«Магистр Тайной Печати»

Берестова Кристиана Магистр Тайной Печати

Пролог

Сначала был Он…

… Самый могущественный из богов, потому что Он был первым….

… Он был всем. В Нем была вселенная из миллиардов галактик. В Нем был разум всех этих галактик. Он был прежде всего, прежде материи, сознания и атомов. Он был всегда, прежде, чем любая вера и позже Ему дали имя: Превер, что означало: "пред-верие", прежде веры в материю, потому что, чтобы создать, нужно верить. Пред-верие, предзнаменование веры.

Земля стала для него песчинкой в пустыне с бесчисленными тоннами песков. В Нем было столько Силы, что крупицы Его сознания, рассыпавшись подобно звездам, стали миллиардами всемогущих богов.

Отголоски Его мыслей, обрывки Его снов были столь могущественными, что от энергии наиболее мощных их всплесков, зарождались самые великие божества, способные создавать разумы и материю. У Земли таких было два: Сантал и Боск. Они символизировали два плюса энергии, гармонично уравновешивающих друг друга.

Осознав себя, Сантал и Боск создали сущности подобные себе, облачив их в форму. Позже этим сущностям было дано название Креаторы — Творцы.

Креаторы могли создавать материю и плоть, могли делать плоть живой, но наделять ее сознанием, — душой им было не под силу. Креаторы стали проводниками мыслей богов, и в какой-то мере сами представляли собой мысль бога. Их миссией было творить материю живую и мертвую.

Итак, планета Земля была создана Превером, а все сущее на ней сотворили Сантал и Боск при помощи своих детищ — Креаторов. И вопреки теориям многих религий, сначала было не слово, а мысль, коей и были Творцы, ведь очевидно, что прежде чем сказать слово, необходимо сформулировать его мысленно. Креаторы воплощали мысли богов в реальность.

После того как на земле были созданы флора и фауна, Креаторы получили относительную свободу действий. Под чутким контролем богов Сантала и Боска они населили Землю забавными существами, во многом похожими на них самих. Существа могли летать, ибо обладали разумом, а мысль летуча; и подобно мысли они парили над землей. Им даровали красоту и вечную молодость и позже их назвали — античными богами. Существа эти оказались таким удачным творением, что иногда Креаторы воплощались в них.

Созданные разными Креаторами боги, отличались друг от друга мышлением и способностями, и они, как и их Творцы, могли творить материю. При помощи Креаторов античные боги создали для себя слуг, похожих на них самих, но все-таки отличных. Из ревности, чтобы слуги не уподобились им, боги наделили их слабостями.

Для охоты на диких зверей античные боги сотворили уникальных ловчих: быстроногие хищники с чутким слухом и острым обонянием, достаточно крупные, чтобы на них можно было ездить верхом. Звери могли менять облик, принимая вид человека, и развлекать богов на привале рассказами или игрой в кости. Так появились первые оборотни — луни.

Для шпионажа любопытные боги придумали мудрую сущность, которая могла быть везде и негде, а при необходимости надевать тело человека. Так появились верховные демоны.

Ради потехи была дана жизнь существам, которые могли создавать примитивную материю и проделывать с ней всякие фокусы. Так появились первые колдуны.

Разумеется, и Креаторы, и античные боги, и все подвиды, сотворенные ими, были созданы бессмертными.

Креаторы и античные боги часто совещались между собой, как усовершенствовать заведенный на планете порядок. Так появился Верховный Совет Концессий.

Флора, фауна, Земля и Солнце излучали достаточно энергии, но бессмертным не хватало живой органики для разнообразия своих воплощений. Для этих целей придумали низших существ, представлявших собой тела с крупицей разума и маленьким огоньком души. Эти существа задумывались исключительно как расходный биологический материал. При необходимости этими телами пользовались демоны, надевая их для временного комфортного существования на земле.

Низших существ наделили способностью к размножению, чтобы они могли воспроизводить себе подобных беспрерывно, и на расходном материале можно было не экономить. Так появились люди.

Боги считали людей скотом, потому что разума в них вложили только крупицу. Одна из античных богинь, демонстрируя свое презрение к безмозглым тварям, пила их кровь. Она наполняла свой кубок пенящейся жидкостью, пока ее слуга-оборотень рвал человека на куски. Богине понравился вкус крови, и она стала охотиться на людей. Именно от нее зародились первые вампиры, именно она привила оборотням тягу к человеческой плоти.

Вся эта когорта богов, основала общность, в которую входили все ответвления высших существ. В этой общности установили права и обязанности, а так же ответственность за совершенные деяния.

Общность назвали Великим Зеркальным Пондемониумом. Зеркальным, потому что все Творцы и боги, являлись как бы отражением высшего божества — Превера.

Со временем старейшины Пондемониума, объединились в единый совет — Верховный Совет Концессий, они установили свод законов, общий для всех бессмертных, необходимый для гармоничного сосуществования видов. Со временем, появилась Башня Правосудия, где судили и куда заточали непокорных, нарушивших общие для всех правила.

Каждый, кто пользовался дарами Пондемониума, будь то вечная жизнь или магия, обязан был служить на благо своего сообщества или Пондемониума в целом, установленный или не установленный срок.

Каждая ветка богов основала свое отдельное сообщество. Так появились: Сообщество Пьющих Кровь, Сообщество Магии и Колдовства, Сообщество Королевства Луны объединявшее в себе оборотней, и т. д. Во всех сообществах существовал иерархический уклад по отношению к своему виду, и рангу в статусе Пондемониума.

Главенствующую роль в сообществах занимали верховные демоны, они несли ответственность за каждого своего подданного и представляли интересы своего сообщества перед Верховным Советом Концессий.

Каждое сообщества имело свою армию для защиты своего вида от посягательств других сообществ. Все эти армии, при надобности, объединялись в единый Легион Зеркального Пондемониума — Легион бессмертных.

В каждом сообществе существовали свои ранговые сетки, например можно было быть генералом в армии своего сообщества и лишь сержантом в ранговой сетке Легиона.

Когда началась вся эта история, я занимал одну из высших военных должностей в своем сообществе, в сообществе Магии и Колдовства, под главенством верховного демона Самаэля, подданным которого я являюсь, и по сей день. Я состоял на должности Магистра Тайной Печати.

Магистр Тайной Печати.

Книга 1. Начало

Для начала разрешите представиться. Меня зовут Кристиан Лантье. Честно говоря мое имя намного длиннее, но об этом вы узнаете чуть позже. Я — подданный Зеркального Пондемониума, из чего можно сделать вывод, что я бессмертен. Эта история произошла со мной и моими друзьями совсем недавно, хотя началась она очень давно.

Шел 1222 год. Для западной Европы это были темные времена диких суеверий, массовых репрессий, инквизиций и крестовых походов. Церковь, повсеместно вытесняя язычество укрепляла свои бастионы. Человечество еще было совсем юным и не очень умным, хотя весьма и весьма талантливым. Многие чудеса техники еще не были изобретены. Наука только зарождалась очень медленно, давая слабые ростки из-под пресса суеверий.

Как известно спящий разум порождает чудовищ. Все, что не мог постичь ум людей того времени, автоматически становилось чертовщиной и сатанинским промыслом.

Я и моя жена Айрин, жили на окраине королевства в лесу, недалеко от небольшой французской деревеньки и растили дочь, 17-тилетнюю Донну. Моя жена Айрин из династии тех самых первых колдунов созданных античными богами, и все члены ее семьи обладали большой магической силой. До встречи с Рини я был обычным человеком, но ее отец сделал мне невероятный подарок на нашу с ней свадьбу: он открыл во мне способности к колдовству, посвятил меня в таинства магии и представил Самаэлю — верховному демону, главе Сообщества Магии и Колдовства. Именно Самаэль, впоследствии, даровал мне бессмертие.

Итак, шел 1222 год. Как я уже говорил, это были страшные времена. Охотники на ведьм выжигали целые селения поддерживая истерию среди крестьян и демонстрируя могущество церкви и короля.

Учитывая, что мы с женой и были самыми подходящими объектами охоты инквизиторов, мы жили прикрываясь легендой. Я играл роль сельского врача, а моя жена верную мать семейства. Когда я в роли врача, приехал с женой в эту деревеньку, свободного дома для нас не нашлось и нас поселили в бывшем домике лесника, который по счастью располагался в лесу. Таким образом, мы были хоть немного удалены от деревни и скрыты от посторонних глаз. Разумеется, в близлежащих деревушках нас знали все. Частенько Айрин вместе с Донной, ходили на рынок за продуктами, а я лечил больных на дому.

И хотя наша деревенька располагалась на самой окраине королевства и до нас, время от времени, долетали обрывки новостей, из которых мы узнавали о том, что творится во Франции и по соседству. Из этих обрывков мы складывали представление как армия и церковь, с молчаливого согласия короля, выжигает целые селения еретиков. Мы надеялись и молились чтобы из-за нашей удаленности от столицы, инквизиция нас не коснулась, но беда все-таки пришла и в наш отдаленный уголок. В один из летних вечеров, наша дочь Донна не вернулась домой…

Оседлав двух жеребцов, мы с Айрин отправились в деревню на ее поиски. Первым нам встретился отец девочки, с которой дружила наша дочь. Срывающимся голосом он поведал нам о том, как неделю назад в деревню приехал новый священник. Всю неделю он присматривался к местным жителям, а сегодня днем нагрянул вооруженный до зубов отряд королевских палачей…

Старик рыдал в отчаянии.

— Именем короля всех старух, девок и женщин единым махом в сарае спалили. Жену мою и тещу, и дочь, а с ними и вашу красавицу. "Жги, — кричат, — ведьм!" "А как их отличить-то?", — спрашивают. "Жги всех! Господь разберется!", — полными ужаса и отчаяния глазами старик смотрел на нас, словно ожидая что вот сейчас его кто-то разбудит и весь этот кошмар окончится.

— Да, что же это делается, сердешные вы мои? Как же мне теперь жить-то дальше без семьи? Вы молодые у вас еще детишки народятся, а мне как жить? Жить-то теперь как!?!

Больше не слушая его Айрин пришпорила коня, срываясь с места и устремляясь в деревню.

— Прости, отец, — только и нашел, что сказать я.

Картина представшая перед нашими глазами, до сих пор снится мне в кошмарах. Дома тогда строили близко и от сожженного сарая выгорело пол деревни. Уцелела лишь горстка стариков с младенцами на руках, другими словами те, кто никак не мог противиться вооруженным солдатам. Всех пытавшихся защитить свой дом мужчин, нещадно убили.

Тощие старики перепачканные сажей как тени, медленно ходили от пепелища к пепелищу, беззвучно шевеля губами. Один старик упал на пепел, оставшийся от его дома и рыдая целовал его, что-то бормоча себе под нос.

Навстречу нам вышел древний старец, староста деревни. Он посмотрел на меня, на застывшее лицо Айрин и тихо сказал.

— Ступайте за мной, я покажу вам место.

Осиротевшие старики смотрели нам в след с состраданием, и каким-то жутким пониманием нашего горя.

— Это здесь, — староста указал нам рукой на пепелище, оставшееся от сожженного сарая.

— Я не знаю, была ли среди них ваша дочь, но днем я видел ее на рынке.

Я взглянул на жену. Ветер трепал ее прекрасные темно-каштановые волосы, а в глазах ее застыло зеркало, в котором отражалась Донна. Сердце матери отказывалось верить в то, что дочери больше нет. И я понял, мне не увидеть ее слез до тех пор, пока она не будет твердо уверена в смерти дочери.

— Кому-нибудь, кроме меня, нужен этот пепел? — громко спросила Айрин, и все обернулись на ее голос.

— Это все, что осталось от тех, кого мы любили, от наших жен и дочерей, — сказал высокий сухой старичок.

— Если вы поможете нам собрать это в мешки, мы с мужем отвезем пепел на кладбище и сегодня же предадим его земле.

— Я сам похороню свою дочь, — заявил невысокий, коренастый старик-гончар.

— Разве ты сможешь отделить ее от прочих? — возразил ему староста.

— Нет, не смогу, поэтому пусть каждый возьмет по щепотке и захоронит в семейной могиле.

Я понимал для чего Рини понадобился пепел. Она собиралась провести ритуал и узнать была ли среди погибших наша дочь и я поспешил ей на помощь.

— Отцы, послушайте себя. Вы делите золу! В смерти наши близкие были вместе и раз нам не разделить их из пепла, пусть он останется единым и не оскверненным дележкой. Мы захороним их всех вместе, и все вы сможете приходить на могилу. Мы самые сильные и молодые из вас, у нас двое слуг. Помогите нам собрать пепел в мешки и мы увезем их на кладбище. Ночью мы похороним их, а завтра вы сможете прийти на могилу и помолиться за упокой их душ.

Вперед выступил невысокий старик и обратился к старосте.

— Ты наш старейшина и всегда давал нам мудрые советы. Прими же и на этот раз верное решение. Мы послушаемся его.

Старейшина кивнул и повернувшись ко мне, спросил.

— Почему вы хотите хоронить их ночью?

— Все они погибли насильственной смертью. Возможно среди этих женщин была моя дочь и если это так, я хочу чтобы душа ее упокоилась как можно скорей, а не скиталась вместе с прочими призраком по деревне, оплакивая свою судьбу.

На несколько минут воцарилась тишина, которую никто не смел нарушить, потом староста кивнул.

— Пусть будет так. Нам не разделить из пепла наших жен и дочерей. В смерти они были вместе, пусть же и после прах их захоронят в одной могиле. У нас будет место где мы сможем оплакивать их, а души обретут покой и снова вернутся к Создателю.

Когда он закончил говорить. Все смиренно склонили головы в знак повиновения.

В деревню верхом въехали наши слуги. Жофрей и Матье служили у нас уже 200 лет, с тех пор как мы с Айрин начали жить вместе. Это был еще один подарок ее отца, барона дю Плесси, на нашу свадьбу. Барон был одним из величайших колдунов за всю историю существования Зеркального Пондемониума. Сделав слуг бессмертными, барон приказал им вечно служить нам верой и правдой, защищать нас и наших детей и они не смели ослушаться. Матье много времени проводил рядом с Айрин, исправно исполняя все ее поручения, Жофрею была поручена Донна и до последнего времени верный слуга везде сопровождал нашу дочь. Но девочка росла, у нее стали появляться свои секреты, она начала сбегать от навязчивой опеки старого солдата. Сбежала и на это раз…

Примерно через час мы уложили наполненные пеплом мешки, в два воза, отряженные нам старостой и сопровождая их верхом, направились в сторону кладбища. Матье поехал с нами, а Жофрей остался присматривать за дорогой, чтобы не оказалось случайных свидетелей того что собиралась сделать Айрин.

На поляне неподалеку от кладбища, мы разгрузили возы. Айрин прочла заклинание, хлопнула в ладоши и на поляне материализовался ее огромный колдовской котел на триноге под которым тот час же вспыхнуло пламя. Рини бормотала заклинания и перед ней появлялись склянки со снадобьем, которое она выливала в котел. Этому, как и всем прочим колдовским премудростям, научил ее отец. Я не вмешиваясь стоял в стороне.

В руках стоявшего рядом с моей женой, Матье, появился большой деревянный черпак и он принялся помешивать варево в котле. И хотя я являюсь Магистром, мне долгое время не удавалось понять: как жене удавалось мысленно общаться со слугами. Знаний о телепатии тогда еще не существовало.

Пламя лизало котел и световые блики плясали, вспышками освящая лицо Айрин. Временами в этом призрачном мерцании огня, лицо Рини становилось похожим на личико Донны. Мое сердце болезненно сжималось при мысли, что я больше не увижу дочь.

Когда варево было готово, Рини зачерпнула зелье деревянным черпаком и плеснула на один из мешков, а после и на все остальные.

— Души насильственной смертью убитых, памятью близких еще не забытых, явитесь немедля! И мне укажите, виновен кто в том, что вы пеплом лежите!

Возле мешков выстроились призрачные, как будто сотканные из тумана, образы девушек и женщин с печальными лицами.

— Кристи, — в отчаянии простонала моя жена. — Не одна из них не была ведьмой!!!

Ее глаза сверкнули молниями и запылали синим огнем. Прежде, чем я успел что-то сделать, жена еле заметно шевельнула пальцами и мои руки оплела огненная веревка, лишающая колдуна возможности двигаться и колдовать.

— Прости, — хрипло прошептала Айрин, — ты бы помешал мне.

В этот момент из-за прочих душ робко выступила еще одна.

— Нет!!! — обезумев от горя, закричали мы оба. Перед нами стояла кристально-чистая душа нашей дочери. Она виновато улыбалась нам, как в детстве теребя кончики заплетенных в косы волос. Для того чтобы воспитать ребенка с кристально чистой душой не искалечив ее ни злом, ни насилием, надо понимать ценность этой души, а на это способны немногие. Эта душа стоила целого мира…, и сейчас она виновато улыбалась, прощаясь с нами…

Донна никогда не видела Айрин такой, но для нее это было безразлично. Это по-прежнему была ее любимая мамочка.

— Мама, — тихо позвала она.

За считанные мгновения синие пламя в глазах Рини потухло, она стала прежней.

— Не плачь, мамочка, мне теперь хорошо и больше не больно. Зачем ты связала папу? Не обижай его, мамочка, он не виноват.

Я видел как жена держится из последних сил, что сердце ее разрывается от немыслимой боли.

— Донна, девочка моя, — сдерживая рыдания, обратилась она к дочке, — покажи мне, кто виноват!

Дочка нежно улыбнулась ей.

— Я не знаю, мамочка, спроси у них, — она указала на души стоявшие позади. — Я хочу проститься с вами, родные мои. Меня уже зовут и я не могу противиться.

— Кто зовет? — испугалась Айрин.

— Ангелы. Мне нужно к ним. Я слышу их голоса, они уже рядом. Спасибо вам любимые мои за все. Я всегда буду с вами рядом в своих мыслях. Я вас очень люблю. Прощайте.

Она поцеловала меня и Айрин в мокрые щеки, и как будто коснулась души каждого из нас ласковым ветром.

— Подожди! — закричала Айрин, заламывая руки, — Нет! Донна! Стой!!!

Но облачко тумана махнуло нам рукой, взлетая в звездное небо, и только золотые искры прощальным дождем, осыпались на поляну.

— Это несправедливо! — в гневе кричала Айрин. — Это мы воспитали ее такой! Я и ты! Мы вложили в нее всю нашу любовь, все самое лучшее что было в нас, а она досталась ему!!!

Она с негодованием вскинула голову, устремляя взгляд в ночное небо. И лес содрогнулся от ее нечеловеческого крика.

— Почему ты забрал ее, Превер?!!

Это был не вопрос. Это было обвинение, вырвавшееся из разбитого материнского сердца.

— Укажите мне, кто виноват!!!

От этого крика полного боли и отчаяния, все стихло, лес накрыла абсолютная тишина и скорбь. Одна душа подошла к котлу и провела над ним рукой. Клубы пара над снадобьем рассеялись, на поверхности зелья появилась зеркальная плёнка отразившая лицо того, кто по мнению душ был виновен в их смерти. Я стоял чуть поодаль и не видел лица этого человека. Я увидел его лично, чуть позже, когда посланный Айрин демон принес его в могучих когтях к нам на поляну.

Как известно, исполняя приказы демоны властны над временем и пространством, поэтому инквизитор оказался перед нами за считанные мгновения. Если кого-то заинтересует вопрос: почему мы с женой не послали одного из них предупредить и спасти Донну, отвечаю. Никто не вправе оспорить волю судьбы. Того, что свершилось, уже не изменить. Если бы мы только могли узнать о том что произойдет, прежде, чем оно случилось, мы бы могли попытаться вмешаться в ход событий. Только попытаться, никаких гарантий.

После того как душа нашей дочери улетела к Преверу, изменить что-то мы были уже не властны. Те, кто может сказать, что не верит ни в бога, ни в дьявола — счастливые люди! Вы живете в неведении и не верите в богов потому что никогда с ними не сталкивались. Нам же, по роду деятельности, приходится сталкиваться с таким колдовством, и с такими богами о которых вы наверное, только в книжках читали…

Еще в самом начале своего основания, Совет Концессий установил закон — единый для всех бессмертных: "Если кто-то берет на себя право судить кого бы то ни было, выносить приговор и приводить его в исполнение; этот кто-то должен быть готов к тому, что если его приговор несправедлив, он лично понесет за него ответственность". Колдуны, в особенности, обязаны нести ответственность за каждое свое действие, ибо колдун наделен силой и должен пользоваться этой силой мудро, не нарушая вселенской гармонии.

Итак, мы не могли изменить участь Донны, но Рини решила наказать религиозного фанатика, спалившего около тридцати ни в чем не повинных женщин. Если бы отряд королевских палачей просто перебил их всех палкой, души погибших, как и всех умерших насильственной смертью, счастливо упокоились бы на небесах, но их сожгли и теперь они рисковали уже никогда не обрести покой. У многих остались не отпущенные грехи, которые припеклись к душе и теперь, чтобы очиститься им пришлось бы пройти сквозь чистилище. Душа нашей дочери улетела к Преверу сразу после того, как попрощалась с нами, лишь потому что была кристально чистой.

— Что это? Где я? Что за чертовщина? — вопил маленький упитанный человечек в одеянии католического священника. Демон не отпускал его из страшных, похожих на ястребиные, когтистых лап. Человечек так громко и надрывно орал, что выносить это было невозможно. Айрин подала демону знак, и тот выдохнул. С выдохом от пасти демона отделился комок слизи, похожей на смолу, и плотно залепил священнику рот. Теперь тот мог только мычать. Моя жена подошла к нему на расстояние шага и глядя ему в глаза своими пылающими синими огнями, глазами, вкрадчиво прохрипела.

— Гляди, как выглядит настоящая ведьма?

Человечек в ужасе таращился на нее. Роскошные длинные волосы моей любимой женщины трепал ветер и в палящем свете костра она выглядела настоящим исчадием ада.

— Посмотри на них! — продолжала она, — Это души женщин сожженных тобою и тобою приговоренных. Среди них была моя дочь, но душа ее уже на небесах. Слышишь ты, тварь? Девочка убитая тобой, уже на небесах, а ты теперь в руках самой настоящей ведьмы. Смотри и хорошенько запоминай, как выглядит настоящая ведьма, когда она злится! Похожа я на тех бедных девочек, которых вы пытаете в подземельях, и которые не могут сопротивляться?

Длинным заточенным ногтем Рини задрала пухлый подбородок священника, впилась в его перепуганные глазенки своими пылающими глазами, и демонически расхохоталась.

— Ты даже не представляешь, что я сейчас с тобой сделаю. Ты заплатишь за все свои злодеяния! И не надейся, я тебя не убью. У тебя не выйдет умереть под флагом мученика. Я накажу тебя, и ты будешь с этим жить, и всегда помнить об этом и тех злодеяниях, которые ты совершил над невинными!

Не буду описывать какие ужасы моя любимая женщина вытворяла с престарелым религиозным фанатиком, отмечу одно: после этой ночи он остался калекой, психическое же его состояние, сильно пошатнулось. Думаю, тогда он смог на собственной шкуре убедиться, что истязать беззащитных женщин гораздо легче, нежели подвергнуться пыткам в лапах настоящей ведьмы, ужаленной в самое сердце.

Вдоволь натешившись, Айрин приказала демону вернуть священника туда, откуда тот его принес, крикнув напоследок.

— Если ты не освободишь всех, кого вы держите в подземельях по обвинению в колдовстве, через три дня я снова пошлю за тобой!

Позже я узнал что запуганный и покалеченный священник, по возвращению выпустил из подземелий своего монастыря всех арестованных для пыток и казни колдунов и ведьм. Когда его схватили и представили перед судом, он честно поведал обо всем случившемся с ним той ночью. Его объявили сумасшедшим и упекли в каменный мешок. Я веду свое повествование к тому, с чего в общем-то и начиналась история о которой я хочу вам поведать.

Выместив часть ярости на святого отца, моя жена отнюдь не утолила свою боль. Я подозревал что Рини может прийти в голову мысль воссоздать из пепла тело Донны, не смотря на то что душа ее потеряна навечно. Вот только смысла в этом не было абсолютно.

— Вы знаете какая судьба ожидает вас теперь? — спросила Рини у стоящих перед ней душ.

Те отрицательно покачали бесплотными головами.

— Слыхали вы, что такое чистилище?

Души утвердительно закивали.

— Сначала вы попадете туда, а уж потом достойных отправят к ангелам. Тех же, кому случалось тяжело грешить, поселят неподалеку от пекла, у озера Плача, где они будут вечно оплакивать свою судьбу. Вы к этому готовы?

Одна душа шагнула вперед.

— Мы видели, ты великая колдунья. Можешь ли ты чем-нибудь помочь нам в память о том, что в смерти, твоя дочь была с нами?

— Я могу вернуть вам ваши тела, и сделать вас бессмертными. Но взамен, вам придется вечно служить на благо Зеркального Пондемониума.

— Мы согласны! Верни нам жизнь, сделай нас бессмертными! — Загалдели души.

Моя жена милостиво улыбнулась.

— Подходите ко мне по очереди.

Души послушно подходили к Айрин. Шепча заклинания, она брызгала зельем на пепел и вместо золы с земли вставали живые тела, в которые жена загоняла души. И только три души не пожелали вернуться в прежнее тело согласившись на чистилище, куда моя жена их тот час же и отправила. Затем, не смотря на мои отчаянные вопли протеста, она вернула к жизни и тело Донны…

Возрожденная Донна была точной копией прежней, с одной только разницей, в ней не было больше души. Словно фарфоровая кукла она хлопала глазами, глядя в одну точку и была как новорожденная — чистым листом бумаги. Безжизненным листом.

— Что ты будешь с ней делать?!!! — закричал я. — Это же просто труп, зомби!

Рини подошла ко мне, в ее горящих глазах стояли слезы.

— Я ненавижу тебя, Кристиан, за то что ты не уберег нашу дочь. Себя я тоже за это ненавижу. И я люблю тебя, Крис, ведь ты единственный мужчина в моей жизни. Я знаю, ты осуждаешь меня, но я не могу поступить иначе. Я не отдам смерти свою дочь. Пусть мне не удастся вложить в нее душу, но я не позволю червям жрать ее плоть или ветрам трепать частички ее нежного тела. Я не знаю, встретимся ли мы с тобой еще. Все может быть, ведь мы бессмертны, но после всего, что случилось с нами сегодня, я не смогу пока видеться с тобой. Я очень люблю тебя, Кристиан, но сейчас мне нужно побыть одной.

— Нет, Айрин! — не в силах выдержать разрывавшую сердце боль, кричал я. — Я не могу за одну ночь потерять вас обеих!

Рини прижала пальцы к моим губам.

— Помолчи, дай мне закончить. Спасибо тебе за все: за любовь, за Донну, за все счастье в моей жизни, которое было в ней, благодаря тебе. Прости меня и прощай.

С этими словами она щелкнула пальцами и исчезла, вместе со всеми возродившимися женщинами, Матье и телом Донны. Вместе с ней исчез и ее котел, и баночки со снадобьем. Исчезла и огненная веревка с моих рук. Остался только костер, я и Жофрей.

Вот так и началась эта история. О том, что я делал в промежутке между 1222 годом и 2008, я, возможно, расскажу вам позже. А сейчас пришла пора рассказать о последствиях, той самой ночи.

Глава 1.

Кратко о том, как оно все устроено.

Если вы набрались терпения и внимательно прочитали всю предысторию, значит теперь вы в курсе, что все бессмертные: будь то колдуны, вампиры, оборотни и прочие виды, которых в ходе эволюции теперь уже стало не мало, входят в общность Великого Зеркального Пондемониума — Зи Пи, как мы называем его сокращенно. Каждый бессмертный состоит в каком-либо сообществе, в зависимости от вида к которому относится. В каждом сообществе есть глава. Главу назначает Верховный Совет Концессий. Глава контактное звено между его подданными и Верховным Советом, он руководит сообществом и несет личную ответственность за каждого своего подданного. У каждого главы есть свой архив, в котором фиксируются все подвиги, весь жизненный путь каждого члена сообщества.

Людское население земли является для бессмертных: пищей, источником энергии, оболочкой, короче — расходным материалом. Бессмертные называют человечество попросту — ферма. Долгое время опытов и экспериментов, показали: людей нельзя держать в клетке — тоскуют, хиреют и погибают. Людей можно использовать только так, чтобы их оковы были для них не видны, этакий незримый плен. Сначала бессмертные наблюдали за людьми, которые принимали их за богов, об этом описано в легендах и мифах, например древней Греции. Бессмертные общались с людьми, записывали их фольклор, но со временем люди развивались. Они начали бояться бессмертных, завидовать им и кроме того, люди стали пытаться их убивать…

Тогда бессмертные придумали Маскарад.

Веками Зи Пи поддерживал среди людей уверенность в том что ведьм, вампиров и прочих бессмертных никогда не существовало в природе. Интересно, кому-нибудь из людей приходила когда-нибудь в голову мысль о том, что фильмы про вампиров снимают сами вампиры, чтобы дезинформировать своих врагов о способах их убийства?

Кино — одно из видов секретного оружия Пондемониума. С появлением средств массовой информации поддерживать и программировать в людях скептицизм и неверие в сверхъестественные силы, стало проще. Вдумайтесь хотя бы в то, что до появления радио, газет и телевидения, множество людей были уверены в существовании призраков и магов, а некоторые даже встречались с ними нос к носу. Инквизиция сделала свое дело. Бессмертные, называемые людьми — "нечисть", ушли в глубокое подполье. Мы научились жить среди людей, ничего не подозревающих о нашем существовании. И это разумно. Узнают о нас — начнется паника, паника сеет разрушения. Нет информации — нет паники, тишина и покой.

Люди необходимы нам, их создавали для нас и хотя нужны они всем видам для разных целей, мы не должны допускать их массовое уничтожение. Именно поэтому в законах Зеркального Пондемониума кровью выписаны непререкаемые правила о том, что ни один бессмертный не имеет права на беспредел, то есть бессмысленное зло или насилие по отношению к людям. Совет Концессий постарался придумывая для нас, подданных Зи Пи, обширное законодательство, надзорные органы и систему наказаний. Целая глава вышеупомянутого законодательства посвящена законам, нарушение которых неизбежно влечет за собой только одно наказание — смерть. Да, да, я не оговорился бессмертных тоже можно убить, нужно лишь знать способы.

Так вот в случае нарушения определенных законов, на архив нарушителя накладывают Тайную Печать. Это означает, что отныне он подлежит уничтожению без суда и следствия. Исполнением приговора занимаются Магистры Тайной Печати. Долгое время я был одним из них.

Я и по сей день состою в сообществе Самаэля. Это верховный демон и полубог одновременно. Было время, когда он являлся правой рукой самого Сантала и некоторые мифологи до сих пор полагают, что Самаэль — одно из имен Сатаны. Самаэль возглавляет Сообщество Магии и Колдовства. Он мой босс. Я, как вы уже знаете, колдун, причем обладающий достаточно большим влиянием и могуществом. В то время когда началась эта история, я служил Зеркальному Пондемониуму в должности Магистра Тайной Печати. Другими словами — я был убийцей.

Перенесемся в прошлое на пару лет. В те дни, когда заварившаяся в 1222 году история вступила в свою кульминацию. Была весна 2008 год, я все еще состоял в должности Магистр Тайной Печати у мессира Самаэля…

Самаэль.

Когда у босса появляется для меня новое задание, а бывает это, по счастью, не часто, он поступает весьма цивилизованно. Например, присылает мне почтовое извещение. Если же я нахожусь вне зоны досягаемости почты, он посылает мне телепатический сигнал такой силы, что игнорировать его просто невозможно. Вот и на этот раз босс твердо знал, что в данный момент я отмокаю в ванной, поэтому не стал лишний раз гонять к моему порогу почтовых служащих. В мой мозг долбанула чужая мысль гласившая о том, что мне надлежит явиться к Самаэлю: по мере возможности, как можно скорее. Это означало примерно следующее: он, в общем-то, подождет пока я помоюсь, соберусь и выпью кофе, но в моих интересах явиться к нему именно "как можно скорее".

Не скрою, я был признателен боссу за деликатность, руководствуясь которой он не вытащил меня из ванны почтовым извещением, но его телепатические сигналы подобны высоковольтному разряду электрического тока, и приятного в них еще меньше. Вообще же сила мысли Самаэля была столь сильна, что ему ничего не стоило убить человека легким усилием воли. Один импульс и мозг буквально взрывается. Вы спросите зачем тогда ему в подчинении Магистры Тайной Печати, если он сам мог бы уничтожать нарушителей закона не сходя с места? Отвечаю — таков порядок установленный Верховным Советом Концессий. Как видите бюрократия есть даже у богов. Возможно их это развлекает, а может быть их тысячелетнее сознание знающее все обо всем не находит чем бы еще развлечься, кроме как наблюдать за исполнением своих правил.

Самаэль ясно давал мне понять — я его любимчик и иногда, напрочь утомленный скукой, он в принудительном порядке приглашал меня в гости и не отпускал по нескольку дней. Как-то он признавался мне, что мой живой ум веселит его, а общение со мной скрашивает его тусклые дни. Самая большая его проблема была в том, что он был бессмертен.

Получив сигнал, я оперативно закончил водные процедуры, натянул на себя свои любимые синие джинсы и рубашку, (Самаэль обожал синие тона, он говорит, они напоминают ему о небе) и с недобрым предчувствием щелкнул пальцами.

Переместившись в пространстве, я оказался в большом обеденном зале Лодрема. Лодрем — это замок Самаэля, расположенный в искусственно созданном мире, так называемом "креативном пространстве", расположенном в одном из параллельных измерений.

У жарко горящего камина, (Самаэль обожал камины и в Лодреме, они были повсюду) стоял накрытый столик и два пустующих кресла.

— Здравствуй, Кристиан, мальчик мой, — привычно из-за спины прозвучал голос верховного демона.

— Надеюсь я не сильно затруднил тебя, попросив немедленно явиться? Я знаю, ты собирался отужинать, а мой спешный вызов лишил тебя этой возможности. Не сердись, я тебе это компенсирую. Прошу, раздели со мной трапезу.

Он гостеприимно пригласил меня за стол, указав на кресло. Примерно два года назад босс сменил оболочку и хотя я не женщина, объективно могу сказать: это тело было прямо-таки совершенством мужской красоты. Прекрасный Бред Питт ему и в подметки не годился, хотя что-то общее с голливудской звездой, во внешности босса все-таки было. Самаэль немного напоминал мне Джо Блэка — демона, сыгранного Бредом Питтом в одноименном фильме. Если же учесть еще и утонченные, отшлифованные веками манеры Самаэля, легко можно представить какое ошеломляющее впечатление он производит на женщин. Впрочем, даже когда он находится в человеческой оболочке, женщины его мало интересуют. Ничего не поделаешь, демоны по сути существа бесплотные, гормоны над ними не довлеют. В этом месте я бы поставил смайлик.

Мое общество было не единственной слабостью босса, Самаэль был величайшим денди. Больше всего он любил выглядеть эффектно. Вот и сегодня к ужину, он облачился в жемчужно-серый костюм классического покроя из великолепной английской шерсти, небесно-голубой, украшенный серебреным рисунком галстук, скрепленный бриллиантовой заколкой, и серые замшевые туфли ручной работы. Во всем этом великолепии выглядел он крайне изысканно и элегантно. Внешне он казался моложе меня лет на пять, хотя по сути был древний, как эта планета.

— Не отказывай мне, порадуй старика.

Вот эта — одна из его любимых, фраза, вообще не вязалась с его нынешним обликом.

— Очень рад тебя видеть, Кристиан. Сегодня я угощу тебя прекраснейшим из вин с семисотлетним сроком выдержки. Подарок Михаила, — с улыбкой уточнил он.

Михаэль, как и мой босс, верховный демон Зеркального Пондемониума и обладает таким же влиянием и могуществом. Он возглавляет Сообщество Пьющих Кровь и в его подчинении и подданстве всех мастей вампиры. Со временем это наложило заметный отпечаток на его внешность, образ жизни и даже подарки. Вот и вино подаренное им моему боссу, называлось "Кровавые слезы Магдалины". Продегустировав подарок, мы убедились в том что это прекраснейшее из вин, и с удовольствием распили двухлитровую бутылку.

Разговаривая со мной на отвлеченные темы, Самаэль выглядел расслабленным и беспечным, но я знал, он вызвал меня не только для совместного распития подарочного вина, и не ошибся. Разлив остатки кровавых слез в два пузатых бокала, Самаэль взял в руки свой и задумчиво глядя сквозь него на огонь, заговорил о деле.

— Два дня назад на архив одного из моих подданных легла Тайная Печать, — босс сделал паузу, позволяя мне осмыслить фразу.

— Вышестоящее руководство настоятельно рекомендовало мне передать это задание твоему собрату по оружию — Лиарду, по той причине, что оно имеет к тебе некоторое отношение. Я же, в свою очередь, ознакомившись с делом, по той же причине, передаю его тебе.

На этот раз он выдержал академическую паузу давая мне время подготовиться морально, потом добавил фразу, после которой я мысленно поблагодарил его за эту паузу.

— Печать на архиве Айрин Лантье.

Сказав это, Самаэль тактично отвернулся к огню, предоставляя мне время в полной мере осознать весь смысл сказанного.

— Видишь ли, с тех пор как вы расстались, она много чего успела натворить, — издалека начал он.

— Мы долго терпели ее фокусы, списывая их на пережитую вами трагедию, но последние сто лет она буквально погрязла в беспределе. Если ты пожелаешь, я могу рассказать тебе краткую хронологию ее жизни, те моменты, о которых тебе не известно.

Мое ошарашенное молчание он квалифицировал как согласие и глядя на пляшущие языки пламени, время, от времени отхлебывая кровавые слезы Магдалины, я услышал историю своей жены.

История Рини.

Воссозданные из пепла женщины, стали новообращенными ведьмами, крылатым эскадроном Айрин. Они поселились в родовом замке дю Плесси, где с их помощью моя жена занялась безрезультатными попытками воскресить нашу дочь. Моя бедная жена свихнулась на мысли срочно раздобыть живую душу в безжизненное тело Донны. Около десятка смертных девушек погибли даром. Ссылаясь на то, что смертные — это всего лишь расходный материал для детей Пондемониума, Рини безо всякой жалости отлавливала ровесниц Донны и извлекала из них души. "Мою дочь не пощадили и я чужих, не пощажу", — такова была идеология ее помешательства.

Около десяти раз она пыталась провести ритуал перемещения души из тел живых девочек в тело нашей дочери, но одних ее знаний было недостаточно, нужно было еще разрешение высших инстанций. Вот только никто из полубогов не давал Айрин разрешения поместить в тело душу ему не принадлежащую. Отчаяние толкнуло мою жену на крайние меры. Нарушив закон о субординации, и не испросив наивысшего соизволения Верховного Совета Концессий, она обратилась за помощью напрямую к самому богу Санталу.

Как ни странно, отрицательная половина высшего божества помог ей и пожертвовал максимально чистую, из всех имеющихся у него в арсенале, душу. Результат оказался непредсказуемым. Технически получилось следующее: в пустое живое тело поместили древнюю мертвую душу, и в результате Донна стала живой — мертвой, то есть вампиром. Тело моей дочери превратилось в нежить, таким образом, она оказалась в сообществе Михаэля, а не моего босса. Для меня это означало только одно: в случае наложения на ее архив Тайной Печати, стать исполнителем ее уничтожения мне не придется. Хоть на этом спасибо.

Чтобы стать ближе к дочери, оказавшейся теперь в другом сообществе Айрин, решила сменить подданство и найти вампира, который бы обратил ее. Стоило ей только сунуться с этой просьбой к одному из представителей Сообщества Пьющих Кровь, как об этом тот час же стало известно его главе, Михаэлю.

Верховный демон страшно разгневался. Ему и без того хватало проблем с новообращенной Донной, которая за первый же месяц существования в новом качестве вампира, почти обрела статус беспредельщицы. Ее древняя варварская душа, подаренная Айрин Санталом, не имела понятия о гуманности и ценности человеческой жизни. Она убивала столько смертных, сколько требовал ее голод.

Михаэль не спешил накладывать на ее архив Тайную Печать, он с пониманием относился к тому, что вампиры созданы хищниками, такая уж у них физиология, а вот мысль о пополнении рядов своих подопечных мамой Донны — могущественной ведьмой, казалась ему чудовищной. Ему не нужна была смута.

Посоветовавшись с Самаэлем Михаэль принял решение, и тот час же вся нежить получила его телепатический приказ: ни в коем случае не обращать Айрин дю Плесси! В противном случае тому, кто нарушит приказ, грозило заключение в Башню Правосудия с последующим уничтожением.

Двести лет Айрин сопровождала Донну, заботилась о ней и тщетно пыталась найти хоть одного вампира, который согласился бы ее обратить. Донна, в Сообществе Пьющих Кровь была полукровкой, никто не обращал ее, она сама стала вампиром. В отличие от прочих вампиров имевших наставника, она проходила становление сама и не знала, как правильно провести ритуал обращения. Таким образом, новоявленная Донна не могла сама обратить свою мать. Учтите к тому же еще и тот факт, что новая Донна не питала к Айрин дочерних чувств, поэтому в один прекрасный день, когда назойливая опека Рини ей осточертела, она просто исчезла, а для того, чтобы найти вампира, когда он этого не хочет, нужно быть вампиром. Так Рини на время утратила связь с тем существом, которое по сути уже не было Донной.

Тем временем вновь воскрешенные моей женой, женщины, жили в ее родовом замке, заготавливая для нее реактивы. Реактивы у ведьм сами знаете, какие: медвежий помет, волчье сердце… Благо замок окружают вековые леса. Кроме того, они разбили на землях фамильного владения дю Плесси роскошные виноградники и занялись виноделием. Постепенно эта забава переросла в доходный бизнес, сказывался опыт и знание, накопленное веками. Вино получалось восхитительным и вскоре заказы на вино Айрин дю Плесси де Морган Лантье посыпались даже из самых отдаленных уголков Франции. Женщины очень старались во всем угодить моей жене, мысль о том, что отныне они бессмертны, очень грела их души, ведь теперь их встреча с Чистилищем была отложена на неопределенный срок, измеряемый, возможно, веками.

Преследование Рини клана вампиров, увенчалось для нее сомнительным успехом, она завела себе любовника вампира. И это был не рядовой член клана, это был вампир-воин. У Сообщества Пьющих Кровь, как и у всех прочих сообществ, есть своя армия, и этот воин был примерно в чине полковника. Высокий вампир-воин, хорошо сложен, с длинными светлыми волосами отливающими платиной, с холодными, серо-стальными глазами… Был бы он живой, его смело можно было бы назвать красавцем, а так… Нежить — одним словом. Впрочем, возможно я просто ревную.

Вайолет.

Это было в 1488 году, во Франции. Поздний вечер. Я проходил мимо богатого поместья, неподалеку от Сены, и в свежем, тогда еще не загаженном выхлопами воздухе, отчетливо уловил тонкий аромат лаванды, хвои и полыни. Так пахли волосы Айрин.

Я принюхался, пытаясь определить откуда исходит этот тонкий аромат. Ко мне подошла невысокая, худенькая, довольно симпатичная девчушка. На ней было длинное льняное платье с широкими рукавами, скрывавшими ее руки до кончиков пальцев. Склонив голову на бок, она сверкнула неоновыми фиалковыми глазами с узким зрачком. Новообращенная вампирша, всего пара дней как обратили. Ее тело не успело остыть, и от него все еще исходило человеческое тепло. Кошачья улыбка, под огромными фиалковыми глазами, так и манила.

— Милый, пойдем со мной, — ласково прошелестел ее голос, похожий на весенний дождь.

Я усмехнулся. Вампир, будь он хоть семи пядей во лбу, бессилен против меня. Они — нежить в подчинении у Зи Пи, а я на службе, причем в высокой должности, поэтому я без колебаний пошел за фиалковоглазой красоткой.

И она привела меня к большому дому. Когда-то это величественное трехэтажное строение было одним из богатейших имений древнего дворянского рода, теперь оно превратилось в фешенебельный вампирский притон. Словно в насмешку над инквизицией, которая в самом разгаре бушевала в Европе, вампиры беззаботно расположились в самом центре Парижа. Все окна дома закрывали тяжелые дубовые ставни, а бывший некогда парадным, вход, больше походил на тюремные ворота. Одного взгляда на это здание было достаточно, чтобы никогда не захотеть туда входить.

Девчушка легко распахнула передо мной тяжеленную, дубовую, обитую железом, дверь, и убедившись что я следую за ней, вошла внутрь. Усилием воли я максимально снизил температуру своего тела, чтобы не дразнить Пьющих Кровь человеческим теплом, и сфокусировал глаза, перестраивая их на ночное зрение, чтобы как и вампиры, видеть в темноте. Мой зрачок вытянулся, роговица слегка изогнулась, копируя форму глаза кошки. Ну и красавчик я должно быть сейчас!

На входе стоял здоровенный темнокожий парень из клана вампиров-воинов. Наверное кто-то перекусил своим черным рабом, а потом не желая терять хорошего слугу, обратил его. Фиалковоглазая фея сверкнула стражу неоновым светом глаз, и он освободил нам проход.

Узкие каменные коридоры привели нас в большой обеденный зал. Много богатых убранств удалось мне повидать за свою долгую жизнь, но царившее здесь великолепие могло сравниться, и даже поспорить, с богатейшими королевскими хоромами. Все вокруг так и горело от драгоценностей и золота! Если вы обладаете хорошим воображением, попробуйте представить себе обеденный зал средневекового особняка, ослепительной роскошью способный затмить блистательные дворцы арабских султанов.

Вампиры, в расшитых золотом и украшенных драгоценностями одеждах, вальяжно полулежали в мягких креслах, среди атласа и шелка. В том, что они попивали из широких бокалов натуральный продукт, а не модный в наше время синтетический аналог, не было сомнений. Вегетарианство распространилось в среде вампиров только в 20-ом веке, когда кровь научились клонировать.

Вопреки сложившемуся мнению, одежда на нежити была самых разнообразных цветов, лишь двое из них были одеты в традиционные для нынешних любителей готики, черные одежды. Среди всего этого великолепия моя спутница казалась простолюдинкой. Далеко не всегда вампиры живут кланами. Эти жили, причем припеваючи, припеваючи кровь, разумеется. Фиалковоглазая еще не успела гармонично вписаться в этот клан в силу того, что обращена была недавно.

Девчушка покинула меня. Наверно пошла обрадовать хозяина, что привела пищу. На меня пока никто не обращал внимания, значит не голодают. Оглядываясь по сторонам, я не спеша прогуливался по залу, пытаясь определить откуда же все-таки исходит запах моей жены.

Вскоре мои попытки были вознаграждены. Я увидел Рини. Она сидела рядом со своим вампиром-воином. Обычно свежее, чуть тронутое загаром лицо моей жены, выглядело сейчас болезненным и каким-то мертвенно-бледным. Скорее всего блондин использовал ее как подкормку в бесплодные дни, не выпивая из нее всю кровь и позволяя ей, время от времени, восстанавливать потери. Он берег ее, сохраняя ей жизнь.

Моя жена была слишком слаба, чтобы почувствовать мое присутствие, и я остановился неподалеку, разглядывая ее. Ей чертовски шло атласное васильковое платье с нежно-лазурным отливом, расшитое дымчато-серебристым жемчугом. Ее великолепные, ставшие теперь почти черными, волосы, старательно уложил какой-то виртуоз цирюльник, с большой выдумкой украсив их дымчатым жемчугом. Тонкую белоснежную шею Айрин почти полностью скрывало ожерелье из ниток такого же, дымчатого жемчуга. Почти наверняка она надела его, чтобы скрыть следы от зубов своего сероглазого кавалера.

— Вот он! — фиалковоглазая девчушка вернулась в сопровождении стройной, высокой, обворожительной дамы, с роскошными, пшеничного цвета волосами. Одета дама была в алое бархатное платье, подчеркивающее ее алые чувственные губки и золотой ореол волос.

"Милая, ну почему ты вампирша?" — пронеслось у меня в голове.

— Падаю в восхищении к твоим ногам, прекрасная незнакомка, — склоняя перед ней голову, сказал я.

Хищный взгляд госпожи фиалковоглазой феи загорелся интересом.

— Какого черта, ты, пришел сюда, Магистр Тайной Печати? Мы не подчиняемся твоему сообществу!

Краем глаза я увидел как изумленно вытянулось лицо девчушки.

— Я не…, - беспомощно прошептала она.

Легким движением руки незнакомка в алом бархате отшвырнула ее в сторону.

— Я думаю, меня привели сюда, чтобы съесть, — улыбнувшись, предположил я.

Красавица презрительно скривила алые губки.

— Новообращенная девчонка, еще не знает кто такие Магистры, но ты-то знал куда шел. Так что же привело тебя к нам?

Прекрасная дама подошла ко мне почти вплотную, приблизила свое лицо к моей шее и с любопытством втянула носиком воздух.

— Пахнешь вполне съедобно. Любишь риск?

Она облизнула мою шею и я почувствовал касание ее клыков. Отталкивать ее я не стал, и через мгновение красавица прокусила мне кожу. Сделав глоток она отстранилась и зашипела как дикая кошка.

— Да ты еще больше мертвец, чем мы! Что тебе нужно?!!

Привлеченная этим криком Айрин, наконец увидела меня.

— Я пришел за своей женой. — Я указал на Рини.

— Допустим, — в чудесных глазах вампирской красавицы светилось недоверие. — Если я позволю тебе беспрепятственно уйти с ней отсюда, могу ли я быть твердо уверена, что за твоим визитом не последует неприятностей?

— Даю вам слово дворянина. Если вы позволите мне забрать мою жену, мой сегодняшний визит не будет сопровожден никакими последствиями для вашего клана.

Красавица в алом удовлетворенно кивнула.

— Забирай ее и уходи.

Я сделал шаг в сторону жены, но у ее любовника вампира было на этот счет свое мнение. Он ощетинился, оскалил клыки и угрожающе зарычал, сверкая неоновым взглядом.

— Пусть они уходят, Курт! — рявкнула златовласка.

Курт не удостоил ее даже коротким взглядом, он был занят мной, его глаза наливались кровью. Всем своим видом он давал мне понять: он не позволит отобрать у него игрушку…

Мгновение, и красавица в алом бархате превратилась в фурию. Из ее тонких, изящных пальчиков вытянулись длинные, острые когтищи. Скорость звука тогда еще не открыли, но вампирша уже с успехом ею пользовалась. Именно с этой скоростью она схватила Курта, взлетела с ним под потолок и приложила об него буйной головушкой. В рассеченном этим движением воздухе, остался только легкий световой блик.

Часто, в голливудских фильмах вампиры представляют собой студень, обтянутый кожей, который отважный герой легко прошивает ножкой от стула. В реальной жизни несокрушимости вампиров позавидовал бы даже терминатор. Зрелище битвы с успехом могло бы затмить все спецэффекты фильмов о вампирах. Под сводами старинного особняка с шипением, рычанием и воем, летали две фигуры в расшитых золотом одеждах, и безрезультатно колотили друг друга.

Неизвестно как долго это могло бы продолжаться, если бы прототип легендарного в наши дни Влада Дракулы, именуемый бессмертными по старинке Бладом Драгоном (Кровь Дракона), не появился на пороге. Выкрикнув имя Курта, он что-то гневно сказал ему по-румынски и получив напоследок пинок от своей партнерши по спаррингу, мой соперник замер перед господином опустившись на одно колено и склонив голову. У меня сразу отпали сомнения по поводу того, кто здесь генералиссимус. Блад, между тем, жестом подозвал нас троих, то есть меня, Айрин и красавицу в алом бархате.

А теперь описание Блада Драгона, очевидцем. Ростом он чуть выше среднего и фигурой походит на стройного юношу. Высокий лоб, признак яркого интеллекта, миндалевидные глаза серо-зеленого цвета, аккуратный породистый нос. Неправильной формы губы с чуть приподнятыми вверх уголками, в сочетании с узким подбородком придают его лицу утонченность. Его густые, длинные, немного волнистые, черные волосы, были завязаны в хвост узкой шелковой лентой. Одет он был в высшей степени элегантно, в соответствии с модой того времени.

Теперь, вспоминая ту встречу, я понимаю, как ему удалось вместе со мной шагнуть в 21-й век. Юношеская внешность Блада могла ввести в заблуждение абсолютно любого человека, настолько милым и беззащитным он умел казаться. Увидеть в нем вампира мог только посвященный. Не являясь красавцем Блад, тем не менее обладал редкостным шармом и обаянием, делающими его притягательным для людей.

С большим интересом выслушав золотоволосую красавицу, Блад недобро покосился на новообращенную малышку с фиалковыми глазами, и заговорил со мной.

— Мне известно ваше имя, Кристиан, хотя лично мы не были представлены друг другу. Думаю моё имя вам также известно, — он почтительно кивнул мне. — Будем отныне знакомы. Не могу сказать, что мне приятны обстоятельства, при которых происходит наше знакомство, моему клану не нужны неприятности. И хотя я много наслышан о вас, и с удовольствием потолковал бы с вами о жизни, — он замолчал, подбирая слова, — но не в этот раз. Забирайте вашу жену и увозите подальше от Франции, пока Курт не найдет ей замену. И вот еще, Кристиан, — он приблизил лицо к моему уху. — Скажите вашей жене, она не найдет никого, кто согласился бы сделать ее одной из нас. На нее наложен запрет. Вы понимаете меня?

Блад заглянул мне в глаза. Я кивнул. Чего ж тут не понять, с верховными демонами шутки плохи.

— Пусть держится от нас подальше, иначе так и будет вечным стаканчиком с кровью для таких лодырей как Курт, которым лень поохотиться.

Он еще раз почтительно склонил голову, давая мне понять, что разговор окончен. Я подхватил полумертвую жену на руки.

— Не надо, Крис, — бессильно прошептала Айрин и потеряла сознание.

— Проводи их Лиада, — приказал Блад красавице в алом.

Перед тем как шагнуть в сторону выхода, я еще раз встретился глазами с Драгоном.

— Я так же рад, что наше знакомство, наконец, состоялось. Вы очень симпатичны мне Блад. Надеюсь, у нас действительно будет возможность, когда-нибудь поговорить о жизни.

Драгон улыбнулся и кивнул.

— За Донной я тоже присматриваю, — с добродушной улыбкой добавил, он и увидев как я нахмурился, добавил.

— Такова судьба, Кристиан, прощайте.

Лиада.

На крыльце красавица в алом протянула к моему плечу хрупкую ручку и глядя на пребывающую без сознания Айрин, тихо сказала.

— Курт будет искать ее. Я не шучу. Увези ее подальше от Франции, хотя бы на время.

Я кивнул.

— Как тебя зовут, прекрасная незнакомка? — спросил я, продолжая чувствовать ее ручку на своем плече.

— Лиада, — насмешливо ответила она, одергивая руку.

— И все?

— Тебе хватит, Магистр. Захочешь встретиться со мной, покричи мое имя мысленно, я тебя услышу. Женой твоей стать не смогу, — она красноречиво покосилась на Рини, — но ночь любви обещаю.

— Мне лестно, мадмуазель. Столь красивая и знатная дама предлагает мне то, о чем я и мечтать не смел, но я слишком хорошо знаю чем заканчиваются подобные ночи любви.

— Фи, Магистр! — Лиада скривила свои восхитительные алые губки. — Я же тебе не суккуб какой-нибудь! Не нужна мне твоя кровь. — Она смешно сморщила носик. — Сегодня уже попробовала, трупы и то теплей. И к тому же, я никогда не путаю любовь с едой. Еды мне и без этого хватает, можешь мне поверить.

Я верил. Даже я не стал противиться, когда она приблизила к моей шее свой чудесный ротик.

— Жаль, не встретила тебя раньше, — грустно улыбнулась моя новая знакомая, — но всему свое время.

Сказав это, она послала мне воздушный поцелуй и шагнула в темноту коридора.

Остров.

Времени на побег у меня оставалось мало. Ночь только началась — самое время для вампиров. Биться с Куртом у меня не было ни малейшего желания, да и Айрин без чувств лежала на моих руках. И я представил себе остров в теплом океане где есть все, что нужно для жизни, светит солнце, и нет хищников. Остров, где все идеально как в раю, и щелкнул пальцами…

Остров, на котором мы тот час же оказались, действительно походил на забытый кусочек рая. Я бережно положил Рини на теплый песок и принялся строить маленький домик. Владея заклинанием материализации, это оказалось легко и быстро.

Всю первую неделю я ухаживал за обескровленной женой. Она почти не вставала, слишком была слаба. Но я недаром обучался колдовству, мне подвластны заклинания и тайные снадобья, придающие сил. Я был терпелив и очень хотел выходить мою глупую девочку, которая слишком долго играла со смертью в азартные игры. Под ярким южным солнышком, питаясь фруктами и невероятно вкусной рыбой, которую я ловил в лагуне, Айрин медленно пошла на поправку.

Иногда мимо острова проходило маленькое торговое суденышко. Я договорился с капитаном, и он снабжал нас всем необходимым: молоком, хлебом, одеждой, всем тем, что в городе можно приобрести на рынке. Я построил для нас маленький, уютный мир, окружил свою жену заботой и вниманием.

По истечению двух недель, к Айрин полностью вернулась жизнь. Не сговариваясь, мы начали нашу любовь с чистого листа. Здесь нам никто не мог помешать. Мы были одни на прекрасном живописном острове. Мы вместе собирали фрукты, ловили рыбу, плескались в теплой, соленой воде океана. Истосковавшись по любви и друг другу, мы сутками предавались безумной страсти. Слизывая с губ, друг друга соленые капли океана и запивая их вином, мы снова были счастливы вместе. Два века разлуки и боли, после смерти Донны, тихим призраком растворились в прибрежных волнах, омывавших наш остров.

В тайне, я надеялся, что наша любовь вновь даст нам свои плоды и мы снова переживём светлое чудо рождения ребенка. Я мечтал о том, как на чистом листе нашей любви, мы напишем новую историю нашей семьи. Я чувствовал, в глубине души Айрин, как и я, надеялась на этот новый шанс.

Шло время, и я замечал, как взгляд жены с каждым днем становится все тусклее, а на следующий день после того, как мы отметили год нашего пребывания на острове, она исчезла. Я проснулся утром, а ее уже не было рядом. На пальмовом листе, что лежал на ее подушке, было нацарапано только одно слово: "Прости".

Глава 2.

— После того как она сбежала с острова, она не теряла времени даром, — размеренным голосом продолжал Самаэль. — Вот здесь, — он протянул мне папку, — все ее похождения. Не буду больше бередить твои раны, мальчик мой, забери это с собой. Можешь не возвращать, это копия. Даю тебе сутки на принятие решения. Если ты откажешься, мне придется передать это дело Лиарду. Но все-таки, я очень надеюсь, — босс понизил голос и заговорил таким тоном, что я понял: подсказка пошла.

— Я надеюсь, ты сам возьмешься за это дело и заставишь ее формально исчезнуть.

Я вопросительно посмотрел на него, пытаясь понять, правильно ли я расшифровал его намек, и Самаэль еле заметно кивнул.

* * *

На просмотр пухлого архива Айрин у меня ушло около четырех часов. Далеко не все в нем было для меня покрыто мраком. Я лишь заполнил в своей памяти те пробелы о ее жизни, когда ей так хорошо удавалось от меня скрываться, что я не мог ничего узнать о ее перемещениях.

Полностью воссоздав для себя всю картину ее жизни до настоящего момента, я в недоумении почесал затылок. Не было в ее поступках особого беспредела, по крайней мере за последние семь веков. Если ей вменяли в вину убитых ею девушек и то, что она вернула к жизни сожженных, почему Тайную Печать на ее архив наложили только теперь?

Что-то здесь было не так. Насколько я помнил законы принятые для всех бессмертных Советом Концессий, Тайная Печать налагалась на архив того, кто без согласования с высшей властью, за короткий период, отнимет жизнь более чем у двадцати смертных. Исключением была самозащита.

Но моя жена, пытаясь вернуть Донну к жизни, убила десять девушек, теперь я знал точную цифру! Впервые в жизни я серьезно усомнился в правильности приговора Зи Пи. В архиве Айрин нет веских причин для уничтожения, и тем не менее, ее хотят уничтожить. В чем же настоящая причина приговора? Почему мой босс, так же как и я, не согласен с решением о ликвидации?

Я обязан был во всем этом разобраться. Пусть брачные узы больше не скрепляют нас из-за давности нашей разлуки, мы все еще остаемся родными людьми. Когда-то у нас была семья, мы были счастливы вместе, вместе растили дочь, вместе пережили боль утраты, а это согласитесь, сильно роднит. И если быть честным с самим собой, я все еще любил жену, мою красивую, запутавшуюся девочку, а это значит: я должен найти ее и снова спрятать так, чтобы никто, ни живой, ни мертвый не смог причинить ей вред. Пусть это будет самая большая и последняя глупость в моей жизни, я сделаю это.

Ночь Лиады.

Из отпущенных мне двадцати четырех часов, я потратил уже четыре. Спать не хотелось, хотя решение я уже принял, и можно было расслабиться, забывшись сном. За окном плескался океан. Серп молодого месяца причудливо подсвечивал волны, и волны эти походили на волосы Лиады. Тогда мне не показалось странным, почему я вспомнил о златовласой красотке впервые, за много веков. Я так ни разу и не позвал ее мысленно, чтобы воспользоваться обещанной мне ночью любви. Жива ли она, моя Лиада, моя голубоглазая богиня?

ЛИАДА, ЛИАДА, ЛИАДА!!!

Я мысленно кричу твое имя, ты обещала мне, этого будет достаточно. В алом платье, времен Людовика XII, ты идешь по волнам в лунном свете…

Я ущипнул себя и понял, что не брежу. Лиада действительно стояла у моих дверей. Я застыл, любуясь ею, не в силах сдвинуться с места. Красотку утомило ожидание, и она нетерпеливо окрикнула меня, притопнув ножкой.

— Эй, Магистр! Так и будешь пялиться на меня или все-таки пригласишь войти?

Вот черт, совсем забыл, без приглашения вампиры не могут входить в чужие дома! Открывая перед ней дверь, я поймал себя на том, что волнуюсь. Дьявольщина, совсем отвык от общения с дамами.

Лиада вошла в дом и приблизилась ко мне почти вплотную.

— Привет, Магистр. Вот ты и позвал меня. Правда я думала, ты сделаешь это намного раньше. Хотя, как я уже говорила однажды, всему свое время.

— Ты голодна? — заботливо осведомился я.

В ее неоновых, двухцветных глазах блеснула насмешка.

Но позвольте прерваться, я опишу вам эти глаза. По форме они напоминают вытянутую горизонтально каплю, в которой все внешние уголки заостренны. Внутренние края радужной оболочки из синего электрик переходят в яркое, пылающее арктическим голубым поле, на котором черной бездной, полыхает узкий зрачок. В этих глазах заключается вся ее сущность, хищная, утонченная красота. От одной мысли, что она могла не стать вампиром и умереть еще семь веков назад, мне становилось жутко. Обратившись, Лиада превратилась в сногсшибательную адскую красавицу. Если бы вы, хоть раз заглянули в ее глаза…

— Что же, ты мне можешь предложить?

Алые губки моей гостьи выгнулись издевкой, обнажив белоснежные кончики заостренных клычков.

— Любую зверюшку на твой выбор, а на десерт покормлю тебя своей кровью.

— Фи, Магистр, — красавица скорчила смешную гримаску. — Однажды я уже попробовала твою кровь, некрофилия меня не увлекает.

— Весьма своеобразная шутка, — ляпнул я не подумав, ведь нежить это не умершее мертвое. Лиада поняла намек и мою щеку ошпарила пощечина. Я взял ударившую меня ладонь в свои руки и поднес к губам, целуя ее.

— Я могу менять температуру своей крови. Тогда мне было прекрасно известно куда приглашает меня фиалковоглазая малышка, поэтому я снизил температуру своего тела до окружающей среды, и как показали дальнейшие события, — я скопировал ее гримаску, — сделал это не зря.

Глаза Лиады ярче полыхнули гневом, и я подхватил ее на руки.

— Прости. Не злись. Чертовски рад тебя видеть. Итак, чем тебя угостить моя королева?

— А ты наглец! — приятно удивилась Лиада. — Я сыта, так что обойдусь десертом.

И хотя это я держал ее на руках, а не наоборот, она легко подняла в воздух нас обоих и вкрадчиво поинтересовалась.

— Где у тебя спальня, Магистр?

Мрите от зависти, смертные, ибо никогда вам такого не испытать! Какие бы я не подобрал слова, описывая каково это заниматься любовью с такой женщиной, они не выразят и тысячной доли того, что я испытал!!!

Её упругая, цвета чайной розы кожа, обдавала меня прохладой, как поток свежего морского воздуха. Чем горячее от страсти становилось мое тело, тем желанней я жаждал ее прохлады. Ее нечеловеческая гибкость давала нам безграничные возможности для самых безумных фантазий. Анестезирующее ее дыхание, придавало ее укусам чувственную пикантность, смягчая боль.

Именно так, придаваясь всепоглощающей страсти с суккубом, люди не замечают, как их постепенно обескровливают. И на утро находят иссушенные трупы с блаженными улыбками на мертвых лицах. Пожелай Лиада убить меня, я не стал бы ей противиться. Я был готов отдать ей все: и жизнь и душу, лишь бы она ни на секунду не отцепляла от меня узких острых коготков.

Это безумие длилось почти десять часов. Наши тела снова и снова переплетались в агонии страсти. И только когда над океаном потянулись розовеющие облака, я встал, чтобы наглухо закрыть тяжелые ставни, спасая красавицу от палящих лучей губительного для нее солнца…

— Вот и прошла наша ночь любви, Магистр, — удовлетворенно мурлыкнула Лиада, сладко потягиваясь. — Нам нужно подкрепить силы и поспать. Когда истекает срок данный тебе Самаэлем?

Я ошарашено вытаращил на нее глаза.

— Нечего удивляться, Крис. Так вышло, я кое-что знаю.

Её не смутило мое вытянутое лицо, и она продолжила.

— Я знаю о том, что твою жену приговорили, и ты собрался её искать. И знаю, что без моей помощи тебе не уцелеть.

— Кто же тебя ко мне подослал? — насмешливо поинтересовался я.

Глаза Лиады превратились в щелочки, горящие холодным голубым огнем.

— Ты сам позвал меня, помнишь?

Из непонятно откуда взявшегося кожаного рюкзака, Лиада вытряхнула на пол какие-то сверкающие черные лоскутки, а потом легко скомкав, впихнула туда свое алое платье.

— Мне не просто так дались эти пять веков. Я тоже была вынуждена служить Зи Пи, а у Зи Пи своя политика. Я не Драгон, меня при желании можно убить, а я не хочу умирать и как всякая женщина нуждаюсь в покровителе.

Её голос звучал обижено. Выговаривая все это мне, она облачалась в ту самую сверкающую одежду из рюкзака. Черный лаковый комбинезон эффектно подчеркнул её стройную фигурку. Увенчали образ тяжелые армейские ботинки на мощном рифленом протекторе, и затянутые в конский хвост волосы — вампирская Лара Крофт, не иначе.

Лиада вскинула на плечо свой рюкзак.

— Извини Магистр, мне необходимо подкрепить силы, придется сходить поохотиться. Пока я буду отсутствовать, постарайся поесть и если тебя не затруднит, приготовь мне ванну.

Её слова привели меня в замешательство. Какая может быть охота, когда за окном ясный день. Может я что-то упустил из жизни, пока бегал за зарвавшимися колдунами с арбалетом и беседовал с бокалом вина "за жизнь" с Самаэлем? Может быть, вампиры тем временем договорились с ультрафиолетом? И что значит фраза: "пока я буду отсутствовать"? Между первой и последней нашей встречей с Лиадой прошло пять веков. Сколько времени ей нужно, чтобы подкрепить силы, я не знал, а не пользоваться ванной еще пять веков, ожидая её, мне не удастся. До того момента, когда мне нужно будет предстать перед боссом, оставалось восемь часов, в связи с этим меня озаботил вопрос, который я немедленно озвучил.

— Как долго ты собираешься отсутствовать?

— Боишься соскучиться? — Лиада удивленно вскинула тонкую бровку.

— Хотел уточнить к какому времени тебе готовить ванну, чтобы вода, не успела остыть.

Начавшие было улыбаться глаза моей нежной любовницы, вновь сверкнули голубым льдом.

— Очень смешная шутка, умник.

Сказав это, она щелкнула пальцами и исчезла. От изумления у меня с лязгом упала челюсть, теперь я абсолютно не понимал что происходит. Может я спятил, граждане, или это сон? Ни один вампир, оборотень и прочие бессмертные, не могли проделывать этот трюк с перемещением.

Это была военная тайна нашего сообщества. Мы сильны колдовством, а они физиологией. Бывает так, что пока колдун соображает, чем бы поэффектней убить вампира, последний, с его природной трансформацией и скоростью, уже несколько раз успеет убить колдуна. Поэтому колдуны предпочитают щелкнуть пальцами и переместиться куда-нибудь, где в этот момент солнышко лупит так, что даже под слоем земли всей нежити тошно становится, а потом, когда враг будет спать, вернуться, и тогда уже думать какую бы часть тела надрать паразиту.

Трюк с перемещением всегда хранится в строжайшем секрете и передается из уст в уста от одного магистра к другому. Да и то далеко не всякому магистру открывают этот секрет. Тот факт, что этим трюком начали пользоваться вампиры, навел меня на мысль: в какой-то момент своей жизни, я многое упустил.

Интересно, что им от меня нужно? Кому им, я пока не знал, но все больше и больше ощущал себя в самом центре искусно сплетенного заговора. Случайно ли я вспомнил про Лиаду или кто-то использовал телепатическое вмешательство, ловко замаскировав его под мои мысли? С каждой минутой вопросов становилось все больше. Ни на один я не знал ответ и пока мог только предполагать…

Наскоро приняв душ, я набрал ванну для Ли и пошел готовить себе завтрак. Традиционная яичница с беконом и чашка обжигающего черного кофе вернули мне силы. В 20–00 истекали сутки отпущенные мне Самаэлем. Я знал какой ответ он ждет от меня, и не собирался его разочаровывать.

Пока я думал обо всех последних событиях, ко мне подкралось еще одно потрясение в виде Лиады, которая запросто вошла в мою залитую солнечным светом кухню.

— Вот это, да! — обескуражено выдохнул я. — Неужели за те семь веков, пока я не интересовался светской хроникой вампиров, вы научились переносить солнечный свет?

Лиада опустилась на один из стульев, забросила на соседний стул стройные, обтянутые черной лаковой кожей, ножки, и сыто мурлыкнув, выгнула спинку.

— Ты, Магистр, физику, не учил что ли? Проходя сквозь стекло, лучи ультрафиолета становятся инфракрасными и ничем не могут мне повредить. Просто тепло и все, понятно? Конечно мне, как существу ночному, слегка не по себе при столь ярком освещении, но это не смертельно. Как видишь, я не дымлюсь.

— Помнится в фильмах про Блэйда, вампиры рассекали под палящим солнцем, легко обходясь кремом от загара. Вы тоже это практикуете?

Ответом мне был серебристый смех.

— Не зря Голливуд называют "фабрикой грез", чего в этих фильмах только не увидишь. — От улыбки обнажились кончики ее клычков, но это нисколько не портило мою прекрасную нежить.

— Особенно я люблю смотреть "От заката до рассвета" и "Вампиры", — хихикнула Ли. — Знаешь Джона Карпентера? Его фильмы. Стоит тем вампирам всего разок куснуть какого-нибудь смертного, как он тот час же отращивает клыки, начинает летать по воздуху и махать ногами, как Ван Дам. Разумеется, после всех этих киношных спецэффектов, многие смертные прямо-таки мечтают стать вампирами! Создают сайты в Интернете, клубы поклонников Дракулы, этакие рестораны с множеством блюд, для таких как я. Красота! Никого не надо убивать, ловить в темных переходах, просто приходишь в какой-нибудь тематический клуб, и всегда найдется хоть один глупенький воздыхатель, считающий меня прекрасной готической леди и готовый подставить мне свое горло. Я подозреваю, этой пропагандой занимаются подобные мне.

— С чего ты это взяла?

Лиада усмехнулась, сладко потягиваясь на стуле.

— Возьмем, к примеру, способ убийства вампира, прикол про осиновый кол, чеснок и отрубание головы, слышал? Благодаря тому, что эту легенду успешно программируют в смертных, вот уже более тысячи лет, наш дорогой Блад Драгон все еще живет и здравствует.

Я посмотрел на болезненно суженные зрачки Лиады, встал и закрыл ставни на окнах. Полуулыбка скользнула на её алые губки.

— Благодарю.

Я налил себе еще одну чашку кофе.

— Если тебя не затруднит, Крис, налей и мне, пожалуйста, кофе, — попросила Ли, снимая ноги со стула и усаживаясь поудобней за стол.

— Не знал, что вампиры употребляют в пищу что-то кроме крови.

Она насмешливо хмыкнула.

— Ты вообще мало, что знаешь о нас.

Красивая, насмешливая, самая прекрасная в мире… Стоп, господа, я кажется, влюбляюсь.

— У меня другой обмен веществ, но я все-таки из плоти и крови и кофеин меня тоже бодрит.

Я налил кофе в маленькую кофейную чашку и поставил перед ней.

— У тебя здесь мило, — сказала Ли, оглядываясь по сторонам.

— Я старался.

Весь вид красотки кричал мне о том, что ни о каких заговорах она пока говорить, не намерена.

— Нужно поспать, — констатировала она, снова потягиваясь.

Но я не собирался ложиться спать, прежде чем получу ответы на свои вопросы. Отсутствие информации меня напрягает сильнее, чем плохие новости, поэтому больше не церемонясь, я перешел к штурму.

— Дорогая Лиада, до скончания времен я буду благодарен тебе за пережитое этой ночью наслаждение. Будь у меня возможность, я плюнул бы на разделение сообществ, и предложил тебе украсить мою вечность. Но, как ты уже знаешь, Самаэль поручил мне дело и через несколько часов, я должен буду дать ему ответ. Так вот в связи с этим, я хотел бы знать, что значит твоя фраза: "без моей помощи тебе не уцелеть"?

Ли заглянула мне в глаза своими прекрасными, обрамленными длинными ресницами, глазами и совершенно обалдев, я увидел как ее глаза стали человеческими. Это был нежно-зеленый цвет, цвет молодой травки. Обычно, у столь древних вампиров глаза утрачивают способность принимать прежний, человеческий вид и им приходится носить линзы или темные очки, чтобы не отличаться от людей. Лиада смотрела в мои глаза своими светло-зелеными глазами, казавшиеся прозрачными как молодой листочек, просвеченный солнечными лучами.

— Это не я, а ты, доставил мне ни с чем несравнимое удовольствие, — нежно прозвучал её мелодичный голос. — Чувствуется большой опыт. Можешь мне поверить, Кристи, ради этого стоило ждать так долго. Я давно наблюдаю за тобой, и видела, каков ты в деле, но при всех твоих способностях и познаниях в колдовстве, ты все равно без меня не справишься, потому что в этом деле задействованы слишком могущественные силы. Даже я не знаю и могу лишь предполагать, кто тот мудрый стратег, втянувший тебя в игру.

— Пока еще меня никто никуда не втянул, — возразил я, хотя в тот момент уже отчетливо понял: она права, отступать мне поздно.

— Значит, ты собрался отказать Самаэлю? — холодно поинтересовалась Ли.

— Если моя жена преступила закон, ей придется за это ответить, — уклончиво ответил я.

Лиада недоверчиво вскинула брови.

— Хочешь сказать, ты без колебаний исполнишь приговор?

Я спокойно встретился с ней взглядом.

— То, что Айрин моя жена, не дает ей право нарушать установленные для всех правила. Закон есть закон, и никто не освобождал ее от ответственности. Она и так, на мой взгляд, переступила черту. Правда, это было давно, и я не понимаю почему приговор вынесли только теперь.

— Значит, ты сможешь ее убить? — на это раз в глазах Лиады был неподдельный ужас.

— Если приговор справедлив, будет лучше, если это сделаю я.

Лиада усмехнулась.

— Вот видишь, тебя уже втянули в игру, отрицать бесполезно.

Я понимал к чему она клонит, но хотел, чтобы она сама мне об этом сказала.

— Хорошо, втянули, согласен. Вопрос: причем тут ты?

На лице адской красавице отобразилась ледяная решимость.

— Я должна сопровождать тебя до конца.

— До чьего конца? — прикинулся я идиотом.

— До конца твоего задания.

На этот раз усмехнулся я, причем понимал, усмехнулся гадко и самоуверенно.

— Не хочу напоминать тебе полицейских из телесериалов, но придется сказать избитую фразу: я работаю один, без всяких напарников.

Глаза Лиады превратились в горящие щелочки.

— Этой фразой ты хочешь сказать, чтобы я убиралась восвояси, а ты крутой супергерой станешь справляться самостоятельно? Позволь только спросить, кто прикроет тебе спину в случае смертельной опасности?

— До настоящего момента я прекрасно обходился собственным слугой, но и он, замечу тебе, далеко не всегда сопровождает меня. Тем более если все так серьезно, как ты говоришь, я никогда не позволю себе прикрываться женщиной. Допустим, мне уже не отвертеться, а вот еще впутывать во все это тебя…

Лиада обречено вздохнула.

— Хорошо, признаюсь, меня в это все впутали гораздо раньше тебя и так же как моя помощь необходима тебе, мне необходима помощь твоя.

— Вот с этого и надо было начинать. Чем я могу тебе помочь?

— Понимаешь, ты очень нравишься мне, Магистр. Однажды я спасла жизнь твоей жене, исключительно из симпатии к тебе. Этим спасением я кое-кому сильно насолила, — она многозначительно замолчала.

— Так тебе, что же, нужна защита?

Она посмотрела на меня невиннейшими глазами и по-детски улыбнулась.

— Не совсем. Мой босс тебе симпатизирует и поручил мне, во искупление моих грехов, сопровождать тебя, а сам взялся улаживать мои неприятности. Мы с ним как бы поменялись услугами. И не надо на меня так смотреть! Никто тебя не обманывал. Это задание самое приятное из всех, что мне поручали. Поверь, Крис, ты действительно мне нравишься. Я — твой союзник и ты можешь мне доверять.

Я обескуражено молчал.

— Ну, так что, ты согласен?

— Согласен на что?

— Взять меня с собой.

— А если нет, ты будешь шпионить за мной по кустам и канавам?

Она откинула голову и задорно расхохоталась.

— Буду, — сквозь смех, сказала она. В этот момент она была так красива, что я не смог сдержать порыв и подхватил ее на руки.

— А если я буду перемещаться под солнцем?

— Тогда ты доставишь мне массу неудобств.

Я держал ее на руках, целуя в шею.

— А разве это не сделает твою миссию невыполнимой?

Лиада беспечно тряхнула головой.

— Каких-нибудь триста лет назад может, и сделало бы, но не теперь. Прогресс шагнул далеко вперед, особенно средства шпионажа.

Я закопался лицом в ее пахнувшие дождем волосы и бережно понес мою красавицу в ванну.

— Хорошо, обещаю, я возьму тебя с собой, если мой босс не будет возражать.

* * *

Как выяснилось, моя нежная любовница успела прихватить с собой два увесистых чемодана. Из одного она извлекла разнообразные баночки с солью, маслами и прочими секретами женской красоты, из другого два чудесных шелковых халата, один из которых протянула мне.

— Это настоящий китайский халат ручной работы. Дарю. Везет вам колдунам с вашими знаниями заклятий материализации не нужно таскать за собой прорву вещей, щелкнул пальцами и ты на другом конце мира, шепнул заклятие и перед тобой все необходимое. — Лиада вздохнула, завязывая волосы в тугой узел.

Я развернул черный шелк, и моим глазам предстал диковинный золотой орнамент, вышитый по бортам халата и невероятной красоты дракон, на спине.

— Спасибо, он великолепен, — искренне поблагодарил я.

Надо отдать должное моей белокурой богине, в ванной она пробыла недолго, и через полчаса мы уже забрались под одеяло.

— У тебя мурашки, — прошептала она, ощупывая меня под одеялом.

— Прости, я не смогу тебя согреть, — в ее голосе прозвучала досада, и я вдруг понял, она комплексует из-за того, что она нежить. Поэтому и ударила меня, когда я неудачно пошутил насчет некрофилии, и разозлилась, когда я сказал про то, что вода в ванне может остыть. При ее температуре тела, остынет вода или нет, ей совершенно безразлично.

— Не переживай, — я ласково погладил ее по волосам. — Сейчас я сравняю температуру своего тела с твоей, и мне будет очень даже комфортно.

Лиада жалобно всхлипнула.

— К этому не привыкаешь. Я не привыкаю, — может быть, мне только показалось в темноте, но по-моему, она плакала.

— Я никак не могу привыкнуть к тому, что я такая. Иногда мне кажется, что от меня дурно пахнет. Понимаешь о чем я? Ведь я нежить. Не живая. Просто кусок тухлого мяса! Фу, гадость, какая!

Моя красивая девочка закрыла лицо руками и горько расплакалась. Я обнял ее, прижал ее головку к своей груди и попытался успокоить.

— От тебя не пахнет дурно. Нежитью вампиров называют условно. На самом деле ты живая. Ты питаешься, твое тело способно регенерировать, ты можешь чувствовать, плакать, бояться, у тебя растут ногти и волосы. Это значит, в твоем организме происходят обменные процессы, бьется сердце, а это и есть жизнь. Ты живая! Неужели ты предпочла бы остаться смертной, и умереть от старости или болезни еще много веков назад? Сейчас от тебя даже пыли бы не осталось! Именно благодаря тому, что ты такая, я могу сейчас держать тебя в объятьях.

История обращения Лиады.

— Тогда я сама этого хотела, мне было так страшно умирать, — голос Лиады зазвучал так, как звучат голоса у людей, рассказывающих о событиях ранней юности, взволнованно и печально.

— Тогда мне только исполнилось 19-ть лет. Я очень тяжело заболела. Лекарь моего отца сказал, что лекарства от моей болезни еще не существует, я неизлечимо больна и он ничего сделать не властен. Моя семья была очень знатной, отец был другом короля и достаточно влиятельным человеком. Он бросил клич во все концы королевства, обещая заплатить огромные деньги тому, кто вылечит меня. Но все врачи приходившие к нам, бессильно разводили руками. Никто не мог мне помочь. А потом пришел он…

Лиада замолчала, переводя дыхание. По ее лицу пробегали тени воспоминаний, всеми мыслями она была сейчас там, в замке своего отца.

— В ту ночь лил сильный дождь, вернее даже сказать — была буря. Но тот, кто назвался чужеземным лекарем, добрался до нас не испачкав ног. Сквозь пелену бреда, я помню его лицо склоненное надо мной. Лекарь ласково гладил меня по волосам и говорил: он может украсть меня у смерти. Пока он говорил со мной болезнь, казалось, отступала.

Лекарь объяснил отцу что долгое время жил на севере там, где полярная ночь длится полгода и от яркого света у него болят глаза. Ему отвели комнату с толстыми непроницаемыми ставнями в северной части замка, где даже солнечным днем царил полумрак. Из-за непереносимости яркого света лекарь выходил из своей комнаты лишь с наступлением сумерек. Он приходил ко мне и поил меня травами, но эффект от них был очень мал, тогда лекарь спросил меня хочу ли я жить вечно. Я ответила да, хочу, и он разрезал мне руку. От слабости я сразу погрузилась в беспамятство, а он капнул мне в рану своей крови. Так он заразил меня.

Сутки я металась в агонии, всем своим существом ощущая как моя душа цепляется за тело, но что-то страшное и древнее, как будто выталкивает ее изнутри. На вторые сутки мне стало легче, а потом я и вовсе пошла на поправку. Лекарь велел поить меня свиной и говяжьей кровью. Он сказал — это придаст мне сил. Крестьяне иногда пили свиную кровь, когда резали свиней на мясо и знали, как она хорошо укрепляет здоровье, поэтому никто не удивился такому способу лечения. На глазах у изумленных слуг и отца, я за три дня вновь стала здоровой цветущей девушкой, вот только цвет моего лица по-прежнему оставался белым, а глаза перестали выносить дневной свет.

По истечении недели, когда я уже полностью обратилась, мой чудесный лекарь пришел ко мне и объяснил кем я теперь стала, и что должна знать о своей новой физиологии. Он сказал мне: вампиры не такие уж чудовища и вполне могут жить не убивая людей. Во всем произошедшем была только одна проблема: что я стану есть, когда выпью весь скот моего отца? Тогда лекарь ответил мне, если я не хочу однажды очнуться над трупами своих родных, самое разумное — уехать, ведь молодые вампиры не умеют контролировать свой голод. Нужно сбежать прежде, чем кто-нибудь догадается о том, кто мы есть. Иначе в панике крестьяне по камушку разберут дом моего отца.

К счастью, мой отец подслушал наш разговор и узнал кем я стала. Как не странно, он даже обрадовался этому. Он понимал, отныне мне не грозит больше никакая болезнь, ни старость, ни смерть. И отец знал, как дремучи и суеверны крестьяне, какая смута начнется в деревне, если кто-то узнает про нас с Бладом, (а это был именно он) поэтому поддержал нас в том, чтобы мы уехали. Отец объяснил всем что лекарь, спасший мне жизнь, очень богат и в качестве награды за мое чудесное исцеление, просил у него моей руки. Так, по официальной версии, отец благословил меня на брак и отпустил на родину мужа.

С тех пор я редко виделась с отцом. Каждый раз при встрече он говорил мне, что очень скучает. Я предлагала ему обратиться и быть со мной рядом, но он отказывался, говорил — его душа принадлежит богу и он ничего не хочет менять в конце своей жизни. Тогда я еще ничего не знала о Зи Пи и не могла объяснить ему, что не имеет значения вампир он или человек. Есть мера зла, которая ограничивает любого, кем бы он ни был, а Бог — един для всех. Вот так, — подытожила Лиада, — я стала вампиром.

— И я очень этому рад, — сказал я целуя ее в висок. — Скажи, детка, ты на самом деле была женой Блада?

По личику прекрасной блондинки скользнула печальная улыбка.

— Нет, милый, Блад не способен на брак без любви, а он в своей жизни любил только одну женщину, и это была не я.

Глава 3.

Спал я отвратительно не смотря на все усилия Лиады. Несколько раз выныривая из тревожных кошмаров, я чувствовал как она тихонько дует мне в затылок, так вампиры усыпляют своих жертв. Не знаю, как им это удается, но их дыхание усыпляет и обезболивает. Наверно вампиры способны синтезировать в своих легких эфир, усыпляющий жертв. Говорят, такой сон самый сладкий и за него не жаль заплатить кровью. Но меня плохо цепляла магия Лиады и особой сладости от сна я не ощутил.

— Крис, проснись, уже семь! Тебе скоро к Самаэлю.

Я рывком сел в кровати, ощущая катастрофическую разбитость во всем теле. Сон не придал мне сил, скорее наоборот.

— Я спал ужасно, мне снились кошмары, — пожаловался я моей богине. — Такое чувство, что на мне всю ночь пахали.

— Я это заметила. Ты ворочался, стонал и совершенно не дал мне поспать. Да ладно, — Лиада ласково улыбнулась, отвечая на мой встревоженный взгляд. — Таким как я, не особенно нужен сон, так что пока ты спал, я пыталась облегчить твои мучения. Правда, оказалось на тебя мои чары почему-то не действуют.

— Я чувствовал, детка, — я нежно погладил ее по волосам. — Я очень благодарен тебе за заботу.

— Приятно, малыш, что ты это оценил. — Насмешливо хмыкнула голубоглазая хищница. — Полежи, сейчас я все принесу сюда.

— Не понял, что это "все"?

Не дослушав меня, красавица, с кошачьей грацией вышла из комнаты. Вернувшись, она поставила передо мной поднос с дымящимся завтраком и принесла развешенную на плечиках, приготовленную для меня одежду.

— Я не знаю твои вкусы в совершенстве, Кристи, но как я уже тебе говорила: я давно за тобой наблюдаю. Вот, попробовала тебе угодить.

Я пробежал глазами по плечикам, втянул ноздрями дразнящий аромат омлета и свежее сваренного кофе, и удовлетворенно кивнул.

— Тебе это прекрасно удалось. Вопрос у меня только один: когда ты это все успела?

Лиада рассмеялась своим серебристым смехом, подхватила со стула комбинезончик из лаковой кожи, бросила на ходу, — наслаждайся, — и с загадочным видом скрылась за дверью.

Когда я проглотил вкуснейший, горячий омлет, и выпил обжигающий крепкий кофе, Лиада вернулась полностью экипированная. Лаковый комбинезончик соблазнительно обтянул ее прекрасное тело, узкие сапожки на высокой стальной шпильке, удлинили и без того длинные ноги.

— Я бы поторопилась на твоем месте, Магистр, — с этими словами Ли швырнула мне плечики с одеждой, и ничего не объясняя, щелкнула пальцами.

Я остался один. Нет, эта женщина не перестает меня удивлять. Она меняется чаще, чем погода, погоду, хотя бы, можно прогнозировать. Вот куда спрашивается, она сгинула? Научили девочку трюку: щелк пальцами и поминай, как звали…

На часах высветилось без четверти восемь. Лиада права, стоит поторопиться. На плечиках висела моя любимая джинсовая рубашка светло-синего цвета, и в тон ей недавно купленные мной джинсы "Стилмен". Молодец, девочка, нужно будет поблагодарить за заботу, когда вернется. Но пока я облачался в джинсы, меня посетило тревожное сомнение, а что если она опять исчезла на столетия? Как я не старался врать сам себе, но предполагать такой поворот событий оказалось болезненно. Что-то в груди похолодело от мысли, что я могу больше никогда не увидеть трехцветных глаз, расчерченных узким зрачком и насмешливо изогнутые алые губки.

Причесываясь на ходу, я выскочил в коридор, проверить забрала ли она свои чемоданы. Чемоданы по-прежнему стояли на своих местах. Не скрою, щелкая пальцами, я вздохнул с облегчением. Уж не влюбился ли я?

Сад Самаэля.

Каждый мой визит к боссу, неизменно таил в себе неожиданности и сюрпризы. Я никогда не знал, в какой части его замка окажусь. На этот раз я попал в сад.

Сад Самаэля был его откровением, он вложил в него весь свой потенциал творца. Неземной красоты цветы и деревья, восхищали и заставляли забыть обо всем на свете, а от влажного воздуха, напоенного дивными ароматами, кружилась голова. Дорожка под ногами усыпана золотистой галькой, а небо над головой поражало глубиной кристально-синего цвета.

— Рад снова видеть тебя, Кристиан. Мое почтение.

Бархатный голос Самаэля, привычно выплыл откуда-то из-за спины и, развернувшись, я склонился перед ним, приветствуя его.

— Хватит приветствий, — нетерпеливо прервал меня босс, таким тоном, будто я только и делаю, что непрерывно складываюсь пополам, соблюдая этикет. — Следуй за мной. Тут неподалеку есть беседка, выпьем по стаканчику, побеседуем.

Взглянув на него, я в очередной раз подумал: умеют же некоторые всегда выглядеть великолепно! Белоснежный льняной костюм, белые сандалии ручной работы из мягчайшей кожи, безупречно выбритое лицо и тщательно уложенные волосы, этакий миллионер на курорте.

Беседка, оплетенная лозой, и выполненная на японский манер, внутри была отделана тончайшим шелком. Складывалось впечатление, что мы вошли в походный королевский шатер.

— Прошу, — Самаэль указал мне на одно из плетеных из ротанговой лозы кресло, сам он опустился в другое напротив.

— Угощайся. — На ротанговом столике со стеклянной столешницей, возникло огромное блюдо с фруктами.

— Лакрусы и циацеллы в этом году особенно хороши. Испробуй, порадуй старика.

Верховный демон взмахнул рукой и в ней появился пузатый бутыль, оплетенный лозой гаргарены. Вряд ли вы слышали когда-нибудь о таких растениях, если никогда не бывали в саду Лодрема. Эти растения созданы лично моим боссом, и только он может разводить их и выращивать. Так уж повелось, каждое творение живет только для своего творца.

В пузатой бутыли оказался свежий сок хмельной мантиморы. Предвидя попытку босса угостить меня этим соком, я немного взгрустнул. Я прекрасно помнил про то, что в реальном мире уже наступил вечер и после визита в Лодрем мне придется незамедлительно приступить к выполнению моего задания, а значит, мне необходимо сохранять голову светлой, то есть не пить никаких хмельных напитков. Но отказаться пробовать плоды нового урожая из горячо любимого Самаэлем сада, значило нанести ему смертельную обиду.

Босс заметил мои колебания.

— Я понимаю, Кристиан, служба, дела, нужна свежая голова, но если ты откажешься попробовать сок из плодов моей мантиморы, ты не столько обидишь меня, сколько себя, ведь ни одно вино с этим не сравнится.

— Полностью согласен с вами, босс. Мало того, я уверен в том, что даже "Кровавые слезы Магдалины" не выдержат сравнения с вашим изумительным соком. Наливайте, я с радостью попробую ваш новый урожай.

Я не льстил ему. Сад Самаэля не зря являлся его гордостью, он по истине был его величайшим творением. Глава сообщества довольно улыбнулся.

— Я знал, мой мальчик, что ты мне не откажешь.

Самаэль коснулся лозы гаргарены, оплетавшей бутыль, и она ожила. Как маленькая проворная змейка, лоза выдернула свой хвост из бутылки и, скользнув на стол, застыла в виде подставки для бутыли.

Гаргарены росли на тонких лианах, их плоды предназначались для закупорки бутылок с соком или вином. Эти плоды-пробки, как фильтр, вытягивали из напитков излишнюю горечь и кислоту, очищали от вредных примесей и улучшали вкусовые свойства любого напитка. Загадка заключалась в том, что каким-то неведомым образом гаргарены самостоятельно определяли, какого вкусового оттенка не хватает напитку, и насыщали его нужными тонами.

Босс собственноручно, не используя магию, налил рубиновый сок хмельной мантиморы в два бокала и поднял вверх свой, предлагая тост.

— Для начала мы выпьем за мой сад, равных которому, нет во всей вселенной. Ты согласен со мной Крис?

— Да босс, это так.

— Посмотри на эту красоту, — он царским жестом указал на сад. — Разве есть в нем хоть один изъян?

— Всего один, — честно ответил я. Самаэль удивленно вскинул брови.

— Какой же?

— Он реален только в Лодреме. Вы создали его для себя, и растет он только для вас.

— Но ведь и ты, Крис, можешь наслаждаться его плодами. Разве где-нибудь на земле ты пробовал хоть что-то подобного вкуса и аромата?

Я отрицательно покачал головой.

— Нет, мессир.

— Вот, то-то же! Тоже мне всемогущий творец, — насмешливо сказал босс, адресуя претензии старейшему из Креаторов. И хотя мы были в неопределенной точке пространства, он по привычке указал вверх.

— Не мог дать людям чего-нибудь получше яблок, бананов и прочих примитивных шедевров?

— Он дал им то, что приспособлено, расти на земле, — вступился я за творца.

— Правильно, что попроще, не мудрствуя лукаво. Не мог, что ли сотворить хотя бы жалкое подобие циацеллы?

Я пожал плечами.

— Боюсь, я не знаю ответа на этот вопрос. На мой взгляд, флора земли достаточно разнообразна, над ней трудился целый штат творцов.

— У экватора, да. А как быть тем, кто живет в северных регионах? Почему никто не позаботился о них? Разнообразие флоры для тех, кто живет в теплом климате, им светит солнце, для них цветут цветы и растут плоды, а те, кто живет на севере, теряют зубы из-за авитаминоза.

— Никому не запрещено жить на юге, — беспомощно заметил я.

На лице Самаэля засияла издевка.

— Население земли уже семь миллиардов! Думаешь, все поместятся на югах? Да если бы у них, — он снова указал пальцем вверх, — было побольше ума, они не сделали бы людей плодовитее кроликов. Люди все плодятся и плодятся! Каждый человечишка считает своим долгом оставить после себя потомство, как будто без лично его блестящих ген, человечеству, ну просто никак не обойтись! Плодят уродов! Заполонили всю планету как саранча, исчерпали все ее ресурсы, загадили моря и озера. Где живут, там и гадят! Да, — он махнул рукой, — что я тебе рассказываю, ты сам все видел, за столько-то веков.

— Люди расходный материал их для того и создавали, они должны плодиться, чтобы бессмертные не экономили на материале. Никто, правда, не предполагал, что они начнут это делать в таких темпах. — Я вздохнул. — Я тоже когда-то был человеком.

Самаэль брезгливо хмыкнул.

— Ты — нет. Ты сразу родился с предназначением стать одним из бессмертных, и изначально был умнее всех своих современников.

— Вы льстите мне.

Босс нахмурился и недовольно махнул рукой.

— Мне незачем этого делать. Ты не был бы моим любимчиком, если бы я сомневался в твоих умственных способностях.

Не желая больше спорить, я отпил сок из тонкого хрустального бокала. Тот час же волна наслаждения разлилась по всему моему телу! Я вскинул на Самаэля восхищенные глаза.

— Вы гений мессир! — похвалил я искренне.

Выражение недовольства на лице верховного демона, как на переливном календарике, плавно перетекло в улыбку.

— Хм, я уже час тебе об этом толкую, мой мальчик.

Самаэль удовлетворенно глубоко вздохнул, откинулся на спинку стула и, делая маленькие глотки, и щурясь от удовольствия, пробормотал.

— А еще говорят, верховные демоны по статусу равны Креаторам. Черта с два! Им не под силу создать даже тени моего сада.

Около часа мы пили хмельной сок и наслаждались нежностью и ароматами цветов чудесного сада. Самаэль традиционно заговорил о делах только тогда, когда пузатый бутыль был полностью опустошен, а блюдо с фруктами значительно опустело.

— Мне не хотелось бы говорить о неприятном, после столь прекрасной трапезы, но я все-таки, хотел бы услышать твой ответ.

— Это должна быть обычная миссия или я могу действовать по обстоятельствам? — на всякий случай уточнил я.

— Для начала ответь-ка мне Крис, ты согласен с приговором?

— Если исходить из данных архива Айрин, я не понимаю за что, ее приговорили.

Босс удовлетворенно кивнул, так кивает учитель правильно ответившему ученику.

— Что тебя еще в нем смутило?

Я пожал плечами.

— Вы же читали архив. Неужели в нем ничего не смутило вас?

Босс молчал, давая мне понять, он ответит мне, только после того как я, отвечу на его вопрос.

— Внимательно просмотрев архив своей жены, я не нашел в нем причин для наложения на ее архив Тайной Печати о ликвидации. Если не считать тех смертей, когда Айрин искала душу для Донны, загубив несколько девчушек, то за последние семь веков в ее биографии нет поступков, за которые ее нужно карать смертью.

— И у тебя нет версий, чем она могла так прогневить Совет Концессий?

— Ни одной. Исходя из архива, она чиста, а Печать по закону налагают на архив, в котором отражено преступление.

— За тех девчушек ее не наказали, потому что законы тогда были мягче, раз люди расходный материал, их можно использовать на благо детей Пондемониума. Дозволенной черты она не перешла и убила за короткий срок всего десять человек из возможных двадцати. Айрин дали возможность окупить израсходованный материал верной службой на благо Зи Пи, но твоя жена не хочет никому служить! — едко бросил Самаэль.

— Живет сама по себе, использует ресурсы в своих интересах и совершенно не желает платить за бессмертие. Магия, время и материя это собственность Зи Пи и то, что Айрин живет и здравствует вот уже 900 лет, должно давать Пондемониуму хоть какую-то отдачу. А зачем она нужна, если от нее нет никакого толку?

— Вы думаете дело в этом? Неужели Зи Пи не жалко истреблять ведьму с тысячелетним опытом и громадными знаниями?

Самаэль взмахнул рукой и в ней появился еще один пузатый бутыль. Не спрашивая налить мне или нет, он налил рубиновый сок только в свой бокал, и сделал большой глоток.

— Конечно же, Крис, Зи Пи жалко терять столь могущественную ведьму! Но подумай сам, на черта она нужна, если вообще никому служить не хочет?

— Вы тоже так считаете?

Самаэль аж подпрыгнул от возмущения.

— Конечно, да! Тысячу раз да! Все это время, я отдувался перед Советом Концессий за все ее выходки. Упрашивал не применять к ней крайнюю меру, а она отказалась оказать мне крошечную услугу. Я слишком на многое закрывал глаза, Кристиан, и делал это исключительно из симпатии к тебе!

Он глубоко вздохнул, выдыхая свое раздражение, и устало посмотрел мне в глаза.

— Прости старика, погорячился, — верховный демон устало потер виски. — Я очень недоволен Айрин, но все-таки не желаю ее смерти. Я поручаю ее дело тебе, потому что знаю: ты любишь ее и сделаешь все как надо, если конечно возьмешься.

Я понимающе кивнул. Мне были ясны его мотивации, он действительно не желал Рини зла, Самаэль был одним из лояльнейших боссов и я был признателен ему за его участие в судьбе моей жены.

— Спасибо за понимание, мессир. Рини не чужой мне человек и мне небезразлична ее судьба. Я возьму это дело.

Самаэль еще раз вздохнул, на этот раз с облегчением, он улыбнулся и протянул мне горсть янтарных ягод.

— Я знал, ты не разочаруешь старика, мой мальчик. Съешь-ка вот ягодки ризли, — предложил он ласковым голоском и напомнил мне ведьму из спящей красавицы, протягивающей наливное яблочко.

— Благодарю вас, мессир, но я скоро взорвусь от переедания.

Самаэль в сердцах топнул ногой.

— Не спорь, мальчишка! Ризли развеют хмель в твоей голове, придадут сил, снимут тяжесть в желудке и еще, надеюсь, ты помнишь, эти ягоды делают человека непобедимым, — и задумчиво глядя куда-то в сторону, добавил, — на какое-то время.

Я поднялся со стула, собираясь уходить, вот только у меня был к нему еще один вопрос.

— Мессир, я еще кое-что хотел у вас спросить…, - начал, было, я, но Самаэль перебил меня.

— Не возражаю, бери ее с собой, только будь с ней поосторожнее! И, ненужно мне говорить, что ты за все эти века очень хорошо изучил женщин! Нежить это тебе не смертные или ведьмы, их поступки инстинктивны и непредсказуемы. Ты уже должен был заметить, она ведет себя несколько нестандартно.

Я кивнул. Самаэль посмотрел на меня задумчивым взглядом, тяжело вздохнул и как будто сам себе вслух сказал.

— Трудное это будет задание.

Мне стало предельно ясно, на этом все, но попытаться-то было можно…

— Мессир, — обернувшись через плечо, небрежно предложил я, — может быть, вы поделитесь со мной еще какой-нибудь информацией? Вам наверняка известно что-то еще.

Самаэль поднялся, всем своим видом давая мне понять: добавить ему нечего, и мой визит окончен.

— Ты сам все узнаешь. В свое время.

Пытаясь смягчить свой отказ, он дружески похлопал меня по плечу. Я представил, как мы сейчас смотрелись со стороны: мальчишка лет двадцати, хлопает по плечу мужчину лет тридцати, и улыбнулся. Верховный демон улыбнулся мне в ответ.

— Я с радостью помог бы тебе Кристиан, но сам еще толком не разобрался в происходящем. Удачи, она тебе пригодится.

Он сказал это, словно оправдываясь, и я понял: он прав, удача мне действительно не помешает.

Лиада и Вайолет.

Я вернулся домой в то же время, из которого отправился к Самаэлю. Это был его маленький подарок. Босс вернул мне время, потраченное на визит к нему, чтобы я ни потерял, ни одной драгоценной минуты. Он сделал все, для того чтобы я немедленно приступил к выполнению задания.

Когда вернется Лиада, мне было не известно. Я хотел было засесть за разработку стратегического плана действий, но тут мой взгляд наткнулся на чемоданы Ли. Что в них, кроме вещей? Я видел как она доставала из них свою одежду, но не видел их полное содержимое. Разум подсказывал мне, в целях безопасности, я должен немедленно осмотреть оба чемодана. Интересно понравится ли моей новой любовнице, если вернувшись, она застанет меня в процессе рысканья по ее вещам? Может быть, стоит начать доверять ей, раз уж столь опасное мероприятие нам суждено пережить вместе?

Особенно выбирать мне не приходилось. Если Лиада враг, или служит врагу, пусть лучше будет у меня на виду, а не шпионит за мной по кустам с арбалетом. Разумеется, круглые сутки быть на чеку мне не удастся и у нее будет сотня возможностей перерезать мне спящему горло, но лучшего напарника, на данный момент у меня не было. Не осмотреть загадочные чемоданы, было бы верхом легкомыслия. Я двинулся по коридору в их направлении, и именно в этот момент передо мной вновь предстала Лиада.

— Как прошла аудиенция?

— Чудно. Где ты была?

Красотка смешно наморщила носик.

— Не веди себя, как ревнивый муж.

— Ревность тут не причем.

Лиада уперла руки в бока.

— Тогда, что это за допрос?

— Если ты планируешь стать моей напарницей, имей в виду, у нас обоих появятся некоторые обязательства по отношению друг к другу.

Тонкие бровки хищной охотницы удивленно взлетели вверх.

— Мне, что же, отныне докладывать тебе о каждом своем шаге?

— Ты знаешь, да. Было бы не плохо, если бы ты заранее предупреждала, что собираешься исчезнуть. Согласись мало приятного, если надо мной нависнет смертельная опасность, а ты бах, и исчезла в самый ответственный момент.

Ли презрительно посмотрела на меня, в ее вздернутых бровках явно читался укор моему недоверию.

— Ладно, — смиряясь, кивнула она. — Что сказал Самаэль?

— Если ты собираешься поступать подобным образом и дальше, то тебя впредь не должно больше волновать, что мне сказал Самаэль.

— Хорошо, буду докладывать тебе обо всех своих действиях, — нетерпеливо фыркнула прекрасная блондинка. — Так, что он сказал?

— Я отвечу тебе только после того, как ты ответишь на мой вопрос. Где ты была?

Лиада обречено вздохнула.

— Не хотела говорить тебе раньше, хотела сначала подготовить, но раз ты такой зануда…, я кое-кого привела к нам. Она там, у двери.

Тонким пальчиком с длинным острым ноготком, Ли указала на дверь.

— Кто у двери? — не понял я.

— Вайолет, — Лиада улыбнулась, с невозмутимым видом ожидая моей реакции.

— Это еще, что за черт? — обалдело выдохнул я. — В мой дом, с засекреченным местоположением притаскивают девушку по имени Вайолет! Что это еще за Вайолет?

В моем голосе отчетливо прозвучали отзвуки грозы.

— Ты должен ее помнить, раз меня вспомнил. Она привела тебя к нам, когда ты искал свою жену.

— Лёшкин кот! — выругался я. — Люций, за что мне это? Она что же, тоже вампирша эта твоя Вайолет?

Я и сам знал ответ на свой вопрос, Лиада довольно кивнула. Причем я так и не понял, чем она была так довольна, тем, что довела меня до бешенства, или тем, что некая Вайолет, тоже вампирша.

— Слушай, Магистр, не заставляй девушку ждать.

Я тяжело вздохнул, прошивая Лиаду гневным взглядом. Деваться было некуда, девушка уже стоит у меня за порогом, а без приглашения она войти, как вы понимаете, не может.

— Могу я прежде уточнить, чем я могу быть ей полезен?

Лиада надменно улыбнулась, презрительно изогнув красивые губки.

— Это она может быть тебе полезна. Хотя ты, конечно, можешь отказаться от ее услуг. Учти только, мне стоило немалого труда уговорить ее помочь тебе.

Распахнув дверь, я увидел среднего роста девчушку. Одета она была в лучших байкерских традициях: черные кожаные штаны, клепаная "косуху" и высокие армейские ботинки типа "Камелоты". Коротко остриженные черные волосы, взбитые на манер классического беспорядка, и залитые фиксатором, шесть маленьких колечек в левом ухе и четыре в правом. Маленький гвоздик в ноздре и темные очки, наглухо закрывавшие глаза. Хорошо хоть губы ее были покрыты прозрачным блеском, а не какой-нибудь синей помадой.

— Вау, — обескуражено выдохнул я, стараясь смягчить свой мрачный взгляд. Вайолет улыбнулась своей чарующей кошачьей улыбкой.

— Привет Магистр. Может, пригласишь меня войти?

Она сняла очки, встречаясь со мной своими невероятно красивыми, ярко-фиолетовыми глазами, подведенными толстой черной подводкой. Я с трудом узнал в ней милую фиалковоглазую фею. Перемены в имидже скромной девчушки были столь разительны, что закрывая за ней дверь, я все еще поддерживал рукой челюсть, готовую оторваться. Образ робкой девушки в льняном платье, с потрясающей кошачьей улыбкой, не вязался в моем сознании с перешагивающей мой порог решительной воительницей.

— Рад снова видеть тебя Вайолет, — сказал я, провождая ее в комнату.

Осматриваясь по сторонам, она скинула с плеч "косуху" и перебросила ее через руку. Моему взору открылась ее фигурка. Черная майка из мягкой кожи, на стройном тренированном теле, узкая татуировка от плеча до локтя, выполненная в очень модном сейчас готическом стиле.

— Не уверена, что могу ответить тебе тем же, многоуважаемый Магистр Тайной Печати, — ледяным тоном ответила Вайолет.

— Лиада сказала, ты можешь мне чем-то помочь, — скептически заметил я.

Фиалковоглазая обошла мою комнату, с интересом разглядывая интерьер.

— М-да, у меня должок. Помнишь, я по ошибке привела тебя в особняк, а ты обещал, что уйдешь без шума, и последствий для нашего клана. Если бы ты не сдержал свое слово, меня бы уже не было на свете. Но ты сдержал и не затаил обиды на маленькую девочку, которая не знала кто такие Магистры. Теперь за мной должок и я тебе его верну.

— Странно тогда почему ты совершенно не рада меня видеть? — улыбнулся я, — тяжело отдавать долги?

Вайолет резко развернулась, встречаясь со мной взглядом.

— Нет, долги отдавать это святое. Проблема в том, что я хочу жить, Магистр, а ты сейчас самая хорошая компания для самоубийц. Я в их число не вхожу. Может это звучит смешно от вампира, прожившего несколько веков, но я только сейчас по-настоящему ощутила вкус жизни, вздохнула полной грудью и все такое. Я люблю этот мир, и умирать в мои планы не входит. Так что давай по-быстрому сделаем дело, и я полечу по своим собственным.

— Что сделаем? — не понял я.

— Решим твои проблемы.

Лиада гибкой кошкой вышла из-за моей спины и, чувствуя, как надо мной скрестились их светящиеся, хищные глаза, мне впервые стало не по себе. Находиться в одном доме с двумя опытными и древними вампирами это чистой воды экстрим. Для меня до сих пор оставалось загадкой, зачем они мне нужны, а без надобности тащить за собой существ, у которых жажда крови — жизненное кредо, по меньшей мере, безрассудно.

— Я конечно очень признателен вам милые дамы за желание мне помочь, но может быть вы, наконец, расскажете вкратце, чем именно собирались мне помогать, прежде чем я вас покину?

— Ты намереваешься нас покинуть, я правильно поняла? — изумилась Лиада.

Я кивнул.

— Верно. С тех пор, как ты перешагнула порог моего дома, я только и слышу о том, что ты можешь мне помочь. Честно говоря, я не понимаю, как ты собираешься мне помогать. Ты настаивала, говорила без тебя мне не выжить, теперь выясняется, что и без нее, — я указал на Фиалку, — мне тоже не выжить. Кто к нам еще присоединится? Ты только и делаешь, что напускаешь тумана, а у меня совершенно нет времени на игры. Короче, или вы прямо сейчас объясняете мне, для чего вы так мне необходимы, и мы начнем действовать, или я оставляю вас здесь и отправляюсь на дело один.

Вайолет подняла фиалковые глаза на мою любовницу и надменно поинтересовалась.

— Лиадочка, я не поняла. Он что, думает он делает нам одолжение?

Лиада подошла к ней и нежно обняла ее за узкую талию.

— Да, милая. Он не понимает, что должен благодарить нас за ту любезность, которую мы ему оказываем.

— Может быть вы, наконец, перестанете трещать не по делу, черт вас дери! — взорвался я. — Понимаете, вы или нет, я не располагаю временем валять дурака, расхваливая вас за великодушие, не имея ни малейшего понятия о том, чем же вы так мне ценны.

Вампирская Лара Крофт улыбнулась.

— Хорошо, я могу кое-что тебе рассказать, правда, многое мне нельзя говорить вслух. Тебе нужно просто довериться нам, потому, что мы с Вайолет владеем некоторой информацией и сможем принять все необходимые меры для твоей безопасности.

— Я не ослышался, моей безопасности? Вы что, собрались меня защищать?

— Сопровождать, — уклончиво ответила Лиада. — У тех, кому мы служим свои интересы в этом деле. Нам нужно, чтобы ты оставался живым и здоровым до конца задания.

— Ты знаешь, где искать Айрин? — спросила Вайолет.

— Нет, я знаю, где она была неделю назад. Постойте-ка, вам известно, за что приговорили Айрин?

Обе красавицы многозначительно потупили глазки.

— Ладно, не можете говорить не надо. С большим интересом послушаю ваши предложения.

— Ты решился нам довериться? — мило поинтересовалась Лиада.

— Если вы сможете гарантировать мне, что с вашей помощью я разыщу жену, да.

— С нас будет достаточно, словесных гарантий? — Лиада хитро прищурила светящиеся капли глаз.

— Вряд ли вы сможете дать мне другие.

— Ты прав, Магистр. Ну, так что? — Вайолет скрестила руки на груди, выжидающе раскачиваясь на каблуках.

Выбор у меня был невелик.

— Я согласен.

Вайолет улыбнулась с плохо скрываемым торжеством.

— Вот это разговор. У меня для тебя что-то есть. — Фиалка сунула руку в карман "косухи" и, вынув, протянула мне раскрытую ладонь. Это было кольцо. То самое кольцо, что я подарил Айрин в день нашей свадьбы.

— Мы можем показать тебе, где я нашла его, — сказала Фиалка, надевая куртку. Потом она протянула руку Лиаде, и та вложила свою ладонь в узкую ладонь фиалковоглазой. Затем они обе протянули руки мне и когда мы образовали круг, девочки прочли короткую молитву на неизвестном мне языке.

— Мы просили кое-кого, отвести от нас внимание врагов, — пояснила Лиада.

— Куда мы отправляемся? — спросил я без особой надежды на ответ.

— Ты просто закрой глаза и доверься нам.

Сказав это, девочки разжали один захват, отцепляя руки, друг от друга, но продолжая удерживать меня, и одновременно щелкнули пальцами.

Поляна.

Мгновение спустя, я ощутил жесткий удар о землю и запахи. Много запахов, настолько сильных, что у меня закружилась голова. Это были запахи сырой земли, диких трав и сосновой смолы. Так должно пахнуть в весеннем лесу.

Я открыл глаза. Мы на самом деле были в лесу. Мне давно не доводилось бывать в средней полосе, и я отвык от терпких запахов хвойного леса.

— Кристиан, черт бы тебя побрал! — в сердцах крикнула мне Лиада. — Можешь ты хотя бы на время перемещения нам доверять?

— Виноват, — пробормотал я, помогая дамам подняться.

— Сильно промазали? — смущенно спросил я. Вайолет ободряюще хлопнула меня по плечу.

— Не дрейфь, Магистр, могло быть и хуже. Это тут рядом, я покажу.

Принюхавшись, она развернулась и уверенным шагом пошла по лесу. Я сфокусировал глаза на ночное зрение, и мы с Лиадой последовали за неформальной воительницей.

Ночной лес, словно выстланный ковром из сосновых иголок и шишек, запах хвои и папоротника, паутина, приятно щекотавшая нос. Едва заметная влажность указывала на то, что где-то поблизости озеро или болото. Над лесом, вполне мирно висела растущая луна. Вроде бы и не к чему было придраться, но я нутром чувствовал непонятную, скрытую угрозу.

Фиалка смело шла впереди, сминая хвою тяжелыми армейскими ботинками. Она энергично вертела головой осматриваясь и сверкая фиолетовым неоном глаз. Лиада шла чуть позади, постоянно принюхиваясь и оглядываясь назад. Я понял, она прикрывает мне спину.

— Здесь, — Вайолет остановилась.

Мы стояли на большой поляне, в центре которой кто-то с особой тщательностью выложил булыжником костровище. Осмотревшись, я копнул носком кроссовок землю.

— Непонятно. Зачем кому-то понадобилось огораживать костер на поляне со вскопанной землей.

— Может тут, чей-то шабаш веселился? — предположила Вайолет.

— Не похоже, — возразила Лиада, — земля не вытоптана, а именно перевернута. Когда ты нашла здесь кольцо?

Фиалка задумалась.

— М-м-м, ну, я всю ночь летала над миром, а когда почувствовала голод, уже начало светать. Я приземлилась на эту поляну, принюхалась, выясняя, где тут поблизости людское поселение, или зверьки какие-нибудь, но меня сбил с толку странный запах, — она наморщила носик, думая, с чем бы сравнить. — Знаешь, странный такой запах, сладковатый. Пока я вникала, что может так пахнуть, первые лучи солнца скользнули по поляне и кольцо сверкнуло. Я подобрала его, и быстренько убралась отсюда, пока меня не поджарило.

Лиада задумчиво посмотрела на небо.

— Если ты летала над миром, подскажешь географическое положение этого места?

— Это Германия. Окраина Германии, в общем, западные провинции.

Лиада нахмурила носик, не прекращая принюхиваться. Внезапно ее лицо исказила гримаса отвращения.

— Сваливаем отсюда! Быстро! — не своим голосом закричала она. — Возьмитесь за руки сейчас же!

Мы не успели понять, что случилось, но не заставили просить нас дважды.

— Нам нужно представить одно и то же место. Где-нибудь, где нет солнца. Крис, помоги мне!!!

В следующее мгновение, я почувствовал, как земля под ногами ожила. Зашевелился дерн и по поляне поплыл запах. Тот самый, что прежде сбил с толку фиалковоглазую хищницу.

— Трупаки! — с омерзением заорала Вайолет, и в следующий миг девочки не сговариваясь, рванули вверх, поддерживая меня под мышки. Мы зависли метрах в пяти над землей. На поляне в это время происходили странные вещи. Из рыхлой земли, выползали мертвецы. Концентрированный запах тухлого мяса, щедро разлился в воздухе.

— Я, кажется, поняла, что здесь происходит. Нам нужно быстро убираться отсюда!

— Секундочку, — возразил я, — я не согласен убираться до тех пор, пока не найду Айрин.

— Что же ты в таком случае предлагаешь? — вкрадчиво поинтересовалась белокурая красотка. — Посмотри вниз. Нас кажется, заметили.

Я посмотрел. Куски тухлятины, исчисляемые в двух или трех десятках, издавая какое-то бульканье и рычание, пялились на нас, задрав остатки от голов.

— Крис, поторопись с ответом, не то еще чуть-чуть и будет поздно.

— Хорошо, давайте вернемся ко мне, и там вы мне все объясните, — предложил я.

— Нам туда нельзя, — решительно возразила Лиада.

— Почему? — не понял я, но она меня не услышала.

— Черт! Крис, Соня, быстро представьте себе отель "Санни" в Лос-Анжелисе!

Девочки щелкнули пальцами, и мы оказались в сыром подвале.

— Где мы на этот раз? — прорычал я раздраженно. Лиада устало потерла глаза и, скрестив ноги, зависла в полуметре от пола.

— Это подвал под отелем "Санни". Один из наших перевалочных пунктов. Наверху обычно есть несколько забронированных номеров, но сейчас нам туда тоже нельзя.

— Почему? — за последние сутки уже устал повторять это слово, Крис — почемучка и только!

Ответила она не сразу, стараясь взвешивать каждое слово.

— Я расскажу тебе многое из того, что мне известно. Не все — многое. Только сначала мы решим вопрос с Соней, — Лиада перевела взгляд на Вайолет.

— Помнится, ты говорила, нашу спутницу зовут Вайолет?

— У нее несколько имен, так же как и у тебя или нашего общего покровителя. Соней ее назвали родители, а Вайолет, наш общий знакомый. Когда Блад увидел ее после обращения, он назвал ее Вайолет — Фиалка, из-за ее фиолетовых глаз. Но сейчас не важно, как ее зовут, она показала тебе место, где нашла кольцо. На большее, она не соглашалась.

Лиада опустила ноги на пол и обратилась к Фиалке.

— Ты сказала, тебе дорога твоя жизнь. То, что ты мне обещала — ты сделала. На этом можем проститься.

Соня независимо вскинула голову и сунула в губы сигарету. Я шепнул нужное слово и сигарета начала тлеть.

— Спасибо, Крис, — поблагодарила Соня, впервые обращаясь ко мне по имени.

— Мне жаль, что вы с женой оказались в самой гуще дерьмовых событий, но нужно быть как минимум наивным мечтателем и оптимистом, чтобы надеяться на то, что вы уцелеете в этой мясорубке. Я твердо уверена даже при всем вашем с Лиадой опыте и могуществе, вам нечего и думать об успехе предприятия. Эта ваша авантюра обречена на провал. Я очень симпатизирую вам обоим, но ради этого не готова пожертвовать жизнью.

Так и не сделав ни одной затяжки, Соня как кошка выпустила из кончика пальца длиннющий, покрытый серебристым лаком коготь и стряхнула с сигареты пепел.

— Конечно, если с вами буду я, ваши шансы на успех незначительно возрастут. Но, увы, боюсь я не тот близкий друг, которого вы во мне видите.

— Исчезни, — тихо попросила Лиада, которую начал утомлять слишком уверенный Сонин тон. — Не хочешь нам помогать, сами справимся. Спасибо за посильную помощь, до свиданья.

Она сказала это спокойным, ровным голосом, но на секунду мне показалось ей грустно оттого, что Вайолет не хочет отправиться с нами.

— Черт возьми, Ли! Не говори со мной так! — Воскликнула Фиалка, вперивая в светящиеся арктическим холодом глаза Лиады, свои фиолетовые искры. — Я не выжила из ума, чтобы ссориться с…, - она не договорила с кем.

— У каждого из вас свои мотивы: Крис хочет спасти Айрин, почему в это влезла ты, мы обе знаем, а вот мне незачем подставляться!

— Секундочку! — прервал я их милую беседу, — что значит: "Крис хочет спасти Айрин"? Вообще-то я должен ее нейтрализовать.

— Да ладно тебе баки-то заливать! — махнула рукой Соня. — Про твою формальную договоренность с Самаэлем уже все бессмертные знают.

Я почувствовал, как мое удивление от всех последних событий, достигло критической точки. Как выражаются дети одного моего приятеля: я просто покрылся толстым слоем офигения. Не то, чтобы, как говорят детишки, "офигел", а прямо-таки покрылся слоем этого самого офигения.

Как это возможно, чтобы о нашем разговоре с боссом узнала хоть одна живая или не живая душа?!! Чужие не попадают в Лодрем. Никаких свидетелей нашего разговора с Самаэлем не было, и быть не могло!!!

— Не ломай голову, — ответила на мои мысленные вопросы Лиада, — ты притащил с собой в Лодрем жучок.

— Исключительно замечательно, — выдохнул я. — А ну-ка девушки, расскажите-ка мне, во что меня все-таки втянули? И почему Лиада в это "влезла"?

Соня выдохнула дым и, как и Ли, слегка взлетев, повисла в воздухе.

— Твоя жена служит Санталу, напрямую, имея дело только с ним. Многих демонов и полубогов это сильно напрягает. Где это видано, чтобы простая ведьма напрямую общалась с самим детищем Превера? Не просто же так вся планета поделена на сообщества во главе верховными демонами, которые поставлены посредниками между богами и их подданными. Все знают, что сущее принадлежит Преверу, — Вайолет, как и Самаэль, привычно ткнула пальцем вверх, — а Сантал это одна из его составляющих. Но они всего лишь наблюдатели, их война между собой, только религиозный оплот. Ведь, как известно, нет права без лева, а верха без низа. Сантал символизирует отрицание, чтобы людям было с чем сравнить добро, Санталом обозначили зло.

— Черт Соня, я все это знаю и без твоих лекций. Давай ближе к делу.

— А если ближе к делу, то я, как и многие, не понимаю, чем Айрин заинтересовала Сантала. Бывало, конечно, что боги выбирали себе фаворитов из простых смертных или вампиров, а после того, как те выполняли их волю, оплачивали услуги дарами или наказывали лишениями. Но за несколько сот лет, не было ни одного подобного случая, боги отошли от дел, потеряв к нам интерес. Всем заправляет Совет Концессий. А твоя жена, единственная из бессмертных, не имеющая особых заслуг, смогла чем-то заинтересовать божество, которому давно параллельно на все. Усекаешь? Недовольных таким положением вещей, хватает. Среди них есть представители Совета Концессий. Понимаешь теперь серьезность положения своей жены?

Долгое время, опасаясь гнева Сантала, Айрин не трогали. Ей предлагали сотрудничество, ведь она обладает определенным могуществом, но она ответила, что не нуждается в союзниках. Верховных взбесило, что они не имеют влияния над простой колдуньей, не могут пользоваться ее силой, и поставить ее на место у них руки коротки. Тогда было принято простое решение — уничтожить Айрин. В этом случае она, не став союзником, уже точно не станет врагом. Но тут встала проблема, как это сделать. За ее смерть кому-то придется ответить перед самим Санталом, а смельчака пожелавшего рискнуть бессмертием, не нашлось. Собрали совет Зи Пи, для того чтобы по-умному решить, как избавиться от наглой ведьмы. Где найти исполнителя приговора? И тут вспомнили о тебе…

Соня сделала паузу, позволяя мне переварить информацию. Вообще у меня нет вредных привычек, но сейчас мне захотелось курить. Стоило мне об этом подумать, как Соня протянула мне свежее прикуренную сигарету.

— Мог бы и вслух попросить, нечего лениться, — проворчала она. Я взял из ее рук сигарету и сделал глубокую затяжку. Девочки молчали, ожидая моей реакции. Я сосредоточенно курил. Когда огонек дотянулся до фильтра, я заговорил.

— Знаешь Лиада, если все это правда, настолько серьезно, давай отправимся в одно местечко и спокойно все обсудим.

— В этом местечке мне можно будет поесть и выспаться? — холодно поинтересовалась моя красавица.

— Там есть все необходимое. Что скажешь? — Красотка пожала плечами.

— Если ты не возражаешь против отдыха и восстановления сил, я согласна.

Она взяла меня за руку и помахала Вайолет.

— Пока! — хором сказали мы, и я щелкнул пальцами.

Снова на острове.

На острове все осталось так, как я и оставил неделю назад. Верный Жофрей занимался поддержанием порядка во всех моих домах и квартирах, которые я приобретал в разных концах планеты, создавая себе убежища. Вкладывать деньги в недвижимость всегда было выгодно. По человеческим меркам, я бы считался невероятно богатым господином.

Дом, в который мы с Лиадой прибыли, я построил лет сто назад, на том самом острове, где мы когда-то были счастливы с Рини. Я построил его в надежде, что однажды моя жена вернется сюда, но время шло, а она так и не возвращалась. Все здесь напоминало мне Айрин. Я создавал здесь интерьеры в ее вкусе, продумывал все до мелочей. И именно поэтому я старался жить здесь как можно реже, слишком невыносимо и болезненно мне было знать, что она возможно больше никогда не вернется ко мне.

Это был один из четырех моих домов расположенных на побережье. Как человеку, рожденному под водным зодиакальным созвездием. Мне нужно было жилище возле воды. Вода снимала с меня усталость, забирала мою боль и придавала мне силы.

— Это твой дом? — спросила Лиада, и тут же сама себе ответила. — Это твой дом. Слушай, а у тебя здесь здорово. Настоящий личный курорт. У тебя есть соседи?

— Остров, все, что на нем есть, плюс ближайшие десять километров вокруг, принадлежат мне. Даже кораблям запрещено входить в эту зону карантина. Это моя частная собственность. Здесь я отдыхаю, а живу во Флориде.

Мы подошли к маленькой калитке, сплетенной из лианы. Я гостеприимно распахнул ее, пропуская Лиаду вперед.

— Кто же тогда следит за этим чудесным садом?

— Жофрей. Раньше он был моим слугой, а теперь, после всего, что мы пережили вместе, он — вся моя семья.

— Почему вы официально не разведетесь с Айрин? — глаза-капли настороженно блеснули в темноте.

— Мы уже разошлись, фактически. Семьсот лет как расстались, официальный ритуал развода, просто формальность.

Ли принюхалась и довольно заулыбалась, потирая ладошки.

— Ух, ты! Пахнет едой. Мне, пожалуйста, поросенка помытого, со связанными лапками, на серебреном блюде. А в качестве приборов: острый стилет и трубочку для коктейля. Кстати, Крис, где тут можно помыть мои сапожки? У меня на той пашне с трупаками, всякая гадость на подошву налипла…

Жофрей встретил нас на крыльце. За все эти годы, я так и не привык к его способности предугадывать мои желания и мысли. Я высказал ему пожелания моей прекрасной дамы. Жофрей помог ей разуться, надел на ее узкие стопы пушистые тапочки и, усадив за стол, вышел. Вегетарианцев и прочих противников съедения животных, прошу не читать следующий абзац.

Лиада является дамой высокого происхождения, поэтому сидеть с ней за одним столом, сущее удовольствие. Длинным тонким лезвием стилета, она легко проткнула яремную вену на шее у хрюшки и, вставив туда трубочку для коктейля, стала утолять свой вампирский голод.

В утешение вегетарианцам, добавлю. В смерти поросенка нет ничего трагичного. Судьба его такая, понимаете? Он родился едой. Представьте себе свинью в дикой природе. У нее нет шерсти, как у кабана для выживания в лесу, у нее нет клыков для обороны. Другими словами хрюшка это специально выведенная порода мяса, так что не падайте в обморок.

Как колдун со стажем, могу вас успокоить. У каждого живого существа есть день и час, когда оно должно умереть. Это не минуемо и неизбежно. У каждого есть предначертанный момент смерти, избежать его не возможно, а убийство или несчастный случай — не имеет значение. Понимаете о чем я?

Однажды мы с Айрин проводили на эту тему следственный эксперимент. Мы нашли трупик растерзанного волком зайца, вернулись во времени в тот момент, когда волк только собирался напасть на зверька, и прогнали хищника. Зверек умер в определенный срок от разрыва сердца.

Воссоединение.

Поле того, как я, вслед за Лиадой отужинал зажаренным поросенком, мы, наконец, смогли приступить к обсуждению наших планов.

— Сможешь продолжить с того места, где закончила Соня? — спросил я мою хищную красавицу.

— Вишь ли Крис, ты просто идеальный козел отпущения для таких, как…, - она не договорила, испуганно оглядываясь по странам. — Я могу здесь говорить свободно?

— Если на мне был жучок, когда я отправился в Лодрем, значит он до сих пор на мне, я не переодевался после возвращения от Самаэля.

Моя прекрасная блондинка кивнула.

— Немедленно раздевайся, — скомандовала она и обратилась к невозмутимо застывшему в дверях, Жофрею.

— Фрей, принесите, пожалуйста, другую одежду для Кристиана, а эту нужно немедленно уничтожить.

— Слушаюсь мадам, — отчеканил старый солдат и вышел.

Вот это ново! Мой слуга в жизни не подчинялся никому, кроме меня! Я вышел вслед за ним, чтобы переодеться.

— С каких пор ты стал подчиняться кому-то кроме меня? — Осведомился я, когда мы с Жофреем остались одни.

— Я видел, как мадам смотрит на вас мессир, она не желает вам зла, она любит вас, и я счел ее требования справедливыми. Если на вас был жучок, от него нужно немедленно избавиться.

От его слов я несколько растерялся.

— С чего ты взял, что Лиада любит меня? — спросил я удивленно. — Мы не виделись семьсот лет и встретились только вчера. Мы даже толком не знаем друг друга.

— И, тем не менее, это так, мессир Кристиан, — сказал Жофрей, помогая мне переодеться. Я не стал с ним спорить, чтобы не обидеть, но про себя подумал: быстрее луна упадет с небес, чем вампиры научатся любить.

Когда я, переодевшись, вернулся в гостиную, и мы удобно расположились на большом удобном диване, Лиада продолжила.

— Я не буду называть имен, но знаю точно, кое-кто тебя подставляет. Подумай-ка, кому настолько мешает неподдающаяся, опытная ведьма, что он даже решил пожертвовать прекрасной штатной единицей?

— На кого это ты намекаешь?

Я подозрительно всмотрелся в лицо Ли, она неопределенно повела плечом.

— Не понимаешь? Думаю, твой босс готов к тому, что с задания ты не вернешься. Слишком многим уже известно про это дело и многие против того, чтобы твоя жена оставалась в живых. Но против тебя не все. Например, вампиры считают приговор несправедливым, и несмотря на то, что их все привыкли считать бесчувственными, — она красноречиво посмотрела мне в глаза, и я с ужасом вспомнил, вампиры могут слышать чужие мысли. Значит, она слышала мои мысли: "быстрее луна упадет с неба…"…

— Так вот, вампиры против того, чтобы ты убивал Айрин, и попытаются вмешаться. Также многим вампирам, благодаря нашей телепатической связи, уже известно, что во все это уже замешаны мы с Вайолет, поэтому мы воспользовались подвалом в отеле "Санни", чтобы попрощаться с Соней, а не поднялись в номер, где нас наверняка уже ждали. Оборотни, которые не признают полубогов и считают себя самих полубогами, хотят заполучить твою жену в свои ряды а, следовательно, и они против приговора. Про колдунов, ведунов, ведьм и знахарей, даже говорить не приходится, они всей душой за Айрин, как за независимую ведьму. Правда и среди них есть некоторые считающие, что главы сообществ поставлены не зря, и законы нужно уважать, а значит, поддерживают тебя, как исполнителя приговора. Продолжать перечислять твоих потенциальных врагов и друзей, или я тебя уже напугала?

Назовите меня тормозом, соглашусь, но только когда Лиада закончила, до меня со скрипом дошло: Самаэль знал о том, что на аудиенцию к нему я притащил жучка, и ничего мне не сказал! Он знал, с какой силой мне придется столкнуться, знал, что с этим заданием может справиться самый лучший его воин, его любимчик. Я.

Вековая мудрость всегда приходит на помощь в трудную минуту. Вот и сейчас мысль о возможном предательстве босса вызвала во мне не презрение к нему, а скорее жалость. Каково ему было посылать на верную смерть своего любимчика? Конечно, ему не по силам тягаться с целым пантеоном верховных демонов и полубогов, скорее всего ему пришлось подчиниться решению Печати Зи Пи. Он знал о жучке и не мог сказать больше того, что сказал.

Жофрей поставил передо мной бокал вина "Дю Плесси", которое поставлял ему Матье, из замка Айрин. Я устало вздохнул, хлебнул вина, и мне показалось, что меня вот-вот стошнит от всего происходящего. Лиада слышала мои мысли, и от ее понимающего взгляда мне становилось только хуже.

— Пойдем, прогуляемся по пляжу, покажешь мне океан — вставая, предложила она, протягивая мне руку. Мы вышли из дома, прошлись по пляжу, и сели на песок возле самой воды.

— Не переживай, Кристи, у нас все получится, — Ли тихонько потрепала меня по плечу. Я поднял на нее глаза. В свете растущей луны, белокурая кровопийца была ослепительно прекрасна. Я неодобрительно покачал головой.

— Я не понимаю, зачем тебе находиться рядом с изгоем. Загладить вину можно другим, менее рискованным способом. Вампиры самые независимые существа из всех бессмертных, прямые потомки богов и все такое. Почему же ты все-таки в это влезла, ведь ты против приговора, как и все вампиры?

— Во-первых, не путай вампиров с оборотнями, самые независимые они. А во-вторых, ты, что, меня совсем не слушал? Я уже говорила тебе, ты мне нравишься.

— Дьявол! — с досады выругался я. — Да мало ли кто кому нравится! Неужели ты, красивая и бессмертная, готова рискнуть жизнью ради того, кто тебе просто нравится?

— Нет! — в тон мне выкрикнула Ли, — ты — особый случай! Тебя я люблю!

Она взлетела в воздух и обиженно села на несуществующую опору, зависая метрах в трех над землей. Значит, Жофрей не ошибся. Старый пройдоха сразу понял, что тут к чему, но слишком уж часто я слышал о бесчувственности вампиров, хотя… Живут же они братствами, заботятся друг о друге. Бывают даже семьи вампиров. Я и за собой заметил слишком сильные чувства к голубоглазой кровопийце.

— Почему ты в таком случае помогала Айрин?

— Иди к черту, Магистр, — обиженно ответила Лиада.

— Прости меня, Ли. Пожалуйста, спустись на землю.

— Еще чего, — фыркнула она, поднимаясь еще выше.

— Пожалуйста, — попросил я, падая на колени. — Я виноват и действительно мало знаю о вампирах.

Лиада стремительно слетела вниз и отвесила мне звонкую оплеуху. Я взял ее за руки и поцеловал в ладошки.

— Значит, хочешь знать, почему я помогала Айрин? Ради тебя, любознательный мой. Если кого-то любишь, делаешь так, чтобы он был счастлив. Лучше бы ты подумал о выполнении задания, а не вопросы дурацкие задавал, — с этими словами, она вырвала руки и скрестила их на груди. Вот так. Молодец девочка, умыла.

Жофрей, как призрак материализовался перед нами с подносом в руках. На подносе стояли два хрустальных бокала наполненных соком хмельной мантиморы.

— Мессир Самаэль лично просил передать вам от него гостинец с его глубочайшим почтением.

Лиада нервно сжала губы, слегка напряженная таким некстати, посторонним вмешательством и, заметив это, Жофрей обратился к ней.

— Отведайте, мадам. Никакая кровь с этим не сравнится.

Ли недоверчиво посмотрела на него, но бокал все-таки взяла.

— Мессир просил так же передать вам, по наступлению следующих сумерек, будет ждать от вас действенных мер, относительно данного вам задания. От себя же добавлю, я настоятельно рекомендую вам вернуться в дом, надвигается буря.

Действительно подул плотный ветерок, перераставший с каждой секундой в порывистые шквалы. На побережье такое бывает, и мы сочли замечание Жофрея уместным. Мы вернулись в дом и дружно принялись закрывать все ставни на окнах и задвигать засовы на дверях. Приняв все меры безопасности, мы устроились у камина. Лиада молчала, все, не решаясь отпить из своего бокала, и я заговорил первым.

— Так, что ты поняла там, на перекопанной лужайке? Что это было?

Ли задумчиво поболтала жидкость в бокале и посмотрела ее на просвет.

— Я вспомнила одну легенду, — тихо ответила она.

— Расскажешь?

— Даже и не знаю, Магистр. Ты снова меня разозлил, и я не желаю с тобой разговаривать.

— Милая моя, не злись, я сделаю все, что попросишь, — я молитвенно сложил ладони. — Прости меня, пожалуйста, я больше никогда тебя не обижу.

Красотка с сомнением скривила губы.

— Ну ладно, живи пока.

Ее взгляд стал мягче, она поудобнее устроилась в кресле, вертя в руках бокал.

Легенда Поляны.

— Я не помню, как там все в точности было, расскажу, как знаю. Это было в очень древние времена, когда Германией правили короли. Один король во время охоты на границе своих владений, встретил кочующий цыганский табор. Он остановился и спросил цыган, куда они держат путь. Завязался разговор. Среди разномастной, разряженной толпы, король вдруг увидел прекрасную черноволосую девушку. Я не знаю деталей, какие там у нее были глазки, ушки и все такое, главное королю она невообразимо понравилась. Он привык повелевать и всегда получал то, что желал, поэтому не мешкая, обратился к цыганскому борону, с просьбой отдать девушку ему в жены. Но барон возразил, напомнив королю, что тот уже женат. Король согласился с ним и сказал, но он может взять девушку на содержание во дворец. Цыганский барон ответил, король может жениться на девушке по цыганскому обычаю, но король ответил, что бог един, а перед богом у него уже есть жена.

Короче рядились они, рядились и, наконец, сговорились выкупить девушку за калым. Очень большой калым. Король попросил табор подождать неделю, пока он соберет необходимую сумму. На исходе недели, он вручил деньги своему самому верному человеку, и отправил с ним для охраны умелых, проверенных в битвах воинов. Сумма калыма была так велика, что гонцу повелели держать ее втайне от охранников, чтобы не искушать их.

В суматохе, никто не заметил, как с охранниками увязался один из егерей короля, который сопровождал его на охоте и знал, сколько денег повезет гонец. По дороге егерь сговорился с несколькими охранниками, чтобы убить гонца и отнять у него деньги. И вот, как только на небе появились первые звезды…

Громкий звук передаваемый буквально примерно как: БА-БАХ, прервал рассказ Лиады. Я подскочил разобраться, в чем дело, но Жофрей опередил меня.

— Не беспокойтесь, мессир, я проверю что там.

Шаркая ногами, он пошел по лестнице.

— На покой бы ему пора, — пожалела старика моя любовница. — Еле ноги таскает, бедолага.

Я улыбнулся.

— Это все потому, что тут очень давно не было женщин, вот он, таким образом, на заботу напрашивается, чтобы ему теплого молока в постель принесли, по головушке погладили. Знала бы ты как тихо он ходит, когда ему нужно куда-то подкрасться. Даже ты, молодая и сильная так не сможешь.

Прекрасная нежить проникновенно посмотрела мне в глаза.

— Ты врешь, потому что тебе стыдно, и ты хочешь оправдаться.

— Обернись, — тихо сказал я. Лиада обернулась. Позади нее со скучающим видом стоял мой слуга, ожидая, когда можно будет встрять, чтобы доложить обстановку. Я никогда прежде не думал, что вампиры могут ТАК удивляться. У Ли был такой озадаченный вид, я не сдержался и захохотал, как сумасшедший. Следом за мной тихо захихикал Жофрей, а уже потом, глядя на нас, расхохоталась, голубоглазая Лара Крофт.

— Это ветер, — задыхаясь от смеха, доложил, мой слуга. В этот момент, откуда-то сверху, снова раздался БАБАХ.

— Здесь такое бывает, — проинформировал Лиаду, старый солдат. — Океан рядом, так что и шторма бывают и ливни. Сейчас вот буря.

На этот раз нас прямо таки оглушила целая серия БАБАХОВ. Она сотрясла парадную дверь, а потом послышалась ругань.

— Вы, что там все, уснули что ли? Мать вашу за ногу! Вот трахнет меня молния, вам же хуже будет!!!

Мы обалдело переглянулись. Еще ни разу, за всю мою нудную жизнь, никто не заваливался на мой остров без приглашения. Не говоря уже о том, чтобы ломиться в мой дом в бурю, и песочить меня, как мальчишку. Игнорируя рвение Жофрея, я встал, и решительно направился к двери. Отодвинув засовы, я распахнул тяжелую дверь и…, кто бы вы думали, стоял на пороге?

— Я не искала вас, просто мимо летела. Меня молния сбила.

Конечно, это была Соня — Вайолет, мокрая от дождя. Вода ручьями стекала по ее кожаным одеждам, а черные, обычно взлохмаченные классическим беспорядком и залитые фиксатором волосы, теперь жалобно свисали ей на глаза.

Пытаясь сдуть мокрую челку с глаз, Соня фыркала, и топталась на месте, не решаясь войти. Глядя на нее, у меня не укладывалось в голове, что это именно она несколько минут назад ругаясь, ломилась в мою дверь.

— Может, предложишь мне войти? — робко спросила Фиалка, заглядывая в мои глаза своими огромными фиолетовыми глазищами.

— Оригинальная манера простить гостеприимства, ломясь в дверь и проклиная хозяев, — мрачно заметил я.

Соня улыбнулась мне своей фирменной кошачьей улыбкой, и, глядя на меня, как нашкодившая школьница сквозь длинную мокрую челку, смешно наморщила носик.

— Да, ладно, тебе Крис. Говорю же, меня молния сбила. Испугалась я, понимаешь? Ну, вырвалось, что теперь меня выбросить в ненастье? Тоже мне нашел причину обидеться.

— Представь себе, мы обиделись, — ответила за меня Лиада, как и Жофрей, подкравшись незаметно. — Что тебе здесь нужно Соня?

Все-таки у вампиров четкая иерархия. Мы с Лиадой были примерно ровесниками, однако со мной Соня разговаривала как с соседом по подъезду, а с Лиадой уважительно, даже с некоторой долей почтения. Чувствовалось, что когда-то Лиада была ее хозяйкой.

— Я правда мимо пролетала, — начала было Соня, но Ли тот час же отвесила ей хорошую оплеуху.

— Отвечай мне на вопрос! Тебя кто-то прислал?

Вайолет испуганно смотрела в полыхающие арктическим льдом глаза, потирая затылок.

— Честно, никто. Я сама.

Ни один мускул не дрогнул на лице моей прекрасной блондинки, только вот из подушечек ее пальцев, с каким-то странным стальным лязгом, выдвинулись длинные, острые когтищи. Соня инстинктивно прикрылась руками и затараторила.

— Да, не вру я! Я сама за вами полетела, ведь это сложное дело и без меня вы не справитесь.

— Как ты нас нашла? — когти Лиады хищно подрагивали. Одно неверное слово и сильно не повезет Вайолет.

— Как нашла? Да очень просто с помощью жучка. Видишь, — она наклонилась к своей наставнице и отцепила от ее штанины маленькую черную точку размером с хлебную крошку.

— Вот, прицепила его к тебе, когда мы упали в лесу из-за Криса.

Замахнувшись на нее, моя любовница остановилась и отвела руку.

— Зачем ты это сделала? — недобро поинтересовалась она.

— Ради тебя, — просто ответила Соня. Лицо прекрасной блондинки осветило недоумение.

— С чего бы это интересно? Я была очень строгой хозяйкой, била тебя…

— Точно, — согласилась Фиалка, откидывая с глаз мокрые пряди. — Но кроме тебя, мне некого больше любить. Ты — вся моя семья. Кроме тебя у меня никого больше нет.

Я наблюдал за этой странной сценой, недоумевая, почему все привыкли думать о том, что вампиры не способны любить. Господа, они любят! Вот эти, например. Глаза Лиады стали человеческими. Хищные когти снова втянулись в подушечки пальцев. И мне показалось, может быть, только показалось, в ее глазах сверкнули слезы.

Дождь набрал полную силу. Ветер швырял капли через порог. Вот, черт, вечно забываю, вампиры не входят в дом без приглашения.

— Девочки, входите в дом, — я тихонько втянул Вайолет внутрь.

Красотки перешагнули порог, и тот час же попали в заботливые руки Жофрея. Все-таки самый лучший слуга, это слуга, вышколенный веками. Пока Лиада и Соня разговаривали под проливным дождем, а я создавал им кучность, верный Жофрей не терял времени. Он приготовил девочкам ванну и два махровых халата. Зная мой характер, он посчитал, что я как обычно позабочусь о себе сам. Я же не средневековая дама, которая постоянно нуждалась в няньке. Зашнуровать корсет, расшнуровать корсет, соорудить на голове прическу размером с сады Семирамиды и приколоть парик так, чтобы если дамочка чихнет, он не упал ей в руки, в качестве носового платка, утереть нос. Я уже давно достиг самостоятельности, и пресек все няньканья со мной в первый же год появления у нас Матье и Жофрея.

После гибели Донны, Айрин забрала с собой Матье, который, в отличие от Жофрея, хорошо выполнял не только охранные и административные функции, а мог еще и причесать жену, и отутюжить тысячу слоев ее кружева так, чтобы не спалить их.

Я коротал вечность с Жофреем, который в прошлом был хорошим солдатом, а за долгие годы службы у меня, научился поддерживать порядок во всех моих домах и садах и быть всегда в нужное время в нужном месте. Он не следовал за мной неотлучно, он умел появлялся тогда, когда действительно был мне необходим.

После того, как Жофрей подкинул дров в камин, дальновидно построенный мной в купальном зале, девочки забрались в мою огромную ванну. Они совершенно не стеснялись меня и, раздевшись догола, удобно полулежали в ароматной теплой воде.

— Так на чем мы были прерваны? — спросила Лиада, булькая тонкими пальчиками по воде.

— "Как только на небе появились первые звезды"…, - голосом опытного английского дворецкого, напомнил Жофрей.

— Но прежде чем ты продолжишь, — вмешался я, — я бы все-таки предложил тебе попробовать сок, который прислал нам мой босс. Фрей, принеси нам, пожалуйста, бутыль с соком и четыре бокала. Один бокал я вручил Вайолет, второй Лиаде, третий поставил перед собой, а четвертый протянул старому солдату. Он вопросительно посмотрел на меня, я кивнул и вложил сок ему в руку.

— Я хочу предложить тост. Думаю, жизнь все расставит по местам, и я пойму предал меня Самаэль или нет, а пока нам это неизвестно, я предлагаю выпить за него.

Звякнуло стекло. Девочки опасливо пробовали губами вкус неизвестного напитка.

— Ты прав, Крис, это действительно потрясающе, — первой сказала Лиада.

Соня согласно покивала, но от комментариев воздержалась. Как и в прошлый раз, приняв более удобное положение, Ли продолжила свою легенду.

— Как только на небе появились первые звезды, придворный колдун-астролог в ужасе прибежал к королю. Он кричал о том, что произошло предательство, и деньги не попадут по месту назначения. Гонец, посланный королем, был сыном астролога, поэтому тот настаивал на том, чтобы король немедленно отправил ему вдогонку, самых верных своих людей. Король доверял своему астрологу, поэтому снарядил войско и сам отправился в погоню. В это же самое время, отряд, сопровождавший гонца, остановился на ночлег, на милой лесной полянке.

— Неужели Германия была таким большим королевством, что нельзя было обойтись без привала? — скептически поинтересовалась Соня.

— Нет, с тех пор мало, что изменилось. Была зима, а зимой, как известно, темнеет быстро. К тому же, та зима была очень снежной. В темноте, в сугробах легко сбиться с пути, понимаешь Соня? Компасов для туризма тогда еще не изобрели. Так вот, когда королевский отряд нагнал гонца, тот был уже мертв, а его охрана делила между собой деньги. Увидев своего короля, воины растерялись, они не стали драться, и отдали монарху деньги. Их арестовали, но убитого парня, было уже не вернуть. Бедный астролог обезумел от горя и проклял убийц. В своем проклятии он призвал темные силы, чтобы наказать тех, кто отнял у него смысл жизни. Разверзлись свинцовые снежные тучи, и молния убила виновных, но сошедшему с ума отцу этого было мало.

Я уже говорила, что астролог был еще и колдуном? Так вот, он прочел страшное заклинание и сделал так, чтобы тела убийц вечно разлагались, но не умирали совсем. Потрясенные всем увиденным, стражники короля не стали хоронить тела по католическим канонам, а просто побросали их в яму на поляне и присыпали землей. Ну, а дальше все просто. Души по сей день не могут обрести покой и скитаются неподалеку от своих тел. Тела уже не живут, но еще и не умерли и души не могут попасть ни в рай, ни в ад, они привязаны к своим телам. Думается мне именно на эту поляну мы и попали.

— А, что ты хотела сказать, когда говорила: может стать еще хуже? — спросил я.

— Днем, когда светит солнце, души, льнут к земле, потому что солнце это божественный свет, а они прокляты, значит, солнечный свет причиняет им боль. Что-то общее у них с нами есть, — девочки переглянулись.

— Чтобы не поджариться, днем, проклятые прячутся в земле, а ночью, когда тьма хорошенько покроет землю, неспособные найти успокоение, тела выползают наружу. Пока небо пасмурно, трупики просто ползают по поляне, а когда светит луна, их души могут помогать им, двигаться в лунном свете.

— Выходит они, и летать могут? — изумилась Соня, Лиада кивнула.

— Только в пределах лунного света и не очень далеко от поляны. Я же говорю, что-то общее у них с нами есть. Нас тоже считают мертвыми, мы — не умершее живое, помнишь?

— Ты хочешь сказать, нам повезло, что тогда было пасмурно? — с омерзением спросила Вайолет.

— Вот именно, хотя луна периодически появлялась, если ты помнишь. И еще нам повезло, что мы попали туда, как только стемнело, а не в разгар ночи иначе бы напоролись на эту ползающую и летающую гадость во всей красе и силе.

— И что бы они с нами сделали? — не отставала любопытная Фиалка.

— Понимаешь, Соня, так как они во многом с нами похожи и не умирают до конца, им надо есть.

— Они планировали нас сожрать? — изумилась фиалковоглазая.

— Не обязательно нас, — успокоила ее Лиада. — Им нужно мясо.

— Хотел бы я знать, как там оказалось кольцо Айрин? — Краем глаза я заметил, как Соня пихнула Лиаду локтем, а та угрожающе шикнула на свою подопечную. Я пришел на помощь моей прекрасной блондинке.

— Соня, — обратился я к фиалковоглазой баламутке. — На этот раз, ты надолго к нам примкнула?

Она щелчком сбила пену с плеча и сосредоточенно нахмурилась.

— Дай-ка подумать. Ну-у, — протянула она с издевательским видом, как будто мы умоляем ее остаться, а она деловито заглядывает в ноутбук, узнать свои планы на уик-энд.

— Учитывая, что нам придется скакать по пашне с живыми трупами, драться с оборотнями и вообще заниматься деятельностью несовместимой с жизнью, а мне моя, как известно, дорога, то мне стоило бы сказать вам ребята, что вы самая отвратительная компания для долгожителя.

Соня не зря скосила глаза на Лиаду, та уже наполовину выпустила свои хищные когти и, теряя терпение, постукивала ими по бортику ванны.

— Но так как Лиадочка столько всего для меня сделала, я просто обязана следить за тем, чтобы с ней ничего не случилось. Короче, я буду вас охранять, — бодро подытожила Вайолет, с головой проваливаясь под воду в пену, остерегаясь Лиадиных когтей. Но та и не думала ее бить, напротив нежно вытащила из-под воды за подбородок.

— Я рада, дорогая, что ты приняла правильной решение, — Лиада потрепала свою подопечную по мокрым волосам.

На этом девочки попросили нас с Жофреем удалиться, на время необходимых им водных процедур. Из ванной комнаты они вышли в пушистых махровых халатах, взбивая на ходу мокрые волосы, и проследовали в гостиную. Там мы устроились у огня, и продолжили военный совет.

— Давайте решим, что мы должны сделать в первую очередь, — предложил я.

— Я бы для начала выяснила, была ли там вообще Айрин, — задумчиво теребя пальцами, прядь волос, произнесла Вайолет. — Если кольцо оказалось там случайно, нам не стоит лезть в воняющую пашню повторно.

— Кристи, ты можешь как-то при помощи магии узнать есть ли Айрин поблизости от того места, и была ли она там? — Лиада смотрела на меня своими человеческими глазами, и я чувствовал, как вместо того чтобы думать о деле, я все больше увязаю в любви к этой необычной хищнице.

— Могу, но для этого нужно провести магический ритуал, для которого нужна ведьма.

— Но ведь ты…, - начала, было, Соня, но я пресек ее обвинения на корню.

— Я колдун. Понимаешь разницу между словом колдун и ведьма?

По озадаченному выражению ее лица, я понял: не понимает.

— Колдун — слово мужского рода, ясно?

Фиалка задумчиво склонила голову на бок.

— А, что колдун не может сделать то же, что и ведьма?

— В основном может, но есть обряды, которые может проводить только колдун, или только ведьма. Тот, который нужен нам, может только ведьма.

— Понятно, — серьезно выдохнула Фиалка, нахмурив тонкие бровки. — И что теперь делать? Нам нужна ведьма, да?

Я кивнул.

— Да, верно, нам нужна ведьма.

— У тебя есть какие-нибудь знакомые? — продолжала меня пытать обладательница обалденной кошачьей улыбки.

— Конечно, есть, но, ни одна нам помочь не сможет.

— Почему? — на этот раз хором, спросили обе кровопийцы.

— Потому что нам нужна девственная ведьма.

Соня сразу загрустила и принялась изучать свои ногти. Лиада встала, подошла ко мне и запустила мне в волосы свои тонкие пальчики.

— Но ведь где-то должна быть такая ведьма, — утешительно промурлыкала она.

— Где-то конечно, но как узнать где? Разве что у Самаэля он как глава сообщества должен знать о таких тонкостях, но если я заявлюсь к нему сейчас, не имея результатов, он просто намылит мне шею! Есть ведьмы, которые специализируются на таких обрядах. Они специально берегут свою девственность и им доступно большее, чем обычным ведьмам, но их услуги дорого стоят, их очень сложно найти и с ними не очень приятно иметь дело.

— Почему? — с глумливой усмешкой поинтересовалась Соня, отрывая глаза от своих коготков.

— Представь себе женщину, которую никто никогда не любил, — пояснил я. — Это против природы. Поэтому характер у них не сахар.

— Да уж, — Фиалка понимающе нахмурила носик. — Я бы так не смогла. Они ведь, как и мы, подолгу живут?

Я кивнул. Сонька усмехнулась.

— Думаю, это никакие деньги не окупят. Ужас! Живешь столетиями и ни любви тебе, ни секса. Фу.

— Вот именно. Ну и потом у нас вроде как секретность, а любая такая могущественная ведьма имеет покровителей, поэтому секретности не получится.

Я поймал одну из проворных Лиадиных ручек, перебирающих мои волосы, и поцеловал. В этот момент меня осенила догадка. Это должна быть совсем юная ведьма такая, которая еще не подозревает о том, каким она обладает даром. Такую ведьмочку можно найти в стране многих религий там, где тем не менее, процветает безбожие и нет свободы от эталонов ханжества. Древняя и юная одновременно. Я встал и подхватил на руки свою прекрасную блондинку.

— Прошлой ночью нам обоим было не до сна, днем ты охраняла мой чуткий сон. Я настаиваю на том, чтобы вы с Вайолет прилегли отдохнуть, а я по-быстрому, слетаю за ведьмой. Дом в вашем распоряжении, Жофрей тоже, в пределах разумного, разумеется. Я поцеловал Лиаду и бережно опустил ее на диван, рядом с Соней.

— Обещаю, вернусь скоро.

Проторчав в ванной необходимое мне на водные процедуры время, я поднялся в спальню. Еще несколько минут я потратил на общение со своим ноутбуком, заглянув в Интернет просмотреть метеосводку. Конечно я знал, в России сейчас весна, но мне так же было хорошо известно какой на континенте разброс температур от Сочи, до Владивостока. Я планировал попасть в три, наиболее популярных среди бессмертных, города: Москву, Екатеринбург и Санкт-Петербург. Погода во всех трех городах обычно примерно одинакова. Общий разброс составляет в среднем 3–4 градуса.

Распахнув гардероб и окинув взглядом содержимое, я выбрал одежду того же стиля, который так любят мои кровососущие красотки: потертые кожаные штаны, темно-синюю футболку и жесткую, непробиваемую ножом "косуху". Ботинки в стиле "милитари" у меня так же имелись. Взглянув на себя в зеркало, я криво усмехнулся. Не дать, не взять — терминатор. Перекинув через плечо рюкзак со спец снаряжением, я наметил цель и щелкнул пальцами.

Глава 4.

Алиса.

Окраина Москвы, за два квартала от нужного мне места, как я и хотел. Я вынул из кармана маленький хрустальный шарик. Это был подарок моего коллеги по ремеслу Магистра Тайной Печати, Лиарда. Чистый горный хрусталь, ручной огранки. Отшельники, живущие в горах, называющие себя грифонами, делают это голыми руками без применения инструментов.

Однажды я видел, как грифон отломил от скалы кусок хрусталя, и ловко орудуя пальцами, сделал из него чудесную чашу. При этом хрусталь таял как лед, а из кончиков пальцев грифона тек синий свет. Эта чаша, как напоминание о силе сознания, была подарена мне, и теперь, вот уже сорок лет, стоит у меня на каминной полке.

Шар еле светился, а тепла от него было так мало, как если бы он просто реагировал на людей. Я вложил его в лапки специального наручного браслета и закрепил на запястье. В паспорте на имя Константиновского Александра Константиновича, у меня есть московская прописка. Здесь неподалеку располагалась моя московская квартира, а во дворе дома, в специально оборудованном гараже, меня терпеливо дожидался мотоцикл марки BMW. Очень удобно, владеть недвижимостью по всему миру. По роду службы мне приходится бывать в разных точках планеты. Мгновенное перемещение в пространстве требует много энергии. Бывает так, что энергия нужна мне вся, до последней капли. В этом случае необходима берлога, где можно отлежаться и восстановить силы. Таких берлог как я вам уже говорил у меня много.

Канистр с бензином я в гараже не держал, и мне пришлось заехать на заправку. Проколесив по Москве примерно с час, я пришел к выводу, что ведьмы с нужным мне качеством, я здесь не найду. Не волнуйтесь москвичи, в вашем городе бессмертных предостаточно, причем конкретных, древних и мудрых. Лично я с ходу встретил ламию, довольно выглядывающую из подворотни и кого-то поджидающую, одного из близких родственников лихо одноглазого, грустно сидевшего у пивнухи и стрелявшего пятаки, и очень неплохую гадалку, начисто лишенную каких бы то ни было паранормальных способностей, кроме предсказаний. Мысленно вознеся молитву Санталу, я представил самую тихую улочку Питера, и щелкнул пальцами.

Хвала Санталу, я приземлился на абсолютно пустую улочку. Ни один смертный не видел, как я грохнулся на асфальт, верхом на мотоцикле. "Повернись", — услышал я мысленную команду. Я развернулся, и увидел сидящую на лавочке горгону, в человеческом теле, разумеется. Простой человек не отличит ее от подобного себе, но мне было видно, как сквозь человеческую оболочку просвечивает ее истинный облик. "Здесь, ты не найдешь того, что ищешь", — также мысленно, продолжила она.

— Почему? — спросил я вслух.

— Потому что здесь нет такой ведьмы, — тоже вслух ответило мне античное существо.

— Откуда ты знаешь?

— Теряешь форму, Магистр. Я горгона и вижу насквозь ВСЕ бытие, а не только этот город.

Точно! Как это я мог забыть, про то, что горгоны способны видеть бытие насквозь. Пора мне освежить знания по демонологии.

— Может ты мне подскажешь, где мне искать такую? — рискнул спросить я.

— Ты планировал искать в трех городах, — ответила горгона, скучая, — валяй в третий.

— Там есть та, которую я ищу?

Горгона зевнула, прикрывая губы рукой.

— Задавай вопрос конкретней, меня бесит глупость. Ты ищешь двух ведьм, насколько я знаю.

— Некрасиво читать чужие мысли, — беспомощно выдавил я. Горгона развела руками.

— Защищайся, — посоветовала она вяло.

— Так, какую из двух ведьм я найду в третьем городе?

— Айрин — нет, Алису — да. — В голосе горгоны явно слышалась такая скука, что мне стало ясно, как она превращает людей в камень. Сейчас она была в человеческой оболочке и не могла причинить мне вреда, но даже в ее голосе, звучала такая вселенская тоска, от которой у меня коленки покрылись гранитной коркой.

— Зачем ты мне подсказала? Тебе наверняка известно, о том, что я изгой. Теперь у тебя могут быть неприятности.

Все также скучая, горгона посмотрела мне в глаза, своими в которых отражалось зеркало мира.

— Я уже столько существую, Кристиан, — горгона устало вздохнула, как будто так утомилась существовать, сил нет. — Короче мне не повредит маленькое развлечение. А теперь убирайся отсюда. Опасно.

"Спасибо!" — мысленно крикнул я, щелкая пальцами.

На этот раз окраина Екатеринбурга. Я оказался во дворе. Значит, госпожа горгона малость подкорректировала мое перемещение. Шар на моем запястье ожил и засветился солнечным лучиком. Вот я болван! Нужно было просто спросить горгону, была ли Айрин на той поляне или нет, и не надо было бы искать никакую ведьму-девственницу. "Надо было!" — сквозь пространство ответила мне горгона. Ясно. Каждый слышит то, что должен услышать, именно тогда, когда должен. И я должен был узнать то, что она мне сказала, не больше, не меньше.

Определив, в каком направлении, нужно двигаться, я выехал на трассу. Шар засветился еще сильнее, почти запульсировал. Слева, по тротуару шла девчонка с длинными рыжими волосами. Я остановился у обочины. По мере того, как девочка приближалась ко мне, шар закрепленный в браслет пульсировал все сильнее. Выходит это она. Я отцепил шар от браслета и сунул в карман. Девушка поравнялась со мной, и теперь нас отделяло метра полтора газона. Я не должен был ее упустить, поэтому двумя скачками пересек зеленую преграду и очень быстро, так, что она не успела среагировать, коснулся ее лица. Она удивленно посмотрела мне в глаза и застыла. Усадив ее на мотоцикл, перед собой, я щелкнул пальцами. Свидетелем нашего исчезновения стал юный наркоман. Ну, и черт с ним, пусть думает, что это глюк, может с наркотой завяжет.

Холл в моем доме достаточно просторный, и, не желая мокнуть под дождем, я переместил нас сразу в дом. Не впервой Жофрей откатит мотоцикл в гараж, туда есть вход изнутри и никому не придется выходить в ненастье.

Стащив девушку с сидения, я бережно усадил ее в кресло, и прислушался. Кровопийцы и не думали спать. Из бильярдного зала расположенного по коридору направо, доносились веселые вопли. Я тихонько прокрался к дверям и увидел следующую картину: Лиада стояла, опираясь на кий, ее золотистые волосы высохли и теперь красивыми спиральками обрамляли ее лицо. Пальчиками свободной руки, она теребила тонкую золотую цепочку то, оттягивая ее кончиком красивого алого коготка то, отпуская так, что изящный старинный кулон падал в ложбинку между белоснежными округлостями груди.

— Не мухлюй, Соня. Я видела, ты передвинула шар, он стоял не так!

Она переступила босыми ножками по серому ковровому покрытию, и я залюбовался ее аккуратными, узенькими стопами.

Жофрей увидел меня первым, и почтительно приветствуя, кивнул.

— На, что играете? — спросил я, разоблачая свое появление.

— На ночь с тобой, — довольно сказала Соня и, вскочив на край стола, выгнулась в заманчивой позе. С давно используемой вампирами скоростью звука, Лиада шагнула вперед и влепила Соне по упругой попе.

— Ай-я! — взвилась фиалковоглазая красотка. — Чего ты дерешься-то?!! Он, между прочим, женат. Вот если бы Айрин права качала, я бы еще поняла, но ты-то чего?

— Мне плевать на Айрин! — сверкая арктическим льдом голубых глаз, крикнула Лиада.

— Она его бросила, а я подобрала! Я появилась в его жизни раньше, а ты даже помочь ему не хотела!

Неоновый свет в глазах Сони тоже достиг максимума. Признаюсь вам честно, страшновато, когда две разъяренные нусферату выясняют отношения в одной с вами комнате! Может зацепить ненароком.

— Вот насчет того, кто в его жизни появился первым, поподробнее, пожалуйста! — в бешенстве орала Вайолет. — Это я его привела! Я!!!

— Да уж, подставила под удар весь клан! — в тон ей ответила Лиада.

— Брейк! — встрял я между ними. — Тайм аут, девочки! Хватит делить шкуру неубитого медведя.

— Неубитого? — Соня заинтересованно принюхалась. — Ты достал ведьму?

— Да, она в гостиной.

— Ух, ты! — Вайолет рванула в гостиную, я за ней. В конце концов, неизвестно насколько сыта моя новая поклонница.

— Ой, а что это с ней? Э-э-й, девочка, ты меня слышишь? — Соня помахала ладонью перед глазами рыженькой девушки.

— Не старайся, я загипнотизировал ее. Она тебя не слышит.

— Здорово! И, что с ней можно все, что угодно делать, она не почувствует?

Я кивнул.

— Круто! Вот бы мне так научиться, а то ешь кого-нибудь, а он вопит от страха, как ненормальный, как будто из него кишки выпускают. Ты меня научишь так делать, Крис?

— Нет, Соня. Я не хочу однажды испытать это на себе.

Она посмотрела на меня удивленно, как на инопланетянина.

— С ума сошел, да? Я не отношусь к тебе как к еде, если тебя это интересует. Ты мне нравишься, Крис.

В комнату вошла Лиада.

— Да, Кристи, вкус у тебя есть, — сказала она, посмотрев на девчушку.

— Угу, — согласилась с ней Соня, — она хорошенькая и пахнет вкусно.

Я грозно посмотрел на Жофрея. Он недоуменно развел руками.

— Я покормил ее, — ответил он, на мой взгляд, а Соня подтвердила.

— Ну да, он меня покормил. Это я так, на будущее интересуюсь. Можно я съем ее после того, как она проведет ритуал?

Лиада показала ей кулак.

— Никто никого есть не будет. Девушка наша гостья, поэтому Соня веди себя прилично. — И тяжело вздохнув, добавила, — И, пожалуйста, не шокируй ее.

Для большей убедительности, Ли задумчиво выпустила когти, в очередной раз, демонстрируя их Вайолет.

— Я все поняла, хозяйка, хватит мне угрожать, — с притворным испугом ответила Фиалка.

Я наклонился над Алисой, рассматривая ее неподвижные зрачки.

— Сейчас я верну ее в сознание. Все готовы? — спросил я у всех троих, и они дружно закивали. Я коснулся, девушки и она ожила.

Несколько секунд она, молча, оглядывалась по сторонам, а потом спросила, адресуя вопрос единственному человеку в комнате, чье лицо показалось ей знакомым, то есть мне.

— Где я?

Ясное дело, что спросила она это по-русски. Соня по-русски не говорила, но на каком языке прозвучал вопрос, поняла.

— Она из России? — на всякий случай уточнила Фиалка. Я кивнул и обратился к рыженькой.

— Не бойся, мы не причиним тебе вреда.

Девушка подняла на меня ясные малахитовые глаза и встала, позволяя мне рассмотреть ее. Миниатюрная, невысокого роста, она походила на изящную статуэтку. Прекрасные рыжие волосы доросли до требуемого на Руси стандарта, то есть до пояса, хотя теперь это называется талией. У рыженькой красавицы, талия была узенькой, аккуратная грудь, узкие бедра. Хорошо сложенная девушка, ничего не скажешь. Странным было то, что она не впала в истерику, судорожно вопя: "Где я?". Осматриваясь по сторонам, она тихо уточнила.

— Из всех семи слов, что вы мне сказали, я так и не услышала ответа на свой вопрос.

Вот это самообладание, господа!!!

— Ты на острове. Остров в океане, и если ты пообещаешь мне, что у тебя прочная психика, я так и быть расскажу тебе всю правду.

Несколько секунд она смотрела на меня так, как смотрят на умалишенных, и я, ее, прекрасно понимал.

— Крис, ты собираешься нам переводить или мы так и будем хлопать ушками, пока ты беседуешь с девчонкой? — возмутилась Ли.

— Пока нечего переводить, она спрашивает, где она.

— Ты на острове, дорогая, — сказала Соня рыженькой, но так как сказала она это на своем родном языке, то есть по-французски, девочка не поняла ни слова.

— Она, что настоящая француженка? — хлопая малахитовыми глазами, спросила наша гостья.

— Да, как и я, и вторая девушка тоже.

Девчушка посмотрела на меня все тем же спокойным, скептическим, странным взглядом.

— Вы можете объяснить мне, как я сюда попала?

— Это колдовство, — наблюдая за тем, как вытягивается ее лицо, сказал я.

— Это все? — спросила она, обводя глазами комнату.

— Нет, перемещение в пространстве.

Она удивленно вскинула голову, встречаясь со мной очень яркими, зеленющими глазами я видел такие, пожалуй, только у вампиров.

— Выходит, я на острове? То есть вы хотите сказать, что если я выйду из дома, там будет океан?

Я утвердительно кивнул.

— Да, а еще там будет буря и ночь. Если ты вспомнишь что там, откуда я тебя только что доставил, было ясное солнечное утро то, сопоставив все факты, тебе придется мне поверить.

— О`кей, пойдемте, — предложила девочка, вставая с дивана.

— Куда? — не понял я.

— Смотреть ночь, бурю и океан, пойдемте.

— Чего это она? — спросила Вайолет, у которой от любопытства начал подрагивать кончик носа.

— Зовет меня смотреть океан, — улыбнулся я.

Жофрей открыл перед нами дверь и в дом ворвался бешеный порыв ветра. Мы вышли на пляж. Пасмурное небо еще и не думало светлеть. Океан мы увидели, не доходя до калитки, гигантские гребни с грохотом бились о прибрежные валуны. Каждая новая волна, выползавшая из мрака, казалась больше и страшней предыдущей. До нас долетали соленые брызги, которые ветер не скупясь, разносил по всему пляжу.

Девчушка облизнула губы и улыбнулась.

— Правда, соленая.

Она повернула ко мне хорошенькое личико.

— Да, это действительно ночь и буря, и может быть даже океан, а не море, вот только я начинаю волноваться, не поехала ли у меня крыша. Я же знаю, что этого не может быть.

— Какая же ты в таком случае ведьма, если не веришь в силу магии и колдовства?

Она резко вскинула на меня свои удивительные глазищи.

— Откуда вы знаете, что я ведьма?

— Ты в моем сообществе, чего же мне не знать? Я ведь колдун, если ты успела заметить. Не какой-нибудь шарлатан с потомственными примесями прорицания, а самый настоящий, тысяча трехсотлетний. Ладно, пойдем в дом, а то простынешь. Налью тебе чего-нибудь выпить и расскажу, зачем притащил тебя сюда.

Мы удобно расположились в гостиной у огня. Жофрей принес нам по полотенцу, потом вручил каждому по кружке горячего кофе, поставил на столик молочник со свежими сливками, и большую тарелку с печеньем.

— Какой у вас прекрасный кофе! — похвалила рыженькая, делая глоток.

— У тебя, — поправил ее я. — Давай на "ты", хорошо? — она согласно кивнула.

— Мы закупаем этот кофе в Бразилии, прямо с плантаций. Каждый год накануне отправки мешков кофе на экспорт мне звонит мой друг, хозяин плантаций и предлагает свежий урожай на выбор в любом количестве.

— Отличный кофе, я бы тоже от мешка не отказалась, — еще раз похвалила девочка и в подтверждение своих слов, сделала еще один маленький глоточек, жмурясь от удовольствия.

— А пока мы пьем кофе, может быть вы, посвятите меня в свои проблемы, чтобы время попусту не терять?

Действительно непростая девушка. Наверное, горгона права, девочка должна была к нам присоединиться. Любая другая наверняка устроила бы истерику, а эта ничего, быстро все поняла, сидит и спокойно пьет кофе.

Соню утомило ожидание перевода, и она равнодушно разлеглась в кресле, разглядывая свои ногти неизвестно в который раз. Видимо хищные коготки Лиады все никак не давали ей покоя. Сонины ногтевые пластины по длине были примерно сантиметра три, и не могли соперничать с выдвигающимися из подушечек, как лезвие откидного ножа, сантиметров на десять, хищными когтями Лиады.

Лиада выгнувшись, как красивая кошка, задумчиво наматывала белокурую прядку на тонкий пальчик, а ее застывший на пламени взгляд, свидетельствовал о том, что мысли ее витают где-то в заоблачных далях.

— Для начала, давай я тебе всех представлю. Эту красавицу с фиолетовыми глазами зовут Соня, некоторые из-за ее фиалковых глаз, зовут ее Вайолет, так что можешь называть ее так, как тебе больше нравится.

— У нее действительно потрясающие глаза, — искренне восхитилась девчушка и улыбнулась Соне. Та, поняв, что говорят о ней, кивнула юной ведьме.

— Она говорит, у тебя потрясающие глаза, — перевел я Соне, Фиалка улыбнулась.

— А это Лиада. Иногда мы зовем ее Ли, но она очень знатных кровей, поэтому с ней нужно обращаться уважительно. — Лиада, как и Соня кивнула рыженькой. Я продолжил.

— Это мой друг и домоправитель Жофрей.

Старый солдат, свободно владевший русским языком, все понял и отвесил малышке полупоклон.

— Очень приятно, — на чистом русском сказал он.

— Меня зовут Кристиан, но в основном меня окружают лентяи, которые ленятся выговорить мое имя целиком, и зовут меня просто Крис.

— А меня зовут Алиса, — сказала, рыженькая, обводя всех взглядом.

— Алиса — это ее имя? — уточнила Лиада, я утвердительно качнул головой.

— Скажи ей, что мне очень приятно с ней познакомиться.

— И мне тоже, — поддакнула Фиалка.

— Им приятно с тобой познакомиться, — перевел я. Алиса улыбнулась и попросила меня перейти к делу.

— Для начала, хочу предупредить тебя, Алиса. Обе эти девушки самые настоящие вампиры. Если ты хоть раз видела по телевизору фильм о нежити, то вот это они и есть, с одной только разницей, в отличие от киношных вурдалаков, этих, убить невозможно. Пока ты ведешь себя правильно, они не причинят тебе вреда. Запомни при них нельзя демонстративно ходить с открытыми ранами, потому что кровь для них еда. Они хищники, так что будь осторожнее.

Алиса уважительно посмотрела на кровопийц.

— Если после того, как ты кое-что для нас сделаешь, ты захочешь вернуться домой, тебе не придется столкнуться с их голодом. Если же ты захочешь остаться с нами, имей в виду их кровожадность…, на всякий случай.

Я вздохнул, переводя дух.

— Теперь к делу. Моей жене грозит смертельная опасность, и я должен найти ее прежде, чем это сделают те, кто охотится на нее. Сегодня мне передали ее обручальное кольцо. Его нашли на поляне, где кишмя кишат ожившие мертвецы. Если ты смотрела хоть один фильм про зомби, то легко сможешь понять, почему нам не хочется снова туда возвращаться и рисковать, не зная доподлинно, что Айрин где-то там. Если ты согласишься провести для нас один ритуал, мы сможем увидеть картину, как кольцо оказалось на том месте. Потом, я верну тебя домой.

По губам Алисы скользнула скептическая, насмешливая ухмылка.

— Отчего же ты, колдун с тысячелетним стажем, не можешь сам провести этот ритуал?

Я мрачно вздохнул. У меня де-жавю или я уже сегодня отвечал на этот вопрос?

— Во-первых, для этого ритуала нужна ведьма, а не колдун, а во-вторых, нужна девственная ведьма.

Алиса густо покраснела, и нервно поглаживая кружку, спросила.

— С чего это ты взял, что я девственница?

Я вынул из кармана хрустальный шар, который светился и пульсировал.

— Он реагирует на невинность.

Наверно я слишком серьезно смотрел на Алису, пытаясь показать ей, что я не шучу и вполне нормально отношусь к факту ее невинности. Но под этим моим взглядом она стушевалась.

— Только не говори при мне слово "девственница", — умоляюще попросила она. — Это слово меня уже достало. Я и так знаю, что я старая дева и, между прочим, сильно из-за этого комплексую. Так что, пожалуйста, не надо мне напоминать лишний раз о том, как я непривлекательна для мужчин.

Признаюсь, такого поворота событий я не ожидал. Красивая девчонка с твердой уверенностью говорит о том, как она непривлекательна для мужчин! Разумеется, я поспешил ее утешить.

— Я не хочу хвастаться, но за несколько веков, что я живу на свете, у меня было немало женщин и я не думаю, что у меня нет вкуса так вот, можешь мне поверить: ты очень даже красивая девушка, Алиса. Может быть, ты еще не встретила своего принца, и тебе повезло не нарваться на какого-нибудь ловеласа. Сколько тебе лет?

— Восемнадцать.

— Тоже мне старая дева! — хмыкнул я, нежно глядя в ее зеленющие глаза. — Так ты возьмешься нам помочь?

Алиса заинтересованно посмотрела на вампирских красоток.

— Они точно вампиры?

— Самые настоящие, — подтвердил я.

— Хорошо я согласна, только у меня одно условие: я помогу тебе, а ты поможешь мне.

— Согласен. Какого рода помощь тебе нужна?

— Ты сказал: согласен? — переспросила Алиса, я кивнул.

— Все, ты попал. Ты должен будешь провести со мной ночь.

Я еле поймал упавшую челюсть. Ну, нет, господа! Вы уж меня извините, но я ничего не понимаю в современном мире. Хранить невинность до восемнадцати лет, а потом пожелать отдаться первому встречному, это очень оригинально.

— Почему бы тебе, не сделать это в первый раз, как положено, в брачную ночь?

В зеленых глазах отчетливо сверкнуло презрение. Алиса посмотрела на меня так, как смотрят продвинутые отпрыски на отставших от жизни родителей.

— Я понимаю, Кристиан, ты жил в средневековье и для тебя имели место понятия о первой брачной ночи, но сейчас все иначе. Может быть, я вообще не хочу выходить замуж и у меня другие цели по жизни? Может быть, я не желаю вязать носки и вытирать сопли ребятишкам лучшие годы своей жизни? И потом представь себе: я вышла замуж и в первую брачную ночь выясняю, что мой муж импотент или извращенец какой-нибудь, а у меня уже кольцо на пальце. Что тогда?

Я молчал, не зная как ей ответить. Действительно, что тогда? На самом деле бывало и такое: невеста видела своего жениха, выбранного родителями, впервые на собственной свадьбе. Сексуальная революция во многом упростила жизнь современных женщин, а ставшая возможной процедура развода, и вовсе подарила шанс исправить ошибку.

Расценив мое молчание, как подтверждение своей правоты, Алиса подвела итог.

— Короче, ты уже сказал: согласен. Так что все, договорились.

На ее счастье Лиада не понимала по-русски, иначе едва обретя ведьму, мы тот час же потеряли бы ее безвозвратно. Мне много раз доводилось слышать от женщин о своей мужской привлекательности, но я впервые оказался в одной боевой группе с тремя красавицами, спорящими о том, кто проведет со мной ночь…

Мне невольно вспомнился фильм "Иствикские ведьмы", с Джеком Николсоном в главной роли. В том фильме у Николсона была любовная связь с тремя красотками сразу: блондинкой, брюнеткой и рыженькой, которые к тому же оказались ведьмами. Похожая ситуация и не из легких.

Глава 5.

Зеркало мира.

Алиса оказалась очень способной. Все мои инструкции она схватывала с полуслова. Для скучающего Жофрея нашлось, наконец, дело он переводил вампирочкам наши с Алисой диалоги. Хорошо он не сделал этого раньше, когда Алиса договаривалась со мной о ночи любви. Текущая же ночь, подходила к концу, и мы спустились в подвал, выложенный из камня.

Описывать ритуал я не стану, слишком долго и неинтересно, важен итог. В сваренном серебре зеркала мира, мы увидели существо, пролетавшее над поляной и обронившее кольцо. Вглядываясь, Лиада нахмурилась, ниже склоняясь к зеркалу.

— Можно еще раз? — попросила она Алису. Юная ведьма дунула на зеркало, и изображение прокрутилось сначала.

— Это Курт, — без капли сомнения, резюмировала Ли.

— Ты уверена? — уточнил я.

— Да, Крис, но, если хочешь, я посмотрю еще раз.

Алиса дунула, вновь всколыхнув жидкую поверхность зеркала. На этот раз Лиада закивала еще энергичней.

— Точно Курт, я абсолютно уверена. Давай дальше.

Мы снова склонились над зеркалом и увидели, как следом за Куртом к поляне подлетела Соня. Не опускаясь на землю, она на лету подхватила кольцо и задумчиво осмотрелась вокруг. Потом она крутанулась в воздухе, взглянула на светлеющее небо и, щелкнув пальцами, исчезла.

— Все ясно. — Заключила Лиада, покусывая кончик ноготка.

— Что ясно? — Спросили мы хором, даже Алиса, которой Жофрей перевел сказанное.

— Я объясню, — обнадежила нас Ли. — Ответь-ка мне Вайолет, когда ты летаешь над миром, по какому принципу ты выбираешь маршрут?

Соня задумчиво почесала за ухом.

— М-м-м…, по запаху наверно. Я точно не знаю, но скорей всего по запаху.

— Вот именно, — сама себе сказала Лиада. — Курт знал, что Вайолет моя протеже… Не понимаю только как он мог узнать откуда… Ах да, — вспомнив кивнула она, — жучек, который ты притащил в Лодрем, возможно был не одинок.

— Ты можешь закончить про себя свои умозаключения, а потом сообщить нам результат? — Теряя терпение, спросила Соня, Ли кивнула.

— Минутку.

Она что-то забормотала себе под нос, рассуждая сама с собой, и тихонько жестикулируя. Мы недоуменно наблюдали за ней. В моменты задумчивости, Ли частично отключалась от реальности, и даже спускала Соньке резкие покрикиванья. Наконец белокурая Лара Крофт удовлетворенно выдохнула и заговорила.

— Тем, кто подслушал твой разговор с Самаэлем, было известно, что ты отправился на дело со мной, а про то, что Соня моя протеже, известно всем. В нашем клане все знают, про Сонькину любовь по ночам лететь над миром, даже те, кому это неинтересно. Я думаю, Курт решил сбить тебя с толку. Выждав, когда Соня отправится полетать, он, распространяя запах крови, заманил ее на пашню. Он не хотел ей вреда, поэтому сделал это почти на рассвете, когда мертвецы попрячутся под землю. Он знал, Вайолет узнает кольцо Айрин, ведь оно единственное в своем роде. Камни, украшавшие ободок не существуют в природе, их сотворил Самаэль в подарок на вашу свадьбу. Курт знал, что Сонька видела это кольцо у Айрин и даже расспрашивала о нем. Он мог предположить высокую степень вероятности того, что опознав кольцо, Соня покажет его мне, а я, в свою очередь, тебе. Дальнейшее легко прогнозировать. Скорей всего Вайолет покажет нам с тобой, где нашла кольцо. Мы с Соней существа ночные, а значит, отправимся туда ночью, как раз тогда, когда там особенно опасно. За нашу безопасность он не переживал. Мы умеем летать, а вот ты летаешь плохо, значит, есть хороший шанс тебя устранить.

Я помрачнел. Не успел приступить к исполнению, как кто-то уже мечтает меня устранить. С одной стороны, мне, конечно, не привыкать я готов к подобному повороту событий, но с другой воевать в слепую не очень удобно. Впрочем, Самаэль предупреждал, не легкое это будет задание.

— Это вывод по факту, или версия, построенная на догадках? — на всякий случай уточнил я у Лиады.

— Вывод по факту, Крис. И этот вывод означает: заинтересованные в твоей миссии бессмертные, уже в курсе твоих перемещений. — Ответила за Лиаду Соня.

— Хорошо, дамы. Раз у вас так хорошо работает дедукция, объясните мне, при чем тут Курт?

— Он защищает Айрин, — ответила мне молчавшая до сих пор, Алиса.

— Молодец девочка, — похвалила Лиада, — скорей всего так и есть.

Я невольно улыбнулся. Дамы общались через Жофрея с такой легкостью, как будто говорили на одном языке. Интересно, чему старый солдат еще научился за то время, пока жил своей жизнью, во время моих военных заданий?

— Зачем ему это нужно? Неземная любовь?

Я окинул красавиц внимательным взглядом, ожидая какое предположение поступит дальше.

— Вообще-то Курт наемник, — задумчиво заметила Соня. — Возможно, он выполняет чей-то приказ.

Я перевел взгляд на Алису, она пожала плечами.

— Я не знаю кто такой Курт.

Лиада неопределенно покачала головой, разводя изящными ручками.

— Я не слышала, чтобы Курт на кого-то сейчас работал. Может быть, он мстит тебе за Айрин и нарочно путает следы. А может действительно защищает ее от тебя. В любом случае, скорее всего он действует по собственной инициативе.

— Вы знаете, как его найти?

Девочки удивленно переглянулись.

— С ума сошел, да? И думать забудь, — заявили они в один голос.

— Ладно, не хотите помогать, не надо. Найду его сам, — я повернулся, собираясь уходить. — Фрей, позаботься о дамах, пока меня не будет. Алиса, спасибо за помощь. Если ты не спешишь, можешь остаться здесь до моего возвращения, но, учитывая, что только я знаю куда тебя нужно вернуть, тебе лучше отправиться домой сейчас, пока у меня есть время и жизнь. Все, прошу меня извинить, я вынужден подкрепить силы. Алиса, если ты голодна, присоединяйся.

Я не видел, как Соня переглядывается с Лиадой, но я чувствовал их взгляды на своей спине.

— Думаешь, нет другого выхода? — тихо спросила Ли у фиалковоглазой баламутки. — Может все и не будет так плохо, как мы думаем?

— А если будет? — теперь они поменялись ролями, за старшую стала Соня.

— Тогда он погибнет с мыслью, что поступил так, как хотел, — вздохнула Ли

— Ну что ж, видно другого выхода нет. — Лиада встала как раз, когда я уже поднялся по ступеням подвала и собирался перешагнуть порог.

— Кристиан, задержись-ка на минутку, — окликнула она меня. Я оглянулся. Лиада стояла прямо передо мной. Да, скорость звука это круто конечно!

— Обожди, дружочек. Мы согласны сделать все, что в наших силах.

— Что именно? — Даже скудно освещенная живым огнем факелов, стоявшая передо мной хищница, была невероятно прекрасна!

— Мы поможем тебе найти Курта и потренируем тебя. Сомневаюсь, что тебе приходилось прежде сражаться с вампиром-воином. Без определенных знаний и навыка тебе его не победить.

Я насмешливо хмыкнул.

— Неужели вы, две красивые девчонки, сможете подготовить меня до уровня вампира-воина?

Мгновение, и рядом с Лиадой материализовалась Соня, она же и ответила на мой вопрос.

— Да, Кристиан, думаю, мы сможем.

— На чем основано твое "сможем"?

Соня вздернула узкий подбородок, и ее глаза надменно сверкнули фиолетовым неоном.

— Мое "сможем", основано на том, что мы с Лиадой тоже вампиры-воины. И нечего так на меня смотреть, — ответила она на мой озадаченный взгляд. — Это правда. Весь наш клан — это клан воинов Драгона. Все что знает и умеет Курт, знаем и умеем мы. Так, что скажешь?

Четыре светящиеся точки смотрели на меня в упор, ожидая ответ. А ответ прост. Нет у меня другого выхода. Как у садовников из мультика про "Алису в стране чудес", когда королева приказала им заменить белые розы в ее саду на красные, в очень короткий срок, садовники красили розы красной краской и напевали песенку: "Мы красим розы в красный цвет, у нас другого выхода нет". Так и у меня, выхода другого не было.

— Я согласен. Спасибо вам за желание помочь.

— Вот то-то же, — удовлетворенно выдохнула Соня.

Подвал под моим домом рассчитан на долгую осаду, поэтому в нем предусмотрено все, включая спортивный зал. Нельзя же сидя в осаде, терять спортивную форму. Не желая подниматься наверх, где даже кондиционеры не спасали от сильной жары, мы предпочли остаться в подвале. Жофрей ушел готовить всем завтрак, Алиса вызвалась ему помочь, а я остался с девочками учиться искусству боя вампиров-воинов.

Описывать секретные вампирские приемы я, верный данному девочкам слову, не буду. Оглашу лишь свои выводы: если судьба свела вас на узкой тропинке с вампиром-воином, единственное что вы сможете сделать — это быстро помолиться перед смертью. Больше ничего сделать невозможно. Убегать бесполезно, вы же не сможете бежать быстрее, скорости звука. Попытаться убить вампира можно, но никто не обещает, что вы достигните в этом успеха. Скажу даже так: убить настоящего вампира практически невозможно.

Когда Жофрей с Алисой пришли сообщить нам, что завтрак готов и попросили нас подняться к столу, Соня заявила: тренировка окончена.

— Молодец Крис, ты в хорошей форме и если учесть плюсом к твоей технике владение еще и колдовством, а перед боем накормить тебя ягодами ризли из сада твоего босса, то любой вампир-воин будет с тобой почти на равных.

— Почти, — сделала акцент Лиада.

— Что ты хочешь сказать этим своим "почти"? — раздраженно поинтересовался я.

— Ты очень сильный воин, Крис, чувствуется боевой опыт, несомненно, лучшего кандидата на должность Магистра Тайной Печати трудно сыскать. В сражении в воинами твоего сообщества, нет тебе равных. Но для того, чтобы хотя бы защититься от таких, как мы, тебе не достаточно скорости и мертвости. По сравнению с нами ты двигаешься и летаешь очень медленно, слишком громко бьется твое сердце, а еще тебе приходится дышать.

— Можешь не продолжать, я понял. Ты хочешь сказать: для победы над вампиром, мне нужно сменить сообщество Самаэля на сообщество Михаэля?

Лиада кивнула. Я усмехнулся.

— Это означает, что вам придется нарушить закон, потому как насколько я знаю, Михаэль запретил обращать колдунов. — На этот раз девочки кивнули вдвоем.

— Мы это понимаем. Вся нежить уже в курсе того, что мы помогаем тебе, так что нам уже все равно, мы можно сказать, уже в беспределе.

Я устало облокотился на каменную стену, ощущая вечную прохладу камня, которую не прогреть никаким отоплением, а две беспредельные кровопийцы стояли почти вплотную ко мне, отрезая пути к побегу. Я почти не видел их лица, в темноте узкого коридора. Только четыре огонька их фосфорицирующих глаз, хищно пылали разноцветными огнями.

— Но обратного превращения не существует, насколько я знаю.

— Есть способы, — неопределенно сказала Соня так, как будто сама в этом была неуверенна.

Я задумался. Обратившись вампиром, я обрету ряд преимуществ: нужную для битвы с Куртом скорость, мертвость и летучесть, но с другой стороны я так же, приобрету и их слабости: боязнь солнца, святой воды и еще много чего. Несомненно, для человека это выигрышный вариант. Обратившись, он становится бессмертным, начинает видеть в темноте, летать и двигаться со скоростью звука. У меня же и так было бессмертное тело, ночное зрение, острое обоняние, да и летать, хоть и медленно, я мог. А вот если я стану вампиром и не смогу обратиться назад, тут уж как говориться дело — табак.

Оказавшись в другом сообществе несмотря не объявленный запрет, я автоматически перехожу в категорию вампиров, подлежащих срочному уничтожению. Я перестаю быть Магистром Тайной Печати и становлюсь жертвой сам. Не выполнив приказ Самаэля, я потеряю могущественного покровителя и приобрету могущественного врага, а выполнить приказ я не смогу. Потеряв статус Магистра, я потеряю право уничтожить Айрин, до истечения установленного законом времени, за которое ее, вероятно сможет убить кто-то другой, с приговором согласный.

Нет уж, пусть лучше Курт мне хорошенько наподдаст, являясь более совершенным воином, чем я нарушу все мыслимые и немыслимые законы и испорчу отношения с таким очаровательным боссом, как Самаэль.

— Предложение заманчивое, но — нет. Я отправляюсь прямо сейчас. Не подскажете ли вы мне, откуда лучше начать поиск?

— Да ты никак без нас собрался? — начала злиться Соня. Фиолетовый неон ее глаз буквально жег мне кожу.

— Там, куда я планирую отправиться, если вы, конечно, не подскажете мне другого варианта, сейчас день. Вам лучше остаться здесь и хорошенько выспаться.

Лиада пожала плечами. Ее голос зазвучал с тем самым спокойствием, какое появляется, когда человек смирился. Она поняла: меня не удержать и я отправляюсь один.

— Он уже знает, что ты не погиб на пашне. Догадывается, что у тебя есть к нему вопросы, поэтому он там, куда ты и без нас знаешь дорогу. Он в том самом доме, куда когда-то привела тебя Вайолет. И ты прав, там действительно сейчас день.

— Откуда ты знаешь?

— У нас телепатическая связь, Кристи. Тебе пора походить на занятия повышения квалификации в области демонологии.

За последний день я слышу это уже во второй раз. Что ж, похоже, действительно придется освежить в памяти демонологию, непременно займусь этим на досуге, сразу, как только появится время, если уцелею во время этой истории конечно.

— Все готово, пойдемте к столу, — прозвучал голос Алисы во внезапно образовавшейся тишине.

— Прости девочка, поем в другой раз, — сказал я по-русски. И обратился к Лиаде.

— Любимая, не давай Соне наделать глупостей. В сумерки Самаэлю нужен отчет и он его получит, так что я вернусь, не смотря ни на что, не волнуйся за меня.

В темноте погасли два огонька, значит, ее взгляд снова стал человеческим, но об этом знал только я. Она взяла мою руку и вложила мне в ладонь горсть тех самых ягод, что передал Самаэль.

— Ищи там, где пахнет смертью, и да хранит тебя Блудхаст.

Глава 6.

Курт.

Найти вампира в большом городе, практически невозможно, а если спектр поиска расширен до масштаба планеты… А если к тому же искать конкретного вампира…

Усадьба неподалеку от Сены, сохранилась невредимой, несмотря на прошедшие пять веков. Разве что фасад с годами, стал выглядеть еще мрачнее. Интересно кто официально является владельцем этого кошмара? Может Драгон, как глава клана? Неужели он настолько влиятелен, что глава города не распорядился снести к чертям это строение?

Высокая ограда, отлитая из чугуна, возносилась вверх острыми готическими пиками. Орнамент, выложенный на ограде, был чистой воды художественный раритет, выполненный все в том же готическом стиле. Но несмотря на всю красоту древнего здания, хотелось держаться подальше от этого мрачного места. Какая-то тяжелая, леденящая энергетика, пронизала насквозь каждую былинку. Очевидно, местные жители так и поступали. Вокруг не было ни души и это средь бела дня, в самом центре Парижа! Наверняка репутация усадьбы была еще та!

Я обошел ограду. Вход на территорию был только один. Через те же самые, ворота. Я взялся за одну створку и с силой толкнул. Ворота открылись на удивление легко, без скрежета и скрипа. Теперь у меня отпали последние сомнения в том, что меня здесь действительно ждали. Глупо лезть в ловушку, заведомо зная о ней, но иного выхода у меня все равно не было. Другого места, где я мог бы встретиться с Куртом, я просто не знал.

Вся растительность вокруг дома была выжжена, как будто владелец усадьбы экономил на садовнике и просто сжигал сухую, прошлогоднюю траву. Наверняка местные детишки забавлялись. Интересно скольких из них потом недосчитались родители? Из-под золы робко пробивалась молодая поросль. Причем не просто робко, а очень робко, так будто даже трава остерегалась расти вокруг этого страшного дома.

Что-то подсказывало мне: стучать в дверь ненужно. Парадные двери были заколочены широкими досками. Стараясь как можно тише, я подкрался к задней двери. Как и ворота, она открылась от легкого прикосновения. Явственно запахло машинным маслом, которым совсем недавно смазали дверные петли. В доме пахло нежилым, сыростью и вековой пылью, а вот запах смерти, о котором говорила Лиада, в спертом воздухе дома ощущался еле-еле.

Я вошел в некогда сверкавший роскошью зал и осмотрелся. Ничто больше не напоминало о прежнем великолепии. Обтянутая бархатом и шелком мебель исчезла, вместе с хрустальными люстрами, серебреными канделябрами и прочей утварью. Я с трудом узнал деревянные перегородки, в прежние времена отгораживающие столики друг от друга, и задрапированные прежде складками атласа, а теперь убого перекосившиеся от древности.

Сделав еще несколько шагов, я увидел тот самый столик, за которым в мой прошлый визит сидела моя жена в обнимку с прекрасным вампиром-воином. Я подошел к столу и увидел на шероховатой поверхности лужицу свежей крови, в которой плавали три жемчужины дымчато-серого цвета. Именно таким жемчугом было расшито синее платье Айрин, когда я увидел ее здесь. Точно такой же жемчуг украшал ее нежную шейку. Тот, кто подстроил ловушку должен был соответствовать трем пунктам: знать о моем прошлом визите в этот дом, помнить о том, во что была одета Айрин и обладать романтическим оттенком в поведении, судя по красоте композиции — плавающий в крови дымчато-серый жемчуг.

Факт того, что эта кровь принадлежала моей жене, нужно было еще доказать. Благодаря тому, что Айрин была первой из известных мне экспертов, и приучила меня не верить глазам и ушам, а брать все на анализ, я всегда носил с собой керамическую колбу.

Когда я соскреб со стола кровь и жемчужины, и заткнул колбу резиновой крышкой, раздался треск. С таким звуком горят в огне старые доски. Кто-то поджег дом.

Я нисколько не удивился, когда обнаружил, что входная дверь наглухо закрыта снаружи. Детский сад, ей-богу. Неужели тот, кто поджег дом, не знал о том, что мне достаточно щелкнуть пальцами, чтобы тот час же оказаться где-нибудь на Майорке? Или этот дом построен на знаках?

Поясню, что такое "знаки". Знаки используют для строительства ловушек. Прежде чем построить фундамент дома-ловушки, колдун высшей категории чертит на земле магические знаки, после чего заливает прочерченные бороздки золотом, платиной или серебром. После этого на отлитых знаках строили дом. Во все стены и перегородки такого дома, также закладывали заранее отлитые из тех же металлов, знаки.

Это делалось для того, чтобы запертый в доме колдун не смог сокрушить стены и выбраться наружу. Оставалось только заманить колдуна в такой дом и поджечь. Знаки не только мешали колдуну покинуть дом, они начисто лишали его магической силы.

Запах смерти усилился и я, наконец, понял, откуда он исходил. Времени на раздумье у меня не было. Почти кубарем я скатился по подвальной лестнице, которую еще в прошлый раз заприметил справа от двери, ведущей в зал. Подвальная дверь висела здесь с тех самых времен, и сделана была на совесть. Это вам не те двери, которые в американских триллерах маньяки режут ножом как бумагу. Толстенные дубовые доски, склепанные чугунными гвоздями и усиленные коваными дугами, простояли бы здесь еще пять веков.

Запиралась дверь не менее мощным засовом. Поднажав всем весом на запор, я отодвинул засов, и открыл дверь. Многое я ожидал увидеть за этой дверью, но только не это. Специальным, хитроумным механизмом, закрученный по рукам и ногам, с пробитой толстым серебряным колом грудью, передо мной стоял Курт.

Тот, кто это сделал, явно надеялся убить вампира, и видимо подозревая, что это не так просто, решил для верности поджечь дом. Из всего этого можно было сделать вывод: убить Курта хотел не вампир или вампир-новичок незнающий еще способов убийства себе подобных. Я вспомнил, как Лиада говорила, все известные народные средства против Пьющих Кровь бессильны.

Вот и на этот раз серебреный кол только парализовал Курта. К счастью, я быстро разобрался с устройством механизма, сказывался опыт возни с мотоциклом, и, перекинув своего соперника через плечо, вынес его из подвала. Дым уже был повсюду. Представив точку в пространстве, я щелкнул пальцами.

Ave, Luciy! Знаков под домом не было. Мы оказались в Мельбурне. Из всех городов, где в этот момент была ночь, я выбрал именно этот и перенес нас в одну из моих любимых гостиниц. Я обожал это место по причине того, что сюда можно было заявиться в каком угодно виде, хоть целиком в саже. Главное быть платежеспособным и можно быть уверенным — обслужат по первому классу, не задавая лишних вопросов. Прекрасно подобранный персонал.

Разумеется, я перенес нас не в центральное фойе. Мы оказались в прачечной (хватит с меня на сегодня подвалов!). Ночью прачечная не работала. Тускло горели лампы дежурного освещения. Не смотря на непрерывно работавшую вентиляцию, в воздухе все-таки чувствовалась повышенная влажность.

Я осмотрелся вокруг, чтобы убедиться, что мы здесь одни. Подергал двери. Те из них, что вели на улицу, были заперты. Зато та, что вела в подсобное помещение гостиницы, не запиралась даже на ночь. Правильно, вдруг кому-то приспичит поменять постельное белье в три утра?

Задвинув на этой двери щеколду, на случай внезапного появления кого-нибудь из персонала, я подошел к Курту. Я уже говорил прежде, что Курт на редкость хорош собой? Даже сейчас, грязный, измученный болью от касания серебра, с растрепанными, спутанными волосами, он все равно являл собой этакого Айвенго. Благородный рыцарь, израненный в бою, а потому втройне притягательный. Для женщин разумеется.

Я приподнял его голову и внятно, так чтобы каждое слово дошло до его помутненного сознания, заговорил ему прямо в ухо.

— Я спас тебе жизнь, поэтому не вздумай затеять драку. Сейчас я выну из тебя этот кол, и мы спокойно поговорим. Потом я отведу тебя туда, где ты сможешь привести себя в подобающий статусу вид. И хотя ты увел у меня жену, ты симпатичен мне, а потому давай заключим временное перемирие, скажем на сутки. Так что, ты согласен?

В его взгляде было столько презрения! Ну, прямо Жанна Д'Арк перед инквизиторами.

— Я не собираюсь тебя пытать, где Айрин. Мне только нужны ответы на некоторые вопросы.

Он устало закрыл глаза. Я разозлился. Вот же упрямый осел! Ну, как с ним разговаривать? Я приподнял его и хорошенько встряхнул. Он открыл глаза и я понял, что причинил ему боль. Серебреный кол жег его изнутри.

— Да, пойми же ты! Кто-то вбил тебе это в грудь, запер в пыточную душегубку и поджег дом. Какие, по-твоему, он преследует цели?

Сработало. Курт посмотрел на меня с надеждой. Значит, он не знал нападавшего, и почему на него напали, тоже не знал. Я продолжил.

— Если бы я хотел твоей смерти, я не стал бы тратить время и силу и таскать тебя через пространство. Я колдун, помнишь? Чтобы узнать твою роль в этой истории, мне достаточно посмотреть в зеркало мира. Меня интересует твоя позиция в этой игре. Давай заключим мир и обменяемся информацией.

Он, раздумывая, молчал, а я истратил остатки терпения и снова с силой тряхнул его.

— Ну же, черт возьми, решайся!

Курт слабо пошевелил веками, соглашаясь. Я взялся за кол и уперся коленом ему в плечо.

— Приготовься, сейчас будет больно.

Айвенго сжал зубы, его глаза от боли вспыхнули неоном. Я с силой рванул кол. А потом, с несвойственной для меня скоростью, успел зажать ладонями дыру в груди своего соперника. Успел во время, прежде чем из раны фонтаном хлынула кровь. Курт закашлялся, и я перевернул его голову на бок. Из губ прекрасного Айвенго вытекла струйка темно-бордовой крови. В скудном освещении его кровь казалась почти черной. Вот почему крестьяне слагали легенды о том, что у вампиров черная кровь. Вампиры нападают ночью, а в темноте непонятно черная она или бордо. А у страха сами знаете, глаза велики.

Плоть под моими руками трепетала, пытаясь регенерировать поврежденные ткани, но сил у организма явно не хватало. Постепенно оцепенение отпустило Курта, и он тихонько застонал.

— Полежи спокойно, я залечу твою рану, а потом сообразим тебе какой-нибудь еды.

Живучесть у вампиров, это отдельная тема. После первой же волны энергии, которую я влил ему в рану, дыра затянулась так, что не осталось даже шрама. Вампир-воин приподнялся на локтях и заглянул мне в лицо. В этот момент он чем-то напомнил мне Лиаду, что-то схожее было в их жестах и чертах лица. Наверно от долгого общения.

— Делал ловушку тебе и сам же в нее попал, — грустно усмехнулся он. Я помог ему подняться и, поддерживая под локти, повел к двери.

Как я и ожидал, портье без лишних вопросов выдал мне ключи от обычно занимаемого мной в этой гостинице номера. Иногда деньги творят чудеса. Вот и теперь, стоило мне выдать портье энную сумму в волшебных евро, и нам доставили теплую кровь, прямо в номер. Заказ принесли как раз тогда, когда Курт завершил свой туалет и вышел из ванны. Для меня принесли прекрасно сваренный кофе. Ожидая пока мой соперник подкрепит силы и будет способен вести диалог, я терпеливо пил кофе, вприкуску с ягодами ризли.

Курт полулежал в кресле, делая медленные, глотки. Он ничем не напоминал киношных вампиров, которые нетерпеливо рвут жертву, судорожно глотая кровь и умудряясь перепачкаться как свиньи. Каждый жест вампира-воина был наполнен истинно королевским достоинством. Рассматривая его обнаженный торс с гармонично развитыми мышцами, разбросанные по плечам мокрые волосы, я понял Айрин. На мгновение меня переполнила глухая ярость на это его совершенство. Он прочел мои мысли и усмехнулся.

— Не злись Кристиан, мне жаль, что так случилось с вами. Мне жаль, что вы потеряли дочь, но то, что случилось, уже не изменить. Айрин любит меня, а я люблю ее и в этом никто не виноват. Вероятно, ты пришел в особняк, чтобы найти меня, и, подозреваю, вовсе не затем, чтобы спасать мне жизнь, а затем, чтобы я помог тебе найти Айрин. Учитывая, что ты все-таки спас мне жизнь, я признаю: за мной теперь должок, но помогать тебе в поисках жены, я не стану.

— Тогда может быть, ты мне хотя бы намекнешь, зачем так упорно сбивал меня со следа?

Курт усмехнулся.

— Я не только сбивал тебя со следа, я хотел твоей смерти.

— И чем же я тебя так прогневил?

— Пока ты несколько веков жил вдали от нас, не касаясь Айрин, твоя судьба была мне безразлична. Решив исполнить приказ о ее ликвидации, ты нажил себе смертельного врага.

Наши взгляды скрестились.

— Если ты знаешь, где она, рано или поздно приведешь меня к ней.

Курт покачал головой, и я с удивлением обнаружил горечь в его глазах.

— Как только на твою жену началась охота, она исчезла. Даже я не могу ее найти. Я знаю, она сделала это, чтобы не навлечь беду и на меня. И хотя я один, а тебе помогает целый штат, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помешать тебе, выполнить задание.

Понятно. Курт не идет в ногу со всем пантеоном Зи Пи, и он пока еще не в курсе, что моя задача это формальное исчезновение Айрин, а не фактическое, и искренне думает, что я собрался ее убивать. Все-таки не зря мы прожили с Айрин долгую семейную жизнь. Мне стало понятно, почему моя жена оберегала своего вампира-воина. Чем дольше я находился с ним в одной компании, тем больше он мне нравился. Он снова прочел мои мысли, и взгляд его смягчился.

— Может, расскажешь, кто запер тебя в подвале?

По лицу Курта пробежала тень, и ледяное презрение из его глаз заглянуло в мои.

— Такой же Магистр, как и ты. Тоже работает на Самаэля.

— Как он выглядел? Ты запомнил его внешность?

— Я не рассмотрел. Он был в черной маске и одет, — он задумался. — С чем бы сравнить? Знаешь такие японские войны, затянутые в черный шелк?

— Ниндзя что ли?

— Да, точно, ниндзя.

— С чего ты взял, что это был Магистр?

— На правой руке у него перстень с Александритом. Когда он смотрит в темноте, его глаза светятся как у тебя, тонким полумесяцем. Еще запах, как у всех колдунов и ведьм. Запах бессмертия. Так пахнешь ты, и так пахнет Айрин. Он тоже так пах.

— Перстень с Александритом, что из себя представляет?

— Фиолетово-красный камень. На нем выгравированы магические символы, которые светятся черным огнем. Оправа в виде когтистой лапы.

— Размер можешь показать?

Честно говоря, это было не к чему. Я и без того понял, о ком он говорит. Такой перстень был только у одного Магистра, моего коллеги досточтимого сэра Лиарда. Самаэль же отдал дело мне! Откуда взялся Лиард? Неужели Зи Пи взяли дело под контроль?

— Они очень сильно хотят уничтожить Айрин, — ответил на мои мысли Курт. — Страхуют тебя. Камень примерно такой, — он показал кольцо из сомкнутых пальцев.

— Понятно. Он что-нибудь говорил тебе?

— В основном мы дрались. Он застал меня врасплох. Ты уже наверно заметил, я готовил для тебя очередную ловушку. Хочешь совет, Кристиан? Есть некто идущий на шаг впереди тебя, и он не просто просчитывает твои ходы, он лишает тебя следов, по которым ты мог бы прийти к цели. Если бы ты хоть чуть-чуть опоздал, наша встреча так бы и не состоялась. Я бы, на твоем месте, от него избавился, чтобы он не путался под ногами. Хочешь мою версию?

Я кивнул, понимая, все, что он говорит, справедливо.

— Даже я слышал о вашем разговоре с Самаэлем. Деталей мне, конечно, не рассказали, поэтому я и не знал о "формальном" исчезновении Айрин, но думаю, Зи Пи знают его в деталях, и предполагают, что ты можешь провалить задание, так что решили тебя подстраховать, как ты уже и сам догадался. Самая большая неприятность заключается в другом: кто бы ни убил Айрин, виноватый в ее смерти предопределен заранее. Понимаешь о чем я?

Конечно, я понимал. Айрин хотят убрать за сотрудничество с Санталом. Сантал — отрицательная половина Превера, а это значит, что могущественнее его только сам Превер. Вряд ли он одобрит, что я убил его фаворитку. Ни у кого из верховных демонов на подобное духу не хватит, вот они и решили найти козла отпущения. То есть меня.

— Ищи этого ниндзя, — продолжил Курт. — И постарайся найти его раньше, чем он найдет Айрин. Теперь тебе наверно понятно, ее смерть для тебя равносильна самоубийству. Я же, в свою очередь, облегчу твою задачу тем, что если найду Айрин, стану защищать ее от любого бессмертного до последнего вздоха.

Он поставил кружку на стеклянный столик и встал.

— Еще раз благодарю тебя Кристиан, но думаю слов для этого недостаточно, поэтому постараюсь отплатить тебе делом. Обидно, что обстоятельства вынуждают нас занимать разные стороны баррикад. Мы сможем стать добрыми друзьями, если ты вдруг передумаешь убивать Айрин.

— Куда ты сейчас направляешься? — Спросил я, в то время как он надевал заказанную в ночном супермаркете одежду. Он тряхнул платиновой гривой, которая шелковой волной рассыпалась по его плечам.

— Я отправлюсь на поиски Айрин и тебе советую заняться тем же. Кстати, я хотел бы вернуть тебе деньги за это все, — он указал на номер и одежду.

— Достаточно того, что я должен тебе жизнь.

Марла.

— Ты говоришь о Курте с подозрительной симпатией, — изумилась Соня.

Она лежала на сдвинутых пуфиках, покачивая ногами, свисающими над полом. Лиаду с Алисой я застал спящими. Они лежали в обнимку на шелковых простынях, в почти невидимых сорочках — фантастическое зрелище.

— Ничего удивительного, Курт очень даже приятный в общении малый.

— Фу, — Соня наморщила свой аккуратный носик, — он же вампир!

Она сказала это с такой брезгливостью, как будто сама была как минимум, полубогом.

— Ты разве не слышал, что говорят про вампиров, малыш? — издевательски прошептала она.

— Чем дольше я общаюсь с тобой и Лиадой, и чем больше я узнаю о вас, тем сильней убеждаюсь в том, что о вампирах я знаю лишь легенды и сказки.

— Хорошо, я расскажу тебе, слушай.

Вайолет с деловым видом закинула ногу на ногу, и только в этот момент я обратил внимание, она не просто бодрствует, в отличие от Лиады и Алисы. Она была полностью экипирована в свою любимую черную кожу и "камелоты".

— Вампиры бессердечные, злые, страшные и вероломные. Они располагают к себе людей, а потом выпивают их кровь, всю, без остатка. Они не способны любить, и дружить они тоже не умеют.

— По-твоему это правда? — иронично спросил я, Соня пожала плечами.

— Мне не хотелось бы разглашать кровные тайны.

Я красноречиво окинул ее внимательным взглядом.

— Куда-то собралась?

Фиалка кивнула.

— Да, только тебя дожидалась.

— Дожидалась? Для чего интересно?

Фиалковоглазая готическая красотка тяжело вздохнула.

— Хочу кое-что для тебя сделать, помочь тебе. Через пять часов ты должен явиться к Самаэлю и он будет задавать тебе вопросы. Так вот чтобы у тебя были на них ответы, мы с тобой отправимся на дело.

Оценив ее вид, я задумчиво потер шею. Психологи утверждают, люди трут шею, когда испытывают подсознательный страх перед будущим. Очень может быть. В свете последних событий это как минимум, логично.

— У тебя есть конкретные предложения? — Соня неопределенно покачала головой.

— Я знаю кое-кого, кто мог бы нам помочь. Тебе нужно что-нибудь дома или сразу отправимся?

— Куда отправимся?

Соня нетерпеливо уперла руки в бока.

— Говорю же тебе за ответами. Нужно выбраться из дома на свежий воздух. Точнее я тебе сказать не могу, сам все увидишь. Ну, так что, ты согласен?

— Мне нужно переодеться в соответствии с климатом того места, куда мы собираемся отправиться. Я, в отличие от тебя, не могу переносить мороз.

— Не дрейфь, Магистр там, куда мы сейчас направляемся, должно быть тепло, — с этими словами она надела поверх рукавов косухи мощные стальные браслеты, защелкнула на замки и теперь ее и без того страшные когти, усиливали отточенные стальные пластины.

— Не тормози Крис. На всякий случай вооружись и в путь.

* * *

Мы двигались в сторону скалистого грота. С трех сторон грот окружали горы, а с четвертой омывал океан. Над нами висело пасмурное небо. Холодный, северный ветер трепал парящих над волнами чаек. Соню не смущало разыгрывающееся ненастье. Она по своему обыкновению шла впереди, временами оглядываясь, убедиться, что я не отстаю. Давно замечено, пасмурные ночи иногда светлей, чем лунные. Даже не фокусируя глаза на ночное зрение, я прекрасно видел дорогу под ногами. Вайолет свернула и скрылась из поля зрения. Последовав за ней, я вошел в ущелье, и в следующий миг меня проглотила темнота. Свечение ночного неба сюда не проникало, не смотря на все законы физики.

Я оказался в абсолютной темноте и на мгновение растерялся. Самаэль предупреждал меня о коварстве вампиров, мысль промелькнула так быстро, что запротестовав, я даже нахмурился. Не может она так со мной поступить, только не она…

Вайолет окрикнула меня, сверкнув из темноты фиолетовым неоном, и я почувствовал укол совести за свою панику. У меня не было права сомневаться в Соне с Лиадой, помогая мне, они поставили на кон свои жизни и не побоялись стать вне закона.

Туннель плавно уходил вниз под землю. Я перестроил глаза и с любопытством осматривался по сторонам. Камень у сводов был оплавлен, как будто это была ледяная пещера, и кто-то специально выплавлял ровные арки гигантской паяльной лампой. Засмотревшись вверх, я споткнулся. Фиалка тут же среагировала, подхватывая меня под руку.

— Держи меня за руку, Крис, пожалуйста — она вложила в мою ладонь свои холодные пальцы, давая мне понять, что ни в коем случае не сомневается в моей состоятельности, просто место это мне незнакомое и вампиры, как ни крути, более чуткие и зрение у них острее.

— Уже близко, смотри под ноги.

Еще через несколько минут движения по тоннелю, впереди забрезжил свет. Соня издала какой-то странный кричащий свист, похожий на ультразвук, издаваемый летучими мышами. Не получив ответа, она повторила его дважды.

— Может нас никто не ждет? — шепотом предположил я. Соня приложила палец к губам, приказывая мне молчать. Сдвинув в сторону огромную шкуру неизвестного зверя, служившую видимо здесь дверью, моя отчаянная подруга вошла, таща меня за руку, за собой.

— Марла, ты дома?! Это Вайолет! Марла, ты где? Я не одна!

— Может, ее нет дома?

Красотка снова шикнула на меня, призывая к молчанию.

— Марла, чирей тебе во всю спину, ты где?

Набрав в легкие побольше воздуха, и уперев когтистые ручки в бока, лохматая баламутка уже собиралась покрыть неизвестную мне Марлу толстым слоем брани, как непонятно откуда раздался скрипучий старческий голос.

— Вайолет, дорогая, зачем же так орать? — сказав это, в круг света ступило странное существо в одеждах из небесно-голубой парчи. Существо походило на женщину, но она не была человеком. Она вся светилась переливающимся свечением, как испорченная люминесцентная лампа. В пляшущих языках живого огня факелов она изменяла обличие от древней старухи до юной девушки. Вспышка и перед нами красивая девушка с длинными черными волосами, но вот свет снова мигнул, и в ее волосах засверкала проседь, а лицо изменилось. Теперь она выглядела лет на сорок, еще вспышка и перед нами уже древняя старуха.

— А ты, милок, кто таков будешь? — обратилась она ко мне.

— Меня зовут Кристиан, — представился я, склоняясь перед ней.

— Он Магистр Тайной Печати. Представляет закон Зеркального Пондемониума. — Ответила за меня Вайолет.

— И что же нужно от меня представителю закона? — Марла задала вопрос так, будто ей было все равно, кто на него ответит.

— Ему нужна помощь, — снова ответила за меня Фиалка.

— Лично ему или в пользу закона? — Марла приняла вид молоденькой девушки.

— Вообще-то ситуация сложилась так, что это почти равнозначно, — сказал я.

— На его жену объявлена охота, — уточнила фиалковоглазая.

Марла нахмурилась.

— Ладно, проходите, нечего на пороге топтаться.

Выслушав мой рассказ, дополняемый по ходу Фиалкой, странная хозяйка пещеры вздохнула.

— Я помогу тебе Магистр. Зеркальный Пондемониум мне не указ и достать меня, у них руки коротки. Послушай моего совета сынок. Найди Айрин и защити ее. В этой игре вы оба козлы отпущения. Залягте на дно, пусть буря пройдет над вами.

Я с сомнением покачал головой.

— Мне неизвестно такое место, где мы с женой могли бы быть в безопасности.

Марла приняла обличие женщины средних лет и доверительно заглянула мне в глаза.

— Твоя жена знает. Как ты думаешь, где она сейчас?

Я пожал плечами.

— Если она до сих пор жива, возможно, под защитой Сантала, где-нибудь в креативном мире.

Древняя старушка ободряюще похлопала меня по руке.

— Верно, милый. Ответь-ка тогда на еще один вопрос. Что может быть переменчивей воли богов?

И тут до меня дошло. Как будто чары спали с глаз. Я подскочил, собираясь сию же минуту перевернуть реальное и нереальное пространство, сразиться с любым живым или мертвым, кто встанет у меня на пути. Но Соня с поразительной силой одним движением руки схватила меня и усадила на место.

— Выспался бы ты, Кристиан, а то так недолго и себя потерять. Прежде чем бежать на поиски жены, защити тех, кто ради тебя стал вне закона.

— Что ты этим хочешь сказать? — напряженно прозвучал мой голос.

— Отправляясь сюда, ты кое-кого оставил дома, теперь их там нет.

Меня снова подбросило в воздух. Я вспомнил, как Лиада с Алисой спали в обнимку, а теперь значит, их там нет!

— Сядь! — раздраженно рявкнула Соня. — Тебе скажут, когда можно будет идти.

Свет колыхнулся, и в следующее мгновение я смотрел на свою точную копию, одетую в небесно-голубую парчу. Так вот почему Марле не указ Зеркальный Пондемониум! Она Креатор!!!

Креаторы.

— Я обещала, что помогу тебе? Я помогаю. Тебе нужно срочно спасать мою дорогую Лиадочку, а потом найти Айрин и спрятать ее в надежном месте.

Я больше не делал попыток бежать, если уж в подлунном мире до сих пор уцелели Креаторы, то лучше пусть они будут союзниками.

Креаторы были творениями самого высшего божества. В человеческой библии написано, что сначала было слово, Превер, был тем самым богом, который создал того самого бога, сказавшего то самое слово. И именно Превер, вложил в того самого бога, мысль, о том самом слове. Вы, наверняка согласитесь с тем, что нельзя сказать слово, не сформулировав его прежде мысленно, а Превер был мыслью всего сущего. И если душа это жизнь, то Превер дал сознание для души, он сделал ее умной и осмысленной. В его имени заключалась его суть. Превер — пред — верее, он был прежде всех религий и вероучений. Более высшего божества, попросту не существовало.

Креаторы были примерно наравне с теми богами, от которых позже пошли религии. Они являлись маленькими частичками Превера и были созданы, чтобы помогать богам в создании материи. Они замысливали живых существ, их суть и физиологию.

Помните про семь дней, за которые Бог сотворил землю и все сущее? На самом деле творцами были Креаторы. Именно для этого их и создавали Сантал и Боск. Креаторы меняли реальность, создавали миры и империи, управляли всеми процессами в мире, а потом им это наскучило. Мудрые, древние сущности не находили смысла для дальнейшего существования, мироздание было известно им насквозь.

Впоследствии многие Креаторы самоуничтожились, так и не сумев найти свое место в мире. Некоторые продолжали жить среди людей, подчиняясь общему для всех бессмертных Маскараду, а некоторые, такие как Марла, спрятались в глубокие норы, ожидая, когда человечество уничтожит себя, и они снова понадобятся Преверу, чтобы создавать новую, более совершенную материю, чем мы.

Несколько сот лет я ничего не слышал о Креаторах и думал, что они больше не существуют как вид. Столкнувшись с Марлой, я испытал те же чувства, какие наверняка испытал бы человек, увидевший, как по ледяной пустыне жизнерадостно ползет крокодил!

* * *

— Ты должен кое-что увидеть, — Марла встала и сделала знак следовать за ней.

Пройдя вглубь пещеры, моя копия остановилась, и я увидел, КАК они творят. Одной ее мысли было достаточно, чтобы своды скалы расступились, отрывая проход в еще одну пещеру.

Вспыхнули факелы, и я с удивлением увидел, что это вовсе не пещера, а библиотека, созданная в старинном стиле. Как будто мы находились не глубоко под землей, а в благоустроенной библиотеке, расположенной в каком-нибудь древнем замке. Это тоже был пример творчества Креатора, сила его мысли. Никто не вырубал здесь камень вручную, он сам прогнулся и выстроился в соответствии с желанием Марлы.

Пока мы с Соней вертели головами, оглядываясь по сторонам, Марла сорвала с одной из стен громадный кусок черного шелка, и нашим глазам открылось зеркало. Я смотрел и не верил глазам. Крупица Превера, ставшая моей точной копией, подтвердила мои безумные догадки.

— Это зеркало мира, — услышал я со стороны собственный голос.

В зеркало мира можно было увидеть мир во все времена. Любое событие с самого зарождения планеты. Марла в нем не отражалась, мысль не может быть правдой. Слишком скоро ее течение, слишком быстро она изменяется. Не отражалась и Вайолет, вампиры тоже не могут быть правдой.

— Ты знаешь, как это работает верно, Крис? — Моя копия продолжала говорить со мной моим собственным голосом.

— Да, знаю. Ты хочешь мне показать, где моя жена?

— Нет Кристиан, над этим я не властна. Зеркало показывает только реальный мир. Сейчас ты увидишь свой дом.

Марла коснулась поверхности зеркала и подобно потревоженной глади воды, по стеклу побежала рябь. В следующее мгновение я действительно увидел свой дом. Его окружали… Тихо, стараясь не хрустеть песком под ногами, к дому крались существа.

— Оборотни, — фыркнула Фиалка. — Что им от нас нужно?

Никто не ответил на ее вопрос. Зеркало, молча, демонстрировало факты. Выломав дверь, могучие хищники ворвались в дом. Если бы Лиада, хоть раз выспалась за последние дни, она смогла бы защититься. Но ее застали сонной, на рассвете, к тому же, ей пришлось защищать еще и Алису с Жофреем. Дралась она неистово и яростно. У нее была возможность сбежать самой, оставив моего слугу и юную ведьму, но она предпочла остаться и сражаться за них. Вот вам и бесчувственные вампиры!

Нужно заметить, что атакуя дом, оборотни не меняли обличие на боевую трансформацию, видимо кто-то отдал им приказ не причинять жертвам вреда. Засмотревшись на Лиаду, я слишком поздно заметил человека затянутого в черный шелк. А вот и тот самый долбанный ниндзя, изувечивший Курта.

— Секундочку, Марла! — крикнул я. — Можно еще раз посмотреть с того момента, как оборотни ворвались в дом?

Марла кивнула, и картинка началась сначала. На этот раз, я сразу выделил человека в черном. Он держался чуть поодаль. Сомнений нет, он просто руководил операцией.

— А звук можно услышать? — Креатор посмотрел на меня моими собственными глазами.

— Еще раз с начала? — уточнил он.

— Да, с начала со звуком.

Плеск океана, хруст песка под ногами оборотней, и тихие команды человека в черном. Они вышибли дверь одним мощным ударом. Вот Лиада с шипением взлетела к потолку, выпуская хищные когти. Алиса испуганно вскрикнула, прижав к груди шелковую простыню. В следующее мгновение Лиада налету подхватила ее, взмывая с ней к потолку. Крик человека в черном: "Взять их!". Вот он взмахнул рукой, затянутой в черную перчатку, и я увидел перстень с александритом. Шелк приглушал его голос, немного искажая. Трудно было определить действительно ли это Лиард. "Что вам нужно?" — кричит Лиада одному из оборотней. "Вы пойдете с нами", — ответил ей человек в черном. "Позвольте нам хотя бы одеться!" Оборотни, ощетинившись, окружали девочек. Где-то на заднем плане Жофрей продолжал отбиваться от нападавших. Лиада закрывает Алису собой.

Вот, молодую ведьмочку со связанными руками выводят из дома, подталкивая в спину. Следом мощный оборотень выносит Лиаду, обернутую в брезент. По крайней мере, это убережет ее от палящего солнца. А вот они в сопровождении конвоя поднимаются на борт военного катера. Марла шевельнула пальцем и в зеркале отразилась карта.

— Твой остров здесь, — она ткнула пальцем на водную гладь.

Я уже упоминал о том, что моего острова нет на карте? На карте зеркала мира он был, зеркалу невозможно было дать взятку, чтобы утаить информацию. В нем отражалась правда.

— Их везут вот сюда, — она указала на континент Евразия. — Это в России, Сибирь.

— Далеко отсюда? — уточнил я.

— У тебя, что какие-то проблемы с перемещением? — вопросом на вопрос ответил Креатор. Изображение снова вздрогнуло, и я увидел аэропорт.

— Сейчас они в океане, но скоро приедут вот в этот аэропорт. У тебя будет хорошая возможность перехватить их в аэропорту Москвы. Из Москвы они собираются переправить девочек в Сибирь, но туда вам лучше не соваться. Так что постарайся все сделать в Москве.

— Когда они, черт возьми, все это успели? Мы покинули мой дом минут тридцать назад!

Марла приняла обличие юной девушки.

— Выспаться бы тебе Крис, — с сожалением сказала она. — Жаль только времени у тебя на это нет. — Она вздохнула.

— Ладно, раз у тебя от усталости мозги не соображают, я тебе все объясню. То, что мы только что видели, происходит в данный момент. Что-либо изменить, мы уже не властны.

— Но, ты, же знала обо всем с самого начала, когда еще можно было их спасти!!!

— Нет, Крис, ты бы погиб. Их там слишком много. Тебе повезло, что Соня потащила тебя ко мне. Курт Лингстрем был прав, когда сказал, есть некто идущий на шаг впереди тебя. Теперь у тебя есть шанс это изменить. Прямо сейчас ты направишься в ближайший аэропорт и возьмешь билет на первый же рейс до Москвы. У тебя есть шанс все сделать там, если ты его упустишь, девочек увезут в Сибирь и тогда у тебя уже не будет ни одного шанса.

Марла вздохнула.

— Хотя, если ты ненадолго забудешь про вашу ссору с Самаэлем, то сможешь воспользоваться армией. Не забывай о том, что являешься представителем закона Зеркального Пондемониума и по первому же требованию тебе обязаны предоставить армию.

— Да я вроде не ссорился с боссом.

Марла заглянула мне в глаза.

— Не забывай кто я, Крис. Ты обижен на него, потому что думаешь, он тебя предал, но поверь мне, Сэм на твоей стороне. Поручая тебе дело, он прекрасно сознавал степень риска. Ты его любимчик и ему тяжело далось это решение. Но он верит в тебя, Крис. Он думает, ты обязательно справишься. Верь ему, и знай: как бы это не выглядело со стороны, он любого сотрет в порошок за Кристиана Лантье.

— Человек в черном — это Лиард?

Длинноволосая брюнетка кивнула.

— Его послал Самаэль?

— Нет.

— Почему ты помогаешь мне?

— Мне симпатичны бунтари. Соня и Лиада встали на твою сторону, тем самым, опротестовав решение всей нежити, во главе с Михаилом.

— Хочешь сказать Михаэль не заговорщик?

— Габриэль тоже.

— А как же те волки, что напали на мой дом? Габриэль глава сообщества.

Марла насмешливо хмыкнула.

— Волки, напавшие на твой дом в беспределе, так же как и Вайолет с Лиадой.

— Но ведь как, ни крути Самаэль в числе заговорщиков.

— Пойми же Крис! — не выдержала Марла.

— Ни Самаэль, ни Рафаэль, вообще никто из глав сообществ не состоит в заговоре. В нем задействованы более высшие инстанции, состоящие из таких, как я.

— Заговорщики Креаторы? — Ошарашено выпалил я. Марла кивнула.

— Да, а Айрин, так прогневившая высокое руководство, в сообществе Самаэля, поэтому ему больше всех досталось, плюс ты считаешь, что он тебя предал.

— Ты еще чем-то можешь мне помочь?

Креатор усмехнулся, убирая руки от зеркала. По стеклу пробежала рябь, и теперь в нем отражался только зал и я.

— Я собираюсь скопировать тебя и Соню, чтобы сбить ваших врагов со следа, пусть погоняются за миражом. Соня, ты отправишься в Москву прямо отсюда. Крис, полетишь самолетом из Италии.

Марла коснулась стекла, и зеркало отразило московский аэропорт.

— Это аэропорт Шереметьево-2. Крис ты будешь ждать Соню здесь, — тонким пальчиком она указала на остановку маршрутных такси.

— Оборотни, во главе с Лиардом, прибудут вот этим рейсом, — на зеркале засияла бегущая строка электронного информатора.

— Главное освободите Алису, Лиаде достаточно щелкнуть пальцами.

— А где Фрей, он жив? — взволнованно спросила Фиалка.

— Жив, — ответил я за Марлу, — отступая, он скрылся в подвале.

— Он не был нужен волкам, — добавил за меня Креатор.

— А как Лиадка узнает, что Алиса свободна, и можно валить? — Глаза Фиалки тревожно засверкали подступающими слезами.

Креатор снова обернулся милой старушкой, которая нежно потрепала Соню по взъерошенным волосам.

— Я позабочусь об этом.

Черное покрывало ожило и без посторонней помощи поползло по стене, снова закрывая зеркало мира непроницаемой пеленой. Материализовав напоследок хрюшку и несколько трубочек для коктейля, для прокорма Сони, я представил себе миланский аэропорт и щелкнул пальцами.

Аэропорт.

Кажется, я не спал целую вечность. Девочка стюардесса заглянула мне в лицо и тревожно осведомилась все ли у меня в порядке. Мой утвердительный ответ видимо не произвел на нее впечатления, потому что через несколько минут, она принесла мне холодный компресс и стакан шипучего аспирина. Выпив его, я смог задремать.

Мне снилась Лиада. Разгневанная фурия в прозрачной сорочке. Ее глаза сверкали арктическим льдом, она шипела, выпустив страшные когти. Оборотни с рыком бросались на нее. Только во сне, они меняли обличие на звериное. Белокурые волосы моей прекрасной кровопийцы переливались золотом, и от этого она казалась еще прекрасней. Потом я увидел, как она обнимает за плечи испуганную Алису, и даже во сне почувствовал, как мне защемило сердце. От этого я и проснулся. Самолет благополучно шел на посадку. Томный голос из динамиков убедительно просил пристегнуть ремни.

Я оглядел видимую с моего места часть салона. Какое-то странное чувство застряло где-то между ребер. С тех пор, как я приступил к выполнению порученного мне задания, все события сменялись так стремительно, что у меня не было времени хорошенько подумать, и во всем разобраться. Все получалось как-то само собой. Один шаг вытекал из другого, как будто я шел по запрограммированным уровням сложной компьютерной игры. Вот только кроме меня в этой игре не должно быть пострадавших. Это моя игра и если кто и должен проиграть в конце, это буду я. Никто не должен погибать со мной, ни Соня, ни Лиада. От одной мысли, что мою белокурую Лару Крофт касаются потные лапы оборотней, меня охватывала ярость.

Как бы я не боялся признаться себе, что нечто большее, нежели просто страсть, влекло меня к моей прекрасной хищнице, я все-таки понимал — это так. С одной стороны я так же хорошо понимал, вряд ли среди всех бессмертных есть кто-нибудь непостояннее вампиров, а я все больше привязывался к голубоглазой красотке, и что потом именно мне, будет больно терять ее, а не ей уходить, вдоволь мною насытившись. Я так же понимал и, то, что между нами невозможен брачный союз по очень многим причинам. Начиная с физиологии и заканчивая разделением сообществ. Думаю, и Лиада это прекрасно понимала, но не в пример мне, она наплевала на все запреты, на весь свой клан, да и на самого Михаэля наверняка тоже.

В этот момент меня снова посетила мысль: Соня и Лиада подлежат уничтожению. Значит на них, как и на Айрин теперь объявлена охота. Черт подери, как же я раньше об этом не подумал!?!

В сообществе вампиров мои собратья по оружию, защищавшие закон, назывались Воинами Тайной Печати, и они, как и все прочие исполнители воли Печати, имели большое влияние. Это все вызвало во мне ассоциацию с болотом, большим, топким, воняющим смрадом, а я и мои девчонки в самом центре этого болота и неизвестно как мы из него выберемся. Я понимал, мои враги не дремлют, но не знал, насколько далеко они продвинулись в своих успехах. О каждом моем шаге становится известно всем, кому не лень быть в курсе. И если о моем визите к Марле уже стало, хоть кому-нибудь известно, нужно ожидать очередного хода от тех самых, которые не дремлют.

Я отчетливо чувствовал: в этом самолете, кроме меня есть еще кто-то не являющийся простым смертным. Я приподнял заслонку и взглянул в иллюминатор. На бледно-синем небе, только начинавшем темнеть, блистая самодовольством, всходила полная луна. Ее ровные края похожие по цвету на эдамский сыр, словно насмехались надо мной, как бы говоря: "Болван ты, Магистр, неужели ты еще не понял, оборотни живут, починяясь мне?" Точно. Поэтому они и затеяли диверсию накануне полнолуния, когда они практически непобедимы. И если они правильно рассчитали время, успеют доставить Лиаду и Алису в нужное место раньше полуночи. Другими словами, Марла права: если я не освобожу девчонок сейчас, то из Сибири я их смогу вызволить только с помощью армии.

Воины Тайной Печати.

В назначенном месте Сони не оказалось. Я прождал ее весь отпущенный мне лимит времени, но она так и не появилась. Зато неподалеку, совершенно не таясь, прогуливались два Война Тайной Печати. Изредка они косились в мою сторону, им было прекрасно известно кто я. Близко не подходили. Я знаю, гнев не лучший советчик, но меня разобрало такое зло! Всем все известно!!! Вот кто мне ответит, почему оборотни не проследили за тем, чтобы вампиры не пронюхали о сегодняшней операции?

Оборотни должны были предполагать, что мы с Соней ринемся на помощь похищенным, и как опытные стратеги должны были предположить, что мы попытаемся перехватить пленниц по пути в Сибирь. Уж кто-кто, а Лиард, хорошо изучил меня за все годы нашей совместной работы у Самаэля. Я, в свою очередь хорошо изучив его, подозревал, что именно оборотни навели вампиров на Сонин след. Все верно, если вампиры отловят Соню, одним бессмертным помощником в моем отряде станет меньше. Молодец Лиард, помнит правила войны: разделяй и властвуй.

У меня было три версии, почему Вайолет не явилась на встречу: она засекла охотников раньше, чем они ее и благоразумно спряталась в укромном месте; и она решила выйти из игры раньше, чем это станет совсем невозможно. Была даже третья: возможно Марла ведет какую-то свою игру, в которой мы все лишь забавные пешки.

Сумерки наступили как-то очень стремительно. Я устроился на обитом дерматином сидении, в зале ожидания. Это место было самым стратегически удобным. Отсюда мне было отлично видно электронный терминал, на котором, сменяясь каждые тридцать секунд, высвечивалась информация о прибытии всех рейсовых лайнеров. Отсюда также хорошо просматривался весь зал первого этажа, и большая часть второго.

Вампиры были со мной полностью согласны, ибо сидели метрах в двух от меня с таким невинным видом, что мое терпение внезапно кончилось. Резким движением я вскочил на ноги и направился к ним. Вампиры равнодушно уставились на меня. Один из них, помоложе, еще не разучился смотреть человеческим взглядом, зато научился делать этот взгляд таким же холодным, как температура его тела. Второй, очевидно, был его намного старше и, скорее всего, являлся молодому наставником. Его глаза были скрыты под темными солнцезащитными очками.

Конечно же, оба воина понимали, чем вызвано мое недовольство, но видимо надеялись задавить меня массой, их двое, я один. У меня не было времени на драку с ними, да и привлекать внимание охраны мне бы не хотелось, поэтому для начала, я решил поговорить с ними по-хорошему.

— Приветствую вас, воины ночи.

Они кивнули мне со сдержанной почтительностью, но на лицах их, как и у Курта, сияло ледяное презрение. Может это у них на генетическом уровне?

— Думаю, вам известно кто я такой.

На это раз их кивание было едва заметным, их головы еле качнулись.

— Я догадываюсь, для чего вы тут пасетесь. Ведь вы и есть те бравые хлопцы, которым приказано уничтожить двух беззащитных девушек.

Старший приподнял очки и сверкнул огненными всполохами глаз.

— Они такие же воины, как и мы, и их объявили вне закона. Они в беспределе и подлежат уничтожению. Короче говоря, мы собрались не поединок с ними устраивать, а попросту убить их, на том основании, что они теперь отбросы. Ясно? Они стали в тягость всему сообществу.

— А вашему сообществу нельзя просто изгнать их?

— А вашему? — парировал молодой.

— Твоя жена хотя бы представляет ценность для Зи Пи, а эти две просто бесполезные отступницы.

Я знал, невозможно переубедить оппонента в чем либо, если он заранее настроен против. А еще я помнил третью поправку свода законов Зеркального Пондемониума. Ею я и решил воспользоваться.

— Пользуясь правом третьей поправки, я имею честь предупредить вас о том, что вы не имеете право препятствовать мне, сопровождать друг друга и использовать решения других исполнителей воли Печати, как свои собственные. Если в течение пяти минут, хоть кто-нибудь из вас рискнет попасть в поле моего зрения, я потребую в Зи Пи отстранить вас от этого дела.

Вампиры переглянулись. Подчиненные Михаэля не любили колдунов. Не смотря на то, что Михаэль и Самаэль дружили между собой, вампиры с колдунами хоть и не воевали, но прилагали все усилия для того, чтобы не пересекаться. Этим и объясняется тот факт, что за несколько веков моей жизни я узнал о вампирах не больше, чем можно почерпнуть из книг и хроник.

Однако если с обычными колдунами вампиры хоть изредка, да воевали, (естественно втайне от своего босса) то с Магистрами Тайной Печати они предпочитали не связываться. Вот и сейчас я не услышал от них ни оскорблений, ни вызова, ни обещаний, что мы еще встретимся, они не удостоили меня даже взглядом. Вампиры встали и разошлись в разные стороны, не обменявшись между собой ни единым словом. Имея телепатическую связь, им это было ни к чему. Да, дисциплина у нежити всегда была на высоком уровне. Правда, сейчас я был немного обескуражен.

Голос из динамиков известил: нужный мне самолет идет на посадку. Вскинув глаза на табло, я увидел ту самую надпись, что и на зеркале мира в пещере Марлы. Отыскав темный угол, такой, чтобы случайный обыватель не тронулся умом, увидев мое исчезновение, я щелкнул пальцами.

На взлетной полосе.

Я материализовался на летном поле, в аккурат, когда водитель автомувера для перевозки крупного багажа, открывал дверцу. Даром предвидения я не обладал, однако интуиция у меня имелась. Мысль о том, что делать дальше, образовалась сама собой.

— Добрый вечер, — поприветствовал я водителя, которым оказался мужчина лет сорока пяти.

— Добрый, — скорее с сомнением, чем утверждением, ответил он, окидывая меня мрачным взглядом.

— Я из ФСБ, — я ткнул ему в лицо липовым удостоверением. Раз уж у меня российское гражданство, надо пользоваться им на полную катушку.

— Мы здесь проводим операцию по задержанию лиц перевозящих контрабандный груз. Все они находятся в розыске и являются хорошо обученными бойцами, так что придется сегодня мне сделать вашу работу. Для вас это может быть смертельно опасно.

— Что и впрямь чумовые ребята? — в глазах водилы зажглось любопытство. Он вынул из спецовки пачку "Балканки".

— Рецидивисты. Звери. Уже год в розыске, все спецслужбы с ног сбились. Никого не щадят. После них только трупы собирать, — я покосился на поле. По взлетной полосе уже скользил приземлившийся лайнер.

— Дела-а, — задумчиво протянул водитель. Ему хотелось поподробнее узнать о несуществующей операции, о зверях и контрабанде, но у меня больше не было времени сочинять ему сказку, поэтому я просто коснулся его лица. Так он и замер, с приоткрытым для вопроса ртом и тлеющей сигаретой в руке.

Я прислонил его к стене, вынул из пальцев сигарету и ощупал его карманы, в поисках ключей от автомувера. С управлением автопогрузчика я разобрался без труда как раз, когда мимо меня к полосе проехал автобус для перевозки пассажиров.

— Эй, ты чего там встал!? — крикнул мне один из парней в спецодежде.

— Поближе давай!

— Чего орешь? — вступился за меня второй из приближавшейся четверки.

— Не видишь что ли, он новенький.

Парни запрыгнули в автомувер.

— Поехали скорее, рейс ждать не будет!

Огромное брюхо лайнера распахнулось, и вокруг меня закипела работа. Я поставил все на свою догадку, если она неверна, я провалюсь. Проще всего провезти вампира в гробу, а значит Лиада, должна быть здесь.

— Ого, ребята! Здесь мертвечина! — донеслось до меня, я с облегчением вздохнул.

— Как жить, так они за границу валят, где послаще, а хоронить их на родину тащат. И какая теперь-то уж разница? Кремировали бы да по ветру развеяли, а то везут труп черте откуда.

От этих слов адреналин в моей крови прямо-таки вскипел. Марла говорила, важнее спасти Алису, но Креаторы на то и дети Превера, давая подсказки, ожидают от своих созданий еще и собственной инициативы.

Зачем оборотням Алиса, юная и еще мало, что знающая ведьма? Раз они напали на остров, значит, следили за мной. А раз следили, должны были знать: Алиса в нашей компании появилась недавно и особой ценности для нас не представляет, соответственно манипулировать нами, шантажируя ею, не выйдет. Лиада совсем другое дело.

Меня уколола совесть. За короткое время Алиса стала нашим другом и попала в такой переплет исключительно по моей вине. Это я втравил ее в это дело. Утащил ее из родного города, потому что мне понадобилась ее помощь. Почти не зная меня, она согласилась и помогла мне. Теперь помощь нужна ей и я должен сделать все возможное, чтобы вырвать ее из лап волков.

— Ну и тяжелый зараза, — грузчики с грохотом опустили гроб на подъемник.

— Все, можем ехать, вон уже заправщик подъезжает, нужно для него место освободить.

— Не, я с багажом не поеду, — сказал своему напарнику тот, что защищал меня. — Витек с Коляном пешком пойдут, а я покойников не люблю.

— Так поезжай с шофером в кабине, — посоветовал второй.

— А ты как же того? Там с гробиком поедешь?

Они переглянулись и посмотрели на меня.

— Слышь, новенький, мой кореш мертвяков не жалует, возьми его с собой в кабину.

— А ты? — спросил я у старшего.

— И я. Кто ж их любит?

— Мне все равно, — пожал я плечами. Мужчины обрадовались.

— Так может ты, с багажом поедешь? — предложил он, я кивнул.

— Не вопрос, поеду.

Для начала я осмотрел крышку. Надо отдать должное оборотням, гроб подобрали роскошный. Запирался он четырьмя разными ключами по всей длине крышки. Я прошептал заклинание и, брызнув искрами, замки открылись. Я поднял крышку.

— Извращенец чертов! — не сдержавшись, выругался я. В гробу действительно лежала Лиада. Ее сковывал тот же механизм, что и Курта. И так же, как у Курта, из ее груди торчал серебряный кол.

— Когда все это кончится, — торжественно пообещал я, — я Лиарду оба этих кола в зад вобью.

Лицо Лиады оставалось неподвижным. В отличие от Курта, которого кол только парализовал, Лиада была почти мертва. Именно сейчас, когда я увидел, как еще одной дорогой мне женщине причинили вред, я стал смертельно опасен для тех, кто считал себя моим врагом.

Уже имея опыт по реанимации вампира, я сначала освободил мою принцессу из адского механизма. Хорошо, что она не приходила в сознание, своего рода анестезия.

Она открыла глаза лишь после того, как я вынул из ее груди кол и залечил рану. Лиада распахнула полные слез океаны глаз и холодно, как ни в чем, ни бывало, поинтересовалась.

— Крис, ты в курсе, какого черта здесь происходит? — не сдержавшись, я схватил ее и крепко стиснул в объятьях.

— Ну, все, все, — Ли захлопала меня по спине. — Отпусти Крис, ты меня задушишь! Мы только что с самолета?

Деловито поинтересовалась прекрасная блондинка, я кивнул.

— А это перевозка багажа, верно?

— Да, моя умница, — подтвердил я.

— Тогда все, по — быстрому, валим отсюда.

Она схватила меня за руку, распахнула дверь погрузчика и, увлекая меня за собой, рванула в ночное небо.

Лиард.

— Вот поэтому Марла и сказала тебе, чтобы ты, сначала спас Алису.

Мы сидели на ступеньках одного из световых маяков, летного поля.

— Она делала еще больший акцент на то, чтобы я и тебя срочно спасал. Сказала, что если я в первую очередь спасу Алису, ты об этом узнаешь и легко спасешься сама, но я очень сомневаюсь, что ты смогла бы выбраться из того костоломного механизма без моей помощи.

— У Марлы в этом деле свой интерес, — Лиада откинула с глаз золотистую прядь. — А ты все правильно сделал.

— Хочешь сказать, она проверяла меня?

— М-да, — осторожно сказала Ли, видимо опасаясь моей реакции, но я не хотел сейчас говорить о Марле. — Я очень волнуюсь за Соню.

— Наверно она увидела охотников и скрылась на время, — предположил я.

— Все-таки мне было бы спокойнее, если бы она была под моей защитой, — тревожно заметила Ли.

— Мне тоже, — услышали мы знакомый голос. Из-за моей спины вышла невредимая Фиалка, мы оба вздохнули с облегчением.

— Осталось всего ничего: отбить у оборотней Алису, найти Айрин и спрятать ее.

— Не спросите, где я была? — с загадочным видом поинтересовалась лохматая баламутка.

— Где ты была Соня? — устало спросила Лиада.

— Я прибыла в аэропорт и обнаружила здесь засаду. Мне нужно было куда-то срочно прятаться. Но как можно прятаться, когда каждая минута на счету и тут такие дела творятся. Потом я вспомнила про Самаэля, Кристиан вряд ли во время сможет к нему попасть, поэтому я отправилась к Самаэлю, вместо него.

— Интересно как ты нашла путь в Лодрем?

— Никак, я просто очень сильно захотела туда попасть, так сильно, что мой мысленный призыв был услышан и Самаэль сам меня туда перенес. — Вайолет гордо вскинула хорошенький носик.

— Чудно, и что он тебе хорошенького поведал?

— Он передал тебе вот это. — Соня вынула из кармана бумажный пакет, и протянула мне.

— Это ягодки ризли. Сэм знает о том, что ты почти не спишь, и передал тебе эти ягоды для поддержания сил.

Пока я благодарно жевал передачку от босса, Фиалка устроилась на лесенке, рядом с Ли, и начала свой рассказ о том, что ей поведал Самаэль.

— В аэропорту оборотней встретил их босс, он изменил планы по перевозке Алисы. Сегодня волки должны были доставить Лиаду в Москву и до рассвета оставить на неизвестном мне адресе. Как вы уже заметили друзья мои, сегодня полнолуние и оборотни пьют специальное снадобье, чтобы замедлить обращение но, как известно после полуночи, им уже мало что помогает. Алиса для них представляет огромную ценность, и они не хотели рисковать и перевозить ее транспортом.

— Насколько я знаю, другой способ им неподвластен, — хмуро заметил я.

— Им да, а вот Лиарду…

— Но зачем Лиарду им помогать, и лезть в волчье логово, в полнолунье? Обратившись, оборотни загрызут его, как и любого другого.

Фиалка посмотрела на меня, как на умалишенного.

— Неужели Крис, ты не знал, что Лиард оборотень?

— Чего? — я ошарашено вытаращился на Соню. — Лиард кто?

— Ну, да, оборотень. Его родители были оборотнями. У него дар принимать обличие зверя по желанию. На такое способны только члены королевской семьи. Они были одними из первых, кто научился управлять трансформацией. На самом деле его зовут не Лиард. Его настоящее имя, данное ему при рождении, Даниэль Монтэр!

В этом месте, я окончательно выпал в осадок. Даниэль Монтэр — король оборотней и мой напарник Лиард — одно и то же лицо!? Обалдеть!!!

— Объясни мне тогда, как Лиард мог встретить Алису в аэропорту, если сам возглавлял отряд диверсантов?

— Вот так, — Вайолет щелкнула пальцами и оказалась за моей спиной.

— Все это тебе рассказал Самаэль?

Соня повисла в воздухе, сладко потягиваясь.

— Да. Он не ожидал, что все так далеко зайдет и очень волнуется за тебя. Ты абсолютно верно угадал, Лиада была нужна им для обмена на Айрин.

— Хорошо, может тогда, объяснишь мне для чего им Алиса? И почему Лиард, то есть Даниэль вел двойную игру? Он и король, и Магистр.

— Я не знаю, как так вышло. Это все какая-то темная история, и в деталях мне она не известна. Знаю только, когда Даня родился в королевской семье, его подменили на другого малыша, а Даню отдали в дремучий лес, в какую-то семью знахарей. Так он и стал Лиардом. Семейка, в которой он рос, видать та еще была, всему его там обучили. Потом Самаэль заметил его успехи в колдовстве и взял его к себе на службу.

Оборотни же подозревали, что с их юным принцем что-то не так. И вот как-то, на одном из турниров Платинового Кубка, в котором юный принц принимал участие, один из волков укусил его, взяв таким образом, кровь принца на анализ. Генная экспертиза показала, будущий король полукровка и не может быть наследником престола. — Вайолет вздохнула.

— Любая идея фикс всегда находит своих последователей. Тот самый волк, куснувший принца, набрал команду единомышленников для поисков настоящего Даниэля Монтэра. Тем временем, самозванец стал королем. У Дани есть еще родной брат, Жюслен Монтэр, но его не воспринимали всерьез. Слишком уж легкомысленный и говорят у него проблемы с ориентацией, а таких, обычно не любят. Вот если бы с Жюсленом все было в порядке, подмененного принца с престола бы свергли и воздвигли законного чистокровного представителя династии, а так, как он не в полной мере мужик, отрядец последователей традиций ударился в поиски Даниэля.

— В смысле "не в полной мере мужик"? — не понял я.

— Ну, вроде как голубой он, понятно? — Соня смешно сморщила нос. — Короче, долгие годы волчья братва разыскивала настоящего Даниэля, который мог быть уже мертв. Но они верили в успех, как христиане в Иисуса, и их труд был вознагражден. Они разыскали его и вот, совсем недавно на собрании старейшин королевства, Даня доказал свое мастерство обращаться по желанию. Ему сделали анализ крови, и прежний король был свергнут. За обман его приговорили к смерти, но так как обман был совершен не им, а теми, кто подменил малышей, и так как король из полукровки вобщем-то был хороший, приговор смягчили на тюрьму.

Вайолет достала сигарету, и с наслаждением затянулась.

— Так, что Даня теперь король. А королю нужен наследник, а для этого ему нужна жена. Девственница. Улавливаешь?

— Алиса!!! — хором выдохнули мы с Лиадой.

— Вот именно, Алиса, — усмехнулась Соня. — Лиард уже доставил ее в свою берлогу.

— Но ведь она не оборотень! — воскликнула Лиада.

— Зато она девственна, ну а то, что она не оборотень, дело наживное.

— А прежняя королева? — я нервно постукивал пальцами по перилам.

— Живет в пристройке к тюрьме мужа, вместе с сыном. Да, Крис, не делай такие глаза, это ее собственный выбор. Встречаться им запрещено, можно видеться только через решетку.

Соня замолчала. Какое-то время мы обдумывали услышанную информацию, не нарушая тишины. Первым заговорил я.

— Спасибо Вайолет. Все ясно кроме одного, если в королевстве оборотней короновали законного короля, почему об этом не в курсе большинство бессмертных? Такие мероприятия обычно широко освещаются. Они, что сделали это, минуя решение Совета Концессий?

— Видимо так оно и было, оборотни решили, они сами вправе решать, кто станет их королем.

— Но это не законно! Они все уже фактически в беспределе!

— Так уж и все? — Соня недоверчиво сверкнула фиолетовым неоном.

— Абсолютно, — подтвердил я. — Теперь у меня есть все основания просить у Самаэля армию и двигаться в королевство для подавления самовластия.

— Ты обязательно это сделаешь Крис, но сейчас для нас наиболее первостепенно спасать Айрин, — серьезно заметила Соня. — Помнишь, Марла говорила тебе о том, что может быть переменчивее воли богов?

Вайолет деловито разгуливала по маленькой площадке между лестничными пролетами маяка. Летное поле полыхало яркими посадочными огнями, а под темно-желтым диском луны шли на посадку и устремлялись в небо гигантские бабочки-самолеты. Сначала разогнавшись по мерцающим огням полосы самолет, взлетал, и долго исчезая в темном небе, мелькал бортовыми огнями и теплым светом иллюминаторов.

Соня проследила за моим взглядом.

— Ты слышишь, Магистр? Нам нужно спасать Рини!

Глава 7.

Сантал.

Я еле заметно двинул кистью и по магическому кругу зазмеилась лента живого огня.

— На твоем месте, я не был бы так уверен, — мрачно проворчал я.

Лиада окинула меня недовольным взглядом.

— А я на твоем месте, поучилась бы доверять другим, хоть иногда. Это измерение было создано лично мной о нем никому неизвестно, так что расслабься и делай свою работу.

— Измерение создано тобой? — я удивленно вскинул брови. — Не знал, что среди вампиров есть творцы.

— Это не единственное, что ты не знал о нас, — парировала Ли.

Молодец девочка, как всегда, за словом в карман не полезет. Это тебе не Айрин, мысленно сказал я себе. Та вечно промолчит и сделает по-своему. Ли молчать не станет, заткнет любого профессионала разговорного жанра.

Я в последний раз окинул взглядом окружавший меня мир. Этот мир не был настоящим, Лиада придумала его, чтобы наслаждаться солнечным светом, который здесь не может причинить ей вреда. Здесь она могла купаться в золотых искрах рассвета, видеть природу не ночным зрением, а человеческими глазами. Может быть поэтому, ее глаза не утратили способности видеть днем. Этот мир был похож и в то же время не похож на наш, созданный Превером, и Креаторами, мир. Он был слишком ярким, как будто смотришь кино в сочных красках на огромном плазменном экране.

Сейчас здесь была пора рассвета. Пасмурное, темно-голубое небо, светлело. Солнце скрывали плотные хлопья облаков. Трава в этом пасмурном свете казалась бирюзовой, а в рассыпанных на ней каплях росы отражались язычки пламени. Никогда прежде я не был так близок к смерти. Сейчас, как никогда, до меня дошел весь смысл слов Вайолет о жизни. Прожив в этом мире века, я был не готов расстаться с ним. Дерзнув побеспокоить бога, нужно быть готовым ко всему. Что ждет меня там, в зазеркалье?

Я думал о жизни, поднимая с земли заклятый семью печатями гремуар.

Я представлял многоцветные языки заката, заливавшие небо, весь обозримый простор, когда раскрывал древние печати одну за другой.

Я видел штормящий океан, чувствовал ветер, швырявший в лицо соленые брызги, и их вкус у себя на губах, когда, не глядя, раскрыл гремуар на нужной странице.

До последней секунды, уже бормоча заклинания, я думал о нежно-голубой планете, о мокрой земле и запахе осенних листьев. Я прощался со всем тем, что так любил все эти годы. А потом я упал в пустоту…

* * *

"Что?!!" Вопрос ударил в мое сознание подобно грозовому раскату. Слишком долго я цеплялся за жизнь и к встрече с богом оказался не готов. Я осознаю себя, значит, еще жив. К сожалению, кроме сознания от меня больше ничего не осталось. Честно говоря, это трудно объяснить, но я попробую. Мое сознание оказалось не в параллельном измерении, не на планете, и не в мире. Я оказался вне всего. В том самом ничто и нигде. Это было, прежде всего. Это было даже не пространство, потому что "ничто и нигде" не может лежать в ограниченных плоскостях.

В этом "ничто и нигде" в данный момент находилось мое сознание, чаще называемое душой, и Бог. Точнее та часть, которая является отрицательной в степени минус бесконечности. Это вам не карикатурный дьявол, которого изображают киношники, писатели и поэты. Это всеобъемлющая мощь, сверх — сознание. Нечто настолько могущественное, что одной его мысли было бы достаточно, чтобы создавать и разрушать вселенные. Именно теперь, когда мое сознание, отделившись от тела, прикоснулось к Богу, я смог увидеть всю изнанку мироздания до последнего атома. Я получил всю информацию абсолюта. Я понял, ЧТО ЕСТЬ наше сознание.

Сознание, или если угодно, душа, маленькие частицы бога. Крошечные элементы мозаики, в каждом из нас. Не важно положительный заряд у души или отрицательный, после смерти человека душа возвращается к Богу, сливаясь с ним. Я понял для чего, был создан наш мир, для чего Креаторы создали живую плоть. Проживая жизнь, души копят в себе информацию и эмоции. Воссоединяясь с Богом, они отдают ему накопленный опыт, словно заряжают его новой энергией жизни.

Осознав это, я понял, в чем сила Рини. Понял, от чего так злятся демоны и полубоги. Они лишь отражение Бога, его тени. Им никогда к нему не вернуться, никогда не прикоснуться к вселенскому знанию. В реальном мире они могущественные, не обремененные телами отзвуки Превера, но они навсегда оторваны от него, как нечто отработанное. Они боятся, что люди узнают о том, какая в них заключена сила, поэтому сеют в них сомнение в существовании Бога. Они боятся, что люди перестанут им поклоняться, а без людского поклонения им не откуда станет черпать энергию и они погибнут.

Вот почему они так испугались Айрин! Она прикоснулась к Богу и, не умерев, вернулась обратно. Теперь она знает правду. Она владеет абсолютным знанием, она может рассказать людям тайну, которой миллионы лет. Тогда весь демонический антураж и авторитет пойдет прахом. Вот почему Айрин хотят убить.

Сейчас люди, как слепые котята тыкаются в темноте, не зная какое в них заключено сокровище! Божественная искра, крупица самого творца. Жалкие, закомплексованные, утратившие свое величие со времен Эллады, когда были вровень с богами, люди ползают по прекрасной планете, созданной специально для них, и не знают цену своей душе. Они разучились подобно богам, повелевать стихиями, разучились говорить на языке своей планеты, на языке живой природы. Зато они научились разрушать. Погрязли в войнах и ненависти. Они готовы продать свою частицу Бога за материальные блага.

Да, демоны поработали на славу! Вы слышали когда-нибудь выражение: "Человек слаб"? Кто, по-вашему, внушил людям эту чушь? Единственными хранителями древних знаний, являемся мы, колдуны с многовековым стажем. Нам было дано бессмертие, чтобы мы как стражи, приглядывали за людьми. Мы умеем повелевать временем, пространством и силами природы. Мы помним о былом величие людей и следим за соблюдением неписанных правил, чтобы защитить человечество, от него самого.

— Для чего ты здесь? — донесся до меня тихий голос Айрин.

— Я пришел за тобой.

— Для чего?

— Я хочу помочь тебе вернуться.

— А я, не хочу возвращаться.

— Ты должна. Нужно положить конец заговору против людей.

— Тогда тебе придется убивать. Ты должен будешь убить меня, я — вне закона. Сейчас моя душа вне тела, сожги его и считай свою работу сделанной.

— Послушай, девочка, ты всегда успеешь вернуться сюда. Если я сожгу твое тело, назад дороги не будет.

Она молчит, уже хорошо.

— Мы должны вернуть людям былое величие и разоблачить заговорщиков, тех, кто объявил на тебя охоту, прикрываясь Самаэлем. Ну же, Рини, ты никогда не совершала необратимых поступков. Подумай, ты еще не все сделала в этом мире.

Мысль промелькнула так искрометно, что создалось впечатление, будто бы Бог вздохнул…

Айрин.

Я открыл глаза и тут же прикрыл их ладонью, ослепленный ярким солнечным светом. Я лежал на изумрудно-бирюзовой траве. На ясном небе пламенело оранжево-желтое солнышко. Кто-то рядом радостно орал.

— Он жив! Он жив! Они вернулись оба!!! — Ага, узнаю голоса, орет Соня.

— Ты уверена? Он жив? — Тревожно звучит голос Лиады. Хорошо, мозги работают. Как все-таки приятно вернуться в уютное, веками обжитое, родное тело! Значит я и вправду жив. Ни черта себе!

— У него получилось! Получилось! Ура!!!

— Соня, ты могла бы не орать? — прикрывая глаза ладонью, попросил я, поднимаясь на локтях.

— Ну, раз заговорил, значит точно живой, — улыбнулась моя прекрасная блондинка, и я увидел обрывки страха в ее прекрасных арктических глазах. Жофрей был прав, она действительно меня любит.

Соня протянула мне руку и рывком поставила меня на ноги. Рини лежала рядом с тем местом, откуда меня только что подняли. Значит, Сантал не только вернул сознание моей жены в тело, он и тело переместил сюда. Он помог нам! Что ж всегда приятно оказаться в милости у божества, пусть даже отрицательной его половины.

К Айрин сознание возвращалось медленно. Все-таки она намного дольше меня была вне тела. Я подхватил ее на руки. Моя жена ничуть не изменилась со дня нашей свадьбы. Та же юная, темноволосая красавица. Как будто не было в ее жизни ни боли, ни потерь. Я смотрел на нее, как в день нашей свадьбы, глазами полными любви. Она глубоко вздохнула, длинные, густые ресницы дрогнули, и она прошептала имя…

— Курт? — ее взгляд сфокусировался на моем лице.

— Привет, я твой муж, Крис. С возвращением.

— Крис? — недоуменно спросила она. — А где Курт?

— Курта здесь нет, дорогуша, — прозвучал над моим ухом надменный голос Лиады.

Взгляд Айрин стал более осмысленным. Она оттолкнулась спиной от моей правой руки, перекинула ноги через левую, и спрыгнула на землю. На мгновение она застыла, одной рукой потирая висок, а второй вцепившись в мое плечо. После общения с Лиадой, я привык к хищным дамским коготками, поэтому не обращал внимание на то, как длинные ногти моей жены, слегка вошли мне под кожу.

Несколько раз, глубоко вздохнув, Рини отцепила от меня пальцы, и сделала три робких шажка. На четвертом, ее колени подогнулись. Скорость вампиров всегда меня восхищала, я ощутил легкое колебание рассекаемого воздуха, и в следующее мгновение, Лиада уже держала Айрин под локти.

— Ей нужно время на восстановление, — задумчиво сказала моя блондинка, — слишком долго сознание отсутствовало в теле.

— Еще чуть-чуть и вернуть ее было бы уже невозможно, — задумчиво заметил я.

— Это Сэм посоветовал найти ее в первую очередь, — вкрадчиво напомнила Фиалка, теребя одно из колечек в правом ухе и болезненно щуря глаза, отвыкшие от яркого света.

— М-да, — продолжала хмурится Лиада, — плохие дела, придется ждать пока она будет восстанавливаться. — С этими словами, Ли подхватила Рини на руки словно пушинку.

— Это точно, — поддержала ее Соня. — За вторично использованное время, нас никто по головке не погладит.

— По-моему, — Лиада сделала знак следовать за ней. — Мы и так уже в беспределе, так что нарушать законы нам не привыкать. Пойдемте, тут недалеко.

Я снова посмотрел на безмятежно чистое небо, более глубокого голубого цвета, чем в реальном мире. И уже привычно двинулся за кровопийцами. Впереди меня, энергично шагала Вайолет, сминая тяжелыми ботинками свежие стебельки цветов. Я с наслаждением глазел по сторонам, вдыхая воздух, напоенный ароматами июльских трав. Терпкие, горькие и сладкие нотки переплетались в одну чудесную мелодию лета. Солнце поднялось выше, и трава больше не выглядела бирюзовой. Подсвеченные лучами придуманного солнца, травинки переливалась всеми оттенками зеленого; от нежно-салатного, до яркого изумрудного цвета. Если вампиры на такое способны, возможно, я зря отказался примкнуть к их семье.

Мы обогнули зеленый холм, и нашим глазам открылся вид на красивейший замок, построенный в старинном готическом стиле.

— Точная копия дома моего отца. — Лиада переложила Айрин мне на руки и легко открыла массивные, литые из чугуна ворота.

— Это сад, — красотка указующе раскинула руки. — Вход там, идите за мной.

Мы с Соней осматривались вокруг. Роскошные клумбы благоухали дивными ароматами. Посыпанная мелкими белыми камушками дорожка, привела нас к парадному входу. Распахнув тяжелую дубовую дверь, Лиада пригласила нас в дом.

— Добро пожаловать в обитель тьмы, — гостеприимно сказала она.

Изнутри дубовая дверь была усилена стальным листом, толщиной в сантиметр.

— На всякий случай, — пояснила Ли, перехватив мой вопросительный взгляд. Видимо на этот самый "всякий случай", моя прекрасная блондинка заперла за нами дверь, как только мы вошли.

— Атаковать со стороны бесполезно, попасть в замок невозможно, он стоит на границе с другим измерением и оснащен защитными знаками. Так что забудьте на время о колдовстве, здесь у вас ничего не получится.

— А здесь ничего не изменилось, — одобрительно заметила Соня, окидывая взглядом холл.

— Да Вайолет, я люблю стабильность. — Холодно ответила Ли.

Я с любопытством озирался вокруг. Всегда испытывал слабость к натуральным материалам. Камушки, из которых были выложены стены замка, были как будто, обкатаны морем. Чаще встречается более грубая кладка из неровных, наскоро выломанных из скал, камней. Здесь же все камушки были словно специально подобранны по размеру. Все ровно и аккуратно. Видимо семья Ли была очень зажиточной. Для строительства такого замка нужны миллионы шлифованных камней! Семье было, где жить, и к строительству замка они подходили серьезно. Строили со вкусом и на века. Возможно, оригинал до сих пор уцелел в реальном мире.

— Да, — ответила на мой мысленный вопрос Лиада, — только никто из семьи там больше не живет. Мы наняли распорядителя и теперь туда водят экскурсии, а мы получаем за это ежемесячные выплаты. Конечно при желании, мы можем снова туда вселиться, но ты же понимаешь, Крис это привлечет к нам внимание. А нам это не на пользу.

Лиада была великолепным дизайнером. Каждая вазочка, подсвечник и скульптура дышали тем самым готическим средневековьем, на котором в последнее время свихнулась молодежь.

Обладая тактом, Ли учла, что Айрин все еще остается моей женой, и выделила всем по отдельной комнате. Интерьер каждой из спален, был выдержан в определенной цветовой гамме. Во всех стояло по огромной кровати из дорогих пород дерева, во всех был выложен камин. Причем каждый камин сам по себе являл собой маленький архитектурный шедевр. Возле каминов, в украшенных орнаментом ларях, аккуратно лежали хорошо просушенные дрова. Из этих очаровательных мелочей формировалось одно слово — уют.

Всей компанией, уложив Айрин в постель, мы принялись хлопотать вокруг нее. Соня пошла в кухню, чтобы согреть для нее молока, Лиада вышла во двор за двумя поросятами для себя и Сони, а я заботливо разжигал камин в спальне Рини. Замок был достоверным на сто процентов, включая холод, исходивший от каменных стен.

— Ну вот, мы и одни, — тихо заговорила Айрин, приподнимаясь на локтях.

— Мне нужно с тобой поговорить.

Сухие поленья разгорались, освещая комнату теплым светом. Я автоматически взглянул в узкую арку окна и удивленно отметил: солнце, не успев искупаться в зените, уже клонилось к закату. Айрин проследила за моим взглядом.

— Солнце садится, — грустно подтвердила она. — Она теперь страдает.

Я понял, она говорит о Лиаде. Конечно, спору нет, нам давно нужно было прояснить наши отношения. В конце концов, мы уже давно не живем вместе, у каждого своя жизнь, у каждого по любовнику. Но теперь, когда у нас появилась возможность поговорить, я не знал, что ей сказать. Много раз я представлял себе наш разговор, прокручивал его в уме снова и снова. Я думал об этом с тех пор, как Рини тогда исчезла с острова. А сейчас я не знал с чего начать. За все время нашей жизни не вместе, у меня были другие женщины. Мысль об измене меня не тяготила. Жена бросила меня, и я имел право на личную жизнь. Но, не смотря на то, что у нее был Курт, а у меня множество женщин, я продолжал ждать жену. Я ждал ее без малого, пять сотен лет. Так долго, ни один мужчина не ждал свою женщину.

Все эти годы я продолжал самозабвенно любить Айрин, и если бы сегодняшняя встреча случилась хотя бы неделю назад, я не колеблясь ни секунды, принял бы жену обратно. Я простил бы ей все ее прегрешения, и мы снова были бы вместе, если бы она этого пожелала. Загвоздка была в том, что три дня назад в мою жизнь вошла другая женщина. Впервые за семьсот лет, я смог вновь открыть свое сердце любви. Впервые нашел в себе мужество осознать, Айрин уже не вернется, и наша семья умерла вместе с Донной. Впервые я позволил кому-то любить себя, позволил себе быть счастливым.

"Несвоевременность, вечная драма…", — вспомнилась мне песня Игоря Талькова. Я подвинул плетеное из лозы кресло поближе к огню и вытянул перед собой ноги.

— Ты хочешь мне что-нибудь сказать? — голос Рини звенел хрусталем, дорогим хрусталем обиды. Странно, но впервые в жизни мне это было безразлично.

— Что бы ты хотела услышать, Рини? — сухо спросил я, она пожала плечами.

— Обычно ты говоришь, как скучал, и как тебе меня не хватало. — Я почувствовал на себе ее пронзительный, ждущий взгляд.

— Но сейчас, похоже, ты мне этого не скажешь.

Внезапно меня охватила злоба.

— Я не знаю, Айрин! Не знаю, что сказать тебе. Ты, можешь ответить мне чего ты от меня хочешь? Или предлагаешь мне снова потешать твое самолюбие и рассказать, как я тебя люблю? А может быть, ты снова полюбила меня?

— Я просто хотела поговорить, — тихо сказала Рини, опуская глаза. — Давно было пора, но мне важно в первую очередь твое мнение, все изменилось теперь.

— Ты хочешь знать на твоей ли я стороне? Отвечаю, на твоей. Буду ли я защищать тебя? Да, буду! Дорога ли ты мне? Да, дорога, ведь я столько лет любил тебя!!!

Усилием воли я приказал себе заткнуться. Черт возьми, что на меня нашло? Я позволил себе заорать на женщину. Тлетворное влияние современности, будь оно неладно. Жена с нежностью смотрела на меня, по ее щекам текли слезы. Я опустился на колени у ее кровати.

— Прости меня, — прошептал я, целуя ее руку. Свободной рукой она погладила меня по волосам.

— Это ты прости меня Кристи, за все эти годы. Ты слишком хорош для меня, я всегда это знала. Я не могла быть с тобой, ты слишком напоминал мне о том счастье, когда мы были вместе, и наша дочь была жива. Ты сказал, ты любил меня, значит, начал освобождаться от этой любви.

Я посмотрел ей в глаза, а она вырвала руку и отвернулась.

— Не смотри мне в глаза. Не желая того, я зачаровываю тебя, а я хочу дать тебе свободу.

Я закрыл глаза, с болезненным наслаждением вдыхая ее запах. Она права, колдуны зачаровывают, даже не желая того. Дыханием, взглядом, запахом своей кожи. Каждый раз, оказываясь вместе, мы зачаровывали друг друга. Наверно поэтому наш брак был таким долгим, а страсть жгучей и всепоглощающей.

— Я всегда этого боялась, — тихо продолжила она. — Я любила тебя так сильно, что без тебя мое сердце взрывалось. Без тебя я не могла дышать. Мне было страшно, ведь со временем мои чувства к тебе лишь обострялись, и я не могла даже на мгновение расстаться с тобой. Я видела, все вокруг осуждают меня за такую сильную любовь, но ничего не могла с собой поделать. Чем сильнее я любила тебя, тем больше старалась держаться от тебя подальше.

Когда родилась Донна, страсть немного отпустила меня. В наших отношениях, наконец, появилась гармония. Но когда дочки не стало, я снова начала бояться, что от всех переполнявших меня чувств, я просто дойду до безумия. Пытаясь спастись, я сбежала тогда… Потом в моей жизни появился он. Он был мертвый и холодный, во всём. Я прижималась к его ледяному телу своими пылающими ранами, которые без тебя покрыли все мое тело. Он хотел убить меня, а потом полюбил и не смог. Его холод оживлял меня, постепенно вливаясь в мое тело. С ним я обретала покой. Я виновата перед тобой тем, что давала тебе надежду, и ты меня ждал.

— Я прощаю тебя Рини, — не своим голосом сказал я, вставая.

— Я сказала еще не все, — печально продолжила Айрин. — Лиада любит тебя. Думаю, ты уже догадался об этом без моей помощи.

Жена тяжело вздохнула. Ей с трудом давался этот разговор, но теперь он был необходим, слишком долго мы его избегали, пришла пора.

— Я хочу дать тебе свободу и сделаю это, если кто-нибудь проведет ритуал развода. У меня тоже есть с кем строить дальнейшую жизнь. Ты понимаешь о ком я.

— Ты хочешь развестись? — не веря ушам, переспросил я.

— Совершенно верно. — Выдохнув это, она обессилено рухнула на подушки и закрыла глаза. Освещенная живым светом огня, разливавшегося по комнате от свечей и камина, Айрин казалась мне прекрасней, чем когда-либо.

На мгновение, мне стало жаль нашу любовь, такую долгую и обреченную. Потом жалость сменилась сомнением: кого бы я выбрал, не предложи мне жена развод? Мне пришлось бы решать и метаться в сомнениях, а так, передо мной был готовый результат. Логическим завершением моих страданий стало вплывшее из глубин моей личности, самолюбие. Это Айрин бросала меня все эти годы! Даже сейчас, после всего, что я по ее милости пережил, инициатива развода исходит от нее.

— Хорошо, Рини, — кивнул я. — Как только найдется хоть кто-то для проведения ритуала, ты получишь развод.

Айрин удивленно вскинула глаза, собираясь мне что-то сказать, но в этот момент в комнату вошла Соня. В ее руках был большой поднос, на котором стояла керамическая кружка с молоком; две хрустальные вазочки с медом и вареньем; свежевыпеченные булочки и тарелка с горячим бульоном.

— И нечего тут закатывать глаза, — адресуя фразу Айрин, Вайолет поставила поднос на старинную дубовую тумбочку возле кровати.

— Все свежее и горячее. Нужно съесть. Отказ принимается как личное оскорбление. Так что давайте графиня, жуйте, глотайте.

Жена обреченно вздохнула и снова приподнялась на локтях.

— А вы, граф чего тут застряли? — с ехидной усмешкой обратилась ко мне обладательница прекрасных, фиолетовых глаз.

— Ваш ужин готов. Принесу, куда прикажете.

— А где Лиада? — тревожно осведомился я.

— В кухне. Вносит коррективы в блюда. Со временем, знаете ли, забывается что такое человеческая пища.

— Не нужно никуда ничего носить, я поем в кухне.

Фиалка равнодушно пожала плечами.

— Как угодно. Прошу следовать за мной.

Если бы не кожаный байкерский прикид, пирсинг и эффект мокрых волос на голове, Соня легко сошла бы за хорошую горничную. Но ее имидж портил все впечатление, казалось, что она просто издевается.

Мы вышли из комнаты, притворив за собой дверь.

— С чего это вдруг вы, мадмуазель Вайолет Ленд, обращаетесь ко мне на "вы"?

Вайолет Ленд наморщила нос и неопределенно пожала плечами.

— Не знаю, атмосфера давит. Это же вы тут все трое потомственные аристократы, а я так, девушка из рабоче-крестьянской семьи.

Наши шаги эхом отзывались под высокими сводами коридора.

— Как же тебя угораздило попасть в славные ряды кровососущего племени?

— Нищета, голод и безработица вынудили моих родителей выгнать меня на улицу, на заработки. — Увидев выражение моего лица, она уточнила.

— Нет, ты не правильно понял. Не проституткой, а так, ходить по улице, попрошайничать, искать где, что подвернется из работы. Мне ведь всего шестнадцать лет тогда было. — Она развернулась ко мне лицом, и теперь шла вперед спиной. Я впервые обратил внимание на то, что лицо Сони действительно выглядело на шестнадцать лет, ну, или может быть чуть старше. После обращения вампиры перестают стареть и Вайолет, так и осталась: вечно юной девочкой.

— Однажды выдался денек, хоть подыхай, сплошная невезуха. Целый день впустую, промоталась по улице, во рту с утра и маковой росинки не было. Ничего. Ни работы не нашлось, ни денег никто не подал, только кабачник один чуть не изнасиловал. И тут появилась она…

Слово: ОНА, Соня прошептала с благоговением. Словно говорила о чуде.

— Ну, значит этот старый козел, кабачник тащит меня в какую-то подворотню. Уговаривает, типа денег даст, если я ему дамся. А меня дома знаешь, в какой строгости воспитывали? Что б до замужества ни-ни, а тут на тебе, здрасте! Вот. Я с голодухи обессилела совсем, отбиться не могу. Все думаю, в подоле принесу, меня отец придушит. Тут кто-то отдирает его от меня, приподнимает над землей и об стенку. У него аж кости хрустнули. Я сначала растерялась, а потом смотрю, стоит передо мной девушка, чуть постарше меня. Красивая, беленькая, в дорогущем наряде и нежно так, спрашивает: "Ты цела милая?" Я говорю: нормально, цела. "Он тебя обидел?", — спрашивает. Нет, говорю, испугал только. Она подошла ко мне и говорит: "Ничего. Больше тебя никто не обидит. Что ты так поздно на улице делаешь?" Я ей все рассказала и тогда она меня спросила. "Хочешь, я сделаю так, что в еде у тебя не будет недостатка? Ты будешь сильная как я, и такая же красивая". Я кивнула. Она рассмотрела меня и сказала, что я похожа на девочку из знатной семьи, а потом она меня укусила. Боли я не почувствовала, упала в голодный обморок.

Когда я очнулась, во рту был странный привкус, а незнакомка капала мне в рот кровь из раны на своей руке. Я стала отплевываться, а она сказала "Пей, дурочка, это лекарство". А потом я опять отрубилась. В следующий раз я пришла в себя в незнакомом месте. Там мне все объяснили, кем я теперь стала и все такое.

Во время рассказа Соня все время останавливалась, поэтому, когда она закончила свой рассказ, мы все еще не дошли до кухни и были примерно на полпути.

— И как, тебе понравилось быть вампиром?

— Да, — просто ответила фиалковоглазая. — Не знаю, чего Лиадка все время комплексует. Еды полно, весь мир у ног. Никакой тебе старости, никаких болезней. Знай себе летай, да поплевывай на всех свысока.

— Но ведь смертные убивают вампиров.

Фиалка вытаращила на меня удивленные глазищи.

— Голливудских фильмов насмотрелся, да? Никогда в жизни, ни один смертный, да хоть тыща, не справятся даже с самым жалким и уморенным вампиром.

— Это почему же?

— Много будешь знать, — начала, было, баламутка.

— Скоро состаришься, — продолжила за нее Лиада, так как мы вошли в кухню.

Наверно Лиада и правда долго наблюдала за мной, иначе вряд ли хоть отдаленно смогла бы представить, что мне необходимо, чтобы утолить голод, ведь уже несколько веков она сама не ела человеческую пищу. Все было изумительно. Баранье мясо сочное и нежное, вино восхитительно ароматное, а овощи необыкновенно свежие. Когда я, насытившись, пересел поближе к огню, Ли предложила начать строить план боевых действий.

Военный совет.

— Итак, каков главный вопрос на повестке дня? — командирским тоном начал я.

— Главный вопрос в том, что если мы не хотим торчать здесь, отрезанными от реального мира вечно, то для того чтобы вернуться назад во времени, у нас примерно месяц по местному календарю.

Лиада переоделась в мягкий спортивный костюм, домашние тапочки и собрала волосы в хвост, но эта мягкость ее была обманчивой. Мне уже довелось однажды видеть ее сражающейся с оборотнями в прозрачной, коротенькой сорочке.

— Этого достаточно для восстановления сил Рини, — кивнул я.

— Все равно действовать надо немедленно! — решительно заявила Фиалка.

— Соня, тебе не так нужен сон, как мне и тебе легко быть столь энергичной сутки напролет, мне же он физически необходим. Поэтому можно, для начала, я хорошенько высплюсь? — попытался я унять инициативу фиалковоглазой.

— Ты сможешь спать, зная, что Лиска в опасности? — удивленно вскинув брови, изумилась Вайолет.

— Здесь мы вне времени, помнишь? — я грозно сверкнул глазами. — Надо пользоваться этим для восстановления сил!

Нашлась тут, понимаешь, самая заботливая! Смогу ли я спать? Учитывая факт моего оплавленного от недосыпания мозга? Да без проблем, вырублюсь за милую душу!

— Не кипятитесь вы! — Лиада хлопнула ладонями по столу, сверкая арктическим льдом глаз. — Чего вы раскричались оба? Все знают, наша девочка в беде. Представляю, что ей пришлось пережить. Глухая тайга, москиты, холод и сырость, вокруг оборотни… Мало того, что вид у них непотребный, так еще и воняют псиной. Все, все это понимают и учитывают. Алису надо спасти, спору нет, но Крису все равно нужен отдых, иначе проку от него не будет совершенно.

— Ли, да бог с ним, с Крисом. Пусть остается здесь, выхаживает свою Айрин, а мы с тобой за это время можем быстренько спасти Алису. Перемещаться мы с тобой умеем не хуже Лиарда, сон нам не важен особенно, на холод и москитов нам тоже плевать. Так, что, я пошла собираться, через час выступаем, о'кей? — Не дожидаясь ответа, Соня вскочила и решительно направилась к двери.

— Нет, Вайолет, вернись, пожалуйста. Я не против вашего участия в спасении Алисы и с удовольствием уступил бы вам эту честь. Не боитесь холода и москитов — отлично. Даже я с моим опытом воздержался бы от контакта с волками. Проблема в том, что вам двоим нельзя появляться в реальном мире. Вы в беспределе, припоминаете? Наши действия прогнозируются врагами на два шага вперед и воины Тайной Печати из вашего вампирского племени уже наверняка поджидают вас на подступах к королевству. Вход туда только через ворота, перемещением туда не попасть. Вас поймают, и мне придется тратить драгоценное время и вызволять вас троих. Но это еще полбеды, вы думали о том, что вас могут убить?

Брови Лиады начали гневно сходиться на переносице.

— В связи, с чем это нас могут убить?

— В связи с тем, что на ваших архивах лежит Тайная Печать. Напомню вам статью 52, поправку 1: "Если по истечению трех дней с момента наложения Печати, нарушителя не уничтожат его соплеменники, он объявляется в розыск для всех сообществ". Три дня уже истекли. Это значит, что я, как законопослушный Магистр Тайной Печати, обязан убить вас всех троих. Если же я этого не сделаю, и о моем проступке станет известно властям, я, как и вы, окажусь вне закона.

— Добро пожаловать в наши ряды отморозков — беспредельщиков, — гостеприимно раскинула руки Соня.

— Ему нельзя, — ответила за меня Лиада, и покачала головой.

— Может, расскажете мне дремучей почему?

— Спасая Лиаду, я потерял время, Алису уже везут в Сибирь. Для того чтобы вызволить ее из берлоги оборотней, мне нужна армия, — пояснил я Фиалке. — Получить ее я смогу, только являясь преданным своему делу Магистром.

Соня сразу погрустнела, устремляясь под потолок и зависая там.

— Ты хочешь сказать, нам троим, придется торчать здесь, пока ты там, рискуешь жизнью? — в фиолетовых глазах, направленных на меня сверху, горела обида.

— Совершенно верно, я там, а вы здесь.

— Я никуда тебя не пущу одного! — Соня спланировала мне на руки, стиснула меня в объятьях и задрожала всем телом.

— Кристи, у меня никогда не было старшего брата, и я не хочу потерять его, едва он ступил в мою жизнь. Тем более я у Лиадки ночь с тобой выиграла.

— Вот это да! — воскликнул я, слегка обалдев. — Раз я внезапно стал твоим братом, что же это тогда за кровосмесительные мысли про выигранные ночи?

— Ну, ты же мне брат неродной. Ай-я! — вскрикнула Соня, когда Лиада дала ей хороший подзатыльник.

— Чего ты дерешься-то? Не нужна мне с ним ночь, я хотела только условие ему поставить, что откажусь от выигрыша, если он нас с собой возьмет. Крис, не обижайся, ты парень хоть куда, только я с друзьями не сплю. Я отказываюсь от выигрыша, если ты нас возьмешь.

— Не возьмет Соня, уймись. — Беззлобно сказала Лиада, утопая в своих мыслях. Она опять была где-то далеко. — Что ты предлагаешь Крис? — Она задала вопрос, тогда как ее глаза не отрывались от гладкого покрытия стола. Этот рассеянный, отстраненный взгляд обычно бывал у нее, когда она параллельно была в двух местах: разговаривала с кем-то, попутно решая какие-то свои внутренние вопросы.

Я аккуратно отцепил от себя Фиалку и поставил ее на пол.

— Как только я высплюсь, — я многозначительно посмотрел на Соню и добавил, — все-таки мне это необходимо. Я направлюсь к Самаэлю и потребую армию. — Не шедевр стратегии, но лучшего плана оплавленными мозгами я придумать не смог.

— Как только я получу армию под свое командование, я дам вам знать. А вы сможете воспользоваться статьей 49, в которой говорится, что любой беспредельщик имеет право на пересмотр своего приговора, в случае участия в боевых действиях на благо Зи Пи.

— Ты гений Крис! — радостно вскрикнула Соня, снова повисая у меня на шее.

Неисчерпаемая бездна энергии, как у щенка.

— Ступай, — Лиада тихонько сжала мое плечо, — тебе необходимо поспать. В твоей комнате натоплено, постель я тебе постелила.

Я признательно посмотрел ей в глаза и, попрощавшись, проследовал в отведенные мне покои.

Мой сон унес меня в далекое прошлое. Это был сон — воспоминание. Мы были в Дю Плесси вместе с Айрин, на балу, в честь Людовика XIV, когда он гостил у нас две недели. Это было еще до побега Айрин с острова, когда мне в очередной раз удалось вернуть ее, ненадолго…

В нашем роскошном бальном зале, освещенном тысячами свечей, сияние которых усиливалось отражениями в огромных полотнах зеркал, Айрин танцевала с самим королем! Из всех женщин, что когда-либо блистали рядом с монархом Рини, на мой взгляд, была самой прекрасной! Ослепительная красавица в белоснежном платье, расшитом чистейшей воды бриллиантами, которые вспыхивали огнями при каждом ее движении. Оттененная этим сверкающим белым великолепием, ее нежная кожа казалась прозрачной, а бархатные глаза, глубокого индиго, сверкали ярче тысяч свечей. Ее волосы цвета безлунной ночи, отливали то золотом, то серебром.

Обаятельный, юный король, облаченный в алый бархат, как бы подсвечивался ее красотой и выглядел рядом с ней исключительным красавцем. Вокруг них порхали приближенные короля и наши гости. Я знал их всех по именам. Люди, которых давно нет в живых, беспечно танцевали в моей памяти. Я разговаривал с ними, как наяву. Они улыбались, шутили, и не было в этом зале места для смерти. Смерти, которая забрала их всех, минуя нас с Рини…

Не знаю, как долго я спал. В этом мире солнце всходило по желанию своей создательницы. Камин давно погас и остыл. За узкой аркой окна, в мою комнату холодно смотрело пасмурное небо. В этом мире не нужно было быть проницательным, чтобы понять настроение Ли, достаточно было посмотреть на природу. Я понимал причину этого пасмурного неба. С возвращением в мою жизнь Айрин, наши отношения с Лиадой находились в замороженном состоянии. Я не стал говорить ей о предстоящем разводе. Неизвестно, чем закончится вся эта история, пусть все остается, как есть, во всяком случае, пока.

Если я погибну в неравной схватке с волками, ей будет легче перенести утрату. Если наши победят, как в моих любимых голливудских фильмах, мы с Айрин успешно разведемся, я уйду в отставку, и мы переберемся в это измерение на постоянное жительство, в реальном мире наша связь будет считаться преступной. Усыновим Соню и какого-нибудь ее бой-френда. Должен же у нее когда-нибудь появиться бой-френд. А Алиса, если после того, что с ней уже случилось, не передумает вступать в ряды подданных Зи Пи, будет иногда гостить у нас.

* * *

Лиада сидела в полутьме кухни, в черном шелковом халате и уютных, вязаных носочках. Свои чудесные пшеничные волосы, она завязала в узел. На столе перед ней стояла чашка с остывшим кофе. Услышав мои шаги, она открыла глаза, и я отчетливо увидел в них обреченность. Не веря себе, я все понял. Без меня она жить не станет. Если я погибну в неравном бою, она отправится следом за мной, вложит все свое мастерство профессиональной убийцы, уничтожая себя.

— Садись за стол, Крис, — тихо сказала Ли. — Сейчас я что-нибудь тебе приготовлю.

В камине вспыхнул огонь и кухню осветил уютный, оранжевый свет. На плите зашкварчала яичница с ветчиной, запахло кофе. Я испытал давно уже забытое чувство уюта и покоя. Наверно это чувство было сродни состоянию абсолютного счастья. Я снова представил себе как по окончанию всей этой истории, мы переберемся сюда вместе с Ли. Я попрошу у нее пасмурное небо, горящий в камине огонь и заберусь вместе с ней в мягкую постель. Начнутся дни, когда никуда не надо будет спешить, дни дождя, покоя, и уюта. Наверняка это и есть счастье в моем понимании. Я сидел у огня в удобном кресле, пока Ли готовила мне завтрак, и представлял как все у нас получится. Рядом со мной будет любящая женщина, которая никогда не сбежит от меня к сексапильному вампиру. У меня, наконец, будет то, чего мне так долго не хватало. Нормальная семья.

Пока я с наслаждением глотал яичницу, Лиада молча, пила из большой керамической кружки. Я знал, что было в этой кружке и почему она пьет именно из кружки, а не из бокала. Поначалу, она была готова к тому, что из наших отношений ничего, кроме секса не выйдет, и не боялась меня шокировать своим естеством. Тогда, она не стеснялась пить необходимую ей кровь, прямо из хрюкающего источника, виртуозно пользуясь для этого, трубочкой для коктейля. Тогда я не знал: ее взгляд бывает человеческим, она способна плакать, любить и заботиться о тех, кого любит. Но чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я ее узнавал. Я принял ее такой, какая она есть. Я мог с уверенностью сказать, я люблю ее. Она меня тоже любила и теперь, боясь потерять, стеснялась своей видовой принадлежности.

— Почему ты пьешь из кружки? — нарушил я слишком затянувшуюся тишину.

— Не хочу тебя шокировать. — Опускает глаза. Черт бы подрал эти ее комплексы!

— Чтобы шокировать меня, у тебя воображения не хватит. Перестань себя стесняться. Я люблю тебя такой, какая ты есть.

Ну вот, сделал признание! Как же все-таки коряво у меня это вышло!

Лиада закусила губку и уставилась мимо меня невидящим взглядом. Чурбан, ты Магистр! Выругался я на себя. Кто же таким тоном говорит о любви? Я сел перед ней на колени и уткнулся лицом в ее бедра, вдыхая ставший таким родным ее запах.

— Пожалуйста, уцелей, — тихо попросила Лиада.

— Сделаю все возможное, — серьезно пообещал я.

Проводить меня вышли все три красотки. Айрин еще хандрила. Отвыкшая от тела душа, стонала и ворочалась внутри ее тела. Зябко кутаясь в плед, Рини печально смотрела на меня своими звездными глазами, цвета индиго. Я поцеловал ее в висок. Потом на мне повисла сонная Фиалка, причитая, как маленькая девочка. "Ты должен вернуться, ты обязательно должен вернуться" — повторяла она, размазывая по заспанным глазам ненужные слезы. Лиада молча, уткнулась мне в плечо. Я обнял ее, поцеловал в рассыпанные по плечам песочные локоны, пахнущие июльскими травами, затем, бережно отстранив ее, представил Лодрем и щелкнул пальцами.

Глава 8.

Армия.

На этот раз я очутился в оружейном зале Лодрема. В этой части замка, вопреки богатой фантазии Самаэля не было никаких художественных изысков. Весь зал от мраморного пола до высоких, каменных сводов, представлял собой гигантский музей оружия. На стендах, устремлявшихся в головокружительную высь потолка, было выставлено почти все оружие, созданное когда-либо человеком, от каменного топора до современнейшей оптической винтовки с лазерным прицелом и встроенным в оптику прибором ночного видения. Некоторые экспонаты, не поместившиеся на стенды, висели в воздухе. Здесь можно было найти и боевые модели, и миниатюрные макеты крупногабаритного оружия.

Меня не интересовали смертоубийственные изобретения человечества, созданные людьми с целью убивать себе подобных. Я знал, за одной из этих стен находилось хранилище, где было скрыто другое оружие, созданное бессмертными и предназначенное для убийства бессмертных.

Босса нигде не было видно, но я помнил простую философию Самаэля, отправляясь в Лодрем, всегда попадаешь туда, где желает вас видеть его хозяин. Мне было хорошо известно, как попасть в хранилище. На одной из стен я нащупал едва выступающий камень, и нажал на него. Стена с экспонатами послушно отъехала в сторону, открывая проход в хранилище. Здесь тоже высились армады стендов. Над каждым висела аккуратная, подписанная готическим шрифтом табличка с латинскими названиями видов бессмертных, а сразу под табличкой оружие, которым можно истребить, вышеуказанный вид.

Я остановился у стенда с надписью: "Колдуны, ведьмы, знахари, ведуны, ведьмаки и прочие маги". На этом стенде было мало экспонатов. Толстая брошюра из пергамента, обложка которой была сделана из человеческой кожи и надписана кровью. В первых главах брошюры доступно растолковывалось, чем ведун отличается от ведьмака, а ведьмак от знахаря и колдуна. Дальше описывалось оружие выставленное на стенде, инструкция по его применению и эффект воздействия на тот или иной вид.

Рядом с книгой, в черном замшевом футляре, лежал ирландский меч, испещренный кельтскими письменами. По сути, убивал он именно из-за начертанных на нем символов. Я невольно потер загривок. Однажды мне уже отрубали голову ирландским мечом, правда, тот меч, не был заклят на убийство таких как я, в результате мои убийцы только зря потеряли драгоценное время.

Дальше моему взору представился обычный коробок спичек. Это был жирный намек на страшные костры инквизиции: "взвейтесь кострами ангелы ночи". Воспоминание пронзило мое сердце болью. Так погибла моя дочь. Донна… Больше разглядывать стенд со спичками я не смог.

Следующий стенд меня озадачил. Он был посвящен кровососущему племени. Здесь представлялись несколько предметов позволяющих ненадолго остановить или обездвижить вампира. Рядом со стендом стоял макет того самого хитроумного механизма, из которого я уже дважды вытаскивал своих друзей вампиров. Вот откуда Лиард взял чертежи этого устройства!

В качестве смертельного оружия, на стенде лежал гремуар. Не настоящий, всего лишь макет с чистыми листами. На обложке из черной кожи, выложенная из наполненных кровью вен, как бы светилась изнутри надпись: "Книга Судеб". Мне многое становилось понятно. Вспомнились легенды древней Эллады о бессмертных богах, которых можно было убить, вырвав страницу их судьбы из "Книги Судеб". Вспомнилась легенда, о том, как эта книга попала когда-то в руки людей, а они вместо того, чтобы истребить всех богов, решили научиться повелевать ими. Тем самым, как вы понимаете, подписали себе смертный приговор. А книга была изъята с земли и спрятана в одном из креативных, искусственно созданных миров.

Я перешел к следующему стенду. Здесь была табличка с простой надписью: "Оборотни". К нему, как и ко всем прочим, кроме вампирского стенда, прилагалась подробная инструкция. Я взял ее в руки. Обложка, традиционно изготовленная из натуральных материалов, умилила меня. Обтянутая шкурой оборотня, она походила на забавный учебник по монстрологии, из фильма про Гарри Поттера. Трогательная и пушистая, если бы не пятисантиметровый клык, использованный в качестве застежки. Я откинул с клыка петлю, сплетенную из длинной шерсти и приготовился, было погрузиться в сладкий мир убийства луни, как привычно, откуда-то из-за спины, материализовался босс.

— Приветствую тебя мой мальчик, — проговорил он приятным, звучным голосом, который так не вязался с его юношеской внешностью. На этот раз Самаэль был одет в черную военную форму Легиона Зеркального Пондемониума. Его сапоги, начищенные до зеркального блеска, так и сверкали. Он опирался на свою любимую трость, с платиновым набалдашником, в виде совы. Вот только его роскошные пепельно-русые волосы были не по-военному, небрежно разбросаны по плечам.

Я почтительно склонил голову. Следуя этикету, я не должен был говорить ни слова, до тех пор, пока не получу полагавшуюся мне взбучку. Подчиняясь правилам, я молчал.

— Я расцениваю твое молчание, как признание вины, — скорее вопросительно промолвил Самаэль. Я едва заметно кивнул, продолжая пялиться в пол и не поднимая повинно склоненной головы.

— Ты считаешь себя виноватым в том, я полагаю, что не явился ко мне, как было назначено?

Еще один виноватый кивок с моей стороны.

— Ну что ж, могу тебя утешить. В виду того, что ты не явился, выполняя задание, что уже само по себе уважительная причина, а девушка, пожелавшая представить тебя, восхитила меня своей мудростью и красотой, ты оправдан. У тебя еще будет время на изучение этого стенда чуть позже, а сейчас я хотел бы оказать тебе традиционное гостеприимство, и предложить составить мне компанию за чашечкой кофе.

* * *

— Должен признаться, я боялся этой встречи, — смущенно улыбнулся босс, когда мы удобно расположились в одной из гостиной замка. Перед нами стоял сервированный кофейными принадлежностями, маленький столик.

— Теперь ты знаешь, какое сокровище в тебе сокрыто, — печально начал он. Знаешь, что в тебе есть частица ЕГО, и значит ты сам — частица Бога. И еще теперь ты знаешь, кто я.

Он замолчал, разглядывая рисунок на кофейной чашке. Я и прежде знал: тело молодого красавца, лишь оболочка для Самаэля. Знал, что пишут о нем в летописях. Уяснил для себя за несколько веков и то, что кем бы, он не был: падшим ангелом, верховным демоном, или осколком Сантала, он, прежде всего, был порядочным человеком. Пусть и в чужой оболочке, взятой на время. И не смотря на то, что мой босс был далеко не человек, он заключал в себе лучшие человеческие качества, несвойственные подчас даже лучшим из людей.

— Да, я знаю кто вы босс. Я знал об этом на протяжении всего времени, пока служу под вашим руководством, и это не мешало мне служить вам верой и правдой, все эти века.

Красивое, юное лицо Самаэля, осветила грустная улыбка.

— Верно, Крис, верой и правдой. Теперь у тебя есть выбор.

Он замолчал, я ждал продолжения, но его не последовало.

— О каком выборе идет речь? — уточнил я, пытаясь поймать его взгляд.

— Теперь ты вправе занять мое место, а я займу твое, и буду служить тебе.

Я недоуменно сдвинул брови, не понимая, о чем это он.

— Из чего я должен выбирать?

— Теперь, после слияния с Санталом, когда тебе открылось абсолютное знание, ты сможешь вместо меня стать во главе сообщества или оставить все по-прежнему.

Я не понимал параллель. За тот же самый поступок Айрин собирались казнить, размышлял я. Но все-таки казнить против закона! Значит, наверняка существовал закон о назначении на должность главы сообщества тех, кто достиг высшей ступени мастерства и смог слиться с божественной сущностью! Верховные демоны знали об этом, но утаивали эту информацию, ведь узнай об этом их подопечные, много нашлось бы желающих занять место главы сообщества. В этом случае верховные демоны оставались не у дел, и они боялись этого!

Врать не буду, я задумался. Впервые, за много сотен лет, у меня был шанс встать на высшую ступень. Выше в Зи Пи только боги. Это был звездный пик моей карьеры. Никогда прежде, ни одно из сообществ не возглавлял человек. Конечно, я был не просто человек, я был Магистр, но все-таки, изначально я был рожден человеком. Если я выберу этот путь, мне будет подвластно перевернуть устои Зеркального Пондемониума. Я обрету безграничную власть и смогу легализовать положение Лиады и Сони, и даже Айрин, но тем самым я взбудоражу прочих верховных демонов, возглавляющих другие сообщества, а потом, скорей всего меня убьют. Зато я навечно останусь в памяти бессмертных, как герой, дерзнувший порушить все устои Зи Пи.

Во все времена с сотворения мира, демоны негласно боролись с людьми. С тех пор ничего не изменилось, и они никогда не смирятся с тем, что кто-то из смертных смог сравняться с ними. Рушить веками сложившийся уклад, дело неблагодарное. В одиночку, я не добьюсь реформ для человечества. Опыт показал, положенная на алтарь человечества жизнь, никогда не будет оценена. Люди неблагодарны, они не хотят перемен, а я не миссия развлекающий жаждущую крови толпу.

— Мессир, — обратился я к Самаэлю. — Прошу вас, встаньте со мной.

Верховный демон поднялся. На его лице не было ни тени сомнения в том, что он поступает правильно. Он на самом деле был готов уступить мне свое место. Я уже говорил, он был лучшим из людей.

— Я вижу перед собой человека одетого в форму верховного главнокомандующего Легиона. Это так Мессир? — Самаэль приложил правую руку к сердцу, и по-военному, коротко кивнул.

— Я благодарен вам за оказанную мне честь и очень горд тем, что смею быть вас достоин, но боюсь я еще не готов для того, чтобы сместить вас с должности. Я не имею вашего опыта и знаний.

Самаэль удивленно вскинул голову, не веря своим ушам. Его глаза болезненно вспыхнули надеждой.

— Полноте, Кристиан, вы живете уже больше тысячи лет и у вас достаточно опыта, чтобы возглавить сообщество.

Я отрицательно качнул головой, отметая его предложение. В моих глазах не было и тени сомнения в своем решении.

— Прошу вас простить меня мессир, но я вынужден отказаться. Мне не нужны ваши головные боли, связанные с руководством, — Самаэль улыбнулся. Я продолжил.

— До сих пор вы отлично прикрывали мне спину, и лучшего напарника у меня никогда не было. Я вверяю вам свою жизнь, сердце, честь и силу, и прошу и в дальнейшем оставаться моим генералом.

Я опустился перед ним на одно колено, приложив правую руку к сердцу, и склонил голову. Я сделал свой выбор и ждал его ответ. Верховный демон облегченно вздохнул. Этот вздох был похож на вздох ребенка, который безутешно плакал еще минуту назад, а теперь понял: страшное позади, но все еще всхлипывает и тяжело вздыхает сквозь слезы.

— Что ж Кристиан, вы сделали свой выбор, — он благодарно улыбнулся.

— Ты, — поправил я. — Если все остается по-прежнему, обращайтесь ко мне на "ты", мне так проще.

— Хорошо, Крис. Ты сделал свой выбор, следуй за мной.

Просторная площадь Лодрема, освещенная фиолетовым нереальным светом, жила. Тысячи воинов Легиона, облаченные в черную, военную форму, приветствовали нас дружным воем. При нашем приближении, они, словно подчиняясь невидимому командиру, синхронно подняли правую руку и приложили к сердцам, склоняя головы.

— Ты пришел просить у меня армию, Кристиан, — ласково сказал Самаэль. — Вот твое войско, — он обвел площадь рукой. — Лучшие из лучших — элита. Ты сможешь взять столько воинов, сколько сочтешь нужным. Вы должны атаковать луни через час, а пока прикажи своим воинам готовиться к наступлению.

Много лет прошло с тех пор, как я последний раз командовал войском, но, как говорится, мастерство не пропьешь.

— Доблестные воины, — как со стороны, услышал я свой голос. — Мне оказана великая честь вести в бой вас, лучших бойцов Легиона. Назову свое имя тем, кому оно неизвестно. Меня зовут Кристиан дю Плесси де Морган Лантье. Я — Магистр Тайной Печати и ваш главнокомандующий. Возможно, бой нам предстоит смертельный, но знайте, что Зеркальному Пондемониуму нужны ваши души, поэтому все вернуться назад. Даю вам час до выступления, приготовьтесь хорошенько. Всем вольно!

— Браво, граф, — похвалил Самаэль. — Ты не разучился вести за собой армию. Следуй за мной, у нас мало времени.

В личной гардеробной верховного демона, на бронзовой треноге висела блестяще отутюженная форма Легиона. Сомневаюсь впрочем, что ее действительно кто-то утюжил, скорее ее такой сотворили.

— Как видишь, тебя повысили в звании, — босс указал на золотые нашивки на черной ткани. — Теперь мы на равных.

Я заглянул ему в глаза.

— В званиях, да, но во всем прочем, я уступаю вам мессир, — я не льстил ему, это была правда.

Он вздохнул, отворачиваясь к окну.

— Переодевайся, Крис, а я пока изложу тебе наиболее важные вопросы. Ты хорошо изучил стенд с оборотнями?

— Честно говоря, я собирался приступить к его изучению, но был прерван.

— Полагаю мной, — Самаэль задумчиво расхаживал у окна, сцепив руки за спиной.

— Что ж, придется провести с тобой краткий курс. Видишь ли, тебе придется убить Даниэля.

— В смысле Монтэра? — озадаченно уточнил я.

— В смысле Лиарда, — подтвердил Самаэль. — Твоего бывшего собрата по оружию, и нынешнего самопровозглашенного короля сообщества Луны. Наверняка Вайолет рассказала тебе историю его рождения, я поручал ей это.

Я кивнул, застегивая последнюю пуговицу. Он продолжил.

— Согласен, обманывать не хорошо, но незаконнорожденный монарх был, пожалуй, лучший из всех, кто когда-либо правил королевством оборотней. Его настоящее имя Волконский Вячеслав Станиславович. Разумеется, Совету Концессий было известно о подмене, мало того эту подмену совершил я лично, взяв Даниэля под свою опеку. Для чего это было сделано, ты узнаешь чуть позже, пока суть не в том. Кандидатуру Волконского одобрил Совет, и его официально назначили на пост монарха. К сожалению, среди оборотней нашлись болтуны и о подмене прознали. Даниэля разыскали, и он, с помощью армии отступников, совершил в королевстве переворот и захватил власть, самостоятельно короновав себя на царствование.

Все это внесло смуту в привычный уклад. Мы согласны были на многое закрыть глаза, если бы Даниэль не преступил все возможные границы разумного. Никогда прежде оборотни не похищали моих подданных. Я говорю об Алисе, — уточнил он. — Они не только никогда не похищали молоденьких ведьм, но и вообще старались с нами не пересекаться. И это была правильная позиция.

Самаэль расхаживал, постукивая тростью по каменным плитам пола.

— Наследника у Даниэля пока нет, убрав его, мы вернем на трон прежнего короля или посадим на это место брата Даниэля, Жюслена.

— На убийство Даниэля есть официальное разрешение? — я знал ответ на свой вопрос, но я должен был его услышать.

— Нет, Кристиан. На этот счет Совет Концессий пока не давал распоряжений. Поэтому убийство должно выглядеть, как случайность. Ну, пал в бою, с кем не бывает, — мрачно усмехнулся босс, указывая мне на кресло.

— Садись, в ногах правды нет, — и, проследив за тем, как я бережно, стараясь не помять форму, опустился в кресло, спросил. — С этим все ясно?

Не люблю обнадеживать, кого бы то ни было, раньше времени. В конце концов, Лиард сильный противник. Нам случалось воевать плечом к плечу, и я знал, на что он способен.

— Постараюсь сделать все, что в моих силах. — Самаэль кивнул, опускаясь на стул рядом со мной. Мой ответ его не удовлетворил, но я видел, он понимает сложность собственного задания.

— Теперь поговорим о дамах. За все, то время пока вы бесплодно искали Айрин, медленно распутывая головоломный клубок, девочки солгали тебе всего один раз. Они сказали, что на кого-то там работают. На самом деле их помощь тебе — их личная инициатива. Никто их на это не уполномочивал. На данный момент Лиада и Вайолет объявлены вне закона, и ты знаешь за что. По закону, Айрин нужно было убить, а не спасти, — он выразительно посмотрел на меня, давая понять: он сторону закона не поддерживает.

— С тех пор, как на их досье легли Тайные Печати, хотя какие они тайные, если всем все сразу становится известно? — сделав отступление, босс улыбнулся. — Так вот, прошло уже три дня. Закон ты знаешь, и соответственно знаешь статью 52, из которой следует: ты, являясь Магистром Тайной Печати, должен был уничтожить беспредельщиц. Так как мы оба знаем, что ты этого не сделал, я обязан снять с тебя полномочия и представить тебя перед военным трибуналом в Башне Правосудия.

Самаэль замолчал, нервно поглаживая набалдашник трости. Я знал, что это означает. Он уже давно принял решение, что со мной делать и сейчас, в последний раз взвешивает все "за" и "против". Он снова вздохнул.

— Но, вместо того, чтобы заковать тебя в цепи и бросить в темницы Pondemonium Potestas, где тебе следовало дожидаться трибунала, я повысил тебя в звании и отдал тебе под командование лучших воинов Легиона.

Я опустил голову, пытаясь скрыть улыбку, но Самаэль все видел.

— Надеюсь, ты это оценишь, — заметил он.

— Я уже оценил это босс. — Он укоризненно покачал головой, но в его глазах его плясали веселые огоньки.

— Я тоже оценил твое доверие, когда ты отказался поменяться со мной местами. Как ты понимаешь у Сони и Лиады есть возможность реабилитироваться, хотя даже если по закону их и простят, они еще надолго останутся изгоями для сообщества Пьющих Кровь. Теперь поговорим обо мне, тебе и Айрин.

Сказав это, он замолчал, собираясь мыслями, потом обреченно вдохнул и заговорил.

— Думаю мой мальчик, ты понимаешь, Айрин никогда не получит амнистию. Она встречалась с богом, и знает то, о чем смертные знать не должны. Ты тоже с ним встречался и это уже вторая причина, по которой вы оба подлежите уничтожению. Скажу больше, приказ о твоем уничтожении уже официально вышел, но я сделал вид, что мне об этом еще неизвестно, кроме того, я всячески помогаю тебе. Круто, да?

Он улыбнулся мне задорной озорной улыбкой, и на мгновение я увидел перед собой совсем юного мальчишку. Мне сдавило сердце. Я понял, насколько глубока его привязанность ко мне. Он рискнул всем: своим могуществом, положением, жизнью, ради меня. Вот вам и осколок Сантала! Он знал, ради чего затеяна вся эта игра и, участвуя в ней, косвенно помогал человечеству. Человечеству, одна часть которого, считает демонов исчадиями ада, а другая в них попросту не верит!

— Зачем вы подставляете себя под удар, босс?

Самаэль грустно усмехнулся.

— Ты глубоко симпатичен мне, мой мальчик. Двум смертям не бывать, а я ведь бессмертен.

— Для бессмертных, тоже есть ад, — сказал я с болью, встречаясь с ним глазами.

— Когда оказываешься там за правое дело, он перестает страшить.

— А за правое ли дело? — мой голос предательски дрогнул. Быть убитым и вознестись к небесам, слившись с Превером, куда приятней, чем гнить заживо в искусственно созданном для бессмертных, аду.

— То, что соответствует твоим убеждениям и есть правое дело.

Против этого мне нечего было возразить. Самаэль встал и снова принялся расхаживать по комнате.

— Вернемся к теме, — подчеркивая значимость своих слов, он стукнул тростью об пол. — Сейчас тебе нужно будет внимательно изучить стенд об оборотнях, после чего выбрать из моей коллекции любое оружие, которое тебе приглянется. Я сообщу Лиаде и Соне о том, что они смогут присоединиться к армии на закате. О форме для них я позабочусь. Айрин же следует оставаться там, где она сейчас. Это для нее безопаснее всего. Вопросы есть?

Конечно. У меня была целая куча вопросов. Меня не устраивал такой расклад. Я понимал, в данный момент, Самаэль прощается со мной. Он не говорил об этом, но я это знал. Я видел, как он изо всех сил пытается это скрыть. Видел как он, всегда являвший собой эталон выдержки и спокойствия, нервно теребит трость, расхаживает взад и вперед, не находя себе места. Как будто ждет, что за ним вот-вот придут. Кого он может опасаться? Тех, кто положением выше его. Полубогов. Внезапно меня озарила идея. Черта лысого вам, трусливые полубоги!

— Да, у меня есть несколько вопросов. Известно ли вам кто из полубогов подрывает веру человечества в свои силы?

Босс задумался, решая, стоит ли в доверии ко мне идти до абсолютного конца. Его молчание длилось минуты три. Он внимательно посмотрел на меня, пытаясь определить, заслуживаю ли я абсолютного доверия, а потом просто кивнул.

— Чудесно, согласно статья 4, свода законов Зеркального Пондемониума, прямые или косвенные действия, направленные на причинение вреда человечеству, следствием которых явилась смерть более чем двадцати человек, караются полным уничтожением. Независимо от статуса, положения и сообщества. Эта статья применяется ко всем в равной степени. Она защитит вас.

— Верно, — растерянно пробормотал Самаэль. — Полубоги ведут широкомасштабную компанию. Они внушают людям мысль о том, как они слабы и ничтожны. Не веря в себя люди, доходят до крайностей, совершая самоубийства.

— Вот именно, вы должны потребовать расследование по этому факту. Если я не ошибаюсь, термин "заговорщики", употребляемый в последнее время в связи с делом Айрин, относится напрямую к ним?

Босс озадаченно кивнул. Его лицо светлело на глазах. Наконец он улыбнулся и порывисто обнял меня, похлопывая по плечу.

— Ты — гений Крис! Ты — гений! Вот кто заслуживает Тайной Печати. Вот только, вряд ли мы найдем их архивы, чтобы наложить на них Печать.

— Тоже мне проблема, — хмыкнул я. — Заведите на них вкладыши. В современных поликлиниках часто так поступают. Не могут найти карточку, заводят вкладыш, который потом можно вклеить в карту больного. Если же карточку не находят, вкладыш переплетают в жесткую обложку, и он становится карточкой.

— Вкладыш? — растерянно повторил Сэм. — Ты всех нас спас, мой мальчик. Эта форма тебе очень к лицу!

Его обеспокоенность улетучилась, а глаза, так и сияли. Видимо заговорщики-полубоги портили жизнь не только человечеству, но и моему боссу, теперь мы нашли способ заставить их заплатить за это.

Королевство Луны.

Как я и предполагал, на уточнение всех деталей и изучение стенда об оборотнях, часа оказалось мало и наступление Легиона на сибирскую тайгу, было отложено еще на часок. Теперь глаза Самаэля заговорщицки блестели, и я видел, что он задумал нечто колоссальное, и ему не терпится приступить к осуществлению задуманного. На крыльце мы тепло попрощались. Остановившись перед вытянувшимися по струнке воинами, я взмахнул рукой, и, подчиняясь мне, тысячи легионеров щелкнули пальцами.

Очевидцы нашего перемещения все-таки были. Несколько местных жителей стали свидетелями того, как из ниоткуда, в воздухе материализуются воины в незнакомой военной форме. Пришлось использовать гипноз.

У меня была телепатическая связь с каждым из воинов. Только мне, в отличие от вампиров, у которых эта функция заложена в ДНК, приходилось прилагать для этого усилие и концентрацию. Я видел глазами каждого воина, слышал все, что слышат они. В этом была моя сила и моя уязвимость. Не только мне было известно место нахождение любого легионера, каждому из них было известно, где я.

Тайга. Освещенная полуденным солнцем и напоенная ароматами весны, она была великолепна. В низинах лежал мокрый, серый, еще не растаявший снег. Под ногами расстилался ковер из еловых иголок. Уже виднелись крепкие молоденькие листочки брусники. По лесу переливались затейливые птичьи трели. Непонятно откуда бравшийся ветерок, обдувая лицо, доносил сладковатый аромат болота. Кое-где, сквозь пушистые кроны сосен пробивались солнечные лучи, высвечивая на земле небольшие пятачки опавшей хвои, украшенные первыми нежно-голубыми цветочками.

У кого-то слово: тайга вызывает смутные ассоциации с чем-то темным, страшным и не проходимым, наводненным назойливым гнусом и рысями. Мне же эта суровость северного леса не казалась страшной. Тайга напоминала мне Алису, ее выразительные глаза цвета свежей хвои, обрамленные густыми, темными ресницами. Так же как цвет сосновых крон менялся в переменчивом свете закатного солнца, глаза Алисы меняли оттенок, в зависимости от ее настроения.

Воины правого фланга заметили часовых и расстреляли по ним обойму транквилизаторов. Зеркальный Пондемониум ценил своих подданных, ему не нужны бессмысленные жертвы. Отдав мысленный приказ левому флангу, я, с сотней воинов двинулся к тяжелым воротам, за которыми скрывалось королевство луни.

Воины левого фланга, прочесывавшие лес были для меня некой страховкой от неожиданного нападения сзади. Если примерное местоположение королевства было мне известно, то о численности его подданных я имел, лишь смутное представление. Справедливый и умный король был свержен Даниэлем, от которого можно было ожидать все, что угодно. Вряд ли законопослушные жители королевства станут мешать правительственным войскам, но вот армия Даниэля, численность которой была мне неизвестна, представляла собой ядро проблем, которые, нам предстояло решить.

Я позаботился о том, чтобы каждый воин кроме пистолета с транквилизатором, вооружился новейшей разработкой оружейников Зи Пи. Легкий, скорострельный, короткоствольный автомат с минимальной отдачей, пятисотметровой дальностью поражения, оснащенный смертоносными пулями, в которые оружейники закачали жидкую смесь из нитрата серебра, ртути и тяжелого, сжиженного газа, ускорявшего распространение смертельной начинки пули, в крови.

Мы приблизились к воротам, и я заметил легионеры, чувствуя опасность, окружили меня плотным кольцом, отгораживая от нее. Перед нами высился забор, выстроенный из бревен примерно десяти сантиметров в диаметре, и примерно метров пяти в высоту. По всему периметру забора натянута военная "егоза". Дозорные вышки располагались через каждые пятьдесят метров. По моим ощущениям за забором было скрыто всего пятьсот квадратных метров. Учитывая, что это площадка была всего лишь порталом, большей площади и не было нужно.

Дозорные вышки пустовали. Молодцы ребята правого фланга, расчистили нам дорогу. Тяжелые, сваренные из стальных листов ворота, распахнулись на удивление тихо. За воротами лежало несколько тел. Не знаю, что меня насторожило, но я подошел к одному телу и перевернул его на спину. Совсем юный парнишка. На симпатичном лице застыла гримаса боли и недоумения. В его груди зияла страшная рана, из рваных краев раны, вытекала ртуть…

По моей спине пробежал противный холодок. Кто это сделал, черт бы его подрал?!! Я же приказал не стрелять боевым оружием, только снотворным! Никто не мог ослушаться приказа, я бы об этом знал. Это мог сделать только чужак, единственный чужак, затесавшийся в мое войско. Чего он хотел этим добиться? Хотел, чтобы мирные жители, узнав о том, как правительственные войска нападают и уничтожают их сыновей, поднялись на бой? Это было похоже на правду. Но для чего диверсанту втягивать мирных жителей в смертельную схватку с Легионом? Неужели в городе отсутствуют основные силы? Где же тогда королевская армия?

Мне доложили: осмотр тел окончен. Из всех охранников убиты только двое. Один из воинов правого фланга сообщил мне о поимке диверсанта, им оказался молодой оборотень. Высокий, стройный, смазливый брюнет. Как я и предполагал, на нем была форма Легиона, под которой угадывались литые мышцы, тренированного тела. Его взгляд выдавал в нем человека, привыкшего повелевать. Разбитая при задержании губа, уже регенерировала и только запекшаяся кровь, указывала на недавнюю рану.

— Зачем ты убил своих? — я задал вопрос по-русски. Оборотень поднял на меня глаза. Весь его вид говорил, он чувствует себя этаким народным героем, готовым за правое дело принять мученическую смерть. И, как положено, он героически молчал.

— Мы здесь представляем закон, ты это понимаешь? Знаешь, зачем мы здесь? — Молчание.

— Понятно, ни черта ты не знаешь. Мы не собираемся никого убивать, поэтому вооружены транквилизаторами, боевое оружие у нас только на крайний случай. Отвечай мне, почему ты убил своих?

— Я защищал свой народ. — Ну, точно, герой-освободитель!

— Защищал от кого, от собственных охранников? Непонятно тогда зачем их нужно было убивать, они делали то же самое, что и ты, защищали свой народ. Где ты взял форму Легиона?

— Это моя форма. Я принц, — он смущенно тряхнул головой. — То есть, я был принцем. Я знаю, вы пришли, чтобы убить моего отца. Я вам этого не позволю.

— Откуда ты взял эту чушь?

— А для чего еще сюда пойдет Магистр Тайной Печати?

— Ну, ты и дурак, Леонид! — В сердцах выдохнул я. Он вопросительно вскинул на меня глаза. — Какое я имею отношение к вашим подданным? Я состою в другом сообществе и не занимаюсь уничтожением тебе подобных. И потом, неужели ты подумал, что для убийства одного пленного короля я бы потащил сюда целую армию? Ты думаешь твой отец кто? Супергерой, с которым не совладать? Ты подставил свой народ парень, а не защитил его. Мы не хотели жертв, а теперь они будут. Решив, что это мы убили их родных, жители города ринутся в бой. Чтобы сдержать их ярость, снотворного может не хватить и нам придется убивать, спасая свою жизнь. Реальную угрозу для вас представляем не мы, а ваш так называемый чистокровный король. Он совершил преступление. Он похитил девушку из моего сообщества. Сегодня второй день полнолуния, и я пришел сюда с армией, потому что луни хорошие воины. Ясно тебе, что ты натворил-то теперь?

Бывший принц не поднимал глаз.

— Теперь меня будут судить? — Он был симпатичен мне, но меня разбирало зло. Откуда берутся эти герои-освободители? Мне было понятно, он хотел поднять народ против захватчиков, которыми считал нас. Но мы не были захватчиками. Мы представляли закон.

— Да, тебя будут судить, но сейчас ты можешь хоть немного искупить свою вину.

Он поднял на меня свои виноватые ясно-голубые глаза.

— Что я должен сделать?

— Раз по твоей милости теперь нас воспримут как агрессоров, тебе придется это как-то амортизировать. Объяснить своим согражданам, что мы никому не хотим зла и постарайся удержать их от сопротивления, во избежание новых жертв. Мы заберем девушку и уйдем.

— Как выглядит эта девушка?

— У нее рыжие волосы, зеленые глаза. Ее зовут Алиса.

— Ведьма?

Я кивнул.

— Для чего Монтэру ведьма?

— Неужели тебе не было известно о том, что ваш король с рождения состоял в моем сообществе, как колдун? И до недавнего времени являлся, как и я, Магистром Тайной Печати?

Леня отрицательно покачал головой.

— Алиса нужна ему, чтобы укрепить свое положение. Ему необходим наследник. Собрался ваш король жениться, а вот согласия у девушки спросить забыл.

Леня запустил сильные пальцы в роскошную каштановую гриву и недоуменно почесал затылок.

— Разве у нас, своих женщин мало? Выходит, это он навлек на нас явление Легиона?

Я кивнул.

— Тогда нужно спасать город не от вас, а от него.

— Молодец, — похвалил я. — Вот теперь абсолютно правильно мыслишь, твоя задача сказать об этом жителям города.

Леонид темпераментно закивал, полный рвения искупить свою вину.

— Я скажу, только пообещайте мне кое-что.

Я серьезно посмотрел ему в глаза.

— Если это в моих силах.

— Освободите моего отца. Он не заслуживает того, к чему его приговорили.

Наступление.

На первый взгляд город был пуст. Я приказал воинам прочесывать каждый дом, каждый подвал. У меня не хватало воображения предположить, где Даниэль может скрывать Алису. В сопровождении экс-принца и сотни воинов, я двинулся к центру города.

Подчиняясь моему приказу, легионеры нашли городской радиоузел, куда мы тот час же двинулись. К нашему приходу ребята из технического обслуживания подготовили все для прямого эфира, и я обратился к жителям королевства с просьбой не препятствовать армии, пообещал не причинять никому вреда, если нам по-хорошему выдадут девушку, насильно удерживаемую королем Даниэлем Монтэром. Я призывал город к спокойствию, объясняя, мы пришли как представители закона, а не как завоеватели. Потом с обращением к городу выступил и экс-принц.

Сюрприз ожидал нас на улице. Нашим глазам открылась весьма живописная картина: по правую сторону от нас, все пять видимых кварталов улицы, занимало мое войско, к тому времени, Легион уже полностью вошел в город. Имея телепатическую связь со всеми бойцами, я знал, те воины, которые на данный момент были вне поля моего видения, рассредоточились по примыкавшим улочкам и занимали правую половину города.

С левой стороны, грозно ощетинившись, наступали коренные жители королевства в том самом непотребном виде, о котором говорила Лиада. Кое в чем она также оказалась права, легкое песье амбре ненавязчиво повисло в воздухе. Вторые сутки полнолуния, период, когда оборотни могут контролировать свои обращения. Сто очков Даниэлю за дальновидность.

Как вы уже наверняка догадались, я, Леонид, и сопровождавшие нас воины, оказались в самом центре всей этой красоты.

— Мой генерал, — обратился ко мне один из легионеров. — Похоже, не все жители королевства слышали ваше обращение. Может быть, вернемся в здание, пока у нас есть такая возможность? Вы представляете для нас большую ценность, а там все-таки безопаснее.

— Ты, что же солдат, предлагаешь мне бросить армию? — я вперил в него грозный взгляд.

— Никак нет. Я предлагаю вам спасти свою жизнь. Руководить вы сможете и оттуда, — он ткнул пальцем на балкон третьего этажа.

— У вас с нами телепатическая связь. Погибнув, вы провалите задание и ничем не поможете девушке.

Оборотни между тем неторопливо наступали. Они понимали, даже если мы вернемся в здание, им ничего не стоит выломать дверь и вломиться туда вслед за нами. А уж с их прыгучестью, допрыгнуть до третьего этажа им раз плюнуть.

— Что скажите, принц? — обратился я к Леониду.

— Думаю, он прав. Надо скрываться, пока есть возможность.

Не дожидаясь пока мы договоримся, один из легионеров впихнул нас обратно в здание.

— Что дальше? — растерянно спросил экс-принц. Я мрачно хмурился, оценивая сложившееся положение.

— Нужно выйти на балкон. Обратишься оттуда к своим согражданам. Ты их принц, хоть и бывший, тебя они послушают.

Мы успели как раз во время. Солдаты не получая от меня никакого приказа, медленно отступали, тогда как местные жители были готовы броситься в атаку в любую минуту.

— Внимание граждане королевства Луны! — заслонив меня широкой спиной, начал Леня. Его голос грозовым раскатом прокатился по застывшим рядам противников.

— Все вы знаете меня. До недавнего времени я был вашим принцем. Как и мой отец, я защищал ваши интересы и был готов повести за собой армию на смертельную битву, спасая ваши семьи. Все мы дети Зеркального Пондемониума, он наш отец и защитник. В любом социуме должна быть власть и законы, анархия разрушительна по своей сути. Тот, кто призвал вас сопротивляться Легиону, не щадит ваши жизни. Легион здесь представляет закон. Все, что им нужно это освободить девушку, похищенную нашим законнорожденным королем.

Ветер пробежал по рядам, и некоторые жители приняли человеческое обличие.

— Если вы сейчас ринетесь в драку, будут жертвы. — Леня вынул из кармана пулю и продемонстрировал ее толпе сограждан. — Это последняя разработка оружейников Легиона. В гильзу закачен нитрат серебра, ртуть и газ. Знаете для чего газ? — он обвел взглядом притихших горожан.

— Для быстрого проникновения в кровь. Это вам не осиновый кол и не твердая пуля. Содержимое этой пули назад не извлечь. Попадание жидкого серебра в нашу кровь смертельно, поэтому я убедительно прошу вас не препятствовать правительственным войскам.

Распахнулась балконная дверь на третьем этаже, дома напротив и перед публикой явился законнорожденный король. Даниэль Монтэр собственной персоной. Пока подданные соображали, как реагировать на его величество, величество всплеснуло руками и обратилось прямо ко мне.

— Ба! Кого я вижу! Магистр Тайной Печати, граф Кристиан Дю Плесси Де Морган Лантье. Какими судьбами вас занесло в наши глухие края?

Я высунулся, было из-за широкого плеча экс-принца, как тот самый, общительный легионер заслонил меня от толпы еще и собой. Таким образом, я был скрыт от любого покушения широкими плечами двух крепких мужчин. Уязвимой оставалась только голова, которая как из-за баррикады, торчала над живой изгородью.

— Да, вот пошли мы с Легионом по грибы. В тайге говорят грибы и ягоды хороши. Идем, видим ворота пятиметровые. Дай, думаем, посмотрим, кто в тереме живет. А ты чего не рад нам, твое величество?

— Знаем мы ваши грибы, остряк-недоучка. Нечего тут законникам делать. Здесь я — единственный представитель закона.

Не удивляйтесь, откуда в моем лексиконе появился сленг. Во всем виноват маленький сын одного моего смертного приятеля. Нахватался я, теперь вот пригождается.

— А нам, знаете ли, до фонаря, в каком вы тут звании, сэр Лиард. Отпустите девушку, которую вы удерживаете насильно, и я выведу армию из города. Ваши действия незаконны.

— В чем же незаконность моего желания жениться? — усмехнулся Даниэль.

— В кодексе Зеркального Пондемониума есть статья 8, которая запрещает браки между разными представителями сообществ…

Я не успел договорить, когда на балконе появились новые лица. Бледная Алиса с перевязанной рукой, несколько охранников и смутно знакомый мне красивый брюнет. Прервусь на описание.

У внешности его величества Даниэля Монтэра не было возраста. В зависимости от того, как на его лицо падал свет, он казался то юношей, то стариком. Не таким стариком, когда лицо становится вялой дряблой маской, а таким, когда возраст светится в глазах нечеловеческой мудростью. Его длинные белые, как свежее выпавший снег волосы, были собранны в хвост. Высокий интеллектуальный лоб, интересные пропорции лица. Одет он был в серебристо-серый костюм тройку из тонкого английского сукна. Обе кисти изящных рук с длинными, тонкими пальцами, украшали перстни. На левой руке особенно выделялся тот самый перстень с александритом, а вот перстень, надетый на его правую руку, я видел впервые. Обрамленный затейливым золотым орнаментом, странный изумруд, похожий прожилками и мутностью на срез малахита, однако это был именно изумруд. Не знаю откуда, но я знал это точно. На шее монарха висел королевский медальон на толстой золотой цепи. Именно этот медальон спокон веков украшал шеи владетельных особ луни.

Стаявшую рядом с Даниэлем Алису, одели в абрикосово-розовое платье, фасона начала XIV века. Ее бледность делала ее похожей на напудренную даму того времени. В стиле моды того же времени, были уложены ее роскошные рыжие волосы. Я встретился с ней взглядом, и в моем сердце что-то с хрустом оборвалось. Ее красивые глазки, обрамленные длинными ресницами, которые я так любил, глазки цвета сосновой хвои, сменили цвет, теперь они стали яркими, как молодой осенний мох, а зрачки ненормально узкими. Я понял, почему перебинтована ее рука. Даниэль проследил за моим взглядом и удовлетворенно усмехнулся.

— Разными представителями сообществ, говоришь? — насмешливо переспросил он и обратился к горожанам.

— Жители прекрасного королевства Луны! Приветствую тех из вас, кто встал на защиту своего города. Имею честь представить вам мою невесту. Вот она, — он указал на Алису. — Проявите почтение к вашей будущей королеве.

Оборотни, как по команде склонили головы. Я перевел глаза на красавца брюнета, стаявшего за спиной Алисы. Его внешний вид свидетельствовал о том, что на этикет ему плевать. С ног до головы он был облачен в коричневую кожу, ковбой Мальборо, да и только. Поразительной глубины синие глаза в оправе густых черных ресниц. Я встретился с ним взглядом. Он сощурил глаза, и у меня создалось впечатление, что он смотрит на меня сквозь прицел. Еле заметно, очень медленно, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, он приложил правую руку к сердцу. Это был знак мне. Знак служения Зеркальному Пондемониуму. На его правой руке полыхнул перстень, символ королевской власти. Понятно, это ни кто иной, как Жюслен Монтэр собственной персоной. Он давал мне понять, что он на стороне закона и не поддерживает своего брата.

— Я обратил ее до полнолуния, — продолжал вещать Даня. — Теперь эта девушка одна из нас.

В этот момент Алиса вскинула голову, и я поймал ее виноватый взгляд.

— Надеюсь теперь Магистр, вам понятно, почему моя невеста не пойдет с вами?

Он был прав. Отныне Алиса относится к другому сообществу и если она не возражает против брака с Даниэлем, мы никак не сможем этому воспрепятствовать. Можно было отступить, но у меня были претензии к Монтэру.

— Уж не думаете ли вы, ваше величество, что обратив чужого подданного не имея на это разрешения, у вас есть шанс сохранить королевство? Вам, как никому другому, должно быть известно, что стоит мне произнести пару фраз, как сюда направятся несметные полчища солдат Легиона и сотрут ваш вид с лица земли.

Он понимал, я не шучу. Пондемониум ценит своих подданных, но наказывает непокорных. На этот раз пришла Данина очередь бледнеть, потому что прав был я. Воцарилась тягостная пауза, которую нарушил Жюслен Монтэр.

— Его величеству нет резона портить отношения с властью. Мы не хотим войны и предлагаем решить все вопросы мирным путем. Не угодно ли будет главнокомандующему и его друзьям отобедать с его величеством, тогда как местные жители окажут гостеприимство воинам почетного Легиона.

Умница принц, понимает, портить отношения с властью себе дороже. Всем нужен был тайм-аут, особенно жителям королевства. Даже во вторые сутки полнолуния. Это психология. Ночью, когда на небе всходит полная луна, они способны рвать и рушить. Днем же, когда на небе ясное солнышко, оборотни не смели в полной мере дать выход своей ярости. Короче, они тянули время, ожидая восхода луны.

Я посмотрел на часы, половина четвертого. Часа через три начнет темнеть, а через четыре, взойдет луна. Времени у нас оставалось мало. Можно конечно для подкрепления попросить армию вампиров, тогда оборотням не позавидуешь, и наверняка Даня понимает, что его подданные уступают количеством армии Зеркального Пондемониума.

Что бы я сделал на месте Дани? Убил бы Кристиана Лантье, армия останется без командира, станет уязвимей, и некому будет вызывать подкрепление, другими словами, если я соглашусь отобедать с братьями Монтэр, возможно, этот обед станет последним приемом пищи в моей жизни.

— Что скажите лейтенант? — обратился я к легионеру, все еще закрывавшему меня плечом.

— Девчонке вы все равно уже не поможете. Думаю, надо их мочить пока они не все еще обратились. — Он посмотрел на помрачневшее лицо экс-принца и поправился.

— Под словом "мочить", я подразумевал стрелять снотворным. Лишив короля поддержки, вы сможете спокойно поговорить с ним при свечах.

Мы говорили тихо, поэтому ожидавшим наш ответ королевским особам было плохо нас слышно. Но по тому, как лицо Даниэля становилось все бледней, я понял, он все-таки услышал то, чего хотел избежать. Я был согласен с лейтенантом, но прежде, чем дать приказ стрелять, мне нужно было убрать с балкона Алису.

— Я согласен, господин консул, — кивнул я Жюслену. — Принимаю ваше приглашение.

— Хорошо, господин главнокомандующий, спускайтесь, мы будем ждать вас на улице.

Троица, в сопровождении охранников, скрылась с балкона. Как только за ними закрылась дверь, я отдал приказ стрелять.

Арест.

Я видел глазами воинов, образовавшуюся из тел оборотней, свалку. Видел, как Легион уверенно теснит местных жителей, расстреливая по ним заряды снотворного. И ни на минуту не сомневался в том, что поступил правильно.

Когда троица вышла на улицу их ожидала весьма колоритная картина. Подъезд был оцеплен легионерами, а на вышедших из подъезда братьев Монтэр направлено с полсотни стволов, неизвестно, какими патронами заряженных. Законнорожденный король тоскливо покосился на свалку тел своих подданных, усыпленных транквилизаторами. О том, что легионеры вооружены транквилизаторами, а не боевыми патронами Даниэль не знал, поэтому горы тел его подданных подломили его боевой настрой. По мере того как у воинов заканчивались капсулы с транквилизатором, они возвращались в Лодрем, пополнить запасы, так что стрелять боевыми патронами нам не пришлось.

— Наверняка Лантье, ты думаешь, что победил? — Ледяным голосом уточнил Даниэль.

— Именем Зеркального Пондемониума и властью данной мне Советом Концессий, я арестовываю вас Даниэль Монтэр. Ваша невеста Алиса Белова и ваш брат Жюслен Монтэр, так же задержаны до выяснения обстоятельств.

— По какому обвинению позвольте уточнить? — со спокойной улыбкой поинтересовался Жюслен.

— По обвинению в мятеже, самоуправстве и не соблюдении кодекса сообществ. Вы самовольно обратили не простую смертную, Алиса Белова подданная сообщества магии и колдовства, возглавляемого мессиром Самаэлем. Вы держите в тюрьме прежнего короля, не позволяя ему общаться с семьей, хотя Совет Концессий короновал господина Волконского на престол и по сей день, своего решения не отменял. И, наконец, вы — Даниэль Монтэр. Вы заняли место короля, тогда как вас никто не короновал на престол. Вы самовольно взяли королевство под свое управление, что в сложившихся условиях приравнивается к оккупации.

Даниэль презрительно и гневно вперил в меня вспыхнувшие глаза.

— Эта корона принадлежит мне! Я законнорожденный наследник.

Я кивнул, соглашаясь с ним.

— Верно, но это не дает вам право творить беспредел. Вы отправитесь со мной в Башню Правосудия, где представители высшей власти рассмотрят ваши действия в рамках закона, общего для всех бессмертных.

— Итак, вы, любезный граф Лантье, намереваетесь объявить в городе военное положение? — Голос Даниэля Монтэра звучал сталью, но я чувствовал, как дрожат его интонации.

— Вы правильно меня поняли, — кивнул я.

— Не думаю, что это хорошая идея, — тихо заметил экс-принц.

— Не вижу других вариантов решения, сложившейся ситуации, — твердо ответил я.

Даниэль с нескрываемым презрением наблюдал за нашим диалогом, его брат поддерживал бледную, как облако Алису. Я понимал, в чем причина ее бледности, но пока ничем не мог ей помочь. Это только в легендах или кинофильмах достаточно убить укусившего оборотня и проклятие отпускает человека, в реальном мире этот процесс необратим.

— Вам нужно торопиться, — посоветовал экс-принц. — С наступлением ночи, действие транквилизатора сократится втрое, и ваших людей попросту разорвут.

— Вы забываете Леонид, воины Легиона не просто люди, или точнее сказать совсем не люди. Они бессмертны.

Даниэль усмехнулся.

— Неужели у колдунов есть защита от напалма? Насколько я помню, колдуны горят за милую душу.

Кровь ударила мне в лицо. Я хорошо понял его намек. Усилием воли я взял свои эмоции под контроль.

— Не хотите ли вы сказать, ваше высочество, — я умышленно обратился к Даниэлю, как к некоронованному принцу. По сути, так и было.

— Не хотите ли вы сказать, что поставили напалм на вооружение по всему королевству, ожидая меня с Легионом?

Стрела достигла цели. На лице Дани появилось зловещие выражение.

— А ты что же, Кристи, полагал я дерзну бросить вызов всему вашему поганому Пондемониуму, не позаботившись о безопасности своих горожан?

Значит, он все-таки услышал про снотворное, и считает партию еще не проигранной. Мне вспомнилась фраза из Стругацких: "вопросы нужно ставить уместно". Так вот почему город практически пуст. Основная масса армии Даниэля где-то спрятана и наверняка неплохо вооружена. Ну что ж, даже если шахматное поле нами проиграно, королю мат.

— Леонид, как я вам и обещал, ваш отец освобожден, и его уже ведут сюда.

— Вы рискуете, Магистр, — прошипел Даня. — Вы оспариваете приказы действующего короля!

Ага, когда Даня говорит мне "вы", это означает — он уважает меня как достойного противника.

— Повторяю вам еще раз, — терпеливо сказал я. — Верховный Совет Концессий и глава вашего сообщества, не короновали вас на этот пост, в отличие от сверженного вами монарха.

— Акстись, Лантье! Ты же знаешь, я чистокровный король. Черт с тобой, поехали в твою Башню Правосудия, разберемся там. Ты сам у меня сядешь навечно!

Я не стал раздражать побежденного короля скептической ухмылкой и не стал с ним спорить. В конце улицы показались легионеры, сопровождавшие экс-монарха. Я видел его, прежде, всего два раза. Первый раз, когда Самаэль обязал меня присутствовать на коронации, второй, когда Самаэль же, в добровольно-принудительном порядке добился, чтобы я сопровождал его на осенней охоте, куда мы были приглашены Габриэлем.

С тех пор король почти не изменился. Его приятное мужественное лицо осталось все таким же открытым и ласковым, а упругие тренированные мышцы, даже в заключении не утратили рельефа. В каждом его движении угадывался мощный, опытный хищник, вот только одет он был не по-королевски. Синие потертые джинсы, серый джемпер ручной вязки и удобные "рибоковские" кроссовки.

— Приветствую вас, ваше величество, — с легким поклоном обратился провозглашенный король, к законнорожденному. Его губы чуть тронула улыбка, в которой не было и тени насмешки. Это была хорошая, теплая улыбка сильного человека.

— Приветствую также генерала Кристиана Лантье. Отрадно видеть вас в столь высоком звании, граф. — Я был приятно польщен, он узнал меня. Это делало ему честь, истинно великодушный человек, внимание к приближенным — удел сильных королей.

— Доблестным воинам Легиона низкий поклон. Спасибо, что не стреляли боевыми зарядами и пощадили нас.

Когда экс-король назвал меня генералом, Даниэль презрительно поморщился. Конечно же, он сразу заметил новые нашивки на моей форме, но продолжал демонстративно называть меня Магистром, давая тем самым понять, что ни в грош не ставит решение Зи Пи о моем повышении.

Я склонил голову перед экс-королем.

— Мое почтение, господин Волконский. Именем закона объявляю вас почетным гражданином города. Отныне вы свободны и до принятия решения Советом Концессий, продолжаете оставаться королем в королевстве Луны. Однако смею вас попросить об одолжении. Необходимо чтобы вы ненадолго, отправились с нами в Pondemonium Potestas.

— Меня хотят видеть в Башне Правосудия? — Волконский удивленно вскинул брови.

— Исключительно как свидетеля, — заверил его я.

— Что ж, я весь к вашим услугам. Осмелюсь, однако, спросить, будет ли у меня возможность привести себя в подобающий вид, прежде чем я предстану перед высоким судом. — Он смущенно развел руками, демонстрируя свой простой наряд.

— У вас будет такая возможность. Прощайтесь с семьей, и мы немедленно отправляемся.

Не дожидаясь реакции Даниэля, я прикрыл губы ладонью и произнес заклинание. В следующее мгновение задержанную мной троицу опутала серебряная цепь, украшенная магическими знаками. Она полностью лишала не только магических сил, но и способности двигаться. Почему я поступил также и с Алисой? Она больше не принадлежала к моему сообществу. Укус может заставить ее подчиниться голосу крови, таким образом, Даниэль сможет ею манипулировать. Мне была не нужна бомба замедленного действия. Я встретился с ней взглядом, она понимающе прикрыла веки, и я прочел по ее губам: "все правильно".

— Леонид, — обратился я к экс-принцу. — На время отсутствия королей, вы будете временной властью. Объясните жителям королевства, что военное положение продлится до тех пор, пока Зи Пи не примет решение о том какую власть в королевстве они считают законной. Я оставлю вам полторы тысячи солдат под командованием вот этого лейтенанта, — я указал на прикрывавшего меня легионера.

— Я рядовой мой генерал, — скромно поправил он.

— Как вас зовут?

— Бенедикт, мой генерал.

— Мы с вами встречались прежде?

— Со мной нет, а вот с моим прадедом, вы состояли в ордене катаров в 1244 году.

— Как звали вашего отца лейтенант?

— Бенедикт Ле Рош, вы помните его?

Конечно, я его помнил. Отчаянный воин католической церкви, разочарованный в ней и пришедший в 1242 году в Монсегюр, замок ордена катаров. Он стал посвященным, и по имевшимся у меня сведениям, погиб во время осады замка в 1244 году.

— Ваша задача, лейтенант, продержаться пару часов. Как только начнет темнеть, я пришлю вам на смену вампиров. Вы поступаете в подчинение Леониду Волконскому, но это не лишает вас права не подчиниться ему в случае, если он попытается использовать вас в своих интересах, идущих в разрез с действующими законами Зи Пи. Все ясно?

— Так точно, мой генерал, — младший Бенедикт Ле Рош, щелкнул каблуками.

— Принц, убедите людей подчиниться.

— Доверьтесь мне, — кивнул юноша и приложил правую руку к сердцу.

Я дал ему время поговорить с отцом. Отдавая телепатические приказы воинам, я оценивал обстановку. Город подчинен и находится под полным контролем правительственной армии. По всему периметру расставлены часовые. Не считая мобильного боевого отряда состоящего из полутора тысяч легионеров, было еще оцепление вдоль стен, и усиление на воротах. Город блокирован и обездвижен. Закон надо уважать.

Высказав Лене и лейтенанту свои пожелания, я взял за руку экс-короля, коснулся знаковой цепи, опутывавшей пленников, и щелкнул пальцами.

Глава 9.

Pondemonium Potestas.

Если бы в реальном мире существовала, хоть одна подобная Башня Правосудия, гарантирую, все население планеты разгуливало бы с нимбами над головами. Я не раз бывал здесь по долгу службы, но так и не научился воспринимать эту страшную гранитную громаду, как орудие законовластия Совета Концессий.

Башня была живой. Она действительно жила своей собственной, никому неведомой жизнью. Не потому, что ее сотворили при помощи магии, а потому, что в ней не раз судили, приговаривали к смерти и заключению сильных и могущественных колдунов. В стенах Башни скопилось столько ненависти, зла, страха и отчаяния, что она обрела душу. Монументальная громадина из черного гранита научилась питаться бедой. Она жила за счет страхов своих узников. Она высасывала из них силы и души. Даже воздух здесь был насквозь пропитан ужасом. Одного взгляда на Pondemonium Potestas было достаточно, для того чтобы захотеть стать кем угодно, лишь бы никогда сюда не попадать.

Страшные лопасти стальных ворот, высотой примерно в десять метров, с ужасающим ревом разъехались в разные стороны, и нашим глазами открылся зловещий пейзаж. Мертвая, выжженная земля, обрываясь за невысокой оградой, врезалась в кроваво-багровое зарево неба. На этом невероятном, потрясающем своей ужасной красотой, фоне, красовалось архитектурное совершенство, на которое абсолютно не хотелось смотреть. Злая красота адской Башни притягивала и ужасала, хотя… и те, кто попадал сюда, были далеко не простыми смертными.

— М-да, ну и местечко, — нервно усмехнулся король, непроизвольно подернув плечами. И как бы защищаясь, скрестил на груди руки.

— Никогда не были здесь ваше величество? — Насмешливо поинтересовался я.

— Да, знаете ли, всегда был законопослушным гражданином.

Он выглядел растерянным, видимо был наслышан о Башне, но не представлял, насколько она реально ужасает, когда попадаешь сюда впервые.

— А вот и конвой, — я указал на две приближающиеся воронки смерча.

Обдав нас леденящим ветром, одна из них обхватила троицу и увлекла за собой в зловещую Башню. Вторая приняла очертания демона-надзирателя. "Следуйте за мной", — долбанула мне в голову чужая, четко оформленная мысль. Я обреченно вздохнул и, предложил королю опираться на мою руку. Ему действительно было не по себе, поэтому он, поёжившись, оперся на мою руку, и мы двинулись к Башне.

Пришли мы в себя только в фойе у жарко горевшего камина, когда вампир-надзиратель вложил в наши ладони по бокалу коньяка.

— Кристиан, вы же здесь не впервой, пора бы привыкнуть.

На лице надзирателя светилась незлая, дружеская насмешка. Ага, значит, мой пульс опять учащен. Дьявольщина! Совсем забыл снизить температуру тела, а вампиры лучше любого тонометра скажут вам и пульс и давление. Этот надзиратель был мне хорошо знаком. Его звали Марк, и он был неплохим, в сущности, парнем, если судить по человеческим меркам. Его не портила даже работа в этом проклятом месте. Он был здесь единственным существом из плоти и крови, умудрившимся не обозлиться и не деградировать, работая с таким контингентом преступников.

— Самаэль здесь, — он заговорщицки подмигнул мне. — Тебя спрашивал. Сейчас они там с судьей в бильярд режутся. Велел доложить, когда ты тут появишься. Сегодня здесь такое начнется!

Он восторженно вскинул брови и многозначительно завращал глазами, потом два раза втянув ноздрями воздух, с любопытством уставился на короля.

— А вы, мэтр Волконский, к нам какими судьбами? Мятеж в государстве?

— Вы правы, Марк, — сдержано ответил король, — это так. Добавил вам немного работы.

— Ну что вы, пустяки, — глаза вампира невольно сверкнули, и я увидел, что они смотрят друг на друга, как два давних противника. Не врага, а именно противника. Только этого сейчас и не доставало, я был вынужден вмешаться и прервать их зарождающуюся стычку.

— Марк, среди арестованных была рыжеволосая девушка, где она сейчас?

Два взгляда, лязгнув как шпаги, разомкнулись и обратились ко мне.

— Она в КПЗ. Вы, что близко знакомы? Да не волнуйся, с ней все в порядке, что мы звери что ли? — С этими словами Марк сверкнул глазами в сторону короля.

— Камера чистая, будуарного типа. Пастель мягкая, белье свежее. В КПЗ у нас все камеры уютные, чтобы преступникам было потом, с чем сравнивать, — он нехорошо усмехнулся. — Купаем их в роскоши напоследок. Хотя, к твоей рыженькой, это вряд ли относится. С ней все в порядке.

— Проводи меня к ней. — Попросил я.

— Как скажешь, но вообще-то она без сознания.

И отвечая на мой встревоженный взгляд, повторил.

— Все с ней в порядке. Такое бывает при обращении. Верно мэтр Волконский?

Король хмуро кивнул. Марк добродушно усмехнулся.

— Вот видишь, такое бывает. Давай, расслабься, зацени мой коньячок, и я тебя к ней провожу.

Жюслен Монтэр.

Марк говорил правду. Камера, в которую поместили Алису, меньше всего, напоминала камеру. Классический английский стиль убранства не блистал излишней роскошью, однако не каждый дорогой отель в реальном мире мог потягаться с камерой красотой и четкостью стилевых композиций.

Самым ярким пятном в комнате была кровать с атласным балдахином. Алиса лежала четко по центру и все еще была без сознания. Я заглянул в ее лицо, на нем застыло выражение тревоги и отчаяния. Ее организм бросил все ресурсы на борьбу с неизвестным вирусом, и иммунитет сопротивлялся, выжимая из хрупкого тела все возможные силы. Где-то глубоко в подсознании билась мысль, что бой уже проигран, но кровяные тельца ни на миг не прекращали дробить чужеродные частицы всепожирающего монстра. Я ничем не мог ей помочь, но мне нужна была ее память. Я сел рядом с ней на край кровати и положил руку ей на лоб…

Меня бросило в жар, по коже побежали мурашки озноба, и я увидел события ее глазами.

Весенняя тайга, подсвеченная ласковым утренним солнцем. Алиса одна, растерянна и напугана. Из-за деревьев выходит Даниэль. Он облачен в королевский охотничий костюм, поверх которого надета длинная норковая безрукавка, свободно спадающая до сапог. Его белые волосы собранны в хвост, а на лице холодное любопытство. Алиса стоит босиком на холодной, влажной от росы земле, зябко обнимая себя за голые плечи. На ней все та же сорочка, в которой ее выкрали из моего дома. Монтэр медленно подходит к ней, наслаждаясь ее беспомощностью и страхом. Неожиданно он выбрасывает руку вперед и разрывает тонкий шелк на ее груди. Алиса вскрикивает, и Монтэр подхватывает ее на руки. Потом темнота. Она потеряла сознание.

Вспышка. Новая картинка. Алиса лежит на длинном столе в обеденном зале. Судя по тому, что вокруг только каменные стены, освященные чадящим светом факелов, здесь когда-то проводили пиры для королевских воинов. Да, именно так, это не королевский обеденный зал, это обеденный зал его воинов. Алиса не может пошевелиться, тело ее не слушается и ничего не чувствует. Она обнажена, ее глаза открыты. Сильные руки Монтэра гладят ее кожу. Вот пижон, даже лапая девушку, не мог снять свои перстни! В гневе подумалось мне. Больше всего ей запомнился тот, что с мутным изумрудом. Собираясь ее изнасиловать, он распахивает полы безрукавки и в этот момент кто-то стучит в дверь. Очевидно, визитер принес важные вести, потому что бросив Алису, Монтэр выходит из зала. Снова темнота, она опять без сознания.

Следующая картинка. Она все там же на столе, над ней склоняется луни. Я узнал его, это Жюслен Монтэр. Он насилует Алису, а она удивлена, что не чувствует боли и не понимает почему у него такое злое лицо. Это единственная мысль, которая в этот момент долбит ее в виски: почему у него такое злое лицо и почему его красивые глаза смотрят на нее с таким жестоким, холодным презрением? Еще один обморок.

Вспышка и еще одна картинка оживает. Она приходит в себя на большой кровати. Впервые за долгое время бесчувствия, тело ей подчинилось. Чем же они ее опоили, что эффект держался так долго? На ней шелковая васильковая сорочка, спадающие по спине волосы, тщательно причесаны. Алиса берется рукой за ручку двери и в этот момент дверь распахивается. Даня. Алиса пытается оттолкнуть его с дороги, но он с нечеловеческой силой отбрасывает ее назад на кровать. Легкий порыв ветра, и пред ней уже не человек. Алиса кричит от ужаса, забиваясь под одеяло. Монтэр запрыгивает на кровать. Его оскаленная пасть почти коснулась ее лица. Она пытается его оттолкнуть, и он вцепляется зубами ей в руку…

В следующей ожившей картинке я вижу себя ее глазами. Понятно, дальше были события, в которых я сам принимал участие. Я убрал руку с ее лба. В камеру вошел Самаэль.

— Мне доложили, что ты здесь, Кристиан.

Он выдержал паузу, наблюдая за выражением моего лица. Потом шагнул ко мне, и по-отечески обнял.

— Все было так, как должно было быть. Не кори себя. В том, что случилось, нет твоей вины.

Я понимал, он прав, но странное чувство в груди было столь сильным, что к глазам подступили слезы. В этом чувстве была: жалость к девочке, ярость на мерзких ублюдков, сотворивших с ней такое, злость на собственное бессилие и дикое желание свернуть мразям шеи.

— Гнев не лучший советчик, — как будто издалека прозвучал голос Самаэля. Я взглянул на Алису. Она открыла глаза. Увидев меня, она обрадовано вскочила, кинулась ко мне и повисла у меня на шее.

— Ты пришел! Наконец-то, я знала, что ты придешь за мной Крис! Я скучала! Я так по тебе скучала! Мне было страшно, они меня мучили. Никому больше никогда меня не отдавай!

Она крепко стиснула меня, не прекращая причитать.

— Они обижали меня, Кристи. Мне было плохо, словно сама не своя. Ты же спасешь меня, правда? Я знала всегда-всегда, что ты меня не бросил. Только когда на меня цепочку надели, а потом в воронку засосало, я думала все конец. А ты пришел за мной!

Она плакала и целовала меня в щеки и в шею. Я тупо гладил ее по волосам, вдыхая горьковатый аромат хвои, чувствуя, как по моим щекам текут непрошеные слезы. Самаэль деликатно отвернулся к двери, но все-таки не вышел из камеры. Это означало только одно, он планировал выйти отсюда со мной.

— Я должна тебе кое-что сказать, только ты не волнуйся, — быстро зашептала Алиса. — Я не уверена, потому что совсем не чувствовала свое тело, но мне кажется, меня изнасиловали.

Какой реакции она от меня ждала? Отчаяния, ярости, жалости? Я не знал, поэтому еще крепче сжал ее, отгораживая от всех.

— Со мной все в порядке, только кости ноют. Девчонки говорили, что это больно, а я ничегошеньки не почувствовала. Ты не переживай, это к лучшему, а то Лиадка все напрягалась. Ты ведь мне помочь обещал, а теперь не придется.

Неожиданно, Самаэль рванул меня к двери, отбрасывая от меня закрутившийся волчок. И в долю секунды, еле успев, захлопнул у меня перед носом дверь камеры.

— В следующий раз, — наставительно выпалил он, — будь осторожней! Это уже не та юная девочка, которую ты знал прежде. Это оборотень, который пока еще не умеет управлять своими обращениями и инстинктами.

В подтверждение его слов из-за закрытой двери раздался рык, который плавно перерос в вой. Потом по двери залязгали когти. Я отодвинул железную заслонку, и нос к носу встретился с Алисой, в новом, ужасающем обличие. Нас разделяли толстенные прутья, встроенные в смотровое окно и она ничем не могла повредить мне. Два пылающих зеленым адским огнем, глаза, не отрываясь, смотрели на меня. Самаэль оттолкнул меня и закрыл задвижку.

— Не волнуйся, до слушанья ее приведут в чувство.

Я опустил голову, пытаясь скрыть лицо так, чтобы он не видел моих предательских слез. Глубоко выдохнув, я со всей силы ударил по стене, пытаясь выместить свой гнев и боль, перед глазами стояла картинка с изображением той чистой, хрупкой девочки, какой была Алиса до встречи со мной. Самаэль понимающе ждал, немного отвернувшись в сторону. Он не хотел меня смущать и прекрасно понимал мои чувства. Я еще раз глубоко вздохнул, выдыхая облако гнева.

— Когда начало? — сталью прозвенел мой ставший внезапно хриплым, голос.

— Через полтора часа, — тихо ответил Самаэль. — Для тебя приготовили комнату, Крис. Ту самую, где ты всегда здесь гостил.

Мы направились к лестнице, ведущей на второй этаж, туда, где обычно размещались существа из плоти и крови. Мои апартаменты никому никогда не сдавали. С моего первого визита, их закрепили за мной навечно. Все вещи лежали на своих местах, оставив на каминной полке коробок спичек, я находил его на прежнем месте, вернувшись через месяц. В гардеробе всегда висела чистая, отутюженная одежда моего неизменного размера. Правда на этот раз вместо формы Магистра Тайной Печати, меня ожидала сверкающая новизной форма генерала Легиона. Да, слухи разносятся быстро.

В гостиной комнате меня уже ждал накрытый стол, традиционно сверкая изысканной сервировкой и множеством блюд. Некоторые разочаровавшиеся в жизни Креаторы, работали здесь в обслуге и исправно выполняли свою работу. Предстоящее судебное слушанье могло стать последним в моей жизни и те полтора часа, что остались до начала, я решил посветить подведению итогов.

Я прожил хорошую, очень долгую жизнь. Любой смертный умер бы от зависти, если бы я только смог о ней рассказать. Я знал многих людей, которым после смерти больше не было равных. Я был балован любовью прекраснейших женщин и был женат на одной из них. Я вырастил дочь с кристально-чистой душой. И много сил отдал на служение человечеству, которое обо мне и слыхом не слыхивало. Мне многое удалось повидать, и не раз я бывал за гранью жизни.

Смерть не страшила меня, я всегда был к ней готов, но я слишком любил этот мир. Я слишком любил жизнь, чтобы смириться с мыслью о смерти. Множество воспоминаний слайдами сменялись в моей голове, пока я с наслаждением плескался под душем. Множество лиц знакомых и родных, как во сне проплывали перед глазами, пока я докрасна, растирал кожу жестким махровым полотенцем. События, встречи, любимые женщины… Я даже поразился, насколько велик объем моей памяти. Я не думал о Лиаде, Вайолет и Алисе, я подводил итоги того, что казалось, закрыто вуалью времени.

Когда, предварительно постучавшись, ко мне вошел конвоир, я был абсолютно готов к любому повороту событий. Конвоир отдал мне честь и предложил проследовать за ним.

Трудно описать какие мысли вертелись в моей голове, пока мы шли к залу суда. Скорее их не было вовсе. Мне был знаком этот путь по неописуемой красоты коридорам, освещенным сумеречным светом, но я впервые ощутил на себе, ту безысходную обреченность, что испытывали все, кого, проводили здесь под конвоем. Сейчас, по этим коридорам, на суд вели меня. Генерала Легиона, приговоренного к ликвидации.

Коридор подходил к концу и, минуя очередной поворот, мы оказались возле устрашающих массивных дверей зала суда. Двери эти, хоть и были единым живым организмом вместе с Башней, все-таки имели свою собственную душу. В зависимости от того, кто проходил через них они: стонали, вздыхали, ревели; производя на и без того, запуганных обвиняемых, тягостное впечатление. Сделав мне знак остановиться, конвоир повернул ко мне свой призрачный лик и заговорил.

— По закону, я должен надеть на вас вот это, — он продемонстрировал мне золотую цепь с магическими символами, предназначенную для того, чтобы лишить меня любой попытки колдовства.

— Но я этого делать не буду. Я давно наблюдаю за вами, генерал и думаю, вашего слова будет вполне достаточно. Вы можете дать мне слово не применять колдовство, мой генерал?

Я внимательно посмотрел в туманные черты конвоира и узнал в нем своего солдата, одного из тех, что под моим командованием когда-то служил правому делу Зи Пи, и доблестно погиб в бою.

— Я даю вам слово, солдат. — Он кивнул.

— Мне этого достаточно, входите.

Двери зала жалобно всхлипнули, впуская меня внутрь.

Суд.

Самый древний зал суда из всех, что мне доводилось видеть, красотой, величаем и торжественностью, мог бы переплюнуть любой театр в подлунном мире. Иначе и быть не могло, ведь здесь решались судьбы бессмертных.

Мой конвоир, светясь как факел рыжим огнем сожаления, подвел меня к скамье смертников. Все верно, на моем архиве лежит Тайная Печать.

Здесь уже сидели мои товарищи по несчастью: Айрин, Соня и Лиада. Самаэль вместе с другими верховными демонами и полубогами сидел в первом ряду. Только в отличие от остальных, с краю, ближе всех к скамье обвиняемых. Это место он занял сам, и я знал почему. Его, как и меня, не страшил этот суд, потому что этот суд был самым правдивым и честным. Здесь не имеет значение жалобный и трогательный вид. Кто как выглядит вообще не важно. Судью не подкупить обаянием или деньгами, потому что судьей здесь был Креатор. А Креаторам, как вы уже знаете, известно все обо всем. От них невозможно ничего утаить, их не обмануть ложными уликами и купленными свидетелями. В этом суде обвиняемым не мог помочь лживый, красноречивый адвокат, а прокурор не мог утопить невиновного. Все решал всемогущий судья. Выше этого суда инстанций не существует.

Я сел на свободный край скамьи рядом с Айрин. Лиада взмахнула пальчиками, приветствуя меня, а Вайолет слабо улыбнулась. VIP места главных обвиняемых пока пустовали, но стоило мне обратить на это внимание, как в дверях показался конвой, сопровождавший королевскую троицу: Жюслена Монтэра, Даниэля Монтэра, и Алису.

Жюслен бесстрашно сверкал ярко-синими глазами, которые так понравились Алисе. Даниэль нашел меня взглядом и злобно, словно в оскале, вздернул верхнюю губу. Алису снова чем-то опоили. Двигалась она медленно, переводя туманный взгляд по сторонам. Вряд ли она вообще понимала, где находится. Руки всех троих были оплетены золотыми цепями с символами. Я перевел взгляд на своих девочек, на их руках тоже сверкал драгоценный металл. Понятно, значит я один такой избранный, удерживаемый от собственных способностей только честным словом, данным старому солдату.

Зал заполнился до отказа. В основном здесь были представители трех сообществ, тех самых от которых обвиняли нас: оборотни, вампиры и колдуны. Здесь находились представители и других сообществ, но рассмотреть каких именно, у меня уже не было времени.

Яростный звук фанфар огласил зал, предвосхищая приход судьи, и словно по невидимой команде, все присутствующие встали. Воздух едва всколыхнулся, и на судейском кресле материализовался старейший Креатор планеты. Вот, с кем мой босс играл в бильярд. В отличие от Марлы, судья не менял обличие, твердо придерживаясь подходящей случаю оболочки. Легким кивком, он позволил всем сесть, а удар гонга возвестил о начале слушанья.

— Сегодня, тридцатого дня созвездия Тельца, тринадцать миллиардов девятьсот миллионов шестьсот тысяч пятьсот двадцать седьмого года со дня создания Концессий, объявляю слушанье по делу о заговорщиках открытым. — Оповестил звучный голос прокурора.

Значит все-таки "дело о заговорщиках", а не "взбунтовавшихся главах сообществ" или "ведьме отступнице", уже хорошо.

Дальше прокурор зачитывал список обвиняемых, а потом имена приговоренных к смерти. Наши имена. На лицах девочек не дрогнул не один мускул, только Вайолет побледнела еще больше, а ее изумительные, фиолетовые глаза, полыхнули бунтарским пламенем.

Логика подсказывала мне, что сейчас должны прозвучать имена тех самых заговорщиках, которые год за годом планомерно уничтожали человечество, нарушая древние законы, но прокурор нервно хлопнув ладонями по трибуне, объявил, что вызывает приговоренную к уничтожению графиню Дю Плесси Де Морган Лантье, в качестве ответчика по данному делу. Это что же происходит, Айрин обвиняют в том, что она входит в список заговорщиков? Это еще что за чепуха?!!

Высоко вздернув хорошенький носик, Рини пошла между рядами, строгий деловой костюм выигрышно подчеркивал ее стройную фигурку. Узкая юбка чуть выше колен, короткий приталенный пиджачок, изящные туфельки на высоких металлических шпильках, затянутые в сложный узел волосы без всяких украшений, строго, по-деловому.

Она встала за кафедру, положила перед собой скованные золотой цепью руки, и с достоинством расправила плечи. Защитник Башни Правосудия по-стариковски кашлянул и открыл первую страницу пухлого дела Айрин.

— Ваша честь, графиня Лантье отказалась нанимать своего адвоката, поэтому представлять ее буду я. Нет нужды описывать ее биографию со дня рождения, начну с главных событий имеющих отношение к данному делу.

Пытаясь воскресить свою дочь Донну Лантье, сожженную доминиканским орденом инквизиторов по обвинению в колдовстве, Айрин Лантье, не испросив на то соизволения Совета Концессий, воссоздала тело дочери из пепла. Надо сказать, что душа Донны Лантье была кристально-чистой, в чем очевидна заслуга ее родителей, — он многозначительно крякнул, обводя зал взглядом.

— Когда тело девочки было сожжено, ее душа немедленно была возвращена к Преверу. Таким образом, воссоздав тело дочери, графиня Лантье не смогла вернуть в него душу. Пытаясь найти для восстановленного тела душу, Лантье убила восьмерых юных девушек, но желаемого результата не достигла. Не поставив в известность главу своего сообщества мессира Самаэля, минуя Совет Концессий, Лантье заключила соглашение с богом Санталом.

Соглашение заключалось о том, что Лантье обязалась служить Санталу по мере своих сил и возможностей, за что бог даровал ей душу для тела ее дочери, и обещал Лантье способствовать во всех ее начинаниях. Хочу обратить внимание суда на тот факт, что воскрешая из пепла тело своей дочери, графиня так же возродила из пепла всех сожженных вместе с Донной женщин. Графиня Лантье наделила их магическими способностями, таким образом, Зеркальный Пондемониум получил в свои ряды исполнительных, способных и надежных подданных.

В ту же ночь, графиня нашла виновного в смерти ее дочери и еще многих невинных жертв религиозной паранойи. Она наказала фанатика и запугала его настолько, что он добровольно выпустил на свободу несколько десятков женщин и девиц, обвиненных в колдовстве, томившихся в инквизиторских темницах. Таким образом, несколько десятков женщин были спасены. Прошу вас обратить внимание на то, что самовольное взаимодействие с богом Санталом, единственный, тяжкий проступок графини Лантье.

Адвокат замолчал, слово взял прокурор.

— Ваша честь, прошу вас обратить внимание на то, что, вдохнув в тело своей дочери душу, подаренную Санталом, Айрин Лантье сделала ее вампиром.

— Это так? — это был первый вопрос, заданный судьей и относился он к Михаэлю.

Верховный демон встал и кивнул.

— Да, ваша честь, Донна Лантье пополнила ряды моих подданных.

— Была ли она в тягость вашему сообществу? — Михаэль пожал плечами.

— Она стала настоящим вампиром. Мои подданные не могут стать мне в тягость. За все время моего главенства над сообществом, я лично всего лишь пять раз накладывал Тайную Печать на архивы своих подданных, в остальных случаях, все дела визировал Совет Концессий.

Судья кивнул, и верховный демон снова сел на свое место. Прокурор задумчиво постучал пальцами по столу и продолжил.

— Защитник опустил так же тот факт, что графиня долгие годы преследовала клан вампиров с целью стать одной из представителей этого сообщества и даже состояла в преступной связи с бароном Куртом де Лингстремом.

Ух ты, Курт тоже здесь! Судья без труда отыскал его глазами.

— Это правда, барон?

— Да, ваша честь. — Курт бросил на меня короткий взгляд и чуть склонил голову в знак приветствия.

— Почему вы не обратили Айрин? — Взгляд судьи светится интересом.

— Мне запретили это делать ваша честь.

Судья удивленно вскинул брови.

— Кто запретил?

— Мессир Михаэль.

Под пристальным взглядом судьи мессир спал с лица.

— Мессир Михаэль, объясните суду, почему вы запретили обращать Айрин Лантье?

— Я подумал, что вампир, наделенный способностями к колдовству, может стать неуправляемым и потом это как двойное гражданство, — он неопределенно развел руками. — Никогда прежде в сообществе Пьющих Кровь, такое не практиковалось.

— Разрешите добавить ваша честь, — вставая, сказал Самаэль. — Это было наше общее решение.

— Интересное какое-то решение, — проворчал судья. — Вместо того, чтобы решить проблему, вы ее только удвоили. Вот объясните-ка мне, разве Айрин Лантье виновата в том, что она хорошая мать? Позволили бы ей быть с ребенком, и не было бы ее слияния с Санталом, и не преследовала бы она веками клан вампиров, а занималась бы делами, например, служила бы Михаэлю, и на благо Зеркального Пондемониума.

— Думаю теперь, суду понятно, почему на дело Айрин Лантье наложили Тайную Печать? — Не во время встрял прокурор.

— Нет, суду не понятно, — издевательским тоном произнес судья. — Огласите обвинение в соответствии с формой.

Вот так, прокурора поставили на место. Я сжал кулаки, глядя на мою когда-то горячо любимую девочку. Она по-прежнему высоко держала носик, сохраняя на лице самое бесстрастное выражение. Да, держится она великолепно, как звонкая, туго натянутая струнка. Только тонкие пальцы ее нервно подрагивали, выдавая волнение.

Лиада отвлекла мое внимание от Айрин тихим позвякиванием, сковывающей ее руки цепочки. Взглянув на нее и Соню я, наконец, обратил внимание на то, как они одеты. У обоих скромный макияж, убранные со лба волосы. Обычный "мокрый" беспорядок на Сониных волосах превратился в гладко зачесанную укладку а-ля Тринити. Одета она была тоже соответственно. Узкие кожаные штаны, лаковая майка и приталенный, чуть ниже бедра, кожаный пиджак. Мощные ботинки в стиле "милитари" завершали картину "вариации на тему "Матрицы"". Соня сняла весь свой агрессивный пирсинг, подчеркивая этим, что она взрослая девочка на важном задании.

Лиада выглядела более женственно. Вместо пиджака и майки, как у Сони, жесткий кожаный корсет, отделанный по краю лифа узкими металлическими пластинами, из-под корсета непокорно выбивалась белая шелковая рубашка в том же, средневековом стиле времен жестких корсетов, черные лаковые штаны и тяжелые ботинки, как у Вайолет.

Одного взгляда на них мне было достаточно, чтобы понять: без боя они не сдадутся. А наручники? Да плевать они хотели на наручники. Сверкнув в мою сторону арктическим льдом и фиолетовым неоном, они хладнокровно вперили взгляды в прокурора. Я нашел глазами Курта и, поймав его взгляд, убедился, что в его глазах так же сверкают молнии. Все ясно, вампиры решили устроить мочилово. Но ведь судья Креатор, он должен все знать наперед! Что-то непонятное замышлялось сегодня в этом зале. Марк меня предупреждал: не простое слушанье сегодня предстоит.

Я перевел взгляд на судью. Он недовольно буравил глазами замешкавшегося прокурора, но в целом был спокоен и настроен добродушно. Хотя черт их знает этих Креаторов, может это всего лишь маска.

— Вы готовы обвинитель? — Похоже, судья потерял терпение.

— Да, ваша честь. — От волнения прокурор пропотел.

— Так читайте, по каким статьям вы выдвигаете обвинение.

Прокурор смущенно икнул и, приняв максимально суровый вид, принялся зачитывать с листа.

— Графиня Айрин Дю Плесси Де Морган Лантье обвиняется по статье 4 свода законов Зеркального Пондемониума, которая предусматривает ответственность за прямые действия направленные на причинение вреда человечеству. По статье 29, предусматривающей ответственность за вмешательство в деятельность других сообществ. И по статье 51, за слияние с божественной сущностью без одобрения верховного Совета Концессий. Я думаю, выступление мессира Самаэля добавит обвинений в мой скромный список. У меня все, ваша честь.

Судья перевел взгляд на моего босса.

— Мессир Самаэль, есть ли вам что добавить к обвинению или защите вашей подданной?

Самаэль поднялся, задумчиво провел рукой по волосам и встретился глазами с судьей.

— Я не буду добавлять обвинений графине Лантье. В защиту хочу сказать: она умная, могущественная и опытная колдунья. Я не хочу ее смерти. Она участвовала в выполнении задания, о котором вам, ваша честь, хорошо известно. Мне не понятна обеспокоенность прокурора о слиянии графини с божественной сущностью, хотелось бы понять суть. Что с того, что ей многое теперь известно? Чем нам могут повредить ее знания? Что плохого, по мнению прокурора, она сделает, обладая этими знаниями? Расскажет людям об их божественной душе? Чушь, — он отмахнулся, показывая, что не воспринимает обвинение по 51-ой статье всерьез. — Я считаю, что графиня будет очень полезна Зи Пи в дальнейшем и прошу судью о снисхождении.

— Суду все понятно, садитесь мессир Самаэль. Прошу графиню пока занять свое место.

Адвокат обреченно вздохнул.

— Суд вызывает приговоренного к уничтожению генерала Кристиана Дю Плесси Де Морган Лантье, в качестве ответчика по данному делу.

Лиада протянула руку и стиснула мои пальцы. Поднимаясь со скамьи, я встретился взглядом с Даней. Усмехнувшись, он провел большим пальцем по своему горлу, давая понять, что теперь мне конец. И последние станут первыми, это точно. Еще недавно я сам был законом, теперь я преступник, приговоренный к уничтожению.

Вставая за кафедру, я привычно кивнул прокурору, он автоматически кивнул мне в ответ, но тут же опомнился и отвернулся. Первым заговорил судья.

— Чертовски странно вас видеть в качестве ответчика, генерал Лантье.

Я кивнул, соглашаясь с ним, мне самому до одури странно, но я поступил так, как был должен и ни о чем не жалею.

На этот раз первым слово взял прокурор.

— Генерал Кристиан Дю Плесси Де Морган Лантье обвиняется в том, что повергнув сомнению приговор о ликвидации своей жены Айрин Лантье, начал собственное расследование. Это свидетельствует о его неуважении в отношении решения Совета Концессий, об уничтожении графини Лантье. В результате расследования, в котором не было нужды, Кристиан Лантье привлек к этому делу смертную, совсем юную девочку — Алису Белову. Девочка для таких испытаний еще слишком юна. Обычно в сообщество мессира Самаэля попадают уже зрелые люди. Граф подверг жизнь девочки опасности ради того, чтобы она помогла ему сотворить зеркало мира. Посмотрите, что теперь с ней стало. — Прокурор указал на белоснежную Алису, которая в любой момент была готова снова упасть в обморок.

— Далее. Напомню, до недавнего времени Кристиан Лантье являлся Магистром Тайной Печати. Он знал о том, что помогавшие ему мадмуазель Вайолет Лэнд и баронесса Лиада Лингстрем, находятся в розыске и, тем не менее, вопреки статье 21, поправке 3, он помешал Воинам Печати из сообщества мессира Михаэля, привести приговор в исполнение. Это так, господа?

Из зала поднялись те самые два вампира, что таскались за мной в аэропорту.

— Да это так. Он помешал нам. — Хором подтвердили они.

— В соответствии со статьей 52, Кристиан Лантье должен был уничтожить приговоренных на третий день, когда их объявили в розыск для всех сообществ, однако он этого не сделал, чем и заслужил Тайную Печать на свой архив. Так же был зарегистрирован факт слияния господина Лантье с божественной сущностью, опять таки вопреки запрету Совета Концессий. Вот вам яркий пример, что называется: "муж и жена — одна Сатана".

Я не слушал обвинителя, меня осенила мысль. Прокурор сказал, что Лиада — баронесса де Лингстрем. Я знал, что моя золотоволосая любовь знатного происхождения, но до сих пор мне не было дела до выяснения точного титула. Она была просто моя Ли, моя голубоглазая любовь. Он еще сказал барон Курт Лингстрем? Мне стало плохо. Неужели Курт ее муж? Выходит мы что, свингеры, поменявшиеся партнерами?

— Имеете ли вы Кристиан, что-нибудь сказать в свою защиту? — Ласково обратился ко мне судья.

— Да, ваша честь. Законы Зеркального Пондемониума строги к посвященным. Я действительно использовал при расследовании нетрадиционные методы, следствием которых стало то, что девочка Алиса на той скамье, сидит сейчас еле живая, а я выступаю здесь в столь непривычной для меня роли. Я не отрицаю, факт моего слияния с божественной сущностью, но это была необходимая мера. Мне было поручено найти графиню Лантье, и я ее нашел. Я не хочу просить суд о снисхождении и перечислять свои заслуги, о которых вам, ваша честь и без того прекрасно известно. Я помню о том, что этот суд самый мудрый и объективный в подлунном мире, поэтому я без страха вверяю свою судьбу на ваше усмотрение, ваша честь.

Дальше выступал адвокат. Он хвалил меня, выставляя ангелом во плоти, но я почти не слушал его, погрузившись в свои мысли. Я думал о Лиаде, вспоминал, как они дрались с Куртом под потолком в особняке. С какой жестокостью Лиада отбивала у него Айрин и прогоняла меня вместе с ней. Мне вспомнились ее слова: "увози свою жену подальше". Все становилось на свои места.

— Мне все ясно. Кристиан, вы можете занять свое место, — прозвучал голос судьи и я покинул трибуну.

Следующим вызвали Даню. Может быть, последовательность, с которой мы по очереди вставали за трибуну, определялась тяжестью совершенных нами преступлений. Наполняя каждый свой жест истинно королевским достоинством, король Даниэль Монтэр предстал перед судом.

— Известно ли вам, мессир Монтэр, в чем вас обвиняют? — почтительно осведомился судья. Монтэр едва заметно кивнул.

— Я догадываюсь, ваша честь.

— Господин прокурор, зачитайте королю, в чем его обвиняют. — На этот раз ласковый голос старейшего Креатора планеты, ясно давал понять, что Даня попал…

Почувствовав настрой судьи, прокурор откашлялся и уверенно начал зачитывать текст.

— Его величество мессир Даниэль Монтэр обвиняется в том, что оспорив решение Совета Концессий и действующего главы королевства Луны мессира Габриэля, самовольно сверг правление действующего короля Константина Волконского. Мессир Монтэр самовольно короновал себя и, именуя себя королем, вершил удобное ему правосудие. Он обвиняется в том, что похитил юную подданную мессира Самаэля, и обратил ее, не испросив на то согласие высших инстанций. Он нанес физические повреждения и насильно удерживал в заложниках подданную мессира Михаэля, Лиаду Лингстрем.

— И правильно делал, исходя из закона, — глубокомысленно заметил судья. — Лиада Лингстрем тогда уже была приговорена, так что мессир Монтэр поступал правильно. А вот Алиса действительно пострадала. Ее здоровью нанесен ущерб и процесс уже необратим. Вот на что нужно делать акцент, господин прокурор. Мессир Монтэр, Алиса дала вам согласие, на то чтобы вы ее обратили?

— Нет, ваша честь. Я обратил ее по собственной инициативе.

— Бедная девочка, — прошептала Лиада, нервно втягивая и вновь выпуская свои хищные когти.

— Продолжайте прокурор, — устало сказал судья. Уставать Креаторы не умеют и это только одна из масок.

— Мессир Монтэр обвиняется так же в том, что участвовал в преступном сговоре, и имеет непосредственное отношение к слушаемому делу.

— Достаточно, — судья устало взмахнул рукой. — Что у вас адвокат?

Судейский защитник открыл, было, рот, но Даниэль перебил его.

— Я не нуждаюсь в представителях, ваша честь. Я король и мои интересы, это интересы моего народа. Меня обвиняют в том, что я творю беззаконье, но все что я хочу, это благополучие для своих подданных. Я не знаю ни одного короля за всю историю цивилизации, который по всем законам был бы безупречен. Я признаю, что не во всем прав и не во всем идеален, но я король, ваша честь. Истинный и законнорожденный.

Судья бросил на него заинтересованный взгляд и кивнул.

— Хорошо, Даниэль, я подумаю над вашими словами, а пока займите ваше место. Следующим суд вызывает принца Жюслена Монтера.

Красавец брюнет с ярко-синими глазами и волчьим прищуром, уверенно поднялся со скамьи и двинулся к трибуне. Его движения и осанка, выдавали в нем истинного принца, который в будущем обречен, стать королем. В отличие от Даниэля, жесты которого были претенциозно пафосными, его брат казался естественным. И вот этот самый красавец, долбанный законнорожденный принц, изнасиловал нашу Алису!

— Я сильно разочарован в вас, Жюслен. — С сожалением сказал судья. Монтэр вскинул на него глаза.

— Я попытаюсь оправдаться, ваша честь. — Судья с сомнением покачал головой.

— Надеюсь, что вам это удастся.

Прокурор зловеще откашлялся, и шоу началось.

— Мессир Монтэр, вы обвиняетесь в пособничестве заговорщикам. Вы финансировали поиски вашего брата, вопреки провозглашенному Советом Концессий королю, участвовали в свержении законного короля королевства Луны, мессира Волконского. Принимали пассивное участие в противозаконных деяниях вашего брата Даниэля Монтэра. Вы обвиняетесь так же в том, что из-за вас пострадала представительница чужого сообщества Алиса Белова.

Даниэль удивленно вскинул глаза на брата. В этом взгляде был вопрос. Сделав паузу, прокурор перевел дыхание и вдохнув в легкие побольше воздуха, как бы предвкушая ужас скандала, выдохнул.

— Вы обвиняетесь в том, что совершили насилие над женщиной. Вашу вину усугубляет еще и то, что она была девственна, а вы против воли дефлорировали ее.

Повисла гробовая тишина. Даже вековые приведения, что жили под сводами зала, не издавали ни звука. Я не успел осознать, сколько времени продолжалось эта неловкая пауза. Законнорожденный король Даниэль издав нечеловеческий рык, бросился на своего брата.

Все произошло настолько быстро, что не успев выдохнуть, зал снова затаил дыхание, наблюдая за сценой. Даниэль не мог обратиться, скованный печатями цепи, но его сила оборотня никуда не делась. Он схватил не ожидавшего нападения Жюслена смертельным, костоломным захватом. Я знал этот захват, немного усилий и Даниэль свернул бы красавчику шею…

В этот момент раздался выстрел. Он прогремел над моим левым плечом, и я даже почувствовал колебание воздуха, рассекаемого пулей. Поддавшись рефлексу, я пригнулся, разворачиваясь в сторону выстрела. Стреляла Лиада, в ее руках дымился крупнокалиберный "марлин"…

Даниэль разжал захват, зажимая ладонями рану в груди, скаля острые белоснежные зубы. В этот момент он был невероятно красив. Раненый хищник, владеющий собой, как истинный король. Жюслен растерянно смотрел на брата, а потом перевел взгляд в зал на того, кто стрелял. Даниэль снова бросился на Жюслена, увлекая его на пол и ломая под собой стулья. Алиса испуганно закричала, отскакивая в сторону. Король вцепился зубами в горло брата, разрывая его нежную кожу. Прогремел еще один выстрел. На этот раз стрелял Курт. Два точных выстрела: в голову, и сердце. Из пулевых отверстий зловеще потекла ртуть. Король застыл, он не мог больше шевелиться. Он был мертв.

Он был бы мертв еще раньше, если бы Лиада стреляла на поражение. Значит, ее пули не были смертельны, она стреляла твердым серебром, чтобы только парализовать Даню, тогда как Курт, стрелял нитратом серебра. Он стрелял, чтобы убить…

На лице судьи не отразилось ни одной эмоции. Он все знал с самого начала. Ну конечно! Потому и были конвоирами бесплотные духи. Зачем в зале суда показательная охрана, если среди слушателей сидят вооруженные вампиры-воины. Вот на кого все это время работала Лиада! Даже Самаэль об этом не знал. Судья самый древний Креатор на земле, вот кто с самого начала был главным кукловодом! От этой догадки мне стало совсем плохо. Он словно услышал мои мысли и посмотрел мне прямо в глаза, потом улыбнулся с отеческим снисхождением и, стукнув молотком, огласил.

— Суд объявляет перерыв.

Правда Самаэля.

— Ну вот, — донесся откуда-то из-за спины раздосадованный Сонин голос. — Опять вся веселуха без меня прошла. Только было, думала задам перцу волчарам позорным, как…

— Соня, заткнись, пожалуйста, — тихо оборвала ее Лиада. — У нас с этим гадом давние счеты. У меня и у Курта.

Я почувствовал ее руку у себя на плече.

— Крис, прости, я не могла сказать тебе раньше. — Я вздохнул, и на мгновение устало закрыл глаза.

— Пойми, это была не моя тайна и я все это время была на твоей стороне, Крис!

Не открывая глаз, я покачал головой, не соглашаясь с ней.

— Я не понимаю зачем. Зачем, Ли?

— Я все тебе объясню, Кристиан, — прозвучал над моим ухом голос Самаэля.

— Пойдемте все чего-нибудь выпьем, — предложил он мягко. — Перерыв продлится около часа и нам всем понадобятся силы.

Апартаменты, навечно закрепленные в Башне Правосудия за моим боссом, сильно напоминали его каминную, в Лодреме. Могу поручиться, что такой огромный камин вы нашли бы только там, и здесь, в Pondemonium Potestas. Высота пламени достигала в лучшие дни до пяти метров, а очаг его выкладывали до трех метров в радиусе. Самаэль говорил, огонь его завораживает. Учитывая, что мало чему удавалось заворожить его вечное, искушенное сознание, я с пониманием относился к маленькому кусочку преисподней у него в замке. Вечный холод высоких гранитных стен, способный пробрать до костей, даже под слоем шерстяных одеял, заставлял меня с удвоенной симпатией наблюдать за адским пламенем.

Повторяя очертания очага, мы расположились полукругом, в удобных мягких креслах. Матье, неотлучно следовавший за Айрин, раздал нам керамические кружки с горячим глинтвейном, приготовленным по любимому Рини, старинному английскому рецепту. Босс задумчиво прохаживался в паре метров от огня, горевшего сегодня в половину меньше своей возможной мощности.

Давая нам время, насладиться напитком, Самаэль собирался с мыслями для решающего объяснения. Лиада бросала на меня быстрые взгляды, но заговорить больше не пыталась. Соня энергично болтала ногой, всем видом демонстрируя, как энергия бьет в ней через край и ей не терпится сделать что-нибудь невероятно значимое. Прихлебывая глинтвейн, она крутила головой, и я кожей ощущал на себе фиолетовые всполохи ее неоновых глаз. Айрин о чем-то тихо переговаривалась с Куртом и, хотя лица их были серьезны и сосредоточены, я видел, как эти двое смотрят друг на друга. В их взаимной любви у меня не было ни малейшего сомнения, вот только вопрос с Лиадой, по-прежнему оставался открытым.

Почувствовав, что пауза несколько затянулась, Самаэль вскинул голову и, подняв на меня свои серые глаза со стальным отливом, заговорил.

— Ну что ж Кристиан, думаю, пришла пора тебе все объяснить. Обещаю, отвечу на все твои вопросы после, а сейчас расскажу тебе, в какую заваруху тебя втянули мы все. Прежде чем я начну, мне хотелось бы сказать, твое участие действительно было необходимо. Без тебя, мы бы не смогли так успешно начать эту операцию.

Босс сделал паузу, обвел глазами всех присутствующих и, заложив руки за спину, начал рассказ.

— Являясь Магистром Тайной Печати, ты, конечно же, в курсе, Кристиан, что верховная власть Пондемониума принадлежит нам, демоническим сущностям и коронованным людьми полубогам. Некоторые из нас входят в верховный Совет Концессий и представляют высшую инстанцию. Учитывая, что люди появились на земле сравнительно недавно, ты с легкостью сделаешь вывод, что полубоги, более молодое сословие правления, нежели мы — главы сообществ, каста верховных демонов. Выше нас только Креаторы, затем Сантал и Боск, после Превер, а выше его, как известно, нет никого.

Зеркальный Пондемониум это объединение бессмертных, со своими законами и порядками, а там где есть власть, всегда есть те, кто не согласен с действующим правлением, законами и укладом, и желает взять эту власть в свои руки. Кое-кто из полубогов загорелся идей превратить планету Земля в один большой Пондемониум. Людей не уничтожат совсем, их будут держать, так же как и сейчас, в качестве фермы, отличие будет только в одном. Сейчас люди не знают о том, что они всего лишь расходный материал и пища для бессмертных, после переворота, границы фермы станут явными, людей ожидает рабство. Управление планетой перейдет в руки бессмертных. Заговорщики решили — их унижает маскарад, ведь это они истинные хозяева планеты! Они хотят локализовать человеческую расу и взять под свой контроль, но они забыли учесть тот факт, что люди не смогут вечно жить в клетках, рано или поздно они перевешаются в неволе или затеют восстание и будут уничтожены.

Долго экспериментируя с человечеством, Совет Концессий вывел простую истину, люди могут жить, только ощущая себя свободными, поэтому тюрьмы так страшат их. Тогда и был создан Маскарад, для того, чтобы люди не комплексовали рядом с нами и не страшились нас. Человечество необходимо нам, поэтому на убийство людей есть ограничения, даже для вампиров, которые рождаются хищниками.

Лиада и Соня кивнули, подтверждая слова Самаэля.

— Короче, идея переворота изначально была утопической. Беда только в том, что у любой утопической идеи всегда найдутся последователи. Нашлись они и на этот раз. Еще два века назад, Пифии Зи Пи предсказали появление короля апокалипсиса. По пророчеству им должен стать ни кто иной, как мсье Даниэль Монтэр. В пророчестве сказано, что он: "Явится из мрака. Как мрак будет черна душа его, как угли будут черны глаза его, и подобно вспышке молнии будут белы волосы его…" и "в бездну же из коей он вышел, хлынут реки кровавые и содрогнется земля, противясь кровавому дождю, ибо не будет на ней больше рода людского".

Как видишь, мы ожидали появление Даниэля Монтэра. Его должны были убить еще в колыбели. Но кормилица, которой было это поручено, не смогла убить малыша. Втайне от всех, она переправила Даниэля в семью своих дальних родственников, которые жили в самой глуши сибирской тайги. Вот только об этом стало известно главе сообщества, мессир Габриэль не зря ест свой хлеб. Он пришел ко мне за советом. Поразмыслив, мы решили дать Даниэлю шанс стать хорошим колдуном. Я принял его в наше сообщество и взял под свое покровительство, чтобы он всегда был у меня на виду. Возмужав, он расстался с приемными родителями и пришел ко мне на службу. У тебя была возможность, убедиться в том, что служил он с полной отдачей и рвением.

— А как же его мутации, не мог же он не знать о том, что он оборотень?

— Многие колдуны обладают способностью обращаться, слышал об анимагах? Даниэль мог обращаться в волка по желанию. Я убедил его в том, что он анимаг. Долгое время нам с Габриэлем удавалось держать все в тайне, а потом последователи пророчества, будем называть их просто — заговорщики, спутали нам все карты. Небольшой группе луни дали задание отыскать кормилицу, подменившую младенцев. И им это удалось, несмотря на приказ уничтожить ее сразу после подмены, когда она не подчинилась приказу. Но она чудом осталась в живых, — он развел руками. — Судьба, ничего не поделаешь. Ее пытали, чтобы узнать, куда она спрятала принца.

Самаэль глубоко вздохнул, отпил глоток глинтвейна и снова продолжил.

— Как ты понимаешь, опергруппе заговорщиков был необходим могущественный покровитель, который финансировал бы операцию и прикрывал их от проблем с властями. Задурив голову принцу Жюслену, они нашли этого покровителя. Он финансировал всю эту операцию и обеспечивал легальное прикрытие. Все пошло идеально, как и было задумано заговорщиками, если бы не один сбой. Несколько веков назад в руки твоей жены, — он перевел взгляд на Айрин. — Попала древняя книга, в которой было описано, как возможно общаться с богами. Собственно благодаря этой книге, Рини удалось то, что не удавалось ни одному колдуну — слияние с богом.

Заговорщики знали о существовании этой книги, а вот о том, что она попала к Айрин, узнали слишком поздно. После слияния она автоматически оказалась под покровительством Сантала, а связываться с протеже бога, — босс развел руками.

— Айрин стала представлять угрозу для заговорщиков, ведь теперь, когда она могла сливаться со сверхсознанием бога, она узнала все о заговоре, короле Даниэле и апокалипсисе. Возникла острая необходимость Рини убрать. На меня было оказано невероятное давление. В конечном итоге, меня вынудили наложить на архив Рини, Тайную Печать. — Он с сожалением развел руками, сокрушенно качая головой.

— Вся надежда была на тебя Крис. Мне настойчиво рекомендовали поручить дело Рини, Лиарду Де Брюсару, но на эту сделку моя совесть уже не тянула. — Он виновато улыбнулся.

— Я знал что ты, как родной Рини человек, обязательно просмотришь ее досье и проведешь тщательное расследование, таким образом, мы выигрывали время. По ходу твоих приключений я получал все новые и новые факты, которые наводили меня на мысль, что мы попали в самый центр чужого, заговора.

Самаэль делал паузы, давая нам возможность переварить информацию. Создавшуюся тишину нарушало только потрескивание поленьев в огне гигантского камина. Даже лохматую баламутку проняло. Она сидела молча, разглядывая осадок из специй глинтвейна на дне своей кружки.

— Первым ко мне пришел барон Курт Лингстрем, — платиновый красавчик кивнул, подтверждая его слова.

— Он просил за Айрин. Предупредил, что будет за нее драться хоть с сами чертом. Я успокоил его, пообещав, что все разрешится по справедливости так, как угодно Преверу и невинная кровь не прольется. Тогда Курт попросил у меня разрешение приставить к тебе своего человека, свою родную сестру Лиаду Лингстрем.

Мои нервы, натянутые до предела, как будто внезапно ослабли. Не к месту, не во время и совершенно не в тему, я расхохотался. Ну конечно, сестра! Как же я раньше не догадался?!! Они ведь даже похожи! У обоих светлые волосы, только у Лиады золотистые, а у Курта с холодным платиновым отливом. У Лиады голубые глаза, а у Курта серые. Оба примерно одного роста и даже черты лица у них одинаково совершенны.

Я хохотал от души, пока все остальные смотрели на меня с сочувствием. Хорошо, не с презрением.

— Все. Прошу прошения, — сказал я, выдохнув последний спазм смеха. — Для меня это было слишком. Я думал Курт твой муж, Ли.

— Чего? — удивленно переспросила Лиада и расхохоталась следом за мной. Ее задорный смех оживлял мертвые стены башни. Наверняка никогда прежде эти стены не слышали такого задорного, заливистого смеха. Улыбнулся Курт, и Соня улыбнулась теплой, понимающей улыбкой.

— Ну что ж, — подытожил босс. — Рад, что все встало на свои места и загадка рода Лингстремов, наконец, прояснилась. Я могу продолжать? — Мы дружно закивали.

— Я встретился с баронессой. Она сказала мне на кого она работает, и у меня отпали сомнения в том, что сотрудничество с ней пойдет тебе на пользу, Крис. Лиада рассказала мне, о том, как вы встретились однажды, — босс многозначительно улыбнулся. — Но с момента вашей встречи прошло слишком много времени, и потом ты всегда все делаешь в одиночку. Осложнялась ситуация еще и тем, что это дело в некотором роде касалось твоей семьи. Я был уверен, по собственной воле, ты вряд ли пожелаешь взять себе компаньона. Пришлось немного повоздействовать на твое сознание, прости.

Я почувствовал на своих губах кривую усмешку. Что и требовалось доказать! Вот почему я не высыпался, чувствовал себя разбитым, и в голове моей творился кавардак. Я вспомнил, с каким трудом до меня доходили очевидные вещи. Тогда я начал думать, что это возрастной маразм, а оказывается вот как обстоят дела, на мое сознание было оказано воздействие извне, здорово!

— Мое влечение к баронессе тоже было внушенным? — насмешливо спросил я, по-новому взглянув на красавицу блондинку. Самаэль шумно выдохнул, виновато опуская плечи.

— М-да, — смущенно, сдавленным голосом произнес он. — Тоже было внушенным. — И тут же поправился. — Сначала было внушенным, а потом ты сам начал испытывать к ней определенные чувства.

Я снова усмехнулся и залпом допил уже остывший глинтвейн. Самаэль, с нашкодившим видом, покосился в мою сторону.

— У меня есть смягчающее обстоятельство. Я знал, что Лиада Лингстрем любит тебя, Крис.

Я перевел глаза на Лиаду. Она неподвижно сидела, устремив в каменный пол полные слез глаза. Отлично! Не хватало мне еще слез любимой женщины. Я не мог этого выносить, поэтому встал, направляясь к огню.

Остановившись на максимально близком расстоянии, настолько близком, насколько мог выносить жар огня, я принялся разглядывать рыжие языки пламени. Кожу жгло, но сейчас мне этого хотелось. Во мне разлилась вселенская усталость. Здесь, в альтернативном пространстве, созданном Креаторами. В самом жутком месте, в Башне Правосудия, я почувствовал себя невыносимо старым и заброшенным, как пирамиды в песках Египта, как Стоунхендж. По всему моему телу разливалась боль за Донну, которая когда-то сгорела в безжалостном огне фанатиков, за Айрин, приговоренную к смерти и за Лиаду, которая тихо плакала за моей спиной. Эта боль никогда не кончится, она будет всегда, как этот огонь…

Тишина снова накрыла зал, разговаривала только вечная, всепоглощающая стихия. Пожирая вековые стволы деревьев, она обращала жизнь в тлен. Так было всегда. Не знающий жалости и сострадания огонь, сожрал мою дочь. Он жрал сейчас и меня. Только не снаружи, оставляя мне оболочку, он жрал меня изнутри. Пусть он доделает дело до конца, пусть сожрет меня, так же, как и мою дочь, полностью, не зная жалости и сожаления.

Я почувствовал, как жар обнял меня за плечи и качнулся вперед, в вечно голодную пасть огня.

— Крис!!! — С привычной сверхзвуковой скоростью, Лиада пересекла разделявшее нас расстояние и рванула меня назад. Прохлада ее тела была такой успокаивающей и желанной. Айрин так же когда-то прижималась к своему вампиру-воину, охлаждая ожоги души.

— У семейства Лингстремов явная ориентация на семейство Лантье, — отчетливо прозвучал в тишине недовольный Сонин голос.

Наш дружный хохот сотряс мрачные стены черной башни. Размазывая по щекам слезы, Лиада смеялась навзрыд, и мы все, вторили ей здоровым взрывом счастливого смеха. И только Соня недоуменно переводила взгляд с одного на другого.

— Не, я не поняла, чего я такого сказала-то?

Гостеприимство Башни.

В дверь постучали и, не дождавшись ответа, в образовавшуюся щель просунулась довольная физиономия Марка.

— Слушанье продолжат только через два часа. Я зашел сообщить вам, если вы проголодались, могу отдать распоряжение, и вас покормят.

— Значит, перерыв затягивается? — удивленно спросил Самаэль.

— Выходит, что так, — согласился с ним Марк.

— А в связи с чем, можно узнать?

— Вот насчет этого я без понятия. Ну, так что, есть будете?

— Да, пришлите кого-нибудь за заказом.

— Сию минуту.

— Благодарю.

Марк удалился, плотно прикрыв за собой дверь. Я подошел к Самаэлю, который в ожидании обслуги прохаживался возле двери.

— Ситуация с Алисой, объясните ее мне.

Босс тряхнул головой, отбрасывая волосы назад, глубоко вздохнул и легонько приобнял меня за плечо.

— Понимаешь, Крис, Алиса поначалу им была не нужна. О твоей связи с Лиадой, Даниэлю стало известно почти сразу.

— Наверняка не обошлось без средств шпионажа, которыми наводнили мое жилище, — мрачно согласился я.

— Да, правильно, "жучки", камеры, не в том суть, — босс махнул рукой, привычным жестом отметая то, что казалось ему неважным.

— Конечная цель Даниэля была Айрин, которую ему поручили убрать заговорщики. Разумеется, он должен был это сделать нелегально, по-тихому. Он подозревал, что тебе может быть известно ее местонахождение, вы все-таки супруги. Или предполагал, что даже если тебе неизвестно где она находится, ты наверняка нашел бы ее раньше, чем он. Вот он и решил обменять Лиаду на Айрин. Когда они напали на твой дом, на острове, там оказалась еще и Алиса. И тогда, заметь, только тогда, он подумал о королеве. Она была еще человеком, то есть ее легко можно было обратить. По запаху ее тела, он понял, что девушка еще невинна. Может быть краем сознания, он понимал, его сотрудничество с заговорщиками может плохо для него закончиться, а если у него будет королева или хотя бы невеста, есть шанс, что после смерти у него останется наследник.

— Тогда причем там был Жюслен?

— О-о-о, Жюслен это вообще отдельная история. Вернув на престол законнорожденного короля, Жюслен понимал, его шансы на престол ничтожно малы. Он был вторым принцем в королевской семье, и уже пережил две коронации, не став королем ни в одну из них. У него был шанс занять трон, в случае смерти старшего брата. Вот только брат не собирался умирать. Когда Даниэль объявил о предстоящей свадьбе с Алисой, Жюслен решил, если ему самому не суждено стать королем, хотя бы сын его займет это место. — Самаэль задумчиво потер переносицу и как бы невзначай, добавил.

— Учитывая наследственность, я бы, все-таки, предпочел видеть в роли наследника сына Жюслена, а не Даниэля.

— Но ведь он ее изнасиловал! — взорвался я. Самаэль снова обнял меня за плечи.

— Он не предполагал, что она окажется девственной после Дани. Он нашел ее обнаженной на столе, в зале, из которого недавно вышел его брат. Алиса была без сознания, вот он и надеялся, что все получится быстро и безболезненно, понимаешь, о чем я? Откуда ему было знать, что в тот момент, когда Даниэль собирался совершить с девочкой акт зачатия, его вызвали срочным донесением? Он увидел, Алису опоили каким-то наркотиком или зельем и надеялся, что она потом ничего не вспомнит.

— Она беременна? — Взволнованно выпалил я. Босс растерянно пожал плечами.

— Не знаю, еще не смотрел. Скорее да, чем нет. Не переживай за нее, вот увидишь, все наладится. Тем более, сразу, после того, как Жюслен ее изнасиловал, Алису укусил Даниэль. Возможно, в результате генной мутации организма у нее будет выкидыш.

— Но ведь насилуя ее, Жюслен знал, что она еще не обращена, значит, он отдавал себе отчет в том, что наследник будет полукровкой?

— Нет, Крис, наследник не стал бы полукровкой, слишком сильны гены. Даниэль тоже собирался зачать с ней до обращения. Видишь ли, род Монтэров очень древний, они были одними из первых.

— Тогда зачем он ее укусил?

— После потери невинности, плюс еще возможно беременности, у нее изменился запах. Даниэль почувствовал в ней что-то чужое и, как бы помечая свою собственность, обратил ее.

— Убийство Даниэля было подстроено? — Я попытался заглянуть ему в глаза, босс кивнул.

— Да, Кристиан. Он бы не остановился, никогда.

— И как же теперь заговорщики?

Самаэль остановился, в его глазах светились капельки смеха.

— Они обезврежены и заперты в Башню! — Весело сказал он, наблюдая, как вытягивается мое лицо.

— Ты подал мне идею, как остановить их. Они наплели много паутины из грязных липких интриг. Я не мог достать их в потустороннем мире, потому что я дорожу этим телом. Поэтому я дождался, когда ты отправишься в королевство оборотней, и заговорщики утратят бдительность, кинув основные силы на защиту Даниэля.

Я удивленно вскинул брови.

— Выходит, сегодняшнее слушанье просто фарс, ради того чтобы убить Даниэля Монтэра?

— Показательная казнь в назидание, чтобы прочим было неповадно, — Самаэль многозначительно поднял указательный палец.

Уверенно постучавшись в дверь, в зал вошли два мрачных нусферату из обслуги Башни Правосудия. С хладнокровием патологоанатомов, они записали наши пожелания относительно еды и спешно удалились.

Мы вновь сели вокруг огня. На этот раз Самаэль сел рядом со мной. Айрин с Куртом продолжали о чем-то тихо переговариваться между собой. Лиада потерянно смотрела на огонь. Я понимал, нужно поддержать ее, но не мог выдавить из себя, ни звука. Соня сидела в стороне ото всех и курила. Ее бровки были задумчиво сдвинуты на переносице. Я подумал, неплохо сейчас было бы сделать пару затяжек, может, и отпустила бы меня всепоглощающая, глухая ярость на всю эту компанию, которая до последнего момента использовала меня, держа в абсолютном неведении.

— Держи, — Вайолет протянула мне прикуренную сигарету. — И что за манера? Как будто нельзя попросить по-человечески: "Сонечка, дай, пожалуйста, сигарету". А то думает он: "неплохо бы…пару затяжек", — издевательским голоском передразнила фиалковоглазая красотка.

Вот черт, постоянно забываю о том, что вампиры читают мысли! Я улыбнулся ей.

— Спасибо, Сонечка.

— Спасибо, Сонечка, — хмуро скопировала она, скривив забавную мордашку. — Злится он на всех, видите ли. Я, между прочим, тоже не намного больше твоего знала и ничего.

Выдохнув дым мне в лицо, она тряхнула головой и наклонилась ко мне.

— Лиадочке и Алисе, например, намного хуже сейчас, чем тебе. Лучше бы вот с ними поговорил.

Пока я тяжело вздыхал, осознавая ее правоту, в зал ввезли еду. С веками отработанным проворством, нусферату накрыли большой обеденный стол, стоявший по центру зала, и замерли, ожидая указаний.

— Благодарим вас, вы свободны, — снова ответил за всех мой босс.

— Позвольте напомнить вам, до слушанья остался час и двадцать четыре минуты. — Произнес один из нусферату, прежде чем закрыл за собой дверь.

Трапеза прошла в полной тишине. Каждый думал о своем, и никто не делал попытки заговорить. На лице Айрин, впервые с момента ее возвращения от Сантала, начал появляться румянец. Она не сводила с Курта счастливых глаз, и я вновь подумал о разводе. Интересно как Совету Концессий понравятся наши противозаконные смешанные союзы? Конечно, бывало такое и раньше, представители разных сообществ крутили между собой романы, но до сей поры никто не отменял закон о запрете на смешанные браки.

Утвержден этот закон был еще в незапамятные времена и с тех пор никто так и не решился его оспорить. Все сообщества, объединенные Зеркальным Пондемониумом, признавали: законы создаются далеко не дураками. И раз закон о запрете смешанных браков существовал, и существовали те, кто следил за его соблюдением, значит так правильно, значит так надо. Короче, наши межвидовые романы сулили нам немалые проблемы.

Лиада не поднимала на меня глаз. Весь ее вид выражал вселенскую скорбь, от чего ее и без того белая кожа, стала подобна лепесткам белой орхидеи. Сейчас, когда ее роскошные волосы были собранны в сложный узел и сколоты на макушке, я мог хорошенько разглядеть все совершенство ее лица. Она была фантастически красива. Если бы она только послушала мои мысли, как это частенько делала Соня, моя любимая девочка смогла бы убедиться в том, что мои чувства к ней остались прежними. Самаэль сказал, ему было известно, что Лиада любит меня. Она уже тогда любила меня, любила все это время и продолжает любить сейчас. Откуда это? Как она умудрилась влюбиться в подданного другого сообщества, если во всю эту историю с заговорщиками попала только после того, как Самаэль ее впутал? Не может быть, что это длилось еще с нашей первой встречи, с тех пор, когда она пообещала мне ночь! Что она тогда знала обо мне, кроме того, что я Магистр, чтобы влюбиться?

Видимо переживая за сестру, Курт подслушивал мои мысли. Встретившись со мной глазами, он многозначительно поднял брови, давая мне понять: расслабься парень.

Обычно деятельная и активная Соня, чувствовала себя не в своей тарелке. Отодвинувшись от стола, она нервно качала ногой, вертя в руках большую кружку с кровью. На ее мордашке медленно закипало сумрачное недовольство. Наконец она не выдержала и, грохнув по столу кружкой, заявила.

— Вы можете, хоть целую вечность делать вид, что ничего не происходит, я, лично, так не могу!

Лиада подняла на нее удивленные глаза. Никто не смел вести себя подобным образом в присутствии руководства. Самаэль заинтересованно усмехнулся.

— Не уточнишь о чем это ты?

— Я не могу сидеть тут со светским видом, зная, что моя Алисочка где-то страдает! Правильно вы сделали, что пристрелили этого вонючего Монтэра белобрысого. Лучше бы я сама ее обратила в одну из нас, чем теперь она там не пойми, во что превращается!

— По-моему, из нее получается очень даже симпатичный волчок, — с улыбкой сказала Айрин. Вайолет вперила в нее свои гневные, горящие фиолетовым неоном, глазищи.

— Волчок говоришь симпатичный? По-твоему из Донны тоже получился симпатичный вампирчик?

Айрин вздрогнула, как от пощечины. Ее подбросило на месте, а прекрасное лицо исказила ярость.

— Что ты сказала, девчонка?!! Что ты знаешь о моем ребенке?

Я хорошо знал Айрин, Соне пора было начинать бояться, но Фиалка многое повидала и была отнюдь не робкого десятка.

— Я знаю, какая она была! Я знаю, что ее душа была чистым родником, ярче и жарче, чем солнечный свет! Она погибла, и ангелы забрали ее душу. Но ты, вместо того, чтобы дать покой настрадавшемуся телу, сделала из него беспощадного убийцу!

— Что ты такое говоришь?!!

От избытка переполнявших чувств, девочки взмыли вверх и зависли примерно в трех метрах над полом.

— Я говорю тебе, что тело Донны, оживленное тобой, превратилось в беспощадного убийцу! Она в тягость всему клану. Михаэль ее уже еле терпит. Скоро ее осудят за беспредел!

Айрин вскрикнула, и я увидел, как белки ее глаз вспыхнули горящими углями. Вайолет выпустила острые когти. Ну все, боевая трансформация выполнена, сейчас начнется!

— Стоп!!! — оглушил всех громовой окрик Самаэля. — Прекратите немедленно!!!

Он взмахнул рукой, и обе разъяренные фурии рухнули на пол.

— Все, что сказала Вайолет — правда, Рини. То, во что превратилась Донна, уже мало, чем походит на твою дочь. Приказ о Тайной Печати на ее архив уже вышел.

Курт подошел к Айрин и обнял ее.

— А насчет Алисы, Вайолет, не волнуйся. С ней все будет в порядке. А теперь все взяли все себя в руки, нас ждут в зале суда.

Приговор.

Все осталось по-прежнему под старинными черными сводами. Те же лица на своих местах, мы, на скамье смертников, Самаэль в первом ряду. Вот только тело Даниэля Монтэра уже убрали. Причем убрали так тщательно, что ничто больше не напоминало о недавней показательной казни. Фанфары возвестили о прибытии судьи. Все встали. Величественно прошествовав через зал, самый древний Креатор занял свое почетное место.

Позволив всем сесть, он принялся зачитывать состав слушаемого дела о заговорщиках. Это было уже традицией, в очередной раз демонстрировать то, как Зеркальный Пондемониум дорожит своими подданными. Описание чужих преступлений, попутное втюхивание морали о том, что законы нужно уважать. И под конец, судья приводил самый сильный аргумент своей морали — приговор.

Все, что он сейчас пересказывал, трепетно внимающему ему залу, я уже слышал в перерыве от своего босса. Конечно, различие в рассказах имелось. О чем-то судья говорил более конкретно, о чем-то умалчивал, но в целом я не услышал для себя ничего нового.

Наша маленькая рыжая ведьмочка почти оклемалась. После всех выясненных обстоятельств, между ней и Жюсленом опустили тяжелую кованую решетку, на случай взрыва неконтролируемой ярости со стороны принца. И хотя принц сидел с понурой головой и видом крайнего раскаяния, я признал благоразумие судейской охраны. Алиса встретилась со мной глазами, и личико ее осветила улыбка. Она тихонько махнула мне ручкой. Очень хорошо, значит ей и правда легче.

— Таким образом, суд признает разбирательство по данному делу завершенным, и готов огласить вердикт.

Мой мозг как всегда выделил самую важную фразу из потока уже известной мне информации. Я посмотрел на Лиаду, она застыла, зажав в ладонях Сонины пальцы. Значит, все-таки волнуется и приговор и для нее сюрприз, как и для всех.

— Айрин Дю Плесси Де Морган Лантье признается невиновной по данному делу о заговорщиках, но виновной по статье 51. Она имела контакт-слияние с божественной сущностью без разрешения Совета Концессий. Согласно закону, она приговаривается к пожизненному заключению в тюрьму Башни Правосудия.

Рини побледнела, и я понял еще чуть-чуть, и она потеряет сознание.

— Но, — судья поднял руку, призывая к тишине в ужасе завозившихся слушателей.

— Учитывая заслуги графини Лантье перед Зеркальным Пондемониумом, решено приговор суда о пожизненном заключении, заменить на более мягкий. Айрин Лантье обязана в сентябре этого года, по земному летоисчислению, пройти переквалификационную комиссию в Университете Зеркального Пондемониума, после чего она обязуется преподавать в выше обозначенном Университете на протяжении столетия по земному летоисчислению. Суд также обязывает графиню Лантье к столетней опеке над новообращенной подданной королевства Луны, Алисой Беловой.

Айрин закрыла глаза, она была почти без чувств и держалась из последних сил. И тут прозвучало мое имя.

— Генерала Кристиана Дю Плесси Де Морган Лантье, суд признает виновным по факту слияния с божественной сущностью, — судья сделал паузу и обратил ко мне свой светлый лик.

Я не собирался падать в обморок. Как известно двум смертям не бывать, а умереть один раз я уже настроился. Судья усмехнулся и продолжил.

— Суд так же принял во внимание, что это была вынужденная мера, необходимая для задержания находившейся в розыске графини Лантье. Учитывая тот факт, что генерал преступил один закон во благо исполнения другого, то есть действовал он не в своих интересах, а в интересах Зи Пи, суд снимает с мессира Лантье возложенные на него обвинения и признает его невиновным по делу о заговорщиках.

Я облегченно вздохнул. Поживем еще.

— Баронессу Лиаду де Лингстрем, барона Курта де Лингстрем, Алису Белову и мадмуазель Вайолет Ленд, суд признает невиновными по делу о заговорщиках. С прочими же их проступками я поручаю разобраться главам сообществ. — Он вперил взгляд в первый ряд, где сидели верховные демоны.

— Ваши подданные мессиры, вы с ними и разбирайтесь. Я же не усматриваю в их поступках причин для обсуждения на столь высоком уровне.

Он замолчал и зашелестел бумагами на столе. Весь зал затаил дыхание, ожидая конца слушанья. Но судья не торопился объявлять о закрытии процесса.

— Меня сегодня обязали выступить в непривычной для меня роли, — ворчливо проговорил он, вынимая из ящика в столе толстую черную папку. — Обычно такие известия сообщают в других местах и при других обстоятельствах, но, — он раздосадовано развел руками. — С властями не поспоришь. Придется это делать мне.

Старейший Креатор планеты неторопливо расстегнул папку, извлек из нее кипу бумаг, повесил на нос ненужное ему пенсне, откашлялся и воздохнул.

— Итак, — твердым голосом начал он. — Суд, в содействии с Верховным Советом Концессий, имеет честь объявить генералу Кристиану Дю Плесси Де Морган Лантье о том, что отметил его изобретательность в порученном ему деле, демонстрацию высшего мастерства, которую потребовало от него слияние с божественной сущностью и, не далее как час назад, учитывая все обстоятельства дела, подписан и завизирован приказ о присвоении ему звания маршала Легиона.

Я ошарашено встал. Многого я ожидал от этого процесса: своей смерти, смерти Айрин, но никак не повышения в звании. Я приложил правую руку к сердцу и склонил голову, выражая готовность служить Зеркальному Пондемониуму. Судья посмотрел на меня исподлобья, над оправой стекол пенсне.

— Поздравляю вас Кристиан и вас мессир Самаэль, вы вырастили для Пондемониума отличного подданного. Теперь, маршал вам ненужно больше воевать на поле боя. Отныне вы только стратег и главнокомандующий. Вы не имеете права рисковать своей жизнью, она слишком ценна для Зи Пи. — Он многозначительно, как бы сожалея, развел руками.

— Знаки отличая, новую форму, а так же приказ о присвоении звания, вам надлежит получить у мессира Самаэля.

Судья обвел глазами зал.

— Далее, баронесса Лиада де Лингстрем!

Лиада вскинула голову и встала.

— Суд в моем лице, в содействии с Верховным Советом Концессий, имеет честь объявить, что не далее как час назад, — судья нахмурился и снова вздохнул. — Ладно, не буду томить вас, перечитывая эту муру. Учитывая вашу самоотдачу во имя служения Зи Пи, вам присвоено звание майора Легиона. — Лиада улыбнулась, склоняя голову и прикалывая правую руку к сердцу.

— Вам предоставляется двухмесячный отпуск с полным покрытием расходов. Любых, — еще один взгляд поверх пенсне и легкая улыбка.

— Гульните там, как следует, и за меня тоже, — он подмигнул Лиаде. — Зи Пи компенсирует. Я не шучу, можете тратить деньги как пожелаете, вы это заслужили.

Судья перевел взгляд на Михаэля.

— Мессир Михаэль объясните своим подданным, что к чему. Садитесь, Лиада. Барон Курт Лингстрем, покажитесь нам. — Курт встал. На его лице не было улыбки, он ожидал от судьи все, что угодно.

— Вас тоже повысили в звании, барон. Вы теперь полковник Легиона, поздравляю. Вам так же предоставляется двухмесячный отпуск с покрытием расходов соответственно.

Я уже говорил вам о моралистической пропаганде Зи Пи? То, что сейчас происходило в зале суда, одно из ярчайших ее проявлений. Сначала на глазах всего зала показательно расстреливают законнорожденного короля, незаконно взошедшего на престол, потом показательно награждают отличившихся верной службой. Мораль этого показательного процесса проста: служите Зи Пи, уважайте законы, не творите беспредел, и вас когда-нибудь почетно наградят.

— Мадмуазель Вайолет Лэнд, — пафосно провозгласил судья. — Покажите нам свои прекрасные глазки. Вам присваивается звание капитана внутренних войск, за проявленный героизм и мужество, а так же двух месячный отпуск с оплатой ваших расходов. — Соня просияла, прикладывая руку к сердцу. Судья перевел дыхание и, постучав по столу стопкой листов с приказами о наших назначениях, отложил их в сторону.

Не обращая внимание на взгляды всего зала, устремленные на него, Креатор выдержал паузу, снимая очки, потирая лицо и разминая шею. Сейчас он сильно походил на уставшего от жизни старика, только вот не был он стариком никогда, и в этом было его лицемерие. Взгляды всего зала постепенно переместились на еще одного участника слушанья, о котором, казалось, все забыли, на принца Жюслена Монтера. Водрузив свои старомодные очки обратно на переносицу, судья продолжил.

— Законнорожденный принц королевства луни, Жюслен Монтер, — принц встал.

— Вы признаетесь виновным по делу о заговорщиках. — Ярко-синие глаза принца потухли. — Вы принимали участие в государственном перевороте в своем королевстве. Вы помогали свергнуть назначенного Советом Концессий короля, вы возглавили компанию по возвращению вашего брата Даниэля Монтера на престол. Вы признаетесь виновным по статье 60. Эта статья, чтоб вы знали, была предусмотрена в своде законов Зеркального Пондемониума с целью поддержания порядка внутри межвидовых образований. Мы хотели избежать человеческих революций и переворотов, чтобы назначенные нами короли спали спокойно, не опасаясь яда в стакане, ибо затеявший переворот будет найден и жестоко наказан!

Жюслен закрыл глаза, склоняя голову. О чем он думал сейчас, зная, что с бессмертием, возможно, придется проститься, зная, что его могут даже не уничтожить, а заточить в тюрьму, где обрекут на вечные страдания без солнечного света и достойных условий для существования?

— Вы признаетесь так же виновным в совершенном насилии и хотя мы не люди, по нашим законам насилие карается гораздо строже, мессир Монтэр. Не для того мы живем тысячелетиями, чтобы повторять низкие человеческие пороки!!!

Жюслен продолжал стоять, не открывая глаз и не поднимая головы. Я был уверен, не совершав насилия прежде, он не совершил бы его больше никогда, если бы ему только дали шанс вернуться в реальный мир. Я заметил, как Алиса смотрит на него с состраданием, а потом произошло то, чего в Башне Правосудия не бывало никогда. Наша рыжеволосая ведьмочка встала и, полыхнув глазами цвета осеннего мха, выпалила на единственном языке, который знала.

— Я прощаю его, господин судья!!! Я не хочу, чтобы его судили по законам Зеркального Пондемониума! Пусть он отвечает за другие преступления, только не нужно судить его за меня!!!

Я обалдел. Слушанье шло на языке, который преобладал среди присутствующих, на французском. Как она могла понять, о чем речь? Странное, очень нехорошее предчувствие поползло мне под кожу. Какая-то догадка мелькнула в голове и исчезла, я не успел ее зацепить и осознать в полной мере. Жюслен удивленно посмотрел на Алису, он понял все, что она сказала. Русский был вторым языком в королевстве Луны и принц его знал. Может быть, он думал, что она попытается еще больше утопить его, пожалуется судье на пережитые страдания, но вопреки его ожиданиям, она поступила как раз наоборот.

— Сядьте, пожалуйста, Алиса, — сказал судья по-французски и по-русски добавил. — Поверьте мне, не все так плохо, как кажется.

Она села!!! Она поняла его на обоих языках!!!

— Суд принял во внимание, что изначально мессир Монтэр, вы находились под воздействием чужой воли и то, что осознав свою вину за содеянное, вы посильно помогали представителям закона. Таким образом, суд назначает вам наказание заключение в Башню Правосудия сроком на пятьсот лет.

Я посмотрел на Алису, это было невозможно, но она стала еще белее, и сознание вот-вот было готово покинуть ее. Черт, она все-таки понимает французский. Жюслен слегка покачнулся, вцепляясь в отгораживавшую его от Алисы, решетку. Судья внимательно наблюдал за происходящим, по его лицу ничего невозможно было прочесть.

— Властью данной мне Превером и учитывая острую необходимость, я заменяю ваше наказание на более мягкое. — Принц с надеждой вскинул на судью горящие ужасом глаза. Да, тюрьмы в Башне Правосудия очень впечатляют. Те, кто хоть раз слышал о них, или тем более видел, готовы умереть на месте, лишь бы никогда не попадать туда. Если Даниэлю светила тюрьма, то, что с ним сделали Лингстремы, было более гуманно.

— Я приговариваю вас к тому, для чего вы были рождены. При согласовании с Советом Концессий, я объявляю вам решение суда: вы назначаетесь монархом в королевстве Луны. — Принц снова покачнулся, на его лицо медленно возвращалась жизнь.

— Если хотите, можете, конечно, предпочесть тюрьму, — не удержавшись, подколол судья. — Нам все равно как вы будете отбывать наказание. На престоле или в тюрьме.

По залу прокатился смешок, кто-то облегченно вздохнул. Оказывается у принца есть сочувствующие!

— Обязываю вас в случае, если вы принимаете назначение на пост монарха, принять во внимание семью Константина Волконского. Экс-короля мы рекомендуем на пост вице-канцлера, экс-принца на должность майора внутренних войск королевства, думаю, ему этого достаточно, принимая во внимание тот факт, что он застрелил двоих ваших сограждан. Да, да, — ответил Креатор на удивленный взгляд Волконского.

— Ваш сын застрелил двоих ваших сограждан, когда Легион под командованием Мессира Лантье пытался войти в город, чтобы освободить вас и вот эту девушку. Имейте это в виду, когда к вам обратятся за услугой, — он значительно сдвинул брови. — И семьям этих граждан назначьте достойное содержание, все-таки они потеряли кормильцев. Далее, Мессир Монтэр, обязываю вас принять участие в судьбе девушки пострадавшей по вашей вине, — на слове "вашей", он сделал акцент.

— Я, в свою очередь, назначаю Мессира Габриэля, главу вашего сообщества луни, следить за исполнением наложенных на вас Жюслен, обязательств. На этом я объявляю заседание закрытым. Вердикт окончательный и обжалованию не подлежит.

На этих словах судья стукнул молотком по деревянной подставке. Все ясно, сегодняшнее слушанье было показательным в отношении гуманности властей. Значит, нам повезло. По залу прошелестели щелчки, и тот час же, он наполовину опустел. Те, кому этот способ перемещения был недоступен, выходили через двери или попросту растворялись в воздухе.

Соня взлетела с места, радостно направляясь к Алисе.

— Разве вы забыли, мадмуазель Вайолет, что в зале заседаний летать запрещено?

Вкрадчиво поинтересовался судья. И Соня грохнулась на ноги, остановленная одним его взглядом.

— Прошу прощения, ваша честь, — с плохо скрываемой досадой, сказала новоявленная капитанша внутренних войск. — Больше этого не повториться.

— Да уж, надеюсь, что не повториться. Не желаю вас больше видеть в этом зале. Так что постарайтесь быть законопослушной.

Судья неторопливо складывал листки в черную, замшевую папку.

— И кстати, Соня, если вы проявляете такое активное участие, в судьбе госпожи Беловой, будьте любезны, сопроводить ее ко мне, завтра, в восемь утра.

— Мессир, Самаэль, — обратился судья к боссу. — Я понимаю, каждая минута пребывания в Pondemonium Potestas в тягость любому созданию, но все-таки надеюсь что вы, и ваши друзья, погостите здесь до утра?

Самаэль обвел нас глазами, желая убедиться, понимаем ли мы последствия отказа и, не сговариваясь, мы дружно кивнули.

— Великолепно, — подытожил старейший Креатор, зажимая увесистую папку под мышкой. — Значит, в восемь утра я буду ждать госпожу Белову в сопровождении мадмуазель Вайолет Лэнд. А в восемь тридцать, вы все подойдете ко мне на чаёк.

Он задумчиво пожал плечами.

— Или кофеёк, в общем, что пожелаете, то и наколдуем. А сейчас всем спокойной ночи и приятных слов.

Уже взявшись за ручку двери, он обернулся.

— И еще, Соня, не лазайте по башне, мало ли на что, здесь можно напороться. Доброй ночи.

Кивнув нам на прощание седой головой, судья вышел. Соня посмотрела на меня одновременно испуганным и растерянным взглядом.

— Он ко мне цепляется, да? Я ему наверно не нравлюсь?

Вместо меня ей ответил Самаэль.

— Напротив Соня, вы ему очень симпатичны и завтра у вас будет возможность в этом убедиться.

— Может, мы уже пойдем отсюда? — благоразумно предложила Айрин. Они с Куртом уже стояли в дверях, ожидая нас.

Разговор с принцем.

Кто-то тронул меня за плечо, я обернулся. Передо мной стоял Жюслен Монтэр собственной персоной.

— Вы позволите мне поговорить с вами, Кристиан?

Я недоуменно пожал плечами, мне было трудно даже предположить, о чем мог хотеть поговорить со мной Жюслен.

— Хорошо, поговорим. Только надеюсь не здесь?

Принц сморщился, как от зубной боли.

— Конечно же, нет. Осмелюсь пригласить вас к себе.

— Как вам будет угодно, — кивнув, ответил я. От любопытства, как известно, мрут даже древнейшие животные, а я был сильно заинтригован.

Апартаменты принцу выделили во истину королевские. По стенам тянулись тончайшие полотна шелкографии. Растопленный камин, был точной копией виденного мною однажды в Лувре. Дорогие безделушки, бронзовые канделябры старинного литья, повсюду шелк и золото. Одним словом роскошь достойная королевских особ. Принц выглядел взволнованным и потрясенным от пережитых событий. Следуя этикету, Жюслен первым опустился в одно из резных, обтянутых шелком кресел, предлагая мне сесть рядом. Протянув руку к стеклянному столику, он откупорил бутылку вина и разлил его в два бокала. Он сильно волновался, решая с чего бы начать разговор.

— Давайте выпьем маршал, за то, что мы вышли из этой истории с минимальными потерями для наших жизней. Мой брат погиб, да упокоится его душа в объятьях Превера.

Звякнул хрусталь. Жюслен залпом выпил содержимое своего бокала, и встал. Я хорошо помнил этикет, поэтому встал следом за ним. Прошло несколько минут, пока он, метясь по комнате в раздумьях, не обратил на это внимание.

— Почему вы стоите, Кристиан?

— Я старомоден, мессир.

— Ах, вы об этом. Да черт с ним, с этикетом. Не люблю когда, стоят в моем присутствии.

— Привыкайте мессир, скоро вы станете королем.

Он обреченно вздохнул, теребя в руке бокал.

— Королем, — задумчиво повторил он. — Вы, наверное, мне не поверите, ведь я так долго к этому стремился. Но, честно говоря, я не рад этому ничуть. Вы симпатичны мне, Кристиан, хотя и этому вы, наверное, тоже не поверите. Я понимаю ваш взгляд, вы осуждаете меня за Алису. Именно о ней, я хочу с вами поговорить. Я осознаю всю гнусность своего поступка, и согласен со всем презрением, которое сегодня было выказано в мой адрес. Я понимаю, нет мне прощения, — принц снова наполнил свой бокал и залпом выпил содержимое.

— Словом, я прошу у вас руки Алисы. Она уже обращена. А что может быть лучшей судьбой для девушки в нашем королевстве, чем занять место рядом с королем?

— Вы правы, мессир, это большая честь, — согласился я с принцем. — Но дело не в этом. Какими чувствами вы, руководствуетесь, принимая это решение?

Жюслен досадливо тряхнул головой.

— Я буду вам очень признателен, Кристиан, если обращаясь ко мне, вы будете назвать меня не "мессир", а Жюслен. — Он потер лицо, как будто стряхивая с глаз усталость.

— Чем я руководствовался? На мне теперь, как я понимаю, лежит ответственность за целомудрие девушки. И как это было в средневековье, я обязан на ней жениться.

— Понятно, — кивнул я. — Значит это чувство ответственности. Я советую вам поговорить с ней самой. Узнать, что она думает на этот счет. Возможно, она еще не готова к браку.

— А что думаете вы, Кристиан? — Принц испытующе смотрел мне в глаза, своими ярко-синим глазами, которые так нравились Алисе.

— Я думаю, для брака нужны более глубокие чувства. Ведь по правилам брак это однажды и навсегда, а ваша фраза "обязан жениться", немного не из той оперы. Она вам как женщина нравится, хотя бы немного?

Мой вопрос смутил Жюслена. Он провел рукой по волосам, и смущенно улыбнувшись, кивнул.

— Нравится, очень нравится. Именно такая королева и нужна моему народу.

— Тьфу, — выругался я в сердцах. — Может, хватит этого позёрства "моему народу нужна"?! — передразнил я принца. — Вам самому она нужна или нет?

Принц растерялся еще больше. Вот уж не ожидал я от этого красавца, избалованного светской жизнью, таких глубоких чувств, как смущение.

— Я хотел это сказать ей первой, — он обреченно вздохнул. — Но видно так угодно богам. Да, я влюблен в Алису с первого взгляда. Она напоминает мне подснежник, такая же чистая, нежная и хрупкая.

Его лицо осветила искренняя нежность и я оттаял.

— Желаю вам удачи, Жюслен, попытайте счастья. Может быть, она и ответит вам согласием.

Залпом осушив еще один бокал вина, принц бросил хрусталь об пол.

— На счастье! — отчаянно выкрикнул он. — Пусть оно нам улыбнется!

Он проводил меня до дверей. В его глазах не было и тени хмеля, зато пропала наконец та тревога и страх от пережитого слушанья. Не каждый день слышишь приговор к пятисотлетнему заключению в самую страшную тюрьму вселенной.

— Благодарю, вас, Кристиан, — искренне сказал принц. — Вы очень помогли мне. Завтра же отправлюсь просить ее руки.

Ночь в Башне.

Возвращаясь от принца, я заглянул к Самаэлю, ожидая увидеть у него кого-нибудь из нашей тесной компании. Но босс был один. Он указал мне на пустующее кресло рядом с собой, и устало улыбнулся.

— Как дела у Жюслена? — Делая заинтересованное лицо, осведомился он.

— Завтра он намерен посватать Алису, — опускаясь в кресло рядом с ним, ответил я.

— Выпьешь вина? — Гостеприимно предложил верховный демон, кивая на бутылку на столе. Пока я раздумывал, стоит мне или нет пить сегодня везде, где предлагают, Самаэль сотворил второй бокал и наполнил его вином.

— Не сомневайся, пойдет на пользу, — заметив мои колебания, утешил босс.

— Пара ягод ризли и никаких последствий для организма. Хотя, — он вздохнул. — С такого великолепного вина не бывает похмелья.

— Только потому, что мы бессмертны, — заметил я. — У простых людей похмелье бывает с любого вида спиртных напитков.

— Это, пожалуй, не единственное наше отличие от простых людей. — Слово "простых", он нарочно выделил интонацией. — И, тем не менее, они нам необходимы, — задумчиво подытожил он.

— Где все остальные?

— Разошлись по комнатам, — ответил босс, опуская свой бокал на маленький стеклянный столик, — им есть, о чем подумать в одиночестве. Нам всем есть, о чем подумать в свете новых событий, не правда ли?

Игнорируя его намек, я не собирался пока уходить. Я отпил из своего бокала глоток, вдыхая запах солнца и лета. Того солнца и лета, что согревали землю много десятилетий назад. Я почувствовал на губах свежесть летнего дождя, в отблесках вина, увидел отражение лучей в водоеме. Маленький кусочек давно ушедшего лета был спрятан и сохранен в опустевшей бутылке, а крошечный его осколок все еще плескался в моем бокале.

— Лиада в порядке? — я вложил в вопрос максимум равнодушия. Самаэль изучающе взглянул на меня, и кивнул.

— Думаю, она справится.

Пляшущее пламя камина то вырывало его лицо из темноты, окутавшей комнату, то позволяло темноте вновь скрыть его точеный профиль. Я явно видел, он чем-то недоволен, но Самаэль не высказывал причины своего недовольства вслух, не давая мне шанса оправдаться, если этой причиной был я.

— Дело закончено, — снова попытался заговорить я.

Босс, молча, кивнул, глядя куда-то в сторону. Теперь мне стало совершенно ясно причина его недовольства я и только я. Выспрашивать его, в чем на этот раз состоит моя вина, я был не в силах, но и уйти, так это и, не выяснив, тоже не хотел. Поэтому я просто уставился на огонь, не пробуя больше завязать разговор. Не знаю, сколько длилось это совместное молчание в тишине, но босс, наконец, заговорил сам.

— Как долго ты еще намерен издеваться над Лиадой? — Сталью прозвенел его мальчишеский голос.

Я удивленно вытаращил на него глаза.

— Каким образом я над ней издеваюсь?

— Ах, ты не знаешь? — начал закипать Самаэль.

Я действительно не понимал о чем он.

— Я не понимаю о чем речь. Я люблю Лиаду так сильно, как любил в своей жизни только двух женщин: жену и дочь.

— Любишь? — с сомнением спросил Самаэль. — Так если любишь чего ж ты ей голову морочишь?

Кажется, я понял, что он имеет в виду.

— Статья 8 свода законов Зеркального Пондемониума запрещает…, - я замолчал на полуслове.

Глава сообщества буравил меня таким мрачным взглядом, словно готов был испепелить на месте.

— Вот ответьте-ка мне, ваше благородие господин маршал, вы мужчина?

Я не знаю, как отвечать на подобные риторические вопросы, поэтому я просто молчал, ожидая подвох.

— Думаю, что вы все-таки мужчина, — ответил за меня верховный демон. — Так вот Крис, раз ты все-таки мужчина, хотя бы раз в тысячелетие выясни свои отношения с женщинами. Дай свободу Айрин и если на самом деле ты любишь Лиаду, будь с ней. Что значит статья 8, если по-настоящему любишь?

Он был прав. Я все это понимал, и мы бы разобрались и без его напутствий.

— Статья 8, может означать лишь то, что если наш брак состоится в реальном мире, мы оба утратим наши статусы, должности, положения и мигом окажемся вне закона.

— Вы можете подать прошение судье, — посоветовал Самаэль.

Я не понимал, чего он хочет.

— Можем. Но ради чего нам портить отношения с законом, если нам и так бесконечно хорошо друг с другом?

Босс пожал плечами.

— Ради любви.

Не найдя, что ему ответить, я отвернулся к огню.

— Ладно, Крис, не злись, — примирительно начал он.

— Мне просто жаль Лиаду. Она так сильно любит тебя.

— Что же в этом плохого? — теряя терпение, я начал заводиться.

— Нет ничего плохого, — поспешил успокоить меня Самаэль. — Но если бы вы попросили завтра судью расторгнуть ваш брак с Айрин, думаю, он не отказал бы вам.

— Вы уверены, что сейчас ему до того? — В моем голосе прозвучало сильное сомнение.

— Уверен ли я? Да, он сам мне об этом сказал. Сегодня после слушанья.

Поставив пустой бокал на деревянный столик, увенчанный замысловатой резьбой, я поднялся.

— Если я больше не нужен вам мессир, то с вашего позволения, я вас покину.

— Конечно, Кристиан, иди. Завтра нам предстоит сложный день, так что отдохни хорошенько.

— И еще, Крис, — окрикнул он, когда я уже приоткрыл дверь, чтобы выйти.

Я развернулся к нему и отчетливо увидел не то юное лицо, которое так нравилось самому Самаэлю. Это было лицо древнего старца, как будто из черных глазниц на меня смотрела вечность.

— Прости меня, вы все мне очень дороги.

Кивнув, я поспешно вышел. Невыносимо было видеть его таким. Видеть в нем себя, тысячелетнего старика с оболочкой вечно юного мальчика.

Разговор с бароном.

Спал я отвратительно. Воспаленный мозг отказывался упорядочить события последних дней. Когда же возле моего уха кто-то тяжело вздохнул, обреченно звякнув цепями, я окончательно проснулся.

Прямо над моей кроватью висело печальное приведение, первого узника Башни Правосудия. Весь его вид выражал вселенскую скорбь.

— Уже семь утра, мой маршал, — торжественно известил меня призрак, отвечая на гневное выражение моего лица.

— Благодарю вас, вы свободны, — не подумав, брякнул я.

— Ваши бы слова, да Совету Концессий в уста. Увы, сударь мой, чтобы дать мне свободу, вашего слова не достаточно.

— Послушайте, — теряя терпение, рыкнул я. — Исчезните, оставьте меня в покое.

— Слушаюсь, — скорбно кивнул призрак и растворился в воздухе.

Для начала, я нещадно засунул себя под ледяной душ, потом тщательно выбрился, умудрившись пару раз саднить себе кожу на подбородке. Нетерпеливо продрав отросшие, слишком длинные волосы, я закончил утренние процедуры. Обслуга Башни тем временем успела накрыть мне стол, оставив на нем скромно ожидающий меня завтрак, и повесила сверкающую великолепием форму маршала Легиона, на крепеньких деревянных плечиках, прямо на дверку стенного шкафа.

В семь сорок пять, когда я уже успев позавтракать, застегивал последнюю пуговицу на кителе, в дверь постучали. Исполнив роль швейцара, я увидел перед собой барона Курта Лингстрема.

— Могу я войти? Хочу поговорить с вами Кристиан.

— Входите, — сказал я, помня о том, что вампирам всегда требуется приглашение.

Не смотря на ранний час, Курт как всегда, представлял собой эталон мужской красоты. Он, как и я успел тщательно выбриться, а новая форма полковника Легиона, сверкала на нем не меньше, чем мой новый китель и была будто специально создана для барона.

— Итак, о чем вы хотели поговорить, барон?

— Разумеется, речь пойдет о Айрин.

— Я вас внимательно слушаю.

Заложив руки за спину, Курт осматриваясь, прогуливался по комнате. Я невольно сравнил его с Самаэлем. Тот тоже имел обыкновение разгуливать по комнате во время важной беседы. Поравнявшись со мной, Курт вскинул голову, встречаясь со мной глазами.

— Действительно ли вы намерены расторгнуть брак со своей женой?

О, какой официоз! Соревнование, кто кого больше уважает. Ну что ж, тон задан.

— Да, полковник. Я действительно хочу дать Айрин свободу. Жаль, что наш брак так сильно обжег нас обоих. Я искренне рад, что именно вы в дальнейшем составите ее счастье.

Он удовлетворенно кивнул.

— Именно это я и хотел услышать. Теперь поговорим о Лиаде.

Еще один адвокат, мало мне было Самаэля! Почему у меня нет столько защитников? Неужели я выгляжу таким исчадием ада, что все так норовят защитить от меня мою белокурую красавицу?

— Я верю в вашу искренность Кристиан. Верю, что вы действительно любите мою сестру. Возможно то, что я сейчас скажу вам, будет излишним, но я все-таки вам это скажу. Пожалуйста, поймите меня. Дороже Лиады у меня никого нет в этом мире, поэтому прошу вас, берегите ее.

В его серых глазах отчетливо сверкнула сталь, я даже услышал лязг. Я прекрасно понимал его чувства, поэтому поспешил успокоить.

— Клянусь вам Курт, я буду беречь ее больше, чем собственную жизнь. Я умру за вашу сестру.

Сталь в его глазах сменилась на серый бархат. Он улыбнулся и пожал мне руку.

— Я рад, что мы поняли друг друга.

— Я тоже рад, Курт, — ответил я, пожимая его холодную ладонь. — Пойдемте, нас уже ожидают.

Аудиенция у судьи.

У дверей судей судейских апартаментов действительно уже стояли Лиада и Айрин. Мы сдержанно поприветствовали друг друга, и молча, принялись ждать приглашения. Несмотря на достаточную основательность дверей, звукоизоляцию они почти не обеспечивали, и мы все имели отличную возможность слышать каждое слово, произносимое в апартаментах судьи. Каждому из нас было чертовски интересно, о чем старейший Креатор на планете может разговаривать с самыми неопытными из нашей команды.

Первым заговорил судья.

— Я хочу очень серьезно поговорить с вами, Алиса. Подарок вам сделал маршал Лантье или наоборот втянул вас в неприятности, из которых самостоятельно вам назад уже не вернуться, судить вам. Тогда, у вас не было выбора, но я могу дать вам этот выбор сейчас. Вам еще рано знать кто я такой, но поверьте, я обладаю большими возможностями. К сожалению, я ограничен временем, которое возможно потребуется вам для раздумий. Поэтому выбирать вам придется здесь и сейчас.

— О каком выборе идет речь?

Все-таки незнание иногда во благо. Знай, Алиса кто перед ней, ее голос не прозвучал бы так спокойно. Я понял, почему судья пригласил ее вместе с Соней. Фиалковоглазая хоть и не понимала, о чем они говорят, могла, тем не менее, прочитать Алисины мысли.

— Я могу вернуть тебя назад, в тот же самый день, из которого тебя похитил Кристиан. Естественно я уничтожу твои воспоминания, и ты ни о чем никогда не вспомнишь. Или же, если после всего пережитого, ты все-таки хочешь, оставить все как есть, я могу дать тебе шанс стать достойной подданной Зи Пи. В этом случае тебе придется пройти обучение в Университете Зеркального Пондемониума, для того чтобы развить свои природные способности, изучить наш иерархический уклад, и вообще узнать о мире много нового. Итак, что ты выберешь, дитя мое?

Ответила Алиса сразу.

— Долгое время все вокруг меня было слишком реально. Иногда мне снились такие сны, что просыпаясь, я думала: почему такой прекрасный сон, оказался всего лишь сном и не больше? А иногда явь была такой жестокой и страшной, что я думала: всемогущий, сделай так, чтобы весь этот кошмар оказался только сном. Я совсем разучилась верить в чудеса, в моем жестоком, реальном мире. Кристиан дал мне новый мир. В этом мире, как в сказке, есть добрые и злые волшебники. Добро всегда побеждает зло. В нем есть оборотни и вампиры, здесь возможно то, над чем в реальном мире бьется целый штат ученых оборонного комплекса. Тот мир я изучила до конца. Там у меня нет ни шансов, ни перспектив реализовать все свои возможности в полной мере.

Она говорила быстро, как будто боялась, что ее перебьют и не дадут сказать все до конца. Но никто не собирался ее перебивать.

— Меня растили опекуны, которым совсем не было до меня дела. Они взяли меня из интерната, только для получения статуса полноценной семьи. Они не самые плохие люди из тех, что я встречала в своей жизни, но я знаю, если я исчезну, они и заметят-то это не сразу. Я очень благодарна вам за то, что вы дали мне возможность выбирать и учиться в Университете Пондемониума. Обещаю вам, я никогда не буду сожалеть о своем выборе и прошу вас не возвращать меня назад.

— На каком языке они говорят? — Спросил меня Курт.

— На русском, — ответила за меня Айрин. — Я потом тебе переведу.

С минуту из-за дверей не доносилось ни звука, потом судья снова заговорил по-русски, обращаясь к Алисе.

— Ты понимаешь, что с тобой происходит, и кем ты становишься?

Алиса задумалась, пытаясь сформулировать свои впечатления в единую мысль.

— М-м-м, я думаю, меня похитили оборотни, потом меня изнасиловал принц Жюслен Монтэр, а потом меня до полнолуния укусил Даниэль Монтэр и теперь я становлюсь оборотнем, как и они.

На этот раз задумчиво молчал судья.

— Да, все верно, — удивленно прозвучал его голос.

— Что ж, считай, это был твой вступительный экзамен. Ты все понимаешь, оцениваешь ситуацию и реагируешь на страшные и необычные для простого человека события с завидной мудростью и хладнокровием. Занятия в Университете начнутся, так же, как и в реальном мире, с первого сентября. Сегодня тридцатое мая, а это значит, впереди у тебя три летних месяца положенных каникул. За формой и учебниками, тебе надлежит явиться не позже тридцатого августа. В Университете строгая дисциплина, не опаздывай. Так же при Университете есть пансион. Всем учащимся выдают все необходимое для счастливого обучения и проживания. На питание там никто не жаловался. Каникулы ты сможешь проводить у своих друзей тех, что толпятся сейчас за этими дверями.

По окончании обучения, ты поступишь на службу Зеркальному Пондемониуму. Тебе выдадут установочную компенсацию на приобретение и обустройство жилья. Первые три месяца, пока ты выбираешь каким видом деятельности на благо Зеркального Пондемониума тебе заняться, тебе будут выплачивать пособие. Это своего рода маленький оплачиваемый летний отпуск после окончания обучения. Все понятно?

По одному лишь слову, слову, состоящему из двух букв, я понял, что Алиса плачет. Она сказала "Да" и в этом "Да" были слезы.

— Вот и ладно, вот и хорошо, — удовлетворенно выдохнул старейший Креатор на планете.

— Теперь побеседуем с мадмуазель Вайолет, — сказал судья по-французски.

— Скажите-ка мне Соня, хотели ли вы когда-нибудь получить образование?

Я отчетливо представил себе, как лохматая баламутка пожимает плечами.

— Раньше у меня не было для этого времени. Теперь, когда меня повысили в звании, наверное, неплохо было бы подучиться. Вот только отпуск у меня всего два месяца, а этого вряд ли хватит для получения образования.

— Совет Концессий с трепетом относится к знающим и образованным кадрам. Именно Совет порекомендовал мне поговорить с вами об этом. Вам предоставят возможность учиться и на весь срок обучения освободят от службы в Легионе. Кроме того, вам будут выплачивать повышенную стипендию за присвоенное вам звание. Вам предоставят месяц для подготовки к вступительным экзаменам.

Судья замолчал, давая Соне возможность хорошенько обдумать сказанное им.

— А можно мне будет видеться с Алисой?

— Вы можете видеться почти непрерывно, если будете учиться на одном курсе и жить в одной комнате. Вот только не будут ли вам мешать, ваши анатомические различая? Теперь Алиса уже не просто ничего не знающая ведьма. Она принадлежит королевству луни, а это значит, время от времени она будет менять обличие. Вы же понимаете, что я хочу сказать.

— А пф-ф, ну э-э-э, думаю, это не проблема.

— Ваша жажда тоже не проблема? — голос Креатора звучал испытующе. В этот момент он, наверное, пристально смотрел в фиалковые глаза Сони.

— Нет, ваша честь, моя э-э-э жажда никаких проблем не составит. Я буду регулярно питаться и не стану набрасываться на Лису.

Представляю себе скептическое выражение лица судьи. Его раздумья длились с минуту.

— Что ж, время покажет, как вы сможете сосуществовать в одной комнате. Я, все-таки, советовал бы вам жить в разных. В остальном, если вы согласны с моим предложением, я помех не нахожу.

— Да ваша честь, я согласна. Сегодня тридцатое мая, значит у нас три месяца каникул?

— У вас два, Соня. Один месяц вам придется готовиться к вступительным экзаменам. За учебниками вам надлежит явиться не позднее тридцатого июля. Я ясно излагаю?

— А Лисе готовиться нужно?

— У Алисы полное среднее образование. Она окончила общеобразовательную школу в реальном мире. У нее есть базовые знания в области физики, химии, биологии, астрономии и так далее. Вы же мадмуазель Вайолет, не имеете базовых знаний для обучения в Университете.

Судья явно поделикатничал, не замечал такого за Креаторами.

— Итак, — подытожил он, — будем считать, что вы обе уже зачислены в Университет. Теперь решим вопрос с остальными. Входите, господа, нечего пороги обивать.

Мы не заставили себя уговаривать и несколько секунд спустя уже предстали пред ясными очами судьи. Я бывал в этом кабинете и прежде по делам службы. Каждый раз, бросая взгляд на книжные стеллажи, я прямо-таки обмирал от восхищения. Высоченные армады полок, устремлялись в бесконечную высоту, опоясывали кабинет по трем сторонам. Старинные мудрые книги на разных языках, манили толстыми крепкими корешками кожаных переплетов. И будь у меня в запасе еще одна свободная вечность, я провел бы ее здесь, безотрывно листая древние страницы.

— Завидуете, Кристиан? — привычно осведомился владелец самой уникальной библиотеки в мире, и привычно прокомментировал мой кивок.

— Правильно делаете. Честно говоря, я сам себе завидую. Любой библиофил трижды позволил бы заживо снять с себя кожу за возможность лишь раз прикоснуться к этим сокровищам.

Усадив нас за широкий шестигранный стол, Креатор привычно возглавил заседание.

— Я собрал вас здесь, для того, чтобы обсудить ситуацию с Донной Лантье. Вам всем хорошо известно о том, что стараниями высокочтимой графини Лантье, клан вампиров разжился пополнением.

Он обвел нас глазами, кровь отлила от лица Рини. Но словно не замечая этого, судья спокойно продолжил.

— Долгое время Совет Концессий списывал Донне Лантье бессмысленные убийства. Мы учитывали, вампиры хищники по своей природе и цель их охоты — кровь. Но это вовсе не означает, что любой вампир в праве безнаказанно убивать людей. В тело Донны вложили древнюю душу. Эта душа понятия не имеет о традициях нашего времени. Ей чихать на запрет о чрезмерном насилии. В прежние времена варварский способ убийства людей был допустим, но в настоящее время, это просто чудовищно. Особенно если учесть, что каждый третий готов расстаться с двумястами миллилитрами своей крови за деньги или идею.

Судья замолчал, переводя дыхание.

— К чему я клоню, господа? Сегодня на архив Донны Лантье наложили Тайную Печать.

Губы Айрин задрожали. Неужели она до сих пор не поняла, какая разница между нашей дочкой и тем, кто сейчас живет в ее теле? Словно подслушав мои мысли, судья обратился к Рини.

— Поймите, Айрин, Донна уже давно умерла. Вы ведьма и вам, как никому другому известно, что бывает, когда душа уже давно обрела покой.

Жена подняла на него свои звездно-синие глаза.

— Я все понимаю. Все. Только боль моя почему-то никуда не делась. — Ее взгляд стал жестким. — Про Тайную Печать мы уже знаем, чего вы от нас хотите ваша честь?

Креатор шумно вздохнул, потер переносицу, негромко кашлянул и ответил.

— Я хочу, чтобы не было претензий с вашей стороны. Если вы согласны с приговором, скажите это сейчас, а то начнете опять самодеятельностью заниматься: собственное расследование проводить, петь мне песни о том, что Донну подставили…

— А ее подставили? — не преминула спросить Фиалка.

Судья развел руками.

— Ну что я вам говорил? Уже начинается. — Его голос звучал почти обреченно. Лиада пихнула Фиалку под столом. Пихнула от души, Соня ойкнула и надулась, потирая пострадавшую коленку.

— Можете ознакомиться с делом, Крис. Не забывайте только, вам теперь по статусу не положено бегать по кустам с арбалетом. К тому же Донна в другом сообществе и исполнением приговора будут заниматься Воины Печати. В своем сообществе, впрочем, вам тоже не придется больше этим заниматься. У нас, слава Преверу, есть вам достойная замена, целый штат выпускников Университета, сего года выпуска.

Соня с Лиадой переглянулись и дружно кивнули. Донна была из одного с ними сообщества, и они имели право уничтожить ее.

— Ну нет, и думать забудьте, — судья погрозил им пальцем.

— Вы, Вайолет, теперь студентка Университета, а вы Лиада в слишком высоком звании, чтобы этим заниматься. И вообще, — он раздосадовано нахмурился. — Чего вам спокойно не живется? Мы специально дали вам звания повыше, чтобы вы нам глаза больше не мозолили, а вы неугомонные какие-то.

— А чего в этом плохого-то? — возмутилась Соня. — Служим на благо Пондемониума, жизнью рискуем, а вы нам палки в колеса пытаетесь вставить.

Лиада снова врезала своей протеже под столом. На этот раз глаза Фиалки полыхнули гневом.

— Никуда мы вам не пытаемся вставить палки! — Выпалил, было, судья, но осознав, что его слова могут быть неверно истолкованы, смутился и покраснел. Пытаясь загладить свою промашку, он быстро заговорил дальше.

— Почему у вас такое недоверие к высшим органам власти? Что, думаете, без вас не разберутся? Мы хотим как лучше для вас, а вы все на рожон лезете. Совет Концессий никого просто так к уничтожению не приговаривает!

— А где сейчас заговорщики? — спросила Айрин.

— Они обезврежены и заключены в Башню, — ответил ей мой босс, появляясь в дверях.

Выражение его лица мне не понравилось, оно светилось странной тревогой, так хорошо знакомой мне по опыту. Тепло поприветствовав судью и почтительно откланявшись присутствующим, Самаэль занял свободное место.

— Ваша честь, разрешите полюбопытствовать, у кого сейчас находится дело Донны? — Вступил в разговор барон Лингстрем.

— Дело у меня, Курт, — недовольно ответил Креатор. — Хотите копию?

— Было бы недурно, — ледяным голосом ответил Курт. Легкая тень пробежала по лицу судьи.

— Я предоставлю ее вам, барон. Как нам с вами договориться?

— Дайте нам на время оригинал, и мы сделаем с него столько копий, сколько нам понадобится для успокоения души. После этого мы поблагодарим вас за гостеприимство и отправимся восвояси.

Вот это самообладание! Молодец Курт настоящий полковник. Не смутило его недовольное лицо старейшего Креатора, не сбила с толку пустая болтовня.

— Хорошо, барон, будь, по-вашему.

Покидая Башню.

Дружно оставляя апартаменты судьи, мы все как один думали о Донне. Незаметно улетучилось чувство удовлетворения от хорошо проделанной работы. Вот дьявол! Зачем было портить нам такое хорошее настроение, после удачного завершения дела?

Вежливо попрощавшись, Самаэль незамедлительно отбыл в Лодрем. Мы медлили, погруженные каждый в свои невеселые мысли.

— Да, кстати, господа, — услышали мы в спину голос судьи. — Вы что же, разводиться не собираетесь?

Курт пронзил меня напряженным взглядом и сжал руку Айрин. Переглянувшись, мы дружно кивнули.

— Нет, господин судья, — не обращая внимание на дико вращавшего глазами Курта, сказала Айрин. — Сначала мы решим все наши семейные проблемы, а уж потом официально расторгнем брачные узы. — Курт молча выпустил ее руку из своей ладони. Креатор одобрительно хмыкнул.

— Я вас правильно понял досточтимые супруги Лантье, вы собираетесь сунуть свои носы в дело Донны?

— Совершенно верно ваша честь, именно этим мы и планируем заняться.

Старейший Творец бессильно развел руками.

— Что ж, как у родителей биологического тела Донны, у вас действительно есть на это право. Можете мне не верить, но в досье все в порядке, приговор справедлив. Вне закона она по заслугам, но, раз вы хотите заниматься расследованиями в свой отпуск, дело ваше. Знайте только, ваши действия неофициальны. Вас никто к этому не уполномочивал.

— Мы все понимаем ваша честь.

Судя по нахмуренным бровям старейшего Креатора, он явно в этом сомневался.

— Я передал второй экземпляр оригинала барону Лингстрему. Сделайте с него копии, архив верните мне. Прощайте, господа, дела не ждут, — на этих словах судья растворился в воздухе, как утреннее приведение.

— Куда мы теперь? — растерянно спросила Соня.

Честно говоря, я еще не думал о том, куда мы все направимся после суда. Слишком много приходилось слушать, анализировать и чувствовать. Курт обнял Лиаду за плечо и бережно отвел в сторону. Он что-то тихо говорил ей на ухо на незнакомом мне языке.

— Крис, может, ты объяснишь мне более подробно, что здесь происходит? Вы все говорите по-французски, и общаться я могу только с тобой, — прозвучал рядом нежный голосок Алисы.

Бедная малышка, она действительно была ограниченна в общении. Я бережно обнял ее за плечи.

— Придется, видно тебе учить французский язык или везде таскать за собой дедушку Жофрея в качестве переводчика.

— Да нет у меня времени сидеть с учебниками! Вокруг такие события творятся! Вы же всемогущие колдуны, неужели нельзя под каким-нибудь гипнозом вложить мне в голову ускоренный курс французского языка?

Я задумался. Попробовать, конечно, можно, только вот какой будет результат?

— Хорошо, я не премину это сделать, как только мы вернемся на остров. А сейчас подожди, пожалуйста, мы решим вопрос с нашими дальнейшими передвижениями.

Все это время мы топтались в коридоре и, как логично было бы предположить, нами заинтересовался смотритель. Он появился перед нами с крайне вежливым, но очень серьезным видом.

— Приветствую вас маршал Лантье, — обратился он ко мне как к самому старшему по званию. — Закончили ли вы свои дела в нашем скорбном месте?

Я чуть склонил голову в знак почтения, чем сильно польстил ему. Смотритель по званию приравнивался примерно к лейтенанту.

— Да, господин смотритель, мы готовы покинуть Башню с минуты на минуту.

— Разрешите проводить вас в фойе.

Это было скорее требование, чем учтивость. Нам ничего не оставалось, кроме как подчиниться. Смотритель пошел вперед, держа в руке фонарь скорее символически, нежели чем для освещения пути.

Айрин взяла меня за руку и тревожно зашептала.

— По-закону, мы не имеем право вмешиваться в охоту за Донной, пока не истекут 72 часа с момента наложения Печати. Крис, а вдруг мы не успеем?

Я оглянулся. В трех шагах от нас неторопливо шла Соня, придерживая под руку бледную Алису.

— Я не понял, куда это ты хочешь успеть? Мы еще даже не посмотрели дело, с какой стати нам сейчас вмешиваться? — Арин подняла на меня испуганно-удивленные глаза и еще громче зашептала.

— Кристи, разве ты не понимаешь? Девочку наверняка подставили!

— Тьфу ты черт! — в сердцах выругался я. И, одумавшись, извинился.

— Прости, Рини. Давай сначала посмотрим дело. Если там все в порядке, с приведением приговора в исполнение справятся и без нас.

Но жена словно не слушала меня.

— Надеюсь, она хорошенько спрячется, — пробормотала Рини, и ее глаза болезненно сверкнули.

Мне стало страшно за нее. Да, что же это такое? Моя жена свихнулась на почве погибшей много столетий назад дочери.

— Ты можешь найти ее, если хочешь, — устав спорить, предложил я.

— Каким, интересно образом я это сделаю?

— Твой любовник вампир. И не просто вампир, а вампир-воин. Теперь еще и в должности полковника. Я почти уверен, в самом начале своей карьеры он служил Воином Печати, так что опыт по розыску приговоренной нежити у него есть.

Почувствовав движение воздуха слева, я обернулся. Сестренка и братишка Лингстремы успешно догнали нас, вдоволь наговорившись.

— Ты слышал, о чем мы говорили Курт?

— Не имею привычки подслушивать семейные разговоры.

Его голос прозвучал резко, он злился на Айрин. Не на меня, это лучше. Рини он любит и все простит со временем, а вот мне бы спуску не дал.

— Курт, а ты смог бы отыскать для меня Донну? — Ласково спросила Рини, легким движением касаясь его руки.

— И что дальше? — Курт ответил вопросом на вопрос, ясно давая ей понять, как он зол.

— Ответь мне, ты смог бы? — Рини заглядывала ему в глаза своими болезненно горящими, звездно-синими глазами.

— Смог бы. Только делать этого не стану, пока сам не просмотрю дело и не увижу в этом смысл.

— Вы что, сговорились что ли?!! — Взорвалась моя женушка. Курт уважительно покосился в мою сторону. Ага, значит у нас с ним одинаковая точка зрения.

Лиада в мою сторону не смотрела. Я и так знал, она обижается. Вот так, одна семья обидела другую, как на Сицилии ей-богу.

— Прости, что заставляю тебя нервничать, Рини, но ты находишься во власти эмоций, а мы с Кристианом опираемся на опыт. Ты не вампир, тебе чужды наши законы и я не позволю тебе лезть в мясорубку без информации. Думаешь, никто не догадается, чьи интересы я представляю? Если приговор вынесен справедливо, Донне уже никто не поможет. Если же нет, мы с Кристианом сделаем все возможное, чтобы ее спасти.

Айрин промолчала. Может быть, ее удовлетворил ответ барона, может, она попросту его не услышала, погрузившись в свои невеселые думы.

В холле по-прежнему горел камин и скучал вечный Марк.

— Ба, кого я вижу, Кристиан Лантье! Явился сюда генералом, а уходит уже маршалом! Что б я так жил! Теперь уж сам Блудхаст велел соблюдать субординацию. — Подтверждая свои слова, он отдал честь и щелкнул каблуками.

— Вольно солдат, — прозвучал позади меня ледяной голос барона. Марк перевел на него взгляд, и его и без того белая кожа, стала подобна первому снегу. Перед ним стоял старший по званию, да еще и дворянского рода, да еще и принадлежащий к клану вампиров-воинов.

— Ответь-ка мне на вопрос, — продолжил Курт, приблизившись к Марку на расстояние вытянутой руки.

— Как давно покинул башню принц Жюслен Монтэр и Константин Волконский?

Вот дьявольщина! И как я, упустил этот момент? Действительно после суда я больше не видел экс-короля, а ведь он мог бы и попрощаться. Алису, по умолчанию, оставили с нами, хотя она и принадлежала теперь к сообществу луни. Я давно заметил, что подобного рода мысли возникают в моей голове всякий раз, когда готовится очередная заварушка. Хотел же отдохнуть летом, как белый человек, выспаться хоть раз за последние два года. Видно не судьба…

— Принц Жюслен срочно отбыл этой ночью, а мэтр Волконский, — Марк непроизвольно скривился. — Исчез сразу после слушанья.

— Где тело Даниэля Монтэра? — Лицо Курта было сейчас жестоким, а глаза полыхали уже знакомыми мне, отблесками стали, мне было понятно смятение Марка.

— Пока еще в Башне, но скоро за ним придут.

— Кто придет?

Ни одной посторонней эмоции, ледяная бесстрастность. Пожалуй, Совет Концессий дал маху, Курт вполне заслужил звание генерала, а может быть даже маршала внутренних войск. Не скрою, меня восхищало хладнокровие барона и его рациональный подход ко всему.

— Похоронщики королевства Луны. Даниэль был монархом и его должны захоронить в фамильном королевском склепе, в соответствии с обычаями.

— Кто освидетельствовал его смерть? — Не сбавлял натиск Курт.

Марк нервно пожал плечами. Наверняка он был знаком с Куртом прежде и прекрасно знал, что представляет собой барон, поэтому отвечал на вопросы внятно, не заставляя полковника нервничать.

— Мне это неизвестно, поговорите с судьей, — стараясь быть услужливым, посоветовал Марк.

— Благодарю, — ледяной тон барона Лингстрема пронзал до костей. — Кристиан, можно вас на пару секунд?

Мы отошли в сторону.

— Я вынужден остаться здесь, — с еле заметным сожалением сказал он. — Я лично приводил приговор суда в исполнение, но у меня возникли сомнения в смерти Даниэля. Что-то неправильное здесь происходит и мы должны выяснить, что именно. Моя сестра наверняка предпочтет остаться здесь вместе со мной. Вы отправляйтесь домой изучайте дело Донны, высыпайтесь. Присмотрите за Рини, кроме Лиады я могу ее доверить только вам. Смею надеяться, что понятие о чести и верности обещаниям, фамильная черта рода Лантье, — он имел в виду мое обещание не претендовать больше на Айрин, я хорошо его понял. Он продолжил.

— Не нужно толпиться здесь всей компанией, привлекая к себе излишнее внимание. Если вам понадобится помощь Пьющих Кровь, с вами всегда будет Вайолет. Я отдал ей приказ подчиняться вам.

Он замолчал, ожидая мой ответ. Недоброе предчувствие ледяной змеей вползло мне в душу. Факт того, что Лиада собиралась остаться в Башне, мне очень сильно не нравился. Я понимал всю справедливость этого решения, Лингстремы приводили в исполнение приговор суда и они лично должны удостовериться в том, что порученное им дело доведено до конца.

По правде говоря, мне тоже хотелось уверенности в этом вопросе, ведь если Монтэр все-таки выжил после, казалось бы, смертельного выстрела Курта, он сможет снова с успехом возглавить армию моих недругов, помешанных на идее человеческого апокалипсиса. Не понравилось мне и то, как поспешно, не попрощавшись, сбежал после слушанья экс-король. И то, что Жюслен Монтэр отбыл из Башни, не дожидаясь рассвета. Задумчивый вид Самаэля, меня тоже недобро настораживал.

Не нравилось мне и то, с какой легкостью нас всех повысили в звании. Конечно, у меня не было сомнений в том, что эти звания мы заслужили, но то, как нам поспешно присвоили их, прямо в зале суда настораживало. Факт того, что Даниэль Монтэр может быть жив, был самым неприятным из всего выше перечисленного. Короче, Курт прав, все было как-то не так.

Больше всего мне не нравилось, что во всем этом придется разбираться мне лично. Чутье подсказывало, преследования Айрин отнюдь не закончены. Только теперь из ранга официальных, они перешли в необъявленную травлю. О том, что заговорщики устранены, я знал только со слов Самаэля. Но далеко не факт, что ему были известны личности всех участников заговора, а это значило, некоторые могли уцелеть и остаться на свободе. И существовала высокая вероятность того, что уцелели не просто рядовые участники заговора, а идейный вдохновитель всего этого переворота.

Я почувствовал острую необходимость поговорить с боссом наедине, там, где нас никто не смог бы подслушать. Но прежде надо спрятать Айрин, впрочем, и Алису с Соней тоже было бы не лишним.

Лиада подошла ко мне сама. По выражению ее лица я понял: она растеряна и совершенно не знает как вести себя со мной. Курт тактично отошел в сторону.

— Прости меня Ли, за все, чем я обидел тебя.

Честно говоря, я не знал, чем обидел мою прекрасную девочку, но я мужчина, а значит по определению, во всех ссорах виноват я. Мне хотелось обнять ее, глупую девчонку, чтобы до нее, наконец, дошло: я никогда ее не брошу, если только она сама от меня не уйдет. Вот только Башня это не то место, где любовь побеждает демона. Здесь жили даже стены и стены эти не прощали слабостей. Лиада тоже все это прекрасно понимала, поэтому только сжала в ответ мои пальцы.

— Я хотел спросить тебя, не будешь ли ты возражать, если мы погостим в твоем родовом имении?

Я говорил о копии ее родового имения, которое находилось в спрятанном от посторонних глаз креативном пространстве. Лиада поняла меня.

— Нет. Отправляйтесь туда прямо сейчас. Вайолет вас туда доставит.

Она хотела сказать что-то еще, но бросив взгляд на ожидающие в нетерпении стены, передумала.

— Береги себя, — тихо попросил я, Лиада кивнула.

— Маршал Лантье, забирайте своих друзей и отправляйтесь домой. — Жестко сказал Курт, подходя к нам и давая понять, что время нашего разговора истекло.

— Вы тоже берегите себя барон, — ответил я и, махнув на прощание рукой Марку, вышел из Башни следом за Соней, Алисой и Айрин.

У ворот, печально переминаясь с ноги на ногу, стоял верный Жофрей.

— Я подумал мессир, вы можете быть только здесь, — вместо приветствия обеспокоено произнес он, склоняя голову и автоматически прикладывая руку к сердцу. — Войти в Башню добровольно, я не смог, не обессудьте. Вот и ожидал вас здесь в надеже, что когда-нибудь вы выйдите через эти ворота.

Я кивнул и похлопал его по плечу.

— Все правильно, благодарю за службу.

Жофрей улыбнулся летящей ему навстречу Фиалке.

— Здорово, Фрейчик! — радостно завопила Соня, кидаясь ему на шею.

— Алиска, теперь у нас есть переводчик! — Алиса кивнула и улыбнулась "Фрейчику", на мой взгляд, переводчик им был не нужен. Разговаривая на разных языках, они прекрасно понимали друг друга. И опять какая-то смутная догадка на этот счет, тревожно закралась мне в душу.

Айрин ласково улыбнулась своему бывшему слуге и протянула ему руку.

— Очень рад видеть вас в добром здравии мадам, — сказал Жофрей, целуя ее пальцы.

— Давайте-ка поскорей покинем это мрачное место, — предложил мой верный слуга, и мы были с ним полностью согласны.

В мире Лиады.

Искусственно созданный Лиадой мир, точно как и Лодрем, жил только ради своего творца, поэтому встретил нас непогодой. Пасмурное сиреневое небо, как глаза Курта, отливало сталью. Падал мелкий, напоминавший заледеневшие брызги, снег. Нам троим: мне, Айрин и Соне, было нормально переносить низкие температуры, а вот Алиса и Жофрей зябко кутались в легкой не по погоде, одежде.

Так же легко, как и Лиада, Соня толкнула чугунные створки, распахивая перед нами ворота, и мы вошли на территорию прекрасного замка.

— Там все на знаках, не забыли? — серьезно напомнила Соня. — Готовьтесь обходиться без колдовства.

Вынув из зубастой пасти статуи адского пса, стоявшего возле дверей, связку ключей, Вайолет открыла перед нами парадную дверь. Даже безупречная готическая красота замка меркла здесь без Ли, а может это мне только показалось. Я думал о ней, не переставая. При мысли, что с моей белокурой девочкой может случиться что-то плохое, мое сердце готово было разорваться на части.

Со сноровкой опытного слуги, Жофрей зажег свечи в канделябрах и лампах, создавая иллюзию тепла в этом скучающем по хозяйке каменном доме. Инстинктивно, мы все собрались в кухне, показавшейся нам самым уютным местом в этом холодном каменном дворце.

Айрин взяла на себя роль хозяйки, пытаясь вспомнить, как готовить вкусную и полезную пищу. А мы, как послушные дети, расселись вокруг деревянного стола, зачарованно наблюдая за ней. Чтобы зря не терять времени, ожидая пока подоспеет еда, Жофрей отправился затопить камины в наших комнатах. Соня с Алисой о чем-то тихо переговаривались, вовсе не нуждаясь в переводчике. Я листал архив биологического тела моей дочери. Время от времени Айрин бросала на меня настороженные заинтересованные взгляды.

— Зря ты это натощак, — наконец не выдержала она. — Вот растопит Жофрей камины в комнатах, поедим, а уж потом в спокойной обстановке…

— Потом мне надо к боссу, — сказал я, поймав себя на том, что мои пальцы сами собой нервно выстукивают дробь по столу.

— Успеешь еще, — недовольно проворчала моя женушка. — Всего час не виделись, а ты уже по нему соскучился. Сначала я тебя накормлю, потом поспишь с часок и тогда хоть на край света. Запустил себя, синячищи под глазами с кулак. Заметно, что у Лиадки никогда мужа не было. Мужчины как дети за ними глаз да глаз нужен, а она у нас воин. Война мужское дело вообще-то.

Я не мог позволить своей некогда любимой женщине критиковать женщину, любимую мной нынче, и поспешил возразить.

— Нет у меня на это времени. Если кто-то из заговорщиков уцелел, ты снова окажешься в опасности.

Моя жена посмотрела на меня с материнской нежностью и улыбнулась.

— Ты обязательно меня спасешь, мой рыцарь, но только после того, как попробуешь мою стряпню и отдохнешь. Если не ошибаюсь, лет двести прошло с тех пор, как ты забыл вкус моих кулинарных шедевров.

Я признавал ее правоту, час ничего не решит, поесть мне необходимо.

Вернулся Жофрей и, забыв про всякую субординацию, Айрин пригласила его с нами за стол. Соня помогла ей с сервировкой, за что получила свою порцию теплой крови, в большой подогретой керамической кружке.

Сегодня нам было положено праздновать. Мы победили, враг наказан, нас повысили в звании и пока никто из нашего тесного круга не пострадал. Но за столом царила сумрачная тишина. Каждый думал о своем. В общем, наверняка, мысли всех присутствующих сводились к тому, что не сходилась наша история по многим пунктам.

Труп Монтэра после суда так никто и не видел. Да собственно, рано называть бессмертного трупом, если никто не видел его мертвым. После двух выстрелов он упал, потом объявили перерыв. Когда все вернулись в зал, тело уже убрали. Так что желание Лиады и Курта убедиться в том, что Даниэль Монтэр все-таки стал трупом, вполне понятно.

С арестом заговорщиков тоже не все гладко. Никто не видел их самих, за исключением может быть Дани, не говоря о том, что открытого суда над ними не было. Тот факт, что Даниэль Монтэр по пророчеству являлся всадником апокалипсиса, вовсе не означал, что мы вправе судить его за то, чего он еще не успел совершить, руководствуясь лишь тем, что это было предсказано много веков назад. По сути дела он был только марионеткой в руках провидения. И даже судебное слушанье больше походило на фарс, в котором мы все играли роли скоморохов.

Алиса больше не меняла обличие. Слава Преверу! Честно говоря, я не представлял, как мы должны поступать, если она обратится и начнет проявлять агрессию. Оставлять ее здесь на время моего отсутствия слишком опасно, придется брать с собой. Взглянув на Соню, я понял, что притихла она только потому, что с большим любопытством слушает мои мысли. Поймав на себе мой гневный взгляд, она смущенно потупила глазки.

Дождавшись окончания трапезы, я отозвал Алису в сторону.

— Извини, что навязываю тебе свою волю, но тебе придется отбыть со мной. Я собираюсь навестить Самаэля и не могу оставить тебя здесь.

— Я понимаю, — ее глаза цвета молодого, осеннего мха наполнились грустью.

— Молодец, значит, ты понимаешь, что процесс обращения ты пока не контролируешь, он моментален. Сама не того желая, ты причинишь вред тем, кто окажется рядом. Самаэль сможет подсказать тебе, где взять информацию о твоих обращения, наверняка есть какие-нибудь пособия, в которых описано как поступать, чтобы процесс становления проходил как можно безболезненней, и как тебе научиться контролировать себя.

Алиса кивнула. От моих объяснений ей явно не полегчало.

— Без проблем Крис, я отправлюсь с тобой, — спокойно согласилась она.

Коротко попрощавшись со всеми, я поручил Жофрею приглядывать за Соней, и, сжав в ладони холодные пальцы Алисы, сделал щелчок.

Лодрем.

Мы оказались в одной из галерей Лодрема. Я знал эту галерею, она вела в любимый каминный зал моего босса.

— Нечего не бойся, — тихонько обняв Алису за плечи, сказал я. Она послушно кивнула, еще ближе прижимаясь ко мне. Ее знобило, и это было странно. Став оборотнем, она должна была приобрести их обмен веществ. Температура тела необходимая оборотням для нормального обмена веществ, близка к сорока градусам. Я потрогал ее лоб, он был ледяным. Ничего не понимаю.

Верховный демон был не один. Удобно расположившись в креслах поблизости от огня, Самаэль и Габриэль вкушали чудесный сок ягод ризли. Несколько минут они демонстративно не обращали внимание на то, как мы робко топчемся на пороге, не решаясь потревожить их.

— Может кашлянуть? — неуверенно предложила Алиса, Габриэль тот час же повернулся в нашу сторону.

— Сэмюэль, у тебя гости, — заметил глава Сообщества Луны. — Чего же вы там встали, Кристиан? Смелей идите сюда, к огню, — гостеприимно предложил он.

— Сэм, наколдуй для них два кресла и пригласи к огню, чего же ты медлишь?

— Кристиан, — делая ударение на первый слог в моем имени, Габриэль пожал мне руку. — По какому праву вы морозите моих подданных? Посмотрите-ка на Алисочку, она вся дрожит!

Алису действительно бил озноб. Он был прав это моя вина, я забрал зеленоглазую красавицу сразу после короткого перекуса, не позволив ей даже переодеться. На ней по-прежнему было нежно-абрикосовое муслиновое платье, в которое ее одели в королевстве Луны.

Заметив мое замешательство, Габриэль предложил решение проблемы.

— Ты знаешь, Крис, я всегда гощу здесь в сопровождении своей свиты, так вот я немедленно велю им найти здесь уютную комнату и приготовить для моей новой подданной горячую ванну. А пока она греется, ей принесут теплую одежду. Вы же, тем временем, побеседуйте с глазу на глаз с главой вашего сообщества, думаю, вам есть, что сказать друг другу.

С этими словами Габриэль поднялся и, предложив Алисе держаться за его руку, бережно повел ее прочь из каминной залы. Самаэль внимательно смотрел им в след, дожидаясь пока стихнут шаги.

— Я знал, что еще увижу тебя сегодня, Крис. — Ласково улыбнулся он, протягивая мне бокал, наполненный соком ягод ризли. — Выпей сочку, прежде чем мы начнем. Разговор наш возможно будет долгим и неприятным.

Я послушно взял бокал из его рук, начиная привыкать к тому раздражению, которое испытывал всякий раз, когда наши отношения с боссом становились напряженными. Самаэль смотрел на огонь, и хотя на его красивом лице блуждала та самая улыбка, которая появлялась всякий раз, когда он хотел что-нибудь скрыть, я чувствовал, и ему сейчас нелегко.

Главная стихия преисподней, тихо потрескивала сухими поленьями, которые Самаэль время от времени подбрасывал в ее жадную плоть. Главный камин этого зала сегодня дремал, оно и к лучшему. За последние двое суток, я вдоволь налюбовался на всех мастей камины и разной высоты пламени, горящего в них. Мне безумно хотелось домой на остров, сейчас там должно быть раннее утро. Легкая дымка тумана над океаном, прохладный бриз едва колышет листья деревьев…

Нет, сейчас мне туда нельзя. Долгое время мне удавалось хранить в секрете координаты своего острова, но благодаря вездесущему Дане и современным средствам шпионажа, мой тайный уголок рая теперь засвечен. Конечно остров не единственная моя недвижимость, за тысячелетнее существование я накупил себе домов и земель. Все равно обидно, это было мое любимое местечко и теперь там не отдохнуть в тишине и покое. Оборотням прекрасно известны координаты моего убежища и в любой момент туда может наведаться нежданный гость, да и Айрин там больше не спрятать.

— Я знаю, о чем ты хочешь спросить меня Крис. Можешь говорить без стеснения, здесь нет жучков.

Самаэль сказал это таким тоном, как будто был готов, оборонятся, во чтобы, то ни стало. Трагично было и то, что оборонятся, он собирался от меня. И я спросил прямо о том, что волновало меня больше всего.

— Что с заговорщиками?

Самаэль удивленно вскинул брови.

— Они казнены.

— Все до одного? — я требовал ответа, я имел на это право. Но, похоже, мой вопрос поставил босса в тупик.

— Я не могу ответить на этот вопрос, — он нервно пошевелил кочергой поленья. — Ты не правильно его задал.

— Как нужно задать его правильно? — как со стороны услышал я свой напряженный голос. Он звучал не теплее, чем пробиравший до костей голос Курта. — Я хочу знать все. Есть ли официальные документы подтверждающие процедуру расследования по делу, когда и кем была совершена казнь, есть ли свидетели документальное подтверждение казни и, в конце концов, что я увижу, если спрошу об этом зеркало мира, оно-то покажет мне правду.

Самаэль поставил кочергу и элегантным движением, откинулся на спинку кресла. Весь его вид явно показывал то, что он так хотел от меня скрыть: он всего лишь подневольный глава сообщества и может сделать не больше, чем ему позволят. Секундное колебание, он вздохнул и обреченно встретился со мной глазами.

— Спроси у меня, например, кто из заговорщиков казнен, а кто нет. — Он устало коснулся переносицы. Жест, который выдает попытку утаить истину.

— Каков же будет ответ?

Самаэль задумчиво блуждал глазами по потолку, как будто чувствовал за собой какую-то, неизвестную мне вину.

— Полубоги, которыми занимался лично я, нейтрализованы и никогда больше не навредят человечеству. Даниэль Монтэр, — он снова потер переносицу, — условно мертв. А вот глава всего этого заговора, так сказать духовный лидер этой утопии, жив и очень даже бодр. Намного бодрее, чем мы все, измотанные всеми этими не поддающимися объяснению, спутанными событиями.

Он замолчал, останавливая взгляд на жарко пылающем огне.

— Выходит, все наши усилия пропали даром.

Констатировал я мрачно, залпом проглотил весь сок и в сердцах стукнул бокалом по столику. Точеный профиль Самаэля не шелохнулся.

— Что значит "условно мертв", разве такое возможно? — продолжал я прессовать одного из самых дорогих мне существ.

Верховный демон развернул ко мне светлый лик.

— Понятие "условно мертв" означает — его все еще можно реанимировать. Фактически он мертв, но оживить его можно.

— И где тело? В Башне?

— Когда мы все оттуда уходили, был там. Где тело сейчас мне, увы, не известно.

Он продолжал отвечать так, как будто чувствовал в чем-то свою вину и был готов ко всему даже к тому, что я начну его расстреливать. Мне стал понятен смысл его слов: разговор будет долгим и неприятным. От его обреченного вида у меня сжималось сердце, но от его ответов зависело все: благополучие дорогих мне людей, благополучие мира в котором мы все пока еще жили.

— Вам известно кто духовный лидер заговора? Почему судья закрыл дело, не наказав его?

Очередной тяжелый вздох моего босса, предшествовал укоряющему взгляду.

— Ты же умный Крис, подумай.

И я подумал, но вывод, который при правильно поставленном вопросе стал теперь очевиден, мне совсем не понравился. Исходя из всех моих умозаключений, духовным лидером заговорщиков, судя по информированности, мудрости и дерзости задуманного, мог быть только сам судья. И как я раньше об этом не догадался?!! Ну конечно, я просто не хотел об этом догадываться! Внешность милого старичка, ласковый голос…

Именно он, обаятельный старичок, старейший Креатор планеты, хотел сделать из всего людского населения земли, огромное пастбище.

— Судя по выражению твоего лица Крис, ты сделал правильный вывод, — с сожалением произнес Самаэль. Подхватив кочергу, он вновь пошевелил угли в камине. Теперь мне стало понятно, почему он так пытался скрыть от меня свои чувства и мысли. Он смирился с неизбежным, понимая с какой мощной силой, мы столкнулись. Понимая, что нам ее не одолеть.

— Но ведь эта идея — утопия!!! — в сердцах воскликнул я.

Верховный демон кивнул.

— Совершенно верно, маршал. Утопия. Вот только осколку мысли Превера это безразлично. Ему все равно, сколько погибнет людей или бессмертных, он затеял все это от скуки.

— Но это чудовищно, мессир!

— Да, сударь мой, это жестоко, — Самаэль бессильно развел руками. — Но это игра, в которой сильнейшие диктуют условия.

С этими словами он поднялся, подхватил трость, и принялся расхаживать по каминной, легонько ударяя металлическим острием наконечника трости, по камням пола.

— К счастью, вся наша компания глубоко симпатична судье, только поэтому мы все до сих пор еще живы. Он не может отказаться от идеи апокалипсиса, но и убивать нас ему бы не хотелось, поэтому он всеми способами пытался вывести нас из необходимых условий игры. Он повысил всех вас в звании, для того чтобы вы занялись чем-нибудь другим и не мешались у него под ногами. Он спасал вас от себя, удаляя с линии огня.

— Тема конца света настолько избита пророками и Голливудом, что даже неинтересно, — проворчал я, как и босс, поднимаясь с кресла.

— Неинтересно, потому что она до сих пор никем не реализована. Ты можешь представить себе это наяву?

Могу ли я? Нет, не могу. Каким бы буйным не было мое воображение, какие бы красочные картины оно мне не рисовало, я все равно ошибусь в зрелищности и масштабах.

— Вам нечего было волноваться, Крис. Никто из вашей команды не пострадал бы вследствие этого переворота, поэтому судья не понимал, почему я отказываюсь советовать вам оставить дело.

Я удивленно воззрился на красивое лицо главы сообщества. Самаэль усмехнулся.

— Хотите спросить, почему я не поддерживаю идею превращения планеты в один большой Пондемониум для бессмертных? Я великий человеколюбец, Крис.

Самаэль дружески обнял меня за плечи. Мои ощущения в тот момент можно было сравнить с глубочайшим нокаутом.

— Как давно вам известно, что глава заговорщиков судья?

Босс посмотрел на меня с интересом, дивясь моему самообладанию.

— Я начал подозревать его еще до слушанья. Мы играли в бильярд, и он что-то такое сказал. Не помню, что именно, но в тот момент меня осенило. Его поведение во время слушанья развеяло мои сомнения. Ты, должно быть, помнишь, после суда я был не в духе? Я не мог сказать тебе о своих подозрениях прежде, чем буду в них совершенно уверен.

— Каков же результат?

— Я абсолютно в этом уверен Крис.

Самаэль встретился со мной взглядом, в котором на это раз в нем не было и тени смущения и вины.

— И что нам теперь делать? — добела сжимая кулаки, спросил я. Верховный демон жестом фокусника крутанул в руке трость и снова принялся расхаживать, едва касаясь наконечником каменных плит.

— Что-то делать, безусловно, надо, но вот что именно, ума не приложу.

Я разворачивался к нему лицом, в зависимости от того, в какую сторону он шагал.

— Дьявольщина! Мессир, он же опасный псих! Его нужно изолировать подальше от нашей галактики.

Самаэль остановился и, пытаясь скрыть улыбку, заговорил со мной, как говорят с ребенком терпеливо и доходчиво.

— Кристиан, он — Креатор, ему известно обо всем, чтобы мы с вами не предприняли на два хода вперед! О нашем с вами разговоре ему тоже станет известно, а может быть он уже в курсе. Дело в другом. До тех пор, пока мы не представляем для него угрозы, наша возня его только забавляет.

— Я все это прекрасно понимаю, но бездействовать просто преступно! Я поговорю с ним.

Собираясь сделать новый шаг, Самаэль застыл на месте, его нога зависла в воздухе, так и не ступив на каменный пол, а лицо мгновенно стало очень серьезным.

— Друг мой, да ты видно сбрендил! — в сердцах выдохнул босс. — Ты ничего не сможешь от него добиться. Кто ты такой, чтобы влиять на его решения? Да и как ты себе это представляешь? Ты придешь к нему и скажешь: апокалипсис это плохо, ай-яй-яй и погрозишь пальцем?

— Может быть, а может, я предложу ему другую игру, более увлекательную.

Самаэль с нескрываемым сомнением покачал головой.

— Думаю, Кристиан, это не в твоей власти.

Послышались шаги и в каминную вошли Алиса и Габриэль. Верховный демон бережно поддерживал новую подданную под локоток. Я окинул их взглядом. Рыжеволосую красотку переодели в винного цвета узкие брючки и беленький джемперок из ангорового пуха. Раздобыли для нее и миниатюрные туфли-лодочки на низком каблучке. Рядом с Габриэлем, Алиса выглядела куколкой, таким огромным и монументальным был глава Сообщества Луны.

Почти век мне не доводилось видеть Габриэля вблизи: высокий, широкоплечий, с длинными мускулистыми ногами и, как положено эталонному идеалу, с узкой талией и каменным торсом. Он походил на ожившее египетское божество шакалоголового Анубиса, только голова у него была человеческая. Роскошные черные волосы, как струящийся шелк спадали чуть ниже его развернутых плеч. Великолепный прямой нос, чувственные, чуть полноватые губы и большие выразительные глаза в обрамлении густых черных ресниц. Еще одно совершенство мужской красоты, встречаемое мной за последнее время.

— Вот мы и вернулись, — жизнерадостно сообщил Габриэль.

— Я хочу поговорить с вами Кристиан, о моей новой подопечной. Я предложил ей отправиться в королевство, где за ней наблюдали бы лучшие врачи в клинике или пожить у меня в замке, под моим личным присмотром, но она категорически не хочет с вами расставаться.

Габриэль улыбнулся, пододвигая к Алисе кресло и бережно усаживая ее. Сам же он подошел ко мне и, глядя на меня сверху вниз, продолжил.

— Понимаете, в ее бесконтрольных обращениях страшно не то, что она причинит вред вам, вся ваша компания — сборище бессмертных. Страшно то, что вы, защищаясь от нее, можете причинить вред ей.

От него веяло бессмертием, силой, каким-то нечеловеческим пониманием и добротой. Я восхищенно смотрел на него, радуясь, что мне довелось быть лично знакомым с этим потрясающе великодушным, умным и справедливым верховным демоном.

— У меня есть рецепт отвара, который остановит ее обращения до полнолуния. А когда настанет полнолуние, тут уж, — он безнадежно развел руками. — В полнолуние, вы и сами знаете Крис, ей ничто уже не поможет. Даже самые древние не желают контролировать свои обращения в полнолуние. Не то чтобы они не могут себя контролировать, они просто не хотят этого. Слишком большое удовольствие для оборотня, повыть на луну, спеть ей песню ночи, понимаете?

Я понимал. Над колдунами луна тоже имеет власть, хотя и не столь сильную.

— Единственное, что можно предпринять в случае полнолуния, во избежание жертв и травм, это приковать ее ремнями в комнате обитой поролоном.

Габриэль перехватил испуганный взгляд, брошенный Алисой и, шагнув к ней, ободряюще пожал ее плечико.

— Не надо бояться. Ты привыкнешь к изменениям, научишься быть к ним готовой и начнешь получать удовольствие от своих новых способностей. Каждый на твоем месте испытывает нечто похожее, потом все привыкают и начинают пользоваться полученными преимуществами.

Верховный демон сел рядом с Алисой и накрыл своей ладонью ее ручки.

— Теперь поговорим о главном. Принц Жюслен очень просил меня устроить ему свидание с тобой. Ты согласна, девочка?

Алиса молча кивнула.

— Мессиры, — обратился я к верховным демонам. — Не будете ли вы столь любезны вести меня в курс дела, к какому все-таки сообществу теперь относится Алиса?

Ответил мне Самаэль.

— Разумеется, Крис, теперь Алиса в подданстве у Габриэля. Когда же состоится свидание? — Спросил он уже у Габриэля. Тот взглянул на старинные платиновые часы на своем запястье и улыбнулся.

— Вот сейчас и состоится. Очень прошу вас мессир Самаэль и вас, маршал Кристиан, сопровождать нас в мое королевство. И это не только моя личная просьба, Алиса просила меня о том же, а я не смею отказать своей новой подданной. Жюслен, кстати, тоже об этом просил. Причем, — он многозначительно поднял указательный палец, — на этот счет их мысли сошлись. Вы, Крис, у нас любимец.

Он по-доброму, рассмеялся.

— Мне кажется, раз они думают об одном и том же, из них, возможно, получится хорошая пара.

Самаэль вопросительно посмотрел на меня, ожидая мой ответ.

— Я согласен сопровождать вас, — ответил я на их вопросительные, ожидающие взгляды. — Вот только у меня еще ряд вопросов, которые необходимо обсудить с мессиром Самаэлем.

Габриэль простодушно взмахнул кистью белоснежной руки, как бы отметая прочь все нерешенные вопросы, как назойливую мошкару, и заговорщицки обнял нас с боссом, беспечно сияя белозубой улыбкой.

— Полноте, друзья мои, решим все вопросы после. Тут такое дело — любовь, политика, корона. Все остальное может подождать.

Маршал Легиона.

Книга 2. Апокалипсис

Королевство Луны.

Не успел я и слово возразить в ответ, как раздался щелчок, и через мгновение мы уже стояли в ярко освещенном, сверкающем роскошью тронном зале королевства Луны.

После того как Легион под моим руководством торжественно уложил спать большую часть королевства, расстреляв по ним заряды снотворного, я сомневался, что меня с радостью встретят здесь. И хотя принятая мной мера, была вполне оправданна: местные жители оказали сопротивление армии Зеркального Пондемониума, я сомневался в том, что гордые луни так быстро меня простят.

При нашем появлении, принц Жюслен сияя, кинулся к нам на встречу. В отличие от Даниэля он понимал: ссора с главой сообщества может иметь очень не радостные последствия даже для короля. Может быть поэтому, он встречал нас радушно, а может быть, действительно был рад нам. Мы трое представляли закон и власть: два верховных демона и маршал Легиона. Согласитесь, было с кем считаться.

— Ой, Крис, что сейчас будет? — тихонько запаниковала Алиса, сжимая мне руку.

— Полагаю, принц Жюслен попросит твоей руки и сердца.

Алиса испуганно посмотрела на меня.

— Прямо сейчас? Я совсем не готова. Посмотри только, во что я одета!

— Твоим туалетом занимался сам Габриэль. Лично. И если тебя одели именно так, на то были причины.

Ожидая, мы топтались на месте. Алиса не знала, куда деть руки и, не преставая, теребила рукава джемпера.

— Крис, — шепотом спросила она, — Габриэль и Жюслен братья?

— С чего ты взяла? — удивился я. Алиса пожала плечами.

— Ну, они так похожи.

Я посмотрел в направлении ее взгляда и понял, о чем она говорит. Вероятно, так падал свет, но глава сообщества и принц, стоявшие рядом, действительно были похожи как два брата.

— Никогда раньше не задумывался над этим, но сейчас вижу: они действительно похожи. Есть легенды, в которых сказано, что предками королевского рода Монтэров были прямые потомки Габриэля.

— Ух, ты! Прямой потомок главы сообщества предлагает мне руку и сердце!

К нам подошел королевский церемониймейстер и почтительно низко поклонился.

— Прошу вас следовать за мной.

Я оглянулся, Жюслена уже не было в зале. Церемониймейстер не оборачиваясь, уверенный, что мы идем следом, направился к одной из дверей. При нашем приближении двое лакеев распахнули ее перед нами.

Комната, в которую мы вошли, была предназначена для тайных переговоров и лишь условно называлась "уборной". Кроме той двери, в которую провели нас, в уборной было еще две. Одна из них немедленно распахнулась, и в нее вошел принц Жюслен Монтэр в сопровождении своего верного друга, маршала королевства Луны, Валенсиана Александра Стоцкого.

Валенсиана я знал давно, хотя мы не были представлены друг другу. Он был живым воплощение вечной юности. Среднего роста, худощавый, но в мышцах чувствуется упругость и сила. Темно-каштановые, почти черные волосы, длиной примерно до плеч. Утонченные, совершенные черты лица, на котором особенно выделяются яркие серовато-зеленые глаза в обрамлении густых, длинных, черных ресниц. Сейчас эти глаза отливали синевой, из чего было ясно: Валенсиан Александр зол. Его тонкие губы кривились презрением, а аккуратный, чуть вздернутый нос, высокомерно трепетал тонкими, немного прозрачными крыльями.

Валенсиан был не просто другом принца, он любил будущего короля. Ходили слухи, что принц отвечал ему взаимностью. Многие женщины в тайне мечтали об этом породистом, вечно юном, утонченном красавце, но он, что называется, был слишком красив, чтобы любить женщин.

Алису Валенсиан видел и раньше с Даниэлем, но тогда она ничем не угрожала ему лично. Сейчас с ненавистью глядя на эту миниатюрную рыжеволосую девочку с глазами цвета осеннего мха, Валенсиан видел в ней угрозу. Она претендовала на его место рядом с принцем. На его место в сердце принца. Приблизившись, Валенсиан, как и принц, почтительно склонился перед Габриэлем и, как и принц, коротко кивнул нам. В этот момент взгляд его был почти кротким, вот только губы, по-прежнему кривила презрительная усмешка.

Я прекрасно знал, Валенсиан, не смотря на свою любовь к принцу, даже больший мужчина, чем многие другие представители мужского племени. Он состоял в запасе Легиона Зи Пи в чине полковника, то есть был равным по званию Курту де Лингстрему. В действующей же армии королевства Луны он был маршалом, то есть имел высшее после короля, воинское звание. Валенсиан был опытным и бесстрашным воином. Он был слишком мужественным, чтобы любить женщин. Он любил принца, обреченного стать королем и не собирался ни с кем его делить.

Самаэль, как и я, понял все и неодобрительно вздохнул, едва заметно поджав губы. Сделав принцу королевский реверанс, Алиса взглядом предложила ему поговорить. Принц, соглашаясь, кивнул, и они отошли в сторону. Валенсиан страдал. Конечно, как и положено маршалу королевства, он владел эмоциями, но я инстинктивно ощущал его боль. Я чувствовал ее так же остро, как и он, тем сверхъестественным чутьем, которое есть у каждого посвященного колдуна. Я преклонялся перед ним за эту его любовь, настоящую любовь, невзирая на пол, но это было невыносимо, и Самаэль согласился со мной, разряжая обстановку.

— Господа, — обратился он ко мне и Валенсиану одновременно. — Разрешите мне представить вас друг другу. Мне очень приятно познакомить тебя Кристиан с маршалом Королевства Луны Валенсианом Александром Стоцким, он полковник запаса почетного Легиона Зеркального Пондемониума.

Валенсиан приветствуя меня лично, склонился чуть ниже, чем прежде. Самаэль продолжил.

— А это, как вы, наверное, уже знаете, мессир Валенсиан — Кристиан дю Плесси де Морган Лантье, маршал почетного Легиона Зеркального Пондемониума.

На этот раз я склонил голову, выражая почтение другу принца. Он протянул мне открытую ладонь и дружески улыбнулся, на мгновение, забывая о своих переживаниях. Я вложил в его ладонь свою руку, и он мягко ее пожал.

— Ваша протеже? — спросил Валенсиан, указывая взглядом на Алису.

— Да, — подтвердил я, — последняя из вымирающего рода порядочных девушек.

Стоцкий грустно кивнул, вялая полуулыбка скользнула на его губы. Я понимал причину его грусти, но мне было интересно, о чем говорят Жюслен и Алиса. Валенсиану и двум верховным демонам тоже было очень интересно поэтому, предварительно не сговариваясь, мы дружно замолчали, прислушиваясь к обрывкам разговора стоявшей в стороне парочки.

Говорили они по-русски, этот язык, как я уже говорил, был одним из трех государственных языков королевства Луны. Говорила Алиса.

— Я не верю вам, ваше высочество. Пожалуйста, поймите меня. Как вам известно, у меня совсем нет опыта в отношениях с мужчинами, но это вовсе не означает, что я совершенная кретинка. Скажите мне правду, вы хотите взять меня в жены, потому что вам нужен наследник?

— Мне нужна королева, — ответил принц, стараясь говорить так тихо, чтобы нам, старательно подслушивающим разговор, было не понятно, что именно он сказал.

— Лучшей девушки, чем вы, мне не сыскать. Да и потом, на мне лежат некоторые обязательства по отношению к вам.

Алиса вспыхнула, заливаясь краской, и отошла еще дальше от нас в сторону. Теперь и она старалась говорить почти шепотом.

— Умоляю вас, забудьте об этом. Стоит мне только вспомнить о том…, как хочется провалиться сквозь землю. После судебного слушанья всем стало известно о моем позоре. На меня смотрят как на диковинного зверя. Хоть вы, ваше высочество, пожалейте меня и не напоминайте мне больше о том, что было. В данный момент меня интересуют ваши чувства, а не обязательства. Любите ли вы меня хоть немного?

Принц опустил голову. Я прекрасно понимал его, он не мог говорить при Стоцком.

— Доверьтесь мне. У нас еще будет время поговорить о чувствах. Как вы понимаете, времени прошло еще немного. И в этой ситуации можно говорить скорее о влюбленности, чем о любви. — Жюслен покосился в сторону фаворита и продолжил.

— Если вам не противно мое предложение, после того, что произошло между нами, — он запнулся, вспоминая о ее просьбе забыть, о происшествии. Но Жюслен все-таки был принцем и тот час же взял себя в руки.

— Если вам не противно мое предложение, вам нужно сказать об этом там, — он указал на дверь в тронный зал. — Если же вы отказываете мне, скажите об этом сейчас. Таким образом, у вас будет возможность поквитаться со мной за позор, ведь в случае вашего отказа я стану посмешищем для всего своего королевства.

— Позволите мне взять тайм-аут, ваше высочество? Мне нужен совет маршала Лантье.

Вероятно, Жюслен ожидал чего-то подобного, потому что сразу же согласился.

— Конечно, Алиса, у вас есть время подумать. Скажем, минут десять вам будет достаточно?

Юная ведьма ТАК выразительно посмотрела на принца, что ему стало не по себе. Ее личико осветила кривая усмешка, прямо скажем, оскорбительная для принца, но все-таки она кивнула и, ни секунды не колеблясь, направилась ко мне. Озадаченный и взволнованный ее вероятным отказом принц, пошел утешать своего страдающего фаворита.

Алиса отошла в сторону, на этот раз в моей компании, остановилась и, заглядывая мне в глаза, тихо спросила.

— Ты все слышал Крис. Что мне делать?

Я вздохнул и на минуту задумался.

— Ты хочешь быть королевой? — Рыжеволосая красавица сокрушенно повесила головку, опуская ресницы.

"Хочу, и мне очень нравится Жюслен, — долбанул мне по мозгам телепатический ответ. — Но Жюслен с Валенсианом любят друг друга!!!"

Она сказала мне эту фразу мысленно, опасаясь, что ее могут услышать. Я снова подумал, откуда у нее эта способность, доступная лишь немногим, притом в основном вампирам. Я и прежде замечал ее способности к телепатии на примере бодрого общения с Соней, не смотря на кажущийся языковой барьер. Но в большей степени я был удивлен другим обстоятельством, она знала о фаворите принца!

— Ты знаешь? — удивленно выпалил я, разумеется, вслух.

— Да, я чувствую и вижу, что это так.

Я обнял ее за плечи и ответил ей мысленно, так же как и она, опасаясь быть услышанным.

"Вчера принц приходил ко мне поговорить о тебе. Он сказал, что любит тебя и хочет просить твоей руки. Он сдержал свое слово. Наверняка он испытывает к тебе более глубокое чувство, чем простая влюбленность, но не может сказать об этом сейчас, при Стоцком".

"Я так не думаю, — возразила Алиса, — скорее всего ему просто нужен наследник, и к тому же своим поступком он выставил себя в черном свете перед главами сообществ и теперь пытается показать какой он хороший, и готов загладить свою вину, женившись на своей жертве!"

"Глупая девчонка! Знаешь, сколькие женщины готовы ответить ему согласием? А он выбрал тебя!!!"

Алиса отрицательно покачала головой. На нас удивленно косились, не понимая, что за молчаливый диалог идет между нами.

"Он меня не выбрал, я просто подвернулась ему под руку, а теперь он хочет обелить себя женитьбой на опозоренной девушке, которая даже не королевского рода, вот и все".

Я бережно сжал ее плечико.

— Послушай свое сердце и делай так, как оно подскажет тебе.

Глаза цвета осеннего мха впились в меня, требуя ответ.

— Мне нужен совет друга, а не политика Кристи. Как будет лучше для королевства? — тихо спросила Алиса и подумав, добавила. — Как будет лучше для моего королевства?

Я приподнял ее головку за подбородок, давая ей возможность прожигать мои глаза, ее горящими гневным зеленым огнем, глазищами.

— Для королевства важно иметь королеву-заступницу и сильного справедливого короля.

"Ты — лучшая кандидатура на роль королевы, — мысленно добавил я. — Так что если тебе действительно важна судьба королевства, соглашайся на предложение принца".

"А как же Валенсиан?"

"Он все понимает, к тому же Жюслен в состоянии уделять внимание вам обоим".

На этот раз Алиса со мной согласилась. "Наверно стоит сказать Валенсиану, что я не собираюсь вытеснять его из сердца Жюслена?"

Я тихонько сжал ее пальцы.

— У тебя будет возможность обо всем с ним поговорить.

Королевская помолвка.

В тронном зале собрался весь цвет королевства. Были здесь и фотографы, и газетчики, и операторы с местного телевидения. Свита придворных, служивших еще Даниэлю и Волконскому, представители древнейших сословий королевства и конечно семья экс-монарха.

Габриэль все рассчитал верно, среди всей этой пышущей богатством богемы, претендентка в принцессы выглядела скромно и беззащитно. Многие уже знали Алису в лицо еще с недавних событий, когда она была объявлена невестой Даниэля. За три дня в королевстве ее не забыли. Кое-где слышались недоуменные речи: почему жителям королевства так настойчиво предлагают в качестве королевы именно эту хрупкую, рыжеволосую девочку.

Мы были готовы к подобной реакции придворных. И не будь за спиной Алисы столь влиятельного покровительства в лице двух верховных демонов и маршала Легиона, заставившего однажды считаться с собой, скорее всего принца отговорили бы так спешно жениться.

Валенсиан неотступно следовал за Жюсленом, и я с удивлением замечал почтительные взгляды, брошенные на него из толпы. Оказывается, Стоцкого любили в королевстве. Для коренных жителей, он был символом дружбы испытанной веками, символом преданности.

Церемониймейстер вложил в мою ладонь тонкие пальчики Алисы.

— Мессир, на церемонии вы будете представителем невесты, — быстро зашептал он мне на ухо. — Вам нужно будет подвести ее к принцу. Не спешите, пусть вас хорошенько рассмотрят гости и отснимут журналисты. Когда подойдете к принцу Жюслену, встаньте за спиной принцессы, вот как принц Александр, — он указал на Стоцкого, называя его принцем. Что ж, в этом была своя логика.

Верховные демоны растворились в толпе, оказывая внимание своим почитателям, но ловко избегая журналистов. Те, в свою очередь, что называется, не нарывались.

Толпа расступилась, безошибочно освобождая нам проход по достаточно широкой ковровой дорожке, образуя живой коридор. Ступив на дорожку, мы немедленно попали под прицелы тысяч глаз и десятков объективов. Пальцы Алисы стали еще холоднее, и она сильнее сжала мою руку. Десять метров по ковровой дорожке показались нам целым километром, но мы преодолели их и оказались у подножья королевского трона. Жюслен сделал шаг нам на встречу, приветственно склоняя голову.

— Прошу вас маршал Кристиан Лантье, как представителя девицы Алисы Беловой, ответить мне на вопрос, позволите ли вы мне просить ее руки? Не имеете ли вы возражений?

Много лет прошло с тех пор, как я обучался придворному этикету, но я помнил правильный ответ.

— Не имею возражений, ваше высочество. Если вам угодно, вы можете просить руки моей подопечной.

В зале воцарилась абсолютная тишина, смолкли даже скромные шепотки. Жюслен взволнованно вздохнул и его приятный, звучный голос торжественно рассек тишину.

— Алиса, я прошу вас стать моей женой и возложить на себя все почести рода Монтэр. Согласны ли вы?

Алиса сделала глубокий реверанс, наверняка Габриэль позаботился о том, чтобы обучить ее этому.

— Благодарю вас, ваше высочество за столь высокую честь, оказанную простой девушке и отвечаю согласием на ваше предложение.

Вот и все, дело сделано. Началось…

Жюслен протянул Алисе руку. Защелкали вспышки фотокамер, еще ярче вспыхнули парадные люстры, по залу понесли шампанское. Всеобщий ажиотаж захватил и меня так, что я не сразу обратил внимание на то, как один из пузатых бокалов в виде тюльпана оказался и в моей руке, причем вложил мне его в руку Валенсиан Александр.

— Давайте выпьем за удачную сделку, маршал Кристиан.

— За новую пару, — ответил я, осторожно звякая своим бокалом о бокал Валенсиана Александра.

Фаворит назвал помолку сделкой, а я это проигнорировал. Все интриги после свадьбы, а сейчас нужно как-то вытащить отсюда Алису и Самаэля, и дать время Жюслену выяснить отношения с фаворитом. Неплохо так же было бы предостеречь помолвленную принцессу обо всех тонкостях придворной жизни.

— Не вздумайте оставить меня одного, — словно подслушав мои мысли, шепнул мне на ухо, вынырнувший из толпы, Габриэль.

В этот момент тревожно пропели фанфары, извещая присутствующих о прибытии новых гостей. Распахнулись резные двери и в тронный зал вошли трое, облаченные в черную кожу. А вот и представители Сообщества Пьющих Кровь! Их лица наполовину скрывали широкие темные очки, но я без труда узнал: Михаэля, Курта и Лиаду. Хвала Преверу все целы!

Официально Королевство Луны и Сообщество Пьющих Кровь поддерживали дружеские отношения. Все главы сообществ дружили домами, время от времени собираясь за рюмочкой вина. А вот их подданные сохраняли только видимость дружбы. Сталкиваясь друг с другом в реальном мире, вампиры и оборотни в лучшем случае холодно кивали друг другу, хотя чаще попросту игнорировали. Дрались они между собой редко, стараясь сохранять подобные инциденты в тайне.

Никто не мог объяснить причину этой скрытой неприязни между двумя видами, вероятно, она происходила корнями откуда-то издревле и передавалась на генетическом уровне, так же как и заперт на межвидовые браки, который теперь имел статус закона. Будь Алиса ведьмой, их брак с Жюсленом был бы невозможен, но Даниэль обратил ее.

То, что вампиры явились на церемонию, было бы, по меньшей мере, вызовом всему королевству, но Лиада и Курт всего лишь сопровождали Михаэля, а запретить главе Сообщества Пьющих Кровь присутствовать на мероприятии такого масштаба, никто не мог. Верховному демону обязаны оказать радушный прием, тем более всем известно о горячей дружбе трех глав сообществ: Михаэля, Габриэля и Самаэля.

— Приветствую вас всех, друзья мои!

Михаэль радостно раскинул руки, словно пытаясь обнять весь зал. Михаэля любили все. Его невозможно было не любить, он был само обаяние. На публике он неизменно играл роль весельчака и балагура. Он любил беззлобные, необидные розыгрыши и часто делал подарки всем подряд. С его появлением оживало самое скучное общество, где он моментально становился душой компании. Огромный плюс его был в том, что он умел не надоесть. Его всегда было в меру. Но сейчас его появление означало для меня только одно: здесь затевается что-то очень серьезное, более масштабное, чем королевская свадьба.

— Что здесь затевается? — поинтересовался я у появившегося рядом Самаэля.

— Судя по тому, что сам Майкл заявился сюда, да еще и в сопровождении наших друзей, скоро коронация.

Я озадаченно посмотрел ему в глаза. У меня не было времени на все эти торжества, меня ждали там, в креативном пространстве, в милом Лиадином замке.

— Я думал, на это нужно время: подготовить все для церемонии, разослать приглашения…

Самаэль усмехнулся.

— Приглашения уже разосланы, — сказал он, демонстрируя мне пачку открыток.

— Здесь приглашения для тебя, меня, Лиады, Курта и даже Айрин с Соней. Эти приглашения были высланы мне, чтобы я передал вам их лично в руки. Но я знал, вы сами явитесь ко мне, и решил сделать вам сюрприз.

— Айрин и Вайолет тоже сюда прибудут? — сюрприз, нечего сказать.

— Конечно, ведь ты отправишься за ними, — ни капли не сомневаясь в своих словах, заявил Самаэль и уточнил, — ты отправишься за ними немедленно, Кристиан.

Мимо меня, сопровождая Михаэля, прошла Лиада, украдкой пожав мои пальцы. При этом на ее лице не отразилось ни единой эмоции.

— Поторопись, Крис, дамам понадобится время на сборы, — Самаэль подмигнул мне, по-дружески пихая в бок.

— За Алису не волнуйся, мы с Лиадой за ней присматриваем.

Снова в замке Лиады.

В готическом замке царила тоска. На кухне в полном одиночестве, сидел Жофрей. Он шевелил кочергой еле мерцавшие угли. Обычно сутулые плечи старика, сейчас были расправлены. Свечи, расставленные вдоль каминной полки, накладывали на его лицо, теплые тени.

Впервые за много лет, я задумался о том, насколько лет ощущал себя этот вышколенный веками, старый слуга. Отец Айрин любил дочь и поручил нас двоим самым лучшим, по его мнению, своим воинам. Они умели сражаться и знали законы войны. Много веков они охраняли нас и заботились о нас. Когда я перестал участвовать в войнах, воинские умения Жофрея долгое время оставались невостребованными. Я привык видеть в нем тихого старика-слугу. Он хотел, чтобы я видел его таким. На самом деле Жофрей получил бессмертие примерно в пятьдесят пять лет и, так же как и мы, не должен был больше стареть.

Сейчас я увидел, что он и не старел. Он не знал, что я наблюдаю за ним, поэтому его обычно нахмуренное лицо расслабилось, разгладились морщины, и я увидел, передо мной сидит суровый мужчина средних лет, а вовсе не старик, каковым я привык его считать.

Я громко вздохнул. Жофрей обернулся. В его глазах промелькнула тревога, словно его застали за чем-то непристойным.

— Мессир? — растерянно произнес он.

— Добрый вечер, Жофрей. Где Вайолет и Рини?

— Они в своих комнатах.

Он поднялся, еще больше расправляя плечи.

— Без вас с мадмуазель Лиадой здесь не очень весело.

Комната Айрин располагалась ближе по коридору, чем комната Вайолет, поэтому сначала, я заглянул туда. Моему взору предстала чуть смятая кровать, зашторенные окна и ярко горящий камин. Айрин в комнате не было. На маленьком столике для письма лежала копия досье Донны, открытая на последней странице. Автоматически бросив взгляд на текст, я увидел, что написан он на древнем языке вампиров. Я знал на нем только несколько фраз, но читать, а тем более переводить это, было выше моих сил.

Прихватив досье с собой, я направился на поиски Вайолет. Ее возмущенные вопли донеслись до меня задолго, прежде чем я успел вплотную подойти к ее двери.

— Я вовсе не обязана этого делать и я это делать не буду! Вот вернется Крис, у него и спросим.

Я остановился у двери, послушать, о чем идет речь.

— Если бы ты помогла мне, я бы и без Криса справилась с этим делом, и с половиной этой истории было бы покончено. Неужели тебе не хочется, чтобы это все поскорее кончилось, и мы бы все начали готовиться к свадьбе?

Голос Айрин прямо-таки умолял фиалковоглазую, но та была неприступна.

— Конечно же, я хочу, чтобы это кончилось, но подставлять голову под топор — нет уж, увольте!

— Соня, я сама за это отвечу, ну помоги мне, пожалуйста!

Терпение Вайолет иссякло.

— Крис! — крикнула она, обращаясь ко мне через дверь, — ну, хоть ты ей скажи!

Конечно же, баламутка услышала мои шаги, сразу, как только я вышел из комнаты Айрин, но занятая спором с моей женой, какое-то время не раскрывала мое присутствие.

Я вошел в комнату, с первых шагов окунаясь в полумрак. Скудным освещением комнату баловал один единственный канделябр, на котором догорали, пять свечей, а еще еле тлеющие угли камина. Соня в раздражении зависла в метре над полом. Вся ее поза выражала совершенное нежелание искать компромиссы.

— Давно ты здесь? — кротким голосом поинтересовалась моя жена, баюкая себя за плечи, укутанные в пуховый платок.

— Минут десять и честно говоря, это очень много. Нам нужно немедленно отправляться в Сибирь.

— В королевство оборотней? — уточнила Соня. Я утвердительно кивнул, подтверждая ее догадку. Айрин побледнела.

— Это еще зачем? — тревожно спросила она.

— Мы все приглашены на коронацию и свадьбу принца Жюслена.

Вайолет стремительно спрыгнула вниз.

— Уж, не с Алисой ли? — подозрительно прищурив фиалковые глаза и нахмурив аккуратные бровки, полюбопытствовала она.

— Точно, с Алисой. Сегодня принц сделал ей официальное предложение, и она ответила согласием. Ночью состоится торжественное застолье, посвященное этому событию. Мне обещали, что без нас не начнут, хотя все, кроме нас уже в сборе. Но нас ожидают главные герои.

Фыркнув, Вайолет снова взлетела вверх, непримиримо скрестив на груди руки.

— Если я и отправлюсь туда, то только затем, чтобы помешать этой свадьбе! — мрачно заявила она. — Подумать только, моя сестра выходит замуж за животное! С ума сойти!

У меня отвисла челюсть.

— О какой сестре ты говоришь? — ошарашено выдавил я. Соня, насупившись, молчала, нервно болтая в воздухе ногами.

— О какой сестре ты говоришь, я тебя спрашиваю?!! — заорал я.

— Какой, какой — кровной, понял?!! — в сердцах выпалила Вайолет, еще выше взлетая под потолок.

Мой столбняк длился, наверное, час. Я застыл на месте, не в состоянии поднять с пола окончательно отвалившуюся с лязгом челюсть.

— Ты, что, побраталась с ней? — тихо спросила Айрин, ее глаза изумленно расширились.

— Да, а что? У меня, между прочим, никогда сестры не было, а знаете, как хочется! — с жаром затараторила Фиалка. — Алиска — моя, моя!!! А этот долбаный принц вообще ее изнасиловал!!! Я верну ее, и буду защищать от этих грязных животных!

— Что ты наделала? — наконец еле выдавил я, все еще не в силах отойти от шока.

— Как будто ты не знаешь Крис, как это бывает, — теперь уже виновато, сбавив тон, сказала Соня. — Разрезала себе и ей руки и смешала нашу кровь, вот и все.

— Дура!!! — снова заорал я взлетая, хватая ее за плечи и прижимая к себе. — Какая же ты дура, Сонька! Тебя же теперь уничтожат, понимаешь? — Я взял ее лицо в ладони и заглянул ей в глаза.

— Теперь тебя уничтожат, Сонька! Слияние видов запрещено законом. Когда ты это сделала?

В ее глазах сверкнул вызов. Всем своим видом она показывала, что ничуть не жалеет о содеянном. Всецело считает себя правой во всем. Готова отстаивать свое решение, и даже драться за него.

— М-м-м, дай-ка подумать. Почти сразу, как ты ее к нам притащил. Помнишь, ты отправился один на поиски Курта? Вот тогда я предложила ей побрататься. Она знала, на что шла.

Точно, тогда я вернулся и застал Лиаду с Алисой спящими, а Соня дожидалась меня. Так вот почему все то время, с самого момента похищения: у оборотней, и на суде, Алиса была едва живая. Ее обратили вампиром, а в скором времени укусил оборотень, причем накануне полнолуния. Я вспомнил ее глаза цвета молодого, осеннего мха и ледяные руки. Вспомнил, как она слышит чужие мысли, и может посылать телепатические фразы, и все встало на свои места. Я о чем-то подобном догадывался, только не мог до конца поверить и осознать очевидный, в общем-то, факт.

Похоже, я и вправду напугал ее, потому что глаза баламутки стали темнее, а лицо угрюмее. Мне стало жаль ее, маленькую, глупую девочку, которая так хотела иметь сестру, что не побоялась стать вне закона.

— Ладно, не переживай, мы обязательно что-нибудь придумаем и никому тебя в обиду не дадим. А сейчас собирайтесь дамы, нас действительно очень ждут.

— Неужели мы так и сорвемся, не дождавшись Лиаду? — попыталась уцепиться за последнюю соломинку печальная Фиалка.

— Лиада и Курт уже там. Они прибыли в свите сопровождения Михаэля.

— Михаэля? — недоверчиво переспросила Вайолет.

— Михаэля, — ответила за меня Айрин, — пошли собираться, тебе же сказано, что нас ждут.

Заверив меня в том, что сборы займут не более десяти минут, девочки разбрелись по своим комнатам, а я направился к Жофрею.

Старый слуга сидел на кухне у жарко пылающего огня и курил ароматный табак в английской трубке, привычно по-стариковски сутулясь.

— Возьмите меня с собой мессир, поди сгожусь на что, как никак в логово к зверям собираетесь.

Он выдохнул голубоватое облачко дыма и поднялся мне на встречу.

— Зачем ты прикидываешься? — спросил я, наблюдая, как он расправляет плечи.

— Прикидываюсь мессир? — непонятливо уточнил он.

— Прикидываешься незаметным старичком.

— А я и есть старик, Кристиан и кому как не вам это должно быть известно.

Он нарочно встал так, чтобы свет, падающий от огня, хорошо освещал его лицо.

— Я хорошо помню, сколько лет нам обоим. Ты, как и я, получил бессмертие. Мне было тогда, двадцать пять, а тебе пятьдесят пять. Мы оба перестали стареть и тебе по-прежнему, должно быть пятьдесят пять лет.

Жофрей отрицательно покачал головой, и его глаза затуманились.

— На самом деле мне много больше. Эти годы не дались мне даром. Я пережил свою семью. На моих глазах состарилась, и умерли мои сыновья, внуки и правнуки. Я до сих пор слежу за своими потомками на расстоянии. У меня большая картотека. Вам повезло мессир с тем, что после Донны вы не имели больше детей.

— Ты мог просить бессмертие для своей семьи.

Он снова покачал головой, отвергая мою идею.

— Нет, я не хочу этого, мессир. Я знаю, что такое бессмертие и не желаю этого своим потомкам.

— Но почему? Что плохого в бессмертии? Я живу тысячу лет и не хочу умирать.

— У меня есть причины не хотеть бессмертия для своих детей.

Я не собирался спрашивать его об этих причинах, как и не собирался и лезть в душу к старому солдату, поэтому спросил о другом.

— На сколько же лет ты себя ощущаешь?

Он не успел ответить, потому что на пороге показались наши дамочки в изысканных вечерних туалетах. Вайолет опустила на каменный пол два увесистых чемодана.

— Там наши вещи, — ответила она на мой вопросительный взгляд. — Все эти церемонии длятся неделями, а мы не хотим лишать себя комфорта.

Воспользовавшись ситуацией, Жофрей взял с пола чемоданы, всем своим видом демонстрируя решимость сопровождать нас в королевство Луны. Это было его решение, и я не стал возражать.

В королевстве Луны.

Возле тронного зала нас ожидал шустрый церемониймейстер.

— Вы быстро, маршал, — удовлетворенно сказал он, на этот раз чуть склоняясь. — Как я и обещал, без вас не начинаем. Прошу следуйте за мной.

Ярко освещенные коридоры блистали той же красотой и роскошью, что и весь дворец в целом. Этот дворец был, пожалуй, ярчайшим образцом несметно богатой и безгранично ослепительной древности. Каждый подсвечник, или дверная ручка, представляли собой шедевры старых мастеров и стоили бешеных денег на мировых аукционах. Я точно знал, что один их художников эпохи ренессанса, которого благодарное человечество считало давно умершим, до сих пор счастливо жил в королевстве луни и продолжал радовать своим талантом его благодарных жителей и престолонаследников. Красочное великолепие затмевало взор, так, что захватывало дух.

Прошествовав за церемониймейстером по длинному коридору, мы остановились возле витражных дверей с изображением белых лилий. Двери охраняли два широкоплечих оборотня. Они даже не пытались изображать из себя простых лакеев. Весь их вид ясно показывал: они заняты исключительно охраной входа. Услужливо распахнув перед нами двери, они внимательно оглядели нас с головы до ног, пока мы проходили мимо.

Парадный зал сиял огнями, которые отражаясь в высоких зеркалах, множеством искр вспыхивали в драгоценностях дам. Длинные столы, сервированные фамильным королевским золотом и хрусталем, были украшены крошечными букетами, от которых исходил нежный, тонкий аромат весны.

— Сюда уже идут, — пропел мне в ухо церемониймейстер, и стремительно рванув с места, исчез за витражными дверьми. Я посмотрел на моих спутниц. Соня выбрала платье нежно-голубого бархата, а Рини золотую парчу. Обе сильно волновались, но Вайолет было тяжелее, чем Айрин. Она болезненно щурила глаза, не привыкшие к столь яркому освещению, и выглядела совершенно потерянной. Мне захотелось сказать им что-нибудь приятное, чтобы они хоть чуточку расслабились.

— Как бы вам не затмить принцессу, — очень серьезно сказал я, бережно обнимая их за талии. В этот момент послышались шаги и голоса, парадный зал начал заполняться гостями.

В сопровождении разряженной свиты, вошла королевская пара. Алису переодели в нежно-сиреневое атласное платье, которое в насмешку всем древним поверьям было расшито тончайшими серебряными нитями и украшено мелкой бриллиантовой россыпью. Ее прекрасные рыжие волосы уложили в высокую прическу, и вплели в них такие же крошечные, как и на платье, бриллиантовые брызги. Из-за этих крошечных, вспыхивающих множеством граней чистейшей воды бриллиантов, Алиса казалась нереальной.

Принц, следуя древним традициям, был облачен в фиолетовый бархатный камзол, покроя времен Людовика XIV и выглядел истинным королем. На его шее, на толстой золотой цепи, висел символ королевской власти оборотней. Рядом с этим высоким породистым хищником, маленькая Алиса выглядела трогательно и беззащитно.

Маршал Валенсиан Александр шел чуть позади, неотступной тенью принца. Он был бледен лицом от бесконечных переживаний. Под его пылающими синим огнем глазами, залегли темные тени. Тонкие крылья его носа гневно трепетали, а плотно сжатые губы побелели от напряжения.

Верховные демоны веселой троицей шли следом, непринужденно переговариваясь между собой, на их лицах сияли расслабленные улыбки. Отделяя троицу от прочей толпы, их сопровождали черные силуэты Курта и Лиады. Глаза обоих де Лингстремов, вопреки этикету, по-прежнему скрывали глухие темные очки.

— Да, — горестно позавидовала Соня, — очки это круто конечно. Крис, почему ты мне не сказал, что тут такое адово пекло из иллюминаций? У меня сейчас глаза от этого света повзрываются.

Айрин шепнула заклинание материализации и протянула Соне широкие темные очки, сверля ее при этом укоризненным взглядом.

— Может Сонечка, ты и со мной побратаешься? — тихонечко спросила моя жена у спасенной от глазного взрыва Фиалки.

— Если ты надеялась этим меня купить, то знай, одних очков недостаточно, — так же тихо в ответ, проворчала Вайолет.

— Тогда скажи мне цену, — предложила ей Рини.

— Хорошо, я подумаю над этим, — пообещала Фиалка.

Места за праздничным столом распределились следующим образом. Почетные места во главе стола заняли принц Жюслен и его невеста, слева от принца, Валенсиан Александр, а за ним экс-король со своей семьей и свитой. Правый ряд со стороны Алисы начинал Габриэль, Михаэль и Самаэль. Сразу за боссом были места для меня и Айрин, дальше сидели Соня, Лиада и Курт, а за ними близкие друзья Жюслена и его свита.

Когда все наконец, расселись по своим местам, верховный демон сообщества Луны поднялся поприветствовать своих подданных и гостей, и произнести праздничный тост за молодую пару. На него мгновенно устремились все взоры присутствующих. Возвышаясь над столом, Габриэль походил на ожившего бога и действительно казался старшим братом Жюслена. Его мускулистая рука с бокалом вина вознеслась вверх.

— Приветствую все собравшееся здесь блестящее общество, с которым мне выпала честь разделить этот пир. Отдельно хочу поприветствовать всех своих подданных, которыми я очень доволен. — Он склонил голову, прикладывая правую руку к сердцу.

— Давайте поднимем наши кубки за вновь созданную королевскую пару. Не лукавя, хочу отметить, пара эта прекрасна, а посему свадьбу и коронацию назначаю на две предстоящие недели июня. Объявляю эти недели государственным праздником. Подробнее вы узнаете обо всем завтра, а сейчас мы все выпьем за юную пару!

По залу прокатился звон старинного хрусталя, и за столом закипело оживление. Ничто не предвещало грозы, но она таки обрушилась на наши головы.

Все началось с того, что экс-король искренне поздравил Жюслена Монтэра с предстоящей свадьбой и коронацией, а потом…

Экс-принц сказал эту фразу тихо, но ее услышали.

— Здесь не будет лучшего короля, чем мой отец.

Он сказал это не просто тихо, а очень тихо, даже не сказал, а прошептал, обращаясь к своей матери, но острый слух оборотней заложен в генетике. Мгновение и Валенсиана подбросило в воздух. На фоне бордового воротника рубашки, лицо фаворита выглядело смертельно бледным.

— Немедленно извинитесь за свои слова перед принцем или деритесь со мной, Волконский! — натянутой струной прозвенел его голос во внезапно образовавшейся тишине. Экс-принца так же подбросило в воздух, и несколько секунд они прожигали друг друга яростными взорами.

— Если бы Даниэль не затеял мятеж, мой отец до сих пор был бы королем!

— Даниэль был принцем по крови, как и будущий король Жюслен Монтэр, он лишь занял принадлежавшее ему по праву рождения место! Ваш отец достойный человек и он был хорошим королем, но это место, по праву, принадлежит принц Жюслену и он займет его, хотите вы того или нет! А сейчас я требую, чтобы вы извинились перед всеми нами за то, что позволили себе подобное высказывание в такой день. И в первую очередь перед своим отцом, которого вы, своим высказыванием, поставили в неловкое положение!

Я проникся к нему еще большей симпатией. Черт возьми, мне нравился Валенсиан Александр.

— Ну же, полноте друзья мои, к чему сегодня ссоры? — Поспешно встрял верховный демон сообщества луни.

— Право же, мсье Волконский, ваш отец в душе истинный король и навечно останется в истории и летописи королевства, как справедливый, мудрый и добрый король. Но вы должны понимать, род Монтэров ведет свою ветвь более тысячи лет! Так есть и так будет. Это правила, которые не нам менять! Так что ненужно сегодня пускать в свою душу такие чувства как злоба. Принесите всем извинения и покончим с этим.

Экс-принц кипел от гнева, до бела сжимая кулаки. Ища поддержки, он посмотрел на меня. Я кивнул ему, показывая взглядом, последовать совету Габриэля, который был действительно лучшим решением проблемы.

— Я приношу всем свои извинения, — хрипло выдавил Костя Волконский, опуская глаза. — Прошу простить меня ваше высочество. В моих словах не было личного против вас, я лишь хотел поддержать своего отца.

Жюслен понимающе кивнул.

— Достаточно вам его извинений маршал? — Спросил Габриэль у Валенсиана.

— Их достаточно даже принцу, — мрачно ответил фаворит. — Я удовлетворен.

Исторгнув последнюю синюю молнию гнева, из своих горящих глаз, маршал королевства сел на свое место. Слева от меня полыхнуло фиолетовым неоном. Я повернулся, пытаясь определить источник этой вспышки…

Вайолет смотрела на Валенсиана, и он отражался в ее широко распахнутых фиалковых глазах. Мне было достаточно одного взгляда на нее, чтобы понять, пропала наша Фиалка. Вот уж точно не предугадаешь где любовь нагрянет, только почему-то в последнее время все чаще попадаются случаи любви, запрещенной законами Зеркального Пондемониума.

Соня подставлялась по всем показателям. Она обратила вампиром ведьму, которую в последствии еще и укусил оборотень, влюбилась в оборотня сама, замышляет какой-то заговор с Айрин… Самое страшное во всем этом то, что ни одну созданную ею проблемную ситуацию невозможно исправить. Ей не обратить Алису снова в ведьму, ей не разлюбить уже Валенсиана, разве что отговорить ее от заговора с Айрин пока еще было возможно.

— Сэмюэль, — обратился к моему боссу Михаэль, — а слабо тебе с твоими колдунами, забабахать сейчас фейерверк в честь праздника?

Самаэль посмотрел на нас с Айрин, и на его губах заиграла лукавая улыбка.

— Покажем им, как у вас на свадьбе? — предложил он заговорщицки. Мы с Айрин переглянулись.

— Сначала ты, — Айрин посмотрела мне в глаза тем самым теплым взглядом, который был мне так хорошо знаком со времен нашей супружеской жизни. И я явно почувствовал как мы снова, сами того не желая, зачаровываем друг друга. Всевидящий Самаэль, ощутимо пихнул меня в бок.

Я встал и вышел в центр зала, вставая так, чтобы передо мной была пустая танцевальная площадка. Описывать технологические подробности своих действий я не стану, секрет, опишу эффекты.

Под куполом зала возникали разноцветные огни, которые искрами взлетали в разные стороны, образуя причудливые узоры и осыпались бриллиантовой россыпью, которая касаясь пола, превращалась в белые и розовые лепестки роз. Тысячи маленьких зажженных свечей поплыли в воздухе, выстраиваясь в жарко пылающее сердце. Причудливо кружась, на бордюры вдоль стен, выкладывались гирлянды из живых цветов, сверкая каплями росы на нежных бутонах.

Зал восторженно зааплодировал. Недавний конфликт, был успешно сглажен.

После меня на площадку вышла Айрин. Изящная, хрупкая, она подняла тонкую ручку и из кончиков ее пальцев грянули сильнейшие грозовые разряды. Сумасшедшими порывами захлестал ветер. Гости с наслаждением подставляли лица пощечинам ветра, напоенного ароматами грозы и мокрого леса. Потом, внезапно, гроза прекратилась и над залом повисла сказочная, ярко насыщенная цветами радуга, усыпанная мелкими золотыми сердечками. С ладоней Рини слетели крохотные, похожие на бабочек, райские птички, нежно-розовой раскраски. Усевшись прямо на радугу, они весело разлились божественными трелями.

По залу вновь прокатились восторженные аплодисменты.

— Могу ли я просить вас повторить все то же самое на нашей свадьбе?

Восхищенно спросил у нас Жюслен. Моя жена посмотрела на меня, и ответила за нас обоих.

— Да, ваше высочество, это будет честью для нас хоть как-то дополнительно украсить вашу свадьбу.

Спустя примерно пол часа придворные лакеи распахнули зеркальные двери, ведущие в бальную залу и гости друг за другом потянулись туда, вслед за молодой королевской парой.

— Ты пригласишь меня танцевать? — тихо спросила Айрин. Я посмотрел на Лиаду. Она сдержанно кивнула, и мы с Рини поднялись из-за стола.

Живой оркестр исполнял красивый сонет, я склонил голову, приглашая Рини на танец, а она, в соответствии с придворным этикетом, присела в лёгком реверансе, выражая согласие.

Спустя мгновение, мы уже скользили по старинному, отшлифованному до блеска мрамору. Прижимая к себе хрупкое тело моей когда-то горячо любимой девочки, я жадно вдыхал горьковато-пряный аромат ее волос, сотканный из запахов полыни и июльских трав, чувствовал под тонким атласом её упругое тело и понимал, что снова теряю голову.

— Зачем ты это делаешь, Рини? — хрипло прошептал я.

— Хочу еще раз ощутить то, что так скоро потеряю.

— Зачем тебе это нужно?

— Я хочу отпустить тебя Кристиан, — ее голос дрожал. — Они знают об этом, они нас простят.

— Ты сама заговорила о разводе, детка, — сбитый с толку, напомнил я. Жена уронила голову мне на плечо.

— Теперь ты сам убедился в том, как мы зачаровываем друг друга. — Ее большие влажные глаза болезненно блестели. — Ты чувствуешь сейчас то же, что и я, мой бесстрашный, непобедимый маршал.

В ее голосе звенела страсть, и мое тело отзывалось ему. Я погладил ее по щеке, и боясь себя, крутанул ее в туре.

— Неужели мы никогда не любили друг друга, Рини? Всегда только зачаровывали?

Ее красивые губы снисходительно изогнулись в ответ.

— Любили Крис, но все кончилось после смерти Донны.

Я снова оттолкнул ее в танце, чувствуя спиной прямой взгляд Курта.

— Курт любит тебя, девочка.

Айрин усмехнулась.

— И я люблю его, только не так, как тебя любила когда-то. Ты — навечно, мое откровение.

Мелодия стихла, пары начали расходиться. Кто-то тронул меня сзади за плечо, этим кем-то оказалась Соня.

— Простите меня, пожалуйста, но мне нужно поговорить с Кристи.

Я нашел глазами Лиаду. Дурман после танца с Айрин еще не развеялся, но я поймал себя на том, что все-таки мое сердце теперь отдано белокурой вампирской красавице.

Брат и сестра де Лингстрем, стояли возле дверей бального зала. Не смотря на торжественную атмосферу бала, вампиры по-прежнему были одеты в черную кожу, а глаза их, непривыкшие к яркому свету, скрывали черные очки. И даже не видя их глаз, я знал: они видят все и всех. Есть кто-то в этом зале, кого они оба выслеживали или охраняли.

Может быть, эта парочка охраняет Айрин? Мы расстались в Башне Правосудия, когда Лиада и Курт собирались выяснить обстоятельства смерти Даниэля. С тех пор у нас еще не было возможности поговорить и обменяться информацией. Видимо с телом Дани оказалось не все в порядке, и брат с сестрой присутствуют на сегодняшнем балу в недвусмысленной роли. Надо как-то улучшить момент и поговорить с боссом.

— Крис, ты идешь или нет? — возмущенно прозвенел в моем мозгу нетерпеливый голос Вайолет. Вот ведь повадились, чуть, что сразу лезут мне в мозг!

Соня повелительно взяла меня под руку и повела к свободному диванчику, одному из тех, что предназначались для не танцующих гостей.

— Мне больше не с кем поговорить Кристи, — отчаянно начала Соня. — Да не пялься ты на свою жену! Лиада с Куртом ее стерегут, так что никто ее тут не обидит. Поговори со мной Крис! — Выкрикнула Фиалка, окончательно теряя терпение. Я устремил на нее внимательный взгляд.

— Я слушаю тебя Соня, — серьезно ответил я, опускаясь на диван. Она обреченно опустилась рядом.

— Представь меня Кристи, пожалуйста!

Я закрыл глаза и улыбнулся.

— Я тебя представляю Сонечка в роскошной фиолетовой ночнушке. Ты прекрасна, как ангел…

Со всей своей нечеловеческой силы, Фиалка врезала кулаком по моему плечу.

— Прекрати издеваться, Кристиан! Ты прекрасно понял О ЧЕМ я говорю!

Она обижено надула губки, возмущенно скрестила руки на груди и отвернулась.

— Ты права, я понимаю О КОМ ты говоришь.

Вайолет повернула ко мне печальное личико, ее глаза взволнованно блеснули.

— Представляешь, меня, будто молнией стукнуло, аж колени подогнулись…, - почти шепотом сказала она. — Это наверно любовь, да Кристи?

— Вообще-то ты сидела в тот момент, и твои колени и без того были подогнуты.

Съязвил я, пытаясь ее развеселить, хотя понимал, вряд ли мне сейчас это удастся. Я знал, что она права. В конце концов, мы не смертные и понятия "хочу" и "люблю" не путаем. Зачаровать Стоцкий Соню не мог, да и взгляд ее я отлично видел…

— Как ты думаешь, это безнадежно?

Она умоляюще заглянула мне в глаза. Я не знал.

— Наверное, нет. Любовь, как известно, творит чудеса. Может, ты и сумеешь завоевать его сердце.

Я поправил ее волосы, сдул ресничку с ее щеки и взял за руку.

— Ты отлично выглядишь, детка. Пойдем, я тебя ему представлю.

— Подожди, — Соня глубоко вздохнула. — Сейчас я соберусь духом. Как я выгляжу?

— Ты бесподобна, можешь мне верить. Ну же, идем.

Еще раз, глубоко вздохнув, она встала, и дрожащей рукой оперлась на мою галантно предложенную ей руку.

Валенсиан стоял, прислонившись спиной об одну из колонн, скрестив перед собой длинные мускулистые ноги. Его темные волнистые волосы свободно спадали чуть ниже плеч, обрамляя и подчеркивая выразительность его лица, несколько тонких, длинных прядей, будто бы случайно падали ему на глаза. На самом же деле весь его образ был до мельчайших деталей продуман придворным стилистом.

Обняв себя левой рукой, он одновременно поддерживал ею правую, в которой расслабленной кистью небрежно держал бокал с вином. Одет он был как всегда в высшей степени элегантно: классического покроя черные брюки, приталенный сюртук, поверх лацканов выложены острые края воротника бордовой рубахи. Бордовый цвет очень шел маршалу королевства, эффектно подчеркивая его светлую кожу. При нашем приближении, он вскинул на нас свои ярко-синие глаза, казавшиеся подведенными из-за обрамлявших их густых темных ресниц.

Спокойно рассмотрев Соню, Стоцкий перевел взгляд на меня.

— Фейерверк был бесподобен, Кристиан, все сделали вид, что конфликт исчерпан, — сказал он с иронией, слегка улыбнувшись.

— Я был на вашей стороне маршал, — искренне ответил я.

Улыбка чуть больше тронула его тонкие губы, он кивнул.

— Благодарю. А, что это за прекрасная дама рядом с вами, позволю себе спросить? — скорее из вежливости, чем из любопытства, светски осведомился он.

— Позвольте представить вам маршал, мадмуазель Вайолет Лэнд.

Взглянув на Соню, я увидел ее в точности такой же, как в нашу первую встречу. Совсем юная девочка, кошачья улыбка, под огромными фиалковыми глазами. Нежно-голубой бархат туго обтягивал ее тонкую талию, выделяя приятный объем декольте. Следуя этикету, Соня склонила голову, опускаясь в глубоком реверансе.

— Познакомьтесь, Вайолет, это — Валенсиан Александр Стоцкий маршал и можно даже сказать, второй принц королевства Луны.

На тонкие губы Стоцкого скользнула усмешка. Взглянув на Фиалку сквозь пряди длинной челки, он заложил руку за спину и, не отводя от нее своих синих глаз, склонился перед ней в знак приветствия. Я с ужасом увидел, как у Фиалки перебило дыхание, как она стала еще бледней, и как дрожат ее пальцы…

Только этого нам еще не хватало! Наверно я слишком привык видеть Вайолет гордой и независимой, такой, как тогда, у меня на пороге ночью. Когда она, разукрашенная пирсингом, затянутая в черную кожу дьявольски уверенная в себе, нагло ломилось в мой дом… Сейчас же передо мной стояла другая Фиалка: тихая и так быстро сломленная любовью…

— Счастлив нашему знакомству, — со светской любезностью произнес второй принц королевства. — Думаю, вам не раз говорили, какие у вас необыкновенно красивые глаза?

К нам подошла королевская пара и как по волшебству, взгляд Валенсиана утонул в Жюслене. Алиса нежно обняла Соню за талию.

— Фиалочка, я так по тебе соскучилась!

Теперь мне уже было известно, каким образом, не зная языков, девочки прекрасно общались между собой. Даже на расстоянии они слышали мысли друг друга. Вот и сейчас юная принцесса услышала мысли своей кровной сестренки, поняла, что та страдает, и немедленно поспешила к ней на помощь.

— Ты прекрасно выглядишь куколка, голубой тебе очень к лицу, — ласково говорила Алиса, баюкая Фиалку в объятиях.

Соня молчала, по ее щеке скатилась слеза.

— Да что же это такое с моей сестренкой?! — Обеспокоено покачала головой будущая королева.

Вынув из кармана платок из тончайшего батиста, принцесса промокнула им влажную бороздку, оставленную слезой, и пожурила нас с Валенсианом Александром.

— Что же это вы два маршала, довели мою сестренку до слез? Как вам не стыдно, мессиры?

Валенсиан изумленно вскинул брови.

— Быть может это мое скучное общество, так повлияло на прекрасную мадмуазель Вайолет Лэнд? — спросил он, обращаясь сразу ко всем. — Если это так, как же я могу исправить свою оплошность?

— Потанцуйте со мной, — сквозь слезы улыбнулась Вайолет.

Вот это ход! Я уважительно посмотрел на сестренок.

Разумеется, Валенсиан не мог отказать сестре принцессы и не мог упустить возможность уязвить Жюслена. Он не глядя поставил свой бокал на поднос незаметно материализовавшегося рядом официанта, и приглашая Соню, склонился перед ней. Как и следовало ожидать, лицо Жюслена исказилось. Он растерянно вздрогнул, и словно не веря своим глазам, ошарашено уставился на удаляющуюся пару. Алиса предвидела это и незамедлительно переключила внимание будущего короля на себя.

— А вы, потанцуете со мной ваше высочество?

Принц растерянным взглядом смотрел на Валенсиана, нежно обнимавшего Соню. После короткого замешательства он кивнул, и королевская пара присоединилась к танцующим. Ко мне подошел Габриэль.

— Танцуют черти, — сказал он с улыбкой.

Я проследил за его взглядом. Он смотрел на Михаэля, танцевавшего с Айрин, и Самаэля с Лиадой.

— Хотел поблагодарить вас за королеву, Кристиан, она уже проявляет себя как настоящая владычица. Трудновато ей будет, когда захочется крови, — он испытующе посмотрел на меня. Он обязан был знать об этом и я выдержал его взгляд.

— Не тревожьтесь, Крис, я не буду заявлять об этом в Башню. Нам очень пригодится полукровка. Удивительно как она справляется с этим! В ней намешано три силы: моя, Самаэля и Михаэля!

Я вопросительно посмотрел на него, ожидая, к чему он клонит.

— Не удивляйтесь так Крис. Мы здесь затем и собрались все трое. Такие случаи бывали и прежде, но из обращенных выживали немногие, скажем, два-три экземпляра. Если Алисе удастся выдержать становление, она станет самой сильной из всех вас.

В гостях у оборотней.

Надо отдать должное гостеприимству луни, апартаменты нам выделили роскошные. Прекрасно помня о законе, запрещающем слияние сообществ, церемониймейстер деликатно предоставил нам самостоятельно заселяться в комнаты, перекладывая тем самым ответственность за расселение на наши плечи. Поудобнее разместив наших дам, мы с бароном заняли угловые комнаты в северной и южной башнях замка. Все комнаты связывал общий коридор, таким образом, мы все были как бы соседями.

Два окна моей комнаты открывали вид во двор замка, два на шелестевший кронами хвойный лес. Один из придворных лакеев проводил меня до дверей и вручил от нее ключ. В раскрытые ставни вливался свежий, насыщенный запахами весны и леса, прохладный ветерок. Для защиты от гнуса, в окна были предусмотрительно вставлены москитные сетки.

Я скинул обувь, обнажая горевшие от усталости ступни, и тот час же оценил, как короткий ворс ковра приятно холодит кожу. Апартаменты включали в себя: гостиную, спальню, гардеробную, уборную и ванную комнату. Все вокруг располагало к отдыху и покою.

Приняв обжигающий душ, я зажег ароматическую сандаловую свечку и завис в полуметре от раскрытого окна, с наслаждением принимая горизонтальное положение. Я пытался полностью расслабиться, мечтая хотя бы на время отдохнуть от веса своего тела, а еще мне хотелось забыться. Перестать думать, освободить голову от бесконечных, тревожащих головоломок, которые с течением времени все прибывали и прибывали. И я почти добился желаемого, почти прогнал от себя все мысли о Соне, Лиаде, Айрин, почти…, как в дверь постучали.

Спланировав вниз и мысленно крепко выругавшись, я подошел к порогу.

— Кто? — грозно прорычал я сквозь дверь.

— Помоги мне Крис! — взволнованно прозвучал в ответ голос Лиады.

Я распахнул дверь, и перед моим взором оказалась моя любимая блондинка, державшая на руках бесчувственную Алису. Обдав меня ветром, Лиада впорхнула в комнату, тревожно оглядываясь назад через плечо.

— Быстрее, Крис, закрой за мной дверь.

Я послушно запер дверь на замок и вошел следом за ней в спальню. Лиада бережно укладывала принцессу на мою кровать.

— Объясниться не хочешь? — нейтрально, почти без раздражения, поинтересовался я.

— Ее обратили в одну из нас, — напряженно прозвучал голос Ли. — Ты знал об этом Кристиан?

— Узнал. Не ранее чем сегодня.

Удивительные глаза Лиады полыхнули арктическим льдом.

— Кто это сделал, ты знаешь? — теперь ее голос звенел от плохо сдерживаемого гнева.

— Угадай с трех раз, — невесело усмехнулся я.

Она все поняла сразу. Опустившись на край кровати, рядом с бесчувственной Алисой, Лиада сокрушенно покачала головой. Она, как и я, хорошо понимала, ЧТО грозит за это ее любимице.

— Когда она успела? — на этот раз голос Ли было едва слышно.

— Почти сразу, как только Алиса появилась на острове. Стоило мне отлучиться.

— Интересно, где же в это время была я?

Ли скрестила руки на груди, ее глаза сверкнули недоверием.

— Мне тоже это интересно, — холодно заметил я.

Арктический лед любимых глаз проморозил меня насквозь.

— Вот только обвинять меня не надо! — жестко посоветовала Ли.

— Я и не обвиняю, — спокойно ответил я. — Теперь это уже и не важно. Важно, что Алиса в обмороке и я не знаю как ей помочь.

— Я знаю.

На пороге стоял Михаэль.

Ну конечно, вампиры легко могут проходить в любую щель, как сквозняк, вот только обычно, чтобы войти, им требуется приглашение. С другой стороны Михаэль был демоном, а не вампиром, поэтому ему было плевать на все условности. Он с легкостью пользовался преимуществами Пьющих Кровь, не имея при этом их слабостей. Я снова подумал про телепатическую связь вампиров, и понял, глава сообщества знал обо всем с самого начала, в отличие от нас! И хотя Лиада тоже вампир, компетенция у них с Михаэлем разная, и информированы они соответственно, должны быть по-разному.

Триумфально прошествовав через всю комнату, Михаэль остановился у кровати.

— Прирожденная королева апокалипсиса, — с улыбкой произнес он, глядя на Алису. — Она была создана стать женой Даниэля, и все случилось так, как должно было быть, не обвиняйте себя и друг друга. Теперь она дважды обращенная, владеющая третьей силой, королева апокалипсиса.

Михаэль вытянул руку в сторону Алисы и шевельнул пальцами, тело прирожденной королевы приподнялось над кроватью, зависло в воздухе и медленно поплыло в его сторону. Острым стальным перстнем-когтем, надетым на мизинец, глава сообщества распорол себе руку и стал капать кровь в приоткрытые губы Алисы, она судорожно глотнула, ее ресницы дрогнули, и принцесса открыла пылающие зеленым огнем, глаза.

Увидев распростертую над ней руку, Алиса чуть шире открыла губы, и я увидел два аккуратненьких, острых клычка под ее верхней губой.

— Ей нужна кровь, друзья мои. Ей нужно много крови. Изолировать бы ее на время становления, выкормить, — Михаэль вздохнул, — эх, не вовремя эта свадьба…

Глава сообщества продолжал держать над Алисой свою руку, и его кровь капала в ее приоткрытые губы.

Нет, не так я мечтал провести сегодняшнюю ночь. Я глубоко вдохнул уже ненужный аромат сандаловой свечи и выдохнул разочарование, мешавшее мне сосредоточиться.

— Как вам удалось сегодня привести ее в чувство? — с вызовом спросил я Михаэля.

— Мы говорим о помолвке? — ехидно уточнил верховный демон.

— Совершенно верно.

Михаэль насмешливо посмотрел на меня, в его взгляде явно читалось недоумение тому, как я не понимаю простых вещей.

— Чудодейственные ягоды ризли, которые Самаэль выращивает в садах своего Лодрема, в таких ситуациях наипервейшее средство. Думается мне, Самаэль специально создал эти ягоды для решения подобных проблем. На бессмертных эти ягоды оказывают дурманящее воздействие, подобное наркотической эйфории придающей силы, а вот избранным — буквально спасают жизнь. На месте Совета Концессий, я за это изобретение дал бы Сэму какую-нибудь премию, наподобие Нобелевской. — И искренне похвалил, — феноменальное изобретение эти ягоды ризли!

Кровь продолжала вытекать из руки верховного демона и крупными каплями падала в приоткрытые губы Алисы. Лиада не вмешивалась, остерегаясь связываться с самим главой сообщества. Во мне же, все больше росла уверенность, что снова и вполне отчетливо запахло заговором. Михаэль легко прочитал мои мысли.

— Вы хотите объяснений, маршал? Вы их не получите. Вас посвятят во все, если в том будет нужда, пока же я забираю принцессу.

Я вздрогнул. Среагировал Михаэль мгновенно. Он просто выбросил руку вперед ладонью и легким импульсом, даже не касаясь меня, отбросил меня с дороги.

— И не пытайся мне препятствовать! Это не в твоей власти. Сам ты ей все равно не поможешь.

Михаэль обратился ко мне на "ты", как к своему подданному, выказывая знак приближения, и в ответ требовал доверия. Я опустил глаза и кивнул. Верховный демон удовлетворенно кивнул в ответ. Мы без слов поняли друг друга. Подхватив Алису на руки, глава сообщества Пьющих Кровь исчез за дверью.

Я выжидающе уставился на Лиаду. Она вздохнула и вынула сигарету.

— Ну, хорошо, давай поговорим.

Прикурив от моего любезно предложенного ей горящего пальца, она удобно устроилась на диване, вытянув вперед роскошные длинные ноги.

— Если ты помнишь, любовь моя, мы расстались в Башне, когда я и Курт собирались выяснить там ли еще тело Даниэля Монтэра и если да, то насколько он мертв. Сразу после того, как вы отбыли в сопровождении стража Башни, мы обыскали все помещения, но тело Монтэра не нашли. Тогда мы обыскали все камеры Башни, даже те, где стояли знаки. Можешь мне поверить, это было ужасно. Разумеется, и там тело мы не нашли, зато нашли горгону во плоти, она откуда-то знает всех нас.

Заметив мою улыбку, Лиада недовольно уточнила.

— Знает не потому, что знает вообще все, а знает помимо всех нас именно тебя, лично. Ты понял о ком речь?

— Значит, ее все-таки наказали, — подумал я вслух.

Лиада расценила мою фразу, как утвердительный ответ и продолжила.

— Она попросила, чтобы я обязательно тебе о ней рассказала, заверила меня, что ты сам все поймешь. Ты понял, что она имела в виду?

— Да, малышка.

Умница Медуза, умеет давать подсказки. Указав мне тогда на Алису, она помешала заговорщикам найти ее раньше, зная, что я в любом случае стану защищать ее. Если бы Даниэль нашел свою королеву раньше, чем мы, он вылепил бы из нее чудовище. Опередив его, мы сохранили Алисе человеческое сердце. Теперь, даже после обращения она не станет воплощенным исчадием ада, потому что мы раньше Даниэля Монтэра успели показать ей мир бессмертных, в котором доброта бывает глубже, чем жажда власти над миром.

Попади Алиса в лапы заговорщиков, они отдали бы ее в руки психо-Креатора, который использовав чужие воспоминания, сломал бы в ней все доброе и желанное превратив в жаждущую мести разъяренную мегеру — идеальную королеву апокалипсиса. По наводке горгоны я сорвал оборотням эти планы и вынудил их бежать.

Вот какой оказалась подсказка, последовав я, втянул нас в самое ядро, в самую гущу заговора. А горгону упекли-таки в Башню.

— Значит, любимая, ты говоришь, тело вы не нашли? — задумчиво уточнил я.

— Нет, милый, не нашли, — выдыхая облачко дыма, подтвердила Ли.

— Патроны проверили? Стреляли серебром?

— Да, сдавали на экспертизу. Все в порядке стопроцентный нитрат серебра. Наверняка он мертв, вот только где теперь тело?

— Марк говорил, за ним должны были прийти похоронщики королевства, чтобы захоронить Даниэля в семейном склепе Монтэров. Значит тело, предположительно, должно быть здесь, в королевстве луни.

Я задумчиво взял сигарету из Лиадиной пачки, прикурил и пододвинулся к открытому окну.

— Неплохо было бы в этом как-то убедиться. Если тело здесь, когда должны состояться похороны? Как ты сама могла убедиться, о похоронах никто в королевстве не говорит. Напротив, все молчат, как ни в чем ни бывало, как будто и не было короля Даниэля вовсе.

— Ты прав, Кристи, нам с Куртом тоже до ужаса интересно, в чем тут может быть дело.

Я несколько раз глубоко втянул в себя дым.

— А дело тут может быть в том, что когда похоронщики явились за телом, его не оказалось. Понимаешь? Нечего хоронить. Кто-то забрал тело прежде и никому, видимо даже Габриэлю ничего об этом не известно, иначе бы он не молчал.

Глаза Лиады удивленно расширились.

— Зачем кому-то мёртвый луни?

— Скорее всего, затем, что кто-то хочет его реанимировать, насколько я знаю с оборотнями это возможно. А может быть, кто-то решил прикрыться его именем, пользуясь тем, что никто не видел захоронения тела, а значит, никто не может быть уверен в том, что Даня мертв.

— Хочешь сказать, кто-то мог спрятать тело, чтобы потом выдавать за Даниэля себя?

— Молодец догадалась. А теперь подумай кому это под силу.

— Могу себе представить. Надеюсь, это только твои предположения.

Я пожал плечами.

— Кто знает. Может, я угадал, ткнув пальцем в небо, а может, мне помогла в этом очередная подсказка горгоны.

Лиада взлетела к самому верху окна, стараясь чтобы дым от сигареты, струился наружу.

— Все это как-то надуманно, не находишь? — арктические льдинки ее глаз, тревожно мерцали.

— Сегодня на балу вы охраняли Айрин? — Вместо ответа спросил я. Моя любовница утвердительно кивнула.

— Мы охраняли вас всех.

— У вас что, было оружие?

— Было, — коротко отрезала Ли, продолжая висеть ко мне спиной.

— Неужели вам позволили его пронести? — с сомнением усмехнулся я.

— А мы никого и не спрашивали. Это был приказ.

— Чей приказ? Драгона?

Вот теперь она повернулась ко мне лицом.

— Драгону нет до вас дела. Это был приказ Габриэля.

У меня отпала челюсть. Я даже услышал, как лязгнули зубы, ударяясь об пол.

— Не надо так выпучивать глаза. Уже два века, как Влад предоставил нам право быть наемниками. Конечно, он может призвать нас в любое время, как только мы ему понадобимся.

Я бросил сигарету в пепельницу, взлетел до ее уровня и порывисто обнял.

— Девочка моя, когда ты перестанешь меня шокировать? Я уже устал от бесконечного вранья и интриг.

— Я не вру тебе, Кристи, просто многое не могу сказать. Я предупреждала тебя с самого начала, я о многом не могу говорить вслух, а кое о чем даже думать, но ты у меня умненький и сам обо всем догадываешься.

Лиада ласково погладила меня по щеке. Я сжал ее еще крепче, но она легко высвободилась из моих рук.

— Перестань Крис, нельзя. Помнишь закон?

— Нас поселили в разных комнатах, разве в угоду закону этого мало?

— Мало, ни мало, закон есть закон. Не надо драконить начальство. Они и так на многое закрывают глаза. Здесь мы все в некотором роде враги, а на войне, как на войне. Нельзя давать повод для сплетен, которые вызовут только агрессию.

После этих слов мы не сговариваясь, опустились на диван.

— Как нам теперь быть с Алисой?

Лиада задумчиво разглядывала свои прекрасные ногти.

— Надо ее спрятать от сам знаешь кого, ситуация на мой взгляд еще не исчерпана.

Я понял, она говорит не о Михаэле, а о заговорщиках, полагая, что именно от них нам надо спрятать Алису.

— Здесь могут быть насекомые, как ты думаешь? До ужаса ненавижу этих тварей. — Ли выразительно посмотрела на меня. Я понял, что она имела в виду "жучки" и кивнул.

— Замок старый, влажность, все вероятно. Думаю в некоторых закоулках замка могут быть даже летучие мыши. — Я имел в виду камеры. Моя куколка кивнула, допуская такую возможность. Я вздохнул.

— И что же нам теперь придется терпеть этот фарс со свадьбой?

Лиада хладнокровно взяла из пачки еще одну сигарету, молча подвинула ближе пепельницу и прикурила.

— Не беснуйся Крис, нам нужно время, чтобы разобраться в ситуации.

— Пока мы будем разбираться, Алису уже выдадут замуж!

Я поднялся с дивана и принялся ходить по комнате. Ли продолжала хранить хладнокровие.

— Может это и к лучшему, — спокойно сказала она. — Не мне говорить тебе, что такое судьба. Ее судьба быть королевой.

— Судьба? — переспросил я, пытаясь ухватиться за какую-то проскользнувшую, но еще не до конца оформившуюся мысль.

— Ну, в общем да. Хочешь сказать я фаталистка? — в голосе моей любимой прозвучали сонные интонации. Да, поспать бы ей не мешало, как и мне.

— Судьба… предсказания… всадник апокалипсиса…

— Чего ты там бормочешь? — спросила Лиада, с интересом отслеживая мои перемещения по комнате.

— Помнишь пророчество про всадника апокалипсиса? Нам нужен оригинал!

— Пророчество? — Лиада понимающе нахмурила носик.

— Да. Помнишь, Самаэль говорил о нем, когда рассказывал мне про Даню?

— Помню. И что это нам дает?

— Ой, ты права, здесь паук! — воскликнул я, напоминая ей, что нас могут подслушать. — Вот, смотри, здесь паутина.

Лиада понимающе улыбнулась.

— Надеюсь, паук не сбил тебя с мысли?

Я понял ее намек. О том, что нельзя произнести в слух можно подумать, она легко прочтет мои мысли. Проблема лишь в том, что не только она…

В ответ на мои мысли, в центре комнаты материализовалась Соня.

— Эй, ребзя, вы, что спать сегодня не собираетесь? — мрачно поинтересовалась она, сонно кутаясь в теплую фланелевую пижамку, хотя я знал наверняка, холода она не чувствует.

— Хватит тут мысли читать, давайте все дела после. Утро уже в окна лезет, время отбоя.

— Тебе что совсем Алису не жалко? — гневно прозвенел в ответ голос Ли.

— Жалко конечно, вот только помочь я ей сейчас все равно ничем не смогу.

— Между прочим, — грозно продолжила Лиада, — это все происходит по твоей милости, Вайолет!

Соня еще больше вжалась в пижаму.

— Ну, убей теперь меня за это, — тихо проворчала она и добавила громче. — С верховным спорить — я не камикадзе. Мы все сейчас ей ничем помочь не в силах, вот я и предлагаю вам: отбой на сегодня. Силы нам всем ночью понадобятся. Подумайте, мессир может удерживать ее у себя только временно, днем, когда все спят и не видят ее, даже принц до свадьбы. А ночью ей необходимо быть на виду, ее ОБЯЗАНЫ предоставить живую и невредимую. Мессир Михаэль ей сейчас больше поможет, чем мы все.

Лиада глубоко вздохнула. Доводы действительно были здравые. Ободренная ее молчанием Вайолет, уперла руки в бока и едко поинтересовалась у Ли.

— Ну так что, ты идешь или по беспределу соскучилась?

Габриэль.

Спалось мне отвратительно, впрочем, как и всегда, когда на мне висят неразрешенные проблемы. Мне снился Даниэль, в обличие волка воющий на полную луну. Я никогда не видел Даню в обличие луни, но даже во сне это выглядело жутко. Из кошмара меня вырвал шум, доносившийся из раскрытых окон.

Выглянув, я увидел во дворе рабочих, возводивших праздничные декорации. Понятно, в королевстве началась подготовка к праздникам посвященным коронации и свадьбе короля. Я посмотрел на небо затянутое свинцовыми мрачными тучами и явно ощутил: с учетом последних событий, включая приснившийся мне кошмар, настроение у меня наимерзейшее.

В дверь постучали тихо и деликатно так, чтобы не разбудить, если я еще сплю, и чтобы я услышал, если уже бодрствую. Распахнув дверь, я обнаружил на пороге Габриэля.

— Можно поговорить с вами, Кристиан? — как всегда делая ударение на первый слог в моем имени, смущенно осведомился он.

— Да, конечно, проходите, — ответил я, еще шире распахивая дверь и отступая в сторону, давая ему войти.

— Вы еще не завтракали? — заботливо поинтересовался глава сообщества Луни.

— Нет. Я недавно проснулся.

Верховный демон окинул меня внимательным взглядом, и снова скрывшись за дверью, тихо отдал кому-то распоряжения.

— Сейчас нам принесут кофе, — ответил он на мой вопросительный взгляд, возвращаясь и прикрывая за собой дверь.

— Как вам апартаменты?

Как я уже говорил, настроение у меня было мерзкое. Я не стал лицемерно улыбаться и равнодушно пожал плечами, скользнув глазами по окну. Габриэль проследил за моим взглядом, подошел к окну и посмотрел во двор.

— Вот почему вы уже на ногах, — заметил он с сожалением. — Разбудили вас, негодяи.

— Ерунда, — успокоил его я, — все равно мне не спиться пока на мне висят неразрешенные проблемы.

— Проблемы? — рассеяно переспросил верховный демон. — Ах, да, собственно вот об этом я и пришел с вами поговорить.

Он величественно опустил в одно из кресел, свое красивое мощное тело. Падающий из окон свет, придавал его египетскому божественному облику, нереальность. Он напоминал мне скалу, несокрушимую, огромную и вечную. Габриэль больше походил на ожившую статую, чем на демоническое существо, облаченное в человеческую плоть. Повернув ко мне свой точеный лик, верховный демон заговорил.

— Для начала хочу вам заметить, в этой комнате нет жучков, и мы можем говорить обо всем, не таясь.

Он сделал короткую паузу, давая мне осмыслить сказанное.

— Сегодня мы утвердили план мероприятий в королевстве. В общей сложности все торжества продлятся около двух недель. Все церемонии и празднества будут проходить после заката солнца. Это необходимо прежде всего, принцессе, которую обратили вампиром и пока неизвестно будет ли она после становления переносить солнечный свет. Так же это необходимо мне, для того чтобы моя армия вампиров во время церемоний была дееспособна. Ну, и наконец, серди наших гостей будут представители сообщества Пьющих Кровь.

— Для чего вам армия вампиров, если вы глава сообщества Луни?

Глава сообщества смущенно крякнул. Ему не хотелось говорить на эту тему, и лгать мне он тоже не мог.

— Во-первых, в темное время суток армия вампиров непобедима и по многим показателям превосходит армию луни, да и потом, — он сделал короткую паузу. — Вы разве не знаете маршал, я не хозяин в собственном доме?

— С каких пор?

— С тех пор, как законнорожденный король отказался мне подчиняться.

— Мы говорим о Даниэле? — на всякий случай уточнил я.

Габриэль кивнул.

— Вы наверно уже заметили маршал, что дела тут затеваются совсем невеселые? Вы понимаете, о чем я говорю?

Я отрицательно пожал плечами.

— Нет мессир, не понимаю. Прошу вас не гневаться на меня за это, но я устал. Все вокруг меня говорят загадками. Боясь быть подслушанной, даже моя любимая женщина не может быть со мной до конца откровенной. От недостатка информации, я постоянно оказываюсь в водовороте каких-то интриг и заговоров, вследствие неправильных выводов, основанных на намеках. А посему, если здесь на самом деле нет никаких жучков, давайте поговорим напрямую или не будем разговаривать вовсе.

Габриэль обреченно вздохнул, на его красивом лице отразилась вселенская грусть.

— Хорошо Кристиан, я принимаю ваши условия, поговорим напрямую. Вы совершенно правы, мы оказались участниками чужого заговора и если быть до конца откровенным, скажу вам честно: расклад не в нашу пользу.

Предварительно постучавшись в дверь вошел слуга, вкатывая за собой тележку с кофейными принадлежностями. Пока он составлял наш завтрак с тележки на столик, Габриэль не проронил не единого слова. Стоило только слуге выйти и плотно закрыть за собой дверь, изваяние ожило и собственными демоническими руками наполнило наши чашки ароматным, черным кофе.

— Вы, конечно слышали о пророчестве, Кристиан? — скорее утверждая, чем спрашивая начал он.

Я утвердительно качнул головой. Он продолжил.

— Совет Концессий задолго до рождения Даниэля рассматривал вариант будущего, в котором он будет уничтожен сразу после появления на свет. — Габриэль вздохнул.

— К сожалению, гуманизм свойственен не только людям, но и демоническим сущностям. Ваш патрон мессир Самаэль, взял его на поруки. Он решил дать Даниэлю шанс прожить обычную жизнь бессмертного. Кто же мог тогда знать, что наш наимудрейший господин судья окажется сторонником утопической идеи планетарного господства бессмертных над людьми?

Габриэль бессильно развел руками.

— Креаторы — тени, отражающие мысли Превера. Очевидно сверх-создатель допускал мысль о самоуничтожении.

Изваяние тяжело вздохнуло. Я знал, что они очень близко дружили с боссом и сейчас Габриэль жалел своего друга.

— Тот факт, что Даниэль вырвался из-под опеки Самаэля, обернулся против нашего добряка. Перед Советом Концессий Самаэль ручался за Монтэра головой, вот и пришлось твоему наставнику лично расхлебывать плоды своей доброты. Он рассказывал тебе, как сам собственноручно устранял заговорщиков?

— Да, говорил.

— Он действительно уничтожил самых могущественных и активных участников заговора, о которых знал, а всемогущие участники этого самого заговора, умно прибывавшие в тени, до сих пор живы и здоровы. И они отнюдь не оставили свою идею. Напротив, принялись за ее реализацию с гораздо большим энтузиазмом. Заметьте маршал, все козыри у них: тело Монтэра — лишь условно мертвое, оригинал пророчества.

После этих слов я заметно погрустнел.

— Этой ночью мы думали о том, чтобы достать пророчество, — неохотно признался я.

Габриэль ласково посмотрел на меня.

— К сожалению, это невозможно. Заговорщикам на руку даже тот факт, что Алиса стала трижды обращенной, сочетав в себе все три силы, необходимые для свершения пророчества: несокрушимость вампиров, иммунитет оборотней, знания колдунов, — он бессильно всплеснул руками.

— Идеальная королева апокалипсиса. Ее одной было бы достаточно для того, чтобы совершить на земле переворот. Пока она в наших руках, мы лишаем заговорщиков самой главной, ключевой фигуры. Вот только все не вовремя происходит, — добавил он с сожалением.

— Хочу, чтоб вы знали, Крис, Самаэль очень вами дорожит и не желает впутывать вас во все эти катаклизмы.

Досада промелькнула на его лице и бесследно исчезла.

— Он настолько дорожит вами, что даже готов пожертвовать собой ради вашего благополучия.

Отыскав глазами пачку сигарет оставленную Лиадой, я протянул к ней руку и вынув одну сигарету, закурил.

— Впервые вижу вас с сигаретой, — сказал глава сообщества, поднимаясь и разминая длинные мускулистые ноги. Я не счел нужным пояснять, что курение для меня скорее баловство, чем привычка. Слишком много в последнее время всего навалилось, нужен был хоть какой-то наркотик, оставляющий голову светлой.

— Так вот, — как будто снова собравшись мыслями и вновь опускаясь в кресло продолжил верховный демон. — Сэмюэль не хотел впутывать вас и ваших друзей во всю эту кровавую забаву, но мне известно о том что вы испытываете к своему наставнику ту же привязанность, что и он к вам и не откажетесь помочь нам в этом деле.

Я выразил мгновенную готовность.

— Что я должен сделать?

— Взять на себя командование армией Легиона.

— Для этого меня и назначили маршалом.

Габриэль нетерпеливо тряхнул роскошной черной гривой.

— Вам придется сделать больше, чем просто выполнить свои обязанности. Вам придется возглавить армию демонических существ. Повести за собой, подобных нам.

Подобных нам… Это он загнул. Демонические существа, о которых он говорил, чем-то напоминали дементоров, показных в фильме про Гарри Поттера, с той разницей, что дементоры, хотя бы были дисциплинированны и организованны. Демонические же существа, спокон веков отождествлялись с абсолютным беспределом. Они вовсе не были подобны верховным демонам, с их высокой организацией и интеллектом. Демонические существа — были сущими исчадиями ада. Полнейшие отморозки. Они были в тягость всем, даже Зи Пи. Сотнями их уничтожали проводники, охранявшие грани реальности и снов, но эти твари снова и снова тысячами нарождались из человеческих страхов и ненависти.

И только верховные демоны иногда собирали их в мощнейшую армию, чтобы сокрушить какого-нибудь непобедимого противника. Верховные демоны были единственными существами во вселенной, которым удалось подчинить себе самое анархичное явление жизни. Никогда прежде эту армию не возглавлял человек. Даже бессмертный. Даже колдун. Даже такой, как я — маршал Легиона бессмертных.

Я размял сигарету в пепельнице.

— Я вижу вы понимаете, Кристиан, как много это потребует от вас знаний и силы. Вы можете отказаться, и никто вас за это не осудит. — Габриэль сделал многозначительную паузу и красноречиво посмотрел на меня.

— Он тоже поймет.

Этой фразой он буквально пригвоздил меня к полу. Нет, я не выдержу больше жертв! Горгона подставилась, помогая мне, Алису в эту историю втащил я, Лиаду позвал мысленно тоже я, не хватало еще жертвы Самаэля ради всех нас!

Я поднялся, оправляя мундир.

— Когда я должен буду приступить?

Верховный демон вскинул на меня черные как угли глаза, теплыми лучами благодарности прожигая насквозь мое бессмертное тело.

— Так вы согласны? — в его голосе отчетливо прозвучало изумление.

— Сделаю все, что в моих силах, — торжественно пообещал я. — Вот только подчинятся ли они мне?

— Об этом не беспокойтесь, мы донесем до них ради кого вы это делаете, мессир Самаэль всеобщий любимец.

На этих словах Габриэль поднялся, заполняя собой комнату и протянул мне руку. Пожатие его мощной ладони окончательно заставило мое сознание проясниться

— Возможно мы сможем обойтись без этого, но если нам все-таки понадобится ваша помощь, мы будем знать, что можем рассчитывать на вас, маршал.

Тремя шагами он пересек комнату, останавливаясь у двери.

— Не делайте себя узником в гостях у моего народа, — обернувшись, улыбнулся глава сообщества Луни. — Никто здесь не посмеет причинить вред ни вам, ни вашим друзьям. Вы можете смело разгуливать по всему королевству, только умоляю вас, не ходите ночью в лес и на всякий случай днем, когда спят мои воины, приглядывайте за вашей женой. Увидимся вечером. Хорошего вам дня.

Сказав это он вышел, оставив меня в одиночестве допивать остывший кофе.

Правда о Донне.

Во второй раз в мою дверь постучались, когда я уже почти заканчивал водные процедуры. Накинув банный халат на влажное тело, я поспешил открыть дверь.

На этот раз на пороге стояла моя жена. Айрин как всегда выглядела безупречно, сама элегантность в стального цвета узеньких брючках и длинном чуть ниже бедер, приталенном жакете. Свои великолепные густые темные волосы она собрала в простой конский хвост. На ее неизменно свежем личике почти не было косметики. Возможно только прозрачный блеск на губах.

— Доброе утро, маршал. Я вам не помешала? Могу я войти? — осторожно спросила она, допуская что я могу быть не один.

— Доброе утро, Рини. Входи и хватит мне "выкать".

Жена неуверенно вошла, закрывая за собой дверь. Ее движения напомнили мне дикую кошку, крадущуюся выяснить обстановку, еле касаясь лапками пола. Она окинула меня быстрым взглядом и ее личико осветила горькая усмешка.

— Ты по-прежнему остаешься самым красивым парнем из всех, что мне доводилось встречать.

Все так же осторожно, она прошлась по моим апартаментам, с любопытством оглядываясь вокруг.

— Угостишь меня кофе для начала? Я чувствую бодрящий аромат.

Рини села за столик в то самое кресло, где несколько минут назад сидел Габриэль.

— Кофе-лёд, — брезгливо поморщился я, — угощать таким стыдно, закажу тебе горячий.

Я двинулся было в сторону двери, но Айрин жестом остановила меня.

— Не нужно. Здесь все есть. Разогреть только и все.

Она провела рукой над столиком и шепнула нужные слова. Как все просто! А я частенько забываю использовать в быту свои колдовские таланты.

— Я наверно помешала тебе? Ты можешь продолжить купание, а я пока выпью чашечку кофе и буду готова обсудить с тобой наше дело.

— Секундочку, — возразил я. — О каком это деле речь?

Удобно расположившись в кресле, Айрин налила себе кофе из сверкающего кофейника, безошибочно угадав из двух чашек, мою.

— У нас ведь с тобой не так уж и много совместных дел осталось, не так ли Крис? — в ее словах снова отчетливо прозвучала горечь.

— Семейка де Лингстремов здорово ограничивает нас в действиях, не находишь? Они мешают нам принимать самостоятельные решения, используя нашу любовь, навязывают нам чужую волю.

— Они защищают нас, — возразил я.

— Защищают? — глаза Айрин по-кошачьи сузились, она грохнула по столу серебряным кофейником.

— Порабощают — более верное слово. Ты так ослеп от любви к этой своей Ли, что совсем перестал соображать! Где тот решительный отчаянный воин, за которого я выходила замуж?!!

Суженые щелочки глаз Рини полыхнули синим огнем, поле которого расчертил длинный узкий зрачок. Она становилась невероятно красивой, когда злилась! Я спокойно смотрел на нее, давая ей возможность выместить на мне весь свой гнев. Когда ее ярость немного схлынет, мы сможем поговорить спокойно.

— Я задала тебе вопрос! — нетерпеливо напомнила она.

Я сел у ее ног, ласково заглядывая ей в глаза.

— И какой ты ждешь от меня ответ?

Она вздохнула, выдыхая свою ярость. Ее глаза снова стали человеческими.

— Я хочу знать со мной ты или нет.

Она сказала это уже тихо и обреченно, как будто была готова если я вдруг скажу ей: "нет". Я взял в свои ладони ее тонкие красивые пальцы.

— Ты помнишь, я давал клятву: "Пока смерть не разлучит нас"? С тех пор я с тобой. Всегда.

Рини улыбнулась и ласково погладила меня по волосам.

— Прекрасно, тогда собирайся на дело.

Своими нежными пальчиками она откинула с моих глаз мокрые волосы и поцеловала в лоб.

* * *

Тяжелые тучи, освященные бурыми закатными лучами, выглядели мрачными, даже каким-то похоронными, в этой причудливой игре света, умирающего солнца. Скалистые горы, обступившие грот четкими черными силуэтами, угрожающе вырисовывались на фоне этого штормового, пасмурного неба. Высоченные глыбы воды, гонимые ветром с океана, с устрашающим грохотом обрушивались на острые клыки скал. Ливень немилосердно хлестал нас по лицам и мы с Айрин низко опускали головы, стараясь уберечь глаза. Хорошо хоть под ногами ковром расстилалась мелкая галька, все-таки лучше чем раскисшая грязь или ускользающие из-под ног обломки камня.

— Ты уверен, что это здесь?!! — прокричала моя жена, стараясь перекричать рокот волн.

— Уверен. Скоро будем на месте!

— Надеюсь, это произойдет раньше, чем нас смоет в океан! — недовольно прокричала Рини, пряча лицо в ладонях.

Холодные брызги долетали до наших ног, когда мы цепляясь за выступы скал и друг друга, медленно пробирались вверх по узкой каменистой дорожке. Рини удалось-таки оступиться и в следующий момент я еле успел ухватить ее за шкирку, и снова поставить на дорожку.

Свернув в расщелину грота мы смогли наконец перевести дыхание.

— Как ты думаешь, ничего, что мы без приглашения? — спросила Айрин, отжимая мокрые волосы.

— Не знаю, но мы скоро это выясним.

Поравнявшись с черным камнем, по которому я в прошлый раз запоминал дорогу, я крикнул, подражая Соне.

— Марла! Марла, это Кристиан, друг Сони! Я не один! Мы можем войти?

Вместо ответа массивный черный камень, преградивший нам путь, отъехал в сторону, освобождая проход в пещеру. Несколько секунд мы медлили, не решаясь войти.

— Ну, чего стоим? Кого ждем? — донесся до нас старческий голос, и в следующее мгновение в проломе скалы показалась Марла в обличие древней старухи.

— Чего вы здесь застряли? — недовольно проворчала она. — Заходите скорее! Гляди-ка, вон вымокли все насквозь!

Марла ухватила Айрин за руку и потащила за собой, приговаривая.

— К огню, сюда, давайте, — вспышка и в пещере стало светло от зажженного огня. — Сейчас козьим молочком вас напою горяченьким.

По мере нашего углубления в пещеру реальность перед нами изменялась. Прямо у нас на глазах из ничего материализовалась гостиная с ярко пылающим в камине огнем, удобными креслами перед ним, зеркальным столиком и прочими милыми деталями интерьера.

— Скидывайте с себя все мокрое, — приказала Марла, протягивая нам два мягких клетчатых пледа. Айрин обескуражено уставилась на меня, Креатор перехватил ее взгляд.

— В чем дело? Некого тут стесняться, Лантье все еще твой муж, а я только призрак. Раздевайся и забирайся под плед. Да поскорей, тепло здесь только у огня. Я тут не топлю, призракам это без надобности.

— Мы пришли по делу, — тихо сказала Рини, стягивая с себя мокрый жакет. Марла заливисто рассмеялась.

— Я знаю об этом, детка. Без надобности меня никто не посещает. Кому нужны покинутые тени бога? О-о, маршал! Какое у вас великолепное тело! Бог ты мой! — воскликнул Креатор, оглядывая меня с головы до ног. Я, в отличие от стесняющейся Рини, уже скинул с себя мокрую одежду, оставив только исподнее, как говаривали в старину.

— Скорей заворачивайтесь в плед и пейте молоко. Вот ведь повезло вам, деточка, — обернулась Марла к Айрин. — Нечасто случается отхватить такого парня! Красив, как Ахиллес!

— Мы разводимся, — пришел я на выручку и без того пригорюнившейся жене.

Марла посмотрела на меня глазами древней старухи, и я отчетливо увидел в этих глазах укор.

— Мы расстаемся по обоюдному согласию, — с улыбкой пояснил я. — У нас с Рини у каждого есть по возлюбленному.

— Держи, — Марла протянула Айрин плед. — Садись к огню. Пейте молоко, — она указала на материализовавшиеся на столике, кружки с горячим молоком. — Зря я что ли старалась?

Сама Марла уселась в третье кресло, принимая обличие зрелой дамы.

— Что ж, — устало выдохнул Креатор губами этой дамы, — я вас внимательно слушаю, что у вас ко мне за дело?

Рини заговорила первой.

— Как уже сказал Крис, мы хотим развестись.

Дама возмущенно поджала губы, но на этот раз ничего не сказала.

— Но прежде чем процедура расторжения брака случится официально, нам нужно разрешить один вопрос.

Рини сделала паузу, собираясь с духом. Я видел как трудно ей было говорить. Прошло уже несколько веков, а боль почему-то так и не притупилась. Дочка как живая, возникала перед моим мысленным взором, стоило только о ней подумать.

— У нас была дочь, ее звали Донна. Это было очень давно.

И Айрин рассказывала Марле историю нашей семьи, историю нашей трагедии.

— Мы решили подождать с разводом до тех пор, пока не выясним виновна ли наша Донна в том, в чем ее обвиняют.

Марла сокрушенно покачала головой.

— Бедные вы мои детки, досталось вам от судьбы. Ну ничего, ведь вы молоды и красивы, и вас так много ждет еще впереди. Поверьте мне, я знаю. Я конечно сделаю для вас все, что в моих силах, только запомните-ка вот что: Айрин, прекрати называть Донну дочерью. Это больше не ваша дочь, понимаете вы? Ее тело — результат колдовства, в нем даже капли вашей генетики не сохранилось. Ее душа — подарок Сантала и в результате сходство с Донной, чисто внешнее, да и то, — Марла в сердцах махнула рукой. — Даже повадки, мимика, жесты. Все в ней теперь должно быть чужое.

От Марлы исходило едва заметное свечение, скорей всего это был результат ее постоянной трансформации, она снова вздохнула.

— Так чем же я сейчас могу вам помочь? Время вспять уже не повернуть.

— Этого нам и не нужно, — сказал я. — Мы хотим знать за что Донну приговорили к уничтожению и справедлив ли приговор.

— Ну это-то я могу, только вот зеркала у меня больше нет, придется обходиться без него.

— А где оно, зеркало? — спросил я.

— Отняли его у меня, — ответил мне скрипучий старушечий голос, — никто иной, как господин судья отдал приказ.

А вот это мне совсем не понравилось! Судья наступал мне на пятки. Он влез во все мои дела и куда бы я ни сунулся, везде ощущалось его незримое присутствие. Впервые за долгое время я почувствовал, как во мне закипает злоба. Не гнев, не ярость, а именно злоба.

Марла тихонько похлопала меня по колену.

— Ничего, ничего, я и так могу. Так даже сподручнее, а то с зеркалом-то я совсем обленилась. Посидите тут, я скоро вернусь.

Она встала и пошаркала прочь. Перед ней бесшумно разверзлась скала и снова закрылась, как только она вошла в проем, словно в пещеру Али-Бабы.

Я видел Марлу второй раз в жизни, но даже мне был заметен контраст между прошлой, и нынешней Марлой. Уверенная в себе, независимая и бесстрашная — вот какой она мне запомнилась. Нынешняя Марла, больше походила на сломленного испытаниями каторжника.

Закипающая во мне злоба стала нестерпимой.

— Как ты думаешь, Крис, она поможет нам?

— Я не думаю, Рини, я уверен в этом.

Закутанная в одеяло с мокрыми распущенными волосами, моя жена походила на маленькую девочку.

— Кристи, ты думаешь мы правильно делаем, что разводимся?

Тихо спросила Айрин. Я пожал плечами.

— Я не знаю детка, это была твоя инициатива.

— Но ведь ты был с Лиадой, — она обиженно сжала губки.

— Ты была с Куртом еще раньше, — не уступая, парировал я.

Моя жена понуро опустила голову.

— Я скучаю по тебе Кристи, — чуть слышно сказала она.

— Не говори ерунды. Ты любишь Курта, а все, что ты чувствуешь ко мне, просто чары.

На ее личике отразилась злая ирония.

— А ты на мои чары значит больше не реагируешь?

Чего она добивается? Я никак не мог понять.

— Я всегда любил тебя и всегда буду любить, но теперь в моей жизни появился кое-кто еще и я не стану ее предавать.

Айрин ничего больше не сказала, только едва дрогнули ее губы, а лицо стало чуточку бледнее. Вот уже второй день она заговаривает со мной "о нас" и как будто жалеет о прошлом. Я не понимал, что это: внезапно нахлынувшая ностальгия или она действительно жалела о том, что бросила меня когда-то.

— Ты можешь не отвечать мне, но я должен спросить, ведь ты совсем сбила меня с толку. Если бы я сейчас предложил тебе вернуться, ты согласилась бы на это?

Рини повернула ко мне растерянное личико и я увидел, как по ее щеке скатилась хрустальная слезинка.

— Я не знаю, Кристи, — прошептала она еле слышно.

Я живу на свете больше тысячи лет, но так и научился выносить женские слезы. Меня бесит бессилие, что как бы я не старался, далеко не все в моей власти. Когда плачут мои любимые женщины, мне хочется перевернуть землю, совершить невозможный подвиг или ритуальное самоубийство. Все что угодно, лишь бы их прекрасные глазки снова заблестели радостью.

— Ты можешь разрезать меня на части Рини, только не плачь.

Она горько усмехнулась.

— Точно. Часть мне, часть Лиаде, часть Самаэлю без которого, ты жить не можешь.

Я встал закутанный в плед, как в греческой тоге, подошел к ней и снова сел на корточки возле ее ног. Рини хмыкнула и улыбка вернулась на ее красивое личико.

— Какое счастье! Вот ты уже и улыбнулась мне презренному.

Айрин протянула руку и потрепала меня по волосам, запуская в них тонкие пальцы.

— Дурачок ты мой, ты всегда будешь для меня моим главным мужчиной.

Еле ощутимый ветерок прокатился по пещере. Я поднялся как раз когда скала вновь расступилась, выпуская к нам Марлу.

— Так ребятушки, скорее садитесь, иначе не успеем.

Тревожно приказала она, опускаясь в свое кресло стоявшее между нашими, и положила призрачные руки на подлокотники ладонями вверх.

— Положите ваши ладошки на мои и закройте глаза. Лучше всего расслабьтесь и попытайтесь меня не блокировать.

Ладонь Марлы на ощупь напоминала порыв ветра. Она казалась бесплотной, но какая-то материя в ней все же была раз моя рука не прошла сквозь ее руку, а зависла в воздухе наткнувшись на невидимую опору, имевшую призрачные контуры человеческой кисти.

Поначалу мое сознание противилось чужеродному вторжению, пытаясь выставить несокрушимую оборону. Но касание Креатора, подобное дыханию океана, с тихим шелестом проникало сквозь броню. А потом начались образы…

Я видел Донну. Маленькая девочка с длинными русыми косичками бежала по цветущему лугу. Высокая трава местами доходила ей до самых плеч. Я слышал ее переливчатый смех, видел букет колокольчиков в ее руках, она собирала их для Айрин. Рини всегда любила луговые цветы. Следом за Донной бежала ее подружка Мадлен. А потом они, взявшись за руки, побежали к нашему дому. Вспышка света.

А вот Донна с Айрин собирают целебные травы и развешивают их пучками в сарае за домом. Вот Донна порезала пальчик об острый лист осоки и Рини заговаривает ей ранку. А вот мы все вместе за праздничным столом в честь последнего дня зимы. Стопка горячих блинов, обжигающий аромат клубничного морса. Вспышка.

Тот самый день, когда Донна пошла в деревню к подружке. Вот они жуют горячие пирожки, состряпанные матерью Мадлен. Мадлен, так кажется, звали подругу дочери. Вспышка.

Донна с Мадлен разговаривают о мальчиках. Моей дочери нравится Алейни, внук старосты. Он хорошо рисовал и однажды нарисовал углем портрет Донны на стене своего дома. Вспышка.

В деревню въезжает конный отряд. Вооруженные до зубов стражники сбивают женщин в кучу, хлещут их кнутами. Донна с Мадлен бегут к лесу и они успели бы укрыться. Пронзительный крик. Это дочь старосты. Ее за волосы волокут по земле. Донна оборачивается и кадр замедляется. Она видит как из дома выбегает Алейни. В его руках длинная жердь. Короткая схватка. Зачем он полез, ведь сразу было ясно, что силы неравны?!! Мушкетный выстрел и на рубахе парня расцветают кровавые лепестки маков. Он падает и одновременно Донна бросается к нему. Мадлен окрикивает ее, пытаясь остановить подругу, бежит за ней. Алейни уже никто не смог бы помочь, даже Айрин со всей своей магией. Алейни мертв. А девочек хватают солдаты и тащат их вместе со всеми женщинами, в большой сарай. Мадлен погибла из-за Донны, так же, как наша дочь погибла, из-за Алейни… Вспышка.

Зажженный факел впивается в соломенную крышу сарая. Дверь сарая запирают на тяжелый засов. Картинка ускоряется, как на перемотке. Марла не стала затягивать нашу агонию, но мы все-таки увидели это: языки пламени, пожирающие проваливающуюся крышу, крики боли и ужаса слившиеся с треском обвалившихся балок. Они умерли быстро, заваленные балками и обвалившейся крышей. Вспышка.

Освещенная ярким огнем поляна, души умерших, выстроившиеся перед Айрин. Кристально-чистая душа Донны прощается с нами и улетает в звездное небо. Вспышка.

Воссозданное из пепла тело, очень похожее на нашу дочь, как кукла хлопает глазами в которых нет ни единой мысли. В этих глазах не отражается душа. Вспышка.

Пустое тело обретает душу. В ее глазах вспыхивает блеск, какой-то злой адский блеск, напоминающий тлеющие угли преисподней. Эти глаза отсвечивают неоном и два узких зрачка надвое расчерчивают поля радужной оболочки. Нежные губки кривятся в жесткую линию, а из-под верхней губы показываются два острых клыка. Нежные розовые ногти вытягиваются в острые когти носферату.

Каким же слепым было материнское сердце Айрин, что она продолжала называть это существо дочерью!

Следующие кадры показали нам жизнь тела Донны в новом воплощении. Я немало повидал за свою жизнь, но увиденное было сущим кошмаром. Это было воплощенное зло. Где был все это время Михаэль?!! Почему он не отдал приказ уничтожить этот кусок садизма? Ответ на этот вопрос я получил позже. Вспышка.

— Откройте глаза, — откуда-то издалека прозвучал размытый голос Креатора.

Я открыл глаза и посмотрел на Рини, ее личико было мокрым от слез. Стыдясь нас, она закрыла лицо руками и зарыдала, горько и безутешно. По моим щекам тоже текли предательские слезы. Не каждому под силу касание Креатора когда оживает то, что давно казалось бы, кануло в Лету. Я понимал, для чего Марла показала нам как умирала Донна. Она дала Рини возможность собственными глазами увидеть гибель дочки, помогая ей до конца осознать: Донна давно мертва, и у приговоренного к уничтожению существа, нет с ней ничего общего кроме внешнего, довольно поверхностного сходства.

— Почему ее до сих пор не объявили в беспредел? — спросил я у Марлы.

Она недовольно посмотрела на меня.

— Ты очень мощная сила, Кристиан. Ты хорошо постарался создавая себе имидж противника, с которым приходится считаться. Но твои враги знают, как Айрин любит дочь, а значит Донна — один из путей ведущих к твоей жене, которая в свою очередь, самый короткий путь к тебе.

— Благодарю, — дрогнувшим голосом сказала Марле Рини, поднимаясь из кресла и направляясь к развешенной у огня одежде.

Мгновение и слезы на щеках моей жены обернулись льдинками, со звоном осыпаясь на каменный пол.

— Что ты собралась делать? — осторожно спросил я.

— Уничтожу чудовище, которое создала собственными руками.

Марла понимающе улыбнулась и эта улыбка показала мне, как она рада за Рини, отделившую наконец память о дочери от того, что стало с ее телом теперь.

— Где ты собралась ее искать? Если ты помнишь, вампира невозможно найти, если он того не желает.

В глазах Айрин сверкнули молнии.

— А вот это мне скажет Марла.

На лице Креатора отразилась зловещая усмешка.

— "Тому не нужно далеко ходить, у кого черт за плечами", — процитировала Марла персонажа Николая Васильевича Гоголя. —

Не нужно искать того, кто сам очень скоро к вам явится.

— Явится куда? — на всякий случай уточнил я.

Марла улыбнулась многообещающей улыбкой, по которой без труда можно было понять, что скучно не будет.

— О-о, о женитьбе принца оборотней на королеве апокалипсиса уже знают все бессмертные. Многие явятся по приглашениям, но некоторые из тех, кого пригласить не потрудились, все равно прибудут заинтересованные подобным, столь редким событием.

— Ты хочешь сказать, тварь тоже заинтригованна? — Я сказал это удивляясь самому себе, я сказал "тварь", а не Донна и не дочка. Тварь не была Донной никогда. Тварь, вот точное слово. Кусок ада, сотворенный руками, мой любимой когда-то женщиной.

Марла утвердительно качнула головой и многозначительно улыбнулась.

— А теперь убирайтесь, у меня появились срочные дела, я и так сказала вам лишнее.

Нам не нужно было повторять дважды, мы были одеты и уже получили от Креатора все, за чем пришли. Марла проводила нас до черного камня и наскоро попрощавшись с нами, растворилась в воздухе.

Мы снова оказались на скалистой дорожке, где нас встретил ураганный ветер. Крупные капли дождя с силой хлестали по лицу, но мы уже привычно опускали головы, словно склоняясь перед силой стихии.

— Что дальше?!!! — прокричала Рини, силясь переорать бурю.

— Поговорим по возвращению! — проорал я в ответ.

Жена отрицательно помотала головой.

— Там повсюду прослушка! Я чувствую! Поговорим здесь! Сейчас!

Я вжал жену в трещину в скале, чтобы защитить ее от мощных порывов ветра, норовящих сдуть нас в кипящую бездну. А она плотнее прижалась ко мне, пытаясь втащить и меня в это маленькое убежище. Теснота мешала ей поднять руки к лицу и она безуспешно пыталась сдуть с глаз мокрые пряди. Стоя спиной к обрыву я обладал большей свободой действий и я аккуратно откинул ее волосы назад. Рини вздрогнула и дико посмотрела на меня.

— Я подумал, тебе мешают волосы, — ответил я на этот дикий, испуганный взгляд.

— Спасибо, Крис, — смущенно пробормотала она.

— Знаешь, я сегодня наговорила тебе столько разных признаний, — она отвела глаза, устремляя взгляд за мою спину туда, где бесновалось море, обрушивая тонны воды на черные скалы.

— Ты, пожалуйста, пойми меня. С прошлым всегда трудно прощаться, особенно бессмертным. Я очень благодарна Марле, она открыла мне правду и я собственными глазами увидела смерть своей доченьки. Нашей с тобой доченьки.

Она обессилено уронила голову мне на грудь и я услышал отчаяние в ее охрипшем голосе.

— Какая ужасная смерть, бог мой, так жутко!

Я взял в ладони ее лицо и поцеловал в лобик.

— Значит Ему так было угодно. Ты же знаешь, душа ее попала прямиком к Преверу.

— Нет, это значит совсем другое, — убитым голосом возразила Рини. — Мы никогда больше с ней не увидимся.

— Увидимся, — я крепко обнял ее, чувствуя как она дрожит под ставшей вновь мокрой одеждой.

— Ты встречалась с богом и знаешь правду: никто не исчезает бесследно.

Она снова заплакала, уткнувшись в мою грудь.

— Я наверно предала Курта, когда вешалась тебе на шею, но в этом мире у меня больше никого нет. Только ты, Жофрей и Мотье, вот и все, что осталось от моей семьи и если мне не вернуть уже мою дочь, я могу хотя бы попытаться удержать вас троих с собой рядом!

Рини подняла на меня темные, цвета индиго глаза. Я больше никогда ни у кого, не видел таких глаз. Этими глазами она смотрела не на меня, а как будто в меня, в самую душу. Мое сердце дрогнуло, я обнял ее еще крепче.

— Рини, детка, зачем что-то возвращать? Зачем жить прошлым? Я никуда от тебя не денусь и никогда тебя не брошу так же как Жофрей и Мотье, мы все всегда будем рядом. Кроме нас троих у тебя есть еще кое-кто, кому ты важна не меньше чем нам: Курт, Самаэль, Вайолет, Алиса, Лиада.

— Точно, — с сомнением усмехнулась Рини. — Вся твоя бравая компания.

— Теперь это и твоя компания тоже. Это они помогли мне спасти тебя от смерти, они рисковали своими жизнями помогая мне. А Курт, — я задумался подбирая слова, — Он очень любит тебя. Так сильно, что готов умереть за твою жизнь.

Айрин отвела глаза, заглядывая в лицо бушевавшему над нами мрачному, черному небу. Так мы и стояли: я, отгораживающий жену от бури широкой бессмертной спиной, она, не стесняясь рыдающая в лицо черному безжалостному небу. Сумасшедший ветер швырял в нас холодные капли дождя, море окатывало феерией ледяных, соленых брызг. Грозовое черное небо недовольно куксилось над нами.

Трудно сказать как долго это продолжалось, пока наконец Рини не подняла голову и не сказала срывающимся, простывшим голосом: "Достаточно, мне уже легче. Пойдем".

Прогулка по королевству Луны.

Я проводил заплаканную жену до ее апартаментов и вернулся к себе. На столике возле входной двери обнаружился запечатанный конверт с гербовой королевской печатью. Бегло осмотревшись, я убедился в том, что в мое отсутствие в моих апартаментах навели порядок.

Скинув с себя мокрую одежду, я засунул свое тело под горячий душ. С того самого момента как это важнейшее изобретение человечества вошло в эксплуатацию, я отметил как хорошо думается в душе. Горячие струйки приятно обжигая кожу, прогревали продрогшие мышцы. Кровь жизнерадостно приливала к голове и мысли плавно текли в нужное русло. Прошлая трагедия так глубоко потрясшая нас с Рини, плавно отступила в самый дальний уголок сердца, освобождая мой мозг для необходимых решений.

Ободренным взглядом я осмотрелся вокруг. Переливчатая кафельная плитка нарядно сверкала чистотой, а заботливо развешенные на крючках полотенца, пахли моим любимым сандалом. Довольно отфыркиваясь, я докрасна растер кожу полотенцем и весело прошлепал в комнату.

М-да, давно я не держал в руках таких конвертов. Мне было почти жаль срывать тяжелую и такую значительную королевскую печать. В конверте лежал лист бумаги. Бумага, как и конверт явно была с королевского письменного стола, сотканная из шелкового волокна с тесненными на ней гербами королевства. Текст был написан от руки черными чернилами и, судя по тонкости и наклону шрифта, написан тончайшим платиновым пером и присыпан золотой пудрой. В нижнем углу листа стояла маленькая роспись в виде расчеркнутой буквы "М". Неужели подписано самим принцем?

В письме меня благодарили за предоставленную королевству честь, принимать на торжествах маршала Легиона. Ниже, для моего удобства прилагался план торжественных мероприятий. Свадьба была назначена на 6-е июня, то есть через три дня. Коронацию супружеской пары спланировали на 9-е. Кроме того меня приглашали на закрытые королевские бои, в которых я так же мог принять участие.

В дверь выразительно постучали, и у меня не возникло ни малейшего сомнения в том, что это кто-то чужой. Свои всегда вламывались едва стукнув, а этот визитер ждал когда ему откроют или крикнут о том, что можно войти. На всякий случай я посмотрел в окно, чтобы убедиться световой день еще не завершен и визитер не может оказаться незнакомым вампиром. Наша командировка к Марле не отняла у нас земного времени, мы вернулись назад в тот же миг, из которого отправились к Креатору, так что за окном все еще было утро.

Высокое звание не лишило меня воспитания, поэтому вместо того чтобы попросту проорать: "Войдите!" Я сам открыл дверь, за которой меня смиренно ожидал королевский церемониймейстер.

— Я не помешал вам Маршал? — вкрадчиво осведомился он, обезоруживающе улыбаясь.

Я шире открыл дверь, гостеприимно кивая.

— Входите.

— Благодарю.

Он перешагнул порог и остановился, закрыв за собой дверь.

— Проходите, садитесь, — дружелюбно предложил я.

— Спасибо, не стоит. Я зашел узнать все ли вас устраивает и есть ли у вас пожелания, а заодно напомнить вам, что сегодня после заката в королевском парадном зале состоится торжественный ужин.

— Хорошо, я буду там, — вежливо улыбнулся я. — Меня все устраивает и пожелание у меня только одно: удвойте охрану по всему королевству.

Он как-то странно посмотрел на меня, и я явственно увидел на его лице изумление. Только сейчас я хорошенько рассмотрел луни. Нет, не в силу своей невнимательности или пренебрежения к слугам, а просто потому, что внешность церемониймейстера была… Как бы это выразить словами? Его внешность была никакой, как и положено серым кардиналам. Единожды взглянув на него, вы не запомнили бы его лица. Да что там единожды, созерцая его каждый день, вы вряд ли сможете составить его портрет при помощи фоторобота. Любая мимика на этом лице выглядела нелепо, настолько оно было тусклым и невыразительным.

— Удвоить охрану? — удивленно переспросил он. — А разве для этого есть основания?

— Вот именно, — подтвердил я. — Основания есть, но я бы поговорил об этом с человеком, имеющим большее отношение к безопасности в королевстве.

— Я приму к сведению ваши пожелания, — кивнул луни, меняя выражение лица на прежнюю беспристрастность. — Рекомендую вам поговорить по этому поводу с мессиром Валенсианом Александром.

— Спасибо, не премину это сделать. Заходили ли вы еще к кому-нибудь кроме меня?

— К кому-нибудь из ваших друзей? — Вежливо уточнил он.

— Вот именно.

— Наши гости из Сообщества Пьющих Кровь, как им и положено в светлое время суток, спят. Мессиры верховные демоны играют в крикет. Ваша супруга принимает ванну. Она заказала себе реактивов, собралась готовить сюрприз к свадьбе его высочества, благо замок стоит не на знаках.

— Как вас зовут?

— Марджолен, мессир.

— Вы давно занимаете эту должность?

— Почти двести лет мессир.

— Достаточно, чтобы быть в курсе всего, что происходит в королевстве.

И хотя это не было вопросом, он пожал плечами даже не моргнув. Ничего нельзя было понять по выражению его непроницаемого лица.

— Думаю, вы преувеличиваете мою значимость. Я всего лишь скромный церемониймейстер.

— А я думаю Марджолен, что вы просто валяете Ваньку, прикидываясь скромным церемониймейстером.

Его тусклые губы едва тронула тень улыбки, ему польстило мое отношение и то как я обращался к нему на "вы", безусловно, слегка подтопило лед в сердце церемониймейстера.

— Если вам что-то понадобится, обращайтесь прямо ко мне.

— Спасибо, — тепло улыбнулся я, — я это учту.

— С вашего позволения, я пойду.

Он отвесил мне поклон согласно этикету и я увидел, как в его точных и быстрых движениях угадывалась отличная физическая подготовка. Сомнений нет, мессир Марджолен лишь прикидывался бесцветной тенью, являясь на деле как минимум хорошим воином.

— Конечно, вы свободны.

Марджолен вышел, бесшумно прикрыв за собой дверь. Какую цель он преследовал нанося мне этот визит? Чего хотел добиться? Я не сомневался, он в полной мере осознавал мой опыт по части войны. Не к доктору же он шел, а к маршалу Легиона. Он должен был предвидеть, что я без труда увижу тонус в его мышцах, точность в движениях. Увижу суть сквозь скучную, тусклую оболочку. Значит, он сделал это намерено. Для чего? Показать мне, что в королевстве Луны воины все как один? Предостеречь меня от поспешных выводов о подданных?

Мои часы показывали без двадцати полдень. Взбодренный утренней прогулкой по обрыву, обогретый кипятком из душа и заинтригованный королевским письмом и Марджоленом, я решил повести небольшую рекогносцировку на местности.

Распахнув стенной шкаф я обнаружил в нем разнообразные вещи на которых еще висели фирменные ярлычки магазинов. Вот это забота о потребностях гостя! Разумеется все предложенные на мой выбор вещи, соответствовали моему размеру. Для прогулки я выбрал черные джинсы и белую льняную рубаху. Солнце припекало уже достаточно сильно для того чтобы свободно разгуливать в майках, но этикет требовал соблюдения придворного направления в одежде.

Взглянув на себя в зеркало я подумал что неплохо было бы слегка укоротить волосы. Марджолен упомянул мне, в подобных ситуациях следует обращаться напрямую к нему, поэтому я написал церемониймейстеру записку с просьбой прислать мне к четырем часам легкий полдник и цирюльника к пяти часам вечера, а уходя опустил записку в предназначенный для этого ящичек у двери.

* * *

Дворец жил. Повсюду кипели приготовления к торжествам. Полировались полы и лестницы, на уже сияющие от чистоты старинные витражи окон, развешивали гирлянды и иллюминации, расстилались километры ковровых дорожек. Проворной стайкой слуги порхали по всему замку, вылизывая и украшая его.

Я остановился возле дверей Айрин и прислушался. Из комнаты доносились веселые голоса горничных, помогавших явившейся на обмер портнихе и тихий, ровный голос моей жены. Из комнат Сони Лиады и Курта не доносилось ни звука, наверное Марджолен прав и они спят, как и подобает днем Пьющим Кровь.

На лестнице так же как и в коридорах, было слышно возню, хотя тех, кто эту возню создавал я увидеть не смог, они находились где-то в самом низу. Я мысленно представил себе как вышколенные слуги, натирают до блеска холодные мраморные ступени. Но сейчас меня интересовало что находится этажом выше, поэтому я пошел по лестнице вверх.

Свет проникавший сквозь узкие окна достаточно ярко освещал каменный коридор, но по мере того как я поднимался выше, окна кончались и вот я ступил в темноту. Перестроив глаза на ночное зрение, я почувствовал легкое колебание воздуха и не успев еще ничего увидеть, инстинктивно шарахнулся к стене. В то же мгновение к тому месту где я только что стоял, просвистело что-то тяжелое.

Я застыл, стараясь снизить температуру тела и не дышать. Мне показалось сердце бьется так громко, что вот-вот выскочит из ушей. Наконец мои глаза перестроились и реальность вокруг обрела очертания. В нескольких миллиметрах от моего лица раскачивался гигантский топорище. Понятно, посторонним вход воспрещен, а иначе хана, ловушка. Наверняка я встал на одну из плит рассчитанных на срабатывания этой адской конструкции. Здорово, чего еще интересного ждет меня дальше?

Я ощупал стену позади себя.

Поднимая руку вверх, я зацепил какой-то мелкий камушек застрявший между пазами кладки и потревожил мирно дремавшую летучую мышь. С перепугу, она сорвалась с места и ткнулась в стену справа от меня. Тот час же, из почти незаметного, вмурованного в стену железного жерла, вырвалась струя пламени и поджаренная тушка мышки упала к моим ногам.

М-да, интересно что за тайник тут спрятан, если на пути к нему расставлено столько ловушек?

"Убирайся отсюда Кристи!", — прозвучал в моей голове голос горгоны.

"Почему?", — полюбопытствовал я мысленно.

"Верь мне! Убирайся немедленно!"

Я ей верил. Как мог я не верить существу, попавшему ради меня в темницу Башни Правосудия? Щелкнув пальцами, я успел во время материализоваться на лестнице своего этажа. Из-за угла вышел верховный жрец государственного храма культа волка.

— Прогуливаетесь? — Вместо приветствия поинтересовался он.

— Пожалуй вы правы, прогуливаюсь, — ответил я, не сбавляя шага.

Я не любил хамов. Даже служители культа не имеют право на фамильярность. Он озадаченно хмыкнул, потрясенный тем, что я не преклоняю почтительно колени перед светочем государственного храма, а потом проорал мне в след.

— Чужакам нужно быть осторожнее в незнакомых местах!

— Я это запомню, — продолжая спускаться по лестнице, крикнул я.

Вдыхая свежий аромат весенних улиц, я думал о горгоне. И все-таки как бы она не храбрилась, ее нужно вытащить из Башни, отвратительно это место.

"Не сейчас, Крис!", — возмутился в моей голове ее голос.

"Спасибо за помощь!", — запоздало поблагодарил я.

"Да, не за что!", — мне показалось или я расслышал в ее голосе усмешку?

Я задрал голову любуясь работой декораторов. Сейчас они развешивали флаги, украшая ими башенки дворца, сверкающие на солнце флагштоки слепили глаза.

Никто не обращал на меня внимания. Не имея определенной цели, я от нечего делать разогнал тучи над городом и беспрепятственно вышел за дворцовые ворота.

В городе тоже чувствовалась предпраздничная лихорадка. Повсюду яркие краски, суета. Мой взгляд упал на лотки с газетами, пестрившими фотографиями знакомых мне лиц. Разумеется, королевская помолвка была на всех первых полосах.

— Эй, парень! — окликнула меня красивая девочка с лотком. — Возьми газету!

Я меня не было с собой денег, но я по привычке похлопал себя по карманам, пытаясь нащупать кошелек.

— Не надо мне твоих денег, — она махнула рукой. — Возьми даром, ты ведь наш гость.

Она протянула мне две газеты. Я дунул на свою ладонь и в ответ протянул ей букет белых лилий.

— Нельзя даром, плохая примета, — я улыбнулся и подмигнул ей.

Она лучисто улыбнулась мне, растроганно прижимая лилии к груди.

Я пошел дальше, жадно оглядываясь по сторонам. Ярко светило солнышко, весело играя в свежей весенней листве теплыми бликами. Жители домиков украшали фасады иллюминациями. Под ногами, веером распуская хвосты, влюблено курлыкали голуби. Маленькие уютные улочки, приветливые горожане, ухоженные дома, пропитанные стариной, с цветущей красочными шапками геранью на окнах. И как только я мог стрелять по этим очаровательным людям снотворным? Я улыбнулся.

Вдыхая воздух напоенный ароматами черемухи и сирени, растущей в маленьких палисадниках обнесенных свеженьким белоснежным частоколом, я завидовал жителям королевства и плавному течению их жизни. Вопреки сложившемуся мнению об их агрессии и воинственности, луни могли быть вполне мирными существами.

Очутившись в тонущем в цвете скверике, я сел на лавочку и раскрыл газету.

Как я уже упомянул, все первые полосы украшали заголовки о предстоящей свадьбе принца королевства Луны и никому неизвестной до помолвки с Даниэлем Монтэром, девушки Алисы Беловой. И само собой журналисты задавали риторический вопрос: чем будущая королева так привлекла братьев Монтэр?

Там же печатали фото Алисы, как бы давая возможность читателю собственными глазами увидеть, что принцесса самая обычная смазливая девчонка каких тысячи. Ни в одной газете ни слова о пророчестве и королеве апокалипсиса, ни слова об исчезновении Даниэля. Большая часть жителей города и так стала свидетелями пленения короля. Тем самым жителям королевства давалась возможность поразмыслить над могуществом закона Зеркального Пондемониума, заставившего исчезнуть даже короля.

Было очевидно: ни одно издание не возьмется публиковать статьи с ненужными расследованиями. Все сделали вид что все так, как должно быть, смиренно доверяя Совету Концессий без распоряжений которого подобные исчезновения не происходили.

Присутствие верховных демонов оказывало на горожан успокаивающее воздействие убеждая их в том, что смуты не последует. А вот и статья о верховных гостях и фото, где они беспечно улыбаются в объектив. Пиар акция: "спите спокойно жители королевства".

Я усмехнулся перелистывая страницу. А вот тут меня ожидал сюрприз. Улыбка только что появившаяся на моем лице, бесследно исчезла. С газетной страницы на меня смотрело мое лицо!

"Среди прочих важных гостей королевства, мы счастливы принимать почетного маршала Легиона Зеркального Пондемониума, мессира графа Кристиана Лантье дю Плесси", — гласила газета.

Вот теперь жителям королевства точно не о чем беспокоиться! Сам я — собственной персоной! Я — отдавший приказ стрелять по мирным жителям снотворным! И хотя в статье об этом обстоятельстве деликатно умалчивалось, "во избежание", я знал: город об этом помнит. После этой статьи с фотографией в пол страницы те, кто еще не знал меня в лицо, хорошенько рассмотрят мой портрет в газете!

Рядом со мной присел оборотень средних лет, по человеческим меркам лет пятидесяти. Я покосился на него, выглядел он мирно и вполне интеллигентно.

— Мое почтение маршал, — сказал он, приподнимая шляпу. — Не возражаете если я посижу с вами рядом?

Я не знал чего ожидать от горожан, но мне, не скрою, было интересно.

— Садитесь, если вам позволяют убеждения.

Он с любопытством посмотрел на меня.

— О чем это вы?

— Неужели в королевстве забыли о недавней акции Легиона?

Он с облегчением вздохнул.

— Так вот вы о чем. Бросьте, — луни непринужденно махнул рукой. — Все королевство от вас без ума. Вы наш спаситель, граф. И нечего вам удивляться. Будь на вашем месте другой, без жертв бы не обошлось. Поверьте мне, не каждый военачальник поведет на операцию армию вооруженную ампулами со снотворным. Я лично за себя вам благодарен. Целую неделю страдал бессонницей! Понимаете, отложение солей вынудило меня сесть на вегетарианскую диету, но ведь трансформацию не обманешь, белка нужно много, вот я и не спал по ночам. Сами понимаете, голод, — он беспомощно развел руками.

— Ваше снотворное подарило мне несколько часов хорошего сна. Кстати, что за препарат вы использовали? Никакой потом сухости во рту и головной боли, а уж спал, как младенец!

Я невольно улыбнулся.

— Так что не переживайте, молодец, что подавили наше сопротивление без применения смертельного оружия.

Луни встал и склоняясь, приподнял шляпу.

— Это все, что я хотел вам сказать маршал. Всего вам доброго. И еще раз благодарю вас от лица всех жителей королевства.

Не дожидаясь когда я приду в себя, и хоть что-то ему отвечу, он отвернулся и зашагал прочь.

Вокруг цвела весна, нежные птичьи трели переплетаясь с ароматами цветущей аллеи, наполняли душу восторгом. Ясное небо приветливо улыбалось и я расслабленно откинулся на невероятно удобную спинку скамейки, подставляя лицо обжигающим лучам солнышка.

— Простите пожалуйста за беспокойство, — колокольчиком прозвенел над моим ухом тонкий девичий голосок.

Я открыл глаза. Надо мной склонилась девчушка, лет семнадцати. Миленькое личико, светлые волосы, аккуратненький, усыпанный веснушками носик.

— Простите пожалуйста, — еще раз повторила она. — Вы ведь маршал Кристиан Лантье?

Я прикрыл ладонью глаза защищая их от ярких лучей. Девчушка догадливо шагнула в сторону, загораживая меня от солнца.

— Спасибо, пока так и стой. А какой бы ты хотела услышать ответ? — все еще прищурившись, спросил я.

— Ой, — она смущенно взмахнула рукой. — Конечно я надеюсь, что это вы, маршал.

— Если и так, что тогда?

Она протянула мне шариковую ручку и свежую газету раскрытую на статье обо мне.

— Если это все-таки вы, можно мне ваш автограф? Вы большой герой в моей семье.

— Хорошо. Если я распишусь, ты позволишь мне дальше наслаждаться одиночеством?

Она радостно взвизгнула и энергично закивала. Я расписался поперек статьи и вернул ей газету и ручку.

— Спасибо, маршал Кристиан, — как и Габриэль ставя ударение в моем имени на первый слог, сказала девчушка, не трогаясь с места и продолжая пялиться на меня восторженными глазами.

— Что-то еще? — терпеливо спросил я.

Она залилась краской.

— Я вас люблю, — внезапно покраснев, выпалила она. — Можно я…поцелую вас?

Ну вот, только этого мне еще не хватало — стать кумиром для маленьких девочек! Я не мог отказать ей в поцелуе, у меня самого была дочь и я представлял, что значит девичья влюбленность в кумира. Я встал со скамейки с интересом разглядывая ее. Красавица. Скоро из маленького щенка превратится во взрослую, красивую, хищную волчицу.

— Я женат, — сказал я, касаясь ее волос.

— Я знаю, — еле слышно прошептала она.

— Я не люблю тебя и возможно мы никогда больше не встретимся.

— Я знаю, — еще тише, почти прошептала она.

— Хорошо, — прошептал я в ответ, запуская пальцы в ее длинные, светлые волосы.

— Поцелуй меня, — беззвучно сказала она одними губами.

Лаская пальцами ее шею, я привлек ее к себе и поцеловал в сухие, искусанные губы. Она вся затрепетала, сильнее прижимаясь ко мне. Миг очарования опалил нас обоих.

— Ты очень красивая, — сказал я нежно, — и ты еще будешь счастлива.

Я заглянул в ее невидящие от восторга глаза. Опустив руки, я обнял ее за плечи, поцеловал в лоб, а затем резко отстранился и щелкнул пальцами.

Наверно для меня полезнее сидеть в замке в своих апартаментах, подумал я падая в кресло и все еще ощущая на своих губах вкус чистого девичьего поцелуя. Он напомнил мне летний августовский день, напоенный ароматами свежескошенных трав…

Вот черт, ну что за напасть? Мысленно усмехнулся я над собой. Я и прежде всегда пользовался успехом у женщин, вот только автографы у меня никогда не брали, да и молоденькие девочки-луни не стремились очаровать меня своей юностью и нежностью.

Подготовка к королевскому ужину.

Я закончил трапезу в аккурат, когда неслышной тенью, за грязной посудой вошел слуга. Открывание дверей бесконечным визитерам меня утомило и я позволил ему вернуться за посудой без стука. Сразу как только он ушел, в оставленную приоткрытой дверь предварительно стукнув, заглянул церемониймейстер.

— Добрый вечер, мессир. У вас все хорошо?

— Да, Марджолен, все отлично, входите. Спасибо, что поинтересовались.

Он вошел.

— Его высочество принц Жюслен, узнал о том, что вы просили прислать вам цирюльника, и в знак особого расположения, предоставил в ваше распоряжение своего личного парикмахера. Он ждет за дверью.

Я вздохнул.

— Хорошо, пусть он входит.

Цирюльник и в правду был великолепен. Его быстрые пальцы едва касались моих волос точно, ласково, волшебно. Когда он закончил, даже мне понравилось собственное отражение.

Сразу после его ухода камергер принес мне на выбор несколько костюмов. Они были пошиты в стилях разных эпох дворцовой моды. Я должен был выбрать тот, что мне ближе по духу. Он так же вручил мне записку от Айрин, в которой она просила зайти за ней перед ужином.

Соня вломилась в мою дверь, едва я успел переодеться.

— Неплохо было бы постучаться, — нравоучительно проворчал я.

— Неплохо было бы поздороваться, — угрюмо парировала Фиалка, падая в кресло.

— Здравствуй Соня, — ответил я, опускаясь в соседнее кресло.

— Привет, — отстраненно бросила она, даже не поворачиваясь в мою сторону.

— Что ты хотела? — ласково поинтересовался я.

Словно очнувшись, она вскинула на меня свои ярко-фиолетовые глазищи.

— Помоги мне Кристи, — она смотрела на меня с надеждой, в глубине ее глаз светилось отчаяние.

— С удовольствием. Что я должен сделать?

Фиалка тяжело вздохнула, как будто решаясь на отважный шаг, как перед прыжком с парашютом.

— Ну, первая просьба тебя не очень затруднит. Мне нужно помочь выбрать платье для ужина. Такое, в котором я всех смогу затмить и в первую очередь Жюслена.

Она замолчала, давая мне время переварить информацию.

— Понятно, — задумчиво кивнул я. — Какая просьба вторая?

Несколько секунд она медлила, крутила пальцами тонкую прядку волос потом, словно хорошенько все взвесив, сказала.

— Я понимаю, ты теперь маршал и тебе вроде как по статусу не положено заниматься подобными делами, но из благородства положенного маршалу…

— Соня, пожалуйста, говори короче, — теряя терпение перебил я фиалковоглазую.

Она вперила в меня гневный взгляд.

— Не хорошо перебивать, — обиженно заметила она. — Так вот, я надеюсь, что ты кое-что сделаешь для меня в знак своей дружбы.

— Дорогая я согласился и даже уже спросил тебя, что я должен сделать. Мне повторить свой вопрос?

Она снова глубоко вздохнула, нервно покусала свои нежные губки, а потом решившись, выпалила на выдохе.

— Приворожи ко мне Валенсиана!

Вот это да! Приворожи. Хорошенькая просьба. В том чтобы сделать приворот нет ничего сложного, меня ошарашило другое, Соня пришла с этим ко мне! Хотя с другой стороны к кому бы кроме меня и Айрин она смогла обратиться? С таким глубоко личным делом к постороннему колдуну не сунешься, к Креатору по такому пустяку тоже стыдно обращаться. Но почему она обратилась именно ко мне?

В моей памяти всплыл момент, когда Соня разговаривала с Айрин. Моя жена сказала тогда Фиалке о взаимопомощи. Рини просила о чем-то фиалковоглазую, а та ей отказала. Теперь, когда у Вайолет возникла проблема, она не пошла к Айрин зная что та, выдвинет ей ответную просьбу на которую прежде, уже получила отказ. Интересно с какой просьбой моя жена обращалась к Вайолет?

— Так ты поможешь мне или нет?!! — Соня нетерпеливо стучала изящными ноготками по столику.

Я кивнул. Сонька конечно взбалмошная, но в целом мыслит здраво. И если несмотря на острую надобность в помощи Рини, Фиалка все-таки ей отказала, значит моя женушка приходила к ней с какими-то авантюрными намерениями, показавшимися Вайолет неразумными.

Я мысленно вознес молитву Санталу о том, чтобы хотя бы после визита к Марле, моя жена, наконец, образумилась.

— Мне же это поможет, правда? — Вайолет умоляюще заглядывала мне в глаза.

— Поможет, если обещаешь меня во всем слушаться.

Соня задумчиво закатила глаза в потолок размышляя, стоит ли соглашаться на фразу "во всем".

— Но у меня же все-таки будет право на самостоятельное решение? — азартно спросила она, закидывая ногу на ногу.

— Не верю своим ушам! — негодующе воскликнул я. — Ты торгуешься или мне показалось?

Усмехнувшись Вайолет принялась разглядывать свои коготки.

— Я оставляю себе отступного, разве не ясно?

— Ты же влюблена и должна соглашаться на все! — возмутился я.

— Вот уж дудки! Я, конечно влюблена в Валенсиана, но себя-то я тоже люблю и не позволю своим чувствам превратить меня в марионетку.

Вот. Что я вам говорил? Соня всегда мыслит здраво. О чем это свидетельствует, друзья мои? В первую очередь о том, что ее братание с Алисой скорей всего происходило под чужим влиянием на ее мозг. Здорово было бы пообщаться на эту тему с Драгоном.

— Я тоже об этом думала, — глубокомысленно изрекла Соня.

Что ты будешь делать с этими читателями чужих мыслей?!!

— Пойдем выбирать мне платье, — вслух ответила Вайолет на мой вопрос, решительно поднимаясь из кресла. Весь вид ее выражал решимость отвоевать Валенсиана Александра у принца Жюслена, чего бы ей это не стоило. Вот такой я ее любил.

Подготовка к королевскому ужину.

Ученица из Вайолет получилась хорошая. Я помог ей с выбором вечернего туалета, прически, макияжа и получил комплимент. Оказалось во мне живет великий стилист. Вайолет безапелляционно заявила, самые лучшие стилисты получаются из мужчин, потому что только сами мужчины знают, какими они хотят видеть женщин.

А дальше мы строили стратегический план, который в случае успеха принес бы пользу нам обоим, в случае провала…, впрочем, об этом мы даже думать не хотели.

Окинув взглядом результат своих стилистических изысканий, я поцеловал Соню в макушку и взглянув на часы, отправился за Айрин.

В коридоре мы нос к носу столкнулись с Марджоленом. Церемониймейстер в очередной раз шел убедиться в том, что у меня все в порядке. Этот назойливый шпионаж начинал меня напрягать, хотя на этот раз его визит был кстати. Я попросил Соню сказать Айрин, что я зайду за ней минут через пять и она послушно удалилась. Вот теперь я мог поговорить с церемониймейстером один на один.

— Послушайте Марджолен, я должен вам кое-что сказать. Кое-что очень важное.

— Слушаю вас мессир, — его глаза наполнились неподдельным вниманием.

— Речь пойдет об одном из моих друзей. Вы обратили особое внимание на девушку с огромными фиалковыми глазами? — слово "особое" я намеренно выделил интонацией.

— Мадмуазель Вайолет? Вы имеете в виду ее? Девушку, которую вы попросили передать сообщение для вашей жены? — голос церемониймейстера взволнованно сорвался.

Он изображал из себя само участие, но я ему не верил. Он плохо играл расторопного слугу.

— Верно, я имел в виду именно ее.

— Разумеется мессир, я обращаю внимание на все, что происходит во дворце и на всех, кто в нем находится, но если я все-таки допустил какое-то упущение, может быть вы будете столь любезны и подскажете мне в чем оно? Я немедленно его исправлю.

— Не переживайте. С вашей стороны нет никакого упущения, — успокоил я оборотня, — дело в другом.

Одновременно, не сговариваясь, мы отошли подальше от лестницы к окну, где нас мало кто мог подслушать.

— Вам конечно известно, кто такой Влад Драгон?

Марджолен сдержанно кивнул, плотнее сжимая губы. Понятно, Драгон здесь был не в почете.

— Так вот, мадмуазель Вайолет его родная племянница. Поначалу она хотела сохранить в тайне свой высокий статус, не хотела церемоний, но сегодня мы узнали о том, что Влад собирается лично поздравить принца с коронацией и предстоящей свадьбой. Если он по прибытию узнает о том, что с Вайолет обращаются будто с простой крестьянкой, он наверняка придет в ярость. Думаю, вы наслышаны какие последствия это может повлечь за собой и вероятно согласитесь со мной, никому не нужны скандалы в преддверии такого события.

— Смею надеяться вас не затруднит, дать мне какие-нибудь рекомендации для предотвращения подобной ситуации.

Марджолен весь напрягся, и я увидел, как сжались его кулаки. Понятно, в случае опасности он не будет трусливо стенать забившись в угол, он привык решать трудные ситуации.

— Сегодня ночью, когда перед ужином будет проходить традиционное приветствие гостей, объявите Вайолет Лэнд, как принцессу дамасскую, родную племянницу Влада Драгона. Разумеется и апартаменты ей должны быть отведены соответственно статусу.

Я притворно задумался.

— Как у принцессы Алисы? — услужливо подсказал луни.

— Мне еще не довелось увидеть куда поселили Алису.

— Ее поселили в одну из королевских комнат.

— Одну из? — заинтересованно переспросил я, — сколько же их всего?

— Около двадцати, — уклончиво ответил придворный хитрец, явно не намеренный выдавать секретную служебную информацию.

— Две из них занимают принц и принцесса, четыре — семья экс-короля, две принц Валенсиан Александр. Высшее руководство так же, размещается там. Мы и для вас и ваших друзей готовили королевские спальни, но после того как каждый из вас по очереди, попросил меня об удаленной комнате, а так же приняв во внимание тот факт, что некоторые из ваших друзей не переносят солнечный свет, мы решили разместить всех вас в северной части замка. Здесь уединенно, прохладно и на окнах крепкие ставни.

Окна северной башни, куда поселили нас, выходили на сказочный хвойный лес. Окна южной башни, где размещались королевские спальни, на красивейшее озеро, залитое днем яркими лучами солнца. Селить туда Соню полнейшее безумие, вот разве что там будут кондиционеры и непроницаемые ставни на окнах.

— Тогда может быть мы переселим мадмуазель Вайолет в одну из свободных королевских спален сегодня же? Ставни там есть на всех окнах, во всех установлены кондиционеры, — словно подслушав мои мысли, предложил луни. — Это будет правильное решение мессир Кристиан?

— Да, — согласился я. — Абсолютно правильное.

— А вы мессир, пока предпочтете остаться здесь или переселить вас поближе к принцессе?

— Я пока не решил, но если мне вздумается переехать, я обязательно поставлю вас в известность.

Поблагодарив меня за совет, церемониймейстер буквально растворился в воздухе, а я постучал в комнату Рини.

Королевский ужин.

В сверкающем роскошью столовом зале, расположенном в южной части дворца, их высочества торжественно встречали гостей. Они были прекрасны своей молодостью и красотой. Пока длилось церемониальное вхождение в залу, у меня была прекрасная возможность рассмотреть королевскую пару хорошенько.

На Алисе было сверкающее платье расшитое бриллиантами, вытканное словно из тончайших серебряных нитей. В ее роскошные тяжелые медные косы вплели мельчайшие, похожие на капли росы, бриллианты, сверкавшие при малейшем движении ее прекрасной головки. Принцессу как будто окружал искристый, серебряный свет, и от этого она казалась кем-то нереальным и бесплотным, словно богиня.

Принц Жюслен, с фаворитом, как будто одевались с одних плечиков. Черные приталенные жакеты до середины бедер, воротники с заостренными хвостами, лежавшие поверх таких же с вытянутыми узкими углами лацканов, кружевные манжеты, выглядывающие из рукавов. Вот только сорочки по цвету на них были разные, васильково-синяя, чтобы оттенить цвет глаз у Жюслена, и огненный бордо, подчеркивающий смертельную бледность Валенсиана.

Гости входили в зал парами. Благодаря телепатической связи между вампирами, о нашем плане с Вайолет уже знали: Лиада, Курт и разумеется, Михаэль. В очередной раз демонстрируя чуткую заботу о своих подданных, верховный демон предложил Вайолет держаться за его руку. Тем самым он давал ей понять, что поддерживает ее и не выдаст. Почти всем вампирам из окружения Лиады, было известно реальное происхождение Вайолет, но здесь из всего этого окружения была только сама Лиада и ее брат барон де Лингстрем.

Эта маленькая ложь была частью нашего плана. Валенсиан любил будущего короля и не смотря на всю свою мудрость и ум, ему, как и многим, была свойственна некоторая доля тщеславия. В том, что поначалу принцесса выдавала себя за простую воительницу — была интрига, да и сам факт того, что Соня на самом деле оказалась принцессой, давал ей шанс обратить на себя внимание Валенсиана. Ее знатность должна была потрясти Стоцкого, а скромность очаровать.

Мы подобрали ей платье лазурного цвета, оттенком перелива напоминавшее цвет глаз Жюслена. Умелые ручки придворных горничных украсили иссиня-черные волосы Вайолет крошечными бутонами лазурных роз из подкрашенного топаза. Во всем этом переливающемся лазурном цвете она выглядела хрупкой и нежной. На мой взгляд, я сделал хорошую ставку на контраст значимости и скромности.

В плавно текущем потоке гостей, я все еще не увидел Самаэля. По счастливому стечению обстоятельств, мы с Айрин оказались следующей парой за Михаэлем и Вайолет. А позади нас, контролируя каждый наш шаг, неотлучно шли брат с сестрой де Лингстремы.

Соня волновалась, становясь еще бледнее обычного и Михаэль поддерживая ее, тихонько сжимал ей пальцы.

— Не объяснишь мне, что происходит? — шепотом спросила Айрин.

— Позже, — коротко пообещал я.

Наблюдая за парами гостей, чинно ступающим по направлению к столовой зале, я думал о том, как же мне все-таки повезло стать бессмертным! Кому из смертных доводилось хотя бы раз, попасть на настоящий готический бал среди тех, кто жил в этот самый период? Кому из смертных удалось бы хоть раз оказаться на балу в компании истинных бессмертных, истинных дворян, истинных королей?

Россыпью разноцветных искр вспыхивали драгоценности и расшитые вручную золототканые одежды, гарнитуры, созданные королевскими ювелирами средневековья. Даже приглушенный свет не смягчал сияния всей роскоши, царившей здесь повсюду. Роскошь ослепляла и восхищала одновременно. Но как бы не старался каждый ошеломить двор своей красотой и изяществом, для меня здесь были только четыре по-настоящему ослепительные дамы. Вы понимаете о ком речь?

Пока я отвлекся, рассматривая гостей, Валенсиан куда-то исчез. Мне нужно было видеть его лицо, когда объявят Вайолет. Я поискал его глазами, заглянул в зал. Он оказался там. Маршал сидел на небольшом подиуме, к которому уже направлялась королевская пара. Алисе стало дурно и Жюслен попросил у гостей позволения принимать их сидя. При приближении королевской пары, Валенсиан встал и согласно этикету склонил голову, приветствуя их. Жюслен и Алиса заняли места за отдельным столиком, стоящем на возвышении.

Церемониймейстер объявил следующую пару, Вайолет и Михаэль по очереди, шли следующими. Я не отрываясь смотрел на Стоцкого. Когда дошла очередь до Вайолет и Михаэля, и Марджолен объявил титул Сони, и на лице королевского фаворита сменилась целая гамма чувств: недоумение, удивление, насмешка и… интерес.

Пока еще не объявляли нас с Айрин, и я продолжал во все глаза следить за королевской тройкой. Жюслен что-то спросил у Алисы, она уверенно кивнула. Ну еще бы! Стоявший по левую руку Алисы Габриэль, понимающе улыбнулся. Вот это поддержка! Один за всех и все за одного.

После того, как наконец объявили о прибытии всех гостей, присутствующие выстроились в галерею, ожидая приглашения принца разделить с ним трапезу. Пары разделяясь вставали по разные стороны живой галереи, но Михаэль не отпустил пальцы Вайолет, вставая рядом с ней. С одной стороны это было великолепно, пусть Стоцкий увидит, что родственнице Драгона покровительствует глава сообщества, а с другой…, с чего бы это Михаэлю так активно поддерживать Соню?

Наконец витражные двери закрыли и королевская пара начала свое шествие по живой галерее. Валенсиан Александр встал у края одного из рядов. Соня вспыхнула, еще выше задирая хорошенький носик, Михаэль ободряюще обнял ее за талию.

Как же это все долго! Я уже успел отвыкнуть от нудных, затянутых придворных церемоний. Шаг королевской четы, поклон, реверанс. Шаг, поклон, реверанс, словно живое море. Вот они остановились рядом с нами, приветствуя меня и Айрин. Алиса правой рукой держалась за левую руку принца и Рини оказалась справа от принца, а я слева от Алисы. Не успел я и глазом моргнуть, как принцесса быстро сунула мне в руку смятый комок бумаги.

Со дня официальной помолвки, я уже не мог запросто поговорить с принцессой. Не потому что ее хорошо охраняли, как будущую королеву луни. За ней бдительно и чутко надзирали, как за будущей королевой апокалипсиса. Похоже, теперь у нас остается только такой способ общения, как тайная переписка, плюс общие друзья вампиры, связанные с Алисой телепатически.

Закончив приветствие, их высочества пригласили гостей за стол. Соню усадили рядом с Алисой, и теперь ее и Валенсиана разделяла только королевская пара.

Я избегал смотреть на Лиаду, она сидела слишком далеко и мой взгляд стал бы заметен окружающим, но я чувствовал, как ей больно видеть меня рядом с Айрин. С этим я ничего поделать не мог, Рини все еще оставалась моей женой, тогда как наша связь с Ли была мягко говоря противозаконной.

Взгляд Курта прожигал нас сквозь темные очки, наверно он поддерживал с Айрин телепатическую связь. Я уважительно покосился на жену. Вампирам читать мысли легко, так же как и передавать свои, а вот таким как мы, принимать такой силы мысленные сигналы было больно. Неужели моя женушка терпит боль, продолжая общаться со своим сероглазым бароном? Лиада щадила мой мозг и обычно ограничивалась лишь чтением моих мыслей, без болезненных посылов мне своих. Например сейчас в этом был свой плюс, меня горячо интересовали другие личности и ничто не отвлекало меня от астрального проникновения в их состояния. Я напрягал все органы чувств, наблюдая за Соней, Алисой и принцами.

Сестренки почти не разговаривали вслух, им и без этого было прекрасно слышно мысли друг друга. Жюслена что-то беспокоило, и хотя он отлично это скрывал, я чувствовал его напряжение. Возможно, это было как-то связано с осложнениями, возникшими в его отношениях с фаворитом. Валенсиан до сумасшествия ревновал принца к юной Алисе и как будто заперся от реальности в невидимый саркофаг. Он смотрел на все вокруг невидящими глазами, в которых больше не было синего гневного огня. Весь его вид выражал надлом. Он был сломлен. Хотя нет, сломлен — не то слово. Он был сокрушен. Всеми нервами я чувствовал его боль, и это было настолько невыносимо, что я попытался временно сосредоточиться на еде.

А еда была выше всяких похвал, каждый мог найти для себя что-то свое: термо-кувшины с теплой кровью для вампиров, изысканные мясные деликатесы для луни, вина столетней выдержки для колдунов. Огромный выбор разнообразных кулинарных изысков. Да, повара королевства постарались не даром! Столы ломились от блюд. А над всем этим великолепием парили легкие мелодии клавесина, воздушно и божественно сопровождая торжество.

Габриэль провозгласил тост и по залу прокатился мелодичный перезвон хрусталя. Валенсиан встретился со мной пустыми, потерянными глазами, легкая улыбка скользнула на его губы, я ободряюще улыбнулся в ответ, он покачал головой и залпом выпил вино из своего, наполненного до краев бокала. "Кто-то в вине, кто-то в слезах, топит свой гнев совесть и страх, а кто-то жив надеждой, что будет все, как прежде", пронеслись в голове строки из песни.

Соня тихо, на этот раз вслух, переговаривалась с Алисой, причем говорили они на разных языках, что это не мешало им прекрасно понимать друг друга. Жюслен рассеянно улыбался, на его чрезмерно бледном лице болезненно горели ярко синие глаза.

— Ты что-нибудь уже готовил к свадьбе? — как будто из бездны прозвучал голос Айрин.

Я вынырнул из своих мыслей и ощущений, возвращаясь в безболезненную реальность.

— Честно говоря, еще нет, — признался я.

— Тогда я выбираю фейерверк, потому что уже запаслась реактивами.

Я понимал, она говорит всю эту чепуху, пытаясь отвлечь меня от слияния с присутствующими. Рини знала, этот мой блуждающий взгляд, когда я вижу реальность изнутри, чувствую нервами эмоции и чувства других. Она знала как это тяжело и пожалела меня, пытаясь отвлечь.

— Хорошо, — согласился я, — но за то, что я тебе уступлю, тебе придется сегодня потанцевать со мной.

— Даже и не знаю, что тебе на это сказать, — Рини задумчиво покрутила в пальцах абрикос. — Уступить ты мне обязан хотя бы потому, что ты мужчина, а вот танцевать с тобой или нет, я еще подумаю.

Впервые за этот вечер, я встретился глазами с Лиадой, она улыбалась, признавая правоту моей жены.

— Потанцуйте с моим братом графиня, — сказала она, снимая очки и встречаясь с Рини человеческим взглядом.

— С удовольствием, только я должна быть уверена, что ваш брат не станет этому возражать.

Теперь очки снял и Курт.

— Напротив, — произнес он своим завораживающим голосом, — я умоляю вас согласиться на этот танец.

Они смотрели друг на друга и всем вокруг становилось очевидно, эти двое умирают от желания остаться наедине. Не замечая ничего вокруг, они утопали друг в друге. Они настолько открыто выражали свою любовь, что это становилось опасно. Предварительно не сговариваясь с Лиадой, мы одновременно толкнули их под столом, разрывая нить их взгляда. Нас поняли. Одна смиренно потупила взор, другой снова спрятал глаза за темными стеклами очков. Вот и славно, трам-пам-пам, все сделали вид, что ничего не заметили.

Мне уже стало казаться, что этот ужин будет длиться вечно, как троица верховных демонов провозгласила танцы. Гости сразу приободрились и со свежей энергией, хлынули в бальную залу.

Возглавляла шествие ставшая уже популярной при дворе троица глав сообществ, следом за ними приплясывая, последовала королевская чета и их свита. Алиса с Вайолет держались за руки, Жюслен поддерживал под локотки невесту, свободной рукой касаясь руки фаворита. За ними, не отставая ни на шаг, следовали мы с Рини. Замыкала почетное шествие, отделяя нас от прочих гостей, парочка де Лингстремов, традиционное зрелище.

Принц Жюслен взмахнул рукой, повелевая всем начать веселиться и подавая пример гостям, королевская парочка закружилась в танце.

Маршал королевства упал на один из диванчиков предназначенных для не танцующих гостей. В его расслабленно свисавшей с подлокотника руке, покоилась бутылка вина. В другой руке он держал хрустальный бокал, из которого с отвращением отпивал исключительного аромата вино. Вот уж во истину Стоцкий вел себя как подлинный принц, он даже напивался красиво, по-королевски.

Ко мне подбежала Соня свежая и прекрасная, как порыв весеннего ветерка.

— Похоже, не сработало, Кристи, — тихо сказала она. — Он даже не смотрит на меня.

— Он на тебя смотрел. — Я взял в ладони ее ледяные руки. — Не переживай, мы что-нибудь обязательно придумаем.

— Пора бы уже, вроде как танцы.

— Вчера вы с сестренкой хорошо решили проблему танцев, — улыбнулся я.

— Благодарю, — сердито ответила Фиалка, — но сегодня это уже не прокатит. И надо же мне было так подставляться перед Драгоном, ради одного взгляда!

Она в сердцах плюхнулась на диванчик.

В это время у дверей бального зала началась какая-то возня. Фиалка любопытно вытянула шею, но увидеть причину смятения у входа ей мешали порхающие парочки. Взлетев на метр от пола, она устремила взор в сторону дверей, и в следующий момент ее лицо перекосило от ужаса. Она буквально обрушилась на пол в предобморочном состоянии.

— Ой, мамочки…, - побледневшими губами прошептала она, падая обратно на диванчик, — там, — сказала она почти беззвучно, указывая в сторону входа. Я повернулся, намереваясь выяснить причину ее ужаса, и в этот момент голос распорядителя бала провозгласил о прибытии, кого бы вы думали? Правильно, Влада Драгона.

Поприветствовав молодую пару и почтительно склонив голову перед верховными демонами, он двинулся прямиком к нам. Соня впала в предобморочное оцепенение. Валенсиан с интересом наблюдал происходящее.

Пробравшись к нам сквозь лес танцующих пар, Влад распахнул объятия навстречу своей "племяннице".

— Вот ты где, девочка моя! Моя принцесса! Иди скорее ко мне, обними дядюшку!

Соня обалдело вытаращила глаза. Я тихонько пихнул ее под локоть.

— Иди к нему.

В ее глазах сверкнул ужас.

— Вайолет, крошка, почему ты медлишь? Ты за что-нибудь обиделась на дядюшку Влада?

Пол царства и коня от меня лично тому, кто осмелился бы признаться в обиде такому дядюшке.

Сквозь пелену обморока Соня встала и на подламывающихся ногах пошла к нему на встречу. Заключив ее в объятия, Влад чмокал ее в щеки и баюкал в руках.

— Я почувствовал, что моей девочке плохо, — еле слышно донеслось до меня, — бросил все и примчался сюда. Ты потанцуешь со мной, дорогая?

Дорогая кивнула, и единственный носитель ордена дракона, увлек ее в танце по полированному мрамору. Скользнув взглядом по Стоцкому и убедившись, что сыгранную как по нотам пьесу он просмотрел от начала и до конца, я встал, чтобы отыскать Самаэля. Оказалось, мой босс уже сам спешил мне на встречу.

— Нужно поговорить, — сказал он, обнимая меня за плечи и щелкая пальцами.

Рабочий кабинет босса в Лодреме.

— Садись, Крис. Катастрофически мало времени у нас на разговор. Что вы задумали?

— Не понял вопрос.

— С каких пор Вайолет стала принцессой? Как в этом замешан Влад? И наконец что в записке, которую передала тебе Алиса?

Действительно я совсем забыл про записку. Вынув ее из рукава, я развернул мятый клочок бумаги. Текст был написан красными чернилами на древнем языке носферату. Алиса польстила мне, предполагая, что я знаю этот язык. Я молча протянул клочок Самаэлю. Пробежав глазами текст, мой босс просиял.

— Ай да Лиска! Ай да молодец! И Михаэль все знал, вот ведь змей!

Я озадаченно смотрел, как он тихо, сам с собой, вел неспешную беседу…, но тут, он сияя, обратился ко мне.

— Знаешь, что это?

Я недоуменно пожал плечами.

— Это отрывок из пророчества. Представляю, каких трудов Алисушке стоило передать тебе этот отрывок. Писала она это кровью, отточенным ногтем, прокусив себе вену, по принципу шариковой ручки. Текст на древнем языке, чтобы кто попало, не мог подслушать ее мысли. Тут еще приписка есть для тебя: "Не волнуйся, со мной все в порядке, выкарабкаюсь сама. Меня поселили в комнату над королевскими спальнями".

— Ничего себе "не волнуйся", каждое слово скрытая мольба о помощи! — искренне возмутился я.

— Да, это так, — согласился со мной босс, — но заметь, мольба скрытая. Она теперь уже больше чем принцесса оборотней, и даже больше чем королева луни. Она — королева апокалипсиса!

— Что сказано в записке о пророчестве? — Я посмотрел ему прямо в глаза.

Кто ты Самаэль? Тот ли ты мне друг, искренний и мудрый? Не испугался ли ты ада бессмертных? Все это было в моих глазах. Он понял это и ответил мне.

— Там сказано: "…в день, когда трижды проклятая королева взойдет на престол, восстанет из мертвых судьбой нареченный ей муж. И вздрогнет нить времени, сон и реальность сплетутся. И станут на троне они во главе бесконечного мрака".

Он процитировал текст глядя не в записку, а прямо мне в глаза.

— Все складывается в лучших традициях мистического романа, — иронично заметил он. — Конец света, дата коронации с тремя шестерками, всадник апокалипсиса и трижды проклятая королева.

Самаэль вздохнул.

— Надо бы сжечь эту записку.

С этими словами он дунул на свою ладонь, и клочок бумаги вспыхнул, мгновенно обращаясь в пепел.

— Так что там с Соней? — возвращаясь к началу разговора, напомнил он.

— Она влюблена в Валенсиана.

— Ну?

Понятно, он ждет от меня дополнений.

— Валенсиан любит Жюслена.

— И что?

Значит все-таки не дополнений, а обстоятельный рассказ.

— Мы подумали, раз он смог полюбить принца, сможет и принцессу. Внешне Соня и Монтэр немного похожи, статусы у них теперь тоже равны. Можно было хотя бы попытаться.

Босс кивнул.

— Понятно. Теперь объясни мне чего ради, вам помогает Драгон и Михаэль?

— Драгон преследует свои цели, наш с Соней замысел стал удачным поводом для его появления. Мы подготовили почву для его прибытия, заявив официально о его желании лично поздравить юную пару. Учитывая, что в данный момент в королевстве гостит глава Сообщества Пьющих Кровь, ему не посмели отказать.

— Как ты думаешь, мой мальчик, какова истинная цель его визита?

— Целей может быть несколько. Личная заинтересованность в том, чтобы стать очевидцем конца света. Он живет уже несколько веков, но ни одного конца света видеть ему не доводилось. Другой целью может быть его попытка расширить зону влияния и завести нужные контакты среди оборотней. Может быть, он выслеживает кого-то из гостей королевства, а могут быть и все версии одновременно.

— М-да, — задумчиво пробормотал Самаэль, тихонько постукивая пальцами по столу. — Я думал о том же. Мне не понятно другое, зачем он подыгрывает вам?

Я пожал плечами.

— Может быть, это благодарность за нашу помощь в его появлении. Ему уже известен текст записки, которую мне передала Алиса?

Самаэль кивнул.

— Ему знаком древний язык носферату. Писав записку на нем, Алиса сузила круг тех, кто мог бы подслушать ее мысли, но не исключила их вовсе. Она не просто писала на этом языке, она думала на нем. Драгон этот язык понимает, выходит он уже наверняка в курсе происходящего.

— От кого нас охраняют?

Мой босс удивленно вскинул левую бровь.

— Крис, ты, что сам не догадываешься?

— Меня интересует реальный противник, от которого исходит угроза, а не плоды моих догадок.

Самаэль усмехнулся.

— Реальный противник только один, причем для всех. Ты выбрал верное слово, именно — противник, а не враг. Он против нынешнего положения вещей, которое вполне устраивает нас. Ничего личного, никакой вражды и эмоций. Какое-то время он симпатизировал нам, не желая нашей смерти, да и сейчас он вряд ли считает нас серьезным препятствием на пути к осуществлению своей цели, так что охраняют вас не от господина судьи, а от его союзников. Не скажу, что для этого есть серьезные основания, скорее простая мера предосторожности.

— Исчезнувшее тело Дани Монтэра их козырь в рукаве? Интересно, что же они планируют.

Самаэль поднялся, быстрым жестом откинул волосы с лица и я увидел, что на его губах играет мрачная усмешка.

— Спрашиваешь, что они планируют? — переспросил он. — А разве не понятно? Эти господа планируют устроить конец света в лучших традициях пророчества, исполнить его максимально близко к тексту.

Он вздохнул и расправил плечи.

— Нам пора возвращаться. Будем наблюдать, анализировать и действовать по мере возможности. Большего нам пока не остается.

Мы щелкнули пальцами, и тот час же оказались в сияющем иллюминациями бальном зале. За несколько минут нашего отсутствия, здесь произошли разительные перемены. Присутствующих будто бы охватила волна безудержного, озорного, всепоглощающего веселья. По-моему играла какая-то старинная румынская мелодия, наверняка исполняемая специально для вновь явившегося, Драгона. Гости пролетали, мимо сплетая руки в гигантском хороводе. Счастливые улыбки на сияющих лицах, задорный смех. Мимо промелькнули Лиада с Куртом, Алиса с Жюсленом, Айрин с Михаэлем и Габриэлем, Вайолет с Драгоном.

— Крис, давай с нами!

Прокричал Габриэль, хватая Самаэля за руку и увлекая за собой в стихийный ураган хоровода. Босс, в свою очередь, не успел ухватить за руку меня, и я получил временную передышку. Мой взгляд блуждал по цепочке в поисках Вайолет. Нашел. Драгон не отпускал ее ни на секунду. На бледном лице фиалковоглазой застыла вымученная улыбка.

— Вливайся Кристи!

Прокричала Айрин, пролетая мимо. Спасибо, воздержусь. В мои планы ударяться в пляс не входило.

Убедившись, что Стоцкий по-прежнему полулежит на диване с бутылкой вина в изнеженной кисти, я направился к нему. При моем приближении он слегка подвинулся, давая мне возможность сесть рядом с его царственной особой.

— Не откажетесь выпить со мной маршал? — искренне поинтересовался он.

— Не откажусь, — кивнул я, опускаясь рядом с ним. Он сделал знак официанту и через несколько секунд, в моих руках уже грелся бокал вина.

— Больше похоже на языческие пляски, чем на бал, — сказал Валенсиан, указывая на танцующих. — Сколько живу, никогда такого не видывал.

— Им весело, — улыбнулся я.

— Весело, — странно повторил он за мной, думая о чем-то своем. — Послушайте Крис, вы уверенны, что принцесса дамасская на самом деле родственница Влада?

— Уверен, она его родная племянница.

— Странно, — Валенсиан отпил вина прямо из бутылки. — Для родственника он слишком тесно к ней прижимается, не находите? Или в Румынии и Дамаске в моде инцест?

Вместо того чтобы смотреть в заданном направлении, я посмотрел на самого Валенсиана. Внимание дамы и господа, в его взгляде на Вайолет был живой интерес!

— Ничего о подобном не слышал, — поспешил я развеять его сомнения, — принцесса скорее симпатизирует вам, чем родному дядюшке, который, я просто уверен, уже осточертел ей за несколько сотен лет.

Мне нужно было видеть его реакцию на мои слова. Он иронично улыбнулся.

— Симпатизирует мне? Но ведь принцесса наверняка уже в курсе, что шансов у нее мало?

Он встретился со мной взглядом, его губы кривила злая, мрачная усмешка.

— Я не думаю, что женщина с многовековой мудростью, станет обращать внимание на досужие сплетни.

Я тепло улыбнулся ему, но ему было плевать на все мои улыбки. Он был зол.

— Но вы поняли, о чем я Крис, не так ли?

Я понял, но мне не хотелось огорчать его, мне нравился Стоцкий.

— В том чтобы любить короля, нет ничего постыдного. А для того чтобы стать фаворитом, которому все завидуют, нужно обладать еще и исключительными личными качествами, не говоря еще даже о том, что нужно знать и уметь для того чтобы стать маршалом королевства!

Валенсиан устало улыбнулся, я ему тоже был симпатичен. Он протянул руку, поставил, пустую бутылку на поднос неизвестно откуда материализовавшегося официанта (даже я бы так не смог!) и взял с этого же подноса еще одну, свежее откупоренную бутылку.

— Я не гей, Крис, если вас это интересует.

— Вы благородный человек, Александр, и даже если бы меня интересовала ваша ориентация, мое уважение и восхищение вами все равно осталось бы прежним. Любить же своего принца для вас — долг чести.

Валенсиан тепло посмотрел на меня и как-то по-доброму мне улыбнулся.

— Вы славный парень, Крис, — он легонько хлопнул меня по плечу. — Я рад, что маршалом Легиона стал достойный кандидат. Давайте-ка за это выпьем!

Мы выпили. Мимо нас пролетали танцующие, волшебная музыка сливалась со счастливым беззаботным смехом, а мы, как отверженные, сидели рядом и вдумчиво пили.

Несколько раз я поймал растерянно-радостный взгляд Жюслена, брошенный на фаворита. Даже отдаваясь бесшабашному веселью, будущий король приглядывал, что поделывает его любимец. Несколько раз по мне взволнованно скользнули арктические глаза Лиады, промелькнуло лицо Вайолет с предобморочной улыбкой.

Да, что же он с ней творит, черт бы его подрал?!!

— Выручайте маршал, — быстро сказал я Валенсиану.

— О чем это вы? — он посмотрел на меня совершенно трезвыми глазами.

— Нужно как-то вмешаться, Драгон ее доконает.

— Вы имеете в виду Вайолет?

— Да. Она немного прогневила дядюшку, теперь он изводит ее танцами.

— Помочь даме долг чести для любого мужчины.

С этими словами он выпустил из руки бутылку, которая с грохотом ударилась об пол и покатилась под скамейку. Не сговариваясь, мы обнялись как два давних товарища, встали, и покачиваясь побрели в сторону танцующих. Валенсиан тихонько запел песню группы "HIM" "Sweet Pandemonium", я начал ему подпевать. Одним словом мы мастерски принялись изображать из себя в хлам пьяных маршалов.

Покачиваясь и тупо взирая на танцующих, мы дружно пели, при этом почти не фальшивя. Когда наконец в хороводе мелькнуло лицо Сони, мы дружно рухнули вперед, Валенсиан слева от нее, а я справа. Под весом наших тел, Драгон и второй партнер Сони от неожиданности выпустили из своих рук пальцы Сони.

— Простите.

— Извините.

Пьяно запричитали мы, помогая Соне подняться. Хоровод уже обтек нас, унеся прочь Драгона. На наше падение почти не обратили внимание, ну выпили, с кем не бывает.

Паровозиком проскользнув под руками хоровода гостей, мы вернулись к диванчикам.

— Ты цела? — взволнованно поинтересовался я у Сони.

— Да, порядок. Спасибо вам, еще чуть-чуть и я бы умерла, не смотря на бессмертие.

Вайолет перевела глаза на Стоцкого, и ее губы взволнованно приоткрылись. Она глубоко вздохнула и побледнела.

— Присядьте, — Валенсиан указал ей на диванчик. — С нами вы в безопасности, мы не позволим никому вас обидеть.

Лицо Вайолет стало еще бледнее, и она упала без чувств на руки королевского фаворита.

— Не знал, что вампиры на такое способны, — растерянно пробормотал маршал королевства Луны, подхватывая фиалковоглазую на руки и заботливо укладывая ее голову у себя на груди.

— Вампирам свойственно многое из того, на что способны простые люди, хотя этому никто не верит.

Я материализовал в воздухе флакончик с нюхательной солью и поднес к аккуратному носику Фиалки.

— Этого я тоже не знал, — задумчиво сказал Стоцкий, тихонько похлопывая ее по щекам.

— Хотите, исчезнем отсюда на часик, никто не заметит?

Предложил я. Валенсиан заинтересованно поднял на меня глаза.

— Как это возможно?

— Есть один способ, никто даже не заметит. Потом вернемся в тот же самый момент.

Глаза маршал королевства загорелись озорным огнем.

— Ваши колдовские штучки? Хорошо, я согласен.

— Держите ее крепче, — посоветовал я Стоцкому, обнимая его за плечи одной рукой и щелкая пальцами другой.

Их бессмертная любовь.

Готический замок Лиады встретил нас умеренной облачностью, что означало вполне хорошее настроение его хозяйки.

— Копия семейного гнезда де Лингстремов? — спросил Валенсиан.

— Вы правы. Копия созданная Лиадой. А откуда вы знаете?

— Я знаком с бароном, — вежливо улыбнулся маршал.

Жофрей поспешил нам навстречу, распахивая перед нами ворота.

— Безумно рад вас видеть, мессир! — почти прокричал он, не забывая приветственно поклониться Валенсиану Александру.

Моему верному слуге оказалось достаточно одного взгляда на Стоцкого, удерживающего на руках бесчувственную Фиалку, чтобы не задавая лишних вопросов, сопроводить нас до ее спальни. Он шел впереди, распахивая перед нами двери.

Оказавшись в постели, Вайолет открыла свои прекрасные фиалковые глаза. Я взмахнул руками над своей головой и стал невидим для них обоих.

— Ха, — удивленно выдохнул Валенсиан, — куда это пропал Кристиан?

— Он часто так, — слабо улыбнулась Соня, — исчезает без объяснений и появляется когда захочет.

— Ты как? — Валенсиан тревожно склонился над принцессой дамасской.

— Хорошо. Теперь уже намного лучше.

— Смею надеяться, мы успели вовремя?

Он подвинул к кровати пуфик, опускаясь на него рядом с Соней.

— Я рада, что мы, наконец, вдвоем, — тихо говорит Вайолет, краснея, он этому почти не удивлен.

— Хочешь, я открою окно? — лицо Валенсиана светится нежностью и заботой.

— Нет, ты лучше посиди со мной. — В ее глазах мольба. Его настороженный взгляд.

— Ты это серьезно? — Валенсиан хмурит брови.

— Ты о чем? — Растерянно спросила Соня.

— Ты ведешь себя так, как будто я тебе интересен.

Пауза, потом ее робкий голос.

— Это действительно так.

Стоцкий мученически откидывает голову и из его губ вырывается тяжелый вздох. Он берет ее руку и целует ее пальцы.

— Не надо, — шепотом просит он, — не надо любить меня. Я никому не приношу счастья. Возможно, это какое-то проклятье, ты не заслуживаешь такого. Никто не заслуживает.

Вайолет садится в кровати и гладит его по волосам. По ее щекам бегут слезы.

— Я не могу не любить тебя. Я уже люблю, и всегда любила, только не знала тебя. Но я искала, честно. Всегда искала.

Он обнимает ее, прижимая ее лицо к своей груди, и я вижу, как по его щекам тоже сбегают слезы. Он стыдится этих слез, поэтому крепко сжимает ее в объятиях, не позволяя взглянуть на себя.

— Ты дашь мне шанс? — Сквозь слезы спрашивает Фиалка, вскидывая на Александра фиолетовые глазищи. Он кивает.

— Да, да, — повторяет он дважды, крепко сжимая ее в своих руках. Ее глаза вспыхивают, и в следующее мгновение она порывисто целует его в губы.

М-да, дорогие мои, из них получается красивая пара.

Он отстраняется от нее, берет ее лицо в свои ладони, внимательно вглядывается в ее глаза, а потом целует ее сам.

Аплодисменты! Я щелкаю пальцами, оставляя их наедине. Пока влюбленные наслаждаются друг другом, я смогу побеседовать с Жофреем.

* * *

Старый солдат сидел в кухне у огня. Как всегда, по-стариковски сутулясь, он помешивал угли в очаге, думая какую-то свою невеселую думу. Увидев меня, он расправил тренированные плечи и поднялся мне на встречу.

— Возьмите меня с собой мессир, — жестко потребовал он, — я нужен там, куда вы скоро вернетесь. Я знаю, что там затевается и хочу быть с вами, когда это все начнется.

Он был прав, я согласно кивнул.

— Хорошо, но твое пребывание там должно быть неофициальным, помнишь как становится невидимым?

— Иногда практикую, — улыбнулся старый солдат.

— Сможешь какое-то время оставаться невидимым?

Он с готовностью качнул головой.

— Легко мессир, смогу какое-то время не бриться.

Я улыбнулся.

— Верно, а еще это даст тебе возможность видеть и слышать всех, тогда как тебя не будет видеть, и слышать никто.

Жофрей стал серьезным.

— Буду выполнять шпионскую миссию на "отлично".

Назад мы вернулись уже вчетвером, только ни Соня, ни Валенсиан не знали том, что я взял с собой слугу.

Весь остаток бала, маршал королевства Луны и фиалковоглазая кровопийца, были неразлучны. Жюслен испепелял их взглядом, несмотря на то что Алиса всеми возможными способами пыталась отвлечь его внимание на себя.

Верховные демоны балагурили, изобретая все новые и новые забавы и подключая к ним присутствующих. Айрин танцевала с Куртом, Лиада со мной. На короткое время как будто бы наступило затишье, во время которого каждый делал то, что ему действительно хотелось.

Один раз Айрин все-таки потанцевала со мной, но и она всячески избегала говорить серьезно.

Это было затишье перед бурей, как будто все набирались сил перед решающей битвой.

Меня очень волновали два обстоятельства: я должен хорошенько осмотреть дворец и все прилегающие к нему постройки, и выяснить удвоили ли охрану по периметру королевства. Неплохо бы так же узнать где тело Монтэра, кто состоит в заговоре с судьей и что скрыто на чердаке, где адские ловушки едва не отсекли мне голову.

Существовал способ, как узнать это, не рискуя жизнью, задать нужные вопросы существам знающим все обо всем: Медузе или Марле. Но обе упомянутые особы уже пострадали, помогая мне. Можно было прибегнуть к колдовству, чему учить меня было не нужно. Для сотворения зеркала мира нужна была девственница. В прошлый раз это сделала Алиса, но теперь она мне помочь уже не сможет. О слиянии с Превером я даже не помышлял, слишком тяжко далось мне возвращение извне в прошлый раз, когда я вытаскивал Рини. Оставалось Таро Смерти…

Если при создании Таро Теней использовали имена демонов, данные им мифологией и народным фольклором, то Таро Смерти назывались истинными именами служителей тонкого мира, светлых и темных.

Гадать на Таро Смерти могли только Магистры высшей касты. Я был одним из таких, но даже при мысли, что мне придется прибегнуть к этому способу гадания, мне становилось жутко. Умом я понимал, спасение человечества, жизненно необходимого Пондемониуму, отчасти в моих руках. Я был обязан сделать все возможное хотя бы в память о том, что моя дочь была человеком, да и мы с Айрин когда-то были людьми.

За окном по-прежнему была ночь но, взглянув на часы, я увидел что до рассвета остался примерно час. Это означало, что сегодня я уже ничего не успею сделать, во всяком случае в этом часовом поясе. Решение пришло моментально. Воспользовавшись тем, что никто не обращал на меня внимание, я отошел за колонну, где меня никто не смог бы увидеть, и щелкнул пальцами.

Таро Смерти.

За последние сутки я уже трижды нарушал временной контроль. И теперь, когда мне все-таки придется вернуться назад, сердце будет ураганным прибоем долбиться где-то в животе, виски начнет разрывать от давления… Но это будет потом, а пока можно забыть обо всем неприятном, здесь я дома.

После моего долгого отсутствия мой остров стал еще прекрасней. По берегу плыл тонкий аромат цветов. Океанские волны, подсвеченные закатными лучами, ласково облизывали песчаную кромку пляжа. Дом утопал в цветущих кустарниках. Я скинул одежду и нырнул в нежные волны прибоя, испытывая священный восторг от слияния с древним существом океана. Вдыхая влажный соленый воздух я снова и снова подныривал под гребни волн растворяясь в них, и чувствуя, как в мои мышцы вливается сила: биологическая, древняя и мощная.

На берегу меня ждал Жофрей. В одной руке он держал махровое полотенце в другой шелковый китайский халат, подаренный мне Лиадой. У меня защемило сердце. Он везде был со мной, мой старый слуга. Мой верный друг, постоянный, как небо над головой. Везде всегда верой и правдой.

— Я так и подумал мессир, что найду вас здесь. Ужин греется, дом ждет вас.

Мне хотелось сказать ему так много, но не хватило бы слов, чтобы выразить всю гамму моих чувств. Слова мне и не понадобились, Жофрей все прочитал в моих глазах.

— Не стоит благодарить меня, мессир. Фактически вы — моя семья. Идемте-ка в дом, ветер поднимается.

За столом я с жадностью накинулся на горячий ужин, как будто не сбежал час назад с пышного королевского пира. Атмосфера интриг, царившая за королевским столом, подавляла аппетит. Дома же, как говорят, и стены помогают.

Пока Жофрей выкуривал ароматную сигару возле камина, я сделал небольшую паузу, пересказывая ему новости. После, доверив старому солдату приготовить для меня необходимые ингредиенты, я ушел переодеться для церемонии.

Когда я спустился в подвал, все было готово для начала ритуала. Очерченный круг подсвечивали черные свечи, над каждой висел защитный энергетический экран, чтобы случайное колебание воздуха не разорвало цепь ограждавшего меня круга. Оставив меня одного, Жофрей задвинул снаружи тяжелый засов, образовавший в замкнутом положении защитный знак. Этот знак не позволит никакой силе проникнуть из подвала за дверь, в реальный мир.

Скрыв лицо под широким капюшоном, я вошел в круг. Символы карт были начерчены на ровных кусках жесткой кожи. Кожа была человеческая. Для твердости ее обрабатывали специальным дубильным составом, потом наносили рисунок и снова покрывали на этот раз составом защитным. По жесткости карты напоминали куски тонкого оргстекла. Когда-то я отдал за них целое состояние. Пользовался я ими крайне редко. Это было опасным и малоприятным занятием.

Я шептал заклинания заговаривая карты, и из колоды вырывались языки пламени, валили дым и смрад. Твари, чьи имена стояли на картах, сопротивлялись изо всех сил. Учитывая то обстоятельство, что вентиляции в помещении для обрядов не было, а произнести заклинание нейтрализующее вонь я не мог вследствие занятости, легко представить каково мне приходилось. Вкруговую, четко очерчивая контуры комнаты, под потолком носились смутные тени. Потянуло могильным холодом, и вокруг распространился запах мертвечины.

Но чтобы ни творилось вокруг, мне ни на секунду нельзя было прервать чтение заклятий, усмиряющих древних тварей. Я должен был заставить их служить мне, а они упорно не желали подчиняться.

Трудно сказать, сколько это длилось по времени. У меня притупились чувства, смрад перестал мне досаждать. Мое сознание отделилось от тела, и теперь я летал под потолком вместе с чудовищными существами. Я видел себя сверху. Мое тело по-прежнему сидело на коленях в пылающем свечами кругу и монотонно читало заклинания на мертвом языке.

Наконец все стихло. Пропала вонь и могильный холод, не стало дыма. Все это были только колдовские спецэффекты. Морок. Я снова слился с телом, взял в руки колоду и медленно стал тасовать карты.

Впервые взяв их в руки, я не до конца знал правила обращения с ними и мой первый опыт едва не стоил мне жизни. Морок сводил меня с ума. Он создавал реальнейшие видения. Колода обращалась змеей и жалила меня, становилась облаком разъяренных ос, принимала вид могильных червей, вползавших мне под кожу. Думаю вам достаточно описаний.

Я выкладывал карты, и передо мной выстраивались огненные силуэты арканов. Ложилась карта, и над ней повисало огненное воплощение демона, чье имя носила карта.

Узнал я многое, и многое мне стало понятно. Даниэль Монтэр по-прежнему условно мертв, то есть его тело больше не функционирует, но и не разлагается. Летаргия — это когда условно жив, то есть жив, но не до конца. Понятие "условно мертв", — гораздо глубже. Условно мертв — значит мертв как положено, в смысле мертв совсем, но оживить тело еще возможно. Даниэля не оживляли, но и от захоронения скрыли. Он стал для заговорщиков этаким козырем в рукаве.

Тело спрятали в одном из параллельных креативных миров, и найти его почти невозможно. Разве что отыскать создателя мира, в который спрятали тело и попасть туда вместе с ним.

Секрет чердака я не узнал, на этом вопросе карты упорно стопорились. Даже в гадании есть вопросы, на которые карты могут не ответить, закрытая информация. Зато без помех показали мне где находится тайник, в котором хранятся точные карты замка и всего королевства. Хоть за это я не зря вытерпел могильный холод и смрад.

Сеанс был окончен. Теперь мне предстояло наложить на карты заклятие, удерживающее демонов, чтобы они не смогли проникнуть в незащищенный от них мир.

Когда я выполз наверх, над островом уже взошло солнце. Встревоженный Жофрей кинулся мне навстречу. И очень своевременно, надо заметить, потому что я тот час же рухнул ему на руки. Перемещение по параллельным мирам, и развлечения со сжатием временных спиралей, не прошло для меня бесследно. Кожу покрыла ледяная испарина, тело бил озноб. Старый солдат без особых усилий подхватил меня на руки и оттащил в постель. Мое сознание спуталось и помутнев картинка реальности погасла…

Время от времени вырываясь из беспамятства, я шептал только одну фразу: "Нам надо назад". Я потерял счет времени и совсем не осознавал происходящее, пока однажды меня не разбудили голоса.

— Целый час его не было! Нет, вы только подумайте, целый час! Сколько же для него прошло времени здесь?!! — Кричал где-то рядом, знакомый голос.

— Почти две недели, — тихо и как-то виновато, ответил другой знакомый голос.

— Почему вы не обратились ко мне?!! Я вас, спрашиваю, господин телохранитель!

— Не думал, что все настолько серьезно.

— Это очень серьезно! Вы, что вообразили себе, раз вы бессмертны, то и не умрете вовсе? Ну-ка помогите-ка мне его поднять.

Сильные уверенные руки приподняли меня за плечи. Кто-то взбил подушку и снова окунул меня в облако перьев.

— Крис, мальчик мой, приоткрой пожалуйста губы.

Я слышал его, но не мог пошевелить губами, тогда теплые пальцы разжали мне челюсти, и в следующий момент в меня влилась сила…

Я открыл глаза. На краю моей кровати сидел Самаэль и внимательно вглядывался в мое лицо. С другой стороны тревожно замер Жофрей. Я приподнялся на локтях, Самаэль по-отечески улыбнулся и похлопал меня по плечу.

— Хватит тут валяться, мальчик мой, пора спасать мир.

Королевская оранжерея.

Возвращение в прошлое было для меня безболезненным, благодаря чудодейственному зелью босса, поднявшему меня на ноги. На балу прошло всего два часа и на мое отсутствие никто не обратил внимания. Зато заметно спало общее оживление. Уже танцевали медленные танцы. А некоторые гости вовсе покинули бал, и разошлись по своим комнатам. Попрощавшись с друзьями и я, тихонько сбежал к себе. Мне нужно было привести в порядок свои мысли, выстроить в голове четкую схему того, как обстоят дела с учетом новой информации.

Странно, но пока я спал никто меня не побеспокоил. После зелья Самаэля спалось очень сладко и хорошо, в отличие от того болезненного сна, в который я провалился после гадания на Таро Смерти. И сон этот сон был здоровым, он придал мне сил.

Встал я около трех часов дня. За окном припекало солнце. Я ощутил какую-то странную тоску и поймал себя на том, что думаю о Лиаде. Пытаясь спасти мир от краха, я совсем не уделял ей внимание, а она, в свою очередь, делала вид, что ее это нисколько не беспокоит.

Выполнив традиционные утренние процедуры, я выглянул за дверь. Марджолен топтался неподалеку.

— Доброе утро, Марджолен. Вас не затруднит подойти?

— Доброе утро, мессир. Я к вашим услугам.

Церемониймейстер вошел, закрывая за собой дверь.

— Вы не подскажите мне, где в королевстве можно раздобыть прекрасные розы?

— Мессир, вам нужен букет? — на его лице, как всегда, не отражалось эмоций.

— Да, я хочу оказать приятный знак внимания своим дамам.

Марджолен понимающе улыбнулся.

— О, в этом нет ничего сложного. Если угодно, я могу тот час же проводить вас в королевскую оранжерею, где вы сможете самостоятельно выбрать и срезать любые цветы, которые вам понравятся.

Демонстративно оставив дверь в комнату незапертой, я последовал за луни.

Королевская оранжерея потрясала воображение. Золотые обручи арок, выстроились над дорожками, оплетенные лозами живых цветов. Тысячи оттенков ароматов насыщали воздух сладкой истомой.

Со щитка с инвентарем, Марджолен снял секатор, и протянул его мне.

— В том, чтобы самому срезать цветы для своей дамы, есть что-то интригующее, не правда ли, мессир?

Не дожидаясь ответа, церемониймейстер поклонился мне и исчез за дверью.

Какое-то время я задумчиво прогуливался по узким дорожкам оранжереи. Пока не наткнулся на клумбу с прекрасными розами, ослепившими меня своей свежестью и красотой. Разноцветные розовые кусты были высажены так, что их соцветия образовали замысловатый рисунок. Не желая хоть как-то примять это природное совершенство, я приподнялся на пол метра от земли, зависая над клумбой. Крайние цветки уже распустились, упругими пушистыми шапочками, в центре, тянули головки еще нераскрытые бутоны.

Срезая наиболее симпатичные мне экземпляры, я случайно скользнул взглядом по земле. Мое внимание привлекло тусклое мерцание. Среди листьев виднелся какой-то металлический предмет. Я бережно раздвинул побеги, и стряхнул землю с матовой металлической крышки. Это была крышка люка, с двумя удобными для подъема ручками. Я потянул за них и крышка легко поддалась. По всей видимости люком пользовались совсем недавно.

Я обернулся. Убедившись, что никого поблизости нет, я снял крышку и слевитировал вниз. Ночное зрение мне понадобилось сразу, со всех сторон обступила липкая тьма. Мне невольно подумалось, что левитация очень спасает, когда под ногами может оказаться невесть что.

Лаз уходил резко вниз, где разветвлялся тремя коридорами. Я выбрал правый. Высокие своды коридоров, на случай обвала были усилены толстыми балками. Сухой и прохладный воздух, свидетельствовал о наличии в подземелье вентиляции или сквозного прохода. Что же здесь?

В конце коридора я увидел дверь отлитую из прочнейшей стали, с винтовым замком-крабом, окаймленную не менее прочной стальной рамой. Создавалось впечатление, что эта дверь предназначалась для защиты туннеля от кого-то или чего-то очень мощного. Было сомнительно, что стальная дверь выполняла функцию например платины предназначенной для удержания подземных вод. И в общем, я очень хорошо понимал, открывая эту дверь, я сильно рискую, ведь за ней могло быть все, что угодно.

Вентиль долго не желал поддаваться, я даже подумал не приварен ли он намертво, но он все-таки дрогнул под тяжестью моего тела. За дверью оказалась комната с множеством дверей. Теперь мне стало ясно какое назначение было у этих подземных катакомб. Оборотни использовали их как тюрьму. Много дверей, на каждой решетка.

Шепнув заклинание, я материализовал фонарь и стал по очереди подходить к дверям, направляя за решетку луч света и заглядывая в камеры. Все камеры оказались пусты за исключением одной. На куцей кровати бездыханно и неподвижно лежало тело. Осветив фонарем лицо, я чуть не вскрикнул от восторга. А вот и Даня, все пляшем от счастья!

А дальше, я судорожно соображал как поступить. Если Марджолен в курсе какой пленник находится в подземных камерах, после моего ухода он наверняка зайдет проверить на месте ли он. Обнаружив, что тело исчезло, сразу поймет кто похититель. Допуская его возможное сотрудничество с заговорщиками, не трудно предположить, что об исчезнувшем теле он сразу доложит кому следует. И тогда за мной начнется открытая охота.

С другой стороны Марджолен мог и не знать про тело короля спрятанное здесь, а значит может и не заглянуть больше в оранжерею, в конце концов дорогу назад я найду сам, а ему и так достаточно хлопот с организацией свадьбы.

Тело короля перетащили поближе к месту запланированных событий, значит нужно его выкрасть и лишить заговорщиков возможности реализовать свой план. Помня о том, что мою комнату здесь периодически досматривают и не засвеченная квартира у меня только в Москве, я решил спрятать тело там. Сжав в ладони холодную Данину руку, я щелкнул пальцами.

Солнечное московское утро весело вливалось в окна. По квартире витал легкий запах ванили, вокруг царил идеальный порядок. Умница Жофрей, везде успевает. Лучи солнца падали на лицо Даниэля, подчеркивая мертвенную бледность его кожи. Черты его лица заострились, и теперь он казался старше. Я ощупал его руку, интересно костные ткани оборотней мягче человеческих или нет? Их трансформация это физический процесс или магический? Я умел убивать луни, я знал их иерархическую структуру, вход в королевство, их биологические ритмы, но абсолютно не знал физиологию. А обязан был, знать, как маршал Легиона. Я вздохнул, в очередной раз мысленно поклявшись себе, что когда все это кончится, я непременно пойду в Академию и внимательно изучу Демонологию.

Вернувшись в оранжерею, я нашел срезанные цветы на прежнем месте. Задвинув крышку люка, я вновь присыпал его землей, конечно это не поможет, если на крышке, на случай проникновения, лежала тайная метка. Но я и не пытался особенно скрывать тот факт, что тело выкрал я, тем более что с таким сильным противником, мне бы это и не удалось.

С Марджоленом я столкнулся в дверях оранжереи.

— У вас хороший вкус, мессир, — сказал он, взглянув на цветы.

— Мои комплименты королевскому садовнику, — ответил я, вглядываясь в лицо церемониймейстера и пытаясь прочесть на нем хоть одну эмоцию.

— Он будет польщен, — сдержанно улыбнулся луни, запирая на ключ стеклянные двери оранжереи.

— Хотите, чтобы цветы доставили, или подарите их сами?

В его вопросе был резон, действительно я раздающий цветы буду выглядеть слащавым шутом.

— Я провожу вас к королевскому фито-дизайнеру, он оформит для вас букеты и подпишет записки.

Интересно кто кого пытается увести подальше от оранжереи я его, или он меня?

Очаровательный маленький человечек похожий на художника-француза, с закрученной ниточкой усов и в твидовой беретке лихо задвинутой на левое ухо, помог мне дополнить розы золотыми лентами. Красивым готическим шрифтом, он выписал мои пожелания на тончайшей золотой бумаге, и вложил в три роскошных букета, которые отдал трем смазливеньким пажам вместе с пояснениями в какие комнаты, и кому, их нужно передать.

* * *

С огромным трудом отделавшись от Марджолена, который пристально всматривался в мое лицо, что-то пытаясь на нем прочесть, я вернулся к себе в комнату и запер дверь изнутри. Теперь мне предстояло выяснить, что скрывает в себе королевский дворец.

Достигнув нужной концентрации, я дематериализовал свое тело, сливаясь с атомами воздуха, и вместе со сквозняком отправился по дворцу.

Испытывая неугасающий интерес к лестнице, где я чуть не попал в смертельную ловушку, я в первую очередь отправился туда. Видеть предметы я не мог, зато хорошо мог их осязать. Надежная кованая дверь отделяла лестницу от чердака, просочившись сквозь нее, я ощупывал пустоту, пока не наткнулся на стеллажи. Анализируя ощущения, я пришел к выводу, что вся площадь дворцового чердака заставлена стеллажами с легким оружием, причем оружие это было предназначено для уничтожения людей, а не бессмертных.

Следующей моей целью был подвал. В подвале размещались цеха по обслуживанию дворца. Швейные мастерские, ювелирные, ткацкий, цех по изготовлению гобеленов, оконная и плотницкая мастерская, мастерская для изготовления напольных покрытий, гладильная, прачечная. Оружейный цех здесь отсутствовал.

Осмотрев пристройки к цехам, я обнаружил склад тяжелой артиллерии и пороховой запас. Осталось отыскать казармы с солдатами готовыми взять в руки это самое оружие. Казармы я нашел, но они были пусты. Это меня здорово озадачило, не из мирных же жителей неизвестные военачальники собираются формировать боевые отряды?!! Кто мог ответить на эти вопросы? Кто в королевстве луни военачальник? Правильно — Валенсиан Александр Стоцкий…

В комнате Вайолет царил кромешный мрак. Наглухо запечатанные ставни и плотно прилегавшая к косякам дверь, полностью исключали попадание в апартаменты дневного света. Определив место расположения кровати, я прикоснулся к ее наполнению.

Смешно звучит правда? Я, честно говоря, плохо могу объяснить это состояние. Нечто среднее между тем, как например ясновидец, сливается с далеким для него объектом, и тактильным ощущением материи. С технической точки зрения, я сам стал рассеянными атомами только для этого измерения, во вселенском понимании, мое тело осталось целостным, просто невидимым для окружающих. Состояние похожее на прогулки в астрале, с той только разницей, что я мог материализоваться в той точке, где в данный момент находилось мое сознание. Плохо объяснил? Я предупреждал мне и самому плохо понятно, как я это делаю. Я просто могу это и все. Умение из детской истории: "Когда сороконожку спросили, как ей удается передвигать всеми ногами одновременно, она разучилась ходить".

Что ж продолжим. Прикоснувшись, я определил, что на постели лежат два тела. Сопоставив воедино все свои ощущения, я пришел к выводу: тела принадлежат двум любящим существам, которые совсем недавно занимались любовью. Сердце Валенсиана билось ровно и спокойно, я чувствовал — ни о каком заговоре маршал королевства и не подозревает. Вопрос о коронации Жюслена возник совсем недавно, а до тех пор принц и его фаворит наслаждались тихой и благополучной жизнью при дворе. Критиковать Стоцкого за утрату бдительности и халатность я бы не стал, учитывая всемогущество старейшего Креатора планеты.

В спальне Алисы, которую я отыскал с большим трудом, толпились верховные демоны.

— А вот и Кристиан! — Радостно воскликнул мой босс, — ну же маршал, материализуйтесь скорее, мы вас ждали!

Легкий ветерок, цветовой всплеск и я предстал перед ними.

— Ух, ты! — делано удивился Михаэль, — вот это фокус! А я, так смогу, научите?

Самаэль дружески похлопал его по плечу.

— Полно, Майки, ты сможешь лучше, с твоей-то скоростью.

Я перестал обращать на них внимание и отыскал глазами Алису. Принцесса лежала на невероятно просторной кровати. Бледность ее лица показалась мне настолько неестественной, что если бы не вздымающаяся грудь, я бы счел ее мертвой. Мрак спальни разбавляли маленькие пристенные светильники, в позолоченных оправах. Все здесь казалось логичным кроме весело топочущих глав сообществ.

Я не совладал с эмоциями и мой босс все прочитал на моем лице.

— Не беспокойся Крис, она нас не слышит. Наше присутствие здесь необходимо. Алиса взяла от нас все три способности и ее организм едва справляется с генной мутацией. Ее мозг может не выдержать, она выйдет из под контроля, и тогда могут быть жертвы. Справится с ней сможем только мы трое, вот мы и дежурим здесь, на всякий случай. Сейчас она нас не слышит, ее организму не до того.

— Сколько по времени может продлиться ее мутация? — я не узнал свой голос, дрожавший от напряжения. Самаэль вздохнул.

— Сложно судить об этом по составу ее крови. Без ягод ризли ее кровяные тельца разрушают друг друга. Сколько это продлиться никто сейчас спрогнозировать не сможет.

— Другими словами без ягод ризли она умрет?

Мой босс снова вздохнул.

— На данный момент дело обстоит именно так.

Почувствовав на себе взгляд я повернулся, и встретился глазами с горящими, как тлеющие угли, глазами Михаэля.

— Чем я могу вам помочь? — спросил я, выдерживая взгляд главы сообщества Пьющих Кровь.

— Алисе ничем, а вот свою жену вы все еще можете спасти от нервного срыва, — ответил мне глава вампиров. — Сюда направляется Донна.

Во взгляде Габриэля промелькнуло сочувствие.

— Значит, мне придется ее убить, — равнодушно заметил я.

— Сделав это, вы меня очень обяжете, — жестко сказал Михаэль.

Похоже у главы сообщества Пьющих Кровь ко мне явная антипатия. Он незамедлительно прочитал мои мысли.

— Вы ошибаетесь, маршал, — ответил он мне вслух. — И у меня еще будет возможность вам это доказать.

— Вы можете это сделать немедленно, сообщив мне когда Донна прибудет во дворец.

— Я не пифия, маршал. Как только Донна прибудет во дворец, я найду способ известить вас об этом. К счастью, она не владеет способом мгновенного перехода, поэтому добирается к нам транспортом.

* * *

После гадания на Таро Смерти, мне удалось выяснить где хранятся карты дворца. Сейф, надежнее королевского алмазо-хранилища, было сложно придумать. Тяжелые стальные двери, доступ только для избранных, и разумеется, Валенсиан Александр Стоцкий был одним их них. А моя наивная попытка попасть туда, не увенчалась успехом. Все поверхности стен и замки, защищали надежными знаками, выполненными грамотным и очень умелым мастером.

У Пондемониума, как и у человечества, существовали свои НИИ специализировавшиеся на оптимизации эффективности магии и колдовства. Кто-нибудь из вас читал Стругацких? НИИЧАВО — говорит вам о чем-нибудь? У Пондемониума было нечто вроде того. Например целый штат умнейших мастеров разрабатывал системы защиты, способные противостоять не только обыкновенному взлому или проникновению, но и магическому воздействию. Сквозь такие системы защиты невозможно было проникнуть ни живому ни мертвому, ни магу, ни человеку.

За долгое время моей службы на Зи Пи в должности Магистра Тайной Печати, у меня не было свободного времени для того, чтобы подробно изучить науку защитных знаков. Прав был судья, кафедра Академии, созданная для повышения квалификации высшего военного руководства, плакала по мне горючими слезами. А иначе, могут наступить времена, когда моя некомпетентность будет стоить кому-нибудь жизни. Решено, с сентября усядусь за парту наравне с Соней и Алисой.

До свадьбы оставалось два дня, а там и коронация не за горами. На какой из дней заговорщики планируют Великий Переворот? В лучшем случае на подготовку у меня есть пять дней, в худшем только два. Я чувствовал себя связанным по рукам и ногам. Куда бы, я не пробовал сунуться, везде натыкался на глухие, несокрушимые стены.

Мои часы показывали 15:45, сегодняшний королевский ужин был назначен в зимнем саду королевского дворца в 22:00 в моем распоряжении оставалось еще шесть часов. В дверь постучали. Распахнув ее, я увидел на пороге Айрин.

— Можно? — ласково поинтересовалась она. Я кивнул, пропуская ее вовнутрь.

— Я заказала обед для нас с двоих, сейчас его сюда доставят. Не против?

Я выглянул за дверь. Действительно мальчик в белоснежной ливрее вез к моей двери тележку, накрытую накрахмаленной салфеткой.

— Милая, вообще-то, я не голоден.

— Мне плевать. Придется тебе со мной пообедать Кристи.

Ее лицо выражало бескомпромиссность. Что бы я ей не сказал, ей действительно было плевать.

— Только на секс не рассчитывай, после еды я обычно сплю, — мягко заметил я.

— Стану я тебя спрашивать, если мне приспичит. Если ты не забыл, ты все еще остаешься моим мужем, так что придется терпеть.

Мальчик ввез тележку. Пока он накрывал для нас стол, мы поддерживали ничего не значащий супружеский диалог, но как только дверь за ним закрылась, Айрин помрачнела, снимая с лица свою полуулыбку.

— Не чувствуешь, что все выходит из-под контроля! — Напряженно прозвенел ее голос. — Нам не остановить этого, как мы не старайся!

В ее глазах цвета индиго промелькнуло отчаяние.

— О чем ты говоришь?

— Хранилище с картами опечатано, чердак наводнен оружием, пристройки дворца забиты тяжелым вооружением, Алиса на грани смерти, тело Монтэра опять кто-то выкрал!

Мои глаза медленно вылезали на лоб.

— К тому же еще у заговорщиков своя армия. Ты, кажется, искал казармы?

От удивления меня пробил столбняк. Я даже почувствовал, как с отвисшей челюсти потекли слюни.

— Нашел пустыми, знаю, — не дожидаясь моего ответа, резюмировала жена. — Хочешь знать почему ты не нашел их? Воины которые возьмут это оружие в руки, вовсе не оборотни, то есть я хочу сказать не только оборотни. Оружие предназначено для армии Легиона. Да, да, мой дорогой, для ТВОЕЙ армии. Казарм с солдатами нет, потому что в них нет необходимости. Помнишь, как вы захватили королевство Монтэров? Разве поблизости была военная база? Вы совершили переход сквозь расстояние. Аналогичным же образом планируется перенести сюда Легион и на этот раз. Страшно не это. Аналогичных складов даже не десятки, их несколько тысяч, только находятся они не здесь. Все человеческие военно-стратегические комплексы в их руках, даже ядерное оружие. Понимаешь? Их не остановить.

Рини тяжело вздохнула, переводя дух.

— Королева апокалипсиса их связующее звено. Только она сможет понимать все языки и управлять несметной армией Легиона. Она возглавит эту армию, тебя назначили маршалом лишь для отвода глаз, усекаешь?

— Тогда нам нужно убить ее, — сказал я и снова не узнал свой голос.

— Боюсь, что это не так просто. Ты и сам сегодня имел возможность убедиться, как хорошо ее охраняют.

— Ты хочешь сказать, главы сообществ заодно с заговорщиками?

— Я не знаю, Кристи.

— Но откуда тебе все это известно?

Рини посмотрела на меня с сочувствием, так смотрят на ребенка споровшего чушь.

— Кристи, миленький, ты помнишь, за что меня судили? За слияние с божественной сущностью. Мой договор с Санталом по-прежнему в силе. Мы помогаем друг другу.

— Не пояснишь мне тогда, почему ты все делала тайно даже от меня. Мне не пришлось бы проходить сквозь многие неприятные моменты, знай я о твоем всемогуществе.

— Я и без того путаюсь под ногами судьи, испытывая пределы его терпения. Если бы здесь сейчас не было Самаэля, меня наверняка бы уже не было в живых. Я не хотела, чтобы и ты пострадал из моего "всемогущества". Скрывая от тебя мою связь с Санталом я, таким образом, пыталась оградить тебя от верной гибели.

Я понимающе кивнул.

— Ладно, может, ты тогда знаешь для чего всем так нужен Даниэль?

Айрин нервно пожала плечами.

— Ну, понимаешь, он — всадник апокалипсиса. Знаешь, как важный гость на балу, без него не начинают.

— Неужели он на самом деле им так необходим?

По ее взгляду я понял, она не знает ответы на мои вопросы. Значит ее всемогущество все-таки было ограниченным.

— Черт его знает. Честно говоря, я в это не вникала, просто не озадачивалась этим вопросом.

Рини взяла в руки кофейную чашку, сделала маленький глоток, обожглась, и в сердцах дунув в нее, превратила кофе в лед. Чашка треснула, не выдержав перепада температуры.

— Дьявол! — выругалась Рини, отбрасывая в сторону осколки. — Что нам теперь делать? И есть ли вообще смысл что-то делать?

— Что-то делать, всегда есть смысл. Сидеть сложа руки, ожидая пока мир рухнет нам на голову, намного хуже, чем продолжать сопротивляться и утратить даже крошечный шанс на победу.

Моя жена вскочила с кресла и нервно заходила по комнате.

— Я живу уже целую вечность и мне, черт возьми, это нравится! Я не хочу умирать. Если истребят людей, нам всем крышка!!!

Шелковый сиреневый халатик легкими складками обтекал ее стройную, изящную фигурку, черные с переливом волосы, упругими волнами струились по расправленным плечам. Она была невероятно красива в гневе. Я вздохнул.

— Пожалуйста, сядь, — спокойно сказал я, пододвигая к ней кресло. — Насколько я понял, судья вовсе не собирается уничтожать всех людей. По преданию, он планирует осуществить страшный суд и уничтожить только отъявленных грешников. Из прочих же, он планировал сделать ферму, то есть показать людям их предназначение. Людей создали, как расходный материал, и по мнению судьи, пришла пора показать им их место.

Рини опустилась в кресло сцепив пальцы на коленях, и принялась раскачиваться из стороны в сторону.

— Мне и в голову не могло прийти, что ты так активно пытаешься удержать принятый порядок вещей. — Скептически заметил я.

Она вскинула на меня, полыхнувшие синим огнем глаза.

— Конечно! А что ты мне прикажешь делать? Смиренно ожидать пока весь мир покатится в тартары?

— При самом плохом исходе, мы все просто уйдем в креативные миры вот и все!

Рини горько усмехнулась.

— Ну, конечно, а после нас хоть потоп. Скажи мне умник, когда человечество будут казнить, как же дети?

— Дети? — переспросил я, не понимая о чем это она.

— Да, дети. Знаешь, такие маленькие люди? Наша Донна была ребенком. Ты еще помнишь, что это такое?

Я не нарочно, и сам не понял, как это вышло. Вспышка и я просканировал тело жены помимо воли. Заглянув в ее плоть, я увидел ребенка. Рини была беременна от Курта! У них будет сын!!!

Острая боль пронзила меня до самого дна. Барону Лингстрему удалось то, что мне не удавалось долгие годы. Я откинулся на спинку стула и закрыл глаза, пытаясь совладать с собой и переварить информацию. Моя жена ждет ребенка не от меня… Я понимал, что не имею право ее ревновать. С нашим браком давно уже все было кончено. Но меня переполняла досада на то, что судьба не дала нам второго шанса, тогда на острове, когда я выкрал ее у Курта.

— Что с тобой? — Взволнованный голос Рини прозвучал где-то очень близко. Я открыл глаза. Рини тревожно склонилась надо мной, вглядываясь в мое лицо.

— Надо поговорить, — глухо сказал я, и сжав ее руку в своей ладони, щелкнул пальцами.

* * *

— Куда ты меня приволок?!! — Возмущенно вскрикнула Айрин, выдергивая из моей ладони свою руку.

— Это моя московская квартира. Здесь нет прослушивающих устройств.

— И что!!! — Ее голос звучал почти истерично.

— Я хотел поговорить с тобой о том, что ты беременна Рини.

Я сказал это тихо, глядя ей прямо в глаза.

— И что?!!!

Она с вызовом уперла кулачки в бока, напоминая мне темпераментную итальянскую женщину.

— То, что теперь у тебя нет права соваться в эту мясорубку. Теперь на тебе лежит ответственность за вас обоих. Ты должна в первую очередь думать о ребенке.

— О нем и думаю! — Гневно нахмурилась она. — Я не могу себе позволить сидеть и ждать, пока дефективная мысль Превера уничтожит мир!

Я улыбнулся. Хорошо сказала: "дефективная мысль Превера".

— Успокойся малышка, никто ему этого не позволит. Мне было бы намного спокойнее, если бы ты тихо сидела в безопасном месте, пока мы разберемся с этой ситуацией. Думаю, Курт разделяет мою позицию.

Рини отрицательно покачала головой.

— В этом мире нет больше безопасного места! И тебе не хуже меня это известно.

Я обнял ее за плечи.

— Пойдем, я кое-что тебе покажу.

Тело мертвого короля по-прежнему лежало там, где я его оставил.

— Так это ты? — Удивленно вскинула брови Айрин. — Это ты выкрал его из подземелья? Ну, ты даешь!

Я скромно улыбнулся.

— Вот сейчас твой вопрос прозвучит уместно. И что нам теперь с ним делать?

Рини задумчиво потерла виски кончиками пальцев.

— А давай его сожжем и по ветру развеем. Или продадим на органы в какую-нибудь лунивскую клинику?

Я покачал головой.

— Есть подозрение, что нам это не поможет. У меня был другой план, мы можем скрыть его в каком-нибудь креативном пространстве, а когда во время переворота заговорщики представят подменыша в образе Дани, мы предоставим общественности оригинал.

— Нас это не спасет, дорогой мой. Если дело дойдет до переворота, возврата уже не будет.

— Хорошо, тогда я пойду на переговоры к судье, попью с ним чайка, поговорим, как взрослые.

Жена посмотрела на меня как на умалишенного.

— И думать забудь, ты не вернешься с этого чаепития. Давай-ка, лучше подумаем вот о чем: кто такой судья? Старейший Креатор. Чем он отличается от обычных Креаторов?

— Словом "старейший"?

— Вот именно. Что он такого особенного знает? Я имею в виду чем он круче других Креаторов Марлы, например?

Я пожал плечами.

— Может влиянием и могуществом, — неуверенно предположил я. Нахмурившись, Рини взмахнула ручкой, как бы отмахиваясь от моей глупости.

— Влияния и могущества у них всех поровну, как и знаний. Наверно более молодые даже поумнее будут.

— Тогда, может быть тем, что он был раньше и у него больше воспоминаний, в том числе и воспоминаний о вселенском укладе?

Взгляд Айрин стал заинтересованным.

— Слушай, точно. Это вероятнее всего. Мне нужно срочно снова пообщаться с Санталом. — Она встретилась глазами с моим недовольным взглядом, и в ее голосе появились виноватые нотки. — Пойми, Крис, это действительно необходимо.

— Когда ты собралась это сделать?

— До свадьбы три дня. Сегодня я пойду на королевский ужин, а завтра прикинусь больной. Поваляюсь в постельке, а Жофрей с Матье будут меня охранять. Ты, тем временем, побудешь при дворе, проконтролируешь события там. Ну что, ты согласен?

* * *

Каждый новый королевский прием, все больше поражал меня изысканностью и роскошью. Приятно было понимать, что на фоне так часто встречаемой ныне безвкусицы богатства, в мире еще сохранились уголки, где красоту творят мастера, выдерживая все по классическим канонам совершенства.

Зимний сад сохранил в себе частичку тех самых садов, возводимых королевскими садовниками в утонченном средневековье. Ненавязчивый аромат цветов, сплетающийся в причудливый шлейф, сопровождает вас по мере продвижения по саду. По всей площади сада расставили круглые стеклянные столики. Над каждым столиком подвесили светильники. Крошечные плафончики из тонированного стекла, имитировали хрупкие колокольчики, и переплетаясь сверкающими серебряными стеблями, образовывали над каждым столиком причудливую гроздь.

На этот раз гости тянулись парочками, без фанфар и торжественного представления. Марджолен встречал пару у входа и провожал к столику.

Возле накрытых приборов, стояли маленькие открытки с именем гостя. Я отыскал глазами королевский столик. За ним расположили четыре места, предназначенных для принца с принцессой, а так же Вайолет и Валенсиана. Рини, Лиаду, Курта и меня приписали за один столик. Драгона приписали в компанию верховных демонов, тем самым ничуть не ущемив его чувство значимости.

Моя красавица жена, стала прекрасной жемчужиной в красивой оправе зимнего сада. Айрин вся сияла в белоснежном платье, ярко оттенившем глубину ее глаз, матовость ее кожи, серебряный отлив черных волос. Кончиками тонких пальцев она держала меня за руку. Бережно усадив ее за столик, я сел так, чтобы видеть вход в сад.

Тема сегодняшнего бала была летней, об этом всех заранее предупредили в приглашениях. Гости, входившие в сад, постарались выбрать наряды максимально передающие настроение лета. Среди бессмертных не было толстяков. Вынужденные охотиться хищники, с кровью впитали в себя гены стройности и красоты. Кавалеры сегодня были без пиджаков, тонкие шелковые сорочки с пышными кружевными манжетами, легкие, узкие брюки. Минимальных размеров платьица дам, делали их похожими на экзотических мотыльков.

К назначенному часу, почти все столики были заняты. Переливчато заливался клавесин, сопровождаемый пением скрипок. Сплетаясь со свежими ароматами цветущего сада, мелодия дополняла очарование этого фантастически сказочного вечера. Все выглядело слишком невинно, так, что я даже забеспокоился. Рини разделяла мою тревогу. Я слышал, как она нетерпеливо постукивает по столу отполированными коготками.

Вошли Лиада с Куртом, и без помощи Марджолена определив свое место, направились к нам. Алое платье Лиады и бордовая сорочка Курта, акцентировали внимание на контрасте красных тонов с бледностью их кожи. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы безошибочно определить их видовую принадлежность.

Следом за ними вошли Соня и Валенсиан. Их счастливые лица светились любовью, и любовь эта угадывалась в каждом их взгляде, брошенном ими друг на друга. Я искренне порадовался за Фиалку.

Последней в сад вошла королевская пара, сопровождаемая троицей верховных демонов. Они следовали за Алисой повсюду. Права была Рини, хорошо ее охраняют. Лица верховных демонов выражали покой и умиротворение. Им поверил бы даже Станиславский.

Все заняли свои места и очередной тожественный ужин начался.

Лиада встретилась со мной глазами.

— Спасибо за розы Кристи, они великолепны, — сейчас ее глаза были человеческими.

Она наклонилась ко мне, и в мой мозг шибанул телепатический сигнал: "Здесь Донна!". Я удивленно расширил глаза. Моя белокурая красавица кивнула, подтверждая, что я правильно ее понял. Я посмотрел на Михаэля, он встретился со мной глазами, коротко кивнул и отвел взгляд, снова нацепляя маску беспечности.

И что я по их мнению должен сейчас делать? Донна здесь? А более точные координаты? Я вздохнул и перевел взгляд на Айрин. Сейчас в ней зарождалась новая жизнь, вряд ли ей на пользу встреча с прошлым, не говоря уже о том, что, то, чем Донна стала теперь, не имело ничего общего с нашей дочерью. Что ж, я буду на страже и пока Рини со мной, ей ничего не угрожает.

Зазвучали торжественные речи, подняли первый тост, и в зал впорхнула стайка танцовщиц. Легкими мотыльками ни закружились в затейливом танце. Полупрозрачные ткани их платьиц, почти не скрывали под собой их совершенные тела. Несколько минут внимание гостей по праву, принадлежало им.

Я перевел глаза на королевский столик и успел увидеть, как Жюслен, почти незаметно, как бы невзначай, чуть дальше, чем нужно, отодвинул от себя тонкую льняную салфетку. Я продолжал наблюдать за столиком. Спустя пару минут, Валенсиан накрыл край салфетки левой рукой, прогладил под краем пальцами, скользнул под салфетку рукой…, и поспешно одернул пальцы.

В то время, как все это происходило, лица принца и его фаворита, оставались повернуты в сторону танцовщиц, и выражали лишь легкую заинтересованность танцем. Со стороны все выглядело, как стандартный набор, ничего не значащих движений, но я готов был поспорить, что под салфеткой Жюслена лежит записка адресованная Стоцкому.

Короткими вспышками сверкали глаза Лиады, фиксирую каждое движение присутствующих. Курт, как и положено мужчине, делал вид, что заинтересованно рассматривает танцующих мотыльков, на самом же деле он видел все глазами Лиады. Прекрасная способность вампиров поддерживать телепатическую связь. В некоторых случаях это очень удобно.

Церемониймейстеру удалось создать задуманную атмосферу лета. Гибкие тела танцовщиц повторяли движения бабочек, и полупрозрачные ткани напоминали крылья. Сменили блюда, обновили графины с напитками и записка Жюслена, достигла, наконец, адресата. Вскоре Валенсиан извинился, поднялся из-за столика и спешно покинул зал. Спустя несколько минут, за ним последовал Жюслен. Краем глаза я заметил тревожную вспышку фиолетового неона Сониных глаз, ободряющее пожатие ее пальцев Алисой.

Верховные демоны казалось не замечали ничего, и следуя созданному ими имиджу, весело общались между собой, стараясь максимально задействовать в разговоре Драгона. Являясь опытным и древним вампиром, Драгон научился скрывать свои мысли даже от Михаэля. Из всех подданных верховного демона, Драгон был самой большой проблемой.

Изредка Влад бросал на Соню короткие взгляды, и внезапно до меня дошло, что за интерес у него к фиалковоглазой. Побратавшись с Алисой, Фиалка постоянно поддерживала с ней телепатическую связь. Выглядели сестренки ровесницами, и учитывая то обстоятельство, что совсем недавно Алиса была обычной девушкой, ее психика еще не адаптировалась настолько, чтобы до конца осознать истинный возраст своей новоявленной сестры. Безусловно, Алиса понимала, что суть Вайолет отличается от ее внешнего облика, но человеческое мировоззрение все-таки преобладало над этим пониманием. Алиса больше доверяла Соне, чем например Лиаде или Айрин, а это можно было использовать. Вот в чем состояла заинтересованность Драгона. Поэтому он поддерживал и не выдавал Фиалку, рассчитывая в дальнейшем на то, что и она в свою очередь, не откажется помочь своему боссу.

Вернулись Жюслен с Валенсианом, на их лицах блуждали улыбки соучастников. Принц нежно подталкивал фаворита в спину. У меня ухнуло в сердце. "Соня!!!", — мысленно закричал я. Сработало. Фиалка повернулась ко мне, отворачиваясь от входа. Я притворно схватился за сердце. Секунда и фиалковоглазая пересекла разделявшее нас расстояние, оказываясь рядом со мной.

— Кристи, ты чего? — ее влажные фиолетовые глаза светились тревогой. Лиада с Айрин многозначительно переглянулись. На нас стали обращать внимание, я улыбнулся.

— Я кое-что вспомнил, мне нужно тебе рассказать. Найдешь для меня время?

Соня недоверчиво посмотрела на мою грудь, туда, где по ее мнению, должно было быть сердце.

— С тобой все в порядке? — она коснулась моей шеи, слушая пульс.

Я взял ее руку и поцеловал.

— Все в порядке принцесса.

Ее глаза по-прежнему выражали сомнение.

— Когда все в порядке, за сердце не хватаются и не кричат мысленно так, что уши лопаются.

Я поднялся, уступая ей место.

— Я думал о разговоре с вашим высочеством, а сердце, — я весело отмахнулся. — Наверно просто плохое предчувствие.

Краем глаза я увидел, что принц с фаворитом уже заняли свои места. На их лица снова вернулась ничего не значащая праздная скука. К нашему столику спешно подошел слуга со стулом для меня. Айрин накрыла ладошкой руку Вайолет.

— Ты сегодня потрясающе выглядишь детка, розовый тебе очень идет.

Рини тепло улыбнулась Фиалке и легонько пожала ее пальцы. Курт соглашаясь с ней, кивнул.

— Абсолютная правда, — подтвердила Лиада, мнение которой было особенно важным для филковоглазой. Счастливая детская улыбка скользнула на ее личико на хорошеньких щечках заиграли ямочки.

— Спасибо Крис, — тихо сказала она мне. — Помогло. Я пойду.

Ее лицо так и сияло. Не прошло и секунды, как она снова упорхнула за королевский столик. Я проследил за ней взглядом. На это раз ее появление вызвало скорее тревогу, чем радость на лице Валенсиана. Определенно эта ночь обещала сюрпризы.

— Завтра королевские бои, — светски сказала Лиада. — Пускают только мужчин. Дерутся, как в древности — нагишом. Тебе должны принести приглашение, — сказала она, глядя на Курта.

— А мне? — любопытно поинтересовался я.

— Скорей всего и тебе тоже. Ты же маршал Легиона. Победителю вручат Платиновый Кубок королевства. — Она многозначительно вскинула брови. — Очень престижная премия.

— Без одежды, — насмешливо спросила Айрин. — Хотела бы я на это посмотреть.

— И я бы хотела, — улыбнулась Лиада, — но нам нельзя, увы.

Я снова посмотрел на королевский столик. Соня с Валенсианом поднялись и направились к выходу. В сердце снова тревожно ухнуло. Жюслен заботливо склонился к Алисе. Я вспомнил о Донне. Интересно где она сейчас. Я посмотрел на Курта. Знает ли он о том, где таится угроза для его любимой. Не поднимая на меня глаз, Курт кивнул и в моей голове прозвучало: "Я буду рядом". Хорошо.

Вернулся Валенсиан. Один. Дьявол!!!!

Я что-то сказал, убегая, я знал: ей сейчас очень больно…

* * *

Я вышиб дверь, которую она отказывалась мне отпирать. Она стояла у окна снова и снова рассекая вены. Ее кожа стягивалась, судорожно пытаясь регенерировать, но она опять рассекала плоть, уже затупившимся лезвием. У нее не было слез, чтобы плакать, слишком велико было её горе. Я подбежал как раз когда ноги уже не могли ее больше держать. Она упала мне на руки и глаза ее стали светло-серыми.

— Он бросил меня, Кристи, — тихо прошептала она. — Он меня бросил.

На полу было вязко от крови. Тело Вайолет содрогалось от нестерпимой боли. Вайолет… Так назвал ее Драгон, из-за прекрасных фиолетовых глаз. Теперь эти глаза угасали, напоминая по цвету мокрый от дождя асфальт…

— Он меня бросил, — сказала она в последний раз и глаза ее потухли.

До рассвета я бился с ней, пытаясь ее реанимировать, но она не оживала. Она просто не хотела больше жить.

Она так и не ожила, для нее в этом больше не было смысла…

Я беспомощно стоял у ее постели, и перед моими глазами проплывали воспоминания…

… Вот она неподалеку от особняка, где я встретил ее впервые. Кошачья улыбка под огромными фиолетовыми глазищами: "Милый, пойдем со мной"…

… А это Вайолет обтянутая черной кожей, в стиле Селин из "Другого мира", разве что побрутальней. Пирсинг на лице, шипованые напульсники. Мокрая от дождя, она ломится в мою дверь: "Я не искала вас, просто мимо летела. Меня молния сбила"…

… А вот они с Лиадой в шелковых ночнушках, играют в бильярд в моей гостиной. Играют на ночь со мной. Соня хохочет и, запрыгивая на стол, выгибает спинку, а Лиада разгневанно шлепает ее по попе: "Ай-я! Чего ты дерешься-то?!!"…

Картинки воспоминаний сменяли друг друга, а мне как будто вынули сердце. И тут я вспомнил про ягоды ризли. Меня захлестнуло надеждой. Я подхватил Вайолет на руки, и в этот момент в спальню вошел Михаэль.

Он молча подошел ко мне, положил мне на плечо свою руку и щелкнул пальцами. Мгновение спустя мы оказались в его апартаментах. Здесь было прохладно и светло.

— Положите ее сюда, — он указал на постель. Ему не о чем не нужно было говорить, он уже сам все знал.

— Я не буду выгонять вас Крис, можете остаться, — сказал он и я понял, что моя боль отчетливо читалась на моем лице.

Он вынул из кожаного саквояжа склянку с черной жидкостью.

— Я уже рекомендовал вам приглядывать за вашей женой. Сегодня вечером королевские бои, у меня есть предположение, что Донна появится именно в это время, когда ваша жена останется без защиты. Приглашения уже доставлены и вам и Курту. — Михаэль выдержал паузу. — Понимаете о чем я?

Я понимал, а верховный демон слышал мои мысли.

— Ничего не хотите мне рассказать?

Рассказывать я не хотел, и мы просто сели в кресла напротив друг друга. Я рисовал в мыслях картины происходящего, а Михаэль видел их. Он видел события моими глазами и я ничего не пытался от него утаить. Он чувствовал это и был благодарен. Я исчерпал воспоминания и откинулся в кресле. Вот и все, теперь всего три пути: он поможет нам, уничтожит нас, или останется в стороне.

Несколько долгих минут он молчал, осмысливая информацию.

— Вашей жене нужна защита, — наконец вымолвил он. — И я не знаю никого лучше, чем Вайолет и Лиада Лингстрем.

И все. И никаких комментариев относительно моих знаний о конце света, о теле мертвого короля. Я начинал привыкать к его манере общаться: коротко, скупо и только по делу. Значит, его интересует Рини.

— Совершенно верно, маршал, — ответил он на мои мысли. — Она легко контактирует с божественной сущностью, а нам это очень важно.

Реанимация своих подданных — это маленькие секреты глав сообществ. Так же, как совсем недавно Самаэль выпаивал меня зельем, после того, как гадание на Таро Смерти едва не стоило мне жизни, Михаэль терпеливо вливал в губы Сони содержимое черной склянки.

— Это кровь одного из древнейших, — пояснил он. — Как адреналин для людей, если не поможет, придется ставить укол в сердце.

Не помогло. Пришлось. Слишком она сопротивлялась оживлению. Вынув из саквояжа стерильный шприц, Михаэль разорвал упаковку и наполнил шприц кровью.

— Распустите корсет, — приказал он.

Расшнуровывать корсеты я умел, но снять нижнюю сорочку не смог.

— Дьявольщина! — заорал на меня Михаэль. — Вы ее убьете, торопитесь же!!!

Я не глядя рванул тонкий шелк.

— Все, теперь отойдите!

Он ощупал ее ребра и поставив между ними иглу, резко вдавил ее в плоть. Раздался хруст, короткий вскрик Вайолет. Она распахнула вспыхнувшие фиолетовым неоном глаза, и осмотрелась вокруг. Не в силах подняться, она поднесла к глазам свои руки, пытаясь разглядеть порезы.

— Зачем вы? — тихо спросила она, и ее тело сотрясли рыдания.

Михаэль сел рядом с ней на кровать и заговорил с ней на древнем языке и умная, древняя кровь, влитая прямо в сердце Фиалочки, говорила с ней. Я не знал этот язык и не понимал ни слова. Соня понимала и иногда она что-то отвечала Михаэлю, а он гладил ее по волосам и снова говорил ей о чем-то. Это продолжалось очень долго, потом она кивнула и закрыла глаза. Михаэль встал и подошел ко мне.

— Не тревожьтесь, теперь она будет жить. Она просила сказать вам: не смотря ни на что, она благодарна. К вечеру с ней все будет в порядке, — он улыбнулся. — Несчастная любовь не повод уходить из вечной жизни. Благодарю вас и от себя, вы благородный человек Кристиан.

Он посмотрел мне в глаза горящими то черным, то красным, как тлеющие угли глазами, и добавил.

— Вы настоящий друг в древнем понимании этого слова. Обещаю вам всестороннюю поддержку во всех ваших замыслах. А сейчас ступайте, вам нужен отдых и пища.

* * *

— Что случилось с Вайолет? — глаза Айрин тревожно блестели. Она вошла ко мне сразу, как только я вернулся от Михаэля. — В ее комнату выбили дверь, на полу повсюду кровь.

Я плотно прикрыл за ней дверь.

— Ты в курсе ее ситуации с Валенсианом?

Айрин неопределенно пожала плечами.

— Так, в общих чертах. Я думала это блажь.

— Я был бы рад, будь это блажь. Садись, — я указал Рини на кресло.

— Это все Жюслен, черт бы его подрал! Мало ему Алисы! — я в сердцах грохнул кулаком по столику. Рини озабоченно погладила себя по растущему животику.

— Не горячись, милый, давай все по порядку.

— По порядку? Хорошо. Фиалка действительно влюбилась в Стоцкого. После королевского ужина, когда он выступил в защиту Жюслена, помнишь? Она пришла ко мне с просьбой, чтобы я помог ей. Понимаешь о чем я? Уверен, она и к тебе с этим обращалась.

— Ты про приворот сейчас говоришь? — нахмурилась Айрин. Я кивнул.

— По-твоему я должна была ей помочь?

— Честно говоря, и я не стал. Приворот им был не нужен. Я наблюдал за Стоцким и на сто процентов уверен, он и так любит Фиалочку. У них все было бы великолепно, если бы не Жюслен. Он ревновал фаворита, и когда стал подозревать, что у него с принцессой дамасской какие-то отношения, устроил ему разборку. Сразу после этого Валенсиан поговорил с ней, — я вздохнул. — Он любит ее, я уверен, но Жюслен — это смысл его жизни, он не посмеет пойти против его желаний.

— У Вайолет со Стоцким что-то было? — заинтересованно спросила Айрин. Я кивнул.

— Понятно, — Рини сокрушенно покачал головой. — Бедная девочка. Как же ее удалось спасти, это же было невозможно, насколько я понимаю.

— Я это понял только под утро, — с сожалением вздохнул я. — Собрался было нести ее к Самаэлю, в надежде на чудодейственные ягоды ризли, а тут Михаэль собственной персоной.

— Ты долго был в его обществе? — в голосе Рини отчетливо прозвучала тревога.

— Ему уже обо всем известно, — спокойно ответил я.

— Кристи, — Рини покачала головой и задумчиво потерла виски кончиками пальцев. — Может быть, это и к лучшему, — как будто пытаясь успокоить себя, проговорила она. Потом вздохнула, откинула назад тяжелые локоны и выжидающе посмотрела на меня.

— Ты так не ответил мне, что с Вайолет.

— Михаэль ее реанимировал. Сейчас она спит.

— Понятно, а ты чем планируешь заняться после бессонной ночи?

— Да вот подумываю смотаться к Марле и вытащить из тюрьмы одну знакомую горгону.

Рини неодобрительно нахмурилась.

— Тебе пришло приглашение на бои?

Я перевел взгляд на столик возле кровати. На нем лежал запечатанный конверт с королевской печатью.

— Пришло, — сама себе ответила моя жена, проследив за моим взглядом.

Вскрыв печать, я вынул из конверта лист гербовой бумаги. Это действительно было приглашение на королевские бои. Красивым почерком были описаны условия участия, которые сводились к тому, чтобы уровнять между собой силы представителей разных сообществ, и список допустимого оружия. Я подумал о принце, о его фаворите, вспомнил Соню снова и снова рассекающую себе вены и у меня зачесались кулаки.

— Я знаю этот твой взгляд, — со смесью сожаления и восхищения заметила Рини. — Постарайся не убить его, все-таки это политика.

Она не стала уточнять кого именно я должен постараться не убить, я и так ее понял.

— Донна здесь, — тихо сказал я, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Я знаю, — лицо жены осталось равнодушным.

— Тебя будут охранять Вайолет и Лиада. Ты, кажется, собиралась встретиться с Санталом, помнишь? — Айрин усмехнулась.

— Это была моя идея, помнишь? Фрей и Матье будут рядом, так что не беспокойся за меня, хватит одного Курта. Ложись, отдохни. Хочешь, я посижу с тобой рядом?

Она заговорила со мной, как с ребенком, я снова посмотрел на ее живот. Что-то новое появилось сейчас в Айрин, она снова готовилась стать мамой. Какая-то запоздалая боль кольнула где-то в глубине моего сердца. Я резко встал.

— Боюсь, что после кофе мне не уснуть. Рвану-ка я лучше за горгоной.

— За какой горгоной? — глаза цвет индиго вспыхнули интересом.

— Самой настоящей, она помогала мне искать Алису, а потом ее за это арестовали и заточили в Башню Правосудия.

Айрин непроизвольно поежилась. Да, Башня Правосудия то еще местечко!

— Да уж, в таких местах друзей не бросают! — Жена с уважение посмотрела мне в глаза. — Отважный ты человек, Кристиан Лантье. Запрещать тебе бесполезно, да и не правильно. Когда вернешься, загляни ко мне, иначе буду волноваться. Освободить узника из такого места, это не в салочки попрыгать, так что будь добр по возвращению ко мне и удачи тебе, маршал Легиона.

Она наблюдала, как я переодевался в форму, тревожно качая головой. Я понимал: она очень за меня переживают, но был уверен, что поступаю правильно.

— Не переживай, скоро буду назад. Не станут же они чинить препятствие маршалу Легиона!

Рини поцеловала меня в щеку, прижалась к моему лицу своей щекой и прошептала.

— Пожалуйста, будь осторожен.

Спасение друга.

Башня Правосудия предстала передо мной всей своей мрачной, отталкивающей красотой. Переместившись, я оказался за калиткой ограждения. Перед моими глазами оказалась фантастическая картина обрыва, сливавшегося с бесконечным небом. Небольшой пятачок земли, на котором, устремляясь в небо, возвышалась Башня Правосудия, выжженные газоны перед ней и невысокая оградка, опоясывающая всю территорию Башни. За оградкой тянулась лента голой земли, шириной метров пять.

В старинных книгах мне доводилось видеть рисунки этого места. Представьте себе пространство, ограниченное плоскостями, и заполненное небом, переливающимся всеми оттенками красного, переплетенными с угольно-черными и темно синими тонами. Что-то подобное рисуют в компьютерных играх. Небо вечно пламенеющего заката. На нижней плоскости стоит перевернутая острием вниз крутая скала, точнее было бы даже сказать гигантская каменная сосулька. На усеченном основании этой сосульки, и расположена территория Башни Правосудия.

В любой точке периметра, с легкостью перешагнув низенькую чугунную оградку, вы окажетесь на полосе голой земли, шириной примерно в пять метров, а если вы пройдете эти пять метров, то окажетесь на самом краю площадки, за которой обрыв и бескрайнее небо. Бежать некуда. Никто не знает, что стало с теми, кто срывался в низ. Никому никогда не удавалось увидеть, что же там внизу, под толщей розовых облаков, обнимавших опору.

Я видел рисунок этой площадки на картинках, но никогда не пробовал подойти к самому краю обрыва и заглянуть вниз. Переместившись, я оказался примерно в метре от края площадки, стоит мне сделать пару шагов назад, и я улечу в бескрайнее закатное небо.

Я сделал шаг, ощущая, как в висках стучит адреналин. Какая-то детская дерзость заставила меня сделать этот шаг, та самая дерзость, толкнувшая меня спасать горгону вопреки воле судьи.

Я стоял на самом краю голой земли, а передо мной полыхало небо. Чувствуя, как едва не вырываясь наружу, штормовыми раскатами ухает мое сердце, я опустился на колени и ощупал кромку площадки. Вцепившись в нее пальцами, я лег на живот, раскидывая ноги по спасительной тверди голой земли, и заглянул вниз.

То, что я увидел, действительно очень напоминало рисунки, вот только ни одному художнику не удалось передать всех красок ужасающей красоты этого места. Розово-красные облака видоизменялись, переливаясь невероятными оттенками, гигантская каменная опора видна метров сто вниз, а дальше ее скрывают облака.

"Сзади!!!", — шибанул в моей голове голос горгоны. Я крутанулся вправо, рефлекторно сгруппировавшись, и в тот же миг увидел, как на то самое место где я лежал секунду назад, обрушилась тяжеленная шиповатая булава. Тонкая кромка площадки не выстояла под этим ударом, и увесистый кусок с хрустом отломился, и ухнул в бездонную пропасть.

Передо мной стоял страж Башни, большой тупой монстр обученный только убивать. Ростом он был около двух с половиной метров, косая, в прямом и переносном смыслах сажень в плечах, и глаза горящие безумием.

Мне было неизвестно, налажено ли где-то производство по выпуску этих дуболомов, но периметр Башни охраняли каждый раз разные уроды. За все время службы на должности Магистра Тайной Печати, я на них вдоволь насмотрелся. Но никогда прежде, подобного не случалось!

Никогда прежде, стражи Башни не нападали на представителя закона. Каким-то чутьем они отличали служителей Зи Пи от узников. Я же был не просто на страже закона, я был маршалом Легиона, и на тебе — рядовой страж бросается на меня, пытаясь убить! Этому может быть только одно объяснение: этот урод был заранее натравлен на меня. Хотя может быть я излишне эгоцентричен и монстр бросился бы на любого, кто бы посмел ступить на территорию Башни. Повторюсь только: прежде такого не случалось.

Вампирам летать проще, чем колдунам, но когда для жизни есть реальная угроза…

Конечно, пожелай я сбежать мне стоило бы только щелкнуть пальцами, но этот урод меня разозлил. Теперь я не собирался бежать, пока не убью эту тварь и не узнаю, что здесь происходит.

Шепнув заклинание, я стремительно взлетел вверх метров на пять. Так стремительно, что что-то внутри меня даже булькнуло. Со свистом рассекая воздух, подо мной мазанула булава. Я разозлился всерьез.

Отлетев подальше от края, урод ведь может швырнуть в меня свою булаву — с него станется, я скатал на ладошках огненный шар и запустил им прямо в голову недоумка. Он попытался увернуться, и шар угодил ему куда-то в область солнечного сплетения. Тряпье, надетое поверх его доспехов, обуглилось. Доспехи же, вопреки моим ожиданиям, не пострадали ни капли.

Я сконцентрировался и ударил по нему молниями, сорвавшимися с кончиков моих пальцев. Отлично, прошил насквозь, прожарив все под доспехами. Страж задымился. Вот так-то сынок, маршал Легиона это тебе не узник безоружный, надо было думать, с кем связываешься!

Еще один огненный шар, как мяч, вышиб стража за пределы площадки.

— Счастливого полета в закатном небе, — тихо проворчал я, опускаясь на землю.

Прежде чем войти в страшную пасть крепостных ворот, я на всякий случай, шепнул заклинание материализации и удовлетворенно ощутил у ладони упругую рукоять заклятого меча. Подарок Самаэля.

Ворота оказались заперты изнутри. Это мне совсем не понравилось.

— Где ты? — мысленно обратился я к горгоне.

"Южное крыло, третья камера", — тихим отголоском прозвучало в моей голове. Щадит мой мозг, умница.

* * *

Я хорошо представлял, где находится третья камера южного крыла, не зря я столько веков служил этой Башне. Я знал ее, как облупленную, все ее уязвимые места. Ворота перелететь мне труда не составило. Центральная дверь тоже заперта? Отлично зайдем с черного хода. Решив не искушать судьбу, я снова поднялся в воздух. Я поднялся вверх примерно на уровень четвертого этажа, неудивительно, что крылатые стражи Башни заинтересовались моей персоной. Эти были более интеллектуальны, недаром им доверили военно-воздушные силы.

Античные гарпии не поддавались обучению мирным ремеслам, но воевать были обучены с измальства. Мало кто из них, ныне живущих, все еще говорил на древнегреческом, и дабы не лишаться понимания происходящего вокруг, некоторые особи выучили английский. Не так, чтобы очень хорошо, но вполне разборчиво.

Яростно устремившись ко мне, они слегка озадачились, рассматривая мою форму. Одна из особей подлетела ближе, и зависла в воздухе, хлопая крыльями.

— Кто ты? — внятно спросила она на английском.

— Вы разбираетесь в рангах, солдат?

Гарпия проигнорировала мой вопрос.

— Почему на тебе эта форма?

Меня насторожил ее вопрос, и я соврал.

— Я простой легионер. Меня сюда послали с поручением. Мне выдали эту форму, она не моя.

— Это форма маршала Легиона, — подозрительно сощурила глаза гарпия.

— Я рядовой, — глядя ей в глаза, твердо сказал я. — Мне нужно попасть в Башню, пропустите меня.

Гарпия сделала знак своей свите, и они отлетели, освобождая мне дорогу.

— Мы будем ждать тебя здесь, можешь войти.

Сами того не подозревая, гарпии стали моим прикрытием. Я опустился на землю и спокойно вошел через заднюю дверь.

Почти сразу я наткнулся на того самого призрака, который так горестно гремел цепями в моей комнате, в мой прошлый визит. Он радушно раскинул призрачные руки, как бы пытаясь меня обнять, и радостно заулыбался мне, как старому приятелю. Потом он понимающе кивнул и приложил палец к губам, давая понять, что не выдаст меня. Он отодвинулся в сторону, освобождая мне проход и делая приглашающий жест.

В холле, где обычно уютно горел камин, все было разбросано, словно здесь была драка. Вечный Марк неподвижно сидел на диване, из его груди торчал осиновый кол. Я уже говорил вам прежде, что убить вампира осиновым колом возможно только в сказках. Но факт на лицо: Марк был мертв. Причем тот, кто убил его, применил заклятие материализации, специально для того, чтобы труп не рассыпался прахом. Тот, кто убил Марка, хотел, чтобы труп обязательно увидели.

Испытывая какую-то странную горечь, от оказавшейся тяжелой, потери давнего приятеля, я обыскал тело. В карман его куртки была вложена страница, выдранная из какой-то книги, и латунный ключ. Я последний раз внимательно посмотрел на Марка, пытаясь запомнить его черты, понимая, что еще одним хорошим знакомым, с которым я коротал вечность, стало меньше.

В этот момент тело Марка открыло глаза. Я попятился. Тело поднялось на ноги, тупо озираясь по сторонам. То, что предстало перед моими глазами, уже не было Марком, это был оживший труп, зомби. Тем, кто не знает, что это, поясню. Это мертвое мясо, оживленное при помощи колдовства.

Глазные яблоки без зрачка горели желтым огнем. Зомби распахнуло клыкастую пасть и кинулось на меня. Взлетая вверх, я поблагодарил архитекторов Башни, спроектировавших высокие потолки. Зомби рычало и скрежетало зубами, с его клыков обильно стекали слюни. Оно хотело есть, но пока еще плохо соображало, как исполнить свое желание. Я, в отличие от него, соображал быстро. Зомби сделанный из вампира, должен уметь летать, причем летать очень быстро. Я мог бы просто щелкнуть пальцами и исчезнуть, но внизу у стены я видел комод с выдвижными ящиками, и мне почему-то казалось, что латунный ключ, найденный мною в куртке Марка, подойдет к одному из этих ящиков.

Я успел создать вокруг себя защитный энергетический кокон как раз тогда, когда зомби обнаружил, что умеет летать. Он напрыгивал на меня страшно воняя, и клацая клыками. Защитное поле кокона отбрасывало его в строну. Я помнил технологию убийства зомби, нужно разнести ему башку.

Сгенерировав в ладони энергетический заряд, я прицелился и при следующем наскоке, вбил этот заряд прямо в воняющую зубастую глотку. Его голова взорвалась, когда он в очередной раз отпружинил в сторону. В тот же самый миг труп рассыпался пылью.

Я оказался прав, ключ подошел к одному из ящиков комода. Выдвинув его, я увидел записку, написанную твердым готическим шрифтом: "Бессмертие всегда условно, не так ли, Крис?" Теперь все ясно, меня здесь ждали. Я развернул страницу, которую вынул из кармана Марка. Я не знаю откуда взялась моя уверенность, но я абсолютно точно знал, эта страница была из "Книги Судеб".

На странице была запись: Марк Себастьян Абрамсберг — 1234, Германия.

Вот, как его убили! Выдранная страница из "Книги Судеб". Это было предупреждение мне. Прямая угроза. Лиада, Соня, Курт… Имея в руках "Книгу Судеб", он уберет их всех, если пожелает.

Я направился в южное крыло. Башня приветствовала меня стоном, перекатывающимся по узким сумрачным коридорам. Шелест крыльев нетопырей, гул, источник которого мне был неясен. Черные стены коридоров вздрагивали словно от страха.

В южном крыле содержались самые опасные преступники против человечества. С ужасом и каким-то непонятным волнением, я обнаружил распахнутые настежь двери камер. Врываясь в узкие, разбитые окна коридора, сквозняк облетал стены открытых камер и вылетал обратно в багровое небо. Закрыта была лишь одна дверь, дверь камеры номер три.

Горгона уже знала, что я пришел за ней, и едва я взялся за взлом замка, крикнула мне.

— Эй, Крис, когда войдешь, закрой глаза!

Замок оказался заговорен, но и я был не простой охранник. Шепнув заклятие, размыкающее любой замок, я увидел брызнувшие искры и хруст ломающихся металлических пластин. Теперь, от горгоны меня отделял только один засов.

Я не мог позволить себе входить в камеру к древнему существу, с закрытыми глазами, поэтому поступил как Персей имевший дело с горгоной много тысячелетий назад. Шепнув заклятие материализации, я ощутил в руках приятную тяжесть стального щита. В случае угрозы, чуть присев я смог бы спрятаться за него целиком. Стальной щит сиял, и как зеркало отражал предметы.

— Я вхожу, — сказал я, отодвигая засов.

С трудом сдвинув тяжелую, словно отлитую из стали, дверь, я вошел глядя в отражение на щите. В темноте камеры, забившись в самый дальний темный угол, свернувшись в маленький клубочек, сидела горгона. Я шевельнул пальцами и в камере вспыхнули факелы.

Зашипели встревоженные внезапным, ярким светом агрессивно зашипели змеиные волосы узницы.

— Как видишь Крис, меня лишили оболочки, — тихо сказала горгона не поднимая головы.

— Ничего страшного, — попытался я ее успокоить, — найдем новую. Я тут вот вспомнил мифологию и сделал себе щит, так что могу безопасно тебя видеть.

Полыхнуло зеленым огнем, вспышкой пробежавшим в отражении и в следующее мгновение я увидел усмешку на красивом лице горгоны.

— Персей, мать его, кусок идиота. Думал, меня можно убить, — с издевкой проворчала она.

— Если верить легенде, он вроде убил, — осторожно сказал я.

— Ну, я сделала вид, что это так. Подумала пусть потешится цыпленок, почувствует себя героем. Создала проекцию своего двойника в его сознании, я видишь ли гипнозом хорошо владею, и пока он рубил плод своего воображения, тихонько посмеивалась, сидя неподалеку. Зато он стал героем и от меня отстали. Все думали я мертва, — она засмеялась красивым переливчатым смехом.

— Заколебали они меня тогда. Каждый самонадеянный болван из состоятельной семьи, имеющий возможность нанять корабль, перся к нам на остров и начинал геройствовать. Мешали мы им, всем героями быть хотелось.

Горгона заворочалась в углу, устраиваясь поудобнее, зазвякали цепи ее кандалов.

— Жили себе Медуза горгона с сестричками, никого не трогали, повадились, понимаешь! Моя голова для них трофей. Парочка таких вот самонадеянных болванов так до сих пор и стоит на нашем острове.

Она тревожно вскинула голову и посмотрела в щит, встречаясь со мной глазами.

— Ничего плохого не думай, не враг я людям! Просто те двое все равно, вроде как, нелюди были, много сделали зла, наказали мы их по заслугам.

Горгона горестно замолчала. Змеи-волосы настороженно трепетали розовыми раздвоенными языками.

— Пойдем отсюда, детка, я за тобой пришел, — я приглашающее, протянул ей руку.

— Хороший ты, Кристи, — тихо и как-то нежно, сказала она. — Нельзя мне с тобой. Судья узнает, худо тебе будет.

— Это ему худо будет, — пообещал я. — Он задумал человечество уничтожить, а ты хочешь в стороне отсидеться. Нет уж мисс, вставайте, вперед!

— Хороший ты, Кристи, — снова повторила она. — Почему я тебя раньше не встретила?

Я хмуро стоял, протягивая ей руку и не реагируя на заговаривание зубов.

— Ну, куда я пойду без оболочки? Ты когда-нибудь меня в полный рост видел?

Подумаешь невидаль! Змеиная чешуйка, гибрид женщины и змеи. Меня этим не удивишь, не такое уж редкое явление. Таких гибридов миллионы, только они ловко прячутся в обличие обычных женщин. Каждый третий мужчина в мире считает, что женился на таком вот гибриде.

И все-таки я своего добился. Горгона вложила свои тонкие пальчики мне в ладошку и встала. Стройные длинные ножки, от середины бедра покрытые мягкой чешуйкой, очень соблазнительные пропорции тела. На руках так же: от середины предплечья мягкая зеленоватая чешуйка, ну и змеи вместо волос, это вы знаете. За спиной Медузы нервно подрагивали голубовато-зеленые крылышки. Она демонстративно отвернула голову в сторону, позволяя мне хорошенько ее рассмотреть.

— Отличная фигурка, куколка, — искренне восхитился я.

— Спасибо, Крис. Я готова идти, — в отражении снова полыхнуло зеленым и она легко стряхнула с себя кандалы.

— Там у входа меня дожидаются гарпии. С каких интересно пор они на вооружении у Башни? — Я вздохнул. — В целом они конечно милые существа, когда не обстреливают своими перышками и тихо спят зубками к стенке. Нам нужно как-то сквозь них пройти.

— К сожалению, моя магия против них бессильна, — сокрушенно развела руками Медуза. А нам обязательно сквозь них проходить?

Я мрачно кивнул.

— Я мог бы нас переместить и отсюда, если бы сил было побольше. При перемещении из Башни нужно много энергии, она живет за счет энергии и урывает везде, где возможно. Здесь вдвое сложнее колдовать и перемещаться отсюда тяжелее. Я мало спал в последнее время, не было возможности нормально восстановиться, короче, переместить нас отсюда, мне не под силу.

Медуза ободрительно осмотрела мой щит, прикидывая наш прорыв сквозь гарпий.

— Хороший у тебя щит, маршал, но долгое время ему не выстоять.

— Долго и не нужно, — стараясь быть позитивным, обнадежил я, — по-быстрому добежим до оградки и рванем отсюда.

Медуза вздохнула, но промолчала.

— Щит из закаленной стали, — пояснил я. — Их перья, насколько я помню мифологию, из меди. Так в чем же проблема?

— Думаешь, значит, из меди? — Недобро усмехнулась горгона. — Многие неудавшиеся герои тоже так думали. Стержень пера гарпий, сформирован из материала подобного стали, наконечник из кристаллической полиморфной модификации углерода.

— Другими словами из бриллианта? — обалдело спросил я.

— Совершенно верно. Отличный трофей, да? Вот только дорогой ценой бывает, достаётся.

Медуза сложила крылья на манер плаща, прикрывая обнаженное тело.

— Ты владеешь заклинанием материализации, так ведь, Крис?

Я кивнул.

— Тогда сообрази для себя зеркальные очки, такие, чтобы полностью закрывали глаза, тапа горнолыжных, а то не ровен час встретимся взглядами.

Я удивленно посмотрел в отражение.

— Неужели простых очков будет достаточно?

— Зеркальных, да. Поторопись, Крис, сюда уже идут.

Мы успели скрыться в одной из веток коридора прежде, чем стражи Башни вломились в камеру. Несколько мгновений стражи ориентировались в обстановке, потом до нас донесся нечеловеческий рык и по нашим следам кинулись адские чудовища.

— Сюда, маршал!

Перед нами материализовался мой давний призрачный знакомец. Он гостеприимно пригласил нас в неразличимый в темноте, узкий лаз. Выбирать нам не приходилось, даже не напрягая слух, мы слышали нарастающий звук приближающейся погони. С трудом протискиваясь между каменными стенами, я легонько толкал вперед горгону. Стена за моей спиной сомкнулась, отгораживая нас о преследователей.

В кромешной темноте лаза ничего было невозможно увидеть, кроме моего призрачного приятеля, который мигая, подсвечивался каким-то мистическим светом. Мне дьявольски мешали очки, хотелось снять их и сосредоточенно всмотреться в темноту, попытаться различить хотя бы контуры каменных стен. Призрак приложил палец к губам, призывая нас к тишине. Мы замерли и услышали как мимо нас прогрохотала погоня.

— Куда ведет этот лаз? — спросил я, когда все уже стихло.

— В один из подземных коридоров. Он очень узкий и пользоваться им могут только вампиры. Эти в любую щель могут просочиться.

— Выходит этим лазом нам двигаться нельзя? — уточнил я.

— Нет, дальше он еще уже. Этот лаз как бы не существует по схеме Башни. Он открывается только для вампиров, хотя сейчас вот открылся для вас. Думается мне, сама Башня вам помогает. Я помогу вам выйти из Башни, но нам придется пользоваться обычными коридорами.

— Если о вашей помощи нам, станет известно судье, вас накажут, — честно предупредил я.

— Да ладно вам, маршал, что мне теперь можно сделать? Посмотрите на меня, я — призрак. Мое тело уже давно рассыпалось прахом, а душа приговорена к заключению здесь навечно. Боли я не испытываю не физической ни душевной и ничего уже не боюсь.

— Судья может вас уничтожить окончательно.

Призрак глубоко вздохнул.

— Я был бы ему очень за это благодарен.

И он повел нас по Башне. Он умудрялся оказываться сразу везде. Впереди нас, чтобы проверить дорогу, позади нас, чтобы убедиться, что никто нас не преследует. Призрак вывел нас к центральному входу, двери которого были заперты изнутри тяжелым, литым засовом.

— Ваши преследователи отстали, но не очень надейтесь, что надолго. У вас есть минут пять, чтобы без осложнений добраться до калитки и сделать щелк-щелк, — он изобразил щелчок пальцами.

Я отодвинул засов.

— До калитки вам все-таки лучше лететь, чем бежать, — посоветовал призрак Медузе, красноречиво косясь на ее крылья. — Ваши крылья больше, чем у гарпий, а вы, маршал, немедля создавайте защитный экран. Щит вам не поможет.

— Откуда вы знаете? — удивленно спросил я.

— Я давно здесь, все изучил. Все, вам пора, вперед! Стражи будут здесь с минуты на минуту. Если больше не увидимся, помните, что я всегда был на вашей стороне. Не гоже судье рушить то, что он не создавал.

— Да хранит вас Превер, — добавил он на прощание, — вас, и ваших друзей.

Коротко, но душевно поблагодарив призрачного узника, мы открыли тяжелые двери и вышли наружу. Гарпии засекли нас не сразу, но доделать полностью защитный экран я все-таки, не успел. Мой щит был в руках Медузы. Не долго думая, она подхватила меня одной рукой, второй прикрывая нас обоих тяжеленным щитом, и полетела спиной вперед. Я чувствовал, долго она так не протянет. Бесспорно существо она могущественное, античное, но все-таки женщина, а не терминатор. Мало кому под силу держать на весу тренированного маршала Легиона и тяжеленный стальной щит.

Созданный мной защитный экран был достаточно большой, чтобы полностью скрыть ее и частично меня. Я оказался прав, Медуза быстро выбилась из сил и стала снижаться. Гарпии больше не пытались со мной разговаривать, они молча атаковали. Определить навскидку сколько в этих курицах пернатых боевых зарядов невозможно.

— Бросай щит, экран готов, — заорал я Медузе.

Гарпии ожесточенно обстреливали нас ураганом перьев-стрел. Линяют они, что ли?

Медуза бросила щит, обняла меня двумя руками и из последних сил тянула нас до заветной калитки, до которой оставалось всего метров десять. Перья-стрелы впиваясь в защитный экран увязали в нем, создавая дополнительный вес, почти обессилевшей горгоне. Раскрывая калитку мы слегка развернулись, и тот час же были атакованы с незащищенной стороны. Не обращая внимание на внезапную острую боль, мы клубком вывалились за калитку, и я щелкнул пальцами.

* * *

Моя московская квартира. Я разрядил экран и на пол посыпались стрелы. Мы с Медузой упали рядом.

— Мы ранены, Крис, — тяжело дыша, сказала Медуза. — Ты истекаешь кровью.

Из моего правого бедра, через равные расстояния, торчали четыре пера. Еще одно вошло в правое плечо. У Медузы оказалось раненым крыло, перо прошило его насквозь, и в крыле зияла дыра, а из рваных краев раны сочилась кровь.

Отдышавшись, Медуза склонилась надо мной, оценивая повреждения.

— Будет больно, — предупредила она. — Можешь колдонуть для себя обезболивающее.

Я отрицательно мотнул головой.

— Любое обезболивающее вызовет сонливость, а мне скоро на бои, нельзя.

— Вату, спирт и бинты, можно?

Я кивнул.

— Где взять?

В моем голосе отчетливо прозвучала досада.

— Крошка, тебе ничего не стоит просканировать мою квартиру и узнать место положения всех вещей, действуй. Делай все, что считаешь нужным, а я пока поистекаю кровью.

— Тоже мне нашел занятие, — проворчала Медуза, закрывая глаза и накладывая поверх них ладонь. — Кровью он собирается истечь.

Разумеется, она увидела все, что хотела и решительно направилась в кухню, где у меня хранилась аптечка. Через пару минут она вернулась, зажав в одной руке чемоданчик с аптечкой, а в другой бутылку коньяка и две рюмки.

Грохнув чемоданчик на пол, она налила коньяк в две рюмки.

— Выпьем за мое освобождение, маршал и будем здоровы. — Он стукнула своей рюмкой о мою и залпом выпила содержимое, вторую рюмку она влила мне в рот. Я послушно проглотил. Горгона нежно погладила меня по волосам.

— Умница, хороший мальчик, а теперь потерпи.

Она выдирала из меня перья-стрелы по одной и вкладывала в раны тампоны с перекисью. Примерно минут через пятнадцать я был заклеен БФ, лейкопластырем и даже перемотан бинтом в области предплечья.

— Все, — облегченно вздохнула горгона. — Жить будешь.

У нее не осталось сил, чтобы переползти с пола на диван, она оперлась на сидение спиной и закрыла глаза. Я тоже закрыл глаза и успешно потерял сознание. Трудно сказать, сколько это продлилось.

* * *

— Хэллоу! Хэллоу! Очнитесь, ягодки! — услышал я знакомый голос откуда-то издалека. — Очнитесь, солнышки! — Голос приближался, я даже почувствовал легкое похлопывание по щекам.

— Ну, Кристиан! Черт бы тебя подрал, не пугай меня! Немедленно открой глаза!

Я со скрипом разомкнул веки. Надо мной склонилась Айрин.

— Ты только посмотри на себя! — возмущенно вдохнула моя жена. — Через час бои, а ты тут валяешься в непотребном виде. Что это еще такое? — Она прикоснулась к бинту.

— Я ранен.

Рини сняла с меня очки, приподняла мою голову и помогла мне опереться о край дивана, туда, где недавно лежала горгона. Горгона!?! Я завертел головой, разыскивая ее глазами.

— Где горгона!?! — заорал я, вопросительно глядя на жену.

— Какая горгона, твоя знакомая Медуза? Ты же отправлялся ее вызволять. Она в Башне.

— Как в Башне? — ошарашено выпалил я. — Опять в Башне?

Рини посмотрела на меня как на психа.

— В смысле опять? — не поняла она.

— Я вытащил ее из Башни. Территорию охраняли гарпии, они меня подстрелили, — я усмехнулся. — Вот уж по истине гарпии. Мы сбежали вместе с Медузой, она была здесь со мной, оказала мне первую помощь.

— Была здесь!!! — Рини подскочила и с перекошенным лицом выбежала из комнаты.

Когда она вернулась обратно, в ее глазах медленно нарастала паника. Она не сказала ни слова, просто молча смотрела на меня расширенными от ужаса глазами. Меня подбросило вверх, я попытался встать на ноги, но пошатнулся и схватился за диван. Рини подбежала ко мне, подставляя плечо для опоры.

— Говори, — прохрипел я.

— Медузы здесь нет! Тело Монтэра тоже исчезло!!!

Я поморщился.

— Рини, пожалуйста, не ори так, голова раскалывается.

Жена села рядом со мной на пол, глядя перед собой бессмысленным взглядом.

— Хорошо. Не буду. Орать. — Отрывисто, по словам сказала она, не в силах переварить масштабы катастрофы.

Я хорошо понимал ее состояние, понимал я и то, что ее немедленно нужно отвлечь.

— Все будет хорошо, — уверенно сказал я. — Не паникуй раньше времени, посмотри лучше как там мои раны.

Сработало. Моя родная женщина вышла из ступора, и принялась снимать с меня бинты и лейкопластырь.

— Вытащил он горгону, твою богу душу, — тихо ругалась Рини. — Хорошо она тебе хоть раны обработала, не бросила подыхать, как собаку. Понимает все-таки: ты ее вытащил из ужасного места.

Внимательно осмотрев мои раны, Айрин сказала: "М-да-а", и принялась заживлять их. Она делала это так же, как я когда-то заживлял дыры в груди Курта и Лиады. Под нежными руками Рини раны быстро затянулись, остались только розовые рубцы.

— До свадьбы заживет, — заверила меня жена, с чувством выполненного долга усаживаясь рядом.

В дверной косяк комнаты постучались. Мы одновременно напряглись.

— Очки наденьте, — донесся до нас голос Медузы. Что ж, послушаем, что она нам хочет сказать.

Я шепнул заклинание материализации и протянул жене очки похожие на мои.

— Мы готовы, — крикнул я.

Медуза, кутаясь в крылья, вошла в комнату и кивнула Рини.

— Очень приятно познакомиться, Айрин. Я — Медуза.

Губы Айрин сжатые в жесткую линию разомкнулись.

— Объясни-ка нам, милая, куда ты дела тельце Даниэля Монтэра.

Медуза селя в кресло напротив нас. Она выглядела замученной и усталой.

— Я его спрятала в очень надежное место, там, где его никто не достанет.

— С какой целью, ты его утащила? — гневно звенел голос Айрин.

— Я узнала, что о его местонахождении стало известно Ему, — мы поняли кого она имела в виду. — Крис был без сознания, и я приняла меры.

Несколько секунд Айрин испепеляла Медузу взглядом сквозь стекла очков, пытаясь понять, правду ли та говорит.

— Не смотри на меня так, — подколола Медуза. — Мой взгляд страшнее. Что же я, по-твоему, должна была делать? Ждать пока за телом придут сюда и добьют маршала Легиона?

Рини выдохнула гнев и смирилась.

— Хорошо, согласна, ты права. Прости. Насколько ты уверенна, что тело Монтэра не доступно?

— Я уверенна абсолютно, — горгона расправила крылья, разглядывая свою рану. Рини ахнула и бросилась к ней.

— Девочка моя, да ты же ранена! — Сострадая, воскликнула она, бережно трогая пробитое крыло. — Милые вы мои, обоим досталось.

Рини жалостливо погладила Медузу по плечу. Змеи-волосы ласкаясь, потянулись к ней. Жена наложила свои ладони на рану, стараясь залечить ее. Через пару минут дырка затянулась тоненькой розовато-сиреневой пленочкой, во всяком случае так я увидел сквозь стекла очков.

— Так не болит? — в голосе Рини слышалась искренняя тревога. Медуза отрицательно покачала головой.

— Благодарю вас, семья Лантье, вы лучшие люди из всех, кого я встречала. Меня ненавидели, боялись, хотели отсечь голову на трофей, придумывали жуткие обличия в мифах, часто путая с гарпиями, но никто никогда не пытался меня спасать, вытаскивая из самого страшного места во вселенной, и никто никогда не пытался залечить мои раны.

Мы улыбнулись, принимая ее благодарность. Рини почти без сил полулежала на полу.

— Сегодня вечером, когда я не выйду к ужину ссылаясь на слабость, я никого не обману. У меня действительно слабость.

В подтверждении своих слов она слабо улыбнулась.

— Еще бы, родная, ты исцелила двух бессмертных, мы оба тебе благодарны.

Жена шевельнула рукой, как бы желая сказать: пустое.

— Как мы поступим дальше?

Я задал вопрос им обеим. Было очевидно, что Медуза отныне часть нашей команды.

— Через двадцать минут бои, — тихо сказала Рини. — Ты обязан там быть. Не забывай, ты — маршал Легиона. Мне нужно в свою комнату, а Медузе…, - тут она замолчала.

— Нужно новое тело, — ответил за нее я.

— Ну и где же нам брать, это тело?

В голосе Рини прозвучало ее отношение к происходящему. Она настолько привыкла ко всякого рода приключениям, что уже ничему не удивлялась и была готова поддержать любое начинание. Или почти любое.

— У кого-нибудь есть идеи?

— Я как-то смотрел один фильм с Брэдом Питтом, не помню точно, как он назывался. Так вот в этом фильме демону потребовалось тело, и он взял его у парня, которого сбила машина. Вроде бы аварию тоже демон подстроил.

Рини брезгливо поморщилась.

— Тебе что, моего примера мало? В Башню Правосудия захотел? — значимо поинтересовалась она. Я досадливо отмахнулся.

— Мир на грани катастрофы, а ты пугаешь меня Башней. Не представляешь, что там сейчас творится.

Рини пожала плечами.

— Представлю, если вы мне расскажите. У меня, видишь ли, нет необходимости туда мотаться. — Она выжидающе скрестила руки на груди.

— Хорошо, я расскажу тебе.

— Не сейчас, — прервала жена мое начинание. — У тебя нет на это времени.

Подумаешь, пустяки вернусь во времени, делов-то! Айрин словно подслушала мои мысли.

— Я понимаю, что ты замышляешь, Крис. Хочу заметить тебе, что твои беспечные скачки во времени будут стоить тебе дополнительных энергетических затрат, а ты, позволю себе заметить, и так не в лучшей форме. В боях будут участвовать сильнейшие воины Легиона, и ты, как маршал, обязан быть самым лучшим.

Медуза молчала, не вмешиваясь в казавшуюся ей семейной, разборку. Собственно, почти так оно и было.

— Желательно, дорогая, чтобы ты была в курсе всего, поэтому я потрачу время и силы на информирование, мало ли, что со мной может случиться на боях.

Айрин неодобрительно покачала головой и не расцепляя скрещенных на груди рук, выдавила.

— Хорошо, я тебя слушаю.

И я рассказал ей про Башню. Про то, как не признавая ни моей формы, ни регалий, на меня напал дуболом, когда я еще находился за периметром Башни. Про то, что смена гарпий, наверняка тоже, была новой. Они не знали меня, хотя возможно и гарпии и дуболом находились под чьим-то мощным воздействием.

— Их запрограммировали на убийство, причем складывается впечатление, что они ждали именно меня.

— Необязательно, — заметила жена. Тогда я рассказал ей про то, что сделали с Марком и про записку в ящике адресованную лично мне. Рини поплохело.

— Ты хоть понимаешь, во что ты нас впутал?! — испуганно закричала она. — Лиада, Соня Курт, они все сейчас в смертельной опасности!

— Не переживай, Рини, — ледяной уверенностью прозвучал голос Медузы, — я помогу вам.

Айрин недоверчиво посмотрела ей в глаза, и я уверен Медуза видела ее глаза даже сквозь стекла зеркальных очков.

— С чего бы это вдруг? Античные существа всегда были только сторонними наблюдателями.

Медуза усмехнулась.

— Я вам уже объясняла. У меня никогда не было друзей. Вы — первые, и я вам помогу. Я все время должна быть с вами рядом, а для этого мне нужно тело.

Следующие несколько минут мы посвятили мозговому штурму на тему: "Где взять тело Медузе?". Дельную мысль предложила Айрин.

— Горгоны же видят насквозь бытие? — Медуза утвердительно кивнула.

— Самоубийца, понимаете? Нам нужна самоубийца! Юное тело существа, которому надоело жить. В момент, когда душа покинет тело, ты, Мэди, заберешь его себе. Да, точно, — она радостно захлопала в ладоши. — Такой способ закону не противоречит. Человек убил себя сам, а тело еще не окоченело, значит моторные функции можно реанимировать.

— Чем тебя коматозники не устраивают? — спросил я жену, которую так вдохновила собственная идея, что она забыв про упадок сил, едва не приплясывала от нетерпения.

Она одарила меня таким взглядом!

— По тебе Академия плачет, Крис! Ты напрочь заработался с убийствами и Тайной Печатью. Все позабывал. Это же основы основ! Тело в коме — плен для души. Бывает так, что душа по ошибке попала не в то тело и не может реализоваться. Вроде как освободится ей еще рано, но и тело, как бы, уже без надобности. Так они и существуют, пока срок не выйдет и добрый дядя врач не отключит аппарат жизнеобеспечения.

— Но бывает же, что люди выходят из комы.

Возразил я, Айрин кивнула.

— Бывает. Вот представь: попала душа поэта по ошибке в тело, которое по всем потенциалам в роли поэта никогда не реализуется. Оно сможет стать маляром, бетонщиком или столяром, но никогда не сможет стать поэтом — среда не та. Например провинция, нищета, алкоголизм, — Айрин вздохнула. — Так вот поэтом он не стал, но успел завести семью и напрочь разочароваться в жизни. Он не может продолжать жить в том качестве, которое навязано ему жизнью, и от безысходности впадает в кому, как в спячку. Но родные его не бросают и приходят к нему в больницу, умоляя остаться с ними и не оставлять их, тогда бывает, что из комы выходят и остаток жизни живут ради близких людей. Вот поэтому коматозники, нам не подходят. Это то же самое, что убить человека: статья, Башня и все такое.

Я вздохнул.

— Понятно. Непонятно почему, ты так боишься Башни.

Рини фыркнула.

— Ну, знаешь, по-всякому может быть. Уничтожат судью, прищучат заговорщиков и вот тогда правосудие возглавляемое Советом Концессий, обратит свои взоры на тех, кто в смутное время творил беспредел. Башня Правосудия еще стоит, хвала Преверу, а значит есть надежда, что вся мерзость, которую распустил судья, будет вновь поймана и рассажена по клеткам. И мне не хотелось бы оказаться в их числе.

— Нашла, — тихо сказала Медуза, сидевшая все это время с отрешенным взглядом, сканируя сознанием информационное поле бытия.

— Где? — хором выпалили мы.

— Здесь, в Москве. Девочка, модель, 20 лет. На мой взгляд очень красивая и очень глупая.

— Причина? — заинтересованно уточнила Рини.

— Человеческая. Несчастная любовь.

— Способ? — Этот вопрос интересовал меня.

— Снотворное и алкоголь.

Взгляд Медузы оставался все таким же отсутствующим и застывшим. Глазами она видела нас с Айрин, сознанием несчастную девочку — модель.

— Наши действия? Есть варианты?

Медуза раздосадовано вздохнула.

— Ребят, решайте сами, я пока за ней наблюдаю. У нас есть еще минут семь, потом у нее остановится сердце.

— Где она? — спросил я.

— Одна в своей квартире. Еще минут пятнадцать туда никто не придет. Потом должен прийти ее друг за своими вещами. Она надеется, что он успеет ее спасти. Он бы успел, если бы не задержался у новой подружки.

У Айрин азартно заблестели глаза.

— Хочешь сказать через семь минут, ты сможешь занять ее тело?

— Да, и у нас будет семь минут до прихода ее друга.

— Квартира ее?

— Да.

— Ну мы этому гаду покажем!

Горгона удивленно уставилась на Айрин.

— Зачем? Ей уже не поможешь.

— Из женской солидарности, — недобро ответила моя жена.

Новое тело Медузы.

Имея возможность перемещаться мгновенно, мы отправились в нужную нам квартиру. Медуза прошмыгнула в ванну к несчастной девочке самоубийце, а мы с Рини исследовали квартиру. Великолепная, роскошная квартирка. Теперь она принадлежит нашей Мэди.

На столике, в прихожей валялся пухлый конверт из которого торчала пачка цветных фотографий. Я заинтересованно взял его в руки, вынимая фото. На всех фотография было одно и тоже: слащавый хвощ обнимающий крашеную белобрысую девицу. Я посмотрел на конверт: фирменная печать частного детективного агентства.

— Похоже девочка нанимала детектива, — предположил я, протягивая фотографии Айрин.

Она внимательно посмотрела каждую.

— Ну и вкус, — неодобрительно прокомментировала она. — Было бы, по кому убиваться! — Рини небрежно отбросила фотографии обратно на столик.

— А вот и я! — Прошелестел приятный, хрипловатый голосок.

Мы обернулись и увидели новое тело Медузы. Перед нами, кутаясь вместо крыльев в маленький шелковый халатик, стояла очень миленькая девочка. Прямые, темно-каштановые волосы до плеч, серовато-синие глаза в обрамлении невероятно пушистых ресниц, чувственный овал губ, узкий подбородок, сногсшибательной красоты тело. Одним словом — мечта!

— Великолепно выглядишь, дорогая! — Айрин обняла ее и чмокнула в щечку.

— Пойдем, помогу тебе одеться. Крис, прими пока ванну! Напоминаю тебе, прямо отсюда ты должен будешь отправиться на бои.

Она многозначительно подмигнула мне. М-да, не дает девочкам покоя факт, что сильнейшие воины Легиона будут драться обнаженными, а они этого не увидят. Усмехнувшись, я направился в ванну.

Я разделся по пояс и готов был уже скинуть джинсы, как в дверях заскрипели ключи. Мне было слишком интересно, посмотреть на кретина, вынудившего свою женщину захотеть себя убить. Не утруждая себя обратным одеванием, я вышел из ванной. Да, это был тот самый гееподобный слизняк.

— Привет, — удивленно выдавил он, уставившись на мой гармонично развитый, голый торс, украшенный шрамами.

— Здорово, — ответил я мрачно.

— А где Маришка? — тупо спросил он, опуская ключи на столик, возле двери. Кажется Айрин хотела его проучить? Могу принять посильное участие.

— Маришка здесь, а ты кто такой? — В моем голосе отчетливо прозвучала угроза.

— Друг. Я просто друг, — испуганно выпалил он, не решаясь пройти.

— Откуда у тебя ключи, друг, просто друг? — поинтересовался я еще мрачнее.

— М-м-м, у меня? — Он был явно напуган, не ожидая подобного поворота событий. Наверняка влюбленная Маришка никогда не давала ему повода сомневаться в том, что он у нее единственный. Сейчас, столкнувшись в ее квартире, куда он приходил как к себе домой, с мускулистым, серьезным соперником, он был растерян.

— Да. Откуда у тебя ключи от этой двери? — я ткнул пальцем на дверь за его спиной.

— Маришка дала, — его глаза были готовы повылазить из орбит от страха.

Он попятился, упираясь в дверь. Отлично, значит я еще могу производить впечатление на противника, сегодня на боях мне это может пригодиться.

— Твоя фото-сессия? — я сунул ему в руку конверт с фотографиями из детективного агентства. Он вынул их из конверта, и внимательно просмотрел.

На его лице отразился ужас.

— Откуда это? — убито спросил он, и крутанув в руках конверт, посмотрел на печать.

Его губы скривились.

— Она что, следила за мной?

— Кто? — на этот раз мой голос звучал еще злее.

У парня задрожали руки. Он чувствовал, что здорово влип.

— Маришка наверно, раз они здесь, — он указал на фото.

— На кой черт ты ей сдался "просто друг"? — Я оперся рукой на дверь за его спиной, приближая к свое лицо к его, напуганному и побледневшему, лицу.

— Мы встречались раньше, — попытался объяснить он, виновато опуская глаза. — Теперь нет. Я вообще-то за вещами пришел и ключ вот, — он споткнулся на полуслове.

Из комнаты вышла Айрин в обнимку с Медузой. Конечно же смазливый хвощ видел в Медузе свою несчастную Маришку. На Медузе было надето маленькое, расшитое сверкающими камушками алое платьице, алые туфельки на высоченных шпильках. Волосы сколоты в сложную прическу, в этом Рини была мастерица, легкий макияж, шлейф дорогих, пряных духов с едва уловимой ноткой морского бриза.

Рини тоже выглядела потрясающе. Фиолетовое платье, сверкающее стразами, казалось было создано специально в тон ее глазам. Старинный кулон на тонкой золотой цепочке, лежал в ложбинке на груди, а водопад черных волос отражал свет, переливаясь словно шелк.

На какое-то время у мальчика отвисла челюсть.

— Крис, кто это? — ледяным тоном поинтересовалась Медуза. Парень вытаращился на нее, пытаясь понять шутит она или говорит серьезно.

— Я твой друг, — хрипло выдавил он.

— У меня нет друзей геев, парень, — высокомерно заявила красотка в алом, вскидывая тонкие бровки.

— Ты накурилась, что ли? Еще вчера кто в трубку ныл, как он скучает?

Медуза холодно усмехнулась.

— Точно не я, — тоном не терпящим возражений, она отгородилась от нелепых заявлений. — Я тебя первый раз вижу, не могла я скучать по такому, как ты. Ты пародия на мужчину, жалкая пародия, фу. — Медузу передернуло.

— Я все понял. Ты устроила за мной слежку, узнала, что я встречаюсь с Таней и решила поизмываться надо мной. С меня хватит, я только пришел забрать вещи. Ключи вот, возвращаю.

— Вещи? — Рини нахмурилась. — Дорогая, я поняла: он хочет тебя ограбить?

— Никого я не хочу грабить! — не выдержав, заорал парень. — Здесь еще остались мои вещи и я хочу их забрать!

Короткая вспышка и я увидел, как поменялась картинка. Медуза молниеносно оказалась возле гееподобного молодца, приподняла его за шейку, и удерживая где-то под челюстью, слегка приподняла его над полом. Ее глаза светились желтым огнем.

— Ты думал, бросил меня? — зловеще уточнила она, заглядывая в его глаза своими светящимися, желтыми огнями.

— Обижать людей нехорошо, — поучительным тоном заметила она, — тем более близких. Знаешь, что такое сострадание? — ее вкрадчивый голос ужасал.

Лицо парня налилось кровью от легкого удушья, он слегка трепыхал тощими модельными ножками, а ручками пытался разжать стальные пальцы горгоны. Но таких Персеев она повидала немало, и справиться с ней, пареньку было не под силу.

— Женщины — живые люди, — добавила Рини. Ее глаза тоже горели синим огнем едва сдерживаемого гнева. — Живыми людьми нельзя играться! Даже бессмертных за это наказывают!

Медуза поставила свою жертву на пол, не разжимая пальцы на его шее и продолжая удерживать его почти вмяв спиной в дверь. Дышать он мог, но очень плохо. Вторая ладонь Медузы запечатала ему губы. На его лице читался вселенских масштабов, ужас. Его мозг отказывался осознавать то, что видели глаза: его хрупкая, безобидная Маришка, превратилась в натуральную горгону Медузу. Нас с Рини он видел впервые, и от всего происходящего его связь с реальностью пошатнулась.

— Про то, что все возвращается, как бумеранг, слыхал? — Парень согласно моргнул, кивнуть он не мог.

— Твой бумеранг вернулся!

С этими словами Айрин крутанула пальцами в воздухе, едва шевельнув губами. Хрустнуло четыре сустава: локти и колени. Издав нечеловеческий, душераздирающий вопль, парень потерял сознание.

— Ты будешь помнить ее лицо, будешь помнить, что я сделала это с тобой из-за того, что ты бросил ее, а она умерла. Все остальное исчезнет из твоей памяти.

Рини коснулась его лба и встряхнула кистью, как будто стряхивала с пальцев капли воды. Он не смог бы стоять на переломанных ногах, поэтому Медуза продолжала удерживать его под челюсть, прижав к двери.

— Сгинь! — вскрикнула моя жена, толкая перед собой воздух. Парень исчез.

— Кто-нибудь найдет его на улице, вызовет врачей, — спокойно, как будто речь шла о погоде, произнесла Айрин с чувством выполненного долга, хрустя суставами кистей. Ее гнев испарился, огонь в глазах погас.

— Зачем ты сломала ему суставы? Кости тебя, что, принципиально не устраивали? — неодобрительно проворчал я. Жена одарила меня тяжелым взглядом, сквозь злобно прищуренные веки.

— Я оставила ему жизнь. Он же — жизнь отнял.

Медуза молча кивнула. Все ясно, женская солидарность. В таких вещах дамы всегда более жестки, чем большинство мужчин. Медуза одобряла действия моей жены и я предпочел отступить.

— Рини, соберите необходимые для Медузы вещи, а я пошел в душ. Бои уже начались и я должен торопиться.

Бои.

Теперь я был спокоен за Айрин. Возле ее постели неотлучно будет находиться Медуза, пообещавшая впустить только Лиаду и Соню, но в случае чего, готовая оборонять мою жену даже от них. Я ей верил, она справится. Невозможно незамеченным пройти мимо существа, обладающего способностью видеть насквозь бытие. Возможно вас заинтересует вопрос как, тогда судье удалось заточить ее в Башню? Отвечаю, она сразу сказала мне, что ей смертельно скучно и заточение в Башню она воспринимала как разнообразящее жизнь приключение. Наверняка она вышла бы оттуда и без моей помощи, если бы по-настоящему этого захотела.

Никогда прежде у Медузы не было друзей, кроме двух родных сестер. Никто не рисковал ради нее жизнью, никто не целовал в щечки, не ласкал ее змеек-волос, никто не называл, как Айрин: "дорогая моя девочка" и не залечивал, как она же, раны на крыльях. Теперь у Медузы были мы, и она не собиралась с нами расставаться.

Скачок во времени отнял у меня силы. Я заранее об этом знал и был готов к этому обстоятельству, поэтому переместился в свою комнату за час до начала боев.

Распахнув дверь, я застал в комнате мальчика камергера, который расставлял по вазам букеты цветов. Увидев меня, он почтительно поклонился.

— Я из обслуживания комнат, мессир, это все передали для вас. — Он обвел руками цветочное поле. — С наилучшими пожеланиями в преддверии победы на боях.

— Это все? — я имел в виду цветы, удивляясь их несметному количеству, но паренек не понял меня.

— Нет, есть еще письма и подарки, — он с любопытством рассматривал меня. Еще бы впервые увидеть маршала Легиона усыпившего целое королевство транквилизаторами! — Вот здесь, на столике.

Ускоренно распихав цветы по вазам, он удалился, чтобы не мешать моим приготовления к боям. Я осмотрелся. Во всех букетах торчали открытки с именами отправителей и их пожеланиями. Славная традиция, раньше я с таким не сталкивался!

Среди подарков была ваза ягод ризли от Самаэля, очень кстати для восстановления моих сил. Отутюженный шелковый халат от Лиады. Зелье от ушибов и ссадин, и склянка мази, заживляющей переломы и рваные раны от Айрин и компании ее ведьм. От них же снадобье "несокрушимости". "Используй это перед боем, это сделает тебя непобедимым", — прочел я почерк жены на привязанной открытке. Короткая записка от Лиады: "Будь умницей, зайду перед боями". Бутылка шампанского и огромный букет цветов от Медузы. И когда успела!?! Великолепные белые розы с одним многообещающим словом в открытке: "Увидимся…" и подписью: Донна….

Вот это было интересно. Меня предупреждали, что она уже здесь. Теперь я увидел наглядное подтверждение тому насколько, она уже здесь!

Тихонько стукнув в дверь, ко мне вошла Лиада. Белоснежное шелковое платье, белоснежная прохладная кожа, белокурые, как первый снег волосы. Она вся светилась, как первый снег. Эту снежную белизну разбавлял голубой жемчуг, точно подобранный под цвет ее глаз. Он украшал ее шейку и руки, на узких хищных коготках сверкал белый, с голубой искоркой, лак.

Не говоря ни слова, она кинулась ко мне и крепко стиснула в объятиях. От свежего запаха ее кожи и волос у меня закружилась голова. Лиада коснулась губами моей шеи и, понюхала меня, как бы желая убедиться, что это точно я, а не моя копия и поспешно отстранилась, оглядываясь на дверь. Убедившись, что никто следом за ней не вошел, она тихо шепнула.

— Какой ты молодец, Кристи, что вернулся живым! Когда я узнала от Айрин куда ты направился, чуть с ума не сошла! — Она поспешно, все еще опасаясь, что могут войти поцеловала меня, не в силах сдерживать легкую дрожь, и отошла от меня.

— Как Соня? — спросил я, жадно впиваясь глазами в мою любимую девочку.

Как же я по тебе соскучился, детка! Белоснежный щелк не скрывал, а подчеркивал соблазнительные изгибы ее тела. Какая же ты красавица, девочка моя, как в первый раз подумал я, рассматривая ее. Она слышала мои мысли, говорить в слух не было необходимости.

— Соня в порядке, держится молодцом, как будто ничего не случилось. Шутит даже, — Лиада улыбнулась. — Замышляет какую-то проказу, глаза хитрющие и нос снова по ветру.

Она улыбалась, лаская меня глазами, и я чувствовал, как по коже бегут мурашки.

— К тебе еще собирался заглянуть Самаэль, нужно было объяснить тебе правила. Прежде ты в этих боях не участвовал. Но когда он узнал, что к тебе собираюсь зайти я, поручил это мне. Не хотел нам мешать, — на ее лице была благодарная улыбка, адресованная моему боссу.

— Понятно, дал нам шанс побыть вдвоем, — кивнул я. — В подобных боях я участвовал, было дело, только дрался я не за кубок королевства, а за свою свободу. Что там будет, я примерно представляю, но если тебе известны какие-то особые местные традиции, рассказывай, мне интересно.

Лиада посмотрела на часы.

— Через полчаса за тобой зайдут почетные пажи, которые будут сопровождать тебя до ринга. Ты пойдешь туда голышом, сверху можно только халатик, — она указала на свой подарок. Халатики снимают перед поединком, уже на ринге, — она многозначительно улыбнулась. — Кое-то мечтал на это посмотреть.

Она вздохнула.

— Самаэль кое-что тебе прислал, просил проследить, чтобы ты обязательно это съел. — Ли подвинула ко мне вазочку с ягодами.

— Бои проводятся по пяти номинациям: первая — рукопашные бои или кулачные, тут не принципиально, в общем бои без оружия используешь только тело. Вторая — бои на палках, побеждает тот, кто раньше сломает о противника обе палки. Третья — на шпагах или рапирах, условия ты и сам прекрасно знаешь. Четвертая — бои на мечах и пятая на ножах.

Лиада вздохнула, и я ясно увидел, как сильно она боится за меня.

— В финале дерутся двое, еще раз по всем номинациям. Победивший получает Платиновый Кубок королевства, очень почетная пожизненная награда, вроде Оскара. Запретов всего три: не бить в пах, не травмировать специально друг другу глаза и не кусаться.

Я расхохотался. Лиада строго посмотрела на меня, нахмурив аккуратные, тонкие бровки.

— Это не смешно, Крис, бывали случаи. В правилах говорилось в пах не бить, но укусить никто запретить не додумался, вот и внесли поправку.

В следующее мгновения я упал на диван, корчась от безудержного смеха.

— Неужели кусали? — сквозь смех и слезы, спросил я. Лиада осуждающе посмотрела на меня, но не смогла сдержаться и тоже заулыбалась.

— Кусали, Кристи.

Я захохотал еще пуще.

— Ли, понимаешь, бои-то голышом! И, что кусали в голый, волосатый пах? — Я покатывался от смеха не в силах обуздать свое воображение, слишком живо мне представлялась эта картина. Моя прекрасная блондинка расхохоталось следом за мной. Представила.

— С правилами все? — отсмеявшись, еле выдавил я.

— Все. Я верю в вас, маршал Лантье, — полушутя — полусерьезно сказала она, склоняясь в реверансе. — Возвращайтесь с победой пить шампанское из королевского кубка.

Я подхватил ее на руки.

— Когда в меня верит такая женщина, я не посмею потерпеть поражение.

Я крепко стиснул ее, зарываясь носом в ее волосы, запоминая ее запах.

— Я люблю тебя, моя девочка, — прошептал я в ее маленькое ушко.

— И я люблю тебя, Кристи, — еле слышно отозвалась она, мягко отстраняясь.

— За тобой уже идут. У нас осталось минуты три, теперь о главном. Ты уже нашел Сонин подарок?

— Нет, еще не успел.

Лиада окинула взглядом цветочный сад и подарочную кучу.

— Не мудрено. — Она подошла к куче и почти не глядя, выудила оттуда красиво упакованную коробку и протянула мне.

— Вот, разверни.

Я разорвал красную, шуршащую бумагу и на свет появился черный, полированный, деревянный футляр.

— Что это? — удивленно спросил я.

— Открой, — на лице Ли засветилась загадочная улыбка.

Я нажал на маленькую серебристую кнопочку и крышка автоматически открылась. Внутри, на красной бархатной подушке лежали два сверкающих клинка.

— Для боя в пятой номинации, — пояснила моя любимая кровопийца. — От принцессы дамасской, дамасские кинжалы. Самая лучшая в мире сталь и бриллиантовая заточка, они сделаны по спец заказу. Возьми, подержи в руках, — посоветовала Ли.

Я вынул кинжалы и внимательно разглядел рукоятки. Усыпанные крошечными алмазами, они удобно легли в ладони. Оружейники использовали алмазы для придания рукояткам шероховатости. Кинжалы потрясали, по всем параметрам превосходя все виденные мною за тысячу лет, шедевры оружейников.

— Где она это взяла? — потрясенно спросил я. На губах Лиады появилась загадочная улыбка.

— Возвращайся победителем, и она сама тебе расскажет.

В дверь постучали. Лиада сунув мне в руки плечики с халатом, втолкнула меня в спальню переодеваться, а сама поспешила встретить пажей.

Дурацкое, скажу я вам, ощущение, когда идешь по дворцовым коридорам в шелковом халатике на голое тело. Сзади и по бокам конвой королевских военных пажей в парадной форме, а я, словно этакий миллионер у бассейна, в шелке и шлепанцах. М-да-с, пренеприятное ощущение.

Слуги, случайно попадавшиеся нам на встречу, изо всех сил старались не пялиться на мужественного, красивого меня в черном шелковом халатике и с черным футляром под мышкой. Один из пажей предложил мне себя в качестве оруженосца, но я отверг его предложение, футляр с кинжалами придавал мне уверенности.

Странно, но по пути мы не столкнулись ни с одним из других участников боев.

— Такие правила, — пояснил мне один из пажей.

Замечательные правила! Меня почти голого ведут неизвестно куда. Будь я судьей, желающим убить Кристиана Лантье, лучшего случая и желать нельзя! На чужой территории, под конвоем, из оружия только два кинжала и те, в футляре и неизвестно можно ли ими убить оборотня. Сомнительно, если они не покрыты серебром. Наверно в любой момент я могу щелкнуть пальцами, если конечно коридоры не построены на знаках. Неприятный холодок в груди я списал на хроническую паранойю, сформировавшуюся из-за вечного ожидания угрозы.

Галерея вывела нас в южное крыло замка. Два гиганта распахнули передо мной решетчатые ворота, и я оказался в зале для боев. Стены здесь были выложены из шлифованных камней, к стенам крепились факельные кронштейны. Факелы, разумеется, горели, успешно коптя потолок. Я отметил хорошую вентиляцию. Великолепно, угореть от дыма нам не грозит! Войдя в ворота, я погрузился в море света и звуков. Ревели трубы, взволнованные голоса на трибунах жарко спорили о предстоящих состязаниях. Все взволнованно ожидали выхода рефери.

Зал для боев был единственным залом во дворце, где не было и намека на роскошь. Ничто не должно было отвлекать участников от боя. Трибуны и ринг были выполнены по принципу стадиона. Высокие, в несколько ярусов, трибуны были заполнены до отказа участниками боев и их болельщиками.

Верховные демоны, представлявшие на боях судейскую коллегию, сидели в третьей ложе, откуда им прекрасно все было видно и не было опасной близости от ринга.

Участники боев занимали весь второй ярус. Так же, на втором ярусе сидела охрана, оруженосцы и прочая обслуга состязаний. Все ярусы выше третьего занимали болельщики и зрители.

Среди участников в разноцветных шелковых халатиках, я выделил Курта Лингстрема. Он приветственно помахал мне рукой. Один из кураторов боев, проводил меня в ложу участников и усадил рядом с бароном.

— Подарок принцессы дамасской? — спросил Курт, кивая на футляр в моих руках.

— Так на нем было написано, — подтвердил я.

— Великолепный подарок, — одобрительно кивнул барон. — У тебя еще будет возможность его оценить.

Заиграла музыка и на ринг вышли танцоры. Прекрасные обнаженные тела, кожа чуть тронутая загаром, они танцевали, используя элементы боя из всех номинаций. Это было очень красивое и тонизирующее зрелище.

— Вы знаете по какому принципу будет проводиться отбор участников? — обратился к Курту его сосед слева, щуплый рыжий паренек.

— Наверняка, как и всегда, обычная жеребьевка, — пожал плечами барон. — Крутят барабан и вызывают пару на ринг. Вы здесь впервые?

Рыжий паренек утвердительно кивнул.

— Впервые. Меня зовут Вацлав Стовацки. Я — последний принц из династии польских королей-оборотней, — поклонившись, представился он.

— Барон Курт Лингстрем, полковник Легиона, сообщество Пьющих Кровь, — в свою очередь представился Курт.

Пока они мило знакомились, я оглядывался по сторонам, осматриваясь. Явных выходов из зала было два. Один, через который я вошел, другой точно напротив, куда закончив танцевать, удалился шоу-балет. Вероятно, этот выход использовался, как служебный.

— Я знаю, что сюда ежегодно съезжаются самые лучшие и самые знатные воины Легиона, — донесся до меня голос Вацлава. — Всех беспокоит только один аспект, — продолжил польский принц. — Говорят, сегодня в боях будет участвовать сам маршал Легиона. Я еще не видел, кого назначили на этот высокий пост, но существует мнение, что он не должен проиграть. Думаю, если он не уверен в своих силах, лучше бы ему не участвовать в боях, а быть просто почетным гостем. Я слышал он хороший человек. У нас так давно не было в маршалах хороших людей, — посетовал Стовацки.

— Ей-богу барон, лучше бы он не участвовал.

Курт насмешливо вскинул брови.

— Почему вы так уверены в том, что маршал непременно потерпит поражение?

Стовацки сделал большие глаза, как бы не понимая с чего Курт смог сделать такие выводы.

— Я вовсе в этом не уверен. Я искренне надеюсь, что Совет Концессий назначил на пост маршала достойного кандидата! Я лишь хотел заметить, что маршал обязан быть лучшим.

Курт усмехнулся, его глаза вспыхнули озорным огоньком.

— Разрешите вам представить моего друга, Кристиана дю Плесси де Моргана Лантье, назначенного Советом Концессий на пост маршала Легиона. — Курт указал на меня, почтительно кивая мне и прикладывая к сердцу ладонь.

Я повернулся к польскому принцу и встретился с ним глазами. На его лице отразился ужас. Я его понимал, столько всего сказать насчет меня в моем присутствии, было от чего смутиться. Стовацки с недоверием посмотрел на меня, этот взгляд мне тоже был понятен. Он увидел перед собой не устрашающую груду мышц, а самого обычного смазливого паренька. М-да, я очень хорошо его понимал!

— Познакомься, Крис, это Вацлав Стовацки, последний из династии польских королей-оборотней.

— Не стоит беспокоиться, — улыбнулся я сконфуженному принцу. — Обращаться с оружием я умею. И хотя звание маршала Легиона подразумевает под собой стратегию и командование армией, а не использование в бою грубой силы, у вас будет возможность убедиться, что воин я хоть куда и драться обучен.

Принц залился краской и забормотал цветистые придворные извинения. А вот на ринг в это время вышла настоящая гора мышц. В крови этой самой горы явно прослеживались гены Титана или Атланта.

— Это Громобор, — тихо пояснил Курт. — Он рефери боев, сейчас он зачитает правила и начнется шоу.

— Он, что из героев Эллады? — шепотом спросил я, я не помнил такого имени в мифологии.

— Нет, он славянин. Его папа громовержец Перун. Есть легенда, что он оказал отцу противостояние, поборол его молнии, отсюда и его имя Громобор. Вечное противостояние отцу.

— Ясно, что-то наподобие ситуации противостояния богу, христианского Сатаны.

— Похоже, — улыбнулся Курт. — Если честно, мне это непонятно. У нас с Лиадой не было воин с отцом.

— Приветствую вас на ежегодных боях за Платиновый Кубок королевства Луны! — громовой рокочущий голос, перекрыл голос Курта, заглушил все прочие звуки, вытесняя их собой.

— Я вижу здесь, среди собравшихся, многих почетных воинов, и воинов уже обладающих Кубками, завоеванными в прошлые годы. Это может значить только одно: сегодня нас ожидает великолепное зрелище! Мне приятно сообщить вам, что в сегодняшних боях принимает участие вновь назначенный маршал Легиона!

Он указал на меня и тот час же, прожекторы выхватили меня из толпы. Проревели фанфары и все, кто до сих пор не имел счастья меня лицезреть, обратили в мою сторону свои светлые взоры. Звездный час: Я — суперзвезда!!! Немедленно все, все побросали и смотрим на нового маршала Легиона. Аплодисменты.

Я встал, приложил правую руку к сердцу и склонил голову, показывая свою готовность служить на благо Зи Пи. И как по команде, все присутствующие встали, отвечая мне тем же жестом. Я с удивлением отметил, движение в ярусе верховных демонов и увидел, что и они встали, повторяя жест служения Пондемониуму и Легиону. Процедура торжественного приветствия длилась около трех минут и вымотала меня морально сильнее, чем мысль о моем возможном провале на боях.

Но вот, прожекторы снова переключились на ринг, освещая мощную фигуру рефери.

— Напоминаю правила проведения боев! — громовым голосом провозгласил рефери. — Воины встречаются на ринге в условиях максимального равенства, поэтому обращаю ваше внимание на необходимое условие участия, — он свирепо оглядел трибуны.

— Никакой боевой трансформации! Спрячьте поглубже ваши клычки и коготки! Никакой боевой трансформации и никакой одежды! Каждую единицу оружия перед началом боя будут досматривать, за все махинации со скрытыми кнопками и лезвиями буду жестоко карать, так что, — он яростно оглядел ярус участников и зловеще проскрежетал, — не искушайте меня.

Несколько секунд он разглядывал трибуну, выдерживая паузу, чтобы до всех хорошенько дошли его слова, потом вздохнул, недобро глянув исподлобья и продолжил.

— Ринг стоит на знаках, даже не пытайтесь колдовать, все ваши тихие бормотания заклинаний пройдут даром, поэтому не сотрясайте воздух понапрасну. Каждый участник будет проходить личный досмотр. Контактные линзы будем выявлять детектором, во избежание осложнений, настоятельно рекомендую вам все ваши линзы оставить оруженосцам, иначе я вам не завидую.

— Не понял, зачем снимать линзы? — удивленно повернулся я к Курту.

— Ты когда-нибудь встречал среди бессмертных кого-то с плохим зрением, Крис?

Я не помнил, скорее всего, никогда не обращал на такую мелочь внимание.

— Я не помню, а причем тут зрение?

— Бессмертным не нужны контактные линзы, у них не бывает проблем со зрением, — улыбнулся Курт. — На боях же, некоторые умники использовали их для того, чтобы скрыть начальную стадию трансформации, как ты уже мог услышать, здесь это запрещено. В прошлом году поймали парочку, — барон сочувствующе вздохнул. — Теперь всех досматривают. Если интересно, напомни потом, расскажу.

— Снять все! — продолжал грохотать бас Громобора. — Украшения, пирсинг, парики, протезы. Повторяю еще раз, кого поймаю, тому я не завидую, — он вновь обвел зал пылающим взором. — Стероиды определю по запаху вашего пота, без всякого анализа крови. Соответственно тем, кто накануне имел глупость принять допинг, настоятельно рекомендую добровольно взять самоотвод, на ринг даже не суйтесь. Здесь проводятся честные бои, любое мошенничество, будет восприниматься мной, как личное оскорбление и приравниваться к преступлению.

Глаза Громобора из-под густых бровей, огненными лучами буквально прожигали насквозь.

— В каждой номинации есть свои нюансы, о них я буду предупреждать перед началом боя. Бои идут до конечного финала и могут длиться до трех суток, но здесь мы с вами вне времени и сколько бы не длились бои, вы покинете зал в тот же день и час, что и вошли сюда. С момента начала боев и до их окончания никто этот зал не покинет, как только пройдет жеребьевка и гонг пробьет три раза, ворота будут заперты. Участникам решившимся на самоотвод, надлежит покинуть зал перед жеребьевкой или придется сидеть здесь с нами до конца. Пары бойцов определяются жеребьевкой, лично моей рукой. Запомните, на этом ринге есть только один бог — это я!

Я недоуменно посмотрел на Курта.

— Не напрягайся, Крис. Он прав, те кто не согласен с таким положением вещей, могут отказаться от участия, но если ты выходишь на ринг, там только один бог — он. Он жесток, но справедлив и умеет быть другом тем, кого уважает.

— Когда, ты успел поучаствовать в этих боях? — с восхищением спросил я.

Курт задумчиво посмотрел сквозь меня, и я понял, он не хотел об этом сейчас говорить.

— Довелось однажды, — тихо ответил он.

— Первая номинация — кулачные бои! — удваиваясь акустическим эхом, прозвучал голос рефери. — Двое бьются до первого нокаута. Учитывая, что вы все здесь бессмертные и регенерация у вас нечеловеческая, к нокауту приравнивается неспособность встать в течение пяти секунд.

Два Геркулесоподобных ассистента Громобора, выкатили на ринг барабан для жеребьевки и вынесли приборы для тестирования оружия и детектор для выявления линз.

— Сейчас я зачитаю список заявленных участников. Тот, кто желает взять самоотвод, говорит об этом сразу, после того, как я назову его имя. Названный мною участник встает и говорит: "да" или "нет". После подтверждения участников по списку, состоится жеребьевка.

— Может ну его на фиг? Не будем сегодня драться? — улыбнулся я, обращаясь к Курту. Барон де Лингстрем все тем же невидящим взглядом посмотрел сквозь меня и отверг мое предложение.

— Вы обязаны, Крис, да и я тоже.

Я подозрительно посмотрел на него, желая знать причину этого его невидящего взгляда. Что за мысли в этот момент так занимали его, что забывшись, он обратился ко мне на "вы"?

* * *

Прозвучали имена всех участников. Мы с бароном, разумеется, ответили "да" и нас утвердили для жеребьевки. Со зловещим лязгом закрылись замки на воротах, отрезая путь к отступлению.

Закрутился барабан, и на ринг вышла первая пара. Громоборец подходил к ним по очереди, вдыхая запах их тел, и ощупывая синим лучом прибора их глаза. Теперь, я смог увидеть, как выглядят со стороны олимпийские игры древности, когда спортсмены состязались без одежды.

Удар гонга, крик рефери о начале боя и, что называется: mortal combat!!! Музыка сопровождающая бои была соответствующей. Двое бессмертных принялись месить друг друга всесокрушающими мощными ударами. Боевики всех спецотрядов мира, сошли бы с ума от зависти, наблюдая за техникой, отточенной веками и дополненной неслыханной для людей, силой и скоростью. Да, зрелище впечатляло.

Поначалу силы воинов были равны, потом тот, что оказался выносливее, начал одерживать верх над противником. Он измотал его серией ударов, под которыми невозможно было устоять, и выбил его в тот самый пятисекундный нокаут, необходимый для полной победы.

После первой пары, на ринг вышла вторая, потом третья и я почти расслабился, как вдруг рефери провозгласил мое имя…

Моим противником стал Валенсиан Александр Стоцкий. Превер услышал мои молитвы, но он дал фавориту принца шанс выжить. Драться с ним на ножах или мечах, стало бы истинным удовольствием для меня. Но видно Превер еще не желал его смерти, и не дал мне в полной мере выместить на нем мою ярость за то, что он сотворил с Вайолет. Я был благодарен судьбе хотя бы за этот шанс: просто, по-мужски, набить негодяю слащавую морду.

Уже зная процедуру, я вышел на ринг и вручил рефери футляр с ножами.

— Я буду участвовать во всех номинациях. Это мое оружие и я готов представить его на проверку.

Рефери склонил голову, торжественно принимая футляр.

— Вот уже четыре века в этих боях не участвовал ни один маршал Легиона. Я желал бы иметь честь вернуть вам футляр.

Я понял его, этой фразой он хотел выразить свою надежду на то, что я дойду до третей номинации в состоянии пригодном для продолжения боя. Напрасно он тревожился. Меня переполнял гнев, и я был настроен ни в коем случае не допустить надо мной победы Стоцкого. Любой ценой.

Валенсиан вышел на ринг в сопровождении пажа. Он приветственно кивнул мне, сделал знак обслуге и тот час за моей спиной возник еще один паж. Громоборец приблизился, поднимая руку с прибором. Яркая вспышка прошила мои глаза; глубокий вдох поверка на допинг, легкий кивок — все в порядке. Валенсиан прошел ту же процедуру. Рефери вытянул между нами руку, ребром ладони вниз, давая нам сигнал приготовиться. Мы синхронно скинули халаты на руки пажам, обнажая тела и вставая лицом, друг к другу.

У Стоцкого оказалось красивое, татуированное тело, замысловатая готическая вязь оплетала его руки и плечи. Четкие черные контуры выдавали работу профессионала, никакой размытой синевы свойственной кустарным любительским "портакам", высокохудожественное произведение искусства, настоящий татуировочный боди-арт. Охватывая лопатки, рисунок спускался вдоль позвоночника и заканчивался на ягодицах.

Я понимал Фиалку, Валенсиан был невероятно красив своей утонченной готической красотой. Был бы я девчонкой, наверняка влюбился бы в это воплощение сверх-красоты. Хотя, подумалось мне не без иронии, история знает примеры, когда кое-кому не понадобилось быть девчонкой для того, чтобы влюбиться в это совершенство.

У меня тоже были татуировки: защитная оплетка на левом предплечье с заклятиями на древне-скандинавском, и рунический орнамент слева на груди, закрывающий область сердца. Но вовсе не татуировки привлекли всеобщее внимание к моему телу. Шрамы! Свежие розовые рубцы от перьев-стрел гарпий…

Я быстрым взглядом скользнул по трибуне, где расположились верховные демоны. На их лицах отображались различные эмоции: недоумение на лице Михаэля, как бы задающего мысленный вопрос где меня угораздило пострадать от гарпий; понимающий и одобряющий взгляд Самаэля, готового принять меня даже с Тайной Печатью на архиве; на харизматичном лице Габриэля отражалось уважение и сострадание к моим боевым отметинам.

Верховные демоны не были идиотами, и прекрасно понимали, где я мог получить подобные раны. Наверняка у них появился повод поразмыслить: зачем я полез в Башню Правосудия, нарываясь на ее бессменных стражей. Я отдал должное Михаэлю за то, что он не полез в мой мозг, подслушивать мои мысли и искать на этот вопрос ответ, понимая, что отвлекать от поединка меня не стоит.

Обнажившись, я показал всем, что гарпии атаковали маршала Легиона, и наверняка многих занимал вопрос: при каких обстоятельствах это случилась, равно, как и уважение, что я все-таки остался жив после схватка с античными стражами.

Валенсиан был собран. Он не улыбался, но всем видом показывал свое расположение ко мне. Я же был настроен его побить. Побить жестоко. Память услужливо нарисовала мне полные слез фиалковые глаза Вайолет, ее прекрасное, с такой тщательностью подобранное для этого вечера платье, залитое ее кровью. У меня снова зачесались костяшки…

Это было не мудро и стратегически не верно, — сводить счеты с противником во время боев. В битве голова должна быть светлой, а сердце холодным, иначе глупых ошибок не избежать, но другой возможности выместить свой гнев на фаворита принца, у меня могло не быть…

Прозвучал сигнал к началу боя. Валенсиан занял выжидающую позицию, он ждал атаки от меня, предлагая мне задать тон поединка. Это мне и было нужно. Он не ожидал от меня агрессии, он забыл, что такое настоящая мужская злость. Я нанес ему несколько парных ударов, которые, растерявшись от моего натиска, он отразил довольно слабо, получив при этом значительные повреждения. В его расширившихся глазах явно читалась растерянность и удивление, как будто его оскорбили в лучших чувствах. Я вынуждал его драться жестко, атакуя трудными для отражения ударами. Мне было ни капли его не жаль, вышел драться — дерись! Он отвык от подобной жесткости в учебных схватках, никто не смел, бить королевского фаворита, который к тому же был еще и маршалом королевской армии, в полную силу.

Он попытался нанести мне прямой удар в челюсть, но ему не хватало практических навыков, став маршалом он редко упражнялся в спаррингах. Я уклонился от его удара и, бросая тело в сторону, в полете нанес ему ощутимый удар в область солнечного сплетения.

Валенсиан издал яростный рык, и его глаза полыхнули синим огнем. Мальчик злится? Нельзя, дядя рефери будет ругаться. Я не ошибся.

— Стоять! — ринг буквально накрыло громовым раскатом голоса Громобора и, неведомая сила пригвоздила нас с Валенсианом к полу. — Никакой трансформации маршал! Только честный бой. Немедленно придите в себя и смирите свою ярость!

Тяжело переводя дух, Стоцкий дышал с отчетливо слышными хрипами, и слизывая пену с вырвавшихся их плоти клыков, он мрачно смотрел на меня исподлобья. Медленно его взгляд становился человеческим. Вот так уже лучше детка, теперь продолжим бой, будем драться, как мужчины: плотно и жестко.

— Бой! — Громобор разрешающе взмахнул рукой.

Взгляд Стоцкого покрылся ледяной коркой, но был зол и с этого момента не щадил меня, используя неизвестные мне приемы. Он хорошо реагировал и ярость обуяла его всего один раз. Бой снова был остановлен и вновь продолжен после того, как маршал королевства Луны снова взял себя в руки.

Как я уже сказал, дрался он хорошо, и у него были отличные шансы на победу, если бы его партнером по спаррингу стал кто-то другой, не я. Победить меня в честном бою, шансов у него не было. Пока он нежился во дворце, купаясь в любви принца и придворных дам, я служил Зеркальному Пондемониуму, выслеживая и убивая преступивших закон. Моего практического опыта хватило бы на двоих Валенсианов, плюс меня великолепно стимулировал гнев. Я выместил на нем свою злобу за Вайолет, достаточно быстро отправив в хороший нокаут. Он не мог встать больше пяти секунд. Когда же он поднялся, в его потемневшем взгляде читался только один вопрос: за что я с ним так.

— Победа присуждается маршалу Легиона мессиру Кристиану де Морган дю Плесси Лантье, — торжественно провозгласил рефери, вздергивая мою руку вверх.

Покидая ринг, я почувствовал на себе взгляд. Это взгляд буквально жег мне кожу, я развернулся, встречаясь глазами с Жюсленом. Он смотрел на меня с недоумением, он не понимал моей злости на своего прекрасного фаворита. Все честно, никакой дискриминации по признаку половой ориентации. Я набил маршалу лицо исключительно по заслугам. Маленькое сердечко нашей девочки было разбито и она умерла бы, как Маришка, если бы не была бессмертна. Это был уже второй случай, когда я стал свидетелем самоубийства из-за несчастной любви. Мне вспомнилось, что моя жена сотворила с парнем, бросившим хрупкую девочку-модель. Я, по крайней мере, не выломал Валенсиану ни одного сустава.

Паж накинул мне на плечи халат и удалился. Курт встретил меня понимающим, благодарным взглядом, было видно, у него самого чесались на это руки.

— Навряд ли кто сделал бы это лучше вас, Крис, — снова забывшись, он обратился ко мне на "вы". — Разве, что только я, — его глаза улыбнулись мне.

Конечно он знал про Вайолет, и жалел ее, презирая Стоцкого за малодушие. Бросить девушку в угоду своему повелителю, на такое способен разве что раб или слабак.

Я осмотрелся по сторонам и с удивлением отметил: не смотря на большое уважение, которым пользовался в королевстве фаворит принца, многие смотрели на меня с одобрением. Все-таки оборотни воины до мозга костей, они ценят воинские умения и в этом были объективны, не зависимо от того, кто победил: представитель их сообщества или кто-то другой. Возможно многих коробил факт, что вместо того, чтобы держать в крепких мужских руках власть, принц и его маршал держат в объятиях друг друга.

Получив невероятное удовольствие от зрелища кулачных боев, мы дождались последнего боя, в котором должен был участвовать Жюслен и кто бы вы думали? Барон Курт Лингстрем…

Это было поистине культовое зрелище. Прямой потомок богов и один, из их первейшего творения — оборотень! Оба из древних знатных семей и дерутся на одном ринге друг против друга. Бой был не был прерван ни разу! Оба воина прекрасно владели собой, сдерживая ярость. Жюслена очень стимулировала мысль, что Курт мой друг и этот поединок был его шансом сквитаться со мной за Валенсиана. Курт ненавидел Жюслена по видовому признаку, за Соню и за немужскую страсть к фавориту.

Бой длился уже достаточно долго, но ни один из противников не собирался падать в нокаут. Всем стало ясно: этому бою не будет конца. Громобор принял единственно возможное решение этой ситуации, он остановил бой, объяснив, что время схватки вышло.

— Силы воинов равны, — склоняя голову в знак почтения, произнес он. — Победа присуждается тому из воинов, который достиг высшего звания в рангах внутренних войск, принцу Жюслену.

Это было хорошее правило, политически верное в этом конкретном случае. Я даже вздохнул с облегчением. С одной стороны не пострадало самолюбие Курта, так как в схватке он не был побежден принцем, и Жюслен не оскорбился после двойного поражения.

* * *

Состязание на ножах представляло собой более жесткое зрелище. Несмотря на нечеловеческую регенерацию, бессмертные теряя кровь — теряют и силу. Победа присуждалась тому, кто несмотря на раны, мог стоять на ногах, тогда, как противник уже был не в состоянии.

Жеребьевка определила моим противником могучего польского ведьмака. В сообществе Самаэля ведьмаков использовали…, сформулирую это фразой Стругацких: для устранения ошибок магического производства. Помните поляну с мертвецами, на которую мы угодили в поисках следа Айрин? Устранение этой гадости, как раз и есть работа ведьмаков. Странно, что никто из них до сих пор не занялся этой проблемой.

Мудрая жеребьевка и на этот раз максимально уровняла силы противников. Окажись на месте ведьмака вампир, с его скоростью и регенерацией или оборотень, с той же регенерацией, но вместо скорости обладающий невероятной выносливостью, я вряд ли вышел бы из боя победителем. После всех скачков во времени, я был сильно измотан и даже без потери крови, еле стоял на ногах. У ведьмака скорость заживления ран такая же, как и у меня. Подвижность зависит исключительно от тренировок, впрочем и выносливость тоже. Соответственно победа, будет зависеть не от физиологических особенностей, а от мастерства одного из нас.

Громоборец собственноручно раскрыл передо мной черный футляр с кинжалами. Это был особый жест, тем самым он уберег меня от подмены оружия. У ведьмака не было приготовлено собственных ножей и ему пришлось выбирать из арсенала ринга.

Сигнал к бою, и на меня, оскалив зубы, кинулся русоволосый мускулистый мужик в глазах которого отражалась черная бездна.

Рукоятки ножей, невероятно удобно лежали в моих ладонях, лезвия, с алмазной заточкой, рассекали плоть как нейлон. Ведьмак был силен вынослив и ловок, но я был опытнее, мудрее и подвижнее. И все-таки, несмотря на равенство сил, я начал быстро ощущать навалившуюся усталость. Вспомнились слова Айрин о том, что мне стоило поспать. Ягоды ризли, на которые я так понадеялся, конечно творят чудеса, но и к ним организм привыкает, они не могли восполнить мои силы настолько, чтобы я забыл об усталости абсолютно.

С момента появления в моей жизни Лиады, сразу, как на архив Айрин легла Тайная Печать, моя жизнь превратилась в сверхскоростной локомотив. Разумеется, я не был простым человеком, и наряду с бессмертием обладал многими другими, полезными качествами, но все-таки я был живой и мне, как и простому человеку, временами нужен отдых.

Под ногами чавкало от крови, ее медный запах врезался в ноздри, и от его нестерпимой терпкости к горлу подкатывала тошнота. Неизвестно сколько бы это еще продолжалось, мы оба уже были достаточно изрезаны и истекали кровью, в глазах бесконтрольно темнело, я чувствовал, что еще немного и колени подогнуться, мои ноги откажутся со мной сотрудничать. Это было очень плохо. Ведь я, черт возьми, маршал Легиона!

В очередной раз взмахнув рукой, я увидел, как на рукоятке вспыхивают алмазы. И тут до меня дошло, какой рисунок был выложен из этих алмазов: египетский символ жизни "анх". Вот, о чем я должен думать: жизнь во мне сильнее всего…

Мне очень трудно далась победа, но все-таки, я победил. Он был выше, сила его атак была мощнее, я должен был ему проиграть. Я, вымотанный ранами, скачками во времени, отсутствием нормального сна и питания, и тем не менее, я победил. Мои ладони грел "анх", подарок Сони, напоминая мне о жизни. Жизнь сильнее всего!

Курту выпало драться с польским принцем, и на этот раз ему присудили заслуженную победу. Он был молниеносен и холоден, и я с удовольствием наблюдал за поединком.

Перед следующим состязанием ринг вычистили от крови, настелили новый ковер. Пришла пора битвы на палках. Я помнил правила, рассказанные Лиадой, побеждает тот, кто первым сломает обе палки о противника. Моим противником в этой номинации стал Костя Волконский и я с большой радостью, в воспитательных целях, сломал об него обе палки.

Курту снова выпало драться с Жюсленом, но едва прозвучал сигнал к бою, как эти двое с такой силой схлестнули оружие, что бой тут же закончился в ничью. Победу само собой, как вы понимаете, присудили принцу. По этому поводу оба противника взбесились еще больше. Их сжигало всепоглощающее желание уничтожить друг друга, но какая-то третья сила им этой возможности не давала.

В фехтовании действовали традиционные, для всех турниров, правила. Молодняк, не имеющий счастья жить в средневековье, плохо умел обращаться со шпагой, не было ничего удивительного в том, что побеждали старейшие.

Когда рефери объявил номинацию: сражения на мечах и огласил правила, Самаэль заявил протест.

— Что значит: пока не отрубят конечность или любую часть тела? Я отвожу от участия в этой номинации своих подданных и строжайше запрещаю маршалу Легиона участвовать в этой номинации. Мои подданные, в отличие от подданных мессира Габриэля и Михаэля, не сумеют в считанные секунды отрастить себе новую голову или ногу! Напоминаю вам: послезавтра королевская свадьба и я не желаю наблюдать на этом торжестве калек!

Рефери принял отвод Самаэля, исходя из обстоятельств, это была действительно необходимая мера. Мы все с удовольствием посмотрели увлекательное рубилово на мечах и рефери огласил финал боев. По окончании каждой номинации, в следующую переходили уже не все. Главным было участие в любой категории, но в финал выходили лишь те, кто принял участие и победил во всех пяти номинациях. Из-за отвода в категории: "битва на мечах" все подданные Самаэля и я, в том числе, в финал допущены не были.

Первым дрался Жюслен. Его противником стал экс-король Леонид Волконский. Таким образом, у бывшего короля и будущего, появилась прекрасная возможность выяснить отношения в драке. Это была очень красивая схватка. Короли должны были драться по десять минут с каждым видом оружия. Безупречная техника, мастерски исполненные приемы — потрясающее зрелище. Экс-король был великолепен, но победил, как и следовало ожидать, Жюслен. Я возрадовался такому исходу; окрыленный победой Монтэр не станет сводить счеты с Куртом.

Пока шли последние подготовительные мероприятия к торжественному вручению Кубка, на ринге, под зажигательную этническую музыку, танцевала труппа мужского шоу-балета. Помня о том, что вампиры обладают телепатическими способностями, я мысленно поддержал барона, он благодарно кивнул.

Наконец на ринг вызвали всех участников боев, где в торжественной обстановке мы услышали много хвалебных слов от рефери и жюри. Кубок королевства получил будущий король и под торжественную музыку мы потянулись на выход. Над проходом висело электронное табло, на котором высвечивалось дата и время реального мира. Во время боев, как уже сказал рефери, мы были вне времени. И все-таки по окончанию турнира мы вернулись не в тот же час, а на четыре часа позже. Скачки во времени не поощряются Верховным Советом Концессий об этом я тоже уже говорил.

* * *

В конце галереи нас догнал Самаэль.

— Нужно поговорить, — тихо сказал он. — Приглашаю вас к себе на бокальчик сока ризли.

Медуза молчала, не посылая мне никаких предупредительных сигналов, значит у Айрин пока все в порядке.

— Я согласен, а вы, барон?

Курт пожал плечами.

— Идемте.

В покоях Самаэля было прохладно, в воздухе витал еле уловимый аромат озона. Босс усадил нас с бароном в кресла, в три охлажденных, чуть запотевших стакана он налил и опустился в кресло напротив нас.

— Я очень горд за вас, мессиры, вы прекрасно показали себя на боях. Сок чудесных ягод вернет к вам силу. Скорее пейте, нас ждут дела.

Пока мы пили предложенный нам напиток, Самаэль задумчиво смотрел на Курта, наконец он вздохнул и вымолвил.

— Хочу предупредить вас барон, если вам хоть сколько-нибудь дорога ваша жизнь, не ходите по дворцу в одиночку. Жюслен почти король и ваши счеты с ним в прошлом. Будьте великодушнее, сейчас он слишком опасный противник. Связываться с ним глупо и вам не одолеть его, во всяком случае пока.

Самаэль заглянул в глаза барона, отливавшие сейчас сталью, и добавил.

— Никто не знает, что будет завтра. Если ваша честь так жаждет отмщения, наберитесь терпения — вы же бессмертны. Может статься, вам представится возможность получить удовлетворение.

Понимая что меня в этот разговор никто не приглашал, я молчал, ожидая, пока Самаэль обратится ко мне, но заговорил Курт.

— Это очень темная история, Крис. Я хотел бы, чтобы все это, по возможности, оставалось в тайне.

Барон Лингстрем встал и отошел к окну, так чтобы на него не падал свет от свечей. Он не хотел, чтобы сейчас мы с Самаэлем видели его лицо.

— Жребий не зря дал нам с Жюсленом возможность выяснить отношения. Вот только удовлетворения я так и не получил.

Курт помолчал, как бы собираясь силами.

— У нас с Лиадой была сестра, двоюродная, но росли мы вместе и были довольно близки. Сестра была хороша собой и невинна, как ангел. Ее и звали соответственно — Ангелина. Когда Лиада заболела, и в замок под видом целителя прибыл Владислав, я раньше всех понял кто он по сути. Он не отбрасывал тень и находил дорогу меж капель дождя. Лиада до сих пор не знает об этом, но прежде, чем обратить ее, Драгон сделал бессмертным меня.

Курт вздохнул переводя дыхание, так как говорил быстро и страстно.

— Я предлагал Ангелине бессмертие, но она отказалась, ибо была истинным ангелом и не смогла бы жить, питаясь чужой кровью. После того, как Влад обратил Лиаду, мы вскоре покинули отца и оказались в клане воинов Драгона. Вероятно тебе известно о том, что с давних времен оборотни нанимали нас для выполнения сверхсложных задач. Влад считал что задачи, которые оборотни считают сверхсложными под силу даже новичку вампиру и в доказательство он отправлял в распоряжение короля луни нас с Лиадой.

В одну из таких командировок, мы оказались в королевстве Луны как раз то время, когда проходили традиционные королевские бои за Платиновый Кубок. Меня, разумеется, обязали участвовать. Жюслен тогда был еще очень молод, мы были ровесниками. Нам выпал жребий драться друг с другом, но я знал что принцу, меня не одолеть. Я рос в замке влиятельного вельможи владевшего своей собственной маленькой армией. Там я научился драться. У простолюдинов я выучился выносливости и жестокости в драке, у солдат стратегии и эффективным приемам. В то время, как принц во дворце изучал экономику и политическое устройство мира, я учился воинским искусствам. Моим преимуществом стала так же более быстрая регенерация и телепатическая связь со всеми воинами моего клана. Я одержал победу в схватке, не жалея противника.

После боев, когда я уже при параде направлялся на торжественный ужин, Жюслен с Валенсианом встретили меня возле моих апартаментов. Они были пьяны и хотели спровоцировать меня на драку. Я слышал, что в коридорах за углами притаились стражники готовые броситься на меня и помнил о цели своей миссии, поэтому не поддался на их провокацию. Потеряв терпение, Валенсиан сорвал с моей шеи медальон, в котором я хранил портрет Ангелины и с диким хохотом они с Жюсленом побежали прочь. Охранники не позволили мне преследовать их. Желая отомстить за поражение Жюслен, при горячем участии фаворита, отыскал Ангелину и насильно обратил ее.

— Похоже, насилие у Монтэров в крови, — мрачно прокомментировал я.

— Ничего удивительного, — философски заметил Самаэль, — в древности оборотни вырезали за одну ночь целые селения.

— В древности бессмертным слишком много было дозволено, — прорычал Курт, сверкая сталью глаз.

— Эм-да, — мечтательно протянул босс. — Знатные были времена. — Он посмотрел на барона, осекся и смущенно крякнул.

— Я хотел сказать не то, что вы подумали, — попытался оправдаться он.

— Так что было дальше Курт? — пришел я на выручку Самаэлю.

Курт стоял в темноте, но я видел его глаза, пылающие сейчас ненавистью.

— Она была ангелом и не смогла быть такой. Ангелина убила себя тем самым мечом, что вы видели недавно в коллекции оружия мессира Самаэля на стенде со средствами, предназначенным для убийства луни. Если бы рефери не остановил бой, я убил бы сегодня Жюслена Монтэра.

— И совершенно напрасно бы это сделали, — мягко сказал Михаэль, материализуясь посреди комнаты. — У вас еще будет такая возможность. Убьете его с пользой для дела.

Курт встал на одно колено склоняя голову перед верховным демоном. Самаэль многозначительно посмотрел на меня. Этим взглядом он хотел сказать: вот, Кристиан, как надо приветствовать главу сообщества. Подражая Соне я показал ему язык. Он улыбнулся и покачал головой: как не солидно для маршала Легиона.

Михаэль завис в полуметре над полом, словно опустившись в невидимое кресло. В этот момент в дверь постучали. Самаэль бросил на меня короткий взгляд и я поспешил открыть дверь, пришла пора и мне продемонстрировать преданность и готовность служить главе сообщества.

— Я не помешал? — осторожно спросил Габриэль, смущенно улыбаясь. И я в который раз поразился несоответствию сущности демонов своим оболочкам.

Красавчик Самаэль, похожий на голливудскую звезду — расчетливый хитрый политик, добряк и верный друг; великан Габриэль, литыми мышцами походивший на египетского бога — деликатный сверх меры, чуткий ко всем, надежный и печальный; Михаэль веселый балагур и затейник — мрачный, холодный, военный стратег, ради своих целей сметающий все на своем пути. Казалось странным, что из всего пантеона верховных демонов эти трое всегда держались вместе именно в таком составе.

— Раскроем карты, — начал Михаэль, когда мы все удобно разместились в апартаментах Самаэля. — Мы все собрались здесь не случайно. Я имею в виду не данный момент, а тот факт, что мы все оказались в этом королевстве.

Михаэль перевел взгляд на нас с бароном.

— Вам, господа, известно о пророчестве. Известна вам и дата события. Я в курсе о том, как вы полны рвения это событие предотвратить.

Мы дружно кивнули.

— Так вот, у нас есть один план. К сожалению мы не имеем на руках оригинала пророчества, он у судьи, поэтому можем лишь примерно выстроить фигуры этой шахматной игры, чтобы затем разрушить. Вы, Курт, должны будете убить Жюслена после венчания.

Самаэль тяжело вздохнул.

— Убить? — переспросил Курт. — Меня тот час же разорвут его охранники.

Он сказал это спокойно, всего лишь констатируя факт.

— Но, если этого требуют обстоятельства, я буду рад служить, — приложив руку к сердцу, он кивнул Михаэлю.

— Но это безумие! Зачем убивать Жюслена? — возмутился я.

Глава сообщества Пьющих Кровь усмехнулся.

— Давно такого не было да, Самаэль? Чтобы твои и мои подданные становились друзьями.

Габриель недовольно поелозил в кресле и повторил мой вопрос.

— Так уж необходимо убивать МОИХ подданных?

Михаэль продолжал сидеть зависнув в воздухе, словно в видимом только ему одному кресле. Поудобнее вытянув ноги, он принялся терпеливо объяснять Габриэлю.

— "Судьбой нареченный ей муж" — это Даниэль Монтэр. Он должен занять место рядом с королевой, то есть присутствовать на коронации в качестве будущего мужа и никак иначе. А как по-вашему он это сделает, если у королевы апокалипсиса будет другой король?

— В пророчестве говорится, что Даниэль Монтэр — всадник апокалипсиса, а не король, — возразил я.

Мне не нравилась затея Михаэля и я не хотел, чтобы в этом участвовал Курт. Михаэль раздраженно выдохнул.

— Откуда вам это известно, Кристиан? Вы что, видели это собственными глазами? Единственный достоверный отрывок пророчества, который нам известен это тот, что вам передала Алиса.

— И все? — ошарашено выпалил я.

— И все, — подтвердил Михаэль.

— Мы не сможем противостоять судье не зная точного расклада, поэтому нам нужно сделать все наоборот: мы подыграем ему, а потом в последний момент все изменим.

— Как? — мне было непонятно: как они планируют помешать судье осуществить то, в чем сами собираются помочь.

— Так же, как вам за последнее время удавалось сделать многое за короткий срок. — Ответил Михаэль.

Я понял подсказку.

— Вы хотите изменить время? — верховный демон кивнул.

Я откинулся на спинку кресла, задумчиво постукивая пальцами по подлокотникам и пытаясь представить как это может получиться. Никто не нарушал тишину, каждый думал о чем-то своем.

— Хорошо, я согласен, — встречаясь взглядом с Михаэлем, сказал я. — Меня не устраивает только одно обстоятельство.

— Какое же? — Михаэль гневно вперил в меня свои пылающие адским пламенем глаза. Он не привык иметь дело с маршалами Легиона, и его раздражало любое сопротивление его верховной власти.

— Безопасность барона.

Верховный демон ненадолго задумался, но ничего так и не придумав, досадливо поморщился.

— Во все времена находились герои, готовые пожертвовать собой ради общего блага, — недовольно проговорил он, ища глазами поддержку у Самаэля. — Дурное влияние современности лишает даже бессмертных тяги к поступку. У барона личные счеты с принцем, он хотел отомстить за сестру, я даю ему такую возможность.

— К чертям старые счеты! — в сердцах выпалил я. — Айрин беременна и скоро у них с Куртом родится малыш, я не хочу стать свидетелем того, как убьют его отца!

Барон смущенно потупил глаза. Самаэль отстраненно теребил в руке трость и по выражению его лица я понял: ему обо всем уже известно. Михаэль удивленно вскинул брови странно, но для него это была новость.

— Придется придумать что-то еще, — сказал Габриэль, с теплой улыбкой глядя на Курта. — Детки это прекрасно!

Лицо Михаэля стало мрачнее грозовой тучи.

— Черт бы вас подрал, барон! — крайне раздраженно воскликнул он. — Вы что, не могли подождать, пока Лантье разведутся?! А каково в этой ситуации вам, маршал? — он пожег меня взглядом насквозь. — Айрин Лантье все еще ваша жена!

— Только формально, — спокойно ответил я. — На деле мы с женой давно не вместе. Они с бароном оба мои хорошие друзья и я очень за них рад, а в доказательство я готов сам убить Жюслена Монтэра вместо Курта.

Следующие пять минут между главами сообществ шла оживленная дискуссия, во время которой мы с бароном не проронили ни слова. В конечном итоге мою кандидатуру утвердил Михаэль, после чего мы перешли к обсуждению деталей операции. По ходу обсуждения выяснилось, что трижды проклятая королева апокалипсиса оклемалась и окрепла, она готова к завтрашней свадьбе и предстоящей коронации. Меня похвалили за то, что я привлек к делу спасения человечества Медузу горгону, которая в свое время нам несомненно пригодится. На прощание Михаэль напомнил мне про Донну.

— Поспеши, — серьезно сказал верховный демон, подкрепляя свои слова многозначительным взглядом. Мне стало ясно: что-то недоброе уже происходит.

Дверь в комнату Айрин оказалась заперта изнутри. Взяв Курта за руку, я щелкнул пальцами, но результата не добился, похоже Рини защитила свою комнату знаками. Не мешкая, мы выбили дверь, как оказалось весьма своевременно. Нечто, жившее теперь в теле Донны, злобно мерцало желтыми глазами из-под потолка, где оно застыло готовое к прыжку.

— Ну, наконец-то вся семейка в сборе, — прозвучал зловещий шипящий голос. — Здравствуй папа, рада встрече.

"Донна" слетела с потолка, опускаясь со мной рядом.

— Вот мы и увиделись впервые с тех пор, — она хотела сказать с тех пор, как Айрин воскресила ее.

— Я давно присматриваю за вами. — Желтые глаза смотрели на меня с легким оттенком иронии и интереса.

— Что тебе нужно? — так же спокойно спросил я. Существо улыбнулось.

— Как это, что? Насколько я понимаю я, в некотором роде, член вашей семьи, — существо проскользнуло пальцами по своему телу, как бы желая показать тело Донны, делавшее его частью нашей с Айрин семьи.

— Долгое время графиня Лантье опекала меня. Я признателен ей за заботу и хлопоты. Она ввела меня в курс событий мира того времени и многому научила. Вот только ее слишком навязчивая опека меня быстро утомила и вскоре стала совершенно в тягость. Графиня следовала за мной повсюду, совершенно не желая понимать то, что как я вижу ты, понял сразу, — желтые глаза холодно сверкнули, — я — не Донна Лантье.

Существо склонило голову, внимательно изучая меня.

— Я сбежал от Айрин. Меня интересовал мир. Каким он стал с тех пор, как не стало меня, что нового в нем разгадали люди. Я собирал знания, рассыпанные подобно жемчугу, изучал языки и культуры, путешествуя по миру. Я объездил весь земной шар, теперь плоть меня тяготит.

Я усмехнулся, встречаясь с ним взглядом.

— И как же тебя называть? Кем ты был прежде, ученый-путешественник, живущий в теле моей дочери?

Медуза и Курт напряженно наблюдали за нашим диалогом и были готовы в любой момент броситься на это странное зловещее существо. Айрин казалось, спала.

— Меня зовут Азмаил, — тварь почтительно склонила голову.

— Чего ты хочешь от нас, Азмаил? — я задал этот вопрос во второй раз.

— Свободы. Мне нужна свобода. Я надеялся успеть, но все-таки опоздал.

— О какой свободе ты говоришь?

Азмаил сделал приглашающий жест, предлагая нам сесть. Мы расселись в удобные мягкие кресла и Азмаил заговорил.

— Пытаясь воскресить вашу дочь, графиня Лантье быстро поняла, что сделать это ей одной не под силу. Загубив несколько невинных душ, она обратилась за помощью к моему богу — Санталу и он отдал ей меня в услуженье. Долгие годы я был вынужден скитаться по земле в этом теле, — он указал на воссозданное тело нашей дочери, — но скоро у графини снова родится ребенок. Смею надеяться на то, что я ей больше не нужен. Меня тяготит плоть, и я хочу избавиться от этой оболочки.

— Так ты за этим сюда пришел? — недоверчиво спросил я. Азмаил смущенно кивнул.

— Чего же ты хочешь от нас? — в третий раз спросил я.

— Я не могу противиться воле бога и уйти прежде, чем Айрин даст мне свободу. Мне нужно ее позволение уйти. Я надеялся, что успею прибыть сюда до того, как она встретиться с богом, но не успел. Теперь буду ждать ее пробужденья, чтобы просить ее отпустить меня.

Вот так и никакой драки или убийства.

— Тебя приговорили к казни, Азмаил. Твое желание уйти своевременно.

— Приговорили к казни? — искренне изумился демон.

— Жестокие убийства совершенные тобой были недопустимы. Теперь закон запрещает бессмысленно лить кровь.

— Пра-а-вда-а? — очень удивился он и его глаза погрустнели. — Приняли новый закон, да? — мы с бароном кивнули. Азмаил развел руками.

— Тем более, тогда меня необходимо освободить от этого тела, вот только нужно ждать, когда вернется наша мама.

В этот момент Айрин открыла глаза. Первым ей на глаза попался Азмаил и она закричала от ужаса. Медуза взвилась, отгораживая ее от нас. Я чутко следил за Азмаилом. От неожиданного, резкого вопля Айрин, он подпрыгнул, удивленно тараща на нее свои желтые глаза.

— Что она здесь делает? — завопила Айрин.

— Он, — машинально поправил я.

— Он? — не понимая, переспросила жена.

— Он, — подтвердил за меня Азмаил, кивая головой Донны.

— Его зовут Азмаил, — сказал я напуганной жене. — Его сознание дал тебе Сантал, чтобы реанимировать Донну.

— Он, что осознает себя вне тела? — спросила у меня Рини.

— Осознает, — губами Донны ответил ей Азмаил, виновато заглядывая жене в глаза.

— Я так и не смог заменить вам дочь, — печально, словно в том была его личная вина, продолжил Азмаил. — Я благодарен вам, госпожа Лантье за то, что вы дали мне тело, которое было столь дорого для вас. Я прожил в нем долгую жизнь и многое узнал о вселенной, но теперь я устал и пришел просить вас об освобождении.

Рении смотрела на него обалдевшими глазами и я ее понимал. После всего, что мы слышали о судьбе тела дочери: о кровавых оргиях, о бессмысленных убийствах и насилии красочно описанных в досье, мы ожидали увидеть перед собой исчадие ада, а не это тихое, смиренное существо умоляющее нас о смерти. И вот именно в тот момент я впервые задумался о том, что Азмаил — вампир, а убить вампира чертовски сложно, практически невозможно! Как же беспечен я был, когда обещал Михаэлю решить эту проблему! Странно, что до сих пор мне и в голову не приходило, как сложно будет выполнить это обещание. Я не видел больше в этом существе свою дочь, но только теперь осознал что оно прежде всего — вампир!

— М-да, — печально вздохнул Азмаил. — В этом-то вся и загвоздка.

Я не сразу понял, что он подслушал мои мысли.

— "Убить вампира чертовски сложно", — процитировал он мои мысли, стремительно взлетая к потолку.

— Вот уж не думал, что Михаэль один из гуманистов защищающих человечество, — сверкая желтыми огнями глаз прорычало существо сквозь вытягивающиеся клыки.

— Судья предупреждал меня, что вы шайка оголтелых гуманистов во главе с верховными отступниками, а я не верил. Что ж, теперь убедился в этом лично. Отчаявшиеся дураки! Создаете законы защищающие человеческую ското-ферму?!! Сперва обращаете несоизмеримо многих в подобных себе, а потом охраняете корм, чтобы всем хватило? А как у вас с соблюдением внутренних законов?

Существо свесилось с потолка палая ненавистью, которая подобно цвету его глаз, окрасилась в желтый.

— Что у нас тут? — оно ткнуло когтем, указывая на живот Айрин.

— Межвидовое спаривание? Как вы докатились до этого, барон?

Он укоризненно вытаращился на Курта.

— Вампиры — прямые потомки богов с колдунами — прямыми потомками людей?!! — с презрением выкрикнул он, сощурив глаза. — Да вы все хуже любого узника Башни Правосудия! Ханжи и лицемеры. Ты, — он снова ткнул пальцем в Айрин. — Снова нарушила закон! Мало тебе того, что судья великодушно закрыл глаза на твои прошлые шалости? Слияние с божественной сущностью, межвидовое траханье, участие в заговоре.

Азмаил словно задохнулся от возмущения, его переполняло негодование и ярость.

— Вы — жалкие тщедушные тени, посмели бросить вызов судье — величайшему Креатору на планете? — существо расхохоталось скрипучим, резким смехом.

— Ты, — он ткнул когтем в меня, — новоявленный маршал Легиона! Тебя так резко повысили в звании, думаешь надолго? Ты всегда был и будешь лишь жалким сыскарем, промышляющим отстрелом преступников! Вот только когда тебя разжалуют и ты снова наденешь форму Магистра Тайной Печати не забудь, что начать тебе следует с этих лицемеров, плодящих ублюдков.

— А ты, чего в это внедрилась? — спросила тварь, обращаясь к горгоне. — Не жилось тебе спокойно? Думаешь, если ты древняя хватит силенок справиться с нами?

— Хватит, — прозвучал знакомый голос и в комнату стремительно вошли Лиада с Соней.

— А это ты видел, чмо? — спросила Вайолет вскидывая вверх руку со страницей из "Книги Судеб" на верхней строчке которой, готическим шрифтом было вписано имя Донны Лантье.

Они сработали одновременно. Соня разорвала страницу, а Лиада выстрелила из арбалета. Тварь грохнулась с потолка. Ее губы кривила боль.

— Выродки… Недостойные быть потомками богов…, - прошипел Азмаил.

"Не попала точно в сердце", — шибанула отчаянная мысль Медузы в мою бедную голову. Не мешкая, я выхватил из футляра подаренные Соней ножи и точным ударом вбил их в сердце, которым когда-то так дорожил.

— Вы все… подохните…, - пообещало существо и глаза его погасли.

— Не удобный был угол, — тихо, словно оправдываясь, сказала Лиада.

— Нормально, — поддержала ее Вйолет.

Затянутые в тонкую мягкую кожу, девочки напоминали античных богинь-охотниц.

— Во время мы? — весело спросила Соня, задорно оглядывая нас.

— Кажется да, — все еще взволнованно пробормотала моя жена.

В этот момент тело Донны рассыпалось прахом.

— Из праха пришел, в прах и обратился. — Это было первое, что произнесла молчавшая до сих пор Медуза.

Я поднял с пола стрелу, выпущенную Лиадой из арбалета. На тоненьком, толщиной с мизинец, древке, были высечены письмена на египетском языке. Такие же были выклеймены на рукоятках и лезвиях подаренных мне Соней кинжалов.

— Откуда вы это взяли? — спросил я у Сони с Лиадой. Моя любовница многозначно вскинула бровки.

— Нам посоветовал один друг, но об этом чуть позже.

* * *

Едва мы вышли из покоев Айрин, как перед нами материализовался Марджолен. Поприветствовав нас, он вопросительно уставился на выбитую дверь.

— Графиня крепко спала, — пояснил я, — а я разволновался. В последние дни ей несколько нездоровится.

— Ничего страшного, — мягко ответил церемониймейстер. — Я немедленно распоряжусь вызвать плотника.

Он перевел внимательный взгляд на Медузу.

— У нас новая гостья? — спросил он, обращаясь ко всем сразу.

— Моя горничная, — ответила Рини, — прибыла сегодня, чтобы помогать мне одеваться в дни праздничных церемоний. Вам наверняка известно сколь вычурны дамские туалеты изящной готической моды? — Айрин лукаво посмотрела на Марджолена и заговорщицки подмигнула ему. Он поклонился ей и на его губах появилась вежливая улыбка.

— Да, мадам, мне известна надуманная вычурность дамских туалетов, благодаря которой они становятся истинными богинями. Если у кого-нибудь из здесь присутствующих дам возникнет потребность в дополнительных ручках, я могу прислать столько горничных, сколько понадобится вам для подготовки к церемониям.

Он еще раз окинул Медузу изучающим взглядом.

— Я распоряжусь, чтобы девушке приготовили комнату.

— Нет-нет, — запротестовала Айрин, — этого не нужно. Мадлен останется при мне и спать она будет в моих апартаментах. Распорядитесь пожалуйста, чтобы для нее приготовили спальное место.

— Как вам будет угодно, — еще ниже склонился церемониймейстер.

Сделав два шага, Айрин остановилась.

— Ах, да, — как будто вспомнив добавила она, — там на полу горсть золы, нужно убрать, — она очаровательно нахмурила носик. — Отходы магических опытов. Готовлю фейерверк для королевской свадьбы.

Весело подмигнув Марджолену, жена взяла меня под руку, и мы дружно направились в комнату к Курту.

Заперев дверь изнутри, мы разместились у пылающего камина.

— Соня объясни-ка мне, что за друг дал тебе подарок для меня?

Вайолет колебалась, но Медуза успокоила ее сомнения.

— Здесь нет ни жучков, ни камер. Все чисто.

Я с уважением покосился на барона. Он устало потирал виски, но по губам его скользнула улыбка. Понятно, изначально все это было, но потом Курт все обнаружил и деактивировал.

— Я могу говорить, не остерегаясь подслушивания?

— Можешь, — кивнула Медуза.

— Хорошо, — Соня вытянула перед собой длинные стройные ноги и вздохнула. — Ножи и стрелы мне дала Марла. Она сказала, что в свое время они мне пригодятся, и намекнула на бой. Я подумала и подарила их тебе.

— А это и есть Медуза? — громким шепотом спросила Соня, кивая на горгону. Я утвердительно качнул головой.

— Красивая, — одобрила Вайолет. — Хорошо, что ты спас ее, а шрамы украшают мужчину. Упс… — Она поняла, что сболтнула лишнее и прикинулась ветошью.

— Шрамы? — удивленно переспросила Айрин. — Откуда ты знаешь про шрамы?

Соня округлила глаза и они стали похожи на две сиреневые лампочки.

— Я не знаю ни о каких шрамах. Это такое образное выражение. Крис говорил мне, что Медузу упекли в Башню, вот я и подумала…

Я отрицательно покачал головой.

— Я ничего подобного не говорил тебе, Соня. Тебе задали вопрос — отвечай.

Фиалковоглазая вся съежилась, как будто опасаясь, что вот сейчас она расскажет и ее будут бить.

— Я уже сказала. Ничего я не знаю.

— Вайолет, — Лиада выпустила из подушечек мощные острые когти и раздвинув пальцы, посмотрела сквозь них на огонь. — Тебе задал вопрос не портовый грузчик и не балаганный шут, — в ее глазах предупреждающе полыхнул голубой неон. — Тебе задал вопрос маршал Легиона, отвечай.

Ли сказала это спокойно, не повышая голос, но Фиалка сразу поникла. Она встала из кресла, подошла ко мне и опустившись передо мной на одно колено приложила руку к сердцу и склонила голову.

— Я расскажу, мой маршал, обо всем, что вас интересует.

Я мысленно усмехнулся: да, строго и по-форме. Лучше так покорность и смирение, споры и неподчинение отнимают слишком много бесценного времени.

— О каких шрамах ты говорила?

— О свежих шрамах на вашем теле, маршал, похожих на шрамы от перьев гарпий. Из демонологии всем известно: гарпии охраняют Башню Правосудия. Вы говорили мне, что Медузу заточили туда. Я сделала выводы.

— Когда ты успела увидеть на моем теле шрамы? — Соня покраснела, и чтобы скрыть смущение прикрыла губы ладонью.

— Отвечай, — поторопила ее баронесса, постукивая хищными когтищами по поручням кресла. Соня вскинула на нее глаза и смущенно улыбнулась.

— Помнишь, когда разговор зашел о боях, вы с Айрин сказали что хотели бы на это посмотреть, но женщин туда не пускают?

Ли осторожно кивнула, ожидая подвоха.

— Тогда я подумала: для того чтобы все увидеть не обязательно там присутствовать, — она сделала паузу, обводя нас нашкодившим взглядом, — я установила там камеры.

Мы с бароном переглянулись и дружно покраснели, причем я не ожидал, что вампиры могут становиться такого смущенно-розового цвета.

— Да ладно вам, — баламутка заигрывающее посмотрела на нас обоих. — Вы были великолепны! Мы с Алисой получили огромное удовольствие.

— С Алисой? — выпалил я, еще больше краснея.

— Ну да, ей было скучно, я предложила развлечься. Было здорово!

Конечно я не скромная девица, готовая при случае покраснеть, но от одной мысли, что Соня с Алисой могли видеть меня в столь интимном виде, меня бросало в жар. Нет, я не злился на Соню, напротив был рад, что вижу перед собой прежнюю баламутку; веселую и бесшабашную. Слишком живо стояла перед глазами картина того, как она снова и снова рассекает свою белоснежную кожу, как гаснут ее прекрасные фиолетовые глаза…

Я протянул руку и потрепал ее по волосам.

— Вы не злитесь? — с надеждой спросила она.

Мы с Куртом улыбнулись и отрицательно покачали головами. Соня хитро сощурила глаза.

— И нечего было краснеть с вашей анатомией все в порядке. Это наше общее с Алисой мнение.

Наши с бароном щеки снова порозовели, а Лиада осуждающе поцокала языком.

— Откуда вы взяли страницу? — я адресовал вопрос Лиаде.

Голубоглазая красотка посмотрела мне прямо в глаза и я в очередной раз поразился насколько она прекрасна в свете мерцающего огня.

— О, ты слышал уже о "Книге Судеб"?

— Да, Самаэль мне показывал копию.

— Тогда ты понял, что Азмаил хотел сказать фразой: "вампиры — прямые потомки богов".

— Да, "Книга Судеб" единственный способ прервать их жизнь.

— Это тебе тоже сказал Самаэль или ты сам догадался? — насмешливо спросила Ли.

— Сам разумеется. За такие знания обычно голову отрывают, но я не виноват, что таким догадливым уродился. Так откуда вы взяли страницу? — я жестом показал Соне, что она может занять свое место.

— Ты опрометчиво пообещал убрать Азмаила, совершенно забыв, что сделать это не так-то просто. Михаэль благодарен тебе за Соню, а Айрин за горячее участие в общем деле поэтому, когда вы с Куртом были на боях, он сказал мне где лежит страница жизни тела Азмаила и попросил прикрыть вас. Не скажу, что путь был близок, но рада, что мы с Вайолет все-таки успели.

— Вы видели саму "Книгу Судеб"?

Лиада отрицательно покачала головой.

— Я же сказала тебе, Крис, Михаэль сказал мне где лежит страница. Только одна страница и все. "Книга Судеб" — великая ценность, в ней заключены тысячи жизней потомков богов.

— Ты хочешь сказать, что если бы я тогда не спас Курта из подвала особняка, он бы все равно выжил?

— Да, огонь не причинил бы ему большого вреда, но он был изранен и много страдал. Ты сильно помог ему Крис, — она тепло посмотрела на меня и добавила. — И мне тоже.

— Тогда объясни почему погиб Марк? Где хранится эта самая "Книга Судеб"?

— Эта книга всегда хранилась у Михаэля, но после того как однажды в дружеской беседе судья взял ее посмотреть, из книги исчезло несколько страниц, — она задумалась и вздохнула. — Исчезла примерно треть книги, если быть точной.

— Ты хочешь сказать несколько страниц толщиной в треть книги? Она что, такая тонкая? — недоверчиво спросила Айрин.

Лиада напряженно вздохнула.

— Нет Рини, она очень толстая, только это секретная информация. Я имею в виду и толщину книги и то, сколько оттуда похищено. Я не знаю как погиб Марк. Вероятно его страница была среди тех, что пропали.

— Михаэль узнал о пропаже страниц и с тех пор подозревал судью в сговоре с заговорщиками? — уточнил я.

— Да, правильно, Крис. Помнишь фамилию Марка? — это был наводящий вопрос. Я ответил сразу.

— Помню. Бертье.

— Правильно, а теперь подумай.

И я подумал. Марк был посылкой судьи, значит у судьи были страницы на букву "Б". Наверняка не Марк изначально был его целью. Фамилия Донны — Лантье, — "Л", и эта страница была у Михаэля, значит страницы на букву "Л" на месте. Я облегченно вздохнул: те, кого я любил вне опасности. Лиада и Курт — Лингстремы, Вайолет — Лэнд, уф. Значит, судья блефовал, угрожая мне их смертью. Тогда кто же ему был нужен на "Б"? Вздохнув от облегчения полной грудью, я медленно выдохнул, но уже от ужаса своей догадки. Алиса Белова — трижды проклятая королева — буква "Б".

— Ты тоже уже все знаешь? — спросил я у Рини, она удовлетворительно качнула головой.

— Ну, конечно, — сам себе ответил я, — слияние с божественной сущностью.

— А ты в это время смотрела бои? — спросил я у притихшей Сони.

— Алисе стало легче, — оправдываясь начала она. — Впервые с тех пор. Ты сам говорил как важно сохранить в ней дружескую теплоту. Я ее сестра, ее друг и не жалею о том, что сделала. Можешь теперь меня наказать, — она смело вздернула хорошенький носик.

И я понял, она права. Она единственный наш ключик к сердцу Алисы.

По многочисленным просьбам я подробно рассказал историю вызволения Медузы из страшной и ужасной Башни Правосудия, куда обычно напротив заточал преступников. Описал ЧТО судья сотворил с Марком, и как нам помог призрак, как нас лечила Айрин, и как мы добывали тело Медузе. Соня горячо переживала за девушку по имени Маришка.

— Ты сказала церемониймейстеру что меня зовут Мадлен, тебе дорого это имя? — спросила Медуза у Айрин.

— Нужно было как-то объяснить твое присутствие, — пожала плечами жена, — а у меня, как назло, все имена из головы вылетели. Я смотрю на этого дурака, сующего нос во все углы и вспоминаю: его зовут Марджолен, очень похоже на Мадлен. Вот я и сказала первое, что пришло в голову.

Айрин ласково коснулась руки Медузы.

— Теперь это имя дорого мне, ведь это твое имя.

Медуза нежно ей улыбнулась и я подумал, что прежде у Рини никогда не было ни одной подруги. Она всегда была слишком независима, чтобы дружить с ведьмами и боялась привязываться к смертным из страха потерять их, ведь жизнь смертных так коротка. Это я подал ей пример, тесно подружившись с братом и сестрой Лингстрем и фиалковоглазой баламуткой, которая в свою очередь, всем сердцем привязалась к Алисе.

— Спасибо, что не убил его, — воспользовавшись общей заминкой, тихонько сказала Соня мне на ушко. Я понял, что она благодарит меня за Валенсиана.

"Неужели тебе его жаль после всего?", — мысленно спросил я. Жалея мои мозги, страдающие от телепатических ударов, Вайолет просто кивнула, измученными глазами глядя на огонь. Этот взгляд заметила Рини и желая вытряхнуть Фиалку из состояния любовной тоски спросила, светски вскинув брови.

— А вот объясни-ка мне Вайолет, что означает слово: "Чмо"?

Подготовка к королевской свадьбе.

Мало кто способен забыться сном младенца накануне знаменательных и торжественных событий. Волнение, предвкушение, ожидание, все это мешает как следует расслабиться и провалиться в глубокий безоблачный сон. Провозившись в полусне несколько часов я понял — пытаться заснуть мероприятие бесполезное и поднявшись с кровати я подошел к окну. Во дворе бесшумно словно легкие тени, сновали рабочие, завершая последние приготовления к празднику. Наверняка Габриэль дал им взбучку за тот раз, когда они потревожили мой сон и сейчас они порхали как легкие тени, едва касаясь стопами земли.

Часы в спальне показывали три дня, а церемония венчания была назначена на десять вечера. Я вздохнул, негодуя на свой непокорный организм, торжественно одеваться было еще очень рано.

Сразу, как только я вышел из душа, в мою дверь постучала горничная и осведомилась что мне подать к завтраку. Я сделал заказ и направился одеваться в гардеробную. Ряд плечиков с одеждой моего размера: форма маршала Легиона — спасибо, но в этом я отправлюсь на коронацию; костюмы, брюки и пиджаки — это одежда для предстоящей свадьбы; а вот это вполне подойдет на сейчас — черные кожаные брюки и белая шелковая сорочка.

Кинув оценивающий взгляд в зеркало, я поморщился. Дамы считали меня красавцем-мужчиной, Айрин например два дня назад сказала это в очередной раз. Самому же себе я казался слишком слащавым и меня это очень раздражало. Я усмехнулся. Воображение нарисовало мне свежие газеты королевства с кричащими заголовками:

"Накануне свадьбы принца Жюслена с его избранницей принцессой Алисой, в королевстве Луны собрались самые популярные топ-модели Зеркального Пондемониума: сам принц Жюслен Монтэр, маршал королевства Луны — Валенсиан-Александр Стоцкий, барон Курт Лингстрем и маршал Легиона — мессир Кристиан Лантье. Почтут нас своим визитом и главы сообществ, которые являются общепризнанными эталонами мужской красоты".

Не королевский дворец, а модельное агентство какое-то!

Личный парикмахер Жюслена, присланный им ко мне по моей просьбе пару дней назад, еще больше подчеркнул мою ненавистную миловидность креативной стрижкой. С этой модной косой челочкой, падающей на глаза, я стал выглядеть как музыкант альтернативной группы. Нечего сказать — очень солидно для маршала Легиона… Вздохнув, я зачесал волосы назад и стал похож на сутенера. Плюнув с досады, я в сердцах тряхнул головой, взлохматил волосы и отошел от зеркала.

— Тебе очень шли длинные волосы, — сказал Самаэль, вкатывая в дверь тележку с завтраком. — Доброе утро, Кристиан.

— Доброе утро, босс, — ответил я, шагая ему навстречу. — Милая из вас горничная. А где ваш передник?

— Забыл в кухне, представляешь? — кокетливо пропел Самаэль и издевательски улыбнулся. — Да ты, я вижу, не в духе! Плюешься на свое отражение. Что с ним не так?

Я вздохнул, в очередной раз взлохматив свои волосы.

— Ненавижу это миленькое личико. Я похож на вокалиста из boys banda, разве так должен выглядеть маршал Легиона бессмертных? Некоторым везет получать боевые шрамы через все лицо, как у адмирала Нэльсона, например. Я же, выгляжу как мальчик с пляжа. — Раздосадовано пожаловался я.

— Не находишь свою внешность достаточно мужественной? — с улыбкой уточнил верховный демон.

— Можно сказать и так.

— Брось, — улыбнулся Самаэль. — Воспринимай это как дар. Благодаря своей привлекательности ты был балован многими прекрасными дамами. Глянь-ка на меня, я кажусь тебе достаточно мужественным?

Я окинул его внимательным взглядом. Светло-зеленый со стальным отливом костюм-тройка, в тон ему светло-зеленые туфли из мягкой кожи, платиново-русые волосы собраны в хвост, гладко выбрит, в руке украшенной тяжелым перстнем со светлым изумрудом, неизменная трость. Каждая деталь одежды подобранна тщательнейшим образом. Он выглядел элегантным миллионером с хорошим вкусом.

— Вот видишь, а я все боялся как бы меня не приняли за гея! — Босс весело рассмеялся. — Поверь, ты выглядишь вовсе не так, как сам сурово себя оцениваешь. Разве я назначил бы маршалом мальчика из boys banda? Присаживайся, я привез тебе завтрак.

Самаэль по привычке взял на себя роль хозяина. Указав мне на кресло, он подвинул к столику тележку с завтраком и опустился в соседнее и, словно забыв о своем высоком статусе, начал ухаживать за мной как за гостем. Он разлил кофе по чашкам, поставил передо мной тарелку с горячими бутербродами и молочник. Все это время он не встречался со мной глазами, тем самым выдавая волнение.

— О чем пойдет разговор?

Облегчая задачу, спросил я. Босс вздохнул, потеребил в руке фарфоровую чашку, но ощутив ладонью, что это не привычный набалдашник его трости, он поставил ее назад на блюдце и еще раз вздохнув, заговорил.

— Мне не нравится затея с убийством, слишком рискованно. Я уже не раз показывал тебе, мой мальчик, насколько ты мне не безразличен. Я волнуюсь, что это мероприятие может стоить тебе жизни. Не понимаю, зачем ты согласился. Ни у кого кроме судьи нет подлинника пророчества. Никому доподлинно неизвестно как все должно быть в конечном итоге, поэтому я пришел попросить тебя: тяни с этим, как можно дольше. Ты уже думал, как сделать это?

Я заметил, что соблюдая осторожность, босс не называет имен. Во избежание, так сказать.

— У меня не так уж и много возможностей для исполнения. Нужно оружие, которое убьет наверняка. Можно взять что-нибудь из вашего арсенала?

— Не вижу препятствий. Пей кофе и отправимся ко мне, сам выберешь то, что придется тебе по душе.

Лодрем. Рабочий кабинет Самаэля. Передо мной на полу лежат два развернутых листа — карты анатомического изображения тела оборотня до трансформации и после. Жизненно важные органы выделены красным контуром.

— Он мгновенно ощутит угрозу, почувствует твой пульс и жар, поэтому у Курта это получилось бы лучше.

Босс ждал моей реакции, в его глазах тлела хрупкая надежда на то, что я могу еще передумать. Я был согласен с решением Михаэля, собственно никто и на мгновение бы не усомнился в том, что анализируя ситуацию своим холодным и дьявольски изворотливым разумом, этот блестящий стратег мог ошибиться с кандидатурой на роль исполнителя. Но я все решил еще тогда, и повторил это вслух.

— Я все решил, мне нечего добавить.

Босс сокрушенно покачал головой и тяжело вздохнул.

— Ты сам поймешь когда это сделать и куда потом скрыться. Не мне тебя учить, ты — опытный воин. Внимательно рассмотри эти схемы, — он ткнул пальцем в один из свитков, — а после я помогу тебе выбрать оружие.

Контур человеческого тела, карта до трансформации. Сердце — больше чем у людей в полтора раза, внешний вид его тоже отличен от привычного вида человеческого сердца. Похоже, что скорость циркуляции крови у оборотней вдвое быстрее. Печень тоже увеличена, все взаимосвязано: сердце перегоняет кровь, печень фильтрует.

— За трансформацию у оборотней какой орган отвечает? — просто из любопытства спросил я.

— Щитовидная железа, — Самаэль ткнул в свиток.

— Понятно. Основные органы сердце и печень. Но, насколько я понимаю, простым оружием его не убить и магия мне не поможет.

— В точку, мой мальчик, — босс одобрительно кивнул. — Если с анатомией тебе все понятно, не будем терять время. Приступим к выбору оружия. — Он шевельнул пальцем, и стеллаж с книгами бесшумно отъехал, открывая перед нами вход в оружейный зал.

— В прошлый раз ты так и не изучил стенд по луни, действуй.

Я взял со стенда пушистую книгу обтянутую шкурой оборотня, откинул сплетенную из длинной шерсти петельку с пуговки-клыка и стал изучать исписанные готическими завитушками пергаментные страницы.

Здесь было все: и история появления луни, как вида; и генеалогическое древо чистокровных, ставших потом королями; и много другой полезной информации о которой прилежные подданные Зи Пи узнают из курса по демонологии. Легенда о том, что первым луни стал человек укушенный волком — такая же чушь, как и теория происхождения человека от обезьяны.

У оборотней есть анекдот на эту тему: "Если оборотнем стал человек укушенный волком, кто же в таком случае укусил обезьяну?"

Известны случаи нападения волков на людей, но неизвестно ни одного случая последующих превращений их в луни. Открою секрет. Люди были созданы людьми, а обезьяны — обезьянами; волки — волками, а оборотни — оборотнями.

Луни могут делать из людей подобных себе. Они дети Пондемониума произошедшие по воле богов, и люди для них, как и для прочих детей Зи Пи — расходный материал из которого при необходимости набирают пополнение. Только так и никак иначе. Разумеется, люди ставшие новообращенными, не имеют всех преимуществ чистокровных. Они обращаются под влиянием лунных циклов тогда, как чистокровные меняют обличие по своему желанию. Таким образом Даниэль Монтэр доказал когда-то чистоту своей крови.

Я положил книгу обратно на стенд.

— Одного удара в сердце будет достаточно?

Я вопросительно посмотрел на Самаэля.

— Точно нанесенного, да. Но всех гостей будут досматривать. Все, кроме личной охраны Габриэля, будут проходить сквозь арку металлоискателя. Есть три решения этой проблемы: спрятать оружие в парадном зале заранее, попросить кого-нибудь из личной охраны Габриэля пронести его с собой или найти оружие неметаллическое.

— В охрану Габриэля входят Лиада, Курт и Вайолет, так что этот вариант пронести отпадает. Если Стоцкий или кто-то из его псов, почувствует угрозу и проверят их через арку, а потом найдут подобное оружие, их разорвут на куски. Неметаллическое оружие — вариант. Как на счет осиного кола, он сработает?

Босс задумчиво обежал глазами полки с книгами.

— Очень может быть. Помнится в славянских сказках описывалось, что всю нечисть и всех бессмертных можно убить осиновым колом. У меня где-то был один.

Самаэль оторвался от пола, взлетая к верхним полкам стенда, посвященного луни.

— Вот, — сказал он, опускаясь и протягивая мне хорошо отточенный деревянный кол исписанный письменами на древнеславянском.

— На счет оборотней, не знаю, — он развел руками. — Упырей убивает сразу.

Я покрутил оружие убийства упырей в руках.

— Думаю, это сработает, — сказал я, пряча кол в рукаве. — Что начет Даниэля Монтера? Кто возьмется его воскресить?

— Настал черед Габриэля. Вот только, если мне не изменяет память, тело Даниэля последний раз видела Медуза. — Он вопросительно посмотрел на меня.

— Так и было, во всяком случае со слов Медузы, — подтвердил я. — Она утверждает, что спрятала его в надежном месте.

И тут меня осенило.

— Черт бы меня побрал! — в сердцах выругался я. — Надеюсь, я ошибаюсь.

Теперь я смотрел на босса вопросительно.

— Или все-таки нет?

Долгие две минуты он непонимающе буравил меня пронзительным взором.

— Я не знаю, Крис, но вижу, ты о чем-то догадался. — Он ждал.

— Это лишь предположение куда она могла его спрятать.

Самаэль молчал, продолжая ждать от меня пояснений.

— Я могу ошибаться, — честно предупредил я.

— Вы обязаны делиться со мной информацией, маршал! — босс сердито швырнул пушистую книгу обратно на стенд. Я все понял. Сегодня он не настроен церемониться с кем бы то ни было. История стремительно приближалась к развязке и дорога каждая минута.

— Она могла спрятать тело на острове у своих сестер.

— В креативном пространстве? — голос верховного демона все еще звенел льдом.

— Нет, но она рассчитывала, что все именно так и подумают. Полагаю, она спрятала тело в реальном мире. У вас есть карта мира античных времен?

Босс выдержал паузу, во время которой чему-то хмурился и постукивал пальцами по свитку с анатомией оборотня, затем кивнул и хлопнул в ладоши.

Мы оказались в хранилище Лодрема. Мне не доводилось прежде бывать здесь и я с интересом осматривался вокруг. На специальных стеллажах в защитных тубусах хранилось несколько сот тысяч разнообразных свитков. Самаэль решительно остановился возле объемистого футляра, стоявшего прямо на полу, откинул крышку и пролистав пальцами свитки, извлек пожелтевшее от старости полотно карты.

Мы бережно разложили свиток на столе где была схематично изображена карта современного мира и совместили линии экватора.

— Ученые говорят планета немного увеличилась в объемах по линии экватора, так что координаты немного сместились, — подумал вслух глава сообщества.

Остров горгон нигде не был обозначен это было их тайное убежище, но глядя на карту античных времен я точно знал где расположен этот остров. Знал это и Самаэль. Совместив точки, мы вывели координаты.

— У нас есть версия и тем кто заинтересован следует это проверить. — Я развел руками, — только существам из плоти это не под силу. Наверняка тело Монтэра, если оно все-таки там, охраняют сестрички Медузы.

Самаэль задумчиво постукивал ухоженными пальцами по обозначенной точке острова. Верховные демоны выбрали себе оболочку тщательно и надолго и рисковать привычным обжитым телом не любили. Босс вдохнул и поднял на меня укоризненный взгляд.

— Я не пойму на кой черт нам рисковать, если Медуза твоя подружка?

Азмаил был прав античные существа не вмешивались в политические дрязги Зи Пи. Но если Медуза и вполне вероятно ее сестры, в это дело вмешались и учитывая способность горгон видеть бытие насквозь, можно сделать вывод: дело и правда табак, попусту такие древние существа волноваться не станут. Я вздохнул.

— Она спрятала тело Дани чтобы помешать судье. Как я смогу ее убедить в том, что для этого ему нужно помочь?

— Тебе ничего не придется говорить Медузе. Я все скажу ей сам. Ты только представь меня ей.

Послышались шаги и в хранилище вошел высокий статный мужчина средних лет с мужественным волевым лицом.

— Олверен, друг мой, рад видеть тебя! — воскликнул босс, открывая гостю объятия.

— Я не нашел в себе сил отказать тебе, Сэм, — по-английски сказал гость, отвечая на дружеские объятия верховного демона.

Похлопывая друг друга по плечам они сияли как вновь встретившиеся фронтовые товарищи. Вдоволь потискав и потузив друг друга они, наконец, обратили на меня внимание.

— Позволь представить тебе, мой дорогой друг, графа Кристиана Дю Плесси Де Моргана Лантье утвержденного советом концессий в ранг верховного главнокомандующего Легиона Зи Пи.

Я, как и положено в таких случаях, чуть склонился заложив за спину правую руку. Если меня представляют Олверену, значит Самаэль счел его персону значимой.

— Добавлю так же и то, — продолжил Самаэль, — что маршал Лантье не только мой подданный, он так же является моим истинным другом. На него ты можешь положиться во всем, ибо он благороднейший из колдунов.

Блестящая характеристика, лучше из уст босса уже не услышать. Кто же этот гость? Почему Самаэль так хочет объединить нас?

— Кристиан, имею честь представить тебе сэра Олверена — одного из древнейших Креаторов планеты. Он так же является одним из советников Концессий и насколько я понимаю, — Самаэль лукаво улыбнулся, как бы подначивая гостя, — он на нашей стороне.

Вот это да! Я не смел и мечтать о чести быть представленным высшему советнику. Приложив руку к сердцу я низко склонился, выражая ему свое глубокое почтение. Олверен улыбнулся.

— У меня нет причин не доверять рекомендациям мессира Самаэля, а посему, Кристиан, довольно кланяться. Пожмите-ка мне лучше руку и будем знакомы.

Он крепко пожал мою ладонь, пронизывая меня смеющимися зелеными глазами.

— Для колдуна, который имел опыт слияния с божественной сущностью, вы слишком уж смущаетесь простого советника.

Мне стало дурно. Олверен почувствовал это и улыбнулся.

— Ну, разумеется, Кристиан мы знаем обо всем, что творят созданные нами существа. Все эти ваши креативные миры лишь детская шалость. Их мы тоже контролируем. Мы знаем обо всем, но на многое закрываем глаза. Эта планета и все параллели созданы — нами. Если хотите понять, чем для нас является этот ваш креатив, могу привести аналогию: мы — это воспитатели в садике, которые дают детям бумагу и краски, а ваши миры — это рисунки, которые нам прекрасно видны.

Я вспомнил Башню Правосудия, свои недавние подвиги и мне сразу стало легче. Не нужными и глупыми показались мне мои тревоги. Они знают все, даже то, что мы думали им не может быть известно. Дети, шумно возящиеся в песочнице, вот кем мы были для них. Даже если списать мои подвиги на военное время, меня как минимум должны приговорить к тюрьме, лет на двести.

По сравнению с тем как чисто я делал свою работу все предыдущее столетия, выполняя последнее задание я прямо-таки погряз в беспределе и теперь меня наверняка ожидает трибунал. Если я выживу, разумеется. Странным было то, что несмотря на все мои превышавшие полноту полномочий, действия, босс представил меня верховному советнику. Что это значило? Я прощен или мои действия оправданы военным временем?

— Я догадываюсь о чем вы думаете, маршал, — заговорил Олверен по-французски. Теперь, зная что передо мной Креатор, я не удивился бы даже заговори он на языке древних майя.

— Многие на вашем месте ведут себя точно так же. Узнав, что перед ним член Совета Концессий начинают перебирать в памяти все свои прегрешения, прикидывая меру наказания. Не заморочивайте себе этим голову наказывать вас пока не за что. Во всех пережитых вами ситуациях вы поступали правильно, исходя их обстоятельств.

Он замолчал и заговорил глава сообщества.

— Сэр Олверен назначен Советом Концессий на пост судьи Башни Правосудия и вступает на этот пост сразу, как только будет решен вопрос с судьей-заговорщиком, а до тех пор он является исполняющим обязанности судьи.

Самаэль хлопнул в ладоши, и мы снова оказались в его рабочем кабинете. Карта Атлантики античных времен уже лежала на большом столе, за которым с успехом смог бы разместиться целый штаб военачальников.

— Тело Даниэля Монтера необходимо перенести отсюда, — Самаэль ткнул пальцем в обозначенную теперь маркером точку острова горгон, — сюда, — он указал на каменный пол себе под ноги.

— Ты должен убедить Медузу в том, что так будет лучше.

— Нам нужен четкий план действий, — сказав это, я надеялся на дополнительную информацию. Самаэль и Олверен переглянулись.

— Мы посвятим вас в детали чуть позже, — ответил Олверен и я ему не поверил.

— Первостепенная ваша задача убедить Медузу добровольно выдать нам Даниэля. Допустим через час.

— Вы вернете меня во времени хотя бы на пару часов? — они снова переглянулись. — Мне нужно доделать свадебный подарок, — пояснил я.

Ответил мне снова Олверен.

— Хорошо, но через час нам нужны результаты.

— У меня к вам одна просьба, мессир, — обратился я к Самаэлю.

Он улыбнулся.

— Слушаю тебя.

— Могу я попросить у вас бутылку гратензии имбирной?

Босс странно посмотрел на меня, но быстро овладел собой и его голос прозвучал почти достоверно.

— Возвращайся с новостями, и ты ее получишь.

* * *

Затратив невероятные усилия, я сместил момент возвращения еще на час и оказался прямо перед дверью апартаментов Самаэля. Слишком много у меня оказалось вопросов после визита к нему, слишком странным показалось мне его поведение. Я очень надеялся на то, что он у себя. Именно он, а не его точная копия. На условный стук дверь сразу распахнулась.

— Когда был самый большой урожай гартензии имбирной, и что вы из нее готовите? — Самаэль вскинул брови и встретился со мной задорным насмешливым взглядом.

— В этом, повидло и сироп. Я угадал правильные ответы? — на его красивом лице сияла заинтересованная улыбка.

— Надо поговорить. — Я захлопнул за собой дверь, взял босса за руку и щелкнул пальцами.

Мы оказались на пустыре. Не знаю где точно находилось это место. Представил себе пустырь и все. Материализовать металлоискатель было сложно, но я это сделал. Жучки оказались у обоих. Многое начало проясняться. Самаэль молчал с интересом наблюдая за моими действиями. Обезвредив жучки я с облегчением вздохнул.

— У меня очень мало времени и я попытаюсь изложить все по порядку. Я не знаю сколько моих визитов в Лодрем было прослушано, но тот когда там был Габриэль слушали точно.

Самаэль материализовал два удобных кресла и сел в одно, приглашающим жестом предлагая мне последовать его примеру.

— Продолжай. — Я не порадовал его новостями, задорная улыбка бесследно исчезла с его лица. Он сосредоточенно сжал поручни кресла.

— Как на счет оружия для убийства Жюслена Монтера? Вы собирались предоставить мне для выбора свой арсенал?

— Что-о-о? — ошарашено протянул Самаэль. — О чем ты говоришь?

Все понятно. Я не ошибся — подмена.

— Вот уже два дня я живу в мире иллюзий созданном Креаторами.

Я рассказал ему все детали. Он слушал меня внимательно.

— Им удалось создать очень похожие копии, я верил им два дня, значит нас прослушивали все время.

— Он предал даже своего бога, — вздохнул Самаэль.

— Что ж не мне тебя учить рассеивать морок. Говоришь они скопировали мой дворец?

— Очень достоверно, — кивнул я.

Самаэль встал и принялся вышагивать, приминая молодую траву.

— Они поняли, что склонить нас на свою сторону невозможно. Повысили вас в званиях и прямым текстом попросили держаться в стороне надеясь, что ослепленные своим успехом и новыми званиями, вы будете спокойно почивать на лаврах. Но оказалось званиями вас не подкупишь, и эти умники решили использовать еще один способ: при помощи иллюзий использовать вас в своих интересах. Проблема в том, что иллюзиями наверняка окружили не только тебя, Крис. Среди твоих друзей есть те, кто дисциплинирован и беспрекословно подчиняется иерархическому укладу.

Я побледнел.

— Ты только подумай какой гениальный план ими реализовывался! — Самаэль восхищенно вскинул вверх руку с вытянутым указательным пальцем. — Заговорщики устали тратить время на бестолковое бодание с вами и создав иллюзию, убедили вас помочь им выстроить модель переворота, следуя описанию в пророчестве. И как убедительно все прозвучало! "Давайте расставим все фигуры в задуманном порядке, чтобы заманить заговорщиков, а потом поймаем их и предотвратим апокалипсис". Гениально! Таким образом вы, сами того не подозревая, превратились бы из их врагов в союзники.

Верховный демон был поражен новостью и даже не пытался это скрыть. Он по привычке ходил взад-вперед время от времени пытаясь опереться на забытую дома трость и его рука беспомощно проваливалась в пустоту.

— Нас спасла наша дружба, мой мальчик. Мы так давно и так тесно общаемся с тобой, что подсунуть тебе мою подделку не так-то просто.

Босс тепло посмотрел мне в глаза.

— Дружба это великая сила, а посему нужно немедленно выручать и твоих друзей. Они в беде, Крис.

— Я согласен, а как быть с назначенной встречей?

— Ты на нее пойдешь и даже предварительно встретишься с Мадлен. Мало того, ты доставишь им тело Монтэра!

По его взгляду я понял, у него в голове уже родился план, от меня требовалось лишь доверять.

— Мадлен отправится на остров вместе с тобой. Будем действовать методами противника. Жофрей!

Легкое колебание ветра и к нам присоединился старый солдат. Для верности я прошелся вдоль его тела металлоискателем.

— Рад, что наконец-то во мне появилась нужда, — сказал мой верный слуга, прикладывая правую руку к сердцу и склоняя голову. Самаэль ответил ему кивком и легонько обняв его, серьезно заговорил.

— У нас нет ни минуты лишнего времени, придется задействовать все свободные ресурсы.

— Служу Зеркальному Пондемониуму! — с готовностью ответил Жофрей.

Босс удовлетворенно кивнул.

— Твоя задача переправить тело Даниэля Монтэра на остров горгон. Сделать это нужно так, чтобы никто тебя не увидел. Тебе будут помогать Кристиан и Медуза. Они отвлекут внимание сестер Медузы на себя. В это время ты подложишь тело которое я тебе дам и заберешь то, что хранится у них.

— Другими словами я должен подменить тело?

— Именно так, — одобрительно подтвердил Самаэль. — Именно так.

Он задумчиво поддел ногой маленький камушек.

— Через пятнадцать минут истекает твой импровизированный час, Кристиан. И ты, как и было уговорено с моим двойником, пойдешь разговаривать с Медузой. Если в ее комнате будут жучки их не нужно обезвреживать. Докажем судье, что ты клюнул на его крючок. Сделай вид, что ты не сомневаешься в том что он — это я, убеди ее выдать тебе тело. Отдашь подмену судье и убирайся оттуда немедленно, под любым предлогом. Всем все ясно?

Мы утвердительно покачали головами. Самаэль сделал движение кистью, словно взял невидимую книгу с невидимой полки и протянул мне. В моих руках на самом деле материализовалась книга.

— Когда все закончится, тебя ждет переподготовка в Академии, — назидательно констатировал верховный демон, — а пока освежи воспоминания о том, как рассеивать морок. Теперь все, Крис, возвращайся.

С этими словами он щелкнул пальцами и уже оказавшись в своей комнате я услышал сквозь расстояние отдаленный тихий шепот: "страница 41".

Я раскрыл книгу на нужной странице и прочитал название глав:

"Морок. Создание кратковременных иллюзий. Иллюзии зрительных образов. Копирование живых сущностей. Создание иллюзорных миров. Методы борьбы и опознания иллюзий".

Последнему разделу я уделил особое внимание. Многое я знал, но кое-что все-таки подзабыл. Дальше меня заинтересовал раздел "создание иллюзорных миров".

Вот тогда-то я узнал, что креативный мир может создать любой подданный Зи Пи. Это был дар Превера, он создал базовый мир, тот самый в котором мы все жили, но дал нам возможности менять его и создавать свои собственные миры. Если хочешь — живи в его мире, если нет — создавай свой собственный мир. Оказалось, он дал нам власть создавать живые сущности: растения, животных и даже копии существующих людей.

Информация об этом держалась Советом Концессий в тайне. Им было ненужно, чтобы мы осознали свое могущество, они не были заинтересованы в том, чтобы бессмертные уходили в параллельные миры и становились самостоятельными вне их законов и правил. Определенно достал меня этот Совет Концессий, наверняка после переворота эта шайка ханжей мечтает прибрать к рукам весь мир, умело используя для этого дурака-судью. Олверен, по словам лже-Самаэля старейший Креатор. Кто из них значимее экс-судья или исполняющий обязанности? По сути-то оба старейшие Креаторы, оба в деле.

Еще один интересный факт: иллюзорные миры, в отличие от креативных, могут создавать только Креаторы. Двое суток они водили меня за нос, но теперь моя очередь демонстрировать хитрость и интеллект, и я буду очень стараться.

* * *

В два часа дня я тихонько постучался в апартаменты Айрин. Дверь открыла Мадлен: длинные черные волосы, как жидкий шелк струящиеся по ее плечам, атласная сорочка серебристого цвета оттеняющая загар ее прекрасной кожи, прекрасное юное личико, выразительные звезды-глаза в обрамлении длинных пушистых ресниц, восхитительное гибкое тело…

Я мысленно приказал себе не пялиться на эту потрясающую красоту безупречного природного совершенства и на мгновение закрыл глаза.

— Доброе утро, Мэди, — тихо сказал я. — Рини еще спит?

— Спит, — кивая, шепотом ответила Медуза. — И думаю, проспит еще часа три. Тебе нужна я или она?

— Правильный вопрос, — улыбнулся я. — У меня к тебе серьезный разговор, но я могу зайти позже, когда вы проснетесь.

Мадлен оглянулась через плечо и боясь потревожить Айрин зашептала еще тише.

— Я уже проснулась и раз разговор у тебя ко мне, не вижу этому препятствий. Подожди минуту.

Сказав это она вернулась в комнату, прикрыв за собой дверь. Через пару минут она вышла ко мне в коротеньком бирюзовом платьице и туфельках на низком каблучке.

— Ты невероятна, просто блеск! — искренне восхитился я, снова разглядывая ее с ног до кончиков волос.

Мадлен смущенно улыбнулась, как и положено женщине, потупив глазки. Но ее смущение длилось недолго, уже в следующее мгновение она посмотрела мне в глаза серьезным, почти жестоким взглядом и процедила сквозь зубы.

— Хорош трепаться, маршал. Это только оболочка. Где ты хочешь со мной поговорить?

Я мысленно усмехнулся над собой: вот так, мессир Лантье — таз ледяной воды прямо на уши. Поделом.

— Поговорим в моей комнате, — невозмутимо улыбнулся я. — Прошу вас, леди.

Я галантно предложил ей опираться на мою руку, за что был удостоен еще одним ледяным взглядом.

— Напоминаю тебе, Крис, по легенде я горничная твоей жены и не пристало служанке ходить под руку с господином, к тому же еще и маршалом Легиона.

Обернувшись по сторонам Мадлен тихо, опасаясь что кто-нибудь может услышать, прошипела мне прямо в ухо. — И прекрати на меня пялиться! Это труп, оболочка! Это не я!

Я ласково погладил ее по шелку волос и улыбнулся.

— Не комплексуй, настоящая ты мне так же симпатична.

Мадлен с сомнением усмехнулась, в ее глазах мелькнуло недоверие.

— Да что вы говорите, мессир!? Ну надо же, какая честь! Маршал Легиона сделал мне комплимент!

Вот за такими дурацкими пререканиями мы дошли до двери моих апартаментов. Прикрыв ладонью глаза и осмотревшись по сторонам, Мадлен нахмурилась.

— Здесь неспокойно, — она неодобрительно покачала головой.

Я понял, что она имела в виду.

— Да, ты права, окна выходят во двор. Рабочие рано начинают праздничную суету, возводят декорации, шумят очень. Сам глава сообщества однажды сделал им замечание. Ну, что поделать подготовка к свадьбе дело серьезное.

Мадлен озадачено нахмурилась не понимая зачем для серьезного разговора я привел ее в комнату, где есть жучки.

— Может попросить переселить вас в другую комнату? — этим вопросом она уточнила уверен ли я в том, что разговаривать нужно здесь.

— Не стоит, мне по-своему нравится эта комната. Шумно, но зато я в курсе всех дел.

Неодобрительно покачав головой Медуза пожала плечами.

— Я поняла. Что ж, решать вам.

Так, мы вышли на правильный уровень теперь нужно задать разговору верный тон. Я подмигнул Медузе, давая понять что все так, как должно быть.

— Я пригласил тебя сюда потому что мне очень нужна твоя помощь. Самаэль обратился ко мне с просьбой убедить тебя вернуть мне то, что ты на днях спрятала в безопасное место.

Выразительно посмотрев на меня Мадлен покрутила пальцем у виска. Я отчаянно замотал головой подсказывая ей, что она должна согласиться.

— Он сказал так будет лучше. Мы сможем одолеть судью сами, не подвергая опасности твоих сестер.

Я замолчал, а она задумалась над моей последней фразой.

— При чем здесь мои сестры? — наконец вкрадчиво поинтересовалась она.

— Я долго думал над тем где ты могла спрятать тело Даниэля. Какое место ты бы сочла для этого достаточно безопасным. И мне пришла в голову мысль: ты могла поручить охрану тела Даниэля тем, кому веришь как самой себе — своим сестрам.

Мэди смотрела на меня расширенными от ужаса глазами, в которых медленно разгорался огонь ярости. Я взял ее пальцы в свои руки.

— Пойми, я верю Самаэлю. Нужно сделать так, как он говорит. У него есть план и мы должны ему помочь, он на нашей стороне.

Мадлен молчала и я понимал какие чувства она испытывала в этот момент. Интуитивно она чувствовала что что-то не так. Она боялась за своих сестер и понимала: возврат тела Даниэля может обернуться катастрофой, но она хотела верить мне и Самаэлю. Извечный принцип невмешательства античных существ утратил смысл. События, происходящие сейчас в королевстве Луны касались всех. Спасти привычный за несколько тысячелетий уклад бытия — стало делом чести для многих бессмертных. Сквозь человеческую плоть Медуза заглянула в меня, она пронзила мое тело до самого дна души. Повеяло холодом, каменным холодом, но я не отвел глаз.

— Своей головой за него поручишься? — прозвучал ледяной голос настоящей Медузы. Сейчас передо мной стоял не тот близкий друг, которым Медуза была для меня все это время, передо мной был каменный страж жестокий и непоколебимый.

Поручусь ли я головой за Самаэля? Не за того Самаэля, что изображал передо мной судья, а за того которого я знал все эти века. Если он не был достоин моей смерти, значит не было смысла во всей моей службе ему. Я не сомневался и не колебался когда по его приказу или просьбе рисковал своей жизнью. Так поручусь ли я за него головой?

Я посмотрел в глаза Мадлен и мой голос прозвучал гранитной уверенностью, так хорошо понятной каменным стражам.

— Ручаюсь головой.

Медуза с облегчением вздохнула: моя жизнь — взамен на жизни ее сестер. Большего, она не могла у меня взять.

— Хорошо, я согласна, — ласково ответила мне уже нежная Мадлен. — Готов отправиться прямо сейчас?

— Готов.

Словно со стороны я услышал свой голос.

— Хорошо, — в глазах Медузы блеснула насмешка. — Очки не забудь.

С этими словами она подмигнула мне и надела неизвестно откуда появившуюся пару очков. Все верно, сейчас она в человеческом теле, что все-таки не мешало ей видеть бытие насквозь. Секундочку. Так вот почему она согласилась! Она увидела что тело подменят, поэтому и только поэтому согласилась. Ни к чему ей моя голова, да и не искупить одной моей смертью гибель ее сестер и большей части человечества.

Мадлен выжидающе смотрела на меня. Я не видел за зеркальными стеклами ее глаз, я чувствовал ее взгляд сквозь очки.

— Мессир, я расслышала слово: "готов", — насмешливо напомнила она, протягивая мне еще одну пару зеркальных очков.

* * *

По легенде остров находился у "западного края земли, той страны, где царили богиня Ночь и бог смерти Танат" и жили на нем сестры Медузы, Стейно и Эвриала. Нам не пришлось лететь над водами как когда-то Персею, мы оказались там сразу, мне достаточно было вспомнить координаты и щелкнуть пальцами.

Устрашающего вида берег словно предупреждал нежданных гостей держаться подальше. Все вокруг казалось черным: рассыпанный под ногами гравий, хищные пики валунов вдоль линии прибоя лишавшие возможности причаливать к острову даже на шлюпке, и даже солнце здесь светило иначе, каким-то странным сумеречным светом.

— Не все так мрачно, как кажется на первый взгляд. — Словно прочтя мои мысли сказала Мадлен, и обратившись к непроницаемой стене черных скал крикнула. — Стейно! Риала! Сестры мои! Это Мэди! Девочки, я вернулась!

Медуза сняла туфли и пошла вперед, твердо ступая длинными стройными ножками по зыбкому гравию.

— Поднимемся по тропинке за скалы и ты увидишь, что тут не так уж и плохо.

Действительно меж хищных черных валунов змеилась едва заметная дорожка. На ширине шага, скрытые между острыми рваными краями скал, лежали гладко отесанные камни площадью чуть больше стопы. Мадлен задорно скакала по этим маленьким островкам, как будто по кочкам на болоте, продолжая звать сестер.

— Стейно! Риала! Девочки! Это я, Мэди!

Наш перевал через скалы отнял у нас сорок минут, но оно того стоило. Медуза была права, вторая половина острова разительно отличалась от первой. Залитый солнцем океанский курорт — вот что предстало перед нашими глазами. Ярко зеленел берег омываемый ласковыми волнами, пальмы весело выстроились в тропический сад, под солнцем переливался отделанный лазурным кафелем бассейн с пресной водой. Завершал картину курорта богатейший особняк окруженный всей этой роскошью я видел такие, пожалуй, только в Голливуде. Возле бассейна в мягких шезлонгах загорали сестрички Медузы, как и Мадлен они были в человеческих оболочках.

— Стейно! Эвриала! Это я, Мэди! — еще раз закричала Мадлен. На этот раз сестры услышали ее.

— Мэди детка, а вот и ты! — к Медузе кинулись две сногсшибательные красотки.

— Вау, какое тельце!

— Девочка ты великолепна!

— Потрясающе!

Сестры с восторгом тискали друг друга, Стейно и Риала с восхищением рассматривали сестру. Наконец, когда восторги несколько поутихли, на меня обратили внимание. И хотя девочки были в очках, да и я очки не снимал, мне стало не по себе от этого внимания. Я понимал все три горгоны сейчас в телесных оболочках и это делает их безопасными, но инстинкт самосохранения не позволял мне расслабиться в их компании.

— Девочки познакомьтесь, это Крис, я вам рассказывала.

— Мы видим, — сказала белокурая, очень миленькая девушка.

— Ага, — подтвердила золотоволосая красавица.

Обе сестры настороженно и выжидающе смотрели на нас.

— Я кое-что оставляла вам на хранение, — сказала Медуза. — Мы хотим это забрать.

Белокурая сестричка неопределенно подернула плечом.

— Видишь ли, Мэди, мы теперь в курсе событий.

— Да, мы знаем ЧТО ты у нас оставила, — многозначно подтвердила златовласка.

— Что вы этим хотите сказать? — голос Медузы прозвучал настороженно.

— Мы не отдадим тебе тело, если не будем уверенны, что ты не игрушка в руках заговорщиков, — сказала одна.

— Ты сама нас об этом просила, — добавила другая.

Я возмущенно вздохнул, но Мадлен сжала мои пальцы, призывая набраться терпения и обезоруживающе улыбнулась сестрам.

— Что я должна сделать, чтобы доказать вам свою адекватность?

Блондинка сняла очки и заглянула в глаза Мадлен своими прекрасными выразительными глазами.

— Понимаешь, Меди, мы такие красавицы.

— И умницы, — поддакнула ей златовласка.

— К тому же мы все равно уже в курсе дела.

— Мы знаем кого ты у нас спрятала.

Мадлен не перебивала их, она молча ждала.

— Хочешь ты того или нет, но мы уже в этом замешаны, — нежно улыбнулась блондинка.

— И помощь лишней не бывает, — наставительно заметила златовласка.

— Мы готовы выдать тебе тело при условии, что ты примешь нашу помощь.

— Она хочет сказать, что тебе придется взять нас с собой. Меня и Эвриалу.

— Мы так хотим на королевскую свадьбу! — Стейно восторженно захлопала в ладоши.

Наблюдая за ними я начал сомневаться действительно ли это те самые грозные античные горгоны, которыми в древности пугали детей! Сейчас я видел перед собой всего лишь двух инфантильных красоток, нежащихся у бассейна в бикини. Стоило мне так подумать, как девочки мигом посерьезнели.

— Мы нужны вам, солнышки.

— Твои друзья не помогут тебе, Крис, — обратилась ко мне Эвриала. — Их загипнотизировали иллюзиями и они живут в мире созданном Креаторами заговорщиками.

— Ты и сам недавно жил в таком мире, — серьезно добавила Стейно.

— Мы отличим реальность от любых иллюзий, мы видим истину под любыми масками.

— Они правы, — вздохнула Мадлен.

Теперь я и сам это понимал.

— Мы благодарны за сестру, — сказала мне Стейно.

— Мы знаем, что ты ее спас, — подтвердила Эвриала.

— Для нас дело чести помочь тебе.

— В целом нам плевать на человечество, — Стейно высокомерно вскинула брови.

— Но мы слышали о тебе и Айрин и знаем что вы оба друзья Мэди. Знаем мы и о вашей семейной драме, — Эвриала сочувственно вздохнула.

— Даже если вы не победите Креаторов, мы все равно хотим попытаться помочь вам, отдать долг за сестру. Мы очень вам за нее благодарны, ведь кроме друг друга у нас никого больше нет в целом мире.

Все три сестры нежно обнялись с надеждой глядя на меня. Я понимал весомость их доводов, без их помощи мне не обойтись.

— Давайте договоримся о каком-нибудь условном знаке, чтобы я знал что вы не иллюзия.

— Он нас берет!!! — взвизгнула от восторга Стейно. — Мы будем на королевской свадьбе! У нас столько нарядов!

— Условный знак? — задумчиво переспросила Эвриала. — Чтобы ты отличил нас от иллюзий? Я, кажется, знаю один.

С этими словами Эвриала подошла ко мне и поцеловала. У нее были мягкие нежные губы, от них пахло яблоком. В конце волшебного поцелуя она ощутимо прикусила мне нижнюю губу.

— Сойдет? — отстраняясь, спросила она.

— Да, — очаровано выдохнул я.

— Что это ты сделала, гадючка? — шутливо пожурила сестру Стейно. — Опять кусаешься?

Стейно нежно обвила мою шею тонкой ручкой и покачала головой. Ее губы пахли розовыми лепестками и на вкус они были свежими, как весенний ветерок. Под конец она нежно лизнула ранку.

— Теперь заживет, — пообещала она.

— Давайте договоримся не использовать эти знаки при моей любимой женщине, — смущенно улыбнулся я. — Она очень ревнива и за такое может разорвать на мелкие кусочки. Меня, разумеется.

— У тебя есть женщина? — Эвриала разочарованно надула хорошенькие губки.

— Если бы я это скрыл, я был бы мерзавцем, — серьезно сказал я. — Не пристало маршалу Легиона быть мерзавцем.

— Ой, ты такой хоро-о-оший, — восхищенно улыбнулась нежная блондинка.

Я смущенно потупил глазки, ну вот дамы обласкали меня любовью и интересом, а я только этим утром раздражался на свою чрезмерную симпатичность.

Мой час подходил к концу.

— Пора отправляться, — сказал я, взглянув на часы.

— Тогда пойдемте за телом и нашими нарядами.

— Мы быстро, — пообещали сестрички Медузы и убежали в дом за своими нарядами, которыми они так хотели блеснуть на балу.

* * *

Передача копии тела, копии моего босса и Олверену, прошла гладко и в очень радушной атмосфере. Я успешно блокировал свои мысли и воспоминания от двух древнейших Креаторов, заговаривая им зубы новостями о королевской свадьбе и событиях в королевстве. Если они и пытались прочесть мои мысли, то делали это легко и ненастойчиво. Им было не до меня. До свадьбы оставалось шесть часов за которые им нужно было успеть завершить все необходимые приготовления, а время неумолимо утекало.

Вернувшись в свои апартаменты и выглянув в окно, я увидел паническую беготню слуг исполняющих многочисленные приказы своих хозяев. Повсюду бурлила жизнь, в ворота въезжали запоздалые кортежи гостей. Все судорожно готовились к торжественному началу церемонии. Самаэлю я пока был не нужен, и я принялся, как прочие гости готовиться к торжеству.

Около шести ко мне забежала Айрин. Следом за ней вошли три горничные и деловито засновали выполняя приказы жены.

— У нас всего пять минут, поэтому надо поспешить, — жена схватила меня за руку и потащила за собой. — В церемониальном зале уже все готово. Я упросила Марджолена пустить нас туда на пять минут, чтобы мы отрепетировали фейерверк.

— Почему на пять минут, раз там все готово? — спросил я убедившись, что за руку меня тащит истинная Рини, а не ее точная копия.

— Там выставляют почетный караул и выносят угощение: конфетки, шампанское, фрукты. Ты смотрел расписание мероприятий?

Не сбавляя шага, Айрин обернулась. Ее распущенные волосы всколыхнулись и я почувствовал их знакомый аромат — переплетение горечи полыни и свежести морского ветра. Я с наслаждением вдохнул этот будоражащий запах и у меня, как когда-то давно, вновь закружилась голова…

Глаза цвета индиго насмешливо усмехнулись.

— Понятно, — сама себе ответила Рини. — Дальнейшие расспросы бессмысленны.

Серебристо-серое платье-кимоно, наглухо застегнутое под самой шеей и плотно облегавшее гибкую фигурку Айрин, украшало ее какой-то особенной, целомудренной красотой. Я впервые подумал о том, что мне никогда не бывало неловко за жену. Она всегда, в любой момент жизни, представляла собой безупречный эталон красоты и элегантности: разбуженная среди ночи, танцующая на балу, помешивая бурлящее в котле зелье…

— Да ты не слушаешь меня, Крис! — Айрин нахмурилась, недовольно сдвигая брови.

— Я слушаю, задумался просто.

— О чем ты задумался в такой ответственный момент? — сердито спросила моя жена.

Я смущенно улыбнулся и раскрыл ей правду.

— О том, как нам с Куртом повезло быть любимыми тобой. Быть любимым такой женщиной — так прекрасно!

Рини подозрительно посмотрела мне в глаза, пытаясь понять говорю ли я правду или просто пытаюсь ее отвлечь, но почувствовала — я не лгал, и на ее лице вспыхнул легкий румянец смущения.

— Всегда ты так, — посетовала она с досадой. — Всегда экспромт, всегда оригинально.

* * *

Двое караульных в парадных ливреях, выставленные перед церемониальным залом, распахнули перед нами двери, словно сотканные из золота и хрусталя. Откуда-то из-за моего плеча тот час же, словно черт из табакерки, выскочил Марджолен. И я с удовольствием отметил, что его обычно невозмутимое лицо буквально сияет от нервного пота, который он сиюсекундно промокал гигантским батистовым платком.

— У вас только пять минут, — тревожно сообщил он и значительно повторил. — Пять и не минутой больше.

Сказав это, он на время забыл про нас и вихрем заносился по залу лично проверяя, что слуги сделали все как надо. В промежутках между промакиванием лица и дотошным разглядыванием каждого предмета стоящего или лежащего в зале, Марджолен нервно поднимал лихорадочно горящие глаза на огромные часы над центральными дверьми зала.

— Крис, прекрати уже пялиться на этого чокнутого, запоминай: я встану здесь и махну тебе рукой и в этот момент ты…, - я запоминал все, что она мне говорила, но продолжал слушать ее в пол уха, стараясь запечатлеть в памяти каждую, даже мельчайшую деталь интерьера.

Покидая зал я посмотрел на часы над входом и машинально подвел по ним свои карманные часы. Вернувшись к себе я не обнаружил горничных присланных Айрин, но результат их работы был на лицо: на плечиках висела безупречно отутюженная форма маршала Легиона, как бриллиант сверкали мои начищенные парадные сапоги, апартаменты словно светились свежестью и чистотой, живые цветы с любовью расставленные по вазам и горячий ужин на заботливо сервированном столике.

Моя жена умнейшая женщина! Все заботливо предусмотрела и подготовила, даже ужин. Все верно, церемония свадьбы займет много времени и на праздничном пиру мы окажемся нескоро, если вообще окажемся… Я усмехнулся, глядя на свое отражение в зеркале, прощаться с жизнью мне было не привыкать, вспомнить хотя бы Башню Правосудия. Времени до назначенного часа оставалось мало, как раз для того чтобы поужинать и одеться для торжества, чем я и поспешил заняться.

Церемония.

В церемониальный зал все входили как и положено — парами. Лиада с Куртом, я с Айрин, Вайолет с Драгоном. Каждую пару объявляли, после чего белый как первый снег церемониймейстер, указывал приготовленное для этой пары место. Как наиболее почетные гости мы оказались в первых рядах.

Около одиннадцати все присутствующие заняли свои места и под триумфальные звуки музыки в церемониальный зал вошел принц Жюслен Монтэр, за которым неотступной тенью следовал его фаворит — Валенсиан-Александр Стоцкий — маршал армии королевства Луны. Я скосил глаза на Вайолет.

Лиловый бархат платья Вайолет удивительно шел к ее прекрасным фиалковым глазам, в ее черных, искусно заколотых волосах сверкали капли бриллиантовых шпилек, которые при каждом движении принцессы вспыхивали яркими лиловыми огнями. Она не смотрела в сторону принца с фаворитом, ее взгляд был слепым. Принцесса ничего сейчас не видела, безразлично скользя этим невидящим взглядом по богатому убранству зала.

Валенсиан же тонул в Жюслене. В их отношениях царила полная гармония и взаимопонимание. Прошествовав сквозь ряды разом склонившихся подданных и гостей, принц и его фаворит заняли место у алтаря. Вновь пропели фанфары и в зал торжественно вошел глава сообщества Луны — верховный демон мессир Габриэль, поддерживающий под руку невесту, принцессу Алису Белову.

Алиса затмила своей красотой этот сияющий роскошью и великолепием зал. И не в первый раз я с гордостью подумал, что ведь это именно я нашел этот бриллиант в столице Урала! Принцесса была ошеломительна! Более прекрасной невесты никогда не видел, сравниться с этой красавицей смогла бы только моя жена. Невероятной красоты белоснежное платье, расшитое нежно-зелеными сверкающими бутонами чуть распустившихся лилий, украшенное прозрачными, искрящими топазами и изумрудами нежно зеленого оттенка в тон лилиям. Жесткий корсет делал талию принцессы нереально тонкой, а струящаяся юбка по форме напоминавшая перевернутый бутон лилии, подчеркивала хрупкость ее фигуры. Свободно стекая по бедрам, ткань словно вспенивалась облаком кружев у самого пола. В руках, почти до самых плечиков затянутых в тончайшие словно сотканные из паутины перчатки, она держала букет из белоснежно-зеленых, подкрашенных лилий.

Белые лилии были символом королевства Луны. Этот символ, увиденный однажды на одном из луни, так понравился неизвестной фаворитке короля Франции, что она начала украшать ими свою одежду. Король проникся симпатией своей любимой подданной и со временем символ лилии, под благовидным предлогом, стал так же символом Франции.

Переплетенные замысловатыми косами, волосы будущей королевы, спадали медно-золотым шлейфом до ее узенькой талии. Золотыми нитями в них были вплетены еще более прекрасные топазы и изумруды, чем те, что украшали ее подвенечное платье. Но ярче всех этих камней и золотых нитей, сияли ее глаза, цвета осеннего мха. Живой зеленый огонь в рамках длинных пушистых ресниц. Она затмила собой всех, даже красавца принца и все гости застыли в восхищении. В тот момент и Валенсиан смотрел на нее, а не на Жюслена.

Габриэль вложил руку Алисы в ладонь принца и отошел. Поднявшись по ступенькам пара опустилась на два тронных кресла. Валенсиан, повинуясь жесту Жюслена, встал по его правую руку, Вайолет, приглашенная Алисой, встала слева от своей сестры сестры.

Оркестр заиграл старинный гимн королевства и в церемониальный зал вошел Октавиус Летус — председатель сообщества Луны в Совете Концессий. Он был одним из древнейших, одним из самых первых луни. Октавиус был первым королем когда-то, много сотен тысяч лет назад, но сам отказался от власти в пользу более молодого и сильного луни — одного из предков династии Монтэр. Вскоре после этого, его избрали в Совет Концессий представлять интересы сообщества. С тех пор все важные события королевства Луны происходили в его присутствии. Он короновал, сочетал браком, регистрировал новорожденных в многотомной летописи сообщества Луни.

Жюслен и Алиса поднялись ему на встречу. Как только Октавиус коснулся ладонями алтаря, все представители сообщества склонили головы. Представители же прочих сообществ по традиции приложили правую руку к своим сердцам, выражая тем самым почтение представителю Совета Концессий и готовность служить Зеркальному Пондемониуму.

Воспользовавшись всеобщим поклонением Октавиусу я, очень медленно, стараясь не привлекать к себе внимания, посмотрел на часы над центральным входом — 23:00. До полуночи оставался всего один час. Алиса и Жюслен стояли лицом к залу, точно напротив входа. Им и их фаворитам были прекрасно видны центральные двери зала и часы над ними. Октавиус, занявший место за алтарем, как и все гости стоял спиной к входу. Образованная гостями галерея от центральных дверей до алтаря, разделяла зал на две половины. Это напомнило мне церковь, только присутствующие стояли, а не сидели на лавочках. Я занял место в первом ряду у самой стены, чтобы иметь возможность не привлекая к себе внимания, смотреть по сторонам.

Октавиусу не нужны были церемониальные книги, за много веков он выучил наизусть все нужные тексты. Размеренно звучащим голосом он без запинки произносил положенные слова о воле выбора и мере ответственности новобрачных друг перед другом. Оркестр негромко играл нежнейшие мелодии любви, а гости вели себя тихо-тихо, завороженные торжественностью момента.

По традиции, на руки молодоженам надевали золотые браслеты соединенные между собой золотой цепью, после брачной ночи цепь снимали и хранили в шкатулке, как символ брачных уз. Браслеты же носили не снимая до самой смерти.

В нужный момент, откуда-то из толпы гостей, вынырнул Марджолен. В его руках был поднос, на котором под сверкающим куском парчи, был скрыт предмет прямоугольной формы. Поспешно приблизившись к Габриэлю, Марджолен поклонился и протянул ему поднос. Габриэль стянул парчу, взял с подноса инкрустированную драгоценными камнями шкатулку и поднес ее к алтарю. У алтаря глава сообщества бережно поставил коробочку перед Октавиусом, тот, в свою очередь, небрежно откинул крышку и вынул оттуда два браслета соединенных цепью. Молодожены, держась за руки подошли к старейшине и он надел им на руки золотые символы их союза.

Защелкнув наручники Октавиус, при свидетельстве Валенсиана и Вайолет, вписал имена Алисы и Жюслена в летопись рода Монтэр. Принц и принцесса скрепили свой брак поцелуями и оркестр взорвался торжественной веселой мелодией. Я взглянул на часы 23:35. Тридцать пять минут прошли на одном дыхании! Гости оживились, по залу звучали голоса и к паре по очереди начали подходить самые значимые лица, поздравляя и обнимая их. Вот тогда-то все и началось…

Я не знаю ЧТО привлекло мое внимание в тот момент, когда Вайолет подошла к молодой паре. Я знал одно: я сию же секунду должен оказаться как можно ближе к ним! Гости обступали парочку со всех сторон и я не мог протиснуться к ним сквозь толпу и пышные наряды дам. Продолжая пробиваться вперед, я увидел как Соня целует Алису в щеку, а дальше, как в замедленной съемке: приблизившись к жениху ожидавшему от нее поздравительного поцелуя, Фиалка вскинула руки… я услышал лязг и увидел как в ее руках сверкнули кинжалы.

Двумя точными, сокрушительными ударами, сестра невесты вбила в принца два серебряных клинка: один в сердце, один в печень. С той силой на которую способны разгневанные вампиры-воины, она как нитку порвала золотую цепь, сковавшую ее сестру с ненавистным ей животным и щелкнула пальцами.

Жюслен медленно падал на руки к оцепеневшему от ужаса и горя фавориту, а из его тела торчали две рукоятки с символами жизни. Я узнал их. Это были те самые ножи переданные Соне Марлой. Те самые, подаренные Соней мне. Те самые, решившие участь тела Донны…

На несколько секунд зал накрыло безумие. Никто не ожидал подобного и никто не успел среагировать. Я обещал судье в обличие Самаэля, что убью принца, но Соня сделала это вместо меня. Судья перестраховался, зная мое дружеское расположение к Жюслену. Я вспомнил невидящий взгляд Фиалки и знал наверняка — ее запрограммировали на это убийство, воспользовавшись ее прежней ненавистью к Луни и ревностью к Жюслену. Жюслен отнял у нее двух самых любимый на свете существ: Валенсиана и Алису.

Фаворит принца очнулся первым. Захлебываясь слезами он вырвал из принца кинжалы и зажав его раны ладонями, он прижал к себе тело Жюслена, баюкая его на своих руках. Боль друга принца была настолько острой и отчаянной, что он не мог с ней совладать. Подняв вверх пылающие адской синевой глаза, он издал пронзительный, протяжный вой. Сейчас это был волк, раненый в самое сердце…

Толпа расступилась, пропуская вперед спешащего королевского врача. Габриэль и Октавиус бережно отняли руки Валенсиана от принца, и подняв его на ноги, дружески обняли с двух сторон поддерживая под локти. Будучи маршалом, Валенсиан-Александр пытался держать себя в руках, но боль была сильнее его воли. С ней было не совладать. Сжав зубы он скулил будто бы из самого разорванного сердца, а слезы не прекращая, текли из его пылающих глаз.

От его страданий на глазах у присутствующих наворачивались слезы. Я увидел, как Айрин закрыла ладонями лицо и понял, что она плачет. Губы Лиады дрожали и я знал, она еле сдерживает слезы. Невозможно было больше этого выносить. Мне было известно, что сейчас скажет врач и мог помочь Валенсиану только одним…

Наконец протиснувшись за алтарь, я подошел к маршалу и коснулся его шеи — вдохнув он потерял сознание. Октавиус и Габриэль понимающе кивнули. Легко, словно ребенка, Габриэль подхватил Стоцкого на руки. Друг принца был без сознанья и не мог слышать, как ни живой, ни мертвый королевский врач, выносит вердикт.

— Мне жаль, господа. Принц — мертв.

Голоса стихли. Смерть принца для всех стала глубокой трагедией. Красивый, молодой, дружелюбный, полный сил принц, только-только обручившийся с красавицей невестой… Я видел как самые серьезные и казалось непоколебимые подданные принца, безутешно рыдают, закрывая лица платками.

Казалось горе окутало собой зал, но тут, со стороны входа — раздались аплодисменты. Я посмотрел в направлении звука и увидел экс-судью Башни Правосудия. С ним явился еще кое-кто сам сэр Олверен собственной персоной. Не много ли советников из Концессий для одной скромной церемонии свадьбы двух луни?

Глав заговорщиков сопровождали вооруженные до зубов головорезы в основном из античных героев. Конечно, Тезеев, Гераклов и Персеев среди них не было, были другие, не освещенные легендами, а потому самые настоящие, воины. Плотным кольцом они окружали судью, Олверина и еще каких-то незнакомых мне, но очень влиятельных личностей. Все эти нашумевшие и наиславнейшие мужи, облачились в алые тоги времен римской империи и шествие их было поистине триумфальным. Они шли осуществлять переворот, сложившегося многими веками, мироустройства. Здесь были те самые "заговорщики" уничтожить которых, оказалось не под силу простому верховному демону. Моему боссу — Самаэлю.

— Славной вам ночи, дети Превера! — заговорил судья. — Приветствую вас от имени Верховного Совета Концессий, который издревле стоит на страже интересов подданных Зеркального Пондемониума. Мы проделали огромную работу для подготовки к знаменательному событию, которое священным пророчеством было назначено на сегодняшний день.

— Можно взглянуть что это за событие? Взглянуть в священное пророчество, я имею в виду.

Я с ужасом понял, что сказал это вслух, причем сказал очень громко, буквально во всеуслышание. Судья оторопел. Он ожидал агрессии, сопротивления, страха или преклонения, а первым с чем ему пришлось столкнуться, оказалось любопытство скучающего обывателя.

Судья выхватил меня глазами из толпы.

— О-о-о, приветствую вас, маршал Лантье. Хотите взглянуть? Я дам вам такую возможность. Вероятно вы знаете древние языки, если надеетесь понять тексты пророчества.

— Вы правы, господин судья. Я надеюсь понять тексты пророчества прежде, чем мы начнем это историческое мега-действо.

— Такого пророчества не существует! — из толпы гостей показался хранитель архива планеты.

Он всегда напоминал мне сказочного звездочета: длинная, снежная, очень богатая, борода, ухоженные белоснежные волосы до середины спины, синий бархатный камзол. Хранитель архива был одним из уцелевших Креаторов. Бросая вызов судье и Олверену он знал их потенциал и представлял степень риска.

— Ба, мистер Хранитель, вы тоже здесь! — фальшиво удивился судья. — Вижу тут собрались все наиболее блистательные умы Пондемониума! Ну надо же каким ярким событием оказалась свадьба Монтэра, что на ней оказалось такое собрание самых выдающихся деятелей! Не существует, говорите, пророчества? — внимательно, как взрослый у больного ребенка, переспросил судья у Хранителя архива.

— Это миф, — подтвердил тот, — и вам это прекрасно известно.

Они стояли друг напротив друга и напряженная атмосфера между ними потрескивала статическими разрядами. Их взгляды скрестились раскаленными молниями, но грозы не последовало, судья беззаботно взмахнул холеной рукой и усмехнулся.

— Существует или нет, это уже не важно. Есть сценарий проведения мероприятия, все готово для его реализации, все прочее теперь не имеет значения.

Свита судьи расступилась, пропуская вперед Алису и Даниэля Монтера. Это был шок. Я обернулся недоуменно глядя на Лиаду, она ответила мне таким же ничего непонимающем взглядом.

Все наблюдатели были настолько поражены происходящим, что попросту не вспомнили о приветственных поклонах и реверансах. Сопровождаемая свитой состоящей из Креаторов и античных героев, пара прошествовала через зал и в полном молчании заняла свое место на троне. Часы пробили без пятнадцати полночь. Судья встал на развернутый войнами алтарь и обратился ко всем присутствующим.

— Друзья мои, это свершилось! Сегодня наконец настал тот день, когда мы снова займем на планете положенное нам место! Мы бессмертные, высшие существа, создавая вас всех вкладывали в вас самое лучшее. Вы умеете обращаться в прекрасных величественных охотников, — обратился он к оборотням. — Вы сильны и вас не страшат ни голод, ни болезни, но вы вынуждены жить в искусственно созданном мире из-за того, что боитесь преследования людьми. Смертные завидуют нам и боятся, поэтому они всегда стремились уничтожить нас как угрозу, хотя именно мы создали их, живой материал, для себя же! — Он многозначительно поднял вверх указательный палец.

— Существуя на этой планете долгие века, людской скот развился в многомиллиардное стадо. Не спорю, среди них есть талантливые ученые, врачи и музыканты, но таковых единицы! Подавляющее большинство — просто безмозглые твари с упоением занимающиеся самоуничтожением. Рожают уродов, искажая сотворенную нами чистую генетику, вливая в себя алкоголь и наркотики. Они не унаследовали от предыдущих поколений нужных знаний и опыта и по-прежнему ограничены и жестоки, как в те времена, когда своими руками распяли собственного спасителя! Их век слишком короток для того, чтобы в достаточной степени развиться, а учиться они не любят. Если бы вы разместили свое королевство в реальном мире, вас бы затравили и уничтожили.

— Вы — прямые потомки богов вынуждены скрываться от фанатиков, одержимых идеей убить вас, ведь вы для них кровососы, — обратился он к вампирам. — Скоту неизвестно, что боги бескровны. Когда-то за верную службу и жертвы, вы поощряли смертных дарами. Но со временем в людях развилась алчность и жадность. В погоне за дарами они были готовы сотнями приносить в жертву себе подобных, заливая ваши алтари бессмысленной кровью. Вы стали самыми гуманными из богов и прекратили бессмысленные убийства уничтожив алтари. Вы стали брать у смертных столько крови, сколько вам было необходимо чтобы выжить. Но вы избаловали смертных и те забыли кто их боги. И в этой своей забывчивости люди так преуспели, что стали отказываться умирать ради своих богов добровольно! Мало того, они принялись охотиться на вас обвешиваясь чесноком, затачивая осиновые колы и отливая серебряные пули. А вы, — он обратился к нам с Айрин. — Что уже забыли инквизицию и смерть собственной дочери?

По мере того, как он говорил, я начинал понимать его последователей. Судья во многом был прав. Бессмертные создавали людей как расходный, биологический материал и никто не мог предвидеть, что они так продвинутся в своем развитии, осознают себя и начнут стремительно прогрессировать, отвоевывая свое право жить на Земле наравне с бессмертными богами. Теперь бессмертные сожалели что когда-то, устрашившись собственной жестокости, побоялись, что люди могут погибнуть как вид и позволили им плодиться, а чуть позже даже защитили их законами, за соблюдением которых следил вот этот самый судья. С зарождения цивилизации на глазах старейших Креаторов люди из дичи превратились в охотников. Человечество агрессивно захватывало планету, загрязняя ресурсы и уничтожая редких животных, с такой любовью сотворенных когда-то этими самыми древнейшими Креаторами. Мне был понятен их гнев я даже в чем-то был с ними согласен.

— Мы, создав человечество, всячески опекали его. Мы не хотели подавлять его своим превосходством и ушли в подполье, да так глубоко, что в нас попросту больше не верят! По мнению людей мы все выдумка, — он улыбнулся. — Нас нет. Ну, а если мы все-таки есть, мы — зло и нас нужно уничтожать! Вампиры и луни, вы должны быть в курсе, что вы все, якобы, исчадия ада — дети Сатаны. У людишек так повелось с древних времен: все, что сильнее нас и может убить — происки Сатаны. У Лантье таким образом сожгли дочь. Вместе с другими липовыми ведьмами. А что плохого в ведьмах? Вот Лантье, например, оба колдуны с многовековым опытом и чем они сейчас заняты? Смотрим все на них, читаем в их глазах. Видим — в данный момент они планируют защищать это самое человечество от себе подобных. За что, спрашивается, убили их дочь?

Судья бил в самые больные места. Он знал какие слова нужно сказать, чтобы достучаться до самой острой, самой глубинной душевной боли. Сейчас он использовал методы ПисхоКреаторов.

Старейший Креатор обвел глазами зал и взмахнул руками, призывая всех проникнуться его идеей.

— Хватит потворствовать жалким тварям! Пришла пора напомнить им, что они — то, что они есть — мясо! Жалкое, вонючее, самонадеянное — мясо! — Он выдохнул голубое облачко гнева и снова обвел зал глазами. — Садитесь, господа, в ногах правды нет.

Судья взмахнул кистью и в зале материализовались удобные диванчики. Притихшие гости послушно сели.

— Отныне и впредь, на этой планете будем царствовать мы! Наша армия уничтожит любого, кто откажется подчиниться! Видите, Кристиан, все не так как вы думали. Мы не станем истреблять все человечество вовсе, оставим контролируемую численность и укажем им их место. Мы хозяева этой планеты. Мы создали ее голубой жемчужиной вселенной. Мы не позволим нашему безмозглому скоту и дальше безгранично плодиться, поглощать ресурсы и разрушать Землю.

Что ж уже легче. Лидеры переворота не собираются уничтожать всех людей без разбора, только паразитов и тех, кто не подчинится новому укладу. Это более здравая идея, чем мы полагали, вступая в беспощадную драку с умнейшими создателями материи. Сократить численность людей, взять под контроль, заявить о своем главенстве. Здравая идея, как я уже говорил, я даже в чем-то был с ними согласен. Спасая землю от уничтожающих ее паразитов, заговорщики предлагали простое и рациональное решение.

Я посмотрел на Алису. Я нашел ее на улице в обычном человеческом городе. Сколько таких Алис погибнет, защищая свои семьи? Сколько таких Алис останется жить с выжженными ненавистью сердцами? Ненавистью к нам, к таким как я, ко мне…

Теперь мне было ясно из-под чьего пера вышло "то самое пророчество". Судья сам был его автором. Я поискал глазами Самаэля. Он в упор смотрел на меня, он знал о чем я думаю. "Подумай, Крис!" — шарахнула мне в голову отчаянная мысль. Подумай о чем? "О том, как?" Это была подсказка. О том как. И я подумал. Наверняка это произойдет следующим образом:

— Креаторы — единомышленники судьи, будут творить материю: создавать оружие, несметные полчища тупых запрограммированных на убийство воинов, тюрьмы для смертных, да мало ли что еще.

— Даниэль Монтер, ставший после воскрешения еще величественнее и грознее, осуществит стратегическое управление войсками.

— Алиса, имеющая телепатическую связь с несметным количеством воинов, будет мысленно передавать приказы Даниэля многочисленным полчищам.

— Судья будет оценивать и решать кто из людей достоин жить дальше, а кто нет (помните, Армагеддон подразумевал высший страшный суд). Креатор, как никто другой, сможет просмотреть сознание и увидеть подлинную сущность любого человека. Они и будут отбирать тех, кто останется жить, а кого казнят.

— А еще им нужны глаза. Сознание того, кто может видеть сквозь бытие…

Я посмотрел в сторону дверей. На часах было примерно без пяти когда в зал вошла Медуза…

Теперь все правильно. Все, кто нужен для переворота, в сборе: я, Рини, Лиада, Курт, Соня, да и тройка верховных демонов абсолютно не нужны. Мало того, мы напротив, будем мешать, а рисковать своим мероприятием заговорщики не станут…

Проходя мимо, Медуза равнодушно посмотрела в нашу сторону. Словно прочитав мои мысли, судья перевел на нас взгляд и улыбнулся.

— Вы уже все поняли, господа, ведь так? — он сделал жест воинам и нас взяли в кольцо.

— Эх не люблю я уничтожать бессмертных, — он вздохнул. — Нас и без того очень мало осталось. Я не хотел этого, господа и у вас не раз был шанс в этом убедиться. С самого первого дня вас всячески предостерегали, уговаривали, пугали — другими словами пытались сохранить ваши жизни. Я даже добился для вас повышения, надеясь подкупить вас, заинтересовать выжить, но вы, с маниакальным упорством, совали носы не в свое дело. Превер свидетель я не хотел вашей смерти, но иначе вас не угомонить. Сегодня вы все будете уничтожены. Мне жаль, что погибнет так и не рожденная жизнь, но в любом случае она была бы обречена. Межвидовые связи, как вам должно быть известно — противозаконны. Прощайте, господа!

Он сделал жест конвою и нас подталкивая в спины, повели к выходу.

— Ты не должна этого делать, Алиса! — закричала обернувшись Айрин. — Ты сама была человеком!

Горящие глаза королевы апокалипсиса взглянули на нее безучастно, а по тонким губкам скользнула ледяная улыбка.

Айрин жестоко толкали в спину, но она продолжала кричать на ходу.

— Алиса! Ты совершаешь ошибку, подумай о детях! Ты сама еще недавно была ребенком!

Солдаты схватили ее и потащили под руки.

— Мадлен, — обратилась Рини к Медузе. — Ты должна нам с Крисом свою жизнь! Он рисковал собой, когда вытаскивал тебя из Башни! Ты была моей единственной подругой! Останови их, Мадлен!

Часы пробили полночь, и уже в дверях я увидел занявших свои места, и взявшихся за руки, участников переворота. Началось.

— Куда вы нас ведете? — мягко поинтересовался у конвоя Самаэль.

— Пока в тюрьму, — охотно отозвался старший по званию. — Утром вас казнят.

— Я — маршал Легиона, дубина, ты обязан мне подчиняться! — заорал я.

Стражник усмехнулся.

— Вы — приговоренный, — насмешливо сказал он. — Завтра вас казнят, — и подмигнув мне добавил с улыбкой. — Власть сменилась.

Нас вывели на улицу и повели через двор к каменному зданию тюрьмы. Повсюду сновали вооруженные солдаты, причем оборотней среди них не было. Это были те самые бессмертные воины из армии созданной Креаторами. Я вспомнил о складах оружия. Интересно стены тюрьмы, в которую нас ведут, защищены знаками или нет. По всем законам жанра — должны быть. Если тюрьму строили давно, то может нам и повезет удрать. Я думал о бегстве не во имя спасения жизни, я думал о том что сбежав, мы сможем попытаться спасти от бессмертных хоть какую-то часть несчастного человечества.

— Знаки, — тихонько шепнул я Айрин. — В тюрьме наверняка есть знаки.

Жена понимающе кивнула и мы дружно посмотрели на всех остальных. Верховные демоны невозмутимо шли за конвоирами, Лиада с Куртом так же, бесстрастно, следовали за ними, продолжая их охранять.

— Что происходит? — неожиданно спросил я у жены.

— Они наверное знают, что делают, — неуверенно предположила она.

В камере, куда нас поместили, не было ни одного окна. Каменный мешок — примерно три на четыре метра, две деревянные лавки и рассыпанная по полу солома. В стену, что напротив двери, были вмурованы два массивных кольца, к которым крепилось четыре цепи с кандалами. Наверно сюда заковывали луни на кануне полнолуния.

Как только за нами закрылась тяжелая дверь, я попытался шепнуть заклинание. Нет, здесь оно не работало.

— Здесь знаки, повсюду, — с вызовом сказал я, обращаясь к моим невозмутимым сокамерникам, которые до сих пор хранили молчание.

— Нам это известно, — спокойно ответил Самаэль.

— Отсюда нам не сбежать. Это, вы тоже понимаете? На рассвете нас казнят, а рассвет уже скоро.

— Немного терпения, маршал, и вы все поймете, — мягко ответил Габриэль.

В этот момент дверь камеры распахнулась и стражники внесли Валенсиана, он все еще был без чувств.

— Теперь все в сборе, — сказал Самаэль. — Пора.

Босс задумчиво посмотрел на меня.

— Но прежде, хотелось бы показать тебе все, — он вздохнул и тихо пробормотал. — Впрочем, не важно.

Снова лязгнул замок. На пороге стояла Фиалка.

— Так и знала, что вы здесь. Ни на минуту вас одних нельзя оставить. Знаков тут понаделали, — проворчала она.

Габриэль подхватил на руки Валенсиана и мы все поспешили к выходу.

— Очень тихо, ясно? Я стражников поубивала, но во дворе еще есть.

Мы выбрались через окно на крепостную стену.

— Всем взяться за руки! — скомандовал босс.

Щелчок и мы все оказались за воротами королевства. У меня были вопросы и я начал с Сони.

— Зачем ты убила Жюслена? Почему Алиса оказалась у судьи? — начал было я, но Михаэль резко оборвал меня.

— Вопросы после, сейчас домой.

— Возьмитесь за руки, — снова сказал Самаэль, но я устал ничего не понимать.

— Я не могу отправиться домой, когда на планете творится апокалипсис, — взволновано сказал я.

— Это все иллюзия Кристиан, — устало сказал Самаэль. — Я объясню тебе после.

— После будет поздно, я не смогу помочь людям!

— Это иллюзия, Крис, никому помогать не нужно.

— Что иллюзия?! — взорвался я. — Смерть Жюслена? Миллиарды вооруженных солдат, захватывающих сейчас телеканалы и радиоцентры, сжигающие каждого, кто окажет сопротивление?

— Да, — терпеливо подтвердил босс.

Я больше не стал ничего говорить, взял его за руку и щелкнул пальцами.

И мы увидели мир. Мир, похожий на ад. Небо пламенело багряными языками. Города превратились в реальность кошмаров. Следы взрывов, выжженный и расплавленный асфальт, разрушенные дома, черные облака дыма, пахло жженой резиной и пластиком. Повсюду лежали тела убитых. Здесь были и те, кого убили бойцы армии бессмертных, и пострадавшие во время бомбежки. В осколках выбитых витрин отражалось пламя пожарищ. Горели дома, горели машины, слышались крики ужаса и боли. Кругом была смерть. В этом разрушенном, пылающем городе, смерть танцующим шагом гуляла по улицам. Зарево от пожара создавало ощущение рассвета, но до рассвета оставалось еще часов пять.

Я осматривался вокруг от ужаса не в силах сказать ни слова.

— Это иллюзия, Крис, — тихо проговорил Самаэль. — Всего этого нет.

Я перевел на него стеклянные, невидящие глаза. Он сжал мою руку крепко по-мужски попросил.

— Доверься мне. — И он щелкнул пальцами.

У ворот королевства нас ждали. Увидев меня Айрин взвизгнула от восторга и повисла на моей шее, заливаясь счастливыми слезами.

— Готовы? — спросил у всех Самаэль. Мы взялись за руки, образуя круг. Раздался щелчок и в моей голове как будто взорвались тысячи искр. Сознание утонуло в боли. Я перестал дышать чтобы боли стало меньше, но она заполняла все тело.

— Мальчик мой, очнись! — Тревожно повторял знакомый голос откуда-то сквозь пелену боли. Я разжал налитые словно свинцом веки. Тело пульсировало, как один большой нарыв. Я попытался осторожно вдохнуть ощущая, что боли стало чуть меньше.

— Что это было? — с трудом спросил я.

— Слава Преверу, жив, — узнал я голос босса.

Надо мной было пасмурное ночное небо, на фоне которого вырисовывались темные силуэты сосен. Запах хвои, земли и свежесмятой травы. С трудом поднявшись на ноги, я огляделся по сторонам. Верховные демоны бодро оказывали своим подданным первую помощь.

— Объясните мне, наконец, что происходит, черт побери!!! — теряя терпение выдохнул я.

— Не орал бы ты, Крис, — утомленно посоветовал Михаэль. — Все объясним, чуть позже. Жена твоя без сознания, а ты орешь. Иди, помоги лучше Сэму.

Несколько минут было затрачено на приведение всех в чувства и только Валенсиан упорно не желал возвращаться в реальность. С одной стороны это было к лучшему. Неизвестно как бы он отреагировал на присутствие Вайолет. Она держалась в стороне, не делая попыток приблизиться к Стоцкому. Лиада покровительственно обнимала ее за плечи и казалось, пыталась согреть ее в объятиях.

Наши с боссом усилия не прошли даром. Ресницы Айрин дрогнули и она со стоном открыла глаза. Я заметил, что Курт еле сдержал себя, чтобы не кинуться к ней.

— Где я? — слабо спросила моя жена.

В этот момент ворота распахнулись и оттого, что я увидел, на моей голове зашевелились волосы. К нам на встречу спешила королевская пара. Живой и невредимый принц Жюслен за руку с принцессой Алисой. Медуза с сестрами, Марла и наши с Айрин слуги. Все живые и невредимые. Алиса немедленно кинулась к Соне. Рыдая, обе сестры стиснули друг друга в объятиях. Жюслен, не жалея безупречно отутюженных брюк, опустился на колени прямо на траву, рядом с бесчувственным фаворитом.

— Ленси, ты жив? — испуганно шептал он, теребя друга по волосам. Кровь отхлынула от его лица. — Что с ним? Он жив? — его побледневшие губы задрожали.

— Жив, он без сознания. — Я ободряюще сжал плечо принца. — Не волнуйтесь, ваше величество, его приведут в чувство, только лучше это сделать не здесь.

— Не здесь? Почему? — бледность принца стала мертвенной.

— Он уверен, что вас убили и к вашему воскрешению его нужно подготовить.

— Убили? Меня? — Жюслен расширил свои прекрасные глаза. Я хотел было пуститься в объяснения.

— После, господа. Все после, — вмешался Габриэль, подхватывая Валенсиана на руки.

— Идемте-ка все во дворец, я дьявольски голоден. Впрочем, нам всем не помешает хорошенько перекусить.

В сопровождении эскорта королевской охраны, мы двинулись во дворец дружной группой. На улице было светло как днем от фонарей и иллюминации, развешенных повсюду в честь праздника. По случаю прогулок принца, в городе объявили комендантский час. Улицы патрулировали солдаты, жители сидели по домам. Мы возвращались туда откуда сбежали четверть часа назад. Самаэль говорил тот мир был иллюзией, а этот, значит, реальный. Два королевства таких похожих, что не отличить, разделял невидимый порог. Перешагивать этот порог было больно и долго. В какой же точке пространства создавали иллюзию, что переход оттуда был таким сложным?

Дворец будто вымер ни слуг ни гостей не было видно. Мы прошли в зимний сад и сели за общий стол. Валенсиана унесли в его покои. Возвращать его к сознанию предстоит мне, а значит именно мне придется объяснить ему почему принц, которого он уже оплакал, жив. Но прежде, чем что-то объяснить, мне не мешало для начала самому во всем разобраться.

Принесли напитки. Верховные демоны заняли место во главе стола, где их всем было отлично видно. Первым заговорил Самаэль.

— Мои друзья, — он указал на Михаэля и Габриэля, — очень просили, чтобы виду моего исключительного красноречия, говорить начал я.

Босс обвел присутствующих внимательным взглядом.

— В начале я хочу вас всех поблагодарить за участие. И тех кто был в курсе всего, и тех кто считал все происходящее явью.

Босс глубоко вздохнул, готовясь к длинному монологу.

— Мы все очень долго ломали голову: как предотвратить переворот, как устранить заговорщиков, что будет с нашим несчастным миром. А, как известно, с врагом нужно сражаться его же оружием и Кристиан подал мне идею, когда рассказал об иллюзиях. Крис рассказал мне, что мессир судья и мессир Олверен — наши старейшие Креаторы, вводили его в заблуждение создавая при помощи морока целые миры. По словам Кристиана, они в точности копировали нас троих и мое маленькое убежище — Лодрем. И я подумал, почему бы, не сразиться с противником его же оружием? — На лице Самаэля появилась лукавая улыбка.

— Как вам должно быть известно, демоны умеют управлять временем, а Креаторы способны видеть воспоминания людей. Используя скачки во времени, я отыскал Марку. — Босс приветливо улыбнулся Креатору и она улыбнулась в ответ.

— О Марле мне рассказал Михаэль. Благодаря телепатической связи с подданными он знал о дружбе Вайолет с Марлой. Ему было известно и о том, что Марла помогала Вайолет и нашим общим друзьям в противостоянии заговорщикам, а значит, должна была согласиться помочь и нам. Михаэль так же был в курсе планов Айрин в очередной раз попасть на аудиенцию к божественной сущности.

— Приношу вам свои извинения за то, подслушал ваши мысли. Но это было необходимо, — искренне покаялся Михаэль, обращаясь к Айрин.

Рини понимающе кивнула, принимая извинения верховного демона.

— Мадлен помогла нам вернуться в тот день, когда она охраняла покой Айрин, во время ее слияния с Санталом. У нас было немного времени до вашего возвращения с боев и визита Азмаила, но мы успели узнать, что в бесконечной вселенной есть планета очень похожая на Землю.

Дальше мы, при помощи поддерживающих нас Креаторов, создали точную копию нашего мира, у нас ушло на это несколько месяцев, но как вы знаете, управляя временем можно сделать еще и не такое, — Самаэль улыбнулся и развел руками. — Дублируя нашу прекрасную землю, мы столкнулись с множеством проблем. Среди Креаторов помогавших нам, не было ни одного из тех, что изначально создавали флору и фауну, и им многому пришлось научиться. Потом оказалось что копии людей, почти не имели эмоций. Откуда возьмутся эмоции и интеллект у бездушных кукол? А нам была чертовски важна максимальная достоверность, чтобы судья и его приспешники не обнаружили подвох. Месяцы тяжелого труда увенчались успехом.

Когда копия была готова, мы в содружестве с молодыми мастерами знаков, создали порог. Переступая через этот порог вы попадаете прямиком на ту самую планету. Наш замысел удался на сто процентов, явившиеся торжествовать заговорщики, переступив порог зала оказывались не здесь во дворце, а в королевстве копий. Хочу сказать вам так же, что та планета, копия Земли, была очень старой. Ее огромное ядро расширилось до критической массы. Имея возможность управлять временем, мы подгадали момент, чтобы день апокалипсиса совпал с взрывом ядра…

Он сделал паузу, давая нам возможность переварить информацию.

— Можно было бы на этом все закончить.

Он снова помедлил обводя глазами наш тесный круг.

— Но вы так самоотверженно сражались: за Алису, за человечество, за свои права и друг за друга, что закончить все вот так, было бы несправедливо по отношению вам, друзья мои. Вы должны были участвовать в финальном сражении и мы решили дать вам такую возможность.

Служанки, помогавшие вам в приготовлениях к балу, следуя нашим инструкциям, оставляли знаки на вашей одежде. Эти знаки были своего рода пропусками в портал, ведущий в церемониальный зал на той планете, где все вокруг было только мороком. Опасаясь, что какой-нибудь из наших расчетов мог оказаться неверным, мы решили отправиться с вами, чтобы иметь возможность подстраховать вас в этом опасном предприятии. Вы заметили, Крис, что на церемонии все, кроме вас, — он указал на нас узкими холеными кистями, — были неживыми? Устраивая для вас эту оригинальную битву, мы сильно рисковали судьбой реальной планеты. Все труды пошли бы насмарку, если бы судья или его прихлебатели хоть на секунду усомнились в реальности происходящего. Нам нужны были характерные герои, кто-нибудь кроме вас. Так появилась ожившая копия Хранителя Архива. — Самаэль улыбнулся. — С оригиналом вы все сможете познакомиться сегодня на балу.

Еще одной проблемой было решение вопроса где разместить порталы, для перемещения вас на дальнюю планету. Посовещавшись мы установили их на все центральные входы. Таким образом те, на чьей одежде были знаки, пересекая портал из реального замка попадали в его точную копию. За час до начала церемонии, мы предупредили принца Жюслена, что дату свадьбы в целях безопасности, следует перенести на завтрашний день, а коронацию, во избежание всякого рода чертовщины с датами-перевертышами, провести не девятого, а десятого. Принц, как дальновидный политик, пошел к нам на встречу. Сразу, как только мы подали ему знак, он сделал объявление о переносе даты свадьбы по причине плохого самочувствия невесты. Обращение и становление человека в качестве луни — всегда болезненно и трудно. Все гости это понимали и никто не был удивлен. А в королевстве копий все прошло по задуманному плану, включая то, что Вайолет убила Жюслена.

— Ого! — ошарашено выдохнул принц.

— Я не… — начала было Соня.

— Ее копию перед этим ломал ПсихоКреатор, — перебил ее Самаэль. — Вайолет не враг вам, ваше высочество.

— А, что с Александром? — тревожно спросил принц.

— Вашу копию убили на его глазах, — деликатно ответил босс.

— Вы не ответили. Что с Валенсианом?!! — Еще громче и нетерпеливей повторил Жюслен.

— Его горе было безграничным, он очень страдал.

— Что с ним?!!! — В гневе взревел Жюслен вскакивая с места и ударяя ладонями по крышке стола. Глаза будущего короля вспыхнули алым огнем.

— Я отключил его сознание, — ответил я, вслед за ним поднимаясь с места. — Он был сломлен горем, даже видеть это было невыносимо. Я решил, что так будет гуманнее.

— Что значит отключил сознание? — прорычал Жюслен, его клыки удлинились. — Он мертв?

— Нет, — спокойно ответил я. — Он без сознания. Я приведу его в чувства и с ним все будет в порядке. Он слишком любил вас, Жюслен, чтобы пережить вашу смерть. То что я сделал, было анестезией.

Принц вздохнул, усмиряя ярость. Он продолжал стоять, его дыхание медленно восстанавливалось, глаза потухли, клыки приняли вид человеческих.

— Быстро убила? — спросил он, обращаясь к Соне.

Фиалка подняла на него глаза.

— Одним парным ударом двух ножей, — ледяной сталью прозвучал ее спокойный голос.

Жюслен одобрительно покивал.

— Какое у вас звание, принцесса?

— Позволите я вам отвечу, ваше высочество? — спас Фиалку Михаэль.

— Видите ли, ваше высочество, мадмуазель Вайолет единственная наследница дамасского престола. Армию ее королевства, возглавляет ее дядя — Владислав Драгон. Сама же принцесса состоит в запасе Легиона в звании майора. Принцесса отлично стреляет, метает ножи, а так же делает большие успехи в стратегическом планировании.

— Ну что же, — удовлетворенно кивнул Жюслен. — Почетно быть убитым сильным противником. У вас прекрасные подданные, Кристиан, — похвалил Жюслен, опускаясь на свое место.

Он улыбнулся Соне, давая ей понять, что не держит на нее зла за убийство своей копии.

— И, что было дальше? После того, как меня убили?

— Принцесса Вайолет похитила вашу невесту и исчезла вместе с ней, но так как похищенная Алиса была настоящей, это было весьма своевременно, потому что сразу после этого явился господин судья в компании сэра Олверена, которые привели с собой две копии: принцессу Алису и ожившую копию вашего брата Даниэля Монтера. Их замысел был грандиозен. Они искренне верили, что привлекли на свою сторону Медузу. Именно с помощью Медузы они рассчитывали видеть картины сражений; Алиса поддерживала бы телепатическую связь с миллиардной армией воинов, судья решал бы кто из людей достоин жить в новом мире, оживший Даниэль Монтер должен был осуществлять стратегическое управление. Нас, — он развел руками — естественно арестовали и утром должны были казнить. Нашей главной задачей было удрать до того, как планета начнет разваливаться на куски, а для этого все настоящие участники событий должны были оказаться в одном месте. Все усложнялось тем, что Кристиан, желая избавить Валенсиана Александра от страданий, отключил его сознание. При аресте мы разумеется не могли забрать тело с собой. Хвала Преверу, Судья подумал о том, что вернувшись в сознание мессир Стоцкий разорвет его за смерть принца Жюслена и благоразумно приказал слугам отнести тело в нашу камеру. Тут мы столкнулись с другой проблемой: тюрьма оказалась построена на знаках. К счастью Алиса успела рассказать Вайолет о нашем замысле и принцесса дамасская отправилась к нам на помощь. Мы успели убраться оттуда как раз во время, несмотря на то, что Крис, одержимый идеей спасти человечество, выдрал меня за пределы королевства и у нас была возможность полюбоваться на тот самый Армагеддон предсказанный в пророчестве, которое все-таки существовало.

Хвала Преверу, Крис внял моим доводам и мы все успели вернуться до того, как случилось крушение. Вот и все, друзья мои, теперь вам все известно.

— Выходит предсказание сбылось? — удивленно спросила Айрин.

— Слишком большая энергия сконцентрировалась вокруг этого переворота, — пожал плечами босс. — Где-то она должна была разрядиться. Вот мы и решили: пусть это будет подальше от нашей планеты. Чего они хотели, того и добились, вот только не в реальном мире а, на своего рода, полигоне.

— Но ведь полигон развалился на части? — осмелился спросить Жофрей. Самаэль кивнул.

— Да и Креаторы будут думать, что где-то случайно взорвалось несколько атомных бомб, вследствие чего Земля разрушилась.

— И что они тогда будут делать? — нервно поинтересовалась Соня.

Самаэль развел руками.

— Тут мы можем только строить предположения. Могут самоуничтожиться за ненадобностью, как это делали многие другие Креаторы в прошлом. Могут создать себе новую Землю, а потом еще раз разрушить ее. Помните, как джины в восточных сказках: строили и разрушали замки?

— То есть они могут вновь создать живое и издеваться над ним? — гневно спросила Лиада.

— Нет, — улыбнулся Самаэль. — Наделять душами они не могут. Это во власти Превера, а Превер им больше живое не доверит. Если вопросов больше нет, передаю слово его высочеству принцу Жюслену Монтеру.

Вопросов больше не последовало и Жюслен сделал объявление о том, что свадьба перенесена на завтрашний день восьмое июня, а коронация на десятое.

* * *

Валенсиан пришел в себя достаточно быстро. Раскрылись пылающие голубыми огнями глаза, он глубоко вздохнул и осмотрелся по сторонам.

— Крис? — удивился он, увидев, что я сижу у его кровати. — Что со мной было? — он нахмурился, пытаясь вспомнить пережитый кошмар.

— Чтобы вы не вспомнили это был морок.

— Морок? Что это? Я не ориентируюсь в ваших колдовских терминах, маршал.

— Морок, это значит того, что вы вспомните не было. Это было иллюзией. Ваш принц жив, с ним все в порядке.

— Не было? — он резко сел в кровати в его глазах заблестели предательские слезы. Я сжал его руку.

— Не было. Принцесса Вайолет убила точную его копию.

— Мой Ленси жив? — глаза маршала королевства болезненно вспыхнули. — О, мой бог!

Валенсиан смахнул с лица слезы и упал на подушки, закрывая лицо руками.

— Да, Саша, он жив.

— О, мой бог! — повторял Александр смеясь сквозь слезы, у меня сжималось сердце. Я впервые видел перед собой такую любовь, дружескую или нет — не важно.

Жюслен, стоявший возле двери и слышавший каждое слово, вышел из укрытия. Несколько секунд друзья пожирали друг друга глазами. А потом принц бросился к постели фаворита и они принялись, рыдая обнимать друг друга. Не желая смущать их, я тихо удалился.

Теперь, когда Алиса перестала быть королевой апокалипсиса и ее больше не опекала тройка верховных демонов, я наконец мог поговорить с ней без посторонних глаз. Эта история подходила к концу и мне хотелось чтобы конец, как в сказке — был счастливым.

После всех последних событий, королевская охрана проверяла входящих в покои их высочеств не только на наличие оружия, но и на подлинность личности. Я не являлся подделкой и меня легко пропустили. Алиса сидела за маленьким письменным столом и что-то писала в обтянутой шелком тетради. На ней было светло-зеленое платье из тафты и легкие атласные туфли без каблука. Прекрасные медные волосы заплетены в простую косу. Услышав мои шаги, она отложила в сторону тетрадь и кинулась ко мне не встречу.

— Кристи! Как я рада, что ты пришел!

Она обняла меня и чмокнула в щеку, обдавая ароматом хвои и свежего ветра.

— Как здорово, что все так кончилось! Никто не пострадал.

Алиса ласково, за руку, подвела меня к мягкому диванчику, а сама напротив.

— Меня беспокоит Соня, — начал я. — Она убила Жюслена после Психо-Креатора. Неизвестно, что она может выкинуть на вашей свадьбе. Я хотел попросить тебя контролировать ее. Мне известно, что между вами крепкая телепатическая связь.

Принцесса нежно посмотрела мне в глаза, своими прекрасными глазами цвета осеннего мха.

— Не волнуйся, Кристи, я ее контролирую.

— Именно под твоим контролем она один раз уже убила Жюслена.

— Убила, потому что так было надо. И похитила меня по той же причине. Представь, что было бы, если бы судья увидел меня вместе с копией.

Я начал понимать, что передо мной сидит древний мудрый разум в обличие юной девы. В ней говорили три древнейших существа, одно из которых являлось прямым потомком богов. Она прекрасно знала что делает сама, и что позволить или запретить окружающим. Передо мной сидела не юная королева, а истинная королева. Истинная королева апокалипсиса. Она оставалась таковой несмотря на окончание переворота.

Прочтя мои мысли, Алиса улыбнулась.

— Я благодарна тебе за все, Кристи. Ты открыл для меня целый мир. Всю свою жизнь я верила в то что мир не так прост, как нам кажется. Верила в чудо, сказку и деда Мороза. Ты сделал это реальностью. Теперь ты сам смог убедиться, что я не пропаду без твоей опеки и вполне могу быть самостоятельной. Никто меня здесь не обидит.

Она улыбнулась и на ее щечках показались очаровательнее ямочки.

— Ты помог мне сделать выбор и стать королевой. Я всегда буду помнить обо всем, что ты для меня сделал.

— Я рад, ваше высочество, что все сложилось именно так. Я всегда буду помнить тот день, когда вы обратились ко мне за советом. Я пришел к вам сейчас поговорить о Вайолет. Известно ли вам, что она безумно любит Валенсиана Александра Стоцкого?

Принцесса обижено покачала головой.

— Не надо выкать мне, Крис. Мы друзья. — По ее хорошенькому личику разлилась неподдельная обида.

— Прости, — я накрыл ладонью ее ручки. — Не буду выкать, обещаю.

Алиса удовлетворенно кивнула.

— Я знаю про Сашу. И знаю, что она его очень любит. Не нужно вмешиваться. Поверь мне любовь мудра, она сама все рассудит. Он ее тоже очень любит, только боится себе в этом признаться. Время все расставит по местам. Не тревожься, у них все будет хорошо. Вот увидишь.

Мда, королевству Луны повезло. На трон всходит настоящая королева способная управлять целым миром.

Еще некоторое время мы говорили об общих делах и вскоре я откланялся и отправился на поиски Лиады. Теперь, когда конец света откладывался на неопределенное время, у нас появилось это самое время на любовь. Это история сблизила нас. У нас появилось много новых друзей. Королевство оборотней обрело блестящих монархов: способного признавать свои ошибки короля и мудрую владеющую тремя силами королеву с человеческим любящим сердцем. Я, в результате этой истории стал маршалом Легиона. Соню верховные демоны признали принцессой дамасской, а это значило она действительно получит королевство. Выходило, что помимо повышения в звании Вайолет получила титул и земли и из простой крестьянской девушки превратилась сразу в принцессу. Алиса была права, сказки могу становиться явью. Башня Правосудия обрела нового судью. Жаль только, что в фойе с ярко пылающим камином я больше не встречу вечного Марка.

Кстати в королевстве сейчас гостят пара ведьмаков, надо им сказать про ту пашню с мертвецами на окраине Германии, пусть убирают это их работа.

Мысленно подводя итоги, я оказался у двери апартаментов Лиады и машинально постучал. Распахнув дверь, она пропустила меня внутрь, закрыла за мной дверь на замок и мы крепко обнялись. Нам так много нужно было сказать друг другу, но слова нам для этого были не нужны. Она стала еще прекрасней, моя белокурая девочка, хотя это казалось невозможным.

— Я умираю без тебя, — тихо сказал я.

— Я умираю без тебя, — в ответ прошептала Ли.

— Давай сбежим и поженимся?

— Я очень этого хочу.

— Это противозаконно.

— Чихать нам на законы. Сбежим и все.

— Тебе нельзя бежать, ты — маршал Легиона.

— Ерунда. Назначат другого.

— А как же Айрин?

— У нее есть твой брат.

— Да, он очень ее любит.

— Я это знаю.

— Согласна, сбежим. Сразу после коронации.

— Решено, — прошептал я и поцеловал ее нежные губы. Ее кожа дышала страстью. Я целовал ее нежную прекрасную тонкую шею, не решаясь на более чувственные ласки.

— Уже недолго осталось. Скоро я буду твоей без остатка, — еле слышно пообещала мне любовь.

* * *

Перед началом свадьбы, верховные демоны при участии дизайнера Креатора, постарались максимально изменить убранство в церемониальном зале, чтобы ничто не напоминало о разыгравшейся трагедии, пусть и не настоящей, но пережитой нами реально. Сорок минут работы и главный зал для торжеств и церемоний, вспыхнул новыми гранями роскоши и блеска.

В официально назначенный час распахнулись витражные двери и под торжественную мелодию любви, первой в зал вошла королевская пара. Реальный принц выглядел гораздо красивее своей копии. Лица принца и принцессы, подсвечивались их невысказанной друг другу любовью, и от этого они казались еще прекраснее.

По традиции Жюслена сопровождал Валенсиан Александр, а Алису — Вайолет. Валенсиан косился на Соню, и было на что коситься, если быть откровенным. Принцесса дамасская была в сногсшибательном платье из хрустальной тафты цвета артериальной крови, она выглядела этакой адской красоткой. И если на первых балах она следуя моим советам выбирала нежные, не броские цвета в макияже и одежде, то на свадьбе сестры она вновь стала собой, такой, какой я привык ее видеть: уверенная в себе, сильная и прекрасная. Красная тафта, расшитая золотом и россыпью рубинов, отливала каким-то особым мистическим светом. В черных, как смоль, волосах Фиалки, сверкала неописуемой красоты диадема. Вот кого сейчас можно было назвать королевой апокалипсиса. Почему-то, я ни на секунду не сомневался что этот туалет Вайолет, был подарком ей от Алисы. Принято думать, что попытка затмить новобрачных, считается дурным тоном, но Алиса не боялась конкуренции с кровной сестрой и сама выбрала для нее столь яркий туалет.

Лиада предпочла нежно-васильковую гамму, Айрин бордо, Медуза и ее сестры серебро и бриллианты, они буквально переливались множественными гранями драгоценных камней. Но все-таки, все взгляды неизбежно притягивались к Алисе и Соне. Я поймал несколько взглядов Валенсиана адресованных Соне лично. Впервые за все время присутствия в королевстве Луны Фиалка выглядела по-настоящему величественно, соответствуя статусу принцессы. Я не знал способны ли вампиры слышать мысли луни, но если и так, я был уверен, Вайолет не станет теперь этого делать. Она все еще любила Валенсиана, в этом я был уверен, но теперь между ними была смерть. Ее смерть.

Настоящий Октавиус провел церемонию регистрации брака принца и принцессы, и торжественно вписал имена Жюслена и Алисы в древнюю летопись рода Монтэр. Мы с Рини сотворили фейерверк, о котором еще долго слагали стихи придворные менестрели. Молодоженов завалили подарками всех мастей. Бал удался на славу, больше не ожидая глобальный переворотов бессмертные расслабились наслаждаясь праздником, музыкой и всеобщей атмосферой любви и веселья.

История подходила к концу. Все складывалось благополучно. Свадьба сыграна, Жюслену и Алисе предстояла коронация, а осенью юная королева должна вместе с сестрой сесть за парту в Академии Пондемониума.

Кто-то тронул меня за плечо. Я развернулся и увидел Марлу.

— Составите мне компанию, маршал? — она указала на свободный диванчик.

Как только мы сели, проворные слуги немедленно принесли нам белого вина и мы выпили тост за юную пару. Затем, показательно вздохнув, Креаторы не нуждаются в кислороде, и согревая в руке уже пустой бокал, Марла заговорила о том, ради чего она искала мою компанию.

— Вы все еще желаете расторгнуть брак?

Сейчас Марла приняла обличие седой дамы лет шестидесяти. Дама спокойно смотрела мне в глаза и от этих глаз ничего было не утаить, а я сидел на уютном мягком диванчике рядом с ней, Креатором, назначенным Советом Концессий — верховным судьей Башни Правосудия, и не знал на что она способна, эта красивая дама. До сих пор ли она является для нас тем другом, которого мы привыкли в ней видеть?

— Да миледи, мы хотим развода.

Марла улыбнулась.

— Что ж, теперь я не вижу для этого никаких препятствий. Думаю завтра утром, скажем часов в пятнадцать, вы с графиней Лантье зайдете ко мне. Марджолен вас проводит в мои апартаменты, идет?

Я кивнул.

— Хорошо. Так и поступим.

Нахмурившись, Креатор заглянул мне в глаза, как бы пытаясь прочесть мои тайные мысли. Наверно что-то в моих глазах ее насторожило, потому что не говоря ни слова, она накрыла своей ладонью мою руку…

…И вселенная закружилась у меня перед глазами. Вселенная, с миллиардами звезд, рассыпанными по фиолетовому бархату неба. Мой мозг погрузился в нирвану, но длилось это недолго. Марла прочла мои мысли и убрала ладонь.

— Так и думала, — беспечно улыбнулась она. — Ты умный, Крис, я так и подозревала, что как только меня назначат судьей, ты начнешь остерегаться меня: тот ли я верный друг, которым была прежде, не заточу ли я вас в Башню за межвидовые отношения, не казню ли я Айрин за то, что она беременна от Курта. Я понимаю твои страхи, вы многого натерпелись за всю свою жизнь, не вспоминая даже о пережитом вами за эту последнюю историю с приговором Айрин. Я не меняю свои привычки и привязанности, и по-прежнему остаюсь для вас всех верным другом и покровителем. Я буду отстаивать ваши права быть с теми, кого вы любите и у вас еще не раз будет возможность проверить мою дружбу и верность. Я жду вас завтра в три часа дня. Тебя, Айрин и Лиаду с Куртом. — Марла поднялась. — Наслаждайтесь весельем, маршал. Очень вредно не танцевать на балу.

Она подмигнула мне, улыбнулась и закружилась в танце с каким-то юным красавцем, меняя обличие на красивую юную девушку. Стройная фигура Креатора в фиолетовом бархате выглядела потрясающе. Может она и древнейший Креатор, но без сомнения, самый красивый. Я проводил ее восторженным взглядом, но прежде чем скрыться в толпе танцующих, Марла ударила по моим мозгам одним словом: "Благодарю". Меня телепатически поблагодарили за комплимент, бедный мой мозг.

Молодая пара еще не сбежала на брачное ложе и умиляла взоры гостей танцами. Красивые как боги, они словно парили над полом. По залу разливалось светлое праздничное торжество. Лиада о чем-то беседовала с Михаэлем, причем тет-а-тет, меня попросили не мешать. Айрин, словно и не была "в положении", и без устали танцевала с Куртом. Вайолет станцевав первый танец с Драгоном, весь оставшийся вечер кружилась, растворяясь в такой же огненной музыке как она сама, с кем бы вы думали? С Вацловом Стовацки. Польский принц луни светился юношеской страстью так сильно, что этот его свет ложился легким заревом на бледные щеки Вайолет. Я поискал глазами Валенсиана. Он стоял в компании Драгона и Габриэля. Тревожный холодок пробежал по моей спине. Что-то тут опять затевалось. Самаэль, как всегда, подошел бесшумно.

— А ты, маршал, почему не танцуешь? — весело поинтересовался он.

— Никак не могу поверить, что все уже позади. Такое чувство, что откуда-то опять надвигается гроза.

Босс сел со мной рядом на то же место, где совсем недавно сидела Марла.

— А черт с ней, — он беспечно стукнул тростью об пол. — Пускай надвигается. Разве мы прежде жили спокойно? Всегда кого-то ловили с кем-то боролись. Придет гроза — разгоним тучи!

— А если нет? — с сомнением спросил я.

— О чем это ты? — на его лице все еще сияла улыбка, но голос уже звучал напряженнее.

— Маршал — высокое звание, разве может он при этом быть вне закона?

На этот раз улыбка с лица босса пропала совсем.

— Все, что ты сделал, пытаясь предотвратить переворот, совершено в виду особых обстоятельств. Никто тебя за это судить не будет. — Очень серьезно сказал он.

— Я говорю не о том, босс. Я говорю о Лиаде.

Минуты три он молчал, обдумывая мои слова.

— Учитывая твои заслуги, на вашу связь закроют глаза. Не нужно только это сильно афишировать.

Я с вызовом посмотрел на верховного демона.

— А я хочу афишировать, мессир. Я не желаю прятать свою любовь. Этот закон унизителен!

— Тише, тише. Полно, Крис. Музыка громка, но ты слишком горяч. — Самаэль дружески похлопал меня по руке. — И что, ты намерен делать?

— Мы спасли этот мир и он должен, в благодарность, отпустить нас.

— Отпустить? Ты откажешься от звания ради любви? Ты, мой любимец, хочешь покинуть меня чтобы стать прилежным мужем?

Я молча кивнул. Самаэль всплеснул руками негодуя от моей опрометчивости и сдаваться так просто он не желал.

— А Лиада? Она согласна? — тревожно полюбопытствовал он.

— Да. Возможно как раз об этом она и говорит в этот момент с Михаэлем.

Верховный демон перевел взгляд на вышеупомянутую пару и неодобрительно покачал головой.

— Давай не будем пороть горячку, — заискивающе предложил он. — Для начала оформим тебе летние каникулы. Это почти три месяца, Крис. За это время многое может измениться. Если по истечению этих месяцев, ты не изменишь свое решение, — босс беспомощно развел руками, — тогда уйдешь. Обещаю, не стану препятствовать.

И так как я молчал, он подвел итог.

— Значит договорились? Вот и отлично. Завтра же подпишу приказ о твоем отпуске.

Словно опасаясь, что я могу передумать, Самаэль пожелав мне развлекаться с полной отдачей, спешно скрылся в толпе.

Молодая пара поднялась на сотканную Айрин радугу, перекинутую через весь зал и известила всех о том, что удаляется в опочивальню. Габриэль провозгласил тост за будущего наследника и по залу пронесся хрустальный перезвон.

Ко мне, наконец, подошла Лиада с двумя хрустальными бокалами и протянула мне один. Мы, как и все, выпили за наследника. Оркестр грянул вальс, я подхватил мою красавицу блондинку за талию и бережно повел в танце.

— Как все прошло? — ласково спросил я, прижимая лицо к ее золотым волосам.

— Я говорила с Михаэлем о наших с тобой отношениях, просила его отпустить нас. Скажу честно наш разговор был очень сложным.

— Здесь не о чем разговаривать, детка. Нам не нужны ничьи разрешения.

Лиада сжала мою руку как бы умоляя говорить тише и продолжила.

— Я на сто процентов согласна с тобой, Кристи, но в нашем сообществе нет бунтовщиков. Мы хищники, а у хищников всегда иерархия. Нельзя ослушаться, иначе смерть.

На некоторое время она замолчала, подбирая слова и через пару тактов заговорила снова.

— Он принял во внимание все мои заслуги и прошлые и настоящие, — Ли сделала паузу решаясь. — Он отпустил меня на все лето, до сентября. Сказал, что там будет видно. До сентября он меня не потревожит, а в сентябре как получится. Еще он просил не забывать про закон…

Лиада испугано посмотрела на меня, пытаясь по выражению моего лица понять, не обижен ли я на нее за то, что у нее есть босс, которому она вынуждена подчиняться. Бессмертная, решительная баронесса из клана вампиров-воинов, не боявшаяся ни чертей, ни демонов, смотрела на меня испуганно. Она не боялась ни смерти, ни боли, ни ада, она боялась потерять тех, кто был ей дорог, кого она любила и я был одним из таких людей.

— Не переживай, все верховные демоны — эксплуататоры, — весело сказал я. — Мне дали тот же срок. Поживем-увидим.

Тревога исчезла с лица моей любимой женщины и мы оба расхохотались.

Эпилог

На следующий день Марла провела ритуал развода и по личной инициативе вручила Айрин и Курту официальный документ о предоставлении им годового отпуска для рождения ребенка. Она пообещала нам добиться пересмотра закона о межвидовых бараках, а до тех пор пока не принят новый закон, очень просила нас поменьше находиться в реальном мире. Лиада пригласила Курта и Рини пожить в ее замке до тех пор, пока они не обзаведутся собственным домом вне реального мира и те охотно согласились с нами не расставаться.

Коронация Алисы и Жюслена стала не просто грандиозным событием в королевстве Луны, она надолго запомнилась бессмертными своей зрелищностью и атмосферой всеобщего счастья. Все прошло на высшем уровне и слава об этом событии достигла самых отдаленных уголков планеты.

Сразу после коронации мы с Лиадой, Айрин, Куртом, Мадлен и нашими слугами отправились в замок Ли. Сестры Мадлен расцеловав нас на прощание, вернулись на свой остров.

Спустя два дня к нам присоединилась Вайолет, которая изначально пожелала остаться с Алисой, но у юной королевы нашлось столько дел, что Соня быстро заскучала и сбежала к нам. Она передала нам нежный поцелуй от королевы апокалипсиса и обещание непременно присутствовать на наших свадьбах, а затем, вместе с Мадлен, принялась помогать Лиаде и Айрин готовиться к предстоящим торжествам.

Тело Даниэля Монтера переправили в замок Самаэля, где он присоединил его к своей коллекции оружия.

Габриэль вернул себе былой авторитет и перестал быть "не хозяином в собственном доме", как он однажды выразился. По приглашению монархов, глава сообщества поселился в королевском дворце вместе с Михаэлем, чтобы опекать и обучать вновь обращенную юную королеву.

Несмотря на всю любовь и ласку, которую король с королевой дарили красавцу фавориту, Валенсиан Александр Стоцкий заскучал. Он часто подолгу молчал, думая какую-то свою печальную думу. Я предполагал, что Вайолет сбежала из дворца из-за него. Все это время она не переставала его любить и встречи с ним причиняли ей боль. Но они все-таки встретились снова.

По поручению Жюслена Валенсиан отправился в реальный мир, в Москву. И в этом многомиллионном городе его угораздило столкнулся с Фиалкой. Обладая способностью мгновенно перемещаться в пространстве, Соня часто путешествовала по миру. На этот раз она гуляла по Москве, присматривая для нас свадебные подарки. В тот вечер принцесса дамасская предстала пред ясными очами маршала королевства Луны в своем любимом одеянии: в черной лаковой коже, с пирсингом на лице, в браслетах в виде стальных нарукавников.

Желая срезать путь, Валенсиан свернул в проулке между домами и в свете вспышки молнии, увидел Фиалку. Часто, в перерывах между походами по магазинам, она утоляла жажду, выбрав симпатичную жертву. Вот и сейчас, удерживая парня мертвой хваткой, Вайолет с упоением пила его кровь. Стоцкий увидел ее с окровавленным ртом, сияющими фиолетовым неоном глазами, и замер. Несколько секунд они в упор смотрели друг на друга. Какое-то время, Фиалка от неожиданности продолжала одной рукой, на весу, удерживать жертву, но быстро овладела собой, разжала стальной захват роняя жертву и, щелкнув пальцами, исчезла.

Валенсиан приблизился к телу парня и осмотрел его раны. Небольшой, но глубокий надрез вместо укуса. Стоцкий провел рукой по воздуху там, где мгновение назад стояла Соня, как будто желая вернуть ее, а затем развернулся, и быстро пошел прочь. Он хотел убежать от себя, от понимания, что она нужна ему, от боли, которая безжалостно, ледяными когтями, впивалась в его сердце. Он шел быстро, не оборачиваясь и не мог видеть, как через мгновение вернувшись назад, она смотрела ему в след…

Я точно знаю, на этом их история не окончится и они обязательно встретятся еще. Я конечно не ведьма и не очень хорошо умею делать привороты, но я старался, хотя и без того знал: фаворит короля луни любит нашу фиалковоглазую баламутку. Любит ее намного сильнее, чем любим ее все мы…

Оглавление

Берестова Кристиана . Магистр Тайной Печати

Пролог

Книга 1. Начало

Книга 2. Апокалипсис

Эпилог

Реклама на сайте