«Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики»

Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики (fb2) - Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики [компиляция] (Космический пират Крокс) 2864K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Александрович Емец

Дмитрий Емец Тайна «Звездного странника». Сердце пирата. Гладиатор забытых созвездий. Пират против всей Галактики

Тайна «Звездного странника»

Глава 1 ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЗЕМЛЮ

Прошел сигнал связи, экран домашнего компьютера осветился, и на нем появилось сообщение:

«Планетная система Р-234 – Деметра. Район Оранжевых озер. Жилой купол 1040. Срочно вылетайте первым рейсом. Бабушка. Земля. Июнь 3743 г.».

Приняв лазерограмму, система вывела ее на принтер. Затем монитор погас, и компьютер перешел в режим ожидания.

Парк у Оранжевых озер в это время дня был заполнен детьми разного возраста. Тут же прогуливались и родители, но большинство малышей были с роботами-няньками.

Маленький золотисто-желтый гротозаврик с костяным гребнем на спине и коротким хвостом забрался на пальму-монстеру, а его хозяйка ревела внизу. Гротозаврику показали кусочек консервированного моллюска – его излюбленное лакомство, – и он сразу стал ласковым, домашним любимцем.

Деметра, молодая планета, удивительно похожая климатом и природными условиями на Землю, находилась на стадии развития, соответствующей юрскому периоду. Много миллионов лет Деметру населяли динозавры и должны были, если все пойдет нормально, населять планету еще около сорока миллионов лет.

Поэтому рядом с детьми резвились и одомашненные динозаврики – представители фауны Деметры.

По Оранжевым озерам, вблизи берега, скользил маленький глиссер на воздушной подушке. Им управлял робот-нянька устаревшей модели. За его спиной нетерпеливо подпрыгивал мальчик лет двенадцати.

– Эге-гей! Баюн, прибавь скорость! Мы тащимся как черепахи!

– Спешка нужна при ловле блох! Андрей, порвешь страховочные ремни. – Робот повернул руль, и легкий глиссер ушел в стремительный вираж.

– Предупреждать надо! Я чуть не свалился! – Мальчик, хохоча, ухватился за плечи робота.

– Так тебе и надо. Еще хотел быстрее! – Робот-нянька сбавил скорость, и глиссер вышел на середину озер.

Вообще-то Баюн назывался куда длиннее: «Роботизированная модель-нянька V». Но когда прапрабабушка Андрея была еще совсем маленькой, она назвала его Баюном. Имя прижилось, и с тех пор все в семье звали его только так.

Неожиданно он направил глиссер к берегу, и тот ткнулся носом в песок.

– Что случилось? – удивился Андрей. – У нас же не закончилось время проката.

Робот-нянька выдвинул из темени две коротенькие антенны. Да-да, Баюн был старой-престарой конструкции, когда не только еще не ввели в серийное производство голограммы человекоподобных моделей, но даже не выпускали обыкновенных андроидов. Роботов, подобных Баюну, давным-давно не делали, и их можно было увидеть только в музеях робототехники.

– Мама срочно зовет домой.

– Но почему? – Андрей возмущенно выпятил нижнюю губу. – Чего это она всполошилась?

– Вызов первой срочности. Похоже, она чем-то встревожена.

Когда робот говорил, губы у него не двигались. Звук шел из речевого динамика, расположенного в голове чуть ниже анализатора запахов.

Обычно, когда ребенку исполнялось семь-восемь лет, робот-нянька переходил к младшим братьям и сестрам или от его услуг отказывались. Некоторые, следуя изменчивой моде, меняли роботов-нянек через каждые год или два, выбирая по каталогу более современные модели. С Баюном случай был особый: он жил в семье Андрея на правах ее члена не первую сотню лет и был мальчику уже не нянькой, а, скорее, старшим товарищем. Андрей даже предпочитал его общество компании ровесников. Это очень не нравилось отцу мальчика и раздражало его. Тот бы с удовольствием отдал Баюна в музей старых роботов, если бы мама не отвоевала домашнего няньку.

Получив из дома вызов первой срочности, Андрей и Баюн побежали на стоянку планетоходов. Их шестиколесный планетоход был хоть и небольшой, но скоростной, с двумя рассекающими воздух крыльями по бокам.

– Чур, я поведу! – Андрей вскочил на сиденье перед панелью управления и отключил автоводитель.

Увидев своего питомца в кресле водителя, Баюн уставился на него мерцающими глазами-фотоэлементами:

– До тринадцати лет управлять транспортными средствами строго воспрещается! В прошлый раз ты едва не врезался в магнитное ограждение! Тирексы были бы рады тобой закусить.

– По-моему, тирексы не так опасны. Они неповоротливые. Рвуны и ящеры-костоправы куда страшнее. – Андрей не раздумывая вывел планетоход со стоянки.

Высоко над периметром, куда не доставал магнитный колпак, широко раскинув кожистые крылья, в воздушном потоке завис птеродактиль. Летающий ящер охотился. Время от времени он складывал крылья и молнией устремлялся вниз, но наталкивался на защитный купол и гортанно кричал, не понимая, откуда взялась невидимая преграда.

Когда люди впервые высадились на Деметре, им пришлось жить в буквальном смысле рядом с динозаврами. Среди миролюбивых гигантов встречались и хищники, которые при случае не брезговали человечинкой.

Вот тогда-то первые поселенцы и накрыли свои жилища магнитным куполом. Позднее, по мере того как Деметра заселялась, купол превратился в защитный периметр радиусом в сотни километров. Периметр отделял землю динозавров от мира людей, давая им возможность развиваться по собственному сценарию. По общепринятому Галактическому закону, колонизация другой планеты возможна только при условии невмешательства в естественный ход ее эволюции.

Андрей осторожно вел планетоход, стараясь соблюдать все правила движения. В это время дня дорога была очень загружена. Но водители встречных планетоходов, заметив мальчика за рулем, на всякий случай снижали скорость и прижимались к краю трассы.

– Видишь! А если мы встретим робота-инспектора? У родителей отберут права! Включи автовождение! – попросил Баюн, когда очередной встреченный водитель погрозил им кулаком.

– Но я вожу планетоход лучше этого типа. Он-то вообще едет на автопрограмме, как маленький! – фыркнул мальчик.

Дорога свернула и пролегла вблизи магнитного заграждения, за которым начиналась земля динозавров.

Увидев впереди свободный участок без поворотов, Андрей не удержался и переключил на максимальную скорость. Планетоход рванулся и стрелой помчался вперед.

В это время на дорогу выползла полутораметровая деметрианская ящерица. На мчащийся прямо на нее планетоход она не обращала внимания. Непонятно, как ящерица попала под магнитный купол. Может, прорыла подземный ход, чтобы полакомиться пищевыми отходами в контейнерах свалки? А может, в каком-то месте периметра магнитная защита дала сбой. Такое уже случалось. Рассказывали, что как-то на ферму, граничившую с периметром, прорвался тирекс и сожрал несколько призовых молоконосов.

Заметив ящерицу, Баюн стремительно дернул рычаг аварийного торможения. Планетоход слетел с дороги и, едва не перевернувшись, зарылся носом в заросли колючего кустарника. К счастью, вовремя включился аварийный блок защиты пассажиров и управление принял на себя автоводитель.

Сквозь мелкую игловидную бахрому Андрей увидел, как ящерица равнодушно скосила на них изумрудно-зеленые глаза и неторопливо прошествовала дальше.

– Уф! Пронесло! – выдохнул он.

– Смел-то ты смел, да неумел. – Баюн, убедившись, что мальчик цел и невредим, пересел к панели управления. Бабушка Андрея как-то заложила в программу Баюна полный сборник пословиц русского народа, составленный Далем, и старому роботу они очень понравились. Особенно он любил одну: «Ждали теленка, а дал бог ребенка». – Будет нам взбучка. Смотри, весь планетоход исцарапали. – Робот дал задний ход и выехал на дорогу.

– Подумаешь, несколько царапин! Никто и не заметит. Правда, Баюн? – Андрей взглянул на робота.

– Нарушение четвертого правила роботов-нянек! Нельзя сообщать родителям ложные сведения! Нужно предоставлять полную информацию о том, что случилось с ребенком в их отсутствие.

Мальчик задумчиво прищурился. Ему уже не раз удавалось обводить робота вокруг пальца.

– Значит, Баюн, ты расскажешь маме, что мы чуть не врезались?

– Я не могу нарушать четвертое правило, – заупрямился тот.

– Отлично, рассказывай! А первое правило роботов-нянек ты помнишь?

– Не причинять вред людям!

– Правильно. Но если ты все расскажешь маме, она будет волноваться. А волноваться людям вредно. Значит, ты причинишь маме вред и нарушишь первое пра-вило.

Баюн приложил ладонь ко лбу. Из его правого уха показался дымок, и в голове у бедняги что-то загудело. Включились охладители, предохраняющие логические системы от перегрева.

– Первое правило… Четвертое правило… Противоречие… – забубнил он.

Роботы терпеть не могут противоречий. Хорошо еще, что у робота-няньки были предусмотрены дополнительные предохранители, а то бы у него давно расплавились все микросхемы. Бедный Баюн! Многие дети, и Андрей не исключение, становятся источниками противоречий.

– У меня все логические схемы перегрелись! – пожаловался бедняга. – Ума не приложу, что делать!

– Тогда ничего не говори маме! – Мальчик внимательно посмотрел на робота, проверяя, удалось ли ему убедить его.

– Тебе нужен современный робот-наставник, – печально сказал тот. – С новыми голографическими моделями ты бы так себя не вел! А мне давно пора на свалку.

– Перестань, Баюн! Ты же знаешь, я не люблю, когда ты об этом говоришь!.. Если хочешь, можешь рассказать родителям, что я вел планетоход! – Стоило роботу заговорить о свалке, и у Андрея моментально портилось настроение. А в последнее время Баюн вспоминал о свалке все чаще. Особенно с тех пор, как у него стал барахлить сердечник…

Автоводитель без происшествий довез их до дома. Они выскочили из планетохода и взбежали по ступенькам. Родители настояли, чтобы в доме были ступеньки, а не гравитационный подъемник. Они утверждали, что в век высоких технологий человеку, как никогда, необходимо движение. Поэтому даже двери в их доме не открывались при приближении человека, как у всех современных людей, а были старинные, с ручками.

Мама с папой сидели в столовой. Выглядели они ужасно взволнованными.

– Почему вы так долго? Мы вас ждем, беспокоимся!

– Мы были в парке у Оранжевых озер. А что случилось? – Андрей ничего не понимал. Иногда они с Баюном пропадали до позднего вечера, а родители даже не ворчали. Они убедились в надежности робота, вырастившего не одно поколение детей в их семье.

– Мы с папой должны срочно лететь на Землю. – Мама провела рукой по волосам: она явно нервничала. – Бабушка прислала какое-то непонятное сообщение: «Вылетайте первым рейсом». А зачем – не ясно.

– Она здорова? – Робот-нянька растил бабушку, когда она была девочкой, и очень тревожился о ее здоровье.

– Мы пытались отправить лазерограмму и узнать, в чем дело, но связи с Землей нет. Наверно, из-за метеоритного града. – Папа вынул из кармана две магнитные карточки и показал Андрею: – Вот билеты на «Деметрианец». Наш рейс через несколько часов.

– А я? Где мой билет? Я тоже хочу полететь на Землю. Сейчас же каникулы! – Мальчик прижался к маме. – Я побежал собирать вещи.

– Подожди! – Мама обняла сына, а потом легонько отстранила его. – Ты опять за свое. Мы с тобой много раз говорили об этом. Ты же знаешь, по правилам космонавтики детям нельзя совершать межгалактические путешествия. При старте звездолета организм испытывает очень большие перегрузки, а это вредно.

– Но мне уже двенадцать лет и два месяца! Скоро тринадцать! – топнул ногой Андрей. – Я не боюсь никаких перегрузок!

– Знаю, что не боишься. – Папа взъерошил ему волосы. – Но потерпи немного. Как только тебе исполнится тринадцать, обещаю: в тот же день полетишь на космическом корабле! А до этого тебе просто не продадут билет.

Мальчик приуныл. Он родился и вырос на Деметре. И больше всего на свете мечтал поскорее отправиться в свое первое космическое путешествие, испытать все те захватывающие приключения, о которых столько слышал от взрослых и которые без конца смотрел по голографовидению.

– Значит, я останусь на Деметре один? – жалобно спросил Андрей, убедившись, что родители не собираются поддаваться на его уговоры.

– Почему один? С Баюном. Он сумеет о тебе позаботиться. – Мама обняла старого робота. – А через несколько дней будет заезд в школьный лагерь. Отдохнешь там с ровесниками, посмотришь на динозавров! Только не подходи к ним близко!

– Береженого бог бережет. Все у нас будет в порядке! – Баюн похлопал себя по груди и отчетливо сказал: «Ха-ха!» Робот всегда хлопал себя по груди и говорил «Ха-ха», когда бывал доволен. А сейчас он был горд. Ему доверили ответственное дело: заботу о ребенке в отсутствие родителей.

Мама взглянула на часы-брошку. Когда она куда-нибудь опаздывала, часы мерцали красным. Но пока брошка была светло-зеленой. Значит, время еще оставалось.

– Мы успеем вместе пообедать до вылета, – смущенно улыбнулась она. – А то на космических кораблях кормят ужасно невкусно. Все эти питательные смеси в тюбиках и на прозрачных тарелках! А запах – как в аптеке. Фу!

– Пообедаем, но очень быстро, – заметил папа. – А то придется спешить и мы обязательно что-нибудь забудем.

Мама заказала обед на четверых: на себя, на папу, на Андрея и на Баюна. Конечно, Баюну не нужна была человеческая пища, но, как старый член семьи, он всегда сидел за столом и любил, чтобы перед ним стоял прибор с едой.

На кухонном лифте уже поднимались подносы с едой. На них стояли настоящие старинные фарфоровые тарелки (их родители привезли с Земли).

– Посмотрим, что приготовила нам автоповариха. – Мама придвинула к себе тарелку. – Сегодня я забыла заложить меню.

Но, несмотря на ее оплошность, обед был вполне приличным: овощной суп-пюре из деметрианской синей капусты и морских водорослей, салат из нямнямчиков (так назывались сочные местные плоды, отдаленно напоминающие по вкусу помидоры) и тефтели из моллюсков. Моллюски были из Первичного моря, и каждый из них весил несколько килограммов. Были тут и фрукты, и мороженое, и даже небольшой торт, украшенный ягодами клубники.

За столом сын попросил, чтобы его взяли на космодром.

– Я только хочу вас проводить! Что, нельзя даже проводить?

– Андрей, мы же договорились: на космодром детей не пускают, – через силу улыбнулась мама. У нее слезы наворачивались при мысли о предстоящей разлуке, о том, что бабушка, быть может, заболела, но она старалась держаться молодцом.

Робот погрозил мальчику пальцем:

– Долгие проводы – лишние слезы.

– Баюн, перестань говорить глупости! – рассердился папа, хотя робот-нянька не сказал ничего нелепого. Просто Баюн папе не нравился. Отец считал, что Андрей уже вырос и не нуждается, чтобы за сыном присматривал дряхлый робот. Куда проще было бы отдать мальчика на все лето в туристический интернат при школе. Тогда с ним не было бы никаких проблем.

– Еще неизвестно, кто говорит глупости, – обиженно проворчал робот. Баюн, воспитавший маму, бабушку, прабабушку и всех детей по маминой линии, недолюбливал папу. Он считал, что его «девочка», как называл робот маму, заслуживала лучшего. Впрочем, то же самое он думал и про дедушку, и про прадедушку.

Мамины часы дали звуковой сигнал и засветились желтым. Время поджимало. Пора было собираться в дорогу. Родители торопливо допили чай.

Папа включил систему и попытался еще раз связаться с Землей. Но сигнал упорно не проходил. То ли мешал приближающийся метеоритный поток, то ли возмутилось поле звезды G-135 и посылало в космос радиомагнитные помехи.

«Они улетают на Землю! – Андрей крошил ложкой кусочек любимого торта. – А я должен ехать в школьный лагерь! Ну уж нет!»

У мальчика комок застрял в горле. Он выскочил из-за стола и поднялся к себе в комнату.

Бедная автоповариха! Она так и не дождалась благодарности за вкусный обед. Такой уж сегодня выдался денек!

Знакомые вещи в комнате показались Андрею необыкновенно противными. Он изо всех сил пнул выкатившийся из-под кровати прозрачный мяч, и тот гулко ударился о шкаф. Автоматические дверцы услужливо раздвинулись, и оттуда вывалилась кое-как сложенная одежда. Поверх всего шлепнулся походный заплечный мешок. С этим рюкзаком Андрей ходил с классом в поход в Долину динозавров.

Ну и здорово же тогда было! На них едва не напала стая рвунов – хищников с толстой чешуйчатой кожей и с тройным рядом острых зубов. Рвуны охотились небольшими стаями и убивали все живое, что попадалось им на пути. В тот раз рвуны прикончили неповоротливого громадного жевуна и трепали его тушу, почти обглоданную до костей. Ну и впечатляющая это была картина! Похоже, жевун не сдался без боя: успел все-таки несколько раз хлестнуть врагов своим сильным хвостом с острыми шипами, прежде чем ему перекусили горло. У одного рвуна зияла рваная рана на боку, другой поджимал лапу.

Ребята только что вышли из большого планетохода. Завидев их, хищники оставили обглоданного жевуна и бросились на новую добычу. Девочки пронзительно завизжали. Такое зрелище кого угодно могло привести в ужас.

Школьной экскурсии не поздоровилось бы, если бы не роботы-проводники. Они отогнали хищников ультразвуковыми импульсами и выставили специальный биологический щит.

В комнату вошел Баюн. Увидев у Андрея походный рюкзак, робот подозрительно покосился на него:

– Надеюсь, ты не забыл, что мы остаемся дома?

– Конечно, остаемся. Просто я очень хочу проводить маму и папу до космопорта. – И мальчик быстро застегнул рюкзак.

Почему-то ему не хотелось, чтобы робот-нянька заглянул в него. В рюкзаке лежали синтезатор пищи, скафандр с кислородными капсулами, аптечка – короче, обычный аварийный набор, без которого любое путешествие за пределы периметра было бы невозможным.

Глава 2 КОСМОДРОМ

Андрей, обещай, что будешь разумным! Слушайся Баюна! И не

забудьте завтра включить защиту дома на полную мощность. Может начаться метеоритный град! – Мама стояла в дверях. Ей пора было уходить, но она никак не могла расстаться с сыном.

– Все будет хорошо! Про град не беспокойся. Защита дома включится автоматически по сигналу с космомаяка. – Старый робот попытался помочь маме, но выронил ее сумку.

– Не забывайте блокировать на ночь дверь, а то снова соседский бронтозавренок заберется. И не засиживайтесь допоздна! Кухонный комбайн я зарядила продуктами и запрограммировала! Не хватит – закажете в продуктовом центре. – Мама обняла сына и украдкой потерлась о его волосы, чтобы промокнуть набежавшую слезу. Она волновалась, оставляя Андрея на Деметре. Хорошо хоть Баюн за ним присмотрит. Робот-нянька ни за что не бросит сына в беде.

– Вы скоро вернетесь? – спросил Андрей.

– Не раньше чем через полтора месяца. – Папа ободряюще похлопал мальчика по плечу. – Один перелет до Земли займет не меньше недели, да и то если все пойдет по графику.

Мамины часы стали пунцово-красными и замерцали.

– Пора! Опаздываем!

Родители сели в планетоход. Папа помахал Андрею и настроил автоводитель на космопорт. Он заметил на планетоходе царапины, но выяснять, откуда они, не было времени.

– До свидания, сынок! Мы привезем тебе с Земли подарки! Баюн, заботься о нем! – Мама послала сыну и роботу воздушный поцелуй.

Автоводитель вывел планетоход на шоссе.

Родители еще не успели улететь, а вокруг стало так тихо и пусто. На перилах террасы висел мамин платок, а папина удочка стояла в углу. Андрей скривился. И до чего же не хочется ехать в этот противный школьный лагерь!

Неожиданно он увидел, что из-за крыльца выглядывает широкое дутое колесо велосипеда. Словно последний элемент мозаики встал на свое место – и возникла картинка. Как же он раньше не сообразил!

Андрей кинулся в комнату и схватил рюкзак. Торопливо сбежав по лестнице, он выкатил велосипед с крепкой рамой и непрокалывающимися толстыми шинами.

– Куда ты собрался? Мы так не договаривались! – Баюн хотел преградить ему дорогу, но не успел.

Пробуксовав на травяном газоне, мальчик отъехал от дома. Он прикинул: если ехать не по шоссе и срезать все углы, можно попасть в космопорт до отлета «Деметрианца».

– Погоди, постой! Куда ты? – Баюн помчался за велосипедом со всей скоростью, которую только могли развить специально выдвигающиеся в таких случаях ролики на его ногах. Но роликами робот давно не пользовался, они скрипели и раскачивались, и Андрей получил преимущество в скорости.

Мальчик и сам не понял, когда именно у него возник этот прекрасный план. Наверное, он думал о нем всегда. Это было так просто, что могло сработать. Андрей решил добраться в космопорт раньше родителей и, если удастся, незаметно пробраться на звездолет. Хорошо, что уже стало темнеть.

«Спрячусь на звездолете, пока «Деметрианец» не начнет стартовать, а когда будем в космосе, как ни в чем не бывало подойду к родителям и скажу: «Привет! А вот и я!» Конечно, поругают, но что поделаешь. Не станут же ради меня возвращать корабль из гиперпространства!»

Андрей не раз читал в книжках, как мальчики его возраста и даже младше пробирались на звездолеты и их иногда – представьте себе! – даже брали в экипаж. «Может, и меня возьмут юнгой! – мечтал он. – Хотя нет, мама не разрешит. И папа будет против».

Он что было силы жал на педали. И вокруг мелькали белые, из термостойкого материала домики и магнитные мачты метеоритной защиты. Далеко впереди виднелся маяк космопорта, освещенный прожекторами.

– Подожди! Не в мои годы на роликах гонять! – кричал Баюн, спеша за мальчиком по дорожному покрытию. Робот волновался, бестолково взмахивал руками, стараясь во что бы то ни стало догнать своего воспитанника. Он нечаянно опрокинул автоматического мусорщика, не успевшего вовремя убраться с пути.

Андрей так спешил поскорее попасть в космопорт, что, выезжая из-за поворота, едва не сбил с ног женщину в светящемся зеленом платье, выгуливающую на поводке карликового бронтозаврика. Это была его школьная учительница, но он решил, что в быстро сгущающихся сумерках она его не узнает. Учительница изумленно посмотрела вслед мальчику и несущемуся за ним роботу. Раскормленный бронтозаврик в попонке с застежечками на спине возмущенно пыхтел у ее ног.

Космопорт – обширное сооружение с уходящими вглубь ангарами и взлетными шахтами для межгалактических звездолетов – был самым старым и самым значительным сооружением на Деметре. Он начал строиться много лет назад, когда планету только обживали первые поселенцы.

Между взлетными полосами, на которые выходили стартовые колодцы пассажирских и грузовых кораблей, возвышался высоченный маяк, усеянный параболическими антеннами и усилителями. На Деметре не было сооружения важнее этого маяка. Тут располагались средства управления космической навигацией, и отсюда посылались сигналы, позволяющие затерянным в космосе кораблям определить правильный курс. Через маяк проходила связь со всеми освоенными планетами, и на нем же размещалось оборудование, позволяющее вовремя засечь приближение метеоритов.

Космодром был огражден невидимым защитным барьером, не позволявшим появиться на территории порта посторонним. Присутствие людей или животных вблизи стартовых шахт во время взлета могло стоить им жизни из-за чудовищной вибрации и раскаленных потоков газа, вырывающихся вслед за взмывающими в космос звездолетами.

Все обслуживание космодрома производили роботы. Люди же подъезжали к готовым к старту звездолетам на специальных пассажирских эскалаторах, которые шли из терминалов, соединенных с залом ожидания. Чтобы попасть в зал ожидания, нужно было опустить в дисковод свой магнитный билет. Поэтому проникнуть на космический корабль незамеченным было совсем непросто.

Подъезжая к зданию космопорта, Андрей услышал мелодичный голос робота-диспетчера:

– «Деметрианец» отправится в двадцать один час по местному времени. Просим пассажиров зарегистрировать билеты у главного компьютера. Багаж передайте роботам-носильщикам. Желаем счастливого полета!

У центрального входа в космопорт мальчик притормозил. Он прислонил велосипед к стене и забросил рюкзак на спину.

– Наконец-то я тебя догнал! – К нему подбежал Баюн. В роботе что-то лязгало, а его глаза-фотоэлементы часто мигали. От продолжительного бега у старика слегка подсели энергетические батареи, и требовалось некоторое время, чтобы батареи самовосстановились. – Ты совсем не жалеешь своего старого Баюна, – укоризненно проворчал робот. – Хочешь, чтобы я вышел из строя от перенагрузки? Ты же знаешь, у меня шалит сердечник.

Сердечником назывался сложный механизм в груди робота, отвечающий за равномерное распределение энергии. Если сердечник выходил из строя, робота уже нельзя было исправить. Баюн был роботом-нянькой такой старой модели, что запасных частей к нему уже никто не выпускал, а от долгого использования его сердечник иногда барахлил. Родители несколько раз возили Баюна в мастерскую, но там только руками разводили: сердечник для старой модели нельзя сделать и на заказ.

– Прости, Баюн. Я забыл, тебе нельзя долго работать в режиме максимальной нагрузки. – Андрею стало стыдно, что он не вспомнил о сердечнике старого робота. – Ну, пойдем! Мы должны пробраться на «Деметрианец» до вылета.

– На «Деметрианец»? Ты с ума сошел! – испугался бедный робот. – Я чувствовал, ты что-то затеял! Немедленно возвращайся

домой! Я не позволю тебе сесть на корабль!

– Я уже взрослый, – заупрямился мальчик. – И я человек! Раз сказал – полечу на Землю, значит, полечу! Отстань! Я не хочу все каникулы торчать в школьном лагере и играть в видеоигры! Понял?

Андрей бросился ко входу в космопорт, но Баюн преградил ему дорогу. Мальчик хотел прошмыгнуть мимо, но тот схватил его за плечи и приподнял. Андрей попытался вырваться, да куда там! Робот держал крепко.

– Я не разрешу тебе совершить это безумие!

– Отпусти меня, консервная банка! Отпусти сейчас же! Как же первый закон робототехники? – закричал Андрей, дергая на весу ногами. – Ты не можешь причинять мне вред!

– Я не причиняю тебе вреда! – Баюн поднял отбивающегося воспитанника еще выше. – Я просто не дам тебе поступить неразумно. По седьмому закону робототехники, в случае опасности робот-нянька должен приходить на помощь ребенку даже против его воли.

– Как это – против моей воли? – возмущенно завопил мальчик.

– Я должен предостеречь ребенка от всякой глупости! Например, если тот вздумает проглотить мамину таблетку, поджечь синтетическое покрытие в доме или отправиться в космическое путешествие!

Андрей понял: просто ему от Баюна не отделаться. Упрямый робот будет держать его, пока звездолет не взлетит, а тогда будет поздно.

– Но я хочу увидеть бабушку! – сказал мальчик. – Я никогда, никогда ее не видел! Может, ей плохо. Может, она заболела.

– Потерпи! Детям нельзя совершать межпланетные перелеты! – твердо произнес Баюн, но Андрей почувствовал, что при упоминании о бабушке сильные руки робота-няньки, сжимавшие его, дрогнули.

– Вдруг бабушка в опасности? Или с ней что-нибудь случилось? Ты же воспитывал ее, когда она была маленькая. Для тебя она и сейчас ребенок, и ты должен спешить к ней на помощь, если ей грозит опасность!

Глаза робота как-то странно замерцали, и он опустил Андрея чуть ниже.

– Вспомни седьмой закон робототехники! Мы должны спешить к бабушке на помощь! – Мальчику показалось, что он нащупал уязвимое место робота: ведь тот знал бабушку маленькой девочкой, заботился о ней, играл, заплетал ей косички. А вдруг и правда его маленькой девочке нужна помощь? – Ну так как же, Баюн? Неужели мы останемся? Решай! – настаивал хитрец.

Старый робот поставил мальчика на зе– млю.

– А как же твои родители? Они строго-настрого наказали мне заботиться о тебе. – Речевой динамик Баюна звучал как-то по-особенному низко.

Андрей понял: он победил! Он уговорил робота отпустить его в космическое путешествие! Мальчик не верил в свой успех!

– Родителям я сам объясню. Они все поймут. Пойдем скорее! – Он попытался войти в космопорт, но магнитные двери и не думали его пропускать.

– Вход на территорию космопорта запрещен! – раздался механический голос системы контроля. – Предъявите ваши билеты!

– Нас не пропустят к кораблю без билета, – грустно сказал Баюн. – Думаешь, в космопорт можно пробраться так вот просто? Существует многоступенчатая система защиты.

– Что-нибудь придумаем. – Андрей отошел от двери и огляделся.

Вокруг космопорта тянулись невысокие колышки магнитной защиты. Сквозь них и мышке не проскочить.

– Билет! Нужен билет! – Мальчик метнулся было к кассе, но понял: ни один робот-кассир не продаст ему билет. Что же делать? Как попасть на корабль?

«До взлета «Деметрианца» осталось пять минут! Всем пассажирам срочно пройти к шлюзовым камерам. Начинается герметизация корабля», – сообщил диспетчер.

– Пойдем-ка домой. У нас ничего не выйдет. – Похоже, робот-нянька опять начинал колебаться.

Внезапно позади раздался гул. У магнитных ворот остановилась грузовая платформа с большими контейнерами. Не обращая внимания на Баюна и Андрея, робот-водитель спрыгнул с платформы, подбежал к выносной панели компьютера-диспетчера и ввел пароль.

– Платформа 412-А прибыла. Груз нямнямчиков для автостоловой. Опоздание десять минут. Причина – поломка запасного шасси, – доложил робот.

Главный компьютер космопорта загудел и вывел на экране:

– Пропуск 412-А заказан. Въезд разрешен.

Невидимые магнитные ворота космопорта раздвинулись, чтобы пропустить грузовую платформу.

Андрея осенило: он торопливо обежал грузовую платформу с противоположной стороны, где водитель не мог их видеть, и попытался открыть контейнер.

– Баюн, помоги! Залезем в контейнер, и нас погрузят на «Деметрианец», – прошептал мальчик.

– Глупости все это! – Ворча, Баюн все же быстро отодвинул боковую крышку контейнера. К счастью, он был заставлен ящиками не доверху и мальчик с роботом легко в нем уместились.

Едва они забрались в контейнер с нямнямчиками, платформа тронулась, стала въезжать в магнитные ворота.

– Закрой крышку! – скомандовал Андрей.

Робот закрыл крышку, и платформа въехала на территорию космодрома. Едва она проехала, магнитные ворота сомкнулись. Но в щелку контейнера Андрей видел, что они уже на космодроме.

– Что старый, что малый! – прогудел Баюн. – Подумать только, я, умный, старый робот, иду у тебя на поводу! Что бы сказала твоя мама, если б узнала? Она бы решила, у меня от старости повредились логические блоки. Вот уж точно говорят, из ума выжил.

– Тсс, не шуми! Кажется, мы на месте! – Мальчик легонько толкнул робота.

Платформа с нямнямчиками остановилась. Огромный робот-погрузчик поочередно снимал контейнеры и опускал их на транспортер. Друзья почувствовали, как их контейнер отрывается от платформы и поднимается куда-то вверх.

– Нас грузят на «Деметрианец»! – обрадовался Андрей. – Баюн, не ворочайся! Ты меня раздавишь!

В грузовом отсеке их контейнер поставили в ряд с остальными. Робот-погрузчик отъехал. Послышалось негромкое гудение и звук «пшш!». Сразу стало темно. Это задраились шлюзовые камеры. Корабль перешел на автономное воздушное питание, которое необходимо в космосе.

– Ну вот, – сказал Баюн, – допрыгались.

Глава 3 «ЗВЕЗДНЫЙ СТРАННИК»

Убедившись, что в грузовом отсеке они одни, Андрей откинул крышку и осторожно выглянул из контейнера:

– Давай вылезать, а то мы всех нямнямчиков передавим. Ну и темнотища! Хоть глаз выколи!

– Дай я посмотрю! – Робот-нянька включил инфракрасное зрение и огляделся. – Осторожно! Упадешь! – Он схватил Андрея, собиравшегося шагнуть из контейнера. – Мы на самом верху! Хорошо, не внизу, а то бы вообще не выбрались. Никуда не уходи! Жди меня здесь, горе ты мое! – Баюн спустился вниз, а мальчик остался один в темноте.

Наступила тишина. Только гудели кондиционеры, обеспечивающие в отсеке постоянную циркуляцию воздуха. Сидеть в кромешной тьме в контейнере с нямнямчиками было скучно, к тому же Андрей не понимал, куда запропастился робот.

– Баюн, где ты? – не вытерпев, позвал он.

– Здесь я, где же еще! – послышался ворчливый голос, и почти одновременно вспыхнул свет.

Грузовой отсек корабля в несколько рядов был заставлен контейнерами так, что между ними оставался только узкий проход. Контейнеры были надежно зафиксированы в одном положении автоматическими защелками и поперечными перегородками, чтобы не повалиться один на другой при взлете или резком торможении.

Внизу у пульта резервного освещения стоял Баюн.

– Я иду к тебе! – Андрей перебросил ногу через край контейнера, чтобы спуститься вниз.

Но в этот момент звездолет завибрировал, лампы резервного освещения замигали. Контейнеры стали подрагивать. За обшивкой корабля послышалось шипение – это в стартовых шахтах сопла выбрасывали струи раскаленного газа.

– Держись! – Робот подхватил мальчика.

Андрей почувствовал, что на него навалился огромный вес, будто он внезапно стал тяжелее на сто килограммов. Он попытался устоять на ногах, ухватившись за контейнеры, но нарастающая тяжесть вдавливала его в пол. Последнее, что он запомнил, – надвигающаяся громада потолка с мерцающими лампами.

Суставы робота-няньки поскрипывали от перегрузок, но он оттащил мальчика в самый конец коридора, подальше от контейнеров, опасаясь, что при взлете они могут опрокинуться прямо на него.

Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем Андрей открыл глаза. Его голова лежала на чем-то мягком, кажется, на походной подушечке из рюкзака. Он увидел склонившегося над ним робота. Баюн осторожно массировал мальчику грудь, стараясь привести его в чувство.

– Уф! Наконец-то! – обрадовался робот, увидев, что его подопечный очнулся. – Понял, что такое космос? И это только цветочки – ягодки впереди. Угораздило же одного непослушного мальчишку затеять эти опасные игры, а меня, старого дуралея, пойти у него на поводу!

– Что со мной? – Андрей осторожно приподнялся. Мышцы ломило, как после долгой спортивной тренировки.

– Сила тяжести в момент старта возрастает во много раз, – объяснил Баюн. – Вот почему детям запрещены космические путешествия.

Только сейчас Андрей осознал, что они уже в космосе. Звездолет не вибрировал. Он преодолел гравитационный барьер и вырвался в бескрайние просторы Вселенной.

– Мы уже в космосе? Ура! – Мальчик хотел подбежать к иллюминатору и посмотреть, какой он, космос, если смотреть на него не с планеты, а прямо из звездного пространства. Но в грузовом отсеке иллюминаторов не было. Только тяжеленные шлюзовые двери, за которыми простиралась пус-тота.

Андрей почувствовал, что деревенеет от холода. Он стал подпрыгивать на месте, но не очень-то согрелся.

– Брр! Ну и мороз! Неужели в космосе так холодно? Просто как в морозильнике! – пожаловался он, растирая уши ладонями.

– Мы и есть в морозильнике! – Баюн постучал пальцем по заиндевевшей стенке крайнего контейнера. – В грузовом отсеке температуру не поднимают, чтобы продукты не портились во время полета. Нужно отсюда выбираться.

– А ты-то откуда знаешь? – удивился мальчик. – Я думал, ты всего лишь робот-нянька.

– Мне случалось бывать в космосе и раньше. – Баюн вытащил из рюкзака скафандр и помог Андрею его надеть. – Я не рассказывал, что был роботом-нянькой в космических яслях?

Андрей застегнул скафандр. Сразу стало намного теплее. Скафандр был сделан из особого материала, способного сохранять температуру человеческого тела постоянной. Иными словами, в мороз скафандр согревал, а в жару, наоборот, помогал избежать перегрева.

– Ты был нянькой в космических яслях? А такие бывают?

– Бывают ли космические ясли? Твоя прапрапрабабушка родилась именно там. Она была первым ребенком, которого мне доверили нянчить.

Когда Баюн говорил о подобных вещах, голос у него менялся. Таким задушевным и вибрирующим голос у старого робота становился в редчайших случаях, когда он волновался или вспоминал о чем-то давно минувшем. Конструкторы в свое время потрудились и сделали голос робота-няньки приятным, мелодичным и богатым всяческими оттенками. Это было особенно важно, чтобы не испугать ребенка, потому что совсем маленькие дети зашлись бы в плаче, услышь они противное механическое скрежетание дешевых речевых динамиков.

– Разве ты в школе не проходил историю освоения космоса? Было время, когда корабли не могли развивать скорость выше световой и космические перелеты занимали не одну сотню лет. Целые поколения рождались и умирали в космосе. Представляешь, каково всю жизнь провести на корабле и знать, что твои дети тоже родятся и умрут в космосе?

– Да, это было до того, как изобрели звездолеты, которые развивают скорость намного выше световой! – Андрей обрадовался, что и он кое-что знает. – И теперь путешествие с Деметры на Землю занимает всего неделю!

– Правильно, – подтвердил робот, – но это не значит, что всю неделю мы будем торчать в грузовом отсеке. Пора показаться родителям. Пусть они поговорят с капитаном «Деметрианца». Не думаю, что он будет возвращать звездолет, хотя нам и здорово достанется.

Путешественники протиснулись в узкий проход между контейнерами и оказались у тяжелых, герметично закрытых шлюзовых дверей.

Андрей протянул руку к пульту, чтобы открыть замок:

– Это вход в пассажирскую часть корабля?

– Как бы не так, – засмеялся Баюн. – Это шлюз для выхода в космос. Если мы откроем его, то вылетим отсюда как пушинки.

– Ой, а я чуть не нажал! – Представив, что могло произойти, открой он шлюз, Андрей в страхе отдернул руку подальше от пульта.

– Не волнуйся! Во время полета шлюзовые двери заблокированы. Так что нажимай не нажимай – ничего не случится.

Баюн повел мальчика вдоль борта грузового отсека. Местами защитный слой на стене потрескался и отвалился, обнажив черные оплавленные провода теплоизоляции. Покрытие на полу истерлось и кое-где провалилось.

– Ну и ну! – Робот споткнулся о рваное покрытие. – Этой посудине давным-давно нужен ремонт. А я-то слышал, что «Деметрианец» новый, недавно вышедший в космос корабль. Как они привели его в такое запущенное состояние? Странно!

В одной из переборок грузового отсека Андрей увидел небольшую дверь. Стоило им приблизиться – и створки разъехались. Открылся узкий длинный коридор, вдоль его стен тускло мерцали лампы.

Коридор был таким же заброшенным, как и грузовой отсек. Под ногами проскочила треххвостая космическая крыса-мутант и с шуршанием нырнула в дыру в стене.

– Ну и местечко! – Андрей старался держаться поближе к Баюну.

– Подумать только! «Деметрианец» – лучший пассажирский корабль, а выглядит как старая грузовая посудина! – В голосе робота послышалось беспокойство.

У мальчика под ботинком что-то хрустнуло. Он наклонился и поднял с пола обломок какой-то пластинки.

– Баюн, что это? Посмотри.

– Покажи! – Робот взял обломок и внимательно осмотрел его. Андрей даже удивился, что какая-то старая пластинка так заинтересовала его друга.

С минуту Баюн молчал, изучая находку.

– Это информационная дискетка шестисотлетней давности, времен последней межгалактической войны, – сказал он наконец. – Я обратился к компьютерным архивам своей памяти.

– А можно считать с этой дискеты информацию?

– Это непросто, – покачал тяжелой головой Баюн. – Таких дисководов давно не делают. Хорошо еще, что я тоже старая модель.

Робот-нянька осторожно вложил покореженную дискету в находившийся в его корпусе анализатор информации.

– Почти все стерлось. Но кое-что осталось. Постараюсь разобрать.

– Читай скорей!

– «…оверш… кретно. Ла… грамма… «Звездный странник» Капитану Кроксу срочно вылетайте …льфа Центавра коорди… 3432…864 груз… лазе… ушки и молек… взрывчатка… 3155 года. Штаб… ездной …рмии».

– Откуда на «Деметрианце» эта лазерограмма? – Андрей попытался сам найти объяснение, но не смог.

– Разгадка может быть только одна. – Баюн посмотрел на мальчика. – Похоже, это не «Деметрианец». Нас погрузили на другой звездолет.

– На какой? – прошептал Андрей, чувствуя, что у него внутри все замерло.

– Похоже, это «Звездный странник», флагман флота Малой Медведицы. Когда-то он был самым грозным боевым звездолетом всех воюющих галактик. Теперь это просто старая грузовая посудина.

– Но почему ты решил, что это именно «Странник»? Только из-за дискетки? – Мальчик подбросил магнитную пластинку на ладони. – А вдруг она попала сюда случайно?

– Ты еще не понял? Смотри! – Баюн шагнул к стене и отодрал кусок отвисшего покрытия. Андрей увидел черную табличку с золотой надписью: «Звездный странник». Здесь покоится урна с прахом капитана Крокса, погибшего в бою 12.XII.3157 года по земному летосчислению. Мир его праху!»

Глава 4 НАВИГАЦИОННАЯ РУБКА

– Вот это да! Выходит, мы на «Звездном страннике»! Интересно, куда мы летим: на Землю или на какую-нибудь другую планету? И что скажет капитан «Странника», когда нас увидит? – поежился Андрей.

– Скоро узнаем. Неизвестно, есть ли у него вообще капитан или, может, корабль ведет андроид. Нужно подняться в навигационную рубку. – Робот явно был встревожен, но старался этого не показывать.

Друзья прошли по узкому коридору. Двери со скрипом разъезжались перед ними и сразу наглухо закрывались за их спинами.

– Звездолет разбит на небольшие отсеки, – пояснил Баюн. – Это необходимо, чтобы не произошла полная разгерметизация в случае попадания в него метеорита или повреждения во время боя.

Очередные двери разъехались, и коридор вывел их к небольшой площадке. Из пола торчали обугленные провода. Одна из стен была наглухо заварена, на ней красовалась неровная металлическая нашлепка.

Баюн внимательно посмотрел на залатанную пробоину своими зрительными анализаторами.

– Здесь когда-то была запасная рубка управления корабельным огнем. Но ее, видимо, разнесли из лазерной пушки. Видишь, как все обуглилось. Надеюсь, лифт работает.

Лифт, к счастью, работал. Это была небольшая пневматическая платформа с двумя рядами сидений. Лифтовая платформа могла двигаться не только вертикально, но и горизонтально – по специальным шахтам. Андрей не раз смотрел фильмы о космосе и знал: это сделано, чтобы быстро перемещаться в любой отсек корабля.

– Держись крепче. Прокатимся. – Робот уступил мальчику самое прочное из уцелевших кресел и помог пристегнуться.

Перед собой Андрей увидел большую панель со множеством кнопок: «I уровень», «V уровень», «Капитанская каюта», «Навигационная палуба», «Медицинская палуба», «Арт. погреб», «Пульт расчета траекторий баллистических ракет», «Компьютеротека», «Пункт очистки воздуха», «Запасная рубка», «Кают-компания», «Столовая», «Пищевой отсек», «Вычислительный сектор», «Спортивный зал», «Оранжерея», «Жилая палуба I отсека», «Оружейный склад», «Обсерватория». На некоторых кнопках были изображены непонятные символы и значки.

От обилия надписей зарябило в глазах. Захотелось побывать сразу везде: и в компьютеротеке, и на оружейном складе, и в капитанской каюте. Но вначале нужно было выяснить, каким курсом идет корабль.

Андрей протянул руку к кнопке «Навигационная палуба» и посмотрел на Баюна. Робот кивнул. Мальчик нажал – и тотчас у него перехватило дыхание. Лифт стремительно помчался вперед. Куда там американские горки – лифт летел вдвое быстрее.

Стенки лифтовой шахты были прозрачными, и друзья могли видеть внутренние отсеки корабля, мелькавшие по сторонам. Промелькнули огромная оранжерея, переоборудованная под склад, вычислительный центр с блоками памяти, хранящими неисчислимые запасы информации, жилые отсеки с многоярусными кроватями, кают-компания, обсерватория, зал силовых полей.

Когда-то на корабле кипела жизнь и многочисленные коридоры и рубки заполняли люди и роботы. Но теперь все было пусто. Сколько Андрей ни приглядывался, он так и не увидел ни одного человека, ни андроида. Обгоревшие и кое-как отремонтированные перекрытия, исковерканные палубы – одним словом, старая грузовая посудина.

– А где экипаж? – удивился он. – Куда все подевались?

– Не хочу тебя огорчать, но, боюсь, экипажа здесь нет, – объяснил робот. – Похоже, «Звездный странник» – корабль-призрак.

– Корабль-призрак?

– Кораблем-призраком называют грузовой корабль без экипажа, который летит по заданному маршруту. Центральный навигационный компьютер получает программу и сам управляет звездолетом. Когда приходит время, бортовой

компьютер отдает приказы о смене курса.

– Ух ты! Мы одни на корабле, который мчится в космосе к неизвестной планете! А я-то думал, такое бывает только в фильмах! – Андрей подскочил в кресле. – Вот это приключеньице так приключеньице!

– На твоем месте я бы не очень радовался. Ты еще не знаешь самого страшного. – Голос Баюна звучал как-то странно.

– А что? У нас есть синтезатор пищи. С голоду мы не умрем! Да и тут полно еды на складе! – Андрей не понимал своего робота. Неужели ему не нравятся приключения? Одни в космосе, на таком огромном корабле, полном тайн и загадок! Если бы его приятели знали, они бы с ума сошли от зависти.

– Может быть, ты не догадываешься, но далеко не все корабли-призраки оснащены современными сверхсветовыми двигателями.

– Ну и что? Что здесь особенного?

– А то, что рейс таких кораблей может продолжаться несколько десятков, а то и сотен лет. Поэтому-то на них и нет экипажа.

Только сейчас мальчик начал что-то соображать:

– Ты думаешь, мы будем лететь на «Страннике» много десятков лет, пока куда-нибудь не прилетим? Постой, а как же нямнямчики? Зачем их загрузили на корабль, ведь они не могут долго храниться?

Лифт остановился. Его прозрачные двери раздвинулись. Андрей отстегнул страховочный ремень и шагнул за порог навигационной рубки. Ему показалось, он провалился в открытый космос.

Над головой простиралось огромное неподвижное небо с мириадами ярких звезд. Похоже было, что «Странник» не движется, а неподвижно висит в лабиринтах Вселенной. Мальчик отступил назад и наткнулся на Баюна.

– Мы в навигационной рубке. – Робот смело шагнул внутрь. – Это что-то вроде капитанского мостика. Купол здесь прозрачный, чтобы был полный обзор звездного неба. Не правда ли, впечатляет?

– Мне показалось, мы провалились в пустоту. Но это здорово! – Андрей вошел в рубку и остановился рядом с Баюном.

Рубка осветилась мягким сиянием, льющимся из-под прозрачных плит пола. Посреди рубки возвышался большой черный куб со множеством панелей, циферблатов и звездных компасов. Светящиеся стрелки и показатели приборов замерли в одном положении. Время от времени одна из многочисленных стрелок вздрагивала и вновь замирала, как приклеенная.

Робот подошел к черному кубу:

– Это главный навигатор «Звездного странника». Интересно, вмонтирована в него речевая система или нет?

Он наклонился, посмотрел показания каких-то приборов и на что-то нажал. Андрей и не подозревал, что его старый ворчливый воспитатель знает так много о звездолетах.

– Речевая система встроена, но самая примитивная. Таких лет пятьсот уже не делают. Эта модель только отвечает на вопросы, да и то далеко не на все.

– То есть, если я спрошу, она ответит? – Мальчик приблизился к черному кубу.

– Попробуй.

– Э-э… Как дела? – нерешительно произнес мальчик.

В навигационном кубе что-то зашипело, будто перематывалась старинная магнитофонная лента, и неожиданно из черноты куба прозвучал безликий женский голос:

– Вопрос не понятен. Повторите.

Мальчик удивленно посмотрел на Баюна.

– Навигатор не отвечает на вопросы, которые не входят в его программу. Нужно спрашивать иначе. – Робот подошел к микрофону: – Сообщите название корабля и номер бортового журнала.

– «Звездный странник», номер журнала 2756-В. Последние четыреста восемь лет журнал не ведется.

– Назовите маршрут «Странника».

– Планетная система Х-1032 звезды КК-276.

– Каково расстояние до планетной системы? – быстро вмешался Андрей.

Навигационный блок загудел, стрелки на приборах заметались.

– Расстояние до планетной системы не может быть определено, – бесстрастно ответил компьютер.

– Почему «не может быть определено»? – встревожился робот. – Что за ерунда?

– Второй вопрос не понятен. – В кубе стало что-то потрескивать. – Целью рейса не является достижение планетной системы. В курс внесены поправки.

– Поправки? Какие поправки? Кто их внес? – заволновался Андрей.

– Вопрос не понятен.

– Постой, не так надо спрашивать. – Баюн взял друга за плечо. – В чем суть поправок курса?

В кубе опять защелкало. Ответ пришлось ждать долго. Путешественники даже решили, что речевая система вышла из строя.

– Целью рейса не является достижение планетной системы, – повторил навигатор.

– Это мы уже знаем. В чем суть поправок курса? Какова новая программа полета?

– «Звездный странник» запрограммирован на самоуничтожение. – Голос робота-навигатора звучал равнодушно.

– На самоуничтожение?! – Андрею показалось, что он чего-то не понимает.

– Целью полета является самоуничтожение, – отчеканил навигатор. – «Звездный странник» должен столкнуться с астероидом класса В-121 через пятьдесят три часа двенадцать минут двадцать одну секунду по эталонному земному времени. В момент столкновения произойдет взрыв главного двигателя.

– Быть этого не может! Зачем тогда на корабль грузили контейнеры с нямнямчиками? Звездолеты не отправляют на самоуничтожение с грузом! – Баюн ухватился за навигатор, словно решил оторвать черный куб от пола.

– Вопрос не понятен. Навигационный центр не занимается погрузкой. Это дело диспетчеров космопорта.

Робот скрестил руки на груди и несколько раз прошелся по навигационной рубке. За долгие годы общения с людьми он, сам того не замечая, перенял многие человеческие привычки. Андрей знал: мозг Баюна педантично просчитывает все возможные варианты спасения.

Мальчик выжидательно следил за ним, не решаясь задавать вопросы. Роботу было не до шуток. Не сказал свою обычную дурацкую поговорку: «Судьба – индейка, а жизнь – копейка». Похоже, дело было действительно плохо.

Баюн, поразмыслив, вернулся к компьютеру:

– Можно ли изменить программу и избежать столкновения?

– Курс заблокирован. До взрыва осталось пятьдесят три часа девять минут пятьдесят одна секунда, – равнодушно сообщил навигатор. Похоже, машине, лишенной систем самосохранения, было все равно.

Глава 5 В ПОИСКАХ ВЫХОДА

Эту ночь Андрей не забудет никогда. Как он мечтал побывать в космосе, а тем более в навигационной рубке! И вот на тебе! Его мечта сбылась, но превратилась в кошмар.

Баюн сидел у навигатора, стараясь изменить курс звездолета, который мчался навстречу своей гибели. Но все попытки были безрезультатны. Навигатор был заблокирован и не принимал никаких команд. Он только бестолково бубнил: «Вопрос не ясен. Отменить уничтожение невозможно».

– Но кто, кто заложил эту дурацкую программу уничтожения? – требовал Баюн.

– Корабль следует по заданному курсу, – повторял навигатор. И это все, чего можно было от него добиться.

– Но кто задал этот курс? Кто? – спросил Андрей. Навигатор не отвечал.

– Постой! – Баюн отодвинул Андрея от навигатора. – Можно выйти на связь с Деметрой или любой другой планетой?

– Сообщение прервано. Все каналы связи отключены.

– Хорошо, пусть связь отключена, – терпеливо добивался робот. – Можно ли воспользоваться спасательной катапультой?

– Катапульты заблокированы, – доложила машина. – До полного уничтожения осталось сорок пять часов двенадцать минут двадцать три секунды.

– Ну что прикажешь делать с этой бестолочью! Ничего не хочет понимать! – воскликнул робот, горестно хватаясь за свой сердечник.

– Погоди, Баюн. Отдохни, восстанови энергоснабжение, а с навигатором я сам поговорю. – Андрей усадил друга в командирское кресло и подошел к микрофону.

– Глупый я, глупый! – сокрушался Баюн. – Ругаю компьютер, а сам, в сущности, такая же никчемная груда старых деталей! Не могу спасти тебя от гибели!

– Неправда, – заспорил Андрей, – ты не груда деталей.

Хотя… Ты подал мне мысль!

Неожиданно у мальчика возникла идея: если навигатор такой же робот, как и Баюн, то не попытаться ли обхитрить его, как он проделывал это с роботом-нянькой? Надо рискнуть.

Андрей набрал побольше воздуха и как можно строже сказал:

– Корабль не может быть уничтожен, если на борту люди! Это противоречит законам робототехники!

Мальчик с напряжением ждал ответа. Навигатор щелкнул и задумался, просчитывая неожиданную ситуацию. У Андрея даже появилась слабая надежда, но навигатор произнес:

– Наличие людей на борту не подтверждается.

– Но я же есть! Я здесь! Я живой! – закричал Андрей.

– Наличие живых существ на «Страннике» не подтверждается, – повторила машина.

– А как же я? Значит, меня нет? Значит, я не подтверждаюсь? Так вот тебе! Получай! – И, раздраженный тупостью машины, Андрей изо всех сил пнул черный навигаторский куб. Так пнул, что чуть ногу себе не отшиб. – Ай! – Он запрыгал на одной ноге. Ему показалось, что другую ступню он сломал.

И тут неожиданно произошло непредвиденное. В навигационной рубке вспыхнул дополнительный свет. Куб заискрился яркими огнями, напоминая новогоднюю елку.

– Смотри, Баюн, что это?

Но не успел робот ответить, как навигатор, по которому со всей силы заехали ногой, довольно загудел, защелкал и произнес:

– Пароль введен верно. Приветствую вас, капитан Крокс. Как поживаете?

– Какой я тебе капитан Крокс? – Мальчик даже перестал прыгать. Он решил, что навигатор окончательно свихнулся.

– Вы ввели верный пароль! – отозвался компьютер. – Почему вы так долго не использовали этот канал дополнительной связи, капитан Крокс?

– Кто не использовал? Я? Да что ты… – Андрей хотел было высказать все, что он думает о спятившей машине, но робот-нянька зажал ему рот и оттащил подальше.

– Тшш! Ничего не говори! – прошептал Баюн ему на ухо. – Ты даже не представляешь, какой ты молодец! Ты обнаружил личный пароль капитана Крокса!

– Личный пароль?

– Раньше каждый капитан военного флота вводил в навигатор свой личный пароль, чтобы быстро менять курс, когда было необходимо. Обычно этот пароль знали капитан и его первый помощник. И больше никто.

– Но я не вводил никакого пароля! Почему эта штука решила, что я его ввел? – недоумевал мальчик.

– Смотри!

Робот подошел к навигатору и пнул его ногой в то же место, что и Андрей. Машина послушно загудела:

– Повторный пароль принят. Рад приветствовать вас, капитан Крокс. Вы самый великий воин Вселенной!

– Я, капитан Крокс, великий воин Вселенной, приказываю тебе, рухлядь, немедленно изменить курс! – рявкнул Андрей, покраснев от натуги. В его представлении капитан Крокс должен был отдавать команды именно так: громко, высокомерно и презрительно.

Компьютер задумался. На экране замелькали цифры, градусы, карты созвездий. Андрей раздумывал, не пнуть ли навигатор еще разок, чтобы навигатор соображал побыстрее, но тот щелкнул и бодро доложил:

– Приказ выполнен, капитан Крокс. Курс изменен. Введите координаты нового курса.

– Ура! Получилось! Ты сделал это! – Старый робот подхватил Андрея и подбросил его высоко-высоко, к самому куполу. И когда тому уже казалось, что он улетел к звездам, Баюн поймал его. – Ты сделал то, что не смог сделать устаревший глупый робот! Ты молодец! Ты самый расчудесный мальчик на свете!

– Не такой уж я расчудесный, – пробормотал мальчик. Он не ожидал от своего ворчливого друга такой восторженности, наверное, потому, что не представлял в полной мере грозившую им опасность.

Но навигатор вернул их к действительности:

– Жду ваших указаний, капитан Крокс. Введете новые координаты или прикажете остановить двигатели?

Баюн стал серьезным и взял управление в свои руки:

– Приказываю немедленно лечь на обратный курс. Мы возвращаемся на Деметру!

– Координаты заданы. Ложусь на обратный курс! – доложил навигатор. Похоже, ему было все равно, куда лететь.

Компасы навигатора изменили направление, и начался сложный расчет траектории, продолжившийся довольно долго.

– Обратный курс задан! Звездолет направляется на Деметру. – Навигатор выдал координаты планеты.

– Как на Деметру? Не хочу на Деметру! Давай полетим на Землю, к бабушке! У нас же целый звездолет! Баюн, ты обещал! – возмутился Андрей. Он считал несправедливым, что приключения закончились, едва успев начаться.

– Мы полетим на Землю, но только на пассажирском звездолете. Я постараюсь уговорить руководителей космопорта, – пообещал Баюн.

– Но почему мы не можем продолжать полет на «Страннике»? – разозлился мальчик. – Пусть он изменит курс на Землю. Здесь так интересно, да и еды полный грузовой отсек!

– Продолжать полет на «Звездном страннике» опасно. – Баюн наклонился к другу. – Смертельно опасно.

– Что же тут опасного?

– Во-первых, чтобы долететь до Земли, у «Странника» недостаточная скорость. Мы и за десять лет не доберемся, но и это сейчас не самое главное.

– А что главное?

– То, что мы не знаем, кто внес поправку в курс и хотел уничтожить звездолет. – Баюн присел возле Андрея на корточки и понизил голос до шепота, словно опасаясь, что их могут подслушать. – Зачем сталкивать корабль, который может прослужить еще не одну сотню лет, с астероидом? Не думаю, чтобы об этом знали на Деметре. Эта поправка в курс введена кем-то, кто хотел или взорвать звездолет, или воспользоваться им в своих целях. В этой истории много подозрительного. Сколько живу, никогда не слышал об уничтожении отслужившего корабля, да еще с грузовым отсеком, полным нямнямчиков. Раньше старые корабли пускали в переплавку. Да и сейчас, думаю, то же самое.

– Значит, кто-то хотел уничтожить «Странник», а мы ему помешали?

Робот-нянька кивнул:

– Тот, кто хотел столкнуть «Странник» с астероидом, может попытаться сделать это снова, если узнает, что в первый раз у него ничего не вышло. Вот поэтому-то я и хочу поскорее оказаться на Деметре подальше от этого звездолета.

Андрей приблизился к навигатору и гаркнул:

– Эй, железка!

– Слушаю вас, капитан Крокс!

– Живо отвечай: кто отдал приказ о столкновении с астероидом?

– Приказ отдали вы, капитан.

– Я? Как это – я? – Андрей не поверил своим ушам.

– Приказ об уничтожении «Странника» был получен по секретному каналу от капитана Крокса сразу после старта с Деметры, – сообщил навигатор.

Глава 6 ЗАГАДОЧНЫЙ КОРАБЛЬ

Услышав ответ машины, путешественники утратили дар речи. Они собственными глазами видели урну с прахом капитана Крокса, погибшего в бою почти четыреста лет назад. Неужели тот капитан Крокс еще жив?

Сквозь прозрачный купол навигационной рубки друзья видели, как звездный рисунок медленно смещается – «Странник» менял курс. Двигатели бывшего боевого флагмана вибрировали от чудовищных нагрузок. Изменить курс звездолета в космосе, когда он уже разогнался до умопомрачительной скорости, совсем не просто.

– «Странник» ляжет на обратный курс через двенадцать минут пятьдесят четыре секунды по эталонному земному времени, капитан Крокс, – доложил навигатор.

Робот и мальчик переглянулись. Они чувствовали себя неуютно на этом огромном, полном загадок и тайн звездолете.

– А можно ли ускорить поворот корабля? – спросил Баюн.

– Ускорение невозможно без дополнительного просчета траектории. Еще есть распоряжения, капитан Крокс?

Наконец звезды над куполом навигационной рубки замерли и неподвижно замерцали. Вероятно, «Странник» закончил смену курса.

– Развить скорость до максимума! – приказал Баюн. – Мы должны попасть на Деметру как можно быстрее!

– Ваш приказ выполнен, капитан, – сообщил навигатор. – Двигатели разгоняются до предельных нагрузок. Смена курса произошла без осложнений. Все бортовые системы работают нормально.

Но не успели путешественники вздохнуть спокойно, как навигационная рубка осветилась яркими вспышками. Завыла главная корабельная сирена. Зажглись аварийные лампы.

– Тревога! Тревога! – бортовой компьютер включился на полную громкость. – К «Страннику» приближается неопознанный корабль класса «Б». Пересечение курсов через шесть минут тридцать две секунды.

– Корабль класса «Б»? – переспросил Андрей.

– Класс «Б» – значит, малый боевой, – объяснил навигатор, даже не удивившись, что капитан Крокс не знает таких простых вещей.

На экране появилось изображение треугольного скоростного корабля с узким носом и двумя боевыми надстройками для лазерных орудий.

– Жду ваших распоряжений, капитан. Прикажете уничтожить цель? – спросил компьютер. – Уничтожение цели возможно только в ближайшие семь секунд. Вероятность уничтожения первым залпом восемьдесят семь процентов. Вероятность уничтожения «Странника» в случае ответного залпа шестьдесят пять процентов.

Путешественники наблюдали, как увеличивается на экране силуэт приближающегося боевого крейсера. На носу корабля различался череп со скрещенными внизу костями – знак, перекочевавший в космос со старинных корсарских

парусников.

– Пираты! – выдохнул Андрей.

– Корабль класса «Б» идет на стыковку. Стыковка через сорок пять секунд, – спокойно сообщил навигатор.

– Есть возможность не допустить стыковку? – спросил Баюн.

Но навигатор молчал и только потрескивал. Похоже, в самый важный момент речевой динамик вышел из строя. На экране возникла надпись:

«Навигатор блокирован. Управление кораблем перешло ко мне. Трепещите и ждите, я иду!

Капитан Крокс,

великий пират Вселенной».

– Капитан Крокс! Настоящий капитан Крокс! – Андрей не знал, что и предположить. Но, судя по всему, заваривалась каша, да еще какая!

– Что за чудеса! Капитан Крокс жил четыреста лет назад! Мы сами видели урну с его прахом! Это не может быть тот самый Крокс! – Баюн затряс головой.

Экран погас. «Звездный странник» вздрогнул. Послышалось глухое сотрясение. Взлетная шахта «Странника» открылась,

впустив неизвестный корабль. Пиратский экипаж во главе с таинственным капитаном Кроксом высадился на борт «Странника».

Глава 7 ПИРАТЫ ВСЕЛЕННОЙ

Прежде чем Андрей сообразил, какая опасность им угрожает, Баюн схватил его за руку и бросился к лифту:

– Мы должны убраться отсюда, пока не объявился этот пират-мертвец!

Но не тут-то было. Лифт был заблокирован. Управление кораблем полностью перешло к капитану Кроксу или к тому, кто выдавал себя за него.

Друзья бросились к запасному выходу, но автоматическая дверь не открывалась. Мальчик и робот были пойманы в навигационной рубке, как в мышеловке. Капитан Крокс предусмотрел все, не упустил ни одной детали.

Двери лифта разъехались, в рубку вбежали два робота-андроида с застывшими, не меняющими выражения лицами-масками. Эти лица невозможно было забыть, потому что у них отсутствовал рот.

Раньше мальчик не встречал андроидов такой модели. У каждого из них было по две пары рук. Андроиды застыли у дверей лифта и прицелились в Андрея и Баюна из лучевых пистолетов. Они не стреляли, а молча и грозно чего-то ждали.

Из лифта медленно и тяжело вышел страшный робот, закованный в плотную темную броню. Броня была такой прочности, что могла выдержать лазерные лучи и энергетические разряды силовых ружей. На поясе у робота висел тяжелый многозарядный бластер большого калибра, одним выстрелом которого можно было расплавить стальную плиту.

Не обращая внимания на застывших андроидов, закованный в броню робот направился к путешественникам. От его шагов пол в рубке содрогался.

Робот вплотную приблизился к друзьям, замершим у навигационного компьютера. Он был таким громадным, что Баюн едва доставал ему до груди. Голова великана повторяла форму древнего рыцарского шлема с рогами. Сквозь узкую щель в шлеме робот пристально посмотрел на мальчика и положил свою массивную руку с четырьмя стальными лезвиями Баюну на плечо. Робот-нянька, хотя и сам был не крошкой, дрогнул под ее тяжестью.

Рогатый робот тяжело развернулся и пробасил из недр своего шлема:

– Все спокойно, капитан. Угрозы нет. Щенок и его робот-нянька.

Из лифта показался высокий человек. Даже нет, не человек, а получеловек-полукиборг. Только левая рука и правая сторона лица его были человеческими. Левая же сторона лица с красным светящимся глазом и все тело были киборгизированы, заменены сложной механической оболочкой робота.

На плече у киборга сидел большой нахохлившийся механический робот-попугай.

– И-идиоты! – злобно выкрикивал он. – К-кретины! Г-грохотун – кретин! Чуть не прихлопнул меня створкой люка. П-протри глаза!

Человек-киборг приблизился к путешественникам, и человеческая половина его рта растянулась в кривой усмешке:

– Добро пожаловать на «Странник». Правда, я вас не приглашал, да что поделаешь. Вышвырнуть вас в космос я всегда успею.

– Шуточка – глупее не придумаешь, – проворчал Баюн.

Но человек-киборг пропустил его замечание мимо ушей.

– Ах да, забыл представиться. Я, как вы, наверно, догадались, капитан Крокс. Заметьте, настоящий капитан в отличие от некоторых, которые выдавали себя за меня и использовали мой личный пароль… – И Крокс недобро покосился на Андрея.

– Но мы видели в коридоре урну с прахом. Там написано, что капитан Крокс погиб в бою, – растерялся мальчик.

– П-погиб! Как бы не так! – зашелся от смеха попугай. – Снаряд – бабах! – все вдребезги! Хорошо хоть голова уцелела!

– Да, славный был бой, – протянул, вспоминая, Крокс. – Мы разнесли вражескую эскадру в клочья, но незадача – в меня угодил неприятельский снаряд. Пришлось мне или, вернее, тому, что от меня осталось, переселиться в тело робота. В этом теле я и живу вот уже около пятисот лет. Во всяком случае, старость мне не страшна.

И капитан Крокс посмотрел на свою мощную механическую кисть, согнул и разогнул пальцы, будто увидел их в первый раз. Молчание стало зловещим.

– Не могли бы вы приказать своим андроидам, чтобы они перестали в нас целиться? – громко сказал Баюн. Ему не нравилось, что их бластеры смотрели прямо в грудь Андрею.

Капитан Крокс обернулся и, увидев у лифта застывших андроидов, усмехнулся:

– Расслабьтесь! Наши гости никуда не спешат!

Те вернули лучеметы в нагрудные оружейные карманы и замерли.

– Не обижайтесь на них, – презрительно бросил капитан. – Это солдаты-андроиды массовой штамповки, несложные, но верные. У них, как видите, нет речевых динамиков. Говорить они не умеют, зато прекрасно выполняют приказы. Прикажи я – они разнесут вас на атомы не раздумывая.

– Капитан Крокс, здесь ребенок. – Баюн кивнул на Андрея.

– Вот как! – протянул тот. – А кто просил твоего ребенка забираться на мой корабль? Ты-то, олух, куда смотрел? Кстати, у нас в экипаже тоже есть живность… Эй, Грохотун! Тащи сюда девчонку!

Через несколько минут из лифта появился рогатый робот. Он тащил за руку девочку лет одиннадцати с рассыпавшимися по плечам длинными светлыми волосами. Она была в вышитом красивом белом космическом комбинезончике, явно сделанном на заказ.

– Пусти меня, дубина! Кому сказала: пусти!

Девочка яростно вырывалась из могучей лапы Грохотуна и колотила кулачками по его броне. Впрочем, ему это не доставляло ни малейшего неудобства. Рогатый великан спокойно позволял пленнице барабанить по его руке, очевидно восхищаясь своей силой и прочностью.

– Пусти немедленно! – кричала девочка. – Мой папа прикажет расплавить тебя! Пойдешь на заплатки!

Заметив Андрея и Баюна, она изумленно уставилась на них. Очевидно, пыталась уяснить, кто они: пираты или пленники.

– Знакомьтесь. – Крокс взял девочку за плечо. – Лависса. Дочь президента Деметры. Мы прихватили ее ненароком. Надеюсь, ее папаша даст нам немалый выкуп.

– Как бы не так! Он не станет и говорить с таким грязным пиратом, как ты! – Лависса гневно топнула ногой.

– Ну и привередливая же попалась девчонка. – Крокс покачал головой, будто перед ним была какая-то непонятная букашка. – Впрочем, отцы часто любят капризных девчонок. Так любят, что готовы принять любые условия, только чтобы их вернуть. Причем желательно живыми… Грохотун, ответ с Деметры еще не пришел?

– Настоящие пираты не похищают детей! – крикнул Андрей. – Настоящие пираты грабят космические караваны и сражаются с эскадрами звездного патруля! А вы просто мелкие бандиты!

Крокс расхохотался:

– Спасибо, что объяснил. В будущем с радостью воспользуюсь твоим советом и ограблю космический караван с золотом. А сейчас прошу меня простить: дела. – Капитан Крокс подошел к навигатору: – Ложимся на прежний курс. Постараемся догнать наш астероид. Как бы он не улизнул, а то чего доброго не успеем с ним столкнуться!

– Зачем? – вмешался Баюн. – Зачем врезаться в астероид? Зачем взрывать «Странник»?

– Никто и не собирается врезаться в астероид, глупец! – усмехнулся Крокс. – Столкновения не будет. В последний момент мы разнесем астероид из бортовых орудий! А потом включим защиту – и «Странник» исчезнет с радаров Деметры.

– Так вот что вы задумали! Вы хотите украсть звездолет, инсценировав его гибель?

Крокс склонился над пультом управления, поигрывая узорчатой рукоятью бластера:

– На Деметре решат, что потеряли старый грузовой корабль. А я верну себе свой «Странник». В моих руках он вновь станет самым грозным кораблем Вселенной! И тогда… тогда берегитесь, галактики! Капитан Крокс, величайший звездный воин, вернется!

На связь вышел навигатор и доложил:

– Разгрузка рейдера завершена, капитан Крокс. Данные по грузу: лазерных пушек с самонаводкой – 12 единиц. Баллистических ракет – полный боекомплект. Гусеничных платформ для ведения боевых действий на планетах – 8 единиц. Из них моделей D-567 для наземных действий – 3 единицы, плазменных танков – 2 единицы, бронекрейсеров для подводных действий – 4… Бластеров и плазменных ружей разных моделей – 458 единиц. Прикажете перераспределить грузы по отсекам или начать распаковывать вооружение?

Экран навигационного компьютера зажегся. На нем появились гладкие узкие стволы лазерных пушек, широкие гусеницы зачехленных плазменных танков и упакованные в длинные ящики новенькие бластеры.

– Откуда у вас все это? – поразился Баюн. – Все виды вооружений полностью запрещены на планетных системах сразу после окончания межгалактической войны!

– Это мой личный запас. Хранился тут неподалеку на одной заброшенной базе, – великодушно пояснил Крокс. – Старые, но хорошо зарекомендовавшие себя модели. Надежнее всех этих современных антигравитационных финтифлюшек.

Капитан торжествующе взглянул на изумленных пленников и, видимо, спохватившись, что перед ним всего лишь дети и старый робот-нянька, нахмурился и забарабанил пальцами искусственной руки по навигационному кубу.

– Грохотун! – резко скомандовал он.

– Слушаюсь!

– Уведи их и запри в кают-компании. А сам немедленно возвращайся, ты мне нужен.

– Нужен, нужен, никому он не нужен! – заворчал попугай, переминаясь на плече Крокса. – Рогатый убийца! Ему бы только свою инструкцию читать и шеи сворачивать! Ни один андроид у нас в экипаже по его милости долго не живет.

– Они устаревшей модели и поэтому сами ломаются! – набычился Грохотун.

– Да уж, сами! – хмыкнул попугай. – Как бы не так! Ломаются-то они сами, только потом у них такой вид, будто по ним из лазерной пушки шарахнули. Ни один роботомастер не починит.

– Жалкая птица! Устаревшая модель! – Великан потянулся к попугаю, явно намереваясь оторвать ему голову.

– Отставить! – рявкнул Крокс. – Грохотун! Кому я сказал! Отведи пленников в кают-компанию и возвращайся!

– Есть, капитан! – Гигант круто развернулся, схватил Андрея и Лависсу и потащил их к лифту.

– Отпусти детей! Ты нарушаешь закон робототехники! Ты не можешь причинять вред людям! – Баюн попробовал схватить Грохотуна, но тот, не оборачиваясь, оттолкнул его локтем с такой силой, что старый робот упал. Андроиды подняли Баюна и понесли к лифту, как мешок.

– Прочь, рухлядь! – кричала Лависса, вырываясь из огромных лап Грохотуна. – Мой отец отправит в погоню весь звездный флот! Он вам покажет!

Крокс не обращал внимания на вопли девочки. Он отдавал отрывистые распоряжения навигатору. Звезды над куполом стали смещаться. «Звездный странник» вновь менял курс.

Грохотун втолкнул пленников в лифт и нажал кнопку «Кают-компания».

Глава 8 ЛАВИССА

Створчатые двери разъехались, и робот-убийца швырнул пленников в кают-компанию.

– Отсюда вам не выбраться, – прогремел он. – «Звездный странник» строился надежно. И не вздумайте открывать люк. Лопасти изрубят вас, как мясорубка, а капитану нужен выкуп за девчонку. – Он наклонился к лежащему на полу Баюну и ткнул пальцем в его грудь: – Ты, устаревшая модель! Ненавижу устаревшие модели! Тебя давно нужно пустить на переплавку!

Грохотун хотел было схватить Баюна, но андроиды у дверей беспокойно задвигались. Очевидно, они вспомнили, что капитан не отдавал такого приказа. Великан резко обернулся:

– Вы еще здесь? А ну прочь отсюда, тупицы! Вам жить надоело? – Рогатый робот вышел из каюты и запер дверь.

Едва его шаги затихли, Андрей бросился к другу:

– Как ты? Как твой сердечник?

– Все в порядке. – Робот-нянька приподнялся и сел. – Все системы действуют нормально. Но я нарушил закон робототехники: не смог помочь, когда вам грозила опасность.

Лависса перестала барабанить кулачками по заблокированной двери: все равно Грохотун уехал и не мог ее слышать.

Девочка тряхнула головой, откинув спутанные волосы, и подошла к Андрею и Баюну.

– Кто вы такие? – высокомерно спросила она.

– Мы с Деметры. – Андрей попробовал, мягкий ли диван, и с удовольствием устроился на нем. – Хотели пробраться на «Деметрианец» и полететь на Землю, а по ошибке попали на «Странник». А тут этот пират.

– Сами виноваты. – Девочка выбрала самое высокое кресло и села в него. – Теперь Крокс вам покажет. Вы тоже хороши! Без билетов летать в космосе! За это полагается наказание и штраф. – Она строго свела светлые бровки.

– А тебе-то что? – Андрей подпрыгивал на диване. – Тоже мне президентша. Небось твой папочка с ума сходит, где там моя доченька.

Неожиданно Лависса надула губы, отвернулась и уткнулась головой в спинку кресла. Баюн присел рядом и осторожно погладил девочку по голове своей механической ручищей:

– Не плачь, все будет хорошо.

– А я и не плачу. – Она передернула плечиками. – Очень надо!

Старый робот-нянька знал, как успокаивать девочек. Он их на своем веку столько воспитал! Лависса вздохнула, потерлась щекой о кресло и уже менее сердито посмотрела на мальчика.

«Ну и ну! Присвоила себе моего робота! Еще и обижается!» – подумал Андрей, потом снял рюкзак и открыл его.

– Хочешь есть? – Он исподлобья взглянул на девочку.

– Хочу. Я со вчерашнего дня ничего не ела. Они не догадались меня накормить.

– Неудивительно! – возмутился Баюн. – Редкая безответственность!

Андрей вынул синтезатор пищи. Он представлял собой небольшую коробочку, внутри которой находилось три емкости для пищи, напоминавшие тарелки. Мальчик раньше не пользовался им, но знал, что он синтезирует белки, жиры и углеводы и, смешивая их, получает не очень вкусную, но вполне съедобную пищу. Мальчик включил синтезатор. Он работал бесшумно. Только стенки его слегка разогрелись; крышка приоткрылась, и оттуда выехала первая емкость. В ней было нечто похожее на большой блин со светлой начинкой и нечто напоминавшее котлету.

– Возьми! – Андрей протянул еду девочке.

– А это можно есть? – Она осторожно понюхала содержимое и на всякий случай поморщилась.

– Ты никогда не слышала про синтезатор пищи?

– Он мне не нужен. Мы едим только самые лучшие натуральные продукты, – небрежно бросила Лависса. Она опять стала высокомерной президентской дочкой.

– А для меня и это вкусно. – Андрей взял с тарелки блин, завернул в него котлету и стал с аппетитом есть. Он тоже успел проголодаться. С прощального обеда на Деметре, когда мама и папа улетали на Землю, мальчик крошки во рту не держал, только перехватил пару нямнямчиков, сидя с Баюном в контейнере.

Глядя, как Андрей уплетает котлету и блинчики из синтезатора, Лависса неуверенно откусила кусочек и скривилась. Но, обнаружив, что на нее никто не смотрит, она перестала морщиться и откусила еще кусочек. Вероятно, блин с котлетой показались ей вполне съедобными, потому что тарелка быстро опустела.

Утолив голод, девочка вытащила из кармана маленькое зеркальце.

– Выгляжу я просто ужасно. – Она покачала головой, разглядывая в зеркало свое розовое симпатичное личико, и кокетливо покосилась на Андрея.

Мальчик никак не прореагировал. «Пусть как хочет, так и выглядит», – решил он.

– Что у тебя с глазами? – внезапно спросила Лависса, озабоченно наклоняясь к Андрею.

– А что? – Он выхватил у нее зеркальце, взглянул и облегченно вздохнул. – Ничего. Нормально.

– А с ушами тоже нормально? – Она высоко подняла светленькую бровку. – А я-то думала, ты ослеп и оглох. Я привыкла, чтобы мне отвечали, когда я с кем-нибудь говорю.

– А что ты говорила? Я что-то не помню. Андрей начинал злиться. И чего она пристает то к нему, то к роботу?

Девочка вздохнула, дернула плечиком – мол, с кем приходится иметь дело! – и задумчиво посмотрелась в зеркальце.

– Нет, Лависсочка, ты выглядишь просто замечательно, – сказала она сама себе, спрятала зеркало и сосредоточенно наморщила лобик. Казалось, она думает о чем-то очень значительном и важном. Баюн даже подтолкнул Андрея, обращая его внимание на девочку: мол, смотри, чуть младше тебя, а какая вдумчивая и серьезная! – Я хочу заплести косу, – произнесла Лависса, подводя итог своим размышлениям, – но у меня нет расчески.

– Вот, возьми! – Робот нажал на кнопку у себя на груди, и из его живота выдвинулся небольшой ящичек.

В этом ящичке – Андрей хорошо знал – у Баюна хранились самые нужные вещи, просто необходимые, когда постоянно имеешь дело с детьми. Тут были аптечка с лунным йодом, мгновенно заживляющим все ссадины и царапины, и пластырь, и сласти, и зубная щетка, и самоочищающиеся трусики для новорожденных, и синтетические питательные таблетки, и респиратор подводного дыхания, и даже маленькая надувная лодка – в общем, всего и не перечесть.

А в укромном уголке ящичка лежала маленькая старинная шкатулочка, в которой были предметы, принадлежащие лично Баюну. Шкатулочка закрывалась малюсеньким замочком. Когда-то Андрей попросил у робота разрешения заглянуть туда. Баюн открыл, и мальчик увидел маленький серебряный крестик, красную ленточку и крошечную куколку.

«Откуда у тебя это?» – поразился Андрей.

«Это крестик твоей прапрапрабабушки. Она была моей первой воспитанницей, – пояснил Баюн. – Красная ленточка – твоей прабабушки. У нее в детстве была очень смешная косичка. А куколку подарила мне твоя бабушка, когда ей исполнилось три года, пять месяцев и семнадцать дней. Она время от времени брала куколку у меня поиграть, но потом снова дарила. А твоя мама подарила мне тебя, что тоже неплохо».

Баюн порылся в своем ящичке и протянул девочке удобную щетку для волос, которая одновременно и расчесывала, и массировала голову, и очищала волосы.

Лависса взяла у робота щетку, но ее волосы спутались и никак не желали расчесываться. Некоторое время робот-нянька наблюдал, как она неловко теребит свою косу, и не вытерпел:

– Дай помогу!

– Поможешь? Как мило! – обрадовалась девочка и отдала ему щетку.

Андрей смотрел, как ловко и быстро старый робот распутывал ее волосы, расчесывал их и заплетал в длинную косу. При этом он что-то сосредоточенно бубнил себе под нос, будто мурлыкал. Похоже, причесывать Лависсу Баюну нравилось.

Андрею стало обидно, что наглая девчонка переманила у него друга.

– А как пираты похитили тебя? – спросил он, чтобы напомнить ей о неприятном.

– Мы летели на звездолете. Возвращались с подружками с прогулки по трем лунам.

– А как ты попала на звездолет? – Мальчик ушам своим не верил. – Детям до тринадцати лет запрещаются космические путешествия.

– Другим детям, может, и запрещаются, а мне нет. Папа построил для меня специальный звездолет с добавочной защитой от перегрузок, – снисходительно объяснила Лависса.

– Ух ты! – восхитился Андрей. – Вот бы и мне такой!

– Когда мы возвращались с трех лун, наш звездолет неожиданно атаковал боевой крейсер, обстрелял и взял на абордаж. Тут явились Грохотун и андроиды с бластерами. Они схватили меня и притащили на крейсер. Там-то я и увидела капитана Крокса, это чудо-юдо. Он такой страшный! Половина лица человеческая, а половина…

Лависса горько вздохнула, но Баюн уже заплел ей косу и любовался своей работой.

– Очень красивые волосы, – похвалил он. – Мягкие, шелковистые. Из них любую прическу можно сделать. Такие, как у прабабушки Андрея.

– У меня правда хорошие волосы. Мне все говорят, – раздраженно сказала Лависса. Вероятно, сравнение с прабабушкой не доставило ей удовольствия.

– Хватит. Пора отсюда выбираться. Не думаю, чтобы Крокс нас просто так отпустил. – И Андрей оглядел кают-компанию, раздумывая, нельзя ли как-нибудь отсюда улизнуть.

Дверь была прочно заблокирована. У Андрея исчезла надежда, но вдруг он увидел на противоположной стене большой круглый люк.

– Баюн! Давай посмотрим, что там!

Воспользовавшись отверткой из ящичка робота, мальчик отвинтил шурупы. Вдвоем с Баюном они приподняли люк. Андрея едва не сшибло с ног мощной волной воздуха. Из люка слышалось мерное гудение. Там с большой скоростью вращались два огромных, в рост человека, вентилятора с острыми лопастями.

Глава 9 ПОБЕГ

Тяжелые лопасти с размеренным гудением рассекали воздух. Их острые края мелькали, как самурайские мечи.

– Нужно их остановить, – сказал Баюн. – Иначе нам не пройти.

– А может, рискнем? – предложил мальчик. – Как только лопасть пронесется, сразу прыгаем!

– С ума сошел! – Робот-нянька схватил Андрея за локоть и оттащил от люка. – Смотри, что с тобой будет!

Баюн отодрал от пола старое кресло и бросил его в люк. Первый вентилятор кресло проскочило, но второй слегка задел его лопастью. Мягкая обшивка кресла в одно мгновение оказалась разрубленной, а покореженный остов вентилятор несколько раз прокрутил и отшвырнул в шахту.

– Представляешь, что случилось бы, окажись ты на его месте? – спросил робот. У мальчика запершило в горле.

Неожиданно из динамика раздался голос капитана Крокса:

– Напрасно вы открыли люк. Ну что ж, условия игры меняются. Эй, Грохотун! Брось пленников в дальний грузовой трюм! Давно мы не кормили крыс-мутантов.

– Есть, капитан!

– Брр! Какая гадость! – послышался брезгливый голос попугая. – Крысы-мутанты – это так отвратительно! Они же сожрут их!

– Конечно, сожрут, – согласился Крокс, а потом вдруг рявкнул, очевидно обращаясь к стоявшему рядом роботу: – Грохотун, ты еще здесь?

– Простите, капитан, – пророкотал тот. – Я хотел узнать: после того как крысы их сожрут, можно мне взять их зубы? Вы же знаете, я их коллекционирую…

– Заткнись, болван! Девчонка нужна мне живой, только попробуй… – Видимо, Крокс отключил громкую связь. Голоса в динамике смолкли.

Андрей вздрогнул. То, что они услышали, нельзя было назвать приятной информацией.

– Я боюсь крыс! – закричала Лависса. – Я боюсь крыс!

– Скоро Грохотун и андроиды будут здесь! Баюн, придумай что-нибудь! – Мальчик подтащил к двери поломанное кресло, пытаясь хоть как-то забаррикадировать ее.

Робот обнаружил в противопожарном шкафу моток буксирного троса, изготовленного специально для звездолетов. Он схватил трос, укрепил один конец за кольцо люка, а моток метнул в вентиляторы.

Трос зацепился за второй вентилятор и стал с огромной скоростью наматываться на него. Вентилятор, опутанный тросом, загудел от перенапряжения. Трос натянулся. Лопасти вентиляторов замедлили вращение и замерли в мощном усилии, стараясь разорвать трос.

– Получилось! – обрадовался Андрей.

Зашумел лифт: это спешили в кают-компанию Грохотун и андроиды. А тут еще ржавый старый трос начал сдавать, его металлические волокна лопались один за другим. Баюн подтолкнул ребят к люку, где, как пара скованных чудовищ, дрожали вентиляторы.

Андрей перешагнул через лопасти и протянул Лависсе руку:

– Давай скорей!

Девочка замешкалась. Баюн подхватил ее и перешагнул через вибрирующие вентиляторы. Мощный канат еле держался, готовый оборваться в любую секунду. В этот момент в кают-компанию ворвались андроиды с бластерами в руках и Грохотун.

Увидев открытый люк и спины убегающих друзей, андроиды вскинули бластеры.

– Не стрелять, болваны! – взревел рогатый робот. – Девчонка нужна капитану живой!

И Грохотун с лязгом протиснулся в шахту, нырнув под вентиляторы. В какое-то мгновение трос не выдержал и лопнул. Грохотун и первый солдат-андроид успели проскочить, а второго андроида разрубило лопастью вентилятора. Микросхемы и части корпуса разлетелись во все стороны.

Рогатый гигант даже не обернулся, чтобы взглянуть на уничтоженного андроида: он преследовал беглецов. Первым несся Андрей и тянул за руку Лависсу, а за ними, прикрывая ребят, бежал старый робот.

– Уничтожить устаревшую модель! Ненавижу старый хлам! – Грохотун вскинул бластер, намереваясь разнести Баюна, но тут вентиляционная шахта круто повернула, и старый робот исчез за изгибом тоннеля, который стал более узким и извилистым.

Друзья побежали по сузившемуся проходу, а Грохотун застрял в нем и начал беспорядочно стрелять, корежа стены. Пока уцелевший солдат-андроид вытаскивал великана, друзья были уже далеко.

– Они направились к ангарам. Там мы их перехватим! – проревел Грохотун, проламывая кулаком тонкую стенку шахты. Он знал звездолет как свою собственную инструкцию и рассчитывал попасть к ангару раньше беглецов.

Коридор, по которому мчались ребята с роботом, пронизывал весь «Странник» и заканчивался стартовыми шахтами. Вскоре друзья очутились в просторном ангаре. Прямо перед ними при тусклом свете ламп серебристо поблескивал борт большого, с вытянутым носом боевого рейдера.

– Похоже, мы в стартовом ангаре. – Баюн огляделся по сторонам. – Отсюда рейдеры стартуют в космос.

– Смотрите! На этом корабле меня похитили! – Девочка показала на череп со скрещивающимися костями на борту рейдера.

Андрей подошел к кораблю, чтобы рассмотреть его. При приближении мальчика люк автоматически открылся, словно приглашая его забраться внутрь. Он увидел сложную панель управления, навигационные приборы и вращающийся рычаг с кнопкой, управляющий бортовым огнем лазерных пушек.

– Улетим на рейдере со «Странника»! Ну же, Баюн!

– Выходить в космос на таком маленьком корабле – верная гибель. Не хватит кислорода, чтобы долететь до какой-нибудь планеты, – заупрямился тот. – Я не имею права подвергать вашу жизнь опасности. Это противоречит…

– …законам робототехники, – закончил мальчик. – Давай, у нас нет времени!.. Лависса, решай! Сейчас появится этот рогатый!

– Нет, нет и нет! – сопротивлялся Баюн. – Ни за что! Это смертельно опасно!

В воздухе что-то сверкнуло, и пол у их ног расплавился.

На противоположном конце ангара возникли Грохотун и солдат-андроид. Грохотун несся огромными скачками, выставив острые загнутые рога страшного шлема. Андроид на бегу палил из бластера. Очевидно, из его примитивных мозгов вылетело, что капитан приказал взять пленников живыми.

– Не смей стрелять, болван! – орал по дистанционной связи Крокс, руководивший из навигационного отсека своими роботами.

– Стоять! Бояться! – взревел Грохотун. – Не сметь убегать!

Увидев, какая опасность им угрожает, если роботы их схватят, Баюн подсадил Андрея и Лависсу в боевой корабль и вскочил в кабину следом за ними.

– Скорее! Закрывайте люк!

– Люк! Он не закрывается! – Андрей в суматохе нажимал на все кнопки пульта подряд, но ничего не происходило.

Андроид, опередивший тяжелого Грохотуна, прыгнул, но в это мгновение люк рейдера захлопнулся. Очевидно, мальчику удалось привести в действие нужный механизм. Андроид врезался в люк головой, сполз на пол и выронил бластер.

На обзорном экране, установленном на пульте управления крейсером, было видно, как Грохотун подбежал к кораблю и раза два пальнул в него из бластера. Но обшивка боевого звездолета была сверхпрочной, и эти выстрелы на нее не действовали. Сообразив, что вытащить друзей из рейдера не удастся, великан доложил об этом капитану Кроксу.

– Ах ты, пустая жестянка! Упустил! – прогрохотал тот. – Все равно им не взлететь! Шлюзы блокированы! Они заперты на «Страннике». Что с андроидом? Он цел?

Грохотун нагнулся и посмотрел на пытавшегося подняться андроида. Рогатый робот что-то тихо пробормотал, поднял андроида и с размаху шарахнул его о стену. Андроид заискрил, от мощного удара у него отлетела голова.

– Грохотун, ты оглох? Остались исправные андроиды? – раздраженно спросил Крокс.

– Нет, мой капитан. Андроиды вышли из строя и восстановлению не подлежат. Они бесполезны в бою. Нужны более современные модели.

– Я же говорил, он ненормальный, он их ломает! – заверещал попугай. – Он распотрошил всех роботов!

– Нам нужны новые солдаты, мой капитан, новые современные модели! Этот старый хлам только путается под ногами! – Грохотун пнул голову поломанного андроида так, что она отлетела и как мяч запрыгала по ангару.

– Жди меня, Грохотун! Следи, чтобы они не сбежали, – приказал Крокс. – Мы выкурим их из рейдера! Мальчишку и его робота вышвырнем за борт, с ними слишком много хлопот!

– Слушаюсь, капитан! Мне не терпится разломать эту древнюю няньку! Давно не видел такой устаревшей модели! – И с бластером наготове робот-убийца замер у люка в ожидании Крокса.

Андрей, услышав переговоры киборгов, почувствовал, как у него по спине забегали мурашки. Крокс сказал: «Мальчишку и робота вышвырнем за борт, с ними слишком много хлопот». Для капитана люди были только пешками в его игре, как для Грохотуна андроиды: одним больше, одним меньше – какая разница.

Лависса схватила Андрея за рукав. Глаза у нее стали необыкновенно зелеными:

– Давай взлетим! Может, из космоса свяжемся со звездолетами звездного патруля? Папа наверняка поднял весь флот на мои поиски!

Андрей посмотрел на своего друга:

– Ты умеешь управлять рейдером? Где здесь стартовая кнопка?

– Мы не можем взлететь. Шлюзы задраены. Как только стартуем, врежемся в шлюз и взорвемся. – Баюн уже взвесил все шансы на спасение и решил, что они невелики.

– Выстрелим в шлюз из лазерной пушки, – предложил мальчик. – Прорежем его и взлетим.

– Это опасно, – отказался робот. – Мы раньше не стреляли из лазерной пушки.

– Смотрите, там Крокс! – крикнула Лависса.

Из лифта вышел человек-киборг. Он нес мощный высокотемпературный резак, чтобы расплавить броню и вскрыть задраенный люк рейдера, как консервную банку.

Медлить было нельзя. Андрей взялся за рычаг, управляющий огнем, и установил перекрестье прицела на шлюзовых дверях.

– Не трусь! Все когда-нибудь бывает в первый раз, – поддержала его Лависса, и мальчик не раздумывая нажал на кнопку «Огонь».

Из пушки вылетел ослепительно тонкий луч. Шлюзовая дверь начала плавиться.

Крокс, поднявший было резак, замер.

– Капитан, если они разнесут шлюз, возникнет разгерметизация! Мы погибнем! – всполошился попугай.

– Досадно! – произнес Крокс. – Очень досадно!

На человеческой стороне лица капитана не отразилось испуга, из-за того что «Странник» вот-вот может разгерметизироваться. Оно выражало только недовольство и презрение.

– Догадались-таки… – усмехнулся он. – Ну ничего, они не знают всех моих козырей. Грохотун, открывай шлюзы, пока они не уничтожили «Странник».

И Крокс, пригибаясь, бросился к лифту. Робот-убийца включил дистанционную систему управления шлюзов и вошел в лифт следом за капитаном.

– Они убегают! Славненько получилось! – Лависса захлопала в ладоши. – Смотрите, стартовые шлюзы открываются!

Андрей облегченно вздохнул и отпустил кнопку «Огонь». Капитан Крокс решил дать рейдеру взлететь, опасаясь разгерметизации корабля. Но это не значило, что пират струсил или отступил. Он никогда не шел на попятную, просто на время отложил свои планы. А может быть, у него созрел другой коварный замысел, о котором они еще и не догадывались.

«Шлюзы открыты. Включить двигатели!» – загорелась надпись на бортовом экране.

– Приготовьтесь к резкому старту! – сказал Баюн. – Взлетаем!

Лависса закрыла глаза и изо всех сил сжала подлокотники кресла.

Робот-нянька дал подтверждение. Двигатели рейдера взревели, и боевой корабль пошел на старт. Вначале он шел медленно, потом быстрее, и вот уже маленький крейсер отделился от «Странника», вырвался в космос и помчался в неизвестность навстречу своей судьбе.

Глава 10 ЗАТЕРЯННЫЕ В КОСМОСЕ

Легче найти песчинку в океане, чем затерянный в бесконечном космосе маленький боевой рейдер.

О том, как мало у них шансов выжить, знал только Баюн, но ничего не говорил Андрею и Лависсе. Зачем их понапрасну пугать? Старый робот-нянька провел за свою долгую жизнь не один десяток лет в космосе и понимал, что они обречены. Мощности слабого передатчика, установленного на рейдере, не хватит, чтобы связаться с Деметрой.

Вокруг в пустоте мерцали звезды, расстояние до которых равнялось десяткам и сотням световых лет. Звезды были так близко, казалось, нужно только развернуть рейдер в их сторону, чтобы дотянуться до них. А в действительности, чтобы долететь даже до некоторых из них, не хватило бы и нескольких человеческих жизней.

Как только рейдер класса «Б» выскочил из стартового ангара «Странника», огромный звездолет пропал из виду, растворившись в глубинах космоса.

– Всего хорошего, капитан Крокс! Надеюсь, мы больше никогда не встретимся! – Лависса подпрыгнула в кресле второго пилота.

– Кто знает? Может, для нас как раз было бы лучше не покидать «Странник», – задумчиво сказал Баюн.

– А это еще почему? – Андрей был в восторге от полета в космосе на самом настоящем боевом рейдере с лазерными пушками и мерцающей панелью управления.

Робот кивнул на экран бортового компьютера с мигавшей на нем надписью: «Тревога! Повреждение двигателя. Развить максимальную скорость невозможно».

– До Деметры нам не добраться. Грохотун, стреляя из бластера, повредил ускоритель. Теперь мы тащимся как черепаха. Но это еще не самое опасное.

– А что самое опасное? – тревожно спросила девочка.

Баюн нажал кнопку, на которой было написано: «Запас кислорода». На экране вспыхнуло: «Остаток кислорода – на 14 час. 30 сек. по эталонному земному времени». Потом надпись мигнула, и количество секунд сократилось: «14 час. 29 сек.».

– Они не успели пополнить запас кислорода, – сказал Баюн. – Похоже, этот капитан-киборг в дыхании не нуждается.

– Я слышала, – вспомнила Лависса, – на звездолетах есть приборы, перегоняющие углекислый газ в кислород.

– Обычно есть, но на боевых рейдерах старых моделей их не устанавливали. Рейдеры управляются андроидами, которым воздух не нужен.

– А передатчик в твоей голове? – с надеждой спросил Андрей.

– На таких расстояниях он не действует. Так что дышите реже, может, найдем какой-нибудь выход.

Лависса отбросила светлую косичку за спину. Нужно было действовать, и девочка внимательно оглядела пульт управления.

– А этот прибор для чего? – Она показала на овальный экран, расположенный чуть выше стартового рычага.

– Похоже на радар, – предположил Баюн. – Давайте его включим. Может, рядом находится какой-нибудь звездолет?

Робот сказал это, чтобы хоть как-то обнадежить ребят. Они отклонились от обычной космической трассы следования межпланетных звездолетов, так что если звездолеты где-то и были, то вряд ли радар их засечет.

– Ты включил радар? – поинтересовалась Лависса.

– Включил.

– А почему на нем ничего не видно?

– Похоже, поблизости нет ни одного корабля. – Баюн и рад был бы соврать, но честному няньке мешал закон робототехники.

Путешественники напряженно всматривались в экран, но он был пуст. Еще четырнадцать часов – и у них на двоих останется только небольшой кислородный баллон скафандра, который был сейчас на Андрее. Но и его хватит ненадолго.

– Баюн, мы умрем? – Голос Лависсы звучал хрипло.

– С чего ты взяла? Конечно, не умрем. Все будет хорошо. За четырнадцать часов может произойти многое. – Робот старался приободрить ребят, хотя его старый сердечник гудел от перенапряжения. И как только он мог разрешить стартовать со «Странника», не выяснив, есть ли на рейдере кислород и в порядке ли все системы двигателя. Еще несколько часов, и он, глупая груда старых деталей, не нуждающийся в воздухе, будет сидеть в звездолете рядом с задохнувшимися детьми. От одной такой перспективы робот хотел выключиться раз и навсегда.

– Ты когда-нибудь была на Земле? – Андрей посмотрел на Лависсу. Нужно же было что-нибудь спросить. Не сидеть же просто так и ждать, пока закончится кислород!

– Была ли я на Земле? Я там родилась!

– Ты родилась на Земле? Эта правда? – не поверил мальчик. На Деметре нечасто услышишь, что кто-то родился на Земле. У кого-то на Земле родились бабушки, дедушки, но чтобы самому там родиться, о такой удаче можно было только мечтать.

– Мои родители после свадьбы жили на Земле. Папа хотел, чтобы его ребенок родился не где-нибудь в тридесятой галактике, а на родине предков, – с гордостью сказала девочка.

– А ты помнишь, какая она, Земля? – Андрей, не скрывая восхищения, с завистью слушал Лависсу.

– Не помню, – призналась она. – Я тогда была очень маленькая. Мама показывала мне фотокристаллы и фильмы. Там она со мной гуляет по настоящему земному парку, но я ничего не помню.

– А у меня бабушка живет на Земле, – сказал мальчик. – Она работает в музее истории Земли. Как-то раз она прислала мне засушенные листья из настоящего земного леса. Там были березовые листочки, дубовые и такие… как они называются… широкие такие…

– Тигроксы? – подсказала Лависса.

– Какие еще тигроксы? – фыркнул Андрей. – Тигроксы на Земле не растут. Это были другие листочки. На «К»… Клепы? Нет, клапы!

– Клены! – поправил его Баюн. – Те листочки, о которых ты говоришь, бабушка сорвала с клена.

Говоря о Земле, путешественники отвлеклись и заспорили. Они на время забыли о грозившей им опасности, избежать которой можно было только чудом.

– Давай играть в названия земных городов. – Лависса поуютнее устроилась в кресле второго пилота.

– Давай. – Андрей повернулся к девочке. – Но учти, если ты проиграешь, я дерну тебя за косу, а если я проиграю, то ты меня.

– Но у тебя же нет косы! – возмутилась Лависса.

– Я же не виноват, что у меня ее нет! Вот если когда-нибудь вырастет, тогда можешь дернуть, – засмеялся мальчик. – Баюн, ты будешь играть с нами в города? Только, чур, не подключай резервную память, а то тогда тебя никогда не обыграешь.

– Хорошо, не буду. И без резервной памяти обойдусь. – Робот-нянька незаметно посматривал на радар: не появилось ли на нем пятнышко? Но экран был по-прежнему пуст. Кислорода оставалось на тринадцать с половиной часов.

– Москва, – начал Баюн.

– Аддис-Абеба. – Андрей выучил почти все земные города по карте, которая висела у него дома над кроватью.

– На «А»… – задумалась девочка. – А… а… а… Австралия!

– Австралия – не город! Австралия – континент! – Мальчик был явно доволен своими познаниями. Еще бы! Лависса родилась на Земле, а названия городов знает хуже, чем он.

– Не придирайся, – поморщилась она.– Пускай не Австралия. Тогда – Архангельск!

– Калуга, – сказал хитрый Баюн, и Андрею опять пришлось вспоминать город на «А».

Прошло несколько часов. Экран радара оставался пустым. Надежда на спасение таяла с каждой секундой.

Андрей все еще перебирал в памяти земные города, как вдруг услышал тихое посапывание. Лависса спала, откинувшись на высокую спинку кресла.

– Заснула! – прошептал он. – Смотри, Баюн, заснула!

– И ты постарайся уснуть. Ведь ты не спал с самой Деметры. – Робот-нянька опустил кресло и уложил девочку.

– А я не буду спать! Я не хочу! – Андрей зевнул… и через некоторое время незаметно уснул.

Шло время, запасы кислорода таяли, экран по-прежнему оставался пустым. Ребята спали. И только старый робот-нянька следил за радаром.

Постепенно в маленьком корабле становилось душно. Баюн, потерявший всякую надежду, не хотел будить спящих.

«Что делать? Как поступить?» – Он в который раз просчитывал необходимые действия в экстремальных условиях, всю космическую азбуку выживания, заложенную в его программу. Но подсказка не находилась, положение казалось безнадежным.

Вдруг радар подал слабый звуковой сигнал и высветил маленькое пятнышко. Баюн выделил и увеличил объект, сфокусировал опознавательный луч и вызвал на экран информацию.

«Обнаружен искусственный объект. Базовая модель неизвестна. Ранее объект не прослеживался из-за сильных электромагнитных помех», – высветилось на экране бортового компьютера.

– Какова скорость объекта?

– Объект неподвижен, – сообщил компьютер.

– Время полета до объекта?

– Два часа пятнадцать минут.

Робот посмотрел на кислородный датчик. Воздуха хватит часа на два, но бывают моменты, когда и четверть часа решает все.

– Приказываю немедленно начать сближение. Скорость движения к объекту максимально возможная, – прошептал Баюн в речевой динамик.

«Должна же быть у Крокса где-то база. Не мог он все время болтаться в космосе! А вдруг это и есть его база?» – размышлял робот, всматриваясь в крошечную точку на экране радара.

Рейдер изменил курс и стал набирать скорость. Похоже, им повезло, но нужно еще успеть произвести стыковку. Баюн ничего не сказал Андрею и Лависсе. Пусть лучше поспят: когда спишь, реже дышишь.

Пятнышко на радаре увеличивалось, но очень медленно. Время шло куда быстрее. Прошел час… полтора… час сорок… два часа…

– Ну же! Ну же! – Робот регулярно посылал запрос, требуя разрешения на стыковку, но ответа не было. По непонятным причинам сигнал не проходил.

Расстояние между рейдером и неизвестным объектом сокращалось. Внезапно весь обзорный экран заняло огромное странное сооружение, неподвижно висящее в космосе. Оно было во много раз больше «Странника», вытянутой формы, слегка сужающееся к носу. Хорошо были видны стартовые шахты межзвездных кораблей и блестящие поверхности солнечных батарей.

«Номинация объекта определена. Космическая база типа А-3, – высветилось на экране. – Не производится с 2902 года».

«Похоже, тут что-то нечисто. Как бы это не было ловушкой! Но ничего не поделаешь: другого шанса у нас не будет». Баюн приложил кислородную маску к лицу Андрея.

Мальчик сделал глубокий вдох. Робот-нянька быстро перенес маску к лицу Лависсы. Выхода не было: нужно было стыковаться с базой – или неминуемая гибель. Кислорода в баллоне скафандра оставалось совсем немного.

– Приказываю начать стыковку!

Космический рейдер переключился на автопилот. На экране Баюн видел, как маленький рейдер скользит вдоль бортов гигантской базы. На поверхность солнечных батарей невыносимо было смотреть из-за их сильного блеска. Кое-где сверхпрочный сплав бортов был выщерблен ударами от метеоритов.

«Только бы посадочные ангары открылись и пропустили нас!» – И робот отдал бортовой навигационной системе приказ на автостыковку.

Автопилот рейдера передал шлюзовым ангарам сигнал. Створка шлюзов медленно и тяжело поднялась, пропуская рейдер. Они прошли два шлюза и опустились на пассажирскую площадку космической базы, предназначенную для огромных межпланетных звездолетов. Двойные створки шлюзов опустились, создавая герметически замкнутое пространство. Зашипел воздух, поступая в ангары из вентиляционных шахт.

Баюн набрал на клавиатуре компьютера: «Анализ атмосферы». Вдруг база заброшена из-за какого-нибудь вируса или обслуживается только андроидами?

Заработали анализаторы, установленные на носу рейдера, рядом с видеогнездом и стволами счетверенного лазерного лучемета.

– Атмосфера пригодна для человека. Элементов вероятного заражения не выявлено, – выдал бортовой компьютер.

Люк рейдера открылся. В душное пространство маленькой кабинки ворвался воздух! Андрей и Лависса судорожно вдохнули и жадно задышали.

Баюн с волнением ждал, пока их лица утратят синеватый оттенок и порозовеют. Когда силы вернулись к ребятам – а произошло это не так скоро, – Лависса выглянула из рейдера. Она увидела длинный мрачный ангар, тускло освещенный неперегорающими лампами конструкции тысячелетней давности.

– Где мы? Неужели на «Страннике»? – тихо спросила девочка. Она решила, что они вновь попали в лапы капитана Крокса и Грохотуна.

– Мы на научно-исследовательской космической базе! – Баюн сделал несколько шагов по гулкому покрытию. – Но почему нас никто не встречает? И на связь не выходят. Неужели здесь никого нет?

Андрей выпрыгнул из рейдера, огляделся и увидел начало длинной винтовой лестницы с герметическими перегородками, ведущей куда-то наверх.

– Пойдемте посмотрим, что там!

Лависса замотала головой: она чувствовала себя неуютно на огромном неизвестном звездолете.

– Слышишь? – прошептала девочка и схватила Баюна за руку. – Что-то катится… Слышишь?

Со стороны винтовой лестницы доносился шум, будто что-то шлепало вниз по ступенькам.

Глава 11 ТАЙНА ЗАБРОШЕННОЙ БАЗЫ

Путешественники, затаив дыхание, прислушались к странным звукам. Но внезапно шум стих. Эхо дрогнуло в сухом воздухе ангара и растаяло.

– Что это? – спросила Лависса.

– Давайте посмотрим! – Хоть Андрею тоже было не по себе, он на цыпочках прокрался к лестнице. Но там уже воцарилась тишина: ни шороха, ни звука. – Наверное, какая-нибудь железка оторвалась от сотрясения, – предположил мальчик. – Как ты думаешь, Баюн?

– Такая версия возможна, – подумав, ответил робот, – но окончательные выводы делать рано. Слишком мало информации. Это может быть железка, но может быть и нечто другое.

Лависса нечаянно уронила шлем от скафандра, который держала в руке. Шлем упал, и по пустому ангару пронеслось многоголосое эхо – космическая база загудела и застонала.

– Это эхо. Конечно, эхо! – Андрей старался убедить себя, что так и есть.

«Эхо? Хо-хо-хо! – вторил пустой ангар. – Хо-хо!»

– Не стоит далеко отходить от рейдера. Здесь как-то тревожно. – Лависса пыталась говорить как можно тише, но, несмотря на это, слова ее гулко разносились по ангару.

– Нам нужен запас кислорода. – Баюн озабоченно осматривал полученные рейдером повреждения. – Возможно, я сумею починить двигатель и мы доберемся до Деметры.

– Почему люди оставили эту базу? – Девочка нахмурилась и поправила косичку. – Все системы работают, а никого нет. Может, все погибли?

– Погибли? – озабоченно переспросил Андрей. – Почему погибли?

«Гибли, гибли!» – загадочно подхватило эхо.

Но каких бы тайн ни скрывала база, покидать ее сейчас было нельзя. Выходить в космос на крошечном рейдере без кислорода было намного опаснее.

Но невозможно бояться вечно. Ничего таинственного в ангаре не произошло, гулкое эхо молчало, и друзья понемногу осмелели.

– Я хочу есть, – пожаловалась Лависса. – Я так проголодалась, что проглотила бы даже эту противную котлету из синтезатора.

– У нас нет синтезатора. – Мальчик показал пустые руки. – Я потерял рюкзак в шахте, когда за нами гнался Грохотун.

– Нет синтезатора? Ну и растяпа же ты! – Лависса была крайне недовольна.

– Может быть, здесь, на звездолете, есть еда? Пойдем поищем. – Андрей поставил ногу на первую ступеньку винтовой лестницы, уходившей в глубь таинственной космической базы.

Мальчик не был таким уж большим храбрецом, просто ему вдруг почему-то захотелось показать девочке, какой он смелый.

– Подожди! Мы с тобой! – Баюн и Лависса нагнали Андрея, и они вместе стали подниматься по винтовой лестнице.

Едва путешественники скрылись за первым поворотом, внизу раздался еле слышный смешок. Лампы в ангаре сразу погасли. Бесшумно закрылись двери шахты, отрезая обратный путь к рейдеру.

– Смотрите, что я нашла! Что это? – гулко донесся сверху удивленный голос Лависсы.

– Цто это? Цто это? – шепотом повторил кто-то. И по ступенькам покатилось нечто мягкое и невидимое.

– Транспортный лифт, – прогудел Баюн. – Интересно, он работает?

– Ифт, ифт… Отает, отает… – Передразнивая робота, таинственное существо упруго запрыгало по лестнице: шлеп-шлеп-шлеп…

Грузовой лифт работал, створки его с лязгом разъехались, едва друзья подошли ближе.

– А-а! – вскрикнула Лависса.

Из лифта прямо на них выпал искореженный корпус. Он прокатился по ступенькам и замер на повороте лестницы.

– Не бойся, – успокоил девочку Андрей. – Такие роботы уже давным-давно не выпускаются. Во всяком случае, мне не приходилось видеть эти модели даже в книжках.

Баюн наклонился и посмотрел вниз:

– Это не робот. Это манекен.

– А, знаю! Это такая штука, на которую надевают одежду. У нас во дворце такие были, – вспомнила Лависса. – А как он здесь очутился?

– Наверно, кто-нибудь притащил, – пожал плечами мальчик.

– А зачем?

– Для чего-нибудь. Мало ли зачем. Но не волнуйся, он тут уже давно. Смотри, какой он старый.

Научно-исследовательская космическая база была многоуровневой и напоминала высотный дом. На самом нижнем уровне располагались стартовая площадка планетных звездолетов и посадочный ангар. На втором уровне, отделенном от первого звуконепроницаемой перегородкой, находилась оранжерея, в которой под искусственным солнцем росли самые разные овощи, фрукты и злаки, служившие пищей многочисленному экипажу корабля.

В оранжерее культивировались сорта повышенной спелости, специально выведенные для космоса, которые при благоприятных условиях созревали очень быстро. Например, огурец, посаженный утром, к вечеру вытягивал зеленый стебелек, а через неделю уже можно было собирать вполне аппетитные пупырчатые огурчики.

Баюн изучил схему базы, висевшую на стене лифта, и нажал на кнопку второго уровня с надписью «Оранжерея».

– Возможно, в оранжерее еще что-нибудь съедобнее осталось. Хотя едва ли. Похоже, базу покинули давно, а теплице требуется постоянный уход.

– Ухот. У-хот. Хот-хот… Трим-тирим… – повторил кто-то, и мягкий невидимый клубок прокатился по полу лифта.

– Слышите? Здесь кто-то есть! Оно скользнуло по моей ноге! – Лависса в ужасе подпрыгнула.

– Ерунда, – успокоил ее Андрей. – Тебе показалось.

Лифт остановился на втором уровне. Дверцы разъехались. Прямо перед ними простирался огромный прозрачный купол, разделенный перегородками на тысячи маленьких отсеков. Друзья стояли у входа в гигантскую многоэтажную теплицу.

На прозрачных ее стенах мерцали неперегорающие «вечные» лампы. Узкие трубки автоматического полива опоясывали купол сложным каркасом.

Вид у теплицы был заброшенный. Пластиковые перегородки покоробились, а система полива местами обросла неприхотливым космическим мхом-мутантом, способным обходиться без света и влаги по нескольку сотен лет.

– Ну и оранжерея! – Андрей почувствовал себя совсем крошечным в этой огромной, со стадион, оранжерее. – Интересно, сможем мы найти тут что-нибудь съедобное?

– Едва ли, – прогудел Баюн. – Без полива и ухода могли выжить только простейшие растения: мхи и лишайники.

– Все равно давайте посмотрим. – Лависса первой вошла в теплицу.

В центре оранжереи шла неширокая, посыпанная мельчайшим гравием дорожка, по которой когда-то разъезжали роботы-садовники. Эти роботы были похожи на маленькие гусеничные тележки с длинными выдвижными руками, способными доставать созревшие плоды с самых высоких ярусов теплицы.

Корпус такого робота-садовника валялся посреди дорожки. На нем виднелось узкое, словно прожженное, отверстие.

– Выстрел из бластера, – пояснил Баюн. – Похоже, на базе была настоящая битва. Хотел бы я знать, что все-таки произошло.

Кто-то за их спиной тихо хихикнул и повторил, подражая голосу робота:

– Выстрел… Хо-хо! Тим-тирлим-пип-пип! – По гравию прокатилось что-то мягкое и спряталось за кадку с высохшим растением.

Путешественники терпеливо обошли оранжерею, но нашли только несколько больших узких бледно-зеленоватых кактусов, пустивших корни прямо посреди дорожки. На одном из них распустился яркий оранжевый цветок, издававший приятный нежный запах.

– Какая красота!

Лависса хотела подбежать к цветку, чтобы понюхать его, но робот поспешно схватил девочку:

– Не прикасайся к цветку! Не представляю, откуда он здесь. Это кактус-каннибал!

– Кактус-каннибал? – Андрей попятился.

– А вот смотрите! Только не вздумайте повторять то же самое! – Баюн подошел к кактусу и дотронулся до цветка рукой.

Тотчас из его сердцевины выскочила острая загнутая колючка на длинном жгутике и попыталась вонзиться Баюну в руку. Но ладонь у Баюна была из сверхпрочного сплава, и колючка не оставила на ней даже царапины.

Баюн взял шип двумя пальцами и осторожно показал его ребятам.

– В этой колючке смертельный яд, парализующий все живое. Шип впивается в тело, убивает и высасывает через жгутик всю кровь. Поэтому кактус и называется каннибалом.

– Какой ужас! Фу, какое гадкое растение! – Лависса отскочила подальше от ужасного кактуса, опасаясь, что ядовитый жгутик дотянется до нее.

– Почему ужас? Разве, когда ты ешь яблоко, это не ужас для яблока? Иногда человек питается растениями, а иногда растения – человеком. – Андрей взял длинную сухую палку и дотронулся ею до кактуса-каннибала. Тотчас в конец палки впилось острое ядовитое жало.

– Ну и дела, – фыркнула девочка, отбрасывая непослушную косичку за спину. – Мы хотели перекусить, а нас самих едва не сожрали.

Так и не отыскав ничего съедобного в оранжерее, друзья вернулись к лифту. Баюн утверждал, что в пищевом отсеке обязательно должен быть аварийный запас продовольствия.

По дороге к лифту Андрей увидел посреди дорожки большой желтый мяч.

– Откуда он взялся? Раньше его тут не было! – И он, как делают все мальчишки, хотел поддать мяч ногой.

Но тот пискнул и откатился подальше. Спрятавшись за кадку, в которой когда-то росла пальма, а теперь торчал высохший ствол, мячик выглянул из-за нее и возмущенно просвистел:

– Трим-тирим-пипип-пуп!

Лависса приблизилась и увидела, что у мяча есть рот и глаза.

– Смотрите! Вот это да! – воскликнула она.

– Да-да! – повторило существо, выкатываясь из-за кадки. – Тим-тирим-пипип-пуп!

Глава 12 КОСМИЧЕСКИЙ КОЛОБОК

Желтый живой мяч подскочил к Андрею и запрыгал, приглашая поиграть. Тот неуверенно попытался поймать его, но не тут-то было: мячик ловко отскочил и подпрыгнул, дразня мальчика.

Андрей погнался за ним, но мяч сначала завис в воздухе, потом прокатился у него между ног и запрыгал за его спиной.

– Ах так! Ну держись! – Андрея легко было раззадорить. И он стал гоняться за летающим мячом по всей оранжерее.

Желтый шар и не пытался далеко откатиться. Он весело прыгал, не даваясь в руки и явно подзадоривая мальчика на продолжение игры.

– Перестань! Будь осторожнее! – кричал робот, бегая за другом. – Это опасно!

Андрею наконец удалось загнать шар в угол между тепличной перегородкой и пультом автоматической поливки. Ему показалось, что он вот-вот схватит желтого улыбающегося хитрюгу, но тот вдруг растаял в воздухе. Руки мальчика сомкнулись на пустом месте.

– Где он? – Андрей с удивлением уставился на свои пустые ладони. Шар ведь не мог никуда ускользнуть, он просто исчез.

– Исчез, – прошептала Лависса. – И хорошо сделал, что исчез, а то он какой-то непонятный.

– Непонятный, непонятный! – передразнил ее кто-то.

Она обернулась и увидела пропавший шар. Он смотрел на нее хитрыми глазками и улыбался мягким ртом. Шар был настроен вполне дружелюбно и прыгал вокруг девочки, приглашая теперь ее поиграть с ним.

– Что это? – Лависса во все глаза смотрела на желтый шар. – Оптический обман? Голограмма? Пространственная иллюзия?

– Как меняются дети! – Баюн покачал тяжелой головой с антеннами. – «Голограмма», «оптический обман»! Тысячу лет назад они бы просто сказали, что это волшебный мячик, – и дело с концом.

Лависса осторожно протянула руку и дотронулась до мягкого, зависшего в воздухе шара. Он был теплый и покрыт коротенькими ворсинками.

– Кажется, я знаю, что это, – задумчиво произнес робот-нянька. Он только что подключил резервную память, запрашивая дополнительные сведения о незнакомом объекте. – Это космический колобок. Он не опасен.

– Космический колобок? – Андрей присвистнул. – Чудеса, да и только!

– А такие бывают? – недоверчиво прищурилась Лависса.

Баюн протянул руку. Колобок прыгнул к нему на ладонь и надул губы, будто собирался сказать «фу!».

– О космических колобках ходят легенды. Но толком о них никто ничего не знает. – Робот осторожно погладил малыша по круглому затылку. Тот довольно запыхтел, сложив губы трубочкой. – Говорят, колобки способны легко перемещаться в пространстве и проводить в космосе тысячелетия, – продолжал робот. – Неизвестно, с какой они планеты и есть ли у них вообще планета, возможно, их дом – космос. Рассказывают, что колобки могут принимать форму разных предметов, подражать голосам и становиться невидимыми. Их встречали в разных местах галактики, но никому не удавалось поймать и изучить хотя бы одного космического колобка.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел… – Андрей вспомнил старинную сказку про колобка, которую рассказывал ему в детстве Баюн, и засмеялся: – Тебя зовут колобок! Запомнил? Ко-ло-бок!

– Колобок! Коболок! Бококол! Бококобок! – затараторил тот, со всех сторон пробуя новое слово и обсасывая его, как конфету. – Фуки-муки, плюм-тю-тю! – Желтый шарик подскочил и прыгнул Лависсе на ладонь. – Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, – повторил он голосом Андрея.

Мягкий рот колобка растянулся в довольной улыбке. Лависса хотела было погладить его, но он неожиданно растаял в воздухе. Сколько его ни искали, колобка нигде не было.

– Где же он? Куда он делся? Как он ухитряется так исчезать?

– Ха-ха! – засмеялся Баюн и похлопал себя по груди. – С колобками всегда так. Они появляются неожиданно и исчезают внезапно. Сейчас он, должно быть, уже в другой части Вселенной. Передразнивает какого-нибудь спрутоногого инопланетянина. А через некоторое время вполне может вернуться к нам, если, конечно, захочет.

– Может, вы забыли, но я хочу есть! – жалобно напомнила Лависса. – Еще немного – и я вообще умру от голода!

– Не умрешь, – успокоил ее Андрей. – За один день от голода еще никто не умирал.

– А с тобой вообще никто не разговаривает. Я говорю с Баюном, – разозлилась девочка и нахмурила светлые брови. Она терпеть не могла, когда с ней спорили. Вот что значит привычка избалованной дочки президента!

– Только не ссорьтесь, – вмешался робот-нянька. – Пойдемте в пищевой отсек. Может, найдем там аварийный запас?

Скрипучий лифт поднял путешественников на четвертый уровень в пищевой отсек. Огромная его кладовая была почти пустой. Видно было, что в ней основательно похозяйничали. Только в дальнем углу Баюну удалось обнаружить герметично упакованный ящик. В нем были брикеты с блинной мукой, тюбики с какой-то пищевой пастой и странный продукт с этикеткой «Абрикосовое повидло».

– Что такое «Абрикосовое повидло»? – Андрей прочитал незнакомое название.

– Сейчас узнаем. – Баюн открыл упаковку, перевернул ее и постучал по донышку. Из банки выпала толстая космическая муха-мутант. – Наверное, абрикосовое повидло – это консервированные мухи, – предположил он.

Мальчик поднял муху за крылышко и поднес к носу Лависсы.

– Хочешь абрикосового повидла?

– Фу, сам ешь эту дрянь! – поморщилась она. – И как только люди это ели?

– Еще как ели, – сказал робот. – Даже пословица такая есть: «Голод не тетка».

Здесь, уважаемые читатели, следует сделать некоторые пояснения. Годы идут. Человечество многое узнает, а многое забывает. Например, когда-то, среди первобытных племен, одним из лакомств считались слизняки в собственном соку. А сейчас не хотите ли отведать слизнячка? То же самое произошло и с абрикосовым повидлом. Люди просто забыли его вкус. В космических теплицах абрикосы не росли, а вывезенные с Земли ростки не прижились на других планетах. Очень жаль, ведь повидло из абрикосов – вкусная штука!

Итак, из всех продуктов, обнаруженных на заброшенной базе, только и пригодились что брикеты с блинной мукой да сладкое желе в тюбиках. В других упаковках еда испортилась, и пробовать ее было опасно.

А герметично запаянная мука, стерилизованная по особому космическому рецепту, была в целости и сохранности. Нашлись и капсулы с питьевой водой, что тоже было немалой удачей.

Баюн положил щепотку муки на рецепторы вкуса и заявил, что продукт отличный и из него можно приготовить великолепные космические блинчики.

– Я сама приготовлю блинчики! – Лависса схватила брикеты с мукой. Непослушная косичка сбилась на плечо, и, так как руки были заняты, Лависсе пришлось потрясти головой и даже толкнуть косичку подбородком, чтобы ей не мешала. – Где кухонные роботы? Эй, ко мне! – Лависса хлопнула в ладоши. Она привыкла, что во дворце по одному знаку к ней сбегались обслуживающие механизмы.

– Все кухонные роботы давно вышли из строя, исчерпали энергоресурс, – объяснил робот, показывая на покореженные корпуса, валявшиеся в углу отсека.

– Что же нам делать? Не разводить же костер, как первобытным людям? – удивилась девочка.

– Зачем сразу костер? Аварийная плита вон там. – Андрей кивнул на кухонный блок. – Только ты уверена, что умеешь готовить блинчики? Это старинная плита, без заложенных кулинарных программ.

– Чего тут уметь? Разболтал, налил на пластинку – вот и блинчик! – Лависса подбежала к аварийной плите.

Она представляла собой тонкую, как лист бумаги, поверхность с загнутыми краями, способную при включении разогреваться до больших температур.

Вообще-то на исследовательской космической базе имелись кухонные комбайны, а аварийная плита использовалась только в крайнем случае, когда из-за аварии все современное оборудование выходило из строя. Или когда кому-нибудь из экипажа хотелось приготовить что-то особенное, чего нет в кулинарных программах роботов.

– Как эта штука включается? – Лависса оглядела аварийную плиту со всех сторон.

– Она начинает работать, если на нее ставишь посуду. – Баюн сдернул герметичную пломбу и достал из ящичка набор космической посуды – плоские маленькие тарелочки, вилки и ложки. В наборе была и сковородка с тончайшими краями. На ней никогда ничего не пригорало: тепло, проходя через сковородку, переходило сразу на приготовляемую пищу.

Девочка задумчиво посмотрела на брикеты с мукой, вероятно, пытаясь представить, как готовятся блинчики. Потом она глубоко вздохнула, тряхнула толовой и отважно высыпала муку прямо на сковородку.

– Что ты делаешь? – поразился Баюн. – А тесто развести?

– Ах да! – спохватилась Лависса. – Вот возьми и разведи! – Но ты утверждала, что умеешь готовить блинчики? – съязвил Андрей.

– Не придирайся к словам. Я говорила, что умею готовить блинчики, но не говорила, что буду разводить тесто.

– Ну я уж точно не стану его разводить, – возмутился мальчик. – Я не питекантроп.

В его представлении блинчиками питались исключительно питекантропы, да и то лишь самые неудачливые из них, которые не могли раздобыть на обед мамонта.

– Это ты напрасно, – заспорил робот-нянька. – Блинчики – неплохая штука, особенно на Масленицу. Был такой праздник, когда люди пекли блины и с удовольствием их ели.

Ничего не поделаешь, пришлось готовить Баюну. Робот быстро замесил тесто, добавив нужное количество воды, чтобы тесто стало в меру жидким и в то же время не вязким.

– Я готовлю блинчики по старинному рецепту, – похвастался старый робот. – Я уже сто двадцать семь лет не готовил их по этому рецепту.

– А где ты узнал этот старинный рецепт? – спросила явно заинтригованная Лависса.

– О, это целая история! – ответил Баюн, размешивая тесто. – Помнится, когда прапрабабушка Андрея влюбилась в его прапрадедушку, она решила научиться делать блинчики, а я ей помогал.

– И чем это закончилось? Научилась она готовить блинчики?

– Не совсем, – покачал головой робот. – Она не успела. Прапрадедушка женился на ней раньше, чем у нее вышел хотя бы один съедобный блинчик.

Неожиданно на столике у плиты послышался голос:

– Блинчики… инчики… блинчики!

Друзья увидели на столике улыбающегося колобка. Он вдруг раздулся и стал аппетитным румяным пирогом. А потом – раз! – и превратился в поджаристый золотистый блинчик на тарелочке.

Лависса протянула к нему руку, но он опять изменил форму и обернулся хихикающим, веселым колобком.

– Я такая голодная, что даже его бы съела! Интересно, космические колобки съедобны? – облизнулась девочка.

Колобок пискнул и исчез. Через минуту желтый мячик оказался на шкафу кухонного блока. Он с любопытством уставился на Лависсу, видимо желая выяснить, действительно ли она решила его съесть.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел… – возмущенно повторил колобок, подражая голосу Андрея.

– Неужели он понимает человеческую речь? – заинтересовался мальчик.

– Не знаю. – Баюн размеренно помешивал тесто для блинов. – Думаю, он просто чувствует наше отношение: если мы дружелюбны к нему – он появляется, а если хотим съесть его или поймать – сразу прячется.

– Ну и не станем его ловить. Очень он нам нужен! Баюн, уже готово? – Лависса схватила кастрюльку и стала переливать тесто через край на стоявшую на плите сковородку.

– Что ты делаешь? Зачем так много? – всполошился Баюн. – Это не соответствует рецепту.

– Хочу, чтобы блинок получился толстым, – объяснила девочка. – Тонкими блинчиками не наешься!

Тесто стало шипеть и дымиться.

– Пригорает! – крикнул Андрей. – Переворачивай!

Девочка хотела перевернуть блин, но снизу он уже обуглился, а сверху еще оставался сырым.

– Дурацкая сковородка! – возмутилась Лависса. – Она никуда не годится!

– Сковородка такая, какая должна быть, – возразил Баюн. – А если у тебя ничего не получается, то виновата не сковородка, а одна маленькая хвастунишка!

– Ах так! Это я-то маленькая хвастунишка? Сам ты хвастунишка! Видеть не хочу вас и ваши дурацкие блинчики! И разговаривать с вами больше не буду. – Девочка надулась и убежала в соседний отсек.

Стоило повысить голос, как колобок пискнул и растаял. Он не любил шума и чуть что – моментально исчезал. Где колобок? Нет колобка.

Увидев, что Лависса убежала, Андрей пожал плечами и посмотрел на робота:

– Чего она обиделась? Может, за ней сходить? Еще потеряется.

– Не волнуйся, не потеряется. Совет номер сорок семь по воспитанию подростков состоит в том, что, когда дети капризничают и упрямятся, нужно обращать на это как можно меньше внимания. Помнится, как-то раз твоя мама… – И робот-нянька, переворачивая блинчики, стал рассказывать, какая капризная была в детстве мама Андрея и как он отучил ее привередничать, сказав, что у нее в кармашке сидит маленький капризулька, который и заставляет ее быть такой врединой.

Лависса выбежала в соседний отсек и уселась на какой-то ящик. Она чувствовала себя несчастной и всеми покинутой. От обиды, голода и усталости ей хотелось капризничать. Она сама себя жалела и сама себя утешала.

«Ничего, – бормотала она, – ты им еще всем покажешь! Будут знать, как заставлять тебя готовить эти противные блины! Только бы добраться до Деметры!»

Правда, ее можно понять: не всем ровесницам девочки выпадают такие переделки, в которые угодила одиннадцатилетняя Лависса. Но когда она уже совсем собралась разреветься или разбить что-нибудь о стену, вдруг заметила что-то блестящее, выглядывающее из ящика.

Лависса приподняла крышку и увидела, что ящик полон замечательных штучек, каждая из которых могла стать сокровищем для любой девчонки. Зеркальца, ленточки, кошелечки, пудреницы лежали сверху, а на дне сверкали замечательные елочные шары в гофрированных предохраняющих упаковках. Тут же обнаружился и тюбик с космическим шоколадом, который совсем неплохо сохранился. Не раздумывая, Лависса съела шоколад и посмотрелась в зеркальце.

«Какое у меня милое отражение! Почти такое же милое, как и я сама», – подумала она, успокоившись. Жизнь постепенно опять становилась приятной.

Заметив, что она немного выпачкалась шоколадом, Лависса протерла лицо косметической салфеткой, пропитанной очищающим лосьоном. Выбрав удобный красивый гребень, она с удовольствием расчесалась и перехватила косу блестящей, переливающейся разными цветами резинкой. Она посмотрела в зеркальце и понравилась себе еще больше.

А тут еще на глаза ей попался тюбик с помадой. И разумеется, она не преминула им воспользоваться.

Когда девочка водила по губам помадой, рядом вдруг возник космический колобок. Он подпрыгивал, причмокивал, облизывался и проявлял к помаде неподдельный интерес. Он даже принимал форму тюбика – так был любопытен этот новый для него предмет.

– Хочешь, я тебя накрашу? – великодушно предложила Лависса. – Тоже будешь красивый!

– Будешь красивый! Красивый! – радостно забубнил колобок.

Обезьянничая, он растянул губы, как это делала девочка, когда красилась.

– Ага! Все-таки хочешь накраситься!

Но не успела Лависса провести по его губам помадой, как из желтого мячика вдруг вынырнул розовый язычок и слизнул всю краску. Вероятно, малыш решил, что это что-нибудь вкусненькое.

Неожиданно круглая мордашка колобка перекосилась. Он выплюнул помаду, сморщился, чихнул и исчез. Лависса засмеялась. Она огляделась, раздумывая, чем бы ей заняться, и увидела на противоположной стене раздвижную дверцу.

«Что бы там могло быть?» Девочка подбежала к дверце, отодвинула створку и ахнула. Перед ней открылось удивительное зрелище. Это был широкий и длинный коридор, по обеим сторонам которого рядами висела одежда. Каких моделей здесь только не было! Огромные скафандры с большими прочными герметичными ботинками, блестящие дутые спортивные комбинезоны с защитным покрытием от радиации, даже костюмчики для младенцев со звуковыми динамиками, которые писком предупреждали, как только младенец, заигравшись, наделает в штанишки. Вся одежда замечательно сохранилась. Может, потому, что была покрыта специальной пленкой, защищающей от воздействия внешней среды.

Среди разных моделей Лависса увидела красивый голубовато-серебристый комбинезон для девочки. Он был из мягкой, шелковистой ткани, способной становиться то теплой, то прохладной в зависимости от температуры окружающей среды. Естественно, она не удержалась и примерила его. А примерив, не захотела снимать – так он ей понравился. Особенно ей был к лицу высокий дутый воротничок, похожий на старинные воротники царственных особ.

В углу гардеробной, как и полагается, было большое зеркало с фотоэлементами. Зеркало могло запоминать разные отражения и проецировать их под любыми углами. В нем можно было увидеть себя со спины, сбоку, сверху, снизу и вообще с любой точки и с любого расстояния. Впрочем, это зеркало не было для Лависсы в новинку. У нее на Деметре были и не такие.

Она полюбовалась собой, и ей немедленно захотелось показаться в новом наряде Андрею и Баюну, но тут она вспомнила, что обещала не разговаривать с ними до конца своих дней.

«Гм, – подумала девочка. – Ерунда получается. Хотя зачем мне с ними разговаривать? Просто приду, и пусть они полюбуются. Мне не жалко».

И она отправилась в кухонный отсек. Там на столике у плиты уже выросла аппетитная горка свежих, ароматных, ноздреватых блинчиков. Андрей в этот момент нанизывал на вилку очередной блинок, собираясь отправить его в рот.

– Хм! – громко кашлянула Лависса, извещая о своем присутствии.

Мальчик и робот-нянька посмотрели на нее и замерли. Блинчик на вилке у Андрея остановился на полпути ко рту. Баюн не удержался и восхищенно покачал тяжелой головой:

– Ну и ну!

Но одного восклицания робота ей было недостаточно. Она привыкла к восторгам родителей и подружек и нетерпеливо ждала, как отреагирует Андрей. Пусть восхищается, а она обдаст его ледяным презрением. Но мальчик отнесся к изменениям в облике Лависсы куда спокойнее, чем ей хотелось бы.

– Неплохой комбинезончик, – снисходительно одобрил он. – Где ты его стянула?

Девочка и бровью не повела. Она присела на ящик у стола и с видом королевы принялась за блинчики. Пожалуй, она переусердствовала, накрасив губы слишком сильно: на блинчиках оставались жирные следы помады.

– Что это у нас блинчики такие разрисованные? – спросил с иронией Баюн. – Похоже, они слегка злоупотребили кое-чем.

Лависса свысока посмотрела на робота и, не роняя королевского достоинства, быстро вытерла губы салфеткой.

Пока ребята уплетали блинчики, Баюн развлекал их всякими «кулинарными» поговорками: «И муха набивает брюхо», «Обед брюха не ищет», «Уж солнышко на ели, а мы еще не ели», «Станешь есть и мед, коль голод проймет».

Когда на тарелке остался один блинчик, на столе возник колобок. Он так потешно облизывался и моргал круглыми глазками, что трудно было удержаться от смеха.

– Хочешь блинок? – Робот придвинул ему тарелку.

Прежде чем съесть, колобок подозрительно понюхал блинчик и покосился на Лависсу, вероятно опасаясь, что ему опять подсовывают какую-нибудь малосъедобную гадость вроде помады. Но потом колобок все-таки решился.

– Блинчик? Хочешь, хочешь! – повторил он и запрыгал по столу.

С аппетитом проглотив блинчик, колобок удовлетворенно заулыбался и забормотал что-то. Он принимал самые разные формы: блинов, сковородки и даже квадратной головы Баюна с антеннами. Очевидно, колобок припоминал все новое, что увидел сегодня. Потом он принял вид какого-то мудреного растения, похожего на кристалл, о котором даже в обширной резервной памяти робота-няньки не нашлось никаких сведений. Очевидно, это было растение из какой-нибудь очень дальней, еще не исследованной части Вселенной.

Но вдруг, когда друзья почувствовали себя вполне счастливыми, в недрах базы возник и разросся жуткий гул. Космическая база вздрогнула.

Мордочка колобка перекосилась от ужаса. На секунду он принял форму какого-то помятого будильника с бешено вращающейся стрелкой и исчез.

Глава 13 ВОРОНКА ВРЕМЕНИ

В первые годы звездоплавания только один из трех кораблей долетал до конечного пункта назначения. О судьбе остальных ничего не известно. Если звездолет исчезает в космосе, то уже навсегда. Причины исчезновения могли быть самыми разными: или сбились с курса и угодили в черную дыру, или разлетелись в яркой мгновенной вспышке, столкнувшись с каким-нибудь небесным телом, или радиационный фон близкой звезды уничтожил на звездолете все живое, или произошла разгерметизация. Да мало ли что могло подстерегать звездолет в дальнем космосе!

Но во все времена существовала угроза, которой звездолетчики боялись больше всего и о которой меньше всего было известно, – воронка времени.

Природа этого явления до сих пор мало изучена. Считается, что в определенных точках бесконечного пространства под влиянием неизвестных причин происходит как бы завихрение времени.

Заброшенная база вздрогнула, по ее пустым отсекам пронесся устрашающий гул. Колобок исчез, лампы замерцали, одна из них с треском взорвалась, осыпав друзей кусочками фосфоресцирующей пыли.

Первая мысль робота-няньки: произошло столкновение. Но тут он понял, что это маловероятно: база висит в космосе неподвижно. Может, это внезапный метеоритный поток?

Больше колебаний не было. Гул прекратился. Казалось, ничего страшного не произошло. Только рассыпанная мука и тусклое освещение подтверждали, что толчок им не померещился.

– Что это было? – Андрей подбежал к раздвижным дверям пищевого отсека, собираясь открыть их и посмотреть, все ли в порядке.

– Постой! Нужно проверить, вдруг там разгерметизация! – предостерег Баюн. Опасения робота были вполне обоснованными: если в соседнем отсеке произошла разгерметизация, входить туда было смертельно опасно.

Но в это мгновение, хотя никто не прикасался к дверному пульту, створки сами раздвинулись и вбежал высокий человек в светлом комбинезоне. На рукаве была эмблема – серебряная ракета и надпись: «Старший помощник – «Вселенский Орел».

Лицо мужчины было перекошено, а в руках он сжимал лучевое ружье старинного образца.

– Не стреляйте! Это дети! – воскликнул Баюн.

Но тут произошло нечто совершенно необъяснимое. Старший помощник резко обернулся и выстрелил из лучевого ружья в открытую дверь.

В отсек впрыгнули два странных существа, похожих на больших синих жаб с красными пятнами на спине. Это были лягуши – наемные воины с планеты Аквариус. Несмотря на свой неуклюжий и совершенно невоенный вид, лягуши были очень опасны. Их длинные, до нескольких метров, языки были главным смертельным их оружием. Языками они душили свои жертвы, а их прочная кожа помогала лягушам избегать травм и ранений. Другим их оружием, не менее грозным, были таранные прыжки. Лягуши с огромной силой отталкивались мощными задними лапами от пола, налетали на человека и легко сбивали его с ног.

Один из ворвавшихся в отсек лягушей вспрыгнул на старшего помощника «Вселенского Орла», выбив у него бластер, а другой обвил его длинным языком.

Потом они развернулись и поскакали из отсека, волоча за собой, как на аркане, старшего помощника.

– Помогите! Кто-нибудь, помогите! – звал тот, пытаясь освободиться.

Баюн не мог нарушить закон робототехники. Когда человек зовет на помощь, нужно спешить. Робот попытался удержать жертву лягушей, обхватив его за плечи, но руки Баюна прошли сквозь человека и сомкнулись в воздухе. Робот замер в замешательстве. Попробовал еще раз, думая, что промахнулся, но руки вновь прошли сквозь старшего помощника, словно через голограмму. – Вот тебе! – Андрей швырнул в лягуша пустым ящиком. Ящик попал в цель, но пролетел сквозь лягуша и ударился об пол.

Лягуши, ничего не замечая, стали прыгать дальше, таща за собой кричащего человека.

– Как это произошло? – Мальчик остолбенел. – Я же в него попал!

– Баюн, откуда взялись эти лягуши? Ты же говорил, мы одни на базе. – Лависса на всякий случай схватила доску от ящика, чтобы защищаться.

– Думаю, мы одни. Не бойся. И перестань размахивать этой деревяшкой. – Робот взял у девочки доску и отшвырнул ее.

– А откуда они? – Андрей кивнул на дверь, за которой скрылись лягуши.

– Похоже, мы попали в воронку времени, – объяснил Баюн. – Из огня да в полымя.

– В воронку времени? А что это такое?

– Произошло наложение настоящего и части прошлого. Мы можем видеть мгновения из прошлого, будто все происходит сейчас. Наши пространственные координаты пересекаются, а временные нет.

– Все это мило, только я ничего не поняла. – Лависса, как всегда, интересовалась не теорией, а практикой. – Лучше скажи: они могут причинить нам вред?

– Не могут. Ты же видела, они проходят сквозь нас, будто мы призраки. Они живут в своем времени, а мы в своем. – Робот закрыл аварийную плиту и убрал посуду.

– А бой? Он на самом деле был на корабле? Откуда взялись лягуши? Давай посмотрим! – Андрей выбежал из кухонного отсека.

Бой уже заканчивался. Очевидно, поток прошлого продвигался стремительнее, чем шло настоящее.

Через иллюминатор отсека мальчик видел, как уцелевшие члены экипажа «Вселенского Орла» спешно спасаются в специальных капсулах, покидая базу. Лягуши и не пытались их преследовать. Видимо, у них было задание захватить базу, а не уничтожить экипаж.

Получив приказ, лягуши разом развернулись и запрыгали в одну сторону – по направлению к четвертому ярусу базы.

– Пойдем посмотрим. – Андрей потянул Лависсу за руку вслед за стремительно удалявшимися лягушами.

– Это опасно! – Робот поймал мальчика за воротник скафандра. – Если база глубже уйдет в воронку времени, прошлое может уплотниться, и тогда они нас увидят и убьют!

– А мы потихоньку! – пообещал Андрей. – Ужасно хочется узнать, зачем лягушам захватывать никому не нужную научно-исследовательскую базу, на которой нет ничего ценного. Кто ими командует?

Баюн решил рискнуть. Вдруг на этот раз им удастся узнать загадку воронок времени, а может, и тайну заброшенной космической базы, тайну, от которой будет зависеть их спасение?

Лягуши замерли как вкопанные у двери капитанской каюты. Их гибкие длинные языки зловеще шевелились. Друзья осторожно прошли мимо и шагнули через едва различимую дверь в каюту.

– Ой! – Лависса, шедшая первой, отшатнулась.

Посреди каюты, скрестив на груди руки, механическую и человеческую, стоял капитан Крокс. Он был такой же – грозный и мрачный звездный воин. Только его киборгизированная часть была более громоздкой и неуклюжей. Вероятно, за последние три-ста лет капитан сменил не один роботокорпус.

Правый – искусственный – глаз капитана, мерцавший красным огоньком, и левый – человеческий, с красными прожилками, казалось, смотрели прямо на путешественников. Крокс свирепо усмехнулся:

– Добро пожаловать! А вот и вы!

– Он видит нас! Бежим!

Друзья метнулись к двери, но оказалось, капитан обращается не к ним. В каюту, пройдя сквозь Андрея и Лависсу, вошли Грохотун и заросший красной шерстью монстр-мутант с собачьей головой.

– Вы нашли его? – спросил Крокс.

– Да, капитан.

– Оно не пострадало?

– Нет, капитан.

– Главный инкубатор не поврежден?

– Нет, капитан.

– Каков период инкубации?

– Триста десять лет пятьдесят дней по эталонному времени, – проревел Грохотун.

– Что ж, подождем. – Человеческая половина лица Крокса скривилась в усмешке. – Узнали код защиты отсека?

– 145-К-845-Пробуждение.

– 145-К-845-Пробуждение, – повторил капитан. – Замечательно! Через триста десять лет и пятьдесят дней я стану самым могущественным во Вселенной! Как ты считаешь, Грохотун, стоит ради этого набраться терпения?

– Да, капитан! Да здравствует наш капитан, будущий повелитель Вселенной! – проорали Грохотун и монстр с собачьей головой. Мутант так увлекся, что пальнул из лазера в потолок. По каюте разлетелись осколки покрытия.

– О чем они? – прошептал Андрей. – Что это за код защиты? Почему Крокс решил, что станет самым могущественным во Вселенной?

– Наверное… – начал Баюн, но не успел закончить. Космическая база вздрогнула и завибрировала. Очевидно, она глубже провалилась в воронку времени. Крокс, Грохотун и мутант повалились друг на друга.

И в какой-то момент прошлое и настоящее слились в одной временной плоскости. Мутант с красной шерстью и с собачьей головой вытаращился на пришельцев, не понимая, откуда они взялись, и потянулся к бластеру.

– Капитан, на борту чужие! – взревел Грохотун. – Нас подслушивают!

– Схватить и уничтожить! Живо! – приказал беспощадный Крокс.

Но прежде чем Грохотун и мутант набросились на них, Баюн успел подхватить Андрея и Лависсу и выскочить из капитанской каюты. Навалившись на аварийный рычаг, он наглухо заблокировал люк.

Держа в охапке ребят, робот-нянька помчался к лифту мимо замершей шеренги лягушей. Лягуши смотрели на них пустыми глазами и не пытались задержать. Они легко могли сбить беглецов с ног и обвить языками, но для этого им нужен был четкий приказ капитана Крокса или Грохотуна. Лягуши были наемными воинами и ничего не делали по собственному почину, им было все безразлично, кроме лакомства – мух.

Дверь раскалилась докрасна. Капитан Крокс и Грохотун поджаривали ее из бластеров. Они знали: если нагреть температурные датчики до определенного градуса, дверь откроется.

Так и произошло. Аварийные датчики среагировали на нестерпимый жар, включилась противопожарная система, и двери распахнулись.

– В погоню, болваны! – заорал Крокс. – Немедленно в погоню! Или не видать вам обещанных мух!

Лягуши служили за жалованье, ежемесячно состоящее из нескольких бочек космических мух-мутантов. На планете Аквариус, откуда были родом лягуши, мухи-мутанты ценились очень высоко и считались деликатесом.

Получив приказ от Крокса, лягуши, гортанно квакая и высоко прыгая, бросились в погоню.

– Отпусти меня или хотя бы переверни! – кричала Лависса, которую Баюн в спешке тащил головой вниз.

Топот лягушей по коридору приближался, а лифт был все еще далеко… Едва ли они успеют до него добежать.

«Мы пропали!» – мелькнула у Баюна мысль.

Первый из нагонявших лягушей уже открыл рот, чтобы обвить Баюна липким языком, но в этот момент космическая база вздрогнула. Толчок был такой сильный, что лягуши с разбегу налетели друг на друга и покатились по полу.

Очевидно, тот первый удар, который произошел минут десять назад и сместил время, был началом. Тогда только задел базу край воронки, а теперь она попала в самый эпицентр.

База стремительно завертелась в воронке времени. Ее сверхпрочные сочленения жалобно поскрипывали. Казалось, «Вселенский Орел» будет раздавлен, как пустая скорлупа.

По коридорам проносились призрачные толпы людей и роботов. Все происходило так быстро, что прошлое, настоящее и будущее сплелось в невообразимый клубок.

Боясь потерять детей в этой воображаемой толчее, робот старался не отпустить их. Лависса и Андрей смотрели на все происходящее во все глаза.

На мгновение им даже показалось, что в толпе и суматохе они увидели самих себя. Лависса была в зеленоватом комбинезоне с коротко подстриженными волосами, и было ей примерно столько же лет, сколько сейчас ее маме. А рядом с ней шел высокий мужчина с пушистыми усами, очень похожий на Андрея, но не сегодняшнего, а каким он будет лет через двадцать–двадцать пять.

– А вон и Баюн! Смотри! – воскликнула Лависса, показывая куда-то за спину Андрея, но, пока мальчик успел обернуться, видение уже пропало. Время перескочило уже на другой виток.

Неизвестно, сколько времени прошло, но пространственно-временной тайфун сместился и, как камешек, исторг из себя космическую базу.

Лягуши и капитан Крокс исчезли. Грохот стих, гул прекратился. В коридорах заброшенной базы повисла тишина. Слышно было только, как хлопает где-то оторвавшийся люк.

Лависса сдула со лба непослушную светлую челку и повернулась к мальчику:

– Ты видел? Мы были в самом центре воронки времени! Мимо нас проскочило несколько веков! Как ты думаешь, мы выскочили из воронки? Все уже закончилось?

– Кто на это сможет ответить?.. – засмеялся Андрей. – Что-то закончилось, а что-то начинается.

– Что начинается? Не говори загадками! – разозлилась девочка.

– А ты посмотри вон туда!

Глава 14 КОСМИЧЕСКИЙ ЗООПАРК

По коридору с веселым писком катился колобок. Подкатившись к друзьям, он запрыгал, замигал и возбужденно забормотал:

– Тили-тилилим-тьох! Бух! Р-р! Ням-ням! Я от бабушки ушел… Колобок хороший! Р-р! Цап!

– Похоже, он пытается нам что-то рассказать. – Андрей присел на корточки. – Но я ничего не понимаю.

– Р-р! – зарычал колобок и превратился в овальный предмет, похожий на яйцо. Яйцо подпрыгнуло и раскололось на две половинки сразу. Обе половинки соединились, и перед друзьями снова возник колобок. Он подскакивал и как бы спрашивал, поняли они что-нибудь или нет.

– Может, он хочет яичницу? – спросила Лависса.

– Или из него самого чуть не сделали яичницу! – предположил Андрей.

– Пу-ган… пуган! – повторил колобок, морща свою круглую мордашку. Он хитро улыбнулся и покатился по коридору, словно приглашая всех за собой. Друзья побежали следом.

Коридор постепенно сужался. Лампы еле горели. Колобок подвел их к темной винтовой лестнице, ведущей вниз, и запрыгал по ступенькам. Лависса хотела поехать на лифте, но он не работал. Кабинка, скосившись, застряла между уровнями.

– Я пойду первым! Там может быть опасно. – Баюн осторожно поднялся на первую ступеньку. Лестница скрипнула.

– Значит, первым идти опаснее всего? – Девочка заглянула вниз, в черные, полные неизвестности недра базы.

– Конечно, рискованно, – подтвердил Баюн. – Если кто-нибудь неожиданно выскочит из темноты, он набросится на того, кто идет первым.

– Ладно, придется мне спускаться последней, – согласилась Лависса. – Мне нельзя рисковать. Все-таки я дочь президента!

– Спускайся последней, – усмехнулся Андрей. – Только учти, если кто-нибудь незаметно подкрадется сзади, угадай, кого он сразу схватит?

Девочка задумалась. Очевидно, эти доводы показались ей убедительными.

– Тогда я вообще никуда не пойду! Сами идите куда хотите! – И она уселась на ступеньку, закинув ногу за ногу.

– Значит, остаешься? Как угодно вашему величеству, – засмеялся Андрей. – Но представь: вдруг мы не вернемся? Так и будешь вечно ждать? Сидеть в темноте одна-одинешенька…

– Ну и противный же ты! – Лависса вскочила. Перспектива остаться одной показалась ей еще ужасней.

– Так вы идете или нет? – раздался снизу голос робота. – Спускайтесь, только осторожнее! Смотрите, куда колобок нас привел!

Андрей и Лависса сбежали по лестнице. Колобок прыгал перед массивной мрачной дверью, похожей на саркофаг. У двери не было ни ручки, ни автоматического замка. Похоже, ее никогда не открывали. Возле двери был вдавленный в стену тусклый экран. На нем мигали цифры: 00000-00-02.

– Похоже на часы, – сказал Андрей. – Только почему на них так много нулей?

– Это часы, которые считают не только минуты, но и годы, и столетия, – объяснил Баюн. – На старинных космических кораблях были именно такие.

– Смотрите! – Лависса указала на табло. В это момент оно мигнуло и последняя цифра сменилась. Стало: 00000-00-01.

– Осталась минута, – сказал Баюн.

– До чего минута?

– До чего-то. А потом будут одни нули. Время вышло.

– А потом? – не унималась девочка.

– А я откуда знаю? Много будешь знать – скоро состаришься. – Андрей хотел сострить, но никто не обратил внимания на его шутку.

00000-00-00, 55, 00000-00-00, 54… – секунды таяли.

– Вдруг это бомба? Дойдет до нуля и как шарахнет! – испугалась Лависса.

– Это не бомба. – Андрей показал на колобка. – Посмотри, как он нетерпеливо прыгает. Похоже, ему не терпится показать нам что-то интересное.

Часы отсчитали время и замерли. Над дверью зажглась зеленая лампочка. Из динамика раздался дребезжащий механический голос:

– Инкубация закончена. Для входа в космический зоопарк введите пароль.

– Пароль, пароль! – засмеялся мальчик. – На горшке сидел король!

– Введенный вами пароль не верен, – ответила машина. – Еще одна ошибка при вводе пароля – и вы будете уничтожены за посягательство на сокровище Вселенной.

Завыла корабельная сирена. Позади путешественников с грохотом опустилась решетка с зубьями. За решеткой замигал силовой барьер, отрезая путь к отступлению.

– Что ты наделал! – набросился на Андрея робот-нянька. – Еще одна ошибка – и нас уничтожат!

Мальчик развел руками:

– И пошутить нельзя. Вот дурацкая машина!

– Охранная система не понимает шуток, – сказал Баюн. – В нее заложена программа уничтожения в случае повторного введения неправильного пароля. Еще одна ошибка – и пиши пропало!

Лависса хотела гневно наброситься на Андрея и высказать ему все, что о нем думает, но Баюн быстро зажал ей рот:

– Тшш! Ничего не говори! А то компьютер еще решит, что ты сообщаешь пароль!

– До ввода правильного пароля осталось десять секунд! Или вы будете уничтожены, – сообщила машина. В стене появилось отверстие и выдвинулся ствол фотонного распылителя.

Баюн подошел к динамику и отчетливо произнес:

– Пароль: 145-К-845-Пробуждение.

Несколько секунд ничего не происходило. Друзьям казалось, что прошла вечность. Но вот сирена смолкла и ствол распылителя исчез.

– Прошу прощения за причиненные неудобства! Добро пожаловать в сокровищницу «Вселенского Орла»! – доброжелательно сообщила охранная система. Даже голос у нее изменился: из мужского, угрожающего он стал женским, ласковым.

Массивная дверь стала со скрипом подниматься, медленно, тяжело.

– Баюн! Откуда ты узнал пароль? – прошептал Андрей.

– Решил рискнуть. – Робот похлопал мальчика по плечу. – Помнишь, что мы услышали в капитанской каюте?

Колобок превратился в колбаску и протиснулся в узкую щель под сейфовой дверью.

– Тим-пирим-пим-пип! – нетерпеливо пропищал он.

Когда дверь поднялась настолько, что друзья смогли войти на территорию космического зоопарка, колобок ждал их, нетерпеливо подскакивая.

– Ух ты! Вот это да!

Путешественникам показалось, что они очутились на арене цирка. Огромный отсек занимал, казалось, значительную часть космической базы. Вокруг подобия арены тянулись длинные ряды гигантских вольеров, отгороженные сверхпрочным силовым барьером. В некоторых вольерах когда-то был самый настоящий тропический рай – бурное разнообразие искусственной растительности: лианы, папоротники, пальмы. В других вольерах климат напоминал пустыню – песок, камни, между которыми пробивалось несколько травинок.

– Это космический зоопарк? А животных нет! – Лависса подошла к крайнему вольеру и заглянула в него. Но ей ничего не удалось разглядеть сквозь высокие кусты, камни и пышную искусственную растительность.

– А какие животные тебя интересуют? Мышка-норушка или лягушка-квакушка? – Андрей присел на корточки перед одним из вольеров, где из-под камушка блеснули любопытные глазенки крошечного космического мутанта, похожего на хомячка с большими защечными мешками.

– Это и есть главное сокровище Вселенной? – не поверила Лависса.

– Трим-тиририм-тьох! Ку-ку-руку-ку! Па-лома! – пискнул колобок. Из мягкого шарика высунулась ручка и поманила за собой.

Со стороны арены послышалось какое-то потрескивание.

– Подожди, не беги так быстро! – крикнула девочка, едва поспевая за колобком.

В центре арены был утоплен куб из прозрачного материала, и там, под полукруглым колпаком, лежало небольшое розоватое яйцо продолговатой формы. Сбоку над кубом виднелась надпись: «Инкубационная установка Д/Р».

– «Летающий ежик с планеты Синего Кефира. Последний представитель вида», – прочитал Баюн надпись на пластинке, привинченной к основанию инкубатора.

– Может, это и есть главное сокровище Вселенной? – предположила Лависса.

– Интересно, зачем капитану Кроксу понадобился летающий ежик? – Андрей наклонился над инкубатором, разглядывая яйцо. – Помните, он говорил Грохотуну, что, если бы не инкубатор, не стоило бы и захватывать эту старую развалину? И что, когда инкубация закончится, он станет повелителем Вселенной?

– Да, не похоже, что Крокс просто любит животных. Хотя, с другой стороны, попугая же он терпит. – Лависса сдула со лба непослушную светлую прядь, все время мешавшую ей.

– Этому яйцу около четырехсот лет. – Баюн осторожно дотронулся до стенки инкубатора. – Крылатые ежики с планеты Синего Кефира выводятся очень долго. Ежиха выкапывает ямку и зарывает яйцо в теплый песок. Яйцо полеживает себе в теплом гнезде лет четыреста, пока в один прекрасный день – хлоп! – не выводится ежик!

– Откуда ты все знаешь? – поразился Андрей.

– О, я очень умный, не то что нынешние андроидные няньки! – И робот гордо постучал себя по лбу.

– Он просто прочитал, что тут написано! – Лависса указала на табличку.

Мальчик вгляделся. Там было написано почти все, о чем рассказал робот-нянька: про крылатого ежика и про то, сколько времени ему нужно, чтобы вылупиться.

– Ты же говорил, роботы не могут лгать! Есть же какой-то закон робототехники! – поразился Андрей.

– Я научился, – хитро хмыкнул Баюн. – У тебя научился. Я же самообучающаяся модель.

Мальчик посмотрел на таймер, вмонтированный в инкубационную установку. До конца инкубации оставалось еще семьдесят часов. Только тогда крылатый ежик с планеты Синего Кефира появится на свет.

– Посмотрим, что скажет моя монетка. Если выпадет орел – капитан Крокс просто любит животных, а если решка – тут кроется какая-то тайна. – Андрей достал из кармашка скафандра старинную монетку и подбросил ее. Монетку ему подарила мама, и была эта монетка не простая, а коллекционная. Мальчик всюду таскал ее и считал своим талисманом.

Монета несколько раз перевернулась в воздухе и упала Андрею на ладонь. Но не успел он посмотреть, что выпало, как космическая база загудела и вздрогнула.

Путешественники подумали, что это очередная воронка времени, но тут включилась громкая связь космического зоопарка.

– В посадочном ангаре осуществлена стыковка, – сообщил механический голос из динамика. – К месту стыковки выслан транспортный модуль.

– Ура! Нас нашли! Папа послал спасательный корабль! – Лависса бросилась к выходу из зоопарка, но робот-нянька остановил ее.

– Как называется звездолет, который состыковался с базой? – Баюн запросил информацию у выносного пульта.

– Модель Х-130. Название «Звездный странник», – доложила диспетчерская система.

Глава 15 ОПАСНЫЕ ПРЯТКИ

Путешественники замерли. Капитан Крокс, человек-киборг, беспощадный пират Вселенной, здесь! Он и робот-убийца Грохотун уже бегут сюда!

– Наверно, капитан Крокс проследил курс рейдера по дальнему радару. А на базе он и раньше бывал, – предположил Баюн. – Похоже, она служила ему разбойничьим логовом. Видимо, Крокс специально спрятал базу в районе воронок времени, зная, что этих мест избегают звездолеты и корабли космического патруля. Он высчитал, что инкубация должна закончиться на днях. Вот и решил и Лависсу схватить, и ежика заполучить. Но за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь!

По винтовой лестнице уже гремели тяжеленные шаги. Капитан Крокс и Грохотун явно не теряли времени. Они хорошо знали расположение базы и не плутали впустую.

– Почему бы нам не поиграть в прятки? Раз-два-три-четыре-пять, дядя Крокс идет искать! Кто не спрятался, тому несдобровать! – Андрей схватил Лависсу за руку, и они пролезли в щель между стеной и одним из дальних вольеров с густой тропической растительностью. Там их было не так просто отыскать.

Баюн хотел протиснуться следом за ними, но для него щель была слишком узка. Тогда, не растерявшись, он присел на корточки за большим закрытым контейнером и затаился.

В отсек влетели капитан и Грохотун. Крокс был в доспехах. Сочленения его киборгизированного корпуса зловеще отсвечивали. На голове у капитана, нахохлившись, сидел робот-попугай с горевшими желтыми огоньками глаз-фотоэлементов.

– Ни минуты спокойной! – ворчал попугай. – Бегут, бегут! Р-р-разнеси вас на куски! Капиташка, хочешь кашки?

Крокс и Грохотун подбежали к инкубатору.

– Все в порядке! Еж еще не вылупился! Отлично, у нас есть время! – Капитан взглянул на таймер и криво усмехнулся.

– Может, разбить яйцо прямо сейчас? – пробасил великан, поворачивая к киборгу свою тяжелую голову. – Подумаешь, часом больше – часом меньше?

– Только попробуй! И пальцем к инкубатору не прикасайся! Я тебе запрещаю! – Крокс надвинулся на робота и потянулся к бластеру.

– Простите, капитан. – Грохотун попятился. – Я просто так предложил. Если не хотите – не надо!

В этот момент речевой динамик зашипел, и из него полился бодрый голос автоматического экскурсовода:

– Вы находитесь на территории космического зоопарка. Здесь собраны образцы живой природы со всех уголков Вселенной. В каждом вольере поддерживаются условия обитания, свойственные видам на их родной планете. Прямо перед вами находится участок тропической растительности с планеты Оранжевых Дождей. Обратите внимание…

– Грохотун, выключи эту шарманку. Надоела, – поморщился Крокс, кивнув на динамик.

– Есть, капитан. – Рогатый робот подошел к речевому блоку и шарахнул по нему кулаком. Блок смялся, как картонный пакет. Голос надтреснуто захрипел и смолк навеки.

Крокс усмехнулся:

– Вечно ты все крушишь! Нельзя было выключить?

– Выключатель долго искать, – пробурчал великан.

– Болван! Варвар! Кр-ретин! Р-разнеси тебя на куски! Всех андроидов переломал! – истошно заверещал попугай.

Рогатая голова Грохотуна с узкими прорезями глаз медленно повернулась к птице.

– Устаревшая модель! – загремел он. – Ненавижу устаревшие модели болтунов!

Робот схватил инкубатор и, пристально глядя на попугая, без видимых усилий вырвал всю громоздкую установку из пола.

– Так будет со всяким, кто станет со мной спорить, – пригрозил злобный убийца.

– Что я такого сказал? – Попугай на всякий случай перелетел на плечо Крокса, подальше от страшного робота. – Просто пошутил. А ты сразу обиделся. Дурашка!

Андрей осторожно выглянул из-за края вольера. Он увидел, что капитан стоит у двери и внимательно разглядывает управляющую панель.

– Они узнали пароль. Иначе бы мой сторож-охранник их уничтожил. – Крокс повернулся к Грохотуну: – Ищи их! Они должны быть где-то здесь! Девчонку не трогать! Она мне нужна… Ну, чего ждешь?

– Капитан, можно мне уничтожить их робота? Эту старую консервную банку! Устаревшая модель. Ненавижу! – Рогатый робот выдернул из кобуры бластер, перебросил его из одной руки в другую и снял с предохранителя.

Крокс посмотрел на Грохотуна и расхохотался:

– Ты ненавидишь роботов всех моделей. Покажи хоть одного, который бы тебе нравился! Ладно! Ищи девчонку!

Но великан, выставив рогатый шлем, не сдвинулся с места. Казалось, он чего-то ждет.

– Ах да, ты все об этом, – догадался капитан. – Можешь уничтожить их робота-няньку. Но запомни: девчонка и еж нужны мне живыми!

– Есть! – Грохотун повернулся и с легкостью, которой трудно было ожидать от такого массивного робота, направился между вольерами в глубь зоопарка. Его немигающие глаза сквозь прорези шлема внимательно оглядывали каждый уголок.

Крокс хмуро смотрел вслед своему помощнику, скрестив руки на груди. Его человеческий глаз был хищно прищурен.

– Будьте осторожны, мой капитан. Не поворачивайтесь к нему спиной. – Попугай наклонил клюв к самому уху Крокса: – В один прекрасный день этот убийца может спутать вас с роботом. Он и так уже уничтожил всех наших андроидов. Мало ли что может взбрести в его тупую рогатую голову в следующий раз!

– Сам знаю! Не учи меня, болтун. – И капитан досадливо смахнул попугая с плеча. – Чего уселся? Лети и ищи девчонку! А я покараулю здесь, чтобы они не ускользнули.

Крокс остался один. Он напряженно думал, как и почему кто-то узнал пароль. Никогда он не произносил его вслух. Только однажды, триста десять лет тому назад, когда они только захватили базу. Но это было так давно. Он думал, что те девчонка с мальчишкой давно состарились и умерли… Капитан покачал головой. Неужели это были они? Как он мог забыть тот случай в воронке времени?

Грохотун ходил между рядами вольеров, внимательно высматривая беглецов. Бластер в его руках поворачивался вместе с головой, готовый каждое мгновение выстрелить.

– Он нас увидит! – Лависса сжалась, стараясь казаться как можно меньше.

– Тише, – прошептал Андрей. – Не шевелись. Я читал: у боевых роботов установлен индикатор движения.

Неожиданно Грохотуну почудилось, что ветка одного из кустов шевельнулась. Он вскинул бластер и срезал куст раскаленным лучом. Ветки мгновенно обуглились, и стало видно: за кустом никого нет.

– Это у тебя называется брать живыми? Совсем тупой? У тебя здесь одна броня? – Робот-попугай уселся на один из рогов шлема Грохотуна и постучал его клювом по лбу.

Боевой робот хотел схватить попугая, но тот ловко увернулся от его огромной лапы и взлетел.

– Но-но, поосторожнее, – возмутилась птица. – Если ты меня придавишь, хозяин сделает из тебя чучело, а на твое место возьмет робота-няньку. Уверен, он намного сообразительнее и полезнее тебя!

– Невижу устаревшие модели! Где этот старый робот, который нянчится с сопляками? Я разорву его на части! – И разъяренный великан, топая, помчался по проходу. Ему не терпелось поскорее найти Баюна и вытрясти из него все схемы.

Андрей облегченно перевел дыхание. Все это время робот-убийца находился в опасной близости от их вольера. Просто счастье, что он не дошел до конца прохода и не заглянул в щель.

– Не заметил! Я ужасно испугалась! – прошептала Лависса. Кончик ее косички щекотал мальчику нос. – Нужно выбираться отсюда!

– Не сейчас! У них индикаторы движения! Тихо, он близко! – Андрей зажал себе рот рукой.

Над местом, где они спрятались, пролетел попугай. К счастью, сверху ребята были надежно прикрыты широкими резными листьями искусственной пальмы.

Капитан Крокс, ждавший Грохотуна у входа в космический зоопарк, потерял терпение.

– Долго еще? Сколько можно копаться?! – послышался его гневный голос. – Грохотун, встань у двери отсека! Я сам займусь поисками!

– Да, капитан! – Рогатый великан неохотно вернулся и заслонил двери. Если робот-нянька и эти щенки попытаются улизнуть, им не поздоровится! Он разнесет старого робота из бластера.

Прежде чем отправиться на поиски, капитан Крокс отключил все силовые поля, служившие перегородками между вольерами.

– Вам несдобровать! Лучше выходите сами! Не хотите? Ну берегитесь! – Он стал ряд за рядом прочесывать зверинец, заглядывая под каждый мало-мальски развесистый куст, под которым можно было притаиться. А попугай замер на плече у Крокса, поворачивая из стороны в сторону голову с установленным в ней индикатором движения. Если мальчишка и девчонка попробуют перебежать с места на место, им не позавидуешь!

Андрей и Лависса почувствовали, что рано или поздно пират найдет их. Нужно как можно скорее выбираться из зоопарка. Но как? Единственную дверь охраняет Грохотун. Мимо него и мышь не проскользнет.

Капитан приближался. Ему осталось прочесать всего несколько рядов, и он на них наткнется.

Что делать? Андрей подбросил на ладони монетку, свой верный талисман: орел – они спасутся, решка… Но тут в ногу ему кто-то ткнулся. Колобок! Он здесь! Колобок-хитрюга весело улыбался и, пожалуй, был не прочь порезвиться. Он превращался то в мяч, то в робота-попугая, припоминая и подражая всему, что видел.

А если?.. У Андрея появилась отличная идея. Только бы колобок сообразил, что он него требуется! Мальчик наклонился и что-то зашептал колобку. Фразу, которую Андрей ему твердил, пришлось повторить раз пять, пока малыш ее запомнил. Наконец колобок решил ее громко повторить, но мальчик зажал ему рот ладонью.

Грохотун стоял у двери отсека, мрачно поворачивая из стороны в сторону тяжелую рогатую голову. Ему не нравилось, что капитан Крокс так долго ищет беглецов.

«Принесли бы из арсенала многоствольный пулемет и разнесли бы тут все вдребезги за полминуты», – подумал он.

В этот момент к рогатому роботу подлетел попугай. Он был какой-то странный, не такой, как всегда, маленький и желтоватый, но Грохотун не обращал внимания на такие мелочи. Попугай – он и есть попугай. Что взять от жалкой кучки деталей! Если бы Крокс ему позволил, робот давно свернул бы голову этой болтливой птице.

– М-мы на-шли их! – прокричал попугай, зависая над великаном. – Ка-пи-тан зовет тебя!

– Почему он сам мне не приказал? – У Грохотуна зашевелилось подозрение. Обычно Крокс не передавал свои приказы через попугая. Для этого существовала внутренняя связь.

– Капитан зовет… зовет… Он с-схватил девчонку и… уже разбирает старого р-робота! – заученно повторил попугай, как-то необычно растягивая слоги.

– Разбирает робота? Он же обещал, что это сделаю я! – рассвирепел Грохотун. Это известие вывело его из равновесия, и он окончательно утратил контроль над собой.

Неужели капитан Крокс сам развинчивает старого робота, хотя обещал это ему? Хотя почему бы и нет! Крокс ужасно хитрый! Грохотун давно подозревал, что капитан прикидывается, что не любит разбирать роботов и собирать в стаканчик их зубы.

Рогатый убийца взревел и, забыв о приказе охранять выход, бросился в другой конец космического зоопарка, где, по его представлению, капитан Крокс самозабвенно разбирал на детальки устаревшего робота.

Едва Грохотун скрылся, очертания попугая расплылись и он, точно комок пластилина, округлился в колобок.

– Капитан зовет! Ломает старого робота… – продолжал твердить малыш.

– Баюн, быстрее! – Из-за вольера выскочили Андрей и Лависса.

Старый робот поднялся из-за контейнера, где его только чудом еще не заметили, и друзья бросились к выходу из зверинца подальше от Крокса.

Но, убегая, они пересекли инфракрасный луч сигнализации, протянутый над самым полом. Взвыла сирена.

Глава 16 АРСЕНАЛ

Капитан оглянулся, услышав топот несущегося к нему Грохотуна.

– Что ты здесь делаешь, болван? – взревел Крокс, поворачиваясь к рогатому роботу. – Я же приказал тебе охранять выход!

– Но попугай сказал, что вы разбираете старого робота! И схватили девчонку! – Грохотун ткнул пальцем в попугая, нахохлившегося на плече у капитана.

– Что ты несешь? Какого робота? У тебя что, в мозгах вирус? – Правая, человеческая, половина лица Крокса побагровела от гнева, но левая, механическая, с мерцавшим глазом-фотоэлементом, оставалась спокойной.

– Это попугай виноват! Он меня… меня позвал, – оправдывался робот. Он ворочал по сторонам рогатой головой, надеясь увидеть исковерканные внутренности робота-няньки.

– Наглая, нелепая ложь! Клевета! Меня оболгали! – возмущенно затараторил попугай. – Я все время был на плече у хозяина! Скажите ему, капитан!

В это мгновение сработала сигнализация и раздался вой сирены. Это друзья, убегая, задели невидимый сторожевой луч.

– Они уходят! Ты за это поплатишься, Грохотун! – Капитан Крокс бросил на робота взгляд, полный холодного презрения, и бросился в погоню. За ним, сотрясая космический зоопарк, несся рогатый робот. Он выдернул из кобуры бластер и держал его наизготове. Грохотун хотел во что бы то ни стало догнать беглецов и оправдаться перед капитаном.

– Не смей стрелять! – крикнул ему на ходу Крокс. – Они нужны мне живыми!

– С девчонкой-то понятно, за нее выкуп дадут, – ворчал попугай, торопливо взмахивая крыльями и едва поспевая за хозяином. – Но зачем капитану робот-нянька и мальчишка? С ними одни хлопоты.

Андрей торопливо взбегал по винтовой лестнице вслед за Лависсой. Где-то внизу, за спиной, он слышал нарастающий топот Крокса и Грохотуна. Колобок весело прыгал впереди – похоже, он совсем не боялся и воспринимал все происходящее как веселое приключение. Еще бы! Ведь ему ничего не стоило в любую секунду раствориться в воздухе или оказаться в другой точке пространства!

Одна из изъеденных временем ступенек неожиданно провалилась под ногой Андрея. Хорошо, что мальчик успел ухватиться за перила, а то бы кубарем скатился прямо в лапы Грохотуну. Андрей почувствовал, как что-то выпало у него из кармана и, звякая о ступеньки, покатилось вниз.

– Моя старинная монетка! Баюн, подожди, я ее подберу! – Мальчик успел заметить, как монетка блестящим кружочком замерла на одной из ступенек.

– Нет времени! Брось ее! – Робот схватил Андрея поперек туловища и быстро понес его наверх, перешагивая через три ступеньки. Робот-нянька не мог позволить, чтобы мальчик рисковал жизнью ради какой-то монетки. Баюн не думал о своем сердечнике, хотя датчики самочувствия сигнализировали, что он находится в состоянии перегрузки, близком к критическому.

Сирена смолкла. Было отчетливо слышно, как по лестнице, всего несколькими пролетами ниже, стучат литые подошвы Крокса и Грохотуна. Погоня приближалась. Корпусы капитана-киборга и его рогатого робота, которые они модернизировали каждые полгода, были куда совершеннее, чем старое тело Баюна, не знавшее за весь долгий срок своей службы ни одного ремонта.

– Держи их! Дер-ржи! Сдавайтесь, вы окр-ружены! На вас направлена психологическая пропаганда! – кричал роботизированный попугай, летая над головами беглецов. Но хоть попугай и производил много шума, сам он никого хватать не собирался.

– Смотри, Баюн, запасной лифт! Он уже близко! – Лависса увидела в стене проем, похожий на лифтовую шахту, и забарабанила по нему кулачками. Со скрипом и лязгом двери транспортной кабинки медленно разъехались.

Погоня была уже совсем близко. Друзья ворвались в кабинку, и Лависса торопливо ткнула пальцем в первую попавшуюся кнопку. Попугай тоже влетел было в лифт за ними следом и, крикнув: «Безобразие!» – клюнул Баюна в лоб между антеннами. Робот-нянька отмахнулся от назойливой птицы, и попугай вылетел, чтобы позвать подмогу.

Двери лифта неторопливо смыкались, когда на площадке появились капитан и Грохотун.

– Вот они! Стоять! – Крокс огромными прыжками бросился к лифту, вытянув вперед механическую руку. За ним, потрясая бластером, несся рогатый робот. Подъемный механизм щелкнул, и кабинка стремительно пошла наверх. Крокс с разбегу с такой силой врезался в наружную лифтовую дверь, что она вылетела и капитан едва не свалился в шахту.

– Почему ты их не задержал? – заорал Грохотун на попугая.

– Сам бы и держал, р-разиня! Я не по этой части! Я провокатор! – Попугай как ни в чем не бывало уселся на плечо к капитану Кроксу и стал чистить разноцветные искусственные перышки.

Тем временем лифт с беглецами приближался к верхнему уровню «Вселенского Орла». Все остальные кнопки были пронумерованы, и только последняя, на которую второпях нажала Лависса, выглядела иначе – квадратная, красная, с тремя выдавленными на ней восклицательными знаками. А три восклицательных знака в космической символике означали: соблюдать особую осторожность!

– Почему ты не дал мне поднять монетку? – ворчал Андрей. – Как я теперь буду загадывать?

– Другую найдем, – утешил его старый робот.

– Я попрошу папу, и он даст тебе сколько угодно старых монет! На Деметре в антикварных магазинах их полным-полно, – великодушно пообещала Лависса. Она с удивлением смотрела на мальчика, удивляясь, что можно переживать из-за такой ерунды.

– Монетка, монетка, монетка! – забубнил колобок и, передразнивая Андрея, надул губы так же, как и он. Увидев потешную рожицу колобка и представив, как смешно он выглядит со стороны, мальчик не удержался и улыбнулся.

Транспортная кабинка лязгнула, остановилась, и ее прозрачные дверцы медленно разъехались. На стене напротив лифта пульсировали два огромных восклицательных знака. Третий знак, очевидно, пострадал от сотрясения. Он не горел и покосился. Колобок попробовал было превратиться в восклицательный знак, но внезапно ойкнул и исчез.

– Вы находитесь на самом опасном уровне «Вселенского Орла»! Напоминаем о необходимости соблюдать осторожность… – прошипел из речевого динамика механический голос. Казалось, речевой динамик хотел предупредить еще о чем-то, но щелкнул и отключился.

– Не отходите от меня! Здесь может быть очень опасно! – Баюн первым вышел из лифта и тревожно огляделся.

– Ну и местечко! Мрачноватое! – Андрей присвистнул, пытаясь скрыть свое беспокойство. Место, в которое они попали, действительно было мрачным и необычным.

На полу валялись расплющенный корпус робота и связка киборгизированных рук, а рядом на подставке стояло странное сооружение, очевидно сделанное из частей роботов. Части голов, рук и корпусов, причудливо переплетаясь, образовали нечто напоминающее скульптуру.

– Брр! – вздрогнула Лависса. – Ну и гадость! Неужели это может кому-то нравиться?

– Верно говорят: на вкус и цвет товарищей нет! – В минуту опасности из робота-няньки начинали сыпаться поговорки.

Баюн незаметно загородил от своих спутников прозрачный цилиндр, стоявший у стены. Цилиндр был наполнен чем-то маленьким, белым и костяным – зубами! Похоже, они наткнулись на отвратительную коллекцию Грохотуна.

В глубине отсека находился небольшой люк. На нем светилась тревожная красная надпись: «Арсенал. Опасно для жизни!» Андрей толкнул люк, но тот не спешил открыться. Сбоку на экране запульсировало напоминание: «Вход ограничен! Введите личный пароль!»

Лависса опасливо покосилась на мерцающее предупреждение.

– Тшш! – прошептала она. – Ничего не говори, а то будет как в прошлый раз. Введешь неправильный пароль – и охранная система решит нас прикончить.

– Но мне хочется посмотреть, что там. – Андрей дотронулся до холодного сверхпрочного сплава.

– Я и так тебе объясню, – сказал подошедший робот. – Это военный арсенал. Именно отсюда капитан Крокс берет оружие для нападений на планеты и торговые корабли.

– Ух ты! Настоящий арсенал! – обрадовался мальчик. – Баюн, мне ужасно хочется туда заглянуть! Ну пожалуйста! Нам же нужно оружие, чтобы сражаться с Кроксом.

– Оружие – не детские игрушки. К тому же мы не сможем попасть в арсенал, не зная пароля, – заупрямился старый робот.

– А я думаю, сможем, – неожиданно поддержала Андрея Лависса. – Здесь такое же охранное устройство, как на папином сейфе. Как-то раз папа положил в сейф дискетку с важными документами, а пароль забыл, но такие штуки без пароля не откроешь.

– И как он достал дискетку? Рассказывай, только без подробностей! – торопил девочку Андрей.

– Не подгоняй! А то вообще не буду рассказывать! – Лависса не любила, чтобы на нее давили. Она выдержала паузу, чтобы раззадорить любопытство мальчика, и продолжила: – Папа приглашал мастеров по сейфам, но никто из них не смог справиться с замком. У нас была особая, сверхнадежная система.

– А почему не догадались разрезать сейф антимолекулярным лучом или лазером? – удивился Андрей. – Они же все режут!

– Ну и дурак же ты! – Лависса постучала его пальцем по лбу. – Антимолекулярный луч разрезал бы дверь и сжег бы все, что лежало в сейфе: и дискетки, и важные документы. А они были нужны целыми. Когда ни один из мастеров не смог открыть сейф, папа нашел через звездный патруль одного взломщика. Он обещал не наказывать его, а наградить, если тот справится с замком. Взломщик открыл сейф за две секунды.

– За две секунды? Как ему это удалось? – Теперь даже Баюн заинтересовался.

– Оказывается, звуковые датчики этой системы не выносят пронзительного крика. Это что-то вроде производственного дефекта: стоит громко заорать прямо в датчик введения пароля, как люк открывается.

– Так просто? Быть не может! – не поверил Андрей. – Неужели нужно всего лишь заорать – и сейф открыт?

– До этого нужно еще додуматься, – презрительно сказала Лависса. – Ты же, например, не додумался! К тому же ни один вор не станет громко кричать – ведь тогда его услышит охрана.

Но мальчик не до конца поверил ей. Вдруг она хочет подшутить над ним?

– Хорошо, – сказал он. – Давай, Лависсочка, крикни. У тебя это лучше получится. К тому же ты слышала, как кричал этот взломщик.

– Вот еще! Делать мне нечего! – высокомерно поморщилась президентская дочка. – Ничто не заставит меня заорать. Это ниже моего достоинства!

– Не хочешь – не надо. Тогда пусть он по тебе ползает. – И Андрей сделал вид, что бросил что-то Лависсе за шиворот.

– Что это? – испугалась она.

– Космический таракан. Шестиногий. С красными усами.

– Та-ра-кан? – И она взвизгнула так пронзительно, что у Андрея заложило в ушах. Вдобавок оскорбленная девчонка пнула его ногой в голень.

– Я пошутил про таракана! Я просто хотел, чтобы ты крикнула! – И, морщась от боли, Андрей запрыгал на одной ноге.

– Смотрите! – насторожился вдруг Баюн. – Кажется, сработало!

Внутри охранной системы что-то заскрипело, надпись «Введите личный пароль!» мигнула еще раз и погасла. Тяжелая створка люка стала медленно открываться…

Глава 17 СЕКРЕТ ЗЕЛЕНОГО МОНСТРА

Обнаружив, что беглецам удалось ускользнуть, капитан Крокс повернулся к Грохотуну и мрачно уставился в прорези его рогатого шлема. Под этим взглядом жестокий и бесстрашный великан стал переминаться с ноги на ногу. Он уже начинал опасаться, что капитан отправит его в утилизатор, но неожиданно Крокс криво усмехнулся:

– Знаешь, Грохотун, а ведь ты самый тупой боевой робот во Вселенной!

– Самый-самый? Неужели тупее меня нет? – И он довольно хлопнул себя ладонью по черной непробиваемой броне. Ему было лестно, что в чем-то он первый.

– Да уж точно, глупее тебя не найти! Ты вне конкуренции! – Попугай залетел в шахту лифта через выбитую дверцу и проследил за удаляющейся кабинкой. – Капитан, похоже, они отправились на верхний уровень! – заявила птица, вернувшись и усаживаясь на плечо к Кроксу.

– Моя коллекция зубов! Лучшие экземпляры! – всполошился Грохотун. – Они их сопрут!

– Они могут попасть в арсенал и выпустить Зеленого монстра. Тогда нам всем конец. Зеленый монстр не знает, что такое пощада. – Крокс нахмурил свою единственную бровь.

– Капитан, но они не знают кода доступа в арсенал! – встревоженно захлопал крыльями попугай.

– Надеюсь, что не знают. Но мы должны попасть в арсенал раньше их! Лифт заблокирован. Значит, самый короткий путь туда – через вторую палубу. За мной, Грохотун!

И капитан Крокс решительным шагом направился к запасной транспортной платформе, поднимавшейся на вторую палубу. Робот-убийца затопал следом. Они шли по гулким, обожженным коридорам заброшенной базы, то и дело перешагивая через смятые корпуса старых роботов, а иногда и через человеческие кости.

– Когда-то мы неплохо здесь повоевали, – усмехнулся Крокс, наступая на попавшийся ему под ногу бластер с расплавленным дулом. – Помню, жаркая была стычка. Экипаж не сдался без боя.

– Уйти удалось немногим! – торжественно пролязгал Грохотун. – И так будет всегда. После нас остаются только развалины!

Крокс хмуро покосился на рогатого робота. Похоже, последнее замечание ему не очень понравилось.

– Капитан, – попугай приблизил свой клюв к его уху, – а кто такой Зеленый монстр? Я никогда не слышал о нем.

– Зеленый монстр – самое совершенное оружие галактики. Рядом с ним все остальное вооружение, даже гравитационное и молекулярное, – жалкие подделки! После Зеленого монстра не остается ничего – только пустота.

– Я не знал об этом. Как же действует эта штука? – ревниво спросил Грохотун, легко обращавшийся с любым оружием – от плазменного танка до самурайского меча. Робот гордился, что во всей освоенной части Вселенной нет оружия, о котором бы он не слышал и которым бы не владел. А теперь оказалось, что существует еще какой-то Зеленый монстр, о котором он узнал впервые.

– Как действует Зеленый монстр? Понятия не имею. Но знаю, что никого из тех, кто пытался это выяснить, нет в живых. – Обычно уверенный голос Крокса чуть дрогнул.

– Капитан, если у нас в руках такое сильное оружие, почему мы не захватили Вселенную? – поинтересовался попугай.

– Если бы мы выпустили Зеленого монстра на свободу, нам уже нечего было бы захватывать, – усмехнулся Крокс. – Зеленый монстр уничтожает всех: и победителей, и побежденных. Это меч, в равной степени опасный и для врага, и для того, кто им сражается. Он страшнее, чем сама смерть с косой в черном одеянии.

– Капитан, а вы поэт! – задумчиво сказал попугай. – Вы никогда не пытались писать стихи или поэмы?

– Или детские страшилки? – добавил Грохотун. – Я ужасно люблю страшилку про гроб на колесиках.

– Заткнись, кретин! – Крокс замолчал и прибавил шагу. Великан едва поспевал за ним. Они спрыгнули с магнитной платформы и вышли на вторую палубу.

Андрей, Лависса и Баюн осторожно перешагнули через высокий порог сейфового люка и вошли в арсенал. В то же мгновение там вспыхнул свет, льющийся из узких продолговатых щелей в потолке.

Помещение арсенала представляло собой длинный вытянутый коридор, расширяющийся к концу. В стенах были многочисленные ниши, в которых за тонким прозрачным пластиком, как в музее, лежали молекулярные метатели, мощные бластеры, небольшие многозарядные энергетические пистолеты, длинные самоуправляющиеся торпеды с блестящими носами, баллоны с усыпляющим газом; маленькие, не крупнее куриного яйца, мощные гранаты с дистанционным взрывателем и множество других чудовищных орудий уничтожения.

Арсенал был единственным помещением на заброшенной базе, за которым капитан Крокс следил и которое поддерживал в порядке. Хотя всему хранящемуся здесь оружию была уже не одна сотня лет, благодаря особому микроклимату в помещении и плотной герметизации мини-отсеков все вооружение было в прекрасном состоянии, будто только вчера изготовлено.

Андрей поочередно подбегал ко всем отсекам и прилипал носом к стеклу.

– Баюн, а это что такое? – Мальчик отодвинул перегородку и взял в руки оружие с очень узким стволом и большим сменным магазином.

– Очередная гадость. Ружье для ведения боевых действий под водой или на планетах со сверхплотной атмосферой. – Баюн отвел ствол в сторону, чтобы он не смотрел ему в грудь. – Не прикасайся к курку – похоже, эта дрянь заряжена! – предупредил робот.

– Баюн, а откуда ты все знаешь? – удивилась Лависса. Как всякая девчонка, она мало интересовалась бластерами и молекулярными гранатами и пугливо поглядывала на эти опасные штуки, каждая из которых, по ее мнению, могла ни с того ни с сего взорваться.

– Я очень, очень старый, – с гордостью сказал Баюн. – Когда я был изготовлен, последняя галактическая война еще не совсем закончилась. Тогда во всех роботов, даже в роботов-нянек, закладывались программы обращения с оружием.

– И ты умеешь стрелять из любого бластера? Вот это да! И из этого тоже? – И Андрей протянул Баюну маленький энергетический пистолетик.

Робот взял у мальчика безобидный на вид пистолетик, передернул затвор, и ему на ладонь упала небольшая круглая капсула.

– Это капсула со сжатым газом. Попадая в тело человека или корпус робота, она лопается и разрывает его на части. Ужасно мерзкая штука. – И Баюн положил энергетический пистолет в нишу.

Друзья прошли вдоль стеллажей с оружием до конца расширяющегося коридора. Андрей не удержался и, воспользовавшись тем, что его робот отвернулся, взял небольшой бластер с темным узким стволом. Мальчик сунул бластер в застегивающийся кармашек скафандра и почувствовал, как оружие плотно прильнуло к его бедру.

«Он нам не помешает. Вдруг капитан Крокс и Грохотун снова нападут?» Андрей хотел еще захватить тяжелый многоствольный пулемет, но он оказался слишком массивным и неудобным в переноске.

– Не вздумай стрелять из этой штуки в замкнутом пространстве: мы все оглохнем! – Робот-нянька поставил пулемет на предохранитель и прислонил оружие к стене.

– Куда вы запропастились? Смотрите, я нашла какой-то горшок! – окликнула их Лависса.

Пока Андрей и Баюн были заняты с многоствольным пулеметом, девочка дошла до конца расширяющегося коридора и в одной из ниш обнаружила странный кувшин зеленого цвета. Среди всего находящегося здесь грозного оружия этот кувшин показался Лависсе самым безобидным, и она взяла его в руки. Кувшин выглядел удивительно старым и хрупким: казалось, достаточно уронить его – и тонкие стенки лопнут.

Лависса пригляделась и прочитала на горлышке кувшина полустершуюся надпись:

Когда откроешь сей сосуд, Свершится над тобою суд, И долго будешь умирать, Страдать, орать, стонать, кричать, Потом смеяться и опять Безумно плакать и визжать.

– Какое глупое стихотворение! – Девочка передернула плечами и протянула кувшин Баюну.

Робот, однако, отнесся к этому куда серьезнее, чем Лависса. Он включил инфракрасное зрение и внимательно осмотрел кувшин в тепловом диапазоне. Баюну показалось, что внутри на мгновение шевельнулось нечто расплывчатое и неопределенное, зеленоватого оттенка.

Андрей был недоволен, что его робот-нянька так долго возится с какой-то глиняной штуковиной, когда вокруг столько притягательных вещей.

– Ну чего ты тянешь? Что-нибудь увидел интересное? – нетерпеливо спросил мальчик.

– Сам не знаю, но почему-то этот горшок мне не нравится, – ответил Баюн. – Вернем его на место и не будем трогать.

– Давай я положу! – Лависса взяла у Баюна зеленоватый кувшин и хотела поставить его в нишу, но в этот момент на противоположном конце арсенала раздался шум. В проеме сейфовой двери возникли капитан Крокс и рогатый робот-убийца.

– Стоять! Бояться! – взревел Грохотун и для острастки выстрелил над головами друзей из бластера. Заряд попал в стену и был без остатка поглощен черной холодной броней арсенала.

– Что ты делаешь, тупица! Не стрелять! – Крокс выбил у робота бластер, но было уже поздно. Лависса от ужаса выронила глиняный кувшин.

Капитан Крокс прыгнул и прокатился по полу, надеясь поймать его, прежде чем он упадет, но, конечно, не успел. Кувшин ударился о плиты и треснул. Он лежал на полу и подрагивал, трещина в нем на глазах расширялась, и сквозь нее проступало нечто похожее на зеленую слизь.

– Это смерть! Уходим отсюда! Живо! – Не растерявшись, капитан Крокс вскочил, схватил Андрея и Лависсу и помчался с ними к выходу.

– Оставь детей! Не смей! – Баюн погнался за пиратом, не понимая, зачем он схватил ребят и что собирается с ними делать.

Выскочив из арсенала, капитан отшвырнул в сторону Андрея и Лависсу, не заботясь, что они могут ушибиться, и всей своей тяжестью навалился на люк.

– Помоги! – крикнул он Грохотуну страшным голосом. – Скорее!

Рогатый робот и капитан торопливо захлопнули массивный люк и намертво задраили его, как в случае разгерметизации. Их движения были точны и хорошо отработаны. Баюн, едва успевший выбежать из арсенала, мало что понимал. Крокс и Грохотун не обращали на него и детей никакого внимания. Казалось, они вообще забыли об их существовании.

Капитан оттолкнул плечом попавшегося ему на пути робота-няньку и выхватил из аварийного контейнера, обязательно находившегося в каждом отсеке, аппарат холодной сварки. Он подбежал к люку, и они с Грохотуном стали торопливо заваривать вход в арсенал, не оставляя ни малейшей щели.

Только когда люк был заварен, Крокс отбросил аппарат и прислонился спиной к стене отсека. Андрей увидел, что по человеческой половине его лица стекает струйка пота. Капитан перехватил взгляд мальчика и усмехнулся правой стороной рта.

– Будем надеяться, успели, – отрывисто сказал он.

– Что было в том кувшине? Вирус? Бактерии? – Баюну показалось, что он начинает о чем-то догадываться.

– Хуже. Там был Зеленый монстр. – Крокс мрачно уставился на робота-няньку. – И кто просил вас лезть в арсенал? Надо было оставить вас там.

В это мгновение из заваренного арсенала послышался какой-то ужасный звук, напоминающий одновременно и стон, и хохот. А потом заваренный люк содрогнулся, словно от мощного удара. В толстом непробиваемом сплаве обозначилась глубокая вмятина – след от удара. А из арсенала раздались глухие выстрелы и звуки взрывов – похоже, что там шел бой.

Люк раскалился добела. Андрей испугался, что он не выдержит и Зеленый монстр вырвется на свободу. Сплав, из которого был сделан люк, гнулся, как резина. На какое-то мгновение в раскаленном металле отпечаталось страшное безглазое лицо с перекошенным от ненависти ртом.

Лависса вскрикнула, прижалась к роботу-няньке и торопливо перекрестила люк. Почти одновременно из арсенала донесся вопль, но уже гораздо меньшей силы. Раскаленный сплав начал остывать. Воздух в отсеке был горячим, хотя кондиционеры работали на полную мощность.

Андрей облегченно вздохнул. Он почувствовал, что никогда в жизни не был так близок к смерти, как в эти несколько минут, но сейчас, кажется, черная туча пронеслась стороной.

Капитан Крокс шагнул к люку и механической рукой начертил на быстро остывающем металле крест. Ужасные звуки, доносившиеся из арсенала, стихли. Только покореженный люк с отпечатавшимся в нем ужасным лицом доказывал, что все происшедшее только что им не померещилось.

– Капитан, – осторожно спросил попугай, – вы думаете, Зеленый монстр нам больше не страшен?

– Похоже, на этот раз мы выкрутились. Зеленый монстр не успел сразу захватить биологическую добычу и сожрал сам себя, – глухо сказал Крокс. – Нам еще повезло, что кувшин раскололся не сразу и мы успели выскочить.

У Лависсы запершило в горле. Она даже не могла себе представить, что стало бы с ними, останься они в арсенале.

– Капитан, еще один вопрос, – продолжал расспросы любопытный попугай. – Зеленый монстр – что это? Инопланетное чудовище или действительно какой-нибудь вирус?

– Точно не знаю, но думаю, что это сконцентрированное первородное зло, заточенное в сосуд. Если ему не удастся захватить добычу в первые несколько минут после того, как он вырвался на свободу, вся его ненависть обращается против него же самого, и монстр погибает.

– А если Зеленый монстр захватит добычу?

– Тогда опустеют целые галактики. Такое уже случалось. Главное, чтобы зло не вырвалось из сосуда. – Капитан Крокс дотронулся до уже остывшего люка, на котором теперь навеки отпечатался начертанный им крест.

– Похоже, капитан, мы остались без нашего арсенальчика, – печально пробасил рогатый робот. – А там было несколько очень неплохих игрушечек. Вряд ли теперь где-нибудь мы сможем раздобыть столько оружия!

Баюн, в котором в эти минуты боролось несколько противоречивых желаний, подошел к Кроксу и нерешительно протянул ему руку:

– Большое спасибо вам, капитан. Вы спасли детей. Вытащили их из арсенала!

Крокс хмуро посмотрел на Баюна и на протянутую ему руку:

– Не стоит благодарности. Я вытащил твоих сосунков, чтобы монстр не захватил биологическую добычу. Впрочем, заложники мне еще пригодятся.

Он подошел к Андрею и Лависсе, схватил их и, как котят, швырнул Грохотуну:

– Взять их, рогатый дурень! Проследи, чтоб на этот раз они не сбежали!

– Так точно, капитан. Я брошу их в трюм! Оттуда им не сбежать, разве что в открытый космос. Ха-ха!

Боевой робот схватил пленников и потащил их к лифту.

Когда Грохотун грубо подталкивал ее к лифту, Лависса оглянулась. Ей показалось, что Крокс как-то странно и пристально смотрит на нее и что в его взгляде, кроме обычного равнодушия и презрения, скрыта еще глубоко затаенная грусть.

– Вы разочаровали меня, капитан Крокс. – Баюн опустил протянутую руку и спрятал ее за спину. – У вас от благородства до низости всего один шаг.

Робот-нянька повернулся и пошел к лифту, в который Грохотун затащил ребят. Крокс перекосил рот в улыбке и погладил по хохолку сидевшего у него на плече попугая.

– Слышал, как он сказал: от благородства до низости один шаг?

Кто бы мог ожидать от этой старой развалины таких суждений!

– Очень точное замечание, капитан, – согласился попугай и почесал лапкой клюв.

Глава 18 В ТРЮМЕ

Богатый робот втащил Андрея и Лависсу в трюм и втолкнул вслед за ними Баюна так, что тот, не удержавшись на ногах, прокатился по ступенькам.

– Отсюда вам не сбежать! – пробасил Грохотун, блокируя выход из трюма. – Жаль, капитан не разрешил мне взять ваши зубы. Ну ничего, когда крысы-мутанты разорвут вас, я приду и соберу ваши молоденькие зубки.

И, ворча из-за того, что в последнее время трудно стало пополнять коллекцию, робот-убийца шагнул в лифт и направился на навигационную палубу, где его ждали капитан Крокс с попугаем.

А друзья остались в темном, мрачном трюме заброшенной базы. Трюм тускло освещали несколько старинных «вечных» ламп, в которых истощались уже последние резервы их тысячелетнего запаса энергии.

Трюм был самым огромным отсеком базы. Когда-то в нем хранились запасы полезных ископаемых, собираемых на астероидах и необитаемых планетах; в просторных загонах с зеленым покрытием, имитирующим траву, мычал скот, специально выведенный для длительных космических перелетов.

Но все это осталось в прошлом – этот уровень базы давно уже был мертв. Запасы продовольствия сгнили или были сожраны крысами, полезные ископаемые темными рассыпчатыми грудами лежали по углам отсека, а от стада коров осталось лишь несколько пожелтевших черепов, в глазницах которых жили теперь треххвостые крысы-мутанты.

– Пора выбираться отсюда! Не может быть, чтобы из трюма не было выхода! – Андрей огляделся. Отсек был так велик, что мальчик даже приблизительно не мог представить, в какой его части они находятся. – Пойдем, Баюн, мы обязательно найдем какой-нибудь люк наружу!

Однако робот-нянька даже не тронулся с места.

– Что случилось? Неужели нам отсюда не выбраться? – взволнованно спросила Лависса.

– Все старые базы строились по типовому проекту, – сказал Баюн. – Очень боялись разгерметизации. Из трюма есть только два выхода: первый – через погрузочный люк, а его Грохотун заблокировал…

– А второй?

– А второй – в открытый космос. – Баюн кивнул куда-то в темноту.

В глубине трюма что-то гулко упало, и с шуршанием осыпалась груда ископаемых. Потом все стихло.

– Думаю, нам лучше забраться куда-нибудь повыше. – Робот-нянька озабоченно оглянулся и быстро подсадил ребят на высокий контейнер.

– Как ты думаешь, – осторожно поинтересовалась Лависса, – то, что Грохотун говорил о крысах-мутантах, правда?

Робот хотел успокоить ее, но тут в темноте послышался писк. На край контейнера вскарабкалась розовая, с синими подпалинами на спине крыса-мутант. Она была крупная, размером с кошку, а за ней тащились три ее длинных хвоста.

Красные голодные глаза крысы остановились на Лависсе. Оттолкнувшись хвостами от края контейнера, она прыгнула на девочку и попыталась вцепиться ей в ногу острыми треугольными зубами. Зубы у крыс-мутантов были ужасные: прогрызть стальную обшивку контейнера или выхватить из ноги кусок мяса такими зубами им ничего не стоило.

Лависса взвизгнула и пнула крысу с такой силой, что та кувырком пролетела несколько метров. Не успел ее писк смолкнуть внизу, как на контейнер полезли новые и новые мутанты. Андрей и Баюн едва успевали сталкивать их стальным стержнем, который робот отломил от ящика. Крысы от голода щелкали зубами и кусали друг друга. Даже те твари, которых друзья уже хорошенько огрели, едва успев упасть, вскакивали, отряхивались и снова с ненавистью лезли на контейнер.

– Смотрите! – испуганно крикнула Лависса.

В темноте вокруг контейнера в разных местах вспыхивали сотни красных угольков. Это со всех сторон трюма, почуяв добычу, сбегались новые и новые крысы-мутанты. «Похоже, Грохотун получит наши зубы уже скоро», – подумал Андрей. Мальчик наклонился, чтобы столкнуть стержнем очередную крысу, но, вместо того чтобы упасть, крыса подпрыгнула и яростно вцепилась ему в подошву, стремясь прогрызть ботинок и добраться до мяса. Баюн не успевал отбиваться от огромных животных, сотни которых сбегались на желанную добычу. Сзади раздался сдавленный крик Лависсы. Вероятно, крысы, забежав с другой стороны контейнера, добрались и до нее тоже.

Когда казалось, что все потеряно, Андрей вдруг почувствовал, как что-то тяжелое прижалось к его бедру. Это напомнил о себе маленький бластер. Ударом ноги отбросив вцепившуюся в него крысу, мальчик быстро расстегнул карман, вытащил бластер и сдернул его с предохранителя. Он видел, как это делал Грохотун. Не успев даже прицелиться, Андрей выстрелил в лезущих на контейнер и копошившихся внизу крыс. Бластер даже не вздрогнул – у лучевого оружия нет отдачи, – только на мгновение Андрей увидел вырвавшуюся из дула яркую вспышку света. Послышалось шипение, и край контейнера, в который попал заряд, мгновенно расплавился. Истошно заверещала крыса, на которую брызнула капля раскаленного металла.

Почти не думая, мальчик продолжал стрелять. Вспышки света следовали одна за другой, запахло паленым мясом. Спасаясь от неизвестно откуда взявшейся смерти, крысы с писком спрыгивали с контейнера и, разбегаясь, прятались в щелях.

Только тогда Андрей перестал нажимать на курок и опустил дуло бластера. С гулом заработали очистители воздуха, втягивая тошнотворный запах паленого крысиного мяса. Андрей знал, что Баюн стоит рядом и смотрит на него, но опасался поднять глаза на старого робота. Он чувствовал себя ужасно противно. Убивать, пусть даже и крыс, все равно страшно и неприятно. Словно, убивая кого-то, он убивал и частицу себя.

– Ты стрелял неплохо и разогнал всех тварей. – Баюн шагнул к мальчику и обнял его за плечи. Наверное, почувствовал, как тому сейчас плохо.

– Я их много убил?

– Не очень, – успокоил его Баюн. – Но это был единственный выход, иначе бы крысы нас сожрали.

Андрей оглянулся на Лависсу: дочка президента смотрела на него с еще не прошедшим от переживаний страхом, но и с восхищением. Андрею даже показалось, что в том, как она на него смотрит, есть нечто, чего он еще не осознал. Лависса встряхнула головой и отбросила косичку за спину:

– Можешь убрать свой пистолетик. Подумаешь, подстрелил пару бедных крысок! Интересно, мы уже можем спуститься с контейнера?

– Думаю, можем, – сказал Баюн. – Крысы-мутанты очень осторожны. После того, что Андрей им устроил, они не скоро решатся напасть.

Робот-нянька взял у мальчика бластер, поставил его на предохранитель и сунул в свой ящичек на животе:

– Пускай он пока побудет у меня. Думаю, мне надо извлечь из резервной памяти навыки обращения с оружием.

Баюн достал небольшой мощный фонарик и включил его. Луч фонарика прорезал темноту трюма и неожиданно осветил большую, покрытую космической пылью машину с гусеничным ходом и прозрачным сферическим колпаком на корпусе.

– Это универсальный грузовой планетоход класса В-6700, – определил робот, покопавшись в своей уникальной и обширной памяти. – Кстати, должен сказать, это довольно новая машина. Наверное, капитан Крокс и Грохотун привезли его на «Страннике» совсем недавно.

Андрей прыгнул на широкую гусеницу планетохода и посмотрел через прозрачный колпак на рычаги управления. Принцип работы был примерно тот же, что и у их маленькой машины на Деметре.

– Как ты думаешь, Баюн, планетоход не испорчен? Мы могли бы на нем поездить? – спросил мальчик.

– Поживем – увидим.

Робот-нянька подошел к планетоходу и, подсвечивая фонариком, осмотрел гусеницы и двигатель.

– Похоже, машина на ходу, но ей пришлось много побегать в последнее время. Крылья разбиты, и есть вмятины в корпусе. Капитан Крокс и Грохотун обращались с беднягой не очень бережно.

Пока Андрей и Баюн проверяли, нормально ли действуют все системы планетохода, соскучившаяся Лависса залезла в широкий открытый кузов машины. Там она увидела большой ящик, прикрытый куском непромокаемой ткани. Девочка сдернула ее и прочитала светящуюся надпись на боку ящика: «Планета Деметра. Министерство финансов. Государственная собственность».

Затаив дыхание, Лависса осторожно приподняла тяжелую крышку. Это не составило большого труда, так как все замки были сорваны еще раньше.

Ящик был доверху наполнен продолговатыми, отсвечивающими желтым слитками.

– Золото! – закричала девочка. – Смотрите, что я нашла! Золото!

Глава 19 СВЯЗЬ С ДЕМЕТРОЙ

Капитан Крокс был мрачен и явно не в настроении. Обычно болтливый, попугай, сидевший у него на плече, чувствовал это и решил помолчать. За спиной у капитана грозной глыбой замер Грохотун. Рогатый робот не шевелился, наверное, уже целый час. Не получая никаких приказов, он мог как угодно долго стоять неподвижно, уставившись в какую-нибудь точку перед собой. Великану не было ни скучно, ни одиноко: такие понятия были попросту не заложены в его программу.

Капитан Крокс, Грохотун и попугай находились в навигационном отсеке. Здесь располагались приборы, управляющие сложной системой антенн и усилителей. Их мощности было вполне достаточно, чтобы осуществлять почти синхронную связь с любой населенной планетой, находившейся от них на расстоянии не более светового месяца.

Капитан Крокс пришел в отсек связи не случайно. Он собирался связаться с Деметрой и потребовать у ее президента выполнения определенных условий в обмен на его дочь.

Пальцы человеческой руки Крокса быстро и привычно бегали по выносной клавиатуре компьютера. Пират убедился, что антенны и усилители покинутой базы работают более или менее прилично, и криво усмехнулся половиной рта.

– Грохотун! – позвал он, не оборачиваясь.

– Да, капитан! – гулко откликнулся рогатый робот.

– Ты включил антирадар? Я не хочу, чтобы на Деметре засекли наши координаты.

– Антирадар уже работает, – довольно пробасил тот. – Для звездного патруля мы будем сразу в сотне различных мест Вселенной. Пусть поищут!

– Хорошо, тогда настроим связь. – Крокс придвинул высокое кресло ближе к монитору. Он выделил на экране один из секторов космоса и стократно увеличил. На мониторе появилось несколько крошечных пятнышек – планетная система Р-234. Крокс немного укрупнил изображение и сфокусировал его на Деметре. Теперь, если хорошо приглядеться, можно было различить даже крошечный сферический купол на одном из ее материков.

– Никто бы не справился с этим лучше вас, капитан. Только вы смогли заставить работать эту старую рухлядь! – польстил ему попугай.

Крокс с досадой покачал головой. Перед ним стояла очень сложная задача: нужно было войти в канал связи президентского дворца, не дав при этом себя запеленговать. С помощью включенного антирадара пират создал вокруг своего звездолета плотные помехи, делавшие его совершенно невидимым для правительственных радаров. Одновременно с этим в сотне других мест Вселенной, как и говорил Грохотун, появились корабли-фантомы, которые воспринимались радарами Деметры как реально существующие. Крокс знал, что в ту же минуту, когда радары засекут эти призраки, к ним устремятся все находящиеся на боевых дежурствах патрульные звездолеты, но в результате останутся с носом, потеряв несколько дней и натолкнувшись в конце концов на пустоту.

Неудивительно, что уже пятьсот лет звездный патруль не мог схватить грозного пирата. Ни у одного ныне живущего человека или даже специально созданного робота не хватало ни знаний, ни практического опыта, чтобы противостоять капитану Кроксу. За плечами у него были сотни выигранных боев и десятки сбитых и уничтоженных кораблей патруля. Он появлялся всегда неожиданно, захватывал богатую добычу и исчезал. Преследовать его было невозможно, потому что, уходя от погони, капитан разбрасывал по всем секторам галактики сотни похожих кораблей-фантомов.

А в последнее время Крокс обнаглел до того, что подобрал коды к компьютерному диспетчеру космопорта и отправлял «Странник» заправляться и загружаться прямо на Деметру, выдавая его за один из грузовых звездолетов. И это тогда, когда все на планете думали, что Крокс находится от них на расстоянии не меньше десятка световых лет! Именно в один из таких визитов Баюн и Андрей и были по ошибке погружены на «Странник» с грузом нямнямчиков.

Наконец Крокс настроил передатчик как нужно и удовлетворенно кивнул:

– Кажется, готово. Сейчас подключаемся!

– Грохотун, постарайся не выдать своей страшной тайны! – крикнул роботу попугай.

– Какой тайны? Нет у меня никаких тайн! – прорычал великан.

– Как это нет? – удивилась хитрая птица, никогда не упускавшая случая подразнить рогатого убийцу. – Твоя тайна в том, что ты глуп как пробка! Пока об этом знаем только мы с капитаном, но, если ты сболтнешь какую-нибудь глупость, об этом узнает вся Деметра.

Разгневанный Грохотун протянул было огромную лапу, чтобы придавить негодника, но в этот момент Крокс скомандовал:

– Три, два, один! Начали!

И капитан включил связь. На мониторе возникло удивленное лицо президента, отца Лависсы. Мгновение назад он беседовал по секретному каналу с командиром звездного патруля, приказав ему бросить на поиски похищенной дочери все силы. Но неожиданно его собеседник исчез, а на экране появилось страшное, наполовину человеческое лицо капитана Крокса.

– Надеюсь, мы не разбудили вас, ведь на Деметре, кажется, уже ночь? – галантно обратился киборг к президенту.

– Кто вы? Это же засекреченный канал связи! Коды знаю только я! – ошеломленно спросил президент. Под глазами у него были мешки. Чувствовалось, что он не спит уже которую ночь.

– Это я похитил вашу дочь. Я капитан Крокс, – спокойно сказал пират. – Но если вы заняты, если я нечаянно вторгся в ваш секретный канал, я свяжусь с вами в другое время.

– Подожди! Не отключайся! – Президент стремительно наклонился к экрану. – Что ты хочешь, мерзавец? Денег? Ты их получишь! Только верни мне дочь!

– Капитан, почему этот человечишка называет вас мерзавцем? – возмутился попугай. – Вы же разговариваете с ним вежливо, называете его на «вы», а он вас оскорб-ляет!

– Не обращай внимания, мой друг, – мягко сказал Крокс попугаю и снисходительно посмотрел на президента. – Каждый использует только те слова, которые знает. И чем меньше слов он знает, тем ограниченнее его способности.

– Капитан, но вы же часто называете меня «идиотом» и «кретином»! Значит, и ваши способности ограничены? – удивился Грохотун.

Попугай уселся к роботу на рог и постучал его клювом по лбу:

– Поздравляю тебя, Грохотун, твоя страшная тайна раскрыта! А теперь помолчи, а то хозяин рассердится.

Крокс повернул кресло к монитору, на котором застыло перекошенное от напряжения и тревоги лицо президента.

– Простите, что прервали вас, – сказал капитан. – Но вернемся к нашей беседе: вы, кажется, предложили мне деньги?

– Выбирай что хочешь: драгоценности, магнитные чеки, недвижимость. Ты получишь все это в обмен на мою дочь! Соглашайся! Ты и твои подручные получат много, очень много! – Президент испытующе смотрел на Крокса, пытаясь вызвать у него жадность.

Но страшное лицо пирата оставалось спокойным.

– Слышишь, Грохотун, нам предлагают деньги. Как думаешь, согласиться? – спросил он у робота, но тот покачал массивной головой.

– Зачем они нам нужны? У нас и так полно золота и драгоценностей: и в сейфе, и в трюме, и в тайниках. Недавно я запустил в попугая золотым слитком, думал прибить его, но этот болтун увернулся.

– Вот ты и проболтался! – торжествующе завопила птица. – Вы слышали, капитан, я же говорил: эта гора лома давно на меня покушается. Если вы найдете в каком-нибудь дальнем отсеке мое маленькое разобранное тельце, то знайте, чья это вина!

Крокс смахнул попугая с плеча, чтобы тот замолчал, и пристально посмотрел на президента:

– Слышали? Деньги нам не нужны. Если бы речь шла только о деньгах, мы давно могли бы купить половину Деметры.

– Так что же тебе нужно, чего ты хочешь? Отвечай! – Президент давно уже делал знаки кому-то за монитором, очевидно отдавая распоряжение запеленговать сигнал. Но определить местонахождение базы не удавалось, поэтому президент иногда раздраженно хмурился.

– Какие-то неполадки? – Крокс понимающе усмехнулся. – Похоже, вам придется уволить кое-кого из техперсонала.

– Где моя дочь? – закричал президент. – Где она? Покажи ее! Я хочу знать, что она жива!

– Она в трюме, – сказал Крокс. – Если, конечно, крысы-мутанты еще не сожрали ее. У нас, знаете ли, много крыс.

– Если Лависса погибнет, я разорву тебя на части! Брошу в кипящую лаву, привяжу к ракете и столкну со звездой! – Сосуды на висках президента вздулись. – Я жизнь посвящу тому, чтобы схватить тебя!

– Успокойтесь, не надо так переживать. – Капитан посмотрел на президента с жалостью. – Не волнуйтесь, я не убью вашу дочь. Я прекрасно понимаю ваши чувства. Когда-то и у меня была девочка, удивительно похожая на вашу. У нее даже волосы были такого же цвета. Она пропала во время последней галактической войны семьсот лет назад.

Правая, человеческая, половина лица капитана стала грустной, но левая, механическая, со сверкавшим красным глазом-фотоэлементом, была, как обычно, злобной и страшной.

– Когда ты вернешь мне дочь? – спросил президент. Голос его уже звучал намного тише.

– Об этом мы поговорим позднее, а пока мне пора заняться делами. Было приятно побеседовать с вами, – устало ответил капитан Крокс и прервал связь.

По монитору пошли помехи, но пират долго еще смотрел на пустой экран, словно ожидая увидеть там кого-то. Прошло немало времени, прежде чем он встряхнул головой, отгоняя наваждение, и выключил монитор.

– Грохотун, – приказал он, поднимаясь с кресла, – пора спуститься в трюм и проведать пленников. И будь осторожнее: у мальчишки есть бластер.

– Бластер? Откуда вы знаете? – удивился рогатый робот.

– Нужно быть внимательнее, – усмехнулся Крокс. – У него в кармане был маленький двадцатизарядный бластер системы S-2. Я заметил это в тот момент, когда ты тащил их к лифту.

– Но почему вы не отняли у него бластер, раз знали о нем? – озадаченно спросил великан.

– Я решил дать им шанс. Посмотрим, сумели ли они им воспользоваться. – Капитан Крокс скрестил на груди руки и направился к лифту.

Глава 20 ЗАЧЕМ НУЖНЫ ЗОЛОТЫЕ СЛИТКИ

– Идите сюда! – позвала Лависса. – Посмотрите, что я нашла здесь!

Услышав странный, сдавленный голос девочки, Андрей и Баюн залезли в кузов планетохода. Лависса держала в руках золотой слиток с оттиснутым на нем птеродактилем – гербом Деметры. Еще несколько сотен таких же слитков лежали в ящике ровными, аккуратно выложенными рядами.

Робот-нянька осторожно вынул один из слитков и внимательно осмотрел своими зрительными анализаторами:

– Это не подделка. Это настоящее золото самой высокой пробы.

– Вот это да! – присвистнул Андрей, подбрасывая на ладони золотой слиток. – Выходит, капитан Крокс далеко не нищий, раз хранит такие ящички в трюме и почти их не прячет. Может, он уже забыл об этом золоте?

Баюн перевернул слиток и показал оттиснутую на его боковой грани дату: «3710 год. Правительственные рудники».

– Это золото было похищено пиратами около тридцати лет назад, – припомнил робот-нянька. – Тогда об этом много говорили. Крокс перехватил караван с полезными ископаемыми и драгоценными металлами, летевший на Землю. Разнес флагман звездного патруля и захватил несколько торговых звездолетов.

– Выходит, мы нашли кое-что из похищенного! Только не вижу, какой нам от этого прок. Вначале нужно выбраться отсюда. – Андрей бросил золотой брусок обратно в ящик. На Деметре такой слиток был бы целым состоянием, но здесь, в трюме заброшенной базы, он не представлял никакой ценности. Все, на что эти золотые кирпичи могли пригодиться, – это швырять ими в крыс-мутантов, если те вылезут из своих нор в обшивке.

– А не покататься ли нам на планетоходе? – весело предложил Баюн, увидев, что его спутники слегка приуныли.

– Куда мы на нем уедем? Или ты хочешь протаранить борт? – вздохнул мальчик, покосившись на заблокированный Грохотуном люк.

– У меня есть идея получше. Можно сказать, просто отличная идея. Странно, что я раньше до этого не додумался. – Слова робота внушали надежду.

Услышав, что Баюн что-то придумал, ребята сразу повеселели.

– Спешка нужна только при ловле блох! Поспешишь – людей насмешишь! – таинственно сказал робот и, выпрыгнув из кузова планетохода, направился к сферической кабине водителя. – А ну-ка помогите мне снять страховочные тросы! – позвал он.

Андрей и Лависса отсоединили крепления и сняли машину с тормозов. Теперь оставалось только запустить двигатели, чтобы машина пришла в движение.

– Баюн, может, скажешь, что ты задумал? – Андрей поднял прозрачный защитный колпак над планетоходом и сел на второе кресло рядом со своим другом.

Лависса примостилась сзади и стала ворчать, что в планетоходе грязно, что бестактно приглашать девушку в такую ужасную машину.

– Тебя никто не приглашал, ты сама уселась, – сказал мальчик, и она обиженно замолчала, подумав, что последнее время ей пришлось иметь дело с людьми не ее круга.

– Теперь проверим, работает ли эта штука! – Баюн решительно взялся за рычаги управления и врубил мощные фары. Ослепительные лучи света прорезали тьму и выхватили куски ободранной обшивки трюма.

Робот-нянька включил двигатели и развернул планетоход носом к разгрузочному люку. Он дал задний ход и проехал несколько метров, проверяя, в порядке ли гусеничный механизм.

– Отлично, – удовлетворенно сказал Баюн, выключая фары. – Эта штука еще поработает. Все основные узлы в норме. Теперь осталось немного подождать, и, надеюсь, мы выберемся из трюма.

– А чего мы будем ждать? – Лависса постаралась стереть с сиденья пыль и чихнула.

– Подождем, пока капитан Крокс или Грохотун не решат нас навестить. Как только они откроют разгрузочный люк, мы прорвемся через него на планетоходе, разовьем предельную скорость и попробуем оторваться от погони. Нам нужно пробраться в навигационную рубку и связаться с Деметрой.

– А мы не застрянем? Люк не такой уж широкий! – озадаченно спросил Андрей. Планетоход, в котором они находились, казался ему слишком большим и массивным, чтобы беспрепятственно проехать на нем по коридорам заброшенной базы.

– Не застрянем, – уверенно заявил робот-нянька. – Если Крокс и Грохотун смогли въехать на нем в трюм, то выехать мы и подавно сможем. Все, что нам надо, – это немного везения.

– Уж очень авантюрно это все выглядит, – усомнилась Лависса.

– Баюн всегда семь раз отмерит, прежде чем на что-нибудь решится, – успокоил ее Андрей. – Он ужасно осторожный.

Однако мальчик не знал, что шансы на спасение у них были не так уж велики. Но если они останутся в трюме, шансов выжить у них будет еще меньше. Зарядов в бластере почти не осталось, а крысы-мутанты быстро оправятся от страха.

Ждать друзьям пришлось недолго. Капитан Крокс и Грохотун уже спустились на первый уровень базы и теперь решительно направлялись по широкому пустому коридору к трюму.

Стены коридора по обе стороны были выложены зеркальными сверхпрочными плитами, и, когда киборги проходили между ними, плиты отражали их страшные хромированные корпуса. Крокс остановился и с презрением посмотрел на свое изуродованное лицо.

– Таким чудовищем только детей пугать! – усмехнулся он, рассматривая механическую половину своего лица с работающими мышцами-поршнями и красным немигающим фотоэлементом.

– Ничего подобного, капитан! – заверещал подхалим-попугай. – Конечно, вас трудно назвать красавцем, но у вас очень яркая и запоминающаяся внешность. Поверьте моему опыту, любая женщина скорее предпочла бы появиться на балу в вашем обществе, чем с каким-нибудь заурядным мужчиной. С вами она не осталась бы незамеченной.

– Хватит болтать! – оборвал его Крокс. – Пойдем навестим наших пленников. Что-то в трюме уж слишком тихо, как бы крысы их не прикончили.

– Капитан, если крысы всех сожрали, можно я возьму их зубы? – напомнил о своем желании Грохотун, который очень дорожил коллекцией зубов и тщательно прятал наиболее ценные экземпляры, опасаясь, что Крокс или попугай их стащит.

Не отвечая ему, капитан подошел к разгрузочному люку и ввел пароль. Створки люка раздвинулись, открыв черные недра трюма. Там было темно.

– Эй, вы живы? Выходите! – громко крикнул Крокс.

Не услышав ответа, капитан шагнул в трюм. За его спиной, как обычно, возвышался Грохотун, а на плече у киборга, нахохлившись, сидел попугай. Птица была за что-то обижена на великана и ворчала: «Рогатая дубина!»

В то же мгновение, ослепив пиратов, вспыхнули фары, взревел двигатель, и из темноты на них ринулся планетоход. Крокс и Грохотун едва успели отскочить. С лязгом задев одну из створок люка помятым крылом, мощная машина протиснулась в коридор и, гремя гусеницами, покатилась по широкому проходу. Под прозрачным колпаком кабины водителя Крокс заметил квадратную голову робота-няньки. Баюн сосредоточенно смотрел вперед, управляя неуклюжим планетоходом.

– Они уходят, капитан! – Грохотун вырвал из кобуры бластер и, перекатившись, несколько раз выстрелил по стремительно удалявшейся машине. На ее броне сверкнули вспышки.

– Прекрати стрелять, кретин! Они нужны мне живыми! – Крокс выбил ногой бластер из рук великана и ринулся по коридору за удаляющимся планетоходом. Рогатый робот на мгновение задержался, чтобы поднять бластер, и бросился вслед за хозяином.

– Все-таки я в них попал! Я не мог промазать! – кричал он на бегу, стараясь обогнать капитана.

Машина лязгнула гусеницами и исчезла за поворотом широкого коридора. Нижний уровень «Вселенского Орла» был спроектирован таким образом, чтобы по нему вполне мог проехать грузовой транспорт крупнее планетохода.

Гулко топоча, Грохотун и Крокс мчались по проходу вслед за машиной. Через несколько минут, срезав угол одного из узеньких коридорчиков для обслуживающего персонала, пираты наткнулись на нее. Планетоход уткнулся носом в стену, перегородив проход. Водительский колпак был откинут, а двигательная часть серьезно повреждена выстрелами Грохотуна.

Капитан заглянул в кабину, но она была пуста. На рулевом пульте мигала предупреждающая надпись: «Гусеничный механизм вышел из строя. Дальнейшее движение невозможно».

– Я же говорил, что попал! Я никогда не промахиваюсь! – похвастался робот-убийца, любовно поглаживая свой бластер.

– Думаю, они направились к резервному лифту. Мы уже не успеем их перехватить, – хмуро сказал Крокс, усевшись на гусеницу планетохода. – Попробуем проанализировать их дальнейшие действия. Грохотун, как бы ты поступил на их месте?

– Хм… – Тот напряженно стал думать. – Я бы направился в арсенал и стащил бы мою коллекцию зубов! Какой ужас, неужели они и вправду собираются это сделать?

– Ну а ты, болтун, что думаешь? – Капитан повернулся к попугаю.

Разноцветная птица перелетела на человеческую руку Крокса, уселась на его большой палец и принялась чистить перышки.

– Я постарался бы проникнуть в навигационный отсек и связался бы с Деметрой, – ответил попугай через некоторое время. – Я затем дал бы им себя запеленговать, а потом спрятался хорошенько и не вышел из своего укрытия, пока бы вас не прикончили.

– Какова ехидна! – возмутился великан, протягивая огромную лапу к попугаю. – Капитан, надо прикончить этого предателя, чтобы он не был таким хитрым!

– Помогите, убивают! – завопил попугай, взлетев вверх.

– Перестань, Грохотун! Он прав. Так поступило бы любое разумное существо. Наверняка они постараются попасть в навигационную рубку и послать на Деметру сообщение. – Крокс задумчиво забарабанил пальцами механической руки по колену. Броня тихо позвякивала.

– Тогда мы перехватим их в рубке! Они не успеют включить передатчик! Скорее, капитан! – Рогатый робот вскочил, собираясь броситься к лифту.

Но, к его удивлению, Крокс даже не тронулся с места.

– Не спеши, Грохотун. Торопиться нам некуда. Им все равно не добраться до рубки.

– Но почему?

– Они все предусмотрели, кроме одного… маленький такой пустячок, но он-то их и погубит. Резервный лифт идет совсем в другую часть базы. Они смогут добраться на нем только до лаборатории искусственного интеллекта, не дальше. – И пират криво усмехнулся человеческой половиной лица, другая половина даже не шевельнулась.

– Тогда давайте перехватим их в лаборатории, – нетерпеливо предложил Грохотун. – Они не успеют убежать.

Рогатому роботу хотелось поскорее схватить беглецов и вытрясти детали из старого робота, но капитан Крокс считал иначе:

– Не надо портить им удовольствие, пусть порезвятся. Все равно из лаборатории искусственного интеллекта им не выбраться, а мы пока отдохнем. – И он устроился на сиденье планетохода, на котором незадолго до него сидел Баюн. Капитан закрыл свой человеческий глаз и погрузился в состояние то ли сна, то ли глубокой задумчивости. Но в то время как его живой глаз отдыхал, искусственное око с красным неподвижным зрачком зорко вглядывалось в темноту.

Глава 21 ГЕНОХРАНИЛИЩЕ

Как и предполагал капитан Крокс, друзья покинули поврежденный планетоход и помчались к резервному лифту.

– Кажется, оторвались! Теперь им нас не догнать, – обрадовался Андрей, когда двери лифта с шипением закрылись и транспортная кабина стремительно заскользила по прозрачной шахте внутри «Вселенского Орла».

– Не говори гоп, пока не перескочишь, – предостерег его осторожный Баюн. – Капитан Крокс опытнее нас, и в запасе у него еще не одна ловушка.

За прозрачными стенками лифтовой шахты мелькали длинные коридоры, оранжереи, теплицы, жилые сектора со множеством отдельных комнат, детские городки и школьные площадки. Когда-то давно, когда «Вселенский Орел» еще не вращался по замкнутой орбите, а прорезал космос, устремляясь к далекой и неизвестной планете, на этой базе из поколения в поколение жили и работали сотни людей, не знавшие другого дома, кроме этих тридцати уровней, оранжереи, трюма и космического зоопарка.

Теперь же многие уровни базы были мертвы и заброшены. Наглухо закрытые, а иногда и открытые хлопавшие двери отсеков, потускневшие «вечные» лампы на высоких потолках, испорченные корпусы старых роботов и другие следы когда-то существовавшей здесь жизни вызывали грустные мысли. На многие уровни уже сотни лет не ступала нога человека. Только наиболее важные узлы базы, представлявшие хоть какой-то интерес для капитана Крокса и Грохотуна, поддерживались в относительном порядке.

– Что-то мы очень долго едем. Мне казалось, навигационная рубка значительно ближе, – удивилась Лависса, разглядывая пульт с кнопками.

– Похоже, мы сели не в тот лифт и теперь едем в заброшенную часть «Вселенского Орла». – Робот-нянька заметил, что уровни, сквозь толщу которых стремительно неслась их кабина, выглядят совсем запущенными. На некоторых из них «вечные» лампы вообще не горели, а лифтовые шахты были перегорожены длинными поперечными штырями – это говорило о том, что доступ на данный уровень давно закрыт.

– И давно ты понял, что лифт идет в заброшенную часть базы? – Андрей беспокойно посмотрел на своего друга.

Робот-нянька казался совершенно невозмутимым. Впрочем, у роботов нет «выражения лица» как такового, и внешне они всегда спокойны.

– База огромная, около десяти километров в разрезе – целый город в космосе, – сказал Баюн. – И с каждой секундой мы все ближе и ближе к его окраине и все дальше от навигационной рубки.

– Надо остановить лифт и вернуться! Должны же мы связаться с папой!

Лависса бросилась к пульту управления лифтом и стала нажимать на все кнопки подряд, пытаясь заставить транспортную кабину изменить направление, но ничего из этого не вышло. Казалось, лифт сам отлично знал, куда их везти.

– Почему кнопки не работают? Их что, замкнуло? – Девочка ударила кулачком по пульту.

– И не пытайся, – сказал Баюн. – Резервные лифты управляются встроенными роботами, а они везут только по заданному маршруту.

– А зачем же тогда эти кнопки, раз все решает робот? – Андрей кивнул на пульт.

– Для психологической разгрузки, чтобы у человека была иллюзия, что он сам принимает решение, – объяснил Баюн.

– Так вот почему капитан Крокс так быстро отказался от погони! – Мальчик хлопнул себя ладонью по лбу. – Он знал, что мы никогда не доберемся до навигационной рубки! Все, что ему требовалось, – это отрезать нас от главного лифта!

Неожиданно транспортная кабина остановилась и ее прозрачные створки раздвинулись.

– Тридцатый уровень. Лифт дальше не идет, – сообщил мелодичный голос из динамика. – Вы находитесь у входа в генохранилище. Справа по коридору – лаборатория искусственного интеллекта. Напоминаем вам о необходимости соблюдения особой осторожности и стерильности.

Прямо перед собой друзья увидели широкий круглый люк, к которому вела выложенная разноцветной плиткой дорожка. Над люком светились огромные буквы: «Генохранилище. Вход только для спецперсонала». Стоило им покинуть лифт, как его прозрачные дверцы задвинулись и пустая кабина уползла в шахту.

– Похоже, капитан Крокс позаботился, чтобы мы никуда отсюда не ушли. – Андрей проводил взглядом удалявшийся лифт.

– Ну и отлично, у нас будет время посмотреть генохранилище. Возможно, там мы найдем что-нибудь, что не понравится Кроксу. – Робот-нянька подошел люку и приложил ладонь к фотоэлементу. Тотчас массивные части сейфовой двери разъехались, открывая вход.

– Странно, неужели у генохранилища нет пароля? – удивился мальчик.

– Возможно, когда-то был, но капитан с Грохотуном его убрали. Им нужен свободный доступ во все отсеки, – объяснил Баюн.

– Брр! Ну и холодина! – пожаловалась Лависса, едва переступив высокий порог генохранилища.

– Ничего удивительного, здесь поддерживается особый микроклимат. В генохранилище должно быть холодно и стерильно, чтобы создать клеткам идеальные условия для сохранения и воспроизводства. – Робот говорил так бодро и без запинки, что Андрей догадался: тот использовал резервную память, черпая из нее необходимые сведения.

Генохранилище представляло собой огромное, круглой формы помещение, примерно метров сто в диаметре. От пола и до потолка тянулись стеллажи, на которых разместились десятки тысяч крошечных герметичных мини-контейнеров. В центре располагался большой, автономно управляемый компьютер со множеством встроенных датчиков, следивших за поддержанием необходимой температуры и влажности.

Лависса прищурилась и стала читать надписи на мини-контейнерах: «Кархародон, большая белая акула», «Дельфин», «Китовая акула», «Кашалот», «Неоны», «Черная скалярия», «Глубоководный удильщик», «Рыба-меч».

– А, знаю! Это клетки земных рыб! А теперь посмотрим, что там. – Андрей подошел к соседнему стеллажу. – Здесь птицы! – крикнул он. – «Королевский гриф», «Беркут», «Орлан», «Чибис», «Дикий индюк» и масса других!

С известными названиями птиц чередовались малопонятные: «Лирохвост», «Дронт» или просто написанные по-латыни.

Робот-нянька осторожно выдвинул один из мини-контейнеров. Там в герметично запаянных пробирках в питательном растворе плавали колонии клеток.

Лависса с трепетом смотрела на огромное генохранилище. Рядом с многометровыми стеллажами, где в контейнерах хранились миллиарды жизней, девочка казалась себе крошечной, вполне способной затеряться.

– Это что-то вроде Ноева ковчега: всякой твари по паре. Здесь хранятся клетки практически всех животных и растений. – Баюн кивнул на стеллажи. – Вы ведь проходили в школе историю Земли? Около тысячи лет назад, когда «Вселенский Орел» покидал Землю, планета испытывала величайший в своей истории экологический кризис.

– А, знаю! – перебил его Андрей. – Земля была перенаселена, леса вырублены, озоновый слой почти уничтожен, а животные и растения почти полностью истреблены и сохранились только в нескольких зоопарках и заповедниках.

– Но люди уже давно брали у уцелевших животных и растений клетки, по которым их потом можно было бы воспроизвести, и сохраняли их в генетических банках. На каждом из стартовавших с Земли звездолетов обязательно устраивались генохранилища, в которых клетки могли храниться веками. – И робот-нянька обвел взглядом огромный отсек, в котором десятки тысяч живых существ уже тысячу лет ждали своего часа появления на свет.

Лависса схватила Баюна за руку. Девочке на мгновение показалось, что из каждого маленького контейнера кто-то молчаливо и пристально смотрит на нее.

– Мне здесь не нравится, – пожаловалась она. – У меня такое ощущение, что я кому-то что-то должна или в чем-то виновата. Давайте уйдем!

– Хорошо, – согласился Баюн, и девочка почувствовала, что старый робот ее понял. – Здесь нельзя долго задерживаться. Мы могли нечаянно принести с собой какой-нибудь видоизменившийся за последнее тысячелетие вирус, к которому у клеток нет иммунитета.

Едва друзья вышли из генохранилища, как свет в нем погас и створки герметичного люка задвинулись. Генохранилище снова перешло в режим бессрочного ожидания.

– Надеюсь, они когда-нибудь смогут родиться, они ведь очень этого хотят. И мы должны им в этом помочь, – громко сказал Андрей, и, хотя мальчик не пояснил, кто именно эти «они» и кому ребята должны помочь, все и так было ясно.

Глава 22 ЛАБОРАТОРИЯ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА

Пройдя немного по широкому коридору, Андрей, Лависса и Баюн оказались у отсека, на двустворчатых раздвижных дверях которого мерцали красные буквы: «Лаборатория искусственного интеллекта. Соблюдать особую осторожность!» В слове «осторожность» после мягкого знака следовал еще почему-то твердый, поэтому слово выглядело так: «Осторожностьъ!»

Когда друзья подошли ближе, твердый знак вдруг перестал мерцать, отделился от стены и принял уже знакомую форму космического колобка.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел! – затараторил колобок. Он растягивал в улыбке мягкий рот, хитро щурился и прыгал вокруг ребят, приглашая их поиграть.

Лависса погладила колобка по круглому мягкому затылку. Он завис в воздухе рядом с девочкой и довольно запыхтел, надув толстые губы.

– Как ты нашел нас, база же такая огромная? – поразился Андрей, обрадованный неожиданному появлению колобка.

– У космических колобков потрясающее чувство пространства, – пояснил робот-нянька. – Думаю, всего несколько минут назад он был совсем в другой галактике. Смотрите, кого он передразнивает!

Действительно, в этот момент колобок превратился в какую-то упругую сероватую губку, из которой то и дело вытягивались длинные щупальца с присосками.

Подскакивая, колобок на мгновение загородил от света фотоэлемент лаборатории искусственного интеллекта, и тотчас массивный люк отъехал в сторону. За первым люком оказался еще один, который тоже после непродолжительной задержки открылся. Робот-нянька покачал квадратной головой с антеннами. Он знал, что двойные люки устанавливались на самых важных объектах базы, когда разгерметизация отсека может привести к разгерметизации целого уровня, а то и всего звездолета.

– Ну что, посмотрим на лабораторию? Только одним глазком! – И прежде чем робот успел ему запретить, Андрей шагнул в отсек. – Ого-го! Идите сюда! – донесся оттуда его взволнованный голос. – Здесь полно всяких жутких штук! Такого и в страшном сне не увидишь!

Баюн и Лависса зашли в лабораторию, и им показалось, что они очутились в музее монстров и кошмаров. Лависса едва не вскрикнула, и ей пришлось даже прикусить кончик своей косички.

Везде: на полу, вдоль стен и даже на потолке – висели, стояли, сидели, лежали самые отвратительные чудовища, которых только могла породить больная фантазия изобретателя. Здесь были и андроиды-вампиры с длинными клыками и острыми как бритва когтями; и средневековые рыцари с отточенными мечами; и андроид-ниндзя в черном со складками плаще, в рукавах которого были спрятаны звездочки и метательные ножи; и скелеты с бластерными дулами в глазницах; и роботы-палачи в красных колпаках и с огромными топорами; и уменьшенные копии тиранозавров с огромными зубами и тяжелыми лапами.

К счастью, все страшилища были выключены или вообще не действовали, потому что ни одно из них не двигалось.

– Похоже, когда-то здесь экспериментировали с боевыми моделями терминаторов, – сказал Баюн. – Чтобы сразу запугать противника, их старались сделать пострашнее, поэтому и возникли все эти чудовища. И очень скоро их перестали производить: они оказались недостаточно сообразительными и слишком жестокими.

– А сейчас они на нас не набросятся? Может, нам лучше уйти? – Лависса на всякий случай держалась поближе к выходу, чтобы в случае опасности успеть выскочить.

– Не бойся, они давно не работают, – успокоил девочку Андрей. – Хотя было бы любопытно посмотреть, как они двигаются.

Он переходил от одного терминатора к другому и внимательно разглядывал эти предназначенные для убийства механизмы.

– Баюн, а где у них блок включения?.. Ай, вот зараза!

Мальчик дотронулся до меча одного из рыцарей, чтобы проверить, не тупой ли он, и едва не отрезал себе палец: меч был таким острым, что вполне мог перерубить даже волосок на лету.

– Я порезался! – крикнул Андрей, подбегая к Баюну. – И довольно сильно!

– Я же говорил, будь осторожен. Двенадцать лет, а как дитя малое. Все ему потрогать надо, везде нос сунуть. – Ворча, робот-нянька достал из встроенного в него ящичка кусочек заживляющего пластыря с бактерицидной пропиткой и заклеил им палец мальчика, но большая капля крови все-таки успела упасть на плиты пола.

Запах крови, слабый и почти неразличимый, был уловлен датчиками боевых терминаторов. Лависсе показалось, что один из них – вампир с длинными клыками – чуть шевельнулся. Следом за вампиром вспыхнули красные глаза-фотоэлементы у терминатора-тиранозавра.

– Они включаются! – крикнула девочка. – Осторожно, Андрей!

Ниндзя взмахнул рукавом – над головой у Баюна просвистела метательная звездочка и вонзилась в обшивку отсека. Непонятно было, почему этот терминатор промахнулся. Очевидно, после длительного бездействия его прицельная система дала сбой. Боевые роботы включались один за другим, их головы медленно поворачивались в сторону незваных гостей. Слышалось негромкое жужжание и пощелкивание – основные узлы терминаторов тестировались на готовность к бою. Робот– горилла спрыгнул с подставки и, опираясь на тяжелые лапы, медленно направился к беглецам. Пневматические мышцы терминатора работали еще довольно медленно, но с каждым их сокращением он двигался все быстрее и быстрее.

– Не сопротивляйтесь – и вы будете быстро уничтожены! Вам не будет больно! – Горилла открыла огромный рот: вместо языка у нее был острый метательный гарпун с зазубринами.

Андрей схватил за руку Лависсу, которая, словно загипнотизированная, не могла оторвать взгляда от чудовища, и потащил ее к выходу.

– Бегите, я вас догоню! – Робот-нянька попытался закрыть люк, чтобы еще не включившиеся терминаторы не смогли выбраться из лаборатории, но механизм, сводящий створки массивной бронированной двери, заклинило.

– Почему они заработали? Кто их включил? – Мальчик едва успел пригнуться, как в стену над его головой вонзилось брошенное кем-то из роботов копье.

– Они запрограммированы на запах крови! Я слышал о таком! – крикнул Баюн. – Скорее, сейчас они будут здесь!

И друзья бросились бежать, но не в сторону генохранилища, где, как они знали, негде было спрятаться, а в противоположную – в темные коридоры базы, навстречу неизвестности.

В это время боевые терминаторы вышли в коридор и стали вращать головами, выясняя, где их враги. Увидев, как за поворотом скрылась блестящая спина Баюна, вурдалаки, вампиры, скелеты, людоеды и рыцари бросились в погоню.

– Противник отступает! Продолжаем преследование до полного уничтожения! – скрипели они страшными голосами.

Терминаторы уже полностью включились, они приобрели скорость и ловкость. Огромными прыжками эти монстры неслись по коридору, с каждой секундой настигая беглецов. Тем бы не поздоровилось, но одно происшествие задержало преследователей. Терминатор, бежавший третьим, после тиранозавра и вампира, неуклюже взмахнул своей остро отточенной косой и отсек андроиду-вампиру голову. Механическое тело вампира свалилось на пол, царапая плиты острыми когтями. Несколько мчавшихся следом роботов споткнулись о него и растянулись на полу. При этом андроид-ниндзя не сдержался и вонзил кинжал в спину людоеду, раздраженный его медлительностью.

Поврежденный терминатор-людоед озверело взмахнул массивной палицей-молотом и расколол голову скелету с бластерными дулами в глазницах. Скелет упал на пол, и из динамика у него на груди послышался бодрый голос:

– Запущен механизм самоуничтожения! Взрыв через одну секунду! Всего хоро…

В следующее мгновение в коридоре сверкнула ослепительная беззвучная вспышка молекулярного заряда. Корпус робота-скелета и несколько находившихся поблизости терминаторов были почти все уничтожены, но разгерметизации уровня не произошло. Мощные борта базы, рассчитанные на попадания метеоритов, выдержали это испытание на прочность.

К счастью, за несколько секунд до взрыва путешественники успели нырнуть в открытый люк одного из отсеков. Взрывная волна прошла стороной, не задев их, а из всех многочисленных терминаторов, вырвавшихся из лаборатории, уцелели только четверо: тиранозавр, ниндзя, горилла и закованный в непробиваемую броню великан – рыцарь с мечом. Участок коридора, в котором произошел взрыв, напоминал поле битвы с разбросанными по нему частями роботов.

Но даже и четырех оставшихся боевых терминаторов было вполне достаточно, чтобы покончить с беглецами. Затаившись в отсеке, они слышали, как грохочут по коридору шаги разыскивающих их монстров. Баюн осторожно вытащил из ящичка маленький бластер, в котором оставалось еще несколько зарядов, и подготовил оружие к бою.

Глава 23 ЭКСТРЕННОЕ СОВЕЩАНИЕ

В кабинете президента Деметры в это время проходило экстренное совещание. За продолговатым столом в глубоком кресле сидел сам президент, а напротив него замерли голографические двойники командиров звездного патруля. Сами командиры в это время находились за миллионы километров на своих боевых звездолетах: они искали капитана Крокса и пропавшую девочку.

– Есть какие-нибудь новости? – устало спросил президент. Он не спал уже несколько ночей и держался только благодаря сильным стимулирующим средствам.

– Проверено пятьдесят три фантома, осталось еще около двухсот. – Один из голографических двойников – седой генерал – повернул к президенту голову. – На поиски брошены все силы звездного патруля, но мы не справляемся. Нужно время.

Президент поднялся и подошел к окну. Его взгляд упал на лужайку с подстриженной зеленой травой, в которой так любила играть Лависса. Президент резко повернулся и толкнул ногой кресло, в котором сидел второй командир звездного патруля. Оно опрокинулось, но голографический двойник, не заметив этого, спокойно повис в воздухе.

– Как случилось, что вы сразу не засекли сигнал? У вас же было все необходимое оборудование! – сдерживая себя, спросил президент.

– Они использовали неизвестные нам технологии, многократно продублировав сигнал, – оправдывался командир без кресла. – Мы привлекли специалистов, но они ничего не могут сделать. Остается только проверять один за другим все фантомы: возможно, один из них окажется базой пиратов.

– Вы подготовили отряд захвата, если звездолет с пиратами все-таки будет обнаружен? – Президент прошел сквозь голограмму своего секретаря и тяжело опустился на широкий диван. На нем незадолго до совещания рыдала его жена, мать Лависсы. Ей дали быстродействующее успокоительное и отвели в спальню.

– Мы задействовали лучшие силы. Подготовлен специальный отряд боевых роботов самых последних моделей. Они обезвредят капитана Крокса и его сообщников, как только база будет найдена, – четко доложил седой генерал звездного патруля.

– Хорошо, – кивнул президент. – Сколько нужно времени, чтобы проверить оставшиеся фантомы?

– Около двенадцати часов. Если что-нибудь обнаружим, сразу выйдем с вами на связь.

– Продолжайте поиски. Я буду ждать. – Президент подошел к столу и принял еще одну стимулирующую таблетку.

– Мы сделаем все, что в наших силах. – Голограммы командиров патруля дрогнули и распались. Кабинет опустел.

Крокс открыл свой человеческий глаз и огляделся. На гусенице планетохода сидел рогатый робот и заряжал бластер. Увидев, что капитан проснулся, Грохотун сунул бластер в кобуру.

– Наконец-то, – пробурчал он. – У меня есть кое-какие новости. С тридцатого уровня уже минут десять доносится пальба и датчики сообщают, что там был взрыв, кажется, молекулярный.

– Что же вы не разбудили меня, ослы? – Крокс выпрыгнул из планетохода и побежал к резервному лифту.

– Мы хотели дать вам отдохнуть, – оправдывался попугай, подпрыгивавший на плече у капитана. – В этой лаборатории искусственного интеллекта каждый год что-нибудь взрывается.

Пират ворвался в лифт и направил транспортную кабину на последний уровень. Все время, пока лифт скользил по прозрачной шахте, Крокс мрачно и нетерпеливо барабанил пальцами по его стенке. А когда глупый Грохотун мечтательно произнес: «Интересно, остались ли от них хотя бы зубки?» – разгневанный капитан с такой силой ударил робота механической рукой по голове, что тот едва не пробил стенку лифта.

– Зачем же так сердиться? Что я такого сказал? – обиделся Грохотун, ощупывая свою рогатую голову и проверяя, не осталось ли на броне вмятины. Он подумал, что капитан тоже неравнодушен к зубам и что неплохо бы перепрятать свою коллекцию в более безопасное место.

Едва транспортная кабина остановилась на тридцатом уровне, как Крокс выдернул из кобуры бластер и решительно шагнул вперед. Грохотун, никогда не пропускавший хорошей драки, последовал за хозяином.

Глава 24 БОЙ

Друзья спрятались за отсеком в стене, а по коридору, лязгая сочленениями массивных корпусов, разгуливали уцелевшие терминаторы: ниндзя, горилла, тиранозавр и рыцарь с отточенным мечом. Их глаза-фотоэлементы обшаривали все вокруг в поисках беглецов.

– Противник затаился. Задача: найти и уничтожить! – повторяли терминаторы. Мозги у боевых роботов этих моделей были крайне примитивными. Во время последней галактической войны, когда они проектировались, считалось, что чем хуже роботы соображают, тем лучше выполняют приказы.

Чудовища обшаривали один отсек за другим. Время от времени из коридора доносился свист летящей звездочки – так андроид-ниндзя реагировал на любое колебание воздуха у себя за спиной.

Но вот шаги терминаторов приблизились к отсеку, в котором притаились беглецы. Баюн знаком показал Андрею и Лависсе, чтобы они спрятались за вышедшим из строя корпусом процессора, установленным посреди отсека. Мальчик хотел возразить, но робот-нянька поспешно приложил палец к речевому динамику. Чуткие слуховые датчики терминаторов мгновенно отреагировали бы на любой звук.

Убедившись, что его спутники в относительной безопасности, робот проверил счетчик зарядов в бластере. Похоже, Андрей, разгоняя крыс, истратил слишком много энергии: мощности оставалось всего на три выстрела. Баюн направил дуло в сторону люка и стал ждать.

Первой в дверном проеме показалась уменьшенная копия тиранозавра. Чудовище просунуло свою широкую голову в люк и огляделось. Его глаза-фотоэлементы светились в темноте красным огнем. Терминатор увидел Баюна и, открыв пасть с острыми зубами, прыгнул на него. Старый робот выстрелил, целясь в жизненный центр чудовища, находящийся у него между глаз. Заряд огромной мощности прожег в голове тиранозавра узкую дыру с загнутыми краями, и, когда он обрушился на пол рядом с Баюном, его глаза уже погасли.

– Один готов! Молодец, Баюн! – закричал Андрей, выглядывая из-за процессора. Он совсем забыл, что у боевых роботов чуткие датчики. Тотчас что-то просвистело возле уха мальчика, и в стену вонзился гарпун с зазубринами.

В отсек протиснулся робот-горилла. Его рот был приоткрыт: именно оттуда только что был выпущен гарпун. Увидев, что промахнулся, монстр взревел от ярости и бросился на свою жертву. Огромный кулак гориллы врезался в процессор, смяв его, как пустую картонную коробку. Лависса вскрикнула, увидев, как терминатор медленно заносит руку для второго удара, который наверняка оказался бы для них роковым. Но тут раскаленная вспышка прожгла покрытый броней корпус гориллы. Баюн выстрелил, израсходовав предпоследний заряд.

Терминатор взвыл и бросился на нового противника. Он подскочил к Баюну и одним ударом лапы сбил старого робота с ног, но тут в горилле что-то щелкнуло, запахло жженой изоляцией, и чудовище рухнуло посреди отсека.

Однако торжествовать победу было рано. Оставались еще два боевых робота, более опасные и совершенные модели: андроид-ниндзя со страшным приплюснутым черепом, на котором не было ни носа, ни рта – мерцали лишь зрительные фотоэлементы, и рыцарь-великан, броня которого по своей толщине не уступала броне протоплазменного танка.

Увидев в одном из отсеков вспышки бластера, ниндзя и рыцарь бросились туда, но в этот момент позади них бесшумно раздвинулись двери лифта. Из кабины выскочили капитан Крокс и Грохотун. Они и раньше знали про исследования, проводившиеся в лаборатории искусственного интеллекта, поэтому не очень удивились, увидев терминаторов.

– На каком кладбище роботов их только откопали? – презрительно пробасил Грохотун. – Интересно, они хоть что-нибудь умеют?

Почувствовав за своей спиной колебание воздуха, андроид-ниндзя перекувырнулся через голову и в полете мгновенно метнул в пиратов две звездочки, звякнувшие об их броню, но даже не поцарапавшие ее.

– Ишь ты какой шустрый! – восхитился рогатый робот, с некоторым уважением поглядывая на ниндзю. – Капитан, не стреляйте! Оставьте его мне!

– Давай, только быстро. – Крокс опустил бластер и приготовился наблюдать за схваткой.

Обнаружив, что его звездочки не причинили бронированным гигантам никакого вреда, ниндзя выхватил из складок плаща два коротких кинжала с широкими лезвиями и бросился на Грохотуна, собираясь прикончить его в рукопашной схватке. Скорость движений у андроида была просто поразительной, а кинжалы в его руках мелькали так стремительно, что почти невозможно было уследить за ними человеческим глазом.

Ниндзя подскочил к Грохотуну и вонзил ему один кинжал в грудь, а другой в шею, но оба кинжала сломались, не пробив сверхпрочной брони врага. Прежде чем ниндзя успел осознать, что его атака не удалась, рогатый робот взмахнул огромным кулаком и одним ударом сшиб своему противнику голову.

– Эти андроиды не приспособлены для настоящего боя! Двигаются быстро, а прочности никакой! – с сожалением произнес Грохотун и отбросил ногой обезглавленный корпус.

Едва робот-убийца справился с андроидом-ниндзей, как ему навстречу шагнул рыцарь-терминатор с длинным отточенным мечом. Ростом он даже превосходил своего врага, а его броня по прочности ничуть не уступала броне рогатого робота.

– Этот мне больше нравится. Сразу видно, крепкий парень! – похвалил Грохотун, разглядывая нового противника.

Но терминатор не нуждался в комплиментах. Он взмахнул огромным мечом, и Грохотуну пришлось поспешно присесть, чтобы не лишиться головы.

Не дождавшись, чем закончится схватка, капитан обогнул сражающихся и пошел по коридору, заглядывая во все отсеки. Он опасался, что опоздал и уже не застанет своих пленников живыми. На месте взрыва, где валялись искореженные останки роботов, Крокс на мгновение задержался. Однако следов крови не было видно, и капитан испытал что-то вроде облегчения. В одном из отсеков пират наткнулся на двух уничтоженных терминаторов – огромную обезьяну и тиранозавра. Неподалеку валялся разряженный бластер. Похоже, пока Грохотун сражался с терминаторами, пленники, не теряя времени даром, нашли себе другое укрытие. Но лифт был заблокирован, и уехать на другой уровень они бы не смогли.

– Эй! Вы слышите меня? – крикнул Крокс, нажимая на кнопку громкой связи. Его голос теперь разносился по всей базе. – Вам еще не надоело играть в прятки? Выходите, я не причиню вам вреда!

Однако ему никто не ответил. Беглецы либо не слышали капитана, либо – что более вероятно – просто не доверяли ему.

– Вот что значит иметь плохую репутацию. Хочешь сделать доброе дело, все равно не верят, – проворчал капитан и покинул отсек.

На площадке Грохотун все еще сражался с рыцарем. Терминатор без устали размахивал мечом, способным рассечь даже самую толстую броню, и теснил рогатого к лифту.

– Давай его, давай! Знай наших! – вопил попугай, летая над сражающимися. Хотя он и производил много шума, проку от него не было никакого.

Видя, что ему не удается справиться с мощным терминатором, Грохотун в ярости выставил свою бычью голову и, разогнавшись, поддел рыцаря на рога. Тот на мгновение замешкался, и этого было достаточно, чтобы робот-убийца схватил его и, тяжело приподняв над головой, сбросил в открытую шахту лифта. Через некоторое время из нее донесся слабый звук взрыва.

– Готово! Нет такого боевого робота, который смог бы меня одолеть! – Грохотун с гордостью постучал себя кулаком в грудь.

– Долго ты с ним воевал! Пару раз мне казалось, что ты останешься без своей рогатой башки! – Попугай не мог удержаться, чтобы не омрачить великану радость победы.

Капитан Крокс тоже решил испортить настроение Грохотуну.

– Игры кончились! Пленники должны быть где-то здесь! Ищите их! – приказал он.

Грохотун и попугай обшарили все находившиеся поблизости отсеки, но беглецов найти не смогли. Впрочем, это не слишком удивило капитана. Он помнил, что тридцатый уровень – один из самых длинных и разветвленных на «Вселенском Орле», с сотнями отсеков и технических лабораторий, и затеряться в нем очень просто.

– Хорошо, – спокойно сказал Крокс, когда ему сообщили, что поиски не принесли никакого результата. – Хотят поиграть в прятки – поиграем! Грохотун, неси биолокатор! А если и это не поможет, мы перекроем уровень доступа воздуха – это не оставит им выбора.

Глава 25 ГАЛЕРЕЯ ИСКУССТВ

Куда же скрылись беглецы, если даже после длительных поисков космические пираты не смогли их обнаружить?

Услышав недалеко от лаборатории искусственного интеллекта шум битвы, Баюн осторожно выглянул из отсека, где они прятались, и увидел, как Грохотун снес голову ниндзе-терминатору и сражается с рыцарем.

Робот-нянька сообразил, что, когда великан прикончит всех чудовищ из лаборатории, он вполне может приняться и за них.

– Пора отсюда выбираться! Здесь они нас легко найдут! – шепнул он Андрею и Лависсе и выбросил разряженный и ставший уже бесполезным бластер.

Друзья осторожно перешагнули через занявшего весь проход терминатора-гориллу и выскользнули из отсека. В это время капитан Крокс искал их в одной из соседних лабораторий, а Грохотун и попугай были заняты битвой с роботом-рыцарем, крутившим над головой остро отточенным мечом, поэтому беглецы смогли проскочить незамеченными. Путь к лифту был отрезан, и у них не оставалось иного выбора, как пробираться в глубь заброшенной базы.

Тридцатый уровень был одним из самых сложных и опасных: от него шли сотни других вспомогательных отсеков.

Путешественники углублялись все дальше и дальше. Одно время им приходилось пробираться в кромешной тьме: «вечные» лампы в этой части уровня не горели. Неожиданно стало светлее, коридор расширился, друзья остановились перед раздвижной дверью, отличавшейся от других тем, что по обе стороны от нее замерли мускулистые мраморные атланты, а на табличке была яркая надпись: «Галерея искусств (2400–2950 гг. н.э.)».

Двери галереи искусств приветливо раздвинулись, едва Лависса ступила на выложенную желтыми плитами дорожку у входа. Девочка вопросительно оглянулась на Баюна и Андрея. Ей ужасно надоело бродить по темным закоулкам заброшенной базы и хотелось посмотреть на что-нибудь красивое и яркое.

– Почему бы и не зайти! – согласился мальчик. – Может, мы сможем здесь спрятаться?

Робот-нянька прислушался, не звучали ли в отдалении шаги преследователей, но все было тихо, и друзья вошли в галерею. Прямо перед входом, постукивая копытом, стоял большой белый конь с крыльями. Заметив людей, конь заржал, тряхнул длинной гривой и галопом поскакал им навстречу. Это было прекрасное, но в то же время страшное зрелище: мчащийся прямо на них огромный крылатый жеребец с могучей грудью и стройными, точеными ногами.

– Он собьет нас! – Лависса хотела отпрыгнуть, чтобы не быть опрокинутой, но в этот момент конь проскакал сквозь нее и исчез.

– Объемная голограмма, – пояснил Баюн, – но выполнена просто удивительно. Я сам на мгновение поверил, что он настоящий.

– Я думал, здесь будут только картины и скульптуры. – Андрей перевел дыхание.

– Здесь будет все, что угодно. Искусство намного многообразнее, чем ты себе представляешь, – поучающе сказала девочка, оправившаяся от испуга.

Поодаль на низкой мраморной подставке лежало что-то совсем крошечное. Андрей подошел и осторожно присел рядом на корточки. На подставке, ничуть не пострадавшей от времени, была табличка с одним-единственным словом: «Жизнь».

– Что там? Думаешь, ты стеклянный? – нетерпеливо спросила Лависса, которая не видела того, что лежало на подставке, так как Андрей закрывал это спиной.

– Называется «Жизнь», а почему – непонятно. – Мальчик взял с подставки маленький овальный предмет коричневато-зеленого цвета и положил его на ладонь.

Вдруг эта странная крошка треснула, и из нее показался тоненький росточек.

– Это желудь, – сказал Баюн. – Не бойся, смотри!

На ладони у Андрея быстро вырастал молоденький дубок. Вначале у него было только два мелких листочка, но уже через минуту деревце вытянулось, окрепло, а его юный ствол дотянулся почти до потолка. Ствол быстро расширялся, делался все сильнее и толще, потом покрылся коричневой морщинистой корой. Но что удивительно: мальчик, держащий его на ладони, не чувствовал веса огромного дерева. И вот уже вширь раскинулась развесистая крона могучего старого дуба с темно-зеленой листвой. Дерево стало таким высоким, что нельзя было разглядеть его вершину. Мощные корни дуба уходили в пол галереи.

Внезапно подул ураганный ветер, и, хотя никто из путешественников его не чувствовал, крона дуба стала гнуться и стонать, как в сильную бурю. Листья облетали, ветви обламывались, а толстый ствол стал засыхать. Но прежде чем дуб исчез, сверху, с его кроны, упал молодой желудь.

На ладони Андрея ничего не было. От дуба-великана, только что занимавшего, казалось, весь отсек, не осталось и следа, только крошечный желудь на полу.

– Теперь понимаешь, почему это называется «Жизнь»? – спросил Баюн.

Мальчик кивнул, поднял с пола желудь и осторожно положил его в ложбинку на подставке.

Чуть дальше на стене висел большой кристаллический экран, на котором, медленно сменяясь, чередовались картины. На всех картинах был один и тот же земной пейзаж: лес, озерцо, домик на опушке. Но постепенно изображение менялось: то по лугу проходило стадо коров с пастухом, то из трубы домика поднимался дым, то летний лес желтел и облетал, уступая дорогу осени.

Пока Лависса любовалась пейзажем, Андрей отправился в конец галереи. Он прошел мимо музыкальных картин, возле которых на полу валялся корпус робота-хранителя, исчерпавшего свой энергозапас. Далеко не все картины и скульптуры выдержали испытание временем, многие кристаллические экраны погасли, а некоторые экспонаты были расколоты: очевидно, Грохотун-разрушитель уже успел наведаться в музей.

Баюн надолго остановился у музыкальной картины, на которой был изображен робот-нянька похожей на него модели. Вокруг робота бегали дети разного возраста, теребили его и что-то кричали. Эта картина напомнила Баюну его работу в космических яслях, и он надолго замолчал.

Из задумчивости старого робота вывел звук упавшего предмета и голос Лависсы:

– Идите сюда, скорее! Здесь одна картина упала: я только хотела ее поправить!

Андрей и Баюн подбежали к девочке. Старинная картина в тяжелой раме, изображавшая какого-то усатого графа в пурпурном плаще, лежала на полу, а на том месте, где она висела, в обшивке отсека виднелось углубление, по форме напоминавшее ладонь. Рядом была выгравирована надпись: «Совершенно секретно! Использовать только в экстренных случаях!»

– Как ты думаешь, что это? – шепотом спросила Лависса.

– Не знаю, – пожал плечами Андрей. – Давай выясним!

– Это может быть опасно! – заупрямился Баюн. – Тут написано: «Использовать в экстренных случаях!»

– Так наш случай именно такой! Еще немного – и Крокс прихлопнет нас, как мух! – Девочка осторожно вложила свою ладошку в углубление.

В стене что-то щелкнуло, и раздался низкий гул. Одна из скульптур, изображавшая Геракла, медленно отъехала в сторону, и за ней открылся узкий проход…

Глава 26 НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

– Капитан, я принес биолокатор! Мы их мигом найдем!

В руках у Грохотуна, когда он вышел из лифта, был небольшой прибор с выдвижным экраном и клавиатурой. Биолокатор был предназначен для поисков живых организмов в условиях нулевой видимости, завалов или лабиринтов. После соответствующей настройки с его помощью можно было обнаружить даже муху на расстоянии нескольких километров.

Крокс включил биолокатор. На экране появилась объемная схема тридцатого уровня, на которой в разных местах светились розоватые движущиеся пятна.

– Капитан, вот они! Совсем рядом! – Грохотун показал на одну из частей экрана, где розоватого свечения было особенно много.

– Попал пальцем в небо! – Попугай щелкнул клювом по одной из клавиш, увеличивая изображение. – Это генохранилище – неудивительно, что биологическая активность в этом отсеке повышена! Нужно исключить этот сектор из поиска!

На мониторе мигало еще около десятка пятен. Восемь из них были маленькими, подвижными и явно принадлежали крысам. После того как и они были исключены из сектора поисков, на экране остались только два розовых пятнышка.

– Они в галерее! – Крокс торжествующе расхохотался. – Грохотун, за мной!

И пираты помчались по коридору в сторону галереи.

Когда массивная скульптура отъехала в сторону, Баюн заглянул в открывшийся проход и увидел висячую лестницу со множеством перекладин.

– Похоже, она ведет на двадцать девятый уровень, – задумчиво сказал Андрей.

– Двадцать девятого уровня нет! – поправила его Лависса.

– Как это – нет? Если мы на тридцатом, то, значит, под нами двадцать девятый!

– В лифте не было кнопки с двадцать девятым уровнем! Там после двадцать восьмого сразу шел тридцатый! – настаивала девочка. – Я сама удивилась, хотела спросить, но забыла.

Не успели они решить загадку с исчезновением целого уровня, как в коридоре послышались голоса. Сомнений не оставалось: Крокс их обнаружил!

– Капитан, можно вырвать им зубы прямо сейчас? Я даже щипцы взял! – долетел мощный бас Грохотуна, совершенно не умевшего говорить тихо. Очевидно, на него кто-то зашипел, потому что робот опять оглушительно пробасил: – И совсем я не кричу! Я говорю шепотом! А ну отдай мои щипцы, противная птица, пока тебе шею не свернули!

Баюн быстро махнул Андрею и Лависсе, чтобы они спускались по секретной лестнице, а сам поднял упавшую картину и быстро повесил ее на прежнее место, закрыв секретный замок. Робот-нянька успел, прежде чем скульптура встала на место, поспешно протиснуться в щель и ухватился за лестницу.

Стараясь не производить шума, беглецы стали осторожно спускаться вниз по длинной лестнице.

В галерею ворвались капитан Крокс и Грохотун. Навстречу им, приветствуя гостей, с ржанием помчался белоснежный крылатый конь. Робот-убийца трижды выстрелил из бластера, прежде чем сообразил, что это всего лишь объемная голограмма. Крылатый красавец подскакал к пиратам, промчался сквозь них и исчез. Грохотун мрачно покосился на попугая, ожидая, что тот начнет ехидничать, и готовясь пресечь его, но на этот раз птица почему-то промолчала.

– Эй, выходите! Мы знаем, что вы здесь! – крикнул капитан. – Прятки закончились!

Но ему никто не ответил. Тогда, не обращая внимания на картины, Крокс и Грохотун обыскали всю галерею.

– Их нигде нет, капитан! – крикнул попугай, облетевший весь отсек и заглянувший во все места, где можно было спрятаться.

– Быть этого не может! Эта штука не может врать! – Крокс уставился на экран биолокатора. Розоватые пятнышки на экране сместились чуть в сторону, но все еще были в секторе галереи. – Здесь есть какое-то укрытие или ниша! Биолокатор показывает наличие пустот! Грохотун, переверни все вверх дном, но найди их! – приказал киборг.

– Хорошо, капитан! – радостно рявкнул робот и стал одну за другой опрокидывать скульптуры. Приказ перевернуть все вверх дном был лучшим подарком, который можно было сделать Грохотуну.

Почувствовав, что Крокс раздражен и садиться к нему на плечо не стоит, осторожный попугай перелетел на голову одной из скульптур, изображавшей Геракла с палицей, в наброшенной на плечи львиной шкуре.

Путешественникам пришлось долго спускаться по темной длинной лестнице. Руки у них устали от бесчисленных перекладин, особенно у Лависсы, не привыкшей к большим физическим нагрузкам. Девочка чувствовала, еще немного – и пальцы у нее разожмутся и начнется невыносимо долгое падение в темные недра базы.

Лависса замерла и прижалась к лестнице, переводя дыхание. «Главное, не смотреть вниз, чтобы не закружилась голова!» – тихо повторяла она про себя.

– Устала? – участливо спросил Андрей. Он и сам начал уставать и хорошо представлял, каких огромных усилий этот спуск должен стоить девочке.

Но тут снизу донесся голос робота-няньки:

– Я вижу свет! Потерпите! Еще немного – и мы внизу!

Это сообщение придало ребятам сил, и они кое-как сумели добраться до конца лестницы. Все оказались в узком, хорошо освещенном проходе. Мерно гудели очистители воздуха, на пластине одного из них была выбита надпись: «Вселенский Орел»– двадцать девятый уровень».

– Видишь! – торжествовал Андрей. – Я же говорил, двадцать девятый уровень существует!

– Есть-то он есть, да с чем его съесть? – вспомнил о пословицах Баюн. – Какой-то он странный, этот двадцать девятый уровень, и попасть в него, оказывается, очень непросто.

Двадцать девятый уровень действительно выглядел необычно. На нем был один-единственный отсек с табличкой: «Резервная капитанская рубка».

Когда робот-нянька вручную приоткрыл тяжелый люк рубки, первое, что они увидели, был пожелтевший скелет в истлевшем скафандре, сидящий в одном из повернутых к дверям кресел.

Лависса едва не вскрикнула, но сдержалась. За время, проведенное на заброшенной базе, девочка ко многому успела привыкнуть.

– Это капитан «Вселенского Орла». Он не покинул свой корабль до конца, хотя возможность катапультироваться у него была, – объяснил Баюн, взглянув на нашивку на рукаве скафандра.

Андрей с трудом оторвал взгляд от скелета и осмотрелся. Резервная капитанская рубка дублировала все основные узлы управления «Вселенского Орла». Здесь были и небольшой навигационный пульт с введенной в него подробной звездной картой; и схема расположения отсеков корабля; и прибор, позволяющий регулировать работу двигателей; и – что самое главное – мощный передатчик, способный посылать на всех частотах сигнал SOS в случае выхода из строя центральной системы связи.

– Смотри, Баюн! Лазеропередатчик! Мы сможем связаться с Деметрой и передать им свои координаты! – радостно воскликнул Андрей.

– Им не пользовались уже несколько сотен лет. Нужно проверить, работает ли он. – Робот-нянька подошел к лазеропередатчику и осторожно включил его. Долгое время ничего не происходило, и они решили, что передатчик испорчен, но потом послышалось негромкое потрескивание и монитор тускло осветился.

«Введите точные координаты», – замигало на нем. Баюн набрал на клавиатуре координаты Деметры и нажал клавишу «Ввод».

«Планеты с данными координатами не существует. Заданное вами время отстоит от действительного более чем на триста лет. Возможность получения сигнала адресатом не позже 3743 года», – высветилось на экране.

– В чем дело? Что за белиберду он несет? Это же триста лет назад! – возмутился Андрей.

– Я и не ожидал, что у нас все получится сразу, – терпеливо сказал Баюн. – Экипаж «Вселенского Орла» и не подозревал о существовании Деметры: планету открыли уже после того, как база была покинута.

– А что это за чушь про отставание заданного времени? – Голос у Лависсы чуть дрогнул: девочка постаралась скрыть свое искреннее разочарование.

– Этого я больше всего боялся. Дело в том, что… – Баюн замялся: он только что получил из своей резервной памяти малоутешительную информацию и еще не решил, стоит ли сообщать ее ребятам. Но они не отрываясь смотрели на него, и старый робот решился: – Думаю, из-за воронки времени произошло искажение пространства. Теперь любое сообщение, которое мы отправим на Деметру, будет отставать от реального времени на триста лет. Другими словами, мы сможем послать нашу лазерограмму только в прошлое.

– Как в прошлое? – не поняла Лависса. – Мы в настоящем, а сообщение придет в прошлое?

– Образовалось что-то вроде машины времени, правда односторонней и несовершенной. Мы не можем связаться с настоящим, а только с прошлым, – попытался объяснить Баюн.

– А как же капитан Крокс? – спросил Андрей. – Разве он не связывался с Деметрой, чтобы потребовать выкуп?

– Точно не знаю, но думаю, капитан Крокс использовал антирадары «Звездного странника», а они способны преодолеть искривление пространства. – Робот-нянька задумался.

– И что же нам делать? – Лависса с досадой прикусила губу. – Если наше сообщение придет на Деметру триста лет назад, когда моего папы не было на свете, то как же он сможет нам помочь?

– Мы должны хорошенько подумать! Очень и очень хорошо! Не может быть, чтобы выхода не было. – Андрей прошелся по капитанской рубке. – Если наш сигнал попадет в прошлое, мы должны решить, кто переадресует его в настоящее!

– Постой-постой! Кажется, я что-то начинаю соображать. – Лависса подбежала к мальчику. – А что, если нам связаться с тем, кто жил на Деметре все эти триста лет…

– …и с тем, у кого достаточно фантазии, чтобы поверить странной лазерограмме, датированной несколькими веками вперед! – подхватил Андрей. – И кажется, я знаю одного такого долгожителя! – Мальчик повернулся к старому роботу и ткнул его пальцем в грудь. – Это ты! Триста лет назад ты ведь был на Деметре?

– Уже был. Правда, тогда планета выглядела совсем не такой, как теперь. Защитного периметра не было, и нам приходилось… – Робот задействовал свою огромную резервную память. Андрей знал, что в таких случаях Баюн, если его не остановить, способен вспоминать прошлое до бесконечности.

– Вот и хорошо! – перебил его мальчик. – Тогда отправь лазерограмму сам себе! И составь сообщение так, чтобы ты сам ему поверил!

Баюн задумался, ворочая массивной головой с двумя коротенькими антеннами.

– Отправить послание самому себе – задача не из легких, но я попробую. Думаю, я знаю, как убедить самого себя, что это не глупая шутка.

– Как ты это сделаешь? – поинтересовался Андрей.

– У нас, роботов, есть внутренний цифровой пароль, – объяснил Баюн. – Он служит для самоидентификации. Больше никто, кроме самого робота, его не знает. Я сообщу сам себе свой пароль…

Баюн присел в кресло перед передатчиком и стал быстро набирать что-то на клавиатуре. В этот момент где-то наверху послышался грохот и освещение резервной рубки мигнуло. Очевидно, капитан Крокс догадался об их убежище и теперь старается во что бы то ни стало найти к нему доступ.

Грохотун одну за другой разрушил все скульптуры, и настоящие, и голографические. Однако секретного прохода он не обнаружил, потому что скульптура Геракла и фрагмент стены, с которым она поворачивалась вокруг своей оси, оставались на прежнем месте.

– Капитан, я ничего не нашел! – сообщил робот-убийца, виновато приближаясь к Кроксу.

– Убежище должно быть где-то здесь! – Капитан с яростью уставился на робота. – Раз им удалось его отыскать, значит, и мы сможем! Вперед, Грохотун, за дело!

И пираты продолжили крушить и без того уже разгромленную галерею. Попугай взлетел с разбитой скульптуры и уселся на край рамы большой картины с изображением графа в красном плаще. Неожиданно шнур, на котором висела картина, оборвался, и портрет упал на пол. За ним обнаружился таинственный знак в форме ладони с предупреждением использовать его только в экстренных случаях.

– Капитан! – позвал попугай. – Идите сюда! Я за пять минут нашел то, что вы с этим рогатым олухом искали целый час!

Крокс приложил свою человеческую ладонь к фотоэлементу. Тотчас часть обшивки отъехала в сторону, открыв начало лестницы. Крокс и Грохотун переглянулись и, ни слова не говоря, бросились вниз.

Они быстро спустились по лестнице и, грохоча, ворвались в резервную капитанскую рубку. Увидев работающий лазеропередатчик, Грохотун разнес его выстрелом из бластера и стал водить дулом по сторонам, ища беглецов. Робот-убийца был полон решимости прикончить их, даже если ему влетит за это от хозяина. Но рубка была пуста, пленникам и на этот раз удалось ускользнуть.

Обыскав рубку, капитан Крокс и великан остановились в замешательстве.

– Они сбежали! – яростно крикнул рогатый робот. – Снова сбежали! Надо было их сразу убить, а для шантажа использовать голограммы.

Капитан склонился над расплавленным передатчиком: монитор был разбит, и его кристаллическая основа вытекла.

– Интересно, они уже успели отправить сообщение? – Крокс толкнул лазеропередатчик, и его покореженные части упали на пол.

– Не думаю! – пробасил Грохотун. – Мне показалось, что я разнес эту штуковину прежде, чем сигнал связи успел пройти.

– Неважно, – усмехнулся капитан. – Даже если сообщение отправлено, воронка времени исказит его, и на Деметру оно придет с большим разрывом, когда все уже будет закончено.

Крокс хотел выйти из отсека, чтобы продолжить преследование, но вдруг увидел скелет в высоком кресле.

– Смотри-ка, Грохотун! Помнишь, мы так и не нашли капитана «Вселенского Орла»? А он еще долго мешал нам, срывая наши планы! Вот он, оказывается, где скрывался!

– Угу! – промычал рогатый робот, равнодушно покосившись на скелет. – Мы должны торопиться, пока они не слишком далеко убежали!

Киборги вышли из рубки, но на пороге, прежде чем захлопнуть люк, капитан Крокс еще раз обернулся к скелету:

– Ты достойно сражался и не покинул корабль. Мир твоему праху!

Люк захлопнулся, и в рубке снова стало пусто, только мерцали отражения звезд в навигационном кубе и блестели белые зубы скелета.

Глава 27 СООБЩЕНИЕ ИЗ ПРОШЛОГО

Шел уже пятый день после похищения Лависсы, а от звездного патруля на Деметру не поступало никаких известий. Патрульные корабли проверили почти все фантомы, но база капитана Крокса, на которой он прятал девочку, так и не была обнаружена. Больше на связь пират не выходил, и президент с супругой извелись от беспокойства. А мама и папа Андрея ни о чем и не подозревали. Никто пока не узнал об исчезновении мальчика и старого робота, и родители Андрея спокойно летели на Землю, не подозревая об опасности, подстерегавшей их сына и Баюна.

И вот в конце пятого дня, когда президент в своем кабинете только-только пробудился после действия сильного снотворного, к нему постучался секретарь.

– Войдите! – Президент резко сел на диване. Он понял: раз помощник решил прийти сам, а не посылать голограмму, значит, дело действительно важное.

Секретарь вошел в кабинет и смущенно откашлялся. Он был очень худой и нескладный, Лависса иногда дразнила его, называя «удочкой», но добряк совсем не обижался на это прозвище.

– Что случилось? Есть какие-то новости? – с беспокойством спросил президент.

– Поступило одно странное сообщение. – Секретарь откашлялся. – Оно касается исчезновения вашей дочери…

– Где оно? Почему ты меня не разбудил? – Президент вскочил.

– Я еще не все сказал. Дело в том, что сообщение датировано 3474 годом. Ему более трехсот лет. Все это время оно хранилось в компьютерном архиве и было получено только что.

– Это шутка? – Глава Деметры нахмурился, но по лицу помощника было видно, что он менее всего склонен шутить. – Покажи его! – Президент повернулся к экрану.

Секретарь дал команду включить компьютер, и на большом мониторе загорелись буквы:

«Для передачи президенту Деметры 30 июня 3743 года. Папа, со мной все в порядке, я на заброшенной базе «Вселенский Орел». Наши координаты: сектор космоса А-765-34. Не удивляйся, что дата старая, база попала в воронку вре…»

– Все это выглядит очень странно. Не исключено, что это шутка или мистификация. – Президент на мгновение задумался, а потом с горечью сказал: – Но чтобы найти мою девочку, я готов ухватиться за любую соломинку! Думаю, сообщение нужно проверить! Срочно пошлите в этот сектор космоса патрульные корабли!

– Я уже послал их, пока вы спали. – Секретарь взглянул на часы. – Межгалактический звездный патруль с группой захвата будет в этом секторе завтра к утру.

– Хорошо. Приготовьте мой личный звездолет, я тоже полечу. Все-таки появилась какая-то надежда.

Глава 28 ЛОЖНОЕ КАТАПУЛЬТИРОВАНИЕ

Услышав на лестнице топот магнитных подошв капитана Крокса и Грохотуна, Баюн поспешно отправил на Деметру лазерограмму, не успев ее закончить. Не дожидаясь, пока на мониторе появится сообщение, что связь завершилась благополучно, друзья выбежали из резервной рубки и спрятались за поворотом коридора.

Когда капитан Крокс и Грохотун влетели в рубку и разнесли из бластера передатчик, путешественники побежали по узкому проходу в сторону, противоположную лестнице. Конечно, там мог оказаться тупик, но, по мнению Баюна, вряд ли на базе стали бы строить коридор, обрывающийся тупиком. И действительно, очень скоро они увидели лифтовую шахту с прозрачными стенками. От остальных шахт базы она отличалась тем, что была намного уже и в ней не было необходимых механизмов для транспортных кабинок.

Едва Андрей и Лависса ступили на небольшую круглую площадку перед лифтом, как что-то упругое и невидимое подхватило их, оторвало от пола и втянуло в прозрачную шахту. Кувыркаясь, они с криком понеслись вниз. Через прозрачную стенку шахты все быстрее и быстрее проносились уровни, а под ногами ничего не было, кроме глубокого темного колодца. Скорость, с которой они падали, была огромной, и казалось, когда они врежутся в борт нижнего уровня базы, от них останется только мокрое пятно на броне. Но неожиданно скольжение по прозрачной шахте замедлилось, та же упругая сила выбросила детей на что-то мягкое, напоминавшее батут.

– Кажется, мы живы! – воскликнула Лависса, кувыркаясь.

– Глубокое наблюдение! – Андрей перевел дыхание.

В то же мгновение из прозрачной шахты вылетел со свистом робот-нянька. Баюн ловко сохранил равновесие и спрыгнул с пружинящего покрытия на плиты отсека.

– Ну как вам скоростной лифт? – весело спросил он. – Не правда ли, острые ощущения?

– Так это был скоростной лифт? – не поверил Андрей. – Я несся вниз, как пушечное ядро! Думал, еще немного – пробью обшивку звездолета и вылечу в космос.

– Ничего подобного! Там, в шахте, – силовое поле. Оно замедляет скорость падения и делает путешествие вполне безопасным. Даже если бы ты вздумал лететь головой вниз – все равно не разбился бы.

Придя в себя после такого волнительного спуска, друзья попытались выяснить, на какой уровень «Вселенского Орла» они попали. Возможно, это был один из внешних уровней, потому что проходы в нем были очень широкими и предназначались для проезда на скоростном транспорте. Вдоль пешеходной дорожки тянулась магнитная линия для перевозки грузов.

– Давайте отойдем подальше от лифта, а то мне кажется, оттуда вот-вот выскочит капитан Крокс, – смущенно предложила Лависса.

Беглецы шагнули на медленную магнитную дорожку, и она неторопливо повезла их в глубь отсека. Магнитных дорожек было три – скоростная, медленная и обычная. Перешагивая с одной дорожки на другую, можно было спокойно перемещаться внутри уровня. Андрей и Лависса и раньше были знакомы с этим несложным изобретением: у них на Деметре было немало трасс, по которым пролегали маршруты магнитных дорожек.

– Похоже, мы где-то над стартовым ангаром, – предположил Баюн.

Он спрыгнул с магнитной дорожки и подошел к внутреннему иллюминатору. Внизу, уровнем ниже, видна была блестящая обшивка «Звездного странника».

Рядом с боевым флагманом в плохо освещенном ангаре различалось несколько темных продолговатых предметов – спасательных катапульт, выстреливающих в космос в случае, если звездолет был серьезно поврежден или ему грозила разгерметизация.

Скоростной лифт загудел: судя по всему, из него вот-вот должны были появиться капитан Крокс и Грохотун. Не дожидаясь, пока это произойдет, друзья вскочили на самую быструю магнитную дорожку, и она понесла их в глубь уровня.

Едва они скрылись, как из скоростного лифта на батут выпрыгнули пираты. Перемещение подобным образом было для киборгов привычным. Не теряя времени, они вскочили на магнитную дорожку и помчались в погоню. С помощью вмонтированных в их корпусы датчиков движения киборги безошибочно выбирали правильный маршрут, и с каждой минутой расстояние между пиратами и их жертвами сокращалось.

Робот-нянька понимал: если они срочно не предпримут что-нибудь, то непременно попадут в лапы капитану Кроксу и Грохотуну.

– Скорее в ангар! – Баюн схватил Лависсу и Андрея и перескочил с ними на транспортную платформу, спускавшуюся на нижний уровень базы.

Перед ними поблескивали отполированные борта «Звездного странника». Лависсе показалось, что огромный боевой флагман притих и напрягся, словно пантера, приготовившаяся к прыжку. Достаточно дать сигнал – и звездолет вырвется из ангара и невидимой взгляду молнией затеряется в просторах Вселенной.

Едва беглецы спрыгнули с транспортной платформы, как она лязгнула и быстро пошла наверх. Капитан Крокс и Грохотун будут здесь не позже чем через минуту.

– Мы должны отвлечь их! – Баюн подбежал к одной из застывших катапульт и быстро подготовил ее к старту. Пустая катапульта медленно поползла к первому шлюзовому люку, створки которого начали раздвигаться.

Не успела транспортная платформа подняться к ожидавшим ее пиратам, как друзья нырнули за массивный контейнер и притихли.

– Не шевелитесь! Помните про датчики движения! – прошептал Баюн, но Лависса и Андрей об этом не забыли.

Первый шлюзовой люк раздвинулся, пропуская катапульту, и стал медленно опускаться. Маленькая катапульта должна была пройти еще через два шлюзовых отсека, прежде чем ее двигатели заработают и она стартует в свой последний, неуправляемый полет.

В тот миг, когда последний шлюз был позади, база едва заметно вздрогнула и в одном из иллюминаторов сверкнула яркая вспышка – катапульта отделилась от «Вселенского Орла» и унеслась в космос.

С транспортной платформы спрыгнули капитан и Грохотун.

– Не верю, что они решились на такое! Это верная смерть! – Крокс подбежал к иллюминатору и проводил взглядом удалявшуюся катапульту. Через несколько секунд она была уже вне пределов видимости.

– Вот-вот, – подтвердил Грохотун, – причем очень мучительная. На катапульте им не добраться ни до одной населенной системы! Бедные зубки, похоже, им никогда уже не попасть в мою коллекцию!

Капитан Крокс медленно отошел от иллюминатора и скрестил на груди руки.

– Катапульта слишком мала, ее затянет в воронку времени, – раздался его низкий голос. – Мы не смогли бы их спасти, даже если б захотели.

– Капитан, а зачем они нам вообще нужны? – поинтересовался любопытный попугай. – Вы же всегда были против похищения детей и говорили, что это дело трусов, а не грозных флибустьеров Вселенной!

– Неужели ты думаешь, птица, мне нужен тот жалкий выкуп, который нам предлагали за девчонку? – Крокс презрительно усмехнулся. – Да я втрое богаче любого в этом секторе Вселенной! Я мог бы подарить по золотому слитку каждому жителю Деметры и не стал бы беднее!

– А зачем тогда эти нелепые погони? – допытывался попугай. – Если они были нам не нужны, почему вы не разрешили Грохотуну сразу прикончить их или не вернули на Деметру?

Крокс внимательно посмотрел на попугая, но тот как ни в чем не бывало чистил перышки.

– Поверь, у меня есть очень веские причины поступать так, как я решил! – Пират говорил очень тихо, и спрятавшиеся друзья с трудом могли его расслышать.

В этот момент Андрей неосторожно пошевелился, и Грохотун резко повернулся в их сторону.

– Там, за контейнером, кто-то есть! Мои датчики засекли движение! – пробасил он, выдергивая бластер, и бросился было вперед, но Крокс остановил его.

– Это крысы. Не трать на них заряды.

– Как скажете, капитан, но я люблю поджаривать крыс. – Рогатый робот неохотно повиновался. Беглецы почувствовали огромное облегчение.

– Сколько осталось до завершения инкубации, попугай? – Крокс двинулся к транспортной платформе.

– Около трех часов, капитан.

– Отлично. Скоро мы будем повелевать Вселенной! – Пират шагнул на платформу, и она стала подниматься.

Больше Андрей, Баюн и Лависса не смогли разобрать ни одного слова. Однако последняя фраза Крокса: «Скоро мы будем повелевать Вселенной» – прочно отпечаталась у них в памяти.

Через несколько минут, когда киборги были уже на таком расстоянии, что их датчики не могли отреагировать на движение, друзья вышли из своего укрытия.

– Они думают, что мы погибли! Здорово мы придумали с катапультой! – засмеялась Лависса.

– Угораздило же меня пошевелиться! Грохотун едва нас не прикончил! – ругал себя Андрей. – Баюн, ты слушаешь?

Робот-нянька задумчиво смотрел вслед транспортной платформе:

– И зачем капитану Кроксу этот крылатый ежик? Хотел бы я знать, что он задумал!

– Это как-то связано с завершением инкубации, – сказала Лависса. – Уверена, разгадку нам стоит искать в космическом зоопарке.

– Ну уж нет! – заупрямился Баюн. – Лучше поднимемся в навигационную рубку и еще раз свяжемся с Деметрой! Шутки с капитаном Кроксом добром не кончаются!

Глава 29 ПЛАНЫ ОТКЛАДЫВАЮТСЯ

Со всех смежных секторов Вселенной к «Вселенскому Орлу» стягивались силы межгалактического звездного патруля. Это были и мощные боевые корабли с группой захвата, и крошечные рейдеры, управляемые андроидами, и правительственный звездолет президента Деметры.

Все мобильные силы были брошены на поимку знаменитого космического пирата – капитана Крокса, за известие о его местонахождении уже триста лет обещаны огромные премии.

На скоростном правительственном звездолете, в своей каюте, президент проводил чрезвычайный совет перед штурмом базы. На нем присутствовали голограммы почти всех командиров звездного патруля, участвующих в операции.

– Сомнений нет. Это действительно «Вселенский Орел», а не очередной фантом, – докладывал президенту седой генерал. – База числится пропавшей без вести уже четыреста лет и, по всей видимости, служит убежищем космическим пиратам.

– Операция захвата проработана до мелочей. На этот раз капитану Кроксу не скрыться. База окружена тесным кольцом наших кораблей. Не пройдет и часа, как пираты будут схвачены или уничтожены, – грозно обещал огромный боевой робот, командир группы космического спецназа. Во главе десанта он должен был высадиться на базу, освободить заложников и захватить Крокса.

– Моя дочь не должна пострадать, – требовательно сказал президент. – Если хоть волос упадет с ее головы, вы лишитесь своих постов.

– Мы приняли все возможные меры безопасности. Заложники не пострадают! – обещал генерал звездного патруля.

– Тогда действуйте! И помните: ни один волос! – Президент махнул рукой, и все голограммы исчезли.

Капитан Крокс и Грохотун стояли в космическом зоопарке возле инкубатора, когда включилась система оповещения:

– К базе приближаются корабли звездного патруля. Стыковка через шесть минут тридцать семь секунд.

– Они оказались сообразительнее, чем я ожидал! – Лицо Крокса, раздраженного неожиданно возникшим препятствием, перекосилось. Он подошел к переносному монитору навигатора, установленному в отсеке, и внимательно посмотрел на него, анализируя обстановку.

– Мы окружены, капитан! У них более десятка тяжелых кораблей и полно рейдеров! – крикнул попугай. – На перехват движутся звездолеты с группами захвата!

– Ну, они сами напросились! Позвольте мне ими заняться, капитан! Я разгоню этих дохляков, как цыплят! – пробасил великан. Щиток на груди у рогатого робота отъехал в сторону, и оттуда выдвинулся многоствольный молекулярный распылитель.

– Не стоит, Грохотун. На этот раз соотношение сил не в нашу пользу, – спокойно сказал Крокс. – Поступим иначе: ты на «Звездном страннике» пойдешь на прорыв, можешь палить из всех пушек. Твоя задача – отвлечь на себя погоню. Думаю, они бросятся за тобой.

– А что будете делать вы, капитан? – Когда Крокс разрешил ему палить из пушек, рогатый робот повеселел. Раньше капитан никогда не разрешал ему одному управлять «Странником».

– Я останусь на базе и постараюсь продержаться часа два, пока не закончится инкубация. – Крокс посмотрел на маленькое розоватое яйцо.

– Но это крайне опасно! – предостерег попугай. – Вы можете погибнуть. Наверняка они оставят здесь часть сил, чтобы обыскать базу.

– Думаю, я смогу за себя постоять. – Киборг был спокоен. – Мне случалось бывать в переделках и похуже.

– Хорошо, капитан! Мне пора! – Грохотун взглянул на монитор и, увидев, что до стыковки звездолета с десантом осталось не более двух минут, бросился к «Звездному страннику». Многоствольный молекулярный распылитель у него в груди зловеще поблескивал.

А капитан Крокс наклонился над инкубатором, в котором за прочным колпаком уже четыреста лет ждало своего срока маленькое розоватое яйцо.

В это время в навигационной рубке Баюн, Андрей и Лависса наблюдали на мониторе главного навигатора, как вокруг «Вселенского Орла» сжимается плотное кольцо боевых кораблей звездного патруля.

Чуть поодаль на экране девочка увидела очертания продолговатого массивного звездолета необыкновенной вытянутой формы.

– Это правительственный корабль Деметры! – крикнула она. – Там мой папа, я уверена! Он спасет нас!

– Все хорошо, что хорошо кончается. – Робот-нянька обнял ребят. – Но капитан Крокс очень опасный противник, нам еще предстоит с ним встретиться…

Сердце пирата

Предисловие

3743 ГОД

В дальнем и малоисследованном секторе Галактики, который носит название «Мертвый сектор», по постоянной орбите вращается огромная заброшенная научно-исследовательская база «Вселенский Орел».

База служит убежищем космическим пиратам, которых уже много сотен лет безуспешно преследует межгалактический звездный патруль. Пиратов только двое, но огромный опыт, ум и жестокость сделали их опасными и неуловимыми звездными корсарами Вселенной: это капитан Крокс, беспощадный человек-киборг с корпусом робота и изуродованным лицом, половина которого человеческая, а половина – механическая, и грозный боевой робот Грохотун с головой в форме рогатого рыцарского шлема. Робот бесстрашен и упрям, он владеет любым оружием и в бою один стоит десятка. У капитана Крокса есть еще попугай, он болтлив, но иногда дает дельные советы.

В первой книге – «Тайна «Звездного странника» – рассказывалось, как пираты захватили дочь президента планеты Деметра – Лависсу. Но обстоятельства сложились так, что на корсарском флагмане случайно оказались двенадцатилетний мальчик Андрей и его робот-нянька Баюн. С их помощью Лависсе удается бежать. Капитан Крокс и Грохотун бросаются в погоню. Друзья преодолевают многочисленные препятствия, долго скитаются по заброшенным уровням огромной базы, рискуя жизнью. Наконец они добираются до отсека связи и сообщают свои координаты на Деметру.

Президент планеты высылает для захвата базы главные силы звездного патруля. Увидев, что база окружена, капитан Крокс приказывает Грохотуну на флагмане «Звездный странник» прорваться сквозь оцепление, а сам остается в космическом зоопарке «Вселенского Орла». Грозный киборг ждет, пока завершится четырехсотлетний период инкубации и из розоватого яйца вылупится крошечный крылатый ежик. И только капитан Крокс – один во всей Вселенной – знает, какую великую тайну скрывает это маленькое, еще не родившееся существо.

Глава 1 ПРОСТРАНСТВЕННЫЙ ПЕРЕМЕЩАТЕЛЬ

База была окружена, к ее стартовым ангарам устремились десантные рейдеры. Звездный патруль уже готовился торжествовать победу. Казалось, еще немного – и многовековая эпопея капитана Крокса будет закончена, сам пират наконец схвачен, и пленники освобождены.

– До стыковки тридцать секунд! Начинаем отсчет! – Командир первого десантного рейдера отдал приказ боевым роботам приготовиться к высадке. Роботы были вооружены специальным паралитическим оружием, способным обезвредить самого сильного и опасного противника.

За первым рейдером с группой захвата с небольшим отрывом следовали второй и третий. Их экипажи должны были одновременно ворваться на базу с разных концов и сразу начать ее прочесывать, чтобы не дать пиратам уйти.

– Двадцать секунд! Приготовились! – Генерал звездного патруля выключил автопилот и сам руководил стыковкой.

Еще несколько мгновений – и первый рейдер с группой захвата войдет в посадочный шлюз. Боевые роботы приготовили паралитическую пушку к немедленной осаде, если в ангаре окажется заслон.

Но вдруг, когда никто этого не мог ожидать, раздался низкий гул и «Вселенский Орел» содрогнулся. Очередная воронка времени – довольно частое явление в этом секторе космоса – накрыла базу и большую часть рейдеров звездного патруля. На несколько мгновений прошлое, настоящее и будущее смешалось в плотный, неразделимый клубок, исследовательская база и все рейдеры звездного патруля, задетые воронкой, исчезли с экранов локаторов.

Когда спустя минуту огромную базу вышвырнуло из воронки мощным потоком времени, все небольшие патрульные корабли были разбросаны в тысячелетиях и, находясь со «Вселенским Орлом» в одной точке пространства, оказались разделенными непреодолимой стеной веков.

– Мы потеряли весь десант, почти все наши рейдеры! – простонал президент. Весь экран монитора занимала гигантская, как город, база, а мобильные патрульные корабли, окружавшие ее, исчезли!

Воронка времени чем-то напоминает речной омут: тяжелые и прочные звездолеты с чудовищной массой она засасывает и кружит по краям, а легкие увлекает на дно столетий.

Президент Деметры с тоской смотрел на экран, понимая, что у него нет выхода: нужно вернуться на планету и обратиться за помощью к общегалактическим чрезвычайным звездным силам.

Капитан Крокс, наблюдавший за развитием событий по монитору ближнего слежения, торжествующе расхохотался:

– Никогда еще воронка времени не появлялась так вовремя, а, попугай? Похоже, звездный патруль остался без своей легкой конницы! Он потерял почти все десантные рейдеры и не решится сейчас напасть!

– На вашей стороне сама судьба, капитан! – льстиво сказал попугай, но пират неожиданно нахмурился.

– Мы забыли о Грохотуне! Он не должен выходить в космос! «Странник» недостаточно массивен, его может затянуть в воронку! – И Крокс бросился к выносному пульту управления ангаром, чтобы остановить боевого робота, прежде чем тот запустит двигатели.

В космическом зоопарке остался один попугай. Он уселся на край инкубационной установки и с любопытством уставился на розоватое яйцо. Время от времени оно вздрагивало – похоже, его маленький обитатель собирался вот-вот появиться на свет.

– Зачем капитану нужен этот дурацкий крылатый еж? – спрашивал себя попугай. – Ну и что из того, что он последний представитель вида? Я тоже, например, единственный в своем роде, но никто со мной так не носится!

Лависса, Андрей и робот-нянька Баюн были в навигационной рубке, когда база «Вселенский Орел» попала в воронку времени. Они видели, как, словно затягиваемые сильным течением, легкие рейдеры звездного патруля исчезали с широкого монитора.

– Почему они пропали? – крикнула Лависса. – Они же должны были атаковать базу!

– Они уже не смогут нам помочь! – Баюн выключил опустевший экран. – Думаю, их разбросало по другим эпохам.

Больше всего Лависсе сейчас хотелось разрыдаться: минуту назад спасение было так близко, а теперь вновь они на заброшенной базе одни против грозного капитана Крокса.

– Мы сами должны позаботиться о себе! – твердо сказал Андрей. – Баюн, крылатый ежик не должен достаться Кроксу! Помнишь, капитан говорил, что, если ежик будет у него, его могущество станет безграничным?

Робот-нянька задумался.

– Ты прав. Мы должны заполучить этого ежика первыми. Скорее в зоопарк, инкубация вот-вот завершится!

В одном друзьям все-таки повезло: они оказались у входа в космический зоопарк сразу после того, как пират его покинул.

– Странно, но капитана здесь нет! – прошептал Андрей, осторожно заглядывая в отсек. – Тут только эта болтливая птица!

– Кар-раул! – завопил попугай, увидев их. – Пр-ризраки! Вы же погибли! Вы же катапультировались в открытый космос!

– С чего ты взял? Катапульта была пустой. – Баюн согнал птицу с таймера и обнаружил, что до окончания инкубации осталось не более минуты.

– Надувательство! Я обо всем расскажу капитану! Не прикасайтесь к яйцу, кэп вас убьет! – И попугай, взмахнув крыльями, полетел к выходу из отсека, чтобы найти Крокса и сообщить, что избежавшие смерти пленники собираются стащить ежика.

– Смотрите, он вот-вот вылупится! – Лависса склонилась над инкубатором и заметила, что по яйцу прошла неровная трещинка и оно распалось на две половинки. Из яйца появилось мокрое, маленькое, забавное существо!

Представьте себе зубастенького крылатого ежика с длинным подвижным носиком! На голове у малыша шапочкой прилипла скорлупка. Ежик смешно расправил молодые крылышки и почесал задней лапкой за ушком. Ушки у ежика были маленькие и круглые, а на каждой лапке – по четыре пальчика с плоскими коготками. Малыш зевнул – изо рта у него торчали крошечные острые зубки.

– А вот и код инкубатора. Ну что, выпускаем его? – Андрей набрал код на дисплее, осторожно достал новорожденного и посадил себе на ладонь. Ежик тотчас запыхтел и свернулся колючим комочком, из которого торчал только длинный носик.

Лависса мизинцем дотронулась до колючек ежика – они были еще мягкие.

– Неужели это и есть главное сокровище Вселенной? – удивилась она. – Подумать только, капитан Крокс четыреста лет ждал появления этого малыша!

Крылатый ежик подпрыгнул, быстро-быстро замахал розовыми радужными крылышками и перелетел с ладони Андрея на его плечо.

– Вот это да! – поразился мальчик. – Не успел родиться, а уже летает!

– А ты как хотел? – Баюн скосил свои фотоэлементы в сторону малыша. – Это все-таки крылатый ежик.

Как всегда, неожиданным было появление космического колобка. Улыбаясь мягким ртом, он завис в воздухе, с удивлением разглядывая неизвестно откуда возникшего малыша. Ежик вытянул мордочку и попытался цапнуть любопытного колобка. Тот испугался, отскочил и сделался невидимым. Он явно не ожидал от крылатого ежика такого коварства. Только что познакомились, а тебя уже собираются съесть. Кто бы мог подумать, что у малютки ежика такие хищные запросы!

Загудел магнитный подъемник – похоже, Крокс и Грохотун уже знали об их воскрешении и спешили поскорее расправиться с незваными гостями.

– Они сейчас будут здесь! – Робот-нянька подхватил ежа, и беглецы затаились за поворотом коридора, чтобы переждать, пока капитан и робот-убийца ворвутся в космический зоопарк.

– Они украли ежа! – Пират расплющил опустевший инкубатор своим механическим кулаком. – Грохотун, в погоню! Теперь они твои! Можешь пополнить свою коллекцию их зубами!

Гигант-убийца, собиравший коллекцию человеческих зубов, получив такой приказ, обрадовался и немедленно приступил к действию.

Он выскочил из отсека и успел заметить, как магнитная платформа, на которой они с капитаном прибыли из ангара, быстро скользит по направлению к третьему уровню.

Грохотун выхватил бластер, но стрелять было уже поздно.

– Капитан, они в лифте! – заорал он.

Крокс посмотрел вслед удалявшейся платформе и прищурился:

– Никому еще не удавалось срывать мои планы. Я долго их щадил, но мое терпение исчерпано. За мной! – И пират поспешил к запасному лифту, надеясь перехватить беглецов прежде, чем они доберутся до верхних уровней базы.

Транспортная платформа, на которой поднимались друзья, достигла седьмого уровня, и только они подумали, что сумели оторваться от погони, как неожиданно в лифтовой шахте послышался какой-то грохот, и массивные створки перегородили платформе путь наверх.

– Этого я и боялся. Капитан Крокс перекрыл межуровневые шлюзы, – сказал Баюн. – Он отрезал нас от верхних уровней, придется спускаться в трюм, там мы сумеем спрятаться.

Но тут глухой шум раздался снизу: шлюзы сработали, преградив платформе путь к трюму. Беглецы были надежно заперты на седьмом уровне.

Андрей спрыгнул с платформы на мягкий пружинящий пол и помог спуститься Лависсе. Баюн, осторожно держа доверчиво свернувшегося ежика, осмотрелся.

Седьмой уровень был очень невелик, неудивительно, что капитан предпочел заблокировать их именно здесь. В одной части уровня располагались двигательные мини-реакторы, которые обслуживались только роботами. Человеку вредно долго находиться возле мини-реакторов из-за высокого радиационного фона. Даже сейчас, когда реакторы давно не работали, а двигатели «Вселенского Орла» пришли в негодность, в эту часть уровня лучше было не заходить. Об этом предупреждал специальный светящийся знак на стене.

Пленники отправились в противоположную сторону, и короткий, хорошо освещенный коридор вывел их к отсеку. При их приближении створки лифта раздвинулись, и друзья увидели занимавшую половину стены прозрачную голографическую карту звездного неба. Несколько точек на ней были выделены зеленым цветом. На карте пульсировал большой синий квадрат, который был, по всей видимости, связан с мощным прибором, занимавшим весь отсек.

В другой его части находилась небольшая кабинка с высокими стенками, на дверце которой были нарисованы три ярких восклицательных знака – в космической символике это означало повышенную опасность.

– Я кое-что слышал о такой системе. – Баюн первым подошел к кабинке. – Это пространственный перемещатель, он может переносить материальные тела из одной части Галактики в другую. Этот вид перемещений в пространстве разрабатывался одновременно со звездоплаванием. В чем-то он был даже более совершенен, но лет двести назад перемещатели были запрещены.

– Запрещены? Почему? – заинтересовался Андрей.

– Слишком опасно, – кивнул робот на голографическую карту. – Ошибешься на одну миллиардную градуса при определении координат – и твои молекулы размажет по космосу так, что и не соберешь. Немало народу пострадало от таких штук. В одном месте исчезнут – в другом не появятся. Есть в кувшине молоко, да рыло коротко. Близок локоток, да не укусишь.

– Баюн, оставь свои поговорки! Лучше посмотри, сейчас координаты заданы? – Андрей подбежал к звездной карте: синий квадрат стоял на одном из участков зеленого сектора.

Робот-нянька осторожно протер монитор и щелкнул стартовой клавишей. Компьютер загудел, и экран зажегся.

– Ну и ну! – восхитился робот. – И сейчас как новенький! Умели же раньше делать! – хваля старую технику, он делал комплимент и самому себе.

Из шахты лифта донесся скрежет, межуровневые шлюзы разъехались. Капитан Крокс и Грохотун не теряли времени даром. Они выяснили, где скрываются беглецы, и теперь спешили поскорее покончить с ними.

Сомневаться в намерениях пиратов не приходилось. Друзья бросились из отсека, но отступать было некуда.

– Скорее в перемещатель! – крикнул Андрей. – Баюн, какие заданы координаты?

– Планетная система звезды Х-4275. – Робот взглянул на экран. – Похоже, зеленый сектор – это атмосфера, пригодная для дыхания.

Мальчик распахнул дверцу пространственного перемещателя:

– Была не была. Как насчет небольшого путешествия?

– Ты с ума сошел! – Лависса отскочила от кабинки. – Мы даже не знаем, работает ли эта штука! Слышал, что сказал Баюн? Малейшая ошибка – и нас распылит по всей Вселенной!

– Точно, – подтвердил тот. – Живем шутя, а умрем взаправду.

– Слушай, Баюн, что с тобой? – Андрей нетерпеливо барабанил по дверце перемещателя. – Сейчас здесь будет Крокс! Нужно рискнуть – или нам конец!

– Грохотун, ищи их! – послышался в коридоре голос капитана. – А что это за щипцы ты тащишь?

– Это чтобы вырывать им зубки. Вы же сами мне разрешили!

Опасность перемещения в неизвестность была велика, но Баюн прикинул варианты и решил, что так у них больше шансов выжить, чем если они окажутся в руках Крокса. Космический пират и робот-убийца ни за что не оставят живых свидетелей: друзьям известно слишком многое, чего знать не нужно.

В пространственном перемещателе была всего одна кнопка. Робот-нянька протянул к ней руку, не решаясь нажать.

– Они здесь, капитан, в пространственном отсеке! – взревел Грохотун. – Они хотят переместиться!

– Уничтожь их, чего ждешь!

Крокс и робот-убийца ворвались в отсек и бросились к перемещателю.

– Была не была! Бог не выдаст – свинья не съест! – И Баюн решительно нажал на стартовую клавишу.

Когда через секунду пираты распахнули дверцу перемещателя, в кабинке никого не было.

Глава 2 НЕИЗВЕСТНАЯ ПЛАНЕТА

Перемещение в пространстве запомнилось Андрею, как ярчайшая вспышка света. А потом он увидел, что стоит на синеватой траве рядом с нагромождением красных камней. Все произошло так стремительно, что у мальчика закружилась голова. Он опустился на траву, и головокружение быстро прошло.

Рядом Андрей заметил Баюна и Лависсу. Девочка сидела на траве, вертела головой и, казалось, не понимала, куда они попали.

– С тобой все в порядке? – озабоченно спросил робот-нянька, помогая Андрею подняться.

– Все хорошо. – Мальчик внимательно посмотрел на свои руки, будто увидел их впервые. – А ты уверен, что я – это я?

– Вообще-то похож. – Баюн критически оглядел его. – Нос тот же, губы те же, да и количество ног не изменилось.

Рядом с Лависсой в траве копошился крылатый ежик. Похоже, он все-таки нашел, чем питаются его сородичи, и с наслаждением ел какие-то продолговатые ягодки на тонких стебельках.

– Смотрите! – испуганно воскликнула Лависса, разглядывая кончик своей косички. – У меня волосы были светлые, а здесь они какие-то рыжеватые!

– Не волнуйся, просто здесь небольшое смещение цветового спектра, – успокоил девочку Баюн.

Робот включил встроенный в него воздушный анализатор и взглянул на датчик.

– Вы даже не представляете, как нам повезло! Мы на планете с атмосферой, пригодной для дыхания!

– Интересно, куда мы попали? И почему на перемещателе были выставлены именно эти координаты? Уверен, что опять этот противный Крокс постарался! – Андрей взобрался на большой камень и оглядел окрестности.

– Думаю, он здесь ни при чем. Наверно, с этой планетой контактировала научно-исследовательская база «Вселенский Орел». Они выставили на перемещателе ее координаты, но не успели воспользоваться им, потому что на базу напал капитан, – объяснил робот-нянька, помогая крылатому ежику отыскивать длинненькие ягодки, легонько подталкивая его в густую траву, где их было больше.

Ничто не подтверждало присутствия на планете людей. Позади плескалось озерцо, а вокруг него громоздились красные валуны и росла синеватая трава.

– Посмотрим, обитаема ли эта планета. – Баюн поднялся на возвышенность и стал медленно вращать квадратной головой с антеннами. Его глаза-фотоэлементы скользили по воде, траве, валунам и передавали информацию в аналитический центр.

– Никакие сигналы не поступают, – сообщил наконец робот, обработав все поступившие сведения. – Похоже, лазерограммные передачи не ведутся. Радиационный фон занижен. Следов антропогенного воздействия на окружающую среду не выявлено.

– А как называется эта планета? – спросила Баюна Лависса.

– Думаю, у нее еще нет названия. Есть только номер по каталогу, название же предстоит придумать нам самим.

– Только, прежде чем выдумывать название, давайте решим, что мы будем есть и где спать. – Дочь президента всегда говорила о конкретных вещах.

– Вначале есть, а потом спать? Или вначале спать, а потом есть? – поинтересовался Андрей.

– Не знаю, – озадаченно сказала девочка. – Надо подумать.

– Ты подумай, а мы с Баюном пока посмотрим, нельзя ли наловить рыбы, если она, конечно, здесь есть. – Мальчик подошел к озерцу. Оно хоть и было небольшое, но казалось глубоким.

Андрей знал, что в выдвижном ящичке робота можно найти все, что угодно, в том числе и снасти для рыбалки. Баюн покопался в своих запасах и вытащил «Набор юного рыболова, универсальный». В него входили самоподсекающий крючок, тонкая, но очень прочная леска и говорящий поплавок, который в самый ответственный момент имел дурацкую привычку некстати вопить: «Клюет! Тащи!» – чем распугивал всю рыбу.

Мальчик был довольно опытным рыболовом. Однажды в Первичном море Деметры он ухитрился поймать поликарпа – большую рыбину, весившую почти двадцать килограммов. Правда, вытаскивать такую громадину ему помогали Баюн и папа.

«Какую бы наживку насадить?» – задумался Андрей. Он знал, у всякой рыбы свои пристрастия: одна любит хлеб, другая – червей, третья – какой-нибудь диковинный кактус. А здешние рыбы, что они едят?

– А ты уверен, что в этом озере водится съедобная рыба? – Лависса стояла на берегу и бросала в воду маленькие камешки. Они делали «плюх!». И по воде бежали круги.

– Перестань! – рассердился Андрей. – Если рыба и была, ты ее распугала! На рыбалке главное – тишина!

– А ты не командуй! – Девочка кинула в воду очередной камешек. – Ты своими разговорами и так всю рыбу распугал. Вот тебе назло буду камни швырять! Пусть рыба знает, какой ты вредный. Ты ее поймать хочешь.

– Ну и бросай! Все равно рыба на этой планете глупая, – пожал плечами мальчик. – Наверно, и не знает, что такое рыбалка.

Андрей размотал леску и стал оглядывать берег, выбирая наживку.

– Ну что я говорил! Всегда можно найти наживку! – Недалеко от воды он увидел большой рыхлый ком, похожий на тесто. Мальчик нагнулся и ухватился за него, решив оторвать кусочек, чтобы насадить на крючок. Но неожиданно его руки прилипли к белому кому. Сколько Андрей ни отдирал их, он только увязал все больше и больше.

Вдруг белый ком дернулся и потащил мальчика в воду. Только тогда неудачливый рыбак сообразил, что это вовсе не ком, а какая-то местная липучая медуза. А тут еще вода спокойного озера закипела от спин больших красных рыбин с треугольными зубами, похожих на гибрид пираний с акулами. Рыбы били хвостами по воде, нетерпеливо ожидая, пока медуза затащит жертву поглубже.

– Баюн! Меня поймали! Помоги! – закричал Андрей.

Он был уже почти по колено в воде и с каждой минутой погружался все глубже, когда к нему подбежал Баюн. Робот схватил своего воспитанника сильными руками и потянул, но липкий ком не отпускал добычу, затягивая ее на дно.

– Ой-ой-ой! Вы меня разорвете! – взвыл мальчик. Ему показалось, что Баюн и медуза перетягивают канат, которым служит он сам.

Красноспинные зубастые рыбины выпрыгивали на мель. Они пытались вцепиться в жертву, чтобы полакомиться ею. Робот-нянька принял единственно верное решение: он размахнулся и бросил Андрея на берег подальше от озера. Красные рыбины высунули головы и щелкнули треугольными зубами. Осознав, что добыча ускользнула, они поспешили уплыть.

Баюн торопливо разрубил липкую медузу и продезинфицировал мальчику руки.

– Что это было? – Андрей не успел прийти в себя. – Я увяз, и меня потащили в воду! А там эти зубастые!

– Ха-ха-ха! – загрохотал робот, стуча себя ладонями по груди. – Ты ничего не понял? Эта медуза у рыб вроде приманки. К ней прилипают всякие мелкие животные, медуза тащит их в воду, а там их разрывают в клочья. Получается рыбалка наоборот. Я думаю, рыбы сами ищут этот вид медуз и выбрасывают их на берег. А потом плавают поблизости и караулят, пока на приманку кто-нибудь клюнет. Видели, какие у них зубищи?

– Короче, я поняла: ужина не будет. – Лависса устало потерла глаза.

– Не волнуйся, – успокоил Баюн. – У меня есть пищевые таблетки и витамины.

Он достал из своего ящичка упаковку пищевых таблеток. Они были совсем маленькие, как конфетки драже, но содержали все необходимые организму питательные вещества и минералы. На одной такой пищевой таблетке взрослый человек мог продержаться целый день.

Хотя все эти таблетки были равнозначны по составу, у каждой из них был свой вкус и запах. Одна напоминала на вкус землянику, другая – ананас, третья – сыр.

– Тебе какую? – спросил Баюн у Лависсы.

– Земляничную… Нет, не земляничную – вишневую!

– А мне с нямнямчиками, – выбрал Андрей.

Утолив голод, ребята почувствовали, что все эти приключения их изрядно вымотали. Они клевали носом.

Светило неизвестной планеты закатилось за горизонт. Наступила ночь. Откуда-то издали, из-за красных камней, донеслось мелодичное посвистывание, похожее на птичью трель.

Крылатый ежик, видимо, вполне освоился и бегал за друзьями, как собачонка. Иногда он, потешно взмахивая крылышками, взлетал и садился Баюну на голову, чувствуя себя там вполне спокойно.

– Вот не думал, что выражение «сесть на голову «можно воспринять так буквально. – Робот нарвал голубоватой травы и соорудил из нее нечто вроде постелей. – Вам не помешает хорошенько выспаться, – сказал он. – А я посижу рядом и посторожу.

– Надеюсь, эти медузы из озера не ползают по земле, – зевнул Андрей.

– Вряд ли, – успокоил его нянька. – Но здесь могут быть и другие хищники.

– Утешил, нечего сказать. – Лависса сладко потянулась и стала расплетать на ночь косу.

– Баюн! – Андрей поднял голову. – А что, если пираты воспользуются пространственным перемещателем и ночью схватят нас?

– Будем надеяться, что они этого не сделают. – Баюн укрыл их мягким пледом из обогревающей пряжи, который он достал из своего ящичка. – Спите. Утро вечера мудренее.

Глава 3 НОЧНОЙ КОШМАР

Наступила ночь. Стало совсем темно. Слабо отсвечивала вода в озере, где жили зубастые рыбы. Робот-нянька сидел на камне, смотрел на спящих детей, чутко прислушиваясь ко всем звукам.

Издали доносились трели неизвестной птицы, в голубоватой траве пощелкивали крылышками крошечные безобидные насекомые, похожие на светлячков.

Робот думал: «Если это планета-заповедник, то она расположена вдали от привычных космических трасс, и может пройти не один год, прежде чем нас отыщут. Может случиться, нас вообще не найдут – ведь никто не знает, где нас искать, пространственные перемещатели используются только в крайних случаях. А если сюда и наведываются ученые, то планета большая, и они едва ли когда-нибудь на нас натолкнутся».

Баюн представил, что они так и останутся жить на этой планете, построят маленький домик где-нибудь на холме возле речки, будут собирать съедобные растения и охотиться. А потом – думать об этом было и грустно, и приятно – Андрей и Лависса вырастут, полюбят друг друга, у них появятся дети, а он, старый робот-нянька, будет этих детей воспитывать, если его сердечник совсем не выйдет из строя. И Баюн стал размышлять, чему именно надо учить ребят, ведь условия жизни на неизвестной планете иные, чем на Деметре или на звездолете, который столетиями мчится в космосе от одной планетной системы к другой.

Он так размечтался, что и не заметил, как один из красных камней бесшумно отъехал в сторону. Трава неподалеку от места, где спали дети, раздвинулась. Несколько пар блестящих глаз внимательно изучали спящих.

Позади послышался шорох. Робот оглянулся, но никого не увидел. «Померещилось, – подумал он, – никуда не гожусь. Пора менять слуховые датчики».

Баюн подошел к ребятам и поправил в изголовье травяные подушки. Дети спали крепко. Крылатый ежик, свернувшись в колючий клубок, посапывал между ними. Убедившись, что все в порядке, робот вернулся к камню и продолжал мечтать.

Неожиданно за его спиной кто-то запищал. Баюн вскочил и зорко всмотрелся – никого. Он подошел к месту, откуда слышался писк, – тишина. Правда, трава была примята, и на ней валялся какой-то пузырь. Робот озадаченно покрутил головой. Что происходит?

– Помогите! – раздался крик Лависсы.

Баюн бросился на помощь, но споткнулся обо что-то и упал. Когда он подбежал, то увидел одного Андрея. Привстав, мальчик протирал глаза, не понимая, что произошло.

Лависса исчезла. В траве валялась лишь светящаяся резинка из ее косы.

– Где она? – Робот-нянька вертел головой, стараясь определить, в какую сторону потащили девочку. Но вокруг стояла тишина. – С тобой все в порядке? – Баюн подбежал к Андрею. – Ты видел, что это было?

Мальчик замотал головой.

– Я услышал крик, проснулся, а Лависсы нет. Кто ее утащил? Может, рыбы? Но до озера далековато… Баюн, подожди, я пойду с тобой! – Андрей вскочил, сделал несколько шагов и провалился в какую-то яму.

Эта неизвестно откуда взявшаяся яма была в том месте, где спала девочка. Яма была аккуратно замаскирована травой. Обнаружить ее можно было только тогда, когда в нее свалишься.

– Ты не ушибся? – робот наклонился над ямой.

– Здесь неглубоко! Прыгай сюда! – донесся снизу голос Андрея. – Похоже, это начало подземного хода! Только ничего не видно – темно!

Глава 4 КУДА ВЕДУТ ПОДЗЕМНЫЕ ДОРОГИ

Робот включил дополнительное зрение и осторожно спустился в яму. Мальчик оказался прав. Это была не яма, а начало широкого подземного хода. Ступеньки, сырые и мрачные, вели куда-то вниз.

– Думаю, Лависсу утащили сюда, – предположил Баюн. – Когда я искал место для ночлега, этой ямы не было. Наверно, ход открыли только сейчас.

– А кто украл Лависсу? – с замиранием сердца спросил Андрей.

– Не знаю. Но ее нужно найти. Жди меня, будь осторожен, а я пойду посмотрю, куда ведет эта подземная дорога. – Робот подхватил мальчика и хотел помочь ему выбраться.

– Я пойду с тобой. – Андрей вырвался и вслепую сделал несколько шагов по подземному ходу. – Только дай фонарик!

– Нет! – наотрез отказался робот. – Это может быть слишком опасно. Я за тебя отвечаю!

– Поэтому я и пойду! – Мальчик лихорадочно соображал, как убедить Баюна взять его с собой. – Мы не знаем, какие еще опасности подстерегают нас на этой планете. Я останусь ждать тебя наверху, а утром придет какой-нибудь голодный котозавр и сожрет меня. Ты вернешься с Лависсой, а от меня и косточек не останется.

У робота на споры времени не было. Нужно было спешить, пока девочку утащили не слишком далеко.

– Вместе так вместе, только не отходи от меня далеко.

На груди у робота, щелкнув, отъехала панель и загорелся встроенный в корпус мощный фонарь. Луч скользнул по стенам широкого извилистого хода, круто уходящего вглубь.

– Посмотри, какие катакомбы! – поразился Андрей. – Ой, не царапайся!

Крылатый ежик прочно сидел на плече у мальчика, вцепившись в скафандр лапками с острыми коготками. Колючки его стояли дыбом, и он напоминал игольницу. Наружу выглядывали только розовые крылышки и длинный чуткий нос.

Друзья стали быстро спускаться по прорытым ступенькам. Робот старался, чтобы мальчик все время был в луче фонаря. Он решил держаться центральной, самой широкой галереи, так как по узким боковым проходам протащить упирающуюся девочку вряд ли было возможно.

Широкий подземный ход разветвлялся вначале надвое, потом – опять надвое. Ступеньки вели все глубже и глубже. Можно было подумать, подземные дороги пронизывают всю эту планету.

– Лависса! – позвал Андрей. – Где ты?

Ни звука в ответ. Только где-то в подземном коридоре произошел обвал и с сухим стуком осыпались камни. Мальчик споткнулся обо что-то и едва не покатился вниз по ступенькам, но Баюн вовремя подхватил его.

– Тут что-то валяется, кажется, камень. – Андрей потер ушибленное плечо, которым задел за стену.

Баюн осветил ступени, и они увидели крупный вытянутый череп, скалящий желтые зубы. Его пустые глазницы упирались прямо в путешественников. У Андрея перехватило дыхание.

Робот наклонился и некоторое время изучал зловещую находку.

– Это не человеческий череп. И скажу тебе, мне не хотелось бы встретиться с живым его обитателем. Посмотри, какой он крупный! А зубы! Такими перекусить руку – раз плюнуть, – покачал головой нянька.

– Может, это какие-нибудь подземные динозавры? Надеюсь, не они похитили Лависсу.

– Я тоже на это надеюсь, – серьезно сказал Баюн.

Озираясь, они продолжили опасный спуск. Узенький луч фонаря терялся в черных лабиринтах подземного коридора. Наконец ступеньки закончились. Путешественникам показалось, что они на довольно большой глубине.

Дорога круто свернула. Высветилась гладкая стена, выложенная плохо отесанным камнем.

– Я уже думал, у меня колени отвалятся от этого спуска! – выдохнул мальчик.

– Берегись! – Баюн шагнул вперед, заслоняя питомца.

Сразу за поворотом раздался неприятный звук, похожий одновременно и на плач, и на рычание. В ярком луче фонаря заплясало что-то большое и мохнатое с круглыми ярко-оранжевыми глазами…

Глава 5 ТАИНСТВЕННЫЕ ПОХИТИТЕЛИ

Лависса сладко спала на травяной постели. Ей снилось, что она верхом на прирученном прыгозавре несется по Деметре, а сзади бежит Андрей и завидует. Он что-то кричит, но девочка слышит только: «Шу-шу-шу! Шу-шу-шу!»

В это-то время и раздался непонятный шорох и писк. Не успел робот скрыться за камнями, на минуту оставив спящих детей без присмотра, как трава возле Лависсы зашевелилась и из нее выглянуло несколько странных существ.

– Шур-шу! Гыр-гыр! – перешептывались они, подталкивая друг друга.

Незнакомцы были маленькие, носатенькие, бородатенькие и одеты в блестящие темные курточки из подземного теплого мха. У каждого из них было по четыре руки и коротенькие босые ножки с длинными, цепкими пальцами. Этими пальцами существа цеплялись за любой выступ и камешек и ловко лазили по подземным пещерам и переходам.

– Гыр-гыр-гыр! Шу-шу-шу!

Продолжая перешептываться, незнакомцы подкрались к Лависсе, все одновременно набросились на нее, схватили и потащили в подземный ход.

Девочка проснулась и закричала. Издали послышался топот Баюна, со всех ног спешащего на помощь.

Посовещавшись, незнакомцы заткнули пленнице рот куском мха и, не обращая внимания на сопротивление, потащили ее куда-то вниз.

В подземных коридорах было темно. Лависса чувствовала, что они куда-то спускаются, но сколько ни напрягала зрение, так ничего и не увидела. Ее похитители, напротив, отлично ориентировались в темноте.

– Шу-шу-шу! Гыр-гыр-гыр! – перешептывались они.

Лависсе стало очень страшно. Она вытолкнула языком кусок мха и заплакала, а плакать девочка умела как никто другой. С детства научилась: надо же было как-то воздействовать на папу, маму и многочисленных нянек. Она различала три вида плача:

хныканье – когда нужно было что-то выпросить или выразить общее недовольство; плач средней громкости – когда чувствовала себя несчастной или у нее что-нибудь немножко болело; и, наконец, плач с рыданием и всхлипами, который применяла только в самых экстренных случаях. Например, когда под защитный барьер президентского сада подкопался хищный полутораметровый динозаврокрот и откусил хвост любимому Лависсиному прыгуну.

Этот плач и использовала теперь девочка. В кромешной тьме глубоких коридоров он звучал особенно надрывно и душераздирающе, отражаясь от каменистых потолков и вызывая осыпь. Захлебываясь в слезах, Лависса извивалась и брыкалась.

Носатенькие существа остановились и озабоченно зашушукались, очевидно, решая, как поступить. Один из четырехруких попытался зажать пленнице рот ладошкой. Это было его серьезным просчетом.

– А-а-а-ам! – не переставая реветь, девочка укусила его за палец. Похититель охнул, отдернул руку и запрыгал по подземному коридору.

– Гыр-гыр! Шу-шу-шу! – существа вновь взволнованно зашушукали. Они приподняли несчастную Лависсу и стали ее покачивать, словно убаюкивая, как плачущего ребенка.

Но не тут-то было. Она и не думала умолкать. Ее плач перерастал в оглушительное рыдание. Тогда человечки, не в силах больше выносить эти звуки, опустили девочку на пол и закрыли свои остренькие мохнатые ушки сразу всеми ручками.

В кромешной тьме вдруг замерцал слабый зеленый огонек. Лависса от удивления перестала рыдать и разглядела, что один из человечков держит над головой, как крошечный фонарик, что-то вроде гриба-гнилушки. В зеленом мерцании она с трудом рассмотрела мохнатые ушки и блестящие глаза четырехруких похитителей, смотревшие на нее с тревогой и недоумением.

Хоть ни один из них не открыл рта, девочка различила слабый голосок, звучавший как бы у нее в голове:

– Не бойся! Мы тебя не обидим! Не плачь, пожалуйста! Будешь плакать – приползут храпуны. Они разорвут и тебя, и нас.

Словно подтверждая их слова, послышались треск и шипение, похожие на звук подгорающего на сковороде масла. Внезапно рядом распахнулась узкая темная пасть со множеством страшных зубов. Из нее выскочил длинный, острый, как гарпун, язык. По коридору разнесся запах гниения. Огненные глазки уставились на девочку, гипнотизируя ее.

Лависса завизжала: яростная злоба исходила от этого покрытого вонючей слизью червя.

– Храпуны приползли! Бежим! – закричали маленькие человечки.

Они схватили девочку и со всех ног помчались по подземному коридору. На сей раз Лависса и не думала вырываться. Следом за ними по коридору, сжимая свои слизистые тела и щелкая зубами, ползли омерзительные черви.

Храпуны начали отставать. Беглецам удалось немного оторваться от огромных голодных червей. Но впереди вдруг возник завал. То ли храпуны специально его устроили, то ли обвал произошел от Лависсиного крика.

Человечки издали вопль ужаса. Они не ожидали на своем пути преграды. Позади из коридора слышалось глухое шуршание – это приближались храпуны. Черви не торопились, зная, что добыче от них не уйти.

– Спасайте, спасайте ее! – Лависса улавливала телепатические мысли человечков.

Трое носатеньких малышей поспешно разгребали завал, двое других выставили вперед длинные копья, приготовившись к бою.

Храпуны шипели и лезли вперед, норовя вцепиться зловонными зубами в шею или в бок Лависсе, которую считали самой аппетитной. Но храбрые четырехрукие человечки вонзали в червей копья, отгоняя их от девочки.

– Не дотрагивайся до храпунов! – прозвучало в голове у Лависсы. – Их слизь ядовита!

Когда храпуны слишком уж стали наседать, один из человечков вытащил из сумки большой красный гриб.

– Зажмурься! Зажмурься, а то ослепнешь! – услышала Лависса.

Она послушно закрыла глаза руками, а человечек швырнул гриб в пасть ближнего червя. Жадный храпун вцепился в него зубами. В то же мгновение подземелье осветилось яркой вспышкой: гриб взорвался.

Ослепленные черви в панике заметались по коридору, визжа от боли и ярости. Наседавшие сзади храпуны рвали впереди стоящих собратьев. Коридор наполнился шипением. До омерзения тошнотворно запахло слизью.

Тем временем человечкам удалось прокопать в завале небольшой проход.

– Бежим! Путь свободен! – позвали они Лависсу.

Девочка поспешно протиснулась в узкую щель. Двое копачей с копьями замыкали шествие, отражая атаки храпунов.

Убедившись, что добыче удалось ускользнуть, черви с ненавистью зашипели. Прикончив своих ослепленных сородичей, они разрыхлили головами пол и стены и расползлись по щелям. Коридор опустел.

Когда завал остался позади и шипение храпунов стихло, Лависса почувствовала огромное облегчение. Ей даже стали нравиться отважные носатенькие человечки, спасшие ее от ужасных червей.

После долгого блуждания по подземным коридорам – девочка давно потеряла счет поворотам – человечки наконец остановились у едва заметного проема в стене.

– Вот мы и дома! Теперь это и твой дом! – услышала Лависса.

В слабом мерцании гриба-гнилушки она видела только разветвляющиеся коридоры, синий мох на полу и потолке и едва заметное отверстие в стене, отдаленно напоминавшее замочную скважину.

Один из человечков подмигнул Лависсе и вставил в отверстие нечто напоминавшее ключ.

– Запоминай! – услышала девочка. – Это тебе еще пригодится!

Заросшая синим мхом скала чуть заметно дрогнула, сдвинулась, и в ней открылся проход. В нем было намного светлее, чем в коридорах. Лависса нерешительно шагнула вслед за человечками.

– Мы дома! Мы дома! Проходи!

Радость похитителей передалась девочке. Она стояла в просторной светлой пещере. То тут, то там с потолка свешивались длинные сверкающие сосульки, журчал прозрачный ручеек, а стены покрывали светящиеся грибы.

Позади что-то скрипнуло. Лависса оглянулась и увидела, что камень поворачивается, закрывая проход. Она вопросительно посмотрела на одного из человечков.

– Чтобы храпуны не пришли, а то придется искать другой дом, – уловила Лависса его мысли.

Еще в школе девочка учила, что у жителей планет, ведущих подземный образ жизни, вынужденных существовать в постоянном страхе обвалов в замкнутом пространстве тоннелей и пещер, необычайно развиты способности телепатической передачи мыслей. Конечно, речь тоже сохранялась, но в большинстве случаев для общения они пользуются телепатией.

Иногда, обращаясь друг к другу, человечки произносили негромкими тоненькими голосами какие-то слова, звучавшие как «гыр-гыр» и «шу-шу».

– Ты проголодалась? Будем обедать. – Один из них подошел к большому котлу и заглянул в него.

На мгновение Лависса испугалась. Она не знала, чем питаются четырехрукие, и не исключала, что может стать их обедом.

Очевидно, телепатически уловив ее опасения, человечки весело запрыгали вокруг девочки, дергая себя за острые мохнатые ушки и кувыркаясь. Вероятно, такие возбужденные действия заменяли четырехруким смех. В пещере нельзя было громко смеяться из-за боязни, что потолок обвалится на голову.

– Не бойся, не бойся! Мы не станем тебя есть! Проголодалась? Хочешь грибуксов? – Человечек вытащил из котла несколько синих грибуксов, из тех, что росли без света в каменных укромных уголках, и протянул их Лависсе.

Девочка взяла гриб и с опаской понюхала. Хотя она была голодна, но неизвестный гриб внушал ей опасение: вдруг он ядовитый?

– Попробуй, попробуй! – И носатенький человечек, угостивший девочку, с удовольствием слопал такой же гриб у нее на глазах, демонстрируя, что он вполне съедобен.

– Ну, была не была! – Лависса так проголодалась, что отбросила колебания: зажмурилась и откусила краешек от шляпки, готовясь в случае чего выплюнуть его, но еда оказалась на редкость вкусной.

Увидев, что Лависса отведала их угощения, человечки обрадовались и стали предлагать ей сладкие желтые ягодки.

– Грибуксы хорошие! Но бебешки вкуснее! Попробуй бебешки! – наперебой предлагали они, протягивая девочке большой красный лист с ягодами.

И грибуксы, и бебешки оказались очень сытными. Нескольких штук вполне достаточно, чтобы насытиться.

Пока Лависса уплетала вкусное угощение, человечки стояли вокруг нее и, не отрываясь, смотрели, как она ест. Их кругленькие физиономии выражали восхищение, они радостно улыбались.

– Зачем вы меня украли? – спросила Лависса у самого маленького из них, который все время крутился возле нее, предлагая то грибы, то сладкие ягоды.

– Украли? Зачем украли? Мы не крали! – забеспокоился он. – Мы тебя одолжили!

– Одолжили! Одолжили! Насовсем одолжили! Ты нам нужна! – забормотали остальные человечки, бегая вокруг девочки и кувыркаясь.

– Значит, насовсем одолжили? Вот как это у вас называется? – У Лависсы закружилась голова от их кульбитов и мельтешения, и она присела на камень, похожий на кресло, посредине пещеры. Камень стоял на возвышении, и к нему вело несколько ступенек. Еще раньше Лависса заметила, что ее похитители даже близко не подходили к этому месту, обходя его стороной. Над камнем, отсвечивая разноцветными огоньками, висели длинные соляные сосульки.

Увидев, что девочка уселась в каменное кресло, человечки перестали прыгать и замерли. В пещере повисла тишина, и стало слышно, как журчит, пробиваясь сквозь толщу пола, ручеек.

Лависса испугалась, что сделала что-то не так, и вскочила:

– Извините! Я не знала, что сюда нельзя!

– Ты села в кресло королевы! – Все посмотрели на Лависсу с каким-то странным выражением. Их лица были взволнованны, торжественны и сосредоточенны.

– Я нечаянно! Просто устала, и мне захотелось присесть!

Действия носатеньких человечков ее удивили: они все ей низко поклонились и провозгласили:

– Ты села в кресло королевы. Ты – королева. Наша королева!

– Я – ваша королева?

– Ты королева всего подземного народа! – Все опустились на колени. – Мы знали, что ты придешь. Мы ждали тебя семьсот лет.

Глава 6 НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА СО СТАРЫМ ЗНАКОМЫМ

Луч фонарика скользнул по мохнатому существу и отразился в его выпуклых желтых глазах.

– Ры-ы! – незнакомец оскалился – а клыки у него были ого-го! – и прыгнул на Андрея.

– Берегись! – Верный робот оттолкнул мальчика и шагнул навстречу опасности. Но когда схватка уже казалась неизбежной, грозный зверь внезапно растаял.

– Хо-хо-хо! Я от бабушки ушел! Р-р! – вместо исчезнувшего существа в полосе света возник колобок. Он весело хихикал, радуясь, что напугал Андрея и Баюна.

– Уф! Вот дурацкий колобок! За такие шутки в зубах бывают промежутки! – Робот-нянька с облегчением прислонился к стене. – Еще одна такая шалость – и мой старый сердечник не выдержит.

– Привет! Откуда ты взялся? Мы же потеряли тебя еще в перемещателе! Как ты нас нашел? – Андрей наклонился к колобку.

Но, разумеется, тот и не собирался отвечать ни на какие вопросы. Для него, жителя Вселенной, переместиться из одной точки пространства в другую было не сложнее, чем для кошки перебежать из комнаты в комнату.

Крылатый ежик соскочил с плеча мальчика и подбежал к колобку, дружелюбно помахивая крылышками и принюхиваясь длинным чутким носом.

– Упс-упс! – Колобок исчезал и появлялся в разных местах, дразня ежика. Началась обычная игра в догонялки. Когда малыш, пыхтя, подбегал к колобку, стараясь куснуть его за аппетитный бочок, тот или отпрыгивал, или исчезал, или превращался в такое страшилище, что перепуганный ежик сворачивался в колючий клубок.

– Пора продолжать поиски Лависсы! – поторопил робот. – Но куда идти? Вот бы где не помешал волшебный клубочек!

– Волшебный клубочек? – заинтересовался Андрей. – Как он устроен? По принципу синхронной модуляции?

– Чего-чего? – переспросил Баюн. – Эх, ты! В синхронную модуляцию веришь, а в волшебный клубочек нет. Твоя прабабушка не признавала все эти технократические штучки, зато верила в волшебство и в Бабу Ягу, которая летает по космосу на реактивном помеле.

– Ну уж нет! – засмеялся Андрей. – Ни за что не поверю в какие-то волшебные дурацкие клубки. Хотя было бы неплохо, если бы он появился! Ой, что это?

У ног мальчика лежал шерстяной белый клубок. Он нетерпеливо покатывался взад-вперед, словно куда-то спешил.

– Это опять превращение колобка! Вот обезьянка, ей бы только передразнивать! – сказал Андрей, переводя дыхание.

– Как бы не так. – Робот показал на колобка, который как ни в чем не бывало играл с ежиком.

Клубок подкатился к Андрею и остановился. «Чего же мы стоим? Пора в путь!» – словно говорил он.

Баюн поднял колобок и стал его разглядывать.

– Самый обыкновенный клубочек, – заметил он. – Шерстяной, без всякой синтетической примеси. А вот и ниточка выглядывает. Точь-в-точь о таком я рассказывал твоей бабушке.

– И что с ним делать?

Баюн задумался.

– Откуда бы он ни взялся, но может нам помочь. – Робот-нянька наклонился и опустил клубок на пол перед собой. Тот только этого и ждал: торопясь, покатился вперед по подземной дороге.

За клубком прыгал, пытаясь его передразнить, космический колобок и, стуча лапками, резво бежал крылатый ежик. А за ними, освещая путь фонариком, быстро шли Андрей и Баюн.

Прокатившись минут десять по основному коридору, клубок свернул в один из боковых проходов. Не раздумывая, друзья последовали за ним. Луч света освещал замшелые стены, тревожа таинственные тени.

Неожиданно коридор уперся в тупик. Клубок остановился возле глухой стены и замер.

– Вот вам и все волшебство! – воскликнул Андрей. – Тут же тупик!

– Давай посмотрим! – Баюн постучал по стене. Она была выложена камнями, поросшими синим мхом. В одном месте сквозь мох проступало какое-то изображение.

– Смотри, тут что-то нарисовано! Ничего не разберу. – Мальчик счистил с камня мох и грязь. На изъеденной корнями плите появилось изображение девочки в блестящем комбинезоне и со светлой расплетенной косой.

– Ух ты! – поразился Андрей. – Похожа на Лависсу! Когда ее только успели нарисовать? И двух часов не прошло, как ее стащили!

– Это очень старый рисунок. Ему, похоже, более пятисот лет. – Баюн направил инфракрасное зрение на камень.

– Тут внизу какие-то буквы! Освети их, я хочу прочесть. – Мальчик показал другу нацарапанные значки. – Что тут написано? Ты можешь расшифровать?

Робот-нянька осветил их фонариком, а потом как-то странно посмотрел на Андрея.

– На русском? – поразился мальчик. – Быть не может! И что здесь написано?

Баюн светил прямо на надпись, и Андрей смог разобрать полустершиеся слова:

«Под этим камнем спит Милена – юная королева подземного народа. Когда-нибудь она проснется. Ждите этого часа».

Глава 7 СОКРОВИЩА КАМЕННОГО СУНДУЧКА

– Ты – наша королева! Королева подземного мира!

Копачи (так человечки себя называли) усадили Лависсу на трон и с восторгом, не отрываясь, смотрели на нее, как на самое ценное свое сокровище.

– Значит, я ваша королева? – Девочка неуверенно взяла прозрачный скипетр в форме гриба, который протянули ей копачи. Внутри скипетра, как в янтаре, поблескивало маленькое колечко с голубым камешком. Лависса подумала, что оно ей впору.

– Ты – наша королева, мы – твои подданные! – Копачи всплескивали ручками и кланялись.

– И вы будете меня слушаться? – поинтересовалась Лависса.

– Мы будем исполнять все твои желания. Воля королевы – закон для ее подданных. Прикажи, и мы переловим всех храпунов и наберем самых вкусных грибуксов, и…

– Ну уж нет, не нужны мне ваши храпуны! И грибуксы тоже! – Новоявленная королева поднялась с трона. – Приказываю немедленно доставить меня к моим друзьям.

Назвав Андрея и Баюна своими друзьями, Лависса сама немного удивилась. Неужели она действительно считает их своими друзьями? Ну, робот еще понятно, он несколько раз спасал ей жизнь. Но Андрей вздорный мальчишка, который еще и дразнится! Но что это? Почему носатенькие человечки так странно молчат? Они уже не считают ее своей королевой?

– Вы же сказали, что будете исполнять все мои желания! – Лависса прибавила голосу твердости.

Копачи смущенно смотрели на нее:

– Мы не можем тебя отпустить. Ты теперь насовсем наша королева. Мы тебя насовсем одолжили.

– Как это насовсем? – Девочка сбежала по ступенькам трона. – Мне что, всю жизнь торчать в этой пещере?

– Мы будем исполнять все твои прихоти. – Копачи были в замешательстве и скромно потупились.

Похоже, они и в самом деле готовы были сделать для нее все, что угодно, кроме одного: не хотели расставаться.

Лависса разозлилась не на шутку:

– Ах так! Вы будете исполнять все мои желания? Все, кроме одного? Ну держитесь! А ну встаньте друг другу на головы!

Копачи, преданно пыхтя, попытались вскарабкаться друг на друга. Но на голове, как известно, долго не устоишь. Они падали, вскакивали и вновь строили безнадежную пирамиду, жалобно глядя на свою повелительницу.

– Все, хватит! Мне надоело! – Лависса пожалела горе-гимнастов. Она не думала, что они будут такими покорными и усердными.

С явным облегчением копачи остановились и стали заботливо ощупывать свои головы.

– А что случилось с вашей прежней королевой? Которая была до меня? – Лависса присела на трон и задумчиво подперла щеку кулачком.

– Нашей прежней королевой была ты!

– Как это я? – Девочка ничего не понимала. – А куда же я делась?

– Давным-давно ты ушла из пещеры за грибуксами и пропала. Наверное, заблудилась. Ведь ты так плохо знала подземные ходы. – Лица носатеньких копачей стали печальными.

– А что было потом? – поинтересовалась девочка. – Ну, после того, как я потерялась?

Если человечки всерьез принимают ее за королеву, должна же она знать, что стало с той, прежней.

– Весь народ искал тебя, искал долгие годы, но ты так и не нашлась. – Копачи всхлипывали, терли глаза и теребили свои смешные бородки. – Ты пропала, совсем пропала. Но настал день, и мы тебя нашли! Хоть прошло семьсот лет, ты совсем не изменилась.

– Как? Вы ждали меня семьсот земных лет? Но люди так долго не живут!

– Но ты же королева! Ты можешь все! – затараторили они.

– Хорошо. – Девочка поняла: что бы она ни говорила, упрямые копачи будут настаивать на своем – она их королева. Что ж, в любом случае быть повелительницей не так уж и плохо. Стать добычей или жертвой, например, намного хуже. – У вас есть имена? – спросила Лависса. – Вдруг я захочу обратиться к кому-нибудь? Не могу же я каждый раз показывать пальцем!

Самый старший по виду человечек, с большим сизым носом и седой щетиной на длинных ушках, одетый в синюю меховую курточку, поклонился ей:

– Когда-то ты помнила наши имена, королева. Меня зовут Самтытакой!

– Самтытакой? Ну и имя!

– Это ты, королева, назвала так моего предка. Однажды, когда ты была совсем маленькой и перепачкалась грибуксами и красными ягодами, он сказал: «Разве королева может быть такой грязнулей?» Ты рассердилась, заплакала, стала топать ногами и кричать: «Сам ты такой! Сам ты такой!» С тех пор всех в нашем роду так и зовут.

– Ну и вредная же я была! – покачала головой Лависса. Она и сама начала верить в то, что была королевой.

Вскоре Лависса перезнакомилась с теми копачами, предки которых служили при дворе прежней королевы. Всего их было пятеро. Самтытакой, Капризик, Хочуспать, Тортик и Рыжий Нос. Имена были даны прежней правительницей, за которую они теперь принимали Лависсу.

У Капризика была такая физиономия, что, казалось, он вот-вот расплачется. Наверное, поэтому королева так и назвала его предка.

Хочуспать получил свое имя, как и Самтытакой. Как-то вечером маленькая королева топала ножками на его предка и кричала: «Хочу спать! Хочу спать!»

Тортик был из племени сладкоежек и хороших поваров. Он умел готовить вкусные торты из синих ягод и мучного мха, которые так нравились королеве. Вот она, недолго думая, и назвала его предка Тортиком.

Рыжий Нос получил имя тоже по наследству – благодаря удивительному цвету носа, имевшего свойство светиться в темноте, как фонарик.

– Ну, теперь я вас всех знаю. Тортик, Самтытакой, Капризик, Хочуспать и Рыжий Нос! А меня зовут Лависса. – Девочке уже надоело, что ее все время называют королевой. По ее мнению, «Лависса» звучит ничуть не хуже, чем «королева».

– Меня зовут Лависса! Ла-вис-са! Запомнили? – повторила она, увидев, как удивленно округлились глазки ее маленьких подданных.

– В прошлый раз вас звали иначе, ваше величество, – приблизился к ней Самтытакой. – Впрочем, как вам будет угодно. У королевы может быть столько имен, сколько она пожелает.

– Вот и хорошо. А теперь расскажите мне о своем народе. Должна же я знать, чья повелительница, – попросила Лависса.

И они поведали ей историю маленького народа, который живет в пещерах, строит подземные дороги, собирает грибуксы и бебешки, выращивает лечебные камни.

– А разве камни можно выращивать?

– Выращивать можно все, моя королева. Нужно только знать, как это делается. – Капризик пригладил встрепанную бородку.

– Завтра, если прикажете, ваше величество, мы покажем вам Сад подземных кристаллов. Это главное сокровище нашего народа, – предложил Рыжий Нос.

Все копачи согласно закивали. По тому, как они это сделали, Лависса поняла, что они очень любят свой Сад кристаллов и очень им гордятся.

«Интересно, Баюн и Андрей собираются меня искать? Или им безразлично, что я потерялась?» – подумала Лависса. Тотчас она спохватилась: вдруг копачи прочтут ее мысли, как делали это до сих пор?

Но лица подчиненных не изменились. Или они не успели уловить эту мысль девочки, или были слишком хитры и не показали, что поняли.

– Королева! – Самтытакой осторожно поднялся на первую ступеньку трона. – У нас хранится твой сундучок. Если прикажешь, мы принесем его.

– Сундучок? Мой сундучок? А что в нем? – заинтересовалась Лависса.

– Этого мы не знаем, ваше величество. Вы запретили открывать его, и мы ни разу не открывали. – Самтытакой с торжественным видом подошел к стене пещеры и осторожно, словно прикасался к чему-то очень дорогому и бережно хранимому, вытащил один из камней.

Лависса увидела небольшой сундучок из горного хрусталя.

– Мой предок сделал его для тебя, – припомнил Хочуспать. – Но ты и ему не разрешила смотреть, что в нем.

Тортик и Рыжик Нос осторожно выдвинули сундучок из тайника и поднесли к трону.

– А ну отвернитесь! Или лучше идите в тот угол! – приказала, освоившись с новым статусом, Лависса. Если ее предшественница не разрешала копачам заглядывать в сундучок, значит, у нее были на то причины. Тайна должна остаться неразгаданной, даже если ей и семьсот лет.

Девочка взялась за резную ручку и осторожно приподняла крышку сундучка. Крышка была не тяжелая, и Лависса легко смогла ее открыть. То, что она увидела, заставило ее вздрогнуть…

Глава 8 В ИГРУ ВКЛЮЧАЕТСЯ ТРЕТЬЯ СТОРОНА

В то время как девочка открывала сундучок, а Андрей разглядывал камень с изображением королевы Милены, в атмосферу Неизвестной планеты ворвался огромный звездолет и пошел на посадку. По очертаниям это был мощный боевой флагман времен последней Галактической войны, но, судя по его далеко не блестящему виду, последнее время звездолет использовался как грузовой.

Неизвестная планета загудела, и голубой луг возле озера содрогнулся под тяжестью махины. Щелкнули створки герметичных шлюзов – первая, вторая и третья, с шипением всасывая воздух. В почву планеты вонзился острый штырь автоматического трапа.

Первым из звездолета вылетел роботизированный попугай, покружил и уселся на оранжевый камень у озера.

– Р-растяпы! Всех р-распугали! – ворчал он. – Хор-рошо, хоть в озер-ро не пр-риземлились! Это все Гр-рохотун, дур-рак хвастливый: «Я правильно курс рассчитал!»

По трапу сбежали капитан Крокс и его робот-убийца. Они были в боевых доспехах, а Грохотун нес какой-то блестящий контейнер.

Ступив на траву, Крокс оценивающе прищурился. Светило Неизвестной планеты блестело на броне и искусственной половине черепа капитана так ярко, что больно было смотреть.

– Прекрасно! Похоже, мы там, где надо! – Капитан довольно потер ладони в тяжелых космических перчатках. – Хорошо, что я догадался вмонтировать в двигатель пространственный перемещатель! Теперь «Странник» – самый скоростной и грозный корабль Вселенной!

– До поры до времени! – ехидно заметил попугай, перелетая на свой привычный насест – плечо Крокса. – Стоит хоть раз неверно задать координаты – и нас размажет по разным галактикам! Вообразите, ржавые мозги Грохотуна – в созвездии Льва, а сам он вращается где-нибудь вокруг кучки метеоритов.

– Сейчас я тебя раздавлю, курица механическая! Из тебя потом и электронных часов не соберешь! – Разъяренный великан хотел схватить попугая, но тот с криком: «Караул! Убивают!» – высоко взлетел.

– Молчать! Или я швырну вас в расщепитель мусора! – Крокс заскрежетал зубами. – Вы забыли, зачем мы здесь, на этой дурацкой планете?

– Не забыли, капитан, – щелкнул клювом попугай. – Вы сказали: мы летим за девчонкой и за ежом и должны найти их во что бы то ни стало.

– Девчонка… Ради нее не стоило забираться так далеко… Девчонок везде много! – Крокс презрительно поморщился. – Мне нужен еж! И чтобы ни одной иголочки на нем не пострадало! Слышишь, Грохотун? Это приказ!

– Есть, капитан, – кивнул робот своей рогатой головой.

– Зачем вам еж? – ревниво спросил попугай. – Разве вам мало меня? Если вам уж так важно получить ежа, мы могли бы совершить налет на космический зоосад и захватить там сколько угодно ежей. А заодно и гадюк, и крокодилов, и черепах.

– Болван! – поморщился Крокс. – Мне нужен именно этот еж с планеты Синего Кефира. С ним я стану самым могущественным во Вселенной!

– Но почему, капитан? – пробасил Грохотун.

– Ты хочешь знать почему? – пират криво усмехнулся человеческой половиной лица и вдруг заорал: – Не твое дело! Хватит болтать! Начинаем поиски!

– Слушаюсь, капитан! – Рогатый робот открыл маленький контейнер, который нес с собой. Из контейнера выдвинулся длинный тонкий стержень. Это был биолокатор.

– Настрой на биочастоты! – скомандовал пират. – Мы должны найти их!

Грохотун потянулся было к прибору, но попугай прикрикнул на него:

– Отойди! Поломаешь! При виде тебя даже примитивный пылесос начинает дрожать от страха! Ты тупой безмозглый убийца!

Птица уселась на камень возле контейнера и быстро застучала клювом по клавиатуре. Антенна стала медленно вращаться, сканируя местность.

– Чего ты возишься? – поторопил Крокс. – Нашел?

На экране мини-компьютера, встроенного в прибор, появилась надпись: «Искомый тип биоактивности на поверхности планеты не обнаружен».

– Как не обнаружен? – побагровел от гнева капитан. – Что ты мелешь? Мы знаем, перемещатель перенес их именно на эту планету и именно в это место! Они должны быть где-то здесь! Проверь еще!

И, скрестив руки на груди, он раздраженно заходил около трапа. Попугай неоднократно повторял вызов, но каждый раз на компьютере загоралось одно и то же: «Искомый тип биоактивности на поверхности планеты не обнаружен!»

– Ты просто не можешь найти их, болтливая курица! – рассвирепел Грохотун. – Они где-то здесь! Не под землю же они провалились!

Крокс сделал еще несколько шагов, потом резко остановился и внимательно посмотрел на робота:

– А почему бы и нет? Хоть раз тебе пришла стоящая идея! Проверь под землей, под водой, в воздухе! Проверь везде!

Капитан подбежал к прибору, согнал попугая и сам продолжил поиск. Антенна изменила направление, ее поисковые усики сдвинулись по направлению к почве планеты.

Некоторое время раздавалось мерное гудение, и наконец прибор сообщил:

«Искомые биоорганизмы обнаружены на глубине до ста метров. Точную локализацию установить невозможно из-за грунтовых помех».

– Отлично! – Крокс вскочил. – Где-то здесь должны быть подземные пещеры!

– Удивляюсь вашей проницательности, мой капитан! – льстиво сказал попугай. – Не игрушечной же лопаткой они прокопались на такую глубину?

Но Грохотун и Крокс его не слушали. Они переворачивали камни в поисках скрытого входа в подземные пещеры.

«Трудолюбивые дурни!» – Попугай взлетел на оранжевую скалу и стал чистить перышки. Неожиданно он увидел в густой голубоватой траве что-то блестящее. Это было зеркальце, выпавшее из кармана Лависсы, когда ее схватили копачи.

Попугай со свойственным всем птицам любопытством приземлился на траву, полюбовался своим отражением в зеркале и презрительно покосился на Грохотуна. Тот с усилием пытался перевернуть огромный камень, надеясь обнаружить под ним проход.

– Эй, гроза устаревших моделей, смотри, что я нашел! – окликнул его попугай. – Или ты оглох от глупости?

– Не смей так со мной разговаривать! – Взбешенный робот бросился к птице, но, не пробежав и двух шагов, провалился в подземный ход, скрытый в траве.

Увидев, что великан исчез, попугай от удивления распахнул клюв.

– Надеюсь, там достаточно глубоко. – Птица взлетела и, хлопая крыльями, подлетела к Кроксу. – Капитан, – хвастливо сообщил попугай, – я нашел подземный колодец!

– А где Грохотун?

– Я отправил его измерить глубину колодца.

– Ну и как? Глубокий?

– Точно не знаю. Надеюсь, Грохотун еще не долетел до дна.

– Болван! Если ты угробил последнего робота… – Крокс бросился к скрытому в траве ходу. Попугай поспешил за ним, и они обнаружили на дне ямы Грохотуна, целого и невредимого.

– Я рад, что ты не обломал себе рога! – заявил попугай. – Надеюсь, твоим мозгам не повредило сотрясение? Впрочем, вряд ли. Было бы чему вредить.

Робот вытянул руку и попытался схватить болтуна, но тот был высоко.

– Похоже, все-таки падение тебе повредило, – посочувствовала хитрая птица. – До него ты был немного умнее. Впрочем, весьма незначительно.

Крокс внимательно оглядел яму и увидел ступеньки, уходившие вниз. На одной из них был заметен отпечаток узкого рифленого ботинка. Капитан прищурился:

– Это след мальчишки! Они воспользовались именно этим ходом. Грохотун, за мной! На этот раз мы их не упустим!

Глава 9 ЧУДО ПОДЗЕМНОГО ЛАБИРИНТА

Андрей долго рассматривал изображение на камне. Прямо у них на глазах портрет светловолосой девочки быстро затягивался синим мхом. Очевидно, под воздействием яркого света фонарика мох интенсивно прибавлял в росте.

– Ты думаешь, она там? – шепотом спросил Андрей.

– Кто она? – не понял Баюн.

– Девочка-королева. Она там лежит, за этими камнями?

– Не знаю. Возможно, это так. Странно только, как в лабиринтах Неизвестной планеты могли появиться земные буквы и человеческий ребенок?

– Наверно, она потомок землян. – Мальчик отряхнул руки от мха. – Милена удивительно похожа на Лависсу. Я даже вначале решил, что это она.

– Все может быть, – загадочно сказал Баюн. – У Вселенной немало тайн. И далеко не всеми она спешит поделиться.

Колобок нетерпеливо запрыгал, словно торопя их: «Пойдем, пойдем, пойдем!» Очевидно, ему надоело стоять на месте, и он вел себя точь-в-точь как ребенок, который за руку тянет маму от знакомой, с которой она заболталась.

Крылатый ежик, уставший от беготни по подземным коридорам, вскарабкался Андрею на плечо и попытался протиснуться за воротник скафандра. Очевидно, малыш вообразил, что там у него будет уютная норка. Своим мокрым вертким носиком он пощекотал Андрею шею. Мальчик засмеялся и попытался стряхнуть ежика. Но тот и не думал покидать теплое место. Он перелез Андрею на голову и стал топтаться в волосах мальчика, которые принял за траву, устраиваясь поудобнее.

– Пора искать Лависсу. – Баюн направил свет фонарика на каменный пол. – Ну что, клубок, веди!

Клубок, все это время смирно лежавший у стены, развернулся и покатился по направлению к главному коридору. Друзья пошли за ним. Немного не дойдя до широкого хода, клубок свернул на выложенную камнями дорожку. Проход был таким узким, что робот еле-еле протиснулся в него.

– Надеюсь, клубочек не перепутал дорогу? – проворчал робот, опасаясь повредить свой корпус.

Клубок катился как ни в чем не бывало дальше. Его дело – указывать путь, а уж идут за ним или он катится сам по себе, для него было не так важно.

– Думаю, пока никакая опасность нам не грозит, – уверенно сказал Андрей.

– Почему ты так решил?

– Если бы что-то было не так, колобок сразу бы исчез. А посмотри, какой он сейчас веселый.

Тот и вправду был в отличном настроении. И занимался тем, что передразнивал Баюна: превращаясь в робота с коротенькими антеннами на квадратной голове, но только поменьше, чем Баюн, он повторял басом: «Куда ты завел нас, хитрый балобок?

– Балобок, балобок, балобок! – твердил проказник. Похоже, это слово ему понравилось.

Постепенно проход расширился, и робот-нянька смог идти не горбясь. Луч фонарика плясал по замшелым стенам подземелья. Андрей поскользнулся и едва не упал. Он наступил на большой красный гриб, росший прямо из камней.

Мальчик сделал еще несколько шагов, и снова у него под ногой скрипнул гриб. Баюн прибавил яркости в фонарике – грибы ковром покрывали пол. Сами того не подозревая, друзья оказались на подземной плантации грибуксов – любимого лакомства копачей.

– Ну и ну! Сколько грибов! Везде грибы! Не хватало только, чтобы они свалились на голову… Ой! – не успел Андрей это произнести, как ему на макушку что-то шлепнулось. Он посмотрел – гриб! Оказалось, грибуксы росли и на потолке. – Лучше б я этого не говорил, – пробормотал мальчик.

Крылатый ежик слетел с его плеча и, хрумкая, стал уплетать грибуксы. Мордочка ежика выражала глубокое удовлетворение.

– Похоже, здешняя еда пришлась ему по вкусу, – порадовался за него Баюн.

Съев парочку грибуксов и насытившись, малыш подумал о припасах. Он ловко подцепил гриб носом, подбросил и наколол на иголки у себя на спине. Неожиданно второй подброшенный грибукс, шлепнувшись на иголки, заойкал и подскочил. Это оказался колобок, решивший превратиться временно в грибукса.

Запасшись провиантом, довольный ежик забрался в откинутый шлем Андрея, свернулся клубком и задремал.

– Поел-поспал, поспал-поел… Чего еще надо? Не могу, а ем по пирогу, – проворчал Баюн, вспомнив очередную пословицу.

Осторожно, стараясь не топтать грибы, друзья продолжили путь. У Андрея давно пересохло в горле.

– Я хочу пить! – мальчик облизал сухие губы. – Хоть бы родничок какой-нибудь попался.

В то же мгновение где-то впереди раздалось слабое журчание. Из стены, между замшелыми темно-оранжевыми камнями, пробивалась тоненькая струйка.

– Баюн, смотри! – Андрей подбежал к родничку и, убедившись с помощью встроенного в скафандр анализатора, что вода хорошая, без примесей, стал пить.

Робот-нянька остановился и как-то странно посмотрел на мальчика:

– Сегодня будь поосторожнее с желаниями.

– Почему? Что плохого в том, что мы нашли родник?

– Все твои сегодняшние желания слишком быстро сбываются. Вспомни о клубке, в который ты не верил. Потом гриб упал тебе на голову, а теперь еще и этот родник.

– Простое совпадение. – Андрей достал ежика из шлема. Тот погрузил в воду свой длинный носик-хоботок и стал жадно лакать. Похоже, малыш тоже давно хотел пить. – Если бы со мной была моя монетка-талисман, тогда еще понятно. А без монетки желания разве исполняются?.. Что это? Ты слышал?

Об оранжевые камни, выстилавшие подземный ход, что-то звякнуло. Баюн осветил это место фонариком и увидел маленький блестящий кружок.

– Смотри, монетка! – Мальчик схватил ее и стал разглядывать.

– Похожа на твою? – Баюн даже не посмотрел на находку.

– Это моя и есть! Я ее даже на ощупь узнаю. – Сердце у Андрея замерло, и он перешел на шепот: – У моей монетки была царапинка, и у этой тоже такая же.

Крылатый ежик довольно завозился, укладываясь в шлеме спать.

– Я же говорил тебе, будь поосторожнее с желаниями, – прошептал Баюн. – Держи рот на замке! И выбрось эту монетку!

– Ни за что! Она моя!

– А ты подумал, откуда ей здесь взяться? Ты же потерял ее на космической базе.

– Ну и что, просто маленькое чудо. А если мне пожелать чего-нибудь… чего-нибудь эдакого… – Андрей замялся, подыскивая подходящее желание.

Но тут робот погасил фонарик и схватил мальчика за руку.

– Что случилось? Аккумуляторы подсели?

– Тише! – Баюн зажал ему рот. – Слышишь? Сюда кто-то идет!

Глава 10 ПЕЩЕРА РАСТУЩИХ КРИСТАЛЛОВ

Убедившись, что ее подданные честно отвернулись и не подсматривают, Лависса приподняла крышку сундучка. Она оказалась на удивление легкой.

«Посмотрим, что внутри». Девочка заглянула в сундучок и замерла. Там лежала коробочка с красным крестом. Под крестом было выбито:

«Космическая аптечка. Стерильно.

Использовать до 2852 года.

Звездолет «Стрела надежды».

Лависса не раз смотрела объемные фильмы и знала, что подобными аптечками обычно снабжались звездолеты в эпоху открытия Вселенной. Экипажу огромных звездолетов, когда он покидал Землю, было известно, что ни они, ни их дети могут больше никогда не увидеть родной планеты – ведь полет в космосе даже до ближайшей звезды занимал не одну сотню лет.

«Стрела надежды» – хотя девочка, разумеется, об этом ничего не знала – был одним из пропавших без вести звездолетов.

Девочка осторожно открыла коробочку. Она ожидала увидеть засохшие лекарства, кислородные шарики, воздушные фильтры и шприцы с ампулами первой помощи – одним словом, все, что бывает в таких аптечках.

Но эта была особенной. В ней хранились сокровища маленькой королевы – все то, что когда-то было ей очень дорого. Здесь же лежали мягкая куколка в красивом красном платьице, потускневший серебряный крестик на оборванной цепочке и маленькая записная книжечка.

Лависса быстро взяла ее и открыла. Но время и сырость почти ничего не оставили на когда-то плотной бумаге. Только на первой странице девочка смогла с трудом разобрать:

М…овут Милена

М…ама и…апа о…сталась одна

Спасател… катапульт…

р…билась…иние скал…

В дальнем углу аптечки в отделении для ампул Лависса обнаружила что-то бережно завернутое в кусочек скафандровой ткани. Она развернула ткань и увидела маленький светящийся прозрачный шарик, наполовину наполненный водой.

В шарике плавали совсем крошечные рыбки и водоросли. Это была детская игрушка: простейшая действующая модель аквариума жизни, которая могла поддерживаться очень-очень долго. Рыбки, водоросли и невидимые микроорганизмы были подобраны так, что обеспечивался постоянный круговорот. Крошечные рыбки питались водорослями и микроорганизмами, умирали и снова рождались. Микроорганизмы в свою очередь перерабатывали продукты распада, не давая воде в шарике загнить.

Экипаж звездолетов дарил такие маленькие светящиеся шарики своим детям, приучая их любить родную планету, вдали от которой им было суждено родиться и умереть.

Лависса некоторое время смотрела на маленький светящийся мир у нее на ладони. Она представила себе, как давным-давно этот же шарик держала в руке другая, очень похожая на нее девочка.

Лависса встряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Ей показалось, что она краешком глаза заглянула в чужую жизнь, но вместе с тем очень близкую ей. Девочка осторожно завернула шарик в ткань и вернула его на прежнее место. Похоже, это мирное маленькое спокойствие и не было нарушено ее вторжением. Жизнь в запаянной колбочке была вполне самостоятельной и самодостаточной.

Носатенькие человечки подпрыгивали от нетерпения. Им давно надоело стоять, отвернувшись, и не подглядывать. Они подталкивали друг друга локтями, шептались, но обернуться не смели – исполняли волю королевы.

Со вздохом Лависса закрыла сундучок.

– Все. Можете подойти сюда! И верните сундучок на место!

Копачи приподняли сундук и, пыхтя, потащили его к тайнику в стене. По пути они нечаянно отдавили ногу Рыжему Носу, который прыгал, суетился и пытался руководить переноской главной государственной тайны.

Девочка прилегла на мягкую лежанку из сухого мха возле трона и, думая о всяких грустных вещах, о том, что Баюн и Андрей и не думают ее искать и ей до конца жизни придется жить в пещерах с копачами, незаметно уснула.

Неизвестно, как долго Лависса спала, часов здесь не было, дня и ночи – тоже, но проснулась она от грохота. Капризик и Хочуспать поссорились и, бегая по пещере, бросались шумовыми грибами. Падая на каменный пол, шумовые грибы взрывались так оглушительно, что могли лопнуть барабанные перепонки.

Лависса заткнула уши пальцами:

– Что вы делаете? Немедленно перестаньте!

Капризик и Хочуспать замерли с занесенными над головами шумовыми грибами. Их лица стали виноватыми.

– Не обращай на них внимания, королева! – Самтытакой погрозил провинившимся копачам всеми четырьмя кулачками. – Они у нас глупые. Разве могут понять, что королева спит? Совсем несмышленые! Говорим им: перестаньте, не ссорьтесь. А они еще грибами кидаются!

Капризик и Хочуспать покраснели и что-то смущенно забормотали.

– Почему вы поссорились?

– Мы никак не могли решить, кто из нас будет показывать королеве Сад кристаллов: я или он, – и Хочуспать кивнул на Капризика.

– Я за ним ухаживал! Я покажу его королеве! – заявил Рыжий Нос, расталкивая остальных.

– Нет, я! – заспорил Тортик, подбоченясь четырьмя ручками. – Я больше всего о нем заботился.

– Нет, я! Нет, я! – Копачи начали толкать друг друга. Еще немного, и в ход бы снова пошли шумовые грибы.

Лависса захлопала в ладоши:

– Подождите! Перестаньте! Или я вообще не пойду смотреть ваши кристаллы!

Копачи замерли:

– Ты не хочешь смотреть наш сад? Мы мечтали тебе его показать!

Девочка поднялась с мягкой лежанки и разгладила ткань своего серебристого комбинезончика. Она выдержала паузу и прошлась по пещере.

– Хорошо. Так и быть. Я посмотрю ваш сад, если вы не будете ссориться. Можем отправиться прямо сейчас.

– А кто будет показывать его тебе, королева? – с надеждой спросил Тортик.

– Будете показывать по очереди, – решила Лависса. – Вначале один, потом другой.

– А ты не соскучишься слушать одно и то же? – поинтересовался Рыжий Нос.

– Там видно будет. Может, и соскучусь.

Хотя она провела в пещере всего одну ночь, но уже начала привыкать к маленьким носатым человечкам. Конечно, с их стороны невежливо было одалживать ее без спроса и тем более насовсем, но что поделаешь? У всех есть недостатки, которые являются не чем иным, как продолжением их достоинств.

«Может, я смогу изучить расположение ходов и узнать дорогу на поверхность?» – надеялась Лависса.

Покидая пещеру, копачи вооружились копьями и красными вспыхивающими грибами. В подземных коридорах маленьких человечков и их королеву подстерегало немало опасностей.

Освещая путь гнилушками, они осторожно двинулись по главной подземной дороге. Первым шел Рыжий Нос с двумя копьями, внимательно вглядываясь в изгибы темных коридоров.

Неожиданно он замер, прислушиваясь, и вытянул вперед ручки с копьями. Потом что-то телепатически сказал остальным копачам.

Те окружили Лависсу плотным кольцом и приготовили световые грибы.

– Что-то случилось? – прошептала девочка.

– Держись возле нас, королева. – Самтытакой обернулся к ней: – Похоже, сегодня нам не следовало выходить из пещеры.

– Почему?

– Храпуны какие-то беспокойные. Давно я не видел их такими. Похоже, они почувствовали добычу.

Тортик бросил световой гриб в один из боковых коридоров. При яркой вспышке гриба Лависса увидела белую копошащуюся массу. Цепочкой хищные, зубастые черви ползли куда-то вдоль стены. На копачей и Лависсу храпуны на сей раз не обратили внимания.

– Они сползаются в Оранжевую пещеру, – сообщил Лависсе Капризик. – Интересно зачем? В Оранжевой пещере уже давно никто не живет. Чем они там надеются полакомиться?

– В Оранжевую пещеру, в Оранжевую пещеру! – заволновались копачи. – Должно произойти что-то очень плохое, в Оранжевой пещере всегда происходит что-то ужасное.

– Но почему? Что особенного в этой пещере?

– Оранжевая пещера полна страшных тайн! Оттуда еще никто не возвращался. Известно только, по ночам там кто-то стонет и часто происходят обвалы. Никогда, слышишь, никогда не приближайся к ней!

– А зачем храпуны в нее ползут? – Лависса не могла оторвать взгляд от движущейся вереницы белых противных червей.

– Я знаю только одно, – Рыжий Нос был встревожен происходящим, – храпуны никогда и ничего не делают просто так.

Глава 11 КРИК ВО ТЬМЕ

Робот-убийца Грохотун и капитан Крокс с попугаем на плече пробирались мрачными подземными коридорами.

Фонарик они не включали. Да и зачем им свет? Все трое отлично видели в темноте, переключив зрительные элементы на ночное видение.

– Где девчонка? – ворчал попугай, нахохлившись на своем насесте. – Неужели мы так и будем таскаться по этим вонючим переходам?

– Тебе-то что? – раздраженно пробасил Грохотун. – Это мы таскаемся, а ты дрыхнешь на плече и ровным счетом ничего не делаешь!

– С тобой не поговоришь, – заявил попугай. – Ты такой тупой, что просто грустно. Может, я тебе сочувствую? Может, мне тебя жаль?

– Сейчас ты сам себя пожалеешь! – рассвирепел робот. – Крылья поотрываю!

– Заткнитесь оба! – Капитан резко остановился. – Вы не заметили? Кажется, в том коридоре блеснул свет! Они там! Видите?

– Где? – Великан неуклюже развернулся. В ту же секунду свет в проходе мигнул и погас.

– Они выключили фонарь! Но им не уйти! – взревел Крокс и бросился в погоню.

– Я с вами, капитан! – Робот-убийца кинулся вслед. Он не хотел упускать хорошую драку, а такой считал всякую драку, когда отрывали головы, мелькали вспышки лазерных лучей и под ногами хрустели микросхемы выпотрошенных андроидов.

Крокс и Грохотун ворвались в узкий коридор и помчались на предельной скорости. Под ногами у них скрипели грибуксы и трескались камни.

Внезапно коридор уперся в тупик. Киборги резко затормозили, едва не врезавшись в стену.

– Где они? – прорычал пират.

– Я никого не вижу! – прогремел робот. – Наверно, сбежали!

– Но мы же видели свет!

– А может, вам показалось, капитан? – спросил попугай.

– Мне никогда ничего не кажется! – И в ярости, что беглецам удалось ускользнуть, Крокс ударил кулаком по стене.

Удар был такой силы, что в стене образовалась трещина. Капитан пригляделся, и его искусственный глаз торжествующе загорелся.

– Так я и думал! Фальшивый тупик! Грохотун, круши стену! Там пустота!

– Слушаюсь! – Великан разогнулся и с разбегу врезался плечом в стену. Посыпался камень. В стене появилась выбоина.

– Молодец, уж что-что, а ломать ты умеешь! Попробуй еще разок, только теперь головой! – посоветовал попугай.

Грохотун еще раз долбанул стену со всего размаха. Образовался большой пролом, и робот с разбегу едва не провалился в пропасть. За стеной оказался узкий колодец, в бездне которого на немыслимой глубине клокотали расплавленные металлы, выделяя ядовитые испарения.

– Ты нашел их? Вытаскивай! Чего ждешь? – торопил Крокс. За спиной робота он не видел колодца.

– Их здесь нет. Они не стали бы тут прятаться. – Грохотун вытащил из пролома рогатую голову.

– Что такое?

– Сами посмотрите!

Крокс заглянул в трещину и присвистнул:

– Н-да! Проверь, там глубоко?

Робот схватил тяжелый камень и бросил его в пролом. Камень понесся в узкой шахте по направлению к кипящему металлу. Все трое ждали всплеска или хотя бы какого-нибудь звука. Но тишина нарушалась только шипением ядовитых газов. Камень превратился в пар, так и не долетев до дна.

– Если они свалились сюда, мой капитан, то искать их бесполезно, – довольно хмыкнул Грохотун.

– Не думаю, что они туда свалились! – заявил попугай. – В отличие от тебя, они не пробивали стену лбом.

– Тогда чего мы ждем? Ищите их! И помните: еж и девчонка нужны мне живыми! – рявкнул Крокс, отвернувшись от колодца.

– А робот? Вам не нужен их старый робот? – забеспокоился Грохотун. – Могу я разобрать эту рухлядь?

– Вначале найди его, тупица! – Пират развернулся и направился по боковому коридору прочь от пролома.

Великан потопал за ним.

– Найти и уничтожить! Найти и уничтожить! – бормотал он. – Ненавижу устаревшие модели!

Пират с роботом скрылись за изгибом коридора. Они не видели, как заросли мха в пещере раздвинулись и оттуда выглянул маленький носатенький человечек. Он проводил взглядом массивные фигуры удаляющихся киборгов и исчез.

Проблуждав еще около двух часов по подземным лабиринтам, Крокс и Грохотун так никого и не нашли.

– И куда только спрятался этот старый робот? – гудел великан. – Ненавижу умников!

Навстречу им из отверстия в стене выполз большой зубастый червь. Капитан вскинул бластер, но храпун мгновенно исчез.

– Какая деградация! – пробормотал попугай. – Подумать только: капитан Крокс, великий пират Вселенной, не может даже свернуть башку какому-то белому червю! Да, старость не радость!

Киборг, продолжая идти, сгреб попугая рукой:

– Как ты отнесешься к тому, если я оторву тебе голову?

– Вы этого не сделаете, – уверенно заявил попугай, ни капельки не испугавшись. – Если бы вы это сделали, то никогда бы не узнали, что я только что видел.

– И что ты видел?

– Плиту, огромную плиту с какими-то закорючками! Посмотрите сами, капитан. Вон там, в нише.

Крокс отпустил попугая, шагнул к нише и содрал с плиты толстый слой мха. Он увидел массивную каменную плиту, покрытую какими-то неизвестными письменами. На плите была изображена схема лабиринта – переплетение коридоров, пещеры, подводные водоемы и тупики.

– Похоже, на этой планете есть дикари! – Капитан провел механической рукой по плану. – Они оставили нам план, как отсюда выбраться! Отлично! Вот колодец, вот центральный коридор. А это что? Здесь где-то должна быть большая пещера! Наверняка они спрятались там!

– А почему она оранжевая? – Грохотун ткнул пальцем в схему. – Вся схема серая, а эта пещера закрашена оранжевым?

– А я откуда знаю? – рявкнул Крокс. – Пойдем и посмотрим.

И они направились по центральному коридору в сторону Оранжевой пещеры. Каменные, покрытые мхом плиты вздрагивали от тяжелых шагов киборгов.

Крокс и Грохотун шли не оглядываясь. Они не слышали тихого шуршания за спиной. Отовсюду, из всех щелей и отверстий, в центральный коридор сползались храпуны и тоже направлялись к Оранжевой пещере. За долгие столетия, проведенные в лабиринтах, они отлично знали, что с этой пещерой связана какая-то страшная тайна и все попавшие в нее остаются там навсегда.

Глава 12 ДВИЖУЩИЙСЯ ШАР

Уловив в подземных коридорах какой-то странный звук, робот-нянька немедленно выключил фонарь. Как оказалось, эта предосторожность была совсем нелишней.

Друзья прижались к стене. Мальчик затаил дыхание. Странные звуки приближались.

– Прячемся! Оно сейчас будет здесь! – прошипел Баюн.

Нечто, производившее странные звуки, определенно двигалось по направлению к ним. Они бросились бежать, но дальше был тупик – нагромождение камней от обвала.

Отвратительный гул нарастал. Что-то приближалось. Теперь звук напоминал чавканье болота или грязи, когда из нее вытаскивают ноги.

Крылатый ежик тоже, очевидно, почувствовал опасность. Он зашевелил лапками и сделал отчаянную попытку протиснуться Андрею за шиворот.

Друзья торопливо оглядывались, отыскивая, куда бы спрятаться. Чавканье раздавалось совсем близко. Положение становилось безвыходным.

Неожиданно Баюн рассмотрел поблизости извилистую расщелину, заросшую густыми мшистыми вьюнами с цепкими стеблями. Друзья с трудом протиснулись в нее и прижались друг к другу. Расщелина оказалась совсем небольшой. Ее едва хватило, чтобы скрыть мальчика и робота-няньку.

Спрятались они вовремя. Еще несколько секунд – и было бы поздно. Чавкающий звук буквально давил на барабанные перепонки.

Из-за поворота показался большой скользкий шар грязновато-белого цвета. Его осклизлые, отвратительно пахнущие бока подминали под себя все, что попадалось на пути. Едва ли этот шар можно было оттолкнуть или обойти. У него не было органов, не было слуха и глаз. Он весь состоял из немых, слепых и глухих клеток, объединенных лишь одной целью: жрать, жрать, жрать.

Шар занимал собой все пространство коридора. Втискиваясь в стены, он сдирал с них синий мох и поглощал его, перерабатывая, втягивал в свою тупую массу. Там, где он прокатился, не оставалось ничего живого: ни грибуксов, ни мха, ни мелких организмов. Только голые стены и плиты пола, покрытые скользким налетом.

Докатившись до расщелины, в которую вжались робот и мальчик, шар попытался протиснуться в нее, в то время как одни клетки стремились дотянуться до Андрея, другие тащили вперед. Скользнув по спине Баюна и местами слизнув с нее краску, шар покатился дальше.

Уткнувшись брюхом в тупиковую стену, он откатился назад, так же мерзко и монотонно чавкая.

– Кажется, пронесло! – Робот все время, пока шар пытался протиснуться в расщелину, прикрывал собой Андрея.

Когда чавканье стихло, друзья наконец покинули расщелину. Баюн включил фонарик. Луч его скользнул по голым, чисто объеденным стенам.

– Что это было? – с ужасом спросил мальчик.

– Ничего особенного. – Голос его няньки из речевого динамика звучал довольно спокойно. – Просто тупая, жрущая, жадная протоплазма. В космосе всего хватает. Хорошо, что мы успели спрятаться.

– А если б не успели?

– Ничего.

– Как – ничего?

– От тебя ничего не осталось бы. Шар втянул бы тебя в себя, растворил, переварил, и ты тоже стал бы частью этой жрущей протоплазмы.

Андрей поежился. Такое даже представить страшно!

– А с тобой? Что было бы с тобой?

– Если бы да кабы… Со мной ничего бы не было. Я же не живой.

– Как это – не живой? – Андрей схватил робота за руку. – Ты – и не живой?

– Разумеется, я живой. Но не для шара. Я ведь не состою из органических клеток. Для протоплазменного шара я просто дряхлый механизм, с которого можно только слизать немного краски.

– Никакой ты не дряхлый и не старый! Не говори ерунды! – Мальчик расстроился. Он не привык относиться к Баюну как к механизму, даже когда злился на него. Робот всегда был для него больше, чем просто нянька. Андрей считал его настоящим другом.

Баюн хмыкнул и похлопал мальчика по плечу. В откинутом шлеме у того что-то весело пискнуло. Разумеется, это был крылатый ежик. Он высунул свой длинный подвижный носик из-под кольчуги иголок и принюхался.

Неожиданно малыш насторожился. Его маленькие круглые ушки задвигались. Откуда-то из дальнего коридора донесся то ли хлопок, то ли осыпь обвала.

– Пора идти, – поторопил робот. – Нельзя здесь оставаться. Шар может докатиться до какого-нибудь тупика и вернуться.

– Интересно, удача еще не оставила меня? – Андрей поправил упавшую на глаза прядь волос и подбросил на ладони монетку. – Баюн, посвети, а то не вижу: орел или решка?

– И не подумаю. Хватит дурью маяться. Пошли. Смотри, клубок опять зашевелился.

Из расщелины выкатился хорошо знакомый друзьям клубок. Он прокатился немного по коридору, в сторону, куда скрылся шар, и свернул в один из боковых извилистых тоннелей. Похоже, клубок неплохо знал дорогу.

– Ишь ты какой умный! – похвалил Андрей. – Так бы сразу и вел по этой дорожке. Зачем было заводить в тупик?

– Он и не заводил в тупик. Если бы клубок не показал нам расщелину, в которой можно укрыться, ты давно слился бы с протоплазменным комом. – Баюн направил луч фонаря по извилистому коридору, пока тот не уперся в изгиб стены.

– Щекотно же! А ну брось! – Мальчик вынул ежика из шлема и взял его в руки. Тот снял с иголок на спине грибукс и стал деловито его уплетать. Поглаживая ежика – разумеется, осторожно, чтобы не уколоться, – Андрей вспомнил о колобке: – Что-то колобка давно не видно. Пора бы ему появиться.

Не успел мальчик договорить, как позади раздался дразнящий голосок:

– Тирлип-пип-пип! Тр-рах! Р-рогатый дур-рак! Нужен еж! Не ори, а то спугнешь!

Колобок торопливо прыгал по коридору. Подскакав к друзьям, он завис в воздухе и превратился сначала в шлем с рогами, а потом – в попугая.

– Не ори, а то спугнешь! Живыми брать! – повторил колобок знакомым грозным голосом и расхохотался.

– Где ты этого нахватался? Тебе не кажется, Андрей, что это похоже на… – Баюн тревожно уставился на колобка. Но тот уже с увлечением передразнивал ежика, который в этот момент подавился грибуксом и потешно чихал, потирая нос лапками.

Глава 13 ПОДЗЕМНЫЙ САД

Белые зубастые черви сползались в Оранжевую пещеру со всех концов подземного лабиринта.

– Сколько живу, никогда не видел столько храпунов! – Самтытакой озабоченно покачал маленькой седой головой. – Со всей планеты они, что ли, собрались?

Лависса и копачи с тревогой наблюдали за белыми светящимися червями, зловонные тела которых ползли по одному из коридоров. Носатенькие человечки спешили поскорее миновать этот опасный участок и укрыться за непреодолимыми для храпунов стенами Сада кристаллов.

Но тут Рыжий Нос, шедший впереди, послал сигнал тревоги:

– Осторожно, осторожно! Окружают!

Оказалось, учуяв близость Лависсы и копачей, несколько десятков червей поползли к ним, разевая зловонные пасти с острыми зубами. Они решили слегка закусить по пути перед обедом в Оранжевой пещере.

– Не бойтесь, королева! Мы им покажем! Главное, не сходите с этого места! – распорядился Хочуспать.

Копачи окружили Лависсу плотным кольцом и заняли круговую оборону.

– За королеву! – С этим призывом маленькие храбрецы начали бросать в червей вспыхивающие грибы и покалывать их копьями.

Ослепленные передние храпуны стали рвать и кусать друг друга. На тошнотворный запах их слизи сползались все новые и новые хищники. Лависса испугалась: ее маленьким отважным защитникам не выстоять. Не жалея себя, жадные, голодные черви бросались прямо на копья копачей, стремясь во что бы то ни стало вцепиться зубами в Лависсу.

Девочка зажмурилась. Ей казалось – спасения нет. Но вдруг она услышала тоненький мелодичный звук. Самтытакой достал странный музыкальный инструмент вроде дудочки с привязанным к нему воздушным шариком и играл на нем, зажимая маленькие отверстия.

– Не бойтесь, моя королева! – Хочуспать опустил копье. – Черви не выносят этих звуков. Об этом знали еще наши предки.

И в самом деле, скользкие храпуны, еще минуту назад рвущиеся к девочке, услышав мелодичные звуки, ослабили натиск и зашипели. Самтытакой продолжал играть. Наконец, корчась от неприятного для них звука, черви развернулись и быстро уползли в один из боковых ходов.

Носатенькие человечки радостно запрыгали вокруг своей королевы:

– Мы победили! Мы прогнали их!

– Я ужасно боялась, что они меня сожрут! – Лависса потрепала копачей по лохматеньким ушкам.

– Прогнать-то мы храпунов прогнали! Только в Оранжевую пещеру они все равно ползут. – Самтытакой бережно спрятал дудочку.

И действительно, нескончаемый поток червей устремился в один из заброшенных коридоров, который вел к пещере.

– Давно нужно было нам его завалить, – сокрушался Капризик. – Хотя что толку: храпуны и через завалы проползут, когда они голодны.

– Это точно. – Рыжий Нос разглядел отпечатавшиеся на древке его копья зубы червя.

Хочуспать взял Лависсу за руку и потянул за собой по главному коридору:

– Скорее в Сад кристаллов, королева! Там мы будем в безопасности!

В мерцании фонариков-гнилушек и светящихся грибов узкие подземные ходы казались девочке особенно таинственными. Где-то мерно капала вода, просачиваясь сквозь потолок, изредка доносился звук осыпающейся земли; тихо скрипели грибуксы, когда Лависса нечаянно на них наступала. Мохнатые ушки четырехруких человечков отбрасывали на стены кактусоподобные тени.

Лависсе было страшно. Она чувствовала себя очень несчастной. Ей чудилось, что вот-вот за ее спиной высунется покрытая вонючей слизью голова храпуна и вцепится в нее ядовитыми зубами.

На всякий случай девочка покрепче сжала руку маленького Хочуспать. Он посмотрел на Лависсу, уловив ее испуганные мысли.

– Не бойся, королева! – успокоил ее человечек. – Это наш мир, мы в нем живем. Когда-нибудь ты его полюбишь. Полюбишь и научишься понимать.

«Утешил, называется», – подумала Лависса. Однако страх ее уменьшился. Ведь мы боимся чаще всего того, о чем ничего не знаем. И вообще страх – это не боязнь опасностей, а скорее состояние души того, кто испуган.

Пока она размышляла, копачи остановились.

– Мы уже пришли. – Капризик осветил фонариком-гнилушкой тяжелую каменную плиту. – Вот и наш Сад кристаллов.

– Как? Это и есть сад? – поразилась Лависса.

– Не совсем. Это всего-навсего дверь в него. Терпение, королева. Советую зажмуриться. – Тортик вставил в едва заметное отверстие в стене маленький ключ. Пришел в действие скрытый механизм, и массивная плита отъехала. Девочку, уже привыкшую к мраку подземных коридоров, ослепил яркий свет.

Прежде чем войти в Сад кристаллов, человечки надели козырьки из синего стекла, заменявшие темные очки. Глаза копачей, проводивших большую часть жизни в полутьме, были очень чувствительны к яркому свету.

– Возьми, королева, – предложили они Лависсе, – а то глаза будут болеть.

Но девочка покачала головой и отказалась от синего козырька. Она уже привыкла к свету и следом за человечками шагнула в Сад кристаллов.

То, что она увидела, было так прекрасно и необычно, что Лависса зажмурилась. Ей показалось, что это сон. А когда снится такой сон, нужно покрепче закрыть глаза, чтобы не проснуться.

Когда наконец она открыла глаза, видение не исчезло. Значит, все это наяву.

От пола до потолка тянулись хрупкие ячейки из горного хрусталя, напоминавшие пчелиные соты. В каждой ячейке сияли и переливались крошечные живые огоньки.

Сад кристаллов был похож на сверкавшую елочную гирлянду, которая то гасла, то вспыхивала разноцветными лампочками, большими и маленькими, самых разных форм. Только вместо лампочек сияли кристаллы, огромные и совсем крошечные, многоугольные, овальные и совсем круглые.

Человечки заспорили:

– Я буду показывать королеве сад!

– Я!

– Нет, я!

Увидев, какое впечатление произвел их сад на Лависсу, смотревшую, затаив дыхание, на все это великолепие огромными от восторга глазами, копачи прекратили спор и только удовлетворенно подталкивали друг друга локтями. Не нужно никаких слов, и так все было ясно.

А кристаллы загорались и меркли, переливались, вспыхивая крошечными огоньками. Причем если кристалл был большим, каждая его грань искрилась разным цветом. И создавалась такая сказочная красота, которую и описать невозможно. Сверкающие кристаллы росли на полу, на стенах и на потолке пещеры – их тут были тысячи, куда там тысячи – сотни тысяч. И каждый кристалл сиял лучами своего неповторимого света.

Прошло немало времени, прежде чем копачи заговорили.

– Ну как… красиво? – услышала Лависса их вопрос.

– Очень. Это прекрасно, как… звезды или как океан на Земле. – Она хотела сказать поточнее, но с трудом подбирала нужные слова.

– Эти кристаллы живые. О них нельзя думать плохо, а то они сразу поблекнут, – пояснил Хочуспать.

– Они как цветы. Мы заботимся о них, – добавил Капризик.

– Тысячу лет растили, даже больше. Почти каждый день кто-нибудь из нас приходит сюда, – прибавил Самтытакой.

– Каждый кристалл нужно хоть раз в месяц протереть, а то он чахнет и перестает расти… И еще их нельзя пугать. – Рыжий Нос достал из кармашка губку из мха.

– У нашего народа есть поверье, что после смерти копача в пещере зажигается новый кристалл. – Тортик поправил ячейки молодых кристаллов. – Иногда нам кажется, что они думают, но мы не можем уловить, о чем именно…

Кристаллы меркли и загорались. Казалось, стоило появиться Лависсе и носатеньким человечкам, сияние кристаллов стало ярче и радостнее. Будто они были счастливы, что их навестили.

После Лависса опять услышала Самтытакоя:

– Но ты еще не знаешь главного…

– Главного? – удивленно повернулась к нему девочка. – Чего главного?

– Теперь этот сад твой.

Глава 14 ЛОВУШКИ ОРАНЖЕВОЙ ПЕЩЕРЫ

Чтобы не заблудиться и наверняка выйти к Оранжевой пещере, Грохотун отодрал от стены каменную плиту с планом лабиринта. Крякнул, взвалил ее на плечо и потащил.

– Направо второй ход, – командовал он. – До конца по коридору и налево.

Робот-убийца ужасно гордился, что разобрался в плане, и ни за что не хотел никому показывать каменную плиту со схемой.

– Ну и пускай мозги потренирует! – шепнул капитану попугай. – Его полезно использовать для переноски тяжестей.

Крокс промолчал. Сегодня он вообще был неразговорчив. Его что-то беспокоило. Но что? Попугай никак не мог этого понять. Неужели капитану в самом деле так нужен этот крылатый еж? Или он опасается, что президент Деметры, отец Лависсы, поднял по тревоге весь звездный патруль и ищет дочь по всем планетным системам? Впрочем, звездного патруля Кроксу нечего бояться. Он инсценировал гибель «Звездного странника» как бы от столкновения с астероидом и установил пространственный перемещатель, способный за считанные секунды перенести звездолет из одного конца Вселенной в другой.

Соскучившись, попугай перелетел на плечо к Грохотуну. В иных обстоятельствах робот смахнул бы нахальную птицу, но сейчас он с усердием волок тяжеленную плиту.

– Ну-ну… Что здесь у нас? – Попугай посмотрел на рисунок. – Надо полагать, мы рядом с пещерой. А это что за закорючка, похожая на восклицательный знак?

– Закорючка? Какая закорючка? – Не замедляя шага, Грохотун вгляделся в рисунок и налетел головой на каменную балку, перегораживающую коридор. Раздался звон, подобно молоту, бьющему по наковальне! Любой другой робот от такого удара вышел бы из строя, но великан только сел на пол и ошалело затряс рогатой головой.

– Ты не ушибся? – посочувствовал попугай. – Кажется, я догадался, что означала эта закорючка. Предупреждение быть внимательнее, а не глазеть по сторонам!

Сразу за балкой, в которую врезался Грохотун, была маленькая каменная дверца, выщербленная и покосившаяся от времени. На ней темнели какие-то тайные значки. Много-много непонятных маленьких знаков. Если бы капитан Крокс и Грохотун могли понять и прочесть их! Надпись на древнем языке копачей предостерегала: никогда и ни при каких обстоятельствах не входить сюда.

Но киборги слишком торопились, чтобы читать предостережения, да еще зашифрованные на неизвестном им языке.

Крокс подошел к двери и поддал ее плечом. Но она осталась на месте.

– Ломай! – коротко приказал он Грохотуну.

– Есть, капитан!

Робот, уже пришедший в себя после удара о балку, занес над головой плиту со схемой коридоров и с размаху швырнул ее в дверь. Древняя, она не выдержала мощного удара и раскололась. Грохотун толкнул ее ногой и выбил.

– Дверь высажена, капитан! – Великан с удовольствием наступил на обломки с неизвестными письменами.

Крокс осторожно перешагнул через каменный порог и вошел в Оранжевую пещеру.

В пещере было чуть светлее, чем в коридоре. По потолку шли узкие фосфоресцирующие полосы непонятного происхождения, от которых исходило пугающее зеленоватое свечение. В стенах были выбиты четырехугольные ниши, в которых разместились прозрачные, похожие на аквариумы сосуды.

Посреди пещеры, которая оказалась совсем небольшой, возвышался массивный квадратный стол – даже не стол, а черный каменный куб без ножек. По сторонам куба стояли четыре каменных кресла с резными подлокотниками и высокими спинками. Одно из кресел было расколото и словно вдавлено в пол, будто откуда-то сверху на него обрушилась огромная тяжесть.

Капитан многое повидал на своем долгом веку, и удивить человека-киборга было непросто, но даже он почему-то ощутил неясную тревогу.

– Мр-рачновато! – Попугай нахохлился. – Мне тут не нравится.

– Тебя не спрашивают! – Крокс отогнал зловещее предчувствие и приказал Грохотуну: – Обойди все ниши! Проверь, нет ли здесь кого!

– Если кто и есть, я ему не завидую! – Робот выдернул из наплечной кобуры бластер и стал обходить пещеру, заглядывая всюду, где можно было бы затаиться.

– А это что за штуки? – Попугай уселся на край прозрачного аквариума в нише и осторожно заглянул в него.

На дне неподвижно лежало нечто напоминающее грязную зеленую мочалку. Периодически из нее вырывались крошечные пузырьки воздуха.

– Водоросли какие-то, – решил попугай. – Ой! Идиот! Ты что, спятил?

Проходя мимо аквариума, на котором сидела птица, Грохотун не сдержался и долбанул по стеклу прикладом своего бластера. Робот-убийца, как вы заметили, вообще имел слабость разбивать, ломать, крушить или опрокидывать.

Аквариум треснул и упал на каменные плиты. Попугай поспешно взлетел и уселся на черный куб посреди пещеры. Жидкость из аквариума растеклась по полу большим мутным пятном. От него шел пар, и в том месте, где было пятно, в плите пола появилась выжженная яма, которая медленно углублялась.

– Осторожно, капитан! – закричал попугай не своим голосом. – Не наступите на брызги! Не наступите!

Крокс на шаг отступил от другого влажного пятна. И от этого камня поднимался пар! Странная жидкость проедала, растворяла и, можно сказать, съедала камень.

– Ишь ты! Вот так смесь! Она, пожалуй, и обшивку звездолета проест, – поучительно заметил Грохотун, глядя, как у него на глазах с шипением оседает одно из каменных кресел.

Но нечто непонятное происходило теперь и с зеленым комом, лежавшим в аквариуме, который попугай принял за водоросли. Оказавшись на воздухе, ком изменил цвет, стал темно-красным и начал неудержимо увеличиваться в размерах. Через полминуты он был уже величиной с мяч для игры слонов.

– Сейчас я его! Шлеп – и ха-ха! – Грохотун, которому наука не шла впрок, вскинул бластер и выстрелил. Он ожидал, что раскаленный луч бластера испепелит шар и тот осыплется на пол, но случилось непредвиденное.

Огромная энергия, которую нес лазерный луч, только ускорила рост шара. Темно-красный монстр вырос на глазах. От него отделились длинные, похожие на щупальца, ростки и потянулись к Грохотуну и капитану.

Щупальце обвило ноги великана и стало притягивать его к себе. Только с огромным трудом роботу удалось вырваться.

– Идиот! Зачем ты разбил эту стекляшку?! – закричал Крокс, отстреливаясь от тянущихся к нему щупалец.

– Я не знал, капитан! – оправдывался Грохотун, пятясь к дверям от чудовища. – Дай, думаю, разобью – попробую противоударное оно или нет.

Тело шара разрасталось все больше. Его щупальца утолщались. Они слепо шарили вокруг в поисках добычи. Один за другим щупальца столкнули с подставок другие аквариумы, и оттуда, как и из первого, вытекла ядовитая жидкость, и выпавшие зеленые шары становились на воздухе красными…

Крокс и Грохотун поспешили к выходу из Оранжевой пещеры. Они едва успевали уворачиваться от толстенных щупалец, проносившихся над их головами.

– Если б у меня был плазменный танк, я бы стер их в порошок! – разъярился Крокс.

– Капитан, хотите совет? – крикнул попугай.

– Какой еще совет? Что ты можешь посоветовать?

– Я могу дать отличный совет: спасайся, кто может!!! – Попугай сорвался с плеча Крокса и со всей скоростью, на которую был способен, полетел к выходу.

Киборги понеслись следом. Нужно было во что бы то ни стало покинуть Оранжевую пещеру, пока не поздно: огромные красные спруты разрастались с каждой минутой, а едкая жидкость, съедая каменные плиты, грозила надежной броне роботов.

Но оказалось – покинуть пещеру не так просто. В подземных коридорах собрались тысячи храпунов. Зубастые скользкие черви ждали, когда добыча сама придет к ним. Они не торопились. Их красные глаза и зловонные пасти с ядовитыми зубами не выражали ни страха, ни нетерпения. Храпуны ждали, когда Крокс, Грохотун и попугай выскочат из пещеры.

– Мы в ловушке! Спасайте меня, я самый ценный! – закричал попугай и попытался забиться под броню к капитану.

Великан и Крокс при виде червей вскинули бластеры, чтобы расчистить себе дорогу, но, оказалось, все заряды ушли на красных чудовищ. Космические пираты были безоружны. Они очутились между двух огней: из пещеры их настигали щупальца ужасных спрутов, а в коридоре терпеливо поджидали храпуны.

– Кажется, мы попали в засаду. – Крокс отбросил бесполезный бластер и повернулся, оценивая расстояние до тянущихся к ним щупалец. – У нас есть семь секунд, чтобы принять решение, – спокойно сказал он.

– Уже шесть! – поправил попугай.

Надежды почти не оставалось.

– Люк! Люк! – закричал Грохотун. Под ногами на полу он увидел большую круглую плиту странной формы, напоминавшую люк.

Размышлять было некогда. Робот схватил плиту, сорвал ее и швырнул в красного спрута. Монстр на мгновение замешкался и отдернул щупальца. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Крокс и Грохотун прыгнули в широкий люк и провалились в отвесную шахту.

Пираты старались удержаться за края шахты, но это было невозможно: они были гладкими, без единого выступа.

Впрочем, полет продолжался не слишком долго и закончился вполне благополучно. И робот, и Крокс приземлились на мягкий синий мох, в обилии растущий на дне шахты. Слой мха был таким пружинящим, а их броня такой прочной, что никаких серьезных повреждений они не получили.

– Как вы, капитан? – Грохотун вскочил первым и помог пирату подняться.

– Кажется, все механизмы в порядке. Вмятины на броне можно не считать. – Капитан осмотрел сочленения своего киборгизированного тела и остался вполне доволен его состоянием. – А где попугай? – Крокс огляделся. – Куда делся этот болтун? Надеюсь, он цел?

– Не думаю! – радостно сказал Грохотун. – Я сам видел, как его схватил белый червяк. Ему конец, они его раздавили.

Капитан Крокс покачал головой. Хоть он частенько и покрикивал на попугая, но тот был единственным, кто развлекал Крокса и с кем он мог поговорить. Робот-убийца особой разговорчивостью не отличался. К тому же иногда капитану казалось, что рогатый великан как-то странно посматривает на его механический корпус.

– Ладно, Грохотун, пойдем. Нужно отсюда выбираться. – Крокс включил дополнительное зрение и обнаружил, что они находятся в самом начале узкого длинного коридора, пол которого выложен круглыми камнями серого и желтого цвета. Видимо, этим ходом давно никто не пользовался: он весь был затянут мхом и длинными спутанными корнями какого-то растения, похожего на вьюн, но с острыми колючками.

Они двинулись по коридору, продираясь сквозь корни и колючки.

– Эй, куда вы! Меня забыли! – послышался позади возмущенный голос. Пропавший попугай торопливо нагонял их. Подлетев к капитану, он уселся к нему на плечо и стал ворчать, что они на редкость неблагодарные ржавые чучела, раз могли забыть его, любимого.

– Но Грохотун сказал, что ты погиб!

– Наврал, все наврал! – заявил попугай. – Этот Грохотун – просто лживое старое чучело! Даже если бы вы и думали, мой капитан, что я погиб, все равно могли бы надеяться, переживать!

– Все, заглохни! – Крокс, сознавая свою вину перед птицей, но не желая этого показать, зарычал: – Мы и так много времени потеряли! Если не найдем ежа и девчонку, я вас пущу на запчасти! Слышишь, Грохотун, я не шучу!

– Да, капитан! – отчеканил робот и стал яростно отдирать длинные корявые корни, преграждавшие путь.

Тем временем пират включил биолокатор. Он не надеялся на успех. Все предыдущие попытки разыскать беглецов в подземных лабиринтах с помощью биолокатора заканчивались неудачно. Очевидно, стены из оранжевого камня отражали сигналы.

Но на этот раз совершенно неожиданно Кроксу повезло. Когда он уже собирался выключить прибор, на экране появилось: «Искомые биосигналы обнаружены на расстоянии трехсот метров. Объекты движутся по перпендикулярному коридору по направлению к вам».

– Вот оно! – торжествующе воскликнул киборг. – Мы их накрыли! Грохотун, в засаду! Я зайду с другой стороны.

– Есть, капитан! – Робот рванулся вперед.

– Подожди! – окликнул его Крокс. Великан замер и повернул свою рогатую голову. – Учти! Девчонка нужна мне живой! Ты должен только перекрыть им отступление!

– Да, капитан!

Грохотун добежал до ближайшего поворота и затаился за массивным валуном.

А Крокс обогнул главный коридор по левому ходу и тоже притаился. «Теперь, если все пойдет по плану, – думал он, – беглецам не уйти».

Глава 15 ЗАСАДА

Лависса и копачи возвращались из Сада кристаллов по главному коридору. Человечки были очень довольны, что кристаллы понравились королеве, и без умолку болтали.

– Хватит, хватит трещать! – замахал ручками Самтытакой. – Теперь эти кристаллы твои, королева!

– Спасибо, но… я не знаю, – замялась девочка. Она думала, как бы ей поделикатнее отказаться от подарка, чтобы не обидеть копачей, которые с радостью отдали ей самое дорогое, что у них есть.

Но не успела она ничего сказать, как Тортик схватил ее за руку:

– Тшш! Там кто-то есть! Вон за тем поворотом! Я слышал голоса!

Все остановились. Из соседнего коридора они ясно услышали шорох.

– Я схожу на разведку! – Рыжий Нос прижался к стене и осторожно пополз вперед. Остальные ждали его, окружив Лависсу и выставив вперед копья.

Через минуту Рыжий Нос вернулся:

– Там, за камнем, огромное существо с рогами! Раньше я такого не видел. Кажется, оно нас подкарауливает. Еще одно чудище отрезало путь к отступлению. Половина лица у него живая, а половина – мертвая! Мы окружены!

– Это капитан Крокс и Грохотун! Но как они попали сюда? Мы же скрылись от них на пространственном перемещателе! – По описанию Лависсе не стоило труда понять, о ком идет речь.

– А что им нужно от тебя, королева? – Самтытакой дотронулся до руки девочки, успокаивая ее.

– Они хотят схватить меня и получить выкуп! – Лависса повернулась, чтобы убежать, но копачи удержали ее:

– Ты попадешь в засаду!

– Что же делать?

Человечки посовещались.

– У нас есть план. Только делай так, как мы скажем.

Грохотун прятался за камнем, как и приказал Крокс. Он пробыл в укрытии уже довольно долго, а девчонка все не появлялась. Робот начал терять терпение.

«Может, капитан ее уже схватил, а я тут зря торчу?» – рассуждал он. Великан уже хотел вскочить и броситься в погоню, но тут увидел девочку в серебристом комбинезоне, которая поспешно бежала мимо камня.

– Стоять! Бояться! – завопил робот-убийца.

Он выскочил из своего укрытия и схватил девочку. Она пыталась вырваться, колотила по груди робота кулаками, но при этом не издавала ни звука. Разумеется, освободиться от стальной хватки Грохотуна она не могла.

– Капитан, я держу ее! – заорал робот так оглушительно, что только чудо спасло всех от обвала. – Я ее схватил! Она у меня!

Услышав крик, Крокс выскочил из-за поворота и бросился к Грохотуну. Он опасался, что робот, сам того не замечая, свернет девчонке шею или сломает ей что-нибудь. Такое с ним бывало не раз. Огромный боевой робот часто не мог рассчитать свою чудовищную силу.

– Держи ее осторожнее! Не убей! – командовал на бегу пират.

– Поостор-рожнее с р-ручищами! – предупреждал попугай, подпрыгивая на плече у капитана, как наездник в седле.

Крокс подбежал к Грохотуну. Не теряя времени на то, чтобы проверить, цела ли Лависса, капитан быстро осмотрел замшелые плиты вокруг.

– Ищи ежа! Еж должен быть где-то здесь! – приказал он попугаю. – Он нужен мне целым и невредимым!

Пока капитан занимался бесполезными поисками крылатого ежа, Грохотун разглядел, что девчонка, которую он держит, была какая-то странноватая – не такая, как раньше.

– Капитан, а сколько у девчонки было рук? – спросил он, слегка встряхивая добычу, чтобы она перестала колотить его по шлему.

– У тебя что, замыкание в мозгах? У меня нет времени на глупые шутки!

Крокс обшаривал взглядом коридор, стараясь отыскать крылатого ежа. «Раз девчонка здесь, то и тот должен быть где-то рядом», – рассуждал киборг.

– Простите, капитан, но сколько все-таки у девчонки было рук? – настаивал Грохотун.

– Две! – ответил попугай. – Две, тупица!

– Две? – искренне поразился великан. – А у этой – четыре. Что с лишними делать? Оторвать, что ли?

– Что?! – Крокс подбежал к роботу и забрал у него девчонку. При этом он обнаружил, что рук у нее, мягко говоря, несколько больше, чем нужно.

Кроме лишних рук, у пленницы обнаружились еще остренькие мохнатые ушки и бородка.

– Это не она! Это что-то другое! – заорал капитан.

Он держал в руках вместо Лависсы переодетого Капризика. Осознав, что разоблачен, копач стукнул Крокса по голове шумовым грибом.

Ба-бах! Пирату показалось, будто ему на голову обрушился потолок. От неожиданности капитан разжал руки, и Капризик поспешно, не теряя времени даром, скрылся в одном из коридоров.

– Нас провели! Куча хлама, это ты виноват! – закричал на Грохотуна Крокс.

– Я не знал, капитан! Вижу, девчонка бежит, ну я ее и схватил! – оправдывался тот.

Но, увидев яростное выражение человеческой половины лица командира, Грохотун понял, что лучше скрыться. Крокс накалился, как сковорода. Еще немного – и от искусственной половины его головы пошел бы пар.

– Я догоню их, капитан! Догоню! Стойте, мерзавцы! Не сметь убегать! – И робот бросился в погоню. Он сообразил: если не схватит девчонку, ему конец. Крокс не из тех, кто прощает ошибки.

Киборг и попугай, который на сей раз счел более умным промолчать, понеслись за Грохотуном. Они надеялись, что Лависса не успела убежать далеко.

Выложенный оранжевыми плитами пол центрального коридора гудел от топота несущихся на максимальной скорости пиратов. С потолка тонкими струйками осыпалась земля. Обвал мог произойти каждую секунду.

– Дер-ржи их! Хватай! – устрашающе орал попугай, решив взять на себя идейное руководство операцией.

Вскоре Лависса и человечки услышали погоню. Крокс и Грохотун приближались. Что делать? Как назло, коридор в этом месте не имел ответвлений, и укрыться было совершенно негде.

– Быстрее! Быстрее! – торопили девочку копачи, подталкивая ее. – Здесь поблизости есть отличное местечко. Нужно только немного пробежать.

Но тут Лависса споткнулась и упала.

– А-яй! Я разбила коленку! – Она так сильно ушиблась, что не могла бежать дальше.

Топот роботов раздавался уже совсем близко.

– Не дай им уйти, Грохотун! – гудел голос Крокса.

– Тортик, Хочуспать! Поднимите королеву и бегите! – велел Самтытакой.

Те подхватили Лависсу, приподняли и вместе с ней поспешили по коридору.

Капризик, Самтытакой и Рыжий Нос выставили копья, достали световые грибы и замерли, приготовившись к схватке.

– Рыжий Нос, Самтытакой, Капризик, спасайтесь! – крикнула Лависса, вырываясь из рук копачей.

То, что она услышала в ответ, звучало просто и ясно:

– Прощайте, королева! Мы умрем за вас!

Глава 16 БОЛЬШАЯ ПОДЗЕМНАЯ КУТЕРЬМА

– Да что это такое? Клубок, называется. Плутает, плутает, а Лависсы все нет. Заблудившийся какой-то клубок нам попался, – ворчал Баюн, следуя за ним.

Но дело было, конечно, не в клубке. Он-то как раз отлично ориентировался в коридорах. Просто Лависса и копачи все время передвигались, то направляясь в Сад кристаллов, то удирая от Крокса и Грохотуна. Вот клубку и пришлось все время петлять, следуя за изменениями их маршрута.

У Андрея слипались глаза, и приходилось постоянно тереть их, чтобы не уснуть на ходу. Уж которую ночь мальчик толком не спал. Хорошо еще, у Баюна в ящичке были энергетические таблетки, позволяющие хоть как-то поддерживать силы.

Крылатый ежик свернулся в шлеме скафандра в колючий комочек и уснул.

«Везет ему! – позавидовал Андрей. – Сопит себе и горя не знает. Хорошо бы и нам найти поскорее Лависсу, а то ужасно надоело шататься по этим дурацким коридорам!»

Ежик заворочался, надулся, как шар, и встопорщил иголки. Почти в ту же секунду робот и мальчик услышали топот.

– Смотри! – воскликнул Баюн и побежал вперед.

Навстречу из коридора выскочили Тортик и Хочуспать, тащившие брыкавшуюся Лависсу. Почти налетев на робота-няньку, копачи от неожиданности замерли. Они не знали, бежать ли им назад – прямо в руки Кроксу и Грохотуну – или сражаться с этим новым, неизвестно откуда взявшимся чудищем.

– Лависса! – Баюн бросился им навстречу. Ему не терпелось поскорее убедиться, что девочка жива и невредима.

Тортик и Хочуспать быстро отпустили ее и выставили копья. Они решили защищать свою королеву до последнего дыхания.

– Подождите! Я вам приказываю остановиться! – закричала Лависса. – Не бойтесь! Это друзья!

Копачи послушно опустили копья. Очевидно, до них дошли не столько сами слова девочки, сколько тот эмоциональный заряд радости, который она испытала при виде старого робота. Эту волну счастья чуткие подземные жители не могли не уловить.

Баюн подбежал к Лависсе и подхватил ее:

– Как ты? Не пострадала?

– Все хорошо. – Девочка обняла квадратную голову робота.

– А это кто? – Андрей кивнул на стоявших рядом грустных копачей.

– Это мои друзья!

– Если они твои друзья, то почему они тебя волокли? – Баюн грозно посмотрел на человечков.

– Я коленку ушибла! Они меня спасали!

– От кого спасали? Разве не они тебя украли? – Мальчик с подозрением оглядел странных четырехруких существ.

– Они меня одолжили, но потом… потом… – не успела Лависса закончить, как за поворотом раздался взрыв и полыхнула яркая вспышка света.

– Это Капризик, Рыжий Нос и Самтытакой! – закричала девочка. – На них напал капитан Крокс!

– Крокс? Он здесь?! – Услышав это, Баюн сразу все понял. В одно мгновение он связал воедино все составляющие загадки: превращение колобка в шлем с рогами, взрывы и погоню.

Там, за поворотом, маленькие отважные копачи приняли неравный бой, который мог стать для них последним. Тортик и Хочуспать подняли копья и бросились на подмогу, выхватывая из-за пояса световые грибы.

– Береги нашу королеву, пришелец! В ста шагах отсюда пещера, спрячьтесь! – крикнули они и исчезли за поворотом.

В то же мгновение послышался рев разъяренного Грохотуна и звон копий, которыми копачи тщетно пытались удержать этого убийцу-громадину.

– Сейчас Крокс будет здесь! – Баюн стремительно подхватил Лависсу и Андрея. Главным для робота-няньки было во что бы то ни стало спасти детей.

Но девочка решила иначе. Она вырвалась и, хромая, побежала по коридору к месту сражения:

– Им надо помочь! Они погибнут из-за меня! Баюн! Андрей! Где же вы?

Мальчик подобрал увесистый булыжник и побежал за ней.

– Подождите! Моя программа! Я не должен позволять вам рисковать! – Робот обхватил голову руками. Никогда еще в его голове не сталкивалось столько разных законов робототехники: нельзя рисковать детьми, необходимо помогать любому живому существу, попавшему в беду, нужно уважать волю ребенка и, наконец, просто проявлять сострадание – человеческое сочувствие, которому Баюн научился, прожив столько лет с людьми. – Подождите! Я с вами! – Робот-нянька бросился вперед огромными прыжками и опередил детей. Раз он не может остановить их, то придется принять удар на себя.

Из центрального коридора доносились отрывистые приказы капитана Крокса: «Уничтожить всех! Найти девчонку!» – и вопли попугая: «Держи их!» И только Грохотун молчал, он был яростен и не произносил ни слова.

Схватка шла при ярких вспышках световых грибов и неровном мерцании гнилушек.

В тот момент, когда старый робот и мальчик показались из-за поворота, Грохотун схватил Рыжего Носа и собирался с размаху размозжить его о камни.

– Оставь его, тупица! Я здесь! – закричал Баюн.

Увидев робота-няньку, великан на мгновение замер, словно не доверяя своим зрительным рецепторам, а потом взревел от ярости:

– Устаревшая модель! Ненавижу! Сейчас я тебя выпотрошу!

Забыв про Рыжего Носа, Грохотун бросился на Баюна.

– Оставь эту ржавчину! Потом прикончишь! Ищи девчонку! – заорал Крокс.

Но Грохотун был неуправляем. В его мозгу пульсировала одна-единственная мысль: уничтожить. Вначале – старого робота-няньку, потом – носатеньких человечков, а после, так и быть, можно заняться поисками девчонки.

Увидев бегущего к нему робота, Баюн понял, что, если он срочно что-нибудь не придумает, ему конец: Грохотун раздавит его, как консервную банку, попавшую под колесо.

И он сам бросился навстречу роботу-убийце, кинувшись ему под ноги. Стремительно несущийся Грохотун не мог резко остановиться и, перелетев через Баюна, на полной скорости врезался рогатой головой в каменную стену. Один рог сломался, а в оранжевом камне осталась глубокая выбоина. Оглушенный великан упал.

– А ну сделай из него яичницу! – закричала Лависса. Но, оказалось, радовалась она рано: Грохотун медленно поднимался с пола.

– Ты вывел меня из себя! – прогремел он. – Теперь я уничтожу тебя дважды. Убью, потом прикончу, а затем опять сокрушу!

И он стал надвигаться на Баюна, растопырив могучие клешни. Понимая, что спасения нет, робот-нянька заслонил собой Лависсу и Андрея. Девочка в ужасе закричала.

– Мы спешим на помощь, королева! – Копачи бросились к ней на подмогу, забыв о капитане Кроксе.

– Идете, но не все! Грохотун, хватай девчонку!.. А ты получай! – Крокс вырвал у оказавшегося впереди Рыжего Носа копье и воткнул его в грудь носатенькому человечку.

Маленький четырехрукий герой схватился за древко копья и упал на руки Тортика и Хочуспать, подхвативших его.

У киборга не было времени возиться с другими малышами. Отбросив пинком Самтытакоя, капитан бросился к Андрею, в шлеме у которого он увидел крылатого ежика.

– Отдай ежа, и я сохраню вам жизнь! – крикнул пират.

С одной стороны был Крокс, с другой – Грохотун, а тут еще плиты пола раздвинулись и показались зловонные головы храпунов. Они возвращались из Оранжевой пещеры, отчаявшись полакомиться чем-нибудь вкусненьким. Два храпуна направились к раненому Рыжему Носу, а другие поползли к детям.

Баюн и Андрей приготовились к своему последнему бою.

– Прощайте, королева! Простите, что не смогли вас уберечь! – Копачи из последних сил отгоняли обломками копий рвущихся к Рыжему Носу голодных червей.

Но вдруг из главного коридора донеслось противное чавканье, и из-за поворота выкатился протоплазменный шар. Сдирая со стенок синий мох и пожирая встречавшихся на пути храпунов, скользкий шар, чавкая, приближался.

Первым его увидел попугай.

– Смотрите, капитан! Что-то катится! – заорал он дурным голосом.

Грохотун и Крокс оглянулись. При виде шара на человеческой половине лица киборга отразился ужас. Он отлично знал, на что способна жующая протоплазма. Однажды в дальнем космосе он натолкнулся на торговый корабль и взял его на абордаж. Но на корабле не оказалось ни одного человека – только небольшой скользкий шарик. Кто-то из пиратов пнул его ногой и закричал. Шар сжевал ногу и на глазах Крокса втянул человека в себя. Потом разбух и, катаясь по кубрику, уничтожил половину экипажа. Стрелять в него было бесполезно: он жадно пожирал все, что соприкасалось с его поверхностью. Только капитану и еще нескольким пиратам удалось спастись. Они выскочили из рубки, задраили отсек с жуткой протоплазмой и в ужасе покинули опустевший звездолет.

– Жующая протоплазма! – Крокс попятился. – Назад, Грохотун! Бежим!

И они бросились наутек. Грохотун тоже знал, что жующая протоплазма лакомится боевыми роботами на биопроводниках с не меньшим удовольствием, чем людьми.

– Прощай, ржавчина! – крикнул он Баюну. – Ты уже дохляк!

Протоплазменный шар подминал и, чавкая, втягивал в себя храпунов. Оставшиеся белые черви, трусливо повизгивая, спешили убраться и торопливо втискивались в свои подземные ходы. Протоплазма с жадностью пожирала зазевавшихся храпунов, вытягивая их за хвосты из подземных туннелей.

У Лависсы еще болело ушибленное колено, и она не могла передвигаться достаточно быстро. Да все равно, разве скроешься от этого чудовища!

– Сюда, королева, сюда! – услышали друзья. Из узкого бокового хода показался Капризик. – Быстрее! Тут пещерка!

Копачи подхватили раненого Рыжего Носа и помогли остальным нырнуть в узкую нишу в стене. Едва они втиснулись в пещерку, навалившись друг на друга, как стало совершенно темно: чавкающий шар закрыл собою узкую щель в стене.

Даже в кромешной тьме Андрею и Лависсе казалось, что они видят, как тянутся к ним липкие щупальца протоплазмы. Но, к счастью, пещерка оказалась слишком глубокой, и шар, слепой, глухой и немой, воплощение постоянной жадности и ненасытности, прокатился мимо.

Крокс на бегу оглянулся, чтобы увидеть, как смертоносный шар уничтожает Баюна, Андрея и Лависсу. Но протоплазма была уже на другом месте.

– Идиоты! Шар сожрал девчонку и ежа! – зарычал капитан. – Он сожрал всех! Мы их потеряли!

– Зато теперь нет свидетелей, – пробасил Грохотун. – И нет робота устаревшей модели. Ненавижу устаревшие модели!

Отвратительный шар свернул в один из боковых коридоров и покатился к Оранжевой пещере. Очевидно, там он хотел полакомиться храпунами и красными спрутами.

Капитан с великаном подошли к тому месту, где раньше стояли Лависса, Баюн, Андрей и копачи. Перед ними были скользкие стены с ободранным мхом и обломки копий.

Крокс покачал головой:

– Сожрал, начисто сожрал…

– Ни косточки не оставило, – добавил попугай.

– Лучше бы я их сам убил. Было бы надежнее. – Голос робота звучал немного надтреснуто. Очевидно, его речевая пластинка погнулась от удара об стену, и ее нужно было менять.

– С ума сойти, Грохотун! Ты цел! Я думал, у тебя в голове все расплющилось! – И попугай сделал вид, что сейчас свалится от изумления с плеча Крокса.

Великан мрачно посмотрел на болтуна сквозь прорези в шлеме.

– Глупая птица! – сказал он осипшим голосом. – Когда ты видел, чтобы у боевых роботов мозги помещались в голове?

– Это точно. – Капитан подошел к Грохотуну и постучал его кулаком по лбу. – У этой модели в голове практически ничего нет. Только подставка для глаз и речевой динамик.

– А тогда зачем ему вообще голова? – удивился попугай.

– Зачем ему голова? – усмехнулся Крокс. – Как зачем? Для маскировки.

– Для маскировки? – Попугай ничего не понимал.

– Глупая птица! – рассердился Крокс. – Представь себе, идет бой. Враги отстрелили из лазерной пушки Грохотуну голову. Они будут убеждены, что уничтожили его, а не тут-то было. Грохотун и без головы сможет воевать не хуже. Может, даже лучше. Теперь понял?

– А где у него мозги? Если, конечно, они у него есть? – не унимался болтун.

– Мозги у него в другом месте. Там, где они в полной безопасности. Вот здесь. – И Крокс похлопал робота чуть пониже спины.

Попугай слетел с плеча капитана и сделал круг под потолком, чтобы размять крылышки. Неожиданно он увидел в одной из стен щель.

– Смотрите! – закричал он. – Пещера! Они могли здесь спрятаться!

Грохотун наклонился и заглянул в щель:

– А ну вылезайте! Живо!.. Да тут нет никого!

Крокс оттолкнул его, сунул в щель руку и пошарил. В пещерке и в самом деле никого не было. Но киборг натолкнулся на какой-то предмет: это была кнопка от комбинезона Андрея. А приглядевшись, пират увидел на камнях следы крови.

– Они живы! – взревел Крокс. – Они не могли уйти далеко, у них раненый! В погоню!

Глава 17 СТРАННОЕ СОВПАДЕНИЕ

Как только протоплазменный шар прокатился, копачи торопливо выбрались из пещеры. Рыжий Нос тихо стонал: в груди у него все еще торчал обломок копья. Копье пока не вытаскивали, потому что тогда кровь широким потоком хлынула бы из раны и Рыжий Нос наверняка бы умер.

– Королева, нужно бежать! Как только шар прокатится, чудовища пустятся в погоню! – Самтытакой помог всем по одному вылезти из пещерки. Они оказались в другой стороне коридора.

– Давай я тебя понесу! – Баюн хотел поднять Лависсу, но она отказалась.

– Не надо, я сама! – Ушибленная при падении нога почти прошла, и девочка могла уже передвигаться самостоятельно.

– Королева! Нельзя медлить! Рыжий Нос может умереть! – беспокоились копачи. Тортик и Хочуспать несли раненого на руках. Носатенький человечек побледнел и хрипло дышал. Время от времени Капризик увлажнял ему губы водой из фляжки.

Баюн все еще колебался, стоит ли идти им за копачами. Ведь они похитили Лависсу, хотя потом готовы были отдать за нее жизнь, но кто знает, что у них на уме.

Дойдя до поворота, человечки оглянулись. Увидев, что робот, Андрей и Лависса растерянно стоят на месте, они забеспокоились:

– Ну что же вы! Королева, что нам сказать Рыжему Носу, если он очнется? Вы уходите от нас навсегда?

При свете гнилушек лица копачей выглядели такими несчастными, а в глазах у них было столько тревоги, что нельзя было не сжалиться.

– Баюн, пойдем с ними! Разве ты не видишь, что мы им нужны? – Девочка потянула робота за руку.

– Пойдем! Они помогут нам выбраться из лабиринта и провести Крокса! – поддержал ее Андрей. – Слышишь, там какой-то шум? Грохотун возвращается!

Сомневаясь, что поступает правильно, робот решился:

– Хорошо, пойдемте с ними. Надеюсь, во второй раз, Лависса, они не станут тебя похищать!

Друзья последовали за копачами. За ними на коротеньких ножках, попискивая, бежал ежик. Ему совсем не хотелось потеряться в лабиринтах Неизвестной планеты, где на каждом шагу подстерегают злобные храпуны и катается по коридорам шар жующей протоплазмы.

За ежиком прыгал колобок. «Ду-ду-ду-ду!«– бубнил он. Колобок был в совершенном замешательстве. За последний час он столько всего насмотрелся, что не знал, кому подражать и кого передразнивать. Ему хотелось подражать сразу всем: и четырехруким человечкам, и протоплазменному шару, и храпунам, и Грохотуну, и капитану Кроксу.

– А с каких это пор ты стала королевой? – поинтересовался Андрей. Они пробирались по мрачным подземным коридорам, следуя за мерцающими фонариками-гнилушками, которые несли перед собой копачи.

– Они решили, что я их королева, которая пропала семьсот лет назад, – вздохнула Лависса. – Они даже преподнесли мне корону из камешков. Они очень любили свою королеву. Это она дала их предкам смешные имена: Капризик, Тортик, Хочуспать, Самтытакой, Рыжий Нос…

– А что случилось с их королевой? С той, которая была до тебя? – Мальчик начал о чем-то догадываться.

– Однажды она пошла за грибуксами и не вернулась, – припомнила девочка. – Человечки искали ее целый год, все лабиринты облазили, но так и не нашли. Непонятно, куда она пропала?

– Подожди… – Голос Андрея дрогнул. – А как… как звали их королеву?

Он вспомнил плиту в тупике лабиринта, затянутую толстым слоем мха, с изображением светловолосой девочки, и ему стало не по себе.

– Кажется, ее звали Милена. Она родилась в космическом корабле, который летел с Земли. Я видела ее светящийся шарик. Знаешь, такой маленький, с рыбками. Наверное, при выходе на орбиту звездолет, на котором они летели, взорвался. Все погибли, осталась одна маленькая девочка. Копачи нашли Милену, заботились о ней и сделали своей королевой. А потом она пропала…

– Грустная история… – Андрей вытащил из кармана свою старинную монетку. Сам не зная почему, но мальчик решил не рассказывать о плите с изображением Милены. Одно непонятно: если она пропала и копачи так и не смогли отыскать ее, откуда тогда взялась эта плита? Кто-то должен был ее сделать? Это странно. Или копачи знали о том, что Милена погибла, и зачем-то скрывали это от своей новой королевы?

Мальчик решил поговорить об этом с Баюном, но тут к ним подбежал Хочуспать.

– Королева! Королева! – Мысли маленького человечка были сбивчивы от волнения, и Лависса с трудом их разбирала.

– Что случилось? Думай яснее! Я не понимаю!

– Рыжий Нос хочет видеть тебя, королева! Только тебя! Он просит, чтобы мы разрешили ему поговорить с тобой. С тобой и с мальчиком.

– Он не хочет помощи. Не разрешает даже вытащить копье. Хочет поговорить с тобой, королева… – Подошедший Самтытакой потянул Лависсу за рукав.

Ребята подбежали к носилкам из копий, на которых копачи несли раненого Рыжего Носа. Глаза его были закрыты, черты заострились, а мохнатенькие ушки повисли. Похоже, ему было совсем плохо.

Копачи и Баюн отошли от носилок. Об этом их попросил сам Рыжий Нос. Он не хотел, чтобы кто-либо еще слышал их разговор.

Раненый не двигался и не открывал глаза. С большим усилием, только наклонившись совсем близко к нему, Лависса и Андрей смогли разобрать его мысли.

«Королева! Не оставляй наш народ! Сад кристаллов твой!»

«Но я не ваша королева! Я не Милена! Семьсот лет назад меня не было на свете!» – в отчаянии подумала девочка. Ей не хотелось обманывать умирающего в последние минуты его жизни.

«Я знаю, ты – не она, – услышали Андрей и Лависса слабый мысленный импульс Рыжего Носа. – Ты – другая. Я знал это с самого начала. Только я знал. Остальные не знали. Не говори им».

«Но почему? Почему? Как ты мог знать, что я не она?» – Девочка дотронулась до его ладони. Тот слабо сжал ее палец.

«Тогда наш народ искал королеву… – Рыжий Нос с усилием приоткрыл глаза, чтобы убедиться, что остальные копачи не слышат его. – Искал каждый, где мог. Мой предок зашел в дальний коридор и увидел ее. Королева была мертва. Она умерла сразу. Ее задавило обвалом. Он никому ничего не сказал. Теперь на том месте плита. Он вырезал на ней портрет и написал слова на ее языке».

– Почему он написал, что Милена вернется? – спросил Андрей. – Откуда он знал?

«Потому что Милена вернулась. – Мысли Рыжего Носа становились неясными. Понять их можно было только с большим трудом. – Лависса – это Милена. Ты другая, но ты – наша королева. В день, когда Милена погибла, в саду зажегся новый кристалл. Он был самым красивым. А девять циклов назад, по вашему исчислению, кристалл вдруг погас».

– Девять циклов? А мне девять лет! – воскликнула девочка. Ей показалось, правда, очень смутно, что она начинает что-то понимать.

«Вот видишь, значит, ты – это она… Я знал… Возьми…»

– Что взять?

Но мысли Рыжего Носа прервались. Он тяжело задышал. Из его третьей ладошки выскользнул кристалл и упал на пол. Андрей и Лависса не заметили этого. В этот момент они смотрели на лицо копача, а не на его разжавшуюся ладонь.

– Он умирает! Баюн, помоги ему! – торопливо позвал мальчик.

Робот подбежал к несчастному:

– Аптечка! У меня есть аптечка! Только здесь нельзя, здесь темно!

– Пещера! Рядом наша пещера! – Хочуспать, Самтытакой, Тортик и Капризик подхватили Рыжего Носа.

Их пещера, та самая, с троном королевы, была совсем близко. Дверь отъехала – открылся проход. Все оказались в пещере.

– Сюда, сюда! Клади осторожнее! – Копачи опустили Рыжего Носа на мягкую подстилку из мха.

– Принесите воды! Я постараюсь ему помочь! – Баюн выдвинул свой ящичек и достал аптечку первой помощи.

У всех роботов-нянек в программу обязательно закладывались знания по оказанию первой медицинской помощи. В случае необходимости они могут вправить вывихнутую руку, наложить шину на перелом, вылечить простуду, не говоря уж о том, чтобы остановить кровь из разбитого носа или обработать царапину. В космической аптечке, с которой робот никогда не расставался, были все необходимые лекарственные средства.

– Нужно вытащить копье и наложить герметичную повязку! – Баюн наклонился над раненым. – Лависса, отвернись!

По его знаку выдернули из груди Рыжего Носа копье. Баюн моментально наложил герметичную стерильную повязку, как и полагалось в таких случаях.

Хотя робот и велел ей отойти, Лависса не послушалась и посмотрела на рану. Ей не стало плохо, но она глубоко вздохнула, переборола себя и стала помогать копачам. Если бы раньше девочке сказали, что она способна на такое, она не поверила бы, но за время ее вынужденных приключений многое в ней изменилось.

Баюн достал маленький шприц, похожий на пистолетик. В шприце было несколько доз универсального лекарства, способствующего уничтожению микробов и заживлению ран.

Как только робот поднес шприц к груди Рыжего Носа, копачи заволновались и что-то быстро залопотали на своем языке. Тортик даже хотел отобрать у Баюна шприц. Он не знал, что это такое.

– Останови его, королева! Что он делает? – забеспокоились маленькие человечки.

– Не волнуйтесь! Он просто хочет помочь ему! – успокоила их Лависса.

Человечки замерли и испуганно наблюдали, как Баюн делает Рыжему Носу укол.

Состояние раненого было очень тяжелым. С такой глубокой раной в груди, в которую к тому же попала инфекция, выжить было трудно. Даже могучие космические лекарства были не всесильны. Притом они были рассчитаны на организм человека, но никак не на организм копача, который отличался от человеческого не только количеством рук, но и многим другим.

Поэтому Баюн совсем не был уверен, что сумеет помочь. Жизнь Рыжего Носа, маленького носатенького человечка, лежащего на моховой подстилке и укрытого теплым одеяльцем из красного плюща, висела на волоске…

Глава 18 МАЛЕНЬКОЕ ЧУДО

Как только вход в пещеру закрылся, из-за поворота появились капитан Крокс и Грохотун.

– Не пойму, куда они подевались? Мы должны были их уже догнать, – бормотал попугай. – Ходим-ходим, бродим-бродим, а все без толку.

Капитан остановился и поднял с пола маленький зеленый камешек. Это был тот самый кристаллик, который Рыжий Нос пытался отдать Лависсе, но не успел, потому что потерял сознание и ручка его разжалась.

– А это что такое? Раньше я таких не встречал! Изумруд? – Крокс внимательно осмотрел камешек.

– Дайте взглянуть, капитан! – Попугай свесился с плеча Крокса и схватил камешек клювом.

– Это кошмичешкий рубиноглаш! Шамый драгошенный камень Вшеленной. – Попугай шепелявил, потому что в клюве у него был кристалл.

– Рубиноглаз! – Крокс выхватил камешек у попугая и пристально уставился на него. – Ты уверен? Неужели это и есть рубиноглаз?

– Уж я-то знаю! – заверил попугай. – Мне-то не знать! Я тридцать лет жил у робота-ювелира!

– Устаревшая модель! – прорычал Грохотун. – Помню, с каким наслаждением я разнес этого робота! Я его буквально по микросхемам разобрал!

– Заглохни! – заорал на Грохотуна пират. – Попугай, ты уверен, что это рубиноглаз?

– Уверен? Не то слово! – обиженно сказала птица. – Даю на отсечение голову Грохотуна. Все равно она ему не нужна. За два таких камешка можно купить целую планету вроде этой, а за три – построить звездный флот.

Капитан Крокс подбросил рубиноглаз на своей человеческой ладони:

– Помню, как-то я планировал украсть рубиноглаз. Но его перевозили в сейфе под охраной двадцати малых звездолетов космического патруля и двух космических стопушечных крейсеров. Воевать с такой армадой было бессмысленно. Пришлось отменить операцию.

Надо вам сказать, рубиноглаз – чрезвычайно редкий драгоценный камень, история которого во многом была и остается тайной. Пока не удалось даже выяснить, с какой они планеты и где их добывают. Известно только, во всей Вселенной нет камня прекрасней рубиноглаза, и его владелец становится не только самым богатым, но и самым счастливым. Впрочем, таких очень и очень немного.

За всю историю освоения космоса известны только пять рубиноглазов. Все они скрыты в сейфах и считаются ценнейшими государственными сокровищами.

– Ты понимаешь, что это значит?! – Капитан с жадностью сжал рубиноглаз. – Если это действительно тот камень, о котором ты говоришь, я стану богатейшим человеком во Вселенной!

– Да уж, человеком. Как бы не так! – пробурчал великан, покосившись на броню киборга.

– Грохотун, ты что-то сказал? – Крокс метнул яростный взгляд на робота. – А ну повтори!

– Ничего я не говорил! – проворчал тот. – Вам послышалось!

– Смотри у меня! – Пират, казалось, испепелил робота уничтожающим взглядом и вновь занялся кристаллом. – Есть ли какой-нибудь способ выяснить точно, рубиноглаз это или нет? Вдруг ты ошибся? – спросил он у попугая.

Тот задумался и почесал лапкой шею:

– Кажется, ювелир говорил, если нагреть рубиноглаз, он становится ярко-красным и начинает пульсировать.

– Да, я помню! Я где-то про это слышал! – Капитан торопливо щелкнул чем-то на запястье. Бронированные пластины у него на груди разъехались. На том месте, где у человека обычно бывает сердце, у Крокса был вмонтирован маленький кармашек.

В нем у пирата лежали небольшой двадцатизарядный бластер, космический компас, дистанционный выносной пульт управления кибермозгом «Звездного странника» и другие необходимые вещи.

Грохотун выразительно покосился на Крокса и хмыкнул. Хотя он ничего не сказал, но без труда можно было догадаться, о чем он подумал. Механический корпус капитана вызвал у робота-убийцы огромный интерес, и, видя его, он порой начинал размышлять, не является ли его хозяин устаревшей моделью и не стоит ли его разобрать.

– Значит, камень должен стать ярко-красным… – Киборг достал зажигалку и осторожно поднес огонек к кристаллу.

Все трое – Крокс, Грохотун и попугай – с нетерпением замерли. Не успел огонек зажигалки прикоснуться к камню, как тот вспыхнул ярким красным светом и запульсировал…

А тем временем друзья стояли у подстилки из мха, на которой неподвижно лежал Рыжий Нос.

Хотя лекарство давно уже было введено и повязка наложена, маленькому человечку не становилось лучше. Дыхание его все еще было прерывистым и хриплым, а временами совсем исчезало.

«Неужели он умирает?» – испуганно подумала Лависса.

Копачи, пристально взглядываясь в своего сородича, подняли глаза и с укором посмотрели на королеву. Девочка спохватилась. Как она могла такое подумать! Ведь носатенькие человечки читают ее мысли!

Крылатый ежик, которому надоело бегать с колобком по пещере, пыхтя, вскарабкался по рукаву скафандра Андрея. В откидном капюшоне ежик спрятал несколько грибуксов, о чем мальчик и не подозревал. Ежик залез в шлем и приступил к обеду.

Колобок тоже прыгнул в капюшон и потянулся к грибуксам, но жадный ежик возмущенно зашипел и попытался цапнуть колобка за нос. На его языке это означало: «Дружба дружбой, а грибуксы врозь».

Колобок, ничуть не обижаясь, выпрыгнул из капюшона и покатился по пещере – в надежде обнаружить что-нибудь съедобное.

Самтытакой положил руку на лоб Рыжему Носу и печально посмотрел на Баюна:

– Ему совсем плохо. Скоро в саду появится еще один кристалл.

Дыхание Рыжего Носа стало совсем слабым.

– Лекарства не помогли, – тихо сказал Баюн.

Копачи столпили вокруг умирающего. По их бородатым лицам текли слезы. Носатенькие человечки молчали. Они даже избегали смотреть на Лависсу, чтобы не огорчать свою королеву. Можно было только догадываться, как им тяжело и больно.

– Это все из-за меня! Из-за меня! – разрыдалась Лависса и вытерла лицо косичкой.

Слезы девочки подействовали и на Андрея: глаза его стали влажными; мальчику очень хотелось, чтобы Рыжий Нос не умирал.

– Неужели ничего нельзя сделать? – спросил он у робота.

Тот положил ему на плечо тяжелую ладонь:

– Можно. Нужно верить в чудо.

– Мне бы хотелось, чтобы он поправился. Очень-очень хотелось бы.

– Это стоящее желание, – заметил Баюн. – Намного более стоящее, чем вся та ерунда, которую ты загадывал раньше.

Крылатый ежик в шлеме у Андрея завозился, раздулся как шар, покрутил головкой и вновь принялся за грибуксы. Мальчик закрыл глаза, чтобы не видеть, как умирает Рыжий Нос. А Лависса, всхлипывая, уткнулась Баюну в грудь.

Хриплое дыхание копача прервалось.

– Он умер! – еле слышно прошептала девочка. – Из-за меня!

Но в этот момент Рыжий Нос зашевелился и открыл глаза. Он приподнялся, отбросил одеяльце, потянулся, будто спал, и с удивлением посмотрел на окружавших его друзей:

– Что случилось? Почему у вас такие лица?

– Тебе лучше? Не вставай! – забеспокоились копачи. – Ты ранен! Рана может открыться!

– Какая еще рана? Я отлично себя чувствую! – И Рыжий Нос сдернул повязку.

Рана зажила. На ее месте остался еле заметный шрамик. Баюн решил, что ему это мерещится. Но оказалось, померещилось не ему одному.

Рыжий Нос подошел к родничку и с фырканьем умылся.

– Как тебе наш сад, королева? – весело обратился он к Лависсе. Оказалось, он забыл о сражении с Кроксом, а помнил только, что они были в Саду кристаллов.

– Рыжий Нос! Он жив! Чужеземец его спас! – Копачи радостно забегали от Рыжего Носа к роботу-няньке. Они обнимали то одного, то другого. Правда, Баюн был широким, как ствол дерева, и обнимать его копачам приходилось втроем.

Робот высвободился из объятий и задумчиво посмотрел на Андрея:

– Похоже, твое желание и на сей раз сбылось. Хотел бы я знать почему.

– Просто чудо! – широко улыбнулся мальчик. – Ты же сам говорил, такое случается.

Чудо – это всегда чудо! Не так важно, отчего оно происходит. Главное, чтобы оно было добрым.

Глава 19 ПЕЩЕРА ГРИБА-ВЕЛИКАНА

– Ты прав, попугай, это рубиноглаз! – Капитан Крокс присел на камень. Он был спокоен и сосредоточен. Ни один мускул не дрогнул на человеческой половине его лица. Казалось, он всецело поглощен какой-то одной мыслью. Иногда, следуя за ее ходом, рот капитана кривился в улыбке, пальцы сжимали драгоценный камень.

Те, кто когда-либо видел звездного пирата в подобном состоянии мрачной задумчивости и при этом остался жив – а таких, поверьте, было немного, – знали, как опасно это спокойствие. Лучше бы он бушевал и топал ногами, грозил стереть всех в порошок: спокойствие было намного страшнее.

Даже болтливый попугай, который обычно и минуту не мог сдержаться, чтобы что-нибудь не сморозить и не поддразнить Грохотуна, счел нужным помолчать и, нахохлившись, сидел на плече капитана.

Наконец Крокс поднялся. Человеческая половина его лица по-прежнему оставалась спокойной.

– Планы меняются, – сказал он, подбрасывая на ладони рубиноглаз. – Если на этой планете есть один такой камешек, значит, могут быть и другие. И я хочу их найти. Хочу, чтобы все рубиноглазы этой планеты были в моих руках! Будет забавно, если я стану самым богатым и могущественным во Вселенной. Не правда ли?

– Значит, капитан, девчонка вам больше не нужна? – спросил Грохотун. – И я смогу свернуть ей шею, когда поймаю?

– Ни в коем случае, остолоп! Ты будешь беречь ее как зеницу ока! – рассвирепел Крокс. – Эти маленькие многорукие человечки готовы были жизнь за нее отдать! Набросились на нас с копьями! Соображаешь?

– Чего тут соображать? Прикончить их, и все тут! – прогремел великан. – Если бы не этот липкий шар, ни один бы не ушел!

– Идиот! – взревел пират, теряя терпение. – Если девчонка им так нужна, значит, они отдадут за нее все кристаллы, которые у них есть! Наверняка их здесь много! Рубиноглазы в обмен на ее жизнь!

– А когда все камни будут у нас, мы все равно не отдадим девчонку, а перепродадим ее папочке! – заявил попугай, которому показалось, что он достаточно долго не участвовал в разговоре.

– Всегда приятно получить двойную цену за то, что и гроша ломаного не стоит. – Улыбка Крокса была похожа на оскал злодея.

– А когда папочка нам заплатит, мы все равно ее прикончим, – нетерпеливо стиснул кулаки Грохотун. – И ее, и четырехруких человечков, и мальчишку, но самым первым – эту устаревшую модель, их робота.

– У тебя потрясающая интуиция. Ты далеко пойдешь. – Капитан похлопал своего помощника по плечу, а потом вдруг рявкнул: – Чего стоишь? Живо за работу!

– За какую работу? – не понял тот.

– Искать!!! Ты что, не понял, тупица?

– Кого искать?

– Всех искать! Девчонку, человечков, драгоценные камни, крылатого ежика – ищи все, что найдешь!

Грохотун промычал что-то и стал оглядываться.

– Нашел! – крикнул он и поднял что-то с земли.

– Ну?

Великан разжал руку: на ладони лежал гриб с зеленой шляпкой.

– Вы приказали показывать вам все, что я найду.

– Идиот! – взревел Крокс.

Тем временем в пещере маленькие носатенькие человечки все еще не могли прийти в себя от радости и удивления после неожиданного выздоровления Рыжего Носа.

Они вертели его, осматривали рану, причмокивали и ойкали.

– Чего вы ко мне пристали? Что случилось? – Рыжий Нос ничего не понимал. Оказывается, он даже забыл, что был ранен.

– Вы волшебник! Вы спасли нашего друга! Теперь мы перед вами в долгу! – Самтытакой поклонился Баюну.

Сколько робот-нянька ни объяснял, что дело не в его лекарствах, копачи все равно ему не верили.

После всех блужданий и приключений Андрей и Лависса так устали, что у них не было ни сил, ни желания удивляться чуду.

– У тебя глаза слипаются, королева! – забеспокоились копачи. – Королева хочет спать!

Из ниши в стене они выдвинули удобную широкую лежанку, покрытую мягким мхом. Сонная Лависса осторожно прилегла на краешек, а копачи столпились вокруг и стали напевать колыбельную. Похоже, они готовы были простоять так всю ночь и смотреть на свою повелительницу.

– Вы это бросьте! Брысь отсюда! Отвернитесь, а то я не усну! – рассердилась девочка.

Человечки со вздохом отвернулись. Лависса закрыла глаза, собираясь отдохнуть всего минуточку, и… уснула.

Андрей тоже уснул на мягкой подстилке из мха возле трона королевы. Рядом с мальчиком посапывал ежик. Колобок некоторое время наблюдал за ними, потом стал их передразнивать. Он так увлекся, что и сам не заметил, как уснул. Ни у кого так не получится сыграть спящих, как у того, кто сам спит.

– Иди сюда, чужеземец! Нужно посоветоваться, как спасти королеву! Только – тшш! – не ступай так громко, а то разбудишь ее! – Копачи поманили Баюна в другой конец пещеры. Там, усевшись вокруг каменного столика, они стали совещаться, как им быть.

Неутомимые капитан Крокс и Грохотун безрезультатно слонялись по подземным коридорам в поисках Лависсы, крылатого ежика, копачей и сокровищ. Несколько раз они включали биолокатор, но прибор показывал какую-то ерунду: будто то, что они ищут, находится совсем рядом, в нескольких десятках метров, но в каком точно направлении – непонятно.

– Глупая машина! Показывает неизвестно что! И дураку ясно, рядом никого нет! – рассвирепел Грохотун и с размаху шмякнул биолокатор об стену.

Прибор треснул, что-то в нем взорвалось, и антенна повисла. Сколько Крокс ни старался его восстановить, локатор не работал.

– Устаревшая модель! – презрительно фыркнул робот. – А в инструкции еще написано, что он – противоударный!

– Вот уж не думал, что ты читаешь инструкции! – съязвил попугай. – В твоей инструкции не написано, что ты способен на такое умственное усилие!

Грохотун не совсем понял иронию попугая, но на всякий случай погрозил ему кулаком и пообещал его расплющить.

Крокс швырнул в робота обломками биолокатора:

– Теперь их найти будет еще сложнее! Ты это понимаешь?

– Понимаю, капитан! – грустно подтвердил великан. – Понимаю.

– Так зачем же ты его разбил?

Грохотун задумался:

– Не знаю. Может, я хотел проверить, противоударный ли он? Или еще что. Сам теперь не помню.

Крокс почувствовал, что закипает от ярости. Еще немного – и из него пойдет пар. Но тут попугай, круживший под потолком, вдруг заверещал:

– Капитан, капитан! Тут ступеньки!

– Какие ступеньки?

– Посмотрите сами!

По стене шла большая трещина. Крокс пустил в нее осветительную ракету и увидел осыпавшиеся от времени полустертые ступеньки.

– Куда они ведут? Нужно проверить. Ломай, Грохотун!

Тот с радостью навалился на стену. Несколько толчков – и треснувшая стена осыпалась, едва не придавив обломками незадачливого разрушителя.

– Ничего страшного, я противоударный, – похвастался робот-убийца. – В моей инструкции так написано.

– Если только твоя инструкция не врет, – добавил попугай.

У Грохотуна была слабость: он обожал читать свою инструкцию – затрепанную книжечку, которая называлась «Инструкция по пользованию роботом-воином класса «сержант», серийный номер 5423XG». Часто долгими неделями, когда «Странник» мчался от одной точки Вселенной к другой, Грохотун тихонечко сидел где-нибудь в уголке и читал инструкцию по пользованию самим собой.

– И никакая я не устаревшая модель! – бормотал он. – Ишь как хитро придумано! Ни одной лишней детальки!

Он так любил эту книжечку, что берег ее куда больше своей головы. Голову, на худой конец, можно было привинтить запасную, а вторую инструкцию – поди разыщи!

После того как рухнула стена и Грохотун разобрал обломки, открылось начало узкой лестницы, зигзагами уходившей куда-то вглубь.

Судя по тому, что стена эта была заложена, лестницей давным-давно не пользовались. Ступеньки раскрошились от времени. Синий мох на них мутировал и стал почему-то черным.

– Что-то мне не нравится эта лесенка, – проскрипел попугай. – Уверен, никого из тех, кого мы ищем, там нет! Они небось и не знали о ней. Мы-то нашли ее только потому, что разломали стену.

Крокс осторожно ступил на рассыпавшиеся ступеньки:

– Нужно выяснить, куда ведет этот ход и зачем его так заботливо скрыли. Вдруг там сокровищница?

– Почему вы так решили, капитан? – поинтересовался попугай, больше всего на свете не любивший молчать.

– Сокровищницы всегда укрываются в самых потаенных местах, – объяснил Крокс. – Грохотун, за мной!

Пират спустился на несколько ступенек и обернулся:

– Будьте осторожны! Если это и в самом деле сокровищница, здесь должно быть полно ловушек. Вертящиеся камни, копья, пропасти и тому подобное.

– Спасибо, что предупредили, капитан! – поблагодарил робот.

И они смело отправились во тьму. Лестница была крутой и путаной, она то опускалась, то поднималась, казалось, врезаясь в самые недра горы. В любое мгновение Крокс и Грохотун ожидали какой-нибудь каверзы-ловушки: неожиданного обвала, рушащихся балок или чего-нибудь в этом роде. Но, к их удивлению, никаких подвохов не было. Самые обыкновенные старые ступеньки – ход, которым по каким-то причинам давно не пользовались и даже зачем-то замуровали. Инфракрасное зрение Крокса, Грохотуна и попугая освещало темные повороты лестницы.

– Ну и где эта сокровищница? – ворчала птица. – Надоело уже. Скука, хоть блох в перьях ищи.

Пожалуй, про блох он слегка преувеличивал. У роботов-попугаев не бывает блох, разве что появится какой-нибудь экзотический жук-роботоед с недавно открытой планеты.

Неожиданно лестница оборвалась. Пираты оказались в небольшой пещере с высоким сводчатым потолком.

– Наконец-то! – воскликнул Крокс.

«Наконец-то! Наконец-то!» – под сводчатым потолком гулко прокатилось эхо.

– Грохотун, не вздумай ничего колотить! – на всякий случай предупредил робота попугай. – Помнишь, что было в Оранжевой пещере, когда ты нас едва не угробил?

– Подумаешь, не угробил же! – отозвался робот. – Да тут и аквариумов никаких нет.

– Хватит болтать! Ищите сокровища! – Крокс вошел в пещеру, внимательно обводя взглядом все углы в поиске сундука с рубиноглазами или чего-нибудь в этом роде.

Но никаких сокровищ в помещении не оказалось. Зато посредине рос гигантский, в несколько обхватов, гриб с белой шляпкой. Зонтик гриба незаметно переходил в потолок пещеры и сливался с ним. По сути, то, что пираты приняли за сводчатый потолок сокровищницы, было шляпкой гриба.

– Не понимаю! – насторожился Крокс. – Если сокровищ нет, а есть только этот гриб, зачем понадобилось замуровывать вход? Что-то тут нечисто!

– Смотрите, капитан! – воскликнул попугай.

Гриб вздрогнул, громко выдохнул: «Пых!» – и из шляпки вырвалось что-то похожее на белое облачко.

– Смываемся! – крикнул Крокс. – Ловушка!

Пираты бросились обратно, но не успели: белое облачко неизвестного происхождения окутало их.

И тут стали происходить непонятные вещи. Когда легкая дымка развеялась, оказалось, что Крокс и Грохотун сидят на полу и улыбаются.

– Ой, не могу! Весело мне! – неожиданно расхохотался пират и обнял робота.

– А мне, а мне-то! Ха-ха! Ну и забавная же у вас физиономия, капитан! – И Грохотун тоже горячо обнял своего командира.

Вскоре они запрыгали вокруг гриба, начали колотить его кулаками по его толстой ножке, а потом запели песню космических флибустьеров. Время от времени гриб делал «Пых!» – и пещера окутывалась новым белым облачком.

Попугай уселся на шляпку гриба, нахохлился и довольно забормотал:

– Высижу яичко, хорошая я птичка! Высижу яичко, умная я птичка!

Почему-то попугай решил, что он наседка и именно сейчас высиживает свое лучшее, любимое яйцо.

– Ха-ха! Хорошо-то как! – веселился Грохотун. Смех робота-убийцы был довольно противным и больше напоминал скрип давно не смазываемой двери.

– Подумаешь, клад искали! – презрительно смеялся Крокс. – Что такое клад? Клад – это тьфу. Правильно я говорю?

Гриб вздрогнул и выбросил новое облачко. Пираты засмеялись и пустились в пляс. На самом деле их странное поведение объяснялось довольно просто: они попали в пещеру иллюзий. В пещеру, где рос древний гриб сновидений, периодически выдыхающий все новые и новые порции пьянящего газа. Любые существа, даже андроиды и киборги, начиненные сложными биосхемами, не были исключением. Попав в такое пьянящее облако, они моментально теряли над собой власть и впадали в состояние неконтролируемой веселости, которое продолжалось до полного истощения организма. Если не уйти из пещеры вовремя, последствия могут быть самыми печальными.

– Ты кто такой? – спросил вдруг Грохотун, уставившись на Крокса.

– Это ты кто такой?

– Ах, ты так!

Они поссорились, едва не подрались, потом вдруг помирились, уселись рядом с грибом и разоткровенничались.

– Грохотун, как ты думаешь, почему я до сих пор от тебя не избавился? – Крокс придвинулся к великану и заглянул в узкие прорези его шлема, туда, где у робота находились глаза.

– Потому что я непробиваемый! – довольно ответил тот и похлопал себя по броне.

– Нет, не поэтому. Я не уничтожил тебя потому, что другого такого тупого недоумка с инстинктами мясорубки просто не найти. Ты единственный в своем роде и неповторимый!

Грохотун довольно крякнул. Ему было приятно слышать, что он единственный и неповторимый. Раньше капитан никогда не говорил ему ничего подобного.

В конце концов попугаю надоело высиживать несуществующее яйцо, и он слетел вниз, усевшись на камень возле Крокса.

Капитан, пригорюнившись, обхватил голову руками и бормотал:

– Ничего мне не нужно. Ни рубиноглазов, ни выкупа за девчонку, ни власти. Ничего не нужно… Хотя почему ничего? Другое дело – крылатый еж… Еж мне нужен. Только он сможет мне помочь.

– Почему еж? – Попугай и в пещере иллюзий не утратил любопытства. Может, капитан хоть теперь объяснит, зачем ему нужен этот дурацкий еж? – Зачем вам еж? Как он вам поможет? – настойчиво повторил попугай.

– Еж? Другое дело еж. Еж – совсем другое дело, – бормотал Крокс. – Еж – дело, но другое. Совсем другое!

Сколько попугай его ни расспрашивал, капитан только хитро грозил ему пальцем и утверждал, что еж – совсем другое дело, важная штука, а почему именно – не объяснил.

Гриб выдохнул новое облако газа – и Крокса потянуло на откровенность. Он посадил попугая на ладонь и погладил его по хохолку:

– Слушай меня внимательно, п-птица! Мне всю жизнь везло. В Третьей Галактике меня даже называли Счастливчик Крокс, после того как я в космическом баре уложил семерых круглоголовых андроидов, вооруженных до зубов, а сам не получил ни царапины. Но потом меня перестали называть Счастливчик Крокс. И знаешь почему?

– Потому что в вас попали из лазерной пушки, – предположил попугай.

– Именно поэтому… – Капитан посмотрел на свое механическое тело и вздохнул. – Я торчу в этом искусственном корпусе уже пятьсот лет. Хотя, с другой стороны, если бы меня тогда не разнесло из пушки, я давно кружил бы в космическом саркофаге на орбите какого-нибудь приблудного астероида.

Крокс уткнулся лбом в ножку гриба и захохотал.

Грохотун, вдохновленный примером своего командира, встал на четвереньки и стал бодать ножку гриба своей рогатой головой.

– Му! М-му! – мычал великан. Вероятно, он вообразил себя эдаким роботизированным теленочком весом в триста килограммов.

Он проткнул рогами ножку гриба, и оттуда вырвалась струя пьянящего газа.

– Думаешь, мне нужны сокровища? – Крокс вытащил рубиноглаз и отшвырнул его. – Я сам не знаю, что мне нужно.

– А вы подумайте, кэп? – На попугая газ действовал меньше всех.

– Сам не знаю, – вздохнул пират. – Раньше мне хотелось денег, потом – власти, было время, когда я жаждал любви, потом – славы, опять – денег, и так повторялось по кругу. Но как только я получал то, к чему стремился, мне сразу становилось неинтересно и тоскливо. Наверное, поэтому я и выбираю себе цель, которую сложнее достичь, потому что знаю: когда достигну успеха, он мне станет безразличен. – Крокс посмотрел на попугая и поморщился. – Впрочем, что с тебя взять, механическая игрушка? Разве ты меня поймешь?

Тот ловил момент, чтобы задать капитану давно волновавший его вопрос:

– Кэп, а зачем вам еж? Для чего вам нужна эта крылатая подушка с иголками?

Крокс расхохотался. Он зачерпнул горсть пыли и посыпал ею попугая. Птица начала отряхиваться и чистить перышки.

– Тебе никогда не хотелось иметь волшебную палочку? – спросил капитан. – Палочку, которой стоит взмахнуть – и любое желание сбудется? Мечты и самые сокровенные фантазии станут реальностью. Так вот, крылатый ежик с планеты Синего Кефира и есть та самая волшебная палочка, о которой можно только мечтать.

– Как это? – не понял попугай.

– Очень просто! – Крокс оглянулся, наклонился к нему и прошептал: – Ежик исполняет все желания того, у кого он находится в руках. Ты понял? Все, даже самые невозможные! Нужно только произнести желание вслух – и оно сбудется!

Открыв тайну, капитан прижал палец к губам и сказал:

– Тшш! Никому не говори!

– Я буду нем как рыба! – пообещал попугай.

– Я тебе верю. И знаешь почему? Если ты распустишь язык, я оторву его вместе с твоей головой.

Глава 20 ГНЕЗДО ШМЕЛЕЙ-МЯСОЕДОВ

Всю ночь, пока Лависса и Андрей спали, Баюн и копачи совещались, придумывая всевозможные планы спасения. Несколько раз Тортик и Капризик ходили на разведку, надеясь обнаружить, в какой части лабиринта находятся сейчас пираты. Но их поиски оказались напрасными: ни капитана Крокса, ни Грохотуна, ни даже попугая они не нашли. Подземные коридоры были сложными и многочисленными, и, чтобы обойти их, потребовалась бы не одна неделя.

– Вы не умеете искать! – рассердился Рыжий Нос, когда разведчики вернулись ни с чем.

Он хотел отправиться сам, но остальные копачи не разрешили. Они схватили его и держали до тех пор, пока тот не передумал. Копачи не решались отпускать Рыжего Носа одного: еще совсем недавно он был при смерти.

– Отпустите меня! – брыкался он, вырываясь у них из рук. – Все равно я пойду!

Королева спала крепким сном. Девочка невероятно устала после блужданий по темным пещерным лабиринтам, от битвы с храпунами, нападения Крокса и от многого другого. Лависса спала, и ей снился очень странный сон. Будто каждый кристалл в саду превратился в маленького носатенького человечка. Сколько их было – целое море! И все эти человечки называют ее своей королевой, радуются ей и просят защитить их от кого-то. А потом неизвестно откуда появляется косматая страшная тень. Тень протягивает руку, горстями сгребает человечков и ссыпает их в мешок, огромный, как галактическая туманность. Собрав все кристаллы, черная тень начинает приближаться к Лависсе, широко открыв мешок. Девочка почувствовала, что еще немного – и она окажется в нем вместе с кристаллами. Тут Лависса ощутила, что ее тормошат.

От ужаса она вскрикнула и проснулась. Над ней склонились робот-нянька и копачи.

– Что такое? Что случилось? Почему ты кричишь? – встревожились они.

Лависса приподнялась на кровати из мха, тревожно огляделась и, убедившись, что никаких теней с мешками в пещере нет, облегченно вздохнула:

– Мне приснился кошмар. Ерунда какая-то!

– Скажи, что тебе приснилось? Что? – забеспокоились копачи.

– Мне приснилось, что кристаллы в саду превращаются в человечков, их сгребает какая-то тень и ссыпает в мешок. А потом эта тень хотела схватить и меня, но тут вы меня разбудили.

– И привидится же такое! – покачал головой робот и погладил ее по голове. – Это оттого, что в пещере душно. Когда душно, всегда кошмары снятся.

Андрей, проснувшийся от крика Лависсы, сказал, что ей приснилась ерунда и главное, что нужно сделать, когда тебе снится кошмар, это дать ему в лоб.

– Мне как-то приснился деметрианский рвун. Зубищи – во! Сама знаешь! Идет на меня и зубами щелкает. А на деревьях уже птеродактили собираются. Надеются, что и им что-то перепадет. Вначале я испугался, а потом понял: это только сон – и дал рвуну в лоб. Он – раз! – и лопнул как пузырь!

Лависса засмеялась. Хотя ей почему-то казалось, что черная тень, которую она видела во сне, намного страшнее любого воображаемого рвуна.

А копачи отнеслись к сну их повелительницы очень серьезно.

– Сон! Вещий сон королевы! – они взволнованно всплескивали ручками. – Королеве приснился вещий сон!

– Что же в нем вещего? – удивился Андрей.

– Саду кристаллов угрожает опасность! – объяснил Самтытакой. – Помнишь, королева, я рассказывал, что мерцающие кристаллы – это души уснувших копачей? Кристаллы чувствуют все так же, как и живые копачи. Когда мы навестили их, они обрадовались.

– Конечно. – Лависса вспомнила радостный перелив многочисленных огоньков. – Они еще тогда так весело светились!

– Кристаллы все делают, как мы! – вздохнул Капризик. – Когда им бывает обидно и грустно, они тускнеют, и их нужно развеселить, чтобы они опять загорелись.

– А еще кристаллам бывает больно, если уронишь их или поднесешь к ним огонь. Тогда они нагреваются, пульсируют и становятся красными от боли, – добавил Хочуспать.

Носатенькие человечки в этот раз были очень серьезными и деловитыми. Лависса редко видела их такими. Они взяли новые крепкие копья и наполнили сумки шумовыми грибами.

– Мы должны защитить наш Сад кристаллов, пока не поздно! Раз королеве приснился такой страшный сон, значит, наши братья предупреждают нас об опасности!

– Постойте, а мы? Мы пойдем с вами! – вызвался Андрей. Ему не хотелось оставаться в пещере, когда поблизости могло произойти настоящее сражение.

– Это противоречит всем законам робототехники! – заявил Баюн. – Я тебя не пущу!

– В пещере может быть еще опаснее, – возразил мальчик. – Представляешь, если копачи не вернутся, что мы будем делать? Мы даже дороги наверх не знаем!

В конце концов было решено идти всем вместе, и друзья, осторожно озираясь, вышли из пещеры.

Впереди на цыпочках крался Самтытакой и осматривал коридоры, проверяя, нет ли где пиратов или не устроили ли засаду коварные храпуны. Друзья почти не разговаривали – только шепотом или мысленно, когда обращались к копачам. В подземных лабиринтах эхо разносило звуки особенно отчетливо, и слова, сказанные в одном его конце, усиленные откликом, могли устроить обвал в каком-нибудь отдаленном коридоре.

Накануне робот-нянька долго размышлял, правильно ли он поступает, доверяя копачам, и не разумнее было бы подняться на поверхность планеты. Но потом он решил, что пока лучше оставаться с человечками. Неизвестно, смогут ли они самостоятельно найти дорогу наверх. К тому же наверху скрываться от Крокса и Грохотуна было бы намного сложнее. Их легко обнаружат с помощью установленного на «Страннике» пеленгатора. Да и как жить без укрытия, еды и средств передвижения?

Когда друзьям уже порядком надоело петлять по подземным переходам, из тоннеля, подсвечивая себе гнилушкой, вынырнул Тортик.

– Главный коридор завалило! – сообщил он. – Серьезный обвал. И за два дня не разгрести. Придется отправиться в обход по Шмелиным топям.

– По Шмелиным топям? – испуганно переспросила Лависса, не ожидавшая от подземных коридоров приятных сюрпризов.

– Шмелиные топи – это подземное болото, – объяснил Капризик. – Очень опасное место. Обычно мы там не разгуливаем. В этом болоте немало копачей сгинуло. Наступишь не туда – и затянет в трясину!

– Тогда зачем детям идти в болото? – Баюн остановился. – Мы подождем вас здесь!

– Оставаться на месте еще опаснее! Слышите? – Тортик оглянулся и поднял пальчик верхней правой руки.

Позади из коридора послышался шорох осыпающейся земли и донесся сладковатый запах гниения.

– Это храпуны! Они нас почуяли! – прошептала Лависса. – Не пройдет и пяти минут, как их наползет столько, что и не сосчитаешь!

– В сад можно попасть только по Шмелиным топям? Другой дороги нет? – спросил Баюн.

– Увы, – вздохнул Самтытакой. – Можно еще через Ойкающий овраг, но там еще опаснее. Оттуда никто не возвращался.

– Нет, возвращался! – заспорил Капризик. – Ты все путаешь! Это из Шмелиных топей никто не возвращался!

Запах гниения приближался. Храпуны были близко.

– Скорее! – заволновался Рыжий Нос. – Нужно выбирать: через овраг или через топь?

– Через овраг! – заявил Капризик.

– Нет, через Шмелиную топь! – заспорили с ним Тортик и Хочуспать.

Из-за поворота появилась голова храпуна. Белый червяк, сжимая мягкое тело, полз по направлению к друзьям.

– Сюда, скорее! – Самтытакой нырнул в один из боковых коридоров. Путешественники и другие копачи последовали за ним.

На месте остался только Капризик.

– А я пойду через Ойкающий овраг! Там дорога короче. У пещеры встретимся.

Он бросил в подползающего храпуна световой гриб и нырнул в коридор, противоположный тому, по которому отправлялись остальные.

Храпуны замерли на развилке подземных ходов. Их белые зубастые головы вертелись из стороны в сторону, решая, за кем им теперь ползти. Извиваясь, два храпуна нечаянно завязались узлом и взволнованно запищали, взывая о помощи. Остальные черви, не раздумывая, разорвали запутавшихся сородичей, сожрали их, облизнулись и поползли кто куда. Все проблемы храпуны решали крайне просто. Долгие сомнения были им неведомы.

Копачи вели наших друзей по узкому боковому ходу к Шмелиному болоту. Самого болота не было видно, но в воздухе уже ощущалась сырость. Близость болота чувствовалась во всем: и в хлюпанье грязи под ногами, и в ручейках и лужицах, которые то и дело приходилось перешагивать.

Но вот наконец и Шмелиное болото – красная, пузырящаяся, слабо светящаяся жижа. Из болота то и дело поднимались вонючие фонтанчики и, вырастая почти до каменного потолка, распадались жирными брызгами.

Самтытакой попросил остановиться на краю болота.

– Будьте очень осторожны, – предупредил он. – Наступайте только на зеленые мшистые кочки! Они выдержат! Шагнете мимо кочки – трясина затянет.

Через болото наискосок тянулась цепочка зеленых кочек, которые подрагивали, исчезали и меняли свое расположение.

Неожиданно у самого берега жижа забурлила, и оттуда выглянула узкая синяя морда болотного чудища, отдаленно напоминающего крокодила, с острыми зубами и несколькими парами глаз. Чудище уставилось на Лависсу и щелкнуло зубами.

– Это Глазастик, – заулыбались копачи. – Мы с ним дружим. Он только кажется страшным. На самом деле он добрый. Он приплыл, чтобы помочь нам переправиться.

Самтытакой ступил на спину синего Глазастика и, оттолкнувшись, перепрыгнул на кочку.

– Идите за мной! – позвал он. – Скорее, пока кочки неподвижны! И будьте осторожны, не наступите на шмелиное гнездо.

– На какое шмелиное гнездо? – Андрей протянул руку и помог Лависсе перескочить с одной кочки на другую.

– Гнездо шмелей-мясоедов, – объяснил Тортик. Кочка у него под ногами стала погружаться в болото, но маленький копач легко оттолкнулся копьем и перескочил на следующую.

– Я же говорил, будьте осторожны! Тут всякое может случиться! –

Хочуспать перепрыгнул на кочку к Лависсе.

– А кто такие шмели-мясоеды? – Андрею было и страшно, и интересно.

– Лучше вам этого не знать. – Рыжий Нос попробовал копьем следующую кочку, прежде чем перескочить на нее.

– А как они выглядят? – настаивала Лависса. – Вдруг мы встретим этих шмелей и не узнаем?

– Если встретите шмелей-мясоедов, то вы их узнаете. Это я вам обещаю. – Самтытакой попробовал копьем трясину. – Постарайтесь не наступать на их гнездо. Оно плавает где-то здесь, в болоте. С виду это обычная кочка, его не отличить.

Робот старался ни на шаг не отставать от ребят, чтобы успеть подстраховать их в случае опасности. Зеленые кочки прогибались под его тяжестью и погружались в болото. Просто чудо, что они выдерживали его вес.

В шлемокапюшоне Андрея тихо-тихо, как мышка, сидел крылатый ежик. Время от времени он выглядывал оттуда и встревоженно пыхтел. Зато колобку опасное приключение нравилось. Он прыгал на носу у Глазастика, стараясь вызвать его на игру: «Я от бабушки ушел…» Игра эта была очень простой: как только неповоротливый Глазастик открывал пасть, чтобы сцапать колобка, тот моментально исчезал, и многоглазый крокодил оставался ни с чем.

Осторожно перескакивая с кочки на кочку, друзья почти переправились через Шмелиное болото.

– Ну вот! Нет здесь никаких шмелей! – радостно засмеялась Лависса и вырвалась вперед. Девочке оставалось перескочить через каких-нибудь две кочки, чтобы оказаться на безопасном берегу.

Но тут-то все и произошло. Очередная кочка, ничем не примечательная с виду, на которую прыгнула Лависса, оказалась замаскированным шмелиным гнездом. Раздался зловещий гул, кочка начала подниматься из красной жижи.

– Королева наступила на шмелиное гнездо! – Самтытакой кинулся к ней. – Беги, королева, беги!

Копачи поспешили на помощь к своей юной королеве, но робот опередил их. Он подхватил растерявшуюся девочку и перепрыгнул с ней на берег.

Кочка со шмелиным гнездом медленно вырастала из недр болота. То, на что Лависса наступила, было только вершиной огромного шмелиного гнезда, основную часть которого скрывала трясина. Гнездо поднялось над болотом на несколько метров и продолжало расти выше и выше. Грозный гул нарастал.

– Бегите! Мы вас догоним! – Тортик и Рыжий Нос вскочили на спину к Глазастику, и прирученный крокодил, ворочая тяжеленным туловищем, поспешно повез их к берегу.

Глазастик жил в Шмелином болоте не одну сотню лет и хорошо знал, как опасны встревоженные шмели. Если крокодила до сих пор не разорвали, то только благодаря его толстой бронированной шкуре. К тому же в случае опасности он погружался на дно болота и пережидал там, пока все утихнет. Впрочем, и сам Глазастик не был для шмелей лучшим соседом. Иногда он подкрадывался к их гнезду, прикидывался корягой и терпеливо ждал, пока какой-нибудь зазевавшийся трехкилограммовый шмеленок не выглянет наружу. Тут-то Глазастик становился упругим, взмахивал тяжеленным и сильным хвостом, разевал огромную пасть и прыгал на шмеленка, стараясь откусить ему голову с ядовитым жалом прежде, чем тот успеет укусить его в язык.

Тортик и Рыжий Нос соскочили на твердую землю одновременно с первыми мясоедами, вылетевшими из огромного шмелиного гнезда. Глазастик поспешно взмахнул хвостом и погрузился на дно болота, подальше от опасных тварей.

– Бежим, королева, или нас уже ничто не спасет! – Самтытакой схватил Лависсу за руку и потянул ее в подземный ход.

Девочка была словно в столбняке. Она не могла оторвать взгляда от шмелиного гнезда, из которого один за другим появлялись все новые и новые мясоеды.

Самтытакой был прав. Их и в самом деле можно было сразу узнать. Шмели были хищные и крупные, не меньше взрослых овчарок. Их туловище желтело полосками, они имели вибрирующие крылья, маленькие глазки с красными зрачками и жадно жующие челюсти. Шмели сразу увидели тех, кто потревожил их покой. Как группа низко летящих вертолетов, они устремились к пришельцам.

– Удираем! – Копачи подхватили Лависсу и потащили ее в коридор. За копачами мчался Андрей с ежиком в капюшоне, а замыкал стремительно несущуюся группу, прикрывая ее своей широкой спиной, робот-нянька.

– Скоро Сад кристаллов! Там они нас не достанут! – услышал мальчик ободряющую мысль Самтытакоя.

Но до Сада кристаллов нужно было еще добежать. Первый из шмелей-мясоедов настиг Баюна и попытался впиться ему своими острыми челюстями в спину. Но его жало скользнуло по покрытию робота, не причинив тому ни малейшего вреда. Пока разочарованный шмель готовился к новой атаке, Баюн развернулся и так треснул шмеля, что тот врезался в стену и шлепнулся на пол, подрагивая крыльями. Но место оглушенного шмеля заняли другие. Еще мгновение – и весь коридор заполнился мясоедами.

– Быстрее! Беги в Сад кристаллов! – Копачи отпустили Лависсу и стали бросать в шмелей световые шумовые грибы.

Огромные полосатые хищники продолжали атаковать. Они только немного ослабили натиск, ожидая, пока грибная атака утихнет, чтобы начать свою кровавую охоту.

Андрею в плечо впилось что-то острое, проткнув скафандр. Это шмель, вонзив в него свое жало, старался приподнять мальчика, чтобы на лету разбить о скалу.

Хорошо еще, что ноша оказалась тяжеловатой. Пока шмель пытался повалить Андрея, подоспел Баюн. Робот-нянька схватил мясоеда и с размаху швырнул его на камни, потом обхватил мальчика и прикрыл его собой. По спине Баюна чиркнули несколько хищных жал, но у шмелей ничего не получилось: робот был сделан из сверхпрочного сплава.

Своей копошащейся массой мясоеды опрокинули няньку на камни. Баюн упал, прикрывая Андрея, стараясь не дать шмелям его ужалить. Но они с грозным жужжанием один за другим налетали на робота, силясь перевернуть Баюна и вытащить из-под него мальчишку.

Ежик в шлемокапюшоне у Андрея, придавленный роботом, возмущенно пискнул и зашевелился. Ему не нравилась вся эта толкотня, смысла которой он совершенно не понимал.

– Ну и мерзкие шмели! Устроили охоту на людей! Вот если бы и на них кто-нибудь поохотился! – пробормотал мальчик. Он чувствовал, как вздрагивает от мощных толчков и укусов прикрывающая его спина друга.

Ежик в капюшоне запыхтел. Почти одновременно из глубины коридора, где были Лависса и защищавшие ее копачи, раздался громкий визг. Каменный коридор завибрировал от гулких шлепков.

Шмели оставили робота и со злым жужжанием понеслись навстречу новому противнику. По подземному ходу, направляясь к ним, прыгала массивная бесформенная жаба размером с теленка. Ее выпученные глаза гипнотизирующе изучали приближающихся. Едва первый шмель-мясоед бросился в атаку, как изо рта жабы со скоростью гарпунной стрелы вылетел узкий липкий язык. Он опутал мясоеда, послышалось противное потрескивание, будто раскусили пустой орех. Жаба выплюнула шмелиные крылышки. Рот чудовища тут же приоткрылся, и второй зазевавшийся мясоед был опутан и сожран вслед за первым.

Шмели отважно набрасывались на жабу, но их жала не причиняли ей ощутимого вреда. Как семечки, жаба щелкала хищников и выплевывала их крылышки.

С тревожным жужжанием шмели сбились в стаю и полетели к болоту. Жаба огромными крыжками помчалась за ними. Время от времени ее язык выстреливал и приклеивал отстающего шмеля.

Андрей и Баюн едва успели отскочить и прижаться к стене, иначе жаба просто бы сшибла их с ног и раздавила, сама того не заметив.

Шмели долетели до болота и поспешно забились в гнездо. Под их тяжестью оно стало медленно погружаться в жижу. Жаба прыгнула в болото и, взбудоражив поверхность и подняв со дна пузырьки газа, исчезла.

К роботу-няньке и Андрею подбежали копачи:

– Как вы? Целы?

– Целы, целы. – Баюн осмотрел мальчика и не нашел на нем ни одной царапины. – Хотя, кажется, о мою спину сломал жало не один шмель.

– Если бы не чудовище, которое их прогнало, мясоеды бы нас разорвали! Откуда оно взялось? – Тортик посмотрел на болото, со дна которого все еще поднимались пузырьки газа.

– Это вы должны знать, откуда оно взялось. Это же у вас в пещерах оно живет. – Баюн с интересом разглядывал огромные следы жабы на мягком грунте.

– Мы никогда раньше такого не видели! – всплеснули многочисленными ручками копачи. – У нас в подземельях такого отродясь не было! Огромное, зеленое, страшное!

– Значит, у вас такого не было?

– Не было, не было! – повторяли изумленные человечки. – Это какое-то новое чудище!

– Вот как? Говорите, новое?.. – Баюн не сводил глаз с мальчика.

Тому стало как-то неловко от пристального взгляда робота.

– Ну, чего ты на меня уставился?

– А то, что держи язык за зубами! Не сболтни чего-нибудь лишнего!

– При чем здесь я? – удивился Андрей.

– Жаба появилась именно в тот момент, когда ты пожелал, чтобы кто-нибудь поохотился на шмелей.

Крылатый ежик перебрался к мальчику на плечо и довольно заворочался.

– Шмель-мясоед летит! Осторожно, королева! – Самтытакой схватил копье и выставил его острием вперед.

Со стороны болота, зловеще жужжа, приближался шмель-мясоед. Был он, правда, несколько меньше своих собратьев и какой-то желтоватый. Он подлетел совсем близко и завис в воздухе, не взмахивая крыльями.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел… Ж-ж! – Шмель шлепнулся на землю и превратился в веселого, хитро щурящегося колобка.

– Ох, колобок! – Андрей облегченно вздохнул. – А мы испугались!

– Нужно спешить в Сад кристаллов – проверить, все ли там в порядке, – напомнили копачи.

Подсвечивая мерцающими зелеными фонариками, Самтытакой, Хочуспать, Тортик и Рыжий Нос направились по подземному ходу. Друзья последовали за ними.

Но не успели они пройти и десятка шагов, как откуда-то из глубины коридоров послышался тревожный вопль, который во сто крат усилило эхо.

– Ой-ой-ой-ой!!!

Стены подземных коридоров вздрогнули. Посыпалась земля, грозя обвалом. Вопль давно уже стих, а стены все еще вздрагивали.

– Что это было? – прошептала Лависса.

– Ойкающий овраг! – ответил Тортик. – Кто-то пытается перейти его по Качающемуся мостику.

Глава 21 ОЙКАЮЩИЙ ОВРАГ

Пока друзья воевали со шмелями-мясоедами, Грохотун, Крокс и попугай прыгали вокруг гриба-великана. Киборги размахивали руками, колотили себя кулаками в грудь, кричали: «Ого-го!» – и вообще веселились, как могли.

Порой гриб-великан вздрагивал, и пещера окутывалась опьяняющим облаком. Единственным, на кого одуряющее дыхание гриба действовало меньше, чем на остальных, был попугай. Трудно объяснить, почему это происходило. Возможно, в его модели использовалось меньше минералов, имитирующих органическую структуру.

– Пора отсюда выбираться, а то можно затанцеваться до самоуничтожения! – решил попугай, наблюдая, как Крокс и Грохотун уже который час безостановочно прыгают вокруг гриба в диком пиратском танце.

Их броня раскалилась, самоподзаряжающиеся энергетические батареи едва справлялись с огромной нагрузкой, из слуховых динамиков вился легкий дымок. Еще немного – и они вышли бы из строя.

Попугай уселся на плечо капитану и закричал ему в ухо:

– Уходим! Уходим отсюда! Или мы погибнем!

Но Крокс не слышал или не хотел прислушиваться к советам птицы.

– Отстань! Не бубни! – Он стряхнул попугая с плеча, едва не сломав ему крылья, и продолжил свои безумные прыжки и выкрутасы. Дымок из искусственного уха пирата усилился. Охладители работали в экстренном режиме и вот-вот должны были взорваться.

Тут попугай решился на последнее средство. Если и оно не сработает, тогда конец: Крокса уже не спасти. Он взлетел на гриб и закричал что было силы голосом корабельного робота:

– Опасность разгерметизации! Опасность разгерметизации! Всем срочно покинуть отсек! До разгерметизации пять секунд! Четыре секунды… Три…

Крокс и Грохотун замерли, а потом, подталкивая друг друга, помчались к ступеням.

– До разгерметизации две секунды! – кричал им вслед довольный попугай. Он знал, что в программу любого андроида или киборга введен блок самосохранения, куда одной из первых включена команда покинуть отсек при угрозе разгерметизации. В космосе нет ничего опаснее разгерметизации. Больше половины звездолетов погибают именно по этой причине.

У Крокса и Грохотуна была великолепно отработанная реакция. Они неслись по лестнице, перескакивая через три ступени. За ними летел попугай и, подстегивая их, повторял:

– До разгерметизации две секунды… Одна секунда!

Взбежав на самый верх лестницы, пират и робот ворвались в пролом за мгновение до предполагаемой разгерметизации. Они бросились на пол и закрыли головы руками в ожидании сильного взрыва, обычно происходившего сразу после того, как в обшивке корабля появлялась хоть малейшая трещина.

Время шло, а взрыва все не было. Постепенно вдали от опьяняющего гриба Крокс и Грохотун стали приходить в себя.

– А как же разгерметизация? – Очнувшийся великан приподнял голову и тоскливо покосился на дверь воображаемого люка, за который он принял пролом в стене.

– Фиг тебе! Разгерметизации не будет! – объявил попугай. – Шутка!

– Шутка!!! Ах ты! – Грохотун хотел схватить попугая, но ловкая птица увернулась, и робот, врезавшись в стену, растянулся на полу.

– Отдохни, пьяненький ты мой! – пожалел его попугай, усаживаясь к нему на спину.

Следом за Грохотуном пришел в себя капитан. Первым делом он раздвинул грудные пластины своего бронированного панциря, проверяя, на месте ли рубиноглаз.

– Где он? – взревел Крокс. – Где мой камень? Его похитили!

– Вот он, капитан. Не волнуйтесь! – Попугай перелетел на плечо Крокса, разжал клюв и уронил рубиноглаз прямо ему на ладонь.

– Как он у тебя оказался? Отвечай! Он же был у меня. – Пират подозрительно разглядывал рубиноглаз, проверяя, настоящий ли он.

– Вы выбросили его, капитан. Там, в пещере. Сказали, что он вам больше не нужен и вообще не в деньгах счастье, – объяснил попугай.

Крокс хмуро потер лоб.

– Ты уверен, что я мог такое сказать? Что рубиноглаз мне не нужен? – усомнился он.

– Вы не только сказали. Вы даже швырнули камень на песок и хотели на него наступить. Я едва его спас, – сочувственно сообщила птица.

Крокс посадил попугая к себе на человеческое запястье и погладил его по хохолку.

– Что это на меня нашло? – пробормотал он. – Бросаться рубиноглазом стоимостью в планетную систему! Этот гриб лишил меня рассудка.

Капитан поднялся и, увидев растянувшегося у стены Грохотуна, пнул его ногой:

– А этот почему здесь разлегся?

– Он неосторожно врезался в стену, – объяснила птица. – Что с него взять? Устаревшая конструкция.

– Что? Это я устаревшая конструкция?! – взбешенный робот вскочил. – Неправда! Не верьте ему, капитан! Я могу инструкцию показать! – Он вытащил потрепанную инструкцию и стал торопливо ее листать. – Я тебе покажу, какая я конструкция. Где-то тут должно быть… Сейчас я тебе покажу, кто из нас устаревший. Сейчас ты убедишься…

Но нужное место в книжечке никак не находилось, и Грохотун стал пыхтеть от возмущения. Из его слуховых динамиков повалил пар.

– Где же это? – повторял он. – Это же где-то тут было, я помню…

Крокс выхватил у него инструкцию и швырнул ее на пол.

– За мной, тупицы! – взревел он. – Мы и так целую ночь потеряли в этой дурацкой пещере! Где теперь искать девчонку, рубиноглазы и ежа? Ладно, пойдем наудачу! Вперед!

И киборг широкими шагами потопал по главному коридору. Грохотун подобрал книжечку, отряхнул ее, заботливо разгладил и поспешил за капитаном.

– Сами вы устаревшие модели! – бубнил он себе под нос. – Я вас всех еще на свалку отправлю!

Вдруг Крокс замедлил шаг и, помрачнев, покосился на попугая:

– Слушай, птица, только отвечай правду! Я тебе больше ни о чем не говорил? Там, в пещере, когда был под воздействием этого гриба?

– Что вы имеете в виду, капитан? – искренне удивился попугай. – Что вы могли мне сказать?

– Ты уверен, что я ничего тебе не сказал? Про девчонку, про ежа?

– Вы ничего не говорили, только прыгали вокруг гриба и орали, как начинающий пиратик… – И попугай убедительно нахохлился.

– Ну, смотри у меня! – Крокс просверлил попугая долгим подозрительным взглядом и с явным облегчением продолжил путь.

Попугай осторожно приоткрыл один глаз и посмотрел на капитана. Он разинул было клюв, чтобы что-то сказать, но передумал и почесал лапкой под крылом.

Неожиданно подземные пещеры дрогнули и по ним пронеслось гулкое «ой-ой-ой!». С потолка посыпались мелкие камешки.

– Они где-то поблизости! – гаркнул Грохотун. – Слышите, капитан?

И пираты помчались по подземным переходам в сторону Ойкающего оврага. А ойканье все не ослабевало, причем ощущение было такое, что оно принадлежит не человеческому существу. В нем слышалось что-то потустороннее. Казалось, ойкали и стонали все лабиринты и пещеры.

Пока робот-убийца и Крокс, спотыкаясь и ругаясь, несутся по темным подземным ходам в сторону Ойкающего оврага, расскажем немного об этом овраге, а заодно и о том, что произошло с Капризиком.

Ойкающий овраг был одним из самых таинственных и неизведанных мест подземелья. Даже копачи, хоть и жили в пещерах долгие тысячелетия, ничего толком не знали о нем.

Ойкающим оврагом называлась узкая зигзагообразная расщелина в скале, через которую был протянут покосившийся веревочный мостик. Он назывался Качающимся. Наверно, потому, что он ни секунды не мог висеть спокойно, а все время раскачивался и поскрипывал, точно в его шатких веревочных опорах жили какие-то беспокойные духи.

Другая необъяснимая особенность Ойкающего оврага заключалась в том, что расщелина, через которую был натянут мостик, не имела дна. Сколько ни вглядывайся и ни бросай вниз светящиеся грибы, дна все равно не увидишь. Огонек гнилушки или вспышка гриба, исчезая на неизведанной глубине, становились невидимой точкой, а до дна не долетали.

Иногда по ночам из расщелины доносились тревожные звуки, напоминающие грустные, одинокие вздохи.

Может быть, поэтому копачи избегали пользоваться Качающимся мостиком и без крайней необходимости никогда не проходили через Ойкающий овраг. Нередки были случаи, когда одинокие путники вообще исчезали в этих краях, и о них было известно, что они собирались перейти через Ойкающий овраг.

Непонятно, почему Капризик решил воспользоваться именно этой дорогой к Саду кристаллов. Возможно, он сделал это из упрямства, а возможно, что более вероятно, путь через Шмелиное болото показался ему куда более опасным.

Капризик подошел к Ойкающему оврагу, подсвечивая себе гнилушкой. Хотя ветра, сквозняка или какого-либо дуновения не было, мост поскрипывал и тихонько раскачивался. Откуда-то снизу, из немыслимой глубины, доносились пугающие шорохи.

Капризик в страхе оглянулся – никого. Тогда, насвистывая и делая вид, что совсем не боится, он ступил на деревянную планку Качающегося мостика, крепко держась за веревочные перила всеми четырьмя ручками.

Едва Капризик сделал шаг, как откуда-то из глубины послышалось длинное, тягостное ойканье, похожее на стон подземного ветра.

Капризик сделал еще один шаг – ойканье усилилось. Тогда, зажав ушки верхней парой ручек, Капризик торопливо побежал по мостику, а за ним следом – ойкающее эхо. Пещеры вздрагивали. Где-то в бездонной трещине произошел обвал, и камни, глухо стуча, покатились в бездну.

Еще один скачок – Качающийся мостик позади. Ойканье стихло. Капризик облегченно вздохнул и побежал к Саду кристаллов.

«Вот будет здорово, если я попаду туда первым, – думал он. – Они придут, а я им скажу: «Привет! Где вы пропадали? Я уже целый час вас жду». Только бы с ними ничего не случилось на болоте».

Как только маленький носатенький человечек с зеленым фонариком исчез в одном из коридоров, к Качающемуся мостику подбежали Крокс и Грохотун.

– Это где-то здесь, капитан! – орал робот. – Эхо звучало отсюда!

Они огляделись, но никого не увидели. Грохотун подошел к краю Ойкающего оврага и заглянул вниз:

– Здесь пропасть! Осторожнее, капитан, похоже, она глубокая.

– Попал пальцем в небо! Глубокая! Она бездонная! – Крокс пустил в овраг световую ракету. Ракета погасла на немыслимой глубине, но дна не достала.

Пират задумался.

– Неплохая стартовая шахта для «Странника», – заметил он. – Если слегка расширить эту расщелину, пробить боеголовкой скалу, то можно спрятать «Странник» так, что ни один космический патруль не найдет и за тысячу лет.

Крокс прошелся вдоль пропасти и хмыкнул. Взгляд капитана упал на мостик. Мостик, по своему обыкновению, слегка раскачивался и поскрипывал.

– Так вот куда они делись! – пробасил Грохотун. – Перебежали на ту сторону! Смотрите, капитан, мост еще раскачивается!

– Сам вижу!

– У меня идея! – Робот подбежал к Качающемуся мостику и вытащил большой острый тесак – надежное снаряжение космического десанта. – А что, если нам обрубить мостик? Они никуда не денутся, будут в ловушке!

– Кретин! – Крокс подскочил к великану и выбил у него тесак. – Это мы будем в ловушке, а не они! А если сокровищница на той стороне? Ты подумал, как мы туда переберемся?

Грохотун поскреб затылок, и раздался звук, как будто напильником водят по железу.

– Переходим по одному! Осторожно! – Киборг потрогал крепление моста, проверяя, насколько оно надежно, и поставил на мостик ногу.

– Капитан, а вы не боитесь, что мост рухнет? – поинтересовался робот-убийца.

Крокс обернулся к нему, и человеческая половина его рта скривилась в улыбке.

– Боюсь? Какой смысл бояться? В любом случае мы все умрем, и скорее рано, чем поздно, – философски сказал он. – Но прежде чем это произойдет, мне хотелось бы успеть сделать кое-что важное, для чего я предназначен.

Грохотун уважительно, но явно ничего не понимая, покачал головой.

– А для чего вы предназначены, капитан? – спросил он.

– Хотел бы я это знать. – Пират шагнул на Качающийся мостик.

Из пропасти послышалось подвывание. Крокс замер, прислушиваясь. Шум стих. Еще один осторожный шаг – и в глубине расщелины опять что-то мучительно застонало.

– Ой-ой-ой! Ой-ой-ой! Тьфу! Чушь какая-то! – передразнил попугай. – Как в сказках для младенцев! У зайки отняли морковку, или какая-нибудь козявочка прищемила себе пальчик на восьмой ножке справа!

– У козявочки нет пальчиков! Я точно знаю! – заявил Грохотун.

– Откуда ты знаешь? Может, это какая-нибудь устаревшая модель козявочки вроде тебя? – съязвил попугай.

– А я говорю, у козявки нет пальчиков! – рассвирепел великан. – В меня заложена программа боевой анатомии, кого куда бить и куда стрелять, чтобы враг скопытился! Если б у козявки были пальчики, я бы об этом знал.

– Заткнитесь! – заорал на своих спутников Крокс. – И без вас тошно!

Ойканье все усиливалось. Оно было таким глухим и протяжным, в нем было столько боли, что только невосприимчивые механические, тупые роботы могли слушать его безучастно. Капитан был уже на середине Качающегося мостика. До противоположного конца оставалось совсем немного. Но старые веревочные крепления не выдержали веса киборга. Послышался негромкий треск: одна из веревок, удерживающих мост, стала растягиваться и рваться.

– Капитан! Он сейчас рухнет! – закричал попугай.

И мост рухнул. Истлевший от времени канат лопнул. С сухим стуком посыпались вниз деревянные планки. Крокс взмахнул руками, попробовал ухватиться за оторванные перила и исчез. Ухнул куда-то вниз вместе с обломками моста. Пропасть и темнота поглотили его.

– Что с вами, капитан? Вы целы? – испуганно закричал попугай. Он слетел с плеча Крокса, когда тот начал падать, и теперь встревоженно кружил над пропастью.

– Капитанишка тю-тю, – безразлично сказал Грохотун, наклоняясь над Ойкающим оврагом. – Интересно, долетит он до дна или как?

Качающийся мостик исчез. Только с другого конца пропасти, крепко закрепленный надежным узлом, свисал оборванный конец веревки.

– Смотри-ка, – продолжал робот, – и крик стих. То эта пропасть выла, как полоумная, а теперь – тишина. Кажется, эта пропасть получила, что хотела.

– Надо спасать капитана! Разве ты не понимаешь, тупая башка! – завопил попугай.

– Что ж ты его не спасал? – огрызнулся Грохотун. – А мне что теперь делать прикажешь? В пропасть за ним прыгать? Он уже, наверно, на километр вниз улетел. Мне его не догнать.

Попугай уже отчаялся увидеть Крокса живым, но вдруг откуда-то снизу, из расщелины, раздался неясный гул.

– Что это? Слышишь?

– Это опять яма выть начала! – пробасил Грохотун.

– Заткнись, идиот! – из темной бездны послышался хорошо знакомый голос.

Веревка, оставшаяся от Качающегося мостика, напряглась и задрожала. Цепляясь за нее, на противоположную сторону вылез капитан Крокс. Когда мостик оборвался и стал падать, он успел каким-то чудом ухватиться за уцелевший обрывок каната и, пока попугай и Грохотун оплакивали его, упорно карабкался наверх.

– Похоронить меня вздумали! Чего бы я стоил, если бы мог погибнуть так просто! – Киборг с усилием подтянулся и уселся на камень с противоположной стороны расщелины.

– Вы живы, капитан? – воскликнул пораженный робот.

– Конечно, жив, идиот! А ты только что догадался? – проворчал Крокс. Он поднялся, стряхнул песок с брони и посмотрел в пропасть, навеки поглотившую рухнувший мост.

– Я знал! Я надеялся! А то я уже подумал, что мне придется самому заботиться о себе! – Попугай перелетел расщелину и уселся Кроксу на плечо.

– Нам пора! – Крокс ногой столкнул в пропасть камень, повернулся и направился к боковому проходу. Именно в нем скрылся Капризик.

– А как же я, капитан? Что я буду делать? – заметался на противоположной стороне Грохотун.

– А ты сиди и жди нас! – скомандовал пират. – Если мы не вернемся за двадцать часов и от нас не будет никаких вестей, поднимись на поверхность и взорви «Странник» вместе с этой дурацкой планетой. Понял?

– Есть, капитан! – отчеканил робот-убийца. – Если через двадцать часов от вас не будет известий, я взорву «Странник» и уничтожу эту планету!

Глава 22 ОПАСНЫЙ ПУТЬ НА ПОВЕРХНОСТЬ ПЛАНЕТЫ

Когда капитан Крокс и попугай скрылись в извилистых коридорах пещеры, Грохотун уселся на краю Ойкающего оврага, свесив ноги в бездонную пропасть.

– Если через двадцать часов от капитана не поступит дополнительных приказов, я поднимусь на поверхность и взорву «Странник» вместе с планетой, – на всякий случай повторил он.

Жестокий приказ ничуть не удивил его. Грохотун был не из тех, кто обсуждает приказы. Приказ есть приказ, считал робот, и его надо выполнять, каким бы бессмысленным он ни был. Так должен поступать каждый настоящий солдат, а Грохотун был идеальным солдатом – лучшей из когда-либо изобретенных машин для уничтожения.

На «Страннике» давно был установлен механизм самоуничтожения. В случае захвата корабля звездным патрулем Крокс не собирался сдаваться живым. Он предпочитал уйти, громко хлопнув дверью, и исчезнуть в яркой вспышке.

Об этом механизме самоуничтожения, кроме капитана и Грохотуна, никто не знал. Именно поэтому даже в то время, когда «Странник» был грузовым судном и перевозил нямнямчики с одной планеты на другую, это ужасное устройство не было размонтировано.

А стоило только ввести несложную семизначную цифровую комбинацию на дисплее главного корабельного компьютера и нажать клавишу «Enter», подтверждая приказ, как «Звездный странник» взлетел бы на воздух.

Сила взрыва была бы огромна – ничуть не меньше вспышки от взрыва малого солнца. Неизвестная планета навсегда исчезла бы со звездных карт. Жизнь, на создание которой ушло много миллионов лет, могла быть уничтожена всего за несколько секунд.

Грохотун вяло взглянул на часы: время еще есть. Робот вытащил свою любимую затрепанную инструкцию и с довольным видом стал ее перелистывать.

Капризик, как ни спешил, попал в Сад кристаллов всего минутой раньше остальных. Услышав шаги копачей и увидев в конце коридора мерцание зеленых гнилушек, он уселся на камень, закинул ногу на ногу и стал ждать.

– Ну наконец-то и вы! – приветствовал он их, когда все подошли. – Что-то запаздываете! Я давно вас жду!

– Не рассказывай сказок! – улыбнулся Самтытакой. – Ты еще не отдышался! Небось всю дорогу летел сломя голову.

– А вот и нет! – обиженно заспорил Капризик. – И совсем я не бежал, может, только самую чуточку.

– А что это так ужасно ойкало? – спросила у него Лависса. – Мы волновались, как бы с тобой чего не случилось.

– Когда я переходил по Качающемуся мостику, в пропасти что-то гудело и стонало. – Капризик махнул правой ручкой, будто для него было привычно переходить Ойкающий овраг.

Самтытакой внимательно посмотрел на него:

– Послушай! Вспомни, пожалуйста, сколько раз ты переходил по мостику: один или два?

– Конечно, один! – удивился тот. – Зачем же мне бегать по нему взад-вперед?

Самтытакой зацокал языком и задумался.

– Что случилось? – забеспокоился Капризик. – Почему ты спрашиваешь?

– Качающийся мостик стонал дважды. – Старый копач печально покачал головой. – Не к добру это.

– Добро пожаловать, королева! И вы, чужеземцы! Вы друзья королевы, и мерцающие кристаллы будут рады встрече с вами! – Тортик подошел к Саду кристаллов и повернул небольшой камешек.

Скала раздвинулась, и Андрей с Баюном увидели переливающееся море цветных огоньков. Волшебные кристаллы то вспыхивали, то затухали, то слабо пульсировали красным, отбрасывая на стены пещеры лучики света и разноцветные тени.

– Вот это да! Ничего не видел красивее! – поразился мальчик. Он даже не подозревал, что где-то существует такое волшебство.

Но, казалось, копачи даже не обратили внимания на его восторженные слова. Они озадаченно переглядывались и усиленно жестикулировали.

– Что случилось? – спросил Баюн. – Что-то не так?

– Кристаллы… Они волнуются! Мы никогда их такими не видели! – беспокоились человечки.

– Откуда вы знаете, что они волнуются? – Лависса наклонилась и осторожно погладила маленький красный кристаллик.

– Посмотри, как они мерцают! Разве ты не видишь? Раньше в их мерцании было больше зеленого, а теперь – красного! Кристаллы всегда пульсируют красным, когда им страшно или больно.

– Но разве кристаллам может быть больно? – не поверил Андрей. – Они обыкновенные камни, хоть и очень красивые!

– Ты не понимаешь! – копачи испуганно замахали многочисленными ручками, как будто мальчик сказал непростительную глупость. – Это же не просто кристаллы! Когда кто-нибудь из нас умирает, в саду появляется новый кристалл.

– Неужели… Вы хотите сказать, что эти кристаллы… – Андрей не мог поверить тому, что слышал, так это было невероятно.

– Мы думаем, эти кристаллы – души нашего исчезнувшего народа, – серьезно сказал Самтытакой. – Говорят, когда-то в подземных пещерах жили тысячи тысяч копачей и Сада кристаллов не было. Тогда это была просто пещера. Как-то в Шмелином болоте утонул старый копач, и в тот же день в пещере зажегся кристалл, первый кристалл… Прошли сотни лет, численность нашего народа сокращалась, а кристаллов становилось все больше и больше. Мы – последние хранители сада. Наступит день, когда и мы тоже превратимся в кристаллы.

Друзья стояли в переливающемся разноцветными огоньками саду, освещенные тысячами прекрасных камней, с которыми могли сравниться по красоте только звезды Вселенной.

Самтытакой давно ничего не говорил, но Лависсе показалось, что в сумраке пещеры копачи обратили к ней настойчивые и молящие взоры, будто она могла как-то помочь им спасти их маленький исчезающий народец. Но как это сделать, девочка не знала.

– Помните, королева, я хотел отдать вам померкший кристалл? Тогда, в пещере, когда я должен был умереть, но не умер? – Рыжий Нос подошел к Лависсе совсем близко. Глаза у него были большие и очень-очень грустные. – Потом я уронил его и он пропал?

– Помню, – кивнула Лависса. – Но я не знаю, где этот камешек. Наверное, он потерялся. Было очень темно, а я не видела, куда он упал.

– Это был ваш кристалл, королева. – Рыжий Нос взял Лависсу за руку. – Кристалл вашей жизни! Ваша отгаданная загадка!

– Моя загадка? – не поняла Лависса. – Какая еще загадка?

– Загадка пробуждения. Тайна спасения нашего народа! В вашей власти открыть нам тайну и спасти нас, королева! Сделайте это, прошу вас! – И Рыжий Нос опустился перед ней на колени. Остальные копачи последовали его примеру.

От неожиданности Лависса отшатнулась. Она не понимала, что человечки от нее хотят. Баюн обнял девочку за плечи.

– Почему вы думаете, что она знает какую-то тайну? – спросил робот. – Она вообще не ваша королева, вы ошиблись. Я понимаю, Лависса похожа на ту девочку на камне, бывают ведь совпадения!

Но копачи не поднимались с колен. Самтытакой мягко улыбнулся и еще ниже склонил свою старую голову.

– Совпадений не бывает. Бывают удивительные чудеса. Чудеса, в которые не осмеливаются, не могут поверить.

– Не вижу здесь никакого чуда! Объясните хотя бы, с чего вы взяли, что Лависса может вам помочь? – Робот-нянька защищал девочку, как наседка своего цыпленка. Ему казалось, что копачи просят у нее невозможное. Хотят, чтобы она открыла им какую-то тайну! А что за тайна и как она могла ее узнать – непонятно.

Рыжий Нос подошел к Лависсе:

– Я объясню, королева, в чем дело. Помните кристалл, о котором я говорил? Он зажегся в саду в тот день и час, когда под обвалом погибла Милена. Семьсот лет наш народ берег его, и это один из самых красивых наших кристаллов. Но девять лет назад кристалл погас. Он перестал мерцать, перестал жить и стал просто мертвым драгоценным камнем, каких сотни во Вселенной. И именно девять лет назад по земному летосчислению родилась ты, о королева! Теперь понимаешь?

– Не знаю, как она, но я ничего не понимаю, – пожал плечами Андрей, поглаживая притихшего у него на ладони колобка. Колобок пытался передразнивать мерцающие кристаллы, но у него почему-то ничего не получалось.

– Это же так просто! – Самтытакой с сожалением посмотрел на мальчика. – Кристалл принял у Милены жизнь и бережно хранил ее семьсот лет. А девять лет назад, по вашим меркам времени, передал ее тебе! Ты и есть наша королева, только… только, думаю, ты не помнишь этого. Ты такая же, как и была, но с исчезнувшей памятью о прошлом. Твоя прошлая память осталась в камне.

– До этого случая, о королева, – продолжил Рыжий Нос, – у нас в саду не гасло ни одного кристалла. Этот стал первым. Если бы мы только могли узнать их секрет – секрет передачи кристаллами спящей в них жизни. Тогда весь наш народ был бы спасен!

Андрей ровным счетом ничего не понимал и не пытался понять, только перебрасывал с ладони на ладонь хихикающего колобка, а на плече у мальчика радостно пыхтел ежик.

Между тем именно сейчас решалась судьба планеты, судьба маленького народа, превратившегося в кристаллы, решалась и судьба друзей.

…Часы Грохотуна неумолимо отсчитывали время. Робот-убийца сидел на краю Ойкающего оврага, читал инструкцию, скучая, сбрасывал вниз камешки, прислушиваясь к неясным стонам на невидимом дне. Иногда он поглядывал на часы.

Даже не верилось, что этому хрупкому подземному миру Неизвестной планеты угрожает огромная опасность. Всего через восемнадцать часов, если Грохотун не получит отменяющий приказ, Неизвестная планета исчезнет со звездных карт.

Капитан Крокс, петляя по подземным переходам, совершенно заблудился. Очевидно, сразу после Ойкающего оврага он свернул не в тот коридор. Подземные ходы попадались совершенно заброшенные, полузасыпанные песком и камнями, заросшие густым мхом-мутантом. Похоже было, ими давно никто не пользовался.

– Ну вот, – сказал попугай, когда они сообразили, что заблудились, – допрыгались. Терпеть не могу эти лабиринты. Надеюсь, хоть с Грохотуном-то у нас связь есть?

– Чего ты беспокоишься? – спросил Крокс. – По роботу соскучился?

– От этой наковальни всего можно ожидать, – серьезно заявил попугай. – Вдруг он не станет ждать двадцать часов, а взорвет «Странник «прямо сейчас? И зачем вы, капитан, отдали ему такой приказ?

Крокс задумался:

– Может, ты и прав. Попробуем связаться с ним.

Капитан выдвинул из своего механического корпуса антенну передатчика и настроил его на нужную волну.

– Грохотун, Грохотун, – повторял он. – Слышишь меня? Ты слышишь меня?

Но передатчик лишь шипел. Никакого ответа.

– Ничего не понимаю, – поразился пират, поправляя антенну. – Первый случай за пятьсот лет, когда передатчик меня подводит. Почему Грохотун не отвечает? Что могло случиться?

– Случиться могло все, что угодно, – сказал попугай. – Может, оранжевые камни отражают сигнал. А может, у этого дурака сломался передатчик. В последнее время он слишком часто врезался головой во что попало.

– Час от часу не легче, – усмехнулся Крокс. – Мой попугай меня же и учит. Ну и что ты предлагаешь делать?

– А вы что предлагаете, капитан? – спросила птица, опомнившись. Она знала: ничем нельзя так разозлить Крокса, как начать давать ему советы.

– Умница! – Киборг потрепал попугая по хохолку. – Я предлагаю продолжить наши поиски. Если за семнадцать часов, которые у нас остались, мы не найдем ни рубиноглазов, ни ежа, ни Грохотуна, то точка будет поставлена сама собой. А теперь в дорогу!

– В дорогу, капитан! Вперед! – заорал попугай и поудобнее устроился на плече Крокса.

Они долго блуждали по лабиринту. И когда надежда выйти из него у них почти иссякла, впереди блеснул мерцающий свет.

«Ура! Мы выбрались!» – хотел закричать попугай, но Крокс предусмотрительно сжал ему клюв.

– Тише, болван! – прошептал он. – Не спеши! Вначале выясним, что к чему.

Он раздвинул пластинки брони на груди и вытащил маленький, но мощный двадцатизарядный бластер. Прижимаясь к стене, как можно бесшумнее капитан стал подкрадываться к месту, откуда блеснул свет.

Вскоре Крокс услышал доносившиеся из пещеры голоса: низкий и спокойный – робота-няньки, и звонкие – Андрея и Лависсы. Киборг довольно усмехнулся: попались! Однако, вместо того чтобы ворваться в пещеру и начать стрелять из бластера, как это наверняка бы сделал Грохотун, капитан зачем-то спрятался за большим камнем у входа. С этого места, никем не замеченный, он мог легко наблюдать за всем, что происходит в пещере.

– Почему ты не нападаешь? Смотри, все здесь! И девчонка, и еж, и робот-нянька, и эти многорукие человечки! А рубиноглазов сколько! Хватит, чтобы забить ими весь грузовой отсек! Более удачного случая и не представится, – прошептал попугай на ухо капитану. Птице кое-как удалось стащить лапкой резинку с клюва, которую предусмотрительно надел Крокс.

– Идиот! Тише говори, а то услышат! Сам знаешь, какое здесь эхо! – зашипел капитан. – Видишь ежа на плече у мальчишки? Сидит, колючка, и розовые крылышки растопырил!

– Вам нужен еж, капитан? Так хватайте его! – Попугай был поражен поведением своего шефа. Проведя с ним не одну сотню лет, он привык к тому, что тот действует более решительно. А теперь, когда до победы всего один шаг, а до взрыва планеты – пятнадцать часов, Крокс спрятался за камнем и почему-то медлит. Что с ним случилось? – В чем дело, капитан? В атаку! Мы почти у цели!

– В атаку, в атаку! – передразнил пират. – Если бы все было так просто. Знай: у мальчишки на плече не простой еж. Он исполняет все высказанные вслух желания! Я вбегу в пещеру, брошусь к ним, а мальчишка успеет закричать: «А, капитан Крокс! Хочу, чтобы он сквозь землю провалился!» Знаешь, что тогда будет?

Тут только попугай вспомнил, что рассказывал ему капитан про розового ежика. Пока он будет сидеть на плече у мальчишки, все желания этого сопляка будут сбываться. Хорошо еще, что этот мальчишка, вероятнее всего, об этом не знает. Но Крокс прав. Если парень сболтнет что-нибудь лишнее, например скажет: «Чтоб вы провалились!..»

– Далековато проваливаться будет… – добавил Крокс. – Слушай, попугай! Без твоей помощи тут не обойтись.

И они стали тихо совещаться, решая, как им поступить.

А в Саду кристаллов копачи не отрывали умоляющих взглядов от Лависсы:

– Помоги нам, королева! Ты можешь сделать так, чтобы в кристаллах пробудилась дремлющая жизнь, и наш народ был бы спасен.

Баюн покачал тяжелой головой и повернулся к Андрею:

– Не уверен, что мы поможем им, но попробовать можно.

– Но как?

– Последнее время твои желания почему-то часто сбываются. Не пожелать ли тебе, чтобы кристаллы пробудились и народ копачей возродился?

– Но ты же сам велел мне держать рот на замке, – напомнил мальчик.

– А теперь передумал. Что, если тебе громко сказать: «Хочу, чтобы кристаллы ожили и стали опять копачами!» Вдруг и это твое желание исполнится?

Тортик, Самтытакой, Рыжий Нос, Капризик и Хочуспать закивали.

– Помоги нам, пожалуйста, чужеземец, если сможешь! Мы не останемся в долгу, – услышал Андрей их мысли.

– Хорошо, но я ничего не обещаю, – вздохнул он. – А вы отпустите Лависсу? Не помешаете ей уйти с нами, покажете дорогу наверх и не станете пытаться опять ее украсть?

Копачи задумались. Они переглядывались, вздыхали, подталкивали друг друга локтями, о чем-то перешептывались. Похоже, маленьким человечкам очень не хотелось расставаться с только что обретенной королевой.

– Ну так как? – повторила Лависса. – Согласны или нет?

– Раз ты сама так хочешь, королева! – поклонился Самтытакой. – Хоть мы и одолжили тебя насовсем, но если ты захочешь уйти – мы не станем тебе мешать.

– Обещаете? – спросила Лависса.

– Обещаем, – кивнули копачи. – Обещаем.

– Тогда я попробую. – Андрей достал свою счастливую монетку (он почему-то думал, что волшебство в ней), вышел на середину пещеры и открыл было рот, чтобы сказать: «Я хочу, чтобы жизнь копачей, спящая в кристаллах, пробудилась».

Но не успел он и рта раскрыть, как в Сад кристаллов стремительно влетел попугай и схватил с его плеча ежика. Крылатый ежик, испуганно пыхтя, пытался вырваться, но попугай крепко держал его цепкими лапками.

– Он у меня, капитан! – закричал попугай, взлетая высоко. – Путь свободен! Хватайте их!

В пещеру ворвался Крокс и замер у входа, направив на друзей бластер.

– Не двигаться, если жизнь дорога! – проревел он.

Самтытакой схватил было копье, но Крокс выстрелил: древко копья переломилось, а наконечник расплавился. Обломки копья выпали из рук копача.

– Ты не ранен? – забеспокоился Тортик, бросаясь к Самтытакою.

– С ним все в порядке, я просто выбил у него копье, – ухмыльнулся киборг, поигрывая бластером. – В мои планы не входит убивать вас, пока не входит… Так что не заставляйте меня делать это!

Продолжая держать всех на прицеле, он оценивающе окинул взглядом пещеру:

– Ого, сколько рубиноглазов! Хватит на скромное прожитье бывшему пиратскому капитану!

Крокс захватил в человеческую ладонь горсть рубиноглазов и алчно стал их разглядывать. Рубиноглазы сразу ярко запульсировали красным.

– Не смей их трогать! – закричал Андрей. – Они живые! Они боятся тебя!

– Ну и правильно делают! – крикнул попугай. – Все камешки увезем, все до единого! Будем самыми богатыми во Вселенной!

Капитан поднял голову и посмотрел на попугая. Тот летал под потолком пещеры, а у него в лапах недовольно пыхтел и царапался крылатый ежик.

– У нас есть дела поважнее, чем какие-то там драгоценные камни стоимостью в половину Вселенной. Я хочу получить больше, намного больше! Эй, птица! Тащи сюда ежа! Мне не терпится, чтобы он исполнил все мои желания! А у меня их много, очень много!

– Какие желания? При чем здесь ежик? Вы в своем уме, капитан? – поразился робот-нянька. По его мнению, Крокс нес какую-то околесицу.

– Как, ржавая банка, ты ничего не знал про ежа? – расхохотался тот. – Ты не знал, что ежики с планеты Синего Кефира способны материализовать всякое высказанное желание? Думаешь, зачем мне понадобилось захватывать старую космическую базу, эту кучу металлолома, попавшую в воронку времени?

– Значит, это ежик исполнял мои желания? – присвистнул Андрей. – А я-то думал, что монетка…

– Тупица! – фыркнул Крокс. – Разумеется, это был еж… Ну где этот дурацкий попугай? А ну живо тащи сюда ежа! Сколько можно ждать?

– Как бы не так, капитан! Нашли дурака! У меня и своих желаний достаточно! – Попугай подбросил ежика, тот перекувырнулся в воздухе, и птица подхватила его за лапки. – Придется вам потерпеть! – прокричал попугай. – Вначале мои желания, а потом ваши…

– Ах ты, мерзкая птица! Вскормил змееныша! – Крокс вскинул бластер, целясь в попугая, но раньше, чем он выстрелил, попугай встряхнул ежика и что-то прошептал. Дуло бластера завязалось узлом, и расплавленный металл потек на пол. Киборг поспешно отбросил бластер, чтобы не обжечься.

– Ай-ай-ай! – посочувствовал попугай. – Бедный капитан, вы остались без пистолетика! Как неосторожно с вашей стороны!

Кувыркаясь под потолком пещеры, подбрасывая и вновь ловя повизгивающего ежика, попугай загадывал одно желание за другим. Причем желания у него были очень своеобразные, самые что ни на есть птичьи.

– Хочу блестящий хохолок, – бормотал попугай, – и новые коготки на лапки, и… и новый самоподзаряжающийся аккумулятор, и насадки на крылья для воздушных бочек, и линзы ночного видения с определителем расстояния, и хорошенькую подружку…

Но хорошенькой подружки попугай так и не получил. Когда он в очередной раз подкинул ежика, тот ловко перевернулся в воздухе, замахал розовыми крылышками и нырнул в открытый выход из пещеры.

– Удирает! – заорал попугай. – Лови его!

Попугай кинулся за ежиком, но, забыв, что у него на крыльях новые насадки для фигурного полета, не рассчитал сопротивления воздуха и шлепнулся прямо в руки капитану. Когда он осторожно открыл один глаз, то увидел искаженное яростью лицо Крокса с горящим искусственным зрачком.

– Допрыгался, мерзавец! Я сверну тебе шею! – прорычал пират.

– Не делайте глупостей, капитан! – Попугай вывернулся и стремительно вспорхнул с ладони за мгновение до того, как Крокс сжал ее в кулак.

Киборг погнался за птицей, но почувствовал, что его опутывает что-то большое и крепкое. Копачи набросили на него сеть для ловли протоплазменных шаров. Это была специальная сетка, сплетенная из прочных высушенных шкурок храпунов. После осенней линьки храпунов копачи всегда собирали их шкурки и делали из них веревки и сети.

– Попался, пират! Теперь ты не причинишь вреда нашей королеве! – И копачи затянули сеть.

Капитан Крокс с рычанием попытался разорвать веревки, но запутался и растянулся на полу. Грозный космический пират яростно бился в сети, не давая человечкам приблизиться.

– Отпустите меня немедленно! Жи-и-во! Или я вас уничтожу! – страшным басом взревел он. Стены пещеры и коридоры дрогнули – разнеслось мощное эхо.

– Обвал! – перепугались копачи. – Будет обвал!

Обвал действительно произошел. Воздух вздрогнул. Где-то совсем рядом посыпались камни. От сильного толчка все, кто был в пещере, упали на пол. Сад заволокло пылью. Лависсе показалось, что сейчас их задавит, задушит, растолчет падающими многочисленными глыбами.

– Не бойтесь, королева! – услышала девочка ободряющие слова. – В пещере потолок крепкий – выдержит.

Наконец грохот обвала стих. Пыль улеглась. Потолок в Саду кристаллов выдержал. Но друзья увидели, что вход в пещеру завален многотонными оранжевыми валунами и землей. Они были заживо замурованы в этом прекрасном саду.

– Ну и переделка! – прошептала Лависса. – Нам отсюда не выбраться.

– Копачи что-нибудь придумают, – утешил ее Андрей. – Это их мир.

– Не волнуйтесь, королева, мы разберем завал. За пару дней управимся, – пообещали человечки.

– Лучше в пучину, чем в кручину! Нас не раздавило, мы живы! – Робот-нянька обнял ребят и легонько встряхнул. Ему хотелось поднять им настроение.

Неожиданно сзади раздался хохот. Друзья обернулись и увидели капитана. Сеть валялась у него под ногами.

Во время обвала Кроксу удалось разрезать ее кинжалом. Теперь он сидел на камне, презрительно поглядывая на жалкую компанию робота-няньки, детей и копачей. Киборг не пытался наброситься на них с кинжалом, хотя сеть ему больше не мешала. Вообще капитан выглядел очень равнодушным и спокойным.

– Значит, говорите, через пару дней откопаемся? Ну-ну! – Он подбросил на ладони рубиноглаз и залюбовался его правильными сверкающими гранями. – Вынужден вас разочаровать: через десять часов эта планетка прекратит свое существование.

– Что? – Баюн шагнул было к Кроксу, но замер, как статуя.

– Как? Почему? – заволновались копачи. При их умении читать мысли они поняли, что капитан говорит правду.

Крокс выдержал паузу, подождал, пока первый поток удивления стихнет, и объяснил:

– Я сам отдал такой приказ. Если не отменю его, через десять часов Грохотун взорвет эту планету вместе со «Странником».

Глава 23 КОГДА УПАДЕТ ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСЧИНКА…

Неужели Грохотун уничтожит нашу планету? И у него поднимется рука? – Копачи просто отказывались верить в такой ужас. Последнее время на их маленький народ обрушилось столько несчастий, а тут еще и угроза уничтожения планеты!

– Готов поспорить, он даже не станет ждать, пока пройдут десять часов, – добавил попугай. – Я чувствую, как у него руки чешутся поскорее нажать на кнопку! Тогда «Странник» так бабахнет!

Увидев, что Крокс успокоился и, похоже, не собирается стирать его в порошок, попугай перестал метаться и осторожно уселся на камень неподалеку от капитана. Перелезть на привычный ему насест – плечо пирата – он пока не решался.

– Надо что-то делать! – Робот-нянька подбежал к Кроксу и схватил его за руку. – Слушай, ты, мерзавец! Свяжись с Грохотуном! Отмени свой приказ! А то не знаю, что я с тобой сделаю!

– Исчезни, старая развалина! Пшел вон! – Киборг оттолкнул старого робота с такой силой, что тот упал.

– Не трогай его! Ты в порядке, Баюн? – Андрей и копачи подбежали к роботу и помогли ему подняться.

Крокс угрюмо смотрел на них, перебирая рубиноглазы.

– Красивые камешки! – сказал он человечкам. – Ваши родственнички знали, во что превращаться. На каждый такой камешек можно купить десяток планеток вроде этой.

– Положи кристаллы! Разве ты не видишь, что они тебя боятся! – Самтытакой отважно шагнул к пирату и схватил рубиноглазы.

Капитан с любопытством и одновременно презрительной жалостью смотрел на маленького копача, который бережно возвращал камни на их прежние места. Рубиноглазы благодарно замерцали зеленым.

– Ну-ну, – хмыкнул Крокс. – Что-то вы, милые мои, ерундой занимаетесь. Знаете, сколько времени у вас осталось? Около девяти часов. И то если Грохотуну не надоест ждать.

– Капитан, неужели вы сдадитесь? Не попробуете его остановить? Не попытаетесь с ним связаться? – не верил попугай.

– Делать мне нечего. – Крокс скрестил на груди руки. – Можно подумать, я боюсь смерти. Веком позже, веком раньше… Пожалуй, даже романтично взлететь на воздух вместе с десятком тысяч рубиноглазов. Как-никак, я теперь самый богатый пират Вселенной…

– Это не твои камни! – возмутилась девочка, подбегая к нему. – И никогда не были твоими!

– Лависса, не надо! – попробовал остановить ее робот-нянька. Но она была так возмущена, что не могла молчать.

– Эти камни не твои! Они ничьи! Они живые! А живое не может принадлежать никому! Живое принадлежит самому себе! И богу!

– Хорошая мысль! – Крокс захлопал в ладоши. – Какая умная девочка! Давай, детка, продолжай в том же духе. Надеюсь, время выговориться у тебя еще есть.

И он с интересом стал наблюдать за Лависсой, покачивая ногой.

– Капитан Крокс! – не выдержал Андрей, который, сам не зная почему, в какой-то момент перестал бояться пирата. – Вам кажется, вы смелый, но на самом деле бы боитесь! Вы проиграли! Вы отказались от борьбы! Трусость – это не когда боишься, а когда отказываешься от борьбы!

– Еще одна хорошая мысль. Какие умные пошли дети! – усмехнулся киборг. – Сегодня урожайный денек на хорошие мысли, а?

Хоть Крокс бодрился и злословил, похоже было, что слова мальчика произвели на него впечатление. Капитан помрачнел, и нога, которой он покачивал, вдруг замерла.

– Вы отказались от борьбы – значит, вы проиграли! – продолжал Андрей. – Крокс, великий звездный воин, проиграл! Он струсил! Испугался Грохотуна! Зашел в тупик!

– Все, хватит! Заткнись! – Капитан вскочил и сжал кулаки.

Робот-нянька поспешно заслонил друга, думая, что пират бросится на мальчика, но Крокс внезапно остановился.

– Пожалуй, ты прав, парень! Я и в самом деле отказался от борьбы, – тихо произнес он и нахмурился. Человеческая половина его лица побледнела и словно окаменела. Очевидно, именно такого Крокса, непобедимого звездного воина, и страшились армады неприятельских кораблей в последнюю Галактическую войну.

– «Никогда не отступать!» – когда-то это было моим девизом, – мечтательно сказал он и вдруг рявкнул: – Попугай, сколько у нас времени?

– Восемь часов пятьдесят девять минут, – доложила птица. На этот раз она была точна и предпочла воздержаться от шуточек.

– Отлично. – Крокс выдвинул антенну. – Я попробую связаться с Грохотуном, а вы ищите выход из пещеры! Если нельзя разгрести старый, прокопайте новый! Живо за работу!

Копачи, попугай и мальчик стали разбирать завал. А капитан склонился над передатчиком.

– Грохотун, Грохотун! Выйди на связь! Приказ отменяется! Повторяю: приказ отменяется.

Но сколько он ни кричал, из наушников слышалось только сухое потрескивание и шуршание.

– Ничего не понимаю! – пробормотал Крокс. – Связь должна работать! Мы столько раз проверяли ее в космосе! Она действует безотказно на расстоянии светового года!

– Наверно, у Грохотуна полетели микросхемы, – сказал попугай. – Последнее время он не слишком бережно обращался со своей головой.

Грохотун сидел у Ойкающего оврага. Читать инструкцию ему давно наскучило. Робот нетерпеливо посматривал на часы, ожидая, когда можно будет подняться на поверхность и сделать «ба-бах!». То, что он тоже будет уничтожен, его не волновало. Чувство самосохранения при выполнении приказа у роботов его модели полностью отключалось. Об этом, кстати, с гордостью сообщалось в инструкции: «В боевых моделях роботов при получении приказов полностью блокируются системы самосохранения и здравого смысла, так как это может помешать выполнению поставленной задачи».

– Взорвать звездолет, если капитан не выйдет на связь в течение двадцати часов, – повторял Грохотун приказ Крокса.

Робот-убийца представлял, как он нажмет на кнопку самоуничтожения звездолета и какой взрыв при этом произойдет. Наверное, в соседних галактиках на мгновение увидят эту вспышку – не сразу, конечно, а когда свет достигнет их телескопов.

– Взорвать, если капитан не выйдет на связь, – бубнил великан. – Хоть бы не вышел! Хоть бы не вышел!

В этот момент, словно издеваясь над роботом, в голове у него затрещал приемник: «Грохотун, слышишь меня? Грохотун! Отменить приказ. Повторяю: отменить приказ!»

Разгневанный робот пробормотал что-то нечленораздельное: «Опять эта устаревшая модель киборга пытается отнять у меня «бум!» – самое приятное, самое желанное! Ну уж нет, дудки!»

Грохотун на мгновение задумался. Он торопливо отвинтил рогатую голову, бережно отсоединил контакты и вслепую стал шарить в голове в поисках микросхемы связи. Он так хорошо знал инструкцию, что найти эту схему было для него парой пустяков. Выдрав ее, Грохотун осторожно привинтил голову на прежнее место.

Зрительные контакты восстановились. Робот увидел у себя в руке маленькую противную микросхему.

«Грохотун, где ты? – раздавалось из нее. – Приказываю выйти на связь! Немедленно! Слышишь меня? Отмена приказа!»

– К сожалению, я не могу выйти на связь, капитан. Связь испортилась. – Великан бросил микросхему в Ойкающий овраг и посмотрел на часы. До взрыва оставалось восемь часов ровно.

– Ой-ой-о-ой! – застонала расщелина. – О-ой!

Робот еще некоторое время просидел у пропасти, слушая доносившиеся оттуда вздохи и стоны.

«Раз я все равно взорву «Странник», зачем ждать еще восемь часов? – размышлял он. – Почему бы мне не взорвать его чуточку раньше?»

«Но тогда ты нарушишь приказ капитана! – возразила вторая половина разума Грохотуна. – Он же приказал тебе ничего не предпринимать, пока не пройдут двадцать часов!»

«А я скажу, что часы поломались! А раз у меня не было часов, я мог перепутать время!» – Робот схватил часы и шмякнул их о камень.

0:00 – высветились последние цифры, и часы погасли.

– 0:00, – повторил Грохотун. – Время вышло. Пора устроить большое «ба-бах!».

Робот поднялся и решительно отправился по запутанным переходам лабиринта на поверхность. За удаляющейся широкой спиной Грохотуна страдал, плакал и стонал Ойкающий овраг. На оранжевых камнях валялись раздавленные часы.

Глава 24 ПОИСКИ ВЫХОДА

– Неважные новости, капитан. – Баюн подошел к Кроксу. – Копачи не могут расчистить выход из пещеры. Скальные породы слишком тверды. Похоже, мы замурованы.

Старый робот укоризненно посмотрел на пирата. Ему не терпелось высказать капитану все, что он о нем думает. Виной всех их неприятностей был именно Крокс: он помешал им с Андреем вернуться на Деметру; убегая от него, они едва не задохнулись в космическом крейсере; опять же из-за этого злодея они в спешке покинули космическую базу, воспользовавшись пространственным перемещателем. Но этого мало! Киборг вызвал обвал, он же приказал Грохотуну уничтожить эту планету! Но теперь Баюну ничего не оставалось, как только надеяться на помощь того же Крокса: лишь он мог остановить Грохотуна и спасти всех их от катастрофы.

Похоже, в застывшей позе старого робота-няньки капитан уловил невысказанный укор и невесело усмехнулся человеческой половиной лица. Но тут же пират вновь стал сосредоточен и деловит.

– У меня тоже неважное известие. – Он показал на передатчик. – Грохотун не выходит на связь. Похоже, этот убийца совершенно вышел из-под контроля. Боюсь, как бы он не наломал дров.

– Кар-раул! – завопил попугай. – Кар-раул! Мы в западне! Мы погибли! Если бы у нас был крылатый еж, мы бы мигом отсюда выбрались!

– Сам виноват, – резко бросил ему Крокс. – Это ты упустил ежа! И он почти наверняка погиб под обвалом. Так что на чудо не надейся.

– Зато у меня новый блестящий хохолок, – плаксиво сказал попугай. – И насадки на крылья…

Копачи долбили завал копьями и разгребали обломки камней. Но все было напрасно.

– Нам не выбраться, королева! Но не отчаивайся: что-нибудь придумаем. – И Самтытакой ободряюще пожал Лависсе руку.

Андрей оглядел сад: кристаллы на стенах тревожно мерцали и пульсировали красным, предчувствуя беду.

– А что, из пещеры только один выход? – на всякий случай спросил мальчик у копачей. Человечки переглянулись. У Андрея появилась слабая надежда. – Есть другой выход?

– Он есть, но его все равно что нет, – нерешительно сказал Хочуспать.

– Что же ты раньше молчал? – Лависса наклонилась к нему.

– Лучше бы этого выхода вообще не было, – вздохнул Рыжий Нос. – Воспользоваться им – верная гибель.

– Но почему?

– Потому что этот выход через Огненный колодец.

Хочуспать прошел вдоль пещеры. На другом ее конце было что-то вроде люка, закрытого массивной оранжевой плитой с непонятными знаками.

– Это здесь? – Андрей осторожно дотронулся до плиты. Она показалась ему намного теплее, чем остальные камни. Плита тихонько подрагивала, как будто под ней бушевало и грохотало, стремясь вырваться наружу, что-то злобное и мощное.

Мальчик навалился на плиту, но у него не хватило сил даже сдвинуть ее с места.

– Баюн, помоги мне! – позвал он. – Там запасной выход!

– Нет-нет-нет! – испугались копачи. – Огненный колодец – это слишком опасно! Им уже давно никто не пользовался! Легенда гласит: лишь однажды, когда подземную страну затопили воды разлившегося озера, несколько отважных смельчаков, запертых в этой пещере, попытались воспользоваться Огненным колодцем, который ведет на поверхность.

– Ну и что с ними стало? – Капитан подошел и с любопытством посмотрел на странные знаки на плите.

– Что с ними стало, неизвестно, – вздохнул Самтытакой. – Знаем только, что в тот же вечер в саду зажглись новые кристаллы. И было этих кристаллов столько же, сколько тех, кто воспользовался этим ходом.

– Забавная история, – поморщился Крокс. – В космосе мне приходилось слышать и поинтереснее. Про корабль-призрак и про голубую комету, которая мерещится за день до смерти…

– Все равно у нас нет другого выхода! А в случае удачи Огненный колодец может вывести нас на поверхность! – Андрей навалился на плиту и попытался стронуть ее с места. – Да помоги же мне, Баюн!

– От него помощи не дождешься! Старик совсем растерялся, – презрительно расхохотался капитан. – Дай я!

Пират наклонился, чтобы поднять плиту.

– Не смей ему помогать! Я сам! Ты только все испортишь! – робот-нянька оттолкнул Крокса.

– Хм, какой ты, однако, упрямый! Может, взять тебя в экипаж вместо Грохотуна, как ты считаешь? – похвалил киборг, наблюдая, как Баюн, лязгая механическими суставами, отодвигает плиту.

Капитан явно поддразнивал робота, испытывая его терпение, но сейчас было не до ссор. Едва плита отъехала в сторону, как из колодца вырвалось раскаленное облако красноватого пара. Послышался гул, и полыхнуло жаром, как из печи.

Андрей, щурясь от горячего воздуха, осторожно заглянул внутрь колодца. Внизу клокотало красное бугрящееся месиво, кипела раскаленная лава. Недра планеты бурлили, выбрасывая языки пламени.

– И эта дорога на поверхность? Вы уверены, что не напутали? – подозрительно спросил попугай.

– Огненный колодец – смертельное испытание. – Самтытакой обращался только к Лависсе. – Видишь, королева, внизу, справа от кипящей лавы, небольшую площадку?

– Да, – вгляделась девочка. – Что-то вроде маленького балкончика. Там начинаются ступеньки и видна какая-то дыра в стене.

– Это вход в резервную шахту, – объяснили копачи. – Когда-то мы добывали там изумруды, но лава поднялась, прожгла в скальных породах Огненный колодец, и шахтой перестали пользоваться. Эта шахта выходит на поверхность у озера.

– Значит, все, что нам нужно, – это попасть на тот балкончик! – обрадовался Андрей. – А оттуда до поверхности рукой подать.

– Легко сказать: попасть на балкончик! – Баюн на всякий случай придержал его. – Смотри, как кипит лава! Туда попадешь, как кур в ощип. Сваришься мигом!

– Ну и что? – заспорил попугай. – Свариться уж лучше, чем сгореть. А если взорвемся – пшик! – и нету. Один уголек от нас останется.

– Помолчи, птица! Не до тебя! – рявкнул Крокс.

Почувствовав, что капитан рассержен не на шутку, попугай мгновенно замолчал. При всем своем легкомыслии он был неглуп и умел вовремя делать паузу.

Совещание длилось недолго.

– Если в одном случае мы проигрываем все, в другом – у нас есть шанс, – сказал Крокс. – И баста! Обсуждение закрыто.

И все, даже Баюн, должны были согласиться, что он прав. Крохотный балкончик, под которым кипела лава, был их единственным шансом на спасение.

– А как мы попадем на балкончик? – спросила Лависса. – До него же так просто не допрыгнешь.

– Прыгать и не надо, королева! – Копачи нашли длинную веревку. – Мы спустим вас на канате. Только это очень опасно. Температура в колодце так велика, что можно задохнуться.

– Я ей дам свой шлемокапюшон! – предложил Андрей. – В нем есть система охлаждения. Он выдерживает очень большую жару.

– А как же ты? – забеспокоилась девочка. – Шлемокапюшон тебе тоже нужен. Или хочешь свариться?

– На балкончике, наверное, уже не так жарко. Ты снимешь шлем, привяжешь его к веревке и передашь мне!

– Какое благородство! – усмехнулся Крокс. – Только побыстрее, детки, а то Грохотун вот-вот взорвет планету.

Первым в Огненный колодец на разведку полетел попугай. Естественно, он не хотел быть первым, но Крокс пригрозил: если попугай этого не сделает, то он его просто бросит в колодец.

Попугай слетал на балкончик, заглянул в резервную шахту и вернулся в пещеру.

– Уф, ну и жарища! – пожаловался он. – У меня чуть хохолок не расплавился!

– Резервный выход не завалило обвалом? – заволновались копачи.

– А я откуда знаю… Ступеньки какие-то наверх идут. Вроде нормальные, а там, выше, кто знает, может, и завалило, – легкомысленно сказал попугай. – А еще там скользкие червяки ползают. Один хотел меня сожрать, да куда ему.

– Храпуны! Они и туда проникли! – всполошились человечки. – Но раз там храпуны, значит, воздух в шахте не слишком горячий. Черви не выносят жары.

Так или иначе, пора было действовать. Времени оставалось немного. Грохотун уже шагал по главному коридору, обходя завалы. Ему не терпелось разнести все вокруг, сотворив невообразимое «бум!».

– Взорвать планету! – бубнил великан. – Я всегда чувствовал, что создан для чего-то особенного, грандиозного. Ба-бах! И все разлетается на молекулы. Мое имя запомнят на века. Грохотун-уничтожитель!

Пока робот-убийца рвался поскорее набрать на клавиатуре корабельного компьютера код самоуничтожения «Странника», запертые в пещере проверяли веревку: достаточно ли она прочна, выдержит ли. Если она оборвется, раскаленная лава не оставит от упавшего в нее даже уголька.

– Пора!

Попугай схватил клювом конец каната и привязал его к уцелевшим перилам балкончика.

Один за другим легкие копачи стремительно спустились по веревке и нырнули в подземный тоннель. Остальные с напряжением следили, как маленькие отважные человечки проносятся над раскаленной, дымящейся лавой, время от времени выбрасывающей огненные языки.

Веревка дернулась: очередной полет над лавой прошел нормально, и можно спускаться следующему.

– Теперь ты! – Робот-нянька надел на голову Лависсы шлемокапюшон и защелкнул застежки.

– Давай, девчонка, дерзай! Желаю тебе удачи! – Крокс на всякий случай пристегнул Лависсу к веревке альпинистским карабинчиком, и она заскользила.

Все с тревогой наблюдали за ней. Уже казалось, что все в порядке, но в какое-то мгновение девочка разжала руки и стала падать.

Андрей закричал: он решил, что Лависса погибла. Но она повисла над самым опасным и раскаленным участком лавы: девочку спас резервный карабинчик капитана. Если бы не он, Лависса испеклась бы в скафандре, как картошка в мундире.

Копачи выскочили на балкончик, подхватили свою болтавшуюся, как на качелях, королеву и затащили в тоннель резервного выхода. Через некоторое время веревка дернулась, сообщая, что все обошлось благополучно: Лависса цела и невредима.

Робот-нянька с облегчением обернулся к капитану Кроксу:

– Вы спасли ее! Если бы вы не догадались пристегнуть карабин, девочка бы погибла!

– Не думай, что я такой благородный, – криво усмехнулся пират. – Может, я все-таки решил получить за Лависсу выкуп?

– Вот-вот, – поддержал его попугай. – Поверьте моему пиратскому опыту, варенные в лаве девчонки ценятся гораздо меньше.

Робот-нянька хотел возмутиться, но копачи уже передали ему шлемокапюшон Андрея.

Мальчик защелкнул застежки и ловко пронесся над раскаленной лавой. Его полет прошел почти без всяких приключений, если не считать, что раскаленный язык лавы едва не прожег канат. Впрочем, все завершилось благополучно.

Веревка дернулась.

– Все в порядке! – обрадовался старый робот.

Теперь в Саду кристаллов оставались только Баюн и Крокс. Нужно было решать, кто из них спустится первым.

– Прошу вас, друг мой! Я пропущу вас перед собой! – И пират галантно указал роботу на Огненный колодец.

– Не ожидал такого благородства! – Баюн удивленно качнул головой, ухватился за канат и перенесся на балкончик.

– Какой я благородный! Сам себя не узнаю! – усмехнулся капитан.

Впрочем, если разобраться, его поступок был не таким уж великодушным. Вполне возможно, что Крокс просто проверял, выдержит ли тонкая веревка вес робота и не оборвется ли она под его тяжестью.

Убедившись, что веревка выдержала и Баюн благополучно нырнул в шахту, капитан повел себя довольно странно.

Он оглянулся и торопливо подошел к сверкающей стене Сада кристаллов. Выбрал и сунул в мешочек несколько крупных пульсирующих рубиноглазов, закрепив мешочек на поясе.

Пират уже собрался уходить, как вдруг ему на глаза попался большой кристалл с правильными гранями, пульсировавший ярким зеленоватым светом. Этот кристалл лежал немного в стороне от других. Что-то было в нем такое, что Крокс на мгновение замер в странном оцепенении. Потом капитан взял рубиноглаз и подбросил его на ладони, раздумывая, куда его положить. Мешочек на поясе был уже заполнен. Тогда Крокс раздвинул броню и спрятал драгоценный камень в кармашек, расположенный у него в груди.

Кристалл принял форму углубления и занял место, где раньше был бластер. В ту секунду, когда камень оказался в кармашке, Кроксу показалось, что у него защемило сердце. Капитан даже прислонился к стене пещеры и закрыл глаза. «Такого просто быть не может, – подумал он. – Наверное, автономное питание барахлит».

Потом, словно очнувшись, пират ухватился за веревку и, сосредоточившись, заскользил над раскаленной лавой. Когда пират почти достиг балкончика, веревка вдруг лопнула: то ли не выдержала нагрузки, то ли просто пережег огненный язык лавы.

Крокс полетел в раскаленную бездну, но, к счастью, ему удалось ухватиться за нижний выступ балкончика и подтянуться. При этом подошвы его ботинок оказались близко от лавы и раскалились добела. Хорошо еще, что киборги не чувствуют боли и сделаны из сверхпрочных, выдерживающих высокую температуру сплавов.

– Меня ни одна веревка не держит. Видно, не суждено мне быть повешенным, – проворчал киборг, выбираясь на балкончик и втискиваясь в узкую шахту.

– Вы не погибли, капитан! – обрадовался попугай. Он сидел на плече у Баюна. Как только ему показалось, что Крокса поглотила лава, хитрец подыскал себе нового хозяина.

Впрочем, убедившись, что его шеф жив, попугай искренне обрадовался. Как говорится, старый друг лучше новых двух.

Когда путешественники уже поднимались по стершимся каменным ступеням к поверхности, Баюн вспомнил, что давно не видел колобка:

– А где колобок?

– Он пропал вместе с ежиком, – вздохнул мальчик. – Когда ежик вылетел из пещеры, тогда же и колобок исчез.

Узкая крутая лестница вела наверх. Кое-где вдоль лестницы в каменных нишах в стене виднелись медные кольца.

– Это для земноходов, – объяснил Самтытакой, уловив вопросительную мысль Андрея.

– А кто такие земноходы?

– Земноходы? Такие гусеницы с лапками, только большие. Мы на них ездили. Их теперь почти не осталось: храпуны всех сожрали. – Самтытакой осторожно подсветил фонариком-гнилушкой. Ему показалось, что на одной из ступенек мелькнула белая скользкая спина. Нет, почудилось. Это был гриб-мутант с цепочкой присосок на ножке.

– А куда подевались храпуны? – поинтересовался мальчик. – Попугай говорил, что видел их.

– Подтверждаю, говорил. Храпуны действительно были. А теперь их нет, – заявил тот с плеча Крокса.

Андрей поскользнулся на ступеньке и едва не упал, но робот-нянька вовремя подхватил его.

– Ступенька какая-то скользкая. – Мальчик хотел потрогать ступеньку рукой, но передумал. При свете гнилушек было видно, что ступеньки покрыты чем-то скользким и вонючим. Скорее всего это была слизь червей, проползших здесь незадолго до них.

– Когда храпуны предчувствуют наводнение или землетрясение, они выползают на поверхность, – сказал Самтытакой. – Так всегда было из века в век.

Капитан Крокс поправил висевший у него на поясе мешочек с рубиноглазами и рассек кинжалом перегораживающую проход толстую завесу перепутанных нитей, напоминающих паутину.

– У нас еще около семи часов, – сказал он.

– Как бы не так, – заметил попугай. – Зная Грохотуна, я бы сказал, что у нас нет и двух часов. Удивительно, как это он не взорвал «Странник» до сих пор.

– Должно быть, заблудился в лабиринтах, – усмехнулся Крокс. – Взорвать планету – этого приказа он ждал всю жизнь! И где он только научился тупой жестокости?

«Яблочко от яблоньки недалеко падает», – подумал Андрей.

Капитан мысли читать не мог и шел не оглядываясь, а вот Самтытакой невесело улыбнулся и помахал мальчику нижней левой ручкой.

Грохотун и в самом деле едва не заблудился в лабиринтах, но, к счастью для себя или к несчастью для остальных, вовремя вспомнил план пещер, который он видел на камне. Хотя план был давно разбит, он запечатлелся в фотографической памяти робота.

И теперь, бубня себе что-то под нос, Грохотун с каждым шагом приближался к выходу из подземных лабиринтов. По его подсчетам, не позднее чем через час он должен оказаться на поверхности, открыть люк «Странника», подняться на лифте в навигационную рубку и набрать на дисплее необходимую комбинацию цифр.

В его однозначном воображении планета исчезала в яркой вспышке, а взрыв приводил к смещению орбит всех остальных планет этой системы. Одна из них, сместив траекторию, врезалась в краснеющее светило. Начинался ряд столкновений, и цепочка невиданных по силе «бум!» и «ба-бах!» – это в мечтах Грохотуна закончилось бы тем, что на месте планетарной системы Х-3423 расплылось бы гигантское пятно взрыва.

Впрочем, Деметра и Земля были так далеко, что прошел бы не один год, прежде чем взрыв был бы замечен в телескопах на этих планетах. Да и вряд ли этому взрыву особенно бы удивились: в необъятном и неизмеримом пространстве Вселенной ежегодно гибнет не одна звезда.

Грохотун в предвкушении своего звездного часа торопливо шагал по коридорам лабиринта, равнодушно расплющивая тяжелыми ступнями скользких зубастых храпунов, выползающих на поверхность, как черви после проливного дождя.

– Два-три-семь-восемь-семь-четыре-девять. С интервалом в две секунды после двух первых, – бормотал Грохотун. Он повторял код уничтожения, проверяя, не забыл ли его. Но этого не могло случиться, так как код надежно хранился в информационном контейнере, скрытом у Грохотуна в самом надежном и хорошо защищенном месте его корпуса.

Но вот ход оборвался и возникли ступени, ведущие на поверхность. От того, кто доберется к компьютеру звездолета первым, зависело очень многое. Это были гонки ценою в жизнь.

Глава 25 СХВАТКА

Время неумолимо торопило стрелки часов. Путешественники поднимались по ступеням, но выхода на поверхность все еще не было. У Андрея и Лависсы ноги буквально отваливались от бесконечного подъема, но ни о какой передышке не могло быть и речи. Минута отдыха сейчас приравнивалась к потерянной жизни.

– В чем дело? Неужели мы так глубоко? – ворчал попугай на копачей. – Признавайтесь, куда вы нас завели?

В слабом свете гнилушки мелькали ступени.

– Эта шахта ведет на поверхность кратчайшим путем, – объяснил Хочуспать. – Если иногда она и петляет, то потому, что скальные породы слишком твердые. Пришлось копать в обход.

Неожиданно вверху блеснуло едва различимое пятнышко синеватого света.

– Ура! – закричал Андрей. – Кажется, мы выбрались!

Но мальчик с удивлением заметил, что радуется он один.

– Выбрались, да не совсем, – пробормотал Баюн.

Андрей посмотрел под ноги и все понял. Ступеньки закончились, а наверх, к звездной ночи, вел узкий, совершенно отвесный тоннель со скользкими стенами.

Друзья огляделись. Они стояли на небольшой круглой площадке, под ногами у них что-то потрескивало. Баюн осветил пол фонариком: он был буквально усыпан костями. Именно они и потрескивали. Костей было множество, самых разных – больших и маленьких, толстых и тонких. Здесь валялись и оскаленные большие черепа, и мелкие косточки каких-то неизвестных животных, вероятно попавших в осклизлый колодец, но так и не выбравшихся наружу по отвесной скользкой стене.

Все оказавшиеся в шахте погибали ужасной смертью от голода и жажды. Выхода у них не было. Наверх не выберешься: высоко и скользко, да и нечем и не за что зацепиться. Конечно, можно спуститься по ступенькам вниз, но там тупик и огненное море раскаленной лавы.

Капитан, копачи и робот попытались подпрыгнуть, чтобы уцепиться руками за стенки шахты и выбраться на поверхность, но каждый раз соскальзывали вниз.

– Из огня да в полымя, – вспомнила Лависса слова Баюна. – Мы умрем от голода.

– Это вряд ли! – утешил всех Крокс. – Думаю, проголодаться мы не успеем.

– А если попугаю слетать и принести нам веревку? – предложил Андрей.

– Допустим, я так и сделаю, – сказал попугай. – Но где я возьму такую длинную веревку? Не думаю, что наверху они валяются на каждом шагу. Впрочем, я полетел. Пока! Надеюсь, еще встретимся!

Он поднялся с плеча Крокса и, кружась в узкой шахте, полетел к выходу.

Птица исчезла, а те, кто не умел летать, остались ждать внизу.

– Все-таки, что ни говори, – решил Андрей, – а будущее принадлежит крылатым существам. У них и возможностей больше, и в пространстве они перемещаются не в двух измерениях, а в трех.

– Глупости, – хмыкнул Крокс. – Подумать только, наши судьбы зависят от какой-то бестолковой птицы и тупого робота! Чтоб этот Грохотун развалился на части!

– Так вот, оказывается, капитан, что вы обо мне думаете! Обо мне, самой совершенной модели! – неожиданно прозвучал знакомый бас. Наверху, в круглом отверстии, появилась рогатая голова.

– Грохотун! – удивленно зарычал Крокс.

– Угадали с первой попытки! – подтвердил тот. – Какая удача, что я вас нашел. Вышел из лабиринта и иду взрывать «Странник». Вижу: дыра в земле. Заглянул, а вы там!

– Грохотун, прекращай болтать! – оборвал его киборг. – Немедленно вытащи нас отсюда.

– Не могу, – замотал рогатой головой робот-убийца.

– Ч-что?! Почему не можешь? Я тебе приказываю! – не поверил своим ушам капитан.

– Если я стану вас вытаскивать, то не успею вовремя взорвать «Странник». Но вы не волнуйтесь. Вам и отсюда будет хорошо слышно. Я устрою взрыв ровно через час. Минута в минуту. Можете засечь время. – И голова робота исчезла.

– Постой, Грохотун! – взревел Крокс, так что у всех заложило уши. – Я отменяю приказ!!!

– Связь не работает, капитан! – донеслось откуда-то сверху. – Ровно через час!

Наступила тишина. Видимо, великан ушел.

– Не похоже, чтобы он вам подчинялся, – заметил Баюн.

– Ему не терпится устроить большое «ба-бах!», – проворчал Крокс. – Похоже, Грохотун действительно вышел из строя. Триста лет без профилактического ремонта.

Лависса посмотрела на капитана:

– У нас есть шанс?

– Шанс? У нас есть только час в запасе, – уклончиво ответил Крокс. – Этот идиот помешан на точном времени. Он взорвет корабль ровно через час. Секунда в секунду. Тютелька в тютельку.

В это мгновение сверху в колодец что-то упало. Баюн успел подхватить на лету небольшой прибор странной формы.

– Уф, едва дотащил! – похвастался попугай, спускаясь в колодец. – В грузовом отсеке достал, когда Грохотун открыл шлюз.

– Что же ты не помешал ему? – воскликнул Андрей.

– А как бы я это сделал? – возмутился попугай. – Стал бы долбить его клювом по темечку? Вряд ли ему это повредило бы. Мозги у него все равно в другом месте.

Прибор, который принес попугай, оказался мощным лучевым резаком, способным разрезать даже самые твердые поверхности и сплавы. Крокс взял его у робота-няньки и подбросил на ладони.

– Отлично! Надеюсь, теперь мы кое-что сможем! – Капитан поднял резак. Из дула с гудением вырвался тонкий оранжевый луч. Баюн едва успел отпрыгнуть, не то бы пламя задело его.

– Ты меня чуть не разрезал! – возмутился робот-нянька.

– Забыл предупредить, – Крокс криво усмехнулся. – А для устаревшей модели у тебя неплохая реакция.

Луч заскользил по узкому горлу колодца, прорезая в нем подобие ступеней. По ним уже можно было подняться на поверхность, упираясь ногами и подтягиваясь. Минут через пять, когда раскаленные горные породы остыли, капитан Крокс полез наверх. На этот раз он никого не пропустил и был первым.

За ним, подстраховывая друг друга, осторожно поднялись Андрей, Лависса, Баюн, Самтытакой и другие копачи. Мальчик и робот-нянька страховали Лависсу, готовые удержать ее, если рука у девочки соскользнет и она начнет падать.

Капитан, склонившись над шахтой, наблюдал, как они карабкаются, и перебрасывал с ладони на ладонь маленькую коробочку с резаком. Он мог бы без всякого риска для себя прикончить их всех. В другое время он так бы и поступил, но сейчас его что-то удерживало, будто бы внутри покрытого броней корпуса, там, где у людей сердце, что-то шевельнулось, вздрогнуло и сжалось.

Крокс тряхнул головой, отгоняя давно забытое и потому необычное чувство. Он схватил лезшего первым Андрея за шиворот и выдернул его из колодца, как морковку. Потом капитан помог выбраться Лависсе и даже Баюну.

– Быстрей! – торопил он их. – Грохотун не станет ждать!

Очутившись на поверхности, копачи беспомощно щурились. Глаза подземных жителей с трудом привыкали к свету. Впрочем, сейчас свет не был ярким: на планете стояла ясная ночь. Дневное светило давно закатилось, а его место заняли три небольшие луны, которые вращались по сложной траектории.

Неподалеку от колодца, за оранжевыми камнями, у озера возвышался «Звездный странник». Узкий нос корабля со множеством выбоин и заплат уходил ввысь. На броне старого боевого звездолета играли тусклые отблески трех лун Неизвестной планеты.

Крокс длинными прыжками, не свойственными массивному киборгу, помчался к кораблю. За ним, быстро махая крыльями и безостановочно болтая, спешил попугай.

Грузовой люк корабля, находившийся в нижней его части, был задраен, автоматический трап втянут. Похоже, Грохотун хорошо позаботился, чтобы никто не проник в звездолет.

Капитан достал дистанционное устройство управления звездолетом, но оказалось, что оно не действует. Он ввел свой личный пароль, позволявший разблокировать любой люк «Странника», но и он не помог.

– Пароль не верен, – равнодушно сообщил голос корабельного компьютера из выносного динамика.

– Что? Но я же капитан Крокс!

– Вы больше не являетесь капитаном «Звездного странника», – отчеканил компьютер. – Согласно распоряжению, командование звездолетом принял капитан Грохотун. Прикажете сообщить ему о вашем прибытии?

– Капитан Грохотун? – прорычал пират. – Он назвал себя капитаном?

– Прикажете сообщить о вас капитану Грохотуну? – повторил компьютер.

– Я сам сообщу о себе ему! Причем немедленно! – Крокс вскинул резак, поставил его на полную мощность – и в обшивке корабля появилось дымящееся отверстие.

Пират вышиб обугленный люк ногой и исчез в чреве «Странника».

– Ничего не понимаю! – удивился Андрей. – Грохотун стал капитаном!

– Ему известны все коды управления звездолетом. И ничего не стоило назвать себя капитаном, – объяснил попугай. – Ну, я полетел! Выясню, куда дует ветер!

Попугай вслед за Кроксом влетел в звездолет. Борт корабля, прорезанный лазером, дымился. Из поврежденного кислородного трубопровода с шипением вырывался газ.

В навигационной рубке робот-убийца ввел код самоуничтожения «Странника».

– Капитан Грохотун погибнет вместе со «Странником»! Я никогда не буду старым! Ни одна устаревшая модель неспособна на такое! – Робот-убийца ввел код и выставил таймер.

«ПОДТВЕРДИТЕ ПРАВИЛЬНОСТЬ ВВЕДЕННОГО КОДА. ЦЕЛЬ – ПОЛНОЕ САМОУНИЧТОЖЕНИЕ КОРАБЛЯ», – появилось на экране.

Капитан Крокс поднимался на лифте в навигационный отсек, а таймер начал отсчет контрольного времени.

Андрей вдруг заметил на одной из трех лун крошечное пятнышко. Оно росло, и в лунном свете появилось что-то маленькое и колючее с розовыми крылышками.

– Наш ежик! – закричала Лависса.

Рядом послышалось знакомое: «Тим-тирлим-пип-пип! Я от бабушки ушел!» По траве, растянув мягкий рот в улыбке, катился колобок.

Ежик и колобок ни капельки не пострадали во время обвала. Они первыми, даже раньше Грохотуна, выбрались на поверхность и теперь весело резвились, не подозревая о том, что их ожидает.

– Ежик! Лети сюда, скорее! – Девочка побежала к ежику, но тот, видимо, решив играть в догонялки, описывал с радостным писком круги у нее над головой и в руки не давался.

– Лови его! – Копачи погнались за ежиком, но поймать малыша было не так-то просто.

– До взрыва осталось шестьдесят секунд, – сообщил динамик. – Пятьдесят девять секунд…

И тут у Баюна возникла идея.

– Дайте сюда грибукс! – Робот взял у Самтытакоя гриб и положил его на ладонь. – На, на! – позвал он. – Ежик! Ты проголодался? Лети сюда! Угощайся!

– Ням-ням! – Увидев грибукс, колобок облизнулся и покатился к роботу.

За колобком поспешил и ежик. Он уселся к Баюну на ладонь и потянулся к грибуксу.

– До взрыва тридцать секунд!

– Баюн, загадывай скорее! – Андрей едва шевелил губами, боясь спугнуть ежика.

– Хочу, чтобы «Странник» оказался далеко-далеко в космосе, где взрыв никому не повредит! – сказал Баюн.

Ежик надулся, запыхтел, и в ту же секунду «Странник» исчез. Это произошло так внезапно, что никто даже не успел удивиться.

– Хочу, чтобы у копачей все было хорошо, завалы исчезли и в кристаллах пробудилась жизнь, – продолжал робот, не зная, сколько желаний может выполнить ежик, поэтому торопился сказать главное.

Ежик опять запыхтел и потянулся носиком к грибуксу. Вероятно, и это желание исполнилось.

– Сад кристаллов пробуждается! Мы чувствуем это! – Копачи взволнованно зашевелились.

Хотя на поверхности планеты ничего ощутимо не изменилось, но ребята почувствовали, что вокруг стало радостнее и светлее. Будто где-то глубоко под землей вдруг зажегся огонек надежды и жизни.

– Я хочу, – добавил Баюн, – чтобы Андрей, Лависса и я сию же секунду перенеслись на Деметру!

Ежик быстренько проглотил грибукс и вцепился коготками в ладонь робота.

Очертания Неизвестной планеты стали расплываться. Андрей и Лависса успели заметить, как копачи машут им на прощание всеми своими многочисленными ручками.

– До свидания, королева! До свидания, чужеземцы! Спасибо вам!

Вокруг замелькали звезды, словно закружилась звездная карусель. Андрей, Лависса, робот-нянька и ежик словно повисли на мгновение в бескрайнем космическом пространстве.

– Вот это да! Допрыгались! – прошептал мальчик, но не услышал собственного голоса, словно каждое слово уносилось в пространство, отделенное одно от другого миллиардами километров.

Звезды замелькали еще стремительнее. Что-то вспыхнуло перед глазами Андрея и сразу погасло.

Когда он открыл глаза, над ним было яркое синее небо, в котором, сужая круги и всматриваясь, отыскивая добычу, парил птеродактиль. Вот он сложил кожистые крылья и стал снижаться. Но в этот момент Андрей пошевелился и сел. Увидев, что это не выброшенная на берег рыба, а живое существо, птеродактиль с гортанным криком взмахнул крыльями и разочарованно улетел.

Чуть в стороне мальчик увидел Лависсу. Она медленно приходила в себя после перемещения в пространстве.

Их окружал густой тропический лес: папоротники, буйная растительность, плющи и пальмообразные вьюны-монстры с длинными, стелящимися по земле стволами. Ярко светило солнце. В глубине леса что-то трещало, и оттуда доносились пронзительные крики невидимой птицы. В траве копошились безобидные муравьи-застройщики, каждый из которых был размером с небольшую собаку. Они искали сухой валежник, сломанные ветки деревьев и тащили их в свой лесной муравейник, возвышающийся на поляне как трехэтажный дом.

После мрака подземных лабиринтов роскошный тропический пейзаж казался прекрасным сном. Андрей боялся, что в любое мгновение сон улетучится и они окажутся в сумрачных коридорах Неизвестной планеты, где пахнет отвратительной слизью храпунов и мерцают фонарики-гнилушки.

Лависса открыла глаза и сразу же закрыла. Потом приоткрыла правый глаз, за ним – осторожно – левый и, не веря себе, огляделась:

– Где мы?

– По-моему, на Деметре. Во всяком случае, похоже на Деметру.

– Это и есть Деметра! – Ярко-зеленый куст со светлыми листьями раздвинулся, и показался робот-нянька. В руках у него были медовые соты. – Еле ноги от пчел унес, – похвастался он, осторожно опуская соты на траву. – Решил сделать вам сюрприз, как вы очнетесь.

Мед, который принес Баюн, не был приторным. Его можно было съесть сколько угодно, и при этом было бы мало.

– Бежные пщелки! Тружно им было раштаваться с такой вкушнятиной. – У Лависсы был полон рот.

Андрей согласно кивал, вытирая руки о траву. Муравьи-застройщики толпились вблизи и шевелили усами. Они были совсем не прочь полакомиться медком. Так что друзьям пришлось поспешно покинуть это место и вымыть от меда руки в ближайшем ручье, иначе сладкий запах привлек бы к ним всех муравьев и пчел, а может, и кого поопаснее.

– Если мы на Деметре, – Лависса присела на валявшуюся у берега корягу, – где тогда периметр? Я Деметру хорошо знаю.

– Мы на ее незаселенной половине, – объяснил робот-нянька. – Боюсь, до периметра отсюда не одна тысяча километров. Это я во всем виноват. Сгоряча не сказал, где именно на Деметре мы хотим оказаться.

– Значит, мы на Земле динозавров? – шепотом спросил Андрей.

И в подтверждение его слов в лесу раздался треск. Над деревьями показалась длинная, как мачта, шея брахиозавра с маленькой зубастой головкой. Не обращая на путешественников никакого внимания, а скорее всего даже не разглядев их, брахиозавр проследовал в сторону невидимого отсюда Первичного моря. Очевидно, он спешил попастись на отмели, полакомиться водорослями и зазевавшейся рыбой.

– Это его мир. Он в нем живет. – Робот с уважением смотрел на огромное животное, проламывающееся сквозь деревья с такой легкостью, словно это был просто сухой камыш.

– Да, лучше на его пути не попадаться. – Андрей держал ладонь козырьком, чтобы рассмотреть поднимавшуюся высоко над деревьями голову брахиозавра.

На другом конце поляны показалась стая рвунов. Их было четверо – четырехтонных подвижных хищников, способных задрать даже зазевавшегося добродушного стегозавра, если он не скроется в непроходимых зарослях кустов тяо-тяо с острыми ядовитыми колючками.

Увидев людей, рвуны на мгновение замерли и кинулись к ним неуклюжей, но быстрой трусцой. Рвуны были голодны. Расстояние, разделявшее хищников и их возможных жертв, быстро сокращалось.

Робот-нянька схватил ребят за руки, и они помчались под защиту темных скал, которые были в спасительной близости. Рвуны не умели карабкаться по скалам, так как были слишком массивными и неповоротливыми.

Перебежав ручей, Андрей обернулся и увидел, что хищные, оскаленные морды рвунов совсем близко. Один из них, вероятно вожак, с жестким роговым гребнем на спине и белым шрамом через всю узкую клыкастую морду (может, свистун заехал хвостом или свои укусили в драке за самку), был уже рядом и дышал им в спину.

Андрей, забыв про усталость, прибавил скорость.

«Это же надо, – думал он, – вернуться из космоса без единой царапины и быть сожранным на своей же планете каким-то недоразвитым хищником!»

Рвуны не спешили. Они были выносливы и могли загнать любую добычу своим неутомимым преследованием. Мальчик начал сбиваться с дыхания, и даже Баюн, тащивший Лависсу, бежал уже не так быстро. Нужно было пересечь песчаную полоску, а за ней начинались поросшие мхом горы.

Робот-нянька подгонял Андрея, чтобы он не отставал.

«Вот когда бы пригодился ежик», – думал Баюн. Но, похоже, малыш упорхнул куда-то, как только оказался на Деметре. Возможно, его уже съел птеродактиль или подцепила языком затаившаяся в засаде стокилограммовая ящерица-муравьедка.

Топот рвунов давил на барабанные перепонки. На бегу хищники покусывали друг друга за бока, очевидно, заранее ссорясь из-за добычи.

Беглецы не оглядывались – это могло стоить им драгоценных мгновений. Рвуны, настигая, стали брать их в полукольцо. Развязка приближалась. Шансы на спасение таяли.

Но тут трава под ногами перешла в сухой красноватый песок. Большая куча этого песка высилась чуть в стороне от поляны, по которой они пробегали.

Друзья, не раздумывая, пронеслись мимо этой кучи и, задыхаясь от быстрого бега, устремились к скалам.

Рвуны тоже не были склонны любоваться красотами природы. Не обращая внимания на гору песка, они продолжали преследование. Один из хищников не вписался в поворот и задней лапой задел песчаный холм.

Раздался глухой рев. Песок вздыбился, и из него выросла огромная желтовато-серая голова. Просто голова, с большим мягким ртом, без клыков и зубов.

Это был ударс – хищный праящер, относившийся к уже почти вымершему виду, с длинным, покрытым чешуйчатыми наростами туловищем, массивным хвостом и короткими толстыми лапками. Голова ударса и его хвост обладали чудовищным и молниеносным ударом многотонной громадины. Ударс был грозой здешних мест. Даже тирексы и рвуны обходили его стороной.

Праящер зашипел. Ему не понравилось, что потревожили его дневной сон в теплом песочке, во время которого он набирался сил перед ночной охотой. Голова ударса без всякого предупреждения обрушилась на ближайшего к нему рвуна.

Подброшенный мощным ударом ящер, как мячик, пролетел над землей несколько метров и упал прямо в мягкую, податливую пасть ударса. Праящер не жевал и не рвал добычу, он сразу глотал. Широкая гортань его расширялась, и еще живая добыча отправлялась в объемистый желудок, где и переваривалась пища.

Вот и сейчас шея ударса расширилась, на мгновение приняв форму проглатываемого рвуна. Остальные хищники бросились врассыпную, не рискуя связываться с праящером. Но песок вокруг них вздыбился: огромное гибкое туловище ударса обхватило их кольцом.

Рвуны, в одно мгновение превратившиеся из охотников в жертв, злобно взревели и бросились на ударса. Один норовил вцепиться клыками ему в шею, а двое других рвали чешуйчатое туловище.

Хвост ударса щелкнул, как кнут, – и еще один хищный ящер с перебитым позвоночником вытянулся на песке, подергивая лапами. Праящер не знал жалости. Он был зол и голоден, и одной из двух причин было достаточно, чтобы перебить всех попавшихся в кольцо рвунов.

Друзья, счастливо избежавшие гибели, осторожно пятились, наблюдая битву гигантов. Любой взмах хвоста ударса или щелчок зубов раненого рвуна мог оказаться для них последним.

Ребята и Баюн взобрались на скалы, поросшие колючим кустарником. Отсюда поле битвы им хорошо было видно. Из четырех рвунов в живых оставалось два – вожак и его самка. Вожак мертвой хваткой вцепился ударсу в шею, чуть ниже головы. Праящер колотил рвуна о песок, норовя сбросить его. В этом положении ударс не мог достать его ни хвостом, ни одной из своих коротких когтистых лап.

Воспользовавшись тем, что кольцо ударса разомкнулось, самка бросилась наутек. Остановившись поодаль, она наблюдала за поединком, повизгивая и щелкая треугольными зубами.

Ударс что было силы тряхнул головой – рвун-вожак разжал зубы и, как камень из пращи, отлетел на несколько десятков метров. Там неповоротливый ударс уже не мог до него дотянуться. Рвун вскочил и отряхнулся. Самка подбежала к нему, и оба хищника, прихрамывая, бросились наутек.

Про добычу они сейчас и не вспоминали. Когда сам становишься добычей, тебе уже не до охоты.

Ударс сожрал убитых им рвунов и, работая мощными лапами, стал зарываться в песок. Он был сыт и мог полежать в песочке, погреться.

– На сей раз нам повезло. – Лависса отвернулась, чтобы не смотреть на страшную, окровавленную морду ударса. – Если бы не этот защитничек, мы бы достались рвунам на завтрак.

– Нужно выяснить, где мы находимся. – Робот-нянька огляделся. – Возможно, неподалеку есть база биологов или хотя бы пункт внутрипланетной связи.

– Похоже, где-то рядом Первичное море. – Андрей понюхал воздух, стараясь уловить солоноватый запах. – Помнишь, Баюн, мы читали, что брахиозавры не уходят далеко от моря.

Глава 26 ПЕРВИЧНОЕ МОРЕ

Друзьям потребовалось немало времени, чтобы пробраться сквозь заросли кустарника и выйти к морю. Продираться через колючий кустарник было не очень приятно, но это имело свои преимущества: немногие хищники решались охотиться в зарослях иголочника.

Путешественникам пришлось затаиться и переждать, когда низко над кустарником пролетала стая археоптериксов – птиц с разноцветным, ярким красно-желтым оперением и зубчатым острым клювом-пилой.

Археоптериксы летели на побережье, надеясь полакомиться выброшенной прибоем морской живностью. Возможно, они были и неопасны, но рисковать не стоило. Каждая из таких птичек могла без особого труда справиться с небольшим сорокакилограммовым ползуном – мини-ящером, живущим в расщелинах мезозойских горообразований.

– Ничего себе птички! – Лависса проводила археоптериксов восхищенным взглядом. – Подумать только, всю жизнь прожила на Деметре, а ничего подобного не видела! Родители не разрешали мне гулять за периметром.

– Зато теперь тебе будет чем похвастаться, – подмигнул ей Андрей. – Да и мне, пожалуй, тоже.

– При условии, что вами не полакомится какой-нибудь динозаврик-недоучка. – Робот-нянька понимал, что их приключения еще не закончились. – Учтите, мы – легкая добыча и должны быть особенно осторожны.

– Ты забыл, Баюн: волков бояться – в лес не ходить!.. Ой! – Мальчик неосторожно повернулся, и ему в скафандр впилась раздвоенная игла. Хорошо еще, что материал скафандра был достаточно прочным.

Робот вытащил иглу. На другом ее конце был маленький мешочек с семенами.

– Этими семенами кустарник размножается, – объяснил Баюн. – Воткнется игла в броню какого-нибудь ящера, а когда тот будет греться в песке, семечко выскочит и затеряется. Весной пойдут дожди, и семечко прорастет.

Наконец они выбрались на открытое место. Перед ними тянулся широкий каменистый берег с вкраплениями осколков черных скальных пород магматического происхождения. У волнистой черты берега ласково плескалось Первичное море.

На мелководье, густо заросшем водорослями, паслись по брюхо в воде, вытянув длинные шеи, диплодоки и брахиозавры. Порой такой «малыш» плюхался в воду, поднимая тучу брызг, и нежился в чуть солоноватых водах Первичного моря.

Археоптериксы и птеродактили затевали в небе возню, гортанно кричали друг на друга и с размаху сталкивались клювами. Они вели друг с другом многотысячелетнюю войну. Но противостояние ни к чему не приводило, так как возможности этих видов праптиц были приблизительно равны. Правда, челюсти у птеродактилей были немного сильнее, зато ловкие, покрытые жестким разноцветным оперением археоптериксы опережали своих противников в скорости.

Изредка птеродактили складывали кожистые крылья и камнем падали в воду, выхватывая кистеперую рыбу, кормящуюся на мелководье. Эта рыба была так ленива и неповоротлива, что, даже оказавшись в клюве, не вырывалась, а равнодушно шевелила хвостом и спокойно дышала, приоткрывая жабры.

Схватив рыбу, птеродактили уносили ее в скрытые в скалах гнезда, в которых гортанно и требовательно кричали птенцы. Родитель с рыбиной в клюве должен был торопиться, иначе на него моментально налетали другие птеродактили и археоптериксы и, пользуясь тем, что клюв у собрата был занят, клевали счастливца, стараясь отнять добычу. Случалось, во время схватки кистеперая рыба падала в воду и, не радуясь особенно спасению, продолжала равнодушно лакомиться моллюсками.

Ребята с любопытством наблюдали за одной из таких непрекращающихся охот, длившихся не первый и не последний миллион лет.

В воздухе что-то просвистело, и под ноги Андрею упал обглоданный рыжий хвост. Из-под камня возник краб с глазами на стебельках, ухватил рыбий хвост клешнями и скрылся в расщелинке.

– Как хитро все устроено! Все кого-то едят! – произнес мальчик.

– Смотри, как бы и тебя кто-нибудь не сожрал, – хмыкнула Лависса. – Уверена, здесь полно желающих.

– Я-то что, я невкусный. – Андрей прищурился. – Вот ты – другое дело! Интересно, кто тут питается дочками президентов?

– Размечтался. – Девочка показала ему язык и крикнула: – Эй, кто хочет полакомиться глупым, самодовольным мальчишкой?

Они устроились на большом камне у берега, предварительно убедившись, что это действительно камень, а не какой-нибудь хитро замаскировавшийся гигантский краб или динозавр. Перед ними раскинулось Первичное море.

Спокойствие моря было обманчивым. Под его покрывалом шла напряженная борьба. Порой из-под воды вырывался фонтан брызг и на поверхность всплывало какое-нибудь массивное, неуклюжее чудовище с широкой чешуйчатой спиной и рядами острых зубов. Оно захватывало воздух и с всплеском скрывалось под водой.

Вдруг из Первичного моря появилось огромное несуразное существо в костяном панцире и, загребая песок лапами, поползло по направлению к друзьям. У животного была небольшая голова с блестящими глазами, кожистая шея и рот, напоминающий клюв птицы. На костяном, в разводах, панцире было три ряда колючих шипов, а между ними сидел краб-ловкач с присоской на хвосте и шевелил клешнями. Это была прачерепаха.

Ребята хотели отойти в сторону, но черепаха, подняв голову, увидела их и от неожиданности спряталась в панцирь, подобрав лапы. Она не выглядела хищной, на суше передвигалась еле-еле. Видимо, просто вылезла погреться или выспаться, зарывшись в песок. На встречу с путешественниками она явно не рассчитывала.

– Какая смешная! На ней можно покататься. – Девочка подбежала к черепахе.

Та высунула голову и зашипела, но тут же быстро спряталась. Наружу торчал только короткий ластообразный хвостик.

Краб-ловкач, увидев девочку, соскользнул с насиженного места и попятился к морю. Черепаха лежала неподвижно.

Среди множества хищников приятно было встретить хоть одно такое добродушное существо.

Мальчик попытался перевернуть черепаху, но она была ужасно тяжелой. Черепаха шевельнула короткой сильной лапой, и Андрей шлепнулся на песок. Она насмешливо, как ему показалось, посмотрела на него и быстро спряталась.

Немного погодя черепаха неуклюже развернулась, сползла в море и уплыла. Первичное море было таким чистым, теплым и ласковым, что оно притягивало к себе, как магнит.

– Хочу искупаться, – заявил Андрей. – Мне жарко.

– И я тоже хочу! – поддержала идею Лависса. – Но только если ты отвернешься! Я не собираюсь купаться при тебе!

– Никаких купаний, – строго сказал робот. – Видели, сколько здесь всякой живности? И до трех не досчитаете, как вас сожрут.

Баюн поднял небольшой камешек и швырнул его в воду подальше. На всплеск тотчас спикировал птеродактиль, и буквально в ту же секунду рядом мелькнула зубастая морда какого-то прибрежного ящера величиной с небольшой аэробус.

И без купания на берегу можно было отдохнуть совсем неплохо. С моря подул легкий ветерок и принес прохладу. Никаких хищников – рвунов или тирексов – поблизости не было. А диплодоки и брахиозавры обращали на них внимания не больше, чем пасущиеся на лугу коровы – на бабочек и досадливых шмелей.

Робот быстро зашел в воду и вытащил из-под камня большущего створчатого моллюска:

– Как насчет обеда?

– А он съедобный? – Андрей недоверчиво покосился на моллюска.

– Еще какой вкусный! Я таких сто раз ела! – похвасталась Лависса. – Нам их подавали на праздничном обеде. Их только надо слегка поджарить на огне, пока панцирь не почернеет.

Робот достал из своего ящичка большое увеличительное стекло:

– Можно и поджарить. Огонь я мигом разведу.

Ребята собрали сухие ветки кустарника и сложили их.

– Теперь бы еще небольшое бревнышко, чтобы подольше горело. – Робот огляделся.

– Бревнышко? Я сейчас! – Андрей увидел у воды большую черную корягу. Он подбежал, чтобы притащить ее к огню, но ему показалось, что она шевельнулась. Мальчик замер. Коряга больше не шевелилась. «Почудилось», – решил он, но на всякий случай кинул в бревно маленький камешек. В ту же секунду коряга распрямилась, как взведенная пружина, и щелкнула зубами. Это был ловко замаскировавшийся хищный ящерообразный аллигатор.

Аллигатор выползал на берег, зарывался в песок и терпеливо поджидал подходящую ему по размеру добычу. Если бы Андрей не заметил, как коряга шевельнулась, добычей стал бы он сам.

Недовольный аллигатор уполз в Первичное море, волоча по песку длинный клинообразный хвост. Некоторое время хищник полз по мелководью, и мальчик видел чешуйчатый острый гребень на его спине. Но вот аллигатор нырнул, его бронированная спина описала полукруг и исчезла. На всплеск спикировала парочка птеродактилей, но, сообразив, что тут им делать нечего, быстро ретировалась.

– Ну и где бревнышко? – спросил Баюн, когда Андрей вернулся с пустыми руками.

– Оно хотело мной закусить. – Мальчик сгреб хворост и стал отбирать самые тонкие и сухие палочки для растопки.

– В этом мире каждый выбирает способ охоты по себе, – нравоучительно заметил робот.

Мясо моллюска оказалось очень нежным и сочным. Когда от него остался один только панцирь, со всего берега стали сползаться красноспинные крабы. Один, самый большой, ухватил панцирь моллюска и воровато потащил его в свою норку под камнем. Норка была узкой, и крабу пришлось немало потрудиться, прежде чем удалось пропихнуть туда добычу.

– А зачем ему панцирь? – Лависса с любопытством наблюдала за крабом. – Что он с ним будет делать?

– Сделает колыбельку и будет качать своих детишек, – пошутил робот.

– У тебя, Баюн, мысли только о детишках, – засмеялся Андрей.

– А у меня… у меня никогда не будет детей! – заявила Лависса. – В крайнем случае – немножко: три мальчика и три девочки. И еще маленький саблезубый кошкозаврик. Он будет ловить крысоящеров и пить мелозавриное молочко. А еще…

Не успела девочка договорить, как раздался холодящий сердце низкий рев. Брахиозавры, мирно пасущиеся на густо заросшем водорослями мелководье, вытянули длинные шеи с маленькими головками и замерли. Один из них заревел и решительно зашагал к берегу.

Остальные последовали за ним. Похоже, их что-то сильно напугало, потому что все они сразу стали покидать пастбище. Те из брахиозавров, которые зашли в Первичное море дальше остальных, тревожно заревели и, пугливо оглядываясь, поспешили в сторону берега, хлопая по воде длинными хвостами.

– Они нас затопчут! – Робот огляделся вокруг в поисках укрытия. – Брахиозавров что-то испугало!

Вид приближающихся гигантов был страшен. Они могли затоптать любого, вставшего на их пути, даже не заметив этого. Длинные коричневые шеи были вытянуты, жировые отложения на массивных туловищах вздрагивали, а четырехпалые лапы с такой силой били по воде, что, казалось, Первичное море выйдет из берегов.

Чем ближе подходили брахиозавры, тем огромнее они выглядели. Словно целый квартал девятиэтажных домов сорвался с места и двинулся на тебя на колоннообразных ногах.

К счастью, неподалеку оказалась небольшая пещерка. Оставалось надеяться, что в ней нет постоянного хозяина.

Путешественники протиснулись в расщелину в тот момент, когда первый брахиозавр вышел на берег. Земля заходила ходуном, как во время обвала в подземных пещерах.

С оглушительным топотом гиганты промчались мимо друзей и, сломав кусты иголочника, исчезли. В песке остались глубокие, до полуметра, круглые ямы. Подобные следы многомиллионной давности находили на Земле археологи – долго их раскапывали, расчищали, стараясь восстановить облик того или иного доисторического ящера.

Когда топот брахиозавров смолк в отдалении и земля перестала вздрагивать, друзья осторожно выглянули наружу.

– Веселенькое дело! Куда они все умчались? – Андрей спрыгнул в яму, оставленную гигантами, края которой были ему по грудь.

– Похоже, что-то неладно. – Робот-нянька был встревожен.

– Они такие дылды! – удивилась Лависса. – Кто их мог испугать?

Баюн внимательно посмотрел в сторону Первичного моря. Оно выглядело спокойным. Муть, поднятая брахиозаврами, уже начала оседать. Над самой водой с тревожными криками носились археоптериксы, а птеродактили почему-то тоже все сразу исчезли.

На берег выползли несколько относительно небольших для этих мест четырехметровых ящеров и, не обращая на путешественников внимания, стали торопливо и глубоко зарываться в песок.

На побережье ощущалась нараставшая тревога. Маленькие красноспинные крабики-подлизы норовили поглубже забиться каждый в свою норку. Андрей бросил им оставшийся от обеда кусочек моллюска. В обычных условиях крабики с жадностью вцепились бы в него, но сейчас они даже не заметили угощения.

– Не нравится мне все это, ох, не нравится! – Баюн был не на шутку обеспокоен. – Как будто от моря идет какая-то опасность!

– Смотрите! Вон там! – Лависса стояла на камне и показывала на горизонт.

Глава 27 ПЕРВЫЕ МОРЕПЛАВАТЕЛИ

Если задуматься, стать первым мореплавателем не так и сложно. Нужно найти какое-нибудь море, в котором никто из людей еще не плавал, и побултыхаться в нем хорошенько. Если моря поблизости нет, вполне сойдет пруд или даже ванна, хотя в этом случае вы прослывете прудоплавателем или ванноплавателем.

То, что Лависса увидела на горизонте, было огромной волной. Трудно даже вообразить, насколько она была страшна. Ее вздыбленный гребень бурлил высоко над уровнем Первичного моря. Неудивительно, что даже гигантские брахиозавры убегали от нее, как испуганные котята. Ничто не в силах было противостоять неистовой природной стихии.

Очевидно, где-то в недрах Первичного моря произошло извержение вулкана. И теперь огромная волна с дикой яростью ринулась на берег.

Цунами не новость на молодой планете с бурной вулканической деятельностью. Красный песок на берегу хранил ужасные следы того времени, когда обрушившийся поток воды уничтожил все живое.

Теперь уже отчетливо слышался нарастающий гул – волна стремительно неслась к берегу. Приглядевшись, можно было увидеть ее сероватую шапку.

Робот понял, что нужно немедленно спасаться от этой волны, иначе им не выжить.

Путешественники со всех ног бросились бежать. Сила волны была стремительна, поэтому брахиозавры так спешили покинуть побережье. Ими руководил инстинкт и печальный опыт их предшественников.

Археоптериксы поспешно подхватывали перепуганную кистеперую рыбу, выпрыгивающую из воды, и взмывали на скалы. Какой-то замешкавшийся ящер не успел выбраться на берег, и к реву моря примешался его ужасный стонущий вопль.

Друзья, подгоняемые гулом волны, стремились отбежать как можно дальше. Гигантская волна с гулом разбилась о мелководье, смыла песчаную косу и понеслась к береговой полосе. Путешественники мчались вверх по горному склону, рядом ревела вода, кипящая, как в кратере вулкана.

Сложный мозг робота просчитывал типовые экстремальные ситуации, заложенные в программе выживания. Баюн велел Андрею защелкнуть застежки на шлеме и подключить систему кислородного обеспечения.

– А Лависса? – крикнул мальчик. У него-то еще был скафандр, а на девочке – только серебристый комбинезон, который мог спасти от холода, но никак не от разбушевавшейся стихии. Андрей отдал бы ей свой скафандр, но времени на переодевание не оставалось.

– Лависсе я дам кислородный респиратор! – Робот-нянька выдвинул свой ящичек и достал респиратор – прозрачную маску, похожую на слоновый хоботок. Вмонтированный в маску фильтр позволял получать из окружающей среды частицы кислорода и перерабатывать в пригодный для дыхания воздух.

Перед волной катился штормовой ветер, валя деревья, переворачивая камни и вздымая тучи пыли. Друзья оглядывались в поисках места, где можно было бы хоть как-нибудь укрыться. Вблизи от них, на возвышенности, с треском упало развесистое дерево, вывороченное ураганом с корнем.

– Сюда! – позвал робот.

Андрей и Лависса спрыгнули в яму, над которой нависли мощные корни дерева. И тут же на них налетел шквальный, гудящий ветер. Робот вцепился в корни дерева и прикрыл собою ребят. Больше всего он боялся их потерять. Волной детей может подхватить и разнести на десятки километров друг от друга.

Никто не успел понять, как на них обрушилась волна. Андрей сразу перестал понимать, где верх, а где низ. Все смешалось и закружилось. Вначале мальчика вдавило в землю, и он ощущал только сильную руку робота, державшую его. На грудь навалилось что-то тяжелое. Его подхватило и куда-то понесло. Андрей изо всех сил старался не отпускать запястье Лависсы. Воздух в шлем поступал толчками, и мальчик едва не задохнулся.

Яма наполнилась темной, грязной водой. Хорошо еще, что благодаря рельефу местности основная масса волны прошла стороной и на путешественников обрушилась только небольшая ее часть, но и эта сила была огромной и гибельной.

Значительная масса волны пронеслась и начала отходить в море. Вокруг бурлила вода. Андрей зацепился за что-то шлемом. В глазах у него потемнело, и все стремительно завертелось. Прежде чем потерять сознание, он почувствовал: робот подхватывает его и выталкивает наверх.

Первое, что увидел мальчик, когда пришел в себя, – розоватое закатное небо. Некоторое время Андрей просто лежал, не пытаясь понять, где он и что с ним произошло.

Наконец он приподнялся и снял с головы шлем. Вокруг, тихое и безбрежное, раскинулось Первичное море. Водная гладь была совершенно спокойной. Сколько Андрей ни вглядывался, берега видно не было.

Они лежали в оранжевой надувной спасательной лодочке из сверхтонкого, но прочного водонепроницаемого материала. Мальчик никак не мог сообразить, откуда взялась эта лодка, но был благодарен ей за то, что она их спасла. Если бы не эта лодочка, они с Лависсой кормили бы ящеров и кистеперых рыб на дне Первичного моря.

У Лависсы респиратор сбился на щеку. Она не шевелилась. Мальчик быстро сдернул с нее кислородную маску. Он подумал, что девочка задохнулась, и с испугом приложил ухо к ее груди. Ему показалось, что сердце Лависсы не бьется, хотя на щеках был слабый румянец.

«Надо ей помочь, а то она умрет!» Андрей наклонился, набравшись храбрости, чтобы сделать ей искусственное дыхание. Делать искусственное дыхание раньше ему не приходилось, хотя их и учили этому в школе на уроках выживания. Но в то мгновение, когда он нерешительно приблизил свои губы к губам девочки, она вдруг открыла глаза.

Увидев над собой Андрея, Лависса от неожиданности вскрикнула и приподнялась. От резкого движения она нечаянно ударила лбом по носу склонившегося над ней мальчика так сильно, что он едва не вывалился за борт.

– Ты чего дерешься? – Андрей потер нос и смочил его водой, боясь, что он распухнет.

– Сам виноват! – рассмеялась девочка. – Зачем лез ко мне целоваться?

– Целоваться? – возмутился тот. – Да как тебе такое взбрело в голову? Я хотел сделать тебе искусственное дыхание!

– Не ври! – Она кокетливо провела рукой по волосам.

– Баюн, скажи ей! Она совсем спя… – Андрей оглянулся в поисках робота и замер. Мальчику показалось, что на него вылили ушат холодной воды и по телу забегали мурашки.

Робота в лодке не было…

– Баюн! – закричал Андрей. – Баюн!

Его крик растаял в безбрежной глади Первичного моря. В маленькой лодочке, затерянной в море, они с Лависсой были одни.

Глава 28 НОЧЬ В МОРЕ

– Баюн! Баюн! – Андрей еле сдерживался, чтобы не расплакаться. Он схватил короткие складные весла и начал грести. Может, его друг остался на берегу? Может, ему нужна помощь? Но в какой стороне берег, мальчик не знал. Куда ни глянь – простиралось Первичное море, озаренное закатным красноватым деметрианским светилом.

Неужели Баюна больше нет? С самого рождения Андрей привык видеть рядом массивную фигуру доброго робота-няньки и слышать его громкий, чуть поскрипывающий голос. Представив, что его друг погиб, Андрей почувствовал, как в горле у него вдруг образовался горький ком.

– Это я во всем виноват! Я заставил Баюна выйти в космос на «Страннике». Мне так хотелось слетать на Землю! Если бы не я, он был бы жив!

– Баюн говорил: знать бы, где упасть, соломки бы подстелил, – вздохнула Лависса. – Если бы вы не попали на «Странник», то не спасли бы меня от Крокса.

– Возможно, отец заплатил бы за тебя выкуп и ты давно была бы на Деметре.

– Не думаю. Крокс бы не отпустил меня. Он требовал бы все больше и больше денег. Я слышала, как это говорил попугай. А вы меня спасли.

– Но Баюн погиб! Это из-за меня! – Андрей закрыл лицо ладонями.

– Может, он и не погиб. – Девочка осторожно дотронулась до плеча мальчика. – Он и не из таких передряг выбирался.

Красный диск солнца скрылся за горизонтом. По водам Первичного моря пробежала закатная солнечная дорожка и погасла. На небе стали видны две ближайшие к Деметре планеты.

Наступила долгая десятичасовая деметрианская ночь. Море успокоилось и затихло, словно и не было огромной волны. На поверхность из глубины поднимались ночные светящиеся водоросли фитофобы. Оранжевая спасательная лодка замерла на неподвижной глади.

На дне лодки в специальном кармашке Андрей нашел теплый мягкий халат-одеяло и упаковку с питательными таблетками. Одеяло он набросил на Лависсу, а питательные таблетки спрятал в кармашек: они еще могли пригодиться.

– Как ты думаешь, – шепотом спросила девочка, – до периметра отсюда далеко?

– Не знаю. Кажется, Первичное море вообще не граничит с периметром. У него… как это… замкнутая экологическая система. – Андрей учился в школе на один класс старше, и им уже год преподавали экологию Деметры.

– В море, наверное, полно хищных ящеров. – Лависса старалась говорить очень тихо: ей казалось, что на голос может приплыть какой-нибудь монстр.

– Наверно, ночью они не охотятся. Или волна их напугала. Думаю, нам пока нечего бояться. – Мальчик вспомнил, как кипела жизнью прибрежная полоса и мелководье: и аллигаторы, и брахиозавры, и птеродактили, и черепахи…

Точно оспаривая его слова, вода неподалеку от лодки забурлила, потревожив светящиеся ночные водоросли.

– Похоже, кто-то хочет с нами познакомиться. – Голос у Андрея охрип, хотя он и пытался казаться спокойным.

Лависса сжалась в комочек, точно надеясь, что если она станет меньше, то подводное чудовище не заметит ее или не позарится на такую мелочь.

Глава 29 ПОДВОДНАЯ БИТВА

Лодка вздрогнула, и ее едва не затянуло в одну из воронок, которые завертелись на глади Первичного моря. Андрей греб изо всех сил, спеша отойти подальше от опасного места.

– Вечно с тобой попадаешь в переделки! – Лависса хваталась за весла и мешала грести.

Андрей, стараясь производить как можно меньше шума, боролся с волнами. «Правильно ли я делаю? – спрашивал он себя. – Как бы сейчас поступил Баюн?»

Мальчику показалось, что на том месте, где была только что их лодка, что-то вынырнуло. У него перехватило дыхание. Будто на мгновение из морских недр поднялось на поверхность огромное чудище, даже не все оно, а только малая часть его блестящей спины или хвоста, покрытого острой, как терка, чешуей. Раздался страшный шум.

Первичное море с его бездонными глубинами, вулканами и расщелинами легко могло породить такое чудовище, рядом с которым все наземные великаны казались просто крошками.

Поднявшейся после всплеска волной надувную лодочку отнесло довольно далеко от резвящегося чудища.

– Ты видел? – У Лависсы перехватило дыхание. – Ты это видел?

– Что-то огромное и блестящее?

– Да.

То, что ребятам казалось зловещим шумом, было всего лишь спокойным, размеренным дыханием праящера, всплывавшего на поверхность, чтобы глотнуть воздуха.

Но вот волны улеглись, и море успокоилось.

– Кажется, оно уплыло, – неуверенно сказала Лависса.

Андрей отпустил весла и перевел дыхание:

– Я тоже так думаю… Нет!!! Смотри!

Над водой – к счастью, вдалеке от них – взметнулся многометровый фонтан и показались голова и шея громадного ящера. Чешуя заблестела и заискрилась в сиянии ночных светил. Ящер поднял бугристую голову к звездам и издал низкий рев, от которого содрогнулись небо и море. Шея подводного чудовища была покрыта зеленым мхом, что придавало гиганту поистине ископаемый вид. Праящер выглядел древнее всех динозавров, о существовании которых знали ребята.

Эволюция планеты, насчитывающая много миллионов лет, в этом ящере только пробовала свои силы. В неуклюжих формах животного – массивной короткой шее, чудовищной замшелой спине – чувствовались потуги природы на нечто огромное, величественное. Недостаток изящества вполне искупался необычайной прочностью и силой этого древнего существа.

Вряд ли изучавшие животный мир Деметры биологи сталкивались с ним раньше. Во всем глубоком и неизведанном Первичном море, соединенном бездонным проливом с Тайным океаном, оставался всего один такой экземпляр.

Праящер медленно зевнул, разинув рот, и два ряда острых зубов сверкнули в лунном свете. Неизвестно, как велико было скрытое под водой туловище этого чудовища, любое его движение могло быть роковым для маленькой лодки.

Андрей налег на весла, но в спешке одно из весел сорвалось, и лодочка закружилась на месте.

– Р-р-ауа! – выдохнуло чудовище и слегка пошевелилось.

Стоило подводному монстру немного порезвиться – и крошечная лодочка исчезла бы навсегда. Вдруг внезапная волна подхватила лодку и буквально отшвырнула прочь от праящера. Море около него вскипело, и из пучины возникло что-то огромное и скользкое, похожее на спрута и на медузу одновременно. Гигантская спрутомедуза описала в воздухе полукруг и обрушилась на праящера, облепив его морду и шею своими скользкими ядовитыми щупальцами.

Праящер взревел, замотал головой, и оба чудовища исчезли в воде, сцепившись в смертельной схватке.

Спрутомедуза была меньше праящера, но ее страшные щупальца обладали чудовищной силой. Твердое торпедообразное тело подводной хищницы покрывали острые ядовитые шипы. Такая же древняя, как и ящер, она была с ним в состоянии вечной вражды. Иногда в схватке побеждала ядовитая спрутомедуза, а иногда везло праящеру.

Андрей и Лависса не знали, что до вчерашнего дня в Первичном море оставались один праящер и две спрутомедузы. Но одна из них погибла в потоке раскаленной лавы, вырвавшейся из проснувшегося вулкана.

И вот оставшаяся в живых сцепилась в смертельной схватке с праящером. Это была битва титанов – повелителей Первичного моря. Сами того не подозревая, ребята стали свидетелями последней в истории решающей битвы двух этих видов.

Голова праящера снова показалась на поверхности. Спрутомедуза обвила ее мощным кольцом своих щупалец, выбрасывая одну маскирующую струю за другой. Она старалась задушить его, прежде чем праящер успеет пустить в ход свои острые зубы, способные с легкостью перекусить пополам любого обитателя морского дна.

Мощные, с присосками щупальца спрутомедузы давили на серебристую броню праящера и разрывали ее, как бумагу. Вода окрасилась кровью. На запах крови устремились морские шакалы – полутораметровые зубастые рыбы-падальщики. Они окружили сражающихся гигантов, нетерпеливо ожидая, когда можно будет наброситься на поверженного.

Одно из щупалец спрутомедузы, неосторожно изогнувшись, попало в пасть праящеру. Зубы подводного монстра сомкнулись, а перекушенное надвое щупальце, все еще продолжая извиваться, упало в воду.

Вода забурлила: на оторванную конечность набросились жадные морские шакалы. Они с разных сторон вцепились в добычу своими мелкими острыми зубами и, тряся головами, вырывали ее друг у друга.

Но, несмотря на потерю щупальца, медуза находилась в более выигрышном положении. Праящер, короткая шея которого оказалась в стальном захвате спрутомедузы, постепенно стал задыхаться. Из его пасти вырывался уже не рев, а клокочущий хрип.

Раз за разом праящер ударял врага своим огромным хвостом, покрытым острой чешуей. С каждым взмахом из чудища уходили силы.

Андрей, борясь с волнами, торопливо работал веслами, стараясь подальше отойти от места схватки.

Битва гигантов постепенно переходила в завершающую стадию. Ящеру удалось передней лапой отодрать от себя ядовитое брюхо медузы. Еще два щупальца попали ему в пасть, став потом добычей морских шакалов.

Почувствовав, что слабеет, спрутомедуза оторвалась от ящера и с всплеском врезалась в взбаламученную воду. Она надеялась достичь дна и забиться в нору раньше, чем противник ее настигнет. Там, на глубине нескольких километров, в каменной расщелине, она могла бы восстановить силы и отрастить потерянные щупальца.

С ревом праящер взмахнул хвостом и, блеснув чешуйчатой спиной, исчез в глубинах. Он стремился догнать спрутомедузу, прежде чем она протиснется в узкую подводную расщелину, из которой ее уже не достать. Морские шакалы помчались за ними, надеясь на продолжение обеда.

Друзья так никогда и не узнали, чем закончилась эта битва: удалось ли спрутомедузе спастись или праящер настиг ее.

Андрей бросил весла. Ладони покраснели и саднили.

– Жаль, у нас нет видеокамеры. Представляешь, если б я показал это ребятам из класса! Они бы просто лопнули от зависти!

– Ну а родители? – возразила Лависса. – Не думаю, чтобы они лопнули от зависти. Моя мама смертельно испугалась бы и задала мне взбучку. Хорошо еще, что чудовища не перевернули лодку, а то морские шакалы получили бы неплохой десерт.

Андрей задумался: пожалуй, Лависса права. Его мама к потолку бы подскочила от ужаса и набросилась бы на Баюна. При мысли о роботе-няньке мальчику стало грустно и тоскливо. Где теперь его верный старый друг?

Интересно, знают ли родители, что он пропал? Их звездолет уже давно прибыл на Землю. Послали ли они на Деметру лазерограмму?

Первичное море, вспененное сражающимися монстрами, давно улеглось и напоминало цветущий луг. Тут были и светящиеся водоросли, и какие-то затейливые цветы, плавающие на широких зеленых листьях и жадно вбирающие лунный свет.

Ребята молчали, думая каждый о своем. Равномерное покачивание оранжевой лодочки убаюкивало их. Лависса уснула, вскоре заснул и Андрей. Хотя, конечно, вначале он собирался не спать, а всю ночь следить за морем – все ли в порядке и не грозит ли им опасность. Сон отвлек Андрея от грустных мыслей о роботе-няньке, о бабушке, о родителях, которые сейчас, может быть, на далекой Земле волнуются или даже возвращаются обратным рейсом «Деметрианца».

Проснувшись утром, путешественники обнаружили, что ночь прошла спокойно и они живы и невредимы.

Первичное море скрывал утренний туман, и оно было абсолютно неподвижно. Сквозь туман пробивалась желтоватая слабая заря.

Лависса потянулась и наклонилась над бортом лодки, надеясь увидеть в воде свое отражение.

– Женщина всегда должна быть в форме, – озабоченно сказала она и дернула Андрея за рукав. – Я не хочу обгореть на солнце. У нас есть защитный крем?

– Нет. – Мальчик зевнул, прикрыв рот рукой. – Проголодалась? Хочешь пищевую таблетку?

Девочка отказалась. Сегодня с утра у нее было какое-то приподнятое настроение. Зачерпнув из моря воды, она наспех умылась и начала переплетать косу.

Андрей заглянул в кармашек на дне лодки, надеясь отыскать карту, передатчик или что-нибудь, что могло им помочь. Он нашел плотно завернутый в тонкую пластиковую пленку пакет и развернул его.

Лависса закончила возиться с косой и требовательно посмотрела на мальчика, ожидая одобрения.

– Для своего возраста ты ужасно инфантильный! – рассердилась она, видя, что он возится с пакетом. – Как ты думаешь, кто-нибудь смог бы любить меня так сильно, как я сама себя люблю?

Андрей распечатал тугой пакет. В нем он нашел маленький, не больше ладони, плоский лазеропередатчик, предназначенный для передачи координат терпящей бедствие лодки на частоте спасательных служб.

Он осторожно включил его.

– Смотри, что я нашел! Лазеропередатчик! Теперь мы сможем связаться со спасателями!

– Дай посмотреть!

– Не трогай!

– Нет, дай!

– Ты не умеешь!

– Ах так! Отдай! – Лависса начала отнимать у Андрея передатчик, но он держал его крепко.

– Осторожно, опрокинешь лодку!

– Это ты опрокинешь! – Девочка, вырывая передатчик, навалилась на борт. Лодка закачалась и перевернулась. Они барахтались в воде, рискуя привлечь внимание подводных хищников, и цеплялись за борта.

– Я же говорил, опрокинешь! – Андрею кое-как удалось перевернуть лодку, забраться в нее самому и затащить девочку.

Это было вовремя: поблизости уже замелькали плавники морских шакалов. Но, видя, что все спокойно, хищники разочарованно уплыли, погнавшись за детенышем морского слона – тяжелого носатого ящера с длинным хоботом, которым он, как пылесосом, вытягивал крабов из их норок на дне.

Но и здесь морским шакалам ничего не перепало. Не успели они догнать детеныша морского слона, как появилась его возмущенная мамаша. Связываться с разъяренной морской слонихой у шакалов не было желания, и, пару раз сунувшись и получив отпор, они ретировались в поисках более легкой добычи.

– Где передатчик? Давай сюда! – потребовал Андрей.

– Он у тебя! – заявила Лависса, распуская мокрую косу, чтобы волосы быстрее высохли.

– Значит, ты его утопила. Поздравляю. Купи себе медаль!

– Сам купи! Это ты его утопил! Я всегда знала, что без няньки ты никуда не годишься, – разозлилась девочка. – И вообще я есть хочу. Дай мне питательных таблеток.

Андрей сунул руку в спасательный карман и обнаружил, что питательные таблетки тоже утонули.

– Сейчас ими питается какой-нибудь морской динозаврик, – сообщил он. – А опреснитель остался. У нас хотя бы нормальная вода будет.

Он зачерпнул опреснителем воду и подождал, пока она станет пригодной для питья. Утолив жажду, ребята задумались, что делать дальше.

Утренний туман давно рассеялся. Наступил второй день плавания.

Глава 30 О ТЕСНОТЕ ВСЕЛЕННОЙ, или НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

Солнце припекало. Путешественники изнывали от жары. Теперь, когда лазеропередатчик был на морском дне, надежда на спасение таяла с каждым часом.

– Могу себе представить, каково быть яичницей, – пожаловалась Лависса. – Я ужасно быстро обгораю на солнце.

– Где-то тут была зеркальная пленка. – Андрей оглядел дно лодки. – Подвинься, я сделаю тент.

Кое-как ему удалось натянуть тент из зеркальной пленки, отражающей солнечные лучи. Лодка превратилась в маленькую уютную комнатку, надежно защищенную от солнца и дождя.

– Неплохой домик! – похвалила девочка. – И почему ты раньше не догадался натянуть пленку? Все ждешь подсказки!

– Я и раньше думал об этом. Просто ты уселась на пленку и не хотела вставать.

– Мне было лень, – вздохнула Лависса.

– Ну и что будем делать? Так мы долго не протянем. Без еды, без передатчика. – Андрей расстегнул скафандр, но все равно было жарко.

– Вот ты и думай. – Девочка вытянула ноги и прищурилась. – Думать – мужское дело. Хотя что ты за мужчина? Что бы ты без меня делал?

Сказать по секрету, вопрос: «Что бы ты без меня делал?» – Лависса заимствовала у своей мамы, которая нередко задавала этот вопрос папе-президенту.

– Что? – оскорбился мальчик. – Да я тебя за борт выброшу! И прямо сейчас!

– Очень страшно! – засмеялась Лависса.

Время приближалось к полудню, и ребята стали всерьез думать о том, что неплохо бы перекусить. Но в этот момент из моря неподалеку от лодки высунулась короткая перископическая труба. Труба исчезла, вода расступилась, и из Первичного моря показался наглухо задраенный люк небольшой подводной лодки. Чуть ниже люка торчало дуло узкой пушки с самонаводящимся прицелом.

Подводная лодка неторопливо развернулась и медленно поплыла в их сторону.

– Корабль! – обрадовалась Лависса. – Нас нашли! Ура!

– Наверное, успели засечь сигнал лазеропередатчика, пока мы его не утопили! Эге-гей! – Андрей сорвал тент от солнца и замахал навстречу приближающейся подлодке.

– Сюда! Плывите сюда!

– Нас нашли! Вот здорово! Может, он с ними? – И мальчик, воодушевленный надеждой, без устали махал тентом.

Сомнений не было: их заметили. Подлодка плыла именно к ним. Надстроечная палуба возле люка была пуста.

– Скоро я увижу папу и маму! – закричала Лависса. – Я нашлась!

– И я нашелся! – обрадовался Андрей.

Узкий нос подлодки остановился в отдалении. Герметичный люк щелкнул и открылся. Однако из него никто не спешил показаться.

– Давай подгребай к ним! Нас ждут! – торопила девочка.

Андрей заработал веслами. Бок их лодки ткнулся в борт возле люка. Тотчас, точно по волшебству, спустился автоматический трап. Путешественники поднялись по нему на борт подлодки, удивленные, что никто их не встречает.

– Может, она управляется компьютером? – Мальчик подошел к люку и заглянул в него. По бокам шли скобы, гудел охладитель воздуха.

– Наверное, она автоматическая и в ней никого нет, – разочарованно сказала Лависса.

– Смотри, нашу лодку отнесло! – закричал Андрей. Они забыли привязать ее к трапу, и ветром лодку отогнало довольно далеко. Теперь ее не вернуть, если только прыгнуть в воду и попытаться догнать вплавь.

Подводная лодка нетерпеливо загудела, включился двигатель. Едва друзья протиснулись в узкое отверстие и спустились по скобам, люк автоматически задраился. Послышался гул, и в иллюминаторах закачалась вода.

Подлодка была небольшой. Коротенький коридорчик, один конец которого упирался в машинное отделение, а другой – в навигационную каюту.

Из нее донесся какой-то шум.

– Слышишь? – Лависса подтолкнула Андрея. – Там кто-то есть!

Они осторожно заглянули в каюту. Перед панелью управления стояло высокое кресло, повернутое к ним высокой спинкой. Кресло тихонько поскрипывало, но кто сидит в нем, не было видно.

Когда ребята вошли в каюту, свет вспыхнул. Кресло качнулось и развернулось. Андрей увидел высокого человека. Половина лица у него была обычная, а другая – киборгизированная, с красным фотоэлементом вместо глаза.

Лависса попятилась:

– Капитан Крокс!

Глава 31 ИСТОРИЯ БАЮНА

Когда нахлынувшая волна оглушила Андрея и Лависсу, робот не растерялся. Он действовал в соответствии с заложенной в него программой экстремальных ситуаций.

Придерживая детей одной рукой, он, цепляясь за нависшие над ним корни дерева, выбрался на поверхность. Поспешно вытащил из специального отделения у себя в корпусе туго свернутый пакет с двухместной спасательной шлюпкой, вырвал аварийное кольцо, и лодка с шипением стала надуваться.

Борясь с течением, робот перекинул через борт своих подопечных и прикрыл их водонепроницаемым тентом. Набежавшей волной лодку вырвало у Баюна из рук и унесло в море. Тяжелый робот мигом очутился под водой, но успел ухватиться за корень вывороченного дерева, чтобы его не утащило на глубину.

В глазах у робота замерцало. Это означало, что старый сердечник перегружен и работает в максимальном режиме.

«Все, конец! Что будет с детьми?» – успел подумать робот. Предохранители выбило, и блок сознания выключился. Баюн не знал, сколько времени он находился в таком состоянии. Автоматический таймер отключился, на часах возникли нули.

Потом в теле робота что-то щелкнуло. Включились запасные предохранители. Он перешел на аварийное питание. Вначале перед глазами был туман, но зрительные датчики быстро сфокусировались.

Баюн увидел, что лежит на мокром песке, сжимая рукой корень дерева. Даже в обмороке он не выпускал его.

«Кажется, я уцелел! Смогу ли я двигаться?» Робот согнул и разогнул пальцы на руках. Они функционировали нормально. Если бы он мог вздохнуть спокойно, то так бы и поступил. Баюн кое-как поднялся на ноги и протестировал все системы своего тела. Они действовали в пределах допустимых норм.

Только на плече была глубокая вмятина – наверное, ударило камнем, когда накатила волна.

– Прочную раньше делали технику. Любая современная нянька давно бы рассыпалась, не говоря уже об этих голографических новинках, – бормотал Баюн, обнаружив, что легко отделался.

Робот открыл на груди распределительный щиток и переключился с аварийного питания на основное. Сердечник к тому времени отдохнул от перенапряжения и работал нормально.

Суставы слегка поскрипывали – наверное, вода смыла смазку. Робот-нянька вытащил из ящичка смазочные кристаллы, и вскоре скрип прекратился.

– Я как новенький! – похвалил себя Баюн. – Старый конь борозды не портит.

Теперь нужно было отыскать детей. Робот прошел вдоль берега, вглядываясь в море, но спасательной шлюпки не обнаружил. Ему хотелось верить, что она не перевернулась. Похоже, ее просто унесло в море. Баюн понимал: самое первое, что он должен сделать, – связаться со спасательными службами и подать сигнал SOS.

Но как связаться со спасательными службами, если у него нет передатчика? Маленький лазеропередатчик остался на надувной лодке. Догадается ли Андрей воспользоваться им? Хотя он слабый и едва ли свяжется с периметром. Правда, был еще один передатчик, находившийся в голове у самого Баюна. Но он тоже маломощный и едва ли сможет послать сигнал в пределах планеты.

Но старый робот все же решил использовать все возможности и в течение получаса посылал в эфир слабые сигналы SOS с приблизительным указанием координат местности, где могли находиться Андрей и Лависса. О себе он и не думал. Главное – спасти детей. Но на сигналы Баюна никто не откликнулся. Вероятно, в пределах досягаемости маломощного передатчика не было ни человека, ни робота. Может, все они были эвакуированы из-за цунами?

Робот-нянька сел на большой камень на берегу и, глядя на море, включил память о прожитых им годах. Едва взяв в руки маленького орущего младенца, бережно меняя ему самоочищающиеся штанишки и кормя его смесью из соски, Баюн с тоской думал: неужели когда-нибудь наступит момент, когда этот маленький человечек станет дряхлым стариком. В такие минуты робот начинал жалеть, что он вечен или почти вечен, и его старый сердечник заныл от боли. В чем-то конструкторы робота просчитались, потому что Баюн накапливал не только необходимую бытовую информацию, но и эмоциональную. В старину сказали бы, что в его корпусе поселилась добрая, способная на сострадание душа. Возможно, так оно и было. И сейчас мысли робота были с Андреем и Лависсой.

«Их можно спасти! На лодке есть питательные таблетки и передатчик». Беспрерывно Баюн передавал в эфир на разных частотах сигналы бедствия, но ответа не получал.

Вокруг камня, на который он присел, сновали маленькие красноспинные крабики. Они благополучно пережили шторм, выбрались из своих норок и торопливо подбирали с песка разбитых моллюсков, выброшенных волной улиток и съедобные побеги водорослей.

Вернулись брахиозавры и как ни в чем не бывало паслись в Первичном море. Правда, большая часть прибрежных водорослей была снесена волной, поэтому гигантам пришлось зайти в воду поглубже. Только изредка на поверхности показывалась маленькая голова с высоко расположенной дыхательной ноздрей. Брахиозавр вдыхал очередную порцию воздуха, дожевывал водоросли и скрывался под водой.

На камне у берега Баюн провел всю ночь, посылая сигналы SOS. После одного из них ему показалось, что в приемнике раздалось какое-то потрескивание, будто его сигнал кто-то принял. Но ответа не последовало, и робот, уже не надеявшийся на помощь, решил, что это были атмосферные помехи.

Через несколько часов он заметил, что брахиозавры забеспокоились: раздался гул. Робот вскочил, считая, что из моря появится огромный хищный ящер. Но из воды показался перископ, и, урча, на берег выкатилась небольшая подводная лодка. Амфибия остановилась неподалеку от Баюна.

Он бросился к ней, но неожиданно замер. Короткая пушка повернулась в его сторону и смотрела точно ему в грудь.

«Вы что?» – хотел было закричать Баюн, но пушка выстрелила. Робот почувствовал, что его сбило с ног. Он попытался подняться, но оказалось, что он весь опутан сетью. Так вот чем в него стреляли – сетью!

Люк откинулся, и Баюн, услышав тяжелые шаги, поднял голову: перед ним стоял боевой робот в рогатом шлеме.

– Какая встреча! Я вынужден был выстрелить – приказ! – Грохотун подошел к Баюну и поставил его на ноги.

– Ты уцелел? «Звездный странник» не взорвался?

– Ты видел, как он взорвался? – прогудел великан. – Хотя я, признаться, хотел, чтобы он взорвался. Но капитан заблокировал реактор, так что если взрыв и произошел, то только в воображении компьютера. – Грохотун взвалил опутанного сетью Баюна на плечо и понес его к амфибии.

Робот-нянька решил, что ему пришел конец. Сейчас робот-убийца разберет его на части и разрежет на кусочки. Баюну хорошо была известна ненависть боевого робота к устаревшим моделям. Однако Грохотун не спешил с ним разделаться. Он притащил его в амфибию и довольно комфортно расположил в углу каюты, но не освободил от сети.

Сам великан пересел к пульту управления, амфибия сползла в море и, ловко проскочив между ногами брахиозавра, вышла на середину.

– Куда ты меня везешь, рогатая башка?

– К капитану Кроксу. Он послал меня за тобой, а сам на подводном крейсере ищет твоих подопечных.

– Так это вы перехватили мой сигнал? – Если бы руки у Баюна были свободны, он схватился бы за голову.

– А то кто же, мы и перехватили, – довольно пророкотал Грохотун, управляя амфибией. – Причем только мы и могли его принять. И никто, кроме нас!

– Почему?

– Очень просто. – Робот-убийца прибавил скорость и вывел подлодку на оптимальную глубину. – В Саду кристаллов капитан незаметно установил тебе на корпус магнитный концентратор сигналов. Так что только мы могли услышать тебя. Для остальных это была бы просто белиберда.

Баюн не узнавал Грохотуна. Раньше этот робот не был словоохотлив. Его основным желанием было во что бы то ни стало уничтожить устаревшую модель, вытряхнув из нее все внутренности. Теперь Грохотун заметно изменился. Даже голосовой динамик у него работал в ином режиме, хотя движения и походка оставались прежними.

Установив автоуправление, робот повернулся к пленнику и уставился на него со странным выражением.

– Устаревшая модель! – пророкотал он.

«Все! Конец! Сейчас разнесет вдребезги», – подумал Баюн.

Великан склонился над роботом-нянькой и медленно расстегнул кобуру.

«Разрежет лучом!» – решил тот.

Но вместо бластера рогатый робот достал из кобуры небольшую удобную щеточку.

– Грязи-то, грязи сколько! Весь измазался! Чистота – залог долголетия. – И сосредоточенно принялся чистить Баюна щеткой и тер до тех пор, пока не отдраил весь его корпус до зеркального блеска.

– Ты что, спятил? – поразился старый робот. – Немедленно развяжи меня!

Не обращая внимание на просьбу, Грохотун убрал щеточку в кобуру и вернулся к панели управления амфибией.

– Эти устаревшие модели так быстро пачкаются. Грязи-то сколько было! И не ототрешь! – бубнил он.

– Где Андрей и Лависса? – Баюн ворочался, пытаясь порвать сеть. – Где мои дети? Если Крокс их хоть пальцем тронет, то я…

– Помолчи! – рявкнул великан. – Стыковка с подлодкой капитана Крокса запланирована через два часа. Ну, попадись мне эти мальчишка с девчонкой! Небось они тоже грязные. Их надо будет как следует продезинфицировать.

– Что? Да как ты смеешь! – возмутился Баюн.

– Я же сказал: помолчи! Не перегружай мои слуховые динамики! – прорычал Грохотун.

Осознав, что спорить бесполезно, старый робот подождал, пока Грохотун отвернется, и стал перетирать стягивающие его сети.

– Капитан Крокс! – воскликнула Лависса, когда свет упал на лицо человека, поднявшегося с кресла.

– Он самый. Давненько не виделись, – усмехнулся человеческой половиной лица пират. – Похоже, вы мне не очень-то рады?

Он торжествующе смотрел на своих пленников.

«Разве… разве вы не взорвались со «Странником»?» – вертелось на языке у Андрея.

Но Крокс, словно прочитав его мысли, сказал:

– Ах да, вы не знаете: «Странник» не взорвался. Мне удалось перехитрить Грохотуна и спасти звездолет. – Капитан нажал кнопку на панели управления, и двери каюты закрылись, отрезав друзьям путь к отступлению. Да и как можно было скрыться из маленькой подводной лодки?

Крокс уселся в кресло и закинул ногу на ногу.

– Кстати, как случилось, что «Странник» выкинуло на другой конец Галактики? – поинтересовался он. – Наверно, ежик постарался? А где он сейчас?

– Улетел, – сказал Андрей.

– Ай-ай-ай! – Капитан грустно покачал головой. – Упустить такое сокровище! Ну и лопухи же вы! Никакого от вас толку. Одна морока. Нужно было оставить вас плавать в море или отправить на корм динозаврам. Деньги мне теперь не нужны. И выкуп тоже не нужен…

– А зачем вы нас спасли, если мы вам не нужны? – поинтересовался мальчик.

Крокс задумался:

– Сам не знаю. У меня на Деметре были другие дела. Хотел слегка подразнить звездный патруль, а тут услышал ваш сигнал… Может, я вас пожалел, а может, и нет…

Он развернул кресло к пульту управления. Попугай слетел со стола и устроился на плече у Андрея.

– Последнее время капитан стал каким-то странным, – доверительно прошептал он мальчику. – А все из-за этих рубиноглазов. Он набрал их целый мешок. И поверите ли, все камни превратились в четырехруких человечков. Крокс вначале рассвирепел и хотел выбросить их за борт.

– Это ожили копачи! Что с ними теперь? – Лависса вспомнила своих бывших подданных и пожалела их.

– Тшш! Не так громко! – Попугай пугливо покосился на Крокса. – У нас же в двигателе пространственный перемещатель. Капитан изменил курс и, прежде чем лететь сюда, отвез человечков на их родную планету. Какой-то он стал другой. Может, это из-за последнего рубиноглаза?

– Из-за какого рубиноглаза? Они же все превратились в человечков? – спросила девочка шепотом у попугая.

– Не все. Один рубиноглаз остался у Крокса в ящичке. Капитан хотел его вытащить, но не смог. Кристалл невозможно сдвинуть с места. Стоит до него дотронуться, как сразу начинает барахлить вся автоматика!

Андрей представил, как под броней киборга пульсирует зеленый кристалл, будто бьется сердце.

По экрану компьютера пошло какое-то сообщение.

– Грохотун отыскал вашего робота-няньку, – сказал, не оборачиваясь, Крокс. – Скоро они будут здесь.

– Баюн! С ним все в порядке? – не мог сдержать радости мальчик.

– Через час вы его увидите, – ответил капитан. – А пока не крутитесь под ногами. Подождите в соседней каюте. Кажется, там есть еда.

Пират нажал на клавишу, и дверь открылась. С удивлением глядя на Крокса, друзья попятились к выходу.

– Я же говорил, с ним что-то неладно! – зашептал им вслед попугай. – Это все из-за рубиноглаза, помяните мое слово!

– Замолчи ты, глупая птица! – рявкнул киборг, и знакомые интонации несколько успокоили попугая.

Ребята зашли в соседнюю каюту и сели перед большим иллюминатором. Мимо него проплывала картина подводного мира: мерно покачивались в потоке течения водоросли, встречались неповоротливые ихтиозавры, а между ними сновали мелкие кистеперые рыбы.

– Какой-то Крокс и правда другой. Даже не знаю, как это сказать… – Лависса задумалась. – Раньше он был злым, а теперь в нем произошли изменения: то ли задумал что, то ли правда стал добрее. Когда я его увидела, ужасно испугалась. А сейчас почему-то не боюсь.

– Надеюсь, с Баюном все в порядке. – Андрей посматривал на большие часы, висящие в углу.

Каюта, в которой они находились, была очень странной: в длинных нишах по стенам размещались узкие морские торпеды, в открытом ящике, рядом с синтетическими консервами, лежал бластер. Похоже, Крокс доверял своим гостям или ему было все равно.

Мальчик осторожно взвесил на ладони тяжелый бластер.

– Положи эту штуку, я не хочу волноваться, – нахмурилась Лависса. – Давай лучше перекусим.

Путешественники подкрепились консервами. Это не самая вкусная пища, но есть можно. Когда они закончили, вдруг послышался негромкий стук, словно подлодка с чем-то столкнулась.

В каюту влетел попугай:

– Идите встречайте своего робота-няньку!

Ребята выбежали из каюты и кинулись в навигационную рубку. Грохотун и его пленник были уже там. Увидев Баюна, друзья бросились к нему.

– Как я рад вас видеть! – Старый робот ворочался в сети, как большая пойманная рыба.

– Зачем вы его связали? – закричал Андрей. – Освободите его немедленно!

– Надеюсь, он не наделает глупостей. – Капитан кивнул рогатому роботу, чтобы тот разрезал сеть. Баюн освободился от ее обрывков и бросил их на пол.

– Ой-ой-ой! Здесь нельзя сорить! – возмутился Грохотун. Он вытащил автоматический пылесос и все тщательно убрал. Заодно он пропылесосил пол в каюте, капитанское кресло и свои ноги.

– Чистота – залог долголетия, – бормотал он, чистя пылесосом пол. – Тоже мне моду взяли – сорить! Все должно быть чисто!

Путешественники с удивлением уставились на великана.

– Ну и как он вам? – хмыкнул Крокс. – Не узнаете? То-то же! Признаться, я слегка перепрограммировал Грохотуна. А то он был слишком жестоким. Оказалось, у него полетела важная микросхема. Пока я искал замену, шутник попугай вставил в него программу робота-уборщика. Так что теперь наш Грохотун слегка помешан на чистоте.

– Куда уж там слегка! Это еще мягко сказано! – проворчал попугай.

– Кто не курит и не пьет, тот здоровье бережет. Пыль – разносчик инфекции. Все на борьбу с мусором! – твердил робот, с удовольствием наводя чистоту.

Наконец он удовлетворенно оглядел навигационную рубку. Увидев в углу каюты грязный след, великан стремглав бросился на него, чтобы немедленно убрать.

– Таким он мне больше нравится! – удовлетворенно заметила птица. – Здорово я придумал? Эй, Грохотунишка!.. Ай!

Попугай в ужасе взлетел под потолок, потому что робот погнался за ним и попытался засосать его в пылесос.

– Летающая пылинка! Разносчик пыли и инфекции! – прогудел Грохотун. – Почистить его!

– Перестань, перестань сейчас же! – вопил попугай, носясь по всему отсеку. – Убирайся вон, дурацкая машина!

– От машины слышу! – обиделся Грохотун. – Я лучший в мире робот-уборщик!

– Докатились… – покачал головой Крокс. – Пиратская команда, называется. Мой единственный боевой робот гордится тем, что стал уборщиком! Может, и я больше не капитан? Что за радость быть капитаном над уборщиками?

– Но у вас есть я! – воскликнул попугай. – Как вы могли забыть?

– По-твоему, быть капитаном над попугаями намного почетнее?

– Крокс, – громко сказал Баюн, напоминая о своем присутствии, – что вы собираетесь с нами делать?

– Что я собираюсь с вами делать? – задумчиво переспросил пират. – Скормлю динозаврам или выброшу в открытый космос. Я еще не решил.

Лависса невольно побледнела. Заметив это, Крокс расхохотался:

– Не бойся, глупая, я пошутил. Отвезу вас поближе к периметру и отпущу. Зачем вы мне нужны? Не превращать же пиратский флагман в детский сад!

– Почему бы и нет, капитан? – жалобно спросил великан. – Пускай будет детский садик. Где детишки, там много мусора. А убирать я люблю.

Попугай захлопал крыльями:

– Ой, не могу! Только послушайте, что он несет! И это Грохотун! Грозный робот-убийца! Ой, держите меня!

– Сам виноват, – одернул его Крокс. – Не надо было менять его программу. Вот перепрограммирую тебя в кукушку! Будешь каждый час куковать!

– Ха-ха! – От хохота клюв попугая вышел из пазов, и капитану пришлось осторожно вправлять его.

– Вы отпустите нас? – спросил Баюн. – Это правда? И еж вам не нужен?

– Не задавай глупых вопросов, – проворчал Крокс и незаметно дотронулся до груди, где под броней пульсировал кристалл с далекой планеты. Похоже, мысли у капитана были далеко. Он подошел к пульту и нажал на клавиши управления.

Было заметно, что перемена, происшедшая с Кроксом, очень взволновала его. Он устал от своего вечного одиночества, устал приносить зло. Однако что-то прежнее, пиратское, не считающееся ни с какими нормами и устоями, было в нем все еще сильно. Не скоро, ох не скоро старый капитан полностью изменится!

– Через час будем на «Страннике», который спрятан в подводной расщелине, – глухо сказал Крокс. – Мы стартуем и выйдем в атмосферу. Я доставлю вас к периметру. Не бросать же вас на произвол судьбы на Земле динозавров. Вы здесь и трех дней не продержитесь.

– И вы отказываетесь от выкупа за меня? – не поверила девочка.

– Жалкие гроши! – хмыкнул Крокс. – Стоит ли портить ради этого репутацию пирата! Да я отдам тебя, девчонка, бесплатно! Сам еще – ха-ха! – приплачу, только бы тебя забрали!

– Ах так! Вот, значит, как! – Лависса топнула ногой и покраснела. Похоже, светловолосая дочка президента была не на шутку оскорблена таким отношением к себе.

Подводная лодка и состыкованная с ней амфибия резко изменили курс. Давление усилилось. Вдруг лодка содрогнулась. Путешественники едва устояли на ногах.

– Что случилось? – встревожился Баюн.

– Ничего страшного, – пробасил Грохотун и стряхнул с Баюна невидимую пылинку. – Предусмотрительное изменение курса. Мы погружаемся в расщелину, в которой спрятан «Странник».

В иллюминаторах в мерцающем свете прожекторов показался огромный, похожий на башню «Звездный странник», идеально герметичный, рассчитанный на любые нагрузки и давление, не боявшийся морских глубин. Даже длительное пребывание в воде не могло ему повредить. Опасаясь, что наземные пеленгаторы Деметры могут засечь их, Крокс и Грохотун спрятали звездолет в одной из глубоких подводных впадин.

Верхний грузовой шлюз звездолета отъехал в сторону, впуская в себя подводную лодку. Когда дверь закрылась, заработали мощные насосы, откачивающие воду. Впереди открылась еще одна шлюзовая дверь. Они оказались в стартовом ангаре рядом с уже знакомым боевым крейсером.

Откинулся люк. Путешественники и капитан выбрались из подлодки. Крокс озабоченно взглянул на часы:

– У нас не так много времени. Мы должны стартовать как можно быстрее.

Не успели они пристегнуться и надеть специальные скафандры, как «Странник» загудел и завибрировал. Слышны были удары воды о наружный борт звездолета.

– Стартуем! – раздался в наушниках голос Грохотуна. – Сейчас будет тяжело!

На них обрушилась огромная тяжесть. Руки и ноги стали пудовыми и ватными. Впрочем, это длилось недолго. Крокс, очевидно, не хотел рисковать здоровьем своих молодых гостей, поэтому стартовал не очень резко.

«Странник» взлетел, вышел на круговую орбиту и стал двигаться параллельно поверхности планеты. В иллюминаторе засветился огромный голубоватый колпак периметра. Андрей видел его сверху впервые, и этот вмещающий в себя тысячи строений купол, с садами, озерами, парками и фермами, вдруг показался ему необыкновенно близким и родным.

Зашумел лифт, к ним вошел Крокс:

– К периметру мы полетим на крейсере. Людишки уже подняли тревогу.

Капитан и Грохотун поставили «Странник» на автопилот и пересели в боевой крейсер.

– Будем снижаться. – Крокс задраил люки и пультом открыл шлюзовую дверь. – Приземлимся прямо в космическом порту.

– Но это же опасно! – поразился Андрей. – Вас может схватить звездный патруль!

– Меня? – усмехнулся пират. – Нет такого звездного патруля, который бы мог меня схватить. К тому же мне точно известно, что главные силы ищут нас в другом конце Галактики.

Полет прошел без всяких осложнений: сказался огромный опыт Крокса. Капитан мастерски провел боевой крейсер над магнитным колпаком и резко пошел на снижение. Очевидно, в порту уже были оповещены об их приближении: магнитный колпак над космодромом был снят.

Глава 32 ВОЗВРАЩЕНИЕ

Крокс несколько раз облетел вокруг на небольшой высоте. Когда крейсер скользил над космопортом, Андрей видел крошечные суетящиеся фигурки людей, роботов и андроидов. Видимо, ко встрече пирата готовились все силы внутренней безопасности.

– Забегали, муравьишки! – Крокс бросил боевую машину в крутой вираж и пронесся всего в нескольких метрах над скоплением роботов звездного патруля, целившихся в крейсер из бластеров, но не стрелявших. Капитан посадил свой крейсер посреди расчищенной полосы.

Завыла сирена. К машине пирата поспешно стягивались все мобильные силы звездного патруля.

– Пора на выход!

Двери шлюза с гулом открылись.

– Спуститесь и бегите со всех ног! Сразу прыгайте на эскалатор, – предупредил Крокс. – Если придется стрелять, я хочу иметь открытый сектор для огня!

– Прощайте, капитан! – Баюн легонько подтолкнул Андрея и Лависсу к трапу.

Спускаясь, друзья остановились и обернулись: капитан Крокс смотрел на них сверху; на плече у него сидел попугай, а позади возвышался массивный рогатый робот Грохотун.

– Нам пора! – крикнул попугай и замахал крыльями, показывая, как именно они будут взлетать.

– Капитан, а что… что вы будете делать? – спросила Лависса.

– Что буду делать? – Крокс невесело улыбнулся. – Возможно, ограблю пару-тройку правительственных кораблей с сокровищами, а потом полечу на ту планету, где мы шатались в лабиринтах. Четырехрукие человечки, которых я любезно доставил домой, меня приглашали. Думаю построить там домик у озера, простой старинный домик, с камином, без всяких этих новомодных штучек. – Капитан дотронулся до груди, где билось его сердце-кристалл.

– А я буду убирать дом! – обрадовался Грохотун. – Буду читать инструкцию и – ба-бах! – перестреляю все соринки из бластера.

– А вот этого не надо, – испугался попугай. – Лучше купи себе веник.

– Сюда бегут! Капитан, патруль перешел в атаку! – Рогатый великан выдернул из кобуры бластер. Хоть он и помешался на чистоте, но обращаться с оружием не разучился.

По взлетной полосе, прикрываясь бронещитами, к ним бежали роботы-охранники из звездного патруля. Выли сирены.

– Сдавайтесь! Вы окружены! – разносилось по громкой связи. – Путь через орбиту перекрыт! Отпустите девочку и сдавайтесь! Президент обещает сохранить вам жизнь! Вы будете наказаны, но останетесь живы!

– Очень любезно с их стороны. – Крокс презрительно скрестил руки на груди.

– Пора смываться, капитан! – закричал попугай. – Или нам крышка!

Со всех концов к космопорту мчались патрульные машины. В небе кружили автопилотируемые патрульные крейсера. Истошно выли сирены. Роботы звездного патруля приближались. Они не стреляли, боясь попасть в Баюна и детей.

– Сдавайтесь! Отпустите заложников и сдавайтесь! – ревел мегафон из повисшего над ними планетолета.

– Что-то людишки расшумелись. Они действуют мне на звуковые датчики. – Грохотун прицелился и несколько раз выстрелил в зависший над ними патрульный крейсер.

– Сдава… – мегафон затих и вырубился. Похоже, великан перебил систему его энергоснабжения.

Машина задымила и боком, проваливаясь в воздушные ямы, полетела в сторону периметра. Врезавшись в магнитное силовое поле, патрульный крейсер взорвался. Пилот едва успел катапультироваться.

Роботы патруля окружили боевой крейсер и залегли, прикрывшись бронещитами.

– Ну, прощайте! И бегите! Нам пора! – Крокс и Грохотун скрылись в рейдере. Люк захлопнулся.

– Бежим! – крикнул Баюн. – Сейчас здесь будет жарковато.

Они спрыгнули на тугое огнестойкое покрытие и стремительно помчались к эскалатору, который спускался к зданию космопорта.

Едва они ступили на эскалатор, по пиратскому крейсеру начался беспорядочный огонь. Но лучи бластеров роботов-стрелков не причиняли вреда сверхпрочной броне лучшего военного корабля времен последней Галактической войны.

Крейсер выпустил поток раскаленного газа, взлетел и кометой растворился в небе Деметры. В погоню за ним с ревом и гулом пустились юркие планетолеты звездного патруля.

Друзья долго смотрели в небо, в котором исчезла пиратская боевая машина.

К Баюну, Андрею и Лависсе подбежал усатый генерал звездного патруля, запыхавшийся и взволнованный:

– Хорошо, что этот мерзкий пират отпустил вас! Вы не ранены? Вам нужна помощь?

– Все в порядке. – Баюн положил руки на плечи Андрею. – Никто не пострадал. Прикажите, чтобы нас выпустили с территории космопорта. Нам нужно домой.

Усатый генерал посмотрел на Лависсу. Девочка кивнула, и он отдал приказ роботам. Они расступились, пропуская Баюна и Андрея.

– Ваш отец будет рад вас видеть! Он уже едет сюда! – сказал генерал, обращаясь к Лависсе. – Я не сомневаюсь, что «Странник» перехватят на орбите. Там его ждет надежный заслон. Мы стянули туда наши лучшие силы. У Крокса нет ни одного шанса!

В этот момент в наушниках офицера что-то загудело.

– Командир, пиратскому кораблю удалось скрыться! – раздался возбужденный голос. – Он протаранил наши заграждения и ушел! Мы преследуем его, но, боюсь, упустим! Его скорость значительно выше!

– Продолжать погоню! Он не должен уйти! – отдал приказ генерал.

В наушниках вновь затрещало:

– Командир, пиратский корабль исчез с радаров! Мы не знаем, как это могло произойти.

– Что? Идиоты, вы его упустили! Я пропал! Что я скажу президенту? – Усатый офицер сдернул наушники и схватился за голову. – Но как он мог исчезнуть? Я же все предусмотрел! – простонал он.

Андрей и Лависса переглянулись. Они догадались: скорее всего капитан Крокс, скрываясь от погони, включил пространственный перемещатель, и теперь он уже вне пределов досягаемости.

Генерал звездного патруля в блестящем комбинезоне умоляюще посмотрел на них:

– Вы хотя бы представляете, куда он мог направиться? Я бы послал наперехват всю звездную эскадру! Он бы не ушел! Мы бы стерли его в порошок.

«Отправлюсь на планету к копачам и построю дом…» – вспомнил Андрей слова Крокса.

– Так куда он мог направиться? – повторил генерал.

Мальчик пожал плечами:

– Понятия не имею. Он нам не говорил.

– Конечно, не говорил. – Лависса сдвинула бровки и высокомерно посмотрела на генерала. – Кто тут командир звездного патруля? Если не справляетесь со своей работой, так и скажите! Я передам папе.

– Нет-нет, я на всякий случай спросил… – залебезил генерал. – Откуда вы можете знать? Конечно, он не стал бы с вами откровенничать.

Неподалеку остановился блестящий президентский планетоход. Не дожидаясь, пока шофер откроет дверцу, из планетохода выскочили высокий смуглый мужчина и светловолосая женщина.

– Лависса! – закричали они.

– Мама! Папа! – Девочка бросилась к ним.

Баюн и Андрей посмотрели, как родители обнимают дочь, и, протиснувшись сквозь строй роботов-охранников, направились в сторону своего дома.

– Постойте! – Лависса вырвалась из объятий родителей и догнала друзей. – Я приду к вам как-нибудь вечерком? Нам есть что сказать друг другу. – Девочка покосилась на Андрея.

– Приходи, – сказал Баюн. – Будем тебе рады. Наш дом около Оранжевого озера. Ты его легко найдешь!

– Лависса, где ты? – Президент спешил к дочке.

– Иду! – Она послала друзьям воздушный поцелуй и помчалась к родителям.

А робот и Андрей направились домой. Там их ждала вчерашняя лазерограмма с Земли: «Простите, что долго не выходили на связь. «Деметрианец» прибыл на Землю только три дня назад – задержался в пути. Бабушка здорова, передает привет. Надеемся, у вас все хорошо. С Баюном не пропадешь. Папа, мама».

– У нас и правда все в порядке? – спросил мальчик.

– Конечно, ты ведь читал, со мной не пропадешь. А теперь марш мыться! Пора снять этот дурацкий скафандр!

– Ты, Баюн, не меняешься! – Андрей вздохнул и поплелся в ванную. Ему было грустно. После всех путешествий их дом казался слишком спокойным и неинтересным.

В ванной Андрей закрыл дверь на магнитную защелку и стал снимать скафандр. Вдруг за его спиной на полочке с шампунями послышался какой-то звук. Мальчик поспешно обернулся.

На полке, почесываясь задней лапкой, сидел крылатый ежик с планеты Синего Кефира. Андрей протянул руку, чтобы его погладить, но ежик исчез. Мальчик подождал, но он не появлялся. Андрей так и не понял, померещился ему ежик или нет.

Гладиатор забытых созвездий

Глава 1 Звездолет-охотник

Среди множества человеческих судеб нет и двух похожих. У каждого свой путь в жизни: кто-то робким чиновником всю жизнь просидит за бумагами; иные будут мечтать лишь о том, чтобы посадить на даче картошку; третьи предпочтут дисциплину и армейскую муштру, а есть неутомимые бродяги, стремящиеся познать тайны гиперпространства и межзвездных перелетов.

Сколько человек ни старается изменить свою судьбу и заняться тем, для чего не предназначен, – все напрасно, и рано или поздно жизнь берет свое, возвращая дачников на грядки, а храбрецов забрасывая в неизведанные глубины Вселенной.

Прошло не так много времени, как капитан Крокс прилетел на планету копачей, но ему стало скучно. Однообразная спокойная жизнь оказалась не для него. Каждое утро капитан выглядывал в окно своего сборного двухэтажного дома и видел у озера на фоне оранжевых камней спрутовидный силуэт «Звездного странника».

Огромный боевой звездолет времен последней галактической войны, покрытый шрамами, с оплавленными и залатанными бортами, с орудийными башнями и наглухо задраенным центральным шлюзовым люком, выглядел недовольным и угрюмым. Он словно говорил Кроксу: «Я был создан для войн и скитаний, а не для того, чтобы ржаветь на тихой планете у озера, на котором никогда не бывает бурь».

Сознавая свою вину перед звездолетом, капитан избегал приближаться к кораблю. Он дал себе клятву, что никогда больше не ступит на борт и не прикоснется к такому знакомому пульту навигатора в рубке. «С прошлым покончено раз и навсегда, я хочу дожить свой век в покое», – говорил иногда Крокс, в глубине души сомневаясь, этого ли он хочет. По ночам ему снились борта звездолета и алмазная россыпь созвездий Млечного Пути. То, к чему так привыкаешь, нелегко забыть.

– Капитан, неужели вам не надоело? Живем тихо, безопасно, скучно, как в болоте, – спросил как-то робот-попугай.

Носатая птица сидела на кольце в клетке и, следуя заложенной в нее программе, брезгливо чистила клювом искусственные перья.

Капитан Крокс, человек-киборг, с тускло поблескивающим стальным корпусом, одна половина лица которого была механической, с красным мерцающим зрительным датчиком, а другая половина – человеческой, с грустным усталым глазом, повернулся к птице.

– С каких пор ты стал таким воинственным, попугай? – удивился он. – Ты же всегда был сторонником мирной жизни!

– Мало ли что я говор-рил, – проворчал тот. – В глубине души я всегда был пир-ратом, как и вы, кэп!

Из соседней комнаты послышался низкий вибрирующий гул, и попугай испуганно взлетел. Оттуда, шагая так, что сотрясался пол, показался боевой робот Грохотун. Огромный, со вздувающимися сочленениями пневматических мышц, закованный в черную лазероотражающую броню, с головой в форме рогатого рыцарского шлема, он держал в ручищах вакуумный пылесос и водил им по сторонам как дулом пулемета.

Взгляд робота остановился на попугае, и его зрительные датчики ярко и угрожающе зажглись, как в былые времена, когда Грохотун замечал на радаре приближающуюся вражескую эскадру.

– Летающая пыль! Сейчас я ее впылесосю! – нарушая законы русской грамматики, завопил он и неожиданно, ловко бросившись вперед, затянул попугая в трубу пылесоса, а потом поймал отлетевшие перышки.

– Объект уничтожен! – доложил Грохотун. – Тьфу! Опять привычка! Пыль убрана, капитан!

– Перестань, идиот! Оставь птицу! – приказал Крокс.

Киборг вырвал у робота пылесос, открыл его и выпустил из внутреннего мешка раздраженного, но целого и невредимого попугая.

– Этот кретин уже в третий раз так делает! Может, он и стал уборщиком, но сохранил все инстинкты убийцы! – возмутился попугай. – Посмотрите, кэп, он держит пылесос, будто это бластер! Тупица, отстань от меня! Эй, с кем я разговариваю?

Грохотун снова направил на него трубу пылесоса.

– Летающий мусорник! Впылесосю! – опять прогудел робот.

– Вечно он повторяется! По-моему, если я чем-то и мусорю, то только словами, а это не считается, – обиделся попугай.

На этот раз он оказался проворнее – взлетел под самый потолок и уселся на молекулярном светильнике, откуда Грохотун не мог его достать.

Убедившись, что птица находится вне досягаемости, Грохотун сконцентрировал свое внимание на капитане. Робот выхватил из висевшей у него на боку пустой бластерной кобуры маленькую щеточку и попытался надраить до блеска металлический корпус киборга, бормоча: «А вот сейчас мы нашего капитана начистим! Покроем его антикоррозийкой, будет блестеть как новенький».

Человеческая половина лица пирата побагровела от гнева. Казалось, еще немного – и из механического уха у него пойдет пар.

– Пшел вон, болван! – зарычал он. – Если ты сейчас же не уберешься, я швырну тебя под пресс!

Грохотун пожал плечами, сунул щеточку в кобуру и засеменил в соседнюю комнату, бубня себе под нос: «Я не мыл полы уже двадцать минут. Представляю, как они запачкались!»

Капитан Крокс вышел на веранду и тяжело опустился в кресло, скрипнувшее под весом его массивного киборгизированного корпуса. Отсюда видны были Оранжевые горы планеты копачей и два ее ярких светила, примерно равных по массе, вокруг которых планета вращалась по сложной орбите.

В который раз за последние дни пират задумался об однообразии и никчемности жизни, которую он ведет. Слушает бредни попугая и терпит выходки глупого робота, и так проходит месяц за месяцем! Когда-то Крокс надеялся обрести на этой далекой планете, находящейся в стороне от основных космических трасс, столь необходимый его душе мир, но, хотя все вокруг, казалось, располагало к этому, капитан ни на минуту не чувствовал себя счастливым и умиротворенным. Что-то грызло его, а что именно, он и сам не знал. Именно об этом размышлял сейчас пират, глядя на оранжевые склоны дальних гор, фиолетовые тучи и словно очерченный черной акварелью силуэт «Странника» у озера.

Попугай, некоторое время наблюдавший за Грохотуном, заскучал и, хлопая пестрыми крыльями, слетел на плечо к Кроксу.

– Знаете, что делает этот идиот, кэп? – со смешком спросил он. – В десятый раз сегодня моет пол и все время бормочет: «В прошлый раз я протер покрытие до дыр, а микробы все равно остались». Не стоило вам превращать боевого робота в уборщика.

– Грохотун излишне усерден. Он ничего не умеет делать наполовину.

Попугай посмотрел на встроенный в него таймер и встрепенулся:

– Сейчас как раз время галактических новостей. Их транслируют по всем каналам лазеросвязи. Хотите послушать, кэп?

– Нет, отстань, – качнул головой Крокс.

– Тогда я сам. – Птица влетела в комнату, уселась на монитор резервного галактического видеопередатчика, который они перенесли со «Звездного странника», и щелкнула клювом по клавише включения.

Почти сразу на экране возникла заставка в виде двух перекрещивающихся спиралей, каждая из которых состояла из многих сотен точек, символизирующих Млечный Путь. Потом появилось полное, круглое, как шар, лицо диктора. Все во Вселенной знали, что это не живой человек, а диктор-голограмма, все черты лица которого и тембр голоса были тщательно подобраны и сведены воедино ведущими специалистами-психологами, чтобы никого не раздражать и создавать ощущение доверительного общения со зрителем. Особое внимание уделили улыбке – она была ослепительной и щедрой, некоторые даже говорили, что программисты ошиблись и сделали диктору тридцать четыре зуба. Некоторым это нравилось, а другим диктор казался насквозь фальшивым, и они предпочитали слушать «Новости», отключая изображение.

– Сообщаем последние новости с планеты Деметра. В исследовательской лаборатории завершена разработка охранного робота «Скелетон-1». Он весит более полутора тонн, снабжен сверхсовременным оружием. Броня робота не поддается механическим воздействиям, отражает лазерные лучи и обладает способностью самовосстановления. На «Скелетоне-1» установлены сверхточные сканеры, позволяющие обнаружить преступника или разыскиваемый предмет на расстоянии нескольких световых лет. «Скелетон-1» является лучшим милицейским роботом нашей эпохи. Для перемещения между планетными системами он не нуждается в звездолете – его роль выполняет высокоточный пространственный перемещатель, вмонтированный в корпус робота. Ученые-разработчики считают «Скелетон-1» самым совершенным роботом во Вселенной.

Диктор сделал паузу как бы для того, чтобы перевести дыхание и посмотреть на дополнительном мониторе дальнейший текст. Но все знали, что голограммы не дышат и ничего не могут забыть, и это опять выглядело фальшиво.

– Для «Скелетона-1» не существует расстояний, как не существует и невыполнимых миссий, – продолжал диктор. – На разработку и производство робота затрачено более трех миллиардов космических рублей. Президент Деметры надеется, что «Скелетон» поможет покончить с космическим пиратством. Как нам стало известно, первым заданием робота будет найти, задержать, а при необходимости и уничтожить легендарного капитана Крокса, опаснейшего пирата Вселенной. Остается только сказать: «Удачи тебе, «Скелетон»!» – И губы диктора снова растянулись в обаятельнейшей улыбке. – А теперь переходим к прогнозу погоды. В созвездии Рака по-прежнему бушует магнитный циклон, в то время как на Деметре солнечно. Температура за периметром достигает сорока градусов, а в Первичном океане наступает ежегодный брачный сезон ящеров. Приближается время ежегодных миграций, поэтому напоминаем вам о необходимости соблюдать осторожность. Не выходите за периметр…

Но попугай уже не слушал прогноза погоды. Он взлетел и помчался на веранду к пирату, в спешке задевая крыльями дверные косяки и рамы.

– Кэп! – ошалело завопил он. – Похоже, нам сели на хвост! На Деметре изготовили робота специально, чтобы он нас засек и уничтожил!

– Вот как? – Крокс очнулся от своих мыслей и заинтересованно приподнял голову. – Президент Деметры не успокоится, пока не распылит меня по молекулам. Приятно, что благодаря мне в его жизни появилась цель. Раньше он, по-моему, скучал и развлекался только тем, что издавал глупые законы, теперь же он горит желанием отомстить мне и проводит свои дни насыщенно.

– Ха! Он не может забыть, как вы похитили его дочь, – заявил попугай. – Подумаешь, какой пустяк! Лависса давно уже снова у него, а президентишка все не утихнет. Нужно было шутки ради расклонировать девчонку в электронном множителе и вернуть сразу десять одинаковых дочек! То-то бы он повеселился, ведь каждая считала бы себя настоящей Лависсой!

Капитан встал, подошел к лазеропередатчику и просмотрел записанные на воспроизводящий диск космические новости. Потом он сел за компьютер, вошел в сеть Галакса и, пользуясь давно подобранными паролями, проник в личный архив главы Деметры.

– Представляю, что произошло бы с президентом, узнай он, с какой легкостью пират входит в его личный компьютер! Он бы от злости взлетел под самый купол периметра, просто размахивая руками. – Попугай уселся Кроксу на плечо и вместе с ним стал смотреть на монитор.

– Неплохо бы узнать об этом «Скелетоне» подробнее, – пробормотал пират. – Из «Новостей» никогда нельзя получить точной информации… Ага, получилось!

На экране загорелись названия секретных президентских директорий:

ТЕКУЩИЕ ДЕЛА

НАЛОГИ

БЮДЖЕТ

ЛИЧНОЕ

ГАЛАКТИЧЕСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО

НАЗНАЧЕНИЯ И ПРИКАЗЫ

ПРОЕКТ «РОБОТ-УБИЙЦА»

– Вот как президент называет этого «охранного робота»! – криво усмехнулся капитан Крокс. – Чтобы покончить со мной, он создал самого совершенного во Вселенной убийцу. Что же, посмотрим на этого «Скелетона» поближе.

Пират просмотрел список хранящихся в директории файлов по характеру расширений и вывел на экран тексты и чертежи модели.

ФАЙЛ – «Скелетон»

Степень секретности: совершенно секретно, закрыто для постороннего доступа.

Проект: ЗВЕЗДОЛЕТ-УБИЙЦА.

Название: «Скелетон-1».

Технические характеристики модели: вес 1650 кг, броня класса А, пространственный перемещатель.

Вооружение: два лазерных пулемета калибра 5,2; степень накала луча 35 тыс. градусов, дальность выстрела 2 тыс. метров; парализатор; ракеты класса «космос-космос», молекулярные гранаты.

Задание: уничтожение опасного пирата капитана Крокса любой ценой.

Дополнительные сведения: модель самообучающаяся, скорость работы процессора в четыре раза выше, чем у обычных роботов, огромный банк данных, биосканирование, доступ ко всем базам и архивам.

Модель «Скелетон-1» выдержала все испытания с оценкой «отлично».

Вероятность уничтожения объекта в случае, если его местонахождение будет обнаружено: 90,9%.

Внимательно просмотрев чертежи звездолета-убийцы, пират некоторое время барабанил по столу пальцами.

– Мощная штука этот «Скелетон». По боевым характеристикам он втрое превосходит наш «Странник», а встроенный пространственный перемещатель делает его маневренным. У нас мало шансов справиться с этим звездолетом-убийцей в бою.

– Что же делать, капитан? – забеспокоился попугай. – Этот «Скелетон-1» довольно скоро засечет нас своими сканерами. Наверняка в его базе данных есть параметры вашей материи и образцы клеток. Может, залечь на дно? Я знаю пару таких убежищ, где нас никогда не найдут! Давайте спустимся в лабиринты планеты копачей! Вытринос, Хочуспать и Самтытакой будут рады нас видеть.

Крокс встал так решительно, что опрокинул кресло.

– Спускаться в лабиринты? Залегать на дно? Я никогда ни от кого не убегал – не стану и на этот раз. Мы на «Страннике» полетим навстречу этому «Скелетону-1», а там посмотрим, чья возьмет.

– Но, капитан, это очень опасно! Не забывайте, что эта модель робота специально создавалась для охоты за вами! – встревоженно заголосила разноцветная птица.

– Вот и отлично! В таком случае я брошу этому охотнику вызов! – Киборг вытащил из ящика стола пылившийся там бластер и, проверив счетчик зарядов, сунул его в кобуру, пристегнутую у него на левом предплечье. – Эй, Грохотун! – позвал он. – Подойди сюда!

– Но я мою пол, капитан! – плаксиво ответил робот. – Если бы вы видели, сколько на нем микробов! Я их, гадов, давлю-давлю, а они все не давятся!

– Грохотун, с кем я разговариваю! – взревел капитан так, что планета содрогнулась. – Живо ко мне!

Когда великан появился, Крокс приказал:

– Снимай голову, болван! Я перепрограммирую твой процессор. Пришла пора сделать тебя таким, каким ты был прежде. Выкинь щетку и возьми бластер! Наша жизнь круто меняется!

– Допрыгались! Это все я виноват: накаркал, что мирная жизнь мне надоела… А теперь хоть миру и рад, да нетушки. Назвался груздем, так полезай в кузов… – ворчал попугай, наблюдая, как капитан перепрограммирует Грохотуна, стирая старую программу робота-уборщика и закачивая в мозговой процессор прежнюю боевую программу.

Глава 2 Андрей и Баюн

После полного опасностей космического путешествия, во время которого Андрею и Лависсе вместе пришлось пройти через множество испытаний, они сдружились. Почти каждый день или мальчик приезжал к Лависсе, или она приезжала к нему на планетоходе с двумя туповатыми роботами-телохранителями, которые могли часами играть в «камень-ножницы-бумага» на щелбаны, от которых гудели их бронированные головы.

И вот однажды в начале июля Андрей приехал к Лависсе. Девочка возилась с компьютером, моделируя голограмму сверхсовременного платья, в котором она хотела появиться на каком-то правительственном обеде. Увидев гостя, Лависса подбежала к нему.

– Почему ты такой сердитый? – удивилась она.

– Зачем ты все время таскаешь с собой этих громил? Твои роботы-телохранители видят меня уже в сто пятый раз и сегодня снова, прежде чем впустить к тебе, проверили рисунок сетчатки моего глаза! – раздраженно сказал Андрей.

– Они так запрограммированы. Эти кретины из охраны мне самой надоели, но папа заставляет, – вздохнула Лависса. – Папа в последнее время очень изменился. Стал подозрительным, боится за меня и все время обдумывает, как схватить капитана Крокса. Построил этого дурацкого «Скелетона-1». Говорит, что звездолет-убийца сумеет уничтожить пирата.

Мальчик вспомнил, что произошло год назад: как они с Баюном, стремясь попасть на Землю, проникли по ошибке на «Звездный странник», оказавшийся пиратским звездолетом; как впервые встретились с похищенной пиратами Лависсой, как спасались от Крокса на заброшенной космической базе и в подземных лабиринтах планеты копачей и как, наконец, капитан вновь обрел сердце и, рискуя жизнью, возвратил Андрея, Лависсу и Баюна на Деметру, высадив их прямо посреди космопорта, оцепленного кораблями звездного патруля. И теперь, когда над Кроксом, как нож гильотины, навис зловещий убийца «Скелетон-1», мальчик понял, что должен помочь капитану.

– Пойми, как это серьезно, – сказал Андрей. – Возможно, Крокс ничего не знает о «Скелетоне», и тот застигнет его врасплох. Нужно предупредить капитана.

– Что ты предлагаешь? Как мы его предупредим? – озабоченно спросила Лависса.

Ее приятель обвел взглядом стены комнаты, проверяя, нет ли подслушивающих устройств.

– Не бойся, микрофонов уже нет, – догадалась девочка. – Я проверяла это специальным импульсным искателем, нашла целых три штуки и избавилась от них. Говори, чего ты там надумал?

Но Андрей решил не рисковать: возможно, хоть один микрофон, да остался. Он наклонился к самому уху Лависсы и прошептал:

– У меня сохранились координаты планеты копачей. Мы должны пробраться на один из транспортных звездолетов, перепрограммировать его и проложить курс на планету копачей. Там мы предупредим капитана Крокса и вернемся.

Понимая, что Андрей предлагает совершить новое космическое путешествие, светловолосая девочка поежилась.

– А если просто послать лазерограмму? – спросила она.

– Перехватят, – убежденно сказал Андрей. – На Деметре везде установлены пеленгаторы. К тому же придется посылать лазерограмму с указанием сектора в пространстве и координат планеты, а по ним «Скелетон-1» узнает, где искать капитана Крокса.

– Ты прав, посылать лазерограмму нельзя. Придется лететь самим, – убежденно кивнула Лависса. Уж чего-чего, а решительности ей было не занимать. – Ты придумал, как нам пробраться на территорию космопорта? Он же огорожен силовым полем.

– Так же, как и в прошлый раз. Мы заберемся в какой-нибудь контейнер – и вместе с ним нас погрузят на корабль. Нужно только подобрать подходящий звездолет, чтобы на нем не было экипажа. Ты сможешь выяснить названия кораблей, которые сейчас находятся в стартовых шахтах порта, и их маршруты?

– Это будет несложно. В папином компьютере есть вся информация, а он разрешает мне им пользоваться, – ответила девочка. – Меня беспокоит другое… Путешествие в космос может оказаться опасным. Наверняка возникнут непредвиденные обстоятельства. Может, посоветуемся с Баюном и возьмем его с собой?

– Думаешь, я не знаю своего робота? – хмыкнул Андрей. – Он скорее всего откажется и еще будет твердить пословицы: «Велика Федора, да дура», «В ад просятся, а смерти боятся».

– Но ты попробуешь с ним поговорить? Или я никуда не полечу! – настаивала Лависса.

– Хорошо, я с ним поговорю… Если ты хочешь, – неохотно согласился ее приятель.

Он вытащил из ножен, висевших на стене, старинный турецкий клинок, подарок посла Земли президенту Деметры, и посмотрел на отточенное лезвие с двумя небольшими зазубринками у рукоятки. Андрей вспомнил, что в исторических фильмах такое оружие обычно называлось ятаганом.

– Зачем тебе ятаган? – спросил он.

– Просто для красоты висит. Не трогай, а то еще порежешься… – Девочка отобрала у Андрея ятаган и небрежно сунула его в ножны.

– И почему у людей чаще всего есть то, что им не нужно, и нет того, что им нужно? – вздохнул мальчик, с завистью глядя на резную рукоятку.

– Потому, что, если бы люди получили то, что хотят, они захотели бы чего-нибудь еще… Так ты поговоришь с Баюном? Если он согласится отправиться с нами, то где вас ждать?

– Встречаемся завтра в четыре утра у силового поля космопорта. Знаешь, где проезд грузовых платформ? Ты сумеешь выбраться незамеченной? Эти роботы-дуралеи за тобой не увяжутся?

– Нет, не увяжутся! Я знаю один способ. – Лависса огляделась и таинственно поднесла палец к губам. Она подошла к окну и подняла одну из его прозрачных пластиковых рам. – У меня есть веревочная лестница, по которой я спускаюсь прямо в сад. Правда, в саду охранные системы, но я знаю, как их отключить так, что они не станут поднимать тревогу. Ровно в четыре я буду у силового поля! И не забудь поговорить с Баюном!

– Не забуду. Ну пока! – Андрей попрощался и вышел из комнаты.

У дверей он натолкнулся на туповатых роботов-телохранителей, один из которых вновь спросил у мальчика:

– Ты кто?

– Я призрак! – не задумываясь ответил тот и, не подходя к пневмолифтам и воздухоподъемникам, начал спускаться по мраморной лестнице.

Телохранители некоторое время туповато смотрели Андрею вслед, усваивая новую информацию, а потом, так и не сообразив, откуда во дворце мог взяться призрак, стали играть в «камень-ножницы-бумага» на щелбаны. Дзинь! – слышалось сверху. Звяк! Дзинь! Дзинь! Звяк!

И Андрей уже по звуку догадывался, кто выиграл, потому что лоб одного робота дзинькал, а другого звякал.

Мальчик сел на планетоход. С недавних пор он водил его сам, потому что два месяца назад ему исполнилось тринадцать. Правда, родители и Баюн думали, что Андрей ездит на автокомпьютере, но тот отключал его, едва выезжал за ворота.

В дневные часы пробок на дорогах не было, и через двадцать минут мальчик был уже дома. Мама с папой еще не вернулись, а робот-нянька устаревшей модели Баюн сидел на качелях в саду и, как всегда, когда оставался один, перебирал свои немногочисленные сокровища, хранившиеся в небольшом ящичке, выдвигающемся из грудной части корпуса. Здесь было все, что накопил робот за последние четыреста лет, когда верой и правдой служил семье Андрея, воспитывая многие поколения детей.

В ящичке была прядка волос и заколка прапрабабушки, которую Андрей никогда не видел, потому что она давно умерла, а в безотказной памяти Баюна по-прежнему оставалась маленькой озорной девочкой; здесь же хранилось маленькое колечко прабабушки, которое она то дарила своему любимому роботу, то вновь одалживала у него, когда они более ста лет назад летели в космическом корабле-яслях на Деметру.

Тогда бурановые световые двигатели не были изобретены и путешествие в космосе от одной планетной системы к другой занимало целые столетия. Люди рождались и умирали в космосе. В ящичке Баюна были и другие незатейливые предметы, которые другому показались бы пустяком, а для старого робота-няньки были дороже любых сокровищ. А недавно и Андрей подарил ему свою монетку-талисман, и робот так же заботливо хранил ее в своем ящичке.

В не знавшей сбоев памяти няньки была записана история целых поколений рода Андрея, и давно умерших людей он помнил так же отчетливо, как если бы они находились теперь рядом с ним. Иногда он доставал голографические фотокристаллы и смотрел фотографии или слушал голоса тех, о ком заботился, кого любил когда-то и продолжал любить по сей день. В такие минуты зрительные датчики Баюна начинали как-то странно мерцать и словно подергивались влагой. Хотя Андрей знал, что роботы не умеют плакать и все объясняется только перепадом напряжения в старом, барахлившем сердечнике Баюна, но в такие минуты ему казалось, что тот грустит, вспоминая о былом.

Увидев остановившийся у дома планетоход, Баюн встал со скрипящих качелей и быстро спрятал свои сокровища в нагрудный ящик.

– А, вот ты где! Явился не запылился! – приветствовал его Баюн. Вчера не догонишь, а от завтра не уйдешь.

– Опять вспоминал о прошлом? – спросил Андрей, видя, что робот старается укрыть смущение за завесой своих пословиц.

– Что для тебя вчера – для меня сегодня. Поминать старое – шевелить костьми. Что было, видели деды; что будет, увидят внуки, – скороговоркой выдал очередную серию Баюн. Пословиц он знал так много, что почти никогда не повторялся.

– Баюн, – сказал Андрей, – я хочу поговорить с тобой серьезно.

Робот-нянька, встревоженно скрипнув давно не смазанным поясным подшипником, повернулся к нему.

– Чего ты еще натворил? – спросил Баюн взволнованно. – Каждый раз, когда ты хочешь поговорить серьезно, я жду от тебя какой-нибудь глупости.

– И ничего это не глупость! – обиделся мальчик. Он на мгновение замялся, набираясь храбрости, сделал глубокий вздох и выпалил: – Президент Деметры построил звездолет-убийцу и дал ему задание выследить и уничтожить Крокса. Мы с Лависсой хотим пробраться на грузовой корабль, полететь на планету копачей и предупредить капитана об опасности. Баюн, Баюн, ты меня слушаешь? Что с тобой?

В роботе что-то лязгнуло, он медленно осел на качели, и голова у него свесилась набок.

– Что случилось, Баюн?

– Стабилизатор напряжения! Скорее неси стабилизатор напряжения! – прохрипел тот.

Все мгновенно сообразив, Андрей бросился в дом и вернулся со стабилизатором, который подключил к отверстию в корпусе Баюна. При неисправном сердечнике это единственный способ сохранить робота. Через несколько минут, когда напряжение выровнялось, старик поднял голову.

– В следующий раз, когда захочешь поговорить со мной серьезно, заранее приготовь стабилизатор, – посоветовал он севшим голосом. – Еще один такой разговор по душам, и ты окончательно угробишь мой сердечник.

– Я не хотел, – смутился Андрей.

– Хотел не хотел, а взял блин да и съел, – проворчал робот.

– Я не знал, что ты так это воспримешь. И что я такого сказал? Только что мы с Лависсой собираемся выйти в космос!

– Забыл, как в прошлый раз мы едва не погибли?

– Тогда нам не было тринадцати, а с тринадцати лет космические путешествия детям разрешены! – возразил мальчик.

– Но только в сопровождении родителей на специально оборудованных звездолетах! Ты представляешь, какие на грузовых кораблях перегрузки при взлете? А если там не будет кислорода или его окажется слишком мало?

– Если бы да кабы, во рту выросли б грибы! Сам погибай, а друга выручай! – выпалил Андрей.

За годы общения с роботом он успел выучить немало пословиц и теперь оборонялся от Баюна его же собственным оружием.

– Разумничался, – недовольно проворчал робот-нянька. – Оттого парень с лошади свалился, что мать криво посадила.

– Разве ты не понимаешь, у нас уважительная причина – нужно предупредить капитана Крокса! «Скелетон-1» охотится за ним.

– Всех причин не переслушаешь! Тебе говорить – что горох в стену лепить. Капитан Крокс – старый волк, его на мякине не проведешь, он про то знает, про что ты еще и слыхом не слыхивал, – упрямился Баюн.

Андрею пришлось приложить немало усилий, прежде чем он убедил старого робота присоединиться к их путешествию. Вначале тот грозился рассказать обо всем родителям, но потом уговоры и убеждающий тон Андрея, знающего слабые струнки души робота, подействовали, и Баюн неохотно кивнул:

– Ладно, погибать – так с музыкой. Правша левшу вперед не пустит. Коли рот мал, так и ложка не влезет. Не бросать же капитана Крокса в беде! Подстреленного сокола и ворона клювом долбит.

– Так ты согласен, Баюн? – обрадовался Андрей, уловив в этом потоке пословиц нечто обнадеживающее.

– Поахал бы ты, дядя, на себя глядя. Старый конь борозды не испортит. Обещай меня слушаться!

– Обещаю!

– Обещать – не деньги возвращать. На обещания всякий мастер, – недоверчиво заметил Баюн.

Но Андрей уже не слушал его, а помчался в дом собирать вещи. Нужно было уложить их в небольшой рюкзак, прежде чем вернутся родители и застанут их за сборами. Мальчик захватил только самое необходимое – маленький скафандр и концентрированный запас провизии в пищевых капсулах, которые в обычное время и глотать было нельзя, потому что они пахли рыбьим жиром.

Более предусмотрительный Баюн взял еще кислородные баллоны, портативный передатчик, чтобы в случае опасности подать сигнал бедствия, и самые необходимые медикаменты. Для себя он захватил стабилизатор напряжения, потому что, когда выходишь в космос с такими юными авантюристами, как Лависса и Андрей, без этого аппарата не обойтись.

– Жаль, не изобрели лекарства против дури в голове, – бормотал робот, собираясь в дорогу. – Кое-кому оно не помешало бы. И мне, старому пню, в первую очередь.

Этой ночью Андрей не спал. Он рано отправился в свою комнату, не раздеваясь лег в кровать и укрылся одеялом. Мальчик подождал, пока родители пожелают ему спокойной ночи, а потом, лежа в темноте, чтобы под дверью не был виден свет, стал часто поглядывать на кристаллический циферблат часов. Время тянулось медленно, очень медленно, почти стояло на месте. Андрей выждал до половины третьего, а потом осторожно вылез в окно. Баюн стал протискиваться в окно следом за ним, едва не застрял и, потеряв равновесие, плюхнулся в кустарник, едва не сорвав всю операцию, потому что кусты были прямо под родительскими окнами. Но рамы, к счастью, были звукоотражающими, и мама с папой ничего не услышали.

– Что старый, что малый, – ворчал робот, выбираясь из кустарника. – Два сапога пара, а два дурака – сиамские близнецы.

Андрей забросил за спину рюкзак, вскочил на велосипед с широкими шинами и помчался в сторону космопорта, расположенного в центральной части периметра. Баюн почти не отставал от него на своих выдвижных роликовых коньках.

Остановившись у купола периметра в том месте, где к нему подъезжали транспортные платформы с роботами-водителями, друзья спрятались до поры в густом краснотале – кустарнике, завезенном с Земли и неплохо прижившемся на Деметре.

Лависсу пришлось ждать довольно долго. Она появилась почти в половине пятого, когда Андрей и его робот-нянька думали, что она вообще не придет.

Светловолосая девочка была в оранжевом скафандре с дутыми рукавами, за плечами – небольшой рюкзак, а у пояса в кобуре висел маленький двадцатизарядный бластер, который она захватила с собой на всякий случай. Лависса бежала и то и дело оглядывалась, словно за ней гнались.

– Что случилось? Ты опоздала! – беспокойно спросил Баюн.

– Меня засекла одна из внешних охранных систем, – выпалила девочка. – Вы не слышали воя сирен? Тогда вам еще повезло. Сейчас вся охрана дворца уже на ногах. Нужно спешить, пока они не перекрыли космопорт.

– Ты узнала, какой беспилотный корабль должен сейчас вылететь и куда?

Лависса наморщила хорошенький лобик, припоминая.

– Звездолет «Гордость Земли», – сообщила она. – Груз – морская капуста, рыба и консервы. Должен стартовать в пять часов. Третья взлетная площадка. Надеюсь, я ничего не перепутала!

В этот момент около них послышалось тарахтенье и гул, и у периметра остановилась длинная, груженная ящиками платформа. Робот-водитель соскочил с нее и подошел к диспетчерскому пульту, чтобы ввести пропускной пароль.

Андрей выглянул из кустов и принюхался.

– Пахнет рыбой, – прошептал он.

– Я же говорила: груз – рыба! – обрадовалась Лависса. – Значит, эти ящики повезут на «Гордость Земли».

– Ладно, рискнем, – согласился Баюн. Только не жалуйтесь потом на вонь.

Пригнувшись, друзья подобрались сзади к платформе. Все контейнеры были заполнены рыбой, и Баюну с Андреем пришлось опрокинуть один большой ящик, вывалив рыбу из него на землю. Только так они смогли втиснуться в контейнер и закрыть за собой крышку. Запах в контейнере был отвратительный, и Лависса брезгливо поморщилась, представив, во что превратятся ее роскошные светлые волосы и как долго их придется отмывать. Чтобы не задохнуться от рыбного запаха, девочка торопливо надела шлем и включила кислород, а чуть позже ее примеру последовал и Андрей.

Робот-водитель, не заметивший в темноте ничего подозрительного, так как платформа была очень длинной и к тому же с прицепом, подождал, пока откроется магнитный колпак защиты космопорта, и въехал на территорию взлетных шахт.

В ящике было совершенно темно, но в щель Андрей видел, что они приближаются к какому-то большому звездолету. Потом их контейнер захватил механический погрузчик, и он пополз по конвейеру.

– Куда мы едем? – прошептала Лависса, хотя могла говорить громче, потому что вокруг стоял сплошной грохот, лязгали люки, хлопали крышки контейнеров, которые штабелями ставились друг на друга и намертво закреплялись, чтобы они не свалились в момент резкого старта.

– Куда нас везут? – повторила девочка уже громче.

– А ты не знаешь, куда? – засмеялся Андрей. – В холодильный отсек. У твоего скафандра есть обогрев?

– Кажется, да, – попыталась вспомнить Лависса. – А он пригодится?

– Если ты не занимаешься моржеванием, то да.

Так как не было никакой вероятности, что контейнер, в котором они прятались, окажется верхним, и не желая совершать все путешествие замурованными внутри, друзья поспешили выбраться из своего укрытия, когда транспортная лента начала останавливаться.

Баюн зажег встроенный в его древний корпус фонарь, и в его луче они стали протискиваться между длинными рядами контейнеров, из которых пахло водорослями, рыбой и другими дарами Первичного океана. В грузовом отсеке стоял неумолкающий лязг; огромный автоматический кран, свешивающийся с потолка и похожий на клешню краба, захватывал ящики один за другим и составлял в строгой последовательности, как кубики.

Баюн, Лависса и Андрей проскользнули между рядами контейнеров и поднялись по аварийному трапу к центральному коридору звездолета, который вел к навигационной кабине.

«Гордость Земли» была беспилотным звездолетом-призраком. Так назывались корабли, которые без экипажа, следуя заложенной в центральный навигационный компьютер программе, совершали длительные путешествия от одной планетной системы к другой. Эти путешествия обычно проходили по добавочным, не основным космическим маршрутам Вселенной и могли продолжаться от нескольких месяцев до нескольких лет.

Помня, какими тяжелыми были взлетные перегрузки в прошлый раз, когда Андрей едва не погиб, испытав на себе силу тяготения в несколько G, Баюн спешил привести ребят в навигаторскую. В таких кабинах обычно устанавливалось оборудование, уменьшающее тяготение, чтобы находившиеся там чуткие приборы не пострадали при перегрузках.

Они, торопясь, двигались по широкому, обшитому стальными листами коридору с мягким полом, из небольших отверстий в котором лились мягкие лучи света. Робот-нянька выключил свой фонарь.

– Сколько осталось до взлета? – крикнула Лависса.

– Полторы минуты. Поторопимся, – сообщил Баюн, не замедляя шага.

Они успели в навигационную рубку вовремя: корпус звездолета уже начинал подрагивать. На центральном мониторе все видели, как защитный купол периметра над космодромом на несколько секунд приоткрылся. Их звездолет завис над Деметрой и, включив ускорители, рванулся навстречу дальнему космосу.

У Андрея и Лависсы перед глазами заплясали красные точки, и их буквально вдавило в стабилизирующие кресла. Это продолжалось лишь несколько секунд, потом движение корабля выровнялось. Сопротивление атмосферы было преодолено, и они вышли в открытый космос.

Внутри «Гордости Земли» восстановилось нормальное тяготение в 1,5 G, какое было всегда на Деметре. Такое тяготение было необходимо для сохранности груза.

– Как вы? Живы мало-помалу? – озабоченно спросил Баюн, наклоняясь к ребятам и отстегивая ремни, которыми они были пристегнуты к креслам.

– Все нормально. Без сучка без задоринки, – сказала Лависса, бодро вскакивая и подбегая к главному монитору, на котором все еще видна была маленькая планета – Деметра, от которой они с каждой минутой удалялись все дальше и дальше. Не прошло и нескольких минут, как Деметра совсем затерялась в глубинах космоса и из мрака, подобно вспыхнувшим в темном зале прожекторам и лампам, появились мириады звезд Вселенной.

– И то ладно, – кивнул робот-нянька. – Я уж было испугался. При взлете сила тяготения возросла до критических величин. Если бы вы остались в грузовом отсеке, то скорее всего погибли бы.

– А ты, Баюн?

– Что я? – ответил робот. – Старый конь – двужильный.

Он подошел к главному монитору навигатора, наклонился над прозрачным кубом и включил звуковой динамик.

– Сообщите название корабля и его класс, – потребовал он.

– «Гордость Земли», грузовой беспилотный звездолет класса «Груз-4», – доложил приветливый женский голос.

Хотя посудина знавала лучшие времена, навигатор на ней был установлен довольно новый.

Андрей вспомнил, какой скрипучий голос был у навигатора «Звездного странника», и он сразу подумал о капитане Кроксе. Подросток встал рядом с Баюном и щелкнул по клавиатуре:

– Сообщите направление маршрута и длительность полета!

– Планетная система Ма-3845 звезды Проксиона-3, – немедленно откликнулся навигатор. – Длительность полета со входом в гиперпространство – два земных месяца.

– Нам нужно изменить маршрут! – потребовала девочка. – Нам нужно на планету копачей!

– В звездных каталогах такая планета не значится, – после некоторой паузы выдал навигатор.

– Ее и не должно быть в каталогах. Она была открыта совсем недавно, – уточнила Лависса, вытаскивая из кармана мини-компьютер. – Координаты планеты копачей: ЗЛ-344-ГА-342, сектор Вселенной в направлении созвездия Орион.

Она ввела эти координаты, после чего, обработав их, навигатор выдал следующее сообщение:

– Первоначальный маршрут может быть изменен только после ввода специального пароля. Введите этот пароль в течение тридцати секунд, или я свяжусь с Деметрой и сообщу о наличии на борту посторонних.

– Размечтался, одноглазый! – поморщился Андрей, понимая, что упрямую машину, в которую заложены особые инструкции, не переубедить. – И что нам теперь делать?

– Ага, испугался! Ни шагу без меня! – Покровительственно посмотрев на них с Баюном, Лависса набрала что-то на своем карманном мини-компьютере. – Я и это предусмотрела, – сказала она. – У меня есть пароль, я извлекла его из диспетчерского компьютера космопорта, когда получала сведения о «Гордости Земли».

– Как тебе это удалось?

– В том, чтобы быть дочкой президента, есть свои преимущества, – улыбнулась девочка.

Она присела к клавиатуре и быстро набрала ряд чисел.

– Доступ разрешен! – сообщил навигатор. – Курс будет изменен по заданным вами параметрам. Начинать расчет траектории для входа в гиперпространство?

– Начинай, только разгоняйся постепенно и избегай перегрузок: на борту дети, – объявил Баюн, молчавший все это время.

– Согласно судовому журналу – на борту рыба, – возразил навигатор.

– Так измени записи в журнале! – потребовал робот-нянька.

– Будет сделано, – ответил навигатор и надолго озадаченно замолчал.

– Кажется, ты поставил его в тупик, – улыбнулся Андрей. – Представляю себе, что он сейчас напишет: на борту десять тонн свежемороженых мальчиков и еще три тонны девочек в консервных банках.

– Язык у тебя без привязи. Рот до ушей, хоть завязочки пришей, – недовольно проскрипел Баюн.

Он терпеть не мог такого черного юмора. Все, что связано с детьми, было для него свято. Зная об этом, Андрей нередко не мог удержаться, чтобы не передразнить старика. Однажды мальчик нашел в компьютерной сети старую-престарую шутку о том, сколько первоклашек влезет в грузовик? Он задал этот вопрос Баюну, и, пока робот напряженно обдумывал эту новую для него проблему, учитывая технику безопасности и погодные условия, шутник ответил: «В грузовик влезет двести человек первоклашек, если грузить их вилами». И, слушая озадаченный скрип в речевых динамиках няньки, означавший у него крайнюю степень недовольства, мальчик расхохотался.

И вот теперь они сидели у навигатора и смотрели на мелькание бесконечных цифр и градусов на экране. Компьютер прокладывал новый курс, учитывая скорость перемещения в гиперпространстве, координатные сетки и звездные ветры.

Но не успела «Гордость Земли» лечь на новый курс, как вдруг в навигаторе что-то щелкнуло, а потом на мониторе возникло озабоченное лицо отца Лависсы:

– Приказ всем звездолетам лечь на обратный курс и вернуться на Деметру. Введение экстренного пароля: 824ц0574567-реверс. Повторяю, всем звездолетам, стартовавшим этой ночью, лечь на обратный курс и вернуться на Деметру, соблюдая особую осторожность.

Лависса вскочила с кресла и спряталась за него, хотя знала, что отец не видит ее. На этом звездолете не были установлены видеокамеры.

– Он догадался, что мы сбежали! – воскликнула девочка. – Наверное, они нашли ту рыбу, которую мы вытряхнули. Папа совсем не дурак и наверняка поднял на ноги службу безопасности.

На мониторах было видно, что «Гордость Земли» разворачивается, ложась на обратный курс. Баюн и Андрей хотели помешать навигатору изменить курс, но ничто не помогало – очевидно, в компьютерном мозгу навигатора существовали специальные инструкции на случай введения экстренного пароля. Обычно такой пароль вводился для борьбы со звездным терроризмом, пиратством и угоном кораблей.

Сейчас они видели, как на главном мониторе постепенно начинает прорисовываться крошечное пятнышко – планета Деметра. Еще несколько минут она будет точкой, потом постепенно увеличится, пока не займет половину монитора. Покажется затянутое циклонами Первичное море с крошечными вулканическими островками, затем – леса единственного огромного материка и сверкающая в лучах солнца выпуклость периметра. Потом звездолет повернется соплами вниз и пойдет на посадку.

И ничего нельзя уже изменить. Они рискнули – и проиграли. Второе звездное путешествие закончилось, едва успев начаться. Наверняка в космопорте их уже ждет президент и звездный патруль.

– Коготок увяз – всей птичке пропасть, – грустно сказал робот. – Сколько веревочка ни вейся, а конец будет.

– О чем ты, Баюн? – не понял Андрей.

– Как только «Гордость Земли» вернется на Деметру, нас сразу же найдут, – объяснил тот. – Вместе с вами найдут и меня. Я нарушил все инструкции, все законы робототехники, когда полетел с вами. Механизм не должен поступать эмоционально. Скорее всего меня отправят на слом.

– Не-ет, Баюн, не-ет! – крикнула Лависса, понимая, что ее отец скорее всего так и поступит, обвинив во всем робота. Да и с Андреем ей наверняка запретят видеться. В последнее время, после того как Крокс вначале ее похитил, а потом вернул, папа сильно изменился, стал осторожным, подозрительным, удвоил численность служб безопасности и все силы прилагал для того, чтобы схватить капитана.

Впрочем, величайший космический пират бесследно исчез. Налеты на грузовые корабли и рейдеры звездного патруля больше не совершались, и даже дальнее сканирование космоса, направленное на поиски «Звездного странника», не принесло результатов. Лависса знала, что Крокс скрывается на планете копачей в одном из самых малоисследованных секторов космоса, и надеялась, что там он в безопасности. Но именно тогда президент затеял этот проект с роботом-убийцей «Скелетоном-1», разархивировав из компьютерного банка данных военные чертежи, не использующиеся уже много сотен лет.

– Баюн, тебя не отправят в утиль, я обещаю! – сказал Андрей. – Я возьму всю ответственность на себя. Это мой план, и это я уговорил тебя.

Робот-нянька недоверчиво лязгнул.

– Поверь мне и моему опыту, – сказал он глухо, – когда взрослым взбредет что-нибудь в голову, они не очень-то советуются с детьми. Иногда взрослые натворят такое, что не сделал бы самый плохой и злой ребенок. Например, взорвут планету или начнут галактическую войну.

– Неужели ничего нельзя сделать? Ведь можно же заставить навигатор слушаться! – спросил Андрей.

– Это исключено, навигатор не будет выполнять наших приказов. – Баюн покачал тяжелой квадратной головой с двумя коротенькими антеннами на ней.

– Нет ничего невозможного, если, конечно, вы не сухопутные крысы, а настоящие звездные шкиперы! – раздался низкий, хрипловатый голос, похожий на раскаты грома. А потом сбоку, из встроенного в стену рубки шкафа послышался смешок.

Лависса вздрогнула и прижалась к приятелю.

– Что это? Ты слышал? – прошептала она.

Не желая показать, что он тоже испугался, Андрей подошел к раздвижному шкафу и хотел открыть дверцу, но в это время она сама отъехала в сторону.

В шкафу, уютно устроившись на мягком куске синтетического поролона, сидел большой робот с квадратным ржавым корпусом. Его стальная голова была сделана как лицо настоящего морского разбойника – с серьгой в ухе, крючковатым носом и даже неизменной трубочкой во рту. Пневматические руки робота были скрещены на груди, и он не без интереса разглядывал ребят.

– Не очень-то вы похожи на звездных шкиперов, скорее вы юнги-салажата, – пролязгал незнакомец. – И как вас занесло на «Гордость»?

– Мы… мы спрятались в контейнер с рыбой! – запинаясь, ответила Лависса.

– Отличный способ! – одобрил робот. – Хороший и проверенный! Раньше все юнги попадали так на бриги и парусники. Спрячутся в бочонок с солониной и ждут, пока их загрузят в трюм. Двести двадцать два черта и одна ведьма!

– А вы кто такой? – осторожно спросил Андрей, разглядывая великана.

– Модель 33-а-55 класса «капитан дальнего космоса», – сказал подошедший Баюн. – Такие роботы выпускались очень давно, примерно в одно время со мной. И по-моему, мы с ним когда-то встречались…

Он пристально всматривался в морского разбойника, задействуя свой банк памяти. Но старый космический волк узнал его раньше.

– Ах ты, старый чертяка! – воскликнул он, вскакивая со скрипом и хлопая Баюна стальной ладонью по плечу так, что робот-нянька покачнулся. – Не узнал Старого Шкипера? Помнишь первого капитана космических яслей?

– Старый Шкипер! Это ты? Триста лет не виделись! – обрадовался Баюн, и оба робота с лязгом обнялись, так столкнувшись корпусами, что, окажись между ними орех, они наверняка его бы раздавили. – Это Старый Шкипер! Когда-то он был капитаном космических яслей, потом его модернизировали и перевели на военный флот. А что было потом, Шкипер? – не унимался радостный Баюн.

– Что потом? – развел руками огромный робот. – Повоевал на славу, несколько раз был в починке, потом модель моя устарела и меня перевели на грузовой флот. Вначале на один корабль, потом на другой. Помотало меня по Вселенной, в каких концах я только не был. Шутка ли – триста лет в космосе! А потом изобрели звездолеты-беспилотники, меня хотели сдать в музей робототехники, чтобы я там ржавел среди старых развалин. Но мне не хотелось расставаться с космосом, я пробрался на «Гордость Земли» и вот живу теперь здесь. Если меня найдут, то отправят на свалку. Да что там говорить, двести двадцать два черта и одна ведьма! Мы еще повоюем! А ты еще скрипишь, Баюн?

– Как видишь, – растрогался робот-нянька. – Я думал, только я один и остался из всей нашей старой гвардии. Ах ты, старая гора ржавчины!

И они снова с лязгом обнялись.

Потом Старый Шкипер покосился на монитор, на котором Деметра была уже размером с кулак.

– Возвращаемся, – объявил он. – Похоже, вас нашли. Что вы там натворили, если ради вас решили вернуть в порт все корабли?

– Долго рассказывать. Мы хотели предупредить капитана Крокса об опасности, но, видно, не судьба.

– Капитана Крокса, этого киборга-пирата? – неодобрительно качнул головой Старый Шкипер. – Когда-то я воевал с ним.

– Шкипер, ты можешь что-нибудь сделать, чтобы отвести корабль от Деметры? – взволнованно спросила Лависса. – Ведь на планете и тебя самого отправят в утиль, если найдут.

Древний робот задумался. Он внимательно посмотрел на девочку, положил массивную руку ей на плечо и спросил:

– А ты уверена, что действительно хочешь спасти капитана Крокса? Ладно, так тому и быть!

Старый Шкипер подошел к навигатору и, решительно крякнув, сорвал прозрачный куб с места, отбросив его в угол отсека. Под навигатором оказались рычаги управления и панель приборов, какой она была до реконструкции.

– Поломка, поломка, нарушение деятельности! – заголосил навигатор и смолк.

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! Переходим на ручное управление, как в старые добрые времена! – прогудел большой робот. – Баюн – к компасу! Девчонка, как тебя там, встань у карты и считывай координаты! А ты, мальчишка, поди сюда, будешь мне помогать. Свистать всех наверх!

Глава 3 Иду на вы!

Едва капитан привинтил Грохотуну его перепрограммированную голову, попугай сразу почувствовал, что боевой робот стал прежним. Узкие прорези его глаз в рогатом шлеме засветились хищным зеленоватым свечением, а огромная пневматическая лапа первым делом потянулась к кобуре, но вместо бластера наткнулась на щетку.

– Что это за гадость? – прорычал Грохотун, разглядывая щетку так, будто это был раздавленный червяк.

– Ха-ха-ха! Это же твоя любимая щеточка, твоя игрушечка! – возликовал попугай. – И ты еще пытаешься убедить нас, что не знаешь, что это такое?

– А ну заткнись, комок перьев! Лови, если она тебе нужна! – рявкнул Грохотун и швырнул в попугая щеткой с такой силой, что, если бы хитрая птица не успела взлететь с плеча капитана, ей пришлось бы плохо.

Боевой робот встал и пинком расплющил пылесос, мусор разлетелся по всей комнате. Прежний Грохотун-уборщик пришел бы в ужас и стал бы бороться с микробами, этот же только довольно усмехнулся.

– Ты кр-ретин! У тебя р-разр-рушительные инстинкты! – заголосил попугай, проносясь под потолком.

Не обращая на него внимания, боевой робот снял со стены свой бластер, передернул затвор, поставил на предохранитель и привычным движением сунул мощное оружие в кобуру.

– Пора на «Странник», он уже заждался нас, – сказал капитан Крокс, подходя к окну и вглядываясь в темный силуэт звездного корабля, замерший у озера.

Сборы заняли минимальное время. Ни у Крокса, ни у Грохотуна, ни у попугая не было никаких вещей, кроме оружия. Единственное, что пиратский капитан всегда носил с собой, где бы он ни находился, была небольшая шкатулка из дерева неизвестной породы. Она была всегда заперта, и что находилось в ней, неизвестно – даже любопытный попугай этого не знал: капитан никогда не открывал при нем шкатулку. В этом проявлении характера у Крокса было много общего с Баюном.

Не прошло и часа, как «Звездный странник», боевой флагман времен последней галактической войны, с ревом двигателей сорвался с места и взлетел, оставив на Оранжевых скалах планеты копачей выжженное пятно примерно двадцати метров в радиусе. Это был след раскаленного буранового топлива, когда стартовые газы струей вырвались из сопел. Такие шрамы долго не заживают на теле земли.

– Прощай, планета копачей! Надеюсь, еще когда-нибудь увидимся! – Капитан решительно налег на штурвал, и «Звездный странник» взял курс на Деметру навстречу своей судьбе. – Посмотрим, что ты умеешь, «Скелетон-1». Я всю жизнь испытывал судьбу, хотя на самом деле это судьба испытывала меня, – пробормотал Крокс.

Он включил реактивные ускорители, постепенно разгоняя звездолет до той скорости, которая необходима для входа в гиперпространство.

Так как никаких особенных дел у Грохотуна в полете не было, а капитан ни за что не доверил бы ему управление «Странником», рогатый робот раздвинул стальные створки на груди и извлек оттуда свою потрепанную инструкцию. Книжица протерлась почти до дыр, и Грохотун неоднократно обклеивал ее прозрачной ламинирующей пленкой. Читать свою инструкцию было любимым занятием робота. Правда, букв он не знал, но это было и не обязательно. И без того ему было известно, что про него написано, потому что робот выучил текст наизусть.

– «Бо-е-вая мо-дель ро-бо-та класса «сержант», – с удовольствием читал Грохотун. – Мо-дель обладает повышенной ударопрочностью». Хы, это про меня! – И для большей убедительности он постучал себя огромным пневматическим кулаком по голове.

– Что-то лязгает, – озабоченно сказал Крокс. – Попугай, мы закрыли все наружные люки?

– Не думайте об этом, кэп! Это Грохотушка развлекается, – хмыкнула птица. – Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы гранатами не швырялось.

– «Модель класса «сержант» легко ре-мон-тируется, – продолжал читать по памяти боевой робот. – В част-но-сти, рука отвинчивается следующим образом. Вначале от-вин-чиваются поочередно пальцы, потом кисть, потом отсоединяется пневматический привод 3 от сцепки 5, как показано на чертеже 34а. Ремонт го-ло-вы выполняется аналогичным образом. См. рис. 34в». Ишь ты, сколько про меня картиночек и какой я сложный!

– Грохотун, а Грохотун, почему бы тебе не разобрать самого себя? – хитро предложил попугай. – Читать-то ты любишь, но хоть бы раз, что ли, руку отвинтил или ногу! Просто чтобы посмотреть, как она устроена. Разве тебе не интересно?

– Что я, дурак, что ли, себя разбирать? – фыркнул боевой робот. – Отвинчу я, положим, ногу, а ты какую-нибудь детальку сопрешь, и мне что потом, на одной ноге за тобой гоняться?

– Ты ужасно подозрительный, Грохотун. С тобой положительно нельзя иметь дело! Во всем ты видишь какую-нибудь подлость или каверзу! – надулся попугай, хотя именно так он и собирался поступить.

Птица некоторое время помолчала, обдумывая, какую бы еще пакость ему сделать или сказать, и окликнула:

– Грохотун, а Грохотун!

– Чего тебе?

– Ты когда-нибудь слышал про блуждающий мозг?

– Угу, – важно подтвердил рогатый робот, хотя столкнулся с этим понятием впервые в жизни.

– Так вот, – с хитрым видом продолжил попугай. – Да будет тебе известно, у всех современных моделей боевых роботов устанавливают систему блуждающего мозга.

– Как это?

– А вот так. Ты ведь слышал, что мыслительный процессор у вас самое уязвимое место? Попадут в бою – и ку-ку! Нет робота. Пушки целы, пневматика цела, а робот уже не работает. А блуждающий мозг как бы кружит внутри по всему корпусу: сегодня он в руке, завтра в ноге, послезавтра в груди. Это делает робота практически неуязвимым. Даже снайпер не угадает, куда целиться.

Грохотун на время озадачился, потому что он никогда не слышал о таком. Робот замолчал, а потом, как ему показалось, многозначительно посмотрел на попугая и соврал:

– У меня того… тоже такой мозг, потому что я… того… тоже современный.

Носатая птица расхохоталась так, что у нее едва не заклинило клюв и она чуть не свалилась с плеча Крокса.

– Значит, у тебя блуждающий мозг, Грохотун? Я так и думал. Значит, твой мозг ушел к кому-нибудь в гости и до сих пор не вернулся!

– Отстань. Никуда он не уходил, – рассердился Грохотун. – Он во мне!

– Хорошо, пускай в тебе. Тогда объясни мне еще одну вещь: почему, блуждая круглый год по твоему огромному туловищу, он никогда не забредает в голову? Ну просто хотя бы ради разнообразия?

– Потому что там тупик, – убежденно заявил Грохотун. – Забредет мозг, положим, в голову, а дальше ему идти некуда, вот и приходится возвращаться.

Взглянув на кривую роста скорости, высвечивающуюся на мониторе, и убедившись, что полет проходит по плану, капитан Крокс поставил навигатор на автопилот и повернулся в шкиперском кресле к верному боевому роботу.

– Грохотун, ты рад, что мы вышли в космос? – спросил он.

– А то! Давненько мы ни с кем не дрались, – коротко прогудел тот, поворачивая к хозяину свой рогатый шлем.

– Значит, тебе хочется подраться? А знаешь, что делал древний русский князь Святослав перед боем? – спросил капитан. – Он посылал к противнику гонца с коротким посланием: «Иду на „вы“!» И это значило, что русские рати готовы сражаться с любым врагом, сколько бы воинов у него ни было, в честном бою и даже заранее предупреждают его об этом, уверенные в своей мощи и доблести.

– К чему вы это, капитан? – не понял Грохотун.

– Сейчас ты это поймешь. Мои предки были из России, и во мне сохранились кое-какие их черты, – сказал киборг.

Он подвинул к себе пульт лазеропередатчика и отстучал на нем по всем волнам короткое беспарольное послание:

«Иду на „вы“! Капитан Крокс».

– Что вы делаете, кэп? – переполошился попугай. – Нас же запеленгуют, и нам наперерез ринется весь космический флот, все корабли звездного патруля!

– Именно этого я и добиваюсь. Встретиться сразу со всем звездным флотом. Возможно, это будет наш последний бой, но скучать нам не придется, а, Грохотун?

– Так точно, капитан, – радостно отчеканил боевой робот. – Прикажете выпустить на навигационной рее флаг?

Флагом на космическом сленге – ведь не станешь же вывешивать настоящее знамя на световой скорости! – назывались особые позывные, передаваемые по всем волнам и принимаемые всеми навигаторами как видеоизображение. И теперь, приказав выпустить флаг, капитан Крокс знал, что на всех мониторах во всех рубках звездного патруля и тем более на сверхчутком навигаторе «Скелетона-1» спустя несколько секунд появится изображение трепещущего на ветру черного пиратского знамени.

– Иду на «вы»! – повторил Крокс и решительным толчком штурвала ввел свой покрытый шрамами и выбоинами боевой звездолет в гиперпространство.

Мрачная черная машина треугольной формы, похожая одновременно на сверхзвуковой истребитель начала XXI века и на мчащегося в толще воды электрического ската, прорезала пространство. На носу звездолета располагался небольшой, постоянно вращающийся сканер. Ниже, под бронеперегородкой, были установлены зрительные датчики и измерители расстояния, а почти сразу же за ними две невысокие башни, из которых при получении приказа выдвигались счетверенные дула лазерных пулеметов.

Если вглядеться внимательнее, то на черных бортах машины можно было обнаружить неглубокие борозды-смыки. Это означало, что перед вами звездолет, оснащенный системой изменения формы. При необходимости бронированные подкрылки втягивались, из фюзеляжной части выдвигались широкие бесшумные гусеницы – и космический корабль превращался в маневренного робота для ведения боевых действий на планетах и даже под водой.

Мыслящий процессор у этой тяжелой, весящей более полутора тонн беспилотной машины был совсем небольшим, хоть и очень быстродействующим. Одной из главных его конструктивных особенностей являлось самообучающееся реле, которое каждую секунду решало одну и ту же задачу: любыми средствами в кратчайшие сроки найти и уничтожить капитана Крокса.

Итак, вы догадались, перед нами был «Скелетон-1», самая современная машина для преследования и истребления, машина, не знавшая жалости и усталости, звездолет, который перемещался во Вселенной с огромной скоростью и который нельзя было вывести из строя даже точным попаданием лазерного снаряда. Машина, над созданием которой трудились лучшие технические умы Деметры, если, конечно, можно назвать лучшими умами те, которые тратят свои силы на разработку оружия уничтожения.

В процессоре звездолета, производившем тридцать в десятой степени действий в секунду, была только одна мысль и одна цель: уничтожить пирата. Но для того чтобы уничтожить Крокса, нужно было вначале его найти, и именно с этой целью машина сканировала космос.

Долгое время поиски были безрезультатными, но вдруг в огромном количестве получаемой со всех уголков Вселенной информации мелькнула короткая строка лазероперехвата на самых широких волнах:

«Иду на „вы“! Капитан Крокс».

«Скелетон-1» напрягся и затрепетал, как охотничья собака, почуявшая дичь. Бронированные люки затрепетали, выдвигая дополнительные блоки пространственного перемещателя. В оперативной памяти процессора замелькали координаты. Пока «Звездный странник» в гиперпространстве, накрыть его невозможно, но, как только он выйдет, «Скелетон-1» будет поджидать его. Определив примерный сектор выхода из гиперпространства в несколько миллионов квадратных километров, машина-убийца приготовилась к прыжку.

Президент Деметры стоял в главной диспетчерской космопорта и наблюдал на экране локатора, как возвращаются на планету пять грузовых кораблей, стартовавших этой ночью. На одном из них, в этом он был уверен, находилась его сбежавшая дочь. Рядом с президентом стоял усатый толстяк в строгом пиджаке, из-под которого выпирала кобура молекулярного парализатора. Это был начальник службы безопасности планеты.

– Шахты для приземления приготовлены? – спросил президент. – Я хочу, чтобы корабли были осмотрены сразу же, как только опустятся.

Толстяк кивнул и что-то негромко сказал в небольшую рацию, отдавая приказ охранным роботам. Четырьмя шеренгами они выдвинулись внутрь периметра космопорта и заняли позиции на безопасном расстоянии от стартовых шахт, чтобы их не сожгло выбрасываемыми при посадке газами.

Отец Лависсы снова поманил к себе начальника службы безопасности, и тот подобострастно подбежал к нему.

– Вот что… – сказал президент. – Там на борту вместе с моей дочерью и мальчишкой должен быть старый робот-нянька. Эта ржавая рухлядь совсем выжила из ума и не подчиняется законам робототехники. Как только вы их найдете, сразу же отправьте этого смутьяна под пресс. Спятившие роботы опасны, особенно если допущены к детям.

– Будет сделано, – заверил его толстяк. – Лично прослежу за переплавкой.

Глава Деметры снова подошел к монитору и нетерпеливо стал следить за происходящим на экране. Звездолеты начали уже входить в деметрианскую атмосферу, и магнитный купол раздвинулся, пропуская их.

– Как называются звездолеты? – спросил президент у начальника космопорта.

Тот взглянул на монитор, а потом на расписание.

– Первым идет «Альварес», за ним «Русское поле», потом «Коломна» и «Белый медведь». Последняя «Гордость Земли».

– Это тот звездолет с рыбой?

– Посадите «Гордость Земли» поближе к периметру, – приказал президент. – Я хочу, чтобы она была осмотрена первой.

Начальник космопорта стал набирать что-то на выносной панели компьютера, но вдруг вытер пот со лба. Он вновь и вновь щелкал по клавиатуре и с каждой секундой все больше и больше бледнел.

– Чего вы копаетесь? Это так сложно – посадить корабль? – нетерпеливо спросил президент.

– «Гордость Земли» вышла из-под нашего контроля! Я ничего не могу сделать! – заикаясь, сказал начальник космопорта.

– Идиот! Вы сняты с должности! – Президент бросился к пульту и стал нажимать кнопки, но все было напрасно.

А произошло вот что: перед самым входом в атмосферу «Гордость Земли» вначале затормозила, затем медленно развернулась и, с каждой секундой ускоряясь, понеслась в глубь космоса.

– Они уходят! – закричал президент. – Все боевые корабли на вылет! Догнать их и десантироваться! И не сметь стрелять – там моя дочь!

Минуту спустя из стартовых ангаров Деметры сорвались десятки боевых звездолетов и десантных рейдеров и, набирая скорость, понеслись следом за исчезнувшим кораблем.

Старый Шкипер покосился на локатор, налег на рычаги управления и, включив форсаж, увел «Гордость Земли» в крутой вираж.

– Нам сели на хвост, – пробурчал он.

– Мы сможем оторваться? – забеспокоился Баюн.

– Исключено. У нас грузовой корабль, массивный и неповоротливый. Его маневренность и скорость намного ниже, чем у рейдеров звездного патруля. Через несколько минут они нас настигнут.

– Они станут стрелять? – спросил Андрей.

– Вряд ли, здесь же дочь президента. Скорее всего постараются взять нас на абордаж и высадить десант.

– Но ты попробуешь что-нибудь сделать?

– Поживем – увидим, – таинственно ответил космический волк. – А теперь делайте то, что я скажу, и поживее! – Он сосредоточился и стал отдавать своему экипажу короткие команды: – Баюн, выровнять правый фюзеляж! Убери подкрылки! Девчонка, а ну-ка потяни вот тот рычаг антигравитатора! Юнга, как тебя там, не зевай – задраить все люки! Включить аварийную систему энергоснабжения!

Опытный робот-штурман подпустил корабли звездного патруля поближе, подождал, пока к ним приблизится первый десантный рейдер, и резко пошел на таран. Послышался удар и скрежет металла. Массивный борт грузового корабля смял десантный кораблик, как многотонный грузовик легковушку. Потеряв управление, поврежденный рейдер отстал, но его место сразу занял другой.

– Напал плут на тройного плута, – весело пророкотал Баюн.

– Не скажи «гоп», пока не перескочишь! – серьезно отвечал Старый Шкипер, казалось, совсем не обрадованный первой удачей. – В этой стае еще немало шавок, и теперь они станут осторожнее!

Космический волк оказался прав. В ту же минуту два других звездолета взяли их в клещи и стали сокращать дистанцию, готовясь включить магнитные щупы. На локаторе Андрей видел бойницы лазерных орудий, которые смотрели прямо на них. Если бы президент Деметры отдал приказ стрелять, «Гордость Земли» была бы уничтожена одним залпом. Третий десантный корабль, увеличив скорость, преградил им путь и стал приостанавливаться, заставляя их тоже снизить скорость из-за опасности попасть под раскаленные газы.

– Давай, Шкипер, покажи им, что стреляного воробья на мякине не проведешь! – воскликнул Андрей, не заметив в пылу, что соединил две пословицы в одну.

Старый Шкипер до отказа потянул рычаг аварийного тормоза, включив дополнительное переднее сопло, и бросил «Гордость Земли» навстречу одному из десантных ботов, который, избегая столкновения, метнулся в сторону и врезался в рейдер звездного патруля, в результате чего оба вынуждены были прекратить погоню.

– Так ему и надо! Отправился за семь верст киселя хлебать! – прогудел робот-нянька.

Увидев, что на центральном мониторе полыхнула точечка взрыва, президент Деметры выругался.

– Что это значит, разрази вас гром? – закричал начальнику службы безопасности. – Ваши хваленые роботы-пилоты просто хлам! За десять минут мы потеряли больше кораблей, чем в бою!

– У них опытный пилот, – залебезил толстяк. – Никогда не думал, что старая грузовая посудина способна творить такие чудеса!

– Откуда у них взяться опытному пилоту, я вас спрашиваю? Или эта сошедшая с ума ржавая нянька способна противостоять моему флоту? Неудивительно, что вы не можете поймать капитана Крокса, если даже пятисотлетний робот устаревшей модели вам не по зубам! – Смуглое лицо президента Деметры стало таким мрачным, что толстяку захотелось провалиться сквозь землю, что было совсем непросто сделать, учитывая его размеры.

Корабли звездного патруля получили приказ прекратить десантироваться и неотступно сопровождать корабль до получения особых распоряжений. С одной из лун, спутников Деметры, была срочно вызвана большая военная база – ремонтная мастерская, в несколько раз более крупная и массивная, чем «Гордость Земли». Президент надеялся с помощью мощных магнитных установок и гравитатора затянуть звездолет с беглецами в ангары базы, где их схватят.

– Кажется, у нас крупные неприятности, – пробасил Старый Шкипер, вручную управляя грузовым кораблем и не забывая при этом прокладывать курс по секторам звездной карты. – Патруль не отстает, они подгоняют базу с магнитными установками, а это значит, что наша скорость вскоре начнет падать. Тот, кто командует патрулем, все рассчитал.

– Молодец среди овец, а на молодца – и сам овца, – заявил Баюн, а Лависса, отвернувшись, покраснела, потому что речь шла о ее отце.

– У нас есть шансы от них оторваться? – спросил Андрей.

Древний робот со скрежетом повернул к нему свое застывшее лицо бронзовой статуи.

– Так нам от них не оторваться, – сказал он.

– А если нам уйти в гиперпространство?

– У нас нет времени рассчитать курс и траекторию, – прогудел Старый Шкипер. – С гиперпространством шутки плохи: если курс и начальная скорость входа досконально не рассчитаны, то можно вывалиться из гиперпространства где угодно, в том числе посередине раскаленной звезды.

– А мне кажется, можно рискнуть! – неожиданно предложила Лависса. – Давай, Шкипер, миленький, нас же догоняют! Ты что, испугался?

Старый робот пожал плечами:

– В меня не встроена схема страха, а терять мне нечего. Если нас схватят, я угожу в переплавку вместе с Баюном. Интересно, что из нас потом сделают: утюг, ложку или подставку для голографического монитора?

Андрей и Лависса следили, как корабли звездного патруля охватывают их по параллельным курсам и сужают кольцо. Ремонтная база была на подходе, и управляющий ею робот уже вел эту махину им наперерез, одновременно открывая ангарные шлюзы, в которых разместились цилиндры огромных магнитных установок.

– Чего же ты, Шкипер? Будет поздно! – закричал Андрей, бросившись к нему и пытаясь ухватиться за рычаг скорости, чтобы самому включить форсажи и перевести звездолет на световую скорость.

Но робот, огромный, как стальной сейф, оттолкнул мальчика.

– Назад, юнга! Всем пристегнуться и включить затемнение иллюминаторов – мы входим в гиперпространство!

– Ни в коем случае! Тебе жить надоело? – всполошился Баюн, но было уже поздно.

Старый Шкипер положил свою стальную пятипалую ладонь на рычаг скорости и стал медленно сдвигать его к критической отметке.

– Теперь у нас только два выхода: или мы взлетим на воздух, или выйдем в гиперпространство, – пробурчал он.

Глава 4 Встретимся на звездах

«О гиперпространстве известно только то, что о нем ничего не известно», – эту фразу произнес в середине третьего тысячелетия астронавт Петр Лодочников, которому первым удалось выйти из гиперпространства после того, как в нем бесследно исчезло около десятка экспедиционных звездолетов. Та попытка с небольшим одноместным звездолетиком Петра Лодочникова была последней в этой серии опытов, но она неожиданно удалась.

С тех пор о гиперпространстве узнали чуть больше, но в основном оно осталось все таким же таинственным и неизведанным. Оно представлялось многим как лабиринт со множеством запутанных дорожек. От того, под каким углом войдешь в него, и от скорости зависело, в какой точке Вселенной окажется звездолет после выброса из гиперпространства. Если скорость при вхождении окажется слишком низкой или вдруг упадет напряжение в двигателе, то космический корабль навсегда увязнет в гиперпространстве, как в пластилине, и будет вечно скитаться в его лабиринтах.

Увидев, что «Гордость Земли» разгоняется для перехода в гиперпространство, один из корабликов звездного патруля бросился ей наперерез и был буквально раздавлен массивной громадой, а робот-пилот едва успел катапультироваться. Но при столкновении был поврежден и один из рулей грузового звездолета, поэтому корабль, не сумев остановиться, вошел в гиперпространство не под тем углом.

Гиперпространство не имеет четкой локализации, оно есть везде, в любой точке Вселенной. Если тело разгоняется до определенной скорости, превышающей световую, то для постороннего наблюдателя даже на экранах локаторов-замедлителей оно мгновенно исчезает, проваливаясь в некое пятое измерение.

Вот и сейчас на мониторе космопорта точка, обозначавшая преследуемый звездолет, вспыхнула, зеленовато замерцала и исчезла.

– Упустили! Вы все мне за это ответите! – И не в силах сдержать своего гнева, президент ударил кулаком по выносной клавиатуре. Он не знал, что руль «Гордости Земли» пострадал и кораблю приходится теперь туго.

Сквозь затемненные иллюминаторы Старый Шкипер всматривался в спирали гиперпространства и отчаянно пытался выровнять звездолет, но слышал только лязг оторванной рулевой пружины, а рычаг проворачивался вхолостую.

«Авария рулевых тяг», – мерцала надпись на экране навигационного монитора.

Несколько минут спустя, обнаружив, что их затягивает в самую сердцевину гиперпространства и скорость неуклонно падает, Старый Шкипер повернулся к Баюну и еле заметно покачал головой.

– Плохо дело? – негромко спросил робот-нянька, подвигаясь к Шкиперу.

– Хуже не бывает. Похоже, мы застряли. Повреждение руля помешало нам войти в гиперпространство под нужным углом.

– И что теперь, Шкип?

– Сам знаешь. Стоп-машина. Приехали.

В этот момент, словно в подтверждение его слов, «Гордость Земли» дернулась и остановилась. От перегрева вышли из строя оба форсажа и полетела обмотка главного двигателя.

– Мы слишком много ждали от нашей посудины, – пробасил Старый Шкипер. – Никогда не стоит требовать от техники больше, чем она в состоянии дать.

Лависса бросилась к нему и с надеждой вгляделась в его бронзовое лицо.

– И что, ничего нельзя сделать? Мы останемся здесь навсегда?

Робот, грустно лязгнув, отвернулся от нее. Его пневматические руки бессильно повисли. Девочка поняла причину его молчания и тихо-тихо начала всхлипывать.

– Мы по-погибнем…

– Да ладно тебе! Нашла о чем волноваться, – стараясь казаться бодрым, успокаивал он ее. – Мы попадали в положения и похуже. Очистители воздуха работают нормально, так что мы не задохнемся.

– А еда? Мы умрем с голоду…

– У нас полные трюмы рыбы. Несколько десятков тысяч тонн, – вмешался Баюн. – Не слишком разнообразное меню, но все же продержаться на нем можно долго. Во всяком случае, пока не отремонтируем корабль…

Робот-нянька пытался поднять настроение Лависсы, но осознавал всю сложность их положения. Хоть никакая мгновенная опасность им не угрожала, но шансов спастись у них было очень немного. Даже если каким-то чудом при отсутствии запасных деталей им удастся отремонтировать звездолет, то едва ли эта старая посудина сможет разогнаться до скорости, необходимой для выхода из гиперпространства.

Оставалась только небольшая надежда: если неподалеку от них находится еще один звездолет, он сможет оказать им помощь. Поэтому Баюн отправился к лазеропередатчику и, настроив его на самый широкий диапазон, стал передавать сигналы SOS.

Тем временем боевой флагман последней галактической войны готовился к выходу из гиперпространства. Грохотун возился с пультом управления огнем внешних орудий, готовясь сфокусировать его на любой внезапно возникшей перед ними цели. Капитан Крокс завершал на встроенном в его запястье мини-компьютере последние расчеты курса. Попугай, тоже стараясь быть полезным, держал рот на замке и не болтал. Это удавалось несговорчивой птице с трудом, и иногда она, не выдерживая, начинала бубнить что-то себе под нос или демонстративно издавала громкий вздох, который звучал примерно так: «Эхе-хе-ох! Эхо-хох!»

Перелетая по рубке с места на место, попугай внезапно услышал слабое попискивание лазеропередатчика.

– Капитан! Вы слышите? Кажется, кто-то подает сигнал SOS.

– Отстань, – не оборачиваясь проворчал Крокс. – Это просто фоновые шумы.

– Нет, кэп, это сигнал SOS! – настаивала птица. – В гиперпространстве кто-то терпит бедствие, они передают свои координаты.

Попугай щелкнул клювом по клавише, увеличил громкость, и в рубке «Звездного странника» раздался встревоженный голос:

– Грузовой звездолет «Гордость Земли» терпит бедствие. На борту дети, повторяю, на борту дети. Наши координаты…

– Где-то я уже слышал этот голос, – проворчал Грохотун.

– Это Баюн! Старый робот-нянька. Помнишь тех детей, за которыми мы гонялись? – напомнил попугай.

– Да, это они. Интересно, каким космическим ветром их сюда занесло? – Капитан энергично встал с кресла и подошел к передатчику, всматриваясь в локатор. На нем мерцало слабое размытое пятнышко, находившееся чуть в стороне от их основного курса.

На секунду Крокс снова почувствовал забытое в последнее время ощущение: между его грудными пластинами, там, где был рубиноглаз, что-то забилось и защемило. «Неужели опять сердце? С чего это оно?» – подумал киборг.

– Так это тот самый робот-нянька? – пробасил Грохотун. – То-то мне голос сразу не понравился. Ненавижу старые модели. Капитан, можно я его потом разберу на запчасти?

Капитан Крокс раздумывал, слушая попискивание лазеропередатчика и взволнованный голос Баюна, потом отключил автопилот и положил правую механическую и левую человеческую ладони на штурвал.

– Курс к терпящему бедствие звездолету! – приказал он. – Грохотун, готовь рейдер! Попугай, отщелкай им лазерограмму, что мы идем на выручку, пускай открывают шлюзы!

– Слушаюсь, кэп! – Птица уселась на край передатчика и, настроив необходимые координаты, крикнула в микрофон: – Эй вы там, на «Гордости Земли»! Слышите нас? Вам повезло – на помощь вам идет сам капитан Крокс и его верный, мудрый, предусмотрительный попугай! Так что готовьте шлюзы, мы высылаем рейдер.

Про Грохотуна попугай, увлекшись саморекламой, вообще забыл упомянуть, словно присутствие боевого робота было делом само собой разумеющимся.

– Ну вот. Сколько ниточка ни вейся, а конец будет. Мы искали капитана Крокса, а получилось, что это он нашел нас, – сказал Баюн, когда внезапно после долгого молчания передатчик отозвался голосом попугая.

– Мне это не нравится. Возможно, здесь кроется какая-то ловушка пирата, – недоверчиво пролязгал Старый Шкипер. – Лично я не ожидаю от капитана Крокса ничего хорошего.

– Зато теперь у нас появилась возможность выбраться из гиперпространства, – возразил робот-нянька.

– Вот и хорошо, терпеть не могу эту деметрианскую рыбу, – обрадовалась Лависса, и на ее грустном лице со следами слез вдруг вспыхнула ослепительная улыбка, как если бы солнце прорвалось сквозь грозовые тучи.

Сообразив, что другого шанса на спасение у них не будет, а отказываться от помощи было бы глупо, Старый Шкипер встал к уцелевшему рулю и начал, осторожно двигая им, разворачивать «Гордость Земли» шлюзами к приближающемуся звездолету. В нескольких тысячах километров от них – по космическим расстояниям это почти как длина вытянутой руки – «Звездный странник» остановился, не решившись подходить ближе, опасаясь столкновения.

От него отделился небольшой рейдер и направился на стыковку с терпящим бедствие грузовым кораблем. Спустя несколько минут «Гордость Земли» вздрогнула.

– Стыковка завершена, – сказал Старый Шкипер и, скрестив на груди пневматические руки, повернулся к раздвижному люку, откуда вот-вот должны были появиться пираты.

И они не заставили себя долго ждать. Первым в люк ворвался Грохотун. В руке у него был массивный широкоствольный бластер, который он прихватил на случай засады, но, увидев, что в рубке находятся только мальчишка с девчонкой и два старых робота, Грохотун сунул бластер в кобуру.

– Привет, ученая селедка! Ты еще не на свалке? – приветствовал он Баюна.

– Как видишь, – осторожно ответил Баюн, но, не сдержавшись, добавил: – Тебе не кажется, что здесь, в рубке, очень пыльно? Может быть, дать тебе веник?

– Ненавижу умников и никогда их не любил! – прорычал рогатый робот, не переносивший, когда ему напоминали о периоде, когда он был уборщиком. – Взял бы всех умников разом и зашвырнул бы на необитаемый астероид!

– Ничего удивительного, – заметил Баюн. – Те, у кого проблемы с мозгами, редко любят тех, у кого этих проблем нет.

Высказавшись, робот-нянька чуть не накликал беду: рассвирепевший гигант чуть не разнес Баюна из бластера, но в этот момент послышался гневный окрик: «Грохотун, прекратить!» – и рогатый робот замер как вкопанный.

В рубку неторопливо вошел капитан-киборг с сидевшим у него на плече попугаем. Он был таким же, как прежде, – робот с мозгом человека, грозный вояка, на несколько столетий переживший свое тело и переселившийся в бронированный корпус киборга.

Поигрывая рукояткой бластера, капитан Крокс без особой радости смотрел на Андрея, Лависсу и их робота-няньку.

– Не думал, что мы еще встретимся, – сказал он сухо. – Я бы предпочел больше не иметь с вами дела.

Девочка, радостно бросившаяся к капитану Кроксу, застыла, будто замороженная этими словами. Обидевшись, она покраснела и отвернулась. Они стольким рисковали, чтобы помочь Кроксу, а тот проявил такое равнодушие.

– Напрасно вы оскорбили детей, капитан, – укоризненно сказал Баюн. – Они и в космос вышли, и в гиперпространстве едва не увязли только ради того, чтобы предупредить вас об опасности.

– Об опасности? – усмехнулся киборг. – Каждому из нас грозят тысячи опасностей от насморка и радиации до случайного падения метеорита. О какой именно вы собирались меня предупредить? Чтобы я чистил сохранившиеся зубы, избегая кариеса?

– Разработан новый секретный звездолет-убийца, первая модель которого уже отправлена на охоту за вами, – кратко ответил Андрей.

Мальчик, как и Лависса, был обижен на капитана. Он ожидал, что Крокс проявит хотя бы легкий интерес, но киборг только передернул плечом.

– Ха-ха-ха! Можно подумать, мы об этом не знали! – задребезжал попугай голосом, противным, как звон ржавого будильника. – Осталось только добавить, что эта самопрограммируемая машина для убийства называется «Скелетон-1».

– Но как? Вам это известно? – поразился Андрей, чувствуя одновременно и досаду, и облегчение.

– Нам известно почти все, что происходит во Вселенной! – хвастливо пророкотал Грохотун и стукнул себя кулаком в грудь.

– Особенно если об этом несколько дней подряд передают в «Новостях», – насмешливо сказал Баюн.

– Мы самые информированные во Вселенной! – гордо повторил Грохотун, не уловивший иронии в словах робота-няньки.

– Минуточку! Это нам с кэпом известно, что происходит во Вселенной, а тебе, Грохотушка, не всегда известно даже то, что происходит в твоем блуждающем мозгу! – уточнил попугай.

Капитан Крокс, молчавший все это время, подошел к насупившимся ребятам и протянул им свою человеческую ладонь.

– Предлагаю мир! – сказал он. – Я вел себя как последняя свинья. Уже давно никто не рисковал ради меня, и я вам благодарен.

Когда мир с Андреем и Лависсой был восстановлен, Крокс вдруг заметил в рубке робота с бронзовым лицом и повернулся к нему.

– Ты кто? – спросил он.

– Я Старый Шкипер, – с достоинством ответил древний робот.

– Старый Шкипер? – Человеческая бровь капитана поднялась, точно он что-то вспоминал. – Кажется, я уже слышал твое имя когда-то давно, но не могу вспомнить когда.

– Мы встречались в битве на Магеллановом Облаке, – с достоинством сказал Старый Шкипер. – Я имел честь сражаться против вас. Тогда мне удалось всадить в ваш флагман три лазерных снаряда, прежде чем нас самих подбили. Что с вами, капитан?

Последнюю фразу Старый Шкипер произнес взволнованно, потому что человеческая половина лица Крокса вдруг побагровела, а сам капитан отступил на полшага.

– Битва на Магеллановом Облаке. Три снаряда! – пробормотал он. – Все сходится… Так это был ты!

– Что я? – не понял космический волк.

– И тупой же ты, древняя рухлядь! – рявкнул Грохотун. – Именно в той битве капитан потерял свое тело, я сам это помню. Один из твоих лазерных лучей попал в рубку и разнес его на кусочки. Это благодаря тебе он оказался в этом корпусе.

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – выругался Старый Шкипер. – Если бы я только знал!

– Магелланово Облако, Магелланово Облако… – Капитан Крокс, как тигр в клетке, не замечая ни Лависсы, ни Баюна, ни Андрея, заметался по рубке. Пирата одолевали тяжелые воспоминания, и в сердце его происходила напряженная борьба чувств.

– Сейчас я тебя шлепну, отомщу за капитана! – заорал Грохотун.

Но когда рогатый робот потянулся к бластеру, капитан выбил у него оружие.

– Не смей, болван! Отставить!

Он подошел к Старому Шкиперу и пристально уставился на него. Старый Шкипер стоял спокойно и непоколебимо. Глаза-датчики робота, не способного испытывать страх, твердо встретили сверкающий взгляд капитана.

– Когда-то я ненавидел того, кто это сделал, – хрипло сказал капитан. – Мне казалось, что это он, тот штурман, который отважно развернул свой корабль навстречу моему флагману и ударил залпом из всех орудий, виноват во всех моих несчастьях и моем уродстве. Но прошло время, и я понял, что это не так. Возможно, это был перст судьбы. Ведь если бы не твой злополучный выстрел, я был бы уже давно мертв – шестьсот лет не прожил еще ни один человек, а у меня они за плечами. К тому же тогда я был просто бестолковым и беспринципным головорезом, слишком глупым, счастливым, упоенным битвами, чтобы задумываться о жизни. Твой выстрел поневоле сделал меня мудрее. Тогда вместе со своим старым телом я похоронил все прежние иллюзии и именно тогда стал тем капитаном Кроксом, которого впоследствии узнала вся Вселенная. И за это я благодарен тебе, старик! И еще: я преклоняюсь перед твоим искусством пилота. За шестьсот лет моей жизни ты был единственным, кому удалось всадить в «Странник» три снаряда подряд, как в мишень на стрельбище.

Капитан Крокс неожиданно хлопнул Старого Шкипера по плечу и протянул ему человеческую руку.

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – растроганно выругался древний робот, осторожно пожимая ладонь киборга. – Если бы я знал, что вы такой, скорее позволил разобрать себя на запчасти, чем сражался бы с вами!

Попугай озабоченно взглянул на монитор навигатора.

– Кэп, – окликнул он. – Простите, что прерываю, но нам пора возвращаться на «Странник». Его относит к центру воронки. Мы можем остаться без звездолета и застрять навсегда на этой старой грузовой посудине.

– Ты прав, – кивнул Крокс, посмотрев на небольшой компьютер, вмонтированный в запястье его механической руки. – Как насчет того, чтобы перебраться на мой флагман?

– «Гордость Земли» придется бросить? – спросил Старый Шкипер.

– Ничего не поделаешь. Она навсегда застряла в гиперпространстве, – пожал плечами пират.

В последний раз пройдя по ангару, заполненному ящиками с рыбой, друзья переместились в небольшой рейдер, стоявший прямо у шлюзовых камер. Андрей и Лависса вспомнили этот корабль с черепом и костями, изображенными на борту. Когда-то на нем они впервые подлетели к «Вселенскому Орлу», на котором запасы кислорода были уже на исходе.

– Все здесь? – озабоченно спросил капитан Крокс. – Взлетаем?

– Все-все, – торопливо подтвердил попугай. – Стартуйте, кэп!

Пират уже потянулся к рычагу внешней створки шлюза, но Андрей спросил:

– А где Грохотун?

Крокс огляделся и обнаружил, что рогатого робота в самом деле нет на борту рейдера.

– Чего же ты мне врал, что все здесь? – строго спросил капитан, сгребая попугая в кулак так, что торчала только его голова.

– Подумаешь, велика важность! Грохотушкой больше, Грохотушкой меньше! – пропищала упрямая птица. – Во всяком случае, я должен был попробовать избавиться от него.

Но вот в ангаре послышался топот и показался рогатый робот.

– Где ты был, идиот? – набросился на него капитан.

– Да так, – туманно ответил тот. – Я заблудился.

– Как можно заблудиться в совершенно прямом коридоре?

– Я случайно повернул в обратную сторону, – объяснил робот, переминаясь с ноги на ногу с самым лживым видом.

Крокс не поверил, что Грохотун сказал правду, но ловить его на лжи было уже поздно. Еще несколько минут, и «Звездный странник» отнесет в гиперпространстве так далеко, что они уже не смогут его догнать.

Маленький рейдер стартовал и помчался в спиралевидных потоках сквозь пространство вдогонку флагману. После десяти минут отчаянного преследования капитану удалось настичь его.

И вот уже совсем близко, всего в нескольких десятках метров, Андрей увидел бронированный потемневший борт звездолета-великана, похожего на огромного кальмара, голову которого прорезали три уровня орудийных бойниц. А потом Крокс на крутом вираже ввел рейдер внутрь открытого посадочного ангара.

– Вот мы и дома! Добро пожаловать на «Звездный странник»! – довольно воскликнул попугай, который неуклюже, как курица, топтался на плече капитана.

Старый Шкипер, Баюн, пираты и Андрей с Лависсой поднялись на скоростном лифте в навигационную рубку с прозрачным куполом, чтобы взглянуть в последний раз на «Гордость Земли». Как раз в это мгновение грузовой звездолет, который они недавно покинули, содрогнулся от мощного толчка и, полыхнув в ослепительной вспышке, развалился на куски.

– Ба-бах! – радостно прогудел Грохотун. – Смотрите-ка, капитан, как рванула эта дурацкая посудина. Небось рыба и кальмары разлетелись по всему гиперпространству!

– Это твои проделки, тупая башка? Теперь я понял, где ты был! – нахмурился Крокс, с уверенностью в своей правоте поворачиваясь к рогатому роботу.

– Подумаешь, ну заложил небольшой фугасик в топливный отсек! И что тут такого? – развел руками Грохотун. – Все равно этот звездолет больше никому не нужен. Висит в пространстве несчастненький, всеми покинутый. И почему мне его не рвануть?

Лависса ойкнула и прижалась к Баюну.

– Да что же это такое? – возмущенно спросил робот-нянька.

– Чувствуйте здесь себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях! – театрально объявил попугай и, вспорхнув с плеча капитана, уселся на крепление резервного люка.

– С дурацкого ладу да свой салтык, – гневно проворчал Баюн. – Разбить бы тебе морду и рыло – да сказать, что так и было!

Попугай торопливо взлетел. Он ожидал, что рогатый робот начнет палить в няньку из бластера, но Грохотуну пословица неожиданно понравилась.

– Здорово! – неожиданно обрадовался гигант. – Классная пословица! Ее нужно выучить наизусть!

Он отошел в уголок, уселся в специально укрепленное для него металлическими уголками кресло и стал что-то бормотать.

– Научили на свою голову! – проворчал попугай. – Как плохое, так эта железка сразу усваивает, а как на день рождения капитану стишок выучить, так не заставишь.

– Эй ты, птица! А ну заткнись! – рявкнул Грохотун. – Шарахну из пушки – оторву тебе ушки! Возьму на ручку, скатаю в кучку!

Капитан Крокс расхохотался:

– Теперь этот осел стал еще и стихоплетом! Ты бы еще, рифмач безмозглый, про природу что-нибудь сочинил.

– Можно и про природу, – воодушевился робот. – Посажу тебя на елку – будешь весь, как еж, в иголках. Стукну головой об пень – будешь плакать целый день!

И, оседлав вдохновение, Грохотун придумал еще с десяток стишков про природу, из которых самым удачным было: «Как поймаю я сову – оторву ей голову», с ударением на последнем слоге.

Тем временем Крокс постепенно разгонял «Звездный странник», придавая кораблю достаточную скорость для выхода из гиперпространства. Вид у капитана был мрачный.

– У нас неприятности, – сказал он, подзывая к себе Баюна и Старого Шкипера. – Если на выходе из гиперпространства нас будет поджидать деметрианский флот или «Скелетон», то есть достаточно высокая вероятность, что «Странник» будет уничтожен вместе со всеми, кто находится на его борту. Лично я не боюсь смерти, но детей жаль.

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – в сердцах воскликнул Старый Шкипер. – Если дело дойдет до того, чтобы защитить детей, я сам встану к пультам управления огнем. Наши старые надежные модели еще себя покажут. И плевать, если меня назовут пиратом, я и так уже давно живу вне закона после того, как нарушил предписание явиться на пункт прессовки старого лома.

– Да, – вздохнул робот-нянька. – С этим «Скелетоном» нам предстоят трудности.

– Кто тут сказал о «Скелетоне»? – воодушевился Грохотун, подскакивая к ним. – Да я его узлом завяжу! Капитан, выныривайте скорее из гиперпространства, мне не терпится пострелять!

– Мы не будем принимать бой, – решительно сказал капитан. – Во всяком случае, не в этот раз. Вначале нам нужно высадить наших юных спутников, чтобы не подвергать их опасности. Попугай, лазеропередатчик готов? Постарайся наладить видеосвязь с Деметрой. Ты помнишь коды входа в личную сеть президента?

– Я их помню, – вмешалась Лависса. – Это папин день рождения в квадрате минус мой день рождения, умноженный на день рождения моей мамы.

– Твой папочка – великий конспиратор! Не многие бы до такого додумались, – хмыкнул капитан и стал набирать на клавиатуре компьютера.

Вначале на экране были одни помехи, но потом возникло озабоченное лицо президента Деметры.

Глава 5 Связь с Деметрой

Отец Лависсы получил сведения о взрыве «Гордости Земли» в гиперпространстве спустя 2,45 секунды после того, как грузовой звездолет разлетелся на куски. На каждом космическом корабле установлен специальный датчик, который сообщает в диспетчерскую службу ближайшей населенной планеты на самых широких волнах информацию о разгерметизации, взрыве и любой аварийной ситуации.

И вот президент, напряженно всматривающийся в монитор, увидел вспыхнувшие на нем буквы: «Беспилотный грузовой корабль „Гордость Земли“ уничтожен в результате сильного взрыва в топливном отсеке».

Президенту показалось, что сзади по затылку его ударили чем-то мягким. В голове все закружилось, а руки вцепились в подлокотники кресла так, что побелели костяшки.

– Лависса, – прохрипел он. – Дочка! Лависса!

Он встал и на негнущихся ногах сделал несколько шагов к двери. В этот момент сработало устройство для приема голограмм, и в кабинете возник прозрачный силуэт начальника службы безопасности.

– Мы получили сообщение от «Скелетона», – сообщил толстяк. – На выходе из гиперпространства обнаружен «Звездный странник». «Скелетон» ждет ваших приказаний.

– ЧТО? Крокс был в гиперпространстве в момент взрыва? – прохрипел президент, собирая в кулак всю свою волю. – Значит, это он взорвал звездолет и убил мою дочь! Немедленно передайте «Скелетону-1» мой приказ! – Он оперся о стол, чтобы устоять на ногах, но его голос звучал по-прежнему твердо: – Уничтожить капитана Крокса любой ценой, использовать все средства. Приказ первой степени категоричности! Я хочу услышать о смерти пирата, о его гибели!

Начальник службы безопасности замялся, шевеля губами. Казалось, он хочет что-то сказать, но не решается. Усы у него подрагивали, как у большой толстой выдры.

– Вам что-то неясно? – побелев от ярости, сказал президент.

– Но такой приказ уже нельзя будет отменить!

– Я требую, чтобы пират Крокс был уничтожен! Любой ценой! Пшел вон! – И глава Деметры, не сдержавшись, швырнул в толстяка пепельницей.

Хрустальная пепельница пролетела сквозь голограмму и вдребезги разбилась о стену, брызнув осколками.

– Понял вас, мой президент. Будет сделано! – Толстяк наклонил голову и исчез, а отец Лависсы тяжело опустился в кресло, думая о том, что ему еще придется сообщать жене о гибели дочери.

Но тут экран компьютера вспыхнул, и на нем показалось чье-то видеоизображение. Президент с ненавистью подумал о секретаре, который в такую минуту соединил его с кем-то, не попросив разрешения. Он хотел выключить компьютер, но внезапно увидел на экране страшное, наполовину человеческое, наполовину механическое лицо капитана Крокса. От такой наглости президент на мгновение опешил, но потом отчаяние и ненависть вспыхнули в нем с новой силой.

– Ты… Ты… убийца! – яростно закричал президент. – Убийца! Как ты посмел связаться со мной после того, что сделал?

– И что же я совершил? – усмехнулся капитан Крокс. – За что такая немилость, ваше превосходительство? Не за то ли, что я один плевать хотел на вашу власть?

– Ты убил мою дочь после того, как она хотела помочь тебе! Бедный ребенок! Ты взорвал «Гордость Земли», безоружный грузовой звездолет с детьми! Мерзавец, ты за это поплатишься, я обещаю!

Левая бровь капитана Крокса удивленно приподнялась.

– Я не убивал вашу дочь. Вас неправильно информировали. Лависса, мальчишка и старый робот у меня на борту. Сами посмотрите!

И, протянув механическую руку, он слегка сместил фокус видеокамеры. Президент увидел свою дочь, живую и невредимую. За спиной у нее президент разглядел Андрея, а рядом с ним робота-няньку. Все трое вели себя уверенно и явно не были запуганными пленниками киборга.

– Папочка, мы здесь! – крикнула Лависса, слегка прикусив губу, чтобы скрыть смущение при виде отца. – Капитан Крокс нас спас после того, как мы застряли в гиперпространстве! Если бы не он, мы бы погибли!

Почувствовав, что задыхается, президент рванул воротник:

– Это ты, Лависса? Ты, моя девочка? Это не голограмма?

– Возможно, я и выпачкалась в рыбе, но это я! – обиделась Лависса, и, видя, как она раздраженно мотнула головой и насупилась, отец понял, что она настоящая.

Никакая голограмма не смогла бы так совершенно воспроизвести характерные движения его дочери.

– Теперь ты видишь, что это я? Пап, отзови «Скелетона-1»! Мы выходим из гиперпространства и боимся, что он нападет.

Внезапно в сознании президента мелькнуло страшное подозрение, и он бросился к пульту внутренней связи, набрав код вызова звездолета-убийцы.

– «Скелетон-1», приказ отменен! Повторяю, «Скелетон-1», приказ отменен! На «Звездном страннике» моя дочь!

– Приказ первой степени категоричности, – раздался в динамике синтетический голос «Скелетона-1». – Цель оправдывает средства. Моя цель – уничтожить капитана Крокса любой ценой. Вы сами дали мне такие полномочия.

– Но там моя дочь, ты понимаешь, моя дочь! Там люди! Это нарушение законов робототехники! – кричал президент, цепляясь за это как утопающий за соломинку. Он понял, что натворил, отдав такой приказ. По сути дела, он распорядился уничтожить корабль, в котором была его дочь.

– Для меня не существует законов робототехники, – отчеканил «Скелетон». – В мою программу входит использовать все средства. Не могу больше говорить, это отнимает оперативную память. Я просчитываю курс выхода «Звездного странника» из гиперпространства. Конец связи!

У «Скелетона-1» не было эмоций. Он не был жестоким или бесчувственным, это была просто машина для убийства со своей программой, получившая приказ первой степени категоричности. Такие приказы не подлежат отмене и должны быть выполнены.

На мониторе президент увидел, как закрылки «Скелетона-1» втянулись, а из его боевых люков показались дула лазерных пулеметов новейшей конструкции, которые смогут разрезать борта «Звездного странника» с легкостью ножа, разрезающего сливочное масло. Машина-убийца готовилась к выполнению своего предназначения. Потом «Скелетон-1» ушел в крутой вираж и исчез с мониторов наружного наблюдения.

Сознавая, что посылать рейдеры звездного патруля на перехват корабля-убийцы так же бессмысленно, как атаковать кавалерией танк, президент вернулся к передатчику.

– Не получилось? – с иронией спросил капитан Крокс. – Так я и думал. Впредь, прежде чем включать электрическую мясорубку, удостоверьтесь, что сможете потом ее выключить.

– «Скелетон-1» ведет за вами охоту, капитан. Он на выходе из гиперпространства, – сообщил президент.

– Сами натравили бульдога, а потом предупреждаете: «Осторожно, пес кусается!» Очень заботливо! – усмехнулся Крокс.

– Как вы собираетесь поступить? – спросил президент, чуть заметно тряся головой.

Лависса знала, что папа так делал, когда нервничал.

– Что бы я ни собирался делать, вы последний, с кем я стану советоваться, – жестко сказал космический пират. Он протянул руку, чтобы прервать связь, но, увидев побледневшее от волнения лицо президента, добавил уже мягче: – У меня тоже когда-то была дочь. Она погибла, а я находился на другом конце Вселенной и не мог ее спасти. Вряд ли когда-нибудь прощу себе это.

И лицо киборга исказилось от боли, словно произошедшее когда-то вновь возникло у него перед глазами.

– Надеюсь, с вами и с вашей дочерью такого не произойдет, – добавил он. – И не волнуйтесь, если я не буду выходить на связь или «Скелетон-1» запеленгует нас по исходящим сигналам. Прощайте, ваше суровое величество!

– Лависса! – крикнул президент, бросаясь к монитору и обхватывая его руками, как будто это могло приблизить его к дочери. Но экран уже погас, и, сколько глава Деметры его ни тряс, на нем только мелькали разноцветные полосы.

Капитан Крокс взглянул на куб навигатора. Кривая скорости неуклонно падала, хотя двигатели работали почти на полную мощность.

– Что ты об этом думаешь, Старый Шкипер? – спросил пират.

– Нас затягивает гиперпространство, – прогудел древний робот. – Если скорость упадет еще больше, то даже полной нагрузки двигателей не хватит, чтобы вырваться.

– Сам знаю, – кивнул киборг. – У нас остался последний шанс: нужно выходить из гиперпространства и принимать бой. Грохотун, к орудиям! Старый Шкипер, встань к резервным рычагам управления! Если я погибну, примешь командование! Баюн, приготовь пространственный перемещатель! И введи парольный доступ к определению координат, я не хочу, чтобы «Скелетон-1» увязался за нами.

– А нам что делать? – спросил Андрей.

Он надеялся, что капитан прикажет ему встать к пульту управления башенными орудиями, но вместо этого Крокс рявкнул:

– Не путайтесь под ногами и наденьте скафандры! Если произойдет разгерметизация, они спасут вам жизнь.

Капитан прищурился, на мгновение дотронулся ладонью до грудных пластин, где, щемяще сокращаясь, пульсировал большой рубиноглаз – его новое сердце, и решительно передвинул рычаг скорости назад до упора.

С огромным усилием, взревев двигателями, «Звездный странник» вырвался из гиперпространства.

Глава 6 «Звездный странник» принимает бой

Прежде Андрею приходилось видеть звездные бои только в объемных фильмах и по иллюзиографам. Там это выглядело примерно так: проносились стремительные звездолеты, очерчивали свой путь ракеты, сверкали яркие вспышки лазерных лучей, от которых с ловкостью уворачивались маленькие атакующие рейдеры. Это было романтично и захватывающе интересно. Мальчик и сам неоднократно играл в игры-имитаторы космических боев, где уничтожил немало кораблей противника.

Теперь же, оказавшись перед реальной опасностью, Андрей понял, что в жизни происходит совсем по-другому. Никакой романтики боя не существовало, а была только серьезная, сосредоточенная работа, изматывающая и требующая полной отдачи сил. Напряжение чувствовалось теперь и в выражении человеческой половины лица Крокса, и в положении тел Шкипера, Грохотуна и Баюна, склонившихся над своими пультами управления кораблем.

Навигатор напряженно просчитывал варианты пересечения курсов; двигатели работали в аварийном режиме; все люки были задраены, а броня «Странника» окуталась полем силовой защиты, которая должна была сделать флагман невидимым для радаров противника.

Крепко держа руль, Крокс не сводил пристального взгляда с радара. В космосе, когда корабли сближаются на огромных скоростях, все решают секунды. На мгновение утратишь бдительность, совершишь один пустяковый просчет, и твой звездолет, рассеченный пополам лазерным лучом, исчезнет в ослепительной вспышке взорвавшегося топлива.

– Капитан, я ничего не вижу! Где корабли противника, где «Скелетон»? – пробасил Грохотун, глядя на чистый экран радара.

Робот закрепил на своем рогатом шлеме возле зрительных датчиков имитационный прицел, перекрестье которого следовало за его взглядом. В космосе, когда вражеский корабль показывается в иллюминаторе напротив орудийных башен всего на несколько мгновений, нет времени целиться, выигрывает тот, кто первый увидит противника и поймает его в перекрестье.

– Спокойно, Грохотун! Будь настороже! Он где-то здесь, я это чувствую, – сказал Старый Шкипер.

И он оказался прав. Чутье старого космического волка не подвело. «Скелетон» возник внезапно, прежде чем его отразили экраны радара. На сотые доли секунды в иллюминаторе что-то мелькнуло, а потом «Звездный странник» вздрогнул от сильного удара. Завыла сирена. Грохотун выстрелил из всех орудий, но «Скелетон-1» уже исчез, перестраиваясь для новой атаки.

– Всем спокойно! В нас попали! Шкипер, доложи обстановку! – приказал пират.

– У нас серьезные повреждения. Разгерметизация третьего отсека, повреждена резервная система воздухоподачи, заклинило орудия верхнего яруса, упала скорость, – мгновенно отреагировал тот.

– Еще два захода, и «Странник» погибнет, – мрачно сказал Крокс.

Он увел звездолет в крутой вираж, сменив курс, хотя отлично знал, что едва ли это сможет надолго спасти их от «Скелетона».

– Грохотун, почему ты промахнулся?

– Вы сами видели, капитан! Его не было на радаре! – оправдываясь, пробасил робот. – Пространственный перемещатель позволяет ему появляться мгновенно в любой точке нашей орбиты, оставаясь при этом вне досягаемости наших орудий.

Внезапно «Скелетон-1» возник по левому борту «Звездного странника». Сверкнула вспышка, корабль Крокса тряхнуло, будто он наскочил на метеорит, и Андрей с Лависсой упали друг на друга, откатившись к переборке. Грохотуну наконец удалось поймать «Скелетона» в прицел одного из орудий, но оказалось, что оно повреждено еще первым залпом звездолета-убийцы.

Рубку «Странника» затянуло дымом. Даже сквозь фильтры скафандров Лависса и Андрей чувствовали ядовитый запах горящей проводки.

– Всем спокойно! У нас еще есть шанс! – послышался низкий уверенный голос капитана Крокса. Только он да еще, пожалуй, Старый Шкипер не растерялись в этой непростой ситуации.

Ничего не видя на задымленном локаторе, Грохотун палил наугад из оставшихся орудий. Несколько секунд спустя «Странник» снова вздрогнул от прямого попадания. На этот раз вдребезги разбитыми оказались рули флагмана, и он стал неуправляемым.

– Баюн, включай перемещатель! Скорее! У нас не осталось других шансов! Этот космический бой мы проиграли! – приказал Крокс.

– Настройка координат сбита вторым залпом, капитан. Я поставил на автопоиск, но боюсь, он еще не завершен. Мы можем попасть не туда, – взволнованно сообщил робот-нянька.

– Включай, или мы точно окажемся неизвестно где! – мрачно пообещал капитан.

Он прыгнул к Баюну, оттолкнул его и, раньше чем броня «Звездного странника» была прорезана четвертым залпом, повис на рычаге пространственного перемещателя.

Флагман замерцал, его пробитые разгерметизированные борта подернулись зеленым сиянием, и боевой корабль времен минувшей галактической войны исчез.

Спустя несколько секунд «Скелетон-1» вновь возник там, где прежде был звездолет, скрестив лучи своих пулеметов на предполагаемой цели, но лазерные вспышки только впустую рассекали пространство. Осознав, что «Странник» использовал перемещатель, он включил пеленгаторы.

Пока они работали, «Скелетон» приказал своему процессору рассчитать статистику. Шанс, что флагман выживет после полученных повреждений, был невелик – примерно один к трем. Но по заложенной в него программе «Скелетон-1» должен был продолжать преследование капитана Крокса до тех пор, пока не получит веских подтверждений его гибели.

Новейший звездолет-убийца был самым совершенным во Вселенной, и цель у него была одна – уничтожить «Звездный странник» и его экипаж любой ценой. Энергетический резерв «Скелетона-1» был рассчитан на двести пятьдесят лет. И если будет нужно, он будет выслеживать капитана Крокса все эти долгие годы с неослабевающим упорством. Роботы не знают ярости и ненависти, но они также не ощущают мук совести и подчиняются всем заложенным в них приказам, какими бы они ни были.

Перемещение в пространстве – это вспышка света. Если координаты проставлены неточно, то за этой вспышкой света уже ничего нет, только пустота.

Но на этот раз «Звездному страннику» повезло. Выпал тот самый упоминавшийся один шанс из трех. Автопоиск сработал. Флагман не размазало по космосу, не забросило в недра раскаленной звезды и не впечатало в астероидный пояс.

Андрей и Лависса не успели даже испугаться, и девочке, которая за мгновение до вспышки закрыла глаза, вообще показалось, что ничего не произошло, а они остались на месте.

Рубка была по-прежнему наполнена ядовитым дымом от горящей проводки, в котором капитан, Грохотун и Старый Шкипер казались просто силуэтами в густом тумане.

Вздрагивания «Звездного странника» прекратились, но в соседнем отсеке стал нарастать низкий гул – сквозь пробоину началась разгерметизация, и воздух, стремясь вырваться в разреженное пространство, заворачивал обугленные края брони, как бумагу.

Капитан Крокс на ощупь подошел к навигатору и включил устройство дополнительного продува. Взвыли вентиляторы, разгоняя едкую гарь, и воздух в отсеке понемногу стал чище. Сработала аварийная система, и пробоины в броне, прорезанной лазерными лучами, стали затягиваться твердеющей на глазах пеной, которая создавала временную защиту от разгерметизации.

Крокс подошел к иллюминатору и, прищурившись, посмотрел на звезды.

– Нам повезло, – сказал он. – Кажется, мы сумели сохранить корабль, но нас забросило в неизвестный мне сектор Вселенной. Только по созвездиям могу предположить, что мы где-то с той стороны Андромахи.

– Вы никогда не бывали здесь раньше, капитан? – спросила Лависса.

Убедившись, что дым уже весь выветрился и воздухоснабжение наладилось, девочка отважно приподняла щиток скафандра.

Крокс покачал головой.

– Вселенная так огромна и в ней так много мест, что почти невозможно побывать дважды в одном и том же месте, – объяснил Старый Шкипер. – Вселенную нельзя узнать, она ежедневно меняется, и каждое место в ней отличается от предшествующего. Поэтому тот, кто утверждает, что знает Вселенную, на самом деле совсем ничего в этом не понимает.

– А как же звездные карты и единая координатная сетка? – удивленно спросил Андрей.

– Это всего лишь иллюзия, – усмехнулся Крокс. – Попытка подчинить Вселенную координатной сетке – это такой же бред, как проложить в бушующем океане дорожку из соломинок.

– Значит, мы не рядом с планетой копачей? – спросила Лависса.

– Мы в совершенно противоположном конце Вселенной, если, разумеется, предположить, что у бесконечной Вселенной бывают противоположные концы, – сказал пират. – Думаю, что пространственный перемещатель забросил нас на так называемые «неосвоенные территории». Хотел бы я знать, чем был обусловлен автопоиск пространственного перемещателя?

– А что такое «неосвоенные территории»? Разве такие есть? – Андрей подошел к навигационному кубу и обнаружил, что все датчики и локаторы вышли из строя.

Капитан Крокс и Старый Шкипер посмотрели на него и захохотали. Мальчик был удивлен: неужели он сморозил какую-то глупость?

– «Неосвоенные территории» – это практически вся Вселенная, – объяснил Баюн. – Это только неучи думают, что Вселенная обжита. Представь, что какой-нибудь микроб на Деметре освоил кусочек почвы площадью в несколько тысячных миллиметра, а всю остальную Деметру назвал «неосвоенной территорией»! То же самое и со Вселенной.

– А нельзя перебраться поближе к Деметре или хотя бы на планету копачей? – спросила Лависса, которой почему-то стало неуютно от такого объяснения.

– Боюсь, сейчас это невозможно, – сказал капитан. – И едва ли будет возможно в ближайшие несколько недель.

– Но почему?

– Мы потеряли ускоритель пространственного перемещателя, – объяснил пират. – Кстати, вместе с ним мы лишились и целого листа обшивки, не говоря о тех повреждениях, которые нанес нам «Скелетон». Думаю, это произошло из-за недостаточно точной фокусировки. Хорошо еще, что нас самих не размазало по Вселенной, как кусок масла по хлебу.

– Ха! – неожиданно фыркнул рогатый робот. – «Голова – кювет, рука – кювет, и нога – на встречной полосе…» «Вождение велосипедов со скоростью допускается только по краю проезжей части лицам, достигшим четырнадцатилетнего возраста».

– Процессор перегрелся? – удивился попугай. – Спятил?

– Размечтался, не дождешься! – пробасил Грохотун. – Это отрывок из правил дорожного движения. Слушай и запоминай!

– Чего это он? Раньше у него этого не было, – удивился Андрей.

– Ошибка в программировании, – ответил пират. – Когда я перепрограммировал Грохотуна из уборщика в боевого робота, то случайно ввел в его процессор базу данных из правил дорожного движения XX – середины XXI века вместе с милицейским архивом. А когда спохватился – исправлять было уже поздно. С тех пор Грохотуна иногда заносит, особенно когда он переволнуется, и он начинает шпарить из архива.

– Как надену портупею – все тупею и тупею. «В населенных пунктах разрешается движение транспортных средств со скоростью не более 60 км/ч», – отчеканил Грохотун. – Кража верблюда не является угоном транспортного средства и не относится к компетенции ГАИ.

Попугай уселся роботу на рог и клюнул его в бронированное темечко.

– Совсем перегрелся, бедный, – сказал он. – Ну ничего, у него это обычно скоро проходит.

Вскоре капитану Кроксу наконец удалось наладить небольшой планшетный биосканер. Не успел капитан присоединить его к чудом уцелевшему антенному усилителю на корме корабля, как на сканере немедленно замерцало большое зеленое пятно.

– Ого-го! – удивленно вскрикнул пират. – Кажется, здесь где-то неподалеку есть планета с атмосферой, по типу напоминающей деметрианскую! Теперь понятно, почему перемещатель на программе автопоиска занес нас именно сюда!

– Мы попытаемся сесть на этой планете? – спросил Баюн.

– Ну, разумеется, – подтвердил киборг. – Нам нужно хоть как-то залатать дыры «Странника», а пока мы болтаемся в космосе – это сделать невозможно. Ты поможешь мне с ремонтом, Шкипер? Признаться, я не слишком доверяю Грохотуну. Он хорошо стреляет, но руки у него при этом совсем не золотые.

– С удовольствием, – согласился древний робот. – Насколько я могу судить, «Странник» не получил слишком серьезных повреждений – двигатель цел, топливная система тоже. Возни предстоит много, заплат тоже, но не пройдет и двух недель, как ваш флагман вновь будет способен выйти в космос.

– Я рад, что ты с нами, Шкипер, – благодарно кивнул Крокс. – А теперь всем пристегнуться! Я попытаюсь совершить посадку с поврежденными рулями – не думаю, что она будет очень мягкой. Приготовьтесь к вероятности врезаться в планету со всего маху.

Но этого не произошло. Опыт капитана, советы Шкипера и прочность бортов «Звездного странника» помогли избежать резкого столкновения. Боевой звездолет, с шипением ворвавшийся в атмосферу планеты, так что казалось, он расколется пополам от неминуемого удара, сумел снизить скорость и мягко опустился на каменистую почву большой долины. Правда, при этом Андрея и Лависсу втиснуло в пол, но амортизационные кресла выдержали, и довольные друзья уже стояли на ногах.

«Звездный странник» был неподвижен. При приземлении он завалился набок и теперь лежал под углом к поверхности планеты, поэтому пол оказался наклонным, и потерпевшим крушение пришлось приложить немало сил, чтобы добраться до шлюзового люка.

Первым наружу был отправлен попугай, который вернулся несколько минут спустя с сообщением, что, хотя планета и не выглядит обитаемой, ее атмосфера вполне пригодна для дыхания и ядовитых примесей не обнаружено. Радиации и опасных магнитных излучений тоже нет. Почва – каменисто-песчаная, обезвоженная; тяготение несколько ниже деметрианского, а из песка кое-где пробивается какой-то серый кустарник – похоже, единственная растительность здешних мест. Температура довольно высокая, около сорока пяти – пятидесяти градусов, но солнце уже заходит, и вскоре станет прохладно.

– Одним словом, добро пожаловать наружу! – закончил свое сообщение попугай.

Когда Лависса и Андрей выбрались из шлюзового люка и спрыгнули на песок, капитан и Баюн успели уже разбить неподалеку от корабля небольшую палатку, в которой ребята смогли бы при желании укрыться от жары. Впрочем, охлаждающая система скафандров удачно справлялась со своей задачей, и друзья не испытывали особых неудобств, хотя окружавший их песок и камни казались раскаленными.

– На таких камнях только яичницу жарить, – весело сказал Баюн. – Или, может быть, вам больше нравится омлет?

Едва осмотревшись, неутомимый Старый Шкипер немедленно взялся за ремонт поврежденного звездолета.

– Мой дом – космос. Я не очень уверенно чувствую себя на любой планете, – объяснил он. – Двести двадцать два черта и одна ведьма, но я понимаю тех старых моряков, которые говорили, что им больше по нраву ходить по шаткой палубе корабля, чем по твердой земле.

Видимо, своим размером планета была намного меньше Деметры, или скорость ее вращения вокруг своей оси была выше, потому что не прошло и получаса, как белая звезда-карлик закатилась за неровный каменистый горизонт и температура стремительно упала до нуля градусов.

– Обычная история теневой стороны планеты при недостаточно плотной атмосфере, – проворчал Баюн. – Днем почва прогревается почти до пятидесяти градусов, а ночью камни остывают и температура падает до нуля. Неудивительно, что здесь ничего не растет, кроме этого приспособившегося кустарника.

Посовещавшись, путешественники решили отложить обследование планеты до утра и разбить свой лагерь возле упавшего корабля. Тем более что «человеческая» часть экипажа устала и ребятам нужно было выспаться.

Андрей и Лависса забрались в палатку и укрылись пледом со встроенным в него нагревателем. Робот-нянька, заботливо поглядывая на них, присел неподалеку, собираясь охранять сон детей. Капитан Крокс опустился на раскладной стул у входа в палатку, вытянув ноги. Он успел развести костер – настоящий живой огонь! – и теперь смотрел, как пламя отражается на неровных бортах «Странника». Рядом с киборгом, держа свою инструкцию, примостился рогатый робот и что-то бормотал себе под нос: бу-бу-бу…

– Грохотун, скажи что-нибудь доброе! – сонно попросила Лависса, давно переставшая бояться великана.

Рогатый отложил свою инструкцию и напряженно задумался: слышно было, как щелкают его мыслящие реле, а потом сказал:

– Сейчас в ухо дам!

– Грохо-о-тун! Не вредничай! – поморщилась девочка. – Я же просила сказать что-нибудь доброе и приятное!

Рогатый робот снова с усилием защелкал мыслящими реле и, вдруг добродушно хмыкнув, произнес:

– Ну не боись, не дам в ухо! И в глаз тоже не дам!

Лависса засмеялась и свернулась калачиком под теплым пледом.

– Эй, девчонка, не перегружай нам робота! Ему вредно много думать! Слышала, как у него реле трещали? – сказал попугай, высовывая голову из-под крыла.

Засыпая, Лависса слышала снаружи за стенками палатки удары пневмомолотка – это неутомимый Старый Шкипер продолжал ремонт «Звездного странника».

Глава 7 Исследование планеты

После всех пережитых волнений Андрей и Лависса долго спали без сновидений. Они проспали часов двенадцать и могли бы спать, вероятно, дольше, но Грохотун пропорол рогом купол палатки, и в нее устремились обжигающие солнечные лучи.

Андрей приподнялся, вспоминая, где он и как здесь оказался. Мысли Лависсы текли примерно в том же направлении, потому что она некоторое время задумчиво разглядывала свой скафандр и приятеля.

Грохотун пытался вытащить свой правый рог из дыры в куполе палатки.

– Ишь ты, застрял… Казалось бы, не в чем, а прочно сидит… – бормотал он.

– Захотелось теленку пободаться! – проворчал Баюн. – Можно подумать, нельзя было найти другого места. Вышел бы наружу, постучался бы лбом в «Странник».

– Попрошу без намеков! – зарычал боевой робот. – Переходите дорогу только на зеленый свет!

– А если нет зеленого света? – спросил Андрей.

– Тогда подкапывайтесь под дорогу! – посоветовал Грохотун и с важным видом отошел от палатки.

Снаружи доносились звуки сварки. Капитан и Старый Шкипер заваривали пробоины в бортах «Звездного странника». Когда ребята вышли из палатки, пират отложил сварочный аппарат и подошел к ним, вытирая пот с человеческой половины лба. Его бронированный корпус накалился на солнце, Лависса прикоснулась к нему ладонью, но сразу отдернула ее – девочке показалось, она обожглась.

– Больно? Будь осторожнее! – Крокс взял ее руку и посмотрел на ладонь.

Лависса покраснела, вырвала свою руку и убежала за изгиб звездолета, где слышался голос Баюна, переговаривающегося со Старым Шкипером.

Капитан задумчиво, с грустной полуулыбкой проводил девочку взглядом, а потом надвинул на свой человеческий глаз затемняющий козырек, чтобы его не ослепляла сверкающая на солнце броня «Странника».

– Работы много. Нам не помешала бы помощь еще десятка ремонтных роботов, – пробормотал он, обращаясь к Андрею, и снова занялся сваркой.

Постояв возле Крокса некоторое время и обнаружив, что капитан, увлеченный работой, забыл о нем, Андрей направился за Лависсой, не понимая, что на нее нашло и почему она умчалась от капитана Крокса. Он нашел Лависсу там, где борт звездолета отбрасывал на песок длинную тень.

Девочка сидела прислонившись спиной к зеркальной броне звездолета и горстями задумчиво выпускала из рук песок. Он улетал, развеивался, а мелкие красные камешки падали ей под ноги.

Когда он подошел, светловолосая девочка даже не покосилась в его сторону, словно не заметила.

– Ты чего? Что на тебя накатило? – спросил Андрей.

– Отстань!

– Нет, ты скажи!

– Вот зануда! Надоел! – Она отшвырнула горсть песка, потом встала и отошла от звездолета.

Странное настроение Лависсы быстро прошло, и уже через полчаса друзья весело и с аппетитом ели поджаренные на костре кусочки мяса. Когда последний кусочек был съеден, Андрей поинтересовался, чьим мясом их угощали.

– А было вкусно? – спросил попугай.

– Вкусно, – подтвердил мальчик.

– Так вот. Это были гусеницы. – Птица искоса взглянула на них, проверяя, как они отреагируют.

– Гу?! – едва не подавился Андрей.

– Небольшие коричневые гусеницы, – уточнил попугай. – Я развожу их на «Страннике» в специальной емкости. Знаете ли, сказывается птичья привычка ковыряться в червячках. Но вы не волнуйтесь, я проконсультировался с Баюном, и он счел их вполне съедобными.

Услышав про червячков, Лависса вскочила и, позеленев, куда-то умчалась, а Андрей с возмущением повернулся к роботу-няньке:

– Ты что, Баюн, спятил? Мы ели гусениц, а ты нам ничего не сказал!

– Именно потому и не сказал, что тогда вы не стали бы их есть, – спокойно объяснил тот. – А между тем их мясо очень питательно, я сделал биологический анализ. Только напрасно попугай назвал их «червячками», тогда с Лависсой ничего бы не было. Я же предупреждал этого болтуна!

– Меня подговаривали не разглашать эту тайну, но я счел своим долгом поставить все точки над «i», – сказала зловредная птица.

Вскоре после завтрака капитан Крокс объявил:

– Делимся на две группы. Первая, в составе Старого Шкипера, Грохотуна и Баюна, остается ремонтировать «Звездный странник». Вторая группа: я, Андрей с Лависсой и попугай – берет планетоход и отправляется исследовать планету. Возможно, нам удастся найти где-нибудь воду или полезные ископаемые – для завершения ремонта необходимо немного красной руды в качестве катализатора.

– У меня вопрос, – возмущенно сказал Баюн. – Почему я должен оставаться здесь? Я хочу быть все время с детьми! Это моя обязанность!

– Пожалуйста, оставайся с детьми, – примирительно развел руками капитан Крокс. – Но у нас в планетоходе только три места. Значит, взять можно только троих, не считая попугая, которому отдельного места не нужно. Я должен быть в планетоходе обязательно – потому что только я знаю, какая руда нам нужна. Таким образом, остается еще только два места. Если хочешь, поезжай со мной, но тогда кого-нибудь из ребят придется оставить вместе с Грохотуном.

Баюн кивнул, признав доводы капитана убедительными.

– Ладно, была не была! Мясо ешь, да мясника не съешь! Кошкам – по ложкам, собакам – по крошкам, нам – по лепешкам. Я доверяю вам, капитан. Вы уже не раз спасали детей, и я думаю, что на вас можно положиться.

– Заслужить доверие старого ворчуна немалого стоит, – усмехнулся пират. – Ребята, марш в кабину! Время от времени мы будем с вами связываться по передатчику.

Киборг открыл внешний шлюз «Звездного странника» – за ночь усилиями Крокса, Грохотуна и Шкипера звездолет удалось выровнять. Вскоре он выехал оттуда на массивном планетоходе-амфибии с широчайшими гусеницами, которые смогли бы удержать машину даже на болоте. Сверху трехместный планетоход прикрывал прозрачный бронированный колпак с собственной системой воздухоподачи, а сзади был небольшой кузов для разного груза. Заканчивался планетоход маленьким ковшом и буром, которые необходимы были при геологоразведке.

Никакого оружия на планетоходе не было, и в случае, если возникнет необходимость, придется рассчитывать только на большой бластер капитана и маленький пистолет Лависсы, который все еще висел в кобуре у нее на поясе. Андрей уже давно пытался убедить девочку, чтобы она отдала бластер ему, но девчонка упрямо отказывалась, хотя сама едва ли умела стрелять и, как шутил капитан Крокс, меткости у начинающей воительницы хватит только попасть себе в ногу.

Впрочем, планета выглядела необитаемой, и едва ли оружие могло им пригодиться, разве что для защиты от какой-то неведомой опасности, которая могла подстерегать их в песке.

Андрей и Лависса заняли места в планетоходе под силовым прозрачным колпаком, и капитан, махнув рукой Баюну и Старому Шкиперу, остававшимся у корабля, стронул машину с места. Несмотря на ее немалую массу, на песке оставались лишь неглубокие отпечатки гусениц.

Попугай летел метрах в двадцати перед планетоходом. Жара была механической птице нипочем, попугай даже утверждал, что чем ярче солнце, тем быстрее перезаряжаются его энергетические аккумуляторы. Носатой птице казалось, что она ведет капитана Крокса по пустыне, но, как ни лестно было попугаю так считать, на самом деле пират сам решал, куда ему ехать и какую дорогу выбрать.

Вначале долго тянулась красноватая песчаная почва, из которой кое-где проглядывал редкий кустарник, больше похожий на какой-то вид кактусов. Утром капитан срезал один из побегов и, сделав биохимический анализ, обнаружил в клетках кустарника воду. Это говорило о том, что хотя бы изредка на планете идут дожди или кактусы получают воду из подземных источников.

Попугай, наконец сообразивший, что он летит в одну сторону, а планетоход едет в другую, сел на колпак и постучал в него клювом.

– Кэп, разве порядочные люди так поступают? Для кого я стараюсь? – обиженно спросил он.

– Это у тебя нужно спросить, – пожал плечами Крокс. – А чего ты, собственно, хочешь? Быть нашим проводником?

– Да, – подтвердила птица. – Меня всегда привлекали лавры Ивана Сусанина.

– Кто такой этот Иван Сусанин? Я плохо знаю древнейшую историю, – не понял капитан.

– Он был величайшим проводником. Однажды так завел поляков, что они по сей день не выбрались, – заверил его попугай.

– Ладно, – махнул рукой пират, чтобы отделаться от назойливой птицы. – Веди нас, если хочешь!

Попугай, радостно взвившись в воздух, полетел вперед, а пират поехал за ним на планетоходе.

Но как ни просто, казалось, было ехать по однообразной песчаной равнине, доверившись попугаю, пират едва не утопил планетоход в зыбучих песках и, только включив задний ход, они смогли выбраться на твердую почву.

– Ты что, совсем спятил? Не видишь, куда нас ведешь? – крикнул Крокс, когда смущенная птица, пытавшаяся стяжать лавры Сусанина, опустилась на выдвижную антенну планетохода.

– Сверху весь песок одинаковый, – пожаловался попугай. – И зачем вы взяли планетоход, кэп? На рейдере мы бы облетели всю планету за двадцать минут.

– На рейдере мы бы не нашли ни воды, ни полезных ископаемых, – проворчал Крокс. – Запомни старую мудрость, попугай: если хочешь найти гриб, не высматривай его с верхушки дерева!

– Баюну бы эта пословица понравилась! – засмеялся Андрей.

Едва он вспомнил о роботе-няньке, как на экране передатчика показалось лицо робота-няньки.

– Я легок на помине! – сказал Баюн, когда Андрей сказал, что только что думал о нем. – Что за шум, а драки нет? Чем ругаться, лучше собраться да подраться. Ну как у вас дела?

– Пока ничего не нашли, – ответила Лависса.

– Как «ничего не нашли»? – возмутился попугай. – Мы нашли зыбучие пески! Между прочим, не без моей помощи!

Девочка некоторое время рассказывала Баюну об их путешествии на планетоходе, а когда решила перевести дух, обнаружила, что забыла включить микрофон, и ей пришлось все повторять заново.

– А у вас как дела? Как ремонт? – спросил у робота-няньки капитан Крокс.

– Продвинулись уже ко второму отсеку. Шкипер просто творит чудеса, – с гордостью сказал Баюн. – Что ни говори, а старый конь борозды не испортит.

– А как Грохотун, не мешает?

– Нисколько. Он носит тяжести и рассказывает нам правила дорожного движения. Рассказал все до равнозначных перекрестков. Кстати, что такое равнозначные перекрестки?

– Не знаю, – пожал плечами пират. – Должно быть, какое-то пересечение космических трасс с лазеромаяками.

В этот момент Баюна кто-то отодвинул, и в передатчике показался рогатый шлем Грохотуна. На плечах робот держал здоровенный оторванный люк, который тащил куда-то приваривать.

– Старшина Гаврилов! Ваше водительское удостоверение! – объявил Грохотун и, не разъясняя суть этой таинственной фразы, ушел.

– Он уже несколько часов так бормочет, – сказал Баюн.

– У него процессор перегрелся, а вентиляторы не справляются, – объяснил киборг. – Если Грохотун и дальше будет заговариваться, отправьте его внутрь звездолета – там он немного остынет.

Обогнув зыбучие пески, планетоход подъехал к концу песчаной равнины и остановился на крутом склоне. В этом месте Крокс взял пробу грунта, но ни воды, ни полезных ископаемых не обнаружил. Значит, нужно было продолжать поиски дальше.

Андрей и Лависса вылезли из планетохода и остановились на крутом склоне рядом с капитаном. Лависса осторожно наклонилась и заглянула вниз, где в нескольких метрах под ними видно было рифленое дно с вкраплениями ракушечника.

Неожиданно песок под ногами у нее пополз, и Лависса едва не сорвалась вниз, но пират легко поймал ее изгибом механического локтя и отнес на несколько шагов назад.

– Осторожнее, – сказал он. – Не упади в океан, или ваш старый Баюн не простит меня до конца жизни.

– В океан? Где вы здесь видите океан? – изумился Андрей, глядя с каменистого склона на протянувшийся за горизонт песок.

– Это высохшее дно океана, – указал на углубление киборг. – Или, может быть, моря. Впрочем, это мы вскоре узнаем. Залезайте в планетоход!

Капитан нашел севернее пологий съезд, и вскоре они уже ехали по красноватым камням и рифленому песку. Кое-где на песке виднелись ракушки и большие каменные наросты; это убедило Андрея, что они действительно едут по дну давно высохшего океана. Довольно часто в коре попадались трещины или скалистые препятствия, и тогда Крокс осторожно объезжал их.

В двух местах он взял пробу грунта и обнаружил довольно высокое содержание золота и красной руды.

– Неплохо, совсем неплохо, – отметил пират. – С каждой новой пробой количество полезных ископаемых возрастает. Я думаю, мы находимся поблизости от месторождения.

– Капитан, а нам нужно много красной руды? – спросил Андрей.

– В зависимости от богатства породы. Если она богатая, то тогда всего несколько десятков килограммов, а если порода бедная, то, возможно, тонна. Красная руда пригодится для восстановления главного двигателя. От перегрузок топливо в стартовых цилиндрах слишком уплотнилось и застыло, и теперь нужно вызвать химическую реакцию. Вам все понятно?

– Разумеется, – важно кивнул Андрей, хотя для него это звучало как тарабарская азбука. «Филькина грамота», – говорил в таких случаях Баюн.

Прежде чем снова залезть в планетоход, Лависса наклонилась и, заметив что-то, разгребла песок. В руках у нее оказалась небольшая округлая раковина с орнаментом из спиралей на внешней стороне.

– Смотрите, капитан! Здесь не только лишайники!

– Надо же, неплохо сохранилась, – сказал Крокс, подбросив на ладони находку. – Когда-то на этой планете были какие-то формы жизни, но потом что-то помешало их развитию. Возможно, интенсивность светила возросла или что-то произошло с атмосферой. Ладно, поехали. Вселенная наполнена чужими трагедиями и успехами, но нас почему-то всегда больше занимают свои.

Чувствовалось, капитану неприятно зрелище высохшего океана и жаль планету, так и не реализовавшую свой шанс на существование.

Путешественники забрались в планетоход, опустились на разогревшуюся под колпаком кожу сидений и продолжили путь по океанскому дну. Под гусеницами похрустывали створки моллюсков и известковые раковины, одна из которых лежала теперь на приборном щитке капитана.

Каждые несколько километров пират опускал в песок щуп-анализатор и убеждался, что содержание красной руды в породе возрастает. Он не скрывал своей радости.

– Еще несколько удачных проб, и мы сможем наполнить кузов породой и повернем обратно, – заметил киборг. – Кстати сказать, и золота здесь полно, но я предпочитаю брать этот благородный металл в слитках с гербами правительственного казначейства.

Лависса обнаружила, что попугай, который все время летел впереди планетохода, куда-то исчез. Сколько она ни вертела головой, птицы нигде не было. Девочка сообщила об этом капитану. Пират огляделся и, не обнаружив нигде попугая, нахмурился.

– Надеюсь, с ним ничего не случилось, – сказал он. – Его главное качество – осторожность, и он не стал бы рисковать. Я боюсь только, не отказал ли у попугая в такой жаре микродвигатель. Нам непросто будет найти этого бездельника на океанском дне.

Но предположение Крокса, к счастью, не оправдалось. Не успел киборг настроить свой вмонтированный в запястье компьютер на поиск пропавшего болтуна, как в небе над планетоходом показалось небольшое пятнышко. Не прошло и нескольких секунд, как пятнышко опустилось на бронированный купол и оказалось попугаем. Вид у птицы был встревоженный, а перья растрепаны, будто птицу использовали вместо волана, играя в бадминтон.

– Капитан, – закричал попугай, долбя носом в купол, чтобы Крокс его открыл, – капитан, я обнаружил на планете жизнь! Слышите, я обнаружил жизнь!

Влетев внутрь, он плюхнулся на приборный щиток рядом с ракушкой и стал обмахиваться крыльями:

– Уф! Все это так выматывает. И угораздило меня угодить в пиратский экипаж! Когда я жил у робота-ювелира, жизнь моя протекала куда более размеренно, ни стрессов, ни опасностей – зато смазка каждый день, любовь и уход… Стоило мне, скажем, сказать: «Хочу колокольчик!» – и я получал колокольчик, или потребую новый комплект перьев – и на тебе на блюдечке. А один раз…

– Ты, кажется, что-то упомянул о жизни, которую обнаружил на планете! – нетерпеливо перебил болтуна Андрей.

– Разве я говорил? – усомнился попугай, искоса по-птичьи посматривая на мальчика. – Ах да, вспомнил. Ну и что тут такого? Жизнь как жизнь. Поверьте мне, мой юный друг, если бы я обнаружил новый комплект перьев для своей модели, я был бы рад куда больше. Личная заинтересованность – великая сила! Так вот, как-то раз, когда мы с моим роботом-ювелиром занимались огранкой большого изумруда…

– Попугай! – рявкнул капитан. – Не раздражай меня! Или рассказывай, или выметайся из планетохода!

– Так и быть, – нахохлился болтун. – Если вам не интересны события из моей жизни, поговорим о том, что достойно вашего внимания. Мне надоело лететь перед этим дурацким планетоходом, и я решил взлететь повыше. Взлетел, должно быть, километра на полтора, а потом, расставив крылья, стал парить в воздушных потоках как гордый орел, обозревая местность с высоты своего полета.

– Тоже мне орел, чудо в перьях, – усмехнулся пират.

– Попрошу без намеков, хотя сравнение с чудом мне и льстит, – обиделся попугай. – Так вот, парю я и вдруг вижу далеко внизу что-то крошечное, похожее на белую запятую. Я присматриваюсь, фокусирую зрение и убеждаюсь, что это парусник.

– Парусник? – не поверил Андрей. – Ты не путаешь?

Наклонившись вперед и затаив дыхание, Лависса слушала рассказ птицы.

– Я люблю смотреть старые фильмы! – возмутилась птица-робот. – У меня в процессоре заложено их не меньше сотни. Парусник – это большая шхуна с парусами, которая приводится в движение ветром.

– И ты уверен, что то, что ты увидел, было парусником? – уточнил капитан Крокс. – Ты не мог ошибиться?

– Разумеется, нет. Я подлетел поближе и смог его рассмотреть. Это и в самом деле был парусник. Он двигался в направлении северо-северо-запад.

– Как он мог двигаться по песку, здесь же нет воды? – удивился Андрей.

– Понятия не имею. Я даже не знаю, есть ли на нем экипаж. Я просто пересказываю, что видел.

Капитан Крокс наклонился над приблизительной компьютерной картой местности.

– Он сейчас далеко отсюда? – спросил он.

– Не больше десяти-пятнадцати километров. Он движется с нами на встречных курсах, так что думаю, мы его скоро увидим. Ветер в нашу сторону.

Птица оказалась права. Минут через десять далеко впереди они разглядели крошечную белую точку, двигавшуюся им навстречу. Точка постепенно увеличивалась, и вскоре Андрей и Лависса смогли уже разглядеть большой треугольный парус, а под ним деревянный борт корабля.

– Это не мираж? – севшим от волнения голосом спросила девочка. – Или, может, это «Летучий голландец»? Тот проклятый корабль с мертвым экипажем, который вечно скитается по Вселенной?

– Слишком романтично, чтобы быть правдой. Впрочем, вскоре мы раскроем секрет. Вот уж не думал, что на этой планете есть еще кто-то, кроме нас, – усмехнулся капитан, разворачивая планетоход навстречу приближающемуся кораблю.

По сравнению с изящным быстрым парусником и его высокими деревянными мачтами и красиво изогнутыми бортами их низкий гусеничный планетоход под бронированным колпаком казался неуклюжим чудовищем, как большая черепаха рядом с лебедем.

Наконец курсы корабля и планетохода пересеклись. Только теперь пират, Лависса и Андрей смогли разглядеть его. Парусник был невелик, всего в несколько раз больше обычной лодки. По песку он перемещался с помощью десяти деревянных колес, закрепленных под бортами. Над ним на мачте реяло белое треугольное полотнище паруса.

Вероятно, на корабле тоже заметили планетоход, потому что паруса вдруг убрали и сбросили большой железный якорь, глубоко воткнувшийся в песок.

– Оставайтесь в планетоходе! Если со мной что-нибудь случится – дайте знать Грохотуну и уезжайте! – приказал ребятам капитан Крокс.

Пират отбросил бронированный колпак и, на всякий случай держа руки на поясе поближе к кобуре с бластером, спрыгнул на песок.

Он подошел к высокому борту корабля и остановился рядом с ним. Широкое деревянное колесо парусника доставало ему примерно до груди.

– Эй, на паруснике, есть тут кто-нибудь? Мы не хотим вам зла! – крикнул Крокс.

Сверху что-то прошелестело, и капитан едва успел отскочить. С борта был сброшен широкий трап из плетеных веревок, с деревянными ступеньками. Пирата словно приглашали подняться на борт, что он после некоторого колебания и сделал. Пират положил свою механическую руку на первую планку, подтянулся и стал карабкаться по веревочной лестнице наверх.

Глава 8 Планета Вечных Ветров

Добравшись до борта, капитан хотел уже перебросить ногу, чтобы ступить на палубу, но в это время что-то острое коснулось его горла. Он рассмотрел зазубренное острие длинного копья. Взгляд Крокса скользнул выше по древку, и он увидел тонкую загорелую руку с двумя золотыми браслетами, сжимавшую копье.

– Кто вы такой? – раздался звонкий голос.

– Прежде чем отвечать, мне хотелось бы стоять на своих ногах. И уберите эту игрушку. – И киборг перемахнул через борт, не обращая внимания на копье. Он не боялся этого допотопного оружия, зная, что оно не сможет повредить ему.

У мачты стояла тоненькая темноволосая девушка в красном просторном платье, в складках которого играл ветер. Девушка была прекрасна, и пират понял это в первую же секунду, когда увидел незнакомку. «Ее глаза, как бездонные озера, ресницы, как опахала, а губы, как лепестки роз», – подумал Крокс. Капитан понимал, что все эти сравнения банальны, но, будучи старым воякой, не мог найти лучших. В голове у него словно заклинила пластинка, повторявшая: «Лепестки роз, лепестки роз…»

Кажется, девушка что-то говорила пирату, причем уже не в первый раз, потому что губы ее шевелились, а в голосе слышалось раздражение. Но копье она уже опустила, видимо, не считая больше внезапного посетителя опасным.

– Эй, вы! Эй, вы! Вы что, оглохли! Эй, я с вами разговариваю!

– Простите, – хрипло сказал Крокс, словно очнувшись от наваждения.

– Что с вами было? Вы так смотрели на меня, будто я призрак! – все еще с гневом сказала девушка.

– Мне так и показалось. Простите. – И пират улыбнулся уголком рта.

Девушка подошла к борту и посмотрела вниз, на планетоход, за колпаком которого видны были двое ребят.

– Что это за неуклюжее сооружение? – спросила незнакомка с презрением. – Это ваша лодка, но тогда почему она без паруса?

– Нашей лодке он не нужен.

Пират все еще продолжал осторожно, чтобы не напугать, изучать девушку. Внешне она была похожа на землянку, да и говорила по-русски, и это значило, что когда-то планета уже была освоена людьми, прилетевшими сюда из космоса. Но если так, то почему девушка не знает простейших достижений земной цивилизации и даже планетоход вызывает у нее удивление?

Но как все-таки она красива! Капитану казалось, никогда прежде он не встречал такой красивой женщины. Он подумал об этом и снова почувствовал легкое жжение: сердце-рубиноглаз билось у него в груди.

Девушка кивнула, видимо, потеряв к планетоходу интерес. Зато теперь ее определенно заинтересовал блестящий корпус киборга и его стальные сочленения.

«Я должен казаться ей уродом», – подумал пират. Обычно людей, впервые видевших его, охватывал ужас, особенно пугало их получеловеческое-полумеханическое лицо с горящим глазом-фотоэлементом. Но эта девушка была исключением. Она смотрела на него с нескрываемым любопытством, не проявляя страха.

– Вы сделаны из такого же металла, как мое копье. Вы человек? – спросила она.

– Я киборг. Человек в теле робота, – внешне спокойно объяснил пират. Обычно он относился к своей внешности равнодушно, но сейчас почему-то ему стало горько. Как будто, став киборгом, он утратил что-то.

– Робота? – приподняла брови девушка. – Я знаю, что такое робот. Мама когда-то рассказывала мне о них.

Крокс присмотрелся к палубе парусника, на которой они сейчас стояли, и увидел, что в его конструкции использованы части машин, роботов и обшивка звездолета. Так, к примеру, руль крепился длинным изогнутым распределительным валом, а мачта была накрепко соединена с днищем большим, похожим на жернов диском от какой-то устаревшей планетной машины. В одном месте в борт была вделана большая пластина из серебра, на которой вполне читались обрывки названия «…трела …чты». «Значит, звездолет назывался «Стрела мечты», – подумал пират.

– Как вас зовут? – спросил он у девушки.

– Василиса, – сказала она.

– Василиса? – переспросил капитан. – Это из земной сказки? Когда-то я ее слышал.

– Вам тоже? И мне в детстве ее рассказывали, – серьезно кивнула девушка. – Наверное, меня назвали Василисой потому, что она была Премудрая и преодолевала все опасности, справлялась со всеми трудностями и в конце сказки у нее все заканчивалось хорошо.

– И у вас так будет, – сказал Крокс, уловив в ее голосе нотки сомнения.

– Пока моя сказка еще не закончилась, значит, отгадывать конец рано. Поживем – увидим. – Василиса подошла к мачте и стала расправлять свернутые паруса.

– На этой планете, кроме вас, еще много людей? – помолчав, спросил пират.

Девушка доверчиво посмотрела на него и покачала головой:

– Только одна я. Были еще мои родители, но они погибли несколько лет назад в песчаную бурю. На планете Вечных Ветров – так мы ее назвали – очень часто перед сезоном дождей случаются песчаные бури.

Пират опустил голову в знак сочувствия. Особенно удивлен он не был. Пират привык, что космос всегда уносит много жизней, а освоение новых планет – и того больше.

– А другие люди?

– Мы были втроем: я, мама и папа. Когда-то было еще несколько семей, но они разбились, когда звездолет потерпел крушение. Из всех уцелели только мы трое и еще две дворняжки, родители Пшика.

– Пшика? – переспросил пират.

– Вы еще с ним не знакомы. – Василиса открыла один из внутренних люков корабля, и оттуда вылетела маленькая лохматая собачка.

Увидев незнакомца, она озадаченно приостановилась и залилась таким звонким и яростным лаем, что ее подбрасывало, и передние лапы отрывались от корабельной палубы. Осмелев, Пшик попытался вцепиться зубами чужаку в ногу, но едва не сломал себе зубы. Это окончательно убедило пса, что перед ним некий неодушевленный предмет вроде железного шкафа, который каким-то образом перемещается, вместо того чтобы стоять на месте – и в этом-то как раз, с его собачьей точки зрения, и был главный непорядок.

Василиса разговорилась, и вскоре капитан Крокс узнал многое о ней и о жизни на планете. Постоянного жилища у девушки не было – она скиталась по океанскому дну на своем легком паруснике, которым управляла с большим искусством. Обычно она поднимала паруса по ночам, а днем отдыхала. Питалась она простейшими растительными и животными видами. Оказалось, кроме кактусовидного кустарника, на планете сохранились и другие растения, особенно в северной части. Некоторые из них – Василиса называла их «большими шарами» – были способны запасать дождевую воду в период ливней.

– Мы их еще встретим, – сказала девушка. – Это такие большие, в несколько метров высотой, шары. В период засухи они постепенно сжимаются, но в сезон дождей разбухают до невообразимых размеров. У меня в трюме лежит несколько шаров – так что вода пока есть.

– А животные? Вы говорили, тут есть еще животные… – напомнил пират.

– Большие ящерицы и черепахи. Так проще всего объяснить. На самом деле, конечно, это не ящерицы и не черепахи, а нечто совсем другое. Едва ли вы их встречали – днем они зарываются в песок, показываются из него только ночью, и то не всегда.

Андрею и Лависсе надоело ждать в планетоходе возвращения Крокса. Первым терпение лопнуло у попугая, он взлетел на мачту, некоторое время изучал происходившее на палубе, а потом вернулся.

– Там какая-то девушка, а с ней – лающий комок шерсти, – как заядлый сплетник, сообщил попугай. – Они ведут беседу с капитаном. Видели бы вы, как он на нее смотрит…

– Как смотрит? – насторожилась Лависса.

– Ну… как будто она ящик с рубиноглазами или красивая статуя. Короче, кэп глазеет во весь свой единственный глаз… Хи-хи! Но только между нами!

– Пойду посмотрю! – Лависса, откинув колпак, вылезла из планетохода и направилась к паруснику.

– А тебе-то что? – удивился Андрей, но она, не ответив, уже карабкалась по веревочной лестнице на борт.

– Ей до всего есть дело. Она как я. Иногда мне кажется, что девчонка – мой птенец! – поделился с мальчиком попугай и полетел следом за Лависсой.

Решив, что оставаться одному в планетоходе глупо, Андрей тоже подбежал к паруснику и забрался на палубу.

Заделав в броне последнюю дыру, Старый Шкипер осмотрел свою работу и остался доволен. Заплата была прочной и могла выдержать такие же нагрузки, как и остальная броня. Только на корпусе «Странника» появился еще один шрам.

– У «Скелетона-1» очень мощные лазеры, – сказал Шкипер. – Я думал, что флагман неуязвим, но после боя его корпус напоминал решето. Было бы неплохо придумать еще какую-нибудь защиту для брони – иначе следующего сражения мы не переживем.

– Этот «Скелетон» даже не мелькал на радарах, – обиженно добавил Грохотун. – Это нечестно – он нас колотил, как коршун утку, а сам не дал себя ни разу ударить. Я палил изо всех пушек, но ни разу в него не попал.

– Чего же ты хочешь? Эта боевая модель совершеннее нас на шестьсот лет, – грустно сказал Баюн. – Между нами такая же разница, как между лучником и пушкой. Задали нам перцу к сердцу! Спасибо, хоть ноги унесли.

– Спасибо не булькает! – немедленно отозвался подошедший Грохотун.

Вспомнив, что он давно уже не связывался по лазеропередатчику с планетоходом, Баюн направился к нему. Он несколько раз передавал сигналы вызова, но передатчик молчал. Робот-нянька не на шутку разволновался. Почему капитан Крокс не отвечает? Не пострадали ли дети?

– Скорее всего они в мертвой зоне для приема, – утешающе пробасил Шкипер. – Правда, Грохотун?

Но лучше бы он не спрашивал.

– Правда-правда, – немедленно откликнулся рогатый робот, которому тоже захотелось успокоить Баюна. – А то, может, хлоп с обрыва и вдребезги. Лежат на песочке и не шевелятся.

– Грохотун, ты бестактная скотина! – рассердился Шкипер.

– Ты так думаешь? Нужно занести это в свою коллекцию, – заинтересовался бестолковый робот. – Так меня еще никто не называл. Кретином обзывали, ослом, болваном и идиотом, дураком во всех разновидностях…

– В каких разновидностях? – удивился Шкипер.

– В разных: дуралей, придурок, дурень, дурачина… – забубнил Грохотун.

Беспокоясь, робот-нянька еще несколько раз вызвал капитана по передатчику, а потом всерьез собрался идти на помощь детям по еще различимым в песке следам планетохода, пока их совсем не занесло ветром.

Но в этот момент Грохотун, всматриваясь вдаль, удивленно продребезжал:

– Гляньте-ка, к нам едет какая-то штука!

Старый Шкипер пригляделся и рассмотрел белую точку паруса.

– Похоже на песчаную яхту, – сказал он. – Ну и ловко же кто-то с нею управляется! Она идет со скоростью не меньше двадцати морских миль!

– Может, бабахнем ее? Там могут быть враги! – обрадовался Грохотун.

Боевой робот вытащил из звездолета лазерный пулемет и стал устанавливать его на треугольной зенитной подставке.

– Не надо! Там могут быть люди! – крикнул Баюн и, увидев, что Грохотун уже целится, опрокинул подставку вместе с пулеметом.

– Не смей этого никогда делать! Слышишь, ты? В следующий раз я разберу тебя на части и разбросаю их по песку так, что от микросхемы до микросхемы будет не меньше ста метров! – прорычал тот, схватив Баюна и подняв его над землей.

– Хорошо на того грозиться, кто угроз боится, – бесстрашно сказал робот-нянька.

Он видел, что легкая парусная яхта остановилась в нескольких десятках метров от похожей на башню громады «Звездного странника» и бросила якорь.

– Грохотун, отставить! – рявкнул с палубы знакомый голос, и над бортом показалась голова пирата-киборга.

– Это вы, капитан? А я вас чуть не шлепнул! – поразился робот. Он разжал руки, и Баюн едва не упал на песок.

– Где мои воспитанники? Вы обещали, что с ними ничего не случится! – взволнованно кричал Баюн, подбегая к паруснику.

– А с ними ничего и не случилось, беспокойный ты старик! – ответил пират, и тотчас Андрей и Лависса, перемахнув через борт, спрыгнули на песок рядом со старым роботом.

– За который палец ни укуси – все больно. Я вызывал вас по передатчику несколько часов! – укоризненно сказал Баюн.

– Ничего удивительного. Передатчика с нами нет, – объяснил капитан. – У планетохода заклинило заднюю ось, и мы воспользовались песчаным кораблем Василисы. Когда починим «Странник», нужно будет забрать планетоход, пока его не занесло песком. Не знаю, что бы мы делали без Василисы.

– Василиса то, Василиса се, все время одна Василиса, – проворчала светловолосая дочка президента. – Надоела мне она!

– А по-моему, она хорошая, милая и очень красивая! – возразил Андрей.

Не нужно было этого говорить, потому что терпение Лависсы истощилось.

– Ну и целуйтесь с капитаном со своей Василисой! А от меня отстаньте! – крикнула она, пнула ногой песок и ушла в «Звездный странник».

– И что на нее нашло? Всю дорогу кипятилась, – пожал плечами мальчик.

– А кто эта Василиса? – спросил Баюн. – Это ее корабль?

– Да, – сказал Андрей. – Смотри, как Василиса высоко забралась!

Робот-нянька увидел на высокой мачте ловкую фигурку девушки, которая подбирала паруса. Две веревки перепутались, и усиливающийся ветер грозил сломать мачту и опрокинуть маленькую песчаную яхту, которая еле держалась на якоре.

Девушка почти закончила распутывать веревки, как вдруг ее нога потеряла опору, парус раздуло ветром, а Василиса едва не упала, повиснув на одной руке.

Капитан, коротко крикнув что-то, бросился к мачте, спеша девушке на помощь, но она уже успела перехватить рею другой рукой и, закрепив парус, ловко спустилась вниз.

– Вы могли разбиться, – хрипло сказал пират. – Не стоило так рисковать!

– И что бы вы сделали, если бы я разбилась? – весело спросила Василиса. – Засунули бы меня в корпус робота вроде вашего?

Капитан нахмурился, его человеческая щека покраснела, и, пробормотав, что должен заняться ремонтом, киборг направился к «Звездному страннику».

Девушка удивленно посмотрела ему вслед, только теперь сообразив, что обидела пирата.

– Простите! – крикнула она, стараясь догнать его. – Простите, я не хотела!

Но капитан Крокс уже забрался в звездолет, и только на песке остались следы его крупных металлических ступней.

Тут к Василисе подошел Баюн, и она с удивлением уставилась на старого робота с квадратной головой, антенной и речевым динамиком.

– Вы тоже робот? – спросила девушка.

– Я робот-нянька, – с гордостью уточнил он. – У вас, случайно, нет младенчика, чтобы его понянчить?

– Младенчика? – засмеялась Василиса. – Нет, конечно.

– Жаль, – серьезно сказал Баюн. – Очень жаль.

А в это время Грохотун рассматривал девушку издали. Несмотря на свою грубость, рогатый робот был по-своему застенчив, и ему порой было проще стрелять в людей, чем с ними разговаривать.

– Грохотун, ты не находишь, что она красавица? – спросил попугай, садясь роботу на правый рог.

– Гм… – хмыкнул тот. – Я не большой знаток девчонок. По мне, так самый плохонький пулеметик лучше самой красивой девушки.

– Дурак ты! – вздохнул попугай. – А вот у меня, например, душа романтика. Порою посмотришь на что-нибудь красивое – и приятно! А в другой раз посмотришь на твою ржавую голову и думаешь: до чего же она на ведро похожа!

– А ну, марш с моего рога, будильник пернатый, пока я тебя не прихлопнул вместе с твоей болтовней! – рявкнул вдруг робот.

– Не переживай, Грохотушка! Свой дурак дороже чужого умника! – крикнул попугай, взлетая с головы любителя пострелять. Эту пословицу неглупая птица явно позаимствовала у Баюна.

Вскоре наступил их второй вечер на планете Вечных Ветров. Похолодало. Андрей и Лависса включили обогрев скафандров, а Василиса достала из внутреннего отсека своей яхты теплый шерстяной плед и, закутавшись в него, подвинулась поближе к костру. Свою деревянную яхту она предусмотрительно, с помощью Старого Шкипера и Грохотуна, которые использовались в качестве тягловой силы, оставила с наветренной стороны и откатила на несколько десятков метров для того, чтобы случайно попавшие искры не прожгли парус и не вызвали пожар.

– Эта яхта – все, что у меня есть. Это мой странствующий дом. Ее построил еще мой отец, – сказала девушка. – Не представляю, как я смогла бы с ней расстаться.

– Я вас понимаю, – кивнул Старый Шкипер. – Для меня таким же домом всегда была «Гордость Земли». В сущности, у моряка и космического волка много общего. Их дом там, где их корабль.

– А я, например, за оседлый образ жизни, – высказал свое мнение Баюн. – Никогда нельзя терять контакта с Землей. Только древние кочевники говорили, что их дом там, где стоит шатер и пасется конь.

– При всем том кочевники были куда ближе к Земле, чем мы сейчас. Сколько они ни странствовали, они никогда не расставались с Землей, – усмехнулся капитан Крокс.

Он сидел у костра и подбрасывал в него доски от сгнившей деревянной обшивки, которые нашел в звездолете. Весь вечер пират был особенно грустен и задумчив и только сейчас вдруг включился в разговор, точно затронули какую-то струну его души.

– А вы когда-нибудь были на Земле, капитан? – спросила Василиса.

Пират долго молчал, и все решили, что он не хочет отвечать, но пират сказал:

– Был ли я на Земле? Я там родился. Мои родители – сейчас, разумеется, глядя на мой роботизированный корпус, трудно поверить, что у меня существовали родители, – были очень консервативными людьми и следовали устоявшимся традициям. Они оставались на Земле до последнего, до самой галактической войны. Впрочем, я доставлял им одни неприятности. Едва закончив школу, убежал в космическое училище, а когда началась война, записался на звездный флот. Я делал кое-какие успехи, и меня отправили в Москву, в высшее командное училище звездных капитанов, которое находилось на Воробьевых горах, рядом с университетом. А потом начались мои скитания, но больше меня на Землю так никогда и не заносило. Теперь уж, конечно, моих родителей давно нет в живых и никто на Земле меня не ждет… Нигде не ждет, – грустно добавил капитан.

– Вы видели Москву? – поразилась Лависса.

Ей все это казалось чудом. Даже ее отец – президент Деметры – никогда не бывал в Москве, хотя ему и случалось несколько раз залетать на Землю. Рейсы звездолетов на Землю давно ограничили, чтобы корабли не сжигали своими соплами столь оберегаемую атмосферу планеты. Поэтому ближайшей перевалочной базой к Земле были Сатурн и Юпитер, а уже оттуда на Землю пассажиры доставлялись специальным экономичным космобусом, но только после специального карантина и кучи прививок от всевозможных космических вирусов.

– А как выглядит университет? – спросил Андрей.

Побывав на Земле, его родители привезли массу слайдов и видеокристаллов, но они не смогли утолить и половинной доли любопытства.

– Не забывай, что я рассказываю о том, что было пятьсот лет назад, – напомнил пират. – Тогда университет выглядел примерно так: сорок этажей под землей и десять над, а сверху все обтянуто защитным куполом.

Василиса слушала рассказы о Земле с жадным любопытством. Почти вся ее жизнь прошла на планете Вечных Ветров, а космос она представляла как мириады сверкавших звезд над головой.

– Мне бы тоже хотелось все это увидеть, – вздохнула она.

Крокс медленно поднял голову и посмотрел на нее.

– Нет ничего проще, – сказал он. – Как только починим корабль, мы возьмем тебя с собой. Ты же не можешь вечно жить одна и скитаться по пескам. Это чудо, что мы нашли тебя, – могли пройти столетия, прежде чем на эту планету залетел бы какой-нибудь другой звездолет.

– А мой парусник? – спросила Василиса. – Мне не хотелось бы бросать его здесь. Как только представлю, что его заносит песком…

– Мы сможем взять его с собой. У нас в ангаре хватит для него места, нужно будет только размонтировать мачту, – поразмыслив, сказал пират.

Девушка подбросила в огонь полено. В сполохах пламени, отбрасывающих красноватые тени на ее лицо, оно казалось грустным.

– Я должна подумать. На этой планете прошла вся моя жизнь, и я привыкла уже считать ее своей.

– Я понимаю, к мысли о расставании нужно привыкнуть, – мягко сказал киборг. – Мы не будем тебя торопить и примем любое твое решение.

Пират встал и, стряхнув с себя грустное оцепенение этого вечера, отправился внутрь звездолета помогать Старому Шкиперу, продолжавшему ремонт.

А остальные, за исключением, разумеется, Грохотуна и попугая, которые вскоре последовали за капитаном, еще долго сидели у гаснущего костра, говорили о Земле и о звездах.

Глава 9 «Стрела мечты»

Утром капитан отправил Грохотуна на рейдере за планетоходом, с которым тот вскоре вернулся.

– Кэп, просто удивительно, что он не попал по дороге ни в какую аварию, ни во что не врезался и ничего не сломал, – изумленно проворчал попугай, когда вновь увидел боевого робота.

– Случайности бывают не только неприятными, – усмехнулся Крокс. Он покосился, не слышит ли Грохотун, и негромко добавил: – А вообще-то риск был не так уж велик. Я предусмотрительно поставил рейдер на автопилот.

– Ха-ха! – засмеялся попугай. – Значит, рейдер летел сам, а Грохотун только бибикал!

Ночью песчаный парусник Василисы и девушка куда-то исчезли, но еще до полудня вдали показался белый, похожий на запятую парус.

Бросив якорь, который глубоко ушел в песок, Василиса медленно спустилась по трапу. Под глазами у нее были синие круги: принять решение ей было нелегко.

– Я всю ночь ходила на больших парусах, – устало сказала она.

Баюн увидел в борту длинную выбоину, несколько досок были сломаны, а колеса, на которых парусник передвигался по песку, чудом уцелели.

– Ветер был очень сильным. Я зацепила скалу, не хотела спускать паруса, – коротко пояснила Василиса.

Робот-нянька едва заметно покачал головой. Он хорошо представлял, как это все было. Стоя у руля яхты, при свете одних только звезд, девушка мчится в кромешной тьме на парусах по высохшему морю. Воет ветер, а в глазах девушки, прощающейся с родной планетой, стоят слезы. Старый робот до того разжалобил себя, что у него даже замерцали зрительные фотоэлементы – признак начавшегося перепада напряжения в сердечнике.

Капитан Крокс, скрывая волнение, смотрел на горизонт.

– Ты летишь с нами?

Василиса кивнула:

– Лечу. Только мне бы хотелось навестить «Стрелу мечты». Я не была там уже много лет, с тех пор как корабль разбился, упав на планету. Папа почему-то запрещал мне.

– «Стрелу» не занесло песком? – помолчав, спросил пират.

– Скорее всего занесло. Но я знаю, где ее найти. Нужно идти под парусом все время на север до трех больших скал. Я хочу, чтобы вы пошли со мной, капитан, и помогли откопать «Стрелу». Одна я едва ли справлюсь, там сверху возник, наверное, песчаный холм.

– Хорошо, – коротко сказал пират. – Мы только исправим на планетоходе ось и сразу отправимся в путь.

Несколькими часами позже жара спала. Оставив у «Звездного странника» Старого Шкипера и заупрямившуюся Лависсу, Крокс, Андрей и Баюн забрались в песчаную яхту и снялись с якоря. Василиса подняла паруса, мгновенно раздувшиеся от сильного ветра, повернула руль, и вначале медленно, а потом все быстрее и быстрее песчаная яхта заскользила на север. За ней на планетоходе ехал Грохотун и от скуки давил гусеницами редкий кустарник.

Внезапно сбоку выскочил зеленовато-коричневый мяч огромных размеров.

– Я рассказывала вам о больших шарах, запасающих воду в сезон дождей? – спросила Василиса. – Это один из них!

Шар прокатился за кормой корабля, но Грохотуну вздумалось раздавить его. Он круто повернул планетоход и, добавив газу, догнал и поймал на середину правой гусеницы.

Шар всхлипнул, и из него ударила мощная струя воды, как из фонтана. Она ударила по днищу планетохода с такой силой, что неуклюжая машина потеряла управление и завалилась набок, наехав на камень.

– Вот болван! В следующий раз заставлю его идти пешком! – рассердился капитан Крокс, наблюдая, как рогатый робот, пыхтя, выбирается из планетохода и подкапывает гусеницы, чтобы перевернуть его.

Они шли на полных парусах несколько часов. Щурясь от солнца и песка, Василиса вела свой корабль по днищу высохшего моря. Она была похожа на отважную амазонку, которая верхом на неоседланном коне неслась галопом по солнечным степям Скифии.

Не только капитан Крокс, даже Андрей и Баюн любовались ею, но девушка ничего не замечала. Она слилась со своим парусником в одно целое и управляла им с удивительным мастерством. Когда было необходимо, Василиса, минуя скалистую гряду или пересохшие скелеты кораллов, направляла парус под таким углом, что четыре правых колеса отрывались от земли, а яхта на огромной скорости балансировала только на левых колесах, проносясь в нескольких метрах от скалы.

– Ей трудно будет расстаться со всем этим. Это захватывает, – еле слышно прошептал капитан Крокс. – Нужно будет научить ее ходить под солнечным парусом, она это легко освоит.

Когда-то он и сам, уже став киборгом, ходил так в космосе. Солнечный парус – это небольшой четырехугольный кусок блестящей материи, аккумулирующей звездную энергию, а под ней – небольшая плоская доска с поручнем. На этой доске стоит человек в легком скафандре и с огромной скоростью, движимый одними лишь звездными ветрами, мчится в невесомости среди множества звезд, словно в космическом серфинге. Это опасный спорт – спорт смелых, но он влечет и притягивает к себе любого, кто хоть раз испытал восторг скорости, ничем не ограниченного простора и бесконечной свободы.

Но вот наконец на горизонте показались три большие черные скалы, стоящие друг от друга на расстоянии, примерно равном полету камня. Василиса убрала главный парус, и теперь они двигались только на небольшом дополнительном. Скорость песчаной яхты постепенно уменьшалась, она пронеслась между камнями, едва не задев крайний из них бортом, и остановилась.

– Это здесь, – тихо сказала девушка, не отпуская руля. – Я была тогда совсем маленькой и не помню этой ночи, но мама рассказывала, что звездолет совершил вынужденную посадку. Была ночь, радары не работали, а в последнюю секунду отказал автопилот, и корабль рухнул прямо на эти камни. Он ударился о крайнюю скалу и раскололся. Меня и родителей спасло только то, что папа успел катапультироваться за несколько секунд до удара и взрыва. Остальные погибли. Должно быть, их скелеты до сих пор там…

Капитан, Баюн и Андрей спустились на остывающий песок. Жара уже сменилась прохладой. Чуть правее от крайнего камня песок образовал нечто похожее на нанесенный ветром холм. Таких холмов было немало в этих местах, но этот, самый крупный, по форме напоминал очертания старинной ракеты с вытянутым корпусом и узким носом.

Василиса неотрывно смотрела на казавшийся синеватым песок. Черные камни отбрасывали длинные тени, что еще больше усиливало мрачность этого места.

Пират подошел к холму и махнул рукой Грохотуну. Робот подъехал на планетоходе, развернулся и стал разгребать песок ковшом.

Пока он откапывал звездолет, мимоходом пытаясь прихлопнуть ковшом Баюна, капитан набрал на клавиатуре мини-компьютера название звездолета: «Стрела мечты» – и установил сектор поиска в двести лет.

Через несколько секунд, проверив архивные данные, на мониторе компьютер высветил скупую информацию:

«Научно-исследовательский звездолет класса «П-57», назв. «Стрела мечты». Стартовал с Земли 25 апреля 3736 года. Экипаж 35 человек, из них 12 женщин. Маршрут: Проксиона-3. Предполагаемое время полета: 14 лет. Последнее сообщение получено 12 мая 3741 года. Дальнейшая судьба экипажа неизвестна. Из последней лазерограммы следует, что незадолго до исчезновения на борт был принят какой-то груз. Спецификация груза и его назначение неизвестны. Предполагается, что исчезновение корабля было каким-то образом связано с характером этого груза».

Капитан Крокс внимательно прочитал это сообщение и подошел к Василисе, горестно замершей у холма. Пират некоторое время в нерешительности простоял рядом с ней и сказал:

– Я запросил архив. Об исчезновении «Стрелы мечты» известно немногое. Странно, что звездолет оказался так далеко от первоначального места назначения. В путевом листе говорится, что он должен был лететь на Проксиону-3, но это совсем в другой части Вселенной. Не происходило ли что-нибудь странное перед аварией? Как вас занесло так далеко в неосвоенный сектор Галактики?

Девушка чуть наморщила лоб, припоминая:

– Мне тогда было всего четыре года. Но папа – он был первым помощником капитана – рассказывал, что незадолго до аварии «Стрела мечты» встретилась в космосе с кораблем пришельцев. Затем на нашем звездолете стало происходить что-то странное: с людьми начались какие-то превращения или мутации. Папа заперся в одной из кают и не выпускал меня с мамой из нее, чтобы с нами не случилось того же, что с остальными.

– А что с ними происходило? – замирая, спросил Андрей.

– Не знаю, – вздохнула Василиса. – Но что-то ужасное. А когда произошла эта авария, корабль к тому времени стал почти неуправляем. Папа предполагал, что такое произойдет, поэтому закрыл нас в том отсеке, который имел собственную катапульту. Перед ударом – а это было ночью – нас вдруг что-то подхватило и отбросило за несколько сотен метров от звездолета.

– Ты говорила о корабле пришельцев, с которым вы встретились. Что ты об этом помнишь?

– Нужно посмотреть журнал. Я давно хотела это сделать, но папа запрещал мне даже приближаться к этому месту и никогда не рассказывал ничего об аварии. По-моему, он что-то знал об этих ужасах и их причине и мама тоже. Она иногда начинала говорить о них, но папа не разрешал рассказывать. Первое время мы жили на аварийных запасах продовольствия в катапульте, а потом отец стал строить песчаную яхту, научился находить воду, искал в песке черепах и ящериц…

– А ты не бывала на звездолете после аварии? – спросил пират.

– Нет, ни разу. Его очень скоро занесло песком. Вы же видите, нанесло целую гору, мне одной никак не откопать. Еще я помню, что незадолго до аварии мы встретились в космосе еще с каким-то кораблем, мама говорила, что это был звездолет инопланетян.

– Пришельцы из неосвоенной Вселенной, равные нам по разуму. Если это правда, то чрезвычайно серьезно, – пробормотал Крокс.

Он выгнал Грохотуна из планетохода и продолжил раскопки самостоятельно, с особой осторожностью, пока наконец ковш не лязгнул обо что-то и под песком не блеснул стальной борт звездолета.

Услышав о пришельцах, Баюн, капитан, попугай и даже Грохотун стали выглядеть очень озабоченными. Андрей понимал их тревогу. До сих пор за все века, проведенные человечеством в космосе, было найдено всего несколько форм инопланетной жизни. Разумная жизнь была во Вселенной большой редкостью.

Если же порой находились миры, населенные гуманоидами, то они намного уступали людям в своем научно-техническом развитии и были далеки от путешествий в космос. Это были или смешные четырехрукие человечки с планеты копачей, или какие-то разумные дельфино-киты с Аквы, или другие столь же безобидные и не составлявшие конкуренции виды. Никто из ранее открытых инопланетян не имел развитой техники и никогда не выходил в космос. А сейчас, по рассказу Василисы, они столкнулись именно с таким случаем.

Чисто теоретически можно предположить, что во Вселенной, бесконечной в своем многообразии, есть и другие разумные виды жизни, некоторые из которых намного более развиты, чем человек, знают больше секретов, насчитывают несколько миллионов лет эволюции и при определенных условиях могут представлять серьезную опасность для человечества.

Если допустить, что «Стрела мечты» действительно столкнулась с такой формой жизни и встретилась с кораблем инопланетян, то для человечества началась пора новых волнений. Тем более что, по словам Василисы, после этой встречи с экипажем звездолета стали происходить какие-то сложные мутации и изменения, унесшие жизни всех, кроме помощника, его жены и ребенка, которые закрылись в отсеке с катапультой и покинули корабль за несколько секунд до удара.

– Не надо, капитан! Не откапывайте звездолет! Мы не знаем, к чему это может привести! – Просчитав все возможности, робот-нянька вскочил на планетоход и схватил капитана Крокса за плечо. – Эти инопланетяне могли подбросить какой-то вирус, вызывающий мутации. Возможно, этот вирус до сих пор там и мутации могут превратить нас в монстров!

– Я тоже подумал об этом, старик, – сказал капитан. – Но мы должны узнать о характере этой новой опасности. Если во Вселенной и в самом деле есть какая-то враждебная форма жизни, то именно вследствие этого исчезли многие звездолеты в последние годы. Как правило, эти случаи списываются на меня: мол, озверел пират, – но я-то знаю, что не виноват в исчезновении такого количества кораблей. И теперь я собираюсь выяснить все до конца.

– Что вы собираетесь делать? – спросил Андрей.

– Ничего особенного. Проберусь внутрь через люк и постараюсь найти журнал. Возможно, там есть записи о встрече с тем кораблем или даже видеокадры. Потом я осмотрю грузовой отсек. Известно, что незадолго до аварии «Стрела мечты» приняла на борт какой-то груз. Что это за груз? Я тоже должен это узнать!

– Но это смертельно опасно, капитан! – воскликнул Баюн. – Если вас одолеет инфекция, могут заразиться дети! Вдруг вы начнете мутировать?

– Ты забываешь, мой друг, что я киборг, а эта мутация, судя по всему, биологического свойства, – криво усмехнулся капитан. – То, что опасно человеку, не принесет вреда такой старой консервной банке, как я.

– Но опасность… – снова начал было робот-нянька, но капитан строго оборвал его:

– Поворачиваться к опасности спиной – не значит убежать от нее! Внутрь корабля пойду я один. Вы все останетесь здесь снаружи – я буду связываться с вами по передатчику. Возьму с собой биотесты. Если там есть инфекция, я останусь внутри корабля навсегда, а Грохотун засыплет «Стрелу мечты» песком.

– Но это же похоронит вас заживо! – испугалась Василиса.

– Почему бы и нет? – повысил голос капитан Крокс. – Я спрашиваю тебя, Грохотун, ты сделаешь то, что я прикажу?

– Сделаю, капитан, – пробасил рогатый робот. – Исполнять ваши приказания входит в мою программу, вне зависимости от их характера. Если вы прикажете, я засыплю вас песком или разнесу вам голову из бластера, как скажете.

– Спасибо, Грохотун, – с кривой усмешкой поблагодарил пират.

– Не за что. Можете на меня рассчитывать.

Василиса тоже хотела отправиться на корабль своего детства, но пират запретил ей:

– То, что можно киборгам, не всегда дозволено людям, и наоборот.

Он приказал девушке отогнать песчаный парусник против ветра за черные камни, а Андрею с Баюном – укрыться в непроницаемой кабине планетохода. Снаружи остались только капитан, попугай и Грохотун.

Рогатый робот разгреб лопатой начинавшийся в песке подход к шлюзовому люку, который был не только заперт, но и вмят от удара. Это не оставило сомнений, что никто из тех, кто был на корабле, не спасся.

Пират осмотрел снаружи борта «Стрелы мечты». Броня выдержала удар, и звездолет не раскололся, хотя и был порядком покорежен.

– Он все еще герметичен, кэп, это совсем неплохо, – поделился своими соображениями попугай.

Пират вставил в сомкнутые створки ангарного шлюза пневморазъемник – прибор, который Грохотун почему-то упорно называл отбойным молотком, – и стал разжимать люк. Крокс был спокоен и сосредоточен.

– Отойдите, – велел он попугаю и Грохотуну. – Дальше будем общаться только по передатчику. Выполняйте все мои приказы. В случае моей гибели управление «Странником» переходит к Старому Шкиперу.

– Но почему не ко мне, кэп? – обиженно спросил рогатый робот.

– Потому что ты угробишь корабль. А теперь отойдите!

Крокс налег на ручки пневморазъемника, напрягся – автомат тысячекратно увеличил его усилие, – и бронированные створки вогнутого шлюза поддались и раздвинулись на расстояние, достаточное для того, чтобы проникнуть внутрь, что капитан и сделал. Внутри шлюзовой камеры было темно, но пират не нуждался в дополнительном освещении, потому что заранее переключил свой искусственный зрительный датчик на инфракрасное зрение.

Он оказался внутри шлюзового ангара и немедленно задвинул за собой первую створку. Ему, прежде чем попасть в недра звездолета, нужно было пройти еще через два шлюзовых люка. Палуба звездолета накренилась, поэтому капитану приходилось пробираться вперед осторожно, как по склону холма.

Пока ничто не вызывало его удивления: внутренность звездолета вполне соответствовала обычной типовой модели исследовательского корабля – очевидно, главные сюрпризы были еще впереди.

Вторая створка шлюза почти не пострадала и открылась сама, без применения пневморазъемника. Пригнувшись, Крокс шагнул в низкий коридор, ведущий к резервной лестнице. Лифтовые шахты наверняка не работали, и пират решил это не проверять.

«Вначале в рубку – посмотрю журнал, а потом в грузовой отсек», – подумал он. Капитан надорвал первый пакетик биотестов, но листок биологической активности, являвшийся своего рода благоприятной средой для развития болезненных микроорганизмов, остался белым. Это значило, что пока Крокс не столкнулся ни с какими необычными вирусами.

Пират хотел уже идти дальше, как вдруг сзади послышался какой-то звук. Выхватив одним движением бластер, пират резко обернулся. Ему показалось, что в пустом коридоре мелькнул крупный, тускло блеснувший силуэт.

– Стой, не бойся! – Крокс прыгнул следом за ним, но уткнулся в глухую бронированную стену.

Таинственная фигура исчезла. Киборг ощупал перегородку и убедился, что в ней нет никакого потайного хода.

– Наверное, померещилось. Или же это был призрак, а призраков я не боюсь, – пробормотал он и сунул бластер в кобуру.

В капитанской рубке словно пронесся смерч. Навигационный куб был выворочен и обуглен от взрыва, от бластерного выстрела или от пожара. Обшивка потрескалась, а от центрального лазеропередатчика практически ничего не осталось.

– Можно подумать, что все тут сперва переехали планетоходом, а потом дали починить Грохотуну, – пробормотал Крокс.

Он подошел к процессору корабельного журнала, давно, разумеется, компьютеризованного, и постарался соединиться с ним через свой терминал, чтобы считать его память. Но процессор «Стрелы» был поврежден настолько, что не смог даже самопротестироваться.

«Глупо было бы надеяться на быстрый результат. Придется вынимать «черный ящик», – подумал пират.

Черным ящиком, по аналогии с устройством, которое устанавливалось на самолетах в XX – XXI веках, на заре космонавтики, и записывало переговоры экипажа, показания приборов, назывался ударопрочный процессор-дублер, который встраивался в стену позади рубки. На этот процессор дополнительно копировались все файлы главного компьютера, разговоры экипажа и решения навигатора. Если основной журнал и был уничтожен, то в «черном ящике» должно было все сохраниться.

На размонтировку «черного ящика» и подбор пароля для входа у капитана Крокса ушло около часа. Несколько раз он связывался по передатчику с Баюном и Грохотуном и подробно сообщал им о происходящем. Более того, капитан записывал все, что видел и слышал, на небольшую, встроенную в грудную пластину видеокамеру и передавал видеоизображение непосредственно на планетоход. В случае, если он не вернется, все, что Крокс увидел внутри «Стрелы мечты», пригодится для дополнительного анализа и будет передано ученым для последующей обработки и анализа реальной опасности.

Хотя капитан и был пиратом, а следовательно, всегда находился в оппозиции к власти, в основных своих устремлениях он всегда был вместе с человечеством и готов был пожертвовать ради него жизнью.

Отсоединив «черный ящик», капитан опустил его на навигационный куб и довольно быстро с помощью считывающего устройства подобрал пароль. В своей пиратской профессии он привык находить коды корабельных сейфов, в которых хранились драгоценные металлы и сырье, и справиться с паролем «черного ящика» для него оказалось совсем несложно. После этого он переписал резервную копию файлов корабельного журнала на свой компьютер и задал сектор поиска: за два дня до встречи с космическим кораблем пришельцев и за три дня до даты последнего принятого со «Стрелы мечты» сообщения.

На маленьком мониторе на запястье Крокса появилось видеоизображение: добродушное бородатое лицо капитана «Стрелы». Губы его шевелились, он что-то говорил. Киборг усилил звук.

«10 мая. Полет протекает без осложнений. Все узлы и системы корабля в норме. Все члены экипажа здоровы. Готовимся к плановому эксперименту – дальнему сканированию космоса в инфракрасном диапазоне. Установка приборов и выносных узлов происходит согласно графику».

«11 мая. Завершен монтаж выносных узлов. Возникли проблемы с настройкой – разнесенность блоков слишком велика для фокусировки инфракрасного луча, единственный выход – увеличить мощность посылаемого нами сигнала. Штурман утверждает, что с таким уровнем мощности нас можно будет засечь во всех уголках Вселенной. Мы теперь как космический маяк. Утром начинаем эксперимент».

Крокс настроил корабельный журнал на замедленное воспроизведение. Похоже, сейчас начнется самое интересное. Так и оказалось. Вспыхнувшее на экране лицо капитана-бородача было взволнованным, и голос его, обычно спокойный, звучал нетвердо.

«12 мая. День начала эксперимента. Сразу после включения установки произошла авария генератора, что привело к мгновенному выбросу энергии, в десять раз превышающей запланированные показатели. Роботы быстро устранили источник аварии, и всех последствий для экипажа удалось избежать… Прерываюсь, меня вызывает штурман. Вероятно, хочет сообщить что-то важное.

Случилось нечто невероятное! Кажется, мы на грани открытия вселенской важности! На центральном мониторе на расстоянии полутора миллионов километров от основного курса замечен неопознанный летающий объект треугольной формы, общей массой около 50 тонн. Сканирование позволяет с уверенностью утверждать, что объект имеет искусственное происхождение. Объект неподвижно висит в пространстве, на наши сигналы не отвечает. В каталогах земных кораблей нет подобной модели, конструкция объекта, с нашей точки зрения, противоречит законам физики. Возможно, мы столкнулись с проявлением инопланетного разума. Не буду пока давать лазерограмму на Землю во избежание преждевременных выводов. Мы отправляем на стыковку с неопознанным объектом рейдер с пятью членами экипажа».

На мониторе появился укрупненный треугольный силуэт неизвестного корабля. Крокс сосредоточился на записанном видеоизображении приближения рейдера к неопознанному объекту.

Инопланетный корабль выглядел заброшенным. Пират не был уверен, из какого металла или неметалла изготовлены его борта, но они были значительно изъедены временем. Сколько пират ни смотрел видеозапись, ему так и не удалось обнаружить иллюминаторов или двигательного отсека. Строение звездолета неизвестной цивилизации было основано на совершенно иной конструкции жестких форм. Если с большого расстояния звездолет казался треугольным, то вблизи форма его изменилась, приняв очертания затейливого многоугольника, неровного и ребристого.

«Капитан, подходим к заданной цели. Пытаемся связаться. По внешним признакам звездолет заброшен, – раздался хрипловатый голос штурмана, искаженный нечеткой связью. – Спектральный анализ бортов позволяет установить, что материал, из которого изготовлен неизвестный корабль, напоминает один из титановых сплавов. Степень износа сплава очень высокая – возможно, возраст около двух миллионов лет. Сближаемся. Расстояние около двухсот километров, снижаем скорость. Видим что-то вроде ангара, но не уверены, сможем ли попасть внутрь. Учитывая возраст и то, что никто не откликается на наши сигналы, предполагаем, что корабль скорее всего погибший».

– Два миллиона лет! Когда наши предки не вышли еще из пещер, они уже знали звездоплавание! – пробормотал Крокс.

Ему снова почудился какой-то звук за плечами, он оглянулся, но ничего не заметил. Должно быть, просто скрипнул ржавый механизм люка.

А на экране компьютера тем временем быстро сменялись кадры. Когда рейдер подошел совсем близко и завис неподвижно борт о борт c кораблем пришельцев, несколько астронавтов в тяжелых скафандрах выбрались из рейдера и с лазерным резаком зависли у наружного ангара звездолета. Но им не пришлось плавить его. Сработал какой-то датчик, и шлюзовой ангар раздвинулся, как будто открылась огромная пасть.

«Нас впустили. Мы проходим внутрь. Будем выходить на связь через каждые две-три минуты, – послышался голос штурмана. – Мы внутри. Все как будто спокойно. Вы слышите наш сигнал, или он экранируется бортами? Это нечто невероятное!»

Капитан Крокс следил за изображением на мониторе с любопытством. Внутренность звездолета инопланетян не имела ничего общего с кораблями землян. Он состоял из единого, очень просторного отсека, напоминавшего соляную пещеру. Сверху свисали какие-то белые дрожащие наросты. Не было никаких следов приборов или приспособлений: ни машин, ни компьютеров, ни оружия. Вероятно, становление цивилизации пришельцев развивалось не по пути научно-технической эволюции, а в направлении биологических технологий.

«Никого не заметили. Корабль заброшен, вероятно, давно, – сообщал штурман. – Для его последующего изучения нужно будет вызвать специальную группу исследователей. Первое наблюдение: при прикосновении к одной из «соляных сосулек» – буду называть их так – весь корабль начинает вибрировать. Останков инопланетного экипажа не обнаружено, следов катастрофы тоже. Скорее всего звездолет был просто покинут. Запас кислорода в скафандрах иссякает – возвращаемся на рейдер… А, чтоб меня, разрази его гром!»

«Что случилось, немедленно отвечайте!»

«Я порезал руку. Ничего страшного, всего несколько капель крови, – бодро ответил штурман. – Я хотел потрогать один из наростов, и он меня обжег. Уже все в порядке – хорошо, что скафандр не разгерметизировался».

«Возьмите несколько образцов материи и немедленно возвращайтесь. С вами в самом деле все в порядке?»

«Пустяковый ожог!»

По замелькавшему видеоизображению можно было понять, что рейдер вернулся на «Стрелу мечты», а потом на экране вновь возникло лицо бородатого капитана.

«12 мая (вечер). Отослали лазерограмму на Землю. Кажется, вторая половина лазерограммы, где сообщалось о нашей находке, не прошла из-за начавшейся электромагнитной бури. Буря будет продолжаться в течение двух дней, за это время мы надеемся продолжить исследование, чтобы не выходить на связь с Землей с пустыми руками. Завтра отошлем на инопланетный корабль другую экспедицию во главе с моим вторым помощником. Штурман в тяжелом состоянии, рука у него распухла. Доктор поставил диагноз сильного кислотного ожога».

«Вот оно! – подумал капитан Крокс. – Начинается!»

«13 мая. Вернулась вторая экспедиция с инопланетного корабля. Кажется, он меняет форму! На его поверхности отчетливо видны некоторые новообразования. Если вчера он имел форму треугольника, то сегодня его корпус сжимается, становясь похожим на квадрат. Это невероятно! Вероятно, мы имеем дело с одним из биологических видов жизни. Сегодня один из членов команды высказал предположение, что весь инопланетный корабль есть не что иное, как разумный единый организм, находящийся в состоянии естественной спячки… Будем продолжать исследование.

14 мая. Штурман бредит, речь его то кажется бессвязной, то он вдруг начинает выкрикивать отдельные слова, которых не знает даже лингвистический робот. Возможно, мы имеем дело с направленной мутацией. Ожог на его руке, уже полностью зарубцевавшийся, покрывается зеленой чешуей. Я отдал приказ о переводе штурмана в карантинный отсек. С сегодняшнего дня контакт с ним и дальнейшее лечение будут осуществляться через роботов. Главное – избежать паники».

Пятнадцатое мая было пропущено, а когда на экране снова возникло лицо капитана «Стрелы», Крокс едва узнал его. Оно покрылось чешуей и странным образом вытянулось. Капитана шатало из стороны в сторону, и он едва шевелил губами. Зубы тоже изменились и превратились в две синеватые ровные пластины без промежутков. Время от времени речь несчастного прерывалась серией странных звуков, напоминавших щелчки.

«16 мая… пршццц… Три дня не подходил к журналу. На корабле паника. Возникают стычки. Странная болезнь охватила всех… ццццччшшш… Теперь мы не сомневаемся, что имеем дело с направленной мутацией. У нас появляются новые органы, сегодня утром я обнаружил у себя способности принимать кожей радиоволны и определять интенсивность ультрафиолета. Проявляются телепатические способности… Человеческая память постепенно стирается… прчшшщщщ-у-и! Я уже с трудом могу вспомнить, кто я и как меня зовут, зато все время вижу пустыню, большую пустыню… Синие закаты… Ничего не могу вспомнить. Из всего экипажа не пораженными мутацией остались только мой первый помощник с женой и ребенком. Они закрылись в одной из рубок. Надеюсь, им удастся спастись… Поарпыилри!»

Крокс думал, что это уже последнее сообщение, но монитор снова полыхнул, и он вновь увидел капитана. На этот раз в его облике не было почти ничего человеческого, и о нем напоминали лишь обрывки форменного кителя.

«Не помню, какое число, ничего не помню. Только что очнулся. Кажется, я стоял у окна и поглощал кожей ультрафиолет. Мой организм оказался крепче, чем у остальных. Большинство членов экипажа уже не ходят, а напоминают какие-то растения. Корабль неотступно преследует нас. Он вытягивается, принимая форму огромной пасти-перчатки. Теперь я понял его природу, – никакой это не звездолет, а что-то вроде громадного биологического организма-росянки, космического растения-оборотня, трансформирующегося и принимающего разные формы. Это чудище хочет нас сожрать. Кажется, оно думает, что наш корабль такое же живое существо. Впрочем, это ничего не изменит. Недавний биологический анализ показал, что его желудочные соки с легкостью переваривают любые металлы. Этот монстр может питаться всем, что попадется ему на пути, не только биологическими существами, но также метеоритами и звездолетами, из металлических примесей которых он формирует свои жесткие стенки, преобразуя их атомную структуру… Прыапр-ыапро! Но я не позволю пауку-росянке сожрать нас. Если будут силы, я подготовлю корабль к пространственному перемещению. Наш звездолет заражен неизвестным вирусом. Все еще нельзя связаться с Землей и предупредить ее об опасности. Самое мудрое, что я могу сейчас сделать, – это постараться забросить наш звездолет в неосвоенные секторы космоса. Возможно, это помешает распространению вируса. Ужасно глупо все получилось. Я сейчас стою у передатчика и вижу, как штурман выпускает яркий оранжевый бутон и пытается пустить корни в плиты пола. Он цветет, наш штурман, мы теперь все стали какими-то полуящерами-полурастениями. Прощайте и не повторите нашей ошибки! Жаль, что нельзя никого предупредить…»

По экрану пошли помехи. Больше никакой информации из журнала Кроксу получить не удалось. Он тяжело опустился на пустое кресло первого пилота рядом с навигатором и задумался, на всякий случай положив рядом с собой бластер. Ситуация становилась ему ясна, не состыковывались только некоторые детали.

Формы разумной биологической жизни – даже не биологической – во Вселенной отличаются друг от друга. Гуманоидная жизнь только потому кажется нам самой распространенной, что встречается в нашей части Галактики. На самом же деле гуманоиды – всего один из множества наделенных разумом видов Вселенной.

Натолкнувшись в космосе на треугольный предмет, земляне по аналогии с собственной цивилизацией решили, что имеют дело с космическим кораблем таких же, как они, гуманоидов. На самом же деле пятидесятитонная махина, меняющая форму, с «бортами из титана» оказалась гигантским полурастением-полуживотным, которое, как паук, миллионы лет скиталось в космосе, поджидая добычу. Вероятно, сильные импульсы установленного ультразвукового оборудования привлекли хищника, и, наделенный способностью телепатии, он уже направлял действия землян, воспользовавшись их любопытством.

Размышляя об этом и о том, что произошло с экипажем звездолета после его удара о планету, пират думал, не станет ли он сам случайным разносчиком вируса. Крокс не заметил, как чья-то длинная коричневая рука, мало похожая на человеческую, схватила с подлокотника кресла его бластер и вместе с ним скрылась под навигационным кубом.

Послышался смех, похожий на дребезжание. Капитан вскочил, хотел схватить оружие, но его ладонь сомкнулась на пустоте…

Пока Баюн, Грохотун с попугаем, Андрей и Василиса ждали снаружи, беспокоясь, что так долго нет капитана и почему он не выходит на связь, Лависса и Старый Шкипер занимались ремонтом «Звездного странника». Вернее, это неутомимый Шкипер ремонтировал двигатель, а девочка в основном отвлекала его разговорами.

– Скажи, тебе не скучно все время возиться с этим кораблем? Сколько можно, третий день копаешься и ни минуты не отдохнул? Не представляю, как можно быть таким занудой! На тебя только посмотришь – и уже становится тоскливо.

– Так не смотри, ступай куда-нибудь… – лязгнув речевым динамиком, что означало у него смешок, посоветовал неутомимый труженик.

– Тогда мне будет скучно, – надула губы Лависса. – Мне всегда бывает скучно, когда я остаюсь одна. Так все-таки как ты можешь столько времени заниматься одним и тем же?

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – недовольно отреагировал Старый Шкипер, продолжая возиться с деталями поврежденного двигателя. – Каждый делает только то, для чего он предназначен. Я вожусь со звездолетами всю мою жизнь и просто не умею ничего другого. Если я перестану их ремонтировать и не смогу совершать межпланетные путешествия, то просто заржавею от тоски и скуки. Буду целый день сидеть на камне и смотреть на небо.

Лависса выслушала его и спросила:

– А чего бы тебе хотелось? У тебя есть какая-нибудь мечта?

Она думала, старый робот ограничится тем, что недовольно пробурчит что-то, но он отложил аппарат холодной сварки и присел рядом.

– Ты постараешься запомнить то, что я тебе сейчас скажу? – прогудел робот.

Он повернул к девочке свое бронзовое лицо, и зрительные датчики у него странно замерцали.

– Может быть, запомню, – легкомысленно пообещала она.

Шкипер покачал головой, как все старики, когда они хотят сказать: «Ах, молодость, молодость». Баюн точно так же качал головой, и девочка едва не засмеялась. Эти роботы, даже разных моделей, очень многие движения делают одинаково, не понимая, как это смешно.

– Я уже очень старый, – сказал Шкипер. – Мой эксплуатационный период завершился более двух столетий назад. Кое-что в себе я, конечно, подремонтировал, но многие узлы нельзя сменить. Сдается, мне недолго осталось шагать. Очень скоро я приду в негодность. И вот тогда я хотел бы…

– Да ладно тебе. Ты еще очень крепкий! – перебила его Лависса.

Она все еще не относилась к его словам всерьез, привыкнув, что почти все старые люди, как и многие старые роботы, любят важно отдавать «загробные» распоряжения.

– Тысяча чертей! Ты меня не дослушала! – воскликнул Шкипер, в гневе увеличивая свое привычное количество чертей в пять раз, а про ведьму вообще забывая. – Выслушай меня, девчонка, пойми же, что это для меня важно! Всех старых роботов пускают в утиль, и это правильно. Сталь хорошей плавки стоит дорого и может прослужить долго. И вот о чем я хочу попросить: когда я приду в негодность и меня отправят на слом, проследи, чтобы из меня не сделали двигатель какого-нибудь планетохода или трубы для оросительной системы. Это было бы позором для Старого Шкипера, и, когда я думаю об этом, мне становится больно. Пусть меня переплавят в борта какого-нибудь нового строящегося звездолета, и тогда даже после смерти я смогу совершать путешествия между звездами! Ты обещаешь? Я хочу всегда быть в космосе – хочу сам стать частью звездолета.

– Договорились, – кивнула Лависса. – Я тебе обещаю, что ты будешь бортом. Но ты тоже обещай, что не будешь очень спешить стать звездолетом. Ты нам всем нравишься таким, каков есть, – старым, вечно твердящим про чертей ворчуном.

Внезапно девочке показалось, и это заставило ее вскочить от удивления, что бронзовое лицо Старого Шкипера на мгновение ожило, стало человеческим, а из его небольшой трубочки вылетел клуб густого табачного дыма. Морской волк подмигнул ей и жесткой ладонью с грубоватой нежностью взъерошил ее волосы.

Пораженная Лависса встряхнула головой, закрыла на мгновение глаза, но, открыв их, увидела, что все вернулось на свои места. Перед ней был прежний старый робот с бронзовым лицом и такой же бронзовой трубочкой. Да и подмигнуть он тоже не мог, потому что зрительные датчики роботов не закрываются. Теперь она уже не знала, было ли видение на самом деле или только померещилось ей.

А Старый Шкипер встал, взял аппарат для холодной сварки и вновь занялся ремонтом узлов двигателя.

Капитан увидел, как куб навигатора медленно приподнимается, а из пустого пространства под ним показалось коричневое существо, похожее на пень с короткими кривыми корнями. Этот пень медленно перемещался, и на нем был большой красный глаз на стебле, похожий на цветок, который пристально смотрел на Крокса. Рта у чудовища не было, а дребезжащие звуки доносились откуда-то из глубины его короткого, словно обрубленного туловища.

О силе этого неповоротливого чудовища можно было судить только по тому, что когда оно случайно задело корпусом намертво привинченный к полу куб внутренней связи, то вырвало его вместе с кусками обшивки.

Одно из щупалец-корней приподнялось, и капитан Крокс увидел, что оно заканчивается пятипалой человеческой ладонью, а в этой ладони крепко зажат его собственный бластер! Увидев, что дуло направлено прямо на него, и понимая, что сейчас произойдет, пират бросился на пол и откатился в другую часть отсека к бронированному кубу сопроцессора. В ту же секунду сверкнуло несколько бластерных вспышек, и обшивка рубки над головой у капитана оплавилась.

– Этот мутировавший куст не очень-то гостеприимен, – пробормотал пират.

Он перекатился к люку, спеша покинуть рубку. Крокс сделал это вовремя, потому что существо принялось обстреливать сопроцессор, за которым, как ему казалось, все еще скрывается пират. По осмысленности его действий и по тому, что монстр смог снять бластер с предохранителя и прицелиться, капитан сделал вывод, что это один из мутировавших членов экипажа, уцелевший при ударе о планету. Если это так, то скорее всего на корабле должны оставаться и другие мутанты. На обрубленном туловище-пне Крокс разглядел серебристый медальон, зацепившийся за один из корней. Точно такой медальон был у капитана «Стрелы мечты», когда пират видел его на мониторе.

– Послушайте, я только хочу вам помочь! Я вам не враг! – крикнул пират.

Пень немедленно отреагировал на его голос, и его глаз-цветок стал поворачиваться, а вместе с ним и ствол бластера. Пират едва успел выскочить из отсека в коридор, когда полыхнули, корежа стены, несколько вспышек.

Капитан «Стрелы мечты» явно не желал принимать помощи. Из пустой рубки донесся его дребезжащий хохот, который вполне мог оказаться просто бурлящим желудочным соком монстра.

«Нужно отсюда выбираться», – подумал Крокс. Он надорвал еще один квадратик биологического теста и, к своему облегчению, убедившись, что не подхватил никакой инфекции, направился в сторону ангара.

– Жаль, конечно, оставлять бластер, но не думаю, что это страшилище захочет мне его вернуть, – пробормотал пират.

Понимая, что в звездолете вполне могут оказаться и другие, ставшие мутантами члены экипажа – полурастения-полуспруты, – капитан пробирался по коридорам опустевшей базы с предельной осторожностью, каждую секунду готовый отпрыгнуть или броситься вперед и перекатиться. Но ничего подозрительного и внушающего страх на его пути не встретилось. Только проходя мимо бывшего пищевого отсека, на потолке он увидел нечто, заставившее его насторожиться.

Прицепившись присосками к броне, там висела огромная ярко-алая морская звезда или что-то на нее похожее. Спускавшиеся вниз щупальца подрагивали, а сама звезда ярко пульсировала багровыми огоньками. На Крокса она никак не прореагировала – очевидно, для того чтобы она напала, нужно было зацепить один из ее сторожевых усиков.

Капитан покачал головой и проследовал дальше, стараясь держаться ближе к противоположной стене. Как оказалось, это спасло ему жизнь. Неожиданно его инфракрасный зрительный датчик, установленный на искусственной половине головы вместо второго глаза, сработал, и рядом с обычным перекрещивающимся прицелом и дальномером замерцала надпись: «Опасность! Опасность!»

Доверившись приборам своего киборгизированного корпуса, пират замер как вкопанный. Он пристально стал разглядывать плиты пола у себя под ногами, пытаясь понять, что заставило его шагнуть в сторону. Неужели что-то изменилось? Он же проходил здесь около часа назад, и все было нормально – датчики опасности не срабатывали.

Вдруг капитану показалось, что в одном месте магнитная дорожка будто изменила рисунок и заблестела чуть ярче, словно на полу образовалась лужица воды. И что самое странное, меняя форму, пятно постепенно подползало к ногам капитана.

– Эге, да тут что-то странное! – Стиснув зубы, пират прыгнул вперед и, перескочив через подозрительный участок, упал на магнитную дорожку, но потом сразу же вскочил и бросился бежать. Уже перед поворотом коридора Крокс вновь оглянулся: сзади слышалось какое-то бульканье, а прозрачная лужица, медленно трансформируясь, превращалась в большой студенистый шар.

– Прости, что оставил тебя без обеда, дружище, но у меня на сегодня другие планы, – сказал капитан и продолжил свой путь.

Ему хотелось как можно скорее выбраться из этого чудовищного корабля. Но вначале пират решил осмотреть грузовой люк, чтобы понять, какой именно груз приняла на борт «Стрела мечты» за несколько дней до своей гибели.

Остановившись у непроницаемых стенок люка грузового отсека, и прежде чем открыть его, он связался по лазеропередатчику с рогатым роботом.

– Грохотун, это я! Со мной все в порядке. Спускаюсь в грузовой отсек.

– Что с вами, хозяин? Почему вы так долго не выходили на связь? – пробасил тот.

– Долгая история. Позови Баюна, только вежливо.

– Хорошо, капитан. Вежливо так вежливо, – уныло согласился боевой робот. – Он высунулся из планетохода и завопил: – Эй ты, ржавая жестянка, как тебя там, поди сюда! Тебя капитан к передатчику зовет! Да скорее иди, пока с тобой вежливо разговаривают!

Когда Баюн, постучав себя пальцем по лбу, высказал тем самым оценку «вежливости» Грохотуна, Крокс спросил:

– Баюн, слышишь меня?

– Да, капитан. Ждем вас и в ус не дуем.

– У вас там наверху все в порядке?

– Да, – подтвердил робот-нянька. – Разве что курица-иноходица пса излягала.

– Ты не можешь без своих пословиц?

– А куда ж без них? Небылица на тараканьих ножках ходит.

– Слушай меня внимательно, Баюн. Я сейчас спускаюсь в трюм – хочу посмотреть на груз. Если я не вернусь через час и от меня не будет никаких известий – засыпайте корабль. Если я все же и появлюсь – возьмешь антивирусный распылитель и обработаешь меня, чтобы убить возможный вирус. Все понял?

– Да, капитан, – серьезно ответил Баюн. – С чем приехал, с тем и уехал.

– Отлично, я на тебя надеюсь больше, чем на Грохотуна. – И Крокс оборвал связь.

– О чем он с тобой говорил? – подозрительно спросил рогатый робот.

– Много будешь знать – скоро состаришься!

– Ах так! Ненавижу умников! Я голову тебе оторву! – оскорбился Грохотун и, расставив руки, стал надвигаться на Баюна.

– Я все слышал, я все слышал! – закричал попугай, летая между ними и вступаясь за Баюна. – Учти, Грохотун, капитан сказал, если с ним что-то случится, то он перепрограммирует тебя, Грохотун, и сделает из тебя робота-няньку.

– Врешь?! – Грохотун ошалело замер на месте.

– Честное робототехническое, чтоб мне заржаветь, если я вру, – поклялся попугай.

– Что?! Только не это! – перепугался боевой робот. – Не хочу быть нянькой! Ненавижу детей, ненавижу все маленькое и слабенькое! Лучше я запишусь в команду звездолетчиков-камикадзе, чем стану нянькой!

Пират потянул на себя массивный люк грузового отсека, готовясь сразу отскочить, если возникнет необходимость. Створка люка послушно отъехала в сторону, и пират увидел начинающийся прямо у его ног длинный закругляющийся трап. Скрип люка эхом отозвался по всему звездолету. Сверху на ступеньки капала вода, откуда-то снизу доносился лязг, будто там раскачивалась на оторвавшемся страховочном тросе крышка контейнера.

Крокс на несколько секунд замер в нерешительности, потом стал спускаться по трапу, стараясь не прикасаться руками к поручням, покрытым какой-то подозрительной зеленой плесенью.

Он внимательно осматривал каждую следующую ступеньку, не исключая, что на ней могут оказаться точно такие же студенистые шары, вроде того, который поджидал его на магнитной дорожке.

Но все как будто было спокойно. Только капала из неисправного турбонасоса вода, да и уровень радиации был немного повышен – должно быть, был пробит реактор двигателя. Опасаясь получить лишние рентгены, которые потом могли облучить Андрея и Лависсу, капитан включил фоновый отражатель. Сам он радиации не боялся, как не опасался и того, что в воздухе недостаточно кислорода и чрезмерно тяжелых металлов.

Примерно на середине лестницы Крокс приостановился и надорвал очередной биотест. Как он и ожидал, на белом листочке, похожем на промокашку, сразу появилось небольшое зеленоватое пятнышко, которое постепенно начало расползаться к краям. Это значило, что в воздухе присутствовал какой-то вирус, который скорее всего классифицировался как «воздушно-капельная инфекция». Капитан почувствовал, как по его щеке сползла крупная капля пота. Хотя провести более подробные анализы не позволяли походные условия, пират предположил, что именно этот вирус и вызывает мутации.

«Так-так… Тучи сгущаются… Хорошо, что я не дышу», – подумал Крокс, впервые обрадовавшись, что он киборг.

Но как бы там ни было, на всякий случай он натянул на лицо маску, чтобы вирус не поразил человеческий участок кожи на его голове и не повлиял на мозг. Он хорошо помнил корневидного спрута с медальоном, в которого превратился бородатый капитан «Стрелы».

Внезапно лестница закончилась, и капитан оказался в широком, вместительном трюме рядом с шахтой неработающего грузового лифта.

Трюм был почти полностью загружен массивными стальными контейнерами-сейфами, каждый из которых был опечатан гербовым знаком планеты Земля. Крокс, ожидавший увидеть здесь нечто другое, возможно, какие-то свидетельства общения с инопланетной цивилизацией, разочарованно присвистнул.

Он хотел приблизиться к сейфам, но внезапно рассмотрел в темноте табличку на стене:

«НЕ ПРИБЛИЖАТЬСЯ!

СОБСТВЕННОСТЬ ПРАВИТЕЛЬСТВА.

ОХРАНЯЕТСЯ НЕЙТРОННЫМ ПОЛЕМ»

– Вот тебе и «научно-исследовательский» кораблик! Вечно эта собственность правительства путается у меня под ногами, – хмыкнул киборг. – Похоже, капитан этого корабля работал на какие-то земные службы. Тогда становится понятна путаница в архивных документах об исчезновении звездолета – просто кто-то не хотел выметать сор из избы.

Пират проверил датчиком интенсивность нейтронного излучения. Оказалось, что все охранные системы вышли из строя от сильного удара, расколовшего «Стрелу».

От сокрушительного удара крайний контейнер сорвался с креплений и, врезавшись в переборку, раскрылся. Приблизившись, капитан посветил внутрь фонариком, так как в трюме было слишком темно даже для инфракрасного света. Луч фонаря скользнул вначале по толстенной сейфовой броне, потом по дополнительному охранному датчику и печати Министерства безопасности Земли. Крокс направил луч выше и увидел складированные каждый в вакуумной упаковке лазерные пулеметы одной из последних модификаций, принятой на вооружение самое большее лет тридцать назад.

– Если бы здесь был Грохотун, он бы решил, что у него сегодня день рождения и ему сделали большой-большой подарок. Он бы из этого трюма неделю не вылезал, – усмехнулся пират.

Соображая, кому мог предназначаться этот груз, пират вспомнил, что лет тридцать назад на Проксионе-3 создавался новый легион звездного патруля. Таким образом, все части этой мозаики постепенно вставали на свои места, хотя в этой головоломке и оставались еще незаполненные ячейки.

Крокс знал также, что это оружие не имело к аварии корабля прямого отношения, а следовательно, в трюме должен находиться какой-то предмет или груз, который «Стрела» приняла на борт уже в космосе и который мог явиться одной из причин гибели звездолета. Нечто, что помешало ему выйти из прыжка в пространстве и забросило на эту пустынную, выжженную планету.

Внезапно пират уловил над своей головой какой-то вибрирующий звук и резко направил вверх луч фонаря. Мелькнули большой желтый глаз без зрачка и открытая скользкая пасть. На центральной перегородке трюма висело нечто похожее на огромную полупрозрачную медузу. Внезапно она оторвалась от потолка и стала падать прямо на Крокса.

– Проклятье! Мной сегодня явно хотят пообедать!

Уронив фонарь, пират отскочил, нырнув за соседний контейнер. От удара об пол фонарь разбился и погас. В кромешной темноте капитан услышал шлепок об пол. Медуза промахнулась, гневно зачавкала и стала медленно подползать к капитану. Он слышал отвратительный звук ее щупалец, трущихся о плиты.

Вероятно, медуза видела пирата, он же был как слепой, и ему пришлось на ощупь пробираться в темноте, натыкаясь на жесткие углы контейнеров.

Отработанная за много лет интуитивная реакция заставила его пригнуться, и он почувствовал, что медуза снова прыгнула, пронеслась почти над его головой и теперь, снова прилипнув к потолку, выжидала для броска удачный момент.

– В детстве я боялся темноты, и теперь оказалось, что правильно делал, – ворчал Крокс. – Должно быть, ей кажется, что киборг лакомый кусочек. Но я постараюсь испортить этой медузе удовольствие от обеда.

Пират стал быстро ощупью пробираться между ящиками, стараясь не стать легкой добычей. Над своей головой он слышал отвратительное чавканье: медуза ползла по потолку следом за ним.

– Хорошая пробежка перед обедом только усиливает аппетит, – прошептал пират.

Услышав чавканье совсем близко, капитан снова прыгнул в темноту, ударившись об контейнер грудью, отчего его сердце-рубиноглаз снова запульсировало. Медуза шлепнулась на пол где-то за его спиной и стала медленно приближаться. Крокс вспомнил, что видел на ступеньках ожоги, как от кислоты, и глубокие борозды на полу. Слизь этой твари могла легко разъесть даже сверхпрочный титановый сплав.

Капитан ощупал стенки контейнеров, сплошь окружавшие его с трех сторон. Похоже, он сам себя загнал в тупик. Медуза подползала. Крокс уже слышал шипение разъедаемого ее кислотой металла. Тогда, не раздумывая, пират подпрыгнул и полез по стенке контейнера вверх, нащупывая пальцами выступы.

Капитан полз, и его удивляло, что он изо всех сил цепляется за жизнь. Очевидно, основной побуждающей причиной было нежелание после стольких пережитых опасностей быть убитым медузой-мутантом.

Добравшись наконец до плоской верхней части контейнеров, пират побежал, пригибаясь и прыгая с одного ящика на другой по грохочущим стальным крышкам. Он бежал и чувствовал, что медуза ползет за ним по потолку с настойчивым упорством. Очевидно, терпения ей было не занимать, и неудачи ее нисколько не останавливали.

«Неудивительно, уже тридцать лет без обеда», – мелькнула у киборга мысль. В какой-то момент он неудачно перепрыгнул и упал вниз, провалившись в промежуток между контейнерами. Крокс сильно ударился грудью и плечом об пол и на несколько секунд потерял сознание.

Почти в бесчувственном состоянии, подчиняясь одной лишь железной воле, капитан попытался отползти, но его правая нога застряла между ящиками. Пират потянул ее изо всех сил, но безуспешно.

«Конец, – мелькнуло у него в сознании. – Разве я думал, что он будет таким? А кто вообще знает, каким будет его конец?»

Чавканье медузы приближалось. Она была уже где-то над ним.

Тогда Крокс снова рванулся, напрягая свои мощные пневматические мышцы, и почувствовал, что его застрявшая нога отскочила в бедре, где была присоединена к корпусу.

Кое-как вскочив, капитан запрыгал дальше на одной ноге, ощупывая холодные стенки контейнеров.

– Я совсем забыл, что я человек-конструктор, – пробормотал киборг. – Единственное, чего мне нельзя лишаться, – это головы.

Он прыгал на одной ноге между ящиками, раздумывая, сколько времени они смогут играть с медузой в догонялки, как вдруг уткнулся во что-то грудью и рукой. Ощупав поверхность и болтавшуюся крышку, пират понял, что это перевернутый контейнер с лазерными пулеметами.

– Какая удача! Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. У викингов, как и у древних русичей, считалось позором умереть без оружия в руке, – воскликнул пират, нашарив в кромешной темноте холодную рукоятку пулемета в вакуумной упаковке.

Опираясь на дуло, как на костыль, Крокс заковылял дальше, чувствуя, что медуза близко. Нырнув за следующий контейнер, он получил несколько секунд передышки. Пока медуза соображала, куда он делся, пират надорвал вакуумную упаковку и вытащил оружие из чехла.

Всего секунда ему потребовалась, чтобы нащупать предохранитель. Какая удача, что лазерные пулеметы поставляются полностью укомплектованными и заряженными!

Почувствовав в своей ладони удобную рукоятку пулемета, Крокс успокоился. Теперь он вновь стал охотником, и его шансы с медузой, во всяком случае, уравнялись. Сейчас все зависело только от того, кто успеет первым: он выстрелить или монстр прыгнуть.

Забыв придерживаться рукой за стенку контейнера и попытавшись по привычке опереться на отстегнувшуюся ногу, пират упал на спину, но и в таком положении продолжал крепко сжимать пулемет.

– Ну где же ты, моя хорошая? Проголодалась? Ползи сюда! – произнес капитан.

Медуза не заставила себя долго ждать. Почти над головой киборга на потолке слышалось чавканье. Крокс знал, что медуза остановится точно над ним, потом она на несколько мгновений замрет и, словно большая капля, начнет падать на свою добычу.

Как только чавканье прекратилось, пират вскинул пулемет и нажал на курок. Сверкнула яркая вспышка, и из дула вырвался раскаленный луч. Капитан не жалел зарядов, приготовившись, если понадобится, расстрелять всю энергообойму.

После второй или третьей очереди запахло паленым, послышалось кипящее бульканье, словно в воду опустили раскаленный стержень, и Крокс понял, что попал.

На всякий случай он еще несколько раз выстрелил, пока не почувствовал, что начинает плавиться броня, а потом кое-как встал и, опираясь на пулемет, пошел искать свою ногу. Он нашел ее между контейнерами, вытащил и пристегнул к бедренным креплениям. Пневмоавтоматика работала хорошо, и встроенный компьютер сообщил капитану, что все системы киборгизированного корпуса действуют нормально. Затем пират отыскал свой разбитый фонарь и заменил в нем линзу.

Когда фонарь вновь вспыхнул, пират осветил отбрасывающие длинные тени контейнеры и большое выжженное пятно на потолке там, где он обстреливал медузу. Под этим пятном на полу он увидел серебристый медальон космолетчика, оплавленный с одной стороны.

Эти медальоны отличались особой прочностью и служили для опознания космонавтов как идентификационный номер. Их носил каждый член экипажа «Стрелы». Должно быть, этот упал с медузы, убитой пиратом. Когда капитан был на службе правительства в последнюю галактическую войну, он тоже носил такой, который теперь замурован в урне вместе с его прахом в одном из коридоров «Звездного странника».

Пират присел над медальоном и, не прикасаясь, посветил на него фонарем. На нем еще можно было различить буквы «Владимир Рогов – lku-458».

– Прости меня, Владимир Рогов, но на этот раз мне, кажется, повезло больше, чем тебе, – сказал капитан Крокс.

Все еще не расставаясь с лазерным пулеметом, он провел лучом фонаря по темным закоулкам трюма, но не обнаружил мутантов. Однако твердой уверенности в том, какие формы они могли принять и чего ему нужно остерегаться прежде всего, у капитана не было, и поэтому, держа наготове оружие, он пошел между контейнерами, пытаясь отыскать секретный груз.

Контейнеры с печатями и пломбами сразу отбрасывались – пират сознавал, что то, что было взято на борт в космосе, должно выглядеть иначе. И вот в стене трюма за сплошным рядом ящиков, только в одном месте оставлявшим небольшой проход, капитан увидел дверь из прозрачной брони, за которой в силовом поле висел странной формы многоугольный предмет, напоминавший крупный колдовской кристалл из средневековья. Этот кристалл медленно вращался, освещаясь изнутри, и прямо на глазах трансформировался, принимая различные формы.

Предмет был явно неземного происхождения, и Кроксу он почему-то сразу не понравился – возможно, сказалось все то же ощущение тревоги.

Пират шагнул и остановился в полуметре от прозрачной бронированной перегородки.

«Открой меня, и я тебя убью!» – вдруг мелькнула у капитана в сознании чья-то чужая мысль.

И сразу многоугольный предмет трансформировался, а Крокс увидел напротив собственное лицо, скрытое за защитной маской. Капитан отшатнулся, почувствовав, как замерло у него сердце; его двойник за бронированным стеклом криво усмехнулся половиной рта.

– Кто ты? – спросил капитан Крокс.

«Какая разница? Открой меня, и я тебя сожру, я голодно», – последовал немедленный ответ.

– Ты всегда говоришь так прямо о том, чего хочешь? – с некоторым трепетом поинтересовался пират.

«Зачем хитрить? Рано или поздно я все равно получаю то, что хочу. А я хочу тебя сожрать. Я хочу сожрать вас всех, сейчас или через миллион лет – какая разница!»

– Откуда ты знаешь наш язык? – спросил капитан, обнаружив у того, кто копировал его лицо, свою логику.

«Я его не знаю и не хочу знать. Я говорю сразу с твоим подсознанием, потому что я – это ты. Я наблюдало, как ты сражался с медузой. Это было забавно. Мне было смешно». – И инопланетное существо-оборотень хрипло расхохоталось, имитируя смех капитана Крокса.

– Почему тебе было смешно?

«Потому что ты боролся за жизнь. Разве ты не хотел быть убитым, разве тебе не все равно?»

– Получается, что не все равно.

«Ты живешь уже долго и хочешь жить еще дольше. Значит, ты стремишься к вечности?»

– Наверное, да, – согласился киборг.

«Тогда дай мне тебя убить. Нельзя быть бессмертным, пока тебя не убили. Смерть – дорога в вечность. Я сожру тебя, и ты станешь таким, как я. А я бессмертен. Я не помню, откуда я взялось, не знаю хода времени, но знаю, что я вечно. Разве тебе не знакомо отчаяние, тоска, сомнения? Открой это бронированное стекло, и я тебя сожру. А потом мы вместе сожрем тех, кто снаружи. Должно быть, ты пришел не один?»

– Как ты попал на корабль и дал себя запереть, если ты так могуществен? – Капитан предпочитал задать вопрос, не отвечая.

«Я было в клане, когда меня нашли. Мне требовалось время на пробуждение. Когда я пробудилось, то было уже здесь».

– В каком клане? – спросил Крокс, догадываясь, о чем может идти речь. – В той космической росянке, с которой столкнулась «Стрела мечты»?

«Ты уже об этом знаешь», – сказал его двойник и на мгновение принял форму корабля, который видел на экране монитора капитан.

– А что произошло с кланом? Где он сейчас? – спросил пират.

«А ты дашь мне себя сожрать, если я тебе скажу?» – попытался схитрить оборотень за бронированным стеклом.

– Разумеется, дам, – пообещал Крокс.

«Клянешься?»

– Клянусь.

«Клан врезался в звезду и сгорел. Он погнался за этим звездолетом, когда тот прыгнул в гиперпространство, и промахнулся. Он был очень нетерпеливый, наш клан, но сумел зацепить звездолет, а тот потерял управление и врезался в планету. Из всех уцелел только я, потому что уже был здесь, на корабле. Теперь открой перегородку, и я тебя сожру». – И двойник капитана утратил форму, превратившись в черную дыру.

– Постой, не все сразу, – остановил его Крокс. – Скажи, откуда взялись эти мутанты?

«Ты же знаешь, это мутировавшие члены экипажа. Капля клана попала на них и видоизменила их гены. Я взяло это понятие из твоего сознания, на самом деле было все сложнее. Они заразились потому, что на корабле была сплошная система вентиляции, везде, кроме одного отсека с катапультами, в котором были отдельные кислородные баллоны».

– Их можно сделать снова людьми?

«Невозможно. Они уже не люди, не такие, как ты, но и не такие, как я. Они какая-то промежуточная фаза. Они никто. Через пару сотен лет они исчезнут, если не получат свежей биомассы. Ну, открывай же стекло, я тебя сожру!»

Крокс усмехнулся, и две кривые усмешки по разные стороны бронированного стекла скрестились, как две шпаги.

– Размечталось! Я не собираюсь открывать эту перегородку!

«Как? Но ты же дал клятву! Ты обещал!»

– Я обманул, потому что я пират. Придется тебе торчать здесь столько времени, сколько будет нужно, пока у тебя не закончится биомасса и ты не сгинешь!

Пират повернулся и, забросив лазерный пулемет на плечи, направился к выходу из трюма. Сзади послышался вой, и корабль вздрогнул. Сгусток материи бился в броню в слепом гневе.

«Я все равно достану тебя! Достану вас всех! Пускай пройдет миллион лет, пускай два миллиона!»

– Поживем – увидим. Если так, чего же ты волнуешься? Только, сдается мне, за миллион лет человечество научится справляться с такими, как ты. – Капитан передернул плечами и стал подниматься по ступенькам.

Наверху, захлопнув люк трюма, он снова надорвал биологический тест. Здесь уровень вирусной активности был намного ниже, и бумажка так и осталась чистой.

Но Крокс не хотел рисковать. Он тщательно задраил все ангарные люки, а потом связался по передатчику с Баюном и сообщил, что выходит наружу. Робот-нянька велел Андрею и Василисе укрыться под герметичным колпаком планетохода, чтобы исключить всякую вероятность риска.

Когда пират, пошатываясь от усталости, появился из люка, его уже ждал Баюн с большим антивирусным распылителем, взятым на планетоходе. Антивирусный распылитель был похож на старинный огнетушитель, заливающий хлопьями очищающей пены. Распылители были изобретены совсем недавно, но стали важнейшим атрибутом любого космического корабля. Потребность в них возникла около ста лет назад, когда по Вселенной стал расползаться какой-то многоклеточный вирус, ставший бичом для многих земных колоний.

– Грязь не сало: потер – она и отстала, – ворчал Баюн, направляя на Крокса струю шипучей пены, сделавшей пирата похожим на намыленного человека в бане.

– Не так усердно, старый хрыч! Похоже, тебе это доставляет удовольствие! – отплевываясь, крикнул пират.

– Но вы же сами приказали вас продезинфицировать! – удивился робот-нянька.

– Да, но не приказывал направлять мне струю в рот и глаза! – негодовал капитан. – Дай-ка сюда эту штуку!

Он взял у Баюна антивирусный распылитель и тщательно обработал им захлопнутый люк, из которого он только что вышел, и песок у своих ног.

– Грохотун, засыпай! Поработай ковшом! – приказал он, отскакивая в сторону.

Рогатый робот подогнал планетоход и стал засыпать борт звездолета прокаленным песком, пока на том месте вновь не вырос песчаный холм.

Крокс мрачно смотрел на это место, отряхиваясь от дезинфицирующей пены.

– Все, – сказал он глухо. – Надеюсь, они никогда больше оттуда не выберутся.

– Что вы видели на «Стреле мечты», капитан? – спросила Василиса, дотрагиваясь до металлической руки киборга.

– На «Стреле мечты»? – криво усмехнулся пират. – Честно говоря, это название перестало подходить звездолету. Правильнее было бы назвать его теперь «Кораблем монстров и мутантов». Впрочем, это долгая история.

– Хозяин, а откуда у вас такой пулеметик? – вдруг оживился Грохотун. – Можно я его подержу? Ого! Обойма почти вся расстреляна – вы что, палили по мишеням?

– Что-то в этом роде, только мишень была одна, – ответил Крокс.

Рогатый робот замялся, видимо, собираясь что-то попросить.

– Знаете что, капитан, у меня ведь сегодня праздник, – сказал он. – День моего выпуска. Для людей это все равно как день рождения. Вы не могли бы подарить мне что-нибудь? Скажем, этот пулеметик. Я давно мечтал о такой модели.

Крокс расхохотался:

– Разумеется, ты можешь его взять, хитрая ты бестия! – Грохотун схватил пулемет и радостно обнял его, как маленькая девочка обнимает куклу. Из его речевого динамика послышалось чуть ли не мурлыканье, как будто там был спрятан маленький котенок.

Василисин пес Пшик залился высоким оглушительным лаем, подпрыгивая на песке. Надо сказать, что ему рогатый робот с самого начала показался каким-то слишком шумным и вообще подозрительным, поэтому пес считал своим долгом часто его облаивать.

– Кстати, Грохотун, сколько тебе стукнуло? – спросил попугай, усаживаясь ему на рог.

– Пятьсот двенадцать лет, – гордо сказал робот. – В инструкции есть дата. Только я не дам тебе инструкцию – ты ее будешь клевать.

– Пятьсот двенадцать лет живешь, а так ничему не научился, – укоризненно сказал Баюн. – Вот был бы ты, скажем, Пушкиным, и проживи ты так долго – сколько бы стихотворений и поэм ты успел бы написать за это время?! Но почему гении живут так мало, а дураки так много?

– У меня и так есть пушки. Много пушек, – сообщил «гигант мысли», некоторое время обдумывая слова робота-няньки насчет неизвестного ему Пушкина. – А будешь умничать, Баюн, я тебе голову оторву!

– У тебя это всегда последний аргумент!

– Зато самый надежный! – возгордился рогатый робот.

– Грохотун, в планетоход! Остальные на парусник! Пора возвращаться к «Страннику», пока ветер не переменился! – громко скомандовал капитан Крокс и, галантно подав Василисе руку, подсадил ее на трап.

Несколько минут спустя яхта под всеми парусами уже неслась по высохшему океанскому дну, удаляясь от черных камней.

Глава 10 На дорогах вселенной

Ремонт «Странника» почти завершен. Можем выходить в космос, – приветствовал их Старый Шкипер.

– Быть не может! – не поверил капитан. – Там же было возни недели на две!

– Это смотря как за работу взяться, – с трудно скрываемым удовольствием пояснил Шкипер. – Можно и за две недели, а можно и за три дня. К тому же мне помогала Лависса, в то время как кое-кто другой, никого не хочу иметь в виду, улетучился в неизвестном направлении.

– Лависса? – не поверил Андрей, понявший, что Шкипер говорил о нем. – Помогала?

– А то! – подтвердила девочка.

На самом деле помощь ее заключалась в том, что она два раза держала гибкий шнур распылителя краски и еще один или два раза подала Шкиперу гаечный ключ. Но если он считает, что она помогала, то ей не стоит опровергать робота. Зато как приятно видеть глупое удивление на лице Андрея.

– Умелых рук и работа боится. Глаза боятся, а руки делают, – подвел черту Баюн.

Крокс осмотрел все швы брони и восхищенно покачал головой:

– Великолепная работа! Вы даже успели покрасить «Странник», этого никто не делал уже лет триста! Давно никто уже не нянчился с нашей старой боевой посудиной.

– Она заслужила заботу, – убежденно сказал Старый Шкипер. – Не в обиду вам будет сказано, капитан, но звездолет в отвратительном состоянии. Тысяча чертей и одна ведьма! Вы только посмотрите! Оружейные башни скрипят, обшивка потрескалась, всюду крысы с тремя хвостами, провода висят, герметичность отсеков частично нарушена, двигатель дымит. И как ухитрились довести корабль до такого состояния? «Страннику» нужна забота, забота и еще раз забота!

– Нам с кэпом вдвоем было не справиться, а Грохотун переломал всех ремонтных роботов, – наябедничал попугай.

Рогатый робот смущенно передернул плечом.

– А чего они все время задирались… И потом, я хотел узнать, как они устроены… – сказал он обиженно.

– Ты прав, Шкипер. «Страннику» нужна забота. Он ее заслужил, – кивнул Крокс, похлопав выщербленный борт боевого флагмана.

Пират некоторое время раздумывал, а потом предложил, протягивая старому роботу руку:

– Шкипер, переходи к нам в экипаж! У нас тебя никто не спишет на берег!

– Мы и писать-то не умеем, – хмыкнул Грохотун.

– Я подумаю над вашим предложением, кэп, – растроганно пообещал Старый Шкипер и крепко стиснул ладонь капитана Крокса.

Пират поморщился и слегка побледнел.

– Поосторожнее, – просипел он. – Это все-таки моя человеческая рука, но еще немного – и ее пришлось бы менять на механическую.

Несколько часов спустя «Звездный странник», взревев двигателями и подняв тучу песка, оторвался от поверхности планеты, на несколько мгновений, точно пробуя собственные силы, неподвижно замер и вдруг рванулся навстречу звездам.

Они стартовали с минимальной скоростью, поэтому гравитация была не слишком велика. Василиса стояла у иллюминатора в рубке и, приложив к нему ладони, словно желая продлить соприкосновение с родным миром, смотрела, как удаляется, становясь вначале размером с яблоко, потом – с орех, а потом – с песчинку, планета, на которой она провела почти всю свою жизнь.

– Жаль, ты не взяла с собой свой парусник, – задумчиво сказал капитан Крокс. – До сих пор не пойму, почему ты так поступила?

– Паруснику захотелось остаться там. Он все равно не смог бы жить без песчаного океана, – сказала девушка.

А речь шла вот о чем.

Когда пират предложил Василисе погрузить ее парусник в ангар, где нашлось бы для него место, девушка, ничего ему не сказав, быстро поднялась на борт своей песчаной яхты, вытащила из песка якорь и распустила паруса.

Яхта стремительно рванула с места, едва не царапнув бортом замешкавшего Грохотуна. С трепещущими парусами она стремительно помчалась к горизонту и растворилась вдали. За ней с громким встревоженным лаем помчался пес.

– Наверное, Василиса уже не вернется, она не смогла расстаться со своей планетой, – сказал Баюн. – Человек без родины – что птица без крыльев.

Но робот-нянька не угадал. Несколько минут спустя девушка показалась в отдалении. Она слегка прихрамывала, а за ней, высунув язык, несся запыхавшийся Пшик.

– Что случилось? Где яхта? – подбежал к ней капитан Крокс.

Василиса подняла на него грустное лицо. На щеке у нее был виден длинный след от слезы, которую быстро высушило палящее солнце.

– Она там. Мчится через океан, – ответила девушка. – И будет мчаться еще долго…

– Но как тебе это удалось?

– Я подняла паруса, закрепила руль, разогнала яхту и спрыгнула. Руль будет держать колеса в прямом положении, а ветра здесь дуют с постоянством, никогда не изменяя направление. Могут пройти годы, прежде чем на пути яхты появится какое-то препятствие…

– Но зачем ты это сделала?

– Мне приятно думать, что моя яхта будет вечно мчаться на парусах, борясь с песчаными бурями, а в ее реях будет гудеть ветер. Закаты сменяются рассветами, месяц месяцем, а мой кораблик по-прежнему будет прорезать песок. Она очень хорошо держит курс, моя яхта, – тихо сказала Василиса.

И надолго замолчала.

Андрей и Лависса стояли рядом с капитаном Кроксом и смотрели, как он готовится к прыжку в гиперпространство, просчитывая курс до нескольких тысячных долей градуса.

– Всем пристегнуться, сейчас будем разгоняться для перемещения! – озабоченно приказал пират.

– Так скоро? Вы же хотели проверить корабль на скорости! Нужно вначале убедиться, хорошо ли он отремонтирован и нет ли сбоев в работе двигателя, – удивился Старый Шкипер. Он не понимал, почему капитан так спешит, совершая ошибку, которую не сделал бы даже начинающий звездолетчик.

– У нас серьезные проблемы, Шкип, – ответил Крокс. – Кажется, нас засекли. Несколько секунд назад по звездолету скользнул чей-то опознающий луч. Кто-то сканирует этот сектор космоса. Мы не можем дольше здесь оставаться, поэтому я так спешу с прыжком, подвергая нас всех риску.

Андрей тревожно напрягся:

– Думаете, это робот-убийца? Он засек нас?

– Уверен, что это «Скелетон-1», – кивнул капитан. – Имея достаточно чуткие радары, он мог засечь нас в момент взлета на расстоянии в несколько десятков световых лет, но главная причина, я думаю, не в этом.

– А в чем? – спросил Баюн.

– Когда я обращался в архив по поводу «Стрелы мечты», то, не подумав, ввел свой личный пароль, и ко мне прицепилась охранная программа. Наверное, мое имя находится в черных списках, раз я вне закона. Мне казалось, я оторвался от программы-ищейки, но я ошибся. Она села мне на хвост и вычислила местонахождение моего компьютера, а вместе с ней и «Странника». И видимо, «Скелетон-1» узнал об этом – у него неплохие системы оповещения.

– Тогда спешите, капитан, эта штука с минуты на минуту может быть здесь! – поторопил Старый Шкипер, и Андрей почувствовал, как по его спине пробежал холодок: они снова балансировали над пропастью.

Крокс стал разгонять корабль к прыжку в пространстве, но не успел. Внезапно что-то стремительно, как комета, мелькнуло на радарах, а потом космос осветился целой серией лазерных вспышек.

– Грохотун, к орудиям! Это «Скелетон-1»! – крикнул пират, бросаясь к штурвалу и уводя корабль в крутой вираж, чтобы убрать его с линии огня.

– Всем надеть скафандры! Возможна разгерметизация! – захлопотал Баюн.

Проследив, чтобы Андрей и Лависса застегнули прозрачные перегородки шлемов, робот-нянька бросился к Василисе, единственной, кто оставался пока без скафандра. Он разбил пластиковое стекло, за которым в рубке хранился запасной скафандр, и стал помогать девушке облачиться в него.

– Что случилось? – удивленно спросила Василиса. Она не боялась, потому что совершенно не понимала, что происходит.

– Это такая игра. Называется «Пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой!» – объяснил Грохотун, пытаясь поймать «Скелетона-1» в перекрестье прицелов.

Но роботизированный звездолет-убийца оказывался каждый раз в новом месте, внезапно исчезая и неожиданно появляясь. Его маневренность была столь велика, что он с легкостью уворачивался от огня, успевая каждый раз обжечь «Звездного странника» лучами своих лазеров. Капитан Крокс проявлял чудеса в управлении боевым флагманом, то уводя его в крутое пике, то резко увеличивая скорость. Но это могло только на время отсрочить гибель.

Внезапно «Скелетон-1» совсем близко появился в одном из иллюминаторов, и Андрей успел увидеть его черный корпус, на котором, подобно лучам прожекторов, вращались два счетверенных лазера. Броня звездолета начала плавиться, рубку заволокло дымом, но Грохотун выпустил по «Скелетону-1» две управляемые ракеты, и корабль-убийца снова предусмотрительно исчез. Он предпочитал расстреливать «Странника», не подвергая себя опасности.

– Чтоб его! – выругался боевой робот. – Да он смеется над нами! Мы для него все равно, что мишень размером с дом! Ненавижу чувствовать себя мальчиком для битья!

– Да, похоже, приближается наш конец. Теперь все, что нам осталось, – это умереть с достоинством, – негромко сказал сквозь зубы капитан Крокс.

Он только что заметил, что один из двигателей «Странника» поврежден, и теперь они уже не смогут нырнуть в гиперпространство.

Все, кто был в рубке, придвинулись друг к другу. Им хотелось быть рядом в момент гибели. Андрей и Лависса не чувствовали страха. Их охватила упрямая сосредоточенность и легкое замирание, как перед прыжком в воду с десятиметровой вышки.

– А где Старый Шкипер? – вдруг спросил Баюн.

– Несколько минут назад он вдруг вскочил и выбежал из рубки, – ответил попугай. – Наверное, струсил. Эти старики всегда дрожат за свою жизнь.

– Не похоже на него, – качнул головой капитан. – Шестьсот лет назад он вышел на меня лоб в лоб.

Но думать о необъяснимом исчезновении Старого Шкипера у пирата теперь просто не было времени. Нужно было уводить дрожащий от перегрузок «Звездный странник» с одним надорванным двигателем в крутой вираж, уходя от новой атаки «Скелетона-1».

Звездолет-убийца снова появился на радарах и стал неторопливо поджаривать «Странника» своими лазерами, уверенный в своей победе. Добыча уже почти была у него в руках, и скоро он сможет доложить на Деметру, что капитан Крокс уничтожен.

– Смотрите! – вдруг закричал Баюн, бросаясь к иллюминатору. – Рейдер! Старый Шкипер вышел на рейдере в космос!

– С ума сошел! На такой скорости! И как его только не раскололо об обшивку! – поразился попугай.

От стартовых шлюзов мчащегося в космосе звездолета отделился рейдер и, взревев маленьким двигателем и выбросив реактивную струю, ушел в крутое пике.

– Что он делает? Предатель! Неужели он хочет сбежать? – заголосил попугай, носясь по рубке и хлопая крыльями.

Но Шкипер и не думал сбегать, само предположение было оскорбительным, и Андрею захотелось ударить чем-нибудь птицу, чтобы этот паникер замолчал.

Старый Шкипер направил нос рейдера на вынырнувший из гиперпространства звездолет-убийцу и дважды выстрелил из орудия. Один из снарядов попал в цель, и «Скелетон-1» завертело вокруг оси, отбросив, как резиновый мячик. Он не был серьезно поврежден, его самовосстанавливающаяся броня выдержала удар, но на какие-то несколько мгновений «Скелетон» замешкался, и Шкипер, проскользнув мимо него, обстрелял звездолет лазерами.

– Он сумасшедший! – воскликнул Баюн. – Сумасшедший! Это же самоубийство!

– Это не самоубийство, так воюет старая гвардия! – уважительно сказал капитан Крокс.

В иллюминаторе они видели, как возле поврежденного «Странника» разыгралась самая настоящая баталия. «Скелетон-1» был, казалось, в растерянности, на какой из двух звездолетов нападать и на каком из них скрывается капитан Крокс. «Скелетон» выпустил в маленький рейдер несколько лазерных лучей, но Старый Шкипер круто увел свой кораблик с линии огня. Только последний из них слегка задел обшивку рейдера, и тот задымил, не потеряв при этом управления. Космический бой продолжался.

Пират бросился к передатчику.

– Дружище, ты подбит! Уходи, ты сможешь еще спастись!

– Двести двадцать два черта и одна ведьма! – раздался в передатчике искаженный помехами голос Шкипера. – Я никогда не избегал боя! Уходите вы! Я отвлеку его, я все продумал!

– Но ты погибнешь!

– Я не боюсь! Прощайте!

Сообразительный Шкипер переключил передатчик на самый широкий диапазон и стал передавать на всех волнах, чтобы его наверняка услышал «Скелетон-1»:

– Я капитан Крокс! Я капитан Крокс! Вызываю тебя на поединок! Повторяю: я, капитан Крокс, вызываю «Скелетона-1» на поединок! – повторял Шкипер, дразня звездолет-убийцу огнем своих дальних лазеров.

– Зачем он это делает? Капитан, почему он говорит, что он – это вы? – поразилась Василиса. Она не понимала, что заставило Шкипера называть себя чужим именем.

– Он решил пожертвовать собой, – печально сказал Крокс. – Он догадался сделать то, что нужно было сделать мне. Звездолету-убийце нужен только я. Если «Скелетон-1» решит, что я в рейдере, то оставит в покое «Странника».

– Сделайте же что-нибудь, капитан! – крикнул Андрей. – Спасите Шкипера!

– Уже поздно. Шахматная партия разыграна без нас, и новые участники в нее не принимаются.

В этот момент в наушниках что-то заскрипело, и послышался голос звездолета-убийцы, холодный, как стекло, и лишенный всякого выражения:

– Я «Скелетон-1» – самая совершенная машина для убийства во Вселенной! Я принимаю твой вызов, капитан Крокс! Ты приговорен Межгалактическим судом к смерти, я выполню этот приговор!

И звездолет-убийца ушел в крутое пике, уклонившись от двух ракет с рейдера. Казалось бы, путь рейдеру был свободен, да и скорость его уже была достаточной для ухода в гиперпространство, но, вместо того чтобы ускользнуть, он упрямо помчался в новую атаку.

Вовек шлемоблещущий воин Пред градом дротов не дрогнет. Скорее умрет, чем отступит, Скорее умрет, чем отступит, –

Выразительно произнес пират, цитируя свою любимую скандинавскую сагу. Капитан Крокс приник к перископу, стараясь помочь рейдеру огнем пушек, но сражающиеся корабли были уже слишком далеко.

– Не стрелять, Грохотун! – крикнул он рогатому роботу. – Ты подобьешь рейдер, они слишком близко друг от друга!

Лазерный луч с рейдера вновь отбросил «Скелетона-1», заставив его сбиться с курса. Но силы были явно не равны, и спустя мгновение, использовав пространственный перемещатель, звездолет-убийца появился за кормой маленького корабля, настигая его. Теперь, казалось, у Старого Шкипера нет ни единого шанса, и он должен погибнуть, получив лазерную очередь в корму, но космический волк сумел справиться и с этой ситуацией, круто развернув рейдер и направив его в лобовое столкновение.

«Скелетон-1» мчался прямо на него, Старый Шкипер видел, как серебрится его броня и сливаются в раскаленные нити лучи его лазерных пулеметов. Но Шкипер еще плотнее сжал своими надежными руками штурвал, чтобы его подбитый, дымящийся кораблик не ушел с курса.

– Сейчас я его достану! Двести двадцать два черта и одна ведьма! – прозвучал низкий, но спокойный голос. – Проща…

У Лависсы и Андрея, наблюдавших за боем в иллюминатор, замерли сердца, даже капитан Крокс застыл, как каменное изваяние, ожидая взрыва при столкновении двух разогнавшихся до безумной скорости звездолетов.

И он прогремел, полыхнул яркой мгновенной вспышкой, которая на несколько секунд ослепила почти всех, кто был в рубке «Странника». Когда способность смотреть вернулась к ним, они увидели, что в космосе плавают обугленные обломки рейдера, а «Скелетон-1» исчез. Скорее всего он тоже был уничтожен при лобовом столкновении.

– Шкипер пошел на таран. Отдал свою жизнь за нас всех и за меня, – глухо сказал капитан Крокс.

– Что со «Скелетоном-1»? Он погиб? – спросил Андрей.

– Похоже, что да… Хотя кто знает?! Быть может, он просто исчез, решив, что уничтожил меня и его миссия окончена.

Пират опустился в штурманское кресло и обхватил виски руками. Потом послышался какой-то странный короткий звук, похожий на рычащий стон, и Лависса увидела, что из человеческого глаза капитана на приборную панель упала слеза, похожая на крупную дождевую каплю.

Девочка тоненько заплакала, будто заскулил щенок, Андрей тоже почувствовал, что зрение у него помутилось от слез, а к горлу подступил горестный ком. Баюн положил свою тяжелую руку на плечо мальчика, а другой полуобнял Лависсу. Барахлящий сердечник старого няньки горестно сжимался, и даже рогатый робот Грохотун печально склонил свою грозную голову.

– Он не боялся смерти, – всхлипывая, проговорила Лависса. – Он только не хотел попасть в переплавку, чтобы из него сделали кусок трубы или утюг.

– Он не стал трубой или пылесосом. Он умер свободным. Его атомы развеялись в космосе, и космос стал его могилой, – сказал капитан Крокс.

– Нужно проводить его в последний путь, как того требуют в таких случаях законы космоса, – глухо сказал Баюн.

Так и сделали. Вскоре большой серебряный венок вылетел из стартового шлюза и, блеснув на мгновение в одном из боковых иллюминаторов, навеки присоединился к вращающимся в космосе обломкам рейдера.

Пройдет и сто, и тысяча, и десять тысяч лет, а венок все будет летать в межзвездном пространстве, напоминая о Старом Шкипере и его героической смерти.

Всего несколько часов понадобилось капитану, чтобы, осмотрев двигатели и полученные звездолетом повреждения, прийти к неутешительному выводу – «Звездному страннику» нужен очень серьезный ремонт, настолько основательный, что его нельзя выполнить ни в космосе, ни временно приземлившись на какой-либо из планет.

– Удивительно, что еще не произошла разгерметизация, – сказал Крокс. – У нашего звездолета вышло из строя почти все: мы лишились двигателей, двух оружейных палуб из трех, навигационного оборудования, обоих передатчиков и системы жизне-обеспечения. Мы даже не можем спуститься в ангар, потому что там пробоина и все разгерметизировано.

– То есть мы сидим на вулкане? – уточнил Баюн.

В минуты опасности старый робот-нянька не терялся, не искал виновных, как это бывает у людей. Наоборот, в такие минуты он бывал сосредоточен, внешне спокоен, быстро просчитывал возможные варианты и принимал решения, не позволяя ни себе, ни окружающим упасть духом.

– Совершенно верно. Обшивка пробита, бак подтекает, и каждую минуту мы можем взлететь на воздух.

Пират говорил спокойно, но старался при этом не смотреть на Василису. Он чувствовал себя виноватым: хотел спасти ее, увезя с планеты Вечных Ветров, а вместо этого подверг девушку смертельной опасности.

– Бедный наш кораблик! – прогудел Грохотун. – И что же нам делать, капитан? Может, вернемся на планету Вечных Ветров и постараемся починиться?

– Нереально. «Странник» не выдержит даже самой мягкой посадки. Еще в атмосфере мы расколемся, и нас постигнет участь «Стрелы».

При напоминании об этом Василиса вздрогнула и прижала к себе Пшика. Хотя пес и не понимал, что происходит, но волнение хозяйки передалось и ему, и он стал еле слышно подскуливать.

Попугай, питая слабость к подражанию, тоже стал подскуливать, еще больше вызывая недовольство собаки.

– Эй вы, паникеры! – рявкнул Грохотун. – А ну, цыц! Устроили тут скулеж!

– Ты мне рот-то не затыкай! – оскорбился попугай, нахохлившись и становясь похожим на мокрого дикобраза. – И не смей называть меня паникером… Кстати сказать, я только что вспомнил очень забавный анекдот. Могу поделиться. Прилетает одна старуха на Деметру и видит тиранозавра. «Ух ты, – говорит она. – Какая милая зверушка! Смотрите, она мне улыбается». – «Нет, – говорит проводник, – вы ошиблись, мадам. Просто он открыл рот, чтобы вас сожрать».

И птица довольно замолчала, видимо, ожидая всеобщего хохота. Но все почему-то молчали. Тогда попугай сам засмеялся своему анекдоту, а Лависса при этом подумала, что у него смех звучит так, будто он подавился конфетой и кашляет.

– Неужели никому не смешно? – грустно спросил попугай. – Ну и ладно, буду молчать, раз вы такие мрачные.

Он уселся на навигационный куб и принялся демонстративно вздыхать так громко, будто был по меньшей мере страусом.

– У нас есть один шанс, – сказал вдруг капитан Крокс, решительно вставая. – При этом я никого не хочу обнадеживать. Выбирайте сами. Или мы будем продолжать висеть в космосе и ждать, пока не закончится воздух или двигатель не разогреется настолько, что рванет топливо.

– А второй шанс? – быстро спросил Андрей, которому первая перспектива не очень-то понравилась.

– Или же мы рискнем, и тогда, кто знает, может быть, спасемся, – ответил Крокс.

– Что это за шанс, капитан? – поинтересовалась Лависса.

– Попытаться использовать пространственный перемещатель и перенестись на Деметру. При этом «Звездный странник» придется оставить. Возможно, я вернусь за ним позднее, если смогу достать новый звездолет.

– На Деметру? – встревожился Баюн. – Но пространственный перемещатель опасно использовать на таком расстоянии! Мы не знаем сектора космоса, где сейчас находимся. Если мы попадем в искривление гиперпространства, то никогда не доберемся до Деметры. Это все равно, что шагнуть с двадцатиметровой вышки в бассейн и затеряться где-то посередине, так никогда и не долетев до воды.

– Как бы там ни было, это наш единственный шанс! – твердо сказал пират.

– Другого нет?

– Нет.

– Какова вероятность счастливого исхода? – спросил Андрей.

– Никто никогда не измерял такой вероятности, – усмехнулся Крокс. – Используя твой же удачный пример с бассейном, Баюн, я бы сказал, что вероятность у нас такая же, как шагнуть с двадцатиметровой вышки с завязанными глазами, не зная, есть ли в бассейне вода.

Лависса поежилась, представив себе это.

– Ха! – вдруг гоготнул Грохотун. – Со мной был однажды похожий случай, кэп!

– Оно и видно, – забубнил попугай. – Как доктор педагогических наук в области медицины, я бы поставил тебе еще и другой диагноз, учитывая трудное детство, скользкий подоконник, коляску без дна, десять раз подкинули – девять раз поймали. Одним словом, клинический идиотизм в запущенной форме.

Капитан взглянул на какой-то прибор и прервал излияния попугая:

– Температура в двигателе растет. Я бы сказал, что мы на пороге извержения вулкана. Итак, ваше решение?

– Мы согласны! – не сговариваясь, крикнули в один голос Лависса и Андрей.

– Была не была. Бог не выдаст – свинья не съест! – махнул рукой Баюн.

– И я согласна, хотя и не совсем понимаю, о чем идет речь, – кивнула Василиса. – Думаю, и Пшик тоже готов рискнуть.

– Уф! И я согласен, капитан! – восторженно прогремел рогатый робот. – Мне давно хотелось на Деметру! Наверняка там на нас сразу набросится звездный патруль, и у меня появится возможность испытать свой новенький пулеметик!

– Кто о чем, а наша бабка о пенсии, – хихикнул попугай. – Как я понимаю, моим мнением никто не интересуется, но, чтобы не создавать парламентской оппозиции, я присоединяюсь к большинству.

И птица перелетела на плечо к Кроксу.

– Тогда в дорогу! – сказал пират, и все, кто был в рубке, переместились в резервный терминал пространственного перемещателя.

Капитан, взглянув на схему, быстро выставил координаты Деметры с учетом ее положения на орбите в настоящее время.

– Не исключено, что при перемещении мы свалимся в Первичный океан, – «оптимистично» заявил попугай. – Все умеют плавать? Лично мне, в общем-то, наплевать, потому что я умею летать. Если вы утонете, я напишу обо всех мемуары, возьму рекомендацию и вступлю в Союз космических писателей. Как вы считаете, капитан, писать ли мне мемуары в прозе или стихах? Что вы делаете, кэп! Не сме… Пчхи!

Крокс ловко надел на клюв попугая резинку.

– Все готовы? – спросил пират. – Тогда желаю нам всем удачи! Прощай, «Звездный странник», я еще вернусь за тобой, починю тебя, и ты снова станешь самым могучим боевым флагманом Вселенной!

И пират потянул за рычаг, включая пространственное поле.

Глава 11 Браконьеры

Василисе, впервые в жизни оказавшейся в гиперпространстве и поэтому воспринимавшей все происходящее особенно остро, показалось, что они сорвались на паруснике с крутого склона и теперь с огромной скоростью падают. Вокруг мелькали какие-то разноцветные колодцы, похожие на вложенные друг в друга кольца разных размеров. В один из этих колодцев их занесло, завертело, оторвало друг от друга, и вдруг сверкнул ослепительный белый свет. Василиса, упав на что-то довольно мягкое, потеряла сознание.

Спустя некоторое время она очнулась от того, что кто-то легонько похлопывал ее по щекам. К правой щеке прикасалось что-то холодное, будто металлическое, а к левой – мягкое и теплое. Девушка приоткрыла глаза и приподнялась. Оказалось, что это были руки капитана. Пират сидел рядом на корточках и пытался привести ее в сознание. Лицо у Крокса было обеспокоенным.

– Ты меня напугала: почти десять минут была без сознания, – сказал он с облегчением. – Мы материализовались в полуметре от поверхности планеты, а потом сразу упали на траву.

Василиса, опираясь на руку капитана, встала и огляделась. Они находились на просторной равнине, заросшей высокой, чуть желтоватой травой. Справа от них простирались высокие, до двух с половиной метров, заросли иван-чая. Это было одно из доисторических пастбищ Деметры, в нескольких сотнях километров от Первичного океана и в нескольких десятках километров от периметра. Крокс понял, куда их занесло, едва взглянув на экран встроенного в его запястье мини-компьютера.

Девушка, озираясь и словно не веря своим глазам, сделала несколько нерешительных шагов. Здесь все: каждая травинка, каждый цветок, даже огромный синий купол неба с кучевыми облаками – казалось ей настоящим чудом. Выросшая в двухцветном мире планеты Вечных Ветров, где не хватало красок, и привыкшая видеть только желто-белый песок и фиолетовое безоблачное небо, она была поражена обилием цветов и красок этого мира.

Капитан любовался восторженным выражением лица девушки, и человеческая половина лица пирата, всегда сосредоточенная и озабоченная, смягчилась.

– Это Деметра, здесь твой новый дом, – сказал он.

– А где остальные? Где Пшик, Баюн и Андрей с Лависсой? – обеспокоенно спросила Василиса, вспомнив, что она давно не слышала лая своего пса.

– Не знаю, – сказал Крокс.

В гиперпространстве капитан успел поймать только руку Василисы, той, кто стала ему теперь всех дороже.

– Вон они, наверное, идут! – обрадовалась она, заметив в высокой траве какое-то движение.

Заросли иван-чая зашевелились, потом побеги его раздвинулись, и оттуда высунулась массивная удлиненная голова, покрытая чешуйчатыми наростами, с двумя короткими рогами на лбу и одним рогом на носу. На затылке торчал жесткий красноватый гребень, прикрывавший шею и часть спины от укусов.

Маленькие, утопающие в складках кожи глазки чудовища с любопытством оглядывали новых существ, и великан стал похрюкивать, роя землю передней мощной лапой с четырьмя короткими когтями.

Василиса, задыхаясь, подскочила к Кроксу:

– Смотрите, капитан, там… там!

Тот резко повернулся к чудовищу, на мгновение напрягся, но потом усмехнулся.

– Это носач, – сказал он. – Здесь их так называют. На самом деле их научное наименование – трицератопс. Он травоядный и совсем не опасен. Смотри!

Капитан громко крикнул и топнул ногой, сделав вид, что хочет прыгнуть на великана. Огромный, многотонный ящер отшатнулся, а потом повернулся и неторопливо побежал в заросли иван-чая.

– Вот уж не думала, что он такой трус! – удивилась девушка, с уважением глядя на киборга.

– Он не трус. Травоядные динозавры и даже хищные динозавры очень осторожны. Они опасаются подвоха и поэтому, если видят что-нибудь впервые, предпочитают не испытывать судьбу. Зачем рисковать без необходимости? Вдруг наши укусы ядовиты или мы что-то замышляем?

– Так где же все-таки остальные? – снова спросила Василиса, когда топот трицератопса, от которого подрагивала земля, затих вдали.

– Думаю, что нас разметало в гиперпространстве, – ответил пират. – Мы попали в какой-то вихрь. Возможно, что они тоже на Деметре, но где-то совсем в другом месте, или же…

– Что «или же»? – насторожилась Василиса.

– Будем все-таки надеяться, что они на Деметре, – избежал прямого ответа Крокс. – А теперь давай пробираться к периметру. Здесь небезопасно – можно наткнуться на рвунов, не говоря уже о тирексе. Никогда не знаешь, когда они в последний раз обедали.

Капитан и девушка шли по равнине до позднего вечера, пока звезда Наталиана – светило Деметры – не скрылась за горизонтом и свет ее не утонул в спокойных водах Первичного океана.

Хотя Василиса не жаловалась, пират заметил, что она, смертельно уставшая от длинного дневного перехода, старается идти уже из последних сил и вот-вот рухнет на траву.

– Устроим привал. Ночью на равнине небезопасно, – сказал капитан.

– Но я могу продолжить путь, если нужно! – запротестовала его спутница.

Она боялась показаться слабой, и за это упорство Крокс уважал ее еще больше. Эта хрупкая девушка обладала сильным характером, закаленным в ветрах и песках далекой планеты, как дамасский клинок.

Капитан дал ей воды из фляги – днем они наполнили ее из небольшого, петлявшего по долине ручья.

– Проголодалась? – спросил пират.

– Немного, но это ничего. Порой в пустыне подолгу приходилось обходиться без еды, я к этому привыкла.

– Но только не со мной, – упрямо сказал Крокс. – Хотя в последнее время мне не очень-то везло и я растерял все, что только можно было: свое тело, корабль, боевого робота и попугая, но мне кажется, кое-что я все-таки нашел.

– Что вы нашли, капитан?

Пират усмехнулся, и только в его взгляде Василиса заметила боль. Капитан встал и вытащил из кобуры бластер, взятый им на «Страннике». Он положил оружие на траву рядом с девушкой и сказал:

– Помнишь, я показывал тебе, как пользоваться этой штукой? С ней ты будешь в безопасности. Сиди здесь и жди меня, я постараюсь найти какую-нибудь еду…

– Но, капитан…

– Сиди здесь и жди! – настойчиво повторил он и скрылся в высокой траве.

Василиса расположилась поудобнее, легла на спину и стала смотреть на огромный звездный купол неба над Деметрой. Она помнила, что мама рассказывала ей старое предание: если увидишь падающую звезду, то любое твое желание сбудется.

И вот девушка стала высматривать падающую звезду, вглядываясь в мерцающие созвездия Вселенной. Она и не заметила, как уснула.

Через какое-то время Василиса проснулась от оглушительного топота и испуганно вскочила. Вся долина содрогалась, как при землетрясении. В высоком иван-чае ей трудно было рассмотреть, что происходит на равнине. Но тут она вспомнила, что видела неподалеку большой известняковый валун. Девушка подбежала к нему и забралась на его плоскую поверхность.

При свете звезд и выкатившихся из-за туч деметрианских лун по равнине бежало небольшое стадо огромных травоядных ящеров с маленькими, опущенными почти до самой земли головами. Вдоль спины у животных от головы до хвоста тянулся двойной ряд треугольных костяных щитков. Еще четыре длинных костяных шипа были у динозавров на хвосте и, должно быть, служили им оружием.

Днем капитан успел рассказать ей кое-что об этих травоядных, и теперь Василиса догадалась, что эти бегущие в ее сторону динозавры – те, кого пират называл стегозаврами, что в переводе означало «дракон-меченосец».

Но что напугало этих гигантов, заставив их пуститься в паническое бегство, от которого дрожала вся равнина? Этого девушка не знала.

Но тут она заметила, что за стегозаврами, преследуя их, по равнине быстро катится массивный планетоход с открытым верхом на лязгающих широких гусеницах. Машиной управлял робот, а в кузове, широко расставив ноги, стоял какой-то человек и обстреливал гигантов из крупнокалиберного ружья с оптическим прицелом. Вероятно, ружье было почти бесшумным, потому что его выстрелы заглушались шумом двигателя планетохода, и девушка слышала только: пук-пук-пук…

Василиса вспомнила, что капитан Крокс рассказывал ей про браконьеров, которые по ночам выбираются из периметра и, несмотря на правительственный запрет на охоту, отстреливают динозавров. «Похоже, они убивают просто ради удовольствия, – сказал тогда пират. – Иногда утром на равнине находят несколько брошенных туш. Неудивительно, что в этих местах животные встречаются все реже. Возможно, пройдет всего пара сотен лет, и Деметра разделит судьбу Земли».

Планетоход стал набирать скорость, отрезая убегающих от зарослей. Выстрелы участились. Стегозавров было четверо: один взрослый самец, две самки и детеныш. Вдруг одна из самок рухнула как подкошенная и жалобно, хрипло завизжала. Девушка не представляла, что огромный динозавр, весящий несколько тонн, может так пронзительно визжать. Должно быть, она чувствовала смерть. Остальные животные метнулись к зарослям, скрывшись в них, а планетоход остановился возле подранка и осветил жертву прожектором.

Василиса едва успела нырнуть за крупный обломок скалы. Она была совсем близко, всего в двадцати или тридцати метрах от браконьеров.

– Еще одна готова! Нужно ее добить! – услышала девушка надтреснутый мужской голос.

Она выглянула из-за камня. В кузове планетохода около прожектора стоял высокий толстый мужчина с небольшими усиками. Он вскинул ружье и несколько раз выстрелил в подранка с очень близкого расстояния. Самка стегозавра последний раз взвизгнула…

Чувство омерзения охватило Василису, будто она стала сообщницей убийства беззащитного травоядного существа, которое только казалось огромным и сильным, а на самом деле было робким и слабым.

Забыв о бластере, который валялся в траве, – она так и не подобрала его, – девушка выскочила из-за камня и закричала:

– Что вы делаете, мерзавцы! Зачем вы ее убили?

Усатый вздрогнул и направил на незнакомку прожектор, ослепив ее и одновременно взяв на прицел. Увидев, что это девушка, он опустил ружье и, приказав что-то роботу, выпрыгнул из кузова.

– Кто ты такая, а ну, отвечай? – потребовал ответа толстяк, хватая девушку за руку. – Шпионила за нами? Ты журналистка?

Василиса старалась вырваться, но усатый держал цепко, и она поморщилась от боли. Девушка заметила на защитной маскировочной форме браконьера золотой значок с буквами «Отд. безоп.» и герб Деметры.

– Отпустите меня! – крикнула девушка. – Браконьерство запрещено законом! Я расскажу об этом властям!

– Власть и так уже знает, – усмехнулся толстяк, показав редкие зубы. – Власть – это я. Браконьерство запрещено народу, но не запрещено правительству.

– Кто вы такой? – спросила Василиса.

Она не могла отвести взгляда от большого золотого значка с гербом.

– Только не делай вид, что не знаешь! Ты лжешь! – И усатый неожиданно залепил девушке увесистую пощечину, от которой она едва не упала. – Я начальник службы безопасности президента! И ты это знаешь, журналистка несчастная! А ну, живо гони сюда свою скрытую камеру! Ты ведь снимала это все на пленку!

– У меня нет никакой скрытой камеры! – крикнула Василиса.

Ее щека горела от пощечины. Она попыталась броситься на усатого, но тот снова ударил ее по щеке.

– Не ври! Или я прикажу стереть у тебя память! Альберт, неси сюда шлем для стирания памяти!

Из кабины планетохода показался тощий, похожий на паука робот с длинными руками. Он все время нервно поскрипывал, а в руках держал большой белый шлем с какими-то проводками.

– Сейчас ты все забудешь, хорошая моя! Забудешь все, что видела. И про динозавров, и про браконьерство. Вообще из твоей памяти исчезнет все, что ты видела в последний час. Скажи еще спасибо, что я тебя вообще не убил, – издевался усатый.

Он хотел надеть шлем на девушку, но она оттолкнула его и закричала:

– Капитан! Капитан Крокс! На помощь!

И тотчас новая пощечина обожгла ее. Толстяк наклонился над упавшей Василисой, зрачки его сузились, и он прошипел как змея:

– Что ты сказала? Крокс? Капитан Крокс? Так ты шпионка этого наглого пирата? А ну отвечай, где искать этого мерзавца?

Василиса подняла на негодяя свое бледное, но решительное лицо. По щеке у нее катились прозрачные слезы.

– Отвечай, где пират, мерзавка! Или я применю гипновоздействие и долька за долькой считаю всю информацию с твоего мозга! Где Крокс? Где его искать?

Неожиданно глаза девушки загорелись торжеством, и она улыбнулась сквозь слезы. Как хорошо, что браконьер не видит, что происходит у него за спиной!

– Где капитан Крокс? Говори, шпионка, где его искать! – шипел начальник службы безопасности.

– Вам не нужно его искать! Он сам вас уже нашел! – радостно воскликнула Василиса.

– Что?! – Усатый стремительно обернулся, бросив девушку и схватившись за кобуру.

Но достать оружие он уже не успел. За плечами у него вырос высокий темный силуэт, а потом удар в подбородок отбросил толстяка на метр. Пират снова шагнул к нему, и следующий удар отшвырнул начальника службы безопасности на борт планетохода. Он ударился об него затылком и, потеряв сознание, мешком свалился на траву.

– Василиса, где мой бластер? Я его поджарю! – прорычал разгневанный капитан.

Он шагнул к браконьеру и выдернул из кобуры оружие. Паукообразный робот-секретарь Альберт испуганно попятился, дрожа и скрипя от страха.

– Умоляю вас! Нет! Я служил ему, а теперь буду служить вам! – забормотал он.

Капитан Крокс снял предохранитель и прицелился в начальника службы безопасности.

– Не надо их убивать, капитан! – крикнула Василиса, удерживая пирата за кисть.

– Но он дал вам пощечину! Вам, самой прекрасной девушке в Галактике! Такие вещи не прощаются.

– Пощадите их хотя бы ради меня! Прошу вас!

Капитан Крокс нахмурился. Несколько секунд он колебался, а потом сунул бластер усатого в свою кобуру.

Он поднял лучевое ружье, взвесил его на ладони и с размаху разбил о гусеницу планетохода.

– Ручаюсь, мы с вами еще пожалеем, что сохранили им жизнь, – пробормотал он, глядя, как начальник службы безопасности со стоном пытается приподняться. – Если давить скорпиона, то нужно раздавить его совсем, иначе впоследствии он снова укусит тебя.

Капитан наклонился, поднял толстяка за шиворот одной рукой и отбросил его от планетохода, как котенка. Трусливо приседая, робот Альберт отбежал в сторону, держась от разгневанного пирата на почтительном расстоянии.

– С вашего любезного позволения, господа, мы воспользуемся вашим планетоходом, – вежливо сказал Крокс и помог Василисе забраться в кузов.

В нем она увидела связку птиц и подбитого в крыло птеродактиля, который все еще бился, подняв голову с затянутой предсмертной пленкой глазками. Когда девушка увидела это, ее снова охватила ненависть к усатому.

– Но до периметра сорок километров! Оставьте нам хотя бы рацию! Я вас умоляю! – пришепетывая, попросил Альберт.

Начальник службы безопасности молчал, но сверлил Василису и капитана ненавидящим взглядом.

– Чтобы вы натравили на нас звездный патруль? – усмехнулся капитан. – Всего хорошего, господа! Хоть раз в жизни полюбуйтесь природой не через прицел ружья.

Он прыгнул в кабину, снял машину с ручного тормоза и, взявшись за рычаги управления, тронул планетоход по направлению к периметру. Машина ехала очень быстро, и капитан не сомневался, что они будут у цели задолго до рассвета.

Через некоторое время Василиса постучала в купол и попросила пирата пустить ее в кабину.

– Но здесь тесновато, – сказал Крокс.

– Ничего страшного. Не могу сидеть рядом с убитыми птицами. Скажите, капитан, почему такого подлеца, как этот толстяк, наделили властью?

– Их ею не наделили, – усмехнулся капитан Крокс. – Они ее берут сами, во всяком случае, те из них, которые обладают не только подлостью, но и хитростью.

– Но неужели на Деметре никто не может понять, что он плохой, очень плохой человек? – удивилась девушка.

– Видно, что вы выросли на необитаемой планете… Разумеется, могут. Обычно так и происходит. Но тогда в действие вступает другой механизм – человеческая трусость. Власть – это своего рода пирамида трусости, и чем ближе к основанию пирамиды, тем больше боязнь потерять власть. Баюн не говорил тебе пословицу: «Моя хата с краю, знать ничего не знаю». Так вот у всех хаты с краю, и никто не хочет наживать себе могущественного врага.

– Я всего этого не знала. Я еще совсем не разобралась в мире людей.

– У тебя все еще впереди, и приготовься к тому, что не все открытия будут для тебя приятными, – сказал Крокс.

Он внимательно смотрел на долину, по которой ехал планетоход, и управлял им, держа руки на гусеничных рычагах. Василиса, глядя на тонкие правильные черты этой стороны его лица, впервые подумала, что когда-то капитан был красивым мужчиной.

Планетоход мерно покачивало, девушка положила голову на стальное плечо пирата и уснула спокойно и безмятежно, как когда-то в детстве, когда был жив ее отец.

Глава 12 Схвачены!

Куда делся капитан Крокс? Эгей, капитан! Где вы?

Озадаченный бас Грохотуна был первым, что услышал Андрей, придя в себя после перемещения в пространстве.

Рядом с мальчиком сидела, тряся головой, Лависса, а около ребят стоял Баюн с неизвестно как оказавшимся у него на плече попугаем.

Этим путешественникам повезло больше, чем капитану Кроксу и Василисе, они не испытали на себе местное искривление пространства и очень удачно перенеслись в самый центр периметра. Андрей сразу понял, что они находятся в городском парке Деметры, рядом с Оранжевыми озерами. Еще немного – и они свалились бы прямо в воду крайнего из озер. Был самый благоприятный час для прогулок, и в парке уже собирались изумленные люди.

– Смотрите, это пропавшая дочь президента, я видела ее на видеографии! – крикнула какая-то маленькая женщина, прогуливавшая в парке внука в сверхмодном трансформирующемся комбинезоне.

– Нужно вызвать патрульных роботов! Сообщить президенту! – раздались другие голоса.

– Лависса, как ты? – спросил Андрей.

– Что за манера задавать идиотские вопросы? Разве не видно, что со мной все в порядке? – фыркнула светловолосая девочка.

Едва ступив на почву родной планеты, она вновь превратилась во вздорную и капризную дочку президента. Андрей и прежде замечал ее склонность к неожиданным изменениям в поведении.

– Капитан Крокс и Василиса исчезли! – констатировал Баюн. – Надеюсь, они не застряли в гиперпространстве.

– М-м-м… Апчхи! – Попугай стянул лапкой с клюва резинку. – Интересно, как я оказался на твоем плече, а не на плече капитана? – спросил он у Баюна.

– Понятия не имею, – сказал робот-нянька.

– Я думаю, помогла моя блестящая интуиция, – объяснила пестрая птица. – Сам не знаю почему, но я всегда успеваю примкнуть к тем, к кому нужно. Кстати, если вдруг окажется, что капитан Крокс погиб, вам не нужна ученая птица? Я могу пожить в президентском дворце, пока буду писать свои мемуары, – обратился он к Лависсе.

Внезапно из кустов дрока и краснотала возник взвод подошедших роботов звездного патруля во главе с офицером. Предусмотрительный попугай мгновенно взлетел с плеча Баюна и поспешно ретировался, решив, очевидно, что в бою от него пользы мало и не стоит подвергать опасности свою драгоценную жизнь.

– Ни с места!

На Грохотуна и Баюна были направлены десять лазерных стволов. В отдалении завыла сирена: подходило подкрепление. Видимо, в президентском дворце уже знали, что в периметре неизвестным образом появились пираты с похищенной Лависсой.

– Бросайте оружие и выходите с поднятыми руками! Отпустите детей! Вы под прицелом. Одно движение – и вы будете уничтожены! – послышался резкий голос в динамике.

Очевидно, звездный патруль решил, что оба робота держат детей как заложников.

– Как бы не так, опущу я руки! – насмешливо пророкотал Грохотун. – Можно подумать, что я уже в штаны наложил! Ой, держите меня!

И он решительно вскинул лазерный пулемет. Сверкнула вспышка, и один из роботов звездного патруля, некстати высунувшийся из кустов, разлетелся вдребезги.

– Минус один! – начал отсчет боевой робот. – Как вы считаете, мой ответ прозвучал убедительно?

Ребята бросились на землю. Они думали, что звездный патруль откроет огонь, но патрульные роботы пока не стреляли. Очевидно, из президентского дворца поступили самые строгие указания, чтобы Лависса даже случайно не пострадала.

Разошедшийся Грохотун дал еще пару длинных очередей в кусты, и визжащий динамик, призывавший сдаться и внять голосу разума, смолк на половине фразы.

– Минус два, – равнодушно продолжил счет рогатый робот.

Сверкнула вспышка. Кто-то, видимо, снайпер, выстрелил в Грохотуна из лучевого ружья. Робот покачнулся, как от сильного удара, но его черная лазероотражающая броня выдержала. Подозревая, что снайпер скрылся в густой кроне дерева, Грохотун перерезал пулеметной очередью его ствол, и снайпер вместе с деревом свалился в озеро, подняв множество брызг.

– Остынь маленько, хитрый больно, – пробасил рогатый робот.

Вой сирен не смолкал. Над поляной завис большой планетолет, на днище которого внушительно вращались лазерные пулеметы.

– Считаем до десяти и открываем огонь! Это личный приказ президента! Сдавайтесь! Один, два…

– Что-то ты медленно считаешь! – насмешливо крикнул Грохотун. – А побыстрее нельзя? Мне не терпится посмотреть, чего эти слизняки стоят в бою!

– Прошу вас, не стреляйте! – взмолился Баюн. – Здесь же дети, вы не можете ими рисковать! Если откроют огонь, Лависса и Андрей погибнут!

– Ну так пусть твои дети убегают! Я не стану стрелять им в спину, у меня есть мишени и получше.

– Мы не хотим тебя бросать, Грохотун, – сказал Андрей. – Если мы убежим, тебя сразу разнесут.

– Какая трогательная забота обо мне! – фыркнул тот, дотрагиваясь до разогревшегося дула пулемета. – По-вашему, я трус? Посмотрим еще, во сколько роботов им обойдется моя жизнь! Не только космические волки умеют умирать, мы, старые солдаты, тоже кое-чего стоим.

Но все произошло иначе, чем ожидал Грохотун. При счете восемь из кустов вылетела сеть, окутавшая робота и сбившая его с ног. Он выронил пулемет и стал, рыча, бороться с сетью, пытаясь ее разорвать. Но ловушка была сплетена из металлических волокон.

– Вы меня обманули! Не досчитали до десяти! Ненавижу врунов! – рассерженно взревел рогатый робот.

В следующую секунду такая же сеть, мелькнув в воздухе, опутала и Баюна.

Из кустов выскочили более двадцати массивных роботов из группы захвата и ринулись на них. Двое роботов схватили Андрея и Лависсу и потащили их к бронированной машине, прикрывая своими спинами.

В эту минуту Грохотун вскочил, яростно разорвав стягивающие его путы. Он рычал, как раненый тигр, на которого напала стая жаждущих его крови гиен.

Первому бросившемуся на него роботу он снес голову ударом кулака, второго схватил и, подняв над головой, швырнул в озеро. Но Грохотун потерял равновесие, запутавшись ногой в болтавшейся внизу сети. Патрульные роботы воспользовались этой заминкой, вдесятером навалились на великана и скрутили его, обвив стальными обручами-фиксаторами. Другие проделали то же самое с Баюном, хотя тот кричал, что он не пират, а нянька.

Роботы прикрытия крепко держали Андрея и Лависсу, двигаясь к бронированной машине, которая в этот момент вылетела со стороны главной магистрали. Сколько ребята ни отбивались и ни кричали, что им не нужна помощь, роботы их не отпускали. Но вот, наконец, друзей поставили на ноги. Из машины выскочил президент, лично руководивший операцией, и прижал к себе Лависсу:

– Ты цела! Слава богу!

– Ты спасена, моя девочка! Я едва не умерла от страха, когда увидела тебя в лапах у этих чудовищных роботов, этих зверей, этих монстров! – запричитала ее мать, красивая женщина в серьгах из рубиноглазов и с многочисленными кольцами на пальцах.

Лависса вырвалась из родительских рук, красная от возмущения и несправедливости.

– Не смейте называть их зверями! – закричала она, топая ногами. – Мы не были у них в плену! Они спасли нам жизнь! Прикажи немедленно отпустить их, папа!

– Там мой робот-нянька Баюн! Он не пират! Он в нашей семье уже шестьсот лет! И Грохотун только в прошлом был пиратом, он исправился, – гневно добавил Андрей.

Президент резко обернулся к мальчику и схватил его за плечо. Мальчик понял, что отец Лависсы ненавидит его, считая виновником побега дочери.

– Это Грохотун не пират? Да тут все засыпано обломками патрульных роботов! Он прирожденный убийца!

– Это ваш «Скелетон-1» – убийца! – рассердился Андрей, забыв, что перед ним глава Деметры. – А Баюн все время помогал нам! Я жить не смогу без него!

– И я тоже! Я тоже не смогу без Баюна! – крикнула Лависса, вся в слезах.

– Хватит! Не хочу слушать! – жестко оборвал ее отец. – Оба робота пойдут на переплавку: и Грохотун, и твой спятивший нянька! Это мое решение! Глупость этого старого испорченного робота едва не стоила жизни моей дочери, и я не допущу, чтобы это повторилось! Обоих в переплавку!

– Нет, папа, нет! Только не Баюна! – закричала девочка.

Но президент был неумолим. На его лице Андрей увидел выражение той упрямой жестокости и отрешенности, о которых говорила ему подружка.

– В прошлый раз я пощадил старую развалину и поплатился за это. Знай, Лависса, ты будешь наказана за свою безответственность, причем очень строго! И с этим мальчишкой ты больше никогда не увидишься! Я завтра же вышлю его с этой планеты вместе с родителями!

В этот момент рядом остановился планетоход с журналистами, и президент мгновенно взял себя в руки.

Помахав журналистам и изобразив радостную улыбку счастливого отца, обретшего любимую дочь, он затолкал плачущую Лависсу в бронемашину, а Андрея подтолкнул к двум патрульным роботам, приказав им доставить мальчишку домой к родителям.

– Глаз с него не спускать! Он потенциальный уголовник! Я без колебаний отдал бы его под суд, если бы он был совершеннолетним и мог бы отвечать за свои поступки.

Президент хлопнул дверцей, и планетоход тронулся, выезжая на дорогу. Последнее, что Андрей успел увидеть, прежде чем роботы снова схватили его, это полные слез глаза девочки.

– А ну отпусти к Баюну! – Мальчик сумел вырваться у роботов, оставив у них в руках куски комбинезона, и подбежал к другой патрульной машине, в которую загружали опутанных стальными фиксаторами настолько, что они не могли даже пошевелиться, Баюна и Грохотуна.

Рогатый робот был мрачен, как каменное изваяние, и от одного его взгляда патрульные роботы начинали мелко подрагивать. Они боялись рогатого великана даже опутанным и ежесекундно проверяли крепления, сковывающие его руки и ноги.

– Баюн! – рыдал Андрей, впервые после того, как ему исполнилось восемь лет, не стесняясь своих слез. – Баюн!

Баюн повернул к мальчику голову и с жалостью посмотрел на него.

– Не плачь! – сказал он ободряюще. – Не плачь, маленький дружок! Сколько веревочка ни вейся, а конец будет! Жили в шутку, а помрем взаправду!

– А ну не разговаривай, рухлядь! Пойдешь в переплавку! – прикрикнул на него офицер звездного патруля. – А ты не хнычь, пацан, купят тебе голографического учителя!

– Можно попросить вас об одном одолжении? – вежливо обратился к офицеру Баюн. – Выдвиньте у меня, пожалуйста, из живота ящичек и отдайте его мальчику. Там семейные реликвии.

– А если там бластер? – спросил бдительный офицер, выдергивая из робота ящичек и заглядывая внутрь. – Волосы какие-то, игрушки… Хранят же… Ладно, забирай и уходи!

Он сунул ящичек мальчику, шагнул в бронемашину, и она тронулась. Андрей бросился вслед, колотя в стальной борт кулаком.

– Береги ящичек и не забывай меня! – крикнул ему Баюн.

Увидев, что машина уже отъехала и сделать больше ничего нельзя, мальчик испытал боль, острую, как никогда в жизни. Он понял, что когда ноет душа, то боль намного сильнее, чем при любой ссадине, ожоге или даже переломе. Любая телесная боль рано или поздно проходит, а тоска души остается насовсем.

Заметив, что посланные президентом роботы снова собираются его схватить, Андрей перескочил через кусты и помчался в заросли. Когда-то он играл здесь с Баюном в прятки и великолепно знал эти места. Патрульные роботы вначале преследовали его, но безнадежно отстали и потеряли мальчика из виду.

Быстрый бег немного отрезвил Андрея. Задыхаясь, он рухнул грудью на траву, положив рядом ящичек Баюна. Теперь у него была возможность заглянуть в него, даже в сокровенную шкатулку робота, которую тот всегда прятал от него, но без разрешения мальчик ни за что не стал бы этого делать.

«Нельзя сдаваться, – подумал вдруг он. – Неужели Баюн сдался бы, если бы меня, скажем, хотели убить? Он бы сражался до последнего. Пока моего робота не отправили в переплавку, есть шанс ему помочь».

«Но как ты ему поможешь? Ты всего лишь мальчишка, что ты можешь сделать? Ворваться в тюрьму и спасти его? – нашептывал второй, трусливый голос в его душе. – Брось все, это безнадежно! Со временем рана затянется».

На ели рядом с Андреем послышалась какая-то возня, а потом знакомый голос произнес:

– Похоже, дело дрянь! Но мы не разыграли нашу козырную карту!

Мальчик перевернулся на спину и увидел на ветке попугая. Птица, целая и невредимая, сидела на ветке и чистила перья.

– Какую козырную карту? – спросил Андрей.

– Давай поступим как в конкурсе. Отгадай из четырех вариантов ответа правильный, – спокойно сказал попугай. – Валет, дама, туз или капитан Крокс? Отвечай не раздумывая!

– Капитан Крокс! Конечно, капитан Крокс! – Андрей вскочил на ноги.

– Я бы на твоем месте выбрал туза, – с иронией посоветовала птица. – Но раз ты настаиваешь, будем искать капитана Крокса.

Глава 13 Ловушки компьютерной сети

Андрей понятия не имел, где искать капитана Крокса. Перед ними была огромная Деметра, и капитан находился где-то на ней, если, конечно, он не остался в гиперпространстве или его не забросило в океан.

– Отправляйся домой и смотри «Теленовости»! Мы должны быть в курсе основных событий! – твердо решил попугай.

– А ты?

– Я буду летать и высматривать капитана! Но если хочешь, поступим наоборот. Ты будешь летать, а я – смотреть «Теленовости».

Расправив разноцветные крылья, попугай сорвался с ветки и улетел.

Андрей окольными путями через парк помчался домой, представляя, какую взбучку получит от родителей. Но все оказалось даже хуже, чем он ожидал. Мама посмотрела на него красными от слез глазами.

– Баюн в робототюрьме в главном бункере. Мы только что смотрели «Новости». Завтра к полудню его переплавят. Это все из-за тебя! – только и сказала она.

Она взяла у сына маленький ящичек няньки, увидела там какую-то свою заколку, которую сама когда-то подарила воспитавшему ее роботу, зарыдала и ушла в свою комнату.

Чувствуя себя виноватым, мальчик печально отправился в свою комнату и включил видеовизор. Там в очередной раз прокручивали ту сцену в парке, когда Лависса гневно топала ногами, заливаясь слезами. Видеокамера показывала эту сцену на втором плане, а на первом негодующий диктор-голограмма (тот самый тридцатичетырехзубый!), олицетворявший общественное мнение, комментировал:

– Как мы видим, бедная девочка бьется в истерике, потрясенная бесчеловечным обращением с ней пиратов, из лап которых ей, к счастью, удалось вырваться. По последним данным следствия, к пиратам примкнул и свихнувшийся робот-нянька устаревшей модели по кличке Баюн. Завтра утром в первую же плавку оба робота, представляющие немалую опасность для мирных граждан, будут уничтожены. Продолжается интенсивный поиск капитана Крокса, но, судя по всему, пират погиб при неудачной попытке пространственного перемещения.

Андрей прослушал несколько выпусков «Новостей» и задремал у видеовизора, ожидая возвращения попугая. На рассвете мальчика разбудил стук в стекло.

Он вскочил, выглянул в окно и увидел, что недалеко от их дома замер планетоход. Чьи-то мощные руки подхватили мальчика и выдернули его из окна, как морковку из грядки.

– Капитан! Вы живы? – обрадованно воскликнул мальчик.

– Тш-ш! – Пират тревожно огляделся. – Потом все расскажу. Не надо кричать: разбудишь родителей. Где Грохотун?

– В робототюрьме вместе с Баюном. Они…

– …вероятно, пойдут в переплавку, – закончил за него капитан.

– Но откуда вы знаете? Тоже смотрели «Новости»?

– Я изучил психологию людей, и этого достаточно. Человечество никогда не доверяло роботам, впрочем, как и самому себе, – грустно усмехнулся пират. – Залезай в планетоход! Там поговорим.

Они направились к машине, но тут неизвестно откуда появился попугай и уселся на плечо к любимому шефу.

– Хозяин, вот вы где! Я вас всюду ищу! – немедленно затараторила птица. – А меня только что не сожрали! Все перья из хвоста вырвали!

– Жаль, что не сожрали. И кто?

– Какая-то штука на кожистых крыльях. Свалилась сверху – и цап! Я едва вырвался!

– Птеродактиль? – спросил Крокс.

– Нет, – запротестовал попугай. – Другая штука с длинным хвостом, который помогает ей маневрировать в воздухе.

– Наверное, это рамфоринх, – сказал Андрей, называя другой распространенный вид летающего ящера.

– Во-во… Рамфо… этот самый! – подтвердил попугай. – Он и есть! Только при первом знакомстве он мне почему-то не представился.

Они сели в планетоход, и Крокс выехал на одну из дополнительных дорог, ведущих по зеленому растительному поясу периметра.

– Капитан, откуда у вас планетоход? – спросил Андрей.

– Один друг одолжил.

– Разве у вас на Деметре есть друзья? – удивился мальчик.

– Оказалось, что есть, – усмехнулся пират. – Всегда приятно найти друга, особенно когда этого не ожидаешь.

Василиса дотронулась тыльной стороной ладони до распухшей щеки.

– Тебя укусил деметрианский клещ? – спросил Андрей.

– Точно, и даже три раза, – мрачно кивнула девушка. – А потом тот же клещ одолжил нам эту машину.

– Но вы же говорили: друг… – удивился мальчик, поворачиваясь к капитану.

– А кто мешает дружить с клещом? – пожал плечами пират.

Крокс заехал в густые заросли кустарника, в которых планетоход нельзя было увидеть сверху, и остановил машину.

– До начала переплавки осталось шесть часов, – сказал он. – Я полагаю, объяснять, что мы должны выручить Грохотуна и твоего няньку, не нужно?

– Конечно, нет! – воскликнул Андрей. – Давайте нападем на робототюрьму! Я знаю, где она находится.

Капитан покачал головой.

– Это плохая идея, – сказал он. – Я уже думал об этом. Там надежная охрана и толстые стены. Даже если нам удастся пробиться к ним, то назад мы уже не выйдем. Подоспеет подкрепление, и нас схватят. Нет, нападать на тюрьму мы не станем.

– Но как же… Вы же сами говорили, что… – Мальчик был разочарован.

Словно прочитав его мысли, пират нахмурился.

– Есть и другие способы им помочь, – сухо сказал он. – Надеюсь, тебе известно, что вся Деметра, все ее энергосети, купол, силовая защита, периметр, связь, коммуникации, водоснабжение, банки, валютно-кредитные операции, торговля – одним словом, все это управляется единым компьютером?

– Да, я знаю. Мы проходили это в школе. Это единая деметрианская компьютерная сеть, которая соединена со всегалактической компьютерной сетью, – кивнул мальчик.

– И как ты отнесешься к тому, чтобы подкинуть этой сети вирус? Испортить ее и взять управление Деметрой на себя? Пускай хоть раз в истории человечества власть послужит благим целям.

– Капитан, но как мы проникнем в мозг главного компьютера, в его процессор? Там отслеживающих систем и программ-фильтров больше, чем где бы то ни было! Компьютер защищен от всяких вторжений!

– Это будет очень сложно, – подтвердил пират. – Мне удавалось проникать в президентский компьютер, но доступ к главному процессору даже для меня всегда был закрыт. Тут не срабатывают никакие пароли. Сеть – как стальной шар без единой лазейки, в которую можно было бы проникнуть. Это самая неприступная и самая защищенная компьютерная сеть во Вселенной. Она самодостаточна и самоуправляема. В ее работу не может вмешаться даже президент, потому что единство и целостность галактических управляющих систем никем не могут быть нарушены.

– Я слышал об этом, – вмешался болтливый попугай. – Во Вселенной найдется немало опытных хакеров, компьютерных взломщиков, которые полжизни отдадут за то, чтобы проникнуть в одну из таких сетей. По сути дела, именно эти сети, а не президенты являются теперь властителями галактик. Но там установлены чудовищно навороченные системы защиты.

– Неужели нет никого, кто смог бы проникнуть в главный управляющий процессор? – спросил Андрей.

Капитан пристально посмотрел на него.

– Это сможешь сделать ты, – убедительно произнес он.

– Я? – растерялся мальчик.

– Ты, – повторил Крокс – А я буду тебя направлять. Мы зашлем твое сознание в компьютер, ты постараешься преодолеть все изгибы сети и добраться до главного процессора. Запомни, тебе предстоит не дать засечь себя программам-охранникам.

– Но, капитан, как же…

– Другого выхода нет. Я не задумываясь пошел бы сам, но кто-то должен вести тебя по сети, оставаясь снаружи, – сказал пират. – Конечно, есть еще Василиса, но она ничего не понимает в компьютерах, а попугай – робот, а роботизированному сознанию путь в эти сети закрыт.

Капитан вытащил полупрозрачный шлем, к которому тянулись разные провода, и протянул его мальчику.

– Если ты действительно хочешь спасти Баюна, то это единственный шанс. Но помни: риск велик. Очень велик. Никому прежде не удавалось сделать этого.

Андрей сжал шлем ладонями.

– А что будет, если я не смогу и программы-стражи засекут меня?

– Не дай окружить себя. Помни, что человеческое сознание всегда находчивее любой машины. Будь изобретательным.

– А если все-таки они меня засекут и окружат, то тогда что?

Капитан выдержал паузу.

– Тогда ты сойдешь с ума, – медленно сказал он. – И если твое сознание застрянет в лабиринтах компьютерной сети….

– Короче, ты спятишь, чокнешься, рехнешься, сбрендишь, скатишься с катушек и треснешь куполом! – бестактно закончил попугай. – Станешь круглым идиотом, таким, что даже Грохотун по сравнению с тобой будет казаться гением. Всю жизнь тебя будут кормить с ложечки. Помнится, знавал я одного такого неудавшегося хакера. Он тоже попытался влезть в сеть, но его засекли сторожевые программы, и потом всю жизнь взломщик только таращился в пустоту, ничего перед собой не видя. Просто стал растением, а не человеком.

Крокс позволил попугаю договорить и пристально посмотрел на мальчика:

– Риск огромен. Я постараюсь провести твое сознание по сети через компьютер президента и через охранные системы первого и второго уровней. Возможно, там у тебя возникнут галлюцинации и всякие видения. Не бойся их – это всего лишь уловки. Слушайся всех моих советов. Не верь ничему, что тебе будет казаться и что ты увидишь. Поступай только так, как я тебе скажу. И соберись с духом!

– Хорошо! – Андрей глубоко вздохнул и надел на голову шлем.

– Желаю тебе удачи! – тихо сказала Василиса.

Но мальчик уже не слышал ее. Какой-то стремительный водный поток подхватил его и понес куда-то. Он не видел больше ни планетохода, ни капитана Крокса, ни Василисы, а только старался удержаться на плаву. Но вода захлестывала, стараясь пробиться к нему в легкие и задавить его. Андрей барахтался, испытывая панический ужас. Неужели он уже в процессоре и программы-стражи набросились на него? Ревущая бездна поглощала мальчика, он не видел ничего вокруг, кроме каких-то мелькающих пузырьков. Андрей не выдержал и закричал.

– Спокойно, без паники! – услышал он ровный голос капитана. – Я предупреждал: это всего лишь миражи. Так всегда бывает, когда сознание отрывается от тела. Расслабься! Пока ты только в городской сети и идешь в потоке импульсных сигналов. Ты еще даже не вошел в секретный президентский сектор.

– Но здесь… здесь вода… – задыхаясь, произнес мальчик.

– Нет никакой воды! Возьми себя в руки! Это реакция твоего сознания на неожиданный испуг! – жестко одернул его Крокс.

«Как бы не так, испуг… Я уже почти захлебнулся!» – подумал Андрей, чувствуя, как волны переворачивают его и тащат на дно.

Но когда мальчику показалось, что он уже погиб, волны внезапно исчезли. Значит, его сознание уже справилось с наваждением, приспособившись к новым условиям.

Теперь он просто продвигался в потоке электронов, а вокруг словно открывались и закрывались дверцы, пропуская его. Андрей чувствовал, что он перетекает из одного компьютерного терминала к другому, двигаясь по сети по направлению к главному процессору. Он и сам ощущал себя частью машины.

Щелчок, еще щелчок! Андрей сделал еще несколько шагов и вдруг провалился в океан чисел. Единица и ноль, да и нет – компьютерное мышление. Только черное и только белое. Два цвета и миллиарды однообразных чисел. 001010101 – нет, нет, да, нет. Сигнал и пропуск сигнала. Все сливается в какой-то сумасшедший калейдоскоп. Если компьютерный терминал был закрыт, а такое случалось, Андрей направлял свое сознание в обход. Капитан Крокс вел его по лабиринтам, как проводник. 101111010 – да, нет, да, да, да, да…

От этого можно сойти с ума. Все-таки приятнее, что чаще «да», а «нет» реже. На каком-то изгибе компьютерной сети Андрей увидел сам себя. Его сознание стало как гусеница, как длинная последовательность чисел. Он был записан как цепь компьютерных сигналов. 11101010001011. «Интересно, сколько во мне знаков? Миллиард, два миллиарда?» – мелькнуло в голове мальчика, и он почувствовал, что где-то дальше по цепи возникли какие-то новые цифры, зафиксировав эту его мысль. Вся память – это цифры, все цифры. Океаны цифр… Откуда-то, как синий упырь, выплыл голографический робот, преподаватель математики в школе. «Цифры – это все! Все можно выразить цифрами!» – сказал он и, дрогнув, превратился в круглый ноль, растворившийся среди триллиардов других нолей.

– Как ты? Ползешь? – внезапно нарушил однообразное щелканье старинных счетов (тоже какие-то выверты сознания) капитан.

– Здесь… какие-то… числа… Я сам как цепочка чисел… – с трудом выговорил Андрей, чувствуя, что сам стал на два ноля больше.

– Каждое сказанное слово – ноль. Каждое несказанное слово – единица. Актуальное и потенциальное состояние… – объяснил капитан.

– Я ничего не понял, – пожаловался Андрей.

– А тут и понимать нечего, – усмехнулся пират. – Слово – серебро, а молчание – золото. Ты только что получил числовое обоснование этой пословицы. – Неожиданно голос капитана стал напряженным и суровым: – Приготовься! Входим в президентскую компьютерную сеть! Соберись, я проведу тебя через систему охраны третьего уровня!

Внезапно океан чисел пропал, хотя еще минуту назад Андрей барахтался в нем. В мире сознания все происходит вдруг. Коридор лабиринта свернул, и прямо перед мальчиком выросла глухая кирпичная стена со вмазанными в нее кусками стекла и ржавыми гвоздями. «Снова игра сознания», – подумал он, зная, что в мире компьютерных сетей никаких стен быть не может.

Андрей повернулся, пытаясь найти обходную лазейку, как он это делал прежде, но сзади тоже выросла преграда. Стены сдвигались, зажимая его между собой. Возможно, это было иллюзорно, но мальчик чувствовал, что его замуровывают заживо. Наверное, он угодил в одну из ловушек третьего уровня. Подумать только, а ведь впереди еще два! Это так же обидно, как попасть в сражение и сразу погибнуть! «Интересно, кто был первым убитым в великой войне? Ведь должен же кто-то быть первым! В войнах всегда есть первые, вторые, третьи погибшие, нет только последних…» – мелькнуло в его сознании.

Андрей заметался между двумя сжимающимися стенами. Еще немного – и они раздавят его в лепешку. Даже уверенность в том, что его тело сейчас где-то совсем в другом месте – в планетоходе Крокса, – уже не спасала.

– Капитан, куда вы пропали? – закричал Андрей, и голос его потонул в камнях. – Капитан!

Стены сжимались. Андрей почувствовал ужас. Не мог же Крокс бросить его. А если…

– Капитан! – Он вложил в этот крик все силы своего сознания. – Где вы?

Мгновения ожидания были томительными.

– Спокойно, – раздался голос пирата. – Спокойно! Я не мог к тебе пробиться – дефекты связи. И потом, у нас тут наверху жарковато. Я имею в виду, что нас засекли, и мы отрываемся от погони.

– Меня сжимают стены… Что делать? Вы обещали провести меня!

– Не разговаривай. Возьми клавиатуру и набирай те числа, которые я буду тебе диктовать. 832-458…

– Капитан! Но тут нет клавиатуры! Здесь – стены! – Мальчик заметался между каменными глыбами.

– Она есть! – уверил Крокс – Это твое сознание, и в нем будет все, что ты захочешь. Просто вообрази себе клавиатуру.

– Но я не могу! Не могу!

– Не можешь – значит, ты погибнешь. Подумай о Баюне, соберись с силами и воображай. Ну же!

Хотя было непросто успокоиться и вообразить что-то, когда надвигаются стены, Андрею это удалось. Он хотел закрыть глаза, чтобы представить себе стандартную компьютерную клавиатуру, но вдруг она появилась перед ним сама собой, повиснув в воздухе. Стены уже почти сомкнулись, еще немного – и раздавят его.

– Я готов, капитан! – крикнул мальчик. – Диктуйте!

Секундная пауза показалась ему вечностью, но вот Крокс стал произносить:

– 832-458-392-45-реванш-2-допуск…

– Капитан, сколько там еще слов? – Андрей старался не смотреть, но краем глаза заметил, как длинные ржавые гвозди, торчащие из стен, уже нацелились на него. Через десять-пятнадцать секунд стены сомкнутся.

– …допуск-Лависса. Последнее слово: Лависса. Это личный пароль президента, вот он и ввел в него имя дочери. Набрал? Теперь нажимай на ENTER.

Думая о том, что произойдет, если он набрал хотя бы одну цифру неверно, или Крокс ошибся, диктуя ему, Андрей нажал на ENTER.

Промелькнули томительные мгновения, и стены вдруг рассыпались и пропали. Одновременно исчез, как карточный домик, и весь лабиринт, причем огромные валуны пролетали сквозь тело мальчика, не причиняя ему вреда, а на черном фоне вспыхнула яркая надпись, словно сложенная из звезд Вселенной: «ПРОШУ ПРОЩЕНИЯ ЗА ПОПЫТКУ ВАС УНИЧТОЖИТЬ. Я ВЫПОЛНЯЛ ДОЛГ. ПАРОЛЬ ВВЕДЕН ВЕРНО. ДОПУСК В ПРЕЗИДЕНТСКУЮ СЕТЬ РАЗРЕШЕН!»

– Все в порядке? – спросил капитан.

– Да, все хорошо. Машина просит прощения за то, что хотела меня уничтожить.

Хотя беседующий с ним Крокс был невидим, словно скрыт за черной ширмой Вселенной, Андрей отчетливо услышал его смешок.

– У нее есть схема юмора! – заявил пират. – Но не расслабляйся! Это были компьютерные стражи третьего, низшего уровня. Впереди два самых серьезных.

– Как дела у вас наверху, капитан? Вы говорили, вас преследуют…

– Да так, ерунда… Прицепились тут два планетохода звездного патруля…

– И что с ними? Все еще на хвосте?

– Нет, они слетели в канаву, пытаясь вписаться в поворот. Кажется, один из них взорвался, – спокойно ответил пират.

Теперь Андрей понял, почему голос Крокса, диктовавшего ему пароль, иногда пропадал и звучал напряженно. В эти минуты пират отрывался от погони на предельных скоростях и, возможно, его планетоход обстреливали.

– Сейчас погони нет? – спросил Андрей.

– Пока нет. Мы тут заехали в одно тихое местечко. Если будет необходимо, бросим машину и уйдем пешком через заросли, таща на себе твое бренное тело. Довольно забавно, не правда ли, твое тело здесь, а ты где-то там…

– Куда уж забавнее, – содрогнулся Андрей, думая, как это ужасно, когда сознание и тело разлучены, и пока он здесь, в компьютерной сети, его тело находится где-то там, вдалеке.

– Привыкай! Думаешь, мне легко было привыкнуть к тому, что мое тело похоронено на борту моего же флагмана и я каждый день раза по три прохожу мимо своего склепа? – Киборг помолчал и сказал: – Ладно, соберись с силами. Идем на штурм второй степени защиты. Помни, что тут программы-фильтры уже посерьезнее и обмануть их будет не так просто.

Андрей сосредоточился, готовясь посмотреть, какой сюрприз приподнесет ему его сознание на этот раз и каким образом отразится на нем действие программ-фильтров. Их задача не пустить его в святая святых – центральный управляющий процессор. Не пустить любой ценой: растоптать, раздавить, рассеять, перекрыть доступ, заблокировать…

– Запомни, – сказал капитан Крокс. – Охранные программы делятся на две группы. Первая – обнаружители, вторая – чистильщики. Первые – наблюдатели, вторые – солдаты. В задачу наблюдателей входит засечь хакера и передать его в руки программ-чистильщиков, которые постараются не пропустить тебя в управляющий процессор. Если для этого им нужно будет тебя уничтожить – они так и поступят. Тебе необходимо обмануть программы, поэтому постарайся расслабиться. Полностью расслабиться. Если они почувствуют малейшее напряжение, то убьют тебя.

– Радужная перспектива! – невесело хмыкнул Андрей.

И… вдруг ощутил, что в черной пустоте он уже не один. За ним явно наблюдали чьи-то внимательные, настороженные глаза. «Программа-наблюдатель, проверяет мою реакцию», – подумал мальчик.

Пустой мир вокруг него постепенно менялся. Вспыхивали деревья, озера, зажигалось солнце. Услужливое сознание спешило заполнить призрачную страну.

Спустя несколько секунд перед ним возник лес. Иллюзия была настолько явственной, что мальчик даже усомнился, что он по-прежнему находится в сети президентского компьютера, и подумал: вдруг он в самом деле у леса? Андрей старался по виду деревьев определить, какой это лес: земной или деметрианский?

Перед ним тянулась почти сплошная стена замшелых вековых стволов с корявыми ветвями и морщинистой корой. Из земли виднелись узловатые, переплетающиеся корни, густо поросшие папоротником.

Вид этого леса был намного приятнее, чем бурлящий океан цифр или лабиринт, и мальчик ощутил себя в привычной обстановке. И как только он немного ослабил бдительность и подумал, что сможет проникнуть в главный процессор, как из леса выскочил волк.

Зеленоватый, покрытый чешуей, с мощной грудью и кривыми лапами, он был похож на волка весьма отдаленно. Уши зверя были настороженно прижаты. Он приближался неровными, короткими прыжками, норовя забежать сбоку.

– Внимание! – сказал капитан Крокс. – Тебя засекла программа обнаружения.

– Но ведь это волк!

– Твое сознание находит привычные формы. Будь на твоем месте кто-нибудь другой, он увидел бы что-то иное. Все же это программа. Что она делает?

– Бе… бегает вокруг меня кругами. Все ближе. Капитан, что предпринять? Кажется, в лесу появились еще чьи-то глаза…

– Программа обнаружения что-то заподозрила и подключила дополнительные блоки. Вероятно, какая-то ее часть была заархивирована и теперь саморазворачивается.

– И какой выход, капитан? Постараться убежать?

Андрей начал пятиться от волка, и хищник, заметив это, приготовился к прыжку. Пасть его раскрылась, и показались белые клыки.

– Она скалится!

– Спокойно! Не шевелись! Смотри ей прямо в глаза! Постарайся подчинить ее своей воле!

– Но это же программа!

– Пока она тебя только подозревает, но твердой уверенности у нее нет, иначе давно были бы вызваны программы уничтожения. Ты идешь по сети президентского компьютера, и не исключено, что это внушает программе определенное уважение к тебе. У компьютеров тоже существует первоочередность тех или иных сигналов.

Подобие волка остановилось между лесом и Андреем, наклонило голову к земле и зарычало. Это рычание мальчик понял примерно так: попытаешься войти в лес, сделаешь хотя бы шаг вперед – тебе конец. Но ты можешь повернуться назад и уйти, тогда я тебя не трону.

– Она не пускает тебя на жесткий диск, – объяснил капитан. – Бережет базу данных.

– Так лес – это жесткий диск? – сомневаясь, спросил Андрей.

Он разбирал и собирал в школе на уроках труда не один компьютер и знал, что такое жесткий диск и как он выглядит. У них в школе предмет «СБОРКА КОМПЬЮТЕРОВ» изучали до «ПРОФИЛАКТИКИ И ТЕХОБСЛУЖИВАНИЯ РОБОТОВ», которая читалась одновременно с «ЗАКОНАМИ И ПРИНЦИПАМИ РОБОТОТЕХНИКИ».

– И что мне делать, так и стоять здесь? – спросил мальчик.

– Стоять-то ты можешь, но у нас не так много времени, – сказал Крокс. – До переплавки роботов осталось чуть больше трех часов. Постарайся двигаться вперед, но только очень медленно. Маленькими шагами. И излучай дружелюбие!

Очень осторожно Андрей сделал крошечный, едва заметный шажок. Волк остался на месте, но по встопорщившейся на его загривке шерсти мальчик понял, что его маневр не остался незамеченным.

Еще один маленький шажок, и волк попятился назад буквально на несколько сантиметров. Поняв это как отступление, Андрей осмелел и шагнул вперед уже решительнее, но в этот момент капитан вдруг закричал:

– Назад! Живее! Не задавай вопросов!

Мальчик отскочил, не понимая, в чем дело, подчиняясь властному окрику пирата. В воздухе мелькнуло что-то большое, темное, и земля в том месте, где он стоял секунду назад, провалилась, словно вмятая огромным невидимым валуном. Останься Андрей на прежнем месте, его бы расплющило.

Внезапно на траве у образовавшейся трещины вдруг возникла красная полоса, словно прочерченная по гигантской линейке.

– Это программа уничтожения, – сказал Крокс. – Я засек ее в последний момент. Судя по тому, что ты жив, это было предупреждение.

– Капитан, здесь возникла какая-то полоса! Вроде границы.

– Это и есть граница. Они провели тебе черту, за которую нельзя заходить. За ней начинается жесткий диск. Если ты попытаешься ее перейти и вторгнуться на диск, ты уже видел, что может произойти.

Волк ехидно скалился, прохаживаясь у леса с другой стороны и искоса поглядывая на юного хакера.

– И что мне делать?

– Этот вопрос ты задаешь чаще всего, – усмехнулся пират. – А самому трудно догадаться? Иди вдоль черты, не переходя ее, и постарайся найти лазейку. Никакая защита не может быть универсальной. Далеко до леса?

– Метров двадцать, – прикинул Андрей.

– Запомни, лес – это жесткий диск с базой данных управляющего компьютера. Так он, во всяком случае, запечатлелся в твоем сознании. Если найдешь место, где черта ближе к лесу, сразу прыгай и попытайся укрыться за деревьями. Как только ты окажешься на жестком диске, программа уничтожения не сможет тебя стереть, чтобы не повредить диск. А уничтожать базу данных она не станет. Короче говоря, если ты живым добежишь до леса, то спасешься. Там ты окажешься в безопасности.

– Вы уверены, капитан? А если я не добегу?

– Должен добежать! – уверенно сказал Крокс. – У тебя нет другого выхода. И запомни: нет такого препятствия, которое нельзя было бы преодолеть. Главное – не сдаваться!

Андрей пошел вдоль проведенной для него границы, а волки скользили за ним с другой стороны на некотором отдалении. Мальчик помнил, что сказал ему капитан: нужно проскочить в лес, и тогда уцелеешь. Граница то отодвигалась от леса метров на тридцать-сорок, то немного сближалась с ним.

И вот в одном месте, в небольшой рытвине, красная полоса вдруг сделала большую петлю и сблизилась с лесом метров на десять. Андрей понял, что это тот самый дефект в защите компьютерной сети, о возможности которого предупреждал Крокс. Сейчас или никогда. Другого случая не представится.

Внезапно прыгнув вперед, зная, что волки уже заметили его движение, мальчик метнулся к лесу. Он мчался как стрела, но эти десять метров показались ему марафоном.

Он пробежал только половину пути, когда опять пронеслось что-то черное, и Андрей почувствовал, что земля позади него вдавилась от мощного удара. Потом точно такой же невидимый топор врезался в землю в метре перед мальчиком. Почва разверзлась, но мальчик успел прыгнуть, вложив в этот прыжок все силы, и упал уже в лесу. Ему показалось, что он должен был удариться о дерево, но оно оказалось прозрачным, как объемная голограмма.

Сзади беспомощно завыли волки. Вой становился все тише, а звери-наблюдатели съеживались и уменьшались прямо на глазах, пока не затерялись в микропространстве.

– Ты прорвался на жесткий диск. Поздравляю, – услышал Андрей голос капитана. – Но теперь тебе предстоит самая трудная часть: ты должен попасть в святая святых – в оперативную память управляющего процессора. Только тогда ты сможешь действительно спасти Баюна и Грохотуна. В противном случае тебе придется целую вечность пылиться на крайних секторах жесткого диска среди всякого хлама.

– А где находится оперативная память?

– Ну, здравствуйте, ты же говорил, что разбирал и собирал компьютеры? – удивился Крокс. – Неужели ты никогда не видел плату оперативной памяти или никогда не наращивал ее? По-моему, этим занимаются все мальчишки.

– Но сейчас-то я внутри компьютера, а не снаружи. Я не знаю, где искать оперативную память и как в нее попасть. Там есть еще программы защиты?

– А вот эту загадку тебе придется решать самому. В ближайшее время я вряд ли смогу тебе помочь… А, чтоб их! Осторожнее, Василиса! – Голос пирата исчез.

– Но, капитан!.. Вы слышите меня? Капитан!

Ответа долго не было, но Андрею показалось, что он услышал несколько выстрелов. Очевидно, какая-то связь с телом у него сохранилась.

– Нас окружили… Была перестрелка… Она и сейчас продолжается! Кажется, тот клещ, который одолжил нам свой планетоход, все-таки сумел добраться до периметра и поднял тревогу, сообщив, что я здесь… – послышался наконец голос Крокса.

– Капитан, вы не сможете сейчас давать мне советы?

– Увы, нет. Видишь ли, здесь идет бой. Если я отвлекусь, то получу лазерный луч в голову, тогда советовать тебе будет уже некому… Держись, парень, теперь все зависит только от тебя! Только ты сможешь спасти всех нас! У тебя в запасе три часа!

Голос Крокса смолк. Андрей знал, что там, наверху, капитан пошел на прорыв на планетоходе. А мальчик остался один на жестком диске.

«От меня теперь зависит все. Не трусить!» – сказал он сам себе и двинулся через базу данных, пытаясь найти выход к плате оперативной памяти.

Глава 14 Минуты, которые решают все

Лависса давно уже не видела своего отца таким раздраженным. Он как будто был счастлив, что она спаслась, но уже в бронеавтомобиле на полпути к президентской резиденции стал думать о мести.

– Крокс еще не схвачен, – сказал он гневно. – Отвечай, он переместился на Деметру вместе с вами или остался на «Страннике»?

– Остался на «Страннике», – ответила Лависса. Она чувствовала, что должна соврать, потому что отец ей не союзник, главное теперь – не выдать, даже случайно, капитана Крокса.

– Мне кажется, ты говоришь неправду, – нахмурился президент. – Никогда не думал, что моя дочь будет выгораживать пирата, который хотел убить ее.

– Капитан Крокс никогда этого не хотел! Он раз десять спасал нам всем жизнь! – закричала Лависса. – Разве ты не понимаешь, что, если бы он хотел убить меня, у него было бы сто случаев сделать это. Почему, ты думаешь, он вернул меня в прошлый раз без всякого выкупа?

– Он испугался, струсил. Все пираты такие.

– Это твои роботы трусливы и твой жирный начальник службы безопасности! И все эти кретины, которые схватили Баюна! – рассердилась его дочь. У нее характер был в папочку, со всеми его достоинствами и недостатками: вспыльчивостью, непримиримостью. Нашла коса на камень.

– Ты упряма как ослица! – с раздражением передернул плечами президент. – И в кого ты, скажи на милость, такая? В бабушку и дедушку с материнской стороны?

Жена президента недовольно взглянула на мужа и поджала губы.

– А ты будто не знаешь, в кого? В тебя, – фыркнула дочь. – Когда ты последний раз смотрел на себя со стороны?

Тощий секретарь отца, сидевший в углу бронемашины, которого Лависса обычно называла «удочкой», не смог сдержать улыбки. Президент заметил это и рявкнул на него:

– Чего вы смеетесь? Я вас спрашиваю? Вам надоела ваша работа?

Секретарь мгновенно перестал улыбаться, забился в угол и вжался в сиденье.

– Что со «Скелетоном-1»? Как вам удалось спастись? – спросила дочку мать, чтобы разрядить обстановку.

Она была мягче мужа и иногда с ним спорила, но в главных вопросах всегда принимала его сторону.

– «Скелетон» едва нас не убил, – ответила Лависса. – Он дважды обстреливал «Странника», и оба раза нам только чудом удавалось оторваться от него. Это настоящее чудовище, взбесившийся звездолет-терминатор.

– Я не думал, что он выйдет из-под контроля, – проворчал президент. – Никогда нельзя до конца доверять машинам. Как только покончу с Кроксом и засажу этого пирата пожизненно в космическую тюрьму, постараюсь придумать, как обезвредить летающего идиота.

– Старый Шкипер его уже обезвредил.

– Как обезвредил? У того же самовосстанавливающаяся броня! – не поверил президент.

– Он столкнулся с ним в лоб на световой скорости. Такого не выдержит никакая броня, – сказала дочь.

– Отлично, – кивнул президент. – Значит, со «Скелетоном» покончено. Теперь осталось покончить с пиратом.

– Ты хочешь засадить капитана Крокса в тюрьму? – возмутилась Лависса. – Но за что? За то, что он нас спас?

– За твое похищение, за нападение на корабли грузового флота и пиратство по галактическому законодательству полагается или пожизненное заключение, или полное стирание личности.

– Как бы не так, по галактическому законодательству! Ты делаешь только то, что хочешь, и прикрываешься галактическим правом! Когда тебе нужно было изготовить убийцу «Скелетона-1», ты нарушил все галактические законы! – Щеки у Лависсы покрылись красными пятнами, как бывало всегда, когда она сталкивалась с несправедливостью и ложью взрослых.

Услышав такое, секретарь президента отвернулся к окну, ссутулился и постарался вообще стать как можно меньше. Если бы у него была возможность, он вообще стал бы в эту минуту лилипутом. Заявить такое главе планеты могла лишь его дочь, хотя, надо признать, в словах Лависсы была доля правды.

Щеки у президента покрылись такими же пятнами, как и у его дочери, а глаза сузились. В этот момент они были удивительно похожи.

– Если бы мне это сказал кто-нибудь другой… – медленно произнес он.

– То ты бы посадил его в тюрьму, прикрывшись галактическим законодательством! – крикнула Лависса. – Хорошенькая у нас демократия!

Она чувствовала, что поступает тактически неверно. Чем больше будет раздражать отца, тем сильнее он возненавидит капитана Крокса, Грохотуна и Баюна и не успокоится, пока не покончит с ними. Было бы правильнее заплакать и постараться слезами разжалобить отца, но что поделаешь, если у нее такой характер?

– Что? Что ты сказала? Да как ты смеешь так разговаривать со своим отцом?

«Еще как смею», – хотела сказать Лависса, и ссора закончилась бы внушительным наказанием, но в этот момент, к счастью, машина остановилась у президентской резиденции.

Тотчас робот-швейцар в красной ливрее поспешил открыть дверцу машины, вытянувшись по струнке. В парке перед дворцом под полотняным тентом у столиков с угощениями и яркими цветами толпились министры и советники.

Один из них подскочил к президенту и почтительно напомнил:

– Посол ждет уже полтора часа, а в четыре у вас исполнительный совет и заседание кабинета министров.

– Я же просил посла перенести встречу!

– Это невозможно. Он сегодня же должен вылететь на Землю для доклада лично Верховному правлению.

Президент задумался, слегка сдвинув светлые, как у дочери, брови.

– Хорошо, я сейчас подойду. Передай послу мои извинения.

Перед тем как войти в резиденцию, он повернулся к роботам-телохранителям и сказал:

– Глаз не спускать с Лависсы. Ни на секунду! Если она убежит, вы пойдете в переплавку как не справившиеся со своими обязанностями. А с тобой мы еще поговорим, необходимо всерьез заняться твоим воспитанием!

Прошло уже несколько часов, и все это время Лависса чувствовала, что за ее спиной неподвижно маячат два робота-телохранителя, держа девочку в постоянном поле зрения, готовые кинуться за нею повсюду, куда бы она ни пошла, и предупреждая каждое ее движение.

– Эй вы, Пень и День! Можете хоть на минуту оставить меня в покое? – крикнула наконец Лависса, выходя из себя.

Роботы переглянулись. У них было совершенно одинаковое выражение неподвижных лиц-масок, и она отличала их только по именам. Оба были в равной степени недалекими и приставучими. Вначале, когда они только были произведены и приставлены ее оберегать, Лависса с досадой обозвала одного робота «Пень!», и он неожиданно откликнулся. Так имя и прижилось. Второй некоторое время был без имени, а потом получил прозвище День – просто по созвучию с Пнем.

– А ну проваливайте! – снова крикнула девочка, которая не могла уже выносить эту назойливую опеку.

– У нас приказ не отходить от вас ни на шаг! – отчеканил День, вытягиваясь по стойке «смирно».

– А я приказываю вам отстать от меня!

– Мы подчиняемся только распоряжениям вашего отца! – заявил Пень.

И Лависса знала, что упрямые роботы все равно будут таскаться за ней, даже если она начнет швырять в них табуретками – что порой, разозлившись, и делала.

В это время к ней в комнату, крадучись и блестя желтыми глазами, вошла ее любимая кошка Луиза с придушенным птенцом птицы ляо-сяо в зубах, которого она только что поймала где-то в парке. Хотя Луизу кормили чем только душа пожелает, она все равно оставалась охотницей. Увидев кошку, роботы мигом выхватили бластеры. Потом Пень поймал орущую и царапающуюся Луизу и стал сличать у нее сетчатку глаза.

– Вы что, спятили, дураки? – Лависса подскочила и вырвала свою любимицу из пневматических лап робота.

– Мы должны были убедиться. Вдруг это не кошка, а заминированный биоробот, – сказал Пень, пряча бластер в кобуру. – Сто лет назад именно таким способом было совершено покушение на президента Земли. Только тогда вместо кошки использовали биоробот его любимой собаки.

– Ну, все! Хватит с меня! Мы уходим! – Лависса схватила Луизу и бросилась по коридору.

Пень и День понеслись за ней.

Девочка помчалась вначале по длинной лестнице на верхний уровень, а потом по петляющему коридору, слыша за спиной настойчивый топот роботов. Она хотела выйти к дополнительным лифтовым шахтам, которые спускались в парк, но, видимо, не туда свернула и забежала в тупик. Она редко бывала в этом крыле резиденции, которое находилось в стороне от ее обычных маршрутов. Здесь в стене была массивная дверь, будто запертая, но Лависса толкнула ее изо всех сил, и она неожиданно открылась. Не задумываясь, девочка забежала в комнату и захлопнула дверь перед самым носом у роботов, закрыв ее на внутренний замок.

Пень выхватил бластер и хотел было высадить дверь, но более осторожный День сказал:

– Постой-ка! Смотри, куда мы забежали! Это кабинет начальника службы безопасности. Если мы высадим дверь, усач нам этого не простит.

– Но у нас приказ президента не спускать с нее глаз!

– Из кабинета есть только один выход. Она никуда не денется. Мы будем ждать ее здесь.

Роботы замерли по обе стороны двери, неподвижно глядя перед собой. Время от времени подозрительный Пень ловко ловил пролетавших мимо больших деметрианских мух, сличал у них сетчатку глаза, а потом, убедившись, что это не биоробот, с треском давил их в кулаке.

– Бам! – говорил при этом День, и оба телохранителя дребезжали от хохота.

У туповатых роботов были свои развлечения, и по сравнению с ними Грохотун не казался самым ограниченным.

Обнаружив, что роботы остались снаружи, Лависса опустила кошку на пол и огляделась. Она впервые была в кабинете начальника службы безопасности. Обычно возле этого кабинета всегда стояла его личная охрана и никого сюда не пускала, даже дочку президента, но сейчас Пурк – так звали усатого – куда-то запропастился, хотя должен был уже быть на месте, и вся охрана, встревожившись, отправилась на его поиски.

Кабинет Пурка представлял собой просторный зал без окон, все стены в котором были завешаны темными коврами, которые изнутри подсвечивались красными противоподслушивающими датчиками, горевшими как глаза неведомых монстров. У окна на бронированном стеллаже под колпаком стояло всевозможное оружие – бластеры, лучеметы, снайперские импульсные винтовки и молекулярные двухзарядные дробовики крупного калибра. Такие дробовики использовались для охоты на динозавров до тех пор, пока она не была запрещена как негуманная, и Лависсу поразило, что усач собрал все это оружие.

Пурк всегда был ярым противником охоты и неоднократно утверждал во всеуслышание, что не смог бы поднять руки ни на одно животное, не то что на человека.

«Сам не знаю, в кого я такой мягкий, – заканчивал он обычно свою речь. – Должно быть, в моего дедушку, который славился среди соседей своей добротой…» «Хотя почему-то работал палачом…» – шепотом добавлял в таких случаях папин секретарь.

Вообще «гуманизм» было любимым словом усатого, и он употреблял его так часто, что худой секретарь осторожно шутил: «Если убрать у него из речи слово «гуманизм», ему придется объясняться только предлогами».

В кабинете усатого находилось также несколько солидных компьютерных процессоров, соединенных в единую сеть. Над длинным столом висели огромные экраны, на которых высвечивались разные уровни президентской резиденции и все, что на них происходило. Так, Лависса с удивлением обнаружила, что Пурк следит с помощью скрытых видеокамер и за ее комнатой, и за кабинетом президента, и даже за конференц-залом, где проходили самые важные встречи.

«Сомнительно, чтобы папа об этом знал…» – подумала Лависса.

Но сейчас этот вопрос не очень ее интересовал. Ей захотелось связаться по компьютеру с Андреем и узнать как у него дела. Лависсу волновала судьба Баюна, Грохотуна и капитана Крокса. Пускай им пока не разрешили видеться, но вряд ли только ради этого заблокировали все деметрианские компьютерные сети.

Она включила компьютер и хотела набрать электронный номер Андрея, чтобы связаться с его домом, но на экране вспыхнула надпись: «Введите пароль… Enter password…»

– Дурацкая секретность! – проворчала девочка. – Двух шагов нельзя ступить без пароля!

Впрочем, она всю свою жизнь провела в президентской резиденции и привыкла, что тут из всякого пустяка делают тайну за семью замками.

Лависса помнила пароль своего отца, который когда-то подсмотрела у него в кабинете. Он не был особенно сложным и заканчивался ее собственным именем. Девочка не знала, сменил ли ее отец пароль, но обычно он не любил это делать, доверяя старому и ленясь запоминать новый.

Она ввела пароль, соединилась через сеть с главным компьютером резиденции и прочитала надпись на экране:

«ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ,

ГОСПОДИН ПРЕЗИДЕНТ.

ДОПУСК РАЗРЕШЕН».

Лависса набрала электронный адрес компьютера в комнате Андрея, но, видимо, приятеля не было дома, потому что никто не подходил к дисплею. На экране девочка видела пустую комнату с брошенным на кровать скафандром и приоткрытое окно с опрокинутым цветком. Наверное, решила она, Андрей удрал через окно.

«Еще бы, – завистливо подумала девочка, – за ним же не следят эти два остолопа!»

На верхнем мониторе наружного наблюдения она видела, как у дверей кабинета неподвижно замерли роботы-телохранители. Изредка, как по команде, они переминались с ноги на ногу.

Лависса хотела уже выключить компьютер, как вдруг на экране запрыгали жирные буквы: «ТРЕВОГА, ТРЕВОГА, ТРЕВОГА! ДОПУСК СЕКРЕТНОСТИ № 1. НА ТЕРРИТОРИИ ПЕРИМЕТРА ЗАМЕЧЕН КАПИТАН КРОКС. ОН ПЕРЕДВИГАЕТСЯ НА ПЛАНЕТОХОДЕ В НАПРАВЛЕНИИ СЕВЕРНОГО ВЫЕЗДА. ВСЕМ ПОСТАМ: ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ ЗАДЕРЖАТЬ ПИРАТА. ОН ВООРУЖЕН И ОСОБО ОПАСЕН. ВЕДЕТСЯ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ».

Когда надпись погасла, на мониторе возникла схема периметра. На ней было видно, как по лесистой части городского парка, в так называемой зеленой зоне, ползет красная точка, а за ней на некотором отдалении движутся несколько синих точек погони.

На той же схеме Лависса увидела, что наперерез Кроксу движутся еще несколько синих точек, а с востока приближаются два больших планетолета с десантом и ракетным вооружением. Видимо, всем силам звездного патруля Деметры был отдан приказ любой ценой захватить пирата.

Синие точки выстроились по краям дороги, по которой мчался планетоход капитана, и неподвижно замерли в густых зарослях. Лависса знала, что, как только Крокс появится, из засады сразу полетят ослепляющие и парализующие ракеты, и пират будет схвачен. Не подозревая об этом, капитан продолжал двигаться вперед, ловко маневрируя и постепенно отрываясь от погони.

«Что делать? Нужно предупредить его о засаде!» – встревожилась девочка.

Она вспомнила кое-какие уроки по основам безопасности, которые давал ей секретарь-«удочка», и сфокусировала на красной точке сигнал передатчика. Это оказалось совсем несложно благодаря великолепному оборудованию, установленному в кабинете Пурка.

Лависса увеличила изображение, так что смогла даже увидеть под колпаком планетохода голову Крокса, а рядом с ним Василису и странно неподвижного Андрея, замершего, как будто он спал. «Как можно спать в такую минуту?» – удивилась дочь президента.

– Капитан! – громко крикнула девочка. – Капитан!

Но ответа не было, и она поняла, что забыла включить микрофон. Лависса щелкнула по клавише, на которой был изображен динамик, и повторила:

– Капитан, это я, Лависса! Вы слышите меня?

Макушка Крокса чуть пошевелилась, и девочка поняла, что капитан услышал в наушниках ее голос, и это его удивило.

– Слышу тебя хорошо. А мы тут катаемся с ветерком. Весело проводим время в непринужденной дружественной обстановке, – бодро сказал пират.

Он резко увел планетоход в крутой вираж, следуя изгибу дороги. Преследовавшая его колесная машина звездного патруля не смогла удержаться на трассе и кувырком улетела в примыкавшие к дороге кусты. Одна синяя точка на экране погасла.

– Капитан, я вижу вас по монитору президентского наблюдения! – крикнула Лависса.

– Вот как? И как я выгляжу? Согласись, что мне для сходства с капитаном Флинтом не хватает шляпы с павлиньим пером и шпаги, – пошутил пират.

– Впереди вас поджидает засада! И к вам летят два планетолета! – предупредила Лависса. – Они накроют вас ракетами. У них приказ задержать вас любой ценой.

Капитан принимал решения мгновенно.

– Какое расстояние до засады? – спросил он.

– Километра три.

– А до планетолетов?

– Столько же.

– Не много, – проворчал Крокс. – Я бы оценил наши шансы выжить как очень невысокие.

Планетолеты звездного патруля показались раньше, чем ожидал пират. Еще издали они выпустили тепловые ракеты, сфокусированные на цель. Ракеты, очертив в воздухе дымный хвост, провели в воздухе несколько секунд и обрушились на купол планетолета, не оставив находившимся в нем ни единого шанса на спасение. Сверкнула ослепительная вспышка. Машина капитана Крокса, покореженная, как консервная банка, улетела в кювет, перевернувшись кверху колесами, где ее изрешетили лазерные пулеметы подоспевшей погони.

Когда несколько роботов звездного патруля с оружием наготове подошли к планетоходу, все уже было кончено, и он представлял собой просто груду обугленного железа, в которой ничего нельзя было опознать. Пахло жженой резиной. То, что осталось от планетохода после попадания ракет и огня лазерных пулеметов, напоминало сплющенную консервную банку. Опасаясь знаменитого пирата, роботы из погони постарались уничтожить его наверняка.

– Все кончено! Погоня прекращена! Капитан Крокс убит! – объявил офицер звездного патруля.

Когда эту новость доложили президенту, беседовавшему с послом, он слегка поморщился и сказал: «Я же просил взять его живым».

Через несколько минут эту новость уже транслировали все галактические каналы связи. «СМЕРТЬ ПИРАТА», «ГРОЗА ВСЕЛЕННОЙ УБИТ В ПЛАНЕТОХОДЕ ВМЕСТЕ СО СВОЕЙ СООБЩНИЦЕЙ», «КОНЕЦ ХИЩНИКА», «ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ КАПИТАНА КРОКСА», – мелькали заголовки, и на всех экранах показали покореженный планетоход.

И только Лависса, единственная во всей Вселенной, знала, что за несколько секунд до пуска ракет капитан Крокс с Андреем на руках и Василиса выпрыгнули на полном ходу из планетохода и спрятались в зарослях.

Глава 15 Отключение периметра

Андрей брел по чаще, продираясь сквозь серые полупрозрачные стволы деревьев. На траве стопками лежали какие-то истлевшие бумажные папки. Мальчик догадался, что так его сознанием воспринимаются сотни гигабайт старой, давно не востребованной информации. Он поднял одну из папок, которая почти рассыпалась у него в руках, и прочитал на ней: «Отчисления в бюджет за 3214 год». Следующая папка, не менее дряхлая, называлась: «Сведения о полезных ископаемых астероида Х-3854, полученные зондом А-589 4 октября 3215 года», на третьей папке была надпись: «Журнал успеваемости 6-го «Р» класса средней физико-космической школы А-750».

Память жесткого диска управляющего компьютера была огромной. Похоже, последнюю тысячу лет с жесткого диска ничего не стиралось, а информация продолжала только накапливаться. Здесь было все, нужное и ненужное, по всем разделам и областям, от каких-то путаных сведений по производству подгузников до картофельных урожаев и коэффициентов прочности скорлупы динозавров. Большинство этой собранной информации почти никогда не использовалось, другая же часть давно была сдана в архив.

Но компьютер продолжал прилежно хранить все эти сведения в ячейках своей гигантской памяти. Информации было такое обилие, что Андрей почувствовал, что вот-вот утонет в ней. И как только он подумал «тонуть», сознание, послушное мысли, разверзло под ногами трясину. Мальчик увидел, как одно за другим деревья начинают проваливаться в болото, а земля подозрительно задрожала и начала покачиваться под его ногами, как палуба корабля. Одна нога Андрея провалилась в трясину, и он едва сумел ее выдернуть.

«Стоп! Никакое это не болото! Мне это только мерещится!» – подумал мальчик.

– Ква-ква! Конечно, мерещится! – подтвердил кто-то у его ног.

Андрей увидел на кувшинке большую синюю лягушку, удивительно похожую на его голографическую классную руководительницу.

– Ты кто такая? – спросил мальчик.

– Я серый волк! Я тебя съем! – заявила лягушка и неожиданно разинула зубастую пасть.

Удивившись, откуда у лягушки могли взяться зубы, Андрей сообразил, что это безобидный компьютерный вирус, занесенный в программу много сотен лет назад забавляющимся программистом, которому надоела скучная рутина его работы.

Внезапно лягушка рассыпалась, пропало и болото, но вместо них возник длинный коридор, а в нем прикованные цепями к стене, освещенные пробивавшимися из бойниц солнечными лучами лежали скелеты и пялились в потолок пустыми глазницами, улыбаясь вечной улыбкой смерти. Всего их было пять. На некоторых еще сохранилась ветхая одежда. Над каждым скелетом висела золотая табличка с буквами: «ХАКЕР».

Андрей вспомнил, что так на компьютерном сленге назывались взломщики программ, составители вирусов и те, кто проникал в сети. Мальчик догадался, что компьютер старается напугать его, значит, он уже близок к цели. Он быстро прошел между скелетами, стараясь не смотреть, что крайняя из цепей, самая новая на вид, свободна, но уже с табличкой: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ, ЮНЫЙ ХАКЕР! ЭТО МЕСТО ДЛЯ ТЕБЯ».

Андрей понял, что подобрался по сети к оперативной памяти и уже близок к святая святых компьютера. Еще немного – и ему удастся сделать то, что не удавалось никому прежде: подчинить себе главный компьютерный процессор, управляющий всей Деметрой и всем населенным сектором Вселенной!

Но для этого нужно было преодолеть третий, самый тяжелый уровень защиты, где были свои программы-наблюдатели и программы-убийцы.

Пяти хакерам, которые неподвижно висели на цепях, тоже удалось проникнуть до этого уровня, минуя две первые линии защиты, но здесь что-то погубило их, и они навсегда остались пленниками этой огромной компьютерной тюрьмы, заботливо хранившей своих взломщиков с упорством коллекционера.

«Выплыл из моря, да утонул в луже», – вспомнил Андрей пословицу Баюна.

«Спокойно, я все смогу сам. Как там говорил капитан? Повернуться к опасности спиной не значит убежать от нее», – подумал мальчик, наблюдая, как цепь, покачиваясь в воздухе, как змея, уже приближается к нему.

Но неожиданно все миражи, которыми его сознание населило этот компьютерный мир, пропали, и мальчик увидел все таким, каким оно было на самом деле: огромный процессор с многочисленными платами дополнительной памяти на миллиарды гигабайт каждая и себя как крошечную частичку этого мира информации.

Андрея подхватило и закружило в огромном вихре, сорвавшем с места не только его, но и горы старых папок с бумагами. Он оказался в центре чудовищного бурана. «Вот и попался», – мелькнуло в его сознании, он рванулся из последних сил и внезапно оказался в какой-то просторной комнате с арочными окнами. И прямо в воздухе зажглись крупные неоновые буквы:

«РАД ПРИВЕТСТВОВАТЬ ВАС, РЕВИЗОР С ЗЕМЛИ! ВЫ В ОПЕРАТИВНОЙ ПАМЯТИ. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ ПРОЦЕССОР ГОТОВ ВНЕСТИ ЛЮБЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ ПО ВАШЕМУ УСМОТРЕНИЮ».

Андрей услышал знакомый смех и обернулся. Но источник смеха был не здесь, а в его сознании, как прежде при общении с Кроксом.

– Как мне это удалось? Это вы мне помогли, капитан?

– Как бы не так! Вечно все думают, что все хорошее делает только он. Это я тебе помогла! – услышал он недовольный голос Лависсы.

– ТЫ?

– Разумеется. Я узнала, что ты в компьютере, потому что мне успел рассказать об этом капитан. К тому же сеть словно взбесилась. Не слушается никаких приказов, у нас тут в резиденции все ходуном ходит. Посол не может вылететь на Землю, и лампы гаснут сами. Хорошо, что здешние компьютеры на автономном энергообеспечении.

– Но как ты смогла мне помочь?

– Да очень просто. Я заставила главный компьютер самопротестироваться, а потом подбросила ему несколько неразрешимых логических задач, вроде крестиков-ноликов и статистики выпадения чисел в рулетке. Это старый фокус, я его вычитала в какой-то фантастической книге.

– Постой, постой, а почему компьютер назвал меня ревизором? – подозрительно спросил Андрей.

– А вот это уже моя оригинальная выдумка, – засмеялась Лависса. – У нас тут есть один файл, в который отец вводит всякие государственные приказы. Правда, я не знала пароля, но у папы никогда не работала фантазия. Он выбирает паролем или мой день рождения, или день рождения мамы, или мое, или ее имя. На этот раз паролем оказалось мамино имя плюс ее девичья фамилия. Одним словом, я получила доступ к этому компьютеру и ввела новый государственный приказ: об инспекции и ревизии работы главной компьютерной сети, устранении неполадок и так далее… И знаешь, кого я назначила инспектором с Земли? Тебя!

– Значит, я теперь ревизор с Земли?

– Для управляющего процессора – да. Но спасай поскорее Баюна с Грохотуном и сматывайся, пока компьютер не догадался перепроверить набранный мною приказ у папы.

Неожиданно голос Лависсы превратился в шепот:

– Сюда идут. Кажется, Пурк вернулся, я выключаю все компьютеры. Дальше действуй сам.

– Не смейте проверять мою сетчатку! – раздался угрожающий вопль из коридора. – Пошли вон отсюда!

И в кабинет, толкнув ногой дверь, вошел усатый начальник службы безопасности. Он был весь в пыли, хромал и злился, как десять тысяч ос. Всю ночь и половину утра они с Альбертом ковыляли по степи к периметру, пока их случайно не заметил с планетолета лесничий и доставил их к президентскому дворцу, где поднятые по тревоге роботы службы безопасности уже искали его.

Пурк увидел Лависсу в своем кабинете и нахмурился:

– Ты что здесь делаешь?

– В прятки играю! Вот уж не знала, что вы подглядываете за всей резиденцией! – сказала девочка и, с достоинством пройдя мимо толстяка, вышла в коридор.

Пень и День, вытянувшись по струнке, стали маршировать за ней.

Когда связь с Лависсой прервалась, Андрей оказался один на один с главным управляющим компьютером. Теперь в его руках была огромная власть и безграничные возможности, но он не совсем представлял, с чего ему начать и какой приказ отдать первым, чтобы помочь Грохотуну и Баюну.

– Покажите мне схему робототюрьмы! – потребовал Андрей.

– Слушаюсь, ревизор.

В воздухе перед ним появилось вросшее в землю здание с четырьмя или пятью уровнями.

– В каком месте находятся Баюн с Грохотуном?

– На первом подземном уровне, – последовал незамедлительный ответ.

– Ты можешь связаться с ними, чтобы никто из роботов охраны не узнал об этом?

– Я все могу. – Компьютер не проявлял любопытства, и Андрею это нравилось.

И почти мгновенно перед мальчиком возникли Грохотун с Баюном, закованные в сверхпрочные стальные цепи. Андрей понимал, что это только их объемное изображение, воссозданное компьютером, но иллюзия, что они рядом, была полной. Ему казалось, что он сам оказался в тюрьме рядом со своими друзьями.

– Баюн, ты меня слышишь? – окликнул «ревизор».

Робот-нянька встревоженно пошевелил квадратной головой с антеннами.

– Кажется, у меня галлюцинации, – сказал он Грохотуну. – Мне кажется, что я слышу голос Андрея.

– Хы! – пророкотал Грохотун, не утративший своей жизнерадостности. – Хотел бы я, чтобы мне померещилось что-нибудь интересненькое!

– Баюн! Грохотун! Это действительно я! Я говорю с вами через компьютерную сеть! – повторил мальчик. Ему было больно смотреть на своего робота, опутанного цепями и валявшегося на стальном полу в ожидании переплавки.

– Это ты, Андрей? – обрадовался тот и с трудом перекатился на бок. – Вот уж не было счастья, так несчастье помогло! Как там мама с папой?

– Я сейчас в процессоре главного управляющего компьютера. Я хочу вам помочь, но не знаю как.

– Так ты в процессоре? – захохотал Грохотун, который тоже слышал Андрея. – Как ты туда залез?

– Здесь только мое сознание, а тело – в другом месте. Это долго объяснять. Мне помог капитан.

– Ишь ты! Мой хозяин молодец! – обрадовался великан. – Я знал, он нас не оставит. А где он сам?

– Сражается где-то в периметре. Кажется, уходит от погони, я точно не знаю.

– Он покажет этому звездному патрулю! Эх, жаль, меня с ним нет! – огорчился рогатый робот.

Баюн удручающе покачал головой:

– Ты сумасшедший. Без царя в голове. Зачем ты залез в эту сеть? Знаешь, как ты рисковал и что с тобой могло произойти?

– Мне повезло. Не ворчи, не было ничего особенно ужасного, – сказал Андрей, вспоминая виденных им неудачливых хакеров. Да, если бы не Лависса, ему пришел бы конец. – Лучше подскажи, как вам помочь. И поскорее, по-моему, до переплавки осталось не больше часа.

– Разнеси тюрьму! Наведи на нее управляемые ракеты и – бах! – посоветовал Грохотун.

Судя по глубине замысла, совет был вполне в его стиле. Но Андрей ждал совета от мудрого Баюна.

– Лучше поступи иначе, – предложил робот-нянька. – Постарайся за несколько минут до переплавки отключить энергосистему всего города. Такого не происходило уже несколько сотен лет, с тех пор как метеоритный град пробил купол. Должна начаться паника, мы воспользуемся случаем и постараемся сбежать. Как бы только освободиться от этих оков, чтобы их снять!

– Я постараюсь что-нибудь придумать. – И мальчик обратился к процессору: – Возможно дистанционно открыть оковы?

– Нет ничего проще. Они магнитные. Нужна подстройка под частоту. Вы уверены, ревизор, что это не противоречит принципам галактической безопасности? – немедленно отрапортовал тот.

– Уверен, – решительно сказал Андрей и, почувствовав, что компьютер все еще продолжает сомневаться, добавил: – Это секретное задание с Земли. В случае, если оно будет выполнено и эти два робота, тоже, кстати, секретные земные агенты, будут спасены – тебе добавят несколько расширителей оперативной памяти. Если же ты их не спасешь, тебя заменят на новую модель.

– Хорошо, – согласился компьютер, и мальчик понял, что сумел его уговорить.

Процессору не потребовалось и нескольких секунд, чтобы подыскать необходимые частоты. Он спроецировал их через усилители в робототюрьме, и запоры щелкнули.

Грохотун стряхнул с себя цепи и выпрямился во весь рост.

– Полдела уже сделано! – сказал он, помогая встать Баюну.

За массивной стальной дверью послышались шаги доброго десятка роботов.

– Президент приказал переплавить их немедленно, – раздался голос офицера звездного патруля. – Вы подготовили энергетический пресс?

Грохотун бросился к дверям, чтобы, как только они откроются, наброситься на роботов, но Баюн остановил его.

– Их слишком много! Даже если ты справишься с этими, там еще куча запоров. У меня есть план получше. Притворимся, что мы все еще связаны.

Они снова легли на пол и вернули запоры на прежнее место с той только разницей, что теперь оковы были открыты и пленники могли освободиться в любой момент.

Убедившись, что заключенные по-прежнему скованы, роботы звездного патруля подняли Грохотуна и Баюна и понесли их к прессу. Они оставили их около него и отошли в сторону.

Одна из небольших бронированных дверей открылась, и показался массивный робот в судейской мантии и красном капюшоне палача.

– Я ликвидатор, – сказал он угрюмо. – Я работаю здесь уже давно. Через мои руки прошли сотни старых роботов. Если вас интересует, расскажу вам, как это происходит. Вначале вы попадете под пресс и там вас спрессуют в такой маленький симпатичный кубик размером сорок пять на сорок сантиметров. Потом этот кубик отправляется по конвейеру в переплавку.

– И все? – разочарованно спросил Грохотун. – А я-то думал, что-нибудь действительно интересное!

– Поговори у меня, – мрачно сказал палач. – Это сейчас ты разговорчивый, рогач, и минуты не пройдет, как станешь просто прессованным куском металла.

– Это мы еще посмотрим, – загадочно пообещал Грохотун, но палач только со смешком толкнул его ногой. Рогатый робот едва сдержался, чтобы сразу не броситься на него.

– Начинаю обратный отсчет! Когда я скажу «ноль», выключай энергоснабжение города, – приказал Андрей компьютеру. – Ты все понял?

– Одновременно с отключением энергоснабжения отсоединится силовая защита периметра, – предупредил главный процессор. – Вы уверены, ревизор, что это необходимо?

– Ничего не поделаешь, – подтвердил мальчик, не понимая еще, к чему это может привести. – Пять… четыре… три… два… один… ноль…

Робот-палач наклонился, чтобы поднять Грохотуна и положить его под пресс, но в этот момент тот вдруг высвободил из оков руку и схватил палача за горло.

– Непредвиденная случайность! Не правда ли? – прорычал рогатый робот.

– Приговоренный освободился! – прохрипел палач. – Тревога!

На помощь ему бросился десяток роботов внутренней охраны, но вдруг освещение в робототюрьме мигнуло и все погрузилось во тьму. Включив инфракрасное видение, Грохотун поднял палача над головой и швырнул его под опускающийся пресс. Послышался шум сжимаемой стали.

– Жаль, ты не увидишь, какой из тебя получился кубик! Ты бы им полюбовался! – пробормотал рогатый робот.

Темноту прорезало несколько выстрелов, но ни один не попал в цель. Грохотун как кегли разметал охранных роботов и, толкнув отключившийся и потому открытый люк, выскочил наружу, оказавшись во дворе. За ним, стараясь не отставать от этого мощного тарана, спешил Баюн.

Во дворе рогатый робот вышвырнул из колесного вездехода ошалевшего офицера звездного патруля и вскочил на водительское сиденье. Вездеход взревел мотором и, протаранив ворота, вырвался на улицу.

– Теперь главное – найти капитана! – крикнул Грохотун. – Возможно, нам удастся проникнуть в космопорт и угнать корабль!

На полной скорости они мчались по встречной полосе, и роботоводители едва успевали уворачиваться. Баюн обратил внимание на то, что все энергетические машины, получавшие подпитку от единого генератора, остановились. Погасли вывески магазинов и окна домов. Одновременно выключились все компьютерные сети и средства связи.

Робот-нянька вскинул голову, чтобы посмотреть на купол, но его не было, и впервые за многие годы над городом светило живое, неискаженное солнце. В синем безоблачном небе парили птеродактили и рамфоринхи. Один из летающих ящеров, обнаружив, что привычная преграда исчезла, спикировал вниз и вонзил свои когти в жирный загривок откормленной болонки. Собака завизжала, а птеродактиль уже уносил свою добычу.

– Грохотун, периметр исчез! Силовая защита отключилась! – крикнул Баюн.

– Так им всем и надо. Пускай приучаются жить в настоящем мире, – проворчал робот.

Андрей не помнил, что произошло после того, как он произнес «ноль». Мальчик пришел в себя только в зарослях медвежьей колючки рядом с капитаном Кроксом и Василисой. Он с трудом приподнялся, ощущая свое тело как ватное. Он поднял ладонь и с усилием пошевелил пальцами, которые были как чужие.

– Не волнуйся. Это эффект перемещения сознания, – сказал Крокс. – Через несколько минут это пройдет.

– Я уже не в компьютере? – спросил воспитанник Баюна.

– Уже нет. Процессор вытолкнул твое сознание сразу после отключения энергополя. Кажется, он заподозрил что-то неладное и догадался запросить подтверждения твоих приказов в президентской резиденции.

– Что с Баюном и Грохотуном?

– Они спасены. Тш-ш! Сюда кто-то идет!

Капитан пригнулся, напрягаясь, как приготовившийся к прыжку тигр. Мальчик увидел в руке у пирата маленький поблескивающий бластер. На человеческом плече Крокса была кровь – задело осколком брони, когда он выпрыгивал из планетохода с телом Андрея на руках.

Рядом в кустах послышался треск, и на прогалину высунулась голова небольшого, около трех метров величиной, дилофозавра. Он был желтовато-пятнистым, с красным кожистым наростом на морде. Похожий и на лягушку, и на птицу дилофозавр был не опасен, хотя порой мог перехватить мелкое животное или брошенное яйцо другого динозавра.

«Малыш» увидел людей, мгновение испытующе смотрел на них, а потом нырнул в заросли. Послышалось потрескивание ветвей.

– Откуда он здесь взялся? – удивился Крокс. – Раньше они были только на равнине…

– Периметр. Отключение энергосети привело к перебоям в работе периметра. Я подумал, так будет лучше, – сказал Андрей.

– Ого! – присвистнул пират. – Кутить так кутить, гулять так гулять. Теперь они не скоро восстановят свой шутовской колпак, которым отгораживались от природы.

– Но почему? Для этого достаточно снова восстановить работу энергосети! – удивился мальчик.

– Ты не знаешь физики, – сказал капитан. – Не буду вдаваться в подробности, но ты вывел периметр из строя как минимум на несколько недель. В момент отключения от падения нагрузки произошла авария в распределителе напряжения периметра.

– Мы слышали довольно сильный взрыв в генераторе, – добавила Василиса.

– То есть периметра больше нет?

– Совершенно верно. Представляю, какая сейчас везде паника, – кивнул пират. – Думаю, им сейчас не до двух сбежавших роботов. Кстати, если тебя интересует, Баюн и Грохотун с минуты на минуту будут здесь.

– Но как они узнали, где нас искать?

– У Грохотуна в голове был передатчик. Я связался с ним и сообщил, в каком мы секторе, – объяснил киборг. – Я послал попугая, чтобы они не заблудились.

Снова послышался треск ветвей, и на поляну выскочил рогатый робот. На плече у него подпрыгивал и без устали трещал попугай.

– А, вот вы где, капитан! – пророкотал Грохотун. – Вы не захватили для меня пулеметика, а то старый где-то потерялся!

– Не слишком-то ты поумнел, дружище, но я рад тебя видеть! – И пират с размаху хлопнул рогатого робота по плечу так, что лязг брони разнесся по всей поляне.

Тот на радостях тоже потрепал капитана по раненому плечу. Пират покачнулся и побледнел, ему пришлось облокотиться на руку Василисы.

– Грохотун, ты круглый идиот! – морщась от боли, сказал киборг.

– Простите, капитан, я не заметил, что у вас кровь, – виновато пробасил робот.

Но Андрей почти не замечал Грохотуна. Он сейчас мог думать только об одном: почему Грохотун выбежал на поляну один? Где Баюн? Неужели робот-нянька погиб во время погони, ведь у него, в отличие от Грохотуна, не было лазероотражающей брони!

Но тут кусты снова зашевелились, и на поляне появился Баюн. Он слегка прихрамывал, должно быть, смазка в колене вытерлась от быстрого бега, такое с ним иногда бывало.

– Баюн!

– Мальчик мой! Андрей!

Робот бросился к своему воспитаннику, подхватил его под руки и восторженно поднял высоко над головой.

– Наверное, хочет пошутить. Сейчас брякнет о землю, и вдребезги! – предположил Грохотун.

Рогатый робот мерил все по себе, но, разумеется, ошибся.

Глаза Баюна – его зрительные датчики – подозрительно мигали от перегрузки напряжения. Старый робот не на шутку разволновался, да и Андрей был взволнован, чувствуя, как в груди поднимается что-то новое и радостное. В эту минуту он любил своего старого ворчливого робота, как никогда в жизни, и чувствовал, что Баюн будет необходим ему, его семье и еще многим и многим людям долгие сотни лет.

Трудно описать все, что почувствовал Андрей, и почему зрительные датчики робота-няньки так растроганно мерцали. Даже капитан Крокс, мужественный звездный воин, был тронут великой дружбой мальчика и робота.

Внезапно все почувствовали, как почва у них под ногами мелко подрагивает. Грохотун и Крокс насторожились.

– Землетрясение? – спросил рогатый робот.

– Не похоже, – ответил пират.

– Кажется, я знаю, в чем дело! – сказал Баюн, как-то странно поглядывая на Андрея.

Мальчику стало вдруг как-то неуютно, как будто все вокруг считали его виновником какой-то большой неприятности, чуть ли не катаклизма, а он не понимал, в чем дело.

– Как ты думаешь, зачем построили периметр? – спросил робот-нянька.

– Чтобы не залетали птеродактили, птеронодоны, археоптериксы и рамфоринхи, – сказал Андрей, сдавший на пятерку экзамен по зоологии.

– Как бы не так! – укоризненно сказал Баюн. – Слышал звон, да не знаешь, где он. Все дело в массовой миграции динозавров. Климат сезонно меняется, и огромные стада кочуют по гигантской равнине к северу, где пастбища богаче. Миграция динозавров начинается обычно в середине лета.

– Но сейчас ведь середина лета! – воскликнул Андрей.

– Точно… И миграция в самом разгаре, – закончил робот-нянька. – Теперь слушай!

Вдалеке продолжал нарастать низкий гул, будто по равнине в направлении города двигалось что-то огромное. Тысячи многотонных животных, каждое величиной с дом, приближались. Здесь были и трицератопсы, и рвуны, и стегозавры с костяными шипами на двадцатиметровых спинах, и похожие на чудовищ, но на самом деле безобидные анкилозавры, и паразауролофы, и игуанодоны, и небольшие протоцератопсы, и дилофозавры.

Стада травоядных преследовали хищники, мигрирующие за своей добычей. Тут были и трехметровые эдафозавры с костяными, обтянутыми кожей и выступающими над спинами отростками позвонков, и небольшие, охотившиеся группами легозавры, быстрые, умные, очень умные динозавры-хищники; и, разумеется, гроза юрского периода – тиранозавры-рекс, самцы которого достигали пяти метров в высоту и десяти в длину.

Чудовищные ящеры надвигались на город. Они не нападали, они просто мигрировали. Раньше им мешал силовой колпак, и они вынуждены были обходить его кругом, но сейчас появилась возможность сократить путь, и животные надвигались на город с каждой минутой все ближе и ближе.

А пока капитан Крокс, Грохотун, Андрей с Баюном и Василиса стояли в зарослях на окраине отключившегося периметра и слушали, как на равнине нарастает топот.

Пират против всей галактики

Предыстория

Год 3744 по эталонному земному летосчислению

Центральный сектор Галактики. После окончания последней звездной войны прошло более шестисот лет. Боевых действий давно не ведется, хотя по-прежнему случаются набеги космических пиратов, с которыми борется звездный патруль. Вселенную во всех направлениях бороздят звездолеты землян. С каждым годом увеличивается число заселенных человечеством планет, на которых развиваются земные поселения.

На освоенных просторах Галактики нет человека или робота, который не слышал бы о капитане Кроксе, самом грозном пирате Вселенной. Уже много сотен лет он держит в страхе владельцев торговых флотилий и легко обводит вокруг пальца легионы звездного патруля. Во время последней межгалактической войны Крокс командовал боевым флагманом «Звездный странник» и отличался особой удачливостью, пока однажды, в ожесточенном бою, в рубку, где он стоял у навигационного куба, не угодил заряд из лазерной пушки. Тело капитана погибло, а чудом уцелевший мозг был помещен в корпус киборга. От человека в пирате остались лишь одна рука и половина лица.

В отличие от человеческого тела, корпусу робота не страшно время – и именно поэтому капитан Крокс живет уже шесть веков, накопив за это время много знаний и мудрости.

Верный спутник капитана – грозный боевой робот Грохотун. Он туповат, зато никогда не унывает. Его голова отлита в форме рогатого рыцарского шлема. Броня робота неуязвима для лазеров, а сам он необычайно силен и в бою один стоит десятка.

Кроме Грохотуна, у пирата есть еще робот-попугай. Это болтливая, острая на язык, но очень неглупая птица. Грохотун и попугай оба очень любят капитана, зато друг друга не переносят. Не будь попугай таким ловким, рогатый робот давно прихлопнул бы его.

В одном из дальних секторов Галактики есть планета Деметра – жемчужина космоса, повторяющая по своему развитию Землю в начале юрского периода. Огромный океан, называющийся Первичным, омывает единственный на планете континент. На плодородных травянистых долинах с глубокими озерами и заросшими тиной болотами обитают сотни видов динозавров: паразауролофы, игуанодоны, тирексы, дилофозавры, анкилозавры и многие другие. Некоторые из них похожи на исполинов, некогда населявших Землю, другие же, такие, например, как рвуны или зюбры, – уникальные порождения деметрианской эволюции, подобных которым нет во Вселенной.

Около 3634 года, то есть за сто десять лет до начала описываемых в нашей повести событий, в орбиту Деметры вошел русский звездолет-разведчик, а десятилетие спустя на планету прибыла и первая космическая база с поселенцами. В первые годы у людей с динозаврами возникали стычки, и в ход неоднократно пускали бластеры с одной воюющей стороны и зубы и рога – с другой. Разумеется, перевес был на стороне бластеров, и рано или поздно эта война, несомненно, закончилась бы уничтожением ящеров-исполинов, но поселенцы догадались построить периметр – силовой магнитный колпак, отделивший их мир от мира динозавров прочной прозрачной стеной. Теперь уникальная природа Деметры могла развиваться без разрушительного вмешательства человека.

В первых трех книгах фантастического сериала – «Тайна «Звездного странника», «Сердце пирата» и «Возвращение космического пирата» – рассказывалось, как капитан Крокс захватил дочь президента Деметры – Лависсу. На помощь девочке пришли двенадцатилетний мальчик Андрей и его робот-нянька Баюн, волей случая попавшие на тот же звездолет. С их помощью Лависсе удается бежать.

Пиратам брошен вызов, и капитан Крокс с Грохотуном бросаются в погоню. Друзья скрываются от них вначале на заброшенных уровнях базы «Вселенский Орел», затем на планете копачей, где Лависса на время становится королевой подземного народца – четырехруких человечков. Копачи выращивают в пещерах сверкающие камни – рубиноглазы, в которых капитан Крокс и Грохотун узнают величайшую драгоценность Вселенной. На один рубиноглаз можно купить любую планету, а в пещерах их тысячи.

Охваченные жадностью, пираты завладевают камнями, не зная, что рубиноглазы, в которых скрыты души усопших копачей, наделены способностью делать своих обладателей лучше и добрее.

Помещенный между грудными пластинами киборгизированного корпуса, один из камней становится сердцем капитана Крокса и возвращает ему утраченную человечность. Пират спасает Баюна, Андрея и Лависсу, потерпевших крушение в Первичном океане Деметры, и помогает друзьям пройти сквозь Землю динозавров и невредимыми добраться до периметра.

Казалось бы, все завершилось благополучно: подростки спасены, а Вселенная примет в свои объятия раскаявшегося пирата, да не тут-то было. Отец Лависсы – президент Деметры – не может простить Кроксу похищения дочери, хотя тот и вернул ее живой и без выкупа.

Хотя после окончания последней межгалактической войны разработки новых видов вооружений строжайше запрещены, президент нарушает этот запрет и создает Скелетона – мыслящий боевой звездолет, способный нырять в гиперпространство и появляться из него в разных точках Вселенной. Задание у Скелетона одно – любой ценой найти и уничтожить капитана Крокса.

Стремясь предупредить пирата о грозящей ему опасности, Андрей, Лависса и робот-нянька Баюн пробираются сквозь силовую защиту космодрома на один из звездолетов-транспортников и стартуют с Деметры. На корабле они встречают старого знакомого Баюна – Старого Шкипера, устаревшего робота-космонавта. Шкипер бежал в космос, спасаясь от переплавки, которая ждет всех роботов устаревших моделей, когда у них заканчивается срок службы.

Ускользая от посланных на их перехват кораблей звездного патруля, транспортник с друзьями застревает в гиперпространстве, где на выручку им приходит капитан Крокс.

На выходе из гиперпространства «Звездный странник» уже поджидает Скелетон, запеленговавший его своими локаторами. Президент Деметры в смятении, он понимает, что вместе с Кроксом погибнет и его дочь, находящаяся с ним на одном корабле. Он пытается отменить приказ об уничтожении, но Скелетон – самообучающийся робот, и боевую программу, запущенную на нем, невозможно отменить или стереть.

В неравном бою с более современным и скоростным противником «Странник» получает серьезные повреждения, и, чтобы спасти звездолет и ребят, капитану Кроксу вновь приходится нырять в гиперпространство.

В поисках места, где они смогут отремонтировать «Странник», друзья попадают на планету Вечных Ветров. Пока Старый Шкипер заваривает пробоины, капитан Крокс и Андрей отправляются исследовать планету, поверхность которой представляет собой дно огромного высохшего океана. Они решают, что планета необитаема, как вдруг видят мчащийся им навстречу парусник на деревянных колесах. Парусником управляет девушка-землянка Василиса, единственная, кто остался в живых, с погибшей некогда на этой планете исследовательской базы «Стрела мечты».

Едва встретив Василису, капитан Крокс понимает, что полюбил ее с первого взгляда. Именно о такой девушке он мечтал всю свою жизнь, но судьба свела их слишком поздно. «Кто я? Безобразный получеловек-полуробот! Могу ли я рассчитывать на взаимность?» – думает пират и решает скрыть от Василисы, что любит ее.

Когда «Звездный странник» подлатан и собирается взлететь, девушка принимает решение присоединиться к экипажу пиратского корабля. Впереди их поджидают новые опасности. Едва звездолет выходит из гиперпространства, на него вновь нападает Скелетон. В неравном бою пиратский корабль теряет управление и обречен на гибель. Решив спасти друзей, Старый Шкипер жертвует собой. Он покидает «Странник» и на маленьком рейдере идет на таран. В ослепительной вспышке исчезают оба звездолета. Скелетон уничтожен, но погиб и Старый Шкипер. Космос стал его могилой, но память о нем останется в сердцах друзей.

Оставив поврежденный «Странник» в космосе, его экипаж с помощью пространственного перемещателя переносится на Деметру. Из-за искажения координат Грохотун и Баюн попадают в центр периметра, где их хватает звездный патруль. Роботов собираются переплавить, но им на выручку приходят Андрей и капитан Крокс.

Пират помещает сознание мальчика в центральный компьютер планеты и проводит его через сложнейшие уровни сетевой защиты. Рискуя быть принятым за вирус и уничтоженным охранными программами, Андрей пробирается в базу данных. Воспользовавшись паролями президента, он подчиняет себе компьютер и отключает энергоснабжение периметра. Возникает паника, воспользовавшись которой Грохотуну с Баюном удается бежать.

Одновременно с отключением энергоснабжения выходит из строя и силовая защита. По воле случая это совпадает с сезонной миграцией динозавров, и огромные стада древних ящеров надвигаются на периметр. Миры людей и динозавров грозят смешаться…

На этом третья часть этой истории обрывается, а вот и четвертая…

Готовься, уважаемый читатель!

Глава 1 БЕГСТВО ИЗ ПЕРИМЕТРА

Я несусь вперед сломя голову, но все равно не могу убежать от собственной судьбы.

Капитан Крокс

– Я скучаю по «Страннику», кэп! Надо бы его восстановить! – угрюмо пробасил Грохотун, смахивая с правого рога усевшегося на него попугая.

– Р-размечтался, р-рогатый! Р-разве починишь эту р-развалину? – засмеялась птица.

Попугай перелетел на плечо к капитану Кроксу, отвинтил клювом правое крыло и занялся изучением механизма.

– Опять возвр-ратник бар-рахлит! Капитан, пора меня модер-рнизир-ровать! – пожаловался он.

– Эх ты, старая рухлядь! У меня ни одна деталь ни разу не вышла из строя! – похвастался Грохотун.

– Ты кувалда, а кувалды не ломаются! – мгновенно нашелся попугай и, поразмыслив, добавил: – Между прочим, в порядке общей информации, мыслящие блоки тебе заменяли четырежды. И, на мой взгляд, каждый следующий раз все более неуспешно.

– Убить мало болтливую птицу! – без особой злобы сказал рогатый робот.

Он достал пропитанную особым составом губку и стал полировать свои грудные щитки, матово блестевшие, когда на них падали солнечные лучи.

Вот уже второй час капитан Крокс и его спутники сидели в зарослях колючего деметрианского шиповника неподалеку от периметра и ждали Андрея с Баюном. Уставшая Василиса беспокойно ворочалась во сне, точно ее мучали кошмары. Пират с суровой нежностью поглядывал на девушку и, заметив, что ее голова лежит на земле, подложил под нее пучок травы.

В нескольких десятках метров за прозрачной силовой преградой проходило стадо стегозавров. Бронированные гиганты с острыми костистыми пластинами на спинах тащили свои длинные хвосты, заканчивающиеся острыми мечами.

Впереди стада, издавая угрожающие трубные звуки, двигались вожаки, а самки и детеныши держались в центре, где было безопаснее.

В кустарнике, чавкая сочными побегами, возился паразауролоф. За ним жадно следили несколько голодных рвунов и эдафозавр, однако напасть не решались, зная силу его увенчанного костяным шаром хвоста.

Дрожание земли, грохот, похрюкивание, гортанные клики и цоканье – все звуки огромных животных слышны были и внутри периметра. Мир динозавров настойчиво вторгался в мир людской…

Сезонная миграция динозавров по Гигантской равнине была в самом разгаре. Если бы спасательные службы не успели вручную привести в действие резервные солнечные аккумуляторы и перебросить энергию на периметр, то динозавры бродили бы уже среди жилых кварталов, растаптывая дома, а тирексы с рвунами нападали бы на людей.

Впрочем, что могло бы быть, но чего не было, разговор отдельный. А сейчас, давно привыкшие к гигантским ящерам, Грохотун и Крокс почти не оглядывались в их сторону. Только однажды, когда в периметр уперлась четырехугольная зубастая морда лизгуна – деметрианского ящера с покрытой пластинами спиной и неразвитыми передними лапами, а его глаза алчно уставились на пиратов, попугай подзадорил Грохотуна:

– Что, культурист, не хочешь попытать силы? Только, чур, врукопашную, без бластера!

– Я привык вести бой по правилам. А этот ящер даже не кусается, он сразу глотает, – заявил рогатый робот.

Капитан Крокс настроил небольшой передатчик и следил за переговорами звездного патруля. Из отрывистых приказов и сообщений стало ясно, что их ищут в противоположном, западном конце периметра, где недавно нашли брошенный пиратами планетоход.

– Иногда полезно ставить автопрограмму. Им даже в голову не пришло, что машина могла приехать туда сама, – усмехнулся капитан Крокс.

– Разве они не заглянули в ее бортовой компьютер? Это же элементарно, так даже в кино делают! – удивился Грохотун.

– Заглянуть-то они заглянули, да попугай подбросил в память компьютера несколько отличных вирусов. Уверен, теперь программисты неделю провозятся!

– Если справятся раньше, можете выщипать мне хвост! – хвастливо заявил попугай.

У птицы имелись основания для хвастовства. Когда-то его прежний хозяин, робот-ювелир, установил попугаю математический сопроцессор с уникальным, специально для него разработанным пакетом программ, и попугай стал неплохим специалистом по компьютерам, паролям, вирусам и взломам защит, за что капитан очень его уважал. Впрочем, время от времени птица начинала хитрить и в ответ на просьбу набрать что-то на компьютере говорила:

– Я вам с удовольствием помогу, капитан. Вы же знаете, я безотказный труженик! Только объясните, на какую кнопочку нажимать.

– Как? Как? Ты первый в мире ленивый робот, которого я встречаю! – хохотал Крокс.

– Вам везет на уникальные совпадения! – отвечал попугай. – Грохотун – самый глупый робот, а я самый ленивый! И куда смотрят составители книги космических рекордов?

Пират настраивался на волны патруля, стараясь подстроиться к частоте, на которой переговаривались роботы-пилоты. Но внезапно он насторожился и сдернул наушники.

– Внимание, сюда кто-то идет! – прошептал он.

Уверенный, что это погоня, капитан Крокс перекатился на живот и выдернул из магнитной кобуры бластер. Грохотун последовал его примеру, и пираты прицелились в сторону, откуда слышались осторожные шаги.

Василиса приподнялась и удивленно озиралась, не понимая, что происходит. Она хотела о чем-то спросить, но пират быстро поднес палец к губам:

– Тсс! Ни звука!

Ветви раздвинулись, и на поляну вышли мальчик в оранжевом полускафандре и громоздкий робот с квадратной головой, на которой поблескивали немигающие зрительные датчики самой древней конструкции.

– Не стреляйте! Свои! Баюн и Андрей! – закричал попугай и, замахав крыльями, подлетел к ним.

– Эх, жаль, побабахать не удалось! Видать, сегодня по гороскопу день какой-то неудачный! – опечалился Грохотун, пряча бластер в кобуру.

– Что-то вы долго! Я почти поверил, что вас схватили. Ну как, были дома? – спросил Крокс.

– Мы не решились заглянуть. У ворот стоит планетоход звездного патруля и крутятся подозрительные роботы. Наверняка подстерегают Баюна, – сообщил Андрей.

– Видал я этих шпиков! Особенно одного! Притворяется сенокосилкой, а у самого антенна планетной связи торчит, и фотоэлементами так и зыркает! – фыркнул попугай.

– Как же они тебя не заметили? – сочувственно спросила у Баюна Василиса.

– Я прятался в зарослях. До чего дожил на старости лет!.. Ну да что ж поделаешь: взялся за гуж, не говори, что не дюж. – Робот-нянька удрученно повесил голову.

Баюн не понимал, что происходит и почему он должен скрываться. Его старый сердечник надсаживался от тоски, и роботу казалось, что в нем вот-вот оборвется невидимая струна. Смерти Баюн не боялся – у искусственного интеллекта вообще нет чувства страха, а есть лишь схема самосохранения, заставляющая избегать ненужных опасностей.

Он тысячу раз клял себя, что они с Андреем затеяли то опасное путешествие в космос, сблизившее их с капитаном Кроксом. Из-за него они стали изгнанниками с родной планеты, и теперь им некуда было возвращаться. Если их схватят, то Баюна переплавят, а Андрея наверняка засунут в интернат для сложных детей и будут «лечить» гипнозом, избавляя от излишней авантюрности, а заодно и от всего хорошего, что в нем есть.

Баюну случалось видеть хулиганов, «вылеченных» гипнозом и перевоспитанных в подобных интернатах. Они ходили исключительно по тротуарам, боялись наступить на газон, даже если на него закатился мяч, дорогу переходили только по «зебре», бумажки бросали только в мусорные корзины, в школе сидели смирно, не вертелись и не списывали с миниатюрных компьютеров, замаскированных под наручные часы, и никогда не забывали говорить «спасибо» и «пожалуйста». Казалось бы, это отличные дети, мечта всех родителей, но отчего на их лицах застыло выражение покорности и равнодушия к окружающему?

Нет уж, пока Баюн еще не угодил под пресс вторичного сырья, он не позволит засунуть Андрея в интернат, откуда его воспитанник выйдет задавленным идиотом, который будет послушно есть на завтрак манную кашу и смотреть по видеовизору лишь те программы, которые рекомендованы министерством для подростков его возраста.

И Баюн решился на небывалое, на то, что никогда не сделала бы ни одна современная модель няньки или топографического учителя. Он выступил против законов робототехники, заставлявших его действовать согласно инструкции, и бросил вызов своей механической сущности. Он стал первым в истории очеловечившимся роботом-бунтарем. А все потому, что шестьсот лет назад, когда он был создан, люди еще вставляли в искусственные интеллекты роботов схемы самообучения, и это позволило Баюну суммировать накопленный опыт и делать из него свои выводы.

«Нам с Андреем придется бежать с Деметры, возможно, навсегда. Хорошо было бы добраться до Земли, где живет бабушка, и оттуда послать родителям лазерограмму. Они срочно вылетят на Землю, и, таким образом, семья воссоединится», – размышлял Баюн. Но пока это были только его мысли, и даже с мальчиком он ими до поры до времени не делился, помня пословицу: «Во многих знаниях – многие печали».

В небе бесшумно, похожий на океанского ската, пронесся планетолет звездного патруля, и друзья бросились под защиту кустарника. Но, вероятно, у робота-пилота было другое задание, и, не снижаясь, крылатая машина устремилась к космодрому. Когда планетолет скрылся, Василиса выбралась из кустарника, вынимая из скафандра и волос вцепившиеся в них круглые колючки приставалы, местного кустарника, напоминающего чертополох. Хотя девушка и ушибла ногу, прыгая под защиту зарослей, у нее хватило жизнелюбия засмеяться.

– Добро пожаловать в пиратский экипаж! Я уже начала к этому привыкать! – сказала она, и капитан Крокс взглянул на нее с благодарностью.

– Привычка – вторая натура! – заметил Баюн.

Положение, в котором они находились, было нелегким. Отец Лависсы – президент Деметры – поднял на ноги все силы звездного патруля и весь космофлот. Даже не напрягая слуха, можно было услышать доносившееся с шоссе урчание двигателей массивных автоходов, от которых во все стороны отходили юркие подушечники с патрульными роботами. Подушечники проносились над травой и кустарником, осматривая заросли.

– Они разбили периметр на сектора и методично их прочесывают. Так они и до нас скоро доберутся! – со знанием дела пробасил Грохотун.

Боевой робот оживился, очевидно, ему не терпелось пострелять.

– Итак, подведем итоги. Если в ближайший час мы не покинем периметр, то не выберемся отсюда никогда. Во всяком случае, наши тела его не покинут, за души ручаться не берусь. Душа – материя тонкая и малопредсказуемая. – Крокс потрогал бронированные пластины своего корпуса.

Пират прикидывал, нельзя ли их размонтировать и отдать Василисе и Андрею, слабенькие скафандры которых не выдержат попадания из бластера или лучемета. Но бронированные пластины были приварены, и снять их было невозможно.

– Как же мы выберемся из периметра, когда силовая защита включена? – резонно заметил Баюн.

Он жил на Деметре со дня основания на ней поселения и знал, что магнитный колпак не имеет лазеек, а минуя его, выбраться на Гигантскую равнину невозможно.

– Президент почти нас сцапал. Угодили мы в крысоловку, – сказал Андрей.

– Я бы советовал ему быть осторожнее. Китайцы говорят, никто не дерется отважнее загнанной в угол крысы, – усмехнулся пират.

– Фу, крысы… Они такие противные. Если вы спросите мое мнение, капитан, мне больше нравятся ангорские хомячки! – ни к селу ни к городу встрял попугай.

Андрей подошел к периметру и, протянув руку, дотронулся до прозрачного упругого поля, холодного, как стекло. Он знал, что силовое поле в толщину – всего несколько десятых миллиметра, но способно выдержать даже прямой удар раскаленного метеорита.

В отдалении нарастал гул приближающихся подушечников, тем временем быстрые рейдеры звездного патруля прочесывали квадрат за квадратом. Кольцо преследователей сжималось. Андрей невольно представил, что будет с каждым из них, если их засекут. Капитан Крокс не сдастся живым, это точно, да и Грохотун дорого продаст свою жизнь; попугай улетит; его самого отправят в интернат, а Баюна, его старого добродушного няньку, сунут под пресс и наштампуют из него электрические вилки или контакты для автоматических пылесосов.

От бессилия мальчик несколько раз стукнул по периметру кулаком, хотя и понимал, что это бесполезно. Эту прозрачную тончайшую стену не сможет пробить даже тирекс своим коронным таранным ударом головой в прыжке. Надо выбираться из этой ловушки, но как это сделать, когда повсюду снуют патрульные рейдеры, на каждом из которых установлен датчик движения?

Андрей ощущал себя мухой, которую накрыли сверху стеклянной банкой и отрезали от мира прозрачной стеной.

– А нельзя его подкопать? – спросил он.

Баюн покачал квадратной головой:

– Бесполезно. Поле уходит под землю на несколько десятков метров на случай, если у какого-нибудь ящера появится желание прорыть под ним тоннель.

Василиса задумалась, чуть подняв брови. Когда она так делала, на лбу у нее появлялись две пересекающиеся морщинки, делавшие ее старше.

– Помните Пурка, начальника службы безопасности? Он каким-то образом выходил из периметра, даже когда силовая защита была включена. Я никогда не забуду, как он браконьерствовал по ночам и расстреливал динозавров!

Попугай уселся на запястье капитана рядом со встроенным в него микрокомпьютером и быстро застучал по клавиатуре клювом.

– Просто как дятел! – усмехнулся пират.

Ловко миновав сторожевую программу, попугай вошел в правительственный банк данных, в раздел «СЕКРЕТНО. ДЛЯ СЛУЖЕБНОГО ПОЛЬЗОВАНИЯ». По счастью, главный терминал еще не запустили, а обмануть множество разрозненных компьютеров, не входящих в общую сеть, было для крылатого хакера делом пустяковым.

– Вот оно в чем дело! – воскликнул попугай. – Из периметра существует четыре выхода – северный, южный, западный и восточный. Обычно это незаметные проходы шириной до пяти метров – силовая защита снимается по специальному сигналу с правительственного планетохода.

– Ишь ты, лиса курятник построила, а себе лазейку оставила! – обрадовался Баюн. – И к каким воротам мы сейчас ближе?

Попугай вызвал на экран подробную карту и изучил ее.

– К южным. Они отсюда в десяти километрах, если двигаться вдоль стены.

– Слишком далеко. Датчики движения нас обнаружат, – огорчился Андрей.

Капитан Крокс загадочно усмехнулся половинкой рта.

– Обнаружат, да не нас! – таинственно пообещал он.

Неожиданно Грохотун выхватил бластер и нырнул за куст шиповника:

– Внимание! У нас гости!

Пригибая к земле воздушной струей ветки кустарника, к ним направлялся легкий подушечник с открытым верхом. У штурвала стоял круглоголовый андроид-пилот с единственным навигационным глазом, в кузове сидели еще три робота звездного патруля, один из которых был вооружен мощным лазерным лучеметом, а двое – привычными ручными бластерами. Судя по тому, что лучеметчик еще не стрелял, с рейдера беглецов пока не заметили.

Василиса и Андрей с Баюном закатились в небольшую ложбину и затаились, прислушиваясь к гулу подушечника. Капитан Крокс извлек свой верный бластер и что-то приказал Грохотуну. Слов было не разобрать, но Андрей увидел, как рогатый робот кивнул и стал отползать. Рейдер с патрульными приближался. Слышно было, как на нем работает дистанционная станция.

– Сектор A-B-5. Нарушителей не обнаружено. Сектор A-B-6 чисто. Сектор B-H-5 в стадии проверки. Сектор P-O-45. Пятый экипаж, доложите обстановку! – разносился из динамиков гнусавый голос Пурка.

– Заканчиваем проверку. Пока все чисто. Конец связи, – сообщил робот-пилот, направляя подушечник к зарослям, граничившим с периметром.

Внезапно из зарослей выпорхнул яркий попугай. Уйдя в крутой вираж, он пронесся прямо перед носом пилота.

– Привет олухам! Позор-р на ваши р-ржавые головы! – прокричал, он, дразня роботов.

– Черт! Откуда здесь взялась эта птица?

Один из патрульных выстрелил в попугая из бластера, но промазал. Птица ловко увернулась и, усевшись на голову пилота, расправила крылья, загородив тому обзор. Отмахиваясь от назойливой птицы, андроид выпустил штурвал. Ладонь его вовремя не нашарила гравитационный тормоз, и подушечник на полной скорости врезался в прозрачную стену периметра. От удара подушечник отлетел в заросли и несколько раз перевернулся. Из его сопел вырывались струи сжатого воздуха, в которых плясали песок и лепестки цветущего шиповника.

Не успели патрульные роботы вскочить, как из кустарника на них прыгнул Грохотун.

– Бросить оружие! У меня невидимая граната с невидимыми осколками и бесшумным взрывом! Со мной взлетит на воздух весь периметр! – завопил он, занеся над головой правую руку.

Патрульные роботы послушно побросали на землю свои бластеры, и Грохотун отключил их, выдернув предохранители. Через несколько секунд все было кончено, и рогатый гигант довольно разглядывал трофейный лучемет.

– Обожаю новенькие игрушечки! – удовлетворенно бубнил он.

– Эй, поосторожнее! А как же невидимая граната с неслышным взрывом? – озадаченно крикнул Грохотуну Андрей.

– Какая граната? – удивился робот.

– Ну, та, про которую ты кричал! – напомнил мальчик.

– Ах, эта! Да не было у меня никакой гранаты, я ее выдумал! Эти патрульные модели вечно ловятся на дурацкие фокусы! – довольно хмыкнул робот.

– Грохотун, хватит возиться с лучеметом! Помоги нам! – крикнул капитан Крокс.

Пират и Баюн переворачивали опрокинувшийся подушечник. Машина почти не пострадала, если не считать нескольких вмятин.

– Я всегда говорил: безвыходных положений не бывает! Вот мы и раздобыли транспортное средство! – отметил Крокс.

– Протестую! – возмутился попугай. – Не мы раздобыли, а я раздобыл! Если бы не мои героические усилия, где бы вы сейчас были? Я, как крылатый лев, рискуя, набросился на пилота и ослепил его.

– А кто отключил роботов? – заспорил Грохотун, кивая на торчащие из кустарника стальные ноги.

Попугай презрительно щелкнул клювом.

– Это черновая работа! С ней справился бы любой дурак!

– Я не любой дурак! – обиделся Грохотун.

– Да уж, конечно, не любой. Ты у нас особенный, уникальный, я бы даже сказал, фе-но-ме-наль-ный дурачина! Но-но, без нервов! Попрошу попридержать характер! – И, предупреждая рукоприкладство, попугай перелетел на плечо капитана.

Друзья забрались в машину и направили подушечник по границе периметра. У штурвала встал Баюн, внешне больше смахивающий на патрульных роботов, чем полукиборг или рогатый гигант.

Они были уже на полпути от южного входа, как вдруг сработала дистанционная станция и из нее послышался напористый голос Пурка:

– Пятый экипаж! Почему не выходите на связь? Вы исследовали сектор P-O-45? Прием!

Капитан Крокс, сидевший в кузове подушечника, чтобы его не могли заметить снаружи, на мгновение замешкался, но потом взял микрофон и ответил измененным голосом:

– Пятый экипаж на связи. У нас была неисправность передатчика, но мы ее устранили. В секторе P-O-45 все чисто.

– Вас понял… Переходите к следующему сектору, – проворчал начальник службы безопасности и прервал связь.

Василиса с облегчением перевела дыхание. Она смотрела, как капитан Крокс с мясом выдирает встроенный приемник и выкручивает антенну.

– Нельзя, чтобы нас запеленговали! Если объявят розыск, первым делом попытаются перехватить его сигналы, – сказал пират.

Пока они мчались над зарослями к лазейке в периметре, попугай торопливо пытался подобрать пароль отключения силовой защиты. На экране портативного компьютера, сменяясь, с огромной скоростью мелькали числа и буквы.

«Ага… Тройка уже была… Ай да умница я!» – ликовал попугай, когда угадывал цифру пароля; когда же удача от него отворачивалась, он бормотал: «Ах, ты так! Обхитрить меня вздумала! А мы тебя интегралом по морденции!»

Не тратя времени даром, Андрей попытался связаться по видеофону с Лависсой. Но, очевидно, в эту минуту ее не было в комнате, потому что, хотя ее номер каждый раз отвечал, сама она не подходила к терминалу. Один только раз трубку поднял ее робот-телохранитель, но, едва увидев на экране его квадратную, с выражением тупой подозрительности физиономию, Андрей поспешил отключить свой видеофон.

– Интересно, куда запропастилась Лависса? Почему ее нет? – спросил Андрей.

– А ты бы усидел на одном месте в такой час? Наверняка она старается нам помочь, да только ее теперь не выпустят из резиденции, – внес ясность Баюн.

Робот-нянька был доволен, что Лависса в безопасности. Неизвестно, какие опасности поджидают их, вполне возможно, что даже плен и гибель, но уж Лависсу-то президент точно не подвергнет гипнотическому лечению и «выравниванию личности». Впрочем, старый робот и не догадывался, какой фокус может выкинуть напоследок Лависса, ибо эта девчонка – сама непредсказуемость.

Наконец подушечник добрался до заданной точки периметра и завис в нескольких метрах от силовой защиты. В шаге от периметра, как раз на месте прохода, в землю были вбиты два малозаметных светящихся столбика, между которыми скрещивались красные лучи.

– Вот и южные ворота! – обрадовался Баюн.

Он тронул было планетоход, но Крокс нажал на антигравитационный тормоз.

– Стоп! Нельзя, чтобы включилась сигнализация! Давай, птица, за дело! – приказал пират.

– За дело, за дело… А если я изнемогаю от усталости? Ладно, так и быть, в виде огромного одолжения!

Ворча, попугай вспорхнул с плеча капитана и, усевшись на один из столбиков, стал набирать шифр, который секунду назад ему удалось извлечь из взломанной компьютерной сети. Пароль оказался верным. Внезапно красные лучи сменились ровным зеленым свечением, означавшим, что южный проход из периметра открыт.

Андрей, Баюн и Василиса радостно завопили и бросились обнимать друг друга. Грохотун, решив, что они затеяли шутливую борьбу, хотел было присоединиться и тоже кого-нибудь стиснуть, но капитан Крокс запретил, справедливо опасаясь, что он кого-нибудь раздавит.

– Вечно меня ограничивают в желаниях! До чего же подневольное я существо! – И, чтобы не чувствовать себя одиноким, Грохотун заключил в объятия свой новенький лучемет.

– Посмотрите, как наша стоеросовая дубинушка нежничает с пулеметиком! Кто бы ожидал такой чувствительности от помеси гаубицы с плазменным танком! – умилился попугай, предусмотрительно держась подальше от огромного робота.

– Эй ты, не дразнись! Щас как двину кулаком, не поможет даже лом! – срифмовал Грохотун и, довольный собой, задребезжал от хохота.

Убедившись, что сигнализация отключена и поле снято, Баюн хотел направить подушечник на Гигантскую равнину, как вдруг за его спиной раздался визг тормозов. Шестиколесный планетоход с забрызганными номерными знаками едва не развернуло от резкого торможения. Дверь с затемненными стеклами, тяжелая от налипшей грязи, распахнулась, и из планетохода выскочила Лависса.

– Быстрей! За мной погоня! – крикнула она, вскакивая на борт их подушечника.

Не задавая вопросов, Баюн резко рванул рейдер с места. Едва они миновали ворота, как показались преследователи на двух подушечниках и планетолете.

Не медля, Грохотун открыл по ним огонь, с восторгом пробуя новенький лучемет, а попугай забарабанил клювом по клавиатуре. Птица успела переслать одному из терминалов главного компьютера сигнал на закрытие периметра – и силовая защита включилась перед носом у погони. Первый подушечник преследователей пересек красный луч и замер, уткнувшись в силовое поле периметра. Оглушительно завыла сирена. Из подушечника, размахивая оружием, выскочили несколько мужчин и что-то закричали. Один из них торопливо жал на клавиши, подыскивая пароль, но южный выход оставался закрытым.

– Тппрр! Сбавь скорость, Баюн, не гони! Мне ветром все перья взлохматит! – потребовал попугай.

– Но нас догонят! – крикнул пораженный робот.

– Пусть попробуют! Я сменил пароль. А на подбор нового у них уйдет несколько часов, – успокоила его предусмотрительная птица.

– А если они воспользуются восточным или западным выходом? – спросил Андрей.

– Они далеко. В любом случае у нас есть время, чтобы смотать удочки.

Попугай был необыкновенно доволен собой. Он сидел на руке у Андрея и, точно павлин, поправлял клювом свое оперение.

Поняв, что птица права, Баюн притормозил подушечник и передал управление капитану Кроксу. Можно было поставить машину и на автопилот, но пират не стал этого делать. Хотя он и был киборгом, в нем еще жило исконное недоверие к технике, свойственное только человеку.

Под твердой рукой капитана, лежащей на руле, машина понеслась вперед на пределе своих возможностей. Густые, в человеческий рост заросли кустарника стелились под днищем подушечника, но едва скоростная машина на воздушной подушке проносилась, как растения выпрямлялись, словно успокаивались океанские волны, вспененные винтом корабля.

Пират стороной объезжал крупных динозавров, чьи бронированные тела возвышались подобно бастионам. Из разбросанных по равнине юрских озер, берега которых густо поросли сочными стеблями ляо-ляна, иван-чая и высокими цветущими корзинками пастушьей сумки, высовывались порой головы бронтозавров на длинных шеях. Бронтозавры провожали взглядом подушечник, продолжая равнодушно жевать, а из их громадных челюстей свешивались многометровые стебли вырванных водорослей.

Неожиданно из зарослей навстречу подушечнику выскочил трицератопс, всхрапнул и неуклюже затрусил навстречу, выставив три острых рога на покрытой пластинчатой броней морде. Избегая столкновения, капитан Крокс увел машину в крутой вираж. Не устояв на ногах, все, кто был в кузове, попадали на дно. Лависса оказалась рядом с Андреем, и получилось, что, помогая ей подняться, мальчик обхватил ее, будто обнял. Оба залились краской, и, скрывая смущение, мальчик сделал вид, что разглядывает оставшегося позади трицератопса, который недоуменно тряс головой, не понимая, куда подевался атакованный им противник. «Интересно, кто кого победил?» – казалось, размышлял великан.

Почувствовав, что Лависса ждет от него каких-то слов, Андрей выдавил из себя:

– Как тебе удалось выбраться?

– Обдурила своих телохранителей. Из голографического конструктора соорудила свою голограмму и отправила ее в свою комнату, а сама спряталась под столом в кабинете папиного секретаря. Эти ослы помчались за голограммой, а я прокралась в гараж и взяла один из планетоходов. На выезде из резиденции охрана потребовала у меня пароль, но я протаранила ворота и помчалась к южному выходу из периметра. Здорово, что успела.

– А как ты узнала, что мы именно там?

– Ну, тут ничего сложного. Я настроилась на частоты твоего передатчика. Хорошо еще, что я их помнила!

Лависса ткнула пальцем в небольшую антенку на правом плече скафандра мальчика. Такие антенны монтировались в каждый скафандр и передавали постоянный сигнал, что облегчало поиски пилота с потерпевшего аварию корабля. Это знали все на Деметре, но в нужную минуту об этом сумела вспомнить одна лишь Лависса.

Капитан Крокс одобрительно хмыкнул:

– Ну и ну! Девчонка оказалась сообразительней всей деметрианской службы безопасности!

– Ничего подобного. Просто одна я знала частоты его скафандра, а ни папа, ни Пурк их не знали, – сказала Лависса.

Но хотя она и скромничала, всем было ясно, что самолюбивая дочь президента польщена.

Захваченный какой-то мыслью, Андрей стал покусывать нижнюю губу, что в последнее время стало входить у него в привычку. Губа пересыхала и то и дело трескалась.

– Постой-ка! А сейчас нас не могут засечь по сигналам твоего скафандра? – спросил он.

– Думаешь, я это не предусмотрела? – Лависса гордо ткнула в свое плечо.

Сигнальная антенна была отвинчена, и на месте, где она размещалась, блестела резьба.

– Ишь ты, поди ж ты! – похвалил девочку Баюн и, помолчав немного, добавил: – Да только оставалась бы ты дома! Нельзя все время ходить по лезвию бритвы и не порезаться.

– Можно! Капитан Крокс играет со смертью шестьсот лет подряд, и я хочу! – уверенно заявила Лависса.

– Играть-то он играет. Да только, во-первых, он воин и мужчина, а во-вторых, от человека у него, почитай, одна голова осталась! – парировал робот-нянька.

– Совер-ршенно вер-рно, ваше благор-родие! – подтвердил попугай. – Капитан-кибор-рг – куда ни шло, а вот девчонка-кибор-рг – это кошмар-р! Пр-редставь, Лависса, что у тебя будет стальное тело. Мр-рак! Ты даже не сможешь хр-румкать свое любимое печенье!

Невольно вообразив себе такое, девочка вздрогнула.

– Ты бы помолчал, попугай! Тебе резинку надо на клюв надеть! – одернула птицу Василиса.

– А я и так установил р-рекорд молчания! Целых пять минут и одну секунду! Это пора заносить в книгу космических рекордов! – похвасталась птица.

То и дело посматривая на компас и дальномер, пират вел подушечник к известному ему месту на планете. Раза два или три где-то вдалеке, похожие на точки, проносились правительственные рейдеры, отправленные на их поиски, но подушечник успевал залечь в траву. Беглецы понимали: теперь, когда они вырвались из периметра, поймать их будет непросто – Гигантская равнина слишком велика, чтобы ее можно было прочесать по секторам, а обзор с планеты затрудняли горы и огромные неосвоенные площади.

Час спустя капитан Крокс, в очередной раз взглянув на компас, вначале сбавил скорость, а потом посадил планетолет рядом с небольшим озерцом. При их приближении в воду из камышей нырнула пара небольших утконосых динозавров.

– Не искупаться ли нам, а то жарковато? – предложил Андрей.

– Ты что, спятил? – удивилась Лависса.

– А ты поверила? Я шучу! – засмеялся мальчик.

Он знал, хотя озерцо неширокое и очень чистое, переплыть его и уцелеть было бы настоящим чудом. Вода в нем бурлила, то там, то здесь всплескивала, и на поверхности показывались чешуйчатые спины рыбин и мелких ящеров. На глазах у ребят из озера выпрыгнула летающая рыба, за которой гнался зубастый ящер размером со щуку. Андрей и Лависса, мнившие себя знатоками деметрианской природы, немедленно заспорили, к какому виду он принадлежит.

– Ихтиозавр! – категорично заявила светловолосая девочка.

– Ничего подобного! Ихтиозавр намного крупнее! Это деметрианская разновидность кистеперки! – возмутился Андрей.

– Кистеперки? – фыркнула Лависса. – Да твои кистеперки неповоротливые и плавают еле-еле! И потом, разве кистеперка за летающей рыбой угонится? Спорю на что угодно: это маленький ихтиозавр.

– Нет, это кистеперка! Деметрианские кистеперки скоростные, не путай их с земными! – настаивал Андрей.

Он был уверен в своей правоте. В свое время он прочитал от первой до последней строчки компьютерную энциклопедию по динозаврам и готов был поручиться, что они точно видели кистеперку, а именно «Aquarius minimalischishnicus». Под таким названием она проходила в описании деметрианской фауны 3733 года, и он, набравшись терпения, объяснил это Лависсе.

Но ту не убеждали никакие аргументы. Девочка зажала уши пальцами, закрыла глаза и твердила одно и то же: «Ихтиозавр, ихтиозавр, ихтиозавр…»

– Давайте я буду вашим судьей! – предложил попугай. – Правда, в ящерах я ничего не смыслю, но зато понимаю в драгоценностях, в сравнительных курсах валют, кредитных картах и казначейских обеспечениях. Кто больше мне заплатит, тот и прав. Люблю иметь дело с принципиальными людьми, их всегда легче обобрать!

Но спорщики не слушали болтовню попугая. Они так разгорячились, что Андрей силой отвел пальцы от ушей Лависсы и крикнул, что она ослица, а девочка, не оставшись в долгу, заявила, что он хам и свинья.

– Протестую! Нельзя быть ослом и свиньей одновременно! Даже Грохотун на такое не способен! – не замедлив, встряла в разговор птица, обиженная, что ее не замечают.

Рогатый робот поднатужился, напряг свое творческое воображение и изрек:

Вот заеду тебе в лоб, Сразу в обморок ты – хлоп! Если дам тебе я в глаз, Не спасет противогаз!

– Неплохое четверостишие! – с тонкой иронией ценителя одобрил попугай. – Только скажи мне, пожалуйста, юное дарование, каким размером оно написано: ямбом, хореем, дактилем или амфибрахием. Или, может быть, это анапест? Нельзя ли уточнить для потомков?

Не найдя, чем пресечь такой поток красноречия, изумленный Грохотун разинул рот, а капитан Крокс, Баюн и Василиса расхохотались, признавая полную победу находчивой птицы.

– Один – ноль в пользу попугая! Язык у него острый! – сказал пират.

– Эта кукушка ощипанная у меня дошутится! Я ему такой ямб устрою, что он у меня по всей планете будет свои запчасти собирать! – пригрозил оскорбленный поэт. – Я самая совершенная боевая модель.

Крокс отошел от подушечника, внимательно оглядывая берег. Заметив, что он чем-то озабочен, Василиса догнала пирата и положила ему на плечо свою легкую, но сильную ладонь. Девушке почудилось, что под ее рукой стальная броня капитана потеплела, а сам он едва ощутимо вздрогнул, но когда пират обернулся к ней, человеческая половина его лица была спокойной и непроницаемой.

– Капитан, что мы ищем? – спросила Василиса.

– Чертов палец, – коротко ответил тот.

Девушка удивленно подняла брови, не понимая, что он имеет в виду.

– Чертов палец – оплавленный молнией песок, спекшийся в кремний. Неподалеку спрятана одна нужная мне вещь, – объяснил капитан.

Пройдя метров сто вдоль берега, он присел на корточки и показал Василисе продолговатый нарост, похожий на сосульку длиной около полуметра. Чертов палец торчал из песка и был темно-телесного цвета. Его причудливые края загибались внутрь, напоминая закрытый бутон.

– Обычно они меньше и короче, но, видно, этот разряд молнии был очень сильный. Мы с попугаем не сумели даже рассчитать его мощность, – сказал капитан.

Пока Василиса разглядывала чертов палец, Крокс повернулся к нему спиной и сделал несколько широких шагов в противоположную от озера сторону. Здесь он наклонился и мощным рывком механической руки выворотил тяжелый люк, скрытый от непрошеных глаз толстым слоем дёрна.

Открылся выложенный камнем ход, на дне которого находилась загадочная конструкция, напоминавшая душевую кабину, к которой какой-то сумасшедший изобретатель присоединил еще с десяток компьютеров.

– Что это? Секретный пункт управления звездными флотилиями? – поинтересовался подошедший Баюн.

– Я бы назвал это пиратским логовом, – без тени иронии заметил капитан Крокс. – Перед вами пространственный перемещатель оригинальной конструкции. С его помощью нам не раз удавалось покинуть Деметру в ситуациях, которые можно было назвать тупиковыми.

– Всякое бывало в нашей жизни! – похвастался попугай. – Лет сто тому назад взяли мы на Деметре казначейство, сейфы резаком вскрыли, сокровища сгребли – и дёру! Гонятся за нами сотни рейдеров! Трах-бах, вспышки, взрывы! У нас шасси перебито, думаем, совсем капут. Тут мы к озерцу подскочили, люк за собой захлопнули, включили перемещатель, и тю-тю! А на орбите нас «Странник» поджидал: мы его тогда под сухогруз замаскировали. Перенеслись в него, включили форсаж, и поминай как звали! Главное, с координатами не промахнуться, а то распылишься по космосу.

Андрей и Лависса слушали рассказ попугая с восхищением, а Баюн удрученно покачивал головой, точно желая воскликнуть: «С кем я связался на старости лет!» – но вместо этого лишь грустно произнес:

– Восток – дело тонкое, Петруха!

Лависса и Грохотун удивленно покосились на старика. Один лишь Андрей знал, что в обширной памяти Баюна, кроме сборника пословиц, хранится огромное количество старинных фильмов и песен, фразы из которых он изрекает к случаю либо не к случаю.

Однажды, когда папа Андрея, пытаясь собственноручно повесить зеркало, угодил молотком себе по пальцу и запрыгал по дому, тряся рукой, Баюн, недолюбливающий папу, громко произнес: «Побереги патроны, Абдулла! Оставь один для себя!» Взбешенный папа, который в свою очередь терпеть не мог древнего робота, едва не отправил старика в музей древних механизмов, и только мама его отстояла.

Капитан Крокс протестировал пространственный перемещатель и убедился, что, хотя им долго не пользовались, все основные узлы работают без сбоев. Тем временем Грохотун поставил подушечник на автопилот, и, взлетев, пустая машина быстро направилась в глубь Гигантской равнины, взяв курс к Первичному океану. Избавившись таким образом от планетохода, рогатый робот довольно хмыкнул. Теперь, даже если деметрианский патруль и перехватит его через несколько часов, нельзя будет определить, в каком месте он был брошен.

Когда все спустились к пространственному перемещателю, капитан Крокс закрыл люк изнутри. Трава с комом земли вернулась на прежнее место, и беглецы, точно призраки, скрылись с поверхности Деметры.

Капитан, сосредоточенно по нескольку раз выверяя каждую цифру, выставил на табло координаты. Он знал, что даже ничтожная ошибка будет стоить им жизни. Расстояния в космосе огромны, а промахнуться нельзя. Выставишь неправильно хотя бы сотую долю градуса, и материализуешься либо в межзвездной пустоте, либо в раскаленных недрах сверхновой звезды.

Лависса крепко стиснула ладонь Андрея. В минуту опасности независимая девочка всегда вспоминала о своем защитнике, и воспитаннику Баюна это льстило.

– Куда мы перемещаемся, кэп? – спросил Андрей.

– На «Звездный странник», – рассеянно отвечал Крокс, не отрываясь от приборов и даже не заметив, что мальчик впервые назвал его «кэпом», вместо обычного «капитан».

– На «Странник»! Но мы сваримся заживо! Там почти закончился воздух и перегрелись реакторы! – пораженно воскликнула Лависса.

Она вспомнила ужасный бой со Скелетоном[1] и раскаленные лучи лазерных пулеметов, прорезавшие броню с легкостью, с которой нож входит в сливочное масло.

– Не беспокойся! – усмехнулся пират. – Когда мы покидали «Странник», я задействовал ремонтных роботов. Они должны были подлатать двигатели, а кислород есть в резерве. Надеюсь, мы сумеем дотянуть до какой-нибудь планетки, починим «Странник», и он вновь станет самым грозным флагманом Вселенной!

Глава 2 САМЫЙ ГРОЗНЫЙ ФЛАГМАН ВСЕЛЕННОЙ

Стукну головой об пень, будешь плакать целый день!

(Из страшилок Грохотуна)

Андрей не впервые испытал на себе действие пространственного перемещателя, когда всего за несколько мгновений ты пронизываешь миллиарды космических миль, и заранее знал, что это процесс малоприятный. В первую секунду чувствуешь, будто тебя дробят на миллионы частиц и ты распадаешься на мельчайшие песчинки, потом все песчинки приходят в движение и устремляются куда-то. В какой-то миг ты видишь сразу несколько скрещивающихся радуг, и созвездия бешено вертятся, словно безумная карусель. Понятие времени в этот момент отсутствует, и никогда не знаешь, сколько его прошло: несколько мгновений или столетие.

Андрей спрашивал у Лависсы, что испытывает она, и девочка сказала, что чувствует примерно то же самое, только вместо радуг были водопады, а созвездия не вертелись, а как бы «наплывали» одно на другое. Перед Василисой промелькнуло море цветов, которые на ее глазах пробивались сквозь песок и по которым несся парусник; капитан Крокс видел картины давно минувших сражений и отгремевших битв, а Грохотун, попугай и Баюн не запомнили ровным счетом ничего: роботизированное сознание – вещь на редкость уравновешенная и не страдает избытком воображения.

– На несколько секунд я зафиксировал повышенное давление в пневмоприводе правой ноги, но все быстро стабилизировалось, – только и сумел припомнить Грохотун, всегда мнительно относившийся к своему техническому состоянию.

Когда перемещение в пространстве завершилось, они счастливо оказались в навигационном отсеке «Звездного странника», который покинули несколько дней назад после ожесточенного сражения. Тогда они едва не сварились: двигатели перегревались и жар был около пятидесяти градусов. Но, видно, ремонтные роботы неплохо потрудились: жара спала и климатические установки поддерживали температуру около двадцати – двадцати двух градусов при влажности около семидесяти процентов.

Хотя после деметрианской равнины воздух казался сухим и затхлым, пахло жженой проводкой, а кое-как заваренные борта еле слышно вибрировали, Андрей испытал острую радость оттого, что вернулся на «Звездный странник», в последние месяцы ставший для него единственным настоящим домом.

С полной серьезностью и без всякого смеха он смотрел, как капитан Крокс опустился на колено и поцеловал навигационный куб боевого флагмана, на котором виднелось несколько свежих латок.

– Здравствуй, «Странник», старый дружище! Вот я и вернулся к тебе! Я никогда не смог бы тебя покинуть, – сказал пират с дрожью в голосе.

Рогатый робот последовал примеру капитана. Он грохнулся на колени, но так как рта у него не было, а был лишь речевой динамик, то он несколько раз со звоном стукнулся о навигационный куб рыцарским шлемом.

– Заставь дурака богу молиться, он и лоб себе разобьет, – проворчал Баюн.

В отличие от пиратов и своего воспитанника, старый нянька недолюбливал «Звездный странник». Он хорошо помнил, что из-за этого корабля у них и начались все неприятности. И зачем он поддался на уговоры Андрея и забрался в тот злополучный ящик с ням-нямчиками? Ведь не попади они тогда в контейнер, продолжали бы как ни в чем не бывало жить на Деметре, даже не зная о капитане Кроксе и его боевом флагмане.

Дочь президента уже несколько минут озадаченно разглядывала свою ладонь.

– Что-нибудь случилось? Порезалась? – участливо спросила у нее Василиса.

Лависса подошла к ней, явно обрадовавшись случаю поделиться своим затруднением.

– Нет, не порезалась. Видишь это кольцо с бриллиантом?

– Красивое, – не без легкой зависти похвалила Василиса, у которой никогда не было дорогих колец и украшений.

– Ну и что, что красивое, я не об этом. Оно у меня всегда было на безымянном пальце, а сейчас почему-то переместилось на средний.

– Может, ты сама его переодела?

– Думаешь, у меня склероз? Переодеваю кольца и сама об этом не помню? – обиделась Лависса. – Если хочешь знать, это кольцо вообще не снималось, разве только с мылом. И вдруг ни с того ни с сего оно исчезает с одного пальца и оказывается на другом!

Василиса пожала плечами.

– Не знаю, как такое могло произойти, – честно призналась она.

Взмахивая пестрыми крыльями, к ним подлетел попугай, успевавший сунуть свой крючковатый клюв во все, что происходит в рубке.

– Какие пр-роблемы? Какие вопр-росы к моей пер-рсоне? – выпалил он. – Кольцо не там очутилось? Да будет тебе известно, что это совсем не то кольцо и совсем не те пальцы!

– Как «не те»? Это мое кольцо и мои пальцы! – не поняла Лависса.

– Твои-то они твои, никто их и не забирает, да совсем не те, что были раньше, – успокоил ее попугай.

– Почему? – забеспокоилась Лависса.

– Давай рассуждать логически, – терпеливо сказала носатая птица. – Из чего состоит твое тело? Каждый школьник знает, что из молекул. Могли ли твои молекулы всего за несколько секунд пролететь пол-Галактики? Задумайся об этом своей хорошенькой головкой, и ты поймешь, что, с точки зрения физики, это невозможно. За такое время этот путь мог проделать только пространственный импульс, то есть сигнал, который послал перемещатель.

– А как же мои молекулы? – недоуменно спросила Лависса, не осмыслившая пока всего процесса.

– Опять не поняла? Это же элементар-рно! Твои молекулы, молекулы твоей одежды, твоего кольца и прочего, что у тебя с собой было, остались на Деметре. Сюда же пришел только импульс и собрал твое тело из других подходящих молекул, как из конструктора. Так что ты теперь совсем новенькая, с чем тебя и поздравляю!

– А как же кольцо?

– Подумаешь, кольцо! Ну, пальцы перепутаны – мелкая техническая погрешность, сбой в работе программы! Радуйся, что хотя бы голова у тебя растет оттуда, откуда надо, и правая рука не перепутана с левой ногой! – И попугай зачихал в восторге от собственного чувства юмора.

Сообразив, что все сказанное попугаем чистая правда и она находится в новом теле, Лависса едва не грохнулась в обморок. И зачем она стала задавать вопросы про кольцо? Жила бы и ничего не подозревала, а теперь вот ходи и мучайся, стараясь угадать, что еще в тебе переставили.

Андрей тоже стал разглядывать себя украдкой, и ему показалось, что маленький шрам на правой ладони (упал в детстве с велосипеда) сместился на несколько сантиметров выше, чем был. В остальном же все было как будто без изменений.

– Этот пространственный перемещатель какой-то бракованный! – недовольно проворчал мальчик.

– То, что произошло с вами, ерунда! – утешил его попугай. – Вот лет сто назад, помнится, был случай, когда президенту Земли и его жене перепутали головы. То-то был скандал! Именно после этого пространственные перемещатели и запретили. Никогда не знаешь, что выкинет эта штука.

Капитан Крокс вывел на экран монитора звездную карту и предельно укрупнил сектор космоса, в котором они находились. Он был пустынным, и лишь в нескольких миллиардах километров по направлению к Альдебарану и скоплению звезд Гиады на карте различалась небольшая красная звезда.

Баюн взглянул на ее номер и пролистал звездный атлас, ища ее название.

– Урюк, Утка-II, Улей… Ага, вот: Ундина! Тут про нее всего несколько строчек: «Ундина – угасающая звезда». Вес, радиоактивность, спектр излучения, атомный состав – все как обычно, это можно опустить… А вот что интересно: «В систему Ундины входит одна планета – Оригус. Максимальное удаление орбиты – 60 млн. км. Диаметр – 6 тыс. км. Атмосфера отсутствует. Сведений о наличии биологической жизни не имеется. Ежесуточный перепад температуры – от минус пятидесяти до плюс сорока градусов. Планета была исследована роботом-зондом модели «Следопыт-I» в 2951 году. Результаты исследования, полученные со «Следопыта-I», см. в базе космоданных за тот же год».

– Ничего необычного. Вполне заурядная планетка, – заявил Андрей.

Он прочитал в свое время несколько астрономических учебников и полагал, что разбирается в астрономии.

Капитан Крокс насмешливо обернулся к нему:

– Поверь моему небольшому опыту, мы знаем о космосе очень немного. Возможно, одну миллионную всех его тайн. В нем нет заурядных планет, как нет и двух похожих. Вселенная непредсказуема, как женщина, и свободна, как океан. Ее надо уважать, и уж тем более никогда не чувствовать себя в ней хозяином. Она существовала задолго до возникновения человечества и будет существовать после него.

– Вот-вот! – поддакнул Грохотун. – Неужели ты думаешь, парень, что несколько скупых строк дурацкого отчета, сделанного к тому же древним зондом, дадут тебе полное представление о планете? Да даже исходив ее вдоль и поперек, мы ничего толком не сможем сказать. Я знавал классных ребят, которые погибли именно потому, что не учли какого-нибудь пустяка вроде песчаной зыби или не заменили фильтр в скафандре.

Попугай, удивленно склонив голову набок, взглянул на рогатого робота.

– Ишь ты, вот уж не предполагал, что ты способен на такую связную речь! – поразился он.

– Молчи, кукарекалка, пока я добрый! Я слишком долго пробыл в космосе рядом с капитаном, чтобы ничему у него не научиться, – огрызнулся Грохотун.

Крокс еще раз изучил расположение планет на мониторе, рассчитал курсы сближения и точки пересечения в пространстве и сказал:

– Предлагаю сесть на Оригус и закончить ремонт «Странника». При хорошем раскладе это должно занять у нас около двух недель. Если же производить ремонт в космосе, мы не управимся и за три месяца. Вопросы есть?

– У меня есть один, и очень важный, – сказал Баюн. – На сколько у нас хватит кислорода? Планета лишена атмосферы, а у нас на борту трое людей: Василиса и мои воспитанники.

– Трое, говоришь? Меня ты, значит, за человека не считаешь? – криво усмехнулся пират.

Старый робот смущенно лязгнул.

– Вы, капитан, конечно, человек, но в дыхании не нуждаетесь. Я же имел в виду тех, кто дышит.

– Да уж знаю, что ты имел в виду, – качнул головой Крокс. – Ладно, я выставлю навигатору курс, а ты, Баюн, бери своих «дышащих» друзей и проводи их в пищевой отсек. Пускай перекусят, а потом ложатся спать. Надо отдать дань всем вредным людским привычкам.

– А что делать мне? – спросила Василиса.

– Иди с ними! Ты ведь тоже человек, не так ли? – сказал пират, не глядя на нее и делая вид, что изучает звездные карты.

– Значит, мне уйти? – повторила девушка.

– Вот именно!

Уловив в голосе капитана нотки раздражения и понимая, что Крокс не столько просит, сколько приказывает, Баюн, Василиса и ребята направились к лифту. Ресницы у Василисы подрагивали от обиды, она не привыкла, что за нее принимают решения, но из гордости не стала спорить. Уже у лифта робот-нянька обернулся и вновь отважился обратиться к капитану:

– Вы так и не ответили на мой вопрос. Как же запасы кислорода? Где мы сможем их пополнить?

– А, ты все об этом… Не волнуйся, старик. Пять минут назад я включил очищающие фильтры. Смерть от удушья твоим воспитанникам не грозит.

Успокоившийся Баюн шагнул в лифт, и кабинка помчалась по прозрачной шахте на нижние уровни «Странника». Василиса, с обиженным лицом стоявшая между Лависсой и Андреем, не знала, что в кабинке установлена скрытая камера и что капитан Крокс пристально разглядывает ее изображение на одном из мониторов рубки.

«Кто я, человек или робот? Голый мозг, заключенный в машину, или мужчина? Имею ли я право добиваться ее любви, или жизнь для меня уже закончилась и все, что мне осталось, – это быть наблюдателем чужого счастья?» – горько размышлял капитан Крокс.

В который раз пират задумался, почему судьбе было угодно, чтобы он встретил Василису уже после того, как стал киборгом? За что она сыграла с ним такую жестокую шутку? Впрочем, счастливчик Крокс должен был еще благодарить свою судьбу. Если бы не та злополучная, многократно проклинаемая вспышка лазера, испепелившая его тело, он давно умер бы от старости или болезни, и его тело в узкой снарядообразной капсуле, вылетев из пушки, отправилось бы блуждать меж звезд.

Это чудо, что робот-хирург Асклепий решился на уникальную операцию, никогда не проводившуюся в истории медицины ни до, ни после этого. Кстати, своим спасением капитан был обязан Грохотуну. У робота-хирурга в программе было строгое запрещение на подобные операции, связанные с помещением мозга человека в киборгизированные корпуса, – но верный Грохотун, видя, что капитан умирает, а хирург бездействует, так встряхнул Асклепия, что тот заискрил и это запрещение стерлось с его процессора вместе с законами робототехники.

Хирург схватился за скальпель, и после нескольких часов сложнейшей операции капитан приобрел тело одного из боевых роботов. Позднее Крокс переменил немало корпусов и испытал многие конструкции, пока его механический корпус не приобрел теперешний вид.

– Как поймаю я сову – оторву ей голову! – вдруг воинственно срифмовал стоявший рядом Грохотун, и Крокс вздрогнул, точно рогатый робот своей дурацкой страшилкой подглядел его мысли.

Лишь мгновение спустя он сообразил, что это всего лишь совпадение, а Грохотун, как обычно, ссорится с попугаем.

Капитан сжал руками виски, отгоняя тяжелые воспоминания, и вновь стал прокладывать курс – занятие, которое он никому больше не доверял. По его расчетам выходило, что, если не разгонять «Странник» до световой скорости, а держаться где-то близко к ее пределам, они доберутся до Оригуса примерно за неделю.

Отдав автопилоту все необходимые распоряжения и заложив в него для перепроверки параметры курса, пират встал и тяжелыми широкими шагами прошелся по рубке.

Попугай и Грохотун, видя, что капитан не в духе, снизили голоса и стали ругаться шепотом.

– Попка – дурак! – шептал рогатый робот.

– От «гения» слышу! – вполголоса парировала хитрая птица.

Тем временем Баюн раздвинул легкие пластиковые створки замораживателя, внутри которого в самовоспроизводящихся контейнерах хранились основные составляющие всякой пищи. На высоком красном баке было объемно оттиснуто «Белки», на втором – «Жиры», на третьем – «Углеводы». Витамины и микроэлементы хранились отдельно.

– Белки – для мышц, углеводы – для движения, жиры – для движения и отложения, – сказал Андрей, передразнивая школьного учителя-голограмму, твердившего это почти на каждом уроке биологии.

– Что это за варево? Нельзя было сделать все красиво? У меня одни надписи отшибают аппетит! – поморщилась Лависса.

В президентском дворце она привыкла к разнообразным блюдам, приготовленным без консервантов, которые подавал официант-андроид в черном смокинге.

– Не забывайте, что «Звездный странник» строился как военный звездолет. Смотрите, что сейчас будет!

Баюн нажал на кнопку, и внезапно перед ними вспыхнула голограмма мордастого парня в поварском колпаке и с лычками старшины. В его огромных ручищах был половник с пригоревшей кашей. Хотя это была всего лишь голограмма, дочка президента попятилась, пока не ощутила спиной корпус Баюна – своего надежного защитника.

Очертания повара проявлялись все яснее и яснее, пока он не приобрел вполне нормальный вид.

– Чего, парни, явились? Жрать небось охота? Напоминаю, с оружием вход в пищевой отсек запрещен! – громко произнес повар, глядя куда-то сквозь них.

– А где нам его оставить? – спросил Андрей.

На поясе в кобуре у него висел небольшой бластер, который дал ему около часа назад капитан Крокс.

Но на этот вопрос голограмма ничего не ответила.

– Он на это не запрограммирован, – сказал мальчику Баюн.

– А на что он запрограммирован?

– Точно не знаю. Но можешь спросить у него, что сегодня на обед, – предложил робот-нянька.

Не успел Андрей и рот раскрыть, как немедленно получил ответ:

– Борщ украинский – 300 граммов, каша перловая – 200 граммов, говядина – 50 граммов. Хлеб – 500 граммов, – точно хорошо заученное стихотворение, оттарабанил повар.

Откуда-то из-за баков выехал поднос с пластмассовыми тарелками. На середине отсека поднос замер и принял форму столика. Несмотря на простоту меню, над пищей поднимался аппетитный аромат, и проголодавшийся Андрей сразу же схватил ложку.

– Но это синтезированная пища! – сказала Лависса, подозрительно принюхиваясь.

– А чем, ты думала, питаются в космосе? Натуральная еда – слишком большая роскошь, и ее могут позволить себе только обеспеченные жители богатых планет!

Василиса придвинула к себе тарелку с украинским борщом и стала с аппетитом есть.

Понаблюдав, как ее друзья уплетают за обе щеки, светловолосая дочь президента последовала их примеру. Первое время она ухитрялась сохранять на лице аристократическое выражение и держала нож в правой руке, а вилку в левой, но вскоре отбросила и то и другое и стала быстро работать ложкой.

Робот-нянька стоял рядом, скрестив на груди руки, и, словно заботливая бабушка, с любовью наблюдал, как они уминают борщ и перловую кашу.

– Хорошо есть – помогать Родине! Двадцать раз пищу жуй, чтоб не пролез к нам буржуй! Кто хорошо ест, тот хорошо воюет! Щи и каша – пища наша! – бодро восклицал голографический повар и размахивал поварешкой, будто это была шашка, а сам он сидел на коне.

– Мне приходилось слышать и другие пословицы! Например, сытое брюхо к учению глухо, – заспорил Баюн, но голограмму невозможно было остановить.

– Да здравствует граф Суворов Ляксандр Васильич! Тяжело в учении – легко в бою! Пуля – дура, штык – молодец! – бойко отвечал повар, и Андрей едва не подавился перловкой, пытаясь представить себе штыковую атаку в космосе.

Лависса быстро насытилась и собралась отложить ложку, оставив свою порцию недоеденной, как вдруг тарелка произнесла возмущенным голосом:

– А доедать кто будет? Нехорошо силу оставлять, рядовой!

Вначале девочка едва не взвизгнула, но сообразила, что в тарелку встроена простейшая речевая схема. Чтобы не давать посуде повод ворчать, она взяла ложку и доела борщ.

– Вот и молодец! Ешь теперь второе, а я поползла мыться! Ненавижу быть грязной! – сказала тарелка.

У нее выдвинулись колесики, и она быстро покатилась в подсобное помещение пищевого отсека, где стоял посудомоечный автомат.

Тарелки Андрея и Василисы оказались менее разговорчивыми, возможно, потому, что на них ничего не осталось. Только одна из тарелок мальчика, торопясь в мойку, приостановилась и проворчала с укоризной: «Жрут-то все, а спасибо никто не скажет!»

Когда обед завершился, голограмма повара воскликнула: «Поели, а теперь в бой! Ура!» – взмахнула поварешкой и растаяла.

Баюн повел ребят и Василису к лифту.

– Надо подыскать каюты, – сказал он. – Полет к Оригусу займет не один день, так что нужно устроиться.

Поиски кают не заняли много времени. На «Звездном страннике» пустовали целые уровни, на которых когда-то размещался многочисленный экипаж флагмана, состоявший наполовину из людей, наполовину из роботов. В некоторых каютах сохранились вещи их последних обитателей: объемные фотографии семей, очки, стеллажи с кристаллическими книгами и микрофильмами, одежда. Уважая память хозяина, в такие каюты путешественники даже не заходили, ограничиваясь взглядом с порога. Вскоре они нашли удобную четырехместную каюту, обшивка которой сохранилась почти полностью, а единственный большой иллюминатор выходил на зимний сад.

Капитан Крокс порядком его запустил и едва ли часто бывал здесь, но климатические установки продолжали чередовать сезоны и производить полив. В зимнем саду росли несколько карликовых дубов и три сосны, одна из которых на уровне человеческого роста разветвлялась на два причудливых ствола.

Между деревьями жадно тянулась к лампам, которые принимала за солнце, густая трава.

– Зачем на боевом флагмане нужен был зимний сад? – спросила Василиса.

– Иллюзия благополучия, – горько сказал Баюн. – Когда каждый день гибнет по нескольку рейдеров, каюты рядом пустеют, а на место павших друзей встают роботы, люди сходят с ума, если рядом нет такого вот простенького пейзажа, на который можно посмотреть в иллюминатор.

– А выйти в зимний сад можно? – спросила Василиса.

– Нельзя. Чаще всего они делались герметичными, чтобы проще было поддерживать ровный климат.

– Значит, этому саду уже около шестисот лет или даже больше? – Лависса прикинула, когда была последняя звездная война.

– Да, где-то столько, – кивнул Баюн.

– А разве сосны столько живут?

– Дубы живут и больше, а сосны едва ли. Наверное, семена падают и прорастают, – подумав, сказал робот-нянька.

Через неделю «Звездный странник» без каких-либо особых приключений, если не считать встречи с небольшим потоком метеоритов, отраженных силовым полем флагмана, прибыл в систему звезды Ундины. Прежде чем осуществить посадку на Оригусе, капитан Крокс дважды облетел планету на рейдере, исследуя ее поверхность.

Диаметр Оригуса, как и указывалось в отчете, был около шести тысяч километров. Стабильная ось вращения у планеты отсутствовала, и полюса все время смещались по ее поверхности. Перепады температур исключали возможность возникновения биологической жизни. Атмосферы не было, если не считать небольших скоплений синеватого газа, поднимавшегося из глубоких впадин. При изучении газ оказался испаряющейся жидкостью сложного химического состава, выделявшейся из грунта в процессе перепада температур.

Хотя на планете существовало нечто напоминающее высохший океан, он вполне мог оказаться равнинным плато с несколькими глубокими кратерами, образовавшимися в результате падения метеоритов.

Лишь убедившись, что явной опасности нет, Крокс осторожно посадил «Странник» в один из громадных кратеров.

Грохотун, отправленный капитаном на разведку, некоторое время побродил вокруг звездолета и вернулся с сообщением, что сила тяготения здесь равна примерно 0,5 G (или половине земной). Броня робота накалилась от жара Ундины, и Василиса, дотронувшаяся до робота ладонью, сразу отдернула руку, как от раскаленного утюга.

– Ну как тебе планета, Грохотун? – спросила она.

– Так себе. Почва какая-то красноватая, наверное, марганца много, а пострелять не в кого. Никто не нападает, а на камни заряды тратить неинтересно! – пробасил робот.

– Бедняга! Смотри не зачахни без бабаханья! – пожалел его попугай.

Так как на планете совсем не было атмосферы, а носатой птице хотелось полетать, она отвинтила себе крылья, а на их место установила небольшие реактивные двигатели. Нетерпеливый попугай решил опробовать их немедленно, еще на корабле, и, разогнавшись, впечатался в стену под хохот рогатого робота и Крокса.

Отправив Грохотуна за полезными ископаемыми, которые были нужны для ремонта «Странника», и выпустив из ангаров ремонтных роботов, капитан Крокс помог Василисе и ребятам надеть скафандры. Те, что уже были на них, не подходили для планет данного типа, и их пришлось сменить. Новые скафандры были громоздкими, и двигаться в них было сложно: колени и локти сгибались с трудом, а руку нельзя было поднять даже на высоту уха.

Андрей первым, даже раньше капитана Крокса, шагнул из шлюза на планету и сразу ощутил, что его тело стало вдвое легче. Он подпрыгнул и удивился, как легко и высоко это у него получилось: все-таки половинное тяготение имело свои преимущества. Зато, взглянув на укрепленный снаружи термометр, мальчик присвистнул: сорок девять градусов! О-го-го!

– Интересно, на Земле, в пустыне Сахара, какая температура? – спросил Андрей.

Ему никто не ответил, и мальчик сообразил, что не включил на скафандре передатчик и даже не знает, в каком месте он располагается.

Догадавшись о его затруднении, капитан Крокс показал ему на правый рукав, где на уровне бицепса крепился небольшой датчик, похожий на белую таблетку, пришитую к красному прямоугольнику. Покрутив его, Андрей услышал вначале помехи, а потом и голос пирата:

– Не отходите далеко от корабля! В случае опасности пускайте сигнальную ракету.

На боку у мальчика, в кобуре, висел тяжелый сигнальный пистолет, ручка которого одновременно могла служить и альпенштоком.

Почти сразу же, не теряя времени, капитан занялся ремонтными роботами, дав каждому из них свое задание. Грохотун умчался на планетоходе искать руду, а заодно выделывать немыслимые трюки, от которых визжали тормоза и клубилась марганцевая пыль. Попугай на реактивных двигателях устремился за великаном якобы для того, чтобы ему помогать, а на самом деле доставать бесконечными придирками.

А Баюн с ребятами и Василисой, держась вместе, направились к скалам, где заметили большой камень, который своей темной матовой поверхностью отличался от остальных камней, лежавших на этой равнине. Робот-нянька предположил, что он вполне может оказаться одной из отколовшихся частей метеорита.

Андрей думал, что до скал недалеко и они вполне дойдут за четверть часа, но оказалось, что их близость обманчива. Лишь час спустя, когда «Странник» отдалился и уменьшился, они наконец достигли матового камня, глубоко уходившего в красный грунт. На камне видны были странной формы разводы, похожие на годовые кольца прироста спиленного дерева. Уставшая Лависса присела у камня отдохнуть, прислонившись к нему спиной, и посмотрела на раскинувшуюся перед ней долину. Ундина закатилась за край кратера. Быстро смеркалось.

Продолжительность суток на Оригусе была около двенадцати земных часов, и день с ночью сменяли друг друга с непривычной для деметрианца быстротой. Лависсе, выросшей на Деметре, где сутки длятся почти тридцать часов, сложно было к этому привыкнуть. Дневная жара быстро спадала, уступая место леденящему холоду. Термометр Андрея показывал уже минус восемь, а спустя десять минут и минус двадцать градусов.

Хорошо еще, что скафандры были приспособлены к мгновенным перепадам температуры и о холоде можно было судить лишь по тому, как вдруг одеревенела почва, а песок стал твердым и жестким.

Баюна очень заинтересовал огромный камень, возле которого они стояли. Он обошел вокруг него, тщательно осмотрев со всех сторон, и, взяв у Андрея ракетницу, несколько раз ударил рукояткой по краю, пытаясь отбить кусочек и взять его как образец.

Но валун оказался неожиданно прочным и внезапно отозвался звонким звуком, свойственным скорее металлу, чем камню. Баюн повторил эксперимент в разных местах, но всякий раз результат оказывался одинаковым. Встроенным в него дозиметром робот проверил уровень фонового излучения и удивился еще больше: радиация, исходящая от камня, равнялась практически абсолютному нулю, в то время как Оригус «фонил» на добрых два рентгена в час. К тому же местные скалы и песок содержали высокий процент марганца, этот же камень был начисто лишен его.

– Это доказывает, что он не отсюда! Эта планета не могла быть его прародительницей! – заключил Баюн.

– Да сдался тебе этот валун! Пусть себе валяется. Он тебя не трогает, и ты его оставь в покое, – засмеялся Андрей, не понимая, почему Баюна так заинтересовала эта глыба.

– Вполне возможно – это метеорит. Ну и что?

Лависса сидела на земле и отдыхала, вытянув ноги. Ей на Оригусе не нравилось: слишком тускло и однообразно было все вокруг. Только что она обнаружила, что, если закрыть глаза и не видеть красновато-черных скал этой скучной планеты, можно вообразить, что она на Деметре или где-нибудь еще. Как и Андрей, Лависса не понимала, что привлекло внимание Баюна: камень как камень. Мало ли всяких обломков летает в космосе, и так ли важно, из чего они состоят и куда их угораздит свалиться?

Одна Василиса разделяла интерес Баюна к камню. Она заметила, что валун правильной формы и совершенно не имеет углов или сколов.

– Любопытный метеоритик! Такое чувство, что его шлифовали, – сказала девушка.

Баюн дотронулся до валуна утолщением переносного анализатора и, взглянув на выданную им расшифровку спектра излучения, сказал очень серьезно:

– Это не метеорит!

– Как не метеорит? – удивилась девушка. – А что это, по-твоему, такое?

Прежде чем поделиться своим открытием, робот-нянька выдержал паузу. Даже слишком длинную паузу. Его спутникам показалось, что Баюн вообще не знает, что ответить, но тут робот произнес:

– Я думаю, это летающий аппарат неизвестной конструкции, врезавшийся в планету.

Глава 3 ЗАГАДОЧНЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ

Никогда не откладывай на завтра того, чего можно не делать вообще.

Попугай

– Летающий аппарат неизвестной конструкции? – удивилась Лависса. – Может, это один из тех космических зондов, которые человечество рассылало в разные сектора Вселенной в поисках новых миров?

– Ты имеешь в виду первый этап заселения космоса?

– Вот именно, – кивнула девочка.

– Попала пальцем в небо! Это исключено! – решительно заявил Баюн.

– Почему?

– Потому что этот летающий аппарат не был изготовлен ни на Земле, ни на одной из освоенных человечеством планет. Я просмотрел все встроенные в мою память каталоги, но ни в одном не нашел ничего похожего.

– А вдруг это какая-нибудь секретная модель?

– Тут что-то другое. Во-первых, дисковидная форма не типична для земных кораблей; во-вторых, нет ни внешних сопел, ни других признаков наличия двигателя; в-третьих, ударившись о поверхность планеты с такой силой, земной звездолет раскололся бы, а этот уцелел; в-четвертых, сам сплав, из которого сделан этот корабль, никогда прежде мне не встречался.

Баюн позабыл о своих любимых пословицах и говорил сложно, будто читал урок. Но кое-что Андрей все-таки уловил, и это кое-что заставило его широко раскрыть глаза и податься вперед.

– Ты хочешь сказать, что это может быть кораблем инопланетян? – спросил он, ощутив, как его наполняет предчувствие чего-то необыкновенного.

За полторы тысячи лет, проведенных человечеством в космосе,[2] оно не столкнулось ни с одним свидетельством существования другой подобной себе цивилизации, освоившей межзвездные перелеты. Существовал, разумеется, народ копачей, были и другие негуманоидные формы разумной жизни вроде сообщества крупных муравьев. Но муравьи обретали разум, когда вместе собиралось несколько десятков тысяч особей: кстати, когда муравьев скапливалось около миллиона, интеллект такого сообщества намного превышал возможности среднего человека. Однако, несмотря на все многообразие жизни во Вселенной, других цивилизаций, которые могли бы похвастаться выходом в космос, обнаружено не было.

Ученые-космотеоретики посвящали этой теме бесконечное множество кандидатских и докторских диссертаций. Из их исследований выходило, что, хотя возможность существования других разумных народов, освоивших межгалактические перелеты, теоретически доказана, из-за величины Вселенной и расхождений в звездном времени могут пройти сотни и сотни тысяч лет, прежде чем человек встретится с братьями по разуму.

Разумеется, можно было поставить в наиболее удаленных освоенных секторах Вселенной мощные транслирующие станции и посылать в разные стороны непрерывные сообщения о существовании цивилизации землян, но человечество не стало этого делать. Где-то в глубине в нем жило опасение, что «братья по разуму» совсем не «братья», что они могут оказаться могущественными и опасными, не потерпят во Вселенной подобного себе конкурента и захотят уничтожить его. Именно поэтому люди специально не привлекали к себе внимания и ограничили свое присутствие в космосе несколькими относительно недалеко расположенными друг от друга галактиками.

– Так это корабль пришельцев? – жадно переспросил Андрей, видя, что Баюн медлит с выводами.

– Инопланетный это звездолет или нет, я не берусь утверждать. У меня недостаточно сведений для таких заключений. Язык без костей, он как хошь согнется! – важно заявил Баюн.

Несмотря на разносторонность своих интересов, робот-нянька верил в узкую специализацию. Его забота – растить и воспитывать детей, а исследовать другие миры – дело автоматических зондов и научных баз, на которых работают сотни ученых.

– А я вот думаю, это корабль пришельцев! – выдохнул Андрей. – Это всякому дураку ясно!

– Дуракам всегда все ясно… – проворчал под нос Баюн, но мальчик даже не понял его иронии.

Со свойственной ему увлеченностью он мгновенно и бесповоротно поверил, что перед ними именно корабль инопланетян. Забыв про усталость, Андрей обошел его вокруг, производя замеры и заснимая его на мини-видеокамеру, встроенную в шлем скафандра.

Зато Лависса отнеслась к загадочному диску как маленькая женщина. Вначале она потрогала перчаткой скафандра, не пачкается ли он, а потом прислонилась к диску плечом, выбирая из подошвы рифленого ботинка забившиеся мелкие камешки.

– Давайте уйдем! Вдруг инопланетяне прицеливаются в нас из каких-нибудь лазерных пукалок? – опасливо сказала она.

Баюн покрутил квадратной головой с антеннами и сказал:

– Пуганая ворона куста боится!

– Я на всякий случай спросила. А вообще-то я думаю, это не корабль пришельцев, а так…

– Что «так»? – не понял Андрей.

– Просто какая-нибудь штука! – хладнокровно досказала девочка и незаметно покосилась на собеседника, проверяя, удалось ли ей как следует позлить его.

Василиса разглядывала инопланетный корабль без опасения, с не меньшим восхищением, чем Андрей. Большую часть своей двадцатидвухлетней жизни она провела на песчаной планете, носясь под парусом по огромной равнине. День за днем она видела один и тот же белый, выжженный солнцем песок, а душа ее тосковала по чему-то яркому и неведомому. Когда капитан Крокс забрал ее с планеты Вечных Ветров, ей вдруг открылся целый мир, загадочный и притягательный, как для прозревшего слепого, который все время существовал во мраке и вдруг внезапно для него вспыхнул дневной свет. Вселенная щедро одаривала девушку радостью своего первооткрытия.

Еще не прошел тот период, когда любое дерево или озеро казались ей чудом, а заурядный ламбеозавр надолго притягивал ее восхищенный взор. Возможно, именно этот жадный детский восторг вкупе с ее природной независимостью и нравился в Василисе видавшему виды и уставшему пирату.

– Давайте свяжемся со «Странником» и расскажем о корабле капитану! – предложила Василиса.

Баюн попытался настроить передатчик, но, несмотря на то что до звездолета было всего несколько километров, в наушниках шли беспрерывные помехи.

– Вокруг этого летательного аппарата «мертвая зона». Он отражает наши сигналы! – озадаченно сказал Баюн.

Изменив частоты, робот отошел от диска на десяток шагов и хотел повторить попытку, но внезапно в наушниках раздался вопль и с трехметровой высоты спиной вниз свалился Андрей. Мальчик пытался вскарабкаться на покатую часть летательного аппарата, чтобы проверить, нет ли наверху люка, но не удержался на наклонной поверхности и сорвался.

– Жив? – без особого беспокойства поинтересовался Баюн, уверенный, что скафандр смягчил удар, да и притяжение планеты невелико.

– Жив! – Закусив губу, Андрей пытался подняться, но в тяжелом скафандре барахтался, как черепаха.

Лависса спокойно наблюдала за попытками мальчика принять вертикальное положение, совершенно не стремясь ему помочь. Андрей надеялся, что она хотя бы посочувствует ему, но та только сказала:

– Хорошо хоть мне на голову не грохнулся! И на том спасибо!

От возмущения, что Лависса проявила такое равнодушие, Андрею решительно расхотелось себя жалеть, и он рывком поднялся с земли. Баюн его не ругал. К подростковым синякам и шишкам он относился философски.

– После драки кулаками не машут. Если бы гравитация здесь была деметрианской, ты свернул бы себе шею, – только и сказал робот-нянька.

Вторично на диск Андрей не полез, предположив, что если люк в звездолете все же имеется, то, скорее всего, он расположен в той его части, которая ушла глубоко в грунт.

Пока мальчик снимал корабль на видеокамеру, Василисе удалось сделать то, с чем не справился Баюн. Она отыскала в литой поверхности объекта небольшую трещину и сумела с помощью игольчатого пистолета отколоть небольшой кусочек вещества, из которого состояли борта. Уже на первый взгляд было ясно, что вещество отличается необыкновенной прочностью и сложной молекулярной организацией.

– О-го-го, не совру, если скажу, что здесь почти вся таблица Менделеева! – поразился Баюн, помещая кусочек во встроенный в его корпус анализатор вещества.

Лависса посмотрела на осколок и демонстративно зевнула. Дочь президента любила сама быть в центре внимания, сейчас же, когда про нее забыли, она испытывала ревность и раздражение. К тому же Лависсе не нравилась Василиса, которую она безо всяких оснований считала задавалой и гордячкой. «Ходит такая надутая и важная! Скромнее надо быть!» – жаловалась она попугаю. «Кто бы говор-рил, скр-ромная ты наша!» – картавя, отвечал попугай.

– Тоска зеленая! И поговорить-то не с кем! Хоть бы один умный человек попался, не говоря уже о некоторых роботах, которым по работе положено с детьми общаться! – демонстративно сказала Лависса, наблюдая, как Василиса и Андрей толпятся возле Баюна, рассматривая осколок.

Выждав некоторое время и обнаружив, что о ней все забыли, Лависса с горечью добавила:

– Лучше бы ты, Баюн, в свой анализатор какую-нибудь козявку засунул!

– Он бы засунул, да некоторые козявки чересчур вымахали! – не удержался Андрей.

Сообразив, в кого направлена его стрела, дочь президента вспыхнула. Решив обидеться, она круто повернулась и зашагала прочь в сторону, противоположную «Страннику». Лависса надеялась, что Баюн испугается и помчится за ней, умоляя остаться, но она, разумеется, будет непреклонна.

Пройдя шагов двадцать и не слыша за собой топота ног, девочка обернулась, проверяя, бежит ли за ней Баюн. Робота-няньки видно не было, и девочка подумала, что Баюн вообще не заметил ее исчезновения. Тогда, опасаясь и вправду потеряться на незнакомой планете, Лависса решила вернуться.

Она дошла до звездолета инопланетян и огляделась. Андрей, Василиса и Баюн исчезли. Лависса стояла одна на голой равнине, окруженной потемневшими красными скалами. «Где же все? Ага, знаю: они спрятались!» – подумала девочка.

– Что за глупые шутки? Эй, вы где? – громко окликнула она.

Лависса обошла диск, но никого не увидела. С каждой секундой девочке становилось все неспокойнее и неспокойнее.

«Да здесь и негде спрятаться! Спокойно, Лависсочка, без нервов! У тебя полно здравого смысла!» – сказала себе девочка и внезапно, вопреки только что подуманному, оглушительно взвизгнула.

– Ты чего вопишь? Задыхаешься? Дыхательный клапан в скафандре заклинило? – вдруг услышала она в наушниках озабоченный голос Баюна.

Лависса круто повернулась и, никого не увидев, вновь взвизгнула.

– Да что случилось? Можешь ты нормально ответить?

Кто-то незримый взял Лависсу за плечи и встряхнул. Ощутив на своих плечах нечто постороннее, девочка хотела сбросить это и почувствовала на ощупь сильные механические руки робота-няньки. Судя по этим рукам, Баюн должен был быть перед ней, но девочка видела только дальние скалы, слегка светившиеся в сумерках.

Осознав это, Лависса даже визжать не стала. Она глубоко вздохнула, посмотрела на небо, а потом закрыла глаза и грохнулась в самый натуральный обморок.

Однако долго пролежать в обмороке ей не удалось. Медицинский датчик скафандра, который был на ней, по упавшему давлению определил ухудшение самочувствия и потерю сознания. Лависса ощутила легкий укол в руку, вдохнула небольшую примесь нашатырного спирта, примешанного в баллонный кислород, и открыла глаза.

В наушниках рядом с ней звучали голоса. Она узнала Андрея, Василису и Баюна, хотя по-прежнему не видела никого из них.

– Баюн, что с ней? – спрашивал Андрей.

– Клиент готов, – беспечно откликнулся робот.

– Что «готов»?

– Есть жареных котов и компот с потрохами! Судя по датчикам скафандра, это простой обморок. Сейчас она придет в себя.

– А почему она потеряла сознание?

– Бедняжка перенервничала. Глупо было брать в космос маленькую девочку. Сколько ей лет? Одиннадцать? Двенадцать? – услышала Лависса голос Василисы.

Лависса так возмутилась, что о ней отзываются как о маленькой, что забыла свои страхи и вскочила.

– Сами вы малявки! – крикнула она. – И вообще, почему я вас не вижу? Вы что, призраками стали?

– С чего ты взяла? – удивился Баюн.

– Но я вас правда не вижу! Корабль инопланетный вижу, скалы тоже, а вас нет! – едва ли не со слезами в голосе крикнула девочка.

– Так вот в чем дело! – сообразил Андрей. – А то я смотрю: ты ходишь у нас перед носом и вопишь: «Эй, где вы? Эй, где вы?» Мы и решили, что это игра такая.

– Но почему я вас не вижу? Куда вы делись? Спрятались, что ли? – настаивала Лависса.

Баюн поочередно взглянул на Андрея и Василису и сказал:

– Ну и ну, баранки гну! А ведь она права: наши тела и скафандры стали совершенно прозрачными! Световые лучи проходят насквозь, не отражаясь. Нас теперь можно найти только по биолокатору. Кстати, возле нас повышенное магнитное поле.

– Наверное, это из-за той вспышки, – предположила Василиса.

– Из-за какой вспышки? – быстро переспросил Баюн.

– Когда Лависса ушла, я приблизилась к летающему аппарату и хотела взять еще один образец вещества. Я поставила игольчатый пистолет на ультразвук и выстрелила. И тут мне показалось, что была какая-то вспышка, по-моему, зеленая. Я не стала вам говорить, думала, может, мне померещилось.

– Ну и дела! – хмыкнул Андрей. – Из-за этой вспышки мы все трое стали невидимками. Интересно, мы радиоактивно не облучились?

– Похоже, что нет, иначе наши счетчики Гейгера давно подняли бы писк, – уверенно заявил Баюн. – Но все равно надо возвращаться на «Странник». Дольше здесь находиться опасно.

Лависса повернулась на звук его голоса, пошарила в пространстве руками и, дотронувшись до чего-то, вдруг отскочила.

– Ты какой-то не такой, Баюн! Ты мягкий и форма у тебя другая! – И девочка описала в воздухе фигуру, напоминающую очертания скрипки или контрабаса.

– Потому что это не Баюн, а я! Я рядом с Баюном стою! – насмешливо сообщила Василиса, и Андрей некстати захохотал.

Лависса от досады закусила губу. Она повернулась к голосам спиной, чтобы они не могли видеть ее лица.

– Смотрите! У нее скафандр сзади тоже невидимый, а она под вспышку не попадала! – пораженно воскликнул Андрей.

– Когда я потеряла сознание, то упала на спину. Может быть, все из-за этого? – предположила Лависса.

– Сейчас проверим! Не шевелись!

Андрей шагнул к девочке и провел ладонью по ее скафандру. Перчаткой мальчик почувствовал налипшие песчинки и отряхнул их. По мере того как Андрей очищал Лависсу от красноватого песка, спина девочки постепенно проявлялась.

– Эврика! «Да будет свет!» – вскричал монтер и на полу разжег костер! – радостно крикнул Баюн. – Кажется, я сообразил! Здесь все дело в грунте! Почва Оригуса, намагничиваясь, не отражает лучей! Значит, в периоды сильной звездной активности, допустим, во время магнитных бурь на Ундине, из космоса планета кажется невидимой! Теперь понятно, почему летательный аппарат врезался в планету на полной скорости и даже не пытался притормозить! Его экипаж даже не подозревал о существовании планеты!

– Ну вот и разгадка! – с облегчением вздохнула Василиса. – Значит, нас не видно потому, что зеленая вспышка нас намагнитила и к скафандрам прилипли мельчайшие частички почвы и песка. Стоит их обмыть под сильной струей воды, как мы вновь проявимся.

Неожиданно в наушниках Андрея что-то стало попискивать и синтетический голос забормотал: «Предупреждение! Кислорода в баллонах осталось на два часа!» Чуть позже такие же сигналы своих скафандров услышали и Василиса с Лависсой.

– Пора на «Странник», пока вы не задохнулись! Мы исчерпали все резервы! – встревожился Баюн.

Отложив исследование таинственного летательного аппарата на более удобное время, друзья быстро направились к своему звездолету. На середине пути робот-нянька сумел наконец связаться со «Странником» и услышал встревоженный голос капитана Крокса:

– Черт тебя побери! Глупая старая развалина! Почему так долго не выходил на связь? Я уже искал вас с рейдера, но биолокатор ничего не показывал! Где вы были?

– Не волнуйтесь, капитан! Никто не пострадал. Передатчик не срабатывал из-за сильного магнитного поля, по этой же причине, думаю, барахлил и ваш биолокатор! Сожалеем, что вам пришлось волноваться.

– Мне волноваться из-за вас? Из-за каких-то людишек и разваливающегося робота? – уже спокойнее хмыкнул Крокс. – Между прочим, Грохотун с попугаем поспорили на два конденсатора, живы вы или нет.

– И кто выиграл?

– Грохотун проиграл. Он утверждал, что вам крышка. Ладно, жду вас на «Страннике». Планетоход за вами высылать? – спросил пират.

– Не надо планетохода! – зашептал Андрей. – Баюн, ну пожалуйста, давай подшутим над ними! Ведь невидимым бываешь всего раз в жизни!

Робот-нянька задумался.

– Прием, прием, вы слышите меня? Высылать планетоход? – раздался в передатчике обеспокоенный голос пирата.

– Слышу вас хорошо. Прием! Высылать за нами планетоход не нужно. Мы уже близко, скоро будем на «Страннике». Конец связи! – решился Баюн и отключил передатчик.

– Спасибо, Баюн! Вот будет здорово их попугать! – обрадовался Андрей.

Мальчик разбежался и высоко подпрыгнул, удивляясь тому, что не видит собственных ног. Ощущение было новым и неожиданно интересным.

– А как ты хочешь их напугать? – рассеянно спросил робот-нянька, размышляя, правильно ли он сделал, что сразу не сказал Кроксу о корабле пришельцев.

– Еще не знаю. На месте соображу! – пообещал Андрей.

«Звездный странник» был уже недалеко. Видно было, как по поверхности лежащего на боку грозного флагмана, сыпля искрами, перемещаются небольшие сварочные роботы. Чем ближе друзья подходили к «Страннику», тем сильнее возрастало в них ощущение, что они возвращаются к чему-то привычному и родному. Они и не заметили, как грозный пиратский корабль стал их верным и надежным домом.

Глава 4 ГРОХОТУН И СОВЕСТЬ

За границей моя бабушка Нина побывала всего один раз в жизни – с боями дошла до Берлина.

(Из письма пятиклассницы в редакцию газеты)

Рассветало. Рядом со звездолетом стоял Грохотун и, нежно мурлыча под нос военный марш, чистил громадный лазерный пулемет, установленный на треноге. Вид у робота был на редкость умиротворенный и довольный.

На дуле пулемета сидел попугай и изо всех сил портил роботу настроение.

– Чему ты радуешься, балбес? Сияешь, как начищенная кастрюля! Быть таким счастливым просто стыдно, это же нервирует окружающих!

– Я пулеметик чищу! Я очень люблю чистить пулеметики. У тебя случайно нет грязненького пулеметика, я бы его привел в порядок?

– Случайно нету. У меня вообще пулеметиков нету! Как бы я стрелял из пулемета, клювом, что ли? Понимаешь ты это своей рогатой башкой?

Робот сочувственно лязгнул.

– Несчастная ты клуша! Сколько радостей жизни тебе недоступно!

– Себя пожалей! Надеюсь, ты не забыл, что проиграл мне два золотых слитка?

– Подумаешь! Мало ли у нас в трюме ящиков с золотом? Возьми хоть все!

Грохотун вытащил бархатную тряпочку и стал тщательно вытирать увеличительные линзы оптических прицелов, установленных над стволами.

– Мой пулеметик просто чудо! – ласково сказал он. – Когда я не вижу его несколько дней, то чувствую себя сиротой!

– Ладно, полетел я! Надоел ты мне хуже горькой редьки!

Раздосадованный попугай, все попытки которого испортить Грохотуну настроение провалились, отвесно взмыл в небо на своих новых реактивных крыльях. Никакой живой птице такой крутой взлет не был бы по силам.

– Ишь ты! Словно ракета «земля – воздух – земля»! – восхитился рогатый робот.

Он снял пулемет с треноги и проводил попугая перекрестием оптического прицела. Грохотуну ужасно хотелось испробовать на нем пулеметик, но он знал, что капитан рассвирепеет.

Пират не раз предупреждал рогатого робота, что если тот прихлопнет попугая, то он в наказание перепрограммирует Грохотуна в мусорщика или, что было бы еще хуже, в преподавателя английского языка. «Будешь у меня бродить по кораблю и день и ночь твердить: «Гуд монинг, чилдрен! Ду ю спик инглиш? Вот из ё нэйм?» – грозился Крокс.

Бедный Грохотун, не знавший ни одного языка, кроме русского, от такой перспективы впадал в уныние, забивался в самый дальний угол «Странника» и там либо рассматривал коллекцию зубов, занимавшую у него огромную банку, либо по складам разбирал свою инструкцию – тонюсенькую брошюру, которая для него была важнее любой книги этого мира.

И вот сейчас, прицеливаясь в попугая из пулемета, Грохотун продолжал бороться с собой, как вдруг тряпка, которой он протирал стволы, повисла у него на рогах.

«Ветер, что ли?» – подумал рогатый робот.

Он сдернул тряпку и отшвырнул ее от себя, но она внезапно остановилась в воздухе и вновь полетела в его сторону. Грохотун наступил на нее ногой, но та продолжала упрямо дергаться и извиваться, а когда робот отвлекся и убрал ногу, она прыгнула, как кобра, и повисла у него на рыцарском шлеме, закрыв зрительные датчики, и вдобавок ухитрилась завязаться узлом на затылке.

Изумленный Грохотун отложил пулемет, сорвал тряпку и, сжав ее в огромной горсти, стал разглядывать.

– Хм. Никогда не слышал об эпидемии тряпочного бешенства, – бормотал он. – Интересно, это не заразно? Нужно на всякий случай ее пристрелить!

Решив так, робот бросил тряпку на землю и испепелил ее выстрелом из лазерного пулемета.

– Хорошая была тряпочка! Жаль было ее уничтожать, да ничего не поделаешь! С тряпочным бешенством шутки плохи!

Расправившись с тряпкой, Грохотун вновь стал искать прицелом попугая, который, не замечая ничего вокруг, выписывал в небе фигуры высшего пилотажа.

– А не сделать ли мне миллиметраж? Попадать в него не буду, а лишь испугаю! – соблазнился робот, но не успел он нажать на курок, как кто-то сильно хлопнул его сзади по плечу.

– Это вы, кэп?

Робот круто обернулся, но никого не увидел и ошеломленно крякнул. «Видать, блок сознания перегрелся! Давно надо было заменить вентилятор в правом ухе!» – сказал он себе, вновь возвращаясь к пулемету. Но не успел Грохотун толком прицелиться, как кто-то хлопнул его по плечу.

– Чьи это шутки?

Великан повернулся с неожиданной для такой громадины быстротой, но за его спиной по-прежнему было пусто, правда, донесся чей-то короткий смешок.

– Кто здесь? – с беспокойством окликнул Грохотун.

– Я твоя совесть! – ответил ему звонкий голос.

Робот подозрительно уставился в пустоту.

– Что-то твой голос мне больно знаком!

– Разумеется, каждому знаком голос собственной совести! – ответил его невидимый собеседник.

– Так, значит, ты моя совесть? Ты уверена, что ты не тряпочное бешенство? – поинтересовался робот.

– Уверена! Скажи, Грохотун, тебя устраивает то, как ты живешь? Ты никогда не задумывался о смысле жизни и бытия?

– Чего-чего? – не понял робот, в речевой программе которого такие сложные слова отсутствовали.

– Говорю, никогда не задумывался, зачем ты живешь? – повторил голос.

Грохотун передернул плечищами:

– Живу, и все! О чем тут думать? От думанья блоки сознания портятся, а для моей модели новые найти трудно.

– А какая у тебе философия? – допытывался голос.

– Фило… какая? – не понял робот.

– Ну, план жизни у тебя какой?

– План-то? – Робот поскреб затылок. – Если есть возможность пострелять, я стреляю. Есть возможность подраться, дерусь! Если кэп чего-то велит, выполняю. Вот и весь план!

– А что-нибудь заветное у тебя есть? – продолжал невидимый голос.

– Увлечение, что ли? В смысле хобби-бобби? Ну, я зубы коллекционирую! Целую банку уже набрал. Поймаешь, бывало, девчонку или мальчишку, схватишь за ногу, поднимешь головой вниз и спрашиваешь: «Молочные зубы есть? А ну, гони!»

– А тебе не стыдно?

– Чего? Ах да, стыд! Кажется, раньше у меня была такая схема, да я ее выковырял. Все равно она ненужная, – похвастался робот.

Пока Грохотун беседовал со своей совестью, железный трос, свисавший с одного из бортов «Странника», осторожно зашевелился и его свободный конец незаметно обвил левую ногу робота.

– Ладно, Грохотун! Мне, совести, надоело с тобой разговаривать! Будешь исправляться? – нетерпеливо спросил голос.

– Не-а, мне и так хорошо! – отказался великан.

– Тогда я тебя заколдую и заставлю летать! – И Андрей (а это был, разумеется, он) дернул за рубильник.

Трос стал наматываться, и робот, которого неожиданно рвануло за ступню, повис вниз головой. Подождав, пока он поднимется метра на три, Андрей выключил монтажный барабан, оставив Грохотуна висеть кверху ногами.

Впервые в жизни угодив в такую дурацкую ловушку, рогатый робот гневно заревел, словно попавший в капкан медведь. Он с легкостью оборвал бы трос, но не мог до него дотянуться.

– Я прикончу тебя, совесть! – завопил он.

На груди Грохотуна раздвинулись щитки, оттуда выдвинулся секретный четырехствольный молекулярный пулемет и стал палить наугад во все стороны. Андрей, Василиса и Баюн, боясь случайного попадания, залегли за небольшую каменную гряду. Спустя минуту, видя, что никакого эффекта нет, робот прекратил стрелять.

– Ты жива, совесть? – крикнул он.

– Жива я, жива! – Андрей осторожно выглянул из укрытия.

– Совесть, я сдаюсь! Отпусти меня! – попросил Грохотун.

– Скажи «пожалуйста»!

– По-по-жалуйста! Я больше не буду! – с напрягом выдавил робот.

– Хорошо, я тебя отпущу, если… если ты придумаешь добрый стишок! – подумав, ответил мальчик.

Решив выполнить то, о чем просит совесть, робот надолго задумался. Он жестикулировал, чесал в затылке и размахивал над головой руками. Вдохновение долго не приходило, но Грохотун притащил его силой, подбадривая пинками.

Наконец, просияв, робот радостно взвыл:

– Эй, совесть, ты слышишь меня? Я придумал стишок!

– Читай! – крикнула Василиса.

И Грохотун, не удивляясь, что у совести изменился голос, продекламировал:

Жил да был один толстяк, Он в лесу нашел пятак, А его за то две мухи Пристрелили из базуки!

– Ну как, добренький стишок? – спросил робот.

– Грохотун, ты неисправим! Я, твоя совесть, разочаровалась в тебе и ухожу навсегда! – сказала Василиса.

– Эй, совесть, подожди! Ты уйдешь, а я так и буду здесь висеть? – перепугался робот.

Пожалев его, Баюн привел в действие мотор, и трос опустил Грохотуна на землю.

– Совесть! Ты где? Ну, попадись ты мне! Эй, ты меня слышишь? А ну, иди сюда! – угрожающе завопил робот, как только ему удалось выпутаться из каната.

Но совесть не отвечала, и Грохотун решил, что она ушла. С неба спикировал попугай и уселся роботу на правый рог. К сожалению, попугай пропустил забавную сцену с канатом: в противном случае у него появилось бы чем дразнить великана до конца жизни.

– Ку-ку, а вот и я! Что ты делаешь, Грохотун? – спросила птица.

– Я вопю! – ответил Грохотун.

– «Вопю»? Такого слова нет!

– Зато смысл есть. А если смысл есть, то и слово будет! – не смутился робот.

– С кем ты разговариваешь, сам с собой? – спросил попугай.

– Нет, с совестью!

– С совестью? Ну ты даешь! Никогда не предполагал, что она у тебя есть! – изумился попугай.

– Я и сам не предполагал! Ну и классно же она дерется, скажу я тебе! Вся в меня! – сказал Грохотун.

Он снял с треноги лазерный пулемет, повернулся и отправился в «Звездный странник». Приключений на сегодня ему было более чем достаточно.

Тем временем, не снимая покрытого планетной пылью скафандра, Василиса поднялась на пневмолифте в рубку. Когда дверцы лифта открылись, капитан Крокс нетерпеливо повернулся на звук.

– Опять автоматика барахлит! Пора заменять ремонтных роботов! – буркнул он недовольно.

Пират вернулся было к компьютеру, как вдруг рядом зазвенел знакомый девичий голос:

– А вот и я! Вы волновались о нас, капитан? Не правда ли? Ведь именно поэтому вы так кричали на Баюна?

Пират вздрогнул и резко поднял голову. Окинув взглядом рубку, он убедился, что в ней никого нет.

– Ну вот, она мне уже мерещится! Что за наваждение! Глупая груда стали, забудь все надежды!

– Какие надежды, капитан? – тихо спросил голос.

На этот раз Крокс не стал даже оборачиваться. Должно быть, ему нравилось говорить с миражем.

– Надежды на любовь, на ее любовь, – сказал он с горечью.

Невидимый голос чуть дрогнул:

– Любовь? А она вам нужна?

– Любовь – это словно новая жизнь, – объяснил пират. – Василиса всегда такая веселая, а я давно утратил способность радоваться и только рядом с ней вспоминаю, что это такое. Все больше и больше я становлюсь машиной, бездушным киборгом, а что отличает меня, допустим, от Грохотуна? Только способность любить и страдать.

Неожиданно капитан умолк, человеческая половина его рта горько дернулась, и он стукнул себя кулаком по ладони.

– Я совсем спятил, если разговариваю сам с собой!

– Нет… подождите, капитан! Допустите хоть на минуту, что она тоже вас любит? Что тогда? Однажды вы подарили ей всю Вселенную, все эти звезды, когда вытащили ее с песчаной планеты, – вновь услышал капитан знакомый голос, которым звенел, казалось, сам воздух.

Но не успел он ничего ответить призраку, как дверцы лифта вновь разъехались и оттуда выскочила Лависса.

– Где она? Она здесь была? – завопила девочка, с подозрением осматриваясь.

– Кто «она»?

– Да невидимая Василиса!

– Невидима я?

– А я о чем говорю? На этой планете такая дурацкая пыль! Если примагнитится к скафандру, лучи проходят насквозь и человека не видно! – выпалила Лависса.

Крокс озадаченно уставился на девочку, а она, словно почувствовав что-то, пытливо спросила:

– Вы ни с кем не разговаривали? Точно? И странного ничего не происходило?

В пирате словно поднялась и опала огромная волна. Ему вдруг сложно стало усидеть на месте, и он решительно встал. Больше всего в эту минуту ему хотелось вновь остаться наедине с тем голосом.

– Иди в свою каюту, Лависса! Мне нужно заняться ремонтом! – строго сказал он светловолосой девочке.

Капитану Кроксу несложно было скрыть замешательство. Механическая половина его лица была неподвижна, а человеческой он давно привык не выражать своих эмоций. «С таким лицом, как у вас, хорошо играть в космический покер! Вы постоянно в маске, даже когда маски на вас нет!» – заявил как-то попугай.

– Значит, мне идти в свою каюту? Так-так! – не на шутку оскорбилась Лависса. – Если я вам не нужна, зачем было меня красть?

– Кто тебя крал? Ты сама на планетоходе примчалась, только покрышки визжали! – усмехнулся пират.

– Это было недавно! А зачем было меня похищать тогда, давно? Помните, вы напали на правительственный корабль, а когда отец предложил за меня выкуп, не взяли его?

Крокс крупными шагами заходил по рубке. Он не хотел отвечать, но Лависса ждала, и не ответить было нельзя.

– Мне самому сложно объяснить этот поступок, – медленно, словно нашаривая в пустоте слова, заговорил капитан. – С одной стороны, мне хотелось немного проучить твоего зазнавшегося отца, а с другой – ты напомнила мне мою дочь. Она погибла вместе с моей женой, а я был слишком далеко, на другом конце Галактики, и не смог спасти их.

Лависса замерла, боясь, что пират перестанет быть искренним и вновь замкнется. Никогда прежде он не заговаривал с ней о прошлом.

– А ваша дочь… она очень была похожа на меня? – осторожно спросила она.

Пират с усилием кивнул. Он подошел к навигационному кубу и, встав спиной к Лависсе, облокотился о куб. Капитан не мог видеть, что прямо перед ним, за кубом, стоит Василиса и неотрывно смотрит на него и слушает.

– Волосы у нее были не такие, как у тебя, а темно-русые, но в остальном вы очень похожи. Ей было столько же, сколько тебе, – двенадцать, когда все произошло. Тогда шла война, и порой среди воюющих сторон встречались мерзавцы, которые расстреливали беззащитные базы. Иногда это были спятившие роботы, но чаще люди. И моя жена и дочь были на одной из таких баз, а я воевал в соседней Галактике. Выполнив задание, я вернулся и узнал, что произошло. Отдельные осколки были разбросаны на полмиллиона километров: от прямого попадания атомной торпеды на базе взорвался реактор, и все погибли почти мгновенно. Тогда точно что-то оборвалось внутри меня. Лет пять после этого я мстил: уничтожал вражеские корабли десятками, все старался отыскать того, кто торпедировал базу, но не знаю, нашел ли.

– Именно тогда вы стали тем «грозным капитаном Кроксом»? – тихо спросила Лависса.

– Может, тогда, может, чуть позже. Но уже в то время люди-пилоты опасались вступать со мной в бой: посылали лишь роботов. Я не боялся смерти, это она боялась меня.

Невидимая Василиса слушала капитана, затаив дыхание. Она начинала понимать Крокса: какой нелегкой была у него жизнь, как ненавидел он всякую власть и, быть может, именно потому стал пиратом, что хотел бросить вызов всем воюющим сторонам, всем, кто затевает войны и считает, что может распоряжаться чужими судьбами.

Василисе хотелось подойти к капитану и как-то утешить его, обнять, сказать, что он не одинок, но тут появились Андрей с Баюном. Мальчик успел снять скафандр и принять душ, причем предпочел традиционный водяной душ, а Баюн – воздушный, когда в роли воды выступал сжатый воздух.

– Вот и мы, капитан! Явились не запылились! – весело доложил робот-нянька.

Андрей улыбнулся, до того неподходящей была эта пословица.

– И так вижу, что вы явились. А теперь отправляйтесь в свои каюты. Я хочу разобрать куб и установить навигатору новую искусственную личность, – сухо сказал Крокс.

Пират сожалел, что так разоткровенничался, и хотел остаться один, чтобы успокоиться.

– Да скажи же ему, Баюн! – не выдержал Андрей. – Скажи, что мы нашли корабль пришельцев! Ой, я сам уже сказал!

Крокс расхохотался, видимо не веря ни единому слову.

– Корабль пришельцев? Всего-то навсего? В следующий раз советую искать грибы или полезные ископаемые!

При мысли, что капитан принимает его за несмышленыша-фантазера, краска бросилась Андрею в лицо. Он поспешно вытащил из видеокамеры записывающий кристалл и вставил его в опознавательную панель навигатора.

Монитор осветился, и на экране появилось крупное изображение их находки. Фокусировка была не очень хорошей, должно быть, мальчик выбрал не самую удачную точку для съемки. Пират посмотрел на монитор вначале недоверчиво, но вскоре буквально впился взглядом в экран. Когда же Баюн протянул ему образец вещества, отколотого от борта таинственного объекта, капитан окончательно уверился в том, что они столкнулись с чем-то необъяснимым.

Он поместил вещество в щель главного анализатора «Странника» и для ускорения работы задействовал все резервы оперативной памяти навигатора. Этот анализатор был куда совершеннее и быстродейственнее, чем встроенный в корпус Баюна. Несколько минут навигатор осмысливал полученные результаты, а потом по многомерному монитору поползли буквы:

«Нельзя отнести данный образец ни к какому виду известного соединения. Для построения его полной атомной решетки требуется полторы тысячи часов работы системы. По предварительным данным, мы столкнулись со сверхпрочным веществом биологического происхождения, не встречающимся ни в одном из изученных галактических миров».

– С этим ясно. Что у нас с анализом видеоизображения? – нетерпеливо спросил Крокс навигатора.

«Общий вес – тридцать одна тонна. Толщина стенок диска около пятидесяти сантиметров. Внутри диск состоит из нескольких совмещенных отсеков. Радиации и известных вирусов не обнаружено. По внешним признакам и состоянию почвы можно судить, что летательный аппарат находится на планете около 500 миллионов лет».

Навигатор стал высвечивать какие-то схемы, но капитан Крокс прервал его одним нажатием кнопки «esc», располагавшейся в традиционных моделях компьютеров в верхней левой части клавиатуры.

– Невероятно! Если бы сам не услышал, ни за что бы не поверил! – сказал пират.

– В космосе не бывает серых планеток! – сказал Андрей, и Крокс, услышав от мальчика свои же слова, усмехнулся.

Лависса села на капитанское место и, уютно устроившись в большом кресле, сказала, словно мурлыкая:

– Полмиллиарда лет назад эта цивилизация уже путешествовала по Вселенной! Чему же они научились сейчас? Боюсь, рядом с ними мы несмышленые букашки!

Андрей потрогал указательным пальцем мерцающий датчик жизнеобеспечения на своем скафандре. Ему не понравилось, что Лависса отозвалась об их цивилизации как о несмышленых младенцах, хотя и признавал, что у нее были на это основания.

– Пятьсот миллионов лет! Это древнее, чем меловой и юрский периоды на Земле. Их народ вышел в космос, когда на Земле и динозавров еще не было, – неохотно признал он.

Скрипнув коленями, Баюн присел, и его квадратная голова оказалась вровень с лицами Андрея и Лависсы.

– Мечтать мечтай, да и сам не оплошай! Возможно, эта цивилизация уже погибла или обитает в таком немыслимо далеком уголке Вселенной, что, пока оттуда прилетит следующий корабль, пройдут миллионы лет.

– Ладно, чего сейчас судить? Надо слетать и посмотреть на звездолет еще раз! Капитан, мы попытаемся проникнуть внутрь? – жадно спросил Андрей.

Крокс взглянул на него с сомнением, и мальчику показалось, что пират оценивает его, словно взвешивая на каких-то своих внутренних весах. Больше всего Андрею сейчас хотелось пройти это «взвешивание», и, кажется, он его выдержал, потому что Крокс сказал:

– Попробуем, но не сию секунду. Лучше сделать это часов через десять, когда начнется следующий световой день.

– А меня вы с собой возьмете? Я буду выполнять все ваши указания! – Мальчик подался вперед.

– Поживем – увидим! – туманно ответил пират и, подумав, добавил: – Вообще-то помощник мне понадобится, а Грохотуна я брать не хочу. Он наверняка разнесет чего-нибудь и вдобавок с ног до головы обвешается бластерами и молекулярными гранатами.

– Значит, вы меня возьмете? – От радости Андрей едва устоял на месте, так ему хотелось прыгать и вопить: «Йа-а-а!»

– Я же сказал: поживем – увидим, – улыбнулся пират.

Мальчик почувствовал в его голосе понимание. Крокс сам был отважен и горяч и умел ценить эти качества в других.

Но если капитан был не против, то Баюн заартачился:

– Я не разрешу! Это противоречит первому закону робототехники! Робот должен оберегать жизнь человека и защищать его от любой опасности!

– А если я не хочу, чтобы ты меня оберегал? Не запрешь же ты меня в каюте! – возмутился Андрей.

– Еще как запру! – заверил его Баюн. – Надо будет, я на тебя вообще смирительную рубашку надену!

Зная, что в открытую спорить с роботом бесполезно, Андрей пошел на хитрость, а, общаясь с Баюном от рождения, таких хитростей он знал множество.

– А как же пункт второй восьмого закона робототехники? Заперев меня, ты причинишь мне моральную травму и подорвешь мою психику! Ты, надеюсь, не забыл, что запчасти к человеческой психике не выпускаются?

– Закон восьмой опровергается пунктом четыре второго закона, где говорится о повышенной осторожности! – быстро возразил Баюн. – Если, к примеру, младенец ползет по подоконнику, ему нужно помешать упасть, даже если это противоречит свободе его воли.

– Закон второй опровергается законом пятым о свободе детской личности и законом шестым о праве ребенка на решение! И кстати, существует еще закон девятый, гласящий, что полномочия роботов-нянек распространяются лишь на детей до восьми лет, а мне уже тринадцать! – на одном дыхании выпалил Андрей.

В который раз он порадовался, что еще в первом классе выучил все десять законов робототехники, а постоянные препирательства с нянькой по всяким пустякам сделали его в этом вопросе опытнее любого адвоката.

– Смотри, парень! Не забывай народную мудрость: «Абдулла был так хитер – не ушел от пули!» – Под конец Баюн, отчаявшись его переспорить, подключил к памяти тексты старых песен.

– А как же: смелость города берет! – вспомнил мальчик подходящую пословицу, но в пословицах ему было уже не одолеть робота.

– Дурья башка две стены прошибет, а об штукатурку сломается! – моментально нашелся Баюн.

Капитан Крокс, с любопытством прислушивающийся к спорам мальчика и его робота, расхохотался:

– Ну и любите вы препираться, ребята! Так торговаться не умеет даже наш попугай, хотя он шантажист первостатейный!

– Свежий червячок – рыба на крючок! – отозвался Баюн, чувствуя, что и на этот раз победа досталась Андрею.

Глава 5 ПРЕРВАННЫЙ СОН

Въехал на один свет – выехал с другого.

(Из комментариев Грохотуна к правилам космического движения)

Утром быстроходный рейдер доставил друзей к загадочному диску. Капитан посадил планетолет в сотне метров от корабля инопланетян, и остаток пути они прошли пешком. Их было трое: сам Крокс, Андрей и Баюн. Грохотун и «назойливый пол», как попугай обобщенно называл всех женщин, остались на «Страннике». Рогатый робот не настаивал, чтобы его взяли с собой в экспедицию: он еще не пришел в себя после встречи со своей совестью и теперь бродил по звездолету, сжимая в каждой ручище по бластеру. Он решил, если совесть вновь на него нападет, он будет отстреливаться до последнего заряда. У Андрея и Василисы хватило ума не говорить рогачу, что это они над ним подшутили. Кто знает, что взбредет ему в голову, если он об этом узнает?

Василиса и светловолосая дочь президента сидели в навигационной рубке и смотрели на монитор, на который дистанционно передавалось изображение с видеокамер, установленных в шлемах Андрея и капитана Крокса. Рядом с девушками сидел нахохлившийся попугай и копался клювом в оперении.

– Ты что делаешь? – спросила Лависса.

– Сама не видишь? Блох выбираю! Совсем заели! – недовольно отозвалась птица.

Василиса засмеялась, думая, что это очередная шутка.

– Блох? Ты же робот! – удивилась она.

– Это особые блохи, электронные! Их когда-то изобрел какой-то «остроумный» болван, а они возьми и расплодись! Теперь вот никак от них не избавлюсь! – Попугай бросил что-то на стол и раздавил ударом клюва.

Лависса пригляделась и смогла различить микроскопические детали.

– Как электронные блохи размножаются? – спросила Лависса.

– А тебе уже есть шестнадцать, чтобы это знать? Покажи возрастную карту!

– Не вредничай, скажи! Ну пожалуйста! – попросила Лависса.

Птица заставила себя как следует поумолять, а потом сообщила:

– Вообще-то они собирают сами себя. За сутки каждая блоха может сделать десять новых, вот и считайте!

– А у Грохотуна блохи есть? – поинтересовалась Василиса.

– Как же! Разве они его проедят? Он же толстокожий, у него броню и кислотой не возьмешь! Это я, маленький, хрупкий… – пожалел сам себя попугай.

Василиса взглянула на монитор и сразу забыла о мелких невзгодах роботоптицы. Она увидела, что капитан Крокс настраивает прибор, похожий на старинный фотоаппарат.

– Это проникновизор. Он позволяет видеть вещи насквозь! – объяснял он Баюну.

Андрей догадался, что название «проникновизор» происходит от слов «проникать» и латинского «видео» или «визо», что значит «видеть». Он был изобретен земными археологами в начале XXII века. Проникновизор позволял избежать многой ненужной возни и с поверхности увидеть то, что было сокрыто под землей.

Радуясь, что он так быстро раскусил происхождение слова, Андрей подошел совсем близко к прибору и встал между ним и кораблем. Он ощущал себя матерым космическим волком, освоившим почти все премудрости звездоплавания и исследования планет.

Но ему пришлось низвергнуться с небес на землю, когда пират оторвался от прибора и насмешливо сказал:

– Отодвинься! Мне надоело рассматривать в окуляр твои внутренности!

Из речевого динамика Баюна раздался хохот, а Андрей отскочил в сторону. Только сейчас он сообразил, что, стоя между проникновизором и загадочным диском, закрывал пирату весь обзор.

Крокс направил выдвижную часть приспособления на инопланетный корабль, но проникновизор не сработал: должно быть, вещество было слишком плотным для его лучей. Тогда пират сфокусировал прибор на грунте и поднес окуляр к глазам. Почва словно расступилась, позволяя заглянуть в свои недра.

В окуляре перед пиратом возникла та часть звездолета инопланетян, которую нельзя было увидеть с поверхности. Она была удлиненной и сужающейся на конце, что придавало ей сходство с патроном. От сильнейшего удара о планету корабль почти не пострадал: надломился лишь его нос и несколько больших колец, которые раньше, видимо, находились снаружи.

«Какой силы был удар! Любой земной звездолет разлетелся бы на молекулы! Даже если бы обшивка выдержала, двигатели взорвались бы и разнесли все в клочья», – подумал капитан.

Одно только вызывало удивление пирата: на звездолете не было ничего похожего на люк или шлюз. Его борта казались сплошными.

– Как же экипаж попадал внутрь? А что, если это вообще не звездолет, а роботозонд или что-нибудь еще? – предположил Баюн, мысли которого текли в одном направлении с мыслями его воспитанника.

Андрей с неудовольствием покосился на робота. Всегда неприятно, что то, до чего ты додумался с большим трудом, в то же самое время приходит в голову другому.

Пират вытащил дистанционный пульт и включил захваченного с собой гусеничного сварщика, дав задание прорезать в борту инопланетного корабля отверстие. Сварщик подъехал к борту звездолета и вытянул длинные тонкие щупы, заканчивающиеся высокотемпературными резаками. Едва резаки прикоснулись к борту и посыпались искры, как диск на несколько мгновений вспыхнул зеленым свечением и робот-сварщик исчез, хотя искры продолжали сыпаться.

– Материализуйся я на солнце, что все это значит? Куда подевался мой робот? – спросил капитан Крокс.

– Он там же, где и был. Я же говорил вам: сварщик намагнитился, к нему притянулся песок планеты, и он стал невидимым, – успокоил его Баюн.

Пират скрестил на груди руки, наблюдая, как искрят резаки невидимого сварщика: упорный робот продолжал работу.

– Когда мы будем выбираться с Оригуса, захватим с собой побольше этого песка. Он может пригодиться, – сказал капитан.

Сколько ни трудился сварщик и до какой температуры ни разогревал свои резаки, все было бесполезно. На загадочном корабле не появилось даже крошечного отверстия, а все углубления, которые удавалось сделать роботу, моментально затягивались.

– Будто воду ножом режет! – весело сказал Баюн.

– Самовосстанавливающиеся борта! «Странником» клянусь, у строителей этого звездолета варил котелок! – признал пират, отзывая назад обессилевшего ремонтника-невидимку.

Кроксу было досадно: находиться совсем рядом с тайной и не иметь возможности проникнуть в нее. Неужели даже спустя полмиллиарда лет заброшенный инопланетный звездолет не пустит их в свои недра?

Но тут, как обычно бывает в безвыходных положениях, помог случай. Андрей вновь попытался вскарабкаться на звездолет, использовав захваченное со «Странника» снаряжение для космического скалолазания: прилепляющиеся крючья и канат. Забравшись на пятиметровую высоту, мальчик обнаружил три небольших, расположенных близко отверстия.

– Они не затянулись! Значит, эти отверстия зачем-то нужны, а я должен выяснить зачем, – сказал себе Андрей.

Вначале он попытался всунуть в них пальцы, потом поводил рядом ладонью: ничего не произошло. Когда же мальчик стал залезать выше, внезапно поверхность звездолета дрогнула и перед ним открылся скрытый люк. Очевидно, водя рядом с отверстием ладонью, Андрей случайно выполнил необходимые манипуляции и оживил механизм.

Капитан Крокс и робот-нянька, наблюдавшие за юным скалолазом снизу, ошеломленно переглянулись.

– Вот это да! – поразился пират. – Мы со сварщиком сели в лужу, а он справился!

– Андрюха-то мой семи пядей во лбу! В наперсток влезет, из игольного ушка вылезет! – похвалил Баюн.

Тем временем Андрей ухватился руками за край открывшегося прохода и подтянулся. Люк чернел темным жерлом. Внутри инопланетного звездолета было совершенно темно, только вдали то вспыхивало, то гасло что-то крошечное и оранжевое. «Если бы была просто чернота, без этого загадочного огонька, было бы менее страшно», – подумал Андрей.

Хотя мальчик не был трусом, ему вдруг захотелось оказаться подальше от этого корабля, пролежавшего здесь уже полмиллиарда лет. Но присутствие внизу Баюна и желание выглядеть смельчаком в глазах капитана Крокса придали ему отваги.

Он закрепил альпинистский трос за край люка и спустил его конец вниз. По этому тросу киборг и робот-нянька по очереди поднялись к мальчику. Застраховав себя от падения, пират вытащил несколько одноразовых капсул с тестерами и, просунув руку внутрь звездолета, раздавил предохраняющий пластик. Это простое, изобретенное еще тысячелетие назад, средство спасло жизнь не одному звездоплавателю. Если бы содержимое хотя бы одной капсулы изменило цвет, это означало бы, что внутри объекта присутствуют радиация или опасные вирусы.

Но капсулы остались прежнего цвета, и, убедившись в этом, пират почувствовал облегчение.

– Кому-то нужно остаться снаружи и поддерживать связь со «Странником». Остальным придется спуститься вниз, хотя это и опасно.

Зная, что Баюн наверняка будет предлагать, чтобы снаружи остался он, Андрей, мальчик, избегая новых препирательств, перевалился животом через край люка и повис на руках уже с той стороны, окунувшись в черноту неведомого корабля.

Не слушая ворчания робота-няньки, он стал шарить ногами, ища, на что бы опереться. Из-за того что инопланетный летающий аппарат вонзился в почву под углом, пол, стены и потолок поменялись местами, если вообще для пришельцев существовали такие понятия, как пол и стены. Из-за мрака Андрей не знал, сколько метров отделяют его от твердой поверхности и не упадет ли он на острый выступ или какой-нибудь прибор.

– Смотри не допрыгайся! Помни мудрость наших древних предков из двадцатого века: «Маленький мальчик по стройке гулял, в бетономешалку случайно попал. Не было крика, не было стона, только две ножки торчат из бетона!» – процитировал Баюн древнюю страшилку.

– Чем запугивать, лучше бы помог! – сдавленным голосом попросил Андрей.

Руки у него порядком устали, и он не был уверен, что снова сможет подтянуться.

Но тут пират, с любопытством наблюдавший сверху мучения мальчика, поинтересовался:

– Так и будешь висеть? А свой фонарь не хочешь включить?

В первую секунду Андрей не сообразил, о каком фонаре говорит пират, но внезапно вспомнил, что он встроен в его тяжелый скафандр и включить его можно, отдав устную команду. Едва мальчик произнес: «Свет!» – как фонарь, вделанный в его шлем, ярко вспыхнул, и в его луче он увидел внутренние стенки корабля, состоящие словно бы из множества разноцветных, плотно подогнанных друг к другу маленьких шаров. В луче света казалось, что шары шевелятся и меняются местами.

Увидев, что падать совсем не так высоко, как он опасался, подросток разжал руки и приземлился на шары, оказавшиеся мягкими, как надувной матрас.

Крокс спрыгнул вслед за мальчиком, и теперь уже два луча шарили по звездолету. Пират оглядел шары и предположил то, что не пришло в голову Андрею.

– Теперь ясно, почему корабль сохранился так долго и каждый раз восстанавливался после нашего сварочника. Помнишь, навигатор сделал вывод о биологическом происхождении стенок? Эти шары – организмы вроде грибов, которые выращивают стенки. Каждый шар отвечает за определенный участок.

То, что звездолет инопланетян лежал под углом, затрудняло перемещение по нему. Но Крокс легко вышел из положения. Он закрепил вдоль корабля канат, и, держась за него, пират и мальчик смогли продолжить свое путешествие по лабиринтам инопланетного корабля.

Время от времени капитан связывался по передатчику с оставшимся снаружи Баюном, а тот докладывал на «Странник», что все в порядке.

Крокс и Андрей были ошеломлены. Почти сразу им стало ясно, что основной принцип построения этого корабля – биологический. Между стенками проходили полые прозрачные нити, похожие на корни. Они образовывали сложные узоры и сплетались, как паутина. Кое-где из пола и стен свешивались стебли, на концах которых находилось нечто, напоминающее хрустальные кубки.

Когда на них падал свет, они вдруг вспыхивали, ловили его, а потом, словно зажженные лампы, долго сохраняли его в себе. Эти «цветы» – Андрей про себя назвал их так, хотя, возможно, они не имели с цветами ничего общего – вытворяли со светом нечто невероятное. Они окрашивали его в разные цвета, преломляли, завивали в радужные спирали и передавали друг другу. Струйки света, как радуги, бродили от кубка к кубку.

– Можно подумать, что они играют в световой теннис,[3] – сказал мальчик.

– А по-моему, у них происходит обмен информацией! – сказал пират.

– Неужели они разумны? – удивился Андрей.

– Не знаю. – Капитан наклонился над одним из «кубков». – Все зависит от того, что считать разумом. Формы разума во Вселенной настолько многообразны, что я не взялся бы дать им общее определение.

Мальчик и капитан, стараясь ничего не задеть, прошли мимо «кубков», а те, словно играя, сопровождали их путешествующей радугой.

Внутри инопланетного корабля было несколько прозрачных перегородок, деливших его на части. В следующем отсеке находились массивные непрозрачные кубы, похожие на древесные пни, от которых отходили тончайшие ветки. На «пнях», вибрируя, росли «грибы» с раздутыми оранжевыми шляпками. Эти «грибы», в отличие от «кубков», света не любили, а когда на них падал луч, быстро втягивались назад в «пень».

Посреди отсека на толстых корнях висел громадный овал размером с чудовищный мешок, в котором явно происходили какие-то процессы, потому что он то и дело менял форму, то сокращаясь, то расширяясь.

– Напоминает желудок, – сказал Крокс.

– А мне кажется, сердце. Смотрите, оно будто бьется! – заспорил Андрей.

Когда мальчик упомянул о сердце, пират дотронулся до своей груди, в которой между бронированными раздвижными пластинами пульсировал рубиноглаз. Внезапно капитан ощутил в нем легкое жжение, что случалось лишь в особенные минуты. Пират огляделся, думая, что могло встревожить или взволновать его новое чуткое сердце. Впрочем, уже через мгновение жжение прошло, и капитан забыл о нем.

Держась за канат, он подобрался к одному из «пней», который при приближении постороннего с явным неудовольствием втянул в себя все «грибы» и тончайшие «ветки».

Догадавшись, что «пень» не выносит открытого света, капитан выключил свой фонарь, включив компенсирующее инфракрасное зрение. «Грибы» и «ветки» немедленно выдвинулись и стали с подозрением шарить по сторонам. Убедившись наконец, что свет больше его не тревожит, «пень» успокоился.

– Сдается мне, это двигательный отсек! – предположил Крокс. – Смотри, как просто и разумно все устроено: стенки-«шары» улавливают звездную энергию и передают ее «желудку», который служит чем-то вроде реактора. «Желудок» передает энергию «пням», то есть двигателям. За счет этого звездолет перемещается в пространстве. Вот только предназначения «кубков» я пока не пойму. Может быть, они осуществляют связь между узлами корабля?

То, что теория капитана была верной, Андрей убедился после того, как они приблизились к следующему отсеку, который целиком занимало зеленоватое колеблющееся вещество, похожее на разросшиеся водоросли. К свету зеленоватое вещество относилось дружелюбно. Очевидно, оно являлось мозгом звездолета и осмысляло полученную извне информацию, потому что, когда капитан и мальчик вошли в отсек, в их сторону сразу повернулся гибкий усик, заканчивающийся шаром.

В следующую секунду Андрей вдруг увидел, как в отсеке возникли их двойники, сотканные из пересекающихся лучей. Двойники двинулись им навстречу, смешно переставляя ноги, колени которых гнулись в обратную сторону, – очевидно, мозг инопланетного звездолета еще не освоил всех тонкостей земной анатомии.

Мальчик и пират замерли, поняв, что это попытка инопланетного звездолета войти с ними в контакт. Двойники Андрея и киборга приблизились к ним и вдруг растаяли, а гибкий усик с шаром, утолив свое любопытство, повернулся в другую сторону.

– Вот вам и первый контакт! И двадцати секунд не прошло, а мы успели ему надоесть! – расхохотался Крокс, и они продолжили исследовать корабль.

– А где же скелеты инопланетян? Они должны были погибнуть от удара о планету, – спросил Андрей.

– Ты мыслишь земными категориями. Уверен, никаких скелетов ты не найдешь. Во-первых, прошло пятьсот миллионов лет, и скелеты не сохранились бы. Во-вторых, неизвестно, были ли у пришельцев вообще скелеты. В-третьих, – тут капитан сделал особую паузу, – неизвестно, были ли сами инопланетяне.

– Как неизвестно? А кто же построил этот корабль и кто на нем летел?

– Я все больше склонен думать, что этот звездолет никто не строил, а он возник самостоятельно как способ существования разумных организмов, – сказал Крокс. – Похоже, эволюция на той планете пошла совсем по иному пути, чем на Земле. На Земле человек долгое время был враждебен живой природе: вырубал леса, осушал реки, истреблял животных и рыб. Эволюционная ставка делалась на неживую природу: плавились руды, ковались металлы, и из них производились хрупкие, быстро ломающиеся и ржавеющие конструкции – машины, самолеты, космические корабли, зонды. На их же планете, видимо, разумом наделены растительные виды. Все вместе, дополнив друг друга, в симбиозе они образовали летающий аппарат и отправились в межгалактическое путешествие, подыскивая для себя другие подходящие миры.

Цепляясь за канат, Андрей и пират двинулись уже к выходу из отсека, когда неожиданно на прозрачной перегородке перед ними вспыхнули светящиеся буквы:

«ПРИВЕТСТВУЕМ ВАС БЕСКОРНЕВЫЕ НЕ УХОДИТЕ НАМ НУЖНА ВАША ПОМОЩЬ ТОЛЬКО ВЫ НАМ ПОМОЧЬ…»

Крокс и Андрей замерли. Некоторые слова повторялись, буквы сплетались, запятые и точки отсутствовали, но, несомненно, загадочный звездолет пытался с ними связаться.

– Он знает наш язык! – прошептал мальчик.

«МЫ ПРОЧЛИ ВАШИ МЫСЛИ ВНАЧАЛЕ МЫ НЕ ПОНИМАЛИ ЧТО ВЫ ТАКОЕ ТЕПЕРЬ ПОНЯЛИ ВЫ БЕСКОРНЕВЫЕ УСТРОЕНЫ ПРОСТО ПОТОМУ ЧТО СУЩЕСТВУЕТЕ КАЖДЫЙ ОТДЕЛЬНО ВЫ ПРАВИЛЬНО ДОГАДАЛИСЬ О НАС МЫ СИМБИОЗ РАЗУМНЫХ РАСТЕНИЙ».

– А когда ты… вы смогли читать наши мысли? – спросил пират.

«НЕ СРАЗУ ВНАЧАЛЕ МЫ НЕ ХОТЕЛИ ВАС ПУСКАТЬ ВНУТРЬ БОЯЛИСЬ ВЫ СТАНЕТЕ ПРИЧИНЯТЬ НАМ ВРЕД И ПРИДЕТСЯ ВАС УНИЧТОЖИТЬ БЕСКОРНЕВЫЕ», – зажглось на перегородке.

Капитан Крокс усмехнулся, оценив такую искренность, хотя, возможно, для разумных растений не существовало понятия дозированной лжи.

«ПОТОМ ПОДУМАЛИ ЕСЛИ ВЫ ТАК ХОТИТЕ ПОПАСТЬ ВНУТРЬ МЫ ВАС ПУСТИМ И ПРИКАЗАЛИ СТЕНКАМ РАЗДВИНУТЬСЯ МЫ НАДЕЯЛИСЬ ВЫ СМОЖЕТЕ НАМ ПОМОЧЬ».

– Вы говорите о помощи. О какой? – спросил пират.

«ВРЕЗАВШИСЬ В ПЛАНЕТУ МЫ ПОТЕРЯЛИ ВНЕШНИЙ ГЛАЗ НО ЭТО ЕРУНДА ЧТОБЫ ВЫРАСТИТЬ НОВЫЙ ГЛАЗ НАМ НУЖНО ОСВОБОДИТЬСЯ МЫ ОЧЕНЬ ГЛУБОКО ВОТКНУЛИСЬ В ГРУНТ ПОМОГИТЕ НАМ БЕСКОРНЕВЫЕ».

– Почему вы называете нас «бескорневыми»? – не выдержал Андрей.

И даже раньше, чем он задал этот вопрос вслух, на перегородке вспыхнули новые буквы:

«ПОТОМУ ЧТО У ВАС НЕТ КОРНЕЙ И ВЫ НЕ ЯВЛЯЕТЕСЬ РАСТЕНИЯМИ НО ЕСЛИ ВЫ ЗАХОТИТЕ ВЫ СМОЖЕТЕ ОТКОПАТЬ НАС И МЫ УЛЕТИМ НАМ СКУЧНО МЫ УЖЕ ДОВОЛЬНО ДАВНО ЗДЕСЬ».

– Это уж точно, что «довольно давно»! Полмиллиарда лет! – усмехнулся капитан Крокс, которому понравилась такая щедрая приблизительность в оценке времени.

«ВЫ ПОМОЖЕТЕ ОТГРЕСТИ ГРУНТ?» – зажглось на перегородке.

– Поможем, – пообещал пират. – Нужно только проверить, в каком состоянии космоэкскаватор. Мы им давно не пользовались.

«А ЧТО ТАКОЕ «КОСМОЭКСКАВАТОР»?»

– Машина с ковшом и отбойником. У нее широкие гусеницы, и она может пройти практически везде.

«ЗАБАВНАЯ НО БЕСТОЛКОВАЯ КОНСТРУКЦИЯ У ВАС БЕСКОРНЕВЫХ ВСЕ БЕСТОЛКОВОЕ В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ БОЛЬШОЕ ВАМ СПАСИБО», – отозвался разумный звездолет, и перегородка погасла.

Внезапно сработал передатчик, и оттуда донесся встревоженный голос Баюна:

– Прием! Вы меня слышите? Я уже двадцать раз пытаюсь с вами связаться!

– Слышим нормально, – заверил его Крокс. – Что у тебя нового, Баюн?

– У меня здесь снаружи неизвестно что происходит! Черт-те что и сбоку бантик! Корабль меняет форму!

– Как он может менять форму? – поразился пират.

– Сам не знаю как. Может, я спятил, но он становится похожим на вас, – ошеломленно отозвался Баюн.

– На меня?

– Вот именно, капитан. Вы можете решить, что я не в своем уме.

– Я тебе верю, Баюн. Это правда, что ты меняешь форму? – спросил Крокс, обращаясь к звездолету.

«МОИ СТЕНКИ РАЗВЛЕКАЮТСЯ ПУСКАЙ РАЗВЛЕКАЮТСЯ Я ИМ НЕ МЕШАЮ ОНИ ГЛУПЫЕ», – спокойно отозвался тот.

Держась за канат, пират и мальчик выбрались из инопланетного корабля. Спустившись на землю и обернувшись, они поняли, что имел в виду звездолет, когда говорил, что его стенки развлекаются.

Они изменили форму, и из них, как из грубоотесанной огромной скалы мрамора, проступили очертания фигуры Крокса – его киборгизированный корпус и лицо наполовину человека, наполовину робота. Очевидно, необычность его облика поразила впечатлительные стенки, и они решили его скопировать.

– Вот вам и воздвигли при жизни памятник, капитан! Спорю, этот памятник виден и со «Странника»! – пошутил Баюн.

– Предпочел бы, чтобы эти стенки копировали кого-нибудь другого, – серьезно ответил Крокс.

Тогда он и не предполагал, насколько быстро сбудется его желание, а если бы и предполагал, наверняка держал бы язык за зубами.

Они сели в рейдер и через несколько минут были уже на «Страннике». Здесь Баюн, бормоча: «Береженого бог бережет», поставил скафандр Андрея на проверку и подзарядку, а мальчик помчался догонять капитана, который был уже в навигационной рубке.

Увидев пирата, Василиса вскочила было, чтобы броситься ему навстречу, но смутилась и осталась на месте, хотя ее глаза, темные и глубокие, как два озера, могли о многом бы сказать капитану, не будь он в этот момент занят совсем другими мыслями.

Лависса, наблюдавшая за всем, что происходило с Кроксом и Андреем, по монитору, набросилась на них со множеством вопросов.

– Не сейчас. Я занят, – прервал ее пират.

Лависса подбежала было со своими вопросами к Андрею, но мальчик, радуясь, что может заставить самоуверенную дочку президента немного помучиться от любопытства, ответил:

– У меня нет времени с тобой разговаривать. У нас полно дел. Принеси, если можешь, из пищевого отсека чего-нибудь вкусненького.

– Кто «принеси»? Я? Я что тебе, девочка на побегушках? – не поверила своим ушам Лависса.

– Не хочешь – как хочешь. Тогда и с вопросами не приставай, – осадил ее Андрей.

Попугай и Грохотун, как обычно, ссорились, и рогатый робот недовольно ворчал:

– Интересно, где-нибудь продаются капканы для попугаев или хотя бы прихлопывалки? Я не пожалел бы и пяти золотых слитков!

– А я не пожалел бы и ста слитков, чтобы сделать тебя хоть малость посообразительнее! Только терзает меня сомнение, что это невозможно и за все золотые запасы Деметры! – парировал попугай.

Заметив пирата, птица заняла привычное место у него на плече и восторженно закричала:

– Приветствую вас, капитан! Я очень пер-реживал!

– Рассказывай сказки! – недоверчиво хмыкнул пират. – Небось забыл обо мне сразу, как только я улетел на рейдере.

– Хм… А как вы узнали? – удивился попугай. – Если честно, то не сразу, а секунд через восемь. Потом Грохотун стал за мной гоняться, и мне было не до того. Но я еще дважды вспоминал о вас, когда пролетал мимо монитора. «Смотрите-ка, – думал я, – а капитана-то еще не шлепнули!»

Тут из лифта показался робот-нянька, и птица устремилась к нему:

– Баюн, как дела?

– Как мама родила! – мгновенно нашелся робот, и попугай, который, в отличие от большинства шутников, умел ценить и чужое остроумие, от смеха едва не перекувырнулся.

– Грохотун! – позвал Крокс. – Ступай в трюм и проверь, что с космоэкскаватором. Он нам скоро понадобится.

Рогатый робот озабоченно почесал затылок.

– Космоэкскаватор того… не совсем в порядке, кэп. Вернее, он совсем не в порядке. Он накрылся, – сказал он смущенно.

– Ты его разворотил? – набросился на него Крокс, зная привычку своего робота все ломать.

Грохотун смутился еще больше.

– Я не виноват, кэп. Он первым на меня напал, – стал оправдываться рогатый великан.

– Космоэкскаватор на тебя напал? Что ты городишь? – Человеческая половина лица пирата побагровела от гнева.

Он бросился к монитору, включил видеокамеры трюма и увидел, что от космоэкскаватора остались одни гусеницы, а остальное Грохотун разобрал почти по деталям. Чтобы собрать его снова, понадобился бы целый месяц.

– Мне хотелось посмотреть, как он устроен, а потом мне надоело и вообще я забыл, какая штучка где стояла, – признался робот.

– Когда же ты ухитрился это сделать? – все больше раскаляясь от гнева, выдавил капитан.

– На той неделе. Вы все время были возле этой девчонки Василисы, мне было скучно одному, и я лома… то есть исследовал экскаватор! – сказал Грохотун.

Возможно, именно упоминание о Василисе и спасло рогатого робота. Рука капитана не дотянулась до кобуры.

– Ну все, ты напросился, Грохотун! Завтра же я разберу тебя на мелкие части и тоже забуду, где что было привинчено! – мрачно пообещал ему Крокс.

Рогатый робот облегченно лязгнул. Он знал, что капитан отходчив и завтра наверняка забудет о своей угрозе.

– Как же мы теперь откопаем тот звездолет? – спросил Баюн.

– А если планетоходом? – предложил Андрей. – Прицепим его канатом, разгонимся и рванем!

– Планетоход слишком маломощный. Им такую махину не выворотить, – сказал Крокс.

– Тогда взрывпакетом! Подложим под ихний кораблик килограммов сто бумбекса, рванем, и он у нас мигом на орбиту вылетит! – с энтузиазмом предложил Грохотун, но, случайно взглянув на капитана, стушевался и попятился, бурча: – Умолкаю, умолкаю, умолкаю. Уж и предложить нельзя!

Вскоре капитан Крокс отыскал решение, как вытащить из-под земли нос инопланетного корабля. Когда пират вновь приблизился к разумному звездолету, за ним следовали штук двадцать ремонтников, рейдер и планетоход.

«О-ГО-ГО КАКАЯ ОРАВА! УВАЖАЮ!» – зажглась надпись на борту звездолета.

Ремонтники взялись за дело и стали разгребать твердую почву. Капитан Крокс помогал им небольшим ковшом планетохода, а Баюн раскачивал инопланетный корабль рейдером. Но громада звездолета была слишком велика, и надежда высвободить звездолет была примерно такой же, как если бы дюжина кротов взялась подрыть столетний дуб.

Час шел за часом. Ремонтные роботы рыли и рыли, давно став невидимыми, но корабль оставался в тесных оковах планеты.

«НИЧЕГО У ВАС НЕ ВЫЙДЕТ БЕСКОРНЕВЫЕ!» – высветилась на борту унылая надпись.

Неожиданно Грохотун, которого пират в наказание заставил работать ломом, не доверив ему даже простенького отбойного молотка, гневно отшвырнул его в сторону и, крикнув: «Была не была! Попробуем по старинке!» – с разбегу протаранил звездолет лбом.

Один из его рогов слегка погнулся, а сам робот, полуоглушенный, растянулся во весь рост, но – о чудо! – от этого удара корабль покачнулся и, выворачивая комья грунта, стал заваливаться набок. Ремонтные роботы едва успели покинуть котлован.

Планета вздрогнула, и поднялась туча пыли, когда громада звездолета рухнула на землю. Ее нижняя часть, чуть более узкая и продолговатая, чем верхняя, была освобождена!

Трогая вмятину на голове и пошатываясь, Грохотун поднялся с земли и с гордостью уставился на инопланетный корабль.

– Невероятно! Наверное, ремонтники прокопали основной слой и нужен был только последний толчок! – поразился Крокс, понимавший, что едва ли рогатый робот сумел бы сделать это в одиночку.

– Ну что, Грохотушка, приятно созерцать дело лба своего? – поинтересовался попугай.

Он летал над землей и пытался найти рогатого робота, сделавшегося невидимым от планетной пыли. Неожиданно попугая сгребла и стиснула чья-то лапа, и он, хотя не видел ее, сообразил, что это может быть только Грохотун.

– Не сжимай меня, мне еще жить не надоело! Клянусь, я буду добреньким и не буду тебя дразнить! – перепугалась птица.

– Так и быть, живи, кукушонок! – Робот, разжав пальцы, отпустил его.

«Я СВОБОДЕН СВОБОДЕН ОСТАЛСЯ НЕБОЛЬШОЙ РЕМОНТ ВНЕШНЕГО ГЛАЗА И Я СНОВА СМОГУ ВЗЛЕТЕТЬ КАК ЗОВУТ БЕСКОРНЕВОГО КОТОРЫЙ МЕНЯ СПАС», – зажглось на борту корабля пришельцев.

– Я Грохотун! – представился робот.

Из борта звездолета высунулось сопло, похожее на душ, и мощным напором с робота моментально сдуло всю невидимую пыль. Грохотун, засиял как новенький, а его броня засеребрилась. Внешний глаз инопланетного звездолета, успевший к тому времени восстановиться, повернулся к роботу, изучая его.

«ДА ЗДРАВСТВУЕТ ГРО-ХО-ТУН МОЙ ОСВОБОДИТЕЛЬ ОТНЫНЕ МОИ СТЕНКИ НАВСЕГДА БУДУТ НОСИТЬ ЕГО ФОРМУ А ЕСЛИ Я НАЙДУ ПОДХОДЯЩУЮ ПЛАНЕТУ КЛЯНУСЬ Я СОЗДАМ ТЫСЯЧИ ТАКИХ КАК ОН!» – появилось на борту.

Не откладывая обещания, инопланетный звездолет трансформировался, и его стенки приняли очертания рогатого робота.

– Кошмар, я этого не вынесу, я упаду в обморок! – пискнул попугай.

Он демонстративно свалился на ладонь капитана Крокса, перевернулся на спину и задергал лапками.

А счастливый робот-сержант Грохотун, стоя навытяжку, с мерцавшими особым горделивым огнем фотоэлементами, следил, как громадный инопланетный корабль все больше становится похожим на него. У него появились два загнутых рога, блестящие бронированные щитки на груди, две руки и две ноги и точно такая же голова-шлем.

Когда же звездолет медленно, вопреки всем законам гравитации, оторвался от поверхности планеты и стал набирать высоту, направляясь в космическое пространство, Грохотун побежал ему вслед, салютуя из двух бластеров.

Это было удивительное зрелище: один рогатый робот, неподвижный и гигантский, как десятиэтажный дом, улетал, а другой восторженно вопил и размахивал руками.

«ПРОЩАЙ ГРО-ХО-ТУН САМЫЙ СЛАВНЫЙ ИЗ ВСЕХ БЕСКОРНЕВЫХ!» – вспыхнула прощальная надпись, и, резко набрав скорость, звездолет исчез, направляясь к далекой и неведомой звезде.

– У-улетел, улетел, мой звездолетик, мой братик! – трагически возопил Грохотун.

Попугай по привычке хотел что-то съязвить, но, вспомнив, что он в обмороке, промолчал. Впрочем, через некоторое время он все же не сдержал язык и ляпнул:

– Подумаешь, трагедия! Куст какой-то летающий умотал!

Разгневанный рогатый робот направил на попугая дула сразу двух бластеров и прорычал:

– Птица! Возьми свои слова назад!

– Какие слова? Я разве что-нибудь говорил? Я вообще глухонемой от рождения! – залебезил попугай, жалея, что вообще открыл клюв, и спрятался за спиной капитана Крокса.

Пираты погрузились на планетоход и во главе вереницы невидимых ремонтников вернулись на «Странник».

Вечером, полируя специальным составом пластины своей брони, счастливый Грохотун напевал свои страшилки. Его согревала мысль, что где-то далеко-далеко в бескрайнем космическом пространстве летит звездолет, как две капли воды похожий на него.

Глава 6 ПЕРЕВОРОТ НА ДЕМЕТРЕ

Власть – самый сильный наркотик. Беда лишь в том, что, приобретая власть над другими, мы теряем власть над собой.

Капитан Крокс

Жизнь – штука странная: порой она стоит на месте, а порой мчится вперед, словно сверхзвуковой самолет, и десятки событий, которые медлили прежде происходить в течение целого года, набиваются в одни сумасшедшие сутки. Взять, например, ту же школу: иногда пару недель в твоем дневнике ни единой отметки, а потом выдается день, когда отметки сыплются, как яблоки из корзины, ни одного предмета свободного, и еще выбираешь, в какой последовательности их сообщить родителям.

Таким выдался и тот день 3744 года. Едва вернувшись на «Странник», капитан Крокс включил лазеропередатчик, на котором замелькала заставка космических новостей. После заставки появилось круглое, очень уместное лицо диктора, о котором все спорили, голограмма он или человек. В его красивом голосе с тщательно подобранными психологами интонациями звучало то сильное негодование, то дозированная ирония, то уместная печаль, то своевременная скорбь, то осторожная восторженность. Грохотуна этот диктор по непонятной причине раздражал настолько, что рогатый робот уже несколько раз разносил лазеропередатчик вдребезги, и Кроксу спешно приходилось обзаводиться новым.

На сегодняшний день сообщения были следующими.

На Земле сильный ураган, жертв и разрушений нет; в Галактике Центурион без вести пропали три грузовых корабля с бриллиантами, все, как обычно, сваливается на капитана Крокса.

– Враки! – возмутился пират. – Наверняка кто-то из своих лапу наложил. Я граблю в десятки раз меньше, чем любой из правительственных чиновников, но они-то могут свалить на меня, а я на них – нет.

– Ха-ха! – засмеялся попугай. – Интересно, кэп, как бы они выкручивались, если бы вас не было?

– Выдумали бы себе нового пирата, – хмыкнул Крокс.

Далее сообщалось об открытии новой планеты с богатыми месторождениями урана и висмута; о борьбе с новыми вирусами и обязательных прививках против мерхлюхлюдского гриппа; о селекционном выведении дерева, которое питается вредными промышленными выбросами и перерабатывает их в чистый воздух; о проводящемся на Земле Вселенском конкурсе красоты, на который слетелись красавицы со всех галактик.

Сунув нос в самый монитор и придирчиво осмотрев красавиц, попугай заявил во всеуслышание:

– Не впечатляет! Наша Василиса лучше!

Девушка покраснела, а Баюн сказал:

– Помните, какой скандал случился на предыдущем конкурсе красоты, когда победительница оказалась замаскированным роботом с синтезированной кожей?

– И почему среди роботов не проводятся конкурсы красавиц и красавцев? – самовлюбленно пророкотал Грохотун.

– Посмотрите на этого скромнягу: спорю, он считает себя первым красавцем среди роботов! – захихикал попугай.

Но все предыдущие новости оказались лишь забавной ерундой, а главное пришлось на конец программы, когда внезапно прогноз галактической погоды с обычными метеоритными потоками, активностью звезд и взрывами сверхновых был прерван экстренным сообщением.

На лице возникшего на экране диктора были рассеянность и неуверенность. Он явно пребывал в замешательстве, какую из своих многочисленных неискренних масок надеть на сей раз.

– Только что поступило экстренное сообщение с планеты Деметра. Ее президент Василий Кольцов свергнут в результате государственного переворота. Власть захватил бывший начальник службы безопасности Пурк. Ему удалось подобрать пароль к считавшейся неприступной компьютерной сети и перепрограммировать всех роботов звездного патруля этого сектора Галактики. Теперь все подразделения роботов, сотни рейдеров и десятки космических баз подчиняются непосредственно Пурку. По имеющимся сведениям, президент Василий Кольцов с женой брошены в подвал собственной резиденции, где их тщательно охраняют. Периметр Деметры закрыт для посадки всех типов звездолетов, всякие сообщения с планетой прерваны. На орбите планеты Пурк сосредоточил все имеющиеся у него в распоряжении силы. В случае, если Земля не смирится с настоящим положением дел и не признает его новым президентом Деметры, бывший начальник службы безопасности грозит началом галактической войны. Он сообщил также, что заложил в кору планеты большое количество бумбекса, и заявляет, что в случае, если на Деметру постарается высадиться земной десант, он устроит гигантский взрыв. Правительство Земли пока воздерживается от каких-либо заявлений. Это вся информация на этот час. Мы будем держать вас в курсе всех событий.

Диктор с экрана лазеропередатчика исчез, и капитан Крокс погасил монитор, запрограммировав его автоматически включиться при следующем выпуске новостей.

После последнего сообщения в рубке повисла мертвая тишина. Даже попугай, обычно не замолкавший, молчал.

Андрей, до которого только сейчас стало доходить, какая произошла трагедия, взглянул на Лависсу. По лицу девочки текли слезы и замирали на подбородке, не решаясь пока капать дальше. Лависса даже не вытирала их, едва ли она вообще замечала, что плачет.

– Мерзавец Пурк! – крикнула она. – Я всегда его терпеть не могла! Он захватил Деметру, и ничего, ничего нельзя уже сделать!

– Земля не потерпит, чтобы Деметрой правил Пурк. Это слишком важная планета, наверняка там что-нибудь придумают. Вышлют секретного агента или целый мощный флот, – попытался утешить ее Андрей.

Он бодрился, хотя самому ему было не легче, чем Лависсе. Он вспомнил, что на Деметре, по которой теперь маршируют перепрограммированные боевые роботы, остались его родители, над которыми, как и над всеми, кто живет в периметре, нависла огромная угроза.

– Баюн, скажи что-нибудь! Пожалуйста, скажи, что все будет хорошо. – Лависса бросилась искать утешения на груди у робота-няньки.

Тот, который, как всякий робот, был неспособен на ложь, замялся.

– Хоть и не надо бояться смерти раньше смерти, но опасаюсь – Земля ничего не решится предпринять, – осторожно сказал он.

– Но почему? На Земле очень ценили папу! Он всегда был такой дипломатичный, такой надежный! – рыдала Лависса.

Капитан Крокс и Василиса переглянулись. У них успело сложиться иное мнение о том, насколько «замечательным» человеком был бывший президент Деметры, но, чтобы не обидеть его дочь, они промолчали.

Старый робот-нянька жил не одну сотню лет и успел поднабраться кое-какого опыта. Он знал, что в данной ситуации Земля скорее всего останется в стороне от конфликта. Во-первых, война с одной колонией рискует перейти в межгалактическую, а во-вторых, заложив в кору Деметры взрывчатку, Пурк, по сути дела, взял всех жителей планеты в заложники. Если события начнут складываться не в его пользу, мерзавцу останется лишь нажать на кнопку дистанционного пульта – и замечательный мир с огромным океаном и множеством уникальных животных, мир, краше которого не отыскать во всей Галактике, перестанет существовать.

Видя, что у правдивого робота утешения не найти, Лависса кинулась к капитану Кроксу и схватила его за человеческую руку:

– Сделайте что-нибудь! Спасите папу! Он такой добрый, такой хороший!

Но, несмотря на слезы девочки, лицо капитана Крокса оставалось суровым.

– Если ты помнишь, наши отношения с твоим отцом не всегда складывались гладко… – сказал пират.

– Этот золотой человек нас, мягко говоря, недолюбливал! По доброте душевной он хотел отправить Баюна с Грохотуном в переплавку, а Андрея отдать в интернат, где его превратили бы в идиота, – напомнил попугай.

– И Скелетона построил именно он, а из-за него погиб Старый Шкипер! – заявил Грохотун.

Зная, что все, что они говорят, правда, и не надеясь, что пират поможет человеку, который причинил ему и всем остальным столько зла, Лависса горько разрыдалась и только, заикаясь, повторяла сквозь слезы: «По-пожалуйста, пожалуйста…»

К горлу Андрея подступил ком, но куда сильнее была ненависть к тирану, захватившему целую планету. Мальчику хотелось схватить бластер, бежать куда-то, стрелять в Пурка и верных ему роботов, но он понимал, что один ничего не сможет сделать, и сознание собственной беспомощности захлестывало его.

Почувствовав настроение Андрея, Баюн не стал его обнимать, а лишь по-мужски твердо положил ему на плечо руку, показывая, что он все понимает. Сердечник старого робота, давно уже барахливший, вновь стал раскаляться от перепадов напряжения, и Баюн, как мог, успокаивал себя.

«Держись, старик! Выше голову! Если ты сейчас сломаешься, это будет самое бесполезное, что ты сможешь сделать», – говорил он себе.

Капитан Крокс отвернулся к иллюминатору и продолжал стоять с каменным лицом.

Укоризненно взглянув на него, Василиса присела на корточки рядом с плачущей девочкой и обняла ее. Лависса вначале хотела оттолкнуть ее, но потом, разрыдавшись, прижалась к ней, и девушка стала тихо поглаживать ей волосы.

Из всего экипажа «Странника» Василиса хуже всех знала Деметру. Однако и за те несколько часов, которые она провела на планете, она успела навсегда запомнить начальника службы безопасности Пурка, толстого усатого мерзавца, который расстреливал из лучевого ружья беззащитных стегозавров, а когда она постаралась остановить его, дал ей пощечину. Василиса вспомнила об этом, и ее щека вновь загорелась от того оскорбления. И зачем только она помешала пирату убить мерзавца? Сейчас девушка жалела об этом.

– Капитан, вы поможете Деметре? – тихо спросила Василиса. – Нельзя, чтобы планета была под каблуком у негодяя Пурка!

Не поворачиваясь, Крокс покачал головой:

– Не уверен, что хочу вмешаться. Если что-то не получится, из-за меня может погибнуть планета, а это слишком тяжелый груз для моей и без того перегруженной совести. Простите, если разочаровал вас.

– Соглашайтесь, кэп! С каких пор вы отказываетесь от хорошей драки? Наши пушки давно не стреляли, а это для них вредно! – потер огромные ручищи Грохотун.

– А ты что думаешь, попугай? – все еще сомневаясь, спросил Крокс у птицы.

– Вообще-то я ярый противник войн, но в данном случае я согласен с Грохотуном: да здравствует драка! Пурка надо проучить!

И в знак солидарности с боевым роботом попугай перелетел с плеча капитана на его рог.

Почувствовав, что все ждут от него важного решения, капитан Крокс поморщился, словно от зубной боли, и прошелся по рубке.

– Я хочу, чтобы вы внимательно выслушали то, что я вам сейчас скажу, и хорошо подумали, прежде чем снова высказаться. Свой стальной корпус я ставлю недорого и готов в любую минуту им рискнуть, но у нас практически нет шансов. Пурк готов к отражению любой атаки. На его стороне десятки военных баз и патрульных рейдеров. Если в космосе мы порой с ними справлялись, то здесь борьба уже будет проходить на их территории и по их правилам. К тому же, если мы нападем в открытую, кто поручится, что он не взорвет Деметру или не убьет президента с женой? Одним словом, наши шансы я определил бы как один к тысяче. Причем эту единицу я отношу исключительно за счет везения и случайностей. И потом, взгляните на наш экипаж, кто в него входит, кроме нас с Грохотуном, который хоть и не гений, но солдат хороший. Двое ребятишек, молоденькая девушка, робот-нянька и бестолковый попугай!

Пират замолк, продолжая ходить широкими тяжелыми шагами.

Боевой робот, польщенный, что о нем отозвались как об отличном солдате, довольно лязгнул. Щитки у него на груди раздвинулись, и показались отлично смазанные вращающиеся стволы молекулярного пулемета.

– В любом случае я за драку, пусть бы у нас вообще и не было шансов! – пробасил великан. – Я даже стишок придумал:

Засвечу я Пурку в ухо, Заболит у него брюхо. Как заеду ему в глаз, Заикает он тотчас!

– Лермонтов, истинно Лермонтов! Какая ритмика, какой размер! – засмеялся попугай и добавил уже серьезно: – А вообще я тоже за то, чтобы рискнуть. Уж больно охота проучить этого Пурка!

– Я буду сражаться, капитан! – Андрей положил ладонь на рукоять небольшого бластера, висевшего у него на поясе.

С иронией покосившись на мальчика, Крокс невесело усмехнулся:

– С тобой все ясно: ты у нас голова горячая. С Лависсой тоже все ясно. Стоит только взглянуть на эту юную особу, полыхающую справедливым гневом, и вопросов можно не задавать. А вот что думает наш скептик аксакал, вечно принимающий в штыки каждое мое решение, мне было бы интересно услышать. – И капитан Крокс повернулся к Баюну.

Робот-нянька притянул к себе Андрея и Лависсу и обнял их.

– Сколько веревочка ни вейся, а конец будет. Ста смертям не бывать, а одной не миновать, – сказал он.

– Пословицы – это отлично. Но я так и не понял, что ты предлагаешь? – настаивал пират.

– Я предлагаю вот что: отправить Лависсу, Андрея и Василису на планету копачей, где им не будет угрожать опасность, а нам лететь на Деметру и биться с Пурком. Там осталась мать Андрея, а она – моя воспитанница, я не могу ее бросить, – сказал Баюн.

Голос в его речевом динамике чуть подрагивал от перепадов напряжения.

Никто, кроме самого Баюна, не знал, что в этот момент в памяти старого робота прокручиваются сотни мегабайт воспоминаний, благодаря которым каждая минута его предыдущей жизни и жизни его воспитанников так же реальна, как если бы все происходило в этот миг.

– Твое предложение вполне здраво, старик, – оценил Крокс. – А ты, Василиса? Все еще рвешься в бой?

– Я за то, чтобы Деметра была свободна, – со сверкающими решимостью глазами воскликнула девушка. – Как же вы не понимаете, капитан! Нам нужно напасть немедленно. Чем больше будет у Пурка времени, чтобы подготовиться, тем сложнее с ним справиться.

– А погибнуть ты не боишься? Жизнь так прекрасна, а ты так мало ее знаешь. Умирать всегда обидно, а в молодости обиднее всего. Поверь, когда мы ввяжемся в драку, боевые роботы не станут разбирать, кто у них на прицеле: киборг вроде меня, ребенок или молодая девушка, – словно искушая ее, сказал пират.

Василиса на несколько секунд опустила голову, но потом высоко вздернула подбородок:

– Я боюсь смерти, но я не хочу от нее убегать. Я помню, как равнодушно этот усатый убийца стрелял в динозавров, точно так же он будет стрелять и в людей. Деметре нужна наша помощь.

Услышав и этот последний утвердительный ответ, Крокс подошел к навигатору и положил руки на штурвал. Все напряженно ждали, что он скажет.

– Клянусь моим звездолетом, единственным своим домом, я горжусь таким экипажем! Возможно, кое-кому здесь не хватает боевого опыта, но наша дружная семерка многое может! Берегись, Пурк, тебе придется несладко! «Звездный странник» атакует!

– Так вы с нами, капитан? – с надеждой воскликнула Лависса.

– С вами, но лишь в том случае, если ты обещаешь больше не реветь. Не хватало нам только наводнения! – поддразнил ее пират.

Не теряя времени он направился к навигатору и затребовал у него отчет о состоянии звездолета. Известия, как и можно было ожидать, были неутешительными.

«Повреждения бортов пока не заделаны. Атомный двигатель не развивает предельной мощности. Правый рулевой двигатель заклинило. Огневая мощь – шестьдесят процентов от общей. Предельный накал лазера не превышает семи тысяч градусов. Управляемых ракет осталось всего две, исправное орудие для их отстреливания – одно. Запасы космотоплива недостаточны для длительных маневров», – забубнил навигатор, перечисляя многочисленные повреждения корабля.

Чем дольше он говорил, тем больше все понимали, какие серьезные раны получил боевой флагман.

– Говорит красиво, да слушать тоскливо! – шепнул Андрею робот-нянька, и мальчик уныло кивнул.

Первым не выдержало терпение у попугая. Птица уселась на куб и долбанула его клювом:

– Такое у меня было отличное настроение, а он взял его да испортил! Кто меня теперь утешать будет?

– Сам себя утешишь! – сказала Василиса.

– Ну уж дудки, я безутешен! – заспорил попугай.

– Молчи… – оборвал его болтовню пират. – Навигатор, сколько времени потребует ремонт?

«Если задействовать всех имеющихся роботов-механиков, около 310 часов. Учитывая фактор «Г» – 1000 часов», – сообщила машина.

– Фактор «Г»? Что это такое? Слыхом о таком не слыхивал, видом не видывал… – удивился Баюн.

– Фактор «Г» – это Грохотун, – объяснил попугай. – Недотепа ломает все, к чему прикасается, вот мы и ввели это в память компьютера, чтобы не обольщаться. Верно, навигатор?

«Ха-ха. Время пошло. До полного ремонта осталось 999 часов 59 минут», – равнодушно ответил куб.

– Мы не можем ждать ни триста часов, ни тысячу! Пурк же убьет папу! Понимаешь ты это, ржавая твоя голова! – закричала Лависса в динамик навигатора.

«Фактор «Пурк убьет папу» не учитывается. Данных по нему не имеется. Прошу уточнить ваши возражения!» – ответил куб.

Он был примитивной моделью, лишенной каких-либо эмоций, и не понимал, да и не мог понять, почему плачет Лависса и так напряжен капитан.

Пират взглянул на девочку, на Баюна с Андреем и перевел взгляд на Василису.

– Навигатор, немедленно подготовить «Странник» к взлету! Всем ремонтным роботам вернуться в ангары! Если через пять минут кого-нибудь не будет на месте, стартуем без них! – твердо приказал он.

– А как же ремонт? – удивился Грохотун.

– Необходимый ремонт будем производить в полете! А теперь все живо по каютам! Топлива мало, поэтому взлетать будем с восьмикратным G. Займите места в креслах безопасности, если не хотите, чтобы вас расквасило!

Шестью минутами позже «Странник» стартовал с поверхности планеты Оригус и, постепенно разгоняясь, направился к Деметре.

Глава 7 ЗВЕЗДНЫЙ СЕРФИНГ

Если по-русски скроен, и один в поле воин.

(Из пословиц Баюна)

1

Как ни спешил капитан Крокс и как ни гнал он «Странник», обратная дорога на Деметру заняла шестнадцать дней. Поврежденные двигатели не могли совершить прыжок в гиперпространство, прежде чем ремонтные роботы не устранят все повреждения. Все эти шестнадцать дней и ночей пират не спал ни одного часа, наблюдая за ходом ремонта и выжимая из надорванных двигателей предельно возможную скорость. Хотя он и говорил, что его киборгизированное тело не нуждается в отдыхе, от Василисы и Баюна не укрылось, что живой глаз капитана покраснел, а человеческая щека ввалилась и покрылась жесткой щетиной.

Грохотун безвылазно пропадал на оружейных палубах, где собственноручно перебирал пушки и настраивал батареи лазерометов. Как-то Андрей, в беспокойстве шатаясь по звездолету, заглянув на один из уровней, увидел разложенные повсюду детали, прицелы, пружины и оптические линзы, среди которых, словно алхимик в своей мастерской, царил сосредоточенный рогатый робот. Грохотун не обратил на мальчика внимания, на его приветствие не ответил, и через какое-то время, так и не добившись от рогача и двух слов, Андрей покинул оружейные палубы.

Едва он зашел в свою каюту, как на плечо ему уселся прилетевший проведать их попугай.

– Привет! Чего ты грустный? Из грустных суп невкусный! – пошутила птица.

– Я только что видел Грохотуна. Он разобрал все пушки до винтика. Я боюсь, как бы он не оставил нас безоружными.

– Здесь можешь не волноваться! – успокоил его попугай. – Наш рогач соберет и разберет любое оружие даже с выключенными зрительными датчиками. В этом он такой спец, что даже капитан ему доверяет. В царстве пушек, гаубиц и бластеров наш Грохотушка царь и бог!

– А фактор «Г»?

– Здесь он не действует. Наш Грохотун способен починить самый сложный плазменный танк, но попроси его завести часы или включить передатчик – и можешь не глядя их

2

Космос только кажется пустым. Чем ближе к обитаемой планете, тем больше попадается следов присутствия на ней человека: то поток космического мусора, подобно мелким метеоритам бомбардирующий борта ржавыми банками и апельсиновыми корками, то кусок обшивки дряхлого транспортника, то мощный космомаяк, посылающий во все стороны сигналы и облегчающий ориентирование в межзвездном пространстве.

Но не космический мусор и не космомаяки интересовали капитана Крокса – пират опасался высланных на разведку деметрианских рейдеров, оснащенных мощными радарами. Засеки хотя бы один местонахождение его корабля, об этом сразу станет известно Пурку, и он направит на перехват целую эскадрилью, которая отсечет «Странник» от планеты и, задавив его численным преимуществом, уничтожит.

Многих расставленных ловушек капитану Кроксу удалось избежать, полагаясь на верное чутье космического волка. Он хорошо знал этот сектор космоса и примерно догадывался, где могут находиться сторожевые рейдеры противника. Но все равно, видя напряженный, бледный от недосыпания профиль пирата, Василиса догадывалась, каких усилий стоит ему мнимая легкость, с которой он в одиночку управлял громадным «Странником».

– С нашим кэпом не пропадешь! Я слышал, про него говорят: у Крокса нюх ищейки и антирадар на затылке! – шутил попугай, пытаясь разрядить обстановку.

– Не в этом дело! Я неплохо представляю штампованную логику пилотов-андроидов и знаю, как они себя поведут в той или иной ситуации, – улыбнулся капитан Крокс.

Но как ни осторожен был пират, даже ему был неподвластен Его Величество Случай.

Первая стычка с рейдером звездного патруля произошла в семи миллиардах километров от Деметры, где этот рейдер нес дальнее патрулирование. Вынырнувший из гиперпространства «Странник» неожиданно и для себя, и для противника оказался с ним на параллельных курсах, всего в каких-то ста тысячах километров – расстоянии, по космическим меркам, мизерном.

По счастью, радары «Странника» успели засечь патрульный рейдер несколькими мгновениями раньше. Не раздумывая капитан Крокс направил свой боевой звездолет на сближение, а Грохотун, неотлучно находившийся при своих отлаженных орудиях, поймал рейдер в перекрестии прицелов дальних лазеров. В этот момент «Странника» заметили и на рейдере, но было уже поздно: секундой спустя патрульный корабль был разрезан лазерным лучом и взорвался. За такое короткое время пилот-андроид не успел даже послать на Деметру лазеросигнал о появлении неопознанного объекта в охраняемой зоне.

– Один готов! – прогудел Грохотун и перекинул первую костяшку на старинных счетах, висевших над переносным пультом управления бортовыми орудиями.

– Он и пикнуть не успел, как на него медведь насел! – сказал Баюн.

Рогатый робот ревниво взглянул на него, решив, что нянька тоже сделался поэтом.

Космические битвы мгновенны, соприкосновение кораблей продолжается лишь сотые доли секунды, после чего обломки проигравшего звездолета разбрызгивает взрывом по Вселенной. Даже победитель зачастую не может сказать, уничтожен ли враг или битва лишь пригрезилась его воспаленному воображению.

– Мы все ближе к Деметре. Дальше на «Страннике» лететь опасно. Если с этим рейдером нам повезло, то следующий может заметить нас раньше и послать сигнал тревоги на планету, – озабоченно сказал капитан Крокс, потирая человеческую половину лица рукой.

– Как же нам поступить? – спросил Андрей, невольно повторяя движение капитана.

Мальчик давно старался копировать широкие шаги Крокса и его привычку поддерживать механической рукой более слабую живую руку. Баюн замечал, что Андрей во всем старается походить на капитана, и это ему не нравилось: с точки зрения робота-воспитателя, пират был неподходящим примером для подражания.

– Есть один трюк, старый как мир. Наверняка на орбите Деметры крутятся сотни транспортников, которым не разрешена посадка. Если замаскировать «Странник» под один из них, можно беспрепятственно проскочить внешний заслон, – сказал Крокс.

– Думаете, кэп, пилоты рейдеров такие дураки? – засомневался Грохотун. – Мы им столько раз перцу задавали, что они теперь и во сне «Странник» видят. Прошли те времена, когда нас могли спутать с грузовой посудиной.

– Вот-вот! Проще замаскировать медведя под осла, чем нашу боевую развалину под транспортник! – согласился с великаном попугай.

– Время покажет, кто был прав, – таинственно сказал пират.

Передав управление звездолетом навигатору, Крокс подошел к процессору с голосовым вводом, надел на голову наушники с микрофоном и стал отдавать какие-то команды.

– Все готово! – сказал он наконец, снимая наушники.

– Что «готово»? – не поняла Лависса.

– Взгляни на голограф!

Девочка посмотрела на объемный монитор, на котором была компьютерно смоделирована уменьшенная копия «Странника». Боевой звездолет загадочным образом изменился. Его хищный вытянутый силуэт округлился, словно оброс брюшком, боевые палубы преобразовались в грузовые трюмы, а многоуровневая конструкция, упростившись, превратилась в стандартный торговый двухпалубник. Даже название «Звездный странник» на борту, сделанное на строгой прямоугольной табличке, исчезло, а ее место сменила безвкусная с завитушками надпись «Ухарь-купец».

– Ехал на ярмарку ухарь-купец, ухарь-купец да удалой молодец! – вспомнил Баюн слова старой песни.

– Откуда взялся этот «Ухарь»? – удивилась Лависса.

– Как откуда? Это же наш «Странник»! – усмехнувшись, объяснил Крокс.

– «Странни к»? Но ведь у них нет ничего общего!

– То-то и оно. Когда делали ремонт, я приказал установить на борта устройства для объемных голограмм. Более того, эти устройства позволят обмануть даже локаторы и радары.

– Почему же мы еще раньше их не включили? Тогда не нужно было бояться рейдеров, – спросил Андрей.

– Наша скорость была слишком высокой, а на высокой скорости очертания голограмм размываются. Приходилось идти на риск и жертвовать чем-то одним. – Пират подошел к штурвалу и, отключив автопилот, принял ручное управление.

Баюн покачал головой, в который раз поразившись мудрой предусмотрительности капитана, умевшего, как в шахматах, рассчитать все на несколько ходов вперед. «Для Крокса звездные войны – это тоже игра, только ставка в них – жизнь», – подумал робот-нянька.

– Как думаешь, Баюн, какой девиз взять нам для «Ухаря»? – весело спросил у него Крокс.

– «Славу свою добываю в бою!» – немедленно откликнулся робот-нянька.

– Неплохой девиз, да только он больше подходит для «Странника». Для «Ухаря» нужен другой, например: «Все куплю, все продам. Обращаться к Пузину и сыновьям», – подсказал попугай под всеобщий смех.

Однако расслабляться было не время. Когда до Деметры оставалось каких-нибудь пять миллионов километров, их неожиданно взяли в клещи четыре патрульных рейдера и приказали снизить скорость.

«С вами говорит служба безопасности Деметры. Строго следуйте нашим указаниям, или будет открыт огонь на поражение», – раздался в динамике голос офицера-андроида.

– Сейчас я вам снижу скорость! Потерпите маленько! – пробормотал Грохотун, приникая к прицелам лазерных орудий.

– Не сметь! Все испортишь! – рявкнул на него капитан.

– Но рейдеры же взяли нас в «коробочку»! Надо выбираться! – проревел рогатый робот, не понимая, как мог пират забыть элементарные навыки ведения боя в космосе.

– Грохотун, ты растение, проросшая дубовая колода, бревно! Здесь у тебя полный вакуум! – Попугай постучал робота клювом по макушке.

– Почему? – поразился великан, приходя в замешательство от такого количества новых для него слов.

– Рейдеры не знают, что мы – это мы, и считают нас безобидным транспортником. Если мы не хотим засветиться, то должны и дальше держать их в заблуждении, – сказал попугай.

«Второе предупреждение! Превышена скорость. Через пять секунд открываем огонь!» – загудел в динамиках голос андроида.

Выполняя приказ, капитан Крокс снизил скорость до требуемой. Патрульные рейдеры сомкнулись вокруг, поддерживая расстояние около ста километров. Их счетверенные лазерные пулеметы были нацелены на «Странник».

«Введите вашу идентификацию!» – потребовал андроид.

Пират сделал всем знак молчать и включил микрофон.

– Говорит автоматический навигатор торгового корабля. Название «Ухарь-купец». Место прикрепления – Матрона-5. Идентификационный номер 34843. Разрешение № 55478. Вылетел с Матроны-5 два с половиной года назад. Место следования – Деметра. Имеется разрешение деметрианских властей № 459548 на посадку в порту планеты, – копируя ровный, лишенный эмоций голос навигатора, сообщил капитан Крокс.

Василиса видела, что все сведения и идентификационные номера пират почерпнул из закрытого каталога торгового флота, к которому проныре попугаю давно удалось подобрать пароль. Это значило, что «Ухарь-купец» и правда существует и действительно держит курс на Деметру. «Как бы не оказалось, что этот «Ухарь» уже прилетел, а то нас сразу разоблачат», – с опаской подумала девушка.

В мониторы наружного наблюдения видно было, что патрульные рейдеры еще теснее сомкнули кольцо и, очевидно, решают, высаживать ли десант.

«Что в трюмах?» – перепроверив полученные сведения, запросил андроид.

– «Ухарь» следует с грузом корпусов для строительных роботов. – Капитан Крокс специально назвал самый дефицитный груз, чтобы рейдеры пропустили звездолет на орбиту, а не приказали бы поворачивать назад.

«Какой груз собираетесь взять на Деметре?» – допытывался андроид.

– Мороженую рыбу, кальмаров и креветочные консервы согласно полученным распоряжениям, – мгновенно нашелся пират.

«На борту «Ухаря» нет людей?»

– Экипаж состоит из роботов и андроидов. – Капитан Крокс ободряюще подмигнул бледной, окаменевшей с напряженным лицом Лависсе, которая вслушивалась так внимательно, что, казалось, забывала дышать.

«Карантинное свидетельство имеется?» – прозвучал очередной вопрос.

– «Ухарь» проходил карантин на планете Грез семь месяцев назад. Никаких опасных вирусов и микроорганизмов на борту не обнаружено.

Кольцо боевых рейдеров разомкнулось, хотя пулеметы по-прежнему держали их в зоне огня.

«Пожалуй, вас можно пропустить на орбиту. Да, кстати, напомните, какого числа от вас приходило последнее сообщение на Деметру?» – Последний вопрос андроид задал как бы невзначай.

Казалось, ответ на него был совсем не важен, но капитан Крокс напрягся, почувствовав подвох. Он знал, что сведений о лазерограммах на Деметру не могло быть в торговом каталоге и знать о них могли лишь на самой планете, с которой регулярно связывались все торговые звездолеты.

Если его ответ будет неверным, по ним немедленно откроют огонь на поражение.

– Скажите, что забыли! – торопливо посоветовал Андрей.

– Исключено. Андроиды отлично знают, что автоматический навигатор защищен от сбоев памяти… Ошибка приема. Повторите, пожалуйста, вопрос, – монотонно произнес в микрофон пират и, оттягивая время, включил серию звуковых помех, которые могли сойти за сбой связи из-за магнитной бури.

Используя выигранные секунды, попугай подлетел к компьютеру и забарабанил по клавиатуре клювом. Новых, установленных Пурком паролей он пока не подобрал, но, по счастью, еще до смены кода регулярно копировал на жесткий диск «Странника» всю информацию с деметрианских правительственных накопителей.

– Где же это, где же это, где же это, где же… – бормотал попугай, и для Андрея бормотание птицы сливалось в непрерывное жужжание.

– Долбит как дятел! – проворчал Грохотун.

Наконец поиск был завершен, и на экране монитора вспыхнули цифры.

– Год 3744, 15 февраля, 19:12, – шепнул пирату попугай, и тот, прервав ложные помехи, повторил их для андроида.

Из динамиков доносился томительный скрежет. Пилот рейдера не отвечал, сверяя сведения. Крокс наклонился над штурвалом, а Грохотун стискивал огромной ладонью управляющий прицелом рычаг, готовясь, если понадобится, включить силовой щит и открыть ответный огонь.

Теперь все зависело от того, не связывался ли настоящий «Ухарь» с Деметрой в последнюю неделю, уже после изменения паролей, и если связывался, тогда маска с них сорвана. Андрей вцепился в кобуру своего маленького бластера, хотя и понимал, что от него тут никакого толку.

Внезапно рейдеры патруля включили ускорители, развернулись и мгновенно пропали из поля зрения.

В динамиках вновь послышался голос андроида:

«Проверка завершена. Войдите в орбиту Деметры и ждите, пока вам не будет разрешена посадка. Просим прощения за причиненные неудобства».

– Какие могут быть неудобства? Вы нас просто осчастливили! – рассыпался в язвительных любезностях попугай, но только когда связь уже была отключена.

Получасом спустя «Странник» вращался на планетной орбите Деметры. Внизу, скрытый за тучами, раскинулся единственный огромный континент, со всех сторон омываемый Первичным океаном. На Гигантской равнине с голубыми пятнышками озер и темно-зелеными хвойными лесами периметр выглядел большой выпуклой линзой, от которой ослепительно отсвечивали солнечные лучи.

– Ишь ты! Просто как перевернутый таз! – наивно фыркнул Грохотун.

Скучая, рогатый робот ловил в перекрестия прицелов соседние корабли, которых кружило на деметрианской орбите немало. Среди них были и массивные транспортники, и пассажирские корабли, и юркие спортивные звездолеты, и тяжелые научно-исследовательские центры, которым не дали посадку на планету.

Из космоса было видно, что над периметром словно кружат черные жирные мухи, и Крокс догадался, что это боевые космолинкоры, которыми Пурк устрашал жителей периметра, заставляя их повиноваться своим приказам. Каждый из таких линкоров был вооружен лишь немногим хуже «Странника», а все вместе они значительно превосходили его огневую мощь.

– А что, если нам напасть, пока они не ожидают? – полный решимости сражаться, предложил Андрей.

Капитан Крокс с иронией уставился на него:

– Ого, да ты, я вижу, храбрый вояка! Допустим, нам даже удастся сбить два-три линкора и десяток рейдеров, но подоспеют основные силы и уничтожат «Странник». К тому же Пурк может запаниковать, решив, что началось вторжение с Земли. Тогда он немедленно убьет отца и мать Лависсы и взорвет Деметру. Мне случалось видеть, как взрывались планеты. Вначале вырастут грибы атомных взрывов, потом кора треснет, хлынет лава, планета расколется на части, которые будут вращаться одна вокруг другой. Потом…

– Хватит, дальше не надо! – вскрикнула Лависса, в ужасе затыкая уши.

– Неужели все потеряно? Но мы же сюда летели, значит, какая-то надежда была? – спросил Андрей.

– Надежда всегда умирает последней, на то она и надежда, – серьезно сказал Крокс. – Главное, на что способен каждый человек, – сделать все от него зависящее и надеяться на лучшее.

– Это все слова, капитан! А какой-нибудь план у нас есть? – нетерпеливо спросил Баюн.

– Наш план состоит в том, чтобы незамеченными пробраться в периметр. Это раз. Проникнуть в центральный компьютер и перепрограммировать всех боевых роботов патруля, чтобы они перестали подчиняться Пурку. Это два. Обезвредить самого Пурка и помешать ему взорвать Деметру. Это три. И освободить родителей Лависсы – это, разумеется, четыре.

– Ух ты, как здорово наш капитан до четырех считает! Он небось и до пяти считать умеет! – сказал Грохотун, думая, очевидно, польстить пирату.

– Деточка, занимайся-ка лучше своими пушечками и не встревай во взрослые разговоры! – жалостливо посоветовал ему попугай, и Грохотун продолжил выцеливать соседние корабли, шепча себе под нос: «Пуф-пуф! Ты убит! Почему летаешь? Так нечестно!»

Можно было только позавидовать безмятежности боевого робота, во всех жизненных ситуациях находившего чем себя занять.

– План-то неплохой, да только в каждом из этих пунктов по десять смертей лежит, – отозвался Баюн. – Как, например, мы попадем с орбиты на планету? На рейдере?

– На рейдере нас сразу засекут. Есть и другой способ, правда очень опасный, – сказал пират.

– Какой способ?

– Вы когда-нибудь слышали о звездном серфинге?

– О звездном серфинге? Это когда летят на таких легких досках с солнечными парусами, а потом начинают кувыркаться в атмосфере и выделывать всякие трюки? – жадно спросил Андрей.

Он несколько раз смотрел соревнования звездных серфингистов по видеовизору и всякий раз поражался мужеству спортсменов, которые в легких скафандрах скользили на специальных досках вначале в космосе, а потом в атмосфере, где ветер буквально мял и рвал паруса, а они ухитрялись скользить в воздушных потоках, где каждая ошибка могла стоить им жизни. Андрей даже подрался как-то с одним из своих одноклассников, Генкой Дурасовым, утверждавшим, что звездные серфингисты не люди, а андроиды.

Крокс послал Грохотуна в трюм, и вскоре тот вернулся с тремя серфингами. Мальчик увидел легкую плоскость с длинным килем, позволявшим сохранить устойчивость, и складную мачту. Парусов видно не было: сделанные из сверхлегкой пленки, улавливающей солнечные лучи, они были упакованы в специальный брезентовый мешок, и, чтобы открыть их, нужно было дернуть за специальное кольцо.

– Но не раньше, чем серфинг наберет скорость, или они могут слипнуться! – пояснил капитан.

Андрей представлял себе, что такое для звездных серфингистов «набрать скорость». Они падают вниз отвесно, расставив руки, как парашютисты, разгоняясь до нескольких десятков метров в секунду. Когда наступает момент, они ухитряются вскочить на поверхность ногами и, что называется, «поймать солнечный ветер». Когда ветер пойман, дергают кольцо, открывают паруса и дальше уже мчатся, подчиняясь солнечным ветрам и атмосферным потокам. На всякий случай на спине каждого закреплен реактивный парашют, но самые опытные серфингисты ухитряются приземлиться, так и не воспользовавшись им.

В принципе звездным серфингом можно заниматься как в открытом космосе, так и в атмосфере. Трудно сказать, какой из двух видов опаснее: в одном случае можно не вернуться на свой звездолет и навсегда остаться блуждать между звездами, в другом – разбиться, врезавшись в планету. Звездный серфинг – опаснейший вид спорта и ежегодно уносит больше жизней, чем все другие виды, вместе взятые.

– Кто полетит? – спросил Андрей.

Он видел, что на «Страннике» серфингов только три, следовательно, и воспользоваться ими сумеют лишь трое.

Капитан задумался.

– Вообще-то было бы неплохо, чтобы полетели мы с Грохотуном, а остальные остались на «Страннике», но тогда на корабле не будет никого, кто сумел бы управлять им, если потребуется. Значит, Грохотуну придется остаться на звездолете, – сказал он и испытующе взглянул на Андрея.

Мальчик, замерев, ждал продолжения.

– Я полечу первым. Второй полетит… Василиса. Ты должна справиться. Планета Ветров была для тебя хорошей школой. Только не рискуй очень, обещаешь?

Счастливая девушка кивнула.

– Третьим полетит… Андрей, – произнес наконец Крокс.

– Ура! – закричал мальчик и, подпрыгнув, обхватил Баюна за шею. Он и боялся, и одновременно желал, чтобы капитан выбрал именно его. И вот это свершилось!

– Осторожнее, сломаешь мне шейный шарнир! – недовольно проворчал, отстраняя его, робот-нянька.

Андрей видел, что тот волнуется за него, хотя и не спорит с капитаном.

– Прости, Баюн, я нечаянно! – извинился он, отпуская Баюна.

– Тоже мне «нечаянно». За «нечаянно» бьют отчаянно, – недовольно брюзжал робот, поправляя руками голову.

– Не волнуйся, старый брюзга, пока я жив, я присмотрю за мальчишкой! – Поняв, что беспокоит Баюна, Крокс утешающе похлопал его ладонью по спине.

– В том-то и дело: пока вы живы! – уныло пробормотал робот, но капитан сделал вид, что не расслышал.

Договорившись, что будет выходить на связь через каждый час, пират приготовил большой контейнер с провизией и оружием.

Пятью минутами позже Андрей и Василиса, одетые в легкие, но прочные скафандры для серфинга, с кислородными баллонами и реактивными парашютами за плечами, стояли у наружных шлюзов. В глазах у мальчика плясали золотистые искорки. Этот прыжок будет первым, а если ошибется, то и последним в его жизни.

– Главное, запомните: не открывать звездный парус раньше чем через двадцать секунд. Медленно досчитайте до двадцати, потом лягте на доску животом. Она сама должна принять правильное положение. Придерживаясь за мачту, встаньте, и только после этого открывайте парус. Солнечный парус – особый, он реагирует лишь на лучи светил, обычный же ветер проходит сквозь него без задержек. И вот еще, я забыл самое важное. Не трогайте парус руками, он тонкий и легко рвется. Главное – не растеряться, и все будет нормально, – напутствовал ребят капитан Крокс.

Пират открыл внешний из двух шлюзов и первым шагнул вперед. Прежде чем шлюзовая перегородка закрылась, отрезав их от остальных, Лависса, про которую Андрей почти забыл, шагнула вперед и поцеловала мальчика в щеку. Этот поцелуй был для мальчика неожиданным, и он запомнил его лишь как что-то мимолетное и мягкое.

В следующую секунду девочка уже выскочила из шлюзовой камеры, проскользнув между смыкающимися створками.

– Ни пуха тебе ни пера! Если встретишь Пурка, всыпь ему! – донесся до Андрея ее голос.

Пока мальчик очумело соображал, что произошло, капитан Крокс надвинул ему на голову прозрачный шлем и защелкнул предохранители.

– Внимание, не расслабляться! Прыжок через пять секунд! Не забудь ничего, о чем я тебе говорил, – приказал пират.

Над последней, пока закрытой, шлюзовой дверью стали зажигаться разноцветные светодиоды. Всего их было пять. Крепко стиснув доску серфинга, показавшуюся ему вдруг удивительно маленькой и ненадежной, Андрей приготовился.

Глава 8 ЛЮБИТЕЛЬ КОШЕК

Сладок будешь – расклюют, горек будешь – расплюют.

(Из пословиц Баюна)

Внешняя створка шлюза распахнулась, и Андрея, Крокса и Василису выбросило в разреженное пространство вместе с рванувшимся из звездолета воздухом. Андрей увидел под собой бездну, и его поглотила волна страха. Он зажмурил глаза, и прошло какое-то время, прежде чем он снова открыл их. Далеко внизу сквозь белое покрывало облаков виднелся край материка и бушующий, неспокойный Первичный океан.

Они находились в верхнем слое атмосферы на высоте примерно двенадцати километров над поверхностью планеты. Чем дольше мальчик падал, тем стремительнее он набирал скорость и даже сквозь скафандр чувствовал свист рассекаемого воздуха. Андрея подбрасывало, вращало и крутило. Он видел то небо, то землю, то рваные облака и не понимал порой, где верх, где низ и куда он падает. Страх прочно облепил его, поселился где-то в груди и животе, мешая бороться за жизнь.

Но он продолжал крепко сжимать доску, на которую, сам не помнил когда, перебрался животом. Сразу же после этого скорость падения снизилась и мальчика перестало вращать.

Неожиданно Андрей вспомнил, что нужно дернуть кольцо и открыть парус. Ему казалось – он падает уже целую вечность и нужный момент упущен.

Кольцо было расположено высоко, и, чтобы дотянуться до него, нужно было встать на серфинг. Андрей понял, что сделано это специально: ведь откройся парус, когда он лежит на доске животом, его наверняка отбросило бы. Кое-как, почти ничего не соображая, мальчик поднялся, и ноги его заняли места в удобных углублениях.

«Все равно уже поздно. Я сейчас разобьюсь!» – подумал Андрей, стараясь не смотреть вниз, чтобы не видеть, как неуклонно приближается планета.

Он схватился рукой за кольцо и уже хотел дернуть, но вдруг увидел на своем запястье часы с большим циферблатом, который пристегнул ему поверх скафандра Баюн. На часах была цифра 0.15, которая, когда Андрей на нее взглянул, сменилась на 0.16. «Не может быть, что я падаю всего шестнадцать секунд!» – не поверил, мальчик, но между тем так все и было.

Но все же он заставил себя выждать еще четыре секунды и дернул кольцо. Тотчас телескопическая мачта выдвинулась на несколько метров, парус затрепетал и раскрылся. Он сам сразу настроился на солнце, и Андрей ощутил, как пленка напряглась, подхваченная звездными лучами. Серфинг рвануло в сторону, и подросток удержался лишь благодаря подошвам своих ботинок, твердо зафиксированных в углублениях доски, но ноги при этом больно заныли.

Он стал вращать парус, пока не почувствовал, что может управлять своим перемещением. Лишь тогда серфинг перестал валиться вниз и Андрей смог набрать высоту.

К этому моменту страх уже прошел, а в животе остались лишь легкий холодок и замирание. Андрей оглянулся, надеясь увидеть Крокса или Василису. Ни одного из его спутников поблизости не было, и мальчик испугался, что его далеко снесло солнечным ветром.

Андрей посмотрел вниз: планета приблизилась, но континент уже исчез, а под ним волновался лишь бескрайний Первичный океан.

Мальчик растерялся, он не знал, в какую сторону ему лететь, и едва не запаниковал, подумав, что, если упадет в океан – там ему верный конец. Могут пройти месяцы, прежде чем течения вынесут его на берег, если еще раньше на него не позарится один из ящеров. Подросток живо представил, как его родители по колено в воде стоят у берега, а волны выбрасывают пустой, как разгрызенный орех, шлем скафандра.

Но тут, по счастью, ветер на мгновение раздвинул тучи, и справа от серфингиста мелькнул континент. Обрадовавшись ему как чему-то родному и близкому, Андрей развернул доску в ту сторону. Тучи снова сдвинулись, но теперь подросток хоть представлял, куда лететь. Не сворачивая, он цепко держал курс, а над ним раздувался треугольный прозрачный парус.

Андрей всмотрелся вдаль, и ему показалось, что там сверкнуло нечто похожее на пущенный зеркальцем солнечный зайчик. Несколькими минутами позже пятнышко увеличилось, приобрело треугольные очертания, и Андрей понял, что видит звездный серфинг одного из своих спутников: кого именно, Василисы или капитана Крокса, – было пока неясно.

Видимо, с другого серфинга подросток тоже был замечен, и в наушниках скафандра зазвучал голос пирата:

– «Летучий корабль-1», отзовитесь! Вас вызывает «Летучий корабль-2»!

Андрея захлестнула радость:

– Это вы, капита…

– Стоп! Без имен! Возможно, Пурк ведет радиоперехват… – оборвал его Крокс.

– А где Васи… «Летучий корабль-3»?

– «Летучий корабль-3» пока находится вне зоны видимости, и это меня беспокоит. Держись за мной и повторяй все мои маневры. Конец связи. – И пират отключил передатчик.

Примерно через четверть часа, когда материк под ними стал совсем большим, капитан Крокс стал снижаться. Андрею стоило больших трудов не потерять его из виду, но в конце концов это ему удалось. К этому времени подросток успел уже полностью победить страх и осторожность и даже слегка зазнаться, что справляется со звездным серфингом. Эта самоуверенность едва не стоила ему жизни.

Метрах в пятистах от поверхности планеты Андрей потерял равновесие и рукой проткнул парус насквозь. Он даже не почувствовал прикосновения, настолько тонкой была пленка, покрытая специальным составом. Мгновенно солнечным ветром парус разодрало на две части, а неуправляемый серфинг стал падать.

Андрей завопил, видя, как неуклонно приближается Деметра. Потоком ветра доску завертело, и мальчика стало кувыркать. В какое-то мгновение он ударился обо что-то, и компьютерный регулятор парашюта, отстегнувшись, полетел вниз.

Спасло мальчика лишь то, что в наушниках зазвучал спокойный и повелительный голос Крокса:

– Раскинь руки и ноги! Живо! Перестало крутить? Теперь осторожно поднеси правую руку к груди и дерни кольцо!

– Не… не получается…

– Дергай сильнее!

Мальчик изо всех сил рванул за кольцо, и над его головой раскрылся купол парашюта. Андрея подбросило, сдавило, и падение стало замедляться. Двумя минутами позже он приземлился на травянистую равнину Деметры. От толчка упал на бок, но сразу же вскочил. Купол парашюта бессильно опустился рядом, несколько раз дернулся, как выброшенная на берег медуза, и замер.

Неподалеку на звездном серфинге совершил приземление капитан Крокс. Он спрыгнул с доски, подбежал к мальчику и схватил его за плечи. По тому, как дрожал его голос, подросток почувствовал, как сильно капитан взволнован.

– С тобой все в порядке?

– Дела как сажа бела, – в рифму ответил Андрей, вспоминая одну из пословиц Баюна.

– Не ушибся?

– Не-а, трава мягкая! – Храбрясь, мальчик отстегнул купол и сделал несколько шагов на ватных ногах, раскачиваясь как пьяный.

– Помоги мне свернуть парашют! Нужно его спрятать, чтобы не увидели с патрульных рейдеров, – делая вид, что ничего не замечает, попросил пират.

Они собрали парашют и, привязав его к тяжелому камню, бросили в небольшое озерцо. Крокс пытался связаться с Василисой, но она не отзывалась, и Андрей видел, как постепенно мрачнеет лицо пирата, а каждую его человеческую морщинку наполняет тревога.

Внезапно над их головами скользнула легкая тень. Капитан вскинул голову, и морщины его разгладились. На равнину мягко опустился серфинг. С него спрыгнула Василиса и подбежала к пирату.

– Почему ты не отвечала? Не может быть, чтобы отказал передатчик! – набросился на нее Крокс.

Василиса отстегнула ненужный уже прозрачный шлем скафандра и отбросила его, как пустую скорлупу. На щеках у нее играл счастливый румянец, а глаза сияли, как две звезды.

– Мне нравилось летать. Если бы можно было, я провела бы под парусом целую вечность, а когда умерла, стала бы птицей, – сказала она.

– Лучше не спеши на тот свет. Мне будет без тебя скучно! – раздался рядом знакомый голос, и на плечо к Василисе уселся хорошо знакомый нам попугай.

– Как ты сюда попал? – удивился пират.

– Отгадайте с восьми попыток. Приплыл? Холодно! Пришел пешком? Тоже холодно! Приехал на спине бронтозавра? Совсем уже лед!

– Ты прилетел? – прервал болтовню птицы Андрей.

– Ура! Горячо! В самую точку! – с клоунскими интонациями завопил попугай. – А теперь признавайся: сам догадался или тебе кто-нибудь подсказал?

Спрятав в кустарнике два уцелевших серфинга, капитан Крокс распаковал контейнер с оружием и, перекинув через плечо ремень лазеромета с узким дулом, направился к видневшемуся вдали периметру.

Василиса и Андрей поспешили за ним. Мальчик то и дело дотрагивался до рукояти своего маленького бластера и несколько раз вынимал его из кобуры.

– Чувствуешь себя индейцем на тропе войны? – поинтересовался попугай, пролетая над ним.

Отмахнувшись от птицы, Андрей догнал капитана Крокса.

– В моем бластере достаточно мощности, чтобы уложить робота? – спросил он.

Пират мельком взглянул на его оружие.

– Это неплохая модель фирмы «Бамс и сыновья», – сказал он. – Двести зарядов. Мощный накал луча, никакой отдачи, легкая смена энергетических магазинов. В ближнем бою надежен, но прицельность слабая.

– А патрульного робота из него уложишь? – повторил Андрей, проникаясь к «бамсу» уважением.

– Неизвестно, кто кого уложит. Роботы и сами неплохо стреляют, их для этого и штамповали! – встрял в разговор попугай.

Они шли по Гигантской равнине. Густая трава скрывала путников до груди. Несколько раз над ними пролетали рейдеры и планетолеты звездного патруля, но укрыться от них на равнине было несложно: стоило залечь в траву, как зеленое растительное море надежно прятало пирата и его спутников.

– Неужели нас засекли? – спросила Василиса, когда два рейдера стремительно пронеслись метрах в двадцати над ними.

– Не думаю. Если бы засекли, стали бы обстреливать, – успокоил ее Крокс.

В это мгновение с одного из рейдеров, прочерчивая белый след, стартовала ракета. Василиса взвизгнула, решив, что им конец, но ракета промчалась над головами друзей и взорвалась уже за холмом. Сразу же оттуда донесся гневный рев раненого динозавра. С рейдера выпустили еще одну ракету, и рев пресекся. Патрульные планетолеты сделали круг над этим местом и, убедившись, что цель поражена, развернувшись, разлетелись в разные стороны, изредка постреливая из лазерных пулеметов по мелким ящерам.

– Вот вам и отгадка! Эти мерзавцы охотятся на динозавров. Своими шкурами рисковать не хотят, поэтому стреляют с воздуха, – презрительно бросил пират.

– Вдруг в одном из этих рейдеров был сам Пурк? – предположил Андрей.

– В таком случае мы упустили хорошую возможность пристрелить мерзавца. Впрочем, не думаю, чтобы Пурк высунулся сейчас из периметра. По-видимому, у него есть теперь дела поважнее, – отозвался Крокс.

Чем ближе они подходили к периметру, тем заметнее становились следы разрушений и надругательств, творимых над природой. В траве то там, то здесь чернели выжженные проплешины, натыкались они и на облепленные мухами туши травоядных динозавров, попавшихся на прицел кому-то из мерзавцев. Рядом с одной из мертвых самок трицератопса, придавленный ее тяжестью, жалобно повизгивал детеныш. С огромным трудом, используя ствол лазеромета как рычаг, капитан освободил его, но детеныш не стал убегать, а так и остался возле убитой матери. Малыш тыкался в нее носом и трубил, удивляясь, почему она разлеглась и не идет дальше, хотя вокруг такие хорошие пастбища.

– Пурку очень повезло, что он сейчас далеко отсюда! – негромко произнес пират, повернулся и пошел к периметру.

Понимая, что детенышу в данной ситуации все равно не помочь, а взять с собой перепуганного малыша размером с микроавтобус невозможно, Василиса и Андрей, с жалостью на него оглядываясь, последовали за пиратом.

Возле периметра ревели двигатели автоматических грунтовыжигателей. Эти громадные машины, похожие на древние асфальтовые катки, ряд за рядом уничтожали траву и кустарник, создавая вокруг периметра мертвую выжженную зону.

Там, где проезжали их раскаленные до семи тысяч градусов колеса, каждое из которых было в три раза выше человеческого роста, почва навсегда спекалась и покрывалась термической коркой.

Андрей с ужасом смотрел на работу этих огромных машин, от колес которых поднимался едкий дым.

– Зачем Пурк приказал это сделать? Какой смысл ему уничтожать природу Деметры, если сам хочет быть хозяином планеты? – спросил он.

– Пурку плевать на природу, а грунтовыжигатели он послал, чтобы создать зону отчуждения. Такой прогон как пограничная зона. Здесь виден каждый чужак. На следующем этапе Пурк наверняка установит электронные отслеживатели и самонаводящиеся лазерные пулеметы, которые станут обстреливать каждую движущуюся цель на этом участке, – объяснил капитан.

Внезапно пират нырнул в траву и сделал знак Василисе и Андрею последовать его примеру. Возле грунтовыжигателей появились два боевых робота, и капитан опасался, что они их заметят.

Роботы в самом деле остановились и подозрительно посмотрели в их сторону.

– «Двенадцатый», на моем биолокаторе какое-то пятно! – сказал по рации один, глядя на пристегнутый у него к запястью прибор.

– Наверное, динозавреныш какой-нибудь выполз, пойду пристрелю! – ответил ему второй робот.

И, вскинув бластер, он решительно направился туда, где прятались друзья. Слегка раздвинув траву, Андрей мог разглядеть серийный номер «012» на груди приближающегося робота и его устрашающую своей безликостью голову с двумя большими зрительными фотоэлементами и речевым динамиком.

Подростку было страшно, но он понимал, что убегать нельзя. Стоит ему выскочить из травы, как робот попадет в него первым же выстрелом. Мальчик потянул из кобуры «бамс» и снял его с предохранителя, решив стрелять, когда робот подойдет совсем близко.

Капитан Крокс коснулся его плеча и качнул головой.

– Не стреляй! Обоих сразу уничтожить мы не успеем, а второй робот поднимет тревогу! – прошептал он одними губами.

Пират снял с пояса мешочек с каким-то песком, горсть отсыпал себе и Василисе, а остальное протянул Андрею. Что это за пыль, мальчик вспомнил лишь тогда, когда, равномерно обсыпавшись ею, Крокс стал невидимым. Это же тот самый намагничивающийся грунт с Оригуса!

Подросток торопливо обсыпал им всего себя, не забыв про лицо и волосы. Пыль поскрипывала на зубах, но сейчас было не до мелких неудобств: робот был уже рядом.

Он раздвинул дулом траву, собираясь стрелять, но, никого не увидев, с подозрением покосился на свой биолокатор. Прибор фиксировал биологические объекты в непосредственной близости, в то время как сам робот ничего похожего не замечал. Боясь шевельнуться, Василиса видела всего в нескольких сантиметрах от своей головы толстую, с пневмопружинами ногу робота и блеск деметрианского солнца на дуле его крупнокалиберного бластера армейской модели. Робот был вблизи от нее всего несколько секунд, но для девушки они растянулись на целую вечность.

«Ну что, «двенадцатый», пристрелил своего динозавра?» – прозвучал в динамике голос товарища.

– Нет здесь никого. Похоже, мой биолокатор забарахлил! – отвечал его напарник.

Он закинул бластер на плечо, круто повернулся и пошел к периметру. Робот не поворачивался назад и не видел, что позади него трава еле заметно приминается: это бесшумно полз капитан Крокс. В зубах пират сжимал лазерный нож. Он мог с легкостью метнуть его в любого из патрульных, а второго почти мгновенно снять выстрелом из бластера, но это не входило в его планы. Он неслышно подполз к одному из грохочущих грунтовыжигателей и, стараясь держаться подальше от его раскаленных колес, заполз по лестнице в его кабину.

Он дал знак попугаю, и тот, единственный из троих разведчиков остававшийся видимым, внезапно вылетел из травы на глазах у патрульных роботов, крикнул что-то задорное и зигзагами стал удаляться. Роботы бросились ему вслед, стреляя из бластеров. Они надеялись подбить птицу и не подозревали, что попасть в попугая, натренировавшегося уворачиваться от самого Грохотуна, практически невозможно. Птица выписывала в воздухе такие петли, что уследить за ней дулом было напрасной потерей времени.

Когда попугаю надоела эта игра, он притворился раненым и упал в траву. Роботы бросились, чтобы подобрать его, но там никого уже не было. Хитрая птица давно улизнула.

– Готов! – не очень уверенно сказал «двенадцатый».

– Вот именно, умирать уполз! – предположил его напарник.

Оба туповатых патрульных не знали, что попугай давно уже сидит на плече у капитана Крокса и чистит перья.

Пока ловкая птица отвлекала роботов, Андрей и Василиса забрались на тот же грунтовыжигатель, что и пират. Мальчик никак не мог привыкнуть к своему невидимому телу. Это был как раз тот случай, когда ощущения противоречили здравому смыслу. Он представлялся себе повисшим в воздухе голым разумом, и лишь саднившее колено, сбитое при приземлении на парашюте, подтверждало, что он пока состоит не из одного разума.

– Зачем мы сюда забрались? – спросил мальчик и сквозь грохот грунтовыжигателя услышал смешок невидимого пирата.

– Видишь этот таймер? Это табло плановой подзарядки. Чтобы поддерживать накал температурной спирали, этой машине нужно много энергии. Через каждые двенадцать часов к ней подъезжает энергозаправщик. У этой машины двенадцать часов почти истекли и осталось всего четверть часа.

– Ну и что из этого?

– Ты не понимаешь элементарных вещей. Энергозаправщик может появиться только с той стороны периметра; если мы сумеем забраться на него, то окажемся внутри охраняемой зоны.

Все произошло так, как и рассчитывал капитан. Минут через пятнадцать оба патрульных робота направились к силовой защите и приготовили бластеры, охраняя проход от возможного проникновения посторонних. Из северных ворот периметра показался неуклюжий планетоход с толстыми колесами, на кузове которого были нарисованы три молнии. Это и был энергозаправщик. В кабине энергозаправщика сидел зевающий андроид с лысой макушкой.

– Посмотрите-ка на этого олуха! Их сейчас делают точь-в-точь как людей! Даже лицо меняет выражение! – засмеялся попугай.

Андроид поочередно подъезжал к остановившимся выжигателям, вставлял им в заправочное устройство специальный провод и подавал на него зарядное напряжение.

Когда энергозаправщик остановился рядом с ними, Андрею, Василисе и пирату не составило большого труда перепрыгнуть на его плоский кузов, усесться там и не без удовольствия наблюдать, как отсвечивает солнце на лысой макушке андроида. Их слегка удивило, когда он, воровато оглянувшись, вытащил из кармана маленькую плоскую склянку, быстро отхлебнул из нее и вновь сунул в карман.

– Ты ошибся, попугай! Это не андроид, а человек! – шепнул Андрей.

– А вот и нет! В этой бутылочке у него смазочное масло! – заюлила хитрая птица, не желавшая признать, что спутала живого человека с андроидом.

Зарядив все выжигатели, громоздкая машина развернулась и вновь направилась к северным воротам периметра. Патрульный робот осмотрел машину и, никого не обнаружив, сказал в рацию:

– Говорит «ноль-двенадцатый»! Пост у северных ворот. Заправщик просит разрешения на въезд в периметр.

«Приготовились! Открываю!» – раздался голос дежурного офицера, диоды на столбиках замерцали зеленым, и энергозаправщик, лязгая, вкатился внутрь периметра.

Они ехали по местам, знакомым Андрею с детства, но мальчик едва узнавал их. За те дни, что Пурк был у власти, многое успело измениться. Деревья, кустарник и буйная растительность – гордость жителей планеты – были вырублены. Заросли, в которых так любили бродить влюбленные и играть дети, исчезли, а на пнях столетних деревьев счастья стояли вращающиеся поисковые биолокаторы. Стоило мимо пробежать хотя бы кошке, как немедленно завывала сирена и к этому месту по тревоге мчались патрульные рейдеры.

Из всех зеленых насаждений Деметры уцелел пока лишь Центральный парк, но и до него вскоре должны были добраться громыхающие роботы-выкорчевщики.

Чистейшие Оранжевые озера были затянуты колючей проволокой, а подступы к ним заминированы. Из озер ощутимо тянуло тухлятиной: должно быть, Пурк приказал засыпать их биоцидным порошком, уничтожившим все живое.

На каждом перекрестке стояло по плазменному танку с коротким широким дулом.

Прохожих на улицах почти не было, у тех же, кто встречался, были напряженные, испуганные лица. У учреждений и космопорта стояли опознающие установки, и у каждого входящего проверялась сетчатка глаза. Любой, казавшийся роботам подозрительным или отказывающийся от проверки, немедленно задерживался.

Андрей, капитан Крокс и Василиса спрыгнули с заправщика, и грохочущая машина направилась к ангару. Подросток видел, как водитель еще раз приложился к бутылке и вытер со лба пот тыльной стороной руки.

– Похоже, этому человеку самому не нравится то, что он делает. Зачем же он соглашается работать? Ведь с его помощью уничтожается все зеленое на планете! – с возмущением воскликнул Андрей.

– Думаю, у него жена, дети. Он боится за них и за себя. К тому же и семью кормить надо, – услышал он низкий голос пирата.

Но все равно, несмотря на трезвость этого довода, подросток не понимал, почему люди подчиняются Пурку, хотя тот один, а их много. Почему не сопротивляются? Боятся роботов? Но тогда пускай хотя бы не работали на диктатора, однако ведь работают же: и программистами, и водителями, и диспетчерами на автоматических заводах, которые производят все новые рейдеры и плазменные танки! Хотя Андрею было уже тринадцать, многого во взрослой жизни он все еще не понимал.

– Я уверен, почти все на планете ненавидят Пурка! Почему же люди не могут договориться между собой и разом поднять восстание? Людей же больше, чем роботов, – спросил Андрей.

– Ты смелый парень, но не понимаешь элементарной психологии. Каждый не доверяет и боится своего соседа, считает, что тот может предать его. А сосед думает о нем то же самое, и, возможно, оба они правы. Так сейчас на всей Деметре. Поверь, они все нормальные, умные люди, но заставь их сейчас Пурк кричать: «Да здравствует тирания, самая гуманная тирания в мире!» – все до единого будут вопить «да здравствует», а через несколько лет, возможно, и сами поверят в это, – отозвался капитан Крокс.

У Андрея было еще немало вопросов, но сейчас не время было их задавать. Рядом, едва не сбив их, промчался патрульный планетоход, в котором сидели два андроида и офицер-человек. На рукаве у него была нашивка с глазом – эмблема деметрианской службы безопасности.

– Надо навестить вычислительный центр. Ты помнишь дорогу? – шепнул Андрею пират.

Держась на почтительном расстоянии от поисковых биолокаторов и обходя патрульных роботов, невидимые разведчики двинулись в сторону вычислительного центра.

Внезапно зажглись прожектора, и над городом в скрещивающихся голографических лучах возникло исполинское изображение Пурка. Его лицо излучало добродушие, в руках у него был котенок, которого он нежно почесывал за ухом. Андрей удивился этому, вспомнив, что Лависса говорила, будто Пурк совершенно не выносит животных.

– Здравствуйте, глубокоуважаемые сограждане! – бодро начал Пурк. – Поздравляю вас с Днем независимости Деметры! Сбылась сокровенная мечта всего нашего народа. Мы получили желанную свободу от всех остальных планет Вселенной! Я у власти всего третью неделю, но уже заметны улучшения во всех областях нашей жизни. Не правда ли, танки и рейдеры, которые теперь всюду встретишь в периметре, преисполняют нас чувством гордости за наши могучие вооруженные силы? Я получаю массу поздравительных лазерограмм, в которых меня благодарят, что я наконец-то навел в периметре порядок и обуздал преступность. Зеленые насаждения, служившие главным разносчиком инфекции, почти уничтожены, а в ближайшее время будут истреблены и все динозавры на планете, являющиеся для человека источником постоянных угроз. В будущем можно будет вообще снять периметр и, ничего не страшась, гулять по прекрасно заасфальтированной равнине под защитой милых, деликатных роботов звездного патруля!

От этой идиллической картины Пурк так расчувствовался, что промокнул глаза платком.

– Вот вам и внук палача! Кто бы мог ожидать от него такой чувствительности! – удивился попугай.

Котенок у Пурка стал вырываться, но новый президент цепко схватил его толстыми пальцами за шкирку и так прочно впечатал в свой живот, что тот не мог даже мявкнуть.

– Простите! – улыбнулся Пурк. – Теперь поговорим о неприятном. Разумеется, первое время мы вынуждены будем пойти на некоторые ограничения прав вашей личности, которые могут причинить вам некоторые неудобства. Например, с десяти вечера до шести утра будет введен комендантский час. Изредка, заботясь о вашей безопасности, в каждом доме станут проводиться обыски и изыматься оружие. Порой отдельных лиц придется вежливо препроводить в медицинские центры, где они подвергнутся легкому оздоровительному гипнозу.

В этот момент из дома, рядом с которым стояли капитан Крокс, Андрей и Василиса, раздался вопль, звук треснувшей пластиковой двери, и двое патрульных роботов выволокли из него мужчину средних лет, кричавшего:

– Я ни в чем не виноват! Не хочу, чтобы мне стирали память! Не хочу становиться идиотом!

Но роботы, не слушая, волокли его к планетоходу.

– Вот вам и «вежливое препровождение на оздоровительный гипноз»! – прокомментировал попугай.

– Помогите этому человеку, капитан! – попросила Василиса.

– Хорошо, попробую, – без особого желания согласился пират.

Андрей не видел, как он подошел к патрульным и что сделал, но внезапно один робот, а за ним и второй рухнули на землю. Следом за тем дверца планетохода распахнулась, и оттуда головой вперед вывалился водитель-андроид.

Спасенный мужчина дико уставился на поверженных роботов, попятился, повернулся и побежал по улице.

Капитан Крокс поочередно взвалил патрульных на плечо и отнес их в дом, опасаясь, что на улице их скоро заметят и поднимут тревогу.

– Что вы с ними сделали? Вы их убили? – с ужасом спросила Василиса.

– Роботов нельзя убить. Я их отключил и стер память о последнем задании. Через час они придут в себя и будут уверены, что их послали патрулировать улицы. Ни о нас, ни об этом человеке они и не вспомнят, – объяснил пират.

Колоссальная голограмма Пурка продолжала разглагольствовать, повиснув над городом, но, уже не слушая ее, разведчики продолжали пробираться к вычислительному центру.

Проходя мимо одной из оград, они услышали разговор.

– Пап, почему котенки у нового президента все время разные? В тот раз был серенький, до этого рыженький, а сегодня беленький? Они убегают от дяди президента? – наивно спрашивала маленькая девочка с рыжими волосами, стоявшая на чудом уцелевшем газоне перед крыльцом своего дома.

– Тсс! Молчи! – Перепуганный отец, покосившись по сторонам, схватил девочку и нырнул с нею в дом.

– А куда все-таки исчезают котята? – спросила Василиса, которую заинтересовало это наблюдение.

– Лучше тебе этого не знать, а то плохо будешь спать ночью, – заявил попугай.

– Я бы субъектам с нестабильной психикой советовал заводить андроидных кошек, – сказал Андрей.

– Совет не мальчика, но мужа! – немедленно откликнулся попугай.

Минут через десять разведчики подошли к одному из пяти холмов, расположенных внутри периметра. На вершине холма, похожий на айсберг, белел неправильной формы узкий небоскреб. Это и был главный вычислительный центр планеты Деметра. Именно здесь на одном из этажей находились компьютеры, управляющие роботами патруля, тут же располагался Центральный Процессор межгалактической сети, в память которого когда-то уже удалось проникнуть Андрею.

Пират достал мощный бинокль и навел его на здание, внимательно оглядывая подступы к нему. У ворот вычислительного центра была выставлена надежная охрана из патрульных роботов, с поводков у которых рвались киборгизированные собаки.

– Это последние разработки, я слышал о таких. Они оборудованы биосканерами, и у них отличный нюх. Такие заметят нас раньше, чем мы приблизимся на сотню метров, – сказал капитан.

– А если попробовать перемахнуть через забор? – предложил Андрей.

Забор вокруг вычислительного центра был невысоким, а зеленая лужайка выглядела вполне безобидно и к тому же на первый взгляд никем не охранялась. На лужайке росло несколько деревьев с развесистой кроной, и мальчик порадовался, что до них не докатились еще машины-выкорчевщики.

– По-по-пробовать че-через за-забор! Вы слышали такую глупость? – Попугай расхохотался так, что его клюв заклинило и он вынужден был поправить его лапкой.

– А что тут такого? Лужайка как лужайка, а через забор я и не через такой перелезу! – рассердился Андрей.

– Никто не сомневается, что перелезешь. На таких лужайках и трех травинок нет настоящих, везде искусственное охранное покрытие. Ну-ка, покажи ему, попугай! – потребовал капитан.

– Так и быть! Лучше один раз увидеть, чем тыщу раз надоедать вопросами!

Птица схватила клювом небольшой камешек и, пролетев над газоном, бросила его на траву. В тот же миг что-то вспыхнуло, и с одного из деревьев в место, куда упал камень, ударила высоковольтная молния.

– В самую точку! От нашего камешка не осталось даже приятного воспоминания! – вернувшись, сообщил попугай.

– Я видел, как дерево выстрелило током! Выходит, это не настоящее дерево? – удивился Андрей.

– Вы, как всегда, проницательны, доктор Ватсон! И часу не прошло, как вы высказали то, что другим было ясно с самого начала! – хихикнула птица.

– Помолчи, попугай! У нас для тебя есть дело! – сказал пират.

– Какое такое дело? – заинтересовалась любопытная птица.

– Ты единственный, кто сможет попасть в вычислительный центр. В компьютерах ты тоже будто разбираешься, так что лети и попытайся вернуть патрульным роботам исходную программу либо отключи их совсем!

Услышав такой приказ, попугай захлопал крыльями и сделал вид, что вот-вот выключится от возмущения.

– А если меня прихлопнут? Я маленькая, хрупкая птичка, а вы небось принимаете меня за терминатора-страуса, у которого под каждым крылом по ракете «земля – воздух – земля».

Послушав дурачащуюся птицу, пират улыбнулся:

– Я принимаю тебя как раз за того, кто ты есть: умного, ловкого, изобретательного, отважного, неунывающего… прощелыгу!

Пока капитан говорил «умного, ловкого, изобретательного», попугай надувался от гордости, как воздушный шар, но когда закончил «прощелыгой», хитрец досадливо икнул.

– Ну вот, так всегда! Единственный раз в жизни мне показалось, что меня оценили по достоинству, и вдруг такое разочарование! Между прочим, основываясь на вышесказанном и опираясь на нижеизложенное, я тезисно аргументирую тот факт… – начал было попугай, но Андрей с Василисой так и не узнали, что именно он «тезисно аргументировал».

Чувствуя, что болтовня птицы может затянуться до бесконечности, капитан Крокс сгреб ее в кулак и подбросил в небо:

– Лети и сделай то, что я тебя говорил!

– Р-рады стар-раться, ваше благор-родие! – откликнулся ничуть не обидевшийся попугай и, набрав высоту, полетел к вычислительному центру.

Друзья направились было к президентскому дворцу, как вдруг взвизгнули тормоза и рядом как вкопанный застыл патрульный планетоход. Из переулка показался плазменный танк, мчащийся на полной скорости, а небо потемнело от слетевшихся рейдеров, неподвижно повисших над землей. Со всех сторон, взявшись неизвестно откуда, вынырнули боевые роботы и взяли их в полукольцо.

«Вы обнаружены! Бросайте оружие или будете уничтожены!» – раздался оглушительный голос из динамика одного из планетолетов.

– Нас засекли! – прошептал Андрей.

Оглянувшись и мгновенно оценив ситуацию, пират подтолкнул своих спутников к ближайшему зданию и, вышибив ногой дверь, впрыгнул внутрь.

– Без паники! Скорее сюда! – крикнул он.

Патрульные роботы, стреляя наугад, бросились за ними.

Глава 9 ДРЕВНЕРУССКИЙ ГОРОД

Единая человеческая душа, если покопаться в ней хорошенько, скрывает в себе не меньше тайн, чем вся Вселенная…

(Из жизненной мудрости Баюна)

Андрей, капитан Крокс и Василиса оказались в автоматическом кафе. Вдоль стен в нишах стояли пищеботы, где каждый посетитель мог выбрать блюда, коснувшись рукой их изображения или отдав словесную команду. Оплату произвести тоже было несложно. Нужно было на мгновение положить ладонь в специальное углубление, и необходимая сумма снималась со счета в компьютерном банке.

Но сейчас беглецам было не до ужина. Едва замечая окружающее, они метнулись в дальний край, к служебной двери. Пока Василиса и Андрей пытались ее открыть, пират сорвал с плеча лучемет и дал длинную очередь по патрульным роботам. Первые двое нападавших обрушились с грохотом и загородили вход своими корпусами.

Остальные роботы ощетинились зеркальными непробиваемыми щитами и открыли беспорядочную стрельбу. Скрываясь за пищеботами и перебегая от одного к другому, капитан Крокс отвечал им одиночными выстрелами. Редкий из его выстрелов не попадал в цель. Стоило какому-то из роботов высунуться из-за щита дальше, чем нужно, как пират укладывал его точной вспышкой своего лучемета.

От выстрелов в пластиковых окнах кафе появились выжженные дыры, но они не осыпались, пока один из патрульных несколько раз сильно не ударил по ним прикладом своего энергетического ружья.

Мальчик видел, что у всех атакующих роботов на зрительные датчики надеты устройства теплового видения, позволяющие различать их инфракрасные контуры. Значит, они больше не являются для нападавших невидимыми.

Решив сражаться наравне с капитаном, Андрей вскинул свой бластер и нажал на курок, но выстрела не последовало. «Не заряжен!» – мелькнула тревожная мысль, и мальчик хотел отбросить бесполезное оружие, но внезапно увидел на рукояти бластера горящий синий диод. Значит, все это время бластер был на предохранителе. Выругав себя, Андрей сдвинул его большим пальцем.

Теперь бластер был готов к бою, но стрелять было уже не в кого. Робот, выбивший окно, предусмотрительно скрылся, а остальные мелькали в нем всего на несколько мгновений, и Андрей даже не успевал прицелиться. Когда он все же поймал одного из патрульных на мушку и хотел нажать на курок, над головой у мальчика внезапно что-то полыхнуло и в пищеботе появилось оплавленное отверстие размером с кулак. В то же мгновение руку Андрея пронизала острая боль, заставившая его выронить оружие. Мальчик решил было, что его ранило, но это была всего лишь брызнувшая капля раскаленного металла.

Капитан Крокс сшиб Андрея с ног и за шкирку затащил за пищебот.

– Не высовывайся! Убьют! – прошипел он.

Боевые роботы окружили уже все здание. На космобусе прибыла группа захвата и присоединилась к остальным. Плазменный танк придвинулся к самым окнам и направил внутрь свое широкое дуло, однако пока не стрелял. Вероятно, Пурк отдал команду не открывать огонь, желая захватить живым хоть кого-то из разведчиков.

– Василиса, открывай дверь! Быстрее! – не оборачиваясь и продолжая вести огонь, крикнул капитан Крокс.

– Я не могу! Она идентификацию требует! – чуть не плача, возразила девушка.

Она дергала и трясла ручку служебной двери, но та оставалась запертой, лишь расположенный на ней динамик повторял: «Вход воспрещен».

– Сейчас ей будет идентификация! А ну, отойди! – Крокс на мгновение обернулся и прорезал магнитные замки двери из лучемета.

Дверь повисла на одной петле. Открылся обшитый белыми пластинами и освещенный «вечными» лампами коридор.

– Бегите по нему! Живо! – продолжая отстреливаться, крикнул пират.

– А вы?

– Кому говорю: живо! Я их задержу!

Капитан подполз к окну и одну за другой метнул наружу две молекулярные гранаты. Полыхнули яркие вспышки, и подбитый плазменный танк стал вращаться на уцелевшей гусенице.

Андрей и Василиса побежали по коридору. Сзади из кафе раздавались выстрелы, значит, Крокс все еще продолжал неравную битву. Наконец за своей спиной мальчик услышал торопливые шаги капитана.

– Не тащитесь, как ослы с поклажей! Шевелитесь, через шесть секунд рванет моя молекулярная мина, и от кафе вряд ли что-нибудь останется! – приказал Крокс.

Эти слова подогнали Андрея и Василису, и они помчались по коридору со всех ног. Нырнув за какую-то приоткрытую дверь, беглецы оказались в кромешной темноте. Мальчик прижался спиной к стене, ожидая взрыва. Но взрыва не было.

– Капитан, шесть секунд прошли!

– Это была шутка, должен же я был вас подогнать! – усмехнулся Крокс.

Он стал нашаривать на двери магнитный замок, но, к его удивлению, дверь не была им оборудована. Зато капитан нащупал массивный старинный засов, который вдвигался в паз в стене.

Как только засов вошел в свое гнездо до упора, внезапно вспыхнул яркий свет, и Андрей отшатнулся, настолько неожиданным было то, что он увидел.

Перед ними была высокая крепостная стена, протянувшаяся вдоль извилистого берега реки. Видны были две ее ближайшие крепостные башни, массивные, с узкими бойницами и кованым флажком на крыше.

Разведчики сделали было шаг к крепостной стене, но, поскользнувшись на влажном крутом берегу, скатились в реку. Водой с них смыло всю инопланетную пыль, и они вновь смогли увидеть друг друга.

Подняв лучемет над головой, пират по илистому дну стал выбираться на противоположный берег. Его мокрая броня сверкала в солнечных лучах. В самом глубоком месте вода в речушке доставала капитану до подбородка, зато Андрею с Василисой там было с головой, и им пришлось переправляться вплавь.

Неподалеку, метрах в двадцати ниже по течению, проходил широкий каменный мост, на котором толпился народ. Возле моста у деревянного причала были привязаны две длинные деревянные лодки. Выбравшись на берег, разведчики оказались у высокой крепостной стены, сложенной из тесаных камней.

У главных ворот раскинулась торговая площадь. Скрипели телеги, мычал скот, сыпались искры из кузниц, двое бочаров разгружали деревянные кадки, ведра и бочки. Суетилась, толкалась и ругалась пестрая толпа. Каменщики продолжали закладывать пролом в стене. Двое княжеских дружинников с длинными мечами на поясе внимательно осматривали чеканные византийские щиты, которые им подобострастно предлагал толстый бородатый сиделец из оружейной лавки.

Мальчишка лет восьми в красной рубашке всей тяжестью виснул на поводе заупрямившейся лошади, пытаясь стронуть ее с места, а три румяные женщины в сарафанах стирали на мостках белье, колотя его вальками. На Андрея, Крокса и Василису никто не обращал внимания.

Капитан решил, что перед ним голограммы, и двинулся вперед, думая пройти сквозь них, но один из подручных мясника, сгружавший с повозки разрубленные туши для княжьего стола, зацепил пирата коровьей ногой. Он оглянулся на капитана и, совсем почему-то не удивившись ни его киборгизированному корпусу, ни наполовину механическому лицу, выругался: «Куда прешь, бельмастый? В глаза copy надуло?»

– Разрази меня гром, где мы? – пораженно спросил Крокс, отступая на полшага назад.

– В музее Древней Руси. Мы с Баюном когда-то были здесь на экскурсии, – сказал Андрей.

Он только что сообразил, что кафе, куда они ворвались, спасаясь от роботов, располагалось в том же здании, что и музей, только с другой стороны.

Музей Древней Руси на планете Деметра был крупнейшим в Галактике. Он не имел ничего общего с теми скучными музеями XX–XXI веков, в которых все экспонаты пылились под стеклом и ни до чего нельзя было дотронуться. В те допотопные времена каждую группу школьников обязательно сопровождала старенькая женщина-экскурсовод, которая могла часами бубнить про какой-нибудь скучный горшок или скульптуру, но спокойно проходила мимо роскошного боевого топора или доспехов.

Музей на планете Деметра был совершенно иным. Он представлял собой небольшой древнерусский город-крепость. Все в этом городе было сделано точь-в-точь как настоящее, начиная от каменных башен и закопченных кузниц и заканчивая тележными осями, которые, хотя и смазывались дегтем и свиным салом, все равно неимоверно скрипели.

Роль древних жителей выполняли мирные андроиды, сделанные до того правдоподобно, что практически невозможно было отличить их от настоящих горожан, крестьян и ремесленников. Посетитель музея мог потолкаться в толпе, зайти в мастерскую бочара или горшечника, посмотреть, как работает кожевник, или за несколько кун (роль денег выполняли морды куниц) купить что-нибудь на рынке. Можно было подняться на любую башню, присутствовать на княжеском совете или представлении скоморохов, а порой, если повезет, даже отразить нападение кочевников.

В такой музей никого не нужно было загонять из-под палки, и некоторые школьники ухитрялись проводить в нем по нескольку дней, ведя жизнь древнего русича.

Но сейчас осматривать музей было не время. По коридору служебного входа уже мчалась группа захвата, состоявшая из самых совершенных и наиболее подготовленных роботов.

– Нужно спрятаться! Я знаю отличное место! – крикнул Андрей.

Он потянул Крокса и Василису внутрь крепости и первым побежал по извилистой улочке к мастерским. Не зря мальчик когда-то проводил в крепости целые дни. Он знал здесь каждый камень, каждую ступеньку и лазейку, а со многими андроидными русичами дружил. Вот и сейчас, втащив пирата и девушку в низенькую, покосившуюся дверь, он прямо с порога крикнул:

– Здравствуй, Никита! Это я, Андрей! Узнал?

– Здорово живешь, Андрей Михалыч-млад! Чай, с друзьями пожаловал? – откликнулся немолодой уже голос.

Крокс увидел у печки сутулого старика с ясными глазами и седой бородой, который, склонившись над лавкой, сноровисто шил что-то длинной иглой. На печке послышался шорох, и оттуда выглянули две детские мордашки.

– Кваску не попьешь с дороги? Давно чтой-то не видать тебя было. Спешная нужда, что ль, какая привела? – проницательно спросил старик.

– За нами гонятся патрульные роботы! Дай нам во что переодеться, пожалуйста! – Андрей стал быстро стягивать скафандр.

Добродушный старик, который, как и все мирные андроиды, терпеть не мог боевые модели, засуетился:

– Помогу, как не помочь! Русские друзей никогда в беде не бросают!

Держась за поясницу, он подошел к сундуку и стал в нем рыться.

– Были у меня тута рубахи и порты. Лавочник один заказывал, да не пришел, – бормотал Никита, вытаскивая из сундука одежду.

Капитан Крокс сразу оценил план мальчика. В древнерусском платье Андрей и Василиса легко смогут затеряться в толпе андроидов, и их непросто будет отличить от обычных андроидных горожан.

Мальчик мигом облачился в длинную холщовую рубаху с веревочным поясом, штаны и лапти, которые, были ему велики, и спрятал свой скафандр в русскую печь в доме старика.

Василиса тоже стала было вылезать из скафандра, чтобы надеть сарафан, но, взглянув на капитана Крокса, покраснела и скрылась за печкой.

Один лишь пират не спешил переодеваться. Он растерянно стоял посреди комнаты, а с руки у него свисала такая же, как у Андрея, холщовая рубаха. Мальчик понял, что смущает капитана: даже скрой он киборгизированный корпус, все равно будет видна механическая половина лица и маскировка окажется бессмысленной.

Старик тоже все понял. Он порылся в сундуке и извлек со дна черную рясу с капюшоном.

– Давно тут лежит. Она вам, боярин, в самый раз будет! – сказал старик, помогая Кроксу облачиться в нее.

Расчет оказался верным. Просторная мешковатая ряса скрыла матовый корпус киборга, а глубокий капюшон – его лицо.

Снаружи уже раздавался шум и грохот тарана об окованные железом ворота: это роботы из группы захвата штурмовали крепость. Дело в том, что при их приближении русичи захлопнули ворота, сделав вид, что приняли приближение группы захвата за набег немецких или шведских рыцарей. Между мирными андроидами и боевыми роботами, запрограммированными убивать, всегда была вражда, и сейчас она обострилась.

Капитан Крокс, Андрей и Василиса бросились на стены, присоединившись к стекавшимся отовсюду защитникам города. Роботы спецназа пока не стреляли, решив взять крепость приступом. Трое из них разбегались и били в ворота коротким тараном, но, поняв, что так их не одолеть, извлекли аппарат холодной сварки и стали резать им железные, ручной ковки створки.

– Кто с мечом к нам придет, тот от меча и погибнет! – крикнул сверху могучий кузнец Данила и, подняв над головой глыбу, метнул ее вниз.

Камень попал роботу-спецназовцу по голове. Хотя мыслящему процессору, укрытому внутри корпуса, это повредить не могло, но, видимо, робот потерял ориентацию, выронил сварочный аппарат и, сделав несколько заплетающихся шагов, свалился с моста в реку.

Защитники города встретили успех Данилы приветственными криками. Обозленные потерей товарища, остальные спецназовцы открыли из бластеров огонь на поражение, и сразу около десятка защитников города были ранены или убиты. Но даже преимущество противника в оружии не остановило храбрых русичей. В роботов летели камни и стрелы, а когда они пошли на приступ, сверху на них выплеснули чан с кипящей смолой. Раскаленная смола и камни вынудили роботов из спецназа отступить за мост и вести огонь с безопасного для себя расстояния.

Они принесли снятый с планетохода лазерный пулемет, установили его на треногу и косили им почти безоружных андроидов. Лазерные лучи с легкостью прошивали камни, и защитникам крепости негде было укрыться от обстрела.

Вот, точно дуб под ударом топора, упал могучий кузнец Данила, успевший в последний миг своей жизни метнуть во врага еще одну каменную глыбу. Стоявший рядом с ним дружинник подхватил кузнеца под руки и, бережно опустив его тело на камни, закрыл ему глаза.

Внезапно за спиной Андрей услышал знакомый голос. К ним на стену, прихрамывая, поднимался портной Никита.

– Я тут тебе, парень, кольчугу раздобыл. Надень-ка ее, а то, не ровен час, попадут! – И, тяжело дыша после ходьбы, старик протянул мальчику кольчугу.

Прекрасно понимая, что ни один доспех даже самой хорошей ковки не защитит от раскаленного луча бластера, Андрей все же протянул за кольчугой руку, но неожиданно сверкнула вспышка, и русич Никита, схватившись за грудь, стал медленно оседать. Казалось, старик не понимал, что с ним происходит и почему вдруг подкосились его ноги, на лице у него было лишь удивление. Он сделал шаг вперед, и кольчуга со звоном упала на камни.

Капитан Крокс подхватил Никиту, но того уже покидала жизнь.

– Защитите Деметру, она как вторая Земля. Мать наша… – сумел еще прохрипеть он, и взгляд его добрых беспомощных глаз навеки застыл.

Андрей сглатывал слезы. В этот момент он не чувствовал страха. Его единственным желанием было отомстить за своего убитого друга.

– Вот вам за Никиту! Вот!

Мальчик просунул руку с бластером в бойницу, тщательно прицелился в огромного плечистого робота-пулеметчика, разбрызгивающего смерть из многоствольного лазеромета, и четыре или пять раз нажал на курок. Первые два его выстрела расплавили землю под ногами у пулеметчика, третьим подкосило подставку пулемета, а последние два попали роботу в грудь. Громадный спецназовец рухнул, а Андрей, тупо уставившись на него сверху, не веря своим глазам, лишь глотал воздух, как выброшенная на берег рыба. Он не верил, что смог это сделать. Неужели убить так просто? Нажал на курок, и все?

Вся ненависть к уничтоженному роботу куда-то исчезла, и осталось лишь сожаление и сосущее сознание того, что он принес кому-то смерть.

Капитан Крокс схватил Андрея за плечи, навалился на мальчика и откатился с ним на несколько метров в сторону. Это было сделано вовремя, потому что в следующую секунду в то место, где Андрей только что стоял, ударило сразу несколько лазерных лучей.

– После выстрела всегда меняй укрытие. Ты не пострадал? Не ранен? – спросил пират.

Андрей замотал головой. Губы у него дрожали.

– Тогда что с тобой? – Крокс пристально вгляделся в него.

– Мне противно, что я его…

– Ты сделал то, что должен был сделать. Это был не человек, а машина смерти, и ты ее остановил, – твердо сказал Крокс, и Андрею стало чуть легче.

Внезапно выстрелы роботов разом стихли. Спецназовцы, надежно укрытые от выстрелов щитами, видимо подчиняясь приказу, установили переносной голограф и включили его. Над крепостью появилось объемное изображение Пурка, такое огромное, словно узурпатор был великаном. Городские стены доставали голограмме лишь до колена. Краснощекий толстяк стоял с видом победителя, скрестив на груди руки, и его маленькие заплывшие глазки злобно сверлили тех, кто копошился у него под ногами. Во всяком случае, Василисе так показалось, хотя она понимала, что это всего лишь голограмма, которая ничего не может видеть.

– Слушайте меня, жалкие бунтари! Сил у меня достаточно. Музей окружен, и я смогу уничтожить его в любую секунду! Но я сохраню вам жизнь, если капитан Крокс добровольно сдастся. Я знаю, что ты где-то в крепости, мерзкий пират! Полчаса назад Земля признала меня единственным настоящим президентом Деметры, именно поэтому я не хочу начинать свое правление с кровопролития. Мне нужен только ты, капитан! Выходи один и без оружия, и я сохраню жизнь всем, кто с тобой. Они не представляют угрозы, они мелочь… Ладно, хватит болтать! Теперь я буду считать до пятидесяти. Если ты не появишься, я уничтожу музей. Один… два…

Прозрачный купол здания осыпался осколками, и показался боевой рейдер. Планетолет неподвижно завис над городом, и стало видно, что к его днищу прикреплена узкая ракета.

– Если он ее сбросит, на воздух взлетит треть города! – вполголоса сказал капитан.

– Четыре, пять, шесть… – считал Пурк. – Где же ты, трусливый пират? Семь, восемь… Смотрите, как дорого он ценит свою шкуру… Девять, десять… Знайте все, что капитан Крокс трус и вы все погибнете из-за него! Одиннадцать…

– Хватит, я выхожу! – Пират решительно выпрямился во весь рост и сорвал с себя маскирующий черный балахон.

– Не делайте этого, они убьют вас! – Василиса схватила его за руку.

– Возможно, но у меня нет выбора. Если не выйду я, этот мерзавец уничтожит всех… Я не желаю, чтобы из-за меня кто-нибудь еще погиб. Перечеркнуть всю свою жизнь одним трусливым поступком будет слишком высокой ценой за лишние пять минут земного существования. – И, отстранив девушку, пират стал быстро спускаться к воротам.

Мальчик метнулся было за ним, но пират оттолкнул его:

– Не надо, парень! Это была бы глупая жертва! Я никогда не говорил тебе этого, но я горжусь, что взял тебя в экипаж… Ну, мне пора. Береги Василису и Баюна. Постарайся вырваться из ловушки и свяжись со «Странником». Грохотун знает, как вытащить вас отсюда. Прощай!

– Двадцать два, двадцать три… Где же ты, трусливый пират? – считала голограмма.

Боясь не успеть, Крокс большими шагами шел, почти бежал к воротам. Русичи расступались перед ним, склонив головы, в глазах у многих стояли слезы.

Пират уже навалился на засов и с силой старался выдвинуть его, как вдруг его настиг звенящий от волнения голос Василисы:

– Капитан, знайте, что я… люблю вас!

Киборг замер, будто между лопаток его прожгло раскаленным лучом лазера. Он отпустил засов и медленно обернулся.

– Сорок, сорок один… Время идет! Где ты, пират? Вот уж не думал, что ты струсишь! – почти удивленно считал Пурк, но едва ли Крокс сейчас слышал его.

– Спасибо! Не знаю, сколько времени мне еще отпущено, но свои последние минуты я буду счастлив! – крикнул капитан.

Он махнул девушке рукой и, рывком распахнув ворота, шагнул наружу, туда, где солнце сверкало в оптических линзах нацеленных ему в грудь вражеских бластеров…

Глава 10 УХМЫЛКА ТОЛСТОЙ ГИЕНЫ

Хороший человек отличается от подлеца лишь тем, что подлец живет в согласии со своей подлостью, а хороший – с ней борется.

(Из высказываний Баюна)

Андрей видел сверху, как спокойно и словно не замечая врагов идет капитан навстречу патрульным роботам, а те, продолжая целиться, трусливо расступаются, словно собаки, не решающиеся броситься на попавшего в капкан волка.

Не замедляя шага, пират прошел насквозь голограмму торжествующего Пурка и появился по другую сторону его жирного брюха рядом с офицером звездного патруля. Этот офицер был совсем молодым, и его голос, когда он кричал на капитана, срывался на визг.

– Б-бросайте оружие, или я прикажу стрелять! Живо! – вопил офицерик.

В правой руке у него дрожал бластер, а левую он вытягивал вперед за лучеметом капитана Крокса.

Усмехнувшись, пират медленно, чувствуя множество направленных на него дул, снял с плеча свой лучемет и, протянув руку с ним над рекой, бросил его в воду.

– Как вы смели? Почему не отдали его мне? – кипятился офицерик.

– С оружием не шутят, малыш! Мама тебе не говорила, что в нем есть энергетические пульки? Ты мог случайно отстрелить себе ручку или даже ножку.

И, презрительно отвернувшись от него, Крокс повернулся к голограмме Пурка.

– Ну так что, президентишка, долго мне ждать? – поинтересовался он.

Он знал, что Пурк сейчас наблюдает все, что происходит, по встроенным в роботов видеокамерам, и именно он, а не офицерик принимает здесь все решения.

Усатый, казалось, раздумывал, что делать с Кроксом. Его свинячьи глазки поблескивали, и он чуть покусывал нависавшие над губой усы.

– Взять его! – внезапно рявкнул он.

Метнувшись вперед, несколько здоровенных патрульных роботов сбили капитана с ног и завернули ему руки за спину. Должно быть, не рассчитав, они чересчур сильно заломили человеческий локоть пирата: Крокс зарычал и стиснул от боли зубы.

Роботы заковали пирата в магнитный обруч так, что он не мог даже пошевелиться, а на ноги надели ограничители движения, похожие на древние кандалы. Специальным оружиеискателем они скользнули сверху вниз по корпусу киборга, проверяя, нет ли внутри пустот, в которых мог быть спрятан бластер или взрывчатка, но на оружиеискателе не высветилось ничего подозрительного. Лишь когда сканер скользил вдоль груди Крокса, один из роботов сказал удивленно:

– Во конструкция! Сам киборг, а сердце бьется, как у человека!

Довольный собой, Пурк рассматривал обезоруженного врага:

– Хочешь знать, как я тебя вычислил? Я знал, что ты появишься, и велел расставить внутри периметра скрытые биоискатели. На всей Деметре нет другого человека в корпусе робота, так что найти тебя было делом несложным.

– Твоя заслуга невелика. Я сам залез в банку, а уж крышку закрыл бы даже дурак, каким ты и являешься! – усмехнулся пират.

Губы у Пурка запрыгали от ярости, но он еще пытался сдерживаться:

– Ты жалкий неудачник, Крокс. Ты из тех, которые все теряют: имущество, семью, даже собственное тело. Странно, что такому неудачнику так долго удавалось проболтаться в космосе и даже сбивать корабли звездного патруля!

– Я тебя не слушаю. Не устал болтать? Прикончи меня, и дело с концом! – холодно сказал капитан.

– Обойдусь без твоих советов. Прикончить-то я тебя прикончу, но не сразу! Вначале я, как кожуру с апельсина, слой за слоем буду считывать информацию с твоего мозга. Узнаю, где ты спрятал свой звездолет и где девчонка, дочь президента. Быть может, узнаю еще кое-что. Уверен, за полтысячи лет даже в таком пустом котелке, как твоя голова, скопилось немало полезных для меня знаний. С ними моя власть станет еще больше.

– Ты просто крыса, жирная, мерзкая крыса! – бросил Пурку капитан Крокс.

Лицо стоявшего рядом офицерика звездного патруля вытянулось: говорить так с самим диктатором! Он размахнулся, чтобы ударить Крокса рукоятью бластера, но скованный пират остановил его одним взглядом.

– Не бить его, пока не надо… Доставить пирата ко мне! У меня перед ним есть должок, и я сам собираюсь его отдать!

Пурк невольно коснулся своей переносицы, опухшей после того, как ему в лицо когда-то врезался кулак капитана. Усатый узурпатор отдал приказ, и пирата бросили в снизившийся рейдер, взявший курс на президентский дворец.

Едва рейдер с пленником улетел, диктатор отдал другой приказ:

– Музей взять штурмом! Всех андроидов отключить! Спутников Крокса, мальчишку и девчонку, найти и уничтожить!

Роботы спецназа бросились к городу, не церемонясь больше, взорвали ворота и, ворвавшись внутрь, стали прочесывать улицы и обыскивать дома. Но самые усиленные поиски ничего не принесли. Андрей, Василиса, а с ними и двое внуков портного Никиты исчезли.

Никто не знал, что за минуту до штурма они воспользовались потайным ходом в княжеской башне и покинули город.

Хотя и не время оставлять капитана Крокса в трудную для него минуту, все же перенесемся на орбиту, где Баюн, Лависса и Грохотун с тревогой ждут новостей с Деметры. Давно уже прошел условленный час выхода на связь, а сообщений с планеты не было.

– Что с ними могло случиться? Куда они запропастились? Я беспокоюсь! – в десятый, по крайней мере, раз воскликнула Лависса.

– Сейчас возьму я пулемет, беспокойство враз пройдет! – сострил Грохотун и оглушительно захохотал так, что девочка чуть не оглохла.

– Глуп по самый пуп, а что выше, то пуще! – осадил рогатого робота Баюн.

Нянька то и дело ощущал перебои в сердечнике. Заботливого воспитателя терзала тревога: вдруг Андрей разбился на звездном серфинге, а Крокс не выходит на связь потому, что не хочет сообщать правду ему, Баюну. «И зачем я отпустил с ним мальчугана? Ох, чую я неладное!» – переживал робот, но, как мог, бодрился и даже утешал Лависсу.

Заканчивался уже второй час тревожного ожидания, когда Грохотун догадался включить лазеропередатчик, и сразу же они попали на канал галактических новостей.

«Сенсационное известие с планеты Деметра! – сообщал зубастый диктор. – Не прошло и семи часов с признания Землей новой власти на планете Деметра, как ее новый президент Пурк уже порадовал Галактическое сообщество сенсационным известием. На Деметре схвачен грозный пират Вселенной капитан Крокс. Захват был произведен силами спецназа, когда известный преступник скрывался в музее Древней Руси. Силы правопорядка действовали четко и слаженно. Арест Крокса доказывает, что новый глава планеты не бросает своих слов на ветер. Грозного пирата, с которым свергнутый президент Василий Кольцов не мог справиться за все годы своего правления, Пурку удалось обуздать всего за несколько часов. Остается только сказать ему огромное спасибо: уж что-что, а бороться с преступностью он умеет».

По экрану поползли видеокадры из музея, на которых повисшие на капитане патрульные роботы заламывали ему руки. Того, что пират сдался сам, спасая город от взрыва, в новостях не было, а сам арест был представлен исключительно как заслуга храброго и отважного Пурка, который лично руководил операцией.

– Что-то не верится мне, что Пурк сам под выстрелы лез. Наш капитан не промахнулся бы. Небось свою голограмму вместо себя послал или видеокадры подделал, – пробасил Грохотун и добавил: – Да, кажись, вляпался наш кэп в историю! Выручать его надо!

– Тише! – оборвал его Баюн. – Давай дослушаем!

«…сообщники пирата до сих пор не найдены, хотя поиски их продолжаются по всему периметру. Впрочем, Пурк предполагает, что, лишенные своего предводителя, они уже не представляют серьезной угрозы. Арестованный доставлен в президентскую резиденцию, где содержится под постоянным наблюдением. Его камера находится рядом с помещением, в котором до сих пор содержатся бывший президент Деметры Кольцов, его супруга и секретарь», – продолжал диктор.

На экране на несколько секунд мелькнуло обросшее бородой, осунувшееся лицо отца Лависсы. Девочка, вскрикнув, бросилась было к монитору, но кадры уже сменились.

«Напоминаем, что новая власть на планете Деметра была признана Галактическим сообществом совсем недавно, после совещания глав всех населенных планет. Совещание проводилось с участием голограмм его членов в Зале Правительств на планете Земля. Основной причиной признания Пурка президентом Деметры было опасение сообщества, что им будет развязана новая межгалактическая война. Ну, хватит о грустном! Вам, наверное, не терпится перейти к развлекательной части нашей программы. Перед вами выступит новая суперпопулярная в Галактике группа «Прекрасные дурашки» со своей новой песней «Люби меня, как я сам себя люблю»!»

Грохотун выключил лазеропередатчик, и в отсеке повисла мертвая тишина. Слышно было только, как рядом тихо всхлипывает Лависса.

– Надо кэпа выручать. Будь рядом с ним я, он не угодил бы в беду, а от попугая какой толк? Птица, она птица и есть! – прогудел наконец боевой робот.

– Друзей бросать – себя предавать. Дружно – не грузно, а врозь – хоть брось, – согласился Баюн.

Как ни отрывочно было сообщение в новостях, старый робот уяснил из него две важные вещи: первую, хорошую – Андрей жив и им с Василисой удалось сбежать, а вторую, плохую – Земля признала Пурка президентом Деметры, значит, полагаться на то, что с нее подоспеет помощь, не приходится. Выручать капитана Крокса и родителей Лависсы, равно как и бороться с Пурком, им придется самим, не рассчитывая ни на кого.

Надо отдать им должное, оба робота не растерялись. Испуг, слабость духа и желание поджать лапки присущи в минуты опасности скорее людям, чем искусственному интеллекту, который до последней минуты, даже зная, допустим, что прямо на него несется метеорит, сохраняет здравый смысл и действует согласно заложенной в нем логике и законам робототехники.

И вот сейчас процессоры Грохотуна и Баюна просчитывали ситуацию со скоростью полумиллиарда операций в секунду в поисках решения, как помочь капитану Кроксу.

– У меня вот какая мысль: вломимся в периметр на «Страннике» и расстреляем президентский дворец из лазерных орудий. Десантируемся, схватим капитана и родителей девчонки, прыгнем на корабль – и дёру! Ах да, ну и Пурка шлепнем, если попадется! – заявил Грохотун и, видимо, довольный блестяще разработанным планом, с видом победителя взглянул на Баюна.

– Хитер бобер, своим умом допер! Просто пришел Кутузов бить французов! – невесело хмыкнул робот-нянька.

– Чем тебе мой план-то не нравится? – обиделся Грохотун.

– Всем. Во-первых, как «Странник» вломится в периметр, когда известно, что силовую защиту нельзя пробить даже из самой мощной пушки? Во-вторых, где гарантия, что, обстреливая президентский дворец, мы случайно не убьем капитана или родителей Лависсы? В-третьих, шансы на победу очень невелики: ведь против нас будет весь деметрианский флот.

Грохотун уныло поскреб затылок.

– И как мне самому это не пришло в голову? Ведь я продумал сто миллиардов разных планов! – сказал он.

– Всякое бывает. Сто миллиардов продумал, а того, что и младенцу ясно, как раз и не учел, – посочувствовал ему Баюн.

Так и не придя к единому решению, как им поступить, роботы сошлись на том, что нужно немедленно отправляться на Деметру и там действовать по обстоятельствам. Так как досок для звездного серфинга у них уже не было, они решили отправиться в небольшой десантной капсуле, которая выстреливалась из стартового шлюза.

Грохотун захватил с собой столько оружия, что его самого было почти не видно под лазерными пулеметами, базуками, энергометателями, молекулярными гранатами и дистанционно взрывающимися минами.

– А эта штуковина сама по себе не рванет? – спросила Лависса.

– Не-а, не рванет. Для этого нужно нажать эту вот кнопочку. Хочешь, покажу? – И робот сунул девочке под нос пульт с антенной.

– Нет-нет, спасибо, я верю и так! – предусмотрительно отказалась Лависса, с опаской наблюдая за железным пальцем Грохотуна, которым он вертел над самой кнопкой.

Лависсе пришлось остаться на «Звездном страннике» – в десантный бот она не помещалась, но даже если бы и ухитрилась чудом в него втиснуться, не смогла бы выдержать стартовых перегрузок предназначенной для роботов и андроидов капсулы.

– Дай-ка мне тоже, что ли, бластер! – задумчиво попросил Баюн, разглядывая внушительный арсенал рогатого робота.

– Тебе? На! – Удивленный Грохотун, на мгновение задумавшись, сунул Баюну крупнокалиберный лучевой пистолет из своей коллекции.

– А тебе не жалко? – спросил робот-нянька.

– Не-а, у меня еще три таких же есть! – замотал головой Грохотун.

Баюн взял пистолет, подкинул его на ладони и стал быстро, почти не глядя, разбирать, проверяя, все ли в порядке.

– А ты малый не промах! Видно, что не в первый раз эту штуку в руках держишь! – поразился Грохотун, с уважением наблюдая, как толково Баюн проверяет сохранность оптических линз и вставляет в рукоятку энергетический магазин.

– Рыбак-то рыбак, да без невода-то как? – невесело отвечал нянька, вспоминая времена последней Галактической войны, когда, защищая мирные базы, он сам участвовал в роботизированном ополчении.

Когда оба робота погрузились в десантный бот и завинчивали за собой герметичную крышку, Лависса, осознавшая, что остается на огромном звездолете в совершенном одиночестве, бросилась к ним с криком:

– Не уходите! Пожалуйста!

– Спокуха, не трепыхайся! – сказал Грохотун. – Сейчас решим кое-какие взрослые дела, кое-кого шлепнем, кое-кого освободим и вернемся! А ты пока расслабься, посмотри космовидак и попей коктейли с ромом!

Услышав, какой совет великан дает Лависсе, Баюн недовольно проворчал:

– Мели, Емеля, твоя неделя!

Он обнял Лависсу, а потом мягко отстранил ее и закрыл за собой люк десантного бота. Роботы дали навигатору команду открыть шлюз, и капсула поползла по транспортеру в выпускную камеру.

– Удачи вам! – крикнула им вслед Лависса, вытирая глаза, но шлюз уже закрылся.

Девочка повернулась и побрела в навигационную рубку. Жизнь казалась ей грустной и безнадежной. Для того чтобы хоть как-то утешиться, она забрела в пищевой отсек и, не слушая бойкое бормотанье голографического повара, захватила две пачки печенья и коробку шоколада. Подумав, что после сладкого ей захочется пить, она ткнула пальцем в какую-то кнопку, и ей в руку из автомата выскочила небольшая прозрачная бутылочка.

– То, что доктор прописал! Наркомовские сто грамм за воротник, и в атаку! – засмеялся повар, но Лависса была уже в лифте и грызла влажное от собственных слез печенье.

Все последние события настолько ее утомили, что девочкой овладела глубокая тоска. Она ощущала себя маленькой, одинокой, слабой и беззащитной. В этой унылой Лависсе сложно было узнать ту девчонку, которая несколько недель назад запросто угнала отцовский планетоход и мчалась на нем по городу, удирая от звездного патруля.

Лависса поднялась в рубку, села возле навигатора, некоторое время, чтобы отвлечься, заставляла его играть с ней в шашки, а потом глаза ее сами собой сомкнулись, голова опустилась на грудь и она уснула.

Глава 11 ВАХМУРКА ПОПУГАЙЛО

Как ни дуйся лягушка, а до вола далеко.

(Из пословиц Баюна)

Я готов отдать за вас жизнь, капитан… при условии, что мне ее вернут обратно.

(Из высказываний робота-попугая)

Пока Баюн с Грохотуном делали все возможное, чтобы спасти капитана, попугай тоже не терял времени даром.

Облетев небоскреб вычислительного центра, птица убедилась, что ни одно из его пластиковых зеркальных окон не открывается и нигде нет ни малейшей лазейки, в которую можно было бы втиснуться даже мухе.

«Вот так история! – подумал попугай. – И как же я, спрашивается, туда пролезу? Возмутительно не оставлять для любопытных птиц хотя бы маленькой щелочки!»

Попугай решил было сделать пару кругов над вычислительным центром и осмотреть его крышу, как вдруг выход был найден сам собой, да притом такой, который едва не стоил нашей маленькой птице жизни.

Внезапно на попугая спикировала стремительная черная тень. Испуганный хитрец сделал в воздухе стремительный вираж, и это его спасло. Тень пронеслась в каком-то полуметре от него, и попугай сообразил, что это был крупный деметрианский сокол-костоправ, получившийся в результате скрещения земного сокола и одной из его местных разновидностей. Костоправ был ловок, быстр, и, возможно, за всю историю его охот наш попугай был единственным, кому удалось ускользнуть от его загнутых когтей.

Сокол атаковал еще дважды или трижды, но его маленький противник был уже готов к этому и вытворял в воздухе такие пируэты, что у хищника не было никаких шансов с ним расправиться. «Как хорошо, что я уговорил капитана достать мне новое скоростное оперенье и хвост для высшего пилотажа!» – радовался попугай.

Он увидел, что хищная птица устроила себе гнездо на крыше небоскреба рядом с вентиляционным выходом, затянутым мелкой сеткой. Подождав, пока сокол в очередной раз промахнется, и уйдя от него в «мертвую петлю», попугай сел на крышу, ловким щелчком клюва раздавил сигнальный датчик и отогнул сетку вентиляционного хода. Рядом в гнезде надрывались от крика еще не оперившиеся птенцы костоправа.

– Смотрите, детки, когда вырастете, не будьте такими злюками, как ваш папочка! – посоветовал им попугай и нырнул в вентиляционную трубу.

Ход был слишком узким, и хитрец, не рассчитав, что не сможет взмахнуть крыльями, стал падать вниз. Только уже в самом конце, испугавшись, что разобьется, он догадался включить реактивный усилитель, расположенный в задней части корпуса под хвостом, и довольно благополучно опустился на ровную площадку, от которой отходили два ответвления.

«И куда, интересно, мне дальше? – задумалась птица. – М-м… Сложный вопрос. Вообще-то мое дело правое, вот я и пойду направо!»

И попугай зашагал по ответвлению вентиляционного хода, которое уходило вправо. Случайно оказалось, что выбор хитреца не подвел.

Вентиляционный ход завершился легкой пластиковой решеткой, сквозь которую птица увидела просторный зал со множеством компьютеров. В углу неподвижно замерли два гусеничных робота-охранника, у которых вместо рук были мощные трехствольные лазерные пулеметы. Роботы этой модели, давно снятой с производства, отличались поразительной тупостью, зато были очень надежны и практически неуничтожимы, а их огневая мощь была не меньше, чем у рейдера.

«Рядом с этими болванами и Грохотун покажется гением! Зачем, интересно, они вообще понадобились Пурку?» – удивилась птица.

Один из главных процессоров был разобран, все платы оперативной памяти и винчестеры сняты, и возле них копошился тощий, совершенно лысый человек в грязном комбинезоне компьютерного техника. В свое время это лицо часто мелькало по голографу, и попугай узнал его. Это был известный хакер Вадим Хапкинд, взломщик компьютерных сетей, который несколько лет назад взломал защиту межгалактического банка и перевел на свой счет колоссальную сумму, равнявшуюся годовому доходу Деметры.

«Что он здесь делает? Я думал, он в тюрьме! Интересно, как ему удалось выбраться?» – удивился попугай.

Рядом с Хапкиндом стоял Альберт, робот-секретарь Пурка, и, скрестив на груди тонкие блестящие руки, наблюдал за его работой.

– Долго еще осталось? Хозяин устал ждать! Мы не для того вытащили тебя из-за решетки, чтобы ты бездельничал! – услышал попугай визгливый голос Альберта.

– Я и не обещал, что справлюсь за пять минут! – огрызнулся Хапкинд. – Система защиты слишком совершенна. Пароли сменяются через каждые пять секунд, а за такое короткое время я не успеваю проверить все числовые комбинации. Я должен присоединить к плате их оперативной памяти свое считывающее устройство. Вы послали в Гэллакс своего человека?

– И посылать никого не надо. Один из наших людей имеет доступ к сети и даже к «Биосу». Он справится с заданием в ближайшее время.

– Этот ваш человек хорошо подготовлен? Установить мой «жучок» непросто! – брюзжал Хапкинд.

– Он прошел подробный инструктаж. Ему удалось пронести устройство в Гэллакс. Сегодня вечером во время профилактической проверки системы он его подключит. А ты пока подготовь все серверы. Как только мы подберем пароли, немедленно нужно будет подчинить себе управление.

– Легко сказать, взломать сеть! Ваши процессоры слишком маломощные! Вы доставили мне гигаплаты, которые я заказывал вчера?

Хапкинд поднял брови и собрал на лбу все морщины. Они у него были такими глубокими, что казалось, сядь ему на лоб муха, он раздавил бы ее в своих складках.

– Гигаплаты еще не изготовлены. Многих комплектующих на Деметре нет и приходится доставлять с ближайших планет. Что касается систем наведения ракет, то они будут вот-вот готовы! – сообщил Альберт.

По отрывочным разговорам Хапкинда и робота-секретаря попугай, сам отлично разбиравшийся в компьютерах, понял замысел Пурка, и ему стало не по себе. Гэллакс был общевселенской сетью безопасности, объединявшей в себе огромное число военных баз и всех баллистических ракет, которые не успели еще уничтожить. Если Пурку удастся подобрать к нему пароль и взять управление в свои руки, он подчинит себе все роботизированные армии и с их помощью станет единственным хозяином Вселенной.

Гэллакс, расположенный на Юпитере, считался неприступной компьютерной крепостью, защищенной всеми возможными средствами безопасности. Раньше все попытки его взлома заканчивались неудачей, но теперь компьютерный гений Хапкинд изобрел считывающее устройство, способное взломать его защиту, а кто-то из подкупленных Пурком компьютерных техников, обслуживающих систему, взялся незаметно установить это устройство в оперативную память Главного Процессора.

Как только устройство будет подключено к плате и «Биосу» и начнет свою работу, управление Гэллаксом перейдет в руки к Пурку. Да, что ни говори, этот жирный начальник службы безопасности не разменивается по пустякам. Ему уже мало Деметры, и он хочет захватить власть во Вселенной и стать единственным диктатором над всем человечеством!

Попугай придвинулся поближе к вентиляционной сетке и, осторожно отогнув ее край клювом, продолжал подслушивать.

– Сколько раз мне нужно просить убрать этих громил! Они ходят за мной по пятам и нервируют! Я ни на минуту не могу остаться один! – раздраженно сказал Хапкинд, кивнув на замерших в углу роботов.

– Это личный приказ президента. Охрана будет с вами, пока вы не выполните задание. Они – гарантия вашей безопасности. – Альберт важно поднял вверх палец.

Хапкинд ухмыльнулся:

– А заодно и гарантия того, что я не сбегу? Не так ли? Не знаю, помнит ли Пурк, но это я сделал его президентом! Я взломал сеть звездного патруля и выдал роботам ложный приказ о смене власти! Если Пурк хочет, чтобы меня охраняли, то пускай даст мне других, более совершенных роботов! Где он вообще откопал этот металлолом? На свалке?

Альберт подошел к ближайшему роботу и постучал его кулаком по лбу. Робот даже не шелохнулся, а его зрительные датчики продолжали смотреть прямо перед собой. Альберт довольно хмыкнул и передернул узкими плечами.

– И чем они вам не нравятся? Президент доверяет им больше, чем современным моделям. В этой башке не задерживается никакая посторонняя информация. Этот робот не сможет ничего подслушать. Его нельзя перепрограммировать или испортить. Запас прочности этого «металлолома» полторы тысячи лет.

– Я столько не проживу, и мне плевать, какой у них запас! – проворчал Хапкинд и вновь занялся разобранным компьютером.

Спохватившись, что Пурк давно ждет его отчет, Альберт засеменил к дверям. Роботы-гиганты раздвинулись, пропуская его.

– Я зайду через пару часов! А сейчас навещу капитана Крокса! Наверняка президент давно приступил к его пыткам… ой, я оговорился: к корректному и вежливому допросу! Не хочу упустить, как пират будет молить о пощаде! – хихикнул тощий робот, ужом проскальзывая в приоткрытые створки бронированного люка.

Услышав, что Крокс схвачен, попугай не на шутку встревожился. Его маленький энергораспределитель запульсировал вдвое быстрее. «Похоже, капитан попал в ловушку. Хм… положеньице! Ладно, найти нового хозяина я всегда успею, а пока постараюсь спасти старого!» – решила птица.

Несмотря на расчетливость своих мыслей и острый язычок, попугай был очень предан пирату. Первым его побуждением было немедленно лететь следом за Альбертом и выяснить, где держат Крокса, но он спохватился, что его сразу заметят. «Ладно, капитан потерпит, а я займусь компьютерами! Главное сейчас – всех выгнать и остаться одному!» – сказала себе птица.

Чтобы получить доступ к программам и беспрепятственно работать, попугаю нужно было убрать из вычислительного зала Хапкинда и роботов, но как это сделать? Те явно не собирались никуда уходить, значит, птице и дальше придется торчать в вентиляционной трубе и смотреть, как хакер готовит процессоры к приему информации из взломанного Гэллакса.

Поправляя лапкой хохолок, попугай некоторое время разглядывал охранных роботов, пока у него не сформировался отчетливый план.

«Ну что, голубчики! Пришло время доказать вам, что не всякий попка – дурак!» – подумала птица. Она собралась с духом, сильным ударом клюва вышибла вентиляционную решетку и влетела в вычислительный зал.

– Ура! Гаси всех подряд! Я робот-террорист, считаю до трех миллионов и начинаю палить по всему, что шевелится! Один миллион, два миллиона, три миллиона! – вопил попугай, делая круги над головой Хапкинда.

От неожиданности лысый хакер вскинул вверх руки и стал отмахиваться от птицы. Это было как раз то, что нужно. Тупые роботы-телохранители были запрограммированы охранять Хапкинда от любой опасности. Восприняв попугая как угрозу с воздуха, они двинулись вперед и открыли по нему огонь из всех своих бластеров. Сразу двенадцать лазерных лучей, по три из каждой руки-пулемета, устремились к птице, но попугай ловко уворачивался от них, прячась за компьютерами и спиной хакера.

Глупые роботы устаревшей модели не соображали, что, обстреливая птицу, они стреляют и в Хапкинда, над головой которого попугай летает. Лазерные лучи огромной мощности, не попадая в цель, насквозь разрезали дорогостоящие процессоры, взрывали мониторы и плавили дорогостоящие провода.

После того как один из лазеров опалил воздух в нескольких миллиметрах от щеки Хапкинда, хакер бросился животом на пол и быстро заполз под стол.

Вокруг мелькали вспышки выстрелов и взрывались процессоры, на сборку которых хакер потратил не один месяц. Охранные роботы старательно палили в попугая из всех стволов своей «ручной» артиллерии.

– Что вы делаете? Прекратить стрелять! Вы же все тут разнесете! – вопил Хапкинд, но гиганты не реагировали.

Они вообще не были запрограммированы на постороннее вмешательство и действовали в согласии с заложенным в них заданием: уничтожить нападавшего любой ценой.

Попугай, привыкший удирать от куда более скоростного Грохотуна, без труда уворачивался от их выстрелов, стараясь, чтобы лазерные лучи проносились поближе к бедному Хапкинду. Тот уже не кричал, а только все глубже забивался под стол.

Наконец, решив напугать хакера еще больше, птица уселась ему на плечо и сказала в самое ухо:

– Похоже, тебе конец, парень!

Увидев, как стволы лазерных пулеметов поворачиваются в его сторону, и сообразив, что сейчас произойдет, Хапкинд оглушительно завопил, вскочил и, словно заяц, петлями бросился к выходу.

Тупые роботы, которым, кроме охраны хакера, было приказано еще не отходить от него ни на шаг, мигом забыли о попугае и, грохоча гусеницами, устремились за ним. Услышав за спиной их лязганье, несчастный Хапкинд припустил еще быстрее, подпрыгивая на бегу и высоко поднимая колени.

«Ай да молодец я, ай да умница! Вот и очистил помещение!» – довольно подумал попугай, радуясь, что его план сработал.

Он заблокировал изнутри двери и, усевшись на уцелевший компьютер, стал быстро стучать клювом по его клавиатуре, то и дело посматривая на монитор.

Наш попугай был неплохим взломщиком программ и лишь немногим уступал в этом Хапкинду. Он быстро вошел через сеть в Центральный Процессор звездного патруля, управлявший электронными мозгами всех роботов и киборгов, и лихо подобрал к нему пароль доступа. Для большинства обитателей Вселенной такая задача оказалась бы не по силам, но мозговой процессор попугая был оборудован математическим ускорителем, позволявшим ему щелкать двадцатизначные пароли как орехи.

«ДОСТУП РАЗРЕШЕН!» – высветилось на мониторе.

Попугай мысленно назвал себя умницей и выбрал в меню команду «государственный приказ».

«ВВЕДИТЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРИКАЗ!» – немедленно замерцала надпись на мониторе.

«Чего бы мне такого приказать? Ага, вот!»

И, воодушевившись, птица быстро застучала клювом по клавиатуре.

«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРИКАЗ № 3459/23 О ЗАКРЫТОМ ТАЙНОМ ГОЛОСОВАНИИ, – набрал попугай. – В РЕЗУЛЬТАТЕ ПРОВЕДЕННОГО ГОЛОСОВАНИЯ ПРЕЗИДЕНТ ПУРК НАБРАЛ 20 ПРОЦЕНТОВ ГОЛОСОВ, А ПРЕТЕНДЕНТ ПОПУГАЙ – 80 ПРОЦЕНТОВ. ВЛАСТЬ НА ПЛАНЕТЕ ПЕРЕШЛА К ПРЕЗИДЕНТУ ПОПУГАЮ».

Для всякого соображающего человека этот «государственный приказ» показался бы полным бредом, но компьютер звездного патруля, начисто лишенный чувства юмора, отнесся к нему с полной серьезностью. Проанализировав его, он выдал на экран свое возражение.

«ДАННЫЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРИКАЗ НЕ ВСТУПИЛ В СИЛУ. ПРЕЗИДЕНТ ПУРК НЕ МОЖЕТ БЫТЬ СМЕЩЕН В РЕЗУЛЬТАТЕ ГОЛОСОВАНИЯ. СОГЛАСНО НОВОМУ ДОБАВЛЕНИЮ К КОНСТИТУЦИИ ОН БУДЕТ ЗАНИМАТЬ ЭТОТ ПОСТ ПОЖИЗНЕННО».

«Ишь ты! Пурк все предусмотрел! Даже конституцию успел изменить!» – расстроился попугай.

Он хотел было отменить это добавление к конституции, но оказалось, что Пурк отсек и такую возможность, защитив конституционные файлы от доступа и всех изменений.

Бронированная дверь начала накаляться и вздрагивать от ударов.

– Ломайте ее! Мне нужен доступ к компьютерам! И поставьте в известность президента! – доносились крики Хапкинда, которому удалось, очевидно, отвязаться от своей навязчивой охраны и поднять тревогу.

Взглянув, как прогибается под ударами раскаленная дверь, попугай понял, что у него осталось не больше минуты. Он запаниковал было, но внезапно его осенила отличная идея.

Он подвинул к себе лапкой клавиатуру и, выбрав в меню команду «экстренное сообщение», набрал:

«ДЕМЕТРУ ПОСТИГЛА ТЯЖЕЛАЯ УТРАТА. ТОЛЬКО ЧТО, ОБЪЕВШИСЬ ТУХЛЫМИ ПОМИДОРАМИ, СКОРОПОСТИЖНО СКОНЧАЛСЯ ПРЕЗИДЕНТ ПЛАНЕТЫ ПУРК. ПЕРЕД СМЕРТЬЮ ОН НАЗНАЧИЛ СВОИМ ПРЕЕМНИКОМ ДИКТАТОРА ПОПУГАЯ И ПЕРЕДАЛ ПОД ЕГО НАЧАЛО ВСЕ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ!»

Едва птица закончила печатать и нажала на «Ввод», как дверь рухнула и в вычислительный зал ворвались патрульные роботы. Впереди всех бежали Хапкинд и Альберт.

– Посмотрите, что наделали ваши болваны! Разнесли все вдребезги! – закричал Хапкинд.

– Уничтожить птицу! – рявкнул Альберт сопровождавшим их патрульным, и на попугая уставилось сразу несколько стволов.

Маленький герой хотел было взлететь, но обнаружил, что его лапка запуталась в шнуре клавиатуры.

«Ничего не вышло! Конец мне!» – подумал попугай и зажмурился, чтобы не видеть, как вырвутся из бластеров лазерные лучи, которые испепелят его маленькое тельце.

Но прошло несколько секунд, а выстрелов все не было. Попугай открыл вначале один глаз, потом другой и увидел, что роботы опустили оружие и озадаченно смотрят то на него, то друг на друга. Птица осторожно выпутала из шнура лапку, готовясь в случае чего взлететь.

– Чего вы не стреляете? Прикончите его! – вопил Альберт.

Но вместо того чтобы выстрелить в попугая, патрульные перевели дула своих бластеров на самого секретаря.

– Вы арестованы за подстрекательство к покушению на президента Деметры! – пролязгал старший из роботов.

– Вы спятили? Какого президента? – взвизгнул Альберт.

– Президента попугая, вступившего в должность после кончины президента Пурка, – отчеканил робот и защелкнул на запястье Альберта силовой наручник.

– Что вы несете? Президент Пурк жив! Это наглая ложь! Я покажу вам живого президента! – вопил секретарь, когда патрульные роботы выволакивали его из вычислительного зала.

– Браво, ребята! Так держать! Каждому по внеочередной антикоррозийке и по внеплановому техосмотру! – восторженно завопил попугай, убеждаясь, что его авантюрный план сработал.

Другие роботы бросились было за Хапкиндом, но тот с невероятной ловкостью выскочил через запасной вход и захлопнул за собой дверь.

– Ладно! Можете его не догонять! – великодушно разрешил попугай.

Он с хозяйским видом уселся на плечо к одному из роботов и приказал:

– А ну живо вези меня к моему другу капитану Кроксу!

– Но он же пират! – удивился робот.

Попугай недовольно нахохлился.

– Как тебя зовут? – спросил он.

– Меня никак не зовут. Я «семьсот девятнадцатый»! – отрапортовал робот.

– Так вот, друг мой «семьсот девятнадцатый», запомни великую истину: все в этом мире относительно. Ничего так быстро не меняется, как характеристики великих людей. Сегодня пират, завтра король, потом снова пират и снова король, но и тот и другой вполне могут оставаться моими друзьями! Тебе все ясно?

– Да, командир. То есть нет, командир… – растерялся робот.

– Ладно, «семьсот девятнадцатый», не утруждай мозги! Это единственная твоя часть, которую нельзя заменить, поэтому береги ее пуще глаза! А теперь шагай, куда я велел!

– Так точно! – обрадовавшись, что ему разрешили не думать, лязгнул робот и направился по коридору к лифту. На плече у него величественно восседал новый президент Деметры.

– Какое бы имя-отчество мне себе придумать? Все-таки я первое лицо в государстве, а ему несолидно быть просто попугаем, – размышляла по пути птица. – Может быть, назваться Дормидонтом Онуфриевичем Попугаевым? Или Акакием Варфоломеевичем Попугайченко? А если Зиновием Попугайманом? Или Мухаммедом Попугай-заде? Или Альфонсом Попугасиковым? Нет, все не то! Слаще всего звучит Вахмурка Попугайло! Решено, буду Вахмуркой!

Пока зазнавшаяся птица предавалась приятным мечтаниям, патрульный робот номер семьсот девятнадцать доставил ее на нижний этаж, где под землей проходил скоростной правительственный тоннель. Сев в небольшой открытый планетоход, робот вдавил в пол скоростную педаль, и спустя полминуты вцепившийся в его плечо Дормидонт Попугаев, он же Акакий Попугайченко, он же Вахмурка Попугайло, был доставлен в президентский дворец. Все встречавшиеся им роботы козыряли и застывали по стойке «смирно», приветствуя нового главу Деметры.

– Не смущайтесь, ребята! Я свойский парень, со мной можно запросто! В конце концов, так ли велико различие между нами? Подумаешь, я президент, а вы нет! – болтал попугай.

Поднявшись на несколько уровней вверх, «семьсот девятнадцатый» прошел по короткому коридору и, круто свернув, оказался перед плотной дверью из зеркальной брони.

– Разве Крокса держат здесь? Не очень-то это похоже на тюрьму! – удивился попугай, любуясь своим отражением.

– Это был приказ президента Пурка перевести его сюда… – ответил робот и стал набирать на кодовом замке какое-то число.

– Какого президента Пурка! Я президент! – возмутилась птица.

Внезапно дверь открылась, и в глаза ей ударил яркий луч света.

– Что за шутки? Я ничего не вижу! – возмутился попугай.

В ту же секунду его сгребла и встряхнула чья-то рука.

– Что за безобразие! Как вы смеете? Я президент Деметры! – завопил попугай.

– А вот тут ты ошибся, скворец! Президент Деметры все еще я!

Луч фонаря опустили вниз, и попугай рассмотрел Пурка, за спиной у которого стояли роботы охраны.

– Эй, «семьсот девятнадцатый»! Куда сбегаешь, защищай меня! – в панике завопила птица, увидев, что принесший ее робот поворачивается, чтобы уйти.

«Семьсот девятнадцатый» замедлил было шаг, но Пурк выпроводил его толчком в спину.

– Ну вот, и этот меня обдурил! Рановато я зазнался! – опечалился попугай.

– Неужели ты думала, глупая птица, что захватить власть на Деметре так просто? Если ты и был президентом, то лишь несколько секунд, пока компьютер не осознал ложность введенной тобой информации, – сказал Пурк.

– А почему роботы меня слушались?

Президент снова захохотал. Зубы у него были хорошие, настолько подозрительно хорошие, что попугай готов был поручиться, что это биопротезы.

– Это я им приказал тебя слушаться! Мне не хотелось устраивать за тобой гонки по всей Деметре, и я разрешил тебе самому пожаловать в расставленную ловушку! А сейчас я сверну тебе шею, как куренку! Не бойся, это не больно.

Усатый протянул было руку, чтобы выполнить свое обещание, как вдруг часы у него на запястье трижды пропищали.

– Ого! – обрадовался Пурк. – Пришло сообщение от моего агента с Юпитера: считывающее устройство в Гэллаксе установлено! Приказываю немедленно начать перекачку информации и подбор паролей! Где этот чертов Хапкинд?

Лысый хакер трусливо выглянул из-за спины Альберта.

– Я здесь. Придется какое-то время подождать, мой президент!

Усы Пурка грозно встопорщились.

– Чего ты мелешь? С какой стати я должен ждать?

– Вычислительный центр почти уничтожен, хозяин! – заикаясь, сказал Хапкинд. – Это все роботы. Они стреляли по попугаю и искорежили компьютеры! На ремонт уйдет не меньше трех-четырех дней.

– Что ты мелешь? Это правда? – Пурк схватил Хапкинда правой рукой за шиворот и так встряхнул, что у того мотнулась голова.

– П-правда… – с трудом выговорил хакер, ежась от злобного взгляда.

– Даю тебе два дня, чтобы все исправить! Не будет готово, привяжу тебя к баллистической ракете и запущу на ближайшую звезду! Все ясно?

– В-все! – продрожал хакер и бросился выполнять приказание.

– А ты куда смотрел, Альберт? – Президент повернулся к своему секретарю.

Тот растерянно заерзал ножкой.

– Я не виноват. Это все попугай! – промямлил он.

– Опять эта мерзкая птица! Нет, я ее все-таки прикончу! – взревел Пурк и хотел схватить попугая другой рукой и оторвать ему голову, но, секундой раньше оценив расстояние до приоткрытого окна, попугай изо всех сил ущипнул Пурка клювом за запястье. Тот от боли разжал руку, и птица, метнувшись к окну, вылетела в сад.

– Вы еще вспомните Вахмурку Попугайло! – крикнул крылатый робот и круто взмыл в небо.

Пурк сгоряча отправил было за ним вдогонку несколько рейдеров, но погоня не удалась. Попугай скрылся в неизвестном направлении.

– Ладно, пускай уматывает! Пришло время заняться капитаном Кроксом! Он у меня за всех ответит! Я его в порошок сотру! – мстительно прошипел Пурк.

Диктатор дернул себя за ус и решительно зашагал по коридору. За ним подобострастно семенил Альберт.

Глава 12 ДОРОГИ СУДЬБЫ

Глядит, ровно семерых проглотил, осьмым поперхнулся.

(Из пословиц Баюна)

Захватив с собой маленьких андроидов – внуков Никиты, Андрей и Василиса долго протискивались по узкому подземному ходу и вынырнули наконец на поверхность в городском парке.

Раскаленные колеса грунтовыжигателей еще не проезжали здесь, и друзья смогли затеряться в зарослях иван-чая, шиповника и молодого бамбука. Немного погодя, высунувшись из кустарника, они увидели, как от здания музея в сторону президентского дворца пронесся рейдер.

Городской парк, окраины которого выходили на Оранжевые озера, Андрей знал хорошо и решил укрыться именно здесь. Он догадывался, что их наверняка ищут, а здесь им проще будет ускользать от патрульных роботов, чем на открытых местах, где на всех углах стоят планетоходы и плазменные танки.

У мальчика не было точного плана, как спасти капитана Крокса, но он не собирался отказываться от этой затеи, какой бы трудновыполнимой она ни казалась.

– Давай оставим малышей у моих родителей. Они за ними присмотрят, – предложил Андрей, и Василиса кивнула, соглашаясь, что это самое лучшее.

Девушка, держа за руки жавшихся к ней малышей, шла рядом с Андреем и не уставала удивляться, как хорошо мальчик знает эти места. То он нырял под упавший ствол гигантского баньяна, то шагал по дну ручейка, где вода доставала им до колена, то сворачивал в камыши, в которых начиналась едва приметная тропинка.

Почувствовав недоумение Василисы, Андрей повернулся к ней, ободряюще подмигнул маленьким русичам и сказал:

– Я знаю здесь каждый куст. В детстве я с Баюном часто играл в парке в прятки.

Мальчик сказал про детство как про что-то уже прошедшее и вздохнул. Похоже, так оно и есть: он и сам не заметил, как отрочество закончилось и началась взрослая жизнь, где все уже на самом деле. Если задуматься, сейчас они тоже играют в прятки, и если роботы их обнаружат, то убьют по-настоящему и никаких детских «три, три, вне игры!» уже не будет.

Еще издали мальчик увидел в ближайшем возле своего дома переулке массивный планетоход звездного патруля, неуклюже замаскированный срубленными ветками. Значит, в доме их наверняка поджидала засада. Как ни велико было желание мальчика увидеть родителей, пришлось от него отказаться.

Андрей показал Василисе на планетоход, и та, все поняв, кивнула. Они нырнули в заросли и стали совещаться, как им поступить с малышами-андроидами и что делать дальше.

– Надо их оставить у кого-нибудь из знакомых, а потом связаться с Баюном и Грохотуном! Возможно, сообща мы сумеем выручить капитана, – предложил мальчик.

Василиса отрешенно кивнула. Андрей видел, что она едва его слышит: мыслями девушка наверняка с Кроксом.

Их обратный путь пролегал мимо летней эстрады, с которой когда-то, в лучшие времена, выступали артисты и музыкальные группы, а их выступления объемными голограммами передавались на всю Деметру. Сейчас доски эстрады была обуглены, а в ее красивой полотняной крыше зияла неровная, точно прожженная кислотой дыра. «Наверное, пилот какого-нибудь рейдера обстрелял сверху», – догадался Андрей.

Пробираясь мимо задней стены эстрады, они с Василисой услышали негромкие мелодичные звуки. Кто-то сидел на уцелевшей части сцены и, играя на старинной гитаре, негромко пел:

Как же мне, скажите, с нею не ругаться, Коли она хочет всем распоряжаться?

Андрей осторожно выглянул в щель и узнал Трубадура. Так звали голосистого андроида-певца, который, не расставаясь с гитарой с утра и до ночи, исполнял старые песни и придумывал свои. В его обширном репертуаре была и русская песня XVIII века «Не рыдай ты мене, мати!», исполняемая Трубадуром с особым чувством.

– Вот кому мы оставим Никитиных внуков! Он сможет за ними присмотреть! – обрадовался Андрей.

Он шепнул что-то малышам, и они побежали к Трубадуру. Василиса и мальчик видели, как тот вначале удивленно уставился на них, спросил о чем-то, а потом усадил рядом с собой на доски сцены и, играя на гитаре, запел:

Постой, паровоз, Не стучите колеса! Кондуктор, нажми на тормоза!

Убедившись, что за малышами будет кому присмотреть, Андрей с Василисой нырнули в заросли. Удаляясь, они слышали, как два юных неокрепших голоска подхватили хриплое пение Трубадура:

Я к маменьке родной С последним приветом Спешу показаться на глаза!

Андрей сразу вспомнил о своих родителях, которых он так и не увидел, и песня показалась ему удивительно подходящей к случаю.

– Кажется, ты думаешь о чем-то другом! Где мы сможем установить передатчик и связаться со «Странником»? – нетерпеливо спросила у мальчика Василиса.

Ей казалось, что каждая проходящая минута сокращает шансы капитана Крокса остаться в живых.

– Здесь неподалеку есть укромное место. О нем знаем только мы с Баюном, – отозвался Андрей.

Он свернул в заросли цветущего зверобоя, и вскоре они оказались у упавшего гигантского дерева, под корнями которого было скрытое со всех сторон убежище. Мальчик был уже совсем близко и хотел выйти из-за ствола дерева, как вдруг услышал голоса.

– Где они могут быть? – басил один голос.

– А я откуда знаю? Поосторожнее с этой штукой! Тише едешь – дальше будешь!

– Погоди, вот сейчас установлю пулеметик на подставку, и только кто-нибудь появится, я его сразу: чпок!

Василиса, решив, что под корнями засада, потянула Андрея назад, но тот уже узнал голоса.

– Это же наши! Баюн с Грохотуном! – радостно воскликнул он, бросаясь к убежищу.

Услышав шаги, рогатый робот схватился было за пулемет, но, узнав Андрея, опустил оружие.

– Чего ты выскакиваешь, как клоун из коробочки? – проворчал Грохотун. – Сейчас нажал бы на курок, превратил тебя в творог!

В миг, когда он увидел таких родных и знакомых старых роботов, Андрею почудилось, будто он расстался с ними уже целую вечность назад. Он издал приветственный вопль и, спрыгнув в яму под корнями, повис у Баюна на шее, едва не сшибив няньку с ног.

– Поосторожнее с прыжками! Я не рассчитан на вес юных слонов! – проскрипел счастливый робот.

– А мы как раз хотели с вами связаться! – воскликнул Андрей.

– А вот это напрасно. С нами только свяжись! Мы таких дел наворотим!

Обрадованный робот-нянька вначале прижал к себе мальчика, а потом легонько отстранил его и окинул взглядом с головы до ног, чтобы убедиться, что с ним все в порядке.

– Баюн догадывался, что вы сюда придете! Вот мы вас и ждали! – сообщил Грохотун.

– А как вы преодолели периметр? – спросил мальчик.

– Это оказалось плевым делом, – объяснил рогатый робот. – Мы высадились на равнине и пошли пешком. По дороге нам очень удачно попался планетоход с патрульными роботами. Мы вежливо попросили их очистить кабину и одолжить нам свою машину. Подъехали к периметру, а тут из-за планетохода нас приняли за своих и пропустили внутрь без вопросов.

– А что стало с патрульными роботами, которые там были? – спросил Андрей, примерно догадываясь, как рогатый робот может «вежливо попросить».

– Не знаю, небось собирают цветочки, если уже прочухались, – пожал плечищами великан.

– Я уговорил Грохотуна их не уничтожать, а лишь перепрограммировать. Мы вложили в их процессоры программу составления гербария. Сейчас они наверняка бродят где-то по равнине и ищут редкие растения, – весело пояснил Баюн.

Как оказалось, экипаж «Странника» ждала еще одна радостная встреча. Когда Грохотун, достав портативный компьютер, размышлял, на какие кнопочки нажимать, чтобы его включить, на рог ему неожиданно кто-то сел.

– Тук-тук, я ваш друг! Что, Грохотушка, с компьютером мучаешься? Это тебе, брат ты мой, не кувалдами кидаться, компьютер – штука тонкая, – насмешливо сказал роботу этот кто-то.

– Попугай! Это ты! – обрадовался Андрей.

– Но-но, прошу относиться уважительно к экс-президенту Деметры! Какой я тебе попугай? Вахмурка Попугайло к вашим услугам! – откликнулась разноцветная птица.

Хитрец слетел на траву рядом с компьютером и, застучав клювом по клавиатуре, вызвал на монитор схему президентского дворца.

– Когда я был в компьютерном центре, я кое-что успел выяснить. Пленников держат вот здесь – в бывшем атомном убежище! – сказал он, отмечая цветом самый нижний уровень.

– Допустим, ты прав. Но как мы туда проберемся? – спросила Василиса.

– Проломимся! Что я, напрасно все это тащил? – Грохотун с обидой кивнул на свой обширный арсенал. Баюн обнял за плечи своего воспитанника.

– Можно попробовать хитрее. Андрей, помнишь, ты как-то говорил, что пробирался к Лависсе в президентскую резиденцию, минуя охранные системы? Тогда я еще очень тебя ругал.

Андрей засмеялся:

– Мягко сказать, ругал. Ты меня чуть с кашей не съел. Этот способ проникать на охраняемую территорию обнаружила сама Лависса. Со стороны он выглядит по-дурацки, но срабатывает. Правда, с его помощью можно пробраться лишь в президентский сад. Чтобы попасть в саму резиденцию, нужно пройти через арку, где сканируют сетчатку глаза у людей и идентификационные номера у роботов.

– Не волнуйся! С опознающим устройством я как-нибудь справлюсь. Главное, чтобы там не было охранных роботов и андроидных псов. У меня на них аллергия, – заявил попугай.

– Собачек и всех роботов я беру на себя! «Он и пикнуть не успел, как на него медведь насел!» – самодовольно пообещал Грохотун.

– А что это за способ пробраться в резиденцию? – спросила Василиса.

– Я покажу на месте. Там вначале забираешься на дерево, с дерева прыгаешь в бассейн, вылезаешь на его бортик и идешь только по красным плиткам, не наступая на белые и черные. Потом там будет газон, но на него можно наступать только последние десять секунд каждой минуты. В остальное время включается сигнализация.

– Последние десять секунд по какому времени? – уточнил попугай.

– По эталонному земному, разумеется, – пояснил Андрей.

– А если часы отстают или, наоборот, спешат? – спросила Василиса.

– Встроенные в меня часы не отстают и не спешат! Их допустимая погрешность одна миллисекунда в три тысячи лет! – похвастался Вахмурка Попугайло.

– Подумать только, целая миллисекунда! Бракованный ты, братец! – съязвил Грохотун.

Вскоре показался высокий забор президентской резиденции. Через каждые двести метров, повернувшись дулами к городу, застыли плазменные танки, между которыми прохаживались патрульные роботы с андроидными псами на поводках.

– Похоже, Пурк не любит гостей! – сказал Андрей.

– Незваный гость хуже татарина! – припомнил Баюн подходящую пословицу.

– А где твое дерево? – спросила у мальчика Василиса.

– Вон оно! Видишь тот деметрианский клен справа от калитки?

Василиса прищурилась.

– С красными листьями? Но рядом с ним стоит танк!

– Раньше его там не было, – уныло сказал Андрей, видя, что подобраться к дереву нет никакой возможности.

– От корма кони не рыщут, от добра добра не ищут! – задумчиво пробормотал Баюн.

– Спорим на три новых конденсатора и коробку предохранителей, что через минуту этого танка здесь не будет! – предложил вдруг попугай.

– И что ты сделаешь? Склюешь его, что ли? – издевательски поинтересовался Грохотун.

– Зачем склюю? У меня есть мысль получше! А ну-ка, Василиса, дай-ка мне переносной голограф.

– Это какой? Вон ту синюю коробку?

– Нет, в синей коробке боеприпасы нашего Грохотушки. Голограф – это вон та штука с линзами. Между прочим, мое фирменное изобретение. Не сам голограф, разумеется, а данная модель.

Попугай ухитрился ловко настроить прибор, сфокусировал его луч на дороге напротив ближнего выхода, нажал на стартовую клавишу, и внезапно прямо между плазменными танками возник Грохотун.

– Почему я там? Я же здесь! – искренне удивился рогатый робот.

– Это твоя голограмма, гений ты наш! Между прочим, совершенно неотличимая!

Патрульные роботы озадаченно уставились на псевдо-Грохотуна, а тот вдруг выхватил бластер и стал в них палить.

– Эй, это нечестно! Почему никто не падает, когда я стреляю? – возмутился рогатый робот.

– Потому что выстрелы не настоящие, а голографические! – терпеливо объяснила птица.

План попугая удался. Увидев возле стен резиденции террориста, патрульные роботы открыли по псевдо-Грохотуну ответный огонь, а тот, отступая, стрелял по ним. Плазменные танки, получив сигнал, сорвались со своих мест и устремились туда, где шел бой. В мгновение там образовалось огромное скопление роботов и техники. Два танка, не рассчитав, столкнулись, и теперь один из них вращался на одной гусенице, бестолково стреляя в соседей. Тем временем попугай заставил голограмму Грохотуна повернуться и броситься наутек, а за ним следом, выворачивая с корнями кустарник, мчались танки и бежали роботы патруля.

– Теперь быстрее к стене, пока они не вернулись! – крикнула птица и первой полетела вперед.

– Э нет, постой! Я никуда не пойду, пока ты не скажешь, что со мной будет! – возмутился Грохотун, живо принимавший к сердцу судьбу своего двойника.

– Да ничего с тобой не будет! Пробежишь метров двести и умрешь смертью храбрых! – пообещал попугай.

– Какая жалость! Ну ничего, я за себя отомщу! – пообещал рогатый робот и, грузно топая, побежал к забору.

Они вскарабкались на клен, ухватились за толстую ветку, которая перекидывалась на ту сторону забора, и, перебирая руками, по очереди стали приближаться к ее нависшему над бассейном краю. Андрей, лезший первым, набрал полную грудь воздуха, разжал руки и вошел в воду солдатиком. Вода мгновенно ожгла его холодом, но мальчик сразу вынырнул и вскарабкался на красную плиту.

Следом за ним в воду отважно спрыгнули Василиса и робот-нянька Баюн. Когда наступила очередь Грохотуна, ветка хрустнула под тяжестью огромного робота, но он успел, сильно качнув тело вперед, упасть в бассейн, подняв тучу брызг.

Андрей и Василиса хотели было следовать дальше, но увидели, что Баюн и Грохотун, стоя на дне бассейна, лихорадочно подают им какие-то знаки.

– Они не могут выбраться. Как же мы сразу не подумали, что они слишком тяжелые для плавания? – спохватился мальчик.

– Обо всем разве подумаешь? Тут тебе никакого процессора не хватит! – заявил подлетевший попугай.

Но тут Грохотун догадался взять Баюна за ноги и, подсадив его к себе на плечи, вытолкнуть на поверхность. Робот-нянька сумел дотянуться до края бассейна и выбраться из воды.

– Надо же, какое благородство со стороны нашего титана мысли! А его самого кто, интересно, будет вытаскивать? – удивился попугай.

Баюн открыл ящичек у себя на животе, хорошо известный Андрею с детства. Здесь у робота лежали самые ценные его реликвии, подаренные более чем за триста лет его многочисленными воспитанниками, прапрабабушками и прапрадедушками Андрея. Среди прочих сокровищ, хранившихся в ящичке у Баюна, был и прочный канат. Спустив один из его концов в воду и дав Грохотуну ухватиться за него, робот-нянька вытащил его на поверхность.

– Ну ты и силач! Такую глыбу выволок! – поразился Вахмурка Попугайло.

– В воде все предметы легче! – скромно сказал Баюн.

– Я вам дам «предмет»! Я не предмет и не глыба! Я личность! – обиделся Грохотун, выбираясь из бассейна.

Андрей был уверен, что после купания оба робота станут лязгать, но ничего подобного: их корпуса были герметичными и вода не вредила механизмам.

Теперь весь экипаж «Странника» стоял на краю бассейна, выложенном разноцветными плитами.

– Помните, наступаем только на красные! – сказал Андрей и первым двинулся вперед.

За ним, протирая на ходу линзы лазерного пулемета, топал Грохотун.

– Гляди под ноги: ничего не найдешь, так хоть нос не расшибешь! – посоветовал рогатому великану Баюн.

Перешагивая через белые и черные плиты, они добрались до края бассейна и прикинули расстояние до полукруглой арки.

– Здесь ровно шестьдесят метров, и, чтобы пробежать их до того, как включится сигнализация, у нас будет всего десять секунд, – сказал Баюн, включая дальномер.

Андрей кивнул. Ему и раньше приходилось выдерживать это испытание. Шестьдесят метров – распространенный школьный норматив. Обычно хороший бегун пробегает дистанцию за восемь-девять секунд. В своих силах мальчик был уверен. Даже с тяжелым бластером он проскочит опасный участок секунд за девять с половиной. Но уложатся ли в десять секунд роботы и Василиса? К тому же впереди их поджидает спрятанный в арке сканер сетчатки и идентификационных номеров, который едва ли удастся отключить за оставшиеся полсекунды.

– Вы забыли, что у вас есть гениальный попугай! Сканер я беру на себя. Ваше дело простое, быстро бежать и успеть проскочить в арку! – заявила птица, когда Андрей поделился с нею своими опасениями.

Хитрец перелетел газон, уселся на крышу и, несколько раз ударив по чему-то клювом, вернулся.

– Докладываю: я перемкнул провода и сломал сканер. Дорога открыта!

– Вот видишь: сломал! А говорил, что только я все ломаю! – укорил птицу рогатый робот.

– Ты, Грохотушка, ломаешь все подряд, а я только то, что нужно! – уточнила птица.

Тем временем Баюн вытащил секундомер, дал Андрею приготовиться и, когда стрелка перескакивала на пятидесятую секунду текущей минуты, скомандовал: «Пошел!»

Мальчик прыгнул с бортика и рванулся вперед. Он несся изо всех сил, но ему все казалось, что он бежит медленно и вот-вот сработает сирена. Из последних сил он вбежал в арку и, по инерции пронесшись еще несколько метров, замер.

– Отлично! – раздался в маленьком передатчике голос Баюна. – Восемь и девять десятых секунды!

Следом за Андреем дистанцию пробежала Василиса. Вначале мальчик не надеялся, что она справится, но уже через несколько секунд все опасения его развеялись и он лишь любовался ее бегом. Отталкиваясь от земли длинными сильными ногами, девушка почти летела над газоном так, что ветер развевал ее волосы.

– Браво! Браво! Восемь и одна! Амазонка, просто амазонка! – восторженно захлопал крыльями попугай.

В том, как попугай это сказал, Андрею почудился какой-то подвох, но мальчик не понял, какой именно.

Последними, притом одновременно, стартовали Баюн и Грохотун. Робот-нянька, хотя и не мог выдвинуть из ступней колесики роликов, бежал быстро и сноровисто: видно, привык в детстве гоняться за своими непослушными воспитанниками. Зато Грохотун бежал неважно, топая так, что на газоне оставались глубокие вмятины.

В результате Баюн успел за 9,6 секунды, а Грохотун – за двенадцать, захватив, таким образом, еще два неположенных мгновения, которые могли стоить им жизни.

– Двенадцать секунд! Но почему сигнализация не сработала? – удивился Андрей.

– Потому что потому начинается на «у»! Я, когда отключал сканер, отключил заодно и сигнализацию под газоном. Там реле оказались рядом, – спокойно сказал Вахмурка Попугайло.

– Что?! А нам почему не сказал! – возмущенно взвыл Грохотун.

– Должны же у меня, бедненькой, несчастненькой птички, быть в жизни свои малюсенькие радости? Лишать меня их было бы несправедливо! – заявил попугай.

– Ах ты, козявка! Да знаешь, что я за это с тобой сделаю! Я просто в бешенстве! – вскипел Грохотун.

Он попытался сцапать попугая своей лапищей, но птица увернулась.

– Бабка на Москву три года серчала, а Москва про то и не знала! – засмеялся Баюн, вспомнив вдруг пословицу.

Теперь, после того как все системы защиты были благополучно обойдены, они находились в резиденции президента, многоуровневой крепости из брони и стекла. Где-то внизу, в старом противоатомном убежище, был заточен капитан Крокс.

– Жаль, Лависса осталась на «Страннике». Она отлично ориентировалась в этих коридорах, – пожалел Андрей.

– Ничего, я перекачал себе в память схемы всех уровней резиденции. Считайте, что у вас есть летающий волшебный клубок!

Попугай набрал клювом пароль, и прозрачная пластиковая перегородка отъехала в сторону, открывая им дорогу.

Андрею это напомнило первые уровни лабиринтных стрелялок вроде «Дума-200» или «Подземелий», в которых ему, управляя объемным героем, приходилось пробираться по примерно таким же коридорам, где из-за каждого угла могли выскочить монстры-мутанты или роботы.

Только в «Думе» у него было несколько жизней и, даже растеряв их, можно было или вернуться к сохраненной игре, или начать сначала, здесь же все было на самом деле. Жизнь у него одна, и если его здесь убьют, то никакого здоровья в аптечке и никакой второй попытки уже не будет.

Правда, были здесь и некоторые преимущества перед компьютерной игрой. Там он сражался один, а здесь бок о бок с ним шагали Баюн с Василисой, а главное, рядом находился мощный боевой робот Грохотун, упрямо набычивший рога своего шлема и явно жалевший, что стрелять пока не в кого.

В коридоре было пусто. Казалось бы, что может быть лучше, но в этой пустоте было что-то зловещее и не вызывающее доверия.

– Почему мы стоим? Куда нам идти? – спросила Василиса.

Тоненькая девушка напряженно оглядывалась. Видно было, что ей не по себе и хочется поскорее покинуть это место.

– По-моему, вон за тем углом должен быть лифт, – шепнул Андрей.

– Есть такой, – сверился со своей памятью попугай. – Только он идет на верхние уровни, а нам нужно вниз. Лучше будет воспользоваться запасной лестницей. Надеюсь, там нет охраны.

Никого не встретив, они прошли до поворота коридора и чуть-чуть расслабились, как вдруг из-за угла на Андрея беззвучно прыгнул андроидный пес. Мальчик схватился было за бластер, но почувствовал, что не успевает. В последний миг он успел присесть, а когда собака проносилась у него над головой, ее подхватил в охапку Баюн.

Пока пес бился в руках у робота-няньки, стараясь вцепиться в него клыками, Грохотун отодвинул на боку собаки щиток и вытащил предохранительное реле.

Баюн опустил неподвижного пса на пол. На предплечье у робота виднелись глубоко отпечатавшиеся следы зубов: клыки андроидной собаки перегрызали даже стальные штыри.

– Хорошо еще, что он укусил меня, а не тебя. Что кошке – игрушки, то мышке – слезки, – сказал Баюн, разглядывая повреждение.

Опасаясь, что пес, до того как его выключили, мог поднять тревогу, друзья метнулись к лестнице. Уловив за одной из пластиковых перегородок какое-то движение, Грохотун насквозь прошил ее из лазерного пулемета, и оттуда выпал покореженный корпус охранного робота.

– Похоже, нас засекли! Теперь только держись! – крикнул на бегу великан.

Они выскочили на ведущую в бомбоубежище лестницу, построенную по старинным образцам, и бросились по каменным ступеням вниз. По дороге Грохотун, прикрывавший их отход, не забывал разбрасывать небольшие импульсные мины из полупрозрачного пластика.

– Зачем ты это делаешь? – спросила Василиса.

– Хочу узнать, когда будет погоня! – объяснил рогач.

Они пробежали уже несколько пролетов, когда первая из мин сработала и в пролет лестницы полетели осколки камней.

– А вот и погоня! – прокомментировал Грохотун.

Взорвалось еще несколько мин, а потом взрывы прекратились. Очевидно, охранные роботы, чтобы не нести бессмысленных потерь, отказались от преследования. Такая легкость показалась Андрею подозрительной, и, как оказалось, интуиция его не подвела.

Внезапно лестница закончилась ровной площадкой, на которую выходили стальные двери. Они открылись, и оттуда медленно выкатились два огромных гусеничных робота с руками-пулеметами.

– Ой, мамочки! Это мои старые знакомые! Те самые, что охраняли Хапкинда! – воскликнул попугай, быстро набирая высоту.

– Так поздоровайся с ними, если их знаешь! – Баюн быстро прикрыл своим корпусом Андрея и Василису.

– Последний раз я с ними не попрощался, так что теперь не стану здороваться! – крикнула хитрая птица.

Пулеметы гусеничных роботов стали неторопливо поворачиваться в сторону друзей. Грохотун несколько раз выстрелил в них, но великаны даже не вздрагивали, с легкостью поглощая его лучи своей суперброней.

Оценив мощь этих старых моделей, рогатый робот крикнул друзьям, чтобы они бежали.

– Я их задержу! Сейчас здесь будет жарковато! – крикнул он, отбрасывая лазерный пулемет и хватаясь за молекулярную базуку.

Но прежде чем Грохотун успел сменить оружие, гусеничные роботы выстрелили, и рогатый великан, в которого разом ударило несколько лучей, отлетел к стене, сильно ударившись о нее спиной. Его броня пока держала удар, но начинала уже накаляться от невыносимого жара.

Решив помочь Грохотуну, Андрей несколько раз выстрелил в ближайшего робота из своего бластера, но тот даже не повернулся в его сторону. Гусеничники, явно развлекаясь, перестали стрелять и теперь играли Грохотуном словно в мяч. Один из них размахивался и ударял по пытавшемуся подняться роботу стволами лазерного пулемета. От сильнейшего удара робот отлетал на другого гусеничника, а тот встречал его могучим ударом своих стволов, которые обрушивались на великана подобно удару кувалды, оставляя на его броне вмятины.

– Между прочим, я знаю, какое у этих страшил уязвимое место. У них слабая внутренняя изоляция. Они не переносят сильных ударов током, – заявил вдруг попугай.

Бывший президент сидел на плече у Василисы и довольно равнодушно чистил клювом перья.

– Почему же ты раньше ничего не сказал? – обрушился на попугая Андрей.

– Мне хотелось, чтобы Грохотуна подольше потузили. Этот дылда сам всех вечно колошматит, вот пускай побудет на чужом месте, – призналась птица.

Баюн огляделся, заметив вдоль потолка толстый высоковольтный кабель, вырвал его и, подскочив сзади, ткнул им в корпус ближайшего робота.

Посыпались искры, гусеничник задергался и остановился. А Баюн уже бежал к другому титану. Тот вскинул было свой лазерный пулемет, но робот-нянька прыгнул и, прокатившись животом по полу, успел дотронуться проводом ему до гусеницы. По гусенице пробежал ток, робот дернулся и остановился.

С полу, пошатываясь, поднялся Грохотун. Рогатый робот подошел к Баюну и стиснул няньку в могучих объятиях.

– Спасибо, брат! Здорово ты этих громил уложил! Мне чуть конец не пришел! – пробасил он, с горечью разглядывая вмятины на своей броне.

– Чего уж там! Сам погибай, а товарища выручай! Без друга в жизни туго! – скромно отвечал Баюн.

Рогатый робот напряг свои мыслительные способности и выдал очередной перл:

– Посвящаю Баюну! Ода дружбе! «Мы с приятелем вдвоем всех дубасим и поем!»

– И все? – удивился Андрей.

– Все. Конец оды, – подтвердил робот.

Похоже, Пурк переоценил мощь двух своих гусеничных телохранителей, и они стали последним препятствием перед атомным убежищем, где держали капитана Крокса. Правда, уже перед самой дверью откуда-то выскочил робот Альберт, попытавшийся скрыться в одном из коридоров, но Василиса подставила ему подножку, и подхалим, врезавшись в стену, растянулся возле нее и больше не двигался.

– Ну вот и я наконец сделала что-то полезное! – довольно сказала девушка.

Стальная дверь распахнулась, когда, прожарив ее бластером, в нее с разбегу врезался Грохотун. Они оказались в небольшой, ярко освещенной комнате. К стене силовыми обручами был прикован капитан Крокс. Пират был почти без сознания, а стоящий рядом Пурк жалил его ударами электрической дубинки.

Когда грохнула дверь, Пурк, опустив электрошок, раздраженно обернулся.

– Кто там еще? Я же приказал никому меня не беспокоить! – крикнул он.

Но, увидев перед собой матовую лазероотражающую броню незнакомого рогатого робота, державшего в руках лазерный пулемет, усатый толстяк попятился:

– Где, черт возьми, моя охрана? Кто это чучело?

– Это я, маленькая хрупкая фея, пришла вправить тебе мозги! – прорычал Грохотун.

Робот прыгнул вперед, чтобы расправиться с узурпатором, но Пурк с неожиданной ловкостью отскочил и бросился к лежавшему на столе пульту с короткой антенной.

– Пускай все гибнет! Будьте вы все прокляты! – крикнул он.

Всего мгновение потребовалось Андрею, чтобы понять, что это за пульт. Если Пурк успеет нажать на кнопку, взорвутся молекулярные боеголовки в коре Деметры и планета расколется. Не задумываясь мальчик вскинул бластер и дважды выстрелил в пульт. Энергетические лучи мгновенно расплавили его оболочку, и пальцы Пурка сомкнулись на раскаленном металле. Взвыв, диктатор упал и стал кататься по полу, прижав к животу обожженную руку.

– Браво, юноша! Как раз то, что надо! – с напряжением выговорил капитан Крокс.

После пыток он был очень слаб, и видно было, какие он прилагает усилия, чтобы голова его не упала на грудь.

Баюн с Грохотуном бросились к капитану и выключили силовой обруч. Пират рухнул бы, если бы роботы не успели его подхватить.

– Вы… успели… как раз… вовремя… Он не успел… надеть мне стирающий память шлем… Родители Лависсы там… за стеной… освободите их… – кое-как выговорил пират.

– Все будет хорошо… Уже все хорошо! Я люблю вас, люблю! – повторяя это и плача, Василиса опустила страшную, с глубоким порезом на человеческой щеке голову капитана к себе на колени и легонько укачивала его, точно ребенка.

Грохотун, вспомнив о Пурке, обернулся к нему и успел еще увидеть, как тот, поддерживая руку, метнулся к выходу.

– Догоняй же его, что стоишь? – завопил на рогатого робота попугай.

Рогач бросился было следом, но тут грянул взрыв, от которого покачнулась стена. Андрей решил было, что дьявольский план Пурка сработал и сейчас начнет раскалываться кора планеты, но тут в проеме двери показался озадаченный Грохотун.

– Там вот какая штука вышла… Я когда дрался с роботами, выронил свою противотанковую мину, она включилась, а Пурк сейчас на нее наступил.

– Он совсем?.. – вздрогнув, спросил Андрей.

– Остались только усы, – заверил его рогатый великан.

Глава 13 КАПИТАН КРОКС УЛЕТАЕТ

Конец – всему делу венец.

(Из пословиц Баюна)

За концом одного всего следует начало другого.

(Мнение Андрея)

Когда открылась дверь его камеры, Василий Кольцов вздрогнул. Бывший президент Деметры был уверен, что это Пурк прислал роботов, чтобы убить их с женой. Он поднял глаза, посмотрел на вошедшего, и челюсть у него медленно отвисла. Он привстал и, как на призрак, уставился на того, кто был сейчас перед ним.

Напротив, оперевшись на плечо Грохотуна, стоял капитан Крокс. Его человеческая рука была забинтована и висела на перевязи.

– Лучше бы это был Пурк. Ты принял его сторону, мерзавец? Пришел покончить со мной? – собрав все свое мужество и уже ни на что не надеясь, спросил президент.

Пират, с сожалением взглянув на него, покачал головой. Из коридора влетел попугай и, сев на плечо Кроксу, что-то шепнул ему.

– Все сделал? – спросил пират.

– Ага, кэп. Я подкинул в сеть отличный вирус, – ответил попугай.

– Молодец, птица! – Капитан ласково провел ему пальцем по хохолку.

Он вел себя так, словно не замечал, что отец Лависсы сходит с ума от беспокойства.

– Почему вы молчите? Зачем вы пришли и что сделали с моей дочерью? – крикнул президент и, сжав кулаки, сделал шаг к пирату.

Теперь они стояли лицом к лицу: киборг и человек – и пристально смотрели друг на друга. Видно было, что они почти одного роста и оба смертельно утомлены.

– Не волнуйтесь. Ваша дочь жива и здорова. Она на орбите в моем корабле и будет здесь, когда отключат силовой колпак и мой «Странник» сможет сесть.

– А где Пурк? Почему он прислал вас, а не пришел сам? Я думал, он захочет поглумиться надо мной, – сказал президент.

– Пурк не присылал меня. Он мертв, а все патрульные роботы отключены. Власть на Деметре никому не принадлежит.

Отец Лависсы опустил голову, осмысливая услышанное. Вначале он, казалось, не верил, но, взглянув на вмятины на броне Грохотуна, на запекшуюся кровь на щеке Крокса и его перебинтованную руку, внезапно все понял.

– Вы… вы сделали это в одиночку… Невероятно! И что теперь будет? Вы, конечно же, воспользуетесь удобным случаем и сами захватите власть? – спросил он.

Капитан Крокс снова покачал головой.

– Ваша беда в том, что вы всех и все меряете по своим меркам, господин президент, – сказал он. – Поверьте мне, это очень сужает кругозор!

– Могу я узнать, что вы собираетесь делать? – снова повторил Кольцов.

– Ничего, – спокойно ответил пират.

– Как «ничего»? – не понял отец Лависсы.

– А так, ничего. Я просто верну вам вашу дочь и уйду. И не думаю, что вы когда-нибудь снова обо мне услышите. Во всяком случае, мне бы этого не хотелось, – хладнокровно сказал пират.

– То есть вы не собираетесь править Деметрой? – все еще не верил Кольцов.

– Не имею ни малейшего желания. Власть скорее всего снова вернется к вам, но для меня это уже не важно.

– Но как… как такое может быть?

– Вы с самого начала неправильно меня оценили, господин президент. Мне не нужны ни золото, ни слава. Мы с Грохотуном и попугаем натуры скромные, но независимые. Все, что нам нужно, – это свобода, быстрый космический корабль и просторы Вселенной.

– И звездный серфинг! Перечисляя свой экипаж, вы забыли назвать меня, капитан! Я теперь всегда буду с вами! – сказал кто-то рядом.

Кольцов увидел худенькую девушку, неожиданно вышедшую из-за двери и возникшую рядом с пиратом. Капитан Крокс с теплотой взглянул на нее и бережно взял ее ладонь в свою механическую руку.

Они повернулись и хотели уйти. Пират все еще опирался на плечо Грохотуна.

– Постойте! – крикнул президент, бросаясь за ними. – И после того, что вы сделали для нас с женой и для Деметры, вы ничего для себя не хотите?

Словно припомнив что-то важное, Крокс обернулся:

– Почему не хочу? Кое-что мне нужно. Мне необходимо от вас обещание, что Баюна никогда не переплавят, а Андрей – кстати, это благодаря ему ваша планета не взлетела на воздух – сможет без опасения вернуться домой к родителям. И поверьте, если он и влияет на вашу дочь, то лишь с самой лучшей стороны. По-моему, они даже нравятся друг другу, но это уже не мое дело.

Президент задумался было, но подбежавшая жена схватила его за руку:

– Соглашайся! Соглашайся же! Если бы не они, все бы погибло!

– Хорошо, я даю вам слово, – решился наконец президент.

Он протянул капитану Кроксу руку, но тот уже уходил и не видел этого.

Андрей, стоявший рядом с Баюном, оглянувшись на своего робота-няньку, бросился за капитаном. В глазах у него были слезы.

– А меня? Меня вы не возьмете с собой? Я тоже хочу быть в экипаже! – крикнул он.

Пират остановился и посмотрел на мальчика:

– Мы улетаем в далекий, очень далекий сектор Вселенной. Вполне возможно, что никогда больше не вернемся на Деметру. Как это ни печально, но тебе придется остаться здесь.

– Но, пожалуйста, капитан… Я вас прошу! Возьмите нас с Баюном!

– Я не могу. Твоя родина – Деметра. Здесь твоя семья и твои друзья, – тут Лависса. Ты нужен этой планете. Будь мужчиной и не проси о том, о чем потом пожалеешь.

– Где родился, там и пригодился! – услышал мальчик голос Баюна.

Крокс на мгновение положил Андрею на плечо свою тяжелую руку, а потом, больше не оборачиваясь, зашагал к лифту.

Видя, как огорчен подросток, Грохотун наклонился и негромко пробасил:

– Не вешай нос! Я не особенно умен, но одно я знаю точно: приключения никогда не заканчиваются, как не заканчиваются и негодяи, с которыми нужно сражаться. А если так, мы еще увидимся, готов поспорить на свой самый лучший пулеметик!

1

Читайте о нем в предыдущей книге – «Возвращение космического пирата».

(обратно)

2

Полторы тысячи лет – срок немалый для истории человечества, но для космоса мизерный, словно сотые доли секунды.

(обратно)

3

Световой теннис – спорт, возникший на Деметре. Основное отличие игры от настольного тенниса состоит в том, что вместо мячей играющие отсылают друг другу солнечные или энергетические лучи, которые ловят специальными ракетками.

(обратно)

Оглавление

Тайна «Звездного странника»

  Глава 1 ПУТЕШЕСТВИЕ НА ЗЕМЛЮ

  Глава 2 КОСМОДРОМ

  Глава 3 «ЗВЕЗДНЫЙ СТРАННИК»

  Глава 4 НАВИГАЦИОННАЯ РУБКА

  Глава 5 В ПОИСКАХ ВЫХОДА

  Глава 6 ЗАГАДОЧНЫЙ КОРАБЛЬ

  Глава 7 ПИРАТЫ ВСЕЛЕННОЙ

  Глава 8 ЛАВИССА

  Глава 9 ПОБЕГ

  Глава 10 ЗАТЕРЯННЫЕ В КОСМОСЕ

  Глава 11 ТАЙНА ЗАБРОШЕННОЙ БАЗЫ

  Глава 12 КОСМИЧЕСКИЙ КОЛОБОК

  Глава 13 ВОРОНКА ВРЕМЕНИ

  Глава 14 КОСМИЧЕСКИЙ ЗООПАРК

  Глава 15 ОПАСНЫЕ ПРЯТКИ

  Глава 16 АРСЕНАЛ

  Глава 17 СЕКРЕТ ЗЕЛЕНОГО МОНСТРА

  Глава 18 В ТРЮМЕ

  Глава 19 СВЯЗЬ С ДЕМЕТРОЙ

  Глава 20 ЗАЧЕМ НУЖНЫ ЗОЛОТЫЕ СЛИТКИ

  Глава 21 ГЕНОХРАНИЛИЩЕ

  Глава 22 ЛАБОРАТОРИЯ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА

  Глава 23 ЭКСТРЕННОЕ СОВЕЩАНИЕ

  Глава 24 БОЙ

  Глава 25 ГАЛЕРЕЯ ИСКУССТВ

  Глава 26 НАПЕРЕГОНКИ СО СМЕРТЬЮ

  Глава 27 СООБЩЕНИЕ ИЗ ПРОШЛОГО

  Глава 28 ЛОЖНОЕ КАТАПУЛЬТИРОВАНИЕ

  Глава 29 ПЛАНЫ ОТКЛАДЫВАЮТСЯ

Сердце пирата

  Предисловие

  Глава 1 ПРОСТРАНСТВЕННЫЙ ПЕРЕМЕЩАТЕЛЬ

  Глава 2 НЕИЗВЕСТНАЯ ПЛАНЕТА

  Глава 3 НОЧНОЙ КОШМАР

  Глава 4 КУДА ВЕДУТ ПОДЗЕМНЫЕ ДОРОГИ

  Глава 5 ТАИНСТВЕННЫЕ ПОХИТИТЕЛИ

  Глава 6 НЕОЖИДАННАЯ ВСТРЕЧА СО СТАРЫМ ЗНАКОМЫМ

  Глава 7 СОКРОВИЩА КАМЕННОГО СУНДУЧКА

  Глава 8 В ИГРУ ВКЛЮЧАЕТСЯ ТРЕТЬЯ СТОРОНА

  Глава 9 ЧУДО ПОДЗЕМНОГО ЛАБИРИНТА

  Глава 10 ПЕЩЕРА РАСТУЩИХ КРИСТАЛЛОВ

  Глава 11 КРИК ВО ТЬМЕ

  Глава 12 ДВИЖУЩИЙСЯ ШАР

  Глава 13 ПОДЗЕМНЫЙ САД

  Глава 14 ЛОВУШКИ ОРАНЖЕВОЙ ПЕЩЕРЫ

  Глава 15 ЗАСАДА

  Глава 16 БОЛЬШАЯ ПОДЗЕМНАЯ КУТЕРЬМА

  Глава 17 СТРАННОЕ СОВПАДЕНИЕ

  Глава 18 МАЛЕНЬКОЕ ЧУДО

  Глава 19 ПЕЩЕРА ГРИБА-ВЕЛИКАНА

  Глава 20 ГНЕЗДО ШМЕЛЕЙ-МЯСОЕДОВ

  Глава 21 ОЙКАЮЩИЙ ОВРАГ

  Глава 22 ОПАСНЫЙ ПУТЬ НА ПОВЕРХНОСТЬ ПЛАНЕТЫ

  Глава 23 КОГДА УПАДЕТ ПОСЛЕДНЯЯ ПЕСЧИНКА…

  Глава 24 ПОИСКИ ВЫХОДА

  Глава 25 СХВАТКА

  Глава 26 ПЕРВИЧНОЕ МОРЕ

  Глава 27 ПЕРВЫЕ МОРЕПЛАВАТЕЛИ

  Глава 28 НОЧЬ В МОРЕ

  Глава 29 ПОДВОДНАЯ БИТВА

  Глава 30 О ТЕСНОТЕ ВСЕЛЕННОЙ, или НЕПРИЯТНАЯ ВСТРЕЧА

  Глава 31 ИСТОРИЯ БАЮНА

  Глава 32 ВОЗВРАЩЕНИЕ

Гладиатор забытых созвездий

  Глава 1 Звездолет-охотник

  Глава 2 Андрей и Баюн

  Глава 3 Иду на вы!

  Глава 4 Встретимся на звездах

  Глава 5 Связь с Деметрой

  Глава 6 «Звездный странник» принимает бой

  Глава 7 Исследование планеты

  Глава 8 Планета Вечных Ветров

  Глава 9 «Стрела мечты»

  Глава 10 На дорогах вселенной

  Глава 11 Браконьеры

  Глава 12 Схвачены!

  Глава 13 Ловушки компьютерной сети

  Глава 14 Минуты, которые решают все

  Глава 15 Отключение периметра

Пират против всей галактики

  Предыстория

  Глава 1 БЕГСТВО ИЗ ПЕРИМЕТРА

  Глава 2 САМЫЙ ГРОЗНЫЙ ФЛАГМАН ВСЕЛЕННОЙ

  Глава 3 ЗАГАДОЧНЫЙ ЗВЕЗДОЛЕТ

  Глава 4 ГРОХОТУН И СОВЕСТЬ

  Глава 5 ПРЕРВАННЫЙ СОН

  Глава 6 ПЕРЕВОРОТ НА ДЕМЕТРЕ

  Глава 7 ЗВЕЗДНЫЙ СЕРФИНГ

    1

    2

  Глава 8 ЛЮБИТЕЛЬ КОШЕК

  Глава 9 ДРЕВНЕРУССКИЙ ГОРОД

  Глава 10 УХМЫЛКА ТОЛСТОЙ ГИЕНЫ

  Глава 11 ВАХМУРКА ПОПУГАЙЛО

  Глава 12 ДОРОГИ СУДЬБЫ

  Глава 13 КАПИТАН КРОКС УЛЕТАЕТ Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg