«Эмилер»

Елена Янук ЭМИЛЕР

Легче облака и нежней,

Спит в ладони моей твоя,

И эту ночь ты не торопи.

Я не стою любви твоей

И прошу тебя снова я,

Прошу тебя: «Лишь не разлюби».

Вдруг взглянешь, не любя,

Скажешь, не любя:

«Это — насовсем».

И что я без тебя?

Что я без тебя?

Что я и зачем?

И зачем?

Ты — единственный луч во тьме,

В этом мире, что так жесток.

И я шепчу: «Лишь не разлюби».

Словно узник я, что в тюрьме

Нежный вырастить смог цветок.

Забыв его, ты не погуби.

Л. Дербенев

Пролог

Промозглый туман, голые скалы и множество зияющих каменных ям делали эту часть гор почти непроходимой. Сверху опускался холод, от этого угрюмые каменные склоны становились еще более настороженными и недружелюбными. Над затихшим ущельем густо стелились облака, покрывая дно мрачной тенью.

По тропе тянувшейся рваной лентой вдоль подножия хребта, шел отряд клыкастых воинов. Высокие охотники, увешанные тонкими луками, с щитами за спиной и длинными клинками пристегнутыми на ремни поверх кожаных доспехов, бесшумно следовали за командиром. Им предстояло сменить охрану двух последних рудоносных шахт.

Поначалу все шло будто хорошо, но по мере того, как отряд лэров углублялся в ущелье, стали появляться тревожные знаки: сначала стая незаметных серых пичуг внезапно вылетела из-за насыпи гальки; затем послышался грохот от сорвавшегося вниз камня. Неугомонное эхо протрубило эти звуки между скал Скользкого ущелья, словно подавая сигнал к атаке. Старейшина Зирн, окинув быстрым взглядом верх ущелья, только и успел крикнуть:

— Быстро! Рассеяться по расщелине! Щиты вверх! Наверху кто-то есть!

Тут с утесов на них обрушился целый ливень стрел — пятеро бойцов пронзенные тонкими стрелами лесных магов пали на месте. В какой-то момент показалось, что смертоносный дождь бесшумно прекратился, но в действительности лэры получили для себя лишь краткое затишье.

Командир горных охотников, понимая, что останавливаться нельзя, едва слышно приказал:

— Прикрываясь выступами, живо отсюда! Да бегом вы!..

Воины, на миг взглянув на уступы, где прятались ненавистные лесные маги, одновременно подняли над головами длинные щиты оббитые толстыми кожами. Не теряя времени они перегруппировались и быстро двинулись к изгибу ущелья… Но тропа была слишком узкая, крутая и длинная и им не удалось отойти без потерь — тут же послышался оглушительный грохот — лавина камней покатилась вниз, хороня под собой не успевших скрыться горных охотников.

После чего началась новая атака — оставшихся лэров плотно, не давая передышки, осыпали новым дождем из стрел.

Когда отряду охотников удалось остановиться на небольшом плато, укрытом от врагов, командир оглядел два десятка выживших бойцов. Недоставало двадцати семи: они погибли от стрел и камней, выжившие все без исключения были ранены.

— Презренные маги всегда воюют исподтишка! Но мы отомстим! Мы за всех отомстим! — с ненавистью, непослушными со сна губами, произнес очнувшийся Зирн, все еще пребывавший в том давнем кошмаре, который с жутким постоянством снился старому охотнику.

Стиснув зубы, чтобы не зарычать от гнева, старейшина легко поднялся с застеленной шкурами лежанки, резко затянул шнуровку на груди кожаной рубашки и грозно пообещал:

— За все ответите, убийцы! Ненавижу!

Война между лесными магами — эмирими и горными охотниками — лэрами тянулась почти тысячу лет.

Глава первая. Вот и познакомились

Высоко в горах охотники бесшумно шагали по незаметной тропе, бегущей над пропастью с облаками. Вокруг все замерло, укутанное промозглой туманной дымкой. Здесь царил покой, засыпавшие горы равнодушно наблюдали за вторжением незваных гостей. Несмотря на внешнюю сонную безмятежность, все чувства командира охотников сейчас вопили — опасность, где-то рядом затаился враг!

Райн вновь напряженно огляделся. С краю тропинки, словно ловушка с кольями укутанная белым пухом, располагалась прикрытая облаками бездонная пропасть. Над ней угрожающе нависал Вечный отрог, с которого отряд горных охотников поспешно спускался в долину.

— Сейчас бы на охоту! Самый сезон! — Не скрывая раздражения, позади выдохнул Краф, высокий воин в тонко выделанной куртке и штанах из шкуры синей кошки, мгновенно бросавшейся в глаза на фоне серо-зеленых камней.

Краф считал, что надев броскую одежду, он кидает вызов «трусам» в костюмах из марочьих шкур, сливавшихся по цвету с камнями. Гневно выдохнув, он рывком прижал к бедру грубо кованый меч, не отрывая алчущего взгляда от серебристого марока, шустро укрывшегося в насыпи из голубой гальки. Когда зверька не стало видно, охотник с ненавистью уставился на командира.

Райн недовольно взглянул на неугомонного бойца, который тише говорить и не пытался, но все же невозмутимо пояснил, что и так все знали:

— Некогда, Краф! Припасами занимается старый Март. Он уже вышел на охоту с отрядом подростков. Их сопровождал Тимор, а мы должны отвести детишек домой, — скрыв раздражение, напомнил ему Райн.

Он много лет возглавлял самый многочисленный отряд охраны, еще он отвечал не только обучение и жизни бойцов, охрану Стойбища, но и за детей, которых водили на охоту за мароками — небольшими пушистыми зверьками, которые обеспечивали сочным мясом племя лэров на время Льда.

Шагая впереди всех, командир внимательно вглядывался в извилистую тропку, едва заметную среди остроконечных валунов. Ветра не было, и хотя в воздухе отчетливо пахло сезоном Льда, снег еще не выпал.

Позади раздался тот же недовольный голос:

— Плевать. Завтра отправлюсь на охоту. Один… — узкое лицо Крафа передернулось, так и застыв в гримасе отвращения. Он сплюнул и с вызовом посмотрел на командира.

Райн невозмутимо оглядел бойца в ответ. Ни для кого не секрет горячее желание Крафа потеснить и возглавить собственный отряд. Он давно бы провернул это дело, благо они жили высоко в горах, а тропки здесь узкие, крутые, опасные, но вся жизнь лэров была под строгим надзором у Старейшин, которые за подобное преступление, не особенно утруждая себя разбирательствами, выгоняли провинившегося из племени. Что в жестоких условиях Эмилера было равнозначно хладнокровной казни.

Райн, присутствуя на советах, не раз самолично наблюдал, как Краф клеветал на него или перед всеми перевирал его решения, выставляя его приказы в ином свете. В отличие от недалекого выскочки, командир четко понимал, что тот, к сожалению, не потянет ответственность за отряд и охрану, иначе Райн давно попросил бы разрешение возглавить обучение подрастающих воинов, а защиту Стойбища горных охотников с удовольствием передал бы Крафу.

Райну хотелось водить детей по горам, показывая как надо охотиться, обличать смертельные ловушки Эмилера и рассказывать о хитростях вечного врага — эмирими. Он искренне любил выражение чистого восторга на рожицах мальчишек, особенно когда они слушали его, раскрыв от удивления рты.

Он и сам помнил, как теплым вечерком сидя вокруг ночного костра в компании таких же мальчишек, с упоением слушал старейшину Влера, который рассказывал легенды о том, как в прошлом с помощью порталов мгновенно передвигались по всему миру, как строили огромные города, торговали с другими мирами… Или подслушивал, как бабушка за соседним костром рассказывала маленьким лэри с косичками сказки о том, как были счастливы отыскавшие истинную пару.

Племя тогда было большое, только зрелых воинов более тысячи, и по Стойбищу было не пробежать, обязательно в кого-нибудь врежешься. Если праздник, то все племя пировало, пело и танцевало несколько дней, освобождая детей от всех занятий.

Райн очень любил на спор обегать длиннющие столы, расставленные в несколько рядов вдоль всего Стойбища. Зато после праздника как долго они с мальчишками их убирали, распихивая остатки угощения по карманам, чтобы после делать сладкими ягодными лепешками ставки на победителя в споре. Райн, вздохнув, покачал головой. Давно такого в племени не было.

Счастливое было время — Стойбище жило, общалось и гудело как улей с дикими пчелами… А сейчас там тишина. В последнее время сгинуло множество детских отрядов, племя на его глазах лишалось надежды на будущее.

— Куда сегодня повели детей? — равнодушно спросил Краф и с противным звуком поскреб когтями серо-зеленую щеку. Оглянувшись, он споткнулся, вызвав громкое падение камней на дно ущелья. Командир скользнул по нему гневным взглядом и только потом ответил:

— В сторону Скользкого… — беспокойно оглядывая местность со следами времени Воды — рытвинами и продольными полосами голубоватой гальки, пересекавшие тропу.

Изредка, примерно раз в столетие, в горах Эмилера выпадало столько снега, что вода пещерами у подножья не успевала поглощаться, и в долине бесновались селевые потоки, ворочая глыбы весом в сотни и тысячи взрослых лэров со всеми доспехами. Именно сели и сносили вниз всю эту гальку, оставляя за собой голубоватые полосы.

Райн насторожился — где-то недалеко вновь раздался непонятный шорох. На одном из уступов утеса промелькнула тень. Только зоркий глаз охотника мог уловить столь быстрое движение. Тень скрылась за небольшим выступом, где виднелось углубление, похожее на пещерный вход.

Резко махнул рукой — приказав бойцам скрыться за выступом скалы, командир присел на корточки, слившись с пейзажем, обыскал глазами ущелье. Спешно пытаясь разгадать, что это могло быть?!

Синие кошки? Эмирими?! Кто? Райн напряжено разглядывал в сероватой дымке внешне безмятежные горные склоны. Интуиция для него всегда играла немаловажную роль. Ну, а сегодня она просто вопила — что-то случится!..

Подняв глаза, он внимательно оглядел каменный обрыв, с которого неловко покатились камни. Опытные воины, эмирими, одиночного падения камня по склонам не допустили, такое только Краф может. Похоже, все же синие кошки! Хорошо, если одна, а если стая?! От большой своры им не отбиться! Райн, поднимаясь с корточек, вздохнул свободней — все же кошки менее страшная опасность, чем лесные маги.

На уступе, демонстрируя всем презрение, появился синий кот, подтверждая предположение. Райн схватил лук и попытался застрелить крупного самца. Но хищник припустил бежать, да так быстро, что через несколько мгновений оказался вне пределов досягаемости стрел.

Между скал стремительно как горное эхо пронесся сильный порыв ветра, разогнавший облака и оголивший дно ущелья. Плохое предзнаменование! Райн с раздражением сплюнул. Ветер… Значит скоро погода начнет стремительно портиться, обрекая его племя на полуголодное существование, запасов для сезона Льда пока недостаточно!

— Ну ты идешь? — беспокойно окликнул командира Дирк, младший брат Райна — высокий лэр с гордым взглядом и преданным сердцем, — торопливые шаги которого, гулким эхом отдавались по ущелью.

Райн от подобного пренебрежения скрытностью скривился, но ничего не сказал. Зато вмешался Краф и ехидно сообщил:

— Осторожно, Дирк! Он ищет врагов вон под тем камешком! — Краф презрительно кивнул в сторону настороженного командира. — Вон как жмется! Прячьтесь поскорее! Не иначе, сейчас из-под камней появится «беленький» и цапнет за нос тебя и бедного Райника.

Подобное извращение имени для воина оскорбление. Конечно, Райн не мог его убить или сильно покалечить, но врезать Крафу так что «лучше умереть» был в состоянии!

Чем суровый командир и занялся, ибо дисциплина — превыше всего!

* * *

Записка Светлого в совет:

Эмилер, по большей части сухой и безжизненный, состоит из высоких гор, разделенных тонкими полосками лесов и равнин. Рек, морей и прочего водного изобилия нет, как и слов и понятий обозначающих подобные явления. Но очень редкие горные озера все же есть, как и древняя поговорка, бытующая у магов и охотников, «Счастлив, будто в озере искупался!»

Воды на Эмилере катастрофически мало. И лэрам, и эмирими приходится запасать ее во время Льда или добираться до вечных ледников на вершинах гор.

Здесь так и идет Вечная Война между долгоживущими расами: эмирими и лэрами. От когда-то Великих Укрепленных Земель остались крошечные анклавы, в которых ютятся несколько сотен выживших в этой Бессмысленной Бойне.

Лесные маги, когда-то успешно владевшие большей частью лесного оазиса, теперь с трудом удерживают за собой одну единственную, укрепленную магическими деревьями долину. За тысячелетие войны их владения сократились в сотни раз, а так как у эмирими, в отличие от многосемейных лэров, рождается только по два малыша в тысячу лет, надежды выжить в войне не стало. В условии постоянных схваток за жизненно важные ресурсы, лесных магов становится все меньше и меньше, а положение становилось все опасней. Охранять границы от нападения лютых клыкастых противников скоро будет некому.

Но и у лэров дела идут не лучше, племя сокращается на глазах, каждый год из-за коварства лесных магов и хищников они теряют половину боеспособного населения. Когда-то горным охотникам жилось намного лучше. Племя было большое, охоты проходили легче, синие кошки при появлении охотников в панике убегали в горы, воды и дров всем племенем запасали столько, что хватало не на один год. Но война и вечные западни Эмилера на глазах сокрушили племя высоких воинов.

Борьба за существование, борьба против возрастающей угрозы болезней и внешних влияний низвела племена до самого примитивного уровня культуры. Но до обожествления туч, воздуха и мароков — дело пока не дошло. Во многих домах сохранились книги минувших эпох. Видимо остатки систематического обучение подростков не дали племенам Эмилера окончательно впасть в дикое состояние. Хотя в быту они и дошли до состояния дикарей. Добычу металлов не ведут, кузнецов в племени не осталось, многие навыки полностью утеряны, пока пользуются тем, что осталось от былых времен.

Вывод: Надо срочно вмешаться и помочь!

Василь[1]

Ответ:

Помочь очень надо, но пока они не осознают сами, что это конец, будут воспринимать нашу помощь как нападение, угнетение и вмешательство в свои дела. Ждем. О Светлых Древних у них знает любой младенец, если захотят, позовут. Тогда и поможем.

Верм[1]

Василь, не вздумай вмешиваться!

Тинув[1]

Сам знаю!

Василь[1]

* * *

Утро занималось облачное и неспокойное. Холодный не по сезону ледяной ветер выл, словно задумчиво выводя для любимой грустные напевы, а исполинские деревья ему подпевали, поскрипывая ветвями в такт.

Двигаясь сквозь Заслон, уже облетевший от листьев, командир резко поторопила бойцов возвращавшихся из дозора — Лея торопилась, сегодня ее очередь вести отряд подростков на охоту. Конечно это не то, о чем она мечтала после суток проведенных на ледяном ветру в охране, но куда деваться от обязанностей?!

Уже в юности Лея в племени считалась опытным магом-терроискусником. Ей было только двадцать, когда Трент, отец хохотушки Жели, супруги Правителя, тренируя молодых бойцов стрельбе из арбалета, увидел вылепленную в камне сеть оборонных площадок, расположенных на подходах к Заслону. Восхищенно обведя взглядом защищенные горной породой места для обстрела вражеских войск, он медленно прошел вдоль, восхищенно качая головой и расхваливая умения молоденькой Леи. Потом остановился и громко сообщил ученикам, что такого терроискусника, как Лея, Эмилер еще не видывал.

Да, камень словно оживал в ее руках. И не только камень! Среди голых горных скал она могла сотворить прекрасный уголок с поляной, дикими фруктовыми деревьями, вырастить на камнях эдельвейсы и даже выпустить на волю подгорный ручеек. Но никому в племени эти умения были неинтересны! Их народу требовалось одно — боевая магия и новые солдаты для тысячелетней войны с вечными врагами, лэрами! Правитель последнюю тысячу с лишним лет вел их в бой против ненавистных врагов. Он и распоряжался абсолютно всеми аспектами жизни малочисленного племени эмирими.

Налетевший прохладный ветер взметнул белые волосы командира и обдал ее бодрящим ароматом приближающегося времени Льда. Вчера у Леи с Правителем вышел крупный разговор. Девушка, вспоминая ту беседу в подробностях, скривилась как от боли, руки в гневе сжали эфес клинка. От невеселых воспоминаний ее отвлек один из бойцов, свернувший к дому, где жил вдвоем с вырастившим его дедом:

— Лея, удачи на охоте! — сочувственно произнес молодой Лимст, у порога отстегнув ножны от пояса. Им всем предстоял короткий отдых, а командир так и будет на посту! Вздохнув, он покачал головой, провожая взглядом невысокую фигурку командира в сером меховом комбинезоне с капюшоном.

Лея, молча улыбнулась Лимсту и, махнув рукой, показала, что ему не стоит волноваться. Усталые бойцы, ощущая себя без вины виноватыми, от души сочувствуя командиру, быстро попрощались и разошлись по домам.

Она с незаметной улыбкой смотрела им вслед. Нет, Лея не завидовала тому, что их ждет отдых, а ее работа. После гибели отца она больше всего боялась покоя и тишины, которая казалась ей слишком громкой особенно в выпадавшие между дежурствами редкие дни отдыха.

Подумав об ежедневных обязанностях, Лея вновь с горечью вспомнила о том, что потребовал от нее Правитель! Стиснув зубы, Лея в голос застонала, качая головой. Он теперь житья ей не даст, пока не добьется своего!

Перед глазами вновь появилась вчерашняя беседа, словно навязчивый кошмар наяву.

Лея помнила свою тоску, когда склонив голову, стояла посреди Судебного зала перед вечно молодым, черноволосым эмиримом.

Правитель измерил ее жестким взглядом. Он властно положил руки на подлокотники украшенного резьбой трона, продолжая отчитывать ее словно младенца. Хотя даже случайно попавшему сюда стало бы ясно, что это просто показательное выступление.

Но в зале никого кроме них не было. Это искренне радовало Лею — свидетелей ее позора не будет! Она не особенно вслушивалась в велеречивые разливы словес Правителя, но зато внимательно рассматривала древний трон из темного дерева, пока Махуд пафосно вещал о ее несознательности.

Да, трон, в отличие от правителя, стоил ее внимания. Замечательная вещь, наследие великих предков. Его подножье украшено массивными спиралями, но больше всего бросались в глаза подлокотники, сделанные в виде голов синих кошек с открытой пастью. Сейчас этого не видно, все закрыто спиной Махуда, но как помнила Лея спинка украшена резным панелями, изображающими Светлых Древних с дарами для их мира. На верхушке спинки были изображены резные фигуры летящих над горами туранов, и кончалась она двумя массивными шишками по бокам. Сквозь мысли о мастерстве древних плотников, пробился голос Правителя:

— …Лея, уважая волю твоего отца, я не настаивал на «этом», потакая твоей девичьей прихоти, но за сотню лет ты так и не выполнила свой долг! — Суровый глас Правителя, гасился теплом высоких светлых древесных стен Судебного зала, оставаясь для них чем-то инородным.

— Я знаю… — обессилено вздохнула Лея, опустив взгляд на тонко выделанные полы из ценного нетленного дерева. Про себя удивляясь, как сильно сжалось сердце от его слов, а ведь она ожидала подобного с момента гибели отца, в бою возле Вечной впадины. Теперь защищать Лею от требовательных законов Правителя стало некому… Она беззащитно оглядела пустой зал, прекрасно понимая, что слова властного эмирима ничем хорошим для нее не окончатся.

Правитель громко вдохнул, демонстрируя глубокую скорбь, и высокопарно продолжил:

— Все зрелые воины давно женаты, но есть много молодых, которым только предстоит воевать — вот среди них ты и подберешь себе супруга!

Лею, от этих глупых и жестоких слов, просто покоробило:

— Они все — мои ученики! Нет! Даже думать противно! — Лея опешила, с ужасом всматриваясь в снисходительно взирающего на нее Правителя. Он мерзко прищурился, поджал губы и тут же заявил:

— Хорошо. Моя жена родила двух наследников и больше не сможет, вот и будешь вместо нее! — Махуд скабрезно улыбнулся. — Надеюсь, я по возрасту тебе подхожу?

Лея от шока испуганно отпрянула назад и выпалила, забыв должное уважение:

— Вы с ума сошли?! Ваша жена куда денется?

— Она… она станет нянькой для принцев.

— Но такого беззакония никогда не было! Никогда! — ее затрясло от невыносимого отвращения, Лея не могла нормально сформулировать мысль, чтобы вложить в нее все свое негодование. Девушка с ненавистью посмотрела на Правителя. Казалось, она сейчас взорвется от гнева…

— Такого не было?! Так будет! — Спокойно проговорил Махуд, равнодушно смотря ей в глаза. Оглядев пустые кресла Судебного зала, он эффектно откинулся назад, вальяжно устроив локти на подлокотниках трона, сложил руки у подбородка, с насмешкой наблюдая за ее метаниями.

— Вам такого не простят! — неуверенно прошептала Лея, сжав кулаки от напряжения.

— А кто не простит? — криво улыбнувшись, спросил древний эмирим с молодым лицом. — Молодые воины? Женщины? Дети?.. Кто восстанет против меня?!

Лея вздрогнула.

Действительно, в племени не осталось здоровых зрелых мужчин, которые были бы в состоянии победить сумасшедшего на троне. Война забрала их первыми.

У Леи большой потенциал, как маг она правителю практически ровня, но идет война, кто в случае ее гибели возглавит лесных магов?! Как сеять раздор между своими в такое время?! Да и лэры не пощадят остатки ее народа… Сестра, племянники, беззащитные маги, — кто защитит их от врагов?!

Она никогда по-настоящему, чтобы это шло от горящего сердца, не интересовалась войной и всем, что с этим связано. Но тщательно исполняла обязанности боевого командира и на самом деле хорошо воевала, имея за плечами опыт нескольких десятилетий войны. Отличный тактик, Лея также отчетливо понимала, что сейчас Правителя заменить некем. Кто станет разрабатывать стратегию? Управлять эмирими? Таких в племени нет.

Да и Махуд, как маг с тысячелетним опытом, мог знать много такого, что ей и не снилось! Без него не обойтись во время тяжелой многовековой войны… Нет. Она не станет сеять раздор в такое время!

Лея, сломленная пониманием безвыходности своего положения, склонила голову.

— Даю тебе два дня на размышления… — жестко продолжил Правитель, недовольный холодной реакций девушки.

— Я подумаю, — сдержанно отозвалась она, опустив взгляд на резное подножье трона, хотя итак было ясно, что он выбора ей не оставил. Выслушав длинную речь Правителя, девушка поклонилась и убежала, спиной ощущая жадный взгляд.

У народов Эмилера строгие законы нравственности, иначе не выжить в суровых условиях этого мира, и подобного абсурда, затеянного Правителем, никто и никогда не знал! Ей и в страшном сне не могло привидеться то, что он предложил!

Минуя знакомые с детства дома, прижав клинок к бедру, Лея неслась по улицам домой не отвечая на оклики друзей и пугая прохожих — боевой командир просто так не бегает! Теперь болтовни на год будет!..

Вернувшись к себе, она прислонилась лбом к родному дереву, посаженному папой в день ее рождения, и расплакалась.

— Ну, что мне делать? — вопрошала Лея с тоскою. — Куда деваться? Как после всего этого смотреть в глаза ученикам или бойцам отряда, доверяющим моему слову как своему?

Неслышно ступая, на пороге дома появилась младшая сестра Леи — Атем, счастливая мать и жена, так как ее муж и дети были живы. Сыновья — потому что очень молоды, а муж — после тяжелого ранения, не исцеленного даже сильнейшей лечебной магией, остался навсегда хромым и в боевых операциях горной войны теперь не участвовал.

— Лея? Ты что?! Плачешь?! — Атем опешила. Она быстро подошла к Лее и, утешая сестру, тонкими пальцами заправила выбившиеся из косы белые локоны. Наклонившись к сестре, она шутливо спросила:

— Ты так расстроилась потому, что завтра драгоценные племянники идут с тобой? Не переживай, если что, мы с Майтом за тебя заступимся… — закончила Атем участливо погладив Лею по голове.

Лея повернувшись к сестре, сквозь слезы улыбнулась и тихо спросила, изображая ужас:

— Они что, правда, идут со мной? — испуганным голоском проговорила она.

Атем минуту помолчав, энергично поправила свои, такие же пушистые белоснежные волосы, весело ответила, картинно возмущаясь:

— О, Создатель… И с кем я отправляю свое сокровище! Ну, и учительница! Ведет детей и даже не знает, что там два ее самых любимых племянника!

— Да. Ты права, я совсем погрязла в своих проблемах! — Лея поспешно отогнала тяжелые мысли, грустно вздохнула и слово в слово рассказала сестре разговор с Правителем. Она не стеснялась слез, ведь сестренка единственная перед кем Лея была сама собой, со всеми своими слабостями и страхами.

— Вот же тварь клыкастая! Чего задумал подлец! — грязно выругалась Атем. А когда услышала о двух днях — в отчаянье уронила руки и печально покачала головой.

Лея услышав довольно неприличное выражение в устах у сестры, кивнула, она сама думала о нем не лучше. «Клыкастыми» у эмирими звали зеленокожих лэров, и это было серьезное оскорбление, так как у лесных магов клыков не было. И хотя Лея полностью разделяла гнев сестры, но, сколько не злись, ничего не менялось. У нее остался один единственный день и все!

— Ладно, Тём, я пошла. Надо готовиться к охоте, а не то опозорюсь перед Тремом и Кримом, а уж эти озорники будут вечно припоминать мне малейшие оплошности.

— Даже не старайся. Они все равно найдут повод к чему прицепиться… — махнув рукой с показной бодростью, ответила Атем и, грустно взглянув на сестру, пошла к выходу из родительского дома.

Лея улыбнулась сквозь слезы, кивнула на прощание уходящей сестре и поправила плотно набитые карманы на охотничьем комбинезоне. Ей пора вести детей на первую охоту, значит, пора собираться! Что же, жизнь продолжается, несмотря на маразм Правителя.

В эту ночь на дежурстве Лея снова и снова прокручивала в уме, что намеревалась сделать для подготовки бойцов. О скользком предложении Правителя и истекающем времени его ультиматума она старалась не думать, полностью сосредоточившись на своих обязанностях.

Снаряжение для охоты готово еще с позапрошлого вечера. Лее осталось только забрать отряд детишек и обговорить, кто и что делает в случае критической ситуации, а также распределить провизию и воду, на непредвиденный случай, между ребятами.

Детей в племени теперь учили все. Слишком мало эмирими осталось, чтобы выделять отдельных учителей. Каждый взрослый водил их, обучая всему, что знал сам.

Отряд подростков, идущий на свои первые уроки охоты за мароками, шумно переговариваясь, и цепляя друг друга шутками, стоял невдалеке от самого крайнего дома в единственном на Эмилере поселке эмирими. Лея, приближаясь к детям, быстро пересчитала их по белоснежным головкам.

Одиннадцать ребят — вроде все на месте.

Как всегда самыми шумными и хлопотными из отряда были ее «вечно движущиеся» племянники — Трем и Крим. Иногда Лее казалось, что у них вместо крови сок редкого дерева — боним. Эмирими использовали его в тех случаях, когда надо было взбодриться, набраться сил и работать без устали несколько дней, позже расплачиваясь за это неделей беспробудного сна.

— И в кого такие сорванцы? — тихо сказала Лея, со скрытым удовольствием оглядывая мальчишек. — Атем и Майт спокойные серьезные эмирими, а эти двое — комочки огня! — Она покачала головой, наблюдая как будущие маги, картинно изображая нападение лэров, нешуточно отбивались друг от друга корявыми палками.

Лея удивленно покачала головой. Здорово все-таки отбивались! Талантливо. Чувствуется школа Майта. Лея и сама с трудом выигрывала поединки с отцом мальчишек, пока он был здоров. Лучшего учителя не найти и в этом его ранение не помеха.

Под отчетливые удары «мечей» Лея, забыв обо всем, засмотрелась на поединок племянников, как и ребята, обступившие бойцов кругом. Наблюдая, Лея размышляла:

«Надо научить их всему, что умею и как можно быстрее! Неизвестно, что может случиться, погиб же отец, который был лучшим бойцом и командиром все последнее столетие! Многое в племени теперь умею только я. Пока мои стазисные щиты никто не пробивал. Это потому, что у меня слишком много свободного времени для тренировок!» — Лея тяжело вздохнула, наблюдая, как Трем использует против брата ложный выпад, любимый прием отца.

«… семьи, как у Атем, у меня нет. Раньше я тренировалась с отцом, а теперь, как правило, одна — лучший способ заполнить свободные вечера. Десятки лет каждодневных занятий… Но и это не дает никаких гарантий. Никаких!» — с горечью вспомнив гибель отличных бойцов ее отряда, Лея тяжело вздохнула и отвела глаза от заигравшихся подростков.

Лэры намного сильнее физически, но у них нет магии. Но самое главное — их куда больше, чем эмирими! Если раньше поселок был для всех местом безопасности и отдыха, то сейчас над ним витала аура надвигающегося конца… Лея с ужасом наблюдала, как с безумной скоростью каждый год пустеет поселок. Детей у лесных магов почти не было. Почти не осталось зрелых мужчин-бойцов, впрочем, как и опытных женщин-воинов. Редкие единицы, такие как Лея, Атем, недавно она назвала бы Майта. Да и сестра тоже когда-то отлично воевала, но сейчас она была привязана к дому. Но если с Леей что-то случится, Атем станет на ее место, так как больше некому!

Они слишком беззаботны для детей войны! Эта мысль вернула Лею в реальность.

Поединок мальчишек окончился полной победой «эмирими над лэрами», Крима над поддавшимся Тремом. Лея приблизилась вплотную к детям. Улыбаясь про себя проделке мальчишек, строго приказала:

— Первое правило: «Выходя за Заслон — беззаботность забываем дома!».

Ребята, сразу прекратили улыбаться и ловко выстроились тройками. Выставив вперед самых непослушных, командир сказала:

— Отправляемся! — Сама Лея пошла позади детей, наблюдая за проказниками.

Ветер на подходах к Заслону усилился, возвещая о близости времени Льда. Дети, переговаривались и, хохоча, обсуждали детали боя. Заодно «мстя» Трему за то, что изображал лэра, периодически цепляли его за белую макушку.

Лея, то и дело морщилась от особенно громких раскатов хохота воспитанников. Напоминания помогали не надолго, и вновь раздавался смех. Конечно, ей нравилось, что ребята по-детски беззаботны, но идет война и такое поведение непозволительная роскошь! Но не понимают дети, что это чрезвычайно опасно!

Наконец они вышли за пределы поселка, и направились к Рассветному перевалу. К Закатному ходят только боевые отряды. И хотя здесь дети шли тихо, Лея была напряжена как натянутая струна.

Клыкастые нынче в большом гневе. Новая магическая разработка Правителя — «невысокие богатырские» деревья позволила без усилий уничтожить несколько отрядов молодняка у противника. Эти деревья-убийцы создавал и постоянно видоизменял сам Правитель. Лея тоже умела выращивать подобное, но никогда не пользовалась своими навыками.

Даже будучи командиром боевого отряда она не была кровожадной… Но эмирими выросла и жила в обстановке обоюдной ненависти и постоянных потерь от рук клыкастых, поэтому ее на самом деле волновали только ЭТИ дети, и совершенно не трогали десятки неведомых подростков противника, живьем затянутых богатырскими деревьями в землю.

Последние века война приняла вялотекущий характер, полномасштабных боев было мало, случались они редко и только в качестве отмщения, а так в основном были мелкие вылазки, ловушки или случайные столкновения на стыке владений, которые каждый день обходили и маги и охотники. Маги для того, чтобы не дать охотникам возможность на их территории добывать мароков, больше всего любящих селиться именно на лесных полянках; охотники, чтобы не дать магам разрабатывать новые рудники, которые магам-терраискусникам было легко сделать, плавя камень по своему усмотрению.

Лея сильно опасалась того, что ее ученики не осознавали размера, грозившей им опасности, еще потому, что детьми себя не считали, и мечтали показать врагам свою «магическую мощь». Поэтому Лее кроме обычной охраны приходилось еще и отлавливать, слишком прытких учеников, которые например, только поспорили, что сегодня притащат в лагерь плененного лэра.

Угу, притащат. Лея, тяжело вздохнула, терпеливо поймала стазисом неугомонных спорщиков, тем самым заморозив недовольство на личиках племянников. Затем она серьезно пояснила остальным:

— Лэры здесь не ходят. В данный момент они готовятся к добыче мароков! Время Льда на подходе. Мы отправимся в горы, и я покажу, как охотятся эмирими в горах. Затем, вы по очереди попробуете сделать все самостоятельно! — У «взрослых» деток загорелись глаза. О, настоящая охота!

Охотнички… Лея незаметно усмехнулась, но тут же, сделав строгое лицо, предупредила:

— Кто осмелится нарушить приказ командира, тотчас возвращается назад и еще год учится в поселке только ставить щиты и метать огонь, а может и вообще останется без настоящей практической подготовки к охоте!

Занудный тон. Приказные интонации. Но что делать — сегодня Лея учительница. Она измерила строгим взглядом двух зачинщиков — Трема и Крима, которые и задумали новый «подвиг» под влиянием милых голубых глазок лапочки Олиет. Но добились этим обратного эффекта, девушка серьезно раздраженная задержкой отряда из-за неугомонных мальчишек, размеренно хлопала по колену длинным клинком в ножнах, коим владела на уровне взрослых бойцов, и ее взгляд не предвещал шалунам ничего хорошего.

В этом походе Лея назначила ее помощником, и теперь серьезная Олиет, которая была на два года младше Крима, так как они с Тремом родились в один год, близко к сердцу принимала проказы неугомонных братиков. Она с момента как научилась ходить, вела себя куда основательнее и собранней обоих братьев вместе взятых.

Сняв стазис с мальчишек, Лея, не оглядываясь, пошла вперед, на ходу отдавая приказ помощнице:

— Олиет, выстраивай этих оболтусов в боевой порядок и за мной! — Сама учительница готовилась к бою, по дороге расчехляя лук и вытаскивая мешочек со стрелами.

Они спокойно добрались до безопасных границ Заслона. За ним уже начинались холмы у подножия склона — там расположены провалы, выходящие на гигантские ямы, которые во время Воды принимали редкую снеговую воду с хребта.

Лея остановила группу на очередную инструкцию и показ: «Как привести из небытия защитное богатырское дерево». Молодые эмирими превратились в слух, окружив шепчущую Лею полукругом не обращая внимания на ленту пересохшей грязи, усыпанную обломками скал, показывающую границу владений эмирими.

* * *

Райн, хладнокровно выбив дух из строптивого помощника — последним ударом снес Крафу оба клыка и ногой зашвырнул их подальше в скалы.

Клыки скоро вырастут новые, но, сколько же будет насмешек! Клыков не бывает только у женщин и мальчишек, без них они оскорбительно похожи на эмирими. Потерять клык даже почетно, но только в бою, но там это приравнивается к доблести. Значит, воин для победы ничего не жалел, даже предмет мужской гордости лэра — клыки!

Воевали у горных охотников только мужчины, так как все понимали, лэри — ценность, без которой племя охотников быстро вымрет.

У охотников свободных женщин не было, едва подросшую девушку отдавали замуж, а если лэри становилась вдовой, ее тут же вручали семье родственника, который заменял ей мужа, или, если она была против, возвращали к отцу. Это был выверенный временем закон выживания, и женщин, в таких случаях, принимали как настоящий дар. Да и как не любить такое положение лэрам-воинам?! Возвращаясь с боя измученными и ранеными, они попадали в теплые уютные дома, ели вкусные и сытные блюда из мароков, получали всеобщее внимание и исцеление ранам.

Вот и мать Райна попала к старшему брату мужа, старейшине Влеру, оставшемуся без жены. Тот был рад принять Мали к себе. Ведь чем значительнее семья, тем больше уважения к ее силе. Но молодая лэри страдала по погибшему мужу и так и не стала своей среди чужих, тихо сгорев в одиночестве.

Он тогда был достаточно взрослым, чтобы все понимать. Наблюдая за страданиями матери, дал клятву не жениться, пока не оставит профессию воина и не начнет учить молодь охоте и прочим нужным для выживания вещам.

Райн с лэри никогда близко не общался, так как не был женат. Это постоянно служило причиной издевательств Крафа, имеющего уже трех детишек и красавицу жену. Райн ему даже немного завидовал, но как только встречал в поселке вдову с грустным взглядом, его сожаления пропадали как дым. А вдов было много, как и страдающих матерей, ведь за последнее время погибло столько детей! Но из-за сезона охоты старейшины запретили мстить лесным магам, отложив праведный гнев на время Льда.

Сезон охоты за мароками длился недолго. Это время, когда пушистые зверьки, вырастив потомство, обрастали жиром и являли из себя великолепное зрелище. У них ценилось все: шкура с пушистым серебристо голубым мехом; косточки, идущие на производство клея для строительства новых домов; и кровь, обладающая лечебными свойствами. Но особенно ценился жир, который использовали повсюду: в еде, в лечении, в красках и в мыле для редких омовений.

Поэтому сейчас все силы племени были направлены на добычу столь незаменимого зверька. Какое-то количество мароков жило у лееров в клетках возле домов, но таких зверьков было мало, и охотники использовали этот запас в самых крайних случаях.

Во время Льда мароки спрячутся под снегом и будут спать. Поэтому от охоты во время Запасов напрямую будет зависеть жизнь племени. Во время Воды у мароков детеныши, и Закон запрещает на них охотиться до времени Тепла, тогда их на какое-то время сменяют красные толстые птички не умеющие летать, но они слишком маленькие — целой стаи едва хватает одной семье на неделю…

Но сейчас им необходимо вернуть целыми детей, с охотой придется повременить. Райн холодно посмотрел на валяющегося без сознания Крафа. И тут же с досадой окинул взглядом рядом стоящих воинов, невозмутимо наблюдавших за «воспитательным» процессом. Но бойцы молчаливо его поддержали — Крафа в отряде за глупую заносчивость не любили, а Райна слушали и уважали.

Командир, разобравшись со смутьяном, приказал:

— Скоро стемнеет, надо срочно найти учеников и Марта, — и секунду подумав, Райн сухо добавил:

— Оттащить «это» к женщинам. Пусть отращивает клыки и делает, что ему скажут хозяйки!

Он мимолетно взглянул как Локис и Тамп подхватили Крафа, затем развернулся и презрительно сплюнул. Ему было досадно, что в племени до сих пор не нашлось ему зрелой замены. Талантливые молодые лэры, которые могли бы его сменить, не подходили совету старейшин по возрасту. Самоуверенные глупцы, типа Крафа, не подходили по уму.

На одной смелости долго против многомудрых лесных магов не продержаться. Противника надо уважать и просчитывать его действия на шаг вперед, а командир, мыслящий мелко и самодовольно на это неспособен. По его глупости отряд погибнет в первом самостоятельном бою.

Несмотря на бессильный гнев, Райн спокойно дал бойцам знак строиться и беззвучно пошел в сторону Скользкого ущелья, с тоскою вглядываясь в вершины гор — за ними по зелено-серому небосклону стремительно неслись снежные облака. Вот и все…

Это будет настоящая катастрофа, если снег повалит сейчас. Многие в племени умрут от голода. Уже заготовленных припасов надолго не хватит, самое холодное время будет и самым голодным. Райн с тоской и неприятием оглядел бурно меняющееся небо и про себя застонал — больше всего он не выносил детских смертей от голода.

Сейчас с ним полтора десятка лэров. Они стояли на высокой скале недалеко от уступа Неблагодарных, с которого уже не одно столетия сбрасывали пленных эмирими. Это была еще одна из тысяч кровавых страничек войны на Эмилере. Практика захвата рабов из солдат противника не привела ни к чему, кроме огромных потерь с обеих сторон.

Желая освобождения захваченных в плен бойцов, к горным охотникам прямо на плато, в укреплённое Стойбище, являлась вооруженная армия лесных магов, разнося все на своем пути. Правда, назад эмирими возвращалось куда меньше, чем вторгалось в лагерь, но и у лэров потери были невосполнимы, а иногда поистине чудовищны.

И охотники стали уничтожать пленных эмирими сразу после боя, скидывая с утеса Неблагодарных. Тогда враги могли найти и удостовериться в гибели родных и близких, окончательно теряя надежду на их спасение.

Страшная несправедливость, но к лесным магам в поселок горные охотники прорваться не могли. Мешала широкая полоса пограничных деревьев — Заслон. Деревья, которые хватали всех, не относящихся к племени эмирими — и навечно утаскивали корнями в землю. По сути, хоронили живыми! И никакими силами и огнем невозможно пробиться сквозь страшных и неподкупных стражей!

Хотя среди лэров существовала легенда, что когда-то здесь жили гарххи[2] — раса владеющая магией. Они когда-то смогли прорваться сквозь Заслон, но чем это все кончилось — история умалчивает, так как позже гарххи были вынуждены покинуть этот негостеприимный мир. Для этого они открыли ныне неизвестные точки мгновенного перехода по этому миру и из него и покинули его. С тех легендарных времен ни гарххов, ни точек перехода уже никто не видел.

* * *

Кругом простирались горы. По ним бежали тонкие тропки, уводящие под облака или под каменные отвесы над пропастями, с которых в сезон Тепла доносились ароматы редких горных трав и свежести. Увы, сейчас с них понимался только холодный туман.

Лея, наконец, привела своих питомцев в лощину, расположенную перед входом в Скользкое ущелье. Оно было разбито мелкой густой сетью совершенно отвесных каньонов, где на нижнем плато ютилась почти вся растительность, добавляя ему какой-то дикой необузданной красоты и словно доказывая закон, что жизнь есть, где есть хоть какая-то вода.

Устроив детей на одном из самых широких отвесов, Лея начала подготовку к уроку. От встречного ветра щеки детей раскраснелись, волосы выбились из-под капюшонов, кто-то простужено захлюпал носом. Выстроив их полукругом, учительница медленно показала, что собирается сделать.

— Внимание! Я достала магический манок, — Лея на вытянутой руке медленно продемонстрировала его ребятам. Это был небольшой тонкий свисток в виде короткой серой трубочки, выполненный из костей марока.

— Теперь… Олиет, подготовит охотничий стазис. — Девушка единственная из учеников была на подобной охоте не первый раз, поэтому быстро сориентировалась, раскрыв магическую сеть для зверьков.

Лея кивнула, довольная расторопностью Олиет, и добавила:

— Смотрите внимательно и запоминайте мои действия!

Лея беззвучно свистнула, добавив к едва слышному звуку легкую волну магии.

Из-за пожелтевших горных кустиков, растущих вокруг плоского скального выступа, где взволнованной кучкой стояли дети, шурша лапками по камням, появились первые и самые любопытные мароки. Но Лея продолжала напряженно свистеть и постепенно из-за разбросанных вдоль почерневшего утеса камней она вызвала десяток крупных пушистых особей.

Олиет быстро поймала добычу и, ловко скрутив их в магическую сеть, сложила огромным тюком. Лея внимательно наблюдая за аккуратными действиями помощницы, попросила детей обратить внимание:

— Запомните, пожалуйста, в какой последовательности Олиет все проделала, а особенно обратите внимание на такую «мелочь» как в которую сторону она повернула сеть со зверьками! От этого зависит, каких мароков вы принесете домой — живых или мертвых!

Ребята, настроившись на серьезный лад, внимательно изучали каждое движение девушки, не отрывая от нее глаз.

Олиет, закончив, послушно раздала ребятам магические манки.

О холодном ветре, промозглом тумане, ползущем на них как голодный синий кот со стороны ущелья, все позабыли. Глаза горели, дети в азарте готовы были ловить и ловить пушистую живность!

Лея напряжено следила за склонами, ни на миг не выпуская ребят из виду.

Закончив с первой партией добычи, по предложению Леи будущие маги поднялись выше в горы, облюбовав небольшую полянку между скалами. Здесь изредка попадались даже норы — отличная возможность для созыва новых зверьков.

Лея, на миг придержав самых прытких, пояснила:

— Когда манком подзываете мароков, вы тратите свою магию. Поэтому манки у нас работают, а у лэров нет. Иначе они бы давно ими пользовались, забрав с какого-нибудь убитого воина.

Ученики гневно зашумели, выражая свое отношение к этим клыкастым уродам. Лея поспешила поумерить их пыл — игривое эхо, разносившее шум по ущелью, приводило ее в ужас. Еще и отряд защиты, который должен был дожидаться их уже в лощине, куда-то подевался!

— Слушайте меня внимательно и запомните на всю жизнь… — Дети на самом деле притихли, ожидая важного сообщения. — Лэры не простые тупые соперники! Они тренированные и очень организованные бойцы и, увы, все как один превосходят любого из наших воинов по силе и скорости! Наша сила в магии, но и они сильны и умны. Поэтому не выставляйтесь в бой без запасов маны и нужных знаний! И запомните, нельзя считать противника глупее себя, это заведомый проигрыш!

Со вздохом взглянув на притихших ребят, вероятно впервые почувствовавших в реальной обстановке опасность столкновения с врагами, Лея устало обвела глазами предательское небо, так рано спешащее ко времени Льда. Затем она спрятала свой манок в карман и властно произнесла:

— Сейчас вы по очереди созываете мароков и также, по очереди, пакуете их в сети. Нам надо торопиться… погода вот-вот испортится! — Все разочарованно загудели, особенно старались два шалопая, племянники Леи.

— Еще раз повторяю! Музыкальное сопровождение тратит наше время, а также таит опасность, привлечения сюда врагов… — сухо отчеканила Лея. Дети, насупившись, замолчали, приступив к охоте.

Где командир отряда охраны? Что случилось? Не показывая детям своего беспокойства, «учительница» нервничала все сильнее и сильнее. Лея не обнаружила ни намека, что охранный отряд Жеула находился где-то рядом. В случае нападения, что она будет делать с детьми? Как защищать?! Девушка сосредоточила все внимание на окрестностях, собираясь поскорее уводить отсюда детей, ведь кроме лэров им угрожали сильно расплодившиеся в последние года синие хищники.

Для оголодавшего зверя крепкими челюстями порвать взрослого эмирими не составляло ни малейшего труда. Синие кошки росли всю жизнь, солидно увеличиваясь в размерах. С каждым годом в горах их становилось все больше и больше. Эти твари обладали удивительной способностью к выживанию. Убитую жертву хищники рвали на куски и, не пережевывая, заглатывали мясо. Спастись от их цепких когтей и быстрых лап было очень сложно, ну, а если нападала большая стая, то и вовсе невозможно.

* * *

Райн уже несколько часов бродил по Скользкому ущелью, тщетно разыскивая в скалах Марта с учениками. Неужели и они пропали? Отряд бесшумно передвигался по горам вслед за командиром. Но едва бойцы заслышали вдали разносимый эхом гул детских голосов, бойцы дружно воспряли духом. Все опасались, что дети с учителем вновь сгинули в никуда.

Подобравшись поближе, лэры обнаружили группу вражеских детей, охотящихся на мароков с помощью магии! Самое раздражающее, судя по огромным сетям, — эмиримчики под надзором учительницы уже наловили больше трех сотен крупных взрослых мароков!

Вот это добыча! Лэры всем племенем за это время заготовок припасли столько же. А эти все еще ловят! Вон высокий мальчишка призвал еще десяток прямо к беловолосой девушке с поджатыми губками, которая сосредоточенно паковала их в сеть… И все мароки живые, значит, их можно будет раздать, желающим развести зверьков в клетках!

Райн с трудом удержал горящих ненавистью бойцов от мести.

— Сезон Льда… — тихо прошептал он и кивнул в сторону сетей переполненных запасами. Лэры с ненавистью рассматривая детей, громко и бездумно оскорбляющих их, постепенно окружали поляну между утесами, равномерно распределившись по окружающим скалам, чтобы врагу было трудно их обнаружить.

Худенькая учительница в сером меховом комбинезоне несколько раз нервно осмотрела склоны, но дети так увлеклись, что на них не действовали ее предупреждения о соблюдении тишины.

Райн повернулся к своим и тихо предупредил:

— Я веду переговоры! — Воины согласно закивали и, настроив прицелы заряженных луков на подростков противника, остались терпеливо ждать, когда командир даст знак к атаке.

Райн с интересом слушал ее слова и предостережения. Да, как враг она однозначно неглупа, он это же пояснял своим бойцам теми самыми словами. В душе невольно появилось что-то похожее на уважение.

Хороший противник!

Еще бы получилось все, что он задумал!

* * *

Лея испытывала почти ярость от громогласных попыток молодых магов показать друг другу кто сильнее. Подростки старательно выдували неслышную магию призыва, весело хвастая, если это удачно получалось с первого раза. Потом, когда стало получаться у всех, «неугомонные детки» начали кичиться бо́льшим количеством призванных.

Лея нервно оглядывалась. Горное эхо с любовью разносило детский галдеж по ущелью.

Когда с отловом и заготовкой было закончено — сети были забиты мароками под завязку, Лея, с облегчением собрав детей, приказала:

— Груз на плечи и домой! Быстро!

Но не успели они разобрать свой улов, как позади раздалось насмешливое:

— Сколько зверюшек… Отрада для желудка! Жаль, не все съедобны!

Внезапный звук этого голоса чуть не заставил Лею подпрыгнуть. Сердце в первый миг явно собралось выскочить из груди, а струйки пота потекли по спине настоящими потоками. Скрыв дрожь от шока, она спокойно подняла взгляд. Над ними за скалами расположился военный отряд клыкастых лэров. Боевые луки, которых, были устремлены на детей! Ее детей!!

Лея с усилием погасила в себе лихорадочное желание укрыть детей, двигаться, нападать, да, что угодно, но действовать! Что же делать?! Нервничать нельзя! Но в душе от страха за детей все взорвалось так, что у Леи подкосились ноги. В голове билось горькое: ДЕТИ ПОГИБНУТ! ПОГИБНУТ! Мысли судорожно искали выход. Она повернулась к ученикам и тихо, но грозно приказала:

— Без моего разрешения не двигаться! — Итак притихшие дети окончательно замерли, сосредоточив взгляды на направленные против них луки.

— Мудрое решение! — насмешливо оценил высокий лэр с приплюснутым носом. Командир отряда. Это Лея вычислила мгновенно, стрелки не сводили с него глаз, ожидая сигнала к нападению. Что удивительно, в таких ситуациях раньше враги никогда не беседовали, начиная бой без предупреждения. Это и помогла Лее принять решение.

Лэр легко спрыгнул на выступ поближе, поставив ногу на высокий камень, уперся локтем о согнутое колено. Похоже, он чувствовал себя комфортно… Еще бы!

— Учили детей охотиться? — мирно спросил он, с увлечением разглядывая Лею. Скрыв нервозность, она спокойно и с достоинством ответила:

— Что вам нужно, командир? — и медленно посмотрела в глаза противника… На нее с искренним интересом смотрел зеленокожий враг с чеканными чертами лица, отличавшийся атлетическим сложением даже на фоне своих бойцов.

— На войне детей нет! — Спокойно отметил лэр, не сводя с нее любопытного взгляда.

— Знаю, поэтому спрашиваю, в чем дело? Почему вы начали переговоры? — Лея упрямо не сводила глаз с Райна, пытаясь уловить момент нападения. На трех стрелков из тех, кого она заметила первыми, ей удалось установить замораживающий стазис, но здесь целый отряд… а лэры ходят большими отрядами!

Светило, подтянув к себе лучи болотного цвета, стремительно покатилось вниз по холодным горам, оставляя на скалах отблески зелени. Цвет крови, покрывший горы на закате, предвещал ненастье. Они на едва заметное мгновение замерли — какой-то миг любуясь последними лучами на небосклоне. Потом словно опомнившись, Райн вернул взгляд к Лее и сказал:

— Я начал переговоры, потому что у вас есть то, что нужно мне…

— Мароки… — сухо констатировала Лея, опустив глаза в раздумье. Райн кивнул, его вальяжная поза не изменилась. Эмирими сейчас ломала голову над вопросом — много ли у него бойцов?! Придется отдать мароков. Конечно, это скверно, но дети важнее! Хотя… как можно верить врагам?! Она нашла взглядом еще двух лэров с луками и тоже погрузила их в стазис.

Сколько их еще? У детей появился шанс в случае боя остаться в живых. Но не у всех! Ни одного ребенка Лея потерять не могла. Значит, рисковать нельзя!

Райн спокойно оглядел своих замерших в стазисе бойцов и так же невозмутимо сказал:

— Я решил, что торг будет уместнее боя. Ваши сети магические. Щелчок — и все мароки разбегутся. Поэтому вариант, перебить врагов и забрать столь богатую добычу, я отринул сразу.

— Что ж, разумно… — сухо оценила Лея, у которой уже слезились глаза от напряженного высматривания врагов на склонах ущелья.

— Да, и сейчас вы выведете моих бойцов из стазиса… Дети дороже, правда? — и, усмехнувшись, прибавил. — Иначе кто мне понесет добычу домой?

Лея холодно усмехнулась в ответ. Ее сердце в этот момент дрожало сухим листком на ветру. Повернувшись лицом к врагу, Лея твердо сказала:

— Я остаюсь здесь как залог. Отпускаете детей домой — отдаю добычу целиком! — Лея ожидала усиленной торговли, споров, так как довеять ей как врагу не было никакого резона, но командир спокойно ответил:

— Хорошо. Договорились! — высокий лэр кивнул, будто сразу поверил эмирими.

Скрыв огромное сомнение насчет исполнения обещанного, Лея медленно повернулась в сторону настороженной Олиет, хорошо знающей дорогу к поселку. Посмотрев на девушку, спокойно приказала:

— Строй отряд и веди их домой. Нигде не останавливаться! — Олиет дисциплинированно кивнула.

Учительница демонстративно повернулась спиной к противникам, наблюдая за действиями Олиет. Мужество Леи оценил один лэр. Опустив ногу и выпрямившись, он насмешливо прокомментировал приказ и четкие действия помощницы:

— Какая ответственная девушка… а учительница отдает приказы, как настоящий боевой командир… — за его спиной кто-то заносчиво хмыкнул. Лэр насмешливо наблюдал за врагами.

Лея проигнорировала насмешливые слова насчет приказа, но про себя проворчала: «А какой девушка должна быть, если ее в столь юном возрасте обрекли на служение войне?!»

Оставив сети с добычей одиноко лежать на камнях, дети выстроились по трое, копируя боевой порядок отряда магов. Племянники, было, ринулись к ней, собираясь остаться, но на них шикнула разгневанная Лея:

— Будете еще два года на теории сидеть и… и… отцу скажу!

Молодые ребята понуро вернулись в строй, с напряжением сжимая кулаки и кидая на врагов гневные взгляды. Лея молилась, чтобы они послушно ушли, «не выкинув» что на прощание.

— Сыновья? — по-дружески спросил враг, с интересом наблюдая за детьми.

— Нет… — Лею злил лицемерный интерес клыкастого. Если бы время Льда пришло не так рано, а как положено в срок, то их бы в живых уже не было. Конечно, погибли бы не все. Но потеряв хотя бы одного ребенка, как бы она сообщала это, смотря в глаза его родителям?! Такое невыносимо даже представить! И как жить после этого?!

Райн довольно вздохнул. Еще бы… он безумно рад такой добыче! Это просто великолепный подарок судьбы, который поможет выжить всему племени. Еще бы! Тут больше четырех сотен! Да и сезон еще не кончился, охотники возможно принесут столько же… и тогда, с домашними запасами уже добытого зверька, плодов, листьев и ягод собранных и высушенных лэри, этих зверушек им хватит до тепла! Если эмирими не нарушит обещания…

Дети скрылись вдалеке. Только эхо иногда доносило шум шагов и шорох падающих камней. Лея поморщилась, ее боец, Лимст, их учитель по хождению горам — совсем молодой и ребята толком не умеют бесшумно передвигаться. Но главное, лишь бы у них появился шанс выжить! А ходить бесшумно она их научит!

Лея опустив взгляд, подумала: «Самолично займусь этим! Если останусь жива… Ха, а я еще переживала, что делать с Правителем!» Она тяжело вздохнула и выдохнула, чем обратила на себя внимание Райна, также ожидавшего отступления учеников.

— Ну, вот… учительница, теперь ваша часть сделки!

Лея медленно вывела из стазиса воинов Райна и подождала, когда они по команде командира спустятся вниз к сеткам с добычей. Шагая к марокам, охотники на ходу готовили кожаные мешки, доставали свитые из внутренностей мароков веревки, чтобы упаковать живых зверей.

Райн боялся, что сейчас девушка сглупит и назло выпустит мароков из плена, и тогда от этого предательства сильно проиграют лэры, умирая от голода. Конечно, для нее это будет подвигом, и кто ее за это осудит?! Но противница честно ожидала вместе с ним. Райн не удержался и задал невинный с его точки зрения вопрос.

— Почему у вас женщины воюют? Никому не нужны?

Лея сквозь зубы раздраженно ответила:

— А почему у вас не воюют? Ни к чему не способны?

Райн оскорбился от подобного заявления! Так рассуждать?! Это же откровенная глупость!

— Наши женщины сильнее ваших мужчин! Но они нужным нам, вот и не воюют!

— Да… Обслуга… Слышала… — презрительно отмахнулась Лея, отстраненно наблюдая как лэры возятся с полными сетями.

— За обслугу в бою не умирают! — холодно ответил Райн и отвернулся, рассматривая, как его спутники укладывают магические сети с мароками в обычные мешки.

— Почему должны умирать только мужчины, если ваши женщины настолько сильны?! Чем мужчины хуже? — отвлекла она Райна вопросом.

— Потому что кто-то должен быть основой — от которой все исходит и все возвращается! И если эта основа будет тоже воевать или охотиться, то племя погибнет! Мы достаем главное — пропитание, защищаем их и наших детей от врагов и хищников, а они помогают выжить нам, выращивают лекарства и травы для еды, растят смену и защиту…

— Ясно… — равнодушно перебила его Лея. Глупый спор, на Эмилере все делается, чтобы выжить, а не как хочется. Если бы не война, она преподавала бы детям землемагию с обустройством садов и была бы абсолютно счастлива.

Воины-лэры, наконец, погрузили добычу в огромные мешки и, взвалив по два на спину, остались ждать командира и прикрывавших его бойцов.

Лея повернувшись к противникам, медленно сказала:

— Я не доверяю лэрам. Поэтому вам придется пробыть в стазисе с полчаса, чтобы я смогла спокойно уйти…

— Нет! — метнулся Райн к эмирими. Ее сейчас подстрелят, и это будет нарушением его слова, а ведь она свое сдержала!

Лея усмехнувшись, заморозила всех в своей видимости… Лэр, ведущий с ней переговоры, так и застыл с предупреждением на лице.

— Того, что я верну себе добычу; призову своих, пока вы не в состоянии дать отпор, и прочие нарушения нашего договора — можете не опасаться. Я задерживаю вас, чтобы спокойно уйти! — Она развернулась и пошла. Тонко запела стрела, ударившая точно посредине ее грациозной спины…

Райн, застывший в стазисе как жук в смоле, нервозно застонал:

— Я так и знал…

Лея осмотревшись, обнаружила, что ее потревожило. Повернулась поднять стрелу, так и не пробившую ее невидимый щит. Насмешливо улыбнулась Райну, затем, словно сетуя на нарушения договора, покачала головой. Бесшумно прибавляя шаг, мгновенно исчезла в скалах.

Через полчаса освободившиеся воины, с недовольством поглядывая на задумавшегося командира, потащили мешки с добычей к себе… Им казалось, что его благородство было совершенно неуместным. С одной стороны это их раздражало, с другой… они годились им! Такого как Райн больше нет! Его слово — твердый камень, а мудрость останется в веках! И кто еще смог бы так удачно «добыть» мароков?

По вечернему ущелью прокатилось гулкое эхо.

Несколько камней с грохотом и треском скатились с вершин на дно Скользкого ущелья.

Ясно! Это пожаловал запоздавший отряд Марта с учениками. И старейшина Тимор все это время был с ними! Значит, все живы!

Райн усмехнулся, да сегодня по-настоящему счастливый день!

* * *

Лею за произошедший инцидент ждал суд. Она отчетливо понимала это, но на самом деле… была безмерно счастлива, что все обошлось без жертв! Чудо! Настоящее чудо!

Первым делом, попав за безопасные пределы Заслона, Лея собрала вокруг себя враз поумневших и очень притихших учеников, и пояснила, что сегодняшнее происшествие на самом деле — просто чудесное избавление от смерти.

— Вы знаете… — Лея миг помолчала, — я еще никогда не слышала, что в такой ситуации кого-то отпустили живыми и без боя. Это первый случай за всю историю войны…

Крим задал вопрос, больше всего занимавший детские головы:

— Нам попался глупый лэр?

— Напротив… Они, возможно, нас бы не победили. Мы бы точно уничтожили пол отряда, но и погибли сами, а зверюшки разбежались… — Лея потрепала длинного паренька по плечу, мальчишка пошел в отца, так что уже был выше тети на голову, и мягко сказала:

— Нет, враг попался на редкость умный. Он сделал хороший запас на голодное время для своих охотников и сохранил отряд в целости и сохранности.

Ребята приуныли…

— Ну и мы все живы, конечно, это самое главное! — Лея улыбнулась. — А мароки… Мароков мы наберем! Завтра пойдет отряд Жеула и принесет столько же.

Лея была в этом совершенно неуверенна, но это не то, о чем надо говорить детям, чудом спасшимся от неминуемой смерти.

Разговаривая, они вошли в поселок эмирими. Отправив измученных ребят по домам, Лея отправилась к себе, мечтая отдохнуть и расслабиться после нервного потрясения. Еще в горах после серьезного размышления она пришла к выводу, что хоть она и помогла противнику — ей невыразимо повезло. Она вернула детей живыми и здоровыми, а что еще надо?!

На пороге дома ее встретил встревоженный Майт.

— Атем мне рассказала, что тебе предложил Правитель…

— Да… А Крим или Трем что об охоте говорят? — Лея знала, что мальчишки только попали домой, и конечно ничего не могли рассказать отцу, но ей так хотелось избежать тяжелого и бесполезного разговора с мужем сестренки. Но обижать надежного друга и просто хорошего эмирима, ей тоже не хотелось.

— А что они еще натворили? — устало спросил отец шалунов. Очень высокий и красивый эмирим, бывший боец отряда Леи. Хотя после ранения он стал слишком худым для своего роста. Лицо у него было бледным от природы, но сейчас эта бледность приобрела сероватый оттенок, словно он провел слишком много хлопотных дней и бессонных ночей.

— Ничего, Майт, они сегодня были настоящими воинами, — чтобы не нервировать лишний раз взволнованного родителя, взявшись рукой за дверь, она прибавила:

— Вернешься, расспроси их, а то скоро за мной придут. Сейчас будет судилище, а мне надо немного отдохнуть, искупаться и обдумать свою речь!

Хотя Лея всем своим видом показывала, что только мечтает попасть домой и никого не видеть, Майт насупился и строго спросил:

— Все живы?

— Да… — она устало кивнула, вцепившись в ручку двери и не поднимая глаз на Майта. Он тут же расслабился и спокойно предложил:

— Ну, отдыхай. Если захочешь поговорить о Правителе и его условиях, приходи к нам… Вместе что-нибудь придумаем.

— Благодарю. Так и сделаю! — коротко кивнув, вежливо ответила Лея и скрылась за дверью своего дома, где почти год после смерти отца жила одна.

Но отдохнуть не вышло… Только она сняла оружие и умылась, пришли от правителя глашатаи с приглашением на суд.

* * *

Клетки с живыми мароками оставили на улице, чтобы их засыпало снегом, под которым они проспят весь Лед, не нуждаясь в корме и воде, а у охотников на столе будет постоянно свежее мясо.

Расставшись с добычей, Райн взял с собой свидетелем Дирка, который сочувствовал ему как брату, и отправился прямо к старейшинам в Судебный дом. Это было необходимо, иначе они получат иную версию происшедшего в горах.

Пока он сделал все как надо — ему удалось ускользнуть от отряда охраны эмирими, получить неожиданную добычу и доставить ее в поселок. Да и Март с детьми целы… Ну, а из-за оставленных в живых врагах он как-нибудь оправдается!

Запах жарящихся на вертеле мароков, заставил его сглотнуть слюну. Он кожей почувствовал жар от углей многочисленных костров. Оглядывая заготовленную добычу, Райн энергично шагал мимо огнищ, на которых женщины готовили сегодняшний улов. Они суетились, пытаясь сытнее накормить детей и охотников горячим мясом, с которого в угли капал вкуснейший жир.

Когда еще лэрам им получится поесть так плотно?! В племени царило радостное оживление, хотя женщинам еще предстояло обработать часть добычи, чтобы ее хватило надолго, но это были приятные хлопоты!

Райн грустил. Ему было досадно, что сейчас придется пообещать старейшинам, что он обязательно убьет ту честную учительницу. Почему-то этого делать ему не хотелось, но конечно говорить им об этом, Райн бы не стал. В случаях, когда приходилось отвечать перед Советом за свои решения, он надеялся на Влера.

Два дяди — Влер и Осен, входили в Совет Старейшин, который состоял из девяти опытных воинов. Они и решали все вопросы войны и мира в племени.

Между старейшинами никогда не было согласия, скорее наоборот, шли постоянные споры и цвели пышным цветом интриги, но явно это никогда не проявлялось. Все племя искренне считало, что старейшины — единомышленники, только и пекущиеся о благе горных охотников. Но Райн как опытный воин сразу подмечал недовольство в маленьких деталях: чуть сильнее поджатых губах, чуть больше, чем обычно ощерившихся клыках, раздраженном прищуре глаз.

Правление старейшины осуществляли по очереди, каждый по месяцу. Мелкие проблемы решал старейшина месяца, он же вел все допросы и сам решал личные споры. Сейчас была чреда Тутана, высокого гордого лэра с непримиримой ненавистью к врагам и слабостям соплеменников. Хотя серьезные решения принимали вместе, и тогда уже главенствовал Зирн — самый старый охотник, живший еще до начала тысячелетней войны.

Тутан уже был извещен о происшествии с лесными магами. Он ждал их. Кроме него в Судейском доме ни одного старейшины не было. Вероятно потому, что всем было ясно, что это дело не стоило рассмотрения. Но сейчас у власти Тутан, отец Крафа, а он не из тех, кто простит Райну выживших врагов.

Райн с тоской вгляделся в небо… снежных облаков не видно. Да и ветер, вроде поднявшись, быстро затих, пообещав надежду, что на какое-то время непогода откладывается.

* * *

— Райн, ты нарушил все законы. Это слишком уж смахивает на предательство! Трусливое предательство! — Холод негодования в речи высокого лэра, резал слух боевого командира, заставляя, ощериться и ответить. Но Райн, тем не менее, спокойно пояснил:

— Сезон Льда начнется со дня на день, а запасов, чтобы перенести его без потерь, пока недостаточно.

Тутан резко вскинул руку.

— Я знаю, что ты скажешь, но оправдаться может каждый! Ты должен им отомстить! Нельзя оставлять врагов с ощущением, что из-за мароков мы готовы терпеть от них унижение и отпускать живыми! — раздраженно сплюнул Тутан, не спуская гневного взгляда с «виновного».

Райн заранее знал, что тот от него захочет и не стал спорить или объясняться, потому, поклонившись, сухо пообещал:

— Я исправлю все недостатки и уничтожу врага, которого пощадил ради жизни во время Льда.

— Иди воин… Не забудь свои слова! — высокопарно закончил старейшина. Райн поклонился и, развернувшись, вышел наружу из Судебного дома. За ним молча последовал Дирк.

— Ты легко отделался! — засмеялся младший брат, зная скверный нрав Тутана, заносчивого до глупости.

— Да… легко, — с отвращением согласился Райн, шагая к себе. Необходимость убивать хорошую учительницу, пусть даже врага, вызывала сильное отторжение. Это было странно и даже возмутительно, но врать себе, Райн считал злом еще худшим. Хорошо, что ее, как учительницы, в бою не будет! Хотя, кто знает… эмирими осталось совсем мало и, по разговорам, у них воюют все.

Но тут Райн припомнил, что уже не раз мельком видел ее среди противников. Маги предпочитают бить исподтишка, не вступая в прямой бой, так что возможно он ее с кем-то перепутал. Он быстро шагал по Стойбищу, наблюдая, как воины под руководством старейшины Берима возводят еще одно за?граждение из камней и песка. Стена вокруг Стойбища росла, но защиты и спокойствия не прибавлялось.

Райн отвел взгляд и осмотрел поселок вокруг. В обе стороны тянулись ровные линии каменных домов. У каж?дой расположились большие поленницы в данный момент полностью набитые дровами. Хлопочущих лэри на улице становилось все меньше, их прогнал вновь поднявшийся ветер, затушивший костры и быстро напомнивший о наступающем времени Льда. Это во время Воды и Тепла вокруг домов кипела жизнь. Хозяйки стирали, выделывали шкуры, начищали котлы, проверяли запасы, ели, шили, играли с детьми или просто спали под удобными навесами из прутьев. Теперь здесь еще не скоро будет оживление, может, если только свадьба у кого случится, но это вряд ли, все ждут Тепла.

Дирк, который еле догнал брата, довольно чувствительно стукнул того по плечу и довольным голосом сказал:

— Еще бы пару таких отрядов и мы бы весь Лед только и делали, что пировали. Я бы на месте старейшин отправил тебя не за мароками или эмирими, а за охотницами на мароков. Вот бы добычи было! Лопнуть можно!

Взглянув в счастливые глаза Дирка, Райн засмеялся с братом. Эта их проделка дала надежду на успешный исход для всего племени. И главное, снят запрет на месть до времени Льда, значит завтра в бой! Дирк еще раз как следует прихлопнул брата по плечу и пошел к себе, дома его уже ждали Бринни с дочкой, и горячий обед.

Небо морщилось складками снежных облаков, сильными порывами ветра то и дело налетавших на свежи линии укреплений. Райн грустно оглядывая счастливых соплеменников, вошел к себе в пустой дом, размышляя о том, что на самом деле, он бы вместо бессмысленной войны с удовольствием охотился на охотников. Вернее на охотниц.

* * *

Лея предстала перед Правителем с заранее обдуманной речью.

— Лея! — холодно начал Махуд. — Ты сегодня подвела всех, передав охотничьи заготовки врагу!

— Я не могла рисковать! — сухо ответила она, строго взирая в ответ на прищурившегося правителя. Ему не стоит забывать, что она боевой командир и может за себя постоять. Будь с ней отряд взрослых или была бы она одна, лэры живыми бы не ушли! Но с ней были дети!

Поэтому она упрямо повторила:

— У меня был небольшой выбор или дети, или мароки!

Зал загудел. Дети! Самое главное! На лицах эмирими сидевших в креслах вдоль стен Судебного зала появился страх и непонимание, значит, еще не все знают, что случилось. Интересно, откуда правитель все узнает первым?!

Сделав резкий жест «молчать», Правитель продолжил вести суд:

— Ты опытный воин, отвечала за учеников, так почему они подверглись опасности? — сурово вопросил он, властно опустив руки на подлокотники, дабы выглядеть величественней. Лея раньше бы посмеялась над его тщеславием, но чтобы отсечь все попытки надавить на нее, сразу перевела разговор на основную причину грозившей опасности:

— Отряд охраны отсутствовал в договоренном месте Скользкого ущелья! Когда нас окружил отряд лэр-воинов, я договорилась отпустить детей за то, что передам им всю добычу!

Зал заговорил разом. Это было что-то несусветное — эмирими дивились, радовались, что удалось спасти детей и что с лэрами впервые удалось договориться!

Конечно, не все так думали, многие из старых покалеченных воинов были недовольны тем, что Лея оставила запасы врагу, чем способствовала выживанию лэров, а в клыкастом племени и так большой прирост по сравнению с эмирими. Но как им пояснить, что Лея не могла нарушить свое слово, когда лэр отпустил детей живыми. Они посчитают это признание в лучшем случае глупостью…

Но вероломство — это подлость. Лея давно для себя решила, что для нее оно не приемлемо, это не мудрая хитрость ради победы, это крушение всего, на чем держалось ее понимание чести и достоинства. Поэтому Лея никогда не смогла бы править эмирими, для этого надо было стать куда более коварной и беспринципной.

Суд продолжался. Хотя разговоры теперь велись в другом направлении. Все переключились на Жеула — второго командира отряда охраны, того, чья очередь была охранять учеников, так как отряд Леи только вернулся с дежурства.

Ее саму правитель раздраженным жестом отпустил, так девушка вместо наказанной преступницы стала героиней. Это было невыносимо для Правителя. Она ловко испортила его план по подавлению бунта непокорной эмирими, а он привык всегда исполнять задуманное, действуя через своих осведомителей скрытно и безжалостно.

Махуд принадлежал к презренному типу созданий, ставящих превыше всего свою власть и ее стабильность и питающим глубокое презрение к таким сентиментальным понятиям как «честность» и «справедливость». По мнению Правителя, нынешнее восторженное отношение к тому, что путем договора удалось спасти детей, представляло собою наистрашнейшую опасность, грозящую его власти.

Атем встретив на выходе, обняла сестренку:

— Как мне мальчишки рассказали, что там произошло, я чуть не умерла от ужаса! Потерять всех! — не сдержавшись, она всхлипнула.

Лея, улыбнувшись, мягко успокоила сестру, похлопав ту по ладони, Лея прекрасно понимала ее страх.

— Ведь все живы, значит, не стоит и расстраиваться…

К этому моменту Правитель выяснил, что отряд, который должен был обеспечить охрану ученикам, еще не прибыл в поселок.

Призвав подданных к тишине, Правитель приказал:

— Это твое упущение, Лея, что мароки остались у лэров. Поэтому тебе придется уничтожить отряд и того воина, с которым ты торговалась! Твоя задача: отомстить и добыть столько же провизии, сколько было передано врагу!

Все замолчали…

Да, останься враг без запасов, насколько легче было с ним бороться! Но дети! Тем более эмирими магически могут вызывать мароков даже из-под снега, разбудив от спячки.

Лея представила, что ей придется уничтожить того благородного врага сдержавшего свое слово, даже немного огорчилась. Но тут ничего поделать нельзя — Война!

Устало поклонившись Правителю, тем самым признавая, что она выполнит его поручение, Лея ушла к себе.

Глава вторая. Пора в бой

Наутро по приказу Тутана в лагере лэров шел сбор отрядов. Райн взял к себе еще три десятка бывалых воинов из отряда старейшины Стила. Полностью завершив подготовку, они собрались на выходе из Стойбища, чтобы получить последние наставления и напутствия перед боем.

К бойцам тихо подошел Влер — один из самых уважаемых старейшин племени. Поймав взгляд сурового командира, он в очередной раз напомнил:

— Дай им потратить ману, и когда они будут истощены… Ну… сам знаешь… — Райн кивнул, он об этом уже позаботился. Закинув свой лук за плечо, он развернулся к дяде и спокойно ответил:

— Да, я договорился, подмога появится в нужный момент. Я вымотаю врага и дам знак наступать второму отряду…

То, что это будет сложно и опасно для тех, кто примет на себя первый удар магов, они не обсуждали. Оба воевали достаточно, чтобы понимать друг друга без слов.

Райн видел, что дядя переживает за Дирка, потому решил для себя, что сделает все, чтобы брат вернулся к отцу живым.

Влер еще раз внимательно осмотрел отряд Райна и пообещал:

— Соберу своих и присоединюсь к вам.

— Хорошо, отец… — согласился командир. Влер во всем был достойным лэром. Хоть настоящим отцом Райну он так и не стал, но, по крайней мере, все для этого сделал.

И вот наступил момент, когда волнение от понимания, что возможно они видятся в последний раз, смешалось со смущением, а вот этого бывалым воинам показывать не пристало. Райн низко поклонился отцу, понимая, что при всех обняться будет неловко. Влер, однако, наплевал на мнения окружающих, подошел и по очереди заключил сыновей в объятия. В такие минуты ему казалось, что лучше бы в бой он шел сам!

Командир Райн поклонился остальным старейшинам, собравшимся возле бойцов, чтобы проводить их в бой, и коротко приказал:

— Вперед! — По его команде лучшие воины лэров тронули вслед за командиром. Их путь шел вниз, поселок охотников был устроен высоко, а все удобные высоты вокруг были заняты дозорами стражи, охраняющей горное плато и покой лэров.

Уютный запах домашних костров провожал их до самого подножья. Тучи, как и вчера, обещали снег и непогоду, ветер лениво теребил пожухлые травинки.

Бойцы, вооруженные клинками, пращами, луками и короткими ножами, спрятанными в ножны, обулись в специальные затянутые на щиколотках мешки, чтобы ходить как можно тише.

Многие назад не вернутся. Это понимали все, и те, кто провожал их до подножия, и те, кто беззвучно крался по горам за командиром, готовясь в любой момент вступить в бой с лесными магами.

Снег, несмотря на явные угрозы, еще не выпал, поэтому следы можно было не скрывать. Они преодолели полпути по удобным знакомым тропкам и крутым откосам, когда перед ними открылось Скользкое ущелье. Ущелье было не очень длинным, но рифленым и глубоким. Опасное место с крутыми спусками, у вершин которого под ногами пушистым ковром лежали зеленоватые облака, а из-за них сверху не было видно выщербленного дна. Когда-то здесь у подножья рудокопы добывали металлы, из которых лэры делали оружие.

Теперь в ожидании врага им надо было распределить, кому и где затаиться. Райн в узкой части ущелья рассредоточил силы по обеим сторонам гор. Устроив отряд в засаде, он замер в ожидании. Перед встречей с эмирими командир привычно распалял тысячелетнюю ненависть к вражескому племени… и при этом глупо предвкушал новую встречу с учительницей. А вдруг она будет в отряде врага?

* * *

Лея еще ночью отправила наблюдателей в долину, чтобы они сообщали обо всех передвижениях врага.

Узнав, что вооруженный до зубов отряд лэров пробрался в Скользкое ущелье, намереваясь устроить эмирими засаду, командир созвала своих бойцов. Пока они собирались, Лея сидела на широком бревне в общем зале тренировок и размышляла о предстоящем столкновении, оглядывая своих спутников.

С ней шло только полтора десятка воинов. Настоящих воинов. Ее отряд. Еще недавно у нее под началом было девятнадцать эмирими, тогда с ней сражались еще и Атем, Майт, Рес, Ивер. Но Майта они с сестрой вытащили со дна ущелья едва живым. После чего Атем ушла из отряда, чтобы ухаживать за искалеченным мужем, а в прошлом месяце изувеченные тела Реса и Ивера нашли под утесом Неблагодарных.

Многолетняя война приучила командиров пуще глаз беречь своих людей, нанося неожиданные удары, чтобы потерь было как можно меньше и они не оказались гибельными для отряда. Но, несмотря на все усилия, постоянных охранных отрядов у эмирими осталось только два, не считая тех стрелков, кто оставался для охраны поселка на подходе к Заслону.

Еще год назад второй отряд возглавлял отец Атем и Леи, но он не стало, и с тех пор там командиры постоянно сменяли друг друга, погибая один за другим. Вероятно и теперешний командир — Жэул, недостоин столь высокой должности, раз допустил подобный казус с детьми! Лея не могла ему простить такого…

Она собралась еще накануне, сразу после суда, поэтому ей осталось завершить несколько дел перед походом, и в бой. Особого плана не было. Лее приходилось всеми силами выяснять, как передвигается враг и где засели лэры. Только такое небольшое преимущество позволяло спасти отряд или отделаться незначительными жертвами.

По ее приказу бойцы надели темно-зеленые костюмы под цвет горных склонов, белые плащи брать не стали — снега не было. Для бесшумности хода на обувь обратной стороной наклеили мех из шкур марока. У Леи были сшиты специальные чехлы их меха, которые она натягивала поверх высоких сапог для охоты.

Все, что могла она изобрести, чтобы уберечь своих воинов от гибели и победить, Лея полностью использовала. Теперь исход схватки зависел только от умения ее бойцов использовать магию и во владении клинками и луками.

Ей еще неизвестно количество противника, все ожидали данных от разведчиков, — может боя не будет, а получится серия небольших вылазок, которые очень действенны против огромных и неповоротливых лэров. Ну, а пока им придется обойти и сверху напасть на засаду врага, а для этого к ущелью необходимо прокрасться незаметно.

Дождавшись донесения разведчиков и выждав еще три часа, чтобы немного вымотать врага в засаде под ледяным ветром Скользкого ущелья, они наконец выступили.

Ветер выл и хлестал в лицо с такой яростью, что у Леи и ее воинов перехватывало дыхание и мгновенно отмораживалась кожа. Отряд бесшумно пробирался в горы, чтобы с одного из склонов главного хребта и ближайших к нему гранитных отрогов, напасть на засаду лэров, засевшую на обоих концах кряжа. Оставив для прикрытия на подходящем выступе защищенном от ветра трех лучников, Лея уточнила у разведчика точное расположение вражеских воинов и, исходя из точных данных, распределила своих бойцов.

Только она собралась дать отмашку наступать… как обнаружила еще одного «бойца», который прижав к себе пращу, скрываясь, брел следом за отрядом! Крим, нарушив все запреты, настиг их в Скользком ущелье перед самым наступлением.

У Леи от гнева из голубых глаз сыпались натуральные искры. Как только она собралась отправить племянника домой, разведчики доложили, что сюда идет отряд поддержки лэров. Отправлять мальчишку одного в такой ситуации было опасно! Она нашла скалу, за которой ему не грозили стрелы врага, и заморозила Крима легким стазисом, чтобы он не наделал новых глупостей. Сурово рассматривая гневную рожицу и длинное неловкое подростковое тело племянника, замершее в неподвижности, сухо произнесла:

— Будешь ждать здесь. Через час стазис пройдет и, если я тебя отпущу, ты тут же вернешься домой. А там… Там посмотрим! — с откровенной угрозой прошипела она. — Надеюсь, Трема здесь нет! Нашел когда играть! Ну ты олух!

Ветер, бушевавший на перевале, мгновенно выбивал из легких дыхание. Здесь же царило временное затишье. Именно, что временное! Спустившись ниже на уровень от задуманного первоначально, чтобы не привлекать к Криму внимания противника, она глубоко вздохнула и дала команду наступать.

Бой начался стремительно. Трое противников были повержены стрелами мгновенно. Охотники успевшие среагировать на нападение, отчаянно отбивались от спрыгнувших сверху лесных магов, уже атаковавших их огнем. Двое лэров стояли замороженными в стазисе, а Леины бойцы собирались их добить. Но откуда-то внезапно появился вчерашний командир охотников и, защитив своего, ранил нападавшую эмирими. В этот момент с обеих сторон в бой вступили лучники.

Лея, не упуская из виду остальных бойцов, на расстоянии наложила стазис на раненую командиром охотников Дею, чтобы до нее не добрался клинок высокого лэра. Подобную броню без магии не пробить!

— Так тебе, умник! — мстительно проворчала Лея, тут же, на расстоянии, прикрыв своего помощника магическим щитом от стрел. Теперь, если даже они скинут в пропасть раненых эмирими, те в коконе стазиса останутся живыми. Наблюдая за атакой охотников, Лея в очередной раз разозлилась на своих бойцов за слабое владение щитами, а если она не успеет помочь?!

Командир магов, наблюдая за боем, собралась заморозить главного противника, вчерашнего «благородного» лэра, но тут дополнительный отряд врагов, тайно двигающийся за основными силами, разделился и сзади напал на ее лучников¸ до этого успешно обстреливающих лэров сверху.

— Проклятие! Там же Крим…

Оставив свой пост, Лея кинулась на помощь к попавшим в беду стрелкам. Кругом шло сражение, голодное эхо носило стоны и крики, лязг оружия и звон тетивы от одного края ущелья к другому. Холода никто не чувствовал и ледяной ветер редкими порывами вырывающийся из ущелья как из трубы, помогал охладить кипевшую кровь.

Лея карабкалась по склону вверх, когда к ней внезапно подобрался Стем, разведчик, один из ее прошлых учеников.

— Идет третий отряд поддержки численностью два десятка лэров!

— Ясно… Разведчикам приказываю уходить!

Стем кивнул и мгновенно скрылся, бесшумно слившись со скалами.

К врагу идет еще подмога — скверно! Пятнадцать против тридцати — маги победят точно; пятнадцать против сорока — с большими потерями, а против шестидесяти… Домой вернутся единицы! Лея лихорадочно обдумывала полученное известие. Надо для прикрытия оставить только тех, у кого еще есть запас магии, остальных с Кримом вернуть домой!

Она быстро и незаметно поднялась на площадку рядом с выступом, где она оставила лучников в засаде. Зрелище оказалось ужасным.

Фейт, раскинув руки, лежал в луже крови лицом вниз, Кут и Зета, совсем девчонки, бросив ненужные луки, вдвоем безуспешно отбивались клинками от десятка врагов, отступая к противоположному краю выступа. Еще немного и они будут в пропасти! Идиоты, где же ваша магия?!

Лея забыв обо всем, сосредоточилась на той части скалы, что находилась под ногами врага. Через три минуты усиленного магического воздействия, камень начал ускоренно таять, словно лед в воде, выглаживаясь и оплывая капающими вниз потоками лавы.

С испуганным криком трое лэров полетели в пропасть по наклонной плоскости, выплавленной Леей.

— Плохо… — сквозь зубы прорычала девушка. — Трое… мало!

Остальные враги, мгновенно оценив опасность, перебрались на половину к эмирими, прикрывшись ими.

Наложив на лучников стазис, Лея обрушила весь выступ вниз.

С ужасными криками отряд лэров полетел в пропасть, с ними упали и бойцы Леи. Конечно ей не хотелось подвергать своих таким ужасам, потому она тянула с обрушением, но выбора ей не оставили… После боя она заберет их, у них все будет хорошо, высота небольшая — стазис спасет от гибели, но зато после боя ничто не защитит их от гнева командира!

Лея так сосредоточилась на магии преображения земли, что пропустила вражескую стрелу, вонзившуюся ей в локоть.

— Ох… — Голова закружилась от боли. Лею шатало, колени в любой момент грозили подогнуться, но она начала спускаться назад, на место которое избрала как точку контроля над боем. Но вспомнив предупреждение разведчика, передумала.

— Надо менять тактику и срочно уводить своих! Всех!

Лея окинула ущелье внимательным взглядом. То здесь, то там с переменным успехом шли небольшие бои. Если она вмешивалась — бой оставался за ними, казалось еще немного и враги побегу, но… Но! Сейчас к противнику вольются новые силы… А Лея осталась почти без магии и сил!

* * *

— Да, не простая птичка, эта твоя учительница, а боевой командир… — осуждающе покачав головой начал Дирк, приблизившись к Райну из-за левого плеча.

— Вижу… — пробормотал Райн, пытаясь выследить командира врагов, одновременно руководя боем.

Едва только где-то намечалась небольшая локальная победа — на бойцах противника тут же появлялся защитный кокон стазиса и лэры ничего не могли сделать кроме, как скинуть врагов в пропасть. Они падали на самое дно, туда, где после удачного боя охотники собирали трупы своих бойцов и тела раненых эмирими, которых они впоследствии брали в плен, если тех не успевали спасти маги.

— Она… смотри! Вон там… — Дирк в гневе указал Райну на место, где только появившийся отряд подмоги, успешно атаковал лучников противника. Знакомая фигурка беловолосой эмирими появилась на соседнем уступе, внезапно обрушив скалу.

Весь отряд погиб!

— Проклятье, там был Тейн, Дей, Лок!.. — в отчаянье зарычал Дирк, выхватывая свой лук. В сердцах прицеливаясь в девушку, он клыком разрезал себе губу. Но в последний момент Райн толкнул брата в плечо и стрела, выпушенная Дирком, поразила девушку всего лишь в руку, ударом оттолкнув ту назад.

Райн сделал это необдуманно, но ему на самом деле не хотелось видеть, что она умрет не от его клинка.

— Она — моя! — рыкнул он на брата. Райн понимал, что Дирк расстроен потерей младшего брата жены. Сам он всегда был далек от многочисленной родни и, в отличие от брата, был по возрасту намного старше Тейна, поэтому, почти не знал погибшего.

Постоянно участвуя в боях, Райн для себя давно решил, что война — неизбежные потери, потому никогда нельзя терять самообладание. Как с детства им твердил Влер «голову от боли терять запрещаю!»

Дирк, удрученный вмешательством Райна, не посмел перечить командиру. Тем более, лично слышал, как Тутан приказал отомстить «той» эмирими конкретно Райну.

Девушка, в этот момент, прижав раненую руку к груди, довольно проворно для раненой добежала до края выступа, живо спустилась на нижний ярус скалы и вновь исчезла из виду.

— Где она? — Дирк весь бой свел к мести командиру противника. Райн тяжело вздохнул и покачал головой, вот поэтому у него до сих пор нет замены. Только горячие головы бегущие на поводу у запальчивого сердца…

— Где она?! Там, где мы начинаем проигрывать! — усмехаясь, ответил Райн, доставая клинок. Где-то в глубине души ему все же не хотелось убивать такого яркого противника, но… Война ненасытна.

Дирка он оставил вместо себя. Брат должен вернуться к отцу живым!

— Дирк, ты вместо меня наблюдаешь за боем, не дай им отступить! — Оголив клинок, Райн направился к ней.

* * *

Враги бесшумно приближались, имея в своем распоряжении уже несколько отрядов, однако пока держались от магов на некотором расстоянии. Они точно знали слабое место лесных магов, но где гарантии, что у магов маны нет?

У Леи уже двоилось в глазах, но она так и не поставила на себя защиту, экономя магию даже не стала накладывать на себя исцеление. Выбрав ближний уступ, где шел бой, девушка мгновенно наложила на врагов стазис и неподвижными скинула вниз. Пусть выживут, сейчас главное увести своих!

Отбившись магическим огнем от новой атаки охотников, своим бойцам на этом уступе приказала:

— У врагов сильное подкрепление. Собирайтесь и быстро вниз! Там наши, забирайте их. Зета и Кут пойдут сами, а Фейт сильно ранен, — и, подняв лук, Лея торопливо добавила:

— Да, Крима захватите и быстро, я прикрою!

Такие ситуации случались часто, никому и в голову не пришло сопротивляться ее решению. Вмиг скрывшись на соседних уступах, стрелки захватили освобожденного из стазиса Крима, стремительно спустились вниз и по каменистым пескам между гранитными валунами двинулись к Заслону.

Лея перешла от уступа к уступу, выбрав тот, на котором ее бойцы обстреливали. Она дала приказ остаткам отряда отступать, а сама, создав видимость присутствия, обстреляла противника и спустилась на один уровень ниже, чтобы оттуда продолжить атаку.

Она обошла всех, предупредив, заодно собрала оставшиеся стрелы.

— Все… — довольно прошептала она, отправив последнего бойца вниз. — Теперь отвлекать, и домой!..

Удовлетворенная таким исходом, передвигаясь с уступа на уступ, Лея расстреляла полный колчан. Раненая рука мешала неимоверно. Выступил холодный пот, но, стиснув зубы, командир стреляла, пока не закончились заряды.

Отряд поддержки, решивший исход этого сражения, быстро присоединился к основным силам врага. Живо определив с какого сектора ведут обстрел эмирими, охотники окружили Лею. Но уходить еще нельзя — собрать раненых и с ними быстро удалиться на безопасное расстояние невозможно. Придется продержаться еще немного, еще чуть-чуть…

Лея, ослабевшая после ранения, пошатнулась, но заставила взять себя руки. На этот раз то, что у эмирими малочисленные отряды сыграло на руку. Затея удалась. Враги не заподозрили, что отряд ушел, и пока не кинулись в погоню!

Магии осталось совсем мало… а лэры обнаружив врага, подтягивали все силы к утесу, на котором притаилась Лея. Ей не уйти. Она откинула на спину выбившиеся во время боя волосы, косу ей не заплести. Кровь в раненой руке не успевала застывать и лилась не прекращая. Лея двигалась только за счет боевого куража.

Стрелы закончились, врагов еще не было видно… Из царапины на щеке текла кровь, но она не могла поднять руку, чтобы вытереть ее. Лея зачаровано застыла на краю уступа, осматривая мир с высоты…

Она напоследок впитывала величавую гордость гор, силу ветра, мягкость облаков и красоту жизни…

* * *

Райн гонялся за командиром противников больше получаса. Он давно понял ее тактику, но сейчас его больше волновала она, чем уходящий отряд эмирими. Взобравшись на утес, на котором стояла девушка-враг, он не торопился нападать…

Райн наслаждался…

На фоне грозного темно-серого неба, подсвеченного из-за туч огненными прожилками, легко опершись на длинный клинок, с развевающимися на ветру белоснежными волосами стояла девушка и просто смотрела на мир счастливыми глазами. Это все так не подходило к тому, что Райну предстояло сделать, и он почему-то медлил.

Лея совершенно точно знала, что он уже здесь, но все еще стояла и смотрела в даль. Райн глядел на нее…

Она медленно повернулась, поднимая клинок и кивком приглашая Райна к бою. На ее лице еще осталась печать того счастья, с которым она прощалась с миром…

Райну вдруг стало ясно, что девушка одна не уйдет. Вперившись в глаза друг другу, они молча скрестили клинки…

Ярости в атаках не было, враги просто обменивались ударами. Оба осознавали, что и в здравом состоянии Лея с клинком, но без магии перед Райном беззащитна. Она будто извиняясь, опустила клинок и мягко произнесла:

— Мне по-настоящему жаль, что это оказался ты…

Камни вокруг них затряслись, скалы под ногами поплыли…

Райн уже видел подобное со стороны — их ждала страшная смерть на дне ущелья. Лея отступила назад, не отпуская клинка. В ее глазах была только усталость…

Тут что-то пошло не так! Вокруг них словно затрясся воздух.

Подобного тогда не было…

Девушка удивленно распахнула глаза и хрипло застонала:

— Что это?!

Миг… и их кинуло с высоты утеса куда-то вниз. За секунду до того, как обрушились остатки разрушенной скалы, они с охотником провалились в портал.

Воины, наблюдавшие за схваткой двух командиров на уступе, вдруг увидели на месте скалы мутный вихрь появившийся неоткуда. Раздался грозный гул, словно гора начала извергаться, земля под ногами задрожала, пыль столбом метнулась в небо и… тишина…

Когда все рассеялось, то там ничего не оказалось. Скала стала гладкой и блестящей, словно срезанная гигантским ножом. Вокруг ничего не было: ни останков командиров, ни обломков скалы.

— Проклятые маги! Опять что-то придумали! — кричал Дирк, только что потерявший самого близкого, самого лучшего брата. Он потрясал клинком и грозил ненавистным эмирими вечной местью!

Отряд Леи, к тому времени удачно добравшийся до Заслона, нес на себе двоих: тяжелораненого Фейта и погибшую Дею, самую молодую из бойцов в отряде Леи, попавшую в свой четвертый бой.

Крим то и дело оборачивался, ожидая, что Лея вот-вот появится. Но ее не было. Завтра они пошлют разведчиков проверить территорию под уступом.

Его не пугало наказание от отца, воспитательные разговоры с матерью… Его совершенно по-взрослому волновало только одно… Лишь бы Лея вернулась!

Глава третья. Главное выжить!

Лея очнулась от неприятного ощущения, острые камни сильно впивались в спину. В ноге нарастала ужасная боль, грозившая поглотить остатки ее самообладания. Эмирими рискнула двинуться и тут же слезы брызнули из глаз, она хрипло застонала — на покалеченной ноге лежал небольшой осколок скалы, неестественно вывернувший лодыжку.

Сквозь боль Лея все же пыталась понять: что все же случилось? Как она выжила, без стазиса упав с такой высоты на камни?

Медленно приподняв голову, она огляделась. Дно ущелья. Вокруг нависали неведомые горы, совершенно ей незнакомые. Девушка была твердо уверена, что раньше никогда здесь не была. Нет! Это не дно Скользкого ущелья, а совсем другое место! Но что пошло не так? Как случилось, что вместо смерти на дне ущелья она вдруг куда-то перенеслась?! Портал? Мифическая Точка Перехода Светлых?.. Но что ее могло активировать?! Неизвестный фактор? Своей магией? Ущелье изведано вдоль и поперек! Все эти места неоднократно в моменты боя попадали под влияние магии, и ничего…

Мысли дикими пчелами роились в пульсирующей болью голове, Лея подняла здоровую руку и потерла висок.

— Хватит валяться! Иди вперед! — Сурово приказала самой себе, с трудом пытаясь выползти из-под камня прижавшего ногу. Ей надо было как-то себя подбодрить, потому что ситуация складывалась скверная. Непонятно где; неизвестно что случилось и что с этим всем делать! А если она не сможет освободиться от обломка скалы?! И долго ли ей придется пролежать на холоде, пока она умрет?

Тело разламывало от боли. Лея не сдержавшись, скривилась, стараясь не застонать. И тут ко всем страданиям добавилось еще одно — пошел снег… Он валил огромными хлопьями, забиваясь в глаза и рот, уверено застилая скудные остатки вечернего света.

Это последнее испытание переполнило чашу терпения Леи, и она закричала от бессильного гнева, обиды и невыносимой боли. Ее нечленораздельный крик, ничем не напоминавший мягкую речь эмирими, наполнил пространство отчаянным звоном и тут же был подхваченным неугомонным эхом. Теперь уже горы вокруг вопили от боли и безнадежности!

Вытирая непрошеные слезы, она безуспешно старалась вытащить раскалывающуюся от боли ногу из каменной ловушки. Изогнувшись особенно сильно, Лея заметила свой клинок, лежащий совсем недалеко — на расстоянии чуть дальше вытянутой руки. Подумав, она решила сделать из него рычаг, чтобы приподнять большой камень, навалившийся на ногу.

Клинки у лесных магов ковались из рудного железа и закалялись с помощью магии, так что она надеялась, он не переломится, если использовать его в качестве рычага… Выгибаясь до вывиха в целой ноге, она почти достала до клинка пальцами, но тут с другой стороны невысокого осколка скалы за ним потянулась бледно-зеленая рука, миг и они оба судорожно вцепились в свою добычу. Но тут Лея вспомнила кто это, и тихо произнесла:

— А это ты… — и обессилено выпустила оружие из рук. Сейчас перед самым концом, она почему-то вспомнила, что так и не научила детей, ходить в горах бесшумно… и от этого ей стало так горько.

Райн, подползший поближе уже с ее клинком в руке, выглядел не лучше Леи. Ему в ребра вонзился острый осколок камня, и вся левая половина тела была полностью в крови, при падении его здорово приложило головой о торчащий обломок гранитной скалы, так что ко всему Райна качало и тошнило.

Лэр очнулся от какофонии непонятных звуков разносимых трудолюбивым эхом от горы к горе. Осматривать свои раны он не стал, понимая, что в любой момент отряды врага настигнуть его в таком жалком состоянии и отдадут пожирающим деревьям. Райну даже в голову не пришло, что у эмирими что-то пошло не так. Он был абсолютно уверен, что это был коварный замысел противника, чтобы захватить в плен и расправиться с одним из самых опытных воинов лэров.

Подняв голову, с усилием преодолевая все преграды вязкого от боли и удара сознания, Райн резко сел. Лицо сразу залепило мокрым снегом… Идти в таком состоянии, если он и мог, то с трудом. Но тут невдалеке что-то блеснуло!

Клинок магов! Лэр медленно потянулся за ним, здоровой рукой раздвигая мелкие и уже влажные от снега камни, которые засыпали оружие почти до гарды, и… нашел ту самую эмирими.

Снег, покрывающий горы белоснежным ковром, усилил свое радение и уже валил сплошной стеной. И это стало дополнительным источником страданий для избитых и измученных противников.

Райн с трудом приподнялся, опираясь на добытый клинок одной рукой, встал и, хромая, побрел к Лее.

Бой продолжается! Из последних сил лэр напрягался, чтобы подойти к ней вплотную. Эмирими лежала на камнях с отрешенным видом, зацепившись взглядом за острые вершины гор. Снег уже покрыл небольшим слоем ее белые волосы, явно проигрывая им в цвете.

Райн догадался, что у противницы что-то пошло не так, как было задумано, иначе, зачем ей так мучиться?! Он миг колебался, стискивая пальцами зажатый в руке клинок магов. Внимательно осмотрев девушку с головы до ног, лэр мгновенно определил в чем проблема — и тут же для себя решил, что поразить противника в таком состоянии не выход. Все-таки сейчас это просто беззащитная женщина…

Подойдя вплотную к ее раненой ноге, он вогнал клинок под придавивший девушку обломок скалы и совсем немного его приподнял…

— Вынимай! — хрипло приказал лэр, с трудом удерживая вес глыбы с помощью бедра.

Лея поняла, что он не собирается ее убивать сразу. И даже решил помочь, но она уже израсходовала все силы и настолько ослабла, что никаким образом не могла вынуть ногу. Райн выругался, понимая это так же ясно, как и она.

Райну на миг показалось, что внутри у него от напряжения все оборвалось, но он все-таки сумел как-то упереться на одну ногу, чтобы второй выбить лодыжку Леи из-под приподнятого камня. От боли она дико закричала и потеряла сознание. Но Райн теперь мог спокойно сбросить камень…

Ему было чрезвычайно тяжело, в глазах все выцвело от боли, но лэр стиснув зубы, уложил на грудь эмирими великолепный клинок и просунул одну руку ей под голову, вторую под колени. Вздохнув побольше воздуха, он с усилием подхватил Лею на руки и медленно понес в сторону ближайшей скалы, которая могла стать им надежным убежищем от жестокого холода, царящего ночами на Эмилере.

Сейчас им подошло бы любое укрытие от непогоды, но как назло вокруг выступы были плоские и, ни одной нормальной пещеры или хотя бы ниши!

Выбрав более-менее нависающий выступ, почти не скрывавший землю от снега, Райн устало сел под него, больше не в состоянии идти. Место продувалось свирепыми ветрами с трех сторон, залепляя глаза снегом и мешая дышать. Но ничего лучше не было… Райн подумал, что с девушкой ему будет куда теплее, чем одному. Устроившись как можно компактнее, у себя на плече укрыл от ледяного ветра ее лицо.

Сидеть было крайне неудобно, россыпь острых камней, словно зубами вонзалась в избитое тело, усиливая давление весом девушки. Он пошевелился, устраиваясь удобнее, девушка охнула, дернувшись от боли, когда он зацепил ее расплющенную ногу о камни…

Очнулась?! Райн посмотрел на облачко пара, поднимающееся ото рта застонавшей девушки.

— Как ты? — спросил Райн, противницу…

— Где я? — вопросом ответила Лея, напряженно осматриваясь. Но ничего не изменилось, снег так и шел, гор за его пеленой видно не было.

— Не знаю. Нигде ты, нигде я… — скривился он — она неловко повернулась на его ране.

Честный ответ мужчины, почему-то не устроил девушку. Лея чувствовала, что ее бедные ноги, заледенели. Ее не трясло от холода только благодаря тому, что они сидели вместе с лэром.

Понятно, лэр оставил ее в живых для тепла, чтобы выжить холодной ночью. А зачем еще?! Лея в такой ситуации не стала бы добивать раненого врага, хотя конечно, это нарушало все мыслимые и нет кодексы войны, но она давно жила своим умом. Так это она, а это лэр…

Зачем ему Лея? На что он надеется?! Ужасная боль в ноге источила ее терпение и победила беспокойство. Лея решила, что все вопросы будут потом, пока они должны пережить эту ночь!

Приподнявшись повыше с рук Райна, Лея щелкнула пальцами, и на небольшое пространство, достаточное, чтобы поместиться в нем только сидя, появилось защитное поле, которое закрыло доступ холодному ветру со снегом. Обессилено опустившись на лэра, от затраченных усилий и острой боли, девушка вновь потеряла сознание.

Райну сидеть стало совсем невыносимо. Холод и снег переставшие беспокоить лэра, сменились другой проблемой. Сверху на нем лежала девушка, и от ее теплого дыхания, обвевающего шею, у него кружилась голова, спокойно сидеть стало просто невозможно!

Райну было жарко, а девушка откровенно мерзла! Ее от холода трясло.

Он мягко приподнял эмирими повыше, чтобы согреть ее ноги, и белокурая головка окончательно легла ему на плечо… Теперь он чувствовал себя пьянее, чем на ежегодном празднике веселых ягод, которые в избытке набирали женщины, чтобы сделать из них веселый напиток для праздников. Сами ягоды не съедобны, так как очень горькие и вяжущие, но в напитке они преображались, делая счастливыми лэров на все три дня периода свадеб.

Постепенно прижимая к себе Лею все крепче, несмотря на все неудобства и раны, Райн заснул.

* * *

С момента как в Стойбище вернулись войска принесшие весть, что пропал командир Райн, старейшины разделились. Начиналось все как всегда — в доме Судей проходил совет.

Вокруг невысокого каменного стола на массивных лавках укрытых серыми шкурками сидело девять зрелых воинов. На каменных стенах украшенных луками и клинками вяло плясали отблески огня из очага и затейливого светильника стоявшего на столе. От дыхания охотников шел пар, им претила женская тяга к теплу, и относительно просторный зал отапливался только во время совета, не успевая разогнать застоявшийся холод в двухэтажном каменном доме.

Но старейшины этого не замечали. Между охотниками шел горячий спор — они решали, кого назначить командиром отряда вместо погибшего Райна.

Старейшины Осен, Тутан, Эфон, Мапан и Берим, требовали, чтобы на его место поставили Крафа.

Но Влер, Стил и Тимор были категорически против:

— Нет, нет сейчас командиров среди молодых! — Утверждал Влер, печально качая головой. — Или мальчишки самонадеянные или глупцы, которые в горячности, напрасно погубят своих бойцов!

— Ты всегда покрывал своего сына, даже когда он делал что-то во вред племени! — прошипел Тутан.

— А ты сейчас чужого командовать выдвигаешь?! — и сам тут же ответил. — Своего. Но он не сможет, не потянет такую ответственность! — горячился Влер.

Гибель старшего сына почти сломала его и была единственной темой в спорах, в которой Влер не мог сдержать себя.

— Вредом ты назвал добычу живых мароков, чтобы хватило на три месяца?!

Остальные пока молчали, внимательно слушая доводы спорящих старейшин.

— Краф старше Райна на десять лет. Воевал столько же, сколько и бывший командир! — Холодно сказал Тутан, не обращая внимания на слова Влера. — По какой причине ты против? Только потому, что Райн считал, что мой сын недостоин?

— Нет, потому что его без клыков никто и слушать не станет, — съязвил Тимор, равнодушно поправляя в зажженном очаге плохо горевшую палку. — Воины как его увидят, так в целях защиты нежного создания, отправят его в лагерь, шкуры заготавливать! — Старейшина Тимор, небрежно скинув с плеча меховой капюшон, громко расхохотался.

Тимор — один их самых молодых старейшин, вместе с Эфоном он был избран последним. Как и Стил, явно не любил Тутана, но никогда не открывал, что между ними произошло.

Влер, не вступая в перебранку, искренне спросил:

— Тутан, так хочешь оставить внуков сиротами!? Если он станет командиром — пускай над ним смилуется Создатель!

— Ты своего не сильно жалел, — не принял сочувственного отношения Тутан, угрюмо поглядывая из-под бровей на остальных старейшин, которые его не поддержали.

Влер печально вздохнул, качая головой…

— Посмотри на меня, Тутан! Как я сейчас об этом сокрушаюсь!

— Если так рассуждать, то мы дойдем до того, что и воевать у нас никто не будет! — вмешался старейшина Молчаливый Зирн, самый старый из десятки. От его решения зависело, как будет жить племя лэров дальше.

— Да, и я к тому веду! — сурово ответил Влер, стиснув зубы. — Это мне надо было стать командиром и водить отряды! А не посылать сыновей! У Райна даже детей не осталось. Вот и надо было ему заводить семью и растить сыновей, а мне воевать!

— Это хорошая идея, — весело поддержал Тимор. — Мне тоже надоело смотреть, как молодые гибнут, а мы сидим тут и рассуждаем!

— Не горячись, молодых тоже должен кто-то учить! — сурово отрезал Стил. Один из самых смелых воинов, о котором у вечерних костров рассказывали почти легенды. Он из всех Старейшин был самым крепким и коренастым, но ростом был ниже всех.

Как учитель Райна он тяжело переживал его гибель, словно собственную вину. Под этим предлогом сегодня перед судилищем Дирк напросился к нему в ученики.

Пока Старейшины высказали свое мнение, Зирн молчал, и выслушав последнего, сухо произнес:

— Мы дадим Крафу отряд и посмотрим. Если у него получится, то все останется как прежде… Если нет, то мы возьмем всех бойцов под себя и доведем затянувшуюся войну до конца!

* * *

Лея очнулась через несколько часов от нестерпимой рези в ноге… Она лежала полностью на руках скорченного лэра.

Ей было невыносимо тяжко выносить боль в ноге, не то чтобы спать. Опасаясь разбудить лэра, она едва сдерживала стон. Ей бы перевернуться или еще как поменять положение затекшего и покалеченного тела… но рана неудержимо пульсировала, выматывая эмирими до холодного пота.

Пустого пространства чтобы соскользнуть, вокруг мужчины почти не было. Лея быстро осмотрелась, выбирая подходящие варианты, затем опустила здоровую руку на камни и с трудом перенесла на нее свой вес.

Приподнявшись, она осмотрела лэра, пытаясь лечь так, чтобы не потревожить его рану на груди, над которой вся одежда была пропитана засохшей кровью.

Лея, как ни странно, чувствовала себя обязанной лэру за заботу и помощь, потому те крохи магии, что она чувствовала в себе, направила на исцеление «противника». После этих усилий по излечению, лэр начал глубже и спокойнее дышать, его сон стал безмятежнее. Секунду понаблюдав за результатом, Лея устало легла и попыталась уснуть под аккомпанемент дергающейся от неистовой боли ноги.

Воин, почувствовав ее движение, не открывая глаз, передвинул Лею на другую сторону своей груди. И продолжил спать дальше.

Лее не спалось. Она не боялась, что он убьет ее. У них сейчас настолько жалкое состояние, что и усилий прикладывать не надо, они и так на волосок от смерти…

В какой-то момент он повернулся на бок прямо с ней, а Лея мягко отодвинувшись, сползла на камни. Это положение, несмотря на явное неудобство, ее устраивало намного больше.

Но Райн продолжая «спать» исподтишка поглядывая на гордую девушку, «сонно» подхватив ее как мягкую игрушку, водрузил на место у себя на груди.

Лея опасаясь разбудить лэра, вновь сползла. Но на этот раз на раненую руку так что, не сдержавшись, зашипела от боли.

— Ложись… — тихо предложил лэр, приподняв голову и осматривая ее на предмет повреждения.

— Нет! — Отрезала Лея, устроившись на боку рядом. Но даже под защитой стазиса им было холодно, камни под ними тянули из тел тепло, обменивая на холод.

Лее хотелось пить, она с ужасом представила, что будет делать утром! Беззащитная, покалеченная, без магии, в компании вечного врага… Конечно, до этой минуты он все делал как настоящий эмирими и даже больше, но утром… При дневном свете все будет выглядеть по-другому!

Чтобы согреть, она подвернула под себя раненую руку, из которой вновь потекла кровь и прижалась к теплому боку лэра.

Райн тоже не спал, думая над тем, что предстоит сделать утром. Как ни крути, первым пунктом выходило: срочно найти пещеру! Но, если он уйдет на охоту, как оставит посреди гор раненую беззащитную эмирими? Кругом бродят голодные Синие кошки в поисках пропитания.

Когда, наконец уснув, Лея всем телом к нему прижалась, он с удовольствием обнял ее, притиснув к себе. Райну очень понравилось, ее доверчивое прикосновение. Для него многое было ново в общении с девушками, и теперь лэр не ощущал себя ее противником, ему хотелось ей помочь и даже защитить.

Забавно звучит: «защитить эмирими!» Райн тихо усмехнулся, прижался к ней еще крепче и уснул.

* * *

Проснувшись от первых утренних лучей, лэр внимательно осмотрелся. Вокруг довольно плотным слоем лежал первый снег. Эмирими измучившись за ночь, крепко спала.

Ну, что ж… удивительно, но ночь они пережили! Для Эмилера ночь вдали от поселка или племени была равносильна смерти и конечно, за это Райн должен благодарить девушку, пожертвовавшую магией исцеления для себя, чтобы поставить для них волшебную стену от ветра и снега.

Лея во сне жалобно застонала, потом по-детски всхлипнув, вздохнула и вновь погрузилась в сон, умильно уложив ладошки под щекой. Райн посмотрел на нее, скрывая улыбку, и предпринял героическую попытку выползти из-под девушки, не разбудив ее. Но попытка не удалась. Когда, наконец, Райн взглянул на эмирими, проснувшись, она пристально смотрела на него своими голубыми глазами.

Непривыкший к общению с женщинами лэр, не произнеся ни звука, спокойно отвернулся и ловко встал к ней спиной, ожидая, когда Лея сама догадается убрать стазис.

С собой клинок он не взял — в горах водились хищные кошки, опасные птицы, крупные экземпляры которых с легкостью уносили в свои гнезда высокогорную дичь весом три-четыре взрослых эмирими. Если нападут, без клинка у этой эмирими шансов выжить не будет!

Все прошло так неловко. Он молчал, она молчала. Райн не мог; нет, не знал, с чего начать разговор, и нужен ли он вообще. Сейчас ему куда важнее еда, так как путь предстоит неблизкий и по холоду! Конечно, есть надежда, что дом недалеко, но тогда в случае такой удачи, что ему делать с противницей?! Он не представлял.

Было бы хорошо, если бы она восстановила магию, вылечила себя и нашла путь домой… если дом близко. Если места совсем незнакомые, то для начала он должен найти пещеру. Что собиралась делать эмирими, он даже не представлял, так как по сути Райн ничего о возможностях противника не знал. Непринято у лэров разговаривать с врагами, потому его проступок так шокировал племя и восстановил против него старейшин.

И тут до него дошло, что после этой ночи… он уже не сможет бросить ее просто так и спокойно вернуться домой!

Лее было несподручно находиться в такой малопонятной ситуации наедине с врагом. Но одно она поняла: лэр уходит! Возможно, искать дорогу домой, а может просто на разведку. Она бы на его месте тоже пошла. Но когда ее нога восстановится? И сколько всего ей для этого надо!

Убрав заслон, эмирими ахнула… В теплый уголочек ворвалась лавина холодного воздуха. Лэр, не обернувшись, покинул голый от снега каменный пятачок, на котором осталась одиноко сидеть Лея. Слегка наклонившись вперед, он уверено держал путь вдоль скалы, оставляя на свежем снегу глубокие следы.

Лея грустно вздохнула. Лэр пошел искать путь домой. Это правильно. И ей это было понятно, а Лее осталось набраться сил, исцелить ногу и последовать его примеру. Проводив равнодушным взглядом удаляющегося мужчину, она переключила все внимание на небо.

Среди нежно-благородной зелени неба кружили в неведомом танце два огромных серых турана. Опасные птички. Лучше их внимания не привлекать!

Лея поморщилась, здесь перед ними она словно на гигантской тарелке. Чтобы восстановить магию, ей нужно срочно поесть и нормально выспаться, а это ей не «грозит». Никак.

Набрав горсть снега, она стала нежно слизывать снежинка, утоляя жажду.

Как прекрасно Время Льда для обитателей Эмилера! Оно дает воду, за которой никуда не надо ходить. Напитает деревья водой на год вперед… А как весело его проводить с учениками!

Сколько хохота и радости бывает в это время на заснеженных склонах под защитой Заслона, словно нет, и не было никакой войны. Лея грустно улыбнулась… Как это все сейчас далеко от нее. Верно, она больше не увидит счастливую детвору, летящую на деревянных санях с заснеженных склонов.

Холод от камней накопившийся за ночь в теле и «подогретый» утрешним ветерком, пронизал все ее тело. Лея поежившись расслабленно легла, стараясь не тревожить свою несчастную ногу… Какая разница как она умрет, утащат ли ее тураны, синие кошки или она просто замерзнет. Лучше бы лэр ее добил! Но он-то как раз понимал, что это слишком добрый поступок по отношению к противнице.

Протянув раненую руку, невыносимо разнывшуюся от стужи и движений, Лея наткнулась на клинок. А его он зачем оставил?! Она невесело усмехнулась. Какое не соединяемое сочетание: Благородный Лэр.

Ей видимо повезло наткнуться именно на такого. Лея покачала головой. Да, она была ему благодарна за заботу. Он ведь мог этого не делать, а бросить ее и все. И был бы прав.

Вспомнив, как они здесь оказались, Лея начала размышлять, что могло пойти не так и почему? Но ничего умнее того, что воспользовавшись магией — случайно активировала одну из неизвестных точек перехода, ей в голову не пришло.

Да какая разница! Просто она у смерти взяла отсрочку, и все.

Лея прислонившись затылком к камню, долго смотрела в небо. Вокруг уже собрались несколько синих кошек, но пока подходить не решались, мягко перебегая с места на место и суетливо кружа вдоль ее «лежанки». Особенно резкое рявканье и горловые звуки голодных кошек разносило по горам нетерпеливое эхо, привлекая сюда все новых зверюг.

Пока они не нападали, Лея смотрела, как небо затягивает темными облаками несущими снег. Она кое-как собрала свои волосы в небрежную косу здоровой рукой.

Холодный воздух обжигал лицо и гнал сюда непогоду. Наконец, громко рявкнув одна из кошек решилась напасть. Нацелившись на беспомощную эмирими, мягко перебирая лапами, хищница медленно приближалась к девушке.

У Леи в здоровой руке был клинок, ей пришлось предельно сосредоточится на подбирающейся зверюге, напряженно ожидая прыжка хищника.

Эмирими знала одно — если она здоровой ногой не сумеет отбросить кошку, ее мгновенно сожрут раздразненные сородичи, вместе с синешерстным трупом заколотого зверя. Лея была готова к смерти, но привыкла сражаться до конца. Проиграть в бою какой-то дранной горной кошке показалось ей постыдным.

Хищник прыгнул, Лея встретила зверя клинком, воткнув его в грудь хищника, где ее не закрывала броня из острых роговых пластин. Но откинуть кошку ногой, как первоначально собиралась Лея, не удалось, и ей пришлось прижав к груди клинок, стремительно откатиться в сторону по снегу, спасаясь от своры голодных хищников. Она скрылась от них на довольно большое расстояние. Но что это для своры голодных хищников раздраженных кровью?!

Пока те дрались за мясо погибшего сородича, Лея стиснув зубы от боли в растревоженной ноге и раненой руке, принялась заворачивать ноги снегом, скрывая кровь кошки, которая хлынула на нее после удара. Вероятно, это будет действовать недолго, кошки не насытившись мясом сородича, пойдут по запаху и найдут ее по окровавленному снегу.

Горные хищники, поделив добычу, огрызаясь, доедали ее и пока к Лее не лезли. Видимо зверь, ловко уничтоживший сородича, оказался намного опасней, чем представилось им первоначально.

Лея, работая клинком как лопаткой, разрыхляя высушенный ледяным ветром наст и набрасывая его на себя, закуталась в снег по пояс.

Когда в ее досягаемости не осталось свободного снега, Лея откинулась назад и посмотрела на хищников. Те пропали!

Они могли уйти только в двух случаях: или вблизи появился еще более опасный хищник, или приближается буран. Который никто и никогда в истории Эмилера оставаясь в горах, еще не пережил.

Да, но так умереть куда лучше, чем от когтей горных кошек! Заснула и все!

Лея расслаблено наблюдала, как портится погода. Интересно, «благородный лэр» дошел до дома?

* * *

Последняя гряда холмов — и путь уже пошел по широкой подгорной равнине между двумя вершинами. Уже полдень, желудок урчал, напоминая о насущном, а Райн все еще безуспешно бродил в горах в поисках пещеры.

В нескольких найденных из тех, куда заглядывал Райн, судя по страшным рыкам сотрясавшим своды пещер, обитали огромные хищники. Хотя это можно было уразуметь не только по звукам. Несмотря на холод из освоенных зверями пещер так и разило нечистотами и мокрой шерстью, а на полу у входа валялись обглоданные до блеска огромные белые кости.

Кое-где виднелись темные следы крупных лап, переходящих со снега на камень пещеры. Видно насельники этих мест уже и на охоте побывал.

Но на кого? Мароки спят под снегом, хотя высоко в горах водятся прыгающие лохматые ливамы, которых Райн видел только мельком. Но, они так далеко вниз не спускались.

В основном вся «хищная братия» гор питалась мороками. Как говорили, именно из-за них и началась война между лэрами и эмирими. Кто сыт тот и жив.

Спустившись по склону горы, он нашел еще несколько пещер, но они ему не понравились, там даже стоять неудобно, а все остальные либо были непроходимы, либо являлись слишком узкими тупиковыми гротами.

Минуя очередную расщелину, Райн все-таки наткнулся на небольшую, но свободную пещеру. Нет, это была не пещера, так как не было присущего им ровного мощного ветра дующего из-под земли, скорее это не очень широкий грот с довольно ровным дном, сужающий к концу.

В таком убежище будет холодновато, но лучшего нет.

Погода неуклонно портилась, ветер гнал тучи. Что-то будет!

Лэр набрал крупных камней, и стал выкладывать из них башенки, которые торчали из-под снега, указывая путь. Райну не хотелось плутать, возвращаясь сюда с эмирими. Но надо было торопиться, скоро стемнеет и, судя по тишине замерших в ожидании бури гор, вот-вот начнется настоящий буран.

Райн почти подошел к месту их ночевки, когда начался снегопад. Это все серьезно осложняло.

На месте, где он оставил девушку, кое-где валялись клоки синей шерсти, все было щедро залито кровью. Хищники?! Добрались до эмирими?!

Райн побежал, опасаясь худшего. Ноги то и дело скользили и оступались, проваливаясь в ямки прикрытые снегом. Когда он подошел к уже немного припорошенному пятачку, девушки там не оказалось. У него опустились руки.

Начинался тот самый буран, страх Эмилера. Молочно-серый сумрак кругом, грохот ломающихся, стиснутых льдом камней и тоскливый, берущий за душу вой ветра. Все следы с немыслимой скоростью скрывало снегом. Его охватило отчаяние, судорога сжала горло, и из груди против воли вырывались мучительные стоны. Он так торопился… и остался посреди всего этого снега один.

Райн заставил себя успокоиться, и представил себе, что он сам сделал в случае нападения синих хищников. Приблизившись к скале, лэр прошел вдоль нее, разворачивая сугробы. Ему в этом сильно помогал ветер, тотчас же уносивший снежные завалы куда-то вглубь ущелья.

Случайно наткнувшись ногой на уснувшую в снегу эмирими, он так обрадовался, что выхватив ее из-под снега, чуть не поцеловал, ликуя от радости! Девушка так и спала, всего лишь вздрогнув от холодного ветра, ударившего в лицо.

Подобрав торчащий из снега эфес клинка, Райн одной рукой зацепил его к себе на пояс и, перекинув девушку через плечо, поспешил назад. Пока совсем не стемнело, у них есть шанс добраться до пещеры. Что он будет делать в ней, без огня и тепла Райн еще не решил.

Путь в пещеру был безумно трудным.

Лэр с напряжением делал каждый шаг против ветра; вяз в мокром снегу, преодолевая вьюжную стену; задыхался от холодных объятий метели, с каким-то отчаянным удовольствием воющей песни Льда в горах; соскальзывал с камней, рискуя вывернуть себе ноги или уронить девушку.

Башенки из камней сильно помогали, но скоро их не стало видно. Вокруг все проворно заметало снегом, несмотря на бойкие усилия ветра смести, что возможно.

Пока было светло, Райн еще что-то видел, но ночь стремительно опускалась, холодный ветер пустился во все тяжкие. Лэр знал, что до пещеры осталось совсем немного, но это «немного» преодолевалось с таким тяжким трудом! Он забыл день сейчас или ночь, не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он нашел девушку, он только чувствовал, что вымотан, голоден и что последние силы оставляют его.

Быстро стемнело. Свист ветра становился все более оглушительным, и походил на звериный вой. Лэр с эмирими на плече продвигался вперед как в тумане; все было смутным, неясным, едва различимым в этом снежном вихре. Усталость и холод то и дело подкашивали ноги и волю к сопротивлению. На Райна наваливалось смертельное изнеможение, против которого почти невозможно бороться. Однако когда крутой подъем кончился, и двигаться стало легче.

Обмороженное лицо и руки, это так мало в общем кругу страданий. Лэр боялся, что девушка окончательно замерзнет, но упрямо шагал к укрытию.

С каждым шагом росло отчаянье. Пещера должна быть здесь, но за пеленой снега он не мог ничего отыскать!

Им помогла удача. Райн наступил на собственноручно сложенные камни, выставленные напротив пещеры. Хотя, при этом он упал и уронил эмирими в снег, но радость от возможности найти спасение от ветра и снега, восполнила все тяготы.

Найдя, наконец, ту самую пещеру, он чуть не заплакал от счастья.

В пещере было так же холодно, как и на улице, а на входе наметены горы снега. Но все равно здесь было намного лучше!

Сгрузив девушку в самом дальнем углу, он тотчас растянулся на влажных от тонкого снега камнях, немного отдышавшись, собрался с силами и сел. Теперь первым делом разбудить ее.

Это было тяжело. До этого ее не пробудило ни падение, ни ледяные вихри, забивающие рот и мешающие дыханию. Пришло несколько раз сильно ударить по щекам. Когда дрожа всем телом, эмирими пришла в себя, первое, что она сказала было:

— За-ч-чем?

Зачем спас?! Райн пожал плечами и со вздохом мягко ответил:

— Жить дальше!

— Мучиться… — едва слышно прошептала она, устало закрывая глаза.

Райн оставив свою спутницу лежать в углу, стал набирать камни, задумав ими хоть немного прикрыть вход. Но затея не удалась. Камней подходивших для закладки почти не было. Если бы у него было время, он бы сделал преграду для ветра из ледяных кубиков или набрал камней снаружи, но теперь в буран, что ему оставалось делать?!

Вернувшись к девушке, он обессилено рухнул рядом. Все было плохо. Все против них, как всегда на Эмилере.

Лэр как прошлой ночью взял эмирими на руки. Она была ледяной. Повернув безвольное тело, он прижал ее к себе, мечтая согреть ее и согреться самому. Расстегнув свою меховую куртку из марочьего меха, он сунул под нее ледяные руки девушки, затем Райн прижал ее к себе вплотную, бессмысленно уставившись на выход из пещеры.

Лея очнулась от тепла под своими руками. Магии не было, совсем. Помочь им или хотя бы себе девушка не могла, но могла немного согреть также как он ее. Вынув руки из теплого как печка укрытия на его груди, Лея расстегнула меховой верх своего комбинезона, мягко взяла руки удивленного лэра в свои, и засунула к себе — греться.

Лэр не сопротивлялся, он внезапно замер, опасаясь пошевелиться. Лея полезла в карман и вынула меховые чехлы для бесшумного хода, прихваченные для операции против Благородного Лэра и снятые перед боем, чтобы быстрее двигаться по гладким скалам.

Один из чехлов она протянула ему, второй одела себе на раненую ногу, которая совсем заледенела и почти не ощущалась. Такое незначительное усилие забрало все силы, и она упала на руки врагу. Он, придерживая ее одной рукой, нагнулся, собираясь одеть ей второй на другую ногу, но она, не открывая глаз, сказала:

— Нет! Это тебе. Согрей себе ноги по очереди!

Райн усмехнулся — эмирими заботится о лэре, кто бы мог подумать!? Даже как сказка не звучит.

Внезапно снаружи раздался дикий рев. Это в буран? Райн довольно грубо оттолкнул эмирими и кинулся к входу, отстегивая клинок.

Лея очнулась и, застегивая комбинезон по горло, по привычке резко приказала:

— Стоять!

Райн посмотрел на нее с нескрываемой угрозой, его взбесил ее тон. Лея понимая, что он не ее ученик, спокойно добавила:

— Не выходи, наведешь зверей на нас. Пока хищники заняты друг другом…

Рев снаружи продолжался, по реву и шуму было ясно — шла схватка двух огромных жителей соседних укрытий. Лея и не думала издеваться, но Райн по привычке расслышал в ее словах насмешку.

Он вспылил, хотя в глубине души понимал, что она права, так как в отличие от нее, помнил, какого огромного размера были обглоданные кости в пещерах. Да, в принципе, он был с ней согласен, но то, как она посмела его остановить, выгоняло его вон из пещеры, заставляя сделать все по-своему!

Лея сейчас меньше всего желала, чтобы гордый лэр погиб, но понимая, что его задел ее тон, со вздохом добавила:

— Я привыкла с детьми, пойми. Им приходится приказами спасать жизнь… — Это было нечто вроде извинения.

Лэр выдохнул, но вернулся на место у входа, положив клинок под руку. Снаружи битва продолжалась. Казалось, что под вой бурана там сошлись не на жизнь, а на смерть две гигантские скалы.

Между двумя бывшими противниками отношения вновь охладели, и стали вровень с температурой снаружи. Лея сейчас бы ни за что не согласилась на ту близость, когда они спали или грели друг друга после перехода в буран.

Райн не был удовлетворен ее извинением и недоволен собой за то, что возился с этой наглой эмирими, как с ребенком. Враг есть враг.

Лея махнув на все рукой, свернулась на камнях клубочком вновь пытаясь уснуть. Но ее сладкую дрему прервал грубый рык:

— Не спи! Замерзнешь! — Прервав сон, Лея, приподняла голову и раздраженно посмотрела на Райна. Увидев ее недовольство, он пояснил, при этом с каждым словом его стал наполнять смех:

— Привык… с учениками! — и расхохотался.

Лея несколько мгновений с недоумением смотрела на него, затем тихо усмехнувшись, не сдержалась, и присоединилась к смеху. Он звучал немного истерично, но словно огромная прозрачная волна смел ту стену, что возвели между собой бывшие противники.

Лэр приблизившись к все еще улыбающейся девушке, сел рядом и взял ее чуть теплые руки в свои. Она не сопротивлялась, с интересом смотря ему в глаза.

Райн решил, что давно пора познакомиться и, не отпуская ее рук, вежливо спросил:

— Как зовут тебя, боевой командир лесных магов?

Лея вновь легко рассмеялась и спросила с легкой насмешкой, повторив его интонацию:

— Лея. А как зовут тебя, боевой командир горных охотников?

— Райн.

Снаружи стихло все, кроме разухабистых песен ветра. Райн отпустив Лею, сказал:

— Пойду, посмотрю что там…

— Возможно… лучше отложить. Когда ты шел сюда, буран только начинался, а сейчас ты вблизи с пещерой будешь бродить и ее не найдешь!

— Если схватка хищников закончилась, может повезет и мне удастся там что найти.

— Ты все продумал, — у нее пересохло во рту, — какой предусмотрительный!

Они оба понимали, что проигравшему в схватке животному, скорее всего, сбежать не дали и если победитель еще не уволок к себе его тушу, то с ним можно поделиться! Навряд ли какая зверюга в буран будет лежать и наслаждаться трапезой на полянке между скал.

Но Лея не перестала беспокоиться:

— Ты можешь потеряться! Или победивший зверь тебя найдет первым!

Райн промолчал, застегиваясь и завязывая капюшон, чтобы он почти полностью закрывал лицо.

Лея тяжело вздохнув, покопалась здоровой рукой в карманах комбинезона и вынула оттуда небольшой моток веревки.

— По возможности зафиксируй на входе, — протянула она ее лэру, — тогда будешь возвращаться по ней.

Райн молча взял протянутое сокровище и сунул себе в карман, затем подхватив клинок, направился к выходу.

Лея, провожая охотника взглядом, проклинала свою несчастную ногу, сделавшую ее такой зависимой от лэра и прочих превратностей судьбы. Если бы она могла двигаться, то пошла бы с ним или вылезла его искать в случае откровенной неудачи. Или ушла домой, хотя это вряд ли.

Теперь же ей приходится сидеть и ждать! Отвратительно!

Жутко болели раны, тело пронизывал постоянный холод, но больше всего ее убивало ощущение беспомощности!

* * *

Два неформальных лидера обоих племен через остаточный портал попали в другую, еще более сложную обстановку. Слежу за развитием событий.

Василь

Василь, не вмешивайся! Они должны сами осознать, что им нужен мир! Если выясню, что портал твоих рук дело, пойдешь на Коринт, пасти серых кошек!

Верм

Какие такие остаточные порталы?! Вся связь была разрушена последним землетрясением еще тысячу лет назад! Василь, не темни!

Тинув

Серые кошки?! Спасибо за идею! Я же говорю «остаточный портал»… Я не темню, а помогаю познакомиться! Обеспечиваю им длительное уединение, так сказать…

Василь.

* * *

Райн с трудом пробирался сквозь снежные стены вперед. Он, конечно, опасался заблудиться, но его как всегда выручало отменное чувство направления, выработанное за десятки лет жизни в горах.

Ветер, снег, все вперемешку ужасно мешало двигаться. Еще когда Райн подходил к выходу, прислушиваясь к звукам драки хищников, даже с поправкой на ветер, как угодно ворочающий звуки по скалам, охотник быстро отметил, в какой стороне это происходило.

Ноги тонули в снегу, но Райн, несмотря ни на что, медленно шел, размышляя:

«Еда для нас важнее всех неудобств. Сейчас глубокая ночь, но даже пока было светло, мне ни разу не попался хоть какой-нибудь чахлый кустик или что еще подходящее, чтобы развести огонь в случае удачи с мясом»

Он вздохнул и вновь опустил голову, пряча от удара ветра.

«Но все это ерунда, главное, чтобы оно было, это самое мясо! Завтра, если буран успокоится, пойду искать дрова. Облазаю все склоны и наберу веток для костра! Их даже после бурана, кое-где будет видно из-под снега».

Райн вновь струсил с головы ворох свежевыпавшего снега, и продолжил поход. С трудом шагая, проваливаясь в рыхлый снег, он обдумывал, почему несмотря на непогоду, звери сцепились? Вероятно, кто-то претендовал на уже занятую пещеру.

Ему надо будет в их укрытии оставить небольшой проход, остальное заложить снегом и камнями, чтобы подобных претендентов не привлекло к ним в пещеру. Далеко Райн не заглядывал, но сейчас надо выжить!

Наконец он набрел на «холм под снегом» бывший поверженным противником. Это было огромное животное покрытое светло-серой шестью без роговой защиты. Райн внимательно осмотрел тушу, при этом ни на миг не ослабляя внимания. Победитель этой лохматой громадины мог быть рядом!

Было видно, что тушу резво тащили от места стычки. Тот, кто это делал, пока удовлетворился оторванной конечностью, которую, судя по окровавленному следу, поволок дальше. Случилось все совсем недавно, иначе снег уже уничтожил бы все следы.

Подняв клинок, Райн приготовился к свежеванию туши, страшно сокрушаясь, что его нож и остальное оружие потерялось при странном переносе, о котором он еще как следует расспросит Лею.

Нарезке мяса мешало все, начиная с погоды, кончая неподходящим для подобной работы клинком. Сжав челюсти и выпятив клыки, Райн умело снял огромным куском кожу с мехом и, закрутив ее в сырой вонючий рулон, положил рядом в снег. С помощью веревки, так вовремя найденной Леей, можно будет сделать что-то вроде санок и быстро доставить это все к пещере.

Нарезав побольше мяса, он запаковал его в шкуру и, обвязав веревкой поволок к себе.

Запах крови вмиг привлечет к себе любителей легкой поживы, поэтому Райн решил устроить, что-то вроде ледника возле входа, чтобы хранить в нем запасы мяса. Была бы пещера больше, он бы сделал это прямо в ней, в дальнем холодном углу.

Но сделать нормальный ледник он не успеет, ему надо еще пару раз наведаться к туше неизвестного животного, поэтому, пока закопает мясо прямо в снег, а затем обустроит как надо.

Еще медленнее, чем шел туда, Райн добрался до пещеры, которую засыпало снегом так, что он первый раз прошел мимо.

Основательно закапывать мясо лэр не стал, выгрузил его на пол пещеры и присыпал тонким слоем снега. Шкуру зверя потрусил и застелив ею дальний угол пещеры мехом вверх, сказал Лее, с интересом наблюдающей за его действиями:

— Ложись посередине.

Она перекатилась на шкуру, не совсем понимая, зачем ему это понадобилось. Райн дождавшись исполнения своего приказа, с деловым видом завернул ее в концы шкуры и сказал:

— Теперь накрой лицо от холода и спи!

— А ты? — вежливо обеспокоилась Лея.

— Там на туше еще много чего осталось, как буран закончится — ничего не найду!

Лея проводив виноватым взглядом, устало бредущего из пещеры лэра, закутала лицо капюшоном и поглубже закапалась в вонючую шкуру. Если она хочет быть полезной, ей нужно выспаться!

* * *

Райн подобрался к туше и, орудуя клинком до седьмого пота, с трудом отодрал большой кусок мяса на кости и привязал к нему веревку. Полез за вторым. Когда ему удалось надорвать сухожилие и обрезать кость на втором, еще большем, куске, ветер стих и снег уже шел обычным снегопадом, в тишине укрывающим горы плавным покрывалом.

Короткий буран?.. Это ничего не значит. Он в любой момент мог начаться с новой силой! Хотя еще время Льда не настало…

Скоро рассвет.

Тут невдалеке раздался недовольный рокот «победителя» направляющегося к остаткам туши. Почуял соперника? По ощущению от звучания — огромная кошка… Райн поспешно привязал второй кусок к другому концу веревки и стремительно ринулся к пещере.

Третий поход не получится, сейчас солидно облегченную тушу серого лохматого зверя, уволокут в пещеру, обглодают до блестящих костей, а если охота во время Льда будет неудачной, то и костей не останется.

Райн уже задыхался от усталости и боли, в разламывающихся от напряжения мышцах. Два огромных куска мяса, привязанных сзади за концы веревки, тормозили измученного лэра и тянули его назад. Уже ничего не соображая, он упрямо заставлял себя шагать, полностью сосредоточившись на этом.

Добравшись, наконец, до пещеры, Райн тщательно прикопал в снег эти запасы вместе с первым куском и медленно побрел к спящей эмирими, понимая, что запах мяса снежком не укрыть.

Лея, закутанная в шкуру, спала, и выглядела чуть лучше. Натянутый на лицо капюшон сполз, открыв большую часть лица, белые завитки, выбившиеся из слабо стянутой прически, придавали ей безмятежный вид.

Райн минуту полюбовавшись, отогнул затвердевшую на холоде кожу и залез под нее, притиснувшись к Лее.

Она, на миг, сморщившись от холода, прижалась к нему. Райну стало так хорошо. После всего этого безумия он просто лежал! Но заснуть долго не мог. Усталость, накопившаяся в крови, не давала телу погрузиться в сон. Тепло ласково окутало его со всех сторон и, прижав к себе мирно сопящую Лею, он спрятал от холода ее лицо у себя на груди.

* * *

Лея очнулась от того, что лэр совсем навалился на нее всем своим весом. При мягкой попытке освободиться, сопротивляясь, он прижал ее к себе так крепко, что ей стало не хватать воздуха.

Будить Райна не хотелось, но Лее пришлось мягко погладить воина по щеке. В такой близости, лицом к лицу, ей противников видеть не доводилось. Разглядывая Райна, она еще раз его погладила его по щеке. На этот раз ее рука скользнула ниже, погладив и шею. Он застонал и откинулся назад. Но так и не проснулся.

Лея продолжая его поглаживать, вызывала этим полную расслабленность у лэра. Ей удалось отодвинуться от него. Но тут же, ее крепко схватили и уложили рядом. Ко всему он положил свою голову к ее шее и жадно вдыхал ее запах.

«Похоже, ему понравилось меня нюхать» — Лея грустно улыбнулась. Это все смешно, но ей надо было встать и наложить исцеление на ногу. После более-менее нормального сна ее магия могла бы помочь с ногой.

Но лэр…

На улице давно уже был пасмурный день. Снега не было, да и ветер поутих.

Лея вздохнула, оглядывая серо-зеленый кусочек неба, видимый из пещеры.

«Ну, что ей делать. Он всю ночь добывал провизию, пришел под утро и как его будить?! Резко дернешь, решит, что на него напали, а мягко не получается…»

Когда Райн расслабился, глубоко погрузившись в сон, она все-таки откатилась и выползла из-под шкуры на холод. Обжигающий холод. Несмотря на меховой комбинезон, после тепла под шкурой ее трясло.

Осмотрев припасенное мясо, Лея сразу решила, что всю магию тратить на исцеление нельзя, иначе как жарить мясо? Придется разделить пополам, так как, если она наесться и поспит, то магии хватит на все.

Устроившись на камень поудобнее, эмирими сосредоточилась на ноге, которая уже воспалилась и чудовищно отекла. Разуваться в такой обстановке невозможно — Лее сначала надо снять комбинезон и только потом браться за длинные сапоги.

Она наложила на сломанную конечность слабое заклинание исцеления. Сейчас спадет отек и исчезнет воспаление. Тогда она сможет разобрать, что там у нее переломано. На руку магии не хватило, но успокаивало то, что пока это временная мера до полного восстановления сил.

Успокоив ноющую ногу, Лея на четвереньках поползла искать клинок. Обнаружив искомое у лэра и, радуясь, что не разбудила спутника, таким же манером добралась до мяса. Руки окостенели от холода камней, по которым она ползла, сломанная нога жутко болела от напряжения, колени комбинезона намокли от снега тонким слоем наметенного на пол пещеры. Но несмотря на все неудобства Лее пришлось решать, где лучше жарить мясо. Она боялась, что запах жареного жира привлечет хищников.

С трудом срезав несколько пластов с подмороженного мяса, прижав их раненой рукой к комбинезону, Лея вползла в пещеру.

Покрутив в руках нарезанные ломти, — странное мясо серого цвета, но другого у них не было, — она остановила свой выбор на дальнем углу пещеры и принялась из последних сил ползти туда, где наметила развести огонь.

Устроившись прямо на полу, вымотанная до дрожи в руках, эмирими нарезала мясо на небольшие кусочки, чтобы они быстрее прожарились, и нанизала их на свой закаленный магически клинок. Лея вздохнула. Его обычный огонь не затупит, тем более магический, но Лее все равно было жалко свое оружие. Но что же делать?

Закончив подготовку, она развела огонь, поддерживаемый остатками магии. По мере подрумянивания мяса, Лея становилась все слабее и слабее. Наконец силы истощились, а на клинке у девушки осталось не до конца прожаренное мясо. Она такое не очень любила, но это куда лучше сырого.

— Райн… — скорее простонала, чем позвала Лея, сдерживая крупную дрожь.

* * *

Мужчине во сне показалось, что кто-то потерялся и теперь зовет откуда-то снизу со дна ущелья, а он не может двинуться, запутавшись в сетях для ловли птиц. Дернувшись, чтобы выбраться и помочь, лэр очнулся.

Вокруг стоял чудесный запах готовой еды. От голода и вкусного запаха кружилась голова. Тут ему в глаза попала Лея, бессильно опершаяся лбом о стенку пещеры. Она сидела прямо на камнях, придерживая что-то в руках.

Разобравшись, что у нее в руках, Райн обомлел. Она поджарила мясо! Мясо! Рот мгновенно наполнился слюной. Эмирими окончательно прижалась к стене, судя по изнеможенному виду, она готовила за счет своего исцеления.

«Какая все-таки поразительная эта эмирими!» — с уважением думал лэр, поднимая ее с пола и устраивая на шкуре.

Глава четвертая. Узнать врага поближе…

Перекусив нежданным богатством в виде кусочков почти готового мяса, с непривычным терпким и слегка вяжущим привкусом, Райн даже поблагодарить Лею не успел. Она так и уснула с кусочком недоеденного мяса в слабо сжатой ладони, чем привела лэра в оторопь. Вернее не она, а затопившее его чувство, когда он с любопытством рассматривал Лею так близко.

Как любой нормальный мужчина, Райн заботился о родственниках, защищал слабых, лечил раненых, поддерживал уставших, переживал за учеников, но сейчас он не мог понять той растроганности и внезапного желания прижать хрупкую противницу к себе, и главное… Райн еще в себе не разобрался. За полтора века жизни он впитал каждой клеточкой своего тела правила выживания на Эмилере. По которым эмирими — всегда суровые враги. Не ведающие жалости и милосердия ни к старым, ни к малым! И как понять то, что одного из самых опасных противников ему странным образом хочется защитить, прижать к себе и радоваться тому… что она рядом.

Это внезапное желание породило чувство вины за предательство и болезненный разлад в душе.

Нежно уложив рядом на шкуру бледную руку девушки, неловко свесившуюся со шкуры на голые камни, он размышлял о том, как он сам отнесся к тому, если кто из его учеников или воинов из отряда признался в подобном…

И пришел к выводу, что посчитал бы того за настоящего предателя! Он и есть Предатель, презревший кровь и страдания своего племени! Внутренне содрогаясь от подобного озарения Райн, хотел резко вскочить, но одумавшись, медленно передвинул Лею на середину шкуры и пристроился рядом.

Горечь осознания своего предательства медленно отступала, сменяясь пониманием того, что вопреки всей логике было ясно одно — все произошло самым удачным образом! Если бы с магией и ногами у Леи было все в порядке, они бы убили друг друга или разбрелись по горам в поисках пути домой. И тогда их в живых бы уже точно не было! Буран, мороз, горные кошки, плотоядные тураны, все сразу и не вспомнишь все «прелести» Эмилера, но кто-нибудь уже добрался бы до одиноких путников!

Сытое состояние спасало от чувства вины и мук совести, тепло шкуры и пьянящее дыхание девушки соблазняли окунуться в благодатный сон. Райн с удовольствием поддался соблазну и уснул.

* * *

Лея проснулась от какого-то рокота. Все вокруг затряслось и завибрировало, словно съезжая по ребристой горке вниз. Где-то в высоте совсем рядом раздался грозный гул!

Райн выскочил из-под шкуры и уже подлетел к выходу. Глянув наружу, он хриплым голосом произнес:

— Лавина. На противоположном склоне…

Лея осталась сидеть, задумчиво поджав губы и вслушиваясь в дикий гул стихии. Райн наблюдая за летящей с горы волной мокрого снега, набирающей силу с каждой секундой, добавил:

— Если дотянет до нас, то задохнемся… — Лея молчала, обдумывая, что можно сделать.

«Вот почему вчера в такое неподходящее время животные затеяли битву. Они искали более безопасную пещеру, из-за которой и сцепились…» — Лея поджала губы, подняв голову к Райну, уточнила:

— Это несется с вершины напротив?

Райн кивнул.

— Тогда нас в любом случае зацепит, куда такому количеству снега деваться… — спокойная речь девушки сопровождалась возней. Лея расправила шкуру и вновь легла, прикрыв здоровой рукой глаза.

Райн с недоумением осматривал хладнокровную девушку. Его горячая натура требовала действий, и он не понимал, как в такой ситуации можно спокойно лечь и умереть, как это сейчас собиралась сделать Лея. Не меняя позы, и не открывая глаз, она посоветовала:

— Райн, не мог бы ты перетащить запасы мяса в конец пещеры?!

Ее мягкий голосок звучал спокойно… и безумно раздражал Райна. Если бы она плакала, смертельно боялась или металась от беспомощности как он, все понятно, но подобное поведение… Он ничего не понимает в этих эмирими!

Лея думала о другом: «Если он сейчас не перетащит мясо, то мы будем голодать, пока не пробьемся к запасам сквозь завал, если я займусь этим сама, то ничего не успею!»

Как же ее бесила собственная слабость! Если бы не она, Лее не пришлось бы просить упрямого лэра позаботиться о насущном! Поэтому она слегка высокомерно попросила вновь:

— Райн, перенеси, пожалуйста, все мясо в глубину пещеры и сам останься там!

Лэр взглянув на нее со смесью непонятных чувств, — чем-то средним между недовольством, яростью и любопытством, — раздраженно подхватив ближайший кусок мяса и поволок его в место, где утром Лея жарила мясо.

«Отлично!» — она с облегчением выдохнула. Лее было ужасно обидно, что ту магию, что ей удалось подсобрать, придется вновь потратить не на ногу, а на стазисную защиту, которая спасет их от снега! И скоро ей, верно, придется смириться с хромотой как Майту. Что творится со сломанной ногой после почти двух суток? Но что можно сделать?! Лея горько вздохнула.

Этот вздох услышал лэр, и ему стало жаль испуганную девушку, так мужественно встречающую смерть.

Гул нарастал, волна снега, спустившись с вершины, смела все со своего пути, с помпой и грохотом приближалась к ним. Райн, позабыв о мясе, приблизился к девушке и обнял, успокаивая:

— Не бойся… Это не страшно… Заснем и все. — Сердце грохотало в груди, вот-вот их накроет лавина…

Лея улыбнувшись, повернулась к нему и по-детски сказала, лукаво посмотрев на лэра:

— А я выспалась и есть хочу!

Их накрыло грохочущей волной холодного воздуха. Лея еле успела поставить плотный стазис на самую узкую часть между потолком и полом пещеры. Рокочущий шум исчез.

Вокруг стало темно и тихо… Вязкая тишина заглатывала так, что казалось, что все вокруг полностью оглохли.

Лея с остервенением ругала себя за глупость! Все удалось, как планировалось из-за того что, Райн приняв на себя шквалистый удар ветра несущегося перед ударной волной снега, прикрыл ее и дал возможность исполнить задуманное!

К ее самобичеванию присоединился Райн. Он так и лежал, прикрывая девушку, но его голос звучал так, что шевельнись она… и он ее убьет вместо лавины! Внезапно Лея ощутила всю глубину его горечи, отчаяния и ненависти к себе.

— Почему ты мне не сказала, что готова остановить снег? — тихо, но крайне злобно прорычал он.

Райн был зол на нее, ему казалось, это было ужасная издевательская насмешка над ним вечного врага — эмирими! Он тут метался, обдумывая, что предпринять, чтобы выжить при ударе лавины, успокаивал «испуганную» девушку, а она смеялась!

Лея стала трястись под ним. И Райн подумал, что сейчас просто безжалостно убьет ее. Смеяться, дрянь! Да как она посмела! Но девушка тихо прошептав:

— Еле успела… — обмякла под ним, лишившись сознания. Лэр тронул ее за руку, пульс был… ясно, вновь всю энергию потратила на щит. Он тяжело вздохнул, гася волны бешенства.

С чего он так разозлился? С того, что спасла их обоих? Хотя предупредить, что попытается она могла!

Райн тяжело поднимаясь и садясь на шкуру, в мертвой, словно могильной тишине, проговорил:

— И воздуха нам надолго не хватит…

Темнота давила, выжимая из него силы и нагнетая панику. Девушке повезло больше, она спасалась бесчувствием. Ощущая постыдную дрожь от густой нависшей тишины, Райн сам себе сказал, в тщетной попытке развеять гнетущую тишь:

— Лучше бы лавиной прибило…

Со стороны девушки раздался слабый смешок:

— А как же «жить дальше»? — мягко передразнила она, напомнив его слова.

— Да… А как жить в могиле? — скрывая отчаяние, спросил он.

— Не знаю, никогда не пробовала… — удивленно ответила она с легкой насмешкой, серьезно покоробившей Райна.

Райн полагал, что Лея также ясно как и он постигла весь ужас их положения, но она еще не поняла, что это их могила. Но пугать девушку не входило в планы лэра, и он немного иносказательно спросил, надеясь разобраться в ее состоянии:

— Как ты? Не испугалась?

— Чего? Лавины? — тихо переспросила Лея. Но Райн промолчал не уточняя.

— Лавину испугалась… наверно. Я больше всего боялась, что не удержу ее, что запаса магии не хватит. Но все обошлось, — она с облегчением выдохнула, вызвав у Лэра в душе новый спазм ужаса из-за недостатка воздуха.

Он не боялся темноты, но на него неудержимо давило замкнутое пространство!

Райн представил себе, а что если лавина, сошедшая с горы, обильно завалила снегом всё ущелье словно дно чаши… и воздуха в легких стало еще меньше! Не выжить, они в ловушке, а если начнется мороз, то он на несколько месяцев «запаяет» верхний слой снега сплошной ледяной коркой и они так останутся здесь до Времени Тепла!

— Теперь… — лэр колебался, озвучивать свою мысль или нет и наконец, сказал. — Если ударит мороз, то долго мы не протянем…

Он сделал тяжелый шаг вдоль «лежанки», ноги подкашивались, Райн задыхался… но он не мог признаться, что чувствовал себя, словно попал в жуткое место из детских кошмаров про эмиримский Заслон из богатырских деревьев, навсегда утаскивающих лэров прямо под землю. Он не мог рассказать врагу, девушке, как это ужасно на него действует!

Голова кружилась, будто он на ужасной высоте в горах, ноги подкашивались, а внутри все билось и кричало от ужаса.

Лея по голосу заподозрила, что с ним происходит что-то не то. Ощущая, что спутнику плохо, она совершенно по-женски взяла его за руку, желая наладить контакт. Райн вначале резко вырвался, но потом резко поймал Леину руку, притянул к себе, вцепившись в нее до дрожи.

Она поняла, что Райн безумно нервничает. Но почему?

Имея в подчинении столько воинов мужчин, Лея понимала, что сейчас его спрашивать нельзя. Навряд ли он расскажет ей, в чем дело, скорее разозлится и еще сильнее замкнется в себе.

И когда же, — грустно спросила себя Лея, — я стала так за него переживать?!

Вздохнув, тихо улыбаясь, она позвала его к себе, но так, чтобы это ничем не напоминало жалость и почти не лукавя, сказала:

— Не люблю до ужаса темноту, ты не мог бы сесть рядом?

Райн послушно сел. Молча. Его отстраненность можно было потрогать. Лея поймала обе его руки и прижала их к своему лицу, тихо пообещав Райну:

— Сейчас отдохну и запущу светлячок…

Лэр, наконец, среагировал, но как-то, странно. Он подтянул ее к себе так близко, что она оказалась у него на руках. Лея не понимала, что он хочет и, пытаясь определиться с этим, выжидала, замерев и задержав дыхание…

Райн прижав ее к себе, вжался в нее, сливаясь в единое целое, выдохнул задержанный воздух и словно голодный поймал ее губы своими…

Дикость, какая! Лея чуть его не ударила, но сдержавшись, только мысленно отстранилась от происходящего, пытаясь понять. В его порыве никаких чувств не было — ничего похожего! Это была совершенно непонятная ей жажда… Подобное совершенно не укладывалось в голове у Леи. Что это? Что ему это надо?

Но сейчас она испытывала даже некое разочарование — эмирими всегда мечтала найти свою половинку и жить в любви и заботе друг о друге, но этого в ее жизни никогда не было. Она просто никому не нужна. И даже лэр поступает так странно из непонятного побуждения!

Лея не чувствовала в его объятьях, ни желания обладать, ни чувственного влечение… а лишь судорогу страха. Глубинного, неподдающегося пояснению и контролю рассудка.

Мера терпения исчерпалась и Лея, сопротивляясь, забилась пойманной птицей в крепких руках лэра… Райн, опомнившись, отпустил ее губы, но не ее саму, так и удерживая девушку возле себя железной хваткой.

Освободившимся ртом она закричала:

— Ты что с ума сошел? — еле сдерживаясь от того, чтобы не высказать ему то, о чем потом будет жалеть, а им сейчас еще новой конфронтации не хватало!

— Сошел… — хрипло ответил лэр, игнорируя ее попытки вырваться. — Прости…

Райн не мог пояснить своего поведения, но отыскав тоненький, словно соломинка, лучик жизни, ведущий из этой могилы, решил, что он его не отпустит!

Лея успокоилась. Что-то серьезное случилось, что гордый лэр извинился. Дело, конечно, не в ней, но тогда в чем? Страх темноты? Замкнутого пространства? Эмирими грустно вздохнула и сама прижалась к нему щекою и умиротворяющим голосом, словно ребенку сказала:

— Мы с тобой живы и будем делать все, чтобы так и оставалось, а теперь давай спать… Иначе, я потом не смогу ничего сделать.

Райн не выпуская девушку из рук, улегся, и, прикрыв их концом шкуры, затих, — тихо дыша ей в затылок.

Она надеялась, что у него это скоро пройдет. Лее было не по себе от того, что приходилось изображать из себя «добрую мамочку» огромному клыкастому воину. Но пока… она безмолвствовала, потому что эти судорожные объятья напомнили ей случай в горах, когда ее племянники попали первый раз высоко в горы, под самые вершины Вечного ущелья и нарушив ее приказ близко не подходить к обрыву над пропастью, взглянули вниз…

От страха мальчишки не могли двинуться, приклеившись к месту. И когда Лея подхватив обоих за плечи, отвела от края, они вцепились в нее, словно только в ней было все их спасение!

Примерно как этот громила…

Лея устроившись удобнее на мерзко хлюпнувшей шкуре и подумала, что уже не знает как ей использовать магию… То ли жарить мясо, то ли лечить свою ногу, то ли обработать шкуру или пробить отверстие для воздуха!

Тяжело…

Лея постепенно забылась сном, не заметив, как зеленолицый воин дождавшийся этого момента, схватился за нее еще крепче…

* * *

Райн очнулся, не в состоянии сообразить день сейчас или ночь. Но где-то внутри ему казалось, что вот-вот начнется утро.

Лея проснулась почти одновременно с ним. Ее вообще мало интересовало время суток, она хотела пить, есть и многое другое, например, раздеться, выбравшись из опостылевшего комбинезона и растопить снег и наконец, искупаться!

Это было просто отлично, что сейчас Райн не цеплялся за нее, потому, что сегодня она была не в состоянии быть терпеливой и понимающей. Вместо этого, как назло, она была злая, уставшая и не выспавшаяся!

В пещерке от их дыхания стало по-настоящему тепло. Хотя еще вчера Райн перед сном снял теплую куртку.

Лея так быстро раздеться не могла. Ее рубашка под комбинезоном была слишком короткой для посторонних глаз, а под ней кроме нательного белья, только длинные охотничьи сапоги выше колена. Так что такую роскошь, как ходить без «мехового кокона», она позволить себе не могла. И вообще позволить себе ходить. Нога вновь нарывала, рука не слушалась… Лея чувствовала, что еще немного, и она начнет капризничать прямо как Крим и Трем в детстве от простуды.

Лея расстегнула верхнюю одежду и осталась сидеть на шкуре, пока Райн стягивал теплые штаны из меха.

Райн с самого пробуждения молчал, не вспоминая вчерашние события, но держался неестественно близко к Лее. Он чувствовал себя чуть лучше, чем прежде, но опасение что воздух кончится, так и держало его в напряжении. К Лее он приставать больше не мог, последние полчаса он видел, как она во сне стонала от боли, пытаясь поправить раненую ногу…

Эмирими в этот момент на все злилась, особенно на то, что ей выпало постоянно находиться в обществе лэра, а ей так хотелось побыть одной! После смерти отца Лея предпочитала полное одиночество, оно успокаивало ее, примиряя с несправедливостью жизни.

Райн тоже мечтал искупаться и переодеться, а еще его волновало, как отреагируют на его пропажу горячие головы в племени, в особенности Дирк. Райну было страшно представить, что они пойдут на прорыв сквозь Заслон… Хотя нет, старейшины за этим присмотрят, в этот момент ему казалось, что мудрецы их племени на глупости не способны.

Лея первая подала голос. Наверно потому, что она, в отличие от Райна, не давала себе зарока, первой не говорить.

— С чего начать? Свет или пожарить мясо? — со вздохом спросила девушка, тщетно вглядываясь в густую темноту.

— С ноги… — мирно ответил он. — Сними боль и начни исцелять перелом.

— Это тупик, не будет еды, не будет силы; не будет сил, не будет магии. Как-то так… — тихо пояснила Лея, улыбнувшись про себя его заботе. Небось у самого живот сводит от голода! Она вновь с удовольствием вспомнила, что с ней на удивление благородный лэр и почему-то от этой мысли ей стало теплее на душе.

Лея не собиралась воспользоваться его предложением насчет ноги и сразу решила начать с мяса, а если получится, то и со света, но ей все равно было приятно его беспокойство. Она посмотрела в сторону, где по ее представлениям находился лэр и попросила:

— Тебе придется пока побегать в темноте. Сначала нарезать мяса, потом оставшийся кусок закопать в снег, чтобы он не пропал.

Отдавая себе отчет с кем объясняется, Лея произносила приказы в просительной форме. Хотя ей было куда легче сделать все самой, но если бы она могла!

— Я произведу огонь, а ты обжаришь мясо…

— Хорошо… — лэр все понял. Хотя нельзя сказать, что ему нравилось исполнять ее указания, но что делать!

Они быстро приготовили обед, поели, и истощенная после траты магии Лея уснула. Это было самое тяжелое время для Райна. Он поклялся себе, что выбравшись на свет, больше не в одной пещере ночевать не будет!

Стало совсем душно.

Отодвинувшись от спящей девушки, Райн разделся по пояс и, хотя лэру было просто необходимо, чтобы она проснулась, но он постарался ее не разбудить.

Сейчас главное как-то пробить отверстие наружу. Лэр с тоской посмотрел в темноту: «…И как тут хоть что-то увидеть?!»

Отверстие очень нужно, но лэр знал, до чего может довести подобное пренебрежение к перелому как у Леи, и опасался проблем. И его серьезно беспокоило происходящее.

Лэр долго не мог уснуть, мучаясь от беспомощности, чувства вины и постоянной нехватки воздуха, хотя девушка во сне дышала спокойно, ему его не хватало.

Лея проснулась от того, что по ее виску, щекоча, медленно скатывалась капелька пота. Комбинезон же просто душил! А может и не в нем дело?

Девушка, упершись на локоть здоровой руки, приподнялась, пытаясь в полной темноте найти спутника по звуку дыхания. Звать не хотелось, вдруг он спит… Она осторожно пощупала шкуру рядом — никого.

— Райн? — тихо позвала Лея мягким голосом, будто оглаживая густую тишину. Девушка разволновалась.

Куда он мог деться отсюда? Стазис, за которым лавина намела плотную стену из снега, полностью перекрыла вход! Лея попыталась сесть удобнее, но распухшая рука не двигалась как надо, вызывая дрожь от слабости.

Девушка прислушалась. Райн мирно спал неподалеку — где-то с другой стороны пещеры доносилось его мерное дыхание. Видимо он лежал на своей куртке у противоположной стены.

Закусив губу, эмирими попыталась освободить раненую руку из мехового рукава, но ничего не вышло. От боли в глазах Леи навернулись слезы. Вновь потратить немного магии на раны? Но это проблему не решит.

— Давай помогу! — проворчал лэр, приподнимаясь с куртки. Лея не хотела его помощи, но выхода не было.

— Ты стянешь сначала со здоровой руки…

— Знаю… — грубо осадил ее лэр. Лея поджав губы, промолчала.

Наконец она освободилась от теплого одеяния. Но, несмотря на помощь, ей Райна благодарить не хотелось. То ведет себя как грубый мужлан, то льнет как младенец!

— Спасибо, — все-таки выдавила из себя девушка, поджав губы. Он равнодушно промолчал.

Лэр, что с него взять! — Лея здоровой рукой раздраженно поправила задравшуюся рубашку.

Сейчас пока темно и нет лишней магии на освещение, больше всего она мечтала стянуть меховой низ комбинезона, но самой ей это не под силу, а просить не хотелось.

«Пора начинать!» — вздохнув, Лея громко сказала:

— Сейчас я попробую сделать кое-что с пещерой. Сюда может рухнуть снег, отойди от стены подальше, а лучше, иди сюда!

Лэр равнодушно сел рядом, ожидая ее действий. Ему было крайне любопытно посмотреть, что она может сделать, но пока ничего интересного не происходило — стазис стоял, девушка молчала.

Мысленно отделив за стазисом часть дна пещеры, которое теперь было полностью под снегом, Лея с огромным напряжением стала выглаживать камни.

Постепенно расплавляя и предавая магическим потокам небольшой уклон влево — Лея задумала сделать нечто вроде стока для тающего снега с отверстием под гору, куда из пещеры будет утекать вся вода. Там же ей необходимо сделать, нечто вроде ванной комнаты, столь насущной в данный момент.

Ступенька в каменном «полу», начинавшаяся сразу за стазисом, удалась на славу. Снег с глухим шумом осел вниз, но остался лежать сплошной стеной. Наклон, отверстие и сам сток вышли, как задумала Лея, но ей еще предстояло как-то пробить ходы в снегу. Под конец девушка обессилено упала назад, сильно ударившись спиной о камни.

Райн терпеливо ждал окончания ее действий, но пока ничего не происходило, наконец, Лея произнесла:

— Готово. Дно я преобразовала. Надень куртку, сейчас сниму стазис, станет холодно.

Райн, молча, натянул одну рубашку.

Лея хрипло продолжила:

— Надо пробить проход в снежной стене. Пока небольшой, длиной с тебя — но не меньше, а потом вырезать в снегу отдельную комнату над стоком. Где ее сооружать по наклону пола будет понятно…

Райн понял, о чем сейчас умолчала Лея. Их «удобства»…

Эмирими лежала на шкуре, чуть дыша, а Райн взял клинок и стал проделывать в снегу проход. Он был рад этому занятию, активно работая руками и клинком, он забывал о темноте, о душащем давлении метрового снежного покрова над ними. И уже через несколько часов в пещере на месте, где прежде под стеной спал лэр, лежала большая куча снега, а Райн вырыл довольно длинный проход в снежном завале.

— Если был свет, я бы его подровнял… — деловым тоном сказал он, энергично отбрасывая снежную кашу в кучу.

— Потом, — тихо пообещала Лея. У нее начался жар, никакого отношения к меховой одежде не имеющий.

Райн расширил коридорчик и принялся за комнату под туалет. Работая, он оставлял все страхи, связанные с темнотой и удушьем. Он также забыл о Лее и о том, что давно ни ел.

Когда он закончил «комнатку» стоком, скорее походящую на узкий лаз в снегу, Лея крепко спала. Райн понимая, что по мере таяния снега это пространство расширится само собой, но как же, ему хотелось сделать все как надо!

Лея задыхалась… Ее тело горело, в голове бродили смутные образы, на обрывки разговоров накладывался гнев Правителя. Она громко застонала. Лэр решил избавить ее от кошмара, подошел с твердым намереньем разбудить, но вместо этого обнаружил, что она в бреду и вся горит.

— Проклятие, — взъярился лэр. Что он может сделать с больной девушкой, находясь в пещере закопанной глубоко под снегом?!

Райн зарычал от бессилия, бесцельно оглядывая холодную темноту. Но ей надо было как-то помочь, и он этим занялся. Стянув комбинезон девушки сначала со здоровой ноги, потом с поломанной, лэр оторвал нижнюю часть своей рубашки, чтобы завернуть в нее снег и приложил к голове Леи.

— Что еще можно сделать? — тихо спросил Райн у себя самого.

— Пить хочу, — шепотом попросила девушка, не открывая глаза.

— Снег подойдет? — со вздохом предложил мужчина.

— Да, да… — лэр слепил кусочек снега в крошечный шарик и дал его Лее — «напиться».

— Как ты? — Райн злился, не зная как помочь.

— Ничего, еще бы сапоги снять…

Райн аккуратно помог ей. Даже без света было ясно, что все дело в опухшей ноге. Ее сапоги были из толстой, но мягкой кожи, поэтому срезать их с распухшей ноги девушки, лэру не пришлось.

Закончив с сапогами, он проворчал:

— Первым делом вылечи ногу!

— Нет магии, нет сил, нет света. Ничего нет… — Судя по тону, губы Лее растянулись в усмешке, и она даже лихорадочно засмеялась каким-то натужным, нервным смехом.

Райн не стал обращать на это внимание:

— Выживем! Ты все выдержишь! Не сдавайся! — уже не раз побывавшему в таком положении лэру, было ясно, что несколько дней мучения и постоянных испытаний подкосили силы эмирими и полностью исчерпали его терпение.

Лея так и спала. Он натаскал снега и обложил им раненую ногу, используя повязку, снятую с ее лба.

В пещере без стазиса стало довольно прохладно.

Райн оставил девушку и стал небольшими частями перетаскивать снег из кучи, в «комнатку» над стоком. И никак не мог усидеть на месте. Еще он задумал продлить коридор до выхода из пещеры, как и выдолбить ступени и отверстие наружу. Но это потом, пока снег девать некуда.

За хлопотами Райн окончательно позабыл, что его душило темное замкнутое пространство пещеры, вызывающее спазмы страха. Сейчас больше всего волновали дела по обустройству в убежище.

Он нарезал небольшой запас мяса на малые части, а большой кусок закопал в лед на потом. Из кучи снега вытащенного из коридорчика слепил какой-никакой стол и разложил на нем кусочки мяса.

Жажда деятельности в Райне никак не угасала, и он решил сделать нечто похожее на огромный таз, в котором можно будет искупаться. Для этого из другой стороны коридора на уровне бедер он выдолбил почти квадратное отверстие, в нижней плоскости которого, сделал круглую неглубокую выемку.

— Потом обработать огнем и чаша для купания готова, — довольный проделанной работой оценил он, залезая внутрь и выбираясь наружу. — А воду можно будет выплеснуть, и она утечет в сток!

Потом он долго ходил в темноте, не зная, чем еще заняться.

* * *

Лея с трудом пришла в себя и при помощи лэра даже пожарила мясо.

— Следующее, что ты сделаешь — вылечишь ногу! — строго приказал Райн, когда он, победив ее апатию к еде, насильно накормил и уложил девушку на шкуру.

Выглядело так, будто между ними в какой-то степени все наладилось, но все оказалось настолько неустойчиво… Хотя началось так невинно!

Очнувшись, Лея, наконец, занялась своей многострадальной ногой. Запустив светлячок, она при помощи Райна смогла промыть раны снегом, чтобы позже снять воспаление и оттек.

Если перелом срастется неверно, она будет хромать, но как в такой ужасающей обстановке можно что-то верно собрать? Под потолком пещеры горел тусклый светлячок, в такт движений лэра и эмирими по пещере танцевали тени, которые мешали рассмотреть рану в подробностях.

Нога дергалась и болела, Лея терпела молча, опасаясь открыть рот, чтобы не застонать — ей было стыдно перед лэром. Райн как смог поправил сломанные кости. И поборов помутнение от боли в голове, Лея наложила исцеление. Наконец она отключилась. А Райн — нет.

Он как раз нервно думал о том, что все это время помогает кровному врагу, у которого как у любого эмирими на совести смерть его родителей.

Если бы отец не погиб, мать тоже была бы жива, и у Райна все в жизни было бы по-другому! У него была бы семья, а значит нормальная жизнь. Никакого одиночества, ощущения ненужности и попыток научиться драться, чтобы доказать себе и окружающим, что он не пустое место.

Смерти друзей, родных и все из-за этих эмирими! А он — подлый предатель! Самый настоящий!

Ради того, чтобы выжить, сошелся с заклятым врагом, предполагавшим его убить!

Его любой лэр его осудит и будет прав! Добил бы вражину, и с честью умер, выполнив обещание данное старейшинам. Райн схватился за голову и застонал от омерзения к самому себе.

Лея проснулась от непонятного звука.

Она была в одной рубашке, и сейчас сильно замерзла. Нога почти не тревожила, но эмирими боялась радоваться. Ей надо было встать, нащупать в темноте одежду и обувь, а потом и натянуть ее на себя.

«Нет, лучше начать со света…» — подумала Лея. Запустив светлячок под потолок пещеры, не разобравшись со сна, она на миг оцепенела от ужаса и омерзения — напротив нее сидел клыкастый враг в зеленом походном костюме!

Тут до нее дошло, что это Райн просто снял куртку и оказался в походном костюме, в котором она его еще не видела… зато за десятки лет насмотрелась на такие в бою! Ее шок не укрылся от лэра и, оскалив рот набок, он злобно усмехнулся.

Внутренне сжавшись от неприязни, Лея спокойно произнесла:

— А… это ты… Мне тут видится всякое…

— И что тебе видится, розовая? — грубо сказал воин.

— Наглый клыкастый, с глупым оскалом, — отчеканила Лея, не оставшись в долгу.

Лэр в один прыжок преодолел расстояние между ними, намереваясь ее шею сжать так, что будь на ее месте воин-лэр, он бы задохнулся.

Очнувшись от испуга, вмиг его захвата, Лея настигла врага стазисом. Потом здоровой ногой презрительно откинув с себя скованного врага, сказала:

— Остудись с полчасика и подумай! — сама устало поднялась, подобрала свои длинные сапоги, чтобы с помощью здоровой руки с трудом их натянуть. Потом спокойно вышла проверить новые комнаты.

Райн неподвижно лежал щекой на камне, кипя от злости и виня себя за непродуманные действия.

Лея вернувшись, взялась за свои волосы: сначала распустив их густой волной по спине, а затем собрав в косу. Все это она делала, скривившись от боли.

Рука, вот еще чем надо срочно заняться!

Наконец, закончив со столь долгожданными делами, она села. И слегка повернувшись к лэру, мягко сказала:

— Ничего нового. Ты ненавидишь эмирими, а я лэров. Правильно? Вот и хорошо. Значит, мы с тобой живем дальше, осознавая, что ничего нового между нами не произошло. — Еле сдержав стон, она мягко поправила растревоженную руку, уложив ее на груди поудобнее, и подняла глаза на гневающегося лэра, чтобы спокойно «капать ему на нервы» дальше:

— А если мы все-таки вернемся к своим, сообщим, что спаслись в одиночестве… и продолжим воевать дальше! Как тебе мой план? Нравится? Да?! И мне тоже!

От ее язвительного тона его перекоробило от злости, но она, дорвавшись до врага, скрывая смутное разочарование, продолжала:

— Я тут было по глупости подумала, что если мы найдем общий язык, в случае благополучного возвращения это даст нам возможность спасать на переговорах хотя бы детей или иногда достигать соглашения о чем-либо. Но твой прыжок все расставил по местам! За что отдельная благодарность от всех эмирими. Хорошо, когда заблуждения исчезают.

Лэр затих… Он привык надеяться только на силу, и уловки его не привлекали, но в словах врага был смысл, и он замер обдумывая.

Лея подхватив клинок, сухо сказала:

— Жить дальше, говоришь? Хорошо!

Райн приготовился к смерти. Это вечный прием эмирими заморозить лэра в стазисе и проткнуть его клинком с помощью магии. Но Лея отвернувшись от него, разрезала шкуру пополам, чтобы обработать ее магией и одну из половинок кинуть в сторону лэра.

— Твоя, — равнодушно сказала она.

В пещере сильно завоняло сырой шерстью и тлением от шкуры.

— По-всему уже вечер… — неестественно грустно сказала эмирими и, повернувшись к лэру, сняла стазис.

— Меня врасплох ты больше не застанешь. И теперь тебе осталось только жалеть, что ты не добил меня, как только нашел.

Лея была в состоянии поджарить мясо, но не смогла его нарезать из-за руки. Вот и пришлось лечь голодной. Она опустилась на шкуру, не снимая сапог и, мстительно потушив светлячка, «укрылась» стазисом.

Райн подавив свой гнев, нащупал в темноте свою часть шкурки, лег на нее. В густой тишине, повисшей между врагами, слышалось только мерное звучание падающих с потолка и стен капель. Стоило Райну досчитать до пяти, как набухала и срывалась следующая капля…

Ему досталась скверная часть пещеры, рядом располагалась снежная куча, по замыслу лэра изображавшая стол. Она постепенно таяла и грозила Райну тем, что он проснется в луже.

Мало ему унижений на сегодня, так еще и спать на мокрой шкуре! Нет, и нечего ему указывать!

Райн поднялся, легко подхватил кусок своей «постели» и, подтащил его к эмирими. Невозмутимо расстелил шкуру рядом и, плюхнулся на нее, собираясь спать тут.

Потом они долго лежали рядом, уставившись в темноту. Не желая признаваться самим себе, что глупо убили хрупкие ростки нарождающегося сотрудничества.

Глава пятая. Понять и защитить… врага.

Лея, свернувшись комочком, лежала на своем кусочке шкуры и с грустью размышляла, как низко она пала, связавшись с врагом! Она была не просто эмирими, а боевым командиром. КОМАНДИРОМ! БОЕВЫМ! А стала? Стала предателем, ради спасения собственных ушей!

Райн вертелся с боку на бок. Он отложил все моральные проблемы на потом, обдумывая варианты своих действий, если… если… В голове постоянно путалось. Лэр раздраженно перевернулся на спину и, не открывая глаз, попытался обмозговать, что делать в случае сильных морозов:

«За день снег подтает, потом мороз и над ними будет огромная надгробная плита изо льда, по твердости не уступающая каменным» — но разработать хоть какой-нибудь план не получалось. Все его мысли сбивало ровное дыхание рядом. Образ девушки в рубашке и высоких сапогах запечатлевшийся в голове еще вечером. Запах. Пьянящий. Райн вновь устроившись на боку, какой раз начал обдумывать, как лучше пробить отверстие, сделать ступени…

Лее по статусу полагалось быть жесткой и расчетливой, не говоря о том, что умной. В любом случае куда расчетливей, чем вечные противники лэры! Куда им! Это примитивные создания, живущие как дикари в племени с родовыми старейшинами, принуждающие женщин обслуживать их, считающие себя верхушкой горы! Варвары! Но для нее и сейчас было загадкой, как этот дикарь мог сделать так, что ей вовсе не хотелось его убивать!? Как?

Можно долго себе лгать, что она не хотела возиться с трупом; что ей одной будет куда тяжелее, чем с ним; и прочее. Но это не существенное, она не ребенок и со всеми бы трудностями разобралась сама. Главное слово во всем этом — ей не хо-те-лось! Она застонала от отчаянья.

— Нога? — тихо спросил Райн.

Лея какой-то миг взвешивала, как ему ответить. Рявкнуть, чтобы отстал? Промолчать?

— Нет… — спокойно ответила она, презирая себя за слабохарактерность. — Не нога.

— Она прошла?

— Нет…

Все, на что она сейчас способна, — не вступать в разговоры с врагом. Ну, как он мог и главное чем, влезть ее душу? Она вновь всхлипнула.

Райн не удержавшись, обнял ее, пытаясь успокоить. Он понял, что сделал это зря, когда сам от объятий напрягся от предвкушения, резко выдохнув воздух сквозь зубы, а… Лея грубо отпихнула его, добавив немалую толику горечи к уже пылавшему раздражению.

Он не стал скандалить, и изливать неприятие в словах или действиях. Райн молча улегся на свою шкуру, решив для себя — больше никогда к ней не прикасаться! Тем более, не жалеть! И вообще позабыть, что она девушка, и относится как к вражескому солдату.

Лея поняла все правильно.

Он ее пожалел, а зачем ей жалость врага? Он и без этого разрушил все преграды и… каким-то образом привязал все ее мысли к себе. Она ведь могла его после попытки ее задушить, просто убить его на месте?! Нет. Она связала его стазисом, прочла лекцию и отпустила. Еще и переживала, что разрушила хрупкое понимание между ними. Марок несчастный, вот кто она. Глупый обжора марок! Тут раздался холодный голос лэра.

— В общем, это не важно, как там твоя нога, и прочее. Нам надо проделать отверстие наружу, и ты будешь делать все, как и я.

Это добавило острого льда в ее и так, мягко говоря, «не мирные» мысли и намеренья по отношению к лэру.

— Да, отлично! Я проделаю отверстие, а ты приготовь мясо! — равнодушно «кинула» она ему приказ.

— Я его добыл, а ты жаришь! — рассвирепел враг.

— Пробить проход, и я могу. Причем без тебя! — отрезала Лея.

Они с ненавистью посмотрели друг на друга сквозь густую темноту пещеры. Но дальше этого маленького противостояния разумно не пошли. Наверху был день в самом разгаре, а них в душах царила холодная зимняя ночь.

Тишину, повисшую после перепалки, нарушал только тихий шорох воды, убегающей в лаз пробитый Леей. Силу применять никто не хотел, а ругаться от всей души, высказывая то, что накипело за века войны, было бессмысленно. А то, что им где-то в глубине души хотелось поддерживать нормальные отношения, казалось обоим предательством по отношению к тысячам погибшим с обеих сторон.

Казалось этого препятствия никогда никому не преодолеть!

Лея приподнялась, с трудом натянула сапоги и, одернув короткую рубашку, запустила слабый светлячок. Тьма рассеялась.

Райн на миг зажмурился. Когда глаза привыкли, он увидел, как Лея в своем нескромном одеянии вышла в пробитый им проход. Он поражался про себя, как она действует на него и не только в своей рубашке, но и в полностью застегнутом комбинезоне.

Температура в пещере была довольно комфортной, так что Райн одевался скорее по привычке, чем от того что замерз. Ко всему ему не хотелось торопиться по многим причинам. Но Лея так и не вернулась и Райн забеспокоился.

* * *

Лея, в этот момент вся дрожа от холода, магическим пламенем быстро плавила снег, пробивая на выходе из пещеры небольшое отверстие для воздуха. К этому моменту она уже успела продлить ход, сделанный Райном и нащупать под ногами конец выровненной ею площадки. И как ей все-таки удалось это провернуть в том, полуживом состоянии?! Удивительно!

Она сама себе не верила, но вот она под ногами ее гладко выровненная площадка до края пещеры. Лея задумала сгладить камни и в той части, где они спали, потому что шкура почти не спасала от камней под спиной.

— Решено, как сделаю проход, выровняю и остальную часть дна! — со вздохом отметила Лея для себя. Воодушевленная этой мыслью, она с удвоенной силой начала плавить снег над головой. Потом, ей стал мешать ее небольшой рост. На миг, задумавшись, она решила делать рядом высокие ступени, чтобы залезть и продолжить работу.

Когда первая ступень была готова, эмирими взобралась на нее. Все так неустойчиво. Снег под ногами грозился провалиться, а ступенька уменьшится вдвое. Но, то, что снег довольно рыхлый сильно облегчало ей работу.

Замерев на ступеньке, чтобы лишний раз не притаптывать свое произведение, проплавила сквозь снег отверстие почти в свой рост. Лея поморщилась. Она уже совсем продрогла, но ей так хотелось, закончит все самой! Утерев нос лэру, она хоть как-то компенсировала тот внутренний разлад между «приятно общаться» и «привычно воевать». Голова кружилась от нехватки магии, тут появился лэр.

— Ты всю магию потратишь, а потом как мясо жарить?

Лея и сама чувствовала, что по мере траты сил, она все сильнее мерзнет и слабеет. Ее уже и сейчас сильно трясло от холода. Здорово трясло.

Но его эгоизм по отношению к ее возможностям Лею просто потряс. Да как он смеет указывать, куда ей тратить магию! Пусть своим многочисленным женам показывает!

Она высокомерно измерила его с головы до пят холодным взглядом и отвернулась, чтобы подняв руки вверх, вновь протачивать отверстие огнем. Дальше свод поднимался и расширялся, так что до выхода оставалась совсем немного.

Наглый лэр мягко схватил ее со ступени и потащил в пещеру, ворча:

— Какая ты холодная! — Райн сделал вид, что ему плевать на ее раздражение. Он серьезный воин и знает что хочет!

Лея делала вид, что в ледяной злобе на его самоуправство, но на самом деле ей было очень приятно попасть в столь теплое окружение рук. Это все равно как после холода попасть в теплый источник. Только вот в этом «гейзере» расслабиться нельзя! Она высокомерно усмехнулась и приказала:

— Теперь поставь меня на место!

Он проигнорировал ее приказ, резко посадил эмирими на свою шкуру, и, тщательно закутав своей курткой, сказал:

— Через час чтобы мясо было! — При этом забрал клинок и ушел в проход.

Измученная Лея, едва согревшись, засыпая, тихо пробормотала:

— И на чем я должна жарить, если нет клинка? Ладно, мясо через час все равно «будет», куда ему из снега деваться? А о жареном… и слова не было! — довольно хмыкнула она.

Когда Райн пришел похвалиться перед «врагом» своими успехами, подложив кулачек под голову, Лея сладко спала под его курткой.

Райн злился. Он и не рассчитывал на ее послушание, но все равно, сильно хотелось есть. Вчера из-за размолвки они оба легли спать голодными. Сегодня большая часть дня позади, а они так ни разу и не поели.

Воздух был затхлым и сырым, и лэр ощущал неподдельную усталость, когда поднимался обрубая снег. Райн соорудил что-то вроде лестницы по внешнему кругу и укрепил отверстие, а сейчас, он очень хотел есть!

К ступеньке Леи он рядом вырезал еще более высокую ступень, стал на нее… и так по кругу пока не достиг самого верха, а закончил тем, до конца пробил отверстие Леи, которое она почти доделала. Конечно, она проделала огромную работу, но он-то сделал все куда основательней!

Стало холодно. В проломе виднелось мрачное вечернее небо. Райн, наконец, начал легко дышать! Их укрывище превратилось в зимний домик и перестало напоминать покрытую снегом могилу.

Правда, Райн уже пожалел, что не прикрыл отверстие снегом. В пещере холодало на глазах.

Он отдал куртку Лее, поэтому сам уже сильно замерз.

— Эй, эмирими! А где мясо? — резко спросил он, демонстрируя негодование.

Лея недовольно приоткрыв глаза, напряглась, но поймав взглядом Райна, расслабилась и махнув рукой в сторону закопанного в снег запаса, хрипло со сна проворчала:

— Куда ему деться? Или ты думал, что я все сырым съела? — она невольно вылезла из-под куртки и, ощутив холод, раздраженно спросила:

— Ты что… отверстие не закрыл?

Райн от подобной наглости опешил. Лея, не обращая внимания на застывшего в гневе лэра, поднялась и побрела, поеживаясь от холода, ставить стазис.

«Куда на ночь все тепло выпускать!» — при этом она с удовольствие куталась в согретую куртку Райна.

Лея тоже хотела кушать. Потому вернувшись, она взяла у него свой клинок. Вынув мясо из снега, принялась его нарезать, и в очередной раз жалела, что тогда отправилась без ножа.

Отличный нож, подарок отца, потерялся в прошлом месяце, когда ей пришлось срочно разрезать им ловушку. Кут, боец ее отряда, висел без сознания в западне клыкастых. Его руки были раздроблены огромным камнем, припасенным в ловушке для эмирими, и Лее пришлось его срочно выручать.

Кости ее бойцу целители спасли, а вот ее нож потерялся.

Кут еще очень молод и неопытен, вот и попался… а те капканы, возможно, Райн ставил. И чего она после этого с ним возится? Лея вновь горько вздохнула. Она уже насадила мясо на клинок и начала жарить.

Райн решил, что не опустится до дрязг с женщиной, устроился на своей, еще теплой после тела эмирими шкуре, и укрылся вторым куском.

Лее хотелось сделать так, чтобы он остался голодным, но это ей показалось слишком мелочным. Так что, повздыхав, она все сделала как надо.

Поужинав, так и не разговаривая, они устроились спать.

* * *

Лея проснулась настолько окрепшая, что ей просто невмоготу захотелось прогуляться по свежему снежку. Она до конца вылечила руку, быстро и крепко переплела волосы, медленно натянула комбинезон, и тихо направилась к отверстию.

Лея медленно прошла под просевшим от тепла снежным сводом и чуть не коснулась потолка головой. Пока они спали, в пещере была полная темнота, потому то, что Лея собирается уйти, Райн понял только по звуку.

— Домой? — не решив с чего начать, приступил с главного.

— Да, ухожу, — гордо отрезала она. Вредничая по мелочи, Лея уже подобралась к отверстию и сняла стазис, когда ее догнал полностью одетый Райн.

Они выбрались наружу вместе.

Это было просто восхитительное зрелище после темноты! Все залито ярким утренним светом: и блистающий разноцветными искорками снег, и чопорные горы, и даже, казалось, хрустальный ветер набегавший порывами с гор, нес в себе огромные запасы света и радости.

Лея, попавшая в чарующие потоки дня, в первый миг не могла привыкнуть к блеску вокруг. Прикрыв глаза, она споткнулась об намороженный выступ, упав коленом больной ноги в снег.

Райн прошел гораздо дальше по дну ущелья и уже успел привыкнуть к слепящему многоцветию, играющему в ярких лучах вокруг. Ему повезло — под ногами было гладко. Хотя не исчезла опасность, провалится в снег с головой, Райн шел радостный, как по небу. Смешное сравнение, по сути, они сейчас на дне каменой чащи между двумя рвущимися в высь горами. Какое уж тут небо…

Когда он повернулся, то увидел, что Лея, свалившись, барахтается в снегу, неловко с трудом пытаясь подняться с больной ноги. Он даже остановился, чтобы с удовольствием полюбоваться этим зрелищем.

— Я всегда знал, что эмирими слабые, глупые и неуклюжие, но это… — он удовлетворенным жестом показал на недовольную и униженную девушку. — Это роняет вас…

Договорить он не успел. Лея сжав зубы, так и стоя на коленях в снежной каше, ловко слепила твердый снежок и запустила его. Вышло настолько крепко, что от удара Райн упал. То ли она сделала его слишком крепким, то ли кинула слишком сильно, то ли помогла ускорению магией, но факт остается фактом: Райн с размаху рухнул в снег на спину.

Лея от всей души расхохоталась и, наконец, встала во весь рост, за что и получила снежком в лоб от лэра. Теперь счастливо рассмеялся Райн.

Эмирими уже захлебываясь смехом, послала снежок в лэра, который смог ловко уклониться и от этого развеселился еще сильнее, лепя ей в наказание, огромный ком снега который, судя по размеру, должен погрести ее с головою.

Лея к этому моменту заготовила себе около десятка снарядов, и быстро перемещаясь с места на место, устроила довольно уворачивающемуся Райну настоящий обстрел. Особенно удачный получился третий шарик, она попала лэру прямо в нос, пока тот сметал снег с лица, Лея попала в него двумя остальными, заодно разбив в кашу, его только что слепленного «снежного великана».

Лея уже давно выбралась из снега, так что успевала и уворачиваться и обстреливать лэра новыми снежками. Счастливо резвясь на свободе после темного пещерного заключения, они забыли: что друг для друга смертельные враги; что под ними многометровый слой снега… и что в этом мире слишком суровая расплата за беспечность.

Они уже прилично отошли от пещеры, когда Лея, сделав новый снежок, счастливо хохоча, на бегу кинула его в Райна уже пятнистого от налипших шариков снега. Крошечный шаг назад, как отдача от броска, и резко вскрикнув, она внезапно провалилась вместе с пластом снега в глубокую каменную щель, затаившуюся между скалами, словно ощерившийся рот хищника.

Райн стремительно ринулся к ней. Склонившись над ямой, в которую упала Лея, Райн тщетно вглядывался в снежное месиво — внизу ничего кроме каши из снега и торчащих по краю острых камней, похожих на зубы видно не было.

Если есть опасность для Леи быть пронзенной острым торчащим камнем, она сможет спастись стазисом… если успеет, но как быть с воздухом в снежной каше? Райн по краю каменного уступа начал проворно спускаться вниз, в этот каменный карман.

Не было никакой гарантии, что Райна не снесет в снежную кашу следом за Леей. Но лэр крепко придерживался за выступающие из скалы камни, и это давало ему возможность выбирать, куда стать ногой, чтобы не провалиться.

Леи не было видно. Райн спустившийся до самой кромки мятого снега, свесившись над снегом, выкладываясь до придела, стал поспешно искать ее руками, шаря в рыхлом снегу.

Время растягивало этот страшный миг как жилу марока.

Когда он совсем отчаялся, ему чудесным образом попалась ее рука, вытянутая вверх в попытке выбраться.

Видимо, пока хватало воздуха, Лея старалась выкарабкаться, и ей почти это удалось.

Райн одной рукой крепко удерживался за удобно торчащий хоть и ненадежный камень, другой схватился за руку Леи и с усилием потащил ее на себя, рискуя полететь вслед за ней. Но с момента как поверх снежной каши появилась голова девушки, он перестал торопиться и, выверяя каждое движение, аккуратно с огромным напряжением подтягивал ее к себе.

Когда, наконец, Лея была в его руках, Райн с тревогой присмотрелся — она находилась в глубоком обмороке. Мокрая от снега, помятая весом «каши», расцарапанная в кровь, но живая! Воину показалось, что с него сняли тяжеленный камень мешавший дышать!

Райн потер ее щеки горячими руками, про себя восхищаясь их нежностью, но Лея в себя не приходила. То, что с ней все в порядке, выдавало выдыхаемое ею крошечное облачко пара.

Может это хорошо, что она сейчас неподвижна! Райн как следует огляделся и пришел к выводу, что забираться наверх будет сложно даже без Леи на руках.

Лэр примерно наметил путь, по которому можно выбраться наверх, но до места «легкого» подъема надо было еще добраться!

Выдержав путь в заданную точку, лэр вынул из кармана веревку, и крепко привязав один конец за пояс и плечи девушки, другой конец закрепил у себя на руке и, оставив ее на камнях у основания «тропинки», начал взбираться вверх.

Расчет лэра был прост: оказаться наверху и втянуть на веревке бессознательную Лею. Но исполнение замысла, в виде пути наверх, заняло не меньше получаса.

Карабкаясь, он ободрал руки в кровь, порвал меховые штаны на коленях и наконец, вспотевший и уставший до дрожи, достиг края «кармана». Теперь ему предстояло еще более трудное дело. Закрепиться в столь ненадежном месте и, не покалечив об острые выступы скал, втянуть Лею к себе.

Медленно и осторожно он натянул веревку, которую удержать ее было невозможно, кровь на руках работала как смазка. Он начал медленно наматывать веревку на локоть. Медленно поднимая Лею наверх, лэр больше всего на свете боялся, что веревки эмирими не рассчитаны на подобные «случайности». Но обошлось. Лэр втянул ее наверх, оттащил от края и попытался привести в чувство.

Райн чуть склонился над Леей, поднял руки и крепко обхватил ее мокрое от снега и крови лицо ладонями.

Лея почти сразу очнулась от его прикосновения, когда Райн пытался отчистить от снега царапины. Их тела нежно соприкасались, она уткнулась лбом ему в грудь. Лэр погладил ее по спине, пытаясь как-то утешить, даже не представляя, хочет ли она его сочувствия.

Девушка прекрасно помнила, как внезапно обрушилась вместе со снегом в какую-то темную яму. Ужас первого момента, когда под ногами не нашлось опоры… Лея помнила, как изо всех сил пыталась вырваться из липкой каши вверх, но лишь все сильнее погружалась вниз, вслед за оседающим снегом. Помнила, как металась из стороны в сторону, крича так громко, что сорвала себе голос. Помнила невыносимо тяжелый снег, попавший в рот и глаза, карябающий лицо, словно острием клинка. Помнила, как наконец взяла себя в руки и, выработав несколькими махами тактику подъема, стала с усилием пробиваться вверх. Вверх, вверх, вверх… какой-то момент ей показалось что ее кто-то поддерживает, выталкивая наружу, но воздуха не осталось и все ее усилия оказались напрасны. Сознание отключилось и что было дальше, она не помнила.

Очнулась на руках у окровавленного лэра. Избитая, охрипшая, но живая. Лея, не раз, спасала из таких снежных ловушек своих учеников и прочих бедняг, угодивших в каменные карманы. И слишком хорошо знала, что это тяжело выполнить даже в команде.

Еще один должок лэру.

Райн, подхватив Лею на руки, потащил к пещере, проваливаясь с каждым шагом в снег. А в этот миг Лея с наслаждением вдыхая чистый воздух, никак не могла надышаться.

Они молчали, не зная о чем говорить.

Лея была преисполнена благодарности Райну, ей было немного стыдно за плохие мысли о нем. Для себя, наконец, она решила, что лэр совсем не похож на соплеменников и что он добрый и великодушный, — это сильно примерило ее с собственным «предательством».

* * *

Когда они пролезли сквозь отверстие, довольно сильно обрушившееся по краям, и спускались по высоким ступеням вниз, Лея закрыла пещеру стазисом.

— Все, Райн, поставь меня. Я дальше сама…

Райн удивленно вздохнул, в первый раз услышав от нее свое имя произнесенное мягко, без раздражения. Аккуратно опустив ее на пол, развернулся и направился в темноту в их «спальни», куда не попадал тусклый свет уходящего дня. Лея вслед Райну запустила светлячок, зная, что он не любит темень. Он на миг повернулся к ней и, быстро стягивая порванные перчатки, коротко улыбнулся. Лея ответила ему тем же.

В пещере Лея, на волне великодушной благодарности, задумала сделать лэру подарок, в виде ванны с теплой водой, которая, к сожалению, мгновенно замерзала, но все же девушке не терпелось исполнить свой замысел.

Эмирими рассчитывала на то, что пока их не было, пещера остыла, и весь снег приморозило ледяной коркой. Так и вышло. Все стало крепким как камень.

Лея подошла к приспособлению Райна для умывания, рассчитала на глаз расстояние, применяя магию, увеличила отверстие в снегу, что небольшая емкость для умывания превратилась в ванну, в которой можно было легко искупаться. Повесив сюда дополнительный «светлячок», она позвала лэра, который уже нарезал мясо и надел его на клинок в ожидании Леи.

Скрывая свое голодное раздражение, лэр не хотел никуда идти, но Лея вновь его позвала, и любопытство победило.

— Райн, рискнешь искупаться? — как он мог отказаться, после такого провокационного вопроса?

— Где? — кратко спросил Райн, мгновенно появляясь в светлой комнатке, преобразованной Леей из его умывальной ниши.

— Здесь. Я оставлю тебе заклинание обогрева воды и закрою все стазисом. Но имей в виду, в теплой воде снег мгновенно растет и заморозит воду. Так что придется купаться быстро!

Лэры всегда купались в холодной воде, но и даже это было роскошью. Поэтому быстро-быстро расстегивая рубашку с пуговицами, вырезанными из косточек марока, Райн спросил:

— Как я выберусь из-за стазиса?

— Я буду иногда подходить и спрашивать. Не бойся, подсматривать не буду…

Он криво усмехнулся:

— Что сама не рискнула?

— Есть хочу! — надулась она, скрывая, что ее даже слегка оскорбило такое недоверие, это ведь был радостный сюрприз для лэра!

Райн признал ее правоту и, остановившись на последних деталях одежды, стоял, ожидая ее возвращения в пещеру, к еде.

Лея помедлила, вспоминая формулу нагрева, потом наложила ее на воду для купания и, закрыв нишу стазисом, ушла жарить уже опостылевшее безвкусное мясо серого великана.

Вода за счет тающих стенок прибывала с огромной скоростью, а когда заклинание наложенное Леей кончилось — мгновенно остыла. Но Райн уже успел помыться и сейчас раздумывал, как будет сушить нижние рубашку и штаны, если постирает.

Никак! Ему пришлось с отвращением надевать на себя грязную рубашку.

Лея выпустила лэра и, игнорируя недовольство ее легким запозданием, направилась дожаривать мясо. На самом деле она о нем немного позабыла.

Обжаривая последние кусочки, она все думала, как там все ее родные? И размышляя, так в это углубилась, что опомнившись, проворно освободила начинающего по-настоящему замерзать лэра.

Выбираясь из ниши в коридор, лэр проворчал:

— Я уже был уверен, что это утонченная месть!

Лея поджав губы, промолчала. Но все равно было неприятно.

Поужинали они с аппетитом. Лэр лег спать, а Лея пошла купаться.

* * *

После того как вернулись воины из отряда Леи с рассказом, что она осталась отвлекать врагов, прошла неделя, которую Атем пережила так, словно погибла вместе с сестрой.

Время шло. Надо было собираться на сложную, по затратам магии, охоту за спящими под снегом мароками. Но кто будет охранять охотников растративших силы на лов?

В тот день, когда Лея спасла детей обменяв их на мароков, Жеул и несколько бойцов погибли в горах от лап синих кошек, подкарауливших их под скалой. Как водилось у хищников, чтобы внезапно спрыгнуть и мгновенно разделаться с добычей.

После таких нападений редко кто выживал, потому отряд в тот день не прикрыл охотившихся детей. Атака хищников во время Льда явление беспрерывное и повсеместное, но к нему нельзя привыкнуть. Даже подготовиться к схватке, как следует, мало когда удавалось. Хищники прячутся, и хитро действуют, нападая всей стаей.

Чтобы там не случилось, но эмирими остались без командиров, а в случае с Жеулом погиб весь и отряд. Потому сейчас в главном зале дома Правителя, еще его называли Залом Суда, взрослые эмирими собрались обсудить, кого лучше ставить на место погибших командиров. Они должны назвать того, кто заменит погибшего боевого командира и поведет новый отряд на охоту.

Атем с Майтом стояли посередине зала недалеко от Правителя и выслушивали имена предлагаемых в кандидатуры ведущих воинов. Эмирими в основном предлагали Атем. Она была из семьи великих воинов, отличалась большими способностями в магии и владела ими почти как сестра, уже родила всех своих детей и обладала огромным боевым опытом.

Сама Атем холодно реагировала на перечисление ее «достоинств», словно чего-то ожидая. Наконец высказались все…

Больше никого не предложили: в основном называли ее и молоденькую, но талантливую Олиет.

Атем аж зубами скрипела от возмущения! Дитя, девочку, ровесницу ее младшего сына командиром на войну? Совсем обезумели?!

Легко поднявшись с кресла, Правитель важно провозгласил:

— Командиром главного охранного отряда назначаю Атем!

Эмирими согласно кивали, Свеим, предлагавший Олиет был недоволен, но промолчал. Ничего другого никто и не ожидал.

Майт встал и задал вопрос:

— А кто будет вторым командиром?

— Я решил объединить отряды в один!

Эмирими удивлено зашумели — двух отрядов было недостаточно, бойцы и так не успевали отдыхать! А одного и вовсе не хватит!

Атем облегченно выдохнула, она боялась, что древний «поганец» поставит одаренную девушку вторым командиром, когда ей еще не одно десятилетие учиться! Но не тут то было, Правитель продолжил свою речь:

— Я решил сделать еще один, особый отряд! На этот раз из заслуженных воинов — вторым командиром назначаю Майта!

Махуд быстро перечисли имена бойцов нового отряда: куда вошли все раненые и покалеченные старики, кроме Трента. Племя взбудоражилось, если и этот отряд сгинет, в племени останется только неопытная молодежь!

Атем, услышав список, — ахнула, но это все! Это смерть! Молодые, сильные и здоровые и те, уступали по силе врагам, а тут отряд из покалеченных воинов и стариков, которые не убежать, ни помочь друг другу не смогут! Уж лучше сразу отвести их на утес Неблагодарных и скинуть!

Атем хладнокровно вышла вперед перед разом замолчавшими эмирими и резко спросила:

— А что в это время будешь делать ты, Махуд? Искать замену законной жене? Обещая будущей невесте, как и Лее, что отправишь старую супругу отбывать срок нянькой при детях? Или сразу в бой, чтобы наверняка? Да?! — гневно поджав губы, она громко обличила его, немыслимо нарушив все правила обращения к Правителю. — Почему не берешь и не ведешь бойцов сам?!

Все резко замерли, с напряженным ожиданием уставившись на Правителя, пока тот хладнокровно смотрел на Атем.

— Вот и посмотрим, какие из нас рабы получились за время правления этого подлеца! — тихо прибавила она, отступив к мужу.

В зале стояла тишина, и поэтому каждое ее слово было услышано, но Правитель ответить не успел.

— Ах, вот как? — раздался шипящий голос Жели, жены Правителя, молодой эмирими творившей чудесные ткани. — Значит, старая жена не нужна? Нянькой к детям? Какая честь! — вздохнув, как всхлипнув, она с горечью добавила:

— Дети… Они тебе никогда не были нужны, ради чего такие приличия? Разводись сразу!

Жели шагнула вперед с явным намереньем поругаться с мужем, но Правитель наложил на нее стазис и, не поднимаясь, произнес:

— Ложь, все ложь. Атем так и скажи, «не хочу идти воевать!» Не стоит тут грязь разводить, тем более той, что может подтвердить мою правоту, даже нет в живых. Ты бы хоть память сестры пачкать постеснялась! — потом он перевел страдальческий взгляд на Жели, и трагично прибавил:

— Посмотри, что ты наделала, Атем! Ты! Замужняя женщина! Ты своей ложью почти разрушила мою семью! — он расстроено покачал головой, сокрушаясь о ее, Атем, непорядочности!

Она смотрела во все глаза и не верила самой себе. Так перевернуть обвинение! Майт хотел подтвердить слова жены, но она его удержала, кто поверит мужу? Все решат, что он ее выгораживает!

Разозлившись, Атем сняла стазис с жены Правителя. Та уже остыв от гнева, сказала то, что все считали незыблемым, вывернуло наизнанку и заставило задуматься окружающих эмирими.

— Еще мой дед говорил, что ты подлец, Махуд! А я не верила… — она сказала это с глубокой горечью, на что Правитель вновь посмотрел на Атем с таким укором, что от стыда хоть плачь.

— Он говорил, что войну с лэрами начал ты, чтобы сплотить вокруг себя против общего врага всех эмирими! Да и ту ловушку Малинке, девушке-лэри, из-за которой война началась — ты устроил. Из-за чего уже тысячу лет гибнет наш народ! До этого всем всего хватало и мароков, и дерева, и воды!

— Твой дед пошутил… или он был сумасшедшим!

— Да, а почему тут нет никого старше сто лет? Почему все кто знали тебя раньше, погибли?

— Это лэров благодари, и вообще хватить мутить народ, Жели! Иди к детям!

— Нет, на этот раз ты меня не заткнешь! Ты лучше ответь, кого тут мутить осталось? Где твой народ, Махуд?

Правитель незаметно махнул рукой, и Жели упала без сознания прямо на пол зала.

— Это от преизбытка чувств! Атем, ну ты что натворила? Чего добилась? И что ты можешь мне сделать? Куда ты денешься отсюда из долины? А здесь один хозяин — Я! — Он поднялся во весь рост. Но Атем не дала ему продолжать.

— Я добилась того, что ты показал свое истинное лицо!

— Вот оно, смотри! — он насмешливо скривил рот. — Зачем? Впрочем, я благодарен, ты развязала мне руки! Теперь я буду брать в жены кого захочу! И сколько захочу. И детей у меня будет десять! Я буду править железной рукой, не считаясь с кучкой глупцов, держащихся за какие-то древние законы!

— А воевать ты не хочешь? Собери воинов. Потрать свою великую магию не на тех, кто годится тебе в правнуки, а на врага?

— Да, я так и сделаю. Я как раз разработал новые деревья-кусты…

Атем покачало головой, ее всегда поражала его способность увиливать в разговоре.

— И теперь эти кусты будут ловить и доедать остатки эмирими? — едко спросила она.

— Нет! Ну, что ты! Атем, а ты оказывается шутница! — он сказал это прежним, добродушным тоном. — Они просто ни капли не похожи на те Богатырские деревья, что привыкли видеть лэры, а скорее будут похожи на небольшие кусты. Так что война выходит на новый уровень! А пока идите по домам! Я завтра объявлю свое решение по всем вопросам.

Он сел на свое место, презрительно рассматривая Атем и Майта.

— А вы завтра идёте воевать! Иначе пошлю Олиет и Крима! А вас в ледник!

Правитель поднялся и шагнул вниз с возвышения, на котором стоял трон. Затем, презрительно взглянул в сторону непокорных и направился к себе. Продвинувшись почти до выхода, он остановился и высокомерно произнес, указывая на лежащую без сознания Жели:

— А эту забирайте с собой, мне она больше не нужна! — и с достоинством удалился.

* * *

На следующее утро обжарив мяса раза на три, чтобы вернувшись осталось только его согреть, Лея предложила:

— Давай наловим мароков? Я уже есть не могу это терпкое, словно листья кутумы, мясо! — Лея демонстративно скривилась, пряча заготовки в холод.

— Как мароков? Под снегом? Это что шутка такая?! — недоверчиво разглядывая мимику на ее лице, надеясь что она шутит, спросил лэр.

— Не шутка, сам увидишь! — недовольно ответила Лея, непривыкшая чтобы ее слова подвергали сомнению. — Неужели, ты первый раз слышишь, что это возможно?

— Я слышал, но не верил…

— Увидишь! — уверила она, поджав губы. Но в тот день пойти они не смогли — снаружи поднялся сильный ветер, сбивающий с ног. Поэтому выглянув, они дружно перенесли поход на более подходящее время.

Райн, так и не выяснив для себя, в чем корни проблемы своего столь малопонятного отношения к Лее, решал все затруднения с помощью глубокого сна, в который погружался, едва устраивался на своей части шкуры.

Эмирими, изнывая от ничегонеделанья, нарезала весь запас мяса на кусочки и принялась их жарить. Закончив, остудила и спрятала в снег. Этим она убила большую часть дня, и наконец, присоединилась к лэру.

Скверная погода продлилась еще день, наделив Лею с Райном лишним временем.

Лея полная энергии взялась выравнивать камни на полу, словно водную гладь. Райн уже отдохнувший за всё еще вчера, теперь малодушно изображал сон, исподтишка наблюдая за девушкой.

Его на самом деле безудержно влекло к Лее, а останавливало уже даже не то, что они вековечные враги, а то, что с ее стороны никаких намеков, посылов или даже обнадеживающих или интересующихся взглядов не было.

Лея, закончив возню с камнями, вслух сказала.

— Завтра обязательно пойду за мароками!

Лея мучилась от подобного пренебрежения лэра, искренне не понимая, ну, сколько можно спать!

* * *

Уже час как они ушли от пещеры в сторону ближайшей долины, в которую их перебросило порталом, в поисках места, где не было бы лишнего снега от лавины.

Таково было требование Леи.

Она поскользнулась — больная нога так и не пришла в нормальное состояние, подгибаясь в самое неподходящее время, как сейчас над пропастью. Райн поймал ее за руку и злобно рявкнул:

— Смерти моей захотела, эмирими!

Ей очень понравился его испуг! А если он немного поразмыслит над своим восклицанием, то поймет, что оно недвусмысленно показало его страх за нее. Ну, не станет же воин-лэр раскидываться направо и налево такими словами! Этот вывод очень ей приглянулся. Прямо согрел.

Лея непривыкшая к роли опекаемого ребенка, скрывая смех от такой постановки вопроса «кровным врагом», съехидничала:

— А я то подумала, что ты начнешь, восхищаться и петь мне баллады о величии и достоинстве красивой смерти, главной награды сурового война! — довольно ядовито сообщила она, делая вид, что размышляет вслух Лея. — А ты оказывается, куда проще на все смотришь… — а потом она ласково улыбнулась ему, чтобы смягчить свою излишне колкую шутку.

Райн уже было рассвирепел, но заметив ее улыбку, сразу остыл и, высокомерно посмотрев на нее, холодно произнес:

— Я смерти не поклоняюсь, если ты заметила! — Райн отвернулся и пошел дальше.

Путь шел вниз по узкой едва заметной заснеженной тропке к подножию горы. Когда они приблизились к той самой долине, лэр вспомнил их странное появление здесь, и не упустил возможности спросить:

— Так как мы здесь очутились, ты, вроде этого не планировала? — он даже улыбнулся про себя собственной вежливости. С чего бы это?!

— Точно не знаю, думаю, что мое заклинание активировало точку перехода и нас перекинуло.

— Это лучше смерти… — не удержался и напомнил лэр.

— Да. Представь, живешь себе, охотишься, снегу радуешься и никакой войны… — мечтательно вздохнув, сказала Лея.

— Да, никакой войны… и без нее ловушек у Эмилера хватает! — задумчиво отозвался лэр.

Лея бросила на него быстрый взгляд и, раздувая ноздри, судорожно втянула воздух. Ее просто безумно волновал печальный лэр. Она едва сдерживалась, чтобы не подойти и обнять его!

* * *

Погода была отличной, и только снежные тучи то здесь, то там, постепенно собирались над головой, предупреждая, что это ненадолго.

Райн косился наверх, обдумывая: успеют они вернуться под защиту пещеры до метели или нет? Но эмирими все бродила в поисках нужного места. Наконец Лея обнаружила подходящую поляну и остановилась, весело всматриваясь в реакцию лэра.

— Ну что, готов ловить мароков?

— Я пока не верю, — улыбнулся он, склонив голову, — и не поверю, пока не увижу это своими глазами!

Эмирими кивнув, встала посередине поляны, напоследок предупреждая:

— Райн, не двигайся со своего места, пожалуйста, а то мароков распугаешь!

— Я, что, не понимаю! — обиделся лэр по-настоящему. Лея тут же извинилась:

— Прости, я на всякий случай, сам понимаешь…

— Привычка, — улыбнувшись, подсказал лэр.

— Да, она самая! — с облегчением сказала Лея, вытаскивая из кармана манок для зверюшек. — Я рада, что ты понимаешь!

— Неужели из-под снега выберутся?! — восторженно спросил Райн.

— Немного, но, да — выберутся. Сам увидишь! — Лея призывала своим магическим манком спящих под снегом мароков уже минут пять. Но никто не появился.

Райн разочаровано вздохнул и отвернулся, думая: «Как хорошо, что у нас есть то противное на вкус, хотя бы съедобное мясо!»

Но Лея, зная, что мароков еще надо еще добудиться, терпеливо подманивала зверьков. Наконец, нервно оглядываясь, из-под небольшого сугроба появился первый мохнатый марок. Лея не останавливаясь даже на миг, накинула магическую сеть на первую добычу.

Райн чуть не закричал от радости, мечтая помочь Лее с поимкой, но в последний момент, вспомнив предупреждение, смущенно промолчал. Но теперь он стоял столбом затаив дыхание посредине поляны и ожидал продолжения.

И вот… Прямо из-под его ног разгребая снег, появилась полусонная самочка марока. Райн радовался как дитя, с восторгом поглядывая на сосредоточенную Лею, продолжавшую сзывать дичь.

Им бы такое умение в племя! Скольких смертей от голода можно было избежать!

Лею в своём деле вряд ли можно было назвать дилетантом или даже посредственным магом. Отнюдь. Она привыкла к тому, что ее умения поражают и ошеломляют соплеменников, но то, с каким восхищением на нее взирал Райн, просто сбивало с толку, лишая сил. Хотелось бросить все, и смущенно посмотреть на него, ожидая похвал и восторга.

Лея продолжала. Дисциплинированный ум, призванный хозяйкой к порядку по привычке требовал делать запасы для времени Льда. Наконец, заманив пять зверьков, она связала их магической сетью и предложила Райну потащить. Он для вида поворчал, что «эти слабосильные эмирими никуда не годятся», взвалил на себя добычу и довольный пошел впереди.

Лея не обиделась на его шутливое брюзжание — он сказал настолько беззлобно, что напомнил шутливое ворчание ее отца, когда мама просила того сделать какую-нибудь мелочь, вся тяжесть которой заключалась в том, чтобы встать и пойти.

Детство Леи было очень счастливым. Она и сейчас с радостью вспоминала, как они всей семьей запасали лед под сезон Тепла или радовались приходу времени Льда, потому, что вода — под ногами. Охотились на мароков, весело запасали дрова под охраной папы и его отряда, радовались каждой мелочи, все вместе празднуя победы Леи, когда одолев соперников, она как отец стала командиром двух десятков бойцов. Вместе выдержали гибель мамы от нападения Синих Горных кошек. А потом и отца…

И остались одни с Атем. Вернее одной осталась Лея, у сестры были уже муж и сыновья.

Лея, вспоминая, грустно вздыхала. Райн услышав это, обеспокоенно обернулся. Девушка медленно покачала головой, поясняя, что все в порядке.

День перевалил за половину, вместе с ним ушло тепло ясного дня, сменившись мрачностью непогоды. Они шли в гору уже час. Миновали опасный обрыв, с которого утром чуть не упала Лея, прошли ровную, но очень узкую часть дороги… когда Райн остановился и, отбросив сеть с мароками в сторону, выхватил клинок…

Райн приготовился к бою. Лея, которая шла позади него, подобравшись ближе, тихо спросила:

— Что?

— Тссс… — он даже не повернул к ней голову.

Опасность. Но какая? Лея насторожилась, осматриваясь, на всякий случай отступив от лэра подальше, чтобы не мешать друг другу в бою. И вдруг подумала: «Что делать в случае, если рядом окажутся лэры?! А ведь Райна теперь она точно не убьет — слишком глубоко он въелся в ее сердце!». Но пока ничего не было видно — вокруг безмолвно высились горы, с места на место лениво перебегал ветерок… но вот и она услышала звук.

Это горная кошка! Рык, которой разносило эхо, спутал стороны… и вдруг со скалы прямо на Райна, разинув пасть и бешено рассекая воздух, ловко спрыгнула громадная Серая хищница с горящими как уголья глазами. Раздражено хлопая хвостом по лохматой с зелеными пятнами шкуре, покрытой укрепленными пластинками, она легко, словно соломинку, свалила огромного лэра в снег.

Зверь, которого почти невозможно различить на фоне гор! Зверь, который размером больше пяти обычных синих кошек! Лея столько лет охотилась в горах, но таких еще не видела! Она заметила, что грудь серого хищника покрыта чем-то похожим на панцирь, а меху скромно достались только лапы, шея и хвост!

Райн уже насмерть сцепился с напавшей кошкой, несколько раз навскидку ударив ее клинком — ловко попал между пластинами, но огромная хищница казалось, не обращала на это внимание, она вцепилась в него и вывернула гибкое сильное тело лэра своей тяжестью.

По пятам за Леей мягкими грациозными прыжками погналась другая Серая кошка, спрыгнувшая откуда-то сверху скалы рядом с эмирими. Со стороны узкого перехода над ущельем на заснеженной тропинке, протоптанной Леей и Райном, появился третий серый хищник.

Лея могла действовать только остатками магии, клинок был у Райна.

Одному напавшему она кинула под нос сеть с мароками — поймав сеть лохматой лапой, он тут же переключился на них, облизываясь на кричащих от ужаса зверьков; другого зверя во время прыжка она сдержала стазисом, и он нелепо упал растянувшись в прыжке.

Оглянувшись на Райна, Лея с ужасом поняла, что он уже в крови с ног до головы, и все еще катается по снегу в страшных объятиях хищника, когти которого, словно стальные кинжалы в лохматых лапах, терзали его грудь на лоскутки. Лея стремительно кинулась на помощь, но при таких размерах «кошечки», магии эмирими не хватит удержать даже одну, а не то что, двух огромных голодных зверюг!

Кошка, прижав лапами обессилевшего Райна, стала жрать его заживо! Лея и этого хищника едва успела связать стазисом. К этому времени лэр успел сильно ранить зверюгу, так что Лея легко тут же с ним покончила, добив магией. На свободе был тот хищник, которого удалось отвлечь несчастными мароками. Они мог в любой момент на них напасть, как и тот, кого она заморозила первым.

Магия таяла, как снег в теплой руке. Лея подкравшись к сытно ужинающей кошке и швырнула в нее магическим огнем, вызвав панику. Зверюга, от неожиданности обронив недоеденного марока, с диким воем, которое подхватило неугомонное эхо, — ринулась прочь.

Отлично. Вторая кошка минус!

Но то, что у Леи совсем не осталось магии, не могло не пугать.

Понимая, что стазис третьего зверя надолго не удержит, Лея, первым делом, распорола клинком ему шею, но даже это не остановило серого убийцу. Освобожденный зверь, со смертельной раной на горле, заливая свой путь кровью — резко прыгнул на девушку.

Уже мелькнули над грудью Леи, рассекшие воздух выпущенные длинные когти, как вдруг серого зверя точно что-то толкнуло — эмирими из последних сил неловко воткнула клинок ему в живот! Лея понимала, что даже в таком состоянии пока кошка до конца ослабнет от потери крови, она успеет убить девушку раз пять.

Эмирими увернулась из-под заторможенного удара кошки, расплатившись за свою неповоротливость только глубокой царапиной, вокруг которой по комбинезону тотчас расплылось кровавое пятно. Но видно хищнику почти не повредил укол клинком в живот — костяные пластины скинули острие, не дав пробить броню до конца. Откатившись, чтобы избежать нового удара страшной лапой, девушка лихорадочно искала выход из этой схватки.

Кошка, слегка пошатываясь, вновь прыгнула на Лею. Вдали раздался голодный рев еще одного зверя.

Лея стиснула зубы. Сюда движется еще один Серый кот!

Да, для него готов кровавый пир. Выбирай — не хочу!

Один Райн лежащий на снегу в луже крови, словно нарезанное к ужину мясо — чего стоит! Лея рассвирепев, изо всех сил вонзила клинок в раненое горло кошки, проткнув шею насквозь. Потом, не выпуская вонзенного клинка из рук, ловко поднялась, рывком добив гадину.

Все кончено. Над долиной на мгновение повисла тишина…

Лея стояла посреди кровавого поля, вокруг на снегу лежали трупы врагов. И из-за одного врага она безудержно горько плакала.

Глава шестая. Горькое осознание.

Лея медленно, на дрожащих ногах, приблизилась к Райну.

Он лежал растерзанный, несчастный…

Она как истинный воин, даже сейчас восхищалась его силой! При всем желании и опыте Лея не смогла нанести раны пробившие броню этому зверю, а лэр смог, он почти убил хищника. Лея со стоном рухнула на колени возле Райна, не сдерживая слез. Где-то рядом по ущелью эхо пронесло рев кошки. И вновь опустилась тишина…

Лея зачем-то стала тщательно поправлять на Райне лоскуты куртки, не зная как пережить потерю этого… врага. Сильного, благородного и такого близкого. Но лэр вдруг приоткрыв тусклые глаза, застонал.

Лея, ахнув, схватилась за горло, будто задыхаясь.

Жив! Внутри груди все словно огнем полыхнуло.

Что можно сделать? Что? Что? Она лихорадочно осматривалась в поисках подсказки. Как его спасти?

Лея понимала, что на себе дотащить его до пещеры не сможет, да и как его нести, если на нем места живого нет?! Как?!

Сейчас запах крови привлечет со всей округи голодных зверюг всех мастей, и что она сможет сделать?! Лея всхлипнула, закусив губу, на миг задумалась, машинально оглядывая поляну. В голове постепенно созревала безумная идея.

— Все равно я отсюда тебя заберу! — упрямо сказала она, окончательно обдумав способ утащить Райна в пещеру.

Лея поискала в кармане комбинезона свою веревку, но вспомнила, что она у Райна и нашла ее в его куртке. Подтащив двух убитых кошек друг другу, привязала их между собой так, что получились довольно спаянные, а самое существенное мягкие, теплые и легко скользящие сани. Было бы время, она бы сделала все куда лучше!

Хищники сбегались к этой долине, как на званый ужин. Лея нервничала, оглядываясь на каждый рык в ожидании нападения, но делала все тщательно. Наконец с трудом, но аккуратно устроив на «санях» Райна, Лея связав веревку с хвостами кошек, поволокла «сани» к пещере.

Путь был сложный на пределе сил и терпения, а еще страх. Страх — высасывающий силу и парализующий волю. Она боялась, что все напрасно, и он не выдержит пути. Но остаться здесь и подождать пока восстановятся силы, чтобы его исцелить, это все равно, что предложить ненасытным котам собой пообедать.

— Не дождетесь! — рычала Лея, таща «сани» в гору по камням.

«Создатель! Что это был за неимоверный труд!» — Лея оперлась ладонями о валун, острые края которого впивались в ее раненые руки и дернула «сани», которые с трудом поднимались в гору.

Вокруг сгущались сумерки и летели первые снежинки. Вот-вот будет метель. Лея двигалась медленно, упрямо продвигаясь к пещере, и это довольно небольшое расстояние забрало у нее несколько часов. Иногда девушка останавливалась, но не для отдыха, а для того чтобы вдохнуть в Райна несколько глотков магии жизни. Это то, что Лея отдавала из себя и своей жизни. Это была запретная магия, ею Атем спасла мужа, а папа не успел помочь маме.

После ее использования двигаться было еще невыносимее, но Лея старалась изо всех сил. Отдавая часть души, Лея осознавала, что лэр и до этого момента навсегда был для нее дорогим и близким.

У него будет рана, у нее будет течь кровь. Ему нанесут обиду — зубами в гневе будет скрипеть Лея.

Вообще-то в нормальной жизни все было наоборот. Эмирими сначала находили себе пару, а потом уже обменивались магией жизни. Для того чтобы помочь, если с «половинкой» случалась беда. Хотя, магия могла поддержать, она еще и привязывала одного к другому.

Но в случае с Леей, это ей теперь предстоит чувствовать все, что будет происходить с Райном. В одну сторону… Но как она могла поступить по-другому, это ведь его шанс выжить хотя бы до пещеры?

В долине совсем стемнело. Снег шел уже несколько часов, куда гуще, чем сначала.

Лея весь путь ломала голову над конструкцией приспособления для спуска лэра внутрь пещеры, но пока ясным оставалось одно — в таком состоянии его не спустить. Она прижала кулак к груди, там, где сердце давила страшная тяжесть.

Когда Лея добралась до лаза, вокруг самый настоящий снегопад в ночи, с тишиной, очарованием и нежность укутывающего снега. Девушка любила такие тихие ночи. Такое умиротворение в душе, хоть ложись на снег, раскинув руки, и в тишине думай о чудесном.

Но вместо этого она, бросив веревку, приблизилась к саням с лэром, желая удостовериться, что он жив. Но картина растерзанного на лоскутки тела Райна, представшая перед ней в который раз наполнила ее сердце настоящим ужасом: а сможет ли она ему помочь даже когда магия вернется?

Через магию жизни ей передавались безумные отзвуки его боли. Лея прикусив дрожащую губу, полезла в пещеру за шкурами. Как она сейчас жалела, что тогда разделила ее на две части! Им эту ночь придется ночевать на улице. Это безумство, но что ей делать?!

Ужасно болела огромная шишка, вскочившая на затылке, когда серая тварь кинулась на нее после освобождения от стазиса. Лея, в тот момент сильно стукнувшись головой о ледяной наст, даже не почувствовала боли в пылу драки, но сейчас голова болела до содрогания и тошноты.

Вытянув шкуры из пещеры, принялась обустраивать место для сна.

Содрав верхний слой наста с помощью клинка, она начала рыть яму в рост лэра, чтобы как-то сохранить тепло. Сделав что-то на подобии колыбельки, она застелила шкуру и пошла к Райну.

У лэра уже почти не прощупывался пульс. Если она поможет ему магией жизни, то рухнет рядом и неизвестно когда придет в себя. Лея содрогаясь от опасения, повредить ему, подтащив «сани», переложила его на шкуру.

Со лба, несмотря на холод, от напряжения стекал пот, но внутри все оцепенело. Она, уже не осознавая, укутывала лэра во вторую шкуру, присыпала сверху снегом его ноги. Потом очнувшись, влезла под шкуру и стала поддерживать в нем едва ощутимые частички жизни…

* * *

Когда Лея пришла в себя, то первое что бросилось в глаза — это небо. Небо, холодное и серое, навевающее в душу щемящую печаль.

Хотя к чему она? Лэр был до сих пор жив, значит, все вчерашние мучения — не зря. Хоть что-то…

Лея очень устала, ей в последнее время уже просто в невмоготу жить, выцарапывая каждый вздох из голодной пасти Эмилера!

Она выползала из-под хорошего слоя снега с трудом. Всю ночь шел снег, тот самый, что начался еще засветло. Лея старалась не засыпать им лэра и не выпустить тепло из их убежища.

Потянув затекшие мышцы, она подумала: «Какое счастье, что шел снег! Спокойная ночь без ветра, скрывающая перина из снега…» Лея решила, если вернется, то расскажет детям, что есть шанс выжить в горах при стечении подобных обстоятельств.

Вот только… вернется ли она?!

Сердце заболело. Лея даже не понимала, в какую сторону двигаться, чтобы когда-нибудь найти свой поселок. Когда-то она путешествовала довольно далеко, но в этих местах не была, и даже серых кошек никогда не видела, и даже не слышала о них от стариков!

Вздохнув, девушка умылась снегом, развеяв так и не покинувшую ее за ночь усталость. Закончив с умыванием, вернулась к Райну.

Магических сил после сна накопилось немного, но все, что у нее было, она направила на исцеление лэра. Задача Леи состояла в том, чтобы ощутив теплые шарики магии в своих руках, направить ее на восстановление поврежденных частей тела.

Кости у Райна целы, чего не скажешь о мышцах…

Лея представляя себе, как внутри порванных тканей лэра магия воссоздает недостающие фрагменты, сосредоточилась на плетении разорванных нитей в мышцах. Это сложное занятие и есть магия исцеления.

Было больше энергии, она бы не стала так тщательно за всем следить, ускоряя процесс, но сейчас каждая крупинка ее сил на вес золота, вдруг именно на этой мелочи запасы жизненных сил Райна закончатся!? Где-то в глубине бился страх, что магия не подействует, или ее не хватит для его полного исцеления от раны, или он умрет от истощения, не дождавшись полноценной помощи!

Через насколько часов Лея закончила. Пока все…

Девушка без сил развалилась на снегу, раскинув руки, устремившись невидящим взором в небо…

Самое сложное повреждение у Райна там, где хищник выдрал большой кусок мяса из переплетения мышц на животе. Хорошо, что в горло не вцепился, а то эти твари любят сначала выгрызть горло и лишь, потом браться за внутренности!

Погода налаживаться не собиралась. Лежа на снегу и отдыхая телом, Лея решала, как спустить Райна в пещеру? Наконец, девушка решила сделать что-то вроде горки и аккуратно скатить раненого на санях или шкуре вниз, под защиту пещеры.

Ей понадобился не один час, чтобы сильно расширить лаз и завалить снегом лестницу, тщательно и аккуратно сооруженную Райном, создав на ее месте горку.

* * *

Она чуть не плакала от облегчения, когда наконец втянула шкуру с Райном на гладкий пол возле стены, где они спали последнее время. На улице уже поздний вечер. Лея, трудилась, весь день не покладая рук и не отдыхая. Сейчас ей надо было поесть и поставить стазис, иначе из-за холода сегодняшняя ночевка будет гораздо хуже предыдущей.

Эмирими вынув из снега запасы жареного, но замороженного мяса попробовала перекусить. Еда, больше напоминавшая кусочки льда, не лезла в рот. Рассасывая эти ледышки, девушка поставила тоненький стазис. Но что это даст без огня?!

Райн в ночь начал дрожать в лихорадке и Лея не могла понять от чего, а главное, что ей делать?!

Создатель! Она потратила на него столько жизненной магии… точно на супруга. От этой мысли Лее стало так горько. Она себя привязала к врагу, он будет страдать, а она чувствовать. Хотя со временем связь ослабнет. Но когда? Тысячу лет? Или когда он погибнет?

Бедный отец! Как он смог пережить потерю мамы, если даже одна мысль превращает душу в раскаленный камень?! Всю жизнь Лея мечтала, что найдет того, кто станет ее счастьем… но те кто казались подходящими, погибали один за другим в этой безумной войне.

Мужчин оставалось с каждым годом все меньше и меньше, пока по возрасту не остался один Правитель. Лея вспомнив его условие, желчно усмехнулась. Вот тебе и Два дня!

Девушка немного помогла Райну магией и рухнула рядом.

Спать!

* * *

Утром Лея с новыми силами взялась за лэра. Растопив снег, она выстирала оторванный кусок рубашки и промыла ему раны. Райн в этот момент громко стонал от боли, но в себя не приходил. Уложив рваные края ран впритык, она стала их сращивать. На этот раз все удалось, но видимо из-за сильной потери крови, лэр так и остался лежать в бессознательном состоянии.

Девушка устало пошла за мясом. На этот раз ей удалось все, даже подогреть себе обед.

Когда она закончила с самым насущным, то отправилась на улицу. Надо было убитых кошек убрать подальше, если их, выкопав из-под снега, никто не съел, а не то они могут приманить сюда новых хищников.

Выполнив задуманное, Лея остановилась посмотреть на вершины гор уходившие за облака далеко верх. Все обросло колоссальным количеством снега, который шел с маленькими перерывами уже третий день.

Ох, как опасно все это! В любой момент может сойти лавина, и закапать их еще глубже!

Лея напоследок обеспокоенно осмотрев горы, скрылась у себя в пещере.

* * *

Райн очнулся от ужасной боли, горело все: кожа груди, лицо, руки и особенно живот. Он, не выдержав, громко застонал, застыв в неподвижности, чтобы не усиливать боль.

Ни Леи — ни-ко-го!

Никого!

Ушла… А ему все время казалось, что она рядом и от этого все становилось чуть легче. Но если ее нет…

Лэр не успел решить, что делать дальше, раздался шум шагов…

Она! Лея вернулась! Как хорошо…

Девушка прошла мимо него, не скрадывая шаг ради тишины, вынула запасы жаренного мяса, ловко нанизала их на клинок и принялась разогревать.

По пещере поплыл вкусный запах еды… О, если бы вкус хоть немного соответствовал запаху!

Лея с дымящимся обедом подошла к лэру и тихо позвала:

— Райн…

Он вдохнул глубже пытаясь отозваться, но горло так высохло, что он не смог даже прохрипеть.

Лея куда-то отошла. Райн остался, будто в бездонном колодце боли… Но девушка быстро вернулась, не дав ему отчаяться всерьез.

Она нежно отерла его губы кусочком снега, и предложила снежный шарик утолить жажду. Внутри Райн горел от боли, которая иногда все же прорывалась короткими стонами. Лея покачала головой, тяжело вздохнула и, протянув руку к его груди, мгновенно наполнила его теплом. Нет, жаром, унесшим большую часть боли.

— Ох, бедный мой, — прошептала она, вновь против всех правил используя магию жизни. Райн с облегчением вздохнул и, расслабившись, тут же уснул.

Лея забылась сном рядом с ним, даже не раскладываясь на шкуре.

На улице сильно потеплело. Это было ужасно. Снег в пещере стал совсем плотным, все текло, а вот до них самих из-за стазиса тепло не дошло. Но Лея не собиралась его снимать, прошлая лавина сошла в куда более холодную погоду.

Как оказалось, эмирими не зря ожидала подвоха.

В середине следующего дня, она решила пройтись и осмотреться, но не тут то было! Она не могла сделать ни шага, ноги проваливались так, что она рисковала потонуть в снежной каше полностью. Лея вернулась и в ожидании дельнейших событий прикрыла стазисом ход.

В самый разгар дня сошла новая лавина, куда более страшная, чем первая, и они вновь оказались отрезаны от мира.

Лея помогла с исцелением лэру — от слабости он теперь большую часть дня спал.

Девушка был рада, что тяжелых увечий на всю жизнь у него не останется. Жуткие раны нанесенные серой кошкой постепенно заживут, даже шрамов не останется. Как и ее нога, болевшая все меньше.

Они иногда тихо беседовали, пока у раненого хватало сил.

— Я люблю во время Заготовок бродить по горам в одиночестве, наблюдая, как они засыпают, — тихо поделился лэр, искренне удивляя своей поэтичностью Лею. Пристально взглянув в глаза лэра, девушка поделилась:

— Если у меня выдается свободная минута, то я сижу и смотрю как медленно или быстро пускаются в полет листья с деревьев. Могу часами наблюдать и наслаждаться… — ей было неловко говорить о таком, но почему-то захотелось честно ответить на его откровенность. Хотя боевому командиру такая сентиментальность не пристала.

— А вы вино из ягод делаете? — поинтересовался лэр, не спуская глаз с задумавшейся девушки.

— Да. И вино из ягод и из сока деревьев… — мягко улыбнулась она.

— Ух, а такое тоже бывает? — удивленно вскинулся лэр.

— Ага, вот вернемся… Я тебя обязательно угощу!

Райн усмехнулся этому обещанию как глупой шутке. Лея его не поддержала, раздумывая, а почему бы и нет?

Она вновь разогрела последнее мясо из заготовок жареного и, протягивая горячий кусочек Лэру, проговорила:

— Это последнее мясо от первого куска, осталось еще, но оно где-то под снегом…

— М-да… Нежирно! — скептически скривил губы лэр, отворачиваясь от протянутого мяса.

— Нужно! — сурово ответила Лея, настойчиво предлагая мясо. — Ешь! Тебе надо скорее восстановиться, а я пока расскажу, как придумала вернуться домой!

Лэр от этих слов отпрянул, словно эмирими дала ему пощечину, но Лея не предоставила ему возможности высказать свое удивление, устало сообщив:

— Сегодня сошла еще одна лавина, так что проверить мою версию мы сможем неизвестно когда. И кто знает, сколько нам придется снег пробивать!

— Опять лавина! — с тоской сказал Райн, отвернувшись к гранитной стене.

— Да… и снег мокрый! Сейчас он лежит льдом… но мы его растопим. Как ты вовремя нашел то мясо! — довольно вспомнила она, взяв его за руку.

Под впечатлением, что над ними вновь ледяная плита, Райн скривился как от зубной боли, но все-таки спросил:

— Что за план по возращению?

Лея пожала плечами и безразлично ответила:

— Точка перехода там, где нас выкинуло. Я хочу вернуться, и попробовать повлиять на нее магией. Эти самые точки пространственного перехода, как говорилось в древних летописях, прикреплены к конкретному месту, и это шанс вернуться назад в Скользкое ущелье.

Райн промолчал, введя Лею в искушение расспросить его, что он на этот счет думает. Но он спутал ее планы, переключившись на другое:

— А как действует ваша магия?

— Я не могу ответить тебе точно, только примерно могу сказать то, что читала в древних книгах.

— Ну, да… пойдет как в книгах.

— Все, что создано в мире, состоит из меленьких песчинок, а чтобы они не рассыпались как песок — скреплено связями. Различными. Поэтому вокруг все такое многообразное, и все по-разному себя ведет. Как написано в книгах: «обладает разнообразными свойствами».

— Ну и? — казалось, лэр серьезно заинтересовался.

— Что «ну и»? Ты спросил, я отвечаю! — заворчала Лея. — Когда я подключаю магию, то воздействую на эти связи! Вот и камень течет как вода, потому что я сознательно меняю его соединение. Делаю его как у жидкости, например, или для стазиса скрепляю воздух как камень. Это сила дана эмирими с рождения и при правильном развитии может преображать все вокруг. Из ничего — ничего и бывает, вот и приходиться плотно есть, чтобы появилась возможность менять строение и свойства веществ.

Лея подумала, не слишком ли сложно объяснила. Она понятия не имела, какое образование воины получают в племени.

— А почему эта сила не у всех? У лэров какая сила?

— У тебя она другая… Ты сам знаешь насколько вы сильнее любого эмирими!

Последовало короткое молчание, которое прервал лэр:

— А какое отношение к изменению веществ имеет манок для мароков?

Понял ее пояснения? Это Лея для себя не выяснила, но на вопрос ответила:

— Под действием магии обычный свист трансформирует как позывной в брачный период…

Райн склонив голову и, слегка прищурившись, спросил:

— Да, я все хотел спросить… Ты вдова или замужем?

— Это тебе не касается! — отрезала Лея, отвернувшись, так как сама не разобрала, с чего вдруг разозлилась.

Лэр на ее гнев не среагировал:

— А я не женат… И никогда не был… — он сказал это смущенно, Лея оттаяла:

— Я тоже…

— Правда?! Они, там, что у вас — слепые?

— Нет, они там у нас все мертвые… — холодно ответила она, вновь отвернувшись.

— Все?! — недоверчиво уточнил он.

— Моего возраста… А ты почему не женат?

— Не знаю… Как жениться, когда война?!

— Новые воины не нужны? — равнодушно спросила Лея.

— Новые жертвы и сироты, ты хотела сказать?

— Да, жертвы… — эхом в задумчивости повторила Лея.

В голове у них было одно — Проклятая война!

* * *

Через несколько дней Райн начал вставать. Лея к тому времени выкопала из-под снега остальные запасы мяса, заготовила несколько порций готовых обедов и начала пробивать новый вход. На этот раз, дело шло медленно из-за затвердевшего как лед снежного покрова.

Ужасно медленно. Через неделю после того как они чудом остались живы после встречи с кошками, ей почти удалось используя наработанную систему ступеней, добраться до старого входа. Дальше дело пошло еще медленнее.

Лея не позволяла Райну работать по двум причинам: он еще не отошел от тяжелого ранения; и ей хотелось обдумать ситуацию в одиночестве. А еще она боялась, что привязалась к бывшему врагу так, что не сможет без него жить!

Через пять дней Лея пробила входное отверстие годное, чтобы выбраться наружу.

Обдумав план возвращения, они забрали с собой все запасы, даже шкуры, опасаясь, что их возможно кинет в другое место, а не домой.

Лея уже взбиралась по ступеням вверх, когда стоя внизу с огромным куском мяса, Райн ломал голову, как втащить лучше его — неудобно нести этот исполинский шмат, понимаясь по ступеням.

— Райн, давай ты заберешь мясо и, привязав его веревкой, крикнешь мне! Я подниму, — предложила Лея, когда лэр окончательно решился, тащить его на себе. Он кивнул и, привязав шкуры к веревке, лэр сказал:

— Сначала шкуры поднимешь.

— Угу… — выдохнула она.

— Потом я поднимусь и вытащу мясо — слишком большой кусок для тебя! — он даже в таком состоянии был куда сильнее здоровой Леи.

Девушка проворчала, что есть его, не собиралась, а только втащить наверх, но все сделала, как сказал лэр.

Щуриться от света им не пришлось — светило едва виднелось в небе, бледное, укрытое за багровой пеленой облаков. Опять непогода.

Укутав мясо в шкуры, связали все веревками, превратив в одну большой тюк, который, несмотря на ворчание Леи, Райн забрал к себе на спину.

Шли они быстро. Дорога была труднопроходимая, неровная, — и все же они радовались, — согревала надежда, что скоро они попадут домой!

Хотя Лея, с негодование оглядывая вещи за его спиной, старалась не торопиться, приноравливаясь под его шаг.

Горы закончились, началась совершенно другая местность, холмистая, так что скоро перед ними показался довольно высокий холм, который словно указатель напомнил, что они почти добрались до той долины.

Но Лея не стала пробовать переход сразу, опасаясь в пустую потратить магию преображения земли.

— Насколько я понимаю, мы двигаемся на север, туда, где рождаются холодные ветры Эмилера? — улыбнулась Лея.

— Да… я такое слышал… — легко кивнул Райн.

— Значит, теплые добрые ветры рождаются здесь?! — улыбнулась Лея.

Лэр коротко улыбнулся, глазами отыскивая то место, куда они выпали из портала.

Лея присоединилась:

— Райн, я пока похожу, проверю, вдруг почувствую что…

— Опасаешься магию, зря потратить? — лэр оторвался от осмотра и повернулся к девушке.

— Да, ты сам знаешь, остаться без магии, это всегда скверно… — вздохнула она и пошла, бродить по снежному полю, что-то разыскивая.

— Угу, — вслед грустно наблюдая за эмирими, отозвался Райн и потер свою грудь ладонью.

Минут через пять Лея позвала Райна:

— Иди сюда! Это, кажется, здесь…

Райн подтащил их запасы к эмирими и, привязав их к себе, крепко взялся за девушку. Он притянул ее к себе: одной рукой завладел ее талией, другой обхватил ее плечи.

— Я готов.

— Начинаю…

Рывок… и они оказались у подножия той скалы, что исчезла тогда вместе с ними.

* * *

Ты что в Темных переквалифицировался?! Кошек верни на Коринт, мне уже жаловались, испортишь баланс на Эмилере!

Тинув

Василь, эти несчастные случаи твоих рук дело?

Верм

Моих. А как быть, если до некоторых так долго доходит! Зато вышло как в поговорке, «иногда нужно разбить колени, чтобы спасти голову!»

Василь

Глава седьмая. Он… она… или война?!

Кусая губы, Лея из-за утеса наблюдала за хмурившимся Райном, идущим в небольшом отдалении от своего отряда. Окидывая ущелье тяжелым взглядом — он явно разыскивал противников! — опустив голову, лэр бесшумно шагал по заснеженной тропке.

Ей и сейчас не верилось, что они только неделю назад вернулись обратно! Лея, с грустью в глазах, потерянно смотрела перед собою, ничего не замечая. Сколько всего произошло за это время и вот она с отрядом уже в дозоре!

Девушка горько вздохнула. Когда они оказались в знакомых местах, между ними словно живым препятствием стала война. И все сразу вернулось на круги своя: по прибытию Райн, насупившись, отошел от нее и, склонившись, молча разделил пополам запасы мяса и шкур, собираясь уходить. Окликнув его, Лея мягко сказала:

— Я знаю, это глупость и предательство, но хочу подарить тебе на память клинок. Наверно немного в тайне надеясь, что ты не обратишь его против эмирими. — Он безмолвно кивнул, поджав губы, принял протянутый клинок… и резко развернувшись, ушел.

Вот и все… Сил хватало только чтобы не плакать в голос. Лея, устало подобрав все запасы, отправилась домой.

… А там все словно с ума сошли! И не только от радости при виде живой и здоровой Леи.

Правитель выгнал жену и решил набрать себе гарем из девчонок. Жели ушла к отцу, забрав детей. Племя магов, осуждая Правителя, бурлило, но ничего не предпринимало.

Махуд игнорируя гнев подвластных эмирими, пытался отобрать детей у матери. Жели не сдавалась, и пока мальчишки жили с ней.

Погибли еще десять эмирими и это за один месяц — таких больших потерь давно не было. Но на этот раз были виновны не лэры. Голодные синие хищники осмелели настолько, что пробираясь целыми стаями прямо к Заслону, постоянно бродили вокруг в ожидании добычи!

Качая головой от безысходности и расстройства, сидя у себя, Лея выслушивала последние новости Атем. Которая никак не могла поверить, что Лея жива и вернулась, она тайком счастливо вздыхала при виде сестры.

Лея не удивилась новостям, но для себя решила, что не задумываясь прибьет Вечного Подлеца при малейшей попытке протянуть руки к ней или ее ученицам. После этого приключения в ней словно все сломалось. Уважение к Правителю, желание победить врага или выиграть в этой бессмысленной войне… Даже ненависть к противниками и та исчезла.

Появился еще один вопрос — что делать с кошками? С каких это пор они угроза для лесных магов?! Племя эмирими настолько ослабло, что скоро его уничтожат не враги, а сам Эмилер!

Лея вежливо встречала всех, кто приходил поздравить ее с чудесным возвращением, но к Правителю пока не пошла, а он ее не навестил. Те, кого он посылал за ней, не рискнули заставить — силы не те, бороться с самой Леей.

Она, прекрасно понимая это, отдыхала дома, с радостью принимая у себя только сестру с племянниками. Также она узнала, что новые богатырские деревья, разработанные недавно Правителем, уничтожили несколько отрядов врага. От этого она вздрогнула, представив, что среди них мог быть ее лэр. И тут же усмехнулась — «ее лэр»…

— Представь, мне даже этих лэри стало жаль… Бедные затюканные существа!

Лея не понимая о чем речь, переспросила Атем:

— А что с ними?

— Кроме двух отрядов воинов в новых посадках Правителя столько их женщин пропало — ужас!

— Откуда их женщины в местах боев? — недопоняла Лея.

— А кто сказал, что в местах боев? — удивилась Атем. — Он вызвал из земли Богатырский лес невдалеке от их поселения, а они как раз там и собирали дрова. Его новая разработка выглядит как кусты, вот только корни у них как у деревьев Заслона.

— Чудовищно! — с отвращением выдохнула Лея. — Там наверно совсем маленькие дети за дровами ходят! Ведь это плато для них безопасное!

— Они нас не жалели! — тихо парировала Атем. — Но я с тобой согласна, это все-таки подлость не достойная даже клыкастых дикарей!

— Лэры, не дикари! — Атем с непониманием покосилась на Лею. — Вернее… на их фоне самым дичайшим дикарем получается наш Правитель, при живой жене набирающий себе гарем из девочек и воюющий с детьми.

— Они враги… — тихо заметила Атем, озадаченно рассматривая взволнованную сестру. — И матери будущих врагов, хотя насчет одичавшего от неограниченной власти Правителя, я согласна!

— Кстати, я всех видела, а Майт где?

— В дозоре… — печально ответила Атем, опустив голову. — Сейчас его черед…

Лея задохнулась от подобной новости и, в шоке распахнув глаза, уставилась на сестру.

— Тёмчик, ты что?! Какой дозор?! Там ведь едва здоровые бойцы справляются! И то, только самые быстрые и ловкие! — удивлению Леи не было предела.

— Приказ Махуда. Под угрозой поставить командирами Крима и Олиет!

Лея окончательно задохнулась от возмущения:

— Совсем свихнулся подлец! — гневно отреагировала она, чуть не сплюнув от звучания его имени.

— Да, они еще и задерживаются, а у меня какой день душа не на месте… — тихо добавила Атем.

— Я вернулась… Значит, ему больше нет нужды ходить в дозор!

— Ты не знаешь, как отреагирует Правитель на твое возвращение… — поникнув головой, ответила сестренка.

Лея, миг помолчав, нежно погладила рукой какую-то странную лохматую шкуру, аккуратно лежащую на лавке, и отозвалась на слова Атем:

— Чую большую кровь… Надо все менять иначе погибнем. Все! — Атем с любопытством наблюдала за сестрой, но пока молчала, за что Лея была благодарна сестре.

Но им давно пора решать, как жить дальше!

Протянув неделю, и с «боем» заставив Атем остаться с измученным Майтом дома, Лея наконец пошла с отрядом в дозор по периметру.

* * *

Райн едва очутился на дне Скользкого ущелья, будто взорвался изнутри, — настолько ему захотелось схватить Лею и утащить к себе. Он крепился, как мог. Сил хватило только на то, чтобы уйти с достоинством, но и то, его решимость чуть не лопнула, когда Лея подарила ему свой клинок. Он был уже готов бросить все и пойти, куда она позовет! Даже в пасть к врагу.

Но она не позвала… Лея молча проводила его взглядом, закрыв эту страницу приключений как прочитанную.

Разбив ему сердце! Какая высокая фраза! Он всегда считал, что это выражение пустая болтовня бездельников, но как оказалось что все, так и есть… Разбитое сердце перекачивало раздирающую кровь и боль, в душе смещая жизнь в пустоту.

Старейшинам он рассказал, что его из-за магии врага куда-то выкинуло, и он все это время добирался назад — всем телом ощущая чудесным образом зажившие шрамы.

Друзья во главе с дядей и братом восхищались его силой, позволившей ему выжить одному в горах, пережить не один буран и не попасться в зубы голодным хищникам. Он принимал их торжествующее уважение, чувствуя себя последним лжецом. Понимая, что выжил благодаря Лее!

После того как радости от его возвращения улеглись, ему рассказали, что неизвестно где и почему пропало два отряда молодых бойцов и больше двух десятков женщин и девушек подростков, ходивших за дровами. Молодежи в племени почти не осталось!

Все эта проклятая война…

— Да, наверно вновь какие-нибудь деревья… — устало ответил Райн, понимая, что праведная боль за погибших вызвала новую волну мести. Месть — неимоверно голодный хищник! Если синих кошек можно накормить, то месть — никогда.

— С первым отрядом погиб Тин и два десятка бойцов, отправившихся мстить за тебя.

Райн только покачал опущенной головою. Глупцы!

— Со вторым отрядом пропал Старейшина Осен.

Райн редко с ним общался, хотя тот был его дядей по матери, как Влер по отцу. Осен не любил Влера и это чувство перенес на племянника, не упуская малейшей возможности выступить наперекор Райну. Но потеря важного недруга не принесла лесному охотнику, ни капли удовлетворения.

— Таким образом, старейшины вновь в строю?

— Это моя идея. Сколько можно рисковать молодыми?

— А если вы погибнете как Осен, кто будет учить молодых лэров? — устало спросил отца Райн.

— Ты считаешь, что противники настолько сильны?

— Да…

— Если бы я тебя не знал, то решил бы, что тебя сломали! — грубо встрял в разговор недовольный Дирк.

— Да, меня сломали, но не эмирими, а ненужные смерти и так вымирающего племени. За месяц полсотни лэров, а главное, кто нам заменит погибших лэри?

Родственники уставились на него в недоумении, но Райн с горечью продолжал:

— Ради чего мы воюем? Еды? Нас осталось так мало, что ее хватит на пять племен и десять поколений вперед!

Дядя с братом, посмотрев на него с непониманием, сошлись в одном:

— Ты отдохни с недельку, а потом в поход! Это помогает избавиться от ненужных мыслей! — и Влер скупо улыбнулся… А когда-то Влер так заразительно улыбался… тогда его глаза превращались в маленькие черные полумесяцы, щедро обведенные веселыми морщинками. Но сейчас, он словно нс тяжелую ношу и не мог передохнуть.

Райн и не ожидал от них восторженного понимания, так что только отмахнулся и спросил:

— Так что там с лэри, как они пропали?

— Пока никто не знает… Уходили по одной и не возвращались… Первой пропала вдова Тейна. Сначала подумали, что она пошла в одиночестве излить горе в ближнюю рощу, где собирают дрова, и попала к синим кошкам, но следом пропало еще несколько женщин… Воины кинулись искать, но следов кошек нигде не было. И все. Детей отдали родственникам…

— И что?

— Пока ничего… Никуда их не отпускаем.

— А едите что? На чем лэри готовят? — устало, спросил Райн, прекрасно понимая, что выхода нет, женщины так и будут ходит в лес вокруг плато.

— Пока запасы… Но их уже мало, так что надо поскорее выяснить где опасность.

Райн только, молча, кивнул и отвернулся, пока родственники покидали его холодный дом…

Теперь он часами сидел на каменой кровати застеленной шкурами, рассматривая клинок… Ни говорить, ни видеть, никого не желая, а ночью видел сны, в которых устал и ранен, но упрямо бредет по тропинке в «их» пещеру…

Каждый лэр с младенчества знал, для чего нужны боевые отряды — чтобы исследовать перевалы и защищать ущелья, в которых предстоит охотиться и укладывать прозапас глыбы льда на время Тепла; чтобы проводить разведку на местности и упреждать возможные засады; наконец для того, чтобы преследовать обращенного в бегство врага, дабы он больше не представлял угрозы их племени.

Но сейчас он не видел в этом смысла — замкнутый круг приносящий выгоду только смерти…

Дирк рассказал всем, что Райн болеет после месяца в горах, так как в их роду взрослых женщин не осталось, лучшая половина племени, сочувствуя воину, натащила ему травок для лечения, готового мяса, и прочих необходимых для выздоровления мелочей.

Он ценил их заботу, так как в его жизни ее было слишком мало. Мать Дирка попала к хищнику в зубы, бабушка была найдена на дне пропасти. Что произошло, никто так и не узнал, остальные бабушки и тети погибли еще раньше, кто от голода, оставляя свою долю для детей или от тяжелых травм. Смущая женщин нелюдимостью, Райн молчал, вежливо принимая помощь добрых лэри, складывал их приношения на столе. Но ничего этого его не радовало, душу мучили сомнения. Как ему жить дальше? Как воевать? Зачем воевать?!

Теперь, после возвращения, Райн сидел в темноте вечерами и внимательно рассматривал подарок Леи. Клинок, который казался ему наполненным ее теплом, заботой и силой.

Наконец, почти через неделю Дирк уговорил его, отправиться в поход.

Выбравшись с утра из поселка, их отряд устремился к Скользкому ущелью. Раньше там частенько ловили отряды врага, вступая с ними в схватку.

На этот раз с ним пошли пращники Берима. Там, куда они направлялись, копьем в бою не воспользуешься — некоторые места ущелья настолько узкие, что его не поднять, а не то что кинуть, зато праща с «зарядами» под ногами, которые можно набрать в какой-нибудь пещере даже в сезон Льда, всегда выручала лесных охотников.

Кругом застыла тишина, присущая только этому времени. Райн с тоской смотрел вдаль, на почти безупречной белизны снежный ковер, расстелившийся до самой вершины. Холод, установившийся повсеместно выдавал их присутствие облачками пара, снег под морозной коркой уже не проваливался, но ворчливо покряхтывал при неосторожном движении.

Повинуясь жес?ту командира, бойцы разбились на пары, завернув?шись в свои белые плащи из шерсти мароков, для цвета выдержанных в едком соке темного дерева, делавшие лэров совершенно незаметными на фоне снега. У половины бойцов в руках были луки, за плечами колчаны со стрелами, на поясе висели клинки. Щиты на это раз не взяли.

Двигаясь по широкому выступу на подходах к заснеженной лощине у Скользкого ущелья, Райн почувствовал рядом в расщелине присутствие кого-то… нет, это был не враг.

Привычным жестом отправил ничего не подозревающий отряд вперед, он вынул клинок и начал бесшумно красться вдоль уступа, когда услышал позади насмешливый вопрос Леи:

— Что, лэр, за обещанным вином из древесного сока пожаловал? Вот это Жадина! Даже здесь нашел! — за словами раздался тихий смех, согревший осиротевшую душу.

Улыбаясь от всей души, он медленно повернулся к ней, пряча клинок в ножны.

— А как ты хотела, — словно погладил, нежно сказал Райн, отыскав взглядом фигурку на скальном выступе. — Сама обещала…

Лея расслабленно сидела на скале, склонив головку набок, тепло улыбалась.

— Еще бы… Ты прав, надо держать свои слова!

Она спрыгнула с уступа и мягко приземлилась около лэра. Райн очередной раз подивился ее умению беззвучно двигаться. Если бы она не окликнула его, он бы прошел мимо, всего лишь, насторожено осматриваясь. Если бы она была его врагом, то Райн уже лежал на тропинке со стрелой в горле…

— Ну, что идешь ко мне в гости? — шутя, задорным тоном спросила Лея.

— А ты сомневаешься? — также энергично ответил Райн, приближаясь к ней. От этого предложения у него закружилась голова.

Неужели? Ведь до сих пор не было ни одного намека с ее стороны о расположении к Райну!

— Нет, я… — Лея не успела договорить, как Райн схватил ее в объятья.

— Все попалась, моя беленькая! — его голос дрожал от переизбытка чувств.

— А-а-а, так это была ловушка?! — мягко спросила Лея, наслаждаясь объятиями не меньше чем он.

— Да, вечный капкан!

— Ох, ужас… — рассмеялась она.

Райн, не сдержавшись, прижал ее к себе и горячо поцеловал. Он делал это настолько страстно, что ее тело задрожало, и она с трудом удержалась в вертикальном положении, колени подгибались.

Ее никто не целовал так… И вообще никак не целовал, кроме невинных поцелуев в щечку родных и близких. Ласково прижавшись к нему всем своим существом, Лея с удовольствием слушала ускоренное дыхание и учащенный стук сердца Райна, он будто захлебывался в ощущениях охвативших их словно пламя.

Глядя ему в глаза, нежно обхватила его шею ладонями. Ей нравилось обнимать Райна — он широкоплечий, сильный, надежный и теплый. Но еще сильнее ей пришлось по вкусу, страсть, с которой он обнимал ее, целуя так, будто без нее не мог дышать. Лея чувствовала себя его воздухом, растворяясь в ощущении счастья.

— Ах, Ра… — Он вновь прижал ее к себе так страстно, что у нее закружилась голова. — Мы идем пробовать вино?

Лэр счастливо кивнул, не в состоянии от нее оторваться. Его посетило четкое ощущение, что все, происходящее — давно задумано и правильно! Только куда-то идти ему не хотелось, как и двигаться с этого утеса.

— Чуть позже…

— Нет, я хочу домой… и я обещала тебя угостить! — Лея открыто улыбнулась.

Его сейчас это почти не волновало, но он все же, заметил:

— Заслон меня все равно не пропустит…

— Со мной? Ну, что ты… — девушка презрительно отмахнулась.

Пока лэр на миг отвлекся, Лея чуть отодвинулась, чтобы дать им обоим возможность соображать немного яснее. Это было зря, настроение в их отношениях менялось как погода на Эмилере.

— Так ты передумал? — отлично понимая, что это не так, кокетливо спросила Лея.

— Пить вино? — наивно уточнил он, лукаво улыбаясь.

— Идти в гости! — честно ответила эмирими.

До девушки только дошло, что Райн решил, что она его соблазняет на многое… а она всего лишь пошутила, первая начиная волнующий разговор, от которого внутри все дрожало как листочки на ветру.

— Да, если ты ответишь на мой вопрос… — мягко поставил лэр условие.

— Ого, я не поняла, кто кого в гости пригласил? — возмутилась Лея, чувствуя себя все более неловко.

— Если бы ты не пригласила меня в гости, то я бы тащил тебя на плече к себе домой!

— Ого, как хорошо, что у меня работает интуиция, и я пригласила тебя первая! — Отшутилась Лея, озадаченная его горячим ответом. Она и не думала, что все так серьезно с его стороны! Она себя к нему привязала, но лэр-то был от нее свободен?!

Испугавшись чего-то нового, что еще не до конца осознала, Лея с легким сарказмом спросила:

— И как, притащив меня на спине, представлял родным? Познакомьтесь — это ваш главный враг, командир боевого отряда эмирими! Враг — это мои родственники, родственники — это враг, прошу любить и жаловать!

— А как ты собираешься меня представлять?! — нетерпеливо поинтересовался Райн.

— Никак… Я живу одна.

— Ну и я никак. Я тоже живу один!

— Но я к тебе не пойду, и вообще… об это разговор не шел! — нахмурившись, уже без намека на доброе расположение сказала она.

— Значит, я похищу тебя! — серьезно ответил охотник.

— Сил не хватит!

— У меня-то?

— Угу!

Райн схватил ее на руки и жадно поцеловал. При этом умудрившись прошептать:

— Я чуть с ума не сошел без тебя за эту неделю!

Лея млела от удовольствия, но оторвавшись от лэра, первым делом спросила:

— И когда ты это понял?

— Сразу… Я сразу пожалел, что не унес тебя с собой!

— Бред… — так не бывает, от мелькнувшего в голове подозрения в хитрости, она внезапно разозлилась, отодвинувшись от него. — Я не игрушка, меня не унести без моего желания!

— Так ты не хочешь? — холодно спросил он, опустив руки. Ему хотелось понять и четко определить, что между ними, но Лея защищалась непонятно от чего:

— Чтобы меня таскали как безмозглый кусок мяса? Нет!

— Тогда к чему все эти зазывания на вино? Если я тебе не нужен?! — сухо поинтересовался лэр.

— Сначала это была шутка, потом я решила, почему бы и нет?! — искренне ответила Лея. Радость от встречи исчезла, и вновь начались трудности.

— Вот как… Кто-то не умеет готовить, кто-то петь, а я не понимаю таких шуток! — его тихим желчным голосом можно было раскрошить скалу. Райн с силой закусил губу и с гневом и болью посмотрел на нее.

— А я не понимаю, как можно шутить о похищении! — тихо ответила Лея, опустив голову. Все пошло очень скверно!

— Я не шутил!

— Ничего себе! Ты решил, что это оправдает тебя! — возмутилась Лея.

— Я ни перед кем оправдываться не собирался!

— Не важно. Видишь, между нами невозможно ничего кроме болтовни… да и при этом мы не можем не сражаться! Мы враги и война только набирает обороты.

Хотя сейчас ему больше всего хотелось крепко обнять ее и прижать к себе, он невозмутимо проговорил, равнодушно сложив руки на груди:

— Почему ты так считаешь?

— Что война набирает обороты? — спокойно уточнила Лея, напряженно наблюдая за его реакцией. Райн, услышав ее ответ, скривился — ведь она прекрасно поняла его вопрос, и резко ответил:

— Почему между нами ничего не может быть?!

— И как ты себе это представляешь? — вопрос на вопрос, старый аргумент, если нет ответа.

Тишина, повисшая между ними, резала душам острым ножом. Но ее прервал далекий окрик, зовущий Райна по имени, весело разносимый эхом по склонам.

— Мне нужно идти домой, — скорее себе, чем ему, едва слышно произнесла эмирими, отвернувшись. Она осторожно отошла и, нетвердо ступая, направилась к спуску с уступа.

— Лея, иди по другому склону! — скрыв досаду, предупредил Райн.

— Ты серьезно считаешь, что меня кто-нибудь из них может достать? — вспыхнула гневом она, повернув к нему голову.

— Нет, я боюсь за них… — он попытался улыбнуться.

— Это разумно, плюс тебе, лэр, — холодно ответила Лея, не поддавшись теплу его голоса, и стремительно исчезла в камнях.

Они закончили разговор недовольные друг другом, расставшись с ущемленной гордостью и с болью в душе. Райн, механически взял в руки снег, думая о том какие глупыми могут быть вроде взрослые люди, слепил с него шарик. Затем заметив, что он потек, откинул в сторону. Вынул ее клинок из ножен, потом сел на камень и замер, неподвижно глядя перед собой.

Он страдал от того, что они так глупо поругались и он потерял ее вновь. Лэр, окинул взглядом удаляющуюся фигурку Леи, от этого у него пересохло во рту. Он сжал пальцы в кулаки и стиснул зубы, вновь порезав клыками губы.

Они лишь месяц были вместе, а у него уже возникла привычка чувствовать ее рядом. Без этого он ощущал себя одиноким, покинутым и несчастным. Это он понял уже давно, и первое время просто бесился от осознания этого. А потом… она так заботилась о нем, что он был даже немного благодарен тем серым кошкам…

Лея, шагая домой, отчетливо понимала, что банально струсила, чувствуя его нешуточное намеренье сблизиться и серьезно изменить жизнь… что подло свела все отношения на нет. Но с начала она самым безмозглым образом привязала себя к нему, и сделала это даже раньше использования магии жизни! И последствия в виде вопроса: «Что делать дальше?» — не заставили себя ждать.

* * *

Вот уже четыре дня Райн находился в состоянии, которое можно было назвать близким к шоковому. Мало того что его раздирало надвое между Леей и племенем, долгом и привязанностью, так по возвращению домой, его настигла ужасная новость. Что Бринни — жена Дирка, доведенная до отчаянья плачем голодных детей, родной дочери и сына погибшего брата, Тейна, ушла в лес за дровами и не вернулась.

Дирк также разрывался между крошечными детьми, которые только учились ходить и самостоятельно кушать, и необходимостью искать в горах пропавшую жену!

Ко всему оказалось, что исчезла не только Бринни, но и еще четыре женщины. У некоторых дома остались грудные дети, которых некому кормить и они, вероятно, погибнут. Те, кто мог, забрали себе осиротевших детей. Но только тех, у кого не осталось, ни папы, ни мамы. А Дирку оставить детей не с кем — у них в роду просто не осталось лэри.

За этот год они потеряли так много! Дома опустели. Несколько десятков жен и матерей за месяц — такую потерю племени никак не возместить!

Райн, внимательно выслушав отчаявшегося Дирка, приказал:

— Ты пока ничего не предпринимай! Я все узнаю и сообщу! — Но брат, упрямо выставив нижнюю челюсть, стиснул зубы и думал о чем-то своем так, что казалось, не услышал брата…

* * *

Лея вернувшись, обнаружила, что не только ей одной плохо. Атем как в лихорадке носилась по дому не в состоянии взяться за что-то.

— Тем, что случилось? — обеспокоилась Лея.

— Пропали! Отряд под руководством Майта пропал!

— А куда они пошли? Я ведь предупредила Правителя, что второй отряд я взяла себе.

— Ему все равно. Он сказал, что ему и три отряда не повредят, а тебе лучше отдать отряд готовых подростков.

— Безумец! У нас нет таких! — зашипела Лея, чувствуя себя виноватой — стоило ей отвлечься, пытаясь разобраться в своей жизни, как все вокруг пошло кувырком.

— Да, я знаю… Но что можно сделать?! И Майт пропал…

Атем, едва сев за стол, уронила голову на руки.

— Я пойду его искать…

— Да… Искать… — эхом вторила Атем.

— Если жив, приволоку всех домой, а потом убью Правителя!

Лея говорила это совершенно серьезно, и это не в ее характере прятать голову от проблем. А проблема назрела давно, правитель распоясался как ненаказанный вовремя хулиган и, ощущая свою неприкосновенность, начал творить непотребство. Она зашла домой за оружием и маскировочной одеждой.

По дороге она ежилась от холода. Ничто не могло противостоять снежной буре: потоки ледяного воздуха пронзали тело насквозь будто кинжалы, ослепляли, заставляли хлопать обледенелый плащ, в который она тщетно пыталась закутаться. Если Майт и его бойцы останутся в горах на ночь, им не выжить на таком морозе!

Лея в одиночестве пошла на поиски, обходя ничейные территории до поздней ночи. Когда она вернулась домой, не стала заглядывать к Атем и расстраивать ее неудачей. Но решила собрать отряд и возобновить поиски днем.

* * *

Дирк твердо решил добиться от врагов возвращение жены или поквитаться за Бринни. Детей оставить не с кем — он отдал малышам последние запасы еды и закрыл в теплой безопасной комнате, сконструированной вместе с женой для детских игр. Подкинув в очаг для обогрева детской последние дрова, тоскливо оглядел уютную благодаря шкурам обстановку каменного дома, Дирк вспомнил жену…

У них с Бринни были очень ровные отношения — исключительное сотрудничество для выживания семьи. Увы, друзьями они так и не стали, хотя в семьях у лэров это не редкость.

Дирк, исполняя приказание старейшин, женился на подходящей девушке и, ни разу не пожалел. Она, как и он, выполняла свои обязанности со всей ответственностью. Ему было дома хорошо, она не знала нужды и голода. Но без нее все рушилось!

Куда ему девать двух крошек?

Он воин! Дирк на самом деле просто не знал, что делать с двумя плачущими карапузами. Он их, конечно, любил свою дочь и племянника, и как можно не любить малышей? Но, что с ними делать?! Этого он не знал!

С отчаяньем глядя на хныкающих малышей, Дирк и затеял вернуть свою помощницу домой. Никакого особого в его плане не было — поймать врага и обменять на жену! Так что, вооружившись гневом по самые клыки, Дирк храбро отправился к поселку врага.

Путь предстоял не близкий, хорошо, если он будет возле врага глубокой ночью. Но пока Дирку сопутствовала удача, где-то вдали рычали синие кошки, выл ветер, но препятствий на своем пути он не встретил. Не попались ему ни свои, ни вражеские отряды, путь был легкий.

Быстро вечерело. Дирк еще был на нейтральной территории Закатного перевала, когда ему в очередной раз несказанно повезло — по заснеженной поляне, внимательно осматриваясь по сторонам, по тонкой, едва заметной тропинке ведущей к горам, внимательно осматриваясь, шла невысокая эмирими в плаще, позволяющем ей сливаться цветом со снегом. Ступая по снегу бесшумно и ловко, она кого-то искала.

Сколько лет он жил никогда не слышал, чтобы эмирими ходили по одному! Да еще здесь! Вот это подарок. Так и в Светлых поверить недолго!

Лэр замер, бесшумно скрывшись за невысоким скальным выступом… Миг и она пройдет рядом с ним! Дирк быстро сориентировался — пропустив на шаг впереди себя, ударил кулаком по затылку. Эмирими упала на тропинку без чувств.

Завернув ее руки за спину, Дирк крепко связал пленницу травяными веревками, и скрыл под большую шкуру от любопытных глаз. Взвалил легенькое тело противницы на плечо, потащил в к себе, жмурясь от жалящего снега, летящего в лицо. Вокруг полыхало холодом, обдавая путника с ношей морозным ветром, словно огнем из печи. Время Льда в самом разгаре. Но все неприятности скрашивала мысль — поймать заложника помогла необыкновенная удача, может и дальше все получится!

Дирк упрямо тащил девушку к себе. Приказа на подобное похищения он не получал, да и разрешения от Старейшин тоже. Так что его за это не похвалят — он подверг племя опасности налета лесных магов. Храбрый, от отчаянья, лэр решил спрятать ее у себя в доме и вести с врагами самостоятельные переговоры!

У Райна ведь тогда с мароками получилось?!

* * *

Райн на самом деле надеялся, что Лея может ему подсказать, что стало с женщинами их племени. Конечно, он просто намеривался ее увидеть и поговорить. Командир отчаянно боролся с обуревавшими его мыслями и чувствами, рождавшими в нем непонятную неуверенность. Но он никак не мог избавиться от них, переключившись на дела племени.

Да и как Райн мог справиться со всем этим? Ведь Лея постоянно была где-то рядом! Она ворвалась его одиночество и нарушила устойчивое основание мирка. Он разыскивал ее долго, но так и не встретил в тот день, а на следующий рассвет уже ходил туда обратно недалеко от поселка эмирими. Но Леи не было.

Когда разочарованный лэр возвращаясь короткой дорогой, свернул с Закатного перевала домой, какое-то внутреннее чутье заставило его немедленно броситься к утесу Неблагодарных. Там среди заснеженных камней на краю утеса он нашел Лею.

Она сидела на снежной глыбе с потерянным взглядом, не замечая никого. Лэр даже разозлился, зачем ей вздумалось так подставляться! Бродить в одиночку недалеко от владений врага!

Но потом, заметив, в каком она состоянии поспешил помочь. Подкравшись ближе, он нежно обнял ее и эти объятия оказались куда приятнее, чем Райн воображал себе, потому что Лея отчаянно вцепилась в него как в защитника и помощника. Ему совсем не хотелось выпускать девушку из своих рук. Ее губы дрожали, она молчала, глотая слезы.

Лея заметила Райна еще издали, он был один. Она сидела, и чего-то ждала… Было страшно возвращаться к сестре и племянникам с вестью, что Майт, муж и отец — погиб.

— Тебе холодно. Я отведу тебя обратно в поселок. — Райн заботливо наклонился и предложил ей руку опереться. — Но может быть, ты хочешь остаться одна?

— Нет. — Она взяла за его руку, с удивлением отметив про себя, что рука лэра тоже сильно дрожит.

Несколько минут они шли молча. Лея снова вспомнила, как он целовал ее на утесе и как сказал, что всю неделю скучал без нее. Она уже жалела о том, что это случилось. Даже еще больше о том, что тот восхитительный поцелуй, по всей видимости, не будет иметь продолжения. Не должен. Это предательство!

— Я искал тебя по делу…

— Да… что случилось?.. — равнодушно спросила Лея, в этот момент, представляя в лицах, как она рассказывает Атем, что Майт погиб.

— У брата пропала жена, оставив его с двумя малышами…

Лее показалось, что холодная рука сжала ее сердце, и оно вдруг перестало биться. Она оторвалась от своих бед и с отчаяньем взглянула на него.

— Создатель… Как же я устала от этого! — с надрывом сказал она. — Смерть. Смерть. Смерть, Смерть! Я уже не знаю, как это все переживать! Не вернется жена к твоему брату, пусть ищет себе другую!

— Это ваших рук дело? — ледяным тоном спросил Райн.

— А ты сомневаешься? — желчно спросила Лея, оглядывая лицо разозлившегося лэра. Внезапно от всего этого она перенеслась в бескрайнюю пустыню ледяного одиночества, из которой не существовало выхода. Нет, один был… Лечь и умереть.

Ну что бы дало ее объяснение, что они сами уже стонут от подлости Правителя?! Ничего. Она вырвала свою руку из ладоней лэра.

Райн стоял неподвижно, обдумывая услышанное. А потом сказал то, что убило у Леи всяческую надежду.

— Жена Дирка кроме дочки воспитывала сына, своего брата — Тейта, одного из тех, кого ты убила, обрушив уступ. Так вот… его жена пропала первой и малыш остался сиротой!

Она молчала. Правитель не один в крови по пояс. Лея воин. Она уничтожала врагов не одно десятилетие. На ней крови еще больше. Да, этого не очистить как и не повернуть историю вспять.

— Да, лэр. — Спокойно сказала она Райну. — Это война. И я убийца лэров. На данный момент самая опасная из всех кого ты, когда-либо встречал. Так что встретишь меня еще раз, и убьешь с чистой совестью. А сейчас мне надо домой. Сообщить сестре, что отец ее детей лежит на дне Вечного ущелья со всем своим отрядом, и женам и мужьям и детям погибших, что их жизнь разбита и у каждого из них теперь будет вестись новый отсчет времени «до и после»!

Она тихо всхлипнула, закрыв лицо руками, и вдруг резко добавила:

— Еще мне надо уладить одно дело! — Лея твердо решила уничтожить Правителя.

Райн думал совсем не то, что предполагала Лея. Создатель, как он будет жить без нее дальше? Сейчас он не смог бы и одной ночи пережить без ее теплых рук спасающих рук, мягких плеч и пьянящего дыхания. Он на самом деле давно нормально не спал. Это было ночное метание, опустошающее, нагнетающее боль, забирающее силы.

— Лея, не бери на себя всю вину! Войну затеяла не ты!

— Я знаю, кто ее затеял, вот и разберусь с ним!

Она уже выслушала бывшую жену Правителя, и перед ней все события прошлого выстроились в логическую цепочку.

— Как мне спасти женщин, ведь погибло уже несколько десятков лэри, а у них дети…

— Пусть идут в дальние леса. Видимо этот гад рассыпал деревья-убийцы возле вашего Стойбища!

— Это один и тот же тип?!

— Да, он изобрел новые деревья, на вид кусты кустами, а корни такие мощные, что и исполинским деревьям не справиться. Я их не видела, нас с тобой не было, но Атем рассказала… Атем… — Лея горестно вздохнув, умолкла, опустив взгляд в землю.

— И морозы им нипочем… — Добавил Райн, ему захотелось сразу обнять ее.

— Да, магия. У этого гада гигантский запас сил, опыта и сравниться с ним никто не может. Вот и творит, что хочет. Когда я ему отказала, он задумал сделать гарем из молоденьких девчонок! — Лея выпалила наболевшее, а потом, спохватившись, добавила:

— Даже если я смогу уничтожить зачинщика войны, она не сойдет на нет. Она и дальше будет идти, пока последних выживших и с той и с другой стороны не сожрут размножившиеся синие кошки.

— Да, наши Старейшины не успокоятся…

— Знаю… и не только они…

* * *

Дирку идти по плато было крайне сложно и дело не в эмирими за спиной. Если бы подъем к Стойбищу хоть иногда чередовался с мелкими спусками или хотя бы с горизонтальными участками — все было бы совершенно по-другому. Но ровный тягун (долгий, многокилометровый подъём) с постоянным наклоном вверх выматывал даже выносливых лэров, причем чрезвычайно быстро.

Дирк доставил добычу домой под утро, протащив через лагерь поверженного врага, укутанного в старую шкуру.

В его доме стоял безумный ор. Охриплые малыши вопили в два голоса, помогая друг другу, захлебываясь в слезах.

— Сейчас, сейчас, лапочки, я брошу этот куль и займусь вами…

Лэр кинув шкуру с эмирими на пол, зажег светильник, снял меховую куртку, открыл дверь к детям и осмотрел малышей. Главное живы! Хоть мокрые, голодные и измученные. Но раз есть силы так кричать, значит все в порядке.

Атем очнулась от сильного удара. Ее тошнило, она чувствовала сильнейшую головную боль, во рту был металлический привкус… Она пошевелилась, осматривая неприятеля, до которого она сейчас доберется! Расчленяя его ненавидевшим взглядом, тонкой огненной магией палила веревки, связавшие ее руки.

Как опрометчиво она отправилась на поиски мужа! Не предупредив Лею, не сказав мальчишкам! Глупость наказуема, и это закон!

Атем шла, не видя ничего вокруг. И пришла… в «гости» к лэру!

Сейчас она убьет лэра и сделает все, чтобы вернуться домой! Но тут ее взгляд угодил на две жалкие мордашки заплаканных крох, несчастные и замерзшие, которые подползли к похитителю. Несчастные-несчастные. Они сипели охрипшими ротиками, видно совсем обессилив от крика.

Атем и под комбинезоном чувствовала ледяной пол, а по нему ползали крошечные дети! Освободив руки, первым делом пригвоздила лэра стазисом и сказала:

— Ты безмозглый, клыкастый! Понял?! Совсем дети не нужны?! Ну вы, лэры, зажрались!

Она подняла с пола расплакавшуюся малышку и, стянув с нее мокрые штанишки, завернула в куртку отца.

— Грейся, крошечка! Сейчас займемся братиком.

Атем было не впервой ухаживать разом за двумя малышами, ее Крим и Трем родились почти подряд и она это все уже проходила. И сейчас занималась этим с радостью. Еще бы, настоящие малыши! Пусть и зеленокожие!

Атем, уже нашла в доме лэра запасы воды, таз и замороженное мясо.

Согрев воду она посадила детей в теплую ванну, согреться, а сама, приглядывая одним глазом за развеселившимися детьми, притащила им теплую шкуру, чтобы завернуть после купания. Дров в доме не наблюдалось. Атем минуту помешкала, внимательно оглядывая холодный очаг, обдумала и пожарила мясо магией.

— Детям сейчас бы бульончик, а не куски жареного мяса! — Угрожающе сообщила она, повернувшись к лэру.

Дирк испугался как никогда в жизни, когда Атем подхватила его дочурку на руки и стала стягивать с нее мокрую одежду. Он весь затрясся от ужаса, ожидая увидеть смерть своего ребенка. И вероятно даже поседел за те мгновения, пока эмирими закутывала его крошку в куртку и только после ее слов, не веря в свое счастье, смог выдохнуть заблокировавший грудь воздух.

Сначала он проклинал себя и свою глупость — приволок врага прямо в дом. Но потом спокойно наблюдал, как эмирими закутала и согрела детей. Как пыталась их накормить, но малыши отказались, согревшись, мирно уснули, вымотанные от пережитого.

— Ну, ты, лэр, полный идиот! Бросить таких маленьких детей одних! А где их мать?

— Я похитил тебя, чтобы обменять на нее!

— А давно она пропала? — тихо спросила эмирими, отчетливо понимая, куда могла деться женщина.

— Нет, два дня…

Атем повернулась к тихо сопевшим малышам и с жалостью сказала:

— Бедные крошки…

Дирк взорвался от злости, жалость убийцы его доконала.

— Ты еще поплачь над ними — убийца!

Атем только улыбнулась.

— Да, я такая. Тебе не повезло. Ты похитил командира убийц! — Она вновь хищно улыбнулась.

Атем понимала, что малыши у такого папаши без присмотра матери погибнут, и вообще она никогда не доверяла лэрам — дикарям. Надо такое придумать! Во время Льда бросить крох одних в доме, где нет намека на тепло и огонь! И главное — никого не позвал! Марок недоеденный!

Подавив желаннее сильно пнуть горе-папашу, спросила:

— У вас, что некому присмотреть за детьми? Бабушки или еще кто?

— В нашем роду из женщин одна Крита осталась…

Атем очень понравилось имя крошки, на которую взглядом указал лэр.

— А как мальчика зовут?

— Тейн, как отца.

— Ясно… Тейн, — Атем ласково посмотрела на малыша, уютно посасывающего свой кулачок во сне. Ей надо было решиться…

Дирк не стал ей пояснять, что это сын погибшего брата жены и с отвращением отвернулся от врага.

Атем встала, соорудила из веревок переносной рюкзачок для малышей, искусство, освоенное давным-давно в бытность мамой двух маленьких непосед. Собрав теплые вещи детей, она мягко натянула все на них. Захватив с собой запас еды, воды и одежды, Атем засунула спящих деток в специальные меховые мешочки, для переноски таких малышей по морозу.

Удобно устроила Тейна на спине, а Криту на груди и сказала беснующемуся в стазисе Дирку.

— Они все равно у тебя умрут в таком состоянии. Так что считай, что я их убила.

И ушла. А беспомощный лэр на полу выл от ненависти к себе и эмирими.

* * *

Райн невнятно попрощавшись с Леей невдалеке от поселка эмирими, вернулся к себе, сообщить брату о том, что узнал. Но нашел того в диком состоянии! Кто-то, судя по ободранному камню, пытался клыками прогрызть пол.

— Дирк, а где дети? — спросил Райн и не подозревавший, какую тяжелую потерю переносит брат.

— Мне сказали, что они умерли! — прошипел Дирк, отрывая взгляд от камня. Он был явно в отчаянье.

— Как?! — опешил Райн. — Вчера еще живы были?!

— Она когда их уносила, сказала: «считай, я их убила!»

— Кто?

— Эмирими. Командир.

— Лея?!

— Кто? Не знаю… А откуда ты их знаешь? — расстроено спросил Дирк, на миг подняв голову.

— Да не знаю я никого кроме Леи, вот и спросил.

За десять минут брат рассказал Райну, что натворил. Но Райн только рассмеялся:

— Говоришь, она их искупала в теплой воде?

— Да, пар шел…

Райн усмехнулся.

— Пусть за детками пока присмотрят нормально… Потом заберем.

— Как?

— Попросим вернуть… Только куда? — Райн небрежно осмотрел окончательно промерзший дом Дирка.

— Ага, а они будут рады! — съязвил Дирк, скривившись, словно от отвращения. — А если их уже нет!? — тихо спросил он.

— Думаю, что с ними все в порядке. Если бы их убили, то сделали здесь, и ты бы сейчас со мной не разговаривал.

Дирк замолчал, с тоской оглядывая свои руки.

— Я пообещал тебе, что все о них узнаю! И то, что когда надо будет, их вернут. С каких пор ты не доверяешь моим словам?!

— Они их вырастят как эмирими! — тихо сказал Дирк.

— Не вырастят, пока пусть просто посмотрят, может и потом рука не поднимется на наших детей.

— Нет, проверяй уж их чадолюбие на чужих детях, а не на моей дочке и сыне, — вновь взъярился Дирк, но Райн мягко сказал:

— Для меня нет чужих детей… Они мои племянники, и я обещаю тебе узнать как они.

* * *

Атем опасаясь нападения, прикрылась щитами и пошла через вражеский лагерь домой. Была глубокая ночь, поэтому если бы кто ее увидел, это бы выглядело, по меньшей мере, странно, что женщина бредет по ночи и морозу в сторону врага.

Атем даже немного поплутала на выходе из территории племени охотников. Но наконец она спустилась с горного плата лэров и по знакомым тропам стремительно понеслась домой. Она уже решила для себя, что убьет любого, кто протянет руку в сторону детей. Теперь ее детей. Атем была уверена, что ее поддержат Лея и Майт. Еще она думала, что Крим и Трем постепенно поймут ее и станут относиться к детям как к родным.

Путь был долгий и выматывающий, но благо ветер утих и на Эмилер опустился сухой мороз. Иди было далеко, но Атем привыкла к долгим обходам с отрядами и, не теряя спокойного дыхания, шагала по снежным тропам. Сейчас ее заботило только одно: как покормить детей в такой обстановке? Но пока вымотанные малыши крепко спали.

Минуя перевал, эмирими думала, как будет пояснять Майту, такой необдуманный и очень глупый поиск в одиночестве пропавшего отряда. Но находясь уже возле земель эмирими, Атем решила, что главное, чтобы Майт благополучно вернулся домой, а потом она все уладит.

Главное, чтоб он вернулся!

Ей пришлось остановиться под прикрытием скалы и поставить стазис, чтобы накормить и напоить малышей и даже переодеть. Несмотря на все неудобства, малыши молчали — видно до этого с мамами часто так путешествовали.

Вручив им по кусочку жареного мяса, она сняла стазис и пустилась в путь.

Наконец, добравшись до теплого дома она, ворвалась в переднюю комнату, отвязала мешочки со спящими детками и уложила их на диван.

Тихо, стараясь не шуметь, Атем добавила огня в камин и быстро направилась на второй этаж искать в кладовке старые кроватки мальчишек. И пока ее не было, новых членов семьи обнаружили неугомонные братишки, кинувшиеся на поиски пропавших родителей.

Атем спускалась по лестнице вниз, когда заметила Крима и Трема, с суровыми лицами нависшими над спящими детьми.

Она сразу остановилась и подумала, что может это и хорошо, что дети нашли малышей сразу.

— Это новые члены нашей семьи! — поставила она мальчишек перед фактом.

— Мы уже поняли по тому, как ты быстро вытащила наши кроватки, — кивнул в сторону колыбелек Крим.

— Вы всегда были не глупыми, умнички вы мои, — мягко ответила Атем, ни капли, не польстив сыновьям.

— А отец вернулся? — спросил Крим, который уже поменял детское уютное — «папа», на личное и взрослое — «отец».

— Нет, папа с отрядом пока не вернулся… — устало вздохнула Атем.

— Вот не думал, — скучным голосом сказал Трем, — что в нашем доме появятся лэры…

— А чему удивляться, если даже Лея встречается с лэром?! — фыркнул Ким, небрежно почесав белокурую макушку.

— Как? — хрипло спросила Атем, сев на лестничную ступеньку, так как не удержали ноги.

— После возвращения я стал ее кругом сопровождать. Вот и застал ее целующейся с лэром!

Трем резко присел на лавку рядом со спящими детишками.

— Точно… после такого известия принять у себя младенцев лэров как родных — просто мелочь! — сказал изумленный Трем, озадачено потирая лоб ладонью.

— Угу, — в один голос потрясенно проговорили Атем и Крим.

Атем опомнилась первой, нахмурившись, она сказала Криму:

— Еще раз пойдешь за Леей, я расскажу ей, что ты за ней следил!

— Ни за что! Мама, ты так не сделаешь! — в деланном испуге отступил Крим.

— Пойдешь из поселка без разрешения, еще как сделаю! — вредным голоском припугнула сына Атем.

— Ох, Лея меня в стазисе неделю продержит!

— И поделом, а если бы тебя поймали лэры?!

— Да, мам! Самое интересное, так откуда эти дети?

— Я же говорю, поймали лэры…

* * *

Через десять минут после того как Лея рассталась с Райном, она пошла к сестре сообщать страшную новость. Но Атем, которая появилась на пороге, была непохожа на саму себя. Вернее сестренка не видела Атем в таком состоянии добрый десяток лет. Сестра была с небрежно собранным волосом, в ночной рубашке с закатанными по локоть рукавами.

В прихожей, будто ураган прошелся. Валялись опрокинутые стулья, разбросанные вещи. И это у вечно аккуратной Атем?!

Лея уже думала, может она перестановку затеяла, чтобы отвлечься от пропажи Майта, но в ночной рубашке?!

— Атем… Я обнаружила Майта и его отряд… Вечное ущелье… на дне… — Лее ужасно не хотелось, произносить слово «погибли»…

Сестренка как стояла, так и упала на месте. Тут появились из соседней комнаты Крим с крошечной девочкой на руках. У девочки было чудесные кучерявые волосы и зеленоватая кожа… Довольно улыбаясь, она увлеченно пыталась сунуть Криму в рот свой мячик.

Лея приподняла сестру и подтащила к дивану, стараясь уложить удобнее. Крим только и промолвил:

— Отец?!

— Да… На дне Вечного Ущелья… все там. Я с утра пошла на поиски. К вечеру нашла то, что осталось после Синих кошек. Весь его отряд. Это старейшины лэров подключились к войне…

— Они никогда от нее не удалялись…

Лея с грустью рассмотрела взрослого Крима. Девчушка на руках племянника оставив свой мячик, теперь беззаботно ловила его белокурые волосы и накручивала их на свои пальчики, но Крим ничего не замечал.

— Крим, давай крошку мне, вам сейчас не до нее будет!

— Нет, если ты заберешь ее от мамы, она никогда не оклемается от гибели папы. А так хоть ради них жить будет.

«Них»?! Лея подумала что ослышалась, но тут из кухни появился бледный Трем с мальчиком похожим на малышку. Он тащил его на шее и кажется, был не против, что тот взялся опробовать его волосы на вкус.

— Ух, а где вы их взяли?

— Спроси у своего лэра! — огрызнулся всегда более спокойный Трем. Лея опасаясь, что весть о гибели отца выведет его из себя, молча, подошла и сняла малыша с его шеи, прижав к себе. Тейн сразу схватился за матовое кольцо для кинжала, пришитое к ее куртке и с любопытством потянул его в рот.

— Обязательно спрошу, а пока принеси холодной воды для мамы! — сказала Лея, пытаясь забрать у малыша «игрушку».

Трем скорее по привычке подчиняться приказам командира направился назад за водой.

Лея придерживая малыша на руках пошла на кухню вслед за Тремом.

— Как я поняла, ты все слышал… — с горьким вздохом сказала она, сдерживая слезы. Она прекрасно помнила, что значит потерять любимого отца. Время идет, а боль не исчезает.

— Да… — Трем еле держался, он с трудом подавил готовый уже вырваться из горла стон.

— Теперь как сын своего отца не дай матери утонуть в потере. Помоги ей.

— Иди к своему клыкастому, и поучай его! — окрысился мальчишка на Лею.

— Я… я тоже никак не осмыслю это… — Лея печально развернулась и ушла к сестре, слегка недоумевая, как они могли узнать о Райне. Она совершенно не представляла, как сейчас можно помочь сестре.

Лея, хорошо знавшая Майта, сама проплакала весь день и, понимая, что это надо пережить, решила забрать детей и уйти. Но Крим взял второго малыша у Леи и, вручив его очнувшейся матери, сказал:

— Он полный сирота, а у тебя есть мы! Все мы.

Атем проглотив боль, выдохнула:

— У них тоже есть все мы…

Лея прижала к себе расплакавшуюся сестру и принялась успокаивать, хотя понимала, что это ничего не даст…

* * *

Райн, похоже, тоже никак не мог справиться с нахлынувшими на него чувствами. Как узнать о детях?

Как предупредить женщин о деревьях, не указывая на Лею? Нет, с этим он справится, скажет, подсмотрел и все, а вот, как жить дальше, когда все мысли предательски повернулись к врагу?

Почти ночью он шел к Лее. Надо было уточнить, как и у кого сейчас дети Дирка и что брат заберет их попозже.

Как ему хотелось не прятаться, а войти открыто! Абсурд, который не пришел бы ему в голову еще пару месяцев назад! Но как его напрягли слова Леи, что на нее кто-то претендует! Тот, кто делает гарем! И убивает безобидных лэри и детей… И как он не расспросил ее вчера! Райн заскрипел зубами от гнева. Она не упомянула имя, но, судя по всему, это их Правитель.

Вчера, к вечеру вернувшись домой, он застал старейшину Стила с бойцами за столом в судебном доме. Они праздновали победу над целым отрядом врагов, которых скинули в пропасть с Вечной вершины — настолько высокой горы, что и стазис не спасал. Хотя может Лею и спасет, она ведь смогла остановить им снег от лавины, но точно неизвестно. И не приведи Создатель, если кто проверит!

Райн тяжело вздохнул. От своих он знал, что сегодня утром отряды эмирими ушли за останками бойцов.

Их было больше трех десятков бойцов, поэтому лэры не стали предпринимать лобовую атаку. Им пришлось бы собрать почти все мужское население племени, чтобы нанести сколь ощутимый урон магам. Их племя стремительно убывает! Еще к прошлому Времени Льда было их больше трех сотен лэров и лэри, а сейчас и двух не осталось!

Да и эмирими этого так не оставят, будут сводить счеты и племя вновь сократится после нового витка мести. Даже без войны на Эмилере с его суровой жизнью лэры гибли во множестве, а война отбирает последнюю надежду.

Райну уже не верилось, что когда он родился, в племени было полторы тысячи лэров, а в их доме крутилось не меньше пяти разновозрастных лэри, которые готовили, возились по дому, рассказывали малышам сказки, учили их рисовать. Все вместе и дружно, чтобы осталось вечером время заняться тем, что по душе. Многие рисовали, кто-то варил что-то вкусное про запас для праздников, кто-то собирал травы и готовил лекарства. Но это все они делали для удовольствия.

Бабушка Райна, например, вырезала фигурки из дерева. У него так и стоят они на полке около кровати, раскрашенные травой и соком веселящих ягод. Самую любимую игрушку, танцующего марока, он нес в кармане для Леи.

Ночь, лютуя, выжигала холодом все открытые участки кожи, с клыков свисали сосульки от дыхания. Время Льда, тишина… Мягко шептал снежный наст под тяжелыми шагами высокого лэра. Где-то невдалеке ревели голодные Синие кошки.

Вот напасть! Они давно не подходили так близко к поселкам! Короткое Время Запасов, сказывается, животные давно голодают, вот и идут туда, где можно чем-то поживиться.

Райн напрягся, а вдруг им кто попадется? От хорошей стаи не отбиться и отряду. Сидеть дома не выход, умрешь с голода или холода.

Тем временем небо покрылось тучами. Пошел снег. Райн тяжело вздохнул и немного обошел, то место откуда раздался рык.

* * *

Эмирими с болью попрощавшись с погибшими воинами, предали их упокоевающим деревьям — это был небольшой лес за поселком, в котором росли Древние Деревья, они помнили всю историю эмирими и приняли к себе почти всех их детей.

Когда к ним прикасались с помощью магии, они открывали корни с землей, образуя пространство похожее на шкатулку, в нее укладывали погибшего и корни нежно обнимали дар, и Дерево медленно закрывалось, унося с собой ушедшего за грань. Все это было медленно и грустно. Тяжело.

Сестру Лея заставила остаться дома. Этого Атем не выдержать, пусть Майт навсегда останется в ее памяти живым и целым, а не изуродованным падением с вершины и синими кошками. Если Лея была в силах, она бы оставила дома и Крима с Тремом. Мальчишки враз потеряли свою детскую жизнерадостность и мгновенно повзрослели.

Трем ее просто возненавидел, словно она лично предала отца. Лея все понимала даже лучше его самого, но что она уже могла изменить? Трема она не осуждала и не обижалась. Как пояснить ему все происшедшее, если она и сама не понимала, что делать?

Лее удалось уговорить сестру остаться только благодаря деткам, ну куда их девать? Вдруг кто узнает! Хотя в племени сейчас такой разброд, что сейчас не до того.

Правитель вчера через глашатаев передал послание, в котором пообещал выгнать Лею из племени, если она не станет подчиняться его приказам! Она равнодушно выслушала угрозу, переданную его верными вассалами из числа старых эмирими — их Правитель почему-то не направил в отряд Майта! — который создал, по сути, рассчитывая на верную гибель тех, кто объединившись, смог бы ему противостоять!

Покорных — он оставил при себе! Хотя Лее эти типы с самого детства были также противны, как и клыкастые. Трогать ее они боялись сначала из-за отца, а после из-за того, что она и сама стала сильным бойцом.

Так они и жили ненавидя друг друга, но не трогая и стараясь нигде не соприкасаться. До Майта Лея не могла сказать, что имеет против них что-то, кроме того, что они не входят в военный отряд, ссылаясь, на выполнение функции помощников и глашатаев Правителя. Но после того как Вечный Подлец, отправил более-менее трезвомыслящих воинов на смерть, она поменяла свое мнение. Это вершина подлости воевать руками лэров против своих!

Все впереди! Смерть Майта только отсрочила ее планы, но не повлияла на ее намеренье разобраться с Правителем.

Это гибель — жить ради войны, а они живут именно так! Их уже сотня со всеми детьми не наберется! Племя эмирими уменьшается с кошмарной скоростью. Чем их меньше, тем тяжелее охотиться, опасней ходить за Заслон. Вроде и запасов надо меньше, а их добывать стало куда сложнее!

Лея вошла к себе. Она так и не смогла спросить, как к Атем попали малыши.

Как все-таки странно пошла жизнь! Дети-лэры у эмирими… Потрясающе! Она покачала головой, закрывая за собой дверь. Но дома ей не сиделось. Промаявшись с полчаса в пустом жилище, Лея ушла из поселка.

Сегодня был редкий день, когда одиночество как никогда отчаянно давило, изгоняя из привычных мест, заставляя идти неизвестно куда-то, лишь бы не останавливаться. И даже самая середина времени Льда с суровыми морозами сейчас ей не помеха. Лея прошла почти до ущелья, когда услышала шум в ночи.

На узкой тропке с Синей кошкой боролся лэр. Он явно побеждал раненого зверя, но эти хищники по одному не ходят, и к «победителю» похлопывая хвостом по защищенным панцирем бокам, крались еще два кота. Лея стояла в раздумьях, помочь лэру или нет.

Она какой-то миг смотрела за этим зрелищем, наблюдая словно сверху: глубоко размышляя над проекцией своей нынешней жизни.

Вот оно — надо сделать выбор! Выбор: помочь лэру или нет.

Предательство? Или долг? Предательство… Сегодня провожали за грань давних друзей Леи… Или это первая попытка что-то изменить?

Пора что-то делать с этой бессмысленной войной! Вздохнув, она решилась.

Бесшумно приблизившись, Лея наложила на двух хищников стазис.

Лэр перенесший нападение Синего врага довольно неплохо, заметив эмирими, вздыбился всем своим существом и прорычал:

— Как ты вовремя, беленькая! Добить пришла?!

Лея тяжело вздохнув, прогнала из головы все «мудрые» мысли о том, что пора менять жизнь враждующих племен.

— Стазис скоро закончится… или убей Синих, или уходи! — сухо ответила она, отворачиваясь.

— Странная какая… — тихо ответил лэр, извлекая клинок из горла мертвой кошки и отступая подальше от застывших хищников.

Тут Лея вспомнила. Да, охотники же стазис не пробивают! Но на большую помощь, например такую как добить хищников, у нее моральных сил не было.

Свернув с тропинки, не обращая внимания на лэра, она пошла домой. Прогулка не получилась… Лея медленно брела, пропахивая ногой дорожки в снегу, когда ее внезапно подхватил Райн и покрутил на руках.

— А я думаю, что все у нас получится! — весело проговорил он ей, поставив на снег.

— Что получится? Не прибить друг друга первые полчаса?! — с тоской спросила Лея, не очень обрадованная встрече с Райном.

— Что случилось? — Лэр как-то сразу остыл, немного склонившись к Лее.

— Ничего нового… — спокойно, даже чересчур спокойно, ответила она.

— Ясно… — лэр миг помолчал, но потом вынул небольшую ярко-синюю с зеленым игрушку и протянул Лее.

— Это мой любимый…

Лея мгновение застыла, изучая подарок на протянутой ладони Райна.

— Красивый… — тихо сказала Лея, не сводя глаз с фигурки.

— Да, «танцующий марок» — это тебе. У меня их целая компания, — улыбнулся он.

Райн мягко взял ручку Леи в свою и вложил ей в ладонь раскрашенную игрушку и нежно сжал пальцы.

Лея замерла на несколько секунд, раздумывая над чем-то, и подняв на него глаза, тихо предложила:

— Слушай, пошли ко мне. Мне так не хватает близ… — но тут, же прервалась и решительно произнесла:

— Идешь?

— Конечно! Вино, надеюсь готово?!

Она мягко улыбнулась и коротко кивнула.

* * *

Влер провожая глазами влюбленную парочку, спокойно минующую вражеский Заслон, в шоке качал головой. Вот оказывается, как Райн спасся.

Изумленному старейшине надо было много понять и обдумать.

Глава восьмая. «Не ждали?!» Явления родственника лесным магам или Сказочный брак.

Дирк, летящим в пропасть тураном, метался по опустевшему дому. Гулко отдавались нервные шаги одинокого отца по каменному полу. Со рта шел пар, но Дирк даже не собирался приводить дом в нормальное состояние. Для кого? Дети неизвестно где, брата и отца нет… никого нет!

Жены, верной помощницы, нет в живых. Может, если бы они прожили с ней дольше, он бы к ней крепко привязался, а так… Он только ночевал дома, а если было свободное время — возился с дочуркой, чтобы дать жене отдохнуть или переделать накопившиеся дела.

Теперь он остался один и не мог вынести глухого холодного молчания, окружавшего со всех сторон. Друзья? Родные? Никого вокруг к кому хотелось пойти.

Райн вернулся к себе с момента как узнал, что отряд эмирими отправился за останками боевого отряда, и пока у Дирка не появлялся.

Отец после сообщения Райна, никого не дожидаясь, пошел ловить врагов рассыпающих семена деревьев-убийц вокруг их поселка. Дирк в самом начале довольно равнодушно отнесся к замыслам отца, но после того как Влер обрисовал ему возможное развитие ситуации, задумался и даже всполошился! А ведь все возможно!

Отец утром как раз пригласил его к себе. Дирк уже лет десять как жил отдельно с семьей, поэтому к Влеру являлся только по делу. Женщин у него в доме не было, и в гости к нему сыновья никогда не спешили. Невкусно готовил. Дирк вспомнил последнюю отцовскую стряпню, похожую по виду и вкусу на перемолотый скальный мох, и улыбнулся. Ну… мясо-то он жарил отлично, зато все остальное…

Это они с Райном, как правило, звали одинокого воина к себе. Райн долго жил один и все делал почти как женщины. У Тейна и у Дирка были жены, которые с удовольствием угощали доброго дедушку, который относился к внукам и невесткам даже лучше, чем к сыновьям.

Отец очень любил свою вторую жену, которая погибла в метель, заплутав недалеко от дома. За ней один за другим в бою погибли первые сыновья.

Вообще с женами отцу не везло.

Первая умерла от какой-то болезни, не прожив с мужем и месяца. Вторая прожила с ним только десять лет, и родила ему двух сыновей, которых Дирк и даже Райн бывший на тридцать лет старше брата не застали — они погибли в одном бою с отцом Райна.

Влер часто подходил к полочке с дорогими мелочами или медленно перебирал их оружие, висевшее на стене в комнате сыновей, когда думал, что его никто не видит. Мать Райна так и не стала его женой, просто жила под защитой и опекой родственника. Когда она умерла, отец вынужден был жениться, чтобы было с кем оставлять Райна на время частых военных отлучек.

Мать Дирка прожила с отцом больше всех. Она терпимо относилась к Райну, да и своих детей у них долго не было. Когда появился Дирк, все детство на него давила чрезмерная опека Влера, который боялся потерять единственного сына. Райн к тому времени уже жил один, поселившись в покинутом доме родного отца.

Влер тяжело пережил гибель старших сыновей, а потом и невесток, на самом деле заменивших одинокому лэру дочерей, которых он всегда мечтал иметь. Дирку даже иногда казалось, что отец мечтает уйти в горы, чтобы там погибнуть. Но он слишком ответственно относился к своему долгу. Поэтому с новой энергией бросился на охрану племени.

И сегодня утром, когда они шли на спешно собранный совет старейшин, Влер оглушил Дирка своим предположением:

— Дирк, а представь, если они сделают нам подобную ловушку кольцом вокруг поселка и полностью перекроют все входы и выходы на плато своими деревьями, которые предназначены хоронить лэров заживо?

Рассказанная Райном при всех версия, что женщин и детей хватают кусты, сначала вызвала у старейшин только недоумение. Ведь деревья не зря называются Богатырские! О «богатырских» кустах никто никогда не слышал! И Тутан с остальными отмахнулись. Сказали, что подобного быть не может!

Чего только не наговорили Влеру! Что шансов схватить этих ночных сеятелей — нет, и вообще неизвестно деревья ли это ловят, и вообще… нет никаких доказательств, только одни фантазии Райна. А Тутан вообще съязвил:

— В твоем роду все женщины гибнут, вы их не бережете, вот и пропадают почем зря. Не удивительно, что никто кроме Райна не видел тех страшных богатырских кустов! — И засмеялся.

Ясно в кого умом пошел Краф. Влер промолчал, как с подобной глупостью спорить?! То, что пропало еще полтора десятка лэри, для Тутана не аргумент.

Влер после совета разозлился, что они не поверили, и ушел в дозор один.

В коварство врага остальные поверили не сразу, только к вечеру, уже после ухода отца, стали собирать отряд, чтобы в дальнем лесу возле Вечного ущелья набрать достаточный запас дров, наконец, обдумав слова Райна, решили не рисковать.

Дирк, наблюдая за старейшинами, так не открыл отцу, что дети похищены, а Влер после бесплодных споров в Судебном доме о кустах убийцах, сгоряча и слушать не хотел, чтобы Дирк сопровождал его в горах, ответив:

— Дети самое драгоценное, и я рад, что ты можешь с ними побыть, пока затишье и нет боев. А когда будут дозоры или боевые вылазки, я договорюсь с Зирном, у него в семье за малышами присмотрят.

Дирк от подобного предложения перекривился как от кислого сока. Зирн может и согласится, но детям навряд ли это понравится.

Жена Зирна, Мета, давным-давно потеряв родную дочь, Малинку, до сих пор страдала и никак не воспринимала чужих детей, и это было всем известно. Но отец жил один и в женских характерах не особенно разбирался, а рассказать ему было некому.

Ночь. Поселок затих, отложив все заботы на завтра. Но Дирк не утихомирившись, так и шагал по омертвевшему дому. Ждал отца, ждал Райна и обдумывал план по возвращению детей.

Была уже поздняя ночь, когда вернулся отец. Хотя сына врасплох не застал.

— Ты один?

— Да-а… — Дирк не понял, кого ожидал встретить у него отец?!

— Малыши-то спят? — тоном скрывающим улыбку спросил Влер.

— Не зн… Да… — невнятно ответил Дирк, опустив взгляд и поморщился.

— Я пойду, посмотрю. Люблю подсматривать за спящими малышами… — Улыбнулся отец, прикрыв клыки, бесшумно ринулся к лестнице. Дирк, наконец решившись все рассказать, остановил его.

— Их там нет.

— Кого-то попросил присмотреть? — обернувшись к сыну, спросил Влер, притормозив на первой ступеньке.

— …Почти… — измученно выдохнул Дирк.

Влер остановился, медленно вернулся и с тревогой посмотрел на сына, понимая, что произошло нечто скверное.

Дирк наконец усевшись на холодную скамью у стола, подспудно ожидая бурю гнева, пересказал отцу все. Он был готов ко всему: проклятиям осиротевшего деда, гневу старейшины племени, презрению старого воина, но не той реакции, что явил отец на новость, что внуков похитили враги. Влер покачал головой и тихо выдохнул:

— Да-а-а, дела…

— Райн, не знаю почему, пообещал выяснить как там мои дети. Он уверен, что с ними все будет хорошо.

— А, ну… тогда все хорошо! — облегченно и даже немного радостно ответил дед. — На это я и рассчитывал…

— На что?

— Что Райн разберется…

Дирк разозлился:

— Как?! Как он разберется?!

— Раз сказал, значит, узнает и поможет!

— Прорвется сквозь Заслон?! Каким образом?! Перелетит?!

— Он не даст их в обиду, а как — это его дело! — Влер встал перед ошеломленным и слегка обиженным сыном и, поворачиваясь, собираясь на выход, с сожалением в раздумье произнес:

— Может оно и к лучшему… ну какая с тебя нянька?

Отец ушел. Дирк с горечью посмотрел вслед: нянька или отец?!

Он поднялся в свою комнату и в чем был, рухнул на кровать, потом лежал и с тоской думал, как вернуть детей.

К утру закончив продумывать план по спасению детей, обнадеженный Дирк наконец уснул.

* * *

Пока они шли к Заслону, Райн умудрился совсем расстроить Лею:

— Эх, я даже не могу попросить твоей руки!

Опустив глаза, она грустно усмехнулась.

— Это так устарело! Какую руку, у кого? — с тоской спросила Лея. — О чем ты?

— У нас все еще действует древний обычай просить руку невесты у главы ее семьи.

— Как это? — заинтересовалась Лея, склонив голову.

— Собирается весь род, и у старшего я прошу отдать в жены девушку.

— И сколько раз ты так делал? — с деланным весельем уточнила девушка.

— Я же говорю, что не был женат! — недовольно проворчал лэр, с неприятием понимая, что Лея вновь отступает.

— Ну, ты же сказал» я прошу отдать в жены девушку!» — повторила девушка.

— Лея, ты просто не хочешь говорить на эту тему, вот цепляешь за слова! — справедливо отметил лэр, не попадаясь на ее провокации.

Лея промолчала, лихорадочно счищая лед с меховой перчатки. Но он горячими руками обнял ее личико и, глядя ей прямо в глаза, весело сказал:

— Вот я и говорю, что если здесь этот обычай мы не можем соблюсти, то есть еще один!

— Райн, зачем? — Лея отвела глаза в сторону, разорвала контакт.

— Неужели это никому нужно?! — удивился лэр, расстроенный тем, что она его не поддержала.

— Кому?! — нетерпеливо спросила Лея и вяло отодвинулась от Райна.

— Мне! Тебе! Нашим народам! Должен же кто начать…

— Так ты все это затеял, потому что решил объединить два племени? — повысив голос, довольно раздраженно сказала Лея, не скрывая разочарования, тяжело выдохнув.

Райн наморщил лоб:

— Лея, ты точно хочешь видеть меня сейчас рядом?

— Ты не ответил на мой вопрос!

— А ты на мой!

Райн задумчиво разглядывал Лею, опасаясь, что она сейчас разгневается, а он не мастак разговорами решать проблемы. Вот и сейчас ляпнул то, что вывело ее из себя.

— Лея… — Райн в раздумье почесал нос. — Я не мастер выражать свои чувства, это слишком сложно, когда десятилетиями от тебя требуется обратное. Но своим разговором я только хотел попросить тебя выйти за меня замуж…

Она, молча, выдохнула и, развернувшись, пошла дальше, уныло обдумывая эту новость. Лея пыталась скрыть свою грусть, хотя его предложение буквально на какой-то миг ее сделало счастливой, она не верила, что подобное возможно осуществить.

— Нет, нет, не торопись с решением! — мгновенно отреагировал он, когда увидел как она, наконец остановилась, распахнула в недоумении глаза и даже приоткрыла ротик, пытаясь возразить.

Они шагнули в Заслон.

— Лея… — тихо позвал Райн, пытаясь привлечь ее внимание.

— Не переживай, я убрала защиту… — спокойно ответила девушка.

— Я не об этом!

— Да…

— Нет, я о нас! Почему ты трусишь?

— Я? — разозлилась она, в негодовании качая головой. Огромное дерево встрепенулось и потянулось ветками к Райну, раскрывая корнями замороженную льдом землю, словно рот полный острых зубов. Оторвав взгляд от снежного девственного покрова между Богатырскими деревьями, она успокоила исполина и со вздохом посетовала:

— Вот видишь! Не раздражай меня, а то весь лес поднимется!

— Я не раздражаю, а удивляюсь! С чего ты решила отступить? Не понимаю! С того что тебя осудят? Не поймет племя? Казнят?

— Меня это меньше всего волнует! А казнь меня и так ждет за ослушание и предательство.

— Что за «ослушание»? — лэр напрягся, стиснув кулаки. О предательстве он не спрашивал, их беседы трудно расценить по-другому.

— Это тебя не… Райн, я сама разберусь! — с легкой досадой в голосе ответила Лея.

— С Правителем?

— Неважно… — устало отмахнулась девушка.

Райн сделал вывод, что для него действовать словами, только все портить, потому обнял ее за плечи и притянул к себе. Она не успела вырваться, когда он начал жарко целовать ее.

У Леи не было настроения общаться, желания жить, хотелось отомстить за боль, страдания и потерю близких… Сегодня проводили Майта, но Райн своими поцелуями не давал ей остановиться и утонуть в печали. Он тянул ее дальше, заставляя жить и чувствовать. Она откликнулась на его призыв, забыв обо всем: потерях, холоде, усталость и чувстве вины и отдавшись глубинному чувству к Райну.

Лея, очнувшись от блаженного забвенья в надежных руках лэра, огляделась. Богатырские деревья вокруг, словно во время Воды, покрылись яркими фиолетовыми цветами…

Райн с детским восторгом оглядывал чудесную рощу, преобразившуюся посреди Льда в цветущий сад.

Снег. Цветы. Сад. Безоблачная картинка счастья.

— А я всегда считал Заслон великим злом…

— Нет… — блаженно вздохнула Лея. — Нет! Его сажали далекие предки для любви и защиты поселка, в котором мирно жили Эмири и Леры — Эмилер! Я всегда думала, что это легенда, древняя сказка, а теперь верю…

— Я тоже слышал ее… Но о Заслоне не знал… Значит Эмиры и Леры? Непривычно звучит…

— Да, древние названия наших народов. Ты же знаешь, что давно здесь была Великая цивилизация, много городов и поселков, искусные порталы Светлых и много чего…

— Да, да, я помню… Великие предки в гордыне вознеслись, решив, что сами управятся со своим миром и выставили Светлых Древних отсюда. А когда начались страшные землетрясения, приведшие к ужасным цепным извержениям вулканов по всему миру, то отвергли предложение Светлых о спасении и остались на Эмилере…

— Видно нам рассказывали одно и тоже… А после ушла вода, стало мало пищи, а потомки тех «героев» начали учиться выживать…

Райн кивнул, и тут же поцеловал Лею, будто оплетая ее нерастраченной нежностью. Вокруг вновь запахло теплом и радостью.

— А почему нет листьев? — мягко отстранившись, спросил он, смотря на Лею сияющими глазами.

— Ну, ты захотел! — счастливо засмеялась Лея.

— Угу, все и сразу!

— Нет, мы уйдем, все исчезнет…

— Так это все только для нас? — оживленно спросил лэр, оглядывая цветущий сад и расплываясь в довольной улыбке.

— Да. Для нас… о подобном только читала, при мне такого никогда не было. Наверно эмирими здесь несподручно целоваться, — Лея улыбнулась в ответ.

— Это, правда, было только для нас? — чуть растерялся Райн, когда до него окончательно дошло сказанное Леей.

— Да, и Заслон признал тебя своим…

— Значит, я могу провести сюда свой отряд? — лукаво прищурившись, спросил лэр.

— Даже не сомневайся! — расхохоталась Лея. — Приводи. Их поймают, а ты пройдешь.

— Я так и знал, что будет какой-то подвох! — весело «расстроился» лэр.

— А как ты думал?! — Лея куда в более радостном настроении, повела его к поселку, на ходу оглядывая чудесно преобразившийся Заслон.

* * *

Дирк, выспавшись, теперь в соответствии со своим планом ждал наступления темноты. Ему пришлось скрипеть зубами до самой полуночи, выжидая время, когда поселок уснет. Самая большая опасность была попасть в лапы охранного отряда эмирими. Но Дирк решил, что в случае захвата врагами — будет атаковать их с неиссякаемым напором! Все равно, так жить нельзя!

Удачно «исполнив» эту часть плана, дождавшись вечера, он отправился к Вечному ущелью и довольно скоро оказался в дальнем лесу.

Хотя какой это лес… Несколько десятков старых деревьев и все.

Все — что ему нужно! Дирк хищно улыбнулся. Он задумал немного немало — преодолеть Заслон.

Для этого ему понадобятся длинные… нет, сверхдлинные жерди — выше древних Богатырских деревьев, которые он скрепит между собой. Затем сделает крепления для ног и огромную палку, на которую будет опираться. Он так никогда еще не передвигался и слабо представлял, как это будет, но горел всем сердцем, торопясь выполнить свой замысел поскорее.

Из-за этого, зачастую неразумного «горения», его не ставили на ответственные должности, к слову, чему он был очень рад.

На заготовку подходящих опор у Дирка ушла вся ночь. Горные охотники, с семьями, ходили за дровами еще вчера, поэтому он не рисковал, оставляя все заготовки прямо в роще около ущелья.

Вернувшись в поселок, так и не поев, он завалился спать. От охватившего его лихорадочного возбуждения, уже какой день подряд, — Дирк не мог ни есть, ни спать, вертясь на одинокой лежанке застеленной шкурами в пустом холодном доме.

Дождавшись вечера, лэр вышел. Быстро пробравшись сквозь поселок и кивнув двум встречным воинам, он отправился к ущелью. Несколько дней на нервном взводе и без еды и сна, давали о себе знать — Дирка трясло от волнения. Он еще раз хорошо осмотрел готовое снаряжение, миг помедлил перед началом, глубоко вздохнул и принялся карабкаться на дерево.

Добравшись до ветки с приставленными жердями, Дирк остановился, принявшись привязывать их к сапогам. Он продумал все, вот жаль, что только до момента пока встанет на эти палки.

С трудом поднявшись, упираясь на третью палку-трость, он сделал первый шаг. Благодаря снегу он стоял более устойчиво, но снег же мешал двигаться.

Рассвело, лэр упрямо шагал в сторону поселка эмирими, не давая измученному телу пощады!

Скорость передвижение была очень медленной и это несмотря на то, что Дирк уже выработал ритм и шевелил верзилами по очереди, что немного прибавило ему скорости. Но все же так мало! Когда лэр наконец добрался до Заслона, почти совсем стемнело.

Не останавливаясь, он подошел к деревьям вплотную.

Теперь главное не расслабляться! При падении с такой высоты ему уже будет не до Богатырских деревьев… Он разобьется в лепешку. Пульс сильно частил, отдаваясь в ушах глухим прибоем; Дирк хватал воздух обмороженным и пересохшим от волнения ртом. От малейшего колебания его кидало вперед прямо на воинственные деревья, которые волновались снизу, собираясь в любое мгновение поглотить нарушителя!

Это длилось и длилось… несмотря на мороз Дирк вспотел, ноги подгибались от усталости и слабости…

Когда он вплотную подобрался к поселку врага, до него дошло, что возможно там расставлена охрана или магические ловушки, но смело шагнул вперед. Пути назад уже не было!

Дирку пока везло. Ни охраны, ни простых магов на его пути не встретилось. Защищенные от врага Заслоном, эмирими в пределах поселка жили довольно беззаботно.

Миновав опасные заросли, Дирк решил, что пора спуститься. И не придумал ничего лучше, чем понемногу склоняться на своих ходулях, крепко держась руками за третий шест… рухнуть в снег с половинной высоты палок, так как закрепил их к обуви намертво.

Грохота падения как и переломанных конечностей удалось избежать только благодаря глубокому снегу. Был только небольшой шум, напомнивший треск веток дерева в бурю. От удара у лэра на некоторое время выбило дух, и он даже потерял сознание. Когда очнулся, медленно отстегнул палки, сложил снаряжение вместе и прикопал в снег — неизвестно, как он будет возвращаться и как его встретят похитители дочери…

Так как сюда не сбежалось все воинство эмирими, Дирк посчитал, что его отчаянный план полностью удался! Но тут до него дошло, что его замысел простирался только до момента преодоления Заслона, а как быть дальше и что сделают эмирими, завидев на пороге врага, он не знал… Но догадывался.

Вот угадывать и проверять версии на себе ему точно не хотелось.

Дирк огляделся. Перед ним весело попахивая уютным дымком, стояли в ряд укутанные снежком высокие дома лесных магов. В некоторых окошках горел свет, светлыми квадратами отражавшийся на снегу. Между теремками петляли очищенные от снега ровные тропинки, украшенные опушкой из невысоких кустов. Тишина и покой.

Эта безмятежная картинка ничем не отличалась от ночного вида Стойбища лэров. Дирк оглянулся. Отсюда, из-за пологости склона, хребет уже не выглядел величавой горной цепью, как был виден у лэров, а скорее грядой больших холмов. Дирк поискал глазами их гору, но ничего похожего не увидел — их разделял Закатный перевал, и путь от рассвета до заката, при условии отсутствия препятствий.

Вздохнув, он повернулся к домам эмирими. Итак, в каком из них его дети? Для поиска нужного, ему ничего не оставалось, как выбрать тактику наиопаснейшую в тылу врага: двигаться от дома к дому и заглядывать в окна.

Наконец на втором десятке окон, восемь из которых были темными, Дирк наконец, нашел ту странную похитительницу эмирими. И теперь ошарашенный лэр с беспокойством наблюдал в окно, как командир эмирими играла с его дочкой, переодевая малышку в детскую пижамку с мечами и клинками и, склонившись, что-то ласково лопотала хохочущей Крите. Рядом с уже переодетым малышом на руках стоял подросток и печально смотрел на возящуюся мать…

Закончив с Критой, беловолосая эмирими и совсем юный воин, почти мальчишка, понесли малышей по лестнице наверх, покачивая их в руках как на качелях. Дирк медленно оторвался от зрелища опустевшей комнаты и оглядел дом.

Да, домища у этих эмирими! Меньше чем в три-четыре этажа он не видел. И в этом их три! Точно говорили старики, маги они живут как птицы на деревьях. Дирк, покачал головой чудачествам врага. Но в душе как ни странно он успокоился. Малышей любят, вон как возятся!

Какая эта эмирими интересная женщина!

Боевой командир и любящая мама, странное сочетание. Он просто залюбовался, когда она, качая Криту, что-то той напевала. На что малышка смеялась и хватала эмирими за белые локоны. Это было так… Так хорошо, так важно и правильно, что ему захотелось быть там, и что бы и ему так нежно улыбались. Дирку будто острыми когтями сжали сердце. Ему до боли захотелось быть с ними и стать своим среди них. Лэр опустил голову и тяжело вздохнул. Что за глупые мысли?!

В комнате раздались тихие шаги. Мужчина вновь впился глазами в окно. Вниз по лестнице эмирими спустилась с очень печальным лицом, будто оставила с малышкой всю радость. И тут она мешком осела на ступенях, уронив голову на руки. Плачет?!

Пришло время действовать. Дирк оглянулся, обыскивая взглядом местность. Никого! Он быстро подошел к двери, рывком открыв ее, ворвался внутрь.

Атем резко развернувшись в сторону внезапного гостя, с испугу ударила того стазисом, но разобравшись что это «тот самый» лэр, застыла в удивлении. Как он тут оказался?

Пробился сквозь Заслон!

Рвется к детям! Такие сильные отцовские чувства, вызвали у нее нечто похожее на уважение к этому взъерошенному громиле.

Услышав возглас матери, вниз слетел Крим. Он удивленно уставился на закованного лэра.

— Это твой знакомый?! — нарушив тишину, глухо спросил он, смотря на лэра с холодным гневом.

— Да, — тихо ответила Атем. Она явно не знала, что делать с визитером, но тот спокойно смотрел на них, не выражая ни капли агрессивных намерений. Но она все еще сомневалась. Мало ли, что ему нужно, он враг! Смелый враг!

В душе появилось гадкое искушение: «А если я сейчас отдам его на растерзание отчаянной толпы эмирими?! А сама стану во главе?!»

Ее желание отомстить врагам после смерти Майта превратилось в настоящую манию. Но что делать с малышами? Они ведь тоже враги, только вот об этом не знают. Атем очень к ним привязалась, особенно к девочке. Ее мечта иметь дочь, наконец исполнилась и вот…

Мысли Атем из боевого состояния медленно перетекли в грустное.

Крим все это время молчал, обдумывая, и сейчас продолжил.

— Лэр, ты мстить к нам? или в жертву себя решил принести? А?!

Дирк ждал. Он и сам не знал, что сказать врагам, но одно знал точно, он хочет договориться о своей дочери и племяннике.

Его вечно ругали именно за импульсивные непродуманные решения и пылкость характера, и недаром. Да, он всю жизнь страдал из-за того что действовал от сердца, а не разума.

Как шутил Краф, в роду не без урода. Конечно на фоне рассудительного и хладнокровного Райна и рассудительного отца, он действительно безмозглый урод. Дирк тяжело вздохнул и опустил глаза.

Атем внимательно наблюдала за лэром, и именно этот его вздох помог ей сделать выбор. Она сняла стазис и тихо сказала:

— Проходи в другую комнату… Вдруг кто зайдет.

И на самом деле открылась дверь, и в клубе теплого пара вырывающегося на холод улицы появился еще один мальчишка эмирим.

— Тихо, Трем. Закрой дверь, — спокойно сказала Атем младшему сыну. Трем потрясенно уставился на мать, сразу не сообразив, о чем она попросила. В комнате вмиг стало холодно.

Крим подскочил к двери и с грохотом ее захлопнул.

— Что он здесь делает?! Вы что ослепли?! — И уже тише добавил. — Мам, он же враг!.. Ну почему?

— Пока сама не знаю, сейчас послушаем, зачем он к нам пожаловал… — с угрозой в голосе произнесла Атем и тяжело вздохнула. С этими всеми проблемами она может потерять еще и доверие сына и не только… Сейчас психанет и поминай как звали. Раньше бы к Лее убежал, но сейчас он ее «предательство» простить не может. Да что там, он мальчишка… Атем так для себя и не решила, как относиться к новости об избраннике Леи.

— Гость пожаловал за своими детьми. — Глухо ответил Дирк, вмешиваясь в бурное обсуждение.

— Мам, чего ты его слушаешь! — взорвался Трем. — Они папу убили!

— Да, а его дети остались без матери, — едва слышно ответила Атем сыну.

— А ты причем? Ты ничего ей не делала! — бушевал осиротевший подросток.

— Я не ходил в походы уже две недели! — немного нелепо встрял Дирк.

— А ты заткнись, урод клыкастый! — с ненавистью ответил Трем, не отрывая от гостя гневного взгляда.

Дирку хотелось схватить мелкого нахала за шиворот и встряхнуть так, чтобы косточки звякнули, но он сжал зубы и спокойно сказал:

— Верните моих детей, и я уйду!

— И бросишь детей одних в холодном доме… — вмешалась Атем, нервно теребя пустые ножны на костюме.

— Это мои дети. Я сам решу, как поступать с ними.

Атем с раздражением отмахнулась и, повернувшись лицом к окну, тихо сказала:

— Я видела как ты разбираешься… Оставь их пока у нас, женишься, потом заберешь.

— Ма, он же под предлогом своих детей будет сюда таскаться, и разведывать все для врагов! — Трем смотрел так, словно был готов задушить Дирка собственными руками.

Крим молчал. Ничего умного он предложить не мог, а вот на тему, что лэр настолько может переживать из-за своих детей, что готов пересекать не какое-то там ущелье, а магический Заслон! — задумался только что.

— Пойдем в другую комнату, как и собирались, там и поговорим, здесь окно не закрыто… — спокойно предложил он. Трем посмотрел на него как на предателя, а вот мама с уважением, как на совсем взрослого.

* * *

Лея провела Райна через Заслон напрямик, чтобы подобраться сразу к дому. Они шли вдоль темных улиц, окаймленных рядами старых деревьев, между роскошных закутанных в снег многоэтажных домов выкрашенных в бордовый цвет листьев кинс, и украшенных резными планками, так что они выглядели даже в ночи как неприступные замки из сказок бабушки Райна.

Он только присвистнул при виде громадины в четыре этажа. Лея заметив его изумление, весело пояснила:

— У нас, когда рождается малыш, сажают его Родное дерево. В момент совершеннолетия дерево бывает уже такого размера, что вокруг него можно строить собственную часть дома для того, кому дерево было посажено.

— Какой отличный обычай! Давай и нашим детям посадим по дереву! — лукаво улыбаясь, сказал он.

Лея покраснела. Да, пыл Райна в этом вопросе вывел ее из нормального состояния. Она позвала его в дом, одним жестом запалила дрова в очаге, и пригласила Райна сесть, обдумывая, чем можно угостить его в довольно заброшенном доме.

Райн быстро осмотрел уютное помещение, обитое светлым деревом и уставленное мебелью такого же оттенка, и спросил:

— А как этажи строятся? У меня в доме тоже два этажа, но они просто выложены из камня скрепленного клеем из костей мароков.

Лея, выслушав его вопрос, кивнула, отошла, и громко поясняя Райну традиции их народа, полезла в холодную кладовку за вином. Оттуда ее голос звучал глухо, но лэр все понимал:

— Нет, у нас этажи строятся по мере роста Родного дерева. Женился, построили этаж, родились дети, еще один. А верхний самый небольшой, всегда создается для сбора воды… Там можно искупаться и сделать запас на время Тепла.

— Так этот дом не для тебя строили? — удивился Райн, устало вытягивая ноги под длинным деревянным столом и оглядывая зал с очагом. Мебель здесь была куда изящней, чем в домах у лэров, но лавка под его весом не скрипела, стол под нажимом руки стоял непоколебимо, так что, заключил лэр, хрупкость была внешняя.

Наконец Лея появилась в комнате с новой посудой на блюде.

— Нет, это папин дом… Погиб год назад… — тихо закончила Лея, устанавливая кувшин на столе, и расставляя крупные, раскрашенные чем-то синим, кружки.

— А мой погиб давно, мне не было и десяти лет, а за ним сразу и мама.

— А у кого ты рос? — грустно спросила Лея, разливая прозрачное древесное вино по деревянным кружкам.

— У дяди. Он заменил мне отца, дал мать, брата и вообще он самый разумный из всех наших Старейшин.

Лея мгновенно замкнулась, услышав ненавистное слово. Райн вздохнул, возведя глаза к потолку, язык враг его! Он все время забывал, что она только попрощалась с близкими.

Да, о близких. Райн вспомнил, о чем хотел узнать:

— Лея, а сколько у вас командиров?

— Сейчас не знаю… — она раздраженно передернула плечами. Не то что она ему не довеяла, но делиться этим было как-то не по себе… — Со мной непонятно, Майт погиб, Атем… Ну наверно, одна Атем, — наконец завершила она раздумья.

— Сестра? Твоя сестра? — припомнил Райн ужас Леи, что предстоит рассказать сестре о гибели мужа.

— Да-а… — с удивлением потянула Лея, не понимая, с чего это он так обрадовался?!

— Уф, как хорошо…

Лея поражено подняла брови и с непониманием посмотрела на Райна.

— Ты не знаешь, как там мои племянники?

— Так это у нее твои племянники? — Лея расслабилась, а вспомнив забавных малышей, улыбнулась. — Ой, а я так и не успела расспросить, откуда у нее дети…

— Я тоже мало что знаю… — пожал плечами лэр. — Что-то у них там случилось, хорошо, что все живы…

Лея кивнула. Внутри как-то защемило. Детки… О своих она и мечтать боялась. Но спокойно ему пояснила:

— С ними все очень хорошо, Атем с ними возится едва ли не больше, чем со своими… Да и сыновья помогают.

— Хорошо, успокою Дирка, а то он уже три дня ни есть, ни пьет, в себя прийти не может…

— Я не знаю, что у них там произошло, но я рада, что все живы… — мягко ответила Лея.

— Да, я тоже… а где твое Родное дерево?

— Потом покажу, — улыбнулась Лея. — Как древесное вино? — вежливо поинтересовалась она.

— Крепкое и странное, — честно ответил Райн, отодвигая кружку.

— Да, я его тоже не люблю, — со смешком призналась Лея. — Тогда погоди немного, я приготовлю ужин и достану мое любимое вино, ягодное… Думаю, его ты оценишь!

Райн кивнул. Но потом, немного подумав, добавил, понимая, что Лея в любой момент может пойти на попятный:

— Я боюсь все испортить, но молчать — не могу! — нахмурившись, сказал Райн. — Не в моем характере ходить и раздумывать. Да и ловко говорить, как ты поняла, я не особо умею…

Лея, которая уже поднялась, собираясь на кухню за продуктами для позднего ужина, с сожалением рухнула на скамью, с мучительной тоской в душе дожидаясь его слов.

Да если бы от нее зависело их будущее, она бы давно согласилась с ним и может и сама что сказала. Тем более, после магии жизни, когда она себя к нему привязала?! Но как им жить вместе? Где? Вновь уйти в горы?! А как же брак? Такое ведь не допустят ни те, ни другие…

Тайком и дальше встречаться, чтобы поговорить? Нет, она не хотела полумер.

Лея печально взглянув в глаза напряженного лэра, но спросила совсем о другом:

— А тебя никто не кинется в племени?

— Выгоняешь? — резко спросил Райн, мгновенно превратившись в туго сжатую пружину.

— Нет, что ты, мы с тобой еще не попробовали самого вкусного вина! — улыбнулась Лея, вновь поднимаясь со шкур. — Думала предложить тебе побыть у меня до завтрашнего вечера, но если нельзя, провожу этим утром…

— Нет, не кинутся… — мягко сказал Райн.

— Хорошо, а то если пойдешь утром, то ничего попробовать не успеем, уже давно перевалило за полночь.

— Так, а что на ужин? — весело прищурившись, спросил Райн.

— Ну… Сейчас посмотрю…

— Пошли вместе… не хочу расставаться.

— Ну вот… а заявлял, что говорить не умеешь. Не только умеешь, но и просто манипулируешь бедными слушательницами! — довольно улыбнулась Лея.

— Да? Зря призналась, сейчас, как начну пользоваться своими чарами! — весело потерев руки, предупредил Райн.

— Ну-ка продемонстрируй еще, что… — Лея затаила дыхание, уставившись на Лэра в довольном ожидании.

— Да? — лэр явно воодушевился ее похвалой. — С удовольствием!

Райн мгновенно перепрыгнул через стол, не задев ни кувшина, ни посуды, и вцепился в ее губы поцелуем. Нет, она не этого ожидала.

Ох, и прыткий лэр ей достался! Она была впечатлена. Отбившись от его захвата, Лея хохоча, сказала:

— Засчитано! Признаю, зря сказала!

— Нет, это нечестно, я не показал все свои возможности! — весело возмущался Райн, пытаясь вновь схватить ее в объятья.

— Мы без ужина останемся с подобной демонстрацией! — немного кокетничая, ответила Лея.

— Так все дело в ужине? Да? А я-то подумал, что ты просто в этом деле трусливый новичок, опасающийся неудачи.

— В чем? В чем?

— В показе чар, конечно! — «удивленно» сказал Райн.

— Я?! — Лея веселилась как молоденькая кокетка.

— Ну да!

— Никогда! — Она сжала губы, прикусив губу. Потом, прильнув, вложила в поцелуй все свои чувства к нему. Он первый миг, изо всех сил изображая невозмутимость, но не выдержал и приник к ней со всей жаждой. Но Лея оторвалась и довольная произведенным эффектом, сказала, переведя дыхание:

— Ага! Попался! Ну и как? Есть у меня чары или нет?

— Я так и не понял, может, повторишь? — мягко попросил Райн, находясь под воздействием ее «чар».

— Нет, я иду готовить ужин и тебе постель! — Лея чувствовала, что уже давно находится под действием его мягкого голоса.

— Как тяжело с женщиной командиром… — страдальчески сморщившись, посетовал Райн.

При виде как кисло скривился лэр, отпуская ее от себя Лея «тяжело вздохнула»:

— И не говори! Ох, эти женщины… ну ты понимаешь… — и рассмеялась.

Захватив из запасника на морозе тушку марока, они решили ничего сложного не готовить. Насадили ее на вертел, засунули внутрь ароматных травок, подхватили кувшин с вином и устроились возле очага на памятную часть шкуры — до золотистой корочки обжаривая свой ужин и разговаривая обо всем.

По комнате плыл чарующий запах еды, вокруг разлилось уютное тепло от потрескивающего очага, а они ничего не замечали, видя перед собой только друг друга.

* * *

Влер зашел к Дирку в дом. Его беспокоило состояние сына. Понятно — жена погибла. Старейшина и сам тяжело переживал подобные потери, наносившие его душе тяжелые незаживающие раны. А теперь еще и маленькая хохотушка Бринни… — проклятая война! Качая головой, он чуть не стонал от бессилия что-то исправить.

Он оставил Дирка в скверном состоянии — и весь день после, рвался навестить сына, но постоянно кто-то словно специально отвлекал от замысла. Сначала его позвал Тутан, чтобы совместно назначить постоянный отряд для заготовки дров и к нему охрану, которую собрался возглавлять сам старейшина. Потом в его доме появился Зирн, задумав посоветоваться насчет новых эмиримских кустов-убийц и желая выяснить, что знает об этом Влер.

Когда он наконец попал к сыну, того дома уже не было.

— Лишь бы без глупостей! — волновался отец, нервно скомкав меховой отворот куртки, отлично зная горячий характер Дика. Влер сердцем чуял, что, не дождавшись ответа Райна, сын может кинуться за детьми через Заслон и там погибнуть.

Он зашел к Райну, но того дома тоже не оказалось. И тут он узнал у бойцов, что его уже два дня никто не видел! Пропали оба сына! Влер пошатываясь от страха, придавившего его неимоверной тяжестью к земле, шел к себе.

Вдруг Райна сладкими речами и лживыми очами заманили к врагу и там убили? или пытают прямо сейчас?! А Дирк кинулся за детьми и сгинул в земле Заслона! Влер взял себя в руки. Решив сейчас же идти спасать сыновей или пропасть навсегда. Что за жизнь без них?!

Решительной поступью он направился в свой остывший дом. Вооружился до зубов и отправился в охоту. На врагов.

Дело шло к вечеру, намечалась небольшая метель, привычная в это время. Запасы дров и мяса позволяли племени не волноваться о капризах сезона Льда. Поселок безмятежно наслаждался непонятным затишьем, какое бывает перед новым витком войны и смертей.

Влер не мог никого предупредить, что идет к Заслону, иначе пришлось пояснять своим, что у сыновей отношения с врагами. Он понимал Райна. Если его сердце принадлежит той эмирими, то он не сможет пойти против них.

Но кто это поймет в племени? Никто. Сочтут предателем.

Влер и сам с трудом сдерживал гнев. Столько бойцов погибло, Бринни не успели оплакать, а Райн… Но война показала, что жизнь продолжается несмотря ни на что! И ее подарки надо ценить! Даже самые странные.

Скоро стемнеет.

Он шел быстрым шагом по знакомым тропам весь день, опасаясь попасть в лапы врага. Хотя до Заслона еще далеко, здесь часто бывают их отряды.

Сыновья… — единственное, что у него осталось, и он постарается сдержать праведное негодование! Старый воин, минуя заснеженные пропасти Скользкого ущелья, шел знакомыми тропками к поселку врага, стараясь миновать ту скалистую лощину, где на днях на него напали кошки. Любят синие охотиться в одном и том же месте. И тут до него донесся шум… Женский крик. Он остановился прислушиваясь. Вновь раздался резкий вопль, эхом разгулявшийся меж горных склонов.

— Опять кошки! — в сердцах сплюнул Влер. — А вдруг там Дирк?!

Старейшина поспешил на помощь.

В том самом месте, где длинная лесная дорожка ведущая из лагеря эмирими, переходила в горную тропу, бегущую по скалам к перевалу — стояла небрежно одетая эмирими и отбивалась огненными шарами от четырех Синих кошек.

Оборонялась она довольно удачно, но те все равно наступали. Видно оголодали так, что им огонь был уже не так страшен как голод, и звери не могли устоять перед притягательностью теплой пищи. Наконец эмирими догадалась наложить на двух кошек стазис, но тут на нее с верхнего утеса спрыгнуло еще две хищницы.

— Что-то они зачастили тут охотиться, — едва слышно констатировал лэр, — а одинокие эмирими гулять…

Неужто это та самая, что вражеские деревья сажает?

Но как быть ему?

Не в силах бросить женщину, Влер, махнув на все доводы, решил, — сначала надо помочь. Он подкрался сзади и вонзил между укрепленных на спине пластин хищника клинок, и провернул его в сторону, обрывая у кошки все связи с жизнью. Он как раз вспомнил рассказ Райна, что в горах водятся почти полностью защищенные панцирем Серые кошки, раз этак в пять крупнее, чем Синие. Хорошо, что это обычные синие кошки!

— Держись! — крикнул лэр женщине, которая отбивалась от трех кошек, одна из которых, была уже ранена.

Влер кинул товаркам труп убитой им кошки и две тут же кинулись на падаль, жрать. Но раненая тварь осталась сражаться с женщиной. Эмирими оскалившись не хуже зверя, добила хищника, обеспечив остальных свежим мясом.

— Убегай! — так громко крикнул Влер женщине, что кошки оставив неудачливую товарку, повернули рогатые головы в его сторону.

— Мои детки! Мои сыновья где-то здесь! У меня никого кроме них не осталось! Если я их не найду… мне… лучше умереть!

Вот еще одна… разыскивает сыновей, лэр загрустил, покачав головой. А его сыновья? Что с ними?

Упрямая эмирими медленно отступила от кошек к Влеру. Бесстрашно схватив его за рукава меховой куртки, она как безумная потянула к себе, и с тревогой вглядываясь в его глаза своими, синими как талая вода, хрипло спросила:

— Ты не убивал моих мальчишек?! Маленькие такие мальчики… Малыши! Видел таких? Да? Да?! Ну, скажи мне!! — Она потрясла его за рукава с отчаяньем. — Они вышли за Заслон… Их видели… Да. Они где-то здесь! — отпустив рукав лэра, эмирими стала озираться.

— Зачем они вышли за Заслон? — с опаской оглядываясь на хищников, лэр попытался оттащить женщину подальше от стаи, но она сопротивлялась.

— Я не знаю зачем, но они маленькие, мало что им в голову пришло! Мне старый друг сказал, что видел, как они гуляли на выходе из-за Заслона.

— А что он детей не забрал и не привел домой, раз он старый друг?

— Сказал, что мельком видел… не придал значения, думал что со мной…

— Знаешь, ты ошибаешься, он не друг. Любой взрослый, заметив детей в опасном месте, несмотря на всю занятость, пошел бы за детьми… хотя бы убедиться, что дети не одни!

Отпустив его куртку, она замолчала, невидяще уставившись куда-то… Со стороны тропинки к поселку эмирими послышался новый рык. Влер с досадой уточнил:

— Ты не сможешь вернуться… Там уже целая стая.

— Если мои дети на самом деле были где-то здесь, то я домой не вернусь… Если это происки мужа, то мне надо в поселок, искать детей!

— Ты это кошкам расскажи! — разозлился ее упрямству Влер. — Тогда точно детей не увидишь! Как и я своих!

В подтверждение его слов, к реву одной кошки присоединились еще пять.

* * *

Зажарив марока, Райн принес со стола большое деревянное блюдо и пока Лея доставала любимое вино и другие напитки, чтобы угостить его, лэр разломал горячую тушку марока на части.

Когда они, наконец, по достоинству оценили ужин и ее любимое вино, Райн принялся за старое.

— Ты знаешь еще один способ заключить брак?

— Нет, — сонным голосом ответила Лея. Она медленно стерла жир с пальцев сухим пучком столовой травы, передав подобный лэру.

— Хочешь, расскажу, мне отец рассказывал, как это было в далекой древности!

— О древности — очень хочу! О браке — нет. — Лея выкинула грязный пук травы в огонь и взяла новый. Нет, без воды их не отмыть… А подниматься и куда-то идти не хотелось, слишком уютно было здесь, с ним. Кроме того, она очень устала за столь тяжелый день, ей хотелось прямо сейчас уснуть здесь рядом с Райном, с которым она чувствовала себя одним целым.

— Вот он мне рассказал, что если друг друга находят половинки те, что предназначены от Создателя, то им стоит только спросить: благословит ли Он их брак, то после этого у них проявляются брачные печати как после настоящего обряда!

— А где обещанное про древность? — грустно спросила Лея, решив все же выйти и помыть руки. Она ненавидела ощущение липнущей грязи на коже.

— Этим пользовались в древности, когда у нас еще не шла война…

— А что было такое время? — грустно спросила она и, не рассчитывая на его ответ, так как вопрос был риторический.

— Да, дядя говорил, что было. Он вообще много чего рассказывал. Говорил, что раньше мы путешествовали в другие миры из точек перехода… до войны конечно. Говорил, что его мама еще застала в нашем мире другие расы, которые ушли с Эмилера…

— А какие они были? Я тоже о них читала…

— Не знаю. Бабушка была совсем маленькая…

— Да, наверно хорошее было время. А ты знал, почему ушли другие?

Лэр пожил плечами, потом отрицательно покачал головой.

— Не знаешь? Представь, мы с вами тогда жили вместе! Здесь за Заслоном! Дружно! И отбивали нападение других! А помогали нам Светлые Древние. — Заметив недоверие Райна, она добавила. — Сейчас это звучит как волшебная сказка, но я сама читала древнюю книгу, написанную еще до войны. То, что там написано, звучит сейчас так неправдоподобно, точно небылица.

Закончив, Лея усмехнулась и, отпив глоток вина, уставилась в огонь очага.

— Знаешь, с чего начался Раскол? — тихо спросила девушка, не отрывая глаз от огня.

Райн молча покачал головой, не сводя глаз с Леи.

— Мы тогда с вами еще не воевали… Гарххи и прочие враги только ушли с Эмилера, конечно перед этим мы долго с ними воевали, а Заслон тянулся от Закатного до Рассветного перевалов…

Райн с недоверием присвистнул.

Лея кивнула:

— За ним жили и вы и мы, нас всех было очень-очень много, так что не удивительно… — тут же напомнила Лея, со вздохом положила руки на колени, стараясь ничего не касаться липкими пальцами.

Райн кивнул:

— Я еще застал Стойбище полное охотников… И тогда уже старики говорили, что это капля от того что было раньше… — он устало вытянул ноги и уютно оперся предплечьем о деревянную стенку сундука, на который они положили блюдо и кувшинчик с вином.

Лея поднялась и, выходя за водой, загадочно спросила:

— Как ты думаешь, почему мы и вы стали жить отдельно? Мы здесь, а вы там, в горах?

Райн провожая взглядом ее фигурку, успел ответить до того, как она вышла из комнаты:

— Нет, никогда не слышал…

Лея вернулась в комнату с кувшином воды в руках. Подтолкнув ногой небольшой деревянный ушат, который со скрежетом проехал по светлому полу, той же ногой закрыла дверь. Затем поставив кувшин на массивный стол, предложила:

— Давай полью…

Райн быстро поднялся и, улыбаясь, протянул руки под струю. Вода была чистой, ледяной и пахла снегом. Лея сунула ему непонятно откуда появившийся у нее в руках кусок мягкой белой ткани и отнесла кувшин на место.

Райн вновь взялся разливать вино по глиняным кружкам, украшенным маленькими плоскими камешками, заодно повернув лицо в сторону двери, за которой скрылась Лея и громко вслед спросил:

— Так что же тогда произошло?

— Ну, для начала и Старейшины, тогда их у вас было трое, и наши Правители, их было двое, признали детей от смешанных пар изгоями.

— Почему это? — удивился Райн.

— А ты как думаешь? — усмехнулась Лея.

— Ну… они были страшными, убийцами пожиравшими своих?!

— Слушай, а откуда ты узнал? — поразилась Лея.

— Я не узнал, а только предположил, что надо сказать, чтобы все смотрели на кого-то с ненавистью и страхом…

— Видимо мы от них не слишком отличаемся — они так и объявили. Но дело, конечно было не в том, что высокие белокожие маги-эмилеры, которые по сути победили в ту войну, были на самом деле такими ужасными…

— Ясно, Старейшины испугались, что эти богатыри не станут им подчиняться и устранили их.

— И Правители тоже… — добавила Лея скривившись. — В общем, их всех выставили за Заслон. Светлые Древние, до этого помогавшие нашим предкам, не добившись справедливости, тоже ушли…

— Я слышал другое, будто они ушли, когда начали катаклизмы… — перебил Райн.

— Ну что ты… — Лея криво усмехнулась. — Что им катаклизмы сделают! Они ведь могут все, но никогда не навязывают свою волю… Так было написано в той книге.

Райн равнодушно пожал плечами, его это сейчас занимало куда меньше чем Лею.

— Ну, в общем, избавившись от эмилеров, они первым делом запретили смешанные браки, затем началось то, что должно было произойти — маги и охотники разделились в пределах Заслона, искренне считая себя выше соседей. Жили бок о бок, но никогда не роднились в браках. Всегда оставаясь на страже своих интересов. Вот тогда и начались дрязги. Каждый хвалил себя и унижал соседей. Это длилось довольно долго…

— Закономерно, внешних врагов не осталось… — равнодушно отметил Райн, представив, что началось бы в их племени, не будь общего врага — эмирими. Племя, как минимум, разделилось и сейчас бы успешно сгинуло в междоусобной войне… Да, о таком он уже не раз задумывался наблюдая скрытые схватки на советах старейшин.

Лея на очевидные вещи отвечать не стала, но задала странный вопрос:

— Знаешь, почему ваш поселок называется Стойбище?

— Не знаю, но в детстве ужасно злился, что оно дает повод эмирими называть нас дикими животными!

— Хи-хи, точно. Для меня в детстве это был веский аргумент к такому выводу… — мягко засмеялась Лея, — но оказалось позже, что стойбище назвали «Стойбищем», именно потому, что на этом плато наши предки держали мясных гигантов — биобао. Как их описывали в книге, это очень лохматые животные с длинными рогами, растущие всю жизнь и достигающие размера двухэтажного дома… — вино развязало языки, и они уже болтали куда раскованней, чем в начале…

— Ну тогда я такого видел, а ты ела… То мясо в пещере, оказывается, это был тот самый «биобау»… — Райн покачал головой, — легенды словно оживают.

— Да?! Это то, самое невкусное мясо, что спасло нас? Не знала… — Лея покачала головой.

— Ну да, та туша подходит под твое описание…

— В общем, их тогда выращивали лэры. Они же и решили воспользоваться тем, что все мясо в их руках и стали очень дорого его продавать магам…

— Ну вот и злодеи нашлись… Книгу писал эмирими, клык даю! — с досадой отмахнулся Райн.

— Не торопись, книгу писал историк, он оценок не давал, только перечислял события…

— Ладно, ладно… слушаю. И что там дальше натворили «мерзкие лэры».

Лея начала рассказ как по писанному:

— Ну дело было так: вот-вот могла начаться большая буря, биобау могли испугаться и потоптать или насадить друг друга на рога. И тогда горные охотники собрались и пошли спасать животных… Эмирими дождались, когда последний охотник покинет Заслон… и, магией сдвинув деревья-богатыри вокруг своего поселения, оставили жилища соседей без защиты. Охотникам ничего не осталось, как перетащить семьи поближе к довольно безопасному стойбищу, где на первое время были кое-какие летние домики. Это был Раскол, но еще не война. Война началась намного позже…

— И что о ней было написано в твоей книге?

— Ничего, книг о войне нет. Я знаю, что после Раскола пару сотен лет все шло мирно, они немного торговали между собой, но, в общем-то, друг друга не касались. Сам понимаешь, на Эмилере всегда столько дел…

— А что Светлые? Неужели не появились?

— А что бы изменилось с их появлением? Не догадываешься?! Да кто бы их слушать стал этих Светлых?! Тут под боком такие «жуткие негодяи», эти самые «клыкасто-розовые» враги… как можно с ними мириться?! — картинно возмутилась Лея. — Поверишь, всю абсурдность этой войны я поняла только в пещере… когда удалось сочетать мою магию и твою силу. До этого я об этом никогда не задумывалась, вообще… никогда. Мне всегда казалось, что у нас нет выбора, надо воевать, чтобы выжить, а только там я взглянула на все с другой стороны…

Лея сказав о пещере, вновь напомнила Райну о его затее. Он отложил вино и повернулся к эмирими.

— Итак, спросим благословление? Вдруг древние легенды и тут не лгут?! — спросил лэр, затаив дыхание. Он, во что бы то ни стало, добьется Лею!

Эмирими легко улыбнувшись, махнула рукой. Вот кто бы подумал, что такой огромный воин любит легенды и верит в подобные побасенки!

— Сказки это! Спрашивай, я не против. И не боишься оказаться в смешной ситуации? — ерничала Лея, дотянувшись, наконец, до еще одной шкуры лежавшей на скамье. Половинку она ловко кинула задумчиво смотрящему на нее Райну, на другой удобней устроилась сама. Сон — как рукой сняло. Отложив кружку, Лея внимательно посмотрела на внезапно замолчавшего гостя.

— Сказки, говоришь?! Ради такого ничего не побоюсь! — помолчав, наконец серьезно ответил Райн, испортив шутливое течение беседы.

— Угу, ты спрашивай, а я посплю… — забавляясь, ответила Лея, решив, что опасная тема почти миновала. Она сделала вид, что взбивает его плечо словно подушку и, довольно вздохнув, устроила голову на нем.

Райн улыбнулся ее шутке с укладыванием, сосредоточился и тихо, но от всей души сказал:

— Создатель! Если мы задуманная пара, благослови наш союз! Я хочу, чтобы эта девушка была всегда рядом со мною!

Тишина. Лея замерла, не понимая, что происходит и вдруг… Она случайно взглянула на руку, по которой побежали завитки брачной печати.

Лея подскочила со шкуры, внезапно взвизгнув, словно раненая кошка. Чем перепугала Райна, который сразу схватился за клинок, нервно оглядываясь в поисках невидимого врага.

— Смотри! — испуганно показала она свою руку.

По руке побежали невиданные доселе узоры. Двух цветов, зеленого и розового.

Райн, убрав оружие, резко подняв рукав шерстяной рубашки, отчетливо осмотрел свою брачную печать — она проявилась у него еще сильнее. Он, ликуя, посмотрел на Лею, очень довольный проведенным экспериментом.

— Лея! Сработало! Он благословил истинную пару! Я не верю! — счастливыми глазами он смотрел на Лею!

— Я тоже… — потрясенно выдохнула Лея, пока не испытывая ничего кроме испуга. — Да и цветов я таких не видела. У нас все белые и розовые, иногда красные… а тут зеленый!

— У нас все оттенки зеленого… и серый, иногда…

— Красиво! Очень! Несмотря на столь непривычное сочетание… — Лея осмотрела законченный узор, в душе потеплело. — Не лгут старые легенды…

— Ха, я так этого хотел, а сейчас потерялся… — признался до сих пор шокированный лэр. Лея кивнула.

Он довольно выдохнул:

— Жена! Ты моя Жена. Я и надеяться не мог!

— Муж… Да… замужем… — До нее это никак не доходило. — Не верю! Сейчас действие вина пройдет, и я проснусь! — тихо ответила Лея, разглядывая оконченный рисунок, светящийся на коже.

— Нет, этого я не позволю! — возмутился Райн. — Я тебя никуда больше не отпущу!

— Можно подумать, ты можешь меня заставить что-то сделать.

Райн мягко, словно кошка приблизился к ней, лукаво улыбаясь одними глазами:

— Никогда! Зато я легко могу соблазнить собственную жену. Да еще и с каким удовольствием!

Подхватив Лею на руки, принялся ее страстно целовать, так до конца не поверив, что она навсегда его.

Завтра он займется детьми, войной и миром, но сегодня они будут делить счастье на двоих, умножая его сторицей.

Но и на следующую ночь он не вернулся в свой дом, а о детях вспомнил только на третий день, когда Лея ближе к ночи повела его знакомиться с сестрой.

* * *

Василь, это опять твои шуточки с цветущим Заслоном и истинной парой?

Тинув

Какой там! Сам полчаса стою, открыв рот, никак осмыслить не могу, как так получилось?!

Василь

А я думал ты. Уж такой ты у нас, романтик…

Тинув

Нет, это был не он, бери выше.

Верм

* * *

Дирк проследовал в указанную Атем комнату. Столовая. На полу, застеленном в центре шкурами серых мароков, стоял большой резной стол и такие же лавки. Деревянные стены дома были натерты чем-то блестящим, подчеркивающим тонкую внутреннюю структуру светлого дерева, что само по себе выглядело как изысканное украшение.

Очень большой очаг с каменными украшениями вдоль основания делал большую комнату праздничным залом. Дирк даже немного оробел в столь великолепной обстановке. Для лэров все деревянное казалось роскошным, а тут такая тонкая выделка стен и мебели.

После приглашения хозяйки все сели за стол. Дирк угрюмо молчал. Он хотел только одного: забрать детей и вернуться назад. Накопившаяся усталость и четыре дня без еды сделали его слабым. Он даже капли ненависти не чувствовал к врагам. Хотел, но не мог. Атем подозрительно посмотрела на «гостя» и попросила Крима сходить на кухню за ужином.

Крим был явно недоволен, но скорее тем, что его изгоняют, чем просьбой матери, и немного поворчав, пошел за едой. Трем с отвращением смотрел на проблески гостеприимства в отношении врага, но пока молчал, угрюмостью уподобившись гостю.

Дирк сделал вид, что ему глубоко плевать на ужин, сидел и мечтал, что это вот-вот закончится и он почти шагает с малышами на руках по тропинке в их поселок. Это давало ему силы сидеть, гордо подняв голову.

— Сейчас поедим и тогда обсудим, как лучше сделать, — равнодушно сказала Атем. Она заметила, как у гостя дрожат руки, и с каким усилием он сидит на лавке без опоры.

— Как ты пересек Заслон, лэр?!

— На длинных жердях.

Атем минуту подумала, и потом спросила:

— А где они?

— Зачем тебе знать, эмирими?

— Неужели ты собираешься возвращаться с детьми на этих жердях? — недоверчиво спросила эмирими.

Дирк подумал и честно ответил:

— Не знаю, пока я продумал, только как попасть к вам…

— Ясно! — Атем раздраженно посмотрев на глупца, повернувшись, сказала Трему:

— Позови Крима, и сочно отправляйтесь на поиски длинных жердей! Когда найдете, превратите их в дрова для камина и сложите у нас в поленнице, и чтоб никаких следов!

А Дирку, молча, наблюдавшему за сборами мальчишек, она сказала:

— Как я поняла, ты попал к нам с южной стороны? В заброшенной части поселка?

Дирк пожал плечами, вроде как соглашаясь. Атем невозмутимо добавила, пока ее сыновья собирались:

— Если решим отправить тебя с детьми домой, то проводим сквозь Заслон… Я пока за ужином.

Затем она удалилась, оставив лэра в одиночестве размышлять над ее словами. До Дирка доносились гневные голоса ее сыновей, которые в соседней комнате выходили на улицу.

Нельзя сказать, что эти мелкие эмиримские типы не могли быть по-настоящему опасны ему или его детям, особенно, если только потеряли отца. Но управляться с ними — не бог весть какой сложности проблема. Он всегда с удовольствием разбирался с младшими собратьями в племени, показывая кто сильнее. Да, он еще тот воспитатель! Дирк усмехнулся.

Появилась Атем с двумя блюдами, с которых поднимался аппетитный парок. Она равнодушно поставила угощение из горячего мяса и чего-то еще, неизвестного, но вкусно пахнущего, перед Дирком и предложила тому приступать к еде.

Лэр медленно и с достоинством принялся за неизвестное блюдо, про себя смакуя чудесный вкус мяса. Дальше он помнил только одну мысль: «Вот еще кусочек съем, вот этого, очень вкусного и все!»

Отлучившись за горячим питьем для гостя, Атем вернулась с подносом, на котором стоял кувшин с ягодным соком, и застала гостя спящим. Его лицо мирно лежало на руке, перекинутой через стол. Посапывая во сне, он выглядел таким беззащитным.

Сейчас лэр казался ей маленьким ребенком, ошеломленным и немного испуганным потерей привычного положения вещей и вынужденным общаться с врагом, с которым он никогда прежде близко не виделся нигде кроме боя. И ее сердце предательски отозвалось всей своей нерастраченной жалостью.

Глупость, какая… Атем сама себя встряхнула.

Жалеть огромного врага. Убийцу. Когда родные дети остались сиротами, а она вдовой! Но искушение покончить с врагом отступило, когда Атем оторвала невидящий взгляд от пола и вновь осмотрела спящего врага. Но он так трогательно по-детски изображал за столом неприступного богатыря, силясь скрыть, как ему все понравилось — уминая овощи с мясом за обе щеки. И так доверчиво заснул!

И тяжело вздохнув, Атем в душе с ним смирилась.

Она недовольно покачала головой: «Ну и враги пошли!». Укутала гостя шкурой, подкинула дров в огонь и, захватив со стола опустевшие блюда, пошла встречать сыновей.

Дирк очнулся уже утром, прямо за этим столом.

Сначала он решил, что ему снится сон, в котором Крита радостно лопоча, лезет ему по привычке на руки… Но тепло и вес дочки никуда не делись и Дирк окончательно очнулся, со стыдом вспоминая свой конфуз перед врагом. Заснуть в чужом доме. За столом! Позор!

Не иначе, что в еду добавила, колдунья!

Он с грустью оглядел легкую шкуру, которой его укрыла заботливая хозяйка.

Да, он не спал нормально, уже не помнил сколько, и толком ни ел — еще больше. А тут тепло, с детьми все в порядке, и наконец, он съел много вкусной и горячей еды…

Эх… Дирк опустив взгляд на довольную дочь, игравшую со своими синими бантиками на крошечных хвостиках, завязанными заботливой женской рукой, печально вздохнул… Ну кто ему виноват…

Отложив мягкую шкуру рядом на лавку, прижал свою доченьку к груди и поцеловал:

— Крита…

В комнату неслышно вошла Атем. Дирк смутился.

— Прости…

— Неважно… — сухо ответила хозяйка. — Мы так и не поговорили о том, где детям лучше…

Атем замолчала, внимательно наблюдая, как малышка жмется к папе, явно соскучившись за ним, и как расцвел в ответ огромный клыкастый лэр, невыразимо нежно прижимая к груди крошечную дочку. А ей хотелось плакать. Внутри будто все разъело от обиды. Ее дети тоже льнули к отцу, как маленькая Крита!

Но тут с воплями восторга в комнату ворвался маленький Тейн, «оседлавший» старшего сына.

— А вот и ты! — обрадовался Дирк племяннику. Но тот не спешил расставаться с такой веселой «кошкой», которая довольно высокомерно поглядывала на гостя голубыми глазами Крима.

— Еще! — в восторге лепетал Тейн, счастливо хохоча, взбираясь на спину эмирими, на что все взрослые в комнате, позабыв свои беды, улыбнулись.

«Кошка и ее гордый всадник» величаво покинули приделы комнаты, а малышка прилепившись к отцу, от себя его не отпускала.

— Давай ты ее покормишь, а я пока приготовлю ужин.

— Ужин?!

— Да, еще немного и потемнеет, ты проспал всю ночь и почти весь день.

Лэр нахмурился. Ему было неловко за это, но и извиняться не хотелось. Это из-за эмирими он сходил с ума за похищенными детьми!

Атем ушла на кухню и вскоре вернулась, неся в руках светлое глиняное блюдо с уложенными на нем нежно протертыми шариками мяса, от которых поднимался ароматный дымок.

— Тейна я уже покормила… — тихо сказала эмирими и вновь ушла, оставив их одних.

Он кивнул. Засовывая нежный кусочек шарика в ротик, катающейся на его колене Крите, Дирк видел, как его дочери нравится эта еда… А ведь он сам такое не приготовит! Наблюдая за веселой дочкой, он совсем загрустил.

Ему было больно от этого, но пришлось признать — единственное возможное, что он должен сейчас сделать, это уговорить эмирими пока позаботиться о его детях, а лично ему — позволить бывать у них как можно чаще. Но что он может предложить им взамен?

Хозяева не появлялись и, покормив малышку, он стал ее укладывать. Закачав счастливо прижавшуюся к отцу Криту, Дирк нежно держал сокровище на руках, любуясь шелковыми колечками волос, мягкими крошечными пальчиками и круглыми щечками малышки.

На улице потемнело. Крита поздновато заснула. Он помнил, что Бринни укладывала ее два раза в день, и в это время она как правило, уже вставала после второго сна.

Из другой комнаты появилась Атем со спящим Тейном на руках. Но поговорить они не успели, раздался стук в дверь. Кто пришел?

Дирк напрягся, но заметив, что эмирими ищет взглядом, куда положить спящего малыша, молча показал ей на свободную руку. Она сдержанно кивнула и, пойдя совсем близко, уложила мальчишку в свободную руку лэра.

Ему что… он может и десять младенцев хоть год с рук не спускать. И не устанет. Атем нежно уложив ручки малыша поудобнее, плотно прикрыв за собой двери, пошла встречать гостей.

К ней, судя по голосу, пришла женщина.

Услышав стук, в комнату по лестнице спустились заносчивые дети командира эмирими. Они удивленно оглядели лэра с детьми, но промолчали, видно решив для себя, что лучшая тактика это игнорировать все связанное с неприятным «гостем».

Гость, невозмутимо качая уснувших малышей на руках, ничем не показал, что внутренне сжался, готовясь встретить любые неприятности. Но дети хозяйки молча сели на длинную лавку у двери и принялись сосредоточенно чистить оружие.

Через закрытую дверь было слышно, что хозяйка добродушно встретила новую гостью, которая поприветствовала Атем, и что-то тихо той сказала. В ответ мгновенно проявилась гневная реакция хозяйки. До Дирка из-за стенки донесся раздраженный голос командира эмирими.

— Да ты сума сошла!

— Надо с кого-то начинать! — ответил довольно весело другой женский голос. Старший паренек при этих словах улыбнулся, а младший скривился. Они, отложив клинки, быстро вышли в прихожую, оставив лэра одного. Дверь на этот раз они прикрыли плохо. Голоса были слышны сильнее.

— Так мы зайдем? Или ждать пока в этом доме можно будет увидеть охотника? — явно забавляясь, спросила незнакомка.

Дирк напрягся. Они что… о нем кому-то рассказали?! А что он ожидал, глупец! Дирк нервно прижал к себе детей и быстро поднялся, оглядываясь в поиске места, куда можно на время уложить детей.

Атем немного помолчала и глухо ответила, совсем удивив Дирка:

— Веди! Хоть полюбуюсь на любовь своей сестры.

Хлопнула дверь, и через пару минут до Дирка донеслось:

— Райн, заходи, я познакомлю тебя с сестрой!

Дирк сначала подумал, что ослышался. Он даже тихо приблизился к неплотно прикрытой двери, и под презрительными взглядами эмиримчиков принялся подглядывать в оставленную хозяевами щель. Но Дирку было не до них!

В комнату вошел Райн собственно персоной. Дирк не удержавшись, мягко распахнул ногой дверь и вышел навстречу брату. Тот, заметив родственника, от удивления остановился, преградив Лее дорогу. Переведя дух от нежданной встречи, Райн спросил Дирка:

— А ты как здесь оказался?

— К детям пришел! — грубо прошипел Дирк, кивая на спящих малышей.

Райн криво улыбнувшись, запустил заинтригованную Лею в комнату, обнял ее при всех и шутливо сказал:

— Вот Дирк, а ты сокрушался, что нет родственниц, чтобы оставить детей. А едва такая появилась, тотчас ей малышей сплавил!

Дирк не понимая, что тут делает старший брат, о чем вообще он говорит, и почему выглядит странно, будто пьяный, нахмурился и, совсем позабыв о спящих малышах, громко выпалил:

— А ты здесь откуда?

— Ты сам просил узнать как твои дети! — удивился где-то витающий Райн с малопонятной улыбкой на губах.

— Ну и что? Узнал? — ядовито спросил братик, выдвинув от отвращения нижнюю челюсть. Он поедал глазами счастливого брата, явно не понимая в чем дело.

— Да, как видишь!

— Я смотрю, ты очень торопился! — едко сказал младший братик, гневно прищурившись.

Райн на это только довольно улыбнулся и вновь обнял ту самую эмирими, которая в удивлении подняв брови, сложила руки на груди. Дирк наконец-то к ней присмотрелся.

Эх! Да это та самая, «учительница»! Н-да… он был, «мягко говоря», удивлен. Эмирими стояли, невозмутимо наблюдая за перепалкой гостей.

Атем медленно наклонилась к сестре и довольно громко и желчно сказала:

— Я говорила тебе — они дикари! А ты — «нет, нет, они, такие как мы!»

Трем услышав мать, высокомерно хмыкнул. Крим промолчал, холодно наблюдая за покрасневшим Райном. Лея вздохнула и вежливо представила спутника:

— Атем, познакомься, это мой муж — Райн. А это моя младшая сестренка — Атем, и племянники Крим и Трем. Ты их уже встречал как-то, в Скользком ущелье…

Райн игнорируя гнев и изумление брата, кивнул родственникам и со своей стороны сказал:

— Лея, познакомься это мой младший брат — Дирк, и мои племянники Крита и Тейн.

— Отца, которого, она самолично убила, скинув с утеса! — рявкнул потерявшийся Дирк, которому от таких новостей было легче спрятаться в привычном гневе, чем разбираться, что и почему. — А Крита — дочь той, кого они все вместе убили своими деревьями!

— Заткнись, клыкастый урод! — разгневался Крим. — Кто бы тут вякал… Мы отца на днях за грань проводили!

Трем постоял, посмотрел на разгневанную родню и с намеком на смех в голосе, сказал:

— Вот и познакомились!

Все, насупившись, замолчали.

Разбуженные криком малыши проснулись и, словно по команде, одновременно расплакались…

* * *

Лея, которая до этого момента настороженно молчала, по очереди рассматривая родственников, тихо произнесла:

— Мы можем в очередной раз подраться, и отомстить за страшные потери… а можем сесть и поговорить.

— Я ни с кем драться не буду и ему не дам, — мягко сказал Райн, который окончательно для себя решил, что Лея ему важнее мнения старейшин… и всего племени.

На физиономии Дирка читалось сомнение, он недовольно пожал плечами, но согласился. Дирк уже успокоил и прижал к себе дочь, а хнычущего Тейна забрал и унес наверх Крим.

— Отлично, — сухо ответила Атем, поджав губы почти до посинения. Лея испугалась, что сестренка сейчас кого-нибудь из гостей убьет. Да, и это могут быть не только гости, но и та кто их пригласила…

Она, демонстрируя явную опаску, посмеиваясь про себя, посмотрела на младшую сестренку. Ответом был необычно ироничный взгляд и кивок. Да, Лея все поняла правильно. Она только виновато вздохнула, нарочито виновато опустив счастливый взгляд.

Атем покачала головой и едко предложила гостям:

— Проходите наверх в мой кабинет, дорогие родственники!

Райн наблюдая безмолвный диалог Леи с сестрой, насупился, недоброжелательно рассматривая сестренку жены. Он не даст ее никому обижать, даже родным.

Дирк в ответ сурово посмотрел на брата, ему не понравился неуместный взгляд, которым он наградил Атем! Это они вломились в ее дом!

Поднявшись друг за другом по лестнице на второй этаж, они прошли по небольшому коридору с несколькими дверями — видимо, спальнями.

Две комнаты были открыты настежь, через их проемы лился магический свет, и виднелись диваны и кровати, в одной — аккуратно убранные; в другой — перевернутые со сваленными в кучу стульями и вещами. Кое-где в этом завале виднелись даже корешки книг, остатки дивного богатства предков. По этой куче ползал довольный Тейн, разыскивая спрятавшегося Крима.

Видя этот беспорядок, почему-то окончательно загрустил Дирк. Ему вспомнилось, что в спокойные прежние времена после его игр с дочерью, по комнате словно буран прогуливался и как Крита хохотала, переворачивая дом вверх ногами. А еще он не понимал, ну что еще можно тут выяснять! Все уже ясно — они теперь родня! И все тут! Единственное, что его волновало — каким образом Райн мог жениться на эмирими?!

Они вошли в кабинет хозяйки. Сначала Дирк не понимал, зачем кабинет нужен женщине. Планы боя составлять? Ему стало смешно. Но вспомнив опыт боя с Леей, поежился и вновь разозлился, недовольным взглядом окинув комнату.

Первыми он увидел драгоценные древние книги, украшающие стеллажи; столик, в котором ящики и столешница были богато украшены резьбой в виде завитков, а гнутые ножки с украшением в виде листьев, напоминали ему птичьи лапы, держащие шары… Разглядел чудное кресло, уютно стоящее на шкуре синей кошки перед небольшим камином, в которое ему вдруг невыносимо захотелось сесть. Ясно, кабинет — ее любимое место. Ну да, на ее месте, ему бы тоже хотелось почаще здесь бывать.

Дирк очаровано осматривался и даже пропустил предложение хозяйки сесть в то самое кресло, что так его заворожило, и не услышал речь Райна по поводу их отношений:

— …Ну, Дирк, ты хотя бы сделай вид, что рассматриваешь такой вариант, хорошо? Тут мы и увидим, кто к чему стремится и насколько сильно, — продолжал брат. И только усмешка его эмирими дала понять, что в отличие от Райна, она не заблуждалась на его счет. Он ничего не услышал.

Дирк смутившись, в ответ что-то неразборчиво пробормотал, обращаясь к своим высоким ботинкам.

— Садись в кресло, родственник! — довольно едко повторила хозяйка.

Дирк с опаской сел. Потрясающе! Оно еще и качается!

Молодому воину было неудобно перед эмирими. Он понимал, что предстал перед ними совершенным дикарем, но лэры в хозяйстве использовали в основном камень или изделия из грубо обработанного дерева, так что подобное изящество обстановки было ему в новинку.

Райн не понимая, с чем связанна заминка в разговоре, с подозрением смотрел то на Атем, то на Дирка, и его губы сжались в гневную тонкую полоску. Он мог лишь предполагать, что за мысли ходят сейчас в голове у брата и раздраженно улыбающейся эмирими.

Уютная комнатка была слишком тесной для переполнявшего напряжения новых родственников.

— Дирк, так все же… как ты здесь оказался?

— А ты?

— Я пришел знакомиться к родственникам жены! — раздраженно ответил Райн.

— А я придумал способ преодолеть Заслон. И пришел к своим детям. — Умиротворенно покачиваясь на кресле, ответил Дирк. — А где вы поженились? У нас вы не могли…

— Как женились, расскажу позже. Ты давно здесь?

Дирк покраснел, перестав, наконец, качаться, отводя взгляд от Атем, тихо сказал:

— Второй день…

— Надо предупредить отца! Он ведь не знает о твоих замыслах? Если бы он заподозрил, тебя здесь не было.

— Да, отец не в курсе, но я не могу сейчас вернуться! Мы так и не решили, что делать с моими детьми. — Дирк повернулся к Атем.

Она, обозрела его ледяным взглядом, но промолчала. Ему стало совсем неловко. Лея наблюдая за братиком мужа, поразилась огромной разнице между серьезным Райном и энергичным Дирком, и все равно решила вмешаться.

— Дирк, у меня дом пустой. Пока можешь жить у меня, я все равно появляюсь там редко.

Атем недовольно посмотрев на сестру, тихо сказала:

— Я вроде никого не выгоняла… а свободных комнат и у меня с десяток. Пусть живет с детьми, пока сам захочет. Когда надо будет, мы его проводим.

Дирку ее слова были словно песня для души. Он другого ничего и не хотел.

Он благодарно улыбнулся поджавшей губы Атем и, расслабленно развалившись в кресле с обивкой из мягкой кожи и, ощущая сейчас только комфорт и покой, принялся качаться.

Примечания

1

Светлые Древние. В отличие от Темных Древних берегут обитателей Светлых миров, решая проблемы, которые тем не под силу исправить самостоятельно.

(обратно)

2

Гарххи — суровый народ воинов и властолюбцев. Имеют одну из самых скверных репутаций в Светлых мирах. В данный момент частично населяют три мира: Трилан — родной мир гарххов, Водный — мир, куда они переселились около тысячи лет назад и Коринт — дикий мир из книги о Мирше и Тейте. Об одном из лучших представителей этой расы рассказано в романе «Ветер, звезды и мы».

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава первая. Вот и познакомились

Глава вторая. Пора в бой

Глава третья. Главное выжить!

Глава четвертая. Узнать врага поближе…

Глава пятая. Понять и защитить… врага.

Глава шестая. Горькое осознание.

Глава седьмая. Он… она… или война?!

Глава восьмая. «Не ждали?!» Явления родственника лесным магам или Сказочный брак. Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg