«Последний из страстных вампиров»

Кейти МакАлистер Последний из страстных вампиров

Темная 5 Аннотация

Жизнь физика Портии Хардинг основана на фактах. Нет ничего, что нельзя объяснить логикой и наукой…, пока она не отправилась в путешествие с ее лучшей подругой в Англию и случайно вызвала неземную силу, которая сделала ей подарок -контроль погоды.

Теперь Портия ходит буквально с облаком над ее головой, а ее сердцем пытается завладеть красивый маньяк, пытавшийся похитить ее. Но Тео Норт не какой-нибудь сумасшедший. Он – нефилим – сын ангела – который, чтобы изменить свою судьбу, нуждается в помощи Портии. Проблема в приземленной позиции Портии отрицать существование и небесных и адских царств, и она добивается того что, Тео превращается в вампира. Но, по крайней мере, у него есть Портия, чтобы удовлетворить его новооткрытый голод… и возможно спасти его душу.

Перевод – tusenka88 ГЛАВА 1

– О, смотри, жертвенный круг. Давай остановимся и посмотрим, похитят ли нас инопланетяне.

– С какой стати ты хотела бы быть похищенной инопланетянами? Из того, что я слышала, все они говорят о странном внедрении и анальных исследованиях. Ни одна идея для меня не забавна.

Сара впилась в меня взглядом, когда мы проходили мимо знака, отмечающего, что туры по местной ферме, известной ее жертвенным кругом были доступны за скромную плату.

– У тебя душа нигилиста.

– Напротив; я не верю в убийство или в терроризм. Действительно ли нам это нужно?

Карта, шелестевшая рядом со мной, которую мы получили от местной компании путешествий, как мой друг консультировала о направлении движения.

– Я так не думаю. Указания говорят, что город называется Ньютон Поплефорд. Должен быть мост, который нам нужно пересечь. И ты знаешь очень хорошо, что это не вид верования, который я подразумевала.

– Ах. Нютон Попплефорд – другой километр, – ответила я, кивая на маленький знак, почти скрытый плотным кустом. – Таким образом, ты говоришь, что у меня неверующая душа?

– Да. Именно весь материал для науки делаешь ты.

Я не могла не улыбнуться комментарию Сары.

– Ты заставляешь меня думать, что быть физиком эквивалентно тому, чтобы быть первоклассным наркоманом.

– Не совсем верно, что это плохо, но это определенно портит твой разум.

– Ой, да ладно тебе, это крайне мелочно. – Я избежала столкновения с испуганным кроликом на узкой проселочной дороге, и неподалеку нашла горбатый каменный мост. Без сомнения это был выход к крошечной деревне, которая была целью Сары.

– Никак нет. Только посмотри, как твой драгоценный скептицизм разрушил поездку. Сначала, в Лондоне была призрачная прогулка.

– В которой я чувствую себя обязанной указать, никакие фактические призраки не присутствовали.

Взгляд, заполненный подозрением, был направлен на меня.

– У нас была ты и твое сомнительное отношение к Томасу, чтобы без сомнения, благодарить за это.

– Эй, все, что я прошу, чтобы люди, которые утверждают, что часто посещают места обитания призраков, показали мне его. Только одного, только одного маленького, крошечного призрака. Тот гид тура не мог вызвать даже спектральной руки, не говоря уже о целом призраке. Я не думаю, что ожидаю слишком много от людей, требуя с них эмпирические доказательства.

– Призраки не приходят к тебе и ко мне! Они не любят материализовываться вокруг неверующих. Вся отрицательная энергия плоха для них. Поэтому, если они не появляются возле тебя, тебе некого обвинять кроме себя самой.

Я закатила бы мои глаза от этого смешного утверждения, но я пересекала старый, узкий каменный мост, и решил, что безопасность была более важна, чем выражение моего мнения.

– Эта гостиница?

Сара заглянула в окно на простоватый паб.

– Нет, наша – Изодранный Горностай. Это – Возмущенная Вдова. Вершина холма, как в инструкции говорится.

– Хорошо. Симпатичная деревня. Я не знала, что люди здесь все еще имеют соломенные крыши.

– Тогда в Эдинбурге был мистический тур. Я никогда так не разочаровывалась как тогда, когда ты сказала гиду тура, что помощники духа были хромыми.

– Я не говорил хромой: я сказал неэффективный и небрежно смешной вместо пугающий. Их идея относительно призрачного одеяния выглядела довольно готовой ко мне. В лучшем случае это был театр. И, кроме того, человек сказал, что он хотел обратить внимание на качество тура. Я просто высказала ему мое мнение.

– Все остальные думали, что было очень страшно, когда одна из жертв грабителей тел поднялась со стола! Я подошла довольно близко к тому, чтобы вымочить мои штаны, и все, что ты сделала, был смех!

– Конечно, я смеялась. Только очень легковерные были бы испуганы в такой ситуации. С одной стороны, мы были в мистическом туре, который обещал трепет и дрожь. С другой, это было нисколько не реалистично. Трупы спонтанно не возрождают себя от энергии вопля, поскольку они покачнулись после туристов.

– Не говори мне снова слово ‘спонтанно’, – предупредила Сара с выразительным взглядом. – Я сомневаюсь, что я когда-либо выздоравлю от памяти о твоей лекции хранителя Музея Древностей о том, почему самовоспламенение людей было полностью обязано людям, курящим сигареты.

– Зарегистрированные случаи доказали, что люди, которые возможно воспламенялись небольшим количеством таинственной силы, все были курильщиками и склонными к засыпанию на стульях и кроватях.

– Говори не мне о твоих рациональностях, O ты скептик, – сказала Сара, держа руку.

– Но именно поэтому ты взяла меня в эту поездку – чтобы прочно держаться на ногах, – указала я, поскольку мы двигались медленно через маленькую деревню, избегая собак, гусей, и деревенских жителей, которые имели расстраивающую привычку остановиться на дороге и кричать, поскольку мы ехали сквозь них.

– Я терплю тебя в моей исследовательской поездке, потому что Энтони отказался оставить его группу орнитологии для того, что он назвал ‘еще одним оправданием, чтобы потратить деньги в зарубежных странах‘, и также потому что я думала, что после подвержения реальному психическому явлению тебе станет лучше. Ты слишком истощена, Портия.

– Угу.

– Ты так зациклена на требованиях доказательств чего-нибудь прежде, чем ты поверишь в это, ты положительно непреклонна.

– Правда. Поэтому понимание стандартных вещей нашей вселенной истощено, не только здоровое любопытство.

– Но важнее всего понимание, что тебе скоро сорок. Ты нуждаешься в мужчине.

Я не могла не усмехнуться этому.

– Ты – романский писатель, Сара. Ты хочешь, чтобы каждый безумно любил кого – то еще, но только это не практично для меня. Я была замужем за Томасом три года и это была лучшая попытка, на которую я способна, но это не удалось. Я думаю, что я – только одна из тех женщин, которой прохождение жизни без постоянного партнера является удобным. По крайней мере, человека, мужского вида. Я хотела бы кота…

Ее синие глаза тщательно рассматривали меня, поскольку я ехала медленно вверх по длинному холму.

– Хорошо, я соглашусь с тобой о Томасе Аффэйре. Я не думала, что кто-либо мог быть более аналитичным, чем ты, но он и правда был подобен гермафродиту.

– Честно, я совершенно счастлива тем, кто я теперь. Я имею друзей мужского пола. Есть исследователь в местной компании – разработчик программного обеспечения, с которым я встречаюсь иногда.

– Мальчик- выродок.

– И я вышла пару раз с ветераном, который живет по соседству со мной.

– В коричневом доме? Я думала, что это был Виккенс?

– Нет, на другой стороне, желтый.

Сара, сморщила нос.

– Ах, этот. Достаточно хорошая индивидуальность, но уродливый как грех.

– Наружность это еще не все, O у тебя светлые волосы и синие глаза. Некоторые из нас должны суметь обойтись более мирской наружностью. Но прежде чем обращать внимание я оцениваю леденец глаза столько, сколько следующая девочка оценивает Дерека.

– Кто – это?

– Пожарник. Мы ударились телегами в гастрономе. Была целая линия женщин следивших за ним возле склада.

– Так красив?

Я усмехнулась.

– О, да. Мы пили кофе. Он немного впечатлительный, но так прост в глазах.

– Хм. – Она выглядела вдумчивой, когда мы достигли вершины холма.

– Но ни один из них в действительности не трахается сразу! То, в чем ты нуждаешься, – красивый, энергичный иностранец, чтобы сметал тебя с ног.

– Кто говорит, что я хочу быть сметенной?

– О, да ладно, каждая женщина хочет быть сметенной любовью! Каждый мужчина тоже! Я подразумеваю, кто не хочет быть любим? Даже ты не хочешь провести оставшуюся часть своей жизни в одиночестве.

– Конечно, я не хочу, и я хочу быть любимой столько же, сколько любой другой человек, но я не намереваюсь быть сметенной на всякого рода великих страстях, о которых ты пишешь. Любовь – просто химия тела, в конце концов. Люди совместимы, потому что их специфическая физическая косметика совпадает с чьей-либо. Феромоны вызывают сексуальное волнение, эндорфины вызовут удовольствие от контакта, и вот! Вы имеете любовь.

Рот Сары открылся, и она вытаращила на меня глаза.

– Я не могу поверить, что я слышу это! Ты думаешь, что любовь – только… химическая реакция?

– Конечно. Это объясняет, почему люди расстаются. Начальные химические реакции терпят неудачу, оставляя холод отношений. Почему еще ты думаешь, что процент разводов настолько высок?

– Ты безумна, ты знаешь это?

Я улыбнулась, когда я поворачивала налево.

– Почему? Потому что я засунула твой романтичный пузырь о том, чтобы быть охваченной от кончиков ног? Ах, это здесь – Изодранный Горностай. Подлинный английский паб с комнатами, которые сдаются в наем выше бара, миледи. Остерегайся уток, когда будешь выходить. Они, кажется, интересуются нами.

– Ты на сей раз зашла слишком далеко, – сказала Сара медленно выходя из автомобиля, тщательно избегая маленького стада уток, которые налетели на нас с соседнего сырого поля.

Я остановилась вытащить наши сумки из багажника. Сара казалась оскорбленной, и хотя я провела много времени, пытаясь указать рациональные объяснения вещей, которые как она настаивала, были необъяснимыми, я не хотела ради мира, задеть ее самолюбие. Сара могла бы настоять на том, чтобы верить в невероятное, но она была все еще моим самым старым другом, и я оценила ее компанию.

– Я сожалею, если наступила на больную ногу, Сара. Я знаю, что ты действительно веришь во все те романы, которые ты пишешь.

– Нет, это не твое нежелание влюбиться, о котором я говорю. – Она выразительно махнула рукой, ее лицо стало серьезным, я поставила ее сумки рядом с ней. – Нет, я забираю это назад, это – часть всего.

– Это – часть чего?

– Твоей нехватки веры.

Мускулы моей спины напрягались. Я захватила мои две сумки из багажника, закрыла его, и убрала ключи, перед тем как посмотреть на нее.

– Ты знаешь то, на что походила моя семья. Я не могу верить никому, кто знает то, через что я прошла, отчитает меня за то, что я отклонила религию.

– Никто не обвинил бы тебя, и конечно не я, – сказала она мягко, подлинный взгляд раскаяния заполнил ее глаза, поскольку она поместила свою руку на моей руке и немного сжала.

– Я не говорю о религиозной вере, Портия. Я говорю о вере вообще, в способности верить в главное, что не имеет никакой материальной формы или вещества, кое-что, что есть, но то что ты не можешь держать в своих руках.

Я глубоко вздохнула, желая чтоб мои мускулы расслабились. – Сара, конфетка, я хорошо знаю, что ты подразумеваешь, но я – физик. Моя целая карьера сосредоточена вокруг понимания элементов, которые составляют наш мир. Ожидать, что я поверю кое во что, что не имеет никакого доказательства его существования, -… хорошо, это невозможно.

– Что относительно тех небольших крошечных вещей? – спросила она, захватывая свои сумки и заходя после меня в паб.

– Небольшие крошечные вещи?

– Ты знаешь, что есть маленькие частички атома, которые никто не может видеть, но ты ведь знаешь что они есть? Те, с названием Звездный путь.

Я заставила ее замолчать взглядом поверх ее головы (Сара, несмотря на рождение трех детей, в дополнение к этому была также на шесть дюймов короче чем я), поскольку я открыла дверь в паб.

– Ты подразумеваешь кварк?

– Именно это. Ты сказала, что ученые верили в кварк долгое время прежде, чем они увидели их.

– Да, но они видели доказательство их в ускорителях частиц. Датчики в акселераторах сделали запись следов продуктов, произведенных столкновениями частицы.

Ее глаза сузились, и она прошла торжественным маршем мимо меня в гостиницу.

– Теперь ты говоришь вещи из физики, которые причиняют вред моему мозгу.

Я улыбнулась и последовала за ней внутрь.

– Хорошо, тогда, вот – объяснение непрофессионала: Мы знали, что кварк существовал, потому что они доказывались посредством следов частицы. Того материального доказательства их существования было достаточно, чтобы убедить даже самых скептических из ученых, что они были реальны.

– Но до этого никто не имел доказательства причудливых ускорителей частиц, правильно?

– Да, но вычисления показали, что они должны были существовать, чтобы иметь смысл.

Сара остановилась в дверном проеме деревянной, облицованной панелями комнаты. Женщина в баре, которая обслуживала клиента, была нам нужна. Сара кивнула и вернулась ко мне.

– Это не точка. Они верили кое во что, что они не могли никак доказать. У них была вера, Портия. У них была вера, что кое-что чего они не могли видеть или касаться, действительно существовало. И этого вида веры недостает тебе. Ты так захвачена объяснением всего, что ты не допускаешь никакого волшебства в свою жизнь.

– Нет никакого реального волшебства, Сара, только иллюзия, – сказала я, встряхивая мою голову.

– О, моя дорогая, ты настолько неправа. Есть волшебство всюду вокруг тебя, только ты слишком слепа, чтобы видеть его. – Небольшое мерцание смягчило ее взгляд глаз. – Ты знаешь, я на половину уверена в… хм.

Я подняла мои брови и воздержалась от искушения съязвить на счет “ на половину уверена”, но это было так соблазнительно для меня. Вместо этого я напомнила себе, что я была ее гостем в этой трехнедельной поездке в Англию, Шотландию, и Уэльс (классифицированный, в налоговых целях, как научный сотрудник), и поэтому, я могла держать, по крайней мере, несколько из моих мнений при себе.

Только через полчаса, после того, как мы овладели этими двумя комнатами, Сара продолжила мысль, которую она начала ранее.

– Твоя комната более хороша, чем моя, – она объявила после восхищения травянистым пастбищем из моих окон. Овцы и коровы, пунктирный пейзаж, немного деревьев, раскачивающихся мягко в раннем летнем бризе.

– Я сказала тебе брать эту, но тебе другая комната понравилась больше.

– Эта имеет намного более спокойный феншуй, – сказала она, оборачиваясь ко мне. – И говоря об этом, я решила, что мы заключим пари.

– Мы? Где-то здесь есть казино? Ты знаешь, что я провалюсь в играх в карты.

– Не этот тип пари. Мы собираемся заключить его между нами. Пари.

– О? – Я оперлась назад на спинку кровати, как Сара плюхнулась непосредственно на единственный стул в комнате. – О какое?

– Я собираюсь держать пари, что ты, перед концом этой поездки, увидишь кое-что, что ты не можешь объяснить.

– Кое-что как… кварк? – Я спросила, вспоминая нашу более раннюю беседу.

– Нет, ты веришь в это. Я подразумеваю кое-что, во что ты не веришь, как духи, НЛО и феи. Я буду держать пари, что перед концом нашей поездки, ты столкнешься кое с чем, что не может быть объяснено как горячий воздушный шар, или обосновавшийся дом, или любое из тех других лишенных воображения людей оправданий, как ты думаешь, объясняет необъяснимое.

Я приподнялась и немного выпрямилась на кровати. Это ничего, я люблю интеллектуальный вызов.

– Хорошо, это – интересная мысль. Но это едва ли справедливо для тебя, чтобы заведомо проиграть что-то как это, не допуская противоположное.

– Противоположное? Она хмурилась на мгновение. – Что ты подразумеваешь?

– Ты не можешь взять меня к часто посещаемому дому так, чтобы я совершенно точно поняла, что вызывать полтергейста – это архаично и достойно доверия, чтобы позволить опровергнуть веское объяснение. Ты должна сделать рациональное заключение относительно источника твоих мистических событий.

Она ощетинилась немного.

– Я – самый открытый человек, которого я знаю!

– Да, ты – слишком открытый. Ты намного более желаешь верить во что-то, что не поддается объяснению, чем в нормальные вещи.

– О, – сказала она, впиваясь в меня взглядом. – Вот! Засунь свои деньги, в рот!

– Ставка, ты подразумеваешь? Я очень желаю, не того чтобы у меня было много денег, но того, что я буду счастлива использовать для своей защиты.

Она встала на ноги. Я встала перед ней.

– Тогда мы согласны. У нас будет ставка относительно того, кто сможет доказать – Я подняла мои брови – или опровергнуть не поддающееся объяснению существо или случай. – Она задумалась на мгновение. – Вне всяких сомнений.

– Вне разумных сомнений, – я согласилась, и мы обменялись рукопожатием. -Ты знаешь, я являюсь скептиком даже без ставки.

– Да, я знаю, что ты – совершенно счастливая попытка идти дождю на моем мистическом параде. Но это добавляет только каплю специй к этому, разве ты так не думаешь? Небольшое дружественное соревнование?

– Мммм. Какой будет ставка?

– О, мы не держим пари за деньги, – сказала она, отклоняясь от такой мирской мысли. – Это – наша честь, на нее держим пари, здесь. Честь, и право сказать ‘я же говорила тебе’.

Я посмеялась над этим. – Кажется неплохо. Для каждого часто посещаемого дома, который мы посетим, для каждого экстрасенса, которого ты возьмешь для меня, чтобы посмотреть, для каждого психа, который утверждает, что у него есть жертвенный круг, я покажу тебе правду позади, не поддающегося объяснению, фасада.

Ее улыбка освятила ее глаза, поскольку она открыла дверь в крошечную прихожую.

– Мы можем начать сегодня. Эта область – фасад, не поддающейся объяснению деятельности, но самая известная – волшебное кольцо только вне города. Надень свою волшебную охотничью одежду, Портия. Игра началась!

ГЛАВА 2

– Na тогда, t’get ta волшебный круг, gwain ye doon по ту сторону дороги ферма Арврайта – Вы знаете, где это тогда было?

Сосредоточившись очень, очень усердно, я сумела выбрать слова в предложении, которые я поняла.

– Да.

– Да. Gwain Вы doon холм после Арврайта, затем когда вы увидите овец, поверните на север. – Старик указал на юг.

– Тот север? – Сара спросила с оттенком сомнения, смотря в руководство, куда указал человек.

– Шшш. У меня достаточно неприятностей, пытаясь вникнуть в его Западный акцент. – Я повернулась и весело улыбнулась человеку. – Так, я поворачиваю налево к овцам?

– Да, я так сказьял. Na тогда, однажды ye’ve skurved мимо овцы, Вы приедете в zat ложбину.

– Ложбина Зат? – Лицо Сары было сосредоточенным. – Я не уверена я… зат, ложбина?

Я записала указания старика, молясь, чтобы мы не закончили наше путешествие блуждая в чьих-то ярдах.

– Да, зат. Полный o’ varments.

Сара смотрела на меня. Я пожала плечами и сказала человеку,

– Их там полно, а?

За моей спиной, Сара сжала мою руку.

– Chikky, также. Они нуждаются в хорошем thraipin’, но ни одном here’ll быть doin’ это.

– Thraipin’, – сказала Сара, кивая так же, как если бы она поняла.

– Хорошо, thraipin’ chikky varments – приобретенный навык, я всегда находила, – сказал я, продолжая делать заметки, которые не имели смысла.

– Таким образом, мы проходим зат ложбину с varments? Затем…?

– Ye be вверх nap o’ thikky холм.

– Ах.

Сара близко наклонилась.

Я узнала слово в том предложении. Я думаю, что я приобретаю навык этого языка. Хорошо знать, что все те годы наблюдения Би-би-си Америка окупается.

– И это – там, где волшебный круг? – Спросила я человека, пробуя не хихикать. – Верх nap o’ thikky холме?

– Да. – Старик сузил его глаза и аккуратно плюнул в сторону. Сара выглядела потрясенной. – Dawn’t Вы идете kickin’ t’pellum на thikky холме.

– Мы и не мечтали об этом, – пообещала я торжественно.

“Вы девицы, быть be master Fanty Sheeny t’gwain ye ta волшебный круг. ’ Tis naught хорошее Ви находите дремоту o’ thikky холме.

– Хорошо, вот теперь я потерялась, – сказала Сара беспомощно, поворачиваясь ко мне для перевода.

Я подмигнула старику.

– Действительно? Плохо, не так ли?

– Да. Это зло. – Он подмигнул мне, и плюнул снова.

– Это – общая ошибка, Вы знаете, – сказал я, убирая записную книжку. Около меня, стонала Сара. – Хотя волшебные места считали очаровательными в течение многих столетий, они действительно не являются волшебными. Они – результат роста особого вида грибов. Грибы, Вы знаете?

Человек закрыл глаза. Сара тащила меня за рубашку и пробовала тянуть меня к автомобилю, который она арендовала для нашей продолжительной поездки.

– Я знаю, что эта область богата фольклором, и волшебные кольца, конечно, имеют свою долю сторонников, но я боюсь, что правда является намного более мирской. Оказывается, что есть три отличных типа колец, и что эффекты на траву зависят от типа гриба, растущего там, хотя не все кольца – видимые…

– Игнорируйте ее, она – язычница, – сказала Сара, дергая меня к автомобилю. -Спасибо за вашу помощь! Хорошего вам дня!

Старик помахал скрюченной рукой, плюнул снова, и похромал мимо нас к пабу.

– Ты неисправима! Честно, выплеснув весь этот материал о грибе тому очень красочному старику.

Я села в автомобиль, занимая одну минуту, чтобы приспособиться к автомобилю английского стиля.

– Эй, ты начала это пари, не я. Я только вношу свой вклад, чтобы победить, 'я же говорила тебе’. Готова?

– Только секунду… о, гмм. Я забыла мысль. – Сара свернула комок фотографий и положила их в карман пальто. – Я не могу дождаться, когда увижу, какой эффект произведет это заклинание на волшебное кольцо.

– Я обязана указать на то, что некоторые сверхъестественные квазилатинские слова, найденные в Викторианской книге по волшебству, очень вероятно, не будут иметь никакого результата кроме того что ваш друг и компаньон наденет многострадальный взгляд мученичества.

Сара подняла подбородок и спокойно посмотрела в окно, в то время как мы ползли через город.

– Ты можешь насмехаться, как хочешь – эти заклинания были написаны очень известным средневековым волшебником, и переданы через одну семью за столетия. Книга, в которой я нашла это, была очень редка: было только пятьдесят копий, напечатанных, и большинство из них уничтожены. И я знаю из достоверного источника, что заклинания подлинны, таким образом, у меня есть вера, что ты будешь есть тот многострадальный взгляд мученика перед заходом солнца.

– Угу.

Посредством Сары, консультирующейся с экскурсионной картой, которую она нашла в Лондоне, мы, ехали по каменному мосту над ленивой рекой, которая текла вокруг города, и повернули автомобиль в направлении сельхозугодий и знаменитого Леса Харпфорд.

– По левой стороне, – Сара указала, когда я повернула направо.

– Да, да. Только небольшое отклонение. Давай поглядим… вниз мимо большой фермы, затем на юг к кучке деревьев. Остерегайтесь varments. Как ты думаешь, что такое zat ложбина?

– Я понятия не имею, но это, кажется неправдоподобный английский. Ты думаешь здесь?

Мы съехали с дороги и вышли из автомобиля, чтобы осмотреть местность, протянувшуюся перед нами. Это был прекрасный день для прогулки по стране со светло-голубыми, солнечными небесами, ярким зеленым цветом недавно украшенных деревьев, сотнями маргариток, рассеянных по всей местности, ароматом, слегка ударяющим в голову, щебечущими как сумасшедшие птицами, поскольку они налетели и закружились над головой, без сомнения назойливо скопились группой. Даже овцы, которые разместились на холме были живописными и очаровательными… по крайней мере когда смотрелись на расстоянии.

Мы уступили им широкое место, когда мы проследили за тем, куда указывала экскурсионная карта верный путь через огромное открытое пастбище и холм туда, где редкие кроны деревьев тихо развивались в июньском ветре.

– Это настолько удивительно. Это абсолютно идиллическое! И эманации – мой бог, они – всюду. Мы должно быть уже близко, Портия, – сказала счастливая Сара решительно, осматривая нас. – Я чувствую очень сильную энергетику в этом месте.

– Да, я тоже, – ответила я, остановившись перед упавшим деревом, чтобы очистить овечий кал с моей обуви.

– Я знала, что ты тоже это почувствуешь. Я не могу ждать, чтобы попробовать магические заклинания – они просто не могут потерпеть неудачу. Интересное устройство деревьев, ты так не думаешь? Они, кажется, образуют круг вокруг чего-то. Мы изучим?

– Вовлекай, МакДуф. – Я покорно последовала, когда Сара, пылая от волнения, подняла вопрос о редком кольце деревьев. В центре, место приблизительно восемнадцати футов было открыто для неба, и покрыто пышной, изумрудной травой.

– Это там! – Сара схватила мою руку и указала. Ее голос спал до заполненного страхом шепота. – Знаменитое Западное волшебное кольцо Графства! Это прекрасно! Только что я вообразила, как это будет! Это походит на святое место, разве ты так не думаешь?

Я с удовольствием оставила ее восхищаться, чтобы сесть на корточки рядом с голой землей, где была отмечена граница волшебного кольца. Кольцо было приблизительно четыре фута шириной, прекрасный круг голой земли, окруженной пышной травой, растущей на внутренней и внешней части. Не было ничего, что бы указывало причину, никаких видимых грибов, но я знала, что они не всегда видны. Я коснулась нагретой солнцем грязи, и размышляла, -Интересно, есть ли здесь лаборатория, куда я могла бы послать образец почвы, таким образом, мы можем узнать, какой гриб вызвал это кольцо?

– Неверующая, – сказала она без гнева, хлопая по карманам пальто, доставая страницы с заклинаниями, и стала похожа на женщин, которые забыли, что имеют кошельки. “У тебя есть камера?

Я подняла бровь.

– Если ты помнишь, ты забрала ее у меня в Денхельме.

– О, право – Ты настаивала на том, чтобы снимать сына фермера, а не мумию человека трясины. Я, должно быть, оставила камеру в моей сумке.

– Ты должна согласиться, что сын был намного привлекательнее, чем тот изъеденный молью старый трясинный человек.

Она выправилась до ее полных пяти футов.

– Та трясинная мумия, как говорят, использовалась в жертве друида, и таким образом могла вполне содержать дух… о, не имеет значения. Я могу видеть по упрямому выражению на твоем лице, что ты закрываешь себя от любого и всех необъяснимых вещей. Дай мне ключи от автомобиля, таким образом, я могу отправиться в город и принести камеру.

– Я сделаю это.

Маленькая искорка загорелась в ее глазах.

– Нет, ты останешься и поразмышляешь в волшебном кольце. Возможно, если ты откроешь себя волшебству, сдерживаемому в его пределах, то ты увидишь, насколько слепой ты была все эти годы. Здесь, ты можешь быстро прочитать заклинания, в то время как я ухожу, но не испытывать их, пока я не вернусь. Я хочу видеть все, что случится в кольце!

Я взял страницы, которые она вручила мне, шлепаясь вниз, чтобы сидеть со скрещенным ноги в середине круга.

– Хорошо, если ты уверена, что все в порядке с твоим движением в неправильную сторону всего. – Я защипнула часть травы и стала жевать ее конец, я сбросила мой легкий жакет. – В то время как ты уйдешь, я впитаю немного солнца.

– Портия! – Глаза Сары стали огромными. – Ты не можешь сделать это!

– Что, загорать? Я не собираюсь снимать свою одежду, только скатаю рукава, – сказала я, удовлетворенная действием слова.

– Ты не можешь съесть ничто, что растет в волшебном кольце. Это -…, это кощунство! Фактически, я не думаю, что ты должна быть в кольце вообще. Я уверена, что это раздражает волшебство.

Я закатила мои глаза, пережевывая былинку.

– Я рискну на счет грибов. Не забудь оставаться слева.

Она поспешно ушла после того как дала несколько более страшных предупреждений относительно моей судьбы, если я продолжу. Я сидела, наслаждаясь солнцем в течение нескольких минут, но это быстро потеряло его очарование. Я поискала область, окружающую кольцо, но там не было ничего кроме деревьев, травы, маргариток и лютиков, и ветра, шелестящего листья.

– Правильно. Небольшое научное исследование в порядке, – сказала я громко, чтобы нарушить тишину. Я вошла снова в волшебное кольцо, срывая другую былинку, чтобы пожевать, в то время как я консультировалась с фотокопиями, которые Сара вручила мне. Текст объяснял назначение заклинаний, которые были изложены на драматично неясном языке, вне всякого сомнения, дурачащем более легковерного читателя в подлинности его веры. – Это будет намного больше, чем некоторые хромые мистические попытки дурачить меня, – пробормотала я, передвигая мой палец все ниже и ниже по заклинанию. – Magicus circulus contra malus, evoco aureolus pulvis, commutatus idem dominatio aqua… о, так это для того чтобы получить неискренность? Я держу пари, что это даже не настоящая латынь.

Уголком глаза я поймала мерцание чего то. Я повернула голову, чтобы посмотреть на это, думая, что кто – то оставил там пенни или кусок разбитого стакана на том основании, чтобы поймать солнечный свет, но там ничего не было.

Волосы на моей шее встали, как будто что то, что представляющее угрозу, приближалось.

– Честно, Портия, как это жалко, позволять Сареной болтовне о магии сделать это с тобой? – Мои руки снова покрылись неожиданным покалыванием гусиной кожи, и прочла себе умственную лекцию о позволении чьего-то энтузиазма колебать мой здравый смысл.

Небольшая вспышка света в воздухе заставила меня обернуться, чтобы посмотреть на нее.

Там не было ничего.

– О, это смешно. Я пугаю сама себя, и как? Вымыслами сверхактивного воображения…

Непосредственно передо мной снова кое-что замерцало в воздухе, так же, как если бы крошечные частички металла отражали солнечный свет.

К моему удивлению, мерцание продолжалось, стало сгущаться, пока воздух вокруг меня, казалось, не собирался вспыхнуть как тысяча крошечных, почти незаметный, огней.

– У меня галлюцинация, – сказала я, закрывая свои глаза. – Это – солнце. Меня ослепило солнце, или тепловой удар, или галлюциногенные грибы в волшебном кольце.

Я открыла глаза, уверенная, что увижу только вершину солнечного холма, но вместо этого вытаращила глаза, поскольку мерцающие огни собрались в непрозрачную форму.

– Это наверняка грибы, – сказала я быстро, вставая на ноги, и вышла из кольца. – Они наверно из семейства мескала или еще что то.

Поскольку я двинулась в обратном направлении, я споткнулась о глыбу в траве, и упала на задницу. Мой разум внезапно остановился, поскольку форма превратилась в человека. Я встряхнула головой, быстро мигая, чтобы очистить мое видение. – Хорошо. Время получить немного медицинской помощи. Эта глупость продолжилась достаточно долго.

– О, вот вы где! – сказала галлюцинация, это повернулось ко мне. – Слава Богу Вы вызвали меня. Быстро, у нас не так много времени. Я должна передать Подарок и найти свой путь прежде, чем они найдут меня.

Галлюцинация в форме женщины, немного ниже меня, с длинными темными волосами и блестящими синего цвета глазами, стояла рядом со мной с положенными на бедра руками, сердитым выражением ее привлекательного лица.

– Милосердный повелитель, Вы поражены волшебством?

– Не будьте смешны, – ответила я, мой голос вышел как каркание. Я прочистила мое горло. – Нет таких вещей как волшебство. О, человек, что я делаю? Я говорю с галлюцинацией?

Женщина, я не могла не думать о ней в то время, как она выглядела настолько реалистичной – ее глаза моргали время от времени, затем испугала меня, захватив мою руку и подняла меня на ноги. – Не говорите мне, что они не проводили предварительные выборы с Вами? Вы прошли испытания, да?

– Это должно быть серьезные грибы, – ответила я, очищая частицы травы с моей задницы, я посмотрела на волшебное кольцо. – Я могу поклясться, что я чувствовала, что кто – то тронул меня.

– Привет! Разве Вы не можете слышать меня? Я здесь!

– Это удивительно, абсолютно удивительно. Мне необходимо достать образец для самой близкой лаборатории анализов. Это могло бы быть опасно, если бы дети натолкнулись на это – кто знает, какими вещами они галлюцинировали бы. – Я вывернула свои карманы, надеясь найти полиэтиленовый пакет или что-то, что я могла использовать, чтобы сохранить образец земли. К сожалению, я ничего такого не имела кроме резинового пакета. – Проклятье. Я должна буду ждать возвращения Сары, затем вернуться назад в город, чтобы найти что-нибудь.

– Вы действительно глухая? – женщина передо мной кричала, махая руками в воздухе. Я наблюдала за ней, удивляясь долготе моих фантазий, в которые мое воображение попало под влиянием галлюциногенных препаратов. Она выглядела вполне нормальной, одетой в зеленые штаны и короткий коричнево-зеленый свитер. Она хмурилась, явно беспокоясь кое о чем.

– Я предположу, что я могу потакать моему мозгу, – сказала я, уставившись на нее. – По крайней мере, пока Сара не доберется сюда. Привет.

– Что с Вами не так? – спросила женщина, хлопая руками по ногам. – Разве Вы не слышали меня? У нас нет времени на Вас, чтобы стоять здесь и быть странным!

– Вы должны простить меня. Я была, очевидно, отравлена галлюциногенными спорами грибов. Что Вы хотели знать? И…, это является глупым, я знаю, но Вы не могли бы сказать мне ваше имя, если Вы его имеете?

– О, для любви к… они должны были встретиться с Вами и подготовить Вас, когда они дали Вам заклинания вызова! Честно, некомпетентность в эти дни, это ужасно. Как Вы думаете, они могли хоть что-нибудь сделать правильно после нескольких тысячелетий, чтобы это решить. Меня зовут Хоуп. А кто вы, пожалуйста?

Я улыбалась иллюзии, давая моему мозгу и грибам полный простор для творческого потенциала.

– Я – Портия Хардинг, Сакраменто, Калифорния, и я в настоящее время нанята биомедицинской фирмой как исследователь Масштабной Атомной Технологии. Есть ли что-нибудь еще, что Вы хотели бы знать обо мне? Любимый цвет? Духи? Размер обуви?

Взгляд от ее напряженных синих глаз заставил меня забыть на мгновение, что она не реальна.

– Ваш размер обуви к делу не относится. У нас нет времени вообще, а теперь его еще меньше, я должна сделать свою работу и заполнить Вас. Я клянусь, если я когда-нибудь вернусь в Суд, то я подам жалобу на слабые методы…, Где я остановилась? О, да, у нас нет времени. Слушайте внимательно, Портия Хардинг. То, что я собираюсь сказать Вам, изменит всю вашу жизнь.

– О нет – грибы такого вида не делают постоянного повреждения головного мозга? – сказала я, отступая назад от круга немного дальше. Я сделала несколько глубоких вдохов сладкого летнего воздуха и попробовала устранить беспокойство в моем уме. Этот круг был здесь долгое время. Я не могла быть единственным человеком, который всосал грибы от былинки, не так ли? Если бы это было действительно опасно, конечно власти сделали бы с этим что-нибудь.

– Я – добродетель. Я в опасности, серьезной опасности, и я не могу остаться, или все будет разрушено. Вы понимаете? Все! Жизнь, существование, поскольку мы знаем это, свет и тьма – все это будет разрушено. Ваша просьба прибыла в прекрасное время.

– Действительно. – Результаты вдоха спор гриба вызвали во мне заблуждение. Я задавалась вопросом, как долго будет длиться заблуждение. -Я очень не хочу казаться глупой, но какая просьба?

– Нет времени для длинных объяснений, – сказала она, схватив мою руку и сжав в ее собственных. Я отвела от нее взгляд, снова смутилась, пораженная тем, какой реальной казалась фантазия. Ее пальцы напряглись вокруг моих, что, я была почти готова поклясться, было реальным… почти. – Я должна теперь уйти. Поскольку Вы вызвали меня, таким образом, я отвечаю: Вам я завещаю Подарок. Используйте это мудро. Штраф за злоупотребление слишком ужасен, чтобы о нем говорить.

Ветер захлестнул нас в то время как моя рука становилась горячей в ее.

– Это абсолютно удивительно, – сказала я, желая, чтобы со мной был мой портативный компьютер, чтобы сделать заметки об опыте. Высокая температура от ее руки, казалось, накапливалась в моей руке, получая скорость и интенсивность. – Я сожалею, но я должна попытаться…

Я попробовала дернуть мою руку, но ее власть была слишком сильна.

Ее глаза светились мягким жаром, пока она глубоко меня изучала, полностью всю мою душу. Это было такое проникновение, интенсивный пристальный взгляд, что на мгновение мое тело заморозилось, оставляя меня неспособный переместиться. Как она сказала, она выпустила мою руку и дотронулась центра моего лба. – Моя добродетель переходит к Вам, Портия Хардинг. Может повелитель защитит Вас от тех, кто может убить Вас.

Высокая температура, которая была в моей руке, теперь охватила меня, лихорадкой такой интенсивности, что я хотела сорвать в клочья мою одежду и найти где-нибудь поблизости воду. Моя кожа горела, моя кровь вскипела, мой мозг вопил для облегчения.

– О, великолепно. Теперь эти дурацкие грибы вызвали лихорадку. Я только знаю, что нужно заканчивать и в…… больничную палату. Больницу.

Потребность в чем-то, чтобы подавить неистовый ад во мне оставила мой мозг перепутанным и неспособным сосредоточиться, вытесняя все другие мысли, кроме призыва на помощь. Я изо всех сил пыталась поддержать контроль, вдыхала медленно и глубоко пока худшее не прошло, но лихорадка, которая сжигала меня изнутри, не уменьшалась. Это поглотило меня, смывая меня в этот ад, вдвигая меня глубже в его горящие глубины, пока я не отбросила назад мои руки и закричала к небесам для избавления.

Холодная влага упала на мой лоб. Другая ударила по щеке.

– Какой… я… дождь? – Я тяжело дышала, с удивлением наблюдая как, из облака, сформированного наверху, в первых мягких, туманных белых пучках, быстро сливаясь в глыбы, которые темнели, пока они не стали тяжелыми и предзнаменовали плохое. Незначительные легкие хлопки шума, указывали на то, что дождь, который мягко коснулся моей горячей кожи, не был только моим воображением… все вокруг меня было изолированно рощей, капли дождя упали, лаская меня, успокаивая меня, счастливо убирая лихорадку и оставляя позади спокойствие, которое мягко ослабило огонь внутри. Я закрыла глаза и дала моей голове вернуться назад, чтобы приветствовать блаженную влажность.

– Сладкая мать разума, я никогда не чувствовала ничего столь хорошего в моей жизни. Это – чистые небеса.

– Нет, это – Подарок. Я благодарю Вас за вашу помощь. И теперь, я должна уйти прежде, чем они найдут меня.

Столь замечательным было чувство дождя, что я забыла на мгновение о своей галлюцинации. Я приоткрыла глаз, чтобы увидеть, была ли она все еще там. Волшебное кольцо, и все вокруг него, было пустым от жизни, кроме меня.

– Хорошо. Возможно, галлюциноген теряет свою власть, – сказала я, поскольку я повертелась вокруг, чтобы удостовериться, что я была одна. Кое-что странное ударило меня. Я снова вернулась в круг, медленнее на сей раз, мой хмурый взгляд усилился, когда я взглянула на облако, из которого все еще мягко шел дождь.

Не было никаких других облаков, видимых в небе только маленькое над моей головой.

– Ты – часть этих грибных штучек, – сказал я облаку. – Я только воображаю, что ты – там, и воображаю, что я влажная, и воображаю, что странные женщины появляются и исчезают без причины. О, ура, Сара вернулась. Здравомыслие вернись.

Сквозь деревья, которые окружали кольцо, вспышка красного объявила о возвращении моей подруги. Я была освобождена, увидев ее, и боролась с идеей относительно того, чтобы не упоминать ей, что я была неосторожно отравлена мощными грибами, но беспокойство, что я могла бы перенести своего рода постоянное повреждение, убедило меня, что будет лучше всего допустить все случаи, и искать медицинскую помощь.

– Прости, я отсутствовала слишком долго. У меня были трудности с правильным поворотом… дорогой бог на небесах, что ты делаешь? – Сара остановилась приблизительно на расстоянии в десять футов от меня, ее глаза распахнулись.

– Галлюцинирую, если ты хочешь знать, и все, потому что ты хотела увидеть глупое грибное кольцо. Ты не возражаешь забрать меня в самую близкую больницу? Мое сознание находится под влиянием некоторых довольно психоделических грибов, и я думаю, что я нуждаюсь в устранении токсического действия в каком-нибудь тихом месте.

– Ты -…, у тебя идет дождь!

– Нет, это – только часть галлюцинации. – Я остановилась, небольшой мороз пробежал вниз по моей спине. – Подожди секунду…, ты говоришь, что ты можешь видеть облако надо мной?

– Конечно, я могу его видеть, – ответила Сара, обойдя меня по большому кругу. – Я должна быть слепой, чтобы пропустить это. Это наверняка из-за тебя, одно облако, идет дождь над тобой. Ни в каком другом месте, только над тобой. Как же ты сделала это?

– Нет, – сказала я треся моей головой, отказываясь верить невозможному. – Это не реально; это – только иллюзия, навлеченная галлюциногенными грибами. Ты, должно быть, была достаточно близка к кольцу, чтобы тоже это вдохнуть. Мы должны добраться до ближайшей больницы, если этот гриб настолько мощен.

– Не будь смешна, Портия, – сказала Сара, подошла и остановилась передо мной, ее лицо излучало страх и восторг. – Это – волшебное кольцо! Это – часть волшебства, хотя я должна признать, что я никогда не слышала о волшебном дожде. Однако, даже ты не можешь спорить что это – что-то хорошее не из нормальной области!

– О, я признаю, что не нормально быть веселым от грибов, найденных на вершине холма, но это не то, что нельзя объяснить пониманием химии, медицины, и биологии. – Я подумала в течение нескольких секунд, мои глаза, сузились, поскольку я обдумывала возможное объяснение. – Это, возможно, была Хоуп.

– Это, возможно, было что?

– Кто, не, что. Женщина, назвавшаяся Хоуп. Возможно, в конце концов, она была реальна. Это полностью правдоподобно, что эта вещь была устроена ею, ты знаешь. Она, возможно, знала, что здесь есть грибы со свойствами, которые делают кого – то восприимчивым к гипнотическому внушению.

Сара со смущенным пристальным взглядом установилась на меня.

– Кто-то назвался Хоуп, загипнотизировал тебя, в то время как я ушла?

– Это объяснило бы заблуждение об облаке дождя. И огни, возможно, были галлюциногенным началом воздействия на мои синапсы. Да. Мне нравится эта гипотеза. Я держу пари, что, если бы Хоуп не услышала, что ты поднимаешься на холм, она попробовала бы ограбить меня. Это – вероятно своего рода схема обчистить невинных туристов. Мы должны определенно сообщить об этом в полицию, после того, как мы сходим в больницу, в которой нужно провериться, естественно.

– Портия, ты не должна спешить со смыслом, – сказала Сара, встряхивая голову и указывая туда, где фантастическое облако, со все еще мягко идущим дождем, парило надо мной. – Я не была загипнотизирована, я не под влиянием наркотиков, не галлюциногенных или любых других. У тебя есть облако над головой, идет дождь только на тебя. Ты стоишь в середине очень известного волшебного кольца, и ты съела что-то, что росло в том кольце.

– Ты права, – сказала я, выходя из кольца. Облако дождя следовало за мной. Я его игнорировала, это лучшее, что я могла сделать.

Сара выглядела удивленно веселой.

– Действительно? Ты признаешь, что я выиграла пари? Ты признаешь, что это – настоящий не поддающийся объяснению случай?

– Конечно, нет! Я подразумевала, что ты была права обо мне, глотающей былинки, которые я пережевывала. Не то, чтобы я много их съела, но если грибковые споры находились на них, и я помещала их в мой рот, это могло вполне означать, что Хоуп не имела никакого участия в этом, и это – все только неудачное совпадение.

– Я думаю, что ты должна сказать мне точно, что случилось, в то время как я ушел, – сказала Сара, натянутым голосом. – Начни с момента, когда я уехала. Подожди…, я не предполагала, что ты можешь сделать, прежде чем уйти? – Она указала на облако.

– Это в действительности не здесь. Ты только думаешь, что это – здесь. Нет, я подразумеваю, что я только думаю, что это – здесь…, подожди, это не соответствует гипотезе…

– Начни сначала и расскажи мне все, – сказала она деловым, оживленным голосом.

Я провела время, пытаясь разобраться, как она могла быть свидетелем моей иллюзии.

– Это должен быть массовый гипноз в конце концов, – закончила я, уставившись на кольцо грязи. – Нет никакого другого объяснения этому.

– Есть одно, только ты являешься слишком упрямой, чтобы это допустить. О, Портия, это – самая захватывающая вещь! Я никогда не думала, чтобы встретить кого – то, кто видел реальное волшебство, но ты это сделала! – Она с волнением, пузырящимся от нее, захватила мою рук. – И ты сказала, что волшебство дало тебе своего рода подарок? Что это?

Я подняла глаза на мгновение вверх, надеясь на терпение, но все, что я достигла было восхитительное зрелище дождя.

– Мы должны уехать. Сейчас. Эти грибы затуманивают оба наших разума.

Не дожидаясь ответа Сары, я повернулась и пошла прочь от кольца деревьев, надеясь, что к тому времени, когда я достигну дороги, я освобожусь от эффекта грибов.

– Я приеду не одна. Я хочу получить некоторые картинки этого кольца, – позвонила Сара после меня.

– Если ты начинаешь видеть светящиеся искры и странную, параноидальную женщину, не говори, что я тебя не предупреждала.

Собрался ветер, когда я приблизилась к деревьям, их круговое расположение давало то, что он, проносясь мимо, издавал странный полый звук, как жалобный вздох. По некоторым причинам, этот звук заставил меня нервничать.

– Это – наркотики, – сказала я себе, в то время как я отодвинула ветвь, волосы на моей шее встали дыбом. – Я только немного восприимчива воображению!

Долю секунды я думала, что ветвь дерева отшвырнуло назад, ударяя мою шею, но в мое поле зрения попало темное лицо, я поняла, что это был человек, который вцепился в меня мертвой хваткой.

– Что ты сделала с Хоуп?

Я была столь удивлена нападению, что мой мозг, вместо того, чтобы придумывать план спасения, занимался несколько минут тем, чтобы заметить, что его голос был низким и средним, со слабым ирландским акцентом, в то время как глаза, которые горели во мне, имели немного экзотический наклон. Это было не тем, что держало мое внимание, хотя… его глаза были черными, чисто черными, без различия в цвете между радужной оболочкой и зрачком.

Обеими руками я захватила руку человека, где он сжимал мое горло, впоследствии отключая поступление кислорода, но его власть на мне была стальной и непреклонной.

– Отпусти меня, – хрипела я, отпуская его руки, чтобы искать в моих карманах автомобильные ключи или ручку или что-нибудь, что я могла использовать, чтобы защититься против нападавшего.

ГЛАВА 3

Я извивалась во власти человека, делая попытку двинуть коленом ему в пах, но он ожидал мое движение, выпуская мою шею, и резким движением обхватил меня. У меня было время, чтобы вдохнуть один большой глоток воздуха прежде, чем он снова захватил мое горло, его другая рука захватила мою, самую ближнюю к нему, руку.

– Где – она? – задал он вопрос.

– Она уехала, – сумела я пропищать, несмотря на точки, которые все еще танцевали в моих глазах. Я попробовала получить в мои легкие немного воздуха, но его власть была на этот раз неизбежной, оставляя меня едва живой. Отчаянно я попробовала вспомнить все, что я знала о самообороне, но мой мозг казался вялым и медленным, чтобы сотрудничать.

– Уехала, куда?

– Я…- я бросилась назад, надеясь лишить его равновесия, но это было бесполезно. – Не знаю.

Мир плыл вокруг меня, я ощутила тошноту, и как раз в то самое время, когда я думала, что я теряю сознание – или умираю – удар грома в ясном небе заставил моего потенциального убийцу испугаться и выпустить меня.

Я рухнула на землю, мои легкие поднимались, поскольку я впитывала воздух. Как раз когда я протерла мою шею и приветствовала кислород к моему телу, я знала, что человек стоит рядом со мной, его тело вырисовывалось напротив солнца. Он был высок, более высок чем я, имел твердое телосложение, кожу цвета кофе с молоком, и густые темные волосы. Он на мгновение поглядел вверх.

– Прекрати это!

– Прекратить что, дышать? Ты почти это сделал, спасибо.

Он впился в меня взглядом, поскольку я продолжала массажировать мою шею.

– Останови дождь.

Если он видит облако дождя, то он не может быть реален. С другой стороны, Сара сказала, что она его тоже видела. Он, должно быть, вдохнул те же грибы, которые вызвали ту же реакцию у Сары, и у меня.

– Я была бы удовлетворена остановив эту специфическую галлюцинацию, если бы я могла.

– Отправь это отсюда, – потребовал он, предпринимая ко мне шаги.

Я как краб попятилась назад, настраиваясь и готовясь бежать, если будет похоже, что он собирается напасть на меня снова.

– Я не думаю, что ты сможешь избавиться от галлюцинации, только говоря, ‘Дождик, дождик, уходи!’

Маленькое облачко над моей головой рассеивалось, пока от него ничто не осталось.

Человек смотрел на меня, подняв бровь.

– Это доказывает только, что это не реально, – проворчала я, все еще тщательно наблюдая за ним, ища возможность бежать как из ада.

– Ты смертная?

Я нахмурилась, протирая мою шею, подбирая под себя колени.

– А на что я похожа, на печеную картошку? Конечно я смертная.

Мой голос был карканьем, которое показалось почти столь же плохим как чувствовало себя мое горло.

Он выругался.

– Если ты дотронешься до меня хоть пальцем, то я закричу, что меня убивают. Моя подруга сейчас за деревьями, и она устроит большой переполох, что здесь незаконно занимаются контрабандой.

Он собрался сказать что-то, но ветер пронесся мимо нас с глухим звуком. Необъяснимо, но от этого звука кожа на моей спине покрылась мурашками.

– Портия? – Голос Сары казался отдаленным, и очень взволнованным.

– Я здесь, – завопила я, медленно поднимаясь на ноги, посмотрев на человека передо мной. Если будет похоже, что он собирается снова напасть на меня, я убегу.

– Портия? Ты слышала этот голос? О, мой бог, это было ужасно! Я не люблю торопить тебя, но я действительно думаю, что нам нужно отсюда уйти. – Она раздвинула ветви деревьев, ее лицо стало испуганным когда она повернулась к беспорядку и увидела человека рядом со мной. – О. Я и представить себе не могла, что здесь будет кто-то еще.

– Хашмалим пришел. Двигайся быстро, или умрешь, – сказал человек, захватывая мою руку и, совершенно-не-нежно подпихнул к пастбищу овец.

– Прекрати это! – Завопила я, пытаясь вырваться из его власти. – Если ты еще хоть раз меня тронешь…

– Что здесь происходит? – спросила Сара, спотыкаясь, поскольку она смотрела туда, где я стояла перед моим нападавшим.

– Этот человек пытался задушить меня, – ответила я, указывая на него.

– Он, что? – Она повернулась, чтобы впиваться в него взглядом. – Ты травмировал мою подругу?

– Это было недоразумение. Я не понял, что она смертная.

– Кем, черт возьми, я еще должна быть? – Хотелось мне знать.

Ветер завывал вокруг нас, устрашающе звуча, как будто голоса шептали страшные предупреждения. Я дрожала, несмотря на то, что я знала, что это был только эффект ветра сквозь круг деревьев.

– У нас нет на это времени, – сказал он, преследуя меня. – Если ты желаешь умереть, оставайся здесь и продолжай говорить. Если ты желаете жить, беги!

– Бежать? – спросила Сара, озираясь.

Бессловесные голоса проносились мимо нас, взывая мой инстинкт самосохранения. Я не стала останавливаться, чтобы проанализировать ситуацию, я только действовала.

– Беги! – Закричала я, захватив руку Сары, и потащила ее за собой, поскольку я бросилась вниз с холма.

Я чувствовал присутствие человека позади нас, поскольку мы мчались вниз, спотыкаясь о случайные глыбы земли и булыжники, но мой инстинкт говорил мне, что его нужно бояться меньше того, чем был вызван ветер.

Сара хотела остановиться перед ее арендованным автомобилем, но мужчина захватил заднюю часть моей рубашки и ее платье, и потащил нас, к маленькому сараю, который был около дороги.

– Не останавливайтесь! Ваш автомобиль – в поле зрения холма.

Он почти дотащил нас до низкой каменной стены, бесцеремонно впихивая нас в сарай. Я налетела прямо на передний бампер машины, падая прямо на капот, постепенно овладевая дыханием,

– Уффф!

– Залезайте, – приказал он, открывая обе двери со стороны водителя.

– Ты с ума сошел? – Я раздраженно, прихрамывая пошла туда, где стояла Сара. -Мы ни куда с тобой не поедим.

Мне нравится думать о себе как о разумном, способном позаботиться о себе в опасных ситуациях, человеке, но мужчина передо мной был на несколько дюймов выше меня, вероятно на пятьдесят фунтов тяжелее, и очевидно проводил все свободное время, работая со штангой, или бросая нерасположенных к нему женщин на задние сидения транспортных средств, потому что у него не было никаких трудностей в выполнении последнего. Он забросил маленькую, тонкую Сару в автомобиль, как будто она весила не больше, чем сумка грейпфрутов, швырнул крупную и более упитанную меня на нее и захлопнул за нами дверь.

– Эй! – Я вцепилась в левое бедро Сары.

– О мой бог, отцепись от меня. Мне кажется, что ты сломала мое ребро.

Автомобиль покачнулся вперед, поскольку потенциальный убийца, теперь похититель, завел двигатель и нажал ногой на газ.

– Я сожалею, это не был мой выбор, чтобы быть здесь, – ворчала я, слезая с Сары на пол автомобиля. Я завертела головой на мгновение, но только вклинилась между задним и передним сидениями. – Оу! Это – моя голова, которую ты только что ударила!

– Прости. Эй, ты! Это похищение! Международное похищение! Если ты прямо сейчас подъедешь к обочине и высадишь нас, то я не буду просить моего мужа, известного адвоката по криминальному праву, предъявить иск твоей заднице на приговор к пожизненному заключению в самой ближайшей исправительной колонии, где ты проведешь остаток своих дней как большинство особ убивших своих подруг.

– Оставайтесь на месте, или Хашмалим увидит вас, – было все, что сказал похититель.

– Ударь его, – шепнула я неистово Саре, когда она нагнулась ко мне. Я попыталась вытащить себя из затруднительного положения, но не было ничего, за что я могла схватиться, чтобы достичь цели.

– Как?

– Ударь его, – сказала я снова голосом, достаточно низким, чтобы только она могла услышать. – Сзади по голове. Ударь его, так мы можем убежать.

Сара дико осмотрела заднее сидение автомобиля.

– Ударить его чем? Моей сумкой с камерой? Там же моя цифровая камера!

– О, для пользы Пита, я должна сделать все… переместись в сторону, таким образом, я смогу освободиться из этого ужасного гиблого места.

Сара сумела сдвинуться в сторону, этого было достаточно для меня, чтобы схватить обивку сидения обеими руками и подняться с пола. Автомобиль немного отклонялся, поскольку похититель свирепо посмотрел в зеркале заднего вида на нас.

– Я сказал Вам не вставать. Хашмалим все еще может увидеть вас.

– Ты похитил нас, – сказала я ему, распутывая ремень сумки от себя. Я в этом не очень преуспела, если бы не моя дорожная сумка и разнообразные туристские принадлежности, но я должна была сделать хоть что-то, чтобы остановить наше похищение. Трата времени приведет нас в логово психа, в то время как он сделает, «кто -знает- что», а этого не было в моем отпускном перечне дел. -Останови проклятый автомобиль и позволь нам выйти!

– То, что ты делаешь, незаконно! – добавила Сара, готовая бежать стремглав, поскольку я подняла мою сумку.

– Я отвечаю на более высокие законы чем ваши, – пробормотал он, когда повернул машину за угол. Перед нами предстал город Ньютона Поплефорда.

– Сейчас или никогда, – шепнула я Саре. – Мы должны выйти прежде, чем он проедет город. Я собираюсь ударить его по голове сумкой, в то время как ты откроешь дверь и выскачешь. Я, в то же самое время, выскочу со своей стороны.

Сара закусила губы, наблюдая за водным потоком, в то время как мы проезжали горбатый мост, без сомнения волновалась о безумии того, чтобы выпрыгнуть из движущегося автомобиля, но она не позволяла такой вещи как возможная смерть, или расчленение остановить ее. Она кивнула, что она все поняла.

– На три, – сказала я ей, глубоко вздохнула и твердо схватилась за свою сумку.

– Один… два…- я закинула мою руку назад, готовясь ударить похитителя по голове, когда он замедлился, чтобы маневрировать через город.

В то время как я была готова напасть, его голова повернулась, в его черных глазах светилось предупреждение. На мгновение его пристальный взгляд задержался на мне, и я ощутила странное расползающееся тепло, которое, казалось, перешло в меня.

– Я пробую спасти вас, ты глупая женщина!

– Спасти нас от кого? – спросила я.

– От Смерти, – огрызнулся он.

– Три! – завопила я, и ударила моей сумкой так сильно, как я только могла по его лицу. Автомобиль дернулся влево, завизжали тормоза, так как он попытался остановиться.

Сара резко распахнула дверь автомобиля и, не дожидаясь меня, выбросилась из транспортного средства. Человек выкрикнул что-то, в то время как я дернула дверную ручку, остановилась на секунду, с отвращением смотря на вид тротуара, слишком быстро движущегося за дверью. Как бы то не было, я не стала дожидаться, чтобы услышать то, что он хотел сказать. Я бросилась вперед, закрывая обеими руками голову, чтобы защитить от ран. Я ударилась о землю моим правым плечом и покатилась, в то же самое время, нарастала боль, цветущая от дюжины различных порезов, пока я кувыркалась по дороге, наконец, резко остановилась перед остановившимся автомобилем.

Я, ошеломленная падением, лежала в течение нескольких минут, но наконец, мои чувства начали возвращаться ко мне. Я знала, что оставшаяся незащищенной кожа моих рук горела, мое плечо болело, а моя спина и ноги чувствовали себя так, как будто кто – то бил меня бейсбольной битой, но я была жива. Несколько испуганных голосов, задающих вопросы и восклицания, указывали на то, что горожане видели наше неортодоксальное прибытие. Я подтянула к себе колени, вздрогнув от жгучей боли, поскольку мои содранные ладони коснулись земли. Несколько пар рук потянулись ко мне, чтобы помочь мне встать на ноги, в то время как голоса задавали вопрос за вопросом.

– Я в порядке, – сказала я, и на мгновение покачнулась от головокружения, когда я встала на ноги. – Спасибо за вашу помощь, но я чувствую себя прекрасно. Несколько порезов и ушибов, ничто больше. Никто не видел мою подругу? О, она тут.

– С какой стати ты выбрала именно этот участок земли? – спросила Сара, стоящая на краю квадрата травы. Она отчищала несколько последних стеблей травы с ее платья и выпрямилась. – У меня было намного более удачное падение на мягкую лужайку. О! Кто-нибудь остановите того человека!

Доброжелательные свидетели повернулись как один, чтобы наблюдать, как автомобиль нашего похитителя погнал вниз по улице с визгом шин. Я запомнила номер лицензии, клятва мести, или, по крайней мере, правосудие за нападение и похищение.

Я ожидала, что, как иностранные посетители страны, мы будем захвачены бесконечным бюрократизмом, и в получении медицинского обслуживания, и в сообщении о похищении, но, к моему удивлению, спустя короткие два часа после того, как мы спаслись, мы шли вверх по лестнице Изодранного Горностая к нашим комнатам, ушибленные, разбитые, изнуренные, и в моем случае, крайне смущенные.

В больнице сделали три анализа крови (еще два, поскольку я настояла, будучи уверенной в том, что предыдущие результаты были неверными), все из которых показали, что я не глотала никакой формы грибов, галлюциногенных или каких либо других.

– Ты идешь на собрание, на которое мы собирались пойти сегодня вечером? – спросила Сара устало, поскольку мы медленно поднимались по темной задней лестнице наверх. Паб был популярным среди молодежи, как очевидно из-за большого телевизора с плоским экраном, ревущего телевизионную музыку. Здание, однако, было к счастью плотно окружено стеной, таким образом, на втором этаже шум был приглушен.

– Ты слышала Доктора, все хорошо. Только несколько ударов и ушибов; ничего, с чем не может справиться пара таблеток аспирина.

Она остановилась в проеме двери и обеспокоенно провела поверхностный осмотр.

– Я знаю, но я буду чувствовать себя лучше, если ты пойдешь в кровать, и не пойдешь со мной на собрание.

– Не беспокойся об этом, – сказала я с небрежностью, поскольку я чувствовала себя далеко от этого ощущения. – Я не упущу случая разоблачить несколько фальшивых медиумов.

– Портия!

– Знаю, знаю. Я обещала, что я войду туда с открытым сознанием. Но я удовлетворюсь тем, что докажу тебе, что ты заблуждаешься.

– Есть небольшое облако материи, которое следовало за тобой, это ты все же должна объяснить, – сказала она с неприятной жизнерадостностью.

– Я объяснила это совершенно разумно. Это был или результат галлюцинации или все же неопределенный источник, гипноз, или визуальный обман.

– Ты подразумеваешь, дым и зеркала? – спросила она лукаво.

– Самодовольство плохо влияет на тебя, – сказала я серьезно, доставая ключи от комнаты из моего кармана. – Я предложу научное доказательство относительно несуществования облака сразу же, как только я сделаю анализ почвы из того волшебного кольца. Вполне могло быть, что это действовали другие элементы, кроме возможных галлюциногенных грибов.

– Угу. Я хочу позволить тебе разобраться с этой неприятностью, потому что я никогда не слышала об облаке, связанном с волшебным кольцом, но я не собираюсь в следующий раз сдаваться настолько легко. – Сара улыбалась, пока она говорила, роясь в сумке с камерой в поисках ее ключей.

– Ты посредственна, – ответила я, вставляя мой собственный ключ в замок.

– Ты не думаешь признавать свою глупость.

– Я не Талер, – сказала я с бесконечной гордостью, несмотря на различные повязки, обматывающие мои ладони, руки, и одну бровь. – Ему шесть и он – чрезвычайно рано развивающийся ребенок, которого ты бесстыдно портишь. Я – только друг, которого ты подвергаешь злоупотреблению под маской беспокойства. – На последних словах я открыла дверь, щелкнула на включатель, и ошеломленно посмотрела на мою комнату.

– Мм… Сара?

– Хм? – Она остановилась в дверном проеме, обернувшись ко мне.

– Похититель – здесь.

Она на мгновение уставилась на меня, затем поспешила за мной, поскольку я вошла в комнату.

– О! Вот нахальство! Я позову полицию.

Я схватила ближайший предмет, попавшийся под руку, чтобы использовать как оружие – который, как оказалось, был книгой в мягкой обложке – роман Агаты Кристи – и бросилась перед Сарой, полностью намереваясь защитить мою подругу, несмотря на мои повреждения, так как сумасшедший похититель пошел к ней.

Человек, как бы то ни было, двигался быстрее, чем я думала. Он казался размытым пятном, поскольку, стоя рядом со стулом в противоположной стороне комнаты через мгновение он оказался перед Сарой, его рука легла на дверь, препятствуя ее открытию, его голова наклонилась, таким образом, он мог заглянуть в ее глаза.

– Нет никакой потребности в том, чтобы вызывать власти, – сказал он его глубоким, немного ирландским голосом, что так странно контрастировало с его темными глазами и экзотической кожей.

– По большей части конечно есть! – выступила Сара.

Я добавил мои два цента, гордо выступив вперед с книгой, сдерживая ее в угрожающей манере.

– Я бы сказала, что нападение и похищение – основания для ареста. Полицейские были очень заинтересованы в разговоре с тобой. Я уверена, им доставит наслаждение обсуждение проблемы.

Сара, к моему удивлению, не ударила коленом нападавшего, и даже не закричала для помощи. Вместо этого она стояла перед ним, ее рот приоткрылся со странным взглядом поглощения на ее лице.

– Сара, – сказала я громко, махая книгой вокруг.

Ни она, ни мужчина даже не посмотрели на меня.

Я подошла к ним ближе, глядя сначала на него, потом на нее. Их глаза были сплетены, их поза напоминала положение двух любовников, собирающихся поцеловаться.

Меня сильно беспокоило то, что она будет стоять, вытаращив глаза на (по общему признанию красивого) безумного преступника.

– Сара? Привет?

– Вы не должны бояться меня, – сказал мужчина ей мягко, и к моему полному изумлению, она кивала и закрыла дверь.

– О, мой бог, ты – своего рода гипнотизер, не так ли? – сказала я ему, наблюдая за Сарой. Ее глаза выглядели немного ошеломленно, глядя на него, ее дыхание было мягким с небольшими пыхтящими звуками. Она покраснела так, что ее щеки стали розовыми с небольшим количеством сильных эмоций. -Я настаиваю, чтобы ты остановил это прямо сейчас. Я не хочу, чтобы ты преследовал мою подругу.

– Я…, я рада, – сказала она, игнорируя меня. Она нервно облизнула губы, ее ресницы затрепетали, поскольку она посылала ему скромные взгляды.

– Сара, остановись! Останови это! – Я схватила ее за плечи и насильно повернула ее ко мне. Ее голова повернулась, таким образом, что она могла продолжать пристально глядеть на мужчину. Я схватила ее подбородок и повернула ее лицо, таким образом она смотрела на меня. – Сара!

– Привет, Портия. Все в порядке. Мы не должны бояться него. – Ее глаза были немного расширены, но кроме ее странно взволнованного состояния, она, казалось, была в порядке.

Ее слова, однако, проясняли, что она была далека от того чтобы быть в здравом уме.

– Я собираюсь забрать тебя в больницу, – сказала я медленно, таким образом, чтобы она поняла. Я просмотрела ей через плечо туда, где стоял человек. – И если ты попытаешься остановить меня, то я буду кричать кровавое убийство и привлеку внимание каждого в пабе.

– Я спас вашу жизнь, – сказал человек, его брови, стянулись в хмуром взгляде.

Сара улыбалась ему и кивнула.

– Да. Он спас нас.

– Нам ничто не угрожало кроме тебя, – сказала я твердо, пробуя направить Сару к двери. – Я вызову полицию на нижнем этаже паба. И если ты попробуешь похитить нас снова…

– Чёрт возьми, женщина, я не похититель! – взорвался он.

Я предприняла несколько предупредительных мер назад, впиваясь на мгновение взглядом в голову Сары, поскольку она еле сдерживалась, наконец, дернула ее за спину, чтобы она встала со мной.

– Слушай, ты можешь вопить о спасении наших жизней все, что хочешь, но я знаю то, что я знаю.

– Ты не знаешь ничего, – сказал он, презрение закипало в его голосе. Он подкрадывался ко мне, в его черных глазах явно мелькали искры. Я быстро оглянулась вокруг для поиска более крепкого оружия, чем книга, но кроме прикроватной лампы, моя комната была ужасно лишенной оружия.

ГЛАВА 4

Я почувствовала позади себя настольную лампу, крепко схватила и немного сдвинула ее в сторону, чтобы скрыть тот факт, что я держу ее. Это было небольшое оружие, но это было лучше, чем книга в мягкой обложке.

Человек остановился передо мной, так близко, что я могла чувствовать запах его лесного лосьона после бритья.

– Я хочу, чтобы ты сейчас же покинул эту комнату, – спокойно, но настойчиво сказала я. Около меня, Сара издала небольшой шум от досады. -Я ничего не знаю о суде, но я действительно знаю, что ты нарушил несколько законов, и полицейские теперь ищут тебя. Если ты уедешь прямо сейчас, то я не буду вредить тебе, но, если ты нападешь, я полностью готова защитить от тебя мою подругу.

Раздраженный взгляд мелькнул на его лице.

– Прекрати говорить это! Я не нападал на вас!

– Ты пытался задушить меня! – ответила я, часть моего сознания указывала на то, что благоразумие никогда не работает с сумасшедшими, но я была слишком раздраженной, чтобы слушать. – Я почти умерла! Если это не нападение, я хотела бы знать что!

– Я же сказал тебе – это было прежде, чем я узнал, что ты смертная, – огрызнулся он, гнев сменил раздражение.

Я замахнулась книгой в неопределенно угрожающей манере.

– Хотелось бы мне знать, что ты думал на счет того, кем я могла быть, если не смертной!

– Ты – добродетель, – ответил он быстро, захватив меня сзади, и вырвал лампу и книгу из моих рук, бросая их на кровать. – Таким образом, ты должна стать членом Суда Божественной Крови, а также, поддерживать законы. Ты желаешь отчета? Я дам его тебе. Хашмалим не может войти в смертный мир, если он не захватит кого-нибудь, предназначенного для разрушения. Так как я спас твою жизнь и жизнь твоей подруги, уведя вас из под носа духа Хашмалима, ты находишься у меня в долгу. Я призываю тебя исполнить долг, и цена должна быть оправданной.

– Я отдам тебе долг, – сказала Сара с обожанием в голосе, ее глаза пылали, поскольку она пристально глядела на него.

– Первая вещь, которую я сделаю после того как засажу этого парня в тюрьму, отправлю тебя к хорошему психиатру, – сказала я ей.

– Женщина! – заревел мужчина, и схватил меня за шею, поднял меня вверх до тех пор, пока мое лицо не стало близко к его лицу. Его глаза горели в моих, его дыхание обжигало мой рот.

– Меня зовут Портия, – сказала я без размышления. – Я ненавижу ссылку, как будто я только объект!

– Ты толкаешь меня слишком далеко, Портия!

Сара издала слабые мяукающие звуки бедствия, когда она приблизилась к нам, ее руки легли на его ладони.

– Ты снова напал на меня. – Я махала руками, отчаянно пытаясь дотянуться до лампы или книги.

– Эй! – Сара сказала, наполовину требовательно, наполовину жалобно, поскольку она касалась губами на его щеки.

Человек немного повернул голову, и дал ей другой, проникающий в душу, взгляд.

– Ты не для меня, Sweetling.

– О, – сказала она, отступая назад, со странно удовлетворенным взглядом на ее лице, поскольку она стояла, наблюдая за нами.

– Прекрати гипнотизировать.

Человек глубоко вздохнул, закрыл глаза на мгновение, и весь скрутился, когда я ударила его по колену. Не смещая хватки на моем горле, нигде и близко не было, чтобы он ее ослабил, как в первый раз, когда он душил меня, но все еще сдерживался – он скрутил меня, таким образом, что я была приперта к стене, да еще в подачу его тело прижимало меня.

– У меня нет времени, чтобы играть с тобой в смешные игры. Теперь ты оправдаешь меня, прежде чем я потеряю терпение.

– Прекрасно, – сказала я, обессиленная, израненная, и сердечно утомленная красивым мужчиной, рот которого был достаточно близок, чтобы поцеловать… и обеспокоенная тем фактом, что я могла даже думать о таком. – Я прощаю тебя за то, что ты похитил нас, напал на меня, и пытался задушить. Счастлив теперь?

– Прекрати играть со мной! – рычал он, его пальцы сжались. – У тебя есть Подарок! Я видел это! Я требую мою награду! Я требую оправдание!

– Я прощаю тебя! – заорала я на него, молясь, чтобы он ушел и выводил из себя кого-то еще.

Он действительно был невероятно красивым человеком…, я твердо уничтожала эту линию мыслей. Физическая привлекательность не имела никакого отношения.

Человек вздохнул, освобождая меня, поскольку он отстранился. Я и не знала, что он отрывал меня от пола, я скатилась с нескольких дюймов, пока мои ноги не коснулись пола, я не удержалась, когда мои ноги мне отказали. Я резко упала напротив стены, раздираемая между желанием кричать и убеждением ударить человека по коленным чашечкам тупым инструментом.

– Наконец, – сказал он, раскрывая его руки. Он стоял так мгновение, как будто он ждал чего-то, его черные как смоль брови сдвинулись, как будто он презирал себя. – Это не работает.

– Что не работает? – спросила Сара, внимательно наблюдая за ним. Я бросила на нее несчастный взгляд, поскольку я поднялась на колени, опираясь непосредственно на край кровати, где я схватила книгу и лампу.

Он посмотрел на меня, его глаза немного сузились.

– Когда ты говоришь, получила Подарок?

– Какой подарок? Никто не давал мне подарка.

– Как долго ты ее знаешь? – спросил он Сару. Она шлепнулась вниз на кровать рядом со мной. Я получила наслаждение видя, что непонятный взгляд сошел с ее лица, хотя ее спокойное принятие похитителя шло в разрез с ее высказанными угрозами местной полиции об иске, который ее муж подаст, если человека быстро не поймают.

– Начиная с седьмого класса, – ответила она.

– Она всегда была такой?

– Упрямой, ты подразумеваешь? – улыбнулась Сара. – Неподатливой? Упорной?

– Эй! – Возразила я, тыкая ее в бедро книгой.

– Твердой и лишенной воображения и «идущей только путем разума»? Ах, да, она всегда выбирает этот путь.

Похититель посмотрел на меня, его губы немного поджались.

– Жалко.

– Я возражаю против того, чтобы вы говорили обо мне так, как будто я не сижу прямо здесь!

Сара ласкала мою руку.

– Она также остроумная, очень любопытна, мягко позорит проигравших и непоколебимо лояльна к любому, кого она называет другом.

– Я могу потерять одного прежде, чем кончится день, – проворчала я, успокоенная ее похвалой.

– Я вижу, – сказал человек, нахмурившись, посмотрев на меня. Мои пальцы напряглись вокруг основания лампы.

Сара засмеялась и положила руку на меня.

– Она – также моя лучшая подруга, и та, кому я доверяю мою жизнь. Если ты будешь нуждаться в ее помощи, то она сделает все, что она может, чтобы заставить это случиться.

– Прекрати, наконец, отпускать слова в мой адрес! Я не одобряю преступников!

– Я не преступник, – сказал человек, задумчиво смотря на нас обеих. Он взял стул, стоящий у конца кровати, установил его перед дверью, и уселся на него, с воинственным видом глядя на меня,.

– Я могу закричать, чтобы позвать на помощь, ты знаешь, – сказала я ему.

– Никто не услышал бы тебя из-за шума, – ответил он. – Я собираюсь узнать правду даже если на это потребуется целая ночь. Когда ты последний раз видела Хоуп?

– О! Волшебство? – спросила Сара, сжимая ее руки вместе. – Я не могу поверить, что я забыла о ней! Портия сказала, что она видела ее, в то время как я уехала в город, чтобы забрать мою камеру. Это было около двух часов.

– Сара. – Я подняла бровь.

– Я только попробовала быть полезной.

Я проигнорировала ее и выпрямилась во весь рост, трудно смотреть на человека, сидящего напротив нас. Мои первые впечатления от его силы не уменьшились от его вида.

Все его лицо было чрезмерно угловатым, высокие скулы и грубоватая, квадратная челюсть, делали столько, сколько его обсидиановые глаза передавали чувств становясь безжалостно целеустремленными. Его кожа была более темна, чем у англосакса, теплый, богатый цвет, который намекал на экзотическое наследие. Мерцающие темные волосы зачесаны назад и были лишены неровных возвышенностей, которые без сомнения заставляли женщин падать в обморок, чтобы пропустить сквозь пальцы шелковистые черные завитки. На мгновение мои пальцы испытали зуд, чтобы сделать это, но мысль умерла так же быстро, как и родилась.

– Если я отвечу на твои вопросы, то ты уйдешь? – спросила я с покорным вздохом.

– Портия! Ты не должна быть грубой!

Я посмотрела на нее взглядом, который должен был прояснить, что я думаю о таком смешном утверждении, но годы близкого знакомства сделали Сару невосприимчивой к таким вещам.

– Я начинаю думать, что здесь что-то большее, чем я ожидал, – ответил мужчина. – Но я клянусь тебе, что я не хотел причинить тебе никакого вреда.

Я заколебалась на мгновение, взвешивая мои варианты. Было верно, что шум от полного паба на нижнем этаже заглушит любые крики о помощи, которые мы могли бы издать, но мы не были полностью беспомощны. Был факт, что нас было двое против него. Если бы его толкнуть, а потом ударить, то я могла бы броситься на мужчину, в то время как Сара бы сбежала, чтобы привести помощь, кроме того, я не была настолько уверенна, что в данном гипнотическом состоянии она побежит за помощью.

Ясно то, что решение лежит в мирном решении ситуации. После того, как мы проводим человека из моей комнаты, я вызову полицию, и они разберутся с ним. Я дала бы ему несколько минут на двадцать вопросов, чтобы успокоить его ощущение контроля, затем убедила бы его выйти из комнаты.

– Хорошо, я отвечу на твои вопросы… ээ… как твое имя?

– Тео Норт. Когда ты в последний раз видела Хоуп? – повторил он.

– Какое хорошее имя, – сказала Сара с веселой жизнерадостностью. – Тео. Теплый и дружественный. Коротко. Но отлично. Мне нравится.

Мне тоже, фактически, но я не собиралась позволять ему знать это.

– Я видела Хоуп один единственный раз приблизительно часа в два днем, в течение приблизительно пяти минут. В то время, я была под действием, которое все же было опровергнуто к моему удивлению, но тесты лаборатории могли быть перепутаны, изменены, или преднамеренно изменены – что Хоуп была частью моих галлюцинаций.

– Галлюцинаций? – Он подверг меня исследующему взгляду. – Ты действительно являешься склонной к ним?

– Она думала, что волшебство в волшебном кольце происходило из-за грибов, – сказала быстро Сара. – Она – неверующая, ты видишь. Ты веришь во власть вокруг волшебных колец, не так ли?

– Конечно, – ответил он, заставляя меня хотеть кричать.

Взгляд триумфа на лице Сары был направлен исключительно на меня.

– Вот видишь? Даже Тео верит в волшебство волшебных колец! И он -…… эээ…, – Она оглянулась назад к нему. – Что точно ты делал, если ты не возражаешь против моего вопроса?

Он бросил на нее быстрый взгляд, но главным образом держал свое внимание на мне.

– Я – нефилим. Что ты сделала в кольце, чтобы вызвать Хоуп?

Это было пыткой, явной и чрезвычайной пыткой, таким образом, я полагала, что я закончу это как можно быстрее. Хотя Сара уже слышала большинство из этого, я описала, как я сидела в волшебном кольце и громко бормотала некоторые из заклинаний на ее фотокопиях.

– Хм, – сказал Тео, когда я все рассказала. Он погладил подбородок, совершенно нормальный жест, но тот, который имел некоторое причудливое обаяние для меня. Это обратило мой внимание на линии его челюсти, и сладкой кривоватой нижней губы… хорошая наживка, о чем я думаю? Только то, что он красив как дьявол, не означает, что я должна думать о его губах и его челюсти и том намеке мужественной щетины, которая, казалось, была безобразно соблазнительна для меня.

Я поняла, что они оба с надеждой смотрели на меня.

– Извините, я задумалась о… эээ…, Ты что-то спросил?

– Я спросил тебя, почему Хоуп ответила, когда ты вызвала ее.

– Я не вызывала ее. – Я нахмурилась на мгновение, вспоминая кое-что, что женщина- галлюцинация (не галлюцинация, если человек передо мной в это верит) говорила сквозь треск тех забавных огоньков в воздухе. Сами огни не причинили мне никаких неприятностей: они были словно пыльцой в воздухе, которая великолепно пол-солнца-ослепила. Хоуп немного менее легко объяснялась, но без сомнения она скрывалась позади дерева, и использовала в своих интересах подходящий момент, чтобы появиться. – Она сказала, что была довольна, что я вызвала ее, и что она была в опасности и не могла остаться, или она будет убита.

– Она – добродетель, – сказал Тео, и протер подбородок. Касание большим пальцем его квадратного подбородка отвлекло меня на мгновение, но я справилась с собой и стала смотреть на точку в двери позади него, вместо этого. – Она не может умереть, если она не удалена от Суда. Если она была в опасности, то это объяснило бы, почему я такое длительное время разыскивал ее… Очень хорошо, продолжай. От чего, она говорила, что была в опасности?

– От кого, – исправила Сара с улыбкой. Тео посмотрел на нее. – Прости. Я – писатель. Это – вторая природа.

– Она не говорила. Она только сказала мне, что она была в опасности, и что, если бы она осталась, все было бы разрушено. Она была как королева драмы во всех вещах, искренность, которая объясняет, почему у меня не было никаких причин полагать, что она не была реальна. Что точно является добродетелью, кроме нормального определения слова?

Черноглазый пристальный взгляд Тео пронесся по мне. Я не была бы женщиной, если бы я не заметила, что он задержался слишком долго на моих грудях.

– Ты действительно не знаешь, не так ли?

– Если бы я знала, то я не спросила бы. Как кто – то не может быть убит только потому, что он – член суда?

Он встал со стула и шагнул в конец комнаты, поворачиваясь, чтобы стоять перед нами.

– Это очень усложняет ситуацию. Если ты неумышленно вызвала Хоуп, и она была достаточно отчаянна, чтобы использовать спасение, которое предложила тебе…, но я опережаю себя. Добродетель, моя дорогая смертная, является членом Суда Божественной Крови.

Я вздохнула и откинулась назад на спинку кровати, регулируя подушку, таким образом, чтобы она поддерживала мое больное плечо.

– Ты собираешься говорить о вещах, которые я не хочу слышать, не так ли? Ты собираешься вылить на меня все виды фантазии таким способом, чтобы Сара купилась на этот крючок, выкладывай, грузи, и я проведу все выходные дни, пробуя объяснить ей, почему бессмертные люди не появляются внезапно в волшебном кольце.

– Я слышала о Суде Божественной Крови, – сказала медленно Сара, ее глаза закрылись, поскольку она вспоминала. – Это другое название небес, не так ли?

– Нет, – сказал Тео, к моему огромному облегчению. Религия была чем – то вроде раздражающего предмета, который я конечно не имела никакого намерения обсуждать со странным человеком, который весьма возможно имел умственные проблемы. – Понятие небес свободно основано на Суде, но Суд Божественной Крови не догма для любой определенной религии. Это сама религия.

– Хорошо загнул, ты же не собираешься сказать мне, что женщина, которая подкралась ко мне сзади и внезапно исчезла, пока я не видела, является ангелом! – Я недоверчиво посмотрела на Тео.

Он взамен посмотрел раздраженно.

– Я только сказал тебе, что Суд не небеса. Есть сходства, но это все. Члены Суда не ангелы, хотя их рабочие места классифицированы в иерархии, которую христиане взяли для своей собственной. Добродетель – член второго королевского двора, и управляет погодой.

– Облако! – сказала Сара торжествующе. – Я знала это! Доказательство! О мой бог, которое означает, что ты…- Ее рот, отвис в течение секунды, поскольку она смотрела на меня огромными глазами… – ты говорила с ангелом! Она дала тебе ее работу! О боже! Моя лучшая подруга – ангел!

Я закатила мои глаза.

– Тео только сказал, что нет таких вещей как ангелы. Используй свой здравый смысл, Сара. Какая-то женщина высунулась из леса ко мне, а ты уже убеждена, что все, что говорит Тео, убеждения… не подразумевая каламбур. Кто может сказать, что эти двое не сотрудничают? Он похитил нас, в конце концов. Это без сомнения какой-то сложный план получить от нас деньги. – Я сделала губки бантиком для Тео. – И это не сработает. Убирайся.

– Портия!

– Прошу прощения? – спросил Тео, хмурясь.

Я встала медленно, держа мою лампу.

– Я сказала, что ваша небольшая схема не сработает, и я хочу чтоб ты ушел. Прямо сейчас. Я слушала это дерьмо достаточно долго.

– Портия! – Сара снова задыхалась, выглядя потрясенной моей невежливостью.

Я не заботилась об этом. Я была злой, утомленной, и больной от того, что была обманутой. Я не собиралась более находиться и общаться с этим человеком и его сообщником.

Тео выпрямился и выглядел столь же запугивающим, как он мог, но с меня достаточно. Я не беспокоилась, что он сделает, лишь бы он был подальше от меня. Я пошла к двери, и резко распахнула ее.

– Уходи. Сейчас же!

– И только как ты ожидаешь подчинить меня своему желанию? Крик? Я сказал тебе, никто на нижнем этаже не услышит тебя из-за музыки.

Гнев, расстройство, и подозрение, что я была выставлена дурой, росли во мне, пока я не поняла, что я взорвусь. Я глубоко вдохнула, готовая разорвать его на части, но прежде, чем я это сделала, непосредственно над головой разразилась гроза. Блестящий синий свет взорвался вокруг паба, сопровождаемый немедленным громом, столь громким, что это встряхнуло не только стекла в окнах, но и можно было бы чувствоваться в стенах и полу паба. Прежде, чем грохот грома исчез, огни погасли, музыка паба внезапно замолчала. Тишина почти душила.

Я запрокинула голову назад и закричала, как только могла. Сара бросилась в сторону и закрыла уши, поскольку я выпускала каждую частичку скрытых эмоций. Это был такой крик, которого я никогда не издавала прежде, и я сомневаюсь, что я буду в состоянии его дублировать.

Внезапные голоса снизу указали на то, что они услышали меня.

Тео зарычал что-то в темноте. Я наткнулась на кровать, нашла и схватила Сару, издававшую необычные небольшие пищащие звуки. Огни вспыхнули в прихожей вне моей комнаты, видимой через открытую дверь. Тень черных волос, более темных, чем окружающая чернота остановилась в дверном проеме на мгновение.

– Ты глупая женщина, – сказала Тео-подобная тень. – Разве ты не понимаешь, что ты нуждаешься в чемпионе для испытаний? Пробовать это одной – безумие. Ты закончишь тем, что разрушишь себя… и меня заодно.

Владелец паба звал, идя вверх по лестнице, чтобы спросить, все ли у нас в порядке, свет от мерцания его прожектора танцевал в беспорядочном образе на стене напротив нас. Я резко упала напротив Сары, освобожденной, когда тень Тео слилась с прихожей, его последние слова отозвались эхом в моем сознании.

ГЛАВА 5

– Ты могла бы быть не такой грубой с бедным Тео?

– Шшшш. Мадам Как-вам-ее-лицо жестикулирует для Вас. Без сомнения она хочет помазать тебя или кого-нибудь еще.

– Это – Мистик, не Мадам. Мистик Беттина, как ты прекрасно знаешь. Ооох! Она, должно быть, выбрала меня, чтобы быть одной из ее помощников! Невероятно! Я буду в прекрасном положении для беспристрастного наблюдения. – Сара выпрыгнула с места и поспешила туда, где местный медиум стояла с двумя женщинами.

– Очень беспристрастного, – сказала я сама себе, затем улыбнулась успокоительно человеку с левой стороны от меня, поскольку он глядел на меня.

Он наклонился и шепнул, – Это ваш первый сеанс?

Я кивнула.

– Мой тоже, – сказал он доверительным тоном, и отважился на застенчивую улыбку. – Моя жена – это она там с другими – является членом местной призрачной группы охотников, таким образом, она хотела приехать на сеанс в течение долгого времени. Я не уверен, что я верю во все это. – Он хихикнул, наблюдая тщательно за мной, чтобы видеть, собираюсь ли я дразнить его за скептицизм.

– Я – ученый, и естественно скептик, – уверила я его. Я немного понизила голос, таким образом, другие четыре человека в комнате не могли подслушать нас. -честно говоря, я здесь только объяснить моей подруге, как делаются все эти уловки. Она – одна из тех людей, которые готовы дать любому презумпцию невиновности, независимо от того как маловероятна ситуация.

– Ах, что верно, то верно, – сказал мой новый друг, кивая. – Тут полно тех, кто из призрачной группы охотников. Я – Мило, между прочим.

– Портия, – сказала я, пожимая его руку. – Мы объединим силы, чтобы привести доводы для наших любимых?

Он глядел нервно на его жену, которая приближалась к столу с маленькой женщиной, которая утверждала, что она была “всемирно известным медиумом”.

– Действительно мы могли бы, хотя я боюсь разочаровывать мою жену. Она очень хочет связаться с ее отцом, Вы видите. Он ушел, когда она была весьма молода. Однако, я сказал ей, что иметь такую большую веру в такие вещи явное безумие.

– Я нахожу, что вера значительно переоценена, – сказала я мягко, затем повернулась к Саре, поскольку она проскользнула на место рядом со мной. – Так что ж из этого тебе сказали сделать: ты должна держать призрачный бубен, или бить по столу в соответствующее время?

Она шлепнула меня по руке и шепнула мне, что я вела себя непосредственно.

– Рассматривая все, через что мы прошли сегодня, я думаю, что я веду себя с полной осмотрительностью, – сказала я спокойно, осторожно двигая плечом. Мускулы, которые были напряженны, но не порваны, протестовали против движений.

Сара заметила мою гримасу боли, и наклонялась еще ближе.

– Ты уверена, что ты в порядке? Возможно, я не должна была приводить тебя сюда сегодня вечером. Эта добродетель и Тео и этот ужасный шторм, который ты наколдовала.

– Ты остановишься? Я ничего не вызывала. Сам владелец паба сказал, что этот шторм был совершенно нормален.

– Да, но он не смог объяснить причину, по которой все это полностью прекратилось минуту спустя. Ни почему молнии вошли только в паб, а ни в одно из других зданий поблизости.

– Удар короткого замыкания, ничего больше. Это весьма обычно в зданиях, близких к эпицентру молнии.

– Хм.

Мистик Беттина (имя заставило меня хихикать про себя, когда мы были представлены) возвратилась к круглому стеклянному столу с другими. Мило, Сара, и я уже сидели; Мистик Беттина взяла продуманно вырезанный стул, я мысленно дублировала “трон”, обворожительно улыбаясь около стола. Нас было только пятеро посетивших сеанс. – Мило и его жена, изящная черная женщина, которая сжимала изодранную библию, Сара, и я.

– Все уселись? Очень хорошо. Я хотела бы поприветствовать всех Вас у моего мистического круга. Я уверена, что у нас будет очень хороший опыт сегодня вечером с духами. Они всегда знают, когда люди, сочувствующие им, присутствуют.

Я собралась сказать что-то, но Сара была все еще обижена на меня из-за способа, которым я прогнала похитителя Тео.

– Я боюсь, что один из нас – скептик, – сказала она, стрельнув на меня укоризненный взгляд.

– О, но мне каждый приятен за моим столом, – сказала Беттина быстро, поворачивая сверх яркую улыбку на меня. – Даже не сторонники. Особенно не сторонники! Совершенно полезно быть в чем-то скептиком вне нашего мира духов.

– Видишь? – сказала я мягко Саре, подталкивая ее моим локтем. – Скептицизм хорош!

Она сделала кислое лицо.

– Это – одна из причин, почему у меня стеклянный стол, – продолжала Беттина, кивая к столу, на котором были расположены множество плиток, окрашенных буквами алфавита, как большие, исписанные каракулями, черепицы. В центре, нормально-выглядящий стакан для питья стоял вверх дном на маленьком квадрате темно-красного шелка. – Я не хочу, чтобы кто-то был в состоянии утверждать, что события, которым они были свидетелями, имеют мирское объяснение. Здесь нет никакого обмана!

Сара подтолкнула меня в ответ. Я проигнорировала это и тщательно исследовала стол. Несмотря на тусклое освещение маленькой комнаты для сеансов, всеобщие ноги были ясно видны внизу стола.

– Теперь, если мы готовы, возможно, мы можем начать с просьбы.

Я закусила мою губу и ничего не сказала, поскольку Беттина сжала ее руки вместе и наклонила голову перед подношением и просьбой понимания и защиты. Каждый поддержал ее согласием кроме меня – я воспользовалась возможностью, чтобы осмотреть комнату, пробуя найти место, где мог скрыться сообщник, местоположения возможных скрытых проекторов, и чего-нибудь необычного.

– Атеист? – спросил мягкий голос с левой стороны от меня.

– По большей части скептический агностик, – ответила я Мило шепотом. – Я росла в строго религиозной семье, но это не приклеилось ко мне после того, как я ушла из дома.

– Ко мне тоже, – сказал он с заговорщической улыбкой.

– Если каждый затратил несколько минут, чтобы записать несколько вопросов, которые Вы хотели бы спросить любого духа, который может посетить нас, они были бы очень полезными. – Беттина раздавала маленькие бумажные квадратики и крошечные карандаши. – Пожалуйста, не подписывайте к вопросам ваше имя. Дух будет знать, кто какой вопрос задал.

Я поиграла с моим карандашом на мгновение, дебатируя, должна ли я изложить вопросы, на которые физики должны все же ответить, но определенно это было едва ли честно ожидать, что кто-то, даже предполагаемый дух, решить все тайны вселенной. Я удовлетворилась, задав несколько простых вопросов, передавая мою бумагу наряду со всеми.

Сара наклонялась ближе и шепнула:

– Я надеюсь, что ты не смутишь меня, спрашивая то, на что невозможно ответить, как, например, то, в чем смысл жизни, или какой любимый цвет Эйнштейна, или, что за создание гну.

– Гну? – шепнула я, смущенная. У меня никогда не было никаких вопросов о рогатом скоте любой формы, уже не говоря об экзотических.

– Та теоретическая вещь, о которой ты постоянно говоришь.

Меня душил хохот.

– Это была бы ВТО, великая теория объединения, но я давно ушла дальше, чтобы связывать теорию вот с этим.

– Превосходно, – сказала Беттина, стреляя в меня взглядом, что указало на то, что ей бы понравилось, если бы я замолчала. – Для наших новых друзей, которые не были здесь прежде, я объясню, что случится в течение этого сеанса. Сначала, каждый поместит их кончики пальца на край стакана. Мы очистим наши умы от мелочей каждодневной жизни, и сосредоточимся на том, чтобы создать гостеприимную окружающую среду для любого духа, который желает присоединиться к нам.

– За исключением сдобного печенья и выставления ‘Добро пожаловать слабенький призрак‘, как мы предполагаем сделать это? – спросила я Сару почти неслышимым голосом.

– Тсс!

– Как только дух укажет, что он или она здесь присутствует, я начну читать ваши вопросы. Я прошу, чтобы Вы вели себя тихо, пока дух не ответит на вопросы, по каждому пункту Вы можете попросить разъяснение, если нужно, или если у вас есть продолжение. Чтобы продолжительность сеанса была разумной, на каждого человека будет только один дополнительный вопрос.

Хорошо, по крайней мере, это будет довольно коротко, думала я про себя, подготавливаясь очистить мое сознание от любых мелочей, скрывавшихся там.

– Прочь, значение пи с точностью до десяти цифр после запятой, – бормотала я мягко. – Уходи, скорость пиона (*pion =PI^2 + (MES)ON. Физические элементарные частицы, любой из трех непродолжительных мезонов, которых может быть уверенно отрицательным, или нейтральным: пионы имеют массу в.270 раз больше чем любой из электронов и играют важную роль в обязательных силах в пределах ядра атома). Иди, погуляй, полная модель внутренностей атома.

– Портия!

Я изобразила на лице абсолютную невиновность, и поместила два кончика пальцев на стенки стакана. Беттина сделала несколько моментов общения с тем, кто-знает-с-чем, ее веки драматично затрепетали.

– Духи, сущности, и любимые, которые были до нас, – произносила она нараспев, все еще делая колебания и махая вещами. – Обратите внимание на нашу мольбу, и наградите нас вашим присутствием.

Рука Мило легонько касалась моей. Я поглядела на него уголком глаза. Его губы дергались. Я усердно боролась, чтобы удержаться от усмешки, глядя на него, и это главным образом было успешно, но Сара, тем не менее, впилась в меня взглядом.

– Мы молим Вас, тех, кто вышел за пределы вне…

Я чрезмерно закусила губу, используя боль, чтобы отвлечь себя от потребности вырвать непристойный смех.

– Разделите с нами ваше знание и совет. – Беттина взяла несколько глубоких вдохов, качаясь вперед, качаясь назад, качаясь снова вперед, затем села вертикально и открыла ее глаза. – Есть ли с нами сейчас дух?

Ниже моих пальцев, стакан перемещался медленно на плитку, на которой было напечатано слово ДА ярко красными буквами. Я не была удивлена перемещению стакана, будучи терпимо знакомой с понятиями самовнушения и самообмана, хотя я была легко удивлена, оставляя мои пальцы на стакане, но не более. Без сомнения очень обеспокоенный участник подтолкнул стакан поперек стола, возможно даже не сознающий, что он или она сделал так.

– Очень хорошо. Позвольте нам увидеть то, что дух должен разделить с нами сегодня вечером. – Мистик Беттина вытянула клочок бумаги из стека, и открыла его. – Скорость объекта в месте, определяющем силу вакуума, через которую он идет?

Каждый посмотрел на меня. Я прочистила горло и улыбнулась.

– Это была единственная вещь, о которой я могла бесцеремонно думать.

Позади меня рука Сары сжала меня.

Беттина смерила меня строгим взглядом, и вытянула другую бумажку из кучки.

– Я полагаю, что мы попробуем вопрос, немного менее запутанный. Вот этот: счастлив ли мой брат Джеймс.

– Жаль, но мы опаздываем, – прервал голос, дверь в комнату для сеансов была открыта. Сара издала пораженный визг, и подскочила на стуле.

Силуэтами в дверном проеме были две фигуры, женский голос сказал.

– Кровавые барсуки, что-то здесь темно. Тансай, можешь найди выключатель?

Все мы замигали, когда верхний свет внезапно затопил комнату светом. Две женщины средних лет, обе с коротко подстриженными, седеющими волосами, стояли улыбающиеся нам. Одна была очень коротка и довольно кругла; другая была высока и имела бесцеремонную манеру, которая напомнила мне о покойной британской актрисе Даме Маргарет Ратэрфорд. Дама Маргарет, близоруко щурясь, оглядела комнату, ее проясненный хмурый взгляд, остановился на мне.

– Вот вы где! Знала, что мы найдем Вас на земле где-нибудь около города. Все готовы, не так ли? Где ваш чемпион?

Она посмотрела на Мило, который казался столь же пораженным, как и остальные.

– Гм… нет, это джентльмен по имени Мило.

– Ах, эта леди тогда? Превосходно! Равенство полов и всего такое.

Я отодвинула мой стул назад и встала на ноги, чувствуя необходимость убрать недоразумение, которое очевидно затрагивало меня.

– Я сожалею, но я думаю, что Вы выбрали не того человека. Я никого не ожидала встретить этим вечером.

– Кровавые барсуки, – выругалась Дама Маргарет, поворачиваясь к ее компаньонке. – Мы снова смололи чепуху?

– Извините меня, но это – частная сессия, – сказала Беттина с решительной улыбкой, поднимаясь с ее места. – Если Вы желаете заказать собственное, Вы можете сделать это завтра между часами девятью и…

– Где – кровавая карта…, я знаю, что она была. – Дама Маргарет похлопывала ее морской жакет. – Она была, когда мы оставили Суд. Тансай, ты забрала ее?

– О, позволь мне проверить. – Женщина поменьше быстро и энергично начала обшаривать пространство дамской сумочки, извлекая маленькую золотую карту. У нее был вид доброй бабушки, мерцающие карие глаза, небольшой розовый носик, который немного дергался, и мягкие серые завитки, которые качались, поскольку она суетилась в ее сумочке. – Да. Вот она. Имя – Портия Хардинг. Такое симпатичное имя, Портия. У меня однажды была кошка по имени Портия. Ты помнишь ее, Летти? Она была оранжевая и белая, и имела гадкую привычку мочиться в мои ботинки, но в остальном была очень шикарной киской. Я была глубоко огорчена, когда она была затоптана мужчинами Кромвеля.

– Честный Питу, я знаю, что англичане эксцентричны, но это смехотворно, – шепнула я Саре.

– Они конечно… разные, – согласилась Сара, наблюдая заинтересованными глазами, когда эти две женщины продолжили.

– Это были не мужчины Кромвеля. Ты снова перепутала свою историю. Это были сторонники Джеймса II, которых запустили в город и убивали каждого, включая вашего пустячного кота.

– Леди, я сожалею, Вы оказываетесь перед необходимостью уйти. Мы находимся здесь в середине важного сеанса, и мы только что вступили в контакт.

– Джеймс II? – Короткая женщина по имени Тансай, сморщила ее брови, игнорируя просьбу Беттины. – Ты уверена? Я отчетливо помню, как проклинала Кромвеля.

Дама Маргарет встряхнула голову.

– Конечно, ты проклинала его; все мы это делали. Разве ты не помнишь группы сторонников проклятия, которое у нас было со способностями и добродетелью? Все, как гром и молния, так и те абсолютно великолепные костры, которые освещали сельскую местность на мили.

– Леди! -Мистик Беттина шагнула вперед с улыбкой, которая была немного изогнута вокруг краев. – Я должен настоять, чтобы Вы сейчас же ушли.

– Я тогда любила вино, – сказала Тансай с грустным небольшим вздохом. – Ты такого вина больше нигде не найдешь.

– Вы не находите, что вы нас беспокоите, но Вы не поймаете меня на оплакивание потери тех дней. Да, да, мы слышим Вас, независимо от того, как вас зовут. – Дама Маргарет повернулась к Беттине, которая стояла у открытой двери. – Это не займет много времени вообще.

– Мы весьма опытны при проведении испытаний, – сказала Тансай, поскольку она поспешила к двери, лаская руку Беттины. – Почему бы вам не сесть, дорогая. Все будет кончено прежде, чем Вы узнаете об этом.

– Она сказала испытание, – шептала Сара, захватывая мое предплечье. – Разве Тео не говорил что-то об испытании до того, как ты прогнала его?

– И еще про чемпиона, – ответила я, закусив нижнюю губу. Это была плохая привычка от молодости, и она не могла помочь во времена стресса… и хотела я этого или нет, я внезапно немного заволновалась о двух женщинах, которые теперь сопровождали пораженно выглядевшую Беттину назад к ее месту.

– Как ты думаешь, что это означает? – спросила Сара.

– Дамы и господа! – Дама Маргарет похлопала в ладоши и, без предупреждения, комната была заполнена интенсивным синеватым светом, по-видимому, появившемся из ниоткуда и всюду сразу. Это, должно быть, ослепило меня больше, чем я могла представить, потому что, не будучи знающей о перемещении, я внезапно оказалась стоящей в центре комнаты перед этими двумя женщинами, Сара стояла с моей стороны. – Мы начинаем первый суд над добродетелью, известной как Портия Хардинг.

– У меня чувство, что этот вечер собирается закончиться столь же странно как день, – сказала я моей подруге.

Она кивнула.

– Действительно ли ваш чемпион готов? – Дама Маргарет спросила меня.

Сара и я посмотрели друг на друга.

– Я – чемпион? Не тот, который странствующий рыцарь или кто- то еще?

– Ну все, с меня хватит. – Я обернулась, чтобы стоять лицом к этим двумя женщинам. Недалеко от них, Беттина, Мило и его жена, и изящная леди наблюдали за нами пораженными глазами. Они были странно тихи для такого неожиданное прерывание. – Я действительно сожалею, но это нужно прекратить.

Дама Маргарет нахмурилась.

– Вы не Портия Хардинг?

– Да, но…

– И это – ваш чемпион?

– Нет, она – моя подруга, а не чемпион, но…

– Это – ваше право отказаться от присутствия чемпиона, хотя я не могу вообразить, почему Вы так сделали, – сказала Дама Маргарет и пожала плечами.

– Слушайте, это зашло достаточно далеко, – сказала я, становясь сердитой. -Поскольку я уже объяснила Тео, мы не легковерные, беспомощные туристы, какими мы можем показаться, и откровенно говоря, у нас был адский день, и я действительно не собираюсь более терпеть эту шутку, и игру в «а ля Тео». Не стесняйтесь нестись назад к нему и сказать, что ваш небольшой план не сработал, и полиция будет преследовать его за это длительное преследование.

Тансай поджала губы. Дама Маргарет нахмурилась. Сара сжала мою еще более напряженную руку.

– Мы уже опаздываем, Портия Хардинг. Я не понимаю цель вашей небольшой шутки, но у нас есть работа, которую нужно сделать. Тансай, пожалуйста?

– Это – абсолютно смешнооооо…

Прежде, чем я узнала, что должно случиться, маленькая кругленькая толстячка – коротышка Тансай бросилась ко мне, ударила меня с такой силой, которая откинула меня на несколько футов, на задницу. Я посмотрела на нее с ошеломленным недоверием, поскольку она взлетела и пикировала по направлению ко мне, выбивая из меня воздух, так как ее хрупкая форма раздавила меня как зрелое насекомое. Моя голова была прижата к полу, заставляя меня видеть звезды в течение нескольких секунд, мое ранее травмированное плечо кричало от повторно пробужденной боли.

– Сладкая мать разума, Вы думаете, что Вы делаете? – Завопила я, поскольку Тансай захватила мои волосы и начала бить моей головой об пол. – Сара, вызови полицейских!

– Я не могу двинуться, – завопила Сара в ответ, ее голос был напряжен. – Что-то, кажется, сдерживает меня.

– Вы не чемпион, – сказала Дама Маргарет с раздражающим спокойствием. – Только чемпион может помочь субъекту.

– Останови это, ты сумасшедшая старая леди! – кричала я, поскольку Тансай сидела на мне и продолжала бить меня головой об пол. Я боролась с ней, пробуя отодвинуть ее от меня, но для старухи, она была удивительно сильна. Это не помогало, потому что одна моя рука была точно выведена из строя из-за моего воспаленного плеча, или, из-за того, что моя голова становилась все более одурманенной с каждым новым ударом об пол. – Кто-нибудь помогите мне!

Лицо Тансай было искривлено и сосредоточено, ее зубы обнажились в нелепой пародии на улыбку.

– Пятнадцать секунд, – сказала Дама Маргарет скучающим голосом. – Я вам советую сделать ваш ход поскорее, Портию Хардинг.

– Ааааах! – проревела я, пробуя выкрутиться из прочной власти Тансай. Часть моего сознания, часть, которая наиболее сильно раздражает меня, с отвлеченным удовольствием указала иронию того, что я была избита жирненькой старушкой, когда ранее я пережила нападения чрезвычайно сильного мужчины.

– Десять секунд.

– Все хорошо, Портия? – позвала Сара.

– Нет… я,… не…-, отвечала я между ударами головой об пол. – Гааарр!

– Ты что не можешь отодвинуть ее от себя? – спросила она. – Это же только одна пожилая дама.

– Это не пожилая дама; это – классный скрытый борец, – прорычала я, пробуя оторвать руки Тансай от моей головы.

– Пять секунд.

– Хорошо, тогда… Тебе необходимо убедить ее остановиться, – сказала Сара, весьма необоснованно по моему мнению. – Не ударяя ее, конечно. Я не могу смотреть сквозь пальцы на физическое насилие над пожилыми.

– Великолепно!

– И… перестань.

В мгновение ока, Тансай освободила меня и соскочила, немедленно поправляя ее бесформенную шерстяную юбку и блузу, которая была немного смята, поскольку она напала на меня.

– Что случилось? – спросила она, глядя сверху вниз на меня.

– Есть кое-что, что я хотела бы знать, – ответила я немного окосевши. Медленными, осторожными движениями, я села, чувствуя заднюю часть моей головы. Было ужасно нежное место, от которого усики боли ползли и заворачивались вокруг моего мозга. – Я собираюсь забрать адское гусиное яйцо назад. Что я когда-либо сделала Вам такого, что Вы напали на меня?

– Почему Вы не защищались? – спросила Тансай, выглядя смущенной.

Сара бросилась помогать мне встать на ноги, ее лицо было красное от гнева.

– Вы люди безумно-безумны! Как смели Вы напасть на нас! Вы можете быть пожилыми, но это не дает Вам право бить кого Вы пожелаете!

У меня земля ушла из-под ног на мгновение. Я сжала Сару и попробовала закрыть глаза от головокружения.

– Субъект был вообще не в состоянии проявить любой вид защиты, – сказала Дама Маргарет, пока она писала что-то в маленькой записной книжке. Она засунула карандаш в книжку и убрала их в карман, поднимая брови ко мне. – Будем надеяться, что Вы добьетесь большего успеха на втором испытании. Это будет завтра.

– Кто-нибудь может вызвать полицию? – спросила Сара, мягко подводя меня к моему стулу. Беттина и другие все еще неподвижно, прямо как статуи, сидели вокруг стола. – И скорую помощи. Портия выглядит очень бледной.

– Я не понимаю, почему она не защищала себя, – сказала Тансай, выглядевшей как взъерошенная, веселая бабушка. Я знала только то, как обманчива наружность. – Почему она ничего не делала, Летти?

– Никаких идей, – ответила Дама Маргарет, снова поджимая ее губы. – Но это не наша забота. Кто следующий в списке?

Тансай вытянула клочок бумаги из ее сумочки. – Претендент на трон.

– О, хорошо. Всегда нравилось испытывать их. У них такие вежливые манеры. Доброго вечера!

– Кто-нибудь, остановите их, – сказала Сара, направляясь к двери, но это имело отрицательный результат. Яркий синеватый свет, который заполнял комнату внезапно ушел, погружая нас в кромешную тьму. Мы слегка ослепли на мгновение или два мгновения, которыми эти две женщины воспользовались, чтобы поспешно уйти, до того момента, когда кто-то мог остановить их.

– Со всеми все в порядке? – спросила я, протирая мою голову и впиваясь взглядом в людей вокруг стола. – Разве никто, не тянул ту старую леди от меня?

Беттина странно на меня посмотрела.

– Простите? О какой старой леди Вы говорите?

– Какой старой леди? Той, которая только что пыталась выбить мои умственные способности в месиво на полу!

Четыре набора глаз осторожно наблюдали за мной, как будто я была тем, кто вел себя странно.

– Возможно, Вы хотели бы полежать несколько минут, в то время как мы продолжим с сеансом, – любезно сказала Беттина. – Есть диван в комнате приема, который мы охотно разрешаем использовать.

Я переводила взгляд от человека к человеку, затем на Сару.

– Вы не видели двух женщин, которые сюда вошли? – она спросила у всех.

Все четверо отрицательно помотали головами.

– Никто? Вы говорите нам, что Вы не видели, что кто – то еще вошел в комнату? – спросила Сара, с руками на бедрах.

– Нет, – сказал Мило. – Никто, из шести из нас.

– Неправомочным посетителям не разрешено присутствовать на сеансах, – добавила Беттина. – Мы продолжим?

– Что продолжим? – спросила Сара, смятение было написано на ее лица. Это, вероятно, отражалось и на моем.

Я встряхнула головой очень, очень тщательно.

– Я понятия не имею, но я думаю, что пришло время уезжать.

ГЛАВА 6

– Хорошо? – спросила Сара следующим утром, когда я, шатаясь, пошла в маленькую комнату на первом этаже, которая, как сказал владелец паба, будет служить нашей частной столовой.

– Я все еще жива, моя голова все еще присоединена к моему телу, и никакие другие злые пожилые люди не пробовали выбить из меня деньги после того, как я легла спать, – сказала я, резко падая с благодарностью на стул.

– Ты все же говорила с полицией?

– Только по телефону. Доброе утро, Дарла. Да, спасибо, кофе и тост. И возможно яйцо, и тот очень вкусно-выглядящий мармелад. Есть ли у вас бекон? О, хорошо. Еще бекон, тогда. И грейпфрут, если он у вас есть.

Буфетчица/официантка, которая кормила нас завтраком и обедом, любопытно взглянула на меня, но ушла, чтобы принести мне требуемые продукты.

– И? – расспрашивала Сара с полным ртом яиц и жареных помидор, комбинация, которая заставила меня вздрогнуть, только смотря на это.

– Не вежливо говорить с полным ртом.

Она состроила гримасу, которая более подошла бы ее самому младшему ребенку.

– Я говорила с тем же самым сержантом, который проводил допрос у нас вчера, и он сказал, что они не нашли ни Тео, ни двух ненормальных женщин, которые напали на меня на сеансе. У них есть адрес Тео, но это где-то на севере, и кто бы там не остановился, все же не сообщил об этом. Они хотят, чтобы мы подошли попозже и посмотрели фотографии, в случае, если он имеет историю ареста.

– Итак, по существу у них следов нет, – сказала Сара, дуя на ее чашку чая.

– Точно. Спасибо, Дарла. – Я сделала маленький глоток кофе, стоящего передо мной с удовольствием, которое приблизилось к счастью, и задавалась вопросом, не могла ли я употреблять это внутривенно.

– Я думаю, – сказала Сара, отодвинув ее чашку.

– Хорошая взятка, не то! Может, я приведу в готовность газеты?

– О, ха-ха. Ты должно быть шутишь. – Она слегка прикоснулась к губам и строго на меня посмотрела, что заставило меня хихикнуть в мой кофе. – О тех двух женщинах вчера вечером.

– Если ты собираешься дразнить меня, потому что меня побила пожилая женщина…

– Нет. Но это хорошая часть моего преимущества. Это не нормально для маленькой пожилой дамы нападать на людей.

Я протерла ушиб на затылке, вздрогнув немного, когда мои пальцы нашли особенно нежную точку.

– Допускаю, но это не меняет тот факт, что они сделали. В то время как все стояли вокруг и позволяли ей это делать, должна я добавить.

Синие глаза Сары были необыкновенно серьезны.

– Я же сказала тебе, что я не могла двигаться. Судя по тому, что случилось с другими на сеансе, я предполагаю, что это случилось из-за того, что у них была стерта память.

– Стерта память? – Ужасное подозрение пришло ко мне на ум. – О нет, ты же не собираешься сказать мне что то, что случилось вчера вечером, это было то, что действительно не поддается объяснению, не так ли?

– Давай смотреть на факты, – сказала Сара, помечая пункты пальцами. – Сначала, две женщины появляются на сеансе, зная твое имя и что ты являешься добродетелью.

– Я не добродетель, – сказала я, ожидая когда Дарла подаст мне завтрак и покинет комнату перед тем как продолжить. – Добродетель не человек, это – понятие.

– Да, но как они узнали, что ты будешь в том определенном месте в то определенное время? – спросила Сара с очевидным триумфом в ее голосе.

– Легко. – Я намазала немного домашнего ягодного джема на мой тост и откусила. – Они спросили владельца паба. Или Дарлу. Или владельца магазина внизу улицы, того кому ты сказала наше расписание. Любой из тех трех человек знал, что мы пошли на этот сеанс.

– Да, но как этот кто – то узнал бы, кого надо спросить, а?

Я закатила глаза и прожевала мой тост.

– Секундочку, женщины должны были совершить первое в испытание из «кто знает из скольки». Я не уверена, чем это все является, но я знаю, что мы поймем это рано или поздно.

Я слизнула каплю джема с моей верхней губы.

– Правильно, и начну с кое-какого упоминания Тео об испытаниях ранее, очевидно, что они работают с ним. Честно, Сара, это столь же ясно как носы на обоих наших лицах – Ты – известный автор. У тебя газилион читателей во всем мире. Так или иначе, Тео узнал из новостей, что ты собираешься приехать в эту область, без сомнения от твоего английского издателя, и так как ты признаешь веру в каждую там теорию, плавающую вокруг да около, он решил выстроить сложный розыгрыш, чтобы обмануть тебя.

– Обмануть меня для чего? – спросила она, выглядя упрямой.

Я помахала ложкой для джема.

– Я не знаю, но это должно быть что-то, связанное с деньгами. Зачем еще он тратил столько времени и средств на наем людей, сыгравших роль Хоуп, Тансай, и большой, лошадиной женщины Дамы Маргарет.

– Ты не можешь мне сказать, что ты серьезно полагаешь, что ничего паранормального не случилось вчера вечером! – Лицо Сары отражало ее недоверие. – Как же ты объяснишь этот яркий синий свет? Или Мистика Беттину и остальных, у которых стерли память? Или факт, что я была неподвижной, в то время как тебя били?

– Плоская панель в потолке была источником света, они лгали и гипнотизировали, – сказала я, вытирая крошки со рта и отодвигая тарелку. – Ты готова? Для начала мы можем покрутиться рядом с отделением полиции, прежде, чем мы вооруженные, пойдем искать Собаку Баскервиллей.

– Это не Собака Баскервиллей, и ты очень хорошо это знаешь. Блек Чак – призрачная черная собака согласно местной легенде, и очевидно из-за этого стала весьма популярна за прошедшие несколько лет… о, не имеет значения. Чак может подождать. Она, так или иначе, не должна появиться до наступления темноты. Ты бываешь совершенно неблагоразумна, Портия. Пари в сторону, я не понимаю, почему ты настолько не желаешь признавать, что ты связалась с чем-то паранормальным.

– Ты должна все же доказать мне, что что-то не поддающееся объяснению случилось, – сказала я с самодовольством, что, я знала, выведет ее из себя. Я была права. Она читала мне лекции в течение следующих нескольких часов, пока мы ехали, чтобы посмотреть круг камней, известных как Зловещие Камни. Мы не видели и не слышали ни одного из тех пений, которое предполагали услышать или средневековую ярмарку, которая, по общему мнению, являлась часто посещаемым призраками местом, хотя мы действительно приятно расслабились, проезжая по деревне.

– Это был прекрасный день, – сказала я пять часов спустя, когда мы двигались мимо места, где находился волшебный круг и достигли горбатого моста, ведущего в наш город. – Красивая сельская местность, посещение магазинов, завтраки в пятисотлетнем пабе…, это – все, что я воображала, будет в этой поездке.

– Это – симпатичная страна, не так ли?

– Да. – Я вздохнула, действительность нажала на меня снова. – Я предполагаю, что мы должны посетить полицию перед обедом и, к тому же, кое-что пофотографировать. Тьфу. Какой способ закончить такой идеально нормальный день. Не было ни одного случая, не поддающегося объяснению, от которого бы ты визжала.

– Я никогда не визжу, – сказала Сара, делая заворот на мост. При виде фигуры стоящей прямо посередине моста, она резко ударила по тормозам, и завопила, – Дорогой бог на небесах, откуда он появился?

Автомобиль заскользил и остановился в нескольких шагах от человека на мосту. Я сузила глаза, когда человек направился к моей стороне автомобиля. -Я начинаю думать, что здесь бушует местное полоумие. Только не сиди вот так- заводи двигатель!

– Как? Ты слепая? Это же Тео!

– Вот именно. Поехали!

– Но он, очевидно, хочет сказать что-то, Портия!

– Независимо от того, что он хочет сказать, он может сказать это полицейскому, – сказала я мрачно, наклоняясь под неудобным углом, таким образом, чтобы я могла поставить мою ногу на педаль газа.

– Ты, можешь убить его! – Завопила Сара. – Поставь свою ногу на место! Я не могу вести, когда твоя нога расположена вот так!

Мы пролетели мимо Тео в более-быстром-чем-нормальный темпе. Несмотря на преувеличение Сары, он не был ни в какой опасности быть перееханым; он был в процессе обхода к моей стороне автомобиля, и не был на передовой. Я проигнорировала длительные требования Сары, чтобы я убрала мою ногу, ждущую, пока мы не проедим город перед принятием более традиционного пассажирского положения.

– Если ты когда-либо сделаешь это снова – я клянусь богом, Портия, иногда я хочу тебя задушить! Что подумает Тео? – Мы резко остановились перед маленькой группой каменных зданий.

Я отцепила ремень безопасности и вышла из автомобиля, захватывая замененную дамскую сумочку, которую я купила ранее.

– Сара, он – мошенник, ничего больше. Нас не заботит то, что он подумает.

– Меня заботит. – У нее снова на лице был знакомый упрямый взгляд, тот, который предупреждал, что она собирается сделать кое-что неблагоразумное. -Ты можешь пойти смотреть на эти драгоценные фотографии, если ты так хочешь. – Она завела автомобиль и поехала в другом направлении от отделения полиции. – Я собираюсь возвратиться и принести извинения Тео за твою грубость.

– Сара! Это не безопасно для тебя увидеться с ним совершенно одной, вот черт! – Я с расстройством наблюдала, как моя подруга погнала через город, волнуясь, что она находится во власть Тео и все кончится ее сожалением о ее наивной вере, что он не был плохим человеком.

Я думала умыть руки, но Сара была моим самым старым другом, и я не могла оставить ее на милость такого возможно опасного человека как Тео. Я пошла в отделение полиции, намереваясь спасти Сару, несмотря ни на что.

Короткий, лысеющий человек сидел в приемной, еще один человек на лестничной площадке. По другую сторону от него, стены, которые были окрашены как наполовину заполненный стакан, придавали комнате свет, и позволяли жителям видеть то, что происходило в других частях полицейского отделения. Два полицейских-мужчин, и одна женщина – полицейский, сидели за столами, и усердно печатали что-то на компьютере.

– Здравствуйте. Вы должно быть Портия Хардинг, – сказал полицейский из-за приемного стола, обходя его, чтобы пожать мне руку. Он имел приятную улыбку, и теплые, дружественные карие глаза, которые заставили меня улыбнуться в ответ, несмотря на мое бедствие. – Я – Террин.

– Очень рада встрече с вами. Сержант Ридинг здесь? Она – та, с кем мы разговаривали вчера.

Террин оглянулся на людей в другом офисе.

– Похоже, что она будет занята некоторое время. Мы начнем? Это не должно занять слишком много времени.

– Я была бы рада, но я только что видела этого человека, который напал на меня за городом, и моя подруга ушла, чтобы поговорить с ним. Если Вы поспешите, я уверена, что Вы можете повязать его прежде, чем он снова убежит.

Небольшой хмурый взгляд наморщил его лоб.

– Кто это был?

– Тео Норт. Вы же знаете, человек, который напал на меня и похитил нас? – Я хлопнула руками по бедрам, раздражаясь, что он не тратит жизнь, чтобы захватить Тео. – Вы вообще знакомы с ситуацией, в которую попала я и моя подруга?

– Конечно, – он, смеясь, взял меня за руку и повел в дальний конец комнаты. -Это – то, за что мне платят. Так сказать. Тео Норт. Хм. Имя звонит в звонок, но я не могу припомнить лицо. В то время как я подумаю над этим, почему бы нам не начать?

Я с недоверием уставилась на полицейского, идя туда, где он стоял.

– Я не собираюсь оставаться здесь и ничего не делать, в то время как моя подруга в опасности!

– Чем скорее Вы закончите, тем скорее Вы сможете помочь ей, – сказал он успокаивающе, мягко сопровождая меня к углу.

– О, это смешно. Я собираюсь пойти выручать мою подругу, и затем Вы можете держать пари, что я вернусь, чтобы пожаловаться вашему начальнику на ваше черствое игнорирование человеческой жизни! – Я сделала шаг вперед и остановилась, ужас пополз по коже, черно-белый пестрый плиточный пол, который заполнял приемную, исчез из виду. Весь, кроме двух плиток, на которых стояла я, и двух, на которых стоял Террин, а посреди комнаты, была черная яма пустоты.

– Сладкая мать разума, – выругалась я, закрывая на мгновение глаза в надежде, что зрительный обман, который я видела, исчезнет.

Этого не случилось.

– Все, что Вы должны сделать, чтобы закончить все это, – пройти со мной, – сказал Террин со счастливой небольшой улыбкой, что я сразу же ужасно захотела треснуть его по лицу.

– Этому не бывать, – сказала я ему, тыча в него пальцем. – Полы вот так вот не исчезают. И так как я не была рядом с волшебными кольцами, чтобы вдохнуть галлюциногенные споры, которые не обнаружились на тестах в больнице, я сомневаюсь, является ли это галлюцинацией. Таким образом, я должно быть сплю. Чрезвычайно ясный сон, который я хочу прекратить прямо в эту самую минуту.

Я закрыла мои глаза и пожелала пробудиться.

– Я боюсь, что у нас нет много времени для испытания, – сказал Террин.

Мои глаза внезапно открылись при слове испытания. Он посмотрел на часы.

– Это непредвиденное обстоятельство, но у меня действительно есть другие должности, к которым я должен проявить внимание, таким образом, я должен оценить, если Вы сосредоточитесь на вопросе.

– Прекрасно, Вы – другой прихвостень?

Брови Террина поднялись.

– Простите?

– Вы – еще один из прихвостней Тео, не так ли? Точно так же как те две леди? Сколько Вас там еще? Это должен быть чрезвычайно дорогой наем очень большого количества людей, чтобы играть эти глупые роли. Независимо от этого, я не собираюсь ничего делать из того, за что он Вам заплатил, чтобы заставить меня это делать, так что не стесняйтесь, идите на свое другое рабочее место. – Я скрестила руки и попробовала выглядеть решительной и абсолютно, не кажущейся озлобленной.

– Я уверяю Вас, Портия Хардинг, мне платит не Тео Норт. – Террин настойчиво посмотрел на меня. – Теперь, если мы могли бы обойтись без драмы, Вы не могли бы, пожалуйста, пойти со мной?

– Вы еще не увидели драму, – предупредила я, давая ему взгляд, который мог бы подпалить его брови. – Я рассматриваю это как преследование самой чистой формы, и у меня не будет никаких сомнений в своей правоте вообще, когда я подам жалобу в полицию на Вас, если Вы не прекратите эти смешные преследования!

Террин рассмеялся, с подлинным развлечением на его лице.

– Полиция? Они не имеют никакой юрисдикции на меня, по крайней мере, не смертельный вид. Пожалуйста, время подходит к концу. Не могли бы Вы пойти со мной, а потом мы оба свободно пойдем своими путями.

– Вы безумны, если Вы думаете, что я собираюсь идти куда-то с вами, – сказала я ему, глядя на пол. – Не то, чтобы я верю вашим небольшим зрительным уловкам.

Развлечение в его глазах углубилось.

– Я вижу. Вы же не полагаете, что это я заставил пол исчезнуть?

– Абсолютно нет. Это – не что иное, как иллюзия. Это сделано с помощью огней и зеркал, или голограмм, или некоторых других видов сложного проектирования.

– Интересная гипотеза. Вы хотели бы ее доказать? – спросил он, протягивая мне руку.

Я глянула нервно на его руки, потом на пол. Я знала, я знала, что пол не исчез, несмотря на явно зияющую пропасть передо мной. Это было физически невозможно. Таким образом, то, что я видела, было иллюзией. И если это была иллюзия, тогда это было совершенно безопасно для меня идти по полу.

По крайней мере, это – то, что я сказала себе. Мои ноги отказались переместиться, как бы то ни было.

Небольшой звонок забренчал на двери, объявляя прибытие кого-то… кого-то высокого, темного, и невероятно красивого, кого-то, чье простое присутствие заставляло мои зубы скрипеть.

– Что ты сделал с Сарой? – спросила я прежде, чем Тео полностью появился в приемной. Он остановился, как только переступил через порог, две плитки внезапно появились под его ногами. Он мельком взглянул на очевидное исчезновение пола, затем на меня.

– Я вижу, что испытание уже началось.

– Аххх, – сказал Террин, взглянув на Тео. – Теперь я вспомнил. Вы – тот, кто подал прошение в Суд в течение прошлых двухсот лет.

Тео сделал маленький поклон.

– Двести двенадцать, чтобы быть точным.

– Действительно. И Вы – также теперь чемпион? – Террин выглядел задумчивым.

– Да. – Тео стрельнул в меня быстрым взглядом.

– Только так можно сделать это, Вы знаете, – сказал ему Террин. – Это не было сделано через несколько столетий, но есть прецедент.

Я смотрела так свирепо, как только я могла, учитывая странные обстоятельства.

– Где Сара? Что ты с ней сделал? И не говори мне, что ты не видел ее; она уехала, чтобы найти тебя, и она очень целеустремленная, когда захочет.

– Она возвратилась в комнату. Она хотела увидеть испытание, но я сказал ей, что ты без сомнения предпочтешь проводить испытание без аудитории. – Пристальный взгляд Тео пронесся по комнате. – Необычное место ты выбрала.

– Я не выбирала ничего! Вы люди продолжаете преследовать меня везде, куда бы я не пошла, и я заболела и устала от всего этого. – Я осторожно повернулась и помахала руками в воздухе, чтобы поймать внимание полиции позади стеклянных стен. – И я собираюсь положить этому конец прямо здесь и сейчас. Эй! Привет! Мне нужна ваша помощь! Опасный преступник и его приятель прямо здесь в вашем отделении!

Полицейские не обратили на это внимания, ни на мое помахивание руками, ни на мои крики, видимо не такие громкие, чтобы хоть один человек, сходил посмотреть, что же творится в приемной.

– Портия, они не могут видеть или слышать тебя. Они не могут видеть или слышать ни одного из нас, пока испытание не закончено, – сказал Тео, протягивая мне руку. – Перешагни это и все будет закончено, и затем я могу объяснить тебе, что здесь происходит.

– Фантазии, – огрызнулась я, задаваясь вопросом, вводили ли наркотики каждому в отделении полиции. Возможно своего рода препарат, который делает так, что никто не осознает, что происходит вокруг?

– Я боюсь, что я должен понимать это как отказ, – сказал Террин, вытаскивая маленькую записную книжку из кармана. – Я полагаю, это будет вторым испытанием, которое Вы провалили. Вы конечно же знаете, что, если Вы потерпите неудачу на одну треть, Вы будете дисквалифицированы, и ваше заявление отклонится?

– Что ты хочешь? – спросила я Тео. – Деньги? Ты их не получишь, ты знаешь. У меня их нет, и муж Сары – адвокат, который раздавит тебя пяткой, если ты удерживаешь ее для выкупа.

Тео опустил руку.

– Пол – здесь?

– Да, конечно здесь, – ответила я, избегая взглядом пропасть передо мной. Я не боюсь высоты, по существу, но она действительно немного раздражала меня. Даже притом, что я знала что то, что я видела, было зрительным обманом, достаточно хорошо сделанным, отчего мои ладони вспотели.

– Тогда подойди сюда и докажи, что ты веришь в то, что все, что ты видишь, является не реальным.

Я облизнула губы, переводя взгляд от него на Террина, а затем к полу. Это не реально, сказала я себе. Это – только иллюзия, иллюзия, основанная на высоких технологиях, но не более чем иллюзия. Такие вещи как пол никуда не исчезают. Если я сейчас пройдусь, то я буду в состоянии доказать им обоим, что их низменный план не подействовал на меня. Я буду смеяться им в лица.

Несмотря на мой храбрый разговор бодрости духа, мои ноги оставались прикованными к этим двум плиткам.

– Я сожалею, у меня нет другого выбора, – сказал Террин мне и Тео. Он сделал несколько примечаний и грустно на меня посмотрел. – Я должен отметить это как отказ. Я действительно надеюсь, что Вы добьетесь большего успеха в ваших оставшихся испытаниях, третье из которых начнется завтра. Доброго вам обоим дня.

Он повернулся и вышел из двери, с каждым шагом заставляя плитки появиться перед ним, пока весь пол не появился снова. Я легонько толкнула недавно вновь появившуюся передо мной плитку носком. Она казалась совершенно нормальной, совершенно твердой.

– Здравствуйте, я могу помочь? – спросил полицейский, поскольку он вошел из задних комнат. Он отложил чашку кофе и глядел на нас вопросительно.

– Я – Портия Хардинг. Я подавала жалобу о нападении и похищении против этого человека, – сказал я, указывая на Тео. К моему ужасу, моя рука тряслась. -Если бы Вы могли арестовать его сейчас, я была бы вечно вам благодарна.

– Портия Хардинг? – нахмурился Полицейский, садясь перед компьютером. Его пальцы танцевали по кнопкам в течение нескольких секунд. – Я сожалею, но у нас нет отчета вашей жалобы, мисс Хардинг. Каково имя напавшей стороны?

– Тео Норт. Ээ… Теодор, я предполагаю.

– На самом деле – Теондре, – сказал Тео, подходя к столу. – Вы должны простить мисс Хардинг. Она слишком устала за последние несколько дней, и немного смущена в настоящее время.

– Я сожалею, – сказал полицейский снова, набив что-то на клавиатуре. – Я не вижу никаких причин для задержания Тео или Теондре Норта.

– Сладкий источник разума, ты подкупил полицию? – спросила я Тео. – Я не могу вообразить, сколько, должно быть, стоило тебе, чтобы сделать голограмму пола, но подкупить полицию – это плохо по очень многим причинам, я не могу начать называть их!

Полицейский посмотрел на меня внезапно осторожными глазами.

– Мадам, вы в своем уме?

– Она в порядке, – сказал Тео, беря меня за руку и мягко потянул меня к двери. – Только небольшое расстройство. Я прослежу, чтобы она вернулась в гостиницу.

– Ты снова меня похищаешь, не так ли? – спросила я его, поскольку он открыл дверь и почти пропихнул меня через нее. – Ты похищаешь меня прямо перед полицейским, потому что он – часть твоей ужасной схемы, он не собирается останавливать тебя.

Тео вздохнул и мягко вытолкнул меня через дверь.

– Тебе нужно выпить.

– Это – первая вещь, которую ты сказал, имеющая какой-то смысл, – согласилась я, озираясь для поиска лучшего маршрута для моего спасения. Только начинало темнеть, небольшой городок в середине часа пик, когда каждый спешил по магазинам, затем домой. Я немного дрожала, потирая мои ладони, поскольку в меня ударил порыв ветра. Шел небольшой дождь, больше изморось, чем дождь, но было достаточно холодно для меня. Меня не привлекала миля бега сквозь влажную ночь к пабу, особенно с Тео на хвосте, но у меня не было никакого выбора.

Мой план спасения был уничтожен, когда Тео захватил мою руку и держал ее в хватке «никаких глупостей», когда он вышел на тротуар.

– Даже не думай об этом. Мы должны поговорить, ты и я. И мы могли бы оба что-нибудь выпить. Мы возьмем мой автомобиль…

– Только через мой труп, – ответила я, укрепив свое положение, и резко остановилась.

Он мгновение следил за мной.

– Как успокоение, могу сказать, что я нуждаюсь в тебе живой. Мы пойдем пешком, если это заставит тебя чувствовать себя немного лучше. – Говоря так, он поднялся на холм туда, где был паб.

– Безгранично. Выпусти мою руку.

– Нет.

Мы пошли вперед в тишине в течение нескольких минут, Тео смотрел вперед с мрачным выражением на лице, и я отчаянно пыталась попасться на глаза кому-нибудь из горожан.

– Извините меня, Вы не могли бы помочь мне? Меня похищают. – Человек, с которым я говорила, поглядел на Тео и поспешил своей дорогой.

Я увидела леди с полными руками покупок.

– Простите меня, но Вы не могли бы помочь мне? Этот крупный мужчина рядом со мной похищает меня.

– Ооох, – сказала женщина, ее глаза засветились, поскольку она дала Тео поверхностный осмотр. – Он может похитить меня в любой день.

Тео фыркнул и продолжал тащить меня по дороге.

– На помощь…- начала кричать я, чувствуя, что мне нечего больше терять.

ГЛАВА 7

Я хотела бы думать, что я – рациональный, относительно интеллектуальный, практичный вид человека, который не теряется, когда красивый мужчина прижимается губами к ее губам. Я хотела бы думать, что, в такой ситуации, я буду вести себя с достоинством. Я хотела бы так думать, но грустная действительность состояла в том, что в ту секунду, когда Тео прекратил пробовать заставить меня замолчать, глотая мои вопли о помощи, и начал действительно целовать меня, я была конченым человеком.

О, у аналитической части моего сознания было весьма приятное время, исследуя механику поцелуя. Оно отметило, что однажды, когда его мягкие губы были на моих, мое дыхание стало коротким, немного удушливым, что разделило мои собственные губы. Оно (сознание) поняло, что действие его рук, охвативших мои руки, за моей спиной, и в конце опустившихся к моей заднице, где они притянули меня к его телу, ответственному за ощущения, которые заставили меня почувствовать, будто все мое тело горело. Оно заметило, что, когда его язык коснулся моего, мои колени, казалось, были неспособными поддержать мой вес, и глубоко во мне, чувствительные области начали пульсировать с почти главной потребностью. Оно не сделало никакого суждения, когда я начала целовать его в ответ, зарывая мои пальцы в его волосы, как я обвивала мой язык вокруг его. Оно даже не заботилось, когда люди, идущие мимо нас, хихикали при виде того, как мы целуемся словно сумасшедшие на тротуаре.

Но когда Тео сумел вернуть свой язык и губы, захваченные мною, аналитическая часть моего сознания указала на то, что я только что целовалась с человеком, который всего день назад похитил и напал на меня.

Достаточно странно, но это казалось неважным перед лицом того, кто должно быть целовался лучше всех во всем мире.

– Сладкая матушка-земля, – выругалась я, когда он отстранился, освобождая меня.

– Salus invenitur, – сказал он в то же самое время, его черные глаза отражали мое удивление.

– Что это было? – спросила я, игнорируя хихиканье трех девочек-подростков, которые окружили нас.

– Поцелуй. Я думаю. – Тео выглядел столь же смущенным опытом, как и я. Его выражение изменилось и стало раздраженным. Он стал выглядеть выше на мгновение, затем нахмурившись, поглядел на меня. – Прекрати это.

– Я хотела бы указать на то, что ты – тот, кто поцеловал меня, не наоборот.

Он поднял одну черную бровь.

– Действительно? Как бы то ни было, это не ты ли пробовала высосать мой язык из моей головы?

– Я поцеловала тебя в ответ. Я не начинала поцелуй. Если твой язык высосан из головы, это не моя потеря, – сказала я справедливо, выпрямляя мои плечи и приказывая моим коленям прекратить таять от воспоминания о поцелуе.

Тео шел рядом со мной, поскольку я продолжила подъем на холм к пабу, снова беря меня за руку, что было без сомнения предупредительное движение, чтобы препятствовать мне убежать. Факт того, что возможность убежать от него сползла вниз в списке лучших десяти вещей, которые нужно реализовать в следующие полчаса.

– Мне хочется думать, что ответственность и похвала за поцелуй, ложится на обоих участников, а не только на одного. Пожалуйста, прекрати это? Это становится раздражающим.

– Прекратить что?

Он указал наверх.

– Пусть дождь перестанет идти на меня.

Прекрасно, галлюцинация облака вернулась, и оно следует за мной!

Я не стыжусь говорить, что, на мгновение, дикий безрассудный страх захватил меня.

– Я не делала этого! – завопила я, затем пожала, свободной от Тео, рукой, и помчалась по холму в безопасный паб.

– Портия…

Проклятое облако следовало за мной весь путь, дождь шел тяжелее и тяжелее с каждым шагом, и когда я достигла паба, мое дыхание, перешло в большое удушье, и я сжала шов сбоку, впиваясь в кожу.

– Портия, остановись! – Тео был справа от меня, когда я бежала, взгляд на его лице был обеспокоенный. – Ты не можешь убежать от этого. Ты должна заставить это остановиться.

Я повернулась, вода капала с моих промокших волос.

– Я не могу управлять погодой! – завопила я.

– Нет, можешь. – Мы стояли вне паба в месте для стоянки автомобилей, которое было к счастью незанято в этот момент. Тео схватил мои предплечья и посмотрел мне в глаза. – У тебя есть Подарок. Ты не желаешь признать это, но ты должна, чтобы управлять этим.

– Это невозможно для человека…

– Разве у тебя никогда не было веры в себя? – спросил он, немного тряся меня.

– Конечно, я в себя верю! – Мои зубы начали стучать от холода.

– Тогда докажи это! Докажи, что независимо от того, в какой ситуации ты находишься, ты в себя веришь.

– Это глупо. Я не могу управлять погодой! – Наверху, мое облако зловеще грохотало, волосы на моих руках встали дыбом с чувством статического электричества.

– Да, ты можешь, – Тео вопил из-за шума. – Ты можешь заставить это остановиться, Портия! Власть у тебя. Используй ее, чтобы это ушло!

Дождь стучал по нам с такой силой, что это жалило мою голую кожу. Я отчаянно озиралась, но там нигде нельзя было скрыться от этого кроме паба.

– Я пойду внутрь…

– Нет! Ты должна научиться обращаться с этим! – сказал Тео, задерживая меня. Его пальцы напряглись на моих руках как, около нас, три полосы молнии, взорвались так близко, что моя кожа с силой гудела. – Заставь это остановиться!

– Я не могу!

– Ты должна верить, Портия. У тебя должна быть вера! – Вопил он мне в лицо, его голос из-за рева грома был едва слышим. Моя кожа покалывала, объявляя другой раунд молнии.

– Я ее потеряла годы назад, – кричала я, впадая в ужас и панику, которые управляли мной. Я бросилась в его объятия, цепляясь за его скользкое от дождя тело и желая скрыться от всего этого.

– Верь! – прокричал он, в то время как молния танцевала вокруг нас по кругу синего света. – Я знаю, что ты можешь это сделать!

Биение его сердца было столь же дикое, как и мое, и я инстинктивно знала, что, об этом, он говорил правду. Он полагал, что я могу остановить этот одержимый шторм. На мгновение, в течение времени между секундами, я рассматривала возможность, что он был прав. Что, если я могла бы управлять погодой?

Шторм, наверху рассеялся.

Тео снял меня с его груди, его черные глаза были нечитабельны.

– Это было очень хорошо сделано, – сказал он медленно. – Мы все же сделаем из тебя добродетель.

Вода капала вниз по моему лицу, вниз по моей сырой одежде, падала с мягким небольшим шумом у моих ног.

– Я не сделала ничего только… нет. Это невозможно. Этого не может быть.

Он рассмеялся и повернул меня к двери паба.

– Давай выпьем, и мы можем поговорить об этом, хорошо?

Мои ноги тряслись так энергично, что Тео предложил сначала помочь мне подняться наверх по лестнице к моей комнате.

– Переоденься во что-нибудь сухое. Я встречу тебя внизу через несколько минут.

– Ты столь же мокрый, как и я. Ты поймаешь пневмонию или еще что-нибудь, если будешь сидеть без дела во влажной одежде. – Я задавалась вопросом, почему я заботилась о нем, действительно ли человек, который пытался похитить меня, заболел бы, я была не в состоянии это изменить, я решила, что это не было стоящим беспокойства. Через некоторое время, когда моя жизнь снова будет под контролем, буду волноваться по факту, что я посчитала моего похитителя невероятно привлекательным.

– Мои вещи находятся в автомобиле. Я подниму их наверх и переоденусь. – Он нагнулся вперед, его губы на мгновение коснулись моих с нежностью, которая обещала так много. Я сжала дверной проем, чтобы держаться прямо. – Я буду ждать тебя внизу через несколько минут.

Я сняла с себя влажную одежду, полотенцем высушила мои волосы, которые свисали на мои плечи мягкими локонами, и колебалась в платяном шкафу по поводу того, что надеть, чтобы встретиться с Тео. Было необычно от того, что я должна трепетать по поводу того, что надеть, чтобы встретить человека, которого я пыталась арестовать, фактически с момента как я его встретила, и то, что я делаю, меня сильно смущало. Я выбрала и отказалась от нескольких пар штанов, наконец, остановилась на потрясающем длинном бархатном платье, которое я купила для посещения театров и любых издательских вечеринок, в которые меня втянула Сара. Я закрутила мои волосы в беспорядочные французские завитки, желая, чтобы они были более привлекательного цвета, чем грецкий орех. Мои ореховые глаза глядели на меня из зеркала с подтверждением того, что они никогда и никого не будут вдохновлять писать сонеты.

– Ты никогда не испытывала недостатка в области взглядов до сих пор, – сказала я моему отражению с гримасой. – Поэтому, мы не будем прыгать за борт, не так ли?

Я пыталась, я действительно пыталась не заботиться о том, что Тео думал обо мне, но в конце я сломалась и вывалила содержимое моей косметички, быстро нанеся тушь, тени для век, и помаду перед тем как сказала себе, что я совсем сошла с ума.

– Сара? Ты там? – Я остановилась у ее двери и легонько постучала, в случае, если она легла спать рано.

– Заходи. Я только делаю некоторые записи. У меня родилась самая блестящая идея для книги.

Я просунула мою голову в дверной проем.

– Ты в порядке?

Она оторвала взгляд от ее портативного компьютера с отвлеченным лицом.

– Конечно. Ты видела Тео?

Его поцелуй все еще жег мои губы. Я облизнула их, дегустируя еще раз его мужской, лесной аромат, мои нижние области стали пульсировать сильнее.

– Да, я видела его. Я -…, это покажется глупым, но я согласилась выпить с ним. Внизу, на полном обозрении каждого, хотела бы я добавить.

– Глупым? – Сара сморщила ее нос. – С какой стати выпить с ним- это глупо?

– Это Английская вода так подействовала на твою память или что-то еще? Ты забыла, что мы пытались арестовать его за нападение и похищение?

– Ты пыталась арестовать его. Я не сделала ничего кроме попытки обсудить это с тобой. Он – твой чемпион, Портия. Ты нуждаешься в нем. – Сара возвратилась к ее портативному компьютеру и продолжила печатать.

Я встряхнула головой, слишком утомленная, чтобы попытаться с ней поспорить.

– Я буду внизу, если я тебе понадоблюсь.

– Наслаждайся для разнообразия. И поцелуй Тео от меня.

Я стрельнула в нее проникающим взглядом, но ее лицо было лишено эмоций, ее глаза были направлены на экран портативного компьютера, поскольку она продолжила печатать.

К тому времени, когда я спустилась в паб, Тео уже ждал меня. Он занял угловой столик, один из самых дальних от видео музыки. Он переоделся в черные штаны и шелковисто-выглядящую темно-красную рубашку, которая выделяла его темную кожу, волосы, и глаза. В течение одного безумного мига, он напомнил мне о стереотипичном пирате: смертоносный, опасный, и очень малознакомый.

– Есть частная комната, если ты предпочтешь быть вдали от всего этого шума, – сказал он, вставая, когда я приблизилась к столу.

– Нет, спасибо. Я предпочитаю быть на полном обозрении каждого в случае, если у тебя снова появятся любые идеи о нападении на меня. – Я села на стул, который он выдвинул для меня, кожа на моем спине сжалась, когда его рука коснулась голой кожи на моей шее.

Он вздохнул.

– Портия, я говорил тебе неоднократно…

– Я знаю, я знаю, ты не знал, что я была смертной. Но ты не сказал, кем ты ожидал, чтобы я была, если не смертной.

– Это составит хорошую часть беседы. Что ты хотела бы выпить?

– Джин с тоником, пожалуйста. – Я сидела чопорно, в то время как он пошел в бар, чтобы заказать напитки, пробуя не заметить, насколько чудесно плотно прилегают его штаны поверх его достоинства. Я не выигрывала сражение, но чувствовала себя несколько гордящейся тем фактом, что я сделала попытку.

– Противоположность смертного была бы бессмертный, кое-что, чего не существует, – сказала я, поскольку он возвратился с нашими напитками и сел на место. – Если нет другого определения бессмертия, о котором я не знаю.

– Есть много понятий, которые, я подозреваю, что ты не знаешь, и будешь вероятно сопротивляться их принятию, но время ограничено, таким образом мы должны будем сделать это как можно быстрее. Ты помнишь обсуждение, которое у нас было о Суде Божественной Крови?

– Да. Ты утверждал, что Хоуп была кем-то называвшимся добродетелью, человек, который управлял погодой, и являющийся членом Суда не мог быть убит.

– Они могут быть убиты; это только невероятно трудно, – сказал он, потягивая стакан виски. – Более трудно чем большинство бессмертных, и да, Вирджиния, Санта Клаус действительно существуют. Или вернее бессмертие существует. Ты хотела бы рискнуть сделать предположение относительно того, какого возраста я?

Так как мне предлагали возможность свободно его исследовать, я так и сделала. Хотя его темные волосы были нетронуты серым, были слабые линии смеха вокруг его глаз, которые убедили меня, он мог бы быть старше, чем он сначала показался.

– Я сказала бы где-нибудь в среднем больше тридцати.

– Если бы ты добавила приблизительно одну тысячу семьсот лет, ты была бы права.

Я вытаращилась на него. Это не симпатичное выражение, ни одно из тех, которые я показываю, но когда кто – то говорит тебе, что он старше, чем тысячелетие, это вызывает изумление. – Это -… очень, очень невероятно. Ты действительно понимаешь это, не так ли?

– Я – нефилим, – сказал он просто, и продолжил, чтобы объяснить прежде, чем я смогла спросить его, как это может быть. – Нефилим – имя, данное продуктам спаривания между членами Суда Божественной Крови и смертными. Нас считают упавшими, потому что наш бессмертный родитель более или менее нарушил законы Суда, чтобы воспроизвестись со смертными. В глазах Суда, мы прокляты, нелюди, бессмертные, но нам не разрешена ни одна из выгод членства Суда.

– Так, тебе одна тысяча семьсот лет, но ты знаешь о Санта Клаусе и вещах как это?

Взгляд на его лице был неопределенно оскорблен.

– Я долговечен, а не идиот. Конечно, я знаю о Санта Клаусе. Я также знаю о iPod, Хаббл Телескопе, и нанотехнологиях.

– Мои извинения. Я не хотела подразумевать… о мужчина, это немного трудно разобрать. Давай разберемся, – сказала я, допивая мой напиток. – Я – некоторый погодный ангел, и ты – падший ангел? Своего рода падший ангел смешанной расы?

– Я сказал тебе, понятие ангела – это что-то от Христианства и других религий сформировавшихся на основе Суда, но это не точное представление. Мой отец был властью, один из членов Суда. Одну тысячу семьсот восемь лет назад он спутался со смертной женщиной, проживавшей там, где теперь юго-восточная Индия. Я был продуктом тех отношений.

Я глубоко вздохнула. Совершенно несоответствующий вопрос трещал в моем сознании. – Почему у тебя ирландский акцент, если твоя мать была индусом?

– Мой отец обосновался в Ирландии, как только он был выслан из Суда. Он умер несколько лет спустя, обезглавленный в сражении. Я никогда не видел его.

Я размышляла в течение нескольких мгновений относительно идеи про ангелов, являющихся в состоянии быть убитыми, но решила, что полученная головная боль не стоит этого.

– Я знаю, что краткий обзор спрашивают многие из вас, но у нас мало времени, а переварить это ты должна. Ты – добродетель, и тебе все же нужно попасть в Суд. Ты подвергнешься семи испытаниям, чтобы проверить твою пригодность на пост. Если ты проиграешь три из этих семи испытаний, то тебе будет отказано в доступе, и они отнимут твои силы.

– Я собираюсь взять зерно соли приблизительно размером со Штат Монтана, и только притворяться, что все, что ты сказал, верно и нисколько не выглядит невозможный. Так как ты вляпался во все это?

Он откинулся на спинку стула, сплел пальцы вместе на его животе.

– Как я уже упоминал, меня считают упавшим. Есть только один путь, когда упавший может быть искуплен, прощением, подаренным членами Суда или лордом демонов. Последнее почти невозможно получить, так как лорды демонов пользуются дурной славой уклоняясь от освобождения кого-нибудь, кто попал в их власть. Предшествующий вариант – почти так же невозможен, но это уже делали в прошлом.

Все начало проясняться.

– Ты преследовал Хоуп, потому что ты хотел, чтобы она простила тебя?

– Я работал через всех других членов Суда без успеха. Хоуп всегда сочувствовала мне, и я полагал, что я могу убедить ее дать мне прощение. – Он нахмурился в его стакан виски. – К сожалению, кое-что случилось в Суде, что испугало ее, и она скрылась. Я только разыскал ее, когда ее вызвала ты. Она, очевидно, использовала возможность передать ее положение тебе в попытке убежать от неприятностей, в которых она оказалась.

– Куда ангелы идут, неприятность следует, – заметила я язвительно.

Тео посмотрел на меня.

– Прости. Так, теперь ты хочешь, чтобы я дала тебе это прощение, таким образом, ты сможешь быть членом небес… эээ, Суда Божественной Крови?

– Да. Это – единственный путь. По этой причине, ты должна преуспеть в испытаниях, таким образом, я должен стать твоим чемпионом, чтобы удостовериться, что ты преодолеешь их.

Мое зерно соли росло, и могло охватить Северную и Южную Дакоту.

– Это походит на ужасное количество неприятностей. Почему ты не пойдешь другим путем и не поговоришь с лордом демонов?

Было удивительно, сколько выразительности можно было заметить в его черных глазах. Развлечение, гнев, расстройство, искренность – все они были видны в течение прошлых двадцати четырех часов. Но при моих словах, экран, казалось, упал, придавая его глазам мертвый взгляд.

– Это не было бы мудро. Лорды демонов не выполняют одолжений, не требуя высокую цену – слишком высокую. Я не буду делать этого.

– Ах. Gotcha. – Я сделала последний глоток из моего стакана с коктейлем и поставила его на салфетку, улыбаясь, я встала. – Спасибо за напиток, и за то, что не похитил меня. Это был трудный день, таким образом, я думаю, что я пойду ложиться спать.

Тео медленно поднялся на ноги.

– Ты не веришь ничему, что я сказал, не так ли?

– Нет. Это все же было творчество. Ты должен поговорить с Сарой о записи всего этого. Я держу пари, что она напишет хорошую книгу.

– Ты не полагаешь, что я – нефилим.

– Нет. Я думаю, что ты – чрезвычайно красивый, возможно весьма обеспокоенный человек, но что касается провалившейся сделки? Я боюсь, нет.

Я пошла к лестнице, которая вела к моей комнате на верхнем этаже. Тео последовал за мной.

– Ты не полагаешь, что ты и только ты одна обладаешь властью спасти меня?

Смех, который хотел вырваться, умер в моем горле при взгляде в его глаза. Я остановилась перед моей дверью, странно смущенная.

– Тео, несмотря на все, что ты сделал для меня, несмотря на все неприятности, которой ты мне устроил, ты мне нравишься. Если бы было что-то реальное, что я могу сделать, чтобы помочь тебе, я подумала бы над этим, но это… – я махнула руками в неопределенной попытке объяснить. – Это – вне моих сил.

Он предпринял шаги ближе ко мне, и его лесной аромат вился вокруг меня.

– Все, что ты должна сделать, – верить, Портия. У тебя должна быть вера.

Снова было то слово.

– Я потеряла мою веру, когда мне было восемь. Она давно ушла, и никогда не возвращалась.

Его челюсть напряглась.

– Тогда я помогу тебе найти ее взамен твоей помощи.

Я действительно рассмеялась в это время, даже при том, что выражение на его лице было мрачным и решительным.

– Откладывая тот факт, что я прекрасно живу без веры какого-либо вида, как ты хочешь сделать это?

– Третье испытание – завтра. – Он взял мой подбородок в руку, отклоняя мою голову назад, чтобы глубоко изучить мои глаза. – Это будет очень трудно.

– Более трудно, чем старые леди, выбивающие дерьмо из меня? Я действительно могу обойтись без этого.

Он наклонился ближе, и в течение секунды я думала, что он собирается поцеловать меня прямо тут, вне моей комнаты.

– Давай заключим сделку – если ты сможешь дать мне доказательство того, что испытание является мирским, я буду служить твоим чемпионом, не требуя от тебя простить меня, когда тебя допустят до Суда. Если ты не сможешь обеспечить доказательство, ты примешь правду, и вознаградишь меня, когда тебя примут.

– Мирским? – спросила я, немного растерянная его близостью. Тео производил сильное впечатление с его внешним видом, но когда он был достаточно близок, что я могла считать отдельные волоски в середине лба, он был почти подавляющим.

– Обычный. Не сверхествественный.

Я улыбнулась.

– Достаточно странно, у меня уже было подобное пари с Сарой. Я не думаю, что взять в спор другого будет проблемой. Теперь сэр, у нас пари.

Он взял руку, которую я предложила, в его глазах показалось легкое воспламенение.

– Хочешь, я покажу тебе, как заключались сделки тысячу лет назад?

Его губы коснулись моих, когда он договорил, и прежде, чем я могла решить то, что я хотела сделать с подавляющим желанием поцеловать его, я сделала только то, что мой рот открылся с желанием его рту, все мое тело таяло, когда его пальцы вонзились в мои бедра, притягивая их к нему. Я не являюсь самой женственной из женщин, но стальная, упорная твердость его тела сделала меня очень осознающей, что я обладаю множеством изгибов, больше, чем я могла думать. Его рот был требовательный, горячий, в нем чувствовался слабый вкус виски, и настаивал, чтобы я дала ему то, что он хочет. У меня не было вообще никаких приступов растерянности от его поцелуя, заходя настолько далеко, что выдернула заднюю часть его рубашки из штанов, таким образом, мои руки могли двигаться по его спине.

– Salus, женщина, у тебя есть какие-нибудь идеи о том, почему ты так хороша на вкус, – рычал он в мой рот, одной рукой обхватив выпуклость моего зада, другой обхватил мою грудь.

– Это – лайм в джине с тоником, – ответила я, неспособная удержаться от шевеления моими бедрами против него.

Он зарычал снова, в его глазах лилось сексуальное желание. Он ласкал мою грудь под бархатом платья, немного щипая мои соски.

– Из всех женщин на этой планете, почему именно ты борешься со мной?

– Некоторым мужчинам нравится преследование, – сказала я затаив дыхание, выгибая мою спину, чтобы в его руке поместилось больше моей груди. Я спустила мои ногти вниз по его спине, заставляя его дрожать, поскольку мои руки опускались ниже, к его «такой привлекательной» выпуклости.

– Я предпочитаю слово настойчивый слову преследующий, – сказал он непосредственно перед тем, как поцеловать меня снова, поцелуй был вульгарный, полный сексуальности, что я серьезно рассматривала возможность того, чтобы лечь с ним спать.

К счастью, Сара захотела пойти в ванную по соседству от ее комнаты.

– Хорошо! – Ее голос был полон забавы. У меня не оставалось сомнений от картины, которую мы изобразили – меня ощупывающую его зад, в то время как одна его рука была на моей груди, а наши тела были заперты в чувственном объятии.

Тео и я отодвинулись, хотя он держал руки на мне, когда он наполовину повернулся, чтобы посмотреть на Сару.

Она усмехалась нам обоим, и подмигнула мне перед походом в ванную.

ГЛАВА 8

– Это был только поцелуй.

– Ты сказала это уже три раза. Ты не могла бы выключить тот свет? – Сара плюхнулась на подушку позади нее, и подвернула покрывало под ноги перед тем как откинуться.

– Совершенно невинный поцелуй!

– Дорогая, не было ничего невинного в том поцелуе, – сказала она со знающим взглядом.

Я пошла к светильнику, который она оставила зажженным на столе и выключила его, чувствуя себя неуклюжей и неуверенной в себе. Я не знаю, почему я чувствовала себя вынужденной объяснять, что поцелуем Тео и я закрепили пари, и он не был тем, чем это казалось, но я сложила руки, поскольку я попробовала разделить мои эмоции и мысли.

– Я посчитала его физически привлекательным даже при том, что у него есть некоторые проблемы, – объяснила я. – Нет ничего плохого в здоровом половом влечении.

– Ничего вообще, особенно когда получатель твоего внимания – великолепный ангел. Я искала нефилима, в то время как ты была занята Тео. Кто такие нефилимы. Вид полуангела, результат союза между…

– О, я знаю все об этом, – сказала я, махнула рукой на мгновение прежде, чем я поняла о том, что я сделала. Я нисколько не махающий рукой вид человека. – Эту часть рассказа, он мне рассказал. Это ни то ни се – все, что я хочу знать – что может выйти из отношений с сумасшедшим!

– Я думала, что ты сказала, что это было только твое половое влечение?

– Да! – Я пихнула стул в сторону только потому, что я могла. – Но ты знаешь меня – у меня не бывает случайного секса, поэтому, если вещи заходят за пределы целования, я собираюсь закончить такие отношения. С сумасшедшим!

– Тео не сумасшедший, – сказала Сара спокойно, подбирая книгу, которую она принесла, чтобы читать в отпуске.

– Хорошо, возможно не безумный по самому строгому определению слова, но ты должна признать, что он не нормален.

– Конечно, нет. Он бессмертен. Ты пытаешься убедить себя, что он не красив как грех, и дважды восхитителен?

– Нет! Ты невозможна! – сказала я громко. – И говоря об этом, ты уверенно сменила свой настрой.

– Что ты подразумеваешь?

– Вчера ты положительно пускала слюни по Тео.

Сара выглядела удивленной на мгновение.

– Не будь смешной – я счастлива в браке, как ты знаешь.

– Это не мешало тебе вчера глазеть на Тео. – Я отказывалась понимать, почему это беспокоило меня, что она глазела на него. Это не могло быть важно.

– О, это было до того, – сказала она, возвращаясь к ее книге, отмахиваясь от меня свободной рукой.

– До того, как?

– До того, как Тео объяснил, что он был не для меня.

Я сидела на стуле, уставившись на Сару, расстроенная ее спокойным принятием недолгой страсти, которую она ощущала к Тео.

– Разве у тебя нет хоть частички огорчения от факта, что Тео заинтересовал тебя? Должны ли счастливые замужние женщины чувствовать такую вещь?

– Они должны, если рассматриваемый человек – нефилим. – Она вздохнула от моего озадаченного взгляда. – Я думала, что ты знаешь о нефилимах? Разве Тео не говорил тебе, что они имеют эффект на смертных женщин?

– Нет, он не сказал. – Я нахмурилась.

– Ах. Хорошо, именно поэтому я первоначально пала жертвой его привлекательности. Он отклонил эффект, как только он понял, что я под него попала.

Я оттолкнулась от стула и пошла к дальней стороне комнаты.

– Он не отклонил это от меня!

– Это потому, что, ты не была затронута его чарами. Это интересно, фактически. Это могло означать, что это – настоящие отношения, по крайней мере, насколько ты и он заинтересованы, – сказала она, выглядя вдумчивой.

Это было мыслью. Я так полагала мгновение, затем решила, что это было еще одно безумие, в котором я не нуждалась в своей жизни. Я пожелала Саре спокойной ночь, и оставила ее с книгой.

Я спала плохо, пробуждаясь примерно каждый час, чтобы оказаться обернутой в неопределенных остатках кошмаров. Неловкость, вызванная кошмарами, нависала надо мной весь день, заставляя чувствовать себя зудящей и возбужденной даже при том, что мы провели восхитительно нормальный день, совершая поездку по соседнему замку, в течение которой никакие призраки, вампиры, привидения, или фантомы любого вида не проявились.

– Было хорошо провести день, где самой невероятной вещью, с которой мы столкнулись, была женщина, которая настаивала на том, чтобы принести ее попугая посмотреть тур по замку, – прокомментировала я за обедом.

Сара поглядела на дверь нашей частной столовой, кивая.

– Хотя я, возможно, обошлась бы и без твоих подробных разъяснений о том, сколько силы должно поставляться, чтобы содрать чей-нибудь член в то время пока он лежит.

– Ты – та, кто настаивал на том, чтобы увидеть палату пыток. Я просто отвечала на вопросы физики.

Сара кинула на меня взгляд, который емко все сказал, поглядев еще раз через мое плечо на дверь перед тем, как приступить к поеданию жареного картофеля с чесноком. Я положила кусок мягкой брокколи на край моей тарелки, и полила немного голландского соуса на холмик вареного лосося.

Сара посмотрела снова мимо меня.

– Для пользы Пита, ты должна это прекратить! Ты раздражаешь меня как кот.

– Ага! – Сара отмахнулась вилкой, увешанной кусочком свинины. -Я знаю это! И ты сказала, что ты не была взволнована ранее, когда я спросила тебя, когда будет сегодняшнее испытание.

– Я не была взволнована, пока ты не начала просматривать мое плечо каждые пять секунд. – Я положила вилку и прекратила претворяться наслаждающейся едой. – О, это смешно. Я позволяю приводить себя в жуткое состояние, а это ни к чему. Очевидно, кем бы ни являлись сторонники Тео, сегодня он изменил мнение. Таким образом, ты можешь прекратить просматривать мое плечо, потому что, он, вероятно, решил, что мы не являемся стоящими того, чтобы быть большими издержками денег, которые нужны, чтобы пытаться осуществить план.

Сара прожевала часть свинины.

– Как ты можешь сидеть там и отрицать, что Тео – точно то, что он говорит, что он…

– Я отрицаю это, потому что совершенно ясно, что он – мошенник…

– Мужчина, который, как ты думаешь,, сексуален как ад…

– Хорошо, конечно я так думаю! Он! Но это не изменяет факт, что он пробует организовать некоторый план…

– Допусти это, Портия. – Сара взяла другой кусок картофеля. – Часть его привлекательности, в которой он держит тебя, – его бесспорный воздух тайны, то ощущение опасности, которое посылает дрожь вниз по твоей спине каждый раз, когда он рядом. Никакая женщина не может отвернуться от этого – это – научный факт, что плохие мальчики являются совершенно неотразимыми! Признай свою внутреннюю женщину и тогда признаешь, что он звенит в твои звонки из-за того, кто он.

Я отодвинулась от стола, бросая вниз мою салфетку.

– Ты невозможна, когда находишься в таком настроении. Ты уверена, что ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой сегодня вечером?

– Нет, возьми выходной вечер. Тебе, так или иначе, не понравится сидеть на кладбище с ясновидящими.

Я улыбнулась вместо того, чтобы высказать часть моего мнения о так называемом навыке записи голосов мертвых, и упомянула, что я развлеку себя вместо этого прогулкой по сельской местности.

– Это – великолепная идея – твой разум будет освежен прогулкой перед следующим испытанием.

Моя улыбка стала кривой.

– Хоть что-то. Хорошо повеселись на кладбище.

– Возможно мы должны позвать Тео, – размышляла Сара над обедом, поскольку я направилась из комнаты. – Возможно, он может знать что то об испытании…

Однажды в моей комнате, я переоделась в единственное платье, которое я привезла с собой в поездку, меня волновало только то, во что бы нарядиться только потому, что я ожидала увидеть Тео в течение дня. Я вынула пару джинсов и трикотажную рубашку, одежду, намного более подходящую для того, чтобы топтаться вокруг сельской местности, чем яркое платье, которое я надела тем утром, задаваясь вопросом, почему я сделала это, если Тео любит красный.

Я колебалась, потом натянула пару теннисных туфель из платяного шкафа, мельком взглянула на черный шелк-и-кружева Тэдди, который я носила, мой разум, уклонялся от причины, почему я поместила это сюда тем утром.

– О, для пользы небес, это – только нижнее белье, не мировой кризис, – сказала я себе после нерешительной минуты, поворачиваясь схватить мои джинсы. – Только оденууууусь!

Полы в Англии, казалось, были особенно склонны к нетрадиционному поведению. Полы, настилающиеся для твердости под ногами, внезапно превратились в отверстие, в которое я упала в пораженном опасении.

– Что… оооф!

– Добрый вечер. Меня зовут Ноэль. Я – Страж, и я буду вашим инструктором для вашего третьего испытания. – Я упала с высоты, которая, казалось, была обманчиво коротким расстоянием, приземляясь на каменный пол с ударом, который причинил острую боль моей лодыжке, и заставил мои зубы мучительно болеть. – Эмм… Вы знаете, что Вы носите Тэдди?

Кто-то установил несколько портативных лагерных фонарей на полке в стене, свет объединялся на полу передо мной. Голос звучал сзади. Я повернулась, мои глаза расширились, поскольку я оказалась рядом с большим каменным саркофагом, на котором сидела молодая, рыжеволосая женщина.

– У меня есть ботинки, – сказала я, протягивая мои теннисные туфли, вздрагивая от того, как глупо это звучит. – Я была в середине одевания. Я не ожидала, что меня засосет вниз к…, где точно – мы?

– Склеп, – сказала Ноэль, сожалеюще улыбнувшись, она соскользнула с вершины саркофага. – Простите, что плохо выбрали время, но у меня был только день от Авадона (*Ангел бездны или, в данном случае, ад)! – и не могла добраться до испытания до сих пор. О хорошо, это скоро закончится, и Вы можете возвратиться к вашему переодеванию. Почему бы вам не надеть ваши ботинки, и мы начнем.

Я подошла к ней и сжала пальцы на ее плече. Она, конечно, ощущалась реальной. Что могло означать только одну вещь.

Ее брови поднялись.

– Вы выглядите смущенной. Есть проблема?

Было очень много проблем, я не могла выразить их в словах, но они были в моем сознании, уже не говоря об объяснении ей проблемы, которая была связана с принятием факта, что я была только что телепортирована в какой-то неизвестный склеп.

– Нет, – ответила я забитым голосом. Я прочистила мое горло и попробовала еще раз. – Ничего конкретного, что не объяснилось бы безумием.

– О, хорошо. – Она улыбнулась снова, и указала по направлению к центру склепа. Тщательно нарисованный круг с несколькими символами растянулся на полу. – Ботинки?

– Конечно, – сказала я, надевая мои теннисные туфли. – Безумие не будет полным без идеи относительно того, чтобы я стояла только в дамском белье и теннисках.

– Это очень симпатичное Тэдди, – сказала Ноель, обходя меня вокруг. – Я люблю завязки по бокам. О, это не ремень. Вам идет. Я ненавижу ремни – они всегда приходятся на места, на которых они не должны быть.

Я встряхнула головой, задаваясь вопросом, будет ли остальная часть моей жизни – теперь, когда я действительно, действительно безумна – идти по такому образцу, или если бы какой-нибудь добрый друг или член семьи проследили бы, чтобы я получила психологическую помощь, в которой я нуждаюсь.

– Готовы?

Голос Ноель перенес меня из мечтательности, где я провела бесконечные годы, узнавая, как писать моими ногами, потому что мои руки были связаны смирительной рубашкой. – Несомненно, почему нет? У меня нет ничего, чтобы можно было проиграть, правильно?

Она сгримасничала, и презрительно посмотрела на дверной проем, который скрывался в темноте.

– Хорошо… только скажите, Вы действительно нуждаетесь в привилегии. Привилегия. Чемпион, Вы можете войти в комнату.

Это ни сколько не удивляло меня (одна из льгот того, чтобы теперь быть сумасшедшей), когда Тео забрел в комнату. Он остановился после нескольких шагов, прикусил губы, поскольку он осмотрел меня от пальцев ног до головы.

– Это -… у тебя новый вид, – сказал он, наконец, не торопясь в прочтении.

– Мне нечего было надеть, – сказала я с устойчивой улыбкой. – Кроме того, разве это имеет значение? Это только для прогулки, которая была бы возможна.

– Мне это все равно нравится. – Его пристальный взгляд мерцал между моими грудями и моим лицом. – Какая прогулка, которая была бы возможна?

– Шоссе к слабоумию. Хочешь пройтись?

Он вздохнул и удержался от того, чтобы закатить глаза.

– Ты весьма нормальна, Портия.

– Нет, конечно, нет. Совершенно обычно быть телепортированным в склеп, таким образом, что я стою здесь в нижнем белье, ждущая… – я повернулась к Ноэль. – Что точно я жду?

– Победить демона, – сказала она, отступая назад, пока она не оказалась в тени комнаты склепа. – Вы можете начать… теперь!

Я не знаю, что я ожидала увидеть, вероятно, что демон выглядит как короткое, приземистое краснокожее животное с рожками, расколотые ноги, и заостренный хвост – но подросток, который появился в кругу, не кричал мне демон.

Пока маленький гаденыш не открыл рот.

– Хорошие соски, – мальчик искоса посмотрел, протягивая руки, как будто он собирался потрогать их.

– Оставайся за кругом, – скомандовал Тео, бросаясь на мальчика.

– Почему ты хочешь войти в него? – спросила я.

Подросток-демон кружился вокруг крича, пытаясь забраться на спину Тео, но Тео был больше и более силен, и держал руки подростка закрепленными позади него.

– Только нанеси поражающий удар, пока я его сдерживаю, – хрюкал он, пригнувшись, чтобы уклониться от попытки демона нанести удар.

– Нанести поражающий удар это как? – Я осмотрела склеп. Я понятия не имела, что требуется, чтобы добить демона, не то, чтобы они действительно существовали кроме как в моем собственном воображении. – Ты не думал, что, если бы мой разум собирался попасть в неприятности, он бы вообразил все это, и дал бы мне большую колотящую демона дубинку, или крутой меч самурая, или что-то в этом роде.

– Используй Подарок, – сказал Тео, хрюкая, поскольку демон резко толкнул их обоих вперед.

– Погодные штучки? Ты должно быть шутишь.

– Только используй это!

Демон внезапно взял его за ноги, крутанул и в то же самое время растянул Тео на полу, где они стали бороться.

Я поставила руки на бедра.

– Я сомневаюсь, что дождь сделает его более скользким, чтобы держаться. Оу. Это должно быть больно. Гм. Ноэль, Вы можете помочь нам?

Ее голос вышел из тени, заполненный сожалением.

– Я – надзиратель. Я не могу помочь Вам, или испытание было бы недействительным.

– Портия, используй свои проклятые силы! Потребовал Тео. Он сидел на демоне, который был прикреплен к полу, но корчащийся с тем, что было похоже на невероятную силу. Демон сдерживал Тео за запястье, потягивая кровь.

Я подняла мои руки, позволяя им упасть беспомощно. Не было ничего в комнате, что я могла использовать как оружие.

– Я не знаю как! – Я допустила, наконец, неуверенная в том, что я могу сделать, чтобы помочь Тео. Даже если все это было вымыслом моего обезумевшего воображения, я не хотела видеть, как Тео причиняют боль. – Как мне использовать погоду, чтобы победить кого – то?

– Собери это и направь на демона. – Голос Тео был искажен, поскольку демон бился головой по грудной клетке Тео, его руки и ноги были вспороты. Тео держал его снизу так крепко, как он мог, но было очевидно, что, рано или поздно, силы покинут Тео, и демон одержит верх.

– Это невозможно! Никто не может этого сделать!

– О, дорогая. Я боюсь, что это вышло из-под контроля. Я уполномочена остановить испытание, если ясно, что испытуемый субъект не находится под контролем, – сказала Ноель, сделав несколько шагов из теней. У нее была записная книжка в руке, в которой она делала примечания.

– Ты должна сделать это! – Тео рычал, его лицо было в крови. – Сейчас! Еще один отказ и все кончено!

Я глубоко вздохнула, принося извинения тому, что я надеялась, было все еще нормальной частью моего мозга, и сконцентрировалась на собирании погоды.

– Я увижу тебя в Авадоне, – Тео поклялся демону, похожему на чудовищного подростка, используя обе руки, чтобы схватить его, его рубашка превратилась в клочья, открывая длинные, кровавые полосы. – Сделай что-нибудь, женщина!

– Погода, погода, погода, – сказала я поспешно себе, скручивая мои руки как подросток, пока Тео продолжал избивать демон, демонический рот которого был открыт в бессловесном рычании, а его глаза заполнены ненавистью. – Что такое погода? Это – дождь и ветер и снег. Это – частицы воды, приостановленной в воздухе. Это – атомные элементы, протоны, электроны, нейтроны, глюоны, положительно и отрицательно заряженные, электрические заряды…- электрические слова пылали в моем уме с интенсивностью, которая ослепила меня. – Это – молния. Молнию электрически заряжает перегретый воздух, который выпущен в огромных взрывах энергии…

Я закрыла мои глаза, протягивая мои руки, позволяя себе чувствовать то, что я думала.

– Энергия способна сделать работу.

Кончики моих пальцев покалывали.

– Портия!

– Работа – действие времени на силу, которая является также кинетической энергией.

Вокруг меня, собрались крошечные небольшие пятнышки статического электричества, как будто я вызывала это ко мне.

– Я оказываюсь перед необходимостью отозвать его, сказала Ноель сочувствующим голосом. – Я не могу позволить демону выйти из-под контроля. Я так сожалею.

– Ты должна сделать что-нибудь!

Я держала глаза закрытыми, несмотря на просьбу голосом Тео, воображая себя тянущуюся от камня и земли и воздуха, окружающих нас электрических зарядов, которые существовали во всех атомах.

– Кинетическая энергия может быть преобразована в потенциальную энергию.

– Гаах!

Я открыла глаза, чтобы увидеть, что демон возвышается на Тео, разрывает, со злобной силой бьет его по рукам и груди. Вокруг меня, воздух засверкал синевой с атмосферными помехами, волосы на моих руках встали дыбом.

– Я сожалею, я должна остановить… – Ноэль пошла вперед к кругу.

– Сейчас! – потребовал Тео, прерывая ее.

– И потенциальная энергия может быть преобразована в физическую форму, известную как электричество! – Завопила я, направляя силу, которая окружила меня, в демона. Поскольку синий свет ворвался в тело демона, это отбросило его назад об стену, оглушая ударом грома, прогремевшего в глубине склепа. Я выкрикнула ругательства и закрыла уши, бросаясь на пол рядом с Тео. Пол раскалывался, стены кричали эхом раската грома, в то время как пыль и маленькие частички скалы сыпались вниз с каменного потолка. Я подползла к Тео, пробуя оградить его голову от любых падающих объектов. Он съежился в куче грязи и крови, но живой.

– О, это не хорошо, – сказала Ноель с другой стороны комнаты, куда она пошла, чтобы посмотреть на демона.

– С тобой все в порядке? – спросила я Тео, поддерживая его на моих коленях, чтобы мягко вытереть кровь и грязь с его лица. – Тебе сильно больно? Ты сильно кровоточишь. Я должна вызвать медработников.

– Ээмм… Портия…, я боюсь, что ситуация здесь, – сказала Ноель там, где она села на корточки рядом со стеной.

Я игнорировала ее, поскольку я отгибала остатки клочков рубашки Тео.

– Сладкая мать! Мы должны доставить тебя в больницу.

Тео захватил мою руку, когда я собиралась вскочить на ноги, не уверенная относительно того, куда я собираюсь идти за помощью, но привести ее.

– Я в порядке, Портия. Раны не смертельные.

– Твоя грудь порвана в клочья, – начала я говорить, но в тот момент, Тео повернул голову. Я притянула его немного, и его голова оперлась мне на грудь. Он следил за грудью, которая была в скудном миллиметре от его рта.

– Я быстро заживаю. – Это были только три слова, но мои соски, сжатые от ощущения его дыхания на тонком шелке, который был единственной вещью, отделяющей мою плоть от его рта.

– Это -…, то, что ты говоришь в мою грудь, – сказала я, мне странно не хотелось двигаться.

– Да, да, – сказал он, его глаза остановились с очарованием на моих сосках, ставших твердыми, небольшие волны высокой температуры, слегка колеблющейся, направились наружу из моей груди пересекая мою грудную клетку, после поднятия к голове опустились вниз, чтобы объединиться в моем животе… и обосновались в нижней части. – Я хотел бы сделать другие вещи, но сейчас не время и не место.

Воздух в комнате, казалось, не испарялся.

– Собирается быть время и место? Спросила я, внутри вздрагивая от слабоумного вопроса, но неспособная удержаться от выяснения.

– Я пылко надеюсь на это, – сказал он, посмотрев вниз на собственную грудь.

Мне потребовалась минута борьбы с моим разумом, который рисовал, что я хотела бы, чтобы Тео сделал с моими грудями, но вид его груди, излечившейся прежде, чем мои пораженные глаза сделали много, чтобы прибить меня к земле.

– Это -…, это невозможно, – сказала я, коснувшись длинного рубца, который был глубокой раной всего несколько минут назад. Его плоть была горяча, горяча лихорадкой, излучая высокую температуру, которая указала, что много энергии использовалось, чтобы излечить его раны. – Это -…, это является…, это только не возможно!

– Добро пожаловать в Страну чудес, Алиса, – сказал он с улыбкой, которая отняла воздух у моих легких, и заставила мое сердце биться быстрее.

Жизнь, которую я знала, прекратила существовать. Жизнь, в которую я никогда не верила, началась.

– Это реально, не так ли? – спросила я, мягко касаясь другого, теперь излеченного рубца. Пока я наблюдала, несколько больше царапин слились вместе, заживая густым, рельефным пятном неправильной формы и таяли в гладкую плоть после нескольких минут. – Все это реально. Я весьма нормальна.

Тео сел, когда последняя рана исчезла. Его глаза выражали смешанную жалость и неожиданную печаль. – Нет, ты весьма нормальна.

– Тогда ты -…

– Нефилим. Бессмертный.

Я с трудом сглотнула. – И я -…

– Добродетель. Скоро тоже станешь бессмертной, как только тебя примут в Суд Божественной Крови. – Он встал на ноги, и притянул меня к себе, держа меня за руки.

Это было слишком, слишком, чтобы принять сразу. Я встряхнула головой, не тому, что говорил Тео, а факту, что мой мозг пробовал обработать всю эту новую информацию так быстро.

Я не могла полагать, что все это было реальным… и все же, наконец, я призналась в этом себе, что свидетельствовало, что все накопленное бесспорно указывало на одно заключение: все, во что я не верила – возможно, все, что я знала, не могло просто быть, теперь внезапно было. Это было, как будто целая новая часть жизни открылась передо мной, подзывая меня, чтобы пойти дальше и исследовать все тайны, которые ее отделяли.

Это было пугающе как ад.

– И тот подросток, тот ребенок, который здесь рвал тебя…

Тео слегка мне улыбнулся, уголки его рта свернулись в манере, которая, несмотря на мое потрясение, сделала внизу живота неловко… Не был никаким подростком, а демоном, которого ты ловко победила.

– Я очень не хочу прерывать, но я чувствую, что необходимо исправить то утверждение. – Ноэль вставала с того места, где она смотрела на стену, и подошла к нам. – Портия не побеждала демона.

Большие пальцы Тео терлись мягко по холмикам моих рук. Он, нахмурившись, поглядел на Ноэль.

– Что Вы подразумеваете, что она не побеждала его? Я видел, что она сделала это.

– Нет, – Ноель сказала со вздохом. -То что Вы видели, что она сделала, было, полным уничтожением его физической формы. Я не посылала демона назад в Авадон. Я не могла – она полностью разрушила его человеческую форму, так что его послали назад.

Глаза Тео расширились, поскольку и он и Ноель смотрели на меня.

– Он травмировал Тео, – сказала я им обоим. – Я не собиралась только стоять там и позволять ему бить Тео. Не упоминая, о том, что Вы оба сами меня подстрекали сделать что-нибудь.

– Мы не отчитываем тебя за то, что ты победила демона, – сказал Ноель с расплывчатой улыбкой. – Факт в том, что ты разрушила его смертную форму, которая была у нас в данной ситуации.

– Какой ситуации? – спросила я, отдергивая мои руки от Тео. Это отвлекало – быть в физическом контакте с ним. Мой мозг не хотел думать о чем – то другом, кроме него, когда он трогал меня.

– Что это был за демон? спросил Тео Ноель.

Она игнорировала мой вопрос, чтобы ответить на его.

– Нефер. Он принадлежал Баэлю.

– Salus invenitur, – выругался Тео, потирая его лоб.

– Я хочу знать, кто такой Баэль? – спросила я, протирая гусиную кожу на моих руках. Я начинала замерзать, стоя в склепе только в моем Тэдди и ботинках.

– Баэль – премьер-принц Авадона, – ответила Ноель, поглядев на Тео.

– Авадон-это ад?

– Да, – ответил Тео с серьезным лицом. Мой живот сбился в плотный шар, и казалось, упадал в ноги. – Баэль не допускает злоупотребление его легионами. Он вызовет нас, чтобы мы ответили за повреждения, которые мы нанесли его демонической форме. Ну вот, ты замерзла. Я заберу тебя в паб.

Он протянул мне руку, ясно давая понять, чтобы я следовала за ним из комнаты.

– Подожди секунду, – сказала я, протирая мои руки снова. – Почему Вы не можете отправить меня назад способом, которым я прибыла?

Ноэль сожалеющее улыбнулась.

– Телепортирование – временная сила, данная надзирателям испытаний. Это вызывает, но не посылает обратно, я боюсь.

– О, великолепно, – проворчала я, взяв Тео за руку, и позволила ему вывести меня из склепа. Его рука была теплой, его пальцы – сильными и уверенными. – Теперь я шатаюсь, кто знает где, в моем Тэдди. Это – изображение того, как я хочу запомнить Англию. Я не понимаю, чем убийство демона плохо. Они являются демоническими, правильно? Итак, чем не хороша вещь, что я взорвала его и отправила в его королевство?

– Все немного сложнее, – сказала Ноель с подлинным сожалением в ее голосе. – Я должна возвратиться в Суд и представить результаты испытания. Это, по крайней мере, ты прошла. – Она остановилась в дверном проеме, ее пристальный взгляд, переместился от меня до Тео. – Удачи. Мне жаль, что я не могу помочь Вам, но это будет нарушение закона Организации.

– Я понимаю. – Тео освободил меня, чтобы пожать ей руку, благодаря ее за ее помощь.

Она коротко и ярко улыбнулась мне.

– Я надеюсь, что остальная часть испытаний пройдет хорошо. Я думаю, что ты будешь очень хорошим дополнением к Суду.

ГЛАВА 9

– Я думаю, что с этим я очень хорошо разобралась, – сказала я после нескольких минут наблюдения ночного вида из окна автомобиля. Мы приближались к городу и знакомому горбатому мосту. – Послушать тебя, так другой единственный доступный выбор состоит в том, чтобы полностью потерять свой разум, таким образом, у меня нет большого выбора, но тем не менее, я полагаю, что я могу принять это все очень, очень хорошо. Я не воплю или смеюсь истерично, или даже кричу, хотя так или иначе, я испытываю желание сделать все три пункта.

Он ласкал мое, покрытое шерстяным одеялом, колено.

– Я ценю факт, что ты сдерживаешь истерику. Это,.. – он заколебался на мгновение, -…трудная ситуация.

– Ты подразумеваешь этого парня принца? Я должна сказать тебе, Тео, в ад я верю не больше, чем в небеса.

Он двигался в тишине в течение нескольких минут.

– Так же, как Суд Божественной Крови не небеса, Авадон не ад, хотя обычно он упоминается в этом смысле. Принц, на которого ты ссылаешься, – глава всех семи лордов демона, которые управляют Авадоном, и я сожалею, что должен сказать, но они действительно существуют.

Скептик во мне хотел обсудить этот пункт, но я напомнила себе, что я все еще держала идею, что все это было больше к жизни, чем все, что я воображала до этого, и таким образом, аргумент мог подождать.

Не упоминая факт, что я теперь должна была признаться Саре, что она была права, а я нет.

– Так, что, вероятно, сделает этот парень, лорд демонов? Он не может травмировать нас, не так ли?

Тео рассмеялся безрадостным смехом. Это заставило немного холода пронестись вниз по моей спине. – Он, вероятно, потребует компенсацию за форму демона. Такие вещи не стоят дешево, как бы лорды демонов не хотели сделать так, чтобы мы в это верили.

Мы повернули в переполненное место для стоянки автомобилей паба.

– Подожди секунду…, ты говоришь, что я только разрушила тело демона, но не самого демона?

– Да. Демоны не могут быть разрушены… их силы меняются в различные формы, но фактически не уничтожаются, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Конечно, я понимаю. Это – первый закон термодинамики. – Я обернулась одеялом сильнее, поскольку я вышла из машины, улыбаясь смущенному взгляду Тео. – Энергия не создается, и не разрушается. Она может быть преобразована из одной формы энергии в другую, но ее общее количество – всегда то же самое. То, что ты говоришь, – то, что демон составлен из своего рода энергии, таким образом, я это прекрасно понимаю, что энергия демона самостоятельно не способна быть разрушенной. Я могу продолжить, чтобы тянуть аналогию о том, на что походит физическая форма, но если ты не физик, это вероятно походило бы на массовое убийство.

Тео рассмеялся теплым, глубоким смехом, который катился вокруг меня, заполняя меня невероятным светом, чувствуя, что я слилась с тем, что называют как счастье.

– У тебя чрезвычайно аналитическое мышление.

– Хорошо, я предполагаю, что лучше сделать так, чтобы ты восхищался моим умом у моей груди, как другие мужчины, которым я назначала свидание.

Немного пламени желания ворвалось в его глаза.

– О, без всякого сомнения, я весьма восхищен вашими грудями. Но я действительно оцениваю желание того, что ты должна понять, как устроен мир, а не только слепо его принять.

Я задрожала, несмотря на теплоту его пристального взгляда, когда я проходила через дверь, которую он открыл для меня.

– Слепая вера никогда не была моей сильной стороной. Так, что мы знаем о Баэле?

Паб должен был уже закрыться, когда мы вошли в двери. Я не буду говорить, что беседа резко остановилась при виде меня, но несколько консерваторов, которые все еще там были, смерили меня любопытным взглядом.

– Я,… эээ… в речку упала, – объяснила я владельцу паба, который прошел мимо, пронося кучу грязных стаканов.

Он посмотрел на одеяло, в которое я была завернута, и кивнул, не говоря ничего.

– Возможно, мы должны обсудить это в более приватной обстановке, – сказала я спокойно Тео.

– Куда ты меня поведешь, туда я и последую, – сказал он с небольшим поклоном.

Какой у него был зад. Сексуальный, восхитительный, великолепный зад. Я последовала наверх к моей комнате, шлепаясь вниз на кровати, все еще сжимая одеяло. Моя комната не была огромной в начале, но вместе с Тео, она внезапно показалась очень маленькой и близкой.

Он подошел к окну и выглянул в ночь. Я была очень, очень осведомлена о нем как о мужчине, и никакие напоминания, что только несколько дней назад он пытался задушить меня, не отговорили мое тело от идеи броситься на него прямо в тот момент.

Он похитил тебя несколько дней назад, сказала я моим сбившимся с пути эрогенным зонам, которые были в состоянии боевой готовности и покалывали с нетерпением. Я коснулась моей шеи, где его пальцы оставили ушибы. Он, возможно, легко убил бы меня.

– Что случилось? – Спросил Тео, возвращаясь ко мне.

Я почувствовала всю мою шею, затем вставала, чтобы посмотреть в зеркало на внутренней части двери платяного шкафа. Одеяло соскользнуло к полу.

– Где мои ушибы?

– Я понятия не имею. У тебя обычно есть ушибы на шее?

– Есть, когда люди пытаются задушить меня. В день, когда ты сделал это, и пробовал похитить нас, у меня были ушибы на всей протяженности моей шеи, и она была чувствительна к прикосновению. Теперь они все прошли. И впрочем,…- я согнула мою руку, покрутила ей, описав кругу. – Мое воспаленное плечо, имевшее не меньшее количество небольших ран, и доктор в больнице сказал, что они, вероятно останутся еще на несколько дней после того, как боль и спазм смягчатся.

Он придвинулся поближе, его теплые пальцы, мягко коснулись моей шеи. Она чувствовала так много нежности, что мои колени угрожали сдаться.

– Я сожалею, что я травмировал тебя, Портия. Я никогда не хотел навредить тебе.

– Я знаю, – сказала я, испуганная тем, насколько хриплым был мой голос. С ним, стоящим так близко ко мне, мой мозг проигрывал сражение против моих эмоций и потребности тела. – Теперь, по крайней мере. Я не знала этого тогда. Но это не объясняет, почему ушибы ушли.

Его большой палец коснулся ямки на моем горле. Я судорожно сглотнула.

– Ты добродетель. Они зажили.

– Я думала, что я не буду бессмертной, пока официально не стану частью Суда, и не пройду все испытания? – Мое дыхание застряло в моем горле, когда его рука скатилась к моему плечу. Он притянул меня ближе к груди, его черные глаза блестели.

– Ты не бессмертна. Но ты – добродетель, что означает, что у тебя увеличилась…

– «Увеличилась» – это хорошо. – Мои груди сжали и послали небольшие протяжные звуки удовольствия вниз к моему животу, поскольку они касались его рубашки, высокая температура его тела согревала меня так, как одеяло не могло.

Его голова опустилась, его губы коснулись моих.

– Увеличилась – это замечательно. Я хочу тебя, Портия.

Я наклонилась к нему, протирая мои бедра об него экстравагантным способом, который был настолько полностью чуждым для меня, что на мгновение, я была потрясена моим собственным желанием.

– Я отчасти получила ту идею.

– Ты… то есть, ты понимаешь то, чего я хочу от тебя? Его голос грубел, ирландский стал более явным. Его руки были на моей талии, держа меня, но не ласкали. Взгляд в его глазах был серьезным, горячим, заполненным похотью, как я знала, должен были потрясти меня от кончиков пальцев ног, но вместо этого вызвал ответное желание от меня.

– Ты спрашиваешь, соглашаюсь ли я с мыслью о том, чтобы лечь спать с тобой?

Его язык трепетал на моей нижней губе. Я обхватила его руками и позволила ему увидеть мое собственное желание.

– Да, я соглашаюсь с этим. Я знаю, что только несколько дней назад я перевернула бы небеса и землю, чтобы поместить эту самую невероятную задницу в тюрьму. Я знаю, что ты – фактически незнакомец, и я нисколько не тот тип человека, чтобы прыгнуть кому-то в кровать, я только что с тобой встретилась, но так или иначе, кажется, ничего больше не имеет значение.

– Нет, не имеет, – бормотал он, его руки переместились, скатываясь к моей, покрытой шелком заднице, замедлились на пути под материалом, чтобы погладить мою голую плоть. – Я хотел тебя с момента, когда ты пыталась переехать меня. Ты непохожа на любую другую женщину, которую я встречал прежде. Ты сильна, и храбра, и ты не переносишь дураков. Не упоминая факт, что твои груди сводят меня с ума.

Я впитала беспорядочное количество воздуха, поскольку одна из его рук внезапно приняла чашевидную форму на моей больной груди, мягко дразня мои соски, пока я не подумала, что спонтанно воспламеняюсь.

– На тебе слишком много одежды, – сумела, наконец, сказать я, мои руки тряслись от волнения, борясь с пуговицами на его рубашке.

– Да, да. Не стесняйся, устраняй их.

Я почти сорвала его рубашку, игнорируя звук нескольких пуговиц, когда они со стуком ударились об пол, мои глаза насладились на мгновение видом его голой груди прежде, чем он притянул меня в объятия.

– Я высоко одобряю твою грудь. Она мужественная, не будучи чрезмерно волосатой, – сказала я, поскольку его рот опустился на мой, последние последовательные слова, которые я сказала, в то время как он поцеловал, с дыханием вырвались прямо из моих легких. У него был слабый вкус вина, и чего-то, что было полностью Тео, неуловимый мужской вкус, который взволновал меня. Его руки были всюду, касание, поглаживание, дразня меня в очень многих различных местах, и все, о чем я могла думать, было то, насколько я хотела его.

– Ты выглядишь так, как будто тебе жарко, – сказал он несколько минут спустя, когда мы остановились, чтобы глотнуть воздуха. Желание и восхищение в его глазах купали меня в жаре, который поднял мою температуру на новую отметку.

– Душно, – сказала я, немного задыхаясь. – Тедди общеизвестно горячи.

Его пристальный взгляд скользнул вниз к моей груди.

– Очень многими способами. Но было бы не по-джентльменски, что я позволяю, чтобы тебе было неудобно. Хотела бы ты удалять причину дискомфорта?

– Конечно, – сказала я, разгорячившись немного от неторопливого способа, которым он тянул палец по моей ключице к тонкому ремню Тэдди. Он сделал паузу на мгновение, страсть вспыхнула глубоко в его глазах.

– Это тот вид одежды, который закрывает промежности?

Теплота вспыхнула в ямке моего живота, быстро распространяясь к окружающим областям. Очень личные части моего тела покалывали в праздновании. Я снова тяжело сглотнула, пробуя держать мой голос устойчивым.

– Как, ты знаешь о таких вещах?

Он усмехался.

– Только, потому, что я бессмертен, не означает, что я не живу здесь и сейчас.

– Ты немного более современен, чем я воображала. Но если ты спрашиваешь, да, это – тот вид Тэдди. Тебе нужно расстегнуть застежку, чтобы снять это.

– Я слишком счастлив угодить, – прошептал он, его руки, ласкающие мой живот, соскользнули ниже.

Я сжала его плечи, мои глаза закрылись, поскольку я готовилась к контакту его пальцев на моих самых интимных частях.

Такого контакта не последовало.

– Мне жаль если я немного… предупреждающая, – шептала я, мои глаза все еще были закрыты. – Я, не могу помочь в этом.

Его плечи напряглись под моими руками. Я открыла глаза, и нашла его смотрящим мимо меня, его брови нахмурились, поскольку он осматривал комнату.

– Что-то не так? – Спросила я, озираясь. Никого больше там не был.

– Разве ты не чувствуешь это? – Он отпустил меня, предпринимая шаги вперед, осматривая нас в озадаченной манере.

– Я не чувствую ничего необычного, учитывая тот факт, что я собиралась скакать на твоем теле.

Его спина напрягалась. Он захватил его рубашку, быстро натянул ее.

– У тебя есть пеньюар?

– Купальный халат? Да, есть. Он находится на стуле позади тебя.

Он бросил одежду ко мне.

– Тео, это своего рода необычная английская прелюдия, о которой я никогда не слышала?

– Надень его. У нас посетитель. – Он последовал туда, где в углу комнаты стояла я, ожидая, чтобы я подчинилась.

– Хорошо, но это действительно сделает меня горячей. Это бархат, а не самая легкая вещь в мире. – Он тихо наблюдал, как я надевала купальный халат. Пеньюар был фактически более подходящим в данной ситуации – это было одно из моих частных удовольствий иметь традицию портного, делать длинную, полно-окаймленную одежду, которая близко напоминала халат Викторианской леди. У него была квадратная горловина спереди, тяжело обшитая золотой нитью, которая приятно выделяла темно-красный бархат.

Я застегнула пуговицы спереди, когда Тео повернулся и обратился к противоположному углу комнаты. К моему удивлению, стена рядом с кроватью слегка заколебалась, затем взорвалась с ужасным звуком, заполнившим воздух. Короткий, темный человек вышел и рычал что-то, что я не понимала. Лампочка в прикроватной лампе взорвалась с сопровождаемыми крошечными звякающими звуками, поскольку осколки посыпались на пол.

– Вы вызваны, – рычал коротышка, захватывая меня.

Тео обхватил меня, прижимая охранительно к себе, помещая его тело между нами.

– Не без меня.

ГЛАВА 10

Мы падали, тонули, вращались, наши внутренности, взбалтывались и рвались наружу в разрывающем душу процессе, который погружал нас глубоко в ужасные миазмы боли и тошноты. Как раз в то самое время, когда я думала, что я сейчас упаду в обморок или умру (я не была уверена, который из этих пунктов, и меня это действительно не заботило), ужас закончился, и я упала на мягкую, теплую поверхность.

– Оу! – хрюкнула поверхность.

Я отодвинулась, принося извинения дышащему подо мной Тео.

– Прости за это. Я травмировала тебя? Что случилось? Кто тот ужасный человек? Как он проник через стену? И где, горящий ад, мы?

– Ах. Вот вы где. Ты можешь идти, Диган.

Я была безумно рада, что Тео заставил меня надеть мой купальный халат. Мужчина, который говорил, застыл при виде того, как мы поднимались на ноги. Моя пораженная челюсть отвисла до ног при виде него – он был одним из самых красивых мужчин, которые когда-либо ходили по земле. Тео был красив почти слишком красивый, с его темными, задумчивыми глазами, которые, казалось, делали странные вещи с моим животом – но этот человек был удивительно, захватывающе красив. Темные белокурые, вьющиеся волосы создавали лицо, которое было почти женским, с высокими скулами, вылепленными, медовыми, светлыми бровями, поразительно синими глазами, и полными губами, что я смотрела на него с глупым видом.

– Вам нравится эта форма? – спросил человек, немного повернувшись ко мне. Остальная его часть была столь же внушительна как и его лицо, но поскольку он подошел ближе, моя кожа покрылась мурашками. Его волосы внезапно стали темными, выпрямились, и выросли приблизительно на фут. Его брови стали шире, глаза немного сузились, и его челюсть стала более явной, когда все его лицо трансформировалось из одного в другого одинаково красивого человека. -Или возможно вам эта нравится больше?

Рука Тео скользила вокруг моей талии. Я наклонилась к нему, получая комфорт от контакта. Я не знала, кем был трансформировавшийся человек перед нами, но мне он не понравился.

– Нет? Вы предпочитаете рыжеволосых?

Он изменился снова, на сей раз в веснушчатого, рыжеволосого человека с угловой челюстью и блестящими серыми глазами.

Рука Тео напряглась вокруг меня.

– Ты – Баэль, я полагаю?

Мои глаза расширились. Этот красивый человек был лордом демонов, первым принцем Авадона?

– Имею такую честь. – Человек вежливо поклонился Тео, затем повернулся ко мне и рассмеялся над тем, что вероятно было испуганным выражением на моем лице. – Так как Вы не имеете никаких предпочтений, мои дорогие, я возвращусь к моей нормальной форме вторника.

Он вернулся к блондину Адонису без видимого усилия, поворачиваясь к большому столу, который стоял позади него. Я быстро осмотрелась.

– Это ад? – Спросила я Тео шепотом. – Я ожидала чего-нибудь с линиями ям огня и града самородной серы.

– Я терпеть не могу запах самородной серы, – сказал Баэль, взяв лист бумаги с его стола и посмотрел на него. – И ямы с огнями заставляют факс капризничать. Ах, да, вопрос демона Нефера.

Мы, казалось, находились в офисе богатого бизнесмена, стандартный стол с компьютером, телефоном, и специальными принадлежностями для печати позади лорда демонов. Удобная кушетка из замши стояла на одной стороне комнаты, в то время как на другой – стеклянный стол, на котором стоял великолепный цветочный букет. Это было все, что никто не ожидал найти в штабе самого мощного существа в аду.

Не то, чтобы я верила в ад…, или, по крайней мере, я не верила в него прежде, чем я предстала перед главным шефом.

– Кажется, что Вы разрушили смертную форму моего демона, Нефера, – сказал Баэль, улыбнувшись, что вызвало гусиную кожу на моих руках. Я отвела от него взгляд, неспособная смотреть ему в глаза.

Он оперся на край стола, показывая нам на несколько стульев, которые стояли перед ним.

– Пожалуйста, будьте как дома.

Я резко оперлась на Тео, не ожидая получить чего-либо от красивого, злого человека.

– Мы предпочитаем стоять, – ответил Тео. – Я признаюсь в разрушении формы демона, но укажу, что я не вызывал его, и, таким образом, я не могу считаться ответственным за разрушение.

– Тот, кто вызвал Нефера, не имеет никакого отношения к этой ситуации. – Нахмурился Баэль и посмотрел снова на бумагу перед тем как ее отложить. – Я понял, что добродетель по имени Портия Хардинг разрушила форму моего демона?

– Я не хотела разрушать его, – сказала я быстро, зарабатывая острое сжатие от Тео. Очевидно, он пробовал свалить вину на себя, но я не могла позволить ему сделать это. – Повеситься теперь! Я плохо знакома с такой вещью как добродетель, и не знала, как управлять силой. В следующий раз я поступлю лучше, я уверена.

– Я – чемпион Портии. Я убедил ее разрушить демона, поэтому вина моя. Хотя я отрицаю ваше право наказать любого из нас, если и должно быть карательное действие, я должен настоять, что оно должно быть соизмеримо происшествию. – Тео пристально посмотрел на Баэля, не уклоняясь от его пристального взгляда.

– Вы желаете пожертвовать собой ради леди, а? Я признаю, что за это следует наказывать добродетель, – сказал Баэль, крутя палец у подбородка, в то время как он следил за мной. Я не смогла удержаться от небольшого волнения. – Прошло много столетий, с тех пор как я мог сделать это. Однако, текущая политика заставляет меня смутиться противодействию членов Суда, таким образом, я приму ваше ходатайство и признаю Вас как чемпиона.

Мускулы на руке Тео, напряженные как сталь, расслабились. Я понятия не имела, почему он думал, что это была хорошая идея, что он будет наказан вместо меня, но я не собиралась обсуждать этот пункт.

– Вы оба принимаете на себя слишком много. Я ответственна за мои действия, и если должен быть кто-то наказан, то я буду единственной, кто подвергнется этому, – сказала я твердо, смотря на пятно за головой Баэля.

– Не будь смешной, Портия, – рычал Тео в мое ухо. – Ты все еще смертная. Наказание может убить тебя. Я бессмертен. Не так уж много он может сделать со мной.

– Если его наказание не такое плохое, тогда я могу взять его, – ответила я шепотом.

– Я не говорил, что это не будет плохо. Он не может убить меня, не нарушая мирного договора между Судом и Авадоном. Позволь мне сделать это – это часть моей работы.

Я открыла мой рот, чтобы выступить, но Баэль прервал.

– Пункт спорен, добродетель. Ваш чемпион был признан как ваш официальный представитель, и к нему будет применено наказание. – Баэль шел к нам, делая набросок символа в воздухе, который сиял бледно-черным. – Теперь, как я накажу Вас? Взятие нескольких лет вашей жизни мне ни к чему – Вы не пропустите несколько лет в нескольких тысячах, Вы будете жить. Физическая боль, возможно? Хорошая старомодная средневековая пытка?

Я задрожала и схватила руку, которая держала мою талию. Рядом со мной, Тео стоял все еще тихий.

– Нет, я думаю, что это было бы почти неэффективно, хотя забавно в то же время. – глаза Баэля сузились. – Нефилима общеизвестно трудно наказать, так как их жизни – кара за грехи их отцов. Хм. Возможно, я могу просто стереть вашу память?

– Вы можете, и Вы должны потом будете ответить мне, – сказала я, доведенная неблагоразумной откровенностью моего раздражения с моими собственными опасениями относительно Баэля. Я никогда не боялась ничего прежде, и это раздражало меня, так как я оказалась раздосадованной ужасом.

Он проигнорировал мою вспышку, как будто это не было достойно его внимания.

– Вы знаете, действительно, нефилимы, согласно соглашению, защищены. У нас есть потребность в вашем виде в Авадоне.

Тео выглядел крайне скучающим. Я хотела одобрить такой храбрый акт перед лицом плохой задницы лорда демонов.

– Накажите меня, если Вы хотите, но сделайте это побыстрее. Мы были приятно заняты, когда ваш демон помешал нам.

– Полно соображений для такого красноречивого действия, – сказал Баэль, смеясь, но веселье не достигало его глаз. Они были безжизненными, блестящими синими огнями, абсолютно лишенными всех эмоций. Я задрожала в ответ, отчаянно желая быть вдали от него. Он не делал никаких открыто угрожающих шагов, но было что-то вокруг него, аура опасности, которая заставила мои, поспешно отступившие, инстинкты умереть.

Холодный пристальный взгляд Баэля мерцал на мне.

– Было бы намного забавнее с такой леди… ах, хорошо. В другое время, возможно?

– Я только о том, чтобы сделать что-нибудь, что бы удостоверило, что этого больше не случится, – сказала я, во рту внезапно все пересохло.

Он улыбнулся, но не сказал ничего перед тем, как повернуться к Тео.

– Что касается Вас – я полагаю, что у меня есть решение моего затруднительного положения. Это – немного крайность, но я нашел, что люди учатся намного лучше, если наказание соответственно сурово.

Тело Тео рядом со мной напряглось, когда Баэль поместил руку на лоб Тео, наклонился ближе, и заговорил голосом, заполненным таким большим количеством злого предзнаменования, что я должна была прикрыть рукой рот, чтобы удержаться от рвоты.

– Я проклинаю Вас, Теондре Норт. Вы проведете столетия в одиночестве, изгнанный и пустой, будете помнить меня.

Золотой легкий взрыв вышел из Тео, окружая нас, пока не ослепил меня. Тео дернулся от меня с такой силой, что я упала на колени. Свет был вокруг нас, блестящий, теплый, и настолько замечательный, что я хотела плакать от радости в нем.

– Тео? Ты все…

Мужчина кричал в тот момент, хриплый, разрывающий внутренности звук, который, казалось, прибывал от души. Я знала, что это был Тео. Я металась с выставленными руками, отчаянно пытаясь найти его в ослепительном свете.

– Прекрати калечить его! – кричала я в свет, устремляясь в сторону, где стоял Тео. Свет исчез, оставляя меня неспособной видеть.

– Вы свободны, – зарычал резкий голос позади меня. Прежде, чем я смогла обернуться, чтобы увидеть, кто это был, я была подобрана и брошена в кирпичную стену. По крайней мере, это то, как я себя чувствовала, но когда я стряхнула звезды из моей головы и поднялась с пола, я поняла, что демон, который выдернул нас из моего гостиничного номера в дыру в стене, очевидно возвратил нас тем же самым путем.

Зрение медленно возвращалось ко мне.

– Тео! Сладкая мать разума, с тобой все хорошо? – Я подползла туда, где Тео лежал на полу лицом вниз рядом с моей кроватью. – Где он травмировал тебя? Что-нибудь сломано? Ты кровоточишь?

Осторожно, я толкнула податливое тело Тео, пока он не лег на спину. Я быстро проверила его на повреждения, но не нашла ни одного.

– Тео? Я не могу найти ничего такого, что было бы не так. Что сделал лорд демонов?

– Я в порядке. – Его глаза медленно открылись.

Я задержала дыхание, неспособная поверить тому, что я увидела.

– Твои глаза… они серые.

Тео нахмурился.

– Прости?

– Твои глаза серые. Они больше не черные. Здесь, я покажу тебе. – Я помогла ему встать на ноги и открыла дверь платяного шкафа, таким образом, он мог увидеть. Он уставился на себя на мгновение, затем обернулся ко мне, отчаяние и мучение хлынули из него.

– Salus invenitur, – выругался он.

– Латинский никогда не был моей сильной стороной. Что это точно означает?

– Спасение найдено.

Я вопросительно подняла брови.

Безрадостная улыбка украсила его губы.

– Это нефилимский эквивалент самоунижения, 'трахни меня!’.

– Ах. Твоя версия нравится мне больше. Почему Баэль изменил твои глаза?

Его челюсть напряглась.

– Это просто побочный эффект проклятия.

– Я слышала, что он сказал, что он проклял тебя, – сказала я медленно, тщательно наблюдая за ним. Пока он казался совершенно нормальным, за исключением глубокой печали, которая, казалось, исходила от него. – Но я весьма не понимаю того, что случилось. Чем точно ты проклят?

К моему изумлению, глаза Тео становились более светлыми, пока они не стали почти белыми.

– Он взял мою душу.

– Он, что?

– Тот свет, который ты видела – был моей душой, отрываемой от моего тела, – сказал Тео, его лицо вспыхнуло яростью. – Ублюдок взял мою душу и оставил меня пустой оболочкой.

– Сладкая мать, – шептала я, обхватывая его руками, держа его напряженного от горя, гнева и расстройства, которые заполнили его. Боль ослабилась немного. Я лила в него каждую молекулу комфорта, которым я обладала. – Я так сожалею. Я не могу сказать, насколько мне жаль, что ты был вовлечен в это. Я буду чувствовать себя виноватой всю оставшуюся часть моей жизни.

– Это не твоя ошибка, милая, – бормотал он, нюхая моя шея. Его гнев и мучение таяли, и что-то горячее и мощное стало заполнять его вместо этого. – Я знал чем рискую, когда предложил себя как чемпиона. Di immortales, ты хорошо пахнешь.

Немного дрожи волнения пронеслось вниз по моей спине, поскольку он поцеловал углубление позади моего уха.

– Да, но если бы я не была настолько глупа и поверила тебе, ничего из этого не случилось бы. Я была бы более внимательной вместо того, чтобы бороться с тобой все это время.

– Ммм. Ты пахнешь сладко и пряно, как женщина, ждущая, чтобы быть удовлетворенной. – Он отступил достаточно, чтобы изучить мои глаза, которые наполнились слезами вины. – Портия, я запрещаю тебе чувствовать вину за то, что случилось. От этого нельзя было уйти. Баэль не может наказать тебя, не получив гнев Суда на свою голову, и он не рискнул бы так сделать.

– Твои глаза снова почти черные. Это не имеет никакого смысла. Как глаза могут менять цвет? Неважно, это не важно. То, что важно, – это тот факт, что ты потерял свою душу из-за меня.

Он рассмеялся и прикусил мочку моего уха, его руки бродили по моей спине и заднице.

– Ты никогда не прекратишь поражать меня. Я удивлен, что с данным тебе природой скептицизмом и научным воспитанием, ты веришь в души.

– Я – агностик, а не солипсист (*прим. радикальная философская позиция, характеризующаяся признанием собственного индивидуального сознания в качестве единственно-несомненной реальности и отрицанием объективной реальности окружающего мира. Иногда этот термин употребляется в этическом смысле как крайний эгоизм), – сказала я, знакомое напряжение росло во мне, в каждом укусе его зубов, в каждом контакте его рук. – Логика диктует, что, если есть способ забрать твою душу, то должен быть способ вернуть ее. Я клянусь тебе, даже если это последняя вещь, которую я сделаю, я верну твою душу назад.

– Умная, сексуальная, и такая восхитительная, – шептал он напротив моего плеча, в то время как мой купальный халат распахнулся и соскользнул вниз по моим рукам. – Я хочу тебя, Sweetling. Скажи мне, что ты все еще хочешь меня.

Он хотел есть. Это росло в нем, неизвестный для меня голод, что-то такое, что только я могу дать ему. Это раздувалось и выливалось, пока я не разделила его голод, разделила потребность в физической помощи. Я сорвала его рубашку, не учитывая факт, что я испортила хорошую рубашку, соприкасаясь моими руками с его грудью, в то время как он сосал место позади моего уха, которое заставило меня видеть звезды.

– Тео, я очень не хочу переноситься в действительность… о, да, здесь…, но у меня нет презервативов. Я в порядке, не считая возможности забеременеть, а у тебя есть какие-нибудь проблемы со здоровьем, о которых я должна знать?

– Нет. Все отлично, – сказал он в мою кожу с прерывистым дыханием. Как будто я не была достаточно возбуждена, звук его прерывистого дыхания толкнул меня еще дальше. -Ты чертовски вкусная, я хочу…, я не знаю, чего я хочу. Больше. Я хочу больше.

– Ты можешь иметь всю меня, – сказала я в промежутке между поцелуями его голого плеча, мои руки занялись застежкой его пояса и молнией, как раз тогда, когда его руки скатились к промежности моего Тэдди. Его пальцы коснулись разгоряченной, чувствительной плоти, поскольку он уничтожил застежки. Я выгнулась рядом с ним, поскольку он снял шелковистого Тэдди прочь. Я была замучена не только его горящим контактом, но и подавляющей потребностью, столь иностранной, настолько различной, что это потрясло меня.

Я хотела укусить его.

Я ограничила себя небольшими укусами, грызя его притягательное ухо, в то время как я по бедрам стащила с него штаны и нижнее белье.

– Di immortales, – простонал он, когда я обернула своими пальцами его невероятно горячий член, сося мочку его уха, и желала получить его целиком.

Он остановился на мгновение, в то время как я исследовала бархатную горячую твердость, затем я оказалась на кровати, Тео, заполз на мое вытянутое тело, его глаза стали черные как ночь.

– Я надеюсь, что ты готова ко мне, Портия, потому что я думаю, что я буду не в состоянии более сдерживаться.

– Готовая, «очень желающая», и способная на все, что в пределах человеческих способностей, – ответила я, переворачивая его на спину, так я снова могла испытать его восхитительный рот.

– Salus invenitur, – он шептал в мой рот. Я сосала его нижнюю губу, обхватив ногами его бедра, смягчая его вес и торжествуя в ощущении его голой плоти на моем.

– О, да, – ворковала я, моя спина выгнулась, поскольку он сосал твердый, жаждущий сосок, его язык циркулировал вокруг него с бархатной высокой температурой. Я никогда не чувствовала никакой боли, столь изящной как эта, и почти кричала от радости, поскольку он ввел себя в мое тело. Мое сознание прекратило работать от ощущения того, как он разделил мою ожидающую плоть, ощущение его груди напротив моей, его рта на моих плечах, облизывающего место, где моя шея присоединилась к моему плечу.

– Портия, я…, я…- стонал Тео от того, как его тело задавало такт в моем, внезапная белая горячая боль вспыхнула, направляясь наружу от места, которое он целовал. Меня затопили эмоции и ощущения, которые не имели никакого смысла, но были настолько глубоки, что я только принял их.

Тео откинулся назад, его глаза были потрясенными, его губы были темно-красные от крови.

– Per imperium, что я сделал?

Пока он говорил, длинные клыки показались белыми от крови.

– Я не знаю, и прямо сейчас, я не осуждаю! Только не останавливайся!

– Это не правильно. Я не могу… не так…- Его глаза закрылись, боль была написанная на его лице настолько сильно, что это выливалось на меня. – Ты будешь ненавидеть меня.

Я попыталась ослабить ее поцелуем, но он сопротивлялся.

– Я не ненавижу тебя, Тео. Для пользы Пита, я ужасно близка к тому, чтобы влюбиться в тебя! Не останавливайся или ты убьешь меня!

– Ты не понимаешь, – сказал он, отклоняя его голову. – Ты не понимаешь то, чем я являюсь теперь, что Баэль сделал со мной.

Вампир. Слово отозвалось эхом в моем сознании. Я проигнорировала это.

– Я знаю, что ты нуждаешься во мне. – Я повернула его лицо так, чтобы я могла изучить его красивые черные глаза. – Я знаю, что есть кое-что, что я могу дать тебе то, что ослабит боль внутри. И я знаю, что нам предназначено быть вместе, Тео.

Сожаление, горе, и печаль заполнили меня, поскольку он начал отстраняться, но я не позволю ему сделать этого. Я обхватила его руками, дергая его на себя, целуя его со страстью так глубоко, что дрожь отступила.

Тео сопротивлялся, твердый и упорный…, пока мой язык не вторгся в его рот. Вкус моей крови был в наших ртах, и от этого Тео стал диким. Он притянул мои бедра, загоняя в меня с силой, которая сбила подушки с кровати. Его рот был горяч на моем теле, причинял боль острую и горячую, быстро исчезнувшую в ощущении, столь сильном, что я могла поклясться, что я чувствовала удовольствие, которое это доставляло ему. Я закрыла мое сознание от знания того, что он делал, и признала напряженность, которая причиняла мне боль и все более увеличивалась и увеличивалась внутри меня.

Тео взорвался в оргазме, который толкнул меня на грань, его тело мучилось из-за потребности лить жизнь из меня, но в то же самое время он взял это. Я дала ему все, что у меня было, дала ему мое удовольствие, дала ему мою теплоту, заполнила пустые темные места, где раньше была его душа, и приняла от него удовольствие, которое сняло меня со смертного самолета и я сама полетела.

Я неопределенно знала, что вес Тео снялся с меня, пока я тонула, но большой, вялый смысл мира и счастья переливались через край, оставляя меня неспособной двигаться, несмотря на желание успокоить то, что я могла чувствовать, было неловкостью в Тео.

– Портия!

– Ммм. – Я немного вытянулась, смакуя ощущение того, что было удачным удовлетворением желания.

– Портия, ты кровоточишь.

– Не возможно. Мои месячные должны начаться не раньше следующей недели или около того.

– Твоя шея кровоточит. Где я…, где я укусил тебя. – Дыхание Тео было теплым на моем лице, когда он наклонил меня.

– Все будет в порядке, – сказала я, становясь все более и более сонливой. Я чувствовала, что мои веки весят тысячу фунтов каждое, и их невозможно держать открытыми.

Кровать покачнулась. Я не потрудилась открыть мои глаза, когда я услышала звук открывшейся двери, сопровождаемый звуком босых ног, спускающихся в прихожую. Я только лежала там и вновь переживала замечательные воспоминания о наших любовных ласках.

Тео возвратился с тканью, которую он прижал к моей шее.

– Ты должна бодрствовать, Портия. Я думаю, что я взял слишком много крови.

– Ты больше не хочешь есть, – сказала я медленно, каждое слово забирало огромное количество энергии, чтобы говорить. Я решила, что это не стоит тратить энергию и говорить. Я доставила тебе огромное удовольствие. Мне нравится доставлять тебе удовольствие.

– Проснись, Портия!

Мое тело стало легким и полетело вверх, дрейфуя вокруг, как будто я была пятнышком света. Я дрейфовала выше, ничего не существовало кроме мысли. Ты доставил мне удовольствие. Больше чем я когда-либо имела прежде. Ты – очень хороший любовник.

Sweetling, ты должна бороться с этим. Кровотечение не останавливается, и ты потеряла слишком много уже. Ты должна помочь мне, Портия.

Я действительно думаю, что я влюбляюсь в тебя, Тео. Что является очень непохожим на меня, но это так.

Язвительный удар по моей правой щеке внезапно вернул меня на землю. Я открыла мои глаза, потрясенная тем, что Тео ударил меня.

И тогда я поняла две вещи: Тео и я говорили в умах друг друга, и слово, которое он говорил ранее, было важным.

– Вампир? Ты – вампир? Ты не можешь быть вампиром! Ты – нефилим!

– Не двигайся, – сказал он укладывая обратно меня на кровать. – Положи руку сюда и сильно придави.

– О, сладкая чувствительность. Я кровоточу? Я истекаю кровью? Вызовите медработников!

– Будет немного трудно объяснить властям, почему ты потеряла так много крови, – сказал он, схватив телефон на крошечной тумбочке.

– Ты кому-то звонишь? В то время как я лежу здесь, кровоточа до смерти? О мои звезды, Ты укусил меня! Ты пил мою кровь! И… и… хороший соус, я наслаждалась этим! Это было так…, что ты сделал со мной?

Последние несколько слов вышли как вопль жалости к себе, которая заставила меня вздрогнуть, как раз когда я говорила их.

– Успокойся, Портия. Паника заставит твое кровяное давление повыситься, – сказал он, сидя около меня на кровати. Он набрал несколько чисел на телефоне, держа трубку между плечом и ухом, поскольку он поправлял полотенце, которое я держала у моей шеи. – Я вызову кое-кого, кого я встретил несколько лет назад. Темного.

– Темного, что? Не другого лорда демонов! Я все еще кровоточу?

– Да, – ответил он, поскольку я таращилась на него. – Не да, я вызываю лорда демона, а да, ты все еще кровоточишь. Темные – вампиры. Или их так называют – они не являются столь же злыми, как легенда красит их. Привет? Кристиан Данте? Я сомневаюсь, что Вы помните меня, но мы встречались в 1879 в Париже. Меня зовут Тео Норт… правильно. Только я, кажется, не нефилим больше. Или возможно являюсь, но это – длинная история. Я могу встретиться с Вами?

– Я чувствую себя пьяной. Я думаю, что я сейчас упаду в обморок. О мой бог, у меня был секс с вампиром! Я влюбляюсь в вампира! Я кормила вампира!

Тео прикрыл нижнюю часть телефона.

– Я дам тебе пятьдесят фунтов, если ты не будешь говорить 'вампир' снова.

– ВАМПИР! – Закричала я, схватив подушку с пола и ударила его ею. – Ты выпил мою кровь!

– Тебе это понравилось, – сказал он мне, перед возвращением к телефонному разговору, давая, кто бы ни был на другом конце, название и расположение паба.

Я воздержалась от ругательств. Проклятье, он был прав. Я действительно наслаждалась этим. Я наслаждалась этим так, что я внезапно захотела сделать это снова.

– Еще одна вещь, Кристиан, моя… ээ… она кровоточит. Это, кажется, не останавливается.

– Я умираю. Я буду кровоточить до смерти, потому что ты – помешанный на крови злодей. Сексуальный, соблазнительный, полностью великолепный помешанный на крови злодей. – Я ударила его снова подушкой. – Если я умру, я тебе этого никогда не прощу!

– Тише! – Скомандовал Тео, хмурясь, поскольку он слушал телефон. – Вы шутите. Хорошо, я попробую это. Спасибо.

– Как смеешь ты говорить мне «тише», когда у меня эмоциональное расстройство, – сказала я, столь же возмущенно, как кто-то может быть возмущенным, когда он лежит голый на кровати, рядом с также – голым человеком, который был так невероятно невероятен, что, несмотря на его безумие пить кровь, это заставило меня хотеть бросить его на пол и заняться с ним этим экстравагантным способом.

– Лежи неподвижно. Ты можешь заняться своим экстравагантным способом, как только я сделаю кое-что.

– Сделаешь, что? Что ты сделаешь? Кто ты… о, сладкая мать разума!

Язык Тео циркулировал по пятну на моей шее, которое, казалось, покалывало в не – неприятной манере. Все его тело замерло. Мое пришло в движение от огня его контакта. Он смотрел на меня. Я смотрела на него.

Его клыки вернулись.

– Это остановило кровотечение? – Спросила я, сжимая большие горстки постельных принадлежностей, чтобы удержаться от того, чтобы схватить его.

– Да. – Он, казалось, снова терял дыхание, его черные глаз соединяли в себе желание, потребность, и страсть.

– Сделай это снова! – Потребовала я, прижимая его к себе.

Он сопротивлялся целых три секунды, затем признал оба наших желания. Я выгнулась на кровати, поскольку его зубы проникли в мою грудь, его удовольствие и удовлетворение, смешались с моим собственным экстазом, когда он пил.

ГЛАВА 11

– Вот – еще одна булочка. И больше кофе. Почему Тео сказал мне сказать тебе, чтобы убедиться, что ты положила достаточно джема на булочку?

Я приняла тарелку булочек и чашку кофе, хотя я не была уверена, что я смогу их употребить. Это была моя пятая чашка кофе и четвертая булочка, и я стала полной. – Он хочет, чтобы я восстановила мои силы.

– Угу. – Сара сидела напротив меня в крошечной частной столовой, которая была блаженно пустой от всех, кроме нас двоих. – Хорошо, я была хорошей подругой. Я ни разу не ухмыльнулась, когда Тео появился из твоей комнаты этим утром. Я не отпускала никаких шуток о факте, что ты, очевидно, одела эту штуковину, чтобы закрыть все штуковины под тем бандажом на твоей шее. И я даже не намекнула, что я хотела бы получить полные детали о том, до чего вы оба дошли, даже при том, что, как твоя лучшая подруга, я полагаю, что я должна иметь некоторые сведения в этой области.

Я вздохнула и отодвинула полусъеденную булочку.

– И кто тот человек в шляпе Индиана Джонса, который говорил с Тео в течение прошлого часа?

– Его зовут Кристиан Данте.

– Данте? – Она выглядела вдумчивой, размешивая ложкой сахар в ее чае. -Есть автор по имени К. Дж. Данте, но он живет в Чешской республике, не в Англии. Интересно, связан ли он?

– Без понятия. Кристиан… – я глубоко вздохнула и посмотрела Саре в глаза. – Он – вампир.

– Вампир? – Глаза Сары стали огромными. Она уронила ложку, ударившуюся о край блюдца. – О, мой бог, Темный? Тогда это должно быть К. Дж. Данте! Он пишет о Темных! Слава богу, я понятия не имела, что он был в Англии. У нас один и тот же издатель. Я должна встретиться с ним!

– Остановись на секунду, – сказала я, останавливая Сару, поскольку она собиралась вырваться из комнаты. – Есть еще кое-что.

– Я всегда хотела встретить Темного! Данте заставляет их казаться такими невероятно сексуальными! Все таинственные и замученные, тратящие долгие столетия, ища своих Возлюбленных. Это восхитительно! Что еще?

Таинственные и замученные. Это не делает Тео весьма подходящим, но кто я такая, чтобы придраться? – Это о Тео. Он -…вчера вечером мы… о, я не знаю, с чего начать.

Сара ласкала мою руку в утешительной манере.

– Просто, ‘У нас был дикий, потный кроличий секс’.

– Хорошо, у нас не был. Я подразумеваю, у нас был, но это не все, что мы сделали. – Я попробовала разобраться в моих необычно запутанных мыслях. – Мы не начинали вечер с этого. Я ложилась спать после того, как ты ушла, и пробудилась в склепе.

– Склеп? Какой склеп?

– Который находится в разрушенном аббатстве, которое мы видели два дня назад. Я не была одна в склепе, там была женщина по имени Ноель, которая была своего рода вызывальщиком демонов или чем-то в этом роде. Она сказала, что она должна была провести третье испытание. Она вызвала демона, и я должна была подчинить его.

Я думала, что глаза Сары собирались вывалиться прямо из ее головы.

– О, мой бог! Демон? – Она порылась в ее сумочке для поиска минидиктофона, который она носила, чтобы делать примечания относительно книжных идей. – Начни снова. Я хочу все записать.

Я рассказал ей об испытании, как Тео неожиданно появился, и как мой опыт с демоном наконец сбросил защитные очки с моих глаз.

– О времени, тоже, – сказала Сара без небольшого удовлетворения.

– Я хочу признавать, что ты была права, и признаю, что ты выиграла пари, но любое, 'я же сказала тебе SOS' будет игнорироваться.

Она усмехалась.

– Это достаточно достойная добыча. Тебе ее придется стерпеть, чтобы заставить тебя признать, что ты была неправа. Проехали.

К тому времени, когда я описала наше время, проведенное с лордом демонов, Сара делала ужасные заметки в крошечном блокноте.

– Это невероятный материал. Я не могу поверить, что у тебя такие крутые яйца, чтобы возразить лорду демона! Так, что было этим проклятием, которое он навел на Тео? Это не может быть слишком серьезным – он выглядел прекрасно несколько минут назад. И очевидно, если вы парни провели ночь вместе, я предположу, что ни одной из его всяких различных частей не вредили.

Я смотрела мимо нее в окно. Было солнечно и довольно тепло. Часом ранее, Тео ушел из паба, чтобы встретить Темного, который приехал, чтобы увидеть его и помочь с отвратительными ожогами на его руках и лице. Казалось, что об одной вещи легенда про вампиров была правдива, вампиры и солнечный свет не совместимы.

– Нет, ничему не вредили в смысле, который ты подразумеваешь…, если ты не имеешь ввиду изъятие души от того, кем ты был раньше и проклятия, проклинающего тебя к вечной оболочке злого вампира. Что и было сделано.

Сара сделала большие глаза, похожие на мопса.

– Ты шутишь!

Я вскинула брови.

– О дорогой бог, ты не шутишь! Тео – вампир?

– Ты не могла бы говорить немного громче, Сара? Я не думаю, что каждый в деревне услышал тебя.

– Он – вампир? – Ее голос понизился, пока не стал хриплым шепотом. – Он не может быть вампиром – он – ангел.

– Нет, он – сын падшего ангела, и очевидно нет никакого правила, которое говорит, что нефилимы не могут стать вампирами. Мне сказали, что правильная терминология – Темный. Именно поэтому Кристиан здесь – Тео надеется получить некоторую информацию от него о том, как измениться обратно и стать самим собой. Или столь же нормальным, как бессмертный человек может быть.

– Это абсолютно поразительно, – сказала Сара, ее глаза стали задумчивыми, поскольку она тыкала булочку ножом для масла. – Я не могу поверить, что это действительно случилось, но ты – последний человек на земле, который когда-либо попробует запнуть мою ногу о что-нибудь вроде этого. Вампир! Ты знаешь, Портия… – Она посмотрела на меня. – Есть несколько недостатков того, что твой друг является Темным.

Тео нашел меня пять минут спустя, вытирающей мои глаза и икающей от последствий смеха, который был только немного с оттенком истерии.

– Я рад видеть, что ты столь веселишься в этой ситуации, – сказал он, вручая мне салфетку, которая упала с моих коленей.

– Лучше смеяться, чем быть полным психом. Ты получил всю информацию, которая тебе была нужна?

Тео повернулся и сделал жест человеку в дверном проеме.

– Да, благодаря Кристиану.

– У нас не было возможности познакомиться ранее, – сказал Кристиан, выступая вперед и беря мою руку. Он сделал старомодный поклон, которой должен был показаться неискренним, но оказалось как раз наоборот. – Я рад познакомиться. Не часто я встречаю Возлюбленную, которая является также членом Суда Божественной Крови.

– Возлюбленную? – Я послала Тео быстрый, смущенный взгляд. – Мы только… то есть, мы не действительно…, мы не… о, дерьмо. – Я впивалась взглядом в Тео. – Не хотел бы ты сказать человеку, что мы только что встретились, и еще не определили, есть ли между нами отношения?

Эти двое мужчин обменяли взгляды. Сара выглядела испытывающей неудобство. Тишина в комнате была плотной с некоторыми невысказанными комментариями.

– Что? Я спросила их всех.

– Есть несколько вещей, которые я должен объяснить тебе, – сказал Тео, беря мою руку и ведя меня к залу.

– У тебя есть номер моего мобильного, если у тебя появятся любые другие вопросы, – сказал Кристиан, поскольку я неохотно последовала за моим личным чемпионом.

Тео бросил спасибо через плечо. Когда я закрыла дверь, Сара атаковала Кристиана объяснениями того, кем она была, и как они были связаны издателем.

– Я не уверена, что это – самая мудрая вещь в мире, чтобы оставить их в покое, – сказала я, поскольку мы пошли наверх в мою комнату. – Она может быть ужасно фанатична к некоторым авторам.

– Он выживет. Есть несколько вещей, которые ты должна знать, что я чувствую, ты предпочтешь услышать приватно.

– Мм о. – Я вошла в мою комнату, чопорно садясь на стул. – Это не кажется хорошим. Это о тебе, как о Темном?

– Да. – Тео пошел к окну, покрутился, и зашагал назад к двери, одной рукой взъерошивая волосы.

– У меня ужасное чувство, что ты собираешься сказать, что ты не можешь вернуть свою душу, но я отказываюсь принять это. Если кто – то может забрать что-то, кто – то еще должен быть в состоянии вернуть это. Я была весьма серьезна, когда я сказала, что я сделаю то, что требуется, чтобы вернуть твою душу, ты знаешь. Я знаю, что это будет нелегко, но я полностью посвящу себя выполнению, независимо от того, что потребуется.

– Не совсем чтобы легко. – Тео прошел мимо меня.

– Но это может быть сделано? Ты можешь вернуть свою душу?

– Так сказать. – Тео сделал еще три круга прежде, чем он сел на край кровати и установился на меня сероглазым взглядом. – Кристиан очень информативен о Темных. Есть два типа – рожденные от неискупленных отцов, и проклятые лордом демонов.

– Неискупленных? Так действительно ли выкуп возможен?

– Да. – Он глубоко вздохнул. – Каждый Темный имеет женскую половинку, женщину, которая, из-за отсутствия лучшего слова, его задушевный друг. Эту женщину называют Возлюбленной, и она имеет способность вернуть Темному его душу.

– Возлюбленная. Так назвал меня Кристиан. Ты думаешь, что я – твой задушевный друг?

– Да. Я не знаю. Возможно. – Тео подпрыгнул и снова зашагал. – Отношения между Возлюбленной и Темным – сложная вещь. Он может взять кровь только от нее. Их жизни связаны вместе – если по некоторым причинам она умрет, он также умирает.

– Это кажется немного экстремальным, – сказала я медленно, наблюдая за ним, поскольку я думала о том, что он говорил. – В этом рассуждении есть недостаток. Кристиан назвал меня Возлюбленной, но ты не получил душу назад.

– Нет, есть семь шагов, которые мы должны были бы пройти прежде, чем тебя будут считать истинной Возлюбленной. – Он подошел к окну, отодвигая занавес, чтобы выглянуть. Солнечный свет полился в комнату, заставляя его завизжать, когда свет попал на его голое запястье. – Я делаю вывод, что Кристиан упомянул тебя в этой манере как вежливость, а не как описание.

– Семь шагов, семь испытаний…, это является единственным числом, которое Вы люди, знаете?

– Это хорошее число, – сказал он, проходя мимо меня. – Это главное число. Оно всегда хорошее.

Я была неспособна удержаться от улыбки.

– Слова, которые согреют сердце любого, кто провел время как я в математических классах. Каковы семь шагов?

– Кристиан дал мне список. – Он остановился передо мной, доставая маленькую карточку. – Сначала пометить.

– Пометить? Как кот, помечающий его территорию? – Мой нос мысленно скривился.

– Нет. Очевидно факт, что мы можем общаться без разговора, – форма метки.

– Ах. – Я мысленно прочистила мое горло. Это другое дело, я дам тебе это.

– Да. Секундочку – защита издалека.

Я подумала.

– Хорошо, ты действительно спас Сару и меня от тех, кем бы они ни были.

– Хашмалим.

– Да. Это рассматривается как издалека?

Тео пожал плечами.

– Третье – обмен жидкостями тела.

– Тело… о. Хорошо, мы сделали это.

К моему секретному восхищению, Тео улыбнулся. Я почувствовала теплый небольшой жар при виде этого. – Фактически, Кристиан сказал, что французского поцелуй будет достаточно в этой ситуации.

– Я вижу. Хорошо, я счастлива повторно проходить этот шаг так часто, как тебе хочется.

Его глаза потемнели как древесный уголь.

– Четвертый шаг требует, чтобы я поручил мою жизнь тебе, давая тебе средства разрушить меня.

Я отвела взгляд.

– Хорошо, я подвела тебя уже. Я разрушила твою душу, я не знаю, что может когда-либо исправить тот грех.

Его руки были теплыми на моих коленях, когда он встал передо мной на колени.

– Я сказал тебе, что ты не виновата в том, что случилось. Если ты продолжишь быть упрямой, то я буду вынужден принять меры.

– Какие меры?

Его улыбка стала озорной.

– Доверься мне, и ты найдешь мою благодарность гораздо более привлекательной.

Изображения увеличивались в моем сознании, эротические изображения, которые я знала, были фантазиями Тео. Мои соски напряглись. Мое дыхание стало прерывистым. И у меня было самое подавляющее убеждение возвратить это назад и сделать все эти же вещи с ним, которые он хотел сделать со мной.

– Хорошо. Я признаю, что твое хорошее настроение – безусловно, гораздо более хорошая позиция воздействия. Здесь действительно так жарко?

– Я всегда горяч, когда ты около меня, – сказал он голосом, богатым намеками.

Я задрожала после очевидных эмоциональных мыслей, которые он разделял.

– Я не буду говорить, что мне не интересны вещи, которые ты хотел бы сделать, особенно ту, которая с подушками, хотя я не уверена, что я достаточно подвижна, чтобы осуществить это, но я действительно думаю, что сначала мы должны сконцентрироваться на возвращении твоей души.

Неохотно Тео прекратил думать о способах, которыми он хотел бы заняться любовью со мной, и сверился снова со списком.

– Пятый шаг – второй обмен жидкостями тела, и да, прошлая ночь значила бы это.

Я усмехнулась.

– Шестое требует, чтобы ты помогла мне в преодолении моей темноты.

– В преодолении моей темноты, – я повторила, задаваясь вопросом, что это означало. – Я предполагаю, что возвращение тебе твоей души могло бы приобрести квалификацию, но если этого не сделать, ты навсегда попрощаешься с Судом.

Его челюсть напряглась.

– Мы можем это принять.

Я убрала выпавший завиток с его лба.

– Да. Я не собираюсь проходить через все это только, чтобы дождь оказался в моей власти. Если я собираюсь получить эту вещь – добродетель, то я получу тебя и сделаю то, в чем ты нуждаешься для прощения.

– Я начинаю думать, что я не в состоянии прожить без тебя, – сказал он, целуя мои суставы на пальцах.

Мое сердце таяло от его слов. Я посмотрела вниз на его голову, поскольку он покусывал мои пальцы, задаваясь вопросом, как я могла пасть столь быстро и столь сильно для человека, который, как я была убеждена несколько дней назад, был сумасшедшим уголовником.

– Пока это кажется очень выполнимым. Каков последний шаг?

– Обмен кровью, сопровождаемый жертвой, где ты предлагаешь что-то в компенсацию за мою душу.

– Что это что-то?

Он встал, поставил меня на ноги и заключил в объятия.

– Кристиан не говорил. Я заключил, что это – кое-что уникальное для каждой пары. Поцелуй меня.

– О, я так не думаю, – сказала я, вырываясь из его рук. – Если я сделаю это, то мы потратим целый день в кровати, и более того я бы хотела напомнить, нам нужно найти душу.

Хмурый взгляд отразился на его бровях, как будто он собирался спорить со мной, но после минуты рассуждений, он кивнул.

– Меня огорчает, что нужно согласиться, но ты права, хотя есть более неотложное беспокойство, чем проведение семи шагов Воссоединения.

– Испытания, – сказала я, меняя сандали на теннисные туфли. – Да, я думала об этом. Я утомилась немного перепрыгивать эти испытания, когда мы меньше всего их ожидаем.

Улыбка медленно расплылась на его лице, когда я встала.

– Я думаю одна из вещей, которой я восхищаюсь больше всего в тебе – способ, когда ты встречаешь жизнь лицом. Это обновляет образ женщины, которая не играет в игры.

– Эй. – Я тыкнула его в грудь, затем погладила место ладонью. – Мужчины играют во столько же игр как и женщины.

– Правда, но мы не манипулируем, как вы женщины.

Я сдала ложный вздох, открывая дверь.

– Разговорчивый как мужчина, выросший без образования. Ты можешь взять меня в Суд Божественной Крови?

Возражение, которое взгромоздилось на краю разума Тео, исчезло в его удивлении.

– Ты хочешь пойти в Суд?

– Да. – Я взяла его руку, когда мы спустились с лестницы в зал, тайная часть меня взволновалась от ощущения его большого пальца, касавшегося возвышенности на моей ладони. – Пришло время взять ответственность за эту ситуацию, Тео, и я хочу это сделать. Я хочу увидеть тех, кто является ответственным, и немного обсудить все детали испытаний. И в то время как мы будем там, мы можем узнать то, что потребуется, чтобы тебе получить прощение.

– Ты думаешь, что все будет так легко? – спросил он с голосом и лицом, богатым развлечением.

– Конечно, это не будет легко. Но мы можем, по крайней мере, приблизиться к проблеме в логическом понимании, и это означает то, чтобы узнать достаточно, и получить звуковое представление того, какое из предлагаемых решений разумно. Таким образом, мы идем в Суд.

Губы Тео дернулись.

– Мы – разумные люди, Тео, – сказала я, поскольку мы прошли вниз по лестнице, сделав паузу, таким образом, он мог надеть длинное пальто и шляпу, за которые он подкупил владельца паба. – У нас есть совершенно отменные умственные способности, ты знаешь расположение Суда, и я знаю… хорошо, я знаю физику, которая, я теперь не совсем уверенна, принесет нам пользу, но я уверена, что мы поймем все это.

Смех Тео тянулся позади него, поскольку мы побежали к его автомобилю.

ГЛАВА 12

– Ты должно быть шутишь.

– Ты не впечатлена?

Я сгримасничала и стала рассматривать белое каменное здание.

– Напротив, я всегда впечатляюсь замками. Этот особенно хорош. У него хороший вид на океан, и не падает как большинство замков, в которые Сара тянула меня, чтобы увидеть.

– Но?

– Портлендский Замок не мое представление относительно небес, – сказала я, махнув рукой, надеясь выразить все эмоции, поскольку у меня была трудность выразиться словами. – Я знаю, я знаю, Суд не небеса, но это подобно им, и хорошо, но это не мое представление относительно того, на что должны быть похожи небеса!

Тео рассмеялся и взял мою руку, ведя меня через вход, в хвост группы туристов.

– Это помогло бы, если бы я сказал тебе, что сам суд не находится в замке?

– Тогда, почему…

– Одна из дверей находится здесь. Сюда.

Пренебрегая группой туристов, которая достигала Тюдоровских кухонь, Тео повернул налево и спустился в короткую прихожую к толстой деревянной двери, имеющей знак, на котором было написано АДМИНИСТРАЦИЯ.

– Ты должен будешь простить мое любопытство, но какова был жизнь в этом замке, когда он был новым? – Спросила я, поскольку мы вошли в маленькую, темную комнату, без сомнения административный офис. Я задрожала немного при виде рисунка, который, казалось, был похож на дверной проем.

– Грязно. У каждого были вши и болезни. И ужасно пахло. Мы здесь видишь это? – Тео указал на маленькую нишу во внешней стене комнаты. Это было вероятно предназначено, чтобы держать свечу или лампу. – Нажми крайнюю левую сторону, и покажется вход в портал.

Унылый грохочущий шум заставил меня повернуться в удивлении. Стена на противоположной стороне отодвигалась назад приблизительно на три фута, оставляя проход, через который можно было пройти.

– Хороший соус, не говори мне, что этот замок имеет секретный проход?

– Без сомнения и несколько. Он был построен Генри VIII. Он имел пристрастие к секретным проходам. На развилке влево, потом прямо.

Проход был освещен мягкими огнями, которым я была благодарна за рассмотрение неровного пола. Я пошла вниз по узкому проходу, покорно беря левую ветвь, когда проход разделился надвое.

– Что будет, если вы придете сюда, когда кто-то будет в офисе?

– Ничего. Та комната незанята, только сделана похожей на офис в случае, если кто – то наткнется на нее.

– Разве люди в замке не заметили ее?

– Я уверен, что заметили, но подумали, что это комната начальника, поэтому они не задумывались об этом. Все двери созданы таким способом. Они видимы смертным, но сделанный так, чтобы, если ты узнаешь, что это за дверь, память об этом стирается.

– Это – удобный трюк, – сказала я, отодвигая обратно скептическую мысль, что такая вещь была невозможна. – Есть ли что-нибудь еще, что я должен знать кроме того, что ты сказал мне?

– За тем синим туманом дверной проем, – направил Тео.

Я остановилась перед вихрем синеватых огоньков, которые очевидно служили дверью к Суду. Несмотря на несколько умственных лекций, мой живот продолжал неприятно скручиваться.

– Я сказал тебе – что я был в Суде только однажды, для ходатайства, которое потерпело неудачу. Лицам, не являющимся членами, редко позволяют войти, и то только из-за дел Суда. Я не могу вообразить, что они запретили тебе и твоему чемпиону входить, с тех пор как ты подвергаешься испытаниям, но вежливость перевесит в нашу сторону.

– Я всегда вежлива. Кроме Сары, но она – моя самая старая подруга, таким образом, простой разговор позволяется, – сказала я, глубоко вздыхая, чтобы успокоить мой живот. Тео, должно быть, чувствовал мои нервы, потому что он поместил его руки на мои плечи, давая им благосклонное сжатие.

Если ты предпочитаешь, ты можешь не просить за меня перед Судом. Я не смогу быть членом Суда, но мне более комфортно с членами, чем тебе.

Нет, все в порядке. Я могу сделать это. Ты уверен, что они не разделят нас?

Я не позволю им.

Я была успокоена и теплотой его рук на моих плечах и улыбкой, которая очистила мое сознание. С другим глубоким вдохом, я протолкнулась сквозь синеватый туман, и вошла в Суд Божественной Крови.

– Хорошо, теперь я впечатлена. Я не могу даже начать воображать уравнения, которые требуются, чтобы объяснить время и место расположения Суда. – Я остановилась у вымощенной камнями дороги, казалось, что я переместилась в европейский городок приблизительно начала восемнадцатого столетия. Перед нами предстала городская площадь, полная колодцев. Несколько человек в современной одежде сидели на широком деревянном краю колодца и беседовали. Другие люди прогуливались по площади, некоторые несли портфели, другие шли группами, некоторые быстро появлялись и так же быстро удалялись из деревянно-кирпичного здания Тюдоровского стиля, которые тянулись вдоль площади. Кто – то просвистывал, проезжая мимо нас на велосипеде, наездник весело звенел на звонке велосипеда, который предупреждал о его приближении. Оранжевый кот сидел в луже солнечного света, облизывая ее лапы. Три собаки преследовали маленького, смеющегося ребенка. Наверху, птицы пели песни на деревьях, которые тянулись вдоль сквера. Над всем этим возвышались высокие остроконечные верхушки различных зданий, которые были заметны по крышам, выложенным синей плиткой, покрывающим каменные и деревянные сооружения, которые окружили площадь. Это было идеально, приятно, и полностью ошеломляюще, когда ты полагаешь, что это все было расположено в маленьком английском замке.

– Как с большинством элементов Суда, будет лучшее, если ты только примешь это и не станешь пробовать понять, – сказал Тео, консультируясь с указателем с несколькими узкими стрелками.

– Я никогда не была той, кто слепо верит, – напомнила я ему, улыбаясь, когда колибри порхала около меня, сделав паузу перед моим лицом, чтобы дать мне ее осмотреть прежде, чем она улетела. – Не пойми меня неправильно, это действительно прекрасно, но это не очень похоже на небеса, не так ли?

Тео выглядел удивленным.

– А что ты ожидала? Пушистые белые облака и хоры ангелов, играющих на арфах?

Молодая женщина шла, неся поднос пирогов. Они пахли… хорошо, божественно. Я втянула носом воздух.

– Возможно ничего столь банального. Таким образом, Суд представляет собой город?

– Да. Или палаццо, или собор, или лес. Одно время, когда я был здесь, это напоминало пустыню, полную змей и скорпионов. Все это зависит от прихоти суверена.

Я отвернулась от восхищения одеждой, выставленной в магазине на краю площади, и посмотрела осторожно на Тео. – Суверен? Ты подразумеваешь… эээ…

– Нет. Я сказал тебе, это не небеса. Христианское понятие Бога основано на Суверене, так же, как и божества других религий, но это не та же самая вещь.

– Но есть один… эээ… ответственное божество?

– Суверен не одно ответственное лицо.

– Таким образом, это много существ? – Спросила я, думая о греческих и римских богах.

– Нет. Суверен – это суверен. Ни один, ни многие. Только это.

– Ты обращаешься к главе Суда как 'это'? – Спросила я, более смущенная, чем когда-либо.

Тео пожал плечами.

– Суверен не имеет никакого рода. Это просто суверен. Он осуществляет контроль над Судом и предписывает канон. Все остальное сделано морями (*На Луне есть темные пятна – моря (области заполненные водой), а есть светлые – суша).

– Моря? Моря как темная область на луне?

Он улыбнулся, и мое сердце перевернулось.

– Нет, в данном случае, это длительное определение, являющееся более или менее эквивалентным принцессе. Моря – правая рука суверена, так сказать. Они одни из тех, кто предоставит тебе членство Суду, как только ты преодолеешь последнее испытание.

– Сколько тут морей?

– Три.

– Так море являются женскими (*В английском more- женский род), но у лидера Суда род нейтральный? – Мое мнение передумало много относительно невозможных идей сразу, но я была устойчива к этому. Мое новое отношение собиралось быть одним из, «плыть по течению”, которое отложило рассудительность, пока я не получу достаточно информации, чтобы сделать разумное заключение.

– Правильно. Ах. Это похоже на предвестника. Стой здесь. Я сейчас вернусь. – Тео умчался вниз по одному из узких переулков, которые ползли прочь от площади. Я вызвала приятное выражение на моем лице, и попробовала смотреть так, как будто я часто оказываюсь в псевдоевропейских, несвоевременных городских площадях.

Два молодых человека в маленькой телеге, запряженной лошадью, двигались мимо меня, копыта лошади приятно стучали по вымощенной булыжниками дороге. Позади них, молодая женщина в короткой черной юбке и с длинным розовым шарфом, взгромоздилась на яркий желтый мотоцикл, который быстро обогнул телегу с лошадью и с взволнованными водителями.

Это место определенно собиралось забрать тех, кто привык к этому.

– Хорошо, привет, красавица.

Я повернулась лицом к говорящему. Человек был одет в коротенькую фуфайку-безрукавку и черные с бирюзовым штаны велосипедиста. Он легко прислонялся к столбу, непристойно поверхностно осматривая меня.

– Вы должно быть новенькая. Я не видел Вас в Суде. Меня зовут Габриэль.

– Габриэль? Я удивлена видеть Вас без вашей трубы. – Я не возразила, когда человек взял мою руку и дал мне довольно мокрый поцелуй, и после этого я ужасно захотел вытереть мою руку.

(*Габриэль, он же Гавриил, Гаврила, Гаврило, Гаврил – От древнееврейского имени Гаврийель «сильный человек Бога, Божий воин». В христианстве архангел Гавриил – вестник Бога, в частности, принесший Деве Марии благую весть о том, что она станет матерью сына Божьего. В исламе Гавриил (Джебраил, Джебрил, Джибрил) – один из высших ангелов-пророков, открывший Мухаммеду Коран. В западной традиции архангел Гавриил считается покровителем почтовых служб, дипломатов, работников прессы, радио и телевидения, рассыльных, курьеров, военных трубачей и филателистов. Также архангел Гавриил – небесный покровитель Португалии)

– Увы, я не тот Габриэль, – сказал человек с улыбкой, которая граничила с хитрым взглядом, поскольку он «не так тонко» следил за моими грудями. Я скрестила руки на груди. – Я – херувим, а не человек.

– Человек?

– Габриэль. Он человек. Так, Вы здесь одни?

– Вы не херувим, – сказала я, желая быть вежливой, но не выставляться дурой. Я небрежно отступила в сторону, оставляя небольшое пространство между нами.

Его хитрый взгляд стал немного более ярким, поскольку он наклонился ближе.

– Крылатые младенцы, правильно? В подгузниках, мелькающие вокруг облака, чтобы покрыться облаками? Купидон и все такое?

– Это – стандартное изображение херувимов, – согласилась я. – Я уверена, что я не должна указать, что Вы далеки от этого.

– Это – общее неправильное представление среди смертных. – Он внезапно коснулся моей шеи, бормоча что-то о небольшом количестве пыли на моем воротнике, когда я отступила за пределы его досягаемости. – Правда о нас намного более приятна, я думаю, что Вы согласитесь. Вы здесь новенькая, не так ли? У вас должна быть экскурсия.

– Я фактически жду здесь кое-кого, – сказала я, в то время как Габриэль «не очень ангельским образом» взял мою руку и подвернул ее в свою руку.

– Это не займет много времени. Лучше думать об этом воплощении Суда как о гигантском колесе, с главной площадью здесь в центре. Есть три области на внешних краях города, все в пределах досягаемости от этого центра, – сказал он, игнорируя мой протест. Он помахал рукой людям, стоящим у колодца. – Это эквивалент офисного аппарата водяного охлаждения. Там – магазины по краям.

Мне было немного неприятно овладеть идеей относительно небесного шопинга, но сумела заставить мой разум не обращать внимание на пятно беспокойства и идти дальше. – Магазины. Хорошо… эээ… суверен часто меняет внешний вид Суда?

Габриэль пожал плечами, и сопроводил меня вниз по одной из четырех мощеных улиц, которые вели от площади.

– Всякий раз, когда появляется сильное желание, я предполагаю. Здесь – парк просителя, а через тот сводчатый проход – библиотека.

Я мельком увидела зеленую открытую площадь, поскольку Габриэль быстро увел меня к арочному дверному проему в другое место.

– Вы простите мое невежество, но что точно делает херувим?

– Коммуникация, главным образом. Я отвечаю за Интернет. Видите то здание? Это – этонит. Не входите туда, если Вы не хотите, чтобы вас достали до смерти. Там полно отшельников, которые излагают стихи прозой в течение многих часов подряд.

– Вы отвечаете за Интернет? Ответственный, это как? – Спросила я, небольшие сигналы предупреждения, уходили в моем разуме. Я топила мои намерения «плыть по течению”, и сказала себе, что я улажу все это позже.

– О, то и это. Это главным образом автоматизировано теперь, таким образом не требуется слишком много усилий продолжать работу. У меня остается уйма времени, чтобы проводить больше радостных моментов таких, как показ Суда прекрасной леди.

– Вы явно посвятили много времени лести. Это первоклассно, – сказала я с улыбкой, что я действительно не чувствовала, мягко извлекая свою руку из его руки, поскольку мы шли через туннель.

– Ну что ж, спасибо, сладкая леди. – Он поцеловал мою руку, затем стал широко жестикулировать, поскольку мы прошли через арочный дверной проем в третье место. – Созерцайте, прибежище.

– Прибежище, а из-за отсутствия лучшего слова, святое место? – Я пробовала следить, куда мы шли, запоминала лучше всего отличительные особенности и повороты, таким образом, я смогу найти путь назад к главной площади. Я бросила делать это, как только я поняла, что были частые указатели как тот, с которым консультировался Тео.

Габриэль смеялся, и сжал мои пальцы, взамен обхвата его руки. Я скрипела зубами с сильным желанием выдернуть мою руку.

– Я вижу, что Вам нужна помощь в понимании того, как здесь все устроено. Святое не имеет никакого отношения к Суду.

Портия? Где ты?

Осматриваюсь, я продолжаю забывать, что я могу говорить с тобой мысленно. Я нахожусь в другой области Суда. Я буду тут же.

Я не люблю ждать. Где ты?

Продолжай ждать, я буду там через несколько минут. Кто-то показывает мне местность.

Кто?

– И мы здесь. Прибежище – область, содержащая офисы и жилые помещения. Никакая экскурсия не будет полной без посещения великих квартир. – Габриэль жестикулировал к мосту, приводящему к квадратному башенному замку, который, по некоторой причудливой причине, напомнил мне о замке Спящей красавицы в Диснейлэнде.

– Подождите минутку, – сказала я, останавливаясь. – Я не пойду в вашу квартиру с Вами, если это – то, что Вы думаете. Я сказала Вам, что я пришла сюда кое с кем, и он ждет меня, так что, если Вы не возражаете, я возвращаюсь к площади. Спасибо за экскурсию – она наставила меня на путь истинный.

Он захватил мою руку, чтобы препятствовать мне уйти.

– Что вызвало такое стремление уйти? Ваш друг подождет. Моя квартира- очень особенная. Я думаю, что Вы будете наслаждаться этим… и я.

Я вытаращила на него глаза, неспособная верить в то, что я слышала, было тем, что я слышала, но похотливый взгляд на его лице оставил меня без сомнения относительно значения этого намека.

– У меня нет никакого желания наслаждаться с вами.

Портия?

Иди сюда!

– Почему нет? – Габриэль подмигнул мне. – Вы могли бы испытать нечто очень сильное с херувимом, Вы знаете. Мы известны нашими сексуальными навыками.

– Я не была бы удивлена узнать, что Вы отвечаете за участки порно в Интернете, – сказала я, выдернув мою руку и повернулась на каблуках, чтобы уйти путем, которым мы пришли. Я на подходе.

Наверху грохотал гром.

– Вы делаете ошибку, Портию Хардинг, – Габриэль звал меня, поскольку я стремительно неслась в каменный туннель. Я остановилась и оглянулась назад на него. Он прислонялся к указателю, знание улыбалось на его лице. Мне захотелось его ударить.

– Как Вы узнали, кто я? Я не говорил Вам мое имя.

Он засмеялся, оттолкнулся от указателя и пошел легкой походкой ко мне в, очевидно, чувственной манере. Воздух становился толстым со статическим электричеством.

– Слухами земля полнится. Последний слух – о смертной, которая хочет избавиться от добродетели, чтобы простили ее другу. Я должен допустить, я люблю сильных женщин, женщин, которые не боятся поддаваться искушению. Мне особенно нравится, как они сопротивляются перед тем, как отдаться. – Он убрал волосы с моего лица, его пальцы поглаживали мою щеку, и отпрыгнул назад с пораженным лицом, когда две тонких змеи молнии немедленно ударили передо мной.

– Как ты смеешь! – он зарычал, его лицо, стало красным, когда он отошел еще на несколько шагов.

– Я сожалею. У меня, кажется, нет контроля над моим небольшим штормовым облаком, но это должно быть ясным Вам теперь, когда я не намереваюсь поддержать Вас с вашим… эээ… предложением. – Я мысленно отклонила мое облако, и сняла осаду, когда все рассеялось, воздух потерял его заряженное чувство.

– Сука! Не находишь, что мы не столь глупы как твой любовник. Суд неодобрительно смотрит на убийц и обманщиков, Портия Хардинг.

Не было никакого ответа, который я могла бы сказать на это, который не содержал довольно грубый язык, не говоря уже о большЕм в области грома-и-молнии, таким образом, я просто повернулась и ушла с такой скоростью, как я могла. Я потерялась дважды, несмотря на указатели и умственные угрозы Тео выследить меня, но, наконец, вернулась на площадь, чтобы противостоять неистово нахмуренному вампиру моих мечтаний.

– Ты можешь прекратить выглядеть таким злым как сейчас, я ушла не по своей воле. Я была похищена херувимом, который проводит экскурсии по Суду.

Его угрюмый вид стал более черным, чем его глаза, горящие синевато серым цветом. Я следила за тем, как он делал все наоборот.

– Разве ты не думаешь, что у тебя достаточно неприятностей и без того похотливого жеребца? Уходим, у нас нет времени, чтобы тратить его впустую.

– Куда мы идем?

– В библиотеку. Одна из морей согласилась встретиться с тобой.

– Превосходно. Мне много нужно ей сказать.

– Я в этом уверен.

Я посмотрела на Тео, но взгляд на его лице был нечитабельным.

– Все херувимы – как тот, которого я встретила?

– Да.

Я ударила его по руке пару раз, но он не обратил внимания на намек, таким образом, я закончила его колотить, улыбаясь, когда его пальцы напряглись вокруг моих.

– Ты мог бы предупредить меня, раз ты знал.

– Считай, что я предупредил: Избегай херувимов. Они – бессердечная группа.

– Они конечно не вписываются в идеализированное видение ангелов, – сказала я, обдумывая этот пункт в течение нескольких минут, в то время как мы шли по узкой дорожке, которая бежала рядом с высокой каменной стеной. – Ты сказал, что это не небеса, но я скорее ожидала увидеть людей, которые висят в воздухе и более или менее хорошие. Если херувимы – такие плохие новости, почему им позволяют остаться?

Тео стоял в стороне, когда я проходила через узкий деревянный дверной проем. Перед нами было здание, возвышающееся над площадью. Высокое, с высокими, запачканными окнами готического стиля, и заостренными шпилями, которые, казалось, простирались до неба, здание походило больше на собор чем на библиотеку.

– У тебя такое черно-белое представление мира, Портия. Тебе необходимо изменить это, чтобы включить оттенки серого.

– Подразумеваешь, каждый, кто проживает в Суде, не хороший? Я предполагаю, что из этого следует, что каждый в Авадоне не является злым?

– Ты сама в этом убедилась, посетив его только несколько часов назад. – Тео прошел вперед, к мраморным ступенькам, которые вели к широким двупольным дверям.

В библиотеке было прохладно, солнечный свет, сияющий через окна, не поднимал температуру. Поскольку я пристально огляделась вокруг себя на полки книг, которые, казалось, были по крайней мере пятнадцать футов высотой, я задавалась вопросом, управляли ли погодой искусственно. Некоторые из книг, которые лежат открытыми на опорах, казалось, были старыми, и без сомнения хрупкими. Была спокойная атмосфера почтения, которая, казалось, просачивалась в мои кости, оставляя меня с немного зудящим чувством, и склонностью шептать. – Местонахождение моря?

– Сюда. – Голос Тео был более тих, чем нормальный, заставляя меня чувствовать себя немного лучше от моей собственной реакции. Он повел меня налево, к области, которая была бы маленькой часовней, если бы это было собором. Мы проделали наш путь через лабиринт книг, пока мы не натолкнулись на дверь, почти скрытую спиральной лестницей, которая позволяла доступ к верхним полкам.

Тео остановился перед дверью, посмотрев на меня с мрачным взглядом.

– Хотя суверен не предписывает строгую формальность в Суде, к морям обычно относятся немного более церемониально, чем к остальной части должностных лиц. Они упоминаются, ‘как ваше величество’ в беседе.

– У меня нет намерения быть грубой, – уверила я его. – Припиши мне наличие некоторого количества такта.

– Тебе нужен более чем такт, – ответил он зловеще, стуча твердо в дверь.

Голос предложил нам войти. Тео стоял в стороне от меня, чтобы я вошла первой. Я признаю, что у меня начались долгие размышления о мудрости кого-то, занимающего столь высокий пост в организации Суда, но напомнила себе, Тео стоит этого, и пошла в офис моря с высоко поднятой головой, с выпрямленной спиной, и моей решительной стойкостью.

Молодая женщина, в ее ранние двадцать лет, оторвала взгляд от портативного компьютера. Она была похожа на любую другую успешную деловую женщину, от великолепных темно-коричневых волос, до шикарного зеленого костюма с соответствующими ботинкам.

– Вы – Портия Хардинг, да?

– Да, я. – Тео стоял около меня, касаясь его рукой моей. – Эээ… ваша милость.

ГЛАВА 13

– Убийство? Хоуп была убита? Когда? – Спросила я, отступая назад от мускулистой молодой женщины, которая вошла через дверь. – Я понятия не имею, куда она пошла, уже не говоря о том, что случилось с ней, но я конечно не убивала ее!

Тео, что здесь происходит? Убийство?

Я не знаю, но море должна урегулировать все с осторожностью. Это серьезная ситуация.

Ты не только свистящий’ ‘Дикси’! (*прим. Вероятно, какая-то американская шутка)

– Я боюсь, что вышло недоразумение о ситуации с моим клиентом, ваша милость, – сказал Тео учтиво, помещая себя между мной и судебным приставом.

Море уставилась на Тео на мгновение, явно тая, когда он улыбался ей.

О, какие нежности, думала я в нем.

Нежностью не победишь справедливую деву.

Я послала ему мысли, что я хотела бы сделать с ним в ту же минуту.

Ты – кровожадное маленькое существо, не так ли? Ты можешь прекратить мысленно точить на меня нож. Я просто хочу перетянуть ее на нашу сторону, а не совращать ее.

– Ты – чемпион? – спросила море, давая Тео намного более полное пожирание глазами, чем я думала было строго необходимо.

– Теондре Норт к Вашим услугам, ваша милость, – сказал он, поклонившись, очарование положительно медленно сочилось от него.

Только посмотри, что ты делаешь. Мне нравится думать о себе как о щедром человек, но когда это относится к мужчинам, я не делюсь.

Я тоже, но это не серьезная проблема.

Я не буду говорить, что море фактически расплылась в улыбке, но она прекратила быть похожей, что она собиралась распотрошить меня на месте.

– Один момент, Матильда, – сказала она судебному приставу, перед тем как вернуться ко мне. – Я должна понять, что Вы искали аудиенции со мной не для того, чтобы оправдать себя в убийстве добродетели по имени Хоуп?

Я опустила мой подбородок и дала ей вежливую улыбку.

– Это правда. Я хотела обсудить продолжение этих семи испытаний, которым я была вынуждена подвергнуться. Я также желаю обсудить процесс предоставления ходатайства. И наконец, я хочу представить жалобу на двух старых леди, которые били меня без должной причины.

Брови моря повысились, в ее глазах был холод.

– Я вижу.

– Я могу заверить Вас, что мой клиент не тот тип человека, который убил бы для ее собственной выгоды, – сказал Тео, придвигаясь поближе ко мне, показывая веру. Как жест, это согрело меня до пальцев ног. – Она невинна в обвинении, которое Вы положили к ее ногам.

Море не смотрела на все это, вроде, она верила ему.

– И Вы взяли роль ее чемпиона прежде или после того, как она вызвала добродетель?

– После, ваша милость. Я обсуждал ситуацию с ней в некотором смысле…

Если ты можешь назвать «почти задушить меняй до смерти» обсуждением ситуации.

Тишина.

– И определенно, она вызвала добродетель, не зная, что она делала. Добродетель предложила ей занять ее пост, и так как она была настроена уйти, она передала ей полномочия, не осведомив Портию, на что точно она соглашается.

– Приберегите ваши аргументы до слушания, – сказала море, жестикулируя судебному приставу.

Судебный пристав властно захватила меня за предплечье, на котором без сомнения останутся синяки. Над моей головой, начало формироваться облако.

– Ваша милость, пожалуйста, мы просим, чтобы Вы признали обстоятельства объяснения этой ситуации, и были снисходительны. – Тео послал море другую страстную улыбку.

Я действительно оценила бы, если бы ты прекратил делать это.

Сохранять твою жизнь, ты подразумеваешь?

Нет, посылать ей те страстные улыбки.

Действительно ли ты так ревнива?

Нисколечко.

Была содержательная пауза, в течение которой Тео смеялся в моей голове.

О, хорошо, возможно немного, но это оправдано. Я знаю, что ты пробуешь вытащить нас из этой ситуации, но это… о, не имеет значения. Только закончи это.

– На каких основаниях Вы спрашиваете снисходительности? – спросила море, тая немного больше под влиянием его улыбки.

Воздух становился плотным, но не статическим. Я боролась, чтобы справиться с моим гневом, зная, что это вызывало миништормы вокруг меня. Как только я возьму эмоции под контроль, все будет прекрасно.

Я заметила, что море задержала взгляд на Тео, не платя мне большим вниманием. Меня раздражало, что он использовал его мужскую хитрость, чтобы колебать ее так же как и раздражать меня, и меня это беспокоило больше всего.

Аналитическая часть моего мозга указывала, что я знаю Тео только несколько дней, и была близка с ним только однажды, все, что едва поддается пониманию – это его природа. О, уверенность, мы говорили о шагах к формальному воссоединению, но пока это были только разговоры – мы не сделали последние шаги. Что было бы, если он никогда не предназначался мне? Что было бы, если бы мы сделали это, и я узнала, что он оказался настоящим тупицей? Возможно, он был одним из тех мужчин, которые чувствовали это приемлемым – флиртовать с каждой женщиной. Возможно, он был не чем иным как котом, рыскающим следующее завоевание. Возможно, он не верил в вещи как преданность и честь.

Возможно, я должна прекратить волноваться о намерениях Тео ко мне, и справиться вместо этого с более важными проблемами, как содержание в небесной тюрьме.

Что, если он не любит меня?

Воздух становился холодным вокруг нас.

– Я прошу, чтобы Портии оказали снисходительность из-за ее неопытности в делах Суда.

– Незнание – не подходящее основание для милосердия, – сказала море, ее голос стал ледяным, поскольку она смотрела на меня.

– Я не незнающая, – ответила я, пробуя снизить негодование моего голоса.

Крошечные небольшие звуки легкого постукивания последовали за ливнем мелких градин.

Портия, это не поможет в данной ситуации.

Я делаю этого ненарочно!

Море посмотрела наверх на мое облако, затем на меня, со взглядом, который говорил объемно.

– Я сожалею. Я, кажется, не очень хорошо умею контролировать эти погодные дела, – сказала я натянуто, пробуя рассеять облако. – Что касается остального, я просто неопытна в делах Суда. Я не просила становиться добродетелью, но я решила после долгих размышлений, что я желаю взять эту работу. Так как никто не потрудился объяснять мне правила и инструкции управления добродетелью, я в значительной степени чувствую себя здесь слепой, и оценила бы, если бы Вы могли признать этот факт.

Sweetling, умерь свой тон. Это – вражеская граница. И останови град! Он распространяется к столу моря.

Я сожалею, но я не буду стоять в стороне, в то время как ты занимаешься проституцией, чтобы заставить эту женщину понять, что я не делала ничего такого!

Он вздохнул у меня в голове. Мое небольшое количество очарования, использованного на море, чтобы она могла понять нашу точку зрения, не имеет никакого отношения к нашим отношениям. У тебя нет никаких причин чувствовать себя угрожаемой другими женщинами.

Кобыла опустила подбородок и взглянула сверху вниз на меня. Град рос в размере и возможностях, пока коврик во всю комнату не был покрыт белым одеялом льда размером с маленькие детские шарики. Судебный пристав смотрела вопросительно на море. Последняя выглядела сердитой.

Портия, останови этот театр!

Я не могу! Я пробую заставить облако уйти, но не получается!

Я могу уверить тебя, что суверен не берет людей, которые рассматривают членов Суда с такой антипатией!

Град увеличился.

Море внезапно взяла книгу и хлопнула ею по столу.

– Прекратите этот показ! – проревела она.

– Я не могу! Я не знаю как! – Вопила я ей, махая моими руками отчаянно, как будто это поможет рассеять облако над моей голове.

– Какая дерзость! – Сказала судебный пристав, отдергивая меня, когда я подошла, чтобы очистить от града стол море. – Это не допустимо.

– Ваша милость, пожалуйста… – Тео начал говорить, но море прервала его.

Она указала на меня, ее голос был достаточно громким, чтобы окна в комнате задрожали, будучи похожей на, своего рода, скандинавскую богиню, поскольку град циркулировал вокруг нее.

– Вы неконтролируемы и опасны для других. По этой причине, и эта причина одна, я обойду календарь правосудия и передам Вас слушанию относительно обвинения в убийстве, которое было выдвинуто против Вас. Вы сделаете официальное заявление Парку Просителя в ноны (*в древнеримском календаре пятое число месяца, но седьмое число марта, мая, июля, октября). Вы не покинете Суд без разрешения. Вы не будете обсуждать ваш случай со всеми, кроме соответствующих властей. Вы не будете использовать ваш Подарок без разрешения. Вы поняли то, что я сказала?

Я мигнула пару раз удивленно, она не приказала зажать меня между утюгами и бросить в самую близкую темницу, чтобы оставить меня там гнить в течение нескольких лет прежде, чем кто-то вспомнит обо мне.

– Я… да. Спасибо.

Море глубоко вздохнула.

– Теперь выйдите отсюда!

Неохотно, судебный пристав выпустила мою руку.

Что только что случилось? Я спросила Тео.

Я полагаю, что она поняла правду о том, что мы говорили о тебе, не имеющей какого-либо опыта с полномочиями добродетели.

Только, потому, что я не мог управлять градом?

Да. У любого, кто намеревается стать добродетелью, есть основное понимание роли, и лучший контроль над теми элементами в этой области. Фактически это хорошо.

– Спасибо за ваше великодушие, ваша милость.

Взгляда, который она дала Тео, когда он поклонился, было достаточно, чтобы поднять все мои волосы, но я, скрипя зубами, напомнила себе о том, что сказал Тео.

Облако исчезло, поскольку я покинула комнату.

– Мы действительно должны пройти через остальную часть испытаний, таким образом, ты можешь взять под свой контроль Подарок, – сказал Тео низким голосом, поскольку он выталкивал меня из библиотеки.

– Скажи мне, когда ноны?

Тео поглядел на небо.

– Еще один час. Времени достаточно для нас, чтобы получить некоторые ответы… и еду. Ты хочешь есть.

– Ты тоже, – сказала я, зная о горячей потребности, которая рычала в нем.

– Да. Мы должны найти дапифера. Сюда.

Дапифер, как оказалось, был своего рода стюардом, ответственным за то, чтобы беспокоиться о посетителях Суда. Или так Тео объяснил, когда мы встретились с маленьким человеком в очках, который скрутил его руки, когда мы спросили комнату и пищу.

– Мы обычно не поселяем нефилимов в квартирах, но если ее милость сказала, что все в порядке…

Я воздерживалась от желания заявить свое мнение о такой смешной политике.

– Я не предполагаю, что здесь есть какие-нибудь телефоны? – Спросила я вместо этого, поскольку дапифер показывал нам комнаты, которые находились в великолепной квартире. Она была снабжена необычной смесью старого и нового, с огромной, покрывающим кровать, навесом, свечами в подсвечниках на стене, и большим шкафом, который содержал телевизор, DVD-плеер, и популярные видеоигры. Маленькая, современная ванная имела выход в главную комнату. Здесь было уютно, тем не менее, хотя, я, конечно, была не в том положении, чтобы комментировать эксцентричность украшений суверена.

– Боже мой, нет, никакие телефоны здесь не позволяются! Контакт с внешней стороной строго запрещен в Суде, – сказал он мне, выглядя испуганным от самой мысли. Он откланялся нам обоим. – Я немедленно доставлю вам еду.

Я поблагодарила его, опускаясь на кровать с опустошенным вздохом, когда он ушел.

– Я хотела позвонить Саре, и сказать, что я опоздаю, но я предполагаю, что это откладывается. Если твой сотовый телефон…- я посмотрела с надеждой на Тео.

Он мотнул головой.

– Не будет работать здесь. Только определенным членам Суда разрешают доступ к внешнему миру.

– Проклятье. Я надеюсь, что Сара не волнуется. Мы должны были пойти в другой, часто посещаемый призраками, дом сегодня вечером.

Тео отодвинул тяжелые темно-бордового цвета шторы, чтобы посмотреть в двойное-застекленное, украшенное алмазами окно.

– Время работает по-другому в Суде, чем снаружи. Мы могли быть здесь в течение многих дней, и только час или два пройдет снаружи. Или год. Оно по-другому рассчитывается.

– Как рассчитывается? Как время может течь настолько разнообразно?

– Это зависит от прихоти суверена, я предполагаю. Я знал человека, который был здесь в течение нескольких дней, и только час прошел снаружи. Его жена, которая была с ним, осталась и в ее отсутствие за то же самое время прошло три года.

– Это не имеет никакого смысла. – Я провела несколько минут, пробуя вычислить уравнения, необходимые для такой невозможной вещи, но бросила это, когда расцвела головная боль. – Нет, это не может быть правдой. Это вообще не логично.

– Оттенки серого, Sweetling, оттенки серого.

– О, я с оттенками седины с тех пор, как мы встретили того демона, но теперь ты просишь слишком много. Даже здесь, даже в этом Суде, должна быть основная, фундаментальная структура физических свойств, на которых построена действительность. Сказать, что никакие законы не держат структуру, невозможно.

– С этим приходит вера, – сказал он сухо.

Я позволила количеству вопросов снизиться. Это не было никакого проку спорить с Тео. Я хотела признать, что различный набор физических законов относился к Суду, и существовать, они должны. И я была только человеком, чтобы исследовать, какой клей скрепил этот причудливый мир, к которому я присоединилась.

– В тот единственный раз, когда я был в Суде, мне не предоставили квартиру, – сказал Тео после нескольких минут тишины.

– Почему нет? – Спросила я, отодвигая мои проблемы, чтобы наблюдать за ним. Очень много эмоций крутилось внутри него, что мне понадобилось время, чтобы отделить их.

– Меня считают не достойным. – Он повернулся, чтобы посмотреть на меня, улыбка была на его губах. – Если больше нет пустяков, Sweetling, ты поднимешь меня над незаметностью.

Я сгримасничала.

– Я хочу заключить пари, что ты предпочел бы не быть заметным как бой-френд женщины, которая осыпала градом море.

– Бой-френд?

– Хорошо…, что является мужским эквивалентом Возлюбленной?

– Темный.

– Это – скорее ярлык общего назначения, а не идентификатор мужчины, полностью обернутого вокруг мизинца его женщины.

– Это так ты думаете про меня? – спросил он, одна бровь поднялась в вопросе.

Я улыбнулась, сбрасывая мои ботинки, и скользнула на кровать, шевеля моими пальцами на ногах в приглашении.

– Разве нет?

Голод ревел через него с такой интенсивностью, что это заставило меня начать задыхаться. Он предстал передо мной, его глаза были черными как оникс, одной рукой он уничтожил его пояс.

– Заинтригованный, да. Страстный, определенно. Взволнованный… – Он мельком взглянул на себя. – Я не полагаю, что это рассматривается. Но обернутый вокруг твоего мизинца? Мной так легко не управляют.

– А как насчет любви? – Спросила я, внезапно затаив дыхание, поскольку он встал на колени на кровати и начал заползать на мои ноги.

Он остановился, у него было безразличное лицо, но в нем присутствовал большой источник боли.

– Я любил женщин прежде, Портия. Я не думаю, что я мог бы прожить так долго как я прожил, не будучи влюбленным, не беспокоясь ни о ком, и не получая любовь взамен.

Нож повернулся в моем сердце. Это было неблагоразумно для меня, ожидать, что Тео мог жить тысяча плюс годы без любви, но мое сердце отказалось признать здравый смысл.

– То, что я к тебе чувствую… другое.

«Другое» – это хорошо. «Другое» может быть… о, кого я дурачу? «Другое» – это ужасно. Я не хотела быть «другой» – Я требую, чтобы Тео любил меня столь же сильно, сколько он любил других женщин в его жизни. Я хотела то же самое место в его привязанностях, подразумевая что-то кроме способа кончить. Я хотела, чтобы он любил меня столько, сколько я собираюсь любить его!

– Я вижу. – Мое горло болело с непролитыми слезами жалости к себе. – Эти женщины, которых ты любил…, они были бессмертны?

– Нет. Я знал, когда я начинал с ними, что отношения будут конечны. Я знал, что они будут стареть, и придет время, когда они умрут, и я снова буду один. – Он сидел на пятках и расстегивал рубашку, бросая ее на соседний стул. Со взглядом в его глазах, который нагрел меня несмотря на боль, он продолжал подниматься по длине моего тела. – Ты, как я уже сказал, являешься другой. Будешь ли ты Воссоединена со мной как моя Возлюбленная, или принята в Суд, ты бессмертна.

– Что означает, что, когда я тебя утомлю, ты не будешь в состоянии рассчитывать на истощение, чтобы избавиться от меня.

Его дыхание покрывало мой рот, когда он обосновался на моем теле.

– Я никогда не становился утомленным любой из женщин, которых я любил. Я оплакивал их смерть, и чувствовал себя ослабшим какое-то время.

– И затем ты преобладал над этим и влюблялся снова. – Страдание причиняло боль так глубоко во мне, что я задавалась вопросом, будет ли когда-либо конец этому.

– Да. Но теперь есть ты, и ты, как я сказал, являешься другой.

Его губы касались моих, когда он говорил. Я ужасно хотела поцеловать его, попробовать его, слиться с ним, от этого мое тело трясло. Но боли от его признания было слишком много, слишком много для меня, чтобы жить с ней. Я не могла сделать этого.

– Ты мне нужна, Портия.

Горячие слезы просочились из моих глаз, когда я зажмурила их, отвернула голову в сторону, чтобы избежать мучительного соблазна его рта. О, да, он нуждался во мне. Он нуждался во мне как в пище. Он нуждался во мне, чтобы помочь справиться с его самым большим желанием – спастись. Он нуждался во мне не так, как мужчина нуждается в женщине, но как партнер, который разделяет приключение, связанное обстоятельствами в символическом отношении.

Ты, моя любовь, будешь со мной навсегда. Ты будешь моей, чтобы любить, моей, чтобы разделить радости жизни, моей, чтобы исследовать все возможности, которые лежат перед нами.

Я смотрела на него через заплаканные глаза. Я сильно хотела поверить ему, но боль была слишком глубоко, чтобы быть стертой с несколькими легко сказанными словами.

Ты делаешь меня целым, Портия, разве ты не чувствуешь это? Его глаза были заполнены огнем, но это не была только человеческая страсть, которая горела в нем. Верно, что я любил в прошлом, но я знаю теперь, что я только поджидал свое время, когда ты войдешь в мою жизнь. Ты – моя жизнь, моя любовь. Я не могу существовать без тебя.

У меня вырвались нетипичные слезы от таких красивых слов. Я не должна была изучать лицо Тео, чтобы знать, что он подразумевал – его эмоции окружили меня, сливаясь с моим собственным, пока невозможно стало сказать, какие были его и какие мои.

Его поцелуй сжег больше чем только мои губы; он охватил глубину моей души. Я отдала ему себя, оставляя каждую последнюю частичку себя, но частиц нисколько не уменьшилось. Мое сердце пело, поскольку я пила сладость его рта, заполняющего меня такой радостью, что я серьезно задумалась на мгновение, что я лопну от счастья. Я хотела сказать ему, что я чувствовала, что он значит для меня, как теплое ядро любви превращалось в чувство, которое освещало уголки моей души, но слов не нашлось. Вместо этого я лила в него каждую эмоцию, которой я обладала.

Ты не должна говорить это, Sweetling. Так же, как ты знаешь то, что я чувствую к тебе, так же и я могу прочитать твои эмоции.

Хорошо, потому что это – немного смущает влюбиться так быстро в человека, которого я хотела видеть в тюрьме только несколько дней назад.

Тео хихикнул в моем разуме, поскольку его язык продолжал ленивое исследование моего рта. Судьба, возможно? Нам предназначено быть вместе.

У нас есть время на это? Спросила я, когда его рот переместился на мою шею, горячо целуя линию вниз от моей ключицы. Не пойми меня неправильно, я – только за это, но если кто – то принесет нам еду, и ты сказал, что ты думаешь, что есть человек, с которым мы могли поговорить об убийствах перед слушанием, будет ли у нас время для… эээ…

Диких, необузданных любовных ласк?

Точно.

Он замер на мгновение, его голова поднялась и немного повернулась в сторону, как будто он слушал.

– Будет через мгновение, – сказал он, вздыхая немного, поскольку он поднялся с меня.

Кто – то постучал в дверь. Я спрыгнула с кровати и поправила мою рубашку, надеясь, что не было похоже, что мы собирались делать то, что мы собирались делать.

– Ваша еда, – сказала пожилая женщина, давая Тео поднос с закрытыми тарелками. Он поблагодарил ее, когда она ушла, поставил поднос на столе и снял крышки с тарелок. Аромат жареного мяса и чеснока заполнил комнату.

Он вздохнул снова.

– Ростбиф. Один из моих фаворитов. Я уже по нему скучаю.

– Ты больше не можешь съесть никакой нормальной пищи?

– Я могу, но Кристиан предостерег против этого, пока мне не станет более комфортно с кровожадностью. Очевидно, требуется кое-что сделать, чтобы переварить пищу, и не рекомендуется для нового… ээм… призывника.

Вина резко загудела.

– Я сожалею…

– Не надо, – он прервал, и притянул меня в объятия. Его глаза сияли с теплотой, которая нагрела меня до ногтей на пальцах ног. – Я настаиваю, чтобы ты прекратила чувствовать себя виноватой в этом.

– Хорошо, наименьшее, что я могу сделать позволить тебе питаться на мне, – сказала я, наклоняя мою голову так, чтобы моя шея была представлена ему. – Суп подан!

– Нет, сначала поешь ты. – Он отодвинул и показал рукой на стул перед столом.

– Ты хочешь есть. Мы будем заботиться о тебе, тогда я поем.

– Ты тоже хочешь есть. Сначала ты.

Упрямый взгляд на его лице заставил меня улыбнуться. Я изогнула мои брови, и вызвала мой лучший хитрый взгляд.

– Ах, но я жажду больше чем только ростбиф.

Рискованная вспышка расцвела в его глазах. Он посмотрел вниз на поднос с едой. Я тоже посмотрела. Скука подноса, на котором были две тарелки ростбифа, картофеля, и смешанные вареные овощи. Был также хлеб, и какие-то маленькие шарики, которые я запомнила от предыдущего обеда в пабе, были пудингом Йоркшира. В стороне стояла тарелка с двумя кусочками пирога, обильно глазированного.

– Ты не из тех людей, который сначала едят десерт? – Спросил Тео, поскольку я улыбнулась и взяла тарелку пирога.

– Не всегда, но я нарушаю правила время от времени. – Я унесла пирог к тумбочке, опуская мой палец в глазурь перед тем как засунуть его рот и слизнула глазурь с подчеркивающим облизыванием языком. – Ммм. Глазурь из сливочного сыра, мой фаворит. – Я подняла мои брови, и ждала, чтобы увидеть, хотел ли Тео поиграть.

Он посмотрел на кровать, посмотрел на пирог, затем на меня. Прежде, чем Вы смогли бы сказать “глазированный нефилим”, он был гол, лежа на кровати, его руки открылись для меня.

– Ты уверен, что у нас есть время? – Я спросила, глядя на часы.

– Для этого? О, да. И если его нет, то мы его для этого освободим.

Я рассмеялась, поскольку я начала удалять мою одежду, мое сердце было переполнено любовью. Как жизнь могла быть настолько перевернутой вверх дном, такой запутанной неразберихой, и все же настолько замечательной?

ГЛАВА 14

– Утомилась со мной, Sweetling?

– Едва ли. Было очень интимно, когда ты опрокинул глазурь на меня.

Тео лежал на спине, насыщенный и с очень самодовольным взглядом на лице, выгнул брови и стал напевать веселую небольшую песню о покрытых глазурью нижних частях.

– Ты, казалось, наслаждалась этим.

– Это, мой обожаемый клыконосец, является промолчать на год. Ты уверен, что ты сыт? Ты, казалось, тратил больше времени на действие, занимаясь непристойностями, вместо обеда.

– Я сыт. Я хорошо удовлетворен. Я физически исчерпан, – сказал Тео, махая вялой рукой. Его глаза были закрыты, его лицо было расслаблено, пока он лежит рядом со мной на кровати, восхитительно голый. Я провела пальцем вниз по одному из его бицепсов, заставляя его улыбнуться сонливой улыбкой.

– Ты дремлешь и в то же время такой красивый. Ты, конечно, упорно потрудился.

– Я действительно потрудился, хотя это была сила любви. И, я допущу, что ты помогла немного. – Он зевнул.

– Немного, ха? – Я ущипнула его за сосок. Он симулировал храп.

Много приятных ощущений, которые оживились вокруг моего тела, были еще одним напоминанием сильных эмоций, созданных нашими любовными ласками. Я мягко прослеживала изгибы его лица, мой палец поглаживал его длинные, изогнутые брови, вниз к его высоким скулам и аристократическому носу. Его губы скривились немного, когда я касалась их кончиками моих пальцев, позволяя мне снова удивляться тому, как что-то столь мирское как рот могло доставлять такое большое удовольствие.

– Сонливо, – сказал он голосом, полный сна и удовлетворения.

– Ты – такой энергичный и спишь. – Я поглядела на часы и вздохнула, вставая с кровати. – Я лучше пойду отмывать глазурь и остальные… ээ… остатки прежде, чем мы окажемся на слушании.

– Душ? – Глаза Тео неожиданно открылись. – Где ты голая, влажная и намыленная?

– Так, собственно, душ и работает, – сказала я, делая паузу в двери ванной, чтобы похлопать моими ресницами. К моему удивлению (и небольшому изумлению), он показал признаки пробуждения. Я уставилась на его член, наблюдая, как он возбудился, утолщаясь на моих глазах. – Ты ведь не серьезно. Ты можешь сделать это снова так скоро?

– Учитывая надлежащую поддержку и вдохновение, да. – Тео соскользнул с кровати и бросился ко мне со знакомой вспышкой в его глазах. – Я должен признаться в наличии фантазии или двух о взятии тебя в душе, твоей гладкой атласной плоти, скользкой от мыла и теплой воды.

Изображения, которые заполнили мою голову, ошеломили меня на секунду, на долю секунды, действительно, и потом я побежала под душ, намереваясь выполнить эротические изображения, которые танцевали в моем сознании.

Душ не был очень большим, один из тех типов кабины с достаточным местом только для двоих. Но я была намылена и готова к Тео к тому времени, когда он присоединился ко мне, полностью пробужденный и заполненный голодом, который, казалось, отзывался эхом во мне.

– Ты липкий, – сказала я между поцелуями, мои руки были заняты натиранием мыла на его грудь.

– Это глазурь, которую ты намазала на всего меня, – рычал он, прикусив мою мочку уха. Его руки также были заняты, растирая мыло мочалкой по моей спине и ниже, к моей заднице, дальше скользя вокруг моих бедер и направляя меня прямо в личный рай. – Я не столь же липкий, как ты, все же. Ты – грязная, грязная девочка.

– О, да, – я задыхалась, поскольку его пальцы танцевали мыльный танец, который заставил меня изогнуться. – Я очень, очень грязная.

– Мне тогда надлежит очистить тебя, – шептал он в мое плечо.

– Тем более, что это ты сделал меня настолько грязной. О, сладкая мать, сделай это снова!

Он сделал. Его пальцы проникли в меня, поиграли немного, пока трение не выдвинуло меня к самому краю оргазма. Я колебалась, не желая упасть туда одна.

Мои руки скользнули ниже, любовно придавая его яичкам чашевидную форму одной рукой, сглаживая мыло по всей длине его члена.

Его глаза изменились. Тонкие, острые клыки сделали метку на моем плече. Он упивался кровью пока мои руки, перемещающиеся вверх и вниз, быстро находя ритм, который делал его дыхание прерывистым, его бедра вздрагивали в такт движению моих рук. Я открыла ему мое сознание, разрешая ему чувствовать то, что его квалифицированные пальцы делали во мне в то же самое время, он разделил его повышающийся экстаз. Это было чувство потрясения, испытание не только моей собственной страсти, но и его, и это выдвинуло нас обоих выше, пока мы не повисли с дразнящей мукой на краю завершения.

Пальцы Тео успокоились во мне, моя плоть трепетала вокруг них. Мои руки прекратили перемещаться по его члену, пульсирующему с биением его сердца. Наши глаза встретились.

Я люблю тебя, сказала я ему, переливая мою любовь в него, выгоняя темноту, которая жила там, где раньше жила его душа.

Ты – все для меня, ответил он с честностью, столь сильной, это засмущало меня. Я не могу существовать без тебя.

Преувеличение, но сладкое… все разумные мысли оставили мое сознание в тот момент. Его зубы проникли в кожу позади моей шеи, его пальцы ожили во мне. Мои руки напряглись вокруг его члена, и мир засиял звездами вокруг нас, взрываясь в миллион крошечных, блестящих частей.

Потребовалось длинное, долгое время для нас, чтобы спуститься с небес на землю, но когда я это сделала, я резко упала в его руки, которые держали меня вертикально, так как мои ноги подвели меня. Мы были мокрые, и еще более мыльные, и когда я изучала его глаза, я дала себе клятву, что я переверну землю, чтобы провести оставшуюся часть моей жизни с ним.

– Наказание за убийство в Суде Божественной Крови вечно, и окончательно. Только вмешательство суверена может изменить это, и этого никогда не случалось.

– Смертный приговор? – Спросила я, мои суставы побелели. Я расслабила мои руки, пробуя понять все, что говорил нам Террин. Я не спрашивала, как Тео нашел его. Я была только благодарна, что кто – то желает говорить с нами.

Спокойно, Sweetling. Я не позволю, чтобы тебе причинили вред.

Я не думаю, что ты сможешь остановить людей здесь, если они захотят причинить мне боль. Не так ли?

Тео не ответил мне, но его печаль была слишком очевидна.

– Не смертный приговор. – Террин сделал минутную паузу, переводя взгляд от меня на Тео. – Если короче, то Ваше существование не будет под угрозой, но Вы будете заключены в тюрьму…

– Заключены в тюрьму, здесь? В Суде?

Я предполагаю, что есть худшие вещи в мире, чем быть заключенным на небесах.

Не рассчитывай на это.

Террин встряхнул головой.

– Акаша, – сказал Тео. По некоторым причинам, я задрожала.

Какая Акаша?

Это – другое название для неопределенности. Это – куда идут высланные демоны, своего рода тюремная камера страдания и вечного кошмара. Ты не захочешь ее посетить.

– Да. – Пристальный взгляд Террина переместился на меня. Он откровенно оценивал, как будто он взвешивал, действительно ли я была достойна его времени. Достаточно странно, я не была оскорблена этим. Дни, когда я чувствовала бы себя оскорбленной, что кто – то не считает меня равной, остались позади. Я сидела, ожидая увидеть, какой информацией Террин желал поделиться, хорошо зная, что Тео и я были в особо сомнительном положении.

Террин, казалось, решил, кивая себе.

– Когда я провел ваше второе испытание, я подверг сомнению вашу пригодность как добродетели. Вы, казалось, не обладали ни одним из знаний, ни одним из навыков, нужных, чтобы достигнуть успеха в Суде. И все же, несмотря на то, что Вы обвинены в убийстве того, кого вы сменили, мои инстинкты говорят мне, что Вы говорите правду. Я редко имел причину сомневаться относительно моих инстинктов, и я не хочу, делать этого теперь только потому, что все свидетельствует об обратном. Рассказ, который Вы поведали, маловероятен, но нет, я верю в невозможное.

Он верит нам! Это – шаг в правильном направлении. Я рада, что ты выбрал его среди остальных.

У меня был небольшой выбор. Он был единственным в списке членов Суда, которому я был признателен. Я просто предполагал, что он должен быть посвященным в ситуацию относительно Хоуп.

– Вы можете помочь нам? – Спросила я, пробуя мой предел возможного, чтобы выглядеть серьезной и заслуживающей доверия.

– Не любым официальным способом, нет. Но я могу дать Вам информацию, которую Вы ищете. – Он откинулся назад на стуле, скрестив ноги и переплетая его пальцы. – Вы знаете, что добродетель по имени Хоуп пропала и предположительно мертва, учитывая записку, которую она оставила.

Тео склонил голову.

– Самоубийство? – Спросила я.

– Нет. Ее записка утверждала, что она была жертвой плана, посредством которого ее Подарок будет дан смертной – Вам, Портия Хардинг.

Почему каждый, кроме тебя, обращается ко мне моим полным именем? Спросила я Тео, на мгновение отвлекаясь от того, что беспокоило меня.

Имена имеют силу.

– Одна записка – едва ли улика…- начала говорить я.

Террин поднял руку.

– Записка продолжается с несколько взволнованным заявлением, что против нее уже были сделаны несколько попыток убийства, и что она чувствует, что эти два события связаны.

– Это абсолютно необоснованно! – Сказала я, оскорбленная. – Я не убивала ее. Я никогда не составляла заговор, чтобы отобрать ее силу. Я даже не знала, кем или чем она была, когда я по неосторожности вызвала ее!

– Так Вы сказали. – Террин выглядел мрачным.

Мое сердце упало от косвенных улик, которые использовались, чтобы изготовить очевидную вину на мою долю. Это было прозрачно и смешно, но я видела, как люди, которые не знали меня, воображали, что это могло быть верно.

– Только потому, что никаких свидетельств тела Хоуп не было обнаружено, Вам разрешили продолжить, пока вы только под наблюдением, а не лишены свободы.

Меня контролируют? Кто?

Я понятия не имею, но это не удивило бы меня.

– Это абсолютно глупо. Это не имеет никакого смысла! Почему я хотела бы убить женщину, которую я никогда не встречала?

Пристальный взгляд Террина опустился.

– Предположение состоит в том, что, в некоторый момент, Хоуп возвратилась, чтобы забрать ее Подарок у Вас, и Вы убили ее после горячей перебранки. – Он поднял его руки, чтобы предупредить возражение, которое было на кончике моего языка. – Я не тот, кого Вы должны убедить в вашей невиновности, Портия Хардинг. Я просто говорю Вам, что говорят в Суде.

Неясный грохочущий звук предупреждал о приближении кое-чего.

Портия, управляй своим Подарком.

Это не легко, но я воздержалась от нескольких поспешных и находящихся на грани грубости, комментариев об умственном складе ума Суда, предпринимая сконцентрированное усилие рассеять гнев, который был преобразован в гром.

– Любое предположение сводится к тому, почему я сделала бы что-то столь отвратительное?

Пристальный взгляд Террина сфокусировался на его пальцах.

– Я слышал, что Вы связаны кровью с Тео Нортом. Не трудно вообразить, что кто – то с такой связью намеревался бы просить для него прощение, как только членство в Суде было одобрено.

Я стрельнула быстрый взгляд к Тео. Он сидел безразличный, выглядел мягко говоря скучающим, как будто ничего, что сказал сенешаль (*Должность наподобие сенатора в средние века), не имело никакого отношение к нам.

– Все так думают? Все думают, что я обманула Хоуп, которая передала мне ее полномочия, тогда я убила ее, и это все ради того, чтобы Тео получил его прощение?

– Скорее получил переоценку, но да, это объясняет мотивы ваших действий.

– Я вижу. – Мои суставы были все еще белы от напряжения. Я предприняла другое сознательное усилие расслабить мои руки, когда я встала, моя голова держалась высоко. – Спасибо за ваше время и сотрудничество, Террин. Я надеюсь, что сотрудничество со мной в этом смысле не вызовет у вас никаких проблем.

Он медленно встал, улыбка согрела его глаза.

– Я не боюсь последствий, если это то, о чем Вы беспокоитесь.

– Хорошо. Еще раз спасибо.

– Это доставило мне удовольствие, – сказал он, наклоняясь к моей руке. – Я не сомневаюсь, что мы встретимся снова…, надеюсь, при менее напряженных обстоятельствах.

– Почему Террин не беспокоится о встрече с нами? – Спросила я Тео минуту спустя, когда мы вышли из темного района с офисами, которые были размещены в великолепных квартирах. Солнце было скрыто за несколькими черными облаков. Я дрожала, но холод, казалось, прибывал изнутри, а не от черных небес.

– Я не уверен, – ответил он, выглядя задумчивым, когда он приводил в порядок его шляпу, и поднял воротник пальто, чтобы оградить плоть на его шее. – Я подозреваю, что здесь больше, чем то, что он показывает на поверхности.

– Ты можешь сказать это о каждом здесь, – я обратила внимание, слушая его, что его рука скользила вокруг моей талии. – Что теперь?

Тео бросил быстрый взгляд на небо.

– Почти ноны. Теперь мы должны собраться с силами.

Я не люблю беспокойство, но я ощущаю себя в нем, глубоком и темном и разрушительном.

– Я уже давно собралась с силами на обратный путь, – солгала я, ярко улыбнувшись ему, что я надеялась, скроет правду, что я волновалась до смерти об услышанном.

Тебе не надо волноваться, Портия. Я сказал тебе, что я не позволю ничему навредить тебе. В моих рукавах все же есть несколько уловок.

Каких уловок? Спросила я, когда мы направились к месту, где находился Парк Просителя.

Ты узнаешь в назначенное время.

Достопримечательностью всего в городе, по-видимому, был узкий переулок, который вел в парк, в котором было достаточно народу, чтобы задушить все последующие вопросы, которые я намеревалась задать.

Будь смелее, Sweetling. Я – здесь с тобой.

За что я тебе благодарна до глубины души, сказала я ему, когда мы выбирались через толпу к центру парка, где кольцо камней друидов было расположено в стиле, напоминающем Стоунхендж. Каменные скамьи пунктиром выстроились по периметру кольца. Четыре скамейки были заняты людьми. Пятая была пустой. Перед ней стоял официозно-выглядящий человек, который нахмурился, когда увидел нас.

– Портия Хардинг, стойте на месте, – сказал человек.

Я вышла из толпы в круг камней, Тео рядом со мной был в тени, брошенной одним из высоких камней. Мне ужасно хотелось взять его за руку, но не было удобно показывать привязанность перед многочисленными враждебно настроенными незнакомцами.

– Знайте ли вы, что все слушания начались в одна тысяча пятнадцатом високосном году, когда мне было восемьдесят лет.

Тысяча пятнадцатом? Ты старше этого!

Календарь Суда отличается от смертного. Он разделен на периоды, каждый из которых содержит примерно пятьдесят шесть тысяч тысячелетий.

Я сделала быстрое умственное вычисление, и получила удовольствие от того, что годы были приблизительным возрастом Земли.

– Вас созерцает ее милосердное величество, море Сурия.

Улыбающаяся миниатюрная блондинка в тонком зелено-золотом летнем платье вышла из толпы, смеясь над тонким замечанием, которое кто – то высказал. Она одарила улыбкой Тео и меня, садясь на пустую скамью.

– Вас созерцает ее милосердное величество, море Дизин.

Море, которая представилась первой, была с мрачным выражением. Она не смотрела на меня, просто прошла и села рядом с первой море.

– Вас созерцает ее милосердное величество, море Ирина.

Последняя море захватила меня врасплох. Я ожидал другую женщину более молодую, но сгорбившаяся, хилая женщина, которая хромала из толпы, была явно в последних годах ее жизни…, если это было возможно с бессмертием. Она, также, заняла скамью, ее молочные синие глаза осмотрели меня любопытно.

– Это слушание не касается вашего чемпиона, – сказала Дизин, нахмурившись, глядя на Тео.

– С уважением, ваша милость, Портия – моя Возлюбленная. – Тео вышел немного вперед, осторожно, чтобы не выйти за пределы краев тени. – Я не могу позволить ей предстать перед судом одной.

Вокруг нас, толпа разинула рты, послышались небольшие шепоты, шипящие в воздухе, когда люди переварили информацию, что Тео и я были связаны кровью.

Это была самая мудрая вещь, которую нужно было сказать? Спросила я, вынужденная расслабиться, поскольку облака наверху становились более темными. Три моря консультировались друг с другом. Это кажется мне, только дало больше топлива огню.

Смех Тео был безрадостен. Те три женщины – башенка власти в Суде Божественной Крови. Единственный, кто имеет больше власти, – суверен. Есть кое-что, что поможет избежать их внимания. Факт, что я являюсь теперь Темным, возможно, не был общепринятой истиной, но я уверяю тебя, что они знали об этом, когда мы ступили в Суд.

Моря закончили их консультацию.

– Вы можете остаться, – сказала Дизин, давая Тео королевский поклон. – Но Вы не будете говорить в защиту Портии Хардинг. Она сама должна это сделать.

Он поклонился, бормоча спасибо.

– Вы обвинены в убийстве добродетели Хоуп, – сказала первая море с мрачным лицом. – Как вы ответите на обвинения, Портия Хардинг?

– Не виновна. – Были и другие слова, которые хотели вырваться, такие как заявление, что я не убиваю людей, не по какой причине, и конечно не из-за чего-то настолько пустячного как способность управлять погодой, но я оттолкнула их. Я сомневалась, что из такой вспышки выйдет что-либо хорошее.

Тишина, которая последовала за моим утверждением, тяжело повисла в воздухе в течение приблизительно пяти секунд, тогда шепоты позади нас стали быстрыми и разъяренными.

Небо становилось более темным, несмотря на мои попытки контролировать мои эмоции.

Дизин сузила ее глаза.

– Вы опровергаете факт, что Вы намереваетесь предоставить оправдание нефилиму по имени Теондре Норту, тому самому человеку, с которым Вы связаны как Возлюбленная?

Послышались ругательства от незнакомцев. Я взяла руку Тео, глубоко вдохнув, поскольку я пробовала успокоить мои нервы.

– Я не отрицаю, что я обсуждала эту тему с Тео. Я отрицаю, что я убила Хоуп из-за этого.

– Вы отрицаете, что однажды ночью, Вы искали компанию лорда демонов?

– Мы не искали его…

– Вы отрицаете, что у вас была аудиенция с лордом демонов, премьер принцем Авадона, лордом Баэлем?

Несколько человек открыли рты позади меня. Пальцы Тео на мне напряглись. Он ужасно хотел сказать, но был обязан молчать в соответствии с приказом море, приказом, который очевидно ограждал от предоставления мне совета относительно того, что я должна сказать в ответ на смешные обвинения.

– Обстоятельства нашего визита к Баэлю, к нам не имеют никакого отношения. Мы были вызваны туда Баэлем.

Больше открытых ртов и несколько прямых криков ужаса. Я держала мои глаза закрепленными на этих трех женщинах передо мной, вытягивая силу от контакта руки Тео.

Дизин наклонилась вперед, ее глаза были столь же холодны и тверды как сталь.

– Вы отрицаете, что Вы несколько раз сказали нефилиму Теондре Норту, что с того момента как возьмете мантию добродетели, Вы сделаете что-нибудь, чтобы вернуть ему то, чем он не обладает?

– Его душу, – сказала я, отмахнувшись свободной рукой в выразительной манере. Наверху зловеще грохотал гром. -Я говорила о его душе, которая была оторвана от него Баэлем, все, потому что он защищал меня от демона, который был частью третьего испытания. Испытания, я могла бы добавить, которое требовало исполнения этим Судом!

Пальцы Тео напряглись вокруг меня. Я поглядела на него, резко кивнув на предупреждение, видимое в его глазах.

– Я прошу вашего прощения, если мои комментарии кажутся грубыми, – сказала я, зная о враждебных взглядах, которые я получала от людей, окружающих нас. Лица морей были главным образом безразличны, но было очевидно, что они прибыли на это слушание с уже составленными мнениями. -Но мне не нравится отвечать, оправдывая мои действия, когда я не сделала ничего дурного. Я не просила становиться добродетелью, Хоуп сделала это со мной без моего какого-либо знания об этом. Я не убивала ее, и при этом я не знаю, кто сделал, или почему. Я не искала аудиторию с лордом демонов; он вызвал меня. Верно, что я поклялась вернуть душу Тео, но это – вопрос между ним и мной, и я не вижу, какое это имеет значение к кому – либо еще здесь.

– Вы смеете говорить таким образом с море? – Официозный маленький человек, который представлял морей, подскочил с одной из скамей, его лицо было красное от гнева.

Пальцы Тео сжимались до тех пор, пока его хватка не стала почти болезненной.

– Я не подразумеваю никакой непочтительности, но я не стану терпеть суд спекулянтов…

– Тишина! – Проревела Дизин, ее голос отозвался эхом от деревьев. – Мы будем совещаться.

– Но мне не разрешили шанс защититься должным образом, – начала говорить я, но была прервана, когда Дизин рявкнула на меня.

– Я сказала тишина!

Большой палец Тео терся на холмике моей ладони, йота комфорта в море бедствия. Эти три женщины наклонялись вместе.

Они собираются бросить нас в это место – Акашу, сказала я Тео. Его пальцы дернулись в ответ. Вокруг нас, гул переговоров велся спокойным шепотом, но неистовым тем не менее. Я знаю, что ты не можешь ответить мне, но они не могут мешать мне говорить с тобой. Я сожалею, если сделала что-то не так, но ты должен видеть, что я не могу просто стоять здесь, в то время как они выворачивают наизнанку все вокруг.

Он, возможно, был обязан молчать, но его эмоции были моими, чтобы читать, и я взяла немного комфорта в гордости с оттенком его беспокойства.

– Портия Хардинг, ваша дерзость не дает Вам никакого доверия, и это не допустимо, – сказала Дизин, поскольку моря представили твердую сплоченность.

Гром загрохотал еще громче, небо стало столь темное, что стало похоже на сумерки даже при том, что это была середина дня. Я еще раз глубоко вдохнула, и успокоила мое дико бьющееся сердце, надеясь, что этого было достаточно препятствовать шторму наброситься против людей, которые судили нас.

– Вопреки моему лучшему мнению, – Дизин поглядела на мгновение на беловолосую море – я была убеждена, что свидетельств против Вас не достаточно, чтобы выслать Вас в Акашу. Однако пока вопрос убийства добродетели не разъяснился к нашему удовлетворению, мы не можем позволить Вам свободно вредить другим.

Я закусила мою губу, чтобы удержаться от крика, что я не вредила никому, и не имела никаких намерений это делать.

– Предложено, что Вы подвергнетесь пятому испытанию, чтобы определить чистоту вашего существа. Если Вы пройдете, то Вам будут разрешать оставить Суд до тех пор, пока трибунал определяет правду смерти добродетели. – Дизин хлопнула в ладоши, и маленький мальчик появился из толпы. Мальчик поклонился трем морям, затем повернулся и поклонился мне. Ему, возможно, не было больше восьми или девять, но взгляд в его темных глазах был нестареющим, мудрым. Независимо от того, кто он был, он конечно не был невинным ребенком. – Поверенный, начните испытание.

Мальчик посмотрел на меня на мгновение перед тем как сделать жест Тео уйти.

– Вы не можете помочь ей в этом тесте, чемпионе. Вы должны уйти за пределы ее досягаемости.

Голос Тео был тепл и заверил в моей голове. Я не покину твою сторону, если ты не пожелаешь, чтобы я так сделал.

В порядке. Я попробовала поместить намного больше веры в мои слова, чем я чувствовала. Я сомневаюсь, сделают ли они что-нибудь слишком отвратительное перед всеми этими свидетелями.

Тео неохотно задвигался, отстраняясь, чтобы встать со зрителями. Я нервно закусила мою губу, протирая мои руки, поскольку я задавалась вопросом, из чего это испытание собиралось состоять.

– Ээ… простите мне вопрос, но как же Вы определите чистоту чьего-то существа?

– Это просто, – сказал мальчик, улыбаясь редкозубой улыбкой, которая немного осветила мое сердце. Он раскинул его широкие руки, затем свел их вместе настолько быстро, что его движение было невидимо. – Вы умрете.

ГЛАВА 15

– Так это и есть лимбо, – сказала я, озираясь. Я была не сильно впечатлена.

– Слово 'лимбо' – термин смертных, используемый в некоторых религиях, чтобы выразить понятие Акаша, что-то, что большинство людей с трудом понимает, – сказал маленький мальчик рядом со мной, когда мы спустились со скалистого склона. Он показал рукой на редкий пейзаж вокруг нас. – Акаша – больше чем лимбо. Это место редко посещают, и из которого еще реже возвращаются.

– Действительно? Какой вид вещей, люди должны сделать, чтобы их послали сюда?

Лицо мальчика не выражало никаких эмоций.

– Акаша – место наказаний, Портия Хардинг. Окончательное место наказаний. На моей памяти, суверен предоставил отсрочку от заточения только трем людям.

– Только трем за эти много миллионов лет? – Я задрожала. – Право, так примечание, не делайте чего-нибудь, что разозлит море достаточно, чтобы она послала вас сюда.

– Это было бы очень мудрой политикой, которой стоит следовать. Если бы Вы пошли этим путем.

Я любезно следовала за ним, поскольку он тщательно выбирал путь через скалистое пространство, которое приводило к неотчетливой дорожке. – Последняя вещь, которую я помню прежде, чем я оказалась, здесь были Вы, говорящий мне, что я должна умереть. Вы подразумеваете, что я мертва?

Он повернул голову в сторону на мгновение, затем продолжал путь.

– Вы чувствуете себя мертвой?

– Нет. Я чувствую себя раздраженной. – Перед нами, в пустой долине, выступала из земли большая обнаженная скала. Ветер хлестал вокруг нас, резко ударял через мою одежду и жалил мою плоть крошечными небольшими кнутами боли. – И холод. Что мы здесь делаем?

– Это участок вашего испытания. Как Вы заметили, это трудно для непрофессионального человека взвесить чистоту чьего-то существа.

Я споткнулась о ком земли, быстро восстановила мой баланс, осторожно посмотрев на обнаженную скалу, когда мы медленно шли через пустынную землю долины к ней.

– Таким образом, Вы выбрали испытание выносливостью, не так ли? Если я дойду к тем скалам, я пройду испытание?

К моему полному удивлению, мальчик кивнул головой.

– Да. Конечно.

Я сделала несколько шагов вниз по насыпанному гравием наклону, я замахала руками, пытаясь изо всех сил поддержать баланс.

– Вы шутите!

– Нет, действительно нет. – Он остановился рядом с остроконечным, чахлым, безлистным кустом, и кивнул к обнажению. – Я не могу дальше идти с Вами. Остальную часть этого испытания Вы должны пройти самостоятельно. Круг Акаши – вот ваша цель. Удачи, Портия Хардинг.

Невысказанные слова, “Тебе нужно пройти это”, висели в воздухе, но я проигнорировала их, так как я вылупилась на скалу приблизительно на расстоянии в триста футов. Я решила, что немного моральной поддержки необходимо для спокойствия, и потянула мое сознание к Тео. Я не настолько горда, что я не могу признать, что я немного испугана этим. Они не могут ничего сделать, чтобы причинить мне вред, не так ли?

Ветер был ответом, который я получила.

Тео? Ты там?

Мои слова не исчезли ни куда. Это было, как будто их не существовало.

– Почему я не могу говорить с Тео? – Спросила я мальчика.

Он, казалось, знал, что я обращалась к нашей умственной форме коммуникации.

– Такая вещь не возможна в Акаше.

– Прекрасно. Так, мне только идти туда? Это все, что я должна сделать?

– Да. Как только Вы достигаете круга Акаши, испытание будет закончено.

– И меня отошлют назад в Суд? – Что-то здесь было не так. Это не могло быть так легко. Не могло ведь?

– Это зависит от Вас, – сказал он загадочно.

Я открыла мой рот, чтобы задать вопрос ему или пять, но решила, что задержка ничего не решит, только даст мне заболеть в этом ужасном холоде. Я потерла оживленно ладонями руки, кивнула, и сделала четыре шага вперед.

Из глубины круга камней, появились три формы. Они были черными и любопытно плоскими, поскольку их силуэты стояли напротив белых камней. При виде них, мои ноги прекратили перемещаться, и я оказалась, внезапно промокшая в холодном поту.

– Мм…, кто они? – Я спросила через плечо.

Мальчик улыбнулся с грустными глазами.

– Хашмалимы.

Хашмалимы. Слово ударило аккорд страха глубоко во мне. Тео говорил о них, что они являются опасностью для Сары и меня, и теперь я, как ожидали, пойду прямо на нескольких из них и… что сделаю? Поговорю с ними?

– Что они хотят? Почему они там? Должна ли я сделать что-нибудь с ними?

– Вы должны идти к центру круга Акаши, – повторил мальчик. – Испытание будет закончено, если Вы сделаете это.

Я подавила толстую глыбу опасения.

– Я не предполагаю, что есть альтернатива этому испытанию?

Он не отвечал.

– Не может этого быть, – бормотала я сама себе, глубоко вздыхая, поскольку я пробовала успокоить мои измотанные нервы. Быстрый взгляд наверх смутил меня – где было мое дружественное небольшое облако, из которого шел дождь, уничтожая тех, кто возмущал меня?

– Ваш Подарок не имеет здесь никакой силы, – ответил мальчик, так же, как если бы я задала вопрос вслух. – Я должен добавить, что есть срок этому испытанию. У вас ровно две минуты.

Я открыла рот, чтобы возразить, но вид тех трех черных фигур, стоящих рядом со скалами высушил жалобу, которую я собирался высказать. Страх и ужас вызвали отвращение от интенсивности, с которой они выплеснулись на меня. Потребовалось кое-что сделать, но я сумела заставить мои ноги снова перемещаться.

– Давай рассуждать, – сказала я себе, мои глаза все еще были зафиксированы на трех фигурах, поскольку я медленно приближалась к ним, мои ноги замедлялись, заметно отставая от секунд. – Учитывая предпосылку, что добродетель существует, мы должны заключить, что другие люди преодолели эти испытания, таким образом, они не могут быть смертельными.

– Только смертные должны преодолевать испытания, – окликнул мальчик позади меня. – Бессмертных просто принимают, и проводят собеседование для получения должности.

– Не помогай! – Завопила я в ответ, мои мысли были угрюмыми, поскольку я вынудила себя сделать еще один шаг. Ощущение страха увеличивалось с каждым шагом, затопляя меня знанием того, что я была обречена, Тео был обречен, каждый, кого я когда-либо знала или любила, был обречен. Я хотела сесть на скалистое основание и рыдать от своей бесчувственности, какой, несомненно, была я, что это все было ни для чего.

– Возьми себя в руки, Портия, – читала я лекции, борясь с желчью, которая хотела повыситься, когда я наблюдала за тремя черными фигурами, становящимися все ближе. То, что я думала, были три человека, стоящие в тени, оказалось, было частично верным – они имели форму людей…, но ничего более. Они не были людьми, стоящими в тени. Они не были темным вариантом людей, с отсутствием видимых особенностей. Нет, Хашмалимы были только черными, как смоль, пустотами, как будто они были двумерным представлением людей. Они были еще более пугающими из-за невозможной внешности. – Тут осталось приблизительно двадцать шагов. Ты можешь сделать это один шаг за раз.

Я сделала еще шесть шагов вперед, затем застыла на месте от уверенности в знании того, что я иду к своей смерти.

– Нет, – сказала я себе, подавляя массу эмоций, которые раздражали меня. – Это не может быть смертельным. Это только иллюзия, как очень много других вещей.

Вещи, которые, я верила, были иллюзиями, оказалось, были реальными, мой разум спорил со мной, итак, почему эти вещи должны быть другими?

– Время проходит.

– Да, да.

Передо мной вырисовывались скалы с тремя ужасными фигурами. Лучшая защита – нападение, правильно?

– Вы не настолько сильны, – вопила я на этих трех приближающихся. Я обернула руки вокруг моей талии и заставила себя сделать несколько шагов вперед. – Вы можете думать, что Вы можете напугать меня до смерти, но я сильнее, чем выгляжу! Таким образом, Вы можете положить это в вашу большую, страшную трубку и курить это!

Скалы вырисовывались надо мной, поскольку я приближалась медленными шагами. Я задыхалась, с усилием удерживаясь от рвоты, мой мозг вопил, предупреждая о самосохранении. Я игнорировала это, сделав еще несколько шагов вперед, только несколько ярдов отделяли скалы и Хашмалима от меня. Сейчас они были неопределенными, черными формами, меняющимися из непрозрачности в определенную форму, с редкими мимолетными бледными лицами, мерцающими при взгляде на них, перед тем как растаять ни во что.

Я хотела убежать настолько далеко насколько возможно. Я хотела кричать и свернуться в эмбриональный шар. Я хотела, чтобы все это ушло.

Я хотела Тео.

Хашмалимы, казалось, блокировали дорожку через камни.

– Что мне теперь делать? – Вопила я мальчику.

– Просто пройдите сквозь них к центру.

– Просто, как моя задница, – ворчала я, отчаянно пробуя прочно держаться на ногах не смотря на ужас передо мной. – Нет ничего простого в этом. Я сомневаюсь, существует ли такое слово.

Я сделала еще один шаг вперед. Самый близкий Хашмалим, казалось, раздувался, принимал угрожающие размеры надо мной, пропитав меня страхом, ненавистью, ужасом, и сотней других эмоциях, которые заставляли меня серьезно желать смерти.

– Я, возможно, забыл упомянуть, что только непорочный человек может пройти Хашмалима, – окликнул меня мальчик голосом тонким и пронзительным на увеличивающемся ветру. – Те, кто не чисты…

– Сладкое здравомыслие, он, возможно, не упомянул этого ранее? – Я глубоко вздохнула, мое тело было замучено дрожью настолько сильной, что мои зубы стучали, поскольку я завопила в ответ, – Что с ними случается?

– Они не уйдет от сюда.

Тысяча и один грех промелькнули перед моими глазами, вещи, которые я сделала в моей жизни, которыми я не гордилась, начиная с любимой игрушки, которую я отказалась разделить с другом детства, и заканчивая потерянной душой Тео. Собиралась ли я их перечислять, чтобы посчитать? Мысли о вечном заключении в этом месте было почти достаточно, чтобы привести в движение мои колени, но так же, я была убеждена, что я не могу сделать этого, я не могу пройти мимо трех Хашмалимов, изображение Тео пришло в мое сознание. Тео смеется над глупой шуткой, лицо Тео, напряженное со страстью, когда он найдет его освобождение, Тео сонный и восхитительный и настолько любимый, это заставило мои глаза взорваться слезами из глаз. Если я потерплю неудачу, то я никогда не увижу его снова.

Тео любил меня. Я это знала; я чувствовала это в мягких контактах его сознания с моим. И в чем я больше всего была уверена в тот момент, я знала с уверенностью, что предел Грейзена-Зацепина-Кузьмина был 5 x 1019 электронных вт, и что я любила Тео каждой молекулой в моем теле. Конечно, я не могла любить кого – то так глубоко, так полностью, так абсолютно, не имея никаких искупительных качеств?

Я подняла подбородок и выпрямила спину, держа мой пристальный твердый взгляд на самом ближнем Хашмалиме, и я сделала самый твердый шаг вперед, который я когда-либо делала. – Я не плохой человек. Я делала некоторые вещи в моей жизни, о которой я сожалею, но я не являюсь злым. Я не оскорбляю животными или детьми. Я не краду, пробую не лгать, и убиваю только противных насекомых, которые пытаются ужалить меня. В мире, разделенном на оттенки хорошего и плохого, я – хорошая.

Хашмалимы не перемещались, и я вынудила мои ноги перемещаться, закрыв мои глаза, поскольку я задела краем одного из них. Я боролась, чтобы держаться на знание того, кто я была, человек с недостатками и ошибками в суждении, но в принципе хороший в глубине души.

Земля ускользнула из-под моих ног, и я почувствовала, что я падаю. Я открыла глаза, чтобы изумленно посмотреть на травянистую лужайку Парка Просителя, который поднялся, чтобы встретить меня. Каменные скамьи, люди, стоящие вокруг наблюдая, Тео, припавший к земле вялым телом – они все помчались ко мне, пока я не поняла, что я фактически резко падаю вниз к земле.

– Аиеееее, – кричала я, дико молотив руками и ногами.

Тео отпрыгнул назад от тела на земле, поскольку оно исчезло, ища меня. У меня был момент, чтобы увидеть абсолютное удивление на его лице.

– Лови меня! – Кричала я.

Он прыгнул вперед, выставляя руки.

Я ударилась о землю в футе от него, мое падение было не таким сильным благодаря мягкой лужайке. Не было настолько мягко, что это оградило бы меня полностью, но все же. Я лежала лицом вниз, выплевывая куски лужайки, моя голова кружилась, моя грудь болела, весь воздух вышел из моих легких.

– Портия! Salus invenitur! Скажите мне, что ты в порядке!

Я подняла голову, чтобы впиваться в него взглядом, выплевывая другой полный рот травы.

– Конечно, какая часть ‘лови меня’, не была тебе понятна?

– Женщина, ты будешь моей смертью, – сказал он, притягивая меня в объятия, которое сломало бы ребра женщине поменьше.

– Я буду твоей смертью? – Я многозначительно посмотрела на имеющее-форму-Портии слабое углубление, сделанное на лужайке.

– Я сожалею, – сказал он, его губы подергивались, когда он обнял меня снова. Я думал, что я потерял Вас.

Со мной не так легко прикончить, сказала я, целуя его в ответ, когда его губы нашли мои. Оу.

Как сильно ты ранена?

Я сомневаюсь, что это важно. Я не хотела бы изнасиловать тебя на месте, если бы была серьезно ранена, не так ли?

Он хихикнул в моем мнении. Желание взаимно, ты знаешь. Что случилось с тобой?

Я столкнулась с парой Хашмалимов.

Ты, что?

– Кажется, Вы преодолели пятое испытание, – сказала Дизин, когда Тео помог мне встать на ноги.

Я стряхнула остатки травы и грязи, медленно выправляясь. Кроме боли в груди и коленях, где я ударилась о землю, я, казалось, была относительно целой, что было удивительно, рассматривая мое падение.

– Таким образом, я собираюсь.

Это было для меня немного, я знаю, но меня удовлетворил факт, что Дизин выглядела поставленной в тупик.

– Этот результат не тот, которого мы ожидали, – продолжала она. – Мы обсудим разветвления.

Три море наклонялись вместе. Вокруг нас, толпа странно замолкала, выражения на большинстве присутствующих лиц прояснялись означая, что немного людей ожидали, что я преодолею пятое испытание. Я была, также, удовлетворена от их удивления.

– Что Хашмалим тебе сделал? – Спросил Тео, очищая пряди моих волос от травы.

– Кроме едва не оставленного следа мочи? Ничего. О, был факт, что они возвратили меня в Суд на добрые сорок футов выше земли, но этот пункт тускнеет относительно факта, что я не умерла от падения. Почему не было более серьезных повреждений? Я все же не бессмертна, не так ли?

– Если покороче. Ты несешь в себе подарок добродетели, это делает тебя более или менее бессмертным кандидатом. У тебя немного больше стойкости, чем было прежде.

– Я не собираюсь это оспаривать, – сказала я, тщательно нажимая на ребра. Боль уже уменьшилась.

– Мы пришли к решению, – сказал Дизин, показывая на меня.

Я взяла руку Тео, мои пальцы вились вокруг его.

– Дитя, выступи вперед. – Ирина, беловолосая море, кивнула мне.

Дизин открыла рот, как будто она собиралась говорить, но она щелкнула зубами, закрывая его от слов Ирины.

Тео и я подошли к старухе.

– Вы слишком высоки. Сядьте. – Она махнула рукой, искривляясь от артрита, на траву у ее ног.

Мы встали на колени перед нею. Она взяла лицо Тео в обе ее руки, глядя пристально в его глаза. Я почувствовала толчок удивления в нем при ее экспертизе.

Что это? Спросила я.

Прежде, чем он мог ответить, Ирина кивнула Тео и выпустила его лицо, наклонила мой подбородок в удивительно сильной власти. Она наклонила мою голову назад, таким образом, она могла глубоко изучить мои глаза.

Воздействие ее пристального взгляда на меня потрясло меня до моих ногтей на пальце ноги. Было так, как будто она видела все, чем я была, снимая все слои социальных нравов и отговорок, защитных слоев, выставляя мое истинное ядро в ее увядших глазах.

– Дитя, ты потерялась, – сказала она, все еще исследуя меня. Я чувствовала себя подобно корчащемуся жуку, прикрепленному к доске. – Твой путь скрыт. У тебя есть многое, чтобы найти его, но я полагаю, что ты найдешь. Ты будешь освобождена, чтобы сделать это.

Ирина выпустила мой подбородок, опираясь обеими руками на ее трость, чтобы встать на ноги. Я качнулась вперед на мгновение, почти чувствуя головокружение, вызванное с помощью завершения раздевания души. Тео подхватил мою руку, и поднял меня на ноги.

Другие две море тоже встали.

– Решено, что смертная, известная как Портия Хардинг будет освобождена, – сказала Дизин громким голосом, ее глаза стали холодными, поскольку она повернулась ко мне. – Хашмалимы сочли, что вы чисты, таким образом, Вы не будете задержаны. Однако, Ваше поведение в этом месте вне терпимости. Вы тем самым отлучены от Суда Божественной Крови.

Сто шепчущихся комментариев слегка колебали воздух позади нас.

Поблагодари их, приказал Тео.

– Спасибо за ваше великодушие, – сказала я, пробуя удержать любой след сарказма, который, я чувствовала, украшал мои слова. Я повернулась, чтобы уйти, но Дизин остановила меня.

– Вы, возможно, преодолели пятое испытание, Портия Хардинг, но Вы не удовлетворили нас в том, что Вы не имеете никакого отношения к причастности к смерти добродетели по имени Хоуп.

– Я не имею…-, я встряхнула головой, запутавшись. – Я не понимаю. Разве прохождение теста не доказывает, что у меня чистое сердце? Как я могу иметь чистое сердце и убить Хоуп?

Губы Дизина напряглись.

– Даже чистота субъективна к интерпретации. То, что мы называем бессердечным убийством, Вы можете действительно верить в то, что это привело к лучшему. Таким образом, вполне возможно, что в вашем сознании ваше сердце является чистым.

– Но…

– Если Вы не убивали Хоуп, бремя на Вас, чтобы доказать, кто это сделал, – прервала Дизин. – Если Вы будите не в состоянии сделать это к новой луне, Вы будете лишены Подарка, данного Вам, и высланы из Суда навсегда.

Когда новая луна? Я спросил Тео, более чем немного ошеломленная требованием море.

Я не уверен. Неделя, я думаю. Возможно две.

Как мы теперь, не имея достаточно времени, должны выяснить, что случилось с Хоуп?

Я боюсь, что у нас нет большого выбора.

– Я – физик, не детектив, – сказала я Дизин. – Не хотите ли Вы люди обратиться в своего рода полицию, которая лучше подошла бы исследовать ее смерть? Разве те парни Хашмалимы не ваша охрана?

– Если Вы не ответственны за ее смерть, тогда Вы находитесь в лучшем положении, чтобы определить, кто действительно ее убил, – сказала Дизин уклончиво.

– Но у меня нет никакого опыта нахождения убийц…

– Вы вызвали Хоуп и приняли ее должность. С ней идет ответственность.

Я испытывала желание закричать. Никто больше не видел ошибку в ее логике?

– Я понимаю, но это не означает, что я знаю, как узнать, кто убил ее.

Портия, не продолжай. Это принесет отрицательный результат; они решили. Но я не знаю ни одной вещи в расследовании! Тогда мы будем учиться. Благодари море. Они используют меня как козла отпущения, ты знаешь. Я знаю. Но у нас нет никакого выбора. Он попал в точку.

– Еще раз спасибо за ваше великодушие, – сказала я, надеясь, что сарказм, который хлестал через мои мысли не был очевиден в моих словах.

Дизин благосклонно кивнула головой, и покинула парк с другими двумя морями.

Официозный маленький человек, который начал слушание, засуетился около нас, когда оставшаяся толпа рассеялась по их различным предназначениям.

– Теперь Вы должны оставить Суд. Я буду сопровождать Вас к выходу.

– Мы можем найти выход…- начала говорить я.

– Я буду сопровождать Вас, – сказал он со значащим взглядом в глазах.

Мы перенесли его присутствие в тишине, поскольку мы шли через вымощенные улицы к деревянному дверному проему, который возвращал к нормальному миру. Я ступила через дверной проем, назад к маленькому, неиспользуемому офису, и с моим возвращением, вес мира, казалось, опустился на мои плечи.

– Что мы теперь будем делать? – Спросила я, безнадежность хлынула через меня.

Тео улыбнулся и поцеловал кончики моих пальцев на руке, за которую он все еще держался.

– Теперь, Sweetling, мы найдем убийцу.

– Я не знаю ни одной вещи о раскрытии убийства…-, я улыбнулась, поскольку мысль ударила меня. – Но я знаю кое-кого, кто имел обыкновение писать про тайны до того, как она переключилась на романы.

ГЛАВА 16

– Право, первым делом, которое мы должны сделать, – написать список людей, которые хотели смерти Хоуп. – Сара глубокомысленно пососала конец ручки, и быстро записала мое имя сверху на листе бумаги.

– Эй! – Выступила я. – Разве ты не слышала, что я сказала в течение прошлого часа? Я не убивала Хоуп, что из всех людей ты-то должна это знать.

– Конечно, я знаю это. Но все хорошие детективы составляют список всех возможных подозреваемых, затем устраняют их один за другим, пока в списке не остается только один человек – убийце. Как звали того человека, который пытался совратить тебя?

Я резко упала поперек стола, который мы заняли в углу паба после возвращения в город, держа мой лоб в руках. Тео сидел рядом со мной, задумчиво на кого – то смотрел через несколько столиков от нас, на того, кто потягивал виски и соду.

– Никто не пробовал совратить меня кроме Тео, и я совратила его правда в ответ. О, подожди, ты подразумеваешь херувима Габриэля?

– Этого парня. – Сара добавила его имя к списку, покрутила ручку на губах на мгновение, в то время как она думала, и добавила имена надзирателей испытаний, которых я знала до настоящего времени. – Кого еще ты встретила?

– Сара, ты не можешь перечислять каждого, на кого я натыкалась, – выступила я.

– Не будь глупа; это так работает. Давай посмотрим, пока что у нас есть ты и Тео, включенный для тщательности, Стража, трех надзирателей испытаний, одного демона, и принца ада. Кто-нибудь еще?

Я вздохнула.

– Нет никакого описания характеров, чтобы можно было список сократить, ты знаешь.

– Ух-ха. Если ты не убивала Хоуп, и я соглашусь, что это очень маловероятно, то кто – то, кого ты встретила, должен быть убийцей.

Буфетчица прошла мимо с подносом, содержащим два стакана вина и несколько смешанных напитков. Тео с пристальным взглядом наблюдал за подносом с жадностью, показывая голод другого вида, не того, который мы удовлетворили перед встречей с Сарой.

– Это не одна из твоих книг, Сара. Это – действительность, моя жизнь, и нет никакой земной причины полагать, что тот кто убил Хоуп- это тот, кого я встретила.

Владелец паба пошел назад к бару и установил пивные стеклянные стаканы под кран Guinness (*сорт пива), мутная темно-коричневая жидкость, медленно заполняла стакан. Тео мягко постанывал про себя.

– Не хочешь ли ты меня в качестве напитка? – Спросила я его.

Его Адамово яблоко подпрыгнуло, когда он сглотнул. Требуется кое-что сделать, но он сумел отвести глаза от владельца паба и повернул их ко мне, встряхивая головой.

– Кристиан сказал, что я не должен, пока я не приспособлюсь к новой диете.

Я протерла ногу, наслаждаясь его гибкими мускулами бедра столько, сколько я знала, что он хотел.

– Интересно, – сказала Сара, наблюдая за Тео на мгновение перед созданием другого примечания. – Не может выпить ничего, кроме крови. Очень интересно.

– Портия права, – сказал он, игнорируя сделанное Сарой примечание, чтобы нахмурившись поглядеть на поверхность стола. – Мы не знаем, что человек, который убил Хоуп, – это кто – то, с кем мы столкнулись за прошлые несколько дней. Мы даже не знаем, когда или где или как умерла Хоуп. Впрочем, мы не знаем, действительно ли она мертва. Никто не нашел ее тела. То, что нам нужно, – точная информация, на которой мы можем базировать расследование.

Мое сердце раздулось восхищением. Я люблю, когда ты логичен.

Я всегда логичен!

Не всегда, но когда ты это делаешь, это заставляет пальцы на ногах скручиваться.

Он мысленно закатил глаза, что заставило меня хихикать про себя.

– Я предположила, – допустила Сара, возвращая мое внимание к имеющему значение вопросу.

– Я соглашаюсь, это имеет смысл. К кому мы можем пойти, чтобы получить информацию?

Тео отвел глаза, поскольку буфетчица шла мимо с большим мартини.

– Большинство людей, которые имели бы доступ к той информации, находятся в Суде Божественной Крови. Но с запретом входа в это место, они вне досягаемости.

– Я думала, что только Портии было запрещено? – Спросила Сара.

– Технически, да, но я – ее чемпион, и таким образом представляю ее. Запрещение распространяется и на меня тоже.

– Предположительно, Хоуп была убита вне Суда, должен быть кто – то здесь, кого мы могли бы спросить. – Я посмотрела на Тео. – Я со всем этим плохо знакома, таким образом, я менее чем полезна, когда приходится указывать имена. Есть ли кто – то вне Суда, подумай, с кем мы можем поговорить?

Его глаза засветились, осторожно повернувшись.

– Что? – Спросила я его.

– Есть потенциальный источник информации, – сказал он медленно.

– О? Кто?

– Это не тот, кого ты хотела бы снова увидеть.

Я вспомнила всех людей, которых я встретила за прошлые несколько дней, и покачала головой.

– О, нет. Я не пойду в ад снова, чтобы увидеться с Баэлем.

– Не Баэлем, – сказал Тео, его пальцы поглаживали мои.

– Тогда демон, которого звали Нефер. Он почти столь же плох как Баэль.

Тео покачал головой.

– Не Нефер.

Холодное, больное чувство выползло из моего живота и скользило в мои вены.

– Сладкая мать причины, ты не подразумеваешь…, ты не можешь подразумевать…, пожалуйста, скажите мне, что ты не подразумеваешь их, Тео.

– Я сожалею, Sweetling. Хашмалимы – единственные, к кому мы можем приблизиться.

– Нет.

– Они – более или менее охрана Суда, которая дает им силу, приходят и уходят, когда они пожелают. Все, что мы должны сделать, – убедить поговорить с нами вне Суда.

– Безусловно, нет.

– Они редко прибывают в смертный мир, но если мы можем…

– Нет!

Он сжал мою руку заверяя.

– На сей раз я не оставлю тебя с ними одну.

– Я знаю это, потому что я не собираюсь быть в какой-либо степени вместе с ними.

– Хашмалимы? Те жуткие парни, которые, как сказала Портия, выглядели как силуэты? – Глаза Сары расширились, взгляд восхищения украсил ее лицо. – О, я не могу дождаться, чтобы встретиться с ними! У меня очень много вопросов! Как, почему они преследовали нас в тот день, когда мы встретились?

Тео прочистил горло и изучил его руки на мгновение.

– Они фактически не… ээ… преследовали нас.

– Они не преследовали? – Спросила я.

– Ээ… нет.

– Но, ты тогда сказал…

Он отмахнулся от моего вопроса.

– Да, да, я сказал, что они преследовали, но я не мог думать ни о чем другом, кроме способа убедить вас двоих идти со мной.

– Таким образом, их даже там не было? – Спросила я, опуская руки на бедра.

– Мы не были ни в какой опасности? – В то же самое время спросила Сара.

– Они были там. Даже не пользуясь методами Суда, Вы обе, должно быть, чувствовали их прибытие. Они следовали за Хоуп.

– Правильно, – сказала я медленно. – Она упоминала, что кто – то преследовал ее. Я думала позже, что это был ты.

– Это был я,…, но Хашмалимы также пробовали найти ее.

Сара сжала ее руки вместе.

– Что же она сделала? Что-то ужасное?

– Это был некоторый незначительный момент политики Суда, что она уклонилась от упоминания надлежащим властям. Хашмалимов послали, чтобы побеседовать относительно этого.

– Хорошо, меня это не заботит. Я только хочу поговорить с одним из больших страшных парней. Когда мы сможем? – Спросила Сара.

– Никогда! – Сказала я, сжимая руку Тео, и не в утешении.

Sweetling, я не предлагал бы тебе пройти через это, если бы это не был единственный путь.

Тео, я знаю, что ты был рядом долгое время, но ты понятия не имеешь, как ужасны те парни вблизи. Они неописуемо ужасны! Мне физически плохо, когда я около них!

Улыбка, которую он дал мне, была грустной. Я хорошо знаю о Хашмалимах, любовь моя. Кто, как ты думаешь, был ответственен за то, что меня выкинули из Суда в тот единственный раз, когда я там был?

– Вы ребята снова делаете ту говорящую сознаниями вещь, не так ли? – Спросила Сара, прищурившись на нас.

– Я просто пробую убедить Портию, что Хашмалимы являются нашей единственной надеждой в получении некоторых ответов, – сказал Тео. Ты действительно веришь мне, не так ли?

Я верю в то, что ты веришь тому, что ты говоришь, ответила я, хорошо зная, что я казалась необоснованно упрямой. Память о моем опыте с Хашмалим была слишком свежей в моей голове, как бы то ни было.

– Не спорь с ней, она столь же упряма, как длинен день, – сказала Сара, убирая ее блокнот. – Есть только одна вещь, которая кажется мне любопытной.

– Только одна? – Спросила я.

Сара дала мне взгляд, который сказал, что она не оценила моего сарказма, поворачивая солнечную улыбку на Тео, когда он вежливо спросил, что у нее был за вопрос.

– Исправьте меня, если я неправа, но эти парни Хашмалимы – те же самые, которые, ты сказал, были опасными, когда мы встретились в первый раз, правильно?

Тео кивнул.

– Ты сказал, что ты спас наши жизни, убирая нас с их пути.

– Хашмалимы – более или менее полиция для Суда Божественной Крови, но их работа охватывает больше, чем только охрана граждан Суда. Они также используются сувереном для строгого возмездия для смертных за грехи против членов Суда.

– Мы не делали ничего никому, не говоря уже о члене Суда, – указала я. – Мы только стояли на вершине, когда появилась Хоуп, и ушла с помощью ее собственной силы.

– Я не знал этого тогда, – сказал Тео, слегка поджав губы. – Как только ты сказала, что ты смертная, и все же было ясно, что ты была добродетелью, я на кое-что рассчитывал, что не было правильным. Когда я почувствовал приближение Хашмалимов, я знал, что в этом не было ничего хорошего, таким образом, я постарался убрать вас от них подальше.

– Это так романтично, – сказала Сара, счастливо вздыхая.

– Это?

– Да, это. Разве ты не видишь? Эти люди Хашмалимы – полиция в Суде Божественной Крови, и идя против них, он рисковал его собственной репутацией, если не жизнью.

Я покачала головой даже прежде, чем она закончила.

– Тео не член Суда.

– Еще нет. Но когда он станет им, разве он не будет осужден за такую вещь?

Мы посмотрели на Тео.

– Предполагаю, что Хашмалимы знают, что я помог тебе сбежать ранее, и это – довольно справедливое предположение, поскольку у них есть возможности осведомления, да, это будет одна из проблем, которые мы должны будем преодолеть, чтобы предоставить оправдание, – сказал он спокойно. Я решила, если это не было то, о чем он волновался, я тоже не должна волноваться об этом.

– Тогда хорошо. Как мы найдем Хашмалима? – Спросила его Сара.

– Их можно вызвать.

– Что заставляет тебя думать, что, даже если ты вызовешь его, что он будет говорить с тобой? – Спросила я.

Тео нахмурился. Я ужасно захотела забыть все проблемы в мире и сразу же поцеловать хмурый взгляд на его лице.

– Нет никакой причины для них не говорить. Пока вопросы выражены должным образом, мы получим ответы, которые мы ищем.

– Великолепно! Давай добираться до вызова, – сказала Сара, захватывая ее кошелек, когда она поднялась. – Я позабочусь о нашем счете за завтрак. Вы ребята забирайте ваше пальто.

– Я полагаю, что она – единственный человек, которого я встретил, кто фактически с нетерпением ждет встречи с Хашмалимом, – сказал Тео глубокомысленно, наблюдая за Сарой, когда она поковыляла к прилавку паба и передала ее кредитную карточку.

– Она ненормальная. Она падала головой несколько раз, пока была ребенком. Это сделало ее умственно отсталой. Все мы только притворяемся, что она нормальная.

– Я все слышала! – крикнула она, впиваясь в меня взглядом от прилавка.

– У нее также очень хороший слух, – сказала я, вздыхая, когда я стала собирать мои вещи.

– Все будет в порядке, Sweetling. Я буду с тобой на сей раз, – напомнил мне Тео.

Потребовалось кое-что сделать, но силы убеждения Тео, оказалось, было слишком много для Стража по имени Ноэль, которая до этого вызвала злополучного демона.

– Что теперь случилось? – Спросила я несколько часов спустя, когда мы сидели на упавшем стволе дерева, которое располагалось на одой стороне пустой гравийной стоянки для автомобилей у заброшенной рыбной фабрики в дальней стороне города.

Ноэль стерла метки, которые она нарисовала на гравии и грязи, кончиком ее обуви.

– Теперь ждите. Хашмалим вызван – он обнаруживается всякий раз, когда он того хочет. Есть ли что-нибудь еще, с чем я могу помочь Вам?

– Нет, благодарю Вас за ваше время, – сказал Тео, поднимаясь, чтобы пожать ей руку. – Ээ… Вы не говорили мне, какую оплату мы должны Вам за вашу помощь.

– О, не волнуйтесь об этом, – сказал Ноэль, великолепно улыбнувшись нам. Было темно в том углу стоянки автомобилей. Мерцали длинные тени, тянувшиеся напротив слабого света, расположенного около угла здания, но практичная Ноэль феноменальным и ярким выпадом сделали много, чтобы устранить серьезный случай содрогания, который у меня был с тех пор, как я свыклась с мыслью о необходимости говорить с одним из призрачных Хашмалимов. – Я получу стипендию от Стражеской Гильдии, появляясь в таких случаях, когда я считаю, что нужна. Вы так похожи на себя, могли использовать немного хороших новостей, таким образом, этот будет приветствоваться.

Все мы поблагодарили ее. Тео сопроводил ее на ту сторону стоянки автомобилей, где стоял ее небольшой Мини синего цвет.

– На сей раз, вы заработали себе победу, – сказала Сара, поскольку она наблюдала, как они ушли. – Что ты чувствуешь будучи Возлюбленной Темного?

Сознание Тео коснулось моего, теплое и уверенное, заполненное нежными эмоциями, которые заставили живот порхать от счастья.

– Это… неописуемо.

Она поглядела, прищурившись на меня.

– Ты любишь его, не так ли?

– Да. – Я улыбнулась, неспособная препятствовать счастью, льющемуся из меня. – Больше чем любого другого человека. Мы имели меньше-чем-безукоризненное начало, но теперь я знаю, что он – человек, которому я предназначалась.

– Это так романтично, – сказала она со вздохом. – Больно, когда он кусает тебя?

– Только в течение секунды, тогда это – действительно… хорошо, это грубовато, это ужасно приятно эротически.

– О, мужчина. – Она закусила ее губы и посмотрела на Тео, поскольку он стоял, болтая с Ноэль. – У тебя есть великолепный, падший – мертвый – сексуальный мужчина, который несомненно поклоняется земле, по которой ты идешь, ты никогда не постареешь, никогда не столкнешься с обвисшими сиськами и климаксом и седыми волосами, и ты будешь получать свои забавы каждый раз, когда он должен поесть. Ты хоть представляешь, как тебе повезло?

– Фактически, я святая корова!

Своего рода мерцающий портал открылся прямо передо мной так близко, что я почувствовала себя статической от небольших змеек электричества, которые это побудили. Я упала назад на бревно, когда пустая черная форма сформировалась почти надо мной, внезапно по коже поползли мурашки от зла Хашмалима, разрывая жизнь в моем мозге.

Тео! Кричала я, поскольку я поползла назад, пробуя избежать контакта с Хашмалимом. Паника заполнила меня, угрожая привести меня в состояние колебания на краю контроля.

– Тео!

– Я здесь, – сказал он, мчась ко мне, ступая между все-еще-приближающимся Хашмалимом и мной. Так или иначе, его тело, казалось, блокировало некоторые из ужасных ощущений, которые вызывало присутствие Хашмалима, позволяя мне достаточно успокоиться, чтобы я смогла встать на ноги.

– Ничего себе, – сказала Сара с выражением смеси любопытства и ужаса. Она схватила мою руку и вцепилась в нее с такой силой, от которой, без сомнения, останутся ушибы. – Хорошо, я вижу то, что ты подразумевала о них, говоря, что все вокруг становится неприятно. Они выглядят… неправильно, так или иначе. Только неправильно. Они выглядят как пустые черные оболочки людей. Я думаю, что я воздержусь от моей беседы.

Я сглотнула ком, от которого заболело горло, придвигаясь поближе к Тео. Я уверена, картина, которую мы представляли – трое из нас сгруппировались вместе в крепких объятиях – была забавна, но это была самая далекая вещь от моего мнения в настоящий момент.

– Хашмалим, Вы удостоили нас вашим присутствием, – сказал Тео напряженным голосом, с его обычным изящным поклоном, получившимся немного менее чем прекрасный.

– Почему я вызван, чемпион? – Голос Хашмалима соответствовал его плоскому изображению и был лишен всей эмоций, и все же в то же самое время был ужасным.

– О, мой бог, в нем ничего нет, абсолютно ничего в нем нет, – шептала Сара мне в ухо, поскольку она цеплялась за мою спину. – Не лица, не тени, нет даже слабого проблеска души.

Я держалась за Тео, тихо втягивая комфорт от его широкой, сильной спины.

– Это настолько удивительно. Я никогда не видела ничего такого. Это была бы плохая идея сделать снимок, не так ли?

– Очень. – Я боролась с невозможным, тем, что было Хашмалимом, зная, поскольку это было прежде, что его присутствие, казалось, заполняло все вокруг отчаянием.

– Мы ищем ответы, которые только Вы можете дать нам, – сказал Тео, его устойчивый голос. Мой страх и признательность ему повысились на отметку выше. – Мы бы хотели получить информацию о добродетели Хоуп.

Форма Хашмалима, казалось, замерцала на мгновение, затем переместилась в сторону, чтобы посмотреть на меня, если это было возможно. Сара задыхалась, и спряталась за мной. Я знала, как она в тот момент себя чувствовала, я бы все отдала, чтобы закрыть глаза и скрыться от Хашмалима. -Что Вы ищете, Портия Хардинг?

Я подавила мое опасение, вытягивая силу от комфорта, который Тео тихо предложил мне. – Мы ищем имя убийцы Хоуп. Я не предполагаю, что ваши расследования привели Вас к такому заключению?

Хашмалим, казалось, раздувался, уничтожая вечернее небо вокруг нас.

– Я думаю, меня вырвет, – бормотала Сара, и побежала на травянистое место за автомобильной стоянкой. Я подавляла желчь, которая поднялась по моему горлу, изо всех сил пытаясь контролировать мои эмоции.

– То, о чем Вы говорите, не существует, – сказал Хашмалим, его формы скрутились и внезапно изменились в бесконечном танце ужаса.

– Есть ли подозреваемые? – Спросила я, пробуя отчаянно вспомнить список вопросов, которые мы согласились спросить.

– Портия Хардинг.

– Кроме меня, – сказала я, цепляясь за Тео, напиваясь теплотой его тела.

– То, что Вы ищете, не существует.

Это – второй раз, когда он сказан это. Что это означает? я спросила Тео.

Это кое-что означает, ответил он медленно, его сознание, деловито сортировало идеи. Я оставила ему полные границы для того, чтобы быть в состоянии думать, противостоя мерзости перед нами.

Я мысленно собралась с силами, и решилась на другой вопрос.

– Точно, когда она была убита?

– То, что Вы ищете, не существует.

Если бы я не была в этот момент, возможно, на грани смерти от страха, то я была бы этим раздражена.

Хм. Интересно. Слова Тео были вдумчивыми.

– Вы подразумеваете, что Хоуп не была убита, что она умерла от других причин?

Хашмалим продолжал стоять передо мной, нарушая каждое правило физики, его плоское нечто всасывало пристальный взгляд и держало его.

– То, что Вы ищете, не существует.

Идея расцвела в моей голове. Я могла сказать, просветление расцвело на лице Тео, которому эта идея также пришла в голову.

Я прочистила мое горло.

– Вы говорите, что Хоуп не умерла?

– Подтверждаю, – сказал Хашмалим.

Она не мертва, сказала я в ошеломленном недоверии. Почему каждый думает, что она мертва, если она не мертва?

Я не знаю, но я намереваюсь узнать.

– Где добродетель известная как Хоуп? – Спросил Тео Хашмалима.

– Ответа, который Вы ищете, не существует. Вызовите в конце. – Перед Тео снова зажегся порта. Хашмалим дрейфовал к ней, ясно намереваясь вернуться к тому, с чего все началось.

– Подождите секунду, – сказала я, обходя Тео. Последовавшая волна поднимающейся тошноты оставила меня шатающейся перед ним. -Вы не можете вот так просто уйти. Вы – полиция Суда! Должно быть что-то, что Вы можете сказать нам о Хоуп.

Хашмалим замерцал на мгновение на краю портала.

– Чтобы преуспеть, Вы должны сначала разрушить.

И Хашмалим и дверь исчезли без дальнейшей суматохи.

– Что от имени Стивена Хокинга должно это означать? – Спросила я Тео.

– Я понятия не имею. Этот Хашмалим не был особенно склонен давать ответы, кажется.

Медленно, ужас во мне начал исчезать. Гнев быстро заменил его.

ГЛАВА 17

– Это совершенно жутко.

– Эх. – Я сделала нерешительное, пожимающее движение, сопровождаемое словом, тащась впереди группы людей, которые болтали взволнованным шепотом, случайно пораженные удушьем, в их беседе.

Сара остановилась, чтобы буравить меня глазами.

– Эх? Эх! Это не просто эх!

– Ты говоришь с тем, кто был в аду, и разговаривал с ответственным человеком, не говоря уже о прохождении сквозь Хашмалима, который по моему скромному мнению в тысячу раз хуже, чем вышеупомянутый лорд демонов. Что-то столь простое как часто посещаемый дом не содержит никакого опасения для подобных мне.

– Ты мне больше нравилась, когда ты была упрямым скептиком, – ответила она, сгримасничав.

– О, я – все еще скептик… в большинстве вещей, касающихся меня. Есть некоторые, я не буду спорить, случаи, выпавшие за границы того, что можно объяснить существующей наукой, – ответила я, покорно останавливаясь, когда охотящийся на призраков лидер группы помахал всем остановиться. – Я, все же, не увидела никакого доказательства, что этот дом является чем-нибудь кроме чрезвычайно старого, и – Я фыркнула – очевидно населяемый очень большой семьей грызунов. Мне жаль, что Тео здесь нет.

– Это – третий раз за час, ты сказала, что ох, что это было?

– Простите, это был я, – отозвался один из мужчин группы, застенчиво отвечая на сотовый телефон, который издал странный гудящий звук.

– Прекрасный, я забираю слова назад. Мне не жаль, что Тео здесь нет -Я хочу быть с ним, вместо этого.

– Мы будем ждать здесь двух недостающих членов, – лидер группы объявил громким шепотом. – Они еще вне здания. Я пойду, встречу их у двери и сопровожу их сюда. В то время как мы ждем, давайте ознакомимся с верхним этажом. Те из Вас, кто имеет коммуникационную связь, могут захотеть помедитировать и посмотреть, связаны ли какие-нибудь объекты с Вами.

– Люди в новых отношениях всегда столь пресыщают, – сказала Сара, изящно опускаясь вниз в положение лотоса, принимая мирный взгляд на ее лице несмотря на холод, влажность, и наполненное грызуном окружение трехсотлетнего завода, которое мы теперь занимали. -Ты не видела Энтони и меня, цепляющихся друг за друга.

Я шлепнулась вниз рядом с нею со значительно меньшим количеством элегантности.

– Вы были женаты шестнадцать лет. Я предполагаю, что к тому времени, когда Тео и я будем вместе достаточно долго, я не буду возражать, если он проведет вечер, делая таинственные вещи, о которых он откажется сказать мне, кроме того, он надеется, что это даст нам некоторое руководство относительно ситуации с Хоуп.

– Тише. Я медитирую.

Я обняла мои колени, поскольку я сидела рядом с мягко жужжащей Сарой, дрожа немного от холодного, полуночного воздуха. Мы были на верхнем этаже одного из самых старых местных заводов в Англии, печально известного, как часто посещаемый завод, который имел пестрое прошлое, которое возможно включало несколько убийств, три самоубийства, и в течение 1970-ых, необдуманные Сатанинские ритуалы. Интерьер завода не был примечателен ничем, на что можно посмотреть – в течение последней сотни лет, он поочередно использовался как место офиса, квартиры, и, наконец, склада. Хотя у меня не было паранормального радара, который, как уверял меня Тео, придет со временем, я не ощущала ничего в здании, что ощущалось хотя бы отдаленно необычным.

– Эй, смотри, – сказала я, мягко подталкивая Сару локтем. Лидер группы, пыхтя немного по лестнице, появился на лестничной клетке, таща за собой двух опоздавших. – Это Мило со спиритического сеанса.

– Мммм. Они связаны с группой, я верю.

– Я собираюсь сказать привет. – Я вставала и подошла к вновь прибывшим с улыбкой. Мило представил его жену, которая кратко поклонилась мне, прежде восклицая, что она хотела провести несколько минут, общаясь с алкогольным заводом.

– Жена – верующая, – сказал Мило мне тихим голосом. Мы переместились в другой конец комнаты, взгромождаясь на хрупкий металлический стол, который скрывался в углу. – Я пробовал убедить ее, но…, – Он пожал плечами.

– Я знаю, как это бывает. Я не говорю, что я не могу признать, что есть некоторые вещи, которые, кажется, не поддаются логическому объяснению…, – которых теперь было в значительной степени, когда моя жизнь стала кое-чем вне логики. – Но большинство людей даже не пробуют искать причину, по которой эти вещи происходят. Если они видят свет в небе, это должен быть инопланетянин.

– Точно, – Мило согласился, наблюдая за группой, поскольку они сидели в кругу для группового медитирования. – Логика, это – ключ ко всему. Вы походите на очень логичного человека.

Я улыбнулась.

– Это идет с областью науки. Я – физик, Вы видите. Логика – более или менее моя сильная сторона.

– Действительно? – Он повернул заинтересованное лицо на меня. – С вами не случались подобные загадки, не так ли? Мозговые головоломки? Я без ума от них, но редко нахожу кого-то, чтобы разделить их, так как жена не любит такую вещь.

– Логические загадки, Вы подразумеваете? Автомобиль, уезжающий из Лос-Анджелеса со скоростью тридцать миль в час, и поезд, покидающий Чикаго со скоростью шестьдесят, такая вещь?

– Правы… кое в чем. Я принадлежал к логической группе загадок в университете, но потерял контакт с большинством членов.

– Ах. Я не сильна в загадках, но такие вещи, кажется, настроены на то, чтобы быть легко решенными, если Вы только принимаете надлежащие меры.

– Именно так. – Он выглядел вдумчивым на мгновение, затем улыбка расползлась поперек его лица, поскольку он кивнул группе перед нами. – Хотели бы Вы попробовать?

– Загадку?

– Да. Одну, с этой группой?

Я посмотрела на эти шесть человек перед нами.

– Вы шутите. Логические призрачные охотники?

– Что-то вроде этого, – сказал он, смеясь. – Слушайте, есть пять членов, плюс ваша подруга Сара. Это создаст логическую загадку.

– Я возьму для этого ваше слово. – Я бездельничала на столе, получая удовольствие от того, что было что-то еще, кроме призрачных охотников, общающихся с алкоголем. – Я не знаю, могу ли я соответствовать кому – то, кто имел обыкновение делать загадки, но я сделаю попытку.

– Это – билет! Давайте посмотрим…, у вас есть их имена, не так ли?

– Фактически, нет. Я пропустила введение, потому что я была в уборной, когда все встречались в местном ресторане.

– Прекрасно. Я знал этих людей в течение прошлых восьми лет, и я могу сказать Вам, что каждый из них – кроме вашей подруги, живет в различных городах. Теперь, давайте посмотрим, нам нужен третий элементе, кое-что, что Вы не можете сказать, глядя на них… хм. Ах, есть. У каждого из этой команды есть различная воображаемая парапсихическая (*прим. Например, телекинез, телепатия и т.д.) особенность.

Я подняла брови, снова посмотрев на них. С моим новооткрытым знанием паранормальных вещей, я не видела никаких признаков того, что они были также “в знании”, так сказать.

– Хорошо. Таким образом, я должна предположить, кто имеет какую парапсихическую способность?

– Предположительно парапсихическую способность, – сказал он подмигивая. – Имя, парапсихическая способность, и город, как вам нравится такой смысл?

– Лучше чем скучать, – я рассмеялась. – Давайте сделаем это.

– Правильно, тогда. Психометрик и мистер Бренд оба любят чай без молока. Телепат из Ньюбери и медиум – миссис Флоринг, не ладят между собой. Телепат приехал из Святого Бартлеби (*St. Bartleby).

– Подождите, подождите, подождите, – сказала я, ковыряясь в сумке. – Мне нужно немного бумаги, чтобы все это записать. Телепат и Флоринг, медиум, не проживают… Святого Бартлеби… хорошо, продолжим.

– Тогда, Сюзанна, мистер Биттерс, Майкл, Оуджист, и человек из Лорин-он-Бент- все обычно прибывают вместе. Миссис Ли и Тимоти всегда опаздывают. Медиум Дэниел и Кэрол поет в местном хоре.

– О человек, становится здорово, – сказала я, записывая все это. – Это – точно так же как логический класс, в котором я была вечность назад в колледже.

– Дэниел Ричингс не живет в Бартелобе. Кэрол не живет в Левардстоне.

– В Англии лучшие названия городов…, записала. Что-нибудь еще?

– Только одно. Если бы Вы спросили миссис Ли, была ли у нее самая длинная бита, то она сказала бы нет, потому что такая была у ее друга из Эдмондса, с которым она выросла в ее городе Ньюберри.

– Хм. Хорошо. Позвольте мне посмотреть здесь…- я вылупила глаза на информацию, которую я записал, решила, что это было не что иное как математика, замаскированная как слова, и назначила каждую часть информации числовым эквивалентом, затем начала выстраивать их в уравнения, которые имели смысл.

– Думайте столько, сколько нужно, хотя это похоже на медитацию, – сказал Мило, посмотрев одним глазком на группу.

– У меня почти получилось… нет, подождите, это не работает… хм…, она не может быть там и там в то же самое время… ааах. – Я подняла глаза с улыбкой.

– Фигурально, не так ли? – спросил Мило с мерцанием в его глазах.

– Я так думаю. Я смошенничала немного, когда я увидела, что в группе только две женщины, но даже в этом случае, это имеет смысл, что, так как телепат – из Ньюбери, и миссис Ли утверждает, что из города Ньюбери, госпожа Ли должна быть телепатом. Так как она не ладит с Сюзанной, затем, путем устранения, именем госпожи Ли должно быть Кэрол, что означает, что госпожа Флоринг, медиум, является Сюзанной. Она не может приехать из Ньюбери, Святого Бартлеби, или Лорин-он-Бент, но могла жить в Левардстоне или Эдмундсе.

Мило улыбнулся. Мое доверие повысилось.

– Так как друг госпожи Ли – из Эдмундса, и госпожа Ли и госпожа Флоринг не дружат, что означает, что она – из Левардстона. Дэниел Ричингс не живет в Бартлебе, и при этом он не может жить в Ньюбери или Левандстоне. Таким образом, он должен жить в Эдмундсе или Лорин-он Бент.

– Что же, спрашивается, Вы делаете? – Сара нахмурилась, глядя на меня. -Вы играете в игры, в то время как мы пробуем провести очень серьезное научное исследование?

– Только проводим немного времени, – сказала я торопливо, пихая мой лист бумаги Мило. – Ты все закончила со своим жужжанием?

– Это не жужжание, это открывает нас… о, почему я беспокоюсь? Честно, Портия, я думала, что ты могла бы показать немного больше уважения к тому, что мы здесь делаем, учитывая тот факт, какая ты теперь – сказала она неистовым шепотом, когда она тянула меня позади собранной группы.

Я бросила Мило примирительную улыбку. Он прочитал быстро мою бумажку, и поднял мне большие пальцы вверх, которые я интерпретировала, как знак, что я правильно выяснила остальную часть загадки.

– Мило и я только развлекались, в то время как Вы ребята открывались и определялись. Он – своего рода энтузиаст загадки. Ты знала, что его жена и другая женщина не дружат?

Сара закатила глаза и захватила мое запястье, таща меня вперед группы.

– Пошли, у нас есть комната, которую нужно исследовать. Мистер Ричингс говорит, что он сделал запись температурного снижения на восемь градусов там в трех отдельных случаях.

– Вероятно только сквозняк, – пробормотала я, но сохранила мой голос низким. Я обещала, Саре, что потрачу вечер с ее временной призрачной охотничьей группой в обмен на ее помощь в расследовании того, что, случилось с Хоуп, и несмотря на мое желание быть в другом месте в это время – Объятия Тео пришли на ум как хорошая альтернатива – я сделаю все, что я могу, чтобы проследить, чтобы у Сары был приятный вечер.

Почему я ощущаю глубокое чувство мученичества от тебя?

Я улыбалась голосу в моей голове. Я чувствую себя сегодня вечером особенно святой.

Это плохо?

Ничего, что я не ожидала. Кучка людей, бегающих вокруг с оборудованием, измеряющим сквозняки и электромагнитные потоки, и прыгающих от каждого скрипа и звука.

Это – только на несколько часов. Я уверен, что ты одержишь победу над такими суровыми обстоятельствами.

Действительно. Не то, чтобы я жаловалась, но почему ты говоришь со мной? Я думала, что ты не хотел, чтобы я тебя беспокоила?

Sweetling, ты никогда не беспокоишь меня. Ты, однако, действительно отвлекаешь меня от дел. Своими грудями. И бедрами. И губами, и ногами, и всеми другими частями между ними. Слова Тео сопровождались такими эротическими умственными изображениями, что я возбудилась тут же посреди холодного, набитого мышами завода.

Если ты не хочешь, чтобы я убежала отсюда в поисках тебя, и повалила тебя на землю, есть только один способ, ты должен прекратить посылать мне такого вида мысли.

Ты действительно бросила бы меня на землю? спросил он, кажущийся заинтригованным.

Абсолютно. Как идет сбор информации?

Он вздохнул. Не столь хорошо. Нефилим, с которым я связался, не знал ничего.

Дерьмо. Таким образом, у нас нет никаких зацепок?

Нет, есть одна. Мой друг нефилим упомянул о сосуде, который очевидно был очень туго связан с Хоуп. Но я не могу найти человека – он, кажется, испарился точно так же как Хоуп.

Сосуд – человек?

В этом случае, да. Сосуды служат смертным, согласно предписанию княжеств, кто в свою очередь берет их отказы от полномочий, и полномочия, как ты знаешь, являются непосредственно ниже, чем у морей.

Очень походит на маленькую старуху, которая глотала муху.

Прости?

Ничего, только шутка, и не очень хорошая. Так что теперь?

Я собираюсь продолжать пробовать определить местонахождение недостающего сосуда. Я встречу тебя в пабе после того, как ваша призрачная группа все закончит, хорошо?

Я так предполагаю, хотя я буду счастлива помочь тебе…

Сара была бы травмирована.

– Портия?

Это была моя очередь вздохнуть. Ты прав. Святая Портия в течение ночи.

Его смех был теплым и заставил меня улыбнуться несмотря на мою холодную, неудобную среду. Никакая ты не святая, Sweetling. Но мы можем обсудить это позже сегодня вечером.

Идет. Позаботься о себе, хорошо?

– Портия! – Сара потрясла меня с подозрительным лицом. – Ты снова выглядишь мечтательной. Ты должно быть говорила с Тео. Он нашел Хоуп?

– Еще, нет. Он пробует найти некоего члена Суда, который возможно с ней дружит.

– Ах. Шикарный мужчина. – На ней засветилась улыбка, а брови выгнулись. – Больше чем одним способом, верно?

– Абсолютно. Так, что там с холодными местами?

Ее лицо засветилось.

– О, это настолько захватывающе! Ричингс измерил снижение на одиннадцать градусов в углу! Иди, посмотри на это!

Я восхищалась холодным местом, держа мысль, что нехватка изоляции и неоднородный ремонт в стене, более вероятно, внесли свой вклад в холодный воздух, чем невидимое призрачное присутствие. В то время как группа взволнованно делала еще замеры и делала неистовые примечания, я украдкой подошла к Мило.

– Так, ваше имя Ли или Флоринг?

Он улыбнулся, протягивая руку.

– Я не думаю, что мы когда-либо должным образом представлялись, не так ли? Я – Ли, Мило Ли. И Кэрол, моя жена, вон там, но Вы уже выяснили это. Это должно быть работа в физике дает Вам аналитическое мышление, а?

– О, я не знаю, я думаю, что люди имеют тенденцию рождаться либо с развитым левым полушарием, либо с правым. У вас развито левое полушарие. Чем Вы занимаетесь? Каков род занятия.

– Обслуживание клиентов для большой корпорации. Я живу, чтобы служить, – сказал он, с намеком закатив глаза и ложно кланяясь.

– Ах. Это должно быть стимулирующее. Я не думаю, что я могу иметь дело с несчастными людьми долгое время.

– Это ужасно. Тем не менее, у меня есть надежды продвинуться очень скоро, таким образом, это зло я буду переносить немного дольше.

– Хорошо для Вас. Так, как долго Вы говорите, Вы и ваша жена были призрачными охотниками?

Мы заняли следующий час беседой о мелочах, которые мы оба снисходительно наблюдали, поскольку призрачная группа двигалась от комнаты к комнате. К концу второго часа, ни с чем, что могло бы показать их работу, но с некоторыми числами, записанными с инструментов для измерений, даже энтузиазм Сары начал спадать. Мы возвратились к пабу в относительной тишине – она размышляла о скудной практике сегодня вечером, а я в ожидании снова увидеть Тео.

Я легла спать одна, мой неправедный вампир-нефилим все еще был на охоте на сосуд. Когда я обнаружила, что он не вернулся в паб, я предложила помочь ему поохотиться для членов Суда, но Тео настоял, что он почти все сделал. Даже отдаленный приблизительно на тридцать миль или что-то около того, он, казалось, ощущал истощение, которое мешало мне думать. Я не спорила, когда он приказал мне идти спать, только послала ему изображение того, что я намеревалась сделать с ним, когда он вернется назад ко мне.

Мои сны были перепутаны, но намного более ярки, чем я помнила из прошлого. Я просыпалась часто от небольшого количества шума в пабе, но, к сожалению, оставалась одна. Я погрузилась в кошмар, где гигантские осы неоднократно жалили меня. Медленно это таяло кое-во-что намного более приятное, жала ос трансформировались в небольшие трепещущие крылья, осы превратились в блестящих синих колибри. Я корчилась с удовольствием на голой земле, нагретой солнцем, которое светило так ярко, что я могла чувствовать его высокую температуру глубоко во мне, в темных, скрытых местах, которые приходили в себя только тогда, когда Тео был рядом. Мягкие, нежные прикосновения крыльев птиц не успокаивали меня, однако – они заставили меня корчиться еще сильнее, заставляя меня желать и избегать их странно эротических контактов и притягивать их еще плотнее к себе. Одна из птиц приземлилась на моем животе, давая мне длительный взгляд ее темных глаз перед тем как ее голова опустилась и вонзилась в мое бедро длинным, острым клювом.

– Сладкая мать причины, – я задыхалась, внезапно пробуждаясь. Голова Тео была наклонена к моему бедру, его темные завитки касались моей кожи, поскольку боль его зубов, проникающих в мою кожу уже таяла кое во что столь радостное, я никогда не захотела бы, чтобы он остановился. Его пальцы затрепетали на мгновение на пробужденной, чувствительной плоти, затем погрузились в меня в движении, которое заставило меня выгнуться в кровать, мои бедра приподнялись, чтобы встретить движение его пальцев.

Salus invenitur, застонал Тео в моем сознании, когда он сделал большой глоток от меня. Ты на вкус слаще нектара, Портия. Как может кое-что столь замечательное в то же самое время быть вредом столь плохим?

Мое тело напряглось вокруг его пальцев, ослепляя меня от всего кроме потребности, которую я чувствовала в нем, и ответов, которые лежат в пределах меня.

– Это – слишком много, – сказал он, отстраняя его голову от моего бедра. Его глаза были черны как полируемое черное дерево, его лицо было твердым и голодным со страстью и желанием.

– Нет, – сказала я, чувствуя, как будто мои кишки были сильно натянуты. Я повалила его на спину, и поднялась над ним. – Но это может быть.

Он был на вкус, поскольку я знала, какой он – горячий, мужской, и невероятно замечательный, твердая плоть его члена, и мягкая как шелк и твердая как сталь. Он громко застонал, его голова была отброшена назад на матрац, обе руки сжали простыни под нами, когда я заняла свое время, исследуя его, с непринужденностью читая его мысли, отмечая, что приводило его в безумие.

Его повышающаяся страсть и возбуждение кормили меня. Колени я широко расставила, в то время как я доставляла ему удовольствие, он резко вошел в меня, напряженно нажимая на мою чувствительную плоть. Волна экстаза прошла через меня в результате, захватив меня врасплох, но не настолько, насколько Тео, внезапно захватившего мои бедра и вогнавшего в меня его тело, толкая вверх в меня, в то время как он придавил меня. Жизнь прекратила существование, мой мир, вся вселенная, сузились до мужчины напротив меня, кто заставлял меня, с небольшими криками удовольствия, поехать на нем быстрее.

Как я так долго существовал без тебя? Спросил Тео, когда его рот сомкнулся на моей груди, его зубы погрузились глубоко в мою мягкую плоть в то же самое время, он взорвался в огромном оргазме, эта сила прошла через меня. Его тело пульсировало и стучало во мне, в то время как я весьма просто прекратила быть собой, Портия, которую я знала в течение тридцати восьми лет, и стала Портией, которая была частью Тео. Я никогда не полагала, что женщина нуждалась в мужчине, чтобы быть полной, но это было отлично. Это не было вопросом социальных нравов или половых вопросов, или даже биологической потребностью в партнере. Я знала в глубине моей души, что Тео украсил меня способами, которыми не мог никакой другой человек, и это знание потрясло меня.

Это странно, не так ли? Руки Тео мягко погладили мою спину, поскольку я лежала на его груди, мое сердце дико билось в моей груди, мое дыхание было рваным и судорожным напротив его плеча. В одну минуту мы заботимся о наших жизненных делах, а в следующую, наши жизни так сильно переплетаются с кем-либо, и нет никакого способа отделить их снова.

Я не хочу их отделять, сказала я без раздумий, затем поняла, что то, что я сказала, казалось слабым и надоедливым.

Его руки застыли на мгновение. Я никогда не думал, что ты слабая, любовь моя. Ты – самая сильная женщина, которую я знаю.

Я подняла голову, чтобы изучить его глаза, наполовину боясь, что там будет жалость или что-то такое же болезненное, но к моему облегчению они были переполнены только насыщением и невозмутимой любовью, которая заставила меня хотеть петь от счастья. Я сказала бы, что я сожалею, что это случилось, но я не сожалею. Я сожалею, что твоя душа была потеряна из-за моего неведения, но даже это не может охладить радость, которую ты приносишь мне.

ГЛАВА 18

– Что вы делаете? – спросила Сара, выдвигая стул и садясь с улыбкой, которая была разделена между Тео и мной.

– Планируем план сражения. Доброе утро, Дарла. Я плохо себя чувствую, таким образом, съем только тост. Я полагаю, что Тео хочет традиционный завтрак, минус помидор.

Тео кивнул официантке.

– Действительно. С большим количеством варенья, пожалуйста.

– С каких это пор ты не нажираешься на завтрак как лошадь? – спросила Сара, когда Дарла поковыляла прочь, чтобы принести нам наши заказанные завтраки.

– С тех пор, когда Тео предпочел казаться совершенно нормальным, есть нормальную пищу. Кроме того, я ем за двоих, – ответила я, передавая часть бумаг ей через стол. – Это – наш план, пока. Что ты думаешь?

Я думала, что ее глаза собирались вывалиться.

– Ты ешь за двоих? Ты не…

– Нет, я подразумеваю, что я ем, чтобы пополнить мою кровь, таким образом, Тео тоже может поесть.

– О. Ты на минуту испугала меня. – Сара потягивала ее чай, в то же время быстро читая список. Когда она добралась до хорошей части, она подавилась.

– Вы не можете быть серьезными!

– Совершенно. Это была идея Тео, фактически, но я думаю, что это имеет много смысла.

– Вы собираетесь ворваться на небеса? – Она смотрела на нас с глупым видом, по старомодному вытаращив глаза, разинув рот. – Вы собираетесь ворваться на небеса?

– Мы собираемся войти в Суд через другой вход, – исправил Тео. – Все, что я услышал вчера вечером, указало на то, что сосуд, который я искал преднамеренно заметал следы. По-видимому, он бежит от той же самой вещи, от которой Хоуп, намекая на Портию. Так как мы не знаем, какова эта угроза, мы оказываемся перед необходимостью сначала найти сосуд.

– Но почему мы должны пойти в Суд, если он в бегах от кого – то или чего-то? – спросила она. – Он едва ли собирается быть там, не так ли?

Я улыбалась ей. Мне нравилось, когда Сара использовала логику, которой, я знала, она обладала.

– Нет, его там не будет, но будет кое-что еще – это единственное место, где мы можем получить доступ к Записям Акашика вне Акаши, и нет никакого способа, которым я могла бы туда вернуться.

– Записи Акашика? – Ее брови сдвинулись. Дарла вошла с нашим завтраком, ведя вежливую болтовню, в то время как она раздавала тарелки, заварила новый чайник для Сары, принесла мне больше кофе, и послала Тео множество несколько скучных взглядов. Я стряхнула крупинки несуществующей пыли с его плеча, и приподняла бровь.

Она ушла с вежливым ропотом.

Очень тонко, Sweetling.

Я борюсь за превосходство.

– Я услышала о Записях Акашика, – сказала Сара медленно, намазывая джем на булочку. Она выглядела углубленной в мысли. – Разве это не своего рода отчет, который держит Бог обо всем, что каждый делает?

Я шлепнула мои две части тоста на гору еды перед Тео, обмениваясь нашими тарелками.

– Очевидно это – смертное определение, которое было искажено за столетия.

– Записи Акашика – просто внесение в список всех существ в Суде Божественной Крови, Равнины Акашика, и Авадона, соответственно, – сказал Тео, склоняясь ко мне. – У этого бекона отличный запах.

– Хочешь укусить? – Спросила я, предлагая ему яйца с беконом.

Он посмотрел на это с такой алчностью, что это напомнило мне о том, что он потерял. Его Кадык качнулся, поскольку он сглотнул, тихо помотал головой.

– Лучше не надо.

Ты заболеешь?

Я не знаю. Кристиан сказал только, что вероятно моему телу потребуется время, чтобы приспособиться к кровяной диете, и я не должен путать вещи, пробуя поесть. Я, все же, нежно люблю бекон.

Мое сердце сжалось от сожаления в его голосе.

– Темные не могут есть вообще? – спросила Сара, ее пристальный взгляд был аналогично сочувствующий.

– Они могут, но не для еды, и я заключаю, что это только в ситуациях, где этого нельзя избежать, – ответил Тео, его глаза следили за траекторией кусочка бекона, поскольку я засунула его в рот.

Что, если ты только пробуешь немного? Несколько укусов? Только, чтобы посмотреть, что будет?

Я не получу удовольствия расходуя день на рвоту, или судороги, или на то, как мое тело среагирует на твердую пищу.

Я чувствовала себя настолько виноватой, что еда казалась грязью у меня во рту.

Я не хочу есть, Sweetling. Ты удовлетворила весь мой голод ранее этим утром, сказал он тепло и заверительно в моих мыслях. Я потерял вкус определенных пищевых продуктов.

Я сглотнула бекон, который был все еще в моем рту, вытерла пальцы о салфетку, и схватила его голову обеими руками, притягивая его для поцелуя. Его язык танцевал вокруг моего рта, дегустируя меня, дразня меня, его стон удовольствия слился с моим собственным.

– Я восхищена, вы нашли друг друга, вы счастливее, чем вы можете знать, и я – последний человек, я думаю, которого можно было бы назвать скромницей, но я пробую здесь поесть, и немного смущаюсь, когда люди разбираются на вершине моего завтрака.

Тео медленно отстранил голову от меня, пару раз быстро укусив мою нижнюю губу перед тем как наши губы разъединились.

Лучше?

Очень. Хотя прогулка собирается быть неудобной некоторое время.

Мой пристальный взгляд спал до его коленей. Он был ясно возбужден. Я надеюсь, что это происходит из-за меня, а не бекона.

Sweetling, я все же возбуждаюсь от свиных продуктов, ответил он. Его глаза стали еще более черными. Если я ем их через тебя.

Сара преувеличенно вздохнула.

– Мы можем возвратиться к вопросу под рукой?

Было трудно отклонить изображения Тео, посланные мне, но я справилась, посредством концентрации на моих яйцах, удержавшись от того, чтобы наброситься на него.

– Конечно. Возвращаемся ко всему кроме возражений о нас украдкой пробирающихся в Суд, У тебя нет никаких других комментариев?

– О, у меня много комментариев, но я уважаю вас обоих слишком сильно, чтобы сделать их, – сказала она, махая ее вилкой по бумаге. – Где Записи Акашика?

– В библиотеке, в том же самом здании, где у морей офисы, – ответила я, подливая еще кофе и протягивая его Тео. Блаженный взгляд застыл на его лице, закрыв глаза, он глубоко вдохнул его аромат.

– В их офисах? Хорошо, теперь я знаю, что вы сумасшедшие! Только точно, как вы собираетесь добраться до Записей, не будучи замеченными? Не будет того, кто увидев вас, не узнает кто вы? Разве моря не сделают что-нибудь ужасное, если они найдут вас там?

– Тео думал об этом, – сказала я с гордой улыбкой за него, потягивая мой кофе.

– Маскировка? – спросила она.

– Нет, единственные маскировки, которые мы могли надеть, которые эффективно введут в заблуждение морей, должны были бы быть созданы демоном, и мы не будем спускаться по той дорожке, – ответил Тео, снимая крышку с банки от джема, чтобы почувствовать его запах.

– Тогда, что…

– Я покажу тебе? – Спросила я, выгнув брови.

Сара выглядела смущенной.

– Покажешь мне что?

– Мы пробовали это вчера вечером, в моей комнате. Все действительно пройдет гладко. – Я закрыла дверь в зал паба, сделав драматическую позу посреди комнаты.

– Ты же не собираешься снова делать дождь, не так ли? – Спросила Сара, тревожно посмотрев на ее шелковую блузу.

– Нет. Это еще лучше, чем мое собственное дождевое облако. – Я закрыла глаза, воображая повышенную влажность, пока она не достигла ста процентов, сопровождаемая понижением температуры. Влажность от поверхности земли была вытянута наружу и начала испаряться, сгущаться, перемещаясь вверх, чтобы охладиться.

– О мой бог, – сказала Сара, в ее голосе слышался преобладающий страх.

Я открыла глаза и улыбнулась.

– Я – машина тумана!

– Это невероятно, – сказала она, ударяя по морю тумана, который заполнил маленькую комнату. – Я не могу полагать, что ты можешь этим управлять!

– Это – искусство, – сказала я скромно, восхищаясь густым туманом, что начал скрывать объекты в комнате.

– И вы собираетесь заполнять Суд туманом, чтобы прокрасться в него? О, я должна это видеть!

Я открыла окно и начала рассеивать туман.

– Эмм… Сара…, я не думаю, что Суд, был бы лучшим местом для тебя, – сказал Тео, выглядя неловко.

– Почему? – потребовала она.

– Хорошо, со своей стороны, смертным не разрешают там быть, кроме тех, у кого есть специальное разрешение.

Она нахмурилась.

– Портия – Смертная.

Тео поглядел на меня.

– Да, но она – добродетель. Это означает, что она находится на дороге к бессмертию, и может, очевидно, иметь законные дела в Суде.

– Мы спорим о мелочах, и вы знаете это, – сказала она, отклоняя его возражения. – Я думаю, что я должна пойти с вами. Никто не увидит меня, если все будет в тумане, таким образом, никто не узнает, что я была там.

– У нее преимущество, – сказала я, наблюдая за Тео. – Мы тоже не должны быть там, так в чем различие в ее краже наряду с нашей? Есть ли какая-нибудь причина, по которой она не должна пойти?

– Хорошо…

– Превосходно! Я пойду, соберу мои вещи, – сказала она, давясь последним тостом, перед тем как броситься из комнаты, рассеивая обещания вернуться прежде, чем мы узнаем это.

– Если ее поймают… – Начал говорить Тео.

Я прервала его.

– Если нас поймают, у нас будет намного больше неприятностей, чем когда-либо будет у нее. Так пойдем с мыслью, что нас не поймают, и вместо этого сосредоточимся на конечной цели.

Тео улыбнулся, взял мою руку, и начал грызть кончики моих пальцев. Небольшие протяжные звуки электричества пронеслись через меня от его контакта.

– Ты так восхитительно целеустремленна. Очень хорошо, мы будем надеяться на лучшее.

Было слабое эхо неловкости на заднем плане его сознания, но это было слишком неопределенно для меня, чтобы точно определить. Независимо от этого, я немного волновалась, поскольку мы ехали по горе к замку, в котором был расположен вход в Суд Божественной Крови. Что, если я не смогу выполнить, когда придет время? Что случится, если нас с Тео поймают? В каких неприятностях была бы Сара, если бы ее заметили? Что, если Записи Акашика не помогут нам?

– Слишком много если, – сказала я себе.

– Что слишком мнооого!

Визг Сары заполнил автомобиль, заставляя меня покачнуться вперед, и прижать руки к ушам, и поразил Тео до такой степени, что автомобиль вынесло с дороги, ограниченной маленьким холмом, который лежал между дорогой и болотистым побережьем, и швырнуло вниз по скользкому наклону к большому бревну, которое было смыто на берег.

Тео выругался, дергая руль, ударив по тормозам, чтобы заставить автомобиль остановиться без столкновения.

– Кровавые барсуки, что здесь происходит? – грубым голосом спросила женщина с заднего места.

– Милосердные небеса! Остановитесь! – кричала другая женщина, схватив Тео за плечи и тряся его.

Автомобиль вилял, врезался в скалу из сланцевой глины, которая посыпалась на мягкий, грязный, болотистый берег, и наконец, остановился, отброшенный в огромную гору раковин устриц. Морские птицы, которые клевали раковины, поднялись в облако, пронзительно крича протестуя. Крики с заднего места прекратились. Я повернулась, шокированная и без сомнения белая от потрясения, посмотрев на Тео, и спрашивая его в то же самое время, когда он спросил меня:

– Ты в порядке?

– Я в порядке, – ответила я ему, вытягивая шею, чтобы осмотреться позади нас. Сара нигде не должна была быть замечена, но два ужасно знакомых лица смотрели на меня. – Что вы двое делаете здесь? И где Сара?

– На полу. Прекратите ходить по мне. – Голова Сары появилась из-под сидения, ее волосы спутались, а ее лицо вспыхнуло эмоциями. – Оу. Я ударилась головой. Что случилось?

– Это – то, что я хотел бы знать, – сказал Тео, отцепляя его ремень безопасности, таким образом, он мог обернуться и впиваться взглядом в людей, сидящих на задних местах. – Кто вы двое, и почему вы оказались в моем автомобиле?

– Они – две женщины, которые управляли моим первым испытанием, – ответила я, добавляя мой собственный свирепый взгляд к взгляду Тео. Я указала на женщину поменьше.

– Это – Тансай. Она – та, кто бил меня.

– Я не хотела этого, – ответила Тансай, скручивая ее руки. Обе женщины были одеты так же, как были несколько дней назад, Тансай выглядела все еще как чья – то возлюбленная бабушка. – Но Вы просто не защищались.

Я проигнорировала это.

– Другую женщину называют Летти, я верю.

– Летиция де Морье, – женщина – Дама Маргарет – ответила ее жестким голосом. Она презрительно посмотрела с ее длинным носом на нас. – Мы – инспекторы испытаний, нефилим. Вы не будете подвергать сомнению наши методы в Суде Божественной Крови.

– Мы подвергнем сомнению, кого и что мы захотим, – сказала я мрачно, наблюдая за Тео, поскольку он открыл с силой автомобильную дверь и вышел. Он наполовину скатился с горы раковин устриц, пробираясь в обход к моей стороне автомобиля. – Вы могли убить нас!

– Не глупите – мы все бессмертные здесь. Хорошо, почти все бессмертные, – сказала Дама Маргарет с кислым взглядом на Сару. – Мы должны здесь руководить вашим следующим испытанием, естественно. Мы начнем?

– Здесь? – Спросила я, позволяя Тео помочь мне выбраться из автомобиля. Мы остановились у основания огромной горы ракушек устриц, задние колеса автомобиля были глубоко погружены в грязное, грязное болото. Сверху, чайки и ржанки (*прим. семейство птиц отряда ржанкообразных. Гнездится в болотистых местностях, на влажных пустырях и лугах. имеет величину от 26 до 29 см и весит от 150 до 220 г. У них круглая голова и серо-коричневая пёстрая верхняя сторона.), которых мы потревожили, выкрикивали их возражения. Зловоний гниющих морских водорослей и солоноватой воды в маленьких, стоячих приливно-отливных бассейнах было достаточно, чтобы вызвать рвотный рефлекс.

– У нас нет такого подарка как время, – сказала весело Тансай Тео, поддерживающему ее за руку, спускаясь по раковинам устриц к небольшому кусочку твердой земли. – Спасибо, дорогой мальчик. Столь статный!

– И очень занятой, – сказала я, ворча, поскольку я выбиралась самостоятельно вниз по раковинам. Когда я достигла основания наклона, я потеряла равновесие, и мои руки заскользили как сумасшедшие, когда я падала, последние пару шагов я катилась в тот же самый навоз, в который были заключены задние шины автомобиля. Грязь была черной, и пахла разлагающимися веществами, рыбой, и другими сомнительными ароматами, которые я отказалась идентифицировать.

– О, Портия! – закричала Сара с безопасной насыпи устриц.

Тео снял ее и поставил ее вниз на ту же самую твердую часть земли, на которую и Тансай и Даму Маргарет перед моим стартом.

– Нет, оставайся там, – сказала я, пробуя встать. – Ты только пропитаешься грязью до колен. Я не травмирована, только испачкалась.

Грязь была толстой и сырой, и издавала ужасные чавкающие звуки, пока я пробиралась сквозь нее ногами. Я потеряла мои летние сандалии где-то в навозе, в который я погрузилась по колено, мои льняные штаны впитали эту ужасную грязь. Вся моя передняя сторона была черной, пропитанной детритом(*прим. Совокупность мелких неразложенных частиц растительных и животных организмов или их выделений.), сильно пахнущим таким ужасным ароматом, что у меня разбежались глаза.

– Хорошо, пока Вы в порядке, мы начнем испытание, – сказала Дама Маргарет, идя к обесцвеченному солнцем обломку ствола дерева, прибитого к берегу и занимая на нем место. Она достала записную книжку. – Поскольку Вы без сомнения хорошо знаете, это испытание относительно изящества.

Я сделала один шаг вперед, снова потеряв равновесие, и упала лицом вниз прямо в навоз во второй раз.

Дама Маргарет закусила губу.

– Летти, возможно мы должны подождать, – сказала ее компаньонка, наблюдая, как Тео вытаскивал меня на твердую землю.

Я пыталась не задеть его зловонной, мерзкой грязью, которая покрывала меня, выплевывая куски продегустированной грязи и тины.

– Нет времени ждать, – ответила Дама Маргарет. – У нас есть график, которого нужно придерживаться. Теперь, давайте посмотрим… в течение этого испытания, Вы будете демонстрировать нам ваше изящество, врожденный смысл которого отделяет Вас от смертных, и которым Вы будете известны как член Суда Божественной Крови.

Одна чайка, более храбрая, чем другие, очевидно, наслаждалась ароматом, который я вызвала, попробовала приземлиться мне на голову. Я богохульствуя стала отбиваться от нее, что вызвало усмешку у Тео, Сара прикрыла ее лицо руками, а Тансай открыла в ужасе рот.

– Действительно, – сказала Дама Маргарет, вскинув обе брови и делая примечание в ее вездесущем блокноте.

Я проигнорировала предложенную Тео руку, протаптывая мой путь туда, где сидела Дама Маргарет. Она поднялась, когда я приблизилась, куски грязи отваливались с меня, чтобы упасть на землю с неприятными чавкающими звуками.

– Действительно, я должна заявить, – сказала Дама Маргарет, доставая носовой платок, чтобы прижать его к носу. – Ваше зловоние является весьма отвратительным.

Грязь покрывала меня от вершины моей головы до босых ног, хлюпала между моими пальцами на ногах, земля была в моих волосах так глубоко, что я вероятно должна буду вымыть это, по крайней мере, пять раз, чтобы вывести все это. Моя одежда была испорчена, пропитавшись насквозь до самой кожи. Я воняла мертвой рыбой и канализацией, это не было моей собственной ошибкой, виновная за мое состояние стояла прямо передо мной, мягко раздувая воздух белым носовым платком.

– Уйдите, Портия Хардинг. Ваша смелость в положении около меня не знает никаких границ. Мы оскорблены.

Тансай снова задыхалась.

Мои глаза сузились на нее. Это было бы настолько легко.

Sweetling, не делай то, что, я знаю, ты думаешь сделать, предупредил Тео. Независимо от того, насколько она подстрекает тебя, она – все еще член Суда, и твой инспектор для испытания.

Она вызвала все это! Она внезапно появилась в автомобиле без предупреждения, а ее подружка схватила тебя и мешала управлять рулем должным образом! Это вся ее ошибка, что я хожу как выгребная яма с рыбным привкусом!

Ничего хорошего из мести не выйдет.

О, я возьму на себя смелость не согласиться. Я получу от этого много чего хорошего – это сделает моей раздражительности огромное одолжение, чтобы увидеть ее столь же грязную, как я.

– Вы излишне задерживаете нас, – сказала Дама Маргарет, снова держа платок у носа. – Я сделаю примечание за ваши попытки протестовать против испытания.

– Протестовать! – Я смотрела Даме Маргарет в глаза, мои руки зудели, чтобы схватить ее и бросить ее в грязь. Это было бы справедливо, в конце концов.

Sweetling…

Я глубоко вздохнула, задыхаясь моим собственным запахом зловоний, и повернувшись, пошла прочь с высоко поднятой головой. Не волнуйтесь, я не буду делать этого, независимо от того сколько я отдала бы, чтобы увидеть ее столь же грязный как я.

– Если Вы уйдете сейчас, то это будет так же отмечено в отчетах об испытании, – завопила Дама Маргарет позади меня. – Не ожидайте другого шанса, не будет ни одного!

Я бормотала профанацию за профанацией (*прим. искажение, опошление чего-либо невежественным, оскорбительным обращением. Профан и Профанация совершенно разные по смыслу понятия.) про себя, когда пробивала себе путь сквозь травянистый склон к дороге.

– Она знает, что, если она потерпит неудачу в этом испытании, все будет закончено? – спросила Тансай ее компаньонку.

– Она знает, – проревела Дама Маргарет. – Она просто слишком трусливо, чтобы встать перед нами! Ее отношение достойно порицания! Она не достойна называться добродетелью!

Проклятые испытания. Проклятие всем и каждому… кроме Тео.

ГЛАВА 19

– У меня большие неприятности.

Гул кондиционирования в автомобиле был единственным шумом.

– Интересно, сколько унижения я должна еще испытать, чтобы заставить море дать мне другой шанс в этом испытании?

За окном кричали чайки. Я вздрогнула, поскольку мы проезжали область, где ранее мы съехали с дороги, отводя глаза от вида автомобиля Тео, все еще полупохороненного в горе раковин устриц.

– Я надеюсь, что твой автомобиль будет в порядке. Когда они прибудут, чтобы отбуксировать его?

– Скоро.

Я вздохнула, прокрадываясь на свое место. Ты все еще рассержен на меня?

Я не был рассержен на тебя, таким образом, «все еще» к этому не подходит.

Тогда, почему ты не разговариваешь со мной? Ты не сказал ни слова, пока мы возвращались к пабу, таким образом, я смогла принять душ и переодеться. Я знаю, что ты должен быть сердит, или по крайней мере разочарован, что я испортила испытание так, что я не буду добродетелью, и не буду в состоянии простить тебя, но я действительно не полагаю, что ситуация столь уж безнадежна, как ты без сомнения думаешь.

Я не думаю, что что-нибудь безнадежно, Sweetling, и я ни капли не сержусь. Я думаю, что ты показала замечательную сдержанность от опрометчивых действий с Летицией. Я знаю, насколько ты хотела качественно угостить ее.

– Я могу задать вопрос? – Сара наклонилась вперед, таким образом, ее можно было бы услышать на переднем месте автомобиля, который она арендовала для нашей поездки, теперь служивший нашим первичным способом транспортировки, в то время как автомобиль Тео был неисправен.

– Я так восхищена, зная, что вы все еще говорите со мной, во что бы то ни стало.

– Я не говорила с тобой, глупая. Я делала заметки о том, что случилось. Это так невероятно очаровательно!

– Я рада, что кто – то получает удовольствие от этого. Что ты хотела спросить?

– Почему мы едем в Суд, если ты теперь не имеешь шансов на выигрыш как добродетель?

Головная боль нарастала позади моего лба. Я протерла его, не впервые, желая, чтобы я могла перемотать мою жизнь и начать этот отрезок сначала.

– Поскольку я надеюсь, что, если я принесу доказательства морям того, что случилось с Хоуп, они извинят последнее испытание и дадут мне другой шанс.

– Да, но если ты больше не добродетель, как ты собираешься делать туман?

Я поглядела на Тео. Его челюсть была напряженна, его глаза были слегка серые, что указывало на то, что он не был счастливым туристом.

– Очевидно, даже при том, что я подвела эти три испытания, я не лишусь добродетели пока кто-нибудь не отнимет у меня силы.

– Я надеюсь, что это так, иначе ты будете в еще более горячей воде, чем сейчас. Так, мы только войдем в переднюю дверь?

– Входов в Суд больше чем один, – ответил Тео. – Мы воспользуемся одним самым близким к библиотеке, таким образом, таланты Портии не будут чрезмерно значимы.

– Хорошо размышляешь. – Сара откинулась назад, чтобы сделать еще несколько примечаний. Я провела оставшуюся часть пути к замку, мысленно сортируя события прошлых нескольких дней, ища что-то, что мы, возможно, упустили. У меня было тревожное чувство, что кое-что существенное случилось, что я была не в состоянии распознать, но быстрый обзор прошлых трех дней не успокоил мое беспокойство.

– Кто – то обязательно заметит, что этот туман не нормален, – пробормотала я Тео сорок минут спустя, когда мы остановились перед маленьким дверным проемом, врезанным в каменную стену, которая окружила Суд. Перед нами стояло здание, которое мы посетили ранее, библиотека, где хранились Записи Акашика.

– Мы уйдем прежде, чем они смогут проследить источник. – Голос Тео был приглушен, странно искажен сквозь тяжелый туман, который теперь катился через пространство, окружающее библиотеку. Даже при том, что он был только в нескольких шагах от меня, я могла видеть только его силуэт. – Только немного больше, Sweetling, тогда мы сможем войти.

– Я обижена за то, что на меня возложили обязанности сторожевого пса, – прошипела Сара где-то позади нас. – Я не смогу разглядеть никого, пока они не окажутся прямо передо мной.

– Никто не знает, кто ты, – прошептала я в ответ, беря руку Тео. Его пальцы сомкнулись вокруг моих, успокоительно теплые и сильные. – Все, что ты должна сделать, – отвлечь любого, кто подойдет к двери. Это не ракетная наука, Сара.

– Хммм.

Тео повел нас к главным дверям библиотеки, открывая их широкий. Я вызвала больше тумана, и послала его в здание, толстые белые клубки которого медленно заполняли все доступные места. Мы ползли по теперь туманным прихожим, вытянув руки, чтобы избежать сталкиваться с препятствиями. Было несколько восклицаний удивления от людей, которые нашли себя пойманными в туман, один человек кричал кому – то, что надо найти море.

У нас не так много времени, сказал Тео. Я сжала заднюю часть его рубашки, моя другая рука, держала руку Сары, таким образом, мы не разделимся.

Я знаю.

– Сара, это – дверной проем к архивам. Стой здесь и не позволяй никому входить.

– Сделаю.

Я выпустила ее руку и последовала за Тео в маленькую, пыльно пахнущую комнату, закрывая за собой дверь, чтобы не пустить туман. Тео щелкнул на выключателе света, и встал, рассматривая витрины вокруг нас. Комната была, к счастью, пуста от людей.

– Мы можем разделиться и искать их, – сказала я, двигаясь к самой близкой стеклянной витрине архива. -На что они похожи?

– Я понятия не имею, но так как это – одни из самых ценных существующих записей, я предполагаю, что они находятся в одной из более усовершенствованных витрин.

Я быстро исследовала книги, находившиеся в витрине контроля погодой передо мной, но ничто не имело название, даже отдаленно похожее на Записи Акашика. Я обошла гигантский словарь размером с библиотеку, открытый на книжной опоре, и начала искать в следующей витрине.

Что-то пощекотало позади моей головы. Я оглянулась назад на словарь, более детально изучая его.

Офаниэль, также известный как сефира Мудрости.

Первичное место жительства: Суд Божественной Крови, Великие Квартиры, второй этаж. Мирское место жительства: Марсель, Франция. Мирское имя: Клементина Массеир. Оглин, третий класс демонов, служащий Баэлю, двадцать второй легион. Мирское место жительства: нет. Мирские название: Вилл О'Баннон, Уильям Баннок, Вилл Декапитетор. Я закрыла словарь, чтобы прочитать название. Записи Акашика: Спискок Всех Бессмертных, Обладающих Членством в Суде Божественной Крови и Авадона.

– Тео, я нашла их. Они очень большие.

Он поспешил, нахмурившись немного.

– Они держат это здесь в открытую?

– Очевидно. Я думала, что это был словарь. F, G, H… ах. Вот: Хоуп, первоначально посланник, позже добродетель по запросу владельца. Первичное место жительства: Суд Божественной Крови, Великие Квартиры, третий этаж. Мирское место жительства: Сиатон. Сиатон?

Я посмотрела на Тео.

– Это недалеко от Ньютона Поплефорда.

– Это объяснило бы, почему она была рядом с волшебным кольцом, тогда. Мирское имя: Хоуп Кампбелл. Это пятно чернил покрывает другое название, ты думаешь, или это – только пятно?

Тео склонился над книгой, искоса посмотрев на черную область рядом с именем Хоуп.

– Трудно сказать. Все возможно.

– Хм. Я желаю заключить пари, что она замазала ее смертно-мировое имя нарочно.

– Она могла. – Тео выглядел вдумчивым, пока он постукивал его подбородок. -Если она думала, что она была в опасности, она, возможно, разрушила любое доказательство ее имени как сохранность безопасности.

– Прекрасно. Есть ли что-нибудь еще, куда мы можем пойти, чтобы узнать, какое имя она теперь использует? – Спросила я, расстроившись, что наш план кончился неудачей.

– Не то, о чем я знаю.

Я вздохнула.

– Хорошо, по крайней мере, у нас есть одно из ее имен и город, чтобы продолжить.

– Действительно. Это было очень умно, чтобы думать о консультации с Записями Акашика.

Я повернулась на звук голоса человека, входящего в дверной проем.

Террин прислонился к двери с небольшой улыбкой на его лице.

– Я особенно любил туман. Очень эффективно. Привет снова. Тот ваш друг охраняет другую сторону двери?

– Да. Она не должна была никого впускать, – сказала я, пробуя придумать оправдание за присутствие в Суде, когда мне запретили вход.

– Доброе утро, – сказал Тео, давая Террину небольшой поклон. -Вы поставили нас в неловкое положение. Несколько смущает быть пойманным со взломом и проникновением в Суд.

Улыбка Террина расширилась.

– И все же Вы справились с этим с такой непринужденностью. Очень замечательный подвиг.

– С моей подругой все хорошо? – Спросила я, немного озабоченная Сарой.

– Она прямо там, где вы оставили ее. Я боюсь, что я должен был затенить ее видение на мгновение или два, в то время как я проскользнул мимо нее, но она цела.

Я расслабилась немного. Я желала брать ответственность за мои собственные действия, но я очень не хотела, чтоб кто-нибудь еще пострадал от моего имени.

– Я предполагаю, что Вы хотели бы знать, почему мы здесь, когда нам сказали уйти.

– Я предполагаю, что ваша цель является двойной: проконсультироваться с Записями Акашика, и провести ваше заключительное испытание. – Террин прогуливался к окну, выглядывая во все-еще-густившийся-туман. – Да, очень умно использовать ваш Подарок. Весьма эффективно.

Тео и я обменялись взглядами.

– Вы частично правы: Мы действительно приехали сюда, чтобы увидеть Записи Акашика. Но что касается моих испытаний… хорошо, даже если бы я не была дисквалифицирована, это было бы испытание номер четыре, не семь.

– Нет, это не может быть верно. – Нахмурившись, Террин подошел к столу в другой стороне комнаты и сел, чтобы получить доступ к компьютеру. – Вы закончили все испытания, кроме последнего, я весьма уверен.

– Я боюсь, нет. Испытание, номер четыре было отложено. Я пропустила вперед пятое, которое я преодолела, когда была в Акаше. Две женщины, которые проводили мое первое испытание, возвратились ранее этим утром для четвертого испытания, но я… ээ…, я его провалила.

– Очень странно. – Пальцы Террина набили несколько слов на клавиатуре компьютера. Он посмотрел результат на экране с озадаченным взглядом. -Это не то, о чем здесь говорится. Согласно официальным документам, Вы закончили все испытания, кроме последнего: четыре из них успешно, два отказа.

– Как я могла преодолеть четвертое и шестое испытания? Я не проходила их!

– Какие составные части были у четвертого и шестого тестов испытаний? – Спросил Тео, выглядя еще более вдумчивым.

Террин проконсультировался с монитором.

– Четвертое – логика, шестое – изящество.

– Теперь я знаю, что ваши отчеты ошибаются. Я была наименее изящным человеком, существующим этим утром, – сказала я, содрогаясь от воспоминания того, как я оказалась в навозе.

– Изящество, – повторился Тео, его взгляд был на мне.

Почему ты так смотришь на меня?

Я думаю, что изящество не обязательно указывает физическую искусность. Возможно это – другой тип изящества, на которое ты проверялась.

Что это за другой вид изящества? Спросила я. Благословение?

Нет, я думаю по большей части прощение, или милосердие.

Милосердие? К кому я была милосердна?…

Видение встало в моем сознании: Дама Маргарет, насмехающаяся надо мной, искушает меня, чтобы я бросила ее в грязь. Я не признавала то почти подавляющее желание. Я убежала от нее с таким большим достоинством, какое я могла собрать.

– Я не бросала ее в грязь, – сказала я медленно.

– Вы не бросили. Вы продемонстрировали изящество, достаточное, чтобы пройти шестое испытание, – сказал Террин.

– Таким образом, Летиция преднамеренно вызвала несчастный случай, устроив это так, чтобы я была помещена в положение, где я была покрыта с головы до пальцев ног худшим видом навоза, затем искушала меня, чтобы посмотреть, приму ли я ответные меры? – Я кивнула. В необычном образе действий был смысл. – Это объясняет шестое испытание, но не четвертое. Я не проходила его вообще.

– Согласно этому, испытание проводилось вчера вечером в…, – Террин посмотрел на экран – десять минут от полуночи. Вы успешно закончили испытание семь минут спустя. Это довольно предприимчиво, настолько быстро насколько время позволяет, но все закончилось хорошо.

– Это не может быть верно, – сказала я, помотав головой. – Вчера вечером, в полночь, я была на часто посещаемом призраками заводе, исследуя с моим другом и призрачной охотничьей группой здание. Не было никакого логического испытания…

Гусиная кожа поползала по рукам.

– Разве ты не говорила, что ты играла в логическую игру с кем – то вчера вечером, в то время пока ты ждала Сару? – спросил Тео.

– Мило, – сказала я, более смущенно чем когда-либо. – Мило дал мне одну из тех логических загадок, чтобы решить, но это не было испытание. Мило – человек, нормальный человек, не кто – то от Суда…- Мой голос затих снова, когда Тео и я, оба повернулись, чтобы посмотреть на большую книгу, лежащую на стенде.

Тео подтолкнул меня к ней, поспешно просматривая книгу, поскольку я смотрела на его плечо.

– Мило, первоначально архонт, позже выслан из Суда Божественной Крови за злоупотреблений властью, – прочитал Тео. – Очищен от обвинений, и удален как сосуд смертного по требованию моря Ирины. Мирское место жительства: Ньюбери, Англия. Мирские имя: Мило Ли, Мили Ленгтон. Ленгтон Миль – человек, которого я пробовал найти вчера вечером, тот, кто исчез, человек, который, как известно, является одним из друзей Хоуп, и возможно тот, с которым она искала убежище.

– Это дико. Мило -…

– Сосуд, – Сказал Тео мрачно, его челюсть была напряжена. – Другими словами, служащий смертных.

– Ха! Это – то, что он подразумевал о том, чтобы быть в обслуживании клиента. Он преднамеренно скрыл его связь с Судом от меня. Но почему?

– Я думаю, что пришло время перекинутся с ним несколькими словами, чтобы найти ответ на тот вопрос, и на несколько других также.

– Согласна. Эээ…- я обернулась туда, где сидел Террин, наблюдая за нами с приятным выражением на лице.

– Привет там. Я задавался вопросом, когда Вы все же вспомните обо мне.

– Мы не забыли, – сказал Тео медленно, уставившись на Террина. – Мне любопытно относительно того, почему Вы не подняли тревогу о нас. И почему, впрочем, Вы здесь теперь?

– У жизни очень много вопросов, не так ли? – Террин откинулся назад на его стуле, закинув руки за голову. – Так как я – неплохой человек по своей природе, я отвечу на те, которые смогу. Я здесь, мой хороший нефилим, потому что это один из моих офисов – У меня есть три. И я не сдал Вас, потому что я – один из тех людей, которым несколько противно наклеивать ярлыки на дурацких оптимистов. Кассандра переменится, если Вы не просто поверите в то, что я говорю, я верю большинству того, что люди говорят мне.

– Вы полагаете, что я не имела никакого отношения к исчезновению Хоуп?

Он кивнул.

– Это был мой опыт, что жизнь часто полна иронии. Ваша история очень нелепа, таким образом, я склонен полагать, что Вы неосторожно вызвали Хоуп так, как Вы описали, что она завещала Подарок Вам без вашего знания этого, и что Вы впоследствии не только приняли эти факты, но и решили одержать победу над бедственными ситуациями, которые встретили Вас лицом к лицу.

Я резко упала на стул, перемена облегчила мои бренчавшие нервы.

– Тогда Вы поможете нам найти Хоуп?

– О нет, это было бы весьма недопустимым. – Он причудливо надул губы. – Предоставление помощи кому – то отлученному от Суда было бы серьезным вопросом, вовлекающим в последствия, которых я предпочту избежать.

– Я сожалею, я не хотела казаться настолько эгоистичной. Конечно мы не хотим, чтобы у вас были неприятности от нашего имени…

– Я, однако, желаю рискнуть осуждением, которое могло бы последовать за то, что я закрыл глаза, я о том, что если дело повернется так и о вашем присутствии здесь узнают.

– Портия? Я думаю, что вы оба должны уйти. Я только услышала, что кто – то сказал, что он встретил море, которая исследовала непонятный туман. – Голос Сары был спокоен и приглушен, поскольку она чуть приоткрыла дверь, чтобы поговорить с нами.

– На нашей стороне. – Я встала и предложила мою руку Террину. Он выглядел удивленным на мгновение, затем поднялся и пожал ее. – Спасибо за то, что верить нам.

– И спасибо за то, что не отвернулись от нас, – добавил Тео, осторожно посмотрев на Террина.

– Это доставило мне удовольствие. Я действительно надеюсь, что Вы нашли ответы, которые Вы искали.

Мы выскользнули за дверь, оставляя Террина стоять посредине комнаты с милостивым выражением на его лице. Вне комнаты туман начал редеть.

Я сконцентрировалась на секунду, чтобы вернуть ему полную плотность, но он продолжал рассеиваться несмотря на мои усилия.

– Что – то не так? – спросил Тео, поскольку мы быстро спустились к прихожей, скрывая наши лица всякий раз, когда туманная фигура внезапно появлялась. – Разве Ты не в состоянии управлять этим дольше?

– Нет. Давай выйдем отсюда прежде, чем он полностью пройдет.

Мы пробрались к боковому входу Суда без того, чтобы быть замеченными, но прежде чем пройти за Сарой и мной через дверь в сырое, пустое помещение замка, Тео остановился и оглянулся назад на каменную стену, которая представляла внешнюю границу Суда.

– Тео? Разве мы не должны выйти из Суда, пока все идет хорошо?

– Мы здесь в безопасности в течение минуты или двух. Ты когда-либо чувствовала, что тобой управляли? – спросил он, поворачиваясь ко мне.

– Часто. Я – женщина, работаю там, где традиционно доминируют мужчины. Мной всегда управляют, дают менее – желательные проекты, или дают дополнительную работу, или дают в сопровождение кого – то, кого я не хотела бы – это часть работы, к сожалению. Ты думаешь, что сейчас кто-то управляет нами?

– Я не уверен. Это только мне кажется…-, Он нахмурился глядя на дверь. – Я возвращаюсь. Ты и Сара берите автомобиль и езжайте в паб.

– Нет! – Сказала я, несчастно от мысли об разделении. – Ты не можешь туда вернуться!

– Sweetling, я не прожил бы так долго, будучи опрометчивым. Я знаю вещь или две о том, как быть невидимый. – Он быстро поцеловал меня и вернулся к двери.

Я схватила его руку, чтобы остановить его.

– Мой туман ушел. Ты не можешь тайком обойти Суд при полном дневном свете!

– Это ничем не отличается от бега между зданием и автомобилем. У меня есть шляпа – я буду осторожен.

– Прекрасно, если ты настаиваешь на том, чтобы идти, тогда мы пойдем с тобой. Позволь мне покричать за Сару…

– Нет, я сделаю это один. Вы двое идите без меня.

– Почему? – Спросила я, задетая его исключением.

Он взял мое лицо в руки, целуя хмурый взгляд между моими бровями.

– Поскольку есть небольшая, очень небольшая вероятность, что я буду пойман. Суд не может сделать ничего мне, но ты имеешь слишком много, чтобы проиграть, чтобы рисковать идти туда снова. Я поговорю с Террином, затем немедленно уйду.

– Мы только что говорили с ним. Почему ты хочешь снова его увидеть?

Его глаза были легким серым сланцем (*вид глины).

– Поскольку я не люблю быть заставлен действовать как марионетка, и я думаю, что он знает, кто стоит за этим. Портия, ты должна доверять мне – Я не собираюсь подвергать себя или тебя опасности. Я просто хочу задать еще несколько вопросов.

– Но…

– Идите, – сказал он, подталкивая меня к двери, которая выводила из подвала. – Я скоро вернусь.

– И только как ты собираешься возвращаться, если мы возьмем автомобиль? – Спросила я, мои руки были на бедрах. Тео мог быть самым невероятным живым мужчиной, но он был также одним из самых расстраивающих.

– Есть волшебная вещь, известная как такси, – ответил он, его губы, изогнулись в улыбке. – Ты только позвонишь им, и они отвезут тебя туда, куда пожелаешь.

– О, очень забавно. Прекрасно. Иди по своим таинственным поручениям, и не бери меня. Смотри я забочусь о тебе, невероятно раздражающем мужчине!

Я тоже люблю тебя, сказал он, его смех был мягок в моем сознании, пока я выбиралась из недр замка.

– Если он хочет идти тем путем, – сказала я, хлопая автомобильной дверью, закрываясь от обсуждения вопросов, которыми Сара засыпала меня, когда мы оставили замок, – Тогда пусть будет так. Мы пойдем только вперед и решим все это, в то время как он будет выполнять его акт одинокого волка.

– Атта девочка, – ответила Сара, дернув Разворот, чтобы вырулить на дорогу к городу позади нас. – Что дальше?

Я вытащила пакет карт, данных нам местной авто ассоциацией.

ГЛАВА 20

– Вот, номер двенадцать. Мальчик, этот беспорядок, ха?

– Очень. – Я исследовала внешнюю сторону маленького дома, который стоял через улицу. Черный забор из кованого железа пьяно наклонялся вокруг маленького сада, в котором было больше сорняков чем цветов, высокая трава прикрывала то, что, казалось, было ржавеющей тачкой. Бабочки обеспечили сверкающие пятна цвета, когда они перепархивали со двора. – Не то, что ты ожидала бы от кого – то, кто имел обыкновение жить в Суде, не так ли?

– Я не знаю, – ответила Сара глубокомысленно, когда мы вышли из автомобиля. – Я предполагаю, что если однажды поживешь на небесах, что-нибудь еще после этого будет казаться дерьмом…

Разбитые ворота мучительно заскрипели, когда я открывала их, пробиваясь через заброшенные садовые инструменты и коробки выброшенные к грязной передней двери.

– Ты же не собираешься стучать, не так ли? – спросила Сара, поскольку я подняла мою руку, чтобы сделать это.

– Конечно. Что ты думала, мы собираемся здесь делать?

– Хорошо, я не знаю. – Она сжала ее руки вместе в возбужденной манере. – Я думала возможно, что мы забронируем дом на некоторое время, и будем наблюдать за тем, куда Мило идет, с кем он встречается, и другие подобные вещи. Это то, что я сделала бы, так или иначе.

– Это не одна из твоих книг, Сара, это – действительность, и у нас нет времени, чтобы играть частных детективов. – Я постучала в дверь, глубоко вздыхая, чтобы успокоить мои внезапно раздраженные нервы.

– Да? Что? – Дверь открылась, из глубины дома появилась нахмурившаяся жена Мило. На мгновение, я подумала, что я увидела вспышку удивления в ее глазах, но я преодолела ощущение подобия дежа вю, которое заставило мои руки быстро покрыться гусиной кожей.

– Привет. Вы вероятно не помните меня, но мое имя – Портия Хардинг. Мой друг Сара и я были на охоте на призраков вчера вечером.

Она, не так сильно как летучая мышь, похлопала ресницами.

– Да?

Я дружески улыбнулась.

– Я могла бы поговорить с вашим мужем?

– Мило? – Она нахмурилась, посмотрев на нас с выражением всех видов подозрений. – Я полагаю, да.

– Спасибо, – я начала проходить через дверь, отскакивая назад, когда она закрыла ее буквально у моего лица. – Хорошо, проклятье!

– Она не самый дружелюбный человек в мире, – сказала Сара позади меня. -Не болтала вообще в течение всего времени на заводе. Мистер Ричингс сказал мне, что он думает, что она просто застенчива, и что она, вероятно, расслабляется, когда совершает регулярные поездки с группой.

– Застенчивая не то слово, которое я использовала бы, чтобы описать ее, – сказала я, протирая мой нос, где он врезался в дверь. Я возвратилась к Саре, озадаченной кое-чем, что она сказала. – Как только она начала…

– Привет, леди! Какое удовольствие увидеть Вас обеих снова, хотя немного неожиданно. – Мило улыбнулся нам, пожимая наши руки. – Чему обязан такой чести?

– Вы должны простить нас за то, что мы зашли, не позвонив сначала, но честно говоря, я не была уверена, захотите ли Вы увидеться с нами, и я действительно оценила бы шанс поговорить.

– Конечно, – сказал он, отстраняясь и показывая на дверь. – Пожалуйста, входят и чувствуйте себя как дома. Хотите кофе?

– Кофе было бы прекрасно, спасибо.

Он сопроводил нас вниз по смутно освещенной прихожей к маленькой комнате, которая была чиста, но было чувство, что ее не использовали, как будто это была комната оставлена исключительно для гостей. – Я только скажу жене, что у нас посетители, – сказал Мило, быстро ускользнув.

– Странный, – высказалась Сара после поверхностного осмотра комнаты. – Очень по-английски. Ты думаешь, Мило знает, что мы знаем, кто он?

– Я не уверена. Он – трудный человек, чтобы разобрать. – Я села на цветастый золото – алый стул, составляя умственный список вещей, которые я желал выяснить.

– О, я не знаю, мне он кажется довольно прямолинейным. – Она быстро взглянула на меня. – За исключением, очевидно, этого. Ты знаешь, что я не люблю делать поспешных суждений, но я не уверена, что мне нравится его жена. Как, ты говоришь, ее зовут?

– Кэрол. Сара, она тебе кого-то напоминает?

– Жена Мило?

Я кивнула, пробуя точно определить, кем она была, что казалась настолько знакомой.

– Нет. Если ты не говоришь о ком-то из дома, и я сказала бы на Дженис Дэля Рио. Она обычно ходила и убирала для меня, когда близнецы были еще маленькими, помнишь? Я поймала ее однажды примеряющей мое лучшее платье.

– Это не то. Я не могу точно указать пальцем, но она напоминает мне кого – то. Я только не могу вспомнить кого.

– Кого. – Сара подошла к окну, чтобы выглянуть. – Ты хочешь, чтобы я спросила его о Хоуп?

– Нет. Я могу задать собственные вопросы.

– Портия, дорогая, – Сара повернулась, широко раскинув руки. – Ты знаешь, что я люблю тебя как сестру, но если ты провалишь попытку получить информацию, это будет неизменно глупо.

Я подняла подбородок и посмотрела, задрав нос, на нее.

– Я не глупая. Я – прямолинейная. Различие, между этими понятиями ты явно неспособна оценить.

– Называй это как хочешь, что же касается меня, то эта ситуация нуждается в осторожной обработке. Так как я – душа такта и тонкости, почему бы тебе не позволить мне пообщаться с ним?

– Я бы оскорбилась, но у меня нет времени, чтобы спорить с тобой. Удовлетворись тем, что я тебе скажу, я буду олицетворением тонкости в подборе слов. Хорошо?

Она вздохнула, и снова посмотрела в окно. Тишина заполнила комнату, никаких звуков не проникало от остальной части дома.

Мой разум, обычно организованный и спокойный, скакал как белка вокруг, беспорядочно прыгая от мысли к мысли, давая мне неуютное, неспокойное предчувствие. Но после всего этого, пришло надоедливое ощущение того, что я снова что-то пропустила, что-то важное, что-то, что, если только я могла бы сконцентрироваться, я бы увидела. Это было на кончике моего сознания, только вне моей сосредоточенности…

– А вот и мы. – Дверь открылась, вошел Мило с маленьким красным пластмассовым подносом, украшенным кружками кофе, кувшином с молоком, сахарницей, и маленькой желтой вазочкой, заполненной печеньем для чая, столь любимого англичанами. – Извините за ожидание. Какой Вы любите?

– Черный, прекрасно, спасибо. – Я взяла у него чашку, и отклонила предложенное печенье. – Я снова прошу прощение за вторжение, но я нахожусь в чем – то вроде тисков, и я надеюсь, что Вы можете мне помочь.

– Конечно, – сказал он, предлагая Саре печенье. Его глаза были теми же самыми улыбчивыми карими глазами человека, который развлек меня прошлой ночью, но теперь я была благоразумна к его манере. – Что я могу сделать, чтобы помочь.

– Мы ищем добродетель по имени Хоуп, и мне кое-кто в Суде Божественной Крови сказал, что Вы знали ее.

– Ах, да, как это тонко, – пробормотала Сара.

Мы проигнорировали ее.

– Хоуп? – спросил Мило, его глаза отразили удивление на лице. – Суд?

– Слушайте, я знаю, что Вы были там архонтом, и позже были изгнаны, только обвинения против Вас сняли, – сказала я, отставив мою чашку. – Я понимаю тот факт, что вам не нравится, когда несколько относительно незнакомых людей тыкают в ваше прошлое, Вы не должны притвориться, что Вы не знаете то, о чем я говорю. Я видела Записи Акашика.

Мило резко упал на спинку стула, одной рукой потер лицо прежде, чем он открыл глаза и коротко мне поклонился.

– Кажется, у меня нет выбора. Если Вы видели Записи – но что Вы хотите от меня?

– Давайте начнем с того, почему Вы не сказали мне, что Вы были инспектором испытания вчера вечером, когда проводили четвертое?

– Это немного сложно, – ответил он, локтями он оперся на колени, поскольку он наклонился вперед ко мне. – Я собираюсь сказать Вам правду, потому что Вы – хороший человек, и я весьма похож на Вас. Верно, что я скрыл мое отношение к Суду от Вас. Я не хотел, но мне сказал кое-кто высокопоставленный в Суде, что, если я не сделаю этого, я потеряю мою работу.

– Кто – то не хотел, чтобы я знала, что я подверглась четвертому испытанию? – Я нахмурилась, когда он кивнул. – Это не имеет никакого смысла. Все другие инспекторы объявили, кем они были перед началом испытаний. Почему кто-то не хотел, чтобы я знала, что я подверглась четвертому испытанию?

Мило смутился, опустив взгляд в его кофе, большим пальцем барабаня по толстому краю кружки.

– Мне жаль, что я не могу сказать Вам, Портии, мне действительно жаль, что я не могу. Но у меня есть жена, о которой нужно думать. Я был изгнан из Суда прежде – я не могу рисковать этим снова. Все, что я могу сказать, это то, что кто – то не хочет, чтобы Вы унаследовали добродетель.

– Кто? – спросила Сара.

– Я не могу сказать Вам это, – сказал он, примирительно улыбнувшись ей.

– Хорошо, Вы можете сузить этот круг? – спросила она. – Разве Вы не можете дать нам какой-нибудь ключ о том, кто этот секретный враг? Конечно, Портия заслуживает немного компенсации.

Я благодарно посмотрела на Сару.

– Конечно она заслуживает, – ответил Мило, потирая его подбородок, продолжая вглядываться в кофе. – Я предполагаю, что это не нарушило бы никакого доверия, если я скажу Вам, что человека, который желает Вам зла, Вы встретили здесь в Англии.

– Хм. Кого я встретила. Давайте посмотрим, первый человек, у которого была связь с Судом, кого я встретила, – Тео.

Мило дал мне долгий взгляд.

– Была Мистик Беттина, – сказала Сара, ее глаза сузились при мысли. – И Мило и Кэрол, но очевидно Вы исключены из списка подозреваемых.

– Очевидно, – сказал он, улыбнувшись на мгновение.

– Тансай и Летиция, – я продолжала список.

Выражение Мило не изменилось.

– Кто проводил твое испытание после этого? – спросила Сара. – Я в них запуталась. Действительно ли это была женщина с демоном?

– Страж Ноэль? Нет, она пришла после второго испытания. Это был Террин. Следующий за ним был демон…

Плечи Мило дернулись. Я остановилась, мысленно возвращаясь назад.

– Вы знаете Террина?

Его лицо стало столь же гладким как маска.

– Хотите еще кофе?

Пристальный взгляд Сары встретился с моим. Было ясно, что Мило пробовал сказать нам между строк. Это было очень интересно, рассматривая все, что сказал нам Террин.

– Нет, спасибо, все хорошо. – Я сделала глоток кофе перед тем как продолжить. – У меня есть другой вопрос для Вас, если Вы не возражаете против моего очевидного любопытства. Вы знаете добродетель по имени Хоуп?

– Хоуп! – Его лицо прояснялось на мгновение, затем он бросил ищущий взгляд через плечо к двери, его голос спал до тихого шепота. – Да, я действительно знаю ее. Она была верным другом в течение нескольких столетий. Она поддержала меня, когда я проходил мое черное время.

– Черное время? – спросила Сара.

– Отлучение от Суда, – ответил он. – Я потерял очень много друзей тогда, но Хоуп не была одним из них. Она высказалась от моего имени, и почти потеряла ее собственное положение из-за этого. К счастью, меня реабилитировали прежде, чем любое действие могло быть предпринято против нее.

– Я вижу. Вы, случайно, не знаете, где она теперь? – Я откинулась назад, положив руки на колени, очевидно непринужденно, но странно обеспокоенно, как будто некоторая скрытая вещь осталась в тени.

Он хихикнул.

– Я рад видеть, что Вы не верите в тот ужасный слух, что она мертва. Я знал, что Вы увидите это сквозь те обвинения в убийстве рано или поздно. К сожалению, я не могу помочь Вам найти ее. Я не получал от нее известий с тех пор, как Вы вызвали ее.

Я открыла мой рот, чтобы сказать ему, что я не вызывала ее сознательно, но решила, что момент в беседе не был подходящим. – У Вас есть какая-нибудь идея, где я могу ее найти? Мы заходили в ее квартиру перед тем, как мы приехали сюда, но швейцар, с которым мы говорили, понятия не имел, где она была. Я должна найти ее, чтобы она доказала Суду, что я не убивала ее.

– Никаких идей, боюсь, – сказал он, покачав головой. – Мне жаль, что я не могу помочь, но у меня нет зацепки, куда она пошла, хотя, если она чувствовала, что ей угрожают…-, Он сделал секундную паузу, его пристальный взгляд упал на руки. – Если бы она чувствовала, что ее жизнь была в опасности, то она предприняла бы шаги, чтобы удостовериться, что никто не найдет ее. Я предположил бы, что она оставила страну, пошла куда-нибудь, где никто не думал бы ее искать, и залегла на дно, пока она не почувствует, что она в безопасности, чтобы появиться снова.

Мое разочарование, должно быть, отразилось на моем лице.

– Я сожалею, – сказал он снова, лаская мою руку. – Мне жаль, что я не могу помочь Вам.

– Мило!

Он подскочил, виновато озираясь. Его жена стояла в двери, холодно окинув нас взглядом.

– Привет, дорогая. Я только болтал с нашими гостями.

– Ты сказал, что собираешься сходить по магазинам перед чаем, – сказала она остро, еще более холодно поклонившись Саре и мне.

– О, да…

– Спасибо за кофе, – сказала я когда, Сара и я встали, собирая наши вещи. – Я оценила возможность поговорить с Вами.

– Мне было приятно. – Он сопроводил нас к передней двери. Я клянусь, что волны неприветливости катились от его жены, поэтому мы пробежали стремглав мимо нее в узком зале. Когда мы достигли двери, я сделала паузу на мгновение, посмотрев прямо на его жену. Она встретила мой пристальный взгляд без вздрагивания, выгнув одну бровь в невысказанном вопросе. Моя монета упала в тот момент, когда мое сознание, внезапно чудесно организованное, снова расставило все по местам. Я улыбнулась, и вышла за дверь.

– Пожалуйста, звоните мне, если у Вас появятся любые другие вопросы. И спасибо за… э… понимание моего небольшого обмана. Я уверяю Вас, что это не было моим желанием, – сказал Мило, махая до свидания.

– Хорошо, это было едва более чем бесполезно, – сказала Сара, когда мы тщательно выбирали наш путь вниз по сломанной плитке на улицу. – Все, что мы узнали, было то, что этот человек Террин что-то имеет против тебя, и что Мило хорошо знал Хоуп. Не так уж много, чтобы продолжить.

– Ты так не думаешь?

Я открыла автомобильную дверь, поглядев поверх автомобиля, чтобы осмотреть дом Мило. Занавеска в одной из передних комнат дернулась, как будто кто – то выглядывал.

– Я должна не согласиться. Я думаю, что беседа была очень просветительной. Очень просветительной действительно.

– Действительно? – Она быстро взглянула на меня перед тем как вырулить на тротуар. -Просветительная, каким образом?

– Я сообщу, как только я поговорю с Тео.

– О, ради Бога… Портия, ты – взрослая девушка. Только потому, что ты безумно увлечена Тео, не означает, что ты должна быть половой тряпкой. Ты можешь поговорить со мной об этих вещах перед разговором с ним.

– Когда это я была половой тряпкой?

Она закусила губу и не ответила.

– Правильно, никогда. Я не жду, чтобы обсудить тему с Тео. Я просто должна определить, подтверждается ли доказательствами мое предположение, которое, я верю, соответствует обстоятельствам.

– Я ненавижу, когда ты говоришь этим ужасным эмпирическим способом, – проворчала она, но знала меня слишком хорошо, чтобы продолжать жаловаться.

Мы вели машину в тишине в течение нескольких минут прежде, чем она спросила:

– И так? Ты обсудишь это с Тео? Он согласится с твоей гипотезой или нет?

– Хм? О, нет, я не могу поговорить с ним прямо сейчас. Он сейчас в Суде, помнишь?

– Какое это имеет отношение к цене чая в Китае? Я думала вы, парни могли бы говорить, даже если бы вы не были физически друг около друга?

– Обычно, мы могли, но есть что-то в Суде, что запрещает мысленные разговоры.

– Что ж, не правда ли это прекрасно и превосходно! Теперь я оказываюсь перед необходимостью ждать.

– Поверни на перекрестке налево.

– Пока Тео не появится, вы двое не можете обсудить, действительно ли стоит рассказывать эту суперсекретную догадку мне?

– Снова налево, пожалуйста.

– Может я и нормальный человек без специальных полномочий или чего-нибудь еще, но это не означает, что ты можешь рассмотреть меня как… эй. Разве мы не кружимся вокруг квартала?

– Да. Есть место для стоянки прямо там.

Сара посмотрела туда, куда я указала, любопытно взглянув на меня, перед тем как оттуда отъехал большой групповой фургон.

– Ты хочешь сказать мне, что мы возвращаемся на улицу, где живет Мило, или это тоже большая тайна?

– Фактически, – сказала я с усмешкой, – Вероятно будет лучше, если ты не будешь знать. Таким образом, никто не скажет, что ты была соучастницей.

Ее рот открылся буквой O в течение секунды, тогда ее любопытство было почти столь же большим как мое.

– Положи на блюдо, сестренка. (*прим. Видимо, какое-то английское устоявшееся выражение, я перевела так, а на английском- Dish, sister)

– Возьми лист из книги Тео, мы станем похитителями. Ты видишь отсюда переднюю дверь дома Мило?

– Да. Почему мы похищаем Мило? Я держу пари, если бы ты попросила, чтобы он пошел с нами, – не то чтобы я знаю, куда мы идем – он был бы счастлив сделать это независимо от того, что ты хочешь. Он походит на хорошего человека.

– Правда что ли? – Я потерла мой подбородок, пробуя выбрать самый мудрый курс.

– Я знаю, что ты – почти член Суда Божественной Крови, но ты все еще должна жить в этом мире, и здесь незаконно, когда кто-то кого-то похищает. – У Сары было знакомое драчливое выражение на лице. Я только шире усмехнулась.

– Я ненавижу, когда ты так делаешь, – сказала она про мою усмешку.

Я вздохнула и решила, что было не справедливо вовлекать ее кое во что настолько потенциально опасное.

– Ты права. Меня раздражает мысль, что ты права, но ты права, Сара. То, что я собираюсь сделать, очень незаконно, и я думаю, что вероятно было бы лучшее, если бы ты не была вовлечена. Я знаю, что прошу о многом, но ты не могла бы оставить мне машину? Я не думаю, что я смогу получить другую за короткий срок, и я уверена, что есть такси, которые могут забрать тебя в Ньютон Поплефорд.

– О, нет, ты не избежишь неприятностей с этим дерьмом, – сказала она, властно взявшись за руль. – В этом мы вместе, если ты помнишь.

– Наши первоначальные планы не призывали к похищению, – указала я.

– Нет, но я – твоя подруга. Место друга – на твоей стороне, когда ты совершаешь уголовные преступления. Ооох! Смотри! Мило! Как мы затащим его в автомобиль?

Мои губы сжались, наблюдая, как Мило покинул дом, обошел фасад на другую сторону, где, я так понимаю, был отдельный гараж.

– Мы не будем затаскивать его в автомобиль.

– Я думаю, что он собирается взять автомобиль. Мы последуем за ним? – спросила Сара, положив руку на ключ зажигания.

– Нет. Голубушка!

Я пригнулась на пассажирском месте, увидев белый автомобиль, появившийся из области позади дома Мило. Сара тоже села на корточки, ожидая, пока звук автомобиля, проезжающего мимо нас, не исчезнет.

– Хорошо, теперь я запуталась… Куда ты идешь? – спросила она, когда я вышла из автомобиля.

– Чтобы достать нашу жертву. – Мое сердце набирало скорость, поскольку я приблизилась к двери в дом Мило, мои ладони внезапно покрылись потом. – Я надеюсь, что я поступаю правильно.

– Что?

ГЛАВА 21

– Ты идешь куда? – Сара схватила мою руку, когда я собиралась постучать в дверь. – Ты действительно сумасшедшая? О, что я говорю? У тебя даже нет Тэйзера…

– Нет, но у меня действительно есть небольшой удобный навык, который позволяет мне управлять молнией.

Ее глаза расширились.

– Ты собираешься ударить Кэрол Ли молнией? Это может убить ее!

– Нет, если я смогу управлять этим должным образом. – Я глубоко вздохнула, отодвигая сомнительные мысли, сосредотачиваясь на том, что я должна была сделать. – Тэйзер – устройство, которое использует импульс высокого напряжения электричества, чтобы на мгновение потрясти его цель, таким образом, разрушая нервные окончания, и эффективно перегружая нервную систему. Кэрол будет временно отключена, но не совсем повреждена.

Наверху сформировалось мое небольшое облако. Я распростерла мои руки приблизительно на расстоянии шести дюймов, мысленно представляя себе сконцентрированный электрический заряд, который сформировался из всего окружающего. Мои пальцы начали покалывать, ощущение распространилось на мои руки, напоминая мне о времени, я коснулась низковольтного электрического забора. Сара с ужасом наблюдала с открытым от удивления ртом, как маленький синий шар света сформировался между моими руками. Покалывание усилилось, когда шар сократился в маленький синий шарик между моими пальмами.

– Постучи в дверь, – сказала я Саре, мое внимание сосредоточилось на том, чтобы держать заряд, где я хотела.

– Портия…

– Пожалуйста, Сара. Я не знаю, что случится, если я прекращу сосредотачиваться на этом.

– Я богом надеюсь, что ты знаешь, что ты делаешь, – сказала она, покачав головой, но постучала в дверь.

Потребовалось приблизительно шестьдесят секунд, но дверь, наконец, открылась на несколько дюймов, с белым, невыразительным лицом Кэрол Ли.

– Что Вы хотите? – спросила она.

– Правды, – сказала я ей, бросая электрический заряд прямо в нее. Ее глаза расширились на мгновение прежде, чем заряд нанес ей удар, сбив ее с ног.

– Я знала это! Ты убила ее! – произнесла Сара, пока я толчком открыла дверь и встала на колени рядом с лежащей на спине фигурой Кэрол. Мои руки тряслись, пока я проверяла ее пульс.

– Нет, она жива. Ее пульс немного неустойчив, но нормальный. – Глаза Кэрол были открытые, немигающие, и безжизненные. – Иди за машиной. Мы запихаем ее туда и свяжем прежде, чем она выйдет из этого состояния.

Сара стояла выше меня, ее руки были на бедрах, предупреждающий знак, ясно был очевиден в ее голосе.

– Портия, я никогда не думала, что настанет день, когда я сочла бы тебя самым пассивным из пацифистов, калечащим и похищающим невооруженную, невинную женщину.

– Невинная, моя задница. Быстро подгони автомобиль, – сказала я, торопясь в кухню искать какую-нибудь бечевку или изоляционную ленту, которую я могла бы использовать, чтобы связать ее руки.

С моей помощью, мы сумели связать жену Мило надежно и связанную затолкнуть в арендованный автомобиль прежде, чем она вышла из ее потрясенного состояния. После пяти минут безостановочного швыряния оскорблениями с заднего места, где она лежала, шум уменьшился, когда мы завязали ей рот шарфом. Она продолжала бормотать с завязанным ртом, но, к счастью, это было подавлено достаточно, чтобы игнорировать.

– Куда мы едем? – спросила Сара, когда я возвратилась на свое место после завязывания рта нашей жертве.

– В Суд Божественной Крови.

Сара сделала беззвучный свист, не говоря ничего больше, но стреляя в меня частыми вопросительными взглядами. Тишина и нарушающее ее случайное бульканье с заднего места заполнили автомобиль, пока мы двигались к замку. Я знала, что Сара беспокоилась, поскольку я совершила потенциально заслуживающий осуждения акт похищения, но я не видела никакого другого решения, доступного для меня. Тишина сильно повлияла на меня, поскольку я умственно прошлась по контрольному списку, надеясь, что я не пропустила ничего важного.

– Ты не думала, что любой может заметить это? – сказала Сара двадцать минут спустя, когда огромная лавина тумана заполнила внутренний двор замка.

Я подтолкнула жену Мило вперед, игнорируя ее свирепый взгляд чистой злобы, держа одну руку на ее запястьях, связанных позади ее спины.

– Я уверена, что кто – то заметит распространяющийся туман, но меня действительно это не заботит. Достаточно трудно похитить кого-то, забрать его оттуда, откуда ты хочешь без вмешательства публики, это эквивалентно невозможному. Я только выбрала самый легкий выход.

Туман, отсутствие осведомленности о замке, и повторные, неудавшиеся попытки Кэрол Ли спастись заставили занять в три раза больше времени, которое потребовалось, чтобы найти комнату, которая открывала дверь в Суд, но наконец мы достигли нашей цели.

Я увидела, что Кэрол уставилась на окна и обхватила ее плечи обеими руками, и пихнула ее к входу в Суд.

– Портия, ты уверена…- начали говорить Сара, сомнения были очевидны на ее лице, когда мы приблизились к нечеткой двери.

– Разумеется уверена. Я исследовала данные и не могу прийти ни к какому другому заключению. Все глубоко вдохните. Шоу началось!

– Я не могу в это поверить, один раз я посетила небеса для совершения преступления или что-то еще, – проворчала Сара, когда мы прошли к центру городского сквера. Обычные дела преобладали: люди говорили в маленьких группах вокруг центра, магазины оживленно торговали, другие люди деловито торопились то тут, то там. При виде нас, материализованных в центре их действий, каждый застыл.

– Привет, снова, – сказала я, признавая немногие (хотя пораженные) лица слушателей. Тео?

Та же пораженная тишина заполнила мою голову. Портия? Что ты делаешь в Суде?

Делаю, что ты просил – решаю одну из наших проблем. Где ты? Я думаю, что мне нужна небольшая помощь в получении доступа к морю. Люди в сквере, кажется, ошеломлены такого вида поимкой беглеца.

Тео, казалось, разделял их реакцию, по крайней мере, в течение нескольких секунд. Заключенный?

Да. Я похитила жену Мило Ли и доставила ее сюда.

Мягкий вздох отозвался эхом в моей голове. Портия, ты имеешь хоть какое-нибудь представление, как Суд среагирует на тебя, похитившую смертную и доставившую ее сюда? Как будто у нас без того мало неприятностей…

Карол Ли использовала в своих интересах мое отвлеченное на Тео внимание, чтобы выкрутиться из моей власти, и помчаться к дверному проему, который возвращал на землю действительности.

– О, нет, ты этого не сделаешь! – Я сделала прыжок, который окажет честь главному прыгуну, бросаясь прямо на Кэрол, ловя только пятку ее обуви, поскольку я упала. Она так же упала, моя голова ударилась о булыжники, но я не отпустила ее, несмотря на звезды, которые, казалось, танцевали вокруг передо мной.

– Ты очевидно именно так желала войти, – мужской голос растягивал слова, когда я вставала на колени, отряхивая мою голову, но устойчиво держа хватку на ноге, несмотря на удары ногой Кэрол. – Я могу почти вообразить, что ты пытаешься привлечь мое внимание.

– Подумай снова, – вымучила я, пока вставала на ноги, поднимая моего все-еще-борющегося заключенного.

Херувим Габриэль закусил губу, следя сначала за женщиной, связанной серебристо-серой изолентой, потом за мной. Я убрала назад прядь волос, которые приклеились к моим губам, и подняла мой подбородок, пробуя выглядеть сбалансированной и отвечающей за ситуацию.

– Я вижу, что ты добавила похищение к своему резюме, – сказал он, изгибая вверх уголки его рта. – Как будто убийства не было достаточно?

– Портия никого не убивала, – сказала Сара, выступая вперед, чтобы помочь мне с Кэрол, поскольку она, с дикими глазами, продолжала бороться с ее оковами. – Если бы ты узнал ее, то ты понял бы, что она неспособна на что-то столь безнравственное.

Кэрол бросилась назад, ее голова ударилась о мою, когда она попробовала пнуть меня в ногу. Я отклонилась от удара, дергая ее перевязанные руки и шипя в ее ухо настолько недоброжелательным голосом насколько это возможно:

– Если ты попробуешь это снова, я сломаю тебе обе руки.

Брови Габриэля изогнулись.

– Есть, естественно, различные интерпретации слова 'безнравственный', – сказала Сара, смотря так, как будто она собиралась объяснить все обстоятельства Габриэлю.

– Не трудись пробовать заставить его понять, – прервала я. – Габриэль уже составил мнение обо мне.

– Габриэль? – Лицо Сары приобрело преисполненный благоговейный страх. -Габриэль?

– Не тот Габриэль, – сказал он, выглядя раздраженным. – Что с вами смертные? Есть только один Габриэль, которого вы знаете?

Сара кивнула, разочарование отразилось в ее глазах.

– Этот Габриэль – херувим, – сказала я, заметив знакомую форму, прячущуюся за углом здания, оставаясь в тени. – И не особенно хороший. Пошли, Кэрол, у нас есть немало дел с некоторыми вашими друзьями.

– Я также могу сделать замечание о твоей несостоятельности как добродетель, – кричал Габриэль нам вслед, поскольку мы покинули его. – Но я – достойный херувим, чтобы сделать так!

– Что у него за проблема? – спросила Сара шепотом, посмотрев через плечо на него.

– Он – немного злится, что я отказалась позволить ему совратить себя. Или такой я сделала вывод – это могло быть все что угодно. Я, возможно, нарушила своего рода этикет Суда или что-то еще, и оскорбила его. Я никогда не выведывала глубины моей жизни.

– Я не волновалась бы об этом. – Заверила меня Сара. – Габриэль может быть красивым дьяволом, но он не Тео.

– Действительно не он.

Глаза Тео были скрыты краем шляпы, но я могла видеть легкий цвет его радужных оболочек даже прежде, чем я приблизилась к нему.

Не хороший признак.

– Я не предполагаю, что ты захочешь объяснить, почему ты почувствовала необходимость похитить кого – то, когда мы пытаемся очистить твое имя от обвинения в убийстве? – спросил Тео.

– Я сказала ей, что это была плохая идея, – заговорила Сара. – Но ты знаешь, какая бывает Портия, когда у нее есть цель, она перевернет небеса и землю, чтобы достигнуть этого. Это все научное поведение – она очень линейна в способе, которым она думает.

– Она может быть, – сказал Тео, его пристальный мрачный взгляд выражал немного неудовольствия и больше заботы. – Что вынуждает меня полагать, что я могу быть должен ей извинение в конце концов. Это моя ошибка, что Портия не смотрит перед тем, как прыгнуть, так сказать.

– Спасибо, я любезно приму твои извинения. Есть море, или две, с которыми мы можем поговорить? Я думаю, что они сочтут Кэрол очень интересной.

Тео дал связанной женщине длинный взгляд. Кто – это?

Жена Мило, Кэрол Ли.

Тео ждал большего. Я улыбнулась в его голове. Разве ты не признаешь ее? Она – твой старый друг.

Его глаза сузились, поскольку он присмотрелся к ней более пристально. Она судорожно дергалась, пытаясь разорвать мою хватку ее связанных рук, ее глаза плевали ненавистью в нас.

Я узнала момент, когда Тео признал ее. Его глаза расширились, когда он предпринял шаги к ней.

– Я думаю, мы не должны заставлять морей ждать, – сказала я ему. – Они в библиотеке, ты не знаешь?

– Я понятия не имею, где они, но мы узнаем, – сказал он, ступая мимо нас, осторожно, чтобы не покинуть тень здания, когда он окликнул маленькую девочку, проезжающую на ярком цветном велосипеде. Он поговорил с ней нескольких минут, затем дал нам знак следовать за ним. – Посыльный говорит, что двое из морей находятся в храме.

Кэрол бросилась на землю, вопя с завязанным ртом. Тео просто закинул ее на плечо и понес к области Суда, где находились офисы и великие квартиры.

– У нас есть публика, – сказала Сара, когда мы прошли вперед. Я оглянулась туда, куда она смотрела. Примерно каждый, кто был в городском сквере, следовал за нами, сливаясь с другими шеренгами, когда мы перешли к другой части города.

Это должно оказаться интересным, сказал мне Тео, пока мы ждали того же самого дапифера, кто позаботился о нас за несколько дней до этого, чтобы определить, хочет ли море видеть нас. Вдобавок к тому, что я узнал, в то время пока ты была так усердно занята, я полагаю, у нас может быть решение.

О, я не могу поверить, что я не спросила тебя об этом! Ты говорил с Террином? Что ты узнал?

– Их величество море Ирина и море Дизин дали Вам аудиенцию, – сказал дапифер, его губы, двигались беззвучно, когда он осмотрел собравшуюся толпу позади нас. – Я полагаю, что бальный зал будет лучше. Сюда, пожалуйста.

Что Террин сказал тебе?

Ты когда-либо слышала о ренессансе? (*прим. renascence)

Ренессанс (*прим. Renaissance)? Конечно.

Нет, ренессанс. Он записал это для меня. Понятие подобно Ренессансу в том, что оба, по существу, подразумевают возрождение, но в этом случае его использование применяется исключительно к Суду Божественной Крови.

Каким образом? Спросила я, когда нас вели в совершенно другое место, отличное от того, где нас принимали прежде.

Это метод, которым переделывается вся иерархия Суда. Суверен позволяет один ренессанс в тысячелетие.

Что случается с людьми, которых переделывают? Спросила я, по моей коже поползли мурашки от мыслей о концентрационных лагерях и этнической чистке, проскользнувших через мою голову.

Они занимают новые должности под преобразованной иерархией. Это не массовое истребление, sweetling…, хотя результаты могут быть близкие к разрушительным.

– Мы собираемся увидеть суверена? – спросила Сара тихим от страха голосом, привлекая мое внимание от темной дорожки, по которой шли мои мысли.

Я осмотрелась вокруг нас, когда мы проделывали наш путь в глубины замка, рассматривая окружающую нас обстановку с растущим изумлением. Слово «грандиозно» было преуменьшением, когда касалось комнаты приема. Комната была богата мебелью из черного дерева, обрамленная лазуритом, с темно-красными и золотыми стульями, диванами, и богатой драпировкой. Стены выглядели как из художественного музея: объекты украшали почти каждое свободное место: от каменной стены, покрытой выцветшими наскальными рисунками, до деревянной, на которой были триптихи (*прим. произведение искусства, состоящее из трёх картин, барельефов и др., объединенных общей идеей (складень).) и иконы с изображением средневековой идеи относительно сцен религий, старых и новых.

Дапифер, шествовавший впереди, остановился перед парой двупольных дверей в стиле рококо (*прим. (фр. rococo, от фр. rocaille – декоративная раковина, ракушка, рокайль). Характерными чертами рококо являются изысканность, большая декоративная нагруженность интерьеров и композиций, грациозный орнаментальный ритм, большое внимание к мифологии, эротическим ситуациям, личному комфорту.). Он повернулся к нам, хмуро посмотрев на Сару.

– Суверена никто не видел.

– Что Вы подразумеваете под «никто не видел»? – Сара выглядела смущенной. – Не видели без назначения встречи?

– Нет, я подразумеваю, что суверена никогда не видели. Таким образом, суверен не появляется в Суде Божественной Крови. Их величество ждет Вас, – продолжил он, поклонившись мне и Тео.

– Подождите секундочку, – сказала я, останавливая его, когда он собирался открыть дверь. – Вы говорите, что человек, управляющий Судом не потрудился появляться время от времени?

Лицо дапифера отразило умеренное раздражение.

– Суверен не хочет делать его физическую форму известной.

– Как невероятно удобно, – сказала я, покачав головой. – Почему?

– Почему? – Дапифер поднял брови. – Почему, что?

– Почему суверен не хочет делать известной его внешность в Суде, в его собственном доме, если я понимаю предпосылку правильно. Он чего-то боится?

Ропот переговоров, которые сопровождали толпу за нами, утих.

Портия, ты наступаешь на очень тонкий лед, предупредил Тео, поскольку брови дапифера поднялись в пораженном удивлении от моего вопроса. Я советую тебе прекратить эту линию беседы. Это может принести тебе отрицательный результат, и при этом не имеет никакого отношения к нашей ситуации.

Нет, но конечно я не могу быть единственной здесь, чтобы найти это более чем немного подозрительно, что всемогущий суверен, высшее существо каждого здесь, не потрудился заходить без предупреждения время от времени и посмотреть, как идут дела.

Я повернулась к людям, заполняющим прихожую так далеко, как глаза могли видеть.

– Любой здесь не задается вопросом о факте, что суверен никогда не появлялся? Нет никаких вопросов по поводу такой политики?

Sweetling, ты должна остановиться прежде, чем это уйдет дальше.

Столь свободные мысли не позволяются здесь? Никому не разрешают подвергнуть сомнению существование высшего существа, которое никто никогда не видел?

Существование суверена не вызывает сомнение ни у одного члена Суда, ответил он, и я почувствовала, как тщательно он выбрал слова.

– Есть ли какое-нибудь эмпирическое (*прим. Основанное на опыте) доказательство, что суверен сейчас здесь? – Спросила я, удивляясь, что все упустили что-то столь основное. – Никто даже не задается вопросом, является ли вся эта идея относительно суверена… ложной?

– Нет, – сказал дапифер, его лицо смягчилось и ничего не выражало. – Это вопрос веры.

– Вера? Поскольку Вы полагаете, что суверен существует, из этого следует, что такое существо должно существовать? – Я покачала головой снова.

Тео повернулся так, что нога Кэрол сильно ударила меня по руке. Sweetling, прекрати. У нас есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться, и спор о логике веры не поможет в нашем случае.

Он был прав. Я встречала фанатиков прежде – я жила с ними в течение восемнадцати лет – и я хорошо знала, что такие люди были не часто открыты для логики и причины. Это сражение будет в другой раз.

Сара внимательно, с беспокойством в глазах, наблюдала за мной. Я дала ей слабо заверительную улыбку и помахала рукой дапиферу.

– Сожалею, что задержала Вас. Мы готовы, если моря готовы.

Дапифер открыл благородным жестом обе двери, широко поклонился возвышению в дальнем конце комнаты.

– Корова Холь-ии (*прим. Думаю, что фраза звучит так, но не уверена, видимо это какой-то возглас удивления. На английском- Hol-ee cow), – сказала Сара, ее глаза были огромными, поскольку она завертелась, рассматривая бальный зал.

Я должна была допустить, что у него был довольно внушительный вид. Стены были обшиты панелями тепло-янтарного дуба, с двумя рядами длинных окон, расположенных по всей длине комнаты. Солнечный свет лился в комнату, оставляя яркие лужи, покрывающие глянцевый, отполированный пол паркета круглыми пятнами. Больше картин было на стенах между окнами, портреты на сей раз, под каждым из которых стоял серебряно-синий обитый материей стул.

– Им нужно намного большее количество стульев чем это, – сказала я мягко, когда мы вошли в комнату, Тео, тщательно пробивался между лужами солнечного света.

– Вы видели те люстры? – Рот Сары немного открылся, когда она глазела на декоративные серебряные части искусства, которое висело под потолком. – Это лебеди в них?

– Похоже на целую тему мифологии, продолжающуюся в этой комнате, – ответила я, неспособная удержаться от того, чтобы посмотреть фреску на потолке. Хотя сначала я думала, что это был вид аллегорической живописи, но более близкий осмотр показал элементы мифологии, а не религии. Сатиры и фавны (*прим. В образе Фавна древние италийцы почитали доброго демона гор, лугов, полей, пещер, стад, ниспосылающего плодородие полям, животным и людям, вещего бога, древнего царя Лациума и родоначальника многих древних фамилий, насадителя первоначальной культуры. При этом, наряду с единым личным божеством, верили в существование многих однородных и одноимённых с ним демонов, в которых были воплощены атрибуты самого Фавна.) играли с грациозными женщинами, одетыми в тонкие платья из лесного материала, в то время как на дальней стороне комнаты, на самом близком возвышении, к которому мы приближались, картина менялась на черных и красных фигур искоса смотрящих мужчин, и маленьких коричневых, подобных человеку существ, которые, я предполагала, были своего рода демоны.

Сгруппированные на стороне, между лесным раем и пламенными глубинами Авадона, но не являющиеся частью ни того ни другого, стояла маленькая группа мужчин и женщин с удрученными глазами, их выражения и язык тела изображали позор и раскаяние.

– Это нефилимы, – сказал Тео, кивая на них.

– Правильно. Это было жестокое время, – сказала я, распрямляя мои плечи, поскольку мы остановились перед поднятым возвышением. Три стула стояли там, два из которых были заняты пожилой море по имени Ирина и едкой Дизин.

Тео положил борющуюся Кэрол на пол. Я повернулась к ней, держа собственную руку на ее руке. Тео поклонился морям. Я быстро подумала о реверансе, но фактически я понятия не имела, как выполнить такое движение, отклоняя такие понятия как кто – то являющийся «лучше» чем я, и оставила решение, что кивка головы будет достаточно, чтобы показать уважение.

– Добрый день, – сказала я, кивая обоим морям. – Я сожалею, что побеспокоила Вас без предупреждения, но…

– Портия Хардинг, – прервала Дизин, ее голос прогремел как гром, прокатившийся по всей комнате. Люди все еще шеренгой входили в бальный зал, но от ее рева они застыли, хорошая половина большого бального зала заполнилась твердой массой очевидно безжизненных тел. – Вы бросили вызов суждению Суда Божественной Крови возвратясь сюда не будучи вызванной.

Тео придвинулся поближе ко мне. Наверху сформировалось маленькое темное облако. Я пожелала, чтоб оно ушло, беря руку Тео вместо этого.

– Я не уверена, что слушание, которое Вы считали законным судебным разбирательством, завершилось правосудием, – сказала я, держа мой голос как неконфронтационным, так и спокойным и решительным, насколько возможно. – Так как я вспоминаю, что Вы приказывали, чтобы мы нашли убийцу добродетели Хоуп до новой луны. – Я махнула рукой в сторону связанной женщины рядом со мной. – Мы сделали это.

Толпа на несколько шагов продвинулась вперед. Я узнала несколько знакомых лиц: неназванный мальчик-инспектор, который взял меня в Акашу, Габриэль, посыльный Тео остался. Вероятно, еще двести человек присоединились к ним, заполняя половину бального зала. Все повернулись, чтобы посмотреть на Кэрол Ли.

– Ваша жестокость и черствое обращение с этой женщиной – еще один удар в лицо Суда, – сказала Дизин, ее голос был суровым и острым. – Освободите ее немедленно.

– Я понимаю, что похищение кого – то – чрезвычайное действие, и одна я не должна была брать ответственность. Однако, учитывая обстоятельства, не было никакой альтернативы. Я, возможно, не убедила ее приехать в Суд самостоятельно. Если я освобожу ее теперь, то она просто убежит.

Толпа издала ропоты недоверия. Дизин выпрямилась, она оказалась на целых три фута выше, чем обычно.

Это привело к снегу в бальном зале.

– Ваша дерзость – вне всех границ. Освободите эту женщину немедленно, или я заключу в тюрьму Вас за неуважение.

Она выглядит достаточно слабой, чтобы сделать это, пробормотала я Тео, поскольку я вынула маленькие маникюрные ножницы из моей сумочки. Следи за Кэрол. Она убежит в ту же секунду, как только я освобожу ее руки, я знаю это.

Имей чуть больше веры в безопасность Суда, Sweetling. Несмотря на приличия, моря не позволят никому уйти, если они не пожелают этого.

Я разрезала изоленту на запястьях Кэрол, в то время как Тео развязывал кляп. Через секунду ее руки были свободны, она напала на меня, сбивая меня на пол, обеими руками вцепилась мне в волосы, и в то же время начала бить меня головой об пол.

Тео оттянул ее от меня, в то время как Дизин завопила для порядка.

– Я говорила Вам, – сказала я мягко, когда Сара помогала мне встать на ноги.

– Спокойствие, – вопила Дизин, руками показывая на нас. – Вы, все Вы, должны выказать должное уважение к Суду, или я приму такие меры, которые гарантируют, что Вы не омрачите наше общество снова!

Как угроза, это имело достаточный удар, чтобы успокоить Кэрол. Она выдернула ее руку из власти Тео, но ограничила себя несколькими убийственными взглядами в мой адрес.

Снег переместился, чтобы падать только на Кэрол.

– Вы прекратите с таким непристойным сценическим мастерством, – приказала Дизин, указывая на меня.

– Я бы сделала, если бы могла, но у меня, кажется, плохо получается контролировать погоду, – сказала я.

Ирина покачала головой, ее всевидящие глаза обратились на меня.

– Ребенок, ребенок. Это не достойно Вас.

Я прочистила мое горло, поскольку небольшой румянец нагрел мои щеки.

– Я надеюсь, что, как только меня формально примут как добродетель, я буду в состоянии узнать, как управлять погодными эффектами немного лучше.

Sweetling, ты никогда не будешь актрисой.

Я улыбался мягкому прикосновению сознания Тео.

– Такой случай еще не находится в вашей власти, – ответила Дизин с отличной угрозой в ее голосе. -И при этом этого не случится, если ваши существующие действия продолжатся.

Я предприняла усилие отклонить облако, изменяя мое выражение, чтобы быть кое-кем немного менее враждебным, сложив руки вместе и ожидая Дизин, чтобы продолжить.

– Я сожалею, я так сожалею, я опоздала, я знаю, но я задержалась в смертном мире. Добродетель, идет снег? Как интересно. – Сурия, третья море, проталкивала себе путь через толпу, заинтересованно глядя на заснеженную Кэрол перед тем, как занять свое место на возвышении. – Что я пропустила?

– Портия Хардинг произвела акт насилия против постороннего, и принесла ее в Суд без разрешения и без одобрения морей. – Взгляд Дизин в течение секунды заколебался на Саре. – Двух посторонних. Такое необдуманное игнорирование законов Суда Божественной Крови нельзя допустить!

– Портия не много знает об этикете и законах Суда, – сказал Тео, придвигаясь поближе ко мне. – Мы просим ваше величество показать терпимость, в которой Вы являетесь настолько известными по отношению к ее случайным нарушениям.

– Случайным? – спросила Дизин с натянутым лицом. – Вы считаете похищение женщины случайным?

– Возможно, было бы благоразумно позволить Портии Хардинг объяснять ее причины для того, чтобы провести такой… чрезвычайный акт, – сказала Ирина мягко.

Сурия кивнула, ее обычно веселое лицо, было сжатым и взволнованным.

– Я признаю, что я, также, любопытна относительно того, почему Портия пошла по такому пути. Кто точно эта женщина, которую Вы похитили?

– Она значится под именем Кэрол Ли, и является женой Мило, который провел четвертое испытание.

Немедленно, гул переговоров поднялся позади меня.

– И Вы говорите, что она ответственна за смерть добродетели Хоуп? – спросила Сурия.

– Так сказать, да. – Я перевела взгляд на Тео. Его лицо было невыразительно, но его теплое присутствие дало мне больше комфорта.

Иди дальше, Sweetling.

У тебя намного больше таланта говорить в Суде, чем у меня. Возможно, ты должен быть тем, кто объяснит.

Нет. Честь оказана тебе. Ты вычислила это – ты должна быть тем, кто объяснит.

– Вы объясните ваши действия, ребенок, – сказала Ирина ее мягким голосом. Оттенка стали было достаточно, чтобы предупредить меня, что она не собиралась быть благосклонной, если я не предложу достаточно доказательств.

– Что Вы подразумеваете под «так сказать»? – спросила Дизин, ее слова рассекали воздух с подобной кнуту точностью. – Она убила Хоуп или нет?

– Нет.

Гудение выросло в объеме.

Я повысила мой голос, чтобы его услышали.

ГЛАВА 22

Она и есть Хоуп. Последние из моих слов, устрашающе отражались от задней части бального зала.

Я облизала губы, взволнованная теперь, когда я должна была предоставить факты, такие, чтобы всех убедить.

Ты все сделала прекрасно, Портия.

Дизин нахмурилась, глядя на Кэрол, которая стояла столь же замороженная как статуя. – Вы утверждаете, что эта смертная – добродетель? Вы думаете, что мы настолько неосведомленны, что мы не можем отличить члена Суда от невинного смертного?

– Я не понимаю, как она могла оказаться кем-то еще, и при этом я не знаю о смертных делах, хотя я думаю, что кто-то сказал мне, что Вы должны быть членом Суда, чтобы стать бессмертным, и из этого следует, что, если она больше не добродетель, она больше не член Суда, и таким образом, потеряла бессмертный статус.

Три моря смотрели на меня в изумлении.

– Я могу ошибаться на этот счет, но тем не менее, – сказала я, корчась немного от их объединенного взглядами недоверия. – Я не очень современная во всей этой запутанности в жизни Суда.

– Вы правы на счет того, как это случилось, – голос человека сказал позади меня. Мы повернулись всей массой, чтобы увидеть в дверях Террина, приведшего в беспорядок Мило около него. Он поклонился морям, пихая Мило вперед. – Ваше величество, пожалуйста простите меня за это нарушение, но я нашел этого человека прокрадывающимся в Суд, и почувствовал, что это могло бы иметь некоторое отношение к недавней беседе, которая у меня была с Тео Нортом.

– Добро пожаловать сюда, ученый, – сказала Ирина, наклоняя ее голову любезно. – Предъявите того, кто был изгнан и повторно допущен к нашему величеству.

– Ваше величество, – сказал Мило, запинаясь немного, когда он остановился перед морями. Он уголком глаза посмотрел на свою жену, поклонившись им. – Была совершена огромная несправедливость к моей жене. Она, поскольку Вы можете видеть, смертная, и нисколько не похожа на добродетель Хоуп, как утверждает Портия.

Я прикусила нижнюю губу. Внешность Кэрол была моим слабый пункт. Я была слишком незнакома с жителями Суда Божественной Крови, чтобы знать, было ли это возможно для кого – то изменить их внешность.

– Но ты – сосуд, – сказал Тео медленно. Я взяла его руку, вытягивая силу от контакта.

– Это верно, – сказал Мило, распрямляя его плечи, поскольку он посмотрел на собравшихся людей. -Я имею честь занимать должность сосуда. Даже нефилим, однако, должен знать, что это не в пределах моих полномочий изменить внешность смертного.

– Это так, – сказала Дизин, поворачиваясь ко мне. – Вы говорите, что смертная Кэрол Ли – действительно добродетель Хоуп, но Вы не предлагаете никакого доказательства для такой гипотезы. Как Вы ответите на это несоответствие?

Самодовольный взгляд сменил ненависть в глазах Кэрол. Я знала, что я была прав на ее счет, я знала без клочка сомнения, что она была Хоуп, но как она сделала это? Как она преобразовалась в кого – то еще?

– Я… мм…, это…-, я закусила губу снова.

Должен быть некоторый способ, которым она может изменить внешность. Есть магическое заклинание или что-то, что одурачит всех?

Чары? Возможно, смутить другого смертного чарами, но не члена Суда, и конечно не морей.

– Вы можете объяснить это, Портия Хардинг?

– Эээ…

Должен быть какой-нибудь способ, что-то, что мы упустили, кого – то, кто имеет власть изменить ее таким способом, чтобы одурачить даже морей.

Глаза Тео широко открылись от моих слов.

– Очевидно, что Вы не можете. – Дизин махнула руками к Мило и Кэрол. – Вы можете идти, смертные. Портия Хардинг, я приказываю арестовать Вас, и ждать приговора по обвинению в грубом злоупотреблении властью…

Что это?

Он улыбнулся. Два Хашмалима внезапно появились, чтобы схватить меня. Один человек завопил, в то время как другие отступили на целых десять футов. Сара побежала стремглав, пока она не оказалась рядом с Террином, который стоял на другой стороне от Мило и Кэрол. Только Тео твердо стоял, очевидно, несколько заинтересованный Хашмалимами.

Я действительно, действительно надеюсь, что это хорошо.

О, да. Он повернулся к Мило и спросил обманчиво умеренным голосом,

– Не верно ли то, что одна из ваших обязательств как сосуда – это служить каналом между смертными и бессмертными мирами?

– Да, – ответил Мило с уверенными глазами. – Но способность ходить между смертными и Судом Божественной Крови не достаточна, чтобы изменить внешность одного из них. Все, что я делаю, – работаю как курьер, кто-то, кто передает сообщения, и устраивает встречи. Улыбка Тео стала еще более широкой. Что это? Что ты знаешь? Шшш. Всему свое время, Sweetling. Тео! Как тебе понравится голова, полная снега? Его смех отозвался эхом в моей голове.

– А что на счет Авадона? – спросил он, и немедленно, я поняла, что я упустила.

О, это было блестяще.

Спасибо. Ты тоже не настолько плоха, ты знаешь. Я никогда не подумал бы, чтобы искать Хоуп среди смертных.

– Авадон? – Самоуверенность Мило исчезла. – Я предполагаю, что технически это возможно, но не вероятно…

– Тогда, это не в рамках ваших полномочий устроить встречу между смертным и лордом демонов? Кто-то, кто, я должен добавить, имеет способность изменить внешность любимчика демона, или чертенка… или смертного служащего.

Толпа удивленно разинула рты. Как результат потока бесед, стало шумно.

– Тишина! – закричала Дизин, вскакивая на ноги. – Здесь будет тишина!

Ирина улыбнулась немного, откидываясь на стуле. У меня было чувство, что мы только что выиграли ее, и улыбнулись в ответ.

– Такая вещь – против законов Суда, – выступил Мило, его лицо побледнело. Легкая бусинка пота вспыхнула на его лбу, и я знала, что мы поимели его.

– Я не далеко от Вас ушла, чтобы кидать камни в неприкосновенность стеклянного дома, но Вы не были страшно заинтересованы следовать законам Суда, который в прошлом поимел Вас?

Взгляд, который он дал мне, возможно, разбил бы цемент.

– Моя прошлая ситуация с Судом к этому не имеет никакого отношения. – Его губы напряглись. – Подразумевать что я сделал это только потому, что для меня теоретически возможно связаться с лордом демонов ради изменения внешности смертного, не только смешно, это чертовски близко к неприличию. Я – член Суда Божественной Крови! Это было бы невозможно для меня провести любые действия, противоположные принципам Суда.

Есть какой-нибудь способ, который бы мог сказать, был ли он в контакте с лордом демонов?

Тео протер его подбородок. Не здесь. Страж мог бы, но я сомневаюсь, возможно ли сказать, был ли Мило около лорда демонов в последнее время.

– Ваше величество, я прошу у Вас, пожалуйста, позвольте моей возлюбленной жене уйти. Она перенесла много травм при похищении и ей оказали неуважение, и я боюсь за ее здоровье, если она будет стоять здесь, в то время как этот человек будет бросать в нее туманные намеки и ложные обвинения. – Голова Мило заботливо склонилась над его женой, изображая самое бережливое касание.

– О, ради сладкого разума… туманные намеки и ложные обвинения. Как будто я одна пытаюсь перетянуть Суд на свою сторону. – Я даже не пробовала умерить отвращение в моем голосе.

– Каждый здесь знает истинную причину, Вы вызвали и убили добродетель Хоуп, – сказал Мило, его голос звенел ясно и громко, когда он повернулся, чтобы противостоять мне. Он показал на Тео, пальцы которого напряглись вокруг моих в предупреждении или гневе, я точно не знала. – Вы – единственный здесь, кто имеет скрытый мотив, не я.

– Эй, – выступила я.

Он продолжил прежде, чем я могла сказать что-нибудь еще.

– Это установленный факт, что Тео Норт искал в течение многих столетий кого – то, кто подаст на рассмотрение в Суд приказ оправдания, к счастью напрасно. Пока Вы не согласились помочь ему предоставить оправдание, но в момент, когда Вы сделаете его членом, он потеряет мотив.

– Я не согласен с эти…

– Вы отрицаете, что Вы намереваетесь попросить прощение? – кричал Мило на весь тихий бальный зал, отражающий эхо, как будто каждый задержал его или её дыхание.

Глаза Тео горели синевато-серым цветом. Его мускулы были напряженны, как будто он готовился к прыжку. Я прочистила мое горло нервно, и посмотрела на море.

– Я не отрицаю, что я намереваюсь говорить с Судом о ситуации Тео, но это не было моим планом, когда я приехала в Англию, и при этом я никогда не соглашалась взять обязанности добродетели. Я даже не знаю, почему Хоуп появилась! Я сначала думала, что она была галлюцинацией!

Какими далекими казались те дни.

– Вы лжете, – Мило растягивал слова, его лицо было твердым. – Вы точно знали, что Вы делали, когда Вы произносили заклинание вызова. Почему еще у Вас было бы заклинание, когда Вы ступили на священную землю?

– Я говорила тебе, что волшебное кольцо было реально, – сказала Сара шепотом, подталкивая сзади мое плечо.

Я собиралась опровергнуть смешные обвинения Мило, когда кое-что произошло со мной.

– Как Вы узнали, что Хоуп была вызвана заклинанием? – Спросила я, задаваясь вопросом, подвернулась ли наконец искра удачи на нашем пути. – Единственные люди, которым я объяснила, что случилось, – мой друг Сара, и Тео, и я уверена, что ни один из них не говорил об этом ни с кем здесь.

Они оба кивнули их головами.

– Я услышал об этом от ученого Террина, – сказал Мило, скрещивая руки на груди, кивнув Террину. – У нас было обсуждение относительно ваших испытаний, и он рассказал мне неправдоподобный рассказ, который Вы сплели ему.

– Я не полагаю, что когда-либо поднимался вопрос о методе вызова добродетели, – сказал Террин глубокомысленно. – Все, что сказала Портия, было то, что она неосторожно вызвала добродетель, и получила Подарок, не понимая важности поступка.

– Как же Вы могли понять, каким способом была вызвана Хоуп, если Вы не слышали детали от самой женщины? – спросил Тео, его голос был столь же ровный и сильный как шоколадное молоко.

Мы поимеем его.

Возможно.

– Я…, это только здравый смысл, – бормотал Мило. -Добродетель может быть вызвана только заклинанием, таким образом было безопасно предположить, что Портия Хардинг использовала такой метод.

– Это не правда! – Сара поразила меня, выпрыгивая вперед, очевидно готовая бороться против Мило от нашего имени.

– Сара…

– Кто эта смертная? – спросила Дизин, давая Саре подозрительный поверхностный осмотр.

– Меня зовут Сара Уилсон, – ответила она, делая невероятно изящный реверанс. – Я самый старый друг Портии. Я также, автор, и та, кто дал Портии заклинания. Я думала, что то, что они сработают маловероятно, но Портия была абсолютно скептична, не поверив даже в то, что была такая вещь как волшебное кольцо.

– Это все очень интересно, но едва ли уместно…

Сара кивнула головой и прервала Дизин прежде, чем она могла продолжить.

– Это действительно уместно. Как только мы обнаружили, что Портия по неосторожности стала добродетелью, я сделала некоторые исследования онлайн об истории добродетелей. Одна из вещей, которые я обнаружила, было то, что, хотя добродетели редко вызываются, это может быть сделано, обычно посредством просьбы.

Было несколько фырканий недоверия, но уголком глаза я видела, что несколько человек кивнули.

– Что использовала Портия, было общим заклинанием вызова, не просьба, умоляющая добродетель. Согласно моему исследованию, заклинание, могло вызвать любого в Суде.

Я изумленно посмотрела на мою подругу.

– С какой стати ты не упомянула об этом мне?

Она пожала плечами.

– Это не казалось важным в то время.

– Это не казалось… хороший соус, женщина!

Моря наклонили их головы вместе.

Тео использовал в своих интересах их невнимание, чтобы привести еще один уместный пункт.

– Что все еще возвращает нас к сути, посредством чего Вы узнали, что Портия использовала общие заклинание вызова, а не общую просьбу. Как Вы объясните это?

– Нам тоже любопытен этот пункт, – сказала Дизин, поскольку моря бездельничали на их местах. Она возложила на Мило такой взгляд, что я была благодарна, что на этот раз он был обращен не на меня.

– Да! – Сказала я.

Буравящий взгляд Дизин спустился на меня.

– Извините, – пробормотала я, опустила мои руки и сокрушенно посмотрела.

– Теперь объясните подробно, как Вы узнали, какой метод Портия Хардинг использовала для вызова добродетели Хоуп.

Мило выглядел решительно возбужденным. Я послала Тео приватную ухмылку, и стала наблюдать за тем, как Мило скорчился под объединенным вниманием морей.

– Я… то есть, м… я…

Кэрол наклонялась к нему, шепча неистово. Пристальный взгляд Мило был увертлив, но он кивнул пару раз, перед тем как выпрямиться и сделал вдох.

– На основании моей роли как сосуда, и как члена, находящегося на хорошем положении в Суде Божественной Крови, я требую ренессанс!

Было коллективное ошеломление позади нас, затем – абсолютная тишина.

Он не может сделать этого, не так ли? Свергнуть иерархию вот так?

Я думаю, что он только что это сделал.

Моря встали на ноги, все три изображали картину, которая напомнила мне, по какой-то глупой причине, трех фурий.

– На каких основаниях Вы требуете ренессанс? – спросила Дизин, ее голос был обманчиво мягок.

Мило указал на меня.

– Суд был скомпрометирован. Не являющийся членом Суда смертный имеет звание добродетель, что противоречит законам, к которому привязана иерархия суда.

– Портия еще не добродетель, – спорил Тео, его рука скользнула вокруг моей талии. Я оперлась на него, больше чем немного нездоровая от того, что все стало неконтролируемым. То, что я могу быть использована в качестве предлога для свержения Суда было немыслимо… было не так ли? – Она не будет утверждена на должность, пока она не закончит седьмое испытание.

– Которое я, конечно, не собираюсь проходить теперь, – добавила я.

Мило улыбнулся. Это не была хорошая улыбка.

Мм о. Почему он улыбается?

У меня плохое предчувствие, что это то, о чем Террин собирался поговорить со мной, когда появилась ты, притащив с собой Кэрол.

– Вы незнакомы с нашими законами, нефилим. Когда вызывают ренессанс, все запланированные дела заканчиваются прежде, чем Суд расформировывается и переделывается.

Мой живот напрягся в маленький комок несчастья.

– Седьмой и заключительный суд над смертной Портией Хардинг намечается на сегодня, если я не ошибаюсь, – продолжил Мило. – Как только она закончит его, основания для ренессанса будут удовлетворены, и законы, которые управляют Судом, должны быть разрушены перед преобразованием.

– Хорошо тогда, я просто не буду проходить седьмое испытание, – сказала я ему, облегчение заполнило меня от такого легкого выхода из ситуации.

– Вы не можете помешать испытанию начаться, – сказал Мило. – Поскольку это запланировано, оно должно случиться.

– Прекрасно. Случится. Я просто сделаю противоположность того, что это. Эээ…, что является седьмым испытанием?

– Вера, – ответил Террин, его глаза были нечитабельные. – Это суд над вашей верой.

Я рассмеялась без малейшего клочка радости.

– Показ нехватки веры не станет трудным для меня. – Я повернулась к морям, чтобы объяснить, желая удостовериться, что они поняли, что мои чувства были основаны на пожизненной битве, а не на маленькой против самого Суда. – Я выросла в религиозном культе, который требовал, чтобы его члены показали абсолютную, нерушимую веру в лидеров и религию. Любой подвергающий сомнению религию строго наказывался. Я полагаю, что я провела большую часть моего детства запертой в туалете, с приказом исследовать мои грехи и отказаться от моего неверия, затем я покинула все это. Вера не товар, который у меня в изобилии. Из-за этого, я могу примерно гарантировать Вам, что я подведу седьмое испытание.

– Если Вы сделаете так, тогда Вы выбросите все возможности на оправдание для Тео Норта, – указал Мило. – Он никогда не станет членом Суда Божественной Крови. Он останется нефилимом, изгоем, испорченным грехами его отца, всю оставшуюся часть его жизни. У него никогда не будет души.

Я открыла мой рот, чтобы сказать, что у нас все будет прекрасно и без членства в Суде для Тео, но остановилась, ошеломленная от слов Мило.

Что там было о душе?

Вздох Тео отозвался эхом в моем сознании. Я не собирался говорить тебе этого, так как это окажет на тебя больше давления для того, чтобы получить мое оправдание, но члены Суда Божественной Крови не могут быть бездушными. Если члену ее недостает, то она ему предоставляется, когда членство официально принято.

Ты знал это, и ты не говорил мне? Я хотела шлепнуть Тео по руке, но сейчас было неподходящее время. Хорошо, это все упрощает. Вместо того, чтобы ждать пока мне не представится возможность сделать несколько больших жертв от твоего имени, я могу вернуть твою душу только став признанной добродетелью!

Это не так просто, Sweetling, сказал он, его мысли были богаты эмоциями.

Тео, я знаю, что это означает для тебя…

Нет. Ты знаешь, что это значило для меня. Так было, прежде, чем я нашел тебя, прежде, чем наши жизни были связаны. Оправдание больше не столь же желательно, как будущее с тобой, моя любовь.

Мир, который я знала, покачнулся, слегка изменился, и отодвинулся назад, но он стал другим. Я стала другой. Я уставилась на Тео, ошеломленная от его слов, чувств, которые он разделил со мной. Мое сознание изо всех сил пыталось справиться с открытием, которое он сделал для меня – это было, как будто я провела целую жизнь, ожидая этого конкретного момента времени, момента, когда я узнала то, что это в действительности – быть любимой, быть превыше всего остального… и знание, что я переверну небеса и землю для человека, стоящего рядом со мной.

Это, без малейшего сомнения, самая хорошая вещь, которую мне кто-либо когда-либо говорил. Я не могу поверить, насколько я люблю тебя, Тео.

Целых пять в десятой степени? Подразнил он.

О нет, мой любимый, моя любовь к тебе может быть описана только в терминах уравнений, содержащих сложные числа. Мой тон был легок, но я стряхнула эмоции, и глубоко в моем сознании родилась идея.

– Это было бы в пределах прав Портии Хардинг отказаться участвовать в седьмом испытании, – сказала Дизин после краткой консультации с другими морями. – Кроме того, мы чувствуем, что важно указать, что, даже если она действительно успешно закончит испытание и будет принята как член Суда, оправдание, которое она ищет, автоматически не предоставляется.

Я собрала все свое остроумие и попробовала восстановить контроль над собой. У нас все еще есть Возлюбленная дорожка выкупа души. Что бы ты почувствовал, если бы я бросила дела добродетели? Можем ли мы прекрасно обойтись и без Суда?

Более чем прекрасно, ответил он, и позволил мне видеть правду в его словах. Ты – все чего я хочу, Портия. Не оправдание, не даже моя душа, не являются столь же важными как жизнь с тобой.

Мои колени превратились в желе от его взгляда. Я не думала, что это было возможно, но я еще больше влюбилась в него. Я знала тогда, что подразумевала Ирина о том, чтобы быть потерянной. Тео показал мне путь, по которому я должна была пойти

Я посмотрела на Мило.

– Тео решил не преследовать оправдание. Я передаю должность добродетели. Седьмое испытание будет проводиться без моего участия, и будет признано как мой отказ, я полагаю, что я буду изгнана из программы.

Сурия и Дизин кивнули.

– Хорошая попытка, Мило, но ваш небольшой план использовать нас для ваших собственных злых планов не собирается пролететь.

Смех Мило покатился, вызвав отвращение от интенсивности, по всей длине бального зала.

– Вы не хотите преследовать оправдание…, Вы так мало цените душу Тео?

– Напротив, я сделала бы примерно что-нибудь, чтобы восстановить ее… что-нибудь, но не это.

Мило остановился перед нами, его голова наклонилась к нам, когда он посмотрел на меня.

– Рассмотрите это, Возлюбленная…, Вы закончили семь шагов Присоединения, но Вы должны завершить это, принеся жертву. Вы выглядите удивленной, что я настолько знаком с правилами Темных, но этот план долго создавался. Вы думаете, пошел бы я на такие неприятности, прося Баэль проклясть Тео, если бы не было важно получить рычаги для такой ситуации как эта?

– Ты ублюдок, – закричала я, ринувшись вперед, чтобы задушить его. Только ограничивающая хватка Тео, препятствовала мне задушить Мило… это и смысл спокойствия и любви, которую он лил в меня. – Ты спланировал это?

– Конечно. Крушение и последующее полное реструктурирование Суда не что-то, что может быть предпринято без некоторой задумки.

– Хорошо тогда, ты попал в большие неприятности просто так, – сплюнула я, все еще ужасно желая напасть на него из-за того, что он нам сделал. – Есть иной путь для меня, вернуть душу Тео. Я не буду становиться добродетелью.

Мило испустил ложный вздох.

– Вы все еще не поняли, не так ли? Даже если Вы откажитесь стать членом, таким образом, сохранив Суд, Вы проклянете Тео к вечности без души.

– Я – его Возлюбленная. Все, что я должна сделать, – принести жертву от его имени, и я получу ее назад…- начала говорить я.

ГЛАВА 23

Скажи мне, что Мило безумен.

Тишина, которая встретила мой вопрос, была дезорганизующей.

Скажи мне, что он не прав.

Тео выглядел вдумчивым. Все остальные, включая меня, выглядели ошеломленными на грани равнодушия.

Скажи мне, что я не должна выбирать между твоей душой и длительным существованием целого, проклятого Суд.

Существование Суда не твоя ответственность. Существование иерархии, однако…

Должна быть другая жертва, которую я могу принести. Это не может быть единственной вещью.

Тишина Тео невероятно расстраивала.

Тео? Конечно, должно быть что-то еще?

Я не знаю, сказал он, наконец, горе заполнило мой разум. Я не достаточно знаю о Темных, чтобы знать, сработает ли какая-нибудь еще жертва, но я подозреваю…, Его вздох сжал мое сердце. Я подозреваю, sweetling, что это то, чего тебе будет стоить акт, необходимый для выполнения последней стадии Присоединения.

Вес мира, казалось, опустился на меня, придавливая меня к земле, пока от меня ничего не осталось.

Портия, я подразумеваю то, что я сказал. Только наличие тебя в моей жизни более важно, чем что-нибудь еще. Ты – сильная женщина. Не позволяй Мило управлять тобой с помощью чего-то, о чем ты позже будешь сожалеть.

Я послала Тео грустную улыбку, и расправила плечи.

– Это смешно, – сказала я, наблюдая за морями. Они консультировались друг другом, но взгляды на их лицах не давали мне большой надежды, что их стратегия должна была заключить Мило в кандалы и отклонить его попытки скандального поведения с пустым волнением и веселым смехом.

Террин взглянул в мою сторону. Я сосредоточилась на нем как относительно здравомыслящем человеке, ком-то, кто имел разум, когда я говорила с ним. – Я не могу быть экспертом по вопросу о социальной структуре Суда, но я не могу поверить, что все, что нужно, чтобы организовать все эти выходки достаточно двух человек.

– Это необычная ситуация, – сказал Террин медленно, его глаза были осторожными. – Это не говорит о том, что это беспрецедентно – Суд пережил несколько ренессансов за его историю.

– Что Вы собирались мне сказать, когда я был отозван Портией? – спросил его Тео.

Лицо Террина стало темным.

– Я хотел объяснить Вам, что я почувствовал опасность, внутри которой оказалась Портия. Я не воображал, что все придет в голову так быстро, или я предупредил бы Вас ранее.

– Я не понимаю, – сказала Сара, присоединяясь к нашей небольшой тройке. – Мило хочет переделать Суд? Почему суверен просто не скажет «нет»?

– Суверен поддерживает законы Суда. Технически, вызвать ренессанс – в пределах прав Мило Ли, традиционно, такие вещи достигались при помощи демона вместо члена Суда, но законы таковы, что смертные, также, могут считаться достаточным основанием, чтобы начать разрушение.

– Но почему он хочет переделать Суд? – спросила Сара. – Что он из этого получит?

– Мило – сосуд, – ответил Тео, его глаза рассматривали человека. -Хоуп была добродетелью. Оба находятся внизу иерархии. Сосуды служат смертным, в то время как от добродетели мало пользы, иногда контролируют погоду по распоряжению начальника.

– Мило сказал, что он искал новую работу, – сказала я, внезапно вспомнив беседу, которая у нас была, в то время как он проводил испытание, о котором я не знала. – Почему он просто не пытается получить другую? Почему он сначала должен разрушить целый Суд?

– Это традиция, когда члены Суда, которые провоцируют ренессанс, играют роль в реструктурировании. Это один из способов суверена гарантировать, что только те члены, у которых есть остроумие, интеллект, и общая пригодность, желательная для верхних позиций, отстоят эти позиции.

– Другими словами, – сказала я, чувствуя отвращение от мысли о Мило в позиции власти, – это система, которая вознаграждает анархию.

– Суверен, я верю, предпочитает думать об этом как о выживании самого пригодного, – сказал Террин мягко, вытягивая шею, когда одна из морей указала на него. – Вы извините меня, пожалуйста. Я считаю, их величества хотели проконсультироваться со мной относительно ведения этикета.

– Так, что мы будем делать? – Голос Сары был немного больше чем шепот.

Что сделают моря? Я спросила Тео в то же самое время.

Его глаза горели несколькими оттенками. Он зажал нижнюю губу, признак того, я пришла к выводу, что он был обеспокоен. Я не уверен. Они связаны согласно законам Суда так же, как мы.

Меня не будут использовать таким образом, Тео. Я не позволю Мило использовать нас для своих собственных корыстных целей.

Его рука, обнимающая меня, была почти такая же теплая как восхищение и любовь, которые он лил в меня. Я полагаю, что у нас небольшой выбор, sweetling.

– Что мы будем делать? – повторилась Сара.

Я поцеловала подбородок Тео, стремясь привести в порядок мой спутанный ум.

– Давайте все с начала. Если я закончу седьмое испытание, то я стану добродетелью, правильно?

– Да. – Крошечная небольшая улыбка подняла уголки его рта. Ты невероятно симпатична, когда становишься логичной.

Тогда занимайся измерением моей симпатичности, потому что я собираюсь продолжить.

– Но если я – добродетель, и все еще смертная, тогда Мило имеет основания, чтобы уволить текущий Суд и потребовать реформировать новый, с самим собой во главе комитета реструктурирования.

– Это более или менее верно, да.

– Я предполагаю, что есть своего рода правило, которое заявляет, что он должен быть здесь, чтобы видеть предписанный ренессанс.

Тео пожал плечами.

– Исследование канона Суда никогда не было одним из моих хобби, но я вполне уверен, что член не может призвать к ренессансу, и затем исчезнуть.

– Хм.

– Есть ли какой-нибудь способ, которым море может сделать тебя бессмертной? – спросила Сара.

Тео покачал головой.

– Террин сказал, что, как только ренессанс призвали, только текущие дела могут быть закончены. Введение в должность нового члена Суда считают новым делом.

– Если я не заканчиваю седьмое испытание, тогда ты теряешь все шансы на то, чтобы быть стать членом Суда, и таким образом, твоя душа не возвратится к тебе.

Тео был тих, но мне не надо было изучать его красивые глаза, чтобы почувствовать пустоту в нем. Несмотря на его заявления обратного, оставлять его в этой ситуации на всю оставшуюся часть вечности был не простой выбор.

– Поскольку я вижу, что уравнение, которое создал Мило, неразрешимо в соответствии со сроками, которые он установил. Нет никакого способа, которым мы можем разработать решение по данному ограничению закона Суда.

Сара сжала мою руку.

– Это означает, что это безнадежно? Он победит?

Я посмотрела на Тео, моего красивого Тео, человека, которому я отдала мое сердце, человека, который перенес самый глубокий вид боли, возможной для человека, без жалобы. Было одно решение в моем уме, способное устранить все проблемы, но это требовало так много от меня. В течение нескольких секунд я дрогнула, не уверенная, смогу ли принести необходимую жертву.

Sweetling, почему ты закрыла меня от своих мыслей?

Я знала, что я должна была сделать. Глыба росла в моем горле, причиняла боль и сжималась, поскольку я рассматривала то, что будет означать курс моих действий, каков будет результат.

Портия, меня не беспокоит эта тишина с твоей стороны. Ты что-то придумала, не так ли?

То, чего это требовало от меня, не было легким. Это было, без сомнения, самая трудная вещь, которую я когда-либо делала в моей жизни…, но Тео стоит этого.

Портия! Я требую, чтобы ты поговорила со мной! Мы находимся в этом вместе, женщина. Мне не нравится смысл мученичества, которое, я чувствую, зарождается в тебе.

Я люблю тебя, Тео, сказала я просто, заполняя его всей любовью и счастьем и радостью, которые он дал мне.

Прекрати это. Прекрати смотреть на меня, как будто это в последний раз, когда ты видишь меня. У тебя должна быть вера, чтобы мы пережили это вместе, sweetling.

О, у меня действительно есть вера, Тео. У меня есть вера в тебя. У меня есть вера в нашу любовь. Я буду любить тебя до дня, пока я не прекращу жить, и у меня есть вера в то, что независимо от того, что случилось, ты всегда любил меня.

Портия, остановись…

– Я люблю тебя, – прошептала я напротив его губ, целуя его с каждым атомом любви, которым я обладала. – Я нашла мою веру снова, и это – ты.

Где-нибудь далеко в глубине зазвучал звонок.

– Это седьмое испытание, – выкрикнул Мило, прыгая вперед, чтобы тыкнуть в меня пальцем. – Она закончила его без знания! Она доказала ее веру перед всем Судом! Теперь ренессанс должен начаться!

– Да, – сказала я, моя душа плакала от боли в глазах Тео. – Я доказала мою веру. Я принимаю положение добродетели.

Прежде, чем Тео мог высказать протесты и подозрения, которые я знала, выстраивались внутри него, я отстранилась, закрывая мои глаза и открывая мои широкие объятия, чтобы тянуть необходимые элементы, от окружающей среды.

– Портия, что ты делаешь? – спросила Сара с волнением в голосе. – Тео, что она делает?

– Она тратит впустую себя в глупой вере, что это решит все, – ответил он, его голос был глубоким рычанием, которое отражалось через меня. Я мягко выдвинула его из моего сознания, неспособного сделать то, что я должна была сделать и заверить его в то же самое время.

– Моря сожалеют, что Вы действуете, не проконсультировавшись с ними, – сказал Террин позади меня. – Они надеются смягчить повреждения, которые ваши действия вызвали, но настойчиво просят, чтобы, Вы немедленно прекратили дальнейшие попытки иметь дело с Мило Ли. Они весьма серьезны, я боюсь. Если Вы продолжите, Вы рискуете быть изгнанной от Суда, в который нет никакого возвращения.

Портия, не делай…

– Я должна тебе это, Тео, – сказала я, игнорируя все, когда я сузила мое внимание к острому как бритва центру. – Ветер – главным образом, горизонтальный поток воздуха. Это вызвано силой градиента давления, произведенной неравным нагреванием поверхности Земли.

Вокруг меня, ветер хлестал с достаточной силой, чтобы удивить каждого присутствующего. Я открыла мои глаза, когда женщина завопила, бегущая за шарфом, который был оторван от ее шеи. Толпа массово дала задний ход, их лица были испуганными, когда сформировались черные облака напротив фрески на потолке, гром грохотал зловеще через бальный зал.

– Портия, сейчас не время для демонстрации Подарка, – кричал Тео под вой ветра, который продолжал набирать интенсивность.

Террин встретил мой пристальный взгляд на мгновение, кивнув кратко перед обращением к морям.

– Уходи, пока можешь, – завопила я Саре, затем повернулась и сосредоточилась на двух людях, которые сжались вместе, пятясь медленно назад, подальше от меня. – Вы не можете уйти теперь. Вы еще не видели великий финал! – Я щелкнула пальцем, выпуская сохраненную энергию, которую я собрала, улыбаясь воплям Кэрол от ужаса, когда молния, ударившая в них, окружила их кругом синего электричества.

– Хашмалим! – Голос Дизин вырос из-за шума быстро нарастающего шторма, бури, которую я чувствовала каждым дюймом моего тела. – Схватить ее!

Два плоских черных силуэта неслись ко мне, знакомый ужасный смысл неправильности тянулся за ними и заполнял комнату. Несколько человек выбежали за дверь, в то время как другие толпились в задней части, очевидно, слишком заинтригованные собирающимся кошмаром, чтобы уйти.

Портия, я отказываюсь позволить тебе сделать это! В Сознании Тео был испуг, поскольку он понял мои намерения.

Нет никакого другого пути, моя конфета Тео. Я люблю тебя.

– Хашмалим, сделай свою работу!

Sweetling, моя душа не стоит изгнания…

Драпировки с дальнего конца комнаты, сорванные со стен, крутились в воздухе, сверкая блестящими синими полосами, поскольку торнадо, который я вызвала, ворвался.

Мило, должно быть, понял в тот момент, что я намеревалась сделать. Его лицо было бело и искривлено от ужаса, поскольку он отпихнул свою жену в сторону, прыгнув по ней, чтобы мчаться к самому близкому окну.

Окна в зале разбились внутрь с шумом, который звучал, как будто прибыл из глубин самого Авадона. Мило закричал, поскольку я направила торнадо прямо на него. Я побежала вперед, поскольку Хашмалим достиг меня, уклоняясь от их хватки так же, как я ускользнула от Тео.

– Я не позволю! – Тео проревел мне, устремившись вперед.

– Я не могу позволить ничего кроме этого, – ответила я и, на мгновение, наше существо стало единым. Это был момент самой яркой любви, худшей боли. Я хотела, чтобы это продолжилось всегда.

Кэрол кричала, высокий, стенающий шум, который был поглощен торнадо, когда ее тело захватило вихрем. Мило пробовал уйти, но это поглотило его прежде, чем он мог сделать больше чем прореветь мое имя. Я направила это назад ко мне, когда налетел Хашмалим.

ГЛАВА 24

Время проходило. Я не знаю, сколько, потому что сознание ко мне возвращалось медленно, но когда я восстановила мои чувства, я узнала звук рыдания женщины и мужчины, яростно кричащего во всю мощь его легких.

Я улыбнулась, даже не открывая мои глаза. Мой план сработал. Я не была уверена, будет ли Хашмалим в состоянии извлечь меня из водоворота мощного торнадо, рассчитывая на вероятность того, что они высосут весь беспорядок из Суда и в лимбо.

– Добро пожаловать в Акашу, – сказала я.

Сильные руки дернули меня от земли, держа мою шею в тесках боли. Пятна заплясали у меня перед глазами, когда искаженное лицо Мило плавало в- и не-в-фокусе.

– Ты! Ты сделала это! Ты разрушила все!

– Да, я сделала. Я только рада, что это сработало, – прокаркала я, пиная его в пах, в то же самое время я хлопнула своей ладонью ему в нос. Был восхитительный звук хруста, что я пылко надеялась, была ломка кости. Мило снова закричал, опуская меня, чтобы сжать его гениталии, кровь потекла вниз по его лицу.

– Все кончено, – сказала я жалкому человеку, катающемуся по земле. Я раскинула руки, чтобы выразить скалистый черный пейзаж, которые распространялся в бесконечной равнине страдания. – И это – все, что тебе дал твой злобный план. На это стоит потратить оставшуюся часть вечности, зная, что вы никогда снова не ступите ногой в Суд.

Мило выложил несколько имен для меня, что я чувствовала, лучше всего проигнорировать.

– У меня только один вопрос, – сказала я, озираясь. Акаша выглядела точно так же как тогда, когда я была здесь для испытания. Кэрол билась о насыпь земли рядом, с рыданием, режущим уши. Я прошлась к ней, останавливаясь вне ее досягаемости. – Почему я? Почему ты пришла ко мне, когда я неосторожно вызвал тебя? Конечно, ты не ждала меня, чтобы сделать так?

Она подняла глаза, ее лицо покрывали красные и белые пятна от комбинации слез, муки, и ярости.

– Такое высокомерие! Ты думаешь, что это было для тебя? Ты была не чем иным как удобным козлом отпущения, смертная. Мы уже давно установили Тео Норта как средство потребовать ренессанс – но когда ты встряла на пути, мы решили, что вы двое вместе сделаете точно также. Вы были оба необязательны.

С последним словом она сплюнула. Я отскочила назад, улыбаясь ей. Я уверена, что она думала, что ее слова были язвительными, но я получила огромное удовольствие от факта, что их злые планы использовать нас потерпели неудачу.

Она свалилась в следующей волне рыдания.

– Хорошо. – Я пошла прочь, пробуя быть терпеливой. За маленькой возвышенностью, где мы находились, была неотчетливая дорожка, разделяющая захудалую растительность и валуны, которые лежали на равнинной земле, след изгибался через них к плато (*прим. возвышенная равнина с ровной или волнистой слабо расчленённой поверхностью, ограниченная отчётливыми уступами от соседних равнинных пространств.). Та же самая группа скал была в центре, слабые формы Хашмалимов виднелись между острых скал. – Я предполагаю, что пришло время узнать соседей. Я полагаю, что вам двоим будет прекрасно и без меня?

– Ты тоже никогда не сможешь уйти отсюда, – крикнул мне Мило, вставая на колени. – Ты никогда не увидишь своего Темного. Ты прокляла его к вечности ада, так же, как и себя.

– Нет, – сказала я, касаясь моей груди. – Тео – часть меня. Он всегда будет здесь, во мне. Ничто не может изменить этого, даже изгнание в Акашу.

– Дура, – прорычал Мило, его лицо искривилось гневом и ненавистью. – Он забудет тебя.

Я покачала головой, начав спускаться вниз по дорожке.

– Вам действительно нужно учиться иметь больше веры. Я нашла ее, это стоило усилий.

Он бушевал за моей спиной, швыряя оскорбления, камни, и частички черных кустов, которые усеивали пейзаж. Я увернулась от всего, чувствуя, что предпочитаю провести оставшуюся часть моего существования, разговаривая с Хашмалимами, чем доставлю удовольствие компании Кэрол и Мило. Чем скорее я привыкну к ним, тем лучше для всех нас.

Знакомый смысл невозможности рос ближе, я добралась до Хашмалимов, их плоских, двумерных пустот, по-видимому, впитывающих окружающий свет. Воздух вокруг нас стал более темным, когда я начала подъем к короне, сформированной скалами.

Я использовала каждую унцию силы на дорогу, но что еще я могла сделать со временем?

– Привет, – сказала я, изучая ужасающее черное небытие самого близкого Хашмалима. – Я – Портия Хардинг, и если Вы не возражаете, я должна здесь сказать Вам о человеке, которого я люблю. Его зовут Тео, и он – нефилим.

– Темный – особый элемент. Нефилимы не могут быть членами Суда Божественной Крови, и поскольку я, фактически, член, я должен отказаться от требования на этот особый титул.

Мое сердце подпрыгнуло от хорошо знакомого глубокого, мягкого ирландского голоса, который грохотал внутри меня, пока я не почувствовала его в моей крови. Хашмалим переместился, чтобы показать Тео, стоящего с широко раскрытыми руками.

Я зарыдала от его имени, бросившись на него, сливаясь с ним душой и телом.

– Я не думала, что когда-нибудь увижу тебя снова.

– Я знаю. – Он поцеловал меня один раз, поцелуй, который объемно говорил, что он желал намного большего. – Моя сладкая маленькая добродетель. Заканчила быть мучеником? Хочешь пойти домой?

– Я могу уйти? – Я сжала его еще сильнее, вне себя от радости, обнаружив, что темнота в нем ушла. – Ты вернул свою душу назад. Это сработало?

– Конечно, это сработало. Ты – моя Возлюбленная, – сказал он сухо. – Твой самоотверженный акт закончил Присоединение, вернув мою души. Кроме того, твой храбрый (хотя глупый, и никогда снова не будет предпринят без одобрения полученного сперва от меня) поступок спас Суд. У морей было несколько вещей, которые им нужно было сказать о методе твоего безумия, но после небольшого давления сувереном, они вознаградили твою храбрость, предоставляя тебе полное членство в Суде, также как принять оправдание, которое ты представишь от моего имени.

– Суверен? – Я вглядывалась в его глаза, греясь в жаре любви и счастья, которое сияло там. – Суверен, который никогда не делал свою внешность известной?

– Да. Моря не собирались предоставлять тебе полную отсрочку, но суверен указал, что ты заработала это своим самоотверженным актом.

Моя челюсть немного отвисла.

– Ты видел суверена? Что делает его… ее…, на что это похоже?

Тео рассмеялся, мягко держа язык за зубами, потянув меня к яркой двери света, которая располагалась в самом центре скал. – Да, я видел суверена. Мы все поклялись хранить тайну, таким образом, я не могу рассказать тебе никаких деталей.

– Тео! – Я шлепнула его по руке.

– Хорошо… я предполагаю, что не причинит вреда сказать тебе, что суверен, как известно, следил за вещами, симулируя кое-кого, занимающего незначительное положение в Суде.

– Кого? – Спросила я, мой разум, быстро пробежался по каждому лицу, которое я запомнила там. – Это кто-то, кого мы знаем? Террин? Габриэль? Нет, они не незначительны. Как дапифер? О! Я знаю, что официозный маленький человек представил морей. Я права, не так ли?

Тео только рассмеялся, и поцеловал меня.

– Это не он? Что относительно девочки посыльной, той, которая ездила вокруг на розовом велосипеде? Женщина, продающая хлеб в сквере? Один из людей, которые сидели без дела и сплетничали?

Тео не отвечал, только потянул меня в портал.

– Черт возьми, Тео, я настаиваю как твоя Возлюбленная, скажи мне!

– Нет.

– Хорошо, по крайней мере, скажи мне, почему суверен, внезапно, решил сделать себя известным и вмешаться.

– Подумай об этом по дороге, sweetling. У тебя есть целая вечность, чтобы использовать женскую хитрость, чтобы убедить меня рассказать об этом, – ответил он с озорной вспышкой в его глазах, притягивая меня для поцелуя, от которого, я знала, растаю, не говоря уже об управлении всеми мыслями в моем уме, и радости, которую он принесет мне.

Я была права. Поскольку его рот овладел моим, его язык отмел мое раздражение, чтобы послать мне растущий, знакомый источник экстаза.

Ты хочешь есть, сказала я, чувствуя острую необходимость в нем.

Да. Для тебя.

Потребовалось усилие, но я сумела оторвать мой рот от него, озираясь с удивлением. Мы были в знакомой комнате, той, в которую нас послали, при ожидании слушания.

– Ты – мужчина с многими талантами, – сказала я приглушенным голосом, поскольку он стянул мою рубашку.

– Ах, да, и ты только что начала выявлять их суть. – Он сделал паузу для снятия моей одежды, когда мой живот издал грубое рычание. – Ты предпочла бы поесть сначала?

– Да, – ответила я, сбросив ботинки, штаны, и нижнее белье перед принятием соблазнительной позы на кровати. – Я хотела бы съесть сначала тебя, тогда ты сможешь укусить меня. Кажется справедливо?

– О, да. – Его черные глаза горели желанием, когда он сорвал его собственную одежду, его тело было положительно жгущее, когда он опустил его длину на меня. – Я, возможно, не выжил без тебя, ты знаешь.

– Это сладкое чувство, – пробормотала я между поцелуями, мои руки, деловито поглаживали его спину и бока, повторно знакомя меня с его чрезвычайно покрытыми-шелком стальными мускулами, все пальцы на ногах загибались в экстазе от его поцелуев, переместившихся в место за ухом, что заставило меня дрожать от нетерпения.

Это буквальная правда. Темные, даже искупленные Темные – не могут жить без их Возлюбленных. Таким образом, как ты видишь, sweetling, я не мог позволить тебе жертвовать собой таким способом. Что-то можно было бы сделать.

Его член легко втолкнулся в ту часть меня, которая радостно ожидала его прибытие, пробудившееся напряженные разгоралось, заставляя мои колени скользить вокруг его бедер. Его зубы проникли в мою плоть в то же самое время, он проник в меня, наши тела, умы, и души слились в одно горящее пожарище любви.

Значения его слов впитались, когда я падала от кульминационного момента, который выходил за рамки просто сексуального. Тео перевернул нас так, чтобы я опиралась на него, мое сердце билось напротив его, разделяя один ритм. Я приподняла голову от его влажной груди, поддерживаясь на локте, чтобы посмотреть на него.

– Ты говоришь, что ты заставил суверена вмешиваться? Тебе удалось не только выяснить, кто является сувереном, но ты убедил его… ее… вообще, помогать нам? Ты оказался почти перед непреодолимыми разногласиями, и ты серьезно полагаешь, что не расскажешь мне все об этом, в самых мельчайших деталях?

Его улыбка была ленива, заполнена самодовольным мужским удовлетворением.

– Ты не достаточно убедила меня рассказать, sweetling.

Я села на него, потянув одну его руку за мою спину, другой проследила линию вниз по его влажной груди. Его глаза открылись, запас огня желания, снова начинал тлеть, когда я скатилась к его ногам.

Я улыбнулась, когда его член дернулся в ожидании.

– Тогда я предполагаю, что я только должна стараться усерднее, не так ли?

Пальцы руки позади моей спины стали холодными от снежка, который сформировался в моей ладони.

Оглавление

Темная 5 . Аннотация

Перевод – tusenka88 . ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

Реклама на сайте