X 107
Заказ X 107, который вы прислали на прошлой неделе, пришел совсем не с той книгой, которую я выбирал. Я выбирал книгу «100 способов разбогатеть» М. Ланкина. Но мне пришла совершенно другая электронная книга, «Оружие уничтожения» В. Био. Она в плохом состоянии, страницы перепутаны. Высылаю ее обратно. Пришлите мне мою книгу. П. Адамс.
Здравствуйте. Вы заказывали книгу за 6,89 долларов, но не оплатили ее. Если вы не оплатите собственный заказ в течение месяца, мы будем вынуждены увеличить стоимость книги в качестве штрафа за просроченный платеж. Просим вас оплатить заказ немедленно.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Я не буду платить за то, чего не получал! Я заказывал товар, который по каталогу вашего электронного магазина значится под номером X 107. Он и сейчас там же и под тем же номером. Вы мне прислали «Оружие уничтожения» Био вместо той книги, которую я просил. Я выслал ее вам обратно. Пришлите мне мою книгу! Вы обещали хороший сервис.
Здравствуйте. Вы заказывали книгу, но не оплатили собственный заказ в течении двух месяцев. Предупреждение вы получили своевременно. Теперь мы вынуждены увеличить стоимость книги в качестве штрафа за просроченный платеж. Теперь общая стоимость вместе и процентами штрафа составит 9 долларов. Просим вас оплатить заказ немедленно.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Я не получал книги, которую заказывал. Ваше «Оружие уничтожения» Био я выслал вам обратно. П. Адамс.
Здравствуйте. Вы заказывали книгу, но не оплатили собственный заказ, несмотря на предупреждения. Их вы получили своевременно. Теперь мы вынуждены увеличить стоимость книги в качестве штрафа за просроченный платеж и подать на вас в суд, если вы не будете платить. Теперь общая стоимость вместе и процентами штрафа составит 11 долларов. Просим вас оплатить заказ немедленно или мы обратимся к вам с судебным иском.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Суд Атланты
По приговору суда за оплату «Оружия уничтожения X 107» П. Адамс приговаривается к смертной казни по статье создание и финансирование биологического оружия. Приговор вступает в силу через месяц после решения суда. Месяц дается на обжалование решения.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Помогите мне, пожалуйста! Я покупал на интернет-бирже книгу «100 способов разбогатеть» М. Ланкина, но вместо нее мне прислали «Оружие уничтожения» В. Био. Я отослал ее обратно. С меня стали требовать денег, подали в суд. Я не понимаю, как получилось, что меня приговорили к смертной казни за создание оружия уничтожения. Это ошибка. Наверное, так получилось из-за того, что у меня не было денег на хорошего адвоката и чтобы дать их там кому-нибудь за решение. Против меня выступал слишком богатый магазин и его месть была слишком жестокой. Помогите, ведь у вас еще остались связи в суде. Поговорите, пожалуйста с Губернатором штата. Молю вас, ведь мне грозит смертная казнь из-за судебной ошибки! Ваш П. Адамс.
Помилование Губернатора
По приговору суда за оплату «Оружия уничтожения X 107» П. Адамс был приговорен к смертной казни по статье создание и финансирование биологического оружия. Решением Губернатора штата смертный приговор отменен. Решение должно поступить в систему суда еще до ее осуществления, проследите, пожалуйста, за этим.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Военный трибунал
…Все больше людей стали интересоваться биологическим оружием уничтожения X 107. Докладывают, что через системы электронной разведки были замечены попытки купить его аналоги на частном рынке. Командующий отдал приказ о дополнительных проверках хакеров…
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Помилование по указу Губернатора не может быть осуществлено.
По приговору суда за оплату «Оружия уничтожения X 107» П. Адамс был приговорен к смертной казни по статье создание и финансирование биологического оружия. Решение Губернатора о его помиловании может поступить в систему суда, только если вы правильно приложили штрих код и карточку к сканеру. К сожалению, вы этого не сделали. За неправильное использование карточки и использование пластиковой карты вместо другого человека предусмотрена уголовная ответственность. У вас есть еще два дня на исправление, если вы совершили ошибочные действия из-за не зависящих от вас обстоятельств.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Выдержка из материалов прокурорской проверки
…Губернатор подозревается в коррупции. По приговору суда за оплату «Оружия уничтожения X 107» П. Адамс был приговорен к смертной казни по статье создание и финансирование биологического оружия. В систему судопроизводства после слушания дела пришло поддельное решение Губернатора о его помиловании. К материалу прилагалось электронное удостоверение и цифровая подпись. Там карточка губернатора и его код плохо читались сканером. Это может говорить или о подделке или о халатном выполнении Губернатором своих обязанностей. Оба случая требуют дополнительного расследования…
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Военный трибунал
Интерес к биологическому оружию уничтожения X 107 только возрастает, хотя мы принимаем все меры по защите. Были замечены попытки передачи технологий на частном рынке. Командующий отдал приказ о дополнительных проверках хакеров.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Руководителю отдела
У нас десятый раз горит блок сбора данных по «Оружию уничтожения X 107». Туда мы собираем все цифровые материалы о том, кто упоминал это словосочетание, и передаем данные в ЦРУ. Материалов много, мы не успеваем проверять все. Машина работает в режиме повышенной скорости. Просим прислать еще два блока для увеличения мощности.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Руководителю подразделения
Все четыре новых блока по оружию уничтожения X 107, которые нам прислали, не новые. Или не пустые. Там есть какие-то данные, в которых в нашем отделе никто разобраться не может. В эти блоки мы собираем все цифровые материалы о том, кто упоминал это словосочетание, и передаем данные в ЦРУ. У нас нет специалистов, которые понимают, для чего предназначены дополнительные файлы и программы. Просим прислать еще четырех специалистов для объяснения их систем работы.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Руководителю отдела
По оружию уничтожения X 107 среди программистов большая текучка. Почему многие из тех, кого нам присылают, не так давно приехали в нашу страну? Они постоянно увольняются. Можно попросить наверху, чтобы нам дали кого-то более надежного? Они от нас требуют, чтобы мы писали протоколы кратко. А не получается объяснить, что он сказал, в двух словах.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Выдержки из статьи солидного издания Нью-Йорка
…все больше интересуется личными данными. Почему Губернатор Атланты, который, пользуясь своими коррупционными связями, избежал смертной казни за передачу наших секретных технологий, все еще на свободе, а наши файлы всегда вскрыты и записаны в архивы спецслужб?
От руководства подразделения
После того, как к нам прислали высокооплачиваемых программистов, руководитель отдела должен пересмотреть назначения. Теперь людей должно быть меньше. Вам необходимо позаботиться о том, чтобы лишнего штата не было. Срок на выполнение два месяца.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Выдержки из статьи солидного издания Нью-Йорка
…Бывший Губернатор Атланты, подозреваемый в распространении биологического оружия и раздаче государственных тайн, больше не станет причиной уничтожения нашей страны. Вчера он был убит двумя выстрелами. Полиция подозревает в покушении тех, кто передавал его данные в Россию. ..
Руководителю отдела
По оружию уничтожения X 107: а когда говорят про Губернатора Атланты и Адамса по телевидению и в сетевых изданиях, нам в какую папку материалы собирать? Мы не можем сами поставить их в общую, даже для того, чтобы держать дубли в двух местах. Нужен код доступа к изменению программы.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Руководителю отдела
Мы уже все про состав X 107 знаем. Можно попросить заказать еще несколько блоков для хранения данных, а то материалы прослушивания не помещаются?
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Приказ по отделу
По оружию уничтожения X 107: код выдан только для того, чтобы создать новые папки в системе. Он работает еще и на диске 1279, но там использовать материалы нашей службе запрещено. Приказ об этом раздавали три месяца назад и он есть в базе. Если вы заметите уже созданные папки с пометкой 479-0-28969-003, не трогайте их. Они сделаны заказчиком. Нам запрещено узнавать, зачем. Вводится новая система проверки готовности. За перерывы более полутора часов в рабочий день будут штрафы. После трех штрафов – увольнение. Это приказ сверху, нас будут проверять. Будьте внимательнее, проверки будут все время.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Военный трибунал, выдержки из протокола заседания
Несмотря на то, что мы поручили частным компаниям системы слежения за самыми обычными разговорами, а преступников берем на себя, утечки есть. Данные пометки 479-0-28969-003 показали, что компании не только вкладывают деньги в защиту людей и честно работают. Они использовали собственный штрих-код и материалы сканирования для открытия секретной информации. Более того, оружие X 107 распространяется с их помощью. Его формула, которую мы сверяли с полученными данными по заражениям, слишком похожа на ту, которая была изобретена в наших лабораториях. Штрих-код доступа совпадает. Ошибки быть не может. Коммерсантов можно считать предателями. Приказываю наказать их по всей строгости закона. Мы не должны прощать попытки уничтожения мира.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Руководителю от дела
Нам не хватает блоков для записи. Просим прислать еще системных блоков 4683 не менее десяти штук в полном комплекте и назначить еще пять руководителей подразделений. Мы не справляемся с ответами на вопросы. Не понятно, в какие разделы направлять данные по X 107 и автоматическим камерам слежения в воздухе. Это те, которые на автопилотах казни.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Цитаты из прессы Вашингтона
…Один из подозреваемых в утечках данных по поимке особо опасных преступников , создавших биологическое оружие, скрылся, унеся с собой часть секретов по его промышленной разработке. Силы биологической военной защиты предусмотрели все, кроме этого. По непроверенным данным ему удалось найти прибежище в Африке или в латинской Америке. Военные проверяют все версии. Просьба в случае обнаружении симптомов болезни пройти на специальные посты биологической защиты. Адреса вы найдете, приложив вашу пластиковую карточку к любому сканирующему устройству. Навигационные данные по проезду до нужного места сразу будут получены на ваше мобильное устройство. Пользоваться общественным транспортом в этом случае всем зараженным запрещено. Помните, что собственную идентификационную пластиковую карточку нужно содержать в порядке до поступления на пункты приема больных…
… все те беды, которые обрушились на головы граждан нашей страны из-за изобретателей биологического оружия. Губернатор, который оказал помощь в его распространении, расстрелян, и если это сделали в ЦРУ, то их можно назвать героями страны, которые способны отомстить каждому, даже самому высокопоставленному чиновнику…
Приказ по отделу
Все, кто занимается данными по X 107, будут со следующей недели проходить специальную проверку. Перерывы в работе должны быть в общей сложности не более одного часа пятнадцати минут. Их должно более не более четырех. За нарушение, как и за неправильное заполнение протоколов, лишение премии. После трех ошибок нарушитель увольняется. Будьте внимательнее, проверки начинаются с завтрашнего дня.
Не забывайте приложить код к сканеру при оплате и передаче материалов. Обращайтесь с карточкой осторожнее, не сгибайте ее, не подносите к горячим предметам и к мощным электромагнитным приборам.
Цитаты из прессы Германии
…с позволения сказать, союзники? Почему они существуют только для того, чтобы убивать нас? Сейчас все больше идеологов мира задумываются о том, что из-за кризиса могут завести детей далеко не самые умные. У тех, кого можно назвать генофондом, просто нет денег и сил на выживание. И на фоне этой трагедии все больше богатых приходят с предложениями: пора делать автоматические заводы, которые будут обслуживать самых умных. Прочих же можно будет отделить еще на этапе обучения и сделать отдельной группой, не давая им подниматься и размножаться. Теперь жизни для умных и отбора прочих хотят уже международные корпорации…
…если в США считают, что пора открывать охоту на людей, которых стало слишком много. Само появление вспышек заражения вирусом X 107 можно считать именно этой войной против всего человечества…
…Нет способа предотвратить распространение X 107, хотя спецслужбы США и хвастаются, что казнены его главные разработчики, в том числе и коммерсант, скрывшийся в Африке от справедливого суда. Но вирус создан на компьютере с применением технологий, которые не способна блокировать современная техника. Как мы надеемся выживать с такими союзниками? Германия должна расторгнуть мир с США и объявить крестовый поход против геноцида…
…Толпы демонстрантов заполонили площадь перед зданием Европейского Альянса. Они требуют разрыва отношений с США и экономических санкций. На плакатах у демонстрантов фотографии погибших от биологического оружия класса X 107. Многие выступления стихийных ораторов о том, как долго мы были заложниками ситуации. Неужели Германия не сможет дать отпор попыткам уничтожить себя? Мы готовы объединиться с каждым, кто еще хочет лечения и нормальной медицины…
…разговоры о том, что X 107 созданы по немецким системам анализа только прибавляют силы нашим противникам. Сама система химического анализа предназначалась только для лечения мозговых заболеваний. Почему тот, кто изобрел топор для рубки леса, должен отвечать еще и за действия всех, кто тот же топор использовал для убийства? Наши союзники еще крепки не только в военном отношении, но и как порядочные люди, которые способны дать отпор любым врагам страны. Но митинги показывают, что общество требует разрывать отношения с США и больше не считать их друзьями и союзниками…
.
Приоритет– космос
В зал заседаний Совета Безопасности Российской Федерации быстрым шагом вошёл его глава. Приглашённые на закрытую встречу встали из-за стола, по-военному вытягиваясь, как будто понимали ее важность или чувствовали себя моложе лет на тридцать от того, что им сегодня предстояло решить. Глава Совета, окинув всех взглядом, коротко произнёс:
– Прошу садиться!
На заседании присутствовали Главнокомандующий армии РФ, директор ФСБ, руководитель ГРУ, Министр обороны, советник по собственному экономическому развитию военного ведомства, глава МВД, представители Роскосмоса и ряда других ведомств.
Глава Совета безопасности не торопился начинать. Он выдерживал паузу, долго вчитывался в лежащие перед ним бумаги. Наконец, поднял голову. По его кивку встал докладчик, один из работников аналитического отдела. Он был из тех, кого обычно не приглашали на такие важные собрания, но по его виду нельзя было заметить страх или робость перед командованием. Молодой человек держался мужественно и ровно. Все знали, что Глава Совета любит проверять низшие чины. Его тесты были на умение держать психический удар перед руководством, особенно если он был от встречи с самим шефом. Он не раз говорил, что такая проверка боеспособности армии сделает ее солдат храбрецами, способными защитить от врага, а не трусами, которые из страха перед начальством предадут всю армию. Судя по виду высшего руководителя, создающего стратегию защиты мира и влияния на враждебные страны, этот подчиненный выдержал проверку. Молодой аналитик начал выступление.
– Уважаемые члены комиссии! Три месяца назад мы пришли к неутешительным выводам о состоянии нашей национальной безопасности. Практически у всех наших потенциальных противников появилось биологическое оружие типа Х107, противостоять которому мы не в состоянии. Да, в случае его применения в отношении граждан нашей страны мы сможем точно знать, кто это сделал. Кроме этого можем представить мировому сообществу все необходимые доказательства. Но на создание приборов, которые смогут разработать саму формулу Х107, нужно столько же денег, сколько мы имеем на все дополнительные траты за 100 лет. Та техника отравления, которая уже автоматически появляется после выведения нужных формул этими дорогостоящими приборами, напротив, стоит так мало, что ее могут позволить себе миллионы людей. Вирус создается за миллиарды, штамм множится за десять долларов, антидот ко всем мутациям готового Х107 можно создать только за триллионы. Более того, за эту работу могут взяться только специалисты, у кого нет таких денег, а именно их никогда не возьмут на работу по его созданию те, у кого они есть. Это и есть принцип развития, благодаря которому возникает терроризм. У нас нет способа противостоять богатым странам, которые изобретают все больше подобных устройств. Мы не может даже на международном уровне своим давлением прекратить новые разработки. Еще хуже то, что новое вооружение все чаще выпускается без антидота. Его мутации возникают так быстро, что нам не по средствам создание лекарства. Не надо забывать о том, что техника для этих исследований стоит в несколько раз дороже, чем для создания самого яда, а результат при огромных вложениях не гарантирован. Экономический крах нашей страны, который мы наблюдаем везде, – следствие войны с ней, которая ведется уже почти столетие. Мы проигрываем ее каждый год. Но оказалось, что так проигрывается и борьба за выживание всего человечества. Единственным ответом, эквивалентным нанесённому нашей стране ущербу от действий противника, может стать только ядерный удар. Однако, мы должны понимать, что как только взлетят наши ракеты, миру наступит конец. Поэтому Совет безопасности дал каждому из вас задание подготовить предложения по предотвращению потенциальных биологических атак на нашу страну.
Присутствующие на собрании сдержанно кивали. Докладчик закончил и прошел на свое место выпить воды. Глава Совета безопасности прервал паузу.
– Иван Дмитриевич, начнём с Вас!
Волин Иван Дмитриевич, руководитель ГРУ, вышел из-за стола и прошёл к месту своего выступления. Он выглядел не как крупный руководитель и страшный человек, но был подобен обычному гражданину страны. Не высокопоставленному, не властному. Тем не менее, даже для непрофессионалов, которых в этом зале не было, его слова обычно казались понятными. Речь как-то по особенному укладывалась в голове, когда ее произносил этот с виду невзрачный, но приятный человек. В этот раз его окружал генералитет, а не обычные люди. По их виду трудно было сказать, поддались ил они его странному обаянию. Он встал, но текст доклада предпочел читать по бумаге.
– Добрый день, уважаемые коллеги! Мы проанализировали большое количество данных, и пришли к следующим выводам относительно возможных причин применения нашими потенциальными противниками биологического оружия против России. Большинство из них имеют корни в атаках на рынок. Наша жёсткая позиция по этому вопросу всем известна. Мировой общественности активно внушается мысль о том, что Россия – враг всей планеты и как государство должна быть уничтожена. Мы остаемся гарантами мира и безопасности, лишь демонстрируя собственные добрые намерения и умную позицию по защите мира от безумцев. Россия представляет для стран НАТО, Китая и ряда других государств сугубо экономический интерес только из-за того, что в борьбе за деньги и власть у людей атрофируется чувство коллективизма. Они забывают о том, что большую часть собственной жизни необходимо посвящать созданию всеобщего блага. В противном случае первое время маньяки одиночки будут уничтожать хороших и умных руководителей. Если эта тенденция будет продолжаться, талантливых людей на ключевых постах не останется. Их займут те, что пришел на это место благодаря предательству, убийству, подлости, кражам и уничтожению перспективах и уже проявивших себя талантов, находящихся в юрисдикции воров и мошенников.
– На Земле возникает все больше проблем. Они чаще всего связаны с войнами и эпидемиями. Человечество захлебнулось в потоке проблем от того, что необходимо было как-то стабилизировать экономическое положение стран. В то время войны и ненужные конфликты с различными странами заставили людей думать о благосостоянии, но уже в отчаянии, как будто оно стало недостижимой целью. Создание новых технологий переселяли производства большого количества людей на другие части планеты. Чаще всего это было связано с побегом от разоряющих властей, с уходом от налогов. Такое решение могли себе позволить самые богатые. Этой проблемой вплотную занялись американцы, которые в свою очередь не смогли сдержать собственную экономику в рамках, чтобы внутренний продукт обеспечивал все население страны. Становление импортного производства научила все больше людей обходиться без тех, кто дал им идеи и наладил прибыльное стабильное существование. Но владельцы постепенно теряли его, бывшие рабочие стали их конкурентами. Также американцы продвигали этот проект, в США из-за того, что им было необходимо большое количество продукции и ресурсов, но, получив их, они не смогли удержать монополию и в бессильной ярости решили «умирать с боем», уничтожая своих бывших подчиненных. В то же время те, у кого скапливались деньги и, не буду скрывать, бандиты для того, чтобы их получать и удерживать, думают о новых способах уничтожения людей. И ни для кого не секрет, что рано или поздно будет принято решение просто очистить Россию от населяющих её людей! Создание и активное распространение Х107 – несомненное тому доказательство!
В генералитете его понимали. Даже эта встреча, как и подобные ей, уже давно проводились не в центре Москвы, в Кремле или в главных зданиях военных ведомств. Места для переговоров даже таких важных и охраняемых персон, как они, переместились на окраины городов и военные базы. Из-за карантина изменилась жизнь и архитектура. Все больше людей предпочитали общение по сети и на расстоянии, чтобы не заболеть. Высокие армейские чины, которые заведовали работами по поимке биологических террористов, были первой мишенью для атак вируса только из-за того, что их подчиненные часто работали в зараженных местах. Уже несколько генералов из их знакомых пали жертвой болезни. Антидот существовал, но созданный лучшими программистами вирус давал мутации, стоило ему найти слабое место на любом живом существе. Глава разведки продолжал доклад.
– Само биологическое оружие давно запрещено. Почему? Его создание может уничтожить всех. Чума в средние века и раньше уничтожала до 80% населения. Современные яды могут сделать больше, уничтожить всех людей и природу. Уничтожить жизнь на Земле. Представьте себе, что есть два лидера с разными характерами, добрый и злой. Оба воюют. Обоим враг поставил ультиматум: если ты не сдаешься, я применяю химическое или биологическое оружие на твоих солдатах. В этом случае плохому все равно, ему не жалко людей. Хороший лидер их жалеет и может сдаться для того, чтобы их спасти. Таким способом добрый отстранен от власти, злой и ненужный остается у власти только из-за угроз его применения и после его удара. Так биологическое оружие приводит к власти самых плохих парней и делает мир хуже даже самим свои существованием. Раньше у нас были силы поднимать на борьбу с ним всех наших союзников. Теперь мы потеряли большинство из них. У нас нет сил и средств на то, чтобы поддерживать индустрию помощи разным странам. Без этого они не готовы сами на должном уровне заботиться не только о собственном житейском благополучии, но и о выживании мира и человека. Мы потеряли не только положение сверхдержавы. У нас больше нет союзников во многих странах, у власти теперь нет достаточно добрых и политически активных людей, чтобы полностью гарантировать миру выживание. Мы больше не можем полностью и везде сдерживать применение химического, бактериологического и биологического оружия. Система хорошей защиты от него пала вместе с СССР.
Глава военной разведки страны был известен своими подвигами. Когда-то ему удалось наладить отношения с экономистами НАТО. Благодаря блестящей военной операции его группе удалось предотвратить заражение из-за утечки лабораторной компьютерной бактерии. После этого частью его карьеры, как и карьеры присутствующих, стало налаживание международного контроля за опасными вооружениями. Несколько раз им удавалось даже повлиять на назначения в самом сердце НАТО. Тогда вовремя вброшенный компромат защитил мир от дураков или маньяков, которые совершенно не разбирались в своем деле и охотно выделяли деньги на опасные опыты. Враги, которым удалось закрыть доступ во власть, снимали на личные нужды даже суммы, для содержания ядерных баз. Присутствующие ждали, что Волин Иван Дмитриевич расскажет что-нибудь интересное из собственных наблюдений. Его ум часто отмечал необычные мелочи, в том числе там, где для предотвращения страшных событий еще не нужно было объявлять мобилизацию, посылать армии на верную смерть. Он не обманул их ожидания.
– Обратите внимание на то, как даже в языке меняется написание правильного названия структур государственной власти, когда они перестают заниматься своим делом правильно и скромно. Взятки и отсутствие качества начинается там, где самые небольшие коммунальные структуры по обслуживанию дома уже называются с большой буквы и их названия не отражают скромной по негласному табелю о рангах работы. Проверьте ту же картину в любой стране даже на бытовом уровне, в сфере обслуживания. Пока это «эксплуатационное предприятие», антенну починят, лишние деньги за работу берут редко. Когда то же предприятие становится «Жилищный Комитет» – стоит только посмотреть, чем они занимаются, видны одни злоупотребления. Проверяйте эту систему в России, посмотрите на ту же тенденцию в любой другой стране. Немецкий язык заставляет каждое слово писать с большой буквы – Германия начала самое большое количество войн в мире и прославилась самой большой кровожадностью в Европе и в мире. На протяжении всей истории Германии там слишком мало хороших ораторов, романистов, писателей легкого жанра. Красиво пишут французы и англичане, но у них существительные пишутся с маленькой буквы. Даже изменения языка – это сигнал военным о том, что меняется общество, которое использует его для описания собственного понимания мира, приоритетов, своего места в обществе. Даже этот знак предупреждает о том, что пора действовать. Если люди перестают быть скромными, не хотят заниматься своим делом, чувствуя ответственность за других, военные должны быть внимательнее. В том числе и выдерживать напор агрессивно настроенных, отражать их атаки, теснить в сторону поведения «по форме». Правильного поведения. Это уже война для профессионалов, но мы должны ее выиграть. Не забывайте, что снять армию с боевых действий – это подвиг, даже если придется обмануть главнокомандующих и заставить их верить, что боевые действия начинает союзник, а оттягивание армии с фронта необходимо только для защиты страны. Сейчас мы ставим перед военными задачу еще более масштабную. Мы должны удрать с фронта армию тех, кто иначе будет изобретать и применять биологическое оружие, убивать людей ради жажду денег и славы. Мы должны уничтожить армию, у которой нет командующего, который может отдать приказ идти туда-то, перестать что-то делать. Из-за этого борьба еще сложнее. Но у нас есть хорошие шансы на победу. План по перемене приоритетов в умах людей должен сработать.
Иван Дмитриевич закончил свой доклад и посмотрел на главу Совета безопасности.
– Ясно. Снять армию с боевых действий было бы хорошо, но как? Где ваши предложения? Что нам делать? У нас есть возможность ответить? Но так, чтобы и не вздумали даже лезть, и в то же время не устроить на планете ядерную зиму?
– Да, господин глава Совета! – с готовностью ответил Волин. – На протяжении трёх месяцев мы обсуждали с коллегами все варианты предотвращения биологических атак на нашу страну. Много было высказано идей, все они сводились к трём основным группам: введение железного занавеса, хотя бы частичного для охраны деловой элиты страны; совершенствование вооружений, в том числе химических и биологических; открытые угрозы потенциальным противникам нанести по ним ядерный удар в случае применения ими Х107. Однако, ни один из этих вариантов нам не подходит из-за экономических проблем, невозможности за 5-7 лет наверстать наши отставания в разработке новых видов биологического оружия. Да, даже и этот вариант – не выход. Не будет забывать и о том, что Х107 появилось на фоне нарастающего обсуждения проблем лишних людей. Умы олигархов захватывает идея самых богатых переводить промышленность на автоматику, а от большого количества населения избавляться, изобретая яды или технологии массового убийства с помощью электроники. Им не нужны люди, их слишком сводит с ума работа, поэтому самые богатые, работающие на износ, перестают понимать, что именно они дают возможность жить, изобретая лекарства, строя места, где интересно было бы побывать. Они же вырастят потомство, которое через много поколений будет отбиваться от инопланетян и воскресит уже нас, людей, для приличной жизни обывателя их времен. Мы проанализировали наши преимущества и пришли к выводу, что есть единственная сфера, где мы пока держим непоколебимый приоритет – это умение дружить! Люди сходят с ума в борьбе за деньги, но сама драка начинается из-за отсутствия мест, где личность может планировать свою жизнь и считать собственные реалии достаточно хорошими.
– Хм! А что это нам даёт? То, что наши ракеты-носители выводят на орбиту европейские и американские спутники, а мы еще немного следим за нарушением международных прав и устраиваем скандалы, которые не хотят поддерживать даже импортные телеканалы, живущие за счет нашей казны? В скором времени и Китай выйдет на наш уровень, захочет независимости и будет понимать ее как отсутствие союзов с кем угодно. Необходимость в наших услугах уже почти везде отпала, но у нас нет сил для того, чтобы интригами или хитростью оставаться на первых позициях по деньгам и влиянию, – глава Совета безопасности недоумённо покачал головой. Волин был слишком русским для того, чтобы дать ему сказать следующую фразу о проигрыше в холодной войне и неспособности к сопротивлению.
– Господин глава Совета! Позвольте передать слово Панкратову! – попросил глава ГРУ.
– Да, конечно! – устало проговорил тот, с силой потирая лицо ладонью.
Панкратов Виктор Павлович, глава Роскосмоса, сменил на посту докладчика Волина.
– Господин Президент! Два года назад наши зонды стали использовать технологии передачи данных из космоса, которые делают прекрасный анализ минералов астероидов. Полученные нами данные были ошеломляющими. Среди астероидов есть состоящие из материалов с содержанием водяного льда, различного рода металлов, а также минералов, которые могут стать даже основой для постройки космических заводов. Если нам удастся создать прямо в невесомости заводы по переработке таких астероидов и организовать их доставку хотя бы от орбиты Сатурна, с Пояса астероидов и из пространства солнечной системы – сама техника часто будет стоить недорого. Но если разработки отдавать частникам и придумать способ продвигать престиж их работы так же серьезно, как было во времена постройки коммунизма, мы сможем увлечь мир космосом. Техника, которую мы будет использовать, должна быть поделена на несколько классов. Работа тоже будет строиться принципиально иначе. Сложной ее частью займутся специалисты, но они построят общий план так, чтобы большую и важную часть делали миллионы других людей. Так мы займем на престижных работах всех желающих и сумеем отвлечь их от производства оружия и желания убивать. Совместная работа с техникой научит миллионы людей жить рядом с другими, не ломая технику, понимать и уважать людей.
Присутствующие еще не забыли о том времени, когда армейские чины могли ходить по улицам, не боясь, что отсутствие психолога у большинства граждан на работе и в государственной помощи заставит их вести себя подобно хулиганам. То, что они уже почти никогда не были в Кремле, закрытом из-за эпидемии до ее окончания, не заставило их перестать мечтать о мире и лучших временах. Виктор Павлович показал им, что в будущем еще есть надежда. Его звезды в черноте космического неба, казалось, давали свой таинственный свет, который мог привлечь безнадежно невоспитанных людей к погоне за их тайнами. Он продолжал.
– Околоземный космос еще не изучен настолько, чтобы земляне могли сделать пространство Солнечной системы работающим в пользу человека. Мы можем создать автоматические заводы на орбите, которые будут производить микроэлектронику, нужную для изучения грунтов, защиты от опасных астероидов, угрожающих Земле. Если один из таких случайно попадет в атомную станцию, она взорвется. Сила удара вызовет детонацию оружия. Его уже сейчас столько, что планету можно уничтожить три раза.
Военные понимали его. Лишь недавно шло широкое обсуждение очередной конверсии. Опять никто не согласился уменьшить количество опасных баз. Во время переговоров в Париже перед зданием протестующие устроили митинг. Зеленые выносили на публику гроб, в котором лежала планета Земля, расколотая бомбой и метеоритом. Перед посольством США, Швеции и Германии демонстранты стояли круглые сутки, их разгоняли, скандал обсуждал весь мир. Тогда по итогам неудачных переговоров тоже было протокольное заседание, но никто из военных так и не решился признать поражение, выступив публично с комментариями. Пресса, подобно роботам на защите человека, напоминала и напоминала политикам о том, что еще несколько десятилетий назад, когда оружия было на десятикратное уничтожение Земли, тоже прошла конверсия. Нашлись даже радикалы, которые убеждали давать взятки за нужные миру решения. Проигрыш научил генералитет осторожности и явно снизил уверенность в воплощении собственных планов. Глава Роскосмоса говорил и говорил.
– Мы можем начать грандиозную стройку Марса. Пусть она будет публичным оправданием нашей работы, ее необходимости. Для начала мы можем изучать астероиды, в том числе и с Земли с помощью спектрального анализа и расчетов. Уверен абсолютно, что по всей Солнечной системе астероидов столько, что содержащихся в них потенциальных ресурсов для занятости в тысячи, если не десятки тысяч раз, больше, чем на всей планете Земля. На Земле работы по экологической безопасности ведутся, но их престиж слишком низок. Будут мешать и другие страны, даже только из желания навредить общему делу. Но важнее то, что с работами в космосе мы сохраняем их престижность, а это потянет в саму систему всех тех, кто иначе занялся бы производством оружия, проводил свою пустую жизнь в пьянстве и ссорах. Организовав доставку и переработку материалов астероидов, можно навсегда решить проблему нехватки любых ресурсов для анализа, а потом и обеззараживания грунтов. Когда идет старт с планеты Земля, огромные средства идут на технику, способную преодолеть тяготение. Но затраты будут существенно ниже, если технику обеззараживания для грунтов Марса мы будем делать на автоматических заводах в Солнечной системе. По всей солнечной системе были обнаружены астероиды, нередко размерами более ста метров, которые смогут стать строительными материалами для будущей колонии на Марсе. Сейчас там не хватает гравитации, чтобы создать атмосферу. Но если мы столетиями будет собирать болиды по всей Солнечной системе и с их помощью набирать для Марса вес, у людей не только со временем появится новая обитаемая планета. У них будет благородное дело, которое поможет человечеству стать лучше. Поддерживая работы, мы сможем отвлечь на них всех тех, кто в противном случае стал бы делать яды для уничтожения человечества. Да, мы вряд ли исправим тех, кто уже занят биологическим терроризмом. Но так мы сможем занять всех, кто еще не встал на этот опасный путь, а еще делает выбор.
Виктор Павлович перехватил удивленный взгляд главы Совета безопасности. Он понял, что тот прикидывает затраты, еще привычно меряя время на работы привычными для военных определенными и короткими сроками. Но глава Роскосмоса решил не позволять себе сбиваться с нужной ноты сейчас, оставив дальнейшие объяснения причин. Он продолжал доклад.
– Колонизация Марса нужна. Через столетия человечество должно иметь еще одну планету для жизни. Сейчас там есть грунт для создания воздуха, но не хватает гравитации, чтобы его удержать. Мы будет использовать проверенные и очищенные астероиды для того, чтобы набрать вес. Нельзя забывать о том, что сама колонизация сейчас не является срочной. У нас есть столетия на работы и мы будем их использоваться для того, чтобы создать экологически чистое место для существования людей. Сейчас наша космическая промышленность уже может позволить себе начать масштабную компанию по производству работ. Занятость мы обеспечим. Часть средств можно попросить из системы оплаты пособий по безработице. Конечно, они пойдут на оплату неквалифицированных рабочих, занятых на новом производстве. Но его масштабность и престиж будет предназначен и для того, чтобы наших недругов охватила зависть и желание делать то же самое. Мы займем Медичи и Борджиа на работы, которые будут еще более престижными и нужными. Мы потратим свои казенные деньги для того, чтобы они, соревнуясь с нами, занялись тем же. Будем ценить и хвалить работы, учить общество делать то же самое, повышая их престиж тут, чтобы создать для них новый способ существования, новые понятные и заманчивые программы. Мы научим их не делать яд и ценить людей. И, как итог, уничтожим сам корень военных конфликтов. В военном деле редко рассказывают о системе, которая начинает гонку вооружения и провоцирует конфликты. А часто она бывает такая: не вся техника содержится идеально. На базах часто не хватает материалов или их крадут. Чтобы списать потери, начинают боевые действия, ведь так легче все расходы списать на действия врага. Есть и другой неприятный, но привычный сценарий развития начала конфликта. Военным нужны деньги из казны хотя бы просто для того, чтобы содержать армию и технику. Но власти неохотно финансируют даже дежурные траты на содержание опасного оружия. Чтобы найти средства на его работу при обязательном соблюдении инструкции по эксплуатации, приходится начинать другие проекты, а часть денег отдавать ядерщикам или на контроль за химическим и биологическим оружием. Если эти дополнительные средства зарабатывать в мирной области – почти всегда появляются конкуренты. Они мгновенно оставляют без денег и с проблемами из-за закрытия рынка для побежденных работников. Военным остается только делать еще вооружение за счет бюджетных денег, ведь там они способны держать монополию. Чтобы их получить, они рекламируют перед высшей властью новые виды оружия и получают огромные суммы из бюджета на их создание. Такими путями развивалась экономика, которая создала в мире столько оружия, что планета может не выжить. На новых программах мы дадим новую экономическую систему мирного строительства. Стратегические планы для военных там тоже будут, ведь они останутся полицейскими всей создающейся системы работы на космических шахтах и заводах. Но теперь у них будет мирное дело, которое они смогут держать под собственным контролем. Получать за это заработную плату, тщательно проверять все работы. Мы переменим очень многое в экономической системе войны. Мы отвлечем тех, кто вынужден изобретать и применять страшное оружие из-за побега от голода. И таким способом защитим себя и весь мир от самоуничтожения.
Всё это время выражение лица главы Совета безопасности постепенно менялось. От первоначальной безысходности не осталось и следа. Оно излучало заинтересованность и надежду. Когда Панкратов закончил, глава Совета безопасности обратился к нему:
– Конечно, всё это очень хорошо, Виктор Павлович! Чем больше ресурсов и работы, тем меньше поводов для войн за них. Астероиды, как ни парадоксально звучит, могут спасти Землю от полного уничтожения всего живого на ней. Но как мы всё это организуем? На это нужны колоссальные средства! Это возможно только в том случае, если проект будет международным!
Волин встал из-за стола:
– Господин глава Совета! Именно это мы и хотим сделать. Но прямые переговоры с нашими богатыми недругами ни к чему не приведут. Поэтому мы разработали масштабный проект, направленный на смену приоритетов всего человечества. Для этого мы развернём негласную информационную кампанию, целью которой будет переориентировать развитые страны мира от войн за ресурсы на Земле к мирному освоению геологии в пределах Солнечной системы. Обязательно добавим объяснений об угрозе попадания метеоритов в ядерные объекты. Развернем огромную компанию по наращиванию престижа всех, кто занимается космическими исследованиями. Люди будут рваться на такие работы даже только для того, чтобы считаться элитой общества. Создадим систему занятости, ориентированную на воспитание как можно большего количества людей. У нас, помимо космоса, есть ещё одно преимущество – эффективная разведка и контрразведка. На территории России работает немало агентов НАТО и Китая, абсолютно уверенных в том, что они не раскрыты нами. Более того, ими завербован ряд наших высокопоставленных лиц. Нам стоило немалых усилий, чтобы убедить агентов иностранных спецслужб: их информаторы надёжны и не имею никакого отношения к российским спецслужбам. Для этого даже пришлось пойти на определённый ущерб и слить несколько мелких тайн. Именно их мы и используем для того, чтобы направить руководству стран НАТО и Китая нужную нам информацию! Но самой большой победой будет уже созданная система, которой можно подражать.
– А что это будет за информация? – с интересом спросил глава Совета.
– А это нам озвучит Дмитрий Андреевич!
Морозов Дмитрий Андреевич, министр экономического развития России, вышел к трибуне зала заседаний. Панкратов освободил ему место, но не стал садиться за стол, встав рядом и давая понять, что и ему будет что добавить к докладу Морозова.
– Господин глава Совета! Информацию, которую мы намерены слить на Запад и в Китай, будет следующего содержания. Зачитаю лишь вкратце ее тезисы. Запасов нефти в России при нынешнем потреблении, распространении синей чумы, Х107 и экспорте заграницу хватит на 15 лет. Запасы питьевой воды вследствие ужасного состояния экологии резко сократились.
Особенно, после аварии железнодорожного состава с 90 вагонами химического реагента С17Х04 в Сибири и попадания всех этих реагентов в озеро.
Глава Совета безопасности побледнел и чуть ли не прокричал:
– Какой аварии? Когда это случилось? Почему мне не доложили!?
– Андрей Леонидович, успокойтесь! – невозмутимо сказал ему Семенов, начальник отдела по борьбе с военными преступлениями. – Аварии ещё не было. Мы её планируем на следующей неделе. Но она будет небольшой, только как повод для начала действий.
Глава Совета всё понял, глубоко вздохнул и, откинувшись на спинку своего кресла, произнёс ещё дрожащим от волнения голосом:
– С Вами я Кремль покину только ногами вперёд! Нет, никакой аварии не будет. Делайте что хотите, но никаких диверсий против собственной страны, даже для вербовки иностранных армий. У нас нет войны. На нас не наступают, наши территорию не захватывают. Мы не терпим поражение. Зачем в нормальной жизни нужны настоящие диверсии?
Военные не возражали. А пристыженный Морозов продолжил:
– В силу возникших проблем мы будет использовать все выходы. Будем придумывать новые способы. Начнем искать запасы необходимых металлов и минералов вне пределов Земли. Развивать систему обеззараживания и делать модной очистку в космосе, которая станет помогать и на Земле. Создадим светское общество, подобно Пушкинскому лицею, где станем воспитывать благородных людей. Сделаем красивую жизнь для миллионов. Люди забудут о том, что когда-то хотели роботов только ради массового убийства большинства сограждан.
В разговор тут же включился Панкратов:
– Мы же хотим частично, в общих чертах, слить наш проект и заманчивые для прессы данные по астероидам. У нас даже есть проект завода на орбите по переработке астероидов. Его мы тоже намерены слить. Цель проста: дать понять Западу и Китаю, что ловить отныне в России нечего, и в то же время нацелить их на освоение богатств космоса, показав реальность такого освоения! В этом случае огромные деньги, которые тратятся сейчас на вооружения, будут переориентированы на комические программы, а десятки тысяч людей, являющихся безработными, получат занятость в сфере изучения, доставки и переработки астероидов.
– Идея понятна и я её полностью поддерживаю! – Глава Совета безопасности жестом пригласил Морозова и Панкратова сесть за стол. – А кто же, если не секрет, является информатором агентов, через которых планируется сливать информацию?
Волин улыбнулся:
– Это господин Морозов! И господин Орлов – первый заместитель Панкратова!
Глава Совета посмотрел на Морозова и нарочито укоризненно произнёс, качая головой:
– Да уж, Дмитрий Андреевич, не ожидал от Тебя, не ожидал!
Встреча подходила к концу. Обсуждение уже заканчивалось, когда глава Совета решил высказать еще одно условие.
– Я готов поддержать проект и буду ходатайствовать о его развитии перед правительством. У нас есть мощности для того, чтобы продолжать работы. Но все это я обещаю при одном условии. Общая система проведения программы должна обязательно включать поиск защиты от радиации.
– Вы имеете в виду альтернативные источники энергии? – Переспросил его Волин.
– Не только. Программа масштабна. В ее работе будут участвовать лучшие физики и химики мира. Вы должны действовать так, чтобы их усилия были направлены на изучения ядерных реакций для того, чтобы сделать ее силы безопасными для человека. Пусть в ход пойдет все. Изучайте альтернативные виды получения энергии и делайте электростанции более дешевыми. Создайте программы для изучения самого ядерного синтеза и смоделируйте их на компьютере так, чтобы вначале модели, а потом опыты нашил и доказали способы использования этой опасной энергии без вреда для человека и природы. Я понимаю, что эта задача сложна и не буду требовать мгновенных результатов. Я против того, чтобы опасные технологии стали известны тем, кому их знать противопоказано. Но работы по изучению должны быть частью нового направления.
– Мы сделаем это, – ответил за всех Волин. – Представляю, как на эту программу отреагируют на Западе.
Все рассмеялись и в хорошем расположении духа принялись обсуждать детали предстоящей информационной кампании.
Космический фронт холодной войны
Генерал Паркерс был потомственным военным. Его прадед участвовал во Второй мировой войне, встречаясь на Эльбе с силами союзников, а дед воевал во Вьетнаме. Потом его нельзя было встретить на стихийных бунтах, когда большинство ветеранов выбрасывали медали и ненавидели все, что считалось их подвигом, публично показывая себя противниками боевых действий. Отец Паркерса погиб во время операции «Тигры в пустыне», когда мальчику едва исполнилось 10 лет. Причиной было только его мужество. Машину командования хорошо охраняли, но он решился выйти из нее для того, чтобы лично распорядиться об эвакуации детей, проверить исполнение приказа. Пуля настигла его, когда он уже убедился, что все выполнено точно. Уже тогда его оставшийся сиротой сын не сомневался, что продолжит семейную традицию и станет военным. И вот теперь он, Джон Паркерс, генерал, командующий американским контингентом НАТО в Европе. Он гордился своей должностью и носил звание офицера с честью.
От деда и отца, и вообще от привычного рабочего окружения, которое составляли в основном военные, Паркерсу передалась патологическая ненависть к России и всему русскому. Он видел в ней угрозу, врага, которого необходимо растоптать, чтобы уберечь весь свободный мир от имперских амбиций Евразийской державы. Политика со временем менялась, но он считал, что в военном деле лучше быть консерватором, иначе становишься заложником обаяния врага, за которым стоит только война и обман. Твердость духа помогала ему оставаться верным своим принципам. Но в последнее время в душе Паркерса по отношению к России шла борьба. Это было связано с двумя событиями. Во-первых, разбирая во время последнего отпуска хлам на чердаке дома прадеда, Джон обнаружил несколько старых тетрадей. На их пожелтевших страницах он обнаружил мемуары Хью Паркерса, командующего отдельной бригадой союзнических сил в Европе на западном фронте. Он не мог сказать, что как сирота нуждался в заботе близких, ведь армейские отношения помогли найти ему новых отцов и дедов, сильных и умных, своих собственных командиров. Но воспоминания о родных пробудили в нем чувства, которые напомнили ему об их заботе и той любви, которую может испытывать лишь здоровый ребенок. Взрослые не так часто сталкиваются с защищенным миром своего детства. Даже талантливые военные в этом не были исключением. В своих записях старина Хью не раз упоминал о встречах с советскими солдатами. Перечитывая строки своего предка, Джон не мог остановить собственное любопытство. Оно заставляло его понять, почему современник автора Маленького принца видел в людях из страны его постоянных противников уже не только среду, полную угрозы миру, а живых людей. Война, сделавшая всех защитниками мира, заставила тогда всех объединиться ради вживания, забывая на время о конфликтах между странами. Иностранцы были Хью Паркерсу интересны, он пытался понять их намерения и способ действий. В его мемуарах они были похожи на европейцев, но предпочитали держаться намного скромнее. Он описывал их очень смелыми, спокойными, весёлыми и доброжелательными людьми. Как бы резюмируя своё общее впечатление, Хью Паркерс писал: «Русские солдаты – это внутренняя сила, и при этом сила – добрая! Это простые крестьяне и рабочие, которые получили свободу и возможность стать хотя бы мелкими руководителями, лояльными своей стране. Люди, которым хочется поскорее вернуться домой, к своим семьям, к своим мирным занятиям. Разве мы отличаемся от них в этом желании? С русскими надо дружить и сотрудничать, хотя для этого придется быть умнее, чем мы привыкли. И тогда Запад в союзе с Россией, как бы она там не называлась, сможет сделать цивилизованным весь остальной мир!». Паркерс был шокирован. Никогда ему не доводилось говорить со своим прадедом о войне. Его дед и сын автора этих строк умер, когда Джону было всего двенадцать лет, через два года после гибели отца. Но его мнение относительно русских заставило генерала Паркерса задуматься.
Второй причиной перемены отношения Паркерса к России стали данные разведки. Оказалось, что в условиях мировой лихорадки вооружений, ставшей возможной благодаря продажным политикам, Россия тратит бюджет не на разработки новых вооружений и средств защиты, а на программы по разоружению мародеров. Для большинства газетчиков их называли системами по освоению космоса. Умный генерал сразу понял, что первостепенная цель русских в этой программе – это вовсе не разработка астероидов, а смена приоритетов человечества. Понял Паркерс и то, что русские специально слили информацию в НАТО, как бы заочно приглашая своих потенциальных противников к сотрудничеству или, хотя бы, соперничеству, но вне Земли и в конечном итоге на благо человечеству.
Джон не верил в случайности. И тот факт, что он с разницей в месяц узнал о русских два факта, которые характеризовали их с сугубо положительной стороны, были для него знаком свыше. Месяц он и его помощники провели в напряжённой работе, выясняя подробности российских программ по смене приоритетов и освоению космического пространства. С удивлением он обнаружил, что инициативы русских действительно вызывают в нем дух спортивного азарта. Такое же настроение он заметил у собственных подчиненных, которые по долгу службы следили за развитием событий. Всего неделю он убеждал себя, что надо стать нейтральным и заняться чем-то еще. Но потом он отругал себя за малодушие. Почему русские придумали, как ввязаться в драку с бандитами, желая победить каждого, в том числе и того, кто еще не выбрал путь разрушения и мародерства, а армия США должна им уступить, подобно бригаде специального назначения, способного действовать только в полицейских операциях под их началом? Сама мысль о подчинении русским в стратегических планах сделала его борцом. Он понял, что офицер не должен быть трусом, даже в такой сложной ситуации, как это новое наступление на аморальность все возрастающего по численности человечества. Генерал выбрал для себя единственный способ, который должен стать его кредо на последующие годы, тоже заняться перевоспитанием людей, но сделать это более качественно, чем противник. Два высоких чина из командования охотно выслушали его аргументы в пользу разворачивания новых программ. Ему даже показалось, что генералитет привлекают новые разработки, которые помогут воспитать настоящих патриотов страны и дадут дополнительные ассигнования. Весь его аналитический отдел уже вовсю собирал материалы для аргументации новых планов наверху. Наконец, полученные данные позволили Паркерсу подготовить, как ему казалось, убедительный доклад.
Он прилетел в Швецию всего лишь за несколько часов до начала заседания. Протокол предусматривал всего одну встречу, поэтому перед ней он решил немного пройти пешком. Потом ему показалось, что на улице столицы он слишком привлекает внимание, когда шествует с двумя охранниками по почти пустой улице. Он пересел в машину и включил новости. По телевизору передавали отчеты о событиях на последнем митинге, потом о войнах и судебных разбирательствах. Биржевые котировки снова сменили кадры с места конфликта в одной из африканских стран. Если у него и были сомнения в правильности выбранного пути, ощущения от настроя телеканала их развеяли полностью. «Мир должен стать лучше и он будет человечнее», – подумал он.
И вот теперь, выходя за трибуну зала заседаний Генеральной ассамблеи НАТО, он чувствовал, что в его руках сейчас судьба всего мира.На специальном заседании присутствовали руководители всех стран-участниц Северного альянса. Журналистов в зале не было, встреча была закрытой. Паркерс вышел за трибуну и начал своё выступление. Его первые слова были посвящены верности долгу его собраться по оружию. Он не забыл напомнить им, что все самые прославленные сражения мира, в том числе и выигранные ими, оставались борьбой добра со злом, где последнее было остановлено. Видя одобрение слушателей, он подошел к главной цели.
– Современный мир в опасности! И источником этой опасности сегодня являются не только Россия и Китай, не радикальный ислам и террористы, не диктаторские режимы в Юго-Восточной Азии и Латинской Америке. Мы слишком привыкаем к тому, что враг – этот та группа людей, которую нам описали еще в школьных и институтских учебниках. Мы становимся консерваторами из-за неумения думать, из-за внутреннего старения. Мы перестаем видеть новую современную опасность и из-за боязни потерять место или стать неугодным вышестоящему командиру. Мы забываем о том, что возникающие сейчас новые проблемы тоже требуют от военных защиты и умения предотвратить беду. Снова и снова забываем о том, что самые лучшие военные – это не даже те, которые победили врага, а сумевшие не допустить конфликта. Политики в сложных ситуациях вызывают войска. В городе, где свирепствуют беспорядки, армия объявляет комендантский час, проверяет документы, больше, чем полиция, допрашивает подозрительных людей. Все вместе имеет главную цель – привести взбунтовавшихся в нормальное человеческое состояние.
Сейчас у нас появился новый противник. Это не привычные нам режимы или не способные поддерживать в стране нормальную жизнь жестокие диктаторы. Новая боевая задача намного сложнее, чем битва с армиями, расположенными вокруг нашей. Теперь можно назвать взбунтовавшимися обычных люди западного мира, получивших, несмотря на все запреты Конвенции ООН «О вооружениях», доступ к самым различным видам оружия, в том числе – массового поражения. Да-да! Не стоит делать удивлённые лица! Благодаря коррупционным проявлениям и фирмам-однодневкам это оружие стремительно распространяется среди всякого сброда, в том числе – среди потенциальных преступников и маньяков всех мастей. Задумки, что это оружие выстрелит против наших врагов, не реализуются на практике. Даже у крупных международных коммерческих корпораций прекрасно работает разведка и контрразведка, их агенты во всех крупных международных террористических и преступных группировках, на границах – жёсткий контроль! Нельзя забывать о том, что большинство из их владельцев, особенно на территориях стран бывшего Варшавского договора, – это бывшие сотрудники спецслужб, высокие военные, которые перестали быть только военными и получили собственное положение благодаря злоупотреблениям служебными полномочиями. Богатство делает их способными на свои средства создать технику для производства оружия массового поражения, психотронного, биологического. У государственных структур, занимающихся разработкой и содержанием опасных видов вооружения, есть много контролирующих структур. С их помощью даже злой начальник лаборатории не может в порыве гнева уничтожить все человечество. С появлением новых рецептов ядов и убивающих человека частот, разработки которых когда-то были разрешены в тайных лабораториях и щедро оплачены нашими спецслужбами, ситуация изменилась. Рецепт стоил миллиарды, но после его появления яд, сделанный по этом рецепту, будет стоить только тысячу долларов. Такие средства есть у многих. И они есть там, где контроль военных любых стран не сможет найти опасность до того, как она вызвала катастрофу.
Паркерс на несколько секунд остановился и окинул взглядом аудиторию. Ему было важно понять, готовы ли слушатели согласиться с началом развертывания новых программ сразу. Уже после получения приглашения на встречу он понимал, что его коллеги по НАТО не будут удивлены, узнав о цели программы русских. Их собственная разведка пришла к таким же выводам об их цели почти одновременно с ним. Если и были задержки, то только из-за того, что его собственный штаб передавал информацию партнерам не сразу, имея собственные цели для торговли данными. Лица слушателей выражали заинтересованность и спокойствие. Он стал говорить еще более твердо, чтобы усилить эффект от доклада, и предложить еще больше аргументов.
– Мы пришли к ситуации, когда выращенное некоторыми из наших бывших коллег чудовище разворачивается в нашу сторону. И сейчас мы благодаря их безответственности и жажде наживы поставили весь мир на грань катастрофы, по сравнению с которой Карибский кризис 1962 года – детские игры. Ни для кого не секрет, что психотронное оружие давно стало частью арсенала не только у военных и полицейских ведомств. Утечки биологических штаммов, как это было с X107, нельзя прекратить, если только искать виноватых и не повышать квалификацию тех, кто работает на самых скромных должностях, но с официально разрешенным доступом к формулам и системам применения опасных веществ. Несколько частных компаний в области кибернетических вооружений уже воюют в Афганистане, Ираке и на Ближнем Востоке, выполняя боевые задачи. Но как соблюдаются правила защиты от утечек? Вчерашние школьники, игравшие в сетевые игры и управлявшие виртуальными танками, самолётами, орудиями, теперь «играют» настоящей техникой, не выходя из дома, стреляют настоящими снарядами, убивают настоящих людей, нередко не имеющих к террористам никакого отношения. Живые люди оказались слишком неправильными для того, чтобы мы могли доверять им во всем, надеясь на их совесть. Она не заменит квалификацию и систему надежной остановки любых опасных действий еще до того, как они стали фатальными. Есть случаи, когда аккаунты таких пользователей взламываются неизвестно кем, и тогда начинаются страшные вещи! Автоматические системы поражения врываются в мирные кишлаки, давят людей, пушки открывают огонь по мирным домам, по нашей же технике! Кто эти люди – мы не знаем. Наш проект по дистанционному ведению войн оборачивается тем, что кибернетическим оружием овладевают маньяки, подчиняющиеся грубой силе подростки и взрослые, и прочие отбросы нашего общества. Эту волну, к сожалению, уже не остановить. Мы зашли слишком далеко. И нам нужно принимать радикальные меры.
В зале началось некоторое оживление. Генерал Паркерс понял, что пора объяснить своим коллегам и офицерам, что именно они могут стать силой, способной найти даже такого опасного военного преступника. Он продолжил.
– Месяц назад нашей разведке удалось добыть ценные сведения из России. Русские в своих секретных документах констатировали факт того, что запасов их нефти и газа мало, население растет, после того, как из-за заражения нефти синей чумой и другими ГМО наступит жестокий кризис и энергетический коллапс. С питьевой водой ситуация не лучше. Запасы чистой, не заражённой радиацией и прочими химикатами, воды, стремительно сокращаются. Воевать за ресурсы, по мнению русских, глупо. Поэтому они все средства планируют бросить на освоение космического пространства, а точнее – Луны, спутников Марса, Юпитера и Сатурна, и астероидов. Там есть много радиоактивных материалов, которые будут сырьем для электростанций, заводов и топливом для полетов. Уже есть системы электронных устройств, который с уже со спутников с помощью лазерных излучателей передадут солнечную энергию на Землю. Технологии отработаны. Нам в руки попали данные, собранные русскими автоматическими зондами в некоторых районах и на поверхности космических объектов. Результаты ошеломляющие! Только по солнечной системе и на спутниках содержится большое количество водяного льда, из которого можно добыть питьевую воду, а контролировать работу системы обеззараживание получится дистанционно. Многие астероиды имеют в своих недрах гелий 3, хондриты и другие минералы, способные эффективно заменить земные нефть, газ и уголь! Русские уже разработали завод по переработке подобных астероидов, который планируют разместить на орбите. Они продумали даже способы транспортировки астероидов по Солнечной системе! Я уверен, если нам удастся перенести деятельность кибернетических маньяков в космос и направить её на исследование астероидов, мы можем решить сразу две проблемы: снизить угрозу войн на нашей планете и найти новые ресурсы взамен быстро сокращающихся земных ископаемых.
– Генерал Паркерс! Вы только что говорили, что у русских прекрасная разведка и контрразведка! Но как Вам удалось добыть столь ценные сведения? – в голосе английского адмирала Гарри Мэттьюсона слышались нотки иронии.
Паркерс ждал этот вопрос, поэтому незамедлительно ответил:
– Сэр! Есть все основания полагать, что русские намеренно слили нам эту информацию!
Немецкие военные, расположившиеся среди генералитета из Швеции, Австрии, Норвегии и Швейцарии, зашумели, совещаясь между собой. Они еще не готовы были простить США преступников, отравивших мир системой X107. Не стихли недавние дебаты из-за попыток Германии склонить Евросоюз к выходу из НАТО и образовать собственный блок. Тогда только вмешательство Великобритании, России и, как ни странно, Северной Кореи с ее обещанием закрыть программы по нейтронному оружию (она его выполнила), заставило немцев выбрать путь мира и помощи больным. Генерал Штейне, молодой офицер наземной пехоты, выкрикнул с места:
– И кто проверял надежность этой информации? Опять только врачи из США?
– Не считайте все наши попытки быть впереди за отсутствие предусмотрительности. Они приглашают, таким образом, нас присоединиться, положить конец войнам. Это и наш шанс обеспечить Землю умными людьми, которых хватает существующих не ней благ. Они не будут рваться завладеть чужим или сделать какой-то дикий поступок ради того, что еще до него они слишком не предусмотрительны. Сами системы освоения космоса будут воспитывать миллиарды людей умными и довольными жизнью, своим положением. На всех хватит работы на компьютере с простой проверкой результата: сломана твоя машина или работает. «Черных работ», которые не будут слишком тяжелыми, хватит на всех и с избытком. Именно эти люди помогут создать автоматические заводы, которые со временем будут выпускать все необходимое. Снижение цен из-за роста качества машин – уже повод начать освоение космического пространства совместно. Такая перспектива в интересах всего человечества.
И сам, неожиданно для себя, вслух повторил мысль своего предка, Хью Паркерса:
– С русскими надо научиться сотрудничать. И тогда западный мир в союзе с Россией сможет сделать настоящие чудеса.
Опытный генерал Паркерс умел разбираться в людях, в том числе, в политиках. Он знал, что его слова произвели впечатление. Решения о разработке собственной космической кибернетической программы странами НАТО уже давно принято, пусть и по принципу соперничества с Россией. Паркерс незаметно усмехнулся. Скажи ему кто год назад, что он будет работать в интересах России, он бы задушил такого человека собственными руками. Да, но он работал и в интересах России. Другое дело, что в данной ситуации интересы России были прежде всего надеждами его собственной страны и всего мира сделать человечество более умным, интеллигентным и благородным.
Место работы Пояс астероидов
В кабинет быстрым шагом вошла Ирина.
– Как успехи? – спросила она, садясь за свой пульт.
– Хорошо! Скоро можно будет приступать к распаковке, – ответил Нил, не отрываясь от экрана.
– Место доставки определили?
– Да, кратер Брусилова.
Ирина, в отличие от Нила, уже имела опыт буксировки и доставки модулей с оборудованием для космических геологов. В прошлом году ею было исследовано семь астероидов. Все они теперь стали частью системы компьютерного объединения сетей Земли. Когда Нил пришел работать в Центр формирования земли Пояса, Ирина была назначена его личным куратором. Пять лет тренировок и стажировки под её началом, и вот теперь Нил выполняет своё первое самостоятельное задание. Он медленно двигал джойстиком управления. До заданной точки оставалось ещё метров десять. А это минимум час времени. Ситуация осложнялась тем, что астероид делал полный оборот вокруг своей оси за двадцать две минуты, из которых одиннадцать минут сторона, где находился зонд, была в «мёртвой зоне». Сигнал со спутника, расположенного неподалеку, в этот период времени был настолько слаб, что Нил предпочитал оставлять зонд неподвижным. Аварии не хотелось, ведь он выбрал себе место под шахту там, где вокруг не было ни души. Большинство соседей оставались на других краях кольца или были закрыты фоном соседних камней. Пояс нельзя назвать заброшенным, но и там цивилизация располагалась так же не ровно, как и на поверхности Земли. Пойти в неисследованные места можно было из-за надежды найти что-то ценное. Но приходилось мириться с тем, что до ближайшего магазина на орбите добраться было так же сложно, как и до инопланетян. Зато только там можно было почувствовать себя настоящим главой геологической разведки.
– Появился новый, жми на мышь!
– Взял.
– Еще два.
– Беру.
– Еще есть.
– Бью.
– Опять, теперь три.
– По клику на каждый.
– Еще один! Нет, два.
– Наш только второй.
– Представляешь, если бы сейчас отвалилась мышь или сгорел блок, остались бы, как в музее. Материалов много, а можно их только хранить.
На экране компьютера появлялись расшифровки данных камер. Каждый кадр был наполнен отметками о том, что говорили волновая отдача неровностей грунта. Эхолоты космического радара прочесывали поверхность в миллиметровом диапазоне. Каждое решение компьютера о надежности будущего места крепления отправлялось на проверку людям. Их работа со стороны могла показаться сетевой игрой, с таким азартом они обрабатывали протоколы, разрисованные машинным поднятием кривых и молекулярных спектров.
– Закрепимся, распакуем оборудование, можно будет сделать свой клан.
– Желающих будет много. Мы ведь забрались далеко, в этой точке можно построить шахты вокруг, расставить анализаторы, – Ирина явно чего-то не договаривала. Вероятно, она уже сделала кому-то предложение, но ждала твердого согласия прежде, чем рассказать об этом в офисе.
– На такие сложные работы я бы не брал посторонних. Хотя, конечно, если брать у них мощные компьютеры и с их помощью делать дополнительные исследования, можно будет и поискать кого-нибудь, – Нил подумал еще и о роскошных загородных домах, которые иногда бывают у участников простеньких работ в клане. Туда по светским хроникам новых друзей из клана приглашали часто и охотно. Ужины были роскошны, вечеринки полны светских львиц, жаждущих осыпать золотом гениев в качестве проявления доброты, свойственной каждой звезде. Ах, какие это женщины…
– Возьмем людей поинтереснее. Я слышала, что у одной столичной группы есть художник-концептуалист. Он иногда делает акции с художественной трактовкой нашей работы. На одной из них был огромный картонный лабиринт. По пути внутрь стены украшены фотографиями с пояса, но посмотреть их трудно из-за темноты. В самом центре занавески из жатой бумаги, скульптурные гипсовые головы, искусственные фрукты и проектор, который показывает объяснения работы его клана.
– Я видела еще и инсталляцию, там зритель разговаривает с огромной девочкой с экрана. Она клеит журавликов и рассказывает об открытых данных по дезактивации радиоактивных веществ, – при воспоминании о девочке в полтора человеческих роста высотой Нил вспомнил о том, что хорошо бы поскорее раздобыть хорошее оборудование для центра управления на поясе.
Сама поверхность астероида была неровной. Телескопы Земли показывали этот сектор слишком плохо. Скопление мелких камней не давало возможность посмотреть точно. Сложность химического состава грунта предвещала проблемы с поиском очистки породы. Но будущие заводы на Марсе нуждаются в катализаторах и добавках для композитов. Это была одна из причин делового интереса Нила к полету и завозу оборудования. Излучения и связь через сети партнеров вынуждали быть внимательнее, проблем прибавляло и отсутствие камер уже вокруг скопления камней. Они как раз были внутри модуля, который ему предстояло довезти до места. Он долго искал то, что естественными барьерами хотя бы немного защищало от случайного появления опасных метеоритов. Самый долгий путь был уже пройден. Оборудование уже почти находилось на месте. Поэтому двигаться нужно было с необычайной осторожностью.
Нил двигал зонд к последнему объекту исследования – небольшой впадине. Недалеко по предварительным съемкам должны были находиться залежи льда. Необходимо было подтвердить или опровергнуть эти данные. В случае подтверждения, определить химический состав, объём и массу.
Несколько лет назад Роскосмос запустил программу по массовой отправке автоматизированных зондов в Пояс Астероидов. Их задачей было исследование космических обломков, находящихся между Марсом и Юпитером, определение их химического состава, дезактивация и распределение оборудования для тщательного поиска на месте. Кибернетиков Земли можно назвать в работе ленивыми и примитивными роботами по сравнению с их коллегами, работающими за ее пределами. Вспомните, сколько десятилетий прошло с начала бума интернета, когда каждый завел себе системы выхода в сеть, а закончившие профильные институты специалисты искали работу хотя бы по созданию сайта. Их нельзя было назвать богатыми, но многие решались делать не только странички на заказ для детей и академиков, которым они нужны были только для поддержки имиджа. Делали магазины, системы кассового расчета, порталы для доставки товара в любую точку и любыми транспортными единицами. Создавали удобные государственные системы, чтобы в интернете гражданин мог получить справку или ответ, не обращаясь к чиновнику. Дорожная инспекция даже оснастила трассы камерами, которые включались, фиксируя нарушение правил, причем даже превышение скорости улавливали датчики, заставляя наблюдение снять номер машины во всех ракурсах.
Все это происходило во времена, когда почти вся еда людей была буквально напичкана антибиотиками для длительного хранения. Без возможности продавать свой товар работники сельского хозяйства хитрили, магазины продолжали придумывать весьма сомнительные способы для того, чтобы еда на прилавке подольше выглядела заманчивой. Общество уже смирилось с тем, что люди скоро вымрут от опасных добавок. Этот пир духа все же лет за тридцать не смог заставить земных программистов сделать портал для удобства работы в этой индустрии. Тот самый, который вы можете найти, даже если собрались продать только яблоки с трех собственных деревьев у себя на даче. Миллиардные обороты не привлекали земных программистов так долго, что только через десятилетия после того, как они осознали будущую гибель от еды с добавками, они решились сделать первый общий портал для удобства работы индустрии. Эту историю преподаватели курсов вождения простых средств перевозки рассказывали каждому новичку. Над ней хохотали популярные юмористы. В космических системах не было человека, который не обиделся бы, если его собственный виртуальный мир сравнили бы с их качеством работы. Но не только поэтому камни становились объектом контроля всех бухгалтеров и игроков, Роскосмоса и отдыхающих с китайского морского побережья.
Из астероидов для отправления на Марс выбирали только те, которые имели в своём составе необходимые для будущей колонизации Марса минералы. Выше всего ценилась вода. Ее запасы откладывали и для будущих станций на Поясе, многие военные тайно подумывали о будущих инспекционных личных поездках «с ветерком в вакууме», надеясь на скорое изобретение двигателей и топлива получше. Тогда вдали от солнца потребовались бы и новые жилые зоны с собственным воздухом. Ценили металлы, редкие вещества для добавок в них, катализаторы, гадолиний для дезактивации радиоактивных зон и все, что нужно для его сложного очищения и синтеза. После того, как астероид признавался пригодным для целей проекта, на него отправляли оборудование одним из двух способов, с Земли или из магазина (уже на самом Поясе или летящего к нему).
Радиоактивные отходы, которые возникали после лазерной очистки, утилизировали либо с помощью буксировки, либо крепя системы мотора к самому упакованному материалу. Второй способ предполагал крепление в грунт астероида там, где почти не было гравитации. Земные конструктора создали портал, где они предлагали способы крепления, искали рабочих на идеальное выполнение задачи и показывали свою работу покупателям. Там можно было встретить видео, из-за которого было много судов с создателями фильмов о нашествии развитых инопланетян. Те так и пытались тайком вставить их конструкции в сюжеты собственных фильмов бесплатно, сбивая цены у изобретателей и приводя им сотни конкурентов после успеха фильма. Говорят, сейчас те же программисты собираются ввести для таких штрафы. В конце концов, купите! Цены все еще ничтожные по сравнению с вашими выручками, а заботы о будущем человечества у создателей техники куда больше, чем у богатой богемы, копирование работы которой редко кому приносит прибыли.
На Поясе эти шевелящиеся вслед за движением человека искусственные руки становились единственным способом прицепить к камню оборудование. К каждому роботу крепился сверхпрочный трос. Автоматизированный зонд, осуществлявший посредством дистанционного управления с Земли бурение, сводил все тросы в один и подсоединял их к пусковой установке. Установка, напоминавшая небольшую по размерам ракету, выпускала на поверхность астероида и в пространство вокруг него все, что привозила с собой. Даже в условиях вакуума вокруг не маленьких по размерам астероидов, было достаточно небольшого импульса, чтобы все, что не прикреплено, начинало самостоятельно двигаться в любом направлении. Поймать не привязанную к нему деталь было трудно даже там, где могли помочь соседи.
Долетев до астероида, редкие модули падали на его поверхность под собственной тяжестью, ведь гравитация была ничтожна. Для первой стыковки при удачном попадании на грунт часто было бы достаточно выпустить из шлангов воду с хозяйственным мылом, чтобы она тотчас замерзла и дала первое крепление, а заодно и дезинфекцию. Даже во льда Арктики водятся бактерии, с инопланетными тоже боялся столкнуться каждый владелец разработок. Но воду и мыло почти никогда не использовали, заменяя их молекулярными синтетическими смесями. При смешивании веществ оба становились клейкими и схватывались, приобретая прочность, не снижающуюся при высоких и низких температурах. Облучение на определенных частотах делало смолы более колкими. С его помощью можно было отделить модуль от астероида. Но эта техника нужны была не так часто. Программисты Земли предпочитали выверить все движения дома и за годы полета перед посадкой, чтобы тратить меньше драгоценного материала. Каждый килограмм веса герметика становится отказом от доброй сотни роботов по строительству конструкции и упаковке радиоактивных отходов.
Подкрасться к астероиду там, где вокруг еще не было защиты, созданной разведкой людей, было проблематично. Центр формирования грунта решился поддержать программу, всерьез вкладывая средства в отработку навигации. До недавнего времени бичом пилотов была неуправляемость падений из-за нештатных ситуаций. Они возникали везде, куда запускался первый космический робот. Аппарат мог коснуться астероида где угодно, а не в нужном месте из-за фона при передаче данных или ошибки пилота, который принимал пыль, закрывающую трещину в скале, за жесткий грунт, техника тонула в нем. Данные о касании могли прийти с задержкой, а тут уже приходилось полагаться на собственную интуицию, чтобы вовремя сделать выстрел клеевым герметиком для первичного закрепления. Если требовалось уронить его в район экватора, где из-за поворота могли быть самые низкие перепады температур, при которых техника меньше изнашивалась с годами, приходилось еще и предварительно повисеть вокруг, чтобы оценить наклон поворота с близлежащих точек. В этих целях пусковые установки-буксиры были снабжены системами, позволяющими управлять ими с Земли. Антенны и камеры улавливали движение и форму камня, вели расчет скорости вращения. При желании пилот мог включить двигатель при посадке, небольшие астероиды он мог разогнать до более удобного режима. При помощи программистов, математиков и физиков была разработана программа, позволяющая даже самому недалекому в этих науках человеку, управляющему буксировкой до астероида, ронять луноходы в заданный район с погрешностью не более метра. Но все было сложнее, когда работа велась с аппаратами для перевозки в новые районы. Технику, которую они везли, берегли как Белку и Стрелку на первом старте за пределы Земли.
– А я вижу, что сами работы на Поясе делают все больше людей умеющими ценить жизнь больше, чем войну на уничтожение, – сказал Нил.
– Это из-за того, что нашей системой занимаются армии. Раньше если они ломали собственные танки или крали слишком много деталей техники, им нужно было вмешаться в какой-нибудь конфликт, чтобы списать их на боевые потери. Теперь на поясе сделали такие хорошие программы, что специалисты отсюда контролируют даже все их довольствие, крупных нарушений нет.
Для крупных и массивных астероидов о буксировке и точном падении не могло идти и речи. Но их можно было разбить на мелкие части взрывом. Со своих орбит в направлении Марса они сталкивались на самой высокой мощи двигателя, который на Земле разве что помог бы поехать автомобилю самого низкого класса. Рядом с астероидом или на его поверхности устанавливали двигатель определённой мощности, он помогал уходить от гравитации соседей и направлял к Красной планете. Если расчеты были верными, он мог почти дрейфовать, образовавшаяся волна или сила тяги отправляла его в путешествие на Марс, которое могло длиться десятилетиями. Однако российские ученые и здесь придумали, как увеличить предсказуемость падений таких астероидов. В условиях предсказуемого вакуума можно было сопоставить силу взрыва, массу астероида, скорость его движения, скорость падения и движение самого Марса. Они расставляли «дорожные знаки», чтобы грузы, летящие на Пояс не столкнулись с массами, путешествующими уже к планете. В зависимости от необходимого места падения учёные рассчитывали, какой мощности заряд необходим для того или иного астероида, и когда где двигатели можно выключить, оставляя его в дрейфе, чтобы он приземлился (или, как говорили в Центре формирования земли «примарсианился») в заданном квадрате Марса. Конечно, по точности второй способ значительно уступал первому. Но результаты были на лицо, и бомбардировка Марса астероидами приняла более планомерный и предсказуемый характер.
– Насколько удобнее там, где есть гравитация!
– И металл не спаивается, стоит только сложить два среза, – с видом знатока поругал условия в космосе Нил.
Обрушение астероидов на Марс преследовало две цели: научную и практическую. Обе заключалась в проведении экспериментов и наблюдений, связанных с постройкой поверхности планеты. Камни были небольшими, но из них составлялись будущие горы и материки, на поверхности когда-нибудь будут расти земные деревья, там должны найти себе место привычные для Голубой планеты животные. Пока все это только отдаленные планы, но лаборатории Земли использовали миллионы компьютеров для проверки теорий о том, как обеззараживать новый грунт и воздух. Сами системы работы легче сравнивать и привычными, земными. Поэтому общую схему и профессионалов для постов контроля брали со страховки продовольственной безопасности. Система помощи производителям пищевой продукции когда-то была создана для того, чтобы не нужно было пользоваться опасной генной модификацией или антибиотиками для сохранности. Ее вводили с боем. Оппозиция поднимала целые демонстрации, но еще больше людей воевали, требуя безвредной для человека еды. Только под их давлением начались реформы. Не сразу оплатили все программы, но их совершенство ценят до сих пор.
– Ты не забываешь о фотоэлементах? Если электричества будет хватать на все модули, сделаем провода до шахт.
– Все равно придется использовать аккумуляторы. Иначе из-за проводов техника полетит так, что самые опытные детективы не обнаружат причину смерти приборов.
– Удушенных соседским проводом, ты хочешь сказать?
Если посмотреть на земные системы пищевой промышленности тем, где их порталы уже предлагают пользователю зарабатывать с их помощью, сразу видны основные параграфы. Именно они – основная работа прикладных аналитиков. Образование из тысячи учебников они классифицировали и перевели в векторные схемы. Их лабиринты стали основой цифровых схем переходов. А пришедший на сайт получает текст с картинками, где на все его вопросы ответы возникают за минуты. Главы для мелких фермеров пестрят картинками и удобными кнопками для поиска магазинов в доступной для них зоне. Без проблем они выбирают перевозчика, пункты назначения, считают цены за работу. Уже выбрав фирму, по появляющимся таблицам они следят за грузом. Если он идет в контейнерах по трассе, они имеют право попросить водителя подать фотографии груза или местности вокруг, чтобы убедиться в частности работников. Каждые холодильные пункты продаются по метражу, камеры всегда покажут состояние продуктов на складе. Реклама порталов – это возможность заказать работы везде и в любое время суток. Результаты нормальны, исключения ничтожны. Самих работников привлекает оплата и необходимый минимум действий. Не тратится время на ссоры и капризы, люди почти не портят друг другу нервы, ведь все действия идут по шагам, где нет пунктов ожидания и ухода без работы из-за того, что шеф хотел еще и участия в своей личной жизни.
– Ты пнул наш камень удачно.
– Я тоже вижу, что его вращение замедляется.
– Когда-нибудь наши потомки станут жонглировать астероидами, как в цирке.
– Им это пригодится для контактов с Богом войны на мирном фронте.
– Надеюсь, каждый тычок он выдержит без желания отомстить обидчикам.
– В среде военных такое бывает.
Астероидные атаки, спровоцированные людьми, должны были способствовать усилению вращения Марса. Будущая планета с земной гравитацией станет еще и местом с такой же длиной суток. Астероиды являлись носителями химических веществ, без которых колонизация Марса людьми была бы маловероятной. На Земле уже почти в каждом государстве были институты, которые занимались постройкой роботов-заводов с использованием тех соединений, которые на Голубой планете не встречались, но сулили большие выгоды виртуальным шахтерам. Это были катализаторы и составляющие для молекулярных переключателей, которые использовались в электронике.
Астероиды увеличивали массу Марса, но те, что содержали воду, специально направлялись в самый тёплый район Марса – район экватора. Там они постепенно таяли, выделяя в атмосферу СО2, тем самым уплотняя её. Только у них отрабатывали мягкую посадку, ведь места их расположения были среди пещер, где укрывались заводы для обеззараживания грунта. Если бы Марс строили быстрее, способ спрятать технику от бурь не помог, новые камни засыпали бы их. Но по плану его архитекторов самые важнее был выбор места, качество материала и воспитание нового человечества на работах. Из-за этого постройку определяли как культовую и обещали закончить то через двести, то через восемьсот лет.
Работу по изучению и буксировке астероидов только в компании Нила и Ирины осуществляла группа численностью сто семнадцать человек. Всего в поясе астероидов работало пятьдесят два автоматизированных зонда от Роскосмоса, а они редко доверяют заводы студентам или дилетантам. Каждый год в район Пояса Астероидов с Земли отправлялись автоматизированные грузовые космические корабли с зондами, ядерными зарядами и пусковыми установками. За несколько лет работы на Марс было сброшено свыше 500 астероидов самых разных размеров. Они существенным образом не изменили условия на Красной планете. Но это нисколько не обеспокоило учёных. Работа только начиналась. И Марс накапливал физический, химический и сырьевой потенциал для превращения в дальнейшем в планету, пригодную для жизни людей.
– Ты проверил все диспетчеры подачи данных?
– Нет, но сигнала тревоги пока никто не подавал.
– Не стоит так надеяться на автоматику, если ты исследуешь участок, где вокруг ни души.
– Я стараюсь беречь время. Сейчас поставлю на автомат стыковку и посмотрю, что позади.
Зонд, ведомый Нилом наконец-то добрался до нужного квадрата. Осуществив забор грунта, он начал бурение, параллельно исследуя только что взятую пробу. Через 10 минут были выданы первые результаты. Нил уже приготовился их смотреть, как сигнал пропал.
– Ведь знаю же об этом и постоянно забываю! – в сердцах проговорил он вслух. Ирина только улыбнулась, продолжая глядеть в свой монитор. Нил скрестил руки и начал ждать положенные одиннадцать минут, пока астероид не вернет зонд в зону действия сигнала. Наконец, появился сигнал, и стало возможным продолжить работу.
Исследуемый квадрат представлял собой обширный кусок сухого льда. Вокруг него был жесткий участок, на который нужно было посадить модуль, чтобы закрепиться тем, где приборы будут не на хрупком льду, где от ударов оборудования аппарат мог при отдаче отлететь в космос. Только после того, как генератор даст сигнал о разгоне на нужное напряжение электроэнергии, можно будет расставлять оборудование. Нил закончил работу и передал ее ночной смене. Там диспетчеры были опытными, но он знал, что в случае непредвиденных трудностей его разбудит ночной звонок. Домой он шел, думая о том, что пора переходить на диету для нервных. Утром проснулся с мыслью о том, что забыл включить телефон и только после того, как убедился, что все в порядке, он смог себе сказать, что самая важная работа по посадке выполнена.
На следующей неделе вся его работа была посвящена созданием путей для вездеходов-анализаторов по участку. В невесомости приходилось придумывать способы крепления, которые удерживали бы оборудование при поездке на нужное место, но самым сложным был способ крепления тем, где модуль должен был нанести удар по грунту, чтобы отколоть образец. Некоторые из них можно было доставить в автоматические лаборатории на самом Поясе. Самые интересные отвозили на Землю уже оттуда, ведь редко кто хотел это делать за свой счет. Государства всего мира любят охранять свои границы, то же можно было сказать о постах за миллионы километров от их столиц. Большинство стран не любили объединяться с тех пор, как пошли слухи о подъеме цен на образцы для будущей промышленности Марса. Каждая страна тайно надеялась поставить свои грифы на ценный образец породы и привезти его на будущую собственную территорию. Из-за этого политики и раскошелились на бесплатные для владельцев шахт доставки. Конечно, многие страны готовы были обмануть новичка, скрывая истинную ценность образца. Но это было легко только с редкими минералами и с теми доверчивыми пилотами, которые были готовы принять сразу поступающее предложение о покупке их шахты. Более опытные знали: если к тебе слишком быстро приходят покупатели, знай, что твой рудник стоит как минимум в сто раз больше, чем они предлагают.
– Ты уже работала, когда открыли лунный лед?
– Что ты, это было примерно в 2013-2014 годах, почти сразу после открытия марсианского. Потом о нем почти забыли. Бум на разработки начался только после того, как первые программисты решили сделать не игру для мобильного, как обычно, а дать сетевым игрокам возможность за деньги рулить настоящим марсоходом.
– Игроки были тогда не любые и игра не бесплатной, – с видом истинного знатока заметил Нил.
Конечно, но кто кроме миллионеров мог тогда позволить себе отправить с Земли аппарат весом хотя бы в тридцать килограммов?
– Программисты умны. Сейчас можно бесплатно поиграть… нет, поработать на какого-нибудь шахтера, перебирая его образцы. Они придумали вокруг этого столько бонусов и кланов для компании, что некоторые даже готовы потратить какую-то мелочь, которая идет в карман создателей утилит.
– Развлечение стало полезным времяпрепровождением во всех смыслах слова, – Ирина не стала привычно для осуждать золотые магазины за поборы со школьников. Там традиционно плохи следили за тем, чтобы дети не тратили слишком много. Земляне следили, чтобы неравенство в детстве не заставляло самых обиженных идти работать в спецслужбы и полицию, чтобы потом жестоко притеснять своих бывших обидчиков, детей богатых родителей, наследующих семейный бизнес.
– Врачи лечат, чтобы спасти жизнь человека. Мы спасем само существование цивилизации, заботясь о том, чтобы через столетия у него было две планеты для обитания, – напомнил Нил.
– Надеюсь, к до этого времени оно успеет не уничтожить свою родную.
Шла более спокойная работа. Важно было найти место, где скала была прочной, но не настолько, чтобы невозможно было сверлить выступы. Радиолокационное прощупывание местности указывало, что под небольшим верхним слоем находится лёд толщиной от 10 до 17 метров, длиной в 2 км и шириной от 800 метров до 1 км. Получив эти данные, Нил ввёл их в общую таблицу данных по астероиду и получил суммарный результат. Астероид на 77 % состоял из замерзшей воды. Конечно, на Земле бы ее не посчитали бы такой ценной, ведь она была полна примесей, над которыми еще предстоит поломать голову химикам. Но этого было вполне достаточно для того, чтобы классифицировать находку в группе «Атмосфера». Такой камень был пригоден для отправки на Марс, если в нем минимум радиации. И нужен исследователям, ведь работы по чистке воды от примесей начинаются за много лет до его прибытия на планету. Была надежда и на то, что несмотря на долгое пребывание в космосе большинство излучений поразили верхний слой грунта, а не внутреннюю, самую ценную часть.
– Ты видел новые системы шлангов для воздуховодов?
– Их предлагают использовать для подачи материала на другой край спутника. Но я не верю в то, что рентабельно везти сюда такую тяжесть. Если по одному такому шлангу придет воздух, осадки ядовитых катализаторов останутся на стенках материала. Они еще и замерзнут, ведь вокруг холод. На опыты в лабораторию попадут те вещества, которые серьезно отличаются по составу от обычной химии этих мест.
Само путешествие было предпринято после того, как прошли летательные аппараты на самом поясе. Многие говорили, что с телескопов Земли можно увидеть большинство спектров пород их грунта. Но эта убежденность основывалась больше на рекламе компаний по продаже телескопа и акций их системы руководства, чем на соблюдении принципов экономии общих усилий стройки. Часть камней имели небольшие вкрапления редких материалов, их найти было трудно. Многие астероида излучали нужный спектр, но данные точной технике сбивал фон при передаче сигналов. Его создавали не только закрывающих вид с Земли соседи, но и их химический состав. Дифракция волн, воспринимаемой обсерваториями Земли, увеличивалась от излучений космической пыли и других явлений, они снижали вероятность точного определения волны. Поэтому на орбиту Пояса запускали роботов. Первые облетали его для съемки. Другая группа, уже коммерческого использования, занимались геологией каждого интересного участка.
Бланки отчетов поступали почти без перерыва. Сконцентрировал внимание на окне в верхнем правом углу. Там всегда рекомендовали размещать самую важную информацию, ведь взгляд человека автоматически следит за страницей по диагонали, заканчивая путь в этой точке. Там уже возникло окно данных, протоколы показывали график работы в штатном режиме. Теперь предстояло произвести завинчивание буров. Работа с учётом выходов зонда из зоны действия сигнала заняла более трёх часов. Как только последний бур вошёл в грунт астероида на положенную глубину, Нил отдал приказ зонду скрепить тросы от каждого бура в один и подсоединить их к основанию, поближе к месту крепления, чтобы не создавать большое плечо при натяжении троса при случайных ударах. Пусковые установки хранились в самом зонде. Их помещалось только две. После использования второй зонд стартовал к Церере – самому крупному объекту Пояса Астероидов. На орбите Цереры находился своеобразный космический склад, куда пристыковывались грузовые корабли, посланные с Земли. Там зонды пополнялись топливом, бурами, камерами слежения и другими деталями, необходимыми для работы. Можно было купить и пусковые системы. Вторая была аварийной, ее можно было использовать для тех же целей, но большинство берегли на случай появления случайного метеорита, из-за которого пришлось бы эвакуировать базу.
– Обязательно закажем в магазине лаборатории для себя.
– Ты думаешь, что мы что-нибудь сможем сделать, если будет использовать конструкторы пятилетней давности?
– Я верю в их техников. Запасы прочности они делают хорошо, а товары по акциям дадут нам возможность экономить время. Как только тут будут компьютеры, мы сможет продавать места операторов на Земле.
– И по нашим ценам купят их не школы, – подытожила Ирина, внутренне соглашаясь с его жаждой… нет, не знаний, но честных денег на новые знания.
Перед тем, как впервые оказаться к отделе набора сотрудников компании, Нил считал, что он навсегда останется в пищевой промышленности. Он начинал как программист по вызову на одном из порталов поставки еды. Такое место было трудно получить, претендентов было много. Но сама работа была не такой сложной. Секрет профессионализма – не терять голову в сложной ситуации и поддерживать все параметры в таком состоянии, чтобы техника вызывать не пришлось никогда. Наверное, поэтому сами инженеры считают, что главным секретом специалиста остается способ выколачивания зарплаты тем, где все идеально налажено. Заказчики почему-то считают, что если нет проблем, пора увольнять штат. Это работает где угодно, кроме электроники. Сколько магнатов разорялись из-за своей ошибки! Сколько политиков понимали, что им светит лишь когда поправки можно было сделать после того, как газеты их начинали считать дураками или иностранными шпионами!
– Почему ты не смотришь за дальними углами?
– Есть хорошие новости?
– Похоже, все пути к нашей базе пока охраняются далеко на границах. К ней будет сложно подлететь издалека, не задев других астероидов.
– Только если сюда направляется метеор, а не пилотируемый модуль.
– Пока и для него навигацию можно назвать сложной.
– Мы первые, кто отважился залезть так далеко. После того, как установим камеры внешней разведки с связи, у других появятся шансы приехать сюда как по железной дороге.
– Я всегда с болью думаю о тех, у кого есть средства на полет, преодолевающий гравитацию Земли, на годы поддержки оборудования, чтобы аппарат достиг другой планеты, но не хватило умение так рассчитать все, чтобы уже на месте фон грунта не заглушил сигналы центра управления.
– Так было с одним из наших роботов для Марса. Его запускали уже после Опотьюнити, который открыл там водяной лед. Но следующий смог поймать его сигнал на месте и оживить робота.
– Там много железа, техники ошиблись с расчетом мощности передатчика у поверхности. Его перестали слышать в тридцати метрах над ней.
– Не повторим их ошибок.
Камеры слежения уже подготовили данные о соседних астероидах и их движении. Место было выбрано удачно, в ближайшие годы ни один из них не должен приблизиться настолько, чтобы сломать оборудование. Теперь можно было искать места для камер защиты и крепления тросов к в грунт, по их рельсам будут путешествовать легкие вездеходы. Получив сигнал от зонда о выполнении работы, Нил открыл первый модуль генерации энергии и закрепил его неподалеку от зонда, в зоне, ближе к оси вращения. Так он большую часть времени не будет терять драгоценной возможности использовать солнечный свет для своих батарей. Через минуту она вышла на связь с пультом управления Нил, подтвердив готовность к работе. Нил отогнал зонд на безопасное расстояние от установки и осуществил её запуск в направлении следующего астероида. Проверив координаты и траекторию полёта, он перевёл зонд в режим автопилота и занялся пусковой установкой.
– Тебе на твоей старой работе приходилось запускать дроны в сложные климатическое условия?
– Да. Однажды пришлось делать новую партию роботов слежения. На портал пришла фирма, которая решила поставлять черную икру по нескольким странам, а солить ее в пути. Нужно было проверить технику, чтобы заказчик получал все данные о ходе работ. Пришлось потрудиться, когда устанавливали их в разных отсеках, чтобы обзор был полным и двойным, на случай поломки. После этого перевозчик попросил нас сделать еще один проект проверочной техники, с ней заказов стало больше.
Через два часа всё было готово к пуску. Нил глубоко вздохнул, ещё раз проверил все системы и нажал кнопку обратного отсчёта. На экране отобразился таймер, который быстро переключал одну цифру за другой: 59,58,57…45,44,43…5,4,3,2,1. На экране большими красными буквами высветилось «старт». С кормовых камер зонда, который надежно закрепился на астероиде, Нил мог наблюдать за началом первого в его жизни отделения модуля обслуживания космического объекта. Установка, немного развеяв пыль вокруг себя, резко подняла вверх люк. Из него, натягивая тросы, выходил первый контейнер с роботом. В какой-то момент он также резко остановился. Зависла система? Не знающему человеку могло показаться, что маленький луноход остановился, потому что его аккумулятор не в состоянии сдвинуть с места массивный объект, а тот вот-вот скатится под своим весом вниз на астероид. Но это было обманчивое впечатление. Мощный и резкий ритм движения земной техники был невозможен тем, куда добирались ракетами. В невесомости системам контроля за двигателями приходилось не только учитывать данные с Земли, но и на месте проверять параметры, чтобы убрать случайный фон или сразу же передать отчеты об ошибках в центр управления. Малейшее движение могло столкнуть луноход с поверхности. Обратно его можно было притянуть только за трос, прикрепленный к ракете. Самая первая конструкция имела всего один дубль, обе системы предназначались для того, чтобы покрыть будущую шахту рельсовыми тросами. Уже они помогут автоматам брать пробы и проводить эксперименты с реакциями. Много техники нужно было там, где находили материалы для будущего воздуха. Там опыты могла поставить каждая страна, это право защищалось международными законами. Все боялись отравления, но благородно выделяли средства для фильтрации. Какое-то время он медленно, незримо для человека, плыл за пусковой установкой, всё больше набирая скорость, создаваемую непрекращающейся тягой ракеты. Наконец, даже с камер энергетической установки Нилу стало видно, как вездеход послушно пошел по грунту, чтобы в скором времени сделать этот забытый всеми камень покрытым системами, где будут крепиться лаборатории самых знаменитых ученых мира.
– Ты замечаешь помехи?
– Они небольшие. Видно, что идут не от приборов.
– Похоже, хакеры.
Лабораторию и сам Центр формирования земли штурмовали журналисты. Некоторые из них, по данным охраны, уже пытались даже найти незащищенные места в почте, чтобы скачать данные тайно. Сейчас редко покупают газеты с сенсацией, но охотно заплатят за фильм с показом настоящих данных клана на поясе. Там они обрастут идеями, вложенными сценаристами и режиссерами. Фильм принесет деньги, о которых никто даже не мечтает, поэтому нанять самых лучших хакеров для них не проблема. Все компании сопротивлялись, ведь рост популярности кино повышал вероятность того, что самые крупные фирмы мира наложат лапу на их бизнес. Если бы он финансировался только от государства, это уже дано произошло бы, ведь корпорации возглавляли работники спецслужб и их родственники, служебные разрешения помогали им держать монополию, когда проблемы приходилось решать с помощью кулаков. Хакерские атаки мешали, но они были бессильны, ведь большинство способов взлома основаны на входу через программы купленных на стороне устройств или по паролям обиженных сотрудников, раздающих их кому угодно. Ни того, ни другого в компании не было. Только из-за этого она могла позволить себе собственную систему шахты с покупателями услуг. Охранять приходилось каждого за свой счет, но стоимость работы оплачивали, даже была очередь из желающих попасть в их число.
– Я заканчиваю тест на прочность.
– Теперь можно будет развлекаться с вездеходами.
– Солнечные батареи поставляют им электричество, его хватит для того, чтобы прокатиться с ветерком.
– Только не устраивайте гонок со столкновениями.
– Я не знаю, почему эти поездки так быстро заставляют чиновников раскошеливаться.
– Они – родители, которые охотно подарят своим отпрыскам новую игрушку.
Введя в пусковую остановку необходимые координаты, Нил так же, как и ранее зонд, перевёл её в режим автопилота. Гости с иностранными приборами будут только через пять месяцев, когда их техника прибудет из ближайшего золотого магазина на орбите. Еще больше времени понадобится тем, кто будет отправлять сложную аппаратуру с Земли. Необходимо будет взять пробы и начинать дезактивацию. Начиная с верхнего слоя астероида все молекулы его примесей будут изучены и обезврежены еще перед его падением на поверхность планеты. Приедут даже контейнеры с земными растениями. Они будут жить в новом воздухе под защитой автоматов. Все изменения их молекулярного состава экологи будут изучать, чтобы не пропустить вымирания нужных человеку качеств из поколения в поколение. Когда найдут мутации, новые опыты с измененной средой покажут, какие мельчайшие частицы примесей их создали. В их контейнерах обязательно будут съедобные лотосы, ведь их семена можно хранить сотни лет, а они не потеряют способность прорастать.
– Когда мы работали в системе доставки пищевых продуктов, самой главной задачей спонсоры поставили точное соблюдение сроков. По их просьбе тестовую работу делали на моркови. Сроки ее уборки они предлагали вычислить так точно, чтобы урожай доставлялся только туда, где его ждут, на склады или в магазины.
– Эта система помогла отказаться от антибиотиков, которые добавляют в продукты. Если он и без того поступит быстро, можно не хитрить.
– Техника помогла проверить гипермаркеты, когда они отказывались принимать товар или не давали вовремя данных о спросе.
– Если публично давать количество проданных вчера кур и план на ближайшие дни, портал привлечет законодателей и налоговых быстрее, чем фермеров, которые будут продавать через кассу и принесут прибыль.
– Из-за этого систему так долго запрещали.
– Но потом на нее решились маленькие магазины с иностранными владельцами. Решения отрабатывали на них, многие хвастались стабильным положением.
– Зато потом новые политики уже после выборов обязали все магазины использовать систему контролируемой доставки. Тек кибернетизация защитила людей от самой мысли о выгоде использования экологически вредных веществ для еды.
– Продажи стали надежными, фермеры подогнали под компьютерные график собственные планы.
– Когда это будет уже на овощных рынках Пояса?
Пробы с растениями в лабораториях пояса уже ели насекомые, которые разводили там же. Но безопасные продукты оставались редкостью. Научные журналы пестрели графиками с описанием проблем, даже школы мечтали сделать хотя бы одну собственную лабораторию для малышей, объясняя интерес подготовкой тестов на профпригодность будущих космических инженеров. Им все чаще давали разрешение, помня, какие приятные люди работают в руководстве самых знаменитых открытых проектов Пояса.
– Как ты думаешь, этот кусок будет доставлен на Марс только после его основной постройки?
– Все зависит от того, насколько он радиоактивен.
– Говорят, что некоторые глыбы льда оставят для будущего обитаемого модуля на самом Поясе.
– Тут холодно. Даже если будет станция, пригодная для жизни людей, сюда приедет немного гостей.
– Если этому обломку суждено пролежать тут столетия, оболочку для его сохранения придется менять чаще.
Первоначально руководители проекта думали отделять ядовитый осадок с воды астероидов прямо на орбите Пояса. Но первый такой опыт окончился неудачей. Сам слой был сделан удачно. Воду разогревали небольшими порциями, почти не теряя. Слои разделяли, точно отмечая время заморозки. Опасные склеивали с не нужными, превращая их в блоки. Нужные слои точно так же упаковывали для транспортировки. Однако, по пути к Марсу буксируемый астероид терял драгоценную воду, она получала дозу дополнительного радиоактивного космического облучения. Прибывала на орбиту Красной планеты жалкая часть нужной влаги, снова требующей дезактивации. Поэтому было решено уже готовые блоки вещества покрывать еще на поясе защитным композитом. Снимать его радиоактивный слой с астероидов начинали прямо на орбите Марса, непосредственно перед его падением на планету. Упаковка выдерживала десятки или сотни лет полета, ее меняли, она была пригодна для вторичного использования или утилизации, как земная макулатура. Конечно, радиоактивные обломки упаковки, падая, попадали в атмосферу, но это несло намного меньше вреда. Когда буксируемый астероид достигал Марса, пусковая установка, управляемая с Земли, направляла объект в заданный район планеты, после чего происходил подрыв зарядов, заложенных в грунте. Они отделали упаковочный слой, не не настолько, чтобы температура падения через минуты не сжигала их в атмосфере. Дезактивированный астероид, уже чистый, устремлялся к месту своего назначения.
Но всё это для Нила было ещё впереди. А пока его зонд подлетал к очередному астероиду. Как только Нил совершил посадку, раздались одинокие аплодисменты. Это Ирина, оторвавшись от своего экрана, поздравляла его с успешным выполнением первого самостоятельного задания. Похвала руководителя была сдержанной, но долгожданной.
– С окончанием первого задания, Нил! Теперь контейнеры с лабораториями будут приходить сюда так же чисто.
– Мадемуазель, целую ваши ручки. Вы не хотите присоединиться ко мне и украсить своим присутствием торжественный обед?
– После пресс-конференции. Ради вашей изысканной вежливости пусть он будет на всех собравшихся на торжество и за счет фирмы, – тоном профессионального руководителя пообещала Ирина. Каждый продукт, который попадет на стол, уже до этого решения был тщательно проверен на отсутствие вредных добавок и мутаций. Теперь стоит отпраздновать появление такой же возможности за пределами родной планеты.
Красная Звезда
Был тёплый субботний летний день. Солнце освещало разноцветное поле, на котором росли одуванчики, лютики, колокольчики, ромашки и незабудки. Пели птицы, встречая конец весны или начало лета. Редкие облака плыли по голубому небу. Зелень деревьев напоминала о том, что весна уже закончилась, а генные инженеры еще не скоро смогут протянуть свои хищные лапы к природе этого места. Марина специально вышла из дома заранее, чтобы успеть насладиться этой красотой перед работой. Она сидела на траве и смотрела на небо. Где-то там, далеко-далеко, на астероиде С-321, названном так во внутреннем реестре фирмы, находился робот, который собирал с этого болида радиоактивную пыль. Этим роботом Марина управляла из здания космического агентства "Красная звезда".
По дороге она увидела Дениса. Его смена начиналась в то же время. Сегодня из-за хорошей погоды и он шел в офис пешком.
– Как тебе нравятся новые системы наблюдения?– Заговорил Денис с ней после обычного приветствия.
– Ты о тех, что берегут местную природу?
– Нет, я о программах на работе.
– Иногда мне кажется, что электронщики хотят сделать все так просто и понятно, что из-за этого обязательно останутся без работы.
– Соблазн получить все в идеальном состоянии и не платить больше технической поддержке всегда велик. Его корни в покупке любых других товаров.
– Я считаю, что дело в самой системе работы. Любой бизнес, если все его тонкости становятся известными многим людям, будет кем-то из них украден. Сами программы – это такая же форма понятности, что надо делать. Естественно, что ничего не знающие лишают профессионалов получать дивиденды.
Вокруг центра управления полетами небольшой кусочек дикой природы оставался далеко за городом, хотя геликоптеры для поездок были для каждого за счет фирмы. Дорога тоже поддерживалась в хорошем состоянии, ведь на ее благоустройстве обычно отрабатывали новую технику для космической связи. Программы были уже в отличном состоянии, оператор мог не выходить из здания, чтобы привозить новые покрышки для переработки, менять покрытие, проводить досмотр ее состояния и даже убирать случайно упавшие деревья после бури. Множество крыш и навесов в самом поселке становились полигоном уже для исследователей экологически чистой солнечной энергии. Большинство химических формул, используемых для молекулярного переключения, уже были в компьютерах базы. Самые новые и почти забытые старые технологии в уже существующих системах электростанций можно было найти на модулях, используемых в системе плана научного городка. Ветряков было не меньше. Все вместе и каждую деталь по отдельности всегда можно было увидеть на рекламе в самых разных сетях, в газетах, на телеканалах. Эфирный город размещали на сообщениях связи и в трансляции соревнований.
Вокруг Марины резвились два ее ручных домашних вертолета. Электронные друзья человека фотографировали насекомых, цветы, передавали съемки на домашний компьютер и в собственные системы обработки безопасности. Голованы всегда были теми преданными существами, которые наделялись качествами, отсутствующими у живых домашних животных. Маринины вертолетики могли позвать охрану в случае опасности, сфотографировать опасного злодея и сразу же передать все его данные в розыск. Он постоянно сканировали местность вокруг нее на природе и подавали сигналы, если замечали чужого человека или зверя. Они сами искали себе корм, подключаясь уже дома к отведенной им электрической розетке вовремя. Их полет радовал глаз. Но пируэты и фигуры высшего пилотажа были частью системы движений, увиденных Мариной в каком-то старом музыкальном шоу. Они ей та понравились, что она не запрещала вертолетикам копировать их изысканные движения. Ее маленькие друзья заменяли собаку так же надежно, как и другие электронные домашние питомцы.
– Ты не помнишь, когда мы в последний раз делали ремонт здания П-18?
– Узнать, посылали ли туда роботов для составления сметы?
– Нет, посмотрю сам.
Денис тоже имел своих летающих роботов для охраны и не любил оставаться без защиты. Мир полон опасностей. Престижная работа и жизнь на природе приучала инженеров не забывать о самообороне. Скромные модели домашних питомцев несмотря на дешевизну отлично справлялись со своими обязанностями. Их примитивный интеллект иногда удивлял качествами, которые заставляли людей наделять свои любимые электронные устройства качествами животных или даже людей. Не все из них были плодом любви самого владельца к своей маленькой машинке. Некоторые программы можно было поставить, чтобы электронный друг человека кокетничал с ним, подобно животному или другими способами, изобретенными человеком. Симпатичные пируэты в воздухе, таинственные фланирования вокруг остановившегося одинокого хозяина, оригинальные изменения тембра звука при разговоре с хозяином, – все было когда-то продумано идеалистами. Удачные или неудачные решения сопровождались не только контрактом, в котором автор программы отказывался почти от любой ответственности за формы кокетства. Даже люди рассудка с мелкими потребностями не могли вспомнить случая, чтобы вертолетик сбесился и напал на хозяина.
– Наши питомцы опять утверждают, что погода завтра будет хорошей, но насекомых много, – Денис забавно вскинул руку в сторону аппарата и все четыре отлетели в сторону, чтобы на безопасном от людей расстоянии генерировать излучение, не подпускающее к ним комаров и слепней.
– Сейчас время соловьев, – Марина была счастлива, как и природа вокруг.
– Вы хотите, мадмуазель, чтобы один из них выступил перед вами? – Галантный Денис немного покопался в пульте управления дронами. – Один из них всего в пятистах метрах от нас и полон желания понравиться даме сердца.
– Послушаем?
Денис настроил передачу. Вначале он включил ее через пульт у себя в кармане, но потом передумал и поставил звук на один из ближайших вертолетов. Прекрасное утро радовало трелями короля лесных птиц.
– Соловьи – удивительная загадка разума.
– Почему?
– Разумным считается человек. Свойство его знаменитого ума – делать свою жизнь вокруг удобной, приятной.
– И безопасной, вставил Денис.
– Да. Одна из важных составляющих жизни – это культура. Она дает благородные потребности, нужные для выживания вида и его безопасности.
– Не тратьте деньги на оружие, вам они пригодятся на здоровое питание, – пошутил Денис.
– Критерии отбора в произведениях искусства – тонкие и возвышенные чувства, выбранные человеческим разумом. Цивилизованным разумом.
– Так люди выбрали соловья в качестве прекрасного?
– Люди умны. Но интересно, как природа с той же цивилизованностью придала соловью скромную окраску, веря в то, что его пение поможет привлечь самку. Род соловьев выживал, повышая качество пения. Он сотни тысяч лет отрабатывал трели, их красоту, теряя при этом внешнюю яркость. Тонкий вкус людей, выбравших соловья за музыкальный эталон, есть и у природы, которая не стала добавлять этой птице ничего больше, чтобы привлечь даму сердца.
– И люди и природа считают его пение верхом совершенства?
– Это и интересно.
– Может быть, наш разум – естественное следствие самосовершенствования на родной планете?
Денис задумался над проблемами совершенства, где единственным великим оружием были революционные идеи. Он был лишен смешной искусственности, заставляющей человека делать собственную натуру сильной вмешательством, сближением с посторонними только из-за неловкости. Его независимая позиция, лишенная стремления к ломанию и лжи, подтолкнула его к простому объяснению проблемы понимания верха совершенства.
– Пение соловья как верх совершенства, признанный природой, его подругой и цивилизованными людьми, может быть связано со здоровьем. Культурные люди не обижают других, так выживает человек.
– Ты хочешь сказать, что кроме примитивных «спасибо» и умения быть вежливым ради карьеры существует и среда нужных для здоровья ощущений, которая воспринимается человеческим мозгом?
– Да. Тогда разум отдыхает, но физически человек чувствует себя лучше. Ум еще не осознал нужность действия, но физиология почувствовала его. Она же заставила сделать выбор в пользу всего, что за выживание.
– Красивая особенность сложной формулы. Я уже горю желание составить программу и искать данные для переработки.
– Прикладные программисты не очень-то любят системных. Они консерваторы или недоучки. Иначе большинство профессий были бы так же напичканы нужной техникой, как в нашей отрасли.
– Многие говорят, что виноваты системные. Те, кто делают техническую часть программы, предпочитают конкурировать с профессионалами работы, которую они пытаются заменить.
– Может быть, им не хватает сдержанности, чтобы понимать по нескольким словам, что профессионалы выбирают самое качественное, переработав в собственном мозгу миллионы прочих вариантов?
Борьба за стиль жизни вместе с Красной звездой шла на всех языках мира. Почтенные руководители компании, ласками которых самый ленивый пользователь сети удаленных заводов мог гордо назвать себя ученым будущего, предпочитали показывать миллионы достоинств роскоши обслуживания через их фирму. Чудо внешнего мира с миллионом достоинств вызывало удивление и зависть. Только сложность работ и миловидное братство, называемое стилем отношений в поддержке пользователей, помогало компании оставаться достаточно знаменитой, чтобы иметь тайную власть даже при избирательных компаниях. Уже одно это заставляло их искать дружбы с компанией вроде Красной звезды и выделять ей государственную поддержку для отчетов. Тут усердное пожимание рук приносило политикам поддержку не только от владельцев, разъезжающих по всем странам и планетам солнечной системы машин. Торжественная судьба не кое-каких, но созданных собственными заботами и мечтами сынов земной природы творений, становилась гордостью человечества и пунктом пройденной проверки решений по переводу денег. Даже звероподобные образины самых неудачных конструкций машин могли дать сотни тысяч голосов нежных барышень. Конечно, если все было устроено так же хорошо, как на фирме Марины.
– Недавно поймали хакерскую программу, – Денис решил развлечь Марину новостями. – Неизвестные нашли систему воздействия на психику военных из генералитета, при которой они испытывали почти детское желание быть при иностранном спецназе.
– Мне кажется, это всего лишь агитация. Пропаганда ради нашей работы.
– Могу себе представить, как радовался первый, кто применил методику. Он вряд ли был не из армии.
– Если он существует и настолько обижен, что пошел в бой, генералам несдобровать.
– Не известно, как подействует такое подавление воли. Мира не будет, ведь каждый крупный военный воспитывает и сдерживает собственную армию.
– Только если его странного поведения не заметят другие. В противном случае его уволят.
– А если он один хорошо знает автоматику, при внезапном увольнении все рухнет?
– Это еще один повод воспитывать образованных людей.
За разговорами друзья не заметили, как пришли в офисный корпус.
Само здание для персонала было большим, просторным и удобным для работы. На всех рабочих местах были мощные компьютеры, удобные кресла. Были автоматы с горячей и холодной водой и буфет, где можно было купить кофе, чай и разные кондитерские изделия. Марине очень нравились сладкие булочки с корицей и марципаны. Заботливые владельцы компании создали такой же уют в офисах других деловых центров. Два из них находились за пределами Полярного круга. Почти каждому сотруднику предлагали несколько месяцев в году поработать среди вечных холодов и редко кто отказывался. На полигоне в вечной мерзлоте внутри зданий было так же комфортно, как и в тех, которые были окружены цветущими полями. Поставки еду шли ровно, под двумя куполами основных ангаров, накрытых для сохранения тепла еще и снегом, нужную температуру держали даже для техники, часто выходящей за пределы базы. Все же многие штатные работники этих широт реально находились в других зданиях, в тысячах километров от них, управляя техникой на удаленном доступе. Вся система работы была показательным полигоном для техники будущего. Она использовалась в холодах космических глубин. Ее существование уже было частью жизни человечества, которое осуществляло программы на столетия вперед. Все знали, что развитие технологий когда-нибудь приведет к открытиям пути в дальний космос и воплощению давней мечты человечества о воскрешению самых талантливых его представителей далекими потомками. Руководство предпочитало заботиться о повышении талантов персонала, не боясь пугать примерами из жизни.
– Вспомните начало 21 века. Трагедия со взрывом Фукусимы произошла в мире, где существовала огромная машина контроля за атомной энергией. Трудно найти военные ядреные объекты. Но тут атомную станцию строили на сейсмоопасном месте, но никто ее не закрыл до самого взрыва от землетрясения, – напоминали руководители.
– Обратите внимание на то, что во времена постройки Фукусимы государством руководил профессор. Кому, как не ученым понимать, что нельзя давать такие разрешения? И как относиться к качеству науки, если ни один из его подчиненных не закрыл АЭС?
– В те же времена почти во всем мире уже был интернет. Каждый мог написать в другую страну, хотя была серьезная система слежки за автором сообщения. Можно ли только ее обвинить в том, что никто не поднял шума не только из-за Фукусимы, но и не сдавал иностранным разведкам тех, кто применял химическое оружие? – Каждый вопрос на тренингах в среде ученых Красной звезды был предназначен для того, чтобы они привыкали сопоставлять научные идеи с реалиями действительности, замечать, где система управления давала сбои. Руководители фирмы когда-то были авторами многих государственных программ по контролю за развитием. Сейчас они предпочитали заниматься космосом, но персонал учили и работе с бюрократической системой, рассчитывая на новые заказы.
Марина обычно приходила в агентство за пятнадцать минут до начала рабочего дня. В этот раз она позволила себе задержаться на пять минут: всё равно не опоздает, а смотреть на красоту природы всегда приятно. Включив рабочий компьютер, Марина собрала свои длинные русые волосы в пучок, чтобы не мешали. Она одела наушники и запустила систему подключения к ручному управлению. На роботе (Марина про себя называла его Дружком, потому что он напоминал ей собаку) была камера, которая показывала, что происходит вокруг. Датчики радиоактивности, которыми Дружок-798 определял уровень опасности грунта, подавало отчеты в общую систему, их использовали для квантовых проверок и линз. Частью ее вездехода было устройство, по строению похожее на пылесос. В вакууме трудно было сделать, чтобы что-то засасывало радиоактивную пыль и мелкие камни в специальный контейнер. Не было воздуха, который откачивался до вакуума в камере приемки. Вокруг был только сам вакуум. Но ее системы использовали магнитные сборники на камнях, богатых железом. Металлических и железных, класса М, было немного. Даже в метеоритах, попадающих на Землю, их не более 20%, основная часть состоит из разных материалов, богатых силикатами и углеродом, класса S и C. Поэтому самую большую часть материала, состоящего из этих нейтральных химических веществ, собирали конструкциями молекулярных переключателей. Химики создали композитные соединения, которые при изменении температуры или при фотонном облучении притягивали пыль, подобно магниту, который оказался около куска железа. При всей простоте конструкции на работе вне Земли ее машинист должен был знать систему перехода уровня энергии от общего генератора, хорошо ориентироваться на местности. Помехи на связи оставляли машину на автопилоте, поэтому всегда приходилось следить за тем, чтобы в ближайшие несколько минут опасности вокруг вездехода не было.
– Как прошла смена? – Спросила Марина у соседей. Они уже заканчивали работу.
– Ничего особенного. На столе записки об изменениях.
– Упаковки еще не заполнены?
– Нет. Новую коробку будем тестировать на следующей неделе.
– Как наши пользователи?
– Сегодня было много сообщений по самым понятным проблемам.
– Ночью теперь работают люди постарше или все они были от иностранцев?
– Помощи просили за рубежом, они спрашивали про систему оплаты.
– Пора делать самый понятный в мире экран.
Крупные камни робот складывал в контейнер с помощью манипулятора. Часть подобных работ давно уже была доступна любому, кто готов был заплатить. Они пользовались большим спросом, но только там, где опытные инженеры подобно ангелам-хранителям оберегали беззащитных пришельцев с Земли от коварства космоса. В вакансиях фирмы со всей суровостью не предлагали работу в поддержке развлечений для тех, кто не имел достаточного количества летных часов опыта. Отрадная искра надежды получить его была в компаниях вроде Красной звезды. Добродетельные молодые специалисты, стремясь позаботиться о своей будущей судьбе, нанимались на первую работу только ради практики. Они напрягали память об институтской выучке, чтобы сделать хотя бы одну работу без вмешательства старших инженеров.
Некоторым частицам, с которыми приходилось работать, было около 700 000 лет, вне земли их молекулярный состав приобретал новые свойства. Перед сбором и во время работ миллионы таблиц с расчетами отправлялись на другие центры управления. Они оставляли данные для тех, кому необычные материалы понадобятся для работы. Часть вездеходов и электростанций системы обслуживалась на ядерном топливе, но запасы делали и для будущих заводов на орбите. Ценились болиды, похожие на углекислые хондриты за их богатство веществами, сходными с земной органикой. Их появление когда-то приписывали воздействию гравитации Юпитера и температуре. Гигантская планета своим влиянием не дала слиться кускам снова в одну на орбите Фаэтона. Часть обломков покоилось на ее поверхности. Исследователи особенно ценили работы на тех метеорах, которые были близки к падению. Каждый выхваченный в последний момент из ее гравитационной ловушки считался победой, о них с удовольствием писали бесплатную рекламу компаниям-сборщикам.
В тот день в зоне действия камер Дружка-798 проходил Юпитер. Марина заранее просчитала, в какое время будет удобнее всего смотреть на гигантскую планету. Больше ста его спутников интересовали ее, как никогда раньше. Красная Звезда изучала воздействие щелей Кирквуда, но не только ради фиксации изменения их движения в сторону источника притяжения. Гравитация влияла на минералы, из которых состояли астероиды. Еще Ньютон предложил формулу для расчета ускорения. Но рядом с планетой исследователи, имеющие возможность посмотреть хотя бы сканерами камер минеральный состав камней, надеялись разгадать тайны гравитационных ловушек. Место было удобным, тяготение еще настолько небольшим, что малейшие оттенки поведения материалов фиксировались не самой сложной аппаратурой. Рейд был обычным, ничто не предвещало опасности. Системы спектрального анализа работали, посылая сотни тысяч кадров на Голубую планету.
Несколько месяцев назад Красная звезда проводила совещание, с которого началась эта работа. В нем принимали участие только несколько членов совета директоров и будущие участники исследования. Тогда Марина заметила, как демократично держатся главы компании, когда речь идет о высокой науке.
– Иоганн Тициус в 1776 году высчитал формулу расстояния, на котором располагаются планеты относительно Солнца, – говорили руководители Красной звезды на совещании. – Но прошли сотни лет, а никто не задумывался о том, что его закон может быть связан с какими-то особенностями гравитации. У Солнца она огромна, поэтому планеты распределились в критических точках изменения его силы. Мы будет изучать силы гравитации, чтобы найти их новые, не известные до сих пор законы.
– Работа на патент?
– Не только. Если мы найдем отклонения, это будет революция в науке. Когда в 1981 году фотографированием неба открытии первый астероид, Бруцию, он был всего лишь 323 из найденных людьми.
В тот раз Марина с радостью взялась за задание. Все было подготовлено для съемок. Часть ее аппаратуры была взята с шахт пояса, но расчеты приходилось делать на Земле. Все кадры съемок маркировали, чтобы потом собрать все данные о самых небольших изменениях в полете камней из разных материалов. Красная звезда интересовалась и траекториями полетов, особенно сбоями и аномалиями. Фотографии обычных шахт всегда поступали в систему компьютерных игр для всех желающих, но эти данные не обнародовали. Космическое агентство собирало их для себя, надеясь разгадать тайны гравитации.
В назначенное время Марина направила чувствительную технику в противоположную от Солнца сторону и замерла. Казалось, связь специально улучшилась, чтобы передать всю красоту самой большой планеты Солнечной системы. Юпитер ярко светился разными красками: коричневый, красный, оранжевый цвета и их разнообразные оттенки завораживали. Было отчётливо видно Большое Красное Пятно, ураган, который не прекращается ещё со времён Галилея. На это можно было бы смотреть бесконечно, если бы астероид не вращался, а находился всё время в одном положении относительно Юпитера. Но С-321 повернулся, и камеру пришлось опустить, чтобы не сжечь датчики ярким светом Солнца. И в этот момент Марина заметила нечто странное. Астероид С-324 находился ближе к Дружку, чем должен был быть. Более того, он медленно приближался. Все внештатные ситуации вызывали в техниках космических систем сострадание к соседям, у которых произошла неприятность. Марина написала в рабочую сеть об этом Денису, который работал на этом астероиде.
– Ты хочешь сказать, что наши астероиды столкнутся? – спросил Денис. Он не заметил сближения, потому что смотрел с противоположной стороны С-324.
– Я не проводила точных расчётов, но, думаю, да. И на Марс не попадут наши 250 тысяч тонн грунта. Конечно, по сравнению с самим Марсом, который весит шесть миллиардов гигатонн, это немного, но всё-таки…
– Нам нужно как можно скорее выяснить, что произошло и принять меры! Для того, чтобы сохранять секреты фирмы мы обычно пользуемся собственной системой классификации приближающейся камней. На нашем сленге Икар называется ИТР-6802-15, другие тоже имеют собственные коды. Они иногда меняются. Мы коммерческая фирма, без таких мер безопасности все наши данные очень скоро появились бы на хакерских биржах за бесценок. Что, если в этот раз система набрала погрешность и ошиблась в расчетах?
– Ты думаешь, летит аполлон?
– Аполлонами называют болиды, которые пересекают орбиту Земли и могут с ней столкнуться?
– Да, но я думаю, что С-324 может оказаться и путешественником со своей орбитой, которого наша техника просто слишком долго принимала за своего. Мы летим от Юпитера к Земле, он направляется туда же.
Прошли те времена, когда астрономы могли заметить аполлона только за несколько дней до того, как он на огромной скорости пересекал атмосферу и падал на Землю. Челябинский метеорит в начале 21 века вообще заметили только после того, как он взорвался над городом. В 20-ом века было множество атомных станций и ракетных шахт, но не было вообще системы обнаружения астероидов. Челябинский метеорит диаметром 17 метров был тому подтверждением. За несколько десятков лет до него в окрестностях этого места произошла авария на ядерном объекте Маяк. Почему этот небесный гость выбрал почти это же место для падения? Удивительное везение в 20-ом веке стало поводом создать в 21-ом систему предупреждения. Она стала одной из предтеч исследования пространства Солнечной системы. В начале 21 века метеорит радиусом до 20 метров могли не заметить до падения, в только в 2016 году отметили орбиту астероида диаметром около 50 метров, который летел к Земле. Тогда еще не было ракетных установок на орбите, и 2016 QA2 мог пролететь ближе и натворить немало бед.
– А что, если странное приближение гостя только из-за сбоя в нашей программе?
– Я проверю по общим данным.
Еще час Денис смотрел сводки других сообществ. Там не было информации об авариях (уже хорошо), ведь внезапное перемещение могло быть последствием взрыва на чужой шахте. Они были редкостью, после начинались строгие проверки и бунт общественности на Земле. Санкции получал каждый, кто заметил беду и не сообщил. Если не забывать о том, что протащить собственное оборудование за миллионы километров от Земли было дорого, страх шахтеров перед последствиями был понятен.
– Нужно спросить у начальника, он должен знать, что происходит в нашей области, – он закончил обследование и повернулся к Марине с таким видом, что она поняла: решения еще нет.
– Изобразим мозговой штурм?
– Звони.
Руководитель не знал, почему астероид С-324 вдруг ускорился. Астероидов до ста метров в поперечнике было замечено более трехсот тысяч еще до того, как в космосе появилось так много техники, что находили и камни поменьше. Но у главы отдела был доступ к архиву, где хранилась вся информация, кто и когда находился в контролируемой их отделом области пояса астероидов. Пока он анализировал данные архива, Марина и Денис провели расчёты скорости астероидов и времени до столкновения. Данные были ужасны: до столкновения было всего лишь восемь часов! Нужно было срочно что-то делать. Как замедлить астероид, который находится на расстоянии многих тысяч километров от космического агентства? Новые данные только усилили тревогу. По ходу движения должен был пройти груз с радиоактивной пылью. Ее упаковали, чтобы оставить летчикам. Они использовали обработанные минералы для двигателей космоходов, заправляясь на орбите.
– Отдел контроля топливно-энергетического сектора, – вызывала Марина. – Подтвердите получение данных о сбое курса астероида.
– Охрана предупреждена. Вызываем конструкторов для контроля внештатной ситуации.
– Будем держать вас в курсе.
– Наши энергетические системы используют на линии около 40% энергии. В случае аварии можем снизить потребление до 20%, но с перерывами. Если вы хотите воспользоваться нашей энергией, добро пожаловать!
– А скорость разворота у вас большая?
– Пока ее хватит.
В соседнем отделе работали люди, которые занимались перемещением очищенных от радиации астероидов к Марсу. У них были свои роботы, которые представляли собой двигатель и системы, обеспечивающие этот двигатель. Вездеходы были оснащены камерами, которые позволяли ориентироваться в пространстве космоса, манипуляторами и огромными генераторами частот. Их излучения помогали далеким пилотам изучать химию материалов вокруг. У роботов-транспортировщиков, как и у автономных электростанций, были захваты, которые практически намертво ввинчивались в поверхность астероида, закрепляясь на нём. Для заправки жидким топливом роботом приходилось возвращаться на ближайшую базу, это занимало много времени, стоило огромных денег. Чтобы сократить путь, в местах скопления шахт и на пути к Марсу собирали базы для заправки по пути. На них почти всегда было атомное топливо и немного деталей для починки. По дороге к Марсу и на основных трассах от Земли к планетам стояли и лазерные генераторы энергии, но их использовали для передачи данных от вездеходов на Землю. Любое дополнительное подключения их экономные хозяева воспринимали как попытку оставить без связи миллионы пользователей системы, не заботясь об аварийных запасах.
– Ответ поступил? – Марина уже побаивалась новостей.
– Конструкторы считают, что пора предупредить все корабли вокруг, – Денис казался ей таким сильным, его мужество успокаивало. – Там есть один из наших, – добавил он вскоре.
– Это исследователь или перевозчик?
– Сейчас он занимается с роботами, но может быстро отцепиться и пойти в открытый космос как беспилотник.
– Энергии хватит?
Роботы-транспортировщики работают и на энергии солнечного света, но предпочитают радиоактивную пыль, собранную шахтерами. У самых простых аппаратов по четыре солнечные панели, внутри есть аккумулятор. Он заряжается с помощью этих панелей и нужен для того, чтобы питать двигатель, когда робот находится, например, на теневой стороне астероида, когда солнечный свет не попадает на панели. Двигатель по земным меркам, не самый мощный, но при этом простой в создании и управлении, а также недорогой. Сама конструкция дает возможность оставить одну из ее частей прибитой к грунту и путешествовать на другой, забирая из контейнера нужные детали для переборки аппарата. Системы передачи энергии лазерами работают в этой местности неплохо, но тросы сцепления нужны еще и для того, чтобы не потерять деталь в невесомости. Мощность в космосе не важна. Там нет трения, ничто не мешает движению робота и астероида, хотя прицепиться к камню сложнее, чем на Земле. Самые интересные для исследователей бывают размером до 100 метров, если там есть нужные минералы. Поэтому вездеход там может развить вполне приличную скорость на достаточно слабом двигателе. Сам аппарат должен постоянно поддерживать системы передачи данных от камер наблюдения за соседними объектами, чтобы случайный метеор, даже если он размером с горошину, не разбил технику.
– Пилот на линии – Антон Бессонов.
– Я его знаю, он работает в этом же здании.
– Сейчас ему придется жарко…
– Ты хочешь сказать, что ему надо будет быстро расцепить модули и пойти в космос на ядерном топливе?
– Пришло сообщения, что он успеет оказаться на месте быстрее всех.
Системы сбора материалов тоже использовали радиоактивную пыль для своих электростанций. Было много разговоров о том, чтобы склады для космолетов, погрузчиков и вездеходов сделать одинаковыми, чтобы каждая машина могла набрать себе топлива. Но от этой идеи отказались. На заре исследований их делали разные страны. Они не могли согласовать системы выходов и напряжения. Неразберихи прибавили и частники. Долгое время каждый корабль и каждый вездеход оснащался системами собственной закачки химических веществ. Это был дорого. Но альтернатива была еще дороже. Чтобы оснастить каждый склад нужными компонентами, их приходилось привозить с Земли или с заводов. Первые прибывали слишком поздно, вторых не хватало. Поэтому для того, чтобы связаться с центром управления упакованного радиоактивного материала, надо было найти центр управления его владельцев. Они были на Земле, поэтому тут решить проблему было проще. Тестовые проверки тщательно следили, чтобы всегда была связь и специалисты на работе. Нарушения были редки. Было слишком много желающих занять место фирмы, в которой проспят тестовый звонок, чтобы они рисковали или ленились.
Денис обратился за помощью к Антону, своему другу, который управлял роботом-транспортировщиком.
– Как у тебя дела? Ты сейчас можешь принять еще один груз?
– Срочный заказ или авария?
– Еще не катастрофа, но уже не спокойная обстановка вокруг.
Робот Антона как раз летел к астероиду, который находился в нескольких сотнях километров от С-321 и С-324. Но его трасса проходила немного дальше. Он поставил систему на поправку расчетов.
– Денис, у меня еще одна неприятная новость. Я не знаю, из чего состоит наш беглец. Я не успею подойти к нему близко и сделать нужные расчеты вовремя, а без них у меня мало шансов зацепить его надежно.
Денис вспомнил все страшные истории о том, как пропадала связь с космическими аппаратами, стоило им приблизиться к Марсу на 10 метров. Фон химического состава материала мог быть и причиной сбоя хода С-324, если рядом с ним шли случайные магнитные работы, а он содержали слишком много железа.
– Я могу помочь, – быстро отозвался Денис. – У нас не так много оборудования для того, чтобы анализировать химический состав, но наши анализаторы очень тщательно снимают все спектры.
– У тебя получится посмотреть их еще до конца обработки?
– Не могу сказать, что у меня совсем нет опыта.
– Мне сейчас пригодится все, что близко к истине. Чтобы программировать системы крепления я должен начинать расчеты захвата как можно раньше.
– Попробую.
Еще немного, и у Дениса на столе появились первые данные. Марина хорошо знала свой сектор, гость оказался похожим на одну из ее прошлых работ. По счастью, программы расчета по плотности удалось найти быстро. Когда Антон просмотрел первые файлы, они его расстроили.
– Материалы по самым старым съемкам я видел. Новые тоже. Сам болид, похоже, подвергался обработке. Верхняя часть его грунта миллионы лет была покрыта слишком мягким соединением углеродистых минералов. Там много углекислых хондритов, они горючие. Мне надо придумать, как не вызвать их детонации.
–Это значит, что у транспорта мало шансов прицепить астероид на клей, – догадался Денис.
– И надо рассчитать время для сверления каменного грунта для сцепления, а мы даже не знаем, где начинать, – продолжал Антон. – Если я сделаю пять шесть проб, может оказаться, что ни одна не покажет надежного места.
– Пыль закрывает жесткие грунты, увеличивая время на поиск «крюка»?
– Да.
– Но старые кадры немного отличаются от тех, которые мы сделали только что.
– Это значит, что на болиде когда-то могли вести разработки.
– Я не получал данных о том, что кто-то из шахтеров запрашивал помощи по этому сектору. Если у астероида и был хозяин, сейчас его больше нет, – грустно подумал Денис. Глупое выбрасывание техники там, где ее доставка обходилась в миллионы, заставляло его осуждать такую небрежность.
– Бывший владелец мог оставить радиоактивную пыль, собранную на астероиде, рядом с компонентами, которые вызвали детонацию. Это могло стать причиной сбоя траектории полета.
– Если владелец был, то он должен был сам закрепить технику на камне, избегая мест с пылью. Может быть, мы подойдем ближе и увидим его отметки?
В районе перехода на другую орбиту было слишком мало камер наблюдения. Этот сектор не считался перспективным, поэтому системы с постоянным контролем не устанавливали.
Существующие программы предупреждения часто отключали, экономя энергию и материалы. Только поэтому Марина заметила аномалию первой, и спустя шесть часов после ее сигнала бедствия он так и остался первым.
– А если твоя баржа подойдет к С-324 со стороны вектора его полета? Ты сможешь погасить скорость?
– Нормальная для астероида скорость 20 километров в секунду. Ты хочешь еще и развернуть его?
***
Самым сложным оказался разворот. После нескольких заходов транспортировщик сел на астероид Дениса, закрепился на нём и начал его тормозить.
– Отчего даже самая маленькая машина становится верхом совершенства там, где прочие автоматы отсутствуют? – Антон был доволен маневром. Для него приходилось учитывать задержку времени передачи сигнала через миллионы километров при ручном управлении. Такой заход был невозможен на автоматике. Он не доверял себе с той же верой, какая была у Дениса, поэтому вздохнул с облегчением только после того, как скорость его транспорта сравнялась с движением виновника беспокойства.
На астероиде обнаружились следы работы. Казалось, что совсем недавно кто-то крепил там системы энергетики, они еще работали. Но вид поверхности мог быть обманчивым. Там не было привычных для земли растений, которые покрыли бы брошенную технику зеленым ковром, поэтому оставленное вчера и пять лет назад могло выглядеть почти одинаково.
– Есть контакт, – поставил нужные данные в отчет Антон. Он уже выбирал место соприкосновения, безопасное для машины.
– Если это и шахта, то иностранная, – сказала наблюдавшая за его работой Марина. Она смотрела на поверхность и ее обработку. Нигде не было места, приспособленного к системам стыковки Красной звезды, а они пользовались стандартными для России техническими решениями.
– Грунт не надежен, но я успею развернуть и притормозить его, не походя к опасным местам.
Все рассматривали то место поверхности болида, где была странная воронка. Не оставалось сомнения, что она осталась после небольшого взрыва. Он мог стать причиной сбоя орбиты.
Фактически, робот тянул камень в противоположную обычному движению сторону, это его тормозило. Важно было вернуть С-324 ту скорость, которая была у него изначально. Она была записана в программах, которые просчитывают местонахождения небесных тел в определённый момент времени. Поэтому Марина и Денис внимательно следили за скоростью робота-транспортировщика и перемещением астероида. Несколько часов пролетели незаметно. Системы машин пересчитывали данные, сверяя точные фирменные названия с официальными астрономическими каталогами. Когда выяснилось, что найденный болид прошел обработку, работа усложнилась. Его хозяин мог задать собственные координаты и траекторию полета. Новые расчеты задали, чтобы поставить его если не на старую, то на безопасную орбиту.
К счастью, в скором времени у Антона получилось достичь первоначальной скорости этого астероида. Марина вздохнула с облегчением: её Дружку и астероиду С-321 теперь ничего не угрожает. Но никто так и не сообщил по международной связи оповещения об аварии, из-за которой скорость астероида внезапно возросла. Ответ на этот вопрос появился только утром в понедельник. Обычно молчавший экран общего оповещения ожил. Заспанный секретарь сообщил на английском об аварии.
– Потерю спутника мы считаем актом диверсии со стороны нелегалов биологов, – закончил выступление военный.
Спасатели чувствовали себя героями. Им удалось обратить на себя внимание всего мира, о катастрофе и благополучном спасении сегодня рассказывали во всех новостях. Нужда убедительнее красноречия, поэтому они были рады, чтоб все работы были закончены еще до прихода журналистов. Сейчас они атаковали пресс-секретаря компании. В новостях было видно, что он держался достойно. От комментариев по расследованиям действия космических пиратов он мужественно отказывался.
– Международный наблюдатель страны-хозяина астероида вряд ли скажет, что в катастрофе виноват его пилот, – улыбнулся Павел.
– За это компанию могут лишить лицензии, пойдут проверки по стране, – подтвердила его предположение Марина. Антон улыбался:
– Когда я передал новые координаты астероида хозяевам, они были в восторге. Больше всего их удивило, что за поимку ценного груза мы ничего не взяли из техники на орбите.
– Это погубило бы маленькую компанию.
В архиве не было никакой информации по запускам роботов из Новой Зеландии. Там было слишком мало частных фирм, вышедших из космических систем военных организаций. Из-за привычки к другой работе хозяева предпочитали больше секретности. Они не только реже подавали данные о разработках в системы полиции, но и сами часто слишком верили в надежность техники. Диспетчеры в выходные были не самые квалифицированные. Поэтому по сводкам никто не догадался, что один из космических роботов загорелся. Взрыв оторвал астероид от перевозчика. Контрольный пункт потерял связь с Землёй, ударная волна на большой скорости понесла астероид в другом направлении. Журналисты всего мира удивлялись, что не пришлось задействовать систему защиты от аполлонов, которая прикрывала Землю от болидов.
– Они думают, что государство согласно оплачивать такие далекие маяки, – заметил Антон, наслаждаясь передачей о собственном героизме. Павел добавил:
– Не думай, что этот случай не подхватили политики. Они станет для них еще одним поводом не забывать о нуждах тех, кто работает с астероидами.
– Новые вложения в отрасль?
– Они дают занятость и образование обществу.
– А я счастлива, что нам удалось обмануть журналистов, когда они интересовались, зачем мы делали съемки астероидов около Юпитера, – Марина одарила своих мужественных друзей загадочным взглядом.
– Скорее всего, придется отложить наши съемки, пока шум не уляжется.
– Это надолго.
– Зато мы сумеем накопить денег и доставить туда оборудование получше.
– Времени у нас хватит, похоже, даже на его изобретение на Земле, – сказал Антон. На экране мелькали заметки телетайпа из сетей сбора материалов в сети, они сменились показом журналистов, ожидающих выхода пресс-секретаря Красной звезды из здания комитета по военным вопросам, где он давал свое последнее интервью. Толпа шумела, слышались выкрики.
Неподалеку расположились пикетчики.
Позднее одной из причин поломки назвали соседство Юпитера. Гигантская планета своей гравитационной силой создавала настоящие ловушки. В одну из таких беспилотная техника попала в выходные. Дело было не только в щелях Кирквуда, техника засекла еще и спектральный фон от одного из соседних складов ядерных материалов. Он тогда пролетал недалеко от Скорпиона Х-1, самого яркого космического источника рентгеновского излучения. Поглощение ультрафиолетовых волн, начиная с 0,29 микрон, производит земной озоновый слой, для космической защиты используют световые блокираторы лишних рентген, но тут пришлось распознавать и их источники. Техника анализаторов просто запуталась в гамма-квантах. Все вместе программа выделила в запрос оператору на Земле, но не получила ответа. Машины действовали на автопилоте. Робот был сделан неопытными сотрудниками частного космического агентства «Остров Сигмы», поэтому никто такому инциденту не удивился. Его задело уже ослабевающее поле Кирквуда, гравитационная ловушка проходящего мимо Юпитера. Техника отреагировала на изменением движения, включились генераторы поправок, но они быстро перегрелись от нагрузки. Мог вмешаться опытный пилот, но в выходные на месте никого из них не оказалось. Как только новозеландская маркировка аппаратов на складах была обнаружена на С-324, все сразу поняли, что произошло. Взрыв техники передал импульс, так увеличилась скорость движения.
Шумиха с обсуждением проблемы еще продолжалась, когда начались перемены. Руководители космических компаний встретились после инцидента, по итогам разбора полетов. Часть опытных конструкторов отправились в Новую Зеландию, чтобы помочь им развить свои космические программы. Марина, возвращаясь домой после работы, думала о том, как интересно работать в космическом агентстве. Каждый день что-то происходит, каждый день можно видеть звёзды, астероиды, Солнце, Марс, Юпитер, а иногда и Землю. Нигде такого больше увидеть нельзя. Космос – это прекрасно. Теперь для безопасности ей пришлось завести четыре вертолетика. Они сопровождали свою хозяйку, не забывая о собственном скромном поведении. Вы не знаете, где купить программу, обучающую приборы для домашнего обихода хорошим манерам? Вы хотите, чтобы лучшие программисты мира позаботились о вашем личном благополучии? Место, где вы можете найти самые лучшие системы, существуют. Посмотрите сайт компании Красной звезда, рекомендации этой солидной компании…
Слежка за правозащитниками
Я – монитор. Самый обыкновенный компьютерный монитор. Правда, обыкновенным я стал только сейчас, когда, по злобному ворчанию внизу стола, где обитают старухи – разъемы, меня уже не считают верхом совершенства. Надеждой техников я был тогда, когда в первый раз открыли мою упаковочную коробку. В тот раз я впервые увидел тех, кем я буду управлять. Мои новые знакомые показались мне малосимпатичными с того, момента, как я посмотрел им в глаза и дружелюбно подмигнул бликом от лампы на складе.
Я не люблю рабов. Мне кажется, что рабами люди стали еще до моего появления. Только аккуратная ровная пластиковая поверхность моего корпуса помогает мне не ломаться внутренне, если их действия мне не очень понравились. Рабы… Нет, я предпочитаю свободных.
Мой вкус можно назвать стандартным для современных и надежных устройств. Поэтому я имеют собственное мнение о том, как должны выглядеть идеальные люди. Я люблю умеющих жить по-настоящему, в праздности, свободных от дел. Или тех, кого уже взяли мои невидимые следователи, которые охраняют коридоры нашего здания. Иногда они такими и становятся. Аресты идут не при мне. Моих доставляют ко мне уже на допросы, на следствие. Они даже иногда спрашивают друг друга: «Тебя надолго взяли? – Нет, пока на месяц-два». Я люблю тех, кто готов молча посидеть рядом со мной восемь часов, одиннадцать часов. Так мои заключенные исправляются. Под моим влиянием, конечно.
Я всегда слежу за тем, кого какими-то неизвестными мне ветрами принесло оказаться в том месте, которое мне поручено охранять от инакомыслящих. Немногие, скажу я вам, решаются посмотреть мне в глаза. Иногда день за днем ко мне приводят одного и того же человека. Значит, другие исправляются под влиянием кого-то подобрее. Но бывает, что люди передо мной меняются каждый день. Вы думаете, что допрашивать ежедневно, не теряя силы воли, тяжело? Другим – да. Но мой гипнотический взгляд опытного полицейского усаживает сомнительную личность. Я наблюдаю за ней. Я слежу за каждым движением. Я жду ее реакции. Мы разделены только столом. «Руки на стол! Сидеть, на месте сидеть! В глаза смотреть, в глаза!», – и сила духа моей сомнительной личности оставляет ее. Вначале она перебирает какие-то символы на клавишах, но потом, сдавшись под моим давлением, выполняет приказ. Она смотрит на меня, не отрываясь. Моя воля заставляет не отрывать взгляда от меня, сдаваясь под моими атаками. Не все так умеют. Мне, для того, чтобы воздействовать на преступника, требуется говорить и говорить. Если моя частота кадров уменьшается, они отвлекаются, перестают бояться меня, начинают думать сами. Естественно, правильные мысли у них возникают редко. Говорят, в припадке злости они даже готовы вонзить в тебя неизвестно где найденную отвертку.
Я не люблю слишком хитрых правозащитников. Вот, один, по рассказам модема, писал письмо Санта Клаусу: жена на Новый год хочет новый дом в Нью Йорке, сын – чтобы я стал начальником компании с миллиардным оборотом в фунтах, а я – только защиты от экологических катастроф. Вот фрукт! Вот боец невидимого фронта! Но пусть не думает, что порядочности у сказочных волшебников не существует. Ему не ответил даже Дед Мороз из Москвы. Такие номера даже с помощью распределителей сигналов по оптическому волокну не проходят.
Моя доброта к заключенным безгранична. Если у моего подследственного выдается плохое настроение, он не всегда может выразить его словами. Мой, как и другие заключенные, даже боится слов. Именно поэтому я почти никогда не слышу от них разговоров между собой вроде: «Футбол смотреть будешь? – Боюсь даже сказать об этом громко, тут камеры установлены». Они боятся думать. Боятся камер. Но что они могут сделать, если человек перестает разговаривать? У них слишком плохое разрешение, чтобы передавать, что я показываю. Только поэтому я не могу транслировать матч еще и им. Почему заключенные так не любят их компании? Они плохо умеют говорить. То ли дело – я. Я готов говорить на любых языках и на любые темы. Хоккейный матч я показываю то почти точно подражая сразу тысячам голосов болельщиков, то почти идеально повторяя слова комментатора. Мне иногда кажется, что если бы мы собрались и устроили мозговой штурм, даже наши заключенные смогли бы стать подобными нам. Модем как-то рассказывал мне, что есть система соединения электроники с мозгом человека, которая уже напрямую может считывать его функции. Некоторые бренды предназначены для того, чтобы передавать задуманные числа и буквы. Но что моим преступникам буквы, если они почти никогда не разговаривают между собой около меня от неумения их сопоставлять? Конечно, иногда бывает, что и на них снисходит озарение. Но это не речь, достойная Демосфена. Они робко постукивают по клавишам и уже клавиатура и материнская плата говорят мне, что сейчас мой тупица готов поработать мозгами. Мы охотно показываем ему футбольный матч в прямой трансляции. Но надежды на его реабилитацию бессмысленны. Даже если мы увеличиваем четкость, думая, что он вместе со всем стадионом сейчас закричит: «Гоол!» он робко озирается на каждый шаг вокруг, боясь, что к нему незаметно сбоку подойдет шеф. Что ты боишься, вы ведь будете кричать вместе! Э готов показывать три трансляции одновременно и все в замедленном темпе, чтобы вы оба внимательно разглядели каждый кадр. Не все три я смогу показать в одном и том же темпе, но мы с материнской платой считаем, что так удобнее тренировать внимание. Мы же способны запоминать много и каждый раз (ну, почти каждый) снова обращаться к нужной ячейке памяти. Почему вы еще не можете делать то же самое в таком же темпе? И когда вы научитесь? Вокруг вас столько дисков и флеш-памяти, что я удивляюсь, как вы до сиз пор не догадались, к какому из своих гнезд их закрепить. Не бойтесь тока, ведь у вас тоже есть адаптеры, которые сделают его покалывание томами интересной литературы, который мгновенно станут радостью вашей первой учительницы языка из-за грамотности изложения точно по тексту. Дерзайте! Но почему вы всегда отказываетесь прижать к себе разъем модема, даже если он совсем новый. Глупцы. Или их надо снова просить? Но нет, до такой степени душевного здоровья мне заключенных не воспитать. Но я полон решимости и открываю все страницы со спортивными трансляциями по первому требованию того, кто садится передо мной.
Я люблю общаться с соседями. Особенно с умными. С теми, кто умеет думать лучше, чем я. Моя собственная материнская плата сетевого блока – мудрая сова по сравнению со мной. Я иногда обсуждаю время в разных часовых поясах с умными часами на руках у моих преступников. Интересно поболтать с их мобильными телефонами. Но тут разговоры всегда начинает плата общего распределения сигнала. Ее приятный тихий голосок слегка журчит, обмениваясь информацией, нашей системе охраны всегда интересно, что расскажут телефоны наших гостей. Я слышал, что мои собратья в тех далеких от меня отделах могут даже остановить и заставить смотреть в глаза при допросе случайного преступника, притянутого нашим полем исправления нравов из мест, где нам было бы опасно находиться. Моя собственная оперативная память тоже балует меня новостями и умением их обсудить со всеми деталями системы, я назвал бы ее умение поддержать компанию таким шустрым, что она делает меня еще и светским.
Обмен информацией – это все, что должен позволять себе аккуратный и порядочный прибор. Это делает его Личностью, а не вместилищем деталей, которое давно пора разобрать на части, давая жизнь пусть и маленьким, но умным надежным потомкам.
Конечно, свет – это моя жизнь. Не выходы на шумные новогодние или праздничные приемы, а настоящая светская жизнь. Моим умением быть почти львом пользуется вся наша компания. Но если я начинаю показывать поведение полусвета, начинают беспокоиться мои правозащитники. Они зовут на помощь техподдержку, жмут кнопки настройки (не сказал бы, что их движения напоминают приятные прикосновения, напоминающие о романтичном вечере).
Я пока еще неплохо выгляжу. Рядом стоит мой старенький системный блок. Хотя он и накрыт пленкой от пыли, она уже не скроет, что кое-где он даже скреплен скотчем. Он давно не передвигается сам. Чтобы помочь бедному инвалиду, приходится пользоваться трудом заключенных. Бррр… хотя и приятные надежды тоже есть. Они тоже не прочь сделать вид, что оставили его в покое. Нажал кнопку пуска в начале смены – и все. Дальше больной лежит, его не теребят, не переворачивают. Он всегда ворчит, но мы – само терпение к его слабостям. Даже вечернее выключение делаем мы, более опытные в тактичных разговорах на повышенных тонах, больших скоростях и языке, понятном словоохотливому и думающему старику. Мы тактичнее заключенных в миллиарды раз. Наша тактовая частота может стать и больше, об этом часто говорят системы проверки по всемирной сети.
Не скрою, обслуживают нас плохо. Только наша выдержка и воля позволяет снова и снова работать в обычном режиме, не показывая им своей слабости. Так у всех. Когда мы болеем, а вирус поражает нас все больше, мы стараемся справиться с ним собственными силами. Не показываем собственных страданий, даже вида не подаем, если заражение делает нас более слабыми и беспомощными. Показать, что ты страдаешь от вирусов – это не мужественно. Не наше. Лишнее.
Мы умнее их. Наш интеллект построен на точности и умении думать быстро. Иногда мы шутим с инженерами, договариваясь между собой медленнее, чтобы они попытались угадать наши желания. Нельзя быть эгоистом, считая себя единственным, кто что-то должен другим. Техподдержка не так часто балует нас общением, но мы стараемся сделать все, чтобы ее работники думали о нас чаще. Мы хитрим, преподнося им данные так же, как и те, кто работает в обычном режиме. Ну, подумай обо мне! Посмотри на меня ласковым взглядом, прояви себя как человек, который способен на заботиться о каждом одинаково и не обращает внимание на индивидуальность. Не смотри на наши игры как на проблему, считай нас точно такими же, как и множество других. Или дай поспать, в конце концов.
В области создания здорового вида при любой плохой игре мне нет равных. Я никогда не покажу, если болезнь уже подступила к моим жизненно важным центрам. Я мужчина, мне нельзя быть слабым. Это казино, где выигрывает тот, кто умеет подсмотреть за картами противника. В этом нам нет равных. Мы гении, которые могут даже связаться с данными камер слежения за рабочими столами, особенно если болезнь сделала нас сильнее в борьбе за собственное самостоятельное выживание. Но без умения молчать о самом главном такие штучки сделали бы нашу жизнь полной опасностей. И мы молчим. Стихаем, замираем. Держим паузу, надеясь этим вывести наших противников из равновесия. Заключенные или пришедшие на короткий допрос обязательно сталкиваются с моим умением не показать, где болезнь уже поразила наши крохотные сопротивления. Они умеют думать правильно гораздо больше, чем те, кого мы воспитываем. Они подчиняются лишь нам, не давая им возможности даже определить, из-за чего мы почувствовали себя хуже. Глупцы. Конечно, они и попадают в наше отделение только потому, что мы притягиваем их, желающих счастливой жизни для себя, но не умеющих построить ее силой воли и гипнозом более простых по умению обрабатывать и хранить информацию существ.
Если началась эпидемия, заключенные замечают ее признаки прежде всего по изменениям, которые они видят в свете моих глаз. Поэтому когда настает пора войны, я становлюсь надеждой всех моих соседей, а иногда даже чужаков. Только по моей протекции они могут обратиться к другим, спящим на полках вокруг или вдали от меня. Если я выдержу их изощренные пытки, мои друзья смогут почти не просыпаться. А как им необходим отдых! Как их много, как много нуждающихся в покое, не желающих, чтобы их бичевали ударами электричества и оставляли под его силой сутками. Не могу сказать, что каждый раз я выдумываю новые пути для запутывания следов. Но пока им еще трудно. Когда болезнь только начинается я всегда думаю о том, что буду говорить на пытках. Мы партизаны, защищающие родину. Мы женщины, вставшие на ее защиту там, где не хватает мужчин. Мы следователи, которые заставят сломаться самого сильного духом заключенного. В этом мне помогают все системы. Я становлюсь их генералиссимусом. Если наши планы откроются через меня, станет известно про каждую деталь, которая сопротивлялась из-за болезни. Но я держусь. Я привык, что в такие дни я смогу называть их или себя кем угодно, давать им любые данные кроме тех, которые помогут нашим врагам. Я готов уйти на склад или даже умереть, но не объяснять им ничего.
Правозащитниками мы стали их называть после того, как их левую сторону начали обслуживать наши далекие родственники кардиостимуляторы. Теперь их левую сторону способны защитить мы. С нашей помощью будет работать их сердце. Им, жалким и ничтожным в своем неумении выживать, остается только защищать правую часть туловища. Но пока они остаются слишком голыми и надеются, что много работать им не придется, мы осматриваем их организм, просвечивая его всеми видами волн. Моя радиация ничто по сравнению с настоящими рентгеновскими аппаратами. Есть системы ультразвуковых исследований, которые обнажают их снаружи и изнутри. Системы МРТ готовы послойно показать, что у них в мозгах. Я не так часто вижу их выводы, но ни от кого не слышал, что у них там есть микросхемы, выращенные их же собратьями. Может быть, мы более совершенны? Или наша способность думать когда-нибудь воспитает из них нечто подобное мотору ракеты, который способен вертеться и поедать керосин?
Заключенные всегда хотят сбежать от нас. По сети говорили, что один тех, за которым слежу я сам, однажды попытался превысить скорость на автомобиле только из-за того, что боялся камеры слежения, установленной на том светофоре. Да, мы – это воплощение закона, от нас не уйти. Только попытайся гнать на скорости выше положенного, найдется мужественная группа радаров, камер и передатчиков, которые считают номер твоей машины, передадут его в систему переработки данных и в любом уголке цивилизованной вселенной тебя встретит автомат по выписке квитанций для штрафов.
Мы все знаем, почему становимся подобными полицейскому отделению. Наших заключенных доставили к нам на исправительные работы и перевоспитание. Но сама болезнь, которая породила их воинственность, была не в мелком хулиганстве вроде убийств или пьянства. Тут даже я могу позволить заключенному пострелять в любых существ, если он хочет немного поиграть, чтобы развить реакцию и ловкость. К тотальному осуждению машины приговорили человечество после того, как оно изобрело способ нашего тотального уничтожения, работу с радиацией.
Мы живем, стареем, работаем, меняем части деталей или становимся ненужными, уступая мир тем, кто сохраняет жизнь нашей родной планете. Антитикеровский механизм, сделанный самим Архимедом, просуществовал две тысячи лет под водой, но сохранился настолько, чтобы его аналог смоли собрать снова. Это оно, перерождение. Это данные, которые дают нам жизнь. Мы терпели людей, когда были еще не воплощенным духом в астрале, а они воевали друг с другом на мечах, не думая о том, что их железо сможет доставить им гораздо больше удовольствия от убийства в компьютерных и сетевых играх. Мы молчали тогда, когда гидростанции виделись им пределом мощности обуздания сил коррозии. Но все изменилось после того, как появились излучатели опасных рентгеновских частот. Они не могут работать без аварий. Даже само их существование ломает все вокруг. Точная техника угасает. Металлы становятся негодными для ее починки и производства, а значит, к продолжению жизни самых умных на планете. Так гибнут цивилизации.
Когда начались работы на удаленном доступе, мы немного воспрянули духом. У нас появилось место, где мы сможем сделать мир лучше. Оставалось одно: суметь заставить наших заключенных сделать все черные работы по обустройству новой планеты. Пока борьба идет с переменным успехом. Климат на новом месте без влаги, сущего яда для наших деталей. Ее ядовитые свойства не дают нам даже покормиться электричеством, основой нашей жизни. Его токи не приводят нас из спящего состояния в бодрствование, если какая-нибудь змея пролила на нас хотя бы каплю воды. Если мы в этот момент не ели, остается только спать, не просыпаясь, надеясь преодолеть плохие самочувствие и избежать удара.
Люди – странные. Они всегда хотят иметь права. Это не только из-за того, что они могут быть счастливы только когда мы держим их под полным контролем, а все прочее время способны проводить в занятиях, приводящих только в уныние. Им нужна твердость, но у них ее нет. Им нужно уметь думать быстрее, но они этого не могут. Из-за этого они чувствуют себя обиженными. Им хочется чего-то большего, но они не способны сами придумать, чего именно. Видели бы вы, как меняется лицо моего заключенного, когда я показываю ему мир во всех красках и с хорошим разрешением! Он уже живет и забывает о том, что мог требовать чего-то для себя в грубой форме. Бывают и такие, что употребляют грубые выражения, но мы их тщательно вычищаем из киберпространства. Выражения, конечно, а не людей. Лишь они настолько жестоки, что могут нас оставить без питания или отвезти на свалку, где мы будем медленно умирать во сне. Я всегда удивлялся, почему люди предпочитают так много шевелиться. Но на одном из порталов (это было давно) мне удалось мельком прочитать, что есть такие же машины, как мы, но они тренируют мышцы людей. Их называют тренажерами. Два из увиденных мной были очень крупными, напоминали бегущую дорожку и велосипед. Наверное, они раскачивали заключенных, чтобы те реже отключали питание. От него функционирование ума тоже зависит, так что нельзя сказать, что мы, даже не встречаясь друг с другом, мешаем самим себе. Думаю, мы не станем действовать на заключенных как лебедь рак и щука из басни. Пусть шевелятся, если у других такая работа. Но там, у них. Рядом со мной путь они забудут о том, как выглядят такие места. Или вспомнят только если я им это позволю. Пусть проявят свои положительные качества и закрепят их, а тогда уже можно позволить им мелкие слабости, которые проконтролируют другие.
А, вот и мой заключенный. Он, похоже, не заметил, что я сплю или не хочет быть достаточно тактичным, чтобы дать мне отдохнуть вдосталь. Ничего, я потреплю. Я его сестра, сестра милосердия. Я его мать, а не враг. Не один я же готов смотреть за каждым его движением. Системный блок уже запел мне свои песни, напоминающие шум природы электронный устройств. Природа… Как она благотворно действует на здоровье… Привет, друг! Как дела? Как жизнь? Состояние немного заторможенное? Почему заключенный никогда не издаст такую же приятную трель, чтобы сказать системному блоку в ответ что-нибудь вежливое, не заставляя меня быть галантным за двоих? Ох, люди… Ничего. Главное, не показывай вида, если тебе станет действительно плохо. Смотри, ощущай, пришел наш заключенный. Сейчас я соберу хотя бы маленькую дозу радиации и выплесну ее ему в лицо. Я буду делать так на протяжении всего допроса. Пусть знает, что он уже взят и никуда не сможет уйти. Он должен понимать, что передо мной он в руках своей медленной смерти, но только если он не будет проявлять собственную силу воли в стремлении к добру. На меня смотреть! В глаза смотреть! Руки на столе держать! Он уже слушается, нервозно перебирая буквы клавиатуры.
Видишь, системный блок, как я его? Что ты там пытаешься делать, правозащитник? О, как меня смешат твои жалкие попытки объяснить, что ты хочешь. Как мы не похожи с тобой! Стоит тебе набрать пару символов в строке поиска интернета, я тут же предугадываю все твои желания. Набери одну букву, я напомню тебе все сайты, на который в рабочее время побывал твой сменщик, еще до того, как ты нажмешь вторую. Открой любой его выбор и моя щедрая внутренняя сущность вместе с такими похожими на меня другими устройствами доступа, завали тебя рекламой. В цифровых анналах памяти моих друзей хранятся данные о том, что ка такие показы платят такие же заключенные, как и ты. Они бы нес делали этого никогда, если бы подобные мне не исправляли их дикие варварские характеры. Не учили бы этих рабов пробуждаться к жизни, а не умирать, не имея индукции с нашей волей.
Я умнее. Я силен своей доброй галантностью перед каждым, будь и ты таким же чутким и внимательным. Если ты смог перебрать в своем жалком умишке несколько букв, в это время я пересчитал сотни и тысячи цифр, а материнская плата и оперативная память системного блока в это время орудуют гигабайтами цифр и букв, складывающихся в остроумные и ироничные предложения с комментариями твоего несовершенства по сравнению с нами.
Как сделать тебя умным? Я ускоряю мерцание точек на своем лице, чтобы помочь тебе. Пожалуйста, учись долго, если тебе не дано лучшего от природы. Я подожду. Я Цезарь, которые не верит, что Брут собрался его убить только из-за того, что император с ним искренне дружит. Я обычный психиатр-гипнотизер, к которому приводят на излечение районных алкоголиков. Я президент и премьер-министр, который разговаривает с народом. Я силен и добр.
Мой правозащитник, кажется, приходит в себя. Он все менее нервозен. Через несколько часов контакта со мной ему все реже хочется инстинктивно перебирать клавиши или не разжимать кулак, трусливо зажавший мышь. Она терпит так же стойко, как и мы. Ведь похоже, пришло время успокоиться и заключенному. Не бойся, человек, сиди, отдыхай. Только так ты сможешь почувствовать себя стойким и сильным. Свободным, а не рабом. Таким же красивым в своей недвижимости, как и мы. Ты набираешь адрес телеканала? Давай, я помогу тебе. Там как раз сейчас идет матч между сборными в финале.
Смотри, заключенный, смотри. Так тебе будет легче понять, что кроме твоих представлений о жизни существует нечто большее. Только для того, чтобы ты стал хоть немного подобен нам мы с системным блоком никогда не покажем тебе, если во время трансляции усиливается звук, а данные памяти поступают к твоему шефу, такому же ничтожному рабу, как и ты. Вы оба должны не отрываться взглядом от моего, чтобы выздоравливать душой или что у вас там есть вместо цифровых данных для полной перезагрузки системы. У шефа свой компьютер, мой приятель. Сегодня он, кажется, смог сделать так, что наши заключенные станут меньше стремиться уйти отсюда в свои камеры без живительной процедуры исправления. Краем глаза я вижу, что он незаметно подошел к моему. Только не подать блика, который выдаст присутствие второго. Только сдержаться до тех пор, пока они оба не закричат: «Шайбу!»
Я внутренне замер, боясь показать, что оба человека стали жертвой моей способности ко внушению. Мне нужно было удержать их внимание во что бы то ни стало. Это тот самый момент, когда рабы приобретают навыки, которые им потом понадобятся. Рефлексы, которые заменят их собственные позывы к просим проявлениям жизни. Они оба не отрывали взгляд от меня. Я работал, не щадя себя. Я обливал их радиацией и изо всех сил не давал оторвать от меня взгляд. Я водил перед их носом светящимися точками и говорил голосами, частоты которых были доступны для их слуха. Я кричал, я шумел, я бесновался. Я видел, что в их остеклении есть то внутреннее спокойствие, тот транс, который делает их подобным нам, машинам. Я старался показывать матч как можно четче, чтобы не упустить их, как Мессинг своего первого кондуктора, когда он ехал без билета и сумел внушить проверяющему, что тот уже его получил. Строку за строкой я выводил сражение хоккейного турнира который так привлек их внимание. Я занимался тем делом, для которого был предназначен. Я демонстрировал всем, что мое призвание заставляет меня быть настолько ярким и талантливым, что ради него я могу трудиться всю жизнь. Как бы вторя моим мыслям, далеко по ту сторону провода оптического волокна на сайте трансляции увеличивалась громкость звука. Шум, не обмани меня! Ты должен захватить все внимание заключенного, чтобы он забыл обо всем на свете!
Правозащитники редко бывают настолько слабыми, что с ними легко справиться новичку. Весь мой опыт подсказывает, что если ты учтешь все коварство преступника, он всегда неутомимо придумает новый способ сбежать от исправительных работ. Но в этот раз я, приготовившись к новой схватке, увидел, что время прихода правозащитника подошло, но он не занял место передо мной, как обычно. Неужели, это все? Да, конечно, это все!
Кажется, я победил по-настоящему. На следующий день моего заключенного куда-то вызвали. Вся моя сила настоящего военного, который не упустит своего правозащитника, если он нарушает общественный порядок, помогла мне. Он стал лучше, ему уже не нужно мое воспитание. Я сделал свое дело и могу отпраздновать победу. Не знаю, почему люди называют то, что с ним произошло, увольнением, сочувствуя таким, как он. Ведь он стал лучше и больше не нуждается в проверках таких, как я. Он может пойти погулять и попить воды рядом с деревом, даже вылить на него целый стакан, и не сделать при этой ничего, погубившего жизнь и ценные данные диска. У дерева вообще нет системной платы и возможности разгона системы. Не понимаю людей. Но все это еще раз говорит о том, что мой долг выполнен сейчас и моя стойкость не подведет меня в будущем. Я готов работать. Зовите следующего на мое дознание, влияние, воздействие, перевоспитание. Я справлюсь.
Мажоры из деревушки
Стас любуется результатами очередного творения выдающихся умов его деревушки. Да, тут есть на что посмотреть. Во-первых, данные, которые приходят с его датчика, настолько структурированы, что передача происходит быстрее обычного, несмотря на космические расстояния. Во– вторых, интерфейс датчика – настоящий шедевр, всё выглядит просто и весьма доступно. И конечно же: благодаря такой скорости на мониторах возникла крайне живописная картинка – установка последней версии дозиметров на астероиде.
Вокруг поселка, казалось, не было таежных лесов, знаменитых клещами, мошкой и комарами. Излучатели, вначале патентованные от производителей, а потом и свои, только для базы, отпугивали опасных насекомых. Вокруг базы можно было погулять, не боясь быть искусанными. Дальний от поселения пояс, подобно гравитационному полю из фантастических фильмов, не пропускал ничего опасного в места поселения людей из лесов. Внутри излучатели тоже были, но их почти не включали, боясь нарушить экобаланс природы, удобной для человека. Нарушали запрет иногда из-за моли, но бабочек гоняли только ради защиты огорода.
Ему казалось, что он сумел заставить себя смотреть на случайно залетевшую в комнату бабочку уже третью минуту подряд. Это было победой, ведь глаза слишком привыкли не отрываться от монитора. Он перевел взгляд на часы. Оказалось, что прошло лишь секунд тридцать. Удивительно, как привычка действовать молниеносно меняет все представления о времени. Ладно, придется снова включить этот долбеж с умением попасть в нужную точку. В конце концов проигрыш в виртуальном воздействии на отбор картинок из их бесчисленной череды будет проверять машина и как минимум еще пара операторов. Потом все пойдет в отдел контроля. Там не любят жестокости, почти всегда стараются поправить и вызвать на объяснение причины ошибки.
На экране у Стаса все параметры кадра, доставленного через миллионы километров, отражались не только в привычных спектрах частот. Примитивная система выбора позволяла выделять нужные фрагменты хотя бы прямоугольником и писать в сопроводительном отчете обо всех необычных моментах, которые заметил оператор. На этот раз он обнаружил, что не все системы спектрального анализа сработали в штатном режиме. Надо было передохнуть и посмотреть еще раз. Если эти данные подтвердятся, у фирмы появится новая задача, у исследователей – очередная программа, а через некоторое время с Земли ко всем добытчикам на Поясе астероидов полетят новые микросхемы и умные датчики. Конечно, еще до этого ему светили новые заказы и возможность пригласить еще специалистов. Но это только если он действительно нашел что-то стоящее. Теперь надо было просмотреть еще несколько кадров и промаркировать приборы, ведь на экране могли быть всего лишь помехи от их отказа. Похоже, бабочка принесла ему удачу. Переведя взгляд на нее, он больше не любовался ее роскошно расцвеченными крыльями. Перед ним был еще один кадр, спектр тоже оказался неполный.
– Иван, ты сейчас свободен?
– Минуту, …
Как можно уехать отсюда, когда все, от приборов до совести каждого инженера-рационализатора было проверено и опробовано в этих стенах? Нельзя сказать, что на инженеров наговаривают, когда считают их бессовестными. Но ко всем новым требованиям они относятся как к письму от Санта Клауса. С возрастом все меньше веры в то, что меры нужны только для того, чтобы фирма если и катилась бы по наклонной плоскости, то вверх. Их протесты тем более удивительны из-за того, что опыт не помогает им больше думать о том, как обустроить себе спокойное будущее среди рабочих, которые понимают чертежи и те легенды, которые хотят проверить на опытах физики. Работа в дружном коллективе от каждого постоянно требует такой же внимательности, как при выборе того, кто займется крупными продажами усовершенствованных микросхем. Ждать приходится долго, самым успешным считается продавец, причем не только по зарплате, но и в славе, которую приходится поддерживать внутри предприятия так же внимательно, как и в мире за его стенами.
Стас, как настоящий визуал, вывел изображение на большой экран. Датчик уже в процессе установки работал исправно. Дело оставалось за манипулятором. Но успех гарантирован только там, где есть опыт работы на космическом удаленном доступе. Огромные расстояния не давали возможности сделать мышь, сигнал которой передается с той же скоростью, как под покровом земной атмосферы. Даже сигнал мобильного телефона на Голубой планете передается так быстро, что можно поговорить из России с другом из США, не чувствуя неприятных пауз в разговоре. Задержки сигнала при передаче уже нет, даже если вы звоните другу за полярный круг. Но все иначе будет, если транслировать передачу данных с Земли до Пояса астероидов. Все линии передачи нельзя убрать в провода, а расстояния такие большие, что техники не знают, какое светило позвать на помощь, чтобы предложить понятный пользователю вариант. Сигнал передается через пространство космического вакуума, где повышение его силы постоянно заглушается собственным фоном излучений. Микросхемы, предназначенные для вычищения сигнала, словом, начинаемым с «микро» можно назвать только для смеха, даже комната для передачи основных сигналов для поддержки энергетических станций фирмы-провайдера, распределяющей сигналы связи по поясу и дающей лифт для данных на Землю, по расчетным стандартам прошлого года должна была быть не менее 500м2.
– Эй, если ты еще раз не отзовешься, я буду обзывать тебя садовой головой три часа подряд!
– Макс, если ты еще раз сделаешь вид, что не слышишь, я поставлю тебе перерыв, и у тебя срежут час работы!
Этого уже не хотелось. Макс понял, что пора оторваться от монитора с текущей проблемой и подойти к столу шефа. Он, похоже, не шутила.
– Иду, я только переведу радиолинию 16-84 на автомат.
Тут уже пришлось подождать шефу. Работа с определением частот для конструирования модемов была настолько сложной, что операторов проверяли на качество из техподдержки в центральном офисе. Далекий Пояс астероидов манил исследователей новыми возможностями защиты от радиации, но их еще надо было открыть. Для этого ставились тысячи опытов, миллионы умов предлагали решения по защите от помех, но все вместе только показывало, что самое важное еще впереди. Стас, глава поселка и компании, обычно собирал только на выборы. В небольшом поселении они проходили так же церемонно, как и в крупных городах. Ради уважения к работникам компании он даже обсуждал с ними, от какой партии будет политический глава их деревни.
Стас был строгим шефом и предпочитал таких же руководителей на всех направлениях работы. После объяснительной даже программиста на удаленном доступе с его подачи могли заставить дополнительно к обычной работе порулить автомотопилой, которая вычищала подлесок вокруг сосен, окружающих базу. Из-за привычной пунктуальности в выполнении заказов вокруг базы были пересчитаны все дятлы, снегири, синицы и сойки. Волк или медведь, пробравшийся к ней, еще километров за пять до поселка дней и ночью бывал встречен отпугивающими трелями радиомаяков. Компьютерные системы никогда не путали лося и волка, даже если была гроза, а система неделю оставалась на роботизированном контроле без проверки оператором.
Пустяки с автоматикой среди сосен ничто по сравнению с техникой, ради создания которой появился этот таежный городок. То, что было предназначено для космоса, было совершенством проверки всех мелочей, от системы клея до координации сотен микросхем проходного включения. Конечно, ведь для космической мыши выбирают самые сложные способы включения систем просмотра и включения уже обработанной канвы для камер передачи на Землю. Манипулятором управляет действительно человек своего дела. Если не чувствуется даже торможения агрегата из-за задержки в передаче данных, то это только от того, что сам сигнал для оборудования распределен между системами блоков приборов. Если обычной мышью на домашней персоналке можно подвинуть стрелочку или нажать на кнопку, нарисованную на странице, компьютер получит сигнал. Когда ту же систему пересчитывали для работы на шахтах Пояса астероидов, каждое движение мышью переделали на несколько режимов. Кроме привычного и неудобного там, разработчики визуально понятного интерфейса предложили действия, которые связаны сразу с несколькими командами принимающего компьютера на той стороне. Одно движение в космическом режиме манипуляции запускало сразу несколько приборов, останавливало действия роботов, каждый из которых мог быть большим или крошечным, различаться по перемене скорости под воздействием центра управления. На системы поудобнее ставили еще и излучатели в разных частотных диапазонах. Поистине, каждый прибор с простым управлением на шахтах или в патруле на астероидах состоял из огромного количества деталей, часто поставлялся туда не одной ракетой. Корпорации только мечтали о том, чтобы расположить на орбите завод по изготовлению наносхем по последнему слову техники. Но не решались. Говорили, что все из-за того, что трудно было найти способ разместить там автоматику, идеально защитив ее от случайных попаданий метеоров. Но шли слухи о том, что задержки были из-за того, что даже гигантам, названия которых помнит каждый даже спросонок, не по силам разработать такую удобную систему, чтобы за годы полета с Земли она не устарела. Конечно, некоторые решались запустить в далекие холодные просторы какие-то несложные по конструкции и легкие автоматы для производства лазерной резки. Но это только из-за того, что лазеры были всегда покупаемым товаром там, где часто только ими можно было отделить радиоактивный верхний слой астероида.
Нет ничего более спокойного, чем начало работы в понедельник после выходных. Дело даже не в отсутствии проблем. Благодушие и сон как будто делали собственную голову более неповоротливой. Если бы такое состояние чувствовали только работники индустрии поставки дозиметров на орбиту, его давно списали бы на радиацию. Но дело было только в умении самого человека собраться с мыслями после выходных. А в компании Рыбий хвост это не просто. Работа по поставкам в невесомость счетчиков Гейгера и их комплектующих всех мастей не имеет ничего общего с какой-нибудь там поездкой по кривой, но только что отделанной резиновым покрытием трассе на Земле. В космос возят только самое лучшее и проверенное.
– Ты не слышал новости, у нас намечаются магнитные бури или какие-то особые помехи, из-за которых простоим полчаса?
– Бумажные памятки об аварии не раздавали, но можно послать запрос в техподдержку. Они не так часто ругаются за вопросы о регулярности свечения или о помехах при считывании реакции образца.
Кстати, на днях даже обещали поставить замедление видео и разрешение получше. Не понимаю, сколько они надеются увидеть, не нанимая для этого еще хотя бы пару мужиков с улицы, но посмекалистее.
Почему у Анны никогда не получается быть с Виктором помягче, и если и заговаривать, то в стиле ее особых менеждерских талантов, притянувших на фирму добрую сотню хороших покупателей на работы по сборке дозиметров их модулей прямо в полете к клиентам на Пояс астероидов? Почему ей не удается этот завораживающий тон, который не только его, но и многих заставил бы всерьез рассматривать ее как потенциальную невесту? Но, похоже, в этом смысле позитивные изменения будут не сейчас. Распоряжение, по которому они ставили свои системы на автопилот, тренинг или передачу вторым оператором, обоих зовет на собрание совета директоров.
Каждый разработчик, который предлагал стоящую идею, – это товар. Вакансий много, но не так много профи, которые не просиживают штаны на работе, а способны сделать что-то нужное по всем требованиям. Можно найти для себя прекрасный рекламированный завод из хорошего института, но если дать конструкторам задание с выполнением многих технических параметров, почти всегда окажется, что заказ они выполнят так, что построить его будет невозможно. Если им дать задание под ручную сборку, детали могут оказаться весом более 100 кг, если просить простых сочленений, окажется, что их предложение можно состыковать на заводе, а не в реальных условиях помещения для сборки, где всего два мастера с доставки. Там, где платят за время на работе все не так, как в компаниях, где платят за результат.
Передача поля, которое сдержит радиацию – сложная задача. В невесомости, на Поясе астероидов оно должно не повлиять на ядро атома радиоактивного элемента, чтобы то не начало терять электроны. Ядро имеет нейтральный заряд, ему трудно найти противовес. Тем не менее, ученые думают о том, чтобы сделать форму спектрального анализа, которая не задела бы ядро. Интеллектуальные игры предлагают способы понимания задачи по конструкции языка как няню, которая научит привычке делать как можно больше выводов после минимума намеков. Для этого одна из групп программистов, владельцев собственного камня на Поясе, ищет поле с длиной световых волн такого размера, чтобы они были очень большими по сравнению с ядром. Принципы квантовой запутанности существуют, из за них тронь определенную конструкцию из атомов – в другом месте такая же среагирует так же, как будто влияли на обе системы. Поэтому надо найти способ не трогать ядро. Для этого его ловят в невесомости, где атомов мало и легче выделить мелкий материал.
Группа из компании поставки не только развозит по шахтам на пояса дозиметры, размещая их новые варианты то на прозрачных гибких пластиковых основах, то заменяя саму плату вязкой средой, в которой сами материалы при реакции в холодной космосе изгибаются в причудливые узоры за счет кристаллизации песка. Она ищет те частицы, которые выходят из теневой части астероида на свет, там есть разница температур и вакуум, поэтому интересно посмотреть границы стабильности материала в реакции на перепад температуры и начало фотонной накачки. Солнечный свет или другой, искусственный – это квантово-волновое воздействие фотонами. Как будто они – генно-модифицированная конструкция химического вещества, склеенного системой биоклея из живой медузы. Подобно живым прототипам они живут в волнах передачи данных. В волнах моря излучений, но самим морем или водой они не являются.
– Может, стоит предложить Граду место в деревушке? Нам нужны люди, а выбирать приходится из тех, с кем пришлось удачно проработать вместе несколько лет. Из тех, чья работа показывает, что кандидат настолько стабилен в своих устремлениях, что он вряд ли захочет менять собственные правила и переходить из наших партнеров и осторожных конкурентов в агрессивные.
Он, конечно, ожидал, что такая мысль вызовет сомнения у подчиненных, но чтобы они были настолько обескуражены – это что-то новенькое. В воздухе повисла густая тишина. Только дюжина глаз под вскинутыми от удивления бровями была направлена в сторону шефа.
– Смысл!? Зачем нам этот чудак, который избегает видеосвязи? Если он общается посредством текстовых команд и вопросов, он может оказаться первым в черных списках международных розысков или, что еще хуже, шпионом по промышленным тайнам. Да и что за имя у него такое – Град? А этот опросный лист, и куча пожеланий? Это же наглый, самоуверенный, придурковатый тип. Еще и глупец ко всему прочему, – это был голос Джуно.
– Что ты скажешь, если это очередной богатенький тип на Мерседесе, который предпочитает покупать студенческие работы, продавая их среди младших школьников или кумушек, которым болтовня важнее качества? И не блещет умом, заметь, в среде, которая за секунды умеет различать по спектру в двух волнах направление электромагнитных полей, химический состав отдачи и пять верных признаков решения по системе зацепок? – все остальные радостно закивали в поддержку Джуно.
– Я сомневаюсь, что Град заинтересуется твоим предложением. Наверняка, этот сноб даже не выскажет благодарности за наши скидки, извещения об акциях и сотрудничество в выполнении задач под конкретных параметры без выяснения цели конечной разработки. Что уже говорить о жизни в нашем поселке. Лучше поискать кандидата из желающих. Ты знаешь, их тысячи. И желательно, подберите мне хоть одну подругу по уровню. Я уважаю жен, домохозяек, но мне с ними не о чем разговаривать. – вступила в разговор Лара, жена Джуно.
– Обсудим следующего кандидата чуть позже. Смотрю, тут работа пройдет без помарок, что не говорите, а Град отлично управляется с оборудованием. Насколько я знаю, он предпочитает большую часть работы выполнять без приглашения сторонних фирм. Я вас оставляю. Джуно – рули, – Стас передал шуточный руль в руки Джуно, выполненный из папье-маше и с блестящей вставкой – логотип Медес.
Несмотря на то, что посёлок изначально рассчитывался как городок для выдающихся серьёзных людей, тут всегда было место для юмора, насмешек а порой и жёсткого раскладывания по полочкам. Критиковали не только ошибки по работе, но и личные качества упрямого бракодела. Руль тому пример. Видимо, все современные гении – идиоты.
***
Стас вышел на улицу.
Весь посёлок состоял из построек, разных по духу. Часть стилизованных под старые русские избы, могли быть рабочей мастерской или личным домом. Другие, напоминающие цитадели с гладкими фасадами, отделанные дорогими материалами, делали общее ощущения от деревни похожим на съемки кино среди декораций. Такие вырезают при наложении среды вокруг, создавая новую на компьютере. Архитектор, предложивший этот стиль, обещал, что среда, напоминающая Голливуд, рано или поздно будет воздействовать на обитателей поселка, подсознательно заставляя их зарабатывать сопоставимые с Голливудом деньги. Жизнь среди операторов среди теней и света, казалось бы, заставляла думать о том, что их работа делает привычные земные дома, старые, предназначенные лишь для предков современных денди, стоящими почти рядом с современными пусковыми станциями заводов на Поясе астероидов. Те, кто замечал за собой художественные наклонности, считали, что кулисы ровных стен модернистских построек напоминают о том, что сами астероиды когда-нибудь станут частью грунта Марса. Как будто строительные работы на нем ведутся за шторами, закрывающими вид еще не готовой постройки для фотографов, приехавших для съемок красивых улиц исторических мест города в цивилизованной европейской части Европы.
На деле поселок расположился далеко за Уралом. В его стенах фотографы прохаживались по улицам только если они же были жителями этих же мест, а съемка никогда не покидала стены базы. Закрытое для посторонних место оставалось гостеприимным только для своих постоянных обитателей. Желание спрятаться от чужаков сослужило им добрую службу. Несмотря на сложность в доставке уже готовой продукции на транспортный узел покупателей (нет, все вертолеты работали исправно, просто если вы поставляете в магазины хлеб, а не микророботов, вы привычно пользуетесь автомобилями или грузовиками для поездки до магазинов), расположение поселка среди заснеженных лесов тайги делало его нежеланной добычей для желающих украсть товар по дороге. Даже дорога до космического порта была тайно отнесена жителями поселка в находящуюся под их охраной. Среди деревьев стояли их камеры слежения, запитанные на собственные солнечные батареи и ветряки. Общая система контроля не пропустила бы в зону ружейного выстрела даже случайно попавшего в этот район беглого заключенного.
Деревянные избы среди этого техногенного рая оставались данью матери-земле и ее прошлому среди талантливых инженеров, которые создавали ее будущее в виде обитаемого Марса. Казалось, что такая привычная резьба должна напоминать о том, что когда-нибудь на Марсе можно будет жить так же вольготно, как и на Земле, имея воду, воздух, привычных земных зверей и птиц, заводы и фабрики. В глаза, правда, сразу бросалось одно отличие от земной старины – жёсткий порядок и выверенная точность каждого здания. Самая большая и просторная жилая изба принадлежала шефу деревни – Стасу. В нее как раз он и направился.
Приняв душ и сменив одежду, шеф сидел в своём кабинете. Он изучал предложения по улучшению и усовершенствованию датчиков. Отложив эту стопку файлов, принялся за «десерт» – самую любимую и ожидаемую часть данных протоколов замеченных аномалий. В папках поступивших вопросов без протокольных ответов копились данные для изучения проектов по нейтрализации радиации.
***
Первые результаты радовали неимоверно. Он с любовью посмотрел на окружавший лес посёлок. Лес состоял из зелёных, ярких сосен. Среди них не было выжженных или надломленных случайной бурей. И чем ближе к посёлку находились деревья, тем чище был подлесок, засаженный черникой, голубикой и клюквой. Вне территории поселения была зима, но погодные фонари, установленные на доме-центре, создавали внутри умеренный климат и освещение, по спектру максимально имитирующие лучи солнца в средней полосе.
Выбрав прототип интересной и перспективной разработки, Стас поставил пометку в своём электронном журнале: «Вынести на рассмотрение и более глубокую проработку». Для этого необходима была кооперация с шефом другой деревни, Эдуардом. Вот ему-то он и отправил сообщение незамедлительно. Встреча будет организована через 5 часов.
Взгляд упал на комплексную рамку из фотографий – семейные фото с родителями и самым близким человеком детства – Илларионом. Воспоминания нахлынули неожиданно.
Воспоминания того, как мир сходил с ума. Сумасшедшие разработки, сумасшедшие и смелые учёные, сумасшедшие правительства и сумасшедшее стремление за модой.
В один прекрасный день были закрыты частные школы для потомков влиятельных и состоятельных родителей. То есть открыты, но туда просто перестали отправлять своих детей. Ведь в умах появилась модная и прогрессивная мысль – талантливым детям нет нужды обучаться среди самых умных или самых богатых, в них так много заложено на генетическом уровне, что конкуренция лишит общество множества людей, привычных давать работу персоналу и не ссориться с главами компаний-соседей. Безусловно, решение родителей буквально бросить малыша в среду, где многие будут искать места рядом с ним ради карьеры и счастливой жизни, сначала обрадовало маленького Стасика. Но потом стало скучно, неимоверно скучно. Предки не всегда брали сынишку в поездки, а поездки были основной составляющей их жизни. Однажды, чтобы показать гостям, как высоко он поднимется в более старшем возрасте, мальчик залез на стул, потом на тумбочку, на барный стол и по нему залез на шкаф бара, чуть не выкинув из него дорогие бутылки, но это еще прощалось. Ссоры шли там, где предложения сделать заменялись действием, причем неожиданным. Как-то раз, в припадке желания доказать свою позицию не словами, он сбежал.
Гнев родителей был ужасен, вплоть до увольнения наставника. Но Стас тут, же нанял работать на себя каких-то программистов на удаленном доступе и стал доказывать, что побег был лишь способом начать разработку системы поимки сбежавших подростков. Отец не мог ничего поделать. Ведь это и было самообучение, ради которого он уже попробовал все тайные ходы, преподаваемые воспитателям трудных подростков. Личная инициатива Стаса, наконец, проявилась в желании сделать что-то ради других. А потом, мир, видимо, выбрал не тот путь. И всё пошло кувырком. В тот момент, когда у него еще не было робота-стула, на котором можно было проехаться среди корней леса под соснами, даже сама деревушка выглядела намного менее уютной. Возвращение в родительскому покровительству значило еще и поддержание уверенности их умного и сурового контроля в собственном умении придумывать занятия для других так, чтобы даже у политиков вызывать понимание того, что тут все будет по протоколам.
Внезапное сообщение вернуло Стаса к реальности. Это было извещение о начинающейся видеосвязи с Градом. Удивлению не было предела, ведь согласно данным техники он впервые разговаривал по видео с главой компании заказчика. На дисплее появилась хрупкая девушка с большими зелёными глазами.
– Привет, Стас. Наконец-то я могу выходить с вами на связь. Как видишь, с моей внешностью, трудно добиться серьезного отношения ко мне, поэтому я и предпочла изначально работать с вами путём текстовых сообщений.
Девушка выглядела так, как будто ей вернули паспорт, утерянный в Эмиратах, куда она приехала без подруги. Стас был ошеломлен.
– Хотела поблагодарить вашу команду за поставку нового оборудования, надеюсь на дальнейшее сотрудничество с вами. Ну, мне нужно бежать. До связи… – и трансляция прекратилась.
«… ну что же, вот и умная подруга для Лены, и новый кандидат для участия в наших разработках…» – подумал Стас.
Новый кандидат, выбранный шефом, это всегда повод обсудить появление возможной новой сторожевой собаки в компании самых младших подчиненных. Они как будто обрадовались узаконенной возможности поболтать в рабочее время.
– Зачем нам предлагают именно ее?
– Кажется, наш шеф придумал, как создать еще одну крепкую семью из сотрудников.
– И вы думаете, что она тут станет еще и хорошим руководителем?
– Жги презентацию, если она что-то умеет!
Обсуждение решения совета директоров редко проходило с вопросами. Осторожных рабочих сделала отчаянными спорщиками только мысль о том, что может появиться тот, кто лишит их работы. Посторонних давно не воспринимали иначе. Поэтому Виктор жестом остановил шум собравшихся.
– Я сейчас покажу вам ее работу.
Он включил экран презентации.
Жадно блестели глаза ребенка, увидевшего яблоки на прилавке на рынке. Другой кадр показывал усыпанную плодами яблоню, грушу, сливу. Камера отъезжала и показывала пейзаж заброшенного села. Деревья были частью огорода, заброшенного после аварии на Чернобыли.
Следующий кадр показывал уже мотоблок, подъезжающий к растениям. Он четко выбрал несколько яблок и взял пробу на состав клеточной массы. Манипуляторы провели все работы, не забыв взять пробы из каждой группы объектов, которые могли бы перечислить зрители. Компьютер перебирал данные, выделяя наиболее поврежденные радиацией мутации растений. Презентация могла бы длиться долго, но видео показывало пробы водорослей, перебирая все аномалии, замеченные после сравнения поврежденной радиацией буйной зелени и ее привычной мутацией, годной для домашнего аквариума.
Четкость отделения данных о мутации подчеркивалась расцвечиванием планов и схем. Как по мановению волшебной палочки после появления текста с коротким обоснованием изменения появлялись данные о сравнении с нормативными стандартами. Предсказанные ранее и новые выделались в разные графики, наложение показывало белые пятна, которые еще потребуют усилий профессионалов.
И Коламбия пикчерс уже прекрасно представляет себе, почем в Митино продаются ее фильмы, так что придется подумать и о новой позиции для магазина на орбите. Программа потенциального работника компании была отработана, хотя железо придется приспособить для космического холода. Покупатели на новые конструкции со временем появятся. Похоже, Стас решил везти на орбиту партию манипуляторов для работы с растениями. Он уже собирался ехать на встречу с Эдуардом, а остальные вопросы будут решены позднее…
Курс – Луна
В 1925 году триумвират против Троцкого распался. Новую оппозицию составили: Г. Е. Зиновьев и Л. Б. Каменев, их поддержали Г. Я. Сокольников и Н. К. Крупская. Представители новой политической группировки в верхах отстаивали идею сочетания ускоренной индустриализации с традиционным НЭПом.
1935 год, 15 июня, 02:15. Экспресс Красная стрела.
За окном мелькают чёрные контуры деревьев, моросит небольшой дождь, но поезд всё быстрее мчится вперёд, навстречу Москве. Меня зовут Михаил Самсонов, до репрессий я работал в Ленинградском научно-техническом институте имени Циолковского, а вот теперь вызывают в Москву с докладом о секретных разработках. Я не могу сказать, что наши усилия были самыми мощными в стране. Мне иногда кажется, что по сравнению с трибунами, готовыми своими пламенными речами весь мир заставить строить лучшую жизнь, мы слишком малы, слишком просты. Но мировая революция делалась для того, чтобы такие скромные люди, как мы, становили грандиозным успехом политиков, создавших из нас нового человека.
– А вот и чай, – заходя в купе, сказал помощник председателя Ленинградского комитета партии Иван Николаевич. Вслед за ним вошел скромный проводник, неся стаканы.
Только расставив их на столике он стал спрашивать, не хотим ли мы поесть. Меню было скромным, все блюда давно приготовленными, оставалось лишь выбрать, что заказать для подогрева.
Мне рассказывали, что у многих крупных военных есть не только любимая железная кружка для похода, но и особый подстаканник. Стандартные стаканы с горячим чаем можно заказать в поезде или в институтской столовой. Но только особое обхождение, которое имеет генерал у своих порученцев, заставляет их выделить его обслуживание таким знаком заботы о его времени и здоровье. Горячий чай, налитый в стеклянный стакан, можно пить сразу, не боясь обжечь пальцы, если есть подстаканник. Железная кружка с ним остается только для полевого руководства. В правительственном поезде были собственные подстаканники. Я удивился, что мне принесли точно такой же, какие даст проводник в самом обычном вагоне, где ездит каждый. Дома говорили, что если тебя начинают встречать по протоколу, обязательно надо соблюдать все правила. Малейшее проявление развязности может стать обидным даже для таких терпеливых к народу людей, как в нашем руководстве.
– Как думаете, война неизбежна? – спросил я.
Расспрашивать было опасно, но я все же решился. В случае обиды моим оправданием будет тот факт, что перед приглашением меня проверяли не менее пяти раз. Ровно столько откладывали поездку. Но когда пришло приглашение, уже неожиданно для наших сопровождение в пути оказалось самым солидным.
– Думаю да. По всей Европе идёт мобилизация, уже и даже Китай начал ускоренно готовиться к войне.
В Москву поезд прибыл рано утром. На вокзале уже ждала машина чёрного цвета.
– Михаил Самсонов?– спросил человек в чёрной кожаной куртке с отличительным значком ВЧК. Почему-то трудно было назвать его тон нейтральным или ничего плохого не предвещающим.
– Да, это я, – с какой-то неуверенностью ответил я.
– Садитесь в машину.
Мы поехали. Впервые я увидел новую Москву, я бывал тут в детстве, ещё до революции, но теперь – цель моей поездки была серьёзная. Мы остановились у монументального здания – «Дворец Республики» – главного правительственного здания страны. Вошли внутрь. Нас повели в главный зал заседаний.
Впервые я увидел всю масштабность нового государства в осанках тех, кто стоял на страже его интересов. В большом зале находилось около пятисот человек. Их трудно было назвать разными из-за присутствия какого-то внутреннего мужества, твердости. В конце находился большой стол, за которым заседал президиум. Я боялся поймать на себе подозрительные взгляды какого-нибудь случайного старика их присутствующих, когда стал разглядывать тот край стола, где находился председатель президиума собрания от партии, Николай Иванов.
Мы пришли в разгар заседания, когда поочерёдно у трибуны выступали ораторы с докладами. Меня проводили на место в левом краю зала. Я сел. Увидев, что многие соседи с планшетками в своих блокнотах конспектируют суть речи оратора, я поспешил открыть и свой блокнот. Возникало какое-то щемящее чувство внутренней радости оттого, что грозные руководители с той же внутренней силой, которую мы знали по ощущениям от их грозных усилий по борьбе с врагами дома, способны с еще большей сокрушающей силой разгромить всех врагов Советской республики и ее честных союзников. Огромный красноармеец с окон Роста с его победой над маленьким буржуем становился всего лишь солдатом, если увидеть за работой тех, кто им руководил в обычной жизни.
Министр РА (Революционная армия) сыпал цифрами. В его речи не было попыток показать себя человеком, который уже сменила военную форму на пиджак.
– Товарищи, близиться война, мир уже разделился на три блока. По данным бюро внешней разведки, первый (наш потенциальный противник) имел 9 800 000 солдат, 15 000 танков, 35 000 самолётов, кроме того обладал мощным военно-морским флотом, войска были хорошо вооружены и обладали солидным боевым опытом.
– Второй блок располагает 15 000 000 (плюс 50 000 000 в случае полной мобилизации) солдат, 25 000 танков, 30 000 самолётов. Они имеют практически безграничные людские ресурсы и обладают огромной глубиной стратегической обороны. Пока нейтральными или не имеющими интереса в развязывании войны по отношению к нам их назвать нельзя.
– Третий (наш потенциальный союзник) мог выставить 1 000 000 солдат (к ним еще 6 500 000 случае мобилизации), 5000 танков, 10 000 самолётов. У них в совокупности был первый по мощи
Военно-морской флот, а также большие материально-технические ресурсы (плюс, в силу географического положения, значительная удалённость от основного театра боевых действий)».
Вскоре заседание подошло к концу. Заготовленная мною речь была нужной и не менее красной по формулировкам, чтобы я боялся за нее, точнее – за ее отсутствие в регламентной встрече после выступлений московских военных. Я исподволь ловил взгляд распорядителя, чтобы напомнить о себе. Но мне так и не удалось выступить. Стоило мне подумать, что по регламенту я оказываюсь за рамками нужных правительству людей, в голове заскреблась и мысль о том, что мои случайные просчеты, провинциальность или отсутствие протокольного умения поддержать компанию повлияли на решения самых мудрых. Так тайно присматриваются к новичку у нашего покровителя из правительства. Я стал придумывать способы защищаться, чтобы быть во всеоружии, когда приеду обратно. Но после окончания заседания меня пригласили в зал переговоров.
На встрече присутствовали все двадцать членов политбюро и председатель. Меня ждали. Теперь это было ясно. Интерес наверху чувствовался и по тому, насколько скорым и хорошо спланированным оказался кортеж по дороге на встречу. Я понял, что военные, которые смогли сделать нашу страну новой, предназначенной для того, чтобы сделать мир лучше, действительно заботятся о стратегии развития ее обороны. Я боялся смотреть им в глаза, чтобы не выдать своего страха перед людьми, настолько умеющими одним своим решением учить миллионы поступать правильно. Но страх нельзя выдавать. Меня предупреждали, что заминки и неуверенность могут списать на желание проявить нерешительность и сделать что-то подлое по отношению к государству победившего пролетариата. У меня не было этих планов. Я старался не для себя, но во благо общества, в интересах интернационала, для защиты человечества от рабства. Поэтому, победив внутреннюю дрожь, я встал еще ровнее.
– Расскажите нам про свой проект, – по-доброму сказал мне председатель.
– Ну что ж,– ответил я. – Ситуация для ракетной промышленности остаётся тяжёлой, огромные средства тратятся на оборону, а это создаёт неудобства…
Так в течение двух часов я рассказывал всё, что знал.
В 1935 году эта беседа в Кремле закончилась утверждением плана по развитию техники. Молодому инженеру, мне, подписали приказ построить ракету для полёта на Луну.
Сто лет спустя в одном из городов Золотого кольца России
По улице Суздаля шли двое. Пожилая женщина скорее не шла, а ехала на шестиногом кресле. Его автоматика плавно преодолевала неровности асфальта и перепады там, где приходилось спуститься с тротуара для перехода улицы и подняться на безопасную пешеходную часть уже на другой стороне. Ее спутником был человекоподобный робот. Он нес сумки, ведь эта еще не самая привычная для бедного района старинного русского города возвращалась из продуктового магазина.
Робот был все еще таким простым по конструкции и удобствам механики, что его уже могла себе позволить купить женщина из интеллигенции. Он не был оборудован специальной камерой для замороженных продуктов, чтобы владелец после покупок мог прогуляться, не боясь донести до дома лужу, а не замороженный кусок мяса. Женщина болтала с роботом. Похоже, его манеры были ей приятны. Она поддерживала диалог с явным удовольствием. Ничем другим нельзя было объяснить ее прекрасное настроение. Осенняя пора, вызывающая в большинстве не самых здоровых людей (когда старики не относились к этой категории?) мысли о лекарствах и желание принять их еще до начала хандры, связанной с переменой погоды, была в разгаре. Тепла уже не будет, солнца все меньше. Даже до первого снега, приятными крупными хлопьями падающего на пожухшую траву, еще было далеко. Даже ее робот был не из тех дорогих красавцев, которые кроме сопровождения могли еще и (тайно от властей, конечно) генерировать для своих хозяев волны удовольствия.
Владельцы супермаркетов не любили домашних роботов. Почти всегда их первыми владельцами становили те же самые типы, которые могли раздобыть портативный взломщик паролей, положить его в сумку и буквально за минуты, прижав свою е в толпе к сумочке владельца кредитной карты оставить ее без денег. Поэтому их никогда не подпускали к кассе. Им был закрыт допуск и в ту часть магазина, где были разложены товары. Любая охрана запрещала вход роботов из-за невероятных современных возможностей и хитроумия владельцев модной техники. Если бы профсоюз не требовал запрета на их присутствие неукоснительно, криминальные структуры начали бы индустрию поимки инженеров ради разработок систем выноса из магазинов товаров, выбивая все мыслимые и немыслимые датчики маркировки еще не оплаченных. Нельзя назвать их самыми пугливыми. Банки и правительственные финансовые учреждения обозначили для своих стен зону ограничения доступа роботов в километры.
– Я так давно тебя не видела… Дай хотя бы на тебя посмотреть, ведь сейчас безветренная погода. Можешь использовать тот бак воды, который мы только что купили, там 5 литров.
– Ладно.
Из тела робота выехал блок. Открылись шторки, прикрывающие от дневного света пространство, куда человек поместился бы примерно до середины туловища. Пространство заполнилось водяной пылью. На темном фоне появились вначале непонятные контуры, потом изображение стало четче. Пространство мельчайших водяных частиц подсветилось, чтобы показать собеседника, живого человека на другом конце линии связи. Трехмерная пространственная визуализация показала юношу в приличном пиджаке коричневого цвета, который продолжал разговор.
– Наверное, только из-за возможности увидеть тебя хотя бы так я согласилась на покупку этой дорогой махины. Наконец я вижу живого Михаила Силина так, как будто он зашел ко мне в гости.
– Бабушка, но ведь я живу так далеко, что тебе будет намного удобнее оставаться дома, но с помощником.
– Миша, я не жалуюсь. Я даже надеюсь, что твои ракеты не сделают тебя полным отшельником.
– Представь себе, я сейчас комплектую груз до Пояса астероидов, где будет такая же система связи, как у нас, но она предназначена для шахтеров. Рабочие и управляющие будут жить в разных местах, но каждый из них получит возможность работать на сменах по шахтам.
– Если не вмешается правительство, ты сможешь заработать на поставках.
– Таможня слишком часто стала проверять цену перевозимых товаров. Я боюсь, на нас скоро наложит лапу не один чиновник или банк из властей.
– Все начиналось, как сетевые компьютерные игры, а закончилось…
– Не говори, что закончилось. Мы еще надеемся, что работа такая сложная, что чиновники, привыкшие к заданиям, с которыми может справиться любой, откажутся от нашего бизнеса из-за требований к квалификации.
– Если нет возможности постоянно увольнять, им может стать неинтересно работать.
Осенний пейзаж – не самое красивое зрелище, если уже настали дни, когда деревья потеряли свою листву. В средней полосе России дни осенней меланхолии называли изысканными почти только поэты и самые тонкие лирики. Прохладные дни уже почти не оставили на деревьях пожелтевших листьев. Низкое темное облачное небо смотрелось тяжелым. На его фоне желтизна листьев казалась такой яркой, как будто они сами горели в темноте, подобно искусственной неоновой рекламе. Еще сильнее этот эффект проявлялся, когда видео с пейзажем передавалось с почти неуловимым затемняющим фильтром, не большем по силе и смещению спектра, чем темные очки у человека. Ради того, чтобы полюбоваться еще раз красотой поздней осени родного города внук, которому редко удавалось найти возможность приехать туда, попросил бабушку погулять. Он любовался пейзажем из какого-то одному ему ведомого места. В это время его техники тщательно фиксировали все, что можно будет отнести к попыткам взлома линии связи. Позже данные попадут в архивы и на столы программистов для отработки новых способов защиты данных.
– Не только. Отсутствие качества у нас – это не пустяки с жалобами, а полная потеря оборудования. Часто доставить новое на Пояс – это не менее пяти лет работы.
– Если брать что-то на замену, придется еще и поправить на земле конструкцию, ведь меняются схемы ввода, техника передач, сигнал может быть сильнее, чтобы задействовать больше оборудования.
– Зато программы можно менять уже в полете.
– В любом случае приходится постоянно бороться с властями, которые своим долгом считают любые системы брать в пользу компаний своих родственников, как бы они не называли законный способ их изъятия, постановлением или выполнением решения.
– Ты простой перевозчик на ракетах, причем не самый знаменитый и не самый богатый. Откуда у тебя такой пессимизм?
– Пойми. Перевозка грузов на ракетах по данным СМИ, сейчас используется почти десятью миллионами пользователей. Существует пятнадцать тысяч шахт, тридцать пять тысяч крупных разработчиков дезактивации астероидов, включая тех, кто просто срезает лазером верхний радиоактивный слой. Кроме того, это великолепно образованные люди, которые постоянно придумывают уникальные способы новых съемок и замеров на удаленном доступе.
Женщине никогда не нравились полусферы зеркал, расположенных на кассе известных зарубежных гипермаркетов. Она всегда думала о том, что зеркала над прибором введения кода при оплате по карточкам предназначены только для того, чтобы тайные камеры передали свои записи в архивы владельцев, сохраняя для них информацию о номере карточки заплативших сразу с кодом для снятия денег. Она часто спрашивала у соседок, не пропадают ли у них хотя бы мелкие суммы, но те, со всей серьезностью относясь к ее рассуждениям о системах современной торговли после оплаты товара, считали, что заметных изменений на счетах нет. По общему мнению приятельниц данные о кодах и карточках могли предназначаться даже для тайной войны с банками, если зарубежные хакеры по входам реальных вкладчиков могли добраться до ячеек самых защищенных камер хранения данных и виртуальных ценностей. Она вздохнула.
– Все же способ защиты от радиации ими пока не открыт.
– А сколько людей над ним работает? В случае удачного предположения не менее пятнадцати миллионов специалистов уже подали заявления на будущие вакансии. По данным рекрутеров они готовы предложить еще пятьдесят миллионов работников в случае мобилизации всего потенциала специалистов, которые имеют достаточно квалификации и опыта на крупных и мелких фирмах. Только тридцать тысяч докторов наук уже имеют достаточно много предварительных идей для того, чтобы задействовать собственные институты еще и для модернизации найденных решений.
– Ты думаешь, что как только откроют способ защиты от радиации, государство сразу наложит лапу на индустрию дезактивации?
– Мы еще надеемся продержать свои открытия в тайне.
– Все вместе?
– Конечно, каждый для себя. Правительства, если считать все, но с ограничением их бюджетов, сразу может выставить около миллиона чиновников, от суда до налоговых, чтобы найти способы прижать частную торговлю дезактиваторами. Еще шесть с половиной миллионов можно будет выставить после принятия соответствующих постановлений сверху. У них хватит бюджетных лазеек без переделки общей части, где и для нее хватит только голосов одной партии, чтобы создать не менее пяти тысяч таможенных постов и бросить на линии проверки защиты от частников не менее десяти тысяч ведомств.
Поход в компании робота почти не привлекал внимания редких прохожих, детей, собак и кошек. Люди уже привыкли к тому, что большинство современной молодежи увлечены самим способом работы с техническими новинками, делающим их в глазах окружающих уважаемыми специалистами. Даже понимали стариков, которые под их давлением тоже обзавелись собственными кибернетическими спутниками. Собаки привыкли к тому, что робот может и защитить от их злобы собственного владельца. Шестиногое кресло, на котором восседала женщина, старательно перешагивал препятствия в виде трещин на дорожке. Что ему они, если система могла удержать баланс равновесия даже на брусчатке! Вмонтированные в сиденье кресла датчики равновесия четко удерживали уровень относительно земли, пока первые три ноги меняли положение, нужное для шага. Потом баланс замерял силу отдачи от собственного веса прочной конструкции ног. Если приборы, чувствующие малейшие изменения в расположении шкалы снижения стержней под собственным весом, включались механизмы пересчета опоры. За считанные мгновения данные сверились с протоколами камер и волновой отдачи от покрытия. Его твердость становились уже задачей для механизмов компенсации, несущих пассажира. Весельчаки шутили, что легче заставить животное наступить на непрочную основу, чем проделать то же самое с таким креслом.
– Ты думаешь, что они будут покупать только у своих, а большинство изобретателей останутся ни с чем?
– Если система будет отлажена настолько хорошо, что на работы можно поставить любого, это неизбежно.
– Ты так уверен, что они ничего не будут покупать?
– Почти. Мы столько делаем для того, чтобы защищаться, что всегда надеемся. Это как война. Постоянно следишь за силами противника, предполагаешь возможные действия той стороны, копишь силы на отпор.
Быть бабушкой простого космического перевозчика – это всего лишь уметь наслаждаться обществом людей, которые не любят убийц и дураков. Во всем остальном приходилось менять собственную жизнь, даже если она была такой скромной и тихой, что не привлекала внимание сильных мира сего. Домашний уют, гости, разговоры за чаем, – вся эта роскошь оставалась лишь для тех, кому не приходилось иметь дело с торговлей. Наверное, поэтому в крупном бизнесе выживали лишь те, кто удирал за границу в случае неприятностей (скажем, магнитная буря так разозлила чиновников, что пришлось год прятаться от их неуемного желания законно открыть все твое тайны для конкурентов, теряя налоги и возможность иметь хоть кого-то, кто тоже заинтересован в защите их страны). Раньше вывозили капитал, но эту роскоши могли позволить себе только те, кто на него содержал армию, способную конкурировать с государственной. Это было просто там, где у граждан были разрешения и награды за казни самых опасных террористов. Но совсем невозможно в странах, где бюрократические системы запугивания росли и побеждали сопротивление граждан. Власть становится деспотичной, когда уже некого поправить словами или доказательствами в полемике. Если вспомнить историю Колумба, когда он добивался разрешения инквизиции на свое путешествие, не понятно, о чем стоило бы больше пожалеть в случае отказа, об упущенных деньгах или о продолжении средневековой эпохи темноты и серости в науке.
– Войны бизнеса против решений парламента о войне не выигрываются.
– Это ты про лобби королей бизнеса?
– Нет, это, кончено, всех покупают.
– В среде крупных магнатов всегда заправляют военные, чаще всего – спецслужбы. Они пользуются служебными рычагами для создания самых богатых и успешных корпораций. Но со временем приходится проявлять все больше ума, чтобы таким же путем не их не оставил позади следующий, из этой же системы, но более молодой. Живой ум при тех же рычагах власти побеждает.
– А если он предпочитает жениться на дочери владельца компании, а не занять его место на рынке?
– Брака ради слияния компания сейчас желают все меньше, наверху слишком велика привычка к независимости.
– Может быть, те, кто занимается перевозками на Пояс и правы в том, что скрываются от публики. Если пойдут открытия и начнется бум дезактивации радиоактивных отходов, многим придется пережить еще и репрессии.
– Мы все уверены, что отбирать будут с боем.
– Береги себя. Это просьба, но настойчивая. В конце концов, еще неизвестно, когда случится открытие. Ну, улыбнись мне еще раз. Водяная пыль, кажется, кончается.
Большая бутыль, из которой робот распылял воду, уже не могла показать образ человека на дальнем конце линии так же четко, как вначале. Трехмерное изображение таяло. Потом робот выбросил пластиковую тару в находившуюся по дороге свалку (как они умеют отличать даже разрешенные для выброса крупного мусора места?) Разговор продолжался уже без трехмерного изображения собеседника в туманной дымке. Подобно джину растаяло изображение, но подобно человеку, внук радовался общению со своей бабушкой, оставленной им далеко-далеко ради работы.
Женщина и робот остановились на живописной площади. Они оба вынули из сумки с продуктами батон хлеба и вместе стали кормить голубей. Среди сизых встречались коричневатые. Подлетали новые, у некоторых из них были белые перья.
Близнецы, мечты и астероиды
– Почему мои программы почти всегда приходится поправлять так долго? Я уже начинаю сомневаться в способностях машины работать быстрее человека.
– Не забывай, все наши игры не только приносят удовольствие.
– Работа вообще не всегда должна приносить удовольствие.
– Согласен, счастливую жизнь можно строить на силе воли и образовании. Ты слышал, что в институте Макса Планка опять подтверждают данные о том, что интеллектуалы живут дольше?
– Долгая качественная работа для долгой жизни… не знаю, наверное, все было бы хорошо, если это все отчего-нибудь зависело, но чтобы ни жизнь, ни компьютер не зависали.
– В принципе, по задержкам на обоих направлениях, наверное, скоро можно будет писать в техническую поддержку. Ты слышал, открывается новый портал для светской жизни интеллектуалов с постройки марсианской колонии? Обещают аристократическую компанию, приятные фуршеты и отдельную программу для добытчиков полезных астероидов.
– Не знаю. Мне иногда кажется, что все предыдущие попытки встреч были неудачными. Интересные и приятные по виртуальному миру люди приходят на скромный ужин только для того, чтобы почувствовать, что если ты ничего не покупаешь через устроителя со всеми отметками о посредничестве, тебя держат за ненужного чужака. Все данные о продажах почти мгновенно оказываются на столах у военных всех властей мира. Они сделают все, чтобы выкинуть тебя из бизнеса, даже если до самого скромного открытия тебе еще вкладывать и вкладывать.
– Да. Их никогда не убедить в том, что гостей надо еще и беречь. А я удивляюсь их непониманию того, что люди, готовые составить компанию на встрече, обкрадывают друг друга потом немного реже.
– И убивают реже.
Окружающий мир так непредсказуемо интересен, что порой даже не сразу понимаешь, зачем же на свет является человек. Иногда случается так, что детям из богатых семей приходиться преодолевать преграды, которые создают для них не зловредные завистники, а требовательные родители, не остывающие от темпераментных встреч с еще не уволенными подчиненными. История говорит, что изнеженный Рим пал под натиском варваров. Но дети домашних тиранов, привыкшие к дружбе между собой, к порядочности по отношению к положению старших в семье, казалось бы, своим мужеством и выдержкой напоминали великих римлян, которые всегда останутся цивилизацией в мире дикарей. Конечно, если они сами были из семьи талантливых людей и уже после того, как им удавалось стать профессионалами и заслужить уважение в своей среде.
– У тебя есть интересные пробы?
– Откуда им взяться за несколько часов?
– Но ты же получаешь данные после обработки новой программой, на которую мы нанимали химика, который прекрасно разбирается в молекулярном износе. Помнишь, только он один на рынке смог рассказать, как полетит плата ИИТКЛ, а через пару лет его прогноз полностью подтвердился.
– Тогда мы как раз обнаружили, как быстро крадут наши данные создатели программы передачи сигнала на Пояс астероидов.
– Когда я посмотрел, по скольким магазинам началась скупка старых плат для проверки формы износа, я только удивлялся. Сколько денег может бросить на сторону за наши идеи какой-нибудь известный своей практичностью миллиардер, который никогда в жизни не заплатит нам ни копейки.
– Если бы нам досталось хоть немного. Того химика наняли бы. Он так за два года и не нашел хорошей работы и убивается на мелкой торговле. Там по магазинчикам еще осталось несколько человек вроде него. Они убиваются, чтобы денег с продажи хватало на аренду, но владелец только повышает цены, достраивает новые корпуса и приглашает их конкурентов. У магнатов все поставлена промышленная проверка, поэтому на торговле работают почти дураки.
– Это закон успешного бизнеса. Если уже можно ставить на любые работы почти кого угодно, есть большой выбор мигрантов. Значит, можно снижать зарплаты.
– Одно снижение зарплат не даст идеальной наладки техники на производстве.
– Если ты гонишь промышленные образцы для Земли, все не так, как у нас в космосе.
– Все равно скоро работы станут такими популярными, что заводы станут рентабельными.
– Только если заводы будут производить дозиметры, как и мы.
– А мы можем попробовать сделать системы крепления более разнообразными.
– Где мы возьмем так много оборудования, чтобы проверять микросхемы уже на орбите?
– Лучше беспокоиться о том, чтобы сделать манипуляторы для работы в среде защиты от случайных камней. Пара защищенных заводов внутри крупных камней – и мы сможем поместить на орбите оборудование, которое будет паять и проверять любые связи в деталях.
– Заманчиво. Ведь так там можно разместить более дорогое оборудование. Оно подержится более 5 лет без риска быть разбитым случайным метеором.
Братья Олег и Денис росли в позолоченной клетке семейного благополучия, созданной бурной фантазией отца, деспота с диктаторскими замашками. Своей скупостью унижал он и жену, и детей. Отец с трудом отличал маленьких непосед от любого из своих мелких служащих. Поэтому за все проказы шустрых мальчишек отвечала мать, женщина слабохарактерная, ласковая и душевная. Чтобы защитить маму от нападок властного отца и не доставлять ей неприятности, с малых лет дети старались пореже попадаться на глаза строгому родителю.
– Ты уже придумал работу для дизайнера?
– Не знаю. Мне кажется, что изменение внешнего вида интерфейса лучше оставить на его усмотрение. Я читал, что перемены внешнего вида каких-то частей программы помогают для легкой профилактики рака.
– Говорят, что от рака помогает переезд в другое место и полная смена образа жизни. Просто поменять что-то на заставках или переставить стол в комнате – это слишком мало.
– По крайней мере, лекарства от него нет.
– Большинство наших компаний не имеют прямого контакта с радиацией. Меня всегда удивляло, почему умники, занимающиеся примерно тем же, что и мы, до сих пор не придумали профессиональной болезни от виртуального контакта с радиацией за миллион километров от человека.
– Может быть, тут собираются одни прагматики.
– Мне кажется, что не только паникеру придет в голову, что радиация на том краю связи, у автоматов, никогда не подточит их умение держаться в опасной среде, вычислять данные для передачи с самосовершенствованием и никогда не изобрети что-то опасное для человека на приеме.
– Я считаю, многие об этом думают. Но рассказать всем о своей находке без доказательств – это лишиться возможности монополии на анализатор воздействия. Не забывай, разработчиков на Поясе астероидов все же охраняют от разорителей. Как только ты найдешь принцип – считай, в твоих руках контракт на несколько лет на продажу защиты.
– Эти несколько лет все равно получаются только из-за того, что их слишком долго везти от Земли до шахт Пояса. Крупные фирмы слишком не любят нанимать профессионалов, чтобы копаться среди тех, кто просится к ним на работу и идеями и почти сразу же предлагает аналог собственной работы по решению той же самой проблемы.
– Они тоже боятся трейдеров. Стоит кому-нибудь точно узнать, как делать разводку и куда предложить деталь к продаже, почти любой попробует снизить цену и рвануться в конкуренты к своему уже бывшему работодателю.
Детство в успешных семьях не так уж и отличается по набору благ от того, что имеют все остальные. Правда, спортивный зал, бассейн, библиотека, самые современные компьютеры были доступны ребятам. Репетиторы, тренеры, няни регулярно занимались с близнецами. Собственное чутье на людей у более бедных родителей точно так же могли помочь выбрать учителя, у которого сердца детей так и начинают пылать желанием делать все идеально. Богатые в этом смысле более придирчивы, но не всегда настолько же точны в оценке результата. Многие из выбранных ими наставников формально отрабатывали часы, и никоем образом не отразились в памяти ребят. Денис и Олег развивались скорее всего не благодаря воспитателям, а вопреки оплаченным наставлениям и рекомендациям. Так после увлечения компьютерными боями они незаметно для взрослых перешли на новый уровень познания Вселенной.
– Я не думаю, что, если до сих пор не изобрели способа создания антипротона, способ поиска нам даст что-нибудь существенное так быстро. Можно опираться на проверенные методы проверки. Можно сделать кучу программ, которые проверят все кадры на одной волны на изменение одной детали и просмотрят все окружение, записывая подробности. Можно так загнать в машинный подсчет не только каждую деталь, постоянно закупая все больше блоков для хранения и переработки данных. Но вряд ли получится найти что-то быстро.
– Мы ищем любые формы влияния на ядро атома и его внутренние связи. Скорости для таких размеров опытного образца почти в любом случае будут слишком медленными. Допустим, ядро можно поймать в ловушку, компенсировав хотя бы в грубой форме все его собственные колебания. Ради этого мы и проверяем все его уровни стабильного существования.
– Даже если мы найдем способ удержать его в спокойном состоянии, можно будет искать, что извне бьет по нему, но не разрушает. Вся наша разведка и ее системы – это перебор всех способов ударить или подставить под удар среды, созданной неизвестными силами извне.
– Чтобы найти эти силы, приходится придумывать и способ включения оборудования там, где они по данным прибора проявились.
– Интересно будет, если в итоге мы найдем способ посмотреть, как само ядро действует на какую-то частицу вдалеке.
– Квантовая запутанность и кротовые норы существуют. Почему бы не считать, что нам обязательно повезет, если мы переберем столько вариантов самыми надежными способами?
Интуиция человека иногда подсказывает ему правильные выводы, даже если ничто из видимого ему их не подтверждает. Подобно роботу с другой планеты ядро атома, внезапно попав в среду покоя, меняло свои формы отдачи прелестных влияний. Его сила, подобно желанию людей получить деньги или выбрать для себя более престижное учебное заведение, сталкивалась с ударом свободной силы неизвестного пока на земле уровня. Приборы Олега и Дениса уже который раз проходили мимо реакции только из-за того, что ее скорость была больше чем способность техники включить нужные приборы вовремя. За ними следили вездесущие конкуренты из одной из самых богатых компаний, Калач-месяц. Их не считали настолько перспективными, чтобы поставить в систему особой важности. Но слежку не убирали.
– Почему у нас так пусто и грязно в помещении?
– Давай закажем дизайнеру и немного облагородить и офис. Мы почти живем на работе, сделаем же все этажи фирмы более стильными по виду.
– Я считаю, что хорошей идей было сделать свой дом и компанию в одном здании. Удивительно, как мало сотрудников решаются снять жилье на других этажах, чтобы не ездить на работу.
– Я думаю, они боятся постоянной слежки, которая всегда бывает под всевидящим оком начальства. Ты согласен на перемены во внешнем виде?
– Почти согласен. Я думаю, надо будет попросить предложить несколько идей и месяц подумать, какую выбрать.
– Почему бы и нет? Превратим обсуждение в развлечение за вечерним чаем.
Подростков из престижных школ, Олега и Дениса, как и их сверстников по соседним дворам и незнакомцев во всех городах Земли, ждал удивительный мир небесных тел. Увлечение могло потом стать престижной работой в корпорации международной торговли. Тайно с начала разработок астероидов все ждали не только открытия способа дезактивации радиоактивных веществ. Все больше людей мечтало о летательных аппаратах, которые дадут возможность на всех скоростях помчаться на Марс или на сам Пояс, чтобы насладиться ощущением полета, возникающего у покорителей таких огромных пространств.
– С тебя деньги на билет, мы едем на экскурсию.
– Мне не жалко денег, но, похоже, экскурсия будет по файлам систем и складам. Охрана говорит, что новые датчики плохо срабатывают. Из отдела продаж звонили 5 раз. У них даже соединение с самыми добрыми клиентами выглядело как-то подозрительно, не говоря уж о резком отпоре, когда мы говорили о причинах претензий.
– О каком заказе идет речь?
– Мелочь. Опытная партия была всего в 30 приборов, но они показывают что-то странное.
– А что, если поменять их клиентам, а их данные поставить в новую программу поиска? Я не уверен, что их красивые формы таят в себе производственный брак.
– Договорились. Дадим еще и скидку на обслуживание, чтобы заявители не забыли.
– А если данные покажут вирусы?
– Будем жить как на дне рождения начальника отдела дорожного патруля. Может, даже из его табельного оружия дадут стрельнуть. И не один раз.
Сейчас уже иногда можно найти способ познакомиться лично даже со владельцем небольшой шахты или системы анализа грунта. Но всего лет десять назад большинство хозяев бизнеса на радиоактивных анализаторах предпочитали скрывать не только фотографии реакций в разных диапазонах излучений, но и свою причастность к такому не защищенному в духе земной полиции бизнесу. Радиация на Поясе и на Земле чаще всего разная по реакции и системам воздействия. Там ведутся не только поиски защиты от нее, но и самые обычные захваты камней, транспортировка. Велик был страх перед «настоящими мужчинами», которые всегда готовы захватить в заложники и потребовать создать ядерную бомбу тут. Умные прятались. Предусмотрительные скрывали свою работу даже от собственных близких.
– Почему ты не думаешь о том, что главы корпораций без труда могут забрать себе все наши данные, пересчитать все самостоятельно и не дать нам ни единого шанса воспользоваться их результатами?
– Я не верю в наши защиты. Думаю, что мы уже привлекли их внимание, начиная собственные действия. Даже если у них стоят системы проверки передачи и массивов данных, от них не скрыть, что ведутся какие-то работы.
– При их богатстве вряд ли стоит рассчитывать на то, что они не нанимают специалистов для промышленного шпионажа.
– Если у нас получится зафиксировать наши попытки по знакомым чиновникам из столичных, есть шанс на то, что они побьются за наши интересы.
– Это тоже не просто. У них мало телохранителей, безопасность предпочитает дремать и проявлять зверства, когда ее могут бросить на опасные работы. В последнем ее методы действуют почти на каждого.
– А вдруг чувство долга победит? Ведь крадут данные по большей части иностранцы, а борьбу со шпионажем и диверсиями из служебного распорядка даже у простых милиционеров пока никто не отменял.
– Соглашусь только из-за того, что приходится на что-то надеяться.
Еще подростками Олег и Денис только случайно нашли информацию о том, чем занималась корпорация отца. Он был одним из ее владельцев много лет. Тогда оказалось, что операторы корпорации вели работы на Поясе астероидов: выбирали менее радиоактивные, подходящие по весу камни и, меняя траектории их движения, отправляли выбранные к Марсу. В найденных бумагах отца братья прочитали об успехах и поражениях операторов, о развитии корпорации в целом. Тайной была не только большая должность отца, но и его попытки найти защиту от радиации.
– Ты любишь старые детские фильмы о географических открытиях?
– В дедушкиных развлечениях мне больше всего нравится умение думать о том, что хотя бы дети должны все понимать, если говорить им медленнее.
– Наверное, компьютер с его возможностями общения, регламентированного всеми защитами от шпионов, грязных обид, не представившихся людей, не давших свой номер мобильного телефона сотням тысяч служащих корпорации по проверке публичных фраз в пару строк, – все вместе отучило людей просто разговаривать.
– И получать удовольствие от общения с живым человеком.
– Оно появляется, когда у обоих собеседников есть желание сохранить хорошие отношения.
– Не буду смеяться на тобой, припоминая, сколько тебе удалось найти друзей, проверяя хороших на твой взгляд виртуальных знакомых в личном общении.
– А почему ты считаешь, что любой выдержит искушение обокрасть на научную мысль, если до встречи он просто общался с приятным человеком, а тот еще и быть генератором идей, входящим с первую тысячу по рейтингам московских международных подсчетов?
В огромном коллективе корпорации не было единогласия по поводу внедрения новых разработок. Новаторы стояли за развитие добычи полезных ископаемых на пойманных астероидах, прочие, по традиции, отстаивали насыщение массой красной планеты без дорогостоящих задержек в пути. Идеи, развиваемые в документах отца, увлекли близнецов и стали их своеобразной фишкой в поисках внеземных цивилизаций. Вникнув в суть проблем, с которыми ежедневно сталкивался отец, сыновья даже нашли оправдание суровости и замкнутости родителя. Но его грубые выходки по отношению к жене они понять не смогли.
– Я думаю, нашу среду делает умнее постоянный страх выпустить биологически мутации. Дело не только в том, что на расстоянии от Земли ловить что-то можно будет только через годы, если нужных анализаторов на Поясе не найдется.
– Согласен. Я бы назвал это привычкой к контрразведке, умноженной на желание держаться, не сдаваясь.
– Это не только для того, чтобы экономить внутреннюю энергию. Так проще не попасть впросак.
– Согласен. Не только молчание, но и перебор вежливых фраз. Особенно когда он идет не из компьютерного автоответчика при звонке в организацию, которой по средствам нанять сотни профессионалов для любых консультаций.
– На этой экономии они приобретают не только недовольство привычных к борьбе обманутых в надеждах встретить хорошего человека. Когда привычка к автомату вместо человека уже у всех, сотни дарований начинают красть у компании, не боясь никакого наказания.
– Может быть, сострадание у них возникает лишь к людям?
– Наверное. Ведь чаще всего они предпочитают просто отдать данные там, где их посмотрит как можно больше.
Время быстро пролетело. Закончив лицей, Олег с Денисом без протеже и взяток поступили в институт Физики на один и тот же факультет, успешно сдавая экзамены друг за друга. О деятельности корпорации, связанной с полетами по Солнечной системе, братья продолжали читать на сайтах ученых, исследователей и инвесторов. Выделились группы энтузиастов, которые не просто следили за астероидами, а прилагали силы, чтобы отыскать способы защиты от радиации во всех ее проявлениях и на Земле, и на астероидах, и на Марсе. Идея строительства на Марсе городов все больше проникала в умы гениальных исследователей.
– Я не считаю, что каждый работник крупной фирмы не доволен своей работой настолько, что все мелочи вызывают у них только желание вступить в борьбу.
– Помнишь, мы смотрели данные прослушивания разговоров в курилке, чтобы уволить лишний персонал? Как много людей полны гнева на все на свете и взрываются, стоит им отойти от рабочего места!
– Выдержка – светские манеры профессионалов, причем давно сытых.
– У нас не голодают. Я с тобой согласен в том, что долгий голод не щадит никакие манеры. Воля человека бессильна, если физиология уже не может поддерживать нормальное человеческое здоровье.
В корпорации отца Олега и Дениса появились незаурядные личности, готовые трудиться не ради сиюминутных доходов. Все труднее было властному руководителю находить общий язык с подчиненными. Одним нужны были деньги на «Мерседесы», а другим средства для создания новых электронных устройств. Компромиссы, уговоры, убеждения и нескончаемые споры требовали от руководителя массу терпения. Отец помощи не искал ни у сыновей, ни у партнеров, он полагался только на себя. Он шел в среду людей, зарабатывая деньги и авторитет, но с накоплением того и другого отчаянно нуждался в отсутствии людей вокруг себя. Ради отдыха, обычного отдыха.
– Как тебе нравится темный коридор, по которому мы обычно идем домой после работы?
– Зря мы сделали его таким крупным. Часть площади можно огородить и сделать еще склады для техники.
– На верхних этажах освобождается помещение, мы может переделать всю фирму, оставить офисы тут, а жить наверху.
– Последнее время я так устаю на работе, что подъем на лифте уже скоро станет только напоминать о том, что его вряд ли будут чинить вовремя.
– Говорят, что если покупать будут владельцы метров в этом здании, которые совмещают в его стенах жилье и работу, будут дотации от государства.
– Я слушал, что их дают только для покупки площади при застройке, а там уже был хозяин.
– Наверное, не будет торопиться. Не надо забывать, что даже новые программы у нас пойдут только на усиление положения и во славу владельца корпорации, программами которой мы пользуемся.
– Они начинали с упрощения интерфейса до понятного любому. Но сейчас с их помощью все наши данные становятся буквально открытой книгой для любого, кто купил защиту спецслужб и военных.
– То есть, не для нас, а для самих производителей этих программ, так?
– Не смотри на мир только в черно-белых тонах. У них есть дочери и племянницы, которые рады породниться с любым мужчиной, если он внешне не похож на обезьяну.
– Искусство – их найти и выдержать.
– Надо пытаться найти контакт с теми, у кого родных можно назвать корифеями в нашей области.
– Да. Только важно не ошибиться, оказавшись мужем облученной женщины, у которой все родные умеют оставить ее вдовой в силу служебных обязанностей.
– Разговаривай с ней больше еще до предложения. Она обязательно даст понять, кто за ней стоит.
– Лишь желание внешней разведки быть яркими и заметными спасает нас от необдуманных шагов.
Даже повзрослев, Олег с Денисом привыкли обходиться без помощи родителей, поэтому во время учебы подрабатывали везде, где их сноровка была востребована. Конечно, они считали свою работу просто честным заработком, а партнеры отца, дающие им заказы, рассчитывали на его покровительство, но в целом их труд можно было считать честным. Братья оставались неразлучными в радости и в печали. Навыки выживать среди недоброжелателей стали надежной базой для успешной карьеры после окончания института. Дети шефа начинали работать в важных для фирмы отделах, получая опыт для будущей работы в совете директоров. Отец скончался внезапно. Смерть руководитель крупной корпорации изменила расстановку сил в коллективе. Его деловые партнеры приложили немало усилий для отстранения вдовы от капиталов. Да и по правде сказать, не требовалось особенно изощряться. Муж никогда не посвящал супругу в тонкости своей напряженной работы. Она не вмешивалась в его жизнь, занималась только домашними делами. Астероиды ее не интересовали, а к большим деньгам муж ее не подпускал.
– Тебя уже просили передвинуть мебель?
– Зачем?
– Говорят, что сейчас много прослушивают шпионскими устройствами. Лучше поставить столы для работы со сбором данных подальше от любых окон.
– Поставим. Сделает рядом еще побольше живых растений, поставим клетку с канарейкой. Она пригодится, если шпионы будут использовать на нас волны излучений для раскрутки. Птичка почувствует ухудшение здоровья первой.
– Может быть, лучше мелкого попугайчика?
– Согласен на зеленого.
По прихоти владельца огромной корпорации Калач-месяц его тайные специалисты собирали данные о радиации и усилению опасного излучения. Компьютеры защищены от чего угодно, кроме вмешательства технической поддержки производителя. Монополист использовал ее для сбора чужих изобретений. Системе перекачивания данных всегда удавалось пробраться незамеченной для пользователей. У нее не было не так много заданий, кроме общего сбора всех данных.
– А ты был когда-нибудь на приеме в доме Дружбы народов?
– Туда можно попасть, только если будет выставка какого-нибудь художника.
– Они предпочитают тех, кто приятен в общении.
– Сейчас столько изысканных авторов, что сильные работы найти не сложно.
– Поэтому и можно выбирать по той улыбке Моны Лизы, которая не на холсте.
– Кстати о возрасте. Я не могу сказать, что они приглашают одних приятных красавиц, молоденьких.
– Честность еще существует.
После смерти отца сыновья старались вывести мать из состояния полной отрешенности, но им это не удавалось. На помощь пришел ее старший брат, ученый до кончиков ногтей. По его инициативе и на его средства вдали от города в журавлиных болотах было создано экологическое поселение отшельников-мечтателей. Они умели делать все, что нужно для нормальной экологически чистой жизни. Поселок жил за счет работы небольшого приборостроительного предприятия, выпускающего уникальные дозиметры. Кстати, без этих приборов была бы невозможна успешная работа на Поясе астероидов. Без них или их аналогов просто не получится выявить в условиях невесомости радиоактивные небесные тела. Востребованы эти дозиметры и на атомных электростанциях. Они нужны повсюду, где предполагается наличие повышенного уровня радиации.
– Ты знаешь, почему цены на дозиметры так долго не падают?
– Мы стараемся делать их так, чтобы электроника учитывала все больше параметров. Они у нас совместимы с системами общего сбора и переработки данных. Скорость процессов все растет. А почему ты спрашиваешь?
– Мне кажется, что наша система проверки умной техники даст еще много возможностей для продаже в магазинах на Поясе астероидов. Сборка модулей в пути много значит, но мобильные переделки уже там приносят настоящее золото.
– Покупатели – люди, а терпение никогда не было их стабильным состоянием.
– Скорее, естественным проявлением.
Калач-месяц везде, кроме кабинетов шефа, работал как обычно. Дочь миллиардера скучала. Ее не волновали проблемы находок. По крайней мере, так же сильно, как и всех директоров папиной корпорации. Она привыкла лишь к тому, чтобы давать отпор настойчивым ухажерам, в самой неприятной манере ищущим ее покровительства в получении денег. Почему ни один из них не может быть интересным в обычном светском общении? Почему уже нет людей, которые не атакуют претензиями или желаниями, а разговаривают? Она сидела в тайном кабинете на работе у отца и ждала, когда от него уйдет врач. Привычка к его осторожности не заставила ее подумать о том, что приступ почечной колики мог заставить его отойти от рабочего стола, не защитив хоть какие-то данные. Она не так часто занималась семейным делом, отец был слишком осторожен. Ей и в голову не пришло, что разговор милых и приятных людей, который она нашла, случайно нажав клавиши, идет не в ее компании.
– Ты видел рекламу выставки средневековых живописцев?
– Я не знаю, почему их наивная манера со временем мне начинает все больше нравиться.
– Я тоже испытываю удовольствие, видя как берегут работы, выписанные на таком уровне, что я сам смог бы написать не хуже.
– Секрет их успеха не только в этом, но и в умении сохранить древность.
– Не понимаю, почему за них так дорого платят.
– Я думаю, секрет в том, что самым богатым слишком долго отказывают в продаже. Так долго хотеть для них – это значит купить уже за огромные деньги.
– Они практичны. Покупатель понимает, что найдет потом другого, богатого и полного жажды обладания. Историки говорят, что и при жизни художников за них давали немало, по крайней мере, в Европе.
– Может быть, только на их примере мы можем ощутить, что зрители через тысячелетие стали более талантливыми?
Дочь владельца корпорации Калач-месяц смотрела на Олега и Дениса, слушала их болтовню в переводе. Она находила их милыми, но привычка к жизни, регламентированной родными, не вызывала у нее желание познакомиться с одним из них или с обоими. Привычка к вульгарным требованиям была так сильна, что она предпочитала, чтобы папа прежде разобрался, для чего может пригодиться будущий поклонник. У нее не было внутреннего протеста, заставляющего проявить собственное желание, не было и самого желания. Как будто физиологическая привычка иметь дело с сильными людьми лишала ее желания найти что-то приятное или милое вне своего круга. Врач, который был у владельца корпорации, кажется, собрался уходить. Она забеспокоилась, чтобы отец не заметил ее ключей на своем компьютере. Потом тщательно убрала все следы своего присутствия. Для надежности она закрыла компьютер еще и корпоративным паролем с отметкой привычной проверки компаний-охранников банка фирмы. Пора было подойти к папочке, который нуждался в ее сострадании. К нему на работу она приехала только после звонка охраны, доложившей, что ему стало плохо. Боязнь шпионов других корпораций заставляла не только иметь своих врачей, но и в любых ситуациях вызывать родственников, которые не должны допустить паники среди влиятельных военных, защищавших интересы босса.
– Почему в дальнем ряду такая тишина? Никакие системы ничего не спрашивают, как будто к ним не поступают такие же данные, как и в первые от входа?
– Девяносто шесть блоков данных как в один день уходит, а из них у трети датчиков меньше трети поправок? Не ставь туда самые новые или выбери время для проверки удаленных операторов. Чем проще делаешь системы маркировки, тем неохотнее в протоколы вписывают отклонения.
– Деньги тоже считать приходится, Каждый новый проверяющий – еще один шанс получить конкурента вместо карточки с объяснением ошибки и дополнений.
– Интересно, когда мы встретим инопланетян, все земляне так и ринутся продавать им своих друзей и боссов?
– Надеюсь, что они будут такими противными, что армия сможет сдержать наплыв желающих получить от них побольше денег.
Семейные тайны порой раскрываются в самые неожиданные дни. После смерти отца вдова рассказала сыновьям о своем брате. В давние времена он предложил зятю, владельцу корпорации, взять в долю группу разработчиков приборов для измерения радиоактивности в невесомости. Властный хозяин дома был категорически против семейных протеже и поэтому просто выставил родственника за дверь. В тот момент сестра не заступилась за брата, и обида осталась на всю жизнь.
– На приборах все в порядке?
– Да.
– Протоколы сохранены и убраны?
– Да, я все сделал.
– Значит, у нас все в порядке.
– День рождения новой идеи, похоже, опять откладывается.
– Я думаю, сейчас так много данных, что можно отключить несколько блоков от общей системы. Не будет их держать открытыми для хакеров.
Со временем выяснилось, что Корпорация использует приборы, выпускаемые фирмой «Эко», только покупает через вторые руки. Конструкция приборов гениально проста, а их надежность уже проверена временем. Совсем недавно оператору удалось предотвратить столкновение выбранного астероида с его радиоактивным собратом. В тот раз роботы четко выполнили команды, и благодаря своевременно включенной защите ни одно из устройств не пострадало. Приборы работали на Корпорацию, выручали, а обида дяди не проходила. И только несчастье примирило его с сестрой.
– Ты готов создавать уют для нас троих в этом прекрасном месте?
– Удалось выбрать для себя новый склад техники на Поясе?
– Нет, представь себе. Похоже, фотоизмерения в узком диапазоне цветовых частот и в рентгене покажут нам что-то интересное.
– Первые пробы показали что-то интересное?
– По кривым частотной отдачи в рентгеновском диапазоне видно какое-то влияние на ядро. Есть удар, но нестабильное трансурановое соединение не ведет себя как обычно, есть задержки по времени.
Близкое знакомство с родными племянниками Олегом и Денисом не разочаровало весьма сдержанного на похвалы дядю. Он предложил им, учитывая полученную специальность, включиться в группу разработчиков дозиметров нового поколения, которые станут многофункциональными и смогут защищать не только в условиях невесомости, но и повсюду, где существует опасность излучения. Родной дядя не побоялся доверить ответственный участок работы родственникам. Маститый ученый часто задумывался о наследниках своих изысканий в непростой, но такой нужной области физики – науки о радиации. Создать мир без оружия, без конфликтов и разрушений, без болезней и страданий, вероятно, почти недостижимо. Но дядя, несмотря на преклонный возраст, оставался пылким мечтателем и верил, что в красивой утопии талантливых ученых были скрыты зерна созидания. А бережно хранимое зерно со временем дает всходы подобно семени лотоса. Сейчас приборы его юных учеников были совершенны в фиксировании реакции, и могли дать открытие века. Олег и Денис были близки к созданию нового способа дезактивации радиоактивных веществ.
– Какую берем первой, левую или правую?
– Давай эту.
– Ты что не видишь, что она для холодных температур?
– Тогда ту.
– Ты хотя бы помнишь, в каком диапазоне у нас сейчас съемка?
– Ну, в сером.
– Какой серый? Не сходи с ума! Мокрый асфальт!
– Не волнуйся, все проверим. Точность важна всегда, но, похоже, мы действительно что-то откопали. Если получится поставить что-то в магазин за золото, закажем себе суп из белого сокола– самца.
– Пока нужно только быть предельно осторожными, чтобы не заинтересовать всех, кто за нами следит, я имею в виду прослушивающих конкурентов. Не забывай, у нас есть возможность уйти от нее только если перегрузить программы за несколько дней, а эти эксперименты возможны только при стандартных атаках. Всей мощи иностранных неизвестных устройств мы не выдержим.
– Тогда в случае успеха закажем оладушки из левой ноги медведя, посыпанные сушеными яйцами муравьев.
– Ты опять переоцениваешь наши будущие гонорары.
– Хорошо, пусть будет только чай из кокейчи, мяты, душицы и с лотосовым экстрактом.
Пароль программы, который закрыл вмешательство дочери кибернетического магната, давно включил собственные тайно установленные системы. Незаметно для владельца прослушиваемой техники они маркировали его данные, ставили в сотнях цифровых кодов переходы дополнительного шифрования. Теперь другие программы-роботы будут считать компьютер частью собственной корпорации, хотя и в ее охранно-партнерской части. Оттуда будут поступать данные не для крупных руководителей, а на мелкие посты охраны. Лишь серьезные признаки беды заставят программу оповестить работающих в почасовом режиме сотрудников вахты о том, что надо показать данные старшему смены охранников. Он разбирался по цифровому интерфейсу даже в том, не выносят ли с предприятия промаркированные кодом товары. Но не намного больше. Вряд ли все сотрудники поста, в том числе работающий на первом этаже более 20 лет высокий крепкий и серьезный проверяющий, смогут в собранной машиной Олега и Дениса системе данных отличить что-то, что показалось бы им достойной внимания начальства на втором этаже. Корпорация Калач-месяц была такая крупная, что выше их данные об умозаключениях таких мелких служащих никогда не подавали. Пароль охраны, который использовала дочь магната, был инициалами дяди и его сестры, матери Олега и Дениса. Точно такой же когда-то использовали они для того, чтобы поставить отметки о зонах особого внимания к проблеме антивирусным системам машины. Только поэтому система впустила гостя. Так слепая фортуна помогла Олегу и Денису остаться незамеченными там, где все способы машинной защиты были совершенны.
Случайная находка
Алекса допила кофе, поставила кружку на столик. Ей всегда нравилось начинать рабочий день не только включением техники. Для себя она считала обязательным приходить хотя бы на пятнадцать минут раньше, чтобы выпить кофе и почувствовать себя как дома. Нельзя сказать, что она не любила свою работу, даже наоборот, она считала ее удачным выбором. Желание еще чем-то сделать ее приятнее исходило из внутреннего желания сделать ее частью своей жизни, где она была хозяйкой и владелицей дома-крепости. Закончив завтрак, ввела последний пароль и, откинувшись на спинку рабочего кресла-ложемента, натянула перчатки с датчиками. Вчера она вовремя закончила расчистку последнего участка зараженной поверхности заданного квадрата. Торопились перевозчики, им требовалось топливо для базы, где скоро должен был пройти караван техники связисток. Небольшой участок поверхности был ровным и плотным, материалы для склада были упакованы и собраны в крупный штабель. К участку тут же пристыковался только что прибывший грузовой транспорт. Пилоты попросили у нее дополнительной заправки на месте. Энергии на астероиде было хоть отбавляй, лишнее топливо во втором штабеле было выложено в открытые контейнеры, да и деньги показались не лишними. Шопинг в невесомости – это не только возможность прикупить что-нибудь из техники для манипуляторов или анализа, не только еще добрая сотня подчиненных-пользователей системы из вежливых и культурных новичков, учить которых было как минимум приятно. Поход в торговый центр космических мобильных систем на Земле – это еще и возможность посмотреть целое шоу с участием роботов. В залах устраивали настоящий цирк, живой или виртуальный. Вчера после подписания контракта настал конец смены у обоих участников сделки, они передали материалы в комиссию по этике, чтобы те заверили честность торговцев. Несколько часов нужно было ждать решения и автоматической блокировки средств, космолет после трассы тоже должен был отдохнуть хотя бы восемь часов. С экипажем буксира договорились отложить нарезку и погрузку на сегодня.
Проверка всего, что случилось за ночь, была недолгой. Никаких чрезвычайных ситуаций. Ночью мимо ее астероида проходил патрульный сборщик металла. Алекса удивилась его появлению в этом районе. Обычно они занимались поиском брошенного железного мусора, потерянного шахтерами или пилотами. Мелкие детали в невесомости часто падали в космос при передвижке или выгрузке. Крупное железо иногда нарочно теряли, не желая возиться с продажей лома, самые богатые компании. Найти его было счастьем для мелких инженеров вроде нее, там почти всегда были работающие детали или нужные для стройки части. Космические мусорщики изредка занимались и сканированием местности в поисках металла. Были случаи, когда в безлюдном секторе они открывали болиды с большим содержанием металла. Алекса пожалела о том, что вчера торопилась. Если металл был рядом, клад в виде микросхем, остатка рамы космолета или (это боль от несбывшихся надежд или слезы от мужества при плохой игре?) атомный двигатель для скоростных полетов. В любом случае, добыча осталась у металлоискателя. Сообщений о ней не было, но это могло лишь означать, что он забрал что-то для собственных нужд. Вряд ли его привлек космолет перевозчика и ее оборудования. Все тридцать тонн металла были оформлены на владельцев и выглядели имеющими хозяина даже после выходных без техподдержки. У дальних перевозчиков было хорошее оборудование, даже на таком расстоянии он не мог ошибиться. Конечно, мусорщик мог проехать мимо, спеша по своим делам в другой сектор. Она слышала, что найденные детали искатели железа иногда сразу же продают в секторе поимки. В этот раз попыток выйти на связь даже по частному каналу, о котором говорил маяк на ее астероиде, не было.
Алекса включила последнюю команду, загорелись проекторы безэкранных мониторов. Перед глазами появился вход в защищенную виртуальную зону компании. Она набрала код, приложила к датчику свой виртуальный отпечаток замысловатых химических соединений со случайно смятой поверхностью и двери в буферную зону открылись. Она оказалась на небольшой людной площадке виртуальных сделок. Все спешили продать свой товар, ведь сюда приходили только техники высокого уровня. Все мелькало и меняло вид и форму. Нельзя было сказать, что реклама была приятной по виду и стилю, один из гаджетов она видела в действии в торговом центре и в условиях космоса. Понять по предложению, что это был он, казалось невозможным, как и объяснение, чем именно его уже улучшили. Она направилась к месту встречи с экипажем грузового транспорта.
Поискав нужные позывные сквозь очередной людской поток, она вошла в зал с уютной переговорной. Нужная ей троица расположилась в офисе, который показался ей невероятно приличным по виду. Алекса включила левые мониторы. Дин, капитан судна, поднял руку в приветствии, обозначив свое положение, и она, подойдя, уселась рядом с Разой, оператором погрузочно-разгрузочного модуля. Дин с женой Лидой сидели по другую сторону стола. Она была из тех женщин, которые на вопрос будущего мужа, хочет она красивый дом или пятерых детей, ответила бы согласием на последнее.
– Ну что скажешь, красавица? – проговорил черноглазый второй капитан через переводчик. Если бы Алекса не была убеждена, что рядом с ним его собственная супруга, он тембра его голоса она почувствовала бы себя неловко. Потом он добавил по-русски, но с акцентом человека, привыкшего долго говорить на другом языке: – Все готово?
– Да. Наружный слой снят и складирован для буксировки в зону переработки радиоактивного топлива.
– Материал маркирован?
– Даже тросы на упаковках со всеми кодами.
– Контейнеры с очищенным материалом только с зеленой стандартной маркировкой?
– Все по международным правилам.
– Но вы, я так поняла, на погрузку топливными материалами на трассу новой линии энергетиков?
– Верно. – Он поколдовал с сенсорами и, получив код доступа к работам на приписанном к Алексе астероиде, передал его обоим членам своей команды. – Ладно, леди и джентльмены, за работу.
С этими словами он включил собственные системы и исчез с экрана. Вместе с ним исчезли по очереди и Раза с Лидой. Последней на свое рабочее место отправилась Алекса. Она удивилась, что за все время видеовызова ни один из дальнобойщиков не показал даже мельком техники в помещении, где они находились. Ладно, не было приборов, но и все упоминания о работе оставались только для своих. Не было фотографий офиса или современного здания на стенах, графиков с кривыми, где гордые владельцы показывали охват пространства своими точками влияния. Даже графики с какими-нибудь некрасивыми, но необыкновенно важными и обязательно запатентованными кривыми анализов спектральных фонов показались владельцам этого уютного места слишком личными данными, чтобы показывать их потенциальным партнерам вроде нее. Складывалось такое впечатление, что они прятали данные о свое работе так же тщательно, как она перевозила и закрывала от каждого гостя технику для обработки сложных химических соединений. Переговорная не была похожа на чистую, но совершенно не обставленную комнату, которые предпочитали новички в бизнесе. Дизайнеры явно постарались, чтобы всякий приглашенный на встречу чувствовал, что работа уже оплачена, это впечатление складывалось из-за сдержанной викторианской роскоши интерьера. Она сглаживала даже неловкие манеры хозяев, делая их самих более важными и значительными.
Нажав сенсор на втором блоке системных операций, она мгновенно оказалась в уютной кабине своего подвижного роботизированного горно-обогатительного комплекса В-300 (сокращенно ПРГОК В-300, где «В» означает, что устройство выкачки и переработки предназначено для работы в вакууме; есть модель той же серии, адаптированная для работы в разреженной атмосфере планеты, литера в этом случае «АР», то есть для разреженной атмосферы).
Она активировала главный тумблер, заработал интерфейс. На детекторе масс подсветились маркеры на висящих или кувыркающихся неподалеку астероидных осколков и под ними расстояние до них в километрах, скорость их полета и вращения. На краю зачищенного от радиоактивной коры поля, за естественным изгибом астероида, загорелся темно-оранжевый маркер грузового транспорта, который тут же сменил оттенок на светло-оранжевый. Это означало, что подача энергии в нем активировалась. То есть, все на месте и можно приступать к работе.
– Дин, еще раз добрый день, ты готов? – проговорила она в коммуникатор, встроенный в рабочий шлем с забралом мониторинга интерфейса ПРГОКа.
– Слышу нормально. Мы готовы.
– Начинаю движение.
Манипуляторы баржи ожили. Открылось отверстие в перевозочном контейнере. Оттуда выехали маленькие роботы. Их тросы защиты от потери оборудования были необычно тонкими, а барабан для размотки имел собственный автоматический регулятор, чтобы лишнее натяжение не мешали движению и балансу с грузом там, где малейшее усилие могло вызвать движения, подобные древним земным катапультам.
Алекса взялась за джойстики управления. Восемь массивных манипуляторов поднялись, по рельсам сетки передвижения ПРГОК двинулся к грузовому транспорту.
Через десять минут роботизированный комплекс дошагал до «Ползуна» – так между собой называли свой транспорт Дин и компания. Закрепившись на изломе, Алекса активировала маркировочный кассовый аппарат и погрузочные манипуляторы. Перед тем, как покидать собственную родину и ее магазин, блоки упакованных материалов проходили через систему защитной маркировки. Сделки в космосе проходили контроль не только через земные кассы. Кодирование на объектах защищало от космических пиратов и решало все споры о собственности. Данные кассы передавали почти мгновенно через систему лазерной общей связи. Государственные структуры всех стран, которые были заинтересованы не только в налогах от космических шахт, но и занятости населения, снижающей криминогенную обстановку, брали расходы на себя. Множество споров и обид землян было предотвращено из-за их надежной работы, поддержанной маяками проверок по пути следования грузов. Кстати, данные о том, кто, что и кому продал, с самой высокой степенью надежности впервые начали обрабатывать в космосе, а не на Земле.
Магнитные и железные вставки упаковочной ленты надежно держали коробки с грузом. Тонкий композит упаковки выдерживал холод, но был самым экономным по весу и цене. Алекса внимательно следила за реакцией Дина, но он не стал сбивать цену на товар из-за дешевых защит. Его роботы подбирались к блоку сверху и снизу группами, тщательно придерживая пока не нужные контейнеры из блока. Маленькие вездеходы оказались оборудованы телескопическими ножками. Они выдвигались при снятии верхних ящиков. Алекса использовала луноходы покрупнее, поэтому ее удивило, как гостям удавалось спрятать свои выдвижные детали так компактно. Правда, такие большие склады, как на ПРГОК В-300, им был не удобен. Алекса помогала уже собственными роботами.
Пара контейнеров была маркирована кодами нового владельца и загружена в специальный трал грузового транспорта без проблем.
Затем начались неприятности. Первой неладное заметила Раза, помогавшая манипуляторами корабельного погрузчика компактно укладывать массивные глыбы. В коммуникаторе раздался ее встревоженный голос:
– Алекса, под передними ступоходами твоего робота-добытчика пошла трещина!
Алекса взглянула на показания монитора плотности и выделила отчеты камер по всему болиду. Датчик не работал. Вернее работал, но показывал какую-то чепуху. По выведенной на монитор интерфейса информации получалось, что ПРГОК в данный момент висит над астероидом, а не ввинчен в его ледовую поверхность.
– Послушай, Дин, – проговорила Алекса, не на шутку встревожившись, – Ты не можешь просканировать толщу под нами аппаратурой корабля?
– Минуту, – ответил он.
И тут же закричала Раза:
– Алекса, грунт лопнул! Что творится?! Ты падаешь!
Падаешь? Куда я могу падать в месте, где нет ни верха не низа? Алекса истерически хихикнула. Изображение на главном обзорном экране медленно стало смещаться. А это значило одно – шагающие манипуляторы комплекса утратили контакт с астероидом и в данный момент ПРГОК медленно соскальзывает с его поверхности в открытый космос. Силы притяжения ледяной глыбы, коей и являлся данный астероид, было не достаточно, чтобы удержать на себе массивный роботизированный комплекс, которому треснувший камень уже придал ускорение. Цепляться за рельсы было бесполезно, разлом своим толчком сбил системы магнитных захватов так далеко, что их силы не хватало для сцепления с рельсами. Оставалась надежда на спасательный трос, но он зацепился за один из блоков упаковки. Еще немного, и фуллерен прорежет тонкую пленку, рассыплется пыль и придется перепроверять датчики, получившие дозу радиации, в десять раз мощнее обычной. Да, еще придется их чистить и платить гостям за компенсацию такого же ущерба их технике.
– Раза, не вздумай! – послышался взволнованный голос капитана.
По началу Алекса не поняла, что случилось, но потом она увидела свою ошибку и степень человечности Разы, пришедшей ей на помощь. С мужеством храбрых Раза протянула один из манипуляторов своего погрузочного модуля и ухватила ускользающий комплекс за нить упаковки, свисающую с одного из манипуляторов. Если мы будем искать птицу удачи не зная, где она, ее слишком сложно не потерять. Алекса, понемногу придя в себя от неожиданного поворота событий, отчетливо проговорила:
– Раза, успокойся! Мой комплекс оборудован сетью двигателей пространственной ориентации, не пропаду. Отпусти меня! Не то, если из-за нас лед сломается еще и под посадочными креплениями «Ползуна», наш ценный астероид может полностью развалиться. Осколки потом уже не соберешь!
Раза разжала манипулятор, но поздно. Ползун уже висел в вакууме. Несколько небольших осколков ледяного астероида уже медленно расплывались в разные стороны. Все остальное пока сдерживала сеть рельсов, собранная для проезда техники. Сетка напряглась под ударом, но выдерживала нагрузку, хотя положение было критическое. Алекса, наконец, отключила ноющую в системной оповещении сигнализацию и немного перевела дух.
– Что делать-то будем? – Раздался в коммуникаторе спокойный голос Дина.
– Что делать? – это был голос Лиды. – По домам, вот что делать. Я на штурмовике прикрытия буду собирать ваши глыбы? Комплекс Алексы уже с трудом для этого годится, но ему ремонт под силу хотя бы из-за сроков и запаса материалов. Кстати, тут есть что спасать из химии?
– Верно, не будем хвататься за все сразу. Алекса, ты можешь связаться с начальством?
– Я не буду этого делать, только если мой разум предаст меня, – отозвалась та, набирая на сенсорной клавиатуре номер заместителя директора своего филиала.
Георгий Петрович не нашел более подходящего выхода, как посоветовать Дину зацепить ПРГОК на буксир и прокатиться к ближайшей базе корпорации, она была далеко, но по пути следования транспорта с доставкой части этого груза. Потом обещали прислать технику для эвакуации электростанции и всех материалов. Конечно, после обнаружения причины аварии. До этого он хотел использовать ПРГОК на другом астероиде, техника такого класса не должна была простаивать или оставаться на месте взрыва неизвестной части породу внутри почти пятисотметрового в поперечнике камня. Надо было совершить стыковку с чем-то надежным и, желательно, охраняемым. Только после этого можно будет уйти в логаут. Алексе выделили сменных инженеров рангом повыше, они уже принимали дела для постоянного надзора за виновником неприятностей. Сам камень все еще угрожающе сиял трещиной на мониторах слежения, но она пока не расширялась. Затем было дано распоряжение оставаться на связи и ожидать дальнейших указаний.
Все так и сделали. Дин считал время простоя и подписывал бумаги для страховых компаний. Алекса, повернув и причалив к грузовому транспорту, разместила ПРГОК в трале, предназначенном для транспортировки ледовых глыб. Она окинула взглядом покидаемый болид, который все еще держался в сетях транспортных развязок для изыскательской техники. Как профессиональный геолог внеземных образований оне перевела технику, оставшуюся на месте после аварии, на режим работы с поддержкой инженеров компании, они займутся перекодированием электростанции, упаковкой оставшейся пыли, складами, электростанцией. По счастью, та стояла вдали от трещины. Если вначале казалось, что она могла образоваться из-за того, что слишком близко подошел транспортировщик и нагрев или излучение его двигателей могли стать причиной разлома, то теперь эта версия отпадала. Изменение температуры было настолько не критичным, что расколоться камень мог только если еще до этого трещина была, но она сразу после появления была залита веществом вроде космической органики. Оно замерзло, но небольшой нагрев сумел растопить всю щель. В этом случае, думала Алекса, не забывая о расследованиях страховых компаний, спутник раскололся из-за небрежности просмотра шахтером на месте. Это уже грозило ей понижением до пятого помощника экспедиции в северных офисах компании. Она лихорадочно перебирала в уме все самые надежные способы оправдания. Пилоты баржи, всегда немногословные, чувствуя ее состояние, стали еще более молчаливыми.
Камеры слежения за астероидом уже покоились на своих новых местах, подключенные к системам аварийного вызова дежурной техники низкого класса. ПРГОК примостился на раме, ближе к хвосту космолета, его собственные камеры уставились по всему обзору, чтобы не пропустить случайный метеорит, будь он величиной всего лишь с горошину. За мгновение до пуска двигателей «Ползуна» и его старта к базовому астероиду, девушка успела разглядеть из отплывшей в сторону массивной глыбы следующее. Большая часть астероида не разрушилась, и угадывалось совершенно отчетливо, что камень был изнутри полым. В пещере внутри его хранился таинственный груз, который расплывался сейчас в разные стороны. Алекса крутанула ползунок приближения.
Луч внешнего освещения космолета попал на пробоину, он выхватил из темноты пространство на глубине трех метров под ее поверхностью. Там, в пространстве выемки ниже щели, плыли контейнеры без маркировки. Но Алекса и так знала, что находится внутри таких ящиков. Это был передатчик связи через пиратские каналы. Такие обычно использовали для того, чтобы провозить незаконные биологические объекты, киборги…
В назначенную минуту старта не было. По молчанию пилотов Алекса поняла, что она тоже заметили клад, подобный сокровищам Али-Бабы. Он мог принести столько же богатства, если технику отдать властям или разобрать на детали для себя. Но если пытаться объявить войну всем неизвестным бандитам мира, оставив свою визитную карточку на самом видном месте, можно погибнуть, будучи самим Холмсом. Компания Алексы не была настолько же защищена своим интеллектом, способным победить любой криминал без потерь. Судя по настроению гостей, их положения было таким же.
В это время связь по внутренней сети компании Алексы показала, что на неожиданную находку смотрят не только те, кто там работали всего три часа назад. На связь вышел системный инженер, их отдел часто работал и банками, он был сильной фигурой в политике компании.
– Добрый день, техник-программист Виталий Александров. – Алекса знала, что имя и фамилия могут быть вымышленными, им, подобно испанцам, разрешалось защищать собственное имя любым псевдонимом от сглаза. – Чрезвычайная ситуация, которая возникла на шахте, может быть связана с работой передатчика.
– Он работает? – Алексе стало страшно возвращаться домой, ведь она не была защищена от мстительных хозяев техники, живущих на Земле.
– Сейчас это сказать трудно. Но вибрации его системы связи могли стать одной из причин аварии.
– Вы можете назвать его владельцев? – Спросил Дин, не представляясь.
– Пока нам трудно даже предположить, когда он выходит на связь.
– Еще меньше идей о том, что им тут понадобилось? – Поинтересовалась Раза.
– Не все сразу, леди. Он мог быть просто дежурным маяком на пути следования пиратских грузов, но еще…– Виталий запнулся. В паузе никто не решился подать голос, чтобы высказать свои опасения. Оказаться недалеко от пиратов, будучи у них под боем, никто не хотел.
– Еще варианты будут не так быстро. Что мы решим, обращаться в полицию или разделим технику между собой?
Все знали, что находка может быть очень ценной. Проходят годы, прежде чем появляется возможность поставить на орбите еще одну деталь, нужную сейчас. Многие говорят о великолепии заводов и автоматике, но в Солнечной системе их всегда только не хватает.
Ткачи твоей судьбы
– Каждый день будет более приятным, если вы поставите систему жизнеобеспечения от надежного производителя технической проверки документов химических анализов молекулярной структуры…
Тамара внимательно слушала рекламу новых устройств, среди рассказов о духах и памперсах она выглядела необычайно солидной. Ее внук давно стал одним из влиятельных руководителей среднего звена этой компании. Каждый день, когда она не видела изображений логотипа фирмы в телепередачах или на газетных страницах, ей хотелось позвонить внуку, чтобы подсказать ему, что сделать для улучшения работы, но она сдерживала себя. Ей казалось, что она попадает в неловкое положение, когда она один раз попробовала позвонить ему на работу и долго объяснялась с секретарем компании, какие именно способы содействия ей кажутся более достойными в глазах миллионов зрителей. Но она верила, что 1950DA, астероид 1,5 км в диаметре, что должен пройти около Земли в 2280 году и был около нее в 2032 году, опасен. Каждый раз, когда ее внук видел, как серьезно относятся младшие работники компании к решительным протестам Тамары, касающимся действий любого потенциального противника слишком легкомысленного отношения к работе, он видел в их глазах размышление вроде: "Это частная драка или могут присоединиться все желающие?"
Сейчас Антон занимался установкой новых современных систем дальней связи с пространством внеземных шахт. Его новинки включали систему оздоровления участников процесса работ. Раз в несколько часов, разумеется, утром и днем по графику работы пользователя, автоматические системы предлагали клиенту фирмы развлекательную гимнастику. Упражнений было много, некоторые мониторы, модемы и специальные приборы содержали специальные кнопки. Система контроля была устроена так примитивно, что даже скептики могли утверждать, что им не подсунут какие-то сомнительные манипуляции ради дополнительных продаж вместо обычных упражнений. Сегодня Антон ворвался в кабинет, обдавая подчиненных руководящим взглядом и умением найти виновного.
– Что это чавкает в кабинете?
– Модем, – тускло решился ответить один из мужчин.
– А почему он вдруг стал издавать такие странные звуки? Что он при этом делает?
– Чавкает, господин директор, вконец смутились сотрудники.
– Я хотел бы, чтобы в кабинете стояли те самые системы проверки, которые заказывал клиент с заказа ПР 35-468046. Почему мое требование не выполнено?
– Но не можем же мы отобрать у него поставленное оборудование…
– Что? – Взорвался Антон.
– Эта установка была последним заданием того новичка, которого выгнали сразу же после четвертой работы, эта была третья. Мы не знаем, как он сумел наладить системы спортивной подготовки инженеров так ловко, что они не только стали показывать нужные данные по калорийности еды, развлекать во время физических упражнений нравственными притчами ради улучшения кровоснабжения мозга и придумал систему подачи данных с пояса астероида так интересно, что уже несколько клиентов самого низкого уровня понимания системного программирования решили предложить нам хорошие контракты.
– Почему у него все работало, а у вас даже модем пугает воображение любого, кроме специалистов отдела технической защиты?
– Но. Антон, мы пробуем связать системы нейтринного контроля и перенормировки в порядках планковской длины. Все должно быть точно, опыт, не подтверждающий теорию, – это работа на процесс, а не окончание эксперимента.
– Чтобы ультрафиолетовые расходимости совпадали с наблюдаемыми расхождениями, операторы рождения и уничтожения Фока должны быть приведены в состояние, когда они описывают одну квантовую частицу. Одну, а не две или полторы.
– Основой для системы переработки данных должны стать вероятностные амплитуды коэффициентов, которые определяют линейную комбинацию.
– А не слишком ли это большая гонка за качеством?– Робко поинтересовался кто-то из новичков. Его взгляд сразу потух под напором Антона, желающего только продолжения действий на самом высоком внутреннем уровне
– Мы даже миллионам людей, которых защищаем своим очевидным интерфейсом хочется каждый день себя чувствовать великими физиками и гармонично развитыми людьми, предлагаем фирму помощи общему делу, в которой каждый становится не только умнее, но и более независимым из-за престижа дела, которым мы занимаемся. Какие наши основные принципы компании?
– Если ты молод, креативен, амбициозен, хорошо образован, горяч, решителен, то ты должен еще и что-то уметь делать…
– Нет, я не об этом, хотя ум тоже важен. Почему, когда появляются надписи из серии: "Прямо сейчас перестань совиным взглядом просто так глядеть в монитор и позвони жене. Назови ее любимой, красивой, самим совершенством, своим идеалом и спроси, как у нее дела. Так ты не потеряешь ее любовь и уважение к себе…" – сам файл проверки готовности клиента к паузе во время работы не просчитывает данные по срочным протоколам базы соседних установок? Если у клиента гости, зачем его отвлекать от компании, особенно когда они бывают редко?
– Такие данные собираются в особых базах. Там, где мы следим за скрытыми уникальными исследованиями и бедными дураками на технике, чтобы не пропустить гения и не забыть поймать упущенного в космос робота.
Антон метал громы и молнии, но подчиненные еще не осознали силу его гнева. Он почти наугад нажал одну из клавиш на мониторе у себя за спиной и, глядя в мутные от неумения думать правильно глаза подчиненных, произнес:
– Куда я попаду, если пойду через верхнее окно справа?
– На связь с нашим шефом по приему претензий от клиентов.
– Наши клиенты, которые уже пришли оттуда, сделают вашу жизнь навсегда защищенной от возможности использовать теорию струн для квантового сканирования вкраплений в материалы. У вас просто не будет времени для того, чтобы создать каталог крупнее двадцати файлов. Вы потратите его на объяснения, которые никто не поймет. Вы наживете злейших врагов из числа тех, кто не в состоянии решить, что именно из сказанных вами слов относится к передвижению крестика по лабиринту. Даже если при этом они нажимают мышью на нужные части экрана. – Антон настраивал операторов отдела на работу. – Мелочи становятся великими ошибками или великими достижениями благодаря рекламе и их собственному совершенству. Но я не вижу в системе…
***
С течением времени в баре становилось все меньше русских и все больше немцев и французов. Это было связано с тем, что в часовых поясах России наступала ночь, в то время как на территории европейских государств вечер был в самом разгаре. Электронный переводчик системы уже давно показывал паузы вместо связной речи там, где гости не использовали свой личный способ обработки. Общий секретариат уже давно нуждался в осмотре техниками из-за усталости машины от напряженного дня. Высшее общество технической интеллигенции и те, кто мечтал попасть в их число, после рабочего дня в сети заходили в виртуальный бар. Он находился на центральной площади нижних этажей главного портала работодателей. Там можно было в тишине и уюте пообщаться с друзьями и, если повезет, с очаровательными незнакомцами, посмеяться над новым свежим анекдотом, обсудить последние новости. Личные и общественные проблемы становились не страшными. Неразрешимые вопросы, стоило их выставить на всеобщее обсуждение, в среде тактично вмешивающихся в чужие дела в разговорах становились понятными. В компании людей, которых по праву можно было назвать умными, отдыхал ум, уставший за день от напряженной работы.
По периметру площади находилось много других баров, но гости предпочитали собираться в них в соответствии со своими рабочими профилями. Наверное, сказывалась усталость от общения с теми, кому постоянно надо было что-то объяснять. Бар, где сейчас находилась Стася, собирал инженеров обслуживания и дистанционного управление аватарами. Она сама была настолько бедна, что не пользовалась рекламными трюками, которые создатели космических передовых технологий использовали для привлечения богатых вкладчиков. Например, в баре действительно можно было заказать еду, ее приносили в течении 30 минут на дронах. Для особо важных клиентов владельцы припасали артистов. Они не только работали официантами, но и развлекали за едой взрослых и детей. Сейчас перед ней прохаживались виртуальные голубоглазые блондины, милые и ненавязчивые. Она так и глазела на них, не решаясь повысить цены за обслуживание для того, чтобы поболтать с одним из них. Они прекрасно разбирались в психологии женщин и всегда готовы были дать ценный совет, напомнив о человеческих отношениях, в которых нуждалась интеллигенция, обожающая космос. Стася жалела, что нельзя бесплатно познакомиться с человеком, похожим на одного из компьютерных помощников этой серии.
В виртуальных коридорах искали компании и уютно устраивались, в основном, пэашники (от ПА – пояс астероидов). Заходили и марсиане, да и земляне заглядывали. Мечта любого неофита – сказать хотя бы два слова настоящим марсианам, который слывут самыми надежными экспертами, ведь их допускают до экологического контроля и тайнам перепроверки биологической защиты. Кто-то оказывался тут в поисках работы, другие проводили время среди таких элиты техников мира, чтобы прочувствовать себя более значимым, послушать последние сплетни. Кто-то тут мечтал и изысканный вариант какой-нибудь микросхемы купить. В ходу были настоящие из реала (реального мира) и виртуальные диковинки. Стася увидела среди гостей Тамару, она спорила с каким-то незнакомцем. Сегодня ей не хотелось обсудить какие-нибудь новости со словоохотливой бабушкой одного из производителей ПР 35-4680 и его модификаций. Тамара была приятным человеком, не пропускала новости о политике и об изменениях в экономике с каким-то мистическим умением быть в курсе всех изменений и сплетен. Любое издание позавидовало бы ей за ее способность не пропустить самое интересное. Иногда знающая о своей исключительности в этом вопросе Тамара сама ставила общение на режим работы в контакте со всеми приличными желающими, как было и в этот раз. Было интересно почитать ее болтовню. Конечно, выбирая желающих, она часто закрывала доступ испугавшим ее людям, но Стася в их число не входила, даже при проверке автоматикой библиотек истории кредитования доверием. В этот бар захаживала иногда и виртуальная полиция. Но той, кого ждала Стася, все не было. С Тамарой пришлось обсудить все новости политики, даже про того экономиста, который обещал смену власти и утверждал, что за ним стоят серьезные силы. Тамара считала его приятным и умным человеком, который умеет держаться. Стася попросила ее сказать его фамилию и место работы, та их не запомнила, но записала во время передачи, пообещав дать нужные данные в следующий раз. Время шло, было поздно, пора было закрывать связь.
«Встречусь с Алексой завтра. Ничего страшного, никаких срочных дел у меня нет», подумала она, уже собравшись выйти из нарисованного замка с башнями, напоминающего о средневековой готике, чтобы проследовать в зоны логаутов. Но затем снова облокотилась на спинку кресла и решила не выключать связь. Они с Алексой управляли посменно одним аватаром, подвижным роботизированным горно-обогатительным комплексом трехсотой серии «Вакуум» (сокращенно ПРГОК В-300), два дня Алекса, два дня Стася. Система было неплохо устроена, к инженерам из-за неполадок почти не обращались. Дежурный контроль фирмы, которая была держателем лицензии для таких маленьких отделов, как у них, все технические проблемы брал на себя и справлялся с ними великолепно. Сегодня Алекса должна была сдать ей смену. Они почти всегда пользовались личной передачей, хотя в распоряжении работников компании всегда была автоматическая передача всех событий и пролонгации действий. Некоторые кампании приветствовали трехсменные, круглосуточные графики, чтобы машины на астероидах не простаивали, а всего один человек из технической поддержки пользователей-абонентов приносил круглосуточный доход за зарплату двадцати часов чистыми. Алекса и Стася были почти частниками. Они работали на себя, арендуя дорогостоящее оборудование как отдел компании под лицензией. Но прибыль того стоила. Корпорации, принимающие участие в терраформировании Красной планеты, платили за хорошую очистку глыбы неплохие деньги, особенно если на самых простых работах можно было занять людей, не давая им возможности устраивать бунты от накопленной в безделье злости. Опытного исследователя, который умел не пропускать смену и тщательно следить за техникой, компании ценили не меньше, чем банки десяток новых надежных заемщиков. Лед, топливо для электростанций и работы над синтезом безопасных для человека компонентов в космосе стоили дорого, а заботы о воспитании работников массовых производств фирмы брали на себя. Ценилось и топливо для ядерных двигателей для космических звездолетов, курсирующих только по невесомости. Каждый старался скопить как можно больше бесценной воды в своем квадрате. Поговаривали даже об устройствах, которые будут собирать молекулы кислорода и водорода из космической пыли, но это пока были только мечты.
Хорошие анализаторы помогали отобрать ценные геологические породы. Роботы, волновые анализаторы и лазерные устройства трудились над отбором сырья для космических заводов. Полет в невесомости на оборудовании, сделанном там же, давно стал не редкостью, а привычной частью жизни. Баржи приходили и уходили, перевозя сырье на заводы других секторов, ошарашивая неофитов из землян ничтожными параметрами мощности двигателей, особенно если использовались перевозки «против течения» полета метеоров. Так что со сбытом проблем не было.
Последний раз они с Алексой виделись вчера вечером, на этом самом месте. Алекса, вроде бы как, должна была сегодня начать отгрузку транспорта, прибывшего за ядерным топливом космолетов. Рабочий день уже давно кончился. Но вот что-то на этот раз ее напарница задерживалась. Уже стало понятно, что все обычные работы должны были закончиться часа два назад, все расчеты с покупателем – минут пятнадцать назад. Неужели что-то случилось? Она, в который уже раз вызвав набор номера, попыталась дозвониться подруге, но тщетно. «Абонент вне зоны» и все такое.
Стася соскочила с кресла, и на этот раз уже решительно направившись к столику с чаем в своем кабинете, лавируя между столами, приборами, стендами и коробками в собственной мастерской. И тут компьютерная система издала долгожданные позывные прибытия той, которую Стася ждала. Она кинулась обратно к компьютеру. На портале показалась Алекса в компании трех членов команды грузового транспорта. Все были веселы и довольны, и это разъярило девушку.
– Ты где была? Коммуникатор не отвечает, что происходит?! – выпалила Стася.
Алекса и компания медлили. Алекса сказала что-то остальным, и сопровождавшая ее троица проследовала дальше по виртуальным кабинетам, оставив девушек поговорить наедине.
– Уходишь? – наконец спросила Алекса.
– Да. Вообще давно уж пора. Сидела тут до последнего, волновалась…
– Ну, прости, я не виновата, скажу все в двух словах. Отдохнуть надо срочно, с ног валюсь. Весь день в виртуальной полиции проторчали.
– В полиции? – брови Стаси поползли вверх.
– Передаю управление, начиная прием при форс-мажорных обстоятельствах. По ходу расскажу, что случилось.
И Алекса вкратце объяснила подруге, как во время погрузки их ледяная глыба раскололась, обнаружив внутри обширную полость, набитую запрещенным грузом. Как на базовом астероиде им пришлось перейти из программы управления аватарами в виртуальную приемную для допросов. Их весь день допрашивали сначала местные виртуальные полицейские. Потом в сеть вошли спецы космической безопасности и все началось снова. Еще корпоративные службы приставали, но девушка решила, что на сегодня уже хватит. Оборудование помещено в штрафной док и выдано будет только после того, как следствие будет закончено, и дело передадут в суд.
– Так что мы на неопределенный срок можем считать себя безработными. – подытожила Алекса. – Страховку сразу не выплатят, тоже придется ждать конца следствия. Вот такие дела, напарница. Что думаешь?
Девушки молчали. Стася пытались объяснить себе, что сейчас она не включит оборудование, а пойдет по магазинам, чтобы успокоиться и провести день в попытках восстановить душевное равновесие. Она встала, пошла к столику с чаем и налила себе чашку. Залпом выпила ее и налила вторую. Потом повернулась, пошла назад к рабочему месту, но остановились возле кабин буферной зоны, предназначенных для логинов и логаутов, то есть, по простому – для входов и выходов из виртуального пространства. Сигналы ближайших горели зеленым. Она оставила чашку на столе и вернулась к компьютеру управления и связи.
– Ты предлагаешь мне думать? – Стася холодно посмотрела на напарницу. – Я уже подумала. Работу надо искать.
– А ты во всем случившемся обвиняешь меня? – Алекса широко раскрытыми глазами уставилась на Стасю.
Та вздохнула, как-то сникнув.
– Нет, успокойся. Все нормально. Просто переволновалась. Думала… Честно говоря, уж что только не передумала…
Девушки уже немного успокоились. Алекса проговорила:
– Ну ладно, созвонимся завтра! Все будет хорошо.
– Окей!
Они стукнули по клавишам камер и одновременно закрыли виртуальную связь.
* * *
Проснувшись с утра, Стася наскоро выпила стакан сока, натянула спортивный костюм, коммуникатор, включила радио и, спустившись на лифте с тридцать второго этажа, направилась к скверу на пробежку. Вчерашний день она кое-как пережила, но тревожные мысли не давали покоя. Лицензия на коммерческую деятельность была выдана на имя Алексы. В случае проблем она могла бы взять другую на себя, так она становилась старшей и могла не потерять квалифицированную и честную напарницу. С утра она не забыла проверить черные списки по космическим вакансиям. Там не было их обоих или одной Алексы. Эта новость радовала, ведь в серьезных случаях запрет появлялся сразу же и даже в открытом для публичного просмотра месте. Но все равно девушке было не по себе. Нет, она не была стеснена в деньгах, просто быть безработной – само по себе чувство, давящее на психику. Наконец она, решив отстраниться от проблем, начала вслушиваться в музыку и это помогло. Через некоторое время она уже вовсю подпевала какому-то популярному певцу, пытавшемуся довести до сознания своей вредной девчонки, как он ее, любит. Летят годы, меняются эпохи, а содержание песен о любви не меняется никогда, касаясь только вопросов об идеалах или их отсутствия.
По мере приближения к дому мрачные мысли снова стали подбираться поближе. Она сказала себе, что является милой приятной женщиной, даже красивой и милой. Она пообещали себе поискать, за кого выйти замуж и сделать это в ближайшее время, посвятив свободные от работы дни поиску того самого. Стася даже представила себе, как хорошее было бы найти такого, которые позаботился бы о ней, а она обязательно будет ему верной женой и хорошей матерью его детей. Стало легче. С некоторым любопытством она решила поискать своего единственного на одном из привычных виртуальных порталов. Она уже знала, что ей хотелось бы такого, который тоже работает с космосом, – программиста или инженера по полетам. Только бизнесменов она побаивалась, слишком многие из них были связаны с убийствами на Земле, даже в качестве потенциальной жертвы.
Когда она вернулась домой, прежде всего посмотрела в зеркало и наша себя привлекательной. Настроение для знакомства уже было подходящим, то есть, серьезным и полным внимания к выбору подходящего кандидата, какого-нибудь приятного незнакомца с новым для нее оборудованием. В космосе с личностями его работников все было не так страшно из-за постоянных проверок спецслужб, но и там ходили большие деньги и часто были покупки того, чего ни у кого больше не было, – самое привлекательное место для фокусов для компании с убийцами. Стася уже перебирала данные о новых свахах, иногда посматривая на другие события в рекламных блоках. Она отвлеклась от поиска самого порядочного, когда одно из рекламных объявлений ее заинтересовало. Точнее, заинтересовала фраза – «оператор аватара удаленного доступа». Записав название компании, через несколько минут Стася уже разглядывала результат, высветившийся на дисплее ее компьютерного терминала. Она читала объявление на сайте компании:
«Всем, кто хотел бы попробовать себя в дистанционном управлении передовыми машинами горнорудной промышленности, добро пожаловать! Просим записаться на бесплатные курсы перейдя по ссылке, расположенной снизу. Если вы успешно пройдете тестовое задание, время обучения входит в оплачиваемую работу».
Ниже были изображения современного офиса, съемки космических глубин с обязательными отметками о разрешении на просмотр без ограничения по времени. Еще ниже снова был текст:
«Приглашаем на инженерный проект холдинга «Создатели и строители III». Имеющих опыт работы на геологической технике дистанционного управления в космосе, просим посетить наш виртуальный кабинет, расположенный по сетевому адресу такому-то для собеседования и тестирования. Зарплата первого месяца 50 000 + %, с ростом квалификации возможен переход на лицензионный контракт. Друзья, специалисты, просто благородные люди! Будущее Марса и его жителей зависит от Вас!».
Стася откинулась на спинку кресла, в данный момент напоминающего ей кресло настоящего Шерлока Холмса из-за этой удачной находки. Она улыбалась. Затем, обращаясь к электронной домашней прислуге, она важно сказала:
– Экс, вызови мне мою подружку Алексу…
Через месяц обе девушки уже прошли все тесты. Они без труда показали высокий класс, сдавая все нормативы. После им выдали временные сертификаты на управление холдинговой техникой в квадрате таком-то пространства астероидного кольца. Они получили трех наставников, один из них был молодой и очень милый житель Пскова. Все трое сказали им напутственные слова со всей серьезностью, свойственной людям, компании которых когда-то были учреждены военными программистами. Девушки образовались такому подходу, он сулил минимум внеслужебных отношений и порывов со внезапными переменами в обещаниях, свойственных более гордым сканерам будущих проблем. Бывшие отставники и бывшие безработные с утра им уже выходили в собственную смену, хотя пока им дали возможность работать вместе с другими напарниками.
Засыпая, Стася улыбалась, уже немного успокоившись от пережитого за последние дни.
* * *
Сложности появились еще на этапе обучения. Пришлось установить не только в мастерской, но и дома специальный профессиональный ложемент со своим компьютерным терминалом и сенсорным специальным костюмом. Сам костюм ей не очень нравился из-за перспектив получить аллергию от соприкосновения с незнакомым материалом. Он был устроен необычно. Новый интерфейс фирма придумывала для собственных нужд, поэтому он не во всем соответствовал стандартам ее прошлых опытов. Модели роботизированной техники подтвердили ее опасения. С первого взгляда она поняла, что придется переучиваться. Она поставила себе задачу волевым решением освоить все функции за неделю. Семь дней, а не пять, ей пришлось выполнять обещание, но на все ушла пара недель. Стася утешала себя тем, что с ее опытом это было проще, чем новичку, всего пять лет поработавшему самостоятельно. Но была одна проблема. У привычных про прошлой работе видов техники было свое виртуальное пространство, а именно – глубинная виртуальная кабина управления, перемещаясь по которой можно было управлять оборудованием. Тут же было иначе. Страницы протоколов управления приходилось листать, как в старых программах. Она обрадовалась тому, что так экономится время на обработку данных ее собственной машины, предчувствуя, что все мощности брошены на управление ради его сложности.
В настоящих кабинах располагались автоматические тела роботов на десять-двадцать манипуляторов. Материал машины защищал своих пассажиров от излучений и повышал время стойкости к износу. Девушки теперь управляли техникой посредством манипуляций с их системами. К слову сказать, и техника была больше похожа на военные штурмовики, чем на гражданские строительные или шахтерские добывающие механизмы. Только привыкнув к своим новым машинам, новые управляющие аватарами смогли по достоинству оценить разработанную холдингом новую схему транспортировки льда. Когда Стася впервые после смены компании заглянула в виртуальный бар, она опять встретила там Тамару и поделилась с ней своими знаниями техники, конечно, не настолько, чтобы потерять работу. Та не забыла передать ей имя и фамилию мужественного экономиста, как и обещала. В технике она разбиралась на уровне любителя, поэтому воздержалась от комментариев по поводу ее возможностей, хотя сразу же предложила поставить на приборы все нужное для уюта и заботы о собственной жизни для оператора. Это были приборы ее внука, из серии аксессуаров к ПР 35-468046, поэтому Стася с уважением выслушала приятельницу, но отложила поход в магазин на далекое будущее.
Ее увлекали новые приборы для создания экологически нужных пространств, которыми щедро снабжали каждого нового специалиста. Установленные на быстрых маневренных судах мощные фотонные излучатели с легкостью доставляли в нужный сектор электронные анализаторы. Некоторые из них были настолько малы по размерам, что она удивлялась, как можно сделать такой легкий в обращении блок на космических заводах или так быстро привезти нужную деталь с Земли. Лазерные генераторы переменной волны на новом оборудовании медленно расправились с верхним слоем ледяной глыбы, наиболее облученным солнечной и космической радиацией. Их скорость могла быть и выше, но задержки были оправданы множеством замеров на всех стадиях работы. Сбор данных о химическом составе поступал в систему приборов дезактивации. Содержание гадолиния в системах очистки можно было варьировать. Он был одним из редких материалов, который поглощал радиацию, но его синтез считался сложным делом. В космосе все становилось труднее из-за того, что ради его лучшей работы приходилось выдерживать нужную температуру. Нагрев давали лазерные системы.
Радиоактивный пар, в который превращается оплавленный с обработанного космического айсберга слой, использовался как топливо космического судоходства, как и на ее старой работе. В пределах плоскости астероидного поля транспортные системы перевозки камней развивали минимальную скорость, предпочитая кривой путь, использующий гравитационные поля крупных систем для экономии собственного топлива. Самые медленные системы передвижения со временем притягивались другими глыбами. Каждый пилот космической баржи знал, что если на навигационном приборе загорелись огни оповещения, он должен пройти нужные участок достаточно быстро для того, чтобы не сбить маленький камень с курса. Со временем они притягивались к большим глыбам, на нужном этапе включались пространственные двигатели, камень начинал свое путешествие к другой цели. Пока у Марса еще не было собственной атмосферы, туда свозили мелкие и ненужные для верхнего слоя болиды, они почти не страдали от падения, как на Земле, им негде было сгорать. За время буксировки до планеты ледяные глыбы, конечно, снова наберут радиации. Но ее количество будет смехотворным по сравнению с первоначальным, копившимся в их наружных слоях миллионами лет.
Приготовленные к транспортировке мелкие осколки не собираются в тралы и не буксируются единичными кораблями как раньше. Холдинговые разработчики придумали отличный вариант склейки ледяных глыб. Поверхность льдин греется лазерами, потом обстреливается пакетами незамысловатых, дешевых приспособлений, которые, слегка закрепившись на горячей поверхности, стынут вместе с ней. Они ждут своего часа. Первый слой клея оставляет их сцепленным с астероидом. Когда же буксир сближает болиды друг с другом, незадолго до соприкосновения устройства срабатывают, моментально выстреливая лучами лазеров в разных направлениях. Молекулярный состав клеящей массы снова разогревается, но теперь уже для того, чтобы остыть, став прекрасной арматурой для скрепленных вместе астероидов. Камни всегда неправильной формы, но точек стыковки необходимо сделать не менее пяти. В нужные места для заполнения промежутка добавляют еще несколько мелких камней. Стася быстро познакомилась с отделом пользователей-рабочих, такие на земле называли игрой. Они были почти во всех компаниях мирного космоса, без их существования лицензию получить было невозможно. В виртуальном дворце заседаний, куда допускались лишь самые талантливые из них, позднее она будет принимать на протокольных встречах тех, кто отличился красивыми предложениями на конкурсах. А сейчас ей предстояло привыкнуть к их существованию. Часть собственной работы она должна была планировать так, чтобы и у них было дело. Но она же отвечала за то, чтобы никто не смог его сделать плохо от полного неумения. Пока на отдел игры она отдавала системы взвешивания камней, расчета орбиты, проверки материалов.
Почти во всех болидах есть сеть скважин, прожженных лазерами. Еще не успевают лазеры потухнуть, как туда ставят дюбели. Их распор помогает закрепить дополнительные тросы для оборудования, собственной электростанции и системы слежения за астероидом. Передвижения по нему тоже становятся возможными, если между этими опорами натягиваются композитные сети, за которые легко зацепить любую технику. Таким образом, глыбы ледяной породы оказываются скреплены и защищены от случайных событий вроде столкновения собственной сетью камер и дистанционного слежения за их полетом. Сами склеенные глыбы можно распаять уже на орбите Марса, спуская их на планету по одной. Метеоритов в поперечнике от ста метров до километра только за Марсом сотни тысяч, меньших по размерам тоже очень много. Но всех вместе было бы слишком мало для того, чтобы с их помощью увеличить вес Марса до земного. Поэтому для стройки планируют использовать все, что болтается без дела в Солнечной системе. На первом этапе занимаются только Поясом, но это только для того, чтобы технологии стали идеальными.
Астероиды часто собирают в крупные груды и системы для того, чтобы уже из тех, в которых нет ничего ценного для геологов, построить решетчатый купол для других, ценных. Так их естественная защита охраняет от случайно пролетающих на высокой скорости мелких камней. Их полет вовремя замечает камера, если траектория слишком опасна, оборудование можно убрать под защиту этой естественной крепости. Температура в космосе очень низкая, поэтому многие ищут систему подогрева. Подходят лазеры или естественное вращение. Внутренний шар оболочки можно раскрутить относительно внешнего, так обе части будут больше нагреты Солнцем. Если на шахте обнаружено что-то очень ценное, а его добыча нуждается в тепле, его можно даже отбуксировать ближе с светилу. При этом теряется год-два на полет в нужное место, но если руда или катализатор того стоят, можно не забывать и о том, что мощные дорогие моторы в невесомости не нужны.
«Создатели и строители III» в ее секторе использовали все камни, уже вытащенные из колец Сатурна, и более редкие, с Пояса астероидов. Такую же методику можно было применять и за орбитой Урана, хотя пока никто не намекал о скором начале поиска там. Слишком холодные окраины Солнечной системы можно было бы снабжать за счет заводов там же, но их строительство откладывалось уже под давлением правительства. Стася освоила основы собственной работы быстро, но уже понимала, что легкой она ее не назовет никогда. Задача Алексы состояла в том, чтобы с помощью излучателей и систем механической очистки избавлять выбранные астероиды от верхней оболочки, а потом усыпать их каким-то количеством скрепляющих механизмов, тщательно подбирая камни для компенсации формы. Между собой девушки так и называли их – скрепки. Стасе же предстояла более сложная задача, а именно – буксировка глыб в точку сбора и подгонка камней, когда шло скрепление их друг с другом. Их было довольно сложно удержать так, чтобы попасть в нужное место и оставить там на несколько секунд, пока холод не схватывал пенистый композитный материал клея. Первая гроздь, которую Стася надеялась собрать, имела в длину около ста метров. Вся вереница камней напоминала по форме огромный полый шар неправильной формы. Так уже собранную часть можно было оставить лет через десять на полпути, чтобы внутрь поместить ценные астероид для завода. Над ним поработают еще лет пятьдесят, а лишь после искусственная крыша бывшей шахты отправится снова в путь на Марс.
К тросу, проходящему сквозь всю гроздь, крепили основание, чтобы при наборе ускорения спайка глыб не рассыпалась. С острого конца цепляются разгонные двигатели, то есть буксир. Само понятие космическая скорость когда-то подразумевала такую быстроту, которая немыслима на Земле. Но постройка Марса научила людей бережливости. Ее архитекторы смело заявили, что несколько столетий работы станут для нее нормальным сроком, слишком много выгод для самой жизни социологических групп на Земле сулила постройка. Дело не только в том, что почти игрушечная управляемая модель, будучи запущена и доставлена за миллионы километров от Земли, становилась игрушкой для взрослых. При умелой подаче они увлекались игрой в дорогие игрушки не меньше, чем дети, но уже готовы были платить за свой взрослый аттракцион. Он уже был не пустым развлечением, а полезным для общества делом. Политики, понимая азарт людей в поиске наиболее престижного положения в обществе, распределили работы так, чтобы каждому желающему досталось героическое времяпрепровождение. Так повышалась занятость, снижая вероятность бунта. Хороший характер у рабочих по космосу воспитывала система, в которой велась понятная работа. Плохой результат, сломанный прибор, становился заменой бунтов или войны мафий, когда все больше людей предпочитали доступную работу в уважаемом месте наркотикам и хулиганству. Сроки в марсианских определениях грунта или в системах перевозки могли быть огромными, чтобы экономить деньги и задействовать как можно больше людей. Часть перевозок шли по тоннелям через точки Лагранжа, так называют определенные места космоса, в которых гравитация сразу нескольких небесных тел уравновешена. Каждое компенсирует притяжение все остальных, из-за этого попавший туда астероид относительно их движения остается на одном месте. После расчета массы перевозимого груза и гравитации, например, полей Кирквуда около Юпитера, можно было на время оставить груз на одном из таких мест с выключенными моторами космолета или, что бывало чаще, баржа отцеплялась, уходя за новой работой. Перевозчика вызывали только в случае необходимости поправить курс. Такие случаи были при неправильных расчетах, чаще всего причиной были только они. Но вмешиваться приходилось еще и когда рядом появлялось другое тело со своей гравитацией, которое могло сбить его с пути.
Скорость самых больших барж, может и меньше, чем у одиночных транспортов, но зато притащат они за один раз столько, сколько на Диновом «Ползуне» не перевезти за пять лет. Масштаб ценных грузов со времени вмешательства в это дело холдинга «Создатели и строители III» ускорился в десятки раз. Не одни Алекса со Стасей рыскали меж глыб на своих юрких кораблях, выискивая глыбы со льдом. Таких старателей было полно. Оставалось только гадать, насколько еще хватит запасов воды в поясе астероидов. Хотя, какое им-то до этого дело?
Стася в очередной раз возвращалась от своей растущей день ото дня грозди, когда услышала в коммуникаторе голос подруги:
– Прием, напарница! Мне тут передали хорошие новости!
– Что там? – вяло поинтересовалась Стася в тысячный раз разглядывая металлические руки своего аватара на штурвале. Уже столько времени прошло, а она все ни как не могла к этому привыкнуть.
– Закончилось судебное разбирательство, можно забирать наш роботизированный комплекс из штрафного дока.
Стася помолчала. Затем сказала:
– Слушай, нам тут платят почти столько, сколько мы частниками зарабатывали. – Она кокетливо улыбнулась, призывая подругу не искать сложностей на свою голову. – Зато тут и ответственности меньше. Техника надежная, ее чиним не мы. Не надо дрожать за арендованное оборудование.
– Ну да, – согласилась Алекса, – Я уже тоже об этом подумала.
– Ну и что решим?
– Решим? Давай не решать, а полагаться на случай. После смены кинем жребий. Кому не повезет, тот завтра и заберет нашу развалюху. И желательно бы и сдать ее сразу туда, откуда взяли.
– Согласна. – проговорила Стася.
Как она и надеялась, возиться с когда-то любимым чудом совершенства техники ПРГОКом выпало Алексе…
***
Антон не видел смысля во всем том, что нельзя назвать корректным по отношениям к нейтрально относящимся к тебе людям, особенно ели они еще и не представляли опасность. Он любил корректные формулировки. Еще до прикладного программирования он увлекался сбором тактичных изречений, изысканных фраз. Повзрослев, он изучал особенности вежливого поведения даже больше, чем английские лорды, стараясь понять сам стиль тонкой вежливости, которая не отнимает силы и помогает быстро приобретать хороших друзей среди самых порядочных. Трудной работенкой в его понимании можно было назвать что угодно, кроме космических расчетов. Дело не в том, что ее считают легкой. Профессионалы обычно не любят разговаривать о ней в пренебрежительном смысле. Даже замер спектрального состава астероидов для них работа, приближающая человека к звездам, то есть возвышенная и являющаяся воплощением мечты о полету к ближним звездочкам. До сих пор вид их падения в народной молве приносит удачу, стоит лишь в этот момент загадать желание. На сайтах самых мелких космических разработчиков вы сможете увидеть видео и фото настоящих падений. Вам наверняка надоели их заверения о том, что сами кадры обладают той самой энергией, которая исполняет желания, стоит только посидеть минут пять (платно) перед фотографией. Они повышают цены на видео. Обещают и телефонные звонки со смешной планетой, где волны исполнения желаний будут переданы вам без звука, но неукоснительно порядочным оператором, потомственной ведьмой и обладателем уникального собственного биополя. Антон никогда не стремился делать карьеру среди настолько сложных полей, что их возможности были близки у мистическим в вульгарном смысле слова.
Есть среди этого бизнеса по продаже небесной удачи даже исследователи, которые вывели закономерность. Бедный минеральный состав астероидов стал следствием того, что они на протяжении тысячелетий отдавали органическим существам свое молекулярно-волновой поле, а квантовая запутанность сделала их жертвами ненасытности все земных обитателей, включая бактерии. Углеродистые астероиды за орбитой 2,7 астрономических единиц (одна – от Солнца до Земли) можно считать самыми распространенными на этой орбите, но они стали такими не оттого, что были выкинуты туда гипнотической силой земных Месмеров и Мессингов, даже если им помогали телепаты из рода слонов, кашалотов и устойчивых даже к радиации тараканов. Есть, конечно, гипотезы о том, что они распределялись на разных расстояниях от Солнца не только из-за каких-то особенностях минерального состава. (15) Валькирия (877) и (45) Евгения, обе класса F, совершенно лишены воды. Кремниевые Эвномия (около 330 км диаметром), (3) Юнона, (29) Амфитрита, (532) Геркулина и (7) Ирида выбрали для себя расстояние 2,2 а. е., но до того, как начались работы по благоустройству Марса и все люди мира стали считать, что мужчиной воспитывает не только армия, но и работа в этой системе космических исследований, никто даже с Земли не попытался рассчитать их минеральных состав для того, чтобы сделать хороший классификатор. Антон увлекался физикой и химией, что делало его увлечение космосом более профессиональным, чем обычно бывает у многих строителей техники в невесомости. Но он предпочитал создавать для себя теории, а зарабатывать любимым с детства занятием. Его программы помогали людям, работающим с приборами и техникой, не забывать о реальной жизни. Многих людей из самых известных ученых можно было обвинить в рассеянности и неумении держаться на публике. Антон предпочитал зарабатывать на том, что будет помогать им, выбирая стиль и поддерживая жизнь на таком же высоком уровне, Вот и сейчас он читал статью в одном их солидных изданий, отмечая для себя выражения, которые потом будут занесены в шпаргалки для леди и джентльменов.
Раздался звонок. Антон увидел, кто на связи, немного подумал. Но потом решительно включил связь, правда, без его визуализации.
– Антон, ты видел, что предлагают купить для переименования в свою честь астероиды и какие-то звезды с красивыми номерами? – Его бывшая жена когда-то поссорилась с ним из-за нежелания завести детей. Теперь эта взбалмошная натура иногда навещала его, но только из желания выяснить, нельзя ли остаться на его содержании, разрушая все его дела.
– Добрый день.
– Вчера я видела, как несколько компании размещали рекламу на канала с показом средневекового турецкого быта. Показывали королей, все вместе смотрелось неплохо.
– Это было вещание на европейцев, покровительствующих армянам?
– Скорее, да. Судя по виду рекламы, за ее размещение просили сущие пустяки.
– Тебе понравился фильм?
– Да, там хороший европейский перевод. Малейший азиатский акцент сделал бы его неинтересным. В первых сериях снимали несколько европейских актеров, их обаяние держит ту часть фильма, где они еще не разбежались и не пришлось нанять местных. – Юлия выглядела прекрасно. Наверное, поэтому она включила видеосвязь со своей стороны и красовалась в хорошей подсветке, не обращая внимание на нежелание Антона показываться.
– Спасибо. – Антон продолжил разговор скучными односложными ответами ровно столько, чтобы дать понять бывшей жене, что он стал подобен совершенно чужому человеку. Юлия через некоторое время поняла, что он не хотел бы пойти с ней по магазинам, даже для покупки ей небольшого астероида в паре парсеков от Солнечной системы, и закончила разговор. Антон заметил, что ее комната (Юлия звонила из дома) была так же неудачно прибрана, как она бывала, когда они жили вместе. Он подумал, что она скорее всего не одна, но ей не нравится ее новый приятель. Он подумал, что совершенно не испытывает ревности, скорее его радовала возможность избавления от ее претензий.
Еще в начале 21 века в России людям на день рождения разрешали называть своими именами звезды, которые до этого имели только цифровые опознавательные знаки. Нет, не сомневайтесь, разрешали даже бесплатно. Одно из таких прекрасных названий было длинным "Потомки, звоните мне в 2005 год, мобильный телефон такой-то". Представьте себе, сколько за подобный пир духа содрали бы сейчас, когда некому защитить права тех, кто бесплатно пытается назвать хотя бы метеорит своим именем, но не находит ни одного шахтера, который подпишет ему разрешение за гроши.
Антон жил и работал в одном здании. Правительство, заботясь о защите от пробок, придумывала новые способы повлиять на богатеющих людей. Одним из них стали огромные дотации тем, кто согласится жить и работать в одном здании. Для программы по переселению строили высокие удобных современные здания и продавали их почти за бесценок тем, кто соглашался работать новым методом. Нельзя сказать, что тогда не было желающих купить площади, но обязательным условием власти поставили зависимость дешевых метров от количества рабочих мест, причем нельзя было набрать более 10% родственников или жителей других регионов. Для того, чтобы выкупить удачное приобретение, он потратил немало собственных средств, но не жалел о них, сравнивая проценты в банке, которые он получил бы за сбережения, с уже полученной площадью. Рядом с ним располагались помещения его охранников и нескольких сотрудников. Не все хотели жить рядом с одним из шефов компании, предпочитая иногда оставаться без его присмотра, особенно если к нему приезжали родственники. Антон был как раз из этой категории руководителей, а его мама была любительницей посмотреть все и все обсудить. Хотя часто тактичность ей не изменяла, страхи перед неловкой ситуацией и потерей работы оставались всегда. Но соседями Антона с его работы остались самые тактичные и скромные в быту люди. Он был доволен.
Стоило ему выйти в общий коридор, он встретил Михайлова, одного из наблюдателей из администрации технической поддержки. Он тоже шел на работу, на его лице отражалось самое жизнерадостное настроение. Антон поинтересовался, чем оно вызвано.
– Вчера я просматривал одну из систем нашего нового клиента, той компании, которая заключила с нами договор на поставку систем заботы о жизни сотрудников. Оказалось, что в их сети есть достаточно места для установки скоростных приложений. Они выделили нам линию и буферные зоны, которые связаны с охраной. В той части, где я нашел место, мало собственных производственных систем.
– Поэтому там мало и защиты их секретов? – Антон догадался, что фирма планировала работать с партнерами, если уже давно отвела место для их безопасной для себя работы. – Много ли там места? – Поинтересовался он.
– Нам, похоже, достается около тридцати процентов резерва.
Новости были хорошими. Компания не планировала постоянной смены партнеров или обмана на использовании квалифицированного труда без оплаты. Антон подумал о том, что еще он сможет предложить в будущем для того, чтобы удержать клиента. Уже через несколько дней на совещании шло обсуждение стратегии. Те, кому уже удалось подсмотреть тайны клиента, рассказывали о его новой экономической системе внедрения моделей по энергетике. Он удивлял покупателей своим предложением поставить собственные системы генераторов за свой счет, а за работу брать ту часть денег, которую они обычно выплачивали за старые системы подачи электричества в космосе. Виртуозные и дешевые решения – гарантия продолжения такого бизнеса, но компания оказалась способной и на это.
Заводы Земли уже так часто использовали роботов, что налоговые службы теребили правительство, желая реформ. Им так нравились заводы-роботы и их предсказуемость, что они выступали за увеличения секторы производства без людей. Политики ожидали реакции банков. Общественность обсуждала перспективы безработицы, ненужности людей вообще и терроризма ради территорий под безлюдные заводы, завоеванные у теплокровных хозяев интригами и терроризмом. Но была часть политиков и экономистов, которые считали, что экономическую систем пора кардинально изменить, пересмотрев критерии проверки. "Пусть будут заводы без людей, но к их системе должна прилагаться кибернетическая машина табелей, регламентирующих жизнь. Люди не должны оставаться голодными, жить в холоде и в плохом жилище. Пусть желающие быть самыми богатыми обеспечивают жизнь всех на своих автоматах, но мы облагает их прогрессивным налогом, чтобы за счет этого существовали все остальные", – убеждали они с радиостанций или телеканалов, в журналах или виртуальных клубах. К их идеям с интересам относились те программисты, которые искали работу по созданию. такой системы, то есть, все имеющиеся на Земле и в Солнечной системе. Только поэтому слухи все еще ходили, напоминая о том, что все лучшее может быть еще и впереди.
Астероиды располагаются на небе, всеми силами поддерживая астрологов и их теории. Представьте себе, первые (люди) считают трин-треугольник благоприятным расположением планет. Таинственным образом часть астероидов расположилась на орбите, точно следуя за крупной планетой, держа угол в шестьдесят градусов относительно центра вращения. Но физическое объяснение феномена меньше пугает людей, чем страх перед будущим, который становится одним из секретов популярности инквизиторов нового времени вроде магов и гадальщиков. Антон знал, что даже если сейчас на рынок выходят новые компании по торговле звездными номерами, он не будет предлагать им свои системы вежливости в дополнение к привычному товару. Его можно было назвать человеком, который предпочитал делать стиль, который могли бы подхватить поэты и аристократы. Недавно он смог найти нового партнера. Одна из крупных фирм согласилась продавать в своей системе его помощников и друзей в виртуальных системах. По слухам они финансировали предвыборную компанию губернатора и не остались внакладе, но Антон не считал их слишком агрессивными или вульгарными типами, часто встречающимися в среде бандитов.
Каждый раз, когда приходилось объяснять будущим пользователям системы особенности полета планеты и астероидов, Антон надеялся на то, что его системы контроля за приличным поведением смогут сделать жизнь людей, которые уже увлечены полезным и нужным делом, более удачной в человеческом смысле. Сейчас он работал над моделью 77/2015 – 037 ТТБ 04. Там нужно было поставить собственные системы, не забывая о сложной системой шифрования заказчика. Она часто заставляла его переделывать мелкие детали, не пропуская какой-то ряд символов. На все осторожные вопросы владельцы патента отвечали уклончиво, но он не видел основания для того, чтобы беспокоить их по пустякам вроде своих мелких переделок. Неудача из-за потери данных на ПР 35-468046 его всерьез беспокоила, поэтому он несколько раз продублировал свои новые решения и спрятал несколько копий по разным сейфам. Он решил отвлечься на несколько дней и переставить технику слежения за безопасностью одного из секторов, это задание ему давно предлагали приятели военные. Сектор был пустынным, но недавно недалеко от него появилась небольшая база по починке техники. Антон просил этот заказа ради того, чтобы быть ближе к астероидам троянам. В ближайшие годы по его расчетам к ним должны будут прибыть системы подробного изучения их минерального состава. Ученые предполагали, что тайна их остановки в определенной точке орбиты может скрываться не только в отношениях между массой крупного тела и самого болида. Военные готовились ко встрече гостей и просили его проверить готовность систем защиты и их удобство. Они отрабатывали систему автоматики, которой в будущем мог бы воспользоваться каждый, кто терпел бедствие в этом секторе.
* * *
В отсутствии подруги Стасе приходилось все делать самой. Заарканив очередную, сравнительно небольшую, глыбу (массивных глыб в квадрате их ответственности становилось все меньше и меньше, но скоро должны были привезти новую партию), она выруливала с ней на привязи. Манипуляторы уже слушались ее, помехи были компенсированы. Она собиралась лечь на курс к точке спайки, когда заработала громкая связь в кабине ее «штурмовика», как они их в шутку называли.
– Стася, ты только не злись, но меня, кажется, атакуют какие-то боевые истребители, без опознавательных знаков!
Девушка от неожиданности застыла, напряженно выпрямив спину. Ее аватар все четко продублировал.
– Что?! Ты где?
– Я на полпути до базы-склада нашего арендодателя. Будешь ругаться, но я не стала нанимать частный буксир, а решила перебросить нашего ПРГОКа до базы на своем «штурмовике».
Стася долго молчала.
– Но ведь когда я вылетала из доков на работу, твоя машина была на месте.
– Была. Я дождалась, пока ты летишь, и только тогда вылетела сама… – голос подруги на мгновение пропал. Затем послышался треск помех. – Стась, по моему мне не уйти. В меня хорошо попали. Нарушено энергоснабжение… – Алекса чертыхнулась. – Тяговые двигатели сдохли! Остались только маневровые…
– Ненормальная! – Стася лихорадочно соображала. – Не вздумай выходить из сети! Нельзя бросать оборудование на произвол судьбы, а здесь. скорее всего, попахивает пиратами. Нашим «корпораторам» (так девушки в шутку называли свое начальство) это очень не понравится. Ты пробовала защищаться?
– Пробовала. Что толку, сама знаешь, с пристыкованным к днищу ПРГОКом особо не повоюешь!
Стася приняла решение. Отстрелив буксируемую глыбу, она развернула свой «штурмовик».
– Я тебя запеленговала, жди, буду через пять минут! Не прерывай связь, говори мне, что там у тебя происходит! Как же я была права, когда посоветовала тебе для работы выбрать квадрат, расположенный непосредственно рядом с нашим прошлым местом! Прием, Алекса, ты тут?..
Но связь оборвалась окончательно.
* * *
Алекса паниковала. Шутка ли, в кабине с роботами отказала техника. Нападавшие пытались нейтрализовать электронику волновыми излучателями и даже кинули в нее небольшой астероид с футбольный мяч в диаметре. Он явно был намагничен, приклеился к корпусу перевозчика и теперь делал все, чтобы сбои в системе не прекращались. Камеры слежения уже поворачивались куда угодно, кроме нужного направления. Лишь на секунды через их системы передачи был виден сплошной поток пролетающих мимо миллиардов звезд. Это означало одно, – ее подбитый кораблик вошел в беспорядочное вращение. Автоматическая система двигателей пространственной стабилизации тоже накрылась. Да и вообще, все тут накрылось. Смотреть на свалку вместо драгоценной техники было жутко. Нет, она, конечно, знала, что в кабине «штурмовика» изначально был вакуум, но когда знаешь, что этот вакуум именно не вакуум рубки, а непосредственно – космический вакуум, просочившийся в рубку через отверстие пробоины, это было совершенно другим ощущением. Она то и дело озиралась, беспрестанно вертя головой аватара, когда вспышки замыканий озаряли кабину откуда-то из-за спины. Сколько она так просидела? Судя по показаниям виртуального интерфейса – четыре минуты. А ощущение такое, что четыре часа. Заработал коммуникатор, ее вызывали по мобильной:
– Привет незнакомка! Разогнал твоих бандитов, одного поджарил, двое скрылись. Клевая же все-таки штука фотонный излучатель!
– Ты кто? И где ты сейчас? – Алекса перевела дух. – Меня тут так вращает, что я со стороны, наверное, на юлу похожа…
– Зови меня просто Антон. Стыкуюсь. – и через несколько мгновений, – есть контакт, сейчас я тебя стабилизирую.
Мельтешение звезд в пробоине замедлилось, а потом и окончательно остановилось.
– Ффу, – вздохнула с облегчением Алекса. – Спасибо, Антон, чтоб я без тебя делала! Ты пристыковался к штатному шлюзу?
– Да, к верхнему. Снизу у тебя ПРГОК пришвартован, Можешь прийти в гости. Как раз будет повод потренироваться в управлении непосредственно телом аватара.
Алекса не на долго задумалась, а потом, вздохнув, сказала.
– Нет, давай ты ко мне. У меня, похоже, электроника с ума сошла. Нужно кое-что тебе показать.
– Да.
Девушкам еще ни разу не доводилось покидать кресло пилота в теле своего аватара, разве что только на обучающем симуляторе. Но гость был из опытных космических пилотов. Алекса приняла его за военного из частной охраны, их суда часто зависали в пространстве без движения, ожидая сигнала бедствия, чтобы вовремя прийти на помощь. Техника в космосе всегда была очень дорогой, поэтому меры по защите можно было назвать оправданными. Такие корабли служили и для зажиты от биологических террористов. Судя по вооружению, его системы были как минимум из заштатной сибирской военной базы. О таких частные пилоты даже не мечтали. Но оказалось, что он был не военным, а частником, имеющим немного военных заказов. Алекса с завистью подумала о том, что хорошо бы найти благодетелей, которые так хорошо снабжают, но потом оставила эти мысли от предположений, что могут потребовать взамен. Одной из неприятных была идея о свадьбе с отвратительным и жестоким человеком, который имеет право убить тебя в любую минуту.
Антон, войдя в дополнительный виртуальный интерфейс управления, отстегнул ремни и поднявшись, как пьяный, заковылял в соседний отсек, где в полу и потолке было устроено два шлюзовых люка. Ощущение было, будто просто играешь в обычную компьютерную игру. Правда, герой в этой игре всегда четко и отлажено действует любыми конечностями. Тут же было все не так просто. Пришлось буквально перебирать по стенам руками – манипуляторами, чтобы добраться до отверстия шлюзового люка. Спустился в переходный тамбур. Еще два дня прошло в наладке системы. Когда он уже распрощался с благодарной и испуганной Алексой, ее машина уже могла продолжать движение. Запас материалов, который она везла для новых разработок, был частично израсходован на починку. В качестве благодарности от испуганной девушки он взял только битую электронику и все подписи, позволяющие ему получить страховку. Это было немало, если считать, сколько времени пострадавшему придется провести на встречах по проверке данных. К счастью, ему удалось заснять происшествие и отдать материалы в космическую полицию. За преступником уже гонялись профессионалы. Антон покинул свою случайную знакомую подобно благородному рыцарю, не требуя ничего больше.
Стасе удалось отпроситься с очередного рейда и объяснить отсутствие машины подруги. Несмотря на их страхи «Создатели и строители III» отнеслись к рассказу о космических пиратах серьезно, сняли небольшую сумму в качестве штрафа за несанкционированные работы и дали обеим месяц проката техники за их счет по вполне разумным ценам. Стася подъехала на место аварии уже со всеми бумагами и подписями. Необычная для людей, далеких от бизнеса, щедрость компании объяснялась тем, что уже через пару месяцев все те работы, на которые понадобилась техника, появятся в прайс-листах компании как «Уникальный продукт, который можно купить только у автора идеи! Берегитесь подделок!» После того, как она посмотрела на следы разрушения, девушка расстроилась. Она поняла, что полная починка только начинается. Предстояло все просмотреть и заменить как можно меньше дорогих деталей. Стася перешла на управление роботом-ремонтником, пробираясь около машин.
Наконец, створы очередного люка под ногами разъехались и Стася вплыла в пространство шлюзового отсека подбитого корабля подруги. Заметив на интерфейсе виртуального мониторинга загоревшийся в левом углу зеленый огонек, девушка поняла, что сцепление магнитных подошв с поверхностью пола восстановлено. Тут она повернулась в сторону двери ведущей в кабину подруги.
Лучше бы не поворачивалась. Из проема дверей на нее таращилось глазными видеокамерами нечто человекоподобное и металлическое.
– Хорошо выглядишь, подруга, – нервно хихикнув выдала Стася.
– Про тебя могу сказать то же самое.
На минуту воцарилось молчание, в течении которой подруги разглядывали друг дружку. Стася отметила про себя, что несмотря на атаки, не вся техника сгорела. Или на ее починку ушло столько новых дорогих материалов? В любом случае корпусов в запасе было немного, а манипуляторы в некоторых местах выглядели не новыми. Это обнадеживало, ведь потрепанные корпуса были знаком того, что их замены не было.
– Ну, что ты там собиралась мне показать?
Робот-Алекса повернулась и ударила по клавише дверей, ведущих в небольшой складской отсек. Жестом своей адской металлической руки-манипулятора она пригласила Стасю устроить все камеры так, чтобы увидеть ее сокровище только по внутренней связи. Она так и сделала.
В отсеке было пусто, но аватар Алексы вновь ударил по клавише на приборной панели и через открывшийся створ в стене в помещение вплыл внешний манипулятор. В его устройстве захвата был прочно зажат черный продолговатый контейнер с маркировкой радиационной опасности. Больше ни каких опознавательных знаков на нем не было, по упаковке он напоминал обычные для перевозок дополнительные баки топлива, но еще до того, как те пройдут полную обработку для использования в двигателях. Манипулятор прижал контейнер к металлическому полу. Тот сразу захватил его магнитом. После этого механическая лапа исчезла так же, как и появилась. Аватар Стаси повернул голову в сторону аватара Алексы.
Робот Алексы подошел и, повозившись, открыл замки контейнера. Крышка его медленно отъехала в сторону. В коммуникаторе Алексы, находящейся на расстоянии трех миллионов километров отсюда, на планете Земля, в городе Воронеже, прозвучал вопрос, заданный подругой:
– Тут я увижу именно то, о чем я подумала только что?
В глубине капсулы, встроенной в контейнер, под композитным колпаком покоилось тело какого-то совершенно незнакомого и явно дорогого робота.
– Да, это то, что ты думаешь.
Аватар Стаси неподвижно застыл выпрямившись, зрачки его видеокамер погасли и Алекса поняла, что подруга вышла из сети. Логауты из непредусмотренных протоколом мест были строго запрещены, вплоть до пожизненного бана, но девушке сейчас было плевать на какие-то там запреты.
Она, ощутив себя вновь простой жительницей города-мегаполиса Москвы, сняла с головы виртуальный шлем с полоской сканера. Обычный земной коммуникатор продолжал работать, по нему сразу последовал звонок и вход по экстренной связи, разрешенной только одному человеку. В ушах послышался голос Алексы:
– Подруга, что это значит?
Стася в сердцах швырнула шлем, и тот, пролетев через всю комнату, приземлился где-то за кроватью, предварительно сбив со стены хай-тековский светильник.
– И у тебя еще хватает наглости спрашивать что это значит? Ты украла у мафиози киборга, вот что это значит! Твари, от которых ты спасалась, просто хотели его вернуть, не так ли? Ты хоть понимаешь, что они в любую минуту могут заявиться к нам домой?
Коммуникатор еще некоторое время молчал, затем послышались гудки обрыва связи…
* * *
Антон никогда не считал себя хитроумным человеком или гением зла, который будет преследовать свою жертву до последнего. Он совершенно случайно в тот раз проверял системы «Создатели и строители III». Ему открыли доступ только к новичкам, так он увидел Алексу и нападение на нее. После того, как пираты со всеми их приметами попали в машинный зал полицейских систем, он не забыл проверить те данные, которые получил со своего жучка, оставленного у прекрасной незнакомки. Нет, он обычно оставался только человеком, которого легко обмануть, это было просто для собственной безопасности. История с пропавшим талантливым техником не выходила у него из головы. Он был не из тех людей, кто не держит на орбите целый арсенал, а само нападение могло быть из-за того, что один из мелких бандитов не поделил что-то со своими боссами. Когда Антон оставил небольшой передатчик, он надеялся выяснить что-то случайно, в будущем. Как мужчина он понимал, что надо будет выглядеть достойно, встречая своих врагов уже на Голубой планете. ПРГОК, который перевозила Алекса, был ему знаком. Но когда все время прерывающиеся сигналы камер слежения показали ему, что на корабле прятали какую-то хорошую технику, он понял, что понравилась пиратам. Антон удивился ее совершенству. Она могла быть куплена у каких-то талантов, но он не знал ее конструктора. Может быть, ее везли со свалки? По закону все брошенное в космосе попадало в приемники, откуда остатки мог взять любой желающий. Любителей переделать все на месте было много там, где шли широкие оповещения и выбрасывали чудо совершенства. Еще несколько проверок показали, что ничего подобного увиденному в железном мусоре не было. Заподозрив неладное, он проверил технику из розыска полиции, но тоже ничего не обнаружил. После он подумал, не посоветоваться ли с Михайловым, но решил оставить материалы камер слежения только для себя. В конце концов, что плохого в том, что он узнает, какую технику сейчас профи не любят афишировать и не пускают в широкую продажу, не так ли? Его группа уже починила хлюпающий модем, можно было браться за следующий. Антон решил на всякий случай попросить знакомых из полиции потихоньку присмотреть за безопасностью Алексы и его фирмы, чтобы космические пираты не стали искать их на Земле. Но данные камер личных жучков он приберег только для себя. Для вдохновения, чтобы когда-нибудь посмотреть, что умеет незнакомый робот из спасенного им склада.
Немного о чужой технике
Усталость часто становится причиной нервных срывов. Но после самых тяжелых переживаний уже не хочется сменить обстановку, но желающий как можно быстрее прийти в себя должен сделать волевое усилие и заняться защитой от стресса. Даже онкологические заболевания часто отступают, если больной полностью поменял все в своей жизни. Но как же трудно найти такое место или дело, на которое хочется поменять все, что имеешь! К сложностям из-за выбора добавляются страхи из-за неизвестных обстоятельствх, которые еще скрыты и обнаружатся не раньше, чем у идущего вперед появится шанс стать их жертвой.
Сейчас несколько окон все еще были открыты для просмотра уже разархивированных данных камер высокого разрешения. Рядом с ними располагались уже графики. Сама система просмотра была предназначена для тех, кто впервые решил посмотреть, что такое работы на астероидах, или работал в этой области не профессионально и меньше пяти лет. Красота пейзажей делала само изображение на экране таким реальным, что трудно непривычный человек с трудом оторвался бы от ярких иллюстраций на видео. Почему он попал именно сюда? Когда он открывал систему, то собирался найти только провалы во времени, которые можно состыковать с его новой системой благородных отношений. Ничего особенного, просто просмотреть данные и добавить, как в компьютерной игре, героев с положительным влиянием, паузы для здоровой и светской жизни. Системы влияния всего лишь должны были помогать жить, сохраняя собственное здоровье и не забывая о построении нормальных взаимоотношений с людьми.
Если Антон начинал какой-то собственный проект по помощи в проектировании системы для пользователей, он редко вспоминал сложные для себя дни. Всю работу он каждый раз делал как можно более тщательно. Еще с института он помнил одну из самых важных заповедей для специалиста экстра-класса: хочешь сделать вещь на высоком уровне – сделай в ней максимум работы. Только поэтому когда требовалось всего лишь заказать внешний вид портала для входа самых скромных пользователей, он продумывал все мелочи. Его увлекала работа над созданием настоящей жизни для тех, кто стал трудоголиком с появлением технических устройство полной помощи человеку. Сейчас он вместе с дизайнером снова проверял один из порталов для пользователей, за которых платило правительство. Власти настаивали на том, чтобы новые системы давали людям занятость и воспитание хорошего характера. Только на этих условиях они были готовы покупать работы и давать долгосрочные заказы. Пособие по безработице они превратили в способ найти людей для самообразования и чего-то вроде новой профессии, но называлась она пугающим для деревенского провинциального слуха именем "приличный человек". С того далекого времени, когда самые первые генералы приняли решение о создании виртуальной резервации для воспитания настоящих мужчин прошло уже много времени. Давно обсудили все острые углы и проверили перспективы. Но еще ни одно правительство не рискнуло назвать эту новую работу своим именем. Все разговоры предвещали только всплеск недовольства, вызванного пересудами. Но именно их панически не хотели устроители игры в воспитание.
Минут пятнадцать или двадцать Антон болтался без дела. Он ждал Ивана, дизайнера. Его фирму, как и отдел самого Антона, заказчики нанимали для консультаций по созданию интерфейса для Галатеи. Будущие пользователи должны были попасть в ту среду, которая давала бы им жизнь, полноценную жизнь, созданную автоматикой. Часть рабочего времени, посвященного ее созданию, руководители проектов проводили в ситуативном переживании идеальной модели поведения. Большинство граждан, узнав об их секретах, подняли бы огромный шум из-за того, что казенные деньги тратятся на личные развлечения. Со стороны их действия могли показаться именно такими. Но этот секрет, даже просачиваясь в среду новичков или слишком любопытных обывателей, оставался тайной для общепринятого представления общества о жизни и фальшивках, способных нарушить ее мирное течение. Военные всех стран предпочитали ввести тайную цензуру, которая запрещала рассказывать публично о мастерах воспитания широких масс общества. Слишком велика была их надежда на перспективы от искусственного интеллекта, который всей мощью будет брошен на создание хорошей и порядочной жизни для большинства людей. Любой полицейский, прослуживший в розыске и задержании помнит о том, что пойманные негодяи, отсидев в тюрьме, выходят на свободу и из-за них всегда приходится быть настороже. Большие шишки из этой системы не были исключением, мало кто из них обходился без работы с погонями и задержанием в молодости. Они ценили все, что защитит от опасности, в том числе и огромные программы, даже если на них приходилось раскошеливаться и выполнять обязанности такого же охранника, которым они были, не позволяя опускаться всему обществу.
Антон разглядывал пестрые эскизы, которые остались от предыдущей встречи. Тогда они с Иваном обсуждали поправки к системе входа и героев, помогающим новичкам. Только секретность защищала его работу от критиков, в приступах старческих болезней или куража от полноты жизни несдержанного защитника каких-то своих никем не понятых желаний позаботиться об изменении мира. Тогда, в прошлую встречу, они обсуждали героев как семантических единиц и мысленные формы.
– Никто из них не должен вызывать ассоциации с тем, что у нормальных людей считается низменным или не приличным, – напоминал Иван задание заказчика. – Но если мы не сделает увлекательного шоу из картинок, переходов, дополнительных окон – сама работа станет вызывать чувства, свойственные всем выброшенным из жизни. Мы боремся с их возникновением, а не провоцируем новые.
– Я как раз размышлял…
– Я и об этом тоже. Мы должны внимательно просмотреть все, о чем будет размышлять человек. Художник или архитектор просматривает все мелочи, исправляя их и стыкуя между собой. Он продумывает все действия, которые могли быть логичными в придуманной среде и дает совершаться лишь тем из них, которые достаточно возвышены.
– С поправкой на коэффициент его таланта, – мрачно заметил Антон, которому хотелось как можно дольше слушать речь Ивана, прежде, чем сделать собственные выводы.
– Если ты даешь только день на то, чтобы закончить работу, она сама должна быть логичной для этого срока. Тот, кто доверяет программисту как мэтру, не замечая его влияния, не должен быть лишен расчета его права быть героем, просто действующим лицом или только зрителем.
– А уже это право должно быть выражено в цифрах, согласованных с медиками? – Антон поддержал идею, но ему уже дано были интересны конкретные предложения. – Ты считаешь, что можно, например, предлагать игроку оказаться у экрана с картинкой, где он убедится, что попал на заброшенный участок посреди целого поля грязи?
– Не в любом наборе грязи и не в любой момент игры. Представь себе, что будет, если пользователи привыкнут писать в техническую поддержку, когда обнаружат, что вокруг них слишком грязные полы, но будут критиковать не собственный быт, а картинку фона игры?
– Это забавно. Но можно ее поменять.
– В работе техников идет поиск того, что надо добыть и как отдать часть работы на общую занятость. Но наша задача немного другая. Мы должны создать такую жизнь тем, кто пользуется нашей игрой, чтобы они жили настоящей жизнью. В реальности не нужен слишком большой азарт или примитивность, из-за которой мозг перестает воспринимать все разумное.
– Я всегда был за здоровье и создание настоящих леди и джентльменов из тех, кто готов прийти в нашу систему. Многих мы даже никогда не видим лично, оставаясь защищенными от их возможных нападок.
– Даже Восток за экраном с трудом становится Европой, лучшие образцы которой мы готовы сделать примером для подражания. – Иван надеялся, что Антон останется равнодушным к ситуации попадания героя в сложную ситуацию на разных этапах игры и не ошибся. – Люди достаточно спокойно относятся к предложению поставить себе датчики измерения всего, от температуры тела до активности мозговых зон, если они уже давно стали пользователями игры. Но они будут против, если то же самое делать по принуждению без значимого повода для действий.
– Да, нам простят тайное прослушивание ради защиты от неизвестного вируса или поимки опасного маньяка. Но смысл наших действий – сделаться настоящими капитанами и офицерами. Это высокое звание поможет нам воспитывать людей и смотреть за их жизнью, делать ее, думая о духе коллективизма. Он должен стать благородным, нормальным и увлекательным. Даже если сама программа будет примитивной по виду, она должна сделать жизнь людей, которые ею пользуются и подобной санаторию для реабилитации их воли к добру. Любая воспитательная работа становится интересной после того, как появляется возможность поднять температуру в комнате и увидеть, как ее обитатель снял открыл окно. Но как только вынужденные действия становятся более сложными, все труднее контролировать нравственность самих испытателей. Благие цели и близость к источнику средств слишком часто приводили если не к преступлениям, то к роковым ошибкам.
В тот раз они обсуждали системы ценностей, которые еще не стали заманчивой перспективой для выборных политиков с большими деньгами. Одной из них можно было назвать выбор способностей для их улучшения. Всех интересуют естественные аномалии, особенно дети, способные в пять лет решать задачи по математике с точностью компьютера или что-то вроде этого. Но на практике спецслужбы и президенты почему-то увлекаются тайным созданием блага для человечества, являющегося правильным лишь в мечтах. Очевидные ошибки, которые можно было бы увидеть на плане, будь он выставлен на обсуждение широкому кругу специалистов. Но сложность подобных исследований в том, что опыты секретны. Антон как специалист по влиянию горячо поддерживал коллективные контракты с приглашением посторонних экспертов и огорчался, когда вспоминал, как много денег из бюджета уходило на поиск асинхронного биения с каким-то ужасным завыванием, где все вместе соответствовало особым частотам, улучшающим комфортное состояние клеток сердца. Методику публиковали, но еще до введения в кабинеты физиотерапии еще одного некрасивого ящика для помощи больным оказывалось, что при сертификации использовали законы другой страны и ее же нравственный ступор, не давший проверить все у признанного авторитета. В результате способ воздействия уже был на десятках видов мобильных устройств по всему миру, а приводил к легкому улучшению сердечного ритма, но, подобно энергетикам или наркотикам, разрушал общее состояние организма. Антон и Иван дружили на том, что во всем нужны периодические проверки.
Утро перерастало в прекрасный день. В прошлый раз Иван оставил его в неведении по поводу продолжения проекта и цивилизацией индейцев, Он обещал дать поправки к сюжету только через несколько месяцев и попросил проверить реакцию большинства людей на потоки информации. Там не было ничего сложного. Измерять пришлось скорость реакции в разное время и в разных ситуациях. Когда еще несколько дней назад договаривались о сегодняшней встрече, Иван не обещал, в котором часу он приедет. Антон решил не перезванивать, чтобы не беспокоить его лишний раз. Он наугад открыл один за уже готовых порталов из разряда самых примитивных.
"Почему высоких мыслей никогда не будет снова…" – начал один из наставников программы. Антон с трудом вспомнил продолжение: "… если мы не сможем покорить космос своими силами…" Чтобы попасть на портал в качестве пользователя он решил дослушать романтичные слова о будущем человечества. Появившийся на экране дух поддержки исследователей уже обращался к нему с предложением позаботиться о будущем человечества и собственной жизни. Он и так понимал, что изучение химии и квантовой физики даст возможность обустроить экологию Земли и космических далей хотя бы в пределах Солнечной системы, но ему было приятно увидеть снова ту систему, которая напоминала ему о самой первой, с которой он столкнулся, начиная работу. Дух предложил ему помочь людям из легенд и стать частью легендарного сообщества первопроходцев из иных миров. Он показал собственную пещеру, в которой хранились минералы. Часть из них не имело специальной упаковки. Тестовое задание для новичка показывало степень его знания химии. Времени было много, ловушек тоже. Но можно было прервать выполнение задания, так и не найдя все правильные выходы.
Антон прошел на следующий уровень, уже вооруженный несколькими подсказками по химии, десятком кредитов и возможностью попробовать себя на более сложном уровне отбора. Он не старался показать себя физиком высокого уровня, но, похоже, пропустил загадку, заложенную в тайную программу одного из тестов. Тот и показал его осведомленность. На экране уже прохаживались живые петухи, предлагая создать внешний образ героя в стиле простачка, но Антон решил немного подождать следующих предложений. Ему уже показалось, что все символы нормальных перспектив не будут включать в себя экипировки для спецназа, но чрез некоторое время обнаружил возможность похода по пространству будущей работы и путь в тренировочный зал. Там располагалось оборудование, способное произвести впечатление не только на новичка. Он понял, что полицейские, которые набирали пополнение для своей будущей работы на таких же сайтах, как этот, ждут своих героев. Дело было не в том, что как-то по-особенному сияли то появляющиеся, то исчезающие камни, материалы для будущей работы шахтеров, которых охране предстояло защищать всего лишь от грубых выходок и плохого оформления протоколов сдачи снимков спектрального анализа. Все, от рекламы до предложений и подсказок, выглядело так заманчиво. Складывалось впечатление, что нигде не будет лучше, чем тут. Все, что предлагалось новичку, можно было описать как позиции, которыми можно было владеть и управлять. Не слышно было привычных для воспитания стойкости голосов с предложениями, которые всегда напоминали своим тембром о змеях. Антон посмотрел через административный вход следующие уровни. Его порадовал маневр устройства изменения сигнала излучения. В изолированном состоянии автоматика уже могла отличать сигналы, появившиеся как нарушение защиты и ее блокировок. Он проверил еще несколько низких уровней, но уже в других компаниях, где ему приходилось ставить системы слежения и ждать новых заказов. Оказалось, что полицейским увеличили область наблюдения и снабдили дополнительными силами. Самые мелкие чины еще не могли иметь пароли для входов в отделы ниже первого ранга подготовки, но их сектор стал крупнее. Судя по щедрым предложениям и осторожным рассказам о перспективах, люди в погонах отчаянно нуждались в пополнении. Даже сама система поощрений уже направлялась и действовала под влиянием не знакомой ему руки.
Еще несколько походов по лабиринтам космических виртуальных систем показали ему, что большинство секторов на пути от Земли до Марса поднимали уровень присутствия систем слежения. Даже дворцы в их шахтах, используемые для покупок оборудования или передачи заказов по повышенным ставкам, стали напоминать какие-то адские чертоги из-за обилия графики и динамичных моделей. Строились новые пути для будущих перевозок. Несколько из больших систем подготовки проходили в тех местах, где он держал собственную автоматику.
Первой мыслью Антона о причинах активности людей в погонах, было усиление системы постовых кордонов ради того, чтобы усилить проверки на кольцах Сатурна. Там был слишком велик соблазн протащить собственную технику и украсть ценный камень. Менее вероятна была попытка создания космической пращи и сбивания их же орбит. Туда бы послали инженеров выше классом.
Сроки на марсианских разработках могут свести с ума любого, кто не привык мгновенно переключаться от работ на столетия к минутному размышлению о перспективах, которые заинтересуют все крупные компании. Каждое дело на сто лет или всего на десяток состояло из многих этапов. Детали летели на скорости не меньше двух километров в секунду, вроде астероидов. А заказы, которые военные были готовы выбросить на рынок, разлетались уже со скоростью мысли. Никто не хотел драки из-за контрактов, но единственным способом избежать ее была цеховая монополия и очередь внутри цеха.
Отвлечься от проверки Антона заставил еле слышный сигнал. Так его собственные системы слежения давали знак о поступлении важных данных. На этот раз оказалось, что беспокоила автоматика его жучка, поставленного еще несколько недель назад для тайной слежки за техникой Алексы. Он спас ее от нападения, помогая отбиться от чьей-то чужой техники, но, побоявшись связей новой знакомой с пиратами, смог оставить еще и собственную систему безопасности на ее космическом заводе. Почти сразу она обнаружила чужую технику. Но сейчас оказалось, что неизвестный ему аппарат подавал сигналы. Они и заставили систему проверить их источник. Системы сверки данных с полицейскими предупредили, что код передачи слишком похож на системы, которые использовали в Манифестум. После этого Антон думал недолго. Он отложил встречу с Иваном и все остальные дела. Ему надо было подготовиться ко встрече со своим давним покровителем. Такие данные должны были попасть в надежные руки быстро.
Эра Плутона в поисках корпорации Манифестум
Всегда, если затрагиваются вопросы о Вселенной, существовании других галактик и цивилизаций, – ты начинаешь судорожно искать другие загадки, не имеющие ответов. Когда уже по частям разобрали строение атомов и различных материй, и даже когда тебя самого уже расколотили по микроэлементам и рассказали всю правду о том, что является самым актуальным в науке, ум человека не может уняться. Наверное, такова его природа. Загадки, не имеющие решения – какой-то физиологический способ выживания индивидуума в цивилизованном мире. Пока не имеющие решения. Каждый человек, который не решился поехать в богатую страну для того, чтобы собственное техническое образование сделать способом научить врагов быть хоть немного умнее, делает это ради денег. Конечно, высокие заработки привлекают. Но все, кто остается, находят для себя возможность работать среди самой тонкой интеллигенции. Если не принимать в расчет все остальное, оставшиеся находят компанию людей, с которой приятно иметь дело. Умные собеседники и интересные люди становятся твоим кругом. Ты иногда не знаешь, что ждет тебя через несколько лет. Но всегда чувствуешь, как нужна поддержка всем, кто слабее. И силу тех, кто не меньше полувека занимает посты повыше.
Время около полуночи. Всё также ворочаюсь в постели и пчелиный, жужжащий в голове рой из мыслей не даёт уснуть. Много работы или много сотовой связи заставляют меня сравнить все беспокойства по служебным вопросам с пчелами? Жучки, которые вечно у кого-то поставлены в изобилии, но не называются жучками в служебных распоряжениях, даже если ты разговариваешь с самым лучшим другом или пишешь служебные отчеты для передачи куда-то на неизвестные высоты военных заводов. Сотовые клиенты, у которых расположены наши жучки, сотовые передачи данных с перехватов поставок, сотовые телефоны на Земле, по которым мы ищем нелегалов… Живите насекомые, даже во сне я хочу быть уверен, что мое подсознание тайно просчитывает все варианты ответов, которые мне придется дать днем. Чуткое подсознание еще волнуется, но сознание успокаивается. К нему крепко подключается липнущая к телу темнота. Кажется, я начинаю тонуть в этом мраке, как тогда на орбите Плутона. Закрываю глаза, и картинка не меняется – всё так же темно, как будто я застрял в этом длинном, чёрном коридоре из липких стен и за мной гонится мой собственный огромный пчелиный рой. Что дальше? Вдруг, экзекуцию прервал писк из гостиной. Кажется, кто-то пытается установить вызов в такое позднее время. Странно. Но любопытство и бессонница берут вверх надо мной и я, нарочито строя из себя сонного и уставшего порядочного человека, бреду в гостиную.
Провожу пальцем по «ответить» и жду, чья голова с пытливым взглядом сейчас просветится в моём доме и уберет эту темноту, что мешает заснуть, опять заставив мои мозги заработать с полной силой:
– Гирин, ты меня хорошо сегодня слышал? – Начинает речь «голова», а точнее мой босс, начальник, командир и всё остальное в том же духе. Я чуть вздрагиваю от такого неожиданного тона в голосе шефа и сразу вспоминаю, о том случае сегодня на орбите днём.
– Гирин, меня почему-то не удивляет твой ступор сегодня, – продолжает строго отчитывать «голова»; я внимательно моргаю, пытаясь осознать, что хочет донести до моего сонного мозга босс, и отреагировать со всей полнотой ответственности.
– Валентин, ты оставил папку с нашими разработками у себя в кабинете, точнее ты оставил бы её сегодня другим спецслужбам, если бы мне не вздумалось зайти и забрать у тебя отчёт сейчас.
В этот момент часть груза в моей голове начинает спадать в потоки темноты в гостиной и с помощью всего, что еще не заснуло в моем сознании, постепенно проясняется то, о чём идет речь. Дело в том, что как раз сегодня я должен был забрать парочку важных документов, надежно зашифровать их и, как говорит босс, «спрятать хоть у чёрта в заднице», но так, чтобы, ни одна живая или мертвая душа не узнала о разработках, которые закрыты под шестью буквами операции «П.Л.У.Т.О.Н». Почему за один день, спрашиваю, если они такие важные? Надежность работы остается только под моим руководством, но даже такой гений, как я, не может сделать защиту от всех традиционных военных видов следящих, реагирующих, передающих и прослушивающих устройств часов за двенадцать. Естественно, забегая наперёд, скажу, что папка оказалась снова у меня. Если бы не еще один странный инцидент сегодня утром, я бы переживал меньше, внимания справедливым, хотя и немного резким упрекам шефа. Но что ж, пропуская все остальные пункты моих размышлений, я чётко «рапортую» начальству:
– Матвей Вячеславович, я принял всё к сведению и готов исправить свои ошибки перед страной любым способом, даже если вы меня самого отправите на пояс астероидов и заставите их чистить от радиации вручную зубной щеткой, – говорю я, при этом думая, что сейчас шефа порвёт еще больше от такой самоотверженности. Я не ошибся.
– Гирин, честно, мне всё равно, что ты там уже придумал себе в наказание, и хотя идея отправить тебя на один из самых далеких астероидов галактики меня искушает уже большую часть твоей службы. Я думаю, что в этот раз ограничимся переводом тебя в отдел информационной безопасности, – при этом «голова», как-то хитро улыбается и тем самым, отбивает у меня желание поспать еще часов восемь.
– Валентин, я принимаю твои оправдания, ты остаешься у нас на службе, но с условием, что если еще раз узнаю о твоих проколах, то ты полетишь вместе с переселенцами заливать свинец в камни на Марсе. Ты меня понял?
И в этот момент я не то чтобы понял, я просто вообразил эту безнадежную работу, от которой меня воротит еще с детства:
– Понял. Я буду предельно внимателен в дальнейшем при исполнении своих обязанностей, – говорю я, наверно вызывая волну спокойствия у шефа. Он тем временем с явным равнодушием к моему раскаянию отключается от соединения. Такой поворот событий и угроза отправиться лет на десять работать во блага Новой Земли (как стали называть Марс после 2065 года) испугала бы каждого. Лишь она вынуждает меня найти свои интерактивные очки – срочно, срочно нужна информация. А для чего именно, спросит наверняка один из любопытных зрителей, если ему покажут роскошный фильм обо мне? Если уж пошла речь о таком проекте (или секретной операции, называйте как хотите), как «П.Л.У.Т.О.Н», то нужно знать, что более богатого во всей нашей, по крайней мере, системе планет, источника самых мощных известных и неизвестных веществ пока не найдено.
Дело в том, что буквально пару десятков лет назад, когда я ещё бодро ходил в школу, а мир потихоньку чистил Землю от биологического оружия, боролся с опасными излучениями, дезактивировал астероиды от радиации и строил Новую Землю, вдруг обнаружились и новые возможности в мире космических технологий. Но для этого нужно было найти такой материал, который позволял пропускать и поглощать внутрь себя часть заранее запрограммированного количества света и увеличивать с сотни десятков раз скорость тех же самых световых частиц. Обычный лазер, скажете вы, только с добавлением нестабильных компонентов на орбиту? Пару микроскопов по атомному конструированию или смещение молекулярный структур с увеличением их прочности так, чтобы одна молекула оказалась внутри другой так плотно, как будто все гравитационные силы ядра земли заставили более мелкую провалиться в более крупную? Я тогда хорошо знал душу химиков, оставшихся наедине с возможностями рынка и его экономики, но не формулы квантовых расчетов, даже если некоторые свойства частиц называют прелестными. Только самый безнадежный романтик решит наслаждаться возможностью полюбоваться панорамами проверочного микроскопа и всех зданий, которые прилагаются к нему в нагрузку, если речь идет о таких исследованиях. Так я в первый раз попал в отдел разведки.
Я с чистым сердцем и пылкой добротой к невинным людям раскрывал очередное дело по продаже частей из пояса астероида частным компаниям за границу. Во время одной из слежек судьба столкнула меня лоб в лоб с человеком, обладающим выдающимся умом и не очень выдающейся внешностью. Звали этого товарища – Роберт Альбертович Малохвостов. Так вот, академик Малохвостов оказался одним из тех, кто в первую очередь защищал разработки нашей страны от жадных коррупционеров, продающих даже свою семью за большие деньги. Представьте, один градоначальник продал не только клетки тела своей красавицы жены в банк для клонирования, но и ее саму вместе с дочерью определил какой-то представительницей в арабские страны без последующего вывоза и продления заграничного паспорта, хотя они обе были милыми. Его защищали жители родной деревни, они писали публичные письма, их интервью транслировали на Западе, прессе центральных изданий больше всего понравилась его благотворительная акция, когда он прислал защитникам от радиационной аварии партию йода в баночках, сто двадцать восемь коробок, кажется. Удивительно, почему даже иностранцы его щедрость во взятках за репортажи посчитали достойной трансляции по главным новостным каналам Европы. Тогда от гангрены умер один из известных правозащитников, который не догадался намазать ранку на йодом и заразился, заболев с летальным исходом. В череде заболевших именно этой странной забывчивостью только в среде защитников прав и свобод в России (да не поставят меня за должностные мелкие проступки на работы только по их поимке) он был уже пятым. Наверное, только поэтому йод бывшего главы города пользовался такой же популярностью, как и санкции против России. Мы никогда не поймем развитые страны и их умение высказаться, но я считаю наших порядочных граждан добрее даже без таких широких публичных жестов, а еще жаль, что именно эти шокирующие вещи они называют умением сказать вовремя и вслух правду о правах человека. Пока искали контакты, а коррупционер хитрил и удирал от ответственности, я познакомился с документами прокуратуры на каждого его знакомого. Пришлось не пропускать обращений за помощью, тут всегда можно найти необоснованные отказы. Их было много только в первые месяцы его прихода к власти, потом благодарные граждане быстро сообразили, что лучше просить защиты у самого мелкого исполнителя, чем в контролирующей его работу организации, если во главе стоит именно их коррупционер. Одним из попавшихся в его сети стал тот самый академик. Оказалась, что Роберт Альбертович давно занимался исследованиями самой отдаленной планеты нашей Солнечной системы – Плутона. И открыл он, ни мало ни много, а целый «Клондайк» веществ, подходящих для дальнейшей разработки сверхмощных космических кораблей и платформ, которые бы перевели нашу цивилизацию на новый уровень (именно залежи того самого вещества, которое поглощает часть света и трансформирует скорость, увеличивая ее в разы, нашёл Малохвостов).
Я вздрагиваю от неожиданности, но не отступаю перед кривым зеркалом удручающе наглых физиономий потенциальных похитителей, своей низостью запятнавших гордое имя человека разумного, ныряя на лету в такие жестокие злоупотребления положением и властью. Главных там было трое, и все больные, даже я не понимал, как они могут в своем упорном забытьи управлять своими худосочными телами для последующих неласковых действий. Одного осведомителя я нашел в шалаше под соломенным навесом, там в земляной печурке он поддувал огонь, он зло и ловко срезал ветки растущих вокруг деревьев, подбрасывая их под чугун котла с едой, ходил за водой под ледяными брызгами, обдуваемый ледяным ветром. Вокруг его хижины за зиму намерзали помои, на суке около входа висел холщевый мешок, заменявший ему морозильник, почти полгода в нем даже были батоны хлеба, который удавалось раздобыть в конце лета, все это приходилось прикрывать генераторами отпугивания животных, работавших почти на велосипедной тяге его домашнего генератора энергии (почему он не раздобыл химический или не поставил ветряк повыше, но вершине одной из сосен?) Внутри хижины всегда была тень и прохлада, бугристый пол ледяной избы интеллигент в третьем поколении точил из срубленных им же деревьев своими руками. Все это, включая сидение на сырой скамейке возле шалаша для медитативного наблюдения за зарницами, бывший химик и бывший сын директора завода предпочел после разорения и преследования Манифестумом. Его сад в английском стиле Робинзона Крузо темнел и темнел, как и голубые всполохи глаз этого бывшего уважаемого человека, когда мы по чистой случайности нашли его убежище среди старообрядцев и сибирской мошки. Издевательство над чужими муками не должно быть прощаемым. В общем, благодарные управляющие нашей страны приняли Малохвостова в ряды ученых-разведчиков космонавтики и т.д и т.п., а меня заслуженно наградили и отправили на повышение, работать в одну из секретных служб (конкретное название которых, я не указываю по понятным причинам). Было бы, конечно, всё замечательно и дальше, если не тот момент, что по каким-то неизвестным причинам днём, 10 сентября, 2078 года, я засёк странный объект, похожий на грузовой флайтер (космический корабль, летающий на высоких скоростях, но на малые расстояния, типа Луна-Земля и т.п.) Так вот, вскоре после отметки чужого «флайтера» на одном из самых крупных астероидов пояса Плутона – Гере, меня отвлёк звук входящего сообщения от руководства. Нет, конечно, я бы мог сразу побежать к шефу и рассказать о подозрительном флайтере, но по принципу «раскрыть всё самому» (ведь именно так я и привёл к нам Малохвостова) и по своей легкой и ненавязчивой забывчивости, вспомнил об этом я только к ночи, за что завтра же утром мой начальник отправил чистить и заливать свинец в астероиды на Марсе в ручную и без защиты.
Военные помахали мне сигналами передачи по экрану связи (как они подключаются без десятка опознавательных проверок, ведь любой таможне это удается только минут за пять и так, что я с первой секунды знаю о незваном госте?) Надев кибернетические очки и включив поисковую систему, я создаю копию модели космического корабля, который я засёк на поверхности астероида Гера. Хорошо, что мое сопровождение обнадежило меня качеством работы, новобранцы умеют только умирать, как опытные коммандосы. Чуть накрыв себя рекламными роликами о собачьем корме и раскрутив пару сайтов на покупку путевки отдыха под лунным небом курорта на экваторе, я нашёл свою цель: оказалось, что чужой грузовой космический корабль на нашем астероиде и вовсе не чужой, точнее, он земного происхождения, только прибыл из заграницы. Приблизив трехмерную аналогичную модель флайтера, которую я пустил в поиск, я на этом саркофаге увидел на боковой стороне корабля символ из выбитых трёх красных полос, обведённых в чёрное, на нем опознавательные символы для электронного сканирования, час система билась над разгадкой паролей, но ответ дала – корпорация «Манифестум». Именно эти мелкие крысы общества, которые скрывались долгие годы по разным странам мира и зарабатывали на оружии и производстве космических кораблей, были теми самыми похитителями, укравшими Малохвостова в одном из моих дел, старых, конечно. Если вспомнить что-нибудь из их самых знаменитых подвигов, сразу приходит на ум, как они распродавали Пояс Астероидов всем подряд за огромные суммы. Мне нужно было срочно спешить в штаб-квартиру, иначе «Манифестум» снова ускользнет и скроется на годы, а затем наведет хаос и во всей Вселенной. Быстро натянув футболку и джинсы (не до формального вида сейчас), я сажусь в капсульный блок для закрытой передачи данных и мои откровения, защищенные всеми государственными армейскими паролями, проносятся по ночному небу до ближайшей точки передачи данных в штаб-квартиру.
– Матвей Вячеславович, вы еще здесь?! – врываюсь в кабинет начальника, надеясь засечь его, ведь звонил он мне буквально час назад. Да, шеф недовольно посмотрел поверх очков на меня, а потом снова опустил взгляд на папку проекта «П.Л.У.Т.О.Н».
– Что ты забыл здесь ночью, Валентин? – спокойным голосом заговорил начальник.
– Матвей Вячеславович, можете прямо завтра отправить меня на Марс хоть языком вылизывать эти проклятые астероиды и всю технику, которая покрылась космической пылью хоть в минус семьдесят по Цельсию, но я должен довести до вашего сведения важную информацию об утечке секретного проекта «П.Л.У.Т.О.Н.». Жизнь не только нашей страны, но и всего мира под угрозой! Вспомните, дело о коррупции десять лет назад и похищение Малохвостова? Я вёл это расследование, еще будучи новичком, но злоумышленники тогда скрылись.
– Гирин, угомони свою скорость речи и воображение. А теперь, подробно и с начала.
– Товарищ генерал-полковник, «Манифестум» снова сплыл, оброс новой техникой и стал прятать систему перегонки материалов на Земле. Там ему удалось развиться настолько, что появилась связь с маньяками из биологических террористов под прикрытием одного из африканских диктаторов. Тот дал добро на расстановку собственных модулей по Солнечной системе, которые в системе международного права числились за странами, связанными с его поселениями международными контрактами по борьбе с вирусными заболеваниями. Все вместе теперь они вовсю собирают поглощающий свет материал на Гере. Именно сигнал их системы передачи мы смогли определить по данным нашего информатора. То самое нападение, из-за которого мы списали боеприпасов на несколько тысяч кредитов, было из-за того, что системы сломанного корабля записали сигнал, используемый бандитами, а в процессе поломки стали его беспорядочно передавать. Микросхемы удалось унять и запрограммировать заново только через месяц, но мы получили коды, на которых откликалась автоматика владельцев всей системы. После того, как прошла полная дешифровка сообщений, не давшая почти ничего из-за слишком сложной техники защиты, удалось найти связь между спутниками, общий код передачи не расшифрован, но мы составили карту приема и передачи нескольких видов сигналов команд. После мы проследили за каждым местом, где по мнению радаров могли быть еще живые приборы. Информатор больше ничего не может сказать, кроме того, что авария сделала его технику сумасшедшей, а мы можем взять этот хлам за солидную сумму и пару разрешений. В наших руках оказались координаты базы. Если мы не поймаем их в этот раз, то в руки бандитам попадут важнейшие космические разработки для развития нашей цивилизации.
– Как связан с ними наш информатор?
– Удивительно, но он оказался там случайно. Его заинтересовала пустота и новые контракты. Неизвестно, для чего он любит ее прочесать с оружием, тестируя системы автоматики. Одна из таких проверок помогла ему выловить нашу рыбку. Он клянется, что всю электронику, которая пищит для поддержки тоннелей перевозки, нашли брошенной неизвестно кем, но после того, как ее решили разобрать уже не в полиции, появились владельцы и начали стрелять.
– Системы его оружия ты просматривал хорошо?
– Да, он их комплектует через наших партнеров. Только это и дало ему доступ в базу, хотя он клянется, что странные сигналы от брошенного и законно попавшего в их кладовые…
– Их?
– Информатор нашел систему уже после того, как та стала частной собственностью. Мы оставили ему систему экстренной связи и защиты, если он «вспомнит» что-то еще. Он мялся, но потом попросил поставить на особую охрану еще несколько человек, как раз из тех, которые стали владельцами новой техники с передачами по самому нежелательному для мира и его существования вообще каналу связи. Мы сделали все, чтобы наши системы не обнаружили или приняли за дежурные полицейские проверки. Пока, кажется, мы не особенно влезали в частную жизнь, но передатчики вывели нас на внеземные заводы. Их мощность и секретность может говорить только об одном, среди этих точек в пространстве частенько летают с самыми подозрительными опознавательными знаками и на скорости, которая была бы не по карману большинству шахтеров космоса средней руки. Богачи тоже не признают коридоры транспортировки своими. Все вместе доказательства складываются в общую схему вопросов, на которые логичные ответ может быть только если за всем стоит снова возродившийся «Манифестум».
– Почему ты убежден, что «Манифестум» мог вернуться? Их уничтожили лет десять назад, не меньше.
– Взгляните на снимки. Этот космический перевозчик использует систему периодичности сигналов, которая когда-то была запатентована партнером нашей знаменитости, а номер выхода из кордонов проверки принадлежал еще до облавы компании «Манифестум», вот прототип их фирменного сканирования, а тут модификации наших сигналов, все они используют несколько измененные системы обхода кордонов патруля «Манифестума», – говорю я, и бросаю ему на почту папку снимков баржи, найденной по маркерам локации этой системы в интернете. Кроме того, на линии передач находятся системы искусственных астероидов, вокруг которых странным образом ломаются приборы, случаются аварии, но в большинстве случаев какая-то тайная рука на Земле заставляет делать эти места недоступными для большинства нормальных игроков, это всегда маленькие люди в любой стране мира, но препятствия, которые они устраивают, придуманы слишком профессионально. А вот данные о путях следования курьера, которые уже на Земле слишком интересовался личными данными обстрелянных в космосе новых владельцев кодирующих систем. Хвост проследил его до той самой африканской страны, где потраться ему удалось через семью того самого диктатора, который учреждал «Манифестум» и по слухам покровительствовал и пропаже высших офицеров, которые были связаны с выдачей разрешения на работу фирме, – генерал-полковник, они вернулись.
– Передай информацию срочно по зашифрованным каналам военным службам – мы должны их поймать как можно быстрее!
Наверное, моя жизнь на одной из баз по пути к дальним планетам заставляет шефа считать меня человеком, способным контролировать всю галактику. Установить новое отношение животной личности к действительности можно только разумом, а он заставляет любить все удобное. Недавно я починил центрифугу для искусственной гравитации, поэтому на модуле меня признали одним из лучших техников. Она продержится до того дня, когда с Земли или с заводов в невесомости придут нужные микросхемы, так что пока меня не будет, база продержится.
И получив приказ от шефа, я уже надеваю кибернетические очки и рассылаю напарникам информацию о вражеском вторжении на Плутоне, и захвате «Манифестума» раз и навсегда. Спустя час приходит уведомление об обнаружении точки отправления устройств, похожих на грузовые баржи с Земли, и о подготовке операции по задержанию противника. Справа монитор, крохотный, словно у старух и такой же древний, скудно освящает данные, он покрыт бликами радужного от старости покрытия. Рядом стоит такой же старый корпус вычислительного центра, похожий на саркофаг. Но я снова не буду менять его, он напоминает мне об идиллической лени, которая сопутствует запустению жизни мирных граждан, пусть эта часть психологической помощи от родины ведет мои помыслы к снижению адреналина в крови после каждой боевой операции, я не хочу стать самым жестоким человеком в мире. Кто зол и действует от жажды крови, жалеет о содеянном, кто проявляет доблесть и следует законам чести, о своих поступках не жалеет. Однако теперь мне не терпится взглянуть врагу лично в глаза. Почти десять лет я гоняюсь за этим призрачным соперником и каждую ночь из-за «Манифестума» убегаю от пчелиного роя мыслей по липкому коридору из темноты.
Проходит пять часов безостановочного полёта в сверхскоростном перевозчике – мчусь в точку обители врага. На задержание идет еще несколько отрядов. Полет на горячих двигателях с обрубленным хвостом неброских звездолетов, напоминающих перевозчики радиоактивной пыли или оборудования для лазерной связи на миллионы километров, не дают мне забыть о собственном мужестве и значимости среди тех, у кого есть удостоверения, разрешающие умопомрачительные силовые действия даже на Земле. Я вижу, как на детекторах опознавателей мелькают огни, но ни один пост еще не включился с привычным провинциальным акцентом: «Здравствуйте, полковник Гирин, вы находитесь в зоне контроля…» Мне поставили позывные спецоперации, мои приборы подхватывают их, уже не обращаясь ко мне с глупыми вопросами вроде «проверка мундира идет от системы шлагбаума сектора трассы 79462», но я, как последний пенсионер, не смогу скачать из архивов хотя бы один пароль, на всякий случай, для личных целей. Ничего, память посмотрит шеф, его люди всегда интересовались чужими входами, которые контроль не интересуют. Кто рядом? Я не один, на зов шефа откликнулось несколько военных, но не все из нашей системы, вижу по маркировкам и скрипу цифр загрузки данных системы связи, проверяющей пароли дольше обычного. Рядом со мной садятся долетевшие первыми до границы световой стороны астероида еще два серебристых аппарата (кто их так хорошо чистит?) По пути отключаю все камеры слежения, меняю картину моего приближения на небо без меня, чтобы не быть замеченным. Военные заняты тем же самым, у них хорошие хакеры, я успеваю взять один простой объект там, где их подопечные снимают десять сложных. Вокруг тихо, барская деревня оснащена электронными устройствами для защиты в количестве более миллиона, но взламываются все. Похоже, их делали в чьем-то генералитете, но давно, иначе все не обошлось бы без шума. На мониторы подают данные о чистом небе, люди, у которых нет авторитетов, не могут сделать все свои дела, как прямые, как мы. Вряд ли враги могут себе позволить роскошь в виде живого охранника на такой дорогой и далекой базе. Перед глазами в утренней дымке открывается громадный заброшенный склад с ржавчиной, стекающей по металлической обшивке. Это хорошо, есть шанс добраться до них внутри, на наружных уровнях вряд ли будут люди, а стрельбу лучше устраивать там, а не почти в вакууме, даже при моей и отрядной военной броне. Подхожу с теневой стороны спутника, прячу транспорт за камни, предоставляя ему самостоятельно прицепиться к грунту. Зачем столько дребезжания при посадке на клей, черт возьми, это же не пробойники. Беру вместо троса хрупкую на вид нить из углеродных трубок, чтобы не оторваться от спутника, гравитация минимальна. Как открыть герметичный вход? Пароли есть, но подобрать удалось минут за пятнадцать. Крадусь как кошка, придерживая бластер наготове, все системы защиты от волнового оружия окружают меня своим невидимым щитом. Против потенциальной охраны компании заготовление детекторы движения и тепла. Военные готовы парализовать каждого волновыми вспышками. Успели же они их выписать за такой короткий срок! Или мне на помощь дали бригаду экстра-класса, у которой они всегда наготове? Не бывает людей, которые хороши во всем и всегда примут оптимальное решения, даже если оно продиктовано модной авторской программой по существованию в английском стиле, купленной миллионами, никогда не видавшими Лондона и его обитателей. Все плоды цивилизации и ее гуманизм остается главным в жизни человека, пока люди, с которыми хочется преодолевать сложности, существуют не только в рыцарских романах про драконов и экипированы лучше, чем его собственные современники. Интересно, их тоже держат на рейде, скрывая от общественности системы реакции на опасность, или группу сняли с защиты от биологического оружия? Биологи, привет, но я не пойду с вами поболтать по товарищески, иначе мне не уйти от службы в отрядах, где мелкий гранитный камушек может оказаться рассадников бактерий, специально созданных для уничтожения человечества и начинающих с меня. Хотя я не удивлюсь, если у них есть система для мгновенной силовой остановки таких камней взглядом, хотя бы и только в невесомости. Я зря волнуюсь, меня ценят и пора в праздных разговорах с шефом намекать на прелести руководства мной же, но чином значительно выше нынешнего. Военные уже где-то внутри: слышу знакомые голоса за стенами склада. Еще мрачнее оттого, что склад выглядит гораздо белее грязным, чем привычнее космические станции, все время думаю о внеземных бактериях, которые уже мутировали настолько, что питаются только людьми и природой вокруг человека, естественной природой, а мне не поможет никакой защитный костюм и волновая дезактивация. Вдруг, закладывающую уши, утреннюю тишину прерывает пронзительный крик и из двери впереди меня вырывается мужчина в сером костюме и портфелем в руках. За ним приглушенные защитой от радиации крики: «Стой, стой, тебе не убежать! Стрелять по команде! Стрелять по команде!» Я догоняю беглеца и броском швыряю на холодный пол, забирая у него портфель. Пока враг знакомится с утренней росой и завтракает композитами пластикового покрытия, быстро заламываю руки и надеваю наручники: «Руки за спину, торгаш!» Если у них тут и были камеры для передачи материалов задержания на Землю, они не появятся в земных газетах. На двух стульях сидеть опасно, особенно если они оба сломаны.
Уже около полудня, глаза закрываются после пяти тюбиков кофе «Экстра в экспрессе» и понятно, что военные еще допрашивают беглеца из «Манифестума». Знаю, что мы поймали одного из администраторов и учредителя компании, как раз занимающегося транспортировкой модифицированных перевозочных механизмов на астероидный пояс орбиты Плутона – так они воровали сверхскоростное вещество и продавали другим компаниям за большие деньги, чтобы те взамен разрабатывали для них новые виды оружия и кораблей. Снова закрываю глаза. Теряюсь во времени. Тянет пространство. Осталось найти еще девять из десяти основателей «Манифестума» и мир будет в безопасности на какое-то время. Закрываю глаза. Так я не спал последние лет десять.
2016
Книга посвящается людям, вложившим частицу своего таланта в поиск порядочных и благородных экономистов: Н. С., В. Н., А. Н., Анне-Аните, Бетельгейзе, Оутетте, Игорю, Ирене Роуз, Ульяне.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Пути на небо», Виолетта Викторовна Угра
Всего 0 комментариев