«Боги тоже не люди (СИ)»

Боги тоже не люди (СИ) (fb2) - Боги тоже не люди (СИ) (Потерянные души [Велесова] - 4) 1766K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Светлана Велесова

Велесова Светлана Боги тоже не люди

Часть 1 «Пожиная плоды отчаяния»

Глава 1

Кто сказал, что после смерти душа попадает на Небеса? Или еще большую нелепость, в подземное царство? Ни то ни другое по своим описаниям, не походило на это место. Где она оказалась? Нигде!

Более точного описания дать было невозможно. Так как все, что тут было, это абсолютная, черная пустота. Когда сознание перестало кружиться после потери ориентации, Эния поняла, это конец. Причем настоящий. Так как выбраться отсюда не представлялось никакой возможности. Не было ни верха, ни низа. Ни начала, ни конца. Только она и абсолютно ничто, ее окружающее.

Она пробовала идти. Все равно куда. Движение присутствовало, но результат оставался тот же. Вокруг нее была одна лишь чернота. Она бежала, пока не поняла, что это тоже бесполезно. Тогда она села и стала ждать. Все равно хуже, чем есть уже не будет. Если это межмирье, то скоро за ней явятся представители небесного царства или демоны. На небеса она не рвалась. Понимала, что не заслужила. В подземное царство тоже. Только что оттуда, и никакой демон ее уже не испугает.

Сколько времени прошло с того момента как она очнулась и поняла, что дороги домой нет, она не знала. Ощущение было, будто прошла вечность. Но могла пройти и минута. Кто его знает, как здесь течет время и есть ли оно тут вообще.

Думать ни о чем не хотелось, и Эния не на шутку испугалась. Подобное оцепенение разума, она уже испытала, хватит, наелась на всю оставшуюся жизнь. Никогда в жизни она больше не позволит, чтобы кто-то пусть из самых благих побуждений влиял на ее мысли. Если бы она не поддалась на уловку Удвина, ей не пришлось бы смотреть, как умирают друзья. Чтобы хоть чем-то занять мысли, Эния вспомнила таблицу умножения, за ней более сложные примеры. Потом настал черед языковедения и литературы. Она читала по памяти стихи, сначала про себя, а потом вслух, чтобы не сойти с ума. Когда и это не помогло, она одно за другим, восстановила в памяти все магические заклинания и истины, которые ей удалось познать в теории и практике. На это ушло так ничтожно мало времени, что бесконечность впереди вогнала ее в настоящую панику. Пришлось напрячь память и вспомнить всю свою жизнь. От начала и до конца.

«Счастливое детство в окружении любящей и заботливой семьи. Где такие же любящие дяди и тети. И даже дедушка Валдай, Эрл Нардагаса и все его семейство были безумно рады, когда она приезжала к ним погостить. Всего пара месяцев в году и обязательно летом. Та как на том континенте, где они жили лето не такое жаркое, как у нее на юге, а вполне умеренное, и словно по волшебству, совпадающее с проливными дождями у нее дома, заменявшими на юге снежную зиму. Счастливые зимние месяцы в Крепости Жизни Шерринг-Кросс, когда она по соглашению родителей жила с отцом, давая маме передохнуть от ее шалостей.

Но в один день вся ее такая размеренная и понятная жизнь перевернулась с ног на голову. В тот день ей подарили щенка. Подарили Аликая. За тот год, что они были вместе, многое произошло. По праву можно сказать, что за год она прожила долгую-долгую жизнь. И была в той жизни первая любовь, и первое разочарование. Множество приключений пришлось пережить, бегство от врагов и обретение друзей. Познать цену настоящей дружбе и настоящему предательству. Она даже замуж вышла. Ну дела… И все же, самым значительным событием в жизни, которое ей удалось совершить, стала ее смерть. Да, да именно смерть, положившая конец вражде магов, настроенных против таких вот как она эфиров. Ведь это из-за них, на нее словно на дичь была открыта охота и каждый кому не лень желал заполучить ее с тем чтобы диктовать свою волю ее родителям, тем самым влияя на политический расклад в их мире. Но как ни странно, вероломство Владыки Темных магов Нориса, бросившего ее в Храм Заката рассадник демонов, заставило остальных объединиться, позабыв вражду былую, перед новою угрозой в виде нашествия демонов и их мире. В свои последние минуты жизни она видела как представители всего их мира, люди, маги, оборотни, древни и даже элементалии, сражались как один, в попытке освободить ее, а заодно раз и навсегда покончить с демонопоклонниками в их мире, запечатав действующий портал в мир демонов».

До боли знакомые лица и образы, проходили перед ее мысленным взором, заставляя плакать и смеяться, а где-то грустно усмехаться, глядя на саму себя другими глазами.

Как жаль, что она не Зарим с его двух тысячелетним жизненным опытом. Было бы что вспомнить. А еще лучше Алишер. Вот у кого воспоминаний на пол вечности. А ее восемнадцать лет промелькнули как один день. Промелькнули и пропали, не оставив после себя ничего. Только тянущую пустоту в груди и сожаление о том, что много не успела и теперь уже никогда не успеет познать. Но это было не отчаяние, а тихая грусть, какая бывает только осенью, когда выходишь в сад, бродишь между голых деревьев, смотришь как по небу плывут низкие серые тучи, птицы черным клином улетают на юг, а под ногами шуршит опавшая листва. Тебе холодно и резкий порыв ветра бросает в лицо первый в этом году колючий снег. И ты зябко кутаешься в плащ и спешишь в дом, где тебя ждет тепло очага, горячий ужин и улыбки родных и близких. И тогда приходит понимание, что за осенью придет зима, укроет все белоснежным покрывалом, и мать земля уснет на долгие месяцы, но только лишь за тем, чтобы с первой капелью, и первым криком перелетных птиц проснуться вновь и явить миру свой обновленный юный лик.

— Ты стала взрослой.

Услышав знакомый голос, Эния не удивилась. Она ожидала, что ее не бросят здесь навечно. Но и не надеялась на подобную встречу. Тьму прорезал луч света и на его фоне появился силуэт Матери Мира. Эния встала и побежала ей навстречу. Но сколько она ни бежала, ближе становилась только ОНА, тогда как Эния несмотря на все свои усилия продолжала оставаться на месте. Поняв, что ее попытки не ускорят встречи, она остановилась и стала ждать. Когда же Мать Бога встала перед ней, Эния не помня себя от радости, бросилась ей на шею и обняла так крепко, как только могла. Женщина рассмеялась ее непосредственности, тоже обняла и ласково потрепала по волосам.

— Эния, Эния. Только ты могла умудриться из собственной смерти сотворить нечто подобное.

— Разве? — Удивилась Эния. — Я думала это и есть смерть.

— Индюк тоже думал да в суп попал. Пошли уж, заблудшая душа. Отведу тебя домой, а то там тебя уже заждались.

Она взяла девушку за руку и повела с собой. Эния обрадованная, что больше не одна пошла следом, но вспомнив кое-что встала на месте. Мать Мира тоже остановилась.

— Что случилось?

— Ты сказала заблудшая душа?

— Да. Так и есть. Это место, куда попадают такие как ты, неуспокоенные.

— Тогда мне нельзя обратно. — Эния высвободила свою руку и попятилась от женщины прочь, боясь, что ее силой вытолкнут в мир.

Мать Мира удивилась еще сильнее, если такое вообще было возможно.

— Эния. Ты не понимаешь. Твое тело можно вылечить, главное вернуть в него душу. Пошли, я помогу тебе вернуться.

— Нет.

— Нет? — Ее брови взметнулись вверх, да так там и остались.

— Нет. Я не могу уйти без него. Я дала слово.

— Эния. Зарим не умер. Как и не умер никто из твоих друзей. Спасли всех, кроме тебя. Пойдем. Не заставляй их горевать больше чем нужно.

— Нет. — Эния отошла еще на несколько шагов. А потом развернулась и бросилась бежать.

— Эния!

— Скажи ему, пусть не дает меня хоронить. Я вернусь.

— Кому сказать? — Долетело до нее издалека.

— Зариму. — Крикнула она. — Он единственный будет верить до самого конца.

Свет за спиной погас, и она опять оказалась в кромешной тьме. Запыхавшись от долгого бега, Эния остановилась, уперлась руками в колени, медленно восстанавливая дыхание. Когда в легких…. Хм…. А у нее есть легкие? Или это просто привычка так думать и вести себя так, как будто у нее все еще есть тело? А ладно, потом разберемся. Она отмахнулась от надоедливых мыслей, выпрямилась и закричала так, что у самой уши заломило.

— Хиллиэль!

Ее крик, эхом полетел во все стороны, разбивая черноту, словно зеркало на миллиарды осколков. Ослепительный свет ударил по глазам, заставив зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Когда она смогла открыть глаза, то поняла что поменяла шило на мыло. Вместо мрака ее окружал свет.

— Хиллиэль!

И эта иллюзия распалась осколками, оставив ее стоять в огромном темном зале, своды которого были так высоки, что света от единственного очага не хватало, чтобы осветить их до конца.

— Хиллиэль! — Позвала она уже не так громко.

Страх сковал разум. Ведь она оказалась в том самом зале, где впервые повстречала Эльфа. Вот и кресло, в котором он сидел, и огонь в камине до сих пор горит. Только кресло было пустым, и не слышно шагов, как будто здесь давно уже никого нет.

— Хиллиэль! — Завопила она и бросилась искать выход из зала.

Ведь если есть комната, то есть и дом, в котором она находится. А если есть дом, то есть и тот, кто в нем живет.

— Хиллиэль! — Звала она. Так как это был не дом, а огромный замок.

Она носилась по этажам и залам, заглядывала во все комнаты и закоулки, но никого так и не встретила. Поняв, что опять просчиталась и угодила неизвестно куда, откуда ее даже Бог не вызволит, Эния остановилась, не зная куда идти. Ноги сами сделали два шага, и она без сил рухнула на стул, сложила руки на столе, опустила на них голову и заплакала, так как никогда еще не плакала. Слезы душили ее, не давая дышать. Спазм сковал горло, в груди ныло и болело.

Когда истерика прошла и она наконец смогла взять себя в руки, на нее напала такая апатия, что она горько пожалела, что не умерла сразу. И тысячу раз пожалела, что не пошла с Матерью Мира. Но сделанного не воротишь. И надо как-то жить дальше, даже если это и не настоящая жизнь, а только тень ее.

Неделя у нее ушла на то, чтобы осмотреть весь замок. Она побывала в каждой комнате, в каждом закоулке. Везде, куда смогла добраться. Единственное, она не нашла из него выхода. Но она подозревала нечто подобное, а расстроить ее сильнее, чем есть уже было просто невозможно. Нашла она и следы обитания в замке эльфа. По всему выходило, что он был тут совсем недавно. Так как в погребе были еще свежие продукты. Хотя когда было так, чтобы духу было нужно мясо или свежее молоко. Или это у нее на почве нервного расстройства аппетит пропал? Наверно так. Поскольку спустя все ту же неделю ей вдруг безумно захотелось чего-нибудь вкусненького. Погреб она нашла быстро и здорово удивилась, когда в крынке с молоком, обнаружила самую обыкновенную простоквашу.

— Ну, дела!

Собственный голос напугал ее и заставил посмотреть на всю эту ситуацию с другой стороны.

— Если я буду все время молчать, то так и онеметь недолго. — И тут же хихикнула в ответ на свои мысли. — То-то Зарим обрадуется, когда я выберусь отсюда. Немая жена! Это же мечта любого мужчины.

— А если она еще глуха и слепа, к тому же, то ей вообще цены нет? Эния, что за недостойные представления о мужчинах.

— Хиллиэль! — От радости, что нашлась пропажа, Эния не удержала крынку и выронила ее на пол. Та, до пола не долетела, а отбив ей пальцы на ноге разбилась в дребезги, забрызгав ее и пол вокруг простоквашей.

— Уй!!!!!

Схватив ушибленные пальцы, Эния запрыгала на одной ноге, не зная толи смеяться от радости, толи плакать от боли.

— Я так надеялся, что твое проклятье рассеется после смерти. — Хиллиэль спустился в погреб. Усадил ее на ближайшую бочку, опустился на колено и стянул с ее ноги тряпочную туфельку, разглядывая посиневшие пальцы.

— Шутишь! Оно же в имени моем. Так что куда я, туда и оно за мною следом. — Эния чувствовала себя ужасно неловко оттого, что эльф. ЭЛЬФ! ЭЛЬФ!!!!!!!! Разглядывает ее ноги. — Ты где был? — Спросила она, чтобы побороть неловкость. — Я уже неделю сижу тут одна.

— Гулять ходил. — Он подул на ее пальцы, от чего боль тут же прекратилась, синюшность исчезла, явив ее изумленному взору совершенно здоровые розовые пальчики. — Такой ответ тебя устроит?

Хиллиэль надел туфельку обратно, протер рукавом с нее простоквашу и поднял на нее смеющиеся глаза.

— Ты издеваешься надо мной да? — Вопреки всякой логике, она вместо того чтобы радоваться опять разрыдалась.

Хиллиэль осторожно взял ее на руки и понес прочь из погреба. Донеся ее до одной из гостиных, он с великой бережностью усадил ее на диван. Двумя щелчками пальцев зажег огонь в камине и неяркий свет. По мановению его руки на столе появлялись всякие вкусности, хрустальный графин с вином, фужеры. Увидев, что она дрожит, эльф решил, что ей холодно и ее тут же замотал в огромное пуховое одеяло.

— Спасибо. — Эния натянула его на затылок и запахнула под подбородком.

— Это тебе спасибо.

Хиллиэль как ненормальный суетился вокруг нее. Наколдовал кучу подушек, подпер под все бока, под ноги. Потом снял с нее туфли, надел носки, чтобы ноги не мерзли, опять замотал в одеяло и угомонился только тогда, когда увидел ее лицо, пунцовое от смущения.

— Прости. Я так давно был один, что не могу выразить свою радость от встречи с тобой.

— Да, ладно. — Отмахнулась от него Эния. — Что я не понимаю что ли?

Чтобы сменить неловкую тему, она подалась вперед, потянула носом воздух и сглотнула голодную слюну.

— Что это ты такого вкусного наколдовал? Духам это есть можно? Или нам только манна небесная полагается?

Хиллиэль моргнул от удивления и расхохотался.

— Эния, ты чудо, ты это знаешь?

— Знаю. И это чудо к твоему сведению голодало неизвестно сколько времени. Так что если не хочешь, чтобы я умерла по настоящему, двигай стол сюда поближе и убери вилки. Кто вилками ест?

Она сползла с дивана на пол, уже по привычке скрестила ноги и потянула к себе на колени тарелку с мясом. Хиллиэль сел рядом и только и успевал подавать ей всякие вкусности, с умилением глядя, как она ест.

Наконец наевшись вдоволь, Эния привалилась спиной к краю дивана. Глаза сами собой закрылись, и она провалилась в неизвестно куда, но не в сон, это уж точно. Где это видано, чтобы духи спали? Ели? И вообще….

Проснулась она все в той же гостиной прямо на полу, укрытая еще одним одеялом. На этот раз меховым. Хиллиэль спал рядом крепко держа ее за руку, как будто боялся, что проснувшись не обнаружит ее рядом. Глупый. Она бы и рада проснуться в другом месте. Желательно в собственном теле и в собственной постели. Да только не знает как. И до сих пор не знает, как вытащить его отсюда, с тем чтобы вернуть еще одну заблудшую душу в мир живых.

Эния старалась лежать тихо, исподтишка разглядывая Эльфа, так как весь вечер стеснялась глазеть на него в открытую. Если бы не опыт общения с Хэлианией, она бы влюбилась в него с первого взгляда. Настолько он был красив. Но стоило представить всю ту прорву времени, что он живет на этом свете и ей становилось дурно от таких цифр. Десятки тысяч лет ни как не складывались в ее сознании и не желали иметь ничего общего со спящим рядом с ней парнем. Ведь на вид Хиллиэль был не старше Аликая, а может быть даже и моложе.

Остроконечные уши вздрогнули, раз другой и Хиллиэль открыл глаза.

— Доброе утро. — Приветствовала она его. — Если конечно здесь есть утро.

— Не важно. Я рад, что ты до сих пор тут.

Он сел, пригладил растрепавшиеся волосы, оглядел комнату, перевел взор на нее, и в огромных фиолетовых глазах она прочла немой вопрос.

— Да, да. Это мы все съели. А выпил ты. — Сразу уточнила Эния, чтобы потом не было никаких недоразумений. — Мне убрать? Или ты опять поколдуешь?

Хиллиэль бросил на нее осуждающий взгляд. Взмах рукой и комната засияла чистотой, оставив из общего бардака только одеяла и подушки, так как Эния не собиралась вставать и куда либо идти. Все равно идти некуда. Все, что им было доступно это сидеть тут и ждать пока еще кто-нибудь не явится и не спасет так, чтобы уже наверняка.

Глава 2

— Больше сделать даже я не в силах.

Ройк закрыл глаза дочери и накрыл ей лицо белой простыней. Элеонора тихо плакала, стоя рядом с мужем и принимая его утешения. Рива, Эйдес и Пер стояли поодаль каждый по своему переживая горе. Только Зарим стоял в одиночестве. Никто не смел подойти к нему, и выразить свои соболезнования. Его лицо продолжало оставаться бесстрастным, глаза сухими, но горе, застывшее в них, было настолько всеобъемлющим, что в его присутствии старались говорить как можно тише и лишний раз не затевать бесполезных разговоров.

Они приходили и уходили, друзья, родственники дальние и самые близкие. Все кто что-либо значил в ее жизни пришли, чтобы проститься ней. Он ждал, когда скорбная вереница визитеров, наконец, иссякнет чтобы остаться с ней наедине. Он до сих пор гнал от себя мысли, что ее больше нет. Он отказывался в это верить. Несмотря на то, что величайший в мире маг Жизни сказал, в этом теле жизни больше нет, и никакая сила не способна вернуть ее обратно.

Когда все ушли, он попросил своих охранников оборотней-пантер выйти и когда те последними покинули помещение, запер дверь. Подойдя к кровати, Зарим убрал простыню и замер, глядя на бледное лицо девушки. Эния была словно живая. Ройк полностью регенерировал тело. Не осталось и следа от страшных ран. Было впечатление, что она просто спит. Только не было дыхания, и сердце не билось. Он встал подле нее на колени. Взял холодную словно лед, руку и коснувшись ее губами, закрыл глаза, воскрешая в памяти каждое мгновение когда она была рядом, каждый взгляд и каждую улыбку. А за возможность еще раз услышать ее смех он бы сам отдал Богу душу. Ну почему, почему, стоит ему найти свое счастье, как Боги безжалостно забирают его себе. Почему?

Казалось, ночь только началась, а за окном уже серело утро. Тело от неподвижности одеревенело. От непролитых слез болели глаза. А от тысяч «Почему?», на которые он так и не нашел ответа, раскалывалась голова.

Тихий хлопок, открывшегося за спиной портала, возвестил что он больше не один. Рука Аликая легла на его плечо.

— Зарим.

Вторая рука легла на другое плечо.

— Пойдем отсюда. — Позвал его Барух.

— Оставьте меня.

— И что ты будешь делать? Сидеть тут? Так и с ума сойти можно. — Барух сильнее сжал его плечо. И Аликай поддержал его.

— Зарим, дай родственникам провести погребальный ритуал.

Зарим дернул плечами, сбрасывая их руки, встал и загородив собой тело жены скрестил руки на груди.

— Я единственный родственник, который будет решать, какой ритуал проводить и главное когда. Это мое право и я никому его не уступлю.

— В тебе говорит твое горе. — Барух пытался говорить разумно, но видимо до убитого горем оборотня слова не доходили и они с Аликаем еще до прихода сюда договорились в случае необходимости применить силу.

— Зарим! — Аликай не знал, какие слова могут убедить родича. Он не понимал, что Зарим собирается делать с телом девушки. Не держать же ее здесь, пока она не истлеет. — Сжалься над ней. Она не заслуживает такой участи.

— О какой именно участи ты говоришь, Аликай? — Голос Зарима стал подозрительно спокойным.

Барух и Айк переглянулись и попытались зайти с разных сторон. Вот только ни тот ни другой не ожидал, что Зарим с легкостью просчитает их действия. Едва уловимое движение и вот он уже стоит перед ними, сжимая в руках кинжалы с изогнутыми лезвиями, опасно подавшись вперед, готовый в любое мгновение кинуться в драку.

— Не доводи до греха Аликай. — Угрожающе предупредил он.

Айк остановился. Он не знал, что Зарим вооружен, и потому не взял свое оружие с собой. Да даже если бы и взял, все равно не стал бы поднимать его против родича, спасшего его жизнь. Ведь не явись тогда Зарим так во время, приведя с собой объединенную армию людей, магов и полумагических народов, и не останови они Адептов Заката, рядом с Энией лежало бы еще много тел, и его собственное в том числе. О том, что стало бы с миром, не закрой они тогда портал в мир демонов он вообще старался не думать. Хуже могло быть только новое пришествие Хаоса в их мир.

— А если так? — Барух сплел в ладони заклинание огня. — Против магии ты тоже устоишь?

Зарим не ответил. Вместо него это сделал Аликай, накрыв огненный шар своей ладонью и при этом не получив ни одного ожога.

— Бесполезно Барух. Мы из королевского рода. На нас магия не действует… никакая, даже Высшая.

Барух погасил заклинание.

— И ты позволишь ему здесь остаться?

— Он имеет на это право.

Зарим расслабился и убрал кинжалы. Слово Айка было словом старшего в клане, так как парень принадлежал к старшей ветви рода, а значит, любой его приказ или незначительная просьба были сродни нерушимому закону, преступить который смерти подобно.

— Что остальным скажем? — Раздраженно спросил Барух. Его уже если честно начинали доставать оборотни со своими заскоками.

— То же, что Зарим сказал нам. Двуликие девять дней пребывают в трауре. На десятый хоронят сородичей. И сорок дней оплакивают. Эния приняла дар двуликой. Вышла замуж за оборотня. Ее душа при жизни и тело после смерти принадлежит клану, так что у Ройка и Элеоноры нет на нее никаких прав. И если Зарим хочет скорбеть, то мы будем скорбеть.

— Я хочу забрать ее домой. — Тихо но твердо, чтобы никто не усомнился в его решении произнес Зарим.

— Как пожелаешь. — Айк даже бровью не повел, на столь странное заявление. Воля скорбящего была священна, и оттесняла на второй план слово старшего. Правильно Барух, не понимаешь, не лезь или сделай на крайний случай умное лицо, чтобы не выглядеть глупо и тем самым не оскорблять присутствующих.

— К тебе домой.

Айк дрогнул, не удержав контроль над эмоциями. А на мага без улыбки вообще не глянешь. Он видимо решил, что они все тут психи и вел себя соответствующе.

— В Мирру? — Уточнил Айк.

— Да. — Зарим оглянулся на Энию, и его губы тронула едва заметная улыбка. — Все началось именно там. Пусть там и закончится.

— Все началось, гораздо раньше. В тот день, когда я повстречал Гэриса.

Зарим посмотрел на племянника, и в его взоре появилась мягкая укоризна.

— Для тебя Аликай. Для меня все началось в Мирре.

Его слова словно увесистая оплеуха ударили по самолюбию Аликая, заставив прикусить язык на полуслове. Он столько времени провел с Энией бок о бок, что привык воспринимать девушку как продолжение самого себя. Она была рядом когда они ложились спать во время всех своих скитаний по миру. И она была первой кого он видел проснувшись по утру. Это он заботился о ней, словно о младшей сестренке, учил в меру своих сил и терпения. Смеялся вместе с ней, и злился на невыносимый характер девчонки, способный и святого довести до белого коленья. И все же она была с ним. До тех пор пока он сам своими руками не отдал ее Зариму, связав их против воли узами брака. Это было его право как старшего по крови по отношению к дяде. И он без зазрения совести воспользовался своим правом, побоявшись брать на себя всю ответственность не только за жизнь девушки, но и за спасение мира. Так почему теперь, когда Зарим заявляет о своем праве на нее, он не хочет уступить? Ведь Эния мертва. Так пусть же муж получит ее после смерти, если не смог при жизни. А ведь он любит ее. Любит по настоящему. Так сильно как он сам не смог бы ее любить.

— Когда ты хочешь забрать ее? — Это все, что Айк мог теперь узнать.

— Сейчас. Пока никто больше не явился, поведать мне о том, как я неправ. Барух, будь добр, открой портал. Айк укажет координаты.

Пока Айк передавал магу мыслеобраз своего дома, Зарим завернул Энию в покрывало и взял на руки, в который раз поразившись тому, какая она маленькая, и как мало весит. Зато душа у нее была огромная. И с лихвой возмещала мелкий рост и мышиный вес. Барух открыл портал, и тут Зарим вспомнил, что забыл кое-что.

— Погоди. Аликай, впусти пантер, а то мне голову оторвет, если посмею уйти без них.

Айк впустил в комнату парней из охраны. Он догадывался, почему дед до сих пор не снял со своего сына ошейник наблюдения, благодаря которому Зарим был связан с пантерами невидимыми магическими поводами. Ализир боялся суицида с его стороны. Вот только Аликай подозревал, что у Зарима не самоубийство на уме, а что-то другое. И это не давало ему покоя. Первыми в портал вошли телохранители. За ними исчез Зарим. Айк, подумал, подумал и шагнул следом, уверенный, что Барух объяснит оставшимся все как надо.

Дом встречал их непривычной тишиной. Была середина дня, но ни слуг, ни родителей не было слышно. Айк не стал идти следом за дядей и отправился прямиком на поиски отца с матерью. Те обещали оставаться в Мирре, до его возвращения. И он надеялся, что они до сих пор здесь. В одном из коридоров он столкнулся со служанкой, та с ведрами и тряпками спешила начать уборку в одной из комнат. Завидев господина, девушка вскрикнула от удивления, выронила ведра, присела в приветствии, и понеслась по дому, крича радостную весть, что хозяин вернулся.

Айк скривился, понимая, что сейчас будет. И точно. Со всех дверей, из всех коридоров посыпались слуги, даже управляющий нашелся, и не мне менее радостно, чем его подчиненные приветствовал Аликая.

— Великая радость пришла в дом, Тер Аликай вернулся. Я мигом прикажу устроить пир по такому случаю.

— Тер Риза. Все отменить. Никаких пиров и прочих увеселений. До моих особых распоряжений. Где Тер Алишер и Тери Ивали?

— Изволят отдыхать. У них вчера были гости.

— Мы уже не спим.

В конце коридора показался Алишер в тапках и домашнем халате. Из-за его спины, такая же заспанная, и не менее счастливая выглядывала Ивали. Айк шагнул к ним, и остановился, не зная с чего начать разговор, как поведать о том, что случилось. И как объяснить, что отнюдь не радостную весть он принес в дом. Мать все поняла по его глазам. Мгновение спустя, понял Алишер.

— Кто? — Выдавил он из сжавшегося в предчувствии беды горла.

— Эния.

Ивали зарыдала в голос. Женщины подхватили плач. И понеслась траурная весть по всему дому, заставляя всех, кто знал девушку при жизни горевать после ее смерти.

Только к ночи Аликаю удалось навести в доме хоть какое-то подобие порядка. Раздав каждому слуге лично заданий на две недели вперед, и чтобы быть уверенным, что все будет сделано как надо, приказал управляющему денно и нощно следить за выполнением каждого его приказа, уставший как…. Нет, он никогда более ни в словах, ни в мыслях не произнесет этого слова. Он просто устал. И вымотался до предела. Не один Зарим провел бессонную ночь. Никто не спал. Всем было тяжело и каждый винил себя в ее смерти. И возможно он винил себя более других. Ведь клялся Богу, что убережет. И слова не сдержал, покрыв себя несмываемым позором. И каждую минуту ждал, что вот-вот Боги покарают его за нарушенную клятву.

Оказавшись в дверях собственной спальни, Айк встал на пороге и так и не вошел. Проклятая память услужливо выдала воспоминания, как Эния в последнюю ночь в этом доме спала у него под боком, прижавшись к нему в поисках тепла, словно маленький котенок. А ведь она тогда его любила и не поведи он себя как последний кретин, все могло быть совсем иначе. Но он сам отказался от ее любви, разбив девушке не только сердце, но и растоптав доверчивую душу. А она, вместо того чтобы затаить злобу, нашла в себе силы понять его. Понять и простить. И от этого горе становилось еще невыносимее.

Поняв, что здесь ему точно не уснуть, Айк прикрыл дверь и пошел искать себе другое место. Но так и не нашел. Каждая комната, каждый коридор и даже сад хранили воспоминания о ней. И он понял, что не стоило сюда возвращаться. По крайней мере, не сейчас. Когда слишком живы воспоминания и чувство собственной вины, словно яд выжигает душу. Решив найти Зарима и уговорить его поспать, а если не спать, то хорошенько напиться. Айк отправился в его покои, но дядю там не застал. Не было его и у тела Энии. Только мать и пара женщин из тех, что постарше, были рядом с ней, как и положено в таких случаях. Да еще старый слепой маг, роняющий слезы на седую бороду. Не став оставаться с ними, так как видеть Энию мертвой было невыносимо, он пошел искать Зарима дальше и нашел в библиотеке. Он стоял у дальней стены и что-то там рассматривал. Пантеры, не смея ему мешать, стояли в стороне, собравшись в кучку и что-то тихо обсуждая.

— Зарим. — Позвал Аликай, решив предупредить о себе заранее, чтобы дядя в великой печали и задумчивости не прирезал ненароком.

— Подойди сюда Аликай. — Странно спокойным голосом позвал Зарим.

Айк подошел и встал рядом. Оказалось, Зарим смотрел на картины Энии. Те, что она писала со своих видений.

— Разве Рива не отправила их Ройку? — Удивился он, внимательней вглядываясь в образы влюбленных Эльфов, пожертвовавших ради своей любви всем, что у них было. Хэлиания, ради встречи с любимым продала душу демонам за право после смерти остаться в этом мире и в виде призрака осталась ждать его возвращения. Хиллиэль по неизвестно каким причинам оставшийся в их мире, тогда как другие эльфы давно покинули его, был проклят богами вечной жизнью и заперт неизвестно где, чтобы не дать влюбленным встретиться. И так должно было продолжаться до тех пор, пока они не изыщут способ обойти запрет богов и не окажутся снова вместе.

— Хотела, но Алишер запретил. — Зарим шагнул ближе и коснулся пальцами шероховатой поверхности. — Как ты думаешь, где это место?

— Какое место? — Не понял Аликай.

— Это! — Зарим схватил племянника за шиворот и ткнул носом в полотно. — Почему за тысячи прошедших лет, последний изгой, так и не появился в нашем мире и никаким другим способом не дал о себе знать? Почему никто из исследователей так и не встретил его на своем пути? Почему только Эния смогла его услышать? И почему только в твоем доме, где все эти годы обитал дух его невесты? И куда пропала Хэлли, после того как мы вытащили из Ада их обеих?

Все, у Зарима крыша поехала, это точно. Аликай не стал даже пытаться освободиться, чтобы не спровоцировать его на неадекватные действия. Хотя со столь близкого расстояния, когда твой нос обдирает краска, рассмотреть картину было невозможно.

— Так ты за этим принес ее сюда? Думаешь, она как эльф, передаст тебе с того света какое-нибудь послание?

Он имел в виду, те странные видения, когда Эния во время транса связывалась с Хиллиэлем и могла не только видеть его, но и говорить с ним. Собственно после каждого такого общения она и рисовала эти картины. Еще тогда никто не мог понять странной связи обычной человеческой девушки с душами Эльфов. Ничего подобного на протяжении многих тысяч лет в их мире не происходило, поэтому никто не пытался, судить происходящее. Как должное принимая тот факт, что эльфы, поддерживая с нею постоянную связь, обучили девушку не только своему языку, но и уникальному виду магии, доступному только магам эфира.

От удивления Зарим выпустил Аликая.

— Ты, что больной? У меня в жизни не было ни одного настоящего видения. Так с чего ты решил, что они появятся теперь?

— Тебе лучше знать. — Айк одернул рубашку, пригладил всклоченные волосы и умоляюще посмотрел на дядю. — Зарим, отпусти ее. Не надо цепляться за прошлое. Ты много раз проходил через смерть любимых и знаешь, что никакое горе не вечно. Это тоже пройдет.

— Я бы может, и отпустил, да она меня не отпускает.

— Что? — У Аликая мелькнула мысль, что он сходит с ума на пару с Заримом. — Ты что такое говоришь? Как такое может быть? Если даже Ройк не смог вернуть ее к жизни?

— Вот ты мне и скажи, как такое может быть.

Зарим повернулся к нему спиной, убрал волосы с затылка и показал узор на шее, повествующий всем и каждому, что он до сих пор муж, несмотря на то, что со смертью одного из супругов все узоры с обоих тел должны были исчезнуть, тем самым, позволяя оставшемуся в живых, создать новую семью.

Айк минуту смотрел на татуировку на шее Зарима, которая со дня смерти Энии не только не потускнела, но и не потеряла четкости линий, пока до него не дошло, что это значит на самом деле. Не веря в происходящее, и игнорируя протест Зарима, он задрал ему рубашку, оголив спину, чтобы воочию увидеть весь рисунок. Узор был цел и невредим, и не оставлял никаких сомнений, Эния жива, хотя такого в принципе не могло быть.

— Аликай! Зарим! — Грозный голос Алишера заставил обоих обернуться. — Чем это вы тут занимаетесь?

Зарим тут же одернул рубашку и заправил ее в штаны. Айк покраснел до кончиков ушей, представив, что о них подумал отец.

— Заходи, третьим будешь. — Мрачно пошутил Зарим. — Алишер, ну ты прямо как ребенок, честное слово. Что, по-твоему, мы можем делать ночью, уединившись в библиотеке? Как не обсуждать планы приведения моей жены в чувство?

— В чувство? Разве она не умерла? — Алишер вошел.

Аликай в двух словах рассказал отцу, о том, что есть огромная вероятность того, что Эния не совсем мертва и должен быть способ вернуть ее душу обратно. Как и следовало ожидать, Алишер не поверил ни единому слову сына, и потребовал от брата предъявить доказательства. Пришлось Зариму опять раздеваться и подставлять спину для самого тщательного осмотра.

За этим занятием их и застала Ивали. Она конечно многое знала о муже, его непутевом брате и даже собственном сыне. Всякие слухи ходили о них в народе, но чтобы втроем?! Да еще у нее под боком.?! Совсем обнаглели, и окончательно потеряли страх и совесть.

— Алишер! Аликай! Зарим!

Все трое обернулись на возмущенный вопль Ивали. На их лицах появились одинаково идиотские улыбки и по библиотеке прокатился дружный смех оборотней.

— Ивали! Птичка моя. — Алишер тут же оказался подле жены, взял ее под локоток и усадил в кресло. — Тут такая радость, только я не знаю, как тебе сказать об этом.

— Да, уж, будь добр скажи как-нибудь. Вдруг и я порадуюсь. — Ее грозный взгляд остановился на пунцовом от смущения сыне, на совершенно не к месту улыбающемся Зариме и вперился в мужа. — Я жду Алишер.

— Ивали. Эния жива.

— Не смешно. Я только что от нее и скажу вам, более мертвой девушки я в жизни не видела.

— Я больше не буду раздеваться! — Вскричал Зарим, направляясь к выходу из библиотеки и по пути заправляя рубашку. — На словах объясните, а я к Энии. Попробую поговорить. Вдруг услышит.

Он ушел. Отец и сын переглянулись и решили не тянуть с объяснениями. Тем более стоило сделать это как можно быстрее и со всеми возможными подробностями. А если Ивали потребует, то представить и живое доказательство, то бишь татуированную спину Зарима. С тем чтобы впоследствии именно Ивали объясняла всем и каждому, что случилось с Энией на самом деле. Так как дня не пройдет, как все ее родичи будут тут как тут, и будут требовать хоть каких-то объяснений. Аликай до сих пор удивлялся, как они сразу не последовали за ним. Ведь не только у Баруха были координаты его дома. У Ривы, Эйдеса и Пера они тоже имелись.

Ивали выслушала их объяснения очень внимательно. И не поверила ни одному их слову.

— И вы хотите, чтобы я поверила в этот бред? Ладно Зарим. Его можно понять, но вы! Зачем поддерживаете в нем напрасную надежу? Это жестоко.

— Не веришь, пойди, сама посмотри. — Обиделся Аликай.

— И посмотрю.

Ивали встала, и пошла искать Зарима. Вдруг он потерпит еще чуть-чуть и покажет ей спину. И тут улыбка тронула и ее губы. Если все, что сказали Алишер и Аликай правда, то скоро здесь соберется куча народа, жаждущая очень тесно пообщаться с Заримом и главное лично удостовериться в подлинности и нерушимости его татуировки.

Зная, как он не любит подобное внимание к собственной персоне, а если сюда добавить пережитое горе, бессонные ночи и треволнения всех последних дней, то можно с легкостью представить, куда он пошлет родственников Энии, желающих пощупать его спину. Чтобы предотвратить возможный скандал Ивали отправилась не к Зариму. Тот никуда не денется. Теперь его разве что силой можно будет оттащить от тела девушки. Она пошла, распорядиться на счет очень позднего ужина, и велеть приготовить все гостевые спальни в доме. Ведь народ будет не только решать глобальные проблемы, но захочет поесть и отдохнуть.

Аликай и Алишер тоже думали о чем-то подобном и потому не удивились, когда в библиотеке появилась воронка портала и из нее вышли Ройк и Элеонора. Что-то скромно, подумал Аликай, шагнув вперед и приветствуя отца Энии крепким рукопожатием. Алишер приветствовал Элеонору.

— Добро пожаловать. — Алишер, поцеловал даме запястье, кивнул Ройку и сунул ему под нос картину.

— Она рисовала нечто подобное раньше?

Было видно, что Ройк идя сюда, уже заготовил целую тираду и теперь ему, и его жене потребовалась минута, чтобы перенастроить мысли на другой лад, и придать им немного другое направление. Он взял картину в руки, добавил света и внимательно к ней присмотрелся. Элеонора взяла другую. Бросила на нее только один взгляд, и повернулась к мужу.

— Я видела похожие рисунки среди ее набросков, но не помню, сохранила или нет. Она была тогда совсем малышка.

— Так это у нее с рождения? — Удивился Алишер. — А нельзя поискать эти рисунки и другие ее картины. Эния как-то призналась, что они в Шерринг-Кросс и в Нардагасе.

— Я уже передал мысленное послание Эйдесу, он принесет. — Ройк глянул на жену. — Элли.

— Я посмотрю.

Элеонора порталом ушла домой, а Ройк повернулся к оборотням.

— Зачем вам ее рисунки?

— А зачем ты согласился их доставить, если не понял, зачем они нам? — Удивился Алишер.

Он вообще очень сильно удивился, когда воочию увидел Ройка. Несмотря на то, что для оборотней по прожитым годам, он был младенцем, Алишер не мог себе позволить шутить и издеваться над этим мужчиной. Он сам себя ощущал рядом с ним молодым и несмышленым котенком. По своей внутренней силе и влиянию на людей Ройк не уступал Ализиру. Если так, то бедная Эния бедная. Он на собственной шкуре знал, что значит иметь подобного отца. Неудивительно, что Зарим нашел в ней родственную душу. Ведь братцу больше всех доставалось от Ализира. За все хорошее разумеется.

— Они тебе нужны, значит будут. И у тебя есть три минуты, чтобы объяснить мне, зачем они тебе понадобились.

— Почему три, а не одна или десять? — Встрял с вопросом Аликай и заслужил осуждающий взгляд Владыки.

— Потому что через две с половиной минуты это вопрос вам задаст ее мать и если Элеонора заплачет еще раз, вы пожалеете об этом. Я понятно объясняю?

— Вполне. — Алишер решил вести разговор сам, не доверяя дурному чувству юмора собственного сына. Ройку не до веселья, как Аликай этого не поймет. — Видишь ли, есть вероятность, что Эния не умерла. Просто ее душа потерялась и не может найти дорогу домой. И мы подозреваем, что это, — кивок на картину в руках Ройка, — то из-за чего она могла задержаться на том свете.

На этот раз Ройк сообразил мгновенно, чем еще раз удивил Алишера, да и Аликая тоже. Шагнув к столу, он смахнул с него лишние бумаги и выложил на него картины. Вспыхнул яркий свет, заставивший оборотней часто моргать, чтобы сберечь чувствительные глаза. Айк следом за Ройком склонился над картинами. Алишер кинулся собирать бумаги, которые сложил здесь, чтобы просмотреть на досуге, да так и не собрался. А потом присоединился к Ройку и сыну. Вскоре прибыл Эйдес, зажав картины под мышкой и небрежным взмахом свободной руки, приветствуя собравшихся.

— Рива в Нардагасе, дед Валдай обещал отдать все, что есть. А Пер у себя дома. Она тоже что-то для него рисовала. — Выдал он, предвосхищая все вопросы.

— Все принес?

— Все что было. Если только ты не припрятал чего в хранилище. Твой секретарь не имеет к нему доступа, и принес то, что висело на стенах в кабинете.

Ройк махнул рукой, мол и этого достаточно. Запоздало соображая, что надо было послать к себе Элеонору. Та, будучи эфиром, могла запросто бывать в любой крепости Владык. А Эйдеса в Ривер-Кросс. Но да что теперь. Просмотрев картины, доставленные из собственного дома, он убедился, что тут все и облегченно выдохнул. Пока Айк пересказывал Эйдесу последние новости, и тот по мере услышанного, светлел лицом. Ройк убедился, что на столе для всего не хватит места, и перебазировался на пол, опять раскидав бумаги, которые Алишер сложил стопкой прямо на ковре. Уже Аликай кинулся их собирать, а Алишер, поняв, что пока не соберутся все до кучи, дело не тронется с места, выглянул в коридор, кликнул слугу и велел предупредить Ивали о том, что в доме гости и чтобы им принести выпить. Ведь судя по тому, с какой быстротой маги среагировали на новости. То и решение проблемы, если оно есть, найдут так же быстро. Да полно. Эта пятерка спасла мир и само мироздание от пришествия Хаоса. Неужели они не найдут одну заблудшую душу? Или две? Или если совсем повезет то три?

— Зарим! — Ивали ворвалась в комнату и встала как вкопанная.

Зарим сидел на полу, скрестив ноги, выпрямив спину, закрыв глаза, и как будто спал, настолько отрешенным было выражение его лица. Старый маг прижал палец к губам и повернул лицо немного в сторону от женщины, так как был слеп, и не видел ее.

— Тише. Он ищет.

Ивали тихонечко прошла в комнату и села подле Зарима.

— А нельзя на время прекратить поиски? Его там просят и требуют.

— Подождут. — Произнес Зарим, чем напугал ее до полусмерти.

— Зарим! — Она толкнула его кулаком в плечо. — Псих несчастный. Так и до заикания довести можно.

Зарим открыл глаза, и Ивали облегченно вздохнула.

— Там Ройк, Элеонора и остальные. Просят тебя прийти. — Она не стала досказывать остальное. Не маленький, сам понимает, что с ним сейчас сделают.

Зарим встал с пола. Нагнулся над ложем, поцеловал Энию в холодные губы, коснулся их пальцами, и вышел из комнаты. Его охранники неслышными тенями выскользнули следом. А Ивали бросила на мага беспомощный взгляд. Тот же только пожал плечами, как будто был свидетелем странного поведения оборотня. Зарим уверил себя, что Эния жива, и вел себя так, как будто она просто спит. И это больше всего пугало Ивали. Пугало потому, что она боялась. Если не удастся вернуть ее душу обратно, Зарим не переживет ее утраты еще раз. И если до этого момента она хотела лично просить Ализира снять с него унизительное для мужчины наблюдение, то сразу передумала это делать. Она знала лучший способ оказать Зариму моральную поддержку.

— Рамон, вы не могли бы открыть для меня портал и подержать его минут десять пока я не вернусь. — Обратилась она с просьбой к магу.

— Всегда пожалуйста. Куда?

— К Нирране.

Маг сотворил для женщины портал, и Ивали поспешила выполнить задуманное, пока муж не хватился ее и не стал задавать всякие ненужные вопросы.

Люсьен самозабвенно занимался любовью с Нирраной, когда прямо у кровати появилась воронка портала и из нее вышла удивительно красивая женщина. Только красота у нее была странная экзотическая. Такой он еще не встречал, и потому здорово удивился, а потом разозлился. Да что же это такое. Ему что уже и женщину любить нельзя, без вечного вмешательства сумасшедшего семейства. Ибо никто кроме членов клана не мог преодолеть поставленную им защиту.

— Собирайся, ты нужен Зариму… Привет Ниррана.

Люсьен застонал и спрятал лицо в волосах лисицы.

— А нельзя было сказать это из-за двери?

Женщина выгнула тонкую черную бровь, и ее раскосые желтые глаза удивленно воззрились на юношу.

— А ты бы услышал?

— Здравствуй Ивали. — Ниррана со смешком натянула на себя одеяло, когда Люсьен вскочил с постели и кинулся надевать штаны.

Услышав имя ночной гостьи, Люсьен мигом растерял всю свою злость и заткнул недовольному раздражению рот. Супруга первого наследника престола имела полное право появляться в его доме в любое время дня и ночи и требовать от него все, что пожелает. Законы клана, мать его так. Закончив собираться, он быстро чмокнул Ниррану в висок и встал перед женщиной по стойке смирно.

— Я готов.

Ивали окинула его оценивающим взглядом, усмехнулась и ушла обратно в портал, который так и не закрылся, за все то время пока она была здесь. Видимо случилось что-то важное, раз оборотни пошли на такие траты силы.

Оказавшись в незнакомом доме, Люсьен завертел головой, и тут его взгляд упал на погребальное ложе в центре комнаты. Да уж случилось. Ничего не скажешь.

— Где он? — Люсьен уже понял, зачем его выдернули из объятий Нирраны, и больше не злился на Ивали.

— В Библиотеке с ее родичами. Пошли, провожу.

Люсьен пошел за нею следом. В библиотеке его ждало еще одно потрясение за эту ночь. Почти полностью раздетый дед лежал на полу, уткнув нос в сложенные руки, и только что не скрежетал зубами от злости, когда какой-то мужчина тыкал в него пальцами, щупал и мял спину, и что-то на ней чертил черными чернилами.

— Доброй ночи. — Люсьен учтиво поклонился, приветствуя собравшихся.

Все взгляды обратились на него. Даже дед вывернул шею и посмотрел на еще одного жаждущего приобщиться к «искусству». Узнав в новоприбывшем внука, такое облегчение и радость отразились на его лице, что Люсьен понял, никакие неудобства не имеют значения, когда тебя рады видеть, причем настолько.

Остальные только молча покивали головами и вернулись к прерванным занятиям. Люсьен прошел перед, опустился на пол напротив деда и скрестив ноги приготовился ждать столько сколько нужно. Все-таки удобная одежда у двуликих. Попробуй, сядь подобным образом в обычных штанах. Мигом порвешь их по всем швам. Другое дело шаровары. Правда он до сих пор ощущал, что ходит в юбке, и кафтан вызывал упорные ассоциации с платьем. Но после того как Ниррана познакомила его с традициями женской одежды, Люсьен успокоился и больше не психовал, когда отправлялся на прием «надлежаще» одетым. А после четырех драк на кинжалах с особо жаждущими познакомиться с его женщиной поближе, очень за уважал черные покрывала. Они ограждали женщин от постороннего взгляда. А его от необходимости с ножом в руках доказывать свое право на обладание ею.

— Что лыбишься? — Пробурчал Зарим.

— Вспомнил смешное.

— Расскажешь? Чтобы и мне смешно было.

— Почему нет. Ниррана надела покрывало.

— Что? — Это воскликнул мужчина, которого Люсьен не знал, но если судить по вешнему сходству с дедом, это его брат Алишер. — Как ты смог убедить ее? Даже Валлису не удавалось надеть на нее покрывало.

— Я не Валлис. — Люсьен улыбнулся новому родичу. Ивали тоже с улыбкой прислушивалась к их разговору. Остальные же хмуро взирали, видимо считая обсуждение подобных тем, не совсем уместным.

— Да, уж. — Хмыкнул Алишер. — Ты истинный сын Зарима.

— Восемь.

— Восемь.

На один голос сказали Зарим с Люсьеном и дружно рассмеялись, от чего парень, старательно чертивший что-то ни спине деда, смазал линию, и больно ткнул того пером в бок.

— Зарим, не шевелись. — Парень промокнул тканью место укола, откуда начала сочиться кровь, стер линию и взялся чертить заново.

— Что Восемь? — Не понял Алишер.

Пришлось пояснять Люсьену, так как дед опять уткнулся носом в ковер.

— Ты восьмой, кто называет меня его сыном.

— А ты разве не сын? — Удивился Алишер, и улыбнулся, когда его вопрос прозвучал одновременно с вопросом Ройка.

— Разве у Зарима есть сын?

Зарим рассмеялся, зная что сейчас будет, а Люсьен сделав невинные глаза, представился Владыке Жизни по полной программе.

— Люсьен Тер Беррани, внук Зарима Тер Беррани и пятый наследник престола. Дед, у вас пятые бывают или вы, когда представляетесь, только до трех считаете?

— Трех вполне достаточно. — Ответил Зарим, не поднимая лица, чтобы не встречаться взглядом с Ройком. Ему хватало и того, что отец Энии все время сверлит его взглядом. Не самое приятное чувство и добавлять к нему выговор за несдержанную «юность» ему очень не хотелось.

— Внук? — А это уже воскликнула красивая женщина с огненно рыжими волосами и с самым угрожающим видом повернулась к Зариму. — У тебя есть внуки?

— Слушайте! Угомонитесь! — Возмутился парень, опять начертив не то, что нужно и прикладывая тряпку к новому месту укола. — Давайте родословные обсуждать после. Пер, ты скоро?

Гигант, сидящий неподвижно у разложенных на полу картин, картинок и угольных набросков на простой бумаге не ответил. Его внимание было всецело поглощено изображениями, которые он то и дело перекладывал в разных порядках, пока не остановился на последнем варианте, давшем наконец наиболее цельное изображение места, куда по их всеобщему мнению угодила душа Энии, и не вперил в него немигающий взор, замерев, словно статуя.

Люсьен незаметно сжал руку деда, мол держись, тебе не долго мучаться осталось. Дед таким же пожатием признался, что встрял по полной, и мучаться ему теперь придется очень долго, так как родичи Энии этого так просто не оставят и еще не раз выскажутся по поводу детей и внуков.

Алишер и Ивали сидели рядышком на кушетке. Женщина-птица дремала на плече у мужа. Алишер стоически изображал бодрость за себя и супругу. Их сын Аликай вел тихий разговор с красивой магичкой, от одного взгляда на которую, дух захватывало настолько она была красива.

— Люсьен, я не буду девятым. И сразу дам в рыло, если не прекратишь пялиться на мою жену. — Пригрозил Эйдес.

Рива обернулась и удивленно посмотрела на Эйдеса, потом на Люсьена, который и не думал краснеть, а только расплылся в улыбке от уха до уха. Зарим засмеялся в пол и заработал новый укол под лопатку.

Как и надеялась Ивали, появление Люсьена разрядило обстановку и жуткое напряжение, до этого витавшее в библиотеке спало позволив всем дышать свободно, а некоторым даже улыбнуться.

— Все я закончил. — Громоподобный голос Пера, заставил всех вздрогнуть и посмотреть в его сторону.

Народ тут же столпился вокруг него, пытаясь понять, что же он вывел на основании всех этих рисунков. Но ничего понять не смог ибо цельная картина межмировой ловушки существовала только в мыслях Темного мага.

Эйдес тем временем быстро что-то дочерчивал, уже не заботясь о том, что ранит Зарима. Как Высший сознания он улавливал мысли и чувства всех собравшихся и знал, оборотень стерпит что угодно, лишь бы вернуть душу Энии, и потому не слишком церемонился с его шкурой.

— Все! Я тоже закончил.

Эйдес убрал перо и чернила. Зарим полежал минуту, пока краска не высохнет, и поднялся с пола. Народ настороженно замер глядя на Пера, Эйдеса и Зарима.

— Готов? — Пер глянул на оборотня из под тяжелых бровей.

— Да, только не здесь. Не хочу, чтобы она очнулась в одиночестве.

Пер кивнул, понимая его чувства и не тратя времени даром переместил всех в комнату к девушке. Люсьен встал поближе к Ивали и Алишеру. Веселое настроение куда-то пропало, стоило ему вспомнить, зачем все здесь собрались и хотя он не понимал что здесь творится, чувство, что все это не приведет ни к чему хорошему все усиливалось.

— Ивали, — тихонечко позвал он. — Что все это значит?

— Аликай связав их узами брака, соединил тела. — Люсьену пришлось нагнуться, чтобы женщина могла говорить тихо прямо в ухо. — Эйдес, используя эту связь как основу, с помощью магии соединит их души. Это позволит Зариму найти ее в том мире, где она потерялась. Пер отправит его туда, а Ройк вернет к жизни их обоих. Только так можно найти и вернуть заблудшую душу.

— О! Небо! Так он что? Должен будет умереть?

— Другого пути нет. И не переживай так. Он вернется, даже если его поиск ни к чему не приведет.

— Не будь в этом так уверена. — Так же тихо проговорил Алишер. — Мне до сих пор кажется, что я совершил самую большую глупость в своей жизни, позволив ему так рисковать. Особенно, после того как к нему вернулся дар двуликого.

— Он вернется. — Ивали глянула на Люсьена, и у него от ее взгляда мороз прошел по коже. — Потому что ему есть, для кого жить.

Глава 3

— Что-то долго никто не идет нас спасать. — Эния взяла ладью и переставила ее на шахматной доске. — Шах.

— Эния, я ждал, пока ты найдешь меня тысячи лет. С чего ты взяла, что тебя найдут быстрее. — Хиллиэль переставил фигуру, ловко уйдя из ее ловушки.

— С того, что ты был последний из своего рода. Тебя просто некому было искать, а у меня куча родственников и ревнивый муж. Думаю, ждать пятнадцать тысяч лет нам не придется.

— Твои слова да богу в уши. Шах и мат. И я с тобой больше не играю. Ты опять чуть не выиграла у меня? Где училась?

Эния улыбнулась эльфу.

— Не важно где. Важно у кого. Вот выберемся отсюда, сыграешь с Заримом. Посмотрим кто кого. А твоя идея на счет пары слов богу, мне очень понравилась. Надо над этим хорошенько подумать.

Хиллиэль подозрительно покосился на нее. А когда понял, что Эния не шутит, только покачал головой и взялся заново расставлять фигуры на доске. Все равно делать больше нечего.

Эния предчувствуя реванш, придвинула кресло ближе к столику и сев удобнее довольно потерла руки. Хиллиэль видя такое дело, наполнил бокалы прохладным соком, и повернул доску, предлагая ей на этот раз сыграть черными.

— Зря надеешься.

— Посмотрим. — И Хиллиэль сделал первый ход.

Эта партия длилась гораздо дольше. Эния первая поняла, что будет ничья. Хиллиэль не сдавался до последнего. Уже и сок был выпит, и свет почти догорел. Когда он, наконец, поднял руки, признавая маленькую победу девушки.

— Все сдаюсь.

— Давно пора.

Эния победно улыбнулась. Лень окутала все тело, и не хотелось никуда идти. Особенно в свою спальню. Она так и не призналась Хиллиэлю, что до жути боится оставаться одна. Но и приглашать его к себе на ночь тоже не решалась. Вдруг не так поймет.

Да и из-за Хэлиании так рисковать не стоило. Эльфийка и так не давала ей покоя ни днем, ни ночью изводя своим нытьем. Но скажите мне, когда влюбленные понимали доводы рассудка. Эния устала твердить Хэлли, что лишившись поддержки демона, удерживавшего ее душу между жизнью и смертью, теперь она служит якорем для ее души. И стоит эльфийке покинуть этот якорь, как ее настигнет смерть. Настоящая и неотвратимая. И никакая сила на свете не вернет ее обратно.

«Эния, не будь жестокой. Дай посмотреть на него хоть одним глазком».

Эния вздохнула. Наверное это приятная обстановка вечера располагала к великодушию души. И она решила уступить просьбе девушки.

«Только если посмотреть».

И позволила Хэлиании воспользоваться своими глазами. Не совсем. Чуть-чуть. Не хватало еще, чтобы свихнувшийся от своей любви эльф увидел в ее взоре ответное чувство. Объясняй потом Зариму, почему у них родятся детки с ушками как у эльфов.

Хэлли хихикнула в ответ на ее мысли.

«Тише ты» шикнула Эния на подругу «Вдруг услышит».

Хэлли проигнорировала ее предупреждение, продолжая пожирать взглядом любимого.

«Правда, он красивый?!»

«Симпатичный» Неохотно признала Эния. Ей совсем не хотелось выслушивать в собственной голове восторженные отзывы Эльфийки на тему красоты ее суженого. «Все, хватит».

«Еще чуть-чуть…ну пожалуйста».

— Ох, ну ладно.

— Эния?! — Хиллиэль удивленно глянул на нее. Он как раз заканчивал складывать фигурки в коробку, так как час был уже довольно поздний. Да и надоела игра, если честно. Особенно когда тебя обыгрывает восемнадцатилетний ребенок.

Эния быстренько упрятала упирающуюся эльфийку поглубже в сердце. И дала себе мысленного пинка, за оплошность.

— Прости, я что-то сказала? — Она зевнула и потянулась в кресле. — Задремала, наверное.

Эльф улыбнулся.

— У тебя уже глаза не глядят. Давай отнесу в постель, а то уснешь по дороге и свалишься с лестницы.

Эния не стала отказываться. Не так часто ее носили на руках галантные мужчины. Обычно если и несли, то перекинув через плечо и обязательно лицом в чью-то…хм…. Она рассмеялась и покачала головой, отказываясь объяснять его причину Хиллиэлю. Тот улыбнулся шире и взял ее на руки.

До спальни они добрались на удивление быстро. Хиллиэль осторожно уложил ее в кровать, замешкался с одеялом. Поправляя его и так и эдак и вдруг ни с того ни с сего спросил.

— Эния, а ты настоящая?

— Приехали. — От неожиданности Эния села и во все глаза уставилась на эльфа. — И давно ты записал меня в бред собственного воображения?

— После того как поверил в твою реальность. — Совершенно серьезно признался он. И охотно пояснил, видя, что его не понимают. — Видишь ли, со мной такое уже бывало и неоднократно. Я…э…

— Не объясняй. — Она отмахнулась от его оправданий. — Все с тобой понятно. Шизоид, он и есть шизоид. Могу тебя утешить, ты тут не один такой.

И тут ее осенило, да так, что даже спать расхотелось.

— Слушай, надеюсь, ты не собираешься проверять меня на предмет подлинности, а то гляди, как бы потом плохо не было.

«Проверять! Проверять! Эния ну пожалуйста. Одну ночь, и я от тебя отстану!»

«О, небо, и эта спятила. Хэлли, да будь я жива, мне для тебя ничего не жалко. Даже своего тела, но пожалей мою душу. Я же не могу с ним…вот так…по душам».

Пока она ругалась с Хэлли, прозевала поцелуй Хиллиэля. Эльф крепко обнял ее прямо с одеялом и целовал, неистово и страстно.

Не, ну это уже ни в какие ворота не лезет, а как же Хэлли?!

— Хм… а вы не пробовали дверь запирать? Или хотя бы табличку вешать, чтобы до утра не беспокоили?

Объятия, удерживающие ее, резко разжались, и Эния вместе с одеялом полетела на пол. Хиллиэль подорвался с кровати, а когда и она выглянула из-за нее, то поняла, почему в комнате стоит гробовая тишина.

— Хиллиэль, ты тоже видишь его?

— Если ты о зеленом тигре, то да я вижу его. — Хиллиэль обогнул кровать, и встал подле нее, при этом, не спуская глаз со странного видения.

А видение сидело на полу и склонив голову на бок с интересом рассматривало их обоих. Только кончик хвоста нервно дергался, выдавая его недовольство. Эния выпуталась из одеяла и на четвереньках переползла кровать на другую сторону. Ей показалось, что рядом с зеленым тигром будет безопаснее, чем со свихнувшимся Эльфом.

— Да замолчи ты зараза. — Не выдержав, заорала она на вконец обнаглевшую Хэлли. — Не буду я с ним спать.

— И целовать не буду.

— И это…. тоже…

Услышав последнее замечание Хэлли, у Энии глаза на лоб вылезли.

— С ума сошла!

Зарим потянул носом воздух.

— Вы что дурман траву курили?

— Ой! Зарим!!!!! — Эния только сейчас узнала его по голосу. — Э…э… а почему ты говоришь своим голосом?

— Мне порычать? Эния, ты совсем сдурела? Там все с ума сходят от беспокойства за тебя, а ты что вытворяешь!

— А что я вытворяю?

— Ты его знаешь? — По тому, как расстроился Хиллиэль, было понятно, он окончательно поверил в нереальность всего происходящего.

— Конечно! — Эния положила руку на голову зверя — Хиллиэль, познакомься, это мой муж Зарим. Зарим позволь представить тебе последнего изгоя.

— Муж? — Хиллиэль подозрительно покосился на них обоих. — А почему зеленый?

— Хм… — Эния глянула на сотрясающегося от смеха Зарима. — Действительно! Ты чего зеленый? Или тоже накурился, прежде чем отправился за нами?

— Вот за что люблю ее, — Зарим глянул на Эльфа. — Так это за полное отсутствие всяких предрассудков. Эния, кто же курит перед смертью, особенно когда твои родичи ходят за мной по пятам и дышат в затылок.

Только после его слов, вся правда о происходящем обрушилась на нее словно ушат ледяной волны. Зарим едва успел поддержать ее, и Эния ухватившись за его мощную шею, медленно опустилась на пол.

— Так ты умер?

— Естественно. Или ты знала другой способ добраться до тебя и умолчала о нем из природной вредности, чтобы спровадить меня на тот свет? Хм… или на этот… тьфу на тебя Эния, ты совсем меня запутала.

— Нет, я не знала, — У нее задрожали губы и глаза наполнились слезами. — И что теперь будет со всеми нами?

— Эния, не надо расстраиваться. — Хиллиэль, наконец, очнулся и подошел к ним поближе. — Чем нас больше, тем веселее.

— Я не хочу веселее! Я хочу домой! — И она заревела в голос, уткнувшись в мягкую шкуру зверя.

Тигр вздохнул протяжно.

— Ну, вот опять. Чуть что сразу слезы. Эния, прекрати реветь и подумай своей хорошенькой головкой. Ты действительно веришь, что твои родичи позволили мне отправиться за тобой, при этом, не имея возможности в любую минуту вернуть обратно?

— Не…е…е…т. — Она всхлипнула в последний раз и затихла.

— Вот и умница. Так что до возвращения домой нам остается решить только один вопрос.

— Какой? — Эния улыбнулась, при этом размазывая слезы по щекам.

— Мне подождать за дверью пока вы закончите, или выдвигаемся прямо сейчас?

Эния стукнула его в нос. Она думала, что сильно, но вызвала только приступ смеха.

— Шуточки у тебя. Думаешь, это меня они все целуют? Это Хэлли вызывает у них такие чувства. Так что нечего тут зубы скалить и думать обо мне всякое.

— Хэлли?!!!!!

В ту же секунду Хиллиэль оказался подле нее и рванул на себя. Правда, полностью отодрать ее от Зарима ему не удалось. Эния вцепилась в мужа, словно клещ и не желала отпускать, опасаясь что он исчезнет, а она останется тут навсегда. Зарим угрожающе зарычал, но Эльфу было не до его угрозы.

— Ты сказала Хэлли?

— Конечно, сказала. Или ты думал это я сама с собой разговариваю….да…да… я слышу… передам…. — Эния подняла на Хиллиэля глаза. — Она очень просит тебя вспомнить, где ты оставил свое тело. Так как если оно не сохранилось в нашем мире, то боюсь, с твоим возвращением будут большие проблемы.

— Тело? — Вмешался Зарим. — Я думал он тут воплоти.

— Нет. Мое тело осталось в реальном мире. — Хиллиэль отпустил девушку и нервно сцепил пальцы, чтобы сдержать волнение. Он все еще не мог поверить, что это конец его заточения. — Только я не помню где. И крупно подозреваю, что за время моего отсутствия мир сильно изменился, и если я укажу место на карте, полагаясь на свою память, это вам не поможет.

— Я тоже думала, что он реальный, пока не оказалась здесь. Как ты верно заметил попасть сюда могут только духи. И между прочим ты так и не объяснил, почему твоя душа зеленая.

— Это из-за твоего друга Эйдеса. Он там наколдовал всякого, чтобы мне легче было найти тебя. Но не отвлекайся от темы. Если мы вытащим твоего друга, что с ним будет в реальном мире.

Эния задумалась на минуту. Хиллиэль и Зарим ждали, до чего она додумается на этот раз. Зарим зная ее не первый день, мог представить себе масштабы этого думания. Хиллиэль только догадывался, и ему уже становилось не по себе.

— Ты можешь оставить нас здесь, вернуться и передать нашим, чтобы искали его тело. Я знаю одного темного зацикленного на цивилизации эльфов Солер Ван Герс, вы найдете его на раскопках близ Дартана. Если кто и знает, где Хиллиэль потерялся, то только он. И пусть возьмет в помощь Жиля. Он поможет темному перевести эльфийские руны.

— Исключено. — Отрубил Зарим. — Я без тебя с места не двинусь.

— Тогда… — Она поочередно глянула на обоих. — Тебе придется поделиться с ним собственным телом. Как я поделюсь с Хэлли.

На этот раз молчание было долгим. Зарим и Хиллиэль с одинаковым скептицизмом поглядывали в сторону друг друга. Зарим потому, что не представлял себе, как можно жить, имея в одном теле две души, пусть и временно. Успокаивало одно. Эния прекрасно справлялась с этой проблемой. Но она маг. А как быть ему? Хиллиэль ждал решения Зарима. Хотя по его лицу было видно, он отнюдь не жаждет очнуться в реальном мире в теле зеленого тигра.

— Я так понимаю, без него ты никуда не пойдешь? — Зарим глянул на девушку.

Эния кивнула, и отцепившись от его шеи, передвинулась ближе к Эльфу, вполне резонно опасаясь, что у Зарима сейчас лопнет терпение. И он силой потащит ее домой.

— Я дала слово. — Решила она добавить весомости своим аргументам. — Услуга за услугу, если ты понимаешь, что это значит.

Зарим понимал. Очень хорошо понимал. И от этого понимания у него шерсть на загривке встала дыбом. Вся культура двуликих строилась по принципу клятвы верности и слову чести. И оборотень хоть раз нарушивший данное слово, навечно становился парией в их мире, запятнав позором не только себя, но и весь свой клан. Поэтому, давая клятву, надо точно сознавать готов ли ты пойти до конца в ее исполнении, и если нет, то готов ли ты за это умереть. Ибо только смерть в поединке снимала позор с клятвопреступника и восстанавливала честь клана.

— Ах, слово…. — В его глазах засверкали искорки бешенства. — Что ж ты сразу не сказала. Это же все меняет… ЭНИЯ!!!!! — Взревел он. — Если ты еще раз, когда-нибудь…

— А давай ты меня дома ругать будешь? — Перебила его Эния.

Зарим задохнулся от возмущения и вдруг захохотал. Следом за ним засмеялся Хиллиэль. А Эния обиделась. Она ведь хотела как лучше, а получилось как всегда.

— Она всегда такая? — Эльф, более доброжелательно посмотрел на Зарима. Он уже понял, что выполнение обязательств Энии он возьмет на себя, ибо эта девушка сама себя спасти не может. Не говоря уже о том, чтобы спасать кого-то еще.

— Всегда.

— Тогда прими мои соболезнования. Это не девушка…

— А ходячая катастрофа. — Зарим кивнул. — Спасибо я в курсе. И о проклятии я тоже осведомлен. Ладно, Посмеялись и будет.

Он встал, встряхнулся всем телом, подошел к эльфу, и резко встав на задние лапы, положил передние на плечи Хиллиэля. У того под весом зверя едва не подогнулись колени, но он устоял. Бросил последний взгляд на Энию и обнял тигра, соединяя свою душу с его душой. Ибо только так можно было вырваться из тысячелетнего плена этого проклятого места и наконец вернуться в реальный мир.

Вернуться домой.

Глава 4

В двери громко постучали и не дожидаясь ответа Аликай ввалился в спальню с явным намерением вытряхнуть Люсьена из постели, для дел настолько важных, что они никак не могут подождать до утра, и прогадал. Тот, памятуя о дурной склонности родичей не считаться с его мнением, выпросил у Ривы амулет вечного бодрствования. Вечного это конечно громко сказано, но его силы вполне хватит на то, чтобы не спать на протяжении месяца, так что когда дядечка нарисовался в дверном проеме, Люсьен не спал. И даже не лежал.

Увидев его делающим зарядку в три часа ночи (а что еще делать, когда шуметь нельзя, чтобы не будить спящих) Аликай вздернул от удивления брови, вошел в комнату и тихонечко прикрыл за собой дверь.

— Три минуты и я в полном твоем распоряжении.

Аликай кивнул и пристроился на краешек кресла, разглядывая племянника и сверкающий амулет на его шее. Улыбка тронула его губы, когда до него дошло, как ловко полукровка решил проблему нехватки энергии. Это чистокровные могли сутками напролет ни есть, ни спать, черпая силы из своей звериной сути. Полукровкам в этом смысле не повезло, а Люсьену и того более. В нем крови оборотня была всего четверть, зато упрямства на все сто.

Несмотря на то, что его ждет старший родич, Люсьен довел комплекс упражнений до конца и только после этого приветствовал его учтивым поклоном.

— Доброй ночи Аликай.

— Привет. — Айк все еще никак не мог привыкнуть к тому, что теперь не он самый младший в клане. И к нему обращаются уважительно, словно к старшему.

— Я могу умыться или у тебя что-то срочное?

— Нам через пол часа дежурить у тела Энии. Так что время у тебя есть.

Люсьен кивнул и ушел бриться, мыться и вообще приводить себя в порядок. Аликай встал, прошелся по комнате, обратил внимание на то какой здесь порядок и чистота и только покачал головой. При всей легкости характера Люсьен обладал очень жесткой натурой и поистине железной волей. Это ж надо додуматься нацепить амулет чтобы не спать. Айк хмыкнул. Ну…ну… посмотрим, на долго ли тебя хватит. Ализир ломал и не таких как ты. Вспомнив деда, Айк скривился, словно лимон проглотил. Тот узнав, что его младшенький рванул за любимой за порог смерти, лично явился в Мирру и устроил всем такой нагоняй, что маги до сих пор ходили на цыпочках и говорили в пол голоса, чтобы не приведи Небо не привлечь его внимания еще раз. Ведь дед решил никуда не уезжать и дождаться возвращения блудного сына с тем, чтобы лично высказать ему все, что думает о нем и его дурацкой затее. Хорошо хоть Энию не обвинил в….

Хлопок открывшегося портала и Эния вывалилась из него прямо на пол. Ее трясло, душил кашель, так как легкие после долго перерыва не желали дышать как прежде, и каждый вдох требовал усилий.

— Айк…по….моги… — Прохрипела она между судорожными вздохами.

Айк рухнул на колени, обнимая ее за ледяные плечи. Не удивительно, что она не стоит на ногах. Тело тоже не желало подчиняться неизвестно откуда явившейся душе.

— Эния, откуда….?! — Только и смог вымолвить он. Потянулся к кровати. Хотел стащить с него одеяло и укутать им девушку, чтобы согреть застоявшуюся кровь. Но она повисла на нем, удерживая мертвой хваткой.

— Не удержал контроль…. — Прокашляла она. — Убьет…

— Да что же это такое! — Айк сорвал с себя рубашку, и прижал ее к своей груди, даря ей вместе с теплом и силу. — Эния, ты почему не осталась на мете? Там твой отец, он тебе поможет.

— Зарим… нельзя быть вместе…пока…

— О небо! Вы что и на том свете поссорились?

Эния слабо улыбнулась и зашлась новым приступом кашля. Айк сокрушенно покачал головой, обнимая ее крепче. И только сейчас заметил стоящего в дверях купальни Люсьена. Тот с любопытством взирал на них, видимо не находя ничего странного в том, что дядя обнимается с чужой женой.

— Как думаешь, дед тоже очнулся? — Он шагнул в комнату и укрыл обоих меховым покрывалом.

— От кого по-твоему она сбежала, едва открыв глаза?

— Не Зарим… — Эния отчаянно замотала головой. — Хиллиэль. Я же говорю, не удержал контроль. Эльф взял верх… — Она опять задохнулась, так как дыхания не хватило на целое предложение. — Рвется к Хэлли внутри меня.

Айк с Люсьеном переглянулись. А когда до них дошло что случилось на самом деле, дружно заржали. Похоже, эльфы, дорвавшись до живых тел, решили отпраздновать собственное воссоединение, а на двуликих наплевать, потом разберутся как-нибудь. Чудо как Эния даже в таком состоянии умудрялась держать под контролем строптивую эльфийку.

— Я смотрю у вас тут весело.

Из воронки портала вышел Ройк и первым делом шагнул к дочери, беря ее за руки и вливая в ее тело Силу Жизни. Айк смутился, от неловкости ситуации. Мало ли что подумает о нем отец Энии. Но волновался он напрасно. Владыка оказался мужик что надо. Все понял правильно и потому с улыбкой взирал на покрасневших молодых оборотней.

Эния прямо на глазах возвращалась к жизни. На щеках появился румянец, тело стало горячим, словно печка. Она глубоко вздохнула, бросила благодарный взгляд на отца и мгновенно уснула на плече Аликая.

— Пусть спит здесь. Ее нельзя перемещать. — Ройк поочередно глянул на парней.

Айк кивнул, полностью согласный с решением Владыки. Еще бы он не согласился. Особенно когда Эния спит и не может защитить его от гнева своего отца. Люсьен тоже понял, что это приказ освободить занимаемое помещение, а не вежливая просьба приютить в своей спальне сиротку и кинулся стелить девушке постель и собирать собственные вещи. Аликай с великой бережностью уложил Энию на мягкие перины и укрыл невесомым шерстяным одеялом, чтобы оно грело и при этом не давило на тело, мешая дышать.

— Останься с ней, пока я не пришлю Элеонору. — Ройк указал пальцем на Аликая и перевел взор на Люсьена. — А ты со мной. Нужна твоя помощь.

Люсьен кивнул и выскочил за дверь, на ходу надевая рубашку. Краем глаза он успел заметить, как Владыка Жизни стряхнул с пальцев остатки силы. Те искрами пробежали по ковру, занавескам и впитались в цветы на подоконнике, от чего те мигом расцвели яркими красками.

— Как дед? — Люсьен дождался пока Владыка выйдет в коридор, и зашагал с ним рядом.

— Нормально. С ним сейчас Эйдес работает. Помогает держать эльфа в узде. Эк он шустрый оказался. Едва очухался, в реальном мире и сразу командовать. Но ты не переживай. Пара приемов из арсенала Ментальных и никуда Хиллиэль не денется. Будет у нас паинькой.

Люсьен кивнул, принимая подобное объяснение… хотя чуяло его сердце, что не все так гладко как сказал Ройк. И как в воду глядел.

Шум, крики и ругань Люсьен услышал задолго до того как оказался в комнате, где держали деда. Держали, это было первое, что пришло на ум, когда он увидел, его распятого на поводах. Только благодаря нечеловеческой силе пантер, и удерживающих их воинов из личной стражи Ализира, Зарим оставался на месте. При этом он все время рвался на волю и ругался на непонятном языке. Наверное, эльфийском. Эйдес стоял рядом с ним и все пытался положить руки на голову, чтобы воздействовать на обезумевшего эльфа, и не мог подобраться достаточно близко. Чтобы не быть покалеченным, как те другие, которых слуги выносили из комнаты.

— И это называется нормально? — Ужаснулся Люсьен.

— Ты бы видел, что тут было, когда он очнулся. Хорошо Эния сбежала раньше. Иначе я не знаю, что с ним сделал. Посмей он причинить ей вред.

— А почему магией не воздействуете? — Люсьен постарался не показать, как его задело равнодушие Ройка к судьбе деда. Или это он так из-за дочери на него обозлился? Так злился бы на Аликая. Тот во всем виноват, Дед-то ни причем. Не просил он женить его на девушке насильно. Или то, что он жизнью ради нее рисковал, уже не считается?

— Хиллиэль щиты поставил. И если он их не снимет, то истощит силу Зарима до предела, убив при этом и его, и себя заодно с ним. — К ним подошел Пер, и встал на безопасном от одержимого расстоянии.

Люсьен глянул не него, потом на Ройка, и задал вполне резонный вопрос.

— От меня вы чего хотите? Он же невменяем?

— Ты здесь потому, что Зарим любит тебя. И мы надеемся, что твое присутствие поможет ему взять верх над эльфом. Есть идеи как этого добиться? Или тебе надо подумать?

— Да что тут думать! — Удивился их бестолковости Люсьен. — Пусть эльф подавится его человечески телом, а Зариму зверь достанется.

— ?!

— Пусть перекинется. — Объяснил он одну из прописных истин каждого двуликого. Даже малые дети Нирраны знали, при первых признаках опасности надо перекидываться в свою другую ипостась и драпать.

— А если не поможет? — Пер покосился на Зарима.

— Тогда он, по крайней мере, заткнется и перестанет материться на весь дом. Или вы думаете, он в пристойных выражениях поносит тут нас всех? Учтите, Эния знает эльфийский. Думаете, ей будет приятно это слышать?

— Кстати. — Оживился Пер. — Пусть поговорит со своим другом эльфом. Вразумит его, чтобы был потише.

Ройк отрицательно качнул головой.

— Пусть Зарим перекидывается, с эльфами потом разбираться будем.

И опять оба мага уставились на Люсьена, как будто ожидали от него чудес. Он хмыкнул. Будет вам чудо. Тоже мне маги. А еще великими себя считают…тьфу!

Люсьен шагнул вперед, потеснив в сторону Эйдеса, и встал напротив деда.

— Странно… — Протянул он голосом, как будто был на приеме у Эрла и вел с дедом светскую беседу. — Я думал тебе будет интересно.

Все кто был в комнате, забыли дышать, а когда Зарим вдруг замолчал и перестал вырываться из пут, тоже затихли, ожидая что будет дальше.

— Интересно?

Люсьен кивнул, не смея отвести взгляд от его взора. Зато хорошо услышал, как по комнате пробежал вдох облегчения. Эйдес незаметно собрал силу мысли на пальцах, готовый при первых признаках ослабления защиты эльфа нанести удар по его сознанию.

— Ты так и не спросил в кого я перекидываюсь. — Пояснил Люсьен. Он вел себя так, как будто они были здесь совершенно одни. И ему пока удавалось удерживать внимание деда на себе. — Я все ждал, когда ты спросишь. А тебе как вижу совсем не интересно. Жаль.

И он сделал движение, как будто собрался уходить. Дед рванулся за ним, до предела натягивая магические повода. Жилы на его шее вздулись. Но пантеры удержали, и он упал на колени, вновь вступая в борьбу за свое тело и господство в нем.

— Я так и знал. — Люсьен вложил в эти слова все презрение, на какое был способен, хотя на самом деле у него от страха тряслись все поджилки. Он намеренно провоцировал деда, зная, что тот так и не простил себе, что пропустил первое обращение внука.

— Кто? — Вопрос был задан уже почти осмысленно и Люсьен возрадовался, что его слова доходят до захваченного эльфом сознания.

— Так тебе все же интересно? — Он опять вернулся.

— Кто ты?

Люсьен выдержал паузу.

— Хочешь покажу?

Зарим кивнул, и Люсьен перекинулся. По комнате пронесся ропот удивления, а за ним и облегчения, когда следом за внуком перекинулся и Зарим.

— Ну дела. — Воскликнул Пер и хотел подойти к хищникам, так как парнишка перекинулся снежным барсом, но Эйдес жестом остановил всех. И вздохнул свободно только после того как просканировал ауру Зарима вдоль и поперек.

— Можете отпускать. Попался наш эльф в ловушку, из которой ему теперь не выбраться.

Эйдес первым подошел к тигру, взял его морду в свои руки, еще раз проверил и так и эдак и только после этого потрепал по холке, чем заслужил возмущенное фырканье тигра и утробное рычание барса.

— Ты смотри, как они дружно возмущаются. — Ройк от себя проверил Зарима, и только убедившись, что его здоровью ни умственному, ни физическому ничто не угрожает, дал знак страже отпустить пантер. Парни едва устояли на ногах, с такой силой их держали.

— И что теперь будет с моим сыном? — Ализир, до этой минуты не вмешивавшийся в происходящее, встал из кресла и подошел к магам.

Стража двинулась за Эрлом, но по его знаку остановилась на приличном расстоянии.

— Как вы собираетесь вынуть из него ЭТО?

Маги переглянулись. Они хотели спросить об этом Зарима. Вот только не успели. Оставалась Эния. Но никто не смел, тревожить ее пока девушка полностью не поправится. И тем не менее ответ надо дать сейчас. Ализир не из тех, кто будет ждать две недели, пока Эния будет пить капли от нервов. Понятно, что сын ему дороже. И как некстати оказалось это замужество, сделавшее ее частью клана. Все понимали, что Ализир только из вежливости спрашивает их мнения. На самом деле он имел полное право приказать доставить к нему невестку и поспрашивать о том, что же делать дальше.

Взгляды всех скрестились на Ройке.

— Я поговорю с дочерью. — С явной неохотой произнес он и добавил непреклонным тоном. — Утром, когда проснется.

— Это я и хотел услышать.

Ализир ушел, его охрана ушла следом за ним, оставив всех без сил смотреть себе вслед. Эйдес сел на ближайший стул. Ему это многодневное ожидание далось труднее всех. Ведь это он своей силой обеспечивал постоянную связь Энии и Зарима в том мире, где они оказались. Ройк тоже потратился до предела. А так как стульев больше не оказалось то он сел прямо на пол. Пер приземлился рядом. Зарим рыкнул. Задремавший было барс, подпрыгнул на месте, перекинулся человеком и кинулся одеваться.

— Он хочет сказать спасибо. — Люсьен спросонья (амулет-то на зверей не действовал и он бессовестно уснул, едва перекинулся, а тут опять подъем и бежать куда пошлют) не мог попасть в штанину, а когда попал, мигом застегнул штаны и надел рубашку.

— Хоть одна благодарная душа. — Пер басовито хохотнул, и стукнул Зарима по спине так, что тот припал к полу, распластав лапы.

— Осторожнее. — Вскричал Ройк. — Ты мне зятя покалечишь. И будет у Энии муж увечный и хромой на все лапы.

— А может, добьем его и дело с концом? — Предложил Пер. — Нет мужа, нет проблемы. А то у них разводы законом не предусмотрены.

— Дохлый номер. — Люсьен сел подле деда и посмотрел поочередно на всех магов. — Этим вы Энию не вернете. Отныне она навсегда принадлежит нам. Как вдова одного из наследников престола она поступит под прямую опеку Ализира и через год траура тот выдаст ее повторно замуж уже по своему усмотрению и вкусу. И так будет каждый раз, если вы возьмете себе за моду убивать ее мужей. Этим вы настроите против себя все кланы. И получите затяжную кровную войну. В результате Эния возненавидит вас также сильно, как и нас и скорее всего покончит с собой, убив при этом и детей, если у нее таковые будут. Ели вам нравится такое будущее, то валяйте, убивайте деда. Только и меня вместе с ним. Так как я встану на его защиту.

— Парень ты что? — У Пера лицо вытянулось от удивления, пока он слушал мальчишку. — Мы же пошутили.

— А я нет. И честно предупредил, что будет, посмейте вы совершить подобную глупость. И вообще, чем вам Зарим не нравится. Вон какие у него уши красивые.

Зарим не выдержал первым и до крови цапнул наглеца за руку. Но Люсьен только рассмеялся. А за ним следом захохотали маги. Все-таки нервы у всех были на пределе, а тут, так кстати Люсьен под руку подвернулся, со своими дурацкими шуточками. Или не совсем дурацкими?

Утирая выступившие от смеха слезы, Ройк теперь понимал, почему этот полосатый так неравнодушен к внуку. Как и понимал, что больше не в силах таить злость на двуликих. Дочь попала в хорошую семью. И если быть до конца честным. Он не верил в то, что она полностью равнодушна к мужу, иначе бы не стала ждать спасения именно от него. Так что все может быть не так уж плохо, как казалось вначале. Ага. А теперь давайте все вместе убедим в этом Элеонору. Так как Ройк сильно подозревал, такая задача ему одному будет не по силам.

Глава 5

Какое это удивительное чувство проснуться рано по утру. Потянуться всем телом так чтобы хрустнули суставы и заныли мышцы. Почувствовать, как тонкое шерстяное одеяло соскальзывает на пол, и прохладный воздух касается обнаженной кожи, заставляя ее покрыться мелкими пупырышками.

— Доброе утро, спящая красавица.

Заботливые руки Геарты вернули одеяло на место, заставив Энию улыбнуться и наконец открыть глаза.

— Доброе Гери. — Эния скосила глаза на окна. Те были занавешены плотными шторами, не пропускавшими в спальню яркий свет. Значит, уже не утро как ей показалось, а время где-то ближе к обеду.

Их взгляды опять встретились. На лицах появились сначала несмелые улыбки, потом они стали шириться, пока девушки не бросились в объятия друг друга, одновременно смеясь и плача от радости. Правда бросилась только Гери. У Энии с движением все еще возникали серьезные проблемы. Слишком долго ее тело оставалось неподвижным. Но она не будет думать об этом, больше никогда. Смерть выпустила ее из своих цепких когтей и Эния не собралась давать ей второго шанса.

Наконец Гери выпустила ее. И Эния, обессиленная таким простым действием, упала на подушки, тяжело хватая ртом воздух.

— Эния, прости, я сейчас позову лекаря.

Эния хотела сказать не стоит, само пройдет сейчас только, полежу минутку, но Гери уже выскочила за дверь, чтобы спустя несколько минут вернуться в сопровождении статного мужчины с довольно увесистым чемоданчиком в руках. Оборотень, поняла Эния по тому, как мужчина движется, как звериная грация проявляется в простом приветственном наклоне головы.

— Добрый день Тери Беррани. — И все больше никаких слов. Только короткие взгляды, которыми он дает Гери указания снять с нее одеяло, подать тот или иной предмет из тех, что он разложил на столике у кровати.

И Эния позволяет ему осмотреть себя всю, не чувствуя в его касаниях взглядах жестах, ничего кроме профессиональной заинтересованности лекаря в ее скорейшем выздоровлении.

Закончив осмотр, он еще раз кивнул Гери, и та поспешила укрыть подругу одеялом, так как Эния за время осмотра успела замерзнуть и опять начла дрожать мелкой дрожью, как вчера когда очнулась после возвращения с того света, в ставшее вдруг чужим, собственное тело.

— Почему меня осматриваете вы, а не мой отец? — Решилась она задать вопрос, зарываясь при этом в перину и натягивая одеяло чуть ли не до носа.

— Потому что меня об этом просил Эрл Ализир, Тери Беррани. — Мужчина улыбнулся скупой улыбкой и придвинув кресло поближе к ее кровати сел. — И потому что меня просил об этом ваш отец.

— Правда? — Удивилась Эния. — И что такого умеете делать вы? Чего не может сделать Владыка Жизни?

— Боюсь, что в вашем случае я так же беспомощен, как и Владыка Ройк. — Он виновато развел руками и вдруг улыбнулся спокойной искренней улыбкой, сразу вызвав у нее симпатию. — Ни он, ни я не умеем сращивать души с телом. Вот если бы требовалось излечить раненого на грани смерти… но как мне кажется это не совсем ваш случай.

— Действительно не мой. — Хихикнула Эния. — Вы с вашим умением опоздали… А собственно сколько времени я была мертва?

Что-то ей подсказывало, что в отличие от других лекарь ей врать не будет. Не в его интересах обнадеживать больного. Тем более что больной, в данном случае больная жива, здорова и собирается таковой оставаться, ближайшие лет сто, а может быть и тысячу.

— Три дня со времени самой смерти и плюс еще одна неделя с того момента как за вами отправился Тер Зарим.

— Надо же? — Опять удивилась она. — У меня несколько иная хронология событий.

Она скосила глаза на лекаря, было видно, что ее слова его очень заинтересовали, но она также понимала, донимать ее вопросами он не будет. Хорошо. Она сейчас была просто не в силах говорить о том, что пережила. И что по ее вине пережил Зарим. От мысли об оборотне ей стало совсем плохо. Мало того, что его женили на ней насильно, так ему еще пришлось пережить ее смерть на своих руках, и самому погибнуть, ради того чтобы вернуть ее обратно.

— Как состояние Зарима? — Безжизненным голосом задала она интересующий ее вопрос. — Ведь его вы тоже осмотрели?

— Осмотрел. — Согласно кивнул лекарь. — И должен вам сказать, что его состояние не вызывает у меня таких опасений как ваше, уважаемая Тери. И я буду рекомендовать Эрлу Ализиру, чтобы он приказал прописать вам успокоительные три раза в день, усиленный массаж, водные процедуры, чистый воздух и здоровое питание. В общем все, что помогает бороться с последствиями сильнейшего стресса. Так как именно из-за него у вас наблюдаются трудности с восстановлением двигательных способностей.

— Приказал прописать? А сами вы этого сделать не можете? — Опять удивилась Эния и тут же хихикнула. — Или Эрл Ализир тоже лекарь и вы тут устроили консилиум на тему «Что же нам делать с этой чокнутой, чтобы она опять не загнала себя в могилу?»

— Я рад, что к вам возвращается чувство юмора. — Мужчина улыбнулся, но только одними губами. В его же глазах она прочла укор неуместным весельем на слишком животрепещущую тему. Но почему? Это ведь ее жизнь. Неужели ей нельзя над собой смеяться? Увы, его следующие слова подтвердили ее догадку о том, что смех на заданную тему более неуместен. — В ответ на ваш вопрос вот что я вам скажу, Тери Эния, вы позволите вас так называть? Да? Вот и славно. Эрл Ализир действительно целитель, каких мало, но он еще и глава клана к которому вы теперь в силу своего замужества имеете честь принадлежать. А поскольку это к тому же и правящий клан Алирраны, то ценность вашей жизни повышается просто неимоверно. Так что любое лечение, прежде чем будет применено по отношению к вам должно пройти утверждение Ализира. А теперь позвольте вас оставить. Мне надо сделать доклад Эрлу.

Он встал, собрал все свои инструменты и ушел. Гери проводив его до двери, перекинулась парой слов с тем, кто стоял с той стороны, и плотно затворив ее, вернулась к Энии, забравшись с ногами в кресло, которое до этого покинул лекарь.

— Ты как? — Участливо поинтересовалась она, видя, что подруга замерла, глядя в потолок.

— Нормально. — Односложно ответила Эния, в надежде, что ее оставят в покое, но где там, когда у волчицы вон как от любопытства глаза светятся.

— Он тебя чем-то расстроил?

— Не волнуйся, осмотр целителя я как-нибудь переживу. — Эния перевернулась на бок. — Кто там?

Она кивнула на дверь и увидела, как Гэри скривила недовольную рожицу.

— Угадай с трех раз.

— Айк?

— А то кто же! — Фыркнула волчица, и ее глаза тут же зажглись желтым огнем гнева. — Представляешь, он хотел сам дежурить у твоей постели. Хорошо твоя матушка прогнала его. Вот бы сраму было.

Эния смеясь, упала на подушку.

— Гэри, — простонала она сквозь отдышку, — он двуликий, у них же совсем другое представление о морали. Пусти его, а то он решит, что вы все сговорились и прячете от него мой хладный труп, нарочно выдавая за живую.

Гери вздрогнула и побелела словно молоко. Губы девушки задрожали, и непрошенные слезы скользнули по ее щекам.

— Никогда больше так не говори Эния. Ты не видела себя, не знаешь, каково было нам смотреть на твой хладный труп и знать, что тебя больше с нами нет. И не смей заикаться об этом при Зариме, если конечно не хочешь остаться вдовой до срока.

Эния подавилась смехом. Действительно все оказалось совершенно не смешно, и пережитое горе подруги было тому доказательством. Подтянувшись на руках, она подползла к краю постели, протянула руку и коснулась Гери.

— Прости меня. Я ведь тоже там, где оказалась, думала что ты Айк и Жиль погибли. И успела вас всех оплакать, пока не узнала, что вы живы.

Гери всхлипнула, и они опять обнялись. Крепко, как будто боялись вновь потерять друг друга. Наконец Гери как более сильная из них уложила ее обратно на подушки и вымучила из себя улыбку.

— Я не пущу сюда ни кого и тем более Айка, пока не одену, не накормлю и не причешу тебя как надо, а то у тебя вид пугала, а не девушки.

С этим утверждением Эния спорить не стала. Во-первых, силы покинули ее совсем заставив впасть в дрему, а во вторых прежде чем развивать хоть какую-то деятельность следовало дождаться вердикта Эрла Ализира. Ведь если он запретит ей водные процедуры, ни одна душа не пустит ее в купальню, а ей так хотелось окунуться в теплый бассейн, и полежать в воде пока тело не прогреется до самых костей.

Пока она дремала, Гери успела куда-то исчезнуть, а на ее месте обнаружилась Элеонора.

— Мама? — Эния удивленно проморгалась и протерев кулаками заспанные глаза, удивленно воззрилась на Великую Владычицу Элеонору, от которой осталась только тень. — Это правда ты?

На бледном, осунувшемся лице женщины мелькнула едва заметная улыбка, а глаза с болью впились в ее лицо, заставив Энию сжаться под лавиной рухнувшим чувством вины.

— Мама, прости меня, если сможешь.

Она хотела поведать матери о том, как она сожалеет, что причинила ей и отцу такую боль, но не успела. Элеонора пересела к ней на кровать, легла рядом и с великой бережностью прижала к себе, как когда-то в детстве, когда они спали вместе, потому что Эния до крика боялась шумного тропического ливня, совершено внезапно начинавшегося посреди ночи. Тогда она с ревом прибегала в спальню к маме и засыпала в ее теплых объятиях, зная что никакое зло во всем мире не способно причинить ей вред, пока мама любит ее и вот так крепко-крепко прижимает к себе.

— Тише Эния, тише. — Элеонора погладила ее по растрепанным волосам, смутив этой лаской неимоверно. — Все позади. Главное ты вернулась, и уж мы все постараемся, чтобы ты больше не умирала.

— Мама, честное слово я не хотела. — Эния чуть отодвинулась от нее и заглянула в улыбающиеся глаза. Элеонора уже сумела взять себя в руки и теперь старалась всем своим видом излучать хорошее настроение, которого Энии как раз и не хватало.

— Конечно хотела. Но да не будем об этом, а то я выскажу то, что так жаждет сказать тебе отец и сведу на нет весь воспитательный процесс. Так что выговор своему проступку жди от него, а не от меня. И вообще хватит валяться в постели, пора приводить себя в порядок, а то там столько желающих воочию увидеть тебя живой и невредимой, что уже образовалась целая очередь.

Элеонора встала и помогла дочери сесть, а потом и встать с постели. Мать всегда была сильной, не то что Эния, и потому без особых усилий помогла той дотащиться до купальни.

— Сюрприз! — Хором воскликнули Гери, Ясенка, Рива и Ивали и кинулись на помощь Элеоноре.

Вчетвером, они буквально на руках, внесли растроганную такой встречей, Энию в купальню, и не боясь намокнуть засунули в горяченный бассейн.

— Тепло, прямо как я хотела. — Эния улыбалась сквозь слезы. Какое это все-таки счастье, когда тебя так любят.

Она хотела сказать что-то еще, но тут в купальне появилась ее грозная хозяйка — банщица Лидия со своими дюжими помощницами и Энии стало не до разговоров. Оказывается, Эрл Ализир полностью одобрил все, что предложил его личный лекарь. И Лидия со своими товарками взялась приводить его волю в исполнение. Пол часа ее грели в бассейне, так как баня пока была ей противопоказана, терли, мыли и скребли различными скребками, как будто хотели содрать с нее кожу, так она горела после всех процедур. А потом ее растянули на мраморной лавке и в шесть рук взялись массировать каждый мускул, каждую жилочку ее тела начиная от пят и заканчивая макушкой. Эния понимала то, что они делают на самом деле больно и на утро она вся покроется синяками, но тело, побывавшее в объятиях смерти, не желало жить и слушаться свою бывшую хозяйку. И поскольку у него не было шансов противостоять тем, кто как раз хотел обратного, оно сдалось, подарив Энии к концу массажа хотя бы некое подобие чувствительности. Она даже смогла простоять минуту без посторонней помощи, пока ее сушили полотенцами и надевали длинную ночную рубашку с глухим воротом. Так, так, значит ждем гостей, иначе откуда такая скромность в одеянии. И правда. Стоило ей вернуться в спальню, забраться на заботливо перестеленную постель и укрыться до пояса одеялом, как к ней заглянули гости.

Первым как она и надеялась, к ней пришел отец. Но в отличие от ее опасений, нотаций не читал и даже не ругал сильно, только глянул с затаенной болью, повел руками над ее телом, явно колдуя, потому что ее тут же в жар бросило и резко в холод. И со зловещим предупреждением «Попробуй теперь умри. Захочешь, не сможешь» потребовал от нее подробнейшего отчета обо всех ее загробных приключениях. И не уловив в ее скромном вопросе «Всех-всех приключениях?» подвоха, опрометчиво пожелал узнать обо всем подробно.

Сначала он слушал ее с серьезным выражением лица и задавал глубокомысленые вопросы, на которые она не знала ответов. Но только до тех пор, пока она не упомянула о зеленом тигре, под видом которого за ней пришел Зарим. Вот тут он не выдержал и засмеялся вместе с ней. Так что закончили они беседу, болтая обо всем и ни о чем. И если бы не другие жаждущие с ней повидаться, этот разговор грозил затянуться до темноты.

Следующим к ней пришел Эрл Ализир, чем вогнал в настоящую панику. Уж кого-кого, а его она не ожидала увидеть так далеко от столицы. Как оказалось, боялась она напрасно. Эрл, несмотря на величие в обычное время суток, все свое царственное великолепие оставил за дверью, как и многочисленную свиту, и предстал перед ней старшим родственником, искренне озабоченным ее самочувствием.

— Я приношу извинения за то, что по моему приказу тебя осмотрел лекарь мужчина. — Он сидел в том же кресле у кровати, где до него остальные. Закинув ногу за ногу и сцепив пальцы замком на колене. При этом взгляд его был открытым и слова что он говорил, дышали такой искренностью, что она перестала нервно вздрагивать от каждого его слова и смогла наконец осознать что ей говорят. — У меня есть особые, очень личные причины доверять именно его мнению, а не чьему либо.

— Я понимаю вашу тревогу и ваше недоверие магам-целителям. — Эния склонила голову, надеясь, что ее слова мага-эфира, дочери Владычицы Эфира и Владыки Жизни не будут восприняты как проявление враждебности по отношению к Эрлу двуликого народа.

Ализир позволил себе лишь тонкую усмешку, в ответ на ее шпильку и заговорил о том, о чем она так боялась все это время услышать.

— В связи с возникшими осложнениями, я пока отложу официальное оглашение среди моего народа о том, что Зарим женился. Конечно, от членов клана, как и от многих наших друзей, утаить это будет невозможно, да и ни к чему это, но я прошу тебя и поговорю отдельно на эту тему с сыном, не затягивать с решением проблемы эльфов. Ты знаешь, как это сделать с наименьшими затруднениями для вас?

— Я уже говорила об этом отцу. — Эния усилием воли разжала кулаки и разгладила скомканное одеяло. — Проблема Хиллиэля решится в тот момент, когда мы найдем его тело. Ну и конечно от того, в каком оно будет состоянии. Если это будет в его силах, отец реанимирует его так же, как он это сделал с моим телом. И тогда Хиллиэль вернется к жизни. Труднее с Хэлли. В отличие от Хиллиэля она умерла по настоящему, и ее тело восстановлению не подлежит. Так что тут я пока не знаю.

— Разберетесь по ходу дела. — Ализир повел раскрытой ладонью, показывая что данная тема разговора его больше не интересует. — А теперь отдыхай. Я скажу, чтобы тебя сегодня больше не беспокоили.

— Но я хотела…

— Никаких но, Эния. Это приказ, понятно? — Его глаза сверкнули лучиками смеха. — Пока ты спала, я перед членами семьи признал тебя законной супругой Зарима, так что отныне ты не только его жена, но и часть нашего клана, а значит я тебе не только отец, но и твой Эрл, которому ты отныне будешь подчиняться. И мой первый приказ будет тебе, выздоравливай, дочка. Набирайся сил. И постарайся по возможности больше собой не рисковать.

И все. Ни слова больше про Зарима, хотя знал ведь, как она хотела о нем услышать. Что-то странное творилось вокруг. Сначала женщины в бане юлили, и как могли, уходили от ее прямых вопросов. Потом отец что-то невнятно бормотал, что еще не время, и она должна сначала, как следует набраться сил. И вот теперь Ализир. Или он на самом деле не рад этому союзу? И вынужден через силу признать его постфактум. Но тогда она уже совсем ничего не понимает. Разве не его приказ выполнял Айк, выдавая ее замуж за Зарима? И если нет, тогда чей? Ибо она в жизни не поверит, что парень действовал самостоятельно и мог намеренно так поступить не только с ней, но и с кровным родичем, который уж точно его по головке за подобное самоуправство не погладил. И вот первоисточник всех ответов на ее вопросы улыбается ей, встает ласково треплет за плечо, разворачивается и медленно уходит.

— Я могу увидеть мужа? — Поспешно спросила она, боясь что он сейчас уйдет и правда к ней больше никого не пустит.

— Нет. — Он взялся уже за ручку двери, когда услышал ее обиженное, и очень тихое «Почему?» — Потому что это может быть для вас опасно. Из-за Эльфа, которого ты притащила в наш мир. И пока он внутри Зарима не приближайся к моему сыну. Я запрещаю.

И ушел, тихонько притворив двери. Но эффект от его ухода был словно он бахнул ею что есть мочи. В ушах у нее звенело от его слов. Щеки от стыда пылали словно факелы, а к горлу подступил колючий спазм, грозя вырваться наружу горькими рыданиями. Но так и не вырвался. Эния жестко задавила его, так как следом за Ализиром опять пришла мама, принеся ей легкий ужин, состоящий из крепкого бульона и в отдельной пиале пюре из мякоти персика, чуть-чуть сдобренного сахаром. От мысли, что все в доме знают о ее слабости к сладкому и будут и дальше баловать ее всякими вкусностями, у нее немного отлегло от души, а поев так и настроение улучшилось и она быстро уснула под монотонный пересказ матери всех тех событий, которые она пропустила за то время, пока была мертва.

А ночью ей приснился сон, тревожный и тоскливый, пронизанный невыносимым отчаянием и одиночеством. Проснувшись от собственного вскрика, она разбудила дремавшую в кресле Ясенку (и когда они только успевают сменять друг друга, так что она этого не видит). Древлянка поспешила заверить ее, что это всего лишь ночной кошмар. И что с того, что он ощущается как явь, во сне так всегда бывает. И видя, что Эния никак не может успокоиться напоила ее успокаивающим отваром, что прописал ей лекарь и от себя добавила немного сонной пыльцы, сказав что она не повредит, зато сон будет без сновидений. Так и случилось, и утром Эния проснулась если не бодрой, то хотя бы отдохнувшей, а к обеду после всех проделанных процедур вообще забыла про тот сон.

На после обеда у нее были назначены часы для посещений. Первыми к ней явились друзья. Завалились к ней в комнату с полными подносами еды и устроили посиделки прямо на постели. Не было среди них только Аликая. Они не стали объяснять почему, а она не стала спрашивать. И так понятно, он придет один, чтобы извиниться за все что сделал. Эния только надеялась, что у него хватит ума не хвататься при ней за нож и грозить покончить с собой прямо на ее глазах, ибо ее нервы просто не выдержат подобного издевательства. Так что пока она накручивала себя в ожидании визита Айка, Жиль поведал ей о том, что решил вступить в орден Эфиров и даже уже переговорил по этому поводу с Элеонорой. Гэри услышав, что он скоро уедет на другой континент жить учиться и работать приуныла и поведала, что после преставления ее клану, Айк решил взять ее в ученицы, но дальше обещания дело пока не сдвинулось и потому она, не привыкшая бездельничать взялась ухаживать за подругой.

— А я лодырем была и лодырем останусь. — Ясенка задорно улыбнулась и точным броском отправила себе в рот сахарную сладость.

— А как же дубрава? — Удивился Барух, глядя на мечтательно улыбающуюся древлянку.

— При чем тут дубрава? Я по-твоему жить в ней должна? Да ничего подобного. Свой доклад Дубовику я уже сделала, он в свою очередь оповестил элементалей, о том, что маги одумались и вместо военных действий готовы пойти на компромисс и сесть за стол переговоров. Так что я могу быть совершенно свободна. А если он надумает дать мне новое задание, то всегда знает, как меня найти. Так что могу жить тут пока сама не захочу уехать или пока Айк не выгонит нас всех взашей.

— А почему он должен захотеть вас выгнать? — Удивилась Эния, не забывая при этом хлебать свой бульон, в который на этот раз было добавлено немного перетертого мяса.

Ответом ей было дружное смущенное переглядывание и сдавленные смешки.

— Да в общем было за что гнать нас в три шеи, но кажется, обошлось.

Эния чуть не выронила пиалу, во все глаза глядя на Баруха.

— Барух, ты меня пугаешь. Ладно эти лоботрясы, но ты! Взрослый мужчина, уважаемый маг и опускаешься до мелкого пакостничества.

— А что я? — Насупился маг. — Я что хуже всех? Может меня тоже постные рожи министров Ализира достали до самых печенок.

— Только не министры! — В притворном ужасе вскричала Эния и расхохоталась вместе со всеми. — Что вы с ними сделали? Надеюсь, никого после не потребовалось расколдовывать?

— Нет, что ты. Только со стенок соскребать, да шучу, я шучу. — Замахал на нее руками Барух, увидев как Эния побледнела. — Ничего такого слишком гадостливого мы им не сделали. Тем более после того, что с ними сделал твой муж, наша шутка действительно выглядит как мелкое пакостничество.

— Зарим? — Эния еще шире распахнула глаза, окончательно забыв и про еду и про все на свете. — А ему это зачем понадобилось? Ему же потом с ними работать.

— Как раз из-за работы все и вышло. — Подал голос Жиль. До этого он предпочитал только слушать. — Ализир всех поголовно предупредил, чтобы к его сыну никто не совался, потому как больной он…

— Что, правда? — Не на шутку встревожилась Эния, и под взглядами друзей покраснела словно вишня.

— Эния! — Одернула ее Ясенка. — Хорош тупить. Не болен он, просто не всегда может в облике зверя покинуть дом. При нем же охрана, а с ней больно не побегаешь. Вот и звереет потихоньку от скуки и одиночества.

— Во-во. В такой момент озверения к нему я заявился тип из какой-то там их безопасности и давай что-то требовать. Твой муж понятно дело порычал немного, но до того видимо не дошло, или он по тигриному не понимает, и он продолжал гнуть свое. Уже и пантеры намекали непонятливому, что принц не в духе, заходите позже, а тот давай им всем тыкать в нос какие-то бумаги, которые якобы Тер Зарим обещал ему когда-то подписать и до сих пор так и не сподобился. Понятное дело Зарим не утерпел, перекинулся в человека, а ну как на его месте Хиллиэль оказался и обложил матом того министра и объяснил, куда он должен отправляться за своей подписью, а если не может понять, о чем толкует благородный эльф, то засунь себе бумаги…

— Жиль, без выражений пожалуйста. — Едва сдерживая рвущийся наружу смех, простонала Гери. Барух и Ясенка давно валялись на кровати, помирая со смеху.

— И заметь, — продолжил Жиль — все сугубо на чистейшем эльфийском, который тут никто отродясь не слышал, а если учесть что наш эльф нехилый маг, то можешь себе представить что за свистопляску он там устроил. Так что бежал тот министр поперек собственного визга. Ализир прознав о том, что вытворил его сынуля, прискакал еще быстрее и счастье Зарима, что к тому времени он встречал разгневанного Эрла собственной персоной, упрятав скандалиста эльфа с глаз долой, а то бы был форменный конец света. Так они орали и рычали друг на друга.

— Какой ужас. — Эния прижала руки к щекам, без тени улыбки слушая рассказ друга.

— Брось Эния, было весело. — Махнул рукой Барух. — По крайней мере, мы посмеялись от души.

— А потом смеялся весь дом, когда некоторые, — Гери бросила многозначительный взгляд на Жиля, — не смогли удержать язык за зубами и перевели прочувствованную речь эльфа практически дословно.

— Я не хотел. — Сделал слабую попытку оправдаться Жиль. — Меня Ализир заставил, и не я виноват в том, что он задал свой вопрос за общим столом во время ужина, когда весь народ домой собирался.

Эния не нашлась, что сказать на такое. По всему выходило, что если в ближайшее время ее друзья не займутся действительно полезным делом, Айк может вскорости лишиться не только спокойствия в своем доме, но и самого дома.

— Так, похоже мы утомили Энию. — Первой удрученное состояние подруги заметила Ясенка и начла подталкивать друзей с кровати к выходу. — Все, мы пошли. Завтра еще придем, может, еще чего смешного тебе расскажем.

— Лучше расскажите, чем полезным вы без меня занимались, а то от ваших смешных историй плакать хочется.

— Все мы поняли. — Барух дурашливо отсалютовал ей вскинутой дланью. — Пойдем, найдем управляющего Ризу и попросим дать нам истинно полезное поручение. С тем чтобы завтра отчитаться перед грозной Тери за его исполнение.

Эния бросила в мага подушкой, но та до него не долетела. Пришлось ему под новый взрыв смеха возвращаться в комнату, подбирать ее с пола, тщательно отряхивать, хотя на коврах на полу не было и пылинки, и возвращать своей законной владелице.

— Поправляйся быстрее Эния. — Совершенно серьезно попросил ее Барух, нагнулся и поцеловав в бледную щеку быстро удалился.

Эния без сил рухнула на подушки. Вот ведь шалопаи. Приперлись намусорили а кто скажите на милость посуду обратно на кухню унесет? Она? А фигушки. У нее строжайший постельный режим и вставать с постели без посторонней помощи ей категорически запрещено. Но и лежать так посреди объедков она тоже не могла. Полежав минуту, Эния собрала остатки сил и кряхтя словно столетняя старуха выбралась из-под одеяла. Решив не рисковать и не тащить подносы целиком, она по одной тарелке переставила все на ближайший стол и встала перед дилеммой. Надо было стряхнуть покрывало от хлебных крошек, но такой подвиг был ей явно не по силам. Ее и так уже мотыляло из стороны в сторону, словно ковыль на ветру и потому она просто стащила его на пол и бросила там до тех времен когда о ней вспомнит кто-то из обслуги (или у некоторых проснется память, она же совесть) и у нее не приберут. Как ни странно совесть проснулась первой. Гери с перепуганными глазами ворвалась в комнату, и наговорив тысячу извинений кинулась собирать тарелки и подносы. За ней явились две служанки и быстренько навели порядок, не забыв заменить грязное покрывало новым, чистым и еще пахнущим крахмальной свежестью и приоткрыть окна для проветривания.

Совершенно обессиленная, Эния опять уснула так и не дождавшись прихода Аликая, а ей так хотелось с ним поговорить, так о многом спросить. Но вместо этого ей опять снился тот страшный сон. Только теперь в нем вместо тоски и боли кто-то звал ее на помощь, причем так жалобно, что у не чуть сердце не выпрыгнуло из груди. И опять она с криком проснулась посреди ночи. На этот раз успокоительным ее напоила Рива, и пока снотворное не подействовало, она слушала рассказ волшебницы о том, как они с Эйдесом по поручению своих владык ездили по всем городам и селам, где проживали Высшие маги созывая тех на экстренные заседания, проведение которых было назначено на ближайшие дни.

— Почему так срочно? — Эния зябко поежилась, от дуновения ночного ветра и Рива плотно прикрыла окна. — Не закрывай портьеры.

По просьбе девушки валькирия не стала задергивать тяжелые шторы и добавив в светильники масла, чтобы не потухли, вернулась в кресло, которое заменяло постель каждой ее ночной сиделке.

— Потому что всем стало очевидно, что Владыки так и не смогут прийти к непредвзятому решению. — Охотно пояснила Рива. — Слишком все сложно оказалось и к тому же лично.

— Для двоих. Остальные тут причем? Или они тоже ко мне в родственники записались?

— Представь себе. — Усмехнулась Рива. Ее длинные ноги от неподвижного сидения затекли и воительница, скинув сапоги закинула их на постель Энии, при этом развалившись полу лежа в кресле.

Видя, что старшая подруга никак не может найти себе удобное место, Эния кинула ей одну из многочисленных подушек и та с благодарным вздохом пристроила ее себе под затекшую шею.

— Видишь ли Эния, у Нориса хватило наглости сделать заявление, что ты дала добровольное согласие на брак с его наследником до того, как проклятые двуликие силой принудили тебя к замужеству с одним из своих наследников.

— Опоздал Ализир со своим заявлением. — Зло усмехнулась Эния — За него это сделали другие.

— Ты права, хотя не скажу, что он не предвидел ничего подобного. Сделай он заявление первым, и тогда пришлось бы ему выступать в роли овцы, угодившей в волчью стаю. А так он всегда может опровергнуть любой слух, или вывернуть его в свою пользу. Это все лучше, чем оправдываться перед оскорбленной общественностью, упустившей свой шанс урвать кусок от пирога власти. И тебе это выгодно. Выглядишь невинной жертвой, так что не подкопаешься.

— Да, ну. Зато Зарима облили грязью с ног до головы, выставив чуть ли не совратителем малолетних — Огрызнулась Эния. Неудивительно, что он такой нервный, раз на других оборотней стал кидаться. Да после рассказа Ривы она сама никого из них видеть не захочет, интриганы проклятые.

— Его имя как раз и не прозвучало. — В полумраке весело сверкнули синие глаза волшебницы. — Мало ли сколько у Ализира наследников? Кроме официально признанных? Вон до всех этих событий про Аликая вообще никто ничего не слышал, а ведь ему уже больше шестисот лет. А сколько таких Аликаев может быть по всему свету? То-то же. Так что не смотря на тысячи слухов и домыслов на эту тему, правда известна лишь узкому кругу посвященных. Не забывай, Ализир правит уже много тысяч лет, и давно научился манипулировать умами других в угоду себе и своей семье. Так вот по заявлению Нориса, поскольку твоя помолвка с Удвином имеет боле ранее время, чем брак с оборотнем, то магической общественности следует признать этот брак недействительным. — Хищная улыбка появилась на лице Ривы. — Правда почему-то не просит немедленно ему тебя выдать.

— Еще бы он просил. — Возмутилась Эния и легкий сон, который едва коснулся век, моментально слетел, оставив вместо себя клокочущую ярость. — Ведь его наследник умер.

Тишина в ответ заставила ее напрячься от неприятной догадки.

— Или нет? Рива?

— Видишь ли Эния, Удвин жив. Но тебе больше не надо беспокоиться по этому поводу. Твой отец под страхом отлучения от ордена и наложения печати блокирующей силы, запретил магам Жизни оказывать содействие в излечении наследника, так что долго он на одних амулетах не протянет. А если и выживет, то к тебе на расстояние удара шаровой молнии не приблизится. Слишком свежи у него воспоминания от вашей последней встречи.

Рива опять переменила позу и вернув ноги на пол выпрямилась в кресле. Похоже, ей тоже не хотелось спать, как и некоторым, попутавшим день с ночью и хотелось поговорить. Тем более это была для обеих первая такая возможность… в этой жизни.

— Так что по здравому размышлению было решено не доводить до межрасового скандала и вместо Всемагического совета Владык учредить специальную комиссию состоящую из многих представителей Высших магов всех магических сословий с тем, чтобы они заслушав обвинения и оправдания каждой из сторон, вынесли наконец вердикт эфирам.

Увидев как Эния, от ее слов вздрогнула, Рива с улыбкой поспешила ее упокоить.

— Можешь не волноваться на этот счет. После того как вы с Жилем по камушку разнесли храм Адептов Заката, который на протяжении сотен лет не могли уничтожить величайшие воины и искуснейшие маги, никто в нашем мире больше не сомневается в том, что Эфиры самые что ни наесть настоящие маги.

— Хорошо. — Эния наконец расслабилась. Новости, что привезла из своих странствий Валькирия вряд ли можно назвать утешительными, но главное в них то, что войны не будет. И пусть эта говорильня магов затянется на ближайшие годы, а то и десятилетия, ведь чем их больше, тем и спорить они будут дольше, не важно. Главное что эфиров оставят в покое, и армии останутся дома. И не погибнут на полях сражений, невинные души.

Под такие мысли она и уснула. И кажется, на этот раз ей приснилось что-то хорошее, так как проснулась она с улыбкой на устах. И первым кого она увидела рано поутру, был Айк.

Увидев, что она проснулась, он шевельнулся в кресле, разминая затекшее от неподвижного сидения мышцы. Видимо сменил Валькирию на посту, едва она уснула. И просидел недвижимо весь остаток ночи. Минуту они смотрели друг на друга не зная с чего начать разговор. Эния неуверенно улыбнулась, и Айк сделал попытку встать на колени.

— Не делай этого Аликай.

— Как скажешь. — Он вдруг улыбнулся и уселся у нее в ногах, откинувшись спиной на стойку балдахина и скрестив руки на груди. — Но мои извинения, надеюсь, ты принимаешь?

— Принимаю. — Совершенно серьезно произнесла она, понимая, что шутить такими вещами не уместно. Подтянувшись на постели, она села наподобие Айка, только в спину ей упирались мягкие подушки, а не твердое дерево. — Тогда и ты прими мои извинения.

— За что? — Серебряные брови взметнулись вверх, вернув лицу Айка привычное выражение. — Это же я тебя не уберег, и слова не сдержал, хотя клялся служить тебе…

— Айк, — очень мягко перебила его Эния — Я тоже сделала все возможное, чтобы испортить тебе жизнь. И не дать твоей клятве исполниться. Так что давай забудем о том, что было и начнем все сначала, только уже без всяких клятв в том кто кому и сколько чего должен. Мир?

И Эния протянула ему ладошку. Не для поцелуя, как это сделала бы другая девушка на ее месте, а для крепкого дружеского рукопожатия. Да только так и ни как иначе. Отныне они могут быть только друзьями. Никакой любви, никакой вассальной преданности одного другому. Хватит ей того, что было. И в некотором роде Эния была рада, что ее чувства к молодому оборотню остались в прошлой жизни. Так как в этой для них просто не осталось места. И если он сейчас этого не поймет, что ж ему же хуже.

Но она напрасно в нем сомневалась. Айк спокойно принял ее ладонь и скрепил новый мир крепким рукопожатием.

— Я рад, что ты вернулась. Без тебя в этом мире было скучно.

— Ты даже не представляешь как я этому рада. — Она улыбнулась ему и в то же мгновение оказалась в его объятиях.

Уткнувшись носом в прохладную ткань его камзола, Эния смахнула с глаз предательскую слезу, только так чтобы Айк не увидел. И он честно сделал вид, что ничего не заметил.

— Если ты еще раз вытворишь нечто подобное… — Он костяшками пальцев потер ее макушку.

— Знаю, — отозвалась она, не поднимая глаз, чтобы скрыть эмоции, — ты прибьешь меня на месте, чтобы сама не мучалась и других не изводила.

— Вот еще. — Весело фыркнул Аликай. — Больно надо тебя убивать. Я сделаю хуже. Я отдам тебя на растерзание Зариму. У него единственного хватит нервов перевоспитать тебя.

— Или терпения любить такой, какая я есть.

— Он и так тебя любит. Хотя никому не говорит об этом.

— Я знаю. — Эния наконец соизволила посмотреть парню в глаза. Теперь можно, когда она фактически признала перед ним Зарима своим мужем. Она думала это будет трудно сделать. Гораздо труднее, чем оказалось на самом деле. И это ее признание еще одной стеной встало между ними, теперь уже навсегда отгородив от них прошлое и все, что в нем осталось. — Ты отведешь меня к нему?

— Нет.

— Почему? Боишься нарушить запрет Ализира?

— Это не запрет, Эния. — Айк отстранил ее от себя и усадил обратно на подушки, опять укрыв одеялом.

— Тогда что? Собственная прихоть?

Она думала Айк отведет газа, тем самым признавая свою вину, но он продолжал все так же прямо смотреть на нее и спокойно ответил.

— Это приказ старшего родича, который я не в силах нарушить, даже если очень захочу.

Вот это новость. Значит, Ализир знал, что она захочет повидаться с мужем, и устранил с ее пути самого верного помощника. Кто остался? Гери? Ясенка? Барух с Жилем? Их они уже просила, и никто не захотел ей помочь, а сама она просто не дойдет. Сил не хватит. И магии в ней нет совершенно, да и не смогла бы она сейчас ей воспользоваться, даже если бы захотела. Для этого нужно совершенно здоровое тело, иначе по собственной неосторожности можно запросто погибнуть, а погибать в ближайшем обозримом будущем в ее планы вовсе не входило.

— Зачем он так? — Ее голос дрогнул помимо воли. — За что он меня так ненавидит? Ну не молчи, Айк, ответь хотя бы на один вопрос.

Айк ответил не сразу, а когда заговорил, было видно, что он тщательно подбирает слова так, чтобы и правду сказать и при этом не обидеть ее еще сильнее.

— Я не знаю, почему он принял такое решение. Видимо из-за того, что Эльф может почувствовать в тебе Хэлли и опять взять верх над разумом Зарима, и тогда он захватит уже обе его сущности. Никто не знает, приведет ли это к смерти души Зарима, или нет и потому не нужно рисковать, приближаясь к нему слишком близко. Обещай мне Эния, что без особой надобности ты этого не сделаешь?

Услышав столь двусмысленную формулировку требуемого от нее обещания, Эния не задумываясь, пообещала без *особой надобности* не искать встреч с мужем.

— Вот и умница. — Похвалил ее Айк, словно она был ребенком. — А у меня для тебя подарок.

И не дожидаясь, пока она спросит какой, достал из кармана увесистую связку ключей и кинул ей на колени.

— Зачем мне столько? — Эния взяла ключи и громко звякнула ими словно детской погремушкой. — Чтобы развлекаться пока я буду тут одна помирать от скуки?

— Нет. — Улыбнулся Айк, правда как-то вяло и не слишком радостно. — Чтобы хранить.

— Что за бред? Айк, у тебя нет места, где хранить ключи? И почему их здесь так много?

— Потому что это ключи от всех замков в моем доме. Таково было еще одно пожелание Ализира. Пока Зарим пребывает в облике зверя и не может в полной мере нести за тебя ответственность как твой муж, обязанность по твоей защите опять ложится на меня.

— А причем тут ключи? — Нет, она точно когда-нибудь свихнется. От всяких бредовых традиций, что по навыдумывали оборотни на свои головы. И как только у них от этого мозги не пухнут, непонятно. Ее от попыток что-либо понять или вытянуть нужные сведения из Аликая уже скоро закипят.

— Притом, что это древний обычай. Когда муж приводит жену в свой дом, он ей как хранительнице домашнего очага вверяет ключи ото всех замков в доме. Ты же знаешь, что больше никогда ничем не сможешь владеть кроме драгоценностей и своих нарядов. Так вот этот обычай подразумевает, что муж готов разделись с супругой все, чем он владеет. И отныне у него нет от нее никаких секретов.

— И все равно непонятно, причем тут ты. Если уж на то пошло, пусть Зарим дарит мне ключи от своего дома. Зачем мне твои замки и твои секреты?

— Ты и так получишь ключи Зарима, только позже. Их тебе от его имени вручит Ализир, раз уж Зарим сам не может. Что касается меня, то таким тактичным образом Ализир просил поставить тебя в известность об этом милом обычае моего народа. С тем чтобы, когда он придет к тебе с ключами, ему не пришлось отвечать на глупые вопросы, на которые отвечаю я.

На этот раз она таки заработал подушкой по голове. Правда маленькой такой подушкой, так как сил поднять большую у Энии не было по причине смеха. Айк не остался в долгу и щелкнул ее по носу, за что заработал еще один удар. Так они и смеялись дурачась словно дети пока на шум не набежали служанки, и выставив его вон не увели Энию купаться и совершать прочие врачебные процедуры.

Уже откисая в бассейне и перебирая пальцами увесистую связку ключей, которую Айк то ли забыл, то ли нарочно оставил, и представляя как церемония передачи ключей выглядит на самом деле, когда все традиции соблюдены и пара женится по обоюдному согласию в кругу своих семей, а не так как вышло у них с Заримом, Эния подошла к мысли что с Эльфами нужно что-то делать. И чем быстрее, тем лучше. Ибо она не намерена всю жизнь в угоду чужому страху прятаться от собственного мужа.

— Принесите мне перо, бумагу и чернила. — Приказала она одной из служанок.

И когда та принесла требуемое, Эния чтобы не заляпать чистый лист сполоснула руки от сладостей прямо тут в бассейне и вытерев их насухо взялась составлять послание для Темного мага. Когда запечатанный конверт с посланием оказался в ее руках, она поманила все ту же служанку и вручила ей.

— Найди Тер Аликая. Скажи, что я прошу передать это письмо Солеру Ван Герсу как можно быстрее.

— Слушаюсь, Тери. — девушка убежала на поиски хозяина, а Эния откинулась на край бассейна, позволив воде подхватить тело, и отдалась в руки банщиц, которые медленно, но верно возвращали ее к прежней полноценной жизни.

Глава 6

Солер стоял у края раскопок и только что не подпрыгивал от нетерпения, ожидая пока из котлована поднимут очередную корзину с осколками древней цивилизации. Вот уже на протяжении тридцати лет, кусочек за кусочком он собирал сведения об эльфах. Это была его идея, его страсть, его жизнь. Многие в Ордене назвали его одержимым. Он только улыбался в ответ и с еще большим рвением зарывался под землю.

— Господин. — Его тронули за плечо. — Отойдите от края. Вдруг свалитесь.

Солер удивленно воззрился на говорившего:

— С каких это пор, Высшие стали падать с обрывов и при этом ломать себе шеи? Вы говорите, да не заговаривайтесь милейший и вообще, пойдите прочь, вы мешаете мне работать.

Охранник, сообразив, что сморозил глупость, убрал руки и сделал шаг назад, но так и не ушел.

А Ван Герс опять сосредоточился на корзине медленно ползущей вверх. Может в ней будет что-то более ценное, чем они находили до сих пор, иначе с какой стати рабочим так осторожничать. Цепкий взгляд охранников заставил его недовольно повести плечами. Где только Норис откопал этих остолопов. Из-за всей этой катавасии с девчонкой Веларис, все Темные находились в опале, и к каждому кто был причастен к ее похищению, Норис приставил усиленную охрану. Сам Владыка не казал носа из Дарк-Кросс, зная, что оттуда его никому не достать и на все официальные запросы Ройка и Элеоноры о личной встрече попросту отмалчивался. А что он мог им сказать? Простите, я не виноват? Более глупого оправдания придумать сложно. Сам Солер себя виноватым не ощущал и потому со спокойной совестью вернулся на свои любимые раскопки, правда получив в нагрузку к своим нервам четырех охранников из Высшей стражи Владык.

Заскрипели крепи, двое рабочих закрепили канат, и Солер забыв обо всем на свете, кинулся к корзине. Вместе с рабочими они перетащили ее от края, отстегнули крючки и понесли в большой барак, где проходила первичная сортировка находок. При их появлении другие исследователи, дружно загалдели, окружили со всех сторон, вырвали корзинку и вывалили ее содержимое на огромный стол.

Черепки, черепушки и прочие осколки вместе с песком горой легли на столе. Рабочие ушли, а Солер взяв в руки щеточки и кисти, взялся за исследования. На этот раз им удалось вынуть из земли окаменевшие остатки древесины. Щепка к щепке они складывали удивительное панно, непонятного назначения.

— Невероятная находка. — Девушка глянула на начальника, и на ее лице появилось такое знакомое выражение, что Солер невольно улыбнулся в ответ.

— Здесь все удивительно. Нет ничего незначительного. Каждый предмет уникален.

Остальные ученые только закивали в ответ, полностью поглощенные работой.

— Господин.

Охранник опять тронул его за плечо. Солер выпрямился и обернулся с тем чтобы отругать наглеца, и замер с открытым ртом. В дверях хранилища стоял тот самый парень, который не так давно разнес тут все в дребезги, когда явился со своими друзьями вызволять подружек Энии. Как будто кто-то держал их насильно. Сами не возвращались, боясь отвечать за то, что не уберегли девчонку. Парень, поняв, что его заметили, кивнул и размеренной походкой прошел внутрь.

— Добрый день Паладин. Помните меня?

Солер не сдержал кривой ухмылки. Еще бы ему не помнить. По его вине они в ту ночь потеряли все дневные наработки, уничтоженные варварским набегом.

— Зачем на этот раз пожаловали? Или я опять вам что-то задолжал? — Только сейчас до Солера дошло, что ни одна из ловушек как вокруг лагеря, так и внутри него не сработала. А это невозможно. Даже если он пришел порталом. Разве только он помер на радость всем и это его дух явился мучить его, отвлекая от поистине важных дел.

— У меня послание для вас.

Он вынул из-за пазухи запечатанный конверт и протянул ему. При этом его лицо сохраняло строгое, почти торжественное выражение, а в черных как ночь, глазах плясали смешинки. Солер отложил инструменты, отряхнул руки от песка, взял конверт и тут же вскрыл его.

Почерк оказался ему не знаком, но вот руны… РУНЫ!!!! Это был эльфийский язык, над расшифровкой которого он бился все эти годы и так и не смог расшифровать, а ведь он был далеко не глуп. Просто сложность языка была неимоверной. Подобные письмена он видел только на своих находках. А эта бумага никак не могла быть столь древней. Она еще хранила запах чернил и по краям были пятна от крема, как будто писавший ел пирожные и облизав пальцы не потрудился вытереть их как следует.

— Откуда? — Только и смог выговорить он. — Кто писал? — Уточнил он свой вопрос, так как парень расплылся в довольной улыбке.

— Неужели не узнаете? — Он издевался над ним. Это было видно.

— Спасибо, я узнал язык. Но кто на нем писал? Это… — Солер задохнулся, не зная как выразить словами все те чувства, что всколыхнулись в его душе.

Ученые сгрудились за его спиной, и тоже зашумели, едва поняв, что для их дела значит это послание.

— Не трудитесь, говорить. — Снисходительно усмехнулся парень. — Если вам интересно узнать, кто написал это послание, приглашаю проследовать со мной.

— Исключено! — Охрана тут же окружила Ван Герса. — По личному приказу Владыки Нориса, любое несанкционированное перемещение пятого паладина будет рассматриваться как похищение, и караться по закону.

Парень равнодушно пожал плечами.

— Я не собирался никого похищать. Мне было поручено передать приглашение в гости. — Он небрежно кивнул в сторону письма, которое Солер все еще сжимал в руках. — Отправивший это послание, рассчитывал, что оно не нуждается в переводе. Оказывается это не так. Что ж. Моя миссия выполнена.

Он со всей учтивостью раскланялся и также неспешно отправился восвояси. Солер рванул за ним, наплевав на всю солидность и все усилия стражи удержать его на месте.

— Стойте!

Парень остановился.

— Я с вами! — Он запыхавшись схватил парня за рукава камзола.

Стража схватила его с другой стороны и попыталась развести их в стороны. В это же мгновение по воздуху поплыло марево, заслон невидимости исчез, явив взору всех, кто был в хранилище два десятка двуликих в полной боевой броне и с оружием наголо. Сразу стало понятно, почему парень чувствовал себя так уверенно. Еще бы. Имея такое прикрытие за спиной.

— Если вам нужно что-то взять, или отправить послание, можете это сделать. Время терпит.

Солер кивнул, выпуская его рукава на свободу. Хотя для него время не терпело, а наоборот поджимало. Он всей душой стремился увидеть того, кто в их мире не только знает язык эльфов, но и способен на нем писать. Но какова бы ни была величина этого научного открытия, отчетность никуда не денется и он, прежде чем покинуть место раскопок, обязан доложиться об этом Норису.

Едва сдерживая нетерпение, он чуть ли не бегом отправился к себе. Нужно взять кое-чего из вещей. Вдруг его пребывание в гостях затянется надолго. Он невольно улыбнулся своим мыслям. Если он встретит писавшего послание, то никакая сила в мире не сможет его заставить покинуть этого человека…. Или эльфа. От подобной мысли он зажмурился и тут же прогнал ее прочь, настолько она была невероятной. Зато когда паковал чемодан, постарался впихнуть в него столько, чтобы хватило на долго.

Охранники ходили за ним по пятам, но не смели указывать. Когда все было уложено, оставалось сделать последнее. С превеликой неохотой он подошел к хрустальному шару. Наполненный Ментальной силой, он служил удаленной связью между магами, не обладающими даром чтения мыслей.

Положив ладонь на гладкую, прохладную поверхность, Солер дождался, пока внутри него появится лицо личного секретаря Нориса.

— Чем могу помочь, Пятый паладин?

— Я хочу сообщить Владыке о том, что место раскопок немного изменилось, и я вынужден переместиться туда. Охрану естественно я беру с собой.

— Я доложу.

— Вы не понимаете, я обязан докладывать Владыке Норису лично.

— В данный момент Владыка недоступен.

— Ну и ладно. Пусть потом сам меня ищет.

Солер оборвал связь. Стража подхватила его вещи, и они присоединились к подателю странного письма. Только сейчас Солер сообразил, что так и не узнал его имени. Успокоенный тем, что скоро времени для разговоров будет предостаточно, он смело шагнул следом за ним в воронку портала, ничуть не заботясь о том, откуда такое сложное и дорогостоящее заклинание у двуликого.

— Эния!

— Что?

Эния подплыла к краю бассейна, и облокотилась локтями за мраморный край.

Элеонора с укоризной глянула на дочь.

— Нельзя быть настолько невежливой. Пригласила человека в гости и заставляешь ждать. Тебе не стыдно?

— Совершенно не стыдно. — Она оттолкнулась ногами от стенки и поплыла на спине к другому краю.

Эния знала, что Айк привел Солера Ван Герса еще два часа назад, и намеренно тянула время. Это была ее маленькая месть за все то, что ей пришлось пережить по его вине. Не отправь он ее в Дарк-Кросс к Владыке Норису, с ней не случилось бы много чего плохого. Хотя и хорошего бы тоже не случилось. Но все же плохого было больше, и она считала, что Темный Маг заслужил наказание.

После купания последовал массаж. Банщица взялась за дело со всем знанием и рвением, обеспеченным недвусмысленным приказом Эрла, как можно быстрее поставить ее на ноги. И та старалась во всю, разминая и без того натруженные плаванием мышцы.

— На спину! — Скомандовала Лидия.

И Эния послушно перевернулась. Пока банщица массировала ей ноги, Эния боковым зрением увидела, как в купальню вошла Гери с полным подносом еды.

— Добрый день Владычица Элеонора. — Девушка присела перед матерью Энии и с облегчением поставила тяжеленный поднос на ближайший стол.

— Добрый день, Гери. — Элеонора лукаво глянула на дочь.

Но Эния сделала вид, что задремала и потому ничего не видит. На самом деле она догадывалась, что значит появление Гери. Если Айк вместо служанки прислал гостью, по совместительству являющуюся ее подружкой, значит у Солера истощилось всякое терпение и ее присутствия не просят, а настоятельно требуют. И следующие слова Геарты только подтвердили ее догадку.

— Эния, ты долго будешь копаться? Там тебя заждались.

Элеонора рассмеялась. Эния тоже улыбнулась, но глаз не открыла.

— Все недовольные могут высказывать свои претензии Эрлу Ализиру. — Произнесла она. — Я выполняю его приказ. Так что ничем не могу помочь.

Гери хихикнула.

— Слышала я про тот приказ. Ты хоть при других не говори ничего подобного. Чтобы самой потом не стыдно было.

Эния тоже не сдержала смешок. Приказ Ализира беречь себя и быстрее поправляться, можно было трактовать и вдоль, и поперек, и вообще как ей заблагорассудится. Ибо любое действие, направленное на ублажение себя можно смело назвать заботой о здоровье. Кроме обжорства. И полный поднос, что притащила Гери, яснее ясного говорил, что она перегнула палку в своем упрямстве. Что ж, будем умницей и внемлем мудрому мнению старших. Пусть потом не возмущаются. Сами напросились.

С явной неохотой она завернулась в простыню и села к столу. Мать только покачала головой, когда она потянулась к еде руками, и никак не прокомментировала ее манеры. Сама она не могла позволить себе есть пальцами и для нее и Ройка клали приборы, тогда как остальные прекрасно обходились теми, которыми их снабдила природа. Уже никто не удивлялся, когда Эния начала со сладкого, и закончила острым паштетом, намазанным на хлеб все теми же пальцами. Гери составила ей компанию в поедании вкусностей, так как была в восторге от местной кухни, и от дома, где теперь могла жить и развиваться как оборотень не опасаясь за свою жизнь. Вот только от культуры двуликих, она как Эния в свое время, была не в восторге. О чем и завела разговор, когда дело дошло до чая.

— Эния, ты разбираешься в этом больше меня. Скажи, что означает мой статус воспитанницы Аликая?

— М…м… — Эния облизала пальцы от паштета и взяла млюсенькую чашечку с ароматным напитком. — Смотря с какой стороны посмотреть.

— С твоей стороны, пожалуйста. — Геарта недовольно поджала губы.

Эния догадывалась, к чему она клонит. Опасается, что ее тоже выдадут замуж без ее согласия. Только в доме Айка три советника Ализира изъявили желание взять красавицу в свой дом. Да и сам Эрл поглядывал в ее сторону с весьма откровенным интересом. А Жиль, балбес конченый, узнав, что Гери попала под опеку принца, совсем отошел в сторону и так и не решился сойтись с девушкой поближе. Айк не мог говорить с ним на эту тему в открытую. Все-таки он был обязан блюсти интересы Гери, а не Жиля. Барух пытался, но был отправлен в столь экзотическое место, что Эния невольно заслушалась, когда его туда посылали.

— Воспитанница то и означает, что он будет тебя обучать. Ответственность за твою жизнь как несли родители так и будут. Просто они как бы временно передали свои полномочия Аликаю.

— То есть в точности, как это сделали твои? — Гери покосилась на Элеонору, но та даже бровью не повела. Что значит королевское воспитание.

— Это другое. — Эния отпила чай и потянулась к засахаренным фруктам. — Во мне его сила. Можно сказать его кровь. Я и до замужества принадлежала клану. Над тобой у него такой власти не будет. Так что все в твоих руках. Если только кого-то не сочтут достойным, тот попросит твоей руки. И Айк прикажет твоему отцу выдать тебя замуж. Тогда да. Ослушаться невозможно. Но Айк не будет этого делать. Так что можешь спать спокойно.

— С тобой сделал, почему со мной будет церемониться или ты думаешь он всерьез будет заниматься моим обучением?

— Почему нет? Он же учил тебя до этого? А сейчас у него просто нет времени. — Эния зажмурилась от удовольствия, когда сладость растаяла во рту. — И ты опять забываешь. Мне он приходится братом…. А теперь еще и племянником. Тебе всего лишь учителем. Чувствуешь разницу? Так что зря волнуешься.

— И все же….

— Гери, они бы все равно меня не отпустили. — Эния отставила чашку.

Элеонора напряглась, и так и не донесла чашку до рта.

— Эния…

— Ах, мама, оставь. Неужели ты думаешь, я не понимаю своего положения. Одно хорошо, я Зариму действительно нравлюсь. Могло быть гораздо хуже.

Гери побледнела. Элеонора тоже сошла с лица, а Эния так и не допив чай, отправилась одеваться. Тоже мне, нашли дурочку. Как будто она не понимает, зачем понадобилась двуликим. За тем же зачем и Норису, и Сайферу до него и всем, кто рвется к власти. Ализир не дурак. Раньше всех просчитал всю выгоду от союза своего сына и девчонки Веларис, как ее все называли, опасаясь имени и заключенного в нем проклятия. Ведь если взять долгосрочную перспективу, когда к власти придут все пятеро спасителей мира, а это неизбежно с их силой и желанием изменить мир к лучшему, то он заключил очень выгодную сделку для своего народа. Теперь двуликим никакая война с магами грозить не будет…. Никогда! Единственный кто ничего не выиграл от этого мезальянса, был Каннингем. Эрл получил свой военный союз, но на условиях двуликих. И теперь рвал и метал на все королевство, плюясь от злости на каждого, кто смел напомнить ему о том, как оборотни провели его вокруг пальца.

Поняв, что стоит перед открытым шкафом и от злости едва не ломает ручки, Эния пару раз вздохнула свободно, разжала сведенные судорогой пальцы и поняла, что все старания Лидии пошли насмарку. От волнения у нее опять свело мышцы ног, и она не могла двинуться с места. Позвать Гери? Или попробовать справиться самой? Эния решила не показывать как ей плохо и потянулась за платьем.

— Стой. Ты сейчас упадешь. — Гери вошла в ее комнату, достала платье с вешалки и протянула ей. — Прости, что со своими проблемами только расстроила тебя.

— Ничего. — Эния вымученно улыбнулась. — Не надо за меня волноваться. Я не дам себя в обиду. А вот твой Жиль будет последний болван, если не женится на тебе в самое ближайшее время. А то ведь охмурят тебя. И забудешь, что на свете есть такой славный парень.

— Ты что! Я же люблю его! И никто другой мне не нужен! — Гери покраснела и потупила взгляд.

Эния в наглую повисла на подруге и с ее помощью дотащилась до кровати.

— Вот и скажи ему об этом. — Пропыхтела она, пытаясь натянуть на непослушные ноги чулки. Что за идиот придумал женскую одежду. До чего удобно было в штанах и рубашке. Тогда можно было бы и не расчесываться. Представив, что ей еще предстоит встреча с зубатым орудием пыток, специально придуманным для ее волос, Эния застонала и Гери бросилась к ней, решив что ей плохо.

— Позвать врача? Или твоего отца?

— Я бы с радостью, да ни тот ни другой не умеют сращивать души с телом. — Эния попыталась улыбнуться, но судя по испуганному лицу Гери, делать этого не стоило. Так что она просто махнула рукой на все свои невзгоды. — Не обращай внимания. Эйдес сказал, со временем я приду в норму. Главное избавиться от призрака внутри моего тела. И кстати, как там Ван Герс? Сильно дергается?

Гери расплылась в улыбке. И Эния улыбнулась в ответ. Все что касалось ИХ дел, не требовало многих слов и пространных объяснений. По лицу волчицы уже было понятно, что Айк сделал ВСЕ, чтобы Солер надолго запомнил визит в его дом. Юморист тоже мне. Доведет дядьку до заикания. Как они потом тело Хиллиэля искать будут?

Гери сжалилась над ней, помогла одеться, даже волосы причесала. Правда их длинны не хватило на прическу и пришлось оставить распущенными. И даже подставила крепкую руку для опоры, пока они тащились по коридорам огромного дома. Уже перед дверью Эния выпустила руку Гери и встала прямо. Осторожно ступая, чтобы не показать как ей это тяжело дается, она вошла и замерла на пороге, ожидая пока ее заметят. Гери проскользнула в гостиную. Шепнула два слова Аликаю и взгляды всех присутствующих обратились на Энию.

Она улыбнулась.

— Добрый вечер. Простите, за опоздание. Я не нарочно.

Айк подскочил к ней, подвел к креслу и усадил напротив Ван Герса. Бедный маг, едва увидев ее замер словно каменное изваяние и только лихорадочный блеск в глазах, говорил о том, что перед ней живой человек, а не статуя.

— Как ты себя чувствуешь? — Айк заботливо подставил ей под ноги жесткую подушку, зная, что у нее проблемы. Но все выглядело так, как будто ей оказывают королевские почести.

— Спасибо, уже лучше. Мой отец может творить настоящие чудеса. Вы так не считаете? — Она склонила голову на бок, глядя на Ван Герса.

Тот встрепенулся, приосанился, тут же сник и опять выпрямился. Он явно не ожидал этой встречи. И теперь не знал как себя вести. Как смотреть ей в глаза, после всего того, что было.

Эния видя его затруднения, решила выручить беднягу. Хватит и того, что Айк поиздевался над ним вволю.

— Как себя чувствует наследник Удвин?

Ван Герс уставился на нее, явно удивленный неожиданной темой для разговора. Он явился сюда говорить об эльфах, а не Наследнике и Владыке Норисе. Но он не был бы Пятым паладином. Если бы не догадался к чему все это.

— Неважно, Ваше Высочество. Ведь по личному приказу Владыки Ройка ни один маг жизни не смеет оказать ему помощь.

— Что вы говорите! — Эния изумленно заломила бровки. — А я слышала, что Владыка Ройк неоднократно вызывался лично оказать помощь Наследнику. Но его не пустили в Дарк-Кросс.

— Высокая политика не для простых смертных. Давайте лучше поговорим о делах более интересных.

— Давайте. — Эния откинулась на спинку кресла и сложила руки на коленях, всем видом выдавая готовность слушать.

Настал черед мага удивляться.

— Я думал, раз вы пригласили меня в гости, то у вас есть что мне рассказать.

— Есть. — Эния кивнула.

И все тишина.

Солер оглянулся вокруг ища поддержки и не нашел ее. Вокруг него были веселые, улыбающиеся и совершенно равнодушные лично к нему лица. Великий охотник Барух, так вообще ковырялся пальцем в ухе, как будто его не интересовало все происходящее, и он забрел сюда просто по ошибке, а на самом деле искал винный погреб. Аликай…о…о… теперь он знал, кто его привел, и чей это дом. Проклятый оборотень сразу представился, едва они оказались на его территории. Тот суетился вокруг Энии как обычный слуга, предугадывая каждое ее движение. Неужели она на самом деле так больна, как ходят слухи? Хотя среди тех же слухов были такие, которые утверждали, что девчонка умерла. Вот и верь им после этого. В соседнем кресле играючи перекатывая потоки магических сил между пальцев сидел Жиль. Об этом юноше уже ходили легенды. И распространялись по миру со скоростью лесного пожара. Все кто был свидетелем его битвы с Удвином, в один голос утверждали, что более могущественного мага в их мире просто не существует. И конечно Ясенка. Милая, нежная Древлянка. Солер мог только мечтать о встрече с ее народом. Ели бы не его всепоглощающая страсть к эльфам, он бы занялся изучением древней, настолько они были удивительны и самобытны.

— Что вы от меня хотите? — Наконец произнес он. — Я не знаю языка эльфов. Среди Вас есть более сведущие чем я. Что вам нужно?

— Нам нужен саркофаг с телом последнего в нашем мире эльфа.

Она произнесла это так запросто, как будто просила стакан воды. И смотрела таким взглядом, как будто он сейчас вынет ей этот саркофаг прямо из нагрудного кармана.

— Вы с ума сошли? Да если бы я откопал нечто подобное!

— Могли и не откопать. — Эния согласно кивнула. — Но среди ваших находок есть множество письменных сообщений. Может хотя бы среди них есть упоминание о том, где его искать.

— Письмена? Да они же не поддаются расшифровке… — вскричал Маг и замолк, уставившись на нее во все глаза. — Это ты писала записку?

От волнения он не заметил, как перешел на ты. Но никто не упрекнул его в этом. Не до того было.

— Мы с Жилем с удовольствием поможем вам с переводом. Но боюсь время не терпит. Где хранятся все ваши архивы?

— Экспонаты в Дарк-Кросс в хранилище, а письменные копии и все отчеты… — Солер на миг замолчал и закончил убитым голосом. — Там же в хранилище.

Эния улыбнулась еще шире.

— И я опять спрашиваю у вас, как себя чувствует Наследник Удвин?

Тут уже все кто был в комнате, прекратили притворяться случайными свидетелями и с не меньшим нетерпением ждали ответа мага.

— Вы хотите обменять его жизнь на все результаты раскопок? — Солер еще не до конца верил в то, что ему предлагают. С одной стороны верность Ордену и Владыке, с другой стороны возможность за один скачек продвинуться в своих исследованиях так далеко вперед, как он не смел даже мечтать. А то что на конце замаячила остроухая физиономия эльфа, которого эти ненормальные кажется собрались оживить вообще превосходила все его самые буйные фантазии.

— ВСЕ не нужно. Только качественные копии.

— Но я….

На мага было жалко смотреть. Надежда яркой звездой вспыхнула в его душе и тут же погасла.

— Я не могу этого сделать. У меня нет доступа в хранилище.

— Мы знаем. — В гостиную вошли Ройк и Пер. — И не требуем от вас невозможного.

При появлении Спасителей Ван Герс совеем растерялся. Он знал много о своем соратнике по ордену Пере. Но ни разу до этой минуты их пути не пересекались. Темный Маг держался от всего, что было связано с делами ордена так далеко, как это вообще возможно при его бешенной популярности и за прошедшие годы успел приобрести репутацию отшельника. Так что его появление в доме двуликих было полной неожиданностью.

— Тогда я не понимаю, чего вы хотите? Я не всесилен.

Ройк не стал садиться, а встал за креслом дочери и оперся на спинку руками. Пер встал у камина и облокотился о него плечом.

— Мы хотим, чтобы вы донесли до Владыки Нориса весть о Всемагическом соборе Высших магов. Вот и все.

Солер не сдержал вздоха удивления. Насколько она знал, Ройк и Элеонора приложили титанические усилия именно для того, чтобы избежать Всемагического Собора, на котором собирались осудить эфиров. Неужели он не понимает, чем может закончиться подобное сборище. Его жену порвут на части… или он опять что-то не до понял. Тут его взгляд метнулся в сторону Жиля. И только сейчас он сообразил, что мальчишка балуется не только стихийной магией, но и всеми остальными, с такой легкостью переходя от одной к другой, что это становилось по настоящему страшно. Если все эфиры такие. То они действительно опасны.

Ройк прекрасно понимал его мысли.

— Пусть вас не пугают возможности Жиля. Этот уровень эфирной магии доступен только двоим в нашем мире. Ему и моей дочери. Их учили эльфы, как вы успели догадаться. И если ваш Владыка проявит должное благоразумие, они так и останутся единственными, владеющими этой силой. А мы уж со своей стороны пойдем навстречу и подлечим его Наследника.

Ройк улыбнулся акульей улыбкой.

— И так, вы готовы передать послание?

Солер только и смог кивнуть в ответ. Как хорошо ему жилось на своих раскопках. Долгая жизнь мага позволила бы ему выкопать там все подчистую. Перетащить все это в Дарк-Кросс и засесть за расшифровками и более детальными исследованиями. Он бы расшифровал язык эльфов и сам познал все их тайны. Он был в этом уверен….до тех пор, пока не повстречал Энию Тери Веларис. Будь проклято ее проклятие. Он улыбнулся получившемуся каламбуру.

— Хорошо, я передам послание, как вы того просите. Но не могу гарантировать, что Владыка пойдет навстречу. Он слишком опечален участью своего Наследника.

— Чтобы скрасить ему печаль — Подал голос Пер. — Передайте ему и от меня послание. Если Удвин умрет, Я стану его Наследником. Думаю, это придаст ему должного понимания существующего положения вещей.

И Пер снял со свей ауры все щиты, чтобы доказать Ван Герсу, что он не шутит. Тот едва не ослеп от его силы, когда пытался увидеть ауру Спасителя магическим зрением. Всего секунду Пер позволял сканировать себя, а потом его аура приобрела обычные черты Высшего Темного мага. Сильного, но и только.

— О Небо! Вы все такие? — Солер перевел взгляд на Ройка и не сводил взгляда, пока тот не кивнул в ответ. — Тогда конечно я передам… а вы не думали…?

Взгляд в сторону Пера и отрицательный кивок Спасителя.

— Нет. По крайней мере не в этом поколении Владык. Не хочу разгребать дерьмо после Нориса. Пусть Удвин этим займется. А я с удовольствием похожу у него в Наследниках.

И Пер загоготал. Ройк рассмеялся за ним следом. Ван Герс подумал, что не убьют же его в конце-концов, и тоже рассмеялся вместе с ними.

Глава 7

Жара. Невыносимая жара. Влажность такая, что одежда противно липнет к телу и в голове бьется только одна мысль. Прохлада. Как хорошо было бы сейчас упасть лицом в снег. А еще лучше зарыться в него с головой. Но ноги вязнут в болоте. Мошкара забивается в нос рот и уши, мешая дышать. Лезет в глаза, когда пытаешься их открыть. И нет от них никакого спасения. И нет выхода отсюда, ибо куда ни кинь взгляд вокруг только тропический лес, без конца и края, болото и жара….

Эния проснулась внезапно. Сердце бешено стучало в груди, грозя вот-вот выпрыгнуть наружу. Страх и отчаяние затопили душу. И самое ужасное, это был не ее страх. Не ее отчаяние. А кого-то другого. До боли знакомого и в то же время неизвестного. Опять эти сны. Каждую ночь ей снилось нечто подобное. Сначала она думала это последствия ее смерти и по мере того как она приходила в норму, сны тоже уйдут. Но становилось только хуже. Они становились все ярче, насыщеннее и слишком теребили душу, чтобы можно было и дальше не обращать на них внимания. Надо поговорить с Эйдесом. Если кто и знает, что с ней происходит, то только он.

Огонь в камине давно погас, погрузив комнату в непроглядную тьму. Сквозь открытое окно задувал ледяной ветер, трепля шторы и завывая в каминной трубе. Зря она оставила окно открытым. Вечером были тучи, дул первый теплый весенний ветер. И все надеялись, что пойдет дождь. Первый в этом году. За ночь же погода резко изменилась и северный ветер, приходящий из-за далеких гор, покрытых вечными льдами, очистил небо и теперь выдувал последнее тепло из спальни. Опасаясь подхватить простуду, Эния выпуталась из кучи одеял, которыми ее укрывали все кому не лень. Подошла к окну и на миг замерла от восторга. Сегодня была редкая ночь, когда на небосводе, не было ни одной из трех лун. На черном бархате неба ярко сверкали звезды. А за тускло освещенным садом темной массой, выделяясь на небосводе, вставали высоченные сосны и ели. Она успела забыть, что дом Айка стоит на окраине Мирры и его владения упираются прямо в лес. Где-то рядом ухнула сова. Издалека ей вторила другая, и улыбка тронула ее губы. Как хорошо было бы сейчас перекинуться зверем, удрать через лаз в заборе в лес и отпустить на свободу вечно подавляемые инстинкты. Отправиться на ночную охоту или просто пробежаться. Ощутить, как лапы пружинят по мягкому дерну. Как посылают тело в полет через овраг или валежину.

Новый порыв ветра ударил ей в лицо, и развеял радужные грезы. Эния резко захлопнула окно и закрыла его на все засовы. От холода мокрые волосы и насквозь пропитанная потом ночнушка заледенели, причиняя жуткое неудобство. Мелькнула мысль нырнуть обратно в постель, чтобы согреться, но едва она шагнула к ней, как почуяла кислый запах пота, идущий от простыней. Нет, так дело не пойдет. Это раньше, когда она была просто человеком, она могла позволить себе подобное безобразие. Сейчас другое дело. Если она ляжет, неприятный запах сведет ее с ума, не дав уснуть. Как следствие, утром она будет квелая, с синяками под глазами. И все, кто так печется о ее здоровье на один голос завопят, что ей стало хуже и вместо того, чтоб выпустить на свежий воздух упрячут в доме еще на неделю, пичкая лекарственными настоями, от которых ее уже тошнило.

Обогнув кровать, Эния достала сухие вещи из шкафа и решила сполоснуться в купальне. Открыв дверь, ведущую в настоящее банное царство, отданное в полную власть женщин, так как на мужской половине дома была своя купальня, Эния первым делом зажгла неяркий свет. Правда, для этого пришлось повозиться с огненным камнем. Ей пока не разрешали колдовать. Запретили до полного выздоровления. Зато когда она справилась и желтый свет масляных светильников золотыми бликами заиграл на водной глади бассейна, она наконец поняла, почему Айк при освещении дома не использует стандартные магические осветительные шары. От них шел белый свет. Яркий и безжизненный. Только теряя энергию и начиная медленно угасать, их свет приобретал сходство со светом от обычного огня. Здесь же, без всякой магии, царило колдовство. Очертания предметов стали мягкими. Углы сгладились, и купальня наполнилась тенями. Колыхание воды рождало причудливые отсветы на потолке. В углах затаился полумрак, так как Эния не стала делать яркий свет, памятуя, что соседи по комнатам еще спят. Поддавшись внезапному настроению, она не поленилась и разожгла благовония. Белесый дым тонкими завитками поплыл по воздуху, наполняя помещение терпким и в то же время сладким ароматом. Достав с полок серебряные кувшины с различными ароматическими маслами, она расставила их по краю бассейна и закончив приготовления осторожно вошла в теплую воду. Какое все-таки блаженство вот так без всяких мыслей отдать себя во власть стихии и не заботиться о том, что будет. Она вообще мало думала о собственном будущем. Наверное, это пережитая смерть научила ее ценить каждое мгновение. И это мгновение было по истине прекрасным.

— Эния? Ты почему не спишь?

Эния обернулась. Вода волнами пошла от ее тела. Тени на потолке заметались сильнее. В ее царство неги и покоя ворвался яркий свет из открытой двери чужой спальни. Заспанная Геарта, накинув на плечи тонкую вязаную шаль стояла на пороге и зябко переступала босыми ногами. Не сдержав зевок, она прикрыла рот ладошкой и Эния пожалела, что зажгла благовония. Тонкий нюх волчицы, уловив незнакомый сильный запах, заставил девушку проснуться и узнать что же это такое.

— Иди спать Гери. До утра еще далеко.

— А ты?

— И я скоро. — Эния очень надеялась, что подруга уйдет досыпать дальше. Не так часто ей выпадала возможность побыть в полном одиночестве.

Но Гери, верная клятве заботиться о ней не щадя собственного здоровья закрыла дверь в свою спальню и пройдя по мраморному полу опустилась на лавку.

— Что-то случилось?

— Нет. — Солгала Эния. Она не собиралась говорить девушке про странный сон, заставивший ее проснуться среди ночи. — Просто не спится. Видимо днем много спала.

Гери кивнула. Сунула ступню в воду и удивленно глянула на Энию.

— Почему она такая теплая? Почти горячая? Бассейн же вечером спускали. И насколько я знаю, Айк не использует в доме магию.

— Термальные источники. Они отапливают и центральную часть дома. Поэтому пол там всегда теплый.

— А почему в спальнях топят камином?

— Не знаю. — Эния действительно не знала. — Может это причуда Аликая. Может, он не достроил дом, и все работы по его обустройству еще ведутся. Иди спать, Гери. Я тоже скоро лягу.

— Ну уж нет. Раз я все равно проснулась. Тоже хочу искупаться.

Эния подвинулась со ступенек, давая Гери возможность не прыгать в воду, а спокойно в нее войти. Когда обе, погрузившись в воду по самые уши, блаженствовали в тепле, открылась еще одна дверь и в купальню вошла Ясенка. Эния и Гери дружно рассмеялись. Как у Энии был врожденный дар попадать во всевозможные неприятности, у древлянки был нюх на всякие посиделки.

— Что это вы тут делаете? И почему без меня?

Эния и Гери потеснились на ступенях, и Ясенка присоединилась к ним.

— По какому поводу собрание?

— Ни по какому. Мне не спалось, теперь и вас разбудила. — Эния глянула на подруг и ее посетила гениальная идея. — Кто хочет есть?

Три руки взметнулись в воздух, подтверждая, что не она одна тут голодная.

— Тогда предлагаю совершить набег на кухню.

Идея нашла самый горячий отклик. Еще бы. Когда за общим столом собирались пятеро спасителей мира, и Эрл Ализир со своей свитой, то тут у кого угодно кусок застрянет поперек горла. Ясенка и Гери жутко смущались, и потому почти не ели. Маги Энию не смущали. Она знала их с рождения и относилась к ним иначе, чем все остальные. Тем более, что двое из пяти были ее родители. Ее смущал Ализир. У нее всего раз состоялся с ним откровенный разговор и с тех пор, она старалась не слишком часто попадаться ему на глаза. Да и аппетита особого раньше не наблюдалось. А сейчас в животе урчало так, что она была готова проглотить кусок мяса весом в два кило. Ох не даром у нее мелькнула мысль про охоту.

Спустя четверть часа все три подружки стояли в коридоре, полностью одетые в удобные шаровары и свободные рубашки и решали сложный вопрос. Как пройти мимо стражи. Пока Эрл гостил у внука, дом наводнили военные, и он из уютного загородного особняка превратился в настоящую казарму. Так что стража стояла на каждом повороте, и пройти незамеченными не было ни какой возможности.

— Да что мы дурью маемся. — Возмутилась Ясенка. — Пошли прямо и все. Кто посмеет нас остановить.

— Никто. — Эния оглянулась, не идет ли кто. В доме было столько народа, что они могли быть далеко не единственными, кого мучает бессонница. — Но донесут, кому следует, — она указала пальцем в потолок, имея в виду старших. — И будет, потом Аликай краснеть за то, что не кормит гостей.

— Мы не гости. — Так же тихо, но не менее возмущенно говорила Гери. — Мы родственники. Имеем право в любое время дня и ночи.

— Ну, раз имеем право, тем боле ночью… — Эния хихикнула. — Тогда пошли.

Они зря опасались. Стража Ализира во дворце Эрла повидала такого, что кража продуктов с общей кухни, оставила их полностью равнодушными.

Стоя у двери и звеня связкой ключей, Эния в полумраке коридора старалась отыскать нужный.

— Откуда у тебя столько ключей? — Удивилась Гери.

— Айк дал. — Эния наконец нашла искомый и отперла дверь впуская всех внутрь. — А потом Ализир добавил еще три связки.

— Зачем?

— По традиции, ключи от всех замков в доме хранятся у жены. Как там сказано… Хранительница очага… и прочий бред про полное бесправие женщин. Поскольку Зарим не мог отдать мне их лично. За него это сделал Ализир. Ну? Что стоим? Заходим или нет?

Они вошли в просторное помещение кухни, и разбредись вдоль полок и стеллажей, выискивая на них что-нибудь съедобное. На широком столе, занимающем почти все место в центре, стали появляться миски, кувшины, тарелки и пиалы, полные всяких вкусностей. Рассевшись за столом, Эния потянула к себе кувшин с морсом и разлила ягодный напиток по кружкам.

— Жаль, Айк с ключами от кухни не дал мне ключ от подвала. У него там такие вина…. Закачаешься.

Они дружно рассмеялись, представив себе лицо Аликая, застань он их поутру, спящими в подвале, в обнимку с початым бочонком вина.

— С Заримом все понятно. А почему Айк отдал тебе ключи? Неужели просто так? — Ясенка потянула к себе кружку с морсом и придвинула поближе тарелку с рыбой, так как ни Эния ни Гери не проявили к ней никакого интереса.

Гери есть отказалась, ограничившись только напитком, а Эния, верная своей слабости, поставила к себе ближе блюдо со сладостями.

— Шутишь? Ему Ализир приказал это сделать. Тут такая хохма получилась. — Эния запихала полный рот халвы, прожевала, запила морсом и только потом продолжила. — Из-за всей этой катавасии с эльфами, Зарим мне не совсем муж, — тут она покраснела и понадеялась, что в полумраке кухни подруги этого не заметят. — И не может нести ответственность за меня в полной мере. Вот Ализир и возложил часть его обязанностей на Аликая. Так что пришлось ему расстаться с ключами от дома. Как будто он тоже муж, только совсем чуть-чуть.

— О…о…о…. — В глазах древлянки заплясали бесенята. — А обязанность спать с женой теперь тоже принадлежит Аликаю?

Гери прыснула со смеху. Эния тоже расхохоталась. До нее только сейчас дошло, как двусмысленно выглядит приказ Эрла со стороны. А она все гадала, почему у Айка вечно дерганый вид и каждый раз при встрече с ней он то краснеет, то бледнеет и при этом несет всякую чушь.

— Надеюсь, что нет. — Эния вытерла выступившие от смеха слезы. — Все его обязанности останутся прежними. Защищать, оберегать, следить, чтобы я хорошо питалась и продолжала пребывать в добром здравии и не менее доброй памяти…

Тут она замолчала, так как от внезапно пришедшей мысли ей сделалось не совсем хорошо. Вернее совсем не хорошо.

— И давно об этом болтают?

— Давно. — Древлянка неуверенно улыбнулась. — Я думала ты знаешь.

— Откуда? Думаешь, в доме найдется хоть один смельчак, способный высказать подобное предположение мне в лицо? Айк знает?

— Конечно. Над ним уже целую неделю потешается весь дом. Еще бы, оказаться вторым мужем. Это нонсенс даже для двуликих с их полной распущенностью нравов.

— Зарим тоже знает?

— Понятия не имею. Я по-звериному говорить не могу. А что? Тебя это каким-то боком волнует?

Эния глянула на нее с укором. И сделала попытку встать из-за стола. Но Ясенка силой удержала ее на месте.

— Куда собралась?

— Поговорить с Заримом. Неужели не понятно?

— Стой! — Тут уже Гери повисла на ней словно гиря. — Тебе нельзя к нему. Помнишь про запрет Ализира? Вдруг Хиллиэль, почуяв Хэлли, возьмет верх над всей его сутью и тем самым вытолкнет душу Зарима на тот свет.

Эния вскочила с лавки, стряхивая с себя подруг словно дерево, прошлогоднюю листву. Ярость клокотала в ней, готовая в любую минуту вырваться наружу.

— Не возьмет, и не вытолкнет. Иначе его Хэлли полетит следом. А он за нею, ибо я убью его на месте. Мне эти эльфы уже поперек горла сидят. Так что не стоит им испытывать мое терпение.

И она решительно направилась к выходу из кухни. Гери и Ясенка понимающе переглянулись и бросились за ней. Но тут опять встал вопрос, как обогнуть стражу? Одно дело стащить пирожок с собственной кухни, другой нарушить личный запрет Ализира, которому стражи были преданы всей душой и телом. Постояв на пороге, они вернулись обратно.

— Сказать, не сделать? Как пройти мимо стражи на этот раз? — Подруги уставились на Энию в ожидании ответа на неразрешимый вопрос.

— Проще пареной репы. — Эния усмехнулась и достала из кармана универсальную отмычку, подаренную ей Жилем. — Через винный погреб. Зарим уже давно прокопал в него лаз из своих апартаментов. И таскает…таскал самые лучшие вина, прямо под носом у Аликая.

За очагом с правой стороны был короткий коридор с несколькими тяжелыми, обитыми железом дверьми. Две их них служили входом в хранилища для продуктов, не требующих холода. Еще одна служила складом для кухонной утвари. И только от самой дальней, сквозь едва заметные щели веяло холодом. Эния с легкостью отомкнула замок на двери и с помощью огненного камня зажгла масляный фонарь, висящий у входа.

— Вы со мной? Или подождете здесь? — Обратилась она к подругам.

— А ты как хочешь? — Ясенка сунула нос в темный проем, пытаясь увидеть что там в подвале, и ничего кроме первых ступеней не увидела.

Эния прикинула, чего бы ей хотелось. Конечно, поговорить с Заримом наедине. Им много надо обсудить. Но поскольку это физически невозможно из-за его охраны, то лучше взять с собой подружек. Не так неловко будет. К тому же, если их застукают на мужской половине дома, куда женщинам вход строго воспрещен, не так обидно будет получать по шее.

— Пойдем все вместе.

— А там крысы есть? — Испуганно шепнула Гери.

И Эния только сейчас вспомнила, что девушка до жути боится темных, мрачных и сырых подземелий.

— Слушайте. Давайте я одна смотаюсь. Я быстро. Честное слово. — Эния решила не втягивать подруг в свою авантюру. Ну его от греха по дальше.

— Умная, — Ясенка улыбнулась. — Думаешь, стража не заметит, что с кухни вышли две нас, тогда как было три? Пошли все вместе, а кому страшно пусть держатся за меня. Я ничего не боюсь.

Древлянка забрала у Энии фонарь и смело пошла вниз по ступеням. Гери с глазами полными ужаса пошла следом, оставив Энию запирать двери, чтобы никто не последовал за ними.

Управившись с замком, Эния легко нагнала подруг у второй двери. Склад, что они прошли, хранил огромные запасы вяленого мяса, сыры всевозможных сортов и вида, кадки с мукой и растительным маслом, а также всевозможные бочата с соленьями, вареньями и прочими вкусностями. Эния не удержалась и сунула палец в бочонок с малиновым вареньем.

— Эния! Что за манеры. — Рассмеялась Гери. — А потом это варенье поставят на общий стол. Куда ты хоть залезла чтобы знать к чему не притрагиваться?

Волчица потянула носом и улыбнулась шире.

— Малина.

— Угу. — Только и смогла сказать Эния с пальцем во рту.

Пришлось быстренько его облизать, вытереть об штаны и взяться за взлом следующей двери. Этот замок поддался с такой же легкостью, что и предыдущий и девушки спустившись еще глубже под землю, вступили в царство вин. В любом направлении, покуда хватало света и взгляда, тянулись ровные стеллажи с дубовыми бочками вина. С присущей Аликаю аккуратности и основательному подходу к любому делу, даже подземное хранилище было оборудовано со всеми удобствами и по всем правилам. Пол, стены и даже сводчатые потолки выложены камнем. Каждая бочка стояла на отдельных козлах, чтобы не касаться пола и для поддержания оптимальной температуры по всему объему. У стен стояли деревянные стеллажи с запыленными от долгого хранения кувшинами с запечатанными воском горлышками. В потолке через равные расстояния виднелись кованные решетки вентиляции, от чего воздух в подвале хоть и был холодным, но дышалось легко и свободно. Не было спертости, сырости и прочих неприятных атрибутов любого подвального помещения. Тут даже паутины не было. Только пыль. Но Эния подозревала, что именно ее здесь специально не убирают. Ведь что это за выдержанное вино, если кувшин с ним не покрыт пылью столетней давности?

— Слушайте. — Ее осенила блестящая идея. — Давайте прихватим с собой пару кувшинов?

— Зачем? — Искренне удивилась Гери.

— Как зачем? Пока я поболтаю с Заримом, вы пообщаетесь с мальчиками из его охраны. Надо же их чем-то отвлечь.

— Тогда надо было и закуски прихватить, а то мы на общаемся, что потом не будем знать, кому детей полукровок сбагрить на воспитание. — Ясенка вручила фонарь Гери, вернулась в первый склад, пока Эния не заперла и эту дверь и в скорости вернулась с корзинкой полной всякой снеди.

Пройдя между полок с кувшинами (не тащить же с собой бочку, ее ни поднять, ни тем более выпить) они выбрали четыре с самым лучшим вином. В этом Эния и Гери единодушно положились на мнение Ясенки, как самой старшей среди них. И отправились искать потайной лаз Зарима.

Вот только найти его было неимоверно трудно. Он потому и назывался потайным, что не каждый мог его обнаружить. Пришлось вопреки запрету лекарей использовать магию. Совсем чуть-чуть, зато дело сразу пошло веселее. Зарим не был бы Заримом, если бы не спрятал вход в подвал ото всех на свете, даже от Аликая. А чтобы двуликие с их острым глазом и не менее острым нюхом не обнаружили лаз, он использовал магический амулет, стилизованный под крышку вентиляционного люка. Причем умудрился поставить такой, который проявлял свою магическую суть только при открывании и то на очень короткое время. В остальное время он был обычной железякой.

— Вот он. — Эния подняла фонарь повыше, и тот осветил серую решетку на потолке.

— Уверена? — Ясенка присмотрелась внимательнее, но так и не смогла понять, по каким признакам Эния выделила именно это отверстие из сотен других таких же.

— Уверена. Я чувствую в нем магическое присутствие. И мы стоим как раз под мужской половиной дома.

— А вдруг это обычное заклинание от пауков, плесени или крыс? — Гери тоже с великим сомнением смотрела на дырку в потолке. В отличие от подруг, она была девушка статная и очень сомневалась в том, что ей будет по силам протиснуться в это отверстие. Если же допустить, что это потайной ход Зарима, то вообще трудно вообразить, как он пролез в эту дырку. Гери видела его и человеком и тигром и крупно сомневалась, что та или другая ипостась здесь пролезет. Разве что как фарш из мясорубки.

— Для обычного заклинания от паразитов оно слишком хорошо спрятано. Если бы Жиль в свое время не научил меня распознавать такие вещи, я бы тоже прошла мимо, ничего не заметив. — Эния привстала на цыпочки, чтобы сильнее осветить решетку. — Ясенка ты не поднимешь меня ближе?

— Вот у кого совершенно нет комплексов по поводу того, как качественно использовать подруг. — Древлянка не сдержала смешок.

Передав корзинку Геарте, она частично трансформировалась в дерево, подняв Энию на нужную высоту. И даже мизинец превратила в крепкий сучок, на который та без зазрения совести повесила фонарь.

— Прав, Аликай. — Гери пришлось задрать голову вверх, чтобы видеть, как подруга колдует над замком. — Совести у тебя нет ни на грамм.

— Он всегда прав. — Пальцы Энии медленно и осторожно распутывали паутину заклинания. Приходилось действовать медленно, чтобы ненароком не активировать общую охранную систему дома. — Посуди сама. Зачем мне совесть? От нее у меня были одни неприятности. Вот я и решила заменить ее наглостью. Все, я закончила…ого….вот это да!

— Что там? — Бедная Гери пританцовывала от нетерпения, так как ей было не видно, что там увидела Эния.

Ясенка тоже сунула голову в дырку и удивленно ахнула.

— Знаешь, Эния. — она глянула на подругу. — Твой муж или самый большой лентяй, каких свет ни видывал или…

— … или этот лаз ведет куда угодно, но только не в его апартаменты. — Закончила за нее Эния.

Зажав фонарь в зубах, она зацепилась за края люка, ставшего после открывания, раза в четыре больше, подтянулась и исчезла в темном отверстии. Ясенка подхватила Гери, подняла на нужную высоту и помогла забраться в потайной лаз и забралась в него последней. Общими усилиями они вернули вентиляционный амулет на место. И дыра в полу сразу стала прежних размеров. Эния подняла фонарь с пола и осветила крутую вентиляционную лестницу, ведущую строго наверх.

— Пошли? — Эния глянула на притихших подруг.

— Ой, что-то страшно мне. — Гери притулилась спиной к стенке и тут же с придушенным визгом отскочила обратно. — Мокро. — Пояснила она свое ненормальное поведение.

Ясенка провела рукой по стене и сунула ладонь под свет фонаря.

— Не мокро, а холодно. Смотри все чисто.

Эния только покачала головой и пошла по ступеням вверх. Судя по их скрипу, здесь давно никто не ходил. Странно. Что это за потайной лаз, если он скрипит на весь дом. Сомнение в том, что они идут куда надо, начало закрадываться в ее душу и оформилось в уверенность, когда лестница закончилась небольшой площадкой у дубовой, окованной железом двери. Насколько она помнила в комнатах Зарима были только две двери. Одна входная, а вторая вела из небольшой гостиной в еще меньшую спальню. И все.

— Будем взламывать замок? Или постучим? — Зашептала Ясенка ей в самое ухо.

Первоначальный запал прошел и теперь все три трусили идти дальше. Все-таки ночь на дворе и в гости их тоже не приглашали. Вдруг с той стороны все спят?

Эния, памятуя, как Аликай едва не прирезал ее, спросонья приняв за вора, решила не рисковать и тихонечко постучала.

Дверь открылась на удивление быстро. И в тусклом свете фонаря сверкнули восемь сабель, направленных в их сторону.

— Ой! — Пискнула за ее спиной Гери, шагнула назад и едва не свалилась с лестницы, так как никаких перил тут не было и в помине. Хорошо Ясенка успела ухватить ее за рубашку и удержала на месте.

— Здрасьте! — Эния судорожно сглотнула, глядя в горящие огнем глаза охранников. Ох чуяло ее сердце не спроста этот скрип ступеней. Их услышали и их ждали…. В гости.

— Ну и кто тут у нас? — Раздался за спинами парней насмешливый голос Зарима.

Вспыхнул яркий свет и оборотень собственной персоной вышел вперед, потеснив охрану.

— Зарим!!!

Сердце подпрыгнуло. От волнения застряло в горле, и не думая о том, что ее могут порубить в капусту нервные пантеры, Эния повисла на его шее, дрыгая от радости ногами.

— Не Зарим. Но я тоже рад тебя видеть. — Хиллиэль похлопал ее по спине, ласково провел ладонью по волосам и отстранил от себя на расстояние вытянутых рук. — В жизни ты еще забавнее, чем в смерти. И красивее.

Эния отпрыгнула назад. Споткнулась, едва не упала на пол, но ее за руки поддержали подруги. Парни из охраны убрали оружие и с улыбками смотрели на происходящее. А она не веря собственным глазам, смотрела в лицо оборотня. Только сейчас до нее дошло, что в этом теле нет Зарима. Он заперт в другой своей ипостаси. Перед ней стоял Хиллиэль. Смотрел его глазами. Улыбался его губами и только что обнимал ее его руками. О Небо, она же его чуть не поцеловала. Хорошо постеснялась. Был бы финиш. Целоваться с собственным мужем в его временное отсутствие.

— Как ты… — Она запнулась и начала разговор с другого конца. — Кто тебе позволил обернуться?

— Зарим. — Просто ответил эльф, жестом приглашая всех пройти в комнату, где было гораздо уютнее и просторнее.

Едва они вошли в гостиную и закрыли за собой дверь, та исчезла, сливаясь со стеной, как будто ее тут никогда и не было. Гери тут же сгрузила тяжеленную корзинку на руки первому попавшемуся парню и села на кушетку рядом с Энией. Ясенка загасила ненужный фонарь и села по другую сторону, чтобы Хиллиэль не имел ни единой возможности приблизиться к подруге.

Эльф видя их настороженные взгляды и напряженные позы понимающе кивнул и в точности как Зарим развалился на кушетке напротив них. Парни из охраны тут же сервировали стол. Метательными ножами нарезали окорок и сыр и разлили первый кувшин вина по бокалам. Вот только к еде никто не притронулся и к вину тоже. Не до того было.

— Эния, хочу сразу признаться как мне стыдно за то, что устроил по возвращении в реальный мир. Просто ты не можешь себе представить, что я почувствовал, когда прохладный воздух коснулся кожи. Когда глаза увидели небо и звезды за окном….

Эния слушала эльфа в пол уха, при этом, не сводя с его лица пристального взгляда. Все о чем он говорил, было ей понятно. Она тоже пережила подобные ощущения, едва вернувшись к жизни. Ее настораживало другое. Его спокойствие при столь близком присутствии Хэлли. Хотя та тоже вела себя прилично и не докучала своим нытьем. Пока Хиллиэль соловьем заливался о красотах этого мира. И о том, как он безумно рад оказаться здесь опять, она пыталась найти в нем хоть какие-нибудь отголоски личности Зарима. И не находила. Его действительно не было. Сместив зрение на магическое видение, она увидела, как второй контур силы буквально гудит от перенапряжения и избытка силы, и у нее сразу отлегло от сердца. Душа Зарима все еще здесь. Никуда не делась. Значит, эльфы будут жить.

— Эния. Ты меня совсем не слушаешь.

— Зачем мне тебя слушать? Я пришла повидаться с мужем, а не с тобой.

— Тогда тебе придется подождать до утра. — Эльф потянулся к бокалу с вином. Сделал несколько глотков, и блаженно сощурил глаза.

— Это еще почему? — Эния привстала с кушетки и отобрала у него бокал. — Прекрати пить. Мне Зарим нужен трезвый. Не забывай, что у вас одно тело на двоих. И так. Почему я должна ждать до утра?

Подружки сдавленно захихикали. Даже пантеры заулыбались. Вот блин. Решили, что она явилась требовать от Зарима исполнения супружеского долга вот и настаивает на том, чтобы он был трезв как стеклышко. Пихнув в бок Ясенку, и отдавив ногу Гери, Эния так глянула на охранников, что те мигом прекратили улыбаться и замерли как изваяния.

Один Хиллиэль не понял их всеобщего веселья и с самым обиженным видом покосился на бокал, хотел взять, но его запястье сжала сильная рука охранника. Парень отрицательно качнул головой и отодвинул поднос с едой подальше.

Эния едва сдержала возглас удивления. Вот это да. Оказывается пантеры, которые так ее раздражали, и из-за присутствия которых, она не знала как повести себя с Заримом, были полностью на ее стороне. Ну, не ее конечно, а на стороне Зарима. А поскольку она его жена, то пока в его теле Хиллиэль они будут выполнять ее желания. И если она желает видеть мужа…м…м… тело мужа….нет, все-таки мужа…. трезвым, то он будет трезвым, пока не появится здесь лично и не решит напиться уже по собственно воле. Интересно тигры пьют? И если да, то как они это делают? Из миски лакают что ли?

От подобных сумбурных мыслей ей нестерпимо захотелось выпить. Что она и сделала, залпом осушив бокал вина. И удивилась, когда ее примеру последовали Ясенка и Гери. Парни отошли на задний план и выстроились в линию за спиной Хиллиэля. Держат на привязи, поняла она. Чтобы не вздумал напасть или еще как проявить агрессию. Ох и ситуация. Это только она могла выти замуж так, чтобы шиворот на выворот.

— Хиллиэль не молчи.

Эльф покосился на пантер. Тоже не дурак, понимает, что ему не дадут полной свободы. Бросил обиженный взгляд в ее сторону и наконец произнес то, что она боялась услышать.

— У нас с твоим мужем уговор. Мне надо заново учиться жить в теле, и я на несколько часов в сутки получаю на это право. Чтобы не привлекать ко мне лишнего внимания, мы решили, мне будут отданы предрассветные часы, когда у людей сон особенно глубокий, и почти все в это время спят…

Еще один косой взгляд в ее сторону, яснее ясного намекающий, что на такую личность как она подобные правила не распространяются. Эния мило улыбнулась, мол понимаю твои чувства, но ничем помочь не могу. Если сама не сплю, то и другим не даю.

— … Все остальное время он Зарим в облике зверя. — Хиллиэль помолчал и потом добавил с чувством вины в голосе. — Мы пробовали перемещать сознания в пределах одного тела, чтобы и он мог быть человеком. Только у нас ничего не получилось. И вряд ли получится. Так что пока имеем то что имеем.

— Этого вполне достаточно. — Эния решила поддержать бедного эльфа.

Он так старался быть хорошим, что ей стало его жалко. Причем по настоящему жалко. Так стремиться к жизни и оказаться в подобной ситуации. Такого бы она и врагу не пожелала, не то что другу. А Хиллиэль был ей друг. Настоящий. Осушив еще один бокал вина, так сказать для храбрости, она набрала в грудь побольше воздуха и выпалила, пока от страха не передумала.

— Хочешь поговорить с Хэлли? Я могу на время уступить ей место?

— Правда? — Хиллиэль рванулся к ней, но был остановлен магической силой поводов, бросивших его на пол, и едва не свихнувших при этом шею, с такой силой дернулся ошейник.

— Осторожно!!!!!!!!! — Эния сама кинулась к нему. Положила руки на ушибленную шею с тем, чтобы подлечить бедолагу и тут вспомнила, что ей вроде как нельзя колдовать. — Прости. Во мне нет магии. Я не могу помочь.

— Ничего. Само заживет. — Эльф со стоном сел. — Что? — Спросил он, когда увидел ее удивленные глаза.

— Ничего! — В тон ему ответила Эния. — Ты чего стонешь? Зарим очень сильный, так что нечего прикидываться инвалидом.

— Я не прикидываюсь. — Хиллиэль улыбнулся. При этом не спеша вставать с пола. Они сидели рядышком, как двое влюбленных. Их колени соприкасались, от чего Эния начала медленно, но верно розоветь. Хиллиэль облокотился спиной о край кушетки и залюбовался ее румянцем. — Просто не могу привыкнуть. Он немного не моей комплекции. Более массивный что ли. Мне бы больше подошел Аликай. У меня когда-то было точно такое же тело как у него.

— Извини. — Эния развела руками и дурашливо улыбнулась, чтобы сгладить неловкость. — Знала бы, раньше, пошла бы замуж за него, чтобы сделать тебе приятное.

— Да не стоит. — Хиллиэль улыбнулся еще шире и взяв ее за руку осторожно потянул к себе. — Мне хорошо здесь… — Когда ее лицо оказалось в опасной близости от его лица, он добавил одними губами, чтобы никто кроме нее не услышал. — … и сейчас.

В тот момент когда его губы коснулись ее губ, Эния перекинулась зверем, уступая место Хэлли как и обещала. Уже теряя сознание, она увидела удивленно раздосадованное лицо эльфа, понадеявшегося на то, что она отдаст Хэлли человеческое тело. И услышала дружный смех подружек и пантер, разгадавших ее уловку.

Глава 8

— Эния!

Ее с силой дернули за плечо и стянули одеяло. Эния спросонья вцепилась в его край и потянула обратно.

— Быстро вставай. — Гери с силой дернула одеяло на себя и рванула ее за руку с кровати. — Эния, сюда идет Аликай. Не дай бог застукает здесь. Голову оторвет.

— Аликай? Что ему здесь надо? Да еще в такую рань?

— Я откуда знаю! — Гери от досады всплеснула руками и потянула Энию сильнее. — Немедленно вставай и одевайся. Нам надо уходить. Ты что не понимаешь, ни мне, ни тебе и уже тем более Ясенке нельзя здесь находиться?

— Гери, еще даже не рассвело. — Эния сонно пошарила рукой, в поисках другого одеяла. У нее всегда было два, а то и три. Наткнулась на теплую ногу….не свою…. замерла. Не открывая глаз, повела рукой выше….

— Эния, щекотно. — Хиллиэль удержал ее руку в опасной близости от некоторых частей тела.

Эния рывком села в постели, широко распахнув глаза. Эльф мило улыбнулся, что в исполнении лица Зарима выглядело просто жутко. Так как она никогда не видела его мило улыбающимся. Краска ударила ей в лицо, и она мигом прикрылась подушкой.

— Что ты здесь делаешь?

— Я? — Брови эльфа взлетели вверх. — Вообще-то общался со своей женой. А ты?

— А я с мужем. О Небо! Что же мы наделали?

— Эния! — Гери еще раз рванула ее на себя. — Потом разберетесь, кто с кем общался. Сейчас драпать надо, пока сюда Ализир не явился.

Хиллиэль побелел как полотно и судорожно сглотнул.

— Как Ализир, ты же сказала, что сюда идет Аликай.

— Да идет. И Ализир иже с ним.

— ?!!!!!!!!!!! — Ругнулась Эния. Вырвала из рук Гери свои вещи и кинулась одеваться.

Хиллиэль бросился к своим вещам. Уже влез в штаны, опомнился и перекинулся зверем.

«Эния!!!!!!»

Тут же загрохотал в ее голове голос Зарима. Эния обернулась, машинально затянула пояс на шароварах и осталась стоять с рубашкой в руках.

— Зарим?

Он не ответил, и она обратилась к нему мысленно, попутно поглощая магическую силу для подобного способа общения.

«Это не то, о чем ты думаешь».

«Уходите порталом. НЕМЕДЛЕННО!!!!!»

В спальню ворвалась испуганная Ясенка и подперла спиною дверь, в надежде что сюда больше никто не войдет.

— Там Аликай стучит в двери. — Она сделала страшные глаза. — О, небо он сошлет меня обратно домой!

— Не сошлет. — Эния кинулась к подружкам. Схватила обеих за руки и открыла портал в купальню.

Едва они успели раздеться и нырнуть в бассейн, как дверь служебного коридора открылась, и пряча зевок в ладошку в купальню вошла банщица Лидия. Увидев девушек, она здорово удивилась, застав их в купальне в столь ранний час. Но ничего не сказала. Только приветствовала как положено, и прошла мимо, по своим делам.

— Уф… — Эния смахнула капли воды с лица. — Неужели пронесет?

— И не надейся. — Мрачно предупредила Гери, не спеша вылезать из бассейна. Теплая вода расслабила нервы, и она перестала трястись от страха. — Айк сразу поймет, что мы были у Зарима. И его дед тоже. У них знаешь какой нюх? О…го…го! Так что советую заканчивать с купанием и идти одеваться. Скоро нас вызовут на ковер.

— Не приведи Небо. — Ясенку передернуло от подобной перспективы.

— Ничего с нами не сделают. — Заявила Эния с уверенностью, которой на самом деле не испытывала ни на грамм. Если бы ей пришлось оправдываться перед Аликаем, это одно. А Ализира она побаивалась и потому не спешила покидать бассейн. Вдруг удастся сославшись на купание, оттянуть экзекуцию. А там гляди их гнев и поостынет. — И вообще, мы же ничего такого не сделали…

Увидев, как подружки переглянулись между собой и дружно захихикали, Эния насторожилась.

— Или сделали? А ну колитесь. Что было, после того как я перекинулась?

— Эния. Ну откуда нам знать, чем вы занимались с Хиллиэлем в спальне. — Гери попыталась отшутиться, но увидела лицо подруги, перестала хихикать и стала серьезной. — Мы правда не знаем. Там же повсюду стоит защита. Вот мы ничего и не слышали.

— И не видели. — Поддакнула Ясенка.

— А почему мы не остались в гостиной? Обязательно было переться в спальню?

— Вот и спроси об этом у Хиллиэля. — Гери не удержавшись, опять прыснула со смеху. — Или ты забыла, что мы по эльфийски ни слова не понимаем.

— И по тигриному ни слова. — Синие как небо глаза древлянки лучились весельем. — А как ты сама себя чувствуешь? Есть изменения?

— Какие там изменения? — Эния от злости ударила рукой по воде, обрызгав и себя, и подруг и все вокруг. — У меня же бешенная регенерация. Спасибо папеньке постарался, чтобы я больше не померла ненароком, от царапины или комариного укуса.

— И правильно сделал. Не смей больше умирать…

— Эй! — Ясенка посмотрела на подружек. — Эния, твой отец маг жизни.

— Ну да. И что с того? — Не поняла ее радости Эния.

— Можешь пойти и спросить у него. Есть ли в тебе какие изменения или нет?

Гери расхохоталась, а Эния постучала Ясенку по деревянному лбу.

— Соображаешь что говоришь? Он же не двуликий, и даже не древень. Он человек. Прошу не забывать, что мораль у человеков совсем другая. И вообще. Как ты себе это представляешь? Зайду я к нему и с порога: пап, ты не мог бы просканировать меня на предмет девственница я еще или нет?

— Тогда у Хиллиэля спроси. — Отсмеявшись предложила Гери. — Думаю он не будет врать или еще как отпираться. Это не в его интересах.

— И спрошу. Только когда он теперь объявится! Там же сейчас Зарим. Ой мамочки. — Эния прижала ладони к пылающим щекам. — Как стыдно-то.

— Что стыдно? Подумаешь, переспали. Не с посторонним же. А с ним самим. Эния брось терзаться. Все хорошо.

— Чего уж там хорошего? — Эния с обидой глянула на подругу и булькнулась под воду, чтобы остудить лицо. — Если все было… — она запнулась не в силах произнести это слово. — То не с ним, а с эльфом. Чуете разницу?

— Но тело-то Зарима. — Не унималась Ясенка. — А он твой муж. Глупо ревновать к самому себе. Ты не находишь?

— Тело его, но душа Хиллиэля. Как ты не поймешь.

— А давайте к городскому магу сходим.

Эния и Ясенка уставились на Гери, как на чудо чудное.

— Гери, ты гений. — Эния порывисто обняла ее за шею и полезла из бассейна. — Прямо сейчас и отправимся.

— А вдруг он нас узнает? Поползут новые слухи. Их и так сейчас по городу бродит предостаточно. — Высказала свое сомнение Ясенка, тоже вылезая из бассейна.

— Мы покрывала наденем. И никто нас не узнает. — Энию все больше воодушевляла эта идея.

— И прикинемся дамами из соседней деревни. — Поддержала свою идею Гери, усердно вытирая полотенцем волосы до суха.

— А где мужчину возьмем для сопровождения? — Не унималась Древлянка.

Эния задумалась, забыв тереть собственные волосы. Мысленно перебрав все возможные кандидатуры мужчин, имеющихся в доме, она остановилась на одной.

— Возьмем с собой Жиля.

— Почему сразу Жиля? — Вскинулась Гери.

— Потому что он единственный, кого в городе никто не знает.

— Не надо втягивать в это Жиля. — Взмолилась Гери.

— Тогда того, новенького. Которого я видела только мельком. Его уж точно никто не знает.

— Какого новенького? — Не поняла Ясенка. — Она уже успела не только высушиться, но и одеться и ждала их у дальней стенки, чтобы ее не обрызгали.

— Ну, того, симпатичного… — Замялась Эния, смутившись от того, что не знает как зовут парня.

— Они тут все симпатичные. — Поддела е Гери. — Как он выглядит, и почему ты думаешь, он пойдет с нами?

— Он двуликий. Не в их правилах отказывать женщине, в невинной просьбе прогуляться в город. А как выглядит? — Эния оставила свои волосы в покое и стала одеваться. — Темненький такой, с карими глазами. Высокий как Аликай, только еще тоньше. Как будто лет ему совсем ничего. А что?

Удивилась она увидев глупые ухмылки на лицах подруг.

— Нос с легкой горбинкой и одет, так как будто в армии служил? — Решила уточнить Гери.

— Да, а что? — Ей было совершенно непонятно их веселье.

— Эния… — Сквозь смех выдавила Ясенка. — Нашла кого выбрать. Это же Люсьен.

— Люсьен и Люсьен. Что с того? — Эния встала, уперев руки в боки. — Я опять что-то не то сказала?

— Нетовее не бывает. Это же твой внук. — И Гери поспешила уточнить, видя что подруге сделалось дурно. — Приемный.

Эния осела на лавку. И тут вспомнила Зураба, давно потерянного и недавно обретенного сына Зарима. Его супругу Жизель. Их дочь Люсиль, то бишь внучку Зарима. На которой тот едва не женился. И вспомнила как тогда давно, Зураб упоминал сына Люсьена. Он был в плавании на военном судне и потому не присутствовал на историческом вечере в честь воссоединения семьи. О Небо. Он-то что тут делает? Или они тут все? И Люсиль тоже?

— Вот вы где!

Дверь одной из спален с треском распахнулась и в купальне объявилась, растрепанная, словно ее выдрали из постели и не дав толком одеться куда-то тащили, белая от бешенства Элеонора.

Эния вмиг позабыла о Люсьене, и вообще обо всех ново обретенных родственничках, когда увидела мать в таком виде. Никогда. НИКОГДА! Ранее Элеонора не позволял себе так выглядеть. Даже ночью. Это было ее кредо и издержки работы Владычицей. В мире магии могло приключиться что угодно и когда угодно. И она взяла себе за правило всегда и при любых обстоятельствах выглядеть идеально. Пыталась приучить к этому дочь, потерпела полное фиаско. Но не оставляла попыток привить ей аккуратность до самого последнего момента. То есть до того как ее все достало, и она не сбежала из дома вместе с Айком. Что же такого могло приключиться страшного, что мать забыла о своих принципах. Опасаясь, что она тому причиной Эния встала с лавки и шагнула к матери навстречу.

— Мама?! Что случилось? Куда ты так спешишь?

— Что случилось? — Элеонора подошла к ней и встала рядом. Только сейчас Эния заметила, что мать едва сдерживается, чтобы не ударить ее. — Я тебе расскажу, что случилось. По твоей милости, нас с твоим отцом ни свет ни заря вырвали из постели, заставили прийти к Ализиру и продержав на ногах как каких-то простолюдинов отчитывали добрых пол часа. И все за твое скверное поведение.

— Я причем? — Эния, попыталась уйти от ответственности, хотя внутри у нее все похолодело. Если ОН посмел ТАК поступить с Владыками, то что сделает с ней. И с Гери и с Ясенкой?

— Причем? — Элеонора ушла в ультразвук. Закрыла глаза, посчитала до десяти, разжала скрюченные от ярости пальцы и глянула на нее уже без гнева, но с таким осуждением, что ей захотелось провалиться сквозь землю.

— Мама…Я.

— Не надо оправдываться предо мной. Побереги слова для Ализира. — Она обернулась на притихших Гери и Ясенку. — И вы тоже. Куда смотрели? Зачем позволили так рисковать?

Она опять обратила взор усталых и не выспавшихся глаз на дочку.

— Мы не для того потратили столько сил и нервов пока вытаскивали вас обоих с того света, чтобы ты отправила его обратно. — Вдруг она обняла ее и крепко сжала в объятиях. — Я понимаю, что ты не желала этого замужества. Но ТАК эти вещи не делаются.

— Как ТАК?!!! — Вскричала Эния, вырываясь из рук матери. — Я не хотела его убивать? Я…

— Вот и скажи об этом Ализиру. Да так, чтобы он тебе поверил.

Эния, словно рыба выброшенная из воды, хватала ртом воздух. Подружки испуганно жались к стенке. Когда они задумывали это приключение, ни одна из них не думала, что утром им предъявят обвинение в покушении на убийство. Да еще на кого? На наследника престола. Пусть третьего. Не важно. Сам факт подобного обвинения был ужасен.

— Пошли. Тебе нужно одеться как следует. Не нужно добавлять к твоим проблемам еще и неопрятный вид.

Эния словно во сне пошла в свою комнату. Это сон. Все это дурной сон или мистификация. Ее не могут обвинить в покушении на убийство собственного мужа. Пусть она не желала этого замужества. Но и убивать Зарима за то, что он тоже поимо воли стал ее мужем, не собиралась. Мать как-то давно под большим секретом призналась, что истинная любовь к ее отцу пришла не сразу после свадьбы, а со временем. И она лелеяла такую же надежду, что сможет полюбить Зарима. У него много достоинств, за которые можно любить по настоящему. Неужели теперь всему конец? Ведь если ее признают виновной, то не пощадят.

Она не стала противиться, когда мать нарядила ее в платье и мягкие тряпочные туфли, предназначенные для хождения по пушистым коврам. Хотя предпочла бы остаться в шароварах, тунике и невысоких сапогах.

— Пошли. И ничего не бойся. — Элеонора встряхнула ее за плечи. — Надеюсь твоему отцу, за то время что мы собирались, удалось все уладить.

— Не надо за меня ничего улаживать. — Эния бросила расческу и направилась к двери. — Я ни в чем не виновата. И я знаю, как это доказать.

— Эния, не дури. — Элеонора догнала ее уже в коридоре. — Хватит необдуманных поступков.

— Я хорошо подумала мама. Не сомневайся. — Эния зло сверкнула глазами и ускорила шаг.

Поскольку мать не отставала она, чуть ли не бегом влетела в кабинет, где заседал честной народ во главе с Эрлом Ализиром.

При ее появлении все разговоры стихли и устремили взоры на нее. Айк, стоявший до этого за плечом деда хотел подойти к ней, но был остановлен его властной рукой. Элеонора зашла, прикрыла двери и взяв ее за плечи осталась стоять за спиной, давая хоть какую-то поддержку.

— Доброе утро. Вы хотели меня видеть? — Эния видела строгое лицо отца. Испуганное Ривы. Алишер, Ивали и Эйдес с явным осуждением смотрели в ее сторону. Только Пер и Аликай никак не проявляли своих эмоций. И еще Ализир. По его лицу вообще было не понять, что у него на уме.

— Хотел и не только тебя. Он кивком указал ей на единственное кресло в библиотеке, напротив стола, за которым он сидел.

Эния отрицательно качнула головой.

— Спасибо я постою.

Ни один мускул не дрогнул на юном лице всемогущего двуликого.

— Как хочешь.

Он замолчал, и в библиотеке наступила нехорошая тишина. Эния недоумевала, почему на нее сразу не обрушились с обвинениями. Оказывается, они ждали заключения личного лекаря Ализира о состоянии Зарима. Когда тот принес его и положил бумагу на стол, только Эния видела, как отец презрительно скривил губы. Еще бы. Имея в своем доме самого могущественного целителя в их мире. Способного не только вылечить любую хворь, но и вернуть мертвого с того света, Ализир прибегает к услугам какого-то лекаря. Закончив читать Ализир отложил бумагу в сторону и наконец соизволил обратить все внимание на нее.

— Твое счастье, девочка, что с ним все в порядке….

— Разве могло быть по-другому? — Эния бесцеремонно перебила Эрла, и спокойно подойдя к столу их разделяющему, взялась руками за край, чтобы не упасть от собственной наглости и склонилась к Ализиру, приблизив к нему лицо почти вплотную. — Или вы думали иначе?

Теперь чтобы смотреть ей в глаза Ализиру приходилось задирать голову вверх.

— Думал. И жду от тебя объяснений столь безответственного поступка и если я…

— Ах, оставьте. — Она опять его перебила. И кожей почувствовала звенящее напряжение в комнате. — Неужели вы думали, я могу кому-то причинить вред? Вы еще скажите, что я до сих пор одержима демоном. Чтобы я могла посмеяться от всей души.

Она нагло присела на стол, оказавшись в пол оборота к Ализиру, и насмешливым взглядом обвела всех собравшихся.

— Вы тоже пришли меня судить? А Зарима вы спросить забыли? — Она сменила на своем лице удивление, на озарение пониманием ситуации и опять глянула на Ализира. — Ах да! Его опять по какой-то причине не пригласили на собрание.

Она намекала на давнюю ситуацию, когда точно на таком же собрании все эти маги и двуликие, решили и постановили во имя мира на земле продать ее другим Владыкам как политического заложника. То, что ее намек был всем понятен, было видно по их лицам.

— Извини, Эния, но именно по твоей вине он не может сейчас быть здесь и давать показания в твою пользу.

Она кивнула, как будто соглашаясь с доводами, и щелчком пальцев открыла портал прямо посреди библиотеки. Мать ахнула от ужаса. Ведь ей еще не разрешали колдовать. Теперь уже отец удержал жену на месте и таким же властным жестом запретил друзьям магам вмешиваться, дав тем самым возможность дочери вести собственную игру. Очень долго портал оставался пустым. А потом из него вышел Хиллиэль. За ним следом одетые, словно на парад появились пантеры и верные своему делу разошлись по углам, чтобы не мешать присутствующим. Увидев ее, эльф улыбнулся уголками губ. Эния улыбнулась в ответ. Какие все-таки умницы, ее мужчины. Сообразили, что она не Зарима приглашает на совет, а именно Хиллиэля.

— Я правильно понял? Меня желали видеть? — Эльф обвел взглядом всех присутствующих, едва кивнул Алишеру и вдруг к полной неожиданности всех собравшихся поклонился магам. — Примите мою искреннюю благодарность за мое спасение.

— Кх…м… — Ройк, не ожидавший такого поворота событий, смущенно кашлянул в кулак. — Положим до полного спасения еще далеко. Ведь вы еще не в своем теле.

Эния сдержала усмешку. Она целовалась с эльфом, а у отца язык не поворачивается звать его на ты. Хотя помнится, у нее попервах били те же самые проблемы, но Хиллиэль быстро приучил ее воспринимать как друга.

Подойдя к ней, Хиллиэль еще раз поклонился, взял ее ладошку и со всей учтивостью поцеловал.

— Прими и мою благодарность, Эния Веларис. — И он подмигнул ей.

Эния едва не подавилась смехом. А он оказывается порядочный насмешник. Специально не назвал ее именем мужа, подчеркнув для всех, что она не только двуликая. Но и маг. Высший маг, а это вам не шутки. Ох, и веселым будет ее замужество. Особенно когда соотношение тел и душ идет 2:4.

Ализир, наблюдавший все это без каких либо комментариев встал из-за стола подошел к ним и уже нормальным голосом обратился к Хиллиэлю.

— Как получилось, что сейчас здесь ты, а не мой сын?

— Он добровольно уступил мне место, зная что ему вы не поверите. — Хиллиэль без страха смотрел на Эрла. Он вообще не понимал, по какому поводу подняли такой кипишь.

— Вы можете нам явить его, чтобы и он сказал свое слово?

— Конечно. Сейчас?

— Немедленно!

Эния заморгала часто-часто. Не веря в то, что видела и слышала. Вечно невозмутимый и бесстрастный, словно айсберг Ализир, трясется от страха, что потеряет сына. О Небо. Жаль Зарим не видит столь…гм…. Сдержанного, но неимоверно яркого проявления любви.

Хиллиэль еще раз окинул всех невозмутимым взором и спокойно перекинулся зверем.

Зарим тут же вскочил на лапы, встряхнулся, опять осмотрел всех, увидел Энию у стола, подошел и сел на пол рядом с ней. Эния положила руку на голову зверя, ласково зарылась пальцами в густую шерсть и обвела победным взором всех собравшихся.

Ализир как всегда хранил невозмутимость, только во взгляде на нее и сына появилось странное выражение. Айк откровенно улыбался, как и Пер. Улыбались и ее родители. Алишер с Ивали о чем-то тихо спорили, но ей уже было не до того. Она сумела доказать неверующим, что не собиралась причинять зло тем кто ей дорог.

Зарим легонько ткнулся ей в бок, и Эния сев на пол рядом с ним заглянула в удивительные желтые глаза.

«Спасибо тебе».

«Всегда, пожалуйста» — Он фыркнул ей в ухо, вызвав целую волну приятных ощущений и Эния не утерпев обхватила руками мощную шею, прижавшись к нему щекой. — «Я не для того выдрал тебя из лап смерти, чтобы через неделю овдоветь… Повторно».

Эния задрожала от страха и еще сильнее вцепилась в его шкуру.

«Думаешь, он бы казнил меня?»

«Если бы я умер?» Он отстранился от нее и посмотрел в глаза. «Естественно».

— Эния. — Окликнул ее отец.

Она вскинула на него удивленный взгляд. Оказывается, она успела позабыть о том, что здесь имеются еще и посторонние наблюдатели.

— Я понимаю, что вам нужно поговорить. Но не могла бы уступить место Эйдесу. Он поможет Зариму произнести все, что он сказал вслух.

Эния мгновение смотрела на отца, потом перевела взгляд на Эйдеса и смущенно улыбнулась.

— Простите, но все, что было сказано. Было сказано для меня и ни для кого другого. — И она мило покраснела.

И о чудо. Ализир тоже улыбнулся. Эния глянула на свекра.

— Зарим просит вас не беспокоиться о нем. Он, — она запнулась и с укором посмотрела на тигра. — Ты уверен, что мне надо это перевести? Дословно? Ну как хочешь. — И она опять повернулась к Ализиру. — Что он большой мальчик и в состоянии позаботиться о себе сам причем… кх…м… Причем с тринадцати лет.

Первым прыснул со смеху Алишер. Видимо он больше остальных знал о причинах столь юной самостоятельности родного брата. Следом за ним рассмеялась Ивали. Похоже она тоже была в курсе тех событий… И Ализир в курсе. Вон как у него глазки под потолок-то закатились. Поняв, что меч праведного гнева Эрла Ализира лишь просвистел над ее головой, Эния вздохнула свободно и уткнула лицо в шею Зарима, чтобы никто не увидел ее радости.

«Мы опять сделали твоего отца».

«Ты сделала» Зарим затрясся от смеха. «Только смотри, чтобы потом не было последствий».

«Думаешь, он будет мстить?»

«Ты слишком хорошо думаешь о моем отце».

Эния опять испугалась. Настолько странным стал его голос.

«Один раз он мог списать на случайность. Два и он обратит на тебя совой пристальный взор. Допустишь подобную ошибку в третий раз, и даже я не смогу помешать ему, завладеть тобой».

«Ты о чем говоришь?» Эния была несказанно рада, что никто не видит ее лица. Слишком часто на нем эмоции сменяли одна другую.

«О том, что он любит умных женщин. А ты не только умна, но еще и удивительно красива».

«Но я же твоя жена!» О небо. Только озабоченного свекра ей не хватало.

«Он мой Эрл. Мы двуликие, Эния. И у нас совершенно другое понятие об отношениях мужчин и женщин. А ты все время забываешь об этом. Если он решит улучшить породу за твой счет, никто не сможет помешать ему в этом».

«И что теперь? Мне всю жизнь притворяться, что я идиотка?»

«Только перед ним. И не так сразу, а то заподозрит неладное».

«Зарим, она что спит?» Эния краем мысли услышала голос Эйдеса и тут же притворилась спящей.

«Да. Уснула почти сразу. Вы что тут устроили? Нашли, кого судить».

«Это не мы. Твой отец был в ярости, что она посмела рисковать твоей жизнью».

«Отец? В ярости? Эйдес, мы говорим об Ализире?»

Эйдес расхохотался. Мысленно.

«Еще в какой! Только очень, очень сдержанной. Почти невидимой, но при этом смертельно опасной. Мы уже думали наплевать на весь ваш клан и забрать ее домой от греха подальше».

«Только попробуйте!!!!!»

«Я понял, понял. Нечего на меня рычать».

— Ройк, о чем они говорят? — Вопрос Ализира вывел всех из оцепенения, заставив очнуться, зашевелиться и заговорить в пол голоса.

— Я не знаю. — Он красноречиво глянул на Риву.

Та толкнула мужа в плечо. Эйдес моргнул. В его стеклянных глазах опять засветилось сознание, и он прижал палец к губам.

— Эния уснула и Зарим просит кого-нибудь перенести ее в постель.

Ройк хотел сам отнести дочь. Но когда увидел, что к ней шагнул Аликай, махнул рукой и остался стоять на месте.

Айк осторожно снял ее с Зарима, крепко прижал, чтобы не упала, и коротко кивнув всем на прощанье, вышел из библиотеки. Едва двери в «зал суда» скрылись за поворотом. Эния открыла глаза, прекратив притворяться спящей, и с укором глянула на Айка.

— Ты зачем притащил с собой Ализира? — Она рыпнулась в его руках. — Поставь меня на ноги. Сама дойду.

Айк тут же исполнил ее просьбу. И когда Эния отошла от него на шаг, нервным жестом пригладил растрепанные волосы.

— Это не я его, а он меня потащил. Эния ты следующий раз думай, прежде чем во что-то ввязываться. У меня же весь дом с приездом Ализира натыкан следящими заклинаниями.

— Раньше не мог предупредить?

— Раньше ты была больна и не проявляла никакого желания вылезать из постели. Кто же знал, что в тебе такая прыть проснется. Да еще посреди ночи.

Эния хихикнула. Да уж. Веселое приключение получилось. Вспомнив, что Гери и Ясенка еще не знают о том, что их помиловали, она оставив Айка стоять посреди коридора и недоуменно смотреть себе в след исчезла в серебряной дымке портала.

— Ой, девочки, я вам такого расскажу. — Едва оказавшись в собственной спальне, Эния сгребла в охапку обеих подруг, и они прижались друг к другу лбами. — Нас решили помиловать. Так что распаковывайте чемоданы, наряжаемся в лучшие платья и идем гулять в город.

— Что там было? — У бедной Гери от волнения и пережитого страха даже глаза пожелтели.

А Ясенка так вообще покрылась бледной зеленью. Вот что значит стресс.

— Сильно страшно?

В двух словах рассказать не получилось. Так что пришлось выложить полную версию событий. Пока они слушали рассказ, при этом не забывая рыться в шкафу с вещами им принесли завтрак. А минуту спустя в комнату постучали. Девушки переглянулись и Гери, как самая одетая среди них отправилась открывать дверь. На пороге стояла Ивали.

— Можно к вам?

— Тери Ивали! — Гери присела перед матерью Аликая. А Эния недовольно поджала губы, увидев гостью.

— Доброе утро Тери Ивали. — Сухой тон, не остался незамеченным. — Чем обязаны столь раннему визиту?

— Эния… — Ивали запнулась, смутилась. Ее взгляд заметался по комнате и остановился на портрете над кроватью. Это был дубликат портрета, висящего в спальне Аликая. Он таки исполнил свою давнюю угрозу и самолично прибил его на стену.

Когда пауза затянулась просто до неприличия, и Ивали поняла, что никто ей не собирается помогать, да и не рад ее визиту, она перевела взор с портрета на Энию.

— Я пришла извиниться, за то что было в библиотеке.

— Извинения приняты. — Эния кивнула и вернулась к выбору одежды. Она все никак не могла решить, остаться в платье или надеть шаровары. Все равно под черным покрывалом не будет видно ни того, ни другого.

— Эния…

Эния уронила вещи на кровать. Гери и Ясенка тихонечко вышли, оставив их одних.

— Ивали, мне не до ваших претензий, извинений и прочего бреда. У меня дела в городе, так что говорите быстрее, а то я спешу.

— Хорошо, я скажу. — Ивали шагнула к ней ближе и взяла ее руки в свои. — Ты должна понимать, что все мы очень любим Зарима и сильно за него переживаем. А твои действия… мы неверно истолковали их как угрозу.

Она явно ждала ответа. Ждала, пока Эния покается в том, что действительно хотела его убить, тем самым, избавившись от силой навязанного замужества. Или наоборот, признается в том, что по дурости своей совершила ошибку, которая могла стать фатальной. Вот только оправдываться, и что-либо доказывать у нее не было никакого желания. Все что хотела сказать, она уже сказала. И Ивали, между прочим, была там, так зачем теперь пришла? Чего от нее хочет? Они и так получили ее тело, как гарантию своей свободы и будущей безопасности так какого демона лезут в душу? Такого права она никому не давала. Не заслужили.

— Я рада за вас всех. — Эния высвободила руки на свободу. — Можете и дальше переживать за него, сколько вашей душе угодно. Я не буду мешать. А теперь если ты позволишь, я действительно спешу.

И она бесцеремонно вытолкала ее за дверь.

— Можете заходить. — Позвала она подруг.

Те тут же вошли в другую дверь, обойдя спальню по кругу и воспользовавшись входом в купальню.

— Зачем она приходила? — Гери испуганно покосилась на дверь. Мало ли. Вдруг кто еще заявится в такую рань.

— Понятия не имею. Надену это. — Эния выбрала другое платье.

Мать по давешней привычке обрядила ее в розовое, тогда как именно этот цвет Эния никогда не любила. Выбрав свое любимое платье бирюзового цвета, Эния переоделась, переобулась и повесив зимний вариант покрывала через локоть, глянула на подруг.

— Пошли искать мужчину?

Девушки прыснули со смеху.

— Ты хотела сказать дурочка, готового ввязаться в твои авантюры?

— Да хоть бы и так.

Эния подошла к выходу, широко распахнула двери, и нос к носу столкнулась с двумя стражами в полной броне.

— Сюрпрайз!

Захлопнув дверь, она не долго думая сотворила портал и со словами «Ждите меня у выхода» в него нырнула.

— Зарим! — Позвала она, едва оказавшись в его апартаментах. — Зарим! — Позвала она громче.

А когда никто ей не ответил, осмелилась заглянуть в спальню. Никого. Выглянув в коридор, и не обнаружив охраны, она подошла к дверям спальни Аликая и громко постучала. Опять тишина.

Она уже собралась уходить, и поискать хоть кого-нибудь в центральной части дома, как дверь неожиданно отворилась, и на пороге возник Ализир. О Небо. Она совсем забыла, что Айк уступил деду самые лучшие апартаменты в доме. Свои собственные.

— Ты хотела меня видеть? — Ее осмотрели с ног до головы. И было в этом взоре столько странного и непонятного, что Эния невольно попятилась назад.

— Не вас. Это уж точно.

— Но я здесь. — Ализир вышел в коридор, с насмешкой наблюдая за ее отступлением. — Ты можешь поговорить со мной.

— Что-то не хочется. — Эния отступала все быстрее. Развернулась, хотела броситься бежать и уткнулась носом в бархатный камзол Ализира.

Он переместился. Пока она соображала как такое может быть, он вежливо взял ее за локоток и подталкивая вперед завел в свою комнату. Усадив в удобное кресло у окна, он отошел к бару, достал оттуда графин с вином, два бокала и вернулся к ней. Сев напротив, он кивком предложил ей выпить.

— Не имею привычки пить на рассвете. — Эния отодвинула бокал от себя подальше.

Первое удивление прошло, но ее ждало другое. Просканировав ауру Эрла она не нашла остатков использованного магического заклинания портала. Да и не видела она самого портала. Он перемещался сам. Усилием своей воли. Вот это да! Аликай никогда не говорил, что двуликие так могут.

— Не могут. — Ализир с легкостью проследил ход ее мыслей.

Поскольку пить она отказалась, он тоже не притронулся к бокалу. Что это? Воспитание или ему тоже еда стоит поперек горла?

— Тогда как вы смогли это сделать? Или это государственная тайна? — Обсуждать магические темы оказалось проще, чем выслушивать новые обвинения с собственной глупости.

— Тайна. — Ализир сощурился, глядя на нее, и в его глазах появилась улыбка. — Но тебе я расскажу. Когда-то. Давным-давно, я оказал услугу одному весьма могущественному существу. И он в благодарность за это подарил мне несколько даров. Увы, я не смог передать их своим потомкам. А жаль. Очень полезные приобретения оказались.

— И что это за дары? Кроме дара перемещения разумеется?

— А вот это, и есть та самая государственная тайна.

Эния поняла, что ее дразнят. Сейчас Ализир напоминал довольного кота, поймавшего мышку и решившего, прежде чем ее сожрать, немного поиграть. Сначала ее это возмутило, но вовремя вспомнив о предупреждении Зарима, решила ему подыграть. Если конечно получится.

— Жаль. Все что касается магии, и ее использования мне очень интересно. Или это проявления силы не магического характера?

— Скорее Божественного. Если тебе понятно, о чем я говорю.

— От чего не понять. — Эния немного расслабилась. Мать Мира еще давно говорила ей, что очень любит двуликих. Ведь они ее лучшее творение. После эльфов разумеется. Тут ее мысль перекинулась на Хиллиэля. Вспомнились события этой ночи и она наконец вспомнила зачем собственно явилась к Зариму. — Но раз вы не хотите открывать свои секреты, то посоветуйте, кого лучше выбрать в сопровождающие для прогулки в город?

Взгляд Ализира метнулся к окну, за которым только-только занимался рассвет.

— Зачем тебе в город? Да еще так рано? Не лучше ли дома остаться. В тепле и уюте?

Эния не стала отвечать на столь провокационный вопрос. Все еще продолжая улыбаться, она ждала от него ответа. И Ализиру ничего не оставалось, как дать его.

— Возьми Аликая. Это его обязанность.

— Я так и думала, что вы именно его и посоветуете.

Она поднялась из кресла учтиво присела перед Эрлом и сбежала прочь, искать Жиля, Люсьена или Баруха. Любой из них подойдет ей гораздо лучше, чем Аликай. Не то, чтобы она имела зуб на оборотня. Просто его было труднее всего провести. Ведь для того чтобы попасть на прием к городскому магу Жизни обязательно придется придумывать уловку. А Айк давно научился чуять их за версту. Кстати! По той же причине нельзя брать с собой Баруха. Едва ей сделается «дурно» причем неподалеку от места обитания мага, как он откроет портал и доставит ее прямиком на досмотр к отцу. Объясняй ему потом, что ты не баран. И Жиля брать не стоит. И Зарима. Того вообще не проведешь, а узнает зачем она поперлась к магу, голову оторвет. Остается кто? Люсьен. И Эния отправилась на поиски «внука»… приемного. Не забываем добавлять приемного, а то расхохочется в неурочное время, чем кровно его обидит. Мало ли как он отнесется к тому, что в двадцать лет у него появилась восемнадцатилетняя бабушка.

Глава 9

Пометавшись по дому в поисках Люсьена, Эния сподобилась выглянуть в сад. И сразу пожалела, что вообще надумала куда-то идти. Он был не один. Вместе с Айком, раздетые по пояс, оба босые, не замечая утренний мороз, они упражнялись в бое с двумя саблями. Увидев ее, стоящей у выхода из дома, они прекратили тренировку и убрав сабли за спину подошли ближе. Айк окинул ее взглядом и удивленно вздернул бровь.

— Куда-то собралась?

— Да. — Не отступать же теперь. Главное уговорить одного из них остаться дома. И чтобы оставшийся был именно Аликай. — Мы с Геартой и Ясенкой собрались в город. Ализир посоветовал взять одного из вас в сопровождающие.

Она плавно перевела взгляд с Айка на Люсьена и улыбнулась парню.

— Пойдешь с нами?

У того глаза сделались шире, чем обычно.

— Айк? — Обратился он за помощью к старшему родичу.

— Почему нет. Иди. — Тот лишь равнодушно пожал плечами и вошел в дом.

Люсьен остался стоять перед ней, не зная, что делать. Он видел Энию всего раз, когда та вернулась с того света и выпала из портала на руки Аликаю. Он в жизни бы не подумал, что она такая маленькая. Ее макушка едва доставала ему до середины груди. Если бы не знал, что она взрослая девушка, принял бы за ребенка, честное слово. Дед, ты псих…Дед? Бабушка? О небо!

— Э…э…м…м… — Эния пряча улыбку при виде его растерянного лица, закусила губы. — Тебе наверное надо сходить обуться. А то мы на долго.

Люсьен только и смог что кивнуть. А потом рванул от нее, как она давеча от Ализира. Посмеиваясь над ним, да и над собой тоже Эния пересекла дом и встретилась у центрального выхода с Ясенкой и Гери. Те давно ждали ее появления, зажав под мышками покрывала.

— Кто? — был первый вопрос, едва Эния подошла к ним.

— Люсьен. — Эния с огромной неохотой нацепила на себя черную тряпку. Попинала ее от злости. Заметив же недоуменные лица подруг, недовольно проворчала. — Ненавижу покрывала. Так и знала, что придется их носить.

Они все еще смеялись над достоинствами и недостатками подобного вида одежды, когда к ним подошел Люсьен, а следом за ним и Аликай. Вот блин, не удалось отвязаться.

— Я смотрю, все готовы. — Айк улыбнувшись, развел руки в стороны, как будто хотел обнять всех разом. И когда увидел неуверенные кивки в ответ, заулыбался шире. — Тогда пошли.

И нагнувшись к уху Энии, прошептал.

— Хорошая была попытка.

— Жаль, что не удалась. — И она отошла от него подальше, спрятавшись за подругами.

Вот только этот изверг не просто так увязался с ними. Он решил еще и поиздеваться. И издевательство было в виде крытых носилок, которые ждали их уже у порога. Скрежеща зубами от злости, под смех подруг, Эния забралась в носилки и уселась на подушки, обдумывая планы страшной мести. Все-таки были преимущества у черных покрывал. Никто даже Ясенка и Гери не увидели ее хитрой ухмылки. Ну, что ж Аликай Тер Беррани. Устроил шоу? Жди продолжения.

Стонать она начала еще за два квартала от дома мага. Спросите как она узнала где он живет? Просто просканировала ауру города на предмет магического присутствия и сразу увидела две ультрамариновые точки. Одна, что осталась позади, это отец. Другая маг. Все просто. Гери и Ясенка развели бурную деятельность по ее успокоению. Парни наконец соизволили обратить внимание на странную возню в носилках. Полог откинулся и к ним заглянул Аликай.

— Что у вас случилось?

— Энии плохо. — Тут же выдала Ясенка. У нее был гораздо больший опыт по части вранья и Айк ничего не заподозрил.

— Немедленно возвращаемся домой.

— Не надо. — Эния взяла его за руку и тут же отпустила, показывая какая она слабая. — Меня просто укачало. Не стоило брать носики.

Носилки тут же остановились, и качка прекратилась.

— Спасибо. — Чувствуя себя последней лицемеркой, Эния улыбнулась как будто была на последнем издыхании.

— Давайте пройдемся пешком? — «Вдруг» предложила Ясенка.

Айк помог всем троим выбраться из носилок и просунув руку Энии себе под локоть, осторожно повел вдоль улицы. Люсьену ничего не оставалось, как повесить на себя подруг Энии и медленно тащиться за ними следом.

— Не надо было тебе выходить из дома. Рано еще. Ты не совсем оправилась.

— Если я не буду выходить, я навсегда останусь слабой и больной. — Энии было тошно от самой себя. В жизни она не была такой покладистой и смирной. Главное не переиграть. Айк не дурак, быстро сообразит, что к чему и тогда ее запрут в доме до полного возвращения Зарима. С тем чтобы в целости и сохранности передать ему с рук на руки, снимая с себя всякую ответственность за нее.

Веселенькая перспектива. Ничего не скажешь. Прекратив притворяться смертельно больной. Эния изобразила, что ей стало намного лучше, и уже веселее зашагала по улице. Тем более ей действительно было все здесь интересно. За те несколько месяцев, что она не была в Мирре, городок сильно преобразился. Стал больше и красивее. Многие улицы, которые еще осенью требовали мощения, обзавелись собственной брусчаткой. Некоторые дома подросли, став на несколько этажей выше. И количество магазинов увеличилось вдвое.

— Откуда их столько? — Поинтересовалась она у Аликая.

— Как узнали, что в городе будет возводиться портальная станция, так сразу понаехало народа.

Айк ворчал. Но Эния видела, как от удовольствия блестят его глаза. Сразу видно торгаш. Уже подсчитывает будущие прибыли от столь выгодного приобретения.

— Разве ее можно возвести? Я думала вы используете древние порталы.

— Используем. — Айк уже не пытался скрывать хорошее настроение. — Только народные умельцы научились перенаправлять их действие в нужную нам сторону. И теперь их можно перемещать с места на место. Пока что все они ведут в Алирану. Но оттуда можно попасть куда угодно дальше. Так что Мирра скоро включится в обширный поток международной торговли.

— Доволен? — Эния не сдержала улыбки. До того веселье Айка было заразительным.

— А то! Знаешь, сколько лет я доказывал Ализиру, что Мирра достойна портальной станции.

— Могу себе представить. Так откуда здесь возьмется портал? Насколько я помню, плита портала по истине огромна.

— Здесь будет такая же. Ее уже везут на двадцати подводах. Возведение же самой станции начнется только после того, как портал установят.

Они прошлись немного молча. Эния мысленно отсчитывала дома, до дома мага и не дойдя до него всего чуть-чуть. Вдруг покачнулась и припала к стене, поддерживаемая Айком с другой стороны.

— Эния, что с тобой? О Небо! Только не говори, что тебе опять плохо.

— Не говорю. — Она изобразила мученическую улыбку и в то же мгновение оказалась у него на руках.

Айк завертелся, не зная куда бежать. То ли домой, то ли опять усадить ее в носилки.

— Айк, не суетись. — К ним, приблизился Люсьен. — Здесь по близости живет маг Жизни. Может, к нему сходим? Или женщин нельзя показывать целителям мужчинам?

— Посторонним нельзя. Но на то они и маги, что им для досмотра не требуются руки. Знаешь куда идти?

Люсьен кивнул и пошел вперед.

Эния не смея поверить в свою удачу, попыталась изобразить сопротивление.

— Айк, не надо к магу. Мне уже лучше, правда.

— Ничего не лучше. Этот парень Высший. Откроет портал, и мы в один миг окажемся дома. Пусть тебя твой отец посмотрит. Я ему доверяю больше чем какому-то шарлатану.

— Айк! — Возмутилась Эния, встав на защиту магической братии. — Если он Высший, он просто не может быть шарлатаном.

Пока они переругивались, Люсьен уже стучал в неприметную дверь. Такого же неприметного дома.

— Айк! — Эния потянула его ухо вниз, чтобы Люсьен не услышал ее слова. — Откуда он знает, где живет маг? Он что болен?

— Кто? Люсьен? — Удивился Айк. Покосился на здоровущего сородича, потом на Энию, вспомнил, что она не в курсе, о том, что у Люсьена есть подопечная с малолетними детьми и пояснил, пока парень договаривался с секретарем о немедленном визите к магу. — С ним все в порядке. Это для детей он бегал сюда за микстурой от кашля. Твой отец в то время караулил тебя с того света и не мог ему помочь.

Эния хотела задать еще вопросы, но тут их впустили в дом и пришлось умолкнуть. Потолкавшись в тесном коридоре, они по крутой лестнице протопали на второй этаж и оказались в маленькой уютной гостиной, служившей одновременно и приемной мага. Айк уложил ее на единственный диванчик, пристроил девушек у окошка и взялся объяснять щуплому магу почему они явились в его дом.

— Девушку сначала укачало в носилках. Потом закружилась голова. Вы не могли бы установить причину недомогания.

Айк не стал признаваться, что ему было гораздо спокойнее сначала показать Энию постороннему магу и только потом сообщить Ройку, что ничего страшного не случилось. Это просто свежий воздух так на нее подействовал.

Маг кивнул. Расправил складки мантии, и сев на табурет подле Энии простер руки над ее телом. Поводил, поводил. Встряхнул кистями, сбрасывая в пол сноп искр, и вдруг обратился к Аликаю.

— Вы не могли бы выйти. На минуту.

— Простите милейший. — Айк угрожающе сдвинул брови. — Не будь вы высшим, магом, способным открывать порталы. Я бы оставил вас одних. А так лечите при мне. Или вы не можете сказать, что с ней?

— Могу. — Маг, ничуть не обиделся на ответ Аликая. Он в своей жизни повидал всяких параноиков. Жаль что в этом юноше она проснулась столь рано. Но ничего не поделаешь. От воспитания и родной культуры никуда не деться. — Только девушка будет стесняться при вас отвечать на мои вопросы. Она же не ваша жена?

— Моя. — Нагло соврал Айк. А когда увидел скептическое выражение лица мага, добавил. — Временно. Пока ее муж отсутствует.

— Айк выйди пожалуйста. — Попросила Эния.

— Нет.

— Как хочешь. — И Эния обратилась к магу. — Уважаемый магистр. Вы не могли бы прояснить мои сомнения.

— Какие Тери?

— Я беременна?

Эния сразу поняла что за хрюканье раздалось от окна. Потому и не стала оборачиваться. Зато на Айка было любо дорого посмотреть. Судя по тому как он пошел красными пятнами от смущения и как дружно не сдержали смех подружки, с Люсьеном происходили те же самые метаморфозы.

Маг кашлянул привлекая к себе всеобщее внимание.

— Может быть теперь молодые люди выйдут? Право слово. Этот разговор не для ваших ушей.

Люсьена не пришлось просить дважды. Айк еще постоял минуту, буравя всех вредным взглядом и бормоча под нос проклятья, спустился вниз.

Маг улыбнулся ему вслед и обратился к Энии.

— И так, в чем же ваша настоящая проблема?

Эния вздохнула, приняла вертикальное положение, и смущенно замолчала, признавая, что идея посетить местного мага была еще боле дурацкой, чем обращение с подобной просьбой к родному отцу.

— Видите ли, уважаемый Магистр. Я недавно перенесла очень тяжелую болезнь. — Маг кивнул подтверждая ее слова. — У меня с тех пор слабое здоровье, а мой муж… настоящий муж. Очень хочет ребенка. Вот я и испугалась, что беременность может подорвать мое и без того шаткое самочувствие… — У нее задрожал голос, словно от сдерживаемого плача. — …я боюсь умереть в родах.

— Что я могу сказать вам дорогая Тери. Не в моей власти повлиять на решения вашего мужа. Вы лучше меня знаете свои законы. Но вот, то что рожать в ближайший год вам противопоказано, это я могу засвидетельствовать под присягой. Вы давно замужем?

— Недавно.

— И болели тоже недавно?

— Да. Сразу после свадьбы.

Маг облегченно вздохнул и ободряюще ей улыбнулся.

— Тогда вам повезло в выборе супруга. Он и без моих слов знает, как опасна для вас любая физическая нагрузка и сам догадался, что вам надо дать время для поправки здоровья. Ничего не бойтесь и идите с миром домой.

— И все? Это и весь ваш совет?

— Ну, если вам этого мало, то могу посоветовать быть более откровенной с мужем. И не бояться рассказать ему о своем страхе.

— Спасибо Магистр.

— Да не за что, Эния Веларис.

Эния замерла уже у самой лестницы и резко обернулась взметнув подолом накидки.

— Вы знали? Откуда?

— По ауре определил. — Маг улыбнулся шире, но так с табурета и не встал, чтобы не смущать ее еще сильнее. — Вы меня не помните, но когда-то я преподавал вам азы владения магией Жизни в Шерринг-Кросс… По личному указу Владыки, вашего отца.

Эния облизала вмиг пересохшие губы.

— И по его же личному указу вас перевели из крепости в эту глухомань?

— Точно. Только скоро Мирра перестанет быть Богом забытым краем. И назначение сюда стало весьма почетным.

Эния кивнула магу.

— Тогда я рада за вас. И простите, что не помню.

— Я не в обиде. А теперь бегите, а то вас уже заждались.

Девушки сбежали по ступеням вниз и остановились у выхода.

— Почему ты не спросила? — Накинулась на нее с упреками Ясенка. — Айк нас теперь растерзает за твою мнимую беременность. Ничего умнее не придумала?

— Я растерялась. — Эния беспомощно развела руками. — И это оказалось более неловко, чем думалось вначале.

— Тогда спроси у отца. — Предложила Гери.

— Ни за что. Я лучше из Хиллиэля вытрясу всю правду.

— Правильно.

— Что Айку скажем?

— А давайте ничего говорить не будем.

— Ну, ну. — Ясенка толкнула дверь и они дружненько вышли на улицу.

Айк с натянутой улыбкой ждал их возле носилок. Люсьен стоял рядом, но по его виду было понятно, что вся эта ситуация скорее веселит его, чем злит. Вот бы Айку хоть чуть-чуть такого же пофигизма.

Эния весело сверкая глазами (а что еще оставалось? не бежать же с визгами от Аликая прочь) подошла к оборлтню, сама взяла его под руку, так как он руки ей не подал, и поинтересовалась планами на дальнейшую прогулку.

— Куда пойдем?

— Домой не хочешь?

— Нет. Я бы с удовольствием посмотрела на место, которое ты выбрал для портальной станции.

— Как пожелаешь.

И они пошли к центру города. Люсьен, как и прежде подхватил девушек под ручки и теперь что-то тихонечко им рассказывал, от чего сзади то и дело раздавался дружный смех. Айк шел молча. И Эния старалась не вздыхать от зависти к подружкам слишком часто, чтобы еще больше его не обидеть.

Айк показал им все, что они хотели. Даже позволил побродить по строй площадке и заглянуть за ограждения котлована, вырытого специально для установки портала. Сводил на новую, только что начавшую строиться улицу. Здесь обустраивались те, кто решил выбрать его город для постоянного места жительства. Он был вежлив, предупредителен и замкнут словно рыцарь, закованный в доспехи, перед боем. И сколько Эния ни пыталась его разговорить, у нее ничего не вышло. Постепенно и у Люсьена настроение сошло на нет, и домой возвращались в полном молчании.

Едва оказавшись в усадьбе, Эния сослалась на усталость и сбежала от Аликая в свою комнату. И что теперь? Как объяснить упрямому оборотню свою очередную выходку? Зачем она вообще поперлась к магу? Ничего толком не узнала, зато добавила проблем на свою зад…хм…голову. А может последовать совету мага и поговорить с Заримом? Откровенно? Ведь именно за этим она и лезла к нему ночью, когда напоролась на Хиллиэля.

Сняв с себя покрывало, Эния запихала его в самый дальний угол шкафа, чтобы глаза не мозолило и присев на краешек кровати мысленно потянулась к сознаю мужа.

«Зарим?»

«Эния?» Казалось он был удивлен, тем что его позвали. «Вы уже вернулись?»

«Только что» О, Небо! Что она несет. Но надо же с чего-то начинать разговор.

«Как прогулка? Не замерзла?»

Хм… ее настроение стало резко улучшаться. Похоже у мужа те же проблемы с общением, что и у нее. Он просто не знает, что ей сказать.

«Ты собираешься обсуждать со мной погоду?»

Веселое фырканье, подсказало, он тоже находит дурацким весь этот разговор.

«Зарим, надо поговорить».

«Говори».

Интересно, это все мужики такие ненормальные или только ей достаются такие, которым все надо разжевать и разложить по полочкам. Вроде раньше за Заримом не наблюдалось особого тупоумия. Так почему сейчас ведет себя как старый склеротик? Или он все знает и сердится на нее. О, Небо! Как быть?

«Эния».

«Да» Что это? Страх в ее мыслях? Нет, так дело не пойдет. «Да?» уже веселее откликнулась она.

«Почему ты боишься меня?»

От страха она прервала контакт и уставилась в стенку напротив. А ничего так. Красивая стенка. Затянута золотистым шелком, от чего в комнате, будто солнце поселилось. Раньше она не обращала внимания на обстановку своей спальни. И сейчас чтобы отвлечь лихорадочно мечущиеся в голове мысли осмотрела свое временное пристанище. Айк не стал селить ее в той спальне, где она обитала раньше. Предоставив ей другую. Наверное, не хотел будить в ней воспоминаний о прошлом. Комната ей нравилась, как и весь дом. Здесь было красиво, удобно и… холодно. Нет, вы не подумайте ничего плохого. Айк не скупился на дрова. Особенно для нее. В комнате было тепло и даже немного жарко. Просто ощущение чуждости и отторжения вызывало холод в душе. Что это? Последствия ее смерти? Ведь раньше ей нравилось в Мирре. Нравилось в гостях у Аликая…. Мысль вспыхнула и погасла, оставив после себя тихую грусть. Вот именно в гостях. Это не ее дом. У нее теперь вообще нет дома. Может для двуликих это и нормально годами скитаться по гостям. Но она так не привыкла. Ей нужен свой угол. Свой дом, где она могла бы чувствовать себя спокойно.

Соскочив с кровати, она чиркнула записку, чтобы не волновались и не поднимали шум о ее исчезновении и открыв портал отправилась домой.

Ривер-Кросс встречал ее полной тишиной. На этом конце мира была теплая летняя ночь. Эния улыбнулась. Она успела забыть, что на ее родине все шиворот навыворот. Если на старом континенте зима, то у нее обязательно лето. И наоборот. Ее спальня за прошедший год совершенно не изменилась. Только приобрела нежилой вид. Все ее вечно разбросанные вещи лежали убранными в шкафы. Кровать аккуратно застелена. Письменный стол сиял невиданной ранее чистотой. Даже книг на полках не было. Мать или слуги вернули их в библиотеку, от чего комната выглядела пустой и безжизненной. Эния невольно передернула плечами. Неприятное чувство. Как будто ее возвращения уже не ждали.

Пройдясь по комнате, она провела пальцами по мебели, стенам. Спинкам стульев и кресел. Заглянула в ванную. Но и там было пусто как в гостинице. Даже полотенец не было. И мыла. Вернувшись в спальню, она посидела на кровати. Не помогло. Ощущение чуждости только усиливалось. Даже в доме Аликая она не чувствовала себя настолько ненужной как в родном доме. Подойдя к двери, она взялась за ручку, чтобы выйти в коридор. Хотелось пройтись по дому. Заглянуть к подружкам. Вот только теперь у нее были другие друзья. Другая жизнь. И возвращение сюда было ошибкой. Как будто, годы спустя, находишь в шкафу старое, безумно любимое когда-то платье, пытаешься снова его надеть и с удивлением обнаруживаешь, что оно тебе мало.

Слезы сами собой навернулись на глаза. Горло сдавил спазм. И вдруг в коридоре послышались шаги. Тихие голоса слуг, спешащих до рассвета начать уборку в доме. Так как к полудню здесь буде такая жара, что только самоубийца отправится на работу.

Эния отпрянула от двери, ощущая себя вором в собственном доме. Открыв портал, она быстро вернулась обратно и все так же уставилась в золотистую обивку стен. Записка, что она писала, так и осталась лежать на столе никем не прочитанная. Конечно. Ведь ее отсутствия никто так и не заметил. Скомкав белый листок бумаги, Эния бросила его в камин и опять уселась на кровать. Потом забралась на нее с ногами и обхватив руками колени, уткнулась в них носом.

Она больше не плакала. Просто так легче было пережидать боль, что неожиданно поселилась в груди. А потом ее посетила очередная гениальная идея.

— Так и будешь сидеть здесь целый день? — Люсьен налил себе кружку горячего чая, чтобы согреться после прогулки по городу, и переступив через лавку, сел напротив Айка.

Тот уже битый час сидел на кухне, и грел в ладонях давно остывший чай.

— Я никуда не спешу.

Люсьен кивнул и отхлебнул из своей кружки.

— Поговорить с ней не хочешь?

Айк косо глянул на парня и опять уткнулся в кружку.

— О чем?

— О том! Самом! — Люсьену тоже было не до смеха. Беременность Энии могла быть или великой радостью для клана или огромной бедой. Смотря, кто отец ребенка. И вариантов здесь хоть отбавляй. Кстати вариант номер два сидел прямо напротив него.

— Как ты себе это представляешь? — Вскинулся Айк. — Я что должен вот так запросто подойти и спросить…. — Он замолчал, так как в кухню вошла служанка.

Пока она собирала на поднос еду для кого-то особо голодного, они дружно прикидывались, что на свете нет ничего интереснее кроме чая. Дождавшись пока шаги двуликой служанки стихнут вдали коридора, Айк зашипел на племянника, словно змий рассерженный.

— Как я буду спрашивать ее об ЭТОМ?

— Как заделал ей ребеночка, так и спросишь.

Люсьен даже не успел ойкнуть как кулак Аликая врезался в его глаз и он, кувыркнувшись с лавки, полетел на пол, расплескав свой чай. Айк с рычанием перепрыгнул через стол. Схватил парня за грудки и дважды хорошенько приложил головой об пол.

— Если ты еще раз…

Люсьен захохотал, при этом не делая попыток вырваться из рук родича. Айк еще раз стукнул ненормального племянничка и бросив валяться на полу, сел обратно за стол. Его уже до самых печенок достали постоянные намеки всех и вся, на его отношения с Энией. Спасибо дедуле удружил. Ничего не скажешь.

Люсьен тем временем поднялся с пола. Отряхнул мокрую рубашку. Повертел в руках пустую кружку и, налив еще чая, опять уселся за стол. Под глазом у него медленно наливался здоровенный фингал, но похоже его это не волновало. Продолжая ухмыляться этот гад с самым невозмутимым видом заявил.

— Я так понимаю, тебя вычеркиваем из списка.

Айк замахнулся для еще одного удара, да только досадливо махнул рукой и залпом выпил давно остывший чай.

— Поговори с ней. — Не унимался Люсьен.

— Не могу.

— Давай я. Мне не стыдно.

Айк только хмыкнул на это заявление.

— Думаешь, мне стыдно?

— Нет. — Люсьен вдруг стал совершенно серьезным. Чем здорово напомнил Айку Зарима. По тому тоже никогда нельзя было определить, дурачится он или говорит серьезно. — Думаю, ты боишься услышать ее ответ.

Именно так. Он опасался, что беда случилась в Дарк-Кросс. А значит вся вина за случившееся лежит только на нем. Эх, если бы Зарим был человеком. Можно было наплевать на совесть и поверить, что это его ребенок. А так….

— Тер Аликай! — На кухню, словно смерч, ворвалась горничная. — Там….там…

Бедная женщина схватилась за дверной косяк, чтобы отдышаться так быстро она бежала.

— Там… юная Тери сбегает из дома!

Айк подорвался с места и бросился бежать. Люсьен бросил кружку и рванул за ним. Он понимал, что по решению Ализира ответственность за девушку несет Айк. Но ему тоже не хотелось подводить деда, и потому он решил помочь Айку удержать ее на месте. Да и интересно посмотреть на катастрофу в действии. Он уже столько наслушался про Энию, что просто не мог поверить в то, что милая девушка, под ручку прогуливавшаяся с Аликаем по городу, могла натворить столько бед.

Ворвавшись без стука в ее спальню, они замерли в дверях, не веря своим глазам. Посреди комнаты клубилась воронка воздушного портала в полный человеческий рост. Эния, стоя у открытых шкафов, охапками собирала свои вещи и зашвыривала их в портал.

— Эния что ты делаешь? — Удивлению Аликая не было предела.

Он впервые в жизни видел столь основательно экипированный побег. Ибо в портал летело все. Одежда, книги, письменные принадлежности. Даже чернильница полная чернил отправилась туда же.

— Разве не видно? — Она зашвырнула в воронку очередную партию шмотья и обвела пустую спальню хозяйским взором. Тут ее взгляд остановился на портрете Айка над кроватью. Мгновение она размышляла, брать его или не брать, и махнув рукой, оставила висеть на стенке. — Переезжаю жить к мужу.

И не обращая внимания, на удивленные физиономии парней исчезла в портале, который тут же за ней закрылся. Айк и Люсьен не сговариваясь, бросились на мужскую половину дома. Народ, видя их странные перемещения, заволновался и двинулся следом. Люсьен не сдержался и засмеялся прямо на бегу. А Айку было вовсе не до смеха. Что на этот раз взбрело в голову этой ненормальной. Ворвавшись в комнату к Зариму, они застали еще боле невероятное зрелище.

Бедные пантеры. Забрызганные чернилами с ног до головы носились по небольшой гостиной, собирая ее вещи. Эния же стояла посреди комнаты и с досадой смотрела на огромное чернильное пятно на шелковом ковре и думала (Айк очень сильно надеялся, что она думала именно об этом) как его оттуда стереть. Зарим лежал, развалившись на кушетке у окна, и прижав уши к голове, смотрел на кавардак в своей жизни с таким видом мол: Че я? Я ни че! Она сама так решила!

— Эния? — Только и смог выдохнуть Аликай входя внутрь.

В дверях уже толпились слуги, примчались Рива с Эйдесом и растолкав зевак вошли следом за Аликаем.

— Айк, что опять происходит? Почему в твоем доме и пяти минут нельзя прожить спокойно? — Взорвалась Рива.

— Вы у меня спрашиваете? — Оскорбился Айк. — Я вообще ни причем.

— А кто причем? — Это уже взбесился Эйдес.

Айк только сейчас по их растрепанному виду понял, что маги отдыхали…или занимались своими, очень личными делами, когда их потревожил шум в доме.

— Я думаю, здесь подойдет универсальное заклинание для удаления пятен. — Эния, как будто не замечала никого и ничего вокруг, присела на корточки, макнула палец в чернильное пятно и зашептала заклинание. Вспыхнул фейерверк оранжевых искр и все капли чернил как на ковре, так и на вещах и людях, мигом исчезли. Кроме одного. Того, которое осталось на ее пальце. Не долго думая она сунула палец в рот и казалось только сейчас увидела удивленно разозленную толпу наблюдателей. Зарим так вообще накрыл морду лапами и старательно прикидывался невидимкой.

Охранники успели свалить ее вещи аккуратной кучкой в уголке и затаились за декоративной ширмой, чтобы не попасть под горячую руку разгневанных хозяев.

— Эния, так нельзя. — Айк наконец обрел дар речи.

— Эния что происходит? — Эйдес шагнул к девушке, явно ожидая от нее ответа.

Она обвела всех ясным, словно солнечный день, взором.

— Остаюсь здесь жить. Разве непонятно?

Зарим вжался в кушетку, и его полосатая шкура заходила ходуном. Смеется гад. Айк с досады готов был повыдергивать дяде все усы. И его внуку тоже. Тот тоже трясся от едва сдерживаемого смеха, наблюдая это безобразие.

— Эния, мужчины и женщины не живут вместе. Это правило…

— Которое, я собираюсь нарушить. — Эния совершенно спокойно прервала его нравоучения. — Я двуликая только наполовину. На вторую половину маг. Так что по логике вещей мне полагается только половина ваших правил. Вторую половину я добавлю от себя. И моя половина… — Она сделала на последней фразе особое ударение, чтобы ее слова дошли до особо непонятливых. — …позволяет мне занимать одно помещение с моим законным мужем. А если кому не нравится мое решение. — Она не дала никому вставить слово. — То я вполне могу соблюсти традиции и прямо сейчас переехать жить в Шерани. У меня там помнится, есть отдельное жилье. — И она потрясла ключами под носом Аликая.

Видя их ничего непонимающие лица, Эния от досады всплеснула руками.

— Я хочу жить в своем доме. Что тут непонятного? Я хочу иметь свою спальню. Свою ванную и ни у кого не спрашивать разрешения, о том могу я не спать ночью или не могу? И чтобы никто не смел вламываться ко мне без стука.

Рива первой сменила гневное выражение лица на широкую улыбку и дернув мужа за рукав потянула с собой.

— Пошли отсюда. Это не тот скандал, где требуется наше присутствие.

Эйдес растерянно улыбнулся и дал жене себя увести. За ними следом потянулись слуги.

— Вас особо попросить или сами уйдете? — Эния хмуро сдвинула брови, глядя на Айка и Люсьена.

— Пойдем Айк. — Люсьен тронул дядю за плечо. — Все что ты мог. Ты уже сделал. Так дай им время самим во всем разобраться.

Все ушли. Эния тихонько затворила за ними дверь и замерла, не смея повернуться лицом к Зариму. За спиной стояла подозрительная тишина. И от этого становилось еще страшнее. Наконец собрав остатки воли в кулак она повернулась, на негнущихся ногах подошла к кушетке, села на пол, и подняв глаза, посмотрела на мужа.

«Если ты сейчас скажешь мне уйти, я уйду. Но учти, тогда тебе придется искать меня по всему миру. Ибо я больше не намерена терпеть издевательств над собой».

Она дала ему минуту на раздумье. Если он действительно ее любит. Этого времени более чем достаточно, чтобы принять верное решение.

«Твое решение Зарим!»

Он смотрел на нее своими желтыми звериными глазами. Его дыхание шевелило растрепанные волосы на ее голове. От огромного тела волнами шло тепло и ей безумно хотелось зарыться пальцами в его мягкую шкуру. Завернуться в его лапы словно в одеяло и знать, что больше не надо никуда бежать. Ибо где бы они ни оказались, пока он рядом, она будет дома.

«Останься».

От радости она чуть не разревелась. Подскочив на месте, она крепко-крепко обняла его за шею. Но поцеловать в нос так и не успела. За дверью раздался звук лязгающих доспехов и в нее громко и настойчиво постучали.

— Ну, кого там еще принесло к нам? Почему они не хотят оставить нас в покое?

— Тери Эния. — Раздался из-за двери бодрый голос одного из стражников. — Откройте пожалуйста, к вам с визитом Эрл Ализир!

Глава 10

«Открой» Зарим легонько подтолкнул ее к двери.

Эния с сожалением отпустила его шею, и пошла отворять двери, попутно удивляясь тому, что они вообще-то не заперты. И уж кто-кто, а Ализир имеет полное право войти сюда без предупреждения и спроса… и даже без стука. И как ни прискорбно сознавать он единственный кого она не посмеет выставить вон, даже если очень сильно этого захочет.

Открыв двери на всю ширину она отошла в сторону и присела перед Эрлом.

Ализир вошел, повел взором по разгромленной гостиной, кивнул сыну, оставил без внимания пантер и повернулся к Энии.

— Я пришел по твою душу дорогая. Там прибыли члены комиссии от Всемагического совета. Будут записывать твои показания для предоставления их Владыке Лиссе, Владыке Сайферу и Владыке Норису.

При последнем имени она скривилась, словно съела кислятину. Ализир кивнул, понимая ее чувства.

— Сколько тебе нужно времени чтобы собраться?

— Мне…ну…м… — Замялась она косясь на кучу своих вещей и мысленно прикидывая за какое время она сможет хоть что-то привести в порядок, чтобы в этом чем-то было не стыдно появиться на людях.

— Эния. — Прервал ее мычание Ализир.

— Да мой Эрл? — Она еще раз присела перед ним.

— Ты должна уяснить и запомнить одну простую вещь. Отныне, ты в первую очередь принцесса Беррани и только во вторую маг, со всеми вытекающими последствиями. Если тебе нужен час на сборы. Они будут ждать час. Если нужна неделя, будут ждать неделю. Зарим, — Он обернулся к сыну.

Тот остался лежать на месте, только лениво повернул голову в сторону отца. До этого он не сводил взгляда с Энии.

— Займись ее обучением. А то создается впечатление, что твоя жена не до конца осознает все те изменения, что произошли в ее жизни.

Зарим кивнул, а Эния до крови вонзила трансформировавшиеся когти в ладони, когда от злости сжала кулаки. Но стоило Ализиру повернуться к ней, как она явила ему картину полного понимания ситуации и готовности опять учиться. В глазах Зарима зажглись искры веселья, и ему пришлось их закрыть, чтобы не провоцировать Ализира.

— Так, когда ты будешь готова?

— Через час.

— Я подожду здесь.

Эния, похватав кое-что из вещей, пошла переодеваться. Ализир жестом отправил охрану, свою и сына погулять и едва за ними закрылась, дверь установил на стол кристалл, препятствующий любому виду подслушивания. Комната наполнилась мягким салатным светом, означающим, что все кто будут вне пределов свечения кристалла, ничего не увидят и ничего не услышат. Хоть с магической помощью, хоть без нее.

— Доволен? — Ализир кивнул на дверь спальни, подразумевая Энию.

— А ты?

— Вполне. — Едва заметная улыбка тронула губы Ализира. — Она именно то, что нам было нужно все эти годы.

Зарим кивнул. Он был прекрасно осведомлен об истинных причинах своей скоропалительной женитьбы. И опасался только одного. Эния тоже могла быть в курсе далеко идущих планов Ализира.

— Когда ты скажешь ей, что умеешь говорить? — Ализир еще раз покосился на двери.

— Когда она захочет поговорить. — Зарим тоже недоумевал, почему там так тихо. Неужели она отправилась переодеваться в мужскую купальню? Тоже проблема, которую надо будет как-то решать, если она приведет свою угрозу в исполнение и останется с ним жить.

— Насколько я успел понять ее характер, ждать откровенного разговора ты будешь еще очень долго.

— Подожду. Чего-чего, а времени у меня теперь предостаточно.

Это было произнесено таким тоном, что Ализир невольно удивился.

— Не понимаю тебя, Зарим. Чего еще тебе не хватает для полного счастья?

Глаза зверя полыхнули золотым огнем. Голова дернулась, от чего за дверью послышался грохот. Это пантеры впечатались в стену.

— Свободы! — Рыкнул он так, что задрожали стекла.

Ализир бровью не повел на вспышку ярости. Только губы сложились в тонкой ироничной улыбке.

— В чем проблема? Попроси Энию и она снимет с тебя ошейник. Я давно отдал ей все ключи. И этот в том числе. — И помолчав мгновение, забил последний гвоздь в терпение сына. — Правда, не уточнил, для чего он нужен. Могла и выкинуть по недомыслию.

Усилием воли Зарим осталась на месте. Если бы Ализир не приходился ему отцом. Если бы он не был его Эрлом. Убил бы. Растерзал в клочья. И полакомился еще трепыхающейся печенью.

Ализир позволил себе минуту наслажденья, глядя на бешенство сына. Потом улыбка исчезла с его лица. Когда же он заговорил, лед захрустел в его словах.

— А ты как хотел? Думал я не узнаю, про то, как вы с Аликаем нарушили запрет клана держать рабов? Ты свое получил. И до него дойдет очередь, пусть не надеется, что я забуду. Ты же сам купил девчонку. Держал в ошейнике. Вот теперь и вымаливай у нее собственную свободу. Око за око Зарим. Зуб за зуб. Или ты настолько привык быть человеком, что забыл все наши законы?

И видя, что сын никак не может проглотить правду, застрявшую поперек горла, примиряюще добавил.

— И благодари Небо, что я сам взялся вершить справедливость, а не предоставил это право твоей жене. С ее буйной фантазией, неизвестно до чего бы она додумалась в порыве восстановить попранную справедливость.

Тут Зарим был вынужден согласиться с доводами отца. О том, что у Энии фантазия буйная, он был осведомлен. Один ее переезд к нему жить чего стоил. Ни одна двуликая в жизни не додумалась до подобного. Обычно всех женщин вполне устраивал тот факт, что мужчина живет отдельно. И наведывается к ним лишь изредка. Но она не двуликая. Вернее двуликая, но не от рождения и воспитывалась по другому. Придется учесть это на будущее…

Тихий стук со стороны спальни заставил Зарима прервать поток мыслей. Ализир быстренько убрал кристалл в карман, и девушка смогла войти.

И в эту минуту Зарим крупно пожалел, что звериная глотка не позволяет посмеяться всласть. Причем не только над собой, но и над ошалевшим папенькой. Давно. Ох как давно он не видел подобного выражения на его лице.

— Что? — Эния мялась в дверях и неуверенно теребила конец шелкового пояса, в четыре обхвата опоясавшем ее тонкую талию. — Я опять оделась не так как положено?

— Хм… — Ализир потер переносицу, не зная как скрыть улыбку с тем чтобы сохранить хотя бы видимость солидности и беспристрастия. — Хм…

— Я переоденусь. — Она глянула на Зарима, широко раскрытыми глазами, ища у него поддержки. — Только мне не во что. Я забрызгала платья чернилами, и не все очистилось как надо.

Зарим не сдержал веселого фырканья. За неимением платьев Эния не придумала ничего лучше, чем надеть его шаровары и рубашку. Спросите что в этом смешного? Все. Особенно если учесть, что он гораздо выше ее, и тяжелее раза в два, не меньше.

— Не надо переодеваться. — Ализир наконец смог взять себя в руки и вернуть себе невозмутимое выражение лица. — Тебе очень идут шаровары.

Эния облегченно выдохнула и шагнула в комнату. Эрл встал и подал ей руку. Она неуверенно вложила свою ладошку в его ладонь и бросив последний беспомощный взгляд на Зарима пошла на встречу с магами.

Ализир привел ее в одну из многочисленных гостиных, где ее ждали все маги. Мать, отец, Рива и Эйдес. Пер и даже Барух с Жилем. Они тоже были свидетелями. И ждали своей очереди для вызова на допрос. Едва она подошла ближе, Ализир выпустил ее руку и ушел.

— Эния. — Отец шагнул к ней, колебался всего минуту, и она утонула в его объятьях.

— Папа. — Эния уткнула нос в его рубашку из синего прохладного шелка и часто-часто заморгала, пряча непрошенные слезы.

— Эния, не надо бояться. — Мягкий голос матери не скрывал тревогу. — Просто отвечай на заданные вопросы и все.

— Я не боюсь. — Она повернула голову к застывшим в напряженном ожидании магам, при этом не спеша отлепляться от отца. Рядом с ним было так спокойно и так защищено. Прямо…прямо как с Заримом. Ой не о том она думает, не о том. — Кого-нибудь уже вызывали до меня?

Отец сразу же разжал объятия и встряхнув ее за плечи заставил смотреть себе в глаза.

— Нет. Ты будешь первой дочка.

— И оттого, что именно… — Вмешался со своими нравоучениями Эйдес.

— И как ты это скажешь… — тут же вклинилась в разговор Рива.

— И про эльфов не говори ни слова… — О…о…о… это уже Пер. Ну надо же.

— Стой прямо, смотри перед собой. Не забывай, что ты наследница престола Нардагаса и Высший Маг Эфира. — Элеонора попыталась отодрать ее от мужа и привести ее одежду хоть в какое-то подобие порядка, но Ройк удержал дочь подле себя.

— Эния, ты должна понимать, что все это очень и очень серьезно. От тебя и того что ты скажешь, зависят тысячи жизней ни в чем не повинных эфиров.

— Пап. Я все понимаю. Честное слово. — Эния улыбнулась отцу. — Я уже не маленькая.

Что тут началось. Все, кому не лень тут же принялись ее воспитывать, давать советы, и даже подсказывать готовые ответы на предполагаемые вопросы. Ох не надо было поминать возраст. Ну кто в здравом уме посчитает восемнадцатилетнего ребенка взрослым? Кто угодно только не родители…

И не дяди…

И не тети…

И друзья нет?!..

Ну это уже слишком. Она незаметно показала кулак Жилю. Тот лишь усмехнулся и тут же стал серьезным, так как вся компания взрослых магов взялась поучать и его.

Эния не долго радовалась, что ее оставили в покое. Посреди комнаты появилась серебристая дымка портала, и все разговоры разом стихли. Из портала выпрыгнул молоденький паренек, в одежде которого присутствовали все цвета магии, выдавая в нем посыльного комиссии.

— Для дачи показаний приглашается — Он развернул свиток и с великой важностью прочел. — Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани.

Эния еще успела удивиться, что портал имеет природу Ментальной силы. Таким она не путешествовала очень давно. Ее опять обняли чьи-то ласковые руки, ободряюще сжали и подтолкнули к порталу. Не оглядываясь, она вошла в серебряный туман.

Пара минут (так ей показалось) и она стоит в центре огромного, судя по гулкому эху, зала полностью погруженного во тьму. Лишь небольшой участок в центре оставался освещенным. Эния знала, что в помещении есть люди. Много людей. Но никого из них она не видела. Лишь неясные тени мелькали во мраке, заставляя ее нервничать сверх всякой меры.

— Выйдите на свет, чтобы мы могли вас видеть.

Голос говорившего заставил ее вздрогнуть и невольно глянуть вверх, так как создавалось ощущение, что он идет оттуда. Подавив судорожный вздох, она шагнула в яркий свет и замерла неподвижно.

— Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани?

Не зная куда деть руки, и чтобы скрыть нервное напряжение, Эния взялась опять теребить кончик пояса.

— Да, это мое имя.

— Вы дочь Ройка Тер Велариса и Элеоноры Эр Нардагас Тери Веларис?

— Да. — Уже увереннее ответила она. Если ей нужно будет говорить только да или нет, то все не так страшно. Хотя результаты именно такого опроса легче всего интерпретировать так, что ее показания в умелых руках вывернутся наизнанку, и будут означать вовсе не то, что она хотела сказать, а то, что ИМ нужно услышать.

— Как давно вы познакомились с Аликаем Тер Беррани?

— Чуть меньше года назад. Разве это имеет отношение к делам эфиров? — Она думала на нее сейчас обрушится шквал обвинений, но все тот же бесстрастный голос задал очередной вопрос.

— Вы маг Эфира?

— Да.

— Тогда имеет. Следующий вопрос.

Только сейчас Эния поняла, что маги будут задавать ей каждый свои вопросы, но звучать они будут одним голосом. Это было необходимо для соблюдения непредвзятости допроса.

По мере того как звучали вопросы, и она давала на них подробные и что самое важное правдивые ответы, перед ней сначала появилась сверкающая искра, затем она становилась все больше и под конец превратилась в хрустальный шар размером с мяч. В его прозрачной глубине мелькали образы того, что с ней происходило за все то время, пока длился скандал с эфирами. Особенно красочными были образы ее битвы с Настоятельницей закатного храма, одержимой демоном. Как ей удалось не проболтаться про эльфов, она не знала. Только во всем сказанном, о них не было и слова.

— Можете ли вы утверждать, что более не являетесь одержимой демоном?

— Могу. Вы сами видели, как Милостивая Госпожа покинула наш мир.

Тишина. Эния затаила дыхание. Если ей сейчас не поверят то маги сознания вывернут ее душу и память наизнанку, лишь бы доказать, что она не опасна для общества.

— Следующий вопрос…

Уф… кажется поверили. Эния незаметно перевела дух и замерла в ожидании следующего вопроса. Ждать пришлось долго. От неподвижного стояния у нее затекли ноги. Болела спина, в горелее пересохло и голос стал сиплым. Но никто не собирался отпускать ее или устраивать перерыв. Да и сама она горела ярым желанием побыстрее покончить с допросом и завалиться спать. Эдак на неделю. Особенно ее прельщала перспектива спать под теплым боком Зарима. Опять не о том думаем. А ну сосредоточиться… и что там у нас за следующий вопрос?

— Вы умерли?

Изумление в голосе говорившего было настолько искренним, что Эния засомневалась в том, что это именно вопрос, а не удивленное восклицание.

— Это вопрос? — Решила она уточнить на всякий случай.

— Вы умерли? — Повторил вопрос все тот же беспристрастный голос, так что пришлось отвечать и рассказать о том, как она побывала на том свете И о том каким невероятным способом удалось вернуть ее обратно. И ни слова про эльфов. Похоже, удастся выкрутиться.

Опять тишина. Они там не по умирали от шока? Мелькнула шальная мысль, заставившая ее улыбнуться и в хрустальном шаре как в зеркале отразилась ее улыбка, запечатленная в нем на веки вечные. Эния тут же придала своему лицу самое строгое выражение. Не хватало еще довольно лыбиться на Всемагическом Соборе Владык Магии, когда те будут просматривать информационный шар с ее показаниями.

— Есть еще вопросы? — Сам у себя спросил голос. И сам же себе ответил.

— Вопросов больше нет.

— Пригасите следующего обвинителя.

От радости, что ее больше ни о чем спрашивать не будут, Эния вышла из круга света. Перед ней опять засверкала воронка портала, приглашая вернуться домой. Что она и сделала с превеликим удовольствием.

Вот только рано она радовалась тому, что все позади. Дома ей устроили допрос не хуже чем члены комиссии. Едва она оказалась все в той же гостиной, передала пару слов уходящему на допрос Жилю, как ее усадили в ближайшее кресло и мучили вопросами до тех пор пока она окончательно не охрипла и не потеряла голос.

Только тогда кто-то (кажется Эйдес) сообразил, что за окном давно наступил вечер, а она ничего не ела и не пила с самого утра… и при этом умудряется спать с открытыми глазами, пока они тут спорят и гадают. Какое же решение примет комиссия.

Отправив ее отдыхать родичи остались дожидаться возвращения Жиля. Эния, до смерти радая, что вырвалась из лап спорщиков выскочила из комнаты и напоролась на стороживших в коридоре Гери и Ясенку. Их тоже пригласят, но не скоро. Ведь после Жиля допрашивать будут Баруха. Правильно маги вперед. Их мнение будет учитываться в первую очередь. Интересно с Зарима тоже снимут показания? И как они будут это делать? Наверняка пригласят кого-то из ментальных. Главное чтобы Хиллиэль не очнулся во время допроса. Иначе не избежать очень крупных осложнений. Надо срочно пойти и предупредить его об этом. Но ее намерениям не суждено было сбыться. Любопытные подруги подхватили ее под руки и уволокли к себе с тем чтобы выспросить все подробности этого дела. Кто-то догадливый додумался притащить сюда полный поднос еды и Эния прежде чем начать рассказ выпила две кружки кислого прохладного морса.

— Ну? Что там было? — У подружек глаза горели любопытством, и Эния не стала их разочаровывать. Хотя что там рассказывать. Они сами были свидетелями половины ее приключений.

— И что теперь будет с этими шарами? — Ясенка тоже таскала с подноса тонкие мясные колбаски, заедая собственный нервный стресс.

— Их представят на совете Высших магов с тем, чтобы они вынесли верное решение. — Эния пожала плечами, ни на минуту не переставая жевать. — Те проголосуют так, как им подскажет совесть и наступит в нашем мире мир да благодать.

— Значит, опять ждем? — Ясенка повертела в руках последнюю колбаску и положила обратно на поднос, явно переоценив свои силы.

— Ждем. — Подтвердила Эния, вытирая руки салфеткой и отодвигая от себя поднос с остатками еды. — Но не бездельничаем.

— Ты о чем? — Гери переставила поднос с кровати на ближайший стул и забралась к подружкам, медленно привыкая к тому, что в этом доме не запрещается сидеть на кроватях с ногами.

— О том, что я не собираюсь бестолку тратить свое время. Столь ранняя смерть научила меня ценить жизнь, и я собираюсь приложить максимум усилий, чтобы продолжать оставаться живой. Так что я хочу попросить Тишаали начать давать мне уроки боя на саблях.

Эния ожидала града насмешек или попыток отговорить от безумной затеи, но встретила два одинаково заинтересованных лица.

— А почему не Айка? У него здорово получается. — Глаза Ясенки заблестели от предвкушения зрелища Айк и Эния дерутся на саблях. Спасайтесь кто может. Вот как это будет называться.

— Тишаали лучший воин. Мне так Рива сказала. Она у нее тоже училась.

— Я тоже хочу. — Вдруг выпалила Гери.

— Бедный Жиль. — Ясенка прыснула со смеху. — Ох и жена ему достанется. Что не так, мигом порубит на фарш.

Эния тоже хихикнула, представив себе эту картину. А Гери чуть не разревелась с досады на мага так и не удосужившегося обратить на нее взор. Потратив остаток вечера на построение грандиозных планов по укрощению строптивого (или глупого это с какой стороны смотреть) они заболтались так, что едва не прозевали приглашение на ужин.

Эния сначала хотела пойти вместе со всеми, но подумав отправилась «домой» Некрасиво будет. Сама напросилась жить к мужу, и в первый же вечер бросит его одного. К ее великому сожалению комната оказалась пуста. Плюнуть на все и вернуться в общую столовую? Ну уж нет. Тем более она не голодна.

Эния прошлась по гостиной, зажигая свет. И взялась складывать свои вещи как надо. Она не стала распихивать их по шкафам, решив сначала утрясти этот вопрос с Заримом, и оставила аккуратными стопками лежать на полу. Этот процесс занял времени всего ничего. Не так уж много у нее вещей. Книги и то занимали больше места. Выставив рядом с одеждой пять пар мягких тапочек, она скинула с усталых ног свои единственные полусапожки и перебралась на кушетку. Полистав первую попавшуюся книжку минут пять, она поняла, что у нее нет настроения читать и засунув книгу под подушку, решила подремать до прихода Зарима. И сама не заметила, как провалилась в глубокий сон.

Ей опять снилась жара. Только теперь к влажной духоте болот добавился жар больного тела. Ее то бил озноб, то сжигала лихорадка. Из горла летели хрипы, обжигая и без того воспаленное горло. Но она продолжала упрямо шагать вперед. Ибо уже на горизонте виделся край болотного ада. Там была твердая земля. Там были люди. Там были друзья….

— Эния!

— Эния, очнись!

Она слышала странные голоса вокруг себя, но никак не могла проснуться. Сон, так похожий на явь вцепился в нее мертвой хваткой и не выпускал из своих объятий.

— Эния!

Ее ударили по щекам, раз другой и она рывком сев, широко распахнула глаза.

— Его надо спасти. Иначе он умрет. — Пробормотала она, и только сейчас поняла, что Хиллиэль с силой трясет ее за плечи. На его лице застыло испуганное выражение, как будто он готов был бросить все и бежать за помощью.

Как ни странно, выражение эльфийского испуга на мужественном лице Зарима привело ее в чувство, заставив стряхнуть с себя оцепенение. Проклятый эльф. Когда он прекратит портить ей мужа. Так она совсем запутается и перестанет различать, как улыбается Зарим, а как Хиллиэль. Или Зарим не улыбается? Точно. Он вечно насмехается над ней и отпускает всякие колкости, от которых хочется визжать, топать ногами и удавить его на месте.

— Эния!

Ее еще раз хорошенько встряхнули.

— Я здесь. — Еле выговорила она, удивляясь тому, что горло у нее болит на самом деле. Будто она взяла на себя часть мучений странного…

— Эния!

— Хилл! Прекрати меня трясти! Немедленно! — Эния вывернулась из его рук, села на кушетке и согнулась пополам от приступа удушающего кашля. Что-то горячее потекло по подбородку и смахнув рукой она с ужасом ставилась на кровь.

Хиллиэль не стал медлить. Сжав в руке амулет срочного вызова, он активировал связь с Эйдесом.

«Эйдес, беда. Быстро ко мне».

Эния еще кашляла в подушку, когда в комнату влетел Эйдес.

— Что случилось?

— Вот! — Хиллиэль беспомощно развел руками.

— Прекрати! — Эния зашлась новым приступом кашля.

— Что прекратить? — Не понял ошалевший эльф.

— Прекрати вести себя как идиот. Подумай о репутации Зарима.

— Эния. — Эйдес присел на корточки возле нее. — Зарим сам позаботится о своей репутации… когда вернется. Что случилось?

И тут он увидел подушку всю в крови. Исчез без предупреждения и почти сразу вернулся с Ройком. Отец, мгновенно оценив ситуацию, уложил ее все на ту же кушетку и простер руки над телом для диагностирования заболевания. Тишину в комнате нарушал только ее кашель, который все никак не проходил. Ройк уже и руки положил на грудь, вливая в нее новые силы, но они казалось уходили в никуда. Владыка хмурил брови ничего не понимая в происходящем. Тех сил, что он потратил на излечение, хватило бы на десяток смертельно раненых солдат, а дочь кашлять так и не перестала.

— Ройк связь. — Напряженным голосом выдал Эйдес. Он тоже вел свое сканирование.

— С кем?

— Пока не знаю. Очень далеко. Но кто-то использует твою дочь как открытый канал связи. Силы уходят туда.

— Я понял. Сколько тебе нужно времени, чтобы определить местоположение объекта?

Эйдес улыбнулся очень недоброй улыбкой. Ройк тоже оскалился. И Эния поняла, что кто бы ни был похититель ее сил, ему ой как не поздоровится, когда до него доберутся маги.

— Две минуты Ройк.

— Хорошо.

— Не надо. — Слабым голосом проговорила Эния.

— Что именно не надо? — Ройк не притворялся добрым или ласковым. Его уже порядком разозлило то, что дочь вечно влипает в неприятности. И чем дальше, тем боле смертельными они становятся.

— Не убивайте его…

— Это не тебе решать. — В голосе Эйдеса тоже не было сочувствия к чужаку, питающемуся силой беззащитной девушки.

Эния хотела сказать что-то еще, но ей не дали. Ройк сверкнул газами в сторону Хиллиэля и тот не дожидаясь дальнейших понуканий закрыл ей рот мягкой салфеткой, собирая сгустки крови, вытекающие из легких при новом приступе кашля.

И тут проснулась Хэлли.

«Он идет!» орала она словно буйно помешанная. Эйдес, получив удар ментальной силы эльфийки вздрогнул, потерял нить поиска. Та со звоном лопнула и вдруг Эния прекратила терять силы. Кашель и боль в горле исчезли без следа, как будто их и не было вовсе. Ее даже перестало трясти от лихорадки.

«Он здесь! Эния! Он идет!»

«Кто идет?» Эния, обессиленная всем, что на нее навалилось за этот день закрыла глаза. До полного счастья ей только истерики Хэлиании не хватало. А та вопила во всю силу своей мысли.

«Он пришел! Он нам поможет!»

— Хиллиэль, мы спасены.

От усталости, Эния не удержала контроль над Хэлли и та заорала ее губами, напугав всех, кто был в комнате. И Хиллиэля в том числе. Эльф услышав любимую рванулся к ней. Но Ройк одним касанием лба Энии отправил ее и дух эльфийки вместе с ней, в долгий принудительный сон.

— Утром разберемся. Хиллиэль, отнеси ее в кровать и приходи к нам. Пора с тобой и Заримом что-то делать. Так дальше продолжаться не может. — Он вперил тяжелый взгляд в эльфа и не отвел, пока тот не кивнул в знак согласия. И обратился уже к другу. — Пошли Эйдес. Разговор есть.

Маг встал на ноги, потер занемевшие икры и не сказав и слова, вместе с другом исчез в портале.

Глава 11

Она проснулась от легкого поглаживания по плечу, шее. Мужские пальцы запутались в ее волосах, взъерошили, откинули с лица, и теплое дыхание коснулось щеки. Кажется, ее собираются поцеловать. Не открывая глаз, Эния злорадно улыбнулась.

— Хиллиэль! А в глаз?

Тихий смех, совершенно незнакомый, заставил ее от страха сжаться, а потом рывком сесть на постели. Мужчина, не ожидавший от нее подобной прыти, не успел отстраниться, и она со всего размаху врезалась затылком в его подбородок.

От удара из глаз посыпались искры, и охнув от боли Эния схватилась руками за ушибленный затылок.

— Ты напугал меня, идиот. — Зашипела она словно разъяренная кошка.

Дождавшись пока перед глазами перестанут плавать алые круги боли, Эния сфокусировала взгляд. За окном серел рассвет. На стенах догорали, а кое-где чадили давно погасшие светильники. Невероятная тишина стояла в доме, нарушаемая только ее возмущенным сопением и тихим смехом развалившегося на постели мужчины. Он лукаво щурил глаза и потирал ушибленный подбородок. Заметив ее недоумение, он сел, притянул к себе и ласково погладил по больному месту. Подул, словно она маленькая и поцеловал в макушку.

— Сильно болит?

— С…сильно. — Эния подняла на него глаза, еще не до конца веря в то, что видит. Или, если выражаться точнее КОГО видит. — Зарим?

— Ты ждала кого-то другого? — Темная бровь насмешливо выгнулась. — В нашей постели?

Эния закрыла глаза, и от злости сжала зубы, чтобы не наговорить гадостей. Это точно Зарим. Только он одной фразой мог за считанные секунды довести ее до бешенства. Ей потребовалось время, чтобы собраться с мыслями. А когда она полностью пришла в себя и соизволила открыть глаза, то поняла, что ее никто не держит. И даже не сидит рядом.

Зарим встал и даже успел одеться. Правда, пока в одни шаровары. Но все равно.

— Вставай. — Он больше не улыбался. И даже не смотрел в ее сторону, старательно отводя глаза.

— Зачем? — Она с места не двинулась. Столь резкая перемена в его настроении заставила ее окончательно проснуться и забыть об ушибленном затылке. Ох не нравилось ей такое начало разговора. Совсем не нравилось.

— Затем, что тебе надо умыться. Или ты собираешься дождаться, пока все встанут, и в купальню нагрянет десяток голых мужиков?

Вот теперь она точно убедилась, что перед ней ее муж собственной персоной. Почему? Да потому, что ей хотелось его удавить. Надо же? Додумался обвинить ее в распущенном поведении. Быстро закипая от злости, Эния выбралась из постели, одернула его рубашку, в которой так и уснула и не сказав и слова порталом ушла… нет, не на женскую половину дома, где можно было спокойно и без помех привести себя в порядок. Если сейчас хоть кого-нибудь посмеет поинтересоваться что с ней такое, то смертоубийства не миновать. Она отправилась на лесное озеро. Только там она могла собраться с мыслями и успокоиться.

Под босыми ногами, еще теплыми ото сна, захрустела примороженная трава. Ступни быстро онемели. Холод пробрался по ногам до самых колен и заставил зябко ежиться на утреннем морозе. Дура. Лучше бы в бассейне утопилась. Там хоть вода теплая. Обхватив себя за плечи и стуча зубами от холода, она быстренько отрегулировала температуру тела. Когда холод перестал пробирать до костей, Эния наконец вздохнула свободно, вошла в воду по колено и как следует умылась. И только сейчас поняла, какое прекрасное утро. Серое небо над лесом медленно розовело. Лучи восходящего солнца отражались от редких облаков и заставляли морозный иней на траве сверкать словно серебро. Скоро он растает и повиснет на стеблях чистою росой. Поверхность озера медленно меняла цвет с серого на голубой с розовым отливом, словно зеркало отражая небо. Птицы, приветствуя восходящее светило, огласили лес многоголосым хором. И на душе сразу стало легко и свободно. Ушли обиды, забылись горечи разочарования. Не думая о том, что ее ждет по возвращении домой, Эния протянула руки к солнцу, закрыла глаза и замерла в его еще не теплых, но уже ласковых лучах.

Сегодня будет первый, по-весеннему теплый день. И можно будет выбраться в лес за первой зеленью или цветами. Хм… она и так в лесу. Домой возвращаться не хотелось совершенно, и Эния позабыв обо всем на свете, побрела по полянкам, собирая редкие первоцветы, выглядывающие прямо из мерзлой земли. Ей не было холодно. Не было страшно. Ей было хорошо. Но сколько не откладывай неизбежное, домой вернуться все-таки придется.

Поняв, что больше храбрости, чем есть уже не будет, она открыла портал и вернулась обратно. Зарим стоял у окна и сложив руки за спиной смотрел в сад. Почувствовав ее возвращенье, он обернулся.

Эния замерла на месте, не зная куда пристроить свой куцый букет. Мгновение он смотрел на нее. Шагнул ближе. Поднял с пола сброшенное во сне одеяло, завернул ее с ног до головы. И усадил в ближайшее кресло.

— Замерзла?

— Нет. — Она пыталась поймать его взгляд и никак не могла. Он смотрел куда угодно, только не на нее.

— А почему ноги синие?

Ее ступни утонули в его теплых ладонях.

— Босиком ходила.

— Заметно. — Он хмыкнул и стал тереть пальцы, стопу, пятки, пока они не разогрелись, словно от печки и не стали красными. — Так лучше?

— Зарим! — Она высвободила руку из одеяла и коснулась его плеча.

Он поднял взгляд, и комок застрял у нее поперек горла.

— Прости. — Еле вытолкнула она слова. Так они застряли и не хотели лезть наружу. Но она пересилила свое смущение и что уж там… свой страх. Ей вовсе не хотелось начинать отношения с ссоры.

— Простить? — Он удивился. Перестал греть ей ноги и сел на пол. — За что? За то, что напугал тебя? Заставил бежать прочь из дома? Это ты меня прости. Эния, я…

— А где Хиллиэль? — Эния не дала ему договорить, намеренно прервав попытку извиниться. Что-то ей подсказывало, для откровенных разговоров не готовы ни он ни она. Уж лучше поговорить о чем-нибудь нейтральном. Об эльфах например. — Как получилось, что вы поменялись местами?

Его лицо перекосилось, словно от судороги и губы скривила усмешка.

— Твой друг Эйдес постарался. Вывернул нас наизнанку и расставил по новым местам.

— Вот так запросто?

Зарим сощурил глаза, быстро возвращаясь к своей обычной манере поведения.

— Я не говорил, что было просто. Но от меня подробностей не жди. Хочешь поиздеваться спроси у моих парней. Они расскажут.

— Не… я лучше у Эйдеса спрошу. А еще лучше посмотрю. Он всегда записывает изображения своих экспериментов на кристаллы.

— З….за…записывает? — Зарим весь побелел от гнева.

— Ну да. Чтобы потом повторить в случае чего. Эй… ты что? — Эния вскочила с кресла, запуталась в одеяле… — Ты куда? — Она бросилась за ним следом.

Одеяло волочилось по полу, мешая двигаться, а Зарим уже взялся за ручку двери и рывком открыл.

— Поговорю с Эйдесом.

Эния застыла как вкопанная. Улыбка медленно расползалась по ее лицу, переходя в нервное хихиканье.

— Зачем?

— Чтобы не делал из людей посмешище. — Он остановился в дверях. За его спиной тут же замаячили пантеры. Видя ее веселье, он задавил вспыхнувший гнев и вернулся обратно. — Тебе так хочется посмотреть, как меня там крючило, и выворачивало?

Эния закусила губы, чтобы не расхохотаться и отрицательно качнула головой.

— Правильно. — Проворчал Зарим. — Нечего там смотреть. — И видя, что ее веселье не проходит, добавил. — И Эйдеса попрошу, чтобы не показывал. Тоже мне экспериментатор нашелся.

— Зачем он вообще взялся это делать?

Пантеры тихонько притворили двери, оставив их одних.

— Говорил что-то про невозможных девушек, за которыми глаз да глаз нужен, а то они своими выходками сведут с ума кого угодно. — Он резко перестал дурачиться и взяв ее за подбородок, чтобы глаза не прятала, заговорил уже серьезно. — Что еще случилось? Почему меня протащили через круги ада, только лишь за тем, чтобы поменять с эльфом местами?

— Больно было? — Она наконец набралась храбрости и положила руки ему на грудь. Он был теплым, живым и его сердце билось под ее ладонью.

— Хочешь, чтобы я тебе пожаловался?

Ой как нехорошо он это сказал. Она тут же уронила руки, но он поймал их и вернул обратно, прижав своими ладонями туда где были.

— Что случилось?

— Я… ну…хм… — Он все ждал, пока она найдет верные слова. — У меня опять видения.

— Не…е…ет!

— Да…а…а…

— У меня все занято. — То с какой поспешностью Зарим открестился от новой напасти, заставило ее опять улыбнуться.

— Никаких духов. ЭТОТ живой. Только он болен и потому забирает мою силу, чтобы…

Договорить она не успела. Тело под ее пальцами стало каменным, а Зарим в один миг из красивого мужчины превратился в мифического дракона, который вот-вот начнет изрыгать пламя, сжигая все на своем пути.

— С этого места как можно подробнее.

— Ты не посмеешь! — Кричала Эния.

— Еще как посмею. — Вкрадчивый голос Зарима пугал гораздо сильнее, чем если бы он орал во всю глотку.

Айк замер у двери, не решаясь не то, что войти. Даже постучать.

— Это дед? — Брови Люсьена поползли вверх, да так там и остались.

— Кто же еще. — Айк передернул плечами. — Я же говорил, что Эйдес вытащит его на свет Божий, а ты мне не верил.

— Не смей поворачиваться ко мне спиной! — Это уже Эния перешла с крика на гневное шипение.

— Я не поворачиваюсь. Ты сама бегаешь кругами. Эния, не смей мне перечить…

— Ого…го… — Люсьен рассмеялся бы, если бы не кислая физиономия Айка. — Веселенькое начало дня.

— Слушал бы и слушал. Как музыка для моих ушей. — Из-за поворота вырулил Ализир в сопровождении неизменной свиты. — Поверьте, для них утро наступило гораздо раньше, чем вы можете себе представить. Отсюда закономерный вопрос. Где вы были все это время? Если не слышали начало нового скандала?

В комнате просвистело, и нечто тяжелое с грохотом ударилось о стену, рухнуло на пол и там разбилось.

Айк и Люсьен забыв про Эрла, как один уставились на дверь. Та резко распахнулась, и из нее вылетел Зарим. Весь мокрый и почему-то с подснежниками на голове, плечах и по всей спине.

— Трус!

Очередная ваза полетела в его сторону, и Зарим едва успел захлопнуть дверь, пока она не врезалась в его голову.

— Да трус! — Прокричал он через дверь. — За тебя боюсь, дура!

— Дура?!!!!!!!!!!!!!! — Эния сошла на визг, от которого у всех заломило уши.

— Не удачный поворот речи сын. — Решил вставить свое слово Ализир, но его никто не слушал.

Тишина за дверью заставила всех насторожиться. Эния прижалась к двери и тихо, ласково словно и не было никакой ссоры, промурлыкала.

— И далеко ты собрался?

— Э…э… а что? — Оторопел Зарим от столь резкой смены настроений.

— Ничего не забыл?

— Да вроде нет. Эния…

— Ну-ну. Иди. — Ее голос стал слаще меда. — Все равно далеко не уйдешь.

— Дед. — Люсьен постучал деда по плечу и когда тот обернулся, красноречивым взглядом указал на его ошейник. Намекая, что он тут, а парни из охраны остались там.

— Ах ты ж…. — Зарим выдал цветистую тираду в три этажа матом и не зная как быть уставился на двери.

И как назло с той стороны послышался щелчок запираемого замка.

— Ты что-то сказал?… Милый?

Люсьен заржал. Айк давно сполз по стеночке и уткнув лицо в колени сотрясался от беззвучного хохота.

— Игра в заложники всегда казалась мне мерзкой и некрасивой. — Ализир стоически избежал соблазна последовать примеру внука и правнука, то бишь рассмеяться вместе с ними. — А посему я прибегал только к дипломатии в разрешении подобных споров.

Он положил руку на плечо Зарима.

— Удачных переговоров, сын.

И под сдавленные смешки стражи удалился. В какой-то миг Зариму даже показалось, что отец что-то довольно насвистывал. Но потом понял, что ошибся. Чтобы Ализир свистел? Для этого небо должно рухнуть на землю никак не меньше.

— Что ржете? — Обрушил он свой гнев на Айка и Люсьена.

— Так смешно ведь. — Люсьен крепко обнял родича. — Рад видеть тебя дед.

— Я тоже рад. — Зарим неловко похлопал внука по спине и тут же отстранился. — Лучше посоветуй что делать?

— Я? — Изумился Люсьен. — Ты просишь совета у меня? Айка спроси. Он лучше ее знает.

— У меня? — Айк поднялся с пола и попятился от них как от чумных, словно боялся подхватить заразу. — Знаешь Зарим, пока ты шлялся бог знает где, мне как-то расхотелось объяснять Энии, что она не права. Мне одного раза на всю жизнь хватило. Не веришь, спроси у Баруха. Он тоже считал ее неправой. Больше дураков среди нас нет. Если уж кто и может тебе помочь, так это Люсьен.

— Почему опять я? Это вы великие и могучие. А мне всего двадцать. Кто тут кого учить должен?

— Люсьен. — Айк вдруг стал серьезным. — Ты в свои двадцать выиграл битву там, где Зарим потерпел сокрушительное поражение. Так что дай ему пару советов и пошли отсюда. Там завтрак стынет.

— Я? Битву? Айк, ты ничего не путаешь? Что я такого сделал?

— Обуздал Ниррану. — Вздохнул Зарим, и прикрыв глаза привалился плечом к стене. — До тебя это еще никому не удавалось.

При упоминании любимой женщины, Люсьен расплылся в глупой улыбке.

— Вы не правы. Не было никакой битвы. Я сразу и безоговорочно сдался на ее милость и взамен получил рай на земле. Пошли, Айк. — Люсьен обнял дядю за плечи и повел по коридору прочь. — Что ты там говорил на счет завтрака…?

— О…о… это нечто. Повар по случаю возвращения Зарима устроил настоящий пир….

Зарим с тоской смотрел им в след и только потом угрюмо уставился на запертую дверь.

— Так что ты там говорил на счет Дуры? Я не поняла.

Услышав «ласковый» голос жены, Зарим вдруг улыбнулся.

— Переговоры значит? Будут тебе переговоры.

То, что переговоры зашли в тупик, Люсьен понял сразу же, как только увидел деда, сидящим в коридоре на полу и подпирающим спиной крепко запертую дверь. Услышав посторонние шаги, Зарим открыл глаза, сглотнул голодную слюну и Люсьен подавился бутербродом, остатки которого все еще сжимал в руке. А он наивный полагал, что дед давно утряс все недоразумения и празднует мир в постели с любимой женщиной. Все именно так и подумали, когда ни он, ни Эния не явились к завтраку.

— Будешь? — Он подошел ближе, сел рядом с дедом на пол и протянул ему надгрызанный бутерброд.

Зарим посмотрел на внука о…о…чень странным взглядом, и Люсьен смутился. Действительно, что это он. Предлагать старшему объедки. Стыд и позор.

— Буду. — Неожиданно выдал дед и взял из рук парня хлеб с ветчиной. Повертел в руках и вдруг выдал. — Не обидишься, если я Энии его предложу. Она тоже голодная.

Краска стыда ударила Люсьену в лицо.

— Не надо. — Он вскочил на ноги. — Я сейчас, мигом. Я вам поесть принесу.

И не успел Зарим его остановить, как парень умчался на кухню.

— Эния. — Зарим постучал в дверь.

— Ее тут нет, Тер Зарим. — Раздался из-за двери голос старшего стража. — Она ушла в спальню.

И дуется на него уже который час. Мысленно добавил Зарим.

Охранник помолчал немного и произнес самым жалобным тоном.

— Тер Зарим….

— Знаю. — Зарим вздохнул, повертел в руках бутерброд и с досады надкусил. — Самому надо.

— А вы… а вы не могли бы просто извиниться? Мне очень понравилась идея мальчика уступить девушке.

— Я бы и рад извиниться. Да она слушать меня не хочет. Сам же видел, что из этого вышло.

— Видел и слышал. — Страж вздохнул и тоже сел на пол. — И позвать ее никак. Длинны поводов не хватает, чтобы постучать в двери. А на спальне защита от прослушивания. Хоть заорись, все равно ничего не услышит.

— Угу… — Зарим доел бутерброд, не проронив и крошки.

Охранник хотел сказать что-то еще, но тут послышались шаги, и в коридоре нарисовался Люсьен, неся огромный поднос с едой.

— Вот. — Он поставил его у ног Зарима и с самым довольным видом посмотрел на деда, явно ожидая похвалы. Щенок да и только. И почему в барса перекинулся непонятно.

Зарим окинул тарелки голодным взглядом, сгреб на одну все бутерброды, остальное придвинул обратно внуку.

— Отнеси ей.

— Куда? Там же все закрыто.

— В окошко постучи, дурень. Сама не выйдет, но открыть сумеет. И еще… — Зарим замялся, но его поняли без слов.

— Не волнуйся, передам.

Люсьен подхватил заметно полегчавший поднос, и отправился на выполнение дипломатической миссии. А Зарим тем временем взялся просовывать под дверь бутерброды. Незачем охранникам сидеть неумытым, да еще и голодными к тому же.

Прошло пять минут. Бутерброды кончились, теперь пить хотелось неимоверно. Люсьен все не возвращался. Да и в комнате стояла подозрительная тишина. Зарим уже начал волноваться, когда с той стороны послышалось заметное оживление. Щелкнул замок, и о чудо, дверь отворилась.

На пороге стояла Эния.

Охранники, уже отчаявшиеся попасть в туалет, стоя за ее спиной маяковали ему, мол давай извиняйся и пошли уже, а он все медлил. Она же стояла и смотрела та…а…а…кими глазами, что ему безумно захотелось ее поцеловать. Но он не мог себе позволить… Ээээ а собственно почему? Жена она ему или нет?!

Сграбастав девушку в медвежьи объятия, он не дал ей времени опомниться и закрыл рот поцелуем. Тоже хороший способ вести переговоры. Мгновение он ждал, что она начнет вырываться, но судя по тому, что ему не врезали… ну куда там она могла дотянуться и вполне охотно отвечали на поцелуй, то можно было признать, что его извинения приняты.

— Тер Зарим! — Взвыл один из охранников.

Зарим прервал поцелуй. Эния уткнулась лицом ему в грудь и тихонько рассмеялась.

— Иди уже.

— Эния…

— Зарим. — Ее губы дрожали от сдерживаемого смеха, а глаза сияли словно звезды. — Иди. — С нажимом произнесла она, чтобы до него наконец дошло, что они тут не одни.

Под злобное шипение пантер, он наградил ее еще одним быстрым поцелуем и ушел купаться.

Эния постояла на месте. Подумала, подумала и решила найти и поблагодарить Люсьена за дельный совет. Если бы не он, неизвестно до чего бы ее довело собственное упрямство. А так и ссора без всяких лишних слов сошла на нет и добилась того, что ее наконец поцеловали. Жена она ему в конце концов или нет? Хорошая у Люсьена девушка. Ниррана, кажется, ее зовут. Надо бы с ней познакомиться. Вдруг еще чему полезному научит. Всякое в жизни бывает, а с таким мужем как у нее, не только всякое, но еще и разное.

Совершенно спокойно переступив порог комнаты, который Зарим напрочь запретил ей переступать, Эния прикрыла дверь, и нос к носу столкнулась с одним из стражей Ализира.

— Вы не знаете…

— Тери Эния…

Начали они одновременно и одновременно умолкли.

— Простите, Тери. — Страж виновато склонил голову и выжидательно замолчал, давая ей право высказаться первой.

— Вы не видели Люсьена?

— Ни как нет, Тери. Прошу меня извинить.

— Ладно, сама найду. Если вы подождете, Зарим освободится через пол часа. — Она попыталась обогнуть стража, но тот заступил ей дорогу.

— У меня послание для вас Тери.

— Для меня? — Удивилась она. — От кого?

Страж выпрямился, щелкнул каблуками и отрапортовал.

— Тери Эния, к вам с визитом прибыл Темный Маг Солер Ван Герс. Велено передать, что он ожидает вас в зеленой гостиной.

— Солер?! — Обрадовалась она. — Спасибо…э…гвардеец.

Она не просто пошла. Она полетела на встречу. Что за новости принес маг из Дарк-Кросс. Хорошие или плохие?

Когда она вошла в гостиную, то поняла, что ее не просто ждали. Ее ЖДАЛИ. При виде нее Ван Герс прекратил метаться по комнате, подбежал и схватив за плечи, чуть ли не заорал в лицо.

— Он согласился. Он дал добро. Вот, смотрите.

Вытащив из-за пазухи связку амулетов он протянул их ей на дрожащих руках.

— Что это? — Эния перевела взгляд на магическое видение и невольно шарахнулась в сторону от черной тьмы, клубящейся в руках мага. Все амулеты были заряжены Темной магией. Причем очень сильной.

— Это пропуск, Эния. Пропуск в хранилище ко всем результатам раскопок. — Солер смотрел на нее с такой надеждой, что Эния устыдилась своего поведения и вяза себя в руки.

— Признаться, я не рассчитывала на столь быстрый ответ. — Она по дуге обошла мага и села в кресло. — Что подвигло Владыку Нориса дать согласие на посещение его сокровищницы?

Ван Герс последовал ее примеру и не просто сел, а рухнул в ближайшее кресло. Видимо до прихода сюда он держался на одних нервах. Эния вполне понимала его чувства. С таким начальством не то, что нервы себе попортишь, психоз заработать можно.

— Наследник Удвин умирает. — Маг бросил на нее быстрый взгляд и тут же отвел его, предпочитая смотреть на амулеты, а не на нее.

С огромным трудом Эния сохранила внешнюю невозмутимость, тогда как внутри у нее все взбунтовалось при одном только упоминании ненавистного наследника.

— Владыки Ройка сейчас здесь нет. Вы должны понимать, что какие бы чувства он не испытывал к собственной дочери, его обязанностей никто не отменял. Но я постараюсь как можно быстрее передать ему столь скорбную весть. Сколько времени есть у Наследника?

Слушая ее речь, Солер немного пришел в себя. Эния вела себя не как истеричная девица. А как… как…. как настоящая принцесса, которой она в сущности и являлась по факту своего рождения, а теперь еще и замужества.

— Боюсь, что немного. И времени ждать, у него нет. — Тут Ван Герс поднялся, шагнул к ней, склонился в учтивейшем поклоне и протянул свиток, скрепленный личной печатью Нориса.

Вот и началось. С тоской подумал Эния, принимая свиток из рук посланника. А она так надеялась, что этого никогда не будет. Или хотя бы случится не так скоро. Как говорят в народе, с чем боролся на то и напоролся. Она всю жизнь увиливала от любых официальных мероприятий, и вот пожалуйста. Не успела вернуться с того света, как именно в них и угодила. В официальные мероприятия имеется ввиду.

А Ван Герс тем временем излагал ей официальное прошение.

— Я уполномочен Владыкой Норисом передать его личное приглашение Владыке Ройку посетить Дарк-Кросс сегодня же, для обсуждения и согласования всех вопросов, связанных с делом Эфиров, вынесенным на совет. Мне подождать ответ здесь или Владыка Ройк пришлет письменный ответ?

— Ждите здесь.

Эния встала, и чуть ли не скомкав послание в кулаке пошла искать Эйдеса, или любого, кто мог бы передать послание ее отцу. Не самой же отправляться в Шерринг-Кросс.

К ее огромному удивлению дом оказался практически пуст. Вернее слуги в нем присутствовали, а хозяев не было. Один пойманный ею слуга сказал, что Ализир с Аликаем отправились в город на какое-то официальное мероприятие. Алишер и Ивали просто куда-то отлучились. Маг Эйдес? Нет, его никто не видел. И Тери Риву тоже. Кто-кто? Ах ее мама? Так она еще утром исчезла вместе с ее отцом. Да. Именно так и получается, юная Тери, вы здесь совершенно одни. Что? Ах Тер Люсьен? Нет, его мы видели, но он тоже ушел….о…о… а вот и Тер Зарим. Он ответит на все ваши вопросы.

— Эния?!

— Зарим! Ты-то мне и нужен.

Эния схватила его за руку и не обращая внимания на недоуменное выражение на его лице, потащила за собой.

— Да ну? — В его карих глазах засветились веселые огоньки. — Зачем?

— Затем, что пойдешь к моему отцу. Передашь послание от Нориса.

Зарим остановился. Эния от рывка едва не упала и тоже была вынуждена остановиться, ибо сдвинуть с места отказывающегося идти Зарима, ей было просто не по силам.

— Зарим, ну не упрямься. Это важно для меня… для нас. Если отец вылечит Удвина, нам откроют доступ ко всем материалам с раскопок эльфийского поселения.

— Эния, я не могу.

— Почему? — Удивилась она. — Просто передашь ему письмо и все. Я тебе амулет дам, чтобы тебя пропустили в Шерринг-Кросс. Сама отправлю. А оттуда тебе Отец откроет портал домой. Делов на час. Неужели это так сложно?

— Сложно… — Он покосился на охранников и очень тихо добавил. — С ними сложно.

Эния закусила губу. Выглянула из-за его плеча, на прислушивающихся к их разговору пантер. Посмотрела на Зарима широко распахнутыми глазами и промолчала. Неловко это спрашивать у человека, за что его так… и когда это кончится.

— Хорошо. — Наконец произнесла она. — Сама схожу. Ты… ты тогда подожди меня, ладно?

— Куда я денусь? — Зарим скривил губы. — Я порталов открывать не умею. И закон крови нарушать тоже. Может, в утешение мне несчастному, расскажешь как тебе удалось выйти из комнаты, когда я строго на строго приказал тебе сидеть там и не высовываться?

Эния улыбнулась, услышав про несчастного Зарима. Тоже мне юморист нашелся. Они медленно пошли к выходу из дома. Из соображений безопасности всех кто в данное время проживал в доме и собирался проживать в дальнейшем. Внутренние помещения и большую часть сада зачаровали от чужого магического вмешательства. Так что без особого разрешения ни один посторонний маг не мог телепортироваться сюда, при этом не нарвавшись на нешуточные неприятности. Айк с подачи ее отца организовал в конце сада специальную площадку, куда и откуда телепортировались маги.

— Расскажу. Только в обмен на обещание никогда больше не приказывать мне ничего подобного.

Зарим улыбнулся.

— Ты понимаешь, что даже если я дам тебе подобное обещание, обойти его будет очень просто? Я уже сейчас вижу несколько вариантов.

— Понимаю. — Эния тоже улыбнулась. — Тогда тебе придется мучаться неизвестностью.

Зарим толкнул перед ней стеклянные двери и первой пропустил в сад. Под ногами зашуршал гравий на дорожках. Яркое солнце растопило последние остатки снега, и теперь сад выглядел более унылым, чем зимой. Всюду жухлая трава, черные от влаги стволы деревьев. Одни сосны и ели продолжали радовать глаз изумрудной зеленью. Зарим проводил ее до самой площадки, вымощенной новенькими плитами черного мрамора. Подождал, пока Эния исчезнет в воронке портала, повернулся чтобы вернуться в дом, и натолкнулся на испытующие взгляды стражей.

— Когда вы ей скажете, Тер Зарим?

— О чем? — Попытался он уйти от ответа, но не тут-то было. Парни обступили его со всех сторон и не давали двинуться с места.

— О том, что только она может дать нам всем свободу?

Зарим молчал. С тех пор как Ализир огорошил его новостью, что ключ от ошейника находится у Энии, он голову сломал, думая как ей сказать об этом и при этом хоть немного сохранить лицо. Но сегодняшняя ссора показала ему, что на это надеяться не стоит. Или он выпьет полную чашу унижений, или так и будет таскать за собой на привязи ни в чем не повинных парней.

— Сегодня. — Наконец решился он. Чего тянуть. И так стыда набрался на годы вперед. — Сегодня вечером.

Твердо пообещал он. Парни облегченно вздохнули и они все вместе отправились пытать Ван Герса по поводу его любимых раскопок. Ибо Хиллиэль в его голове уже задолбал своими вопросами. Что? Где? Почему? И главное когда?

Глава 12

Хлопок закрывшегося за спиной портала взметнул подол платья, заставив ее на миг забыть о страже и придержать юбки, до тех пор пока энергия не перестанет кружиться по плоской крыше, одной из башен Шерринг-Кросс.

На этом конце мира была глубокая ночь. Рядом черными громадами вздымались в небо темные силуэты крепости, обители и цитадели Магии Жизни в их мире. В некоторых окнах горел свет. Где-то яркий, от магического светильника. Где-то совсем тусклый, от свечи или масляной лампы. Здесь же света не было вообще. Достаточно было того, что дарила, восходящая над горизонтом огромная белая луна.

Телепортационная башня по традиции располагалась на самой высокой крыше, и была единственным надземным входом в крепость. Остальная часть древнего замка была защищена силовым куполом и никто, не обладающий хотя бы толикой магии Жизни или специальным амулетом, дарующим право на вход, не мог проникнуть внутрь. Так что присутствие стражи на крыше было скорее данью вежливости, прибывающим гостям. Ведь этим способом прибывали только Высшие маги или очень богатые люди, могущие себе позволить покупку дорогущего заклинания портала. Для всех остальных был другой вход, наземный. Вот там были и ворота и всякие магические фокусы, призванные поражать воображение гостей и внушать им должное благоговение. И стража там была самая настоящая. Не то что здесь. Хотя, судя по уровню силы встречающих, парни были далеко не так просты. Несмотря на кажущуюся молодость оба обладали довольно высоким уровнем дара и судя по печатям ордена на аурах, учились на боевых магов.

— Доброй ночи. — Поздоровалась она.

— Доброй ночи, госпожа.

Один из стражей учтиво поклонился. Второй замер, и его взор стал отсутствующим, как у людей, очень глубоко погруженных в свои мысли.

Просматривает ее магическим зрением. Эния выдержала сканирование ауры никак не показав своих эмоций, хотя сия процедура была не из приятных. Словно что-то липкое и холодное касается тебя, заставляя ежиться от мерзкого ощущения. Что ж, если надо, пусть смотрит. Все равно на ней нет никаких опознавательных знаков. Мать так и не успела поставить ей печать Мага Эфира. Значит можно не признаваться в наличии магических способностей. Все равно она истратила последние силы на открытие портала и теперь выглядит как обычный человек… или не совсем человек.

Страж закончил читать ее ауру, открыл глаза и несколько удивленно посмотрел на нее.

— Что угодно Тери ночью в Шерринг-Кросс?

Понял, что она двуликая. Эния едва заметно улыбнулась.

— Тери Беррани, из правящего клана Алирраны. — Представилась она. — У меня послание для Владыки Ройка от Владыки Нориса…личное.

— У вас есть пропуск или иное разрешение? — Вступил в разговор первый страж.

— Да. — Эния вытянула руку и над ее раскрытой ладонью вспыхнула синяя пентаграмма.

Страж повторил ее действия и соединил оба знака. Чтобы подтвердить право на вход пентаграммы должны были совпасть до мельчайших подробностей, иначе ее не пустят. Эния заворожено смотрела на то, как знаки пришли в движение, сплетаясь и ища точки соприкосновения. Давно, ох как давно она не использовала магию. За год жизни среди двуликих она почти разучилась пользоваться ею. И сейчас с восторгом смотрела на творящееся волшебство. Лунный свет проникал сквозь плетения пентаграмм, от чего тени на каменном полу приобретали все более причудливые формы. Наконец проверка закончилась и оба знака замерли в воздухе, ярко вспыхнув синим огнем.

— Доступ разрешен. — Подтвердил страж. Сжал кулак и его знак тут же погас. — Добро пожаловать в Шерринг-Кросс, Тери.

— Благодарю. — Эния погасила свой знак и подобрав свободной рукой подол платья вошла в широко распахнутые двери.

— Следуйте за мной.

Стоило ей ступить следом за стражником на узкую винтовую лестницу, как на нее опять навалились воспоминания годичной давности. Последний раз она ступала по этим ступеням, когда поднималась на телепортационную площадку с намерением сбежать отсюда.

Подавив горестный вздох, Эния погнала прочь горькие воспоминания. Сбежать-то она сбежала, да едва не погубила при этом Аликая. Да и дров потом наломала не мало. До сих пор тяжело нести.

— Может быть Тери холодно? — Участливо поинтересовался маг, видя как она передернула плечами.

— Спасибо. Я уже согрелась.

Лестница привела их вниз. В караульное помещение, где дежурили еще два мага. Уже постарше. И гораздо опытнее, судя по тому, что при них не было никакого оружия. Тоже правильно. Хорошо обученный боевой маг сам по себе смертельное оружие, не нуждающееся ни в каких железках, типа мечей, кинжалов и метательных ножей.

Ее опять просканировали с ног до головы. Проверили печать Нориса на подлинность, и повели дальше. Страж убежал обратно на свой пост. И ее проводником стал другой маг. Еще два поста. Две смены стражей и Эния оказалась во внутренней части крепости. Потоки сил магии Жизни словно река текли по коридорам, пронизывали камень, мебель все вокруг. Если бы не сила разрешающей печати, пришлось бы наплевать на конспирацию и впитать хоть глоток этой животворящей силы, иначе бы она убила ее на месте. Таков закон. Ни кто не обладающий хотя бы толикой силы Жизни не мог здесь находиться. Поэтому несмотря на бесчисленные войны и осады Шерринг-Кросс так и не был взят. Именно по этой причине отец не мог попасть в Дарк-Кросс и спасти ее из плена. Он не был властен над Магией Темных. И только Владыка, мог пригласить к себе Владыку, дав амулет отпирающий замки крепости.

Эния вздохнула. С ее последнего пребывания в доме отца. Здесь слишком многое изменилось. Много стражи. Много боевых магов на ключевых постах и лица тех, кто повстречался им в бесчисленных коридорах, тоже не выглядели особо радостными. На нее почти не обращали внимания. Так взгляд мельком и дальше по своим делам. Несколько раз ей встречались знакомые. Но толи они ее не узнавали, толи не хотели узнавать. Они проходили мимо, точно также скользя по ней равнодушными взглядами. О Небо, что же здесь произошло? Неужели все настолько серьезно? И близится неминуемый раскол Древнего как сам мир Магического ордена. Хорошо, что она пошла сама, а не послала сюда Зарима. Тот бы с его вспыльчивым характером только усугубил положение и еще больше настроил магов против двуликого народа.

— Мы пришли Тери. — Маг остановился у дверей ведущих к личному секретарю отца.

Эния невольно улыбнулась. Интересно Авель все еще занимает эту должность? Или его тоже куда-то перевели? Если да, то как он отреагирует на ее появление? Мучаясь подобными вопросами, Эния прошла следом за провожатым в приемную отца и улыбнулась.

Авель был на месте. За письменным столом, на котором сверкал синий магический шар записывающий каждого допущенного до личной встречи с Владыкой.

— Тери с посланием от Владыки Нориса к Владыке Ройку. — Как заправский солдат отрапортовал маг и не дожидаясь ответа покинул помещение.

Едва за ним закрылись двери, Эния улыбнулась, и подняла руку, приветствуя старого знакомого.

— Привет господин Авель. — Поздоровалась она как когда-то в детстве.

Мгновение маг смотрел на нее не узнавая, а потом встрепенулся, подскочил со стула и бросился к ней, раскрыв дружеские объятия.

— Госпожа Эния.

Ее стиснули так, что ребра хрустнули. Авель несмотря на сидячую работу явно не пренебрегал тренировками в спорт зале. Эния пискнула от боли и его магическая сила тут же излечила ее от невольно нанесенных повреждений.

Сконфузившись оттого, что опять причинил ей вред, Маг выпустил ее на свободу и с заискивающей улыбкой заглянул в глаза.

— Простите, госпожа. Я честно, больше не буду.

— Еще как будешь. — Эния пожурила его пальцем. — А то я смертельно обижусь.

Она всего лишь хотела пошутить, и только. Но ее слова произвели на старого друга совершенно иное впечатление. Он вдруг побледнел, руки задрожали, и отошел от нее подальше как будто опасался, что она на самом деле умрет от его нежностей… дружеских.

— Простите госпожа. Вы к Владыке? Пойдемте, я вас провожу.

— Авель… — Эния растерялась. Странное поведение человека, которого она когда-то считала другом, причинило внезапную боль. — Что случилось? Почему ты так встречаешь меня?

— Нет, нет. Вы не так поняли. Я рад видеть вас, госпожа. Пойдемте, а то ваш отец разгневается, что я заставил вас ждать.

Отец разгневается? На Авеля? В это Эния не могла поверить. Кто угодно, только не Авель. Отец в нем души не чаял. Носился с ним как с торбой писаной, от чего по крепости гуляли упорные слухи, что Ройк возьмет парня в ученики. Ничего не понимая, Эния пошла за секретарем. Авель вошел в кабинет Ройка вместе с ней и громко доложил Владыке о прибывшей гостье.

— Владыка! К вам с визитом Эния Веларис.

Время будто остановилось и повернулось вспять. Она увидела себя совсем маленькой, играющей с амулетами прямо на ковре в кабинете отца, пока тот в своей привычной манере, читал ей вслух вместо сказок важные донесения. Ну не было у него времени на сказки. А она не понимая в этой абракадабре ни единого слова просто таращилась на большого и сильного папу и знала только одно. Папа ее любит. Вот она подросток и сдает отцу экзамен по владению Силой жизни и получает очередную похвалу за прилежное учение и обещание рассказать об этом маме. Череда воспоминаний пронеслась в ее голове. За все эти годы кабинет ничуть не изменился. Та же деревянная обшивка на стенах, дающая хоть немного тепла в студеные зимние месяцы. Огромный камин, в котором и сейчас весело трещали поленья. Тяжелые шторы на высоких стрельчатых окнах бесчисленные стеллажи с книгами, свертками, старинными амулетами, давно утратившими свою силу и теперь представляющими просто художественную ценность. И конечно стол. Огромный, обитый темно синим бархатом, давно вытертым по углам и там, где ткани касались локти Владыки.

Отец встрепенулся, оторвал взгляд от записей. При виде дочери его глаза удивленно расширились, а потом заблестели тревожным огнем.

— Эния? Что случилось? Ты почему здесь?

— Поэтому. — Она слышала как Авель ушел, оставив ее наедине с отцом. — К нам прибыл Ван Герс с посланием. Вот.

Она передала отцу свиток. Тот молча взломал печать, прочел послание и…. вдруг улыбнулся.

— Ну наконец-то. — Он еще раз перечитал послание и убрал в ящик стола. — Созрел наконец. Подождешь, пока я соберусь или пойдешь со мной?

— С тобой. — Тут же отозвалась она.

— Тогда пошли.

Эния не сдвинулась с места. У нее горло перехватило спазмом. На глаза навернулись слезы. Там в Мирре. В доме Айка отец был другим. И близким и чужим одновременно. Здесь же, у себя дома, он вновь стал тем па, которого она любила… любит до сих пор.

— Папа!

Ройк удивленно глянул на нее.

— Ну. Да. Я твой папа уже много лет. Что с тобой Эния?

Он с улыбкой подошел ближе и Эния всхлипнув бросилась ему на шею. Обняла крепко, крепко и поцеловала в небритую щеку.

— Я люблю тебя папа.

Ройк опешил от подобного поведения дочери. Неловко похлопал по спине, и тоже крепко обнял.

— Я тоже люблю тебя малышка.

Они замерли на мгновение. Ройк еще немного потискал ее и поставил на пол.

— Успокоилась?

— Да. — Эния шмыгнула носом и широко улыбнулась. — Я все равно тебя люблю.

Ройк не ответил. Обнял рукой за худенькие плечи и повел к себе. Пока он собирался, переодевался, отдавал какие-то приказы своим ближайшим помощникам, Эния тихонечко и незаметно сидела в уголке огромной гостиной. Стражи, маги, даже Авель вызванный зачем-то не обращали на нее никакого внимания. И она была этому только рада. Страх, что поселился в душе немного оттаял и она даже стащила пару конфет из вазочки, чтобы съесть по пути. Не шуршать же фантиком, когда отец отдает важные приказы. Несолидно.

«Хэлли!» позвала она эльфийку. Похоже сборы затянутся надолго и от нечего делать она решила поболтать с подружкой. Тем более та давно и настойчиво требовала к себе внимания.

«Эния! Наконец-то. Ты почему от меня закрылась? Обиделась? Я больше не буду, честное слово».

«Конечно будешь!» Эния сумела вложить в эту мысль всю иронию и юмор. Чтобы Хэлли была тихой и покладистой? Да быть такого не может. Да и не хочется видеть…м…м…ощущать подругу угнетенной и униженной.

От ее мыслей, а главное ощущений дух эльфийки заметно повеселел, и та принялась опять рассказывать о том какой Хиллиэль красивый, умный и самый замечательный в мире.

«Он не замечательный. Он единственный эльф» Хмыкнула Эния. «И неизвестно как все будет, когда вы окажетесь в собственных телах. Может он тебе разонравится и ты будешь жутко разочарована».

«Что? Да как ты можешь…» Задохнулась Хэлли от праведного возмущения и Эния с улыбкой выслушала новую порцию восхвалений в адрес любимого эльфа. Вообще-то она была согласна с Хэлли, но зачем заставлять подругу ревновать. Тем более у нее уже имеется один муж… тут Эния не выдержала и хихикнула по настоящему. Даже два мужа. Бедный Айк. Раз Зарим снова в человеческом теле, надо будет вернуть парню ключи от его дома. А то некрасиво получается.

«…и мы будем жить долго и счастливо!» Закончила свою тираду Хэлли.

«Я ни чуть в этом не сомневаюсь» Поддакнула Эния.

«И будет у нас двадцать детей».

Эния закашлялась, схватила с дивана огромную подушку и спрятала в ней лицо, чтобы не расхохотаться.

«Хэлли, ты с ума сошла? Зачем тебе столько?»

«Я…» тихое смущенно молчание.

«Ты что? Собираешься возродить в нашем мире эльфийский народ?»

«Нет… еще одна пауза. — Просто я устала быть одна. И я люблю детей».

«На завтрак или на ужин?» Ну не смогла Эния удержаться от черного юмора. «Прости» тут же спохватилась она. Не стоило напоминать Хэлли о ее демоническом пролом. И о том, что на протяжении многих тысяч лет ее пищей были человеческие жертвы.

«Ничего. Ты не виновата в том какой я была. И я безмерно благодарна тебе за то, какой я стала теперь или стану в будущем».

Эния отняла подушку от лица, смущенно заерзала на диване и поспешила сменить неловкую тему.

«А как смотрит Хиллиэль на предполагаемое пополнение семейства?»

Настал черед Хэлли смеяться.

«О…о… он хочет еще больше. Я не буду говорить сколько, а то ты покусаешь бедную подушку».

Пришлось опять прятать лицо, ибо воображение Энии быстро нарисовало ей чудную картинку мамаши и папаши эльфов в окружении целого выводка вопящих, кричащих и вечно между собою ссорящихся эльфят. Жуть.

«Хэлли, ну ты даешь. И когда вы об этом сговорились?»

«Когда ты так мило устроила нашу встречу».

Эния замерла. Та ночь. Ночь когда…

«Хэлли… — ее голос помимо воли стал сухим и строгим — надеюсь, вы с Хиллиэлем не занимались пополнением своего семейства? А то имей в виду. Я не смогу родить эльфенка, тем более от Зарима».

«Ну что ты Эния. — Хэлли обиделась на ее слова. — Разве мы могли?…

У Энии на миг отлегло от сердца. Значит ничего не было. Это хорошо.

… Хотя очень хотели» Припечатала ее Хэлли.

«Ну, знаешь!..»

— Эния?! — Голос отца заставил ее вздрогнуть. — Ты что спишь?

Ройк склонился над ней и легонько потрепал за плечо. Он уже был полностью одет для официального визита. В коридоре его дожидалась целая свита сопровождающих магов, с любопытством взирающих на них через открытую дверь.

— Может, останешься здесь и поспишь? Твоя комната до сих пор свободна.

— Нет. — Эния встала, и протерла лаза, будто действительно задремала. На самом деле она все еще пребывала в шоке от разговора с Эльфийкой. Двадцать детей. С ума сойти можно. Хм… интересно. А сколько будет у нее с Заримом? Ой не о том ты думаешь. Не о том. — Отправь меня домой. Там Ван Герс ждет известий. И Зарим будет волноваться, почему я так долго.

— Как скажешь. — Быстренько согласился Ройк.

И Эния насторожилась. Это что ухмылка? Отец ухмыляется? О небо! Куда мир катится? И что собственно смешного он усмотрел в ее словах? То что Зарим будет волноваться? Себя вспомни, папочка. Как ты бесился, рвал и метал, когда мама пренебрегала твоими советами по безопасности. Все вы мужики одинаковые. Что люди, что маги, что оборотни.

Поборов искушение показать отцу язык. Эния вклинилась в толпу магов, следующих за отцом, и вместе с ними пошла на телепортационную башню. Оттуда уходили по одному. Сначала глашатаи, чтобы объявить Владыке Норису о прибытии Владыки Ройка. Потом сопровождающие маги. Отец всегда уходил последним.

— Уверена, что не хочешь остаться? Могла бы полностью восстановить здоровье. — Ройк еще раз заглянул ей в глаза.

Эния, чтобы не разочаровывать отца и главное лишний раз его не волновать изобразила широкую улыбку, и под любопытными взглядами юных стражников на последок обняла.

— Я здорова. Ты напрасно волнуешься и мне действительно надо возвращаться.

— Надо так надо. — Ройк отпустил ее и открыл портал в дом Айка. — Я пришлю известие о том, до чего мы договорились и когда вам назначено посещение Дарк-Кросс.

— Я буду ждать. — Эния махнула рукой на прощанье и задержав дыхание шагнула в синюю воронку.

Смешанные чувства бродили в ее душе. Но одно она знала точно. Возвращаться обратно было приятно и немного волнительно. И все же интересно. Сколько детей хочет Зарим?

Все оказалось намного проще, чем он ожидал. Честное слово, знал бы, что не стоит волноваться, не стал тянуть так долго. Она не посмеялась над ним, и острить не стала. Просто посмотрела долгим укоряющим взором и взялась ворошить связку ключей в поисках того, единственного, который подарит ему свободу.

Вот только найти так и не смогла.

— Может, ты все-таки его выкинула? — Не утерпев спросил Зарим.

— Ты бы выкинул подарок моего отца, даже если бы не знал, для чего он нужен? — Вопросом на вопрос ответила Эния.

И Зарим заткнулся. Он не самоубийца, чтобы терять подарки Ройка. Хотя, если вспомнить, тот ему ничего не дарил.

«Кроме жизни…» Встрял со своими комментариями Хиллиэль.

«Это точно» Зарим уже почти привык к странной жизни вдвоем. Эльф не так уж часто его беспокоил. Так что подобное сосуществование было вполне терпимым.

«…и своей дочери. Разве тебе мало?»

Зарим не ответил. Холодные пальцы Энии (и в кого такая мерзлячка) ворошили ему волосы на затылке, касались шеи и немилосердно теребили ошейник, как будто хотели сорвать его нафиг. Причем вместе с головой. Очередной ключ соскользнул с гладкого металла и больно ткнулся в шею.

— Ой! Прости. Я нечаянно.

Зарим опять промолчал. Зато пантеры, внимательнейшим образом следящие за процессом снимания ошейника, засмеялись, услышав уже сотое подобное восклицание. Интересно сколько замков в его доме? И сколько у него домов? И сколько ключей от них Эния уже опробовала? Мысленно пересчитав свои недвижимые владения, Зарим ужаснулся. Это ж сколько ему терпеть?

— Ох… — Какой-то особо острый ключ опять соскользнул. Все бы ничего, если бы не сотый раз по одному и тому же месту. Больно же!

— Прости!

— Ничего. Ты главное не отвлекайся.

Эния провела пальцем по больному месту и боль ушла. И синяк наверное тоже. Хорошо когда в доме есть свой персональный целитель. Не надо перекидываться в зверя, чтобы залечить раны.

«Хорошо, то оно хорошо. Да не забывай, Эния не только маг Жизни. Но и в других магиях разбирается. Будешь обижать в миг устроит тебе деморализацию и будешь до конца дней своих вышивать салфетки крестиком».

Представив себя за столь недостойным занятием, Зарим зарычал. И конечно послал эльфа с его комментариями куда подальше. От его рыка Эния вздрогнула и выронила на пол связку с ключами. Та даже не звякнула как следует, запутавшись в длинном ворсе ковра. Но в наступившей внезапной тишине и этот звук прозвучал как колокольный звон.

— Ты чего рычишь? — Эния стукнула его по плечу. — Напугал меня. Теперь придется все начинать сначала.

Кто это застонал? Кто-то из пантер? Зарим очень хорошо понимал их чувства. Парни уже понадеялись, что смогут этой ночью выспаться. В нормальных кроватях, а не под дверью чужой спальни. И что теперь?

Видимо Эния тоже задумалась над этим вопросом.

— Никуда не уходите. — Чуть ли не приказным тоном выдала она и взметнув юбками выбежала из комнаты.

— Да мы никуда и не собирались. Правда парни? — Зарим подмигнул ребятам, и те заулыбались.

Пока Эния отсутствовала, Зарим размял шею. Повел плечами, разгоняя застойную кровь. Хотел пройтись, но тут она вернулась и он позабыл обо всем на свете. В маленькой руке девушки был зажат совсем не маленький нож.

— Я так и знал, что ты решила не мучиться и просто отпились мне голову.

— Я тебе язык отпилю, если не прекратишь острить. Ложись.

Парни заржали. Эния покраснела как маков цвет, а Зарим с видом жертвенного барашка растянулся на полу.

— Так, моя прелесть?

Вот же сволочи. Эния чуть не выругалась с досады. Она три часа бьется над тем, чтобы освободить их, они же постоянно над ней смеются. А у нее нервы. У нее нож в руках. Не стоит им доводить ее. Голову не отпилит, а без ушей оставит.

Зарим видимо прочитал ее мысли, так как перестал улыбаться и сразу стал серьезным.

— Эния, не будь букой. Это шутка.

Она только вздернула подбородок и проигнорировав его слова поманила пальцем охранников.

— Вы двое. Мне понадобится помощь.

Те с готовностью встали подле нее.

— Что делать?

— Шею пилить. — Буркнул старший охранник и Зарим погрозил тому кулаком.

— Это успеется. — Эния уже взяла себя в руки и перешла на деловой тон. — Нужно сделать щель в ошейнике, чтобы я могла добраться до магического заклинания. Деактивируем его, потом и замок отомкнем.

Что значит выучка и дисциплина. Эния еще не закончила говорить, а они уже ухватили ошейник с двух сторон и с силой потянули в разные стороны. Один вытянул ладонь, и Эния передала ему кинжал. Короткий взмах (Зарим зажмурился) и лезвие с лязгом воткнулось в едва заметную щель. Парень с силой нажал, нож согнулся, но не сломался и не соскользнул. Они с утроенной силой стали растягивать ошейник и вдруг яркая вспышка, высвобожденной магии на миг ослепила всех. Даже Эния, ожидавшая чего-то подобного, растерялась и прозевала момент, когда надо было закрыть глаза. Зарим захрипел. Видимо тот, кто ковал ошейник и навешивал на него заклинания, специально зачаровал его от насильственного снимания. И теперь подчиняясь воле бывшего хозяина, ошейник душил свою жертву, не давая ей дышать.

Эния бросилась к мужу. Не думая о том как это будет выглядеть со стороны, она уселась на него верхом и вцепившись руками в ошейник, начала разбирать хитроумное заклинание на части. Жиль в свое время объяснил ей гениальную в своей простоте вещь. Если не получается распутать сложное заклинание, его надо разобрать на несколько простых и снимать их по отдельности. Времени это конечно занимало гораздо больше, но и шансов на то, что Зарим, после всех ее фокусов останется жить, тоже было немало.

Сознание, погруженное в мир магии, не реагировало на то, что происходило вокруг нее. Она даже тело перестала чувствовать и руки. Пальцы превратились в магические потоки, словно крючки нить за нитью распутывающие гениальное изобретение неведомого творца. Ибо только истинный художник мог создать такую совершенную смерть.

Ей что-то кричали. Кажется дергали, но магические потоки, пронизывающее все тело не давали сдвинуться с места. Оно и к лучшему. Если она не закончит то, что начала, то всему конец. ЕМУ конец.

Наконец последняя нить распрямилась и истаяла в пространстве, возвращаясь туда, откуда была изъята. Последний выплеск энергии и магия иссякла… полностью.

Медленно вернув себе нормальное зрение, Эния столкнулась взглядом с Заримом. Он смотрел на нее своими карими глазами, и впервые ей стало неуютно под этим взглядом.

— Ты не могла бы слезть с меня? — Прохрипел он не своим голосом. — Мы здесь не одни.

Эния вспыхнула и обиженно поджала губы.

— Я еще не закончила.

От ее ледяного голоса пантеры шарахнулись в стороны и вдруг застыли. Медленно развернулись и на их удивленных… ошеломленных лицах заиграли неуверенные улыбки. Не было больше поводов. Никто их не держал. Они были свободны.

Пока никто не очнулся, Эния выудила из-за пазухи отмычку, в виде кулона, висящую на шее и в два щелчка отомкнула замок. Две половины ошейника развалились в стороны, выпуская свою жертву на свободу…

… Эния тоже выпустила. Встав с Зарима, она одернула подол платья, и хотела попросту сбежать, опасаясь еще одного обвинения в покушении на убийство. Но ей не дали осуществить задуманное. Старший из охранников схватил ее, крепко обнял и оторвав от пола расцеловал в обе щеки.

— Спасибо! Спасибо Тери Эния. Спасибо! — Тараторил он, сопровождая каждое свое слово поцелуем.

Обалдев от подобного проявления благодарности, Эния хотела возмутиться и потребовать чтобы ее немедленно поставили на пол. Но не тут-то было. Едва успокоился один, как ее тут же подхватил на руки другой и снова обслюнявил. Придушенная их неслабыми руками, Эния перестала трепыхаться и только дышала глубже, чтобы не упасть в обморок от слишком крепкой благодарности.

— Парни имейте совесть! — Давясь смехом, еле выговорил Зарим, поднимаясь с пола и потирая при этом крепко ушибленную шею. — Дайте и мне выразить свою благодарность.

Ее тут же поставили на пол, и пока она не упала от кошачьих нежностей, подтолкнули к мужу.

— Хм…. Мы это… пойдем? Да?

— Гы…

Под сдавленный смех парни дружною толпой вывалились в коридор и ломанулись в сад. Наверняка перекинутся и сбегут в лес, пока их не выловил Ализир и не привязал к очередной жертве. Она тоже не отказалась бы сейчас очутиться в другом месте. И в другом теле. Но что поделать. Придется остаться и выслушать от Зарима все, что он думает по поводу скоростного спасения, едва не стоившего ему жизни.

— Спасибо Эния.

— Что? — Не веря своим ушам, она подняла не него глаза.

— Я сказал спасибо. — Он опять стал серьезным, и в глазах появилось совсем уж незнакомое выражение. — Или ты предпочитаешь принимать благодарность в другом виде?

Ответить она не успела. Его руки обняли ее, прижали к груди. Эния зажмурилась. Буря эмоций всколыхнулась в душе. Ей хотелось, чтобы он ее поцеловал, и в то же время, продолжение пугало ее до безумия, заставив тело одеревенеть и не слушаться голоса разума. А разум твердил, если она сейчас оттолкнет его, не ответив на поцелуй, то пропасть между ними, станет только шире. Как легко и просто было считать его… нет, не другом. Другом он ей никогда не был. Но и не переходил черту, давая ей полную свободу выбирать те отношения, которые она хотела. Так почему после проявленного благородства, ей так трудно сделать шаг ему навстречу?

— Почему ты боишься меня?

Эния вздрогнула и широко распахнула глаза. Его голос звучал спокойно. Почти лениво, как будто он собирался посмеяться над ее страхами. О…о…если бы так оно и было. Она бы посмеялась вместе с ним. Но в глазах застыла боль. Боль, которую она причиняла своим страхом.

Эния хотела солгать. Хотела отвертеться. Но он словно загипнотизировал ее. Очертания комнаты стали размытыми. Ком застрял в горле, мешая говорить. Горячие слезы скользнули по щекам, и уткнувшись ему в грудь, она заплакала. Зарим растерялся. Он явно не ожидал от нее такой реакции. Сев в кресло он усадил ее к себе на колени и стал баюкать как маленькую. Шептал всякие глупости. Гладил словно котенка по вздрагивающей спине. И обнимал крепко-крепко, даруя давно забытое ощущение полной защищенности.

Постепенно она успокоилась. Перестала всхлипывать и утирать сопли о его рубашку. Пружина, до сего дня сжимавшая душу разжалась и ее словно прорвало.

Не глядя на него, она заговорила. Заговорила о том, как жила до встречи с Айком. О том, как резко изменилась ее жизнь после побега. Его помянула недобрым словом, от чего Зарим неожиданно улыбнулся и тоже вздохнул свободно. Вот уж действительно темная душа. Обозвали негодяем, и тем самым сделали приятно. Она говорила то быстро, сбивчиво, задыхаясь от нахлынувших чувств и воспоминаний, то тихим шепотом будто боялась, что ее услышат. Она высказала все. Все свои страхи, обиды, радости и разочарования. Зарим слушал не перебивая, не хмыкая и никак не поощряя. Видимо знал, что это ей сейчас не нужно.

Когда она заговорила о днях плена, в Дарк-Кросс Зарим не сдержался. Его тело опять стало каменным от напряжения. Она вздрогнула и замолчала.

— Прости, — тихо проговорил он. — Продолжай. Просто, я не могу спокойно это слушать.

Она кивнула и с кривой улыбкой рассказала, как Норис раз за разом сводил ее с Удвином, чтобы они могли до свадьбы познакомиться поближе. Зарим тоже скривил губы в подобии улыбки, но в его глазах она прочла всего одно слово «Убью» и ей вдруг стало намного легче.

И тут она опять замолчала. Дальше шла свадьба. Не с Удвином. С ним. Эния сама не знала, было видение в зеркале настоящим или плодом ее больного воображения? Вдруг все, что она видела просто заскок психики, отчаявшейся спасти ее от сумасшествия. Вдруг…

— Ее зовут Лейла. Ей двадцать два года и она была моей любовницей во все время, моего вынужденного пребывания во дворце Каннингема. — Зарим блеснул глазами. — Продолжай. Что там было после?

Эния потеряла дар речи. Зарим улыбался, видя ее растерянность, и всем видом показывал, что ожидает от нее нового скандала. Наподобие того, что она закатила ему утром.

Утром? Великие Боги. Было такое ощущение, что с тех пор прошла целая вечность. Он все ждал, провоцируя ее ехидной улыбочкой. И Эния обозлилась. Не дождешься! Не будет она поминать ему этот случай. И никогда в будущем ни словом, ни взглядом не напомнит о том, что было. Но если когда-нибудь… еще хоть раз…

Зарим захохотал. И только сейчас Эния поняла, что ее ногти-когти впились в его тело, прорвав рубашку, и теперь на белом шелке расползались кровавые пятна. Отдернув руки, она испуганно уставилась на кровавые разводы. Зарим потер расцарапанную грудь и глянул на нее с веселой улыбкой.

— Вот уж не думал, что в тебе так рано проснется ревность. Думал, подуешься на меня еще пару лет, а то и десять… пока подрастешь. А я пока погуляю немного. Так сказать развеюсь напоследок.

Только чудовищным усилием воли Эния осталась сидеть на месте и не вцепилась в его горло. Оно и так все было в синяках. Не хватало только рубцов от ее когтей.

Зарим, видя, что девушка из испуганного воробушка превратилась в дикую кошку, опять захохотал, чем окончательно вывел ее из себя.

— Пусти! — Она попыталась встать и уйти подальше от сумасшедшего.

— Не пущу. — Зарим с легкостью удержал ее на месте. — Даже не думай. Никуда больше не пущу. Твое место отныне рядом со мной. И я убью любого, кто скажет иначе.

— Даже меня?

— Даже тебя. — На полном серьезе выдал Зарим. — И вместе с тобой лягу в могилу.

Эния замерла, не зная, что сказать. Угроза нешуточная. С горячим, необузданным нравом оборотней ей уже приходилось сталкиваться и не раз. Она видела как Зарим, и даже всегда уравновешенный Айк, могли в одно мгновение перейти от необузданного веселья к дикой ярости. Она все еще переваривала его последние слова, когда Зарим сдался и опять рассмеялся.

— Шучу я. Неужели поверила?

— Ты не шути так больше. Ладно? — Она рассмеялась нервным смехом.

Зарим не стал извиняться. Вместо этого взял ее лицо в свои ладони. Притянул к себе и с превеликой нежностью поцеловал. На этот раз она не отстранилась, и жмуриться не стала. Только глаза прикрыла как довольная кошка и утонула в его нежности. Когда поцелуй прервался, и они замерли, забыв дышать, Эния тихо прошептала.

— Я не досказала свою историю.

— Потом доскажешь. — Прошептали его губы у самого ее рта.

Эния уперлась руками в его грудь, но попытка оттолкнуть была слабой и неубедительной.

— Там совсем чуть-чуть осталось.

— Вот чуть-чуть и доскажешь…утром.

Он опять ее поцеловал, и Эния не стала спорить. Зачем? Когда и так хорошо. А когда наслаждение стало сродни боли, она почувствовала едва заметное присутствие в своих мыслях, сознания Хэлли. В этот миг эльфийка была рядом и полностью разделяла с ней все ее чувства.

Глава 13

Эния проснулась с чувством полного умиротворения в душе. Впервые за долгое время ей удалось выспаться вволю. Никто не тарабанил и не вламывался в двери. Не надо было вскакивать ни свет, ни заря, куда-то бежать, что-то делать и вообще напрягаться по всякому поводу.

Причиной столь странного затишья в ее жизни был мужчина, в крепких объятиях которого она проспала всю ночь. Эния улыбнулась. Зарим даже во сне умудрился проявить свои собственнические наклонности. Подгреб ее себе под бок, придавив к постели далеко не малым весом, и кажется, собирался проспать так весь день. Она ничего не имела против подобной перспективы, если бы не одно но. Его дыхание шевелило волосы на макушке, вызывая при этом нестерпимое чувство щекотки.

Эния пошевелилась, в попытке лечь так, чтобы он дышал ей… ну хотя бы в ухо. И замерла когда услышала тихий смех над своей головой.

— Доброе утро. Или вернее будет сказать добрый день. Ну и горазды же вы спать, Тери Беррани.

Его голос всколыхнул воспоминания о прошедшей ночи, и сладкая дрожь прокатилась по всему телу, заставив ее зажмуриться от наслаждения. Зарим почувствовав ее состояние, не преминул ответить нежной лаской.

— М…м… — промычала она в ответ, наслаждаясь его касаниями. — И вам доброго дня Тер Беррани. Давно не спите?

— С тех пор как задался одним вопросом.

— Каким… — Эния совсем разомлела, — … если не секрет.

Зарим убрал руки, медленно, словно нехотя отстранился от нее и сев в постели, потянул к себе одежду.

— Зачем ты соврала Аликаю о своей беременности?

Всю ее негу словно ветром сдуло. Вот тебе и прекрасное утро.

— Кто тебе рассказал об этом? — Она зевнула и сладко потянулась, всем своим видом выражая полное безразличие к обсуждаемой теме. На самом же деле внутри у нее все кипело от злости на Аликая. Ну что ему стоило держать язык за зубами, и позволить ей самой объясниться по этому поводу с Заримом. Почему он вечно вмешивается в ее жизнь и все портит.

— Зачем ты сказала это? — Зарим уже полностью оделся и присев на кровать склонился над ней. — Ведь мы оба знаем, что еще вчера ты была девственницей.

Эния моргнула от удивления и почувствовала, как ее злость сошла на нет. Это что шутка такая? Или он совсем спятил? Если злится на то, что оказался первым мужчиной в ее жизни? Силы Небесные, почему ей не достался нормальный муж. Вечно на ее пути всякие психи попадаются. Зарим продолжал смотреть на нее в ожидании ответа, а она изо всех сил сдерживала рвущийся наружу смех. Только не засмеяться, только не засмеяться… и она звонко расхохоталась. Зарим удивленно вскинул бровь и его губы раздвинулись в ответной улыбке.

— Я сказал что-то смешное?

— Видел бы ты себя. — Сквозь смех выдавила она, и перекатившись на живот, привстала подставив ладони под подбородок. — Зачем сказала? — Скопировала она его недовольный голос. — Еще вчера была девственницей. — И заговорила уже своим голосом. — Зарим, ты пытаешься убедить меня в том, что надеялся на обратное? Что я приду к тебе, нося под сердцем дитя от другого мужчины?

От ее слов Зарим опешил, а мгновение спустя в его глазах появилось понимание того, как ловко его увели в сторону от первоначально обсуждаемой темы.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— А ты на мой. И не говори мне, что ты свой задал первым и потому желаешь первым получить ответ. Так кто проболтался? Айк или Люсьен?

— Айк.

— Вот козел… — Вспылила Эния, мигом растеряв все свое веселье.

— Вообще-то волкодав. — Теперь настал черед Зарима щурить глаза в сдерживаемом веселье.

— Да без разницы. Все равно гад ползучий. — Эния вскочила, замоталась в покрывало и хотела отправиться в купальню, но вовремя остановилась, вспомнив где находится.

— Куда-то собралась… милая?

Вот зараза. Мстит за вчерашнее утро, когда по ее милости пол дня просидел под дверью. Знает ведь, что она ни за что в жизни не пойдет в мужскую купальню. А после ее выходки с переездом к нему жить, все пространственные перемещения внутри дома запретили, накрыв его непроницаемым для магии куполом. Пока она размышляла, как быть, Зарим подошел к ней сзади и обнял за талию.

— Ты так и не ответила на мой вопрос.

Эния молчала, наслаждаясь близостью его тела. Он был высоким (ее макушка едва доставала ему до ключицы) сильным и очень опасным. Даже сейчас, в расслабленно-напряженном состоянии, это был хищник. Зверь, готовый в любое мгновение броситься на врага нарушившего территориальные пределы или соперника, посмевшего посягнуть на его самку. Закрыв глаза, она медленно вдохнула его запах и ответила совершенно невпопад.

— Озеро оттаяло. И в лесу зацвели подснежники.

— Вот так совпадение. На моей голове тоже.

Эния хихикнула, вспомнив, как швырнула в него вазу с нежными цветами. Незабываемое зрелище. Надо будет как-нибудь обязательно повторить.

— Погуляем? — Она умудрилась развернуться в кольце его рук и при этом не запутаться в своем покрывале.

Оказавшись к нему лицом, Эния поняла, что на нее больше не сердятся. Эх, если бы еще не требовали ответов на дурацкие вопросы, влекущие за собой не менее дурацкие ответы. Увы, Зарим не из тех, кто останавливается на пол пути. То, что он решил в данный момент уступить ее упрямству, еще не значит, что он забыл о заданном вопросе, и не потребует ответа в будущем.

— Почему нет. — Его глаза блеснули огнем азарта и выпустив ее на волю, Зарим потянул через голову рубашку.

Эния в замешательстве смотрела, как он раздевается, не совсем понимая, к чему дело клонится, а когда увидела его пожелтевшие глаза с вертикальными зрачками, догадалась, что ее приглашают на прогулку в облике зверя. Зверя?

— Зарим, постой.

Он с трудом остановил превращение.

— Что опять не так.

Недовольство в его голосе заставило ее поторопиться с объяснениями. Ибо она понимала, нельзя оборотню застревать посередине, кода ты уже не человек, но еще не зверь. Это могло быть смертельно опасно.

— Все так. Но если перекинешься, то будешь уже не ты, а эльф. Уверен, что мне стоит отправляться на прогулку с ним?

Она с нажимом произнесла последнее слово. Зарим прекрасно понял, чего она боится, и с веселой улыбкой отмахнулся от напрасных переживаний.

— Не волнуйся. Твой друг Эйдес все исправил и мы с Хиллиэлем давно пришли к обоюдовыгодному соглашению. Точно такому, как ты с Хэлли.

— Эйдес все исправил? — Искренне удивилась она. — Когда?

— Когда менял нас местами. — Зарим перестал улыбаться и стал серьезным как никогда.

— Но ты не говорил… — под его осуждающим взглядом она вспыхнула и тут же сникла, сознавая свою ошибку. Могла бы сама обо всем догадаться и не лезть к нему с расспросами. Знает ведь, что Зарим никогда в жизни не опустится до жалоб. Гордец.

— Ты не спрашивала, я не говорил. — Он опять улыбнулся, как будто и не было мимолетного отчуждения. — Пошли, тебе понравится. — В его голосе проскользнули рычащие нотки, и в следующее мгновение он перекинулся в зверя.

Эния усмехнулась. К ней опять вернулось хорошее настроение. Значит, Зарим и Хиллиэль договорились о мирном сосуществовании друг с другом? Ну-ну. Похоже, эту прогулку она запомнит надолго. Ее пальцы до этого удерживавшие покрывало разжались, и оно соскользнуло на пол.

«Хэлли, не одолжишь мне на пару часов зверя?»

«Наслаждайся подруга» Эльфийка демонстративно зевнула и исчезла из ее мыслей, словно на самом деле отправилась поспать.

Когда-то Айк показал ей выход из поместья, сделанный специально для звериной сути оборотня. И хотя каждый житель Мирры знал, что их правитель происходит из клана оборотней, и других двуликих тут проживало предостаточно, но незачем лишний раз пугать их видом хищников свободно разгуливающих по улицам города. Да и понаехало переселенцев из разных мест, которым только предстояло привыкнуть к существующему положению вещей. Так что Зарим привел ее в дальний конец сада, пропустил вперед и следом за ней вырвался на волю.

Как бы она не злилась на Аликая, как бы не относилась к нему в прошлом настоящем и будущем, единственное, что навсегда останется и их отношениях неизменным, это благодарность, за чудный дар быть двуликой. Ее сильное звериное тело, с невероятной скоростью неслось сквозь буреломы, сметая любые преграды на своем пути. Она легко перепрыгивала через неглубокие овраги и бурные от талого снега ручьи. Лес, оттаявший от зимней спячки, был наполнен ароматами, от которых, кружилась голова, и хотелось бежать до бесконечности, пока от усталости не отвалятся уши лапы и хвост. Рядом с ней неслышной тенью скользил Зарим. В отличие от нее, он не издавал столько шума. Не ломал кусты, просачиваясь сквозь них, так что даже ветви не качались. Под его лапами не хрустнула ни одна ветка, тогда как ее топот было слышно далеко в округе. Но она не расстраивалась, и его веселое фырканье не могло испортить прекрасного настроения. Пусть смеется. Пусть считает неуклюжей. Они же не на охоту вышли, а погулять.

Вскоре между стволами деревьев показалось озеро. Свет и тень поделили его пополам. Там где ярко светило солнце на поверхности отражались сине небо и плывущие по нему облака. Там где царила тень от нависших над водой елей, вода отражала его таинственные глубины. Эния перешла на шаг, и медленно переводя дыхание, вышла на берег. Зарим же на всей скорости врезался в воду, и подняв мириады сверкающих брызг быстро поплыл.

Эния было сунулась за ним, но обожженная нестерпимым холодом едва оттаявшей воды выскочила на берег, тряся всеми четырьмя лапами. Зверь не человек. В этом обличье магия ей была недоступна, так что не получится подогреть себя изнутри и поплавать.

Зарим тем временем доплыл почти до середины, и вдруг резко ушел под воду. Эния рванулась к нему, забыв про холод и то, что кошки вообще-то не любят мокроту и сырость. Но пока догребла, на месте где *утонул* зверь, вынырнул человек и отбросив с лица мокрые волосы, завертел головой, а когда увидел ее широко улыбнулся.

— Эния, вот молодец, что ты уже здесь. Давай за мной. Покажу что интересное. — И он с тихим плеском опять нырнул.

Чтооооо?! От пережитого страха и злости на несносного оборотня она стукнула лапами по воде. Молодец, Эния. До каких же пор ты будешь наступать на одни и те же грабли. Оказывается, он и не собирался тонуть. Поплавать ему, видите ли, захотелось. Ну и пусть его. Давно пора запомнить, что в ее помощи он не нуждается. Резко развернувшись, она поплыла обратно к берегу. Шкура промокла насквозь, и плыть стало намного труднее. Тяжесть тянула ее на дно, а нехорошее предчувствие сдавило грудь, заставив ее остановиться, и оглянуться на то место где нырнул Зарим.

Минута…вторая…третья… уже прошло более пяти минут, а он все не выныривал. Неужели утонул? Сердце пропустило удар и словно пойманная птица бешено заколотилось в груди. О Небо! Только не это! Только не сейчас, когда она поверила, что счастье все-таки возможно. Эния нырнула и сразу поняла, что нырять кошки не умеют. Паника, словно лавина, накрыла ее сознание. Она дернулась плыть обратно к берегу, чтобы там перекинуться и потом уже искать его на дне. Но вовремя вспомнила о том, как здесь глубоко, а нырять она не умела ни тигром, ни человеком. Круг обратно к месту, где исчез Зарим. А что если магией? Она опять рванула к берегу. Не успеет. Сколько человеку дано находиться под водой и при этом не дышать? Мало, очень мало. А он там так долго…дикое воображение тут же нарисовало ей картину, как его бездыханное тело медленно опускается на илистое дно и ложится там, среди колышущихся водорослей. Взвыв от бессилия, Эния прямо в воде начала процесс превращения из зверя в человека. Наглотавшись воды, она дала себе время только на то, чтобы откашляться, дважды глубоко вдохнула и нырнула.

Она плыла почти вслепую. Мутные тени колыхались вокруг нее. С каждым метром погружения становилось все темнее. От давления воды заломило уши. Сердце бешено стучало в горле, мешая удерживать дыхание, глаза щипало, в нос залилась вода и медленно просачивалась в горло. Если она глотнет, то не удержит в легких воздух и наверняка захлебнется. Вдруг на общем темном фоне появилось чернильное пятно. Зарим, мелькнуло в голове, и она утроила усилия. Водоросли, длинными плетями поднимающие с самого дна пытались спутать ей руки и ноги, затрудняя движение. Легкие давно саднило от нехватки воздуха. Перед глазами плыли красные пятна. Но она не собиралась сдаваться. Тонуть так вместе. Тем более, что смертью их уже не удивить. Бывали, знаем. Очередная водоросль намоталась на запястье. Живые они тут что ли. Эния яростно дергала рукой в попытке освободиться, когда прямо перед ее носом появилось лицо Зарима. От испуга она заорала, и последний воздух мелкими пузырями вылетел изо рта. Вода хлынула в легкие. Она инстинктивно вдохнула и захлебнулась.

Зарим схватил ее за руки и с силой рванул на себя, высвобождая из плена водорослей. Вот только ей было уже все равно. Сознание медленно угасало и потому ей показалось, что ее не спасают, а наоборот тащат на самое дно…

… Резкий удар. Второй, третий. Вода хлынула из освобожденного горла. И ее разобрал дикий кашель. Хорошо Зарим перекинул ее через свое колено лицом вниз, иначе бы она опять захлебнулась, столько воды из нее вылилось.

— Дыши, Эния, дыши. — Зарим еще несколько раз стукнул ее по спине и когда убедился, что на этот раз беда прошла стороной, крепко обнял, давая время прийти в себя от пережитого потрясения.

— З..зза…рим… — Простучала она зубами от холода. Все-таки не лето и ледяной холод пробрал ее до костей, судорогой сковав все мускулы.

— Не говори. Просто дыши. — Он поднял ее лицо за подбородок, чтобы она не тыкалась, словно котенок в его плечо, затрудняя тем самым себе дыхание. — Вдох, выдох Эния.

— Дышу я, дышу. — Она не врала. Действительно чувствовала себя гораздо лучше.

— Вот и умница, а теперь дыши через нос.

Его губы сомкнулись на ее губах, и волна жара прокатилась по телу, вымывая холод и оцепенение. Широкие ладони скользнули по спине, оставляя на ней раскаленный след прикосновений. И она окончательно поверила, что жива. Хвала Небу на этот раз обошлось. Может, умерев один раз, она обманула свою смерть и та больше не явится по ее душу?

Наконец, он оторвался от ее губ, прервав поток силы, которой так щедро поделился и в кромешной тьме прозвучал его хриплый голос.

— Никогда больше так не делай.

— Как? — У нее все еще кружилась голова, от огромного количества силы, что ей дал Зарим. — Ты же сам сказал нырять за тобой. Вот я и нырнула.

— Великие предки, Эния. Откуда мне было знать, что ты плавать не умеешь. И нырнув, точно топор пойдешь ко дну.

— Я умею плавать. — Возмутилась она и ее тут же сильнее сжали в объятиях.

— Я видел, как ты плаваешь. — Его голос в абсолютной темноте казался нереальным и если бы не руки что так крепко прижимали ее к мужской груди, если бы не его твердые колени, на которых она так удобно расположилась, то можно было запросто поверить, что с ней общается бестелесный дух. Но Зарим не дух, а вполне реальный мужчина, и этот мужчина, между прочим, продолжал ее отчитывать.

— Я сам чуть не пошел ко дну от страха, когда увидел тебя сражающейся с водорослями. Эния, оборотням отмерян долгий век, но если ты не прекратишь вести себя как вздорный капризный ребенок, я долго не проживу, умерев раньше положенного от разрыва сердца. И останешься ты молодой, красивой, богатой и неудовлетворенной вдовой.

Эния замерла. Вздорный капризный ребенок? Неудовлетворенная вдова? Да что он себе позволяет. Страха он видите ли натерпелся. Можно подумать она не испугалась. Эния уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы обрушить на голову Зарима гневную тираду как в их спор вмешалась Хэлли.

«Эния?!»

«Не сейчас Хэлли».

Но эльфийка проигнорировала предупреждение в мысленном обращении, и Энию тут же затопила волна безотчетного страха идущего от призрака.

«Эния, что это за место? Где мы?»

«Хм… Хороший вопрос» И кажется, она знает кто даст им на него ответ.

— Зарим, где мы и почему здесь так темно?

Только сейчас она обратила внимание на спертый воздух, наполненный тошнотворным запахом сырости и гнили. Тяжелые каменные своды явно рукотворного происхождения давили на психику, вызывая очень неприятные ощущения, будто их заживо замуровали в пещере.

— Темно потому что здесь нет окон. И над нами метры воды. Мы на дне озера, Эния, в… — Он осекся, когда почувствовал движения ее рук. Эния складывала пальцы, для простейшего колдовства, -.. Эния не зажигай… — два негромких щелчка. Два осветительных шара ярко вспыхнув, сорвались с кончиков пальцев девушки и поплыли к потолку, — …свет!

Поздно.

Хэлли закричала от ужаса у нее в голове, а следом за ней и Эния. Зарим тут же спрятал ее лицо на своей груди.

— Прости, прости. — Зашептал он. — Я совсем забыл про Хэлли. Хэлли ты тоже прости меня дурака. Не подумал я каково тебе будет вернуться в собственный слеп.

Ее трясло, и Эния не знала, кто из них боится больше, она или призрак эльфийской девушки, воочию увидевшей собственные истлевшие останки, покоящиеся в раскуроченном каменном саркофаге.

— Силы Небесные. Ты зачем меня в слеп притащил?

— Сюда было ближе, чем до поверхности. — Просто ответил он. — Или ты хотела утонуть?

Эния отрицательно замотала головой и с силой зажмурилась, так как Зарим вставая, отстранил ее от себя и пересадил на нагретое им место.

— Посидите тут немного.

— Ты куда? — Эния мертвой хваткой вцепилась в его руку.

— Хочу посмотреть. — Зарим еле высвободился из ее цепких пальцев — Раз уж мы оказались здесь, незачем упускать такую возможность. Мы быстро. Только глянем с Хиллиэлем, нет ли чего интересного и сразу домой.

Он отошел от нее, и Эния тут же уткнула лицо в острые коленки, попутно материализуя себе одежду, чтобы не сидеть в склепе голой (неприлично это по отношению к мертвым). Ей все еще было не по себе от пребывания в этом месте. Везет Зариму, ни тебе страха, ни брезгливости, одно непробиваемое спокойствие.

«Эния, что они делают?» Тихий голосок Хэлли был еще полон пережитого ужаса, но похоже как и у Энии любопытство начинало перевешивать.

«Я не смотрю».

«Так посмотри».

«Я боюсь» честно призналась Эния. Она на самом деле боялась увидеть белый скелет подруги среди давно истлевших останков того, что некогда было ее плотью и погребальным одеянием.

«Посмотри. Я должна увидеть…себя».

«Хочешь, чтобы меня стошнило прямо на твой труп? Лучше бери контроль над телом и смотри куда хочешь, только без меня».

«Ага, чтобы меня саму на себя стошнило? Умная ты я посмотрю. Давай поднимай нашу попку с холодного камня и топай к Зариму, он кажется, нашел что-то интересное».

Только сейчас до Энии дошло, что Зарим говорит на эльфийском, а потом сам же себе и отвечает все на том же эльфийском. Любому постороннему, не знающему что в склепе их гораздо больше, чем видится, решил бы, что они психи, настолько невероятным было происходящее. Хотя понять, что говорит не один человек, а двое, было не сложно. Достаточно прислушаться и уловить разницу в интонации произношения. И Эния прислушалась, запоминая оба варианта звучания, чтобы в будущем не перепутать Зарима и Хиллиэля, если им вдруг вздумается подшутить над ней и Хэлли, поменявшись для этого местами.

«Эния не спи» встряла в ее мысли эльфийка, уставшая ждать от подруги активных действий.

Понукаемая к действию неугомонной Хэлли, Эния встала. Сделала шаг и едва не упала. Ноги на скользком полу тут же поехали в разные стороны, хорошо удалось зацепиться за шероховатости в стене и устоять на месте.

Зарим обернулся на шум и улыбнулся.

— Иди сюда, я поддержу. — Он сделал два шага назад, протянул руку и ухватил ее за дрожащее запястье.

Эния опять зажмурилась. Ну не хотела она смотреть на труп. Ни за что на свете.

Посмеиваясь над ее страхом, Зарим помог обогнуть препятствие в виде каменного саркофага, расположившегося на возвышении прямо в центре склепа.

— Все можешь смотреть. Она сзади тебя.

Эния открыла глаза всего чуть-чуть, чтобы убедиться, что это не злая шутка, а то с него станется. Прямо перед ее носом была противоположная стена. На старом камне еще виднелись какие-то письмена. Но разобрать, что на них написано не было никакой возможности. Они были окончательно испорчены долгим пребыванием под водой. Только сейчас Эния сообразила, что ил на полу и странный зеленоватый налет на всех стенах и потолке это не плесень, а мелкие водоросли, которые обычно растут на прибрежных камнях.

— Откуда это… — она провела рукой по скользкой стене и невольно передернула плечами от омерзения. Какая гадость. — Откуда здесь водоросли?

— Оттуда. — Зарим взял ее за плечи, чтобы не упала, и осторожно повернул в другую сторону. Там у самого края наклонного пола плескалась вода.

— Склеп был затоплен многие тысячелетия, пока твой друг Пер не поднял озеро и потом не обрушил его обратно. Поэтому здесь появился воздух, а влажности хватило, чтобы водоросли и без воды продолжали преспокойно расти.

Эния сморщила нос. И это он называет воздухом? Да если бы она усилием воли не вырубила свой звериный нюх валяться ей сейчас в глубоком обмороке от подобных *ароматов*. Зарим заметил ее гримасы и усмехнулся.

— Конечно он не первой свежести, но что ты хотела. С тех пор прошло пол года. Я давно хотел сплавать сюда и посмотреть, да все времени не было.

— Угу, а тут такой случай представился. Дурочка Эния сама предложила сходить на озеро. Спасибо за чудную прогулку. Вовек не забуду.

— Да ладно тебе злиться. Лучше помоги. — Он присел у воды, сунул в нее руки по локоть и пошарив ими по дну извлек две пригоршни песка вперемешку с мелкими камушками. — Держи.

И эта кеся меся оказалась у нее в ладонях. Вскинув брови Эния смотрела как мокрый песок медленно проваливается между ее растопыренных пальцев.

— И что мне с этим делать?

— Как что? — Зарим встал, захватив и себе песочка. — Стену чистить.

Шлепнув ладонями прямо в покрытую водорослями стену, Затем принялся водить по ней руками, песком счищая с нее водоросли, мелкие ракушки и прочий мусор налипший за все эти века. Эния попробовала последовать его примеру, да только в кровь изрезала ладони об острые края ракушек. Ойкнув от очередного пореза, она зашипела как разъяренная кошка и сунула руки в воду, стараясь не думать о том сколько в ней грязи.

— Что? Никогда не чистила кастрюли и сковородки на кухне?

— А что должна была? — Огрызнулась она и тут же вздохнула, гася злость. Зарим не виноват, что у нее нежные руки, не приспособленные к грубой физической работе. Хорошо ледяная вода опять заморозила кисти и боль немного отступила. Собрав немного Силы Жизни, Эния направила ее на излечение порезов и спустя минуту вынула из воды совершенно здоровые руки. — Не повезло тебе. Жена досталась белоручка.

— Да я собственно не против этого. — Зарим еще раз зачерпнул песка и взялся тереть с новой силой.

Оценив масштабы поверхности, которую он вознамерился очистить, Эния подавила еще один вздох, загребла песка и сделав ладони погрубее, проведя для этого частичную трансформацию рук, взялась расчищать стену с другой стороны.

— Зарим! — Позвала она через минуту. Ну не могла она молчать. Особенно здесь. Уж лучше болтать о чем-нибудь, чем думать о том, что за твоей спиной лежит скелет твоей лучшей подруги, душа которой сейчас обитает в твоем теле. От таких мыслей и с ума сойти можно.

Он не ответил, продолжая усердно тереть стену. Расчищенное им пятно было раз в десять больше чем ее, и кажется он ни разу не поранился. Интересно, а он чистил когда-нибудь сковородки? Представив мужественного Зарима за этим занятием, она не сдержала смешок.

— Зарим. — Позвала она опять. — Ты меня слышишь?

— Слышу.

— А почему не отвечаешь?

— Ты не задала вопрос.

— Хм… ну ладно. Ты сам напросился.

Зарим прекратил очищать стену, окинул ее странным взглядом и опять взялся за работу.

— Я вот тут подумала… — Она опять скосила на него глаза, но он даже не глянул в ее сторону. Только ухом повел, словно зверь. Ага, слышит значит. Хорошо. — …у тебя ведь было много женщин…

— Эния. — Зарим уронил руки и наградил ее тяжелым взглядом из-под нахмуренных бровей. — Не начинай, ладно?

— Ты что! — Она состроила невинные глазки, радуясь возможности передохнуть. — Я не о том хочу спросить.

— Да? — В его глазах мелькнуло неподдельное удивление. — И о чем же тогда?

Эния уткнулась взглядом в стену, чтобы он не увидел ее улыбки. Неужели он думал, что она собирается предъявить ему счет за всех тех женщин, которых он любил?

— Ты не думай ничего такого. Я прекрасно сознаю насколько ты меня старше.

— Мне нет и двух тысяч лет. Это не возраст для двуликого.

— А мне восемнадцать. И для меня это возраст. Не уводи разговор в сторону. Мне просто любопытно скольких из своих женщин после первой ночи ты затаскивал в старинные склепы и заставлял расчищать стены от всякой мерзости? Ты б меня еще гроб попросил почистить. Ррррр…ррр…романтика блин.

Зарим захохотал. Эния тоже не сдержалась и широко улыбнулась. И вдруг стало совсем не страшно. Подумаешь скелет в гробу. Можно подумать она скелетов не видела…э…э… вообще-то не видела, но не суть важно. Важно другое. Хэлли у нее никак не ассоциировалась с белеющими костями. Значит можно абстрагироваться от всего происходящего и представить себе кухню, сковородки и кастрюли… эх и куда делась ее фантазия. Хотя за неимением лучшей сойдет и такая.

— Эния, ты чудо. — Он преодолел разделяющее их расстояние, и его грязные ладони легли ей на плечи.

— Я знаю. — Она улыбнулась довольная собой и в свою очередь испачкала ему грудь, упершись в нее ладонями. — Так сколько?

— Ни одну. Ты первая. — Его лицо становилось все ближе и Эния словно зачарованная замерла, уставившись на его губы. — И ни одну я не любил в склепе. Хочешь попробовать?

— Где? Тут же кругом мокро. — О Небо, что она несет? Неужели….

— В гробу сухо. — Его губы слегка коснулись ее губ и у нее сразу же ослабели ноги. Хорошо удержал, не дал упасть.

— Там… же…ох… кости. — Только и смогла она прошептать в перерывах между поцелуями.

— Мы их уберем. — Зарим прижал ее к только что расчищенной стене и его руки тут же отправились блуждать по ее телу.

— Ты серьезно? — От столь нелепого предложения к ней вернулся разум. Вернее та его часть, которая до сих пор была одурманена его поцелуями. — Ты правда собрался….?

Зарим опять захохотал, и она почувствовала свободу от его объятий. А его взгляд сказал ей, что не останови она его….

— Извращенец. — Фыркнула она и вернулась к прерванной работе.

— Нет, просто иначе отношусь к смерти и всем ее проявлениям. Ты еще слишком молода, чтобы оценить всю прелесть пофигизма. — Он оглянулся на саркофаг и опять нахмурил брови. — Надо будет забрать останки с собой и предать их земле как положено. Незачем им оставаться здесь, когда проклятие Милостивой Госпожи давно снято.

— А стоит ли? Тем более, что проклятие действительно снято. Пусть все останется, как было.

— Хорошо. — Как-то слишком уж быстро уступил Зарим. — Пусть остается, только приведем в порядок. Против этого думаю, она возражать не будет?

Эния не успела ответить, как услышала голос Хэлли.

«Я не возражаю».

— Она не возражает. — Передала она волю Эльфийки, а сама поразилась ее спокойствию. Неужели все духи такие?

«Себя вспомни. Много ты думала о своем теле, когда обыгрывала Хиллиэля в шахматы?»

Хм…. Действительно странное дело получается. Будучи мертвой, она просто признавала факт существования собственного тела…где-то там, но ни разу по настоящему не задумывалась над тем, как это выглядело в реальном мире.

— Зарим? — Опять позвала она.

— Эния, если ты еще раз скажешь глупость, я тебя опять поцелую и за последствия я тогда не отвечаю.

И она промолчала. Слишком уж мрачными становились мысли. Незачем усугублять их мрачными разговорами. А Зарим…пусть уж лучше он ее целует в другом месте, так как вопрос она все-таки задаст. Не сейчас, а чуть позже, когда они выберутся на поверхность под теплые лучи ясного солнышка.

Еще час был потрачен на то, чтобы до конца очистить все стены в склепе а потом к немалому удивлению Энии Зарим взялся таким же образом очищать саркофаг. Стоило ему снять все слои грязи, сразу стало понятно, что всю работу они проделали не зря. Стены, гроб и даже потолок *Зарим без зазрения совести влез на саркофаг и расчистил и его* были испещрены древними рунами.

— Я могу все прочесть, но вряд ли запомню дословно. — Зарим сполоснул руки, шею, плечи, так как на них нападала грязь, пока он чистил потолок. Отряхнул штаны, он тоже материализовал себе шаровары, правда не из почтения к мертвым, а сразу после поцелуев, из почтения к ее смущению.

— Я запомню, меня Эйдес учил. — Неохотно призналась Эния. Ментальная магия применительно к самой себе никогда не была ее любимой дисциплиной.

«А Темная?» Не к месту встряла Хэлли. Кажется, ее тоже перестали волновать такие мелочи как пребывание в склепе. «Пер же учил тебя Темной магии?»

«Учил. Но как ты успела заметить, у меня с некоторых пор на Темную магию развилась очень стойкая аллергия. Так что обойдемся ментальной».

— Так как поступим? — Зарим еще раз окинул взглядом склеп. Осветительные шары, потеряв часть энергии, сменили излучаемый свет, с белого на бледно желтый от чего их лица приобрели восковой оттенок, словно у оживших мертвецов. Эния невольно передернула плечами. Жуть. Надо быстрее заканчивать со всем этим безумием и возвращаться. В поместье их наверняка уже хватились.

— Когда я скажу, начинай читать вслух, хорошо?

Оглянувшись, она поискала взглядом куда бы сесть. Для колдовства надо принять удобное положение, и не придумав ничего лучшего, пристроилась на крышку саркофага. Похоже, она все-таки заразилась от Зарима изрядной долей пофигизма. Он же только улыбался, глядя на ее ерзания, в попытке удобнее устроиться на камне.

— Готова?

— Минуту.

Эния выпрямила спину, подняла руки на уровень груди. Из кончиков ее пальцев появилось изумрудное свечение, из которого она стала быстро прямо в воздухе плести пентаграмму заклинания. Зарим ждал когда она закончит, с любопытством наблюдая за ее работой. Эния же тем временем закончила создавать призрачный свиток и дала знак Зариму начинать.

«…отдавая дань памяти той, которая ушла навечно, но до мира мертвых так и не добралась…»

Зарим читал, и каждое его слово, яркими рунами вспыхивало на пергаменте и словно выжженное тавро впечатывалось в него, для того чтобы там храниться вечно. Тут главная хитрость состояла в том, чтобы не допустить никаких посторонних мыслей, иначе они тоже отпечатаются и никакими силами их потом не сотрешь, и не выведешь. И Эния старалась как никогда в жизни, понимая, что читать сей *свиток* будут очень многие и не только друзья и близкие. Такие сведения являются достоянием всех ныне живущих, ибо любая информация о давно исчезнувших эльфах это великая находка. Хотя ничего ценного в полученных сведениях не было.

Понятно. Кто бы ни построил этот склеп, себя он не назвал, зато подробно написал о смерти Хэлли, и о том проклятии, которое ее настигло. Было здесь и предупреждение о полнолунии и о том, как бороться с Зовом Милостивой Госпожи. Зарим все еще читал, Эния запоминала, а эльфы слушали. Краем сознания она контролировала состояние Хэлли, каждый миг опасаясь, что с ней случится истерика. Но пока все было хорошо, ничего кроме явного любопытства со стороны эльфийки не наблюдалось. Да и Зарим был спокоен, значит, Хиллиэль тоже не видит ничего странного в том, что происходит. Тоже мне пофигисты собрались.

Кроме предупреждения были здесь и воззвания к богам такой древности, что даже в голосе Зарима прозвучало явное удивление. Тоже о таких не слышал, что уж говорить о ней, маленькой. Было несколько приписок первых последователей культа Милостивой Госпожи, тех кто основал храм, на руинах которого тысячелетия спустя Аликай построил свой дом. О тех временах упоминалось, что никакого озера не было в помине, и доступ в склеп был свободен… не совсем конечно. Только страшим жрецам разрешалось бывать здесь. Они и делали приписки. Последние же строки гласили, что из-за частых землетрясений возле склепа забило сразу несколько родников, которые впоследствии и затопили его, образовав в овраге озеро.

Последняя руна вспыхнула и погасла. Эния свернула полупрозрачный свиток, и он с хлопком исчез в ее ладонях.

— Вот и все. Вернемся домой, отдам Эйдесу пусть размножит. Хотя непонятно кому это будет интересно.

— Ван Герсу будет интересно. — Зарим помог ей встать и сойти с крышки саркофага. — Ну-ка шаг назад.

Эния послушалась. Зарим зашел сбоку, присел, зацепил край крышки, напрягся, от чего у него на лбу, плечах и руках вздулись вены, рывком встал и с грохотом, заломившим уши, закинул ее на саркофаг.

— Подожди! — Крикнула Эния, метнулась к гробу, сунула руку в щель и выудила оттуда косточку. Кажется, это была фаланга одного из пальцев Хэлли, и зажав ее в кулаке, прижала к груди. — Все можешь закрывать.

— Зачем тебе… — Он не мог найти слов, чтобы выразить свое удивление.

Эния же сильнее сжала кулак.

— Хэлли попросила.

— Ааааа…. Раз просила, значит надо. — Он подтолкнул плиту, и та с глухим стуком встала на место, навсегда закрыв останки. — Только зачем она ей?

— Я откуда знаю. Попросила, я взяла. — Эния сама не знала толи трястись от страха, толи истерично хохотать, толи плюнуть на все и воспринимать происходящее в точности как это делает Зарим. Она выбрала последнее, как наиболее щадящий для рассудка вариант. — Потом у нее спрошу, а теперь давай выбираться отсюда….

Видимо голос выдал ее, так как Зарим странно изменился в лице.

— Что-то не так?

— Все так. — Она кисло улыбнулась, продолжая прижимать к себе кулак с косточкой, как будто тут был кто-то сумасшедший желающий ее у нее отнять. — Просто я хотела открыть портал сразу домой, но сил больше не осталось, а я боюсь брать их здесь. Неизвестно чего я тут нахватаюсь и какого рода силу зачерпну.

— Ты чувствуешь здесь магию?

— Нет, в том-то все и дело. Просто…

— Просто ты боишься плыть? — Правильно понял ее Зарим.

Эния кивнула, уже не скрывая свой страх.

— Я помогу тебе…

— Но…

— Эния. — Он взял ее за руки и заглянул в испуганные глаза. — Ты мне доверяешь?

И о чудо, тиски страха, сжимавшие сердце нехорошим предчувствием, разжались, и она выдохнула тихо, но свободно:

— Доверяю.

Его лицо изменилось. И та улыбка, что он подарил ей, услышав столь простой ответ, на миг ослепила ее, заставив сердце сделать радостный кувырок в груди и застучать быстро-быстро.

Теперь она понимала, почему женщины сами падали к его ногам, толпами ходили за ним по пятам в единственной надежде, еще хотя бы раз увидеть эту улыбку. Понимая, что ведет себя как дура, и стоит глупо улыбаясь, тем не менее, Эния не могла ничего с собой поделать, ну улыбнись, улыбнись еще хоть раз…эх момент прошел и Зарим вновь стал серьезным.

— Дыши глубоко и часто, пока голова не закружится. Давай.

— Что?

— Эния, ты совсем меня не слушаешь.

— Нет.

— Великие предки. Эния ты собираешься плыть, или будем тут торчать, пока сами не истлеем.

— Злой ты. — Вздохнула она.

— Что? — У него брови полезли на лоб от удивления. — Я злой? А ты ненормальная. Дыши давай.

Эния начала дышать, как он велел, а когда голова и правда начала кружиться опять испугалась.

— Зарим как же я буду плыть? Я не смогу.

— И не моги. Плыть буду я, тебе лишь надо за меня крепко держаться. Иди сюда.

Она вошел по пояс в воду, и ей ничего не оставалось, как последовать за ним. Зарим подсадил ее себе на спину, и Эния тут же обвила его за талию ногами и руками вцепилась в шею, вызвав придушенный смех.

— Легче, Эния. Не надо меня душить, иначе не выберемся.

— Ой, прости. — Она тут же разжала руки и вцепилась в волосы. — Так лучше?

И почему он не ответил? Только глубоко вдохнул и нырнул. Эния едва успела плотно сжать губы и закрыть глаза, как ледяная вода смокнулась над ее головой. Теперь все что ей оставалось это полностью положиться на мужа.

Зариму чтобы выплыть вместе с ней из грота, в который превратился склеп после повторного затопления, пришлось проплыть у самого дна, и то Эния почувствовала, как по спине чиркнул твердый камень, вызвав новый приступ страха. Хорошо когда плыли сюда, она была без сознания, иначе ни почем не согласилась бы на повторное купание. А так даже сквозь закрытые веки она видела, что вокруг становится светлее, воздуха в легких пока хватало, Зарим рывками поднимался к поверхности. И было даже не так холодно, как показалось в начале. Чтобы не мешать и не тормозить всплытие Эния вытянула ноги вдоль его тела и все-таки вцепилась в шею, чтобы не соскользнуть со спины.

Последний рывок и их словно пробку из бутылки с шипучим вином, выбросило на поверхность.

Теплый, чистый, пьянящий воздух ворвался в, горящие огнем легкие и Эния задохнулась от его избытка. Яркое, огромное, оранжевое светило медленно опускающееся за кромку леса и оставляющее золотую дорожку на почерневшей глади озера на миг ослепило, заставив зажмуриться, но только лишь за тем, чтобы опять распахнуть глаза.

— Все, Эния! Все! Прекрати молотить руками по воде, иначе ты меня утопишь. — Рассмеялся Зарим. — Берег видишь?

Она кивнула не в силах говорить, от переполнивших ее душу ощущений. Как оказывается мало человеку нужно для счастья. Воздух, солнце и бескрайнее чистое небо над головой. Хоть оставайся тут жить. Правда в доме тоже ничего, но кажется у нее появилась еще одна фобия. Не только по поводу Темной Магии, но и по поводу низких давящих потолков и маленьких замкнутых помещений, ну погоди Зарим, дай только срок, по полной отыграюсь за такое приключение.

— Доплывешь? — Зарим помог удержаться на плаву, пока у нее дыхание не восстановилось, и подтолкнул по направлению к берегу.

— Доплыву.

Он пустил ее вперед, чтобы в случае чего успеть подхватить и дотащить до берега, но Эния справилась сама. Правда выйти уже не смогла, а на четвереньках выползла на берег и рухнула в песок. Полежала так минуту и перевернувшись на спину раскинула руки словно морская звезда. Зарим растянулся рядом. Не глядя на нее, взял маленькую ладошку в свою руку и с силой сжал.

— Как тебе прогулка на озеро?

— Замечательно! Только одно но. Мы забыли подснежников собрать. — Они глянули друг на друга и дружно расхохотались.

Глава 14

Домой возвращались уже затемно. Взявшись за руки, они неспешно брели по лесу, наслаждаясь тишиной. Было то время суток, когда дневные птицы умолкают, а ночные еще не поют и не ухают. Так что тишина, нарушалась только шелестом прошлогодней травы под ее босыми ногами, тогда как Зарим шел совершенно бесшумно. Неожиданно он выпустил ее руку и исчез среди деревьев.

Эния остановилась, замерев неподвижно. Куда он? Почему так внезапно? Может, он кого заметил? Или только почуял? А если этот кто-то или что-то таит в себе опасность? И тут же заставила себя успокоиться. Что бы ни случилось, Зарим с этим справится. Тем более, это озеро и земли на многие километры вокруг поместья, принадлежали Аликаю, и только последний дурак или незнакомый с местными традициями, приезжий сунется в охотничьи угодья оборотней.

Зарим вернулся, появившись также неожиданно, и совершенно бесшумно, и молча вручил ей букет подснежников.

Эния обомлела.

— Это мне? — Она подняла на него сияющий взор, и тут же опустила его в цветы, вдыхая их неповторимый аромат.

— Взамен тех, что ты вывалила на мою бедную голову. — Зарим тоже улыбнулся.

— Не боишься, что и эти окажутся там же? — Она улыбнулась. Правда спрятала улыбку за цветами, чтобы не портить себе игру.

— Почту за честь, моя Тери. — И этот наглец отвесил ей изысканный поклон и поцеловал кончики грязных пальцев.

Эния хихикнула от нелепости ситуации. Зарим расплылся в улыбке, и они пошли дальше. У самого забора вышла минутная заминка. Дыра в нем, была замаскирована магической мембраной, пропускающей только зверя, а перекидываться не хотелось ни ему, ни ей. Но и не идти же в таком виде в обход всего поместья и стучать в главные ворота? Засмеют и ославят на всю округу. Зарим решил проблему очень просто. Подхватил ее на руки и подсадил вверх, чтобы она могла перелезть через забор, а пока подсаживал, не упустил возможности огладить ей все мягкие места, за что получил пяткой в нос, естественно нечаянно.

Оказавшись на заборе, Эния с ужасом глянула вниз.

— Зарим, я боюсь!

— Не трусь, я тебя держу. — Зарим придержал ее, пока она не перестала шататься, словно пьяный канатоходец и лихо перемахнул через ограду.

Уже с той стороны он протянул руки, чтобы поддержать, но Эния отрицательно замотала головой и еще сильнее вцепилась в край забора. Дурацкая кость Хэлли, дурацкие цветы из-за них она точно свалится и сломает себе шею. Уж лучше бы она перекинулась.

— Прыгай. — Прервал ее мысли приказ оборотня.

— Ни за что.

Зарим с усмешкой шагнул к ней и взявшись руками за лодыжки, несильно дернул. С придушенным визгом Эния слетела вниз и оказалась пойманной его сильными руками. Зарим придержал ее на весу, бережно прижимая к себе, пока она успокоилась, и с улыбкой произнес:

— Ну вот, а ты боялась.

— И ничего я не боялась. Может, мне вид оттуда понравился, и я слезать не хотела.

— Хочешь, посажу обратно?

Его глаза смеялись, при виде того, как ее передернуло от перспективы вновь оказаться на заборе. И Эния сдалась, вернув ему улыбку, за что получила поцелуй, легкий быстрый, оставивший после себя тянущее чувство неудовлетворенности. Нет, ну что за гад, сначала раздразнил ее в склепе, теперь дома целовать не хочет. И забыв обо всем на свете, Эния сама потянулась к его губам. Глаза мужчины вспыхнули диким огнем и руки, в кольце которых она все еще благополучно прибывала, сжали ее с неистовой силой.

— Может, переберемся в спальню? Еще слишком холодно чтобы развлекаться на природе.

— Холодно? — Она облизала в раз пересохшие губы, настолько сильным был жар, охвативший ее изнутри. — Где холодно?

Зарим рассмеялся, видя ее неприкрытую страсть, и осыпал лицо поцелуями.

— Смотри, я предупреждал.

Она обвила его могучую шею руками и сама поцеловала, так как ей хотелось, а то от него пока дождешься…

— Кхм… Я конечно дико извиняюсь…

Голос Аликая ворвался в ее затуманенное сознание, заставив застонать от сознания того, что их застукали целующимися прямо посреди сада в нескольких метрах от дома битком набитого людьми и оборотнями. Она совсем выпустила из виду, что любой из них мог выйти прогуляться в сад. Тем более в такой чудесный вечер.

Спрятав пунцовое лицо на груди мужа, она не так уж и тихо пробормотала.

— Зарим, убей его, ибо я его уже просто ненавижу.

— Обязательно. — Руки, удерживавшие ее на весу, разжались, и она соскользнула на землю. Рука Зарима тут же легла ей на плечи, не давая спрятаться за спину, и спокойный голос произнес. — Когда-нибудь я его действительно убью. Только не сейчас. Аликай, что у тебя?

Айк вышел из тени сада. На его лице и правда была написана крайняя степень смущения, может даже большего чем у нее. Он виновато развел руками, мол не хотел я вам мешать, но так уж получилось.

Ага. Как же не хотел. Эния послала парню взгляд, полный обещания как-нибудь припомнить этот случай. Вздернутая в удивлении бровь и едва заметная улыбка показали ей, что он с нетерпением будет ждать обещанной мести.

— Ван Герс прислал сообщение из Дарк-Кросс. Пойдемте, вас уже давно все ждут.

Развернувшись, Айк пошел по направлению к дому. Зарим с едва заметным усилием увлек ее за собой, поскольку Эния не собиралась никуда идти в таком виде. Но похоже ее мнения, на сей счет, спрашивать не собирались. Едва почуяв сопротивление, Зарим чуть сильнее сжал пальцы на ее плече, и ей ничего не оставалось, как пойти следом.

— Почему сам не явился? — Тем временем Зарим узнавал последние новости, и Эния тоже навострила ушки.

— Никто не знает. Он прислал записку, с просьбой встретить его в Ромее, и ни каких тебе объяснений, причин столь странного поступка.

— Действительно поступок кроме как странным не назовешь. Эния, — Зарим глянул на нее, — Ты бывала в Ромее?

— А это город или деревня?

— Понятно. — Зарим опять обратился к Айку. — Не узнавал, у других магов, вдруг кто бывал там?

— Барух, но он не брал координаты и портал до города открыть не сможет. Зато у него есть координаты какого-то постоялого двора в паре дней пути от Ромеи.

— Отлично.

Они вошли в дом и остановились в коридоре.

— Эния, беги одеваться, и приходи в столовую. — Зарим развернул ее и подтолкнул под зад, чтобы не медлила.

— А ты? — Она оглянулась на шагающих в противоположную сторону мужчин.

Зарим остановился, встряхнулся и на его теле вместо грязных шаровар, появились темные брюки, какие обычно носили люди, свободная рубашка, и даже сапоги.

— Мне не нужно. — И подмигнув ей, скрылся с Айком за поворотом.

Прав Ализир. Учиться ей еще и учиться, чтобы постичь все премудрости оборотней. То с какой легкостью Зарим владел обеими своими ипостасями, вызывало в ней жгучую зависть. Успокаивало только то, что у него было две тысячи лет тренировок, и проживи она столько, неизвестно кто бы лучше справлялся он или она.

Оказавшись в спальне, Эния поняла, что на Аликая злиться просто невозможно. Ну, кто еще кроме него мог додуматься приказать принести сюда дубовую бочку и наполнить ее благоухающей горячей водой? А также разложить рядом на скамье банные принадлежности? Когда в доме две купальни с настоящими бассейнами. И вся эта суета только ради того, чтобы ей не пришлось решать вопрос, где мыться.

Убрав иллюзию платья, Эния недолго думая, забралась в бадью и хорошенько вымылась. Деревянным гребнем вычесала из волос песок и остатки водорослей и только после этого намазала их специальным составом, который Лидия готовила только для нее. Благодаря чему ее вечно торчащие во все стороны кудряшки становились просто шелковыми и красивыми волнами спадали ей на плечи, доходя в своей длине уже до середины лопаток.

Пока она купалась, взгляд зацепился за платье, лежащее поверх покрывала и дожидающееся часа, когда хозяйка его наденет. И только сейчас она обратила внимание, что ее вещи больше не лежат на полу беспорядочной кучей. Кто-то заботливый их вычистил от остатков чернил, выстирал, выгладил и развесил в шкафу, где им было самое место. Книжки нашли свое место на полках, письменные принадлежности аккуратно расставлены на столе, как будто тут всегда и были. И на ее лице появилась веселая улыбка.

— Похоже, никто не собирается оспаривать мое право здесь жить.

«А от кого ты ждала возражений? Когда они все спят и видят тебя женой Зарима».

— Ты как всегда права, Хэлли. — Эния еще раз прошлась мочалкой по всему телу и на том закончила купание. — Они явно не ожидали, что я так быстро сдамся.

Сполоснувшись чистой водой из ведра, осторожно чтобы не намочить пол, она выбралась из бадьи и замотавшись в полотенце, села к зеркалу наводить красоту. Прежде чем появляться в общем зале, предстояло скрыть мелкие царапины и ссадины, что она заработала, пока очищала склеп от водорослей.

«Думаешь, Айк и Ализир ждали от тебя скандала?»

— Я не думаю. Я знаю. И не только они, Зарим тоже ждал от меня истерики по поводу замужества. Ведь в конечном итоге это его согласие на мне жениться решило дело в его пользу. Остальные вовремя поняли, чем им это может грозить, и взяли свои слова обратно.

Эния взялась за расческу и с силой провела ей по волосам. Теперь расчесывание не причиняло боли и не занимало столько времени как раньше, и потому быстренько подсушив волосы с помощью полотенца, Эния надела приготовленное для нее платье и обув мягкие туфли, пошла в столовую. Желудок, почуяв запах пищи, гневно заурчал, заставив ее спешить чтобы успеть ко второй раздаче блюд, когда на стол ставили горячее.

На миг замерев под перекрестным взглядом всех собравшихся (а собрались здесь все друзья, хорошо, что старшие уже давно поели и разошлись по своим делам, иначе это было бы слишком для ее нервов), она приклеила к лицу безмятежную улыбку и прошла к столу. Зарим поднялся, помог сесть рядом с собой и тут же принялся накладывать ей полную тарелку мяса.

— Чудесно выглядишь. — Шепнул он ей на ушко, и она опять покраснела.

Ясенка и Гери, прыснули со смеху, видя, как она набросилась на еду. Эния чуть не подавилась под их все понимающими взглядами, и вообще перестала есть.

Зарим прижал колено, к ее бедру даря толику своей уверенности и полного равнодушия ко всем сплетням вокруг них. Эния послала ему благодарную улыбку, и взяв себя в руки, переборола смущение, потянув к себе еще и сладкое.

— Так что там приключилось с Ван Герсом? — Утолив первый голод, она начала задавать вопросы.

— Никто не знает. — Айк передал ей через остальных коротенькую записку, в которой она прочла всего три строчки.

«Эния, планы изменились. Подробно не могу. Встретимся в Ремее на четвертый день второго месяца весны».

— Но, — она глянула на друзей, всех поочередно, — это уже через три дня. И где она к демону находится эта Ремея?

Айк закатил глаза под потолок. Зарим откинулся на спинку стула и спрятал усмешку за бокалом вина. Ясенка и Гери глянули друг на друга, и непонимающе посмотрели на Аликая.

— Айк? Она что? Собралась на встречу без нас? — Девушки, одарили ее возмущенным взглядом, и Эния почувствовала, как краска опять заливает ее лицо.

— Все равно не успеем. — Буркнула она и отвернулась.

— Успеем. — Барух с самым сытым видом отодвинул от себя тарелку и потянулся к графину с вином, потом сообразил, что ему открывать портал и не став рисковать налил себе сок. — Друзья тебе на что? Если выдвинемся сразу после ужина, то как раз поспеем к назначенному сроку.

— Никто никуда не выдвигается. — Зарим отставил свой бокал и глянул на Баруха. — Зачем нам всем отправляться на ночь глядя. Пусть девушки спокойно соберутся да ложатся спать. Пойдем вдвоем, купим лошадей, и все чего нет в доме Айка, и встретим их по утру.

— Отличная мысль. — Барух кивнул оборотню. — Тогда я дам координаты для перемещения Жилю.

— Я только за. — Тут же откликнулся маг, обрадованный тем, что еще одна ночь пройдет в мягкой постели.

Айк промолчал, не став оспаривать решение Зарима, но по его виду было понятно, нянчиться с тремя девицами ему ну очень не хочется, и он бы предпочел отправиться вместе с Заримом и Барухом. Барух хмыкнул. Он тоже не завидовал Аликаю. Зарим же встал, коснулся плеча Энии, кивнул всем кто остался и ушел собираться.

— Я тоже пойду. — Барух встал и вышел следом за оборотнем.

Спустя минуту под разными предлогами сбежали Айк и Жиль, оставив девушек одних. Эния улыбнулась и налила себе вина.

— Вот же, — Гери глянула вслед исчезнувшим мужчинам и повернулась к Энии. — Теперь всегда так будет?

— Как? — Эния хлопнула ресницами. Сама невинность, да и только.

— Так! Сказали, сделали, и ни тебе посоветоваться или спросить нашего мнения.

— Гери! — Даже Ясенка удивилась не на шутку. — Ты как будто вчера народилась. Разве раньше нашего мнения кто-нибудь спрашивал? Я что-то не припомню.

Волчица свела брови к переносице пытаясь припомнить хоть один случай когда Айк советовался с кем либо, и не вспомнив, удивленно посмотрела на подруг.

— Вот поганец, он же мне Жиля испортит.

Дружный смех взвился над столом, и многократно отразившись от стен, улетел под высокие своды.

— Так хватай его за жабры и тащи под венец, пока не нахватался от оборотней дурных привычек как собака блох. — Ясенка тоже решила не скромничать и налила себе вина.

— Знаешь. — Бедная Гери вся раскраснелась от возмущения замешанного на крайней степени смущения. — Я так и сделаю. Должен же статус воспитанницы принца давать хоть какие-то привилегии. Пойду к Айку и попрошу сосватать мне упрямца. — И добавила с самым кровожадным видом. — И пусть только попробует отказаться.

Новый дружный смех прокатился по залу. Отсмеявшись, подружки, вдруг вспомнили, что Эния новобрачная и началось то, чего она опасалась еще утром, зная что встреча неизбежна. Ее засыпали вопросами, и все до единого на тему, какого это быть любимой таким мужчиной как Зарим. Ну она и рассказала. Не все конечно, а так в основном про свои эмоции. Но и этого хватило для того, чтобы на красивом лице древлянки появилась зависть, а Гери стала просто малиновой от смущения.

— Как же я тебе завидую. — Прошептала волчица, усиленно обмахиваясь салфеткой.

— Нечего завидовать, когда сама можешь иметь такое же счастье. — Эния налила себе еще вина. Мысль о том, что она слишком увлеклась, мелькнула и погасла под напором веселья. И кто сказал, что надо идти куда-то собираться? Айк? Да пошел он в… Все успеем, у них целая ночь впереди.

— Ясенка? — Эния перевела осоловелый взгляд на подружку, и когда та вскинула на нее такие же затуманенные алкоголем глаза, спросила, то что ее давно интересовало, да по трезвому так и не решалась озвучить. — А когда ты перестанешь вздыхать по Баруху? И томно смотреть ему вслед? Или думаешь, он ничего не видит?

— Ничего он не видит. — Обиделась древлянка и у нее вдруг в глазах заблестели неподдельные слезы. — Я что? Ик… девственница какая? Чтобы шарахаться от меня как от короеда лесного? Ик… — Она возмущенно взмахнула рукой. Ее тут же повело в сторону и девушка едва не рухнула со стула, но зацепившись за край стола удержала равновесие. — Видимо ему древни не нравятся.

— Что за чушь! — Возмутилась Гери и следуя примеру подруг одним махом осушила бокал вина. — Ты самая красивая среди нас, а он болван, если не видит, что нравится тебе.

— Прям как твой Жиль. — Хихикнула Ясенка.

Эния и Гери тоже рассмеялись, и графин с вином опять сделал круг по столу.

— Она тебя убьет. — Айк привалился плечом к дверному косяку и наблюдал за тем, как Зарим собирается в путь. Свои вещи он собрал уже давно. В тот момент, когда посыльный доставил письмо Ван Герса, он уже знал, что ночевать дома ему не придется. Но то, что затеял Зарим, граничило с самоубийством. Особенно после того, чему он стал свидетелем в саду. Эния проявила невиданное для девушки ее возраста благоразумие, приняв ту судьбу, которую для нее выбрали другие, и училась доверять мужу, а тут такое.

— Не раньше, чем я узнаю, что задумал Норис.

— Ты думаешь, это его идея? Не Ван Герса?

Зарим замер с рубашкой в руках и глянул на Айка как на полного придурка. Тот скривил губы, признавая, что сморозил глупость.

— Только младенец, не увидит в том послании ловушки. Так что Эния и ее подружки остаются дома. Ты все сделал, как я просил?

— В точности до последнего слова.

Зарим кивнул. Мог и не спрашивать. Аликай мог быть каким угодно, но безответственным никогда. Что было в него крепко-накрепко вколочено так это способность трезво мыслить и никогда не идти на поводу у своих чувств. Бремя будущего правителя, чтоб Ализир долго жил. Закончив собираться, Зарим переоделся, закинул за спину походную сумку и пошел к месту сбора. По пути Айк смотался за своими вещами. Не забыв в сотый раз растолковать управляющему, что и как делать, и только услышав его клятву, что все будет исполнено в лучшем виде, появился в холе, откуда было решено отправляться. Барух и Жиль их уже ждали. Без лишних слов охотник открыл портал и все четверо не оглядываясь, шагнули в вихри энергии.

На той стороне перехода была глубокая ночь. Непроходимый еловый лес, черной массой заслонил звездное небо, не пропуская до земли даже столь малого света. Здесь не было привычной для любого путешественника тропы. Зато можно было не опасаться, что их перемещение заметит кто-то посторонний. И особенно местные маги. Барух не даром носил титул самого опытного охотника за беглыми и опасными магами. За всю его карьеру ни один, на кого он получал заказ от него не ушел.

— На север или юг? — Зарим перенастроил глаза на ночное видение.

Кромешная тьма тут же сменилась черно-белым пейзажем. Сразу стал виден лес, и все препятствия с ним связанные в виде стволов деревьев, сухих валежин и оврагов с бегущими по их дну ручьями. Рядом с ним топтался Жиль, настраивая заклинание ночного видения. Айк затягивал ремни на заплечной сумке, чтобы не мешала во время бега. Барух, выполняя сложные пасы руками, убирал магические следы от перемещения.

— Постоялый двор на юго-западе отсюда. — Барух закончил подчищать следы, и повернулся к спутникам. Его глаза уже светились зеленым светом. Он давно настроил их на ночное видение, тогда как Жиль только заканчивал колдовать.

— А Ромея?

— Дальше на запад.

— Тогда идем туда без всяких задержек. Лишний день в запасе нам не повредит.

Никто не стал с ним спорить. Все, кроме Жиля, знали что и как надо делать, а юный маг следуя за остальными быстро набирался так недостающего ему опыта. Сначала они шли быстрым шагом, потом перешли на легкий бег и разогревшись как следует, набрали полную скорость. Четыре черные тени скользили по ночному лесу, не нарушая его покой и тишину. Ни один звук, ни шорох не выдавал их присутствия. И только светящиеся от активных заклинаний глаза магов могли навести кого-нибудь на мысль, что опять нежить в лесу разгулялась. Но никто им не встретился на пути. Из людей разумеется, а животных они сами не трогали. И тем не менее Зарим чувствовал напряжение мужчин. Барух и Жиль держали наготове атакующие заклинания. Рука Аликая то и дело касалась рукоятей кинжалов, закрепленных на поясной перевязи. Сам он опасности не чуял, и потому спокойно продолжал бежать.

Он бы бежал быстрее, зная что Айк от него не отстанет. Несмотря на то, что они принадлежали к королевскому роду со всеми вытекающими из этого привилегиями, в первую очередь они были оборотни. Чистокровные, что заставляло втройне беречь свою шкуру во имя равновесия всего живого в их мире. И потому изнурительные тренировки, сделавшие их тела совершенными были им знакомы с самого раннего детства, и не прекращались до последних дней. Даже Ализир, уделял им по нескольку часов в день, даром что правитель, носа не кажущий из дворца. Барух тоже был хорош, ничего не скажешь. Но из-за Жиля приходилось медлить, хотя юноша так вовсе не считал. Он держался наравне с остальными из чистого упрямства, и Зарим не собирался давать ему поблажек. Разве что в скорости, но и только.

Перед самым рассветом, Зарим выбежал на широкую открытую поляну и скомандовал привал. Жиль тут же рухнул в высокую траву, и остался там лежать, не подавая признаков жизни. Барух опустился рядом с ним. Сначала просто сел, потом растянулся на траве, и тяжело восстанавливая дыхание, уставился в сереющее небо. В свете нарождающегося светила звезды гасли одна за другой, небо светлело, предвещая теплый солнечный день. А значит, можно будет пройти еще больше, чем было пройдено до этого и успеть засветло добраться до Ромеи.

— Отдых пол часа. — Зарим скинул сумку, повел плечам, хрустнул шеей и смахнул со лба сползающие на глаза капли пота. И тут увидел то, чего допускать было нельзя.

Подойдя к Баруху, он забрал у того фляжку с водой, закрыл крышку и убрал себе за пояс.

— Нельзя пить, иначе бежать не сможешь.

— Имей совесть. Дай воды напиться.

— Нельзя. Ты что никогда не бегал? Максимум что ты можешь сделать, это прополоскать рот.

— А есть тоже нельзя? — Простонал Жиль, не отнимая от травы лица.

Зарим лишь усмехнулся на столь нелепое заявление, и сорвав с ближайшей ели пригоршню иголок сунул мальчишке в руку.

— Жуй. Это тебя взбодрит, а проглотить все равно не сможешь.

И подавая магам пример, сунул себе в рот вторую порцию иголок. Пожевал, выплюнул и прополоскав рот, вернул фляжку Баруху. Тот покосился сначала на Зарима, потом на Айка, протягивающего ему иголки, и с тяжким вздохом сунул их себе в рот. Зарим с Айком с улыбками смотрели, как он кривится, но жует, и потом выплевывает жвачку.

— Фу, гадость. — Барух тут же набрал полный рот воды и если бы не оборотни, не сводящие с него пристальных взглядов, точно бы глотнул, а так пришлось сплюнуть воду в траву и вытереть губы рукавом куртки.

Зарим одобрительно кивнул, скинул с себя сначала куртку, затем свитер и оставшись в одной рубашке, все аккуратно упаковал в сумку.

— День будет жарким. — Пояснил он свои действия. — А на остановку времени не будет. Так что кто не боится замерзнуть, может раздеться.

Айк давно стоял в одной рубашке и закатав рукава по локоть, заплетал свои волосы в замысловатую косу, чтобы те не мешали во время бега. Жиль со стоном сел. Барух помог ему снять сумку и даже вытряхнул парня из теплой куртки, но видя как тот зацекотел зубами, не стал трогать свитер. Тогда как сам, следуя примеру оборотней, тоже разделся.

Еще раз проверив все ли надежно закреплено и не вывалится ли во время бега, они продолжили свое путешествие к городу. Как и предсказывал Зарим, очень скоро солнце стало припекать и стало жарко. Хорошо большая часть пути проходила под сенью леса, где ветви надежно закрывали солнце, сохраняя у земли относительную прохладу. Но все чаще бежать приходилось через холмы, поросшие только чахлым кустарником, и тогда приходилось туго. Вскоре лес кончился совсем, как и редкий кустарник, и только голая степь простиралась перед ними на многие километры вокруг.

— Я вспомнил, почему не брал в Ромее координат для портального перемещения. — Барух вырвался вперед и поравнялся с Заримом.

— И почему же? — Зарим бросил только короткий взгляд на мага и опять обратил его вдаль, корректируя их маршрут по солнцу.

— Это край степных племен, откуда родом ваша Рива. А эти ребята очень не любят магов. Особенно Высших.

— И особенно тех, которые приходят в их степь ловить всяких психов, которым они до этого дали шатер и скот.

— Откуда….

— Побереги дыхание Барух. Скоро оно тебе понадобится. — Зарим весело сверкнул глазами и прибавил скорости.

И всем стало не до разговоров. Под ногами стелился степной ковыль. Цвели травы, источая на всю округу непередаваемый никакими словами аромат степи. Тот кто хотя бы раз в жизни видел степь в цвету, обречен всю жизнь стремиться увидеть это вновь и вновь. Ибо нет ничего прекраснее бескрайних просторов, где душа не чувствует преград и так и стремится улететь ввысь и присоединиться к парящим в чистом синем небе птицам.

— Нас скоро заметят. — Крикнул Айк, указывая рукой в небо.

— Надо было взять с собою Тишу. — Зарим глянул на племянника, и тот согласно кивнул в ответ, признавая правоту родича.

— Невесту Айка? — Не сдержал любопытства Барух. — Она тут при чем?

— Видишь, соколы кружатся?

— Вижу. И что?

— Среди них обязательно есть ручной, натренированный следить за степью и докладывать вождю племени о появлении чужаков.

— Ах ты ж… — Не сдержал удивления Барух. — Так причем здесь Тишаали?

— Она оборотень сокол. Как и моя мать. — Вместо Зарима ответил Айк.

Неожиданно одна из птиц спикировала вниз и пролетев над их головами, опять взмыла в небо. Но до стаи не долетела, а резко ушла в сторону и стала быстро удаляться.

— Барух, с каким племенем ты тогда столкнулся, и чем это может нам грозить?

— Разведчик? — Маг проводил исчезающую вдали птицу.

— Да и скоро нас ждет встреча с одним из местных вождей. И от того, какой она будет, все зависит от тебя.

— Десять лет назад я получил заказ на отщепенца из ментальных. Он увлекся идеей раскопать курган одного их предков вождя Илласов, в поисках древнего артефакта и для этого заручился поддержкой враждующего с ними племени Перреев.

— Илласы заплатили за убийство мага?

— Нет. Только за то, чтобы он убрался с их земель и больше не возвращался.

Зарим заметил, как потемнело лицо мага, и понял, тот свою работу выполнил и несчастный искатель древностей, много же их развелось в последнее время на его пути, больше никогда сюда не вернется. Слово охотник держать умел. Оставалось только выяснить, кто их встретит. Очень хотелось надеяться, что кто-нибудь третий, не замешанный в те давние дела, иначе будет худо. Но Зарим не верил в чудо. Свой лимит на чудеса он исчерпал на тысячу лет вперед. Так что стоило подготовиться к худшему.

Заметив на горизонте облако пыли, он остановился, чтобы дать время себе и своим спутникам перевести дыхание. Степняки ценили в противнике достоинство и силу. Так незачем представать перед ними сипящими и хрипящими от долгой пробежки.

— Барух, Жиль. — Обратился он к магам, при этом наблюдая как облако стремительно приближается и вот уже в клубах пыли видны силуэты всадников. Много всадников, что не есть хорошо. — Будьте готовы выставить защиту, и по моему сигналу открыть портал.

— Мог и не предупреждать. — Оскорбился Барух. Неужели оборотень посмел сомневаться в его боеспособности.

Но, Зариму было не до его обид. Всадники быстро приближались и вот уже видно, что сабли и копья они держат наизготовку, а небольшие щиты, очень удобные при езде на лошади, закрывают их от возможной атаки стрел. Айк без лишних слов занял позицию рядом с Заримом, и следуя его примеру опустил руки, убрав их с рукоятей оружия. Это был верный способ продемонстрировать свои дружеские намерения. Если же их воспримут как врагов, то молниеносная реакция спасет не только его шкуру, но и шкуры магов, прикрыв их от ударов копий и мечей.

— Как думаешь кто они? — Одними губами спросил Айк, не сводя при этом взора со всадника скачущего впереди всех остальных. В отличие от других он не держал в руках оружия, и не прикрывался щитом. Но амулет на груди, и легкое марево магического щита вокруг его тела, делали его недосягаемым для обычного оружия и надежно защищали от магической атаки.

— Сто к одному, что не друзья. Видишь перья на их шлемах? — Так же тихо ответил племяннику Зарим. — Узнаешь птицу?

— Шадары?

— Они самые, и если их вождь до сих пор жив, то на теплый прием надеяться не стоит.

— Я думал нам только похождений Баруха надо опасаться. Ты-то когда успел здесь наследить?

— Давно. Но память у степняков очень хорошая, и если меня узнают…

Договорить Зарим не успел. Воины вырвалась вперед, и опередив своего командира взяли их в плотное кольцо, нацелив в них свои копья. Жиль вздрогнул когда одно из них царапнуло его по спине, но с места не двинулся, за что заслужил одобрительный взгляд воина, сделавшего это. Наконец они посторонились, и в кольцо въехал молодой вождь. Ибо кто еще в степи будет щеголять на столь породистом скакуне, да еще без оружия. Мужчина пристально смотрел на пришельцев надменным взором, а потом его лицо дрогнуло, неуловимо изменилось, сменив маску равнодушия на широкую улыбку на смуглом обветренном лице и соскочив с коня, он в два шага оказался подле Зарима и сгреб его в медвежьи объятия.

— Заррем. — Пророкотал он, коверкая имя друга. — Давно не виделись.

— Арей. — Зарим ответил не менее жестким объятием, показывая, что за прошедшие годы не утратил былой силы. — Давно ты стал вождем?

— Да почти сразу как ты уехал. — Арей выпустил помятого Зарима на свободу и тот дал знак своим, что они среди друзей. — Отец не пережил позора и через год ушел в степь и больше не вернулся. Так что совет старейшин выбрал меня на роль вождя. Представь своих спутников.

— Аликай Тер Беррани, мой племянник и старший родич. — Представил Зарим парня и тот кивнул вождю, давая понять, что они равны. Арей кивнул в ответ, принимая главенство Аликая. Только скосил удивленный взгляд на Зарима. Тот махнул рукой, мол потом объясню. И представил магов.

— Мои друзья маги, Барух из Стихийных. И Жиль Эфир.

Тут интерес проснулся не только у вождя, но и у других воинов. Оружие как по волшебству исчезло, копья опять нашли свое место у седла, а десятки пар глаз устремили свой любопытный взор на начавшего заливаться краской парня.

— Тот самый Жиль, который разгромил Храм Заката? — Арей обошел парня тремя кругами. — Почему молчишь? Или это был не ты?

— Отвечай Жиль. — Зарим кивнул парню, давая понять что здесь все свои.

И тот неуверенно ответил.

— Я был там не один. Мне друзья помогали. — И вдруг совершенно не к месту добавил. — Мы не хотели разрушать Храм. Просто так получилось.

И удивился, когда вокруг него раздался дружный смех степняков.

— Вот это ответ! — Арей хлопнул мага по плечу, от чего у того подкосились ноги, и он едва не рухнул в траву, но чудом устоял. — Он не хотел! Ха-ха! Так получилось! Ну насмешил, ты меня парень.

И Арей присоединил свой смех к смеху своих воинов.

Пока степняки смеялись, Зарим передвинулся ближе к Жилю и шепнул на ухо.

— Молодец, пацан. Лучше даже я бы не сказал.

Зарим искренне хвалил мальчишку, зная, как степняки ценят истинную храбрость, которая рука об руку идет со скромностью. Ибо воспевать подвиги воинов удел бардов, а не болтливых языков. Но юный маг почему-то решил, что его наоборот отругали, и побледнел как полотно своей рубахи.

Наконец Арей совладал с весельем.

— Дать коней нашим гостям. Пусть наши шатры станут им родным домом.

Только сейчас Зарим сбросил напряжение, в котором до этого пребывал. До последних слов вождя он еще сомневался, что находится среди друзей. Но после того, как им позволили разделить кров со степным народом, уже не сомневался в старом друге. Осталось только разделить с ними пищу и выкурить трубку мира, и можно считать, что беспрепятственный проход по этим землям им будет обеспечен. А также любая помощь, какая может только понадобиться. Но он надеялся до этого не дойдет.

Тем временем, четверо степняков пересели по двое на одного коня, отдав своих скакунов гостям, и отряд двинулся через степь к стоянке племени. Первыми на их пути показались огромные стада крупного рогатого скота, и табуны коней, которых пасли те воины, которые пострадали в последних битвах. Им помогали подростки, в одних штанах, свободных рубахах, они без седел, стремян и уздечек, голыми пятками правили лошадьми, подбадривая их громким криком.

Завидев вождя, они приветственно махали, а один даже подъехал ближе, чтобы перекинуться парой слов с воином. Видимо отец и сын, вон как похожи лица. Мужчина потрепал мальчишку по русой челке и тот с шальной улыбкой ускакал обратно, лихо держась на спине животного, словно они были единым целым.

— Они садятся на коня, еще до того как начинают ходить. — Пояснил Зарим, увидев завистливый взгляд Жиля. — Так что ни ты, ни я никогда не сравняемся с ними в мастерстве наездника.

— Заррем, брось свои льстивые шуточки. Ты ездишь даже лучше чем я. — Услышав слова оборотня, вставил свое слово Арей.

— Возможно, так и есть. Кто я чтобы спорить. Но тебе это дается легко по праву рождения, а мне сие умение досталось слишком дорогой ценой.

— Ай, ай. Заррем попортил свою шкуру. Благодари небо, что мой отец не утыкал ее стрелами, как обещался.

— А кто тебе сказал, что я не благодарю?

— Слушай, — Вождь обратил взгляд на молчаливого Аликая. — Ты тоже так мудрено говоришь?

— Умение вести беседу столь же неотъемлемое качество любого правителя, как умение срывать цветы для любимой девы, прямо на скаку для степного воина.

Зарим захохотал, увидев, как вытянулось лицо вождя, а его воины стали удивленно коситься на Аликая.

— Не бери в голову Арей. Две трубки мира и он заговорит нормально.

— Если вообще заговорит. — Усмехнулся вождь.

Барух тоже усмехнулся. Видимо ему доводилось курить местную разновидность табака, щедро смешанного с другими травами. Айк, только слышавший об этой традиции от Зарима, выпрямил спину и напустил на себя безмятежный вид, чтобы никто не догадался о том как же ему не хочется раскуривать со степняками трубку мира, а Жиль поехал рядом с Заримом.

— О каком табаке идет речь?

— Попробуешь, узнаешь.

— Но я не курю.

— Лучше кури, а то придется пить их самогон, а это похуже табака будет. После табака хоть голова не трещит три дня подряд.

Жиль от подобных перспектив, приуныл. Но долго хандрить ему не пришлось. На горизонте появилась синяя лента широкой реки, на берегу которой раскинулся целый палаточный город, настолько большим было племя Арея. Едва они приблизились на достаточное расстояние, чтобы разглядеть бегущих им навстречу людей, раздался громкий клекот, и с неба на вытянутую руку вождя пал сокол.

— Саш, мой любимчик. — Мужчина провел пальцем по вздрагивающей голове птицы, по спине и вскинув руку подбросил того в воздух. Птица издав боевой клич, громко хлопая крыльями взмыла обратно в небо, пока не превратилась в черную точку, рядом с которой появилась такая же другая.

— Саш нашел себе подругу. — Арей, приложил ладонь к глазам, следя за тем, как птицы выписывают широкие круги в лазурной вышине. — Когда будут птенцы, я тебе одного подарю. — Пообещал вождь Зариму, но тот отрицательно качнул головой.

— Ты же знаешь, кошки не любят птиц. Разве что на завтрак. Хочешь оказать услугу, подари птенца Аликаю, для его невесты.

Племя встретило их как родных собратьев. Им тут же выделили три шатра, чтобы гостям было где отдохнуть и переночевать. Айк поинтересовался, почему для него не выделили отдельный шатер. Арей ему ответил, что он как вождь, будет его личным гостем и проведет ночь в его шатре. Поскольку степнякам не нужно было много чтобы устроить праздник, то появление в их стане старого друга вождя, сочли достаточным основанием, чтобы устроить пир и песни с танцами у костра. Пока женщины готовили праздничный ужин и украшали центральную площадку флагами, мужчины собрались на окраине поселка и устроили для гостей показательные выступления, мастерства владения оружием как пешими, так и конными, творя просто чудеса езды на лошадях. В ответ пришлось и гостям демонстрировать свои умения. Айк признанный вождем, был приглашен на тренировочный бой с самим Ареем и не посрамил воинское искусство двуликих. Как и не посрамил своих учителей, доведя поединок до честной ничьей, не унизив тем самым местного вождя, за что заслужил аплодисменты и неподдельное уважение степняков. Зарим думал отсидеться в теньке палатки, пока молодежь развлекалась, махая саблями, копьями и ножами, но ему не дали. Сказав, что за свои слова надо отвечать, ему подвели резвого скакуна двухлетку, и пришлось демонстрировать свое умение скакать и вытворять всякие кульбиты на спине животного. Заработав свою порцию аплодисментов, он вернул взмыленного коня его владельцу и быстренько свалил под спасительную тень, ибо солнце стало припекать не на шутку.

— Как правильно просить магов, чтобы они показали свое умение? — Арей сел рядом с ним и как ребенок при виде игрушки, не сводил взгляда с Баруха и Жиля.

— Что? Не терпится посмотреть, как ему удалось уничтожить демнопоклонников? — Зарим сорвал у ног травинку и сунул ее в рот, зажав между зубами.

— Он правда это сделал? Или молва как всегда брешет?

— На этот раз молва не врет. Я тоже там был. Но все что мне досталось это вытаскивать их из под руин.

— Жалеешь? — На лице Арея появилась понимающая улыбка.

— Не знаю. — Зарим пожал плечами и сощурив глаза посмотрел на солнце. В небе все так же кружили две птицы, не спеша садиться туда, где было столько шума. — Не привык быть вторым. Но похоже наступает время, когда надо дать дорогу молодым и горячим, как эти.

Он кивнул в сторону все еще развлекающейся молодежи.

— Я не узнаю тебя Заррем. — Арей выглядел слегка удивленным. — Раньше ты никогда не соступал с выбранного пути.

— Я и сейчас не соступаю. Просто путь у меня теперь другой. И ведет он совершенно в другую сторону. Собственно за этим я и пришел сюда.

— Я так понимаю, ты шел не ко мне?

— Не к тебе. — Не стал опираться Зарим. Зачем? Если табак все равно развяжет языки и ложь выплывет наружу.

— Тогда к кому? — Голос вождя стал чужим и холодным.

Оскорбился, понял Зарим и грустно усмехнулся.

— У меня встреча в Ромее через два дня. Я не должен ее пропустить.

Арей молчал, причем молчал очень долго, а когда заговорил, его голос опять стал прежним.

— Через два дня в Ромее встреча вождей племен. Уверен, что тебе назначен именно этот день?

Зарим не удивился такому повороту событий. Только сильнее уверился в своем подозрении, что за спиной Ван Герса маячит тень его Владыки. Он наверное был единственным, кто не верил, что темный Владыка отступится от своих планов если не заполучить Энию, то хотя бы сорвать планы Ройка и Элеоноры по признанию эфиров магами, и желание убить его вновь разгорелось в нем с новой силой. Арей, с легкостью чуявший такие настроения, скривил губы в улыбке, и в точности как Зарим закусил травинку.

— Ты идешь в Ромею убивать?

— Еще не знаю. Все будет зависеть от этой встречи. Мне ее назначил друг, но боюсь, вместо него может явиться враг.

— Это плохо. Потому что в этот день нельзя будет убивать. Шаманы запретят и на любого, нарушившего этот запрет падет страшное проклятье. Это будет сделано, чтобы защитить вождей. Слишком удобно избавиться от всех нас одним разом, пока мы будем в одном месте, лишенные защиты племени. Так что колдовство будет наивысшего уровня.

— Спасибо что предупредил. — Зарим глянул на старого друга. — Только я и так проклят. Проклятьем больше, проклятьем меньше мне от этого хуже уже не будет.

— Ну спасибо тебе Зарим — Не выдержал Хиллиэль.

У Арея глаза на лоб полезли от удивления.

— Заррем, ты говоришь сам с собой?

— Разве я не упоминал, что вдобавок к проклятью, еще и рехнулся? — Улыбнулся Зарим, видя потрясение на лице друга. — Так что вместо меня сегодня курить будет Аликай, а я лучше выпью с твоими воинами. Вдруг от твоего самогона этот болтун в моей голове хоть на одну ночь заткнется.

— Я тебе припомню болтуна! — Возмутился Эльф и Зарим расхохотался, до того комично в этот момент выглядел большой и страшный вождь Арей.

Часть 2 «Новая жизнь начинается с понедельника»

Глава 1

— Сегодня вторник.

— Что? — Эния не могла поверить своим ушам. Рядом с ней замерли такие же удивленные подружки. — Это что получается? Мы спали двое суток, и нас никто не разбудил?

Улыбка сползла с лица управляющего, когда он увидел искры вокруг девушки. Если Эния с великого расстройства сейчас шарахнет чистой силой, от него мокрого места не останется. Это он знал точно. Даром что ли слушал все разговоры Аликая и Зарима, когда те обсуждали нападение на Храм Заката. Так что представление о силе девушки у него имелось.

— Разве вы куда-нибудь спешите, Тери? — Годы выучки и работы в доме принца, научили Ризу в совершенстве владеть не только своим лицом, но и голосом, в котором сейчас звучали мягкие успокаивающие нотки. Он дал незаметный знак слугам, и те внесли подносы, полные сладостей. — Лучше попробуйте, что для вас приготовила наша кухарка.

Эния сощурила глаза, и управляющий не сдержал дрожи, когда ее отполированные коготки забарабанили по деревянной столешнице.

— Значит, они все-таки смылись без нас. Ну-ну.

— Эния. — Ясенка хоть и была недовольна поведением мужчин, решила все же приструнить подругу. Этот дом еще пригодится не только Айку, но и всем кто имеет несчастье жить с ним под одной крышей. — Держи себя в руках.

Земля дрогнула под ними, сотрясая дом от самого основания, и до крыши, с которой посыпалась черепица.

— Ты даже не представляешь насколько, я держу себя в руках. — Эния хотела улыбнуться. Но вместо улыбки получился оскал хищного зверя.

Риза схватился за сердце, понимая что девушка действительно прилагает огромные усилия, чтобы не выпустить обиду на свободу. Если она сорвется… а у них под крышей Ализир, который решил лично проследить за возведением портала в Мирре и пока еще никуда не делся. Эрл как раз сейчас должен был завтракать в своих покоях, попутно выслушивая своих министров, которые каждое утро являлись к нему на доклад. Пребывание в гостях у внука не мешало ему править страной, и следить за всем, что в ней творилось.

— Тери, — Решил он вмешаться на свой страх и риск, — Думаю, вас оставили дома из соображений безопасности и только. Вы должны понять….

— Тер Риза. — Оборвала его Эния, беря разбушевавшуюся силу под тотальный контроль. — Я очень понятливая девушка и очень покладистая, если вы еще не успели заметить. — Гери прыснула в кулак. Ясенка прикрыла рот салфеткой, чтобы скрыть улыбку. А Эния тем временем ледяным тоном продолжала перечислять свои достоинства. — И естественно как существо слабое и беспомощное нуждаюсь в постоянной опеке.

Она безмятежно улыбнулась, сменяя гнев на совершенное спокойствие. Потянувшись к чашке с чаем, она сделала несколько глотков и обернулась, чтобы посмотреть в глаза управляющего.

— Так когда-то считал Аликай, так считал великий охотник Барух, и так неизвестно почему продолжает считать мой муж. — Ее глаза превратились в прозрачное золото, и от этого спокойствия и безмятежного взгляда управляющему стало по настоящему страшного. — Вы тоже так считаете?

Риза решил на этот раз оставить вопрос без ответа. То что он поступил правильно, не став продолжать не свой спор, было понятно по тому как девушка улыбнулась уже по настоящему и забыв о его существовании повернулась к подружкам.

— Ясенка. — Обратилась она к древлянке.

— Слушаю тебя? — Девушка древень наконец положила скомканную салфетку на стол и вернулась к прерванному завтраку.

— Ты давно получала вести из дома?

Синие глаза Ясенки удивленно распахнулись.

— Вчера, а что?

— Так вспомнила, что давно обещалась в гости к Дубовику, да так и не собралась. Как думаешь, он будет рад меня видеть?

При этом она как бы машинально коснулась тонкого деревянного колечка на своем пальце и на лице древлянки появилась все понимающая улыбка.

— В Дубраве ты всегда желанный гость. Да и я давно дома не была.

— Эй, вы о чем? — Очнулась ничего не понимающая Гери.

— Ясенка, надо взять Гери с собой. — На губах Энии заиграла змеиная улыбка.

— Всенепременно. Она будет моей гостьей.

Риза сразу понял, что девушки замыслили сбежать из дома, и то, что они решили использовать для этого помощь древней, не сулило двуликим ничего хорошего. Где это видано, чтобы принцесса правящего клана отправлялась из дома одна, да еще куда? К древням. Надо срочно сообщить об этом Ализиру. И он незаметно для девушек выскользнул из столовой.

Эния проводила сбегающего управляющего хитрым взглядом.

— Думаешь, получилось?

— Смотря, что ты задумала. — Ясенку тут же перестала интересовать еда.

— Эния, Ясенка, — Гери переводила взор с одной подружки на другую. — Что вы задумали?

— Пошли, это разговор не для чужих ушей.

Эния встала из-за стола и быстрым шагом покинула столовую, в которой вышколенные слуги Аликая изображали из себя мебель. Что скажешь, выучка у них на уровне, раз даже гости забывают об их присутствии. Но Эния помнила слова Айка, что весь его дом нашпигован следящими заклинаниями и не рисковала говорить, пока не оказалась в своей бывшей спальне, где защиту от прослушивания ставил сам Жиль. Заперев двери, она прижалась к стене и дав знак подружкам молчать закрыла глаза отправив сознание блуждать по дому и слушать все, что говорится о ней Ясенке и Гери…

Риза постучал в двери особым образом и сразу же услышал повеление Эрла входить. Оказавшись в его покоях, он согнулся в поклоне и замер, пока Эрл не закончил давать последние указания своим министрам и не отпустил их восвояси. Когда за последним из них закрылась дверь, он не дожидаясь разрешения, выпрямился и глянул на своего повелителя.

— Она опять задумала сбежать.

Ализир улыбнулся, Риза тут же приблизился и самолично налил ему чаю в давно пустующую чашку. Эрл кивком поблагодарил, и только удобно устроившись в кресле, заговорил:

— Пусть бежит.

Риза опешил. Спокойствие, и даже удовольствие с которым Эрл воспринял известие, не то чтобы удивили его, просто неприятно оказываться выпавшим из намечающихся событий. В отсутствие Айка и Зарима, Риза ощущал себя полноправным хозяином Мирры, настолько велико было доверие принцев, но то, что происходило сейчас явно выходило за рамки его осведомленности.

— Может стоить предупредить об этом Зарима?

— Может и стоит. — Ализир повертел чашку в руках и с веселым прищуром черных глаз глянул на своего самого доверенного человека в доме внука. — Это будет зависеть от того, куда мы захотим, чтобы Эния сбежала…

Дослушав очень познавательный монолог Ализира, Эния едва сдержала гневный возглас. В ней смешалось восхищение планом Ализира и ярость оттого, что ей опять манипулируют, словно несмышленым котенком. Хотя если сравнивать ее жизненный опыт и опыт Великого двуликого, то стоит прислушаться к его мнению и поступить не так как подсказывает сердце, а в кои то веки послушаться доводов рассудка. В конце концов, со своими семейными проблемами она когда-нибудь разберется. Сейчас важнее оправдать доверие Матери Мира и подарить новое рождение ее самым любимым творениям — эльфам. Потому как не зря она вмешалась в ее возвращение с того света. И хотя Мать Мира и словом не обмолвилась на эту тему в их последнюю встречу, за нее вполне доходчиво и ясно только что высказался Ализир. Впрочем, она и сама догадывалась о чем-то подобном. Ведь не просто так ей самой подарили второе рождение. Намек был столь прозрачен, что в дополнительных комментариях просто не нуждался.

— Девушки, наши планы только что кардинально изменились. — Открыв глаза, Эния усмехнулась при виде подруг.

Словно две пугливые мышки они рядышком сидели на краю кровати и одинаково вопрошающими взглядами ждали от нее хоть каких-то объяснений.

— А они у нас были? — Гери все еще не понимала, что затеяла подруга, но как всегда была готова идти за той хоть на край земли хоть за край.

— И еще какие! — Рассмеялась Ясенка. — Жаль только визит в Дубраву отменяется.

— Вот и нет. — Эния сделала несколько пасов руками и по стенам полу и потолку растеклось зеленоватое свечение — дополнительный полог неслышимости на случай, если шпионы Ализира смогли обойти защиту Жиля. — Вы же знаете, что эти паршивцы сбежали не оставив мне координат Ремеи, с тем чтобы я не смогла открыть портал. Я хотела попросить Дубовика перебросить нас не в ее окрестности, как это сделали наши мальчики, а в сам город. Вернее его парк, и не делай такое лицо Ясенка. Будто я не знаю, как вы древни, перемещаетесь по миру.

— Хорошо. — Ясенка стала серьезной как никогда. — Я не буду спрашивать о том, как ты узнала об этом. Но раз мы не идем в Ремею, то куда?

— К Ван Герсу.

— Но, — растерялась Гери. — Разве не к нему на встречу отправились мужчины?

— Если бы в Ремее нас ждал Ван Герс с ключами от хранилища Дарк-Кросс, Зарим бы никогда не отдал приказа подмешать нам снотворное, и взял с собой. Нет, он уверен, что это ловушка Нориса, и потому рискнул нарваться на скандал, и оставил нас дома. А это значит, что у нашего доброго Темного мага нешуточные неприятности и ему очень может понадобиться чья-то помощь, чтобы их избежать.

— И ты хочешь… — До Гери наконец начало доходить, что задумала Эния и от невероятности затеи у нее даже дыхание перехватило, а глаза зажглись огнем охоты.

— Вот именно. — Эния ответила ей точно таким же взглядом. — Пока наши мужчины отвлекут внимание Владыки и его сподвижников на себя, мы навестим Паладина.

— А вдруг это тоже ловушка? Ты об этом подумала? — Эмоции древлянки проявлялись не так ярко как у двуликих, но все равно чуть позеленевшие волосы выдали ее с головой.

— Не знаю. Все может быть. И если это так, то мы к ней подготовимся.

— Риза тебе и медяк не даст на расходы, и на склад не пустит. Слышала? По приказу Аликая в доме сменили все замки.

Эния рассмеялась. Похоже, парень очень расстроился, когда обнаружил, что запертые двери не могут удержать трех юных неугомонных созданий.

— Зачем нам Риза с его медяками. Я сама не бедная девушка. — Эния подмигнула подружкам, и взяв их за руки посмотрела каждой в лицо, проверяя их решимость. — Идем.

Первый перенос они совершили в старые заброшенные шахты, где Зарим так удачно устроил настоящее денежное хранилище. Гери и Ясенка растерялись от столь необычной смены декораций, но все их возражения исчезли, когда Эния отомкнула дверь и их взору предстали горы сверкающих золотых монет.

— Силы Небесные. — Ясенка словно зерно зачерпнула пригоршню монет и замерла, с восторгом слушая, как те со звоном сыплются сквозь ее пальцы. — Откуда такое сокровище? Эния это все твое?

— Было мое. — Неохотно признала она, не забывая набивать кошель золотом. — Теперь принадлежит Зариму, но вы не волнуйтесь, он не будет их пересчитывать.

Они дружно рассмеялись. Да уж одна картина как благородный оборотень, словно скряга, скрупулезно пересчитывает деньги складывает их кучками могла развеселить кого угодно. Как ни странно вместе со смехом ушел страх от задуманного. Мало ли что там произошло у Темных, и почему Ван Герс вдруг пропал и не явился на встречу. От Нориса можно было ожидать чего угодно. Вот только на это раз Эния не собиралась недооценивать противника.

— Все, мне больше не унести. — Гери похлопала себя по оттопыренным карманам, так как не имела привычки носить кошель на поясе. Все равно пока они гостили у Айка, им денег не давали, а кода путешествовали и подавно.

— И я все. — Ясенка продемонстрировала свой кошель, из которого торчало золото. Никакой завязки не хватило, чтобы удержать его внутри.

— Ясенка.

— Я!

— Где ближайшая дорога на Дубраву?

— В трех днях пути отсюда есть роща…

— Не подходит. Ализир знает, что нам понадобятся лошади и снаряжение. А приобрести все это можно только в Ароне, ибо без разрешения Айка в Мирре мне и хлеба не продадут. А если от Шерани?

Ясенка улыбнулась.

— Да прямо в парке. — И видя удивление подруг, пояснила. — Город большой, требуется постоянное присутствие наблюдателей.

— Отлично. — Просияла Эния. — Осталось решить вопрос с нашим внешним видом.

Поскольку их наряды благородных Тери были слишком узнаваемы, а свои черные покрывала они как-то позабыли взять с собой, как и не прихватили мужчину для сопровождения, Эния сотворила Ясенке и Гери иллюзию одежд воительниц. Не забыв про оружие, попутно пожалев, что оно иллюзорное. Сама же предстала в виде мальчика подростка, ибо с ее мелким ростом и тощим телом только воина из себя изображать. Заслужив одобрительный кивок древлянки, Эния до самых краев напиталась энергией из стихийного источника земли, и порталом вынесла их на окраину города.

— Эния! — Гери выплюнула изо рта грязь вместе с сухими листьями. — Предупреждать надо.

Ясенка рассмеялась глядя на чумазых подруг. Сама древлянка выглядела безупречно ибо магия ее народа не воспринимала землю как грязь и та попав на кожу, впитывалась в ее сущность даря дополнительную силу, а иллюзорной одежде и так ничего не сделается.

— Поэтому стихийники и предпочитают путешествовать воздушными порталами. Водными мокро, огненными горячо. Не переживай, растрепанный вид тебе очень к лицу.

Эния помогла подруге выпутать из косы мелкие веточки, и взялась вытряхивать грязь из своей одежды. Приведя себя в порядок они огляделись, чтобы сориентироваться на местности. Эния сама себя похвалила за хорошую память. Они оказались по эту сторону реки, а значит, не придется тратить время на переправу.

— Та дорога ведет прямиком в Шерани. — Она указала на широкий, вымощенный камнем тракт, по которому шли люди, ехали телеги и гнали скот в обоих направлениях.

— Тогда чего мы ждем?

— Стой Гери. — Эния удержала подругу на месте. — Чуть не забыла.

Она сотворила еще несколько заклинаний, и каждую окутало серебристым сиянием, быстро растворившимся в ауре.

— Маскировка, на случай если встретим мага. — Пояснила она свои действия. — Теперь вы выглядите как обычные люди, а я ученик мага стихийника. Только она не будет держаться долго, так что придется купить амулеты.

Выйдя на тракт, они смешались с потоком людей и двуликих следующих в Шерани. Никто не обратил на них внимания. Пара придурков мужского полу, попытавшихся привлечь внимание воительниц, не в счет. Гери только брови нахмурила и взялась неслабой рукой за кинжал на поясе, как парни, охочие до развлечений тут же растворились в толпе.

Подходя к воротам, Эния жутко нервничала и едва удерживалась от желания начать грызть ногти, но стражи взяв с них положенную мзду, беспрепятственно пропустили в город. И еще больше удивилась, когда Гери не сдержала облегченный вздох, а взгляд Ясенки перестал быть таким напряженным. Оказывается, не одна она опасалась, что Ализир разослал сообщения всем городовым о том, что надо ловить всех подозрительных личностей, путешествующих втроем.

— Надо быстрее купить оружие. — Ясенка проигнорировала еще один откровенный взгляд в свою сторону.

— Да, одежда терпит. — Поддержала ее Гери.

Эния даже не улыбнулась. Подруги до того эффектно смотрелись в узких обтягивающих штанах, Высоких сапогах на каблучках, шелковых рубашках и кожаных колетах, что мужчины невольно обращали на них внимание. А наличие оружия, и умение им владеть, только подогревали интерес мужской братии, рисовавшей в своем воображении возможное экзотическое приключение. Местные дамы, из прорезей для глаз в своих накидках кидали в их сторону кто завистливые, кто наоборот осуждающие взгляды, и сразу становилось понятно, две блондинки со сверкающими одна голубыми, другая зелеными глазами никого не оставляли равнодушным.

Эния не рискнула испытывать терпение подруг, и вместо того, чтобы дойти до центра города и хоть одним глазком глянуть на дом Зарима, в котором она надеялась, они будут когда-нибудь жить, не все же им довольствоваться гостеприимством Айка, свернула на улицу, ведущую к базарной площади.

Эния бывала на ярмарках, которые четыре раза в год устраивались в Ривер-Кросс. Бывала она и на базарной площади Нардагаса, но то, что творилось в Шерани, она видела впервые. Сотни и сотни ярких палаток торгующим всем, чем душа пожелает. И каждый торговец считал своим долгом привлечь покупателя именно к своему товару, завлекая криками, шутками, обещаниями подарков в довесок к покупаемым товарам. Кто-то предлагал скинуть цену, если столь прекрасные воительницы соизволят взглянуть на его ткани. Ведь из них можно пошить такие чудные платья. Покупатели тоже не уступали торговцам в шуме, во всю торгуясь, обсуждая не только товары, но и погоду, политику и последние городские сплетни. Пока Ясенка и Гери, зажав ее между собой, проталкивались среди толпы к палаткам, торгующим оружием, Эния старалась слушать все, что говорят и видеть все, что происходит вокруг них. То, что Ализир отпустил их, еще не означало, что он не будет следить. Слишком ценным приобретением для клана она была, чтобы так запросто ею рисковать. И в какой-то момент она увидела двоих, что уверенно шли за ними попятам.

— А я удивлялась, почему все так просто.

Услышав ее слова, Ясенка резко обернулась. Проследив за взглядом, нахмурила брови, а потом опять повеселела.

— Не беспокойся, это не на долго. В Дубраву их не пустят.

— Если мы успеем пересечь границу. Он не дурак. — Буркнула Эния, не рискуя в толпе произносить имя Эрла. — А я слишком дорого стою.

— Это верно. — Согласилась с ней Гери. — Я вообще удивилась, как нас из дома выпустили.

— Тогда поспешим.

Быстро купив все необходимое, девушки двинулись в ряды, торгующие лошадьми. Проходя мимо широкого помоста, с которого торговали диковинными животными, Эния невольно остановилась, чтобы полюбоваться на красивую пушистую зверушку, за которую торговались двое. В самом зверьке не было ничего примечательного, но цена, которая продолжала быстро подниматься заставила увлечься торгом даже ее подруг.

— Пятьдесят золотых! — Выкрикнул из толпы мужчина, и протолкавшись к забору, ограждавшему помост, жадным взором впился в вожделенное приобретение.

— Пятьдесят пять! — Поднял ставку его соперник. Этот мужчина стоял в кольце своих охранников и потому толпа не давила на него, позволяя чувствовать себя свободно и уверенно.

— Шестьдесят!

Не утерпев, Эния дернула Ясенку за рукав. К Гери обращаться было бесполезно та стояла, как и остальные горожане, разинув рот от удивления.

— Кто это? И почему так дорого стоит?

— Я отсюда не вижу. — Ясенка привстала на цыпочки и сощурила глаза, чтобы лучше видеть. — Все понятно. Редкая разновидность диких кошек. Лет сто назад считалось, что все они вымерли, а потом кто-то из путешественников нашел два семейства и вместе с выводками принес в цивилизованные места.

— Понятно. — Эния поджала губы и собралась пройти мимо.

Ей была понятна извечная жажда обладать редким, а еще лучше единственным в мире экземпляром чего угодно, будь то редкий камень, артефакт, произведение искусства или вот такое существо. Сама стала подобным призом, из-за которого весь мир чуть не передрался друг с другом. Ощутив странное родство с затравленным зверьком, ощетинившимся на руках хозяина и шипящим на своих возможных владельцев, Эния оторвалась от подруг и стала протискиваться ближе к помосту, чтобы принять участие в торгах.

— Стой! — Ясенка схватила ее за шкирку. — Ты куда?

— Я хочу его купить.

— И тем самым уподобиться этим? — Древлянка кивнула на мужчин, глаза которых горели алчным огнем.

— Я его освобожу. — Зашипела Эния.

И тут ее с другой стороны ухватила Гери. Не давая двинуться с места.

— И тем самым убьешь. — Ясенка грустно улыбнулась. — Эти кошки больше не могут жить на свободе. Если ты купишь его и отпустишь в лес, он станет легкой добычей первого же хищника.

Эния почувствовала, как ее затрясло. Значит, она никогда не сможет быть свободной? Ибо без защиты клана Беррани или могущественной семьи она становится добычей любого жаждущего получить через нее власть?

— Ты не понимаешь…

— Я все понимаю. — Что-то во взгляде древлянки заставило Энию прикусить язык и взять себя в руки. Та же обняла ее за плечи и с силой прижала к себе. — Это не тот путь, на котором ты обретешь себя.

— Тогда где он?

Ясенка рассмеялась.

— Ты сама должна его найти. А не действовать по указке других.

— Все, что мы можем, это помочь тебе его пройти. — Гери сжала ее плечо и Эния чуть не разрыдалась, от нахлынувших на нее чувств.

И сразу от сердца отпустило и даже слежка, отправленная за ними Ализиром, перестала ее раздражать. Уже то, что ее не схватили, и закованную в противомагические браслеты не вернули обратно, говорило о том доверии, которое ей оказал Эрл.

Рев толпы возвестил, что сделка состоялась. Эния отлепилась от Ясенки, чтобы посмотреть на того, кто стал обладателем диковиной зверушки. Как она и подозревала, кошак оказался в корзинке типа с охраной.

Будь счастлив. Мысленно она пожелала зверьку и только сейчас обратила внимание на то, что несмотря на закончившиеся торги, народ не спешит расходиться.

— Чего они ждут?

— Пойдем, — Заторопила ее Ясенка. — Нам надо спешить.

Эния пожала плечами и пошла за древлянкой, как услышала гул толпы. Ясенка чуть ли не волоком потащила ее за собой. Людское волнение нарастало, и Эния услышала, как опять возобновились торги. Обернувшись чтобы посмотреть, какой еще диковинкой можно было привлечь внимание столь искушенной публики, и замерла на месте.

Ясенка не сдержала возглас досады.

— Гери, хватаем ее и уходим.

Гери завертела головой, и ее взгляд тоже приковало к помосту. Ясенка, понимая, что с двумя дурехами ей не справиться встала между ними и с силой сжала локти, чтобы те никуда от нее не делись.

— Надеюсь, вы не собираетесь принимать участия в торгах? У нас всего золота не хватит, чтобы освободить их. И учтите, купите кого-то, на его месте окажутся десятки других. Такова жизнь девочки.

Эния в пол уха слушала древлянку, во все глаза глядя, как стражи выталкивают на помост скованных единой цепью людей. Их было два десятка. Мужчины были в одних брюках, чтобы покупатели могли оценить товар во всей красе. На женщинах легкие платья, больше открывающие взору присутствующих, чем прикрывающие наготу.

Чувствуя, как к горлу подкатывает дурнота, Эния пошатнулась и если бы не подруги точно упала бы в обморок.

— Да что с тобой такое! — Ясенка встряхнула ее как следует, заставив стоять на ногах.

— Как он мог допустить такое.

— Кто? Ты бредишь?

Эния зажмурилась, пытаясь отогнать воспоминания прошлого, когда она сама в таком же платье, только увешенная драгоценностями как знак ее особой ценности стояла на закрытых торгах. И покупателем, давшим наивысшую цену, был никто иной, как Зарим. Тогда ей повезло. Ее спасло то, что она была подопечной Айка. А потом с подачи все того же Айка она опять стала его собственностью. Ничего не менялось. Она меняла хозяев Зарим, Аликай, Удвин, Норис, мать Настоятельница Закатного Храма, пока петля судьбы не замкнулась и не вернула ее тому, кто все это начал.

— Эния. — Наплевав на всю конспирацию, Ясенка опять тряхнула ее, только уже взяв обеими руками за грудки. — Очнись. Нам надо к Ван Герсу! Оставь их. Ты ничего не сможешь изменить.

— Я только посмотрю. — Эния вырвалась из рук древлянки, чуть не развеяв иллюзию мальчишеского одеяния и пока та не уволокла ее силой, прилипла к ограде, глядя как людей, словно скот одного за другим продавали за смешную цену. За самую красивую девушку дали десять серебряных. Тогда как за кота отвалили почти сотню золотых.

Она знала, что должна развернуться и уйти. Ясенка права. Даже если она купит всех, кто был сейчас на помосте, другие работорговцы из подвалов выведут еще. Для нее не было новостью, что в их мире процветает рабство. Просто до сего дня ее жизнь проходила над этим уровнем бытия. И правда оказалась настолько горькой, что проглотить ее оказалось ей не по силам. А вот день когда продали ее саму, она почти не помнила, ее тогда опоили наркотиками, чтобы не устраивала истерик. Интересно, какова ее цена? Мелькнула шальная мысль. Надо будет спросить, потом у Зарима, сколько он за нее заплатил.

«И заодно поинтересоваться, зачем он это сделал?» впервые за сумасшедший день подала голос Хэлли.

«Вот это как раз не секрет. Ему нужен был маг для разработки золотой жилы» И она в подтверждение своих слов похлопала по поясу. И золотые ответили ей, дружно звякнув в кошельке.

«Уверена?»

«Да. Я спра…»

«ЭНИЯ!»

Эния подпрыгнула на месте, так заорала Хэлли.

— Идиотка! Я так заикой останусь!

«Эния это он!!!»

— Кто? — Эния завертела головой, и Хэлли не выдержав, взяла управление над телом на себя, повернув их общую голову в нужную сторону.

— Золотой!

Эния с ужасом услышала, как это прокричали ее губы.

«Хэлли, ты что творишь? Ты собираешься купить раба?»

— Два золотых.

Эния только мельком увидела мужчину поднявшего ставку, так как Хэлли не желала смотреть никуда кроме как на худого до синевы парня стоящего на помосте. Он стоял ровно, выпрямив спину и широко расставив ноги. Только понурил русую голову, от чего невозможно было рассмотреть его лицо. Его руки были скованы за спиной. Цепь, огибая одно запястье, захватывала шею и связывала обе руки так, что дерни он ими, цепь тут же превратится в удавку на шее. Так что он стоял очень смирно. И всем сразу становилось понятно, что парень не сломался, а значит, хозяин свою работу не выполнил. За него потому и не давали большую цену, ибо каждый понимал, что от строптивого раба будет больше вреда, чем пользы. Но это было до того, как Хэлли дала за него золотой. Народ тут же оживился, послышались смешки, и пересуды. Только парень оставался безучастным ко всему происходящему.

— Десять!

«Хэлли, ты с ума сошла!»

— Молчи. Неужели ты не узнаешь его?

«Кого?»

— Эния, я убью тебя! — К ним прорвались Ясенка и Гери и попытались оторвать ее тело от забора, но Хэлли вцепилась в железные прутья мертвой хваткой, не желая уходить без своей покупки.

— Пятнадцать! — Мужчина покосился на свалку девиц, ибо уже никого из присутствующих не мог обмануть мальчишеский наряд Энии. И к прочим шуткам добавились смешки на тему, зачем девочке понадобился мальчик. Подоплека была так ясная, что Эния, несмотря на контроль Хэлли, покраснела.

— Пятьдесят! — Подняла ставку Хэлли.

— Сто! — Мужчина вызывающе глянул на нее ожидая, будет она поднимать ставку дальше или нет.

— Эния не смей, у тебя не хватит денег? — Ясенка не оставляла попыток увести ее и решетка шаталась туда сюда, грозя в скором времени рухнуть.

— Я должна его купить. — Отчаяние в голосе Хэлли заставило Энию обратить более пристальное внимание на парня.

Тот тоже словно очнулся и проявил интерес к происходящему вокруг себя. Его голова дернулась, поднялась и взгляд голубых глаз, встретился с ее взглядом.

В тот же миг ее дыхание остановилось. Или их дыхание? Так как Хэлли тоже вдруг забыла, как это делается. Ясенка что-то кричала ей в ухо. Толпа гудела, словно растревоженный улей. А Эния-Хэлли стояли и не могли отвести взор от бледного лица, покрытого веснушками. Его губы были разбиты в кровь, но узнав ее, раздвинулись в слабой улыбке, от чего корка на них лопнула и кровь потекла на подбородок. Он что-то сказал, но из-за криков она ничего не услышала. Только догадалась, что он произнес ее имя.

— Сто золотых два. — Ведущий торгов занес молоточек для последнего удара. — Сто золотых…

— Пятьсот! — Выкрикнула уже Эния, так как Хэлли не смогла сдержать эмоции и утратила контроль над телом.

Ясенка смотрела на нее как на сумасшедшую. Гери же взирала на устроенный ими бардак с улыбкой.

— Врешь, у тебя нет столько денег! — Выкрикнул мужчина.

— Эния, у нас нет столько денег. — Зашипела Ясенка ей в ухо.

— Не важно. — Отмахнулась от нее Эния. И под третий удар молоточка, возвестившем о том, что сделка состоялась, поднялась на помост.

— С вас пятьсот золотых… — Торговец хотел сказать уважаемый, но в последний момент рассмотрел, что перед ним девушка и опустил слово, чтобы не ошибиться, а то вдруг это все же парень.

Эния выложила свой кошель на стол.

— Ясенка, Гери, — Она обернулась и нашла взглядом соглядатаев Ализира. — И вы двое, да-да я к вам обращаюсь. Добавьте, а то у меня не хватает.

Девушки прыснули со смеху, когда парни из внутренней охраны попытались сделать вид, что это не к ним обращаются, и вообще их тут нет.

— Если не заплатите, она попросит записать покупку на счет мужа. — Тихо предупредила мужчин Гери.

— Угу, и будет скандал на всю Алирану. — Поддакнула Ясенка. — Кстати, весьма симпатичная замена мужу, сбежавшему из постели юной жены после первой же ночи вы не находите?

Парни не то что побледнели, представив последствия подобного скандала, они посерели и тут же ринулись на помост выворачивать свои карманы. Ясенка придержала Гери, собравшуюся вытряхивать свое золото.

— Погоди, оно нам самим еще пригодится.

— Думаешь? — Гери глянула на помост, где как раз подручные торговца отцепляли парня от общей цепи и передавали его новой владелице.

— Уверена. — Ясенка нашла в себе силы улыбнуться, когда увидела, что денежных запасов ищеек Ализира с лихвой хватило оплатить покупку Энии. — Осталось только выяснить, зачем она это сделала. Думаю, у нее будет очень веская для этого причина, иначе муж ей голову оторвет, и навечно упрячет в подвале своего дома.

— Не приведи Небо. — Гери скрестила пальцы в жесте, отгоняющем злых духов и возможные проклятия.

Эния тем временем поставила подпись в договоре купли продажи, подписавшись именем деда Эрла Валдая Нардагаса. Улыбнувшись в ответ на взлетевшие в удивлении брови продавца, она вернула ему перо и спрятав документ за пазухой, не постеснявшись засунуть его туда при всем честном народе, обернулась на лязг цепей. Это стражи подвели к ней парня.

— Снимите с него цепи. — Приказала она.

Никто не посмел ослушаться или еще как перечить. Только он опять сделал попытку улыбнуться и скривился от боли, которую причинило столь простое действие.

— Может, юная Тери желает поставить клеймо, раз не хочет цепи? Учтите, парень строптив. Если сбежит, его будет легко поймать и вернуть обратно.

— Это уже не ваши заботы вы не находите? — С прохладцей в голосе бросила она работорговцу.

И когда убедилась, что никто не собирается оспаривать ее решений, глянула на парня снизу вверх, так как с их последней встречи она так и не подросла, а он наоборот вытянулся, возмужал и из нескладного подростка вдруг превратился в статного мужчину.

— Ты же не собираешься от меня сбегать?

В его глазах заплясали демонята и он все-таки улыбнулся отчего кровь залила ему подбородок.

— Не сбегу… госпожа.

— Тери, — охранники уже не таясь тронули ее за плечо. — Пойдемте отсюда. Вдруг кто вас узнает.

— Я съем собственные сапоги, если меня узнают. — Огрызнулась она, все еще разглядывая старого знакомого и вдруг к полной неожиданности всех собравшихся, у того громко заурчало в животе.

Покраснев словно рак от ушей, до кромки старых затертых чуть ли не до дыр штанов, он глянул на нее несчастным взглядом полным невыразимого смущения, чем вызвал ее веселую улыбку.

— Пошли, получишь от щедрот хозяйских. Где тут ближайший приличный и не дорогой трактир? — Обратилась она к охране.

— Тери, лучше мы вас домой отведем.

Эния опять сощурила глаза.

— Пойдемте ка со мной.

Эния сошла с помоста, уверенная что те последуют за ней. Гери и Ясенка тут же оказались возле нее, следя настороженными взглядами за охранниками и плетущимся за ними парнем. Народ расступался перед ними таращась удивленными взорами на совершенно ничем не примечательного юношу, удостоившегося столь высокой цены.

Выйдя за пределы рынка, Эния отошла в тихий проулок и уперев руки в боки, глянула на замерших охранников не смеющих поднять на нее глаза. Тьфу ты совсем забыла, что им нельзя смотреть на женщину без покрывала. Тем более на принцессу. Любого мужчину осмелившегося на подобное против воли ее мужа ждала страшная кара.

— Он дал вам приказ защищать нас?

Два слаженных кивка и тишина в ответ.

— А если мы этого не хотим?

— Чего же вы хотите Тери?

Эния немного растерялась от подобного заявления. Она до того привыкла, что ею помыкают все кому не лень, что подобный авторитет немного остудил ее пыл задать им жару и показать кто тут главный. Парни и без ее угроз понимали, чьим приказам надо подчиняться. — Все что я сейчас хочу, это поесть и переодеться. А вот чего я не хочу, так это делать это в доме мужа, надеюсь это тоже ясно?

— Яснее не бывает. — Один сделал неопределенный жест рукой, как будто принимал ее старшинство над собой и своим напарником. — Могу я предложить вам приличную гостиницу?

— Кажется, я об этом уже просила.

Буркнула Эния и будь она проклята… ээээ и так проклята… если он не улыбнулся все так же, не поднимая глаз.

Охранники развернулись и пошли впереди, показывая дорогу. Как оказалось идти пришлось не долго. Уже на соседней улице, нарисовалась вывеска на одном из зданий, что здесь любой путник может отдохнуть и поесть за вполне приемлемую плату. Открыв перед девушками дверь, охранники пропустили их вперед и о чудо, сами не пошли следом, правда не забыли сунуть ей в руки толстый кошель с золотом, прежде чем растворились в толпе прохожих.

— Ущипните меня, ибо я сплю. Ясенка ты понимаешь хоть что-то?

— Не а! — Древлянка скосила кокетливый взгляд на молчаливого парня. — Эния, может, представишь нам свое приобретение? Я так понимаю, вы знакомы?

Парень опять залился краской и потупил взор, чем вызвал звонкий девичий смех.

— И довольно давно. Только давайте войдем внутрь и наконец присядем, у меня уже ноги гудят.

Оказавшись внутри трактира, они заняли столик у дальней стены. К ним тут же подошла официантка и приняла заказ. Эния не стала скромничать и заказала еды с излишком. Ей срочно нужно было заесть перенесенный стресс, а по виду некоторых и запить. И пока ждали прихода официантки, с интересом разглядывали друг друга.

— Эния, может, теперь ты нас познакомишь, а то мы скоро лопнем от любопытства. — Первой не утерпела Ясенка.

— Ясенка, Гери, познакомьтесь с моим старым знакомым. Это он год назад подарил мне Аликая под видом маленького щенка. Только не объяснил, зачем он это сделал, и как получил право распоряжаться одним из наследников Беррани словно вещью.

Эния не сводила взгляда с лица парня, а тот потупив взор не спешил дать ответ на заданный вопрос. Девушки же вообще пребывали в шоковом состоянии, услышав заявление подруги. Они слишком хорошо знали Аликая, чтобы поверить, что тот вот так запросто продал свободу этому белобрысому. Но и причин не верить Энии у них тоже не было.

— Айк не мог сам пойти на такое! — Обрела дар речи Гери, чем вызвала улыбку парня.

— Я его не принуждал, Гери, она сам заключил со мной сделку. Услуга за услугу, как это принято у вас двуликих.

Гери замерла.

— Не может быть, он же гордый…

— Цена оказалась для него приемлемой. Чтобы ваш принц сломал свою гордость и согласился на то на что согласился. И я все время забывал спросить, — Он глянул на Энию. — Ты довольна моим подарком?

Звук пощечины заставил голоса в зале замолкнуть и взоры всех присутствующих обратиться в их сторону.

— Ты доволен моим ответом? — Прозвучал ее спокойный голос в абсолютной тишине.

Парень прижал ладонь к запылавшей щеке.

— Не такого ответа я ожидал, ну да что поделать, последнее время все на меня зуб имеют. Кстати, спасибо за то, что купила меня.

— Будешь должен.

Она думала он будет спорить, но почему-то и этот не стал. Только совершенно серьезно кивнул и набросился на еду, которую как раз принесли двое поварят, столько они заказали.

— Как тебя зовут?

Эния удивленно глянула на подругу. Ясенка во все глаза смотрела на жующего парня, и в ее взоре медленно проступала пелена неконтролируемого ужаса.

— А фто? — Пробормотал он с набитым ртом.

— Как тебя зовут? — Повторила свой вопрос Ясенка дрожащим голосом.

Парень сглотнул не дожеванный кусок, облизал губы и вытерев руку о грязную штанину протянул ее древлянке.

— Гэрис, Бог этого мира. Рад познакомиться, дочь древесного народа.

Глава 2

— Эния, остановись хоть на минуту. У меня от твоего мельтешения скоро голова закружится. — Ясенка еще раз внимательно посмотрела в свои карты и сделала ход.

Гери многозначительно хмыкнула.

— Я поднимаю ставку.

На столик у окна, оккупированный девушками для игры, легла еще одна монета.

— Что там можно делать три часа?

Эния остановилась вплотную к двери в ванную комнату и уставилась на нее пристальным взглядом, как будто та могла стать прозрачной и поведать ей, что там творится.

— Мыться. — Гери даже не глянула в сторону подруги, внимательно следя за Ясенкой, чтобы предугадать ее следующий ход.

Ясенка согласно кивнула:

— Или ему хочется побыть одному. Мало ли что Гэрис пережил за те месяцы, пока в облике обычного человека скитался по миру. Карта бита. — Ясенка победно улыбнулась и веером выложила поверх карт Гери свои козырные карты.

— Еще партию. Я хочу отыграться. — Предложила волчица.

— С удовольствием. — Тут же согласилась древлянка, сгребая к себе карты и тщательно их тасуя. — Эния, сыграешь с нами?

— Играйте сами, я вниз спущусь. Не могу больше сидеть без дела.

— Только иллюзию накинь. — Не отрываясь от игры, бросила ей вслед Ясенка. — Незачем давать еще больше поводов для сплетен.

Эния не стала отвечать на это замечание, тихонько выскальзывая из комнаты. И тут же уткнулась носом в широкие спины соглядатаев Ализира. Она так разволновалась от встречи с Богом, что не заметила, как те вернулись и заняли пост у дверей в гостиничный номер, из экономии средств снятый один на всех.

— Можно я пройду? — Она потеснилась боком, чтобы проскользнуть мимо, но не тут-то было.

Охранники словно скала встали на ее пути, не пуская вниз.

— Добрый вечер Ваше Высочество. Куда-то собрались, на ночь глядя?

— Вниз. Захотелось выпить горячего молока со специями, а что? Нельзя?

Она вызывающе глянула на верзилу. Как же неудобно сохранять хотя бы видимость достоинства и величия, когда твой взгляд смотрит в подмышку собственному охраннику. Как тут им покомандуешь? И Ализир хорош, прислал двоих. Такого одного было бы достаточно, чтобы утихомирить всю их компанию.

Затаив дыхание, она ждала, как стража среагирует на ее желание посетить обеденную залу на первом этаже. Они не маленькие дети, прекрасно понимают, чем может грозить подобное приключение одинокой девушке в городе, где царят авторитарные законы.

Мужчины (на этот раз Эрл перестраховался и прислал опытных телохранителей) сверлили ее угрюмыми взглядами сверху вниз, решая для себя сложный вопрос субординации. С одной стороны приказ Эрла не спускать с нее глаз. Эния могла поклясться, что Ализир пригрозил шкуру живьем содрать если с ней что случится. И с другой стороны ее нелепое желание, не выполнить которое они тоже не имели права. Ведь она принцесса. Пусть и не наследная, но слишком уж приближенная к трону. А с третьей стороны… нет, она не будет сейчас думать о том, что с ними всеми сделает Зарим, когда до него дойдет весть о ее очередной выходке. А о том, что к нему уже послали гонца, можно не сомневаться.

Стражи переглянулись, и у Энии возникло стойкое ощущение, что они умеют общаться телепатически. По их взглядам с легкостью можно было воссоздать весь диалог почти дословно.

«Как поступим?»

«Я остаюсь караулить этих, а ты с Ее Высочеством вниз и чтобы ни одна душа не посмела…»

«Понял».

— Прошу Ваше Высочество.

Тот, что повыше и помощнее, сдвинулся в сторону открывая проход к лестнице, а второй спиной загородил почти всю дверь, оставшись стоять на месте.

Не дав победной улыбке отразиться на лице, Эния только коротко кивнула стражу «милостиво принимая его заботу о себе красивой» и чуть ли не кубарем скатилась на первый этаж, пока они не передумали.

Порыв воздуха ударил ей в спину, и не успела она пикнуть как руки, превратившиеся в львиные лапы, вцепились ей в плечи, не давая двинуться с места.

— Не так быстро Ваше Высочество. — Проклекотало у ее уха, и она замерев от страха оглянулась, чтобы посмотреть в какое чудовище частично трансформировался страж.

«Грифон!»

Эния так и не поняла, была это мысль ее или вопль ахнувшей от изумления Хэлли. Сердце сделало кувырок в груди и застряло в горле, не дав удивленному возгласу вырваться наружу.

Вот почему она не слышала его шагов. Он слетел вниз за нею следом, используя развернувшиеся за спиной орлиные крылья. Пока она, открыв рот от изумленья, разглядывала, вторую ипостась телохранителя, его птичья голова приобрела человеческий вид, длинный хвост с пушистой кисточкой на конце исчез, как исчезли и львиные лапы, оставив на ее плечах покоиться человеческие руки. Крылья с тихим шелестом сложились и втянулись в спину, подтверждая ее изумленному взору, что перед ней стоит оживший миф из детских сказок. Живой и настоящий.

— Не так быстро. — Произнес он уже своим голосом и словно маг менталист, использующий иллюзии, едва уловимым движением руки, извлек из-за пазухи черное шелковое покрывало. — Вы забыли это Ваше Высочество.

Злость, досада, и понимание собственного бессилия заставили ее чуть ли не силой вырвать из его рук проклятущее покрывало и небрежно накинуть на себя.

— Чтоб ты провалился со своей заботой. — Процедила она сквозь зубы, ничуть не заботясь о том, что ее прекрасно слышат.

Грифон же сохраняя полную невозмутимость, аккуратно поправил на ней традиционные одежды и только после этого позволил войти в зал полный людей, нелюдей, и прочих посетителей.

То, что для них нашелся совершенно свободный, чистый столик в самом уютном уголке, не стало для нее сюрпризом. И то, что на нее никто не глазел, тоже понятно. Только слепоглухонемой иностранец, не знакомый с местными традициями, мог себе позволить затронуть благородную, свободную, и к тому же чистокровную Тери, находящуюся под защитой клана.

А о том, что она именно такая, ясно говорил ее наряд и эмблема телохранителя высшего ранга на груди грифона.

— Ты б еще наши имена на лбу написал, для особо непонятливых. — Продолжала бухтеть Эния, пока охранник делал ранее озвученный ею заказ.

В отличие от обеда, сейчас их обслужить вышел сам хозяин гостиницы, не доверив столь ответственное дело даже своим сыновьям.

— Все что пожелает Тери. — Видно было, что его радости нет предела. — Лучшие вина, свежайшие закуски…

— Молока. — Вежливо прервал его грифон. — Приправленного специями, сливочным маслом и медом.

— Мед не надо. — Эния едва успела внести поправку.

А не то угостят ее медом звездных пчел, месяц потом перекидываться не сможет. Аликай и Зарим особо предупреждали ее об опасности этого лакомства для двуликого. Ведь по своему вкусу он ничем не отличался от обычного меда. Как этого мог не понимать охранник непонятно. Или это очередной тест из тех, что вечно для нее устраивает Ализир?

— Мед не надо. — Ни один мускул не дрогнул на лице мужчины.

Только трактирщик понимающе закивал и попятился задом, чтобы выполнить заказ.

Оставшись за столиком вдвоем, Эния не удержалась от злобной шпильки. Она все еще считала несправедливым, что ей силой навязали охрану. И хотя она понимала опасения Ализира, ее злости это никак не умаляло.

— Решили себя обезопасить? Или работу упростить?

— Вы о чем? — Попытался прикинуться дурачком охранник, а когда увидел ее взгляд из прорези в накидке, улыбнулся. — Вы напрасно опасаетесь подвоха. Ни я и мой брат (взгляд на потолок, объясняющий, кто остался наверху) никогда не причиним Вам вреда намеренно или по чьему приказу. Толика меда помогла бы Вам расслабиться и хорошенько выспаться перед визитом в Дубраву.

— Расскажи эти сказки кому другому, только не мне, понятно.

Тут же вспомнились серебряные браслеты, не дающие двуликому перекинуться надежнее всякого меда, и пальцы непроизвольно сомкнулись на запястье, хотя там и следа не осталось от этих украшений. Хорошая все-таки штука регенерация. Только не всегда полезная. Позволяет быстро забыть то, что надо очень долго помнить.

Принесли заказ, и Эния кое-как справившись с тонкой соломинкой, позволяющей пить напитки, не снимая покрывала, с удовольствием сделала несколько глотков. Терпкость специй тут же обволокла рот и язык, а приятное тепло помогло расслабиться без всякого меда.

— Ну, что? Будем знакомиться или предпочитаешь сохранять безликость?

Из рассказов Зарима о пантерах, что так долго охраняли его персону, она знала, многие охранники, чтобы соблюсти дистанцию и не привязаться к охраняемому, не называют своих имен, используя звания, номера или клички. Так что от его ответа зависели все их дальнейшие взаимоотношения.

Грифон улыбнулся улыбкой, позволяющей понять, что все ее чувства для него понятны, и он читает их словно книгу.

— АрМиэль. — Представился он, сопроводив слова едва заметным наклоном головы. — Моего брата зовут ТарМиэль.

— А по короче? — Эния решила, если вредничать то до конца. Заодно проверим, как далеко простираются границы ее свободы. А то в иных случаях поводок может оказаться весьма и весьма коротким.

— Можно сократить до Ар и Тар, если Вам будет угодно.

— Мне будет угодно.

Никакое покрывало не могло скрыть ее ехидную улыбку, и Ар это понял, так как точно такая же появилась на его лице.

— Тери уже утолила жажду?

Блин как же неудобно выражать эмоции с помощью глаз. Куда удобнее показать легкое удивление изгибом бровей и изогнутой линией губ. А тут пришлось вложить все недоумение в один только взгляд.

— Ар, не забывайтесь. Здесь я решаю Что? Где? И когда делать?

Мужчина смотрел на нее долгим немигающим взглядом, словно оценивая весомость слов. И всего на мгновенье ей показалось, что он не уступит. Сломит ее волю и возьмет верх, превратив в послушную марионетку Ализира. Но мгновение прошло и он склонил голову, раскрывая перед ней ладони, тем самым признавая ее право повелевать и отдавать приказы.

— Как пожелает Тери.

Все ее желание злорадствовать и продолжать испытывать терпение охранника сразу сошло на нет, позволив впервые за долгий-долгий день насладиться покоем.

Пока они с Аром выясняли кто тут главный, не заметили, как освещение в зале изменилось, и на помост вышла танцовщица в прозрачных, почти невесомых покрывалах, заменявших ей обычную одежду. Несмотря на прозрачность тончайшего шелка, намотано покрывал было столько, что только при самых резких движениях танцовщицы приоткрывалось тонкое запястье или изящная щиколотка, заставлявшая всех мужчин в зале издавать дружный вздох восхищения при виде подобной красоты.

— Значит, он хочет, чтобы визит был официальным?

Эния отвернулась от созерцания великолепного зрелища и глянула на грифона, успев заметить мелькнувшее на его лице недоумение. Но он быстро справился с неположенными по уставу эмоциями, и на нее опять смотрела бесстрастная маска вместо лица.

— Вы весьма проницательны, Тери.

— Удивлен?

— Нет. — Улыбка едва тронула его губы и тут же испарилась. — Скорее озадачен. До сих пор Вы вели себя…

— Как вздорный капризный ребенок? — Вот теперь действительно жаль, что он не видит ее улыбки.

— Да. — Его ответная улыбка была по настоящему искренней.

— Это я умею. — С таким чувством произнесла она, что улыбка грифона расплылась до такой ширины, что грозила перерасти в хохот.

— Я заметил.

От взгляда, которым он окинул ее с ног до головы, у нее мурашки пробежали по спине, и впервые за вечер она порадовалась, что на ней покрывало, скрывшее краску смещения. Нельзя расслабляться. Нельзя. Как там однажды сказал Гэрис? Есть тысяча и один способ обвести вокруг пальца наивную Энию. Вот только наивной она больше не была и та демонстрация повиновения, что он устроил, не могла обмануть его истинных намерений. Он и его брат будут исполнять любые ее приказы, но только до тех пор, пока они будут совпадать с приказами Ализира.

Внезапное желание бросить все, смыться к демону на рога и больше никогда не возвращаться, было настолько всеобъемлющим, что ей потребовалось заметное усилие, чтобы задавить его в самом зародыше. Вот поможет Хиллиэлю и Хэлли вернуть утраченное право жить любить и быть любимыми тогда и можно будет подумать о переезде в места столь отдаленные, где ее не будут доставать вездесущие родственники. Теперь-то она прекрасно понимала желание Зарима быть как можно дальше от всего этого. Недаром Ализиру требовалась усиленная охрана и надежная цепь, чтобы привязать сына ко двору и заставлять выполнять возложенные на него обязанности. Ну, что ж папуля, я не деревенская простушка. Хотя со стороны именно так и кажется. Меня тоже учили играть в эти игры. И тот факт, что я их не люблю, не значит, что не умею.

Эния позволила себе удовольствие досмотреть представление до конца и только после этого поднялась наверх, не забыв запереть все окна и двери на надежные засовы.

Подружки вместе с умытым и переодетым в чистое Богом давно спали, заняв почти всю кровать. Постояв над ними и раздумывая, потеснить их или найти себе другое место дня сна, она выбрала последнее.

Сняв накидку, Эния устроилась на своем излюбленном месте — на подоконнике. За окном простиралась безлунная ночь. Тусклые фонари освещали пустынные улицы. Ночная стража исправно совершала обход, охраняя сон горожан. Из окна их номера, располагавшегося на последнем, третьем этаже открывался вид на остроконечные черепичные крыши и печные трубы. Чуть дальше, скрытые темной массой ухоженных садов и парков прятались особняки купцов, составлявших элиту Шерани. А еще дальше, словно жемчужина в раковине — дворец Зарима. Может, зря она отказалась заночевать в нем? Там было бы гораздо удобнее. Тем более, что это и ее дом тоже.

Метнувшаяся тень по близлежащей крыше заставила ее отбросить невеселые мысли и сосредоточенно всмотреться в ночь. Затушив единственный масляный светильник, она прильнула к стеклу и увидела… это точно не люди. С такой грацией и изяществом передвигаться по крышам могли только двуликие. Двое, одетые во все темное, держась в тени от перекатов крыш пробирались все ближе.

Воры, была ее первая мысль. Убийцы, следом за ней мелькнула вторая, оставившая ее полностью равнодушной. Они всего день в городе и не успели никому насолить настолько, чтобы подсылать наемных убийц. Наверняка в гостинице есть постоялец, кому-то крепко насоливший.

Звук разбитого стекла совпал с догнавшим его звуком тинькнувшей тетивы арбалета. Осколки полетели в комнату, но ее уже не было на подоконнике. Двумя щелчками пальцев Эния активировала заклинание долгого сна, некогда будить друзей и объяснять, что надо срочно прятаться, не то пристрелят. Второе заклинание непроницаемым куполом накрыло кровать, защитив спящих не только от шума, но и от стрел, ножей и прочих летающих предметов.

Сердце успело сделать несколько ударов, как входная дверь полетела на пол и в комнату ворвались охранники. Один полностью трансформировавшийся, второй в облике человека.

— Эния!

Времени ответить у нее не хватило. В разбитое окно влетело еще два болта. Просвистев над головой, они врезались в стену там, где еще мгновение назад стояли грифоны. Словно в замедленном сне она видела, как грифон кинулся к окну в прыжке, расправляя крылья для полета. Второй кинулся к ней, спеша закрыть своим телом, но в его защите она не нуждалась. Вокруг нее, сияя словно радуга мерцали магические щиты, а пальцы уже плели ответное заклинание. Короткий взмах, треск выпущенного на волю заклинания и все вокруг замерло. Стекло, от разбитого второго окна. Грифон завис в прыжке над полом. Второй в броске к ней и убийцы. Один уже был в номере, два узких кинжала совершенно черных, чтобы не отражали блеск, были занесены для броска в ее сторону. Второй запрыгнул на подоконник, и спуститься так и не успел.

Эния выпрямилась, выходя из-за своего укрытия. Сделав несколько шагов, она осторожно коснулась пальцами повисшего в воздухе стекла, взяла, повертела в пальцах и бросила на пол. В абсолютной тишине звон, упавшего осколка прозвучал словно взрыв в лаборатории.

— Тери. — Напряженный голос охранника заставил ее очнуться и взмахом руки освободить обоих от действия чар.

Два тела с грохотом рухнули на пол. Все-таки плохо быть большим и тяжелым. И проворным… догнала ее последняя мысль, когда очнувшийся охранник кинулся к ней. Она едва успела поставить между ним и собой плотную стену из воздуха, в которую тот и врезался. Преграда спружинила и грифон отлетел к дальней стене впечатавшись в нее с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка.

— Идиот! — Заорала она. Нервы сдали, и Эния уже не думала о том, какой переполох они тут устроили. — Кто тебя учил с голыми руками на боевого мага кидаться? Хочешь, чтобы мои щиты тебя на клочья порвали?

— !?

Недоумение на лицах обоих охранников было таким комичным, что Эния умерила свой пыл и понизила голос до нормального звучания.

— Разве вас не предупреждали, что я маг?

Получив в ответ более чем красноречивое молчание, она с досадой махнула на горе охранников рукой, и убрала воздушную преграду.

— А теперь может объясните, какого демона за мной охотятся наемные убийцы?

— Не за вами.

— Ого, — обернувшись к одному из несостоявшихся убийц, Эния удивленно изогнула бровки, попутно радуясь, что на ней нет покрывала. Не придется изгаляться, чтобы ее правильно поняли. — Кто это у нас тут заговорил?

Охранники очнулись от потрясения, что это не они спасали охраняемую, а она их, и взялись вязать пойманных убийц. Когда те оказались крепко-накрепко привязанными к стульям и избавлены от довольно внушительного арсенала колюще-режущих предметов, Эния сняла заклинание, сделавшее их недвижимыми и подтащив еще один стул для себя, уселась на него, так как это делал Зарим, развернув к себе спинкой и положив на нее руки.

— Говори. — Приказала она, глядя в глаза убийцы.

Позади нее встали грифоны, выступая гарантом того, что если те не заговорят по просьбе Тери, у них найдется способ развязать язык любому, кто не желает отвечать на поставленные вопросы.

— Мы не сдаем заказчика.

Гордо вздернутый подбородок и глаза сверкающие от смеси ярости и досады заставили ее закусить губу, чтобы не расхохотаться. Бедняжки, думали по быстрому прикончить беззащитную жертву, а вместо этого напоролись на боевого мага и убийц высшего ранга, выступающих в роли ее телохранителей. Есть от чего расстроиться. Второй продолжал хранить молчание, только изредка бросал угрюмые взгляды то на нее, то на охранников за ее спиной. И судя по тому, как отчаяние медленно, но верно проступало на его лице, Эния по достоинству оценила психологическую поддержку грифонов.

— Дорогуша, ты сдашь собственную маму, когда я начну копаться в твоих мозгах. — Подтверждая сказанное, в ее раскрытой ладони материализовался изумрудный энергетический шар. — И вот еще что. Я не состою в Ордене Ментальной Магии. Не проходила специального обучения. И за последствия неудачного сканирования не отвечаю.

Врала конечно. Обучали ее и еще как. Тренировки проводил сам Эйдес и ошибки были просто недопустимы. И она ни разу не ошиблась. Не столько из страха навредить любимому дядюшке, сколько из умения прилежно учиться. Но наемники то этого не знали. И очень быстро поняли все, что она хотела им сказать. Если маг недоучка берется копаться в мозгах, хорошего не жди. В лучшем случае останешься на всю жизнь безмозглым идиотом, в худшем превратишься в растение способное только на то чтобы есть спать и гадить под себя.

Эния выждала, пока понимание своей участи крупными рунами отразится на их лицах, и будто бы случайно спустила с руки сгусток Ментальной силы, искрами осыпавшийся на головы наемников. Дешевый фокус, который она выучила еще в младенчестве, но для пленников этого оказалось достаточно, чтобы их моральный дух упал до нуля.

— Если вы не на меня охотились, то на кого? — Новый шар, но уже более мощный с клубящимся в нем плетением заклинания осветил комнату зеленоватым светом.

Наемники переглянулись. И понимая, что деваться им некуда, решили заговорить.

— На него. — Кивок в сторону кровати и у Энии не только брови взлетели вверх, но и рот приоткрылся в немом удивлении.

— На Гэриса? — Решила она уточнить на всякий случай, и когда получила подтверждение, захохотала как сумасшедшая.

На нее смотрели четыре пары глаз не находящих ничего смешного в сложившейся ситуации, а она все не могла остановиться и продолжала смеяться.

— Надо разбудить его, пусть послушает этот бред. — Вытерев выступившие от смеха слезы, Эния сняла магические покровы с кровати.

Первой зашевелилась Гери, открыв глаза, толкнула в бок Ясенку, та мгновенно оценив обстановку, толкнула Гэриса. Промычав нечто нечленораздельное, Бог попытался глубже зарыться в подушки, но девушки не дали, в четыре руки придав ему вертикальное положение.

— Просыпайся соня. — Эния ласково улыбнулась парню. Его заспанный растрепанный вид вызвал у нее умиление, смешанное с желанием схватить за грудки и как следует встряхнуть. — Тут посетители по твою шкуру.

— Кто? — Гэрис распахнул синие глаза и обвел всех непонимающим взором. Задержался на охранниках, продолжавших хранить гробовое, но очень многозначительное молчание, на ней, девушках и замер на привязанных к стульям убийцах. — Эти что ли?

— Эти, эти. Не желаешь рассказать, что такого ты сотворил, что кто-то возжаждал твоей крови?

Пока Эния буравила парня гневным взглядом, Гери и Ясенка соскочили с постели и шустро оделись, не забыв навешать на себя настоящее оружие, а не иллюзорное. От чего стали не менее опасны, чем грифоны. Все-таки замечательные у нее подружки. Еще бы самой так научиться. А то она уже устала изображать из себя взрослую и мудрую.

Поняв, что ни с чьей стороны поддержка ему не светит, Гэрис вздохнул устало и свесив длинные ноги с постели попытался улыбнуться.

— Видишь ли, мне не часто выпадает возможность вот так развлечься… — Эния понимающе кивнула, признавая, что у Бога действительно дел невпроворот. — …Вот только тогда я еще не знал, что мои возможности несколько ограничены.

Эния промолчала, вынуждая продолжать рассказ. Хотя чувствовала, что его откровенность ни к чему хорошему не приведет, и как в воду глядела.

— Та девушка…

От мечтательной улыбки Бога, ей сделалось дурно. Ладно, свои мужики ни одной юбки не пропустят, но чтобы Бог!? Теперь понятно, почему в мире такой бардак, если сам создатель ударился в загул, и разгневанный папаша, застукавший свою дочку на сеновале с парнем, не являющемся ее мужем, желает восстановить честь семьи старым проверенным способом… попросту убив горе любовника.

— Можешь не продолжать. — От усталости сумасшедшего дня, голова сама собой опустилась на сложенные руки.

— Эния, я…

— Господи, да за что мне наказание такое!? — Вскинулась она, начиная закипать от злости на бестолковое божество, не чуявшее за собой никакой вины и продолжавшее недоумевать, за что же его так не любят.

— Ты действительно требуешь у меня ответа? Или вопрос был риторическим?

Гэрис подмигнул ей, напоминая, что он и есть тот самый господь, к мудрости которого она уповает.

— Демон меня задери, Гэрис, ты прекрасно понял, что я имела в виду. — Под дружный смех Ясенки и Гери в полной мере оценивших всю комичность ситуации, прорычала Эния, едва сдерживаясь, чтобы не шарахнуть Бога каким-нибудь заклинанием.

— Милая, это не они тебя, а ты их в клочья разодрала. Кстати Повелитель демонов передавал тебе пламенный привет и его глубочайшие сожаления по поводу того, что ты уже замужем. Он бы и сам был не прочь заполучить в жены такую жемчужину как ты. — С легкостью соскочив с кровати, и преодолев разделявшее их расстояние, Гэрис взял ее руки в свои и жалобно-просящим взором заглянул в глаза. — Солнышко, хватит дуться. Ты опять меня спасла, за что я тебе очень и очень благодарен, вкупе с тем, что я тебе должен за освобождение из рабства, можешь просить у меня все что пожелаешь.

— Да чтоб ты провалился, со своими желаниями. Знаю я, чем они заканчиваются. — Ее уже трясло от злости. — Или все, что ты сотворил с моей жизнью плата за проигранный фант в беге на перегонки?

— Конечно! — От столь радостной улыбки ей захотелось вцепиться ему в лицо и разодрать его когтями, чтобы в следующий раз неповадно было лезть туда, куда не просят, но Бог казалось, вовсе не замечал ее состояния и продолжал счастливо улыбаться. — Или ты думала я потребую с тебя в уплату поцелуй?

Эния вскочила со стула… и замерла на месте, словно на нее вылили ушат воды. Именно так она тогда и думала. Среди ее сверстников это было обычной платой за проигранный спор. Но она же не знала, что затевает игру с Богом. Только толку теперь об этом говорить. Былого не вернуть, а будущее… пусть оно останется для нее неизвестным, иначе жизнь потеряет всякий смысл.

— Все это хорошо. — То, с каким спокойствием она это произнесла, по достоинству оценили очень многие и Бог в том числе. — Что будем делать с этими?

Кивок в сторону пленников, заставил всех напрячься и вспомнить, что веселье несколько неуместно.

— Насколько я знаю, по правилам гильдии, если заказ не удалось выполнить, он считается аннулированным, так? — Ясенка одарила отнюдь не ласковым взглядом притихших наемников.

— Не совсем. — С явной неохотой ответил тот, что говорил раньше. — Заказ аннулируется в двух случаях. Если он исполнен или если исполнители мертвы.

Грифоны переглянулись, и Эния поняла, что второй вариант их устроит больше всего. И не столько из-за нее и Гэриса, сколько из-за сохранения тайны их существования. Убийцы видели их вторую ипостась. И то, что существование грифонов до сих пор остается мифом, означает то, что об этой тайне известно очень малому количеству людей, и наемники явно не из числа посвященных.

— Сегодня никто не умрет. — Со всей твердостью, на какую только была способна, произнесла она. И не сводила напряженного взгляда с телохранителей, пока те согласно не кивнули. — Отлично. Раз мы все друг друга понимаем, давайте ложиться спать. Я очень сильно устала.

— Тери. — Ар шагнул к ней. — Позвольте нам задать пленникам еще несколько вопросов. Боюсь, что они не все поведали.

Эния задумалась на минуту. Отдать наемников в руки телохранителей, тем самым обрекая их на многочасовую пытку, и самой со «спокойной» совестью завалиться спать? Ну уж нет.

— Отведите их в подвал и пусть там сидят до утра. Только проследите, чтобы они не сбежали. Я сама задам им все интересующие вас вопросы утром — И добавила после минутного молчания. — Или может быть к обеду ближе. Да к обеду. Все идите и дайте же мне, наконец, поспать.

Грифоны с легкостью подхватили пленников вместе со стульями и быстренько утащили их из комнаты. Может пойти с ними и лично наложить магические замки на окна, двери и вентиляционные люки подвала? Чтобы быть уверенной, что пленники не покалечатся сами при попытке к бегству? Впрочем, грифонам тоже надо отвести душу. Убить не посмеют, это будет прямое нарушение ее приказа, а то что помнут бока или сломают пару носов или ребер, будет не на ее совести. Идя на убийство по заказу, надо понимать, что за свои действия рано или поздно придется отвечать. С такими мыслями она и завалилась спать, кажется, забыв разуться, раздеться и вообще…

Глава 3

Зарим проснулся, едва почувствовав проникновение в шатер чужого. Веками отработанные инстинкты заставили его броситься на врага, повалить на шкуры и придавить коленями грудную клетку, тем самым не давая противнику дышать или крикнуть, позвав на помощь. Кинжал из потаенных ножен сам скользнул в ладонь и уже занеся руку для смертельного удара, он по запаху узнал Жиля и резко отпустил.

— Тебе жить надоело? — Буркнул он, убирая кинжал подальше. — Крадешься словно вор.

— Я думал, ты спишь. — Жиль сел, потирая ушибленную грудь.

От мага разило спиртным так, так что не удивительно, что он не почувствовал его приближения. Праздник был в самом разгаре и несмотря на то, что место для отдыха он выбрал на самой окраине лагеря, даже сюда долетали отголоски царящего веселья.

— Спал. А ты чего пришел? Надоело веселиться?

— Надоело. — Жиль с опаской покосился на приоткрытый полог, сквозь который было видно мелькание огней, и чуть помявшись, смущенно попросил. — Можно я здесь переночую?

— Можно. — Зарим скрыл улыбку, увидев, как парень облегченно выдохнул. — Только спать не мешай.

Опять завернувшись в одеяло, он смежил веки и не обращая внимания на возню Жиля, устраивавшегося рядом вознамерился поспать, как полог опять открылся и в шатер на четвереньках влез Барух.

— Жиль? — Зашипел он словно змий зеленый. — Ты тут?

— Тут. — Откликнулся юный маг, испуганно косясь на начавшего звереть Зарима.

— Хорошо. — Вздохнул Барух и двинул свою увесистую тушу вглубь шатра. Потеснив широченными плечами, обалдевшего от подобной наглости Зарима и хихикающего Жиля, великий охотник рухнул прямо поверх одеяла и тут же захрапел.

Жиль не выдержал и засмеялся.

— Не ночь, а какое-то нашествие магов. Жиль, вам что спать больше не где?

— Не злись, Баруху больше нас с Айком досталось. Помимо самогона он умудрился с вождем вина напиться.

— Тогда понятно. — Теперь уже рассмеялся и Зарим. Сам он побыл на празднике ровно столько, сколько нужно чтобы соблюсти приличия и выпив со старыми знакомыми пару кружек самогона благополучно свалил спать, оставив молодежь гулять и веселиться. И сознание то, что Аликай еще держится, когда другие спасовали, затопило его гордостью за свой народ и за одного конкретного двуликого в частности.

Но не надолго. Не успел он порадоваться тому, как хорошо вымуштровал Аликая, как тот не замедлил явиться. Полог шатра резко распахнулся и не заботясь о том спят здесь или не спят, Айк ворвался внутрь, и в считанные секунды зашнуровал вход от потолка до пола.

Жиль взвыл от смеха и уткнул лицо в мягкие шкуры, заменявшие степнякам и матрац и подушки. Айк, услышав за спиной странные звуки, подпрыгнул на месте, наступил на ноги Баруха, не удержал равновесия, и смешно замахав руками, повалился тому на спину.

— Что тебя к нам принесло? Сокол ты наш ясный? — Зарим не пытался скрыть сарказм, так и сквозящий в каждом слове. — Заблудился, или по мне соскучился?

Жиль захрюкал в шкуры, хрюкнул и Барух, придавленный нешуточным весом оборотня, всхрапнул, чем напугал Айка, заставив быстренько скатиться с его спины. Зарим потеснился, давая племяннику место, сотрясаясь от смеха и не в силах больше вымолвить и слова. Да уж горе, а не гуляки. Как бы Арей не разобиделся. Видимо придется ему расстаться с надеждой хорошенько выспаться, и идти спасать честь клана.

— Айк?

— Тихо. — Шикнул он. — Не выдавай меня.

— Да что случилось? У тебя вид, словно за тобой демоны гонятся.

Аликай перестал вздрагивать словно загнанный заяц и приподнявшись на локте глянул на Зарима.

— Только одна Демоница. Дочь Арея. Зарим, ей всего пятнадцать. Что я должен был делать? Не спать же с ней, чтобы утром вождь прибил меня или того хуже заставил на ней жениться.

— А по-другому развлечь девушку мы не умеем, да? Эх, Аликай и чему только тебя во дворце учили. Пожил бы со мной, не пришлось сейчас изображать из себя труса.

Зарим встал и застегнув пояс взялся расшнуровывать веревки, бывшие в шатре вместо замка.

— Ты куда? — Всполошился Айк. — Неужели…

Даже в темноте Зарим увидел, как его глаза от удивления стали просто огромными.

— Кто-то же должен держать честь. Если не ты, то я.

— Но Зарим….

Уже выходя из шатра, Зарим остановился.

— Что?

И услышал шепот Айка.

— Ты же женат.

— Твоими стараниями, Аликай.

«И моими молитвами» Добавил про себя, быстро уходя, чтобы не испортить все веселье, не к месту засмеявшись. Пусть теперь бестолковый мальчишка всю ночь мается, думая, что он будет до утра отстаивать честь клана в постели дочери вождя.

Легко лавируя между кольями и веревками, натягивающими шатры Зарим вышел на шум веселья и заприметив в толпе вождя направился прямиком к нему.

— Зарем. — Арей даже не делал попытки встать, настолько уже был пьян.

— Арей. — Зарим придержал друга и сел рядом.

— А я тебя не видел. Ты где был?

Зарим принял из рук женщины объемную чашу с самогоном и сделав несколько глотков закусил куриной ножкой.

— К реке ходил, — без зазрения совести солгал он. — Надо было кое-что обдумать.

— Думать? — Удивился вождь. — На празднике? Да ты никак с ума сошел. Кто думает о делах, когда надо веселиться?

Зарим лишь улыбнулся, и опять приложился к чаше. Все-таки гадкий самогон у степняков. То ли дело вина и коньяки собранные со всего мира и хранящиеся в подвалах его домов. Но что поделать, уповая на помощь степных воинов, приходится принимать их нехитрое, но искренне гостеприимство. Так что не будем воротить нос и успокоим бунтующую печень тем, что все это очень скоро кончится.

— Эй! Я знаю средство от дурных мыслей. Трубку для моего лучшего друга.

И не успел Зарим отнекаться, как у него отобрали чашу с самогоном и вручили трубку. Под взглядами притихших воинов он улыбнулся, понимая их нетерпение. Ни от Айка, ни от Жиля и уж тем более Баруха он не почувствовал запаха табака, смешанного с особым сортом лишайника, заменявшего степнякам привычную ему дурман траву. Значит и здесь ему придется отдуваться самому. Ну погоди племянничек, свидимся мы утром. Я тебе и про честь клана расскажу и про совесть и о том, что нельзя так по свински подставлять родичей.

Пока невеселые мысли бродили в голове, пальцы сами скользнули по, отполированной тысячами прикосновений трубке, ощутив тепло от клубящего в ней дыма, запах которого уже щекотал ноздри, туманил разум. И вдруг звездная ночь, расцвеченная кострами и озвученная тяжелыми ритмами барабанов, переплетающих свои голоса со звоном бубнов, круговерть танцующих мужчин и женщин показалась ему пустой. Потому что рядом не было ее. И хотя многие девушки улыбались ему, успев наслушаться рассказов старших, о его последнем посещении племени. Но ни одна из этих улыбок больше не трогала его душу, ибо сквозь хмельную пелену он видел только ее улыбку. Только ее глаза сверкающие… пока еще не от любви, но от очень близкого к ней чувства, заставляли и без того горячую южную кровь вскипать в жилах с новой силой. И мечта о том, что однажды Эния полюбит его так же сильно как он ее, отдавалась в душе сладостною болью.

— Только не завой Зарем. — Арей положил руку ему на плечо и заглянул в глаза почти трезвым взором. — Хочешь, они все будут твои на эту ночь? — Широкий взмах, указующий на круг возле костра, образованный танцующими девушками. — Только забудь ее. Забудь ту, которая рвет твою душу.

— Не могу Арей. — Зарим медленно затянулся и еще медленнее выпустил из легких несколько колец дыма.

Ошеломленное молчание было ему ответом. Арей даже отодвинулся немного, чтобы осмотреть друга с головы до ног, и только не увидев в нем ничего нового, или необычного, сокрушенно покачал головой.

— Расскажешь кто она?

В глазах степняка разгоралось неуемное любопытство. Он же лишь пожал плечами и после очередной затяжки произнес.

— Моя жена.

Арей заржал как сумасшедший, чем напугал всех вокруг. Веселье друга было столь заразительным, что грустные мысли, наконец выдуло дымом через уши, заставив его рассмеяться вместе с ним.

— Врешь! Не может быть. — Арей еле отсмеялся, но вернуть себе серьезность так и не смог. Рот его то и дело расползался в улыбке.

— Зачем мне врать. Тем более тебе.

— Но как же так. Ты клялся мне, божился, что ни одну женщину никогда не назовешь женой. Или ты тогда имел в виду только одну женщину? Мою сестру?

— Это политический брак, Арей. Тебе ли не знать, как это происходит?

Вождь понимающе кивнул. Его женитьба тоже была сговором вождей двух племен, решивших объединиться через браки своих детей. И Арей как сын вождя первым женился на девушке из другого племени, подавая пример своим соплеменникам. С тех пор два племени перемешались через браки и дружно сосуществовали как единое целое. Но Арею повезло, они уже тогда с его будущей супругой были страстно влюблены друг в друга. Собственно за это Зарим когда-то едва не поплатился своей шкурой, выгораживая друга перед его отцом, пока тот бегал в степь на свидания с любимой.

— И ты влюбился в нее без памяти?

Зарим кивнул и в три вдоха выкурил трубку дотла в надежде, что дурман свалит его раньше, чем Арей доберется со своими вопросами до щекотливой темы.

Легкий ветерок прилетел из степи, принеся с собою горький запах цветущей полыни. Затрепал флаги, закружился вокруг огня, выбивая из костров искры и унося их в черное безлунное небо, усыпанное сверкающими звездами. Музыка продолжала звучать в ночи. Ноги танцующих выбивали ритм на твердой земле. И этот ритм странным образом отдавался в сердце, порождая желание влиться в круг, отдаться во власть танца и забыть обо всем, что тревожит и, как высказался Арей, рвет душу.

— Тогда почему в тебе нет счастья?

Зарим вскочил, ноги сами понесли его к танцующим. На землю полетела куртка, за ней рубашка, обнажая его по пояс. В руках сверкнули два кинжала. Толпа расступалась перед ним, отхлынув к краям площадки словно море. И в каждом взгляде было предвкушение невиданного зрелища, танца оборотня со своей вторю ипостасью.

— Потому что она меня не любит. — Прошептал он, начиная танцевать.

* * *

Просыпаться было… больно.

Что-то жесткое давило в спину. Наверняка камни, закатившиеся под шкуры. Откуда только взялись в его шатре. От танцев до рассвета, ныл каждый мускул. Давно он так не танцевал. Успел потерять форму, за что теперь будет расплачиваться болью во всем теле. Зато в голове звенела пустота. Последствия дурмана. Шевелиться не хотелось, так как сон в пару часов не принес отдыха. Уж лучше бы он вовсе не ложился.

— Зарим. — Позвал его Аликай. — Хватит притворяться. Я же знаю, что ты не спишь.

Сплю, хотел он сказать, но рот от жажды склеило словно клеем. И глаза тоже. Хотя глазами кажется он ночью не курил. Рядом раздался смех, плеск воды и чашка с живительною влагой коснулась губ. Но Зарим, выпростав руку из-под одеяла, отодвинул чашку от себя подальше.

— Нельзя, ты что не помнишь? — Прошептал он, едва ворочая языком.

— Ах, ты ж… — Спохватился Айк, отставляя чашку и помогая ему сесть. — Прости, забыл.

— А что можно?

Зарим наконец разлепил глаза и увидел сидящего в углу шатра Жиля. Парень с явным интересом наблюдал за приведением в чувство все еще пьяного, обкуренного оборотня. И почему-то находил это зрелище очень смешным. Потому как уголки его губ все время подрагивали от едва сдерживаемой улыбки.

— Есть отвар. Айк там… — Зарим указал на свой рюкзак.

Айк потянул его к себе и порывшись среди других вещей извлек на свет тугой кисет, терпкий запах от которого тут же наполнил весь шатер, заставив глаза всех кто в нем был слезиться, а носы чесаться в преддверии чиха. Глаза Айка сверкнули, и он с восхищением глянул на него.

— Ты всегда ее с собою носишь?

— Всегда. Ты это… завари, а то тяжко.

— Я мигом. — Айк подорвался с места, но Жиль его остановил.

— Зачем куда-то ходить. — И в ладони мага возник язычок пламени.

— Не…е…е… тут вонь такая будет, что я не выдержу. Поверь мне Жиль, это зелье лучше варить на улице и как можно дальше от людей.

— Тогда я с тобой, мне страсть как охота посмотреть.

Забрав с собой и кисет со смесью трав и чашку парни удалились, наконец оставив его в покое. Сделав над собой усилие, Зарим засунул руку под спину и вместо померещившихся ему булыжников извлек оттуда свои собственные кинжалы.

— Какого демона я их туда засунул? — Пробормотал он, так как на более громкое удивление был просто не способен. — Не за тем же чтоб не сперли? Люди Арея не способны на такое.

Да какая разница. Главное что они больше не давят в спину и можно подремать еще пол часа, пока Айк готовит зелье. Но сон не шел. Вместо этого он лежал не шевелясь, и по звукам, доносившимся из-за стен шатра, с легкостью воссоздавал все, что там творится.

Понимая, что воины, принимавшие участие в ночном веселье не смогут сопровождать его на встречу вождей в Ремее, Арей еще вчера разослал гонцов в степь с тем чтобы те разыскали отряды несущие патрули на границах с приказом немедленно вернуться в стан. Именно их прибытие и вызвало столь неестественное оживление. Еще бы. Мужчин проведших в степи от нескольких дней до недели, после доклада вождю, нужно было накормить, напоить и дать передохнуть пару часов перед новым походом. Девушки в возрасте от 11 лет и старше увели коней купать на реку. А парням того же возраста доверили самое ответственное дело, начистить доспехи воинов так, чтобы блестели, а кое-где и починить, если конечно в этом будет необходимость, потому как каждый воин сам заботился о целостности своей амуниции. Ведь от этого порой зависит не только своя жизнь, но и жизнь товарищей, свято верящих в то, что друг в бою не подведет и всегда прикроет спину.

— Зарим, все готово. — Айк словно вихрь ворвался в шатер, едва не расплескав исходящее паром зелье. — Давай пей быстрее, там Арей тебя срочно требует к себе.

Следом за ним примчался Жиль, желая воочию посмотреть как жертва скончается на месте едва отпив жуткого варева.

Зарим, пряча улыбку, сел, принял из рук племянника чашку и мелкими глотками, большими не позволял бунтующий желудок, испил ее до дна. Горячее острое варево обожгло все внутренности и ударило в голову, быстренько прочистив мозги и поставив их на место. Правда, лучше от этого не стало. Вернее стало, но совсем не так как он рассчитывал. Кое-как поднявшись, пошатывающейся походкой Зарим двинулся к выходу. Откинул полог шатра, зажмурился когда слепящее солнце ударило по глазам и подавив позыв к рвоте поплелся к реке.

Он слышал как Жиль вызывался помочь ему, но Айк остановил ретивого мага. За что был племяннику безмерно благодарен. Должна же у мужчины быть хоть капля гордости и если тебе плохо и тебя тошнит, то в такой момент лучше всего быть одному, а не в компании сочувствующих свидетелей.

Когда организм исторг всю дрянь, что он съел и выпил, Зарим сразу почувствовал себя лучше. Жаль нельзя таким же способом избавиться от последствий курения. Но да ничего. Зелье успело сделать свою работу, до того как покинуло его желудок, и к обеду он будет уже в норме. А пока можно расслабиться и полежать в воде немного, чтобы охладиться.

Раздевшись до штанов он вошел в воду и упершись локтями в песчаный берег позволил течению ласкать тело, чувствуя как с каждой минутой ему становится все лучше. Откинув голову назад, он еще и затылок макнул в воду, чтобы было совсем хорошо. Эх лежал бы и лежал, да только неуютно когда из-за кустов за тобой подглядывают толпы ребятишек, не нашедших себе дела в стане и не придумавших ничего умнее кроме как следить за дядей-тигром и громким шепотом устроить спор за кустами. Хорошо хоть нашли они его уже после того, как его перестало рвать, а то припозорился бы перед детьми.

— Кошки не умеют плавать. — Заговорил карапуз лет пяти таким шепотом, что его слышно было и на той стороне реки.

Зарим улыбнулся и навострил уши. Интересно же послушать, что о тебе думают дети. Тем более есть поверье, что их устами говорят сами Боги.

— Да. Он же дядя-кошка. — Тоненьким голоском пропищала такая же мелкая девчушка.

— Он не кошка, он тигр, а тигры как я слышал, умеют плавать. — Высказался паренек постарше и его косматая голова высунулась из-за кустов.

Зарим тут же закрыл глаза, притворившись, что ничего не слышит.

— Тигры тоже кошки. — Пискнула девчушка.

— А мой отец сказал, что он и не человек и не тигр.

А вот это уже интереснее.

— Да? Кто же он тогда?

— Дух.

Зарим вздрогнул, и обернулся посмотреть на мальчишку, чей папа оказался таким умным.

Малышня, увидев, что их убежище раскрыто с визгом бросилась прочь. Тут же показалась девочка постарше, приставленная следить за маленькими, и своими извинениями чуть не загнала его на середину реки, настолько велико было желание отделаться от назойливого ребенка.

— Тер Зарим, простите, я только на минутку отлучилась а они…

— Все в порядке, я не сержусь…

Пришлось вылезать из воды, накидывать рубаху прямо на мокрое тело и возвращаться в стан. Так как утонуть в реке после перепоя, как-то не входило в его планы. За подобную глупость Ализир его воскресит опять, только лишь за тем, чтобы прибить собственноручно.

— Но Тер Зарим, они болтали, и вам наверное…

— Я же сказал, все нормально. Иди, смотри за ними, чтобы еще куда не влезли.

Увидев, что вверенные ее заботе дети добрались до кучи оружия, над которой трудились подростки, девочка вскрикнула от испуга и бросилась их спасать, забыв и про свои извинения, и Хвала Небу про самого Тера Зарима.

— Уфф… ну и шумные же они.

Заглянув к себе в шатер только лишь за тем, чтобы захватить кинжалы, Зарим отправился на встречу с Ареем.

Вождь и его командиры расположились под навесом, обсуждая детали предстоящего похода. Здесь же обнаружились Барух, Айк и Жиль. Все они с огромным интересом прислушивались к тому, что говорят, но сами в разговор не лезли. Кивнув своим, Зарим поклонился Арею и занял пустующее место в круге.

Степняки, как и двуликие, избегали всякого нагромождения мебели, предпочитая жить и спать на коврах и шкурах. Поди покочуй по степи с повозками полными совершенно ненужного барахла. А так все имущество семьи с легкостью могло быть приторочено к седлу коня, что позволяло племени быть весьма свободным в своих кочевьях.

— Зарем, наконец-то, мы только тебя и ждали. — Арей широко улыбнулся и подтолкнул к нему карту. — Мы наметили маршрут, смотри, устроит он тебя или пойдешь другой дорогой?

— Я не бывал в Ремее, так что здесь я полностью положусь на мнение Баруха.

— Мы пойдем с вами, но только вот до сюда. — Барух привстал и указал пальцем место на карте недалеко от города. — Возможно, что от нас в Ремее будут неприятности, вам они совершенно ни к чему.

Арей согласно кивнул. Закивали и его командиры. Ежегодная встреча вождей всех племен и без того проходила в излишнем напряжении. Так что незачем подливать масла в огонь готовый в любое мгновенье забушевать пламенем междоусобной войны.

— Хорошо, вам выделят коней и все необходимое.

— Благодарю мой друг. — Зарим прижал руку к сердцу и склонил голову перед вождем.

— Для того и нужны друзья Зарем. Кстати как ты планируешь попасть в город. Вход туда любому кроме представителей племен будет закрыт.

— Мы найдем способ. — Уклончиво ответил Зарим, очень надеясь, что Барух знает обходной путь. Иначе им придется ломать магические преграды, возведенные шаманами, а это поставит под удар Арея и других вождей.

— Если вопросов больше нет, — закончил совещание Арей, складывая карту. — То можете приступать к своим обязанностям.

Народ зашевелился, встал и переговариваясь стал расходиться.

— Зарем, задержись на минуту. — Попросил вождь и Зарим остался сидеть на месте.

Айк бросил на него обеспокоенный взгляд, но он только качнул головой, успокаивая, и жестом велел убираться, что тот и сделал с превеликим удовольствием. Барух увел Жиля, и они остались вдвоем.

Арей медлил, тщательно пакуя карту в свою сумку, и складывая в нее еще какие вещи и только когда скатерть между ними осталась чистой, заговорил.

— Пока ты восстанавливал здоровье, пришла магическая почта… — И помедлив добавил. — Среди прочего было послание для тебя.

И с этими словами он передал запечатанный конверт ему в руки.

Зарим сразу узнал почерк Ализира и встревожился не на шутку. Что могло быть такого срочного, что не могло подождать два дня до их возвращения, неужели Эния…. пробежав по содержимому текста, он закрыл глаза, и только сосчитав до тридцати смог прочесть послание полностью.

В нем Ализир с изяществом палача, собравшегося поработать со своей жертвой, в вычурно витиеватой форме, принятой при его дворе сообщал ему о том, что его жена в очередной раз сбежала из дома. В данный момент она находится в Шерани, его родном городе, откуда собирается отправиться с официальным визитом к Хозяину Леса Дубовику в Дубраву. А так же он сообщал, что вместе с ней сбежали Ясенка и Гери, и что девушки перед побегом, ограбили сокровищницу, прихватив с собою золота столько, сколько смогли унести. А так в Мирре все хорошо, все спокойной. Просил передать Айку, чтобы не волновался, возведение портальной станции идет точно по графику. Было еще послание для Жиля, о том, что его срочно разыскивает Владычица Элеонора с тем чтобы принять в Орден Эфиров и дать ему официальный статус Высшего мага со всеми вытекающими из этого последствиями. И про Баруха не забыл, велев передать, что его разыскивает заказчик, готовый заплатить приличные деньги за поимку своего брата со стихийными магическими способностями, дело как раз по нему, так как сам охотник тоже Стихийник.

«… ах да чуть не забыл. Твоя супруга настолько разочаровалась в твоих мужских способностях, столь воспетых по всему миру, что не желая повторять сей печальный опыт, приобрела тебе замену. Ничего так парнишка, молоденький и довольно симпатичный, хотя не знаю, за что там можно было заплатить пятьсот золотых монет, он и тридцати не стоит. Но ей виднее раз она, не заботясь о твоем добром имени, разгуливает с ним по улицам без покрывала на лице и снимает один с ним номер в гостинице, где все тебя знают».

Вот тут его и заклинило. Если он готов был поверить в то, что Эния в очередной раз наплевала на всех их традиции и сама того не понимая, выставила его дураком, не способным уследить за собственной женой, то факт того, что Эния купила раба, чтобы заменить им его в своей постели просто не укладывался в голове.

— Зарем не смей.

Испуганный голос Арея прорвался сквозь завесу гнева, и заставил осознать, что он стоит посреди навеса, глядя стеклянным взором в неведомую даль, и рвет на мелкие куски несчастное послание.

— Я не верю этому. — Сказал он скорее себе, чем другу, который не понимал, что происходит.

Видимо со стороны он выглядел очень странно, раз выражение испуга не сходило с лица вождя.

— Позвать Аликая? Или может воды тебе принести? Вина? Зарем, не пугай меня.

— Все нормально. — Отмахнулся он от навязчивой заботы, и засунув все до единого кусочка, оставшиеся от письма себе в карман, пошел опять к реке, чтобы побыть хоть немного одному и подумать.

Хотя думать как раз и не хотелось, не потому, что он поверил во всю ту чушь, что по написал его отец. А именно потому, что это было послание Ализира. И означать оно могло все что угодно. Правда, он сейчас был не в том состоянии, чтобы разгадывать загадки ненормального папаши. И ничего умнее кроме как бросить все и мчаться в Шерани, ловить беглую супругу и разбираться с ней уже на месте, придумать не мог. Но именно этого делать ни в коем случае нельзя. Потому как надо остыть, и вернуть голове способность ясно мыслить.

Для него было во сто крат важнее не сломать тех отношений, что у них уже сложились и не оттолкнуть девушку неосторожным словом или поступком. Он верил, что его опыт в общении с женщинами, и искреннее чувство однажды приведут Энию к нему не в силу того, что они женаты, и он имеет на нее право, о котором кстати он так смело заявил, а потому что она сама захочет быть с ним по своей воле. Вот только эта вера сильно пошатнулась после прочтения письма, недоброй памяти папаши. И красная пелена гнева туманила разум, стоило ему представить ее в объятиях другого мужчины. Он даже к Айку так не ревновал когда думал, что ребята будут вместе, а ему будет отведена роль друга. Тогда он был на все согласен, лишь бы быть с нею рядом. Но это было до того, как она стала его женщиной. Его женой.

Вдох, выдох. Вдох выдох. Дышим медленно, восстанавливая хрупкий баланс между разумом человека и инстинктом зверя. Кто говорил, что двуликим быть легко? Что это прекрасный дар прожить две жизни вместо одной. Такое мог сказать только тот, кто ни разу не опускался за черту, где начинает править звериное безумие и тогда такому двуликому одна дорога, смерть. Смерть от своего собрата, ибо никто, кроме другого двуликого, не мог победить в этой схватке.

Решение пришло быстрое и окончательное. Вернувшись в стан, он первым делом нашел Аликая и утащив его от группы молодых парней и девушек, смеявшихся внимая его рассказам, вывел в очерченный круг для поединков, на ходу доставая из-за пояса кинжалы.

— Зарим ты чего? — Удивленный парень не понял сначала его намерений, а когда до него дошло его веселость сошла на нет.

— Бери мои. — Зарим кинул ему свою пару и не спросив разрешения отобрал у одного из воинов его кинжалы, принимая боевую стойку.

— Зарим, я не спал с дочерью Арея, честное слово. Все это вранье, я…

Зарим улыбнулся, вспомнив как когда-то очень давно, точно также оправдывался перед Ализиром. Правда, в отличие от Аликая ему было, за что держать ответ. И он без всяких колебаний принимал вызов, и так каждый раз до тех пор, пока однажды не победил отца. С тех пор они все споры решали только при помощи слов.

Он не дал Айку времени для раздумий, сразу бросившись в драку. Айк парируя первые удары, отступал, все еще надеясь, что Зарим шутит, и когда тот понял, что парень так и будет бегать от него по кругу, сделал единственное, что могло привести его в ярость и заставить драться в полную силу не на жизнь, а на смерть. Изящным, почти танцевальным движением он отхватил от его роскошной серебряной гривы клок волос, которые тот поклялся никогда не стричь.

Мгновение, растянувшее на целую вечность, Айк смотрел, как прядь оседает в пыль и ярость не меньшая, чем клокотала в груди Зарима, исказила его черты.

— Значит вот ты как?

— Я обрею тебя на лысо, если не будешь драться?

Спустя пять минут поединка, собравшего толпу едва ли не большую чем его танец, до зрителей стало доходить, что сражаются двое равных и если их срочно не разнять случится беда, ибо ни один не собирался уступать другому.

— Надо позвать вождя.

— Поздно спохватился он уже давно тут.

И правда, Арей протолкался среди воинов, и не замеченный ими, восторженно следил за дракой. Забыв о том, что обычно исходом такого поединка бывает смерть обоих. Один умирал от руки противника, а победитель от полученных смертельных ран. Спохватившись, что он вроде как тут хозяин и все именно от него ждут конкретных действий велел позвать магов, так как побоялся посылать воинов в круг, где движения от невероятной, для обычного человека скорости, приобрели смазанность а ножи так и сверкали, исторгая снопы искр во время ударов. Сунуться к ним верная смерть. Все это понимали, потому и не совались.

Примчались Барух и Жиль и замерли на границе круга.

— Даже пытаться бесполезно, помешаем и сделаем только хуже?

— Почему? — Изумился Арей. Он впервые видел, чтобы маг пасовал перед существом начисто лишенным любых магических способностей.

Чтобы не открывать тайну оборотней Барух ляпнул первое, что пришло на ум.

— На них охранные заклятия Владык, пересилить которые мы не в силах. Правда Жиль?

И наградил юного мага до того красноречивым взглядом, что тот активно закивал, подтверждая все слова своего коллеги.

— Точно нельзя. Иначе умрут сразу.

— Они и так умрут, если их не остановить.

— Не…е…е — Лениво протянул Барух, скрещивая руки на груди и наслаждаясь прекрасным зрелищем. — Это у них игры такие, чтоб пощекотать нервы. Все с ними будет хорошо, Арей. Зря волнуешься.

— Что на тебя нашло? — Айк истекал кровью от множества полученных ран, хотя ни одна из них не была смертельной.

Пострадал и Зарим, хотя не так сильно. Айк по началу пропустил много ударов, а потом медленно, но верно сравнивал счет.

— Сам не знаю. — Зарим сделал выпад, но Айк легко ушел из ловушки, подставив под удар плечо, спасая шею. — Испугался до демонов, думал безумие поглотит.

— Ты и был безумен. — Айк провел серию ответных ударов, поранив Зариму кисть в надежде, что тот выронит кинжал и признает себя побежденным. — Видел бы ты себя, когда ворвался в лагерь.

Зарим рассмеялся, представив себя в тот миг со стороны. Незабываемое видать зрелище.

— Великая степь, они еще и смеются?

— Я же сказал ничего страш… — Барух не успел закончить когда Зарим ударил Айка в бедро всадив кинжал по самую рукоять. — …ного. Мать твою, что они творят.

По толпе пробежал вздох изумления, когда Айк отбросив руку Зарма, ударил кинжалом в грудь и только то, что кинжал скользнул по ребру, оставляя глубокий порез, спасло Зариму жизнь. И тем не менее они не собирались прекращать, продолжая нападать, парировать удары и опять кидаться в атаку будто не чувствуя боли и не замечая ничего и никого вокруг себя.

— Эния сбежала и находится на пол пути в Дубраву. А я даже не могу отправиться за ней, так как к вечеру Хиллиэль должен быть в Ремее.

От подобных новостей, Айк пропустил удар, и Зарим произведя простой захват, приставил кинжал к его горлу.

— Отправь туда кого из магов. Все равно нам двое не нужны. Или меня, на крайний случай. — Рискуя остаться с перерезанным горлом, Айк ударил Зарима локтем в солнечное сплетение, задев рану. И когда тот, всего на миг, потерял контроль от нахлынувшей боли, выскользнул из сжимавших его рук, и в следующее мгновение уже Зарим лежал в пыли с лезвием у своей шеи. — Что ты решил?

— Пусть бежит. — Прохрипел он, изворачиваясь словно уж и уходя из смертельного захвата. — Потом догоним. Надо все здесь решить иначе не будет никакого толка от беготни туда сюда.

— Правильный ответ Тер Зарим, а то я боялся что ты совсем разучился думать. Ну что ничья?

— Ничья, Тер Аликай.

Со счастливыми улыбками на перепачканных кровью лицах, они разошлись на шаг, склоняясь в ритуальном поклоне, признавая право друг друга на победу.

И только сейчас заметили окружившую их толпу зевак. Бледные испуганные лица, тех, кого знали только поименно и по настоящему встревоженные их поведением друзей.

— Ни кому, ни слова, Аликай. — Одними губами произнес Зарим. — Я тебе доверился как другу, а не родичу.

— Мог и промолчать хотя бы для разнообразия. Разве я тебя, подводил когда?

Приняв от хорошенькой девчонки мокрое полотенце, Айк утер им лицо и накинув на шею исподлобья глянул на Зарима.

— Не подводил. — Зариму тоже подали полотенца.

Примчалась местная лекарка и взялась наскоро врачевать их раны, понимая что мужчинам через час выступать в поход, и никакая сила их от этого не удержит даже смерть.

— Эту рану нужно зашить. — Она коснулась прохладными пальцами пореза на груди и подняла глаза, ожидая что он ответит.

— Не надо ничего шить мать, пару раз перекинусь туда обратно, и следа не останется. Пошли Айк, нужно собираться, не то Арей уедет без нас. Правда, вождь?

И подмигнув остолбеневшему другу, обнял за плечи Айка и ушел вместе с ним к себе в шатер зализывать раны. Время действительно поджимало и очень сильно.

Глава 4

Просыпаться в тишине было непривычно. Открыв глаза, Эния окинула взглядом комнату, и не увидела никого кроме Ара, тихонечко листавшего книгу в кресле у окна.

— Где все? — Свесив ноги с постели, она порадовалась, что уснула одетой. Обычно о ней заботились друзья, и появляться перед ними в пижаме она не стеснялась, здесь же совсем другое дело. Охранники относились к ней с таким почтением, приличествующим ее статусу принцессы, что волей неволей приходилось держать лицо и вести себя прилично.

Грифон поднял взгляд от книги.

— Тар в городе, а ваши подруги и новоприобретенное увлечение внизу завтракают. — Отложив книгу в сторону, он мягкой походкой приблизился к ней. — Хотите присоединиться к ним? Или подать завтрак сюда?

Представив, как она в обеленной зале будет мучиться с малюсенькой ложечкой, проталкивая еду сквозь щелки в покрывале, Эния решила остаться в номере и плотно поесть. Тем более что истощенный организм настоятельно требовал мяса. Причем мяса с кровью.

— Я есть хочу. — Наконец озвучила она свои мыли.

Ар понимающе улыбнулся и ушел исполнять волю госпожи. Удивленная тем, что ее в кои-то веки оставили без надзора, Эния потратила драгоценные минуты на приведение себя в порядок и к приходу охранника успела не только расчесаться и умыться, но и переодеться в купленные вчера вещи.

Ар вернулся быстро, принеся еды не только ей, но и себе. Эния ела медленно, смакуя каждый кусочек восхитительного жаркого. Она всегда была копушей и с некоторых пор перестала этого стесняться. Грифон же быстро утолил голод и взялся резать для нее слишком больше куски мяса на мелкие, и подкладывать в тарелку. От мяса тело впало в сытую прострацию, а от сладкого наоборот включились мозги, напомнив, что она забыла о кое-чем важном, а именно…

— Как там поживают наши пленники?

— Сидят в подвале как вы и приказали, еще халвы Тери?

— Да спасибо и еще чашку чая. — Получив желаемое, она забралась с ногами в кресло, радуясь, что на этот раз на ней брюки и рубашка, а не платье, при котором такая поза была бы просто неприличной. — Значит, сразу после завтрака можем их допросить.

Ар улыбнулся и отставил чайничек с кипятком подальше, чтобы она в случае скандала не смогла до него дотянуться. Эния вздернула бровь, «Это действительно нужно?» И получила в ответ улыбку, «Кто вас знает Тери».

— Видите ли…

— Та…а…ак, — ее глаза помимо воли сузились, хотя в глубине души она подозревала, что так и будет. Не женское это дело вести допросы, даже если ты тут самая главная. — Говори, что вы с ними сделали?

— Ничего. В том-то все и дело. — Улыбка грифона стала откровенно веселой. — Парни до того впечатлились, ночным представлением, что решили быстренько во всем признаться мне и Тару, лишь бы избежать еще одной встречи с вами.

— И? Что они сказали?

— Ваш э…э…э…

Эния видела, как Ар пытается найти точное определение статуса Гэриса и не может, и решила ему помочь.

— Друг? — Подсказала она.

— Да, друг. — Грифон облегченно вздохнул.

Но она то поняла, что у охранника была другая версия ее отношений с Богом. Придется в скором времени провести разъяснительную беседу с ним и его братом, а то фантазия у кого-то слишком буйствует, доводя до грешных мыслей.

— Да не тяни же ты. Говори, что там приключилось.

— История проста и до неприличия банальна. Парень соблазнил девушку, был пойман с поличным и отказался жениться. Так как денег у него нет ни гроша, он не смог выплатить оскорбленному семейству должную сумму приданного, чтобы девицу могли достойно выдать замуж, за что и был пленен и продан в рабство. Так сказать в возмещение убытков.

— Действительно все просто. — Эния хлебнула чай. — Если все так, то зачем нанимать убийц, услуги которых стоят гораздо больше, чем вырученная за него сумма?

— Тар сейчас пытается выяснить все подробности этого дела. Одно доподлинно известно, мужчина вступивший с вами в торг за право купить парнишку отец той самой девицы и в данный момент он находится в Шерани.

Чудно. Значит этой ночью можно опять ждать нападения. Не жизнь, а комедия ужасов какая-то.

— Постой-ка. — Эния выпрямилась в кресле и посмотрела на грифона. — Если наш папаша не удовлетворялся деньгами и возжаждал кровной мести, то девица…

— Скорее всего беременна. — Закончил за нее Ар. — И поскольку их семья не может запятнать себя союзом с рабом, то убийство обидчика самый верный способ избежать позора.

— Только если это семья двуликих. Обычно принимают и раба, лишь бы не давать повода сплетникам. — Машинально поправила она охранника, думая о том, как оторвать яйца Гэрису, чтобы он опять не втянул их в неприятности. Своих проблем выше крыши, не хватало еще возиться с чужими, пусть и божественными. Нет, все-таки придется вести беседы со всеми без исключения. И пусть над ней смилуются предки, когда она будет убеждать Бога, на все время пребывания в их компании хранить целомудрие.

— Прости, ты что-то сказал? — Только сейчас она поняла, что Ар ей что-то говорил, а она не расслышала.

Грифон вздохнул и начал говорить сначала.

— Есть большое подозрение, что ваша догадка верна, Тери. И семья опозоренной девушки принадлежит к двуликому народу.

— Этого нам только не хватало. — Эния пришла в ужас от мысли, что теперь за ними по пятам будут таскаться убийцы и наемники всех рангов и сословий, в попытке умыкнуть или прирезать Бога. А поскольку она его так просто не отдаст, то противостояние в скором времени грозит перерасти в маленькую войну со всеми вытекающими из этого последствиями. — И что мне теперь делать?

— Три варианта на выбор. — Высказался Ар, и когда она взглядом предложила ему их озвучить начал загибать пальцы. — Первый, отдать им парня и преспокойно жить дальше.

— Исключено.

— Так я и подумал. Второй, заплатить семейству положенную сумму с лихвой окупающую рождение и воспитание бастарда и как и в первом случае преспокойно жить дальше.

— Но? — Уточнила Эния, понимая, что все не так просто, как кажется.

— Но дело в том, что всех имеющихся у нас денег, не хватит на выкуп. Вам придется открыто признать себя женой Зарима Тер Беррани и переехать жить в замок. На этом Ваше путешествие закончится, зато вы получите доступ к казне мужа. Правда здесь тоже есть варианты. И один из них, что сделку признают недействительной и ваш друг станет собственностью последнего, кто дал наивысшую цену. В нашем случае, отца опозоренной девушки.

— Или сделка будет записана на имя Зарима уже со всеми вытекающими отсюда последствиями для меня лично так?

— Вы не перестаете меня удивлять Тери.

Насмешка грифона ее не позабавила, так как положение действительно оказалось весьма непростым.

— Ты говорил о трех вариантах, Ар.

— Есть и третий выход. Самый сложный. Вам придется встретиться с семьей и лично утрясти все разногласия. И тут исход зависит только от вас и от того, как далеко вы готовы пойти ради друга.

Эния отвернулась к окну. Нужно было хорошенько подумать и принять верное решение. Ради Гэриса она бы и пальцем не пошевелила. Он стольким успел ей насолить, что она бы бросила его, не задумываясь. Ничего с ним не сделается, на то он и Бог этого мира, чтобы всегда сухим выходить из воды. И пусть после этого ее душа будет вечно принадлежать демонам. Он не заслужил ее преданности. Но стоило ей представить встречу с его матерью, когда она спросит с нее, почему не усмотрела за ее сыночком, и вопрос как далеко она готова зайти ради непутевого бога, отпал как несущественный.

— Как скоро вернется Тар? — Она опять повернулась лицом к грифону.

— Скоро. — Грифон не был удивлен принятым ею решением. Похоже, он успел оставить о ней собственное мнение, и ее поступок полностью вписывался в его представление о ней. — Через пол часа не больше.

— Уверен?

— Более чем. Скоро хватятся убийц. Они давно должны были вернуться в гильдию и доложить о выполнении задания. Поскольку они не явились, их сочтут мертвыми. — Грифон глянул в окно и сощурив глаза посмотрел на солнце. — Примерно сейчас, или чуть позже начнут проверять их опознавательные метки.

— И выяснится, что они не только живы, но и пребывают в добром здравии. — От волнения она совершенно забыла про халву и принялась по старой привычке грызть ноготь. — Ар, надеюсь, вы хоть носы им расквасили? А то жалко ребят, пострадают ни за что.

Вот теперь она удостоилась взгляда, которым обычно ее награждали Зарим и Аликай, когда ей удавалось сморозить особо фееричную глупость.

— Вы же приказали их не трогать.

— Можно подумать вы взяли и послушались. — Фыркнула она, и улыбнулась, когда на лице Грифона проступила все понимающая улыбка.

— Не беспокойтесь, Тери. Все сделали в лучшем виде. Со стороны гильдии к ним претензий не будет.

— Хвала Небу одной заботой меньше.

Ар хотел что-то сказать по этому поводу, но не успел. Дверь номера тихонько отворилась, и вошел Тар. Судя по его улыбке, он принес хорошие новости.

— Доброе утро, Тери. — Подойдя к столу, грифон без зазрения совести стянул недоеденный кусок мяса, и мигом проглотив, запил чаем прямо из чайника.

Дав охраннику перекусить, Эния решила узнать, что за информацию он раздобыл, а то от нетерпения она сгрызет все ногти.

— Тар, не томи.

— Тер Леман не такая уж важная шишка, как нам думалось. Чистокровный, но принадлежит к третьей ветви клана Леманов. Женат, имеет двух дочерей и сына. Владеет торговым караваном, с которым прибыл в город два дня назад. Арендует дом со складами на окраине. В общем, мне удалось с ним встретиться и переговорить о возникшей проблеме.

— Ты выдал себя, когда за ним шпионил? — Эния уже ничему не удивлялась. В шпионских играх она ничего не понимала, просто полагалась на спокойно выслушивающего новости Ара. Если он спокоен за брата, то с какой стати ей волноваться?

— Конечно. — Расплылся в улыбке Тар, вытирая рот и руки салфеткой. — Обычное дело, когда надо поговорить. Мне удалось договориться о встрече… и… что это?

Тар, следом за ним Ар и она вместе с ними услышав топот бегущих ног по коридору, удивленно переглянулись.

— Стой! — Кричал разгневанный мужчина.

— Ни за что! — Воскликнула девушка и без стука ворвалась в номер.

Эния едва успела подтянуть колени к подбородку и обхватить ноги руками, когда ненормальная девица, а следом за ней такой же ненормальный папаша рухнули на колени и попытались ухватить ее за икры.

— Тери! — Вскричал оборотень, подползая на коленях к ней ближе. — Я жажду справедливости!

— Тери! Я тоже! — Девушка, с ног до головы закутанная в черное покрывало только на мгновение оторвала взгляд от пола, чтобы обжечь ее взором фанатичной мамаши, готовой за свое дитя перегрызть глотку любому, кто посмеет его тронуть, и тут же опустила его в пол. — Молю вас о защите клана!

— Нет! — Мужчина, утратив всякий контроль, схватил дочь за плечи и принялся трясти. — Ты что наделала, Мэл! Ты погубишь себя!

— Отпусти! — Девушка вырывалась из рук отца, но тот держал ее крепко.

— Тар! — Шепотом поинтересовалась Эния, перебираясь на спинку кресла, от греха подальше, пока эти ненормальные не добрались до ее конечностей и не порвали на части. — Они, что? За тобой следили?

— Похоже так. — Грифон ошарашено почесал затылок. — Но…

— Тери. — Вмешался Ар. — Наденьте покрывало.

На этот раз Эния не стала спорить и послушно подняла руки, помогая телохранителю натянуть на себя черную накидку. Правда, для этого пришлось с кресла перебраться на руки охранника, зато ее исчезновение остудило пыл отца и дочери, заставив прекратить перебранку в чужом доме.

Напряженная тишина, повисшая в номере давила ей на психику хуже всяких нравоучений. Эния понимала, что от нее ждут каких-то действий, но что делать, если она ничего не понимает в происходящем.

— Тери. — Ар подтолкнул ее в спину, выставив на передовые позиции. — К вам обратились, что вы ответите?

Не зная как быть, Эния решила не рисковать и посоветоваться со знающими людьми.

— Ар, — она пошла в ванную и поманила охранника за собой. — Можно тебя на минутку.

Оказавшись за закрытой дверью, Эния позволила себе шумно выдохнуть, и нервно заломив руки, посмотрела на ухмыляющегося телохранителя.

— Ар, что им от меня нужно? Я думала ее папаша при встрече порвет меня на кусочки, требуя выдать Гэриса, а тут требуют защиту клана, для его дочурки.

И вот тут веселье Ара кончилось. Лицо грифона вытянулось от удивления, и во взгляде появилась полнейшая растерянность.

— Тери, вы хотите сказать, что не знаете о праве защиты?

— Ты меня защищаешь. Разве это не одно и тоже?

Телохранитель со стоном закатил глаза к потолку, а когда опять глянул на нее, Эния без всяких слов поняла, если она сейчас же не начнет соображать, ей самой понадобится защита. Только уже от собственной охраны.

— Вы правда не понимаете?

— Я не обязана знать все на свете. И вообще я только год как двуликая и не знаю всех ваших законов.

— Великие предки! — Ар схватился за голову, от понимания, какая охраняемая ему досталась. — И ОН посмел отпустить вас из дома! Да вы шагу по стране ступить не можете, как вокруг вас начинают собираться все несчастья мира.

Понять кто такой ОН не составило труда. Конечно великий и ужасный Эрл Ализир, кто же еще. Зарим бы точно ее не отпустил, или на крайний случай отправился вместе с ней.

— ОН как раз в курсе всех моих проблем, иначе зачем было посылать тебя и брата, как не защищать меня. А теперь давай, выкладывай, что такое защита клана?

— Защита клана, это и есть защита клана. — Вздохнув Ар принялся объяснять ей прописные истины, которые каждый двуликий знает с пеленок. — Каждый, кого несправедливо обидели, имеет права просить защиты у вышестоящего родственника.

— Но я не ее родственница! — Яростно зашептала Эния, чтобы оставшиеся с той стороны ее не услышали. — И вообще, мне кажется, эти вопросы у вас решают мужчины, а не мы, бедные несчастные, всеми затюканные женщины.

Взгляд Грифона яснее ясного показал ей, какая она бедная, несчастная и всеми затюканная.

— Все так, вы не ее родственница. Но вы принцесса Беррани, и по закону Алираны, каждый ее житель имеет право требовать у вас восстановления справедливости.

— Да? — Эния подняла на грифона взгляд полный наивной простоты. — А как она узнала о том, что я Беррани?

И все, что хотел сказать грифон, застряло у него в горле.

— Действительно как? — Приоткрыв дверь, он позвал брата. — Тар, на минуту!

И голос при этом у Ара был, такой, что ослушаться посмел бы только законченный идиот. Тар идиотом не был, так что очень быстро нарисовался в ванной и подпер дверь своей спиной.

— АрМиэль там эти… нервничают. Тери, вы приняли решение?

Наглец! Эния с восхищением смотрела на абсолютно спокойного телохранителя. Сдал ее с потрохами и даже не кается. Одно хорошо, Ар тоже разозлился. Видимо действия брата шли в разрез с полученными приказами. Это обнадеживало. На этот раз ей не придется сражаться одной против всех.

— ТарМиэль, объяснитесь по какому праву, вы ведете переговоры от моего имени?

— Я не вел никаких переговоров. — Грифон отошел от двери и встал так близко от нее, что ей опять пришлось задирать голову вверх, чтобы смотреть ему в лицо. Вот только этот психологический трюк на нее уже не действовал. Зарим был гораздо выше обоих братьев, Аликай, Ализир и даже Алишер не уступали ему ростом и умением давить на ее слабую психику, так что можно сказать попытка Тара провалилась. По части умения мотать ей нервы он не дотягивал до любимых родственничков.

— Тогда как она узнала о праве требовать?

— Я не раскрывал вашего инкогнито, Тери. — Грифон понял, что попытка не удалась и сделав шаг назад примирительно развел руками. — Просто намекнул ее отцу, что с вами лучше договариваться по-хорошему, а не искать на свой хвост неприятности, которые окажутся его клану не по зубам.

— Отлично. — Вспылила она. — Просто замечательно. Я приму девицу, а ее папаша побежит жаловаться Ализиру. Ну, спасибо за службу ТрМиэль. Удружил нечего сказать.

И тут возникшая идея, потрясала ее своею гениальностью и простотой, заставив мигом позабыть все обиды.

— Значит, девица решила таким образом убить двух зайцев сразу? — Промурлыкала она довольная собой, при этом, не обращаясь ни к кому конкретно. Просто озвучивая свои мысли вслух. — Перебраться на более теплое местечко и оказаться к Гэрису поближе? Ну что ж, милая, тебя ждет сюрприз.

— Тери. — Напряженный голос Ара, вырвал ее из задумчивости. — Если вы откажете ей в защите, я буду вынужден казнить девушку.

— За что? — Искренне удивилась она. — Ты же сам сказал, что каждый житель имеет право на защиту правящего клана?

— Да, но просьба должна быть обоснованной, иначе вы мигом окажетесь по уши в просящих проходимцах. Поэтому право Беррани на отказ, с последующим лишением жизни просящего, так же закреплено законом.

— Кажется, я уловила суть всей этой белеберды. «Тысячу раз подумай, прежде чем просить и в конечном счете промолчи». Так?

— Так. — Ар расплылся в улыбке. — Учить вас, Тери, истинное удовольствие. Вы умеете видеть суть вопроса.

— У меня богатый опыт, по части учиться. Ну все хватит разговоров, а то нас уже заждались.

Вернувшись в комнату, Эния была приятно удивлена, обнаружив девушку сидящей на стуле, а ее отца, стоящим за ее спиной и успокаивающе сжимавшим ее плечи. Хвала Небу образумились, а то раньше ее так и подмывало предложить им сесть, но она не решалась, не зная позволено им это, или ее предложение оскорбит гордых оборотней еще больше. Вот только радость ее была недолгой. Едва завидев ее, мужчина шагнул вперед, и опять опустился на колени. И не успела она рта открыть, чтобы возмутиться, как он заговорил.

— Тери, могу я просить у вас права замены?

Ну все! Приехали! Умоляющий взгляд, который она бросила на Ара, яснее ясного говорил, выручай, или я тебя затаскаю в ванную, требуя после каждой фразы разъяснений.

Ар кивнул, давая знать, что понял ее затруднение и встал по правую руку от нее.

— Тер Леман. — Заговорил он. — Ваша просьба обоснована и делает вам честь как любящему отцу, но давайте сначала выслушаем что ответит Тери по первому вопросу и уже потом будем принимать скоропалительные решения.

Оборотень оторвал взгляд от пола и устремил на нее, ожидая, что она скажет. Девушка же наоборот потупилась, судорожно вцепившись в подол своей накидки. Нервничают, поняла Эния, не смея показать, как нервничает сама. Ситуация ей напоминала мореплавание на дырявой лодке в сильный шторм, когда при себе нет ни весел, чтобы грести и звезд не видно чтобы определить направление. Одна надежда на удачу и помощь Богов в безнадежной ситуации. Вспомнив Гэриса, она усмехнулась. Да уж. В этой ситуации Бог поможет, как же. Держи карман шире. Разве что добавит неприятностей.

— ТарМиэль, я прошу вас проследить, чтобы нас никто не побеспокоил.

Ее намек, держать девушек и Гэриса как можно дальше от разборок, был понят без дальнейших пояснений, и грифон испарился из номера, как будто его тут и не было.

— Тер Леман. — Заговорила она нарочито мягким голосом, когда за охранником закрылась дверь. — Давайте выясним все с самого начала. У вас претензии к моему имуществу?

Ар кивнул, одобряя выбранный ею тон, и она приободрилась.

— Тери. — Мужчина зло сверкнул глазами. — Я требую справедливости. Мою дочь обесчестили и с позором бросили.

— И поэтому вы продали обидчика в рабство? — Она пошевелилась в кресле, принимая более удобную позу. — Мало денег получили? — Муркнула она, будто речь шла о сметане, а не чьей-то жизни.

Ее обманчиво ласковый тон не обманул никого из присутствующих. Понятно, что она бы не затронула эту тему, не будь полностью в курсе всех событий. Девушка только раз надрывно всхлипнула и тут же затихла. Оборотень мгновение смотрел ей в глаза и опустил голову, признавая поражение в битве, которую так и не успел начать. Она же решила прояснить вопрос до конца, чтобы потом не возникало никаких недоразумений, а то знала она про дар оборотней выворачивать слова наизнанку, придавая им совершенно не тот смысл, который в них вкладывался изначально.

— Посылая убийц за обидчиком, вы должны были знать, что прежде им придется убить меня, моих друзей и охранников. Вы этого хотели? Отправиться на пожизненную каторгу за заказное убийство?

Вообще-то за покушение на члена правящего клана предавали страшной и мучительно смерти, но Леман пока не в курсе, как круто он попал. Так что пусть продолжает пребывать в счастливом неведении.

— Нет…я… — Попытался оправдаться мужчина и скрипнув зубами оборвал себя на полуслове. — Кто же знал, что вы будете спать с рабом в одной постели.

А вот этого не надо. Если она сейчас же не пресечет на корню подобный слух, то скоро вся Алиррана будет знать, что она наставляет рога мужу.

— Что? Этого заморыша в любовники? — И она звонко расхохоталась, в дребезги разбивая зарождающиеся сомнения. Неожиданно ее смех поддержал Ар. Видимо тоже мысленно поставил Зарима рядом с Богом и сравнив, сделал соответствующие выводы. — Только ваша бестолковая дочь могла позариться на такое недоразумение как Гэрис. — Губа не дура у девицы. Залететь от бога. Как там говаривал Зарим из пешек сразу в дамки? Как раз подходящий случай. Она тыльной стороной ладони вытерла выступившие от смеха слезы, придавая лицу максимально серьезный вид. — И в сложившейся ситуации, я хочу объявить о принятом мной решении.

Она выждала паузу за время которой напряжение в комнате достигло апогея. Девушка забыла дышать, замерев на стуле, словно каменная статуя. Тер Леман ждал ее решения с видом оборотня давно простившегося с жизнью и ожидавшего только одного. Когда ему скажут, каким именно способом он ее лишится. Один Ар довольно улыбался, видя, как ловко она взяла за жабры отца и дочку.

— Я не собираюсь освобождать Гэриса из рабства. Такая уж у меня натура. Что мое то никому не отдам, даже если самой не нужно. А посему не может быть и речи о том, чтобы выдать за него Тери Мэл. — Гэрис ты теперь мне по гроб жизни обязан будешь, когда узнаешь, как лихо я тебя отмазала от женитьбы. — И поскольку по некоторым, весьма объективным причинам, моя семья не может принять девушку в своем доме, поэтому я уступаю право защиты девушки и ее ребенка своему племяннику…

Тут она соскочила с кресла и подойдя к Леману нагнулась чтобы прошептать на ухо имя любимого племянничка, радуясь от того как здорово отомстила Аликаю. Оклеветал ее перед Заримом, вообразив себе ужасы, как в его доме поселится беременная женщина? Что хотел то и получил. Нате распишитесь! А когда он узнает, что ему придется стать приемным отцом ребенку Бога…!!!!!! От подобных мыслей на душе сделалось сладко без всякой халвы и прочих вкусностей.

— Тери! — Прошептал онемевшими губами Тер Леман, возвращая ее из сладких грез к реальности. — Вы… — Бедный мужчина запнулся не находя слов, чтобы выразить свои чувства. Облечение, удивление, плавно переходящее в восторг оттого как повернулось дело, изначально казавшееся совершенно безнадежным, вдруг сменились жесткостью принятого решения и обреченностью идти в его выполнении до конца. — Тери, вы оказали мне и моей семье огромную честь. И свой позор я могу искупить только одним путем.

— Папа, нет!

Мэл соскочила со стула и повисла на руке отца с занесенным для смертельного удара кинжалом.

Еще раньше Ар оттеснил Энию к стене, загородив собой, как и положено телохранителю. Но Тер Леман не в нее метил, а в собственное сердце. Это с собой он хотел покончить, чтобы кровью смыть позор со своего рода, за нанесенное оскорбление в виде двух пленников, до сих пор томящихся в подвале.

— Ар остановите его! — Завопила она не хуже Мэл, приходя в ужас оттого, что задумал мужчина. Ее и так уже тошнило от дурацких законов двуликих. Не хватало только стать свидетельницей ритуального самоубийства.

— Зачем? — Совершенно спокойно произнес Ар, наблюдая за тем, как отец и дочь борются за кинжал, при этом по силе не уступая, друг другу. — Или вы хотите чтобы весь клан был опозорен до конца дней своих? Чтобы их дочери никогда не вышли замуж, а сыны навсегда стали изгоями в нашем мире? Смилуйтесь Тери и дайте мужчине поступить как должно.

— Ар! — Эния лихорадочно искала выход из сложившейся ситуации. — Ар! У вас тысячи исключений из одного правила. Ты же знаешь, как надо поступить, чтобы не допустить убийства!

Судя по тому, что грифон промолчал, выход действительно был. Осталось только заставить его озвучить и сделать это как можно быстрее, пока не произошло непоправимое.

— Ар, пожалуйста. — Слезы сами покатились по щекам. — Не дай ему умереть.

И решимость грифона дрогнула. Затихли и Леман с дочкой. Мэл так и не выпустила отцовского запястья, опасаясь, что тот совершит задуманное. Только молча, умоляющим взором смотрела на нее, ожидая сотворения нового чуда.

Нашли блин фокусницу.

— Вы должны принять служение.

— Нет! — Воскликнул Леман. — Этого мало, чтобы вернуть мне честь!

— Заткнитесь! — Вскричала Эния, хватаясь за виски. Голова раскалывалась так, будто оказалась между молотом и наковальней. Не хватало ей еще протестующих воплей того, чью жизнь она пытается спасти. — Мне решать чего будет достаточно для искупления. Тем более в этой ситуации есть и моя вина. Поступи я по-другому и у вас даже мысли бы не возникло о возмездии. Говорите АрМиэль. Объясните, что такое служение, раз я такая невежа в ваших законах.

— Хорошо. А вы взамен пообещаете как можно скорее выучить их все до единого, чтобы в дальнейшем не попадать в подобные неприятности?

— Клянусь.

Ар уважительно кивнул. И Эния всполошилась, не слишком ли крутое обещание она дала? Надо было для начала уточнить, в скольких томах помещаются их законы. Ну да что уж теперь. Словно не птица, раз сказанного не воротишь.

— Служение это по сути то же рабство. Только скрепленное клятвой крови, без возможности расторжения.

Эния задумалась. Еще одна петля на ее шею. А может самой всех прикончить и жить спокойно? Ибо достали уже хуже горькой редьки.

«А совесть потом не замучит» Подала голос Хэлли.

«Не поверишь, не замучит».

«Тогда пусть кончает с собой и дело в шляпе. Но ты только представь, какого удовольствия иметь тестя с тещей, ты лишишь Гэриса».

«А также свояка, свояченицу и прочих двоюродных, и троюродных родичей» Добавила Эния, чувствуя как настроение заметно улучшается. Нет право сделаешь гадость и жить становится веселее. Интересно от кого она нахваталась вредных привычек? Ведь раньше была такая тихая, такая покладистая.

«Тебе огласить весь список? Или обойдемся одним именем?»

«Каким?»

«Зарим, например?»

Эния вторя привычке Хэлли, хотела намотать на палец кончик своих волос, но рука наткнулась на покрывало, и сразу стало понятно, почему ей так жарко.

«О да!» Она прикрыла глаза, воскрешая в памяти образ мужа, «У этого двуликого стоит многому поучиться».

«Это точно. Он бы придумал, как вывернуть ситуацию так, чтобы и клятву принять и от ответственности отвертеться, с максимальными для себя потерями».

«Эй! А это мысль! И кажется я знаю как этого добиться и если все получится, то честно исполню клятву и выучу все законы, а также все исключения из них».

Хэлли расхохоталась.

«Ты не ляпни этого вслух, а то никакой жизни не хватит зубрить книжки».

Эния улыбнулась. И только сейчас заметила, что все в комнате до сих пор ждут, ее решения.

— Задумалась. — Пояснила она задержку, хотя знала, как у всех напряжены нервы. — Хорошо я согласна.

— Тогда вам понадобится это. — Ар вручил ей свой кинжал. — Вы знаете, как провести ритуал или мне это сделать для вас?

«Не боитесь сами порезать себе руку? Если да, то давайте я вас полосну ножичком» Перевела его слова Хэлли, заставив ее улыбнуться.

— Спасибо АрМиэль, я справлюсь.

Эния вышла на свободное место и откинув ногой край ковра очертила магический круг.

— Ну же. Тер Леман, решайтесь. — Поддела она мужчину, чтобы тот не передумал. — Это ваш шанс увидеть внуков.

Мэл выпустила руку отца, и тот угрюмо зыркая из-под насупленных бровей решительно встал напротив нее, закрывая круг для посторонних. Теперь уже никто не сможет им помешать пока ритуал не будет закончен. Как никто из присутствующих никогда не узнает о том, что здесь произойдет.

И только сейчас она обратила внимание, что перед ней стоит довольно молодой мужчина, очень приятной наружности. Выглядящий всего на пару лет старше ее мужа. И только еще сильнее убедилась в правильности своего решения. Нельзя вот так по глупости лишать двуликий народ его чистокровных представителей. Слишком мало нас осталось.

— Начинайте Тер Леман.

Мужчина не глядя, с силой провел ножом по своей ладони, и из нее тут же на пол закапали алые капли крови.

— Тери…

— Эния Беррани. — Подсказала она.

— Это ваше полное имя?

— Разве этого недостаточно?

— Чтобы я не смог обойти условия клятвы, нужно полное имя, Тери.

Вот ведь упертый тип. По плотно сжатым губам она поняла, что он так просто не отступится. И со вздохом стала перечислять полный список своих имен:

— Эния Тери Веларис Эр Нардагас Тери Зарим Беррани.

И после каждого произнесенного ею имени рода, мужчина бледнел, пока по цвету не сравнялся с белизной своей рубашки.

— Я послал наемников убить дочь Владык, единственную надежду всего живого на наше мирное сосуществование друг с другом, и она еще пытается меня простить. Боже, есть ли предел твоему милосердию?

Эния хихикнула, потом не выдержала и рассмеялась, представив себе картину, как Гэрис сидит на облаках и слушает воззвания дедушки своего сына к нему великому. Смешнее зрелища мир еще не видел это точно. А вот Тер Леман не понял ее веселья и придав лицу торжественно похоронный вид с силой сжал кулак, чтобы остановить регенерацию и не позволить ране затянуться.

— Эния Тери Веларис Эр Нардагас Тери Зарим Беррани клянусь служить вам душой и телом, до конца времен пока смерть не заберет меня в свои чертоги.

Понимая, что настал ее черед принимать клятву, Эния занесла свой кинжал и зажмурившись от страха, тыкнула им в ладонь, проколов малюсенькую дырочку, из которой тут же появилась капелька крови.

— Что? — Она смело встретила недоуменный взгляд оборотня. — Я крови боюсь, разве непонятно?

— Тогда почему вы отказались от помощи телохранителя?

— Чтобы он мне всю руку располосовал? Нет спасибо. И вообще не мешайте. Я знаю что делать.

С этими словами она подняла раскрытую ладонь, с которой тут же по запястью стекла с таким трудом добытая кровь. Мужчина выставил ладонь напротив, ожидая когда она закончит свою часть клятвы.

— Я Эния Тери Веларис Эр Нардагас Тери Зарим Беррани, принимаю клятву служения…

— Дарен Тер Леман. — В свою очередь назвал свое имя оборотень.

— Дарена Тер Лемана, — и тут ее голос свелся к невнятному бормотанию, чтобы ее не услышали и не успели остановить. — во искупление его вины до тех пор пока он единожды не спасет мне жизнь.

— Тери! — Взревел Дарен, услышав все, что она говорила. — Это недопустимо…

Она прижала свою ладонь к его руке, с силой сцепив пальцы, тем самым не давая ему опровергнуть внесенные ею временные ограничения клятвы служения и скрепляя договор магически, путем.

Едва их кровь соприкоснулась, вспыхнула пентаграмма нерушимого заклинания, связавшего их крепче любых родственных уз. Капли смешанной крови потекли по линиям заклинания, скрепляя клятву, которую теперь не могли нарушить даже Боги. И как только магический знак заполнился ею полностью, он разделился пополам. Одна половина, сливаясь с ее аурой исчезла, невидимая больше ни для кого другого кроме Лемана, как и его половина растворилась в нем, виденная только ею и позволяющая ей диктовать свою волю на любом расстоянии, в любое время, всегда, когда она того захочет, пока однажды благородный Тер не вырвет ее из лап верной смерти…

«Лишив этого удовольствия твоего мужа» Поддакнула ее мыслям Хэлли, от чего Эния опять чуть не расхохоталась, но сдержалась. Ведь засмейся она сейчас и мужчину от ее выходок хватит удар.

Когда обряд завершился, и магический круг разомкнулся, выпуская их на волю, она не чуя под собой ног дошла до кресла и рухнула в него словно из нее высосали всю кровь, а не несколько капель. Мужчина же продолжал стоять ошарашено глядя то на нее, то на свою ладонь, на которой бесследно исчез рубец от пореза.

— Моя госпожа. — Он посмотрел на нее взглядом преданной собаки, от которого ее затошнило сильнее чем от запаха крови.

— АрМиэль. Позови ко мне Гери, что-то мне не хорошо.

Ар не страдал тупоумием. Сообразил, что его просят выйти. Только уходя, наградил предупреждающим взглядом, чтобы была осторожна, и вышел вон.

— Тер Леман.

— Госпожа, я больше никакой не Тер. Отныне у меня нет имени, кроме того, какое вы пожелаете мне дать, нет дома, кроме того, который вы мне укажете, нет…

— Замолчите, пожалуйста. — Простонала она не находя в себе больше сил, чтобы ругаться.

Неожиданно, Мэй налила ей давно остывшего чаю и в дрожащих руках протянула чашку Хорошо хоть молча. Если еще и эта полезет со своей благодарностью, убьет. Ей богу убьет обоих.

— Тер Леман. О том, что здесь произошло, знаем только мы трое. За Ара не беспокойтесь, он и так связан клятвой и будет молчать. Надеюсь, ваша дочь тоже проявит должное понимание. А посему вот вам мой приказ. Возвращайтесь домой. Живите, как жили и НИКОМУ НИ СЛОВА!

Мужчина остолбенел, и Эния поняла, что не от благодарности, а от ее наглости. Оборотень приготовился принести себя в жертву во имя клана, а тут таткой облом. Ничего себе начало верного служения. Даже похвастаться нечем. Эния ждала, когда он начнет возмущаться, и поняла, что будет ждать очень долго. Клятва крови, не давала мужчине оспорить приказ, а как хотелось. По глазам было видно.

— Как пожелает моя госпожа! — Он поклонился и уже собрался уйти, но Эния, опробуя связь, мысленно его остановила.

«Не так быстро».

Он остановился. И Эния явственно увидела, как каждый раз после ее приказов вспыхивает кровавая сетка пентаграммы поверх ауры, превращая его в жертву, угодившую в сети паука и ядом слов клятвы лишенную возможности бороться. Омерзение сложившейся ситуацией и положением, в которое они оба угодили, поднялось из глубин ее души, заставив быстрее сказать все, что хотела и отпустить мужчину если не с богом, то с миром.

«Тер Леман, я хочу чтобы в вашей жизни изменилось только одно. В момент смертельной опасности вы явитесь на мой мысленный зов, чтобы исполнить долг. Во все остальное время вы будете вести ту жизнь, которую вели до встречи со мной».

«Тери, это не то искупление, которого я жаждал».

Ого! Оказывается, мысленно он более свободен в выражении своих чувств.

«Я знаю» тоном садиста произнесла она. «Вы жаждали сражаться во имя меня на поле брани с тем, чтобы погибнуть, восстановив свою честь. Но задумывались ли вы над тем, что женщинам не это нужно? Что мы хотим, чтобы наши мужчины были живы, и радовали нас своим присутствием. Чтобы они видели, как растут их дети, а теперь и внуки? Если бы вы только знали, какое удивительное дитя носит под сердцем ваша дочь, вы бы не спешили сводить счеты с жизнью».

«Тери? Вы что-то знаете такого, чего не знаю я? Поэтому не дали мне умереть?»

«Конечно! Или вы думаете, мне приятно положение, в котором мы оказались?»

«Да что вы знаете, вы же не чувствуете…»

Почувствовав ее мысленный упрек, оборотень замолчал, и Эния сама не зная почему, позволила ему увидеть на себе точно такую же сеть клятвы крови, которая окутывала и его.

«Вы всего пять минут в положении связанного. Тем более это не продлится долго, учитывая мою природную невезучесть. Я живу с этим с самого рождения, и так будет до самой смерти. И поверьте, мне это не мешает быть счастливой. Так что прекращайте ныть и ведите себя как мужчина».

«Моя госпожа!» Удивление мужчины, и раскаяние, последовавшее за ним, были настолько искренними, что она невольно улыбнулась.

«Сгиньте с глаз моих долой. И не смейте показываться до рождения внука».

Мужчина тоже улыбнулся и вдруг отвесил ей шутливый поклон.

— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа.

Порывисто обняв дочь, и что-то шепнув той на ухо, он стремительно покинул гостиничный номер, оставив странное чувство, что все можно было бы решить по-другому, но для первого раза и так сойдет.

— Уфффф. — Эния сползла по креслу, распластавшись на нем, словно медуза, и тут наткнулась на испытующий взгляд Мэй. — Я совсем про тебя забыла. Есть хочешь?

Она кивнула на давно остывший завтрак.

— Наверняка с утра не проглотила и крошки?

Девушка сглотнула голодную слюну.

— А можно?

— Нужно! — Оживилась Эния. — Тебе ведь надо есть не только за себя, но и за сына. Так что давай, лопай. А я еще чаю себе налью.

Мэй неуверенно потянула с себя покрывало. Эния подавая ей пример содрала с себя душные одежды и распахнула на всю починенные втихаря от владельца гостиницы окна, впуская в комнату вместе с прохладным воздухом шум и запахи большого города. Вдохнув полной грудью весеннюю свежесть, она зажмурилась под лучами яркого ласкового солнышка, а когда открыла, увидела, что Мэй с любопытством осматривает ее всю с ног до головы. И тоже в свою очередь осмотрела девушку, пытаясь понять, что такого в ней нашел Гэрис. Обычная девушка, симпатичная, светлоглазая, светловолосая с несмелой улыбкой на пухлых губах. У нее даже аура была обычной. И тем не менее чем-то же она привлекла Бога? Или здесь как у обычных смертных? Любви покорно все живое в этом мире, включая Бога?

— Могу я сказать, как признательна…

— Молчи и жуй! — Шутя оборвала ее Эния. — У тебя до сих пор в животе урчит. Наверняка сыночек требует пищи, а ты глупости говоришь.

Мэй глянула на свой пока еще плоский живот и вдруг миленько покраснела.

— Я назову его Рэй. — И тут же опять посмотрела на нее. — Вы не знаете как имя его Рода? Я хочу чтобы сын носил имя своего отца.

— Лучше деда. — Брякнула не подумав Эния, и тут же взялась развивать эту мысль дальше. — Рэй Тер Леман. Поверьте Мэй, так будет лучше. Тем более, что я сама другого имени кроме Гэриса не знаю.

И вдруг спросила, хотя клялась не лезть в это дело больше чем нужно.

— Хотите его увидеть?

— Нет. — Девушка в ужасе отшатнулась и инстинктивно прикрыла ладонями живот.

Да, крепко же тебе мозги промыли, что ты даже отца боишься подпускать к своему не рожденному дитяти. Ну да ладно. Если Гэрис захочет видеть девушку и сына, сам решит как это сделать так, чтобы ему были рады.

— Не бойся, я не заставляю. — Эния примиряющее подняла руки. — Тебе сейчас нужен покой и отдых, чтобы выносить и потом родить здорового ребенка. Для этого я тебя отправлю в тихое и удивительно красивое место, где тебя никто не потревожит, пока ты сама этого не захочешь.

— В дом вашего племянника? Почему моему отцу вы сказали кто он, а мне забыли?

— Потом скажу, а то есть не сможешь. — Поняв, что присутствие принцессы Беррани смущает девушку, мешая той есть, Эния решила оставить ее одну и спуститься вниз повидать друзей, заодно поведать им последние новости, а то они от нетерпения наверняка опустошили все не только съестные, но и винные запасы в гостинице.

И поразилась своей догадливости, когда оказавшись в обеденной зале, увидела Бога еле сидящего за столом, с задумчивым видом обнимающего кувшин вина. Тут же обнаружилась и группа поддержки в виде ее подружек и обоих телохранителей, не упустивших возможности пропустить по бокальчику. Бокальчику? Что-то со зрением у нее стало совсем плохо, если не может издалека отличить литровую глиняную кружку от хрустального фужера.

— Налейте и мне что ли? — Шутливо попросила она и удивилась когда две кружки, два фужера и один кувшин придвинулись в ее сторону.

Тар тряхнул головой и придвинул ей еще и блюдо с закуской.

— Как все прошло?

— Нормально. — Эния не стала жадничать и налила себе красного вина в бокал, не рискнув употреблять спиртное кружками. Не говоря уже о кувшинах. Для кувшина она придумала другое применение и потому придвинула к себе еще ближе, когда Гэрис попытался вернуть его обратно. — Тебе хватит. Сейчас моя очередь снимать стресс.

И залпом осушила бокал вина, даже не поморщившись. Заела вяленым мясом, и только повторив все сначала, вкратце рассказала до чего они с Тером Леманом договорились, опустив историю клятвы служения, зато во всех подробностях расписав Гэрису, как девица пришла в ужас от одной только мысли от встречи с ним.

— Так что сиди тут, пока я ее не отправлю и во имя светлой памяти предков, не соблазняй больше никого, особенно пока висишь на моей шее. Клан не обязывался воспитывать твоих бастардов.

— Хм, — Бог поднял на нее не слишком веселый взор. — Но одного-то взялась, чем другие хуже?

— Но-но! — Она пригрозила Богу пальцем, чувствуя, как хмельное вино потекло по жилам, возмещая собой вынужденную потерю крови. — Этого я подсунула Аликаю, и то из-за того чтобы насолить ему, ну и конечно дать Мэй все необходимые условия, для рождения твоего ребенка. Боюсь двоих, его нежная психика просто не выдержит.

Ясенка и Гери засмеялись, представив себе Айка нянчащегося с выводком божественных детей. Эния тоже расхохоталась, но уже по другому поводу. Стоило только глянуть в несчастное лицо бога, представившего, что ему скажет мать, когда узнает, что за одну прогулку сына по миру она станет бабушкой. Причем несколько раз подряд.

— Хорошо твоя взяла. — Гэрис пожевал листик петрушки и вдруг повеселел. — А если ты научишь меня предохраняться? Тогда можно?

На этот раз заржали все, кроме нее. Даже грифоны едва не разбили лбами стол, когда рухнули на него от смеха.

— Кто бы меня научил. — Буркнула она, заливаясь малиновым цветом. — Гэрис, тебе не кажется, что вопрос не по адресу? Давай подождем встречи с моим мужем. У него и спросишь. Уж он тебя просветит во всех подробностях. Или вон, — она кивнула на подыхающих от смеха грифонов. — спроси этих, если так уж невтерпеж.

Схватив бокал и кувшин вина, она собралась уходить, но тут Ар коснулся ее пальцев. Едва-едва, но этого хватило, чтобы привлечь ее внимание.

— Ну что еще?

— Тери, что делать с пленниками? Она еще нужны вам?

— Нет, отпустите их. Пусть идут.

Устало ответила она, и кивнув Гери, пригласила следовать за собой. Гери прихватив закуску, догнала ее на середине лестницы.

— Эния ты молодец. — Ее глаза искрились весельем. — Так обломать Бога. На это надобно уменье. Ты бы видела, как он переживал из-за этой встречи.

— И потому напился до демонов собачьих.

— Он не пьян. — Вступилась за парня подруга. — Просто волнение было слишком долгим. Вы так долго разговаривали. А она правда там? Какая она?

— Нормальная. — Эния сильнее прижала кувшин к груди, ища у него защиты и набираясь храбрости сказать то, что должна. — Гери, я попрошу тебя вернуться вместе с Мэй в дом Айка. Пока его там нет, за ней надо кому-то присмотреть и никому кроме тебя я не могу доверить столь деликатное дело.

Гери перестала улыбаться.

— Если так надо я вернусь. Но разве…

— Гери, над ней издевался весь клан, за то что ее дитя незаконно. Они требовали от нее избавиться от плода. Одна ты знаешь, как важен этот ребенок, иначе бы он не появился, и сможешь, не раскрывая тайны оградить ее от новых насмешек. Я бы послала вместо тебя Ясенку, но без нее мне не попасть в Дубраву.

— Хорошо. Но тогда ты сосватаешь для меня Жиля.

— По рукам. — Эния улыбнулась. Она всегда знала, что на Гери можно положиться и если быть до конца честной, ей было немного стыдно за то, что отправляет ее с Мэй, как будто прогоняет. На самом же деле она не врала, когда говорила, что ей больше не к кому обратиться. В конце-концов не так много у нее друзей. — Как только разгребу свои дела с Ван Герсом сразу же возьмусь за Жиля. Или еще лучше. Попрошу взяться за него Зарима. Тогда он точно никуда не денется и радостный побежит делать тебе предложение.

— Нет! — Воскликнула Гери в притворном ужасе, начиная смеяться. — Только не Зарима, а то Жиль так до старости будет бегать и улыбаться, бегать и улыбаться!

— Тогда Айка! — Эния тоже начала хохотать.

— Еще хуже. Бедный Жиль до того испугается наших законов, которые Айк уму обязательно озвучит, что покончит с собой раньше чем женится на мне, и я не познаю все радости материнства.

Эния удивленно покосилась на подругу.

— Что это вы все озаботились появлением младенцев? Не от Гэриса ли ты заразилась? Если так, то я сниму себе отдельный номер.

— А ты? — Гери открыла дверь, давая ей пройти, но Эния вдруг застряла в проходе. — Разве не хочешь ребеночка от мужа? У вас были бы славные детки, тем более такой редкий случай, когда родители одного и того же вида.

— Почему редкий? Я думала таких как мы много?

— Ты что? — Видя, что подруга стоит на месте, Гери чуть ли не силой втолкнула ее в номер, не замечая, что еще одна слушательница с любопытством ждет продолжения столь волнующей темы. — Двое чистокровных, принадлежащих к одному виду, да к тому же влюбленные друг в друга. Такой союз в наше время всего один… ваш. Так что не удивляйся, если будешь часто об этом слышать.

— Я не знала. — Эния не стала уточнять, что на счет любви подруга погорячилась. Она вообще не стала ничего уточнять. Не то состояние чтобы думать о подобном. Все ее мысли сейчас были сосредоточены на том, чтобы отправить Гери и Мэй обратно в Мирру. — Гери, познакомься это Мэй, Мэй это Гери, воспитанница Аликая Тер Беррани. Это под защиту его дома ты сейчас отправишься. Надеюсь, вы станете хорошими подругами.

Поставив кувшин с вином и бокал, на столик, Эния хрустнула пальцами и стала колдовать портал прямо в дом Аликая.

— Все вещи взяли?

— Все. — Гери по-походному быстро покидала свои вещи в сумку и повернулась, чтобы взять за руку Мэй. — Никогда раньше не путешествовала порталом?

— Нет. — Пискнула девушка, прижимая к груди единственную вещь, которая у не была, черное покрывало.

— Не бойся, это быстро. Да не надевай ты покрывало, там все свои.

— Но Аликай Тер Беррани… он же принц… — Мэй просто позеленела от перспективы жить в доме второго наследника престола.

Греи хмыкнула, вспомнив себя, когда узнала о том кто такой Айк на самом деле. Эния тоже усмехнулась.

— Не бойся, Мэй, Айк парень что надо и в его доме ты будешь в полной безопасности. Все, можете отправляться.

Эния сделала шаг в сторону от воронки портала, давая девушкам дорогу.

— Но, если Аликай ваш племянник, тогда вы… — Мэй все еще упиралась, страшась идти через портал, тогда как более сильная Гери волоком тащила ее за собой.

Эния не стала отвечать девушке. И так очевидно, раз Айк ее племянник, то она может быть только женой Зарима, слухи, о женитьбе которого уже во всю будоражили общественность страны. Наконец Гери удалось втолкнуть в портал Мэй, и махнув Энии на прощанье она шагнула за нею следом.

Дождавшись пока вихри энергии перестанут кружить по комнате, вырванные листки из неосторожно оставленной на видном месте книги, Эния наконец облегченно вздохнула и с чувством выполненного долга заперлась в ванной с полным кувшином вина с твердым намерением напиться и забыть все произошедшее как страшный сон.

Глава 5

Три часа спустя тихого блаженства в ванной она, наконец, открыла для себя удивительно простую истину. Вино, мыло и вода, вот что нужно девушке для полного счастья. Эния подняла ножку, закидывая ее на согнутую коленку, и сделала глоток холодного вина из хрустального бокала. Мыльная пена, словно снежные хлопья, сползла с мокрой ноги в ванную, плотно закрыв брешь на поверхности воды, образовавшуюся поле резкого движения. Поддавшись хмельному веселью, царившему в ее душе, она направила через указательный палец поток воздуха, задействовав остатки Стихийной магии, что в ней еще были после открытия портала, и отправила по купальне носиться вихрь разноцветных мыльных пузырей.

— Так намного лучше.

Не став возиться, зажигая свечи, она подвесила под потолок энергетический шар достаточно тусклый, чтобы не слепить глаза и создавать в помещении романтическое настроение, так что в неярком свете мыльные пузыри переливались словно тысяча радуг.

Еще один глоток вина и она убавила в бокале температуру так, что его стенки покрылись инеем. То же она проделала с графином, стоящим неподалеку, и оставшись совершенно довольна собой, немного сползла по краю ванной, погружаясь в пену словно в облако.

Тук! Тук!

— Не дождетесь. — Щелчок пальцами и дверь, закрытая на засов, запечаталась магически.

— Я рад, что ты не спишь. — Послышался из-за двери веселый голос Бога. Надо же. А она не слышала, как остальные вернулись в номер. — И все же я вынужден прервать твое купание. К тебе пришли.

— Я ни кого больше не жду. Так что гони всех в шею. — Интересно это на нее вино так действует, или то, что ей пришлось пережить утром? Да уж встреча с Тером Леманом и его дочкой кому хочешь отобьет желание принимать гостей. Наверное, все-таки вино. Так как за ней никогда не наблюдалось склонности к хамскому поведению. А тут в нее словно демон вселился. Грубит всем подряд, и совесть ее не мучит.

«Это не я» рассмеялась Хэлли.

— Я знаю, что не ты подружка.

— ?!.. Ты меня в подружки записала? Это честь или оскорбление?

Эния захохотала. Ей не нужно было видеть Гэриса, чтобы знать, куда он посмотрел, спеша удостовериться, что все еще мужчина. —.

Услышав ее смех, он бахнул кулаком по двери.

— Хорош дурачиться… подруга. Там с тобой жаждут пообщаться из магического попечительства.

— Магического чего? — Эния даже соизволила сесть в ванной. Будучи дочерью двух Владык, и зная о внутреннем устройстве любого магического ордена все, что только можно и не можно, она впервые слышала о подобной службе. Или она слишком много пропустила, пока жила с оборотнями, или кто-то нагло врет.

— Попечительства. А ты разве не знала?

— Нет. — Она опять сделала глоток вина и без зазрения совести погрузилась в воду почти по шею, не заботясь о том, что концы волос намокнут. Все равно она собралась их мыть. — И чего они от меня хотят?

Она слышала, как Гэрис отошел от двери и ведет с кем-то разговор. Можно было конечно, напрячь слух и попытаться услышать, о чем идет речь, только зачем? Ей и так сейчас все скажут.

На этот раз парламентером к ней послали Ясенку, и голос у древлянки был отнюдь не радостный.

— Сиу, эти люди говорят, что по приказу Эрла Ализира в Алиране не могут проживать маги, не прошедшие специальной регистрации. И орган попечительства был специально создан, для того чтобы урегулировать такие вопросы. Ты же помнишь о том, какое отношение двуликие испытывают к любому, кто обладает хоть толикой магии…и всем ее проявлениям.

Эния не помнила, ее в то время, когда маги пошли войной против оборотней, еще на свете не было, зато Зарим во всех подробностях просветил ее на этот счет. Ему довелось побывать в пылу сражений в битве, которая отгремела три столетия назад. Двуликие тогда многих потеряли, и их неприязнь к магам была бы вполне обоснована, если бы не один нюанс. Они помнили ту войну. Их тела хранили шрамы, а души еще скорбели от потери близких, тогда как магов, принимавших в ней участие, давно не было в живых. Так распределили Боги. Двуликие почти бессмертны (на то тоже имелись свои причины, о которых вне кланов никогда не говорили), а маги, если они только не из касты Высших жили от силы лет сто пятьдесят. Редко кто дотягивал до двухсот, а за триста доживали единицы, и то с уровнем силы второго и третьего порядка. Но они как раз и не принимали участия в войне, яро выступив против своих Владык, требуя мирного разрешения конфликта.

— Ну, помню. Чего от меня-то они хотят?

Молчание за дверью предлагало ей напрячь мозги и самой догадаться о причине подобного визита. Она, конечно, могла попытаться, но так лениво…

— Сиу, они говорят, если у тебя нет специального разрешения, подписанного лично Эрлом Ализиром, то твое пребывание в стране незаконно.

Эния глянула на мыльные пузыри продолжавшие кружиться по купальне. Это из-за магии, вложенной в них, они не лопались, и сохраняли свою летучесть. И только глядя на последствия своего колдовства, поняла, что возникшая проблема может быть гораздо серьезнее, чем представляется ее друзьям. Мало того, что свекор *совершенно случайно* забыл дать ей собственноручно подписанную бумагу, так на ее ауре еще и печать ордена отсутствует. А это значит что у нее очень крупные неприятности. Любой маг, не принадлежащий к Ордену, соответствующему структуре его магии, и сознательно творящий колдовство, заведомо считался опасным для общества и подвергался процедуре опечатывания сил с последующей передачей в соответствующие инстанции для дальнейшего разбирательства.

Только судебного иска ей не хватало, до полного счастья.

— Скажи, им пусть подождут. Не могу же я к ним выйти в подобном виде. Я девушка приличная.

Волна силы, прокатившейся в пространстве, дала ей знать, что ей только что отрезали все пути к бегству. Не зная наверняка, какой уровень силы у незарегистрированного мага попечители лишили ее возможности открыть портал и сбежать от ответственности. Веселенький денек сегодня выдался, ничего не скажешь. И главное за помощью не к кому обратиться. Не вызывать же ей родителей чтобы поручились за нее. Хорошо утренние разборки с оборотнями были еще свежи в памяти и подогретые изрядной дозой алкоголя, кружили голову, ощущением безнаказанности и вседозволенности.

Выбравшись из ванной, она насухо вытерлась, завязала мокрые волосы в хвост и…. скинула из себя все остатки магии во флакон с духами. Внутри стеклянного сосуда тут же заклубились туманные вихри от смешавшихся в нем стихий. Хорошо Ментальный резерв она опустошила еще ночью, а основную долю стихийных сил потратила на открытие портала, так что никто не опознает в ней Эфира. Вынув из ушей сережки, самое обычное золотое украшение, ей их мама подарила, когда узнала, что свои она продала за долги во время скитаний по миру, и положила на стол рядом с флаконом, ее стараниями превратившимся в мощнейший амулет. Щиты, выставленные против нее, сыграли ей на руку. Никто не заметил нового колдовства. Она же, просканировав свою ауру вдоль и поперек, и не найдя в ней остатков магии (отпечатки ее присутствия она перенесла на серьги чтобы придать им вид разряженного амулета), запечатала все энергетические каналы, через которые маги Эфира поглощали, распределяли и хранили чужеродную магию по своему желанию становясь Стихийным магом, Менталистом, магом Жизни или Темным.

Теперь любое сканирование покажет, что она самая обычная двуликая, так же далекая от магии как солнце от земли. Накинув на себя традиционное покрывало, и создав в себе хотя бы толику испуга, осторожно вышла из ванной.

При ее появлении двое попечителей и двое магов, по контракту работающие на управу, словно по команде встали с кушетки и отвесили положенный ей по статусу поклон.

— Тери…?

— Сиу. — Тихим голосом произнесла она.

Ясенка тут же уставилась в окно, чтобы своей улыбкой не испортить ей все представление. Гэрис занял кресло, вальяжно развалившись в нем и с весельем, совершенно неприличествующим ситуации смотрел на разыгрываемое представление.

Эния так старательно изображала из себя скромную девушку очень строгих правил, что попечители поверили, заметно изменив свою манеру поведения. Все правильно, это ненавистным магам можно грубить и хамски вламываться к ним в номер, требуя предъявить документы, но не когда под подозрением оказываются свои же сородичи. Тем более в лице столь очаровательной и совсем юной девушки. Хотя как они определили степень ее очарования, Энии было невдомек. Не иначе как по глазам, единственным, что было видно из прорезей в накидке.

— Я вас слушаю господа попечители. — Сама невинность и полная готовность всяко содействовать расследованию отразились в ее голосе, приведя мужчин едва ли не в состояние умиления.

— Этой ночью было зарегистрировано колдовство. — Начал один из них, не сводя с нее спокойного взгляда, тогда как другие сканировали ее вдоль и поперек.

Пусть, все равно ничего не сыщут, иначе она не Эния Веларис, Высший маг Эфира.

— И нами было доподлинно установлено, что оно творилось здесь в вашем номере. Что вы можете сказать на это, Тери Сиу?

Она бросила короткий взгляд на Грифонов, до того старательно изображавших из себя предмет обстановки, что их кроме нее никто не замечал. Проследив за ее взглядом, попечители вдруг как-то сразу притихли. Она могла понять их растерянность, отразившуюся на лицах, не каждый клан может себе позволить оплатить услуги даже одного телохранителя подобного уровня, а тут сразу двое.

Ар едва заметно дернул уголком губ. Тар только на миг прикрыл глаза и она поняла, что ей только что дали добро творить любое безумство, лишь бы оно помогло справиться с щекотливой ситуацией.

— Вы знаете, что здесь готовят просто отвратительно?

— Тери, говорите строго по существу. — Мужчина скосил взгляд на магов, и получив от них отрицательный кивок, удивленно вскинул брови, и обращаясь уже к ней добавил. — У нас еще несколько случаев несанкционированного использования магии, так что прошу вас не отвлекаться.

— Я говорю по делу. Но если вы не желаете слушать… — Ее голос стал плаксивым и капризным, а в недосказанности легко угадывалось *я сейчас заплачу и пожалуюсь папе*.

— Хорошо, хорошо, продолжайте, только не надо плакать.

— Так вот мне и моим спутникам подали очень жирную пищу, и со мной случилось расстройство желудка… — Она поймала взгляд Ара спрашивающий к чему нагромождать столько вранья? Ее взгляд ответил ему, что так нужно и Грифон немного успокоился. — Мне очень плохо спалось в ту ночь господа попечители.

У окна хмыкнула Ясенка. Эния знала чем вызвано это хмыканье, а попечители только сильнее уверились в том, что несчастливая судьба свела их с капризной избалованной и не очень далекой дочкой богатенького папаши.

— И поэтому вы решили… — Подсказал ей мужчина, чтобы она не увлеклась и не пустилась описывать все подробности своего желудочно-кишечного расстройства.

— Мне было так плохо, так плохо, что померещилось такое… — Она сделала круглые глазки, и не мене круглые глазки попечителя закатились к потолку, от понимания, что он и его коллеги застряли тут надолго. — … мои охранники и друзья убеждали меня, что все это от слишком жирного цыпленка, но я-то знаю, что все дело в сливочном креме, который нам подали на десерт, кстати у них и фрукты несвежие, так что никогда не покупайте здесь фрукты.

— Тери… — С нажимом произнес мужчина. — Нам велено узнать, кто и по какому праву использует здесь магию, а не следить за свежестью продуктов в трактире, для этого есть другая служба и если вы желаете подать жалобу, я дам вам адрес их управы.

— Вы… — всхлипнула она, и из глаз закапали слезки. — Вы не хотите меня слушать, а я искренне хочу помочь.

Мужчина с усилием выдавил из себя улыбку.

— Хорошо, я вас внимательно слушаю Тери Сиу. Только умоляю, будьте краткой. Это и ваших же интересах.

Эния кивнула и полезла в карман за сережками. Положив их на стол перед мужчинами, она обвела их победным взором.

— Вот!

Не только попечители уставились на украшения, не скрывая своего недоумения. Даже Бог не сдержал любопытства, Только Ясенка и грифоны не проявили к ним никакого интереса. Древлянка потому как сидела далеко, а охранники и так должны были все знать и демонстрировать посторонним, что они нифига не понимают в происходящем, не собирались.

— И?

— Вы же маги, вот и проверьте.

— Разряженные амулеты. — Не дожидаясь вопроса старшего, выдал свой вердикт штатный магический сотрудник.

— Разряженные? — Уточнил его начальник.

— До нуля. Я чувствую только остатки Ментальной силы.

— Можешь установить, что за заклинание в них было?

Мужчина протянул руку, чтобы взять серьги, глянул на нее, испрашивая разрешения и получив ее утвердительный кивок, осторожно коснулся их пальцами. Закрыв глаза, он попытался по остаткам силы восстановить вязь заклинания.

Ну-ну. Эния не позволила своим эмоциям отразиться на лице, пусть даже оно скрыто покрывалом. Двуликие, а двое из попечителей как раз ими и были, могут очень хорошо чувствовать смены настроений. И пока дело не решено в ее пользу, расслабляться нельзя.

— Ничего. — Маг отрицательно качнул головой. — Заклинание было использовано полностью. Боюсь, нам придется полагаться на честное слово Тери.

Его взгляд был красноречивее любых слов. С нее возьмут клятву, что все, что она тут сказала или еще только скажет, будет правдой. Как ни странно только в Алирране можно было решить вопрос, приняв честное слово в качестве доказательства, ибо для двуликого поступиться своей честью все равно, что подписать себе смертный приговор. И это правило действовало одинаково как для мужчин, так и для женщин. Ничего в игры с недомолвками она тоже играть умеет. Так что все не так страшно как казалось в начале.

— Но? — Дознаватель перевел на нее взор, в котором царило явное замешательство. — Зачем вы использовали силу амулетов, Тери?

— Я же вам сказала… — Она пустила в голос немного раздражения. — Мне было плохо, (действительно, ее душевное состояние на момент нападения было далеко не идеальным, да и жирного она переела, так что пока что все ею сказанное не выходило за рамки новой версии ночных событий) и мне показалось, что я вижу убийц (так и было, пока те не проникли в номер, тогда ей казаться перестало) я испугалась (да уж страху всем хватило и ей в том числе) и использовала магию для защиты (чистейшая правда не подкопаетесь).

Мужчины молчали, давая ей высказаться до конца. Маг записывал каждое ее слово на магический кристалл, который после прослушивания в их управе будет отправлен в архив как доказательство ее невиновности в нарушении закона. И если вдруг выяснится, что она солгала… ну папенька, ну шутник, ничего выберусь из этой передряги я тебе такое веселье устрою обхохочешься, и плевать на предупреждение Зарима не связываться с Ализиром.

— Как оказалось, я поступила весьма опрометчиво, мои телохранители в состоянии с легкостью справиться с любым нападением. Просто я в тот момент не подумала об этом. Тем более нападения как такового не было (убийцы так и не показали свое умение во всей красе и наверняка сожалеют о том, что так по-глупому попались). Так что я зря израсходовала силу, которая могла бы мне пригодиться в будущем. Вот собственно и все.

(Правда, только правда и ничего кроме правды, Зарим будет ей доволен).

Невинный взмах ресницами и ожидание следующего вопроса, который не замедлили задать дотошные дознаватели.

— Как вы сами только что признали, описанные события происходили ночью. Но повторное колдовство было зарегистрировано несколько часов назад. Опять скажете, что вам почудилось нападение?

Ах ты прыщ надоедливый. Хитро вопрос поставил. Ответь она простым «нет» и тем самым она признает, что нападение ей действительно почудилось, а это неправда.

— В этот раз никакого нападения не было. — Глаза в пол и пальцы нервно перебирают подол покрывала. — Это… — Смущение и раскаяние так и плещет через край. — Мне легче показать, чем объяснить, можно?

— Можно. — Устало разрешил попечитель не почувствовав подвоха в ее ответе.

Она встала со стула, на краешке которого до этого сидела и подойдя к двери в ванную широко ее распахнула. Рой мыльных пузырей, к этому времени размножившийся до такого количества, что перестал помещаться в тесном помещении купальни, рванул в номер, заставив, всех кто в нем был, застыть с открытым ртом.

— Что это? — Вскричал Дознаватель начиная махать руками, чтобы отогнать от себя мыльное чудо.

— Мыльные пузыри, а вы не знали?

— Откуда?… Столько?

Действительно откуда? Даже она удивилась, когда пузыри заполонили почти всю комнату. Они носились повсюду, сталкивались друг с другом, мебелью, людьми, лопались, из их этих брызг вместо двух пузырей возникали десятки новых, тут же увеличивавшихся в размерах и начинавших свое путешествие. Эния с ужасом глянула на друзей и попечителей, понимая, что если немедленно не прекратить это безобразие, то через час мыльная пена заполнит гостиницу от подвала по самую крышу и вырвется на улицы города. Ужас. Что она мужу скажет? Прости, родной я нашла твой город очень грязным (что есть вопиющая ложь) и решила, что стирка ему не повредит? Ничего себе оправдание. Интересно, у Зарима хватит чувства юмора оценить всю прелесть ее шалости?

Примерно о том же думали и попечители. Почему она так решила? Да по тому, как бледность растекалась по их лицам.

— Сэдрик, немедленно уберите их. — Приказал дознаватель магу.

— Не могу, Тер. — На лице мужчины ширилась улыбка, а в глазах загорелся детский восторг. — Я Менталист, а тут нужен специалист по Стихийной магии, иначе это… — он указал на пузыри. — Очень скоро превратится в стихийное бедствие.

Он перевел на нее восхищенный взор.

— Как вы их сотворили Тери?

— Так. — Она вынула все из того же кармана флакон духов и не подумав о последствиях брызнула.

Вместо струи ароматной жидкости из флакона вырвался рой новых пузырей, и радостно лопаясь, полетел по комнате. Тут уж от смеха взвыли все, даже грифоны. И маги вместе с ними.

— Никогда не думал, что магию можно использовать ТАКИМ способом. — Утирая выступившие от смеха слезы, пробормотал он.

— Прекратите! — Заорал Дознаватель выхватывая у нее детскую игрушку в ее руках превратившуюся в нешуточную угрозу для всего города. — Откуда он у вас?

Он затряс флаконом перед ее носом, заставив от испуга отступить на шаг.

— Стоял на столике в ванной. Я думала это средство для создания пены, вот и воспользовалась. Откуда я знала, чем это закончится.

— Хорошо, — рявкнул мужчина. — Будем считать что с Вас все обвинения сняты, но во имя Неба, Вы знаете, как это остановить?

Взмах руки в сторону роящихся пузырей и отрицательный ответ.

— Откуда, Тер Попечитель? Я же не маг.

Час спустя она пожалела, что сразу не призналась в том кто она на самом деле. По сравнению с тем, что творилось в городе, ее последующее после признания заточение в доме мужа было бы наименьшим злом. Как она и предполагала, пена вырвалась на волю, когда двое из команды дознавателя кинулись на поиски Стихийного мага. Всех постояльцев гостиницы вместе с ее хозяевами выставили на улицу. Ар остался рядом с ней, а Тар бросился помогать мужчинам запирать окна и двери, но хитрые пузыри нашли себе выход через печные трубы и обильная пена сползая по крыше, стекала по стенам на траву у дома. Рой пузырей летал в воздухе, сверкая в солнечных лучах, и гонимый ветром разлетался кто куда, вызывая у собравшейся под стенами гостиницы толпы настоящую истерику смеха.

— Моя кухня! — Причитала жена хозяина постоялого двора. — У меня же там жаркое сгорит!

— Не сгорит, все давно намокло. — Мужчина обнял женщину за плечи и вдруг глянул на нее с укоризной. — Говорил я тебе, возьми девочек, проведи генеральную уборку, а ты мне что сказала? Успеется?

— Великие Боги! Там сад! Деревья погибнут от мыла.

— О Боже! Они разлетаются по городу! — Крикнул кто-то в толпе.

— Мой дом! — Закричала какая-то женщина и в компании детей и мужа бросилась спасать рядом стоящее здание, внутрь которого попали пузыри. Идя позлорадствовать над соседом и оставляя свои дома открытыми, ни кто не знал, что беда может войти в него таким странным способом.

Что тут началось. Народ ринулся прочь. Дети визжали от восторга и устроили соревнование кто больше хлопнет пузырей, не понимая к чему это приведет в итоге.

Не в силах смотреть на устроенный ею бардак, Эния устало опустилась на узелок с их нехитрым скрабом.

— Сиу? — На ушко ей шепнул Гэрис. — Вы всегда так часто поминаете мое имя?

— Нет. Только в крайнем случае.

— И этот случай?

— Крайний Гэрис. — На этот раз ответила Ясенка. — Крайнее не бывает.

И глянула на притихшую подругу.

— Тебе каюк, Сиу.

— Я знаю. — Эния вздохнула, понимая, что на этот раз превзошла сама себя, и никакое оправдание ей уже не поможет.

Наконец явился маг, которого так долго ждали. Народ замер, ожидая его вердикта, он же без лишних слов выпустил в воздух сканирующее заклинание, чтобы определиться, с чем имеет дело, и какой недочет в плетении заклинания привел к подобным результатам. А когда определил причину, тут же взялся ее устранять. Эния во все глаза наблюдала за тем как работает мастер. Стараясь перенять опыт на будущее. Спустя всего минуту пузыри прекратили бесконтрольное размножение. А по прошествии часа и от самой пены остались только мыльные лужи.

— Все я закончил. — От усталости и растраты сил лицо мага посерело, но взгляд которым он окинул проделанную работу, выдавал удовлетворение. И тут наткнулся на их компанию. — Тер Дознаватель, никак вы?

— Сторожи их. — Приказал Попечитель Сэдрику и направился поговорить с магом.

Эния глянула на нового охранника и увидела в его взоре лишь улыбку, тогда как выражение лица продолжало оставаться серьезным.

— Бегите, Тери, пока не поздно.

— Но?

— Раз…

Она подскочила с баула.

— Два…

Ар подхватил их вещи.

— Три!

Они рванули с такой скоростью, с какой еще никогда не бегали, и странное дело покрывало не мешало ей бежать. Видимо потому, что она его придерживала руками, задрав вместе с платьем выше колен.

Проклятья очнувшегося Дознавателя и громкий хохот магов, подстегнули их заставив бежать быстрее. Народ шарахался во все стороны, давая им дорогу, так что до парка они добежали почти без помех. То что Бог пару раз споткнулся, не в счет.

— Ясенка. — Выдохнула Эния. — Если ты немедленно не откроешь путь в Дубраву, то никакое заступничество Зарима не спасет нас от гнева Ализира.

Ясенка кивнула и пару раз глубоко вздохнув трансформировалась в свою истинную форму, вызвав у грифонов выдох изумления. (Тар догнал их по дороге) И сразу стало темно как перед ливнем. Эния оглянулась, городские улочки, обступавшие парк со всех сторон, исчезли. Вместо это их окружала непроходимая лесная чаща. Только не совсем обычная. А какая-то неживая. Не было в ней привычных для леса звуков, и воздух был тяжелым, тягучим и лишенным запаха. Зато прямо перед ними простиралась узкая тропа, убегающая змейкой вдаль.

— Идем. — Проскрипело дерево.

— А ты? — Эния коснулась подруги, давая понять, что без нее она не двинется с места.

— И я. Без меня вам все равно не пройти.

Ясенка значительно уменьшилась в размерах, но человеком так и не стала. Ее новая форма была чем-то средним между человеком и деревом. Вообще-то это было дерево, только с руками-ветвями, ногами-корнями и деревянным лицом, выступающим прямо на стволе.

— Как вам такая красавица? — Она повернулась кругом, давая друзьям возможность рассмотреть себя как следует. — Нравится?

— Обалдеть. — Эния шагнула к подруге. — Можно потрогать?

— Можно. — Хихикнула древлянка. — Эй… щекотно.

Эния отдернула руку и сдавленно рассмеялась, сказывалось нервное напряжение, в котором она пребывала с самого утра.

— Почему мы раньше тебя такой не видели?

— Потому что эту форму я могу принимать только здесь.

— Где здесь? — Не поняла Эния.

— В пространстве между пластами мироздания. — Вместо Ясенки ответил Гэрис. — Это называется истинная тропа. Ею пользуются древни, вместо магических порталов, чтобы в кратчайшие сроки перемещаться по миру.

И замолчал, когда повисло изумленное молчание.

— Может ты еще и секрет перемещений двуликих знаешь?…человек? — Ар и Тар буравили парня неприязненными взглядами.

Еще бы. Не каждый день встретишь человека осведомленного о самых охраняемых секретах. Причем в таком количестве, что каверзные вопросы на тему «Кто ты?» так и просятся на язык.

— Знаю. — Бог бросил быстрый взгляд на Энию — Но не скажу.

— Я так и знала, что это скажешь. — Фыркнула Эния ничуть не расстроенная тем, что от нее что-то скрыли. Не до того ей сейчас было. — Мы пойдем или так и будем стоять?

Без лишних слов Ясенка повернулась и первой ступила на тропу. Пространство перед ней тут же удлинилось как в тоннеле, и когда все оказались в зоне искривления, в тот же миг выровнялось, открывая их взорам совершенно другой лес. Здесь было намного светлее, и свободнее. Деревья стояли не так близко, избавив от давящего чувства.

— Эй! — Воскликнула Эния. — Я помню это место. Именно здесь мы с Айком попали в петлю времени и встретили духа-привратника. Ясенка, мы что уже в Дубраве?

— Еще нет. — Улыбнулась девушка, возвращаясь к полной человеческой форме. — Но уже очень близко. Дубовик знает, что мы здесь и ждет нас.

Небольшая прогулка по лесу позволила всем путникам привести растрепанные чувства в норму, а некоторым даже переодеться. Эния с удовольствием скинула с себя черное покрывало, а Тар сменил мокрую одежду на сухую. Так что когда впереди показалась вечно зеленая Роща в центре которой рос исполинский дуб, закрывший своими ветвями почти все небо, Эния была готова к новой встрече.

Как и в прошлый раз Дубовик встречал их восседая на нижней ветке. И при этом беззаботно болтая босыми ногами. Как будто это и не он вовсе наидревнейший древень во всем мире. Гэрис незаметно переместился за спину Тара, удивленного странным поведением парня.

— Ты чего?

— Тсссс. Потом.

Эния шикнула на них, и выйдя вперед присела перед Властителем Леса в глубоком реверансе.

— Приветствую Тебя Хозяин Леса от имени двуликого народа.

Дубовик спрыгнул на землю и подойдя к ней взял за плечи, заставив выпрямиться и тем самым смотреть себе в глаза. Она и забыла, что он не высокого роста и ей не придется, как с двуликими, задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо.

— Я рад видеть тебя в своем доме Эния.

И к полнейшей ее неожиданности крепко обнял, расцеловав в обе щеки. Ар и Тар дернулись не зная, то ли это честь оказанная ей Хозяином леса, толи оскорбление чести Зарима. Ведь по их законам ни один мужчина кроме мужа и кровных родичей не имел права не то что целовать, прикасаться к женщине.

— Эк какие нервные у тебя охранники. — Смешинки заплясали в глазах древня. — С чего бы это?

— Помнится, и Аликай с Заримом не отличались особым спокойствием. — Улыбнулась она.

Дубовик тоже улыбнулся, припомнив их последнее посещение.

— До нас тут докатились слухи, что ты вышла за него замуж.

— Да.

Интерес тут же отразившийся на лице древня отдавал нездоровым любопытством и Эния не на шутку встревожилась, не зная чего ожидать от этого существа.

— Расскажешь?

Ее глаза сверкнули, и ответ прозвучал неожиданно для всех кроме Дубовика.

— Вам со всеми подробностями Ваше Величество? Или обойдемся официальной версией?

Ответом ей была искренняя улыбка древня по достоинству оценившего ее хамство. Зато этого не оценили остальные. Ар и Тар застыли, словно каменные глыбы, готовые до конца защищать Тери, когда на ее ненормальную голову падет гнев Хозяина Леса. Гэрис никак не проявил себя, слившись с окружающей обстановкой так основательно словно его тут и не было. Одна Ясенка с улыбкой слушала разговор горячо любимой подруги не менее горячо любимого дедушки, не понимая к чему нагнетать такие страсти.

— Я рад, что ты мало изменилась с нашей последней встречи. Пойдемте в дом. Вам надо отдохнуть, и за обедом, на который я вас всех приглашаю, поговорим. И Эния…

— Да Ваше Величество?

Ну что еще? Неужели не видно, что она и так держится из последних сил.

— Ты не хочешь представить мне еще одного спутника, а то всех остальных я знаю, а про него ничего не слышал. Нехорошо это, ты не находишь?

Эния закусила губу, не зная как быть, но Гэрис сам решил этот вопрос, покинув свое укрытие, и выйдя вперед, встал перед Хозяином Леса.

— Здравствуй Дубовик. — Его улыбка была какой-то неземной. Таким как сейчас Эния его еще никогда не видела. И в его взгляде, которым он одарил остолбеневшего Дубовика, отражалась целая вселенная. — Давненько мы не виделись.

Глава 6

Скрипели седла, фыркали кони, ступая шагом. Зарим нетвердой рукой едва удерживал поводья, больше полагаясь на чутье животного, чем на собственную способность им править. Едва затянувшиеся раны, отдавались тупой болью во всем теле. Кажется, на этот раз они с Айком перестарались. Парень тоже еле сидит в седле. И то и дело съезжает на бок, хорошо Барух с ним рядом, придерживает не давая упасть. Арей сделал только одну попытку уговорить их остаться в стане. Он бы сам нашел их *друга* и попросил подождать пару дней до встречи, но Зарим на отрез отказался. Если он задержится в степи еще на два дня, то Эния сдержит обещание и будет он потом искать ее по всему миру.

Мысль о девушке отозвалась болью в сердце. Он запретил себе думать о ней, чтобы не сойти с ума раньше времени. Но и не думать тоже не мог. Что творит эта ненормальная? Где находится? В какую еще историю попадет? И будет ли вся его семейная жизнь походить на подобный дурдом? И будут ли в ней хоть проблески покоя?

Непроизвольная улыбка коснулась губ. А так ли нужен ему этот покой? Были в его жизни женщины скромные, покладистые, с нежными улыбками и влажными, блестящими от страсти глазами. Были и бешеные кошки, из когтей которых он едва уходил живым. Капризные, шальные. Память хранила круговерть лиц, улыбок, поцелуев. Но такой как Эния, не было ни одной. Наивная просто до неприличия, хрупкая, словно первый лед, сломать который не стоит никаких усилий, но обладающая силой воды способной разрушать на своем пути скалы и сметать целые города, и ускользающая сквозь пальцы, при попытке удержать ее силой.

— Зарем не спи, с коня свалишься. — Арей хотел по-дружески толкнуть его в плечо, но вовремя вспомнил, что на нем нет живого места, и вовремя отдернул руку.

— Не свалюсь. — Приложив ладонь к глазам, он всмотрелся в горизонт, и увидев курган, место где их пути разойдутся удовлетворенно вздохнул. — Скоро будем на месте.

— Еще не поздно повернуть обратно. Ты не в том состоянии чтобы так рисковать.

— Арей, если бы ты не был моим другом, я бы принял твои слова за оскорбление. — Зарим выпрямился в седле, невеселые мысли не мешали телу регенерировать, и сейчас ему было гораздо лучше, чем когда он садился на коня. — Если не хочешь ссоры, прекрати нести чушь.

— Гордец. — Арей ничуть не обиделся на высказывание друга. Потому как сам был таким. Попробовал бы кто усомниться в его способности отстаивать свою честь с оружием в руках убил бы без раздумья.

— Я тут кое-что для тебя припас. — Вождь вручил ему сверток и Зарим тут же развернул его у себя на коленях. — Это подробная карта Ремеи. Барух сказал мне, что бывал там десять лет назад, с тех пор город сильно изменился. Я не стал править его карту. Вместо этого сделал копию своей. Видишь это место?

Зарим кивнул.

— Держись от него подальше. Это место, проведения сбора. Здесь городская Ратуша, кузнецы, квартал торговцев, рыночная площадь, лечебница, постоялый двор.

Палец вождя скользил по бумаге, показывая места, о которых говорил.

— А где дома? — Зарим был не на шутку удивлен, когда не обнаружил на карте жилых кварталов.

— Наш дом в степи, Зарем, забыл об этом? Ремея была возведена с одной лишь целью. Служить местом, где четыре раза в год собираются все племена с тем, чтобы торговать, заключать военные или мировые союзы, обговаривать выгодные браки и прочие дела, которые невозможно провести внутри одного племени. В городе живут люди, но их немного. В основном ремесленники, торговцы, хотя их основная масса прибывает ко дню торгов, и Городовой со своею свитой. Он избирается на год из числа самых уважаемых людей. Сегодняшняя встреча будет посвящена выборам нового городового, помимо всего прочего.

— Теперь понятно, почему Барух не стал брать координат города для портального перемещения. В нем нечего делать, когда нет встреч.

Зарим еще раз внимательно всмотрелся в карту, запоминая каждую деталь, и отъехал от вождя, чтобы передать ее своим спутникам для ознакомления.

Вскоре курган вырос на их пути, и пришла пора расставаться. Отряд Арея отправился по хорошо вытоптанной тропе, прямиком к городу. Они же сделав большой круг, вернулись обратно к кургану. Барух окинул простившуюся до горизонта степь внимательным взором, и никого не узрев, спешился, давая знак остальным следовать его примеру.

— Коней придется оставить здесь. Они почему-то панически боятся склепов.

Новость о том, какая прогулка им предстоит, вызвала на лицах мужчин дружные улыбки. Действительно, зачем ехать в город, платить пошлину за въезд и как все нормальные люди поселяться на постоялом дворе, чтобы все их видели и знали где искать. Тогда как можно значительно украсить свою жизнь, найдя на жо… одно место приключений.

— Думаешь, шаманы не предусмотрели такой возможности и не опустили охранный круг под землю?

Зарим спешился и расседлав коня шлепком по крупу отпустил в степь. Но глупая скотина не поняла, что от нее хотят люди. Отойдя на несколько метров конь, как ни в чем ни бывало, взялся щипать траву, не спеша возвращаться в стан.

— Магия шаманов не такая сильная, как думает Арей. Если знать приемы, можно с легкостью проделать брешь в охранном периметре и попасть в город. Жиль у нас спец по таким делам, справится. Правда Жиль?

— Проще простого. — Парень тоже отпустил своего коня на волю и теперь пытался навесить на себя все свое барахло.

Айк, наблюдавший эту картину со скептической улыбкой, не выдержал и подойдя к парню взялся вышвыривать все не нужное, оставляя только то, что действительно могло пригодиться: амулеты, запас воды и фляжку самогона, на который всем им расщедрился Арей. Правда кто его пить собрался непонятно. Всем хватило того, что довелось попробовать на празднике, но чтобы не обижать гостеприимных хозяев пришлось взять.

— Ты уже ходил этой дорогой? — Зарим присел на корточки и провел рукой по жесткой траве. Сколько ни всматривался, он так и не мог заметить место, где был спрятан вход.

— Как, по-твоему, я попал в Ремею десять лет назад? Или ты думал, меня там ждали с распростертыми объятиями?

— Так это и есть тот самый склеп, который хотел разграбить чокнутый маг, пока ты его не выловил и не выставил вон из степи?

Глаза Айка заблестели от азарта, изгнав из них боль.

— Он, родименький. Вы, это… солнце не загораживайте, а то не откроется.

Все тут же посторонились, давая закатному солнцу беспрепятственно освещать курган. И в миг, когда оно почти скрылось за горизонтом, последний луч сверкнул, осветив склон кургана, и древнее заклинание сработало, открывая зияющий тьмой проход в гробницу павшего героя.

— Быстро, дверь будет открыта меньше минуты.

Барух первым сбежал по крутым ступеням вниз. За ним остальные.

— Я забыл, там… — Вдруг ни с того ни с сего спохватился Жиль и хотел выскочить наружу, но Зарим, шедший последним, вовремя ухватил его за шкирку.

— Забудь. — И втащил парня под землю.

Едва он это сделал, как последний отблеск заката вспыхнул и погас, закрывая над их головами проход и погружая все во мрак.

— Дверь, таким образом, открывается каждый день? — Удивился Зарим.

— Только когда есть солнце. — Барух похлопал себя по бокам, что-то выискивая.

Зариму не давала покоя одна мысль, и он решил удовлетворить свое любопытство.

— Если все так просто, то почему никто раньше не проник сюда и не вынес сокровища?

— Проникали и не раз, да только нет тут никаких сокровищ. Враки это все. Обычный склеп и ничего более. Зато нам это только на руку. Никаких тебе проклятий. И выход из него прямо в подвале городской ратуши. Если конечно дорогу знаешь.

— Кхм… — Закашлялся Айк, глотнув поднятую ими пыль. — Забавно.

— Свет зажечь можно? — Спросил Жиль.

— Можно, — ответил Барух. — Но не нужно. Так пойдем. Айк с Заримом у нас глазастые, в темноте хорошо видят. На всякий случай от магии лучше воздержаться. Мало ли что тут изменилось с моего прошлого посещения. Еще тогда я засек несколько следилок, еле успел обезвредить.

— Как ты здесь в прошлый раз лазил? Без магии? — Полюбопытствовал Айк.

— У меня факел был.

— Так почему ты молчал? Мы бы тоже взяли. — Возмутился Жиль.

— Забыл.

— Свет не проблема. — Зарим достал из своего рюкзака сверток ткани и развернув его явил взору друзей несколько кристаллов, каждый размером с ладонь. От них исходил яркий зеленоватый свет, разогнавший темноту и осветивший обширную залу, имеющую всего два выхода. Один, ведущий наверх, второй начинался с крутой винтовой лестницы, ведущей еще глубже под землю. — Разбирайте.

Каждый взял себе один. Зарим сунул свой в специальный карман на ремнях заплечной перевязи. Его сабли давно нашли там свое место. Айк сделал тоже самое, так как уже не раз пользовался осветительными камнями, и свою амуницию он делал сам, беря пример с Зарима.

— Что это? — Пока Жиль безуспешно пытался найти место, куда пристроить свой камень, чтобы не упал, Барух вертел его в руках, пытаясь понять что за диковинку ему подкинули оборотни на этот раз и нет ли в ней магии.

— Минерал, — Охотно пояснил Зарим. — Мы добываем его в шахтах далеко на севере. Барух, ты еще лизни его. Нет в нем магии. Это накопленный солнечный свет. Но он не будет держаться вечно. Несколько часов, потом погаснет. Так что если не хотим бродить по подземельям в темноте надо двигаться.

— Каменные светлячки. Надо же.

Странное место. Лестница вывела их в разветвленную сеть тоннелей. И Зарим поразился масштабам проделанных работ. Пол, стены, сводчатый потолок, неестественно высокий, в обычных склепах такие не делали, были выложены из тщательно обработанного камня. Колонны и арки, поддерживающие своды были разукрашены витиеватой резьбой, что наводило на определенные размышления. Или Илласы так сильно любили своего вождя, что не пожалели сил за десятки километров доставлять в голую степь тонны камней, или это что-то другое. Как оборотень, повидавший в своей жизни не мало, Зарим склонялся ко второму. Уж слишком грамотно было все продумано, а воплощению мог позавидовать самый талантливый зодчий.

Коридоры, залы, ступени вверх ступени вниз, без специальной тренировки, позволявшей с легкостью ориентироваться в пространстве, здесь можно было плутать вечно. Кое-где от времени и подземных вод кладка обваливалась и тогда сырая земля проникала в склеп, образуя завалы. Так что их путь усложнялся еще и тем, что очень часто они натыкались на тупики, которых раньше тут не было. Какое-то время спустя, полное отсутствие в *слепее* мертвецов стало напрягать Зарима. Сначала на уровне легкого беспокойства, а когда они прошли по подземельям несколько километров, беспокойство сменилось настороженностью зверя, почуявшего ловушку.

— Барух, ты точно помнишь куда идти?

— Да вроде.

— Так «да» или «вроде» — Всполошился Айк.

Его встревоженный взгляд тоже рыскал по сторонам, выискивая притаившуюся угрозу. Только люди ничего не чувствовали, даром что маги.

Очередной тоннель закончился обвалом, заставившим даже Охотника усомниться в правильности выбранного направления.

— Не помню я здесь такого. — Он подошел ближе и коснулся валунов, чтобы просканировать пласт земли и узнать, нет ли за ним пустоты.

— А ты зарубки или еще какие отметины не оставлял?

У Зарима до предела были обострены все чувства, и они ему говорили, что там за кирпичами одна только земля.

— Я не планировал сюда возвращаться.

— Зря. Я всегда оставляю след. Именно на такой случай.

— Может рискнуть и отправить поисковое заклинание? — Предложил Жиль.

— Может и стоит. Я уже ни в чем не уверен.

Барух быстро сплел заклинание, и стрелой сорвавшись с пальцев, оно понеслось по коридору, веером разветвилось на перекрестке, чтобы исследовать каждый тоннель, а не какой-либо один.

Жиль, от удивления присвистнул.

— Твоя разработка?

— Моя. — Охотник довольно улыбнулся и тут же опять стал серьезным.

Заклинание со свистом вернулось и повиснув в воздухе начало показывать результаты сканирования.

Тоннели, тоннели, тоннели, бесконечные лабиринты переходов. И вдруг…

— Стоп. — Восклицание вырвалось у Зарима прежде, чем мозг успел осмыслить увиденное.

Барух тут же остановил просмотр.

— Назад.

Изображение послушно начало показывать картинку задом наперед, пока все не увидели яркий свет в конце одного из боковых тоннелей.

— Это не выход. — Тут же заявил маг.

— Если выход в другой стороне, значит, там есть кто-то, кто знает, где он находится. — Зарим вынул сабли из ножен, и не дожидаясь возражений от спутников, бросился бежать.

Остальные за ним. Он слышал, как Айк обнажил оружие, и в носу засвербило, от сплетенных боевых заклинаний магов. Хорошие ребята, понимают с полу слова и не задают лишних вопросов. Глядишь, с такой командой умельцев, они выберутся на поверхность… не пройдет и года.

Их бег был совершенно бесшумным. Даже мелкие камни и песок не скрипели под ногами. Но свет от кристаллов и движение воздуха от движущихся тел, могли раньше, чем нужно поведать неизвестным об их приближении. Поэтому Зарим прибавил скорости, и вихрем влетев в огромный зал, готовый крушить и убивать, если в том будет необходимость, встал как вкопанный. Следом за ним влетели остальные и, резко гася скорость, встали рядом.

— Мать твою. — Выдохнул Барух.

В центре огромной залы, на значительном возвышении, стояла каменная статуя вставшего на дыбы коня, выдолбленная из цельного куска нефрита. А на ней верхом древний вождь Илласов.

— Великие предки. — Прошептал Аликай, убирая сабли в ножны. — Скажите, что я сплю, и это все мне снится.

На этот раз Зарим был полностью согласен с племянником. Ощущение нереальности увиденного было настолько сильным, что невольно хотелось ущипнуть себя, чтобы проснуться.

Тело вождя, согласно традициям степного народа, после смерти было отдано на растерзание грифам. Когда же птицы полностью обглодали мертвую плоть, оставив скелет лежать в траве. Кто-то очень заботливый аккуратно собрал кости, отполировал до жемчужного блеска и…залил древесной смолой. Когда та затвердела, превратившись в драгоценный камень, выточил из него скульптуру, точную копию вождя. Таким, каким он был при жизни. Не поленился обрядить статую в доспехи, и после этого усадил на каменного коня.

Зрелище надо признать было потрясающее. Резчик в совершенстве изобразил его черты. Мимику, открытый в победном крике рот, взгляд от которого даже сейчас мороз пробегал по коже. Рука с силой натягивает поводья, ноги упираются в точно подогнанные стремена. А во второй руке, вскинутой для удара, сверкает белоснежный клинок, наполняя древнюю усыпальницу светом.

— Великие предки! Это и есть тот самый артефакт, о котом столько говорят? — Айк подошел ближе.

— Не знаю. Артефакты не моя специализация. — Растерянность в голосе Баруха заставила всех очнуться от наваждения. — Я ловлю тех, кто за ними охотится, нарушая чужие права.

— Айк, ты бы отошел подальше. — Жиль потянул парня за перевязь. — Откуда нам знать, как он действует и на каком расстоянии.

— Он такой красивый. — Завистливо протянул Айк, но послушался совета мага и шагнул назад.

Зарим улыбнулся. Мальчишки. Увидели красивую игрушку и в упор не видят главного… вождя Илласов. Правда он здесь единственный, кто знает, как выглядят настоящие эльфы. И только поэтому обратил внимание на тонкие кости мужчины, изящное, почти девичье сложение, слегка удлиненный череп с огромными раскосыми глазницами, совершенно неестественными для современных народов. Сощурившись от бьющего по глазам яркого света, он внимательнее всмотрелся в скульптуру и в окутывающем ее сиянии увидел кончики остроконечных ушей, едва выглядывающих из *копны волос*, по велению скульптора *развевающихся на ветру*.

«Хиллиэль?! Ты?»

Молчание эльфа было таким долгим, что Зарим забеспокоился не на шутку. Если его догадка верна, то у них проблема. Причем вселенского масштаба. Перспектива всю оставшуюся жизнь сосуществовать в тандеме с призраком его как-то не прельщала. Особенно, если учесть, что у его жены те же проблемы, то их ждет немало сюрпризов в совместной жизни.

«Нет» наконец отозвался дух и Зарим понял, что тот находится под не меньшим впечатлением от находки, чем он. «Но это мой собрат».

Ликование, смятение, и невыносимое отчаяние… эмоции эльфа затопили собственную душу, заставив Зарима согнуться от нахлынувшей сердечной боли.

— Зарим. — Айк кинулся к нему, но был остановлен властным жестом.

— Стой, где стоишь, Аликай.

«Хилл, если это не ты, то…» Он не договорил, боясь поверить в свою догадку.

«То Илласы потомки эльфов. Видимо этот, был родоначальником племени, а это значит…»

«Что его кровь, кровь твоего народа течет в его потомках» Закончил он мысль духа. Боль эльфа, чувствовавшаяся как своя отпустила, сменившись бешеной надеждой, что его скитания по чужим мирам и душам скоро закончатся.

«Зарим, этот меч мой по праву, я хочу взять его».

— Зарим, что происходит? — Беспокойство в голосе Баруха на миг отвлекло от разворачивающихся перед ним перспектив, отнюдь не радужных и он решил на всякий случай уточнить.

— Барух, как думаешь, я не исчезну без следа, если дотронусь до меча, как о том говорят легенды?

— Ты что задумал? — Вскричал Айк. — Я тебе не позволю…

«Зарим он мой по праву, ты это знаешь».

— Зарим нельзя, неизвестно какая магия в нем заключена. — Жиль говорил совершенно серьезно.

Кто бы сомневался.

— Знаю я, какая в нем магия. И ты поймешь, если внимательно посмотришь. Барух?

— Я знаю только то, что никто из отправившихся на его поиски, не вернулся обратно. А что с ними стало на самом деле, мне доподлинно неизвестно. Одни лишь слухи.

— Может, они просто заблудились и умерли от голода? — Пошутил Зарим, прекрасно понимая, что без надобности Охотник не будет его отговаривать. Была очень веская причина, почему при всей доступности, меч продолжал оставаться не только на своем месте, но и в руке владельца.

— Ты сам-то веришь в то, что только что сказал? — Усмехнулся Барух.

— Нет. Но я рискну. Только придержи юнцов, чтобы не лезли меня спасать. Есть у меня одна идея.

«Хиллиэль, если тебе нужен меч, то бери его сам».

Душа, освободившись от оков тела, скользнула во тьму, уступая место ликующему эльфу.

«Спасибо, Зарим, я не забуду того, что ты для меня делаешь, и найду способ отблагодарить».

«Бери уже свою цацку» Рассмеялся Зарим растворяясь в пустоте, так похожей на маленькую смерть…

Очнулся он от ударов по щекам.

— Эй, эй, хватит. — Зарим поймал, бьющую его руку и открыв глаза, нос к носу столкнулся с бледным, испуганным Аликаем. Хотя… бледность могла и померещиться. Свет от клинка погас, и в тусклом зеленом свете кристаллов они все походили на утопленников, а не живых людей. Живых?! — Получилось?

— Ну, знаешь… — Айк отбросил его руку и отошел подальше, повернувшись к нему спиной.

Обиделся, Заключил Зарим. И только сейчас сообразил, что сидит на каменном полу, привалившись голой спиной к самой дальней стенке склепа. И меч, аккуратно завернутый в его рубашку вместе с рукоятью, лежит поперек колен.

— Хилл?! — Раздражение на несносного эльфа заставило его обратиться к нему вслух, а не мысленно. — Какого демона, ты творишь? Почему каждый раз после обмена с тобой я то зверь то раздет? Хорошо на этот раз штаны оставил. — И выпустив гнев, с изрядной долей запоздалого страха, добавил уже спокойным голосом. — Ты зачем рубашку снял?

— Он решил, что тебе не стоит касаться меча, во избежание всяких недоразумений. — Подал голос Барух, и подойдя к нему, протянул руку, предлагая помощь.

Зарим не стал отказываться, чувствуя, что ему хреново, и ухватившись за руку мага, с заметным усилием встал на ноги. Все пора завязывать с приключениями. Слишком стар он становится для этого. Ему бы на диван с подушками и чтобы одной рукой держать трубку от кальяна, другой ласкать жену красавицу, а не лазить по всяким склепам с полоумными сородичами, и такими же полоумными магами.

«Эй! Почему про меня все время забывают? Или я уже не член команды?» Подал голос совершенно счастливый эльф и тут у Зарима сдали нервы.

— А с тобой Хиллиэль не помню, как тебя по батюшке у нас будет очень долгий разговор на тему, как не надо поступать с единственным во всем мире существом, способным разделись с тобой свое тело. Ты что вытворял с нами? Я идти не могу?

Действительно, ноги ватные, руки дрожат, норовя уронить меч на пол, в голове полнейшая каша, словно он опять дурман траву курил. Хорошо хоть не тошнит как утром, иначе Боги проклянут его за осквернение усыпальницы героя.

— Чтобы обезопасить тебя от чуждой силы клинка, — решил внести ясность Барух. — Хилл пропустил через каждый мускул твоего тела свою магию. Поэтому ты чувствуешь себя так, словно по тебе табун Арея проскакал.

До чего верное утверждение. Зарим даже спорить не стал, вот только *забота* эльфа коснулась не только мышц, его всего лихорадило от соприкосновения двух видов магии, эльфов и двуликих.

«Давай я поведу, если тебе так плохо».

— Ни за что!

То, с каким жаром он отказался от предложения эльфа, вызвало дружный смех магов. Один Аликай как истинный Беррани остался безучастным к общему веселью.

Понимая, что мириться все равно придется, Зарим отклеился от стены, пристегнул спеленатый единственной рубашкой меч к поясу, и застегнув наплечную перевязь прямо на голое тело, подошел к племяннику. Парень почувствовал его, но не шелохнулся. Зарим прекрасно понимал, какие чувства сейчас его обуревают. И только поэтому его голос прозвучал очень мягко. В противном бы случае пинком под зад выбил из него всю дурь.

— Аликай.

— Как ты мог так рисковать! — Парень резко обернулся. Вся гамма чувств, что бушевала в его душе, словно в зеркале отразилась на лице. Но уже в следующее мгновение Айк взял себя в руки.

Тепло разлилось в душе Зарима, вызвав завистливый вздох эльфа. Это не было любовью к племяннику или братскими чувствами, которые они испытывали друг к другу, несмотря на принадлежность к разным поколениям. Это была благодарность за оказанное доверие. И признание усилий, которых это доверие стоило. Право стоило так рисковать, чтобы узнать, есть на свете существо, которому ты бесконечно дорог.

«Не было никакого риска».

«Это знаем мы с тобой, Хилл. И то… признай, даже ты не был до конца уверен, что все получится».

На этот раз дух благоразумно промолчал.

— Аликай! Хиллиэль взял лишь то, что принадлежит ему по праву. В клинке заключена магия эльфов, поэтому никто в мире не мог взять его в руки без вреда для себя. Хиллиэль эльф и он единственный из нас кто действительно ничем не рисковал.

— Ты еще скажи, что знал об этом заранее!

— Не знал, — Зарим вскинул руку, предупреждая любые возражения. — Но догадывался. И не думаю, что Хиллиэль стал бы рисковать понапрасну. Ведь у нас с ним одна на двоих не только жизнь, но и смерть.

Кажется, его слова возымели силу. Лицо парня дрогнуло, и выражение на нем сменилось крайней сосредоточенностью. Коротко кивнув, давая понять, что вопрос исчерпан, он крутнулся на каблуках и зашагал к выходу из склепа.

Остальные потянулись за ним следом. Зарим хоть и волновался за племянника. Мало ли какие ловушки могут быть впереди, но не рискнул лишний раз наступать на него гордость, и на этот раз пошел замыкающим, позволив Айку быть ведущим. Тем боле, что Барух сам попросил его об этом, понадеявшись, что звериное чутье оборотней быстрее выведет их из подземелья, чем его память.

Приотстав, Зарим задержался в склепе, чтобы бросить последний взгляд на мертвеца. Тот все так же продолжал восседать на каменном коне с вытянутой рукой, в которой уже не было меча.

— Прощай. — Неизвестно зачем сказал он. — Если Богам будет угодно, еще свидимся.

И отвесил скелету в камне поклон как равный равному. И будь он проклят, если тот не кивнул в ответ. Замерев от неожиданности, он ждал, вдруг еще раз кивнет. Но ничего подобного не произошло.

— Зарим!

Позвали его и судя по тому как гулко звучало эхо, ребята успели уйти далеко.

— Привидится же такое.

Развернувшись и больше не оглядываясь, он зашагал вслед за остальными, дав себе твердое обещание как можно быстрее разобраться с делами, а потом сграбастать Энию в охапку и отправиться с нею вместе в одно тихое местечко и наконец поведав ей о своей любви, добиваться взаимности. Осталось только найти беглянку, вернуть домой, а ее любовника раздавить, растоптать, зарезать…

— Тебе плохо?

Неподдельное участие в голосе охотника, заставило его очнуться и осознать, в какое русло свернули мысли. Дожили, ревнует как мальчишка, и все на пустом месте. Знает ведь, нутром чует, что не будет Эния изменять ему. Совесть не позволит. А если захочет от него уйти сделает это открыто, не таясь. И будь он проклят, если не отпустит по первому же ее требованию.

— Нет. С чего ты взял?

— Да так. Лицо у тебя…

— Нормальное лицо. Женщинам нравится.

— Кто о чем, а вшивый о бане. — Съязвил Аликай.

— Вообще-то недавно женатым не полагается об этом думать. — Решил внести в обсуждение свою лепту Жиль. За что и заработал подзатыльник от Баруха.

— За словами следи. Прости его Зарим, от страха последний ум потерял.

— Кто сказал, что я боюсь?

— Что? Репутация бежит впереди тебя?

Зарим рассмеялся. Если Айк язвит, значит, больше не держит на него зла. И не стал обижаться на их слова. Пусть треплются. Главное чтобы не догадались, о чем он думал на самом деле. Засмеют ведь.

Все равно найдем гада и порвем в клочья. Проурчал проснувшийся тигр. И Зарим понял, что слишком долго сдерживал зверя внутри себя, не выпуская его на волю. Ох и тяжко ему придется в Ремее. Запрет на убийство очень осложнит ему жизнь, особенно сейчас, когда тигр проснулся и рвется на кровавую охоту. Надо будет предупредить магов, чтобы в случае чего остановили его, не дав сорваться на убийство, иначе все полягут.

Вскоре лестницы стали круто забирать в гору. Все боковые ответвления свелись к одному тоннелю. Значит, скоро они выйдут на поверхность. И тут один за другим погасли камни. Тьма обволокла со всех сторон словно меховое одеяло. Такая же тяжелая и удушливая. Айк остановился. Остальные тоже встали.

— Слишком рано. — Пробормотал Айк, не спеша идти дальше.

— Что рано? — Не понял Жиль.

— Рано свет кончился. — Зарим растолкал магов и подойдя к Айку всмотрелся вдаль, перенастраивая зрение на ночное видение. — Камни должны были светить еще минимум минут пять. И они не гаснут вот так сразу. Еще светятся очень долго, просто путь не освещают. Это…

— Первая ловушка. Я же говорил. — Теперь Барух вышел вперед и с его пальцев слетел сноп искр, на миг осветив тоннель вперед на десять метров.

Пустота. Все так же как и везде и тем не менее Зариму не хотелось идти дальше. Все его инстинкты кричали ему, разворачивайся и беги обратно. Вот только выход там, впереди, до него каких-то пара сотен метров. Неужели кто-то сменил ловушки, и Барух не справится?

Пока он пытался нервным движением пригладить вставшие дыбом волосы на затылке, Жиль, с каким-то отстраненным взглядом, обогнул их всех и совершенно спокойно пошел вперед.

— Пойдемте, чего встали. Это всего лишь страшилка.

— Всего лишь что? — Не понял Айк, не спеша идти следом.

Зато понял Зарим и кажется Барух, по тому как охотник вздохнул свободно и без страха пошел за Жилем.

— До чего удобно иметь эфирного мага под рукой. Амулет ходячий да и только. Жиль, ты не думал в охотники податься? Задатки у тебя неплохие.

— Только если возьмешь учеником. Одному скучно.

— Зарим, что за страшилка? Вы что детских сказок начитались? — Зашипел Айк ему в ухо, как будто он стал глухим и перестал слышать.

— Представь себе. — Усмехнулся Зарим, идя за друзьями следом. — Ментальное заклинание, вызывает у любого живого существа, оказавшегося в зоне действия неконтролируемый страх…

— …который приводит к панике… — Продолжил Барух.

— … и одурманенная жертва с легкостью попадает в следующую ловушку… в эту. — Закончил Жиль, сделал несколько пасов и вдруг воздух перед ним пошел рябью словно водная гладь, сгустился и прямо на глазах превратился в каменную стену. — Охранный круг шаманов. Любой, кто попадет в него сначала увязнет словно в киселе, а потом окажется заживо замурованным в каменную стену. Всего на два дня, пока длится совет вождей, потом отпустит, но этого достаточно, чтобы умереть от удушья.

Все отошли подальше, давая юному магу простор для работы. Барух подсветил в тоннеле, чтобы не напутал чего в темноте. Зарим присел на корточки, давая отдых ногам. Рядом притулился Аликай. Но долго ждать не пришлось. Удивленно восхищенное восклицание Баруха возвестило, что Жиль справился. Вот уж действительно находка, а не парень. С таким нигде не пропадешь.

Преодолев защитный барьер Жиль не поленился, и вернул все обратно. На вопрос зачем, он лишь пожал плечами и полностью восстановил вязь заклинания.

— На всякий случай. Вдруг я не все учел. И в неурочный час сработает сигнализация. Оно нам нужно?

Совершенно не нужно. Поэтому вопросов больше никто не задавал. Наконец тоннель привел их к тупику. Барух молча указал на потолочную плиту, по фактуре и по цвету немного отличавшуюся от остальных, показывая, где выход. Оценив расстояние от пола до потолка, Жиль беззвучно присвистнул и на пальцах показал, что без лестницы или веревки им отсюда не выбраться. Зарим усмехнулся, указал себе на плечи и присел. Айк легко встал на предложенную опору и когда Зарим выпрямился, оказался на нужной высоте. Для сохранения равновесия, он уперся руками в потолок и приложил ухо к камню. А минуту спустя с помощью специальных знаков начал передавать все, что смог выяснить.

— В помещении люди. — Тихо перевел Зарим, так как маги не знали языка жестов. — Пять человек. Вооружены, и уходить не собираются. Пахнет маслом игарью, значит, там горят светильники.

Спрыгнув, Ай бесшумно приземлился на пол.

— Барух что с выходом? Нас сразу увидят? — Зарим бросил сумку на пол, понимая, что при схватке она будет только мешать. Да и не было в ней ничего ценного, чтобы переживать из-за потери.

— Да. Там ровный пол и никакой загораживающей мебели.

— Плохо. — Айк тоже избавился от всего лишнего.

Зарим, под недоуменными взглядами магов, снял перевязь с саблями и вручил ее Аликаю. Меч отдал Жилю, а остатки одежды Баруху.

— Выбивай люк. — Скомандовал он перекидываясь в зверя.

Барух вскинул руку. Воздушный поток не хуже тарана врезался в камень, с грохотом выбив его из кладки.

Зарим прыгнул. Для зверя преодолеть такую высоту не составило никакого труда. А дальше все произошло в считанные мгновения. Пола коснулись уже человеческие ступни и зверь, в человеческом обличье вырвался на свободу. Люди, не ожидавшие нападения из-под земли, не успели опомниться от удивления, как оказались поверженными сокрушительной силой оборотня. Зарим едва сдержал нестерпимое желание свернуть хрупкие человеческие шеи, что вызвало секундную заминку. Последний из воинов, вскочил на ноги и выхватил меч, за что и поплатился переломанными руками и сломанным носом. Придавив еще трепыхающуюся, но уже не способную сопротивляться жертву к полу, Зарим оглянулся, раздув ноздри и вынюхивая других противников. Зрачки от адреналина бурлящего в крови самопроизвольно то расширялись, то сужались, сердце бухало гоняя вскипевшую кровь по венам, а в голове ревел зверь «Кровь! Хочу крови! Убей его! Убей всех! Время убивать!»

Чтобы утолить жажду, Зарим рванул стонущего раненного на себя, и слизнул с его подбородка, льющуюся из носа кровь. Воин дернулся, но столкнувшись взглядом с обезумевшем от запаха и вкуса крови зверем, вдруг затих и перестал брыкаться.

— Пощади!

— Не ори. — Рыкнул на него Зарим, не поняв, что воин говорил еле слышно. Чувства обострились, тусклый свет резал по чувствительным глазам, словно в самый яркий полдень. Тонкий слух улавливал малейшие звуки в помещении и за его пределами. А нюх, помимо всего прочего чуял липкий запах расползающегося по углам страха, исходящий от единственно человека, находящегося в сознании. Больше никого. Они были тут одни.

Еще раз тряхнув пленника, он уложил его на пол, связал его же ремнями от перевязи, чтобы не вздумал поднять панику, пока они будут по городу гулять и перешагнув, словно через ненужную вещь, направился к люку.

— Чисто, можно выходить.

Первым появился Жиль. За ним Барух. Айк выбравшись наружу, без лишних слов, принялся вязать остальных пленников и затыкать кляпами рты. Зарим поднял с пола каменную глыбу и водрузил ее на место, притоптав пятками так, чтобы она плотно вошла в пазы, скрыв проход.

Пока маги таращили глаза на учиненное им побоище, Зарим забрал у них свои вещи, оделся, вернул себе оружие и только после этого утер локтем кровь с лица. Глаза, так и оставшиеся желтыми даже после трансформации, сверкнули в полумраке помещения золотым огнем.

— Чего встали, пошли. Время не ждет. — И первым метнулся к выходу.

Глава 7

Деревянные дома, корявые улочки, беспорядочное нагромождение строений сильно ухудшали возможности для ориентирования. Зарим намерено держался темных проулков, что еще больше затрудняло передвижение. В преддверии совета вождей город осветили так, что его наверняка было видно из степи за много километров. Улицы наводнили патрули воинов прибывших с вождями, и пока старшины совещались, они несли неусыпный контроль друг за другом. Так что приходилось передвигаться короткими перебежками, когда улочки оказывались свободными от степняков. Так меньше шансов, что кто-то увидит его татуированную спину, по которой в нем с первого взгляда опознают двуликого. Ибо только оборотней боги разукрасили, во всю ширь своей души. Больше досталось только Наследникам Верховных магов. У них магические узоры покрывали абсолютно все тело, а не только спину от копчика до затылка. Мысль о том, чтобы взять трофейную рубашку, даже не мелькнула в его сознании. Чем меньше одежды, тем легче перевоплощаться, а в том, что в скорости ему понадобится тигр, он не сомневался. Он бы вообще разделся, но немногие встреченные на пути люди долго таращились им вслед, когда они проносились мимо. Не хватало еще засветиться голышом в городе, полном вооруженных до зубов мужчин. И хотя собственная нагота никогда его не смущала, у людей она почему-то вызывала настоящий шок, переходящий в прицельное метание в его голый зад всевозможными колюще-режущими предметами.

Зарим резко остановился перед очередным поворотом, выходящим на круглую центральную площадь. Тут же о стену дома стукнулись три тела. Айк выглянул из-за его плеча, ища взглядом, что его насторожило.

— Ни фига себе!

Вся площадь была полна народа. Всюду горели костры, вокруг них толпились люди, кто-то уже не слишком трезвый пытался устроить танцы. Но в основном воины просто сидели кучками, охраняя все подступы к дому советов, так что пройти незамеченной могла только мышь.

Зарим запихал племянника обратно в тень, и сам высунулся посмотреть.

— Мы подошли слишком близко к дому совета. Тут могут быть другие магические заграждения, Жиль.

— Я тут.

Айк и маг поменялись местами.

— Видишь что-нибудь?

Жиль закрыл глаза и спустя минуту отрицательно мотнул головой.

— Чисто. Даже следа нет. Весь магический фон сосредоточен по периметру города.

— Проверь еще раз. Я не хочу рисковать жизнью Арея.

Пока Жиль сканировал площадь во всех магических диапазонах, Зарим всматривался в высокие стрельчатые окна дома советов. Он помнил предупреждение Арея быть как можно дальше от него, но чутье тянуло его именно туда. Вопрос только в том, как пройти мимо десятикратно усиленной охраны.

— Есть магический источник. — Побледневший от усилий маг указал на одно из боковых окон, в ярко совещенном северном крыле дома советов. — Но он замаскирован. Пришлось частично снять с него защиту, не знаю, почувствовал он меня или нет, но соваться туда настоящее самоубийство.

— Темный? — Зарим растянул губы в улыбке, обнажив удлинившиеся клыки. Он еле сдерживал трансформацию в зверя. Еще не время выпускать его на свободу. Еще чуть-чуть потерпеть, главное больше не нюхать крови, иначе не удержит контроль.

— Темнее не бывает. — Жиль серьезно глянул на оборотня, желая понять, сознает ли Зарим все последствия столкновения с хорошо обученным Темным магом. — Двенадцатый уровень силы.

— Наш клиент. — Заметив беспокойство парня, он только рукой махнул. — Не боись, не буду я его убивать. Мы же поговорить пришли, вот и будем придерживаться первоначального плана.

— Ну-ну. — Хмыкнул Айк и подпрыгнув, ухватился за выступ в стене, подтянулся и как паук преодолев по вертикальной поверхности высоту в три этажа перекинулся на плоскую крышу.

— Что значит его «Ну-ну» — Всполошился Жиль. — Надеюсь, вы помните про запрет на убийство?

Зарим подмигнул обалдевшему парню, и чтобы успокоить добавил:

— Если забудемся, разрешаю бить по голове, чтобы вспомнили.

Из темноты раздалось глубокомысленное хмыканье Баруха, заставившее Жиля занервничать еще сильнее.

— Как это бить? — Он все никак не мог въехать в происходящее. — Чем?

— Да чем придется. — Барух выступил из тени, но так, чтобы его не было видно с площади, при этом запихивая за пояс две увесистые палки, больше смахивающие на чурки для растопки печи. — Наши зверушки нюхнули крови, а для них это как наркотик, пока не положат половину населения города, не успокоятся.

Зарим не успел обидеться на зверушку, так как с крыши раздался тихий посвист Айка, доложившего, что в их направлении кто-то движется. Вынув из-за голенищ кинжалы, он пригнулся и утробно зарычал, приготовившись к броску. Барух тут же переместился вправо, уходя с линии удара. Жиль остался стоять, прикрывая спину. Без магии боец он был никудышный, сам это понимал и потому предоставлял возможность сражаться другим. А вот постоять на шухере, это всегда пожалуйста.

Изрядно подвыпившие степняки, вышли из толпы и обняв друг друга за плечи, для пущего равновесия, зигзагом приближались все ближе к их укрытию. Зарим напрягся, а когда ветер принес их запах, расслабился и убрал оружие.

— Свои.

Действительно к ним приближались двое из свиты Арея.

— Ты знал? — До Баруха только сейчас дошло, что не могла эта встреча оказаться случайной.

— Естественно. — Удивился Зарим, поражаясь наивности своих спутников, особенно магов. Айк тот изрядно поболтался с ним по миру, и потому знал, что такие важные вещи ни в коем случае нельзя пускать на самотек. — Мы с Ареем еще в стане договорились.

— Ты только подумай…ик. — Жалился один воин другому, дыша таким перегарищем, что Зарим заткнул нос рукой, чтобы не потерять нюх. — Этот идиот распорядитель придумал пускать на бал только с женщиной…ик.

— Да где тут женщин взять! — Горячился ругой. — Своих мы дома оставили, а в городе больше нет ни одной свободной, всех разобрали.

— Да, надо было приезжать раньше. Теперь придется ночевать в казарме, пока другие будут веселиться.

Парочка приблизилась почти вплотную, и к ногам Зарима полетел тугой сверток с чем-то мягким.

Пока степняки шумно отливали в подворотне, он распотрошил подарок и вытряхнул из него два женских платья.

— Слушай, ты хочешь на эти танцульки? — Продолжали разговаривать между собой степняки, как будто тут никого кроме них не было.

Зарим свистнул Айка и когда тот спустился, сунул парню в руки платье.

— Надевай.

— Да знаешь где…ик я видел эти мероприятия, но тыж слышал приказ вождя? Без дам не возвращаться.

— Почему сразу я? — Зашипел Айк, сообразив, что от него требуется.

— Но не я же. — Шикнул в ответ Зарим и кинул на голову Жилю второе платье. — Нам с охотником не с руки изображать женщин. Разве что двух старых толстых шлюх, таких точно на бал не пустят. А ты тонкий и на лицо смазливый. И волосы придутся очень кстати. Давай, наряжайся, Фатима.

— Я не хочу. — Придушенный Барухом Жиль отчаянно цеплялся за силой снимаемую с него одежду.

— Надо паря, надо. — Барух содрал с парня рубашку и засунул головой в платье, оставив ему для успокоения штаны. Все равно под длинным подолом не видно.

Айк в отличие от мага не сопротивлялся, пока Зарим ловко упаковывал его в платье, и даже лицом не дрогнул, когда ему на скорую руку сооружали из волос и узких метательных ножей вместо шпилек некое подобие прически. Только шипел все время, но это не возбранялось.

— Все, вернусь домой, сяду на пирожковую диету. Фиг ты меня потом в платье запихнешь.

— Дурак, мясо надо есть, а не булки. Барух, наколдуй им сиськи, а то плоские, будто их голодом морили.

— Щас. — Пропыхтел маг, затягивая на коллеге шнуровку корсета. — Одну минуту.

— И иллюзию накинь.

— Зачем это? — Барух выпустил Жиля и тот едва не упал тут же наступив на подол платья.

— Затем, чтоб на баб больше походили. — Зарим закончил колдовать над прической Аликая и отпустил парня.

— С ума сошел! Вдруг кто заметит?

— И что с того? Ты не представляешь, сколько женщин используют иллюзии, чтобы выглядеть более привлекательно.

— Из личного опыта? — Поддел Айк, чтобы хоть как-то отомстить за ущемленное самолюбие.

— Естественно. — Добродушно усмехнулся Зарим, осматривая плоды своих трудов. — Бывало раскатаешь губу на приятный вечер, а она как скинет иллюзию… жуть.

— И что ты? — От подобных откровений Жиль забыл, что должен обижаться.

— Когда как. Если был пьян в сопли, то и так сойдет, если по трезвее, то делал ноги. Все ребята встретимся внутри.

Похватав брошенное оружие, Зарим и Барух скрылись в проулке, оставив красоток поджидать клиентов.

— Если получится, я Арею буду крепко должен, но да ничего. Для хорошего человека не жалко.

Выглядывая из-за угла дома, они с любопытством наблюдали, как снимают их парней. И воины Арея и их мальчишки сыграли свои роли так, что любопытствующие проходили мимо не находя в этом ничего необычного, а некоторые даже завистливо косились на степняков. Видимо в городе действительно наблюдался напряг по части женщин.

Когда две воркующие парочки отправились к дому советов, Зарим облегченно вздохнул и взялся навешивать на себя оружие племянника.

— А я все хотел спросить, зачем тебе дополнительная пара креплений. — Заметил Барух, наблюдая за тем, как Зарим крепит сабли Аликая на свою перевязь. Только чуть ниже, чтобы не хвататься руками за чужое оружие. Вторая перевязь нашла место на талии, с легкостью превратившись в дополнительный пояс.

Растолкав по голенищам оставшиеся ножи и закрепив на своем поясе метательные звезды, Зарим подпрыгнул и убедившись, что ничего нигде не звенит, взялся осматривать землю под ногами.

— Что ты ищешь?

— Вход в подземные стоки.

— Зачем?

— Раз не вышли рылом, чтобы идти через парадный вход, пойдем через черный. Только ничего не выйдет.

— Почему? — Барух тоже принялся осматриваться по сторонам.

— Потому что Ремея строилась быстро, как временное пристанище, и про такую нужную вещь просто позабыли.

— То-то я смотрю, воняет так, будто кругом нагажено.

— Так и есть. Пошли, опробуем другой способ. — Зарим лукаво сверкнул глазами. — Надеюсь, ты сегодня не завтракал?

Двигаясь все так же узкими проулками. Они вскоре вышли во внутренний двор одного из домов, из открытых окон которого лился на улицу яркий свет и на всю округу стоял хлебный запах свежее сваренного ржаного пива.

— Что за праздник без выпивки. — Зарим пробрался под самые стены и присел под открытым окном. — На наше счастье, степняки пьют пиво, а не вино. Вот наш шанс попасть внутрь дома советов.

— Ты предлагаешь прикинуться разносчиками? — Барух окинул себя и Зарима скептическим взглядом. На пивоваров они походили меньше всего это точно.

— Нет пивом. — Зарим привстал, заглянул в окно и бесшумной тенью скользнул внутрь дома.

Барух едва успел последовать за ним, как двери отворились и во двор вывалились для передыху несколько рабочих.

— Что значит пивом? — Зашептал охотник, в присядку передвигаясь под столами за Заримом.

— В бочки залезем и покатимся прямехонько на праздник. Так что если у тебя в желудке что-то есть, оставь здесь, а то уделаешься по самые уши.

— Я все думал, от чего ты ни хрена не жрешь и воды не пьешь.

Зарим не стал отвечать. Сейчас его больше волновало, как незаметно пройти по узким коридорам, чем обсуждать возможности своего организма. Но все обошлось, их никто не заметил. И он в который раз порадовался, что отправил Жиля с Айком, а себе в напарники оставил охотника. Добравшись до дверей склада, он в две секунды вскрыл замок, приоткрыл дверь, пропуская охотника вперед, и тут же запер, только уже изнутри. Вслушался в тишину, нарушаемую писком крыс по углам. Пригляделся и облегченно выдохнул. Бочки были еще здесь, значит они не опоздали.

— Как ты узнал, что они тут? — Барух прошелся между стройными рядами дубовых бочек, толкая для проверки, и каждая отдавалась веселым бульканьем, еще больше наполняя склад вкусным хлебным запахом.

— Я не знал. — Зарим начал высматривать для себя подходящую бочку, чтобы потом из нее не торчали руки ноги, мужчина он не маленький, и тара ему нужна соответствующая. — Просто вы люди за многие века совершенно не изменились и продолжаете строить так же, как это делали ваши предки. Так что предугадать где склад с товаром предназначенным для высоких персон не сложно. Ты главное бочки от пива освободи, а то захлебнемся.

— А раньше ты как поступал? — Барух тоже присмотрел себе бочонок и достав нож, стал вскрывать крышку. — Выливал?

Зарим глянул на мага как на полного придурка.

— Барух, мне не пять лет. Что такое амулеты и как ими пользоваться я давно знаю. Давай шустрее, сюда уже идут.

Барух заторопился, вскрыл бочку и используя заклинание сжатия воды уменьшил объем пива до одного литра. После чего преспокойно перелил его себе во фляжку. Потом проделал тоже с пивом в бочке, выбранной Заримом для себя. После зелезания внутрь, крышки пришлось держать руками. Неудобно, но больше не рисковали пользоваться магией. И так наколдовали столько, как бы таинственный маг не почуял неладное.

Как оказалось, сидеть в сырой бочке, сложившись втрое и дышать мелкими вдохами испарениями пива, жутко неудобно. Зарим не знал, как чувствует себя охотник, но у него чесалась спина, в затылок уперлись сабли, и выпить хотелось так, что уши пухли. Но еще труднее было ждать. Сначала по коридору прокатили бочки, предназначенные для народного сборища на площади и только напоив толпу, хозяева пришли за ними.

Путешествие в бочке на расстояние в пару сотен метров это ничего, жить можно. Главное правильно дышать и покрепче сжимать зубы. По внезапно изменившимся звукам, Зарим понял, что бочки закатили в здание дома советов, и по служебному ходу покатили прямиком на кухню. Он уже обрадовался, что прибыли, но тут пьяный пивовар не разглядел ступени, ведущие в кладовую, и он вместе с бочкой с грохотом покатился вниз. Никогда в своей долгой и богатой на события жизни он еще не перекидывался так быстро и в таком тесном пространстве. Но оно того стоило. Хотя бы ради того, чтобы полюбоваться на лицо офигевшего пивовара, когда из бочки с грохотом расколовшейся от удара о стену вместо пенящегося пива выскочил огромный тигр, с оскаленными клыками и бешеными глазами, при этом еле стоящий на ногах, как будто он это пиво все и выхлебал.

— Степь, матушка моя, — Пивовар стянул с головы колпак и сполз по стеночке. — Клянусь больше никогда не пить.

Зарим сдержал рвущийся из глотки рык и для поддержания у пивовара образа похмельной горячки совершенно бесшумно промчался мимо вверх по лестнице и, вильнув в нишу, словно испарился на последней ступеньке. Он только надеялся, что в растерянности мужчина не обратит внимания на закрепленное на спине оружие и ошметки ткани, бывшие некогда его одеждой в когтях. Несмотря на риск, Зарим не посмел бросить вещи. Во-первых, оружие было слишком ценным, а во-вторых, нельзя оставлять следы. Мужик очухается и обязательно пойдет проверять, куда делось пиво.

Ниша для тигра оказалась очень тесной, так что пришлось опять в срочном порядке перекидываться в человека. И тут он чуть не расхохотался. Лучше бы тигром остался. Как прикажете передвигаться по дому полному людей, когда на тебе из всей одежды только перевязь с саблями, два ремня на талии и сапоги, с торчащими из них кинжалами. Можно конечно использовать энергозапас и материализовать себе одежду, но Зарим не рискнул тратить силы, иначе в нужный момент ее не хватит на трансформацию. А посему вопрос «Где взять одежду?» нет не так «Где взять одежду подходящего размера?» встал ребром. Высунув нос из укрытия, он тут же нырнул обратно. Как он и предполагал, пивовар преодолев первый шок спустился вниз и на карачках ползал между расколотых досок в поисках пропавшего пива.

Где же Барух? И тут он почувствовал движение воздуха, словно в коридоре появился маленький смерч и звериный нюх поведал ему, что маг уже близко. Если бы не с рождения хорошее зрение он бы проглядел появление охотника. Тот, используя естественный магический фон, вызвал колебания воздуха вокруг себя, из-за чего стал для обычного человеческого глаза по настоящему невидимым. Вразвалочку прошествовав по лестнице, никем не замеченный, маг чуть не прошел мимо. Но видимо тоже что-то почувствовал, хотя Зарим ни чем себя не выдал, и остановился прямо напротив ниши, где он стоял.

— Через три метра влево по коридору за гобеленом дверь в потайной ход. — Принес ветер шепот Баруха.

Охотник пошел дальше, а Зарим выждав пока коридор опустеет, покинул укрытие и почти дошел до гобелена как открылась одна из дверей, и в коридор упал луч света, осветив двух дам замерших с открытыми ртами.

Где-то рядом от смеха хрюкнул Барух и тут же стих, прикинувшись предметом интерьера.

— Девушки?! — Зарим отвесил им поклон пьяного солдата и немного заплетающимся языком поинтересовался. — Тут случайно моя дама не пробегала?

Он поставил ладонь на уровень груди, обозначая рост пропажи. Заодно отвлекая взгляд девушек от других частей своего тела.

— Светленькая, и пышненькая, — он вздохнул тяжко, выражая крайнюю степень досады. — Видимо я чем-то оскорбил ее, раз она решила так зло пошутить надо мной и убегая прихватила с собой всю мою одежду.

Его качнуло в их сторону, словно он еле стоит на ногах. На руку пришлось то, что он весь пропах пивом. Дамы захлопнули рты и вместо того чтобы разразиться истошным визгом, глупо захихикали.

— Так не пробегала? — Он шагнул к ним.

— Н…нет. — Сквозь смех выдавила одна.

— Мы не видели. — прохихикала другая.

— Степь, мать моя, вождь с меня шкуру снимет. — Зарим уже был рядом с девушками и наступая на них заставил вернуться обратно в комнату и пяткой закрыл дверь. — Дамы, выручайте, мне срочно нужны штаны.

Девушки переглянулись, сообразили, что оказались за закрытой дверью с голым мужчиной, который если захочет, с легкостью удержит обеих. И тут он сделал то, что привело девушек на грань истерики. Качнувшись, сделал пару шагов мимо них, и рухнув на пол громко захрапел.

Звонкий девичий смех резанул по ушам. Потом пять минут перешептываний, сопровождавшихся истерическими смешками, и хлопнула дверь. Неужели ему настолько повезет, что ему принесут одежду?

Неожиданно, что-то мягкое и теплое укрыло его по самую шею.

— Спи, красавчик. — Девичья ладошка легла ему на затылок и ласково провела по волосам, заставив тело вздрогнуть помимо его воли, настолько чувственным было ощущение.

Э нет, так не пойдет. Прав Жиль. Недавно женатым не положено об этом думать, значит пора делать ноги. Но как, когда он так удачно притворился мертвецки пьяным? Вскочить и броситься бежать? Голым? Девушка тут же поднимет крик, но и оставаться нельзя. Знал он, чем закончится его дальнейшее пребывание в комнате, и не объяснить потом Энии, что он ради дела старался. Еще раз хлопнула дверь, и о чудо он услышал голос мага.

— Где он? — Барух обращался к вернувшейся с ним девушке.

— Тут, спит.

Вторая встала с пола и отошла.

— Не забирайте его. Пусть проспится, а то вождь накажет.

«Барух, забери меня отсюда, изнасилуют ведь».

Жаль охотник стихийник, а не менталист и мысли читать не умеет. Но видимо при взгляде на улыбки девушек, он подумал о том же самом, так как пнул ногой в бок и проорал в ухо.

— А ну встать!

Оглушенный криком Зарим подорвался с пола, очумело тараща глаза на *высшее начальство*, правда не забыв при этом прикрыться одеялом.

— Командир?!

— Что это значит? — Продолжал распекать его Барух, а у самого глаза искрились от еле сдерживаемого смеха. — Я его ищу всюду, а он с бабами в койке валяется! Да тебя за такое на дыбу!

Девушки от страха обнялись и спрятались за балдахин на кровати.

— Я это… — Зарим облизал пересохшие губы, пить то как хочется, только не пива. — Я того…

— Я тебе дам и это и того! Пшел вон!

— Командир! Я это… без штанов!

Барух зарычал как раненый буйвол и кинулся потрошить сундуки, ибо даже в городе степняки оставались верны традициям кочевой жизни… В сторону Зарима полетела одежда всякого сорта. Он хватал на лету и надевал что придется. И плевать, что штаны широки в талии и длинной до середины икр. И рубаха пузырем повисла в области пуза, видимо владелец гардероба был гораздо ниже ростом и шире в окружности. Барух, продолжая разыгрывать перед девушками роль грозного командира вытолкал его в зашей из комнаты и когда захлопнул дверь они как два сайгака бросились прочь. И только добежав до другого крыла здания, остановились чтобы посмеяться.

— Чтоб ты делал, не явись я по твою душу?

— Даже думать об этом не хочу. Ну что, пошли, найдем наших ребят? А то мы так и до утра не явимся на встречу, некрасиво будет.

— Думаешь, он знает, что мы тут?

— Понятия не имею, но раз мы пока еще живы, значит, он действительно хочет только поговорить.

— Тогда какого демона было назначать встречу тут? Ему что места в Ремее мало?

Зарим не стал объяснять магу, что лучшего места для встречи двух врагов не придумал бы даже он. Достаточно многолюдно, чтобы в случае опасности быстро затеряться в толпе или устроить свалку при отступлении. И в то же время абсолютно безопасно, учитывая, сколько тут охраны. Опять же магический запрет на убийство, дополнительная гарантия сохранности жизни.

— Пошли, найдем парней. — Зарим поправил на себе одежду, все равно плохо получилось, для мага сойдет чай не девица, чтобы нравиться, а вот на степняка он мало похож, и с этим ничего не сделать. Ну да, ладно и не из таких передряг выбирался и их этой выберется, а сели кто посмеет носом тыкнуть, мол не так одет и все такое прочее, сам в нос получит. — Я без Жиля не встречу не сунусь.

— Думаешь, маг засек как ты перекидывался?

— С чего бы? Ты же не засек.

Зарим пошел вперед, стараясь незаметно водить носом, он искал след Жиля или Айка, но похоже в этой части дома ни тот ни другой не появлялись. Плохо, придется идти туда, где люди, а это опасно.

— То, я, а то он.

— Такой же Высший, как и ты. — Зарим улыбнулся и тут же сделал каменное лицо. Мимо них прошли двое воинов.

Удостоившись недоуменных взглядов, по поводу своего пивного запаха и потрепанного вида, они раскланялись в узком коридоре, и пошли своей дорогой.

— Мы более древние создания, чем вы люди, и магия наша имеет под собой совершенно иную основу. Поэтому люди ее не чувствуют. Иначе вы с вашим энтузиазмом давно бы извели все магические народы. Нам туда.

Почувствовав запах юного мага, Зарим как хороший охотник покружил по дому, стороной обходя зал совета и все подступы к нему. Здесь стража была не только трезвой, но и бдительной. Зато, пока вожди совещались и решали важные вопросы, остальной народ развлекался танцами в большой зале. Поэтому Жиля они нашли сразу. Умница парнишка, где-то раздобыл себе веер, и теперь старательно прикрывая им лицо, словно стыдливая юная особа, безуспешно пытался отвадить от себя толпу поклонников.

— Надо его вытаскивать оттуда. — Барух едва удержал серьезное выражение на лице, когда один особо рьяный, или пьяный, фиг их разберешь, поклонник, подобрался к магу ближе всех и ущипнул за филейную часть.

Жиль подпрыгнул на месте и совсем не по-женски врезал наглецу прямо в глаз, начисто забыв что он девица и для таких случаев у него есть веер.

— О луноликая, за что! — Взвыл ухажер прикрыв ладонью подбитый глаз и под дружное ржание остальных воинов был вытолкан за пределы круга, который тут же опять сомкнулся, окружив Жиля кольцом более плотным чем раньше.

— Соотношение мужчин и женщин в зале семь к одному. — Подсчитал Зарим. — Давай, освободитель действуй. У тебя вид более приличный и тебя сразу не попрут. А то у нашей *милашки* психика нежная и легко ранимая, не приведи Небо какой мужик полезет лапать за телеса, шарахнет так, что Ремею по бревнышку разнесет на всю степь. Где мы потом ошметки Темного искать будем?

Зарим говорил шутливым тоном, но при этом абсолютно серьезно. И Барух это прекрасно понял, так как без лишних слов, насупил брови и с самым грозным видом двинулся в сторону Жиля.

— Ах, ты ж вертихвостка! Вот ты где! — Начал он орать еще на подступах к толпе, чтобы его увидели и пропустили.

На этот раз он избрал роль разгневанного папаши, догадался Зарим и невольно зауважал мага. Теперь понятно как ему удавалось подбираться к своим жертвам, так близко, что те даже не догадывались о том, что на них охотятся. Маг настолько полно вживался в нужный ему образ, что ему для этого даже не было нужды менять одежду или внешний вил. Сто к одному, если сейчас в зале объявятся те девицы, они его не узнают. Чего он не мог сказать о себе, женщины узнавали его в любом обличье, поэтому опять ушел в тень, с удовольствием наблюдая за разыгрываемой драмой.

Понятно, что полупьяная толпа архаровцев, отчаявшихся найти в Ремее развлечение по вкусу, не желала просто так отпускать пойманную птичку. Но и Барух был не дурак подраться на кулаках безо всякой магии, так что не прошло и десяти минут как толпа рассосалась, освободив Жиля и оба мага, один собой довольный, второй, готовый вот-вот взорваться от возмущения вернулись туда, где стоял Зарим.

— Где Аликай? — Зарим не дал юноше начать обвинять все и вся на свете, чувствуя, что время ой как поджимает.

Жиль тут же успокоился, и на его раскрасневшемся лице проступило озабоченное выражение.

— Я специально не смотрел, но думал он здесь. — Он оглянулся на зал и нигде не увидел высокую *девушку* с серебряными волосами.

— Найдем, не волнуйся. Ты сам как? Нормально?

— Теперь да. — Жиль потихоньку приходил в себя, возвращаясь к природной бледности лица.

— Вот и славно. — Барух похлопал его по спине и уже втроем они пошли искать Айка.

На этот раз пришлось хорошенько покружить по дому, прежде чем Зарим понял, куда делся племянник. Замерев перед дверью, одной из спален на втором этаже прислушался, сам себе кивнул и громко постучал. Что-то рухнуло с той стороны, дверь распахнулась, и на пороге возник расхристанный Аликай.

— Почему так долго?

Шнуровка на его платье была порвана, прическа расползлась, съехав на ухо, нижняя губа прокушена и от иллюзии не осталось и следа. Зато в глазах лихорадочный блеск, на пальцах то и дело появлялись когти и быстро втягивались обратно, выдавая крайнюю степень напряжения, на грани трансформации в зверя.

Впустив их в комнату, Айк первым делом снял платье, и забегал кругами, собирая вещи. Причем не свои. И тут из-за балдахина на кровати раздалось странное мычание.

Барух сунул туда нос и в ужасе отшатнулся, глянув на Айка как на смертельно больного.

— Это кто?

— Я откуда знаю. Наши провожатые свалили сразу, как только провели нас внутрь, Жиль, тоже куда-то запропастился, а ко мне прицепился этот. Хотел отшить, но увидел, как все эти мужики на меня смотрят, и решил, что один лучше, чем толпа. С тех пор жду вас.

Зариму тоже стало любопытно и откинув полу балдахина он увидел лежащее на смятой постели, туго связанное голое тело…мужское. Увидев, его мужчина начал извиваться, словно гусеница и что-то мычать через кляп во рту. Но Зарим отвернулся с равнодушным видом.

— Айк ты…? Как? — Глаза у Жиля стали просто огромными. И на лбу крупными рунами проступило, «Какой ужас!»

— Что? — Айк замер, натянул рубашку, распустил волосы и только тогда глянул на мальчишку. — Ты о чем?

— ?! — Маг скосил глаза на все еще извивающееся, мычащее тело. — Он не…

— Не успел. — Айк принял из рук Зарима свое оружие. И вдруг облизнул прокушенную губу. — Но мне понравилось, как он целуется.

Похоже, его ничуть не смущала двусмысленная ситуация. Зато Жиль впал в прострацию. А Зарим расхохотался. Он знал, почему Айк ведет себя подобным образом. Внешность у него была такая, что к нему с раннего детства приставали поклонники обоих полов. И хотя в плане секса он предпочитал женщин, не слишком переживал, если какому-либо мужчине удавалось зажать его в темном углу и украсть поцелуй. Зарим давно подозревал, что парню самому нравится такая двойственность, отсюда длинные волосы, тело, не перекачанное мышцами и соответствующее поведение. Тем более следовало учитывать, что детство он провел во дворце Ализира, а там всяких извращенцев хватает. По собственному малолетству помнил, как трудно сохранить остатки нравственности, когда все кому охота подобраться поближе к трону пытаются совратить тебя чуть ли не с пеленок, а вечно занятому отцу нет дела, где и с кем проводит время его младший сын.

— Что будем делать с этим? — Один Барух сохранял полную невозмутимость. Жизнь помотала его по миру и он насмотрелся в ней всякого, чтобы не переживать из-за подобных пустяков.

Жертва произвола замычала громче, и в точности как гусеница поползла прочь от психов, опасаясь, что это они сейчас его, а не он *девушку*, как размечтался в самом начале.

— Ничего. — Айк присел на кровать рядом с мужчиной, выпустил на пальце коготь и с силой надавил к него за ухом, от чего пленник тут же потерял сознание. — Оставим тут. К утру очнется, а там глядишь его свои хватятся. Обыщут дом, найдут и освободят.

Они уже собрались уходить, погасили свет, и даже дверь открыли, когда тело на кровати вдруг начало светиться.

— Твою ж едрит качель. — Выругался Зарим, бегом возвращаясь в спальню и нависая над мужчиной, чтобы посмотреть что происходит, а когда увидел, выругался еще раз, причем крепко так, да от всей своей оборотничьей души, что даже у Баруха уши порозовели, хотя и не мальчик уже. — И этот на иллюзии. Да включите же вы свет.

Жиль бросился зажигать светильники, Айк схватился за завязки балдахина, использованные им вместо веревок, и перевернул пленника на спину и когда в комнате вспыхнул яркий свет, их изумленным взорам открылась черная татуировка, медленно, словно нехотя, проступающая по всему телу. Черты лица тоже изменились, от чего не узнать пленника стало просто невозможно.

— Удвин?! — Жиль в который раз за вечер, потерял не только дар речи, но и всякое самообладание. Сработал рефлекс на давнего врага. И он чуть не ударил по бессознательному Наследнику Владыки Темной Магии, вспыхнувшем в кулаке заклинанием.

Хорошо Барух был рядом, успел остановить. Хотя тоже вид имел еще тот. Действительно не каждый день в твои руки попадает связанный и полностью беззащитный могущественнейший Темный маг.

— Погоди. — Наконец и к Баруху вернулась способность говорить. — А как же тот Темный маг, которого ты почуял?

Жиль сосредоточился и озадаченное выражение появилось на его лице, вытеснив страх и ненависть.

— Я и сейчас его чую. На том же самом месте. — Он обвел взглядом друзей. — Может там Ван Герс, а этот случайно тут оказался?

— Ты сам-то веришь в то, что только что сказал? — Айк привстал с кровати сдернул балдахин и укрыл Удвина.

— Это легко выяснить. — Барух подорвался с места и кликнул с собой Жиля. — Пошли, посмотрим, что за дела тут творятся.

Когда маги ушли, Айк и Зарим переглянулись и на лицах обоих проступили веселые улыбки.

— Только ты из всей толпы поклонников мог выбрать того, который нужен нам. — Зарим подмигнул парню. — Хвалю, Айк, так метко ты еще не попадал.

— Вообще-то это он меня выбрал. — Айк всмотрелся в лицо Удвина. — Наверно узнал, потому и потащил так быстро в спальню.

— Точно! — Опять рассмеялся Зарим. — И на радостях от встречи сразу полез целоваться и сдирать с тебя платье. Хотя я бы на его месте по-тихому тебя прирезал и отправился на охоту за остальными.

— Ну… — Айк вдруг порозовел. — Тогда не знаю.

— Давай, приводи его в чувство. Думаю, он сам ответит, чем ты так ему приглянулся.

Айк опять выпустил коготь и нажал уже на другую точку. Словно молния пронзила тело наследника, заставив выгнуться дугой и вытаращить глаза в безмолвном крике, так как кляп ему никто пока не вынимал. Зарим с силой прижал его к постели, не давая судорогам переломать кости. Метод конечно варварский, но не ждать же до утра, пока сам очнется? Да и особого сочувствия к Удвину он не испытывал. Наконец маг затих, и в глазах появилась осмысленность.

— Узнаешь меня? — Зарим специально сел так, чтобы свет падал на его лицо.

Удвин настороженно и с секундной задержкой кивнул. При этом его взгляд то и дело соскальзывал на Аликая, как будто именно от него ждал первого удара.

Но Айк с самым невозмутимым видом ковырялся под ногтями, предоставив Зариму полную свободу действий.

— Колдани хоть раз и я тебе глотку перережу. — Продемонстрировав магу пятерню когтей, острых как кинжалы и таких же крепких Зарим вынул кляп.

Удвин шумно выдохнул.

— Ты! — Его взор тут же остановился на Айке. — Как ты мог! Ты же мужчина!

О…о… Зарим понял, что это надолго. Видимо дела эльфов уже не так остро волновали наследника, как собственное грехопадение ниже плинтуса.

— Мужчина, и что с того? — Айк соизволил обратить скучающий взор на побагровевшего, словно свекла, Удвина.

— Ты… Вы… — зашипел маг, брызгая слюной. — Извращенцы!

— Великие предки, — с веселым изумлением воскликнул Зарим. — Ты не знал об этом? Ничего, мы с удовольствием повысим уровень твоего образования.

И ласкающим движением провел пальцами по щеке мага, мазнул по губам и ущипнул за подбородок. Удвин дернулся, крутнулся и оказался на другой стороне кровати, откуда ему плотоядно улыбнулся Аликай. Осознав, что по собственной глупости влип так, как и в кошмаре не привидится, Удвин начал кататься по кровати рычать и извиваться в попытке порвать удерживающие его путы.

— Чего это он? — Айк в удивлении глянул на Зарима.

— Не знаю. Больной, наверное.

— Вдруг это бешенство?

Они переглянулись, и дружно сорвавшись с кровати, отбежали подальше. Страшнее бешенства для оборотня было только безумие. И лечению это заболевание поддавалось с таким трудом, что тот, кто хоть раз перенес его, рассказывал такие ужасы, что любой нормальный оборотень сразу же начинал ценить собственное здоровье и заботиться о его сохранности с удесятеренной силой.

— Да! Я бешенный! — Закричал Удвин, осознав свой шанс остаться мужчиной. — Не подходите ко мне, иначе покусаю!

И залязгал зубами.

— Что тут происходит? Вас слышно с конца коридора. — В комнату вошли их собственные маги и с не меньшим изумлением, чем до этого они, уставились на Темного.

— Да вот. — Айк растерянно развел руками. — Решили допросить, а он взбесился. Жиль, посмотри, вдруг это бешенство?

Юноша приблизился к кровати, начиная светиться синей энергией Жизни. Удвин замер, и тут узнал в нем эфира, по милости которого едва не простился с жизнью. В его глазах засветился неподдельный ужас, а когда Жиль нагнулся чтобы положить руку ему на лоб, увидел рюши вокруг лифа на его платье, завыл словно зверь и с каким-то обреченным остервенением принялся биться головой о матрац.

Жиль, не ожидавший подобной реакции на простейшее успокаивающее заклинание, отпрянул и оглянулся на друзей.

— Давно это с ним?

— Минут пять.

— Тогда это нервное и само пройдет.

Жиль успокоился и разобрав стулья, они полукругом уселись у кровати и стали ждать.

— Что вам удалось узнать? — Зарим пихнул Баруха в бок.

Тот вздрогнул, отвернулся от жутковатого зрелища беснующегося мага и глянул на Зарима.

— Обычная ловушка. Хотя надо признать, умно придумано.

— Там накопитель с заключенным в нем порталом. — Оживился Жиль. — Специально окруженный защитой, чтобы мы приняли его за мага. Сунься мы туда сразу, нас бы вынесло неизвестно куда. А так, я еще с улицы нарушил его защиту, и портал стал видимым.

— И при этом Темный ничего не почувствовал? Не сходится ребята.

— Действительно! — Барух повернулся к Удвину, и его взгляд остекленел.

Наследник, почувствовав сканирование собственной ауры, внезапно затих, прекратив истерику, даже немного расслабился, и устало закрыл глаза.

— Во мне больше нет магии. — Произнес он хриплым голосом. — А ловушку сооружал ваш друг Ван Герс. Я только доставил ее сюда и установил. Ему нужна ваша помощь. И по-другому доставить вас к нему, никак нельзя.

— О…че…е…нь интер….ресно. — Растягивая слова произнес Зарим. — Наследник Владыки Темных сил на поверку оказался обычным человеком. Не хочешь ли объясниться, Удвин?

Удвин говорил как на докладе Норису, сказывался многолетний опыт тесного общения со своенравным Владыкой. После разрушения Храма Заката и запечатывания портала в мир демонов, которого он не помнил по причине нахождения в бессознательном состоянии, он очнулся в своих покоях в Дарк-Кросс неприступной цитадели Темных Магов. Собственные целители пытались вернуть его к жизни, но их усилий хватало лишь на то, чтобы не дать ему умереть. В редкие дни, выныривая из бредового состояния, он узнавал последние новости о том, что Эния погибла, и ее отец в гневе запретил своим магам Жизни оказывать любую помощь Темным. Тогда-то он и понял, что для него наступил долгий и болезненный конец, так как Норис ни за что не давал ему спокойно умереть и проводил над ним какие-то опыты, по восстановлению здоровья. Потом он узнал, что Эния не только жива здорова, но и просила своего отца исцелить его. Тогда в Дарк-Кросс с официальным визитом и прибыл сам Владыка Жизни. И за пол часа, поставил его на ноги. Вот только Норис не был бы собой, если бы не попытался извлечь выгоду, даже из собственного поражения. Ван Герс сам во всем виноват. Помешался на своих раскопках, проводя там больше времени, чем среди своих коллег и потому не знал, как за последние годы в Дарк-Кросс все изменилось. Поэтому, когда он примчался в крепость требовать от Владыки обещанные ключи от хранилища, попал в западню. Норис прекрасно понимал, отдай он ключи и Эния войдет в крепость под такой охраной, что добраться до нее он ни за что не сможет. Поэтому он сделал расчет на то, что девушка как всегда безрассудно бросится вызволять мага и сама придет в его руки. И тогда все повторится с самого начала и угроза войны превратится в страшную реальность, когда к магам присоединятся разгневанные двуликие.

— Это мы поняли и без тебя. — Зарим передвинул свой стул ближе к кровати, чтобы видеть лицо Удвина. — Ты каким боком оказался замешан во всю эту историю?

— Я, в отличие от своего владыки умею помнить добро и отвечать тем же. — Зарим скептически хмыкнул и Удвин понял, что ему никто не верит. И потому без особого энтузиазма все же продолжил свой рассказ. — Поскольку Ван Герс не может покинуть крепость, и попросить о помощи, за него это сделал я, отдав все силы своему рабу и превратив его на время в самого себя, так что никакое сканирующее заклинание не обнаружит подмены. Сам же под видом обычного человека покинул крепость и прибыв в Ремею отправил письмо в Мирру, зная, что Эния находится там, под защитой новой семьи.

Удвин повернул голову так, чтобы видеть всех четверых.

— Теперь вы здесь и можете с помощью портала проникнуть прямиком в мои покои, а оттуда Ван Герс проводит вас в Хранилище. И я очень рад, что на этот раз Энию вы оставили дома. Ей не место в Дарк-Кросс.

— Вы верите ему? — Зарим стал мрачнее тучи. Похоже, Норис хорошо изучил его жену, раз так тонко просчитал ее поступки, и осознание того то, что Эния сейчас не в Мирре, а демон знает где, не улучшило его отношения к Темным.

— Слова его не лгут. — Айк сделал вывод, полагаясь на чутье зверя, запросто чуявшего любую ложь. — Но я ему не верю.

— Я тоже. — Жиль поерзал на стуле в неудобном платье и задрав подол, сел так как ему удобно.

— Погодите вы. — Барух еще раз просканировал темного мага вдоль и поперек и не найдя в нем блоков, маскирующих природный уровень его силы, обратился к друзьям. — Если допустить, что он не лжет. Другого шанса попасть в крепость и прошерстить хранилище у нас не будет.

— Так рисковать, не зная, найдем ли мы то, что ищем? — Айк задумчиво потер подбородок. — После этого останется только убить Нориса, чтобы выжить. Не думаю, что другие Владыки скажут нам за это огромное спасибо. Он их полностью устраивает как эпицентр всего мирового зла, и пока Норис плетет свои интриги, никто не видит, как они проворачивают собственные темные делишки.

— А если я скажу, что он там? — Подал голос Удвин. — И я сам видел эльфа? Пусть ваш эфир на время станет ментальным Высшим и прочтет мою память, почерпнув из нее доказательства того, что я говорю правду.

— Жиль? — Зарим глянул на юношу с надеждой, ибо предложение Удвина было больше ему по вкусу, чем жестокие пытки, позволявшие оборотням получать от пленного правдивые ответы. И хотя он бы не побрезговал порезать на ленточки врага, посмевшего причинить столько бед его супруге, именно ее прощение всех обид, не позволяло ему мстить, ибо он прекрасно понимал, сколь великим даром Боги наделили Энию. Умение искренне прощать было не всякому доступно. Ему уж точно не досталось и крупицы этого светлого чувства.

— Ты хочешь, чтобы я копался в его мозгах? — Парня так и передернуло от подобной перспективы. — Я даже боюсь представить, что я там увижу.

От этих слов Удвин улыбнулся и вдруг посмотрел на Зарима.

— Хорошая репутация, дорого стоит, не так ли двуликий?

— Ты прав темный. — Зарим тоже улыбнулся. — Дороже всякого золота. Давай, Жиль, все мы не без греха, так что ничего нового для себя ты не увидишь.

Жиль нехотя подчинился. Впитав в себя из окружающего пространства столько магии, что ее с лихвой хватило на преобразование в ментальную Высшего двенадцатого уровня, пересел на кровать ближе к наследнику, и прикоснулся пальцами к его вискам, с таким видом, словно его заставили взять в руки смертельно ядовитого паука. Удвин опять улыбнулся и закрыл глаза, не препятствую проникновению в свой мозг.

Остальные затихли, не смея мешать столь тонкому процессу. Жиля и Удвина окутало легкое изумрудное сияние, лица у обоих стали отстраненными, ведь их сознание слилось и провалилось в бездны памяти, откуда Жиль должен был выудить доказательства непричастности наследника к заговору своего Владыки и что более важно, истинное местонахождение тела Хиллиэля. Кстати, как он там? Что-то долго его не слышно.

«Хилл?» Зарим мысленно потянулся к духу и тут же почувствовал его волнение, столь же сильное, как тогда, когда они меч тырили из склепа. «Не веришь, что все так близко?»

«Зарим, я боюсь верить, вдруг это опять обман, опять уловка и момент моего воскрешения опять отложится на неизвестное время?»

«Вообще-то я тоже не особо верю в байки про доброго темного мага, но и не верить тоже не могу, он действительно говорил правду. К тому же у меня есть и другое доказательство если не его благородства, то уж точно того, что он не подлец».

«Какое?»

«Он не тронул Энию, когда она была в полной его власти, хотя запросто мог воспользоваться ее беспомощностью».

«Это действительно говорит в его пользу, но ты не думал, что Удвин провидец и зная о том, что в будущем ему светит встреча с тобой, побоялся трогать чужую женщину?»

«Ну, ты как скажешь!» Зарим чуть не расхохотался «Тоже мне нашел провидца. Да будь у него хоть проблеск дара, думаешь, он бы не увидел, что понравившаяся ему девица, наш Аликай?»

«Ты прав, нестыковка получается. Тогда я вынужден согласиться с тобой в его оценке».

Жиль со стоном оторвался от наследника и уронив голову на грудь, затряс ею, чтобы поставить на место собственные мозги. Удвин тоже простонал, видимо копание в памяти не слишком приятная процедура.

— Он не врал. — Юный маг вскинул голову и найдя немного ошалевшим взглядом Зарима, улыбнулся, так, что Хиллиэль чуть не оглушил его радостным криком. — Тело Хиллиэля действительно в хранилище. Но нам стоит поспешить, иначе воскресить его мы уже не сможем?

— Почему? — Зарим не особо удивился, когда Хилл бесцеремонно потеснил его и взял себе контроль над телом. — Прошло пятнадцать тысяч лет, и оно до сих пор было в порядке, так почему время кончилось именно сейчас?

Жиль замешкался. Вместо него ответил Удвин и два простых слова прозвучали как удары погребального колокола.

— Лед тает.

Глава 8

Эния лежала, вытянувшись на толстой ветке во всю длину своего звериного тела и с ленивым интересом гоняла хвостом настырную бабочку. Та по какой-то непонятной причине все время норовила сесть ей на самый кончик хвоста и настырность, с которой насекомое повторяло свои попытки, ее забавляла.

— Эния, сколько можно прятаться. — Ясенка сидела на ветке напротив, и не боясь свалиться с чудовищной высоты исполинского дуба, беззаботно болтала ногами.

Оказавшись в родной Дубраве, девушка сильно изменилась. Слегка позеленев всем телом, Ясенка переоделась в простой белоснежный сарафан, распустила волосы, предоставив ветерку свободно перебирать легкие пряди, а в глазах и уголках губ притаилась странная улыбка. Эния понимала, что подруга вернулась к своему первоначальному облику духа леса, и все равно видеть ее такой было непривычно. Да полно, в это раз все было непривычно. Начать с того, что в Дубраве она появилась одна, в сопровождении только лишь подчиненных ее воле телохранителей, а не зажатая между могучими телами Айка и Зарима, не способная на самостоятельное мнение, и вынужденная подчиняться воле старших. Сейчас она имела полное право высказывать собственное мнение, с уверенностью, что ее внимательно выслушают. После того как Ар и Тар поведали Дубовику обо всех ее приключениях в Шерани, а Гэрис авторитетно подтвердил, что все это истинная правда, бедный Властелин Леса чуть не надорвал себе пуп от смеха, и искренне пожалел, что его там не было и он не видел всего собственными глазами.

Эния думала, что после этого к ней опять отнесутся как маленькому неразумному дитяти, но Хозяин Леса в очередной раз поставил ее в тупик своим поведением. Утерев выступившие от смеха слезы, он совершенно серьезно заявил, что окажет ей любую помощь, какая только потребуется от его народа, стоит только попросить.

— Эния, ты слышишь меня? — Ясенка нагнулась, опасно балансируя на ветке, и несильно дернула ее за усы. — Хватит прятаться. Ты нужна мне.

Эния вздохнула, и потоком воздуха, вырвавшегося из звериной глотки, бедную бабочку отнесло на добрых два метра. Насекомое крутнулось в воздухе, и возмущенно замахав крылышками, полетело прочь.

— Я не прячусь. — Ответила она, перекидываясь обратно в человека. — Просто мне надо было кое-что обдумать.

— И как надумала? — Ясенка протянула ей сарафан и пока Эния одевалась, с улыбкой смотрела на подругу.

Эния помолчала, думая, сказать сейчас или собрать всех, чтобы не повторяться и решила поделиться с Ясенкой своими сомнениями, если она не одобрит ее план, то и к Дубовику соваться не стоит. Ему хватило и прошлых ее выкрутасов, чтобы потом два месяца улаживать разногласия с элементалами.

— Я не могу просто так связаться с Ван Герсом. Тут даже ментальная магия высшего уровня не поможет. Нужна только темная…

— В чем проблема? — Ясенка никак не могла понять ее затруднений. — Или тебе нужен источник?

— Источник не нужен. Благодаря знаниям Хилла и Хэлли я могу из общего магического фона получить ту магию, какую пожелаю и в том количестве, в котором нужно. Проблема в другом. Темные не телепаты и для передачи послания мне понадобится дух.

— Дед может договориться с элементалами. Тебе какой нужен?

— Лучше всего водный, или на крайний случай воздушный. Ты уверена, что элементалы пойдут навстречу Дубовику?

— Почему нет, если он будет выступать от твоего имени.

— Только не от моего. — Ужаснулась Эния. — Тогда они точно все разбегутся кто куда, и ближайшие сто лет я ни одного не увижу.

Ясенка расхохоталась.

— Эния ты бесподобна. Такое ощущение, что ты выросла в дремучем лесу и только что на свет вышла. Да за право оказать тебе услугу они турнир устоят, а ты говоришь, откажут. Пошли, расскажем деду.

И схватив ее за руку, потащила вниз, легко прыгая с ветки на ветку. Эния запрыгала следом, боясь своими разговорами отвлечь древлянку. Падать-то ой как высоко. И не факт, что долетишь до земли, раньше несчастное тело растерзает ветками и сучьями.

Оказавшись на довольно широкой ветке, они пробежали по ней до ствола и вошли в дупло, бывшее больше человеческого роста раза в полтора. Эния все еще чувствовал неловкость оттого, что приходится жить внутри дерева. Но это был не обычный дуб, а настоящий город древней, напоминавший огромный улей, нашедший себе место внутри огромного Дуба. Несколько переходов на нижние уровни, и Ясенка перейдя с бега на спокойный шаг, подошла к дверям, ведущим в кабинет Дубовика и не постучав вошла.

Хозяин Леса открыл глаза, узнал внучку и улыбнувшись Энии отделился от противоположной стены, с которой до этого составлял единое целое, не только по фактуре, но и по цвету. Тонкие корешки, почти полностью покрывавшие его тело со спины, тут же втянулись под кожу, которая быстро приобретала свой обычный зеленоватый оттенок.

Эния почувствовала, как ее лицо начинает пылать от стыда, но не могла оторвать взгляда от полностью обнаженного древня, начисто лишенного всяких половых признаков. Тело Дубовика не скрытое одеждой напоминало идеально отполированную древесину, такое же ровное и гладкое.

— Не надо смущаться, милая. — Дубовик подошел к креслу и с каждым его шагом, тело начинало выглядеть как обычное человеческое, приобретая эти проклятые признаки.

Эния, понимая, что ведет себя совершенно неподобающе, усилием воли перевела взгляд в пол. Руки сами дернулись, чтобы прикрыть пылающее лицо, а ноги дернулись убежать прочь и больше никогда не показываться на глаза древню, но тут из пола взвились лианы и опутав ее ноги образовали за спиной прочное кресло, в которое она и рухнула словно подкошенная, понимая, что уйти не получится.

— Ясенка, — Дубовик с укоризной глянул на хихикающую внучку, накидывая на себя халат из тонкого шелка. — Почему не просветила ребенка? Я что должен выполнять твою работу?

— Прости, дед, не удержалась.

И Эния поняла, что лгут оба. Специально спланировали это представление, чтобы шокировать ее и сбить с мысли. Точно мысль! Она ведь хотела о чем-то поговорить с древнем, а теперь начисто забыла обо всем. Еще один косой взгляд на Дубовика, и только убедившись что он одет, Эния облегченно перевела дух.

— Ваше Величество.

— Я слушаю тебя, душа моя. — Дубовик с улыбкой наполнил бокалы прохладным соком и протянул один ей, кивков предложив Ясенке угощаться.

От подобного обращения Эния смутилась еще больше. Дубовик, поняв что совсем застращал ребенка, усмехнулся и развалился в точно также плетеном кресле. Ясенка нашла себе местечко прямо на столе, поближе к графину.

— Прости за то, что тебе пришлось увидеть. Просто мне так удобнее управлять Дубравой.

Он замолчал, давая ей додумывать все остальное. Поскольку с воображением у нее был полный порядок, Эния без труда поняла, как именно он руководит своим миром. Сливаясь с исполинским Дубом, он через сок, текущий вверх собирал информацию обо всем растительном мире, ибо у такого исполина корни должны напоминать сеть, опутывающую пол мира, а там где длинны не хватало, они переплетались с корнями других древней и так по всему их миру. Ничего не могло укрыться от Властелина Леса. Он мог быть в курсе всего чего только пожелает. А когда сок, побывав в листьях, устремлял свой бег вниз, передавал с ним свои приказы.

Вот только способ, которым он это делал, вызывал дрожь ужаса. У нее так и стояли перед глазами все эти извивающиеся корни, торчащие из спины, рук, ног и даже затылка.

— Я понимаю, — наконец проговорила она, надеясь, что в ее голосе не отразится дрожь, связавшая внутренности в тугой узел.

— Я рад этому. — Он закинул ногу за ногу и отпил из своего бокала почти половину. — А теперь о твоей проблеме. Мне не очень нравится, то что ты задумала. Если я поддержу тебя, Ализир мне голову оторвет, а мне бы не хотелось ссориться с двуликим народом.

Ясенка тут же перестала болтать ногой и посмотрела на подругу.

— Мне не показалась ее идея такой опасной.

— Просто она не обо всем тебе сказала. — Взгляд ореховых глаз древня стал приторно ласковым. — Правда, Эния?

Эния не ответила. Она даже помыслить не могла, что ее так быстро раскусят. Хотя нет могла, надо отдать должное Хозяину Леса, он не дурак, иначе бы не смог править своим народом чуть ли не с сотворения мира. Просто думала, что у нее будет время осуществить свой замысел, пока никто ничего не понял. Но похоже в этот раз удача не на ее стороне.

— Эния? Что ты задумала? — Ясенка нахмурилась. Она явно не ожидала, что у подруги появятся от нее секреты.

Прости, мысленно попросила прощения Эния. Но сейчас каждый за себя. Я не могу нести ответственность еще и за твою жизнь.

— Так вы свяжетесь с элементалами?

Дубовик замолчал на долгих пять минут, допил сок, подставил бокал, пока Ясенка доливала ему еще, и только после этого заговорил.

— Почему ты сама не попросишь их? Вряд ли они тебе откажут.

— Я не имею доступа в их мир. — Эния печально склонила голову. — Так сложилось, что в отличие от вас к ним меня никто не звал.

— Да, элементалы замкнутый народ. И не всякого допускают в свои чертоги. Ты все еще уверена, что хочешь поступить, как задумала? И не иначе?

— Если вы знаете другой способ, подскажите. — Внезапно обозлилась Эния. — Я с радостью выслушаю хоть один дельный совет, а то вы все молчите с умным видом, а мне хоть расшибись о стену, заново изобретая колесо.

— Эния! — Воскликнула Ясенка.

— Пусть говорит. — Дубовик на ее гневный выпад лишь улыбнулся, и Эния опять почувствовала себя ребенком, севшим в лужу, несмотря на все предупреждения взрослых. — Мне нравится ее темперамент. Если бы Ализир не оказался таким пронырой, я бы выдал ее за твоего отца Ясенка, ему давно пора жениться, и эта девушка ему подходит как никакая другая.

На этот раз они обе уставились на древня распахнув от изумления рты.

— Дед, ты серьезно? Или пошутил?

— Очень даже серьезно. Только бес толку говорить теперь об этом, девушка окончательно и бесповоротно замужем и ближайшие лет триста не дорастет до мысли о том, сколько пользы она получит, имея трех мужей вместо одного.

— Трех? — Эния обалдела от подобной перспективы. Прав Дубовик до подобной мысли ей еще расти и расти. — И кто же третьим будет?

В ней вдруг проснулось нездоровое любопытство.

— Скорее всего саламандр, — Дубовик рассуждал на эту тему с таким видом, как будто он это серьезно. — Или Голем. В сообществе элементалов именно они сейчас особенно сильны. Второй сын Огня как раз недавно расстался со своей подругой. И третий наследник Тверди свободен от каких либо обязательств.

Эния подозрительно сощурилась. До нее вдруг дошла политика затеянная Эрлами магических народов.

— Я правильно поняла? Чистую кровь наследников нельзя разбавлять мною, но и отпускать далеко от трона себе дороже выйдет? Вдруг мои родичи обидятся за положение не соответствующее моему статусу принцессы?

Дубовик удивленно моргнул и к полному ее изумлению не стал отпираться.

— Примерно так. Но разве тебе не нравится то положение, которое ты занимаешь в клане Беррани?

— Я этого не говорила. — Эния вдруг насупилась как мышь, обиженная на крупу. — Только получается, не видать мне принца покрасивее и помоложе как собственных ушей.

Ясенка со стола свалилась и поднявшись с пола с укоризной посмотрела на подругу, потирая ушибленные коленки, а Дубовик откинул голову и расхохотался. Причем так заразительно, что Эния несмело улыбнулась в ответ.

— Нет, определенно надо сосватать тебя за Ясеня. И пусть пока это будет долгосрочное соглашение на будущее, но чем демон не шутит, вдруг ты раньше созреешь.

Эния во всех красках представила себе картину, как в дом Зарима прибывает делегация древней и простит принять в их семью еще одного мужа. Определенно стоит начать подыскивать себе ямку поглубже, и камень потяжелее, чтобы сразу закопаться и не доводить оборотня до греха, ибо взбешенному Зариму будет бесполезно доказывать, что не виновата она, жених сам пришел.

— Ты считаешь Зарима слишком старым? — Вдруг спросила Ясенка, опять занимая место на столе. — Поэтому тебе так трудно ответить на его чувства?

— Что ты! — Эния сама не заметила, как кинулась защищать мужа. — Он мне очень нравится, и кажется… — она запнулась, покраснела, и окончательно сконфузившись под все понимающей улыбкой Дубовика, пробормотала. — Я его немножко люблю…

— Вернемся к нашим желудям. Эния ты точно хочешь воспользоваться помощью элементалов? — Вернул всех к реальности Хозяин Леса.

— Я не знаю другого способа попасть в Дарк-Кросс.

Она бросила быстрый взгляд на подругу. Ясенка поджала губы, выражая недовольство ее решением, но как ни странно промолчала.

— Тогда лучше обратиться к Сильфам, духам воздуха. Эния, Ясенка, — Он глянул на внучку, и та без слов соскочила со стола. — Подождите за дверью. Есть секреты, которые я не могу разглашать.

Они вышли, и плотно закрыв за собой двери кабинета, оставили Дубовика одного.

— Ясенка, скажи что он пошутил на счет твоего отца!? — Взмолилась Эния. У нее до сих пор не укладывалось в голове предложение древня. И она отчаянно надеялась, что все это нелепая шутка.

— Не знаю, не знаю. — Древлянка потеребила подол своего сарафана. — Обычно он не имеет привычки кидаться словами на ветер. Но ты не бойся, тебе мой па обязательно понравится. Он классный.

Эния осела на… она бы и пол не почувствовала, но дом подвластный воле Хозяина тут же сплел ей из лиан уютное гнездышко в котором она и оказалась.

— Да чего ты трясешься! — Удивилась ее реакции Ясенка. — Это же будет не завтра, и даже не через год. Так что время привыкнуть к этой мысли у тебя есть.

— А ничего, что я уже замужем? — Язвительно заметила Эния, чувствуя как от подобных перспектив, у нее земля проваливается под ногами, оставляя висеть в пустоте.

— И что с того? — Не поняла ее Ясенка. — Ты же двуликая! Причем уж не знаю, как это получилось, но ты чистокровная. И по закону тебе полагается четыре мужа. Так что пока четвертое место вакантно быстренько подбирай парня себе по вкусу и тащи под венец, а то опять впихнут кого-то из своих.

Глаза древлянки заблестели от разыгравшегося воображения.

— Вот прикольно будет. Один муж двуликий, второй древень, третий элементал, а четвертый по логике вещей должен быть магом причем Высшим никак не меньше. Только на Баруха не замахивайся он мой. И Жиль занят.

— Ничего. — Начиная впадать в истеричное состояние, Эния не нашла ничего лучше чем подыграть подруге так как до сих пор верила, что это розыгрыш…безумно хотела верить что это так. — Мне и Удвин сгодится. То-то Норис обрадуется. Наконец я осчастливлю всех на свете.

— Не… Удвина не надо. Вы с ним это уже проходили. Боюсь, его придется второй раз под венец нести прикрученным веревками к носилкам, ножом разжимать зубы и каленым железом добывать согласие.

— Ясенка. — Эния оборвала поток фантазии подруги. — Вот скажи мне сейчас честно и прямо, что вы с Дубовиком пошутили?

— Эния. — Ясенка совершенно серьезно глянула на подругу. — Разве такими вещами шутят? Тем более сильные мира сего?

— Я не могу судить, насколько далеко простирается чувство юмора у Дубовика. Но одно я знаю точно. По ЗАКОНУ это Зариму положены четыре жены, а не мне четыре мужа.

— И тебе и ему. — Удивилась ее непонятливости древлянка. — Там четко прописано, каждый чистокровный двуликий имеет право на четырех супругов., первым из которых обязан быть такой же чистокровный как и он. И только после того как в доме появятся чистокровные дети, семью можно увеличить.

И тут ее глаза блеснули лукавым блеском.

— Думаешь почему тебе на дают почитать эти книжки? Боятся, что ты слишком умной станешь и найдешь лазейку как без последствий для себя сбежать от мужа. А так, пока бы пребываешь в уверенности, что находишься в его полной власти тобой легко манипулировать.

Эния сникла. С одной стороны она понимала, что Ясенке не с руки обманывать ее, тем более в таких вещах. Но до конца поверить в подобное не могла, не хотела, и не будет верить. И пусть все Эрлы мира хоть треснут от своих идей по швам, она не созреет до двоемужства (трое мужества и…великие предки четверомужества) ближайшую тысячу лет, а то и более.

И тут прервав ее размышления двери кабинета самопроизвольно отворились и голос Дубовика позвал ее внутрь.

На этот раз Ясенка не пошла с нею. Лишившись даже столь малой поддержки. Эния почувствовала себя крайне неуютно, но стоило ей увидеть Сильфа, как все мысли улетучились из ее головы прочь, без единой надежды когда-нибудь туда вернуться.

Ослепительной красоты мужчина. Он был соткан из порывов ветра. Сам и вся его одежда были полупрозрачными, вместо волос с его головы ветром срывало облака. То кучевые, когда он хмурился, глядя на Хозяина Леса, то тут же ставшие перистыми, когда его небесно синий взор прояснился, обратившись на нее.

— Эния Веларис? — Сильф шагнул к ней, и тут же ее сарафан затрепало, пришедшими в движение потоками воздуха.

Она растерялась, не зная как положено приветствовать элементала, и потому поступила как ее учили. Присела перед ним в глубоком реверансе, на миг склоняя голову и тут же опять подняла, чтобы смотреть в его необыкновенное лицо. По которому, от ее поступка в прямом смысле пробежали тучи где-то глубоко в груди глянул гром и молния осветила кабинет.

— Ворт, осторожно, ты меня подпалишь ненароком. — Полусмеясь, полусерьезно проговорил Дубовик.

— Не говори ерунды. — Отмахнулся Сильф и удивленно выгнул брови, глядя на нее, все еще стоящую в поклоне. — Встань, о прекраснейшая, и больше так не делай, если не хочешь намеренно меня унизить.

— Простите. — Эния окончательно смутилась, поняв, что допустила ошибку. Из-за спины элементала воздуха ей ободряюще улыбнулся Дубовик и она немного воспрянула духом. — Я не хотела вас оскорбить.

— Дубовик! — Ворт повернул удивленное лицо к древню. — Она что? Совсем ничего не понимает?

— Прости, неразумное дитя. — Дубовик встал с кресла и подошел к ним ближе. — Она впервые в жизни знакомится с твоим народом, так что ошибки неизбежны. Эния, душа моя, знакомься Ворт Кир Мэрдок, Где Кир означает то же что и твоя приставка Тери, а Мэрдок имя дома, к которому он принадлежит. И поскольку его статус гораздо ниже твоего, это он должен обдувать твои ноги, а не ты его.

После этих слов Ворт опустился перед ней на колено, и она действительно почувствовала, как легкий теплый ветерок прошелся по ее босым ногам, проник под сарафан раздув его своим потоком и Эния мучительно краснея, так как под тонкой тканью у нее не было ничего кроме нее самой, инстинктивно отвесила сильфу оплеуху.

Она думала, ее рука пройдет сквозь него как сквозь воздух, но встретила на воем пути вполне осязаемого мужчину, у которого от ее удара голова дернулась с такой силой, что все облака отлетели в сторону, явив ее взору гладкую лысину, на которой тут же начали появляться новые облачка.

— Вот это удар, Тери. — Ворт потер щеку, ставшую багрово синей, как закат и в полном восхищении посмотрел ей в глаза. — Такая малышка, кто бы мог подумать, что в ней такая сила.

— Это точно. Наша Эния маленькая да удаленькая. — Дубовик говорил о ней так, как будто она была его дочерью или внучкой. Кажется, и этот уже мысленно записал ее в члены своей семьи. — Увидел все что хотел? Теперь вставай, поговорим о деле.

— Я не полечу с ним. — Вдруг заупрямилась Эния.

— Почему? — Удивился Дубовик. — Он хороший, а то что пошалить любит. Так все сильфы такие, других не сыщешь.

— Я сказала, не полечу, пока не пообещает больше меня не лапать.

— Тери, у меня в мыслях даже не было. — Начал оправдываться Сильф, но увидев два гневных взгляда, ее и Дубовика сник.

И вдруг облака на его голове превратились в тучи, и пошел дождь, мгновенно намочив пол и образуя лужи. Хорошо Дубовик не держал ковров, предпочитая вместо них теплое полированное дерево, а то б намокли, суши их потом три дня и три ночи.

— Простите Тери. — Прекрасные глаза сильфа молили о прощении. — Я так много слышал о вашей красоте, что просто не смог сдержать природного любопытства. И должен признать, на этот раз слухи даже приблизительно не передали всего, что я увидел…

— Естественно. — Огрызнулась Эния, не находя в веселье Дубовика лично для себя ничего смешного. — Ведь сплетники не лазят ко мне под юбку, чтобы потом воспевать все мои прелести.

— Простите!

И Ворт стек на пол в один миг превратившись в небольшой смерч. Подхватив ее в свои объятия, он оторвал ее от пола и закружил по комнате, и кружил до тех пор, пока она не рассмеялась, перестав злиться. Ощущения надо признать были весьма и весьма приятные, словно ее ласкали руки мужа, и она заподозрила, что этот нахал опять ее облапил. Вот же фрукт, тьфу ты, сильф.

— Все Ворт! Все! Поставь меня на пол, я больше не злюсь! — Какой тут злиться тут драпать надо, пока не изнасиловали так, что она и не заметит. Демон его знает, как оно бывает у духов воздуха, уж точно не как у людей.

— Какое счастье. — Сильф тут же выполнил ее просьбу и поддерживая, чтобы не шатало, принял свой прежний, почти человеческий вид. — Не бойся лететь со мной. Я понесу тебя как птицу, о моя прекрасная Тери.

— Нет, уж спасибо. — Эния отошла от ненормального мужчины под защиту Дубовика. Тоже древень с большим приветом, но он хоть ей знаком, а этот… — Мне не светит быть вороной. Лучше я полечу с тобой по-своему.

И вдруг шальная улыбка появилась на ее губах, в глазах заплясали демонята, а голос тал томным и чувственным как никогда.

— Тебе понравится, сильф.

Мдаааа слышал бы ее сейчас Зарим. соблазняет мужчину не до конца понимая, чем все это закончится. Ну да ладно, потом разберемся. Главное Ворт пришел от ее слов в полнейший экстаз. И вдруг на нее с потолка посыпались слегка потрепанные полевые цветы, словно их только что сорвал ветер. Как романтично!

— Ну что? Теперь приступим к обсуждению плана по взятию неприступной цитадели Темных? — Прервал их игры Дубовик.

— Да, приступим. — Муркнула Эния, поднимая с пола охапку цветов и зарываясь в них лицом. Интересно другие элементалы? Какие они? Если все такие же безбашенные как Ворт, то она совсем не прочь познакомиться с ними поближе, даже не смотря на опасность заиметь еще одного мужа в нагрузку к одному имеющемуся и второму, вполне реально замаячившему на горизонте ее трехсотлетнего дня рождения.

Спустя три часа, уладив все организационные вопросы с Дубовиком и сильфом, она в сопровождении последнего спустилась к себе в комнату, где ее с раннего утра поджидали грифоны и Гэрис.

— Ребята знакомьтесь. Это наш провожатый Ворт. Ворт это мой очень большой друг Гэрис и охрана АрМиэль и ТарМиэль. — Начала она представлять парней друг другу, надеясь что сильф и бог давно знакомы, и прекрасно поладят друг с другом, а то у Гэриса наблюдались проблемы в общении с грифонами. Те до сих пор не могли взять в толк, что за отношения у хозяйки с человеком, если она без зазрения совести сит с ним в обнимку в одной постели. Правда в той же постели обитала и Ясенка, так что за соблюдение нравственности они были спокойны (еще бы им не быть спокойными, когда они спали тут же в спальне только на полу) но все равно непонятно.

— Очень приятно познакомиться Кир Ворт. — Гэрис без смущения пожал прозрачную руку сильфа, удивив того, знанием его титула.

Не узнал, поняла Эния. Похоже, только сильные мира сего знают, как выглядит Бог на самом деле. Представление с грифонами прошло и того проще. Два крепких рукопожатия и никаких тебе фамильярностей.

— Поскольку все теперь знакомы, можем отправляться.

— Что? Вот так сразу? — Удивился бог.

— Тебя что-то держит? — Она свела брови к переносице в притворном гневе. — Или может кто-то?

— Нет, нет, — поспешил оправдаться бог, хватая сумку со скромными пожитками. — Никто и ничего.

— Оставь. — Она кивнула на сумку. — При нашем способе передвижения ее не понесешь.

— Тери. — Ар двинулся к ней. — Могу я узнать, что вы задумали на этот раз?

— Правда, Тери. — Согласился с братом Тар. — Наше посещение Шерани горожане будут помнить долго, не хотелось бы оставлять после себя подобную память и в Дубраве.

Эния усмехнулась, вспомнив свою выходку с мыльными пузырями.

— Что, вы. На этот раз мы уйдем тихо. Нас даже провожать не будут, так что успокойтесь.

Она не врала. Никто из древней, кроме Дубовика не знал о том, что она задумала. Для некоторых же ее спутников это окажется сюрпризом. Причем весьма неприятным.

— А Ясенка? — Спросил Гэрис, с явным сожалением оставляя свои вещи на кровати. — Ее ждем?

— Нет. На этот раз ее с нами не будет. — Она сильнее сжала руку Гэриса, боясь отпустить от себя бога хоть на шаг.

Пришлось покинуть уютное нутро дуба и пуститься в рискованный путь наверх, к самой вершине кроны. Так как сильф не мог взмыть в небо чистым ветром. Мешали ветки и густые листья. Когда самой идти стало очень опасно, Ворт хотел подхватить ее на руки, но проворный Ар выхватил ее у сильфа из-под носа, наградил злобным взглядом и сам понес, изредка передавая эту честь брату, когда крона стала реже, и приходилось буквально перетаскивать друг друга с ветки на ветку. Наконец, они добрались до нужной высоты и Ворт, словно ничего не весил, встал на самый край, протягивая ей руку.

— Не бойся о прекраснейшая из дев, я не уроню тебя.

— Я не боюсь. — Эния с удесятеренной силой сжала руку бога, от чего тот сначала заартачился, а когда высвободиться не получилось, шагнул за ней.

— Тери осторожнее. — Под весом грифона ветка опасно прогнулась, сильф устоял, а вот Эния покачнулась.

Ворт, заранее предупрежденный об этом трюке, тут же рухнул вниз, простираясь под нею потоком сильнейшего ветра. Эния в падении рванула бога за собой, оставив обоих грифонов раскачиваться на ветке и что-то орать страшным голосом им вслед. Сама же пока летела, передала Гэрису половину своей силы, частично вернув ему способность быть богом и трансформировав тело в поток чистого эфира растворилась в воздушном теле сильфа.

— Вот бестия! — В восторге крикнул Гэрис и повторив ее трюк со своим телом смешался с нею в одном энергетическом потоке.

— Эгегей! — В не меньшем восторге прокричал Ворт, стремительно уносясь от перекинувшихся грифонов, изо всех сил машущих крыльями в бесполезной попытке догнать свободный ветер.

Сине зеленый мир проносился под ними словно в сказке. Эния вспомнила как отец и мать рассказывали ей о том, как он выглядит с такой высоты, но все их попытки даже отдаленно не напоминали то великолепие, которое открылось ее бестелесному взору. Стремительно взмывая ввысь она не чувствовала страха, лишь упоение от восторга. Дремучие леса превратились в зеленое море, реки синими лентами легли на узор мира, разрезая его полосами. Она видела города, ставшие похожими на муравейники, и от этого не мене прекрасные. Малюсеньке кораблики бороздили берега океанов, гонимые ветром по белым пенящимся барашкам волн. Иногда они заныривали в облака, но Ворт тут же поднимался над ними и тогда мир скрывался за белоснежной пеленой, отражавшей огромное солнце. И конечно небо. Огромное и бескрайнее. Эния перевернулась на спину, устремив взгляд в бесконечную высь, в которой кажется, даже днем сверкали звезды.

— Ты ненормальная! — Пропел ей ветер.

Эния рассмеялась звонким смехом. Если она сошла с ума, то она отказывалась быть нормальной.

«Эния что с нами?» Запаниковала Хэлли.

«Хэлли мы летим!!!!!!»

«Куда летим?»

«К Хиллиэлю!»

— Эния? — В голосе сильфа сквозило неподдельное удивление. — Ты с кем разговариваешь?

— С Эльфийкой!

Ошеломленное молчание было ей ответом и смех бога, когда Хэлли одновременно рассмеялась и расплакалась от счастья.

«Тогда быстрее!»

И Ворт полетел. На пределе своих возможностей, оставляя после себя, воронками клубиться воздух и когда они соприкоснулись над морем, разразился прекрасный в своем гневе ураган со штормом.

— Дарк-Кросс!

Гэрис задал направление ветру и тот пошел на стремительное снижение, снося с крыш плохо прилаженную черепицу, срывая ставни и ломая ветви на близ стоящих деревьях. Единым порывом распахнул окна, в высокой башне. Влетел внутрь и хохоча упал на кровать, обнимая ее что есть силы. На них сверху из пустоты свалился Гэрис. Обнял сразу обоих, и они снова рассмеялись, не видя вскочившего со стула мужчины, не видя клубящейся воронки портала вместо одной из дальних стен. И того, как из этого портала появились четверо усталых мужчин, толкающих впереди себя еще одного крепко связанного голого мужчину, весьма колоритной и поэтому легко узнаваемой наружности. Зато сразу почувствовали, как кто-то сдернул Гэриса с кровати и глухой звук удара по беззащитному телу. Предупреждающий вскрик Айка, так и не успевшего остановить дядю и потому замершего с перекошенным от ужаса лицом. Гэрис отлетел и врезавшись спиной в стену сполз по ней теряя сознание. Зарим с удивительным хладнокровием выдернул из постели сильфа и врезал и ему до кучи. Ошалевший, и ничего не понимающий Ворт, проплыл по воздуху, и плавно приземлился на пол, оказавшись вне пределов досягаемости доведенного до немой ярости оборотня.

— Эния! — Зарим сделал к ней шаг и остановился.

Эния замерла под его горящим взором, не смея в ответ даже пискнуть, и улыбка сползла с ее лица, отразив на нем неподдельный страх.

Именно панический страх, сменивший на ее лице, выражение полнейшего восторга, заставил его осознать, что он натворил. Зарим сделал шаг навстречу, уже не испытывая той злости, что ослепила его в начале. Эния не шелохнулась. Не попыталась отодвинуться. Демон она даже не пыталась оправдаться. Просто закрыла глаза, принимая неизбежность, в данном случае выступающую в его лице, и ему вдруг стало гадко. Гадко от того, что он не сдержав эмоции разрушил то немногое что между ними было. Ну? И где твое хваленое самообладание? Укорил он сам себя и не нашел ответа.

Айк подошел к парнишке, которого он уложил одним ударом и присев подле него на корточки попытался привести в чувство. Хлипкий человечишка. Какое Айку до него дело, лучше бы за сильфом присмотрел. Тот стоял целый и невредимый и с любопытством взирал на разыгрывающую драму. Барух от усталости прислонился плечом к какому-то шкафу и тот печально скрипнул под его весом. Пальцы мага сами выпустили веревку, и Удвин, почувствовав относительную свободу, тут же присел на краешек кровати. Эния тут же распахнула глаза.

То, что она его узнала, не было никаких сомнений. Зарим замер в ожидании как она поступит. Прошлая ее стычка с магом переросла в гигантское побоище, в котором она погибла. И чуть не сложили головы Айк, Жиль и Гери. Что его ненаглядная отмочит в этот раз, предугадать был никто не в силах. Поэтому Жиль переместился поближе, чтобы в случае чего вырвать Удвина из лап разъяренной тигрицы. Но она лишь улыбнулась тенью своей улыбки, вскинула руку, отвела упавшие ему на глаза волосы, коснулась татуировки на виске и проведя кончиками пальцев по завиткам и линиям до самого подбородка, там остановилась.

— Я сегодня вспоминала о тебе.

Барух в ужасе бросился к Зариму, опасаясь, что тот убьет обоих. Но Зарим ушел от захвата и выставив руки остановил мага.

— Я в порядке.

— Точно? — Барух внимательней присмотрелся и не увидев застилающего глаза безумия облегченно выдохнул.

Эния и Удвин казалось ничего и никого не видели вокруг себя, с любопытством разглядывая друг друга.

— Надеюсь хорошим словом?

— Не очень. — Она опять улыбнулась. И тут ее взгляд соскользнул с лица мужчины, опустился ниже и зацепился за связывающие его путы.

— За что тебя так? Ты хотел убить кого-то?

— Нет. — Удвин тоже улыбнулся, не спеша убирать лицо от ее руки. — Хотел предупредить о грозящей тебе опасности, но кажется опоздал. Ты уже тут.

— Я пришла на встречу с Ван Герсом. Что тут может быть опасного?

— Я тут. — Подал голос, молчавший до этого маг. И когда все обернулись на знакомый голос, узнали в испуганном, подрагивающем мелкой дрожью волшебнике, пятого паладина. — И меня не надо спасать. Я сам кого хочешь спасу.

По мере того как он говорил, голос его становился все ровнее, бледность отступала, и он бы перестал дрожать, если бы не Зарим. При каждом движении оборотня в комнате как минимум трое вздрагивали от испуга.

— Я правильно понял? Вы завалились в Дарк-Кросс всем составом, чтобы провести оживление эльфа прямо здесь? — И когда увидел дружные кивки, закатил глаза к высоченному потолку спальни. — Не проще было вынести его отсюда и провести оживление подальше от загребущих лап Владыки и его далеко идущих планов?

— Если такой умный? Почему сам не вынес? — Тут же напустился на Темного Барух. — Мы бы с удовольствием посидели снаружи.

— Ты сам-то умный я погляжу? — Ван Герс начинал понемногу заводиться. Еще бы! Такие страсти, да на ночь глядя. — Ты не подумал, что он эльф и магия, пронизывающая его тело для нас смертельна? Пока он не оживет и не возьмет ее под контроль прикасаться к нему чистое самоубийство!

— Где-то мы это уже проходили. — Пробормотал Жиль, заставив Зарима помимо воли улыбнуться и положить руку на замотанную рукоять эльфийского клинка. — Кстати, как оживление проводить будем? Кто-нибудь знает, как это делается? Я нет.

— И я нет. — Тут же отказался от участия в сомнительном эксперименте Барух.

— И я пас. — Удвин за невозможностью поднять руки, локти были накрепко прикручены к бокам, поднял ладони.

Понятно маги струсили.

— Он знает, как оживить эльфа. — Эния кивнула на все еще пребывающего в отключке Гэриса.

— Почему ты так в этом уверена? — Зарим воспользовался подвернувшимся предлогом, чтобы заговорить с женой, так как она похоже не собиралась с ним общаться в ближайшем обозримом будущем.

На этот раз она не вздрогнула от страха, просто прошлась по нему равнодушным взором, ударившим больнее всяких обидных слов, или увесистой оплеухи и остановила взор, полный благоговения на парнишке.

— Потому что он бог.

Повисла минута абсолютной тишины. Никто не мог поверить, что она говорит серьезно. Эния же тем временем встала с кровати, подошла к Айку и присев рядом легонько похлопала парнишку по щекам, помогая оборотню вернуть Гэриса в сознание.

— В каком смысле бог? — Не понял юмора Барух.

— В прямом. — Айк обернулся и глянул на всех поочередно. — Гэрис, создатель нашего мира, тогда как его Мать создала все сущее в нем, включая наших предков. — И тут его взгляд уперся в девушку. — Эния, ты в своем уме? Ты зачем притащила бога прямиком в лапы Нориса?

— Потому что он единственный, кому под силу вернуть нам Хилла. Или ты сам хочешь провести обряд возвращения души в тело, после того как они были разъединены пятнадцать тысяч лет назад? По воле того же бога… — Она запнулась. — Вернее этого самого, которому, кажется, сейчас будет плохо.

Гэрис зашевелился, открыл глаза, тут же их зажмурил, и издав жалобный стон согнулся пополам, извергая содержимое желудка прямо на пол.

— Ешкин кот! — Выругался Айк сквозь зубы. — Зарим, ты ему мозги отбил напрочь, его теперь с места двигать нельзя. Давайте топайте в хранилище и тащите вашу замороженную тушу прямо сюда. Здесь оживлять будем.

— Здесь нельзя! — Тут же запричитал Ван Герс, но столкнувшись взглядом с наследником, в чьих покоях они собственно и находились, замолк на полу слове.

— Герс, отведи Баруха и Жиля в хранилище. Вдвоем они справятся. Да прихватите с собой сильфа, он поможет донести. Двуликим слишком опасно разгуливать по крепости пусть тут побудут.

Несмотря на связанные руки и голый зад, Удвин продолжал оставаться Наследником Владыки. Даже сейчас. Когда он сам себя лишил магии, никто не посмел ослушаться его приказа. Что значит авторитет, и привычка повелевать людьми, выработавшаяся за многие десятилетия.

Едва за магами и сильфом закрылась дверь, Эния с возгласом «Я принесу тряпку» скрылась в ванной.

— Эния, и тазик захвати, его еще тошнить будет. — Крикнул ей вдогонку Аликай, а вдох спустя, набросился на Зарима. Правда тихо, чтобы не приведи небо, она не услышала, но от этого не менее яростно. — Ты что творишь?! Ты в своем уме? Потерять ее хочешь? Рявкни еще хоть раз, и она тебя возненавидит.

— Отвали Айк и так тошно. — Зарим отвернулся, зная что племянник прав, а он как ни крути виноват. Жену напугал до полусмерти и богу настучал в бубен. Он даже не мог навскидку определить что страшнее, первое или второе. Все равно за оба проступка придется держать ответ.

— Не сбежит ли? — Встрял в их разговор Удвин, кивая на двери ванной — Нервы у девушки совсем растрепались. — И с укором глянул на оборотней. — Она не была такой в прошлую нашу встречу. Что вы с ней сделали, чтобы она так изменилась?

Зарим дернулся посмотреть, но понял, что сейчас ему лучше не лезть к ней со своими извинениями. Так что в ванную пошел Айк, а ему досталось развязывать Наследника. Хватит, поиздевались уже. Пора и честь знать.

Освобожденный маг повел онемевшими плечами, потер руки в тех местах, где веревки оставили глубокий след, и совершенно спокойно пошел одеваться. Пока Удвин ходил в гардероб, Зарим подсел к парнишке. Тот одарил его взглядом, странно, совершенно не обиженным.

— Ты прости меня за то, что ударил. Я не хотел.

— Хотел. — Сверкнул глазами юный бог. — И руки чесались так, что не утерпел бы. Скажи, если бы ты знал, что я бог? Все равно бы ударил? — Вдруг полюбопытствовал Гэрис. И Зарим скривил губы. Вот бы так же просто помириться с Энией.

— Ударил бы. — Честно признал он. Так как в тот момент ему любой бог был до одного места. Все, что он тогда видел, это как два мужика завалили его жену на кровать, и она при этом ничуть не возражала, смеясь так, как никогда не смеялась в его объятиях.

— Не переживай, помиритесь. — Гэрис хотел похлопать его по коленке, но тут его опять скрутило и начало рвать. Зарим придержал парня за плечи, пока его тело сотрясалось в судорогах, и когда он затих, с легкостью приподнял над полом, пересадив подальше от бяки на полу.

Посмотрел на двери ванной, оттуда пока никто не вышел, значит, придется тряпку поискать где-то тут. Вернулся Удвин, мгновенно оценил обстановку и сорвав со стола скатерть кинул на пол вместо тряпки.

— Воды нет. Цветов в вазе не держу. И не наколдую. — Маг без магических сил развел руками.

— Не нужно. — Зарим протер скатертью пол и без зазрения совести выкинул ее в окно. Поразившись тому, как красиво она летит с такой-то высоты.

Удвин лишь скептически пожал плечами и сдернул вторую скатерть. На всякий случай. Айк же предупредил что это не конец, а единственный квалифицированный целитель на данный момент пребывает в невменяемом состоянии и просить его о помощи просто бесполезно, да и бога жалко если честно. После удара по голове, полученного от Зарима ему только целительства от Энии не хватало, чтобы окончательно свести счеты с жизнью.

— Айк за что? — Она рыдала на груди у друга, не забыв предварительно поставить защиту от прослушивания.

Его рубашка давно промокла от девичьих слез, а она все никак не могла остановиться, изливая ему жалобы на свою несчастную судьбу, не осознавая, какую боль причиняет и ему. Ведь он тоже чувствовал себя виноватым в том, что произошло. Не послушайся он тогда приказа Ализира, Зарим бы уже давно честно завоевал ее любовь и скорее всего добровольно женился на по уши влюбленной в него Энии. Да даже если бы не женился, смог удержать рядом с собой достаточно долго, чтобы тщеславные планы Ализира успели осуществиться. Сейчас же два близких ему существа глубоко несчастны, потому что не могут принять то, что навязано им силой. Хотя! Он тут же нашел оправдание своему поступку. Не поступи он так, как поступил, и Зариму вряд ли бы представилась возможность соблазнить супругу Наследника Темного Владыки. Вон как гад смотрел на нее и не побоялся, что муж рядом.

— Что я сделала не так? Скажи? — Она шмыгнула носом, постепенно переставая лить слезы. Уже хороший признак, значит, и до конца истерики осталось совсем немного. Главное неосторожным словом не вызвать новую волну жалости к себе.

— Ничего. Ты все сделала правильно. Просто у некоторых кретинов, не хватает мозгов оценить какое им счастье привалило. И вместо того чтобы любить до безумия, эти кретины ревнуют тебя к каждому дереву, из-за того, что не уверены в ответном чувстве. А как завоевать это самое чувство не знают как будто это бог им, а не они богу вышибли мозги. Брось Эния, все наладится. Вот увидишь.

Он каждое свое слово сопровождал поглаживанием по худеньким вздрагивающим плечам, а когда она замерла после фразы про бога, его рука тоже сама собой остановилась.

— Все? — Он отнял ее лицо от своей груди и взяв за подбородок заставил смотреть себе в глаза. — Больше не будешь плакать?

— Не буду. — Она еще раз шмыгнула носом, ладошками размазала по лицу слезы и отстранившись села на край ванной.

Айк тут же включил ледяную воду, смочил в ней полотенце и приложил к ее опухшему после слез лицу.

— Так лучше?

— Да спасибо.

Он присел рядом с ней, одной рукой приобняв за плечи, чтобы не упала в ванную, другой помогая удерживать полотенце у лица, так как несмотря на всю браваду руки все еще дрожали. Пару раз сменив компресс на новый, Айк остался доволен результатами своих трудов. И наоборот включив литься кипяток, подхватил Энию на руки, и прямо в сарафане усадил в ванную, придержав немного, пока она не перестала брыкаться и не затихла.

— Полежи в тепле, отдохни, приди в себя.

— Айк, а как же Хилл? — Попыталась она воспротивиться.

— Справимся без тебя. Тем более в тебе Хэлли, не нужно чтоб она смотрела, вдруг ничего не выйдет.

С этими словами, Айк положил на близ стоящий стул сухое полотенце и оставил в одиночестве, зная что оно ей сейчас нужнее, чем все слова, которые он мог бы говорить еще очень долго. Самое главное он сказал. Объяснил поступок Зарима. Остальное теперь за ними. И если они и после этого не смогут наладить отношения, то он сам поможет ей уехать туда, куда она захочет, а дяде правом старшего по клану запретит приближаться к ней ближе, чем на сто километров и пусть только попробует ослушаться. Если сумеет, конечно. Закон крови пока что еще никому не удалось нарушить.

Айк ушел. Эния еще глубже погрузилась под воду. Думать ни о чем не хотелось, но слова Айка не шли из головы, заставляя ее прокручивать их в мыслях вновь и вновь.

… он ревнует тебя к каждому дереву, из-за того, что не уверен в ответном чувстве…

Значит, ярость мужа, напугавшая ее чуть ли не до икоты, вызвана всего лишь ревностью? Но она же не давала повода!

«А если хорошо подумать?»

«Хэлли, о чем тут думать. Я же не…»

И вдруг вся эта ситуация предстала перед ней глазами Зарима. Они явились в Дарк-Кросс практически одновременно. Но Зарим все же опоздал на одну минуту и потому не видел, что кровать они использовали всего лишь для мягкого приземления, иначе бы расшиблись о каменные плиты пола. Он же увидев ее в объятиях сильфа и бога, вообразил себе что она… что они…

Эния выпрыгнула из ванной, забыв выключить воду. Она должна объяснить ему, как он не прав на счет нее. Ничего подобного даже в мыслях не держала. И только пробегая мимо зеркала осознала, в каком виде собралась появиться при честном народе. С нее ручьем текла вода, тонкая ткань платья облепила тело, не оставив простора для воображения. В таком виде мужу точно не объяснить, что она верная жена.

Стянув с себя мокрый сарафан, Эния стала рыться по шкафам и полкам, выискивая для себя сухую одежду. К сожалению, ей попалась только рубашка от пижамы Удвина. Ее она и нацепила, за неимением ничего другого.

Прежде чем вернуться обратно в спальню, она замерла в нерешительности, взявшись за ручку. Несколько раз глубоко вздохнула и тихонько толкнула дверь.

Зарим, Айк, Удвин и даже бледно-зеленый словно древень бог, тут же обернулись. Айк плотно сжал губы, чтобы скрыть от дяди свою улыбку. Удвин узнав на ней свою одежку, опасливо покосился на Зарима и бочком передвинулся на другое место. Бога опять стошнило. Зато Зарим, сглотнул так, что дернулся кадык. Молча приблизился к ней и очень мягко втолкнул обратно, отгораживая от других, закрытой дверью.

Повисла тяжелая пауза. То, что он чувствовал себя виноватым, было понятно без всяких слов.

— Эния, — его взгляд заметался по ее лицу, — не надо меня бояться. Своим страхом, ты разрываешь мне сердце.

Понимая, что теперь ее очередь говорить, она не в силах вымолвить и слова, прижалась к нему всем телом, обняв за талию, так как до шеи ей было не дотянуться, и прислонилась щекой к такой родной груди.

— Тогда не пугай меня так больше. — Прошептала она, поднимая на него взгляд.

Его руки тут же с силой обняли ее, чуть не переломав все ребра, и странная решимость, прозвучала в голосе, когда он заговорил.

— Эния, не люби другого, слышишь? Дождись меня. Я знаю, ты меня полюбишь. И мы будем счастливы, как никто другой на свете. Ты веришь мне?

Эния опять уткнула нос ему в рубашку, только теперь для того чтобы спрятать там улыбку.

— Верю.

Глава 9

Дарк-Кросс не уступала по древности своим собратьям, крепостям других Владык. И каждый вновь утвердившийся во власти Верховный маг считал своим долгом вносить изменения в архитектуру и планировку здания. Поэтому разобрать куда ведет их Ван Герс было совершено невозможно, одно понятно вниз, где по логике вещей и должно было находиться заветное Хранилище Темных магов. Сокровищница из века в век пополняемая всеми членами ордена и скрывающая за своими печатями невообразимые тайны.

Примерно такие мысли витали в голове Баруха, когда он скрытый от посторонних взглядов силой элементала шествовал за паладином и Жилем. Взгляд в спину мальчишки и усмешка скривила губы. Эфир не стал прятаться за маскировками. Просто до ушей напитался Темной магией, вытеснив из себя всю остальную, и теперь ничем не отличался от снующих по коридорам крепости других темных магов. Хорошо быть эфиром, захотел стать темным, пожалуйста, захотел стихийным… и так с любым видом магии. Эфиры имели ту же градацию по уровням силы, что и другие маги с той лишь разницей, что в отличие от своих собратьев не порождали магию в своем сердце, а служили для нее временным вместилищем. Поначалу эфиры вызвали у прочей магической общественности жгучую зависть своей уникальной способностью использовать все виды природной магии, так как другие были ограничены одним, редко двумя талантами. Но их полная зависимость от магических источников или сильных накопителей не давала им занять доминирующее положение, чего так опасались другие Владыки. Собственно из-за этого и разгорелся весь сыр бор, поставивший с ног на голову весь обитаемый мир. Никто не хотел уступать власть эфирам, которые из-за своей малочисленности и специфики своих отношений с магией к ней совершенно не стремились. Барух подозревал, что Богам просто остохренели зарвавшиеся Владыки и они намеренно воскресили исчезнувший тысячелетия назад культ эфиров с тем чтобы сбить спесь с классических и хоть как-то их уравновесить. Кстати, надо будет задать об этом вопрос Гэрису.

Вспомнив Бога, охотник возрадовался. Как хорошо, что он вовремя отказался от своего предложения жениться на Энии, и все это счастье привалило оборотню.

Не хотел бы он иметь жену, которая накоротке общается с богами. Зарим… тому без разницы. Хоть боги, хоть демоны от него по мозгам одинаково получили и те и другие. Рисковый он однако. Да и сильфа треснул так, что тот до сих пор мерцал и не мог полностью перевоплотиться в ветер, объясняя тем, что оборотни по своей магической структуре гораздо ближе сильфам, чем люди потому его удар повредил какие-то там центры, на полное восстановление которых теперь понадобится много дней.

— И все равно я не пойму. — Жиль решил все-таки достать Ван Герса своими как да почему. — Какой резон устраивать хранилище в грязном и вонючем подземелье, когда всем доподлинно известно, что проникнуть туда не сложнее чем в любое другое место в крепости?

— Темным. — Меланхолично ответил Ван Герс. Имея многолетний опыт работы с юными умами, он стоически переносил любопытство юноши.

— Что темным? — Не понял Жиль.

— Грязном, вонючем и ты забыл добавить, темном подземелье. — Ван Герс оглянулся, и в полумраке длиннющего коридора мелькнула его улыбка. — Все, мы на месте.

Маг остановился, достал камень огня и зажег масляный фонарь, висящий тут же у громадной двери хранилища.

— И все равно я не понимаю…

Барух подошел сзади и уже не опасаясь, что его увидят, закрыл ладонью парню рот.

— Солер, давай быстрее, не то он никогда не заткнется.

— Сейчас, сейчас… — Маг прекратил шарить по всем карманам и извлек на свет перстень. На первый взгляд обыкновенное дорогое украшение. И только маг мог заметить в глубине крупного алмаза едва заметные всполохи магических заклинаний. Как объяснил им Ван Герс, в камне были заключены магические коды для отпирания любой двери в Дарк-Кросс.

Ван Герс приложил печатку к углублению на замке и тот с тихим щелчком открылся. Тут же вспыхнул свет и вдоль всего помещения хранилища зажглись осветительные шары, явив изумленному взору прибывших бесчисленные стеллажи с коробками, коробками и тысячами коробок на них. Барух от удивления присвистнул и первым вошел внутрь. Жиль за ним. Ворт, ставший видимым пошел следом за магами, а Солер остался запирать за ними двери. Не нужно, чтобы посторонние застали их в хранилище. И хотя у него как руководителя раскопок, имелось официальное разрешение Владыки Нориса, на посещение хранилища в любое время суток, нечего всем и каждому знать, что на самом деле здесь хранят Темные. А хранилось много чего. У Баруха, от прочтения некоторых ярлыков на коробках глаза зажглись алчным блеском.

— Даже не думай. — Осадил его Ван Герс, когда охотник протянул руку к одной их полок. — Здесь все опутано защитными заклинаниями. Я могу снять только те, которые накладывал сам. Так что если тебе дорога твоя шкура, держи руки в карманах.

Ворт засмеялся, а Барух, пойманный с поличным, расплылся в широкой улыбке и убрал руки в карманы.

— Я хотел только посмотреть.

— И потрогать. — Рассмеялся Жиль. — Ну, давай признавайся.

— И потрогать. — Барух кивнул, ничуть не раскаиваясь в своих намерениях, и глянул на темного. — Куда теперь?

— Туда!

Солер пошел вперед, показывая дорогу. Идти пришлось довольно долго, но как оказалось оно того стоило. Вся эльфийская находка занимала небольшое, но отдельное помещение, больше напоминающее рабочий кабинет, чем хранилище. Только вместо книг на стеллажах стояли запечатанные коробки. Посредине стоял стол и единственный стул, еще более навевая мысли о кабинете. Интересно Ван Герс действительно работает здесь? Похоже да. Вон, каким хозяйским взглядом окинул любимые находки и двинулся прямиком к дальней стенке, где обнаружилась еще одна дверь. Было видно, что очень много лет она была завалена всяким хламом. Потому как этот хлам теперь был отодвинут, чтобы освободить проход.

На этот раз Ван Герс открыл дверь обычным ключом. Свет тоже зажег без использования магии.

— Я обнаружил его совсем недавно. — От своей лампы маг зажег еще несколько светильников, и когда остальные протиснулись в тесную каморку, их взорам открылось необыкновенное зрелище. На бывшем некогда каменном постаменте обитали полуразрушенные статуи эльфов. Но не это привлекло взоры всех присутствующих.

Сам каменный постамент. С него кто-то отколол, не иначе как сам Солер постарался, несколько кусков облицовочного камня, под которыми обнаружилась ледяная глыба с вмороженным в нее настоящим телом эльфа.

— Как ты догадался? — Барух первым преодолел несколько шагов до уникальнейшей находки. Присел на корточки и коснулся искусно сработанных накопителей льда, закрепленных на каждом углу постамента.

— Когда Эния озвучила бредовую идею, что тело последнего из эльфов могло быть в поселении, которое я раскопал, вывод был один, проверить все, что мы нашли. Естественно, что я не стал перебирать чашки и ложки, и первым делом осмотрел куски подходящего размера. Такой оказался всего одни. Я бы в жизни не подумал, что ОН все время был тут, у меня под носом. — Бедный темный маг говорил все быстрее, уже не скрывая своего волнения. — И вам следует сказать огромное спасибо моему Владыке, за то, что он до сих пор ничего не знает про эльфа.

— Получается, великий и ужасный Норис перехитрил сам себя? — Жиль подошел ближе, и дотронулся до льда.

— Не делай этого! — Вскричал Ворт, но было поздно.

Пальцы юноши тут же обледенели, и корка льда быстро поползла по ладони вверх к запястью и выше по руке.

Барух оттолкнул парня и тот, упав на спину, до крови закусил губу, чтобы не заорать от боли.

— Идиот! — Ван Герс взялся пальцами обламывать довольно плотные куски льда. — Сдохнуть захотелось? Я не против, только делай это не в Дарк-Кросс. Не хватало нам еще обвинений Элеоноры в преднамеренном убийстве ее единственного во всем мире Высшего Эфира.

— Я же не знал. — Простонал Жиль, нянча обмороженную руку.

— Не знал, что накопители постоянно образуют лед? — Очистив руку ото льда, Ван Герс сжал в ладонях побелевшие обмороженные пальцы юноши, чтобы отогреть. — Снимая камни, я нечаянно повредил заклинания, поддерживавшие тело в замороженном состоянии и лед начал стремительно таять. Пришлось во всем признаться Наследнику, так как только он мог достать и беспрепятственно пронести в крепость накопители льда.

— Как получилось, что Норис ничего не знает? — Барух начал с великой бережностью отключать накопители один за другим. Уж он в отличие от мальчишки знал как надо обращаться с такими вещами, чтобы не навредить себе.

— Когда Ройк излечил Наследника, я как дурак явился к Норису чтобы получить обещанное разрешение. — Ван Герс передернул плечами, вспомнив, чего наслушался в тот раз от своего Владыки. — В общем, я оказался под домашним арестом, и обнаружив эльфа естественно не стал говорить ему об этом. Так что все, что ни делается всегда к лучшему.

Пришедший в себя от шока Жиль, бережно замотал руку в рубашку и здоровой взялся помогать Баруху. Ворт тоже включился в увлекательный процесс. Пришлось изрядно попотеть и пошуметь, раскалывая статуи, чтобы освободить постамент. Бедный темный чуть не плакал, видя, как вандалы уничтожают уникальные находки древности. Но при этом был готов пожертвовать и большим, ради возможности пожать руку живого эльфа. Для облегчения переноса они тут же скололи камень вокруг ледяной глыбы.

— Растопим тут? — Деловито пыхтя после перетаскивания камней, спросил Барух. — Иди так потащим?

— Лучше так. — Сильф смахнул последние осколки с уже начавшей подтаивать глыбы. — Неизвестно что с ним будет, при соприкосновении со мной.

И увидев недоуменные лица мужчин, пояснил.

— Я же воздух. Скорее всего, я вреден для вашего друга.

Кивок на глыбу, и четверо мужчин поднатужившись, попробовали поднять лед. Но не тут-то было. Сдвинуть его с места оказалось так же тяжело как камень. Тем более лед был скользким и холодным. А уронить его на пол и пополам сломать тело? Нет уж, увольте. Самоубийц, желающих объясняться по этому поводу с четой Беррани, и парочкой разъяренных духов среди них не было.

— И что дальше? — Барух засунул замерзшие пальцы подмышки, начиная потихоньку пританцовывать от холода. С момента как они освободили глыбу льда от камня в и без того прохладном подземелье, температура упала до нуля и теперь при выдохе изо рта вырывались клубы пара.

— Придется рискнуть и открыть портал. — Как-то не совсем уверенно предложил Ван Герс.

— Думаешь это можно делать? — Засомневался Жиль. Его голый торс, уже покрылся от холода гусиной кожей, и мышцы живота подрагивали мелкой дрожью. — Под самым носом у Владыки?

— Лучше рискнуть и переместить его порталом прямо в спальню Наследника, чем тащить на закорках двенадцать этажей вверх, рискуя нарваться не только на Нориса, но и других Высших. Каждый из которых, обязательно пожелает узнать, что делают в Дарк-Кросс знаменитый на весь свет Охотник Барух Высший маг Стихии, Сильф и Высший Эфир, о котором народ уже слагает песни и легенды. А если учесть, что тащить мы будем не абы кого, а эльфа, то вопросы нам будут задавать ОЧЕНЬ долго.

— Понятно. — Хохотнул Барух. Его впечатлила прочувствованная речь Темного мага. — Значит порталом. Солер действуй, а я обеспечу быстрое перемещение нашего красавца.

Пока Ван Герс плел заклинание портала, достаточно мощеное для перемещения такого объема живой и не очень живой массы, Барух тем временем размазал ногами талую воду от стенки до стенки, и когда развернулась воронка, плюхнул еще и от себя на ту сторону.

— Ворт на секунду приподними его. — Он указал на эльфа и глянул на остальных. — А вы ноги с пола уберите.

И сам запрыгнул на какой-то булыжник.

Сильф набрал в грудь побольше воздуха от чего его грудная клетка увеличилась чуть ли не в трое, став похожей на бочонок и когда остальные забрались на обломки статуй, подул так, что ледяная глыба вздрогнула и приподнялась над полом. В то же мгновение Барух кинул на пол один из накопителей льда. Вспыхнуло активировавшееся заклинание, и в считанные мгновения на полу вместо огромной лужи возникла ледяная гладь катка.

— Никому неис места. — Предупредил Барух опасаясь, что кто-то станет на лед и тут же к нему примерзнет. Быстро отключив накопитель, чтобы больше не морозил, он кивнул Ворту и сильф очень бережно опустил глыбу на лед.

Послышался треск ледяной корки, не выдержавшей такого веса.

— Что встали? — Охотник первым спрыгнул на пол, и едва удержав разъезжающиеся ноги, уперся в край глыбы. — Потолкали его отсюда.

Найдя себе местечко на плюшевом диване, Эния тоже удивилась, обнаружив такое чудо в довольно аскетическом убранстве покоев Удвина. На все ее вопросы о том, как он здесь оказался темный маг ответил лаконичное «Подарили». Пришлось удовлетвориться таким ответом, тем более, что бордовые от сдерживаемого смеха лица Айка и Зарима и нервное оглядывание в их сторону самого Удвина заставили ее пожалеть мага и прекратить допрос. Укрыв голые ноги одеялом, она наслаждалась теплом и относительным покоем, пока мужчины пытались привести Гэриса в дееспособное состояние.

Понимая, что сейчас она способна помочь только таракану и то, только если его надо прихлопнуть тапком чтобы не мучился, Эния не лезла к мужчинам, со стороны наблюдая за процессом. Поэтому первой сначала почувствовала, а потом увидела завихрения энергии, предвещающей скорое открытие портала.

— Удвин! Норис к тебе как приходит? Ножками или порталом?

— Он меня к себе зовет. А что? — Наследник передал аптечку первой помощи Айку и глянул на нее.

— Тогда это наши. — Она указала рукой на развернувшуюся во всю шить воронку.

И вдруг из нее на пол хлынула вода, мгновение спустя превратившаяся в лед.

— Точно наши. Вот придурок!

Это он точно помянул Ван Герса, догадалась Эния, так как среди ее друзей придурков не было.

— Что там? — Зарим оглянулся, и увидев портал едва не пролил микстуру с ложки, заставив Гэриса застыть с открытым ртом. — Проблема, Удвин?

— И еще какая. Высшие имеют право с помощью портала перемещаться только за пределы крепости, но не внутри. Это может нарушить охранные заклинания Дарк-Кросс. Что его сподвигло…

Наследник замолчал так и не договорив, так как из портала с диким грохотом выкатилась огромная глыба льда и толкающие ее люди и не совсем люди. Глыба прокатилась по обледенелому полу и остановилась, упершись в ворс ковра.

— Уф, доставили. Принимайте посылку. — Барух опять сунул руки подмышки.

Как ни странно Ван Герс повторил его жест. На Жиля вообще смотреть без слез было невозможно, синий как общипанная курица, и такой же тощий. Один сильф вроде ничего, если не обращать внимания не подрагивание воздуха, волнами прокатывавшееся по его телу. Но к доставке тела эльфа это не имело никакого отношения.

Может быть Удвин и хотел отругать глупого коллегу, но оценив размер «посылки» не стал этого делать, понимая, что другим способом доставить эльфа к нему в башню было просто невозможно.

«Хилл!» Хэлли внутри нее рванулась к вмороженному в лед, едва виднеющемуся телу. Но Эния задавила ее порыв, оставив контроль над телом за собой. Глянув на мужа, она поняла, что Зарим ведет такую же борьбу с духом Хиллиэля.

Пока остальные таращились на находку и подойдя ближе пытались протереть лед, чтобы разглядеть хоть что-то кроме клока белоснежных волос и голой белой пятки, не заметили как Удвин побледнел не хуже эльфа.

— Сработала сигнализация — Прошептал он онемевшими от ужаса губами. — Теперь Дарк-Кросс не покинет даже мышь. И скоро ко мне явится Норис чтобы лично узнать что я такого натворил, чтобы поставить на уши всю крепость. — И тут же рявкнул. — Быстро все попрятались!

Народ осознав масштабы надвигающейся на них катастрофы разбежался по углам найдя себе укрытие где только можно.

Зарим бросился к окну.

— Эния, давай со мной на крышу. — Он протянул руку, ожидая ее.

— Сейчас! — Эния спорхнула с дивана и накрыла глыбу одеялом, и только проверив, что из-под него ничего не видно, поняла, что так ее все равно не спрятать. — Она слишком заметна. Удвин! — Она подняла на бывшего врага отчаянный взгляд.

— Прячься, Эния. Я что-нибудь придумаю.

— Эния быстрее! — Торопил е Зарим, и она не помня себя от страха бросилась к нему, по пути столкнувшись с Айком.

Тот придержал ее, не дав упасть, развернул и передал Зариму.

— Прячься. А я помогу Наследнику.

Зарим вылез в окно первым, и когда она перекинула ногу через подоконник, ухватил за подмышки и перетащил на крышу.

— Иди сюда. — Он обнял ее покрепче, защищая своим телом, от яростных порывов ветра. — И ничего не бойся.

— А как же Айк? — Эния не возражала против еще одного крепкого объятия, от которого опять захрустели ребра. Пару переломов она переживет, а вот падения вниз это вряд ли. Тем более крыша имела остроконечную форму, и сидеть на ней было очень не удобно. Зарим с легкостью прижав ее к себе, перетащил повыше, чтобы никто ненароком выглянувший из окна их не заметил.

— Лучше он, чем ты.

— Как ты можешь говорить такое! — Она едва удержала голос на грани шепота, тогда, как ей хотелось орать во все горло. — Норис убьет его. Медленно и жестоко.

— Не убьет. — Зарим наконец нашел опору для ног, чтобы не съезжать вниз и усадил ее к себе на колени, чтобы хоть немного оградить от холода. — За Айка не беспокойся. Он знает что делает.

— Аликай, ты что задумал? — Удвин во все глаза смотрел на оборотня, пока тот накрывал лед еще несколькими одеялами и забрасывал его подушками, образуя шикарное ложе.

— Спасаю наши шкуры, что же еще? Раздевайся. — И Айк потянул с себя рубашку.

— Что? — У наследника отпала челюсть, когда Айк полностью разделся, разбросав по комнате свои вещи в полном беспорядке.

На самом же деле его одежда оказалась в тех углах, откуда взгляд, привлеченный ее наличием, не заметит других участников их авантюры нашедших укрытие внутри комнаты и потому особо уязвимых. Убедившись, что его отвлекающий маневр удался, Айк обернулся к Удвину.

— Айк не подходи. — Темный маг шагнул назад, отчаянно желая очнуться от кошмара, в котором пребывал с тех пор как связался с Ван Герсом. Похоже, тот подхватил от оборотней какую-то заразу, полностью выключающую инстинкт самосохранения у нормальных людей, и сам от него заразился, если допускал мысль, что план Айка, о котором он к своему несчастью догадался, вполне может сработать. И тем не менее, продолжал отступать, пока не уперся спиной в стойку балдахина у кровати.

Айк не скрывая улыбки, подошел к нему, и стремительно обняв за талию, рывком притянул к себе. Удвин инстинктивно вздрогнул от неожиданно сильного объятия. Он не ожидал что в молодом оборотне столько силы. Неожиданно Айк повел ушами, оглянулся на дверь, видимо услышал шаги за нею. Слегка побледнел, и маг понял, что он тоже до демонов боится его Владыку и тем не менее готов ради друзей и близких… даже ради него, рисковать своей жизнью. И вдруг решился. Будь что будет, и сам толкнул парня на импровизированное ложе, понимая, что лучше, чем прикрыть эльфа собою, спрятать его просто невозможно.

— Расслабься Удвин. — Айк опять обнял мага, помогая ему избавиться от штанов, чтобы их «свидание» выглядело максимально правдоподобно. — Норису понравится наша шутка.

— Главное чтобы после нее шутники остались живы. — Маг нервно хохотнул, чувствуя как от напряжения, замешанного на диком страхе, у него открылось второе дыхание, и азарт авантюры захлестнул его полностью, сметая остатки здравого смысла.

Так что к тому времени, когда Владыка Норис без стука ворвался в спальню своего Наследника, желая лично намылить тому шею за вопиющее нарушение элементарной техники безопасности, молодые люди с упоением целовались, при этом лаская друг друга с такой страстью, что усомниться в том, что здесь происходит, было просто невозможно.

— Удвин? — Норис не орал, он изумленно выдохнул, не в силах отвести взор от потрясающего своей запретной красотой зрелища. — Что все это значит?

Удвин с трудом оторвался от оборотня, глаза которого заволокло неподдельной страстью, так что невозможно было определить, притворяется он или возбужден на самом деле. Затряс головой, прогоняя туман из собственных мыслей, и только после этого поднял взгляд на своего Владыку. Единственного властелина в этом мире, приказам которого он был обязан подчиняться.

— Это и есть твой господин? — Айк тоже глянул в сторону двери и с видимой неохотой разомкнул объятия, позволив Удвину лечь рядом. С ленивой звериной грацией потянулся, словно желал продемонстрировать Владыке во всей красе свое совершенное тело. И перевернувшись на бок, по хозяйски подтянул наследника к себе, словно не желая расставаться с любимой игрушкой. — Что ему здесь нужно? — В его голосе проскользнули капризные нотки.

— Я не ждал его. — Удвин с не меньшим удивлением, чем Айк взирал на Владыку, переняв манеру оборотня. Прекрасно понимая, что наивным оправданиям типа «я не виноват, оно само случилось» здесь не место. — Норис?

Маг выгнул бровь, ожидая ОБЪЯСНЕНИЙ ОТ СВОЕГО ВЛАДЫКИ. Его даже не поразила собственная наглость, граничащая с самоубийством, ибо НИКОГДА ранее он не вытворял ничего подобного. Не иначе, это порочное влияние оборотней сказывается.

Владыка Норис, пребывающий по своей привычке в личине семнадцатилетнего мальчишки, под которой на самом деле скрывался старейший маг их мира вдруг покраснел и неуверенно замямлил.

— Удвин, мальчик мой. Что же ты творишь?

Брови наследника взлетели вверх и он невольно оглянулся на Айка, ожидая увидеть на его месте какое-то чудовище, готовое его сожрать вместо того чтобы заниматься с ним любовью. Именно с таким выражением Владыка смотрел на оборотня. Айк улыбнулся и расслабившись растянулся на подушках и одеяле, прекрасно сознавая, какое впечатление производит.

— Отдыхаю в свободное от работы время. Разве это запрещено?

— Удвин!

Норис шагнул в их сторону. Айк напрягся готовый в любой миг сорваться с ложа и броситься в драку. И Удвин понял, сделай Норис еще один шаг, ему не жить. Это ясно читалось в глазах оборотня, которые он тут же прикрыл, чтобы не выдать своих намерений.

Удвин соскочил с ложа, и ничуть не стесняясь наготы, встал рядом с владыкой, загородив собой Айка.

— Владыка! — Его полупоклон был скорее насмешливым, чем учтивым. — Вам не кажется, что вы преступаете границы дозволенного? Даже у Наследников есть право на личную жизнь, вмешиваться в которую вы не вправе.

— Удвин, ты можешь спать с кем угодно. Но не с ним же. — В бешенстве вскричал Владыка.

Удвин так и не понял, возмущался Норис против присутствия в его постели мужчины или конкретно Айка, которого без сомнения узнал? Понятно было одно. Кажется, еще немного и Владыка окончательно потеряет самообладание. Их неприкрытая наглость и бесстыжее поведение, заставили Нориса напрочь забыть обо всем на свете. Чего собственно они и добивались.

— Удвин, кажется я не нравлюсь твоему Владыке. — Елейным голосом подлил масла в огонь Айк, хотя должен был прекрасно сознавать, как опасно злить столь могущественного мага. И Удвин понял, что у парня, так же как и у него, полостью отказали тормоза. Заставляя обоих совершать безумные поступки. Оглянувшись, он улыбнулся оборотню такой улыбкой, что бедный Норис пошел багровым пятнами не то смущения, не то гнева.

— Ты должен нравиться мне, а не ему. — И послал Айку воздушный поцелуй, вогнавший Владыку в полный ступор.

Они смотрели друг на друга «влюбленными» глазами, пока Норис не очнулся и не заговорил, угрожающе сдвинув брови.

— Удвин!

Наследник внутренне напрягся, ожидая услышать все что угодно, но голос Владыки зазвучал, как у учителя, отчитывающего ученика за проваленный экзамен. А уж то, что он говорил, вообще выходило за рамки привычного общения, настолько неожиданным был вывод, к которому пришел Норис.

— Я сейчас уйду. А когда закончите. Жду вас обоих у себя в кабинете, да не бойся ты двуликий, убивать тебя никто не будет. Живи, раз уж ты так приглянулся моему наследнику.

И взметнув в развороте длинными волосами, удалился, не забыв хлопнуть дверью.

— Уффф! — Удвин смахнул со лба выступившие капли пота. — Кажется, отделались легким испугом.

Услышав за спиной тихий смех оборотня, он резко оглянулся и наконец позволив себе разгневаться, указал на него пальцем.

— Ты! Ничего смешного! Из-за тебя мне теперь припишут склонность ко всяким извращениям!

— Удвин, — сквозь смех проговорил Айк. — Признай, лучше быть живым извращенцем, чем мертвым праведником.

— Кончайте ссориться, любовнички. — Барух вылез из шкафа, откровенно скаля зубы в веселой улыбке.

Из того же шкафа, причем такой же ухмыляющийся вышел Ворт. Жиль вылез из-под кровати, при этом стараясь не смотреть на парней. Удвин, увидев их наглые довольные рожи, с рычанием бросился к штанам и успел натянуть их до того, как Зарим спустил Энию с крыши. Охотник помог ей через окно оказаться в комнате и тут же завернул заледеневшую девушку в одеяло. За нею следом в оконном проеме показался Зарим и обведя всех цепким взглядом в удивлении заметил:

— А куда делся бог?

На поиски пропавшего Гэриса бросили все силы. Первым нашелся дрожащий от ужаса Ван Герс, нашедший себе укрытие в темной нише. Пришлось потратить пять минут на то, чтобы убедить перепуганного мага, что никто их убивать не собирается, и проклятия насылать тоже, и вообще…

— Солер! — Барух хорошенько тряхнул мага за плечи. — Все обошлось. Ты Гэриса не видел?

— Он кажется в ванную убежал. — Паладин все еще не мог поверить, что им удалось обхитрить САМОГО НОРИСА!

Удвин рванул дверь ванной на себя и выругался не хуже Зарима, когда ему по ногам хлынула горячая вода, заливая всю спальню, мигом намочив все ковры, разбросанные по ней одеяла, подушки и вещи Айка.

— Ой! — Эния прикрыла ладонями рот. — Кажется, я забыла воду выключить.

— Дурдом! — Ругнулся он еще раз, и загребая ногами, продолжавшую прибывать воду, дошел до ванной и выкрутил кран до упора, перекрыв поток воды.

В ванной Бога не оказалось. Они даже воду спустили, чтобы лишний раз в этом удостовериться, несмотря на всю ее прозрачность.

Зато он обнаружился в гардеробной. Со словами «умный мальчик» доведенный до бешенства наследник выудил Гэриса из-за вешалок с одеждой и подумав, не стал вытряхивать из своих сапог, в которые тот обулся чтобы спрятать ноги. Не хватало им еще простудить бога в довершение к нанесенным ему увечьям.

Наконец, все более или менее успокоились. Зарим с Энией расположились на подоконнике. Он все еще не мог поверить, что прощен и потому боялся отпускать от себя жену, опасаясь, что у нее случится очередной заскок, от которого ему будет мало места. Она же, не помышляя ни о чем подобном, льнула к нему как кошка, вызывая поток мыслей весьма далеких от всего происходящего, заставлявших его помимо воли глупо улыбаться. Барух уселся на стол, потеснив на нем какие-то древние книги. Ворт в силу своей природы прекрасно расположился под самым потолком, облюбовав местечко на шкафу. Ван Герс, презрев мокроту и сырость, не желал расставаться со своей находкой, как он продолжал упорно величать эльфа, остался рядом с начавшей подтаивать ледяной глыбой. Жиль забрался с ногами на кресло, прекрасно устроившись на его спинке. Айк сгонял в гардеробную Удвина и на правах очень близкого друга позаимствовал себе кое-что из его вещей. Благо они оказались одного роста и примерно одной комплекции. И теперь караулил Гэриса, чтобы тот не вздумал никуда бежать. Один Удвин не найдя себе места, кровать как место где посидеть в виду недавних событий его явно не прельщала, остался истуканом стоять посреди комнаты.

— И что теперь делать будем? — На правах хозяина он первым нарушил затянувшееся молчание. — Скоро Норис затребует нас с Айком к себе на допрос. Так что времени в обрез.

— Тоже, что и собирались. — Эния чуть отодвинулась от мужа, при этом, не спеша покидать его уютные объятия. — Оживлять Хиллиэля. Все равно деваться нам некуда. Пока не переустановят сигнализацию заново, внешний слой защиты непреодолим даже для Владыки не то что для нас простых смертных.

— Эния. — Удвин глянул на нее с укоризной. — Ты представляешь, какая тут магическая свистопляска будет? Мы поднимем на уши всю крепость. И второй раз прикрыться любовной историей уже не получится.

— Еще как получится. — Айк улыбнулся наследнику улыбкой, от которой тому сразу поплохело. — Ты же маг. На тебя все и спишем, а остальные сдохнут от зависти, воображая, что же мы тут с тобою вытворяем.

Удвин побледнел пуще прежнего, представив себе всю эту «зависть» на лицах магов, когда он предстанет пред их темны очи. Айку что? Натворил дел, и домой убрался, а ему среди магов жить. И когда-нибудь в будущем руководить ими. Это Норис мог творить что угодно, не взирая ни на чье мнение. На то он и Владыка. А у наследника репутация должна быть безупречной, а не скакать туда сюда от воплощенной морали до разнузданной безнравственности, словно перепуганный заяц. Но, похоже, ему не оставили выбора. И сознание того, что от уже свершенного никак не отвертеться, только идти до самого конца, злился еще больше. На себя за то, что позволил Ван Герсу втянуть его во все это. На проклятого двуликого, чьи поцелуи еще горели на его губах и шее, на всех его родичей до десятого колена, на остальных магов. И как ни странно на Энию, за то, что с момента встречи с ней, в его жизни нет и дня покоя. Видимо ее проклятие это не очередной бред Ван Герса, иначе откуда СТОЛЬКО бед вокруг одной крохотной девушки?

— Все это конечно здорово. И я вам Наследник премного благодарен, что вы рискнули своей репутацией ради великого дела. — Ван Герс оторвался от созерцания глыбы. — Но вы бы не могли, наконец, решить что делать? От горячих ковров скоро лед совсем растает. Если оживляем, то пусть, а если нет, то его опять надо заморозить.

— Ладно, оживляем. — Удвин досадливо махнул рукой. Помирать так с музыкой.

— Хм. — Подал голос сверху Ворт. — А вы случаем бога не забыли спросить? Вдруг он что имеет против ваших грандиозных планов?

— Не имею. — Тут же откликнулся Гэрис, вызвав дружинный вздох облегчения, и сам улыбнулся, видимо поняв, что многие, если не все опасались, что он откажется. — Без него, — кивок на вмороженного в лед эльфа. — Меня мать домой не пустит. Так что я с вами. Только у меня сил нет. — И бог виновато развел руками. — Совсем.

— Я с тобой поделюсь. — Тут же отозвалась Эния. — Я уже полностью восстановила свой эфир.

— Этого будет мало.

— Тогда и мои возьми. — Предложил Жиль.

— И мои. — Откликнулся Барух.

— Я тоже поделюсь ради такого дела. — Ван Герс довольно потер руки.

— Это не совсем то что мне нужно. У эльфов совсем другая природа силы. Боюсь, ваша магия для него не сгодится. — И увидев удрученные лица помощников, высказал предположение, которое наделся они не отвергнут. — Мне потребуются Эния и Жиль, но не как источники магии, а как проводники моей собственной силы, к которой я временно не имею доступа.

— То есть они послужат как бы ключом к ней? — Удивился Ворт слетая со шкафа, от чего лужи на полу под напором ветра разметались брызгами по стенам.

Удвин зажмурился не в силах смотреть, как вода стекает по древним гобеленам. Вандалы. Уничтожили его жилище до самого основания. Кто все это потом убирать будет? Понадобится целая армия рабов, чтобы придать жилищу прежний вид.

— Это не опасно? — Зарим опять с силой прижал Энию к себе. Ему явно не нравилась идея бога.

— Ничуть. — Слишком уж быстро ответил Гэрис. — Так вы согласны?

— Я да! — Эния решила не дожидаться, пока Зарим начнет выторговывать у бога, для нее лучшие условия сделки.

— Я тоже. — Следом за ней откликнулся Жиль и два эфира переглянулись с понимающими улыбками.

Барух скрипнул зубами от зависти. Такой уникальный шанс узнать, что из себя представляет сила бога, прошел мимо него.

— Тогда его надо быстро разморозить. — Гэрис глянул на охотника, явно предлагая тому помочь. — Только не поджарь его. Он не вкусный.

Барух кивнул, подошел к блестящему куску льда, и наложив на него ладони зашептал заклятия. Тут же из-под рук хлынули ручьи талой воды.

Только на этот раз на новый потоп никто не обратил внимания. Все замерев от нетерпения напряженно всматривались в очертания эльфа, становившиеся все виднее, по мере того как лед быстро таял. Вот появились пальцы ног, затем кончик носа, лоб, колени и вся верхняя часть тела, а когда лед полностью растаял, Барух со страхом отдернул руки от распластанного по полу совершенно белого как молоко тела эльфа.

Никто не посмел рта открыть со своими глупыми вопросами, понимая, что с момента как тело лишилось ледяной защиты, счет пошел не на минуты, а на секунды.

— Зарим. — В голосе Гэриса вдруг появились властные нотки, так что никто и не помыслил ослушаться его приказов. — Возьми его за руки. У вас должен быть физический контакт, иначе душа Хилла опять потеряется в межмирье.

Зарим послушно исполнил то, что от него просили. Остальные разошлись по углам, оттуда наблюдая за всем происходящим. Еще бы! Стать свидетелями подобного явления как возвращение в их мир последнего из эльфов! Такую честь еще надо заслужить. И Удвин вдруг ясно осознал, что за право быть в этот миг здесь и сейчас отдал бы все на свете. И потеря репутации не такая уж высокая цена. Ведь даже Норис не увидит того, что увидит он сейчас.

И вот началось. По приказу бога Эния и Жиль заняли места справа и слева от него. По сути два подростка, особенно по сравнению с жизненным опытом тех, кто сейчас здесь присутствовал, они были трогательно похожи и в то же время так различны, как и должны быть слитны и одновременно разделены женское и мужское начала. Только сейчас Удвин понял, почему Гэрис выбрал их. Мужчина и женщина, два эфира, даже в том, как они были одеты, Жиль в одних штанах, а Эния только лишь в рубашке, они являли зеркальное отображение друг друга, живое воплощение Великого Равновесия Вселенной.

Внезапно их тела засветились ярким светом, который как ни странно не жег глаза, позволяя и дальше наблюдать за происходящим. Сила бога, пронзившая их, заставила подняться над полом, и так зависнуть, раскинув руки и запрокинув голову. И когда они стали похожи на два солнца, сила хлынула в Гэриса, подобно двум канатам, соединив их в единое целое. И Гэрис преобразился.

Теперь никто не смел усомниться, что перед ними БОГ, творец их мира. Удвин почувствовал, как страх прокрался в сердце. Сразу вспомнилось все, что они творили с ним, и ему стало жутко. Рядом от такого же страха затрясся Айк. Ван Герс рухнул на колени шепча молитвы, понимая как несуразно выглядит, и не имея при этом сил остановиться. Барух тоже вжался в стену, слившись с гобеленом, чтобы не приведи Небо не привлечь внимание Бога. Вдруг с того станется спросить с него за все грехи при жизни? Как он оправдываться будет? Даже Ворт, на что уж сильф и тот впечатлился до глубины своей ветреной души.

А действо продолжало разворачиваться с новой силой. Гэрис, получив в распоряжение свою силу, подошел к замершему над телом эльфа Зариму и наложив руки на головы обоих заговорил на неизвестном языке.

В тот же миг на лице Зарима появилась гримаса боли, но он не издал и звука, полностью находясь во власти бога. Их с эльфом подняло с пола, поставило напротив друг друга. Руки, сцепленные со страшной силой, задрожали. Эльф вдруг выгнулся дугой, его начала бить крупная дрожь, волнами прокатывающая по телу. У Зарима из прокушенной губы потекла кровь, заливая ему подбородок и стекая алыми потоками на грудь.

А Бог все продолжал говорить. Его голос с каждой фразой становился все громче, речитатив быстрее, и когда он почти выкрикнул последнее слово, пространство взорвалось мириадами искр, заставив всех на миг ослепнуть. Когда же зрение к Удвину вернулось он увидел, что Эния и Жиль, без чувств и кажется без капли собственной силы лежат рядышком на его постели. Гэрис, после потери силы ставший обычным человеком, с довольной мальчишеской улыбкой взирает на дело рук своих. У его ног, Зарим осев на пятки, с закрытыми глазами раскачивался вперед назад, шепча какие-то непонятные слова. При этом выглядел он совсем не хорошо. Смуглая кожа посерела, черты лица заострились, словно он зараз потерял в весе килограмм тридцать не меньше. Волосы мокрыми сосульками свисали на плечи, а пальцы рук постоянно судорожно сжимались и разжимались.

Эльф… стоял на четвереньках, и очумело тряс белоснежной гривой длиннющих волос. То, что парень абсолютно гол никого не волновало. Главное что он жив. А уж штаны Удвин ему ссудит, все равно оборотни как сороки растащили весь его гардероб. Так что штанами больше, штанами меньше…

И тут Эльф грязно выругался, еле поднялся на ногах, которые его едва держали, и с кулаками двинулся на Бога.

— Ах ты ж скотина! Ублюдок недоделанный. Мало тебя мать ремнем порола, сволочь ты поганая.

Рядом с Удвином изумленно ахнул Айк. Даже Ван Герс подавился очередной молитвой, когда Гэрис рванул от эльфа куда подальше, а именно в один прыжок оказался на люстре и поджав ноги, чтобы тот его с пола не достал, испуганно глянул в низ.

— Это не я! — Сделал он попытку оправдаться. — Это твоя жена меня попросила!

— Я достану тебя и разорву в клочья! — Продолжал кипятиться эльф. Сделал попытку подпрыгнуть с тем, чтобы сорвать бога с люстры, запутался в волосах, свисающих до самых пят, и рухнул на пол.

Бормоча страшные проклятия, под изумленными взорами замерших магов и одного сильфа. Эльф опять поднялся и погрозил богу кулаком.

— Быстро спускайся!

— Ни за что! — Гэрис сильнее подтянул ноги, от чего люстра закачалась, опасливо накренилась и с потолка посыпалась штукатурка.

Эльф оскалился.

— Я подожду, пока ты рухнешь, и тогда клянусь, ты неделю сидеть не сможешь, помяни мое слово!

— Аликай! — В отчаянии завопил Бог, чувствуя, как люстра медленно отрывается от своего крепления. — Угомони своего родича, объясни, что бить бога это неприлично!

— Не лезь Аликай. Пусть почувствует на своей божественной заднице, как нельзя поступать с честными оборотнями.

— Это не я! — Опять запричитал Гэрис. — Я же сказал, Эния попросила, я ей должен три желания, поэтому не смог отказать.

— Айк? — Удвин глянул на парня. — Ты хоть что-то понимаешь в происходящем? Почему эльф матерится дурным голосом твоего дяди?

— Потому что Эния страшная женщина. — Айк вдруг расплылся в улыбке и захохотал как сумасшедший. — И нашла шикарный способ отомстить мужу. Теперь он тысячу раз подумает, прежде чем позволит себе ревновать ее к кому-либо без причины. Ибо если он теперь ее хоть раз поцелует, сам своими руками заставит изменить ему же.

Удвин, до которого только сейчас дошел весь смысл шутки Энии. Решил, что ему с придумкой Аликая повезло просто сказочно. И пусть его тысячу раз обвинят в противоестественной связи с мужчиной, зато он будет жить в своем теле, вдруг ставшем таким родным и любимым. Не то, что некоторые.

— Отверни от меня прочь несчастия твои. — Зашептал Барух заклинание оберег. — Какое счастье, что я на ней не женился. Зариму памятник надо при жизни ставить, причем быстро, а то пока мастера его сделают, он окажется уже посмертным.

— Зарим! — Наконец Хиллиэль открыл глаза и глянул на скачущего в его теле оборотня. — Если ты сейчас моему телу ноги переломаешь, клянусь пустотой нас породившей, я покалечу твое.

Зарим остановился, перекинул с лица спутанные волосы за спину, явно не привык к такой длине, и устремил угрюмый взор лиловых глаз на Хилла.

— Тебе хорошо говорить. Ты уже облюбовал мое тело. Прижился, а я что должен делать с этим? Я же перекинуться не смогу, а хочется так, что хоть вой, хоть на стену кидайся.

Хилл улыбнулся такой улыбкой, что сразу стало понятно, это не Зарим. Тот никогда так не улыбался и по определению не мог иметь такое ехидное выражение лица.

— Чем тебе не нравится мое тело? Я же к твоему привык. И ты к моему привыкнешь.

— Чем? — Зарычал оборотень, начиная звереть не хуже чем в своем собственном теле. Начисто забыв про раскачивающегося над головой Гэриса. — Да ты посмотри на него? На себя посмотри? Разве это тело мужчины? Срам один!

Удвин честно пытался понять, чем так недоволен родич Аликая. Правда он не знал как должен выглядеть правильный эльф, но этот вроде ничего. Чего Зарим собственно хотел? Чтобы представитель народа, вымершего пятнадцать тысяч лет назад, выглядел как он? Что за бред. Не иначе в нем говорит уязвленное самолюбие и желание излить обиду за учиненную над ним несправедливость, на любого кто подвернется под руку. Сначала это был Гэрис, теперь вот Хилл, так не вовремя встрявший в его разборки с богом.

— Ты таким его себе и представлял? — Спросил он обращаясь к Аликаю, и моля всех духов, чтобы у эльфа слух оказался не таким тонким как у оборотней и Зарим ничего не услышал, не то перепадет им обоим это как пить дать.

— Каким бы я не представлял эльфа, — пробормотал Айк. — это явно не то, что рисовало мое воображение. И я могу понять досаду Зарима. После такого роскошного тела, как у него, получить это? Тут и я бы взбесился, не то, что он с его горячим нравом. Хорошо Эния без памяти и он остынет до того, как она очнется.

Удвин еще раз окинул придирчивом взором эльфа… не эльфа… вот гадство и телом не назовешь, живой ведь. В общем, существо сотворенное богом, и волей взбалмошной и как оказалось, злопамятной юной особы.

Ростом эльф, Удвин наконец определился для себя как называть результат их эксперимента. Ведь внешне это эльф, так пусть им и будет иначе рехнуться можно рассуждая, кто есть кто. В общем, эльф был ростом метр шестьдесят. Тонкий как любой пятнадцатилетний подросток в их мире. Так что с трудом верилось, что ему перевалило уже за восемнадцать тысяч лет, пятнадцать из которых он провел в замороженном виде. С абсолютно белой кожей, и такими же белоснежными, словно первый снег волнистыми волосами, спадающими до самых пят. Остроконечные уши, выглядывающие из роскошной гривы, подрагивали мелкой дрожью, выдавая крайнюю степень волнения их обладателя. Лицо у эльфа было почти девичье, по форме напоминающее сердечко. На котором выделялись поистине огромные, раскосые лиловые глаза. Тонкий нос, чуть задирающийся к верху, придающий эльфу шкодный вид и маленький рот с пухлыми губами, к которым так и тянуло прикоснуться поцелуем.

Удвин не хуже Зарима тряхнул головой и отошел подальше от Аликая. Это все его флюиды на него так действуют, если он уже готов лезть целоваться с эльфом. Айк, увидев его перемещения, недоуменно выгнул брови, мол, что на тебя нашло? Стоял, стоял и вдруг дал деру?

Чувствуя, что его лицо медленно розовеет и никакая татуировка не скроет этого от зоркого глаза оборотня, Удвин отвернулся от Аликая и подошел к Зариму, который уже выпустил весь свой пар и теперь стоял, понурив голову и опустив плечи.

— Тебе штаны принести? Смотри, скоро жена очнется. Или так и будешь щеголять перед ней, в чем мать родила?

— Они на меня налезут? Вернее я не утону в них?

— Подвернешь, в чем проблема, а на талии ремнем потуже затянешь. Пошли, подберем тебе что-нибудь из моей одежды.

И увел его в гардеробную, подальше от прочих ошалевших взглядов.

Проводив Удвина и Зарима взглядом, Айк только покачал головой и выйдя в центр комнаты задрал голову, разглядывая Гэриса на люстре.

— Давай, спускайся, никто тебя бить не будет, обещаю.

— Я бы и рад. — Промямлил бог. — Да она сейчас рухнет.

— Тогда прыгай. — Айк оглянулся на Баруха и Ворта. — Быстро тащите что-нибудь мягкое.

Те бросились искать по всей комнате Наследника, что-нибудь, что они еще не успели изгадить и, найдя в комоде толстое меховое одеяло, убранное туда с наступлением весны, сложили его в четверо, и положили на пол под люстрой. Гэрис осторожно вытянул одну ногу, потом другую и прыгнул. Айк еле успел поймать все-таки рухнувшую люстру прямо над головой присевшего от испуга бога. Крякнув от натуги, тяжеленная зараза, отбросил ее в сторону.

— Вот и все. А ты молодец. — Айк похлопал парнишку по плечу, одновременно стряхивая с него штукатурку.

— Да ничего особенного. — Застеснялся бог, ковыряя носком одеяло под ногами, которое, пропитавшись влагой с пола, уже начинало хлюпать в точности как ковер, на котором лежало. — Обычная работа.

— Не скромничай. Никто кроме тебя с оживлением не справился. — Еще раз похвалил Айк и видя, что совсем засмущал Гэриса решил сменить тему. — А что с эфирами? Почему так долго спят?

— Восстанавливают силы. — Гэрис сощурил глаза, когда глянул на Энию и Жиля. — Я несколько перестарался, и пустил через их каналы слишком много силы. Это вызвало перегрузку, но они уже почти восстановились, так что скоро очнутся. Одна только просьба не давайте им пару недель никакой магии. Иначе они могут навредить сами себе, не справившись с новым объемом силы.

— Так они что? Теперь уже не Высшие? — Удивился Айк, оглядывая спящих эфиров и не находя в них никаких изменений кроме неестественной бледности вызванной обычным истощением.

Но ответа на свой вопрос не получил, так как к богу с вопросами полез Ван Герс и он решил на время оставить Гэриса под опекой мага, чтобы оказать помощь Хиллу, о котором почему-то все забыли.

Хиллиэль, видя что Айк взял аптечку и направляется к нему криво улыбнулся.

— Ты у нас сегодня за лекаря?

— Что-то вроде того. — Улыбнулся Айк, присаживаясь на пол рядом с ним и ничуть не заботясь о том, что его штаны опять промокли. У Удвина их еще много, успеет переодеться опять в сухое, когда придет время отправляться на встречу с Норисом. Теперь, когда он увидел, на что способен бог. Причем Айк крупно подозревал, что тот действовал не во всю свою силу. Никакой Темный маг, даже такой ужасный как Владыка Норис был ему не страшен.

Стерев кровь с шеи и подбородка Хилла, Айк смочил бинт спиртом и приложил к прокушенной губе. Тот зашипел, но не стал уворачиваться, понимая что для регенерации нужно время.

— Как думаешь, что теперь с вами будет?

— Узнаем, когда Эния очнется. — Хилл, тоже оглянулся на кровать и вдруг горестно всхлипнул. — Я так надеялся, а она. Айк, я же ей ничего не сделал. Зачем она так со мной?

Айк через силу улыбнулся. Сегодня просто день такой, что все желают излить ему свою душу. И приходится терпеть, а куда денешься, если друзьям не к кому больше обратиться за помощью?

— Ты прав, подождем, пока проснется. У нее должна быть очень веская причина для столь нелогичного поступка. — Утешил он Хилла и вдруг предложил. — Хочешь выпить?

— Хочу.

Глава 10

Зарим стоял посреди гардероба, без особого интереса наблюдая за тем, как наследник подыскивает ему вещи. Не до того ему сейчас было. Что-то странное начало происходить с телом. То, что его все время трясло это пол беды, как и ощущение, что его поставили на колени и заставили так ходить. Рост не соответствовал его внутреннему ощущению себя и то, что ему теперь приходилось постоянно задирать голову вверх, чтобы смотреть в лица друзей не добавляло хорошего настроения. Но сейчас, когда энергия бога, вернувшая жизнь куску замороженной плоти схлынула, наступил откат, и ему было плохо, очень плохо. Ноги вдруг резко ослабели и он, путаясь в длиннющих волосах, рухнул на пол, заставив Удвина подпрыгнуть от испуга.

— Зарим? Что случилось? — Маг тут же оказался подле него и сделал попытку помочь встать и вдруг отпрянул, испуганно таращась на свои руки, в которых остались куски отслоившейся обмороженной кожи. — Надо позвать кого-нибудь. Тебе целитель нужен.

Зарим схватил его за руку, чтобы остановить и сам ужаснулся, когда кожа на пальцах лопнула, и из-под нее показалось бледно розовое мясо и сочащаяся из него сукровица.

— Не надо никого звать. — Губы тоже лопнули, его затрясло еще сильнее и не сдержав позыв к рвоте, он вывернул куски замороженной дряни из желудка прямо на пол. — Помоги дойти до ванной.

Удвин вскочил, с легкостью подхватил его на руки и через смежную с гардеробом дверь отнес в ванную. Осторожно поставил на ноги и включил напор воды.

Зарим рухнул на колени, застонав от невыносимой боли. Вода, чуть теплая для остальных, ошпарила его хуже кипятка, заставив кожу пластами слезать со всего тела. По дну ванной пучками поплыли белоснежные волосы. Кровь текла по лицу, застилая глаза, смешиваясь с водой и окрашивая ее в розовый цвет. Он завалился на бок, извиваясь от дикой боли, хотелось орать, но он упрямо держал рот закрытым. Гордость не позволяла, чтобы кто-нибудь увидел его в таком состоянии.

— Зарим, нужно разбудить Энию. Тебе целитель не поможет. Это работа для мага Жизни. — Удвина тоже трясло от ужаса. Он не ожидал увидеть ничего подобного. Вера всех в абсолютную мощь бога была настолько сильна, что увидев ожившего эльфа, все сразу успокоились и решили, что и дальше все будет так же хорошо.

— Не надо Энию. — От мысли, что жена войдет и увидит, во что он превратился, у него появились силы. Схватившись за борта ванной, он подтянулся, хотел вылезти, но Удвин видя, что еще немного и эльф от болевого шока потеряет сознание, кинулся опять к нему.

— Хорошо, хорошо, я не буду никого звать, только не дергайся. Тьма изначальная, что же делать?

Зарим прекратил брыкаться, но не потому что успокоился, а потому что Удвин сам того не понимая, схватился руками за оголенные нервы. Боль огненной лавой прокатилась по всему телу, накрыв сознание и наконец погрузив его во тьму.

Очнулся он все в той же ванной. Только вместо воды, он плавал в каком-то бледно голубом киселе. Такая же гадость покрывала все лицо и голый череп. Чьи-то руки бережно поддерживали его лицо над массой, иногда вытирая крупные сгустки, не давая им заливаться в нос и рот. Приоткрыв глаза, Зарим почувствовал, как дурнота опять подкатила к горлу. Вместо маленького чудненького белоснежного эльфа, сейчас он походил на розовый кусок мяса.

— Тихо, тихо. Не дергайся. — Спокойный голос Аликая немного успокоил расшатавшиеся нервы.

Зарим хотел сказать, но едва открыл рот, как боль тут же дала знать о себе заставив тело помимо его воли дергаться в судорогах, а дрянь в которой он плавал тут же затопила рот от чего он едва не захлебнулся.

— А ну тихо! — Прикрикнул на него Айк, и нарисовался в поле его зрения. Зарим моргнул. Руки парня были при нем, значит, его голову держит кто-то третий.

— Это я. — Удвин пошевелил пальцами под его подбородком. — Теперь ты успокоишься? А то вся работа пойдет псу под хвост.

Зарим забулькал от возмущения. Просил же никого не звать. Новое движение опять накрыло болью, заставив замереть неподвижно. Когда не шевелишься, боль вполне терпима, значит, лежим и не дергаемся.

— Молодец. — Похвалил его усилия Айк. Присел на корточки подле ванной и запустив в жижу руки по самый локоть, принялся размазывать кисель по всем торчащим из него участкам тела. — Это питательная среда. Ее нам посоветовал сделать Гэрис. — Наконец снизошел он до объяснений. — Она в десятки раз усилит естественную регенерацию твоего нового тела. Так что потерпи, уже немного осталось.

Айк сменил Удвина на посту. Тот вымыл руки, и присев на табурет, взялся в миске смешивать какие-то порошки.

— Тебе надо будет это выпить. — Айк правильно истолковал его испуганный взгляд. — Нужно восстановить работу всех внутренних органов иначе ты ни пожрать ни поссать не сможешь. Пятнадцать тысяч лет в замороженном виде это тебе не шутки. Блин как холодно.

Айк пошевелил онемевшими пальцами, вызвав улыбку темного.

— А Зарим даже не чувствует. Я думал, что убью его, когда полил чуть теплой водой. Похоже, у него еще долго будет непереносимость высоких температур.

— Поживет с десяток лет на далеком севере, оклемается.

— Думаешь, Эния поедет с ним?

Зарим дернулся, но рот не открыл и так наглотался киселя до тошноты. Если ему еще и ту дрянь, что готовил Удвин пить придется его стошнит прямо тут. А парни тем временем продолжали разговор.

— Куда она денется. Натворила дел, пусть расхлебывает.

— Ты не справедлив к ней Аликай. — Удвин прекратил мешать, вставил прямо в чашку тонкую соломинку и поднес к губам Зарима.

Понимая, что спорить бесполезно, Зарим послушно разжал зубы и начал пить. На вкус водичка оказалась ничего, только уж слишком горячая. Увидев его гримасы, Удвин спохватился и накидал в миску кубиков льда. Да так намного лучше, хотел сказать Зарим, но побоялся, что не удержит соломинку и та утонет в киселе под ним, парни кинутся, ее доставать и будет очень больно. А боли он больше не хотел.

Хлопнула дверь, протопали тяжелые шаги, и Барух бахнул на пол полный тазик льда.

— Как и просили, отвар из целебных трав приготовлен и заморожен.

— Давай его весь в ванную. — Распорядился Аликай.

И не успел Зарим опомниться, как на него сверху вывалили покрошенный до состояния каши лед.

— Привет. — Барух окинул его с ног до головы придирчивым взором. — Выглядишь уже намного лучше.

— Давай, давай. Топай отсюда. — Удвин вытолкал за дверь словоохотливого мага. И крикнул вдогонку. — Скоро еще лед понадобится.

Зарим чуть не перекусил соломинку, осознав, что из-за его болезни всех поставили на уши. Интересно Норис еще не в курсе? Или тоже явится посочувствовать ему?

— Эй, тише. — Айк выпустил голову и схватил за плечи, чтобы удержать его под киселем. — Потом переживать будешь. Сначала кожу нарасти, герой ты наш.

— Все уже знают? — Эти первые слова дались с большим трудом. Губы опять лопнули, и только ощутив солоноватый вкус крови, Зарим понял, что на лице появилась тонкая пленка новой кожи. А значит, все не так плохо как казалось в начале.

— А ты как думаешь? — Разозлился Аликай. — Или ты хотел героически сдохнуть, оставив жену на растерзание Ализира?

— Ничего бы с ней не сталось. — Зарим понимал, что его слова пропитаны болью за несправедливо нанесенное оскорбление. Ни один его проступок по отношению к ней не заслуживал подобной мести.

— Зарим! — Предупреждение в голосе Удвина заставило его замолчать. — Она не виновата в том, что испугалась. Не забывай, что Эния, в сущности, еще совсем ребенок.

— Только поступки совершает совсем не детские. — Нет, ну кто его тянул за язык. Боль опять жаркой волной прошлась по телу, и в голубом киселе появились розовые разводы.

Айк и Удвин переглянулись, и Зарим вдруг понял, что они что-то не договаривают. Только что именно спросить не успел. Опять хлопнула дверь. На этот раз явился Жиль с корзиной полной каких-то банок.

— Не знаю, что у нас получилось, но из того, что раздобыл Ван Герс большего сделать невозможно.

Корзину тут же убрали с глаз его долой. Парнишка потоптался, кося глазами в сторону ванной. И не получив больше никаких указаний удалился.

— Что там? — Зарим решил сразу уточнить, чтобы подготовиться к новым экзекуциям, так как уже догадался, купанием в киселе его реанимация не закончится.

— Лекарства. — Охотно пояснил Айк. — Заслали Солера за ингредиентами и сами сварили.

— Сначала затопили мне всю спальню, теперь развели посередине костер и варят зелья. — Пояснил Удвин.

Зарим рассмеялся, и тут же сжался от ударившей по нервам тупой боли. Кажется, ребята правы, эта дрянь действует и у него начинает нарастать новая кожа. Правда она совсем тонкая, и потому сквозь нее видно каждую вену, каждый мускул, который тоже нуждался в восстановлении. Придется объяснить этому телу, что такое зарядка и утренние пробежки, а там и до поднятия тяжестей доберемся. Ведь неизвестно, сколько придется в нем прожить. Так что пусть Хиллиэль хоть заорется, но он приведет его в удобное для себя состояние.

— Она хоть что-нибудь сказала? Почему так поступила?

Парни опять переглянулись, и к его полной неожиданности на вопрос ответил Удвин, а не Аликай.

— Она испугалась.

— Великие предки, чего? Я же пальцем ее не тронул. И прощения попросил.

— Зарим, спокойнее. — Айк опять применил силу, не дав его плечам появиться на поверхности.

— Ваша ссора не имеет к случившемуся никакого отношения.

Удвин вдруг нагнулся и исчез из поля зрения и сколько Зарим не косил глазами, не мог увидеть, что он там делает.

— Он пол моет. — Пожалел его зрение Аликай.

— Если это не из-за ссоры? Тогда почему?

— Не почему, а из-за кого. — Удвин, наконец, выпрямился и смахнул запястьем упавшие на лицо волосы. — Ты забыл про эльфов.

— Трудно про них забыть, находясь в теле одного из них, ты не находишь?

Айк улыбнулся.

— Если ты уже способен огрызаться и хамить значит жить будешь.

— Погоди Айк, пусть он дослушает, а то скоро уснет, и будет таить злобу на Энию почем зря. Я что тебе сказать хочу. — Удвин сменил воду в ведре. Налил чистой. И шлепнул в нее тряпку с пола. — Вы с Хиллом худо-бедно свою проблему решили. Пусть не так как хотели, но все же. А про Хэлли вы забыли?

— Причем тут Хэлли?

— Притом, что шансы на ее воскрешение равны нулю. И Эния понимает это лучше чем кто-либо. И она лучше всех нас вместе взятых знает, на что та способна ради новой жизни.

Видя, что Зарим из их объяснений ровным счетом ничего не понял, Айк вздохнул и без всяких обиняков сказал.

— Эния испугалась захвата со стороны Хэлли. И постольку дух эльфийки после соприкосновения с силой бога, силен как никогда, ты бы больше никогда в жизни не увидел свою жену. Хэлли бы не отпустила ее, забрав себе всю жизнь Энии до последней капли.

Зарим закрыл глаза еще когда Айк только начал говорить и теперь боялся их открыть, чтобы не увидеть осуждения на его лице. Это он взрослый и мудрый должен был первым додуматься до такой возможности. Предугадать подобную реакцию Хэлли на воскрешение возлюбленного. Утешало в этой ситуации одно. Кажется, кроме самой Энии никто об этом не подумал. Почему он поверил словам Айка? Да потому что окажись он на месте Хэлли, сам бы поступил точно так же. И совесть бы его потом не мучила. В деле выживания вида не может быть друзей или союзников. Здесь каждый за себя. Только так можно выжить и оставить после себя здоровое потомство, способное обеспечить продолжение рода.

— Это она так сказала?

Зарим открыл глаза и посмотрел на племянника. Тот открыл рот, чтобы ответить, но его опять опередил Удвин.

— Да, когда перестала плакать.

Айк захлопнул рот, поджал губы и бросил неодобрительный взгляд на мага.

— Она плакала? Почему?

— Удвин! — В голове парня прозвучала неприкрытая угроза.

Да что тут происходит? Что за дела творятся? Зарим уже чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы выбраться из ванны и самому пойти спросить у Энии.

— Что Удвин? — Маг бросил на оборотня не менее грозный взгляд. — Это не я орал, что она по своей дурости угробила Зарима. Так что давай, рассказывай, как довел девушку до истерики. Я уже заметил, что у вас обоих это лучше всего получается.

Пнув ведро с такой силой, что оно пролетело несколько метров, ударилось о стену и, расплескав всю воду, с грохотом покатилось по полу, наследник удалился, оставив их одних.

Зарим поднял взгляд на Айка, ожидая объяснений.

— Не смотри на меня так. — Парень отвернулся.

— Хорошо не буду.

Зарим попробовал пошевелить ногой. Кажется нормально. На боль, поселившуюся во всем теле уже можно не обращать внимания. С ней можно жить, тем более она со временем пройдет. Потом он пошевелил второй ногой, и вынув руки из вязкой массы взялся за борта ванны.

Айк помог ему встать и поскольку ноги на киселе постоянно разъезжались, вынул из ванной. Голова тут же закружилась, но он устоял. Правда, вцепившись в племянника, перепачкал тому всю рубашку, но он, кажется, даже не заметил, настолько был рад тому, что он опять ходит. Положим, ходит это громко сказано, но с помощью Айка ему удалось доковылять до зеркала.

Очень долго он смотрел на свое отражение, в упор не замечая племянника за своей спиной. Ибо стоило ему его увидеть… потом на себя посмотреть, как тут же возникало желание перегрызть себе вены, чтобы не мучиться жгучей завистью.

— Знаешь, мне идет бритый череп. — Наконец нашел он в себе силы, чтобы заговорить. — Но в исполнении моего прошлого тела он смотрелся намного лучше.

Айк улыбнулся.

— Волосы быстро отрастут. Главное есть на чем.

— Вот тут я полностью с тобой согласен. — Зарим повернулся немного боком и как давеча Аликай неодобрительно поджал губы. — Я конечно не девица, чтобы переживать из-за всяких пустяков, но моя прежняя белая кожа мне нравилась гораздо больше. Долго она будет еще прозрачной? Или вы решили предъявить меня в таком виде Норису, чтобы старикашка скончался от сердечной недостаточности?

— Никто никому тебя предъявлять не будет. Так что дыши спокойно. Норис до сих пор уверен, что мы развлекаемся, а Солера гоняем на кухню за выпивкой и закуской. Правда теперь вся крепость знает о новом увлечении наследника, но мне по барабану.

— Удвин тебя прибьет. — Зарим доковылял обратно до ванной и не без помощи Аликая растянулся на чистом холодном полу.

— Не прибьет. — Айк достал из корзины первую склянку, обильно намазал руки терпко пахнущей пастой, и взялся елозить по его телу, очень аккуратно втирая ее в кожу, и не обращая внимания его шипение. — Наследник нормальный мужик, с хорошим чувством юмора. И чего в прошлый раз чуть до смерти не перегрызлись? Непонятно.

Зарим не стал напоминать племяннику, что в прошлый раз тоже не обошлось без Энии. То дело прошлое, а сейчас надо налаживать новые дипломатические отношения, если не с Норисом, то с его Наследником.

— Кстати, знаешь, что он заявил? Оказывается до встречи с нами, в его жизни почти не было приключений.

— Зато мы ему их обеспечили на сто лет вперед. — Рассмеялся Зарим и понял, что жгучая дрянь тоже действует. Правда запах у нее омерзительный, но если так пойдет и дальше, то уже к утру, он приобретет нормальный для эльфа вид.

— Ты прямо мысли его читаешь. — Айк тоже рассмеялся, доставая очередную банку. — Он сказал это в точности такими же словами.

Айк тер его, мягкой тканью убирал остатки мази и опять тер. Потом взялся массировать каждый мускул, гоняя кровь по застоявшимся венам. Изредка смахивал с висков капли пота и разминая уставшие руки. И при этом постоянно говорил, говорил, говорил, отвлекая его от неприятных ощущений. Зарим иногда отвечал ему, иногда улыбался, стараясь изо всех сил не показывать, как ему нехорошо, чтобы не расстраивать парня. Они и так стараются, как могут. Так что улыбаемся и терпим дальше. Зато, какого же было его удивление, когда к концу экзекуции его кожа слегка побелела, и он стал похож на розового поросенка, о чем и заявил Аликаю.

— Больно тощий ты поросенок. У такого и куснуть не за что. — Айк клацнул клыками, показывая, как бы он укусил сейчас румяно зажаренный бок молочного поросенка.

В животе парня заурчал голодный зверь, заставив Айка смущенно отвернуться, и Зарим только сейчас вспомнил, что ели они в прошлый раз двое суток назад на празднике в стане Арея. Великие предки. Ощущение было такое, что с тех пор прошла целая вечность.

— Вы что? Все продукты на меня извели? И сами сидите голодные?

— Зарим. — Айк мягко напомнил ему, что у кого-то отмороженные извилины еще не заработали в полную силу. — Солер не за мясом ходил на кухню. Из цыпленка заживляющий бальзам при всем желании не приготовить.

Зарим заткнулся. Айк опять поднял его, хотя сейчас его уже не так шатало и несмотря на слабый протест запихал обратно в ванну с киселем.

— Полежишь тут сам? Не утонешь? Мне выйти надо.

— Конечно, полежу. Куда я денусь. — Проворчал он, понимая, что его уже никто не слышит.

— Как он? — Эния бросилась к Айку, едва тот вышел из ванной.

— Жить будет. — Айк окинул взглядом комнату. — Есть что попить?

Эния сникла и отошла от оборотня, позволив Жилю подать ему стакан приторно сладкого сока. Они все его пили, так как сладость, за неимением еды лучше всего утоляла голод. Айк все еще злится на нее. Это было понятно без всяких слов. Она тоже сама на себя злилась, когда очнулась, и поняла что натворила. Злилась и тряслась от страха, что все их усилия будут напрасными и тело эльфа окажется нежизнеспособным. Но кому нужны были ее переживания. Они все уверились в мысли, что она законченная сука, способная на изощренную месть. Не смягчило их отношения и то, что она, наплевав на запрет Гэриса колдовать, стала магом Жизни и взялась сама проводить лечение. Потому как никто кроме нее не знал, как правильно варить зелья. Спасибо папе, в свое время заставил ее все лето провести в одной из лечебниц, где она и почерпнула бесценный опыт выхаживания смертельно больных и раненых.

Присев возле жаровни, она помешала кипящий в котелке отвар, попробовала на вкус, и добавила еще целебных трав. Раз Зарим будет жить, значит, ему надо будет много пить. Ведь ближайшие недели тяжелая пища будет для него смертельна и чем питательней будет питье, тем быстрее тело эльфа придет в норму. Она видела, как вокруг Айка сгрудились мужчины, выслушивая последние новости. Ловя на себе бросаемые в ее сторону мрачные взгляды, Эния непроизвольно выпрямила спину, и вздернула подбородок. Пусть, она как-нибудь переживет их осуждение. Сейчас главное, Зарима вернуть к нормальной полноценной жизни, а там уже можно будет подумать о том, как исправить то, что натворила. Она уже решила, что по возвращении домой, попросит помощи у Пера, как у специалиста по душам. В том наследии знаний Темных магов, что ему подарили Эфиры, наверняка должно быть хоть что-то о переселении душ.

— Эния, зелье долго еще вариться будет?

— Минут двадцать. — Молодец, так им. Похвалила она сама себя, когда лицо Айка дрогнуло от удивления. Никакого раскаяния в голосе, а глаза уже давно с наглостью смотрят в их ханжеские лица.

— Хорошо. — Наконец ответил он. — Барух потом заморозишь его и отнесешь Зариму, а мне хоть часик надо поспать.

И с этими словами Айк завалился под бок храпящего наследника. Это на их долю выпало выхаживать Зарима, парни вымотались до предела не только физически, но и морально. Ее конечно к мужу не пустили, мотивируя это тем, что он еще хочет жить, а общение с ней этому не способствует. Она обиделась, но подумав, поняла, что это только к лучшему. Когда у тебя все болит, то нет никакого настроения, выслушивать оправдания того, кто повинен в твоей боли. Она потом извинится перед ним, когда ему будет лучше. Конечно, если это когда-нибудь наступит. Она вполне допускала мысль, что Зарим может остаться инвалидом, или что намного хуже просто не захочет ее видеть…никогда.

Предательская слеза скользнула по щеке, и Эния быстро смахнула ее рукой, пока никто не увидел. Она больше не будет плакать. Их жалость ей не нужна. Как и их прощение.

Где-то глубоко-глубоко в душе всхлипнула Хэлли, но Эния не пожелала ее слушать. Та уже тысячу раз просила прощения за то, что хотела украсть ее жизнь. Эния сказала, что простила, но при этом загнала непокорный дух так глубоко, что теперь эльфийке даже во сне не вырваться из плена. Она боялась ее. Боялась ее силы и потому не позволяла себе сомкнуть глаза ни на минуту, хотя устала не меньше остальных.

— Эния?! — Барух осторожно коснулся ее плеча, привлекая внимания. — Уже можно охлаждать?

Эния моргнула, возвращаясь к реальности, еще раз попробовала зелье на вкус и оставшись довольна результатом, простерла руки над котелком. Мало сварить питательный и восстанавливающий отвар. Его еще надо наполнить силой Жизни, которая восстановит энергетическую структуру эльфа. Когда золотистое варево стало темно синим, она отодвинулась в сторону, уступая место для другого мага.

Барух так же как она простер руки над котелком, шепнул заклятье и не успел последний пар истаять в воздухе, как в котелке образовался кусок льда. Потом он взял свой нож и, зажав котелок между коленей, принялся крошить лед на мелкие куски.

Эния покосилась на спящих. Но даже громкие звуки не могли заставить их проснуться.

— Ты бы восстановила им силы? — Неуверенно предложил охотник, тоже косясь в сторону парней. — Совсем вымотались, а ведь им еще Нориса убеждать в том, в чем на самом деле не виноваты.

— Знаешь, Барух. — Эния глянула на мага. — У целителей есть правило, помогать в первую очередь особо тяжким больным, и только потом если останутся силы уделять внимание другим пациентам. Ничего с ними не станется. И вид для убеждения Владыки у них самый подходящий. А мои силы сейчас куда нужнее Зариму.

— И то верно.

Закончив крошить лед, Барух поднялся с пола, за неимением стульев многие предпочитали сидеть на полу, высыпал лед в тазик, вернул ей котелок и потопал в ванную. А она взялась перебирать пучки трав, что удалось принести с кухни Ван Герсу, готовя новую порцию для заваривания. Теперь это будет тонизирующий отвар для печени и желудка. А потом очередь дойдет до костей и суставов, а для этого ей понадобится мел или яичная скорлупа.

— Солер, на минутку. — Окликнула она мага.

Паладин приблизился, и Эния протянула ему новый список, прочтя который маг застонал от ужаса.

— Эния, где я тебе возьму яйца? И как я объясню на кухне, зачем они им понадобились, да еще в сыром виде?

— Можно не сыром. Мне скорлупа нужна.

— Но яйца? Да еще сорок штук?!

— Хорошо тогда принеси пять кусков мела или кило костной муки, которую курам в зерно добавляют.

Маг опешил от ее заявления.

— Я лучше яиц раздобуду.

— Отлично. Скорлупу пустим на отвар, а яйца сами съедим, желающих будет много, и соли захвати, а то от сладкого уже тошнит.

Отправив Ван Герса на новое задание, Эния пересела на диванчик. От сидения на полу она замерзла, и ноги занемели, а тут хоть чуть-чуть можно развернуть тело. Тело, тело… как же ей не хватало мудрого совета всегда рассудительного отца. Айк рассказал ей, как Владыка Жизни чуть ли не одним касанием, полностью регенерировал ее мертвое тело, после чего на нем не осталось и следа от ран, полученных в битве с демонами. Она обязательно попросит отца посмотреть эльфа. Вдруг он сможет и его так же. А пока надо делать все, чтобы эта встреча состоялась.

Кажется, она так и уснула. Прямо на диванчике и проснулась оттого, что от долгой неподвижности ныла спина, а босые ноги заледенели так, что она перестала их чувствовать. Оглянувшись, она поняла, почему так холодно. Никто не потрудился закрыть окна, за которыми как раз занималась заря. В спальне было подозрительно тихо. Кажется, все спали. Поискав глазами, кто где, она нашла всю честную компанию спящими на кровати. Удвин, Айк, Барух, Хиллиэль и как ни странно бог, ежились без одеяла и жались друг к другу в поисках тепла. Еще раньше было решено, что Жиль и Ворт отправятся жить к Ван Герсу. Жиль как и она наплевал на запрет бога и опять стал Темным магом, а Ворт и так был невидимым, так что они единственные могли спокойно покинуть спальню Удвина и при этом не вызвать никаких подозрений. Не было только Зарима. Он, наверное, до сих пор в ванной, которую она с таким трудом для него приготовила. «Питательная среда». Само словосочетание было трудным для понимания, а процесс ее изготовления и того более. Если бы Гэрис не стоял над ней и не комментировал каждый последующий шаг, фиг бы у нее что получилось. Но она справилась и как хорошая ученица запомнила описание от начала до конца. Вернется домой, надо будет записать. Такая полезная вещь обязательно пригодится в будущем.

Кстати о светлом и прекрасном. Надо ловить момент, пока все спят, и попробовать поговорить с Заримом. Заодно если удастся уговорить ее помиловать, воспользоваться ванной, у дверей которой скоро соберется очередь.

Тихонечко встав с диванчика, она на цыпочках направилась к двери в ванную, отворила, засунула голову чтобы посмотреть и не увидев мужа вошла.

— Куда он делся? — Удивилась она и более внимательно посмотрела по углам.

Никого, и ванна полная киселя тоже пуста. Она не постеснялась заглянуть в туалет, пусто. И тут ее взгляд наткнулся на неприметную дверь, которую раньше не видела. Она сделала шаг, чтобы посмотреть что там, и не за ней ли прячется ее муж, как дверь сама бесшумно отворилась, и он возник на пороге ванной.

Эния замерла. Смотреть ему прямо в глаза, не задирая голову вверх до ломоты в шее было непривычно. Видимо для Зарима тоже, так как он при виде ее удивленно моргнул и остановился, не спеша подходить ближе.

Идя сюда, она знала, что обычное «прости» ей не поможет. Сказать прости и надеяться быть прощенной можно за разбитую на голове вазу с цветами, за уход из дома без спроса и без соблюдения всех приличий. Но за то, что она сделала сейчас, одних слов будет мало. Эния догадывалась, как у женщин его народа принято просить прощения. И этот способ вызывал у нее бурный протест свободной личности. Ни один мужчина не поставит ее на колени. Лучше нож в сердце.

Легко преодолев разделявшее их расстояние, она обхватила руками его за шею, благо сделать это теперь не составило никакого труда. Они были одного роста. И нагло ухмыльнувшись ему в лицо, крепко поцеловала.

Он не замерз. Прав наследник. Холод ему более приятен, чем тепло. Просто сидеть вот так голым, было неудобно. Да и новое тело смущало его своим красочным видом. Поэтому в поисках, чем прикрыть этот ужас он отправился в гардероб Удвина. Из всех доступных вещей, выбрал для себя пижамный комплект из черного шелка. Легко, нигде не жмет, и к телу прохладная ткань льнула весьма приятно. Затянув потуже веревку на талии, Зарим подвернул штанины. Но скользкая ткань постоянно раскручивалась. Поняв, что у вредного шелка поединок ему не выиграть, он тут же в ящике комода нашел ножницы и просто обрезал штанины до нужной ему дины. Таким же способом укоротив рукава и подол рубашки, он оделся и хотел вернуться в ванную дожидаться прихода Аликая или Удвина, но к немалому изумлению застал там свою жену.

Увидев его, она не испугалась, не закричала от ужаса. Даже тени брезгливости или другого подобного унизительного чувства не мелькнуло на ее лице. Она просто смотрела на него, прямо и открыто. Повисла пауза, каких в его жизни было очень много. Зарим уже готов был посмеяться над собой, над тем, что он великий покоритель и соблазнитель женщин не знает что сказать. Причем кому? Своей собственной жене! И вдруг она опять его удивила.

Она его поцеловала. При этом зараза обездвижила так профессионально, что стоит ему рыпнуться, и он сам себе свернет шею. Не иначе как Айк обучал ее основам самообороны. Зарим понимал, что это безумие, что надо остановиться, он не в том теле, чтобы продолжать, но когда мужчина в такой ситуации слушался голоса разума? То-то же! Причем впервые в жизни он не был хозяином ситуации и это заводило похлестче всего остального. К тому же он был не в том положении, чтобы спорить. Жена оказалась сильнее его. И ей не составило труда растянуть его прямо на полу. Он знал, что Эния страстная натура, но даже в бреду не мог предположить, что ее чувственность проявится в такой ситуации.

— Тебе пока противопоказаны физические нагрузки. — Прошептала она в перерывах между поцелуями. — Так что наслаждайся милый.

И все же он на миг придержал ее, желая удостовериться в том, что она понимает, что делает. И то, что он прочел в ее взоре, заставило убрать руки, и как она там выразилась? В полной мере насладиться полностью восстановившимися возможностями эльфийского тела.

Айка разбудили тихие напряженные голоса. Кто-то спорил, но так тихо, словно боялись разбудить спящих.

— Можете орать, я уже не сплю. — Он с удовольствием потянулся, хрустнув суставами, и рывком встав с кровати, хотел пойти умыться, но наткнулся на сидящего на корточках, под дверями ванной, Удвина.

— Не ходи туда. — Барух и Хиллиэль прекратили переругиваться и оглянулись на него.

Вид у охотника был еще тот. Двухдневная черная щетина. Всклоченный неумытый вид, помятая одежда. Сейчас он больше походил на разбойника с большой дороги, чем на всеми уважаемого Мага из касты Высших. И взгляд серых, обычно всегда серьезных глаз метал искры смеха. Удвин тоже кривил губы в усмешке то и дело косясь на насупленного Хиллиэля.

Понятно кто зачинщик ссоры. Айк тряхнул головой.

— Хилл, что тебя не устраивает на этот раз? — Задолбал он их если честно своим нытьем, и проявленной по отношению к нему несправедливостью, как будто это они виноваты в том, что ему досталось не то тело. По мнению Айка так эльф должен прыгать от счастья. Неизвестно как бы он себя повел, пройдя через то, через что вместо него прошел Зарим.

— Что меня не устраивает? — Сорвался на фальцет эльф. — Да ты знаешь, что вытворила Эния?

— Эния? Что еще она могла натворить?

— Айк! — Удвин уже не скрывал веселья, начиная содрогаться от смеха.

— Что?

— Эния! — Наследник ткнул пальцем себе за спину и видя, что оборотень его не понимает, добавил. — Там!

— Не понял. — Айк обвел взглядом спальню и действительно не увидел девушку.

Выругавшись на пяти языках, он рванул к ванной, чтобы если понадобится за волосы вытащить ее оттуда и замер в удивлении, когда Удвин выпрямился, преграждая ему, путь и покачал головой.

— Не ходи туда.

— Хорошо, не пойду. Но может кто-нибудь внятно объяснить, что происходит?

Хиллиэль возмущенно засопел, исподлобья глядя на веселящихся магов. Удвин и Барух переглянулись, и дружно взяв Айка под локти, усадили на диванчик.

— Ты только не дергайся, ладно? — Барух его как маленького погладил по плечу.

— Да спокоен я. — Возмутился их обращением Аликай, и уже хотел стряхнуть удерживающие его руки, как внутри него проснулся зверь. В ноздри ударили мириады запахов, доминирующим среди которых был запах секса, и до обострившегося слуха донесся смех, страстные перешептывания, звуки поцелуев и протяжные стоны наслаждения.

Воображение тут же дорисовало недостающую картину, и взгляд сам собой метнулся в сторону Хиллиэля.

— Что? Нравится? — Зло выплюнул он. — А мне не очень.

Айк дернулся, изо всех сил удерживая рвущийся наружу смех. Барух с Удвином тоже заржали, отпуская его, так как больше не опасались, что он сейчас кинется сворачивать шеи.

— Вам смешно? Да? — Заныл эльф. — А я?! Это мое тело! Мое! Это я должен был…

Вот тут заржал и Айк.

— Эй! Я тоже хочу посмеяться! — Из подушек высунулась заспанная мордочка Бога, заставив парней скорчиться от смеха.

— Сволочи вы! — Разобиделся эльф не на шутку. — Я же хранил верность Хэлли, берег себя для нее, как она берегла себя для меня.

— Так ты до сих пор девственник? — С наивной непосредственностью радостно поинтересовался Гэрис.

Айк сполз с диванчика на пол, и стащив за собой подушку уткнулся в нее лицом, чтобы заглушить смех.

— Поздравляем с потерей невинности. — Простонал Барух, обнимая спинку дивана и утирая о мягкий плюш свои слезы.

Удвин уже давно не мог связать двух слов, и просто рыдал от смеха на плече охотника.

Хиллиэль, демонстративно отвернулся, не желая общаться с предателями. Айк наконец немного успокоился. И все равно улыбка не сходила с его лица. Что ж, Эния нашла самый верный способ достучаться до Зарима. Старый извращенец ни за что бы не упустил случая опробовать новое тело. Удивляло другое, как Эния смогла решиться на такое. Похоже, они оказывают на нее дурное влияние.

Вскоре в ванне стало тихо и включился душ.

— Чур я первый умываться. — Тут же занял очередь Барух. — Я первый проснулся.

— Я второй! — Откликнулся Удвин.

— А я вообще туда не пойду. — Хиллиэль бросил злобный взгляд на все еще запертую дверь и опять отвернулся.

— Можешь воспользоваться окошком. — Невинно предложил Наследник, которого опять начало потряхивать от смеха.

Перестала шуметь вода. Все затихли в ожидании, что же дальше будет. Дверь открылась. Эния легкой танцующей походкой вошла в спальню. Увидев их лица остановилась, улыбнулась счастливой улыбкой и махнула рукой.

— Всем доброго утра.

Айк знал, что однажды она превратится в ослепительную красавицу. И вот это произошло. Ее румяное личико светилось от пережитого восторга. Огромные бледно зеленые прозрачные глаза были еще подернуты дымкой страсти. Алые губы опухли от поцелуев. С мокрых угольно черных, вьющихся волос стекала вода, впитываясь в и без того мокрую рубашку. Кажется, она купалась прямо в ней, так как мокрая ткань прилипла к телу, обрисовав каждый невероятно женственный изгиб. Флюиды неги и томной страсти, исходящие от девушки заполнили комнату, заставив кровь вскипеть в его жилах и незаметно прикрыться подушкой, чтобы она не увидела, какое действие на мужчину оказывает ее, наконец, проснувшаяся чувственность.

Рядом засопел Барух, у которого кажется, возникли те же проблемы, что и у Айка. Удвин же не мог оторвать от девушки восхищенного взора, в котором сквозила неприкрытая зависть. Еще бы. Если бы Айк не вмешался в его планы, это сокровище сейчас бы принадлежало ему на законных основаниях.

А она стояла и без тени смущения взирала на их потрясенные лица, прекрасно сознавая свою власть над их телами и душами. И он понял, что толкнуло Энию на этот во всех отношениях безумный шаг. Она приняла свою звериную сущность и та в ответ подарила ей невиданную грацию, плавность линий, мягкость движений, уверенность и силу. А также бьющую через край сексуальность присущую всем двуликим. Которая к тому же была многократно подстегнута наступлением весны, когда каждый зверь сходит с ума от бушующего в крови волшебного чувства любви ко всему миру.

Это же чувство заставляло его самого неровно дышать к Удвину, и он изо всех сил старался перевести все в шутку, чтобы не напугать наивного мага своими намерениями. Ведь тот не поймет, что он не властен над собою, что это инстинкты за него выбрали партнера, а не разум, который на два месяца в году уступает власть над телом более древнему сопернику.

Теперь понятно, почему Зарим рискнул здоровьем. У него просто не было шанса устоять против зова половозрелой самки. Ведь в душе он остался тем же зверем, которым был две тысячи лет, и новое тело было вынуждено подчиниться звериному духу, временно поселившемуся в нем.

Зарим вышел из ванной и подойдя к жене, хозяйским жестом обнял ее за талию. Демонстрируя всем и каждому свое исключительное право на ее тело. Его холодная улыбка, досказала остальное «Любого кто тронет мое, убью на месте».

— Завтракать будем или нет?

Айк тряхнул головой, переключая внимание с девушки на родича. Кажется, тот уже почти восстановился. По крайней мере цвет имел нормальный… для эльфа разумеется. Бархатистая кожа стала плотной и приобрела матово белый оттенок. А на голове проступила робкая щетина проклюнувшихся волос, обещавших в скором времени порадовать хозяина густой шевелюрой.

— А нечего. — Барух развел руками и под урчание собственного голодного желудка, скрылся в ванной.

Удвин тут же занял очередь под дверью.

— Зарим. — Эния глянула на мужа. — Тебе рано думать о еде. Посидишь недельку на отварах, а там посмотрим на твое состояние.

— Эния — Ей в тон ответил он. — Такими темпами на отварах я долго не протяну.

Она шутливо шлепнула его по руке, прекрасно поняв, на что он намекает. И вывернувшись из объятий, упорхнула в гардероб.

Удвин скривил такое лицо, словно мысленно попрощался со всей своей одеждой, но промолчал. И Айк был полностью с ним согласен. Лучше лишиться последней рубашки, чем продолжать созерцать полуголую женщину.

Зарим проводил Энию масляным взором, и только когда она исчезла, повернулся к Хиллу.

— Что смотришь?

— Как ты мог? — В отчаянии воскликну тот.

— Хилл. — Прикрикнул на эльфа Аликай. — Прекрати, что за истерика на пустом месте.

— Погоди, Айк. — Зарим подошел к себе бывшему и вскочив на диванчик, чтобы сравняться ростом с Хиллиэлем и зашептал что-то тому на ухо.

Айк с любопытством наблюдал, как Хиллиэль пошел весь багровыми пятнами смущения и проговорил, заикаясь на каждом слове.

— Ты действительно хочешь, чтобы я…?

— Я не хочу. Но должен это сделать. Иначе пострадает моя честь. Так что давай, окажи мне добрую услугу и будем квиты.

Хиллиэль вдруг впал в задумчивую прострацию и выпав из окружающего мира забился в угол, явно обдумывая предложение Зарима, которое шокировало его до глубины души.

Зарим посмеиваясь оставил эльфа переживать культурный шок и подойдя к племяннику крепко обнял.

— Спасибо, за все что ты для меня сделал, я этого никогда не забуду. — Оглянулся на Наследника и отвесил ему самый учтивый поклон. — И тебе Наследник темного Владыки моя благодарность.

Удвин приосанился, принимая официальный вид, и поклонился в ответ.

— Всегда рад оказать помощь представителю двуликого народа. — И вдруг полностью утратив всю серьезность, кивнул на замершего Хиллиэля. — Умру от любопытства, что ты ему сказал?

Зарим почесал за длинным ухом, на кончике которого появился пушок будущей кисточки.

— Да был я крепко должен старосте одной деревни, за спасение жизни. — И увидев шокированное лицо Удвина, поспешил его разуверить в том, что все оборотни конченные извращенцы. — Не ему лично, а девчатам из его деревни. Да жизнь так завертела, что я позабыл о данном обещании. — Тут он глянул на Айка, напоминая, кто собственно давал обещания от его имени. — А тут такой случай представился, сдержать слово и при этом самому в стороне остаться. Кстати Хилл, — окликнул он его. — Девушки не слишком жалуют девственников, так что ты уж постарайся, чтобы не попортить мне репутацию.

Айк и Удвин опять прыснули со смеху, а Хилл стал просто бордовым.

— Ты все слышал?

— Конечно. — Усмехнулся Зарим, и подмигнул окончательно сконфузившемуся Хиллиэлю. — Как оказалось у эльфов тоже слух хороший. Конечно нечета звериному, но жить можно.

— Зарим. — Айк все еще не мог до конца поверить, что все ужасы этой ночи позади и дядя жив, здоров и отлично освоился в новом теле.

— Жрать-то как хочется. — Зарим потер бурчащий живот. — Чего тебе еще Айк, не видишь, мой организм мяса требует. Вам хорошо, вы три дня назад ели, а я пятнадцать тысяч лет назад. Чуешь разницу?

Айк от избытка нахлынувших на него чувств, схватил родича в охапку и хохоча закружил по комнате.

— Поставь, где взял! — Вскричал Зарим. — Кости переломаешь, дурень!

Айк поставил его на диван. Ну не привык он смотреть на дядю сверху вниз. Неловко это и неправильно.

— Зарим, а как же…если вдруг не удастся поменять вас телами?

— И что? — Не понял он переживаний парня.

— Ну, ты и Эния и он. — Айк смущенно кивнул на все еще сидящего в углу с нахохленным видом Хилла.

— Что тут непонятного, — удивился Зарим. — Будем жить втроем. Эния будет время от времени уступать место Хэлли, надо же ей родить мне чистокровного наследника.

— Ничего себе планы! — Гэрис подошел к эльфу и тоже крепко обнял. — Только надо сначала показать тебя моей маме. Вот она обрадуется твоему воскрешению. Ведь она так ждала этого дня!

— Я не против. — Согласился Зарим и обвел всех жалостливым взором лиловых глаз. — Только давайте сначала поедим?!

Глава 11

Норис поставил графин на поднос. Потом расставил вокруг него стаканы. Подумал и переставил посуду прямо на стол. Выглянул в окно и понял, что если Удвин не явится к нему в ближайшие пол часа, ему не жить. Где это видано, хамить Владыке. Да еще связался на свою голову неизвестно с кем.

Вздохнув, Владыка попытался успокоиться. Естественно он узнал любимчика Ализира. После того как мальчишка принял участие в разгроме Храма Заката не узнает его только дохлая собака. Эния, Жиль, Аликай, Геарта, Ясенка и Барух. Эти имена были у всех на слуху. Его же и Удвина опять облили грязью, как вечных врагов всего чистого и светлого. Норис скривил губы в улыбке. Он потратил всю свою жизнь на то, чтобы за Темными закрепилась именно такая репутация. Пусть остальные строят из себя святош и потом бьются головой о непреодолимую стену людской морали. Благодаря тому, что его подчиненные не были обременены такой обузой, их исследования в области Темной магии заметно продвинулись вперед по сравнению с теми тепами, как развивался Орден при других Владыках. И теперь Наследник ради непонятной прихоти решил пустить труд всей его жизни насмарку?

— Не позволю!

Пальцы сами сжались в кулак, и по кабинету поплыло марево серого тумана.

— Звали, господин?

Внутри тумана появился неясный силуэт призванной сущности, и сверкнули алые глаза.

— Узнай, почему они так долго.

Глаза мигнули, и клубы тумана потянулись к камину, исчезая в дымоходе.

Норис опять переставил графин на поднос. Увидев на столе мокрый след от донышка, неодобрительно поджал губы. А мысли продолжали ходить по замкнутому кругу. Ночь на веселье, утро спать, еще два часа опохмелиться и привести себя в божеский вид. Но уже давно перевалило за полдень. Если они опять… Норис погасил злость. Скоро вернется лазутчик и доложит, что творит молодежь. Он знал, что у мальчика никак не складывается с женщинами. Ни одна из достойных магичек не могла надолго привлечь его внимания. Ночь, от силы две. И то он подозревал, что Удвин делает это в угоду ему, а не для собственного удовольствия. Тогда он считал, что дело в работе, которой у Наследников гораздо больше чем у Владык. И много лет прятался за удобной отговоркой, пока вчера не увидел, как он смотрел на проклятого оборотня.

Даже девчонка Веларис не смогла заинтересовать его, а уж до чего достойная партия была, пока оборотни не спутали ему все планы. Оборотни, оборотни… куда ни плюнь, обязательно попадешь в одного из них. Они даже в Дарк-Кросс просочились как крысы. Нигде нет от них спасения.

Норис уже был готов нарушить собственные правила, и опять отправиться в башню Наследника, как из камина появилась струйка дыма, за ней вся сущность, и алые глаза повисли напротив его лица.

— Башня пуста, господин. Они уже идут.

— Хорошо. — Норис успокоился и кивком приказал существу затаиться и следить за встречей, потом сравнят впечатления. Удвин научился врать. Это плохо, потому как Норис больше не знал чего ожидать от своего Наследника, а значит, не мог его контролировать. Но только не сейчас. К этой встрече он подготовился с особым тщанием. Кабинет и без того зачарованный множеством заклинаний обзавелся еще одной особенностью. Ничего хитрого, кроме того, что это разработка одного знакомого мага Менталиста. Никто, даже он сам не сможет лгать, находясь в этих стенах. Так что достаточно правильно задавать вопросы и собеседник сам не поймет, почему он так разоткровенничался с Владыкой.

Заняв кресло за столом, он повернулся в пол оборота к входной двери и, закинув ногу за ногу, забарабанил пальцами по столу в нетерпеливом ожидании. Вскоре дверь открылась и секретарь, старательно делая глаза поменьше, доложил, что Наследник Удвин и его… друг… пришли по приказу Владыки.

— Что-то новенькое. — Норис небрежным взмахом отпустил секретаря. Никогда ранее Удвин не просил докладывать о себе. Просто приходил, когда его звали, выслушивал приказы, молча кланялся и уходил их исполнять.

Они вошли почти одновременно. Удвин замешкался в дверях, пропуская оборотня вперед. Сереброволосый красавец принц Аликай с безмятежной улыбкой на губах и абсолютным спокойствием в черных глазах. И как всегда мрачный Удвин, без тени улыбки на лице. Они остановились у кромки ковра и поклонились.

— Владыка Норис! — Приветствовал его оборотень. И тут же выпрямился. Право наследного принца не стоять со склоненной головой, тогда как Удвин, несмотря на равный титул, остался склоненным, ожидая разрешения Владыки. Хорошо хоть в этом он не изменился. Помнит, кто тут главный.

— Принц Аликай. — В свою очередь приветствовал оборотня Норис. И жестом позволил наследнику встать прямо.

Когда Удвин выпрямился, Нориса неприятно поразило сходство двух мужчин. Высокие, среднего сложения. Узкие породистые лица. Правда Наследник выглядел старше лет на десять, но это не так важно для того, кому уже перевалило за триста лет, и внешность лишь вопрос вкуса. Когда пауза стала неприлично длинной, Норис вздохнул и задал вопрос, мучавший его всю ночь.

— И что это было?

Губы наследника дрогнули в улыбке, и от него не ускользнул быстрый взгляд, брошенный на оборотня. Норис чуть не заскрежетал зубами от досады. Да что же это такое. Выглядят так, словно месяц отпахали на рудниках. Черные тени под глазами, щеки ввались. Хорошо хоть умыться и побриться не забыли. И при этом ухмыляться, как два кота обожравшиеся сметаны. Он никогда не мог понять и тем более принять подобных отношений. Но больше всего бесило, что подобный разврат случился прямо у него под носом. И устроил его не кто иной, как собственный Наследник, будущий Владыка Тьмы, выбранный и выпестованный с таким тщанием, что он уже не сомневался, что изучил Удвина вдоль и поперек, и вот на тебе проглядел.

— Весна. — Улыбнулся Аликай такой улыбкой, словно одно это слово могло объяснить устроенное ими безобразие.

— Не морочь мне голову. Я и без тебя знаю, что наступила весна. Я спрашиваю, по какому праву ты врываешься в Дарк-Кросс, когда тебя сюда никто не звал?

Аликай удивленно хлопнул длиннющими ресницами.

— Я его звал. — Удвин опять поклонился. — Если бы я знал, что сработает сигнализация, я бы сам открыл для него портал.

— Удвин! — Норис едва сдержал крик бешенства. Ни капли раскаяния. И довольная ухмылка скривила губы наследника, когда он поклонился еще ниже.

— Да Владыка?

Они издеваются. Он вдруг осознал это с особой ясностью. И что прикажете с ними делать? Мальчишка, которого он любил, как собственного сына вдруг взбунтовался против своего хозяина. Если сейчас приказать бросить оборотня в застенки, и запытать до смерти, это вызовет межрасовый скандал, который ему совершенно не нужен. И с наследником окончательно испортит отношения, и так подорванные событиями в Закатном Храме. Если же принять во внимание, что Удвин таким извращенным способом заручился поддержкой его врагов, то после столь опрометчивого шага ему не долго быть Владыкой Тьмы. И года не пройдет, как мир облетит весть, что он скончался от сердечной недостаточности, в собственной постели. Что ж на этот раз Удвин переиграл его на его де поле, и восхищение воспитанником тронуло губы. Все-таки он не ошибся в выборе наследника. Когда-нибудь он станет достойной заменой ему. Когда-нибудь, но не сейчас.

— Почему именно он? — Он ждал ответа от Удвина, но вместо него ответил оборотень.

— У наследника не было выбора.

Тут даже Удвин удивился. Не то, что Норис. Аликай же видя их удивленные лица, опять улыбнулся.

— Мне нельзя с женщинами. — И подумав, наивно добавил. — Ближайшие два месяца.

Как будто в его словах для присутствующих был хоть какой-то смысл.

— При чем тут ты и твои женщины. Меня интересует, как Удвин докатился до подобной жизни.

— Потому что наступила весна.

Так… разговор все больше напоминал бред сумасшедшего, и никакое заклинание правды не помогало добиться от них вразумительных ответов.

— Молодой человек, у вас проблемы со временами года?

— Нет. — Айк сокрушенно вздохнул и сообщил доверительным тоном. — Только с весной.

— Я это уже понял. — Норис нервным движением плеснул себе воды в стакан и залпом выпил.

— Между прочим, я старше вас. — Ни с того ни с сего добавил Аликай.

— Мне это, представь себе известно. Но пока ты и Удвин ведете себя как мальчишки, то и отношение к вам будет соответствующее. А теперь выкладывай, что у тебя за весенне-сезонное обострение. И почему от него должен страдать Удвин.

Наследник улыбнулся такой довольной улыбкой, что стало ясно, он не слишком опечален проблемами своего любовника. И Норис понял, еще немного и оба окажутся в холодном подземелье в раздельных камерах и просидят там пока не наступит лето.

— Потому что любая женщина понесет от меня ребенка, если я буду с ней весной.

— Тьма изначальная, а это тут причем? — Норис налил еще воды и поборов искушение вылить ее себе на голову, чтобы охладить закипающий мозг, сделал несколько глотков.

Аликай преодолел разделявшее их расстояние, перегнулся через стол, схватил его за руку и прижал раскрытую ладонь к своему сердцу.

— Что! Что ты себе позволяешь! — Норис хотел вырвать руку и вызвать охрану, оборотень явно сошел с ума, если смеет творить такое и при этом улыбаться.

— Чувствуешь, как оно бьется? — Жарко зашептали его губы у самого его рта.

Норис замер с открытым ртом, так и не издав и звука, чувствуя, как приятное тепло вожделения обволакивает его со всех сторон. Собственное сердце дернулось и заколотилось как ненормальное, пробуждая в нем такие чувства, о существовании которых он давно забыл. А оборотень шептал с придыханием, срываясь на хриплые нотки, от которых дрожали колени, и внизу живота завязывался раскаленный тугой узел.

— Чувствуешь, как душа рвется наружу в поисках любви? Весна для оборотня особое время года, когда сама природа побуждает нас искать себе пару с тем чтобы произвести на свет потомство. — И тут черная тоска зазвучала в его голосе. — Но мне нельзя. Я наследник. Мой первый сын по закону Алирраны наследует престол, и он обязан быть чистокровным. Его подарит мне только моя жена, а до тех пор…

Взгляд черных глаз молил о любви, обещая взамен невыразимое наслаждение. Это было самое настоящее наваждение. Причем безо всякой магии, лишь тоска одинокого сердца и невероятная буря звериных эмоций, пробуждающая в партнере ответные инстинкты зверя, заставляющая на время забыть, что ты человек, что ты разумное существо. И когда Аликай касаясь своими губами его губ, тихо спросил: Хочешь, я буду твоим? Не задумываясь, выдохнул:

— Да.

Поцелуй был очень долгим, а потом в один миг все исчезло. И нега, и приятная истома, осталась только боль неутоленного желания и холодный липкий пот, ползущий по вискам и между лопаток и страх, страх, что он Владыка Тьмы! Оказался в полной власти зверя, ибо перед ним был не человек. Аликай только внешностью походил на человека. На самом же деле он принадлежал к расе древних существ, властвовавших в их мире, задолго до того как в нем появились люди. И не было на его красивом лице торжества победы. Глаза были спокойны, как будто и не полыхали мгновение назад жгучей страстью. Только губы кривились в горькой улыбке, понимания того, какую цену он готов платить за собственную свободу.

— Удвин тоже сказал «да».

Норис рухнул обратно в кресло, ничего не видя и никого не слыша, вокруг себя.

— Подите вон. — Прошептал он. — Оба.

— Кретин! Ты понимаешь, что он сделает, когда очнется?

Удвин начал орать едва они вернулись к нему в башню. Айк удивился, как он не сорвался в приемной на глазах обезумевшего от страха секретаря. Знал ведь, что не только Нориса накрыло, но и Удвину перепало достаточно, чтобы потерять над собой контроль. Тем не менее, наследник спокойно покинул кабинет Владыки, обыденным тоном распорядился, чтобы того не беспокоили и прислали девицу помоложе да с напитками покрепче. И только оказавшись под защитой заклинаний, в своей спальне дал волю обуревавшему его гневу.

— Скажет мне спасибо? — Аликай посмеиваясь над горячностью мага, запер дверь на все засовы, включая и магические. Тут же активизировалась защита, создававшая полную иллюзию, что они тут одни. — У него же там все отсохло. Пришлось полностью потратиться, чтобы возбудить его. Не удивительно, что он был такой злой все эти годы.

— Ты… ты… — Удвин задыхаясь от гнева, рванул ворот своей мантии. — Ладно, меня совратили. Сегодня один наследник завтра другой, для Нориса это не проблема. Но Владыка! Ты труп Аликай! Попомни мое слово. — И добавил голосом, упавшим до едва слышного шепота. — И я вместе с тобой.

— Удвин, дорогуша, — Айк прошел мимо него, шепнув на ухо удивленно вопросительное «Совратили?» и, усевшись на диванчике, закинул руки за голову. — Уж не ревность ли я слышу?

— Опять любовники скандалят. — Барух вылез из облюбованного им шкафа, заставив Удвина замолчать на полу слове.

Из скомканных одеял на постели выпутался Гэрис. Зарим вылез из-под кровати, стряхивая с себя пыль и сплевывая паутину, ворча при этом, что нерадивую прислугу надо гнать в три шеи. Следом за Барухом, разнимая затекшее от неподвижности, тело, вывалился Хиллиэль и только сейчас Айк обратил внимание, что опять кого-то не хватает.

— Где Эния? — Удивился он и встревожился не на шутку, наткнувшись на разъяренный взгляд Зарима.

— Ушла! — Бросил тот и отвернулся, не желая давать никаких объяснений.

— Тьма изначальная, куда она намылилась? — Вскричал Удвин, окончательно теряя над собой контроль.

При слове намылилась, Гэрис истерически заржал и сложился пополам, держась за живот. — Потом объясню, — простонал он, бросая косые взгляды на Зарима и начиная подвывать от смеха.

— Куда она ушла? — Чуть ли не по слогам произнес Айк, все еще лелея надежду, что все не так плохо как кажется.

— На кухню пошла за продуктами. — Барух шагнул от взбеленившегося Айка. — И не смотри на меня так. Не стал я ее останавливать, сам знаешь почему.

Айк знал, Барух уже однажды пытался объяснить Энии, что она не права. Потом неделю восстанавливал свои магические способности из-за хорошего сотрясения мозгов.

— Великие предки! Не смогли удержать на месте малолетку бараньего веса и полтора метра ростом. Ладно, Зарим она ему все кости переломает, но остальные? — Айк сорвался на крик.

У него, между прочим, тоже нервы, причем на пределе. Или он сейчас же собственноручно кого-нибудь прикончит или вытолкает всех взашей, и завалит Удвина в постель. Достал своими полу взглядами и полу намеками. Или думает на него одного так зов действует?

— Пошли со мной. — Удвин рванул его за руку. — Меня одного она может не послушать. — И пригрозил уже у двери. — Пока нас нет, чтоб ни шагу отсюда и ни звука, понятно?

— Эй ты!

Эния не остановилась, только замедлила шаг, надеясь, что это не ее.

— Я к тебе обращаюсь.

Тяжеленная рука легла на плечо, заставив остановиться и от страха вжать голову в плечи. Медленно обернувшись, она увидела огромного мужика в одних штанах и мягких туфлях с кожаным фартуком на голом пузе. От него пахло свежей кровью и мясом. Эния подавила желание замурчать и кинуться к нему за спину, где на деревянной колоде лежала разрубленная пополам коровья туша. Вдруг не так поймет, и со страху зарубит своим громадным топором, стоящим неподалеку, только руку протяни.

В полумраке она не разглядела его лицо, и хотя голос не таил в себе угрозы, Эния, не собиралась расслабляться. Этот мужчина был свободным. Скорее всего, вольнонаемный рабочий. Она же выбрала себе роль рабы, иначе было не скрыть странностей в ее ауре и любой маг, просканировав ее, мог поднять тревогу. Теперь же на щеке стояла иллюзия личного клейма Удвина, а запястья украшали приснопамятные серебряные браслеты, препятствующие обращению в зверя, непременный атрибут раба-оборотня. Только в этот раз на них не было магических замков, и она могла в любой момент их снять и вернуть законному владельцу.

Уходя из спальни Удвина, она понимала, что рискует быть узнанной, но оставаться там стало просто невыносимо. Идея соблазнить мужа в его новом теле показалась ей заманчивой и очень правильной. На самом же деле все стало еще сложнее, и как быть дальше она не знала. Зарим, в ответ на смешки и пошлые шутки в их адрес беззлобно огрызался в ответ. Она же чувствовала себя шлюхой, и потому сбежала, не выдержав нервного напряжения.

— Ты что, немая?

— Нет, господин я не немая. — Эния в поклоне шагнула назад, и лапища соскользнула с ее плеча. Еще шаг назад и ее опять схватили за шкирку, заставив стоять на месте.

— Стой на месте. — Взгляд мужчины прошелся по ее фигуре, зацепился за браслеты, брови чуть изогнулись в удивлении и вернулись на место. — Ты новенькая?

— Меня только вчера прислали в дар Наследнику Удвину. — Эния потупила глазки, само послушание и только.

— Так почему ты ошиваешься на служебных уровнях? Вернется хозяин, а постель пуста. А ну брысь отсюда!

— Господин ошибается. Бедную рабу не пустят в постель, место уже занято. — Она вздохнула в притворном сожалении, что сия радость прошла мимо нее. — Бывший хозяин и новый хозяин устали и послали меня на кухню за едой… — Губки задрожали, из глаз закапали слезы. Эния всхлипнула и заревела:

— А я потерялась!

Мужик опешил, а потом до него дошло, что она сказала. Эния только надеялась, что слухи о новом увлечении Удвина докатились до нижних уровней и ее не высекут за вопиющую ложь.

— Дожили, чтобы мужик на мужика позарился, когда под боком такая красота без дела пропадает. — И покачал головой, явно не одобряя действий наследника, но при этом, не осуждая слишком сильно. — Все у этих магов не как у людей. Пошли, сердешная, отведу я тебя на кухню. Тем более ты ее уже почти нашла.

Эния послушно поплелась за дядькой, тихо обалдевая от его слов. Где он красоту нашел? Или думает она слепая и не знает, как выглядит на самом деле? Точно мир сошел с ума и она вместе с ним, если ее уже за красавицу принимают.

Мясник оказался прав. До кухни она не дошла всего три подсобки. Сразу стало понятно, что она, привлеченная запахом еды, шла со стороны кладовок, а не того входа, которым пользуются остальные. Зато на ее пути почти не попадались маги, поэтому вернуться она собиралась так же.

Кухня в Дарк-Кросс ни чем не отличалась от других, виденных ею кухонь. Разве что половина рабочих в ней были рабы. Огромная зала с десятком печей посередине, на которых в огромных кастрюлях варили обед. Вдоль стен разделочные столы, под ними корзины с посудой овощами, яйцами и кудахтающими курами в клетках. У дальней стены очаг таких размеров, что в нем на вертеле поместится целая корова. На стенах на крючках висели сковородки и прочая кухонная утварь. В одном углу ступени вели вниз к обитой железом двери. Святая святых кухни, вход в продовольственные склады. Под надзором пятерки здоровенных поваров, не дававших никому лениться, работа спорилась, так как у каждого было свое дело и свое место. Только одна женщина, грозно уперев руки в бока, выговаривала испуганной кучке молодых ребят в мантиях. Эния усмехнулась. Нерадивые ученики. Отец и мать тоже практиковали трудотерапию для тех, кому лень учиться. Сейчас женщина раздаст им указания и забудет что они тут, так как приближалось время обеда, зевать некогда иначе тысяча магов во главе с Владыкой останутся голодными.

Дядька провел ее в самый центр кухни и взялся что-то говорить одному их поваров, при этом жестикулируя руками и то и дело, тыкая в ее сторону. Не надо обладать звериным слухом, или особым умом, чтобы догадаться, о чем они говорят. Повар задрожал всем своим массивным телом и загоготал так, что распугал вокруг себя прислугу.

— Поди, сюда. — Поманили ее толстым пальцем.

Эния приблизилась и склонилась в учтивом поклоне.

— Да, господин?

Две ручищи взяли ее за плечи и уверенно выпрямили.

— Ты это, девонька, брось. Хозяевам кланяться будешь, а не мне. — Мужчина несмотря на свои устрашающие габариты, не вызывал в ней страха, наоборот, что-то доброе и родное шевельнулось в душе, от чего захотелось обнять его и… скушать потому что он вкусно пахнет. Одернула она себя, тем не менее, расплываясь в ответной улыбке.

— Спасибо.

— Тебя как зовут, красивая?

— Сиу, — ответила она раньше, чем успела хорошо подумать, настолько ошарашили ее слова мужчины. Да с чего они все взяли, что она красивая? Тут что вообще девушек нет? Если они так странно на нее реагируют?

— Меня шеф Мартин и я тут самый главный. Ты мне вот что скажи, Сиу. Твой прежний хозяин принц Аликай?

Эния кивнула и приготовилась к тому, что у нее начнут выпытывать последние сплетни, хотя знала, что личную прислугу, и тем более рабов об этом спрашивать запрещено. Но шеф Мартин опять удивил ее своею прямотой.

— Что любит наш наследник, мы-то знаем, а что подать принцу, ума не приложу. Вот и скажи, что он любит больше всего, ведь я так понимаю, он у нас теперь частый гость будет?

Эния задумалась на минуту припоминая, что же любит Аликай. Она как-то не заглядывала раньше в его тарелку, а то, что они ели во время своих скитаний по миру, повару совесть не позволить подать к обеду. Тем более надо подумать и об остальных. Четыре голодных мужика это вам не шутки.

— Он любит мясо с только что освежеванной туши. — Решила она подразнить немного мужчин ужастиками про оборотней. — Но не думаю, что он при вас будет его есть. Лучше подать слегка прожаренным, но чтобы обязательно было с кровью. Минимум специй и соусов, а еще лучше вообще без них, — увидев как у повара от удивления, брови загибаются все выше, пояснила, — слишком чувствительное обоняние и вкус. Овощи тоже должны быть свежими, в салате. Много зелени. Еще он любит творог, сметану и холодное молоко, сыры, опять же не острые. Пить предпочитает несладкие фруктовые компоты, а на ужин сухое вино.

— И это все? — Мужчина был искренне удивлен столь скромными гастрономическими пристрастиями принца.

Эния завертела головой. Ничего не забыла? Вкусы всех учла? Увидев, как поваренок промывает в раковине гроздья винограда, решила добавить сладкого и для себя.

— К вину в качестве закуски можно подать фрукты, как свежие, так и засахаренные.

— Все? — Недоверие мужчины становилось все сильнее.

Эния еще раз мысленно прошлась по списку и уверенно кивнула.

— Все.

Она специально не включила каши, прочие гарниры и пряные закуски. Повару совесть не позволит подать к столу блюда, состоящие только из овощей, поэтому мяса будет много, на всех хватит. А воды они из крана напьются.

— Раз вы уже во всем разобрались, я пойду.

Мясник ушел, а шеф Мартин в великой задумчивости схватился за подбородок. Потом поймал пробегавшего мимо парнишку.

— Стой бесенок.

Мальчишка встал по стойке смирно, прижимая к боку корзину полную картошки, свободной рукой поправив съехавший на глаза колпак.

— Да, шеф Мартин.

— Эту милую девушку зовут Сиу, она прислужница наследника. Сейчас пойдешь с ней, соберете еды столько, сколько она скажет, и поможешь все поднять наверх, а я пока вина принесу.

Он еще давал парнишке указания относительно того, что класть, а что не трогать, но Эния их уже не слушала. Все ее внимание было поглощено огромной сковородой, на которой шкварчали аппетитные колеты. Желудок уже давно выделывал голодные кульбиты, требуя срочно его наполнить. Но приходилось терпеть. Воровство всегда и везде каралось очень быстро.

Неожиданно на кухню, словно ураган, ворвалась румяная девица, переполошив половину народа. Эния с интересом смотрела, как ей тут же достали серебряный поднос. Ого, кто-то из Высших пожелал отобедать. Только они да еще Наследник и Владыка имели личную прислугу и могли питаться в собственных покоях. Для остальных существовала общая столовая, где завтрак, обед и ужин подавали строго по часам. Обычная практика в замке, где бок о бок проживает огромное количество разносословного народа. Девица громко говорила, требовала для своего хозяина всяческих изысков. Собрав полный поднос еды, чмокнула повара в лоснящуюся щеку, за что заработала шлепок пониже спины, и умчалась прочь из кухни.

Эния удивленно моргнула. До нее только сейчас дошло, что она больше не испытывает панического страха когда думает о Дарк-Кросс и его жителях. Оказывается темные маги тоже люди. Спят, едят, точно так же учатся и работают. А то, что у них Владыка с большим приветом, так это его проблемы. И чего она так испугалась в прошлый раз? Непонятно.

— Эй, ты спишь что ли?

Паренек не зная как привлечь ее внимание, помахал рукой перед ее носом.

— Нет. — Эния улыбнулась. — Просто странно тут у вас все. Странно и необычно.

— Ты новенькая. — Дошло до паренька. — Новенькие все так себя ведут. Наслушаются ужасов про житье в крепости, потом в гости никого не затащишь, я вон родителей год звал. На второй только явились.

И вдруг парень нырнул под стол. Эния, удивленная его странными действиями нагнулась, чтобы посмотреть. Парнишка тащил из-под стола какую-то палку с крючком на одном конце, назначения которой она не знала.

— Нашел. — С видом победителя он вылез из-под стола и продемонстрировал свою добычу.

— Что это? — Эния коснулась пальцами странного предмета и он тут же перекочевал ей в руки.

— Чаплейка. Пошли, поможешь.

Эния даже переспрашивать не стала что это за предмет такой ужасный. Правда, оказавшись возле печи, быстро поняла его истинное назначение. Повара, ответственные непосредственно за готовку, использовали такие палки, чтобы крючком приподнимать горячие крышки с огромных кастрюль и сковородок. Пока она с переменным успехом подцепила крышку, и пыталась ее удержать, парнишка натаскал со сковородки куски жарящегося мяса, как она и просила с кровью, и дал команду отпускать.

— Все, с мясом мы закончили, теперь салаты. — Он двинулся к другому столу, как его осенило. — Эй, а солить его надо?

— Конечно. — Эния осторожно положила палку на край печи, вдруг кому еще понадобится и, подавляя гневное урчание желудка, пошла за парнем. Мясом пахло так, что в голове не осталось ни одной мысли, кроме тех, что были исключительно о еде. Поэтому не сразу увидела, как у ее спутника лицо вытянулось от испуга.

— Что у тебя с глазами?

— А что у меня с глазами? — Не поняла она, а когда глянула в начищенный до блеска бок кастрюли, поняла, почему он так испугался.

Глаза у нее стали абсолютно желтыми с вертикальным зрачком как у зверя. Если бы не серебро на запястьях как пить дать перекинулась бы, и наплевав на всех наелась мяса. Похоже, голод обострил звериные инстинкты, раз она уже не может контролировать обращение.

— Я есть хочу. — Решила она признаться, за мгновение до того как ее выдало урчание желудка.

— Так чего же ты молчала. — Возмутился он, ставя поднос на ближайший стол и зачерпывая ей в миску из другой кастрюли тушеного мяса с ароматной подливой. — Ешь, давай, и если еще захочешь, не стесняйся просить добавки. У нас никто не голодает, даже рабы.

Эния обомлела. Она была совсем другого мнения об укладе жизни Темных, но долго думать на тему как ее жестоко обманули, она не могла. Не дожидаясь пока ей дадут ложку, запустила пальцы в горячую подливу и принялась есть так, как ее приучили в Алирране — руками.

Мальчишка замер с ложкой в руках, и прошептав что-то про диких зверенышей, сунул ее себе в карман, поняв, что Эния в ней совершенно не нуждается. Она же слопала все мясо и выпила всю подливку. Тарелку вылизать постеснялась, а вот пальцы, наоборот, с удовольствием, чтобы лишний раз не мыть руки. Парень от ее манер пришел в настоящий ужас, бледня, а потом, краснея прямо на глазах, так что чуть не оттяпал себе ножом пол пальца, промахнувшись мимо овоща.

— Я про хлеб совсем забыл. — Промямлил он невнятным тоном и опять куда-то смылся.

Эния лишь пожала плечами. Чудной он, хоть и хороший. И тут ее взгляд наткнулся на шефа Мартина. Повар наблюдал за ней, неодобрительно поджав губы, и когда приблизился, попыталась незаметно сунуть миску в тазик для мытья посуды.

— Нельзя было? — Она в испуге, что нарушила какие-то правила, шагнула назад.

Мужчина поймал ее руку с тарелкой, навалил на нее добавки больше, чем была первая порция, и строго произнес:

— Если тебе понравился Рон, скажи прямо. Нечего устраивать разврат у меня на кухне. Только сначала разрешения у хозяина спроси, чтобы у мальчишки из-за тебя проблем не было.

И оставив ее размышлять над сказанным, удалился. Эния честно пыталась думать над тем, что же собственно ей сказали, но обожравшийся желудок очень сильно мешал мыслительному процессу. Поэтому не сразу сообразила, что атмосфера на кухне странным образом изменилась. Осмотревшись, она увидела Удвина и Аликая, стоящих на пороге кухни. Мужчины как два коршуна вглядывались в лица рабочих. Кого они ищут, не было никаких сомнений, так что в следующее мгновение она уже сидела под столом, судорожно снимая серебряные браслеты. Если она перекинется, у нее будет хоть какой-то шанс избежать немедленной расправы. План бегства мгновенно нарисовался у нее в голове. Назад к подсобкам и пока ее не поймали драпать отсюда на всех четырех лапах.

— Я хлеба принес! Сейчас еще добавим… эй, ты где?

Услышав радостный голос Рона над своей головой, Эния зашипела с досады.

— Прекрати орать.

Удивленное лицо паренька тут же нарисовалось под столом, и расширившиеся глаза удивленно воззрились на нее.

— Ты зачем сюда залезла?

— Жить хочу. — Эния, наконец, справилась с застежкой на браслетах и зашвырнула их подальше. Голоса на кухне стали громче, народ зашевелился. Парнишка понимающе ухмыльнулся.

— Я так и знал, что с тобой не все так просто. Ты не похожа на наложницу.

— Рон, — Эния глянула на парня как на полного дебила. — Или лезь сюда или выпрямись, иначе меня стразу найдут.

В то же мгновение парнишка оказался рядом с нею под столом, при этом, продолжая сжимать в руках румяный каравай.

— И что дальше?

— Очень тихо пробираемся, к выходу.

Рон на мгновение высунулся посмотреть и опять спрятался.

— Бесполезно.

Эния фыркнула в ответ на подобное заявление. Безвыходных ситуаций не бывает. Встав на четвереньки, она шустро поползла прочь из ненадежного укрытия.

Как же она в этот момент ненавидела Аликая с его вечной манерой устраивать проблемы на ровном месте. Вернулся ты в спальню, увидел, что ее там нет. Сиди спокойно жди, пока вернется. Ничего бы с ней не случилось. Теперь же разоблачения не миновать. И все из-за его маниакальной одержимости опекать ее всегда и везде. Да сколько же можно издеваться над ее нервами. Год лечил, замуж выдал, нет бы оставить ее воспитание на усмотрение мужа, так нет же, продолжает постоянно вмешиваться в ее жизнь, не заботясь о том нравится ей это или нет.

— Сиу! — Пропыхтел сзади Рон.

— Что? — Она уткнулась носом в корзины. Чтобы обогнуть их придется вылезти из-под стола. Судя же по шуму на кухне, ее поиски идут во всю, и покидать укрытие ей ой как не хотелось.

— Ты не могла бы ползти позади меня?

— Рр…р…р… — Зарычала она с досады, только сейчас сообразив в какую точку ее тела должен упираться взгляд мальчишки.

— Сиу!!!!!!! — Взбешенный рев Аликая, заставил ее подпрыгнуть от испуга, больно стукнувшись головой о столешницу.

Айку вторил не менее разъяренный Удвин, но его слова потонули в поднявшемся шуме. Все, ей конец и потому прятаться бесполезно. Вынырнув из-под стола, она замерла под десятками удивленных взглядов. Сердце бешено колотилось от злости на проклятого оборотня. Не хочешь угомониться по-хорошему, будет тебе по-плохому. И пусть летит к домнам собачьим всякое прикрытие. Рука скользнула за спину. Пальцы пошарили по столу и сомкнулись на рукояти кухонного ножа. Другой рукой она стерла со щеки иллюзию клейма, вызвав изумленный вздох рабской братии.

Айк и Удвин заходили с разных сторон, окружая и отрезая все пути к отступлению. Ее взгляд столкнулся с взглядом Аликая, не предвещая ему ничего хорошего. Но взбешенный оборотень не внял предупреждению. Увидев в ее руке нож, он только нахмурил брови, но не остановился.

— Сиу, не дури. — Он обогнул последнее препятствие в виде груды овощей и оказался очень близко от нее.

— Не буду. — Промурлыкала она и в один прыжок оказалась на печке.

Это был единственный путь к спасению. Босые ступни тут же обожгло жаром, заставив сорваться с места. Под громкие проклятия Удвина и звериный рык Аликая она прыгала через кипящие кастрюли и раскаленные сковородки, при этом, успевая размахивать ножом, отбивая охоту всякому дотянуться до нее и сдернуть на пол.

— Стой! — Кричал вдогонку Аликай.

— Убью! — Вопил Удвин.

Но не их угрозы заставил ее двигаться быстрее. Огромные двустворчатые двери кухни, медленно закрывались и если она не успеет, будет очень плохо. Во рту вдруг стало кисло и вязко, от творимого колдовства. И не успела она отшатнуться, как запястье обожгло, магическим заклинанием и ее сдернуло на пол, как если бы Удвин ударил кнутом, а не плетью Тьмы. Удар спиной о каменные плиты пола, вышиб из легких воздух. Этого мгновения хватило Аликаю, чтобы оказаться возле нее, и попытаться скрутить, заломив руку с ножом за спину.

Эния крутанула нож в пальцах. Айк выругался, когда лезвие полоснуло по запястью, и ослабил захват. Эния тут же вывернулась из его рук и опять юркнула под ближайший стол. Заклинание Удвина пронеслось над головой, ударилось о стену и, срикошетив от нее, врезалось в столитровую кастрюлю на печи. Та пошатнулась, завалилась на бок и с грохотом рухнула на пол, разливая вокруг кипяток. Народ с воплями бросился врассыпную. А Эния уже бежала в другую сторону. На ходу хватая все что попадется под руку и швыряя на пол, в надежде, что Айк или Удвин поскользнутся на скользком и прекратят бессмысленное преследование.

— Сиу, стой!

— Сам стой! — Огрызнулась она.

— Дверь! — Выкрикнул Удвин. — Закройте эту демонову дверь.

Эния увидела, как заперли другую дверь и трое дюжих мужчин перекрыли подступы к ней.

— Ах, так!!!!! — Она остановилась. — Ну что ж, вы сами напросились.

Айк и Удвин тоже остановились. Они явно не ожидали от нее ничего подобного.

Эния злорадно улыбнулась и открыла все заслонки, до этого момента блокирующие поступление темной магии в ее тело. Причем она добровольно сделала то, что никакими силами не удавалось в прошлый раз сделать Норису. Она напрямую подключилась к первоисточнику темной магии, находящемуся глубоко в недрах под Дарк-Кросс, черпая из него силы и слепую ярость для битвы с сильнейшим темным магом и совершенно невосприимчивым к любому колдовству оборотнем.

Первой жертвой ее дурного настроения стали ни в чем не повинные курята, ожидающие своей очереди быть насаженными на вертел. Для поднятия ей не нужно было их касаться. Коротко выкрикнутое заклинание и на груди каждой засветилась пентаграмма, заставив тушки зашевелиться, встать на лапы и расправить крылья. Взмахом руки Эния натравила их на преследователей. Народ застыл, онемев от изумления, когда двадцать ощипанных цыплят мерзко хлопая голыми крылышками, взмыли в воздух и ровным строем кинулись на Удвина и Аликая. За неимением голов и клювов цыплята принялись тыкать остолбеневших парней шейками.

— Мои куры!!! — Взвыл шеф Мартин, хватая обеими руками пролетавших мимо птиц за лапы.

Те захлопали крыльями сильнее, и кинулись уже на повара. Энии было без разницы на кого злиться. Все мужики сволочи!

Айк не справлялся с птицей, ну не было в его арсенале амулета, защищающего от крылатых зомби. И Удвин Хорош. Щелчком пальцев упокоил тех цыплят, что Эния натравила на него, и кинулся ловить девчонку, а ему как быть? Хорошо, он вспомнил про свои кинжалы и принялся кромсать курят на куски, лишая их возможности летать. Так эти гадины стали путаться под ногами норовя свалить на пол и затоптать до смерти. Со всей дури он пнул одного куренка ногой и подивился, до чего здорово летит. Тут же следом за ним отправились остальные, и пока тушки сделав большую дугу под потолком, возвращались обратно, тоже броситься ловить Энию, чтобы придушить собственными руками.

— Посторонись!!!!

Айк шарахнулся в сторону. Мимо по разлитому киселю как по катку разъяренные куры протащили шеф повара изрыгающего страшные проклятия на голову всех магов и одной оборото-магички в частности. С другого конца кухни благим матом орал Удвин гоняя девушку боевыми заклинаниями. Дрожали стены, во се стороны летели ошметки взорванной капусты. Рабочие с воплями носились по кухне в попытке спасти остатки обеда, внося еще больше хаоса. Айк оглянулся. Куры, отправленные в полет возвращались обратно. Он рванул от них, и тут ноги поехали на долбанном киселе. С трудом удерживая равновесие, он успел порадоваться что не влетел в черную пасть очага, хорошо погашенного, как ему прямо по мягкому месту увесисто прилетело, впечатывая в измазанную сажей стену. Айк отлепил себя от стены и развернулся, но был вынужден снова в нее вжаться — на него были нацелены коровьи рога.

— Во блин. — Больше слов не было. Так как рога были на голове коровы, голова на шее, шея на…половине туловища. И как она стоит на двух ногах-то! Мелькнула шальная мысль, и Айк с воинственным кличем кинулся с кинжалами на восставший бифштекс.

Удвин тоже как коза скакал по кухне, отбиваясь заклинаниями от задней половины туши, которая периодически поддавала ему под зад, придавая ускорения. И все его попытки упокоить неразумную скотину ни к чему не приводили. Эния учла свои шибки, и теперь поднятые твари носились по кухне, гоняя всякого, кто пытался их ловить.

Удвин никак не мог понять, почему заклинание упокоения не действует. Он же…тьма изначальная… удар пониже спины отправил его в пробежку, которая закончилась ударом о стол и маканием мордой в миску с салатом.

— Уф…ай….а…а…а… какая сволочь заправила его уксусом! Глаза же щиплет! Ну, все! — Заорал он, выплевывая салат и протирая глаза.

— Нет не все! — Воскликнула Эния. Сложила руки на груди и опять зашептала заклинание, только на этот раз призыва.

Удвин хотел помешать ей. Ведь неизвестно кого она призовет на помощь. Но тут его опять лягнули и, перелетев через стол, он распластался на полу в луже чего-то липкого вязкого и пахнущего малиной.

— Ненавижу кисель. — Прорычал он, рывком поднимая себя с пола… и забывая обо всем на свете.

Из стен, из-под пола и даже сквозь каменные своды кухни проникали десятки призраков, причем в своем самом дурном настроении. И… кто бы сомневался… бросились на него и Айка. Умный народ попрятался кто куда, быстренько расчистив место для новых боевых действий.

Эния, вкусив азарт схватки, не желала останавливаться. Но и парни проявляли чудеса изворотливости. Айк умудрился положить свою половину туши. И теперь зигзагами метался по кухне, уходя от ударов заклинаний, посылаемых ему вдогонку разъяренными призраками. Она специально призвала самых сильных. И что с того, что все они почившие Владыки Тьмы? Не живые же.

И тут случилось неизбежное, Удвин нашел способ разогнать призраков. Несмотря на то, что она была сильнее, в его пользу говорил огромный опыт. Айк тоже быстренько упокоил поднятые тушки. Он перекинулся волкодавом и попросту их съел, чем привел всю кухонную челядь в неописуемый ужас. Ведь они думали, что он милая домашняя собачка, а оказался медведь убийца в облике волкодава. Даже Удвин чуть не шарахнул его каким-то заклинанием, пока не опознал по серебряной шкуре.

Вот тут Эния и поняла, что пора делать ноги. Так как вымазюканные в киселе, саже, салате, крови, побитые энергетическими ударами призраков, озверевшие, причем некоторые в буквальном смысле слова, парни готовы были ее убить на месте, как только доберутся до ее тельца.

Взвизгнув от страха, Эния бросилась к двери, на ходу трансформируя энергию Тьмы в Стихию воздуха, и вложив всю силу в один единственный удар, вышибла кухонную дверь, не заметив, что та и без ее усилий стала приоткрываться. Дверь ударилась об энергетический щит Нориса, вспыхнула и в одно мгновение превратилась в серые хлопья пепла, медленно оседающие на пол и головы присутствующих.

— Что здесь происходит! — Громогласный Голос Владыки вывел всех из мгновенного оцепенения.

Эния первой вылетела из кухни едва не сбив Владыку с ног. Налетев на него всем телом, она схватила его за грудки мантии. Удерживая равновесие, развернула кругом, и пробормотав: Здрасьте Владыка Норис! Понеслась дальше, оставив мага стоять и ошалело смотреть, как за ней по пятам пронесся Удвин, а за ним Аликай в образе собаки.

А потом его смела с ног толпа обезумевших от страха рабочих, ломанувшихся прочь из разгромленной кухни. Только Эния этого уже не видела. Она со всех ног понеслась в башню Удвина, добежав до нее в считанные минуты. Но захлопнуть дверь прямо перед их носом не успела. Они влились за нею следом, и она с воплем:

— Миленький, хорошенький спаси меня! — спряталась за спину Хиллиэля, выставив его между собой и преследователями словно щит.

— Что случилось? — Зарим кинулся к ней, но был вовремя остановлен Барухом, иначе бы его затоптали Айк и Удвин.

— Убью! — прорычал Удвин и кинулся доставать ее из-за спины Хилла.

Тот еще не до конца врубился, что здесь творится, и потому позволял Энии вертеть себя во все стороны, пока она пряталась за ним. Айк перекинулся человеком и вдвоем они таки вытащили ее из укрытия, чуть не оторвав ей руки, с такой силой дергали каждый в свою сторону. Наконец Удвин уступил, и она оказалась во власти оборотня.

— Ну, все. Теперь ты получишь за все и сразу. — Айк схватил ее за шкирку и встряхнул так, что у нее клацнули зубы. С прокушенного языка тут же закапала кровь, и только он занес руку для первого удара, как на него бросились Барух, Зарим и Гэрис спеша остановить избиение младенцев.

— С ума сошел! — Закричал Барух, хватая Айка за занесенную руку, чтобы удержать от непоправимой ошибки. — Убьешь ведь!

— Не смей поднимать на нее руку. — Рявкнул Зарим, выхватывая Энию и отодвигая ее себе за спину, хотя защитник из него сейчас был никакой. Зато авторитет остался. Взор Айка прояснился, пелена бешенства рассеялась, и он устало уронил руки.

Хиллиэль тем временем используя возможности тела оборотня, с легкостью удерживал на месте, рвущегося на помощь Айку, Удвина.

— Да стой ты, бешенный. — Пытался он вразумить Наследника. — Сам же говорил, что бить ее бесполезно, все равно не доходит.

— Я не бить буду. — Плевался Удвин. — Я ее задушу. Она выдала нас всех.

— Неправда! — Закричала Эния. — Вы первые балаган устроили. У меня все было под контролем.

Айк зарычал и опять бросился к ней. Не удержали его даже повиснувшие на руках Барух и Гэрис. Он просто протащил их за собой и остановился, столкнувшись, нос к носу с Заримом.

— Тише ты. — Шикнул на него тот, отодвигая от оборотня Энию куда подальше. — Зачем шумишь, не видишь у нас гости?

В комнате сразу стало как-то тихо и, обернувшись, все заметили, стоящего в дверях Владыку Нориса, со спокойным и от того еще более жутким любопытством, взирающим на все происходящее.

— Так, так, так! Значит, вот какие гости к нам пожаловали. Вынужден признать, на этот раз вы меня действительно удивили. — И его взгляд уперся в эльфа.

Глава 12

Гери никогда не была бездельницей. Вот и сейчас, доведя до инфаркта управляющего Ризу и переполошив всю прислугу в доме Аликая, сплела себе метлу и взялась наводить в саду порядок. Садовник, почему-то следил только за клумбами, не трогая сад. А в нем нужно было прибрать прошлогодние листья и сгрести жухлую траву. Да и вообще в такой прекрасный солнечный день гораздо приятнее находиться на улице, чем сидеть дома взаперти.

Шуршали листья, весело щебетали птицы. Из глубины сада слышалась музыка. Это Мэй, тоже уставшая сидеть в доме выбралась в сад и теперь тихонько сама себе наигрывала на гитаре. У девушки был абсолютный слух и удивительный голос. Вот только пела она не часто. Слишком резко изменилась ее жизнь. И хотя в доме принца ее приняли с распростертыми объятиями, она все еще пугалась излишней заботы со стороны слуг и, как и Гери, часто пряталась от всех в саду.

Гери хмыкнула и энергичнее заработала метлой. Ничего вот вернется Аликай, познакомится с Мэй и успокоит все ее страхи, а то уже извелась бедняжка, воображая себе, бог весть что. Одно предположение, что ей придется стать наложницей Аликая, довело Гери до истерического смеха. А потом она еще долго смеялась, вспоминая, как пыталась убедить девушку, что Айк ни в коем случае не будет посягать на ее честь. Не совсем же он дурак, укладывать в постель беременную женщину. Прямо так и сказала. А что такого, если так оно и есть на самом деле. А Мэй почему-то расплакалась и убежала к себе в комнату и не вышла к завтраку на следующий день. Вот тут Гери и поняла, какую глупость она допустила и что своим неосторожным замечанием обидела Мэй, остро переживающую свою беременность без мужа.

На примирение было потрачено все утро, и вроде бы девушка ее простила. Вот только Гери теперь чувствовала себя неуютно в ее обществе, остро ощущая разницу в их положении. Мэй была из благородной семьи, а Гери из простого народа. К тому же оборотень только на четверть, тогда как та была чистокровной и годилась ей в госпожи, а не подруги.

— Геарта.

Спокойный голос Ализира, неизвестно как подкравшегося к ней совершенно незаметно, заставил ее вздрогнуть от испуга и сильней вцепиться в метлу, ища у нее защиты от пронизывающего взгляда Эрла.

Очнувшись, девушка выпустила древко и согнулась перед правителем в глубоком поклоне.

— Мой Эрл. — Пробормотала она.

Вообще-то по закону она должна упасть пред ним на колени и не подниматься пока не получит высочайшего позволения, но девушка хорошо помнила их последнюю встречу. Айк представлял ее деду как свою воспитанницу. И заранее предупредил так не делать. Ализира бесило раболепие женщин. И если в Алирране он был вынужден жестко придерживаться традиций, то здесь в доме внука мог себе позволить некоторые вольности. Вот этих вольностей она и опасалась. Гери постоянно ловила на себе его взгляды, и не только. Несколько раз ситуация складывалась настолько двусмысленная, что она стала избегать Эрла, давая понять, что его внимание ей неприятно. Он все понял, но совершенно не так как она хотела. Мужчина открыл на нее сезон охоты и, не стесняясь слуг, не давал проходу. Ей очень не нравилось, куда ситуация движется, и Гери каждую ночь молила предков о скором возвращении Аликая. Была мысль резко осадить Эрла и дать понять, что у него с ней ничего не выгорит, но сама перспектива объяснений на эту тему вызывала у нее панический ужас. Эрл все-таки, а не деревенский парень которому и кулаком в лоб засветить не боязно.

— Геарта выпрямись, пожалуйста.

Гери выпрямила спину и невольно шагнула назад, так близко от нее оказался Ализир. Улыбка тронула губы мужчины при виде ее бегства, но преследовать ее он не стал, оставшись стоять на месте.

— Ты не получала новости от Энии?

— Нет, Ваше Величество. От нее давно уже ничего не слышно. — Гери немного перевела дух, кажется, на этот раз ее соблазнять не будут. И, набравшись храбрости, спросила. — А вы? Вам что-нибудь известно?

— В том-то все и дело, что нет. — И тут он обратил внимание на странный предмет, лежащий у ее ног. — Что ты делаешь?

— Сад мету. — Почему-то покраснела Гери.

— Зачем? — Искренне удивился мужчина и когда резко поднял голову, все его сто пятьдесят косичек красиво взметнулись в воздухе.

— Чтобы красиво было.

Ализир улыбнулся, и эта улыбка ее полностью заворожила. Не в силах отвести от него взгляда, Гери позволила ему приблизиться, и не возразила, когда он мягко коснулся пальцами ее лица.

— Ты сама очень красивая, ты это знаешь?

Сил хватило только на то, чтобы кивнуть. Взгляд черных глаз лишал ее воли, заставляя сердце сильнее биться. Подобное чувство не раз охватывало ее рядом с Аликаем, когда вопреки всякому здравому смыслу ей хотелось, чтобы он ее поцеловал. И это притом, что она любила Жиля. Вот и сейчас, она позволяла мужчине делать все что он хочет тогда как душа металась в огне не находя себе места от разрывающих ее противоречивых чувств.

Ализир обнял ее. И его взгляд ясно дал понять, что никуда она теперь от него не денется. Губы властно коснулись ее губ, и Гери закрыла глаза, понимая, что больше противиться она не в силах, так как волна желания захлестнула ее с головой, заставив помимо воли издать протяжный стон и прижаться к мужчине всем телом.

Удар по струнам гитары, диссонансом резанул по напряженным до предела нервам. В то же мгновение Гери почувствовала себя свободной не только от объятий, но и от влекущего зова.

Ализир развернулся и ушел по направлению к дому, оставив ее растерянно стоять посреди сада.

— Какой ужас. — Гери прижала руки к пылающему от стыда лицу. Стоило только представить, чем все могло закончиться, если бы не Мэй, как ей сделалось по настоящему дурно.

Мэй вышла из-за дерева, держа в руках гитару с порванными струнами.

— Я не помешала? Или мне только показалось, что ты этого не хочешь?

— Ох, Мэй. — Гери не знала, как благодарить спасительницу. Ведь уступи она желаньям Ализира можно смело забыть о нормальной семье и тихом счастье где-нибудь далеко отсюда. Наложницы редко покидали его гарем. Только если их выдавали замуж в виде награды двуликим, особо отличившимся на службе Ализира. Так что, про непутевого мага, так и не набравшегося храбрости просить ее руки, можно будет навсегда забыть.

— Все так плохо?

Девушка приблизилась к ней и, опустив гитару на траву рядом с ее метлой, обняла трясущуюся Гери за плечи. Настал ее черед утешать и убеждать, что жизнь не такая сволочь как может показаться, и что будут в ее жизни еще прекрасные моменты.

— Хуже не бывает. Мэй, скажи, Айк может воспротивиться, если Ализир затребует меня в свою постель по праву старшего?

— Нет, только если ты на тот момент не будешь его любовницей или он не пообещает тебя другому мужчине. Посягать на чужую женщину не имеет права даже Эрл.

Неожиданно взвыла сирена, сигнализируя о магическом проникновении на охраняемую территорию поместья. Стража бросилась к телепортационной площадке. Дежурившие на это случай маги окружили зону непроницаемым барьером, переливающимся, словно радуга от всех типов использованной магии. Мало ли кто пожаловал к ним в гости без всякого предупреждения. Вспыхнула черная воронка пространственного портала и один за другим стали прибывать гости, от вида которых у Гери глаза на лоб полезли.

Связанные магической нитью, грязные, все в чем-то липком, взъерошенные как два подравшихся воробья Айк и Удвин первыми возникли на площадке. За ними из портала вырвался настоящий ураганный ветер и, с легкостью преодолев магический барьер, разметал все листья, которые Гери с таким усердием собирала в кучи с тем, чтобы потом вынести на мусор. Покружив по саду, ветер закрутился в маленький смерч и явил из себя прозрачного мужчину, медленно обретающего плотность с грозовыми тучами на голове вместо волос. За Айком и Удвином, такие же связанные, выпали Жиль и Ван Герс. Паладин неуклюже оступился и растянулся на земле, потянув за собой чертыхающегося Жиля. Барух, скованный в паре с Гэрисом, появился за мгновение до того, как из портала показались остальные. Эния с Заримом и…эльфом. Они были накрыты щитами такой силы, что портал еле пропустил их сквозь себя.

Увидев Гэриса, Мэй охнула и спряталась за деревом, чтобы он ее не увидел. Но Гери было не до того. Ее душа ликовала от сознания того, что Айк вернулся и положит конец приставаниям Ализира.

Некоторое мгновение портал так и оставался открытым и когда все немного отошли, освободив точку выхода, из него вышел Норис, Владыка Тьмы собственной персоной.

— Я требую встречи с Ализиром. — Он окинул грозным взором стражу и магов, столпившихся вокруг него. — Немедленно.

Элеонора уже засыпала, когда от дежурного через кристалл дальней связи пришло сообщение, что в Ривер-Кросс прибыли высокие гости.

— Пустота эфира, кого еще там принесло?

— Не знаю. — Ройк выпустил жену из объятий и потянулся за мантией, намереваясь пойти с ней. — Когда я отправлялся к тебе, все было тихо и спокойно.

— Значит, что-то случилось, раз визитеры пожаловали среди ночи.

Ройк помог жене затянуть корсет и зашнуровать на спине платье. Как и многие женщины-маги, она не носила традиционные мантии, предпочитая им платья. А вот он привык и находил данный вид одежды весьма удобным.

По правилам этикета высоких гостей было принято лично встречать на телепортационной башне. Элеонора, поднимаясь по крутой лестнице, ворчала по поводу незваных ночных визитеров, но когда увидела Владычицу Стихий Лиссу собственной персоной, не смогла скрыть удивления.

— Лисса? Во имя эфира? Что-то случилось?

— Случилось! — Владычица, наплевав на всю солидность, бросилась к ней, тыча в лицо какими-то бумагами. — Это просто немыслимо! Такой скандал!

— Лисса, пойдем вниз, я угощу тебя чаем, и мы обо всем поговорим в приватной обстановке. — Элеонора намекала на стражей башни, стоящих на посту и вынужденных наблюдать истерику расстроенной женщины.

— Какой чай, Элли ты что обалдела? Или еще не получила сообщения Нориса?

— Нориса? — Ройк вышел из тени, заставив женщину вздрогнуть от неожиданности. — При чем тут Темный?

— Притом, что твоя дочь вломилась в Дарк-Кросс со своей шайкой лейкой оборотней, и поставила на уши всю крепость, оживив эльфа.

Элеонора почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Они нашли Хилла. И как всегда не обошлось без Нориса. Нет, определенно надо поговорить с Пером о смене власти в Дарк-Кросс.

— Ройк! — Обернулась она к мужу.

Тот отрицательно мотнул головой.

— Не могу, проход пока закрыт к нам еще гости.

Пространство на башне опять замерцало призрачным светом, и миг спустя, разверзлась воронка портала, из которой вышли двое. Двуликий и темный маг. Завидев Владык в полном сборе, они учтиво поклонились.

— Владыка Норис извещает вас о желании личной встречи… — начал маг.

— Которая состоится в Мирре в доме принца Аликая. — Закончил за него двуликий.

И каждый протянул Ройку и Элеоноре по посланию, запечатленному на бумаге.

— Вот! — Вспылила Лисса. — Что я тебе говорила, опять твоя дочь….

— При чем тут она, может все это очередная провокация Нориса. — Элеонора не собиралась вдаваться в подробности поиска и оживления эльфов. Лиссу это никоим боком не касалось и, тем не менее, разгневанная Владычица здесь, значит, не обошлось без участия Баруха. Кого еще Норис вызвал для предъявления своих претензий? Кому еще надо объяснить, что ее дочь совершенно нормальная и не представляет угрозы для общества?

— Элли, когда ты говорила это в последний раз, мир чуть не заполонили демоны, а теперь речь идет об эльфах. Ты знала, ты все знала…

— Да ничего я не знала. Эния уже год как тут не живет. Так что все претензии к Ализиру, а не ко мне.

— А ну тихо! — Ройк не повысил голоса, но скандалить дамы перестали.

Без спешки, развернув свитки, он внимательно прочел оба послания и только после этого соизволил заговорить.

— Все не так страшно. Элли, — обратился он к жене. — Тебе долго собираться? Это действительно срочно.

— Нет. Я могу отправиться хоть сейчас.

— Лисса? — Взгляд мужчины уперся в растрепанную Владычицу.

— Все со мной иначе бы я сюда не явилась.

— Тогда мы можем идти. — Ройк глянул на стражей и посланников.

Те мигом освободили площадку, и в ночи вспыхнула синяя воронка портала.

— Дамы, только после вас.

Стена в кабинете стала темной, на ней появилась выпуклость, постепенно приобретающая очертания древня и мгновение спустя от стены отделился Ясень.

— Отец? — Мужчина склонился в уважительном поклоне перед Хозяином леса. — Ты звал меня?

Дубовик, отложил в сторону послание Ализира и жестом предложил Ясеню садиться.

— Сейчас прибудут мои братья. Нас призывает Ализир на встречу с магами и людьми. Так что заменишь меня в дубраве на неопределенное время.

Ясень понимающе кивнул и устроился в соседнем кресле.

— Решил показать нас миру?

— Ты другого мнения на этот счет? — Дубовик с интересом смотрел как сын подыскивает правильные фразы. Он с братьями давно вел диспуты на эту тему, но никогда вот так прямо не спрашивал детей.

— Если ты обнародуешь факт нашего существования, людям придется признать лесные угодья нашей территорией. Думаешь, они пойдут на это.

— Твердь решила предъявить права на часть суши. Ундина на океан, пару морей, реки и озера, пресная вода водным духам нужна так же, как и морская. Саламандры затребуют вулканы. Вот с чем люди с удовольствием расстанутся и будут еще им дань платить, чтобы те не давали своим жилищам извергаться. Сильфы возьмут погоду под контроль. Так почему бы нам не затребовать часть лесов и степных угодий? Думаю, это будет только справедливо. Ализир давно отвоевал собственное королевство, где двуликие живут открыто, не прячась от остального мира.

— Это мы так решили. Но что на это скажут люди?

— Если на нашей стороне будет конклав магов, мы договоримся.

— Тогда я могу только пожелать тебе удачи. Когда ты уходишь?

— Через час. Пусть сначала маги обо всем договорятся меж собою, а там и мы вставим свое слово.

— Возьми с собой Ясенку. Она подружилась с Энией, а тебе хорошо известно, что ее слово будет если не последним, то весьма решающим, в этом споре. Зря, что ли Ализир так быстро прибрал ее к рукам, выдав за своего сына.

— Кстати о твоем названом брате. — Дубовик едва сдержал смех и, видя недоумение сына не совсем уместным весельем, поведал ему историю воскрешения последнего из эльфов и, как Эния поменяла мужа и Хиллиэля телами, опять натворив дел, от которых даже Норис поседел.

— Что вот так взял и поседел? — Ясень от смеха утер выступившие слезы.

— Нет, конечно, но пред инфарктное состояние себе точно заработал.

Они помолчали немного, и тут Дубовик спросил.

— Ты видел Энию?

— Нет. — Ясень вскинулся. Он явно не ожидал подобного вопроса. — Но Ясенка много о ней говорила, так что общее представление о девушке я имею, а в чем дело?

— Ни в чем. Я просто так спросил.

Их всех определили в комнату Аликая, сняли путы и заперли внутри на все засовы, чтобы не сбежали до тех пор, пока не начнется разбирательство по всем статьям обвинения, которые выдвинул против них Норис. И только оказавшись в безопасности, Эния сняла щиты, не давшие в Дарк-Кросс Норису добраться до Зарима. Собственно это обстоятельство и послужило причиной перемещения их расчудесной компании обратно в дом Айка и привлечения к суду Ализира.

Норису просто не хватило силы взломать ее защиту и заграбастать эльфа в свои лапы. Спасибо Гэрису прочистил ей каналы от всякого мусора, так что Эния уже сама не знала, к какому уровню относится ее сила. Жиль не стал светиться своими новыми возможностями и позволил, связать себя вместе с остальными, будто он такой же, как и прежде. Тем более что никто не признался, что в воскрешении эльфа он принимал какое-либо участие. Да и Гэриса они удачно выдали за обычного раба, благо все документы на его покупку чудесным образом оказались при ней. Так что вся радость расхлебывать заваренную кашу, опять досталась Энии. Она не возражала. Ради друзей она бы позволила обвинить себя и не в таком «преступлении» как это.

— Устала? — Хиллиэль придержал за локоть, когда ее качнуло от огромной потери сил и ее тут же усадили в самое удобное кресло.

— Немного. — Еще бы ей не быть уставшей. Протащить энергетический щит через портал темных. Такого, насколько она знала, не делал даже ее отец.

— Зарим сядь со мною рядом. — Попросила она, убирая руку с подлокотника. — Мне так будет спокойнее.

Зарим сел, не забыв поцеловать ее в макушку.

— Теперь твоя душенька спокойна?

— Да. — Его ироничный тон ее не обидел. Все что угодно лишь бы все оставили бедного эльфа в покое и не трогали до тех пор пока она не найдет способ вернуть все на свои места. Хиллиэля ей было совсем не жалко, пусть потом его ученые всего мира изучают как игрушку. Главное избавить от этой участи любимого мужа.

От неожиданности Эния подпрыгнула на месте.

— Ты чего дергаешься? — Удивился, Гэрис, бесцеремонно оккупировав второй подлокотник.

— Ничего. — Эния попыталась унять рвущееся наружу сердце. Нет, она точно поглупела из-за всех приключившихся с нею стрессов. Если прозевала момент, когда влюбилась в мужа. Как же так могло случиться, что Зарим стал ей дороже всех на свете, а она этого даже не заметила?

Бросив на мужа взгляд из-под тишка, она невольно им залюбовалась. Его дух, обладал колоссальной силой, так как даже сквозь тонкие эльфийские черты проглядывал его настоящий лик. Походка, жесты, мимика. Даже то, как он кривил губы, выслушивая ругань Аликая Удвина, Баруха и Ван Герса. Все это было таким родным, что у нее щемило душу.

— Ализир не будет решать этот вопрос один. И не позволит это сделать Норису. — Аликай пока пытался увещевать магов по-хорошему. — Вот увидите, он привлечет к процессу всю общественность.

— Вот и я говорю, что скрывать возрождение расы эльфов от всего мира полнейшая глупость. — Ван Герс рьяно отстаивал свою точку зрения, как будто кто-то с ним спорил.

— Но только не сейчас. — Удвин пытался втолковать неразумным, простую истину, что Зарим в теле эльфа не самое лучшее доказательство воскрешения древнего народа.

— Тем более что до повторного пришествия нам не хватает Хэлли. — Барух отошел от них и уселся на пол.

Видимо устал обсуждать одну и ту же тему три часа подряд.

Ворт молча попробовал покинуть комнату через окно, развоплотившись в воздух, но рамы были подогнаны до того плотно, что он просто не пролез. Что значит педантичность Аликая проявлявшаяся во всем, даже в постройке собственного дома. Эния позлорадствовала над сильфом, когда он не прошел и через вентиляцию в ванной. Эния благоразумно промолчала, что там защиту ставил Жиль, и он же мог ее убрать. Надо было раньше драпать. А раз остался с ними, так и отвечай вместе со всеми.

Пока мужчины заходили на новый виток спора, Эния передвинулась ближе к Зариму и, прислонившись к его боку, прикрыла глаза, мечтая о тишине и уединении собственной спальни, а еще лучше перекинуться в тигрицу и промчаться по лесу, так чтобы до боли потянуть все мышцы.

Гери еле нашла Мэй во всей этой суматохе. Что было не мудрено. В дом постепенно прибывали все новые и новые лица, и мелькать среди них ей вовсе не хотелось. Девушка обнаружилась в саду с новым комплектом струн, которые она пыталась натянуть на гитару.

— Вот ты где, а я тебя уже обыскалась.

Мэй подняла не нее удивленный взгляд.

— Зачем?

— Не знаю, но мы зачем-то нужны Ализиру.

— Тогда ладно. — Девушка отложила инструмент на траву и встала. — А у тебя потом с ним проблем не будет?

— Пока в доме Айк, нет. Не забывай, что это он в гостях у внука, а не наоборот. — Гери говорила с уверенностью, которой на самом деле вовсе не ощущала. Меньше всего на свете ей хотелось предстать перед Ализиром. Стыд за то, что позволила ему вольности, побуждал ее держаться от нежеланного мужчины как можно дальше, но долг подданной требовал подчиняться Эрлу, минуя все промежуточные инстанции в виде Аликая.

Они нашли его в главном зале, спешно переоборудованном слугами в зал совета. Мебель убрали или растащили к стенам, плотно устлав пол толстенными коврами. По кругу накидали множество подушек, собрав их по всем спальням и другим комнатам. Заседающих будет много, и надлежало всех разместить с максимальным комфортом.

Завидев девушек, Эрл махнул им, приглашая подойти ближе, и когда те остановились на почтительном расстоянии, насмешливо улыбнулся, прекрасно понимая, откуда такие опасения.

— Для вас есть работа. — Заговорив о делах, он вновь стал тем Эрлом, которого все знали и боялись. — Владыка Норис признался, что два дня морил своих гостей голодом. Так что на вас девушки лежит продовольственное обеспечение арестованных. Не хватало нам только голодных обмороков во время слушания.

— Они не попытаются бежать? — Гери сделала робкую попытку уточнить план действий, так как слишком хорошо знала своих друзей, и их реакция на лишение свободы могла быть какой угодно, но только не адекватной.

— Ты хочешь явиться к ним с охраной? Я выделю отряд гвардейцев.

От его слов Гери вспыхнула и потупила взгляд. Почему он так с ней? Неужели за отказ она теперь впадет в немилость, снискав на голову Аликая гнев Эрла?

— Нет.

— Вот и хорошо. — Эрл смягчил свой тон. — Никто никуда не убежит, если именно это тебя так беспокоит. На всех магов надели магические ограничители, а двуликих заковали в серебро. Все что от вас требуется это принести им еды и передать мое послание. А теперь идите.

Дважды просить не пришлось. Они сбежали из залы так быстро, что очнулись уже только по пути на кухню.

— Можно я не пойду? — Вдруг попросилась Мэй, до этого не сказавшая ни слова. — Я не хочу встречаться с Гэрисом.

Она умоляюще посмотрела на волчицу и Гери уступила. Не хочет, так не хочет. Никто не заставляет.

— Хорошо иди, только на глаза Ализиру не показывайся.

Мэй радостно кивнула и убежала обратно в сад, заканчивать настраивать гитару. А Гэри пошла на кухню, распорядиться, чтобы первыми накормили арестантов и только во второй черед гостей дома, а хозяева и так сытые. Обед был два часа назад. Она еще шерстила склады, выискивая, что-нибудь вкусненькое, как услышала на кухне знакомый голос.

— Гери!!!! Я вернулась!!!!

— Ясенка! Ой…бумс…бах…хрясь…Я тут в подвале…хруп…бамс.

Древлянка как ураган слетела вниз по ступенькам, принеся с собою запах леса, первоцветов и влажной земли нагретой солнцем.

— Гери, что за ужасы тут у вас творятся. Хотела с Энией увидеться, а она под арестом.

— Ты так удивляешься, как будто это с нею в первый раз. Ты что, Энию не знаешь? — Гэри, наконец, установила рухнувшую полку на место и подруги взялась поднимать раскатившиеся по полу корзины с сыром. — Сейчас пойдем их кормить и обо всем спросим. Заодно послание Ализира передадим. А то они там, наверное, все издергались в неведении, что их ждет.

Как выяснилось, Гери очень сильно ошибалась на счет душевного состояния «заключенных». Когда они с Ясенкой в сопровождении трех слуг с подносами полными еды явились кормить пленных, выяснился удивительный факт. Все спят.

— Невероятно. — Прошептала Ясенка, осторожно ступая между лежащих на полу вповалку тел, чтобы добраться до стола в углу комнаты. — Мне бы такие нервы.

— Ой, смотри эльф. — Гери указала пальцем туда, где Эния спала в обнимку с эльфом и оборотнем. — Живехонький.

— Угу, живее не бывает. Вот только кто дал ему право распускать руки? — Ясенка с грохотом поставила поднос на стол, перебудив всех спящих.

Айк с трудом поднял себя с пола и затряс головой, прогоняя остатки сна, и тут учуял запах пищи.

— Хвала небу, еда. — И как голодный зверь кинулся грызть мясо.

Остальные тоже оказались голодными, на запах еды проснулись быстрее, чем на крики и скоро уже все с удовольствием ели рассказывая и слушая последние новости.

Выслушав послание Ализира, Айк довольно кивнул.

— Значит, он намерен предъявить встречные обвинения Норису в сокрытии ценностей общемирового значения. Незаконное задержание. И издевательства над пленными. Думаю, такими темпами мы погрязнем в юридической возне на ближайшие лет десять.

— А что вам вменяют в вину?

Айк вытер перепачканные жиром руки о свои грязные штаны и начал загибать пальцы:

— Разбойное проникновение на территорию частной собственности, раз.

— Это когда мы всей толпою ворвались в спальню Удвина. — Весело пояснила Эния юридические тонкости предъявленного им обвинения.

— Причем некоторые использовали для этого нетрадиционные методы перемещения. — Совсем не весело добавил Зарим и бросил взгляд на невозмутимо жующего мясо сильфа.

— Хищение в особо крупных размерах, два. — Продолжал перечислять Айк, начиная тихонько посмеиваться.

— Это Норис так обозвал оживление эльфа. — Опять встряла с комментариями Эния, едва сдерживая веселый смех.

— Порча имущества, три.

— Я, Удвин и Аликай полностью разгромили кухню в Дарк-Кросс и оставили всех жителей крепости без горячего обеда.

— О Боги. — Ясенка закатила глаза в потолок.

— Я здесь. — Отозвался Гэрис.

— А тебя вообще никто не спрашивает. — Гэри прижала к лицу подушку, чтобы смеяться не так громко.

— Предательство членов ордена, четыре.

— Это мы. — Удвин и Ван Герс помахали руками. — Правда Норис так и не определился, в чью пользу мы совершили отступничество, — пояснил Удвин, давясь смехом. — Но время придумать у него еще есть.

— Не только вы предатели, но и почившие Владыки, чьи души Эния призвала на свою сторону. — Айк уже откровенно веселился. Теперь на сытый желудок у него настроение было не в пример луче, чем три часа назад.

— Думаю, их судить не будут, упокоят и на том замнут дело. — Удвин засмеялся.

Остальные тоже расхохотались, представляя, как сейчас некроманты носятся по Дарк-Кросс в попытке упокоить восставшие души Владык. А Айк тем временем продолжил перечисление.

— Причинение морального и физического ущерба, пять. И на эту тему комментариев не будет.

Народ дружно подавился смехом и сделал умные лица, как будто никто не знал, что вытворили Удвин и Аликай с бедным Владыкой Норисом.

— Великие предки. — Ясенка всплеснула руками и обвела всех ошеломленным взглядом. — Да вам за такие прегрешения десять лет каторги светит, если не больше.

— У нас есть смягчающее обстоятельство. — Хихикнула Эния. — Мы действовали во имя всеобщего блага.

— Угу, а про себя как всегда забыли. — Съязвила Гери.

— Фот и бу…деф даф…ить на жало…фсть и идейную софнателфьность. — Высказался Жиль с набитым ртом, чем вызвал врыв всеобщего веселья.

Лица, лица, лица. Много лиц и они с изрядно потрепанными нервами, уставшие, не выспавшиеся. Хорошо хоть накормили, спасибо Ализиру. И бесконечная череда допросов:

— Имя?

— Эния.

— Из какого рода?

— Вам по отцу или по мужу?

— И то и другое.

— А по деду?

— Эния!

— Ох, ну ладно, Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани.

— Как ты оказалась в Дарк-Кросс?

— Веером надуло.

— ???

— Ворт принес.

— Ворт, это сильф?

— Спросите у него, я его не допрашивала.

Дружный смех, покашливания самых сдержанных и опять каменные лица. И опять вопросы, вопросы, вопросы. Одни и те же, с тем чтобы подловить ее и остальных на лжи. Вот только лгать они не собирались.

— Имя?

— Аликай.

— Из какого клана?

— Из клана Беррани.

— Как попал в Дарк-Кросс?

— Через портал.

— Кто его открыл?

— Артефакт.

— Кто его дал?

— Мне его не давали.

— Тогда как о нем узнали?

— Наследник Удвин рассказал.

— Имя?

— Удвин.

— Из какого рода?

— Я не помню.

— Поясните.

— Владыка Норис лучше объяснит. Он заблокировал мою память при посвящении в Наследники.

— Норис!!!!

А вот это уже возмутился ее папенька. Эния едва сдержалась, чтобы не захихикать. От возмущенного восклицания Владыки Ройка, Владыка Норис подпрыгнул на своем стуле. В отличие от остальных он отказался сидеть на коврах, опираясь на подушки, затребовав себе стул. И хотя ему объяснили, что своими действиями он нарушает правила гостеприимства этого дома, в ответ получили, что чихать он хотел на всех и вся и на оборотней в том числе. Не будет он сидеть на полу, словно раскоряка, и Владыке принесли стул. Так что теперь он как насупленный коршун на жердочке возвышался над всеми собравшимися и видимо получал от этого моральное удовлетворение, так как выглядел он довольно глупо.

— Это было необходимо и к рассматриваемому делу отношения не имеет, или у кого-то есть сомнения, что Удвин мой наследник?

…

— Имя?

— Барух.

— Из какого рода?

…

И так продолжалось уже пять часов. Допросили всех, кроме Гэриса. И хотя многие присутствующие знали, кто он на самом деле, предпочитали не обнародовать факт «преступной» деятельности бога и придерживались юридических норм, которые гласили, что за действия раба вся ответственность лежит на его владельце. В противном случае все это судилище выглядело бы как неприличный фарс. И Эния терпеливо ждала, когда они это поймут.

— Имя?

— Зарим.

— Чтоооооооооо?!

— А вам разве не сказали? — Зарим улыбнулся белыми губами и все кто знал его лично, узнали эту саркастическую улыбку.

Ах, какой тут был скандал. Просто загляденье. Ругались все и со всеми. Норис вопил, как ненормальный, что убьет гадину. И попытался лично устроить казнь с расчленением, но его не пустили древни. Дубовик и его четыре брата вмиг посадили неуравновешенного Владыку в клетку из прутьев.

Ройк смеялся так, что завалился на подушки. Элеонора, как истинная принцесса, деликатно прикрыла лицо веером, но ее изумрудные глаза сверкали от смеха словно звезды. Лисса подскочила к Баруху и утащив его в дальний уголок шипела мужественному охотнику в лицо как разъяренная кобра. И мужчина смиренно молчал, позволяя женщине выплеснуть на себя весь свой гнев.

Еще бы ей не гневаться. Этот день стал для Владычицы Стихий Лиссы не просто откровением, а настоящим потрясением. Ализир пригласил на встречу не только древней, о существовании которых, многие более менее догадывались. Народ то не глупый вовсе. Давно замечали, что бывает, потеряется скотина в лесу, а через три дня сама домой возвращается, при этом сытая и холеная словно смотрел там кто за ней. Или зимой в лес пойдут, а там хворост, будто кто специально заготовил. Да детишки часто бегая по лесу замечали как среди дубрав танцуют девы красы невиданной с зеленой кожей и листьями вместо волос. Так и родилась в народе молва про духов леса. Только доказательств не было. Не шли они на контакт с людьми. А если кто и знал доподлинно, кто они и где искать их, так у того уста клятвой молчания были запечатаны.

Древни древнями, а вот появление на встрече духов стихий, вызвало бурю эмоций среди магов. Эния, боясь показаться невежливой, украдкой бросала взгляды на элементалов. Ундина Сория предстала перед людьми в виде русалки в роскошном платье из воды. При этом ни одна подушка под нею не промокла и рыбий хвост не оставлял на коврах мокрые лужи. Причем передвигалась она непостижимым для людей способом, левитируя над полом.

Ее подруга Налия, дух земли поначалу выглядела как куча золотистого песка, и на нее никто не обращал внимания, пока она в разгар скандала не приняла форму золотой девы. Вот тут в немом изумлении замолкли все, забыв по какому поводу, они здесь собрались. Налия скромно улыбнулась и мгновение спустя, превратилась в обычную босоногую девушку в простом полотняном платье, с бусами из черных алмазов на тонкой шее. Только длинные, до пят, волосы в свете ламп отливали чистым золотом, напоминая всем, кто она на самом деле. Дух огня Харад не в пример дамам не шокировал окружающих своей истиной сутью и выглядел как человек, только кожа его имела красноватый оттенок и на плоском лице, экзотически смотрелись раскосые глаза, внутри которых то и дело вспыхивал огонь. Сильф Вален, практически ничем не отличался от Ворта, с той лишь разницей, что волосы имел нормальные, а не облака всякие. И больше остальных походил на человека, потому как смеялся заразительнее всех.

Один Владыка ментальной магии Сайфер сидел с невозмутимым видом и кроме традиционного приветствия коллегам в самом начале встречи не произнес и слова. Хотя тоже поглядывал на элементалов, но без панического ужаса, а с исследовательским интересом. Еще бы, в один день узнать, что безликие стихии вдруг обрели не только душу, разум но и свободу воли. От такого есть о чем задуматься.

Ализир сидел, схватившись за голову, наблюдая весь этот бардак. И когда понял, что этому не будет конца и края, решил вмешаться.

— Я попрошу у всех собравшихся тишины!

И о чудо все скандалить перестали и расселись по своим местам. Барух вернулся к остальным и занял свое место среди арестантов, так как слушание еще не закончилось.

— Я требую, чтобы меня освободили! — Возмутился Норис.

— Только, если вы Владыка, пообещаете взамен вести себя прилично. — Дубовик не спешил убирать клетку.

Норис пробормотал что-то невнятное, но видимо согласился, так как прутья исчезли, и он вернулся на свой стул.

— И так, раз мы выяснили, что имеется факт подмены, будет правильно пока вопрос юридического статуса эльфов в нашем мире на время отложить.

— Я протестую. — Хиллиэль взял слово и вышел вперед.

— На каком основании позвольте вас спросить? — Лисса подалась вперед, жадно всматриваясь в его черты.

И Эния ощутила укол ревности в самое сердце. Зарим тут же с силой сжал ее руку, давая знать, что он тут рядом и всегда с нею будет. А то, что тело сейчас временно принадлежит другому, это пустяки.

— На том, что как бы дальше не сложилась моя судьба, я остаюсь в этом мире, и вам придется с этим смириться и принять тот факт, что эльфы, пусть пока в моем единственном числе, но все-таки отдельная раса.

— Не возражаю. — Первым высказался Ройк.

— Не возражаю. — Поддержала его Элеонора.

— Не возражаю. — Удивила всех своим решением Ундина и с не меньшим любопытством, чем Владычица Лисса, уставилась на обоих мужчин. То бишь, на Зарима и Хиллиэля.

Эния едва не заскрежетала зубами. Да что же это такое. Соблазняют прямо на глазах у законной супруги. Вот же стервы. Зарим тихонько рассмеялся и, шагнув ей за спину, обнял за талию, чем опять поверг в шок всех собравшихся. И когда они удивляться перестанут? Пора уже давно привыкнуть к тому, что чудеса из нее сыплются как из рога изобилия.

Остальные тоже не стали упираться и почти единогласно (один Норис отказался голосовать), эльфы были приняты во вновь созданное мировое сообщество. Так как игнорировать факт существования в их мире других разумных рас было бы настолько же глупо, как и притворяться, что магия принадлежит только людям.

— А где ты собираешься жить? — Владыка Тьмы все-таки соизволил высказаться. — Не среди людей же?

— Почему нет? — Хиллиэль удивился такому вопросу. — Меня вполне устраивает территория, где было обнаружено последнее поселение эльфов близ Дратана.

— Мои раскопки! — В ужасе, что его лишают поля деятельности, вскричал Ван Герс. — Что с ними будет?

— Ничего. Я не собираюсь вас выгонять оттуда. Копайте себе дальше. Черепки мне ни к чему. Мне просто нравится та долина.

— И как много земли вы хотите себе потребовать? — Впервые за все время подал голос Владыка Сайфер.

— Достаточно чтобы основать город и до двадцати селений, чтобы обеспечить его продовольствием и строй материалами.

— Хиллиэль. — Ройк взял слово. — Мы бы может и не возражали, но эти земли принадлежат Эрлам. Не думаю, что Торонас отдаст тебе кусок территории рядом со своей столицей, тем самым, проделав неэстетичную дыру посреди своих владений.

— Лучше обоснуйся у нас на юге. — Предложила Элеонора. — За землями эфиров простираются ничейные территории только и ждущие освоения.

Она явно намекала на армию будущих маленьких эльфиков, которые появятся в их мире, если удастся оживить Хэлли. Хиллиэль улыбнулся.

— Спасибо за предложение Владычица Эфира. Я подумаю. Но старый город должен принадлежать мне и мне без разницы как вы утрясете этот вопрос со своими Эрлами.

— Кстати о владениях. — Харад подался вперед и его взгляд вновь вспыхнул. — Где будут территории Элементалов?

— Погодите. Давайте этот вопрос обсудим потом. — Повысил голос Норис, с видом человека, не желающего не только обсуждать тему раздела территорий. Но вообще предпочитающего забыть о существовании так не вовремя объявившихся элементалов и древней. — Что с этими делать будем? Обвинения ведь нешуточные. Или вы как всегда все им простите, тем самым, благословив на новые бесчинства?

— Тут я должен согласиться с Владыкой Норисом. Ситуация явно вышла из-под нашего контроля.

Эния напряглась, ожидая, что же им присудят. Остальные тоже насторожились.

— И так, ваше решение господа?

Наступила тишина. Судьи мысленно совещались между собою, что было видно по их взглядам и недовольным лицам.

— Нам конец. — Ван Герс скорбно вздохнул и глянул на остальных.

— Ничего подобного. — Айк не выглядел напуганным или расстроенным по этому поводу. — Для казни нет веских оснований, а десять лет каторги не так много.

— Ну, ты блин утешил. — Хмыкнул Барух, потирая небритую щеку.

— Да бросьте вы панику разводить. — Зарим только крепче обнял жену, так как Эния от подобных перспектив задрожала от страха. — Ничего они нам не сделают, вот увидите. Сейчас такая грызня за раздел мира начнется, что про нас благополучно все забудут.

— Угу. — Жиль потер ноги, так как от многочасового стояния на месте мышцы затекли и начинали болеть очень сильно. — А когда они осчастливят этой новостью Эрлов, начнется настоящее веселье. Так что я отработаю повинность и на юг к Элеоноре. Надо же мне начинать учиться. Да и Владычица уже не раз и не два намекала, что пора бы мне определиться и, наконец, вступить в орден.

— Тогда возьми с собой Гери. Она хоть и не эфир, но лучше ей уехать.

Все удивленно посмотрели на Аликая.

— Я только предложил. Ты всегда можешь отказаться.

— Я не понял, а чем ей плохо у тебя? Она же двуликая, и ты обещался учить ее всему чему там у вас положено.

— Боюсь, у меня не будет такой возможности. — Понизил голос Айк. — И если ты отказываешься от девушки, то ее обучением дальше будет заниматься Ализир.

Жиль побледнел. Он понял, о чем Айк ему толкует. Как поняли это и все остальные.

— У…у…у как у вас тут все запущено. — Посочувствовал магу Удвин.

— Но как же так. — Бедный Жиль не мог подобрать слов, чтобы прилично возмутиться. — Ты же ее опекун. Разве такое возможно?

— Ализир глава клана, а Гери девушка свободная, никакими обязательствами не связанная. Так что он имеет полное право затребовать себе понравившуюся женщину. И мой долг, как и долг Гери подчиняться ему в этом.

— Что за варварство! — Барух стал мрачнее тучи. — Она может отказаться. — Увидев же лица двуликих, маг сильно удивился. И только глянув на Энию в объятиях мужа, окончательно сник. — Или нет?

— Могу сказать только одно, ее ни к чему не будут принуждать силой. — Голос Аликая стал совсем бесцветным, при этом он старался не смотреть на Удвина или Зарима. На Энию он уже давно не смотрел. С самого начала разговора.

— Но шансов отказать у нее не будет. — Удвин глянул на побледневшего Аликая потом на Жиля. — Если тебе дорога девушка хватай ее и беги отсюда на край света, как и собирался. Нет, так поговори с ней открыто, чтобы она не надеялась напрасно.

— Мы приняли решение. — Глава совета, а в данном случае им был Ализир, поднялся с пола и повернулся к арестованным.

— Жиль, ты что решил? — Одними губами спросил Айк.

— Принимая во внимание выдвинутые против вас обвинения…

— Что надо сделать, чтобы она ушла со мной?

— … и то, что некоторые из них вполне оправданы…

— Обручиться с ней… — Айк заметно повеселел и перспектива предстоящего наказания уже не так давила на его плечи.

— Совет принял решение и постановил!

— … а жениться или нет, это вы уже решите сами.

— Аликая Тер Беррани и Наследника Удвина приговорить к общественно полезным работам на срок до трех месяцев.

— Тогда я согласен. — Жиль тоже повеселел.

— Назначить ответственным за исполнение наказания Владыку Нориса, так как местом исполнения общественных работ определяется Цитадель Темных магов Дарк-Кросс. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

В тот же миг на лице Аликая появился магический знак арестанта, который исчезнет только тогда, когда закончится положенный ему срок наказания. С Удвином произошли более значительные метаморфозы. Черная татуировка — печать Наследника исчезла, сделав кожу опять чистой, но только лишь за тем, чтобы на ней тут же возник знак арестованного. Норис таки отыгрался на нем за предательство хоть на три месяца, но лишив его права считаться своим преемником, тем самым уровняв с остальными магами.

Понятно, что через три месяца печать опять займет свое положенное место. Но до тех пор, Удвин будет в Дарк-Кросс в положении худшем, чем у рабов.

— Охотник Барух приговаривается к денежному штрафу в размере тысячи золотых, которые он должен внести в казну ордена Темной магии в срок до трех дней. Если данное решение не будет исполнено…

А оно не будет исполнено, судя по тому, как плечи мага поникли. У него не было дома, не было сбережений. Вольный охотник он жил от заказа до заказа, не думая о том, что будет завтра.

— …то указанную сумму внесет за него поручитель. В данном случае Владычица стихий Лисса. Возникающие отсюда долговые обязательства они будут решать между собой за пределами данного собрания.

Барух выругался сквозь зубы.

— Вот же стерва.

— Тебя купили? — Невинно поинтересовался Зарим?

— С потрохами. Она давно этого хотела. Думаешь, почему я как перекати поле. И не могу, как другие Высшие жить в (?) Вот же…

— Да ладно тебе. Красивая женщина, причем она готова на что угодно, лишь бы заполучить тебя. Будешь, как сыр в масле кататься.

Барух позеленел, как будто его сейчас стошнит. Не любит он масло что ли? Или у него на сыр аллергия?

— Можно мне слово?

Все взоры обратились на Ясенку, появившуюся из-за спины Дубовика. Как она пробралась на закрытое собрание, никто не знал, но выгонять ее не стали. Так как в руках у девушки тяжело звякнул мешочек с монетами. Пока народ не очнулся, она подошла к Норису и сунула деньги ему в руки.

— Здесь полторы тысячи золотых. Я перекупаю долг Баруха.

Лисса побледнела, но не издала ни звука. У нее не было с собой денег, чтобы вступить в торг. А судя по довольной улыбке Налии, Дух земли ссудит подружку любой нужной суммой, лишь бы охотник не попал не в те руки. Норису же было без разницы, кому достанется мужчина, лишь бы золото оказалось в его кармане.

— Я смотрю, ты пользуешься спросом. — Шепнул Хиллиэль магу и резко уклонился, когда увесистый кулак просвистел около его уха.

Ализир кивнул, принимая сделку. И просиявшая словно солнышко Ясенка вернулась к древням, так ни разу и не взглянув на мага.

— Пятый паладин Солер Ван Герс. — Оборотень продолжил оглашать приговор. — Приговаривается к ношению ограничителей магии до третьего уровня ученика школы, на срок пока не закончит вести раскопки города эльфов и не предъявит миру все находки сделанные с сегодняшнего дня.

— Угу, а то, что он выкопал за тридцать лет до этого так и останется в хранилище у Нориса. — Буркнул Хиллиэль. — Не слишком ли много поблажек Темному Владыке?

Ответить ему не успели так как следующим судили Жиля.

— Незарегистрированный маг Жиль, приговаривается к строительным работам по возведению портальной станции в Мирре и доведения ее до полного рабочего состояния.

— Тебе придется жениться на Гери. — Айк скосил глаза на замершего с открытым ртом мага.

Никто не ожидал, что Ализир догадается о том, что у него захотят увести женщину и подстроит Жилю такую западню. Ведь Эрл сам курирует строительство станции и будет непосредственным его начальником.

— Я не против, но разве это его остановит?

— Сто пудово. Но только если Гери сама не скажет ему «да». А это целиком в твоей власти, сделать девушку счастливой, чтобы она и думать забыла о других мужчинах. Или на крайний случай запрешь ее в доме без права покидать женскую половину, куда не сунется ни один мужчина. Так многие поступают.

— Можно вопрос? — Громко выкрикнул Жиль.

Ализир кивнул, милостиво разрешая ему говорить.

— Я совершенно не осведомлен о принципе работы таких станций. И насколько я знаю, специалисты в этой области есть только у вас. Значит ли это, что эта информация является секретной и на правах собственности принадлежит Алирране?

— Вы правильно мыслите молодой человек.

— И если меня обучат вести подобные работы, я буду вынужден принять ваше подданство?

— Все верно. — Ализир позволил себе торжествующую усмешку. — Зато сколько выгод ты от этого получишь. Специалисты такого уровня дорого стоят. Тебе не придется больше бедствовать, и жить за чужой счет.

Айк скрипнул зубами от бешенства. Все знали, что они живут и ведут разгульный образ жизни на его средства. И никого он ни разу этим не попрекнул. И то что Жиля этим приговором фактически принуждают принять подданство, уже никого не удивило. Уж слишком уникальными эфирами были он и Эния, чтобы Ализир вот так запросто выпустил их из своих цепких лап. И Гери здесь оказалась лучшей приманкой, чем деньги или обещания власти или других благ.

До Нориса и остальных только сейчас дошло, как ловко оборотень оставил их всех с носом. Но возмущаться не стали. Что уж теперь, раз проглядели многоуровневый план старого интригана. Теперь только и оставалось пинать себя по мягкому месту собственными ногами.

— Не расстраивайся. — Попыталась Эния утешить друга. — Зато будем часто видеться. А закончишь работы в Мирре, приезжайте с Гери к нам в Шерани. У меня там есть дом. Поживете в нем, пока не обстроитесь.

— А я научу тебя ему противостоять. — Эния вздрогнула, услышав металлические нотки в голосе мужа. Будь он оборотнем, точно бы зарычал от бешенства. Ведь совсем недавно сам стал такой же пешкой в игре Ализира и лучше остальных понимал чувства Жиля. — Поверь у меня богатейший опыт в этом деле.

— Спасибо, Зарим. Я обязательно воспользуюсь твоими уроками.

— Проложим. — Ализир перестал улыбаться. — Сильф дух ветра Ворт, приговаривается к общественно полезным работам по прочистке недавно обнаруженной сети подземных тоннелей под городом Алиррана. Сроком до окончания работ.

Ворт застонал от ужаса, услышав приговор. Нет ничего страшнее для вольного ветра, чем оказаться запертым внутри строений. Да еще где? Глубоко под землей. Ализир и Норис точно садисты, если смогли придумать изощренные пытки для каждого участника дебоша. Думаете Айк и Удвин легко отделались в отличие от остальных? А вы представите гордого принца оборотней на коленях скоблящего полы в Дарк-Кросс. И Удвина рядом с ним. Когда те, кому еще вчера он отдавал приказы, будут день и ночь насмехаться над положением, в котором он оказался. Ни один из тех, кого он когда-либо обидел или унизил, не упустит шанса взять реванш над поверженным противником. Всю глубину наказания для Ван Герса в полной мере могли оценить только Эфиры. Они прекрасно знали, каково это чувствовать себя еще вчера всемогущим магом, а на утро проснуться обычным человеком. Классические маги, потеряв дар, очень часто сходили с ума или кончали жизнь самоубийством. Хорошо Норис учел это и оставил паладину хотя бы третий уровень, а не полностью лишил сил. Про Жиля вообще не стоило говорить, парень попал по полной. Один Барух отделался легким испугом, и то еще неизвестно что от него в уплату долга потребуют древни. То, что Ясенка перекупила его не для постельных утех, было и дураку понятно. Значит им, зачем-то понадобился высший Стихийный маг, имеющий весьма уникальную специализацию. Барух был единственным в их мире охотником на магов преступников. Кроме него никто не брался за эту грязную работу. Так что неизвестно что было для него хуже. Отработать долг в постели капризной Владычицы или служить древням.

И теперь настал черед Энии услышать свой приговор. Так как Зарима и Хиллиэля, несмотря на все их пособничество преступлению, сразу записали в жертвы, не подлежащие суду.

Ализир долго рассматривал ее, заставляя нервничать сверх всякой меры. Тишина в зале стала гнетущей, словно ее завалило в штольне, и нет воздуха, чтобы дышать и сил пошевелиться.

— Иди домой, Эния.

— Что? — Она не верила своим ушам.

Впрочем, как и остальные. Взгляды всех присутствующих устремились на Ализира. Никто не ожидал от него ничего подобного. Норис был готов, что после всех приговоров, которым подверглись ее друзья, Ализир размажет ее по стеночке. И столь неслыханная милость стала настоящим громом среди ясного неба.

Одна Эния, может еще и Зарим, судя по тому, как он напрягся всем телом, и лицо его окаменело, понимали всю истинную суть данного приговора. Это она втравила, всех в эту авантюру, сначала вытащив Хэлли из колодца, где та благополучно пребывала долгих пятнадцать тысяч лет, почти никого не трогая. По крайней мере, двуликих. Их никогда не приносили ей в жертву, а люди в тех местах не жили. Она же привела в их мир Хиллиэля из пространственной ловушки, куда его заманили боги. И теперь отпуская с миром, Ализир оставлял ее мучаться чудовищным чувством вины за то, что ее наказание будут отбывать другие.

— Я тебя ненавижу. — Прошептала она, глотая слезы.

— Добро пожаловать в семью, супруга моего сына Зарима, принцесса Эния Тери Беррани.

Сделал Ализир официальное оглашение о женитьбе сына. И его улыбка при этом была холодной и сверкающей как осколок льда, отколовшийся от его сердца.

Глава 13

Дом встретил их могильной тишиной, темнотой и холодной сыростью. От того, что здесь не жили месяцами, в воздухе витал запах плесени, еще больше усугубляя ощущение нежилого помещения.

— Не раздевайся, я сейчас затоплю камин.

— Лучше я. А ты закрой окна. Неужели мы про них забыли? — Элеонора, не снимая теплого плаща, подошла к зияющему пустотой камину и, присев возле него, сложила горкой сразу все поленья, ничего не оставив про запас, и с помощью магии запалила огонь. Так что не прошло и пяти минут как в камине бушевало пламя, распространяя вокруг себя приятное тепло и мягкий свет, который никогда не могли дать магические светильники.

Ройк прошелся по единственной комнате, затерянного в дремучем лесу домика, закрывая окна и, скинув плащ, расстелил его на сыром диване.

— В последний раз мы здесь были прошлым летом. Могли и забыть про окна.

Ройк придвинул диван ближе к огню и помог жене на нем устроиться. Это был их дом. Их убежище, куда измотанные непосильным гнетом ответственности, они сбегали на пару дней, чтобы побыть вдвоем. Как обычные женщина и мужчина, оставив за порогом все титулы и власть, которыми их так щедро одарила судьба или боги. Тут уж как посмотреть. Но все это было там. В шумных городах, в крепостях Владык. А здесь было тихо и спокойно. И можно было представить, что они обычные люди и ведут самую обычную жизнь. Ройк охотился, добывая им пропитание, Элеонора готовила еду и каждый вечер, сидя на крыльце, ждала его у дома. Эх, мечты, но какими бы они ни были сладкими, приходилось вспоминать, кто ты есть на самом деле и, заперев окна и двери уходить, чтобы потом опять вернуться. Иногда они брали сюда с собою свою маленькую дочь. И тогда ощущение, что они самая обычная семья, каких в их мире тысячи и тысячи, только усиливалось.

Вот и сейчас, едва дождавшись окончания суда, Элеонора настояла, чтобы отправиться не в Ривер-Кросс, как они планировали в начале, а именно сюда. Ройк не возражал. Ему тоже хотелось обо всем хорошо подумать и осмыслить, как же теперь дальше жить в столь резко изменившихся условиях. В том, что мир уже никогда не будет прежним, кажется, понимали только он и Ализир. А ведь надо еще суметь это объяснить обычным людям, и начинать придется с Эрлов, а это задача не из простых — убедить добровольно поделиться властью. Так что пара лишних дней отдыха перед каторжной работой ни ему, ни Элеоноре не повредит.

Наконец женщина согрелась, скинула плащ и, вынув заколку из волос, тряхнула головой, рассыпая огненные локоны по спине и еще ниже.

— Обещай мне, что больше никогда не будешь иметь никаких дел с Ализиром.

Она отвела взгляд от огня и теперь смотрела на него в ожидании ответа.

— Вот так взять и не иметь? — Желание супруги позабавило его, вызвав на лице улыбку. — А как же Эния? С ней ты тоже предлагаешь порвать все отношения?

— Именно из-за нее, вернее из-за того, как он с нею поступил, я не желаю его видеть. Тем более общаться.

— Элли, что с тобой? Откуда столько злости? — Он попытался обнять ее, но она вырвалась из его рук и, вскочив с дивана, заметалась по комнате.

— Ройк, я не узнаю тебя. Он же не человек, а настоящий зверь. Разве можно так жестоко поступать с детьми?

Ройк перестал улыбаться. Кажется, зря он понадеялся, что проблемы будут завтра. Похоже, их придется решать уже сегодня. И то, что начинать приходится с жены, не добавляло оптимизма на будущее. Уж если она ничего не поняла, что тогда говорить про остальных?

— Вообще-то, он и есть зверь. И никогда не делал из этого тайны. — Ройк тоже встал с дивана и, открыв один из шкафов, порадовался, что за тот неполный год их отсутствия воры не проникли в дом через открытые окна и ничего не вынесли. Достав из внушительной коллекции бутылку водки и два стакана, он в один плеснул на дно, а второй наполнил почти наполовину. И тот, где меньше, протянул жене. — Странно, что ты раньше этого не замечала. Выпьешь?

Элеонора взяла стакан и залпом выпила все, что там было. Скривилась, закашлялась и помахала рукой перед лицом, чтобы восстановить дыхание. Ройк хмыкнул и налил ей еще. Сам же опять устроился на диване и, скинув сапоги, вытянул ноги к огню. Несколько глотков крепкого спиртного обожгли язык и горло, но, так как закусить было нечем, а запивать он не любил, пришлось глотать воздух как Элеонора.

— Ты еще скажи, что одобряешь его решения? — Она рухнула на диван, но села немного дальше, чтобы он не дотянулся до нее руками.

Ройк усмехнулся, ему льстило, что жена до сих пор теряет разум в его объятьях, но сейчас ясно дала понять, что намерена говорить, а не развлекаться. Хотя обычно, оказавшись здесь, все случалось с точностью до наоборот. Они проводили несколько часов в постели, и только потом вспоминали, что у них за время разлуки скопилось много интересного, о чем можно рассказать.

— Целиком и полностью. А что тебя удивляет? То, что он вместо нас взялся воспитывать нашу дочь?

— И это ты называешь воспитанием? — Взвилась Элеонора.

— Конечно. Надеюсь, теперь она тысячу раз подумает, прежде чем совершать поступки, влекущие за собой глобальные разрушения.

Элли не понимала его. Он это видел и попытался подобрать те слова, которые донесут до нее его мысли. Если он сейчас сможет убедить жену, значит, убедит и остальных.

— Элли, признай, что мы разбаловали дочь. Из-за того, что мы не живем вместе как обычные семьи, мы считали, что Эния лишена чего-то важного, и заслуживает всяческого снисхождения. И что из этого вышло? Она эльфов в мир притащила, зачем, до сих пор ума не приложу. Древней взбудоражила. Те и так по-тихому завидовали Ализиру, что он имел наглость во всеуслышание заявить о двуликих как о разумной расе нелюдей. Тогда как остальным смелости хватило лишь на то, чтобы со стороны смотреть, как оборотней повсеместно уничтожают. Так тут еще и элементалы взбрыкнули. Мол, мы тоже хотим свои суверенные территории. А если Эрлы не захотят отдавать свои земли? А если люди не захотят жить на землях нелюдей? И тогда нас настигнет гнев элементалов. Моря зальют сушу, вулканы начнут извергаться, леса высохнут, земля начнет проваливаться и сотрясаться, ломая города, ветры занесут песками жилища людей и выдуют все посевы. И так будет до тех пор, пока мы не договоримся о мирном сосуществовании друг с другом. А когда договоримся и перекроим весь мир, нас через десять лет захлестнет волна восстаний и гражданских войн. А ведь мы только-только легализовали вас, эфиров. Не мне тебе рассказывать каких усилий это стоило.

Так что поверь мне, мир больше никогда не будет прежним. И все это натворила наша дочь. И ты считаешь ее «Простите, я не хотела, оно само так получилось» достаточно, чтобы ее простили люди?

Так что правильно Ализир всех наказал. Это ему теперь всех мирить и утихомиривать, а чтоб взбешенные толпы в праведном гневе не порвали Энию и ее друзей на мелкие клочочки, он по-тихому всех упрятал, кого куда. Поверь, выдрать Аликая из лап Нориса будет просто, если не невозможно. Про Удвина я вообще молчу. Он, как и его Владыка, и так не пользуется популярностью в народе, так что для него и Айка безопаснее места, чем Дарк-Кросс, просто не найти.

Элли ошеломленно слушала мужа, и когда гнев начал уходить и эмоции чуть поостыли, она была вынуждена пригнать, что он и на этот раз оказался прав. И видел в будущее гораздо дальше, чем другие.

— Так ты все это знал и мог вмешаться до того, как приговор обретет магическую силу?

— Естественно. — Удивился Ройк. — Или ты думала, я позволю ему засудить их незаконно?

Ройк в два глотка допил свой стакан и встал, чтобы налить еще.

Элли протянула ему свой стакан. Мужчина не поленился и достал запечатанный воском кувшин с фруктовым соком. Распечатав, разбавил водку. Она же расщедрилась и наколдовала льда.

На этот раз Ройк сел с нею рядом, и успокаивающе погладил по руке.

— Не волнуйся ты так. Вот увидишь. Наказанье пойдет юным умам только на пользу.

— Тоже мне, нашел юнца Зарима. Я до сих пор не могу понять, что наша дочь в нем нашла. — Настал ее черед хмыкать, хотя благородной Тери и не подобало таким способом выражать свои эмоции. — И вообще, если ты не заметил, среди них только Эния и Жиль младше нас. Остальным мы по возрасту в сыновья и дочери годимся.

— Дело не в количестве прожитых лет, как ты до сих пор этого не поймешь. А во внутреннем ощущении себя. — Ройк сел еще ближе. — Кстати, Зарима как раз и не наказали. Что до их симпатий и антипатий. По мне так они прекрасно уравновешивают друг друга.

— Ты хочешь сказать, дополняют дурные качества друг друга? Увеличивая их в прогрессии? — Элли опять отодвинулась от мужа, прекрасно поняв его маневры, но она еще не все узнала. — И все равно я считаю, что мера наказания могла быть чуть помягче.

— Кому и в чем? — Ройк поняв, что жена так просто не отступит, издал печальный вздох, чем вызвал ее улыбку.

— Например, все те же Удвин и Аликай.

— Ты считаешь драить полы в Дарк-Кросс, чистить кастрюли и туалеты — это страшное наказание? Оно как-то вредит здоровью? Подрывает разум? Или ломает душу? Как ты не поймешь. Два наследника, равные по положению, оба молоды, духом Элли, духом. И не смотри на меня так. Нас с тобой я в старики не записываю. Оба в будущем наследуют нешуточную власть, так как Ализир откажется от трона именно в пользу Аликая, а не своего сына. И что мы видим? Это сейчас они в силу обстоятельств, имя которым Эния, вынуждены действовать совместно. А ведь их первая встреча едва не кончилась гибелью обоих. И где вероятность, что это не повторится в будущем?

Элли вздрогнула от этих слов. Она все еще не могла спокойно вспоминать о том, как едва не потеряла дочь. И то, ценой каких усилий ее удалось вытащить с того света. Она потому и смирилась с этим браком, воочию увидев, на что готов оборотень ради любимой.

Ройк выждал минуту, давая ей справиться с эмоциями, и продолжил рассуждать на заданную тему.

— Так вот надраивая полы, кстати, ты видела, сколько этажей в Дарк-Кросс и коридоров?

Элли невольно улыбнулась, оценив масштаб трудовой деятельности. Хватит ли им трех месяцев, чтобы вычистить все закоулки старой крепости? Скорее всего, нет.

— … у парней будет хороший шанс, посмотреть на себя глазами недоброжелателей. Может, хотя бы это заставит их задуматься о своем дальнейшем поведении. Ведь никто не протестовал против оживления Эльфа. Даже с Норисом удалось прийти к определенной договоренности. К тому же перемены в мире действительно более чем назрели. Так почему нельзя было поступить по-умному и попросить помощи у старших. Ты только представь, что бы случилось, не окажись с ними рядом Гэриса. Думаешь, незнание процесса оживления их бы остановило? Нет и еще раз нет. О том, чем бы это все закончилось, я даже думать не хочу. Зарима убили бы однозначно, и опять потеряли душу Хиллиэля. И не приведи Небо, если бы в случае неудачной попытки высвободили магию эльфов. Ты видела клинок Зарима? Артефакт такой силы, что в миг разнесет по камушку Нардагас и три соседних королевства, а он держит его под кроватью замотанным в какую-то тряпку.

Элли опять улыбнулась. Видимо этот момент бесил мужа больше, чем все остальное. Ведь ему даже в руках не дали подержать игрушку. Впрочем, никому не дали, только издали показали и опять упрятали под кровать.

— Я все понимаю, но зачем так унижать?

— Потому и надо, что по-другому до них не доходит.

Элли кивнула, принимая данное объяснение.

— Хорошо, теперь про Баруха.

Ройк подобрался, видимо эта тему была для него не новой, но по какой-то причине он до сих пор не говорил с ней об этом, считая, что дела севера, юга не касаются.

— Ты обратила внимание, что у древней другая система власти? Разные леса, разные хозяева. Так вот во владеньях Хозяина хвойного леса уже довольно давно возникла серьезная проблема. Там завелась шайка разбойников. Они вырубают древней в период спячки. Всю зиму на них велась охота, но никого так и не поймали. Сейчас же с наступлением весны, когда древни проснулись и могут менять свою ипостась, шайка затаилась. Но это не значит, что они ушли. С наступлением зимы все опять повторится. И поймать их никто не может, так как действуют они под прикрытием сильнейших магов, причем опять незарегистрированных. И откуда они только берутся, ведь уже ужесточили системы контроля, и ведем отбор разве что не среди младенцев…

— Ройк, не отвлекайся, что с Барухом? — Элли поспешила вернуть мужа к первоначальной теме, так как стоит ему завести разговор о делах и это затянется до глубокой ночи. Так как ей тоже есть, что с ним обсудить. Тем более тема неучтенных магов была действительно серьезной, ведь по закону за магические преступления совершенные такими личностями все равно ответственность ложилась на орден и его Владыку. — Ты считаешь, он именно за этим понадобился древням?

— Точно.

— Но момент не слишком подходящий. Нет преступления, нет возможности выдвинуть справедливое обвинение.

Ройк наградил ее снисходительной улыбкой и как ребенку пояснил.

— Именно поэтому они наняли Баруха весной, когда мародеры сидят по домам и изображают из себя законопослушных граждан. Ты сама подумай, кто будет их судить и главное за что? За незаконную вырубку леса? Максимум что им присудят это денежный штраф и отпустят восвояси. А так Барух тихо, не привлекая шума, проведет зачистку криминального населения, породив страх и невероятные слухи, которые надолго отобьют охоту всякому браться за это дело. А там глядишь, древни и прочие полумагические получат статус разумных рас. Тогда и можно будет решать все споры культурно с помощью суда.

— Если все так сложно, может, стоит оказать древням помощь? Вдруг Барух один не справится?

— Попросят, окажем. И целителей выделим, и поисковиков, и силовых, а до тех пор мы не имеем права вмешиваться. Это внутренние дела древней, нас ни коим боком не касающиеся.

И на этот раз она была вынуждена согласиться с мужем. Ни один зарегистрированный маг не возьмется за такую работу без заключения контракта. А подобных предложений от Дубравы пока не поступало никому кроме Баруха.

— Хорошо, а остальные? Ворт? Ван Герс?

— Сильф вообще не должен был вмешиваться в это дело. Так что для него это не наказание, а урок, не связываться с нашей дочкой. И в дальнейшем держаться от нее как можно дальше.

— Ты думаешь, он к Энии неравнодушен? — Подобная мысль повергла Элеонору в шок. Она до сих пор не воспринимала дочь взрослой, считая ее ребенком. И то, что она может нравиться многим мужчинам, а не только мужу, была для нее неслыханной. — А как же Зарим?

Воздух в комнате, наконец, прогрелся, и стало жарко. Ройк снял мантию, оставшись в одних штанах и вернувшись на диван, сел к ней лицом положив руку на край спинки. Элли отодвинулась, но спина уперлась в подлокотник дивана, остановив ее отползание.

— А что Зарим? — Ройк делал вид, что не видит ее ухищрений быть от него как можно дальше, но улыбка, затаившаяся в уголках губ, говорила об обратном. — Думаешь, зря он все время обнимал ее на виду у всего народа? Тоже понимает, откуда ветер дует. — Он улыбнулся получившемуся каламбуру. — Давно ли сам был таким же ловеласом? Сколько чужих жен он соблазнил, пока на Энии не женился?

— Но Ройк! — Элли уже не знала, что и думать. — Он же сейчас в теле Эльфа.

Ройк усмехнулся, и его рука как бы невзначай принялась поглаживать ее колено. Пальцы другой зацепили рыжий локон и принялись ласково теребить, жутко отвлекая внимание.

— Если бы ты смотрела более внимательно, а не предавалась праведному гневу, то могла заметить, что Эния ничуть не возражает против сдвоенного внимания Зарима и Хиллиэля.

— Ты хочешь сказать что они… — Элли не договорила, окончательно сконфузилась и покраснела. Несмотря на то, что она была опытной, рожавшей женщиной, подобные взаимоотношения до сих пор не укладывались в голове. Хотя среди двуликих, не часто, но все же попадались семьи, состоящие из нескольких мужчин и женщин. Причем, начиная жить в паре, количество супругов увеличивалось по мере того, как семья становилась старше. Так как двуликие были категорически против разводов. И все это было закреплено законом.

— Тебе не кажется что это уже не нашего ума дело?

Ройк, наконец, пробрался под подол ее платья, оголив колено, и его пальцы коснулись стройной ножки, в тончайших чулках с кружевной завязкой. Ладонь скользнула выше вдоль бедра, заставив ее задрожать от нахлынувшего возбуждения. Понимая, что мужа уже не остановить, да и не хотелось, чтобы он останавливался. Только из природного упрямства, Элли сделала еще одну попытку отодвинуться и окончательно загнала себя в угол.

— Ван Герс. Что о нем ты можешь рассказать эфиру?

Она честно пыталась говорить строго и по-деловому, но игра, затеянная мужчиной очень отвлекала от всяких дел, заставляя думать совершенно о другом.

— Ван Герс? — Ройк задумался с самым серьезным видом, как будто руки и голова были различными существами, действующими независимо друг от друга. — Это… это…

— Это месть Нориса. И никакого другого объяснения этому поступку я не вижу. — Элли не заметила, как Ройк положил ее ноги себе на колени и взялся снимать с нее изящные туфельки.

— В этом случае я вынужден с тобою согласиться. Но согласись, месть не такая уж и страшная. Все равно на раскопках Солер почти не пользовался своей силой, и не заметит, что лишился чего-то важного. Этот фанатик готов руками землю рыть, лишь бы добраться до своих сокровищ. Когда же он закончит копать землю и переключится на другую работу, требующую магических умений, силу ему вернут.

— Жиль?

— Тут все просто. Обычная жажда власти и желание утереть нос менее расторопным коллегам.

— Это ты сейчас об Ализире?

— О нем родимом.

— А я о Жиле спрашивала.

— А что Жиль? Получит прекрасный опыт по работе с древнейшими артефактами, коими, по сути, являются все искусственные порталы. Будет жить за пазухой у Ализира, который за него любому глотку перегрызет.

Убаюканная ласками и рассуждениями мужа, Элли от его последних слов взвилась как ужаленная, и резко скинув ноги на пол, села ровно, не давая ему к себе прикоснуться.

— Ройк, ты в своем уме? Он же эфир! Единственный Высший эфир, подтвердивший свою квалификацию. А ты его за пазуху Ализиру засунул!

— Я-то тут причем? — Расхохотался Ройк, не оставляя попыток обнять супругу.

— Как это причем? Я его себе хотела!

— Так бери. Кто ему мешает быть подданным Алирраны и высшим эфиром одновременно? Ты же не отказалась от подданства Нардагаса, и при этом никто не оспаривает твое право быть Владычицей. Вот и используй этот аргумент в разговоре с Ализиром.

Ройку, наконец, удалось поймать ее руки и, притянув жену к себе, он поцеловал ее в висок, потом в розовое ушко, коснулся губами ложбинки у основания шеи.

— Ройк, прекрати. — Она все еще делала попытки высвободиться из объятий, но сделать это, когда мужчина настроен на другое было очень сложно.

— Зачем прекращать то, что нам обоим нравится? — Он подхватил ее, и в следующее мгновение Элли уже сидела у него на коленях.

— Так как же все-таки быть с Жилем? Я не думаю, что Ализир просто так его отпустит.

— М…м… — Мужчина резко потянул платье с ее плеч. — Я уже ревную тебя к этому мальчишке. Ты так печешься о его благе. С чего бы это?

Элли замерла, забыв, что должна возмущаться и всячески отстаивать свою точку зрения. Губы мужчины тем временем проложили себе дорожку от шеи до груди, заставив ее вздрогнуть от наслаждения. Его руки опять пробрались под платье, лаская нежную кожу и мешая связно мыслить.

— Ты серьезно? — Она не могла понять шутит он или нет. — Ревнуешь? К Жилю?

Ройк не ответил, только сильнее обхватил ее за ягодицы и прижал лоном к своему паху, заставив застонать и выгнуться дугой ему навстречу.

— А что мне остается, если я при каждой встрече слышу, Жиль, Жиль, Жиль. Даже сейчас, ты думаешь о нем, а не обо мне.

Элли закусила губу, чтобы не расхохотаться. До нее только сейчас дошло, что величайший маг Жизни, от одного имени которого трепещет целый мир, словно обиженный мальчишка выпрашивает у нее внимания.

Ройк тоже улыбнулся и повалил ее на диван, начиная возиться с одеждой, которая стала ненужной.

— Знаешь, я вот о чем подумал. Наша дочь замужем. И с таким зятем, как Зарим, мы уже в следующем году обзаведемся внуками, а ты мне так и не подарила сына. Тебе не кажется это несправедливым?

— Еще как кажется. — Простонала она, кусая от смеха губы, и потянулась к нему, чтобы поцеловать и раз и навсегда уверить, что для ревности у него нет повода, и никогда не будет.

Ему дали час на то, чтобы взять все самое необходимое и отдать управляющему распоряжения. С Ризой он уже переговорил. Тот прекрасно понял, что от него требуется. Не в первый раз молодой хозяин на месяцы покидает дом. Сложнее было с управлением Миррой. До сих пор его замещал Зарим, но у того теперь своих дел выше крыши. Урегулировать ситуацию взялся Ализир. Нет, конечно, сам он управлять городом не будет. Еще чего не хватало. Мало ему всей страны чтобы трепать нервы? И вообще на отдыхе он или где? Эрл с посыльным отправил срочное письмо в столицу, с требованием прислать в Мирру наместника. Так что это вопрос тоже можно считать закрытым. Ализир не пришлет абы кого и за город и его жителей можно быть спокойным. Так что из всех неотложных дел осталось только позаботиться о себе и все, можно отправляться в Дарк-Кросс.

Айк едва сдержал улыбку, сохраняя прежнее выражение лица. Никто не должен догадаться о том, как он доволен назначенным ему наказанием. Особенно Удвин. Он все еще не мог привыкнуть к новому виду Наследника. И тому, что под слоем черного тату скрывался такой красивый мужчина. И хотя без печати внешность мага потеряла некоторую экзотичность. Тем не менее, вынужденное пребывание в цитадели Темных обещает быть весьма и весьма интересным. Главное чтобы Наследник раньше времени не догадался, как ему крупно повезло иметь в его лице напарника по несчастью.

Айк таки не сдержался и глупо улыбаясь, появился на пороге своей спальни.

— М…м…да. — Вот и все, что он мог выговорить при виде полнейшего разгрома. Сразу возникли сомнения, что он сумеет здесь хоть что-нибудь найти. Но попытаться стоило. Не все же носить вещи с чужого плеча. У него и свои имеются… где-то здесь.

И тут во всеобщем хаосе заприметил знакомое бледное, зареванное лицо.

— Гери? Ты что здесь делаешь?

— Меня прислали здесь убрать — Девушка положила в раскрытый сундук, аккуратно сложенную рубашку и закрыла крышку.

Айк нахмурился и шагнул в комнату.

— Разве ты прислуга? Кто посмел тебе приказывать?

— Никто. Вообще-то это была моя идея. Мне надо с тобой поговорить, прежде чем ты уедешь.

Айк уже догадался, что девушка явилась к нему неспроста.

— Найди мне чистую одежду. А я пока соберу вещи в ванной.

— Да конечно.

Гери отвернулась, а он скрылся в купальне, давая ей время прийти в себя и утереть слезы. Странные все-таки женщины. Парень сделал ей предложение, а она реветь. Или Жиль опять как всегда напортачил и не сделал все как надо? Великие предки скорей бы убраться из этого дурдома. Айк уже почти мечтал оказаться в Дарк-Кросс, чтобы иметь возможность заняться личными делами, а не вечно улаживать чужие проблемы.

На этот раз девушка выглядела не в пример приличнее. С лица исчезли дорожки слез, нос уже не шмыгал, и даже робкая улыбка появилась на губах. Не имея времени, как следует прибраться, Гери просто смахнула все лишнее с кровати и ровными стопками разложила на голом матраце его вещи.

— Ох, Гери, что бы я без тебя делал.

Айк быстро покидал все в сумку, сел на кровать и похлопал рядом с собой, предлагая тоже садиться.

— А теперь коротко и по существу, у меня времени в обрез.

Она кивнула и села на самый краешек. Боится. С чего бы это? Вроде он никогда не вел себя по отношению к ней неподобающим образом?

— Вообще-то об этом должна была с тобой поговорить Эния, но она как всегда забыла, а напомнить ей, я не решилась.

Айк насторожился. Разговор совершенно не о предстоящем счастливом замужестве, а прозвучавшее имя, так вообще заставило волосы на затылке встать дыбом.

— И о чем она забыла со мной поговорить?

— Не о чем, а о ком.

Айк закрыл глаза. Нет, он точно никогда отсюда не уедет. Такими темпами он застрянет дома до скончания времен.

— Гери, у меня действительно нет времени на все эти разговоры вокруг да около. Сейчас сюда явится Норис и заберет меня в Дарк-Кросс. Так что или говори быстро или отложим разговор до моего возвращения.

— Есть девушка, — тут Гери улыбнулась, а Айк закатил глаза к потолку.

— Продолжай.

— И Эния от твоего имени лада ей слово, что ты о ней позаботишься.

Айк зарычал от бешенства.

— Гери, она не могла обещать ничего подобного. Это невозможно по закону клана.

— Я знаю, но это еще не все.

— Сейчас ты скажешь, что она здесь, и ждет не дождется, когда я к ней явлюсь, порадовать совей персоной. Гери, у вас совесть есть? Хватит вешать мне на шею всяких сирых и убогих.

— Ты закончил ерничать? — Вспыхнула Гери, явно приняв на свой счет его замечание про сирых и убогих. — Она беременна. И нуждается в заботе и понимании. От нее клан отрекся, и она была вынуждена просить защиты.

Айк за свои слова уже готов был тысячу раз просить прощения у Гери, но гордая волчица в этом не нуждалась. Сама поняла, что он никоим образом не хотел ее обидеть. А вот последнее замечание девушки заставило его отбросить шутки в сторону и стать серьезным.

— Почему ее не выдали замуж? Почему ее отец не обратился к главе своего клана? Или на крайний случай к Зариму с просьбой разобраться в этом деле? Кто отец ребенка?

— Гэрис.

Айк рухнул на кровать и закрыл голову руками.

— Скажи, что ты пошутила.

— Нет.

— Пошутила.

— Нет. — Голос девушки заметно повеселел.

Айк сел и ожесточенно потер лицо, прогоняя усталость.

— Сколько осталось до родов?

— Шесть месяцев.

— Гэрис собирается признавать себя отцом? Великие предки, о чем я спрашиваю, конечно, нет. Иначе бы не скинул девушку на мою шею. В общем так, Гери. Раз вы с Жилем все равно остаетесь в моем доме…

— Но мы хотели снять дом в городе. — Сделала попытку возразить Гери, но под взглядом Аликая замолчала.

— Вы остаетесь в доме. Жиль не получит за свою работу ни одной монеты, и неизвестно сколько продлится строительство портальной станции, а денег на собственное жилье у вас нет. И не вздумайте жениться, пока я не вернусь. Имею я право погулять хоть на чьей-нибудь свадьбе. Так о чем это собственно я. Ах, да. Пока меня не будет, присмотришь за девушкой, кстати, как ее зовут?

— Мэй.

— Отлично. Проследи, чтобы она ни в чем не нуждалась. Можешь сколько угодно ссылаться на мое имя и тратить мою казну. Ключи от дома получишь у Ризы, я уже отдал соответствующее распоряжение…

— Аликай. — В дверях возник Удвин. — Там Норис уже рвет и мечет.

— Одну минуту, Гери, ты все поняла?

— Да поняла, я поняла. Иди уже, а то не ровен час, действительно Владыка явится.

Айк улыбнулся и, подхватив сумку, направился к выходу, но в дверях все же обернулся.

— Гери…

— Я все поняла Аликай. Без тебя замуж не пойду. Так и скажу Жилю.

— Вот и славно. — Обняв Удвина за плечи, Айк вместе с ним потопал по коридору.

— У тебя всегда так? Все проблемы должен решать ты? — Наследник выглядел крайне удивленным. Видимо поэтому не прореагировал на жест оборотня. Айк тоже сделал вид, что ничего такого не происходит. Подумаешь, два друга идут полу обнявшись.

— Каждый день, если не больше. Погоди, я еще к Энии и Зариму забегу попрощаться.

— Айк время.

— Две минуты.

С явной неохотой, отпустив Удвина, он направился к Зариму.

— Зарим, поставь стакан, тебе нельзя пить.

— Иди ты знаешь куда? Как будто без тебя не знаю, что мне можно, а что нет. Имею я право подышать ароматом?

Хиллиэль рассмеялся и все же забрал у него стакан с коньяком. Зарим не стал сопротивляться, хотя жалко было, так вкусно пахло. Но этот дурень чуть не переломал ему все пальцы, вцепившись в стакан со всей силы, так что пришлось уступить. Хиллиэль до сих пор не представлял всех возможностей своего тела. И никак не мог соразмерить силу со своими намерениями.

Избавившись от соблазна, Зарим сильнее сполз по спинке кресла и, утонув в нем, положил ноги на скамеечку. Так было намного удобнее.

Стук в дверь и не дождавшись пока ему откроют, на пороге появился Аликай.

— Я зашел попрощаться. А где Эния?

— Наревелась, теперь спит. — Хиллиэль прикрыл дверь, чтобы шум из коридора не мешал девушке спать.

— А Зарим где?

— Я тут. — Зарим помахал рукой из-за высокой спинки кресла. Непривычно быть маленьким. Никто тебя не видит. Так и раздавят, если сядут в кресло, на него внимания не обратив. — Только я вставать не буду. Ноги болят.

— Конечно.

Айк сам подошел к нему. Зарим освободил скамеечку, и парень тут же на нее уселся.

— Вы как вообще?

— Вообще нормально. Сегодня отоспимся, а завтра двинем в Шерани. Оттуда на поиски Пера. Ройк подтвердил, что темный сможет поменять нас телами. Только где его искать никто не знает. Он как ушел тогда из Мирры, так его больше никто и не видел. А ты? Уже забирают?

Айк кивнул, не скрывая довольной улыбки.

— Через пять минут. Просто хотел узнать, что у вас все в порядке, чтобы спать спокойно.

— Ты собираешься в Дарк-Кросс спать? — Зарим хитро улыбнулся, намекая на шкурный интерес парня.

— Это как получится. — Айк плутовато улыбнулся и взъерошил челку. Пришлось ее подстричь, после того как Зарим неаккуратно покромсал ему волосы кинжалом.

— Тогда приятных тебе каникул.

— Спасибо.

Айк умчался. Хилл опять закрыл дверь и с удивлением посмотрел на Зарима.

— Я не понял? Нас судили или по прянику выдали?

— Ты о чем? — Зарим зевнул. Плохо дело, если он, нанюхавшись алкогольных паров, окосел, словно выпил литр водки.

— Да о том, что Барух едва дождался, пока освободят из-под стражи, чтобы тут же с древнями смыться. Жиль, заполучив чертежи станции, улыбался как последний идиот. И уже битый час не вылезает из кабинета Ализира, уточняя все детали предстоящей работы. Элементалы выделили Ворту своих в помощь, причем в таком количестве, что они еще до вечера управятся с чисткой канализаций. Ван Герс так вообще не понял, чего лишился и уметелится на любимые раскопки. Теперь вот Аликай. Как будто не на принудительные работы отправили, а на курорт.

— Ну, это с какой стороны смотреть. — Зарим хмыкнул, мечтая о закуске, а не о проклятущих отварах, которыми его постоянно пичкают. Изверги, даже бульона ни разу не дали, не то, что куска мяса. — Если б ты помотался год по миру с Энией в качестве подопечной, за жизнь которой отвечаешь собственной башкой, тоже бы воспринял драянье полов как великую награду. Тем более не забывай, там будет рядом на карачках лазить Удвин. Так что мальчик в полнейшем восторге от своего наказания.

— Чего не скажешь о самом Удвине.

— Это уже его заботы, а не наши. — Зарим опять зевнул и потянулся. Спать-то как охота. Пора заканчивать разговоры и ложиться. — К тому же, если не выгорит с Наследником, у Айка всегда есть в запасе Норис, который уже дал свое согласие на все тяжкие. Так что успокойся и прекращай морочить голову себе и эльфам и пошли спать, иначе я усну прямо в кресле.

Хиллиэль понимающе кивнул и собрался уйти из спальни.

— Ты это куда собрался? — Зарим подозрительно прищурился, вставая с кресла и захлопывая дверь перед носом Хилла.

— Ты же сам сказал спать. — Удивился тот, медленно отступая под натиском Зарима.

— Вот и ложись. — Зарим кивнул на широченное ложе, где не только им хватит места, но еще пара человек поместится.

— Но я не могу. — Хиллиэль сделал слабую попытку возмутиться, но пд взглядом Зарима замолчал.

— Не смей исчезать из моего вида. — Зарим подтолкнул его к кровати. — И пока не поменяемся телами, чтоб всегда был у меня пред носом, понял?

Хиллиэль кивнул и послушно лег так, чтобы не касаться спящей девушки. Зарим усмехнулся, увидев, как тот мостится на самом краешке, но не стал больше дергать. Пусть лежит, где хочет, лишь бы всегда был рядом. Им уже довелось столкнуться с непониманием слуг, которых никто не собирался посвящать в такие тонкости как переселение душ. Так что во избежание лишних недоразумений лучше до поры до времени держаться вместе. Да и Энии так спокойнее. Пока Хэлли чувствует, что Хилл рядом, непокорный дух ведет себя спокойно, не тревожа девушку.

Ей опять снился суд. И она захлебываясь слезами пыталась доказать, что никто из ее друзей не виноват. Это все она. Она одна виновата ее и судите…

— …зачем же их?

— Тише. Тише. — Мужчина стер слезы с ее лица, поцеловал в губы, кончик носа, щеки, заплаканные глаза. — Это только сон. Ничего страшного не случилось. Ты здесь, в безопасности.

Эния шмыгнула носом. Голос в непроглядной тьме безлунной ночи, звучал спокойно и убедительно. Мужчина целовал ее, обнимал и ласкал с такой нежностью и страстью, что она еще раз порывисто вздохнула и расслабилась, полностью отдавшись во власть приятных ощущений.

«Эния отпусти меня. Клянусь, я потом уйду» Впервые с той страшной ночи, когда эльфийка пыталась захватить ее тело, Эния услышала в своих мыслях голос Хэлли.

— Эния отпусти Хэлли. Мы не сделаем тебе ничего плохого.

— Хиллиэль? — Удивилась она, только сейчас поняв, что мужчина рядом с ней, гораздо больше и сильнее ее теперешнего мужа.

Он не ответил, но даже, не видя лица, она почувствовала его улыбку. Хилл осторожно коснулся завязок на ее рубашке, и когда не почувствовал сопротивления освободил от одежды, удобно устроив на подушках. Разделся сам и, прижавшись к ней, возобновил ласки.

Мужчина действовал осторожно, в любое мгновение ожидая, что его оттолкнут. Но Эния и не думала сопротивляться. Ей нравились его касания, заставлявшие дрожать всем телом. Она узнавала эти руки, уже однажды дарившие ей неземное наслаждение. И то, что их законный хозяин спит рядом, только добавляло возбуждения. Наверное будь она сама собой, подобная ситуация повергла бы ее в шок, но в тот момент когда ее чувства тесно переплелись с чувствами Хэлли, тоже получавшей удовольствие от действий своего мужчины, она перестала существовать как отдельная личность.

Хиллиэль, поняв, что и дальше сопротивления не будет, привстал и припал к ее губам немного неуклюжим поцелуем. Руки мужчины бережно коснулись груди и тут же сжали упругие полушария, исторгнув из ее горла стон.

— Решили развлечься?

Хиллиэль вздрогнул и хотел вскочить с постели, но Эния его не пустила, крепко обхватив ногами, и вцепилась ногтями в плечи, расцарапав их до крови.

— Продолжай. — Выдохнула она, и выгнулась ему навстречу в дурмане наслаждения не понимая, почему он медлит.

Зарим привстал и подпер голову рукой, глядя на них с улыбкой.

— Что же ты остановился? Девушка просит. Или я тебя смущаю?

Хиллиэль только и смог что кивнуть изо всех сил сдерживаясь, чтобы не наброситься на девушку на глазах у ее мужа. Чем спрашивается, он думал, когда затевал все это? Хотя, что тут думать, явно не головой. Зарим ждал, на что же он решится, и Хиллиэль уже почти собрался с силами встать, извиниться и уйти, но Эния совершенно не желала лежать спокойно, выгибаясь, словно кошка, целовала его и ласкала, доводя своими действиями до исступления.

— Давай помогу. — Предложил Зарим. — В первый раз всегда страшно оставить женщину неудовлетворенной.

Эния почувствовала, как ее приподнимают и бережно укладывают плечи на колени Зарима. Хиллиэль убрал руки от ее груди, и не успела она возмутиться, как их место заняли другие, холодные и нежные. Тонкие пальцы принялись умело ласкать ее, быстро возвращая в состояние полузабытья от возбуждения. Она почувствовала тяжесть Хилла, когда он придавил ее к постели, раскачивая в такт резким движениям. Заставляя ее стонать от нарастающего наслаждения. Прохладные губы Зарима касались ее губ, ловя стоны. Сам он тоже едва сдерживался, дрожа от возбуждения. И когда она достигла пика страсти, заглушил крик долгим поцелуем. Хилл вздрогнул в последний раз и рухнул на нее всем телом, и тут же откатился в сторону уступая ее Зариму.

Она еще пребывала в полуобморочном состоянии, плавая на волнах пульсирующего наслаждения, когда почувствовала, что ее телом завладел другой мужчина. Хиллиэль занял место Зарима, лаская ее, и целуя опухшее губы. И Эния выгнулась дугой, давая мужчинам полную свободу действий. Они дарили ей невыразимое наслаждение, заставляя плакать от разрывающего тело блаженства. И в миг, когда Зарим с силой обнял ее, достигнув своего пика, сознание взорвалось мириадами огней, погрузив ее в беспамятство.

Очнулась она в абсолютной тишине. Мужчины спали, обняв ее с двух сторон, переплетая их тела в единый клубок, еще пышущий жаром остывающей страсти. Эния вздохнула. Хэлли ушла, как и обещала. И теперь она могла связно мыслить. То что произошло, неизбежно должно было случиться и не вызывало у нее ни капельки стыда. Вся ситуация с эльфами и их душами с самого начала была совершенно ненормальной, так что же удивительного в том, что в какой-то момент они все сошли с ума? Прислушиваясь к мерному дыханию мужчин, Эния вдруг почувствовала необъяснимую радость. Невероятное чувство женщины, знающей, что в ней только что зародилась новая жизнь. Вопрос только в том, кто отец будущего ребенка? Не могут же им быть сразу двое? Или с ее феноменальной невезучестью возможно и такое? Мало что в жизни случается, когда провидение за обе руки держат боги.

Глава 14

Гэрис проснулся, когда все в доме еще спали. Умыться, одеться в традиционные шаровары и длинную рубашку, не забыв подпоясаться шелковым поясом и обуть мягкие туфли с чуть загнутым носом, было делом пяти минут и вот он уже шагает по пустым коридорам и залам дома Аликая. Кухня манила приятными запахами свежеиспеченного хлеба, сладкой ванильной сдобы и терпким ароматом горячего пряного напитка, так любимого оборотнями, и почему-то называемого ими чаем, хотя чайных листьев в нем не было и в помине. Не рос настоящий чай в этом мире, сколько мать ни пыталась его адаптировать к местным условиям, но толи почва ему не подходила, толи воздух. В общем, чаю хотелось так, что уши пухли, а еще больше хотелось чашечку ароматного дурманящего кофе, о котором здесь вообще не слышали. Даже слова такого не знали. Желудок возмущенно заворчал, когда он прошел мимо кухни. Сейчас не о еде нужно было думать, а о другом. Поесть он еще успеет. Благо никто не гнал его из дома. Но все хорошее имеет свойство заканчиваться, так же как и плохое и кажется его каникулы, так любезно предоставленные ему матушкой, только что подошли к концу. Вытянув руку, Гэрис провел ею перед глазами, вызывая образ единственного существа из всех, с кем он хотел попрощаться. Остальные и так поймут им ничего объяснять не надо. Бледно голубая дымка возникла в тридцати сантиметрах на уровне лица и, следуя вместе с ним, явила богу место куда надо идти. Свернув в очередном коридоре направо, он вышел на галерею, одна из стен которой была из стекла и выходила в сад.

Толкнув прозрачные двери, Гэрис окунулся в веселый многоголосый птичий щебет, наполнивший сад. Птахи приветствовали наступление нового дня, в то время как огромный оранжевый диск светила медленно всплывал над кромкой леса, обещая прекрасный день.

Он не пытался идти бесшумно. Во-первых, потому что не умел, во-вторых, не хотел делать из своего прихода тайны. Так что она почувствовала его приближение задолго до того, как сам он увидел стройную фигурку Мэй на одной из круглых площадок в центре сада. Сюда под тень многовековых дубов еле проникали солнечные лучи, и ему пришлось потратить минуту, чтобы глаза после яркого солнца привыкли к царящему здесь полумраку.

Она была все также хороша, как и хранила его память. Та же тонкая фигурка. Те же глаза. Немного удивленные и закушенная губа, чтобы сдержать возглас удивления. Она явно не ожидала его увидеть. Не желала видеть. Судя по тому, как заметался ее взгляд в поисках путей отступления.

— Не уходи. — Гэрис остановился, не спеша подходить к перепуганной девушке, чтобы не спровоцировать бегства.

Она сделала несколько шагов назад и, упершись спиной в ствол дерева, прекратила отступление.

— Кто ты?

От подобного вопроса бог опешил, и только сейчас вспомнил, что так и не убрал силовое поле, которое продолжало показывать ему Мэй. Взмах руки и оно рассеялось голубым туманом, вызвав в ее взгляде еще больший страх.

— Ты маг?

— Нет. Но тебе не стоит меня бояться. — Он хотел подойти ближе, демон он хотел обнять ее, насладиться вкусом поцелуя. Ее губы будут прохладными, как это утро. Но он продолжал стоять на месте, не смея пугать еще больше.

— Тогда кто ты?

— Тот, кого ты однажды полюбила. — Попытался он отшутиться. Но, увидев слезы в глазах девушки, стал серьезным. — Разве это так важно Мэй?

— А ты сам как думаешь?

Все что думал в этот момент Гэрис это то, что она ведет себя глупо. Он пришел поговорить с ней о ребенке, объяснить, кое о чем предостеречь и попросить во всем слушаться Энию и Аликая, но вместо этого придется сначала рассеять ее страхи, иначе разговора не будет.

— Я человек, если это важно для тебя.

Она судорожно вздохнула, глотая рыдание, опустила взгляд, но тут же опять его подняла. Чтобы посмотреть ему в глаза.

— Зачем ты пришел? Я не ждала тебя.

Знаю, что не ждала. Судя по ее одежде и вполне цветущему виду, Мэй не страдала ни бессонницей, ни отсутствием аппетита, а в такую рань вышла в сад с единственной целью заниматься гимнастикой. Двуликие, как раса очень долгоживущих существ, старались поддерживать обе свои ипостаси и человеческую и звериную в идеальной физической форме. Поэтому и дети у них рождались здоровые, не в пример людям, которые наплевательски относились к своим коротким жизням, позволяя себе все мыслимые и немыслимые пороки.

— Я ухожу из этих мест. — Он никогда не думал, что прощаться так трудно, и больно. — Возможно навсегда.

Ее лицо дрогнуло, но Мэй осталась стоять на месте.

— Да, я слышала, что Тери Эния и Тер Зарим возвращаются в Шерани. Ты как их раб должен последовать за хозяевами.

Гэрис удивленно выгнул брови.

— Мэй, неужели ты так и не поняла…

— Она ясно дала мне понять, что не даст тебе вольной, оставив своим любовником и если Тер Зарим, не убил тебя еще вчера, значит он ничего не имеет против. Возможно, ты и ему приглянулся, ведь ты у нас красавчик.

Гэрис слушал весь этот бред, и улыбка ширилась на его лице. А в следующее мгновение он оказался рядом с Мэй, отодрал ее от дерева, крепко обнял и несмотря на сопротивление поцеловал. Он знал, что девушка не увидела его перемещения. И это напугало ее еще больше, но странное дело быстро прекратила вырываться и сама повисла на его шее.

— Ох, Гэрис не бросай меня. Я не хочу опять оставаться одна.

Она рыдала у него на плече. Он поглаживал ее по голове, вздрагивающим плечам и, не прекращая обнимать, только сильнее стискивал в объятиях, пока она не затихла.

— Ты не одна. У тебя останется наш сын.

Мэй затихла, прижалась к нему еще сильнее и тихо произнесла, не поднимая глаз.

— Я увижу тебя еще когда-нибудь?

— Да, но не так скоро как мне бы того хотелось. — Гэрис поднял ее лицо и опять поцеловал. — А теперь, когда ты перестала плакать, послушай, что я тебе скажу. Я люблю тебя. И ничто во всем мире этого не изменит. Но я не могу быть с вами и не потому что я раб. Это ничего не значит. Эния потом сама тебе все объяснит, — Мэй вздрогнула, и Гэрис понял, что Эния будет последним существом, к которому Мэй обратится за ответами. Все-таки женская ревность это не шутки, тем более у таких юных существ как оборотни. — Хорошо спросишь у Ализира. Я ему прикажу, чтобы он рассказал тебе обо мне, но только после родов. Лишние стрессы тебе ни к чему.

— Приказал Ализиру?

Бог с удовлетворением отметил, что глаза мгновенно высохли, и в них появился панический ужас, замешанный на изрядной доле любопытства.

— Гэрис, ты не можешь приказывать Эрлу. Ты же…

— Я много чего могу Мэй. — Прервал ее Гэрис, чувствуя, что времени почти не осталось, пара минут, а они болтают о всякой ерунде. — Но сейчас я хочу предупредить тебя не об этом. Наш сын… он будет очень сильный маг. К тому же чистокровный оборотень.

Мэй встрепенулась.

— Но как? Ты же человек, и даже не маг сам же признался в этом только что.

— Зато ты чудо из чудес. Мэй, можно я закончу, а то потом захочешь спросить, а будет не у кого.

Девушка испуганно замолкла.

— Ты не сможешь контролировать его силу. Никто не сможет кроме Энии или Жиля. Но только если о сам станет оборотнем.

— Нет.

Мэй вырвалась из его объятий и опять отбежала, чтобы не поддаться под воздействие его ласки.

— Вы не можете забрать у меня сына. Я не отдам его ей.

Ох женщины как же с вами тяжело, особенно в такой период. Утешало одно, ему не придется терпеть выходки беременной подруги, как это предстоит Аликаю и Зариму. Поэтому он не сделал попытки приблизиться. Может хоть так она его выслушает, иначе придется слать письма с подробнейшими инструкциями по воспитанию полубога.

«О, дорогой, я думала ты уже разучился писать, какая отрадная новость, что это не так».

Гэрис едва не расхохотался, услышав в мыслях голос матери. Значит, Богине стало любопытно, и она снизошла до того чтобы посмотреть на мать своего внука?

«Мам, ты только сюда не суйся. Мэй и так меня боится, не хватало еще, чтобы она в обморок упала от твоего появления. Это может очень повредить мальчику».

«Об этом раньше надо было думать, шалопай. Мне уже интересно».

— Мэй, никто не заберет у тебя ребенка. Аликай будет его опекуном. — Поспешил он закончить свою мысль прежде, чем здесь объявится его маман и погонит пинками домой. — Просто Эния сама маг-оборотень и поможет тебе справиться с теми силами, с которыми ты сама совладать не сможешь.

— Поклянись в этом.

— Клянусь.

Он бы сейчас поклялся чем угодно лишь бы успокоить девушку. Мэй еще недоверчиво смотрел на него, но уже без страха. Гэрис опять приблизился. Девушка потянулась к нему, как виноградная лоза тянется к солнцу, и вдруг отпрянула, шмыгнув словно испуганный заяц в кусты. Только красные шаровары и такая же рубаха мелькнули среди зарослей, и вот она уже исчезла, оставив одного стоять посреди пустынного сада.

— Ох, и шустрая она. Даже разглядеть, как следует, не успела.

Женщина вышла из-за поворота, и Гэрис с улыбкой обернулся, приветствуя мать.

— Здравствуй мама.

— Здравствуй, здравствуй.

Она обняла его как маленького. Гэрис не сопротивлялся, по-тихому радуясь, что Мэй убежала и этого не видит. Ни одной матери на свете не объяснить, что дети тоже могут быть взрослыми. Даже богиням сие понимание было недоступно.

Наконец его прекратили тискать как маленького и выпустили на волю. Чем юный бог и поспешил воспользоваться, отгородившись от матери щитами, только после этого полюбопытствовал:

— Так ты не сердишься?

— На тебя? — Женщина удивленно выгнула брови и после кивка сына, удивление появилось в ее взгляде. — За что?

— За все. — Выпалил Гэрис.

— Глупый ты еще. За что же мне на тебя сердиться?

Она медленно пошла по направлению к дому, как будто он был ее собственный, и Гэрису ничего не оставалось, как последовать за ней.

— Ты же выполнил свое обещание и вернул в мир моих детей. А то, что как всегда все сделали шиворот на выворот, так зачем нужны родители, как не указать вам на ошибки и помочь их исправить. Иди, буди их, а я пока приготовлю пастилу. Эния ее очень любит.

— А я? — Голос у бога стал совсем жалостливым и бровки заломились домиком. — Я тоже люблю твою пастилу. Значит, для меня ты не готовишь, а для Энии запросто?

Гэрис едва успел увернуться от увесистого подзатыльника, которым вознамерилась приласкать его мать и, посмеиваясь над устроенным представлением, отправился будить Энию.

От стука в дверь, Эния хотела подорваться с постели, настолько выработалась в ней привычка подскакивать от каждого шороха, но ее удержали на месте.

— Спи, еще рань несусветная. — Тихонько сказал Зарим, чтобы не разбудить Хилла и, завернувшись в покрывало, пошел сам открывать двери.

— А ты? — Она сонно моргнула и теснее прижалась к теплому боку мужчины. Без Зарима стало холодно.

— Спроважу визитера и тоже лягу. — Зарим зевнул, и потирая заспанное лицо, приоткрыл дверь, не спеша распахивать ее во всю ширь. — Гэрис? Тебе что нужно?

— Есть разговор, срочный.

Голос бога показался Энии очень странным, так что сон слетел моментально. Но на то чтобы выбраться из постели, потребовались усилия. Хилл даже во сне не хотел выпускать ее из объятий. Все мужчины собственники. Улыбнулась она и, закутавшись в халат, выглянула из-за плеча мужа.

— Что еще стряслось?

— О, Эния как хорошо, что ты уже не спишь. Хилла не видели? Я не могу его нигде найти?

Зарим молча приоткрыл дверь, позволяя богу заглянуть внутрь.

— Я уже не сплю. — Буркнул Хиллиэль, выбираясь из скомканных простыней и натягивая трусы.

Глаза у бога стали как те блюдца. Он сглотнул, переводя взгляд с одного на другую, потом на третьего, и только спустя минуту вспомнил зачем собственно пришел их будить.

— Есть разговор для всех троих. Через пол часа на кухне вас устроит?

— Вполне. — Ответил за всех Зарим и захлопнул дверь. — Вот и поспали.

Эния полезла по шкафам и сундукам, доставая свои вещи, собственные, сшитые специально для нее. Конечно, шаровары мужа и его рубашки были не в пример удобнее платьев, как и сарафан древней. Но ни первое, ни второе, ни третье и уж тем более пижама Удвина никак не годились, для того чтобы ходить на людях. В конце концов, она принцесса Беррани, а не какая-нибудь оборванка, вынужденная носить чужую одежду.

— Зарим что ты делаешь? — Удивилась она, когда муж потянул из шкафа ее штаны, и рубашку из тех, что мать недавно переправила из Ривер-Кросс.

— Разве не видно? — Рассмеялся Зарим. — Одалживаю у тебя одежду.

Эния расхохоталась, чем привела мужчин в замешательство.

— Что смешного?

— Ничего. — Еле выдавила она от смеха. — Просто ты выбрал те же самые штаны, что когда-то довелось носить Айку.

— Правда? — Почему-то обрадовался Зарим.

— Честно, честно.

Она закивала головой и закусила губу, чтобы не расхохотаться. Зарим дурашливо улыбнулся и приложил штаны к себе, примеряя длину и ширину.

— Как же Айк в них влез? Он крупней меня будет?

— Он тогда выглядел как тринадцатилетний подросток и переносил почти весь мой гардероб, исключая платья конечно.

— Правда? — Еще раз поинтересовался Зарим, и его взгляд переметнулся на Хилла. — Вот так и узнаешь о любимой женщине удивительные вещи. Слышишь, Хилл? Придется тебе сесть на диету и похудеть килограмм на тридцать.

— Зачем это? — Ужаснулся Хилл. Он все еще стоял в сторонке и с весьма смущенным видом наблюдал за ними.

— Как это зачем? Оказывается, моей жене нравятся маленькие худосочные мужчины. — Тут он притворно тяжко вздохнул и закатил лиловые глазки, вызвав у нее смешок. — Конечно, меньше ростом мне уже не стать. Только если я как Аликай стану пятнадцатилетним подростком. Что? Не надо подростком?

Эния замотала головой, отметая подобную затею.

— Вот и я так думаю. А скинуть мышечную массу это можно. Так что давай, пока я накачиваю мускулами твое тело, ты посидишь пару месяцев на капусте.

Она опять захохотала. Улыбнулся даже Хилл, медленно сгоняя краску смущения и приобретая нормальный цвет лица. До него только сейчас дошло, что ни Эния, ни Зарим не собираются предъявлять ему претензий по поводу прошедшей ночи.

— Все, я купаться, а вы как хотите.

Эния подхватила полотенце и пошла в купальню, пока там кроме Зарима и Хиллиэля не объявились разбуженные их смехом Жиль или того хуже Ализир. Мужчины предоставили ей возможность искупаться первой, и едва она вышла, вся розовая и распаренная после горячего душа, сами отправились мыться, бриться и приводить себя в порядок.

— Что-то подозрительно тихо. — Зарим удивленно оглядывался, идя по дому.

После его слов насторожился и Хилл.

— Все спят. — Эния передернула плечами. Она уже давно почувствовала неладное, поэтому так спешила на встречу с Гэрисом.

— И слуги? — Хиллиэль завертел головой, ожидая увидеть хоть одну живую душу. — Не могут же они спать в такой час?

И тут они увидели стражей Ализира. Мужчины не спали, так как их глаза были открыты. Но и выглядели совершенно неестественно. Словно впали в транс, так как не обратили на их появление никакого внимания.

— Кажется, кто-то вернул себе силы. — Эния помахала рукой перед глазами стража, но он никак не среагировал на движение, продолжая оставаться неподвижной живой статуей.

— Гэрис? — Зарим коснулся стража, но и после этого он остался неподвижным.

— Да, и скорее всего зачаровал не только дом, но и весь город.

Они переглянулись, не смея озвучить вслух свои подозрения. Глаза Хиллиэля вспыхнули. Это был его шанс, наконец, перестать скитаться по чужим телам и душам и обрести свое собственное.

— Думаю, нам не стоит заставлять Бога ждать.

Зарим подхватил ее под локоть и быстро зашагал по направлению к кухне. Эния чуть ли не бегом поспешила за ним. Сердце бешено заколотилось в груди. От предчувствия чего то несоизмеримо важного у нее внутри все дрожало.

«Хэлли, скоро мы узнаем и о твоей судьбе, уже немного осталось».

На этот раз эльфийка ей не ответила. И Эния не став заморачиваться заскоками в ее поведении, то болтает не заткнешь, то не дозовешься, ворвалась на кухню следом за мужчинами.

— Вы как раз вовремя. — Богиня улыбнулась и из ковшика разлила на столе тягучую пастилу, которая тут же высохла. — Гэрис, налей детям чаю.

И повернувшись к ним спиной, принялась шарить по ящикам в поисках ножа, чтобы нарезать пастилу на тонкие ленточки. Гэрис подорвался с лавки и кинулся наливать им в кружки чаю. Хилл сам замер соляной статуей, глядя на то как боги суетятся вокруг них. Зариму пришлось подтолкнуть Энию, чтобы пришла в себя и чуть ли ни силком усадить на лавку.

— Вам сладкий?

— Да.

— Да.

— Нет.

Это Зарим предпочел отказаться от сладкого. Ему пока было нельзя. Богиня глянула на него, нахмурила темные брови и, подойдя к эльфу, положила руки ему на голову.

— Сейчас мы тебе здоровье-то поправим, а то замучился небось.

Зарим закрыл глаза, и странная отрешенная улыбка появилась на его лице. Эния почувствовала как от Богини пошла мощная волна силы, захватившая не только Зарима но и ее с Хиллом. Перепало и Гэрису. Бог тоже расплылся в улыбке и кроме чая выставил на стол горы продуктов, предрекая появление у всех собравшихся зверского аппетита.

— Так намного лучше. — Она как ребенка отстранила мужчину на вытянутых руках и осмотрела с ног до головы. — Дай-ка я на тебя полюбуюсь.

Зарим замер, давая на себя смотреть, хотя по нему было видно, что столь пристальное внимание к его телу вызывает неловкость и смущение.

— А никак нельзя поменять нас обратно? — Неуверенно спросил он.

Эния вполне могла понять его смущение. Это Гэрис был свой в доску парень, которому не боязно было и пинка под зад дать. Ни у кого он не вязался с образом всемогущего демиурга этого мира. Тогда как его мать совсем другое дело. Находясь рядом с ней, ощущалась ее сила и мощь. А когда она вот так заглядывала в глаза, выворачивая наизнанку всю душу, поневоле будешь ощущать себя малым дитятей, которого сейчас пожурят за плохое поведение.

— Не сейчас, милый.

Зарим покраснел, Хилл засопел, а Эния прикрыла рот ладошкой, чтобы не расхохотаться.

— Я не излечила полностью, всего лишь подстегнула метаболизм твоего тела. Все должно происходить постепенно и адаптация к совершенно новым условиям окружающего мира, чем те при которых жили эльфы, должна идти естественным путем. И пока она не завершится полностью, всякие эксперименты с переселением душ советую не проводить.

— Понятно. И долго мне еще прикидываться порядочным эльфом?

Богиня откинула голову и звонко расхохоталась.

— Вот за что люблю вас, двуликих, никакого почтения к старшим. Все будет в свое время и ни как не раньше. В вашем мире есть специалисты, которые помогут решить эту проблему. Сейчас надо решить другой вопрос. Что делать с Хэлианией.

Она отпустила Зарима и, поставив блюдо с пастилой на стол, придвинула ближе к Энии.

Она не заметила столь трогательной заботы, не сводя взгляда с матери и сына.

— Вы поможете вернуть Хэлли к жизни?

Все вопрос прозвучал и что бы не ответили на него боги, их решение будет окончательным. На кухне повисла оглушительная тишина. Остановилось само время. Даже вода в тазике перестала колыхаться, волны на поверхности замерли. Воздух застыл, перестав проникать сквозь распахнутые окна. Птицы замолкли и замерли в полете. Даже облака остановили свой бег по небу. Явив ощущение, что они совершенно одни во всем мире.

Мать с сыном переглянулись. Женщина раскрыла ладонь, предоставляя сыну говорить. Гэрис вздохнул и, не отводя взгляда от Энии, спокойно произнес.

— Мы не можем воскрешать из мертвых. Это непреложный закон вселенной, который нельзя обойти иначе мир поглотит Хаос небытия.

— Значит все напрасно? — Эния усилием воли сдержала рвущиеся из груди рыдания.

Не за себя ей было обидно. Не за то, что пришлось пережить, пока она искала ответы на свои вопросы. Обидно было за подругу. На Хиллиэля она вообще старалась не смотреть. Узнав, что любимую не вернуть он потускнел, и взор погас, словно душа уже умерла, так и не начав жить. И Эния поняла, если не сделать хоть что-нибудь, он не задержится на этом свете. Ему просто не для кого жить.

— Совсем, совсем ничего? Даже чуточку? — Она умоляюще заломила руки, глядя на Мать Мира и ища в ее лице поддержку. — Они ведь твои первенцы, неужели ты ничего не можешь для них сделать? Ты так этого хотела!

— Эния оставь. — Зарим положил руки ей на плечи, чтобы придать сил принять неизбежное. — Тебе же ясно сказали, нет.

— Не так быстро Беррани. — Мать Мира чуть подалась вперед, внимательно всматриваясь в ее лицо и ища в нем… Что? Что она хотела там увидеть? Но видимо нашла то, что хотела, так как взгляд ее потеплел, и улыбка тронула губы. — Выход есть и не один. Но тебе придется сделать выбор. Готова ли ты пойти до конца в своем желании вернуть подругу к жизни?

И не успел ее никто остановить или образумить, как она выдохнула короткое:

— Да.

— Хорошо.

Эния услышала, как рядом с шумом выдохнул Зарим, и непроизвольно прижалась спиной к нему, ища поддержки. Ведь неизвестно чего от нее затребуют Боги в уплату выполнения желания. А она желала видеть Хэлли живой больше всего на свете.

— Мы сыном. — Мать Мира махнула рукой на съежившегося Бога. — Хотим, решить вопрос каждый по-своему. Поскольку за все эти годы мы так и не договорились, мы решили пусть нас рассудит кто-то третий. — Она улыбнулась ей и выпрямилась с таким величественным видом, словно восседала на троне, а не обычной лавке. — На твой выбор Эния: Гэрис может повернуть время вспять и не дать Хэлиании погибнуть на том конце истории. Я же предлагаю не ворошить прошлое и как мать, дать тебе совет… роди дитя.

Хиллиэль ожил, и в его взгляде засветилась такая бешеная надежда, что Энии стало неуютно под его пылающим взором. Она обернулась, чтобы посмотреть на мужа, но и на его лице было такое же ошарашенное выражение, как и у эльфа. Гэрис нервно грыз костяшку пальцев, тоже не скрывая пошаливающих нервов, а еще Бог называется. Одна Мать Мира сохраняла полнейшее спокойствие, как будто заранее знала, какой выбор она сделает.

— Эния! — Взмолился Хиллиэль. — Решай быстрее, или ты моей смерти хочешь?

— Жизнь, смерть какая тебе разница. Ты такой пройдоха, что успел побывать везде, где только можно. И вообще, не мешай, я думаю.

— Правильно, правильно. Думай, не спеши. — Поддержал ее Зарим. — Взвесь все хорошенько.

— Да что ты ее учишь. Будто она сама знает, как поступить. — Вклинился Гэрис.

— Уверен, что знает? Помнится, кто-то не так давно жаловался мне на ее невозможный характер. Не помнишь Гэрис, кто бы это мог быть?

— Дети, не ссорьтесь. — Примирительно сказала Мать Мира, и все затихли. — У нее есть еще одно желание, если будем мешать думать…

Можно было не договаривать, все и так поняли, что застрянут они тут надолго.

— Все, молчим. — Хиллиэль сделал пальцами у рта запирающее замок движение, и не утерпев все же добавил. — Я ждал этого момента пятнадцать тысяч лет и никогда не думал, что последние минуты будут тянуться вечность.

— Наверное, потому что они самые важные. — Зарим глянул на нее с ободряющей улыбкой, и Эния в который раз подумала, как же сильно она его любит. Вот только за все время, что они вместе так и не набралась храбрости сказать ему об этом. Ничего милый, уже скоро.

Она еще раз обвела всех взглядом, задержалась на улыбке Матери Мира и вдруг поняла, что на самом деле нет никакого выбора. Решение может быть только одно. Ведь пока она и Хэлли едины, то и выбор должен касаться их обеих, иначе какой смысл предоставлять его именно ей? А раз так…

— Я хочу дочку.

Хиллиэль застыл. Он явно ожидал не того ответа. Гэрис тоже приуныл, но ладно эти, так ведь и Зарим туда же.

— Эния! — Взмолился он. — Ты хорошо подумала?

— Мальчики, а ну тише — Опять призвал всех к порядку Богиня. — Эния твое второе желание. Только, думай быстрее, у меня действительно много дел.

— Не надо быстрее! — Вскричал Хиллиэль. — Мне одного ее желания хватило выше крыши. Еще пятнадцать лет ждать пока я смогу обнять Хэлли.

— Да ты обнаглел, я посмотрю. — Зарим чуть не кинулся с кулаками на бедного Хилла. — Мою дочь в четырнадцать лет затащить в постель! Да я тебе руки переломаю, и все причинные места узлом завяжу. Сто лет и ни годом раньше.

— Сто лет! — Ушел в ультразвук Хилл. — Убейте меня сразу.

— Зарим, что за вздор, — оживился Гэрис, забыв о том, что только что проиграл матери давнее пари. — Твоей жене восемнадцать, и это не мешает тебе распускать руки, так что вполне логично сойтись на шестнадцати годах.

Эния потихонечку отсела от мужчин и, используя их спор как дополнительное время, чтобы подумать решила на всякий случай уточнить у Богини одну вещь.

— Желание обязательно должно касаться меня лично? Или я могу использовать его как хочу?

Тишина настала абсолютная.

— Все что ты захочешь. — Улыбнулась ей Мать Мира.

— Не давайте ей такой свободы. — По лицу Зарима было видно, что ему уже плохо от одной только мысли о том, ЧТО она может пожелать.

— Зарим, — Гэрис опять прикусил костяшку пальца. — Не делай такое лицо, а то и мне уже страшно становится.

— Чую, потом бояться будем, когда узнаем. — Хиллиэль улыбнулся ей какой-то кривой улыбкой. — Давай Эния не тяни. Видишь, мы у Богов отнимаем их драгоценное время.

— Да я давно все решила. Жду, когда вы наговоритесь.

И когда все смолкли, тихонечко сказала.

— Это даже не желание, а скорее условие…

— Эния! — В нетерпении воскликнул Гэрис. — Пожалей наши нервы!

— Хорошо! Хорошо! Я хочу, чтобы дочь родилась чистокровным эльфом. Такой, какой она была в прошлой жизни.

— Ну спасибо, женушка. — Вдруг озлобился Зарим. — Пожелала, ничего не скажешь.

— Зарим, ты чего? — Удивился совершенно обалдевший от счастья, эльф.

— Да ничего! Просто мне думалось, что Эния будет рожать моих детей, а не твоих. Тем более учитывай свои дальнейшие виды на Хэлли. Даже у оборотней отец не может жениться на дочери. Нужно более дальнее родство, чтобы дети не были уродами.

Эния вскрикнула, прикрыв рот руками. До нее только сейчас дошло, чего она пожелала на самом деле. Лицо Хиллиэля вытянулось от удивления. А на Зарима она побоялась в этот миг смотреть, обратив умоляющий взор на богиню.

— Получается, Хэлли фактически будет дочерью Хилла? Ведь без него не получится чистокровный эльф?

— Все не так страшно. — Женщина потянулась к ней и взяла ее ледяные ладони в свои теплые руки.

— Но вы же не смогли полностью восстановить здоровье Зарима.

— Он взрослый мужчина, тем более рожденный на том конце истории. Вмешиваться в структуру его тела сейчас означает убить или покалечить. Мутация как я уже говорила должна быть естественной. Твое дитя другое дело. Я с легкостью внесу все необходимые изменения. Зарим прекрати сверлить взглядом девочку, это твоя биологическая дочь, а не Хилла. Но выглядеть она будет как чистокровный эльф. Собственно она и будет эльфийкой и не сохранит дара оборотничества. Но для этого тебе придется всю беременность носить амулет.

Богиня выпустила ее руки. Сняла с шеи цепочку с красивым фиолетовым камнем без всякой оправы и положила на стол между ними.

— Такой расклад вас устроит?

На этот раз Эния не стала лезть поперек всех, решив дождаться слова Зарима. Хилл сразу закивал, соглашаясь на все что угодно, лишь бы не оказаться последним живым эльфом в этом мире. Зарим молчал довольно долго, всматриваясь в ее лицо, потом коротко кивнул.

— Вы предоставили выбор ей. Эния его сделала. Да будет так.

И не дожидаясь разрешения, встал из-за стола и вышел из кухни.

— Эния догони его. — Всполошилась Богиня, осознав, что натворила. — Иначе навсегда потеряешь!

Эния цапнула амулет, и наскоро надев себе на шею, бросилась за мужем, зная, что именно так и будет. Зарим слишком гордый, чтобы проглотить подобное оскорбление. Даже если его нанесли сами Боги. И понимая, что не догонит, крикнула ему в спину.

— У меня не было выбора, Зарим!

Он остановился, обернулся, и от его взгляда она тоже остановилась, не смея подойти ближе, чтобы не быть задушенной на месте.

— Выбор есть всегда. Ты сама мне это говорила, помнишь? Так почему ты не сделала другой выбор?

— Потому что, поверни Гэрис время вспять и новая жизнь будет не только у Хэлли, но и у всех нас. И в моей новой жизни не появится Аликай, для этого просто не будет необходимости… — Ее голос помимо воли упал до надрывного шепота, в котором отразилась вся боль ее сердца и вся ее любовь. — … В ней не будет места для тебя.

В то же мгновение он оказался рядом с ней и обнял, не давая упасть на разом ослабевших ногах.

— Эния?!

Его взгляд шарил по ее лицу, ища подтверждения услышанному. Она же обхватила его лицо руками, видя за огромными лиловыми эльфийскими глазами его настоящего, и нежно коснулась белых губ губами.

— Я люблю тебя, неужели непонятно. И не хочу потерять.

Он улыбнулся, сначала несмело, а потом во всю ширь и в глазах вспыхнул такой восторг, что она не удержалась и рассмеялась и расплакалась одновременно.

Зарим оторвал ее от пола и закружил по залу.

— Поставь меня ненормальный. Спину надорвешь, а мне потом лечить тебя.

— Пусть с ней спиной. — Тем не менее, он внял предупреждению и бережно поставил ее на пол, при этом, не спеша выпускать из объятий. — Право стоило оказаться в теле эльфа, чтобы услышать от тебя слова любви. Эй! А это еще что такое?

Он взял в руки камень и заглянул в глаза, ожидая ответа. Хотя по нему было видно, что уже обо всем догадался. Не дурак ведь.

— Видишь ли. — Эния забрала у него камушек и засунула за лиф своего платья. — Я все утро думала, почему случилось то, что случилось.

Она порозовела, вспомнив события прошедшей ночи. Зарим улыбнулся.

— И к чему же ты пришла?

— К тому, что без участия Хиллиэля душа Хэлиании ни по чем бы не пошла в новое тело.

— Почему? — Искренне удивился Зарим.

Эния прикрыла глаза, вслушиваясь в свои ощущения.

— Потому что ей было страшно.

— А сейчас?

— Сейчас? — Она подняла на мужа взгляд. — Я больше ее не слышу.

Рука мужчины легла на ее пока еще плоский живот и на губах появилась совершенно непонятная улыбка.

— Говоришь, дочка будет?

— Угу. — Эния весело сверкнула глазами. — Маленькая такая, ушастая.

Она повисла на его шее, целуя губы, и когда глаза мужа заволокло пеленой страсти, прошептала на ухо.

— А еще я хочу сыночка. Усато-мохнато-полосатого. В точности похожего на тебя.

Оглавление

Часть 1 «Пожиная плоды отчаяния»

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

Часть 2 «Новая жизнь начинается с понедельника»

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg