало понятно.

Потом Даринт легко тащил парня на руках, и по скользившим по векам солнечным лучикам и аромату цветов тот догадывался, что они прибыли. Но глаза так и не открыл, рано.

Исцеление прошло довольно просто, Авронос взял троих, самых беспроигрышных пациентов. Сам сказал вступительную речь, экономя силы ученика, сам рассадил их прямо перед Костиком, чтоб он мог смотреть каждому в лицо.

Лекари, которым за полчаса до этого предъявили акты о попытке отравления рабыни и остатки мёда, а потом показали лежащую в постели совершенно здоровую Майку, пребывали совершенно не в том состоянии, чтобы настаивать на более сложных случаях.

– Конс, а какие у вас на родине правила… насчёт женитьбы? – Вопрос показался Костику таким диким, что он изумлённо приподнял ресницы.

И тут же невольно зажмурил их снова. Хотя здесь, в оплетённой вьющимися растениями беседке, царила приятная тень, за её пределами цвёл и плавился пронизанный солнцем полдень.

– Ты это к чему?

– Ну… просто интересно. – Авронос на миг запнулся. – Например, нужно ли согласие родителей, с какого возраста можно жениться, какое жених должен иметь состояние…

– Состояние? – Костик недоуменно поглядел на мнущегося учителя и хихикнул. – Удовлетворительного достаточно. А у вас?

– У нас правила тоже довольно просты, требуется серьёзное намерение взрослого мужчины и согласие родителей девушки или письменное разрешение попечителей, если у неё нет родителей. Но это для знатных девушек, а для простых достаточно простого договора с ближайшими родственниками. Потом мужчина предлагает девушке выбрать браслет… Тут есть тонкости. Невеста своим выбором говорит, каким хочет видеть мужа… Потом жених, если согласен, берёт парный… или… другой, по желанию. Когда браслеты выбраны, старший в доме читает назидание и надевает им браслеты. Вот и всё.

– А если девушка не согласна? – Костик начал понимать, что Авронос затеял этот разговор неспроста, и занервничал.

Майка не раз давала ему понять, что после их первого раза он ей ненавистен… теперь не стоит даже надеяться на её добровольное согласие.

– Тебе такое не грозит. Майка твоя рабыня и не может отказаться… Наоборот, это большая честь для неё.

– Извини, Авронос, но сейчас ты не прав. Мне не нужно, чтобы она не могла отказаться… Как все нормальные люди, я мечтаю жениться на девушке, которая меня любит.

– Поговори с ней, – вдруг предложил молчавший до сих пор Даринт. – Мне кажется, ты её не понял. Знаешь, я в молодости несколько лет прожил на Таджере и неплохо знаю их обычаи. Для девушек там главное правило – никогда не показывать своего интереса к мужчине. У них это равноценно падению. Тех, которые осмелятся ласково взглянуть на парня, родичи считают пропащими… и могут даже продать в рабство. Всё равно из них не получится преданных жён.

– Сволочи… – представив себе эту дикость, ругнулся Конс и оглянулся на дом, там рабыни подбирали Майке новую одежду. – Но как я её спрошу?

– Просто поговори… – Авронос уже сообразил, что предложение Даринта самое верное. – Мы пойдём, прогуляемся… если будем нужны, дерни вот этот шнур… только не отрывай совсем.

Глава 15 Конс

Майку он сначала не узнал. Увидел идущую в направлении беседки девушку, привычно отметил стройную фигурку и роскошные чёрные локоны, перекинутые через плечо на грудь и достающие чуть не до колен, и отвернулся. Как выяснилось, вблизи его интересовала только одна девушка. Даже Элис, поджидавшая вчера вечером возле купальни с явным намерением утешить, больше не вызывала такого жгучего интереса, как раньше. Девушка почему-то даже не обиделась, когда он виновато пробормотал, что слишком устал. Грустно улыбнулась и ушла.

Костик уныло вздохнул и прикрыл глаза. Под лёгкими шагами совсем рядом прошуршал песок, ноздри защекотал лёгкий аромат духов.

– Можно мне сесть?

– Майка?! – Костик подскочил и разинул от неожиданности рот.

Чёрт, как она изменилась… стала просто неузнаваемой. И невероятно хорошенькой. Светлое длинное платье выгодно обрисовывает ловкую фигурку, чёрные волосы пушатся и блестят драгоценнейшим из украшений.

– Мне не нужно было распускать волосы? – девушка глядела как-то виновато.

– Почему? Очень красиво… – только тут Конс заметил, что таджерка ещё стоит, и рассердился на себя за невнимательность. – Садись, вот сюда.

И правда, как-то забито она себя ведёт, хотела сесть на ничем не прикрытую скамеечку, на которую несколько минут назад Авронос ставил ноги, расстроился Костик, а он раньше даже не замечал.

Вот как с ней после такого открытия разговаривать? Если он даже не знает, с чего начать, чтобы не обидеть ненароком? И так уже накомандовался… до сих пор все расхлёбывают.

– Конс… – девчонка подняла печальные глаза и отчаянно вздохнула, как перед прыжком в воду, – прости меня, пожалуйста… я нечаянно.

– Чего нечаянно? – сначала не понял Костик и вдруг догадался. – Ты ни в чём не виновата. Это я… влез, спутал все твои планы. Если бы я не начал драться со жрецом, ты ещё там осталась бы свободной… Я потом понял, зачем ты так поступила. Ты меня прости… я ещё и командовал… как будто ты и вправду рабыня. Мне очень стыдно… я вёл себя, как последняя свинья.

Он говорил, не глядя в её сторону, уставясь невидящим взглядом в переплетение тёмных ветвей, и чувствовал, как распухает в душе беспросветное ощущение потери. Вот сейчас она повернётся и уйдёт… не нужен ей такой бессердечный и самоуверенный эгоист.

– Конс… – растерянно и горько возразила Майка, – ты всё говоришь неправильно. Это я виновата. Мать всегда говорила, что я самая сильная и у меня всё получится. Я три оборота готовилась, обучалась танцевать, запоминала тайны ассар… И когда жрецы отправили меня на Хамшир, думала, будто уже победила судьбу. Мне оставалось так мало… не выдержать последнее испытание в храме и…

А я увидела, как принесли тебя… и поняла… что такая же слабая… как все те, кто не может вовремя опустить перед мужчиной глаза. Ты был… такой худой… и бледный… Сначала я хотела просто накормить тебя… а потом… когда дотронулась… придумала новый план… Мне казалось, что он лучше старого…

– Он был в тысячу раз лучше, Маечка, – нетерпеливо притянув к себе девчонку ещё дрожащими от слабости руками, Костик бережно стирал с её щёк слезинки. – В сто тысяч раз… правда. Не плачь, малышка моя… Теперь всё будет хорошо.

Он всё-таки не выдержал и поцеловал её, хотя разумом твёрдо понимал – этого делать никак нельзя. А потом, пытаясь восстановить дыхание, счастливо усмехнулся, как хорошо, что люди не всегда слушают голос разума.

– Авронос привёз браслеты… – повернув Майкино лицо так, чтобы видеть её глаза, нежно прошептал Костик. – Ты ведь возьмёшь мой браслет?

– Да… – Она вдруг снова расплакалась и уткнулась лицом ему в плечо. – А… ты… точно этого хочешь?

– Не сомневайся… лучше потяни вон за тот шнурок… – Конс боялся вырвать и его со всеми потрохами, если дёрнет сам.

Обычно парни несут невест в ЗАГС, веселился Костик, сидя на руках огромного мужика-раба, а у него всё неправильно, его самого туда несут. Авронос, шедший сзади, только хмурился, силясь скрыть за серьёзным видом невольную улыбку. Какой же он всё-таки ещё зелёный юнец, этот иномирянин с необычным даром! Выбрал изо всех девушек континента самую нищую и безродную и радуется так, словно ведёт выбирать браслеты принцессу Ансельну.

– Вот, – поставил перед Костиком большую резную шкатулку из тёмного дерева Даринт, – все браслеты, какие нашлись у местного ювелира. В этой шкатулке женские, достаёшь по одному, начиная с того, который нравится тебе самому, и кладёшь на стол перед невестой. Она имеет право рассматривать его, сколько хочет, но если не возьмёт в руки, а поднимет взгляд на тебя, значит, нужно доставать другой.

Нехорошее подозрение, что Майка возьмёт тот, который он первым достанет из шкатулки, вдруг проснулось в душе Конса и очень ему не понравилось. Ведь совпасть их вкусы никак не могут. Да и не знает он, чего они означают, эти браслеты… и знать не собирается. Костику вообще всё равно… но раз для неё это имеет значение… он всё сделает по-своему.

Майка вошла в комнату в сопровождении Авроноса и Бажелны, жены Даринта, симпатичной блондинки с весёлыми синими глазами. Таджерку успели принарядить за эти несколько минут, пока всё готовилось к ритуалу, и немного запугать, судя по растерянному взгляду, который она бросила на Костика с порога.

Ничего, это последний раз, мгновенно ощетинился парень, когда он позволяет кому-то давать ей наставления. У него совсем иные правила, и жить по чужим он не собирается. Понял уже, насколько они ему не нравятся.

– Майка с Таджера, согласна ли ты принять браслет от Дэконса Запольского? – суровым официальным голосом спросил Даринт, и Конс снова расстроился.

Вот зачем он спрашивает девчонку так строго? Ведь прекрасно же видно, что она и так трясётся, как зайчонок? К которому подъезжает на лодке страшный Мазай.

– Попробуй только сказать – нет! – с наигранной угрозой тихо буркнул Костик.

Майка испуганно подняла на хозяина глаза и утонула в тёплом сочувствии встревоженного взгляда. И сразу стали пустыми и беспочвенными все тревоги и сомнения, которые накатили, когда она рассматривала себя в зеркале. И невольно сравнивала со стоящей рядом хозяйкой, такой белой, пышной и золотоволосой… что Майке стало не по себе. Сразу вспомнилась рабыня, выходившая из дверей его комнаты… красивая и ухоженная. Ему вот такую жену нужно, а не смуглую, как копчёный цыплёнок, таджерку. Да и характер у таких беловолосых девушек много спокойнее и покладистее, чем у упрямых таджерок. Может, пока не поздно, следует отказаться? Майка сомневалась до того самого момента, как он прямо сказал, что отказывать нельзя. Усвоила уже за время пути… он ничуть не менее упрям, чем коренной таджерец.

– Согласна, – почти неслышно прошептала Майка и получила в награду горячий одобрительный взгляд.

– Приступай, – кивнул Даринт и вдруг поперхнулся: что он делает?

Авронос тоже следил насторожённым взглядом, как его ученик наклонил к себе шкатулку и начал в ней копаться, словно забыл все наставления.

– Маечка, – поднял глаза на притихшую в недоумении невесту Конс, – я хочу, чтобы ты выбрала тот браслет, который тебе приятно будет носить всю жизнь… именно тебе, поняла? Забудь про все правила и сомнения, бери тот, к которому потянется душа.

Он жестом фокусника отставил в сторону шкатулку, и все увидели выложенные аккуратным рядком браслеты, целых семь штук.

Майка смотрела на них изумлённо и понимала: так не поступил бы никто в её мире… полностью доверить выбор самой невесте, не попытавшись подсказать ни намёком, ни жестом.

Перевела взгляд на лицо жениха и чуть не засмеялась, так нелепо и неправильно он выглядел со сложенными на груди руками и демонстративно зажмуренными глазами. И так приятно согрело душу его безграничное доверие. Майка ещё раз оглядела браслеты и уверенно взяла в руки тот, за который изначально зацепилась взглядом. Именно он сразу показался ей самым надёжным и красивым.

– Я выбрала. Вот этот.

– Даринт, – не открывая глаз, скомандовал землянин, – достань, пожалуйста, парный браслет и убери все остальные.

– Что ты творишь, – с досадой выдохнул лекарь, а его взгляд невольно выдал весёлое восхищение дерзким обращением ученика с древними законами.

И твёрдую убеждённость, что не стоит никому рассказывать подробностей этой свадьбы… Все девушки мгновенно захотят таких же поблажек.

– Вот он. – Даринт, в отличие от Авроноса, ни капли не возмутился и не растерялся, он искренне считал, что такие необыкновенные личности, как этот иномирянин, имеют право на небольшие причуды.

Первой лёгкий стук разбудил чуткую Майку, но сама открывать дверь она не пошла, знала уже, как это не нравится Консу.

– Ты мне жена, а не рабыня, вот и не бросайся на каждую амбразуру, – сердито сказал он только один раз и тут же спохватился, осыпал жену поцелуями, но Майка успела рассмотреть в глазах мужа сизые льдинки.

И больше не пыталась изображать из себя ту сноровистую и вездесущую женщину, которая считалась на Таджере идеальной женой. Её муж не таджерец, и ему нужно совсем иное. Майка даже не пыталась определить, в какие моменты в глазах супруга светилась большая нежность и признательность – после жарких ночных ласк или когда она подолгу сидела рядом с обессиленным после очередного сеанса исцеления Консом, ласково поглаживая коротко стриженную голову и расслабленные плечи.

Авронос не дал молодожёнам ни одного дня на личную жизнь, заявив, что и так пошёл ученику навстречу, а враги только и ждут удобного момента, чтобы нанести очередной удар. Но Конс с Майкой и не собирались с ним спорить, оба хорошо знали, насколько прав лекарь.

Время, проводимое в ожидании восстановления энергии, Костик приноровился использовать с пользой для себя и молодой семьи, задавая Майке безобидные наводящие вопросы про её родственников, обычаи и правила их жизни.

И как-то незаметно оказалось, что эти долгие часы неторопливых разговоров и невинной нежности сблизили их много больше, чем самые страстные и откровенные ласки.

Как мог бы Костик сам догадаться, что вовсе не его, а себя ненавидела и презирала Майка тогда, в яме?! Презирала за допущенную слабость, за внезапно вспыхнувшую нежность, которую немедленно постаралась намертво задавить в своём сердце.

Слабость каждой женщины в её рабской привязанности к мужчине, говорили мудрые старухи, именно она невидимыми цепями тащит злосчастную в беспросветный омут обязанностей и долгов. Не оставляя ни единого шанса на собственное мнение, решение или поступок и оставляя вместо них эфемерное подобие счастья. Которое тот, ради кого всё принесено в жертву, может растоптать в любой момент.

Мать Майки муж выгнал из дома, когда она родила пятую дочь. А ему нужны были только сыновья, сильные работники, помощники в ведении большого хозяйства. Таких ему рожала вторая жена, крепкая и здоровая квартеронка, имевшая в предках тан-габирца. Мать Майки перебралась в дом родителей, приведя с собой старую корову, в которую превратилась некогда выданная в приданое тёлочка, и пятерых дочерей. Старики, разумеется, не обрадовались, но не выгнали… и постепенно жизнь начала налаживаться. Сначала самая старшая сестра выучила знания ассар и уехала в ближайший город, потом удачно нашёлся жених для второй.

А затем градом посыпались беды. Отец, обнаружив в храме любви собственную дочь, вихрем примчался в старенький домик и в ярости перебил там половину горшков и чашек. А потом заявил, если его не перестанут позорить, то он сам продаст своих дочерей в рабыни, будет от них хоть какая-то польза. С тех пор старшая сестра живёт в далёком маленьком городке на западном побережье и присылает намного меньше денег. Младших детей мать прячет у дальних родственников, а их поле без рабочих рук зарастает сорной травой, и вот уже три года неурожай съедает все вложенные в землю средства.

Костик слушал Майку и всё крепче прижимал к себе. Узнавать про чужие несчастья было так же тяжело, как слушать скупые рассказы бабушки. И если бабушке он не мог ничем помочь, то эту проблему собирался решить немедленно.

Осторожно разузнав название посёлка и имя матери жены, сообщил всё это Авроносу, а тот сразу послал весточку Даринту, вернувшемуся во дворец ещё в день свадьбы.

– Конс… Ко-онс!

– У? – спросонья буркнул он и, не открывая глаз, крепче притиснул к себе жену. – Что, малышка?

– В дверь стучат.

– Не-а, – сонно отказался Костик, подтягивая на жену повыше одеяло, ему всё время хотелось укутать Майку, несмотря на её уверения, что тут тепло.

В этот момент стук повторился, и теперь он был громче и решительнее.

– Слышишь?

– Угу… – Огорчённый Конс нежно чмокнул Майку в носик и нехотя выбрался из-под покрывала.

По пути оглянулся на приоткрытое окно и возмутился: что за дела, рассвет ещё только забрезжил, а им уже стучат. И только потом сообразил, что учитель не стал бы будить по пустякам, вчера вечером Конс снова выложился подчистую. Зато наконец определил то состояние, когда должен направить всю энергию на себя, а не на других.

– Что-то случилось? – распахнув дверь, спросил землянин уже вполне бодрым голосом, втайне надеясь на приезд какого-нибудь важного пациента.

Неизвестно откуда народ прознал, где именно живёт знаменитый Дэконс, но возле высокой ограды, больше напоминавшей замковую стену, третий день собирается толпа страждущих.

– Наместник возвращается, и он в плохом настроении, – в лоб сообщил Авронос. – Нам нужно выезжать немедленно, если хотим оказаться во дворце раньше него. Югнелиус терпеть не может ожиданий.

Костик не стал задавать глупый вопрос, откуда учителю известно про настроение господина. Давно понял, что у Даринта везде есть свои люди. Не догадывался только, что доносят они не только на неблагонадёжных горожан, но и на самого наместника.

– Мы будем готовы через несколько минут, – сказал Конс кратко и закрыл дверь, ничуть не волнуясь, что учитель его не поймёт. Авронос ещё во время путешествия выяснил, какой именно отрезок времени иномирянин подразумевает под словом «минута».

В этом неспешном мире простые люди время особо не считали, условно деля сутки на три периода – ночь, утро, продолжавшееся с рассвета до полудня, и день, кончавшийся закатом. Так же каждый период очень условно делили на три части – раннее утро, середина утра и время второго завтрака. Только у очень богатых были местные аналоги часов, делящие время в сутках на двадцать отрезков.

– Как мне одеться? – Майка уже поднялась и торопливо расчёсывала волосы.

– Может, мужскую одежду? – осторожно предложил Костик. – В ней ехать удобнее, а дома переоденешься. Выбирай сама, ты же у меня умница.

– Если ты разрешаешь, я надену мужскую, – решила Майка и побежала к шкафу. – А твои чёрные вещи берём?

– Обязательно, сейчас пришлю служанок, пусть помогут. – Конс вдруг остановился, вернулся к ней и, притянув к себе, заглянул в глаза. – Майка, ты не волнуйся, всё будет хорошо.

– Я и не волнуюсь. – Она подтянулась и погладила Костика по волосам, задев прохладным брачным браслетом щёку.

Конс немедленно прижал её ручку плечом, нежно потёрся об неё и покосился на своё запястье. Как хорошо, что ему хватило мозгов доверить ей выбор! Иначе бы он ни за какие коврижки не догадался, что агаты на Таджере самые почитаемые и ценные камни. И этот серебряный браслет, очень живо изображающий кольца свернувшейся вокруг запястья змеи, с филигранно подобранной чешуёй из сотен мелких агатов, изумрудными глазками и рубиновым язычком, предложил бы предпоследним. Перед массивным золотым браслетом, украшенным выложенными из драгоценных камней разноцветными цветочками.

В путь они отправились на хотомаре, специально присланном Даринтом из Хедула. Удобно устроились в куче подушек и принялись за завтрак, предусмотрительно захваченный лекарем. Всё равно в хотомаре делать больше нечего, заснуть не удастся, полёт длится всего часа три, а смотреть в окна нельзя. Хотя в полу хотомара наместника было несколько маленьких застеклённых смотровых люков, прикрытых сверху крышками, любоваться густым утренним туманом, лёжа на животе, никому не захотелось.

Потому-то никто из них и не заметил скачущего по направлению к ближайшей гостинице всадника, нетерпеливо подгонявшего и без того быстроногого панга.

Несчастье случилось в тот момент, когда путники преодолели уже большую часть пути и подлетали к облепившим город деревушкам, поставлявшим горожанам свежее молоко и овощи. Что-то едва ощутимо дёрнуло хотомар, тревожно вскрикнул пилот.

– Я сам. – Авронос дёрнул шнурок звонка и кинулся к смотровому окошку.

Но увидел лишь спину погонщика дрифонов, плотно вжавшуюся в стекло. Ожидать ответа лекарь не стал, отпёр окно и просунул наружу руку.

– Он жив… – Рука Авроноса была в крови.

– Я ранен… – хрипло пробормотал пилот, – в правую лопатку… Мимо прошёл чей-то незнакомый хотомар… сейчас они разворачиваются…

– А наш дрифон?

– Не знаю… он сидел на крыше… ветер попутный… думаю, стреляли в него… – Пилот говорил всё тише.

– Неужели нельзя втащить его сюда? – Конс рассматривал устройство передней стенки. – Вот это что за крючья?

– Откуда я знаю. – Авронос был растерян, как никогда. – Я лекарь, а не хотомарщик… знаю только, что можно снять заднюю стенку, чтобы погрузить большие вещи.

– Отойди, теперь я посмотрю, – отодвинув учителя назад, Конс внимательно рассматривал крючья, потом уныло потрогал пальцами прутья.

Впечатление такое, что стенка всё же снимается, но вот как к ней прикреплено сидение пилота – непонятно. Вполне возможно, что она откинется вниз и раненый упадёт. Идея прорезать дыру в стенке тоже не подходит. Судя по твёрдости и сухости прутиков, из которых она сплетена, пилить придётся до посинения, и есть шанс задеть пилота. Ещё имеется узкая боковая дверца, через которую в хотомар входят пассажиры, но она откидывается вниз, превращаясь в приставную ступеньку, а сверху нависают пузырники. И непонятно, как можно пробраться сквозь них. Вдобавок ко всему, имелся ещё широкий люк в крыше, но открыть его изнутри не удалось даже совместными усилиями. Впрочем, Костик на это и не надеялся, ещё в первый раз рассмотрел прикреплённую снаружи к крыше сплетённую из крепчайших верёвок сеть, к которой крепятся связки пузырников. Возможно, люк использовали лишь в случае аварии.

– Если открыть дверцу, – кротко сообщила Майка, – я могу пробраться на крышу.

– Через мой труп, – мгновенно отрезал Конс. – Ты представляешь, какая тут высота?

– Это ты пока не знаешь, что ассары танцуют даже на канатах, – осадил его воспрянувший духом учитель. – Если она училась, то не боится никакой высоты.

– Не боюсь, – твёрдо посмотрела на мужа Майка, но он не сдался.

– Если не найдём верёвку, то забудьте про это предложение. Без страховки никуда её не отпущу.

– Верёвки есть, – обрадовался Авронос. – Хотомарщики никогда не летают без запасных.

– Всё равно это афера – отпускать девушку на крышу, – запротестовал Костик, – если есть верёвки, я и сам могу попробовать.

– Если ты сорвёшься, кто тебя втащит назад? – откровенно засомневался лекарь. – Вряд ли мы с Майкой справимся.

Конс поспорил бы ещё, но отчётливо понимал, сейчас время работает не на них. Он ничего не знал о местных способах захвата хотомаров, но если бы задумал такое сам, то постарался бы приземлить врага в нужном месте. И если это так, то пилот ошибался… целились именно в него, отлично зная, что пассажиры надёжно заперты в своей корзинке.

А дрифон без приказа даже не подумает впрягаться в лямку. Или как он там тащит эту связку шаров?

И тут Конс вдруг понял, что додумался до главного вопроса: а как бандиты собирались заставить их хотомар направиться туда, куда нужно им? И как они собирались его приземлить? И как вообще приземляют хотомары?

– Они же раскрываются от тепла, пузырники, – начал обстоятельно пояснять Авронос, но Конс поторопил.

– Кратко, времени мало.

– Погонщики точно знают, сколько времени лететь, и брызгают с таким расчётом, чтоб пузырники начинали сдуваться как раз ко времени прилёта… Знание передают только наследникам.

– Это неважно, скажи, что будет, если проткнуть пузырник? Стрелой, дротиком… чем угодно?

– Газ начнёт выходить… если только один пузырник… не страшно… а если несколько десятков… – Авронос побледнел, ясно сообразив, куда клонит ученик.

– Всё ясно. – Конс заторопился. – Маечка, иди сюда… ты вылезешь, но никуда не пробирайся, ни к пилоту, ни к дрифону. Возьми кинжал… просто протыкай пузырники… нам нужно сесть как можно быстрее. Бандиты где-то приготовили встречу… оттуда мы не уйдём.

Выдавая девушке эти указания, Костик плотно оборачивал её талию одним из своих широких ремней и, застегнув надёжную пряжку, дополнительно несколько раз связал прочной бечевой. Потом привязал к ремню верёвку и на миг крепко прижал жену к себе. Отпускать её не хотелось категорически, но другого выхода не было.

Первая проблема возникла, едва они попытались откинуть дверцу. Оказалось, это практически невозможно, мешали висевшие на ней пузырники. Костик даже не подозревал раньше, что они могут раздуваться так сильно. Однако после того как пассажиры навалились на дверь втроём, небольшая щель всё же появилась, и Костик сразу ткнул кинжалом в видневшийся сквозь неё сероватый бок пузыря. Авронос, одновременно с ним сообразивший, что нужно делать, яростно пронзал пузырники с другой стороны дверцы. Они сдувались с лёгким шипением, по кабинке пополз неприятный, тухловатый запах.

Через некоторое время дверца начала постепенно подаваться, и, едва встала наклонно, открывшись ровно настолько, что мог пролезть кто-то очень худенький, Майка немедленно выскользнула наружу. Теперь они втроём резали и кололи все пузырники, какие могли достать. Надёжно привязав второй конец верёвки, Костик сначала поддерживал девушку, но чуть позже она мягко отстранила его руку и полезла выше.

А ещё через минуту Костик заметил, что корзина очень медленно начинает клониться на один бок.

– Авронос, посмотри, где мы летим и далеко ли земля, – скомандовал Конс, попасть в речку или болото значило запереть себя в новой ловушке.

– Это место я плохо знаю, западная окраина города – вообще не тот район, где селятся солидные люди… да и местность тут неудобная, сплошные овраги, карьеры, ручьи… – ложась на живот и приникая к люку, просвещал ученика лекарь.

– Неудобная для солидных, значит, как раз самая подходящая для несолидных… Май, проберись на ту сторону и режь пузыри там, иначе корзина перевернётся. Нам, может, и ничего, а пилот улетит. Без руля и крыльев.

Конс шутил специально, не хотелось заострять внимание девушки на раненом, возможно, доживающем свои последние минуты. Помочь ему они пока не в силах, а вот если Майка от расстройства забудет об осторожности…

– Пролетели над маленькой деревушкой, довольно низко, видны крыши, людей не видно, туман… – отчитывался Авронос. – Теперь летим над деревьями, стоят редко, думаю, поле или луг…

– Проследи за страховкой, – привязав вторую верёвку себе за пояс, скомандовал Конс и шагнул на дверцу.

Хотомар чуть заметно наклонился в его сторону.

– Вижу чужой хотомар, – тревожно вскрикнула Майка, – он какой-то неправильный… летит за нами, но выше…

– Спрячься за пузырями, – мгновенно рявкнул Костик.

Разумеется, сейчас трудно сказать, сумеют ли бандиты на таком расстоянии разглядеть девчонку, но не думать о подобной возможности парень не мог.

– Далеко они?

– Ещё далеко. Они меня не видят, я под пузырниками. Летят с дрифоном… немного левее. Кажется, пытаются повернуть. – Майка комментировала действия врагов на удивление спокойно и рассудительно.

– Сейчас… – Выяснив, что пузырники крепятся не только к сети, но и к многочисленным верёвочным петлям, рядами торчащим из стенок, Костик взялся за ближайшую, подёргал, проверяя на прочность, и решительно полез наверх.

На крыше было далеко не так удобно, как казалось снизу, проползти можно было только по проделанной Майкой дорожке, которую Консу пришлось расширять под себя. Вскоре он понял, откуда жена знает про погоню, оказывается, она уже порезала целый угол пузырников, и в просвет между оставшимися как раз отлично виден летящий за ними хотомар.

Он на самом деле разительно отличался от всех ранее виденных Костиком. И сильно напоминал землянину конструкцией обычный для его родного мира воздушный шар. Пассажирская корзина была открытой, тесной и болталась на верёвках отдельно от связки пузырников. Имелась ещё одна деталь, не замеченная Майкой – на переднем борту корзины был прикручен довольно внушительный прибор, выдавший себя блеском металлических частей.

Костик, просидевший не одну сотню часов в различных онлайн-играх, не мог не сообразить, что воочию видит нечто вроде гигантского арбалета.

Вот теперь ему было понятно, как бандиты умудрились достать пилота. И ещё понятнее было, что следующим выстрелом они вполне могут достать любого из них. Все эти соображения мелькнули в мозгу за считаные секунды, но всё это время руки парня не оставались без дела. Резали, кололи, кромсали.

И варварское уничтожение хозяйского имущества принесло наконец видимый результат: вражеский хотомар вдруг резко взмыл вверх. Однако Костик прекрасно понимал, что на самом деле всё наоборот. Это всё быстрее падают они сами. Значит, нужно позаботиться о том, чтобы не разбиться и не растеряться…

– Майка, иди ко мне! – ещё успел крикнуть Конс, как мощный удар бросил его в кучу пузырников.

А на него – беспрекословно послушавшуюся Майку. Ткнуло в руку что-то острое, вызвав резкую боль, и тут же в душе вспыхнул виноватый испуг и жгучее раскаяние. Откуда? – ещё успел подумать Конс, но тут же забыл. Их тряхнуло ещё раз, но теперь слабее. Вокруг клубился лёгкий туман, скулил чей-то тонкий голосок и пахло яблоками.

– Пахнет яблоками, – невпопад сказал Костик, – ты как?

– Я тебя порезала… – Майка горько всхлипнула.

– Ничего, заживёт, мне не больно, – соврал он и попытался выбраться из переплетения верёвок.

– Мы висим на дереве, – сообщил снизу встревоженный голос Авроноса. – Но слезать никому нельзя… а то хотомар снова полетит.

– Сейчас мы его лишим такой возможности. – Конс попытался перерезать бечеву, которая тянулась от стебля пузырника к петле, и с огорчением понял, что проще проткнуть ещё несколько десятков пузырей.

Бечёвка отличалось редкой прочностью.

– Подожди, я перевяжу. – Майка уже достала из кармана тонкий платок и ловко заматывала руку мужа прямо поверх рубашки.

– Сейчас я к вам заберусь, – сообщил лекарь, но Конс решительно запретил, велел собрать все самое ценное, особенно еду и его кларнет, и ждать их там.

Несколько минут супруги яростно расправлялись с пузырниками, стараясь расчистить дорогу к пилоту. Но это было не так легко: как оказалось, к передней части были прицеплены самые свежие и крепкие пузырники.

Когда на пути парня внезапно появилось странное, неуклюжее на вид существо, злобно оскалившее остренькие клыки, в первый момент он невольно испугался. Не за себя, за Майку. Отпрянул назад и крепко прижал девчонку к себе, загораживая собственным телом.

– Ты чего? – она не противилась, но очень удивилась, заглянула ему под руку и понятливо фыркнула. – Это дрифон. Они не кусаются…

Посмотрела на злобно оскаленные зубы и неуверенно добавила:

– Так говорят.

– Его нужно отпустить. – Костик принял решение мгновенно, шагнул к дрифону. Пытаясь рассмотреть, как именно он привязан. Оказалось, на ноги дрифона надеты узкие и лёгкие, но прочные кандалы, соединённые тоненькой цепочкой. Ещё одна цепочка вела вниз, к месту пилота, и освободить дрифона пока не удалось. Нужен был ключ, а был он только у раненого.

На оклики пилот не отзывался, и Костику поневоле пришлось спустить вниз Майку, бдительно присматривая за страховкой.

– Он живой, но без сознания, – чётко доложила таджерка, и с тревогой следивший за ней Конс облегчённо вздохнул.

Больше всего он боялся, что она начнёт визжать или свалится в обморок, как сделала бы большая половина девчонок из их класса. Вторая половина просто никогда бы не согласилась спуститься на верёвке к чужому умирающему мужику.

– Что мне делать дальше?

Костик даже умилился, так спокойно и деловито прозвучал этот вопрос.

– Одну секунду… Авронос, отпусти наши верёвки, я закреплюсь на крыше…

Через минуту он уже стоял рядом с Майкой, пропустив её верёвку через одну из петель таким образом, чтобы было легче подстраховать спуск. Вторую верёвку он накрепко привязал рядом, сбросив вниз свободный конец.

– А теперь я спущу тебя на землю… не бойся, без тебя мы никуда не улетим, ты привязана. – Костик отлично осознавал риск, но иного пути не видел. – И ты сначала крепко привяжешь вот эту верёвку к дереву, потом я спущу пилота.

– Постой, – остановил его насмешливый голос лекаря, – ты что, собираешься опускать её руками? А зачем у нас столько пузырников пропадает? Я видел у хотомарщиков ножны с ножницами… ими легко резать бечёвку. Только сначала привязывай пузырников, чтобы не улетели.

– Не мог раньше сказать? – Обшарив неподвижное тело, Конс нашёл ножницы, а рядом с сиденьем какую-то бутыль, и всё повесил себе на пояс, решив разбираться с тонкостями ремесла погонщиков попозже.

Как Конс ни торопился, провозились они почти полчаса. Последнему помогали спуститься Авроносу, но лекарь не терял времени даром, привязав верёвкой к поясу несколько пузырников, проткнул все остальные, до которых смог дотянуться. В итоге хотомар опустился ещё ниже, и Конс предусмотрительно затянул на привязывающей его верёвке пару узлов.

Едва оказавшись на земле, Авронос ринулся к раненому и принялся его перевязывать и поить какими-то зельями.

А Костик, только теперь почувствовав, как дрожат от пережитого напряжения руки, рухнул рядом с Майкой среди рассыпанных по земле недозрелых яблок. Он не сомневался, что бандиты обязательно вернутся и начнут охоту за сбежавшими жертвами. Надеялся только на время, которое пока работало на них.

Что-то тихо звякнуло, и им чуть ли не на головы неуклюже свалился дрифон.

– Извини, про тебя я совсем забыл, – виновато взглянул на животное землянин. – Авронос, там ключа нет? Нужно дрифона отпустить, может, он сумеет спастись.

Только теперь Конс наконец рассмотрел необычное существо поближе и с изумлением обнаружил у него шесть конечностей. Раньше иномирянин был твёрдо убеждён, что такое строение невозможно, потому как нерационально. Правда, хлипкие ручки росли у дрифона откуда-то из пояса, в отличие от крыльев, начинавшихся очень мощными плечами. Да и воспоминание о восьминогих хутамах тоже опровергало прежние представления.

Глава 16 Стан

– Чёрт… – невольно вырвалось у Стана, когда он рассмотрел лицо командира, влетевшего на полянку впереди отряда вооружённых людей.

Чудик вернулся всего минуту назад и сразу послал мрачно сидевшему на своей охапке травы парню картинку-образ. А потом вылез на плечо и начал комментировать действия воинов. Это действительно были воины, все одинаково одеты и вооружены, все подтянуты и плечисты.

И действовали они очень уверенно и грамотно, едва обнаружив, что бандиты не представляют никакой опасности, отступили, оставив только троих – командира и следопытов. Пока командир медленно обходил полянку по периметру, рассматривая кусты и шалаши, следопыты бродили между спящими бандитами, изучали их раны и ссадины, задумчиво замирали над вытоптанными клочками травы. Но их выводов Стан так и не увидел, сначала подобравшиеся ближе мангуры опознали запах, а затем Чудик по их приказу с ближайшего к полянке деревца запомнил лицо командира. И тут же получил новый приказ – немедленно сообщить новости Стану.

– Чудик сразу прилетел, – гордо сообщил унс, и заинтересованный странным молчанием хозяина, встревоженно заглянул ему в лицо. – Всё понял?

– Понял, не переживай, только не знаю, как теперь поступить. – Стан поднял взгляд на внимательно следившего за ним Таша. – Странные дела там творятся… воинами наместника командует твой хозяин. Как думаешь… хорошо это или нет? И как бы нам узнать поточнее? Неплохо бы с ним поговорить, но не при солдатах.

– Я могу попробовать его позвать, – вместо агента отозвалась скромно сидевшая у входа в расщелину моряна, – или привезти сюда. Вас скоро заберут, лодка уже плывёт.

– Вези сюда, только так, чтобы его воины не всполошились. – Таш мгновенно стал тем же уверенным и решительным командиром, каким был во время путешествия. – Сумеешь?

– Попробую, – по гладкому лицу моряны скользнула определённо насмешливая улыбка, и по ней Стан вдруг понял совершенно отчётливо, что это уже не одна из тех юных прелестниц, которые охотятся здесь на своих жертв.

Эта старше и опытнее, и раз она пообещала привезти Зорденса, значит, так и будет. Мысли Стана невольно метнулись к Хо, интересно, а как она воспримет появление отца? Посмотрев вслед выскользнувшей из расщелины водной деве, парень обречённо вздохнул и поплёлся в дальний угол. Хо дремала, но едва землянин коснулся её плеча, встрепенулась и приподняла голову.

– Ну?

– Теми людьми, которые гнались за бандитами, – он специально сказал именно так, хотя пока был не совсем уверен, кого именно догоняли воины, – командует твой отец.

Хо как-то вся сжалась, насторожилась… и Стан её невольно пожалел. Рассказ Таша против воли оставил очень яркое и тяжёлое впечатление, хотя он точно знал – в родном мире подобных случаев не меньше… и в настоящее время и тем более в прошлом.

– Он про нас не узнает?

– Мы послали за ним моряну, – честно признался Костя, – нужно же выяснить… зачем он за нами гонится. И почему с ним гвардейцы наместника?

– Стан… не отдавай меня ему… – в непривычно тихом голоске девчонки внезапно прорвалось отчаяние, – я не хочу…

– Ты уж определись… куда хочешь, – чуть грубовато буркнул Стан, пытаясь скрыть внезапное сочувствие, – домой или на Хамшир.

– На Хамшир… – обречённо прошептала она и натянула на голову одеяло.

– Блин, – сердито ругнулся парень, – неужели ты и вправду считаешь меня таким уродом… отдать тебя, как вещь?! Сначала всё разузнаю, а потом будем решать. А пока приготовься к встрече с отцом и запомни… я не буду ему ничего рассказывать… про твой побег.

– Спасибо… – очень серьёзно произнёс рядом голос Таша, и Стан тихо зашипел от возмущения, вот умеет же подобраться незаметно!

– Не за что. – Вспомнив про хумили, Стан оглянулся на встревоженных коротышек. – Витти, а вы, если не хотите встречаться с господином Зорденсом, то можете спрятаться… я думаю, тут достаточно укромных местечек.

– Мы спрячемся, – с явным облегчением выдохнул Витти, – нам нельзя выдавать знакомство с морянами…

– Понял? – выразительно взглянул на агента землянин.

– Конечно, не волнуйтесь. От меня он не услышит ни слова.

Зорденс стоял на мостках и угрюмо смотрел на воду. Они почти успели… но никогда ещё он так не проклинал это слово – почти. Почти любовь – звучит унизительно, почти человек – презрительно. А почти спасённый – так же горько, как и почти мёртвый. Он успел за эти дни очень многое… и сначала искренне считал, что богиня удачи наконец развернулась к нему своим переменчивым ликом.

Как выяснилось, глубоко ошибался, лик оказался не просто переменчив, а откровенно лжив. Успехи в одних делах принесли потери и несчастья в других… много более важных для него. Один преданный человек продался… второй валяется со страшной раной… третий вообще исчез. И вместе с ним оборвались все следы… Но горше всего осознавать, что страшный, окровавленный след, ведущий к реке, бы последним в жизни той, кого он берег крепче самых дорогих из всех своих ценностей.

Да что там ценности… почитал дороже своей и Гера жизней, больше чести и преданности королю и родине.

Зорденс горько вздохнул и вдруг застыл, с ужасом вглядываясь в воду, из глубины которой тихо всплывало женское лицо. Сердце успело ухнуть куда-то в пропасть и медленно вернуться к жизни, пока он понял, что это миловидное личико ничуть не похоже на лицо дочери, а имеет все отличительные признаки морян. И в тот же миг рассмотрел зеленоватый пальчик, предупреждающе прижатый к губам.

Волна облегчения и надежды захлестнула душу коменданта, о том, что моряны никогда не дадут утонуть или погибнуть в воде женщинам и детям любых рас, ходили многочисленные байки и легенды. Зорденс незаметно кивнул и приподнял брови, старательно изображая заинтересованное и вопросительное выражение лица.

Моряна одобрительно улыбнулась, показала пальчиком вниз по течению и исчезла.

– Ваше превосходительство, будем становиться на привал тут или едем назад, в деревню? – почтительно осведомился адъютант, не доходя до командира нескольких шагов.

– Становимся тут, – не раздумывая, ответил комендант.

Отказываться от свидания с моряной ради жареных гусей, которых им обещали в деревне?! Да ни за что. Даже если новости, которые она хочет поведать, навсегда похоронят в его сердце надежду.

Зорденс собирался на встречу с моряной со всей возможной предусмотрительностью, отлично понимая, что вовсе не ради шутки она подала ему знак с такими предосторожностями. Прошёлся по лагерю, устроенному гвардейцами в нескольких десятках локтей выше по течению от места, где до сих пор бродили озадаченные следопыты, не желающие признаваться в собственном бессилии, отдал несколько распоряжений. Потом строго сообщил следующему по пятам адъютанту, что собирается всё обдумать наедине и ходить за ним не нужно, и, изо всех сил стараясь шагать неторопливо, направился в указанном направлении.

Адъютант только страдальчески сморщился, он имел от господина Гервальда совершенно иные указания… и не только от него. Но пойти против приказа не решился… сразу. Немного побродил между занятыми приготовлением обеда воинами, мешаясь под ногами и собирая едкие оклики и намёки, придумал наконец вопрос, который можно было, не боясь выговора, задать командиру немедленно, и рванул следом за ним.

Пронёсся мимо следопытов через путанное месиво следов, получив вслед сразу два возмущённых сообщения о том, что именно находится вместо головы на плечах некоторых сумасшедших юнцов, но и не подумав отвечать, помчался дальше. Бдительно оглядывая редкие кусты, пробежал по ровно отросшей травке несколько сотен локтей и вспомнил, что впопыхах не сообщил никому в лагере, куда именно направляется, только тогда, когда услышал из густой куртины дикой сирени знакомое, басовитое рычание.

Зорденс не успел даже особо испугаться, когда ему навстречу выметнулся из-за куста клубок зеленоватых змей и мгновенно утянул в воду. Лишь чуть позже, когда перевёл дух и сообразил, что лежит на чём-то упругом и явно живом, плотно прижатый к этому живому и лукаво посматривающей моряне, возмущённо фыркнул:

– А предупредить… нельзя было?

– Зачем терять время? – ответила она вопросом. – Ты же не из пугливых?!

– Откуда ты знаешь? – Комендант присмотрелся к быстро мелькающим мимо кустам и, сообразив, что они плывут по воде с невероятной скоростью, заинтересовался: – А это что такое?

– Тебя многие знают, – загадочно хмыкнула зеленоголовая, явно не желая отвечать на второй вопрос. – Повелительница морян тебе недавно письмо присылала, почему не ответил?

– Нечего было отвечать. – Комендант умел быстро складывать совершенно разрозненные сведения, чтобы догадаться о главном. – Парнишку я к тому времени потерял. Вот теперь и ищу.

– Мы уже нашли, – спокойно сообщила моряна, но что-то в её голосе очень не понравилось коменданту. Какая-то гордость или превосходство… именно так ведут себя игроки, когда у них на руках одни звёзды.

Он хотел задать ещё вопрос… не успел. Зелёные змеи резко оторвали его от тёплого бока моряны, взметнули вверх и так же молниеносно опустили на берег. Прямо перед теми, кого он уже почти не надеялся увидеть живыми.

Таш и Стан, стоя рядом, рассматривали Зорденса со вполне понятной ему настороженностью.

– Таш… – комендант не захотел сдерживать вздох облегчения, шагнул к преданному воину, крепко сжал руками плечи. – Живы.

– Да, – неловко тиснул руку хозяина тот. – Живы.

– Стан, – Зорденс повернулся к парню, – я очень рад… – Заглянул в глаза, ободряюще хлопнул по плечу. – Очень досталось?

Парень молча отрицательно помотал коротковолосой головой, и только после этого комендант решился спросить у них главное, то, что сидело в сердце острой занозой:

– А… Хо?

– С ней всё в порядке, – отвечал почему-то не агент, а мальчишка. – Но она… немного нехорошо себя чувствует.

– Убила сегодня кинжалом одного из бандитов… теперь не может есть, – торопливо добавил Таш, заметивший вихрь чувств в глазах, которые никогда раньше не выдавали себя так явно.

– Где она? – ждать дальше было свыше его сил.

– Там, – указал в глубь полутёмной расселины иномирянин и уверенно пошёл следом за ринувшимся вперёд комендантом.

– Дочка… – Зорденс упал перед тощей подстилкой на колени, крепко обхватил руками поднявшуюся навстречу Хо и прижал так, что девчонка пискнула.

– Прости… – Комендант ослабил объятия, но отпустил её далеко не сразу, не хотел, чтобы кто-то увидел его лицо.

Особенно она.

Дети редко понимают, как сильно любят их родители, сколько готовы отдать ради их счастья… да и сам он был точно таким же, когда вырвался из объятий отца, чтоб умчаться навстречу яркому, полному разнообразных приключений и удовольствий миру. Слишком поздно понял… мир вовсе не ждал его, чтобы поделиться радостями. В нём уже было тесно от тех, кто стремился нахапать всего и побольше, расталкивая остальных локтями, а зачастую и не только ими. А вот о тех, кто готов был по первому слову отдать ему всю любовь и всё тепло сердец, вспомнил только, когда сам оказался в положении вечного заложника собственного отцовского чувства, но ничего уже нельзя было вернуть назад.

И теперь он больше всего не хотел вносить смятение в её свободолюбивое сердечко, вешать на Юнхиолу такой же груз вины, какой несёт сам.

– Что-то произошло? – Стан ясно видел яркие, рваные сполохи, терзающие ауру коменданта, и догадывался по полученной от унса информации, сколько боли нужно испытать человеку, чтобы пылать таким костром.

– Да… на Гервальда и парнишку, который изображал Хо после вашего отъезда, напали недалеко от одной из крепостей… Заранее знали их маршрут. Гервальд был легко ранен… он уже на ногах. А мальчик погиб… мгновенно.

Комендант смолк, и лишь дёргающийся на скуле желвак выдавал глубину его переживаний. А Стан видел ещё и разливающийся по ауре босса ало-фиолетовый свет, признак вины, боли и отчаяния.

Минуты две все хмуро молчали, да и о чём говорить? Выражать соболезнования? Поздно и не совсем правильно. Ведь сильнее всех по незнакомому парнишке сейчас где-то убивается неизвестная им женщина. А чтобы расспрашивать подробности нападения, нужно быть совершенно бесчувственным чурбаком, ясно же, что в случившемся Зорденс винит себя. Именно он не доглядел, не просчитал, не предусмотрел.

– А как же я?

Сначала до Кости даже не дошёл смысл вопроса Хо, а она-то тут при чем? Будет жить как жила, наверняка же все поняли, что парнишка не был сыном Зорденса? Но присмотревшись к виновато опустившему голову коменданту, Стан начал сомневаться в своих предположениях. А вопрос Таша и вовсе вверг его в ступор.

– Нападение расследовали королевские дознаватели?

– Да, – угрюмо буркнул комендант и, тяжело вздохнув, пояснил: – Я ничего не успел предпринять. Когда приехал, они уже составили все документы и отправили королю. Все сопровождавшие их воины подтвердили, что убитый – мой младший сын… а Гервальд в тот момент лежал без сознания… получил удар по голове. И судейский лекарь, писавший акт, заключил, что пол, рост, возраст и фамильные особенности почившего… соответствуют данным официального свидетельства личности. А как бы они не соответствовали, если с него и писались?

– Как это… с него?

– К тому времени, как Хо пришла пора получать свидетельство личности, мне подобрали в приюте на Сузерде мальчишку, похожего на неё. Нужно же было иногда показывать сына на приёмах и состязаниях. Один из кузенов моей покойной жены… очень бедный, но надёжный человек согласился помочь и признал парнишку своим бастардом. После этого всё сложилось просто. Якобы из сострадания я разрешил кузену жить вместе с семьёй в дальних комнатах фамильного замка. Слуг там всего трое, все преданные. А когда я забирал парнишку с собой, там оставалась Хо. Никто никогда ничего не заподозрил, и на их сходство, совершенно незаметное, когда он ходил в собственной одежде, даже не обращали внимания. Кузен с женой очень привязались к мальчишке… И я тоже… очень надеялся, что с ним ничего не случится.

– И куда он должен был деться потом? – не понял Стан. – Ведь когда-то всё должно было раскрыться?

– Да зачем ему было куда-то деваться? – пожал плечами Зорденс. – Законный наследник Гервальд, и у него недавно родился второй сын. А мальчишке мы собирались купить небольшое доходное дело, оружейную мастерскую, например. Где-нибудь на Сузерде.

– А теперь Хо должна ехать в ваш замок и изображать какую-нибудь вашу дальнюю родственницу? – сообразил Стан. – И сколько вы там собираетесь её держать?

– Не слишком долго. – Комендант искоса виновато посмотрел на дочь. – Потом я что-нибудь придумаю.

Стан тоже глянул на Хо, посылавшую ему мрачные взгляды, и задумался. С одной стороны, все вроде складывается для неё неплохо. Будет теперь свободной девушкой, не нужно ни сдаваться в гарем к королю, ни выходить замуж за нелюбимого. Но с другой – ни отца, ни брата она уже никогда не сможет открыто назвать родными… Ни обнять, ни попросить помощи… Похоже, босс слишком перемудрил, пытаясь защитить дочь от гарема. Может, проще было в младенчестве отдать её родичам и объявить умершей? А теперь усыновить? Или… как это, удочерить? Хотя теперь поздно об этом думать… поезд ушёл.

– Так вы доставите её в замок? Я пришлю надёжную охрану. – Комендант никак не мог понять хмурых переглядываний этой троицы и снова начинал беспокоиться, но спрашивать, что у них произошло, не было времени.

Его и так уже наверняка хватились, этот неугомонный адъютант, приставленный королём и проинструктированный Гервальдом, явно считает себя самым хитрым и пройдошливым, даже не догадываясь, что комендант за свою жизнь повидал сотни более ушлых сыщиков. И все его хитрости разгадывает с первого взгляда, только никогда этого не выдаёт, незачем лишать парнишку приятных иллюзий.

– Мне нужно на Хамшир, – наконец сухо отказался иномирянин, – у меня появились там собственные дела. Я могу взять с собой Хо… со мной она будет в безопасности.

– Я поеду с ним, – коротко сообщила девчонка.

– Но… – комендант мгновенно подобрался. – Юнхиола… не забывай, по нашим законам ты ещё несовершеннолетняя… и не имеешь права путешествовать без согласия отца.

– А кто её отец? – Стану очень не понравились эти слова коменданта. – У меня в кармане официальное свидетельство, что Лива сирота и ей уже полгода как исполнилось шестнадцать. Вы ведь не собираетесь задержать девушку, вознамерившуюся посвятить себя Астандису?

– Стан… – лицо Зорденса потемнело от гнева. – Я очень благодарен тебе за всё, что ты сделал для моей дочери. Ведь именно благодаря твоим способностям мангуры не разодрали вас в клочья. Я верно понял?! Но решать судьбу своей дочери не позволю никому.

– Даже ей самой? – Костя смотрел на бывшего босса насмешливо, но в глубине души не мог не жалеть.

Аура коменданта пылала и плавилась, от сиреневатых бликов гнева до салатных стыда… а ещё жарко алела боль. Адская смесь. Не стоило Косте ввязываться в их отношения… ох, не стоило. Не желает комендант зла дочери, наоборот… пытается защитить от всех тревог мира. И неважно, что думает сама Хо, наверняка в фамильном замке ей будет спокойнее и безопаснее, чем в чужой стране, среди незнакомых людей. Вот только как объяснить это девчонке, если он уже пообещал ей защиту?

Комендант собрался сказать что-то очень резкое, но поймал незаметный условный знак агента и смолчал, хотя ему пришлось приложить для этого титанические усилия.

– Стан… – рука Таша легла на плечо парня. – Выслушай меня, пожалуйста. И ты… Юнхиола. На Хамшире вы чужие и без меня не сможете далеко уйти… а я не могу ослушаться своего господина. Клятву давал. Конечно, ты, Стан, теперь тоже имеешь право распоряжаться моей жизнью… по праву спасителя. Но я прошу в этот раз прислушаться к голосу разума. Иди по своим делам… один ты не пропадёшь. А Юнхиола только свяжет тебе руки… и как разумная девушка, не может этого не понимать. Мы пойдём в замок… если ты попросишь своих друзей нас охранять… то всё будет хорошо. А в замке мы будем ждать… пока ты вернёшься. Моё честное слово.

– Я тоже уже пообещал Хо никому не позволить обращаться с ней, как с вещью, – мрачно выдохнул Костя, понимая что Таш предложил просто идеальный выход. – И хотя твой план очень хорош… но сам решать не могу. Пусть решит Хо. А я могу только пообещать возвратиться, когда закончу свои дела.

– А может, всё же сразу пойдёшь в замок? Я вам не успел сказать, после всех этих странных несчастных случаев и нападений король назначил дознание. Бывший наместник вчера заключён под стражу. Я сейчас исполняю его обязанности… но думаю, вскоре король подпишет указ о моём назначении. Больше у него нет подходящей кандидатуры, наша область самая опасная и неблагонадёжная. – В голосе коменданта слышались искренняя доброжелательность и участие. – Теперь я имею гораздо больше возможностей, чем раньше… помочь тебе. В моём распоряжении имеется несколько агентов… даже на Хамшире. Разумеется, это секретная информация.

Он, конечно, неспроста расхвастался, сообразил Стан, и не поскупится на награду… Небось сразу уловил в словах Таша тайный намёк на собственную выгоду. Но и Костя теперь не тот беспомощный мальчишка, который меньше месяца назад из ниоткуда шлёпнулся в болото. И запереть его в замке или заставить поступать против воли тоже никто больше не сможет. Значит, бояться нечего… Можно спокойно ждать, пока ловкие агенты Зорденса ищут на Хамшире Костю номер два. Или уже номер три, если считать вторым того несчастного, который превратился в девчонку?

Вот только сердце почему-то категорически против такого плана… да и моряна советовала идти на Хамшир… и Косте хочется верить ей больше, чем этому запутавшемуся в собственных хитростях коменданту.

– Босс… я вам очень признателен за ту поддержку и помощь, какие вы оказали мне в первые дни… моей жизни в этом мире. И я совершенно не желаю с вами ссориться… – Стан старался говорить как можно миролюбивее и твёрже, – тем более, после того как вы подарили мне право распоряжаться котятами. Но мне очень нужно сейчас на Хамшир. А девчонка пусть решает сама. Только, Юнхиола… сразу предупреждаю… к сожалению, мои друзья не смогут отправиться туда со мной. И я пока не знаю, какие трудности там меня ждут. Поэтому прошу, подумай хорошенько.

Хо внимательно и насторожённо разглядывала хмурые лица мужчин, и на её личике отражалась идущая в душе борьба. А вокруг девчонки бушевала видимая только Стану разноцветная буря.

Давно нужно было попросить Чудика убавлять в таких случаях яркость, злился на самого себя парень, иначе он ослепнет от этой феерии.

– Я пойду в замок… – наконец обречённо выдавила девчонка, отвернулась и горько заплакала.

Сердце Стана не выдержало, он торопливо выскочил из пещерки и позвал моряну.

– Сможешь переправить на ту сторону сразу четверых?

– Тхипп перевезёт, – понятливо кивнула зеленоволосая. – Зови их.

Через несколько минут они уже стояли на противоположном берегу, и комендант терпеливо ожидал, что последует дальше. А заодно ругал себя в душе самыми распоследними словами. Нужно же было умудриться настолько недооценить этого парня! Вот почему бы ему не выждать ещё несколько дней?! Нет, обрадовался, что иномирянин со своими котятами так хорошо вписывается в давно и тщательно подготавливаемую им операцию по спасению Хо, и не стал возлагать особых надежд на его невнятные способности.

Пара мангуров, выскочивших из-за кустов и помчавшихся к ним стремительными скачками, на секунду заставила сердце коменданта замереть, чтобы тотчас сорваться в бешеный ритм.

– Хо, беги, – выхватывая клинок, выкрикнул он и прыгнул навстречу зверям, – в воду!

– Отец… – Голос девушки был полон раскаяния. – Они не тронут.

– С ума сошла? – Комендант скосил глаза на спутников и обнаружил, что все они спокойно стоят на месте, пряча виновато-смущённые взгляды.

Мангуры, не снижая скорости, промчались к иномирянину и резко замерли, взволнованно обхлёстывая себя гибкими хвостами. Иномирянин крепко обхватил руками сразу обе огромные клыкастые головы, склонился к ним, шепча что-то явно очень ласковое.

– Простите, господин… я думал… вы из разговора поняли… кто его друзья… – расстроенно забормотал Таш, но комендант уже сообразил, что это было испытание.

И устроили его эти двое вовсе не ради проверки его на храбрость, а чтобы доказать Хо… что-то такое, отчего отныне она стала чуть больше доверять собственному отцу. А потому он не должен на них обижаться… наоборот…

– Ваше превосходительство, – Стан смотрел на коменданта серьёзно и хмуро, – в вашей области томится в клетках больше десятка мангуров. Закат предлагает сделку. Вы их выкупаете или обмениваете… как хотите, и выпускаете на свободу. А верты за это обещают охранять Хо и Гервальда круглосуточно. И ещё – показать вам все бандитские тайники.

– И кто это… Закат?

Крупный самец мангур, бывший совсем недавно собственностью коменданта, подошёл к нему и сел напротив, уставившись в глаза немигающим взглядом золотистых мудрых глаз.

– Он – Закат. А его подруга – Тень. Они дадут вам унса, и тогда вы сможете их понимать. Они вас прекрасно понимают.

– Что такое унс?

– Чудик… вылезай. – Как ни хотелось Стану сохранить своего стража в тайне, просьба зверей была важнее собственных капризов.

– Чудик вылез, – скользнул на плечо иномирянина унс. – Чего нужно, мелочь глазастая?

– Унсы могут читать мысли мангуров… и переводить их в человеческую речь, – пояснил Костя изумлённому наместнику. – Но нужно с ними заниматься… теорию они знают, а практики не было… Закат говорит, Хо вполне по силам научить унса разговаривать.

Пояснять Зорденсу, что мангуры таким способом решили его просьбу занять девчонку чем-нибудь полезным, Стан не собирался, сам со временем сообразит, далеко не дурак.

– Я согласен, – наместник сразу смекнул, сколько человеческих жизней сохранит и как одним махом разберётся с бандой при помощи таких мощных союзников, – на все условия.

– Вот и замечательно, – обрадовался Стан. – Сегодня Закат выведет Таша и Хо к ближайшей деревеньке, там они сядут на хутам, а верты будут провожать. А как быть дальше – придумайте сами, меня уже ждут. Пока, Таш, до свидания, Юнхиола. Удачи…

Проворные щупальца тхиппа захватили парня без предупреждения, и последнее слово Стан выкрикивал уже с его зеленовато-серой спины, испытывая одновременно печаль и невольное облегчение. Успев немного изучить далеко не милосердные правила местной жизни, Костя справедливо предполагал, что искать двойника ему будет гораздо проще в одиночку.

На берегу их уже поджидали хумили со всей своей нехитрой поклажей, а рыбацкая лодка стояла на якоре немного ниже по течению. Показывать всем подряд свои укромные местечки вовсе не входило в намерения морян.

Глава 17 Стан

Спят, наверное, люди, устало вздохнул Стан, и не слышат никакого звонка. Да и ветер после полуночи просто озверел, налетает жёсткими порывами, рвёт с головы бандану, наносит внезапные удары то в бок, то в спину. Они еле добрались от хлипкого причала до этого места. Рыбаки, решившие переждать непогоду на этом берегу пролива, звали их в деревенский трактир. Но как-то неуверенно. Словно загодя знали, что хумили категорически откажутся и вместо того, чтобы быстренько пройти двести метров до призывно зовущего огоньком у входа приземистого строения и окунуться в заманчивое тепло его комнат, поведут Стана полузаросшими тропками вверх, на холм, угадываемый парнем в темноте только благодаря смутным изображениям, передаваемым Чудиком. Сам унс видел ночью как кошка, а может, и лучше, но вот передавать чётко эту картинку у него получалось не очень. Похоже, всё-таки придётся поэкспериментировать с яркостью, вздохнул Костя, но позже. И если их наконец пустят под сень каменных стен, надёжных даже на ощупь. Хотя с каждой минутой парень сомневался в этом всё сильнее.

Где уж хозяевам при такой непогоде расслышать звон колокольчика, за верёвочку которого терпеливо дёргает Оррит.

– Проходи… только пригнись, тут низко, – слегка виновато предупредил Витти, и Стан вдруг обнаружил, что дверь уже открыта. Вот только её верхний край находится на уровне его груди. Живо припомнил, как устраивалась спать на маленьких кроватках бедная Белоснежка, и заранее затосковал, похоже, ему предстоит сегодня такая же мука.

В прихожей было почти темно, свет шёл откуда-то снизу, и Стан сделал в ту сторону несколько шагов, предусмотрительно выставив перед лбом ладонь, разбить голову о низкий потолок или балку как-то не хотелось. Выяснилось, что слабый свет идёт из двери, расположенной в конце ведущей вниз лестницы, и хумили уже деловито топают по этой самой лестнице. Значит, были тут не раз, и не зря тащили его именно сюда, окончательно уверовал в свои предположения Костя и со вздохом шагнул следом.

Довольно просторное помещение со сводчатым потолком открылось за вторым поворотом лестницы, и было тут тепло, светло и очень уютно. Судя по всему, эта комната была одновременно кухней и столовой, и на широкой плите, под которой горел жаркий огонь, стояло несколько вместительных кастрюлек и жаровен. Их содержимое живо волновало воображение парня, почти полусуточное болтание на волнах под довольно прохладным ветром, как выяснилось, очень способствует пробуждению аппетита.

Это ещё спасибо за помощь морянам, которых, как подозревал Стан, обрадовало его решение принять их подданство. Когда на середине путешествия из волн вдруг вынырнуло два тхиппа и зелёные щупальца аккуратно перенесли со своей спины на одну из скамеек лодки серьёзную моряну, рыбаки почему-то не испугались и не встревожились, а облегчённо вздохнули. И ринулись опускать парус, который последние полчаса раздувался с такой неистовой яростью, что тонкая мачта гнулась и жалобно скрипела. Костя не сумел рассмотреть, как там тхиппы устроились под дном лодки, но понеслась она после этой модернизации намного быстрее. А главное, больше не зависела от изменчивых порывов ветра и прибыла к назначенному месту значительно раньше обещанного рыбаками срока.

К глубокому разочарованию Стана, хумили пробежали мимо шкворчащих и булькающих посудин, даже не замедлив шага, и ему невольно пришлось следовать за ними. Как-то невежливо остановиться и предложить спутникам сначала со всей доскональностью изучить содержимое этих котлов.

Но уже очень скоро, войдя в жарко натопленное помещение, где центральное место занимал маленький, обложенный камнем бассейн, заполненный чуть парящей водой, Костя забыл про вожделенные жаровни. На целых сорок минут, не меньше, пока как следует не протёр жёсткой мочалкой всё тело и не окатился чистой водой. Штаны, выданные ему хозяином-полукровкой, оказались чуть ниже колен, а рубаха не прикрывала даже пупок, но парня это совершенно не волновало, главное – его вели обратно к проникающим даже сюда запахам мяса и рыбы.

– Мы уйдём прямо сейчас, – виновато сказал Витти ещё минут через сорок, отодвигая от себя блюдо с остатками жаркого. – Днём нам опасно летать над городом. А ты отдыхай, можешь оставаться тут столько дней, сколько тебе нужно. Батин утром принесёт тебе новую одежду и расскажет все новости. Денег ему платить не нужно, за тебя везде, где на харчевнях есть вот такой знак, будет платить наш народ.

Хумили протянул Стану маленькое серебряное колечко-печатку с монограммой из стилизованных ящерок, переплетённых в виде буквы H.

– Оно не налезет мне на палец, – рассмотрев кольцо, отказался Стан, но маленький травник был непреклонен.

– Повесь на шею, на цепочку, рядом с кошелём, и не спорь. Наши люди не просто накормят… а помогут и укроют… мало ли что может произойти. Хамшир велик, и жить тут труднее, чем на Зании.

Стан невесело усмехнулся, куда же ещё труднее-то?! Однако спорить против такого предупреждения было глупо, и он послушно повесил колечко на цепочку. Кошель он сунул в свой тощий мешок, намереваясь позже привязать к поясу, в надежде на сторожевые способности Чудика.

Попрощались хумили торопливо, им предстояло нелёгкое путешествие, и Стан уже был посвящён в их трудности и проблемы. Прежде чем сесть на судно, идущее через океан, разделяющий их родной материк и Хамшир, малышам предстоит путешествие через довольно густонаселённые области империи.

И хотя существовал ещё один путь, через портал, но пройти там в поясах, набитых монетами, хумили не могли. А местные банкиры, пользуясь особенностью переброса, драли за перевод денег на Имрай почти треть суммы. Для маленьких перегонщиков, рискующих ради этих денег жизнью, цена была слишком высока.

Проводив друзей, хозяин вернулся за засыпающим на месте Станом и повёл его наверх. К великому счастью парня, спать на маленькой кроватке ему не пришлось. Вообще ни на какой не пришлось, в спальной комнате пол покрывали шкуры и пушистые ковры, по которым было разбросано множество тюфячков, валиков и одеял. Стан без зазрения совести сбросал их в один угол и устроил себе царское ложе. А потом залез сразу под три коротковатых одеяла и заснул сном пахаря, вспахавшего по ошибке вместе со своим полем и соседское.

В путь землянин отправился только на следующее утро. За это время парень успел отлично выспаться, отъесться и подобрать себе новую одежду из кучи вещей, принесённых Батином. Выяснилось, что на разных материках мода у простых людей очень похожа. Здесь, на востоке Хамшира, мужчины носили штаны чуть пошире, чем на Зании, стягивая на щиколотках шнурками. Да ещё рубахи были подлиннее и щедрее расшиты, вот и вся разница. Те же из жителей, кто был немного побогаче, надевали поверх рубах жилетки со шнуровкой по бокам и наматывали на талию длинные кушаки или широкие кожаные пояса.

Жилетка Стану очень понравилась обилием разнообразных карманов, как наружных, накладных, так и внутренних, довольно укромных. Немного поразмыслив, парень решил, что особого бедняка ему изображать не стоит, к таким всегда цепляются всякие отморозки. И потому взял и кушак, и жилетку, и удобные мягкие полусапожки, и похожую на стетсон кожаную шляпу, какие, как объяснил полукровка, носят в основном жители северного округа, занимающиеся разведением коров и хутамов. Это Стана вполне устраивало, как и документ, свидетельствующий, что он – Станар Заполи.

Важную бумажку оперативно раздобыл где-то Батин, объяснив, что без документа никак не обойтись. В связи со слухами о скорой войне наместник этих земель, какой-то Югнелиус, приказал тщательно проверять всех путешественников, прибывших на Хамшир с других континентов.

– А откуда именно я прибыл? – внимательно изучая жёсткий и серый свиток на просвет, поинтересовался Стан, попадаться на мелочах как-то не хотелось.

– Зря смотришь, – правильно понял его сомнения Батин, – староста деревни мне родственник… и должник, вот он и выписал документ. Тут всё чисто, никто не придерётся. А приехал ты из маленькой деревушки Сенная, я сам такую знаю. Не забудь главное, на севере такая не одна, есть и Большая Сенная, и Малая, и Средняя, и Новая… поймать тебя на слове будет трудно. Если привяжутся – напирай, что жил с родителями на хуторе, те и вовсе безымянные. А сюда приехал по делу, привёз мне долг… твой отец в прошлом году брал пять золотых на покупку зерна. Я ростовщик и твои слова подтвержу. Хотя никто и не удивится, в прошлом году многие северяне тут зерно скупали, у них неурожай был.

Стан и сам уже догадался, что Батин далеко не бедный человек. Когда парень под вечер проснулся от голода, по дому деловито сновали несколько женщин. Одна из них, невысокая, миловидная Джая, оказалась женой хозяина, остальные были служанками. Они оперативно соорудили гостю ужин, и пока Стан с удовольствием поглощал щедрое угощение, одновременно наблюдая за их хлопотами, в его голове созрело довольно смелое, но не сказать, чтоб особо оригинальное решение.

Туманный намёк Зорденса на шпионов, имеющихся у него на Хамшире, приобретал отсюда, с другого берега, совсем другое значение. И Стану очень не хотелось оказаться под колпаком. А значит, нужно было измениться до неузнаваемости. Батин понял гостя с полуслова и немедленно отдал приказ жене, принявшейся за дело с большим воодушевлением.

Костя уже давно заметил, как все особы женского пола обожают переодевать и причёсывать парней. И вообще всячески уродовать их внешность на свой вкус. Аборигенки не оказались исключением, долго чем-то мазали его многострадальную голову, добиваясь какой-то понятной только им гармонии.

– Костя, ты убавил яркость, – объявил Чудик, оставленный Станом в спальне, когда увидел вернувшегося хозяина, – прежняя была лучше.

– Определённо, – согласился парень, изучая своё отражение в медном овале, – но пока буду обходиться такой. Знаешь святое правило разведчика? Кто не замаскировался, тот выбыл. Вот и тебе придётся маскироваться, здесь никому нельзя показываться.

– Тебе можно?

– Мне можно, когда нас никто не видит. А у тебя всё в порядке, не заболел? Может, полетать хочешь? Потом придётся всё время сидеть в клетке на хутаме… там даже нос высунуть нельзя.

– Чудик не заболел… – задумчиво пробормотал унс. – Чудик будет делиться.

– С кем делиться? – не сразу понял Костя, но потом до него дошло. – Ну-ка, покажи пузик… Блин… как же это…

Парень растерянно присвистнул, рассматривая мохнатенькую бородавочку, появившуюся на животике унса, увеличение поголовья питомцев как-то не входило в его планы.

– Подходящие условия и отсутствие бактериального заражения, – чётко отрапортовал Чудик и вдруг как-то заволновался. – Нам же нужны дополнительные разведчики?

– Будем считать, что нужны, – поторопился успокоить малыша Стан и нервно хихикнул.

А действительно, с чего он так расстроился? Не прокормит, что ли, ещё одного унса? Зато помощь от них действительно ощутимая.

Первые двое суток Костя путешествовал безо всяких приключений, в тихой и миролюбивой компании торговцев и местных жителей, возвращавшихся из гостей или из деловых поездок. Был, правда, один матрос, ехавший навестить родню, но он основательно нагружался на привалах выпивкой и потом валялся до следующей остановки бесчувственным мешком.

В стоящее на перекрестье дорог и судоходной речушки большое село, гордо именующее себя городом Серокаменском, они прибыли на рассвете. Для большинства пассажиров это был конец пути, остальные разъезжались отсюда по окрестным деревням, лишь Стану и моряку нужно было дальше. Однако землянин совершенно не горел желанием и дальше нюхать запах перегара, потому и отправился на постоялый двор, рекомендованный Батином.

Вывеска гласила, что это «Золотое копыто», а среди нарисованных вокруг копыт, подков и прочей ерунды скромно прилепились три ящерки, отдалённо схожие с теми, какие красовались на колечке Витти.

Решительно распахнув дверь, Стан ступил в небольшой холл под взгляд здоровенного охранника-вышибалы. Парню уже довелось видеть таких во время путешествия, и он успел выяснить, что это полукровки с Тан-Габира, имеющие в родне орков.

– Мест нет, – рыкнул полуорк и скривил устрашающую мину.

– А если подумать? – Палец Стана словно невзначай вытянул из-за пазухи цепочку и крутнул вокруг пальца колечко.

– Спрячь, – быстро предупредил смесок и показал глазами на одну из дверей, – спросишь Ратта.

– Спасибо. – Стан бесстрашно шагнул, куда было указанно, и усмехнулся собственной смелости.

Легко верить махинам с такими устрашающими рожами, если чётко видишь безупречно светлую ауру. Да и Чудик не подаёт ни одного из выученных за время путешествия знаков.

– Мне нужен Ратт, – вежливо сообщил Стан, обнаружив, что попал на кухню.

– Иди за мной, – низенький толстячок в яркой, цветастой бандане поманил к ведущей в глубь здания дверце.

– Чего ты хотел? – повар заговорил, лишь когда привёл Стана в такую же, как у Батина, устланную шкурами комнатку, и Стан снова продемонстрировал своё кольцо.

– Кто-нибудь привет передавал? – вскользь поинтересовался Ратт, и наученный Батином парень так же небрежно ответил, что да, Витти передавал.

И после этих слов Ратт мгновенно превратился в самое радушное и гостеприимное существо на свете.

Сообщил, что Стан может располагаться в этой комнате, а служанка покажет ему мыльню и принесёт еду.

– Я сама покажу ему мыльню, – на пороге стояла одна из серебристокожих прелестниц, – и еду сама подам, не волнуйся, Ратт. Ты принимаешь в своём доме одного из нас.

– Так я надеюсь на тебя, Лоя, – обрадовался толстяк, – сама знаешь, у нас сегодня полно гостей.

– Не волнуйся, иди, работай, – решительно выставила полукровку из комнаты моряна, подождала, пока стихнут его шаги и коротко объявила: – Мы его нашли.

И словно фокусник достала из складок широкой ситцевой юбки местного фасона свиток серой, дешёвой бумаги.

Это точно был он, Костя сразу понял.

Да и кем ещё мог быть худой парень в костюме Зорро, смотревший сквозь прорези маски его собственными серыми глазами?

– Дэконс Запольский – талантливый лекарь-иномирянин проведёт только один сеанс излечения… – Стан предпочёл считать, что невольную влагу на его глазах вызвал нервный смешок. – Кашпировский чёртов!

– Где вы это взяли? И когда? – полюбовавшись ещё немного на изображение, вспомнил про моряну парень.

– Это перерисовал для нас со щита, повешенного в Хедуле несколько дней назад, уличный художник. Он же размножил рисунок. А мы отправили копии всюду, где ты мог появиться… старшая предупредила, куда ты отправился.

Понятно, молча кивнул Стан, и ему вдруг стало смешно. Он два часа сидел, не шевелясь, и терпел щиплющие кожу снадобья, теряя яркость, как сказал Чудик, чтобы только не оказаться под колпаком у Зорденса. Лох провинциальный. Да он уже в тот момент был под надёжным колпаком морян, его путь тщательно просчитали и всех предупредили. А придя сюда, он только захлопнул дверку ловушки… но это не имеет никакого значения. Она всё равно бы захлопнулась, рано или поздно.

– Ещё какие-то новости о нём есть?

– Да… – моряна смотрела как-то виновато, – у него большие неприятности. Один господин из верхнего круга, тут говорят – из круга тридцати, избил его рабыню… народ болтает, в отместку за оскорбление, но мы хорошо знаем этого Тьершига… он очень жесток. И зол на весь мир. Пока Дэконс находится под покровительством Авроноса, главного лекаря наместника Югнелиуса, особой опасности нет, хотя Тьершигу этот алхимик не помеха. Более свежих новостей пока нет. От Хедула до нас они доходят за два дня.

– Как туда можно добраться… самым быстрым способом?

– Нанять хотомар. Но ты сначала искупайся и поешь… я всё разузнаю.

– Умоюсь быстренько и готов, покажи, где это, а поесть могу и в хотомаре. – Стан не желал терять ни минуты. – Иди, нанимай хотомар, деньги у меня есть.

До того мгновения, как парень увидел грубо намалёванный плакат, где тщательно было выписано только лицо, в его душе не было никаких особых чувств к собственным клонам, разве что любопытство. Хотя, если совсем честно, он вообще до последней минуты склонен был считать версию морян ошибочной, ну просто не может такого быть. Как это, одним махом поделить человека на три части? И как их теперь называть? Близнецы? Двойники? Копии? Клоны? Вон моряна не сомневается, называет братом… А ведь у них одни воспоминания и одни сокровенные тайны, разве у братьев, даже самых близких, такое может быть? И где-то в желудке становится холодно от внезапного понимания: да это же он сам там, Костя, и это у него сейчас неприятности!

– Хотомар так сразу не наймёшь, хотомарщики тоже хитрые, если поймут, что ты спешишь, начнут торговаться. Я сейчас пошлю одного человека, ему не откажут… иди купайся спокойно. – Рассудительная моряна стояла твёрдо, как скала, и Стану пришлось сдаться.

Но искупался он всё равно по-быстрому, всей душой надеясь на удачу. А вдруг другу Лои удастся договориться немедленно?

Потом так же торопливо что-то жевал, не различая вкуса и ловя на себе сочувствующие взгляды вернувшейся моряны.

– Не смотри так, не могу я быть спокойным, как удав, когда моему… брату… может, в этот момент помощь нужна. Если с ним что-то случится… ты не понимаешь. У меня ближе него никого тут нет, – сорвался Стан и вдруг понял: а и действительно нет.

Никого, кому можно доверять так же безоговорочно, кому не нужно от него никаких выгод, с кем можно поговорить и посоветоваться, не боясь, что тебя поймут неправильно…

– Если, когда ты его найдешь… он будет драться с врагом… – нерешительно начала моряна, испытующе глядя на Стана, но озвучить дальше свою мысль не успела.

– Убью. Всех врагов буду убивать, пока смогу, – рыкнул парень в ответ и сам удивился вспыхнувшей ярости, но ненадолго.

Всё правильно, ведь, по сути, враги будут бить его самого. И не принято здесь ограничиваться простым мордобитием, сразу искалечить или прибить норовят. Так с чего он должен быть к ним добрым?!

– Тогда я не отпущу тебя одного, – сделала неожиданный вывод моряна и в ответ на изумлённый взгляд парня снисходительно пояснила: – С тобой пойдёт мой раб. Я передам тебе на него права.

– Дурацкая шутка! Да я терпеть не могу рабовладельцев! И чтобы сам таким стал?!

– Скажу по секрету… – метнув на дверь настороженный взгляд, призналась моряна. – Я тоже не люблю, когда людей делают рабами. Но он не обычный раб, он сам попросился… ему так нужно было. Поэтому не волнуйся за него.

– А ты как же? – теперь он тревожился за неё, вспомнив, что на этом континенте морян самих зачастую продают в рабство.

– За меня не беспокойся, Ратт не оставит без охраны. Да и рабство мне не страшно, я уже два раза выкупала себя.

– Вот как?! – изумился Стан и понял, что пока ещё очень мало знает об этой стороне жизни аборигенов.

Нужно бы кого-нибудь расспросить… только не сейчас. Не может он в такой момент думать ни о чём, кроме своего клона.

– Да, – строго кивнула Лоя и встала с подушек. – Я пойду, соберу всё в дорогу, жди, за тобой придут.

– Жду, – проводил её унылым взглядом Стан и позвал унса. – Чудик, иди поешь. Но если кто-то подойдёт к двери – прячься.

– Чудик понял, не дурак, – выскользнул из-под жилетки унс и перепорхнул на край блюда. – Ой, мясцо! Щаз пообщаемся вплотную!

Костя едва не подавился, вот откуда только эта мелочь берёт такие словечки? Хотя… назвать их незнакомыми точно нельзя. Чёрт… неужели это он сам так выражается? Придётся следить… нечего портить малыша.

Дверь распахнулась только через час, когда от еды на тарелках остались только кости и огрызки, а обожравшийся унс мирно дрых во внутреннем кармане жилетки.

Стан сам приказал ему отдыхать, в этом доме под двойной охраной можно было особо не осторожничать.

– Вот он, – Лоя указала на землянина давешнему вышибале, – теперь твой хозяин. Я уже подала заявление судейским чиновникам, чтобы не брали с меня налог. Идите, счастливого вам пути.

– Как мне вас звать, господин? – невозмутимо уставился на Костю полуорк.

– Стан, и без господина. А тебя?

– Без господина нельзя, – так же бесстрастно сообщил тот, и Стан едва не хлопнул себя по лбу от досады, вот он балбес!

Ну почему так часто забывает сначала посмотреть на ауру? А уже потом общаться?

Лёгкое задумчивое похлопывание по карману и изображение недовольного Чудика, мелькнувшее в голове, дали понять, что унс вовсе не проспал появление гостей. Костя на секунду прикрыл глаза, проверяя ауру полуорка.

– Извини, Лоя, я его не возьму.

– Почему? – Зелёные глаза из чуть раскосых на миг стали круглыми и выпуклыми, как у рыбки.

– Он на тебя обиделся… сильно. Думаю, за то, что отдала.

– Я не… – вяло запротестовал гигант, заглянул в насмешливые серые глаза и сдался. – Как ты понял?

– Не понял, а точно вижу. Мне такого спутника не нужно.

– Покажи Уло знак… он не верит, что ты наш брат. – Моряна думала всего несколько секунд. – И не хочет попадать к обычным людям, они относятся к тан-габирцам… свысока.

– Хорошо. – Стан раздражённо задрал рукав, даже не надеясь что-либо изменить этой демонстрацией. – Смотрите.

– Извини… – Огромный вышибала с нежным именем Уло глядел на нового хозяина виновато. – Первый раз вижу… камень у мужчин. Идём, хотомар ждёт.

– Спасибо, Лоя, – обнаружив, что моряна не собирается идти следом, обернулся от двери Костя. – Он вернётся, сразу… как только мы найдём моего брата. Я обещаю.

Через полчаса с одной из посадочных башен Серокаменска поднялся хотомар, и в его кабине было только двое пассажиров, огромный тан-габирец и высокий худощавый парнишка в костюме фермера из северного округа. Третьего, маленького необычного зверька, не заметил даже придирчивый взгляд плохо выспавшегося и потому угрюмого хотомарщика-полукровки. Погонщику объяснили, что мальчишка очень спешит проститься с умирающим богатым дядей, который обещал оставить ему приличную часть наследства. Пилот ни на миг не усомнился в правдивости такого объяснения, как сказал по пути Уло, у богатых людей принято, если нет собственных сыновей, оставлять почти половину имущества племянникам, для поддержания своего рода.

Постепенно разговорившись в дороге с Уло, землянин не раз сказал моряне мысленное спасибо. В плане информации полукровка оказался просто находкой. Он знал почти все правила и законы Хамширской империи, её историю, особенности развития и экономики, династии правителей и знатных граждан. Знал, разумеется, но не лично, а по слухам и сплетням, и того человека, с которым враждовал Дэконс.

– Дрянь человечишка, все говорят, – басовитый голос Уло звучит приглушённо, не стоило говорить о таких вещах громко, даже если летишь над полями и холмами. – С людьми обращается как с грязью, наследство проиграл и промотал. Ему после отца осталось очень крупное имение, тогда у него были самые дорогие рабыни и пять личных хотомаров. Ещё было несколько участков на Срединном море, но он и их проиграл. Хотя там доход постоянный и очень солидный. В имперскую казну забирают ровно половину прибыли с пузырников, вторая полностью остаётся тому, кто добывает драгоценных тварей.

– Как тварей? – не понял Стан. – Это же растение?

– Не совсем. А ты на Срединном море ещё не был? Ясно. Там крабы, черепахи, рыба и прочая живность так и кишат. И пузырники тоже. Но в обычное время их не достать, они на дне питаются, а поскольку ходить не умеют, то переезжают с места на место на огромных черепахах, иногда на крабах. Ножка у них одна, и она прирастает к панцирю очень крепко. Пока маленькие, пузырники прячутся от хищных рыб под панцирем, а как вырастут, начинают вырабатывать газ. Мне один алхимик объяснял, что на дне моря много горячих ключей, потому оно такое тёплое и живность там жирует. Но иногда вдруг просыпается сразу несколько горячих родников, и пузырники чувствуют их раньше всех. Мгновенно раздуваются и вырастают в несколько раз… и взлетают вверх, вместе с черепахой или крабом.

Добытчики рассказывали, случалось, у людей даже сердце не выдерживало. Они сидят и ждут на причалах по два-три десятка дней и – ничего. И вдруг всё море на глазах вздымается огромным пузырём, всё летит вверх, черепахи, крабы, рыбы, ил… а потом несколько фонтанов кипятка… и снова тихо. Вот в этот момент самая работа. Хватают черепах, пока пузырники не сдулись, и обрубают самых больших, созревших… от недозрелых толку мало. А черепах выпускают, оставляют только тех крабов, на ком было мало пузырей. Но много рыбы гибнет, потом море несколько дней пахнет супом… и всё это оседает на дно, вот и бросаются мальки и уцелевшие рыбы кормиться.

– Интересно, – вежливо кивнул землянин и свернул разговор на более волнующую его тему. – А чего это Тьершиг мог не поделить с моим братом?

Обдумав спокойно вопрос, кем являются ему клоны, Стан решил, что справедливо будет называть их именно так. Ведь если они вернутся к маме… то все будут ей поровну сыновьями?

А Тину мама будет звать дочкой… хотя вряд ли его третий клон рад жить в девчоночьем теле. Стан как попытался примерить на себя такую участь… аж мурашки по спине побежали… холодные такие. Даже Чудик мордочку высунул, с той стороны, где его Уло не видит, и внимательно рассмотрел лицо хозяина, а потом послал картинку, на которой Витти наливает в чашечку какое-то зелье.

«Перебьёшься, я не слабонервная блондинка, – ухмыльнулся Стан, – пить снадобья по каждому поводу… хотя травник оставил пару флаконов и даже рецепты написал. Но обойдусь и своими силами. А вот сестру нужно выручать немедленно… но сначала разобраться с проблемами этого Зорро».

Однако на последний вопрос ответа у спутника не нашлось, так и сказал, этот Тьершиг сам ищет, к кому бы придраться. За собственные промахи ненавидит всех, кто попадается на глаза.

В Хедул они прилетели через три дня, глубокой ночью. И сразу направились в гостиницу «Золотой рог». Уло вёл Стана напрямик через парки и дворы, срезая углы с уверенностью старожила. Вскоре они уже стояли возле чёрного входа и полуорк решительно дёргал шнурок колокольчика.

– Кто там? – недовольно спросил мужской голос.

– От Лои.

– Входите, – отстранив хозяина, на пороге замер женский силуэт, а гортанный голос выдал во владелице моряну-полукровку.

– Никаких новостей о том, где сейчас Дэконс, нет? – Стан не торопился входить.

– Есть. Он с учителем в Синей долине, в замке Даринта, начальника охраны наместника. Утром вас туда проводят, – тихо отчиталась моряна, – входите, поешьте…

– Мы с хотомара, только и делали три дня, что ели и спали… – не сдался Стан. – Лучше найдите нам пангов и проводника, по холодку доедем.

Моряна понятливо кивнула и больше не спорила. Вскоре три панга вынесли Стана и его спутников на окраину города и легко помчались по мягкой пыли просёлочной дороги. Единственное неудобство, которое приходилось терпеть ради выгоды путешествий на хутамах. Многоногие бегемоты не выносили каменных дорог, а подковать их было невозможно.

К замку, встающему на фоне розоватого рассветного неба тёмной громадиной, они подъезжали, не сбавляя скорости. Стан, наслушавшийся во время короткого привала рассказов о творимых братом чудесах, уже придумывал, какими словами встретит этого менестреля, когда над башней атомным грибом вспухла огромная связка пузырников, медленно развернулась и, увлекаемая чёрной точкой дрифона, поплыла в сторону города.

– Чудик, – знакомое предчувствие кольнуло виски землянина лёгкой болью, – лети, проверь, кто на том хотомаре?

Спутники притормозили пангов и деликатно рассматривали окрестные кусты, делая вид, что это вполне банальное явление, достать из-за пазухи птичку и послать туда, куда тебе требуется.

– Там ты, яркость нормальная, – доложил Чудик, обрушившись прямо на плечо Стана, – но не отзываешься… вот.

Картинка была довольно красочной, и Стан рассматривал её с нетерпеливым любопытством. Действительно, он сам, только ещё более худой и бледный, сидел рядом с одетой, как парень, девушкой, очень похожей на японочку, и сосредоточенно поглощал довольно аппетитные на вид пироги и колбаски. Не забывая время от времени совать девчонке лучший кусочек. Напротив них расположился слегка седеющий мужчина, хмуро отрезал ломтики фрукта и задумчиво бросал в рот.

Вот почему они так рано сорвались в дорогу, что могло случиться в такой тихой и мирной на вид долине?! И чем недоволен человек, так похожий на учителя? Хотя на самом деле этот человек может оказаться кем угодно, только не злодеем, – задумался Стан, просмотрев минутную память унса два раза.

Судя по цвету их аур, произошла какая-то неприятность, но откуда они могли узнать в такую рань плохие новости?

Но это Стан сможет выяснить, когда их догонит, а в том замке ему теперь делать нечего, и зря они так гнали несчастных животных.

– Возвращаемся, это они улетели, – едва Стан отдал спутникам новый приказ, как заметил мчавшегося прочь от замка всадника на панге.

Незнакомец резко свернул с дороги и поскакал прямо через поле в сторону гостиницы, стоящей на окраине небольшой деревушки. И не успел ещё землянин прикинуть, есть в этой поспешности какая-то связь с Дэконсом или нет, как всадник снова показался на дороге и не один. Теперь у него было двое спутников и все трое нещадно погоняли ездовых животных.

– Нам нужно за ними. – Уло первым высказал то, что уже решил для себя Стан, и парню оставалось только согласно кивнуть головой.

Панги вихрем сорвались с места, и погоня началась.

Глава 18 Конс

Вопрос, куда идти, решился очень скоро. Ближайшая деревушка, состоявшая из нескольких домиков и потому больше достойная называться хутором, осталась примерно в километре от них, как тут говорили – в лиге. Но там вряд ли нашёлся бы смельчак, готовый встать на защиту беглецов. В народе гильдию убийц боялись больше наводнения.

Город лежал на холмах раза в три дальше, и хотя его крыши и башенки уже поблёскивали на утреннем солнце, Консу было ясно, что дойти туда им не дадут. Бандитский хотомар, сделавший для того, чтоб развернуться, большой круг, мелькнул в той стороне, направляясь как раз к городу.

– Оставьте меня, – тихо шептал пришедший в себя пилот, – где-нибудь под кустом… и бегите.

– Такой глупости мы не сделаем, – связывая в пучок все принесённые ими пузырники, заявил Конс. – Бандиты не станут оставлять свидетелей, они во всех мирах наглы, но трусливы. Поэтому готовься управлять личным средством передвижения.

В сброшенных лекарем вещах нашлось покрывало, и Костик очень просто сделал из него подобие гамака, проткнув несколько дырочек и продёрнув верёвку. Подсунув этот гамак под раненого, связал верёвки вместе и привязал к ним связку пузырников, а потом осторожно отвязал удерживающую их верёвку.

Пузырники подняли раненого почти на три метра, и Конс расстроенно признал, что это была не лучшая идея. Хотя освобождённый от цепи дрифон не стал никуда улетать, а остался с хозяином. Нахохлившись, сидел рядом и с хрустом грыз сбитые хотомаром яблоки.

У иномирянина мелькнула было мысль привязать к гамаку дрифона и отправить раненого в деревушку, но слишком велик был риск, что он туда не доберётся. Поодиночке пузырники остывали очень быстро, становясь меньше буквально на глазах, и дрифон мог не дотащить раненого до места. Кроме того, хотомарщик мог снова потерять сознание, да и бандитам обнаружить и догнать заметное издали средство передвижения не составляло особого труда.

– Отступаем, прячемся и ждём подмоги, – бодро сообщил принятое решение Костик, и Авронос только молча кивнул.

Он вообще как-то вдруг замкнулся и стал необычайно мрачен. Спрашивать о причине его плохого настроения Костик не стал, и так понятно. Лекарь сожалеет о принятом им решении отправляться немедленно и без охраны. Покидая замок, Даринт несколько раз предупредил, чтобы они отправили письмо, когда надумают вернуться, и он пришлёт отряд стражников.

Чтобы сберечь силы, мешок с самым необходимым привязали к гамаку и тронулись в путь. Чтобы немного спрятать от чужих глаз всё ниже оседавшую связку шаров, шли через рощу, оказавшуюся чьим-то садом. Дрифону большей частью приходилось передвигаться пешком, хотя деревья и росли одно от другого на приличном расстоянии, его всё же было недостаточно для того, чтобы он мог развернуть тут во всю ширину свои огромные крылья.

– Там, по-моему, овраг. – Майка тоже была хмурой и задумчивой, не понимать, что это нападение – следствие её необдуманного поступка, девушка не могла.

– Где? – встрепенулся Костик. – И правда! Умница, Маечка, это самое – то. Искать нас в овраге они будут в последнюю очередь.

– Почему? – мрачно поинтересовался Авронос, покорно сворачивая следом за Костиком, шагающим впереди с верёвкой в руках. За неё он тащил летающий гамак.

– Так ведь ни один нормальный человек сюда не пойдёт, и бандиты тоже на нашем месте не полезли бы. А определять, как все люди, они будут по себе, поэтому нам нужно сейчас действовать так, как, по их мнению, не поступил бы даже последний дурак.

– Ты думаешь, Тьершиг считает нас умными? – горько ухмыльнулся травник.

– Я думаю, – насмешливо фыркнул Конс, – самым умным он считает себя, но, на наше счастье, лично в этой охоте не участвует. Вряд ли бандиты посвятили его в подробности своих действий.

– Надеюсь.

Больше Авронос вопросов не задавал. Просто шёл самым последним и изредка что-то то ли сыпал, то ли брызгал на тропу.

Спуск в овраг был довольно пологий и удобный, среди травы вилась неизвестно когда и кем проделанная тропка. Скорее всего, тут селяне пасли коров или коз, а может, и собирали ягоды. По мере продвижения вперёд овраг становился всё глубже и шире, а кусты на склонах всё выше и гуще. И всё чаще среди них попадались деревья. Сначала они росли поодиночке, потом пошли куртины из нескольких деревьев и кустов, и наконец заросли превратились в настоящий лес. В этом месте отряду пришлось расстаться с пузырниками.

Выпускать их в небо Костик не решился, отрезал по одному и утаскивал в гущу зарослей. Привязать старался как можно ниже, хотя, отойдя на несколько шагов и обернувшись, обнаружил, что серо-зелёные оболочки почти незаметны на фоне зелени. Даже он сам, знавший, где оставил пузырника, с трудом рассмотрел его среди густой листвы. После этого открытия дело пошло быстрее, и всё равно они потеряли несколько минут. Да и путешествие сразу превратилось из печальной, но довольно необременительной прогулки в тяжёлый труд. Майка несла теперь их незамысловатое имущество, а лекарь с Консом – пилота. Дрифон ковылял последним, не выпуская из детских ручек захваченные с места падения яблоки.

– Оставьте меня тут… они не найдут… – предпринял последнюю попытку пилот через несколько сот шагов.

– Поздно, – не согласился Костик, разглядывая густо переплетённые между собой ветви деревьев и кучи бурелома под ними, – мы все тут спрячемся. Похоже, дальше не пройти.

Дальше прохода действительно не было, попросту потому, что никто и никогда туда не ходил. Пеньки от срубленных деревьев и завалы сухих веток кончились, не доходя до этой чащи, заросли малины и ежевики – много раньше. Густо росшие тощие ёлки с колючими ветвями перемежались бузиной, хмелем и редкими клёнами. А может, это были и не клёны, а какие-то другие деревья, Костик особо не разбирался.

Главное, что нижние ветви без солнца давно засохли, и возле самых стволов можно было отыскать несколько укромных уголков. Парень присмотрелся повнимательнее, нашёл в переплетении бурелома звериный лаз, скорее всего, в этих зарослях прятались от непогоды лисы или волки. А может, и вообще не известные Костику звери. Согнувшись в три погибели и одной рукой загораживая лицо от веток, он решительно нырнул туда, стараясь двигаться в направлении ближайшего клёна. Подходящее для схрона место нашлось довольно быстро, но пришлось немного потрудиться, выбрасывая в кусты острые сучья и колючие ветви.

– Май, лезь сюда, потом я вернусь за Инизом. Поможешь его втащить.

Таджерка скользнула меж ветвей ловко, как кошка, оглядела крошечный сумрачный закуток под низко нависшими ветвями и вдруг прильнула к Консу всем телом.

– Прости… если бы не я… – Она отчаянно и жадно ловила взгляд мужа, неистово сжимая его талию тонкими руками и не замечая струящихся по исцарапанным щекам слёз.

– Майка! – Консу так хотелось обнять её покрепче, успокоить ласковыми поцелуями, рассказать, какая она глупая, раз винит во всём себя, и ещё, как он её любит… но парень почему-то был уверен, что сейчас нельзя так поступать.

Слишком это будет похоже на прощание… а прощаться с нею он вовсе не намерен. Никогда. Он её только нашёл… и едва успел разобрался в собственных чувствах и желаниях! И теперь вовсе не собирается отдавать любимую этим грязным бандитам, он вообще не собирается им никого отдавать. И не важно, что у него не так уж много сил… ничто сейчас не важно. Главное принять решение и не сдаваться.

– Майка! Слушай меня! Да не реви, я этого не люблю! – Костик готов был сам себе дать по шее за такой суровый тон, но жена почему-то успокоилась. – Если они придут сюда, полезешь дальше. Им нужна прежде всего ты. И ты будешь лезть, пока хватит сил. Потом чуток отдохнёшь и полезешь снова. А вернёшься назад только в том случае, если я крикну условные слова… например, про жареную курицу. Если я буду тебя звать и кричать другое, например, что я тебя люблю и бандиты ушли – не вздумай вылезать! Поняла? Если ослушаешься, отправлю назад, на Таджер. Только жареная курица, Майка! Это разрешение вернуться, а все остальное приказ лезть дальше. А сейчас немного пролезь за мной, нужно спрятать тут пилота.

Пилота тащили втроём, прикрыв ему лицо, чтобы не оцарапать, а когда втащили и отдышались, то обнаружили, что он снова потерял сознание. Авронос опять захлопотал над ним с пузырьками, Майка принялась за устройство быта, дрифон скромно пробрался в дальний уголок и тихо захрустел яблоком.

Конс вздохнул и полез назад, надеясь хоть немного замаскировать лаз в их убежище.

Глава 19 Стан

Лихо скачущая впереди Стана тройка аборигенов не замечала за собой погони довольно долго. И это было заслугой преследователей, старавшихся всё время держаться от бандитов на приличном расстоянии. Всякие сомнения в том, что скачущие впереди них всадники именно бандиты, у Стана исчезли, едва он увидел на картинке Чудика знакомые синеватые пятна аур.

Впрочем, негодяи и не оглядывались, да и не так просто было рассмотреть людей, следующих в том же направлении. Хотя дорога шла через засеянные какими-то злаками поля, зато придорожные кусты, стога сена, частые повороты, холмы и ложбинки не давали возможности обнаружить погоню. Стан и сам давно бы потерял преследуемых, если бы не видел их глазами парящего в вышине унса.

Бандиты заметили чужаков, когда резко свернули на боковую дорожку к видневшемуся на холме добротному дому. Судя по поблёскивающим в первых лучах солнца металлическим крышам и флюгерам башен, принадлежавшему довольно состоятельному семейству.

– Едем прямо! – Стан отчётливо видел глазами Чудика, как один из бандитов придержал панга и притаился у придорожного куста.

Землянину ничего не стоило вывести проныру из строя, но он хотел понять замыслы этих негодяев. Ясно ведь, что вовсе не ради удовольствия они носятся спозаранку по просёлочным дорогам.

Они проскакали мимо засады, даже не оглянувшись на отходящую в сторону холма дорогу, и остановились только тогда, когда Чудик показал догоняющего сообщников успокоенного бандита.

– Подождём тут, – отъезжая в сторону густых зарослей дикой сирени, скомандовал Стан, – небольшой привал. Уло, ты случайно не знаешь, кто живёт в том доме?

– Нет, – вздохнул тан-габирец, – зато знаю, что в этой стороне не самые лучшие земли. Тут в основном поместья и дома людей второго круга. Таких, как Даринт, в чей замок мы ехали сначала. Хедул стоит на берегу небольшой речки, и самые дорогие дома и поместья на севере от него, на южных склонах большого холма. А мы находимся на западе, и если вдоль имперского тракта с северной стороны ещё можно встретить зажиточные имения, то чуть в сторону пойдут лишь маленькие поместья людей со средним достатком, а южнее будут только деревушки и маленькие хутора.

– Почему-то мне показалось, будто его дом стоит на востоке, – задумчиво пробормотал Стан, поддерживающий разговор только затем, чтобы не выдавать своего незримого контакта с унсом.

– Это потому, что дорога от тракта подходила к холму с запада, с востока у него большой пруд, Даринт поставил запруду на ручье, – внезапно влез с объяснениями провожатый, – а вы, господин Дэконс? Извините, в темноте не признал.

– А что, похож? – Стану показалось очень смешным внезапное почтение в голосе проводника.

– Да… только волосы и брови у вас на картинке потемнее… и платок чёрный.

– Это я маскируюсь… – с заговорщицким видом шепнул Стан, – чтобы народ не бросался.

– Я так и подумал, – закивал проводник. – А кого мы ловим?

– На меня охотятся бандиты… слышал? – Землянин решил проверить, насколько народ в курсе происходящего.

– Как не слышать! Говорят, Тьершиг все ногти сгрыз. А эти при чем?

– А эти из гильдии наёмных убийц, – внезапно ответил вместо землянина полуорк, – я вспомнил, где видел того, который скакал от замка. Они его Артистом зовут.

– Интересные у тебя связи, – изумлённо приподнял Стан рыжеватую после издевательств Джаи бровь, – но расскажешь позже, смотрите!

Уже второй раз за утро они видели, как взлетает хотомар. Этот был ещё ближе и показался ещё огромнее. Ощетинившийся во все стороны зеленоватыми бусинками шаров, как рассерженный ёжик иголками, этот летательный аппарат с болтающейся на верёвках открытой корзиной как-то мало походил на привычный уже Стану уютный хотомар. Зато живо напоминал знакомое сооружение земных воздухоплавателей.

– Чудик, рассмотри ближе, кто в кабинке, да будь осторожен, это злые люди!

Картинка пришла очень быстро и не понравилась Стану совершенно. Кроме уже знакомой троицы в корзине стоял обвешанный дротиками и кинжалами абориген, а к углу был привинчен стационарный многозарядный арбалет. Костя мгновенно опознал знакомый по играм агрегат, прикинул, что произойдёт, если из такого пальнуть по другому хотомару, и у него похолодело в груди. Вот сволочи! Нужно опередить их любой ценой.

– Вперёд, мы должны их догнать! – скомандовал Стан, вскакивая на панга, но его спутники смущённо переминались с ноги на ногу.

– Извините, господин Дэконс, – наконец промямлил проводник, – но это невозможно.

– Да почему?

– Овраги. Ехать можно по имперскому тракту, а он проходит с севера от Хедула. А они летят в сторону западной окраины. Напрямик нам не проехать, тут сплошные овраги и меловые карьеры.

– Я проведу, – решив, что с помощью Чудика найдёт дорогу мимо всех оврагов, пообещал Стан, но теперь качал головой Уло.

– Панги скоро встанут. Нужно искать свежих, а ещё лучше хотомар.

– Чёрт. И где его искать?

– В любом поместье, кроме этого. Два хотомара держат только очень богатые люди. Но вам лучше принять свой собственный вид.

– Как это сделать? – едко фыркнул Стан, возмущённо уставившись на Уло, неужели он считает нового хозяина волшебником?!

– А вы не умеете? – проводник был разочарован.

– Менять цвет волос по первому желанию? Разумеется, нет. Придётся ехать так.

– Я могу попробовать. – Уло внимательно рассматривал внешность парня. – Тебе очень нравится эта шляпа?

– Мне всё равно.

– Держи, – полуорк бесцеремонно снял с головы Стана стетсон и вручил ему свою бандану.

Не чёрную, но довольно тёмную. Потом минуты три шарил в траве, нашёл какой-то засохший стебелёк и достал довольно примитивное огниво, какими аборигены пользовались с потрясающей ловкостью.

Огонёк разгорелся за считаные секунды, и вскоре великан уже аккуратно возил обугленной веточкой по бровям и ресницам начинавшего звереть от нетерпения хозяина.

– Всё, едем.

Хотомара в ближайшем поместье, куда они добрались минут через двадцать, не было. И у соседей слева, по словам эконома, – тоже. А у тех, которые жили на дальнем холме, был, но они ещё вчера сами улетели на нём в город. А вот панги оставались, это Стан точно определил по ауре замявшегося старика.

– Мы оставим взамен своих и доплатим за беспокойство, – уговаривал Уло, но эконом уперся.

Начал мямлить, что хозяин рассердится, так как панги у них ещё молодые, и ещё какую-то ерунду, но явно врал, и причём особенно этого не скрывал. И его не убедило даже то, что пангов просит сам Дэконс Запольский. Скорее всего, наоборот, придало решимости не ввязываться в разборки иномирянина с Тьершигом.

– А мне кажется, ты просто боишься тех соседей, у которых такой странный хотомар, – потеряв терпение, рявкнул землянин. – Так вот, их бояться нечего. Я сначала догоню их хотомар, а потом вернусь сюда и не оставлю камня на камне от этого притона.

– Сначала не оставь, потом приходи за пангами, – внезапно согласился эконом. – А то вы пришли и ушли, а нам с ними рядом жить.

– Вот пока вы от страха трясётесь, всякие бандиты вами и крутят. – Костя отлично знал, что старик прав, в его мире тоже мало осталось людей, которые решатся посреди белого дня вступиться за избиваемого раскормленным хозяином мерса мальчишку, но сейчас речь шла о его брате. – У меня предложение, мы тебя связываем и сами берём пангов. Скажешь, что сопротивлялся из последних сил.

– А слуги? – старик смотрел испытующе.

– За слуг не волнуйся, их запрём.

– Нас повесят, – тихо сообщил Уло, выводя из стойл трёх пангов. – Мы действуем, как бандиты.

– Сначала нужно поймать настоящих бандитов, потом решим эту проблему, – отмахнулся Стан. – Поехали.

Как вскоре выяснилось, Костя правильно сделал, потратив во время полёта с побережья несколько часов на объяснение Чудику некоторых особенностей картографии. Очень уж хотелось, чтобы он научился отсекать в своих картинках ненужные подробности, оставляя некоторое подобие тех карт, какие есть во всякой приличной онлайн-игре. Само собой, очень помогла генетически модифицированная способность мозга унса решать подобные задачки. И теперь Стан получал от разведчика не картинку, а чёткую схему местности. С отчётливо прочерченными тропками и выделенными жёлтым цветом опасными местами.

Как он и предполагал, короткие дороги к городу всё-таки были. Не собирались селяне каждый раз выезжать на тракт, когда им нужно было привезти сено или отправить на рынок продукцию.

В одних местах эти дорожки были шире и накатанней, в других превращались в едва заметные тропки, и все теперь висели перед мысленным взором землянина разноцветной паутиной, стоило ему прикрыть глаза. Из последнего полёта унс вернулся совершенно измученный и, не сказав ни одного слова, сразу вцепился дрожащими лапками в кусок мяса.

Корзинку с провизией и рыбой для пангов, как и бутыли с квасом, всучила грабителям, которые привязали посреди холла к мягкому креслу старичка эконома и предупредили, что запрут парадную дверь, чтобы слуги не побежали жаловаться, пожилая кухарка.

И с демонстративно-обиженным видом уселась на скамью, следя за тем, как преступники отвязывают от связки нужный ключ. Распахнутых настежь окон и дверей на террасу ни грабители, ни прислуга не замечали в упор.

Почти полтора часа преследователи неслись по полузаросшим тропам и перебирались через ручьи и овраги, пользуясь составленной унсом картой и собственным опытом. Прибавлявшимся с каждой оставленной за спиной лигой. Очень быстро начинаешь понимать, что лучше объехать заманчиво ровную и зелёную лужайку, если хоть один раз панги завязнут в подобной почти по колено. Хорошо ещё, что крылья пангов, в обычном состоянии плотно прижатые к телу, оказались совсем не бесполезными придатками и в несколько энергичных взмахов вынесли животных вместе со всадниками на безопасное место.

– Чудик отдохнул, – вылез на плечо Стана унс. – Надо лететь?

– Надо, малыш, проверь, далеко ещё хотомары?

Новость, принесённая унсом через четверть часа, оказалась так удручающа, что Стан вынужден был остановить свой маленький отряд на совещание. А заодно напоить пангов и дать им по рыбине. Да и у самих уже давно пересохло во рту.

– Бандиты выстрелили по хотомару наместника и ранили погонщика, – наспех проглотив несколько кусочков варёной курицы и запив квасом, сообщил Стан спутникам, и они уважительно покосились на унса.

За время погони маленький разведчик значительно подорожал в их глазах.

– Значит, как только хотомар опустится, пассажиры будут в полной власти бандитов, – хмуро проронил Уло. – Далеко они?

– Не очень, но у нас на пути два оврага, придётся объезжать до того места, где склоны хоть немного более пологие. Брату удалось выбраться на крышу и заставить хотомар спуститься, поэтому враги сильно просчитались. – Костя объяснял и видел две фигурки, яростно расправляющиеся на крыше резко снижающегося хотомара с теми пузырниками, что были привязаны в нижних рядах.

А ещё видел то, чего они не заметили, но хорошо рассмотрел Чудик.

Болтающийся на верёвке якорь с острыми шипами, похожий издали на рыболовный крючок, которым бандиты намеревались зацепить свою добычу. И яростную злобу на лицах убийц, когда жертвы ускользнули буквально из-под носа.

– Значит, времени нам должно хватить, – упруго поднялся на ноги полуорк, – жаль, что оружия у тебя маловато.

Говоря про оружие, он имел в виду небольшой кинжал, взятый Станом ещё в доме коменданта. У него самого не висело на поясе даже обычного ножа.

– Как только догоним бандитов, оружие будет, – загадочно обронил Костя, не желая раньше времени распространяться насчёт своих способностей. – Но я хотел спросить проводника… Гино, дальше мы доберёмся и сами, может… тебе лучше вернуться?

– Если бы я хотел вернуться, то повернул бы ещё от замка. – Молчаливый мужчина улыбнулся насмешливо, но не зло. – Я давно вышел из возраста, когда люди не понимают, во что ввязываются. И оружие у меня есть… не будем терять времени.

В очередную разведку Стан выпустил Чудика, когда им оставалось скакать до места падения хотомара не больше четверти часа. И принесённые унсом новости разом сломали почти сложившийся план битвы.

Клон с друзьями пошёл почему-то не в сторону деревни, а в глубокий огромный овраг, протянувшийся чуть ли не на десяток километров на юго-запад. И это было не самое плохое решение, в кустах можно было устроить отличную засаду для врагов.

Хуже было известие о подходившем к бандитам подкреплении. Трое крепких аборигенов скакали на бычках со стороны города и уже почти достигли брошенного хотомара. А бандитский летательный аппарат, совершивший плавный разворот, должен был достичь этого места, по расчётам Стана, одновременно с его отрядом.

– Что будем делать? – на минуту приостановив пангов, поинтересовался землянин, описав спутникам обстановку.

– Нельзя давать бандитам объединиться, – сразу объявил Уло. – Пусть твоя птица поищет тропку, где мы можем спуститься в тот овраг, чтобы оказаться между ними. На месте решим, что лучше, оставить пангов в кустах или ехать на них дальше.

Мало-мальски подходящее для спуска место нашлось не сразу, склоны холма заполонили заросли дикой смородины и шиповника, поэтому выбирать пришлось из нескольких, весьма сомнительных вариантов. Наконец Стан решил спускаться по недавней глинистой осыпи. Она ещё даже не успела как следует зарасти травой, но вполне уплотнилась до такой степени, что ноги пангов не вязли в грунте. Чтобы немного притормозить и не сорваться, животным пришлось распустить крылья, и всё равно спуск занял не больше трёх минут.

– Где они? – тихо спросил Гино, едва они оказались на еле заметной тропе.

– Всадники впереди, примерно полкилометра… пол-лиги, – поправился Стан. – А хотомар ещё движется… думаю, они видели своих подельников.

– А нас?

– Мы подъехали с другой стороны, тут овраг чуть сворачивает, и им нас не видно из-за поворота и кустов.

– Значит, догоняем всадников и нападаем со спины. – Уло пихнул панга пяткой и ринулся вперёд.

Однако догнать бандитов они сумели далеко не так быстро, как предполагали. Упитанные, мощные бычки несли своих всадников ничуть не медленнее, чем панги, и замедлили бег только тогда, когда путь им начали преграждать брошенные лесорубами кучи веток и пеньки деревьев.

Сначала преследователи заметили мелькавшую за кустами кожаную шляпу ближайшего бандита, усыпанную заклёпками и похожую на шлем средневекового пехотинца. А потом замелькал пятнистый зад бычка и грязно-белый хвост, яростно отбивающий насекомых.

– Начали! – шепнул сам себе Стан, выпуская проинструктированного унса.

Минуту спустя в равномерный топот бычков и похрустывание сминаемых кустов ворвался дикий, совершенно поросячий визг. Сменившийся воплем боли, паническим мычанием пятнистого бычка и суматошным треском ветвей, по которым обезумевшее животное волокло своего вылетевшего из седла, но запутавшегося в поводе всадника.

Стан даже не ожидал такой удачи, приказывая Чудику поймать в ближайших кустах жучка или осу и незаметно засунуть в ухо бандита.

– Чудик, ты как? – встревоженно спросил землянин вернувшегося встрёпанного унса, наблюдая, как напарники бандита пытаются поймать бешено скачущего по вырубке бычка под постепенно стихающие стоны его хозяина.

– У врага шапка плотно застёгнута, Чудик принял решение пустить жука в ухо животного, – отрапортовал унс и тут же встревожился. – Оно не погибнет?

– Нет, молодец. – Стан вслед за Уло бесшумно слез с панга и, передав его проводнику, скользнул за кустами ближе к бандитам.

Несчастный бычок наконец оборвал поводья и умчался куда-то вверх по склону. Его седок, вернее, тело седока, застряло среди кустов, не подавая больше признаков жизни. Двое других бандитов, наспех привязав к кусту бычков, несколько секунд подозрительно озиралась, однако убедившись, что ничто не нарушает мирной тишины, бросились к сообщнику.

– Давай, – беззвучно скомандовал Стан и первым ринулся на врагов.

И неимоверно удивился, обнаружив, что Уло уже стоит рядом с бандитами, приподняв их за шиворот огромными лапами. В следующий миг раздался глухой стук, и оказалось, что делать больше ничего не нужно. Все трое убийц валялись на траве, а полуорк ловко и умело освобождал их от оружия и всего прочего ценного имущества.

– Здорово это у тебя получилось, – с искренним восхищением протянул Стан, и раб внезапно расплылся в смущённой улыбке.

– Все тан-габирцы прирождённые охотники и воины… поэтому на Хамшире нам настрого запрещено сражаться за себя или своих друзей. Только по приказу хозяина. И без оружия.

– Понятно, – весело хмыкнул Стан. – Тогда будем считать, что первая часть Марлезонского балета завершена. Пойду, поищу брата, а вы тут приберите немного… к приходу гостей.

Глава 20 Конс

От дикого визга, раздавшегося неподалёку, метрах в сорока от их убежища, все оцепенели. Костик вообще едва не подавился, они только собрались немного подкрепиться, пока есть возможность. Неизвестно, как сложатся события дальше, но сытый желудок не помешает при любом, особенно самом нежелательном повороте – если придётся попытаться хитростью протянуть время до появления подмоги. В том, что Даринт, узнав об их пропаже, поднимет на ноги весь гарнизон Хедула, с командиром которого дружит, Костик не сомневался.

В первое мгновение у парня мелькнула мысль, что это на какое-то животное напал волк или какой иной хищник, но уже в следующие секунды он начал сомневаться, что жертва не человек. Слишком уж жутким был постепенно слабеющий вопль. А треск и шум, доносящиеся оттуда, свидетельствовали о яростной схватке… или погоне.

– Может… нужно помочь? – неуверенно пробормотал Конс, ловя взгляд Авроноса, и получил в ответ возмущённое шипение.

– С ума сошёл? Чем ты поможешь?

– Не знаю, – огорчённо вздохнул Костик и крепче обнял прижавшуюся к нему Майку.

Всё-таки зря он отложил на время тренировки, поняв, что совместить их с сеансами исцелений никак не получается. Слишком плохо пока удавалось контролировать расход энергии, каждый раз казалось, что лучше немного перестраховаться, чем недолечить пациента. Да и пациентов последние дни Авронос брал таких, что Костик не мог не жалеть их всей душой. В основном детей и молодых женщин с заиканием, частичным параличом конечностей и прочими производными внезапного испуга или стресса.

Если удастся благополучно вылезти из этой передряги, он будет заниматься по часу каждое утро, дал себе слово парень, вслушиваясь в происходящее в кустах. Однако там уже снова было тихо, похоже, жертве так и не удалось убежать.

– Ешь! – шёпотом приказал Авронос, указывая взглядом на отложенный учеником кусок пирожка. – Силы понадобятся.

– Не хочу.

Есть и правда расхотелось, стоило Костику представить, что именно происходит неподалёку.

– Конс, это неправильно! – прошипел лекарь, сверля ученика возмущённым взглядом. – Твои силы зависят от еды! А тебе, возможно, придётся на бандитов воздействовать… я тут подумал…

– Костик! – мягкий басок, раздавшийся совсем рядом, заставил лекаря смолкнуть на полуслове.

– Константин Александрович Запольский, тысяча девятьсот девяносто пятого года рождения, седьмого июня… в общем, ты уже понял, что я не бандит? Вылезай, знакомиться будем.

– Ты кто? – от волнения сердце Костика колотилось как-то суматошно.

– Твой лучший друг, – ехидно хихикнули за кустами, – ну вылезай уже, времени мало. Хотомар с арбалетом минут через пять-десять привалит, нужно встретить.

– А кто там кричал? – как-то изумлённо разглядывая Костика, вдруг вступил в разговор Авронос.

– А это трое бандитов на бычках… ехали сюда… но немного не доехали. Авронос, вы тоже можете вылезать, а девушка и раненый пусть пока там останутся, в безопасности, – нахально распоряжался говоривший.

– Уже иду. – Лекарь первым нырнул в лаз, заставив Костика сильно засомневаться в его здравомыслии.

– Конс? – Майка тоже почему-то выглядела задумчиво-озадаченной. – Что такое тысяча девятьсот…?

– Потом объясню, пока приготовься убегать. – Костик нежно провёл пальцем по её щеке, не удержался, поцеловал и с тяжёлым вздохом полез вслед за учителем в кусты.

Не оставлять же его наедине с этим чересчур осведомлённым незнакомцем?

– Не может быть… – в бормотании лекаря Костик расслышал сквозь изумление так хорошо знакомые исследовательские нотки. – Неужели, копия?!

– Не копия, а часть, – назидательно поправил незнакомец и оглянулся на Конса. – Подозреваю, твой лекарь намерен поставить на мне несколько варварских экспериментов…

Он смолк и шагнул навстречу замершему Костику.

– Блин! – больше ничего не пришло на ум ученику Авроноса при виде странно знакомого и вместе с тем какого-то неправильного лица.

– Ага, – подтвердил тот и сглотнул, – я тоже сначала не очень-то поверил. Пока не увидел картинку… Зорро чёртов.

– Костя… – с неба стремительно спикировала на плечо того, кого Костик пока не знал даже, как называть, рыжеватая птичка, размером с горлинку.

Только голова у неё была совершенно не птичья. Скорее обезьянья. Странное существо осмотрело Костика и уставилось на его тёзку круглыми совиными глазами.

– Ты поделился?!

– Уже давно, – двойник одним пальцем бережно погладил мягкий пух на голове летуна, – почти месяц назад. Когда встал в таз с водой и сдуру зажёг сразу три сигнальных огня перед тремя проходами. А ведь была в документе схема, где нарисовано, как закрывать запасные пути.

– Не может быть! – встревоженно ахнул лекарь. – Но ведь… в таком случае… должен быть и третий!

– А кто вам сказал, что его нет? – ухмыльнулся двойник, насмешливо поглядывая на героически молчащего Конса. – Он попал на Сузерд. Вернее – она, перенос не нашёл в моей личности достаточно мужских качеств для создания троих парней. Кость, ты уже отмирай, а?!

– Подождите, – взволнованно схватил его за руки лекарь. – Костя… но ведь вы вполне нормальные… я имею в виду тело…

– Я Стан, – вежливо сообщил клон, – и тут мы нормальные только потому, что там были… не совсем обычным парнем. Я тоже никому пока не признался… и вам советую держать язык за зубами. Кость, ты уже всё понял?

– Не дурак, – наконец отозвался Конс. – А насчёт девчонки… ты пошутил?

Подходить ближе к двойнику как-то не очень хотелось… и ещё смущала размазавшаяся под глазом того тушь… как у… девушки. И ещё какой-то внутренний протест и безотчётный стыд… за все свои тайные детские шалости.

– Нет, – внезапно перешёл на русский клон, – но давай всё обсудим позже, без лишних свидетелей? Я понимаю твоё состояние, мне моряны почти неделю назад сказали, и то я до сих пор в шоке.

– Господин Дэконс, хотомар!

– Дэконс он, а я Стан. Станар. Чудик, иди на хотомар да прихвати жучка, может, ещё кто зазевается. Только не рискуй. – Парень командовал очень решительно, и спутники у него были внушительные, огромный полуорк и увешанный оружием заниец. – Гино, дай на всякий случай лекарю и Дэконсу что-нибудь из оружия. Но лучше вам не высовываться, сидите в засаде. На хотомаре всего четверо, Уло, не убивай главаря… или двух, нам нужно их допросить.

– Хорошо. – Огромный тан-габирец не сводил глаз с растущего над кустами гигантского букета пузырников.

– Сволочь, – рыкнул вдруг Стан, глядя в никуда сузившимися глазами. – Ну, я тебе устрою.

Двойник как-то напрягся, подобрался, словно перед прыжком, и вдруг, коротко выдохнув, махнул рукой, бросая в сторону хотомара что-то невидимое. Сверху раздался дружный вопль, полный боли и ужаса.

А клон начал как-то тихо оседать, точно так же, как оседал сам Костик после сеанса.

– Авронос, драконью кровь, – бросился к клону Конс, разом забыв и про своё необъяснимое смущение, и про кучу незаданных вопросов, и про размазанную под глазом собрата краску.

Всё это вмиг стало несущественным и пустым. Важнее всего стало самое главное: понимание, что он свой до мозга костей, этот двойник, так вовремя пришедший с друзьями на помощь. А пару секунд назад снова без ненужных разговоров доказавший свою преданность и надёжность, бросая все силы в бандитов. Явно намеревавшихся сделать своим жертвам очередную, особо гадкую подлость.

С непостижимой быстротой в душе Костика выросло и созрело понимание, что именно вот этого парня, такого догадливого, уверенного и насмешливого, ему так сильно и не хватало в этом мире для полного счастья. И даже, смущённо ухмыльнулся Конс, не только в этом мире, и не только в последние дни.

А в следующий момент на узких тропках и крошечных полянках между кустами и ёлками вдруг стало тесно, жарко и шумно. Орали бандиты, рычал полуорк, взвизгивал дрифон, яростно шипели пузырники и трещали сухие сучья ёлок под навалившимся бандитским хотомаром и дёргавшим его пучком пузырников. Но Конс этого не видел, сначала они вместе с Авроносом оттаскивали в сторонку бледного Стана. А потом, дожидаясь, пока лекарь накапает в серебряную стопочку своё зелье, Костик сидел на траве, держа голову клона на коленях, и озадаченно разглядывал выбившиеся из-под банданы рыжеватые волоски. Похоже, не такие уж они и двойники.

– Всё! – отрапортовал рухнувший сверху питомец двойника. – Все обезврежены… Костя? Ты вне зоны доступа!

– Сейчас придёт в себя. – Авронос рассматривал маленькое существо с жадным любопытством, и чувствовалось, что он едва сдерживается, чтоб не сцапать диковинку и не сунуть в карман жилетки.

– Сейчас, – существо юркнуло к хозяину и на миг прильнуло к губам, словно целуя.

– Долго я валялся? – немедленно очнулся Стан. – Чудик, дай картинку произошедшего. Отлично. Кость, отпусти меня, все путём, теперь нужно только что-нибудь зажевать.

– Знаю, и у меня так бывает, – благодушно усмехнулся Костик и не удержался, чтобы не поддеть. – А ты у нас какой-то странной масти.

– Костя потерял яркость. – Чудик оказался на удивление общительным и болтливым. – Знаешь святое правило разведчика? Кто не замаскировался, тот выбыл.

– Понятно, – с неожиданным уважением взглянул на малыша Конс. – А кто это?

– Это унс, но лучше спроси, с чего это он так веселится, – подозрительно уставился на питомца Стан. – Колись, мелочь глазастая.

– Твоя почка подходит для моей, – неожиданно серьёзно объявил Чудик.

Костик ничего не понял, а Стан вдруг заржал.

– Ну, ты у меня и домовитый! Сразу сообразил, куда приплод пристроить.

– Какой приплод? – Глаза Костика стали круглыми, как у унса.

– У него почка растёт, месяца через два отделится. Так они размножаются.

– Стан, мы закончили, – вылез из куста прямо на них тан-габирец, – в живых остались главарь и Артист… Но Артист пока без сознания.

– Свяжи его покрепче, не доверяю я его обмороку. А главаря давай, поговорим немного, – скомандовал Стан. – И можно, наверное, потихоньку выдвигаться в сторону города, пангов нам хватит. Только сначала перекусим… у меня этот арбалет все силы сожрал.

– Какой арбалет? – снова не понял Костик, а полуорк уставился на его клона с откровенным восхищением.

– А я гадаю, почему эта штука вырвалась из гнезда и выстрелила по своим? Одного сразу насмерть, болт в глаз вошёл. Но большинство зарядов попало в пузырников, потому они так резко и свалились.

– Откуда у них такой арбалет? – не поверил Авронос. – У нас законом запрещено придумывать новое механическое оружие и транспорт! Ещё Мастера такой закон издали. За нарушение – смертная казнь.

– Давай спросим главаря. – Стан легко поднялся с земли и признательно улыбнулся лекарю. – Что за лекарство ты мне дал? Просто чудо!

– Это не я, это он. – Авронос показал глазами на унса, спрятавшегося под жилетку хозяина. – Лизнул тебя в губы – и… вот!

– Чудик, – мгновенно посуровел Стан, хорошо помнивший, что унсы могут так же лечить, как верты, но теряют при этом много сил, – немедленно возьми несколько кубиков крови!

– Чудик лучше мяса, – виновато выглянул малыш, и Авронос вдруг засуетился.

– У нас там в корзине мясо осталось… я принесу.

– Майка, я хочу жареную курицу! – вспомнив, что можно уже выпускать жену из тайного убежища, повернулся в ту сторону Костик. – И еду не забудь, очень нужно!

– А курица – не еда?! – ехидно поднял бровь его клон.

– Это пароль, – смутился Конс, – я боялся… что они заставят меня её позвать.

– Молоток, – уважительно кивнул тот и вдруг весело заржал. – Какой я, оказывается, предусмотрительный!

– Вот он! – Из кустов вывалился Уло, держа за шиворот мужичка в кожаных штанах и с синяком под глазом.

– Отпусти, горилла, – заныл тот, – и без тебя договоримся!

– С чего это ты взял, бандит, что я буду с тобой договариваться? – В голосе Стана прозвучала непривычная Консу жёсткая холодность.

– С того, что должен мне. – Бандит внезапно обиженно оскалился белоснежными зубами, среди которых неприглядной утратой чернела дыра. – За подлость своей мамаши… стервы.

– Убью! – одновременно ринулись к бандиту клоны, и тот вдруг испугался, дёрнулся в сторону и визгливо заверещал.

– Ты чо, не узнал Ваську-халяву, жирдяй?!

– Чего?!

Парни притормозили и ошеломлённо переглянулись. И кто, интересно, тут Васька-халява? Вот этот, что ли, в кожаных штанах? Да нет, вроде не похож?!

Васька в их районе был мужичок всем известный, жуткий алкаш и любитель дармовщинки. Хотя, как говорили, был когда-то классным слесарем, работал на заводе, считался мастером-золотые руки. Но Костику в это ни капли не верилось, если человек умеет делать что-то лучше других, почему он с утра стоит у пивнаря и ждёт, когда кто-то из жалости купит ему банку пива?

А ещё Васька обладал просто собачьим нюхом на различные мероприятия. Свадьбы, юбилеи, поминки. Приходил заранее, со всеми здоровался, обсуждал событие с жаром и знанием дела и в конце концов всегда оказывался за столом. В отличие от других алкашей Васька имел обыкновение купаться и стирать свою одежду, поэтому сразу его не выгоняли. Выгоняли позже, когда, хорошенько приняв на грудь, Васька начинал слезливо жаловаться на жизнь, на новые порядки и материть выгнавшую его жену.

К матери Костика он как-то попытался подъехать, но вылетел за калитку со скоростью ядра, пущенного опытной рукой. Потому клоны и воспринимали бывшего слесаря несколько враждебно.

– Чего вылупился? – Бандит явно не замечал, что Костик тут не один, и упорно смотрел только на Стана. – Думаешь, ты один тут красавчиком стал? Вот, посмотри, и у меня зубы все! Были! – Халява всхлипнул. – И ваще весь организьм того… поправился… тут она не обманула… сс… – Васька скрипнул зубами и выматерился.

Стан метнулся вперёд и врезал ему ногой в подбородок, на миг опередив Конса, намеревавшегося сделать то же самое.

– Сволочь! – упав на колени и выплёвывая ещё один зуб, взвыл Васька. – Тут же не делают керамических протезов!

– Будешь открывать свой поганый рот, чтобы говорить гадости про мою мать, – с ненавистью глядя на алкаша, процедил сквозь зубы Стан, – вообще убью.

– Дык она же… – Васька заметил движение в свою сторону и вмиг распластался по земле, прикрывая руками голову.

– Чем тебя обидела эта достойная женщина? – придержав Стана за рукав, вмешался в разговор лекарь. – Только говори вежливо и по делу.

– Эксперимент она сделала! – обиженно и зло всхлипнул Васька. – Приди, говорит, Василий к обеду, я пишу диссертацию по теме народные обряды и заговоры, мне нужно описание эксперимента!

Васька снова всхлипнул, оглянулся на притихшего Стана и сел, сообразив, что бить его больше не будут.

– Продолжай, – рыкнул Костик, хотя уже начал подозревать, какой это был эксперимент.

– Я, говорит, тебе бутылку куплю и чебуреков нажарю… чего ж не пойти? Эксперимент простой был… сначала в таз прямо в обутке поставила, свечку зажгла и дала стишки прочесть… А! Ещё дала ящик со всякой дребеденью, возьми, говорит, три вещички и положи в карман.

– Что ты взял? – не выдержал Авронос.

– Да ничего там хорошего не было… барахло. Надфилёк взял, монетку медную, да дротик от дартса.

– А дальше?

– А сам будто не знаешь, что ли? Всё счернелось, завертелось – и я в яме!

Глава 21 Конс и Стан

– Блин… – ошарашенно оглянувшись на брата, Костя понял, что думают они об одном и том же.

Значит, та бумажка никуда не пропала. Не размокла в тазу, не сгорела в пламени свечей. И ма её всё-таки нашла и сообразила, что дело нечисто. А теперь, проведя эксперимент, убедилась, что Костик ушёл именно этим путём… Теперь можно даже не сомневаться, долго ждать её не придётся.

– Чёрт, чёрт! – стукнул кулаком по ладони Стан, нужно было спрятать свиток, а вдруг она попадёт в болота Зании? Интересно, сколько у них есть времени? И есть ли оно вообще?!

– Когда ты попал сюда?

– Уже больше двух недель, точно не знаю… – Васька немного осмелел, – мне на месте денег дали, сколько попросил… я в столицу хотел… да вот…

Стан удручённо присвистнул, ну так и есть, ждать возвращения Васьки больше двух недель мать точно не станет.

– Пусть он немного посидит, мне нужно вам кое-что сказать, – кивнув Уло, чтобы стерёг, лекарь потянул клонов в сторону.

Майка, абсолютно точно знавшая, что допрос пленных бандитов сугубо мужское дело и мешать им в этом нельзя, скромненько мялась поодаль, не решаясь подойти к мужу и очень похожему на него парню. Но заметив, как лекарь повёл их в сторону, ринулась следом.

– Конс, ты говорил про еду…

– Это Майка, моя жена, – слегка смущённо пробормотал Костик, но в его голосе чуть заметным холодком прозвучало предупреждение.

– Очень приятно, а я Стан, – насмешливо покосившись на него, представился двойник. – Вроде где-то еда была?

– Сейчас, вот тут положу, – почувствовавшая какое-то напряжение Майка старалась быть очень предупредительной и вежливой, родственники мужа всегда почитались в таджерских семьях почти наравне с супругом.

– Майка, – дождавшись, пока девушка расстелет на пеньке полотно и расставит на нём миски, попросил Авронос, – сходи к Уло, скажи, пусть пленника пока свяжет и достанет нашего погонщика. С его силой это детские игрушки.

– А почему нашу невестку все зовут Майка? – задумчиво спросил в никуда Стан, посадив унса на край миски с мясом. – Маме это не понравится.

– Ты думаешь… – Конс оглянулся в ту сторону, куда ушла жена. – Что мама…

– А ты сомневался? Раз она уже с тобой, мама никому не позволит её тронуть.

– Вообще-то я знаю… – Костик виновато выдохнул. – Понимаешь, времени совсем не было об этом подумать, из-за проклятого Тьершига каждый день к вечеру валяюсь трупешником.

– Вот сейчас и реши. Майка – это же от Майя? Красивое имя, только для этого мира коротковато. Нужно прибавить две-три буквы, чтоб она стала уважаемой дамой.

– Майя… Майяна? – попробовал на звучание Костик, вроде ничего, симпатично. – Мне кажется, хорошо.

– Мне тоже нравится, – кивнул Стан, вытащил из миски колбаску и, прежде чем откусить, поднял взгляд на Авроноса. – Так что ты хотел нам сказать?

– Сейчас все объясню… – Лекарь смотрел на двойника своего ученика с невольным уважением. – Я уже говорил, что в нашем мире запрещено делать такое сложное оружие, каким можно убить сразу несколько человек? Особенно ни в чём не повинных… Как вы считаете, мало было желающих обойти этот запрет?

– Думаю, хватало, – испытующе уставился на лекаря Стан. – И, судя по вашей загадочной ухмылке, никому это не удалось. А откуда же тогда взялся тот арбалет? Ведь эти отморозки собирались послать в нас весь пучок болтов, а там было не менее двух десятков. И попасть могли в любого… и в вас, и в девушку… извини, в Майяну.

– Подонки… – Костик побледнел. – А как ты узнал?

– Связь с Чудиком, потом всё объясню, – отмахнулся Стан. – Так что насчёт арбалета, доктор?

– Я совершенно уверен, что тот арбалет, про который вы говорите, изготовил ваш соотечественник, этот самый Васькахалява, – важно сообщил своё заключение Авронос.

– Его можно звать просто Васька, – поправил Стан, сообразив, как сильно заблуждается Авронос, слыша прозвище алкаша, кажущееся длинным именем. – И он вполне мог что-то такое сделать. Раньше, пока не спился, был хорошим слесарем. А теперь нельзя поподробнее… про закон?

– Жители нашего мира никогда бы не решились сами такое сделать. – В глазах лекаря читалось сомнение, стоит ли говорить это клонам. – Всем известно, те, кто нарушил запрет, не прожили и нескольких часов. И это не просто легенды, есть свидетельства очевидцев. А вот иномиряне просто исчезали… и поэтому я решил вас предупредить. Нужно как можно скорее его допросить, всё, что знает про банду и про Тьершига. Я сам буду вести записи, чтобы было по форме…

– Пусть Уло поможет тебе его допрашивать… – подумав пару минут, вынес решение Стан, – у него вид… внушительный. А мы всё подпишем, не беспокойся.

– Хорошо. – Лекарь сообразил, что клоны хотят наедине обсудить свои проблемы. – Тогда я ухожу.

– Только… Авронос, – окликнул учителя Конс, – первым делом предупреди его, если случится… ну, если он вернётся в свой мир, пусть скажет матери, чтобы шла в ту же дверь, куда отправила его.

– Хорошо, – испытующе рассмотрев серьёзное лицо ученика, кивнул тот и исчез за кустами.

Всё-таки странные эти иномиряне! Случись с ним такая ситуация, он бы настрого заказал своей матери соваться в проход, у неё там есть дом и уважаемая работа, зачем рисковать? Авроносу страстно хотелось задать второму иномирянину целую кучу вопросов, но ради дела их пришлось отложить на потом.

– Костик, я хотел тебя спросить, – проводив лекаря взглядом, внимательно уставился в лицо своей копии Стан, – ты уже принял подданство Империи?

– Вроде нет, – опешил от такого странного вопроса тот. – А почему ты спрашиваешь?

– Сейчас выясним у твоего учителя, и если ты официально ничего не принимал, то пока не принимай. Сначала примешь подданство морян.

– А почему именно морян?

– Потому что я их подданный, и Тина тоже под их защитой. Я не хочу… чтобы здешняя правительница имела возможность столкнуть тебя с нами. Сам знаешь, какие у власти грязные приёмы… шантаж, подставы… блин, кому я рассказываю?

– Вот именно, – хихикнул Конс. – А Майка? Вернее, – он обернулся к жене, – теперь тебя зовут Майяна. И никому, кроме меня, нельзя звать тебя Майка. Ну и вот его…

– А кто присвоил мне имя? – забеспокоилась таджерка. – Ты не имеешь права… только те, у кого есть власть.

– Королева морян присвоила, так всем и говори, кто спросит, – мгновенно нашёл выход Стан. – Кстати, невестку тоже неплохо бы в их подданство…

– С ней проблема… она официально наказана рабством, – мрачно выдавил сквозь зубы Конс, – и пока считается моей рабыней. Хорошо хоть… тут не запрещено жениться на рабах. Но есть ещё нюанс… люди Тьершига, тот самый Артист, пытались её отравить, и когда я лечил, клеймо исчезло.

– Этого Артиста я буду допрашивать сам, – зло выдохнул Стан. – Это он сегодня утром дежурил возле вашего замка и помчался поднимать бандитов. Мы не успели минут на пятнадцать… Видели, как вы взлетели. Унс мне потом передал картинку, как вы завтракаете… я ещё подумал, почему так мрачен твой учитель?!

– Возвращается его господин, наместник Югнелиус, потому мы и торопились. Как нам сообщили, он в очень плохом настроении…

– А с чего вы взяли, что плохое оно из-за вас? Неужели у него других забот мало?! – пожал плечами Стан и смолк, рассмотрев странное выражение на лице клона. – В чём дело?

– Я спросонья об этом не подумал… но теперь мне тоже интересно… Если Даринт хотел, чтобы мы так спешно приехали, почему не прислал за нами коляску с пангами и охрану? Хотомар ведь не самолёт. Хотя он и двигается напрямик, но утром тут обычно ветра нет. Я точно помню, когда мы переправлялись в Синюю долину, Даринт несколько раз сказал, что на коляске мы прибыли бы раза в три быстрее.

– А этот Даринт… ему можно верить?

– Ему – да. Я его вылечил… У него осколок копья где-то между рёбрами застрял, и вытащить не могли, туда-сюда гулял… Он теперь его на цепочке носит. А какие у тебя способности?

– Общение с животными, телекинез и что-то вроде интуиции… не знаю, как точнее. Доберёмся до морян, объяснят.

– А зачем нам к морянам? – не понял Конс.

– Затем, что у них на Сузерде резиденция. А нам всё равно на Сузерд срочно нужно. Сегодня же выедем, только бандита допросим.

– Стан… но у меня тут ещё дела… этот Тьершиг… я поклялся ему отомстить.

– Тебе… по-плохому сказать… или по-хорошему сам всё сообразишь? Если бы это ты оказался в бабьем теле… совсем один… и знал, что у тебя есть два брата… два клона… было бы не обидно… ждать, пока они разбираются со всякой швалью? Можно подумать, твой враг куда-то денется… – Стан махнул рукой, вскочил и ринулся в кусты, чтобы не возникло желания врезать по обиженной физиономии двойника.

Конс ошеломлённо смотрел ему вслед, не зная, как отреагировать на эту неожиданную вспышку, и вдруг услышал тихий шёпот Майки, бурчавшей словно про себя:

– Совсем одинаковые… мой тоже так бегает…

– Когда это я бегал? – возмущённо прошипел Конс, и так чувствовавший себя предателем, и громче позвал: – Костя! Вернись… ну не психуй! Прости, туплю… вчера вечером вхлам уработался и разбудили ни свет ни заря… Я и в тебя-то ещё не верю, а в него… или в неё и подавно пока не могу… Ко-ость?!

– Сейчас приду… минутку, – отозвался тот, а выбравшись на крошечную полянку, хмуро протянул руку. – Извини… я тоже на нервах. Всю ночь ехал, а потом ещё пангов ломанул, старичка к креслу привязал, добром он давать не хотел. Боятся они этих бандитов… Я Тину заберу и сюда вернусь… ради этого старичка.

– Вместе заберём, – решительно поправил Конс, – чёрт с ним, с Тьершигом, пусть ещё погуляет напоследок. А как мне морянское подданство сделать?

– Любая моряна подскажет… но я не к этому веду. Если мы попадём сейчас в дом к наместнику… как думаешь, отпустит он нас на Сузерд?

Конс задумался только на минуту, потом поднял на клона посерьёзневшее лицо и отрицательно помотал головой.

– Значит, нужно уходить прямо отсюда… я сам договорюсь, ты только поддакивай… – Стан смолк и прислушался. – Чудик говорит, сюда идёт твой учитель… тсс!

Авронос был встрёпан и бледен, и невозможно было разобрать, чего больше в его глазах, пережитого недавно потрясения или исследовательского восторга.

– Никогда не верил… думал, сказки! Морские демоны, и ведь никаких доказательств! – бормотал он, жалуясь сам себе и всему окружающему миру одновременно.

– Что? – шагнул к нему так и не успевший снова сесть Стан. – Васька?

– Нет больше Васьки… – чуть патетично возвестил лекарь, – на моих глазах… стал темнеть, как в дыму, и вдруг – исчез. А у меня – вот!

Авронос стянул с головы шапочку, и его волосы вмиг поднялись дыбом, как пух у одуванчика.

– Ты хоть про мать ему сказать успел? – вскочил с земли Конс.

– Конечно. Сразу, как подошёл. Но он не поверил. Сказал, ему тут больше нравится, мясо вкусное, воздух чистый, девушки красивые… и назад он не собирается. А потом… раз и нету… и запах такой… незнакомый. На вопросы он ответил, вот свиток дознания. Тан-габирец его убедил… пообещал защитить. Но мне кажется, он тоже сообразил про арбалет. Ваську нашёл этот бандит, который Артист. Приютил, кормил, развлекал. И сразу назначил главарём над шайкой, но мне кажется, в ней были одни новички. Васька говорит, Артист представился посредником очень влиятельных заказчиков, которые не любят, чтобы пришельцы нарушали местные законы.

– Всё понятно, – кивнул Стан и очень серьёзно спросил: – Авронос… как ты относишься к своему ученику? Только честно.

– Разве я хоть раз дал повод усомниться… в том, как отношусь? – оскорбился лекарь, повернулся, чтобы уйти, и вдруг замер. – Ты почему это спросил?

– Мы не пойдём в дом к наместнику… Мне кажется, он нас потом так просто не отпустит. А нам нужно выручать третьего… и искать мать. Ну а дальше – жизнь покажет.

– Вы неправильно придумали! – разволновался Авронос. – Лучше всего вам остаться во дворце наместника и спокойно ждать. А Даринт отправит своих людей на поиски, они найдут вашу мать и сестру быстрее, чем кто-либо другой!

– С Даринтом мы поговорим, – пообещал Стан и незаметно подмигнул двойнику, давая понять, что у него появилась новая идея. – Пусть придёт в харчевню «Золотой рог». Меня там не будет, но я оставлю слугам записку на имя Даринта.

– Стан… – начал лекарь и горько скривился, – а как ты предлагаешь мне объяснить ваше исчезновение?

– Да никак! Нас тут и не было! Вернее… ты ничего не видел… – такое простое объяснение пришло в голову Стану только сейчас, но сразу понравилось своей надёжностью. – Вы спрятались в кустах, и сидели, пока не прибыли бандиты, их было много больше, чем на самом деле… пусть стража поищет, обязательно кого-нибудь найдёт. Потом прилетел хотомар, и две банды поссорились, началась драка, тут как раз в тему выдранный арбалет. А потом победившие забрали Конса и Майку и уехали, бросив связанных Артиста и Ваську. Наверное, хотели свалить всё на них. Ты вылез, допросил его… и он исчез. Всё. Мы тебя не выдадим.

– Если только он мне поверит…

– А вот для этого нам и нужно поговорить с Даринтом, – вмешался Конс. – Авронос, пойми, всё очень серьёзно. Если бы не ваша война… я бы поверил, что Югнелиус не станет нас держать. Но он же сразу сообразит, что мы – довольно сильное оружие, и сдаст императрице. А у неё, как я слышал, на первом месте собственные амбиции… уж извини. Просидеть всю оставшуюся жизнь в клетке как-то не хочется.

– Мы уезжаем, – подвёл итог Стан, – не обижайся. И не переживай. Если всё пойдёт так, как я планирую, мы обязательно вернёмся, хочется рассчитаться с этим Тьершигом.

Лекарь только вздохнул, в чём-то пришельцы правы. Можно бы их понять… только очень обидно сознавать, что собственные планы и надежды рухнули в один миг.

– А Артист? Он же расскажет всю правду? – припомнил вдруг Авронос, цеплявшийся за каждую мелочь в бесполезной надежде, что клоны передумают.

– Ты же не просто лекарь, – укоризненно глянул Конс, – а ещё и алхимик. Неужели не найдёшь в карманах средство, которое заставит его замолчать на несколько дней? Пока Даринт не придумает, как с ним поступить.

Его учитель тяжело вздохнул и смолчал, парень снова прав. И Стан, с каждым своим шагом почему-то всё больше становившийся похожим не на копию ученика, а на его старшего брата, – тоже.

Через полчаса по тропке, ведущей к выходу из оврага, мирно топали два бычка. На спине одного был привязан крепко спящий бандит. На другом, бережно поддерживая сидящего перед ним раненого погонщика, трясся мрачный, как грозовая туча, Авронос. В действительности он не столько боялся гнева господина за потерю ученика, сколько того, что откроется его пособничество в этом бегстве. И тогда лекаря не спасут ни многолетняя безупречная служба, ни доверенные ему тайны. Господа очень не любят, когда их преданные слуги вдруг начинают поступать как совершенно свободные люди и проявлять такие ненужные им качества, как собственное достоинство и независимость в решениях.

Глава 22 Конс и Стан

Панги, на которых уехали пятеро беглецов, в это время уже покинули овраг и мчались в сторону города. Направление и тропы выбирал Стан, тщательно избегая встречи с местными жителями. С помощью Чудика это было вовсе не трудно.

Немного не доезжая до города, всадники разделились. На первых двух пангах в Хедул въехали трое. Важный полуорк в шёлковой вышитой рубахе и с набитыми походными мешками, притороченными к седлу, и скромно державшийся в его тени высокий парень. За спиной парня болтал босыми смуглыми ногами мальчишка в низко надвинутой кожаной шляпе.

Третий панг пробрался в город по узкому проулку и правил им невозмутимо спокойный заниец, позади которого покорно сидела рабыня, до глаз замотанная в жёлтое покрывало.

Ехать в харчевню «Золотой рог» никто из беглецов, само собой, не собирался. Стан велел Гино отправляться к ближайшему торговцу колясками и купить дешёвую кибитку.

Хотя в действительности расставаться никто не собирался, Чудик сидел в кармане у Конса и следил за тем, чтобы клоны не удалялись друг от друга слишком далеко. И не успел ещё Гино договориться о цене с торговцем повозками и ударить по рукам, как Конс и Уло уже знали об этой сделке.

Пока конюх запрягал панга в купленную тележку, Стан, замотанный в покрывало, взятое в брошенных вещах Майки, пил под навесом квас, скромно притулившись на краешке скамейки. Рассчитавшись, Гино тоже неторопливо выпил кружку кваса и повелительно кивнул рабыне. Она немедленно поднялась с места и покорно двинулась следом. Никто из покупателей, бродивших между телегами и колясками, даже не обернулся им вслед, слишком обыденно было это зрелище.

Хорошо, что в дороге внимательно рассмотрел, как ведут себя эти забитые существа, хвалил себя Стан, влезая внутрь повозки, устроенной так же, как кибитки хутамов: никаких скамеек, только вместо подушек на полу охапка сена, прикрытая вытертым покрывалом. Оказывается, такую роскошь, как подушки, хозяева повозок должны были приобретать сами.

Но беглецам пока было не до удобств, неподалёку, в тихом переулке, их ждали Уло с Консом и Майкой.

Быстрая рокировка, и Гино уже сидит на панге, ведя в поводу свободное животное, а полуорк – на месте кучера. Конс с Майкой торопливо нырнули в пахнущее сеном нутро повозки и принялись переодеваться в купленные Уло дешёвые жёлтые покрывала рабынь. Теперь, если кому-то из стражников придёт в голову проверить повозку, у него не возникнет на малейших сомнений. Ни один из нормальных мужчин никогда по доброй воле не натянет на себя покрывало рабыни.

– Я буду тебя ждать у мельничной запруды, – сообщил полуорку Гино. – Если на голове не будет платка – уезжай немедленно.

– Удачи, – кивнул Уло и легонько шевельнул повод, привязанный по бокам к ошейнику, никакой иной сбруи чутким пангам не полагалось, – не волнуйся, я быстро.

Повозка резво покатила на другой конец города. Вскоре Конс, немного знакомый с расположением Хедула, заметил, что их возница тщательно избегает тех улиц, на которых живут богатые и знатные горожане, предпочитая делать крюк по узким и ухабистым переулкам.

– А он хорошо знает город, – само вырвалось у парня, когда казавшийся издали тупиковым переулок открылся на небольшую площадь со стоящим посреди храмом.

– Жил тут, – коротко отозвался Уло, сразу за храмом направляя панга в неприметную из-за густой зелени улочку и, помолчав, добавил: – Почти пять оборотов. Приехали.

На высоких, наглухо закрытых воротах была небрежно нарисована сильно растянутая в ширину русская буква Н, изображавшая кровать. Это был знак того, что тут сдают комнаты и просто койки под ночлег.

Полуорк спрыгнул с тележки, по-хозяйски распахнул створки, завёл тележку внутрь и так же спокойно запер ворота.

– И кто это тут у меня командует? – недовольный хрипловатый голос раздался откуда-то сверху, и выглянувшие из телеги клоны рассмотрели стоящего на высоком крылечке дородного мужика. – Не знаете, что сначала нужно разрешения спросить?

– Нам не нужно, – спокойно пробасил Уло, и хозяин вдруг побелел так, как белеют только те, кто обнаружил перед собой что-нибудь ужасное. Например, привидение.

– Не может быть…

Мужик инстинктивно оглянулся, словно ища путь к отступлению, но огромный полуорк в три прыжка оказался рядом с ним.

– Всё может. – Уло крепко сцапал мужика одной рукой за пояс, другой за руку и, оглянувшись, добродушно пригласил: – Входите, девочки, это мой дом.

«Девочки» спорить не стали, ловко выпрыгнули из повозки, вытащили на руках самую маленькую, одинаково потянулись, разминая плечи. Потом одна из них наклонилась к собственному плечу и что-то шепнула. Затем задумчиво оглядела заросший густыми кустами двор и решительно пошагала к дому.

– Идём, он тут один был.

Поднявшись на крыльцо, Стан заглянул в довольно просторную прихожую, откуда во все стороны расходились необычно высокие двери, ухмыльнулся и решительно сбросил покрывало. Понятно и без слов, что этот дом Уло строил сам.

Конс тоже сбросил своё и поспешил стянуть балахон с Майки. С некоторых пор он люто ненавидел этот семафорно-яркий цвет.

– Всё, теперь он нам не помешает. – Уло вышел из двери, за которой начиналась лестница вниз. – Приятно было видеть его удивление. Ришерт и не подозревал, что в подвале есть потайные комнатки. Устраивайтесь, как нравится, колодец за домом, я помогу отогнать пангов и вернусь. Стан, прикажи мне на время поступить в распоряжение Гино, иначе…

– Уло, до тех пор, пока вы не вернётесь из поездки, ты должен считать Гино своим хозяином, – немедленно приказал землянин. – И поосторожнее там, хорошо?!

– Постараемся, – серьёзно кивнул тан-габирец и торопливо вышел.

Время работало не на них.

Через минуту раздался лёгкий звон, и только теперь клоны поняли, откуда этот Ришерт так быстро узнал об их появлении. Невидимая в густых ветвях бечева была протянута к дому и заставляла звенеть связку маленьких колокольчиков каждый раз, как отворялась створка ворот.

– Сначала проверим свои новые владения и поищем кухню, – предложил Стан, открывая ближайшую дверь.

За ней оказалась лестница наверх.

– А откуда у тебя такой раб? – Конс открыл вторую. – Вот где кухня.

– Мне его моряны на время дали, пока тебя не найду, – пояснил его клон и шагнул следом. – Эй, а он тут что-то жарит! Нужно помешать, пока не сгорело!

– Можно, я? – Майка ещё немного стеснялась парня, так похожего на её Конса, хотя уже уразумела, что он вовсе не из тех, кто может хоть чем-то обидеть женщину.

– Ну, если хочешь, – пожал плечами Стан и оглянулся на клона. – Кость, о чём задумался?

– Не выходит из головы эта история с Васькой. Ты прикинь, это что же получается, вся территория Хамшира под колпаком? Постоянное видеонаблюдение? Кто и зачем это сделал? И как можно так мгновенно перенести человека из любой точки?

– Садись, – взяв какую-то тряпку, Стан протёр сначала стол, потом скамейки. – А он порядочный свин, этот старый знакомец Уло. Хоть бы пол иногда подметал! Знаешь, я тоже про Ваську думаю. Сказал бы, что это магия, но тут вроде нет сильных магов? А с другой стороны, очень много разных необычных явлений и людей с паранормальными способностями… и что это, как не вид магии? Мы же и сами теперь в какой-то мере волшебники, или не так? Мне рассказывали про каких-то Мастеров, которые раньше решали все проблемы, делали порталы между мирами, амулеты, прочие интересные вещицы… работающие безо всяких батареек.

– Я сам такие видел, – кивнул Конс, вспомнив посох жреца. – Вот и клеймо рабское ставят похожим способом. Краска обычная, а въедается в кожу так, что ни вывести, ни выжечь…

– Воды мало, – робко перебила его Майка, убедившаяся за последние дни, насколько больной вопрос для мужа её рабство. – Я хотела посуду помыть, рыба уже готова, а чистых тарелок нет.

– Я за водой, – сразу встал с места Стан. – Кость, а ты принеси наши вещи, там, в корзинке, остатки еды. Потом сходим вместе в погреб, посмотрим припасы.

Через полчаса они с удобством устроились в расположенной рядом с кухней столовой. Судя по толстому слою пыли, через которую была протоптана дорожка к громоздкому буфету, хозяин обедал тут крайне редко. Комнату обнаружила Майка, которой Конс, рассмотрев лоханку, полную грязных тарелок с насохшими остатками еды, посоветовал поискать новую посуду.

Таджерка нашла в буфете лишь несколько пыльных тарелок и бокалов, видимо, Ришерт жил по принципу – не мыть посуду до последней чашки. И критический момент, к счастью для клонов и Майки, тут пока не наступил.

Пока Майка споласкивала и протирала посуду, Стан вытряс на крыльце покрывало с дивана, а Конс протёр от пыли стол и притащил из кухни сковороду с рыбой. Ели молча, как-то вдруг навалилась сонливость и усталость, может, оттого, что в этом добротном, но запущенном доме путешественники чувствовали себя на удивление хорошо и спокойно.

– Наверно, надо поспать, – в который раз зевнул Стан. – Чудик, будешь охранять дом, пока мы спим. Я лягу прямо тут, а вы поищите другую комнату, хоп?

– Спи. – Конс взглянул на выпорхнувшего в приоткрытое окно Чудика и огорчённо вздохнул. – Жаль, что его почка появится нескоро… я бы не отказался от такого Чудика.

– Но-но! Имя придумывай сам, плагиата я не прощу… – пробормотал Стан и в следующий момент уже спал.

– Идём… – тихо шепнул Конс, подталкивая жену к двери. – Он всю ночь в пути… нас искал.

От двери оглянулся на рыжеватую голову, рассмотрел расслабленно приоткрывшийся рот клона, тихо фыркнул, это что, он тоже во сне такой смешной? И заторопился прочь, старательно гоня с губ умилённую ухмылку.

Поспать вдосталь Стану не удалось. Не прошло и часа, как над ухом раздался серьёзный голосок унса.

– Костя, к нам приближаются чужие…

Это известие заставило парня резко вскочить с коротковатого дивана и ринуться в прихожую. Сгоряча он добежал до двери, и, только схватившись за ручку, вспомнил, что намеревался всегда сначала смотреть картинку. А если есть возможность – и ауры.

Попросил Чудика показать гостей и разочарованно фыркнул, возле ворот стояли две моряны.

– Запомни, моряны нам не чужие. Все они наши друзья… как Конс и Майка, – выдав унсу указание, которое нужно было сделать ещё несколько дней назад, Стан зевнул чуть не в пол-лица и поплёлся встречать гостей.

Звякнули колокольчики, и через несколько секунд Стана догнал звук торопливых шагов.

– Костя, там пришли…

– Уже иду встречать, это моряны.

Шагнул на крыльцо, привычно прикрыл глаза… как интересно, ауры у морян немного разные. У той, которая вошла первой, аура сияет ровно и благожелательно, а вот в желтоватом свете второй видны проблески насторожённости и недоверия, с каждым днём землянин всё лучше разбирался в сложной палитре человеческих чувств. Некстати всплыл интересный вопрос: а не умеют ли и сами моряны различать цвета аур, ведь видят же они как-то его камень?

– Здравствуй, брат… какая неожиданность.

– Неужели? А я думал, вас уже предупредили.

– Предупредили… но я не знала, что именно ты друг Уло. Он оставил мне записку, попросив срочно прийти. Пригласишь в дом?

– Извини, я спал… не совсем ещё проснулся. Конечно, проходите.

Рассмотрев гостий поближе, Стан наконец сообразил, отчего первая была спокойна, как удав. Мало того, что она оказалась чистокровной моряной, так и по возрасту была неизмеримо старше своей спутницы.

– Вот сюда… только тут везде очень пыльно. Я очень рад, что вы пришли, у меня как раз куча вопросов, – открыв перед гостьями двери столовой, Стан заметил, что грязная посуда и объедки со стола исчезли как по волшебству.

А шустрая, однако, у них невестка, быстро обернулась! И на Костика смотрит так нежно… приятно, что его клона так любят… хотя… ему ведь раньше вроде нравились немного другие девушки?!

– Тогда я тоже очень рада, что мы поторопились. А вода есть? – оглядев захламлённое помещение, вскользь поинтересовалась старшая.

– В кухне, полведра, – озадаченно нахмурился парень, неужели она мыть полы тут собралась?

– Эна, сходи, принеси, – кивнула моряна полукровке.

– Я принесу, – подорвался Конс, следовавший за двойником по пятам, ему до сих пор удавалось видеть легендарных морян только издали.

Ту, которая жила в доме наместника, господин взял с собой в Мановран, а на сеанс излечений не приходила ни одна.

– Это твой брат? – Моряна кротко подняла глаза на Стана.

– Вот именно, – чуть насмешливо подтвердил парень, пусть не думает, будто он не в курсе их шпионской деятельности. – И он хочет принять морянское подданство. И его жена – тоже.

– А он ещё не присягал императрице Хамшира?

– Нет, – сообщил Конс, ставя перед ней ведро с водой и кружку. – Но я заключил контракт с Авроносом на ученичество.

– Это мы знаем, – ободряюще улыбнулась Консу старшая, и Стан самодовольно ухмыльнулся, вот и ещё один секрет морских дев раскрыт.

Он и сам заметил волнение и тревогу в ауре клона и только собрался его успокоить, как моряна опередила. Значит, они всё-таки умеют распознавать настроение людей… теперь понятно, почему их принято считать кроткими и безотказными. Агрессивных клиентов они просто избегают. Или всё же влияют на них каким-то способом? Нужно бы уточнить.

– Мы очень рады, что ты принял такое решение, сейчас проведём ритуал, но сначала… – просительно посмотрела на клонов старшая гостья, – выйдите, пожалуйста, на минутку, тут и правда невыносимо пыльно. Наша кожа такого не выносит.

– Пойдём, – потянул двойника Стан, – девушки хотят помыть полы.

– Шутишь? – недоверчиво хмыкнул тот, оказавшись в коридоре, и сразу забыл про пыль, в настоящий момент его волновало совершенно иное. – Кость, а ритуал… это что такое?

– Вроде прививки, – насмешливо фыркнул тот. – Вот смотри!

И поднял рукав рубахи.

– Ну… ни фига себе! Я же не переношу пирсинги!

– Ты забыл добавить – и татушки, – поощрительно кивнул Стан, – и забыл, что я тоже это всё не принимаю. Но этот камень – как маячок. Каждая моряна, попавшая в зону видимости, сразу знает – ты свой. У них у всех такие. Ну не смотри так свирепо. Он же в незаметном месте, никто не увидит. Меня даже не предупредили, спеленали и вкололи. Правда, боль как от укуса, но сразу прошла.

– Ладно, уговорил… – Конс и сам понимал, что капризничает сверх меры, но не мог удержаться.

Давным-давно, с самого детства, с тех пор, когда мама была самым сильным и могущественным существом на свете, способным одним прикосновением руки снимать обиду и боль, он не чувствовал себя так восхитительно защищённым, как сейчас, рядом с этим, так похожим на него парнем.

– Входите, – открыла дверь младшая гостья, и Стан, шутливо подтолкнув вперёд клона с Майкой, шагнул следом за ними в столовую.

Глотнул свежего, словно после весенней грозы воздуха, ошеломлённо рассмотрел чистую, без единой пылинки мебель, уставился на пол… Что, чёрт возьми, тут произошло? Руками моряны пол не мыли, это он догадался сразу и мог бы доказать любому. Невозможно так помыть комнату, чтобы исчезла малейшая пыль, но остался более крупный мусор. Высохшие огрызки яблок, косточки, чешуя крупной рыбы… Всё то, что первым делом цепляет веник или швабра… мыть дома полы было именно его обязанностью.

– Потом всё объясню, если время останется! – подняла руку в предупреждающем жесте старшая моряна. – Сначала ритуал. Дэконс Запольский, ты добровольно вступаешь под покровительство повелительницы морян?

– Да. – Конс чуть побледнел, но руку протянул решительно.

Младшая моряна скользнула ему за спину, крепко обняла, прижав к телу правую руку. В тот же момент старшая так же крепко ухватила протянутую ей левую, подняла вверх и проткнула кожу острым ногтём.

Костик зашипел, дёрнулся… и обнаружил, что его уже никто не держит, а моряна, сморщившись, потирает запястье.

– Это была твоя идея, предложить невесте вампирские свадебные браслеты? – пробормотала она недовольно.

– Что? – По тому, как дружно открыли рты все трое, русалкам сразу стало ясно: ни про каких вампиров они и близко не слыхали.

– Ох, нет, не сейчас! – взмолилась старшая. – Вот Уло приедет, его и спросите. У меня ещё куча дел. Как зовут твою жену?

– Майяна, – опередил брата Стан. – Это я дал такое имя. Как морянский подданный.

– Хорошо. – Моряна внимательнее вгляделась в лицо нахально уставившегося на неё землянина и уверенно кивнула. – Подтверждаю это имя. Держи её руку, тебя браслет не укусит. – Это она приказала ошеломлённому Консу, рассмотревшему на запястье русалки две крохотные дырочки. – Только крепче! Майяна, ты добровольно принимаешь власть нашей правительницы?

– Да. – Таджерка казалась озадаченной и изумлённой едва ли не больше, чем клоны.

Как же так? Неужели правы старые легенды, и чёрные камни действительно имеют такую власть? Острую секундную боль девушка словно и не заметила, зато синеватым камнем полюбовалась с заметным восхищением. А потом вдруг склонилась к руке старшей моряны и почтительно вывела пальцем на серебристой коже круг.

– Обещаю никогда не предать свою повелительницу.

– Отменяю все наказания, полученные тобой на Хамшире!

Стану показалось, что в голосе русалки скользнуло весёлое злорадство, но обращено оно было вовсе не на Майку, а на кого-то постороннего, кого тут и близко не было.

– А теперь быстро рассказывайте всё, что сегодня произошло, только коротко и самое важное, подробности потом… – Моряна явно торопилась, и парни постарались не растягивать свои объяснения.

– Всё понятно, – выслушав их и задав несколько уточняющих вопросов, подвела итог моряна. – Теперь главное. Уло сообщил, что вы хотите отправиться на Сузерд?

Двойники синхронно кивнули.

– Вот записка для него, Уло знает, где это место. Как только появится, садитесь на пангов и отправляйтесь туда.

– Но моряна! Мы пообещали Даринту встретиться с ним… и всё объяснить! – Консу очень не хотелось спорить с женщиной, так явно пытающейся им помочь, но и обмануть преданного воина он тоже не мог.

– Я сама с ним встречусь. – Моряна раздумывала всего секунду. – За Даринтом непрерывно следят. И встреча со мной будет лишь любовным свиданием. А если он встретится с вами – всё может закончиться очень плохо. Тьершиг заплатил очень большие деньги за то, чтобы убить и Дэконса, и его жену. Только мы не могли раньше вмешаться… пока он не был нашим братом. Теперь будет по-другому. А теперь нам пора, мы и так опаздываем. Удачи!

– Секунду, – загородил ей дорогу Стан, – мы против!

– Против чего? – Как они всё-таки похожи на рыбок, когда удивляются, эти моряны.

– Против того, чтобы вы мстили Тьершигу вместо нас! Я никогда не упущу возможности лично набить морду этому подлецу, хотя и никогда ещё его не видел!

– А, это… – Моряна ловко обошла парня и стремительно ринулась к двери. – Хорошо! Постараемся придумать, как всё устроить.

Через несколько секунд нежно прозвенели колокольчики, и парни оторопело уставились друг на друга, только теперь начиная постигать, с какой могучей силой они вступили в сделку.

Глава 23 Конс и Стан

– Я раньше даже не догадывался… – уже третий или четвёртый раз повторил расслабленно лежащий в подушках Конс. – И никто не сказал… неужели даже Даринт не знает? А господин наместник? Про Авроноса я уже молчу!

– Может, что-то и знают, может, подозревают, – задумчиво пробормотал Стан и оглянулся на окно, пора бы уже Уло вернуться, – но помалкивают. Ведь доказать ничего невозможно.

– Доказать, конечно, трудно… но зачем они в рабыни-то идут? И в шлюхи? Это же так… унизительно!

– Про шлюх я кое-что понял, – саркастически усмехнулся Стан, – на собственной шкуре, так сказать. Они не продаются, Кость. Они выбирают отцов своим детям. А как только получат желаемое, уплывают на Сузерд.

– Как-то неправильно ты говоришь, как это уплывают? И рабыни? А те, которые живут тут по многу лет? Вот эта, которая и Даринта, и все новости знает?

– Эта была чистокровная моряна, и она старше нас с тобой лет на сто, самое малое. Все остальные в этом городе – полукровки. И они похожи между собой, как китайцы. Для нас, людей, похожи. Вот никто и не замечает, что одна исчезает, а на её месте появляется другая. Я вот… тоже… думал, будто кувыркаюсь с одной моряной… – неохотно признался Стан, выглядеть лохом в глазах клона не хотелось категорически. – А утром оказалось, что их было трое.

– Здорово! – оживился Конс, до сих пор старательно избегавший всяких разговоров на эту тему. – Ну и как с ними… ну в смысле… они как люди?

– Вполне люди. – Стан улыбнулся своим воспоминаниям. – А вот на кого будут похожи дети – это вопрос.

– Какие дети? – не понял брат. – Откуда?

– Ты не знаешь, откуда дети? Чем вы с женой тогда ночами занимаетесь? – хихикнул Стан и увернулся от подушки. – Кость, да шучу я! А ты невнимательно слушал, я же сказал – выбирают отцов детям! Мои рыбки все трое меня выбрали… сейчас уже, наверное, на Сузерде, перед штормом уплыли. У морян есть способность… сразу узнают, будет ребёнок или нет.

– Ну ни фига… и тут меня обошёл… – шутливо запечалился Костик. – У меня скоро комплекс будет… неполноценности.

– Не-а, не будет, – категорично объявил двойник, – у меня же не возник, когда принесли портрет местного Зорро? Которого в этом мире почему-то зовут Дэконс Запольский?! Кстати, мне всё некогда было спросить, почему Зорро-то? Хотя… ты ещё поскромничал. Мог бы нарядиться в Супермена или в Человека-паука… очень впечатляюще.

– Всё, сейчас я тебя буду убивать… – Конс вскочил с дивана и бросился на клона, но тот легко ушёл от атаки и, оказавшись сбоку, нанёс брату лёгкий, но обидный удар по шее.

Тот стремительно развернулся и немедленно повторил атаку, действуя со всей осмотрительностью. И почти достал двойника, но тот снова оказался чуть быстрее. В следующие несколько минут они метались по комнате как расшалившиеся кошки, сбивая стулья и разбрасывая подушки, чтобы отвлечь внимание на обманные атаки. Пока наконец Стану не удалось зажать брата в узком промежутке между шкафом и окном.

– Сдаёшься?

Ответить Конс не успел. Полное ведро холодной воды обрушилось на них сбоку, заставив обернуться с одинаково возмущёнными лицами.

– Что за..? – рявкнули клоны тоже в унисон.

– Так нельзя… вы же братья! – Губы Майки кривились от горечи.

Стан на миг прикрыл глаза, чтобы удержаться от сердитых высказываний, и обмер. Аура девчонки цвела тревогой и страхом, и страха было много больше, чем каких-то иных чувств. Чего она так испугалась-то? Неужели наказания?! Вот дурочка-то.

– Как ты до такого додумалась? – отирая с лица воду, негодующе шипел Конс жене. – Ну плеснула бы из кружки… нет, сразу ведро!

– Не ругай её… – Стан незаметно наступил брату на ногу. – Она и так испугалась… Майка, прости… мы просто шутили… я никогда не причиню ему вред. А драться мы теперь будем каждый день, первая тренировка показала, что мой братец не в лучшей форме.

Конс лишь мельком глянул на дрожащие губы жены и вмиг забыл про насквозь промокшую одежду и лужу, в которой стоял. Ринулся к ней, стиснул в объятиях, зашептал на ушко что-то горячее и бессвязное. Майка в ответ тихо всхлипывала и бормотала донельзя виноватым и счастливым голоском.

Стан вздохнул и отвернулся, нужно найти сухую одежду и полотенце… не сидеть же в мокром? А девчонка всё-таки очень неплохая, хоть и совсем не в его вкусе. И где, интересно, хозяин хранит свой гардероб?

Уло вернулся в тот момент, когда они втроём заканчивали работы по ликвидации небольшого наводнения. Осмотрел с порога комнату и устало вздохнул.

– Зря вы тут убирали, пожить не придётся. По городу рыщут императорские гвардейцы и воины Даринта. Нужно быстрее уходить.

– Тебе записка, старшая сестра приходила, – сразу вспомнил Стан, – вот.

– Это хорошо, что она сама взялась помогать, – торопливо пробежав глазами послание, просветлел полуорк. – Сейчас и поедем. Надевайте ваши покрывала, да полейтесь благовониями, всё-таки в дом свиданий идём!

– Что? – Клоны одновременно протянули руки к записке, и в результате читали её, плотно притиснувшись друг к другу.

Однако ничего такого не обнаружили. На листке вообще было только название улицы и чьё-то имя.

– Уло, объясни поподробнее, что за дом свиданий?

– А вы таких не знаете? – Огромный орк бегал по дому легко, как белка, а в коридоре росла кучка вещей. – Потом всё объясню, вот благовония. Майяна знает, как ими пользоваться.

И унёсся вверх по лестнице. Клоны несчастно переглянулись и подставили важной от сознания собственной значимости Майке коротко стриженные головы, на которые она капнула пахнущими миндалём и мёдом духами.

– Будем как конфетки, – едко сообщил Стан.

– Как прянички, – мрачно поддакнул Конс, – с ядовитой начиночной! – И сердито приказал жене: – На себя не лей!

Майка обиженно надула губки, но ни единого словечка не сказала. Даже не спросила, почему ей нельзя капнуть благовоний, заработав таким послушанием ещё один балл в рейтинге Стана. Решившего, что начинает понимать, за какие качества его клон выбрал именно эту девчонку.

– Этот Ришерт ещё больший дурак, чем я думал, – весело сообщил Уло, спускаясь по лестнице. – Он нашёл мой тайник и пользовался им, чтобы хранить ценности. Вот!

Полуорк потряс внушительным мешком, в котором что-то глухо забренчало.

– Ты взял его деньги?

– Конечно. И думаю, ещё далеко не сполна получил все долги… – Уло как-то жёстко усмехнулся. – Вы готовы? Тогда – вперёд.

Захватил в каждую руку по несколько мешков и первым вышел из дома. Стан следовал за ним, стараясь не думать о Ришерте, запертом где-то в подвале. В конце концов не его это дело. Да и здоровяк явно чувствовал за собой немалую вину, иначе не затрясся бы так при виде тан-габирца.

Однако когда повозка уже выезжала из ворот, Уло сам заговорил о бывшем хозяине.

– Дом я продал. Всё равно жить тут никогда уже не буду. А новым хозяевам сообщил… про запертого в подвале воришку. У него ведь нет купчей на дом. Вот пусть теперь и выкручивается.

Стан машинально обернулся и увидел, что изображение кровати перечёркнуто и под ним написано два слова – «Дом продан».

Дом свиданий оказался внушительным двухэтажным каменным строением. И швейцар был таким же внушительным, очень похожим на Уло тан-габирцем. Отличался полуорк только седыми висками да нарядом. Одет он был в длинную, до колен, вышитую рубаху винного цвета. Из-под неё выглядывали добротные штаны чуть более тёмного оттенка и мягкие кожаные туфли шестидесятого размера.

– Проходите. – Он распахнул дверь так торопливо, словно перед ним был сам наместник. – Вам наверх.

Узкая лестница, круто взбегающая на второй этаж, начиналась прямо в крошечной прихожей, справа от входа. Слева была точно такая же, только вела она вниз. А между ними располагалась полуоткрытая двустворчатая дверь, и из неё доносились громкие голоса, смех и музыка.

Уло торопливо подтолкнул своих подопечных к лестнице, и они не стали медлить, что-что, а степень риска затеянного моряной мероприятия теперь сполна оценили все трое.

Второй этаж встретил их небольшим холлом, в котором стоял маленький диванчик и открывались уходящие в обе стороны сумрачные коридоры.

– Наконец! – Едва прибывшие оказались в холле, им навстречу с диванчика поднялась стройная зелёноволосая фигурка. – Идите за мной.

И почти побежала в один из коридоров. Беглецы не отставали, отлично понимая, отчего она так спешит. По обе стороны коридора виднелись плотно прикрытые тёмные двери и доносившиеся из-за них звуки ни у кого не оставляли ни малейшего сомнения в востребованности заведения. И случайно попасться такой живописной компанией на глаза жадных до новинок завсегдатаев значило, по меньшей мере, получить небольшую свалку.

– Сюда! – Моряна распахнула последнюю дверь и отступила назад, чтобы загородить собой входящих от любопытных глаз.

Уло мгновенно оказался рядом с ней, перекрыв своей надёжной фигурой половину коридора. Клоны и Майка пулей влетели в комнату и перевели дух только после того, как моряна с полуорком оказались вместе с ними в комнате и заперли дверь на крепкий засов.

– И что дальше? – глядя, как моряна расставляет на столике фиалы и пузырьки, подозрительно поинтересовался Стан.

Вся эта процедура живо напоминала ему испытанное совсем недавно действо.

– Вам нужно стать занийцами, – категорично объявила моряна, – тайком из города выбраться невозможно. Даринт и Ханссор, командир Хедульского гарнизона, ищут бандитов и перекрыли все выходы. Даринт просто в ярости, один из его людей продался и отправил Авроносу с почтовым ястребом ложное послание.

– Я подозревал что-то подобное, – хмуро ухмыльнулся Стан. – Но терять яркость ещё больше – не кажется мне хорошей идеей. Слишком щипучее это снадобье.

– Это местные щиплют, а у нас с Сузерда, – моряна была непоколебима.

– А как Майка? – Конса волновал совершенно другой вопрос. – Из неё же занийку не сделаешь?

– Из неё сделаем моряну-полукровку, – весело хихикнула моряна. – Да не смотрите вы так свирепо. Это только до Сузерда.

Однако Стан смотрел мрачно вовсе не поэтому. Парень вдруг ощутил, что постепенно утратил ту свободу, которую чувствовал, уходя с Зании. Он больше ничего не решал сам, и даже решив сбежать и выбрав направление – бежал именно туда, куда и вела его чья-то невидимая воля. И что противнее всего, сейчас ничего нельзя было ни сделать, ни сказать. Всё выглядело бы капризом маленького мальчика, внезапно решившего, что он уже взрослый, раз умеет сам зашнуровывать ботинки.

– Костя? – Унс, получивший приказ следить за настроением окружающих и не показываться, встревоженно выглянул из ворота рубахи. – Опасность?

– Да, но ты пока можешь немного погулять и подкрепиться. – Стан заметил на комоде тарелки с едой. – Потом будет не до этого.

Примерно через час двое хорошо одетых молодых занийцев в сопровождении двух весёлых зелёноволосых морянок и огромного тан-габирца с седыми висками и в тёмно-красном приметном костюме важно сошли по лестнице в прихожую. Дежуривший у дверей швейцар, едва завидев собственного двойника, с ловкостью мышки скользнул на лестницу, ведущую в полуподвал, где находились кухня и проход в винные подвалы.

Едва беззаботная компания вышла на крыльцо, как к нему подкатила изящная карета, из разряда тех, на которых разъезжали по городу представители второго круга, солидные торговцы, знатные путешественники и молодые кутилы.

– Куда желают отправиться господа? – подобострастно заулыбался кучер.

– На пристань. Мы едем кататься на лодке, – хрипловато буркнул один из гуляк, и оживлённая компания загрузилась в карету.

Швейцар сел рядом с кучером, всему городу было известно, что заведение никуда не отпускает своих морян без охраны. А ещё через полчаса прогулочная лодка с двумя флиртующими парочками и важным охранником отчалила от речной пристани. Но почему-то никого не встревожило, что она не вернулась ни к закату, ни к тому времени, как солнце окончательно утонуло в вечерних сумерках.

Глава 24 Тина

– Могла бы пожить ещё денька два, – тоскливо вздыхала Сая, последний раз проверяя, не забыли ли сложить в сундучки и походные мешки все нужные в путешествии вещи. – Пока ветер переменится… на хотомаре удобнее лететь.

– Сая, не рви душу, а? – не выдержал Костик, и сам чувствовавший странную печаль. – Ну ведь сама знаешь, так нужно.

Как-то сжился он с постоянной заботой и опекой моряны. А если совсем честно… привык иномирянин не только к ней. Но и к провинциально-размеренному образу жизни защитников крепости, к ежедневным прогулкам по морю, которое так напоминало родное, и даже к ночной перекличке часовых на башнях. И вовсе не рвётся отправиться в столицу, почти уверен, что ничего хорошего там его не ждёт.

Но именно в Дилл, являющийся одновременно и главным портом Сузерда, должны когда-нибудь приплыть его двойники. Или нужно говорить – тройники? Но это неважно… Самое главное – встретиться с братьями.

– Всё готово, – хмуро объявил Тарос, входя в комнату.

И Тина прекрасно понимала, отчего он так угрюм в последние дни. Квартерон очень надеялся, что, став мужем Тины, будет видеть девушку чаще и получит дополнительные шансы проявить свою заботу и внимание. Но за несколько дней, прошедших после свадьбы, они виделись всего несколько раз. Пользуясь непогодой, моряна осталась погостить в крепости, но зря обрадовались, услышав эту новость молодые офицеры, полагающие, что для них наступит пора сплошных развлечений. Всё свободное время королева посвящала занятиям с ученицей.

Тарос, мобилизованный правительницей в помощники вместе со всеми анлезийцами, получившими по причине шторма незапланированный отпуск, наконец увидел, в чём заключались эти тренировки.

В столовой поставили столы широким кругом и в центре посадили на пол Тину с завязанными глазами. А по углам встали по двое лучники, и их задача была проста – шагнуть по знаку моряны к девушке и вылить на неё какую-нибудь гадость. На то, чтобы угадать, откуда надвигается опасность и содержимое кружки, – у Тины оставалось не больше двух секунд.

Сказать, что Таросу просто не понравилась эта тренировка, значило не объяснить и сотой части того негодования, которое испытал за время первого испытания молодожён. Мало того, что некоторые из воинов, раззадорившись неудачами, торопились проскочить расстояние до круга одним прыжком, так некоторые ещё и не ждали, пока девушка успеет выговорить слово до конца.

Таких Тарос готов был прибить немедленно, и всего за час приобрёл столько врагов, сколько не имел за всю жизнь. И соответственно, такое же количество вычеркнул из списка друзей.

Уже через полчаса старенькая бандана и рубашка Тины промокли насквозь, облепив худенькую спину и вызывая у квартерона целый букет чувств. От жалости и нежности к жене до жгучей ненависти к недавним друзьям. Он провожал каждого, шагнувшего в сторону Тины, прожигающе злобным взглядом и мечтал вылить на самых рьяных не меньше чем по ведру хутамьего навоза. Это продолжалось до тех пор, пока его жена не подняла вверх руку и не произнесла чудовищную вещь:

– Стоп. Тароса придётся отсюда выставить. Браслет работает слишком… интенсивно. Я не могу сосредоточиться на своих ощущениях, чувствую только то, что видит Тар. Извини, Тарос, но ты мешаешь.

Он вышел, хлопнув дверью, оскорблённый до глубины души. Разве это плохо, что браслет работает так хорошо? Значит, он, Тарос, тоже сумеет в любой момент почувствовать грозящую ей опасность!

Позже Тина попыталась объяснить квартерону, что в любой момент его может просто не оказаться рядом. Или он будет занят… например, нападающих будет несколько. И хотя в тот раз квартерон согласился и даже попросил извинения, но улыбка надолго исчезла с его лица. И с теми, кого недавно считал друзьями, Тарос разговаривал теперь сквозь зубы.

– Ты не прав, – укоризненно заявил Васт, – они вовсе не злые. Просто срабатывает инстинкт охотника и азарт игры. Я уже сделал выговор самым несдержанным.

– Спасибо, – сухо бросил квартерон и больше не пожелал разговаривать на эту тему.

Но во время тренировок сидел неподалёку от столовой и, когда чувствовал, что уколы браслета становятся непрерывными, вставал, ногой открывал дверь и, не слушая ничьих возражений, уносил еле живую Тину в купальню, где её уже поджидала верная Сая. И полная горячей воды лохань.

– Вы позавтракать не забудьте! – всполошилась Сая, глядя, как анлезийцы берутся за багаж. – И вон тот сундучок, смотрите, не переворачивайте!

– А где моряна? – В душе Тины проснулось нехорошее подозрение, несмотря на раннее утро, королева должна бы уже прийти, она всегда встаёт до рассвета.

– Так она ушла… ещё вечером. Сказала – дел много накопилось… – Сая смотрела так виновато, словно сама не попрощалась с Тиной.

– И ничего мне не передала?

– Оставила, как же… вот, письмо.

– Давай. – Костик начинал понимать, что Сая получила вполне определённый приказ, если он не спросит – письма не отдавать.

– Васт… – пробежав глазами несколько строчек, больше напоминавших местный счёт из продуктовой лавки, Тина мрачно окликнула искоса наблюдавшего за ней лучника. – Я хочу вам кое-что сказать.

– И мне? – с еле заметной ехидцей поинтересовался приостановившийся в дверях Тарос. – Или я могу идти?

– И тебе. И Зайлу, – терпеливо уточнил Костик.

После того как Тароса отстранили от тренировок на предвидение, пришлось отказаться от него и как от партнёра в утренних разминках, заменив на Васта. И это вроде безобидное действие посеяло в сердце квартерона семена ревности.

– Сая… пожалуйста… дверь закрой… это не для всех.

– Что произошло? – Васт насторожился первым, безошибочно поняв по лицу Тины, что речь пойдёт о чём-то очень существенном.

По крайней мере для неё.

– Не знаю… насколько это для вас важно… – неуверенно начала Тина, пытаясь найти наиболее деликатные слова и костеря в душе изворотливую, как угорь, моряну за этот манёвр.

Вот потому-то она и смылась потихоньку вечером, чтобы самой не объясняться с анлезийцами.

Услышав первые слова Тины, лучник невольно усмехнулся совпадению хода мыслей и тут же за это поплатился.

Девушка, внимательно всматривавшаяся в лица телохранителей, мгновенно разозлилась, заметив весёлую ухмылку Васта. Ну всё, красавчики, сами виноваты… раз вам так весело… пеняйте на себя. Сейчас вы повеселитесь на полную катушку.

– Вот, читай. – Тина резко сунула письмо моряны в руки командира и сердито засопела.

А нечего веселиться невовремя, она-то хотела их как-то подготовить… к неожиданной новости. Королева, пытаясь отговорить Тину от этой затеи, в качестве примера рассказала, как сильно сначала расстроился её брат, узнав, что станет отцом серебристокожих малышей. Правда, потом разрешил их оставить и даже сообщил, что будет лично участвовать в воспитании… и Костик невероятно гордился собой за это заявление.

– Я не понимаю… – пробежав глазами записку, недоумённо уставился на Тину командир, – что значат эти цифры?

– Я, кажется, догадываюсь, – мрачно фыркнул Тарос, – но учти, Тина, я был тогда неженатым мужчиной… и жениться в ближайшие лет десять точно не собирался. Сейчас же я не хожу… никуда.

– Да?! – нехорошо прищурился Васт. – А мы все в таком случае при чем? Да и ошибка тут… я пока провалами в памяти не страдаю.

– Тина… объясни, – спокойный Зайл задумчиво крутил в руке бумажку, – почему она пишет, что лучше не открывать нам правды до ухода? Что изменится от того, будем мы точно знать, сколько раз… гостили у морян, или нет?

– Наверное, она права, – печально вздохнула Тина, – и мы очень разные. Мой брат сразу понял… в чём дело, а повеселился с морянками только одну ночь.

– Твой брат ходил к морянам?! И ты так спокойно об этом говоришь? – поразился Тарос. Посмотрел на недоумённо пожавшую плечами Тину и решительно шлёпнулся на стул. – В таком случае я никуда не пойду, пока не узнаю точно, чем так важно для нас это письмо.

– Да… это сильно меняет дело… – помрачнел Васт, – я сначала подумал, будто она хочет тебя предостеречь, с какими развратными охранниками ты отправляешься в путь. Но что-то не сходилось… вот и промолчал.

– Ну при чем тут разврат? – теперь уже возмутился Костик. – Они же не продажные какие-нибудь! И цель у них благородная… уберечь свой народ от вымирания. Уникальный, между прочим, вид! Они столько знают и умеют… и способностями владеют очень редкими!

Тина вдруг заметила, что спутники смотрят на неё как на редкий экспонат и поняла, что невольно проговорилась. И тут же пошла на попятный.

– Но я вам ничего этого не говорила… и вы ничего не слышали.

– Хорошо, – покладисто согласился Васт и уставился на Костика прокурорским взглядом, – так что это за список?

– Это ваши дети… – вздохнув поглубже, как перед прыжком в воду, выпалила Тина.

И вроде негромко сказала, но сразу после этих слов в комнате воцарилась такая тишина, что сказанное прозвучало грозовым раскатом.

– Но… – спустя минуту отмер Тарос, – зачем… им столько детей?

– Сколько? – Костик догадывался, о чём тот думает, но на всякий случай предпочёл, чтобы квартерон сам уточнил смысл своего вопроса.

– Ну к ним ведь ходит столько народа… – с внезапным смущением пробормотал Тарос, и его уши заалели.

– А… вот ты о чём… – Костик усмехнулся с лёгким пренебрежением, наблюдать за растерянностью наивных блондинов оказалось неожиданно приятно. – Так я же сказала, они не продажные женщины. И… – Тут он невольно замялся, не зная, как вежливее пояснить зрелым мужикам, что их водят за нос. – Ну, в общем, те, кто не подходит морянам для продолжения рода, получают с напитком особое снадобье… и утром уверены, будто их всю ночь любили.

– А мы, значит, подходили, – с горьким сарказмом выплюнул Васт.

– Да, вы подходили, – отрезал Костик, живо сочувствовавший морскому народу. – В вас кровь ваальтов, и дети получат прекрасную наследственность. Мой… брат тоже подошёл… теперь у него будет трое малышей.

– Откуда трое-то? – ошарашенно поднял глаза на жену Тарос. – Ты же сказала – один раз?!

Тине стало смешно, ну вот зачем он торопится задавать наивные вопросы? Подумал бы немного, глядишь, сам всё сообразил. И одновременно в глубине души проснулось не то чтобы сочувствие, нет. Просто мужская солидарность. Очень неприятно, когда тебя вот так резко ставят перед фактом. При всей его симпатии к морянам и соболезновании их трагедии, способ действия они выбрали далеко не лучший. Хотя трудно сказать навскидку, что можно было придумать в тот момент, сто лет назад, когда горстка испуганных женщин и детей, ещё живо помнящих страшную боль от ожогов и ран, оказалась в прохладных водах чужого и неприветливого мира.

Мира, в котором их никто не знал, не ждал, и не собирался жалеть.

– Но ты ведь уже большой мальчик, – мягко фыркнул Костик, – вот и догадайся, как можно за одну ночь обрести троих детей. Могу дать подсказку, моряны очень широко пользуются тем, что люди плохо отличают их друг от друга.

– Ты иногда очень сильно меня удивляешь, Тина, – задумчиво произнёс Васт, свернул список в трубочку и передал Зайлу. – Отнеси в казарму и поясни им, в чём дело. Да пусть сразу не бегут в бухту… а сначала немного подумают… и про совместимость крови объясни.

– Хорошо… – Зайл замер на пороге. – А мы едем… или остаёмся?

– Как это – остаётесь? – теперь зависла Тина. – Из-за чего?

– Не волнуйся, мы едем, – серьёзно взглянул на неё Васт. – Я прекрасно понимаю, причину, по какой ты не могла раскрыть нам этой тайны раньше… и поэтому не собираюсь разрывать договор. Идём.

– Э-э, нет! – теперь Костик вцепился в подлокотники, словно его собирались тащить силой. – Вот кота в мешке мне не нужно. Как понимать твои слова о разрыве договора? Это что, значит, вы можете разорвать его в любой удобный для вас момент? Ну и зачем тогда я буду таскать вас с собой?

– Ты неправильно всё поняла, – теперь Васт смотрел на Костика с превосходством, – мы все давали клятву соблюдать родовые законы. И если их нарушим, обязаны немедленно вернуться на Анлезию и доложить старшему рода… чтобы он назначил наказание.

– А если не вернётесь немедленно? – начал кое-что понимать Костик.

– Это уже неважно. – Васт шагнул к двери. – Так ты идёшь? И учти, от твоего решения сейчас не зависит ничего, я всё равно поеду в Дилл.

– Я тоже, – тихо сообщил так никуда и не ушедший Зайл, и его слова прозвучали торжественно, как клятва.

– Стой! У нас приказ никого из города не выпускать! – Голос караульного звучал очень уверенно и храбро.

Да и как стражу не быть уверенным в собственной безопасности, если сидит он в будке, сложенной из огромных тёсаных валунов, и смотрит на путников из защищённого кованой решёткой окошечка? Причём решётка сделана так искусно, что ни стрела, ни наконечник копья не пройдут, без всяких предварительных замеров видно.

Зато вполне пройдёт одно из снадобий, какими щедро поделились на прощание моряны, сообразил Костик и потянулся к привязанному позади него сундучку.

– Кто тебе дал такой приказ? – Голос Васта был так приторно ласков, словно он разговаривал с умирающим.

– Господин хариф! Сказал, без его разрешения даже мышку нельзя пропустить.

– А про кошку он ничего не говорил? – Костик покосился на Жано, вальяжно развалившегося на спине соседнего панга, а ведь это идея!

– Не говорил… – засомневался страж и вновь упёрся, – но я всё равно никого не пропущу.

– Поехали, тут недалеко. – Васт решительно развернул своё животное в сторону выложенной булыжниками площади, через которую они проехали пять минут назад. – Быстрее будет выяснить, что ещё задумал Пруганд.

– А о том, что я просто хочу сказать вам в дорогу несколько слов, вы не подумали? – Хариф поджидал их на крыльце собственного дома. – И позавтракать вместе?

– Не хитрите, босс, – рассерженно фыркнула Тина, – вы вчера на прощальном ужине всё нам сказали. Нечего размусоливать. Меньше слов – крепче нервы.

– Это я хотела сказать спасибо. – Сетилия сидела в кресле на колёсиках, которое бережно держали за спинку огромные лапы тан-габирца.

С первого взгляда можно было подумать, будто никакого улучшения в здоровье у Сетилии не произошло, но Костик знал, что это временно. Всё у неё замечательно, просто мышцы отвыкли работать, и теперь женщине приходится учиться ходить заново.

– Тогда мы позавтракаем. – Поступив в телохранители к Тине, Васт и не подумал отказаться от командирских замашек.

А Костик и не протестовал. Просто представил, насколько неестественно и даже противно будет смотреться со стороны, если тощая девчонка в мужских штанах начнёт покрикивать на троих красавцев-блондинов.

Не говоря о том, что все встречные мужчины и женщины сразу воспылают к нахалке неприязнью, так ещё и заинтересуются таким противоестественным поведением. А где вопросы – там и ответы… нафик, нафик! Ему и так хорошо. Сидит себе, наслаждается видами и грызёт вкуснючие орешки, похожие на фисташки. Сая лично нажарила в дорогу целый мешочек.

Вот и сейчас спорить не стал, слез с панга и пошагал на крыльцо.

– Доброе утро, Сетилия!

– Доброе утро, Констанатина! Идем, я покажу тебе, где можно умыться. – Госпожа кивнула рабу, и тот ловко развернул тележку.

– Спасибо. – Костик нехотя поплёлся следом, изображать воспитанную девицу ему хотелось меньше всего.

– Вот вода, вот полотенце. – По знаку госпожи раб исчез, оставив их в комнате одних. – Можно задать тебе один вопрос?

Женщина была очень спокойна внешне, но что-то в преувеличенной доброжелательности её голоса выдавало невероятное внутреннее напряжение, держащееся на грани срыва только чудом. Так спокойна бывает только тёмная туча, за секунду до того, как разразиться градинами с кулак.

Выходит, до сих пор не всё шоколадно в семье босса?! Так вот зачем он использовал своё положение и заманил на завтрак Тину и полукровок. Они потребовались харифу для установления мира в его собственной семье. И как он себе вообразил эту помощь? И чего ждёт от иномирянки? Оправданий? Объяснений с его женой? Конечно, Сетилия как законная жена вправе потребовать с Тины пояснений. Но поверит ли им женщина, которая торопливостью и вспыльчивостью испортила собственную жизнь много лет назад? Конечно… ему трудно судить, что чувствует любящая жена, получив доказательства измены мужа, но, может, всё же стоило хотя бы с ним поговорить? И почему бы им не сесть и не разобраться во всём сейчас? Ведь ясно, что доброхоты уже донесли Сетилии о его мнимом романе с иномирянкой!

– Конечно, – Костик сел и потёр руками виски, – хоть пять. Знаете, если бы вы не затеяли этот разговор, я сама искала бы повода его завести.

– Ты о чём? – Хозяйка стремительно бледнела, но держала спину прямо, как на королевском приёме.

– О негодяях. – Тина встала, прошлась по уютной комнатке, посмотрела в окно. – Я не знаю их имён, но уверена, они где-то поблизости. Те, кто судит всех по себе и не верит ни в честность, ни в совесть. И кто очень любит сунуть палец в чужую рану и смотреть, как его жертва корчится от боли. Я говорю про того, кто не постеснялся принести в ваш дом грязные сплетни, хотя отлично знал, что несёт вам новые мучения.

Землянин остановился неподалёку от застывшей изваянием Сетилии, с состраданием посмотрел в её сухие глаза, потемневшие от муки, и тяжело вздохнул. В душе росло ощущение, будто он идёт по минному полю… и все вокруг надеются на чудо, хотя точно знают, что минёр он никакой.

– Сетилия… я ведь в курсе, кем считали меня все в крепости. Любовницей вашего мужа. И даже Тарос попался на нехитрый трюк коменданта. Но я надеялась, что вы знаете собственного мужа лучше других и поймёте, ради чего он всё это делал. Никто не должен был догадаться, что я иномирянка. Хариф хотел, чтобы у меня появилась возможность задержаться в крепости подольше и разобраться в своих способностях. Он ведь так надеялся на чудо… столько лет верил… Не знаю… зачем я всё это вам говорю, мне не в чём перед вами оправдываться. Наверное, просто хочется, чтобы вы оба были счастливы… Вы же заплатили за это счастье такую страшную цену.

Она всё-таки не выдержала и заплакала, эта стойкая леди, а Костику уже казалось, что скорее заплачет он сам. От сострадания и от бессилия.

– Я тебе верю… прости, – глухо бормотала хозяйка, – это я ему поставила условие… Пока не посмотрю тебе в глаза, не прощу. Ты так удивляешься… а я ведь не разговаривала с ним все эти годы. Да и нет, сказанные в присутствии других, – не в счёт.

– Знаете… я в шоке. Но в чём-то вас понимаю… и… хотите, я вам спою?

– После завтрака. – Хозяйка торопливо вытерла с лица слёзы и дёрнула шнурок звонка.

Мги появился так стремительно, словно ждал за дверью, и первым делом бросил осторожный и встревоженный взгляд на Тину. А уже потом посмотрел на хозяйку.

– Вези меня в столовую, – приказала Сетилия ровным голосом, – пора подавать завтрак.

Костик проводил её взглядом и выглянул в коридор, показалось или нет, будто брачный браслет немного потеплел? После нескольких экспериментов парень убедился, что может точно определить расстояние до Тароса по температуре металла.

Завтракали они в полном молчании, и не от обиды на Пруганда или нежелания с ним разговаривать. Просто трудно что-то сказать и не попасть впросак, когда хозяева стреляют друг в друга счастливыми взглядами и старательно пытаются при этом делать вид, будто чрезвычайно заинтересованы разговором с гостями.

Тина уже пожалела о неосторожном предложении спеть, и хотя попросила Тароса, гулявшего, как она и предполагала, по соседнему коридорчику, принести подаренное королевой дейнэ, но надеялась как-нибудь отвертеться от этого обязательства.

Однако Сетилия сама вспомнила про обещание, когда гости заторопились выбраться из-за стола.

– Эта песня для Сетилии… я слышала её один раз, туристы пели… – соврал Костик, подкручивая колки, не рассказывать же, что сам когда-то подобрал мелодию на найденный в Инете стих?

Ручная птица на руке моей. Ручная птица – маленькое чудо. Пугливей всех она и всех смелей. Доверила судьбу мне почему-то. Пытливый взор глядит в мои глаза, В нём удивленье собственной отваге. В мою ладошку небо принесла, И неурядиц птичьих передряги. Ручная птица – крохотный вулкан. Готова ввысь в мгновение умчаться. Пусть наша дружба – маленький обман, Она как песня – не должна кончаться![2]

– Спасибо… – губы хозяйки дрожали… – я поняла.

– Будьте счастливы, – кивнула Тина и первой решительно вышла из комнаты.

Этим людям нужно очень многое сказать друг другу… не стоит тратить их время. Да и им пора спешить.

Сопровождающий их Мги подал караульному пропуск, и тот немедленно отпер ворота, улыбаясь так добродушно, словно это не он был столь неприступен всего час назад.

– Держи, – тихо пробормотал тан-габирец, протягивая иномирянке небольшой предмет, завёрнутый в несколько слоёв ткани, – откроешь потом. Когда солнце устанет гулять по небу.

– Не лукавь, Мги, – у Костика не осталось никаких душевных сил на притворство, – я давно поняла, что ты и читать и писать умеешь, и соображаешь ничуть не хуже, чем босс. Но почему-то старательно изображаешь из себя гималайского медведя. Всё, прощай… надеюсь, мы когда-нибудь встретимся.

– Прощай… мальчик, – бросив быстрый взгляд на уехавших вперёд блондинов, тихо и насмешливо фыркнул Мги, – не очень обижай Тароса… он же ни о чём не догадывается!

И резко хлопнул панга по крутому боку. Животное стремительно рвануло с места, в несколько прыжков догнало медленно плетущихся сородичей и вырвалось вперёд. И Костик был этому только рад, не стоило спутникам видеть сейчас его лицо.

Глава 25 Тина

Выехав за город, анлезийцы как-то незаметно перестроили порядок движения маленького отряда по неширокой дороге таким образом, что Тина оказалась посредине. Впереди ехал Васт, за ним Зайл, потом Тина и Жано и замыкал группу Тарос.

Ехать на панге по извилистой дороге, где за каждым поворотом открывался новый, экзотический вид, было одним удовольствием. Костик умел ездить на лошадях, и в детстве, когда приезжал к деду в станицу, обязательно на них катался. Но с некоторых пор предпочитал смотреть на катающихся друзей со стороны, но жалел не столько лошадей, сколько бабушку, страшно переживающую каждую насмешку соседей.

А теперь откровенно наслаждался поездкой, пангом и окружающей природой. Посмотреть тут было на что. Местные крутые холмы, беспрестанно перемежающиеся скалами, ущельями, оврагами, речками и густым диким лесом, близко не походили на почти незаметную плавность возвышенностей и неоглядность степных просторов его родных мест.

Постепенно, по мере обозрения этого сумасшедшего изобилия всевозможных геологических явлений, Костику стало предельно понятно, почему хариф так долго искал здесь свою жену. Как и то, почему так долго ловил тут бандитов. Даже странно, что ему вообще удалось их поймать… всех. Теперь парню стал вполне ясен манёвр Васта, и он весело хихикнул, представив себе разочарование местных Робин Гудов при встрече с ними.

– Чему ты улыбаешься? – Пользуясь тем, что на повороте тропа стала шире, Тарос подъехал почти вплотную.

– Думаю о том, как повезёт бандитам, если они нападут на нас, – легкомысленно буркнул Костик и кинул в рот очередной орешек.

– Они тоже умеют стрелять, – квартерон нахмурился и бросил по сторонам беглый насторожённый взгляд, – поэтому смеёшься ты зря.

– Сомневаюсь, что они стреляют так, как вы, – ещё спорил Костик, а умом уже понимал: Тарос в чём-то прав.

У бандитов неизмеримая фора по сравнению с ними во времени и внезапности. Местные разбойники небось давно успели пристрелять каждый придорожный кустик и нашли все самые удобные и неприметные укрытия. И вовсе не станут ждать, пока отряд приблизится настолько, чтобы суметь дать отпор. Да и пути собственного отхода бандиты наверняка успели подготовить, как и ловушки… но зато у них есть один и очень существенный недостаток, даже в самом надёжном укрытии невозможно усидеть весь день.

Хотя вряд ли кто-то из этих лесных флибустьеров садится в засаду, если не получил заранее сведений о приближении жирной добычи. А их отряд таковой вроде не является, и только идиот может не понимать, что за воинов крепости хариф устроит не меньшие репрессии, чем за свою жену.

Значит, всё-таки можно особенно не паниковать, вынес заключение Костик и успокоенно бросил в рот очередной орешек.

Тарос, исподтишка внимательно изучавший лицо жены, разочарованно вздохнул, и этот несчастный вздох не укрылся от внимания Тины.

«Так это он специально пытался её немного припугнуть, чтобы держалась к нему поближе?» – сообразил иномирянин и снова хихикнул. Как, однако, Тарос постоянен в своём упорстве. Квартерон верно связал этот смешок с собственной персоной и немедленно придержал панга, сразу отстав на насколько метров.

Заметившему и этот манёвр Костику некстати пришли на память слова Мги про Тароса, снова заставив засопеть от досады. Как это рабу удалось его раскусить? И не подать при этом даже намёка на свою осведомлённость? Заодно припомнился и странный свёрток. Получив его и не обнаружив на ощупь ничего подозрительного, Тина торопливо сунула подарок в одну из своих сумок и благополучно забыла. А вот сейчас внезапно проснулось дремавшее под впечатлением утренних событий любопытство, и просто нестерпимо захотелось открыть пакет. Однако она отлично понимала, разворачивание таинственного подарка немедленно привлечёт особое внимание поглядывающих на неё телохранителей.

Вот если бы можно было прикрыть пакет от их назойливых взглядов чем-нибудь вроде полотенца и посмотреть хоть одним глазком… увы, это тоже неудачный план. Блондины мгновенно всё заметят и шеи свернут от любопытства.

Всерьёз слова тан-габирца насчёт того времени, когда солнце устанет, Тина не восприняла, решив, что Мги на самом деле не ждал от неё подобной терпеливости, скорее, хотел намекнуть на важность подарка. Сделав такой вывод, девушка буквально заёрзала в предвкушении сюрприза, и постепенно в её голове начал складываться каверзный план. А когда предельно чётко обрисовались все детали, Тина решительно приступила к его осуществлению. Сначала, бросая в сторону лучников откровенно подозрительные взгляды, сняла повязанный на манер банданы платок и, встряхнув, расстелила перед собой на спине панга.

Потом, оглядев спутников с ещё более многозначительной суровостью, стянула через голову рубаху. Оглянулась в последний раз и поняла, расчёт был верен. Теперь все трое спутников старательно изучали дальние горы, облака и всё, что угодно, лишь бы не смотреть в её сторону.

А ведь на ней ещё топик остался, и не какой-нибудь крохотный трикотажный треугольник со шнуровкой на спине, при виде каких Костик и сам ещё недавно исходил слюной. Сшитая из добротного полотна очень скромная, хотя и короткая кофточка-безрукавка с часто посаженными перламутровыми пуговками вполне подошла бы, по понятию парня, для посещения самого серьёзного мероприятия.

Поэтому его совесть совершенно чиста… тем более к полудню разошлись последние облака и стало довольно жарко. Вернее, душно, все эти скалы и холмы существенно загораживали путь свежему океанскому ветерку.

Покрутившись ещё немного, словно устраиваясь поудобнее, Костик изловчился достать из дорожной сумы пакет. Подсунул под лежавшую на коленях рубаху и начал осторожно разворачивать ткань, уже ощущая пальцами что-то плоское и твёрдое.

– Тина… – оклик Васта стал такой же неожиданностью, как появление учительницы в самый ответственный момент игры на мобильнике, – если ты устала и хочешь отдохнуть… просто скажи мне.

Костик даже рот приоткрыл от возмущения таким странным предположением, да он не помнит уже, когда последний раз так приятно проводил время! Но вспомнил про пакет и передумал бунтовать.

– Говорю, – буркнул он и ожидающе уставился в спину анлезийца, продолжавшего так же неуклонно продвигаться вперёд, как и раньше.

Подождал минуту, потом ещё пяток и наконец, не выдержав, язвительно поинтересовался:

– Ну, и что изменилось?!

– Ты о чём? – с самым невинным выражением лица обернулся блондин.

– А ты не знаешь, о чём? – ехидно приподняла бровь Тина. – Перестань прикидываться шлангом, Васт. Ты спросил – устала ли я, я ответила – да. И что изменилось, от того, что ты знаешь про мою усталость?

– Я изменил свои планы насчёт привала, – безмятежно пояснил лучник, – раньше я думал устроить его в деревушке охотников, а теперь остановимся возле малого водопада, там прохладнее и можно напоить пангов.

– Как всё-таки с вами тяжело, – обиделась Тина, – вы совершенно не умеете разговаривать с людьми! Вот не мог ты всё это сказать раньше, пока я не разозлилась?!

– Мог, – пожал плечами Васт, – но хотел показать тебе, как непросто догадываться о чужих намерениях. Ты ведь тоже ничего не сказала, пока я не поинтересовался? Но был и ещё один повод, я проверял, действует ли связь амулета крови.

– Мог бы меня спросить, – сердито фыркнула девушка, – я бы сразу сказала, что действует. Но слабее, чем брачный браслет. Тароса я могу отследить за полсотни метров.

– Это сколько? – живо заинтересовался Васт.

– Примерно пятьдесят его нормальных шагов или восемьдесят моих. – Костик недавно обнаружил, что шаги у него стали значительно короче с тех пор, как он научился носить юбку. – И ты, кстати, забыл сказать, сколько ещё ехать до вашего водопада?!

– Около лиги. Поднимемся вон на тот бугор, за ним уже будет видно. – За время этих переговоров Васт уступил место в авангарде Зайлу и ехал теперь рядом с Тиной, старательно избегая смотреть на её оголённые руки. – А как именно ты меня чувствуешь?

– Если подключу свои способности, вижу силуэт и вот в этом месте светящуюся точку, – без задней мысли показала на себе Тина и сразу поняла, что сделала тактическую ошибку.

За спиной яростно фыркнул Тарос, а кончики выставленных из-под банданы ушей лучника предательски заалели. Ну нет, с этими озабоченными просто невозможно разговаривать нормально! А как же они будут три дня вместе лететь в хотомаре? Хотя лететь придётся как раз ночами, это ему уже объяснили, днём в местной жаре дрифоны долго не протянут.

– Тина… – Васт довольно долго колебался, прежде чем задать следующий вопрос. – А ты можешь рассказать хоть немного о своём мире? Хоть о том месте, где жила?

– Ладно, – немного подумав, согласилась девушка, в конце концов она же может не затрагивать те темы, которые хариф в их беседах объявил чуждыми этому миру. – Спрашивай.

– Ну… – Васт украдкой оглянулся на Тароса, – где был твой дом? В селе, в городе?

На первые вопросы Костик отвечал почти не задумываясь, уже не раз рассказывал и моряне и харифу, потом начал понимать, что блондин постепенно сужает круг, в центре которого остаётся он сам. Вот как, значит, Таросу не хватило тех объяснений, которые он получил от жены, и народ жаждет подробностей? Ну ладно, парни, будут вам подробности. Сей момент.

– А ещё я любила ходить на пляж, – мечтательно прищурилась Тина. – Я же говорила, что наш город стоит у самого моря? Правда, летом приезжают тысячи отдыхающих, просто невозможно пройти к воде, так и кажется, что наступишь кому-нибудь на руку или на ногу.

– Но почему… они сидят в такой тесноте? – В голове Тароса явно нарисовалась какая-то неправильная картинка.

– Кто сказал, что сидят? Лежат. На одеялах, на ковриках, на лежаках, просто на песке. Загорают. Все хотят вернуться домой и похвастаться южным загаром.

– Тина… – Васт молчал так долго, что девушка уже рассмотрела тот самый водопад, к которому они ехали. – Но ведь загорать можно не только на пляже?

– Но принято на пляже, – не согласился Костик, – да и удобнее. Позагорал – сходил искупнулся, поплавал и снова на лежак. Сохнуть. Многие с собой еду берут, игры, детей… в море лодки плавают, доски, катамараны, ну много чего ещё… очень весело.

– А… – не выдержал и влез в расспросы Тарос, – как же они раздеваются… когда в море идут? Там же все вместе… и дети, и… мужчины?

– Вопрос поняла, – кротко кивнула Тина, вот вы и попались, красавчики. – У нас, когда собираются на пляж, надевают купальники. И мужчины, и женщины. А там снимают верхнюю одежду и ходят в купальниках, так принято. Не понимаешь? Ну дай листик бумаги и грифель, я нарисую.

Бумагу Тарос выдал сразу, но возникла проблема, на что её положить, чтоб жёсткий грифель не прорвал. Пока Зайл не догадался достать из того сундучка, о котором так пеклась Сая, продолговатое серебряное зеркало размером с тарелку. Насколько Костик помнил, вообще-то это был сундучок со снадобьями, и когда Сая умудрилась засунуть туда зеркало, в упор не знал. Но возмущаться не стал, хотя и хотелось.

Что грифель пишет совсем не так, как фломастер или карандаш, Костик понял, глядя на кривоватую женскую фигурку, те, которыми он в задумчивости изрисовывал черновики, были как-то больше похожи на оригинал. Но лучники зависли и от этого, весьма схематичного изображения. Костик поторопился пририсовать крошечный купальник и закрасить его для достоверности пожирнее. Посмотрел на озадаченно-несчастные лица спутников и решил их добить. Высокая и плечистая мужская фигура в плавках получилась много внушительнее и правдоподобнее, всё же борцов Костик любил рисовать больше. Для достоверности он прилепил на оставшемся месте малыша в панамке и полосатый мячик, а у ног своих персонажей половичок и бутылку, на которой написал «кола».

– Можно? – робко протянул руку Тарос, и Тина довольно хихикнула, об лицо квартерона можно было обжечься.

– Дарю, – широким жестом протянула она рисунок мужу, – всем желающим позже могу ещё нарисовать.

– Спасибо… – неожиданно проникновенно произнёс квартерон… – что не стала отдариваться рисунками. Я ведь тогда даже не думал…

Он отчаянно махнул рукой и пнул панга так резко, что обиженное животное вмиг умчалось далеко вперёд.

– Чего это он? – изумлённо уставилась на Васта Тина, – с ума сошёл? Да он рисует в сто раз лучше… мне бы и в голову не пришло… с ним равняться.

– Ты и правда совершенно другая, я не перестаю удивляться… – удручённо сообщил Васт и добавил, отводя глаза: – Знаешь… чем больше я тебя узнаю, тем сильнее понимаю, как глупо вёл себя в первые дни.

– Не переживай, я это знаю, – великодушно кивнул Костик и не удержался от шпильки: – Как знаю и то, что ты ещё не раз это припомнишь. А теперь всё же поясни, почему Тар считает, будто мои рисунки ценились бы больше, чем его?

– Но иногда ты удивительно несообразительна, – не остался в долгу блондин, – могла бы и сама понять, рисунки Тароса все уже видели не по одному разу, и хотя они нарисованы мастерски, в них нет тех вещей, которые есть в твоём. Окна в чужой, таинственный мир…

А потом пихнул своего панга и помчался вслед за воспитанником.

Прибыв на полянку, куда долетал от водопада приятный прохладный ветерок, Костик обнаружил только привязанных под деревом пангов и разгорающуюся на камне походную жаровенку.

Здесь, в краю густых субтропических лесов, не представлялось никакой возможности найти для костра сухие сучья, и путникам приходилось возить с собой древесный уголь. На жаровенке стоял небольшой котелок, и в нём что-то уже грелось, но Васта и Тароса нигде не было видно. Тина ехидно фыркнула, прикрыла глаза и прикоснулась второй рукой к браслету, усиливая связь. И почти сразу обнаружила спутников в густом кустарнике. Как им всегда говорил водитель междугороднего автобуса, останавливая его по просьбе пассажиров, девочки направо, мальчики налево. И все женщины всегда интересовались, а право, это где?

– Мальчики налево, – махнув подъехавшему Зайлу рукой в сторону кустов, Тина направилась к водопаду, надеясь найти укромное местечко.

Свёрток Мги, завёрнутый для надёжности в рубаху и бандану, жёг душу нетерпением. Идти оказалось не так-то просто, среди густых и необычайно сочных сорняков попадались камни всех размеров. Приходилось ломать и отгибать высокие стебли, и Тина вся перемазалась в пыльце и зелени, пока добралась до берега. Впрочем, особой радости ей это не принесло. Заросли травы склонялись здесь в воду густой волной, совершенно скрывая линию, где суша сменялась водой. И от этого маленькое озерцо оказалось прямо у ног так внезапно, что девушка едва не свалилась в воду.

Что в этом месте рассмотреть пакет спокойно не получится, Тина поняла сразу. Анлезийцы умеют передвигаться по такой траве совершенно бесшумно, и ей придётся всё время напряжённо следить за их местонахождением.

Зато на другой стороне, всего-то метрах в десяти от неё, торчало из воды несколько огромных плоских камней, обточенных водой в незапамятные времена и прогретых солнцем. Почему-то они показались девушке самым подходящим местом для уединения, и она, не задумываясь, сбросила с себя всю одежду и обувь. Связав из платка узел и пристроив его на голову, Тина храбро шагнула с берега и успокоенно выдохнула, вода была много теплее, чем в море. Одно удовольствие, а не водичка. До камней Тина добрела без всяких проблем, в этом месте, где образованное водопадом озерцо переходило в небольшую речушку, вода доставала ей чуть выше пояса. Положив на самый большой и надёжный камень свои вещи, девушка несколько минут с удовольствием плавала в озерке, исследовала крошечный грот под водопадом и распугала стайку довольно крупных рыбок.

Накупавшись, Тина спокойно вылезла на камень и с минуту просто стояла, отжимая волосы и ожидая, пока стечёт вода. А потом вспомнила про спутников и заторопилась. Хотя блондины и понимают, что не стоит бегать по кустам, куда ушла девушка, однако слишком долгое её отсутствие может заставить их плюнуть на всякие правила приличия.

Торопливо схватила шорты… поморщилась на странное пятнышко, ну где уже умудрилась испачкаться?! И обмерла от страшной догадки, вот оно, самое главное испытание, которого она так боялась. И даже с моряной, краснея и немея от стыда, консультировалась. А после получила от Саи, которой королева велела разобраться в этом вопросе, подробный инструктаж, пару зелий и кучу тряпиц, ничем не напоминающих примелькавшиеся на экране телика изделия с крылышками.

Но здесь у Тины ничего этого не было с собой и в помине. Зато внезапно появилось ощущение тепла в браслете, и девушка заторопилась. Наспех натянула на себя всю одежду, и, стоя спиной к тому берегу, с которого приплыла, размотала последний слой полотна со странного подарка. Конверт, на котором было крупно написано «от Мги», сунула в карман, это подождёт, прежде она рассмотрит то, что лежит в небольшой плоской серебряной шкатулке.

Ничего особенного, несколько благодарственных слов, торопливо начертанных на маленьком листке из дамского блокнота для записок, и довольно скромный медальон, с зелёным камнем, вставленным в продолговатую сплошную оправу. На оборотной стороне оправы посвящение, но не Тине, а жене харифа, и задумываться над его происхождением девушка пока не стала.

Камень грел всё сильнее, и времени на посторонние размышления не оставалось. Тина повесила медальон на шею, сунула футляр в другой карман и принялась мастерить из куска полотна подобие того, что так часто видела по телевизору. И лишь кое-как успела к тому моменту, как из кустов высунулась встревоженная физиономия Тароса и недовольно высказала:

– Тина, ну вот почему ты меня не предупредила?

– О чём ещё я должна была предупреждать? – грубо отозвался Костик, ещё не отошедший от шока и неожиданности навалившейся проблемы.

– Что собираешься в одиночку гулять по всем встречным кустам и речкам, – видимо, Тарос сильно перенервничал, так как отвечал не менее раздражённо. – Я уже все кусты обегал!

– А тебя никто не просил за мной бегать, сама ушла, сама и вернулась бы. Надоел уже, козёл! – зло огрызнулся Костик, пытаясь решить неразрешимую задачку.

Как вернуться на тот берег?

Раздеваться до белья и лезть в воду на глазах у Тароса? Полчаса назад он так бы и поступил, но теперь это было исключено. Сразу возникала куча сопровождающих такое действие проблем, как потом в таком виде возвращаться на полянку? Как уберечь от промокания лежащие в карманах записки? И самая ужасная, как после купания скрыть от проницательных блондинов то ненавистное состояние, в котором сейчас находился этот проклятый женский организм?!

– Ты очень упряма, – гневно сверкнув глазами, сквозь зубы процедил Тарос, – просто невыносимо! И не хочешь понять простой вещи, я забочусь о твоей же безопасности!

– Уйди, видеть тебя не хочу, – отвернулась обиженная его словами Тина, видевшая в сложившейся ситуации только один выход, – разозлить квартерона до такой степени, чтобы бегал где-нибудь минут двадцать, спуская пар, а она тем временем переберётся назад и приведёт себя в порядок.

– Я-то уйду… – закипая, зловеще прошипел Тарос. – А тебе сюда Васта прислать?

– Да пошли вы все… – с ненавистью отозвалась девушка и села на сухой край камня. – Все вместе и куда подальше.

Давно зреющая в душе обида вспухла разом, как закипающее молоко в кастрюле, рванула через край, заполняя и заменяя собой все остальные чувства и аргументы. Костик даже сам не понял, в какой момент всхлипнул от жалости к себе самому и от досады на такую вопиющую несправедливость. Вот почему этим блондинам можно жить в собственных телах, ходить к морянам и вообще радоваться жизни?! А он, мало того что путается в проклятых юбках и терпит мерзкие выходки женского тела, должен ещё и выслушивать бредовые обвинения в своей неосторожности и упрямстве?!

Обида крепла, как чай, в который неосторожно насыпали тройную дозу заварки, становилась такой же чёрной и невыносимо горькой. Затмевая собой и синеву неба, и ясность солнечных лучей, и весёлый неустанный плеск водопада. Закрывая удушающе беспросветной пеленой весь мир, сжигая все краски и сжимая Вселенную до единственной точки, в которой остро рвалась и кипела разрывающая грудь страшная боль.

– Тина! – три вскрика слились в один, но девушка не хотела ни слышать эти голоса, ни видеть их хозяев.

Положив голову на колени, крепко обхватила её руками и зарыдала так горько, словно у неё умер кто-то очень близкий.

Рядом слышались торопливые всплески воды, чьи-то руки прижали её к себе и куда-то несли – она не знала, кто это был, и не испытывала никакого желания выяснять. Даже глаза открыть, чтобы посмотреть, не захотела, чужие прикосновения доставляли ей только жгучую неприязнь. И едва её опустили на расстеленное одеяло, вскочила и побежала… но её снова поймали и прижали к себе сильные руки. И тогда Тина сорвалась окончательно и нажала удерживавшему её анлезийцу на те самые болевые точки, на которые нажимать можно только в самых крайних обстоятельствах.

А потом метнулась к своему пангу, взлетела на широкую спину и понеслась прочь, не видя перед собой ни света, ни дороги.

Окончание второй книги

Примечания

1

Автор текста песни «Ветер зимних странствий» – Н.И. Новикова (Тэм Гринхилл), поэт, композитор и исполнитель бардовских песен.

(обратно)

2

Стихотворение Екатерины Цуммер «Ручная птица» использовано по разрешению автора.

(обратно)

Оглавление

Глава 1 Тина

Глава 2 Тина

Глава 3 Тина

Глава 4 Тина

Глава 5 Стан

Глава 6 Стан

Глава 7 Конс

Глава 8 Конс

Глава 9 Конс

Глава 10 Стан

Глава 11 Стан

Глава 12 Тина

Глава 13 Тина

Глава 14 Конс

Глава 15 Конс

Глава 16 Стан

Глава 17 Стан

Глава 18 Конс

Глава 19 Стан

Глава 20 Конс

Глава 21 Конс и Стан

Глава 22 Конс и Стан

Глава 23 Конс и Стан

Глава 24 Тина

Глава 25 Тина Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg