«Человек? Да! (Продолжение «Галактеров»)»

Человек? Да!

Часть первая

Глава 1

Большая черная ворона с громким карканьем села на краю обрывавшегося уступа. Посидела немного и расправив крылья начала спускаться вниз, высматривая сквозь траву и нежные, молодые, только пробивающиеся сквозь трещины в асфальте стволы деревьев ягоды.

На нее с еще большей высоты спикировал парящий коршун, выискивающий мелких грызунов, но обнаруживший более лакомую добычу. У самой земли он настиг жертву. С глухим клекотом погрузил мощные когти в тело птицы и начал набирать высоту, не обращая внимания на ее конвульсивные попытки вырваться. Он поднимался от центра того, куда его родители никогда не спускались ранее, отпугиваемые былой шевелящейся и снующей в разные стороны, издающей непривычные громкие звуки и неприятные запахи массы больших существ.

Теперь их не было. Хозяева некогда шумного места исчезли, навсегда оставив свое жилье. Жилье, теперь затягиваемое лесным покровом.

Хищник поднялся на уровень того выступа, откуда приметил жертву, мимолетно глянул на него и продолжил полет к гнезду, где его ждало несколько ненасытных птенцов. Они пока не умели летать, но почувствовали приближение родителя и широко раскрыли хищные клювы…

С высоты крыши безмолвного многоэтажного дома простирался вид гротескно замерших множественных строений, казавшихся причудливыми умершими чудовищами, пустыми глазницами исчезнувших оконных рам смотревших на мир. Былая красота этих великанов меркла из года в год, съеживаясь и обгорая на солнце, представляя на обозрение истинный вид материалов, из которых они были воздвигнуты. Помимо этих изменений стены прорезали многочисленные трещины, увеличивающиеся со временем и под воздействием ветров. Когда некоторые из них достигали определенного предела каркасного крепления, очередной дом сотрясала дрожь и часть его отделялась, с глухим грохотом обваливаясь на пустынные вот уже не одно десятилетие улицы. Порой разломы достигали критических значений, и тогда дом ждала участь многих предшественников — как подточенный изнутри червем непокорный исполин он терял свои силы и исчезал, рассыпаясь и заволакиваясь расширяющимся и поднимающимся облаком пыли. Через некоторое время потревоженный мир показывал то, во что он превратился — в груду камня и арматурных сооружений, торчащих во все стороны и под всевозможными углами, которые со временем покрывались мхом, ржавчиной и навсегда скрывались под вездесущей травой. И только неравномерный покров травы и молодых деревьев некоторое время указывал место его упокоения. Настороженная тишина, изредка прерываемая необычными звуками, окутывала это место.

Огромное очищенное от леса место у большой реки, с обеих сторон которой находились высокие шпили необычных, не природного происхождения строений постепенно сравнивалось и скрывалось в наступающей зелени. Природа забирала обратно отвоеванные когдато у нее пространства. Место обитания до этого живущих здесь людей постепенно занимали другие существа, но которые знали, что здесь есть кто-то еще, более сильный и могущественный, кто смог устранить человека. Этот более сильный противник человека пытается искоренить само воспоминание о людях, память о которых еще держалась в памяти новых обитателей руин. В мозгах животных, для которых эти места были непривычны, но ко всему со временем привыкаешь, память о людях почемуто до конца никак не выветривалась…

…пара настороженных глаз с окраины леса внимательно осматривала почти полностью скрытые разросшимися кустарниками, молодыми березами и елями крайние полуобвалившиеся одноэтажные дома пригорода. Лес со всех сторон неотступно подступал к былым жилищам человека. Вначале он занял открытые пространства, затем стал просачиваться сквозь бреши в крошившемся асфальте и вплотную приблизился к строениям, начав прокладывать путь в трескавшихся от времени, от воздействия воды бетонных каркасных основаниях домов в виде вездесущей и неприхотливой травы. Когда она укрепилась и скрыла все сплошным бурьяном, то следом потянулись тонкие стволы деревьев, которые разрастаясь, крошили, рвали на все большие части сами дома, расчленяя и ослабляя их основание. Никем не контролируемые и не очищаемые от этого нашествия пустынные улицы города являлись последней чертой, за которой начинались владения, территория пришедшего из космоса около полувека назад внеземного ужаса, поглотившего всю цивилизацию.

Взор поднялся выше и увидел привычные, пока еще сохранившиеся многоэтажные дома там, в самом городе. Человек знал, что там наступление леса было пока не так ярко выражено, хотя картина всеобщего запустения и безмолвия, нарушаемая только птицами выглядела примерно та же. Нет, не только пернатые являлись единственными источниками звуков в замершем и молчаливо смотревшем на редкие группы людей городе, как затравленные звери пробиравшиеся по огромной сети канализационных переходов и не столь большом, как, к примеру, в Москве метрополитене и изредка совершавшие короткие перебежки, предварительно тщательно осматривая открытые пространства.

что-то, чего боялись люди, стараясь не попадаться этому на глаза, на сенсорные датчики застывших на ранее оживленных перекрестках необычных стражей чутко следило за любым перемещением. За любым передвижением, классифицируя и выявляя потенциально опасные формы активности. И когда эти системы слежения обнаруживали занесенные в разряд потенциально опасных существ, то есть человека, с каждым годом становившегося все более изощренным и использующим средства маскировки, то эти точки, улицы наполнялись шумом, свистом и характерными звуками выстрелов тех, кто являлся виновником всего этого беспорядка. В эти моменты настороженная тишина взрывалась захлебывающимися звуками перестрелки.

Так что город жил. Он жил особой настороженной жизнью, пытаясь остаться единым целым, вспоминая былое великолепие и оживленную деловую суету тех, кто сейчас по мере своих возможностей пытался противостоять тем, кто привел его в это катастрофичное состояние. Он жил, сопротивляясь времени, неумолимому течению времени, ветрам, но ничего не мог противопоставить бездушным новым хозяевам, не ратующим за его сохранность, которые постепенно добивали его. Город давно утратил свой первоначальный вид и структуру единого абстрактного организма, наблюдая за своим слиянием с наступающим лесным покровом, медленно, неотвратимо поглощавшего и уже скрывшего вначале окраины. Скоро останутся видимыми только высотные сооружения, но без должного ухода и они не долго продержаться, в какойто момент рухнув, навсегда скрывшись из вида. Этому способствовали время от времени пролетавшие в опасной близости воздушные аппараты, обладающие огромной мощью выхлопов двигателей и заставляющие их раскачиваться в основаниях, которые он, город, знал уже не имеют необходимой крепости.

Но в какойто момент он обнаружил, что эти летающие разрушители сократили свои вылеты, а еще вскоре полеты огромных машин прекратились вообще. Продолжавшееся движение небольших воздушных машин он не брал в расчет — от них разрушений было на порядок меньше. что-то изменилось в мире. что-то, чему он не мог дать объяснения. Это понять могли бы те, кто создал его, небольшая часть которых не жила сейчас здесь, но регулярно появлялась, что-то выискивая и следя за, он теперь понимал это, противником.

Остатки человечества, собранные воедино и отошедшие за пределы города предпринимали отчаянные попытки вернуть себе не только город, но всю планету, беззаконно отобранную и брошенную в угоду иным, отличным как внешне, так и по мировоззрению существам.

Все эти размышления, воспоминания и сравнения пронеслись в голове человека, наблюдающего за передовой линией, за которой начинались владения безголовых, как они были названы теми, кто помнил начало вторжения инопланетян. Этот человек по своей природе был впечатлительной натурой. Поэтому отождествлял город, в котором никогда не жил, но который являлся родным домом его родителей с полуживым существом, молчаливо смотревшим на него, и казалось ждущим от него решения дальнейшей своей участи.

«Здесь последняя безопасная точка, если так можно выразиться, откуда начинается вражеская, хм, — усмехнулся Денис, — территория. Раньше это было только началом большущего многомиллионного города Новосибирск».

Теперь это… зона повышенного риска, куда постоянно ходили отряды, отправляемые им, Денисом Горшениным. Он и сам часто ходил к «Городу монстров»; название так и осталось прежним, в отличие от аббревиатур машин охранения безголовых по мере получения информации об их работе и вообще предназначения.

Тридцатидевятилетний Денис был единодушно выбран на пост руководителя центра сопротивления захватчикам пять лет назад, когда его мать, Виктория Павловна Горшенина не вернулась из очередной экспедиции. Как рассказывали очевидцы, она была замечена КоПом (контроллером периметра — более полное название сплюснутых шаровдисков, которое было дано в первые годы оккупации планеты), который перед уничтожением Викой навел на нее летающий БПР (боевой полутактический разрушитель), с успехом применяемый безголовыми как в охранных целях, так и предполагалось в боевых операциях, которых люди никогда не видели, но судя по применяемому оружию, предполагали. Пока она вела пряткивыстрелы с БПР, прибыло несколько безголовых… Виктория поздно заметила их присутствие, так как в последние годы видеть живых инопланетян за внешним охранным периметром было исключительное событие. Они явно вышли размяться на такую своеобразную охоту. В конечном счете, Вика уничтожила БПР и одного безголового. Затем ее место нахождения скрылось в объемном взрыве, в результате которого через несколько минут обвалилось само трехэтажное здание, в котором Вика Горшенина скрывалась, окруженная со всех сторон.

Вот тогда он испытал первое потрясение в жизни от смерти единственного родного человека: той, которая родила, вырастила и воспитала его, не стало. Она являлась для него не только матерью, но и живым доказательством, примером для подражания, несменяемым эталоном в каждодневной борьбе с захватчиками, отобравшими у нее и у него, он это теперь и сам понимал, помимо долгих бесед с ней самое прекрасное на свете — свободу!

Он помнил ее глаза, постоянно наполненные душевной болью, когда она рассказывала о прежней светлой жизни. Она всегда чувствовала свою вину, хотя в этом ее вины не было, когда говорила: «…Дениска, я не смогу дать тебе всего того, чему учили нас в школах. Даже те знания, которые преподают вам старые учителя, не заполнят той общеобразовательной и научной ниши, какой обладало человечество. Было столько наук, знаний… Все это придется вам когда-нибудь постигать заново, с азов, на своем опыте открывать все то, что уже потеряно…». Она так до конца своих дней не смогла смириться со смертью отца.

Он, Денис, не смог выполнить ее последнюю просьбу, когда она однажды попросила похоронить ее рядом с могилой отца — Сергея Михайловича Горшенина.

Он не помнил его, так как отец погиб за три месяца до рождения его, Дениса. В тот же день, точнее из-за одной и той же детонации сбитого безголовыми разведывательного корабля регирсов погиб и Олег Романов. Они узнали название расы противника из последующей частичной расшифровки черного ящика, добытого отцом. Вернее примерно перевели их название. Да и настоящее определение расы безголовых соотнесли по транскрипции как галактеры — может так оно и есть: звучное, красивое слово, но у людей оно ассоциировалось со злобной бездушной расой захватчиков. Тело Романова так и не нашли как впрочем и еще одного сопровождавшего их человека Даниила Орлова. Наверное, их разорвало на части… Отца нашли через четверо суток…

Он пытался представить, что чувствовал отец, когда умирал в лесу один, с переломом позвоночника, стиснутый меж корней той сосны или ели, не важно, не могущий остановить потерю крови… да вообще от холода. Это была ужасная смерть. Как вообще мать перенесла это? Она тогда была на шестом месяце беременности им…

До сих пор перед глазами стоят снимки его похорон. Вообще его фотографий в той, довоенной жизни оказалось не так много — все их, отца и матери, действий сначала того солнечного затмения 21 августа 2017 года носили какойто скомканный в единый короткий отрезок времени характер, нацеленный на единственную цель: выжить самим! Затем, когда пережили те жуткие холода, как рассказывала мама, отец возглавил само движение. Собрал и вывел всех выживших из города вот на эту базу, найденную вначале по предварительному заключению его деда со стороны материнской линии подполковника Лепина, когда тот охранял якобы законсервированную воинскую технику, а на деле оказавшуюся ширмой по охранению резервного входавыхода сюда. Да, действительно наверху до сих пор стоят ржавеющие зилы, уазики, еще какието машины, он и не знает точно, что это за машины и их военное назначение.

Так что те несколько снимков, чудом сохраненные мамой он бережно хранил. На них отец, Сергей Горшенин был веселым молодым человеком, радующимся жизни… Ему запомнилась одна фотография, где он обнимает за талию маму, тогда двадцатилетнюю молодую женщину на фоне реки Катунь, что ли? Это как рассказывала мама гдето на Алтае. Чуть ли не единственная экологически чистая курортная зона России тогда. С фотографии смотрело улыбающееся лицо, с открытым широким лбом и карими глазами, в которых читалась радость и жадная тяга жизни.

Да, отец на них молодой… Таким он и остался навсегда в его памяти. Подающий надежды ученый, астроном, он так радовался жизни, женился на самой красивой девушке на планете, его матери. Жизнь только начиналась. Медовый месяц, поездка в Америку… Как вспоминала мама, она тогда еще радовалась, что съездит в Америку бесплатно в качестве этакого консультанта по звездам, хотя в космосе ничего не понимала, но папу отправило его руководство и он… он поставил такой, сейчас кажущийся смешным ультиматум: «Я в отпуске, у меня медовый месяц и я поеду только с женой!». Естественно ее пустили… Медовый месяц так радужно и весело протекавший, в единый миг оборвался, когда наступила не прекращающаяся ночь. За ней пришел ужас осознания атаки, начавшейся и закончившейся без единого залпа. Противник как таковой не появился. Он игнорировал нас, всю планету, все человечество, хотя предпринимались шаги в этом направлении. В попытке найти общий язык. Понять и предложить альтернативное решение, только они так и не вышли на контакт. Когда эти попытки не возымели успеха, правительствами стран несколько раз предпринимались ответные действия на самом начальном этапе развития вторжения.

Тогда люди одержали единственную победу, уничтожив какойто куполконус пришельцев, даже не укладываются в осознании его размеры, сопоставимые с размерами Луны, который выведенный на фокусное расстояние между Солнцем и Землей полностью укрыл планету от света. Уничтожение раньше срока конуса, как потом предполагал отец, и дало им шанс выжить. Как он считал впоследствии, галактеры предположили, что те, кто еще не замерз, не представляют им угрозы, что и было в действительности. Они только не учли того, что эти остатки не вымрут, а найдут в себе силы начать вторую подпольную жизнь, лелея мечту об освобождении планеты, готовясь не важно, сколько времени к борьбе. Теперь он продолжал дело, ставшее главным в жизни его родителей, за которыми пошли остальные. На вопрос Дениса еще в юношестве матери: «Как ты думаешь, что происходит в Америке? Ведь это же тоже огромная страна была?» Вика ответила: «Денис, я не знаю. Наверняка кто-то там тоже выжил и у них, также как и у нас наверняка созданы центры выживаемости или что-нибудь в этом роде. Я очень на это надеюсь! В один прекрасный день мы общими усилиями сбросим это иго. Когда мы с отцом улетали из города Колумбии, это штат Южная Каролина у нас оставались друзья, у которых Сережа на крыше их пентхауза проводил наблюдения за тем затмением… Позже мне звонила Карен Спенсер, но из разговора я поняла, что у них царит тоже самое, что и у нас… Больше мы не связывались с ними. Надеюсь, что они также выжили, но это только предположения, сам понимаешь. Так что ничего о ситуации на той стороне земного шара мы не знаем. Связываться, естественно, не пробовали. Галактеры сразу засекут передачу. И теперь кроме как на самих себя надеяться не на кого».

Денис понимал, что у отца были другие мировоззрения по отношению ко всему в мире, и он совсем поиному оценивал свое место в жизни, но пришло время испытаний и ему пришлось сделать главный выбор жизни. Он его сделал… Как из капкана, буквально следующих по пятам галактеров отец вывел остатки человечества и создал то, чем он сейчас руководит.

Отец легендарная личность, остающаяся в памяти и сердцах тех, кто еще помнил начало всего кошмара. Да и всех остальных. В действующем Совете движения до сих пор принимает активное участие Игорь Куликов, один из той начальной четверки сподвижников отца. Он в какойто мере заменил ему отца. Да и тетя Настя, подругому он и не называл жену Куликова, часто играла с ним. Она тоже перенесла трагедию — первый ребенок, сын Павлик умер в двухгодовалом возрасте. Затем у них родилась Ира.

На этом месте неожиданно для себя Денис улыбнулся — теперь она ему теща и бабушка сына Артура и младшей дочери Светланы, уже заневестившейся девушки. Характерная девчушка, как и Артур, кстати. Однажды она ему высказала на вопрос: «Женихито уже есть?». «А откуда ж им взяться? — возмущенно ответила дочь, — тебя же все бояться!». «Меня? А ято тут причем?» — удивленно спросил Денис. «Как причем? Ты же глава Совета! Вот причем! Они просто обходят меня стороной или отшучиваются типа«…с Горшениной нужно быть осторожными!». На что он расхохотался: «Светик, доченька, так это же просто шутки! И…». Тут в разговор вмешалась Ирина, его жена: «А ты бы помягче с ними общалась, Света! Вот тогда бы парни и не отшучивались, приводя в пример отца. Я слышала однажды, как ты разговаривала со Стасом Пономаревым!». «Мам, это совсем не то…».

«Мда, характер наш, Горшенинский!», — подумал Денис, переключившись на Артура, уже два раза ходившего в город, несмотря на свои шестнадцать лет — он, Денис, несколько припозднился с женитьбой, ожидая взросления Иры Куликовой, с которой провел все годы детства. Потом само собой както закрутилось. Его отец, в общемто, не противился выбору дочери.

К его слову прислушались остальные члены Совета, да и все когда выбирали вернее, обсуждали кандидатуру Дениса. К тому же характер, целенаправленность и холодный расчет в делах с пришельцами являлись главными показателями, присущими обоим Горшениным — отцу и сыну. И еще один факт, который превалировал над всеми — его почти полная копия отца. Их внешний облик и поступки, что даже Куликов однажды произнес: «Денис, ты так похож на отца как внешне, так и своими поступками! Особенно блеск в глазах, когда ты чемто недоволен или разъярен! И также действуешь в ситуациях, когда нужно отбросить все сантименты и принять единственное решение, как и отец! Ты не теряешь голову в экстремальных ситуациях и принимаешь разумные решения. Это тебе не комплимент, это констатация факта. За таким народ пойдет и продолжит общее дело…». Куликов не стал уточнять, при каких обстоятельствах он удостоверился и утвердился в своем мнении о нем как о главе Совета и руководителе всего подполья. Он, Денис и сам прекрасно помнил тот выход в город к «Городу монстров», когда…

И он оправдал возложенные на него обязательства.

«Чего это меня потянуло на воспоминания?» — нахмурился он, продолжая осматривать подступы к Пашино, про себя ругая себя за потерю бдительности, когда как сам всегда требовал от других отбросить все посторонние мысли при подходе к городу. Он еще раз прислушался к внутреннему чувству, несколько раз выручавшему его. Кажется, все спокойно.

— Пошанский, вперед! — не поворачиваясь, тихо приказал он.

Сбоку тихо прошелестели шаги пригибавшегося к земле бойца. Через секунду тот скрылся из вида, но вскоре показался в нескольких метрах впереди внизу в овраге. Вдруг Денису что-то показалось, что-то знакомое, какойто блеск меж двух домов, полускрытыми деревьями.

— Пошанский! Залег на месте! — вполголоса крикнул он, выхватывая из-за пояса СП-шку, сканер периметра, настроенный на частоту излучения КоПа. Одновременно обшаривая глазами пространство вокруг подозрительного отблеска он не глядя включил его. Сразу же раздалось тихое попискивание:

— КоП впереди! — уже замершим сзади и с боков выдохнул он. Только после этого на миг опустил взгляд на предусмотрительно вытянутый в левой руке прибор — так и есть: контроллер периметра галактеров находился здесь, вернее удалялся влево, судя по экрану радара. — Пошанский, живо сюда.

Тот стрелой мелькнул и залег рядом. Горшенин напряженно водил коротким стволом из ЭТИ, энергетически-теплового импульсатора по както враз ставшим враждебным кустарникам. Ни один листик не шелохнулся с той стороны котлована, на пригородке которого заметил КоПа, но вот судя по показаниям СП, контроллер вышел из зоны досягаемости.

«Не стоит рисковать», — подумал Денис.

— Уходим вправо — перейдем вон у того дома, — показал он в нужном направлении.

Пока все двигались по кромке леса, Денис подозвал Илью Юдина:

— Что думаешь по этому поводу?

— А то, что галактеры начали очередное расширение периметра.

— Не уверен, — усомнился Горшенин, — все годы с начала вторжения небо было постоянно заполнено их челноками. Сейчас вот уже четвертый месяц как все спокойно после того помнишь случая?…

Юдин помнил — однажды очередной тяжеловоз, как они называли громоздкий корабль класса «земля-воздух», как обычно без каких-либо сбоев стартовал из «Города монстров» и набирая высоту уже почти превратился на фоне синевы неба в сияющую точку и наблюдатель уже готовился перевести взгляд вниз, как на его месте вспухла объемная вспышка разрыва. Это послужило сигналом остальным кораблям в воздухе — все они ринулись вниз, как будто галактеры испугались чегото. Одновременно из «Города монстров» наверняка по выявленной цели выстрелили защитные орудия. Какието через чур уж яркие синеватые сгустки энергии, может плазмы сорвались и исчезли вверху. Попали — не попали, неизвестно. При дневном свете они не увидели какого-либо эффекта, но «Город монстров» снова окутался полнопрофильным мерцающим экраном. Таким же, как и вначале завоевания.

Тогда в самом начале как передает ведущаяся хронология их действий, этот купол полностью скрывал место посадки галактеров, но к лету 2018 года, через год вторжения энергетическая завеса опоясывала периметр только у земли на высоте до ста метров, не позволяя любопытным преодолеть преграду. Хотя люди и не пытались. Может какието животные и приближались, но они не могли сколько-нибудь навредить галактерам. Видно захватчики не столь были уверены в своих силах или просто перестраховывались. Но тогда с наступлением первого лета после чудовищных морозов безголовые решили, что опасности из космоса нет. Да и энергозатраты, требующиеся на постоянное поддержание всего купола наверняка огромны. Поэтому пришельцы и перевели его в такой щадящий режим. Сейчас видимо что-то серьезное угрожало всему комплексу, раз работа экрана возобновилась на полную мощность.

Но больше ничего не происходило. В ответ на единственный выстрел с земли никто оттуда не ответил. Не факт, что цель в космосе была уничтожена. что-то значит там оставалось.

И до сих пор ничего не происходит; но полеты с того дня прекратились помимо дежурных вылетов малых истребителей над землей. Но это так — охранные системы галактеров. Наподобие истребителей землян, в общемто, грозных машин для своего времени и уровня развития технической стороны землян все же наземного базирования.

В первые дни всем казалось, что это к планете прибыли регирсы, противник галактеров и все ожидали высадки десанта или чего-либо подобного, подспудно ожидая перемен к лучшему — раз галактеры замерли, прижались внизу значит ситуация в космосе изменилась и с регирсами нужно наводить мосты.

Правда в расшифровке того эллипса, черного ящика они далеко не продвинулись, больше по наитию сопоставив видимые символы, в частности звезд с движущимся явно словесным сопровождением некоторых фрагментов, которые удалось извлечь из теперь уже точно известно, что поврежденного считывателя регирсов. От подобного метода исходили, беря его за основу в попытке расшифровать саму речь — коечто выходило, что-то начало прорисовываться, но очередной фрагмент внес новые вопросы… С лингвистикой они зашли в тупик, а вот с некоторыми техническими решениями дело продвинулось: тот же ЭТИ — это аналог какогото подготовительного режима поддержания высокой температуры для неизвестного вида топлива, явно применявшегося в работе двигателя, часть устройства которого люди захватили.

А сверху никто так и не появился — регирсы не опустились, но и галактеры не возобновили полеты на орбиту. Ситуация явно тупиковая хотя бы с их стороны. Земляне за тридцать девять лет наблюдений поняли, что захватчики производят что-то массивное из сырьевых ресурсов Земли и отправляют в космос к своим, а прекращение этого производства, нет, не так, не прекращение производства, а приостановку процесса поистине гигантских агрегатов в их планы не входило.

Этих агрегатов скопилось уже много. Часть их сейчас располагается и на правом берегу Новосибирска. Без защиты энергетического щита, но от этого не менее эффективной прикрытия КоПов и БПР и танков галактеров.

Значит, произошло что-то серьезное, с чем этот контингент сил галактеров не мог справиться, и они ждут поддержки, которая когда-нибудь появиться. Из этого следует, что сейчас создаются или в это хочется верить благоприятные предпосылки для попытки ответной атаки на пришельцев. Это не означает, что враг ослаб, нет, но у него сейчас явно нет связующего канала со своей ставкой! Что же на самом деле произошло? Вот для получения хоть какихто ответов и уходила эта четвертая по счету за месяц группа. Еще одним фактором, заставившим Совет отправить эту группу, являлось не возвращение второй группы. Третья находилась, хотелось верить на месте, ожидая нужного часа. Что всегда нервировало, так это отсутствие связи — приходилось ВСЕГДА надеяться на лучшее.

Конечно, риск наткнутся на галактеров, теперь уже точно знающих, что человек не вымер полностью, всегда был высок, да и стычки происходили хоть и не часто. В них не всегда проигрывали люди, но когда создавались опасные ситуации, люди теряли товарищей, но чтобы пропала вся группа? Такого еще не было. Группы формировались из семивосьми человек. Два человека всегда по обстановке шли замыкающими, чтобы в случае критической ситуации или когда становилось ясно, что группа не выживет эти двое могли вернуться и доложить Совету. Как правило, никто не выявлял особого желания идти замыкающим, но это нужно было делать. Так что когда вышли все сроки, и группа Бурова не вернулась в назначенный срок, и стало ясно, что никто не вернется, Горшенин настоял на решении лично идти и выяснить — что же такое случилось там? Вдобавок он хотел лично проверить разработанный учеными один метод…

И вот это обнаружение КоПа у черты, где они никогда не появлялись, было настораживающим фактором.

— Если им надрали задницу, то они не стали бы расширять периметр, — сказал Денис, — и тем более прекращать хотя бы и временно производство. Но видимо, ставке крайне необходимы эти модули, раз их производство продолжается и ставка не столь беззащитна. Из этого следует, что их империя столь же сильна, как и раньше, но этот производственный комплекс находится на достаточном удалении. Об этом говорит до сих пор не пришедшая помощь в виде, ээ, ну, космических боевых кораблей, которые устранят угрозу чегото, что висит на орбите или около ее и предназначено для действий только в вакууме. Галактерам просто отрезали доступ с космосом. И эта угроза не проявляет интереса к наземному комплексу.

— Ты предполагаешь, что это какойто боевой корабль регирсов наверху?

— Да. И сейчас самые благоприятные предпосылки разбить галактеров у нас! — ответил Денис.

— Ну, ты загнул! — только и вымолвил Юдин. — Как мы это сделаем?

Отвечать Горшенин не стал, так как они приблизились к намеченной точке перехода. Кивнув головой все тому же Пошанскому, он приготовился. Вскоре благополучно добежавший по низине на ту сторону оврага и проведший предварительный осмотр Артем выглянул и махнул рукой.

…К двум часам дня они достигли первого перекрестка, где согласно карте стояла ЭЛК. До этого, ожидая новых систем сканирования галактеров из-за замеченного КоПа, они все же свободно дошли до первой контрольной точки в бывшем супермаркете на перекрестке заросшей улицы Краузе и Мочищенского шоссе.

Здесь сделали получасовой привал. Затем отправились дальше.

ЭЛК с виду казалась безобидной поисково-огневой системой, с медленно вращающимся шаром на десятиметровой стойке, густо утыканным ромбовидными кристаллами, тускло светящимися в пассивном режиме. Но на плачевном опыте других групп любая попытка приблизиться, укрываясь за камнями, сводилась на нет, если ты хоть на секунду попал в ракурс системы обнаружения. Тогда тебя не спасал даже десятисантиметровой толщины бетон, металл — ЭЛК переходил в боевой режим и за считанные секунды сжигал преграду и добирался до человека. Смысла менять позицию, если она, хоть на миг позволяла еще раз засечь тебя, не было — переведенная в активный режим, она мгновенно перенацеливалась… и тебя уже нет. Только легкое марево расходящегося тепла.

Уничтожить ЭЛК в принципе можно, подобравшись снизу через подземные канализационные или другие технические ходы бывших служб города. И эта дистанция не должна превышать пятнадцати метров, смотря на какой высоте установлен ЭЛК, а на разных участках в городе он варьировалась от восьми до двадцати метров. Иногда и выше. Установка галактерами высоты ЭЛК определялась по индивидуальным расположениям от центра перекрестка высотных домов. Еще можно было выстрелить из ЭТИ или гранатомета с самой высокой точки. С крыш домов. Но это как повезет. Не всякий ракурс давал безопасную точку прицеливания, усугубляющуюся пролетающими истребителями. В общем верхняя и нижняя сферы ЭЛК не имели кристалловизлучателей. Этакие мертвые зоны. Люди определили это только один раз, уничтожив один ЭЛК еще десять лет назад сверху, когда одна группа оказалась зажата со всех сторон, а выход к ближайшему люку находился в радиусе действия ЭЛК. Вот тогда и применили гранатомет… На их опыте просчитали, что и снизу можно таким же методом уничтожить лазерную точку. В первые дни после этого акта ожидали изменения, уменьшения этих мертвых зон работы ЭЛК, но ничего не произошло — только усилились патрули галактеров. Со временем частота пролета патрульных КоПов снова вошли в норму. Враг решил, что люди единожды случайно уничтожили ЭЛК. Но человек запомнил это, больше никоим образом не подтверждая этого знания слабого места ЭЛК. С другими системами также были рассчитаны, только рассчитаны возможные слабые стороны охранных систем противника. Вся эта информация систематизировалась.

Так что перекресток, сейчас больше напоминающий лужайку на пересечении Дуси K°вальчук и Танковой они обошли понизу. Затем небольшая перебежка меж ветшающих домов поверху и наконец, вышли к площади Калинина. Здесь все несколько облегченно вздохнули, когда спустились в метрополитен. Правда, не расслабляясь — было несколько случаев, когда сюда залетали КоПы, но их системы уже научились обходить — был разработан и создан детектор, создающий легкие помехи в инфракрасном режиме, рассеивающем определенную роботом концентрацию тепловой энергии тела человека во все стороны общим фоном. Также специально настроенные модуляции рассеивания помех воздействовали на оптическую сенсорику КоПа, передавая его компьютеру искаженный вид теплового фона перед ним. Конечно, этот прибор был малоэффективен в зимний период, но летом он давал шанс обнаруженному скрыться в течении десяти секунд, так как после их прошествии автоматика КоПа вычленяла несоответствие. Но если человек успевал, то остаточный, быстро сходящий на нет тепловой фон после обработки компьютером переводился в разряд кратковременного сбоя и который после проводимого теста системой удалялся как технические помехи. Все это было проверено в лаборатории базы. И сейчас каждый участник похода носил на груди килограммовый прибор.

Сложнее было при встречах с самими галактерами, раньше спускавшимся в линии метрополитена. Этих не обманешь так просто. Их вообще было трудно обмануть. Только реакция и преждевременное обнаружение противника могли спасти. Если удавалось спрятаться, то хорошо. Если нет… немало людей погибло при стычках, унося с собой в мир иной и галактеров. Но это было раньше — теперь безголовые редко спускались, а если определяли место вот только что скрывшегося внизу человека, то стена огня следовала по пятам скрывающегося. За следом шли захватчики. Но еще повторяясь, это было раньше. Впоследствии противник предпочитал заваливать входы… Порой с катастрофичными последствиями для нескольких кварталов.

Для системы передвижения людей в городе это было не выгодно — линии метро были самым удобным, быстрым и относительно безопасным способом достижения до нужного района или места в городе. Поэтому старались как можно тщательнее осматривать все возможные пути появления врага, не вынуждая его применять такие радикальные меры. Конечно, были и иные ходы, расположенные намного глубже метрополитена. Это секретные ранее пути сообщения между многочисленными секретными правительственными объектами, но они носили специфический характер — как правило, они не касались общих ходов в городе, только в некоторых местах соединяясь. Именно к этим точкам выхода к поверхности вообще старались не привлекать внимания.

А вообще эта партизанщина не сильно волновала галактеров, как пришли к единодушному мнению в Совете. Они так и не восприняли людей как расу. Как достойного противника. Ну, остались жалкие ее остатки, что-то гдето там шевелятся, следят за ними, галактерами и только. Но полностью не игнорировали их присутствие — тому подтверждение тот факт, что подступы к промышленной зоне до сих пор охранялись, выявляемые подземные ходы блокировались, уничтожались. Через какоето время они не смогут незамечено передвигаться. И это понимали все.

Спускавшийся сзади Дениса Виктор Колышев произнес:

— Погодите, Денис Сергеевич.

Тот послушно остановился, ожидая сканирования всего периметра станции, которая проступала во мраке впереди. Переносной многофункциональный сканер (МФС) до десяти килограммов мог отследить все механизмы противника в радиусе до пятидесяти метров свободного пространства.

Пискнул продолжительный слабый сигнал окончания проверки и Денис, не дожидаясь голоса Виктора, так как услышал сигнал о не обнаружении опасных, возможно находящихся здесь объектов ступил в холл станции. Включил фонарь. Здесь все как обычно — изъеденные влагой стены, потрескавшийся от частых сотрясений рушившихся наверху зданий потолок, в некоторых местах сочащийся от пробивавшейся сверху воды. Всюду запустение, невысыхающая грязь и песок, носимый ветрами и прорывавшийся сквозь частые проломы по всей линии метро в отдаленных местах. Толстый слой из года в год наслаивающегося песка на ранее чисто и заботливо протираемую половую плитку станции покрывал пол. Подобная картина творится везде, на какую бы станцию они не пришли.

«Скоро все здесь рухнет» — размышлял Денис, мимоходом оглядывая станцию и направляясь к чернеющему провалу туннеля представляя, как былые времена ее наполнял постоянный гул отходящих и прибывающих поездов. Шум голосов людей, спешащих в обоих направлениях по повседневным делам.

Ничего этого давно уже нет. Последние остатки человечества как затравленные животные стараются тихо проскочить из пункта А в пункт Б. Вот через сто метров показался застывший, так и не доехавший до станции метро Заельцовская вот уже более сорок лет ржавеющий, с облезшей и местами свернувшейся отслоившейся краской с вагонов сам состав, мимо которого он уже неоднократно проходил. Он уже не заглядывал, как в первые разы внутрь. Все эти картины запустения с самого первого выхода стали привычной картиной. Постоянным напоминанием о том, чем владело человечество до этого, теперь ставшим повседневным кошмаром, жизнью с оглядкой…

— Внимание, подходим к обвалу, — негромко произнес он, когда в свете фонаря показался перегораживающий путь обвал на станцию метро Гагаринская — здесь галактеры частично обрушили туннель, но слева был прокопан лаз, сквозь который на четвереньках можно было проникнуть дальше. Еще его мать в молодости отдала приказ и за несколько месяцев люди проложили этот ход. В голове мелькнул ее образ, и он с благодарностью подумал о ее предусмотрительности, предполагавшей, что люди неоднократно будут пользоваться им, проникая к логову врага.

Вскоре группа подошла и остановилась у того обширного самого первого обвала, похоронившего под собой станцию метро Красный проспект. Место, откуда его отец успел увести людей, замыкая колонну, постоянно оглядываясь и напряженно, каждую секунду ожидая преследователей.

Денис позволил себе несколько секунд постоять, представляя те далекие события исхода напуганных, ничего хорошего уже не ждущих людей. Повернулся и молча направился влево к техническому ходу системы обслуживания метро станции, чудом сохранился и через который можно было перейти на другую ветку метрополитена — это дополнительный крюк, чтобы в одном месте туннеля до станции метро Маршала Покрышкина через пролом выйти наверх и тут же нырнуть в канализационное ответвление. По нему нужно проследовать до Октябрьской магистральной дороги. Дальше придется пробираться три квартала поверху до станции метро Октябрьская.

Вскоре они достигли светлого пятна света сверху.

Подобравшись по обрушившимся камням к пролому, Денис осторожно выглянул и быстро осмотрелся — внутренний дворик высотных домов был тих и пустынен.

— Все спокойно, — передал он вниз и скользнул наверх.

Добежал до закрытого люка канализационного ответвления. Еще раз оглянулся, кивнул подошедшим и приблизился к краю дома. Прижался спиной к стене, собрался с духом и чутьчуть выглянул. Все как обычно — ЭЛК, сверху пролетел БПР и скрылся из вида и два галактера, стоящие у основания стойки ЭЛК. Вот один из них повернулся и направился в противоположную сторону от них, когда как другой откинул массивную крышку стойки и начал что-то там делать. Горшенин тихонько свистнул, подзывая Юдина.

— Смотри, вон где у них аварийный доступ к системе, видишь?

— Гм, хорошо бы както заснять — впоследствии можно попробовать научиться входить в систему управления и перепрофилировать ее…, мечтательно откликнулся тот. Но тут их позвали.

— Все, помечтали, и хватит, — ухмыльнулся Денис, проведя тыльной стороной ладони по подбородку, — пошли. Спускаемся вниз.

Этот путь занял много времени — заржавевшие трубы и обросшие мхом стены и без того узкого пространства постоянно цеплялись за одежду. Волейневолей приходилось снижать темп передвижения. Только к пяти вечера они достигли выхода наверх. Остановились.

— Внимание, дальше максимум внимания, — предупредил всех Горшенин и отодвинув люк стал протискиваться наверх, но тут же подался вниз.

— Галактеры!

Ждать пришлось с полчаса, пока три никуда не спешащих существа с длинными шестипалыми руками и ужасного вида наростом на месте головы и вместо шеи наконец скрылись за грудой давно обрушившегося строения. Денис подождал еще несколько минут и поднялся наверх. Метнулся за угол, держа на взводе ЭТИ. Выглянул. Ушли. Огляделся и тут же отпрянул назад, распластавшись за камнем, выжидая пролета КоПа. Проследил его взглядом — как хотелось срезать его импульсом, но нет, еще не время. Пока не время! Последний осмотр и пошел обратно, махнув рукой замыкающей паре, чтобы шли: эти два человека несли на себе самое ценное от самой базы — разработанный генератор преобразования энергетических потоков защитного периметра «Города монстров». Ни много ни мало! Нет, они и не мечтали отключить всю защиту — на основе изучения захваченного в самом начале КоПа и относительно недавно доставленных на базу частей сбитого БПР ученые пришли к заключению об одинаковых используемых во всех автономных системах врага силовых полей. Ну, может не совсем, но суть та же. Им удалось найти способ частично локализовать, да и то на не продолжительное время участок поверхности БПР. Теперь испытать эффективность работы переносного генератора на главном объекте и должна была группа Горшенина. Помочь ей в этом, в нужное время затеяв кратковременную перестрелку должна дополнительная группа, до сих пор находящаяся в городе с обратной стороны промышленного комплекса галактеров.

Много было споров по поводу целесообразности отвлекающего огня, но он по задумке на несколько минут должен отвлечь, хотелось на это надеяться, внимание безголовых. Кончено, автоматику это не обманет, но если в системе охранения на какомто участке произойдет кратковременный сбой… Планировалось, что один боец произведет выстрел в экранзащиту, чтобы она на миг отреагировала на это воздействие со стороны и не столь адекватно ответила на мимолетный сбой с обратной. Слишком много если…

С этими мыслями Денис проследовал сзади, впервые самолично нарушив им же данный приказ обязательно следовать сзади двум бойцам. Путь поверху по прямой какомто километре занял три часа — впереди идущий все чаще и чаще подавал предупреждающие сигналы и тогда все бросались за любые преграды, арматурные ржавеющие сплетения вывернутых балок, пережидая врага, но что самое настораживающее в том, что было много то поодиночке, то парами шастающих галактеров! Что они искали, чем занимались в разрушенном и явно давнымдавно перехоженном вдоль и поперек и внесенном в базу данных машин городе, неизвестно!

Самый длительный промежуток времени они провели на первом этаже трехэтажки школы, чуть было не застигнутые КоПом, вынырнувшим меж близкорасположенных ее подсобных строений и поэтому не определенного СП-шкой.

Когда решились выйти с заднего двора, то тутто и напоролись на БПР — тот КоП явно засек их и вызвал силовую поддержку.

…Денис еще нетнет да и оглядывался каждые полминуты на до сих пор висевшее уже в паре кварталов отсюда облако пыли и поднимающегося столба дыма, скрывшее место школы, завалившейся после той перестрелки… А ничего другого не оставалось — мгновенно среагировавший на звук шагов людей БПР явно не успел провести точное нацеливание и выстрелил, проломив стену рядом с выходом. Идущий впереди Пошанский рефлекторно уклонился вправо, уже под открытым небом почти в упор разрядив магазин «АКМа». Автомат остался тот же, но вот патроны к нему использовались со специальной утяжеленной пулей за счет уменьшения порохового заряда. Конечно, дальность стрельбы понизилась, но убойная сила выросла на порядок. На стендовых испытаниях в лесу дальность полета пули не превышала полутора километров, когда как ее заводские ТТХ гарантировали полет до трех километров. Но все меняется — задачи и цели, которые пуля в этом мире должна поразить.

Очередь в упор заставила БПР шарахнуться в сторону. Взвыли его корректировочные двигатели, пушка и излучатели начали наводиться на Пошанского, но тут уже вся группа навалилась, быстро сориентировавшись и кто откуда — кто из другого окна, кто из выхода, а он вообще как только ушла взрывная волна вынырнул из клубящегося нового проема в стене и влепил из ЭТИ пару разрядов в основание правой стороны двигательной корректорной группы БПР, отчего тот завертелся в воздухе, пытаясь синхронизировать положение. В это время кто-то попал в систему наведения. Дальше в проделанную брешь впились очереди остальных. БПР взорвался еще в воздухе, наполнив его визжащей шрапнелью деталей, и осветил яркой в вечернем небе вспышкой все в округе.

С этим разделались быстро, но вторая машина, черт ее дери! спикировала сверху. Юдин, как рассказывал позже, задержался с выскакиванием наружу и не участвовал в перестрелке. Поэтому первым заметил второй БПР. В руках у него был самый обычный армейский гранатомет… Реактивная граната стартовала и почти сразу впилась в лоб истребителю. Тот даже не успел отвернуть или перенацелиться: не выходя из пике, объятый пламенем БПР рухнул гдето с обратной стороны школы на ее крышу. В этой враз разгоревшейся перестрелке Денис краем глаза засек КоПа, висящего в стороне — выстрел и диск грудой железа брякнулся об землю. Правда, звука падения он не услышал — все вокруг еще дрожало и стонало от вибрации взрывов обоих БПР.

— Уходим! — только и проорал он, выскакивая на улицу…

Они ушли вовремя — прошло буквально не больше двух минут, как здание скрылось в огне. Затем земля задрожала, но они уже были далеко. Галактеры остались верны своим привычкам — уничтожить, стереть с земли все, буквально все, откуда по ним ведется огонь.

«Ваши действия и реакции одинаковы и соответственно предсказуемы!», — зло подумал Денис, вслед за остальными скрываясь в высокой траве, скрывшей нескольких частных домиков, вернее того, что от них осталось. Здесь вообще было темно. Мимоходом глянув на часы, удивился: «Уже полдевятого! Задержались». У развалин крайнего дома его ждали:

— Денис, смотри, вход в метро с этой стороны дороги завален, черт! — произнес Илья Юдин.

— Что ж, осматриваемся и на ту сторону! — быстро прикинув и разглядев вполне целый вход с той стороны, приказал он. — Да, все быстро меняется, — уже вполголоса пробормотал.

Перешли без проблем, укрывшись с обеих сторон перегораживающей дорогу упавшей давно высотки. Выступающие и как попало лежавшие друг на другие бетонные плиты с торчащими из них ржавых металлических прутьев усиления представляли отличное укрытие. Быстро преодолели метров тридцать открытого пространства до входа в метро…

В свете фонарей нахлынувшая тишина станции после недавней перестрелки показалась райским звуком. Только вот холод и мрак, почти материально осязаемо окутавший предлагал не расслабляться.

— Колышев?!

— Я здесь, — откликнулся боец. Быстро проверил МФС пространство впереди, — все чисто, командир.

Через полчаса подошли к станции метро Речной вокзал. Дальше ветка шла поверху параллельно Коммунальному мосту. Денис еще раз глянул на часы — десять часов, люди на ногах уже двенадцать часов — и остановился:

— Илья, спускаемся в схрон. Люди устали — на тот берег пойдем завтра. Передай Щетинину, чтобы устраивал людей, а мы с тобой пройдемся — хочу глянуть, что там впереди?

— Понял…

Уже сгущались сумерки, поэтому оба не сразу заметили начало моста, только почувствовали дуновение свежего воздуха, заносимого сюда через выбитые окна надземного полотна метро от реки. Замерли напротив первого окна, глядя на все же красочные сполохи переливов защитного купола «Города монстров». Десять лет назад его границы увеличились — галактерам требовалось больше пространства, и они просто расширили радиус от первоначальной границы у края левого берега. Сейчас она со стороны Оби занимала большую часть Димитровского моста. Моста, от которого осталось только два поддерживающих со дна реки пролета на этом берегу. Все остальное рухнуло в воду, как картонное сложившись от увеличившегося периметра. Его просто смело тогда.

Горшенин перевел взгляд на ту сторону берега: там масштабность последствий расширившейся границы были ужасны — когда галактеры впервые воздвигли купол, активность выживших людей заставила их радикальными мерами устранить их. Отец рассказывал другим, как на его глазах стена огня металась внутри, сдирая, сжигая и превращая в однородную кипящую бурлящую массу все — металл, камень, саму землю. До сих пор земля там покрыта отблескивающей на солнце однородной стеклянной массой. Инопланетяне просто стерли с лица земли большую половину той стороны города. Затем свободный проход сквозь вначале только не выпускающую за силовое поле плюсовую температуру, когда ужасная зима была в разгаре, прекратился. Отец еще говорил, что что-то было в их воздухе, целительно воздействующим на любых раны, даже человеческие. Но это осталось в прошлом.

Теперь, слава богу, галактеры больше не расширяли периметр. Подступивший вплотную к железнодорожному мосту купол едва не снес его. Но передвижение по нему люди прекратили — несколько отправленных групп были уничтожены на подходе, замеченные захватчиками. По какомуто капризу те не уничтожили вплотную подступающий железнодорожный мост. Но вот последствия десятилетней давности расширения сказались на уцелевшей части города того берега — как дьявольской метлой стена силового купола содрала все на глубину до пятидесяти метров. Представшие взору глубинные залежи почвы теперь являли ровную поверхность, резко констатирующую с блестевшей стекловидной массой того адского безумияпожара и как на своеобразном подиуме возвышая «Город монстров». Этакий ров, защищавший подступы к нему. Как в древности люди окружали рвами с водой каменные стены городов. Только этот ров сейчас представлял выжженную полосу, на которой ничего не росло и не могло жить. А все то, что было сгребено ужасной силой — дома, асфальтовое покрытие, вообще весь верхний слой почвы теперь вперемежку с тем, что ранее представляло жилища людей громоздилось четко по краю купола, наслаиваясь друг на друга и с внутренней стороны «Города монстров» находясь как бы в подвешенном состоянии, опираясь на мерцающую пленку силового поля.

Он нашарил правой рукой на висевший у груди бинокль и поднял его к глазам — все же темнело, и машинально переключил вид на ночное обозрение. Враз все стало зеленоватого цвета, но все видно. Покрутив регулировку дальности, пытаясь увеличить разрешение, он чертыхнулся, увидев сигнал разряда батареи, и свободной рукой нашарил в левом верхнем кармане куртки запасную батарею. Поменял питание прибора. Аккуратно положил разрядившийся элемент, отстраненно подумав, что скоро заряжать батареи станет настоящим мучением, так как окисление блоков питания, уже преодолевших несколько раз гарантийные сроки использования невозможно было остановить. Также как и мелкие механические повреждения корпусов, как их не оберегали. Другое дело было с поистине громадным запасом вот этих комбинезонов, тысячами запаянных в плотные целлофановые пакеты и служивших всем одним из основных видов одежды. Нет, была и иная форма, но она также относилась к военной разновидности одежды. Правда, умелые женские руки искусно перешивали ее. Между дежурствами парни и девушки носили хоть и из одного материала, но разные вещи…

Денис снова прильнул к окулярам, сместил взгляд к сосредоточию зла и посторонние мысли улетучились — вот на фоне купола четко прослеживаются пролетающие БПР. В глуби с прилетевшим сюда гулом взлетел транспортник, взблеснул в месте прохождения экрана и светясь выхлопами двигателей направился вдоль реки, вскоре скрывшись из виду.

«Да, совсем редко стали летать транспортники!»

— Пошел снова за рудой, сволочь! — выругался Илья.

— Меня волнует не это. Представь — мы захватили «Город монстров», это прекрасно, но…

— И что но? — не дождавшись продолжения, ответил Юдин.

— А то: ни ты ни я не знаем — сколько еще подобных «Городов монстров» есть на Земле и сколько еще вот таких мест, откуда везется руда и все необходимые галактерам для производства компоненты! И ведь везде там есть живые галактеры, представляешь? Они же все сюда повалят! А чтобы отбиться от них всех, нужно знать все об их технологии или хотя бы уметь на первых порах пользоваться вооружением. Хотя я не думаю, что их через чур много. Все же здесь на Земле у них не военная база, как мне думается. Да и весь процесс надо полагать, максимально автоматизирован — взять, к примеру, те же ЭЛК, БПР и КоПы: все это автоматические устройства. Но и присутствующего количества галактеров, пусть не относящихся к военным структурам достаточно! — и отвечая на не заданный вопрос, пояснил: — В каждом высокоразвитом обществе, да и не только существует разделение обязанностей — кто-то инженер, ученый, кто-то военный. Взять тех же наших обычных муравьев — сколько раз наблюдал, что одни носят, таскают всякие веточкипалочки, а определенная категория атакует какого-нибудь замеченного жука, а тащат его уже другие! Так и у галактеров — здесь собраны рабочие, инженеры, ну конечно есть какоето охранное подразделение. Но если бы военных было много, нас бы давно выкурили. А так расставили охранных роботов на ближайших подступах к периметру и достаточно. Ну, пошаливаем мы, уничтожаем ненароком некоторые охранные системы. Бывает, галактера замочим — это конечно нервирует и заставляет их проводить полное уничтожение даже целого квартала в округе, где был убит пришелец, но нас всерьез не воспринимают, — замолчал Денис, невидимым взглядом смотря перед собой, полностью уйдя в размышления. Затем, опустив бинокль, повернулся спиной к «Городу монстров». — Ладно, пошли обратно, охохо!

Под таким углом Юдин кажется, вообще не рассматривал реально вставшую дилемму, которая, повидимому, давно волновала Горшенина.

— Связь! У нас до сих пор нет никакой связи с выжившими в других местах. Вообще не имеем ее. Я не знаю, не владею всей обстановкой в мире! Хотя бы в общих чертах. Толкуто от нашего будущего удачного исхода поединка здесь! Важно и удержать отвоеванное, Илья! — воскликнул всю дорогу молчавший до входа в скрытный вход технического люка станции Денис.

Но все мысли улетучились, когда они спустились вниз. Брошенный взгляд на разложенную пищу на столе сразу же переместился вглубь, где раздавались встревоженные голоса товарищей. Вот один повернулся:

— Командир, Сашка Коржицкий жив!

Кто это и откуда говорить не надо было — это был член третьей, не вернувшейся группы. Быстро подойдя, увидел изможденное, с лихорадочно блестевшими глазами лицо Коржицкого, правую ногу которого уже перебинтовали свежими бинтами. Словно отвечая на еще не заданный вопрос Горшенина, тот произнес:

— Командир, вероятно, я один выжил… Я не мог осмотреть все место…. Когда шваркнулся малый транспортник, меня отбросило и…

Он явно бредил, пересказывая и перескакивая с места на место.

— Погоди Саш не спеши, — прервал его Денис. — Щетинин, как его состояние?

— Перелом правой лодыжки и глубокая рваная рана на бедре, но артерии не задеты. Он потерял много крови, вот и бредит, — ответил немного понимающий в медицине Слава, — я уже наложил тугую повязку, обработал рану, не уверен насчет заражения крови. А так жизненно важные органы не повреждены.

— Хорошо, — и Горшенин снова повернулся к Коржицкому, — Слава не спеши, давай по порядку — какой транспортник и где это было?

— Может, кто и уцелел, да это не главное!..

«Ничего себе не главное!» — удивился Денис.

— …Мы были с той стороны периметра, командир!

Тут уж Денис сам на время забыл обо всем.

— В общем, когда подошли к указанному месту, то его уже не было — подступ к экрану там завален. Просто обвалилась нависающая сверху груда камней. Разобрать не было возможности. Тогда пошли вдоль, но вскоре пришлось искать укрытие от зависшего рядом БПР. Тутто Пашка Немыкин и заметил ход. Делать было нечего — БПР, если ему вздумается немного сменить положение, то всех заметит. Вот и решили там переждать. На деле это оказалось полнопрофильным входом в подземную линию. Пашка предположил, что он вскрылся из-за того расширения периметра галактеров. Не завалило вход по чистой случайности. В общем, спустились мы метров на сто, мы так предполагаем… Мы, один я остался…

Из отрывочного рассказа Коржицкого следовало, что они, в конечном счете, вышли в какоето широкое разветвление туннелей. Вернее, это был тупик — дальше как в сказке путь прямо, вправо и влево был завален, но перед ними, оставляя несколько метров свободного пространства с той стороны, мерцал экран…

— … свечение было легкого бледного голубоватого оттенка. Буров сразу высказал предположение, что«…как мне кажется, свойства поля здесь иные». Он взял небольшой камешек и бросил. Камень свободно проник туда! Командир, мы все побывали на той стороне периметра, правда, приходилось проходить экран как сквозь тягучую субстанцию. Только, — тут он помедлил, — хода дальше не было — над нами было более ста метров породы, а туннель завален, — опять начал повторяться Александр.

Обрадованные этим открытием группа Бурова вернулась на поверхность, чтобы как можно скорее вернуться на базу и доложить об изменении на глубине и вероятно на еще большей глубине вообще его исчезновения. Они успели пройти квартал от места входа, когда буквально прямо на них свалился стартовавший из «Города монстров» транспортник.

— …мы вначале подумали, что купол все же отреагировал на наш опыт внизу, но это был транспортник. В последнее время увидеть его в воздухе целое событие… Черт его знает, что там произошло — он набирал высоту в стороне, как вдруг резко повернулся в сторону, странно както дернулся и понесся прямо на нас! — рассказывал Коржицкий. — Мы только бросились в разные стороны! Затем он грохнулся. Меня подбросило в воздух и шмякнуло о стену… Без сознания я лежал несколько секунд, не больше. Когда пришел в себя, вокруг все горело, было жарко. Никого наших не видел, только, — тут он замолчал, — когда повернулся, смотрю, рядом со мной лежит галактер. Мертвый галактер! Его видимо выбросило взрывом из машины. Командир, я видел его лицо без шлема, только в боевом, ну как мы считаем, это…это ужасная картина. Мало того, что ни шеи ни головы нет — один громадный нарост, в котором есть глаза широко разнесенные в стороны. Не так как у людей. Нос — это вообще пародия! Знаешь, как провал в черепе? Вотвот, именно так. Но сейчас не об этом — все это проступало сквозь кровь что ли, залившую голову, хаха, — истерично хохотнул Коржицкий, — и свернутую набок! Я до сих пор не представляю, как можно так свернуть набок такое единое целое с туловищем! Я дернулся к нему… видно, при падении и сломал ногу. В общем, мне помогло то, что скафандр был не застегнут полностью. Он тяжелый, блин, но я быстро снял скафандр. Дада, я его когда снял, осмотрел и не нашел никаких повреждений. Ну, чисто внешних и пополз в сторону, так как на мои призывы никто из наших так и не откликнулся. Надо было спешить уползти…

— А где скафандр? — когда Коржицкий замолчал, осторожно спросил Денис, перед этим глянув на бойцов и увидев отрицательное пожатие плечами Щетиниа, мол, здесь, в схроне, скафандра нет.

— Я его не донес. Ослаб. К тому же со всех сторон налетевшие галактеры суетились вокруг и мне пришлось спрятаться под плитами… место хватило толькотолько. Вход заложил, придвинув камень. Так провел двое суток, пока галактеры сновали вокруг. Я думал, подведут тягачи, танки, их они тоже использовали на манер тягачей и уволокут транспортник, раз на месте никаких ремонтных работ, по крайней мере, снаружи не производили. Нет, он не был сбит или атакован из космоса, — на всякий случай, предваряя возможный вопрос слушавших, но не обращая уже на всех внимания, так как явно уже терял сознание дополнил Александр, — не только у нас техника подводит. В общем, они пару дней покрутились, походили в скафандрах и ушли. Вы его увидите, он даже отсюда виден.

На этом месте Горшенин переглянулись с Юдиным — наверное, было темно и они не разглядели тушу транспортника. Завтра увидим! — единогласно подумали оба.

— Ну и вот! Когда все стихло, я вылез и коекак добрался сюда. Решил, что когда-нибудь очередная группа сюда все равно заглянет. Хорошо, что вы пришли…

— Мда, целый скафандр галактеров нам бы очень пригодился для изучения. Что ж, не повезло. Жаль. Они, найдя раздетого пилота, почти двое суток находились рядом с ним и не засекли его! Не думаю, что он поврежден. Боевой скафандр галактеров явно способен выдерживать более сильные удары. Видимо он не был активирован, хотя, наверное, по регламенту это было нарушение пилота, но… — произнес Денис, поднимаясь, но обернулся на голос Коржицкого, который, оказывается, был в сознании и слышал Горшенина.

— Я его оставил там. Он не потерян, я помню, где он лежит. Пойдемте, покажу!

— Лежи уже! Рассказать сможешь, где оставил его?

— Конечно, могу, но лучше вы мне помогите идти, и я сразу выведу куда надо!

— Я тебе еще раз говорю — лежи, — усмехнулся Денис…

В четыре утра Денис проснулся от тихого звука сигнала таймера на руке. Поднялся, разбудил двоих людей. Вскоре те ушли… Путь у них был далекий — в обход всего периметра галактеров — и они должны были успеть предупредить готовую на той стороне группу открыть огонь ровно в три нольноль. В свете новых входящих планы Дениса изменились. Он не хотел разбивать группу, но ничего другого не оставалось.

«Должны. Должны успеть», — подумал он, глядя им вслед.

В семь утра вышли сами, оставив Коржецкого одного, так как оставлять Щетинина присматривать за ним, не было смысла — состояние стабильно. Было предложение взять его с собой, так как все знали о необычных, лечебных свойствах воздуха внутреннего периметра галактеров, но сейчас сложно и опасно переправить не могущего быстро передвигаться раненого.

В свете восходящего солнца они быстро вышли к месту падения транспортника. Даже отсюда видно, как тот на треть зарылся в почву и лежал чуть на боку. Также сориентировавшись, увидели подходящий по описаниям место, где прятался раненый Коржецкий. Отправленный Щетинин быстро вернулся, пригибаясь и неся скафандр галактеров.

— Вот! — выдохнул он, шумно переводя дыхание, привалившись спиной к поросшему травой уступу.

Окинув его быстрым жадным взглядом, сразу нащупав какойто продолговатый предмет, вшитый или както закрепленный с внутренней стороны увесистый предмет. «Наверное, это и есть определитель «свой-чужой» или вообще сама компьютерная начинка скафандра». Денис передал его Щетинину:

— Слава, неси обратно в схрон. Там же и останешься. Присмотришь за Коржицким.

Тот только недовольно кивнул головой, но бережно взял добычу и повернулся, направляясь обратно. Вскоре его фигура и так почти скрывающаяся за всевозможными хаотично разбросанными предметами исчезла из виду.

— Идем дальше, — и направился вперед, перебегая от одного укрытия к другому, направляясь по описанному Сашкой маршруту.

Так как все переданные тем события разворачивались рядом, найти один из многочисленных темнеющих спусков вниз все как один являющиеся только небольшими углублениями оказалось не такто просто. Каждое кажущееся отверстие вниз приходилось осматривать. Правда, на эти осмотры уходило мало времени, но вот такое ковыряние под носом врага нервировало. Вот Илья окликнул:

— Нашел! Идите сюда!

Почти сразу пришлось включить фонари. К привычной темноте подземных переходов примешалась настоящая тишина, обрезавшая все посторонние звуки буквально через пару десятков метров. Эта тишина была иной, в отличие от звуков гуляющего ветра метрополитена и канализационных переходов. Здесь ни единого ветерка не поступало. Чем глубже спускались, тем сильнее чувствовалась сырость и затхлость. Ход шел круто вниз, но спускаться по металлическим ступенькам было легко.

«Мда, подниматься запаримся!», — машинально отметил Горшенин.

Вот спуск прекратился, вернее кончились ступеньки, но туннель продолжал полого понижаться. «Интересно, на какую глубину опускается туннель? Сколько же всего было понастроено военными! И сколько тайн так и осталось погребено здесь?». Наконец путь закончился — Денис вначале увидел слабо мерцающее впереди силовое поле галактеров, а затем и саму развилку, о которой рассказывал Коржецкий.

Так и есть — сплошной завал по ту сторону. Поднял руку, приказывая всем остановиться. Когда все подошли, проделал тот же опыт, то есть поднял и кинул небольшую горстку земли. Прошла свободно, ни насколько не замедлив и не изменив траекторию в момент прохождения барьера. Взял поувесистее камень… Эффект почти тот же самый, но все заметили, что камень, вернее барьер отреагировал на эту большую массу, заставив ее зрительно изменить траекторию. Тогда он, зачемто набрав побольше воздуха в легкие шагнул к бледно, не так как та наверху, переливающейся мембране и… ощутил, как что-то полуаморфное, сопротивлявшееся его действию обволокло. Затем неприятное ощущение прекратилось — он был на той стороне! Выдохнул того, с той стороны набранного воздуха и вдохнул этого. Показалось или на самом деле есть какойто странноватый непередаваемый, похожий на запах озона перед дождем привкус?

«Наверное, кажется!» — подумал он, а вслух произнес:

— Стащак, Куницын, собирайте генератор — проверим его на этом участке силового поля.

Пока оба программиста собирали разделенный на два блока устройство и проводили тест системы, Денис с Юдиным от нечего делания осматривали все три заваленных хода впереди.

— Денис, а вот здесь, мне кажется, можно попытаться пройти! — окликнул Юдин.

И вправду смятый сплошь металлический потолок туннеля сотнями тонн породы в одном месте справа к краю стенки не полностью, сантиметров на тридцать пятьсорок, ну может чуть больше не касался пола. Стоявший на четвереньках и светивший туда Илья отодвинулся.

В свете узкого луча фонаря просматривалось чистое, видимое не заваленное дальше пространство. Мысль следовала дальше — если они смогут выйти на поверхность внутри периметра, то…

— Командир, готово! — отвлек его голос Куницына.

Повернувшись и подойдя к слабо переливающейся преграде, он прошел ее, дождался, пока тоже самое проделает Юдин:

— Начинай.

Со стороны небольшого излучателя устройства вырвалось легкое свечение. Коснулось, очертив небольшой до полуметра в радиусе круг в месте контакта со светящейся мембраной. Это участок как бы протаял, показав чистое, почти чистое пространство впереди, но легкая пелена оставалась. Пискнул тревожный звук генератора. Быстрое движение руки и все погасло — мембрана снова затянула почти открытый проход.

— Компьютер выдал предостережение мягкого проникновения, я и отключил систему, — ответил Олег.

Автоматика отреагировала на не выходящий за пределы технических параметров естественный сбой в одном секторе и как любая запрограммированная машина подала сигнал. Но никто не подошел своевременно, так как галактероператор, на которого в последние дежурства были возложены дополнительные обязательства слежения за другой аппаратурой был занят.

Сбой входил в разряд допустимых величин и автоматика, не получив указаний в автоматическом режиме провела диагностику; не выявила отказа и удалила запись происшествия, согласно директиве…

— Подкорректируешь и пробуем еще? — предложил Юдин.

— Нет, — отрезал Горшенин. — Если не получилось здесь, на более мягком уровне представляю, чтобы произошло там — наверняка защита подала бы сигнал тревоги в худшем случае. Хотя у них же есть какието допустимые переделы естественных помех? Лучше давайте попробуем спуститься вон по тому ходу. Если получиться.

— Да! Вдруг повезет, и наткнемся на место под нами, где вероятно находится совсем ослабленный экран, через которые проходил твой отец, — откликнулся Юдин.

Но им не повезло — пролезший Илья прошел до первого поворота вниз, так как обнаруженная развилка наверх была залита застывшими причудливыми каплями расплавленного металла, вскоре вернулся:

— Ничего не получится — вниз туннель также наполовину деформировался от потока лавы. Дороги нет!

— Что ж, идем наверх, — подытожил Денис.

У выхода он задержался и приказал:

— Стащак, Куницын — отправляетесь обратно и вчетвером идете на базу. Старший группой Щетинин. Пусть Ершов начинает подбирать необходимую комбинацию кодов пропуска внутрь. Думаю, находка Коржицкого поможет ему быстро справиться с задачей. Мы с Юдиным примкнем к группе Осипова. — И отвечая на немой вопрос Ильи, дополнил: — Осипов начнет отвлекающий огонь в три часа! А он уже не нужен, понимаешь?

…Как они не спешили, время от времени укрываясь и пережидая пролетающие по графику КоПы, давно уже поминутно просчитанные и которые галактеры не меняли — какая самонадеянность! — все равно они не успели. Денис знал это, но все же надеялся, очень надеялся… Издалека были слышны звуки перестрелки. Они сразу свернули в ту сторону, опасно приблизившись к экрану, по правую сторону оставляя высоченные громадины заводских модулей противника. По мере их приближения огонь со стороны людей ослабевал с каждой минутой, затем вовсе стих.

«Они отошли», — тешил себя мыслью Денис.

Но вот из-за поворота, представлявшего груду обрушившегося здания предстало поле боя — несколько БПР горело, выбрасывая космы огня и шлейфы дыма. Пара простреленных КоПов лежалf поодаль. Три галактера в мимикрирующих, выведенных в боевой режим скафандрах быстро уходили вперед. У одного ваЛуна- лежал человек. Мертвый, так как на него не обратили внимания галактеры, проследовав мимо. Проследив за их направлением движения, Илья указал вдаль — там за перевернутым давнымдавно ржавеющим грузовиком мелькнула голова. Высунулась, боец сделал короткую очередь и нырнул обратно. Очередь, надо сказать, заставила одного галактера шарахнуться в сторону и пули, взвизгнув о камень на том месте, ушли в сторону. Денис увидел еще одного, раненого человека. К нему приблизился, нет, не галактер, он был несколько в стороне, а БПР и выстрелил из главного калибра — место скрылась в объемном взрыве, от которого вверх подлетели комья земли и куски ржавой арматуры. Легкий дымок скрыл место разрыва. Земля опала, но там уже ничего живого не было. Вообще ничего. Все это происходило на небольшом болееменее ровном пятачке пространства.

Волна ярости накатила на Горшенина. Бросив взгляд в округе — других БПР, кроме вот этого и трех галактеров не было, крикнул Юдину: — сними БПР! Вперед! — и не давая тому времени слова сказать выскочил на открытое пространство. Юдину ничего не оставалось, как последовать за ним.

Вскинув ЭТИ Денис молча понесся на галактеров, не обращая внимания на БПР, начавший разворачиваться в их сторону и быстрее галактеров засекший новую угрозу, но он сосредоточился на живых уродах. Лихорадочные выстрелы ЭТИ на третьем выстреле в одного безголового отключили силовое поле или что там находится в боевых скафандрах и прожгли дыру с размером в кулак. Все, с этим закончено. Тут же переключившись на второго, начавшего разворачиваться и одновременно совершать прыжок в сторону, Денис открыл огонь от живота, так как дистанция была минимальная. Два энергетических заряда ушли в сторону, третий попал, обрушив защиту и галактер стал виден полностью… Горшенина от неминуемого ответного выстрела спасло то, что справа в воздухе взбух взрыв выпущенной Юдиным реактивной гранаты, и он на миг отвлек галактера. Тут разрядился ЭТИ. Чертыхнувшись и уходя в сторону, Денис успел перехватить висевший за спиной «АКМ» и на доли секунды раньше галактера влепил тому очередь в упор, отбросив пришельца на добрых пару метров назад.

— Готов! — проорал, ни к кому не обращаясь и уже лихорадочно ища третьего. Какого же было его изумление, когда он его увидел — но тот, бросив своих, уходил, совершая длинные скачкообразные прыжки с помощью сервомоторов скафандра! — Да и хрен с тобой! — и оборачиваясь еще круче назад.

Ага! Налетели, смотрят!

Длинная очередь и один КоП с металлическим стуком вспахал землю. Быстрое прицеливание на висящего чуть выше и второй в воздухе развалился. Тут опустел магазин. Пригибаясь, Денис крикнул:

— Илья, наших никого больше не видно?

Тот, сбив еще одного КоПа, оглянулся — в округе пока нет других целей, ответил:

— Больше не вижу, а так хрен разберешь, кто еще здесь полег?!

Откудато сбоку взвыли двигатели БПР, тут же заглушенные чемто мощным. На ходу глянув туда, Денис обомлел — взбираясь на бетонные плиты, хаотично разбросанные, перемалывая и подминая их траками как несущественное препятствие, показалась передовая броня танка.

— Емое! Назад, Илья, отходим!

Им помогли. Две реактивные ракеты, прочертив воздух стремительными следами откудато со стороны впились в приблизившийся и выходящий на прицельную дистанцию залпа БПР, вспухший от мгновенной детонации боезаряда.

— Сюда, быстрее! — раздался приглушенный голос.

Упрашивать их не надо было — рванув на звук, они толькотолько успели скрыться за нагромождением бетонных блоков и рвануть дальше, как это самое укрытие взлетело в воздух через несколько секунд. Дальше уворачиваясь от кружащихся и воющих от ускорения кусков бетона, противно гудевших арматурных балок скатились, влетели в глубокий овраг, где их ждали, нет, пытались отвлечь на себя внимание Николай Вахрушев, Осипов и еще двое. Тяжело дыша Денис увидел, как Осипов заряжает гранатомет, сказал:

— Иван, отставить! Танк пока наших координат не видит. Кто погиб и кто жив?

— Сухомин и Ермолаев погибли только что. Суханов и Панов тяжело ранены — их унесли в Марусинский схрон. Мы уже собирались уходить, как услышали перестрелку оттуда, откуда никого не должно было быть! — выкрикнул Осипов.

— Не успели, — пробормотал Денис. — Отходим, операция отменяется. Потом расскажу!

Пригибаясь, все бросились назад через узкий проход в овраге. Они были далеко, когда над оврагом поднялся высокий столб дыма. Еще через миг оттуда вынырнул танк, но они уже скрылись из его поля видимости. Кажется, ушли.

— Галактер! — крикнул кто-то.

Денис резко обернулся, ища, где враг? Рефлекторно вжал гашетку — утяжеленные пули буквально разорвали безголового, явно их не ожидавшего и следовавшего к периметру. Откуда, кой черт его принес сюда, осталось неизвестно, но Дениса поразила его реакция — галактер перед смертью увидел его, но… не попытался атаковать, направить на него оружие. Он сделал попытку скрыться, что его и сгубило — он бы успел, несмотря на выкрик Пошанского точно бы успел первым выстрелить и положить, ну, если не всех, то половину отряда.

Мимоходом глянув на уничтоженного врага, все быстро пробежали дальше… но, связь, они явно все находятся в одной общей сети, отслеживающей все единицы! Скоро их обнаружили…

Дальнейшие действия, перебежки, перегонки со смертью, враз наполнившей это место ураганом смертоносного железа и импульсами энергетических залпов, от которых буквально взрывался бетон, тек огненной рекой металл, никто не мог впоследствии четко передать. Как им удалось вырваться, скрыться в разросшемся перелеске у реки, никто не понимал.

Тяжело дыша, все несколько минут приходили в себя, настороженно оглядываясь и ожидая ежесекундной атаки. Но видимо их потеряли из виду.

— Ладно, идем к схрону, — приказал Денис.

По дороге Осипов вкратце пересказал действия группы. Выходило, что отправленные им гонцы успели вовремя. Место отвлекающего огня было выбрано удачно, но перед самым началом здесь появились галактеры.

— Что их принесло сюда, черт его знает, но времени менять позицию, уже не было. В общем, когда залегшие в стороне гранатометчики произвели выстрел, затем вторичный залп, здесь началось светопреставление. Ты не представляешь, — вдруг воодушевленно воскликнул Иван, — сколько мы наколотили тут галактеров и БПР, КоПы в расчет не беру! Затем стало туго — не могли оторваться. Слишком близко изначально находились галактеры. Они же вообще не высовываются последнее время!

— Вот именно, — задумчиво отвечал Денис, — пока мы шли с той стороны города, тоже неоднократно видели безголовых, как на этой, так и на той стороне города! Меня настораживает тот факт, что вот здесь два раза за время этого боя видел, как галактеры бегут при первой же опасности.

— И я о том же — вначале они скопом пошли, а потом както не дружно, по отдельности стали выходить из боя, предоставляя автоматике воевать, но даже пусть оттуда кто-то координирует запрограммированные автоматы, всей ежесекундно меняющейся обстановки учесть невозможно!

— А я думаю, мало их самих осталось, — произнес шагающий сзади Юдин, — связь с космосом прервана, да и здесь наверняка был малый контингент военных. Помнишь Денис, сам об этом говорил?

— Ты намекаешь, что вот здесь с нами воевали рабочие или гражданские галактеры? — спросил Горшенин.

— А ничего другого в голову не приходит! Если галактер во время близкого боя не маневрирует, полностью используя возможности боевого снаряжения, а начинает думать об отступление, то…, недвусмысленно закончил Илья.

— Ты прав, — после некоторого раздумья ответил Денис, — но остается целая куча подобной автоматизированной дряни и ее галактеры могут штамповать до бесконечности!

— Могут, если им не прекратить поставку того, из чего их делать! — сказал Осипов.

— Ха, легко сказать! Я знаю, куда ты клонишь, но даже сбить транспортник или вообще отстреливать их…, он замолчал, потом воскликнул, — мы до сих пор не знаем, есть ли на них защитное поле! Да и чем сбивать? Ракетных установок у нас нет…

Затем мысли переключились на насущные проблемы по выносу тяжелораненых, когда спустились в подвальное помещение. Решили выходить ночью, так как оптические системы БПР, КоПов теряли часть своих преимуществ — хоть какойто уравнивающий фактор! — и идти не вокруг «Города монстров» до входа в линию метрополитена, а вдоль реки аж до Красного яра — там можно переправиться на другой берег. Все тяжелораненые, кроме одного могли хоть както, с помощью товарищей передвигаться на ногах и это было главной причиной изменения маршрута.

До наступления темноты можно было отдохнуть, и вновь свербевшая мысль завладела Горшениным. Конечно, найти место, куда летают транспортники, было бы заманчиво и определить истинные размеры владений галактеров на Земле тоже. От этого дальше и отталкиваться. Он уже два раза отправлял длительные экспедиции вдоль маршрута транспортников, но самое дальнее расстояние, на которое уходили люди, измерялось ста километрами. В это лето ушла единственная партия, вот уже второй месяц как отсутствовавшая. Он с нетерпением ждал ее возвращения. Но он же сам и сказал командиру группы Семену Авдееву: «…найди мне это место во чтобы то ни стало. Можешь хоть все лето отсутствовать…». Он постоянно отгонял мысли, что группа могла погибнуть. Не должна и все! Оставалось надеяться и ждать.

Высказанная мысль отрезать, своеобразно деблокировать галактеров от сырья, явно не желающих самолично бороться с обнаглевшими людьми — тому пример часовой давности — ему импонировала. Все равно сил на большее не достаточно.

«Да и не прибавиться впоследствии! — ожесточенно размышлял он. — Чем дольше будем медлить, тем быстрее иссякнут наши ресурсы, вообще любые — вот уже пятнадцать лет назад как закончились запасы дизтоплива для работы всего комплекса. Да и то последние годы качества остававшегося топлива, теряющего свои свойства, было мягко сказать не то. Запуск обнаруженного ядерного миниреактора, благо, что в их ряды влился физикядерщик, пришедший тогда с двадцатью людьми, влачащими жалкое существование под Барабинском дал необходимую энергию, но… этот реактор, вернее, его урановый запас предполагал работу в течении двадцати лет. Этот срок закончится через три года. Потом находящийся глубоко под базой реактор придется остановить или как там у ученых называется? э, да черт его знает, не помню, как там говорил Варшанин. Так что чем дальше, тем будет хуже. Люди поймут, что с врагом не справится… Вот когда эта мысль полностью осядет в их головах, то на роде людском можно будет поставить крест.

«Мы быстро скатимся к первобытнообщинному строю и вымрем, как того и желали галактеры!».

Вдруг:

— Осипов?

— Да? — ответил подошедший Иван.

— Скажи, сможешь сам вывести раненых и добраться до базы самостоятельно? Если нет, то…

Тот молча посмотрел на командира, пытаясь угадать, что еще задумал Горшенин:

— Могу, конечно, Денис Сергеевич, — протянул Осипов, но его перебил Горшенин.

— Понимаешь, с той стороны периметра упал до сих пор так и не убранный за периметр малый транспортник. Раз у галактеров в стане творится черти что и им он не нужен, самый момент пробраться на борт, благо сам транспортник разворочен и можно что-нибудь высмотреть на нем! Возьму Юдина, мм, потом сами вернемся.

— Я, конечно, тебе не указ, но одно постановление Совета гласит…

— Знаюзнаю: «Жизнь Дениса Сергеевича Горшенина… и т. д. и т. п.». Я не бог, но вдвоем проще скрыться. В общем, решили!

Иван только тяжело улыбнулся, представляя, что скажут в Совете, когда он вернется и расскажет об экспедиции и об оставшемся там Горшенине! Но не перечить же ему? Тем более он знает, на что идет.

— Дождешься темноты? — только и спросил он.

— Нет, прямо сейчас пойдем. Заночуем где-нибудь на окружности — на всякий случай сделаем больший крюк, а завтра поутру займемся транспортником, — спокойно, как об обычном повседневном деле ответил Денис. — Илья, собирайся.

Тот и так издалека слушая разговор, уже проверял боекомплект и только ждал команды.

— А я готов, командир!

Осипов только ухмыльнулся про себя — сам с бьющей через край энергией и людей себе подбирает таких же, кто пойдет за ним хоть куда. Может так оно и должно быть — задающий темп жизни всегда является центром, сосредоточием притягательной силы, к кому тянутся остальные.

— Денис Сергеевич, будь осторожен!

— Да знаю я, знаю! И хватит тебе называть меня то на ты, то на вы! Ты уж определись окончательно! Но лучше на ты, — рассмеялся Горшенин и направился к выходу, махнув рукой остальным в знак прощания — все равно все были рядом и слышали изменения плана командира.

…Далеко обойдя место боя, только напоминающее его: все что могло гореть, сгорело и так и лежало, почерневшее и закопченное в дыму железо, теперь уже просто железо Денис на минуту остановился и поглядел в бинокль. Не нашел тел убитых галактеров. Пожав плечами пошел дальше… Они пробирались сквозь безмолвные редкие еще не разрушенные дома, улицы, скрываясь от любой появляющейся в поле зрения машины врага…

На следующее утро проснулись намного позже, чем планировали. Не помог даже взведенный таймер. Немного продрогшие ночью перекусили и вышли наверх из вечером облюбованного одноэтажного дома, притулившегося и чудом не обрушившегося под тяжестью груды навалившегося соседнего высотного дома. На фоне возвышавшихся рядом развалин дом был неприметной деталью интерьера всеобщего разрушения. От ходьбы согрелись. Еще через полчаса все посторонние мысли улетучились — приближались к вчерашнему месту спуска вниз, невдалеке от которого возвышался упавший транспортник.

— Илья, следи за подступами, я пошел!

— Понял.

Хоть являвшийся уменьшенной копией основных транспортных кораблей галактеров этот, несмотря на треть своего погруженного вы землю размера был большим челноком. Денис в последний раз глянул на «Город монстров» и начал подниматься по борту. Забираться было легко — многочисленные непонятные выступающие шпили выполняли роль ступенек. Поребрики массивных плит, наслаивающиеся один на другой по восходящей и сужающейся экспоненте служили удобными точками опоры ногам. На самый верх подниматься не пришлось — он приблизился к раскрывшемуся при падении или позже открытому прибывшими галактерами большому люку или техническому входу в челнок. На миг задержался и ступил вовнутрь…

Прикрывавшийся массивным, более чем на пять метров возвышавшимся над землей корпусом челнока Юдин несколько раз плашмя падал и заползал в образовавшуюся яму выплеснутой наружу земли, когда поблизости пролетал КоП. Он уже начал беспокоится и подумывал подняться вовнутрь — вдруг там что-то сработало и Денис не может без посторонней помощи выбраться, как тот показался сам. Быстро спустившись, присел возле борта машины, держа в руке рюкзак, скрывавший что-то, что в одном месте натягивало материал.

— Что это? — спросил Илья.

— Компьютер! Думаю, что бортовой компьютер. По внешнему виду точьвточь как со снятого БПР только большего размера. Там вообще все разрушено в кабине пилота. Шмякнулся транспортник, будь здоров — там все смещено, несмотря на мощные крепления. Как они вообще тянут такие гайки? Вся рама лобового стекла вывернута — через него, повидимому, тот пилот и вылетел и приземлился рядом с Коржицким. Я не понимаю, как они бросили его? Хоть бы вот этот компьютер сняли! Посмотрим, что там есть — может, ничего ценного и нет! С другой стороны ничего другого я бы не смог снять — все основательно прикручено, а то, что валяется, это так, чушь: мелкие детали, обломки какихто больших механизмов. Туда бы надо наших инженеров запустить, чтоб детально изучали, но это только мечты. Ну да ладно пошли отсюда. Нагулялись под носом инопланетян, нахапались адреналина, пора и до дому подаваться. Как говориться — пора и честь знать! — ухмыльнулся Денис.

К семи вечера они вышли к окраине. Здесь уже можно было более свободно продвигаться, не боясь ежеминутно увидеть КоПа или БПР.

— А удачный выход, командир, да? Сколько нового собрали по галактерам! — облегченно произнес Илья, когда около одиннадцати вечера приблизились к свороту на такую родную проселочную дорогу в лесу. Еще полчаса и дома. А там отдых и можно не оглядываться постоянно.

— Чего ты радуешься? Сколько народу полегло из-за этих артефактов! — спустил на землю Юдина Денис. — Если мы так будем терять людей в каждом походе… Хотя ты прав — работы ученым мы добавили сполна. Давай дойдем и узнаем, как добрались остальные? Мы же с тобой избрали легкий путь — оставили раненых на других.

Илья на эти слова промолчал, про себя подумав: «Фига себе, легкий путь избрали!»

— Да ладно тебе, все вижу по лицу! Пошутил я насчет легкого пути. Пошли дальше, чего замедлилсято? — коротко рассмеялся Горшенин.

— Да так…

— Представляю, что сейчас начнется! — продолжал Денис, — такое ощущение иногда складывается, что Совет решает, что и как поступать мне во всех ситуациях! Тебе хорошо — в душ заползешь и спать! — балагурил он, ощущая, как напряжение за время всего похода начинает отпускать.

«Наверное, поэтому и шучу подурацкому».

— Давай я с тобой пойду? — предложил Илья.

— Иди уже, сам справлюсь, не впервой!

Дежурное освещение мелькавших редко горевших ламп — их берегли, так как оставалось все меньше и меньше запасных — пока вагонетка несла их вниз по подземному туннелю, действовало умиротворяющее. Вот показались массивные двери. Стандартная процедура проверки и они внутри. Здесь уже находился Игорь Куликов и шагнувшая вперед Ирина.

«Пост уже доложил, кто возвращается!» — усмехнулся он, поворачиваясь к Ирине. Он крепко обнял ее, шепча в ухо:

— Всевсе, солнышко. Я живздоров. Со мной же ничего не делается, не плачь, люди же вокруг!

— Я так волновалась! Я всегда боюсь за тебя, когда ты уходишь туда. Когда вернулась твоя группа, а тебя там нет, чуть… потом пришла группа Осипова, а тебя в ней тоже нет, хотя Осипов сказал, что ты жив, но пошел к транспортнику один…

— Я не один хо…

— Не важно! Вдвоем, значит один. Сам же говорил — отряд менее четырех человек, это урезанное, мало способное быстро отреагировать и скрыться от галактеров подразделение!

— Ну, говорил. Да, все так, но я же вернулся? Ладно, давай дома, хорошо?

— Хорошо. Я тебя люблю!

— Я тебя тоже обожаю, — также тихо ответил он, отстраняясь и направляясь к ожидающим.

— Вот, передайте Ершову. Еще один компьютер, на этот раз с транспортника сняли, — и передал комуто.

Устало улыбнулся, глянув на старика. Тот только покачал головой:

— Надеюсь, это того стоило.

Денис сразу посерьезнел:

— Я тоже надеюсь. Слишком многих потеряли за этот рейд.

Он уже внутренне приготовился, готовясь к словесному поединку, как Куликов неожиданно улыбнулся и произнес:

— А у нас новость для тебя!

— Игорь Станиславович, я что-то устал от новостей. От плохих новостей, но все равно выкладывайте!

— Я бы не радовался, если бы были плохие. В общем, вернулась группа Авдеева. Все живыздоровы, — поспешил дополнить он, — но они пришли не одни…

Глава 2

250 км севернее Новосибирска.

Сюрреалистичную картину представляло одно место на бескрайней равнине самого большого материка планеты. Искусственно снятый на большой площади верхний слой почвы открывал внутренний пласт земли, богатый месторождением железной руды. Помимо него здесь пролегали жилы других полезных ископаемых. Но не это представляло необычность обстановки. Все это месторождение явно начиналось разрабатываться техникой, которая сейчас как попало, находясь сверху у края и дальше гигантского карьера, лежала, стояла, была перевернута и полузасыпана породой. Эта горнопроходческое оборудование, наверное, устарела и была отодвинуто в сторону. Просто отодвинуто и брошено более мощными, необычными механизмами, сейчас ворочающимися на глубине карьера, своими ковшами просто вгрызавшимися в тело планеты. Отхватывая кусок за куском, она отправлялась наверх по необычному эскалатору. Очень мощному эскалатору. Не так, как это делалось раньше — по окружности трубки с помощью специальных машин, изо дня в день в любое время суток поднимавшихся и опускавшихся по проложенной дороге.

Сразу же напрашивался вопрос о все же рентабельности брошенной техники, которую можно использовать на других менее глубоких объектах, но видимо те кто пригнал новые машины и использовал свой метод добычи так не считали. То, как обошлись с мощными ранее агрегатами, говорило о совершенно других хозяевах рудника.

Помимо обычного способа погрузки внизу постоянно мерцали всполохи коротких, но ослепительных узконаправленных лучей, по своей природе не столь дающих свет, сколько сконцентрированной силой светового луча расплавляя, первоначально расчленяя большие глыбы, которые дробила следующая машина. Механизм приближался к источающему жар вырезанному фрагменту породы, направлял жерло раструба на нее, и глыба трескалась, рассыпаясь на мелкие фрагменты. Все это шло беспрерывно на поднимающуюся ленту конвейера.

Постоянно исходящее снизу марево жара, клубы газа — все это постоянно поднималось, парило и искажало, скрывая от любопытных взглядов творящуюся внизу работу титанов.

Наверху уже была видна более понятная картина человеку, издалека наблюдающему за работой новых хозяев, в единый миг обобравших, выгнавших его с исконных мест проживаний, силой заявив о своем превосходстве. Здесь почти у края карьера стояла гигантская махина, до сотни метров уходящая вверх.

Завод по первичной переработке руды постоянно гудел, принимая и переплавляя породу в ровные, до десятков тонн каждая продолговатые чушки, которые в свою очередь переправлялись на постоянно садящиеся прилетающие откудато с юга грузовозы. Место старта очередного грузовоза скрывалось в туче пыли, обломков всего, что теряло вес от взвывавших и начинавших тонко свистеть могучих двигателей транспортников. Творящийся хаос неповоротливых машин, рвущих на части планету на некоторое время скрывался очередным слоем превращенной в пыль остаточной породы земли. Если посмотреть сверху, то круг оседающей пыли был вытянутой формы — тяжело взлетающие и набирающие на бреющем скорость грузовозы за сорок лет превратили лес в сторону юга в сужающийся конус мелких частиц железной руды.

Из года в год продолжалась механическая вакханалия, но в какойто период все изменилось. Нет, работа не прекратилась, но прилетающие грузовозы на порядок сократили темп прилетовотбытий. Затем вообще прилет транспортника стал событием. Но гигантская штольня не прекращала поставлять руду наверх — теперь штабеля выплавленных заготовок занимали не один квадратный километр пространства леса, куда все расширяя и расширяя площадь вездеходамипогрузчиками, раздирая и глубоко утопая в грунт отвозился и сгружался металл. Тысячи, миллионы тонн металла лежали, ржавея, дожидаясь своей очереди на погрузку неизвестно куда и неизвестно для какойто грандиозной цели.

Для странных, непохожих на людей существ это не было неизвестностью. Да и для остатков человечества, наблюдающего за этой работой тоже. Они только предполагали, что там, на юге есть центр, куда свозилась руда и в том месте она перетекает в следующую стадию переплавки, чтобы превратится во что-то ужасное, что не несет мирного предназначения. К этому выводу привел сам образ жизни людей, логично решивших, что если эта воинствующая космическая раса захватила их родной дом, то наверняка в темных, неизведанных глубинах вселенной есть и другие миры, которые подверглись или еще подвергнуться подобному истязанию посредством новых кораблей или что производится из этого металла.

Они, люди, понимали, что в одиночку не смогут победить этих железных колоссов, вернее управляющих ими страшных созданий. Но жажда жизни и несправедливость по отношению к себе заставляла некоторых, еще не опустивших руки представителей человечества продолжать борьбу.

Человек по натуре существо любознательное. Вся его история повествует о постоянных попытках познать себя, окружающий мир, найти свое место под солнцем, обрести ту жизненную гавань, где можно жить, трудиться, растить детей и впоследствии с интересом отыскивать свои собственные черты во внуках. Вот в районе карьера и жили семьи потомственных шахтеров, да и вообще все те, кто до нападения работал на трубке.

Галактеры их не трогали, так как люди с самого начала приняли и держались той же политики, что и все остальные на планете. Почти сразу отказавшись от имеющихся средств радиосвязи, так как противник доказал им, что обнаружить по радиоволне для него не составляет труда горняки и как было сказано выше, та часть, что еще пыталась както доказать, что они еще чегото стоят в этом мире по крохам готовила лелеемый в душе планакцию. Несколько смертей из-за применения радиосвязи, меньше инфракрасных передатчиков — все это в первое время вторжения заставило оставшихся в страхе отказаться от комплекта приемопередающей горнопроходческой аппаратуры. Какой бы слабой она ни была. По прошествии некоторого времени оставшаяся аппаратура подверглась воздействию влаги, всего того же неумолимого времени и пришла в негодность. Люди постепенно научились обходиться без средств связи.

Правда, попытки изучить метод передачи сигналов механизмов инопланетян и подстроить его под себя какойто промежуток времени велся: давно, еще в первые годы захвата какойто вертолет, что ли, захватчиков был сбит или сам упал в лесной пруд, пополнявшийся с холмистых окрестностей и из которого они всю жизнь брали воду. Главное, что летательный аппарат так и не был найден пришельцами, полностью скрытый не более полуметровым слоем воды. Видимо, их средства слежения не могли проникнуть сквозь водную гладь. Вероятно, на родине инопланетян не было глубоких водных мест и естественно не было предпосылок для разработок таких средств как эхолот или сонар. Его случайно нашли через пятнадцать лет: однажды подвижка почвы в котловане привела к понижению уровня воды в пруду…

За годы, проведенные под водой, ни единой ржавчины так и не образовалось на обшивке машины. Полностью затопленный сквозь образовавшуюся пробоину в борту роботубийца представлял груду металлического хлама, но коечто осталось в целости и сохранности… Именно со снятого герметичного блока началось изучение технической стороны агрессоров. Те, кто хоть что-то понимал в электронике не спеша, осторожно начали постигать иную технологию. Через какоето время на горизонте забрезжила искра понимания. Требовался еще один шаг, еще что-то к осознанию природы сигнала, но…но неумолимое время, постоянно представавшая перед глазами перспектива безысходности, рано подступившая старость, постоянная борьба за выживание и воспитание детей заставили бросить это занятие почти у окончания разгадки. То первое поколение уже не имело сил для борьбы…

Но это было после, а вначале первоначальный план выглядел поиному: после осознания того, что делают захватчики, план сводился ни много ни мало к подрыву глубинного штрека, над которым находился вот этот завод по первичной переплавке руды. По своей специфике у горняков был некоторый запас взрывчатых веществ, но чтобы сбросить эту многомиллионную массу в карьер — грандиозный план! и хоть в какойто мере навредить врагу требовалось намного больше того, что имелось. Конечно, это был своеобразный протест врагу, не более того, но эти люди еще раз доказывали, пусть даже самим себе, что за дарованное право жить и мыслить нужно бороться. Каким бы ни был исход поединка.

Было найдено нужное место закладки заряда, но! Просчет инженерами необходимого заряда для смещения расположенного в двухстах пятидесяти метрах от края глубоко погруженного в породу инопланетного завода требовал умопомрачительного количества взрывчатки. Ее не было в наличие… Со временем пожилые люди уже не могли закончить задуманное.

Их дело продолжила подрастающая молодежь, с молодости привыкшая к многочасовым переходам под землей, не видевшая всех тех радостей безоблачной жизни, что были у человечества до прилета пришельцев, но представлявшая их в самых радужных мечтах: какого это жить без оглядки, со страхом искать в небе и в округе беспощадных завоевателей? Радоваться, вдыхать ароматы родной земли, ощущая себя хозяином собственной жизни. И их сердца сильнее бились от праведного гнева при виде тех, кто отобрал у них мечту.

За эти десятилетия скрытно были обследованы все места, все известные горнякам и разработчикам карьера ходы. Ближайшие окрестности, где возможно могли находится склады со взрывчаткой проверены. Некоторую часть они нашли, но этого все равно было недостаточно. За все это время они перенесли найденное по только им известным туннелям в рассчитанное место на глубине четырехсот метров. Недостающее количество решено было произвести из подручных средств. Но это оказалось только мечтами — пришельцы окружили подступы к карьеру охранными системами и первую же попытку начала производства далеко от них до сих помнили все: какимто образом безголовые засекли излишний, как считали, выброс тепла… На том месте до сих пор не росла трава — все было покрыто стекловидной массой, когда от удара из какогото оружия вскипел сам камень.

От подрыва заряда тогда, вот уже более пятнадцати лет назад отказались в последние дни перед запланированной акцией — двадцатилетний Юрка Тимофеев, идя по штреку, обнаружил ранее неизвестный проход, не отмеченный на старой карте и образовавшийся естественным путем, как он считал в первый момент. Вообще карта подземных переходов с момента посадки гигантазавода во многих местах не соответствовала — видимо, дополнительная масса севшего корабля привела к некоторой подвижке слоев под ним, закрыв одни и открыв другие полости в земле. Как бы то ни было Тимофеев находился в районе заложенного заряда и судя по направлению обнаруженного хода, ведущего в сторону перерабатывающего завода наверху из любопытства пошел по нему, порой на четвереньках пробираясь в особо узких местах…

В конечном итоге, завершив странный окружной путь, он вышел в просторную пещеру. Но не это открытие было главным — с ее потолка, полностью его заменив, так как он рухнул от усилия сверху нависала нижняя часть того самого завода пришельцев.

«Одна из наверняка многочисленных камер тяги гигантского завода», — тогда подумал молодой парень, глядя в огромное треугольной формы сопло или иного способа использования тягового импульса. Оно, по рассказам стариков, должно быть круглой формы, но у пришельцев свои средства передвижения.

Когда завод погружался в породу при посадке, двигатели уже были отключены, и поэтому здесь не было все расплавлено, а просто выдавлено массой, образовавшей эту пещеру.

Вот это новое открытие и послужило причиной переноса срока детонации готового заряда. И вероятно, это было к лучшему. Он, возглавивший насчитывающий двадцать человек поселок отказался от преждевременного подрыва… Сейчас, по прошествии двенадцати лет он порой вспоминал, сколько ему и еще троим парням и двум девушкам пришлось перетаскать на себе не одну тонну взрывчатки в эту пещеру.

«Остальные, — на этом месте он усмехнулся, — просто жили, занимаясь повседневными заботами».

Умело, ничего не скажешь, скрываясь от пролетающих по одному и тому же маршруту роботовразведчиков и реже следующими роботамиубийцами, они давно смирились с нынешней жизнью, все больше уходя в себя, но, слава богу, не претендуя на главенствующую роль в их общине. Подругому он уже не называл их сообщество. Да и само главенство было так таковым — отправлять летом тех, кто не умел или не был охотником собирать грибы, ягоды. За всем съедобным, что можно найти. Это рутина была не для него, но идти против остальных он не хотел, так как это могло привести вообще к разделению на два лагеря. Прожить тогда было вообще проблематично. Хотя иногда он подумывал собраться и уйти. Да пошли они все! Взять своих товарищей кто с ним пойдет и… но бросить вот этих не позволяло взятое, да бог знает перед кем обязательство…

Зимой дел было меньше. Вот зимой он с несколькими мужчинами, кто примкнул к нему, как обязанность перетаскивал взрывчатку. Несколько лет. Так что он, по сути, руководил пятью, не считая детей этих людей группой. Юра понимал, что ему от природы не хватает дара убеждения, хотя несколько раз пытался воззвать к чувствам остальных и разжечь в них искру ненависти или еще какогото озлобления к пришельцам, но все было напрасно. Им было все равно. Их УЖЕ! устраивал такой порядок вещей! Ему только ответили, что они не будут мешать его порывам что-либо изменить до тех пор, пока он не навлечет на всех ненужного внимания роботовубийц и самих безголовых хозяев редко, очень редко появляющихся на окраине рудника.

«Но, — тут Тимофеев снова горько усмехнулся, — когда это произойдет, будет поздно! Как они не понимают? Хотя, что это даст? — тут же следовала горькая мысль. — Ну, получиться подорвать вернее, повредить что-то в нижней части кораблязавода — мечтать, что он свалиться вниз и раздавит все остальные машины или, что еще лучше взорвется сам, не приходилось — заряда мало, а дальше что?»

Вообще дальнейшая жизнь рисовалась как закат жизни их общины. Конечно, гдето в других местах может в том направлении, куда и откуда прилетали транспортники, тоже остались люди, но ведь и они также ютятся по лесам, вблизи больших городов. А может, никого и не осталось? Может быть, они последние люди на земле?

От этих мыслей становилось вообще тошно. Он не знал отца и мать — только по рассказам приютивших его стариков Громовых. Петр и Анастасия Тимофеевы однажды не вернулись из города. Тогда, когда еще мороза только надвигались, но в округе начинались беспорядки, а милиция — было такое государственное подразделение правопорядка, не могла уже что-либо противопоставить враз превратившимся в оголтелую массу людям.

«Наверное, убили их», — высказал свое мнение Аким Громов, однажды рассказав растущему Юре о его родителях. Он не скрывал от него, что он не их сын. Он считал, что парень должен знать всю правду. Только кому она сейчас была нужна эта правда? У них была дочь, старше его на несколько лет, но… В общем, из молодежи были только они пятеро человек. В них кипела молодая горячая кровь и им естественно хотелось что-то сделать, както изменить свою жизнь… За них ее изменили другие. И вот этим другим они и хотели хоть както навредить.

Сейчас ему тридцать пять. У них со Светой Громовой детей нет. Вернее были, мальчик и девочка, но оба ребенка умерли в годовалом возрасте. Больше Света рожать не захотела.

«А для чего Юра? И зачем? В очередной раз смотреть, как умирает от лихорадки или другой болезни твой ребенок? Или чтобы наши дети ютились как мы и с опаской поглядывали вверх, на пролетающие машины инопланетян? Я больше этого не выдержу! Да и вообще…»

Но Света не опустила руки, наоборот смерть детей собрала все ее внутренние резервы. Вот на них она наравне с мужчинами перетаскивала взрывчатку.

— Пошли Влад! На сегодня хватит, — произнес он и взял шахтерский фонарь, в котором вместе электрической лампочки горел обмоченный в керосине фитиль.

«Интересно, насколько времени рассчитаны компоненты керосина? Ведь их произвели уже около сорока лет назад!»

Влад Куржаков кивнул головой, глянул на сложенную на насыпанную давно в центре пещеры насыпь из камней, не достигающую края дюз кораблязавода трех метров и на которую они укладывали ровные плитки С4, верхний край которых скрывался внутри сопел:

— Я вот думаю и считаю, что никаких датчиков внутри этого двигателя нет. Можно попробовать добраться, ну, не знаю, что там дальше, до какого-нибудь распределителя топлива, что ли и туда уложить несколько сот килограммов?! А вдруг все же сила взрыва прорвет и воспламенит какой-нибудь компонент и…

Они уже много раз обсуждали этот вариант, но Юра решительно отказывался. Правда, в последние два года не так рьяно. Как любой человек желающий, чтобы его замысел был удачен, он приводил доводы своим поступкам, чтобы никоим действием не насторожить противника — к примеру, за все время агрессии ни он, ни старые люди не припоминали более двух случаев, когда пришельцы заметили их. Правда, в оба раза те два человека были убиты, но с тех пор прошло более десяти лет. Значит, нужно придерживаться той же политики! Ведь осталось ждать немного! С того времени Юрий отследил, что пришельцы на порядок снизили пролеты охранных роботов — от кого защищаться, если людей уже нет? Значит, есть вероятность, все больше крепнущая уверенность, что противник снизит бдительность и не станет так рьяно охранять периметр и соответственно не станет усиливать контрольными датчиками борт заводакорабля.

— Давай Влад обсудим это дома, — ответил слегка взопревший Юра после подъема наверх и спуска.

По дороге домой, уже выйдя из шахты и находясь на лесной тропинке, они в общих чертах обсудили план, решив детально проработать его после ужина. Каждый ушел в свои мысли, в голове прокручивая самый оптимальный вариант — как, к примеру, добираться по большим топливопроводам к… к чему? Хотя бы на начальном этапе? Как, не создавая излишнего шума подняться почти отвесной трубе вверх? Ведь они сколько раз заглядывали туда, пытаясь представить: что там дальше и куда тянется огромный топливный туннель? Да и топливопровод ли это? Как рассказывали старики, ничего подобного на конусы огня из дюз стартующих ранее, когда человечество запускало ракеты, корабли и автоматические межпространственные станции не было.

Тимофеев вообще думал о том, что не является ли это предложение Влада этакой альтернативой продолжения якобы борьбы? Ведь сколько займет времени эта операция по опять переноске взрывчатки? А так есть отговорка — заняты, еще не время! А когда оно будет это время? Вот над подобным он и размышлял, когда на повороте, за которым уже видны низкие дома шахтерского поселка, наполовину уходившие в землю, выскочила Аня и Вадим Соколовы — дети три и четырех лет от роду:

— Дядя Юра, а к нам пришли новые люди! Папа отправил нас встретить вас!

…Группа Авдеева точно придерживалась маршрута, по которому пролегала трасса транспортников. Как размышлял Семен, «раньше наверняка проще было бы отследить и устранить ошибку в направлении по часто пролетающим кораблям», но они получили подтверждение тому, что не сбились с пути три дня назад, когда со знакомым свистом чуть в стороне навстречу, а значит, в сторону Новосибирска прошел корабль.

Сейчас они приближались к поваленной чаще леса, в которой со знакомым отсветом отблескивали в лучах солнца огромные чушки правильной формы. При близком рассмотрении уложенные штабелями горы, целые горы выплавленного металла подтвердили в правильности предположения, которое за всех высказал Авдеев:

— Внимание, приближаемся! Гдето рядом завод по первичной переплавке руды! — произнес он, движением руки передавая команду сосредоточится.

Вскоре меж редеющих стволов деревьев показался огромный котлован. Еще через несколько минут они обнаружили помимо галактеров следы деятельности людей…

— …вот такой у нас план. Не ахти какой, но на большее у нас нет средств, — закончил повествование жизни своего поселка Тимофеев, когда командир прибывшего подразделения вкратце рассказал, кто они и чем занимаются. Как живут и для чего вообще прибыли оттуда, куда везут эти самые чушки металла.

Авдеев помолчал, переваривая услышанное от этого мужчины, у которого еще был запал против галактеров, но у которого не было того влияния на основную массу людей здесь, какое требовалось. Этот Тимофеев прямо сказал, что происходит с остальными, их политика и что он сам понимает, что в этом его вина…, «но не все так плохо», — подумал Семен:

— Юра, я все понял. Давай договоримся так…

На следующий день поселок лихорадило от открывавшейся возможности попытаться начать новую жизнь. Этот командир прибывшей группы изпод Новосибирска просто, не утаивая ничего, рассказал, чем занимается сопротивление Горшенина. Рассказал всю историю начала движения, планы, обрисовал обстановку на данный момент. По мере повествования даже пессимисты из числа пожилых прониклись забрезжившей на горизонте возможностью свергнуть галактеров, как они называются в действительности и если верить этому Авдееву, то можно попытаться прожить последние годы, не боясь быть истребленными. Под конец он предложил им выбирать, как дальше жить пока он с Тимофеевым, «…человеком, который с несколькими соратниками продолжал все эти годы подготовку к восстанию, дада, к восстанию! сходит и осмотрит место закладки заряда».

После их ухода некоторое время стояло молчание, сменившееся возбужденными голосами. Последнее тонкое замечание, фраза Авдеева насчет Тимофеева не привела к озлоблению против него — как же, он получается чуть ли не герой! — и прибывших людей сопротивления, а со здравым смыслом заставила осмыслить предложенную альтернативу…

— Семен, подожди! — остановил у выхода на поверхность в чаще леса Юра и свернул кудато в боковой рукав. Вскоре вернулся, держа в руках что-то, напоминающее массивные переговорные устройства. — Возьми, на всякий случай — вдруг заблудитесь там или отстанете от нас.

— Что это? — удивленно спросил Авдеев.

— Двухсторонний передатчик. Влад немного разбирается в электронике. Вот он и доработал передатчик.

Намного массивнее, чем те, что имелись на базе Горшениных, один вытянутой формы передатчик имел приемлемые размеры в отличие от второго.

— Это база, — дополнил Юра, держа более большой прибор, а меньшего размера протягивая ему, — мы ими не пользуемся — бережем запас энергии на случай, когда будем подрывать заряд. Вдруг что-то в последний момент пойдет не так и потребуется задержка или еще что-нибудь?! По нашим расчетам запаса энергии осталось…

Но Семен не слушал, не вникал — на сколько хватит энергии инопланетной батареи — он ошеломленно молча, смотрел на своеобразный уокитоки. Затем перевел взгляд на Тимофеева:

— И что? Это работает?

— Да. А что в этом необычного? Галактеры же используют тот же метод передачи сигнала, правда на совершенно иной платформе и длине волны, ээ, в общем, теоретически передатчик на бумаге был создан давно, но, — тут он развел руками, — дальнейшие разработки забросили. Я не силен во всей этой электрике, вот Влада отец учил этим премудростям, пока был жив. Влад и смог собрать передатчик…

— Постой Юра, — не выдержал и перебил его Авдеев. — Принцип работы передатчика нам известен, но галактеры же сразу пеленгуют сигнал! Любой сигнал. Меня интересует другое..!

— Дадада! — тоже перебил Семена Юра, оттягивая и наслаждаясь предвкушением триумфа, так как уже догадался, какая именно проблема была на базе Горшенин. — Галактеры не пеленгуют этот сигнал. Они воспринимают его как статистическое возмущение в своей цепи передачи импульса. Как свой сигнал. Мы так считаем. Это мне Влад коекак разъяснил. Сигнал хоть и имеет некоторые отличия от волны, что и галактеров, но вот этот… как он называется, Влад?

— Я назвал его декодером, — откликнулся Куржаков.

— Да, вот этот декодер, — показал на некоторую выступающую слева с торца передатчика шарикоподобную деталь Юра, — служит этаким пропуском в их сеть и соответственно не возбуждает тревоги. Вот, — закончил он.

— Мы проверяли его неоднократно, — поспешил дополнить Влад, — все пять раз, когда мы его включали, заранее отойдя на безопасное место никто не прилетал, не атаковал место нахождения передатчика. Мы, конечно, предположили, что галактеры могут каким-нибудь способом отличить свои средства связи от подобных своим и под конец провели эксперимент: я включил его, держа в руке, и произнес несколько фраз, когда Юра находился на расстоянии в пятьсот метров, дальше телефон не берет, но все было спокойно. Так что проверено — мин нет!

— И вы так спокойно об этом говорите? — изумился Авдеев. — У вас есть связь, которой безбоязненно можно пользоваться и… да может быть, у единственных на свете!

— А где и зачем мы ее бы применяли? — спокойно сказалспросил Тимофеев, — мы считали себя единственной выжившей горсткой людей, которой уже ничего не надо, которая согласна вот так сосуществовать! Я уже сказал, мы берегли батареи на момент подрыва.

— Кхм, понятно. Что ж, ситуация меняется! Нам нужно как можно быстрее добраться до «Пика свободы», нашей базы! Понимаете мужики, самая главная проблема у нас — это связь! Все наши группы, уходящие в город, вынуждены работать при полном молчании и мы ждем их возвращения, чтобы на СЛОВАХ узнать, что они видели и какие изменения произошли у врага, да и вообще. Конечно, — горько усмехнулся Семен, — у нас есть изучаемые образцы техники, есть неплохая компьютерная и научная исследовательские лаборатории, где ведутся исследования по изучению техники, и мы пытаемся найти способ не пеленгуемого радиообмена, но вот так просто… даже я сразу понял, что требуется найти нужную частоту, чтобы…

— Ну да. Мы просто взяли оригинальный детектор, разобрали его, скопировали, упростив некоторые детали и электронные решения, и получили второй детектор, — ответил Влад. — Правда, я собирал второй, вернее, первый детектор из последних найденных исправных радиодеталей. Больше не из чего!

— Боже мой! У нас этого хлама навалом! — радостно ответил Семен. — Мне думается, ты сразу будешь откомандирован в компьютерный отдел.

— Я согласен.

За этими разговорами они подошли к штольне…

Когда к вечеру они вернулись, их с нетерпением ждало все население. За всех выступил Игорь Соколов:

— Мы готовы! — просто и лаконично последовал ответ. — Юра, извини нас всех, мы… мы просто опустили руки и…, тут почти одногодок Тимофеева прямо посмотрел ему в глаза, — я ведь хочу, чтобы у моих детей была иная жизнь. — На этом месте он потупил взор, так как рядом с Юрой стояла его жена Света. Он знал, что произошло с их детьми.

— Игорь, все нормально. Не нужно ворошить старое. Лучше займемся делом…

Ранним утром поселок опустел — жившие рядом с врагом люди покинули свое место. Нет, они не оставили своих рубежей, не сломились морально — их внутреннее я получило новые силы, дополнительную поддержку и этот отход был только тактическим маневром. Скоро сюда прибудет куда больше людей.

К вечеру отмахав более сорока километров Семен приказал остановиться на ночлег. Он удивился выносливости людей шахтерского поселка, вернее людей пожилого возраста. Пока готовили ужин, он еще раз достал составленную подробную карту подземных переходов между заводом и краем котлована. Карта была составлена хоть и от руки, но на ней предельно точно были отображены расстояния от и до. В этом он удостоверился, когда дошли до пещеры со сложенной взрывчаткой. Хотя Авдеев и не был шахтером, но, все же, практика передвижения в Новосибирске по туннелям выработала чувство дистанции в полной темноте.

— Юра, я сейчас точно не могу сказать, но вот тут и тут нужно будет заложить заряды.

— И подорвать одновременно! — подхватил мысль Влад.

— Не думаю, — задумчиво произнес Тимофеев, — наверное, нужно по цепочке подрывать — от завода до края котлована. Чтобы почва начала подвижку в нужном направлении, с необходимой амплитудой и силой.

— Может быть и так, — согласился Семен, — более точно просчитаем на компьютерах. К тому же будем точно знать необходимое количество взрывчатки, которое нужно донести. У нас ее должно хватить!

— Как это — должно хватить? — встрепенулся Юра. — Вы же говорили, что у вас большой арсенал!

— Господи, Юр, ну я же не подрывник, но взрывчатки на самом деле много! Не волнуйся, мы сами заинтересованы в уничтожении этой группы галактеров. Этого ответвления сил врага. У нас одна цель, не забывай, — устало улыбнулся Авдеев.

— Да конечно извини, — ответил Тимофеев. — Семен, расскажи об этом Горшенине, а?

— О Денисе Сергеевиче?

— Нет, о том, первом, который собрал всех воедино, — почемуто шепотом произнес Юра.

Авдеев внимательно взглянул на него.

— Ты все узнаешь на базе, но… хорошо, слушай…

Когда он закончил в общих чертах, не вдаваясь в подробности, пересказывать жизнь того, благодаря кому человек не перестал существовать, была глубокая ночь. Звезды высыпали на небе, яркая Луна- висела в зените. Сразу же у слушавших промелькнуло воспоминание о том конусе, который был предвестником всех бед человечества, предшествовавший появлению на Земле самих галактеров. Естественный спутник, как и много тысяч лет кружил вокруг планеты в какойто миг и на миг в прошлом прекратив обогревать Землю.

— Пошлите кушать, — почемуто резко прервал затянувшееся молчание Авдеев, — завтра рано вставать — путь длинный…

Еще четыре дня они провели в пути. По привычке обходили стороной полностью заросшие небольшие селения, районные центры. Проглядывавшиеся сохранившиеся кирпичные дома являлись немыми свидетелями былой свободной жизни. Люди покинули былые жилища, прячась от любого звука, шороха. Поиному вели себя животные: те, что раньше являлись непременным обиходом человека. Одичавшие коровы по какомуто капризу пережили те ужасные мороза. На этом их испытания закончились — позже никто их не убивал, никому они не были нужны. Поэтому, несмотря на смело выходящего из леса зверья в погоне за нежным беззащитным мясом, неспешно бредущим по полям, стада коров и другого рогатого скота являли мирную картину кажущегося достатка. Но люди держались и обходили стороной открытые места.

— А у нас есть стадо! — на третье утро пути неожиданно произнес Семен, — несколько пастбищ в урочище оборудовано.

— Как это оборудовано?

— Каккак? Обнесли несколько гектаров леса и лесных полян колючей проволокой, разбили их на сектора и теперь выпасываем коров. Молоко круглый год. Мясо пореже, но бывает в меню. На зиму отводим вглубь леса в возведенные коровники. Правда, все время боимся, что любой пролетевший поблизости КоП или БПР засекут инфра датчиками, но пока все обходилось.

— А не пробовали на базу их брать? — спросил Влад.

— Пробовали, — хохотнул Семен, — поначалу. Когда народу было мало. Отвели им место в самом дальнем крыле, но все равно запахи к середине зимы плотно витали везде. Затем решили, что хватит: если не судьба и обнаружат стоянку, так весной диких найдем! Видите, сколько его бродит бесхозного? Тото! Кстати, осталось километров тридцать, к вечеру будем на месте…

Хоть и привыкшие к подземным переходам шахтеры все же были ошеломлены размерами базы, просторной, местами скупо, но в главных коридорах и залах ярко освещенной необычным светом электрических ламп. Старые еще помнили, но молодые впервые и с восторгом глядели на этот белый свет, источаемый не посредством горения керосина или дерева, а казалось, льющегося из ниоткуда. Нет, они не было такими безграмотными. Им рассказывали старики — что это такое, но видеть своими глазами, это не одно и тоже, что слушать и представлять в воображении.

База жила. Вокруг сновали во всех направлениях люди в военной форме, не поношенной, латаннойперелатанной, а добротной, видно, что не старой. На некоторых были иная одежда, явно перешитая из того же материала, но… девушки с жадностью смотрели вслед каждой обладательнице подобного наряда. Затем одна более смелая решилась и протянула руку к проходившей мимо них девушке, с улыбкой глядящей на них и как бы ждущей, чтобы ее остановили:

— Здравствуй те, а скажите…?

Это послужило как бы сигналом — помимо того, что Тимофеев с несколькими товарищами стояли в стороне и явно общались с представителями власти базы, остальные ждали результатов этих переговоров, но остановленная и как оказалось, словоохотливая девушка прорвала барьер. Враз общая зала заседаний базы наполнилась шумом голосов, первым смехом прибывших, ответными репликами местных, изредка косящихся на свое начальство.

— что-то не так? — заметив один такой подобный взгляд, спросила жена Влада Куржакова у пожилой женщины.

— Нетнет, все нормально. Просто когда происходит что-либо важное у нас не принято мешать начальству. Да и вас еще не распределили. Хотя весть о вашем прибытии уже пронеслась по базе! Лучше расскажите, как вы…

Ближе к вечеру Тимофеев был отпущен после совещания с руководством базы, где он полно обрисовал всю обстановку на карьере. Совещание в один момент было прервано докладом дежурного, сообщившего о возвращении группы Горшенина.

В самом начале совещания на вопрос Тимофеева: «Где руководитель движения?» ему ответили, что Горшенин с группой в городе. И сейчас Тимофеев внутренне собрался, готовясь к встрече, но оказалось, что Горшенин остался там, намереваясь соединиться с отрядом Осипова. Также стало известно об уничтожении всей предыдущей группы, кроме одного человека, обнаруженного в какомто схроне. Также на базу был доставлен какойто артефакт, как здесь называли технику галактеров.

— Юра, все в порядке, — обратился к нему пожилой Игорь Куликов, напарник того самого Сергея Горшенина, — скоро ты войдешь в курс дела. В каждом походе бывают неувязки, хм, правда, мы не часто теряем людей, но это бывает. Так что просто сиди и слушай.

Вскоре совещание закончилось, но он не сразу попал на свой уровень и комнату, где обустраивала новое жилье Светлана, а был остановлен посыльным, который имел приказ провести его в компьютерный отдел разработок.

— Вас просит пройти туда ээ, — тут посыльный сверился с запиской в руке, — Влад Куржаков.

— А? Я все понял, проводите меня, пожалуйста, — ответил он.

Спустившись на два этажа, вошел в открытые двери отдела. Он с интересом оглядывался по сторонам, осматривая ряды светящихся экранов (он не знал, но сразу правильно предположил, что это и есть те самые компьютеры с экранамимониторами, с помощью которых происходит управление и передача команд на исполнительные механизмы), когда его окликнул знакомый голос:

— Юр, иди сюда, познакомься — Андрей Ершов, руководитель компьютерного отдела, а это Юра Тимофеев, наш глава поселка.

— Здравствуй те. Андрей Ершов. Можно просто Андрей, — баритоном ответил представленный мужчина, пожимая ему руку, — Влад уже пересказал нам детали работы вашего передатчика. С его позволения мы назвали это средство связи ШИП — широкочастотный импульсный преобразователь. Это короткое название, а научное, ну, болееменее научное всего принципа работы вашего волнового передатчика — широкочастотный преобразователь электрических импульсов в статистический атмосферный фон, — закончил, рассмеявшись, программист.

— Да и ладно, — ответил хохотом Юра и обращаясь к Владу, — еще скажи, что я ваш царь и бог!

— Ага! Юра, в общем, так…

Далеко за полночь Тимофеев добрался до своей комнаты.

— Ну что? — обеспокоенно встретила его вопросом Света.

— Все нормально, Свет! Работы много и чувствуется, что все здесь поставлено на выполнение единой задачи. И есть руководство, которое четко держится этой линии. Нет, Дениса Горшенина не видел — его сейчас нет на базе. Он ушел с группой в город. Правда, она вернулась без него. Нетнет, он остался там, примкнув к какойто другой. У них вообще целая система страховки выработана. И как я понял, группа должна в условленное время выйти в определенную заранее обговоренную точку связи. Но это крайние меры. Как сказал Игорь Куликов: «…каждая группа с момента выхода в город начинает действовать обособленно. В отрыве от всего мира. И это наше самое уязвимое место»

— Юр, это из-за отсутствия связи, да? — сразу налету схватила Света.

— Да.

— Только бы они смогли запустить в массовое производство тот преобразователь галактеров!

— Да, я тоже на это надеюсь. И знаешь, я ведь только что из компьютерного отдела базы — там столько всего есть! Ты не представляешь! Нам бы эти компьютеры у себя в свое время! — мечтательно воскликнул Тимофеев. — И самое главное — я был на самом нижнем производственном уровне — там целый завод! Там столько техники галактеров есть! Светка, думаю, у нас должно получится!

— Должно получится скинуть в карьер завод? — не поняла Света.

— Да нет же! Уничтожить завод — это уже второстепенная задача! Прорваться за периметр «Города монстров», так они называют место, куда с нашего карьера увозили выплавленный металл транспортники пришельцев и выбить самих галактеров! Понимаешь, общая ситуация у галактеров сейчас создала ну, чуть ли не идеальные условия для нашей атаки и…

Он еще с полчаса, проглатывая слова вместе с разогретой картошкой, пересказывал жене все новости, проблемы и решения «Пика свободы», членами которой они уже являлись.

Но не все шло, как было запланировано — назавтра, ближе ко второй половине дня он услышал новость о возвращении группы Осипова, с которой должен был вернуться и этот загадочный руководитель подпольного движения. Но он снова остался там. И как понял Тимофеев, на этот раз только с напарником, что шло вразрез с его же собственным приказом. Все это ему передал все Куликов после быстрого обсуждения его, Тимофеева планов по скорейшему запуску в производство ШИПов:

— Юра, нам просто необходима не пеленгуемая связь! Сам видишь, что получается — Денис просто так бы не остался там значит, он нащупал что-то крайне важное, но мы не имеем представления, что именно. И каждый раз нам приходится подвергать людей порой ненужной опасности. Связь есть связь. И если он погибнет… понимаешь, он копия своего отца и за ним беспрекословно следуют и подчиняются все. И…, черт, я стал совсем сентиментальным — я помню его отца, своего друга. Ладно, это не твоя забота, — тряхнул головой старый человек, — я тут дал команду Ершову выделить нескольких программистов для просчета всей ситуации по карьеру — ты нужен им со своими выкладками. Дуй туда, аа, ты же не знаешь куда! Сейчас расскажу, как пройти на нижний…

— Игорь Станиславович, я уже был вчера после совещания у Ершова и знаю, как туда пройти.

— А, вот и отлично! Иди туда, заодно подскажешь по поводу ПЭФа. Правда, там уже твой Куржаков задействован…

Вечером он просто ввалился в комнату и без сил рухнул на стул:

— Свет, ты не представляешь, как можно устать от простого сидения перед монитором! Тем более, что я сидел впервые жизни перед компьютером! Тыкался как курица лапой в клавиатуру!

Светлана только обняла его, улыбнувшись:

— А ты думал, только твое лазание под землей является самой тяжелой работой? Давай иди, мойся и за стол.

Лежа в постели, чувствуя, как затекшая спина начинает расслабляться, он еще раз переваривал события рабочего дня, все нюансы жизни здесь — главное, что сразу понял и почувствовал, это безопасность и хоть какаято уверенность в завтрашнем дне. Если посмотреть с другой стороны: если не получиться свергнуть врага здесь можно жить. Можно жить и растить детей. Дети здесь были и не мало, значит, люди приспособились, значит, верят в будущее.

На следующий день, точнее к вечеру, к полуночи он увидел самого Дениса Горшенина…

Глава 3

Большой искусственный объект совершал 730й оборот с момента выхода на стационарную орбиту после последнего выброса энергетического импульса тяжелых орудий. Прошло шесть дергеров с начала патрулирования. Его скорость обращения была в три раза выше скорости оборота самой планеты. К тому же орбитальный курс был не постоянен — корабль находился в постоянном смещении в семь градусов вправо, из чего следовало, что от его чуткой оптической сенсорики, помимо других систем наблюдения и сканирования поверхности планеты не был укрыт ни один ее участок. Внесенные в базу данных наземные объекты постоянно отслеживались, проверялись на запланированную активность. Только один раз, на восемнадцатом ℅ с начала патрулирования орудия выплеснули энергетический импульс вниз, когда система наведения отследила несколько стартов с планеты. Больше подобных попыток не было.

Другие пространственные системы постоянно обшаривали околопланетное пространство в поисках отрицательно классифицируемых объектов, но космос был чист, а ранее определенные орбиты незначительных космических аппаратов местной цивилизации, уничтоженной галактерами в расчет не брались. Все они выработали свой энергоресурс и не представляли угрозы. Эта цивилизация на момент атаки толькотолько осваивала космос, используя примитивные средства передвижения в пространстве, но надо отдать им должное — они были целеустремленной расой, раз смогли вывести на орбиту такое количество станций. Некоторые из них, до сих пор кружащиеся на дальних геоцентрических орбитах представляли военные объекты. Это было определено посредством углубленного сканирования в первые ℅ патрулирования промышленной зоны ░יִ▒ окраинного рукава?œ?. В данное время эти боевые станции также не были активны. Все остальное пространство было пустынно, то есть вся обобщенная в базе данных информация обо всем в этой звездной системе также не представляла угрозы.

Проводимые постоянные проверки ближайшего спутника планеты, его поверхности и находящихся на ней фрагментов космических систем не переходили рамок определенного статуса — единственная база существ этой расы на спутнике давно не активна. Возле этого места система удаленного сканирования каждый раз задерживалась на несколько дополнительных ℅2, в очередной раз оценивая степень повреждения и положение сбитого катера поддержки флота галактеров, упавшего возле местной научноисследовательской базы, чуть было не накрывшей ее.

Все как обычно. Антенны дальней связи огромного корабля все время находились в штатном пассивном приемном режиме, каждую ℅12384 прослушивая пульсации космоса, ожидая согласованного сигнала подтверждения подлета флота или приема сигнала дальнейших действий и указаний. Но сквозь вихри далеких энергетических выбросов естественного происхождения главный дешифратор не выявлял узконаправленного сигналакоманды. Правда, плановый выход на связь пославших его создателей уже отсчитывал третий регламентированный срок, но…

Автоматический левиафан продолжал патрулирование и охранение промышленной зоны ░יִ▒. Ресурс корабля был поистине неограничен и он мог вечно находится в этом режиме.

Его чуткие системы быстрого реагирования нисколько не волновали в раз и навсегда определенные рамки патрулирования изменения ритма активности на планете. Эта грань посредственного обращения враз изменится, если чуткая электроника выявит несоответствия этих параметров. Не важно, откуда — с планеты или из глубин вселенной, если не придет подтверждающего сигнала с любого вектора направления…

Пятидесятичетырехлетний Боб Спенсер с усталым, но с удовлетворенным видом откинулся в кресле в своей оборудованной обсерватории от окуляра 200мм телескопа-рефлектора SkyWatcher 2001 HEQ5. Посидел неподвижно несколько секунд, затем приподнялся, намереваясь развернутся с креслом к компьютерному столу, где уже имелась запись очередного пролета корабля захватчиков по орбите, но враз стрельнувшая боль в спине заставила его охнуть и замереть, ожидая ее утухания.

— Чертова спина! — пробормотал он, но, все же, желание увидеть результаты наблюдения заставили развернуться к компьютеру.

Морщась от боли в пояснице, он пробежался пальцами по клавиатуре. После непродолжительного ожидания побежали кадры звездного неба и вот, вот оно — звезды враз заслонились чемто черным! Сразу прошла автоматическая коррекция расстояния до объекта, на необходимый угол отдалилось изображение и охватило его полностью.

— Черт его дери! — только и взвыл старый астроном: всего три секунды шла передача вида необычного корабля, летящего с постоянным смещением вправо. Затем корабль стал стремительно уходить из объектива, несмотря на попытки аппаратуры удержать фокус. И вот он исчез. — Ничего, в следующий раз я найду тебя!

Полчаса спустя Спенсер покинул оборудованную на плоскогорье импровизированную обсерваторию, расположенную на втором этаже кирпичного сельского дома и привычно оглядев окрестности, направился по потайной тропинке вниз. Недолгий путь ко входу меж невысоких наложений базальтовых пород и за спиной Боба исчезли глядящие ему вслед звезды.

Протиснувшись меж двух больших, более трех метров в высоту камней, нашарил спрятанную керосиновую лампу, зажег фитиль и подсвечивая себе под ноги, направился в оборудованную пещеру на глубине пятидесяти метров. Вскоре он вышел к расщелине меж двух каменных оснований, остановился, прислушавшись к журчанию подземного ручья, переступил его и вошел под расступившийся свод пещеры.

Жилище более пятидесяти человек не было полностью скрыто скалами — древний разлом оставил многочисленные отверстия, стыки в скале, сквозь которые просачивался свет снаружи, которого вполне хватало, чтобы днем заниматься повседневными делами. У входа его окликнул часовой:

— Ну и как?

— Заснял пролет корабля! — с гордостью ответил Боб, — только в фокусе держал всего три секунды — все же очень высокая скорость его перемещения по орбите! К тому же относительная высота и… в общем, не учел несколько параметров, но на завтра все исправлю.

— И что это такое? — не очень вдохновлено ответил Патрик, как и все вот уже с полгода видевший яркую, быстро пересекающую звезду ночной небосвод и считавший эти астрономические наблюдения старика ненужным занятием — что, к примеру, они им дадут, если все равно уничтожить монстров невозможно? Ну, прилетел очередной корабль монстров и что из того?

— Пока не знаю, форма этого корабля в чемто отличается от ранее виденных на орбите, а что-то и похожее — мало заснял, говорю, Патрик, — ответил Спенсер.

— Ладно, удачи тебе! Замерз, наверное?

— Есть немного, но я привыкший. Вот только спина заклинивает от долгого сидения, да и холод она тоже не приветствует. Пойду, найду Терри. Удачи, Патрик!

— Удачи, Боб!

Терри Росс являлся ответственным их подразделения, которое, в свою очередь входило в, громко сказано в сопротивление по борьбе с монстрами! Да и само подразделение являлось только видимостью воинского формирования. Раньше вначале вторжения оно както пыталось воевать, наносить урон пришельцам, но по большей части люди несли поражения в мелких стычках. Что толку от сбитого одного роботаохранника, если он перед падением успевал сжечь нескольких людей или вызвать подкрепление?

Сейчас же люди просто следили, чтобы не попадаться на глаза инопланетянам. Конечно, есть центр по сбору информации, который планировал акции, скрупулезно изучал и систематизировал маршруты следования машин врага с единственной целью в какойто момент нанести удар и скрыться из виду. Затем все начиналось заново — монстры в последние годы после подобных атак сразу меняли маршруты следования, усиливали периметр своей зоны, куда прилетали со стороны штата Южной Каролины гигантские транспортные челноки, разгружали добытый и отлитый гдето там металл. Сбить эти транспортники было нереально — слишком высоко они подходили, а переносных ракетных комплексов больше не было — вернее не было к ним ракет. А подругому их не достать. Да и когда были успешные попадания, они не причиняли особого вреда — яркая вспышка попадания и все, транспортник летел, как ни в чем не бывало. Только последствия выстрела…окрестность, откуда стартовала ракета, утюжилась разрывами снарядов, лазерных лучей и прочей разновидностью наступательного оружия противника.

Вот только последние шесть месяцев люди заметили резкое снижение пролетов этих самых транспортников, да и сами монстры стали реже появляться на окраинах Колумбии; города, которого фактически больше не существовало — в первые же месяцы после отступления тех ужасных холодов пришельцы простонапросто сожгли до основания город и все близлежащие окрестности. На его месте, представлявшем теперь единую огромную площадь стекловидной массы, появилась мерцающая пленка силового поля, скрывавшего гигантские заводыкорабли, единожды севшие и до сих пор производившие что-то из привозимого транспортниками металла. После этого выходы групп туда, к «посадочной зоне», в которую превратилась Колумбия прекратились — никто из выживших не хотел просто так погибать. Все равно на почти ровной открытой поверхности не скрыться.

К тому же была еще одна причина обходить стороной ранее оживленное место штата — когда город уже перестал представлять замерзший скелет погибшего существа, с одной подземной военной базы в этот защитный купол был произведен запуск ядерной ракеты. Мощность была невелика, иначе они бы не пережили еще и радиационное облучение. Пришельцы перехватили ее еще на подлете или может быть, силовой экран был рассчитан на подобное воздействие. Это осталось неизвестно. Так или иначе, но купол выдержал. Самим кораблям никакого вреда не было нанесено, по крайней мере, впоследствии видимых повреждений наблюдатели не обнаружили, но окрестности до сих пор излучают остаточную радиацию выше природного фона.

По прошествии нескольких лет он узнал от других о бесполезности применения ядерного оружия, которое для монстров явно не представляло ничего нового и соответственно никакой угрозы. Вся мощь Земли была для них ничто. Всем стало ясно — грубой силой не одолеть столь сильного врага.

Он, Боб Спенсер, помнивший начало вторжения с первого мига на крыше их дома, когда началось то августовское затмение 2017 года и прекратившееся не через две с лишним минуты, а длившееся чуть больше месяца до сих пор с содроганием вспоминал последующие события. Он помнил отца, мать, всеми правдаминеправдами получившими разрешениепропуск на место в подземном полувоенном бункере в окрестностях города. Помнил удар сверху, пришедшийся точно по бункеру. Их попытку, хвала Всевышнему! увенчавшуюся успехом выбраться из завала, благо их место обитания находилось на верхнем этаже и тот дикий холод, встретивший на выходе. Обреченный взгляд отца до сих пор стоит перед глазами, когда они вчетвером и еще с десятком людей выкарабкались наверх. Их спасло то, что кто-то из сотрудников обслуги бункера знал о закрытом аварийном туннеле в паре километрах отсюда. Было неизвестно — цел ли вход и все там, но выбирать не приходилось. Или идти туда прямо сейчас или замерзнуть на лютом морозе, где дышатьто было затруднительно. До входа добрались только шесть человек…

Здесь не было электричества, еды в обрез, но самое главное, здесь оказалось много предметов, давших им так необходимое тепло. Под этими предметами подразумевались изделия из дерева, столы, стулья, пластмассы, целые кипы книг. Все пошло в импровизированную печь. Затем была долгаядолгая зима. Когда потеплело, они ушли как можно дальше от Колумбии. Выйдя на поверхность, и не подозревая, что находятся хоть и в стороне радиоактивной зоны, но, все же, каждую секунду облучаются пусть не опасным для жизни, но повышенным радиоактивным фоном, они покинули тот район…

Пятнадцатилетний Боб рано повзрослел. Еще быстрее прошло его возмужание после смерти отца, когда они уже весной пошли на охоту, но их обнаружил какойто, теперь уже известный роботубийца. Он, Боб, был отброшен взрывной волной от вмиг обуглившегося тела отца.

С того времени на него легли обязанности по добыче пищи матери, Карен и сестры Памелы…

Прошло тридцать девять лет. Мамы нет уже десять лет. Памела живет здесь же. У нее сын Ронни, а он… у него тоже все в порядке — жена Кэтрин, сын Рик. Все хорошо, только вот жизнь у всех живущих… Дети его и сестры слабы и он знал отчего. В первые месяцы их рождения, даже не годы ни он, ни Памела не были уверены, что Ронни и Рик выживут, но ничего, обошлось. Больше у него детей не было — явно сказалось передвижение по зоне облучения, как и раннее выпадение волос, хотя у отца, как помнил Боб, не было предрасположения к облысению. Наверняка поэтому у него силы ушли очень рано. Чуть позже появился непрекращающийся хоть и редкий легкий кашель, редко переходивший в затяжные приступы, от которых выворачивало все внутренности и на ладони иногда появлялись капельки отхаркиваемой крови. С годами это усилилось. Сейчас он вообще дряхлый старик, какимто чудом цепляющийся за жизнь…

Он с детства интересовался астрономией, поэтому, когда однажды в пригородном поселке в одной квартире обнаружил исправный телескоп, то в этом нашел смысл своей дальнейшей жизни. К тому времени они все перебрались сюда, в эту обнаруженную естественную полость в скале, полностью экранирующую все виды излучений — в это им всем хотелось верить, да так оно и было на самом деле, так как они до сих пор живы и пришельцы так и не обнаружили их.

Попозже, когда все болееменее обустроились, Боб выбрал одиноко стоящий домик на равнине, в стороне от теперь уже полностью заросшей дороги и оборудовал на его крыше вот эту импровизированную обсерваторию. Это было несколько опасно, но здесь было идеальное место для кругового обозрения неба. Впоследствии, когда они связались с другими выжившими группами и после переговоров вошли в это сопротивление, его работа стала иметь, хотя бы для него лично, как он считал, какойто смысл.

Он передавал все обнаруженное по пришельцам на орбите в центр сопротивления, с его мнением считались, хотя как порой ему казалось его ночные бдения, кропотливое архивирование результатов исследований и не принесут какойто ощутимой пользы. Слава богу, ему выделили компьютер, чему он вообще удивился, и протянули! к обсерватории напряжение! Значит, у центра есть какието ресурсы и его работа комуто важна?! Хоть он и был астрономомсамоучкой, но благодаря сохранившейся обширной базе данных получил нужную информацию… Он сам выучился необходимому, только… Нет, он будет до конца своих дней заниматься небом, классифицировать и записывать любую информацию по врагу. На большее уже нет сил. А вдруг в будущем его работа комуто пригодится? Ведь наверняка и на других континентах остались выжившие! К примеру, в той же России! Только они все разобщены и не могут общаться, так как монстры имеют дьявольски чуткую аппаратуру слежения и пеленгации любых радиосигналов. Там тоже наверняка есть люди, смотрящие в звездное небо, и наверняка пытаются, как и они что-то предпринять. Ведь тогда в 2017 году и из России тоже была группа астрономов, прилетевших заснять то солнечное затмение. Кажется, фамилия одной молодой пары была Горшенин? Уже не помнится точно. Интересно, выжили ли они тогда? Если да, то у них тоже сейчас есть дети и внуки. Ладно, хватит воспоминаний!

Он направился к домику Терри Росса.

Его не оказалось на месте — ушел в центр. Ну что же, как вернется, ему дадут знать, а пока можно лечь отдохнуть.

— С добрым утром, Кэтрин! Я вернулся! — воскликнул он, входя в домскат.

— Доброе утро, Боб! Как спина? — улыбнулась Кэтрин.

— Как обычно.

— Значит ноет.

— Значит так, — ухмыльнулся он, садясь за стол…

Часа в три он проснулся от легкого касания руки:

— Боб, вернулся Терри, просил тебя придти, как проснешься.

— А? — спросонья откликнулся Боб, — а, идуиду!

— Сперва поешь, а потом пойдешь, — решительно сказала она, зная, что тот может вот так сорваться с места.

…У импровизированного склада с оружием было оборудовано несколько столов, на которых были разложены многочисленные карты, несколько компьютеров, правда, не подключенных локальной сетью с центром, находящимся в двадцати километрах отсюда. К иным группам, расположенным поближе была протянута локальная связь, но тратить столь драгоценный кабель на проводку сюда пока не решались, надеясь найти еще кабель.

«Ха! Кого они обманывают? Самих себя! Чем больше времени пройдет, тем меньше остается вероятности обнаружить еще какие-нибудь склады с компьютерными комплектующими. С другой стороны ситуация на самом деле дурацкая — нигде нет самого обычного полевого провода, чтобы протянуть и подключить самый элементарный телефон! Просто, дешево и сердито! Приходится выдумывать, сращивать провода, чтобы создать ненужную сейчас сеть, как для игр!» — думал Спенсер, направляясь сюда и вспоминая, как в молодости вся молодежь, да и взрослое население планеты увлеченно играла в компьютерные игры. Во всем мире были игровые фирмы, конкурирующие на мировых рынках.

«Да, всего этого не вернешь», — подумал Боб, приближаясь к их штабу. Здесь постоянно присутствовал кто-то из часовых. Сейчас тут находился сам Росс, рано облысевший мужчина сорока годов. Он встал из-за стола, когда увидел приближавшегося Боба, протянул руку:

— Здравствуйте, Боб. Рассказывайте и показывайте, что вы обнаружили — Патрик рассказал, что вы засняли тот быстролетящий по изменяющейся орбите корабль?

— Да, засек, но всего три секунды съемки, — кивнул головой Спенсер после рукопожатия, и после приглашающего жеста Терри присаживаясь и протягивая тому флэшку.

Просмотрев короткий фрагмент, Росс поднял глаза на Спенсера. Тот понял молчаливый вопрос командира:

— Я все же все больше и больше утверждаюсь в своем предположении, что на орбите находится только этот корабль. Где все остальные, неизвестно, но явно не в нашей солнечной системе. Более полугода назад…

— Дада, я знаю. Вы считаете, что там произошла грандиозная авария, приведшая к детонации остального флота или сборочного комплекса, кто знает, — он остановился на миг, — но ведь могут прилететь другие и…

— Да давно бы прилетели, — перебил его Боб, — монстры используют явно не обычное пространство для перемещения и эта скорость намного выше скорости света. Они бы уже давно прислали хоть челнок или там, ну не знаю, другой комплекс! что-то в их империи произошло. Они наверняка воюют с кемто, и этот кто-то явно напирает или уже победил наших захватчиков. И если исходить из этого предположения, то когда-нибудь этот кто-то прилетит сюда!

— Спенсер, ну вы сказали — наших захватчиков! — рассмеялся Терри, — ну пусть будет повашему — помощи пришельцам нет. Они разбиты. Или другой вариант: просто через сорок лет захвата они решили, что затраты на разработку ресурсов этой планеты слишком высоки, а количество произведенных материалов не окупают вложенных средств. Вывоз находящейся здесь техники сопряжен с дополнительными затратами. Это же нужны дополнительные грузовые корабли или что там у них выполняет эту функцию, погрузка и прочая дребедень. Так что проще бросить все как есть. Ну, это конечно, моя версия, но даже если все так, то все равно — что мы можем предпринять? Атаковать «промышленную зону»? Мы даже не можем подступиться незамеченными, а если предположить, что основная часть хозяев всего комплекса отсутствует, мм, та часть, которая ответственна за контроль охранения периметра и охранные функции переданы автоматике, то из этого следует… сами знаете, что из этого следует!

— Да, их кибернетические системы невозможно, ну почти невозможно обмануть. Хехехе! Я не знаю, что нужно делать. Я только высказал свое предположение. Мне нужно время для детальной проработки схожести хотя бы вот этого внешнего вида с известными формами кораблей пришельцев, но если бы мы имели достаточно сил, то…, закончил не высказанную мысль Боб.

— Хорошо, я передам в центр эту запись и ваши мысли. Кстати, в центре пришли к единому мнению о начале прокладки кабеля к нам!

— Вот это правильно, но, все же, стоит подумать об общей атаке на «промышленную зону»! — упрямо воскликнул Боб.

— Боб, мы не сидим сложа руки, — закончил разговор Терри.

Он хоть и считал астрономию сильной наукой, но в ситуации человечества, когда нужны силовые методы у него было мнение, что от науки в данный момент мало проку. Но он заблуждался, а Спенсер не настаивал на своих выводах, пока точно не просчитает все и не будет уверен до конца. А будет ли он уверен и когда, если это произойдет? И не поздно ли будет?

Направляясь обратно, полностью погрузившись в размышления Боб неожиданно повернул в сторону тропинки, ведущей наверх.

«Гляну на дневной свет. И так живу как крот — днем сплю, ночью таращусь на звезды»!

Тропа была крутовата для него и несколько взопревший под конец подъема, Боб вышел на пологий уступ скалы. Осторожно уже по привычке огляделся и подошел к одиноко растущему дереву, бог знает, как и откуда берущему необходимые источники для жизни здесь меж скал.

Он редко поднимался сюда. Глянул вперед на равнину, затем поднял глаза вверх и вправо. Здесь чуть в стороне и немного выше находился своеобразный наблюдательный пункт, где постоянно был кто-то из часовых.

Увидев фигуру, махнул рукой. В ответ человек также поднял руку в приветствии. Можно было крикнуть что-нибудь, но необходимости в этом не было, так что они оба удовлетворились сигналами рук.

Боб снова взглянул на равнину. Все как обычно. Как в прежней жизни — высоко в небе парит коршун или какаято другая хищная птица, высматривающая добычу.

«Наверняка нас видит», — подумал Спенсер.

У подножия гор и дальше у начинающейся низменности с первого взгляда не заметно никакой активности, но если приглядеться, то тут и там нетнет, да и всколыхнется высокая трава, скрывшая асфальтовое полотно дороги. Там ведут обычную настороженную жизнь животные. Вот вдалеке на открытой равнине промелькнула спина, наверное, лани, — предположил Боб, следя за преследующей ее пантерой.

Вообще животный мир очень быстро стал властвовать и жить в местах, куда раньше даже не думал показываться. Туда, где раньше жил человек. Сейчас его нет. Люди изгнаны из привычных мест. Им приходится прятаться и настороженно выглядывать перед выходом куда-либо за пределы своего убежища, чтобы его, в свою очередь не обнаружил другой страшный хищник; разумный зверь, которому не нужно его мясо для пропитания, а который убивает просто так, чтобы человека не было и который вообще не обращает внимания на остальной мир планеты, сосредоточив пристальное внимание на человеке. кто-то за кемто охотиться, кто-то становиться жертвой, совершая роковую ошибку, ведущую к смерти, кто-то празднует победу, тем самым продолжая свое и своего рода существование. Все закономерно. Это ведет к прогрессу развития определенной биологической группы. Выживает сильнейший, подобный естественный отбор сопоставим с местными факторами развития единого экологического образования. Применение же иных форм жизни, их ступени развития и сильных сторон совершенно иной цепочки развития могут нарушить хрупкое равновесие биологического соперничества и внести непоправимый ущерб всей экосистеме. Конечно, последствия подавления существования одного из двух соперничающих видов не скажется сразу, но через какоето время проявятся, — размышлял Боб над вариантом полного истребления человека и реакции других животных на его отсутствие. На полностью освободившуюся видовую нишу, которую незамедлительно кто-то попытается занять и укрепиться. Это отсутствие уже сказывается — флора и фауна наступают на былые владения людей.

Хотя можно продолжать вот такую жизнь. Рожать детей, вести неприметный образ жизни. Через пару поколений люди уже не будут знать: как это было до вторжения, и как жил человек вообще под открытым небом ничего не таясь, считая себя венцом природы, ее избранником? Он просто не будет знать этого и для живущих постоянное укрывательство будет нормой жизни.

Боб посмотрел в сторону, где находилась раньше Колумбия, но ничего не увидел — мало того, что было далеко, не менее ста восьмидесяти километров, так еще городато уже нет. Возвышающийся энергетический купол на его месте был не меньшей высоты, сравнимой с высотой самых высоких небоскребов Колумбии, но отсюда не видать и его. Как передавали посылаемые группы, «промышленная зона» в последние годы планомерно расширялась, как металлическая зараза, протягивая щупальца все дальше и дальше. Внешние новые границы не имели энергетической завесы. Пока не имели. Да и зачем? Вернее, от кого и кого бояться? Все возводимые новые сооружения, места посадок транспортников за периметром, небольшие округлые вышкистолбы, от которых тянулись линии тонковолоконных или какихто эфемерноэнергетических каналов были под активной защитой автоматических модулей, совершающих периодические облеты на большом расстоянии от всего комплекса. Затем без видимой причины кишащий многочисленными стартующими и уходящими в вышину или наоборот идущими на посадку космическими челноками воздух над Колумбией очистился. И только патрульные системы продолжали облет «промышленной зоны». Да изредка, намного реже, чем раньше прилетали с северной стороны транспортники, идущие не выше пары километров над землей.

«Может, на самом деле у монстров происходит как в книге Герберта Уэллса «Война миров»: там захватчиков поразили микробы, а в нашем случае, на их родине приключилась полномасштабная катастрофа, и тем оставшимся нет никакого дела до этой колонии?! Или здесь на орбите произошла авариявзрыв, в которой погиб весь оккупационный флот, на котором прилетел этот корпус и связи с родной планетой нет. Может на орбите находился какойто главный центр управления. Сейчас его нет и находящиеся на планете не знают, что предпринять? — невесело размышлял Спенсер, понимая, что подобными вариантами ответных действий пришельцев пытается просто успокоить себя.

«Сейчас самое время навалиться на находящиеся по эту сторону барьера строения! Наверняка встретим в них самих безголовых хозяев. Хорошо бы, конечно найти место, откуда прилетают транспортники и уничтожить и его, чтобы обеспечь себе тыл от все вероятнее находящихся и там монстров, но это только мечты! А, — вдруг с непонятно поднявшимся озлоблением на весь мир махнул рукой Боб, — делайте, что хотите — мне все равно недолго осталось жить!»

Он опять почувствовал очередной приступ кашля. Предыдущий навалился всего несколько часов назад ночью, во время ожидания пролета яркой и быстрой звездыкорабля. Хотя у него была некоторая система ожидания приступа, и следующий должен начаться дня через три, но вот по появившейся сухости во рту с одновременным першением в горле понял, что это произойдет скоро. Намного раньше. Значит, болезнь прогрессирует.

Боб не испугался приближения развязки самой жизни, когда понял, что однажды этот выворачивающий кашель его доконает. Он знал, что это произойдет намного раньше, хотя предугадать свою смерть не дано никому и ждал ее с какимто полувызовом потусторонним силам…

Утерев о камень сгустки крови на руке, еще немного посидел, приходя в себя. Почувствовал в себе силы подняться и кряхтя, направился вниз — он и не заметил, как день близился к концу, а значит скоро время его вахты у телескопа. Там он чувствовал себя занятым и кажется, нужным комуто еще, кроме родных…

Вечером, собираясь в обсерваторию, привычно проверил пистолет, передернул затвор, убедился в полном боекомплекте и засунул его в глубокий карман. От безголовых и их техники он не спасет, но вот от свободно разгуливающих и почти уже не боявшихся человека одичавших собак, порой выходящих из лесов волков, шанс отбиться есть. По крайней мере, отпугнет резким звуком выстрела, если не попадешь. Если попал, то есть время скрыться, так как визги раненого заставят на некоторое время бросить тебя и заняться неудачливым сотоварищем, заживо съедая того.

Спенсер накинул зимнюю шубу, так как простуженная в молодости спина чуть что сразу давала о себе знать и легонько поцеловал Кэтрин:

— Ну, я пошел — утром буду. Ложись спать.

Она ничего не ответила, только кивнула головой и сделала попытку улыбнуться. Не вышло.

«Устала. От всего устала. Как и я», — подумал Спенсер, выходя в темень вечера, плавно переходящего в ночь. Было девять часов.

«Самый раз успею к пролету», — прикинул он.

Он лукавил — корабльзвездочка пролетит к часу ночи, а он будет на месте к десяти часам вечера. Разрыв почти в три часа и… есть масса времени окунуться в мир детства — на жестком диске компьютера, он обнаружил установленные неизвестным хозяином игры. Судя по сложности и тематике, хозяин был молодой парнишка. В то время ему было не больше, чем Бобу, то есть около пятнадцати лет. Боб, как и вся молодежь той поры, понимал основные азы компьютерного языка. Знал, как настроить ту или другую несложную программу, прописать или изменить командные строки необходимых файлов, отвечающих за конфиденциальность и многое другое. Поэтому обнаружив такие наивные по прошествии стольких лет игры сразу вспомнил все уловки, к которым он и его друзья прибегали, когда хотели обойти, к примеру, систему защиты. В груди кольнуло ностальгией по безвозвратно ушедшей скомканной молодости, несбывшимся мечтам, загубленной жизни вообще, протекшей не так, как хотел.

Вот из-за игр старый Спенсер и спешил каждую ночь пораньше в обсерваторию. Наблюдение за звездами — это да, это нужно, но обозрение дальних просторов вселенной не принесут сейчас оставшимся землянам нужной информации, а осмотр околопланетного пространства в поисках необычных висящих объектов давно проведен. Тем более в свете новых вводных траектория, курс и скорость интересующих объектов определен — стоит только дождаться нужного времени и поглядеть в нужном направлении.

Несколько часов до начала слежения Боб раньше проводил дома. Теперь же, изредка коря себя, а по большей части нет за лишнюю растрату электроэнергии при использовании компьютера не по назначению, он просто играл. Он не видел своего счастливого выражения, когда отблески с монитора падали на морщинистое лицо. В эти мгновенья он был там, в своем счастливом детстве, где не было ужасных пришельцев — те присутствовали только в виде наборов электронных символов, и которых было легко победить, но он мог и не играть в подобную игру. Раз не играешь, то злобных захватчиков и нет.

Здесь не как в жизни — этот реальный кошмар не удалишь двойным кликом мышки. Он в эти минуты окунался в волны счастливого детства и если бы кто бы заметил, чем занимается астроном, навряд ли у того бы появилось желание разрушить, потревожить ощущение ирреального мира, в котором витал Спенсер в эти мгновенья. Ему простили бы подобную шалость.

Сегодня предстояло пройти одну довольнотаки сложную комнату в игре… Темнело, но еще можно было различить предметы на расстоянии до десяти метров и Боб шагал по тропе с сосредоточенным нахмуренным видом следя за тропинкой, а в мыслях уже предвкушая прохождение этапов игры. Перед этим он еще раз проиграл вариант действий при поиске орбитального корабля, пришел к выводу, что нужно все же проверить некоторые вычисления и…неожиданно улыбнулся, опять улетев в неведомые дали…

Старый дом молча встретил ночного гостя. Настороженно присмотрелся к человеку, смело проникшему в небольшой холл. Признал в нем своего давнего знакомого. Приветственно скрипнул ветхими досками перехода на второй этаж — «нужно поменять некоторые доски — не ровен час когда-нибудь сковырнусь с нее…», — подумал Боб, — обдал вечерней прохладой из давно отсутствовавших стекол оконных рам и затих, как бы передавая ночную вахту человеку.

Спенсер приблизился к двери в смежную комнату. Открыл ее и вошел внутрь, плотно закрыв за собой. Здесь ветра не было — он забил досками и листами железа пустующие оконные проемы, заделал все щели, чтобы ветер лишний раз не обдавал его ночной прохладой. Когда оборудовал обсерваторию, он неоднократно и подолгу осматривал ее со стороны, выискивая любые утечки света, сигнализирующие о незамеченных щелях в стенах, и устранял, устранял их. В конце концов, добился полной светомаскировки.

Сейчас в полной темноте смело, не боясь наткнуться на что-либо, подошел к дальнему углу и поднял руки вверх, нашаривая лампочку. Нащупал ее и повернул, вкручивая в патрон. Раз, и комната осветилась светом — в углу стоял стол с монитором на нем.

Щелк. Осветился ровным светом загрузки монитор. Боб встал и пока шла загрузка направился к металлической лестнице, ведущей на крышу. Выход на крышу, вернее, того, что от нее осталось, Боб тоже оборудовал двойным люком, полностью отсекающим свет изнутри, как и ветер. Здесь под открытым небом, укрытый только около метровой высоты ограждением из пластиковых полос стоял зачехленный телескоп. Несколько отточенных годами движений и рефрактор смотрит в небо. Но Спенсер не снял крышку с главного объектива. Он только подключил провод, до этого висящий с одной внутренней стороны ограждения к небольшому механизму, крепящемуся с внешней стороны трубы телескопа. Нажатие кнопки и ровный зеленый огонек светодиода возвестил о подключении оптического искателя телескопа к базе данных. После этих манипуляций Боб еще раз критически оглядел инструмент и спустился в комнату. Минут через двадцать он облегченно откинулся в кресле и произнес:

— Ну, вот и все, последняя корректировка закончена. Осталось ждать, э…, два часа десять минут.

Он знал за собой эту черту разговаривать сам с собой. Подсмеивался над собой, мол, пришла старость, но в долгие ночные часы здесь он был один — некоторое время с ним ходила Кэтрин, но вскоре эти ночные бдения и рассматривание красивых, но таких далеких и холодных космических далей ей надоели. Так что слыша собственный голос, он подспудно считал, что находится не один.

— Так, что там у нас с тем мерзавцем? Сейчас я тебя порву! — оживленно продолжил беседу в одного Спенсер, кликая по иконке загрузки игры. Через несколько минут ожидания чертыхнулся — он опять забыл включить несуществующую связь с интернетом, так как запуск этой игры постоянно требовал ее. Смешно — соединения не было, как и всей огромной сети, но после установки флажка в меню напротив «Подключить» игра загружалась. Бобу однажды пришла мысль поковыряться и найти файл, отвечающий за это соединение, вернее, за защиту системы от пиратского использования копии игры, но потом плюнул на это — что стоит перед включением войти в настройки игры и поставить галочку? Лучше не ковыряться лишний раз в системе — виндоус устанавливался или переустанавливался более сорока лет назад, а у него нет установочного диска. Кстати, надо будет спросить у Терри — может, у кого там в центре он есть? А пока перед загрузкой этой игры включал настройку соединения… На этот раз забыл это сделать. Как впрочем, бывало и раньше.

Выйдя из загрузки, вошел в настройку игры и активировал соединение. Пока шла загрузка, соединение с несуществующей мировой сетью, ожиданием отказа соединения, но без повторной попытки, так как хакнутая версия была настроена на это, он в первый момент удивился, что привычной надписи обрыва соединения не высветилось, а наоборот проявилась строка успешного подключения. Затем началась загрузка самой игры — заставка, процентное соотношение пройденной загружаемой инсталляции. По достижении 100 %ого окончания загрузки и ожидая смены картинки, Боб выругался, одновременно протягивая руку к клавиатуре — игра вылетела на рабочий стол. Ээ, нет, не вылетела, а свернулась. Боб кликнул по ее раскрытию, но ничего не произошло — игра явно зависла и… нет, не зависла: на мониторе открылся необычный вид браузера.

«Наверняка сбой!» — мелькнула мысль, но заставка повисела несколько секунд и не предлагая ничего, не мигая призывно подмигивавшим пунктиром выбора или отмены исчезла. Сразу же экран потемнел. На мониторе ничего, ни единого росчерка. Спенсер успел подумать, что все, комп накрылся, как в левом верхнем углу мелькнул и замигал пунктир, как если бы шла обычная загрузка системы, но быстрый взгляд вниз на пол, где стоял сам блок, возвестил, что компьютер в рабочем режиме, процессор не нагружен, как при начальном включении.

Затем начались чудеса — пунктир в левом верхнем углу исчез только для того, чтобы через секунду появиться посередине, чуть слева от центра экрана. Он еще ничего не предпринял, даже не коснулся клавиатуры, как…

Он сперва смотрел на появляющиеся строки, затем брови поползли вверх, передавая крайнее удивление и заинтересованность, изредка перемеживающиеся мелькающим на лице испугом. Он находился в наглухо закрытой комнате и поэтому не видел, как на горизонте в ночи багрянцево поднимались, колыхались отголоски огромного пожара. Если бы он посмотрел примерно под 900 от алеющего горизонта от направления к Колумбии, то увидел бы еще одно свечение. По нему он бы смог точно определить направление, откуда прилетали груженые транспортники.

В тишине ночи раздавались только тревожные крики, рычанье животных, видевших подобное действо, но привыкший к ним астроном был занят компьютером, который, казалось, обрел разум…

Начальник производственной зоны Эззес сидел в кресле и задумчиво смотрел на пейзаж Земли. Находясь под куполом зоны, видел все в деталях далеко за охранным периметром. Повинуясь взгляду, камеры поворачивались, картинка перемещалась. Казалось, главный галактер внимательно изучает захваченную планету, но его взгляд был пуст — мыслями он был далеко отсюда, дома, в оставшейся у центра галактики семьи. По контракту он скоро должен вернуться, но вот уже продолжавшаяся больше половины его жизни война с Регирдами вносила и вносила свои коррективы.

Связь с империей отсутствовала с самого начала, обычная не нормированная связь — это объяснялось сверхсекретностью производства здесь. Импульсдепеши они посылали только в крайнем случае. Можно сказать, вообще не посылали — за все время колонизации было отправлено две депеши. Одна по окончании захвата и ввода ее в промышленный ритм производства боевых кораблей и вторая почти сразу за первой об обнаружении и уничтожении разведчика Регирдов, случайно или же нет залетевшего в этот окраинный рукав галактики?! Взорвался он уже на поверхности планеты. Вот и все переговоры со ставкой за все сорок дригов освоения планеты. Вся остальная связь с империей протекала через курьерские корабли. Это не означало, что они были в отрыве — курьерские корабли посещали их по графику, так как в этой звездной системе был военный объект стратегического значения.

Строящиеся корабли сходили со стапелей космической верфи, растворялись в пространстве, оставляя после своего старта и достижения необходимой физической величины быстро расходящиеся волны изменения метрики перехода в иное состояние. К тому же прибывающие команды привозили необходимые депеши и приказы из ставки. Дополнительная пара курьеров была раньше на орбите и числилась резервным передаточным звеном информации. Теперь их нет. Как нет и грагкоммандера Треннзиса, погибшего на орбите, когда находился на орбитальном сборочном конвейерном комплексе…

Вообще с момента гибели Треннзиса, военного офицера Эззес, хоть и имеющий высокое офицерское звание все же являлся штатским, прекрасно разбиравшимся в военных кораблях, их конструкциях, добыче полезных ископаемых, в общем, являлся специалистом высокого класса, имеющим общую военную подготовку, но не являлся таковым. Поэтому свалившийся на него груз ответственности за всю промышленную зону YRE128 звездной системы СОЛ9, он хоть и нес как и подобает любому галактеру, но все же при решении общих стратегических вопросов отдал предпочтение ожидания, когда из империи придет сигнал или что лучше прилетит курьер, прилет которого до сих пор задерживался. Эззес попытался дергер назад отправить импульсдепешу, но проэфир был забит искусственными помехами, как и раньше. Эззес не удивился этому. Остается ждать, неизвестно чего ждать, а пока нужно выполнять то, ради чего его отправили сюда, то есть собирать корабли. А так как собирать на орбите пока не получается, то нужно продолжать строить секции на планете и складировать их вокруг модулейзаводов.

Вот Эззес шелохнулся, поднялся из кресла, наклонился вперед и сгорбясь как любой представитель расы направился к пульту. Шестипалая рука потянулась к коммутатору. На сферическом объемном мониторе расцвела диаграмма.

Он занялся прямыми обязанностями: изучением отчетов от разных структур производства. Некоторое время сопоставлял данные, делал пометки. Сверял одни и те же показатели в разных временных интервалах. Ритм работы всего планетарного комплекса снизился, но он об этом знал. Сам отдал приказ на снижение темпа работ. Оставшись без Треннзиса считал, что этими действиями отвлечет нежелательное внимание… Активные полеты сократились… Только транспортные корабли продолжали рейсы, затем в связи с скоплением секций будущих кораблей на планете сбавил общий темп производства. Он не был стратегом — это была не его стезя. Хотя снижая темп производства, он ставил под угрозу намеченный и одобренный ставкой весь ритм производства в целом, но… как он считал, это правильное решение. Так что с этой стороны все в порядке. Как он считает.

Немного подумав, запросил отчет по энергозатратам. Норма. С учетом активации и перевода в полнопрофильный боевой режим защиты силового поля. Вот только процентное соотношение ломающейся, безвозвратно гибнущей техники за пределами промышленных зон не сократилось. Эззес ввел исключения в виде внешних факторов планеты, таких как смена времен года, сильные ветра, порой достигающие необычно высоких показателей. Неожиданно осознал, что эти показатели сократились не столь существенно. Эззес решил детально рассмотреть некоторые случаи не боевых потерь за все время оккупации.

Вскоре после нескольких запросов из информатория и переговоров с галактерами из соответствующих служб начал углубленный анализ по разумным существам этой планеты, людям, являющихся косвенными причинами этих потерь. Оказывается, эти данные из дрига в дриг пополнялись, классифицировались и… оставались в первичном виде.

На первый взгляд ничего необычного: выводы аналитиков говорили об отсутствии угрозы со стороны человека, значит подчинение планеты изначально проведено безукоризненно. Остатки аборигенов не могут нанести катастрофичных для галактеров или угрожающих их существованию действий. Да, у людей иногда получается сбить ТАГГ34, еще чаще АСО. Бывает, убивают галактеров. Когда это происходит, проводятся акции по стерилизации всего участка, где был убит галактер.

Порой после выжигания больших площадей обнаруживают тела людей. Немного, но есть. Предыдущим управляющим комплекса был создан график производственных потерь и поломок техники, виной которой были люди. Все показатели находятся в пределах норм. Все хорошо, если бы не одно но: человека вообще уже не должно остаться! Этой графы потерь не должно существовать! Значит что-то на начальном этапе колонизации пошло не совсем так, как было запланировано ГТС Свейнингом.

Эззес обратился к истории захвата: начало оккупации при использовании ДОРТСа, почти заморозившего планету. Все идет по плану, но тут впервые показали себя аборигены, чудом умудрившиеся уничтожить его в космосе после нескольких проваливающихся попыток и все же, подорвавших ядерный заряд в непосредственной близости от солнечного конуса. Ладно, получилось у них. Дальше: к моменту силового контакта они почти замерзли. Именно почти. Вот где начинается уход от точно просчитанной диаграммы стерилизации планеты от человека. Компьютерный анализ после преждевременного прекращения работы ДОРТСа выдал 5 % от общего количества населения планеты, возможно пережившего холода. С учетом их разобщенности по материкам, выявлению и уничтожения секретных военных баз человечество должно было исчезнуть в первые пять дригов.

Поначалу так и казалось: несколько вялых атак, три запуска ракет с ядерным зарядом, которые успешно перехвачены. И все — люди исчезли, как считалось, но оказалось, они просто скрылись. Те, кто выжил. Их не было видно долгое время, но затем появился первый доклад об их присутствии. Вот другое визуальное сопровождение атаки реактивного снаряда, сбившего ТАГГ34. Первое после тех погибших галактеров в первые ди сообщение об убийстве людьми галактера Сентаса…

С того времени люди стали чаще попадаться на глаза — к этому выводу пришли после сравнения и соизмерения временного показателя между началом колонизации до сегодняшнего времени и количеством зарегистрированных контактов.

«Прав был Пантерггис (это первый управляющий комплексом), который начал систематизировать действия врага, смешно сказать, пытающегося досадить галактерам! — думал Эззес, — у нас есть все физиологические данные строения человека, так как несколько живых экземпляров было поймано в самом начале колонизации. Человек изучен, запротоколированы все его биохимические реакции и предельные возможности организма. Определен порог его потенциальной угрозы, вероятность действий при попытке что-либо предпринять, даже с учетом с каждым дригом уменьшающимся показателем использования технических средств. Сейчас человек не имеет никакой технической базы — все эти годы с орбиты велся контроль всей территории. Производилась оценка выявления неучтенных и не обнаруженных военного значения баз, где могли бы до сих пор находится готовые к каким-либо ответным действиям люди и военная техника. Таких баз не обнаружено. То, что засечено, то давно уничтожено. Человек проиграл, не оказав серьезного сопротивления. У этой цивилизации нет ничего, что оно может, могло противопоставить. Как показала действительность, в момент атаки человечество не было подготовлено к ее отражению. И это тогда, когда у него были все ресурсы планеты! Теперь же… Тогда почему я так насторожился возможной активностью какойто выжившей группы людей? Наверное, последствия долгого отсутствия связи с империей! Информации от родных», — предположил Эззес.

«Но, все же, нужно усилить контроль периметра производственных комплексов. Усилить количество охранных ТАГГ34 и АСО вокруг карьерных мест добычи первоначальной руды. Конечно, было бы спокойнее накрыть карьерные разработки силовым полем, но… это потребует больших затрат по созданию необходимых генераторов, вернее, не затрат по их созданию, а выделению необходимых средств и мощностей, что закономерно приведет к отставанию от всего графика производства».

На это Эззес пойти не мог — как истинный галактер он твердо придерживался выполнения поставленной задачи. Не смотря ни на какие входящие и исходящие факторы.

Это и была одной из главных ошибок всей расы Галактеров — всегда и во всем придерживаться намеченного основного плана, только в крайних случаях решаясь отклонится от главной цели. Но он уже отошел от него и намного и совершенно не в том направлении — снижение всего процесса производства сказалось на общем настроении персонала на всех подкомплексах. Нет, галактерырабочие продолжали выполнять свои задачи, но что-то уже пошло не так — их эмоциональный настрой, знающих причину замедления всего процесса изменился. В этом заключалась причина всей сущности империи, настрой каждого галактера — ни при каких обстоятельствах не сомневаться в своих силах, знать, что империя всесильна, всемогуща. Несмотря на противостояние с не менее сильным противником, она выйдет победителем.

Для подъема настроения рабочих производственной зоны YRE128 нужна была достоверная информация о делах всей империи. Ее пока не было, но она будет, будет! Все так считали.

Если бы Эззес произвел более глубокий анализ ситуации и провел соответствующее изменение энергетических потоков силового поля, настройку всех охранных и наступательных систем, более полно использовал военную технику охранения всех промышленных объектов…

Он не был боевым офицером, и результат его действий свелся к обычной демонстрации силы галактеров. Только перед кем было ее показывать? Это понимал каждый галактер и это еще больше усугубило напряженную обстановку на YRE128.

…Гдето на другом уровне оператор связи поднял одну надбровную дугу, глянул на приоритет вызывающего, поспешно отжал сенсор вызова. После короткого разговора с начальником комплекса приступил к работе.

С главного излучателя ушел кодированный сигнал по всей планете. В разных ее точках стали запускаться двигатели огромных танков, проходившие регламентный техосмотр ТАГГ34, АСО и другая вспомогательная боевая техника получили команду на взлет, активацию…

Со стороны это выглядело как подготовка к полномасштабной атаке или ее отражению и переходу в глубокую оборону в ответ на действия пока не определенного врага. Через какоето время из всех комплексов в разных точках планеты волна военных машин покинула периметры. По большей части в автономном или при дистанционном управлении мощь галактеров в очередной раз, бессмысленный раз вылилась на толькотолько залечившие свои раны планету, а не на реального противника.

При поддержке с воздуха наземные части быстро реагирования залили ближайшие участки на подступах к промышленным зонам морем огня. Клубы черного дыма, вперемежку с паром и дрожащим перегретым воздухом поплыли жарким маревом вверх. Горела земля, трава, раскалился камень, готовый потечь темнокрасной вязкой субстанцией. Багрянцево светились балки металла, но на этом все и прекратилось — того безумного превращения почвы в стекловидную массу в начале вторжения не произошло…

Когда огонь спал, отряды вооруженных галактеров начали обследовать подозрительные места в земле, полости, обнаруженные детекторами.

…По всей Земле было найдено и уничтожено пятьсот восемнадцать человек. Все это время объединенная виртуальная информационная сеть работала в активном, а не в пассивном, защитнобоевом режиме, соответственно пропуская информационные потоки сквозь фильтры наружу. Вернее, наполняя планетарное пространство необычными волнами и частотами, отличными от радиоволн.

Эззес не знал, что эти частоты принимались некоторыми компьютерами отличной от них конфигурации и позволявшим им адаптировать эти сигналы. Структура посылаемых сигналов галактеров была намного сложнее и информативнее, но в этом и заключалась для нее главная опасность — для успешной декодировки приемными системами захватчиков она несла дополнительные пакеты по этим потокам, автоматически разделявших их по степени важности и энергоемкости. Через короткий промежуток времени в эту сеть проник первый, робкий информативный ручеек иного алгоритма, но завуалированный под информационный мусор, сбой передачи.

Этих ошибок в сети было множество и на еще один программы контроля не отреагировали. Вскоре более полный сигнал покинул иной носитель данных, смело вплетаясь в общую сеть, чемто похожую своим наполнением на другую мировую сеть, до этого витавшую в этом пространстве этой планеты.

…Эззес был удовлетворен проведенной акцией, несмотря на малое количество зарегистрированных смертей людей. Проследив за обобщенной сводкой, вернулся к более понятным ему вещам — строительству и сборке гигантских агрегатов будущих кораблей, одновременно продумывая варианты действий по другим задачам.

Он уже забыл, вычеркнул из головы все, что было связано с представителями местной расы. На повестке стояли более важные вопросы, жизненно важная дилемма неотвязно преследовала Эззеса и он должен решить, что делать дальше, как собственными силами устранить преграду, в связи с которой вся промышленная зона YRE128 временно, очень хотелось в это верить, оказалась в отрыве от сил империи…

Глава 4

Денис не находил себе места, пытаясь понять — что же произошло? Что спровоцировало галактеров к такому ковровому выжиганию всего в округе? Он два дня назад вернулся из города. Все это время обсуждал, решал массу накопившихся вопросов, одновременно выкраивая время и спускаясь на исследовательские уровни, где теперь беспрерывно кипела работа.

Доставленные артефакты заставили забыть об отдыхе: полным ходом шло исследование скафандра галактеров, его устройство и последующая адаптация под человеческие условия, расшифровка компьютера с упавшего транспортника (тот ящик на самом деле оказался бортовым компьютером), с помощью которых он надеялся найти способ проникновения за периметр «Города монстров» сквозь самый верхний слой барьера. Теперь вот приход группы Авдеева, приведшего ни много ни мало создателей не пеленгуемой связи.

Производство ШИПов еще не началось — собрали только несколько образцов, которые исправно работали, собранные из земных компонентов компьютерного оборудования. Теперь искали, разбирали залежи электронных приборов, давно устаревших, но имеющих необходимые детали. Первая же группа сегодня ушла с одним шипом на всю команду в город, чтобы на себе испытать связь.

Вообще база сейчас представляла встревоженный улей. Но, все же, чувствовалось приподнятое настроение людей, ощущающих, что что-то сдвинулось с места и движется быстрыми шагами в правильном направлении к общей цели.

Горшенин уже получил компьютерную распечатку по необходимому заряду под дюзовым основанием завода галактеров на краю карьера Тимофеева. Там же было отмечено где, как и сколько закладывать необходимое количество взрывчатки. Денис уже обсудил с Юрой список людей для отправки в дорогу. С Игорем Станиславовичем согласовал нужное количество подвод, на которые будет погружена С4.

Глянув на часы, потянулся в кресле. Можно бы и отдохнуть, но его снова вызвали вниз…

Здесь ряд мониторов вел обычную компьютерную перекличку. Андрей Ершов, руководитель отдела, оторвался на звук шагов:

— Денис, у моих ребят появилась мысль создать…

Но тут Ершова прервал звук вызова по внутренней связи Горшенина. Извинившись движением руки, Денис ответил:

— Да, я слушаю! — через некоторое время, перебил говорившего, — я уже иду. — И Ершову: — Андрей, извини, позже наберу тебя.

И вот сейчас он выслушивал командира отправленной группы, который передавал о волне огня, катившейся по городу. Заросшие лесом и бурьяном улицы горели, сдирая налет зеленой массы, скрывшей асфальтовое полуперемолотое покрытие, открывая в ночи первоначальный вид домов, также затянутых ветвями молодых деревцев, постепенно набирающих толщину.

— …и больше ничего — просто подплывает БПР, зависает на месте и затем под ним все воспламеняется.

— Черт, кроме вас, никого в городе нет! Вы точно ничем не обнаружили себя? — допытывался Денис в гарнитуру связи.

— Да нет же! Мы только вышли к окраине, провели осмотр. Никого. Готовились идти дальше. Видим, вдалеке у реки фронтально расположенные БПР. Ну, думаю ничего необычного, потом раз и началось, — сквозь легкое потрескивание статистических разрядов, отвечал голос Осипова.

— Хорошо, отступайте, но постарайся все увидеть. Как кстати галактеры реагируют на ШИП? — вдруг вспомнил Денис основную задачу, из-за которой пошла группа.

— Ну, мы же разговариваем и никто не несется в нашу сторону! — усмехнулся Иван.

— Мм ладно, рано не радуйся, будь осторожен. Я боюсь одного: как бы город не превратился в подобие основания «Города монстров»! Вот тогда нам будет худо — придется подбираться к ним как на ладони…

Но через полчаса снова вышедший на связь Осипов развеял его опасения:

— Денис, все нормально — город цел, вернее галактеры провели как бы акцию устрашения, что ли? Сейчас огня нет, все здания, по крайней мере, точка входа в сектор?15 канализационного перехода?56 цела. Правда, вся обугленная и дымится, как и все в округе.

— Иван, а зачем вы туда спускаетесь? — вспомнив по памяти названную точку, спросил Денис — подобными ответвлениями переходов они пользовались в крайних случаях, когда нужно было срочно найти укрытие от КоПов или иной следящей техники галактеров. К примеру, этот туннель имел очень узкий лаз впереди и сквозь него мог пролезть разве что только ребенок ну или очень худой взрослый человек.

— Денис, ты не видишь, но к нам приближается целая армия галактеров! — почемуто переходящим на шепот воскликнул Осипов. — Сколько себя помню — никогда не видел такого количества галактеров одновременно и в одном месте! Знаешь, это страшная картина — прыгают, быстро перемещаются от здания к зданию, и… емое, они нас ищут!

— Все, конец связи! — выкрикнул Горшенин.

— Нетнет, ты не понял — они ищут вообще людей! Не конкретно нас. Они бы сразу ломанулись сюда, если б засекли передачу! Они исследуют любое укрытие, нору в земле и своими излучателями палят вниз.

— Тем более уходите как можно ниже!

— Естественно! Э… попозже выйду на связь! — и не дожидаясь ответа, связь прервалась.

— Черт, черт, черт, черт!!! — только и мог выругаться Горшенин, но надолго его не хватило — как будто дождавшись окончания его словесного сброса эмоций, в наушник вклинился сигнал вызова внутренней линии. — Да, я слушаю! Да, сейчас иду! Хорошо, прямо сейчас бегу!

Поистине сегодняшний день наполнен событиями очень плотно. Даже не скажешь, какими больше — радостными или тревожными. Или все эмоции уже перемешались и тревожные сигналы уже несут толику долгожданной информации, которую ждешь с нетерпением и радостным чувством?! Необычное ощущение? Кто знает!

Вот с таким сумбуром в голове Горшенин влетел в главный зал базы. Здесь уже находился Ершов. Во дает! Десять минут назад разговаривал с ним внизу, а уже здесь находится.

— Иван? Что у тебя?

Тот обернулся, глянул на Дениса, явно не замечая его, потом кивнул головой, мол, подожди и снова отвернулся к монитору. Горшенин поискал взглядом свободное кресло, пододвинул его и сел рядом с программистом. Мельком взглянул на монитор, по которому бежали строки, быстро набиваемые на клавиатуре Ершовым и которые ни о чем ему не говорили. Он ожидал пояснений Ивана и толком не вчитывался в текст перед глазами. Все еще под впечатлением переговоров с Осиповым, он бессмысленно смотрел перед собой, на слова, складывающиеся в предложения, которые повествовали о переговорах, дада, переговорах с кемто…

— Это что такое? — вдруг громко произнес Горшенин, постепенно вникая в смысл бегущих строк.

— А это такой интернет галактеров! Я пока не придумал точного названия обнаруженной поисковиком сети, но понимаешь с помощью ШИПа, декодера сигналов и некоторой переустановки…, э… в общем, потом об этом, — перескакивая, глотая слова, говорил Иван, — у меня получилось в фоновом режиме войти в общую сеть галактеров! Как было раньше на Земле — мировая информационная сеть для миллиардов клиентов! И это не все, Денис, с помощью обычного браузера я отыскал, ты не поверишь! я сам в первый миг был поражен других пользователей сети! Сейчас вот переписываюсь с Америкой, емое! Как пишет какойто Спенсер, он изпод Колумбии штат Южная Каролина и у них тоже есть свой центр восстания и сопротивления монстрам, как они называют галактеров.

— Подождиподожди! Спенсер, Спенсер, что-то знакомое, дай вспомнить…

— Да просто фамилия человека, важно то, что мы не одни и…

— Да, конечно, — он на время отбросил попытку вспомнить знакомую фамилию. — Объясни одну вещь — как я понял, мы вошли в информационный поток галактеров?

— Ну да!

— Так. Теперь главное: нас их компьютеры, вернее система защиты не видит?

— Ну да!

— Понятно. Теперь другой вопрос — нас можно вычислить? Определить местонахождение по сигналу?

— В принципе можно, если мы сами этого захотим!

— А попроще?

— А попроще — если мы войдем в систему без декодера, то нас засекут сразу. Помнишь тот приборчик, который я тебе показывал в отделе?

— А! ШИП Тимофеева? — понимающе протянул Денис, догадавшись, о чем говорит Ершов.

— Да. Он адаптирует наши сигналы под их поток данных. Мы уже определили частоту их волны, кстати, вообще отличный метод передачи данных. Во сто раз быстрее и менее энергоемнее, чем пользовались люди раньше — не пойму, как до нас не дошло! Ну да сейчас не об этом, но если мы в открытую войдем, то нас сразу засекут! — торжествующим голосом закончил Иван.

— И?

— Что и?

— Мы можемнет создавать этот адаптатор? Или как вы его уже обозвали?

— Уже мои собирают опытный образец! Хотя чего его проверять — схема есть, собирай и думать не надо! Тимофеев же рассказывал, что они бы у себя и сами смогли собрать его, если б у них было из чего!

— что-то ты через чур уж самонадеян! — проворчал Денис напоследок, — ладно давай хвастайся, что там у нас? Стоп, а другой клиент сети же не защищен! Так?

— Уже защищен! — ехидно, с гордостью ответил Иван, — когда компьютер определил других пользователей, естественно я попытался с ними соединится, но мою первоначальную попытку пресекла надпись «Защитить других пользователей при соединении с вашей локацией? Отказ может привести к несанкционированному допуску в вашу базу данных через их систему». Конечно же, я ОКнул, благо программа защитыблокировки галактеров автоматически предоставила допуск! Язык галактеров у нас имеется, в свое время мы и перевели его под наши вычислительные системы. Хахаха! И теперь вся система работает! Уже проверяли, по крайней мере.

— Погоди, ты говорил, что твои умельцы собирают декодер, а сейчас по твоим словам он не нужен! — вконец запутался в компьютерной дребедени Денис.

— Нет, ты не понял — для ШИПов он нужен. Это же передатчик. Вот его несущую волну и нужно защищать, а у нас уже получается сервер. Для защиты его входавыхода необходимо иметь единственный декодер, подключенный опять же на выходевходе! Понятно?

— А! Теперь понятно! А, постой, а как же насчет..?

— Господи, мы уже и здесь всех обогнали — пока мы единственные являемся своего рода операторами мобильной связи для людей, — хохотнул Ершов, — пока у других, в частности у американцев не будет своего декодера, мы должны быть постоянно в сети, чтобы наш декодер образно прикрывал их приемную шину.

— А, мы можем войти в ИХ систему? — затаив дыхание, задал интересующие его да, наверное, и Ершова вопрос он.

— Нет, — последовал категоричный ответ Андрея, — я тоже подумывал об этом, но это только способ связи со всем контингентом техники. Просто канал связи, Денис. Не как у людей был интернет. Тут намного все сложнее — я могу проследить откуда идет сигнал, где его адресат… Это вообще необъяснимо пока, но факт, а вот управление… Может быть позже разберемся, а чтобы разобраться, понять весь механизм работы нужно знать саму природу передачи и…, знаешь, я пока сам плаваю в этом вопросе, но мне кажется войти можно только с их стороны, понимаешь?

— Мда, понял — пока мы сами не доберемся до главного щиткауправления, так сказать и сами не переключим какойто своеобразный переключатель, то ничего не получится. Жаль. Не экспериментируй в этом направлении, — уже приказным тоном докончил Денис. Затем сменил тему: — Но ты гений, Андрей! Ты хоть понимаешь, что сейчас сделал? Ты дал мне… Давай мне связь с Спенсером и… ээ, спасибо! Огромное спасибо! — уже забыв о нем, вчитываясь в текст.

Ершов только ухмыльнулся…

Через пару часов они знали обо всей ситуации на другом континенте. На основе этой информации, Горшенин уже имел общее представление обо всем на планете. В общих чертах. Под конец разговора этот Боб Спенсер передал, что у них в ночном небе творится такое же светопреставление — об этом Спенсер рассказал, когда после просьбы Дениса выглянул на улицу.

«Значит, — подумал Горшенин, — у галактеров по всему миру происходит полномасштабная акция. Просто комуто из инопланетного начальства пришла мысль провести очистку близлежащей территории к комплексам на планете от растительности, от всего, что является источником хоть и пассивной угрозы».

Затем Боб попросил перерыва на полчаса, так как ему нужно сходить к своим и доложить Терри Россу о таком событии! Но разрыв связи задержался еще на десять минут после последней фразы Дениса, вернее, его ответа на просьбу Боба: кто командует русским центром сопротивления? Как ему представить своим, кто с ним разговаривал конкретно?

— Горшенин, — напечатал Денис, поднимаясь из кресла, чтобы пройтись и привести мысли в порядок, но вдруг монитор выдал скоротечную надпись, переданную с той стороны планеты:

— Сергей Горшенин? Так ты жив?!

Денис вздрогнул — глядя на эту фразу, слова, он сразу вспомнил, откуда в голове сидело знание о том, что эта фамилия и имя ему знакомы — еще мама рассказывала, что она с отцом была в Америке в 2017 году, именно в штате Южная Каролина в городе Колумбия и они наблюдали то самое солнечное затмение 21 августа и именно в семье Спенсеров. Молодожены Горшенины были отправлены с работы Сергея, так как он был ученымастрономом. Дада, и там был подросток Боб Спенсер! Кажется, у него была еще сестра? Вот ведь как вновь встречаются люди, пусть даже через своих детей!

Денис быстро набрал на клавиатуре:

— Я сын Сергея Горшенина. Денис Горшенин. Отец погиб почти в самом начале оккупации планеты…

Хоть он и не знал в лицо этого Боба, но вмиг пережил эмоциональную волну от виртуальной встречи с тем, кто знал отца, был еще одним свидетелем начала трагедии человечества. Несколько минут он и тот человек с другого материка лихорадочно отстукивали на клавиатуре. Один вспоминая молодость, другой вместе со старым человеком вновь переживал нахлынувшее воспоминание об отце, которого так никогда и не видел живым, но к которому в душе хранил самые теплые чувства. Вскоре Денис пошатываясь, встал из-за стола и направился к выходу. На пороге обернулся:

— Я сейчас, скоро вернусь.

Он направлялся к Игорю Станиславовичу, так как тот не был во внутренней сети. Видимо снял передатчик, но дежурный сделал запрос, где сейчас находится один из основателей Совета «Пика свободы».

Он нашел его в главной шахте подъема наверх…

— Ушам своим не верю, — под конец тихо произнес Куликов, когда эту новость ему донес Денис. — Сергей иногда рассказывал о той поездке за границу, последней поездке. Потом еще Вика рассказывала, что однажды ей звонила Карен Спенсер, мать Боба, говорила, что они отправляются в какоето убежище, но не была уверена, что их там примут. После этого на связь они больше не выходили. Надо же, парень выжил! Сколько ему летто сейчас? — встрепенулся Игорь Станиславович.

— Не знаю, как то не спросил, — ответил Денис.

— Ладно, будет время, позже пообщаемся, — привычно отодвинув на задний план не относящиеся к делу вопросы Куликов. — Главное, у нас есть информация обо всем в мире. Ты ведь этого хотел?

Информация буквально сыпалась весь день.

— Как передал Осипов, галактерам вздумалось провести массовую зачистку территории. Им стало казаться, что от нас начинает исходить угроза, — пояснил Денис присутствующим. — С одной стороны это радует, с другой это преждевременное осознание врагом хоть какойто опасности от нас не желательно, но никто из нас не считал пришельцев дураками — наверняка они провели какойто анализ, из которого вытекает определенный процент подтвержденного нашего участия в потере ими части своей техники и убитых галактеров. Город цел, ничего в планах не меняется. Продолжаем работать по графику! — возвестил Горшенин всем.

— …вот такие вот дела! — закончил рассказ запыхавшийся Боб, когда в четыре утра разбудил Росса.

Терри уже соображал, одеваясь:

— А центр не в курсе? Как ты думаешь?

— Да в курсе — Горшенин сказал, что они уже разговаривали с ними. Вообще какаято сеть интернета получается.

— А! Постой, а ты уверен, что это не электронная провокация этих, как их называют русские?

— Галактеры, — вторично подсказал Боб.

— Да, галактеров!

— Нет, в этом я уверен на все сто процентов — я поначалу также был поражен связью с русскими. Мне даже не пришла мысль в голову о подобного рода провокации. Я до этого дошел только после того, когда под конец разговора попросил назвать фамилию того, кто является их руководителем, ну, командиром движения, и они мне назвали фамилию, которая мне знакома! Представляешь, единственная фамилия русского, кого я знал в лицо, к тому же более сорока лет назад?! Тутто до меня и дошло, что я сам того не подозревая удостоверился в отсутствии провокации. Сам Горшенин погиб, но за него продолжил дело сын, Денис Горшенин. Кстати, у нас есть видеокамера в центре? Если есть, то наверняка можно провести визуальное изображение с собеседником, также настроить тимспик — вот тебе и голосовая связь.

— Кстати, а это мысль! Нужно оповестить центр. Так, кто там на дежурстве? Янг? Томас, срочно дуй в штаб, стоп, погоди. Так, Боб, давай набросаем письмо.

— Терри, — неожиданно замялся Спенсер, — не подумай, что я на старости лет зазвездился и…

— Чего? — не понял слова Росс.

— Зазвездился, ну, почувствовал свою значимость. Ээ, я, в общем, на всякий случай, пока мы не соберем свой декодер, предложил Денису Горшенину вводить пароль перед началом сеанса. Так что пока мы не будем подтверждать свой вход, они не будут отвечать на вызовы других пользователей. Я даже придумал, как обозначать наши компьютеры, подключенные к сети! Не обычной номенклатурой, а одинаковыми символами, но в особой меняющейся комбинацией, не используя изменения языковой панели. Это чтобы компьютеру инопланетян пришлось поднапрячься, в случае чего при возможном определении клиентов в сети, — на этом месте засмеялся старик, — я раньше немного занимался хакерством и…

— Господи, Боб, это же отлично! Ты и так уже сделал так много!

— И укажи Терри, чтобы ничего делали, не меняли никаких настроек — меня оттуда предупредили, что пока они со своей стороны контролируют защитный фоновый режим, в котором вошли в сеть галактеров, надо же, название, кстати, настоящее! Они частично расшифровали язык пришельцев, Терри! Так вот, они перешлют какуюто схему модема, что ли или чегото, я не успел понять, с помощью которого мы сможем сами поддерживать связь, если с их стороны что-то отвалится. Главное не включать никаких настроек брандмауэра и вообще никакими защитными программами не пользоваться! — перебил Боб Росса.

— Да, сейчас впишу, — ответил тот.

Вскоре они оба шагали в лучах восходящего солнца. Боб указал на уже почти слившиеся с зарей отблески пожара, которого он не видел, но о котором его предупредили с другой стороны океана!

…это кардинальное изменение смысла жизни, ощущение не одинокости в мире в буквально в прямом смысле слова влила в жилы старого Боба Спенсера новые силы: было приятно осознавать, что человечество не вымерло, продолжает жить, ГОТОВИТЬСЯ к восстанию! не только в Северной Америке, но и в России, которая продвинулась намного вперед в понимании и изучении цивилизации галактеров в отличии от них, но это не важно, важно то, что теперь единодушно избранный единый центр на Земле знает общую обстановку на планете, координирует действия всех. Оказалось, что в Южной Америке, Австралии, во Франции есть подобные силы сопротивления, пытающиеся изучить слабые стороны врага. Возможно, гдето есть еще, наверняка есть, но пока связаться удалось только вот с этими районами Земли, но это же только начало!

Время Спенсера сейчас было расписано поминутно: он, да еще три человека центра теперь уже США СА (Северной Америки) являлись пока чуть ли не единственными программистами, которые после многочасовых сеансов с Россией с «Пиком свободы» Горшенина возле города Новосибирска знали, что нужно для производства ШИПов, ЭТИ, небольшой доработки старого, как мир автомата «АКМ». Вот этим и занимались четверо американцев.

По указанию штаба Боб был назначен главным координатором с русскими — раз ты являешься первым, кто связался с ними, тебе и карты в руки! А он был и рад — в душе боялся, что его отодвинут в сторону, хотя и будут благодарить за то, что в ту ночь являлся единственным в США, кто занимался тем, подумать только! что играл в компьютерные игры! Но его еще больше стали уважать, когда он предложил и после согласования с русскими сообща провел сетевой поиск на предмет обнаружения остальных мест заводских комплексов галактеров. И это сработало! Галактеры были в чемто умными, но порой наивными — у них на родине, наверное, в мозгах, дада, не мелькала мысль заниматься тем, что люди назвали компьютерным шпионажем, взломом защитных программ других пользователей.

Только благодаря этому, как считал Спенсер, ему удалось ОТСЛЕДИТЬ информационные потоки галактеров, только отследить, не войти! и проверить по объему пропускной способности приемные точки на планете. Проверить это удалось только через десять дней, когда они, американцы, отправили отряд по направлению определенного местонахождения места, откуда галактеры возили руду к Колумбийскому «Городу монстров». Когда группа вернулась с сообщением о точно находящемся в указанных координатах карьере, то Боб единодушно был признан компьютерным гением США!

Они только что закончили дискуссию — как доставить до карьера необходимое количество взрывчатки, собранную со всей округи? Дело в том, что расстояние было в два раза больше, чем у русских. К тому же они уже были наполовину готовы, но в свете новых входящих русские решили ждать, пока все остальные не подготовятся — важна была внезапность и одновременность атаки.

Росс предлагал использовать армейские «Хаммеры»: «…да и заправить их самогоном! Горючая же смесь! Не хуже бензина, и… по ущельям можно быстро довести их до карьера — сверху не заметят, если четко отследить время пролета БПР и другой охранной чертовщины галактеров. Отправить наблюдателей нужно прямо сейчас… да черт с ними, с двигателями грузовиков, сгорят клапана, так сгорят — обратно доберутся на своих двоих!» — громко возражал Терри на иные соображения. В конечно счете выбрали предложенный им вариант.

* * *

«Пик Свободы». Россия.

В двух направлениях с разницей в сутки покинули базу две группы — самая многочисленная, более тридцати человек, направилась на север, к карьеру по добыче железной руды. Они должны пройти около двухсот километров, постоянно выискивая пути, прокладывая новые колеи в лесу для впряженных в подводы лошадей, тянущих взрывоопасный груз.

Двенадцать подвод скрылись за поворотом.

Через пять километров, двигаясь вглубь леса по старой проселочной дороге Юра Тимофеев приказал остановится — с правой стороны у обочины дороги чуть на возвышении показался вкопанный в землю металлический постамент, на котором было выгравировано два лица — мужчины и женщины, смотрящих прямо тебе в лицо. Внизу выдавленная надпись повествовала о тех, кто лежал за обелиском в могиле, огороженной металлическим забором — Сергей и Виктория Горшенины. Люди, благодаря которым ныне живущие жили, стремились продолжить то начинание, ради которого отдали свои жизни всем известные личности.

— Подождите, я сейчас, — ответил Тимофеев, вместе с женой приблизившись к обелиску…

Последняя подвода скрылась за поворотом. Потревоженная тишина снова наполнилась шорохами, звуками жизни леса здесь. Два навеки замерших лица продолжали смотреть вслед живым, продолжившим начатую Сергеем и Викторией Горшениными борьбу за право человека жить под открытым небом.

Скромный букет цветов остался у подножия постамента, оставленный людьми, только от других узнавших о тяжелой доле, выпавшей на плечи основателей возрождения человечества. В этом простом жесте живых была выражена вся благодарность за все, что сделали они. Важнее была память следующих поколений и их дела, которыми они должны доказать, что вот эти жертвы были не напрасны.

Другая группа в десять человек направилась в противоположном направлении. Их цель была в тридцати километрах. К тому же они шли налегке — они не сопровождали тяжело нагруженных подвод с взрывчаткой.

Во второй половине дня показался город.

Город изменился. Не в лучшую сторону. И от этого сердце сжималось, глядя на него, на опаленные руины, все еще дымящиеся дома. Казалось, город смотрел на тебя с немым упреком: ну что, видишь какой я сейчас? Сделай же что-нибудь!

А смотреть было на самом деле страшно — все в округе было черного цвета. Цвета недавнего пожара, вездесущего огня, с жадностью сожравшего все то, что за несколько десятилетий наслоилось, укрыло наготу улиц, уцелевших и разрушенных временем и иными силами зданий. Все то, что ранее было оживленным городом, сейчас было одного тона — тона страха и скорби.

Денис, да и все, кто ходил в рейды давно привык к виду разрушений, но новый однородный черный цвет еще курящегося пейзажа, напоминающего апокалипсическую картину дьявольского безумства покрытого слоем пепла, заставил непроизвольно напрячься даже бывалых бойцов.

— Мда, — только и протянул Денис, снова ушедший к городу на проверку созданных всевозможных устройств.

Деревьев и разросшихся кустарников, за которыми и которые частично могли укрыть от следящих систем галактеров, уже не было. Только голый асфальт, местами проглядывающий даже сквозь сгоревший верхний слой почвы и стены зданий. На них следы огня были не столь однородны: в этом сказывалась изменяющаяся высота этажей. Чем выше, тем сильнее дул ветер, обдувавший стены и постепенно срывавший кусочкипленки черного нагара. Скрученные от жара ранее ржавые провода линий передач сейчас поблескивали на солнце — на них не было налета черни, так же как и на выглядывавших изпод присыпанной нанесенной ветром землей многочисленных автомобилей.

Бывшие средства индивидуального передвижения по дорогам получили необычную обработку температурой — по сгорбленным, вмятым, порой насквозь проржавевшим, но теперь очистившимся от въедливой ржи крышам машин, похожим на спины странных животных тихо перекатывался падавший на них пепел, чтобы очередным дуновением ветра унестись вдаль.

Денис ступил на окраинную улицу…

Вскоре настороженно оглядывающаяся и следящая на шкалы и компактные дисплеи СП и МФС группа пробирались между черными исполинами домов. Витавшие в воздухе частицы пепла добавляли фантастичности и ирреальности происходящего вокруг. В общую картину недавнего творящегося здесь безумства и буйства огненной стихии вплетался легкий хруст закопченных всевозможных предметов под сапогами идущих как в оцепенении людей. В этом месте мрачной тишины люди казались лишними декорациями, не нужными персонажами мертвого мира.

— Боже, им что, мало того, что планета под их пятой? Лишний раз обратить все в пепел — это нормально? Скоты! — тихий голос Юдина, казалось, прогремел в тишине не хуже набатного колокола.

— Илья, сохраняй дисциплину! — на всякий случай повысил голос Горшенин.

— Да я в порядке, в порядке! — поспешил тот успокоить командира, — просто еще раз убеждаешься в их жестокости, бессмысленной жестокости.

Но человек быстро приспосабливается к любым условиям, так и сейчас через некоторое время они свыклись с мрачным видом обступающего со всех сторон разрушенного и давно опустевшего города. Удлиняющиеся, расширяющиеся тени из-за садящегося солнца усиливали гнетущее состояние безысходности мира.

Они быстро продвигались из-за отсутствия КоПов, БПР на окраине, вовремя обходя известные перекрестки с установленными ЭЛК. В один момент Денис остановился, окинул взглядом людей. Понял их состояние.

— Идем до Золотой Нивы, там спускаемся в метро. По линии подземки дойдем до обвалившегося туннеля. От него рукой подать до городской библиотеки. Там посмотрим — пойдем дальше или внутри нее заночуем. Пошли!

Все с какимто облегчением последовали приказу. Вскоре группа скрылась внизу. Включили фонари. Здесь была привычная картина — потрескавшиеся от времени и потемневшие от влаги стены и потолок станции метро; проглядывавший сквозь засохшие лужи не понятно чего кафель пола.

— Пошанский, проверь периметр, — приказал Горшенин.

Тот включил МФС, повел им из стороны в сторону и вдруг сканер взвизгнул, определив посторонних.

— КоП!!!

— Глуши его частоту! — успел выкрикнуть Денис, сразу уходя вправо, еще не видя противника.

— Он прямо впереди! — последовал ответ.

И тут они увидели притаившийся шар. Их не ждали, но это была явно смена тактики галактеров. Видимо они посчитали, что добьются больших результатов, если вычислят основные пути передвижения людей.

«Правильный ход!» — подумал Горшенин.

кто-то бросил световую гранату. Платформа ожидания поездов осветилась дрожащим светом, предоставив на обозрение КоПа, висящего впереди.

Слившиеся в единый поток свинца очереди прошили контроллер насквозь.

— Больше никого нет! — выкрикнул Пошанский, лихорадочно водя МФС во все стороны. — Я забил его волну. Отсекающий транслятор успешно передает обманный сигнал.

— Отлично. Колышев, Щетинин — прикройте Пошанского. Давай наверх. Где-нибудь в стороне, как можно подальше от выхода оставь маячок.

— Ага, понял. Я выставлю его на затухающую частоту и прикрою каким-нибудь увесистым камнем — может быть сработает! Как будто случайно завалило сверху!

— Давай попробуй! Вдруг получится. Хотя после того, как его разорвало, не думаю, что получится обмануть их. Хватайте КоПа. Ждем.

Когда трое бойцов скрылись за эскалатором, добавил:

— Не нравится мне это. что-то уж всерьез галактеры решили провести зачистку прилегающей территории.

Вскоре вернулись Пошанский, Колышев и Щетинин:

— Все устроил, — ответил Артем на взгляд Дениса.

— Уходим, — коротко приказал тот, напряженно вглядываясь в темень туннеля и направляясь туда.

Дальнейший путь прошел спокойно. Уже в полной темноте добрались до того самого схрона, где нашли раненого Коржицкого. Проверили подходы. Все чисто.

— Уверен, что не было сбоя передачи данных с КоПа? — еще раз переспросил Горшенин Пошанского, когда все расположились на ночлег.

— Уверен. Я МФС сразу настроил на автоматический перехват и ведение потока еще дома. Судя по показаниям, все вышло как надо.

— Дай бог, дай бог! Ладно, отдыхайте. Юдин, смена часовых каждые три часа.

— Есть!

Сев на ступеньку, Денис активировал ШИП:

— Осипов, прием!

В наушниках раздался голос Ивана:

— Осипов на связи.

— Так, план действия на завтра такой…

Ранним утром они были в непосредственной близости от «Города монстров». Вот и тот самый транспортник, подпаленный огнем своей же зачистки.

— По двое, перебежками, вперед! — тихо приказал Денис, напряженно пытаясь разглядеть сквозь легкие утренние клочья тумана пространство впереди. Чувствовалась осень — за ночь земля уже явственно остывала, и утренняя роса начинала конденсироваться.

С виду все тихо — как обычно мерцает мембрана барьера. Бьющий фонтан в центре образования из мириада световых лучейоттенков, на глазах замедлявших синезеленое светоистечение куполабарьера и стекающего вниз энергетическими потоками представлял эффектное зрелище. Приглушенный расстоянием гул заводовкораблей наполнял пространство привычным акустическим фоном низкой тональности. Именно этот низкий, тревожный гул отрезвлял первое впечатление красочного действа. Дальше вообще искажавшиеся в этих световых потоках громадины кораблей расставляли все на свои места — впереди опасность, смертельная опасность для всего живого, для людей, для их планеты. Гдето там следуют по своему маршруту КоПы, сканирующие последний рубеж до силового поля.

«Интересно, как галактеры отреагировали на потерю сигнала того КоПа?» — подумал он, но тут первая пара достигла борта транспортника, быстро огляделась и Колышев махнул находящимся сзади — все спокойно.

Быстрая перебежка и последующее движение в направлении вывернутой и содранной титанической силой земли по всему радиусу периметра «Города монстров». Этот путь занял много времени — приходилось подолгу залегать за всевозможными укрытиями, пережидая близкий пролет БПР. Наконец приблизились к возвышавшемуся необычному валу до пятидесяти метров в высоту, вобравшей в себя всевозможные обломки зданий, каркасных сооружений бывших коммуникаций. Вообще всего, что ранее являлась ухоженными домами, асфальтовым покрытием дорог, километрами проводов и кабелей разного назначения. У начала этой свалкикаши в одном углублении под прикрытием из нависающей чудом уцелевшей железобетонной стены отряд переводил дух после пробежки.

— Осипов, как обстановка?

— Все спокойно. Ваше передвижение осталось незамеченным, по крайней мере, в вашу сторону никто не приближается, — ответил голос из коммуникатора.

— Хорошо, ждите команды. — И своим: — Две минуты отдыха. — Затем снова Осипову: — Иван, что у вас со спуском к месту мягкого проникновения за периметр?

— Результат положительный. Демин и я прошли сквозь мембрану, записали показания воздействия барьера при его преодолении. Передавать данные?

— Сейчас передам наушники Колышеву — ему скажешь. Колышев, держи, — и Денис снял гарнитуру с головы, протягивая ее Виктору, про себя сетуя на отсутствие у остальных средств связи. ШИПы были только у каждого второго. Это конечно лучше, чем у отряда Осипова, вышедшего раньше их и имеющего только один ШИП и один усилитель сигнала на всех.

Пока тот записывал цифры, Горшенин подозвал Юдина:

— Илья, возьми пару человек и сходи в разведку. Если ничего не изменилось, вон спуск вниз. Через него есть переход, который вплотную подступает к краю барьера.

— Понял. Куницын, Вахрушев, за мной!

Три человека попластунски перевалившись через край рва, скрылись из виду.

— Денис Сергеевич, держите, — протянул гарнитуру ШИПа Колышев.

— Принял все?

— Да, сейчас введу данные в настройку блокузов.

Блокузами программисты назвали блокиратор локализуемого участка зоны, которые должны были в теории создать локальную область, идентичную для всех систем галактеров и которая позволит пройти защитный барьер в активном режиме его работы. Скоро они это проверят на себе. Вроде бы все учли, но кто его знает, как поведет система на практике?

— Иван? Значит, так: ни при каких обстоятельствах не выдавать своего местонахождения. Вообще своего присутствия, если у нас пойдет что-то не так, понял?

— Понял, но…

— Никаких но — только отслеживание наших действий. Разрешаю вступать в бой только тогда, когда вернемся на эту сторону, и если нас засекут уже здесь. Вот тогда можете отвлечь огонь на себя. Пока мы там — нини!

— Есть! — недовольно откликнулся динамик. — Опять ты отступаешь от общего плана!

— Надо, Иван, надо! Перед переходом я еще раз свяжусь, затем передам ШИП Колышеву. Все, вон кто-то из наших возвращается.

— Да, вижу. кто-то идет.

Денис наблюдал за действиями возвращавшегося и перебегавшего между ваЛуна-ми Ильей. Вот он замер, распластавшись за камнем. Взгляд поверху — так и есть, пролетел БПР, почти сразу прошелестел свист двигателя. Скрылся за грядой.

— Денис, все в порядке — путь есть. Можно идти, — доложил Юдин.

— Начали, — в ответ кивнул Горшенин, выставив два пальца вверх и быстро указав на двоих бойцов.

Те поползли вперед. Добрались до козырька, полностью скрывавшего их со стороны противника. Встали и пригибаясь бросились к темнеющему входу.

Тем же способом все остальные благополучно добрались и по одному скрылись в перекошенной двери. Это была удача: найти устоявший проем окна перед катившимся в свое время валом земли, полностью накрывшим покосившуюся многоэтажку. Еще на базе Денис стоял перед дилеммой: как незамеченными проникнуть не к застывшему валу содранной земли и материала, из которого состояла погребенная часть города, а выйти с той стороны барьера? Появись они даже на высоте пятидесяти метров где-нибудь и преодолев барьер как спустится вниз? Ладно, предположим, найдем тропу. И что? На виду у всего охранного комплекса спускаться? Вертикально вниз? Как скалолазы? Никакого укрытия нет. Ведь оттуда простирается ровная стекловидная поверхность примерно метров триста, может триста пятьдесят, так ничем и не заросшая. А ничто там не может расти: слой кипевшего камня, да что там камня, металла бурлил рекой. Вот что представляли сейчас подступы к кораблямзаводам галактеров за барьером. В центре.

Нет, пространство не полностью открыто — на выжженной площади находятся установленные в правильном порядке габаритные секции, которые выпускались заводами и по мере необходимости, но, не задерживаясь, отправлялись космическими челноками на орбиту. Сейчас это пространство частично заставлено ими. Да что с внутренней — с наружной стороны также ждут своего часа отправки гигантские непонятные модули.

На правом берегу Новосибирска они тоже есть, но там их поменьше. Вообще напрашивается вывод о сокращении производства, как модулейагрегатов, так и сырьяметалла у карьера. Тимофеев и Авдеев рассказали, что подобная картина творится и там — все в округе карьера завалено сотнями тысяч тонн выплавленных чушек металла.

Так что нужно найти безопасный маршрут до явно не охраняемых громадных деталей за силовым полем. А там уже и до самих комплексов рукой подать. Правда, до ближайшей секции не менее ста метров открытого пространства, но это лучше, чем все триста с лишним метров. От него тоже сколькото нужно преодолеть в открытую. Это вторая часть головоломки. Первая — в каком месте преодолеть барьер? К счастью, этот вопрос, как и в каком месте проникнуть к пришельцам благополучно разрешился после возвращения отряда Вяжевича, доставившего нужную информацию.

…Наклоненный пол, лестницы примерно под углом в 150, пошедшие сеткой паутины мелких трещин стены, а порой проломленные и заваленные тоннами давящей со всех сторон массы земли участки переходов представляли опасный, но единственный пока обнаруженный подход к барьеру. Иногда приходилось на животе проползать сквозь узкие лазы лестничных пролетов, местами ощущая чуть ли не осязаемое давление масс.

Денис насчитал семь этажей, пока спускались, когда путь дальше преградила очередная лестничная секция, переломленная пополам и державшаяся благодаря арматурным прутьям. В свете прикрепленного к левому плечу фонаря было видно, что она, вышедшая из пазов, сдержала в свое время почву: упершись вывернутым краем в другой пролет выше, изогнувшись от неимоверного напряжения, остановила распространение земли и поглощение остальных, уже ставших подземными этажей. Он миг смотрел, затем повернул влево за Юдиным, нырнувшим в пролом в стене.

— Скоро будем на месте, — донесся его приглушенный голос.

Еще несколько метров по наклоненному полу с выставленными в стороны руками, упиравшимися в стены, и за очередным поворотом показался свет, отвесно бьющий сбоку.

Денис вошел в просторную комнату, раньше служившую хозяевам гостиной залой. В двух шагах посередине комнаты мерцала переливающаяся бликами холодными огня мембрана защитного поля «Города монстров». За ней проглядывался оконный проем, края стен которого частично обрушились вовнутрь комнаты. С той стороны барьера сохранившаяся малая часть пола была покрыта чернеющей отблескивающей массой расплавленного камня. Она не затекла сюда благодаря тому, что пол находилось под углом.

Все это Горшенин отметил мимоходом — его взгляд уже был устремлен вперед туда, к сосредоточию зла, с холодным равнодушием к порабощенному миру и изменяющему его облик.

— Колышев! Давай блокузы и соединяйся с базой, — приказал Денис, не отрываясь от созерцания противника.

Он впервые рассматривал с такого близкого расстояния, без помощи оптических приборов мощь врага, его космические заводыпаразиты, выпускающие в атмосферу легкие непрекращающиеся клубы серого дыма в мареве перегретого воздуха. Внимательно рассматривал меньших размеров модули космических кораблей или секции орбитальных комплексов, черт их разберешь!

Пока Колышев и Стащак вынимали из вещмешков блокузы и настраивались с базой, Денис пытался найти какое-либо укрытие, в общемто, на неровной, местами друг на друге наслаивающейся застывшей стекловидной темной массе впереди.

«Используя некоторые складки местности в принципе можно подобраться незамеченными. Это если расстояние в сто с лишним метров до кораблей не просматривается с самих заводов, и нет сканирующей аппаратуры на агрегатах, — размышлял он. — Но как укрыться от КоПов? Вот же они — пролетают сверху, охватывая все мертвые пространства, черт! Ладно, будем думать как позже. Сейчас у нас другая цель».

— Готово, командир! — раздался голос Виктора.

Денис обернулся к присевшим программистам у задней стены залы. Взял протянутый блокуз и прикрепил его к поясу, включил.

— Ну что, пробуем! — полуутвердительно, полувопросительно произнес и приблизился к пленке барьера.

— Постой, Денис, я пойду первый! — вдруг громко произнес Юдин. — У меня есть приказ Совета, и ты его, вернее о нем знаешь. Извини. Ты важнее.

Посмотрев на Илью, Денис только приготовился возразить, повысить тон, но… отступил, за плечом Юдина прочитав в глазах остальных напряжение и готовность настоять на словах Юдина.

— Хорошо, иди, — и посторонился, хотя места было достаточно.

Несколько виновато глянув в глаза Горшенину, Илья приблизился к энергетической стене разрядов. Задержался на миг, шагнул. В момент контакта услышал, как тихонько пискнул блокуз и краем глаза увидел, как светящаяся преграда вмиг протаяла, точно обрисовав контур тела. Сошлась сзади, став снова монолитной. Он был внутри до этого времени непреодолимой преграды…

Удавшаяся попытка в прошлый раз на подземном уровне в счет уже не шла — там все равно наверх было невозможно пробраться без шахтерского горнопроходческого оборудования. Юдин стоял на месте, явно прислушиваясь к своим ощущениям. Затем обернулся:

— Как отреагировала защита?

— По всем показателям — ровный тон, — ответил Стащак.

— Теперьто мне можно? — с усмешкой спросил, обращаясь ко всем Денис, и не дожидаясь ответа, преодолел барьер. — А здесь жарче!

— И чувствительно, — подтвердил Юдин.

С этой стороны на какомто тонком уровне осязания чувствовалась перемена. что-то, чему пока не было объяснения. Постояв несколько секунд и стряхнув головой наваждение ирреальности окружающей обстановки, так как для него это уже был не первый переход в иную формацию мира галактеров Денис, глянув на Юдина, коротко приказал еще троим:

— Так, переходите, остальные ждут команды.

Все трое успешно перешли грань барьера.

Денис постоял, предоставляя им время акклиматизироваться и ступил на растекшуюся затвердевшую массу. Осторожно приблизился к пролому.

Вблизи лавовое покрытие не было таким гладким — за десятилетия поверхность покрылась всевозможными раковинами, наносами песка и земли, но так и не слежавшейся. К тому же жидкая масса остывала не однородно и в некоторых местах вначале появились мелкие трещины, со временем расширившиеся и углубившиеся. Самые мелкие скрылись, заполненные выбросами от работы заводы, а вот самые большие и глубокие остались.

— На всякий случай займите позицию, — приказал Денис, а сам выглянул, покрутил головой в обе стороны. — Ждите тут, — и… нырнул вправо.

У самой границы барьера была траншея из взбугрившейся лавы. Вот в ней он и залег. Переждал несколько секунд и пополз дальше по тянущемуся углублению. Он когда еще осматривался, приметил эту не видимую изнутри проема траншею, тянущуюся вдоль и резко поворачивающую к агрегатам галактеров. Решение созрело мгновенно — это единственная возможность, ход, который приведет их под прикрытие из корпусов модулей. Решение смелое, но вначале нужно исследовать траншею на предмет определения глубины трещины, скрытой наносами земли и других выбросов заводов.

Распластавшись на животе, он лежал лицом к центру и рукой попробовал плотность грунта. Через чур плотная слежавшаяся консистенция! Но, все же, поддается усилию.

— И сколько же придется разгребать ее? — сам себе задал вопрос.

— Есть ход? — вдруг раздался голос Олега Куницына в наушникахклипсах.

Мысленно обругав себя за размышления вслух, ответил:

— Да есть, но все равно как на ладони, — и коротко пересказал, что нашел и свои мысли по поводу его углубления.

— Не реально! — пришел короткий ответ Юдина, — давай возвращайся — мы тебя видим.

— Конечно, я ведь близко! Сейчас, погодите, — ответил Денис, — что там в воздухе? Где находится ближайший КоП?

— А ты знаешь, — почемуто удивленным голосом отвечал Юдин, — тот пролетевший уже далеко, а который вынырнул из-за дальнего поворота, свернул за ближайший модуль! Непонятно, но все чисто, возвращайся!

Денис приподнялся, огляделся по сторонам и… в полусогнутом положении рванул вперед по траншее, скрывшей его почти полностью:

— Давайте за мной! Удобный момент!

Илья не нашелся, что и ответить на экспромт командира, но он привык к его выходкам, все время выручавших их из как порой казалось безвыходных ситуаций:

— За мной, вперед! — продублировал команду он Куницыну и Вахрушеву, молясь только об одном — только бы тот КоП не свернул на прежний курс, только бы не вынырнул откуда-нибудь БПР!

…никогда, насколько Илья помнил себя, он не бежал так быстро. В полусогнутом положении земля казалось, сама неслась на тебя. Неровности почвы, порой невысокие бугоркинаплывы требовали таких усилий, что они под конец необычного спринтерского бега под стремительно приближавшимися и уже нависающими тушами неземных форм конструкций плюнули на все и сломя голову несли вперед. У одной громадины их уже поджидал Горшенин.

— Денис, блин…, возмущенно выдохнул Илья.

— Потом будем думать, как возвращаться, — уже отвернувшись от них и выглядывая за угол, перебил его Горшенин.

Тот только сплюнул от злости, смолчал и кивком головы приказал остальным занять вокруг посты наблюдения. Сам стал осматривать то, за чем они укрылись. Горшенина оно уже явно не интересовало.

Это напоминало форму усеченного конуса. По мере приближения к верхней точке сегменты секции дополнялись неравномерно выпирающими по всей длине полусферами, остроугольными короткими трубками.

«Не менее тридцати сантиметров в диаметре», — машинально отметил Илья.

Здесь же было несколько полуовальных люков внизу, на уровне роста человека. По крайней мере, в которые и по которым можно было заглянуть и попытаться проникнуть внутрь. Все эти неравномерно установленные детали модуля в общем построении все же передавали форму конуса. Кудато все это сооружение крепилось, выполняло свою функцию. А вообще вся конструкция находилась в круглой подставкераме, основательной и крепко, видно, что крепко зафиксированной в земле.

— Денис, я гляну, что там внутри! — предложил он.

Тот коротко глянул на Юдина, поднял взгляд вверх и кивнул головой. Горшенина больше интересовал центр сосредоточия техники галактеров, поэтому он и не воспротивился предложению подчиненного, зная, что остальные ведут наблюдение со всех сторон. К тому же он пока не собирался на дальнейшее передвижение.

Денис прокручивал в голове маршрут между четырьмя небольшими, до трех метров в высоту кубами с вытянутыми с одной стороны гранью, оканчивающейся вогнутыми вовнутрь окончаниями труб.

«Это какието поворотные механизмы, может быть шарнирные сочленения», — предположил он.

Расстояние до ближайшего составляло не больше тридцати метров, а между ними вообще с десяток — удобные позиции, только здесь часто пролетали КоПы. Реже и немного повыше БПРы. И больше ничего — он считал, что самих галактеров здесь будет пруд пруди, но хозяев комплекса не было видно! Стоп. Есть один! Нет, трое — вон вышли из раскрытых сходень одного из кораблейзаводов. Постояли немного и направились своей гориллоподобной походкой кудато в сторону.

«Без скафандров!»

Вот они скрылись между также непонятного назначения высокими шпилеобразными стойками, уходящими своим окончанием на поразительную высоту и непонятно как удерживавшиеся в вертикальном положении. Вокруг этих шпилей крутилось марево нагретого воздуха, на расстоянии искажавшее настоящий вид.

«Может, какоето энергетическое поле поддерживает их? — также отстраненно подумал Денис. — Ладно, ушли, так ушли. Вернемся к нашим баранам».

Здесь финт с перебежкой не пройдет, но решение пришло с неожиданной стороны — из-за постоянного, на порядок выше, гула никто не заметил тонкого свиста подлетевшего КоПа.

Денис почуял тревогу за секунду до его появления, шестым чувством подавшую сигнал опасности, пробежавшую неприятным холодком по спине и заставившую обернутся влево. Он увидел быстро бегущую по земле тень из-за угла. Тело только дернулось в попытке отойти назад, за угол, как контроллер периметра вынырнул перед ними. На миг замер.

Все остальное стало происходить как в замедлившем свое течении времени: руки машинально переключали предохранитель ЭТИ, переводя его в автоматический режим, глаза отслеживали пробежавшую светлую полосу посредине диска; раздался тихий, пришедший откудато изпод ног как показалось звуковой сигнал. Еще миг и… КоП продолжил путь следования.

— Не стрелять!!! — полузадушенным голосом выдавил Денис, наблюдая за уходом диска за поворот.

Эти действия разведчика не укладывались в привычный расклад — всегда при обнаружении противника КоП оставался на прямой видимости, передавая информацию БПР, галактерам, которые быстро слетались на посланный сигнал, а тут!

— Это что такое было? — спросил севшим голосом Вахрушев.

— Хочется верить, а это, кажется правда, что он принял нас за своих! Продолжайте отслеживать все вокруг — вдруг сейчас повалят? — неотрывно глядя вперед, ответил Горшенин. Прошло пять минут не меньше, когда стало ясно, что опасности нет, и никто на них не собирается пикировать, вообще нападать. — Значит мое предположение правильно — нас приняли за своих. Ура, — будничным голосом воскликнул Горшенин.

— Это как за своих? Мы, в общемто, не похожи на галактеров, на БПР тоже не смахиваем! — воскликнул справа Куницын, как будто только и ждавший сигнала на разрешение разговоров.

— Смахиваемсмахиваем! — опустив взгляд на блокуз, веселее ответил Денис: — Черт его дери! Гляньте на свои блокузы — КоП и блокуз обменялись сигналами. Говорю же — нас приняли за своих!

— А я даже догадываюсь, как это произошло, — уже спокойно произнес Николай Вахрушев. — Блокузы находятся во включенном состоянии и испускают определенные импульсы, которые соответствуют кодам проверки. КоП же робот. Он принял сигнал от блокуза, соотнес его со своей базой данных. Подтверждается. Подобная комбинация кода существует, значит образно перед тобой свой. Ответил подтверждающим сигналом, который мы не слышали, так как у него же нет динамиков. Дальше проще: у галактеров техника на высоком уровне и все, что подпадает в разряд цели, автоматически передается в контрольную башню, к диспетчеру, кому как нравиться со всеми показателями, включая и обычное изображение, а при первичной положительной проверкеобмене паролями проходит сброс информации о контакте прямо с обменного буфера данного КоПа. Проще говоря, стирается, не выходя с антенного комплекса КоПа. Это делается, чтобы не перегружать вот такими обычными контактами между своими главный компьютер. Пусть даже и сверхскоростной. Вот так вот — получается, что не нужно глушить частоту через МФС, а просто следить, чтобы был включен блокуз с момента вступления в чертуе города!

— Но ведь нас же он явно увидел? — допытывался Куницын.

— Я думаю, что нет. Блокуз успел подать идентификационный сигнал. Дальше все пошло, как я и говорю — у КоПа не включилась программа дополнительной проверки, и он спокойно полетел дальше.

— Получается, что мы можем смело разгуливать здесь?

— Ну, не думаю, что при встрече с самим галактером это прокатит, — вклинился в разговор Горшенин, — да и у БПР программа проверки более расширенная — БПР же боевая система и у нее визуальное отслеживание местности, а равно и противника включено постоянно.

— Хм, тоже верно, только насколько я помню, блокуз производился для преодоления силового поля «Города монстров», — воскликнул Николай.

— Да это так, но видимо частоты полностью совпадают. И это плюс, огромный плюс! Теперь КоПа можно выводить из разряда первого круга оцепления. Правда если все завертится, его программа получит соответствующие командыперенастройки, — сказал Олег Куницын.

— Вывод: нужно по возможности не игнорировать КоПов, так как здесь они летаю тесными группами с другими системами, а стараться учитывать и их присутствие. Нам надо было всем нацепить на себя блокузы еще при первом спуске в метро — уже давно бы знали об этом приятном сюрпризе. Кстати, мы добавили работы Ершову и его умникам — может, через блокуз както попробуют проникнуть в сеть галактеров! Все, говорильня закончена, собрались и…

Денис не успел закончить, как вокруг что-то изменилось, в единый неуловимый миг что-то поменялось. Это что-то через секунду вылилось в почемуто замерцавшую мембрану силового поля перед глазами, хотя она должна была находится в сотне метров сзади. Он не успел еще это понять, как земля закачалась. что-то просвистело над головой. что-то с глухим звоном металла об металл ударилось вверху, о край штуковины, у которой они находились. Затем сильный удар по голове, острая боль и все поплыло перед глазами. День сменился ночью. Нет, не ночью — какойто серой пеленой, в свою очередь быстробыстро темнеющей и… Денис провалился в иную реальность бытия разума.

Осипов судорожно перепрыгивал по качающейся, идущей трещинами и буквально уходящей изпод ног земле. Скакал по обнажающимся под ней глыбам бетона, зазубренным плитам перекрытия заваленных и раздавленных домов. Сочащаяся вниз земля сквозь появляющиеся трещины порой обрушивалась на пути целыми метрами и открывала предметы жизни и былого величия города, которые представали на обозрение абстрактными скелетами, которых выталкивал наверх разверзшийся впереди ад.

Как потревоженные могилы вновь смотрели на мир чудом уцелевшие оконные проемы, из которых, казалось, глядели их хозяева, невидимые, но от того не менее грозные из-за вновь потревоженного сна. Все это изменение ландшафта под ногами сопровождалось легкой взвесью пыли, частично и постепенно скрывавшей эти всевозможной формы останки былого величия цивилизации.

Почемуто именно эти ассоциации проносились в голове Ивана, пока он пытался не свалиться в очередной провал и не свернуть себе шею. Он скатывался с кручи вслед за своими товарищами вниз, стараясь побыстрее почувствовать крепкую твердь земли, которая была невдалеке, а не ее вибрацию, толчки, бегущие от других мест обрушений и столкновений.

Была и иная опасность умереть или серьезно пораниться — воздух был наполнен всевозможной шрапнелью, также несущейся вниз. Он это видел, но чтобы точно следить за очередным снарядом в виде комка земли или арматурного прута, казалось, целящиеся прямо в тебя нужно смотреть не только вперед, но и назад. Подобное неслось за ним не менее быстро, правда, не долетая. Боковым зрением видел и от того волосы вставали дыбом, что такими же темпами, как и его марафонский бег с препятствиями обрушивался, слава богу не на них, а вовнутрь периметра пришельцев вал, на возвышении которого они только что находились. Точнее в небольшой ложбинке, из которой его группа следила за действиями Горшенина и его людей, проникших сквозь барьер.

Своеобразная насыпь вокруг «Города монстров» исчезала, огромными комьями и железобетонными блоками, просто кусками сохранившегося покрытия улиц наступая и сжимая кольцо вокруг врага, подступая к замершим в ожидании отправки на орбиту модулей будущих кораблей галактеров.

Наконец Осипов достиг низины, укрылся за валуном и обернулся. Все впереди до новой уменьшившейся в радиусе до ста метров границы силового поля галактеров заволокло клубами пыли, которая продолжая распространение к центру, но встретив на пути непреодолимую преграду, взметнулась вверх, словно пытаясь достичь ее вершины и преодолеть поверху. Верхняя точка явно оказалась слишком высока или наступающий фронт не рассчитал своего усилия. На глазах редея и истончаясь уже только отдельные ручейки продолжая ползти вверх. Но вот и они замерли как бы в раздумье, да так и остались, не решаясь, куда же рвануть? Этим воспользовался ветер, имеющий силу на той высоте и разорвавший на отдельные клубыобразования все больше и больше редеющие очаги края гигантского облака. Пылевое покрывало повисло впереди серой пеленой. Как в фантасмагорической картине в окружении серого саванна, медленно изменяющего свою конфигурацию в центре возвышалась синеватая фосфоресцирующая пленка силового поля галактеров. Окидывающий все вокруг взгляд обнаруживал только расширяющееся и начинавшее стелиться к земле облако пыли.

«Все, обвал прекратился!», — подумал он:

— Все обратно, вперед! Продолжать наблюдение! Немыкин, вызывай Горшенина. Кто там у его группы был на связи? Вызывай, живо! — крикнул Иван, направляясь навстречу небольшой волне пыли, уже ложившейся на землю.

«И это хорошо, скроет нас на время», — уже глотая пыль, подумал Осипов, приближаясь, не забывая внимательно поглядывать себе под ноги. На одном взгорке остановились, рассредоточились.

— Командир, что это было?

— Не знаю и хочу это выяснить. Горшенин нужен живым — они там живы, должны быть живы, так как в момент смещения границы барьера были у модулей. Как мне думается, сейчас они находятся по ту сторону барьера. К тому же не поддерживаемый силовым полем обрушившийся вал не достиг его края. Да он и не мог проникнуть туда.

— Наверное, их засекли.

— Заткнись!!! — вдруг заорал Осипов на это предположение. — Их НЕ ЗАСЕКЛИ, понимаешь?! Если бы что-то подобное произошло — там бы была уже стая этих гадов!

— Да я ж ничего такого не имел в виду, — начал оправдываться Матвеев.

— Вот и не имей ничего! — немного сбавив обороты, ответил Иван. — Немыкин? Что у тебя?

— Ничего. Вообще никто не отвечает. Иван, я не думаю, — осторожно начал Павел, — что остальная группа Горшенина, ну та, что оставалась у входа внизу выжила.

— Я тоже так думаю. У них не было ни единого шанса. Завалило сразу. Да, страшная смерть, — и уже немного успокоившись, добавил Иван, — что же произошло? Почему галактеры уменьшили радиус? И именно в этот момент! — начал снова закипать, но взял себя в руки, — значит, произошло что-то, о чем мы не знаем и явно не мы тот неизвестный фактор. Так, Матвеев, Егоров, Пономарев и Шилов — за мной, пойдем туда, пока завеса не рассеялась. Вдруг им нужна наша помощь? Прикройте рот и нос какими-нибудь тряпками…

«Хотя если они по ту сторону, то чем мы им поможем?» — подумал Матвеев, но смолчал.

Пять человек, держа друг друга в прямой видимости, направились вперед. Продвигались значительно медленнее, чем рассчитывали — здесь приходилось буквально идти шагом, поглядывая сквозь туман под ноги, чтобы не налететь на выныривающий чуть ли не в метре от тебя бетонный блок, успеть перешагнуть проржавевшую трубу, не запутаться в клубком свитой паутине проводов или не пропороть ногу ржавым прутом. Это были, так сказать подводные камни.

Проще было с вывернутыми панелями домов, точащими как островки в пелене футуристического океана, но это оказалось ненадолго — чем дальше продвигались, тем высота серого шлейфа поднималась все выше и выше. Вот она достигла уровня груди, приблизилась к глазам и… люди скрылись в серой субстанции. Но, то ли местность шла вверх, слой пыли не увеличивался, а балансировал на отметке чуть выше десятипятнадцати сантиметров над головой, поэтому Осипову было прекрасно видно все над собой. Ну и чутьчуть по сторонам.

Метров через двадцать у Ивана появилось ощущение, что они немного отклонились с пути и чтобы сориентироваться, оглянулся, поискал заранее закрепленное в сознании как ориентир место выхода группы Горшенина из того туннеля в засыпанном доме, сейчас уж точно развалившееся на тысячи отдельных фрагментов. Нашел его и замер, рефлекторно пригнувшись:

— Всем присесть и рассредоточиться! — почемуто громким шепотом приказал он.

Этот тон заставил всех последовать его примеру. Обернутся в его сторону, затем по направлению его же взгляда — на то место пикировал БПР, еще один заходил сбоку. Прошло несколько взблесков работы бортового оружия и сразу же султан разрывов и обломки чегото поднялись в воздух. Пришла взрывная волна и звуки боя. Еще несколько залпов и БПР повернули в обратную сторону.

— Твою мать — там кто-то оставался в живых! — произнес Осипов. — Идем дальше.

Но они так никого и не нашли — упершись в неожиданно представший барьер они крадучись, соблюдая маскировку обследовали несколько десятков метров в обе стороны, вплотную подошедшего к огромным секциям силового поля. Здесь гул был намного выше, так что на их крики никто не откликнулся или не услышали. Иван постоял немного, беспомощно вглядываясь за пленку поля, прячась при виде пролетающего КоПа, и приказал отходить. На обратном пути подошли к месту атаки БПР, но не нашли никого в живых. Даже тел не осталось. Судя по окровавленным камням, именно здесь была обнаружена часть группы Горшенина.

— Они их обнаружили и уничтожили. Значит, ушедшую за барьер группу не засекли. Мы бы наверняка заметили и услышали перестрелку. Только почему они молчат? — уже себе под нос пробормотал Осипов.

Выйдя из уже редеющей пелены пыли, бойцы заняли посты наблюдения подальше, выжидая непонятно чего. Осипов надеялся, что Горшенин появится через какоето время, наверняка также пережидающий собравшиеся здесь порядочные силы галактеров. Очень на это надеялся.

С каждой минутой эта уверенность все больше колебалась — на связь так никто и не выходил. К тому же у него не было связи и с базой! Отряд Горшенина уже имел ее — Ершов голова, уже нашел способ использовать волну галактеров.

Иван решил, что пока будет ждать до утра, а там… дальше и он не знал что делать — наверное, придется уходить домой. У его группы нет ни связи, ни этих приборов, удачно себя показавших при преодолении барьера. Хоть эту информацию он донесет. Только вот что с Денисом?

Он сумрачно глядел вперед, в небо, по сторонам, снова вниз на глазах тающий и покрывающий землю пылевым саванном туман из пыли. С каждой минутой все явственнее проступали детали нового ландшафта. Иван профессионально отслеживал, запоминал самые крупные валуны земли, из которых торчали всевозможные арматурные и бетонные плиты, части уцелевших домов, порой целых секций, за которыми в будущем можно будет укрыться или переждать пролет систем галактеров. Вообще все, что теперь представляло хоть какойто интерес для будущего наступления. Что произошло у галактеров, почему изменился радиус границ силового поля, он этого естественно не знал, но оно играло им на руку.

По всему радиусу как после какогото природного катаклизма земля успокаивалась, вновь обретая покой потревоженного состояния.

Надо было найти более надежные укрытия для ребят…

«Пик Свободы»

Вот уже с полчаса как прервалась связь с группой Горшенина, вышедшей в сеть, как было условлено перед началом эксперимента по проникновению сквозь барьер. На дополнительном мониторе светилась картинка всего процесса соединения с конкретным пользователем. Сейчас там светилась зловещая надпись «Пользователь не в сети». Андрей места себе не находил, пытаясь объяснить и найти тысячу причин выхода из сети, вплоть до дурацкого разряда батареи питания ноутбука, но знал, что Колышев бы сразу нашел способ, как использовать другие источники питания, которых у каждого бойца было минимум по два. Так что это не аргумент.

— Это ж надо — один ноутбук на две группы! — только и вымолвил Игорь Станиславович Куликов, когда пришел сюда после сообщения о потери связи получается с обеими группами. — Вы чем думали, а? Хотя на момент отправки Осипова у нас вообще не было даже помыслов войти в сеть, не говоря уже об использовании частоты передач галактеров, — сбавив тон, закончил Куликов.

— Нужно немедленно отправлять другую группу! Полностью укомплектованную двумя, как минимум ноутами и…, а черт, неизвестно, как показали себя в действии блокузы, — замолчал Ершов.

Куликов только посмотрел на него и снова вперился в монитор. Затем поднялся, видимо, что-то решив:

— Пойду в координационный центр решать, что делать дальше на случай… Механизм все процесса уже запущен — останавливать его нельзя, охохо! Если что, сразу мне. Все, я ушел, — с этими словами один из основателей всего движения скрылся в переходе.

Андрей и сам понимал, что его предложение не решение, а просто самоуспокоение — спасательная группа придет на место в лучшем случае к позднему вечеру или утру. В любом случае поздно, если в данный момент там произошла катастрофа.

Им ничего не оставалось, как ждать и надеяться…и продолжать готовиться к восстанию.

Несколькими уровнями выше спешно снаряжалась группа с дополнительной партией блокузов и двумя ноутбуками…

Глава 5

За пять суток отряд Тимофеева отмахал почти сто семьдесят километров. Оставалось еще немного и покажется карьер. Они знали, что на следующий день после их ухода Горшенин попытается пройти сквозь защитный барьер.

Часа два назад Юра передал по колонне приказ быть настороже — к вечеру они вступят в подлесок карьера. Уже не подлесок по сути, а подступы к складу металла. Правда, неохраняемому галактерами, но вероятность встречи высокая.

— Юр, нужно передохнуть — лошади устали, — попросила Света, переговорив с Ириной, присматривающей и знающей о лошадях все — проще говоря, конюхом всего похода.

— А? А, да, а что Ира сама не скажет? Ты как посредник получаешься! — улыбнулся Юра.

Жена оглянулась и снова обратилась к нему с улыбкой:

— Она почемуто решила, что ты очень серьезный человек и к тебе лишний раз не стоит обращаться.

— А если начнется падеж лошадей? Ну, там от переутомления? На себе потащим взрывчатку?

— Дорогой, ты чего это начинаешь заводиться?

— Да нет, я в порядке. Просто хотел дойти вон до того пустыря. Видишь, появился на горизонте? Вот. Обойти его и там за взгорком у кромки ручья, помнишь же? заночевать. А если мы сейчас остановимся, то на место прибудем уже в сумерках. Пойду спрошу ее как она на это смотрит?

— Сама схожу уж, чтоб ты девчонку не напугал твоим грозным видом, — рассмеялась она, — кстати, время подходит! Не забыл?

— Нет. Помню, — ответил Тимофеев, хотя напрочь забыл об очередном выходе в сеть.

С другой стороны ничего бы страшного не произошло — с той стороны на базе всегда на связи оператор, но их несвоевременный выход, задержка добавили бы дополнительную прядь седины Ершову, да и членам Совета тоже. Так что он подошел к подводе, запрыгнул в телегу и пошарив в соломе нащупал обернутый в парусиновую материю ящик. Открыл его, достал и положил на колени плоский прямоугольник компьютера. Надел наушники…

Через несколько минут переговоров отключился. Спрыгнул с телеги, плавно покачивающейся на протоптанной впереди едущими подводами лесной дорожке.

— Ну что там? — спросил он у идущей рядом с телегой Светланы.

— Говорит можно и там остановиться. Кони выдержат.

— Ну и отлично. Там вообще у нас привал. Я так предполагаю, суток на двоетрое.

— что-то случилось? — встревожилась Света.

— Да. Но общий ход действий остается прежним…

…С высоты птичьего полета на не заросшем лесом пустыре при пристальном осмотре правой части опушки в определенный промежуток времени можно было бы увидеть враз замелькавшие меж деревьев тела животных, тянущих за собой тяжелые деревянные телеги. Вскоре совершив полукруг это движение в лесу исчезло — на миг показавшись в свете дня обитатели леса снова скрылись под густыми кронами деревьев. Уже привыкшие хорониться от всего необычного и неопределяемого в первый же момент встречи люди вели скрытный образ жизни, используя любые естественные укрытия.

Когда небо стало темнеть и появились первые ранние звезды, в одном месте лесного массива вверх потянулись легкие синеватые клубы дыма костров, в которых горели только высушенные ветки, хворост, благодаря своей сухости не дававшие обильного дыма. Достигая вершин, в вечернем воздухе дым был незаметен — люди пользовались огнем только в это время суток, при этом прикрывая огонь металлическими щитами, чтобы завоеватели не обнаружили подозрительные и разрозненные очаги тепла в лесу.

К тому времени, когда колонна расположилась на выбранной стоянке, в ней уже прокатилась весть о нескольких днях отдыха. Собрав всех Юра дал ответ, в связи с чем продвижение дальше и выполнение задания откладывается на несколько дней.

— На базе коечто изменилось за наше отсутствие. Все хорошо, все хорошо, — тут же повысил он голос на реакцию людей на его слова, — исследовательский отдел разработал особые индивидуальные приборы, с помощью которых КоП отождествляет при встрече носителя этого прибора, названного блокуз как дружественный объект. К нам по нашим следам отправлено двадцать блокузов. Как передает центр, четверо всадников должны прибыть через два дня.

— А это проверено или домыслы ученых? — спросил кто-то.

— Уже проверено, испытывали на галактерах. Правда, не без потерь…, и он рассказал полученные новости. Все, не утаивая от остальных.

Наступила тишина. Все молча переваривали услышанное, в душе радуясь, что барьер успешно преодолен. Это хорошо. Только вот столько погибших!

— Так что — мы будем просто ждать? — после некоторого времени спросил Игорь Соколов.

— Можно послать нескольких разведчиков к карьеру, пока будем ждать эти приборы, — пришло предложение от Петра Кирьянова, такого же старика, как и Соколова. Оба жители поселка шахтеров, давних знакомых Тимофеева.

— Нас специально проинформировали и приказали ждать. Специально для нас присылают эти приборы, чтобы нас не обнаружили раньше времени и вообще не обнаружили! — пока терпеливо ответил Тимофеев.

— Слушай Юрий, ты и я, да и все, кто жил возле карьера все годы полагались только на себя, на свои инстинкты и успешно прятались, а сейчас, когда ты, мы побывали на базе мы сразу стали чегото бояться, ждать какихто отсекателей или там определителей «свой-чужой» и…

— Так, стоп Петр! — повысил голос Юра, — я что-то не понимаю, чего ты хочешь? Ты опять взялся за старое?

— Да ничего я не взялся! Я просто предлагаю другое и нечего тут чегото понимать, не понимать — мы знаем, куда и где установить взрывчатку. Все уже просчитано и решено. Предлагаю продолжить движение и потихоньку выполнять поставленную задачу. Когда прибудут это отсекатели…

— Блокузы, — машинально вставил закипающий Тимофеев.

Сколько он помнил себя, так вот этот старичок, ха, старше его на семь лет всегото Петр Кирьянов постоянно затевал с ним споры. Спорил по любому поводу. Вот и теперь.

— Блокузы так блокузы, — кивнул головой тот, — так вот: когда их привезут, то это будет подспорьем — быстрее закончим переноску взрывчатки. А сейчас нужно отправить нескольких разведчиков, чтобы они осмотрели пути подхода к поселку — вдруг эти галактеры что-то изменили в маршрутах следования КоПов? Вот ведь дали же на базе название этим дискам — чуть ли не полицейские у американцев! КоПы, тоже мне!

— Петр, я выслушал тебя и приказываю тебе спокойно отдыхать — пойдем тогда, когда прибудет снаряжение, — отрезал Юра. — А насчет разведки — так у нас, если ты забыл всегда впереди идут разведчики. И с каких это пор ты начал руководить отрядом, а?

— Ну, так это когда мы шли по прямой, а сейчас нужно досконально обсмотреть все вокруг — сам же рассказал, что произошло у «Города монстров»! что-то же случилось у инопланетян, раз они провели некоторую перестановку по всей системе охранения периметра. Возможно, и здесь произведено усиление охранения. И ничего я не командую отрядом! С чего это ты взял? — сделал он удивленное лицо.

— Петр, здесь никого не было, и никто не сновал у них под носом. Соответственно здесь им не давали повода предпринимать какието дополнительные меры по усилению. Короче Петр завтра подумаем над твоим предложением, а сейчас всем отдыхать. Расходитесь. Влад? А черт, он же остался на базе, Семен, проверь, пожалуйста, график дежурства.

— Хорошо, — ответил Авдеев, вызвавшийся в эту экспедицию. — А знаешь, а ведь этот Кирьянов в какойто степени прав, — когда после ужина он вновь подошел к Тимофееву, — давай подумаем и проверим подступы к карьеру?

Вздохнув, Юра ответил:

— Не спорю, зерно здравого смысла в этом есть, но мне кажется, это перебор. Хотя…, давай завтра сходим.

— Договорились, — кивнул Семен и скрылся в темноте.

…гдето под утро его разбудила Света:

— Юра, вставай! Юра!!

— А? Ты чего?

— Вставай, говорю, Авдеев пришел. Кирьянов и…

Прозвучавшая фамилия строптивого старичка враз отмела сонное состояние — почемуто он сразу понял, догадался, что произошло. Вылез из палатки. Рядом увидел долговязую фигуру Авдеева:

— Что?

— А ничего хорошего — эти двое решили сами все разведать. Пошли, Соколов там, у медицинской палатки. Перевязывают руку, порезался.

— А где Кирьянов? — уже зная ответ, все же спросил на ходу он.

— Уже нигде. Сейчас тебе Соколов сам все расскажет, — ответил шагавший рядом Семен, так как они уже подходили к палатке, из которой пробивался узкий лучик света.

… мы пробрались к поселку. Луна- светит ярко, все видно, правда, время от времени заходит за редкие тучи, но ненадолго. Никого нет, никаких КоПов, все спокойно, — захлебывающимся, плачущим голосом рассказывал Игорь Соколов, — я еще пошутил, сказав Петьке, мол, опять твое упрямство сорвало нас с места — спали бы да спали, так нет, потаращило тебя и меня в ночь. Что ты все доказываешь Юрке? Он моложе нас, все время пытался доделать то, что забросили мы в свое время. Чего ты с ним соревнуешься, пень ты старый? А он мне — да ничего я уже не соревнуюсь — просто на самом деле не хочется сидеть сложа руки, ждать и терять время. Да когда мы выложим Юрке результаты нашей разведки, вот ему волейневолей придется признать мою правоту, что не нужно чегото ждать, а нужно действовать. А то стали надеяться на других, на приборы! Нет, это конечно, хорошо, но себе уже перестаем доверять. А всегото прошло четырнадцать дней, как присоединились к сопротивлению! Я ему и говорю, все, Петр, вот ты и раскололся — все также пытаешься перебороть Юрку. Пока я ему говорил, Петр мне вдруг показывает рукой, мол, замолчи, впереди что-то есть. Посмотрел, ничего не вижу. Все та же картина — вот наши землянки, это если знать, куда смотреть, вон овражек, где течет горный ручей. Все как обычно, кроме тишины. Раньше так не было…

Откинув край палатки, так как слушать полный пересказ того, как Кирьянов и Соколов самовольно пошли в разведку и что они видели во время пути туда, надоело, Юра вошел внутрь.

— Игорь, я слышал твои последние слова — рассказывай коротко — что произошло?

— Чточто? КоПы там и БПР были тоже! Они Петькуто и сожгли вмиг! Все, нет больше Кирьянова, — взвыл от боли Соколов, пока Женя Перепеленко делала тому перевязку, — мы подошли к поселку, ну, знаешь же со стороны главной тропы, вот, а Петр и говорит, ты подожди, на всякий случай я смотаюсь туда. Только он прошел с десяток метров, вдруг выхватывает автомат и начинает садить кудато. В ответ никто не стреляет. Думаю, совсем рехнулся, кричу ему, «Ты чего?», а он и не успел ответить. Только стал обратно отступать, знаешь так бочкомбочком, спиной ко мне, чтобы, получается не упустить атаки когото впереди! Ясно же кого! Как откудато сверху молния как шарахнет и сразу свист БПР. Петр сразу исчез в ослепительной вспышке. Потом сразу несколько взрывов. В их свете я и приметил КоПа, висящего у сосны с левой стороны от костровища в центре. Гад, спрятался так ловко, что его и днемто не сразу заметишь. Я сразу на землю и давай отползать. Сколько полз, не знаю, наверное, минут пятнадцать, так как ослеп от вспышек. Когда стал снова все различать, оказалось, что нахожусь на краю тропинки у обрыва. Ну, как идти к карьеру. Вот, а там… три КоПа! Может и больше, далеко не видно. Парят в воздухе, я и пополз в сторону влево. Долго полз, гдето метров сто пропахал на животе. Выбрался с другой стороны просеки. Думаю, можно подниматься, но тут Луна- вышла из-за очередной тучки — мать моя! На той опушке, где мы всегда собирали землянику, помнишь? там сейчас стоит махина. Наподобие танка, что ли? Одна такая широкая колея, но не от гусениц точно — я даже ночью заметил — глубоко пропаханы, значит, тяжелая штука…

На этом месте Семен и Юра переглянулись — в лесу, где столько помех от стволов деревьев поставить пост в виде тактической самоходной установки? Как ее называли на базе. Необъяснимо! Ладно, дальше.

— …вот эта хрень похоже и засекла меня, мои шорохи, наверное, так как шарахнула почти в меня так, что я пролетел с десяток, а то и больше метров. Как не врезался в деревья, не сломал чего себе, до сих пор не понимаю. На четвереньках, где полуприсядом отошел от опушки. Гдето там же перетянул рану — слишком сильно кровь хлестала, не сразу обратил внимание. В общем, пришлось большой крюк намотать, пока не вышел к Осиному полю. К тому времени ослаб так, что стало все равно — заметят, не заметят и пошел напрямки. Будь что будет, но ничего, пронесло. Никого в Осином поле не было. Никаких роботов. Вот. Ты уж прости, Юра, не послушались мы тебя. Вот Петька свернул свою голову. Даже не похоронишь его — того, что от него осталось.

— Не бери в голову Игорь, все нормально. Успокойся. За разведку спасибо, — не нашелся, что и ответить на это повествование и раскаяние пожилого человека Тимофеев. Мельком глянул на насупленное лицо Авдеева, еще раз взглянул на Соколова, хотел было похлопать его по руке в жесте поддержать человека, но вовремя остановился и вышел из палатки.

— Что думаешь? — спросил Семена.

— Непонятная тактика галактеров — в «Городе монстров» он отступает, здесь, наоборот… постой, здесь готовит засаду! Ты понимаешь? Да, галактеры неизвестно как обнаружили брошенный не так давно поселок и предположили, что люди должны вернуться…

— Ведь скоро зима…

— И значит, нужно оставить засаду для того, чтобы…

— Взять кого-нибудь живьем, то есть взять языка! Они не сразу же стали открывать огонь по Кирьянову, хотя он их обнаружил и стрелял. Наверно, пытались както схватить его и…, перебивая друг друга и дополняя общий ход мысли, рассуждали оба.

— Значит, галактеры начали считаться с нашим существованием. Простые методы как выжигание близлежащих пространств, как это они практикуют в Новосибирске, не приносят ощутимых и желательных результатов. Они решили через сорок лет после оккупации начать изучать нас, наши помыслы, вообще всю сущность человека. Поздно вы, гады, спохватились!

— Да ладно тебе, сейчас не это важно, — перебил Семена Тимофеев, — главнее то, что они вообще начали это делать!

— Не понял? Поясни?

— Вот представь, сколько осталось людей на всю планету? Не надо точное число, так абстрактное. Представил? Так, дальше, к этому числу соизмерь все корабли галактеров и сколько их на всей планете, как и людей! Представил? Да, примерно одинаковое, может быть их и поменьше, судя по тому, как часто появляются снаружи периметра. Что из этого следует?

— Что следует? — запутался в размышлениях Авдеев.

— А то, что у них такие возможности, в техническом плане, накрыть всю планету паутиной радаров и другой пеленгующей аппаратурой, что мышь бы не проскочила, но они начинают изучать нас. Значит… постой, а я даже представляю, пока правда в общих чертах распределение и иерархическую лестницу галактеров, оба на! — на секунду замолчал Юра, переваривая полученный результат своих рассуждений. — Слушай: у них столько средств подавления противника, но они не пользуются ими в полной мере, а предпочитают начать изучение врага. Значит у руля не военные, а гражданские. Нет, не так, не гражданские, а специалисты по строительству военной техники, попросту инженеры.

— Ну да! И что в этом нового? Мы знали, что на Земле находится огромный комплекс, в размерах планеты по производству космической техники, может даже кораблей и что из того? Ясно же, что основная часть обслуживающего персонала будет составлять рабочий класс!

— А то, что с самого начала силами охранения заправляли военные, которые не интересовались и игнорировали местную расу, то есть нас. Кстати, на этом основан весь процесс захвата планеты — уничтожить нас, забрать и самим начать разработку ископаемых Земли. Это говорит о направлении развития и идеологии галактеров — позиция силы, ээ, было, есть слово, объемно обобщавшее подобный строй развития.

— Да все равно как оно называлось! Говори дальше! — уже заинтересованный гипотезой Тимофеева отмахнулся от вычурных слов Авдеев.

— Так вот захват, подавление сил Земли провели военные, затем отошли на второй план, предоставив гражданским структурам отладить процесс производства. Процесс запущен, военным делать здесь больше нечего. Из них оставлены только необходимые силы поддержания охраны, теперь уже непонятно отчего. Какойто военный, ну там, отвечающий за охрану есть, но, — тут Юра многозначительно выдержал паузу и продолжил, — вы же мне дали просмотреть всю информацию по захвату и всего последующего движения, вплоть до резкого изменения ситуации за последние полгода?! Я за эти дни на базе много сопоставил из той головоломки, которую крутил в голове до встречи с вами. Так что я сейчас считаю, что тогда, полгода назад в космосе, на орбите произошел бой с противником галактеров, в котором наверняка погибло большинство галактероввоинов, все равно как называется их военная организация. Оставшиеся на поверхности сейчас представляют умную, точнее думающую прослойку общества, то есть инженеров, которые ни черта не рубят в военном деле! Вот главный штатский, который и заправляет всем на планете и начал свою политику и методы урегулирования постепенно выходящей изпод контроля ситуации, в которой живучее местное население не желает вымирать, наоборот, размножается, активизируется и лезет чуть ли не в наглую к их производственным зонам. Помощь сверху запаздывает, опять же со стороны звездного противника галактеров никто не спускается и не захватывает готовую производственную базу, значит, гдето в космических далях нет никакого дела до окраинной звездной системы. Обеим враждующим сторонам все равно! Но когда-нибудь та или другая сторона появятся, и лучше будет, если база будет продолжать функционировать.

— Почему лучше?

— А если прилетят свои и увидят, что все здесь нарушено, не дай бог перешло в руки людей, то оставшегося за главного явно не похвалят.

— А если прилетят другие? — уже ухмыляясь, спросил Семен.

— А вот тогда главному будет на самом деле все равно! А так некоторый стимул есть. Вот он и пытается понять нас и найти правильное решение. В общем, придумать, как победить нас силой разума, придурок! Хахаха!

— Да, тут уже силой мысли, разума, хаха, ну ты загнул, не обойдешься. Чемчем, а задумать соседа у нас каждый горазд! Только дай волю! Облапошат и не посмотрят, что ты главнее или старше! Хахаха!

— Чего это вы ржете в ночи? — спросила вдруг вынырнувшая из темноты Света, — я уже пошла узнать, что там случилось серьезного, а они тут гогочут как лошади!

— О, Свет! Да мы не о том, — смутился Юра, — мы…

Под утро, часов в пять, с красными от бессонницы глазами у них был план разведки, но там, где должен был находится поселок шахтеров небо осветилось багряными вспышками, продолжавшимися несколько минут, затем все стихло.

Глянув друг на друга, они только кивнули головами — противник расписался в своем поражении, поняв, что никто больше не вернется в лесной поселок. Убитый человек был разведчиком и явно не одним, так как другой предупредил возвращавшихся людей о засаде.

— Как бы они не начали прочесывать леса в большем радиусе! — заволновался Семен.

— Не думаю — иначе они бы не разнесли поселок! А так они дали знать, что мы в курсе о засаде. Они не будут прочесывать леса — вопервых, слишком большой массив леса, вовторых, этим бы занялся тот, у кого военный уклон мышления и образования, а наш инженер не будет скакать на самолете поверх деревьев — он будет обмозговывать, как бы все это провернуть подругому.

— Это как подругому?

— А фиг его знает! — в открытую зевнул Юра, — я что — галактер? Смотри, у меня голова есть и шея тоже! Я не похож на них! Хахаха!

Отсмеявшись, Юра устало оглянулся и кивнул караульному:

— Сань, иди буди Веселова. Надо собираться.

Но они так и не пошли. Они оба — Света и другие поддержали ее мнение, что в разведку сходят другие, выспавшиеся люди, для которых вот они оба всю ночь составляли маршрут следования.

— Идите спать, хохмачи, — вытолкала обоих из-за походного стола Света, улучив момент, когда все разошлись, готовясь к выходу.

— Юра, разбуди меня тоже, как что-то станет ясно, — попросил Авдеев.

— А вы что, собираетесь спать до позднего вечера? — с деланным ужасом спросила Светлана. — Ведь им часа три только в одну сторону идти, столько же обратно и сколькото займет сама проверка подступов к карьеру.

Посмеявшись, они пошли каждый к себе — Авдеев в общую палатку с мужиками, Тимофеев к себе, отдельную с женой.

— Нужно обязательно найти маршрут к карьеру. Как прибудут блокузы, можно не боятся встречи с КоПами. Главное не нарваться на галактеров, — засыпая, сонно произнес Юра.

— Спи давай, — улыбнувшись, произнесла Света, но он ее уже не слышал, тихонько захрапев.

«Пик Свободы».

…В почти полной темноте откудато слева просачивался узкий тонкий луч света. Кажется, этот небольшой лучик обладал такой энергией, что все в округе просто распалено. Жарко. Какието звуки, осторожные звуки исходили из того же направления. Все это враз насторожило и обострило чувства.

Он прислушался к внутреннему ощущению, но не смог сосредоточиться, снова расслабившись — от этого простого усилия внезапно все плыло перед глазами, черносерая пелена закачалась в необъятном море галлюцинаций и звуков. Это необычное, в какойто мере приятное и одновременно тревожного состояние, при котором находящееся сознание между реальностью и воспаленным воображением картины ирреального бытия заставляет его чуть попозже попытаться провести очередную попытку осознания всего окружающего.

Дождался, когда боль в голове начала утихать, без какой-либо системы вспыхивающие образы яркого и горячего солнца начинают принимать хоть какойто порядок. Вскоре можно будет снова попытаться сосредоточиться, вспомнить события, предшествующие этому состоянию. Начал экспериментировать.

Вот мечущийся калейдоскоп образов замирает, останавливает бег. Все посторонние картинки, он это точно знал, вмиг уменьшились в размерах, мгновенно отдалившись, и полностью растаяли в безбрежном океане мысленных образов. Сразу же идущие спереди звуки обрели реальность, скачкообразно метнули все его восприятие вперед, к светлеющей на горизонте заре восхождения из пучин небытия. Мысли начали приобретать стройность, законченность.

Теперь он понял, что это за звук, приведший к сознанию — это осторожное движение за стеной, за плохо прикрытой дверью… дверью?! в до боли знакомой спальне.

Открыв глаза, видит не постоянно меняющиеся ирреальные картины воображения результата работы мозга, а обычные предметы: вот справа несколько полок, с которых он бывало, поутру ленясь встать, брал документы. Листки распоряжений часто тихим шуршащим ворохом сыпались на него. Слева шкаф, о который неоднократно бился головой. Взгляд, выхвативший шкаф ищет, перебегает на то место, о которое он ударялся… но это же все означает, что он… но как он оказался здесь? Он сам не помнит, как попал сюда. Тут же рефлекторно поднимает руку к голове, но пальцы натыкаются на… постойте, что это такое? Бинты, плотно охватывающие голову. Вот отчего ему жарко! Вот почему ему видятся картины раскаленного солнца.

Тут же подсознание охотно вываливает кучу отрывочных видений, которые на деле оказались наполовину реальными — вот он видит голубоеголубое небо с редкими облаками, которые почемуто с определенным интервалом или ритмом качаются из стороны в сторону. Тут же слышатся какието голоса, похожие на бухание тяжелых молотов…

Следующий образ: оказывается он в полном сознании, но его окружает мрак, звуки капающей воды. Шум этой воды заглушается размеренными шагами когото, явно не его, но под эти шаги он чувствует, что кудато плывет.

— Ггде я? — слышит собственный голос. Дальше все стремительно удаляется, и он снова проваливается в серый мрак безвременья.

…Тот же мрак. Тишина. Никакого движения и успокаивающего покачивания. Тело явно требует чегото, но отвлекаться на привычные покачивания не может. Их нет. Оно требует чегото другого. Гдето внизу, внутри него урчит. Есть. Он хочет есть.

что-то теплое, такое вкусное бежит по небу, попадает внутрь и заглушает недовольное урчание в животе. Сладкая истома распространяется по телу, и он погружается в мир грез. На этот раз приятных грез. Давящая сверху тяжесть отступает.

…вокруг что-то зеленое. Снова ритмично качается теперь уже окружающая со всех сторон зелень. Свет откудато пробивается, больно бьет по глазам. Он рефлекторно прикрывает их, но это движение заметили.

— Он открыл глаза! — раздается рядом.

что-то начинает производить болезненные, отдающиеся в голову прикосновениятолчки, кажется, в плечо. От этого волна боли разрядом достигает головы и тушит сознание.

…На этот раз он побеждает: разум пытается достучаться до него, чтобы он принял необходимые меры, иначе… пронесшаяся молниеносная, от края до края горизонтасознания искра понимания расставляет все на свои места: он на самом деле на базе, дома, в своей спальне.

Ирина. Это же она старается не шуметь, не разбудить его. что-то делает в соседней комнате. Хотя по его, так его давнымдавно надо тормошить и будить. Голова трещит нещадно. Денис осторожно охватывает ее, опускает ноги на пол и садится. Чувствует, как голову начинает отпускать — кровь толчкообразно пульсирует, отливая и отступая. Приходит благодатное облегчение, голова яснеет.

— Ириша! Ириша?! — уже громче зовет жену.

Та как будто ждала этого сигнала. Дверь мгновенно распахивается, и Ирина влетает в комнату:

— Слава богу, очнулся!

— Привет, ты чего это? — насторожился Денис. — Ээ, скажи мне, котенок…

— Он спрашивает чего это я? Вот уже третьи сутки как не приходит в себя. Вернее, приходишь и тут же теряешь сознание…

За короткий срок он выуживает максимум полезной информации из ее счастливой скороговорки сквозь слезы. К примеру, какое сегодня число, сколько он времени находится дома, значит за барьером с момента удара и потери сознания он находился почти сутки, пока… ага, пока его не вынесли товарищи, почемуто оставившие его внутри агрегата, за которым они прятались. Аа, выходит, что он пропустил самое интересное?! Затем долгий путь на носилках обратно. Точно! Он даже помнит, как его кормили, оказывается наспех сваренным бульоном из концентратов.

— Ириш, ну ведь я живой? Живой! Голова немного кружиться, но сейчас пройдет и я…

— Ты мне всегда говоришь так: живой? Живой! А сам…

— «Голова повязана, кровь на рукаве! След кровавый стелется по степной траве…!», — неожиданно ясным и веселым голосом, специально картавя в некоторых местах, пропел он. — Ну не помню я дальше слов! Не помню! А так песня про меня. Подходит!

— Да ну тебя! — облегченно отмахнулась Ирина, поняв, что у него все в порядке. — Вижу, что с головой все порядке. Только вставать тебе категорически запрещено, — заволновалась она, увидев, что Денис уже сидит. — Тебе сделали несколько швов на голове — тот камень сильно припечатал тебя! Как рассказывал Илья.

— Вотвот! Я и хочу побыстрее узнать все, что произошло, пока был в отключке! Ира, ты же знаешь — лучше будет, если ты передашь в Совет, что я в памяти и передашь Юдину приказ прийти сюда. Тогда я никуда пока! не побегу! Согласна?

— Естественно я сейчас сообщу в Совет, но вот Илье… но ведь ты всю душу вымотаешь, пока не узнаешь из главных уст, что с тобой было? Даже не доверишь это мне?

— Ну, Ириша, ведь ты же понимаешь, что некоторые нюансы, подробности могут ускользнуть при пересказе. Вот я и хочу сам лично услышать от Ильи…

— А ты знаешь, что я из него все подробности выбила! Можно сказать, заставила его вспомнить все детали. Ты уж поверь мне! — ответила она, состроив на миг серьезное лицо, враз покрывшееся улыбающейся сеткой морщин, — но тебя же это не остановит? Лежи, я сейчас схожу и туда и вызову того.

…Он махнул рукой и стал быстро вертеть головой по сторонам, пока Куницын преодолевал пространство до очередного высокого шпиля. Затем получив соответствующий знак от него, что все чисто, бросился к нему следом.

После проведенной ночи внутри большущего, но заполненного какимито необычными балками, изгибающимися под совершенно не отвечающим законам физики углами, как они решили и служащими для усиления прочности конструкции агрегата они вдвоем, оставив Вахрушева охранять так и не приходящего в сознание Горшенина предприняли попытку исследовать внутренний периметр «Города монстров».

После сужения радиуса силового поля, которое вмиг перестало удерживать сотни тонн наваливавшейся на нее земли и которая покрыла все пространство до новой границы они решили переждать некоторое время, пока активизировавшиеся БПР прочесывали местность с той стороны и только после спада активности попытаться вынести не приходящего в сознание Горшенина. К тому же связи не было. Связаться и выяснить обстановку хотя бы через группу Осипова они теперь не могли по простой причине — ШИП, находящийся на голове Горшенина был раздавлен тем самым камнем. Если бы не пластина гарнитуры крепления на голове ШИПа, принявшая на себя основной удар острой стороны угла камня, исковеркавшего сам прибор связи, Дениса бы уже не было в живых.

«Понятно состояние главного галактера: провести полную зачистку территории и обнаружить буквально через несколько дней после ее окончания вездесущих, не убиваемых, не выжигаемых и не вытравливаемых людей. И где? Рядом с собой! Это же немыслимо! Неслыханная наглость! Вот и лютует главный буржуин!»

Так что как ни абсурдно это ни звучало, но в данный момент безопаснее было находится внутри периметра, под боком галактеров, где тебя системы наблюдения считали В ДОСКУ СВОИМ! Ну, правда, только автоматика, а попадаться в широко расставленные глаза галактеров у Юдина не было желания. К тому же немного понимавший в медицине Николай Вахрушев успокоил его, сказав, что удар по голове не столь серьезный, внутренней гематомы он не наблюдает — если что и могло образоваться, то оно вытекло в первый момент своего формирования сквозь поверхностную рану на голове.

«…а так дыхание хоть и учащенное, но не прерывистое, сердце в норме, температура, хм, кажется, небольшая есть. А больше мы сделать ничего не можем!» — подвел итог осмотра пациента Николай.

Илья только посмотрел в бледное лицо Дениса, перевел взгляд сквозь небольшое отверстие в корпусе модуля и сквозь которое просматривался внешний периметр с кишащими там БПР и, это новость! с галактерами! Правда, их мало и они только издалека следят за пролетами КоПов, БПР, передвигающегося танка кудато в город, но это что-то! Решил, что придется, может быть около суток пережидать здесь.

Вот сейчас они вдвоем и приближались к дугообразному входу средних размеров с торца основного входа громадного корабля. Скрываясь за всевозможными балками, листами металла, прочей непонятной, но успешно выполняющей роль укрытия утвари пришельцев они покинули последнюю шпилеобразную стойку, за которой сверху до самого модуляцеха тянулась сплошная галерея конструктивных сочленений, скрывавших тебя от наблюдения оттуда. И самое главное дополнительный перекидной мост между модулямизаводами, состоящий из огромных кранов и производственных лифтов, но горизонтального назначения располагалась намного ниже и полностью укрывали тебя. Вот этото и прельстило Юдина, толком не знающего куда податься и больше ищущего места, под которыми можно спрятаться от снующих каждую минуту всевозможных машин. Кто его знает, какие функции у них есть, кроме сборки, переноски всевозможных деталей самых различных размеров?

С одной стороны он жалел, что они пошли в так сказать разведку, но как только представлял осуждающее лицо Горшенина, когда тот спросит, что они видели и что узнали, пока пережидали время, то ему становилось не по себе от этой перспективы. Он, Горшенин, конечно, ничего не скажет, не обмолвится словом, но тебе все и так будет ясно, что оценка твоего статуса в его глазах несколько понизилась, а этого ох как не хотелось! И повысить ее нелегко!

— Пережидаем колонну тележек и перебегаем на ту сторону! Вон за те шары, — приказал он.

— Принял, — ответил Олег.

Представляющая более метра в высоту и три в длину самодвижущуюся платформупогрузчик перевозила какието округлые детали. По две штуки на одну платформу. Колонна из семи машин прошествовала мимо двух замерших и скрючившихся за прикрываемым листовым железом людей.

— Давай, слева чисто, — прошептал Куницын.

Юдин, не медля, метнулся вперед.

Уже на месте почемуто помедлил с призывным сигналом Олегу, глядя кудато вперед за угол, затем нерешительно обернулся, явно оценивая всю обстановку и решил, что лучше будет, если он, Олег, переберется к нему. Куницын, еще раз осмотревшись, рванул. Когда он плюхнулся рядов на колени за укрытием, Илья воскликнул:

— Сиди тихо! Галактер с той стороны стоит! Я не хотел тебя вызывать, но там мы были как на ладони, — показал в обратном направлении.

Так и есть — небольшая куча листов железа и полукруглых бочек, за которыми они только что пережидали проезд технического поезда, прекрасно просматривалась отсюда.

«Слава богу, что никого не смотрел в тот момент в их сторону!» — подумал Куницын, затем осторожно повернулся в сторону, где стоял галактер.

Не увидел. Осторожно вытянулся влево и… точно стоит в какихто двадцати метрах гориллоподобное создание. В скафандрах их внешний вид был не так отвратителен, но находясь у себя под прикрытием и в окружении родной экосистемы, галактер был одет только в повседневную одежду, заключавшуюся в просторных брюках стального цвета, какойто короткой рубашкенакидке, что ли? Длинные безволосые руки серого, не привычно розовобелого как у людей цвета свисали до колен. И вообще наклоненная вперед сутуловатая фигура выглядела ужасно. Монстр, одним словом. И это разумный монстр — на голове был нацеплен какойто плоский диск, держащийся благодаря тонким, идущим парно проводамкреплениям вокруг головы и спускающимся за спину, под рубашку. Как крепилось и что удерживало на спине средство связи — Илья так определил назначение прибора — осталось неизвестно.

Галактер стоял к ним спиной, чутьчуть боком. Слава богу, что так, так как вид даже одного спрятанного глаза под выступающей надбровной роговой костью был ужасен. Лысый безухий череп. Вот галактер еще повернулся, встав в профиль:

— Не высовывайся! Он смотрит прямо на нас! — зашипел Илья, буквально вжавшись в стену.

«Точно — глаза же разнесены намного дальше, чем у людей!» — пронеслась мысль и Олег, стараясь не делать резких движений, также отодвинулся, краем глаза, боковым зрением наблюдая за врагом. Тот явно что-то заметил и еще больше повернулся… Господи! Лучше бы он этого не делал! Полностью отсутствовавший нос на лице заменяла глубокая впадина и выглядела как физический недостаток. Не мигая, Куницын недолго выдерживал эту картину и закрыл глаза, судорожно сглотнул. Юдин понял его состояние — уж лучше отстраниться от этого лицезрения. Но чтобы знать дальнейшие помыслы галактера теперь ему пришлось в оба следить за ним.

Несколько секунд галактер смотрел, казалось прямо на них, но не видя резко развернулся и приподнял левую ногу, намереваясь явно пойти. Вдруг замер и… на фоне всеобщего мощного монотонного гула и свиста непрекращающегося ветра из его глотки раздались такие низкие громкие звуки, что Илья от неожиданности вздрогнул. Слышать речь инопланетян ему еще не приходилось! Вот тот замолчал, прислушался, чуть склонив голову, опять неожиданно и с какимто озлоблением или подобные интонации у них нормальное состояние голосовых связок? рыкнул и направился ко входу в корабль. Вернее, к ровной металлической площадке, покрывающей несколько десятков метров площади.

— Господи, уходи же ты черт космический! И не возвращайся! — прошептал Куницын, после неожиданного рыка все же открывший глаза.

Илья ничего не ответил, разглядывая саму площадку перед входом в огроменный, казалось, упирающийся в небосвод корабльзавод. Это был один из пяти.

«И он еще не главный, — подумал Юдин, — нужно както пробраться к центральному. Вон тому, что стоит сбоку от этого, словно прикрывающий центральный корабль, над которым в вышине постоянно и беззвучно взлетает тот самый фонтан холодного огня силового поля, по большой параболе стекая вниз далеко за ними».

— Пошли! Пройдем под этой галереей. Как раз должны выйти сбоку центрального корабля.

Расстояние между их укрытием и очередной колонной они проскочили мгновенно и замерли, осторожно глянув внутрь небольшого входа с торца. Там в глубине, подсвеченное невидимыми, но мощными лампами находилось пустое пространство. Что это такое, почему пустует, не сильно заинтересовало их. Главное можно незаметно проскочить. Что и сделали. Бегом преодолели всю длину нависающей сверху галереи, косясь на перемещавшие огромные агрегаты кранылебедки.

В какойто момент чуть не открыли огонь по выплывшему КоПу из технологического отверстия в стене.

«Нужно запомнить это! Оказывается, КоПы имеют свои ходы сообщения и проверки своего технического состояния».

Патрульный диск пролетел мимо, не останавливаясь — прикрепленные блокузы на поясах пискнули, выполнив свою функцию.

Дальнейшие полчаса были самыми напряженными: здесь вообще было полно КоПов, о чем свидетельствовал постоянный писк блокуза, только и успевавшего отвечать на запросы патрульных. Правда, все диски только выскочив из стенсот уносились к краям периметра. Но вот они прошли зону КоПов. Пошла пересеченная местность между нагромождением агрегатов и штабелей чегото совсем уж непонятного: кажется, космических пушек.

Короткие, по сравнению с радиусом в два метра стволы послужили Юдину и Куницыну удобными трубамипереходами, внутри которых было, в общемто, скользко от отполированной до зеркального блеска поверхности и смазанной антикоррозийной смазкой наверняка, но зато здесь безопасно — явно никакие радары не смогли бы пробиться сквозь отливающий чернотой металл.

Необычный цвет закалки металла или использование неизвестных присадок говорили об иной технологии производства. Вообще все в округе говорило о производстве, производстве и еще раз о безостановочном конвейерном производстве. Куда ни глянь — одна сплошная складбаза. В какойто момент они чуть не запутались, начав колесить меж всего этого хаоса.

Для кого и хаос, а у когото все это гдето отмечено и имеет свой номенклатурный номер. Выручило только то, что они запомнили некоторые ориентиры поверх нагромождения всего кругом, явно не мирного назначения: какието остроносые и наоборот оканчивающиеся короткими раструбами стволы неведомых приспособлений навевали мысли об энергетическом, кинетическом и ином оружии. Массивные поворотные площадки говорили сами за себя — это турельные платформы. Тупоносые ракеты с стабилизаторами атмосферной корректировки курса не требовали пояснений.

Но вот их путь подошел к концу — перебегая, скатываясь, пролезая и укрываясь за многочисленными непонятными механизмами, они достигли ложбины между кораблями, в которой стояла очередная знакомая вышкастойка, но имеющая своеобразный частокол сетчатых мембран по окружности, надежно скрывшей их от всего сверху. Сверху их точно не могли заметить, разве что установленные камеры слежения, но складывалось ощущение, что внутри периметра никто, ни за кем не следил — галактеры чувствовали себя дома, полностью полагаясь на силовое поле…

Оглядевшись, Куницын увидел возможный дальнейший маршрут. Недолго думая, метнулись в ту сторону. Скрываясь между краем кораблягиганта и кипевшей ранее здесь лавой, застывшей, но образовавшей удобную траншею, когда корабль садился они достигли его обратной стороны. Вероятно, корабль производил коррекцию стабилизации положения в момент, пока лава застывала и от подобного волнообразного движения, как от волны в море она застыла своеобразным козырьком в виде выступающего сверху наплыва у корпуса корабля.

Здесь открывался вид центрального корабля, до которого было всегото какихто тридцатьсорок метров. Илья еще подумал, как галактерыпилоты не боятся маневрировать такими махинами и сажать в такой близости друг от друга? Наверное, они асыпилотажники или процесс маневрирования оконечной посадки производят управляющие компьютеры, что более реально.

Последние метры до выхода сбоку к центральной площадке они преодолели попластунски сквозь многочисленные переплетения строительных или промышленных лифтов, кранов, просто толстенных кабелей, наверное, кабелей чуть ли не отвесно уходящие на неимоверную высоту.

Но здесь была самая главная опасность — галактеры, которых не обманешь компьютерной программой. Им не нужно время на определение «свой-чужой». Они просто увидят тебя и… как они реагируют и действуют в бою рассказывать не надо.

Они постоянно, ну почти постоянно находились в движении — даже когда стояли на месте, рычапереговариваясь, то все равно нетнет да и оборачивались, высматривали что-то и снова обращались к собеседнику. Илья насчитал до тридцати галактеров.

«Сколько же их внутри каждого корабля?»

Истинные виновники нынешнего состояния человечества двигались во всех направлениях на центральной платформе, куда в данный момент из огромных ворот вывозилась на массивных самоходных секция чегото, наверное, двигательная часть.

«Хоть и треугольной формы, но ведь это сопла тяговых двигателей!» — определил принадлежность вывозимой секции Илья.

Вот состав из нескольких тяжеловесных машин остановился в центре. Галактеры, свободные от работы отошли своей сгорбленной походкой в сторону. Прогудел предупреждающий гудок, и кортеж машин тронулся, полностью скрыв из вида галактеров. Свернул в их направлении, но еще раз изменил направление. Ревущая тысячасильными двигателями единая колоннасостав скрылась за поворотом по выложенной дороге.

Нездоровая эйфория вседозволенности подвигла Юдина перемахнуть второстепенный переход, улучив момент и прикрывшись с правой стороны стеллажами узких, но длинных ребристых плит неизвестного назначения. Не останавливаясь, проследовали до конца поворота и раскрыв рот от удивления, машинально распластавшись на земле он замер на месте, разглядывая открывшееся огромное взлетнопосадочное поле, на котором правильными рядами, в разделенные на безопасные дистанции выстроилась атмосфернокосмическая техника завоевателей: в центре застыли орбитальные транспортники, похожие на горбатых жуковчерепах. Их было немного, штук восемь. Наверняка готовы к старту. Чуть от центра поля стояли небольшие по сравнению с ними БПР. Этих более сорока штук. И еще меньших размеров истребители атмосферного значения, хотя может и космического находились с краев, тут уже не угадаешь. Этих было больше.

От всей этой техники веяло мощью и силой космических завоевателей. Неторопливое превосходство, какимто высокомерным превосходством что ли? Мысли уносились в бескрайние дали вселенной, где в безмолвие и леденящей пустоте плыли подобные корабли, атаковали или искусно уходили изпод удара. Но вот усиливающаяся дрожь почвы смазала навеянную воображением картину, вернула полет мысли Ильи на бренную землю — медленно, очень медленно из-за другого корабля выезжала все та же процессия.

— Илья, назад уже дороги нет — смотри, если мы поползем обратно, на сразу заметит вон тот галактер, управляющий этим поездом, — прошептал Куницын, кивком головы указывая на водителя.

— Черт! — быстро оглянувшись, Илья ответил, — пошли вперед, попытаемся обойти вокруг этот корабль.

Успели проползти с пару десятков метров, как застыли на месте — впереди, уже немного справа, у въезда на космодром стояло пять галактеров. И все смотрели в эту сторону. Илья поежился под их взглядами, в общемто, понимая, что их они не видят, но стоит им пройти несколько метров вперед и они как на ладони! Вот расплата за беспечность, за кажущуюся вседозволенность!

— Что делать? Что делать? — напряженным голосом воскликнул он, взглядом охватывая все вокруг.

Сзади приближался поезд, с которого их заметят, впереди стояли другие галактеры, которые скоро тоже увидят их — хоть вставай и подороже продавай свою жизнь, но нельзя! Хоть сдохни, но спрячь свои останки так, чтобы о твоем существовании ЗДЕСЬ ни одна галактерская душа не ведала!

— Илья, посмотри влево — залазь в люк!

Слева находилось отверстие около полуметра в диаметре. И уговаривать его не требовалось. Хотя с одной стороны интересно: что это за люк, углубление и куда оно ведет, а вдруг, это резервный сброс излишнего давления каких-нибудь ядовитых газов или слив едкой кислоты? Что это вообще за подозрительное пятно на дне траншеи? Думать и тем более, исследовать было некогда и помолившись Юдин взялся за край сточного, как он себя уговаривал отверстия. Отлично, это не соляная кислота! что-то осклизкое, но не сильно липнущее. Похоже на воду, только маслянистую! Может это…? Не хватало искупаться в дерьме галактеров! Сзади что-то зашевелилось, толкнуло, уперлось в ноги. Ах, да, это же Куницын пытается также спасти свою задницу!

Он пополз на четвереньках, уступая место товарищу. Вскоре вообще ход расширился, и он встал во весь рост, слегка пригибая голову и упираясь руками в стенки туннеля:

— Олег, ты как?

— А что я? Пошли уже глянем, что там впереди?!

— А может, подождем, пока та кавалькада проедет мимо?

— Да какого хрена? Залезли так пошли, прогуляемся — вернуться не долго! Один фиг, если что-то отсюда вылетит наружу, нас так и так размажет и разотрет в порошок!

Ухмыльнувшись, Илья повернулся и пошел дальше. Ход пока шел болееменее горизонтально, имея небольшой уклон вверх. Изначально направление было строго перпендикулярно борту корабля, но через какоето время они заметили, что ход стал забирать вправо. Через десяток метров он стал менять форму из круглого, последовательно перетекая в многоугольную с сложногеометрическими гранями фигуру. Трансформация продолжалась, но не в сторону усложнения, а наоборот: все больше и больше упрощаясь, на глазах приобретали знакомые очертания квадрата стены туннеля. К привычным теперь взгляду стенам, потолку и полу добавились размеры, и Юдин теперь выпрямился в полный рост.

— Я насчитал примерно сто метров от начала пути! Ну, плюсминус пятьдесять метров, — сказал Юдин, останавливаясь и оборачиваясь к Олегу.

— И обязательно так выкаблучиваться? Ну, изменять форму технического перехода? — спросил Куницын сзади, только пожав плечами на подсчеты Ильи — огромный корабль, значит и большие переходы.

Илья ничего не ответил, прислушиваясь к звукам впереди, к отдаленному гулу с боков, сквозь стены туннеля. Ничего конкретного — к постоянному шуму добавилась легкая вибрация, как будто гдето там находился большой двигатель или еще что-то. Толщина корпуса впечатляла, даже с учетом погрешности на все больше и больше заворачивавшего вправо, сейчас явно идущего вдоль корпуса туннеля. Но все равно внешний слой по самым минимальным подсчетам Юдина составлял до четырех метров толщины. Вот на их пути появилась развилка, более резко уходящая вверх, так что пришлось поднапрячься, чтобы подняться и не соскользнуть обратно туда, откуда пришли.

Остановились в намного расширившемся месте, являющимся продолжением туннеля, уходящим точно также вниз и также вправо по ходу движения. На своеобразном перекресткепятачке слева находился перпендикулярно расположенный главный туннель, — безошибочно определил Илья, доступ в который был перекрыт гдето три на три люкомраспределителем потоков чегото, что должно протекать по этому коридору. Это явно так: то, что эта дверь служит своеобразным рулем распределения направления, говорили глубокие линии направляющих, взрезанные на глубину до метра в пол. Мощно и надежно. Также как и на потолке. Главный полоз проходил строго от середины люка и доходил, упираясь в противоположный край туннеля. У начала движения хода двери он имел ширину до двух метров, представляя свободный ход для изменения угла выдвижения и положения перегородки в момент активации того или другого направления выброса чегото наружу и постепенно сужался до полуметра на другом конце. Как раз по ширине пазовнаправляющих, которые Илья, подойдя, увидел внизу и вверху. Кивнул головой, обнаружив с обеих сторон люкадвери направляющие, по которым она перемещалась. На потолке было тоже самое. Все яснопонятно: обычный, без каких-либо инопланетных примочек способ изменения направления движения любых веществ, в любом физическом состоянии. Как вправо, так и влево. Два разрешенных направления сброса.

— Олег, я не знаю, что сбрасывают галактеры через эти каналы, но у меня есть коекакие мысли — видишь, какая система смены направлений используется? Да. Ничего нового нет — до боли знакомые механические приспособления. Исходя из этого вывода, здесь должен быть, наверняка есть технический туннель обслуживания. Если что-то застрянет или сломается, то представляешь, сколько нужно резать металл, чтобы добраться досюда? Вово! Ищи любые сочленения, любую неровность, выступающую поверхность! что-то должно быть, я уверен в этом! — приказал Юдин.

Они нашли его, но не здесь, а в месте, где туннель снова изгибался, теперь уходя вниз и вправо. Наверное, в этом наиболее широком месте технически нельзя было вывести дежурный ход. К тому же выход находился… на потолке! В первый миг, когда его подозвал Куницын, Илья матюгнулся: какой, спрашивается уродпроектировщик корабля вывел люк под потолок? Как туда добираться? Затем рассмеялся:

— Мда! Зря наорал на неизвестного инженерагалактера — ими же задумывалось проникновение в коридор изнутри, а не вот так извне! Хотя в каком-нибудь аварийном режиме должно быть запланировано проникновение и снаружи. Черт, как на это хочется надеяться!

— Да и росту галактеров несколько повыше нашего — на сантиметров пятьдесят, не меньше, — добродушно поддел Олег, — с их ростом не составит никакого труда тупо поднять рукуконечностьграблю и повернуть, хм, хотя бы вот тот выступ, — просто так предложил он.

— Ага, вот так просто люк и откроется! — с сомнением ответил Илья.

— А ты попробуй!

— Как? В прыжке, что ли изъ…ся?

— Могу предложить свою дружескую спину! Только не сильно топчись.

С этими словами Куницын встал на четвереньки, оперся руками об пол:

— Давайдавай, я не собираюсь перед тобой на коленях вечно стоять! — отмел его попытку возразить на подобную подставку Олег.

Быстро опустив «АКМ» на пол Илья, придерживаясь одной рукой стены, встал на спину Олегу. Свободной правой ощупал овальный лючок в средней окружности до полуметра, может чуть побольше, вообще у галактеров была тенденция делать просторные переходы, наверное, для проноски габаритных приспособлений, механизмов? — пронеслась мысль. Никаких ощутимых углублений, выступов, похожих на поворотные ручки или сдвигаемые пластины, под которыми находится возможный поворотный механизм, он не нашел. Было, правда, одноединственное неглубокое углубление чуть в стороне от воображаемой центральной точки лючка, но и в него палец утопал всего на одну фалангу. На всякий случай постучал по крышке кулаком — вдруг, что-то сработает и…

— Ни фига нет, Олег! — спрыгнув, разочарованно произнес Илья.

— Нука встань, дайка я попробую! — ответил Олег, выслушав Юдина и разглядывая под потолком люк.

— А? Не веришь? Или в отместку хочешь на моей спине потоптаться?

— А как же — только об этом и мечтаю! — выдохнул он, примеряясь и осторожно поднимаясь наверх.

Он сразу же просунул палец в то самое углубление. Да, так и есть — глубина всего на три с лишним сантиметров, но вот что не сделал Илья, так это не повертел им в разные стороны. А надо было — палец обнаружил полость в одном направлении, черт, какие же длинные пальцы у галактеров!

— Твою мать! — выдавил он от усилия добраться пальцем дальше по ходу полого пространства внутри и что-нибудь нащупать — может, какую потайную щеколду?

— Эй, товарищ, не так резво топчитесь! Спина моя, а не казенная!

— Да погоди ты! Потерпи немного! — пыхтя, ответил Олег, шуткой извиняясь за свое переминание с ноги на ногу, — сейчас… еще чутьчуть…

Указательный палец не уперся ни во что-то дальше, как бы он ни старался извернуть руку и просунуть его дальше — впереди ничего не было, даже с учетом длины пальцев галактеров. Поэтому он начал исследовать пространство вокруг и нащупал срезуглубление на внутренней, ближней к нему поверхности. Надавил на явно клавишу. что-то щелкнуло, поддавшись усилию, и вся поверхность люка стала выползать из пазов.

— Есть!

Сопровождавшееся тихим шипением гидравлики или еще какого усилителя движение прекратилось, когда люк вышел наружу на сорок сантиметров, не меньше, — машинально прикинул толщину люка Олег.

Оглядел край среза — между самим потолком и краем выдвинувшегося люка зияла сантиметровая щель, но оттуда не поступало света, и ничего не было видно. Попробовал уцепиться и потянуть вниз еще люк — не тутто было. Никакого действия в ответ! Подумал, толкнул ее снизу вверх — вдруг нужно поднять его, чтобы сработала какаято внутренняя пружина, стабилизирующий замок, что ли и люк открылся полностью? Но… люк с плавным чмокающим звуком встал на место.

— Черт его дери!!!

На контрольной панели дежурного оператора сектора ER9/GH2 снова потух сигзатор открывания с внешней стороны технического люка. Только зажегшись, погас. Оператор только глянул на эту панель. Его взгляд задержался на опять! вспыхнувшем сигзаторе и…галактер отвернулся. За время дежурства столько раз происходит вот таких бессистемных открыванийзапираний всевозможных технических ходов сообщений, что дежурные уже полдрига назад как перестали отправлять дежурные смены проверять нерегламентированные и не заявленные работы в том или ином секторе того или иного корабля.

Все охраняется и если комуто понадобилось лезть в корректорную центровочную систему корабля при спуске на планету и нюхать сточные отходы жизнедеятельности организма галактерасоседа, которые сбрасывались именно через эти корректурные толчковые дюзы, когда корабль находился на планете — все равно при взлете все выгорит — ссванг, дери! то, пожалуйста, я не против!

Наверняка это техники третьего класса подготовки снова ленятся зайти через главный вход и готовы нюхать экскременты, но только не сделать лишнего шага ногой, шаррагневые чвалы!

…так что пришлось снова корячиться и открывать люк. Сейчас он умнее и не станет закрывать люк. Задумался. Из раздумий его вывел голос Юдина.

— Блин, ты там не вымер часом? Вообщето ты на моей спине стоишь!

— Я думаю, — изрек тот и схватившись обеими руками за люк попытался повернуть его по часовой стрелке. Никакого результата! Да что же это такое? Напрягся, попробовал против часовой и люк плавно, уже без его помощи продолжил движение. Замер после прохождения 900 отметки от первоначального положения и…стал опускаться! Все ниже и ниже. Олег думал, что выдвигающийся шток до десяти сантиметров в диаметре и отполированный до зеркального блеска из центра люкаплатформы вот сейчас, ну, значит, вот сейчас, нет, еще через десять сантиметров остановиться, но тот не прекращал движения. Куницын отодвинулся, когда крышка люка поравнялась с ним на уровне груди и продолжила движение. Тут до него дошло и он под недовольный возглас Юдина не оченьто нежно и заботливо по отношению к его спине спрыгнул на пол. Тут же оттолкнул Юдина в сторону.

— Слушай, ты охерел в атаке? — обернулся уже с серьезным и недовольным лицом Илья.

— Смотри вверх! — ответил тот, глядя на опускавшийся явно до конца люкплатформу.

Когда платформа замерла в какихто десяти сантиметрах от пола, сверху вспыхнул свет. Юдин понял:

— Извини.

— Ну что, полезем или, или что? — ответил Олег, когда они осмотрели что там вверху — какието многочисленные трубы небольших размеров, светящиеся десятками оттенков не меньшего количества световолоконные нити, что ли?

Тот подумал немного, прислушиваясь к звукам в туннеле, к легкому шипению исходящего какогото газа из открывшегося люка, ответил:

— Полезли! Один черт забрались в самый клоповник! Посмотрим хоть, что у них внутри! По крайней мере, нас же не засекли.

— Кто его знает? Смотря сколько еще будем шастать. У них наверняка же есть системы контроля отпираниязапирания всех люков!

— Верно! Както об этом и не подумал, — замер в нерешительности Илья. — Залазь! Закроем изнутри, вдруг прокатит?

Олег пожал плечами и встал на платформу с одной стороны. Илья с другой. Если встать на носки, то перед глазами светилась бегущая по кругу красная световая засветка, гаснувшая по мере пройденного пути. Когда она полностью меркла, то была видна выступающая эта самая светящаяся по кругу клавиша, которая так и просила нажать ее, что и сделал Юдин. Платформа пошла вверх…

… Ну, и что там? — встрепенулся Горшенин в кровати, когда Илья вдруг замолчал, на миг прервав пересказ всего того нового, что он видел.

Врач базы запретил Денису, по крайней мере, еще сутки принимать горизонтальное положение, поэтому с радостью выполнявшая распоряжение Михаила Гронова Ирина настояла на вот такой форме разговора. С нее хватило переговоров с Куликовым, но отцу она перечить не могла. Юдин попал под винты.

— Да вот я схему корабля нарисовал по памяти, где, что и как. Ну, это примерно, — ответил Илья, доставая из кармана лист бумаги и протягивая ее Денису…

…подсветки как таковой здесь не было — освещения было достаточно от световых волокон линий электропередач. Не вникая во весь этот технический хаос проводов, труб они пошли дальше, все время поднимаясь вверх и вверх, каждый миг готовые открыть огонь по вынырнувшему из-за поворота или вообще черт знает откуда какому-нибудь галактеру, забредшему сюда или направленного выяснить причину открываниязапирания люка. Но, кажется, хозяев корабля это не беспокоило.

По мере продвижения в одном сегменте узкого хода они встретили две боковые двери. На вопросительный взгляд Ильи, обернувшегося к Куницыну, тот ответил:

— Наверняка это совсем уж специфичные проходыкладовки, что ли! Давай глянем, что впереди? Если что, вернемся!

Поэтому они беспрепятственно дошли до вполне обычной дверилюка тоже овальной формы. У них что, все овальное? Дверь как дверь. Наглухо герметично перекрывавшая этот коридор, но на расстоянии менее двух метров верхняя ее часть вдруг задрожала в легкой световой интерференции и протаяла, показывая, что находится с той стороны.

Там далеко впереди по сторонам, с боков и сверху — потолка вообще не было видно, так как он уходил под верхний край двери — предстала огромная промышленная зала. Там находились бесчисленные агрегаты производства и сборки, которые совершали массу всевозможных, даже не уследишь перемещений. Быстро меняющиеся блики вспышек, порождающихся во множестве, и казалось, во всех местах одновременно ослепили их. Затем глаза стали привыкать к световому хаосу.

Со стороны это походило на рой единого гигантского муравейника копошащегося, передвигавшего, кудато переносившего с места на место и обратно порой одни и те же огромные детали с помощью всевозможного вида приспособлений. Полностью механизированное производство непроизвольно заставляло напрячься. Глаза машинально пытались отследить какое-либо отдельное действо, чтобы хоть в какойто мере понять часть глобального процесса. Процесса одновременного и от этого непонятного движенияработы десятков, сотен производственных захватов, мощных рычагов, натянутых тросов, дрожащих от напряжения и выдерживающих чудовищной массы детали и агрегаты.

Через несколько минут созерцания они поняли, что лучше и не пытаться что-либо выяснить во всей этой мешанине. Но ведь кто-то знал и направлял весь процесс производства по одному ему известному руслу, направлению всеобщего хода машинной истерии? Знал цели и задачи, которые выполнял этот машинный ад. Но это была только толика того что они увидели. Детально разглядывать и понять вообще, что здесь происходит, не было времени и желания — почемуто после нескольких минут лицезрения было желание поскорее уйти из этого странного, непонятного мира, кующего что-то ужасное, что будет использоваться во вред подобным расам Земли.

Но Илья нажал призывно мигающую планку у ручки люка, и та плавно вобралась внутрь стены: сразу больно ударил по ушам поток шума и гама, звуков ударов металла об металл, визга и скрипа. Он быстро скользнул в правый коридор — ему так показалось, когда посмотрел вправо, но уперся в простое закругленное пространство, где находилось несколько кресел. Кажется, галактеры умудрялись отдыхать вот в таком месте, лицезрея весь процесс производства.

Развернулся, взглядом ища другой путь. Нашел его, но… Конечно, проще бы пройти по вот этому внутреннему коридору, плавно изгибающемуся вдоль всего борта изнутри, соединяясь, переплетаясь с другими коридорами, переходами на другие уровни, этажи, но этот путь для них был заказан — там часто появлялись галактеры. Ты не галактер — значит, пройти не сможешь. Взгляд еще пометался по близко расположенным лестницам, люкам и в итоге Илья развернулся, чуть не столкнувшись с Куницыным. Тот понял, что там тупик и ни слова не говоря, нырнул обратно.

Илья на миг задержался, глянув еще раз на эту вакханалию, и только сейчас в полном объеме осознал какофонию звуков работы всевозможных механизмов, враз нахлынувших на него. По мере поднятия взгляда наверх, к огромному конусу высоко вверху и который просто растворялся в лучах яркого света на невообразимой высоте, он заворожено смотрел на мощь и могущество расы галактеров.

Удерживающие конус в подвешенном состоянии подходящие с восьми сторон прочные фермыкрепления сами обратными концами терялись в стенах корпуса и также использовались как дополнительные ярусыдорогиконвейеры, по которым нескончаемым потоком перемещалось все как сверху, так и с боков и снизу фермкреплений. Помимо этого со всех сторон чуть ли не вертикально, в некоторых случаях круто изгибающиеся полупрозрачные колодцы энергетических туннелейлифтов доставляли наверх и обратно тут и там передвигающиеся кабины с галактерами.

Там вокруг явно главного конуса простиралась обширная огороженная площадка, являющаяся главным местом, где собирались галактеры… Ха а может, там находится главный пульт управления или чегото подобного?

Его привел в чувство голос Олега, затем рука, схватившая и поволокшая внутрь:

— Давай обратно, а то засекут, емое!

Только когда дверьовал отрезала их от мира диких звуков и непрекращающейся работы, он шумно выдохнул:

— Это сумасшествие какоето!

— Да ты сам чуть уже не нырнул туда! Как полоумный уставился вверх! Остынь, господин хороший! Лучше давай подумаем, куда двигаем? Вперед или возвращаемся, пока не заблудились в корень?

Илья немного постоял, явно придя в себя, затем повернул лицо к Куницыну — на его губах светилась улыбка:

— Идем дальше, вернее, на выход, но безопасным маршрутом!

Он уже понял общий план расположения вот этих туннелейкоридоров, по одному из которых они пробрались внутри космического левиафана.

Эти тоннели явно используются по прямому назначению в космосе, когда нужно добраться до какого-либо агрегата у внешней обшивки корабля, но скрытого броней изнутри. Эти ходы сообщений расположены по всей окружности. К этому выводу он пришел еще на том перекрестке, когда увидел уходящую закругляющуюся точно также вниз и в сторону к борту корабля ленту коридора. Значит, из технического тоннеля точно также можно перейти на другой сектор и вынырнуть в другом месте наружу, минуя все внутренние посты или не контактируя с галактерами. Главное, не запутаться в этих блужданиях.

— И перейдем мы вон там, — закончил короткое объяснение Илья.

Вернувшись и остановившись напротив двух люкововалов, мимо которых уже проходили, он открыл тот, который слева. Несколько секунд всматривался в полутемный ход, тянущийся вдоль борта и постепенно закругляющийся…

С тихим мягким шипением люк закрылся за ними.

Продвигаясь по не имеющему лишнего бокового пространства мм, узкому, наверное, для галактера, ответвлению в одном месте увидел подобный овальный люк над головой. Только еще меньше размеров. Ха, наверное, для очень худых галактеров! Обернулся к Олегу:

— Попробуем?

— Конечно! Мы что, зря тут лазим? — пришел ответ с добродушной поддевкой.

Мда, здесь галактеры не замудрялись: обычный принцип механического открытия люка. Немного не так как у людей — не повернул по часовой стрелке ручку, а потянул ее впередназад, как указано явно значками и от себя, то есть вверх. Люк также плавно ушел в стену. На его место тут же опустилась самая обычная лестница. Тут уже никакого переводчика не нужно. Не раздумывая, Илья сноровисто поднялся наверх, но не стал полностью вылазить в новый коридор, идущий под некоторым углом вверх и у самого конца переходящий в ступеньки, правда, очень далеко отстоящие друг от друга. Все ясно — внутри самого борта корабля есть целая сеть технических ходов. Свой вывод огласил Олегу, когда вновь спустился вниз, перед этим коснувшись призывно взбликивающего выступа с одной стороны лестницы. Вся операция по закрытию люка прошла в обратной последовательности.

— Ну и ладно. Одной дополнительной информацией больше. Пошли дальше!

— Пошли, — ответил Илья, направляясь следом за теперь идущим впереди Куницыным.

…В одном коридоре дрогнула одна плита под потолком, выделилась из общего фона и пошла вниз. Остановилась внизу. Два человека направились по начавшему снова изменяться, усложняя геометрическую форму туннелю. Вскоре Юдин осторожно выглянул наружу, огляделся, сориентировавшись на местности, и с печальным вздохом подался назад:

— Двигай обратно, Олег — мы не дошли. Думаю, на следующем стоке выйдем под ту галерею. Поползли!

Уже как местные вновь вернулись, поднялись, прошли к перекрестку в техрукаве, повернулись к люку перехода в следующий сектор и тут люк сам стал открываться. Спасибо реакции Куницына — он лично еще соображал, куда бежать? уставившись на убегавший в стену люк, а сильная рука напарника уже волокла его назад. Они вовремя успели втиснуться в глубокую нишу между трубами, идущими у пола, тем самым оградив себя от освещения энергетическими световолокнами, как мимо них шагнула гоблинообразная фигура. Скрылась в направлении внутреннего люка.

— Фу, черт! — выдохнул Илья, вновь открывая ту же дверь и ныряя в коридор…

Обратный путь в, оказывается уже вечернем небе, закончился без происшествий.

— Ну, слава богу! Я уж всякое передумал! — облегченно выдохнул Николай Вахрушев, когда они оба ввалились внутрь агрегата. — Чего так долгото? Вас не было четыре с лишним часов!

— Да так, прошвырнулись по округе!

— Ага! Вы пошутили — мы посмеялись. Давайте рассказывайте, что там в округе есть интересного? С галактерками знакомились? — с издевкой спросил Вахрушев.

— Коль, не злись, сами несколько раз думали, что кранты пришли. Как он? — кивнул на Горшенина, сменил тему Юдин.

— Без изменений. Ну, так что там?

Вкратце пересказав их поход, Илья предложил выбираться отсюда.

— Вотвот! Ничего не измениться ни сейчас, ни через сутки, а вот ему нужно как можно быстрее домой, — показал на Дениса рукой Николай.

Согласно кивнув, ответил.

— Коль, сейчас передохнем немного — устали за эти часы перебежек.

— Да я не гоню прямо сейчас! Но что, значит, решили сейчас, а, командир? — повеселел Вахрушев, обратившись к оставшемуся за старшего Илье.

— Решили, — просто ответил тот, привалившись спиной к металлической стене и прикрыл глаза.

… а потом чуть ли не до утра ждали окна в пролетах БПР. В один момент нырнули за барьер. Тридцать метров ползли, потом перебрались через вал земли… то, что от него осталось — все подступы вплоть до барьера усыпаны всем, что было, — на этом месте рассказывавший Юдин тяжело махнул рукой. — Но нас ждали! — вдруг встрепенулся Илья, — Осипов не ушел! Ждал! Ждал, черт знает чего — говорит: «а я знал, что вы живы, знал и все тут! Ведь БПР не стреляли за барьером — только когда обнаружили ваших оставшихся с этой стороны». Да, Денис, пятеро погибло. Кого завалило, когото расстреляли — сейчас не узнаешь, не восстановишь всей картины. Ребята несли тебя безостановочно, — продолжал он повествование. — Только проходя Королевский схрон, решили остановиться и перекусить. И ты там поел! Все тогда обрадовались — ты же пришел в сознание, но как только поел, сразу отключился. Но раз поел, значит, жить будет. За городом встретили группу Савина — выход в сеть же прервался, вот база и выслала еще один отряд. В общем, пока на основе данных по работе блокузов и моему с Олегом проникновению внутрь кораблейзаводов решено ничего не предпринимать, пока ты не выздоровеешь и не ознакомишься с материалами…

— Илья, вот это не честно — я тебя предупреждала! — фурией влетела в комнату Ира, подслушивавшая из-за двери, — никаких разговоров о делах сегодня!

… Родная моя, но он же не виноват — дело не ждет и не он, так кто-то другой довел бы до меня всю сложившуюся обстановку, — вдоль шерстки гладил Ирину Денис, когда Юдин ушел несколько встрепанный и раскрасневшийся от взбучки.

— Я даже знаю, кто бы это был, — ворчливо ответила она, — но ты прав — ты нужен им, — вздохнула Горшенина.

Денис рассмеялся:

— Ириша! Ну не надо так обреченно! Я обещаю…

Осень уже вплотную подступала, по ночам пробуя на вкус остывающие под ее дыханием листья деревьев. Неуловимыми прикосновениями близкой смены времени года останавливая в них жизненные процессы, на глазах изменяя цвет, гибкость, она делала их хрупкими, все настойчивее и властно нарушая связи соединения с ветвями, обрывая и унося самые слабые листочки. Желтеющие первые вестники наступающей осени с каждым днем увеличивали ряды общего покрова леса.

Почемуто именно сегодня, через день после прихода в себя Денис ощутил жгучее желание побыть на свежем воздухе, наведаться на могилу родителей.

«Что это? Возможная скорая встреча с ними там? Нет, не должно. Просто настроение паршивое», — предположил он, успокаивая самого себя.

Вместе с Артуром и Ириной он ехал на подводе, предоставив сыну управлять лошадью. Ирина тоже молчала, глядя в окружающий лес.

— А знаешь — это даже символично! — вдруг обратился Денис к ней.

— Что символично? — не поняла Ира и повернула голову в его сторону.

— Нет, не символично, не так выразился, а закономерно! А то, что мы планируем начало атаки на галактеров в первые дни зимы! Отец и мать начинали борьбу в лютые мороза. Сейчас тоже зима на носу. С чего все начиналось, к тому все и сводиться — я не верю в кабалистику, но уверен, что все у нас получиться. Вот прорвем барьер и пусть они испытают на своей шкуре: какого это — замерзать, не знаю куда податься и где скрыться от холода?! — жестче закончил, нежели начинал Денис.

Она ничего не ответила, снова обратившись к деревьям. Затем, явно обдумав, воскликнула:

— Знаешь Денис, я естественно не знаю, не испытывала на себе, как и ты тех морозов, зашкаливавших аж за минус сотую отметку, но мне рассказывал отец, как трещали, ломались как картонные листы железа, как воздух замирал в груди. Вообще, какого это — жить в постоянной ночи? Это было жутко — я сколько раз пыталась представить постоянную нескончаемую ледяную ночь; никого, кто бы объяснил, помог, нет, только треск жестокого мороза и боязнь, что ты не проснешься, пока твой напарник, родной близкий человек, не важно, кто именно поддерживает огонь в печке. Никакой помощи от правительства — оно само замерзло, несмотря на глубокие бункера, базы, уничтоженное невидимым врагом, когда пыталось связаться, отдать какието приказы, команды. Враг, захватчик, не спешащий опускаться на уже сдавшуюся планету и который смотрит холодным взглядом на потуги обреченной цивилизации, пытающейся не что-то противопоставить ему, нет, просто продлить свою агонию. Он просто ждет, ждет, когда ты покроешься коркой льда и тогда можно прийти и забрать из твоих посиневших рук все, хотя ему ничего и не нужно твоего личного — только планета с ее ресурсами. Да пришли бы и попросили, даже с позиции силы, но человечество бы жило! Потом бы что-нибудь изменилось — как вот сейчас, например. Ведь они уже полгода просто пережидают чегото в своих «Городах»!

— А это возмездие! — вдруг сказал молчавший Артур. — Возмездие, кара, мама!

Денис покосился на сына, раньше не замечавший подобной склонности к религиозному обоснованию подобных вещей.

— Нет, отец, я не верующий, хотя отец Василий проводит свои службы. Послушать его интересно и только. Нет, я имею в виду, что гдето там, в безднах вселенной есть множество подобных порабощенных, но не покорившихся миров. Гдето подобным нам существам удалось сделать что-то такого, что империя галактеров, их военная машина дала холостой ход, забуксовала. Наши неизвестные сподвижники дают нам шанс скинуть иго галактеров у себя, тем самым облегчая положение гдето в другом месте, пап. И нужно нанести этот удар по ослабевшему, пусть даже на миг, врагу. Не медли! Пусть даже ты еще не до конца продумал в деталях весь план, ты должен почувствовать этот момент, миг, когда нужно начать действовать и склонить в свою сторону чашу весов. Потом все пойдет по нужному руслу, несмотря на некоторые неточности плана. Пап, я знаю, что тебе сейчас тяжело, но… все и я тоже верим в тебя. Я не хочу сказать, что тебя боготворят или преклоняются, но все ждут от тебя первого шага к победе. Знают, что как и дед, ты дашь сигнал в нужное время и поведешь остальных за собой!

— Спасибо, Артур! — ответил Денис после пламенной тирады сына, рано повзрослевшего и имеющего собственные взгляды на жизнь. Взгляд взрослого человека. — Скоро, очень скоро мы попытаемся нанести этот удар, так как тянуть дальше некуда — наши силы, несмотря на все усилия Совета, ослабевают и главное, моральные — некоторые начинают сомневаться в успехе всего предприятия: теперь я после ситуации с группой Тимофеева уверен в том, что и у нас уже бродят подобные мысли. Еще одно, ну, два поколения и задачи движения изменяться, постепенно уклоняясь от основной цели — и это будут насущные проблемы, как им будет казаться, без которых будущее сопротивление не сможет существовать. Но эти задачи с каждым годом будут мельчать, растворяясь в повседневной рутине — производство пороха, поддержания в рабочем состоянии остающегося оружия и так далее. Эта рутина затянет и в какойто миг даже самый рьяный последователь опустит руки — вот тогда на человеке можно поставить крест. Я, ты, мы все постараемся не допустить этого. Все, подъезжаем.

Как и тогда, когда было вычеканено изображение обоих основателей базы, родителей Дениса, так и сейчас два лика смотрели на дорогу, на прибывающих, глядя вслед уходящим.

Денис первым подошел к памятнику, постоял немного, рассматривая и вспоминая черты матери, ее ласковые руки, голос, все, что вырастило из него настоящего мужчину. Перевел взгляд на суровые черты отца, вспоминая и сравнивая их с перенесенной в базу данных компьютера сохранившейся у мамы фотографии отца. Тихо обошел постамент и направился к оградке. Открыл ее и вошел, глядя на обелиск. Смел несколько налетевших листьев на могилы обоих.

— Здравствуйте, мои родные. Вот пришел по проведать вас, так как редко бываю у вас. Дела земные не должны вас сильно тревожить, но хочу сказать, что скоро мы пойдем в бой, к которому вы готовили нас. Дали надежду всем тем, кто сейчас живет и желает лучшей доли для человека. Мы сорок лет готовились к восстанию. Думаю, нет, уже точно знаю — это время пришло мама, папа. Объединенные остатки людей по всему миры готовы к совместным действиям. Я надеюсь, что у нас все получится.

Денис еще постоял немного, вспоминая маму, как живое олицетворение добра и ласки. Немного подумав, коекак совладав с предательски появившимися в горле спазмами, добавил:

— Не буду долго надоедать, но скажу — мне так вас недостает! Как бы я хотел видеть вас рядом с собой! До свидания, мои родители! Спите спокойно.

Скупая мужская слеза стекла по щеке. Денис украдкой вытер ее, повернулся и вышел, на ходу кивнув Ирине и Артуру, благодаря их за такт…

Тихо шелестел ветер. Еще видневшийся, еще не скрывшийся за поворотом заросшей лесной дороги обелиск смотрел вслед телеге с тремя людьми, с тремя родными душами, в которых витала частичка тех, кто спал вечным сном за обелиском. Души усопших, казалось, с любовью и гордостью смотрели вслед самым родным живущим людям, взвалившим на свои плечи ответственность за остатки человечества, готовые вести их в последнюю решительную битву с инопланетными захватчиками. Сын, внук — чередующаяся смена, преемственность поколений, объединившихся поколений готовы были делать одно дело. Отстоять свое право жить.

Сергей и Виктория Горшенины незримо, неосязаемо следовали за своими потомками, с гордостью шагая рядом, ожидая от них правильных решений и поступков. Они уже знали, чем она завершится, но дела земные им были неподвластны. Они могли только наблюдать и переживать за живых…

Ирина и Артур уже спустились вниз, а Денис остался наверху, разглядывая сквозь уже не молодые, но и не гибкие стволы деревьев постепенно ломавших бетонное покрытие древней воинской части. Зилы, уазики…они давно уже были обвиты ползучим кустарником, заявившим о своих правах на эту территорию уже лет тридцать назад. Теперь лес прорвался снизу, с жадностью распространяя свои корни. Скоро этот памятник земной технике скроется в сплошной кроне деревьев.

Идти туда он не хотел, хотя именно на территории плаца находился тот самый вход вниз, аварийный вход, сквозь который его отец и привел выживших в городе. Им не пользовались, хотя держали в исправности. Почемуто именно к этому люку Горшенин относился с непонятным волнением. К этому полуобвалившемуся вентиляционному отверстию, на деле таковым не являвшимся.

«Что это на меня нашло? Наверное, сегодняшнее путешествие к могиле родителей!» — решил он, поворачиваясь спиной к стоянке автомобилей и направляясь к сосневышке.

Вдруг в левом клипсенаушнике раздалось легкое потрескивание, затем голос дежурного оператора доложил:

— Совет будет собран к 15.00.

— Спасибо, — поблагодарил за свою просьбу перенести назначенное на час дня совещание Совета Горшенин. — Соедините с Куликовым.

— Сейчас, одну минуту, Денис Сергеевич. Будьте на связи.

— Хорошо.

Прошло около минуты, когда раздался голос Игоря Станиславовича.

— Все готово, можно начинать, Денис!

— Начинайте, — коротко приказал он. — Я сейчас спущусь.

Он так хотел, чтобы эта отданная им команда прозвучала минимум дня через три, но обстановка вносила свои коррективы. Сейчас или потом будет еще хуже. Хуже в плане привлечения все больших сил, готовящихся к главной атаке, а не для отвлекающих маневров.

Горшенин напоследок окинул взглядом шумевший лес и направился к протоптанной, но старательно укрытой тропинке сорванными ветками, присыпанной листвой. Но дотошный следопыт или опытный охотник все равно сразу бы определили, что это место является местом постоянного движения.

Глава 6

США СА

— Гай, получен красный код! — раздался взволнованный запыхавшийся голос Фрэнка Григгса, прибегшего на позицию к Гаю Брюммеру.

Сидевший за рулем пикапа Пит Холдер в овраге за холмом отправил его после получения условного сигнала из американского центра о приказе начать диверсию. Фрэнк знал, что этому предшествовал пришедший приказ с базы Горшенина, главного на планете центра сопротивления. Он понятия не имел, чем руководствуются русские, пытаясь из-за материка управлять всем сопротивлением в мире, но там наверняка имеют больше информации обо всем, чем они, как бы ни пытались они осмыслить все со своей колокольни. — Пит сказал, чтобы ты действовал по своему усмотрению, но обязательно подстрелил какую-нибудь заразу, перед тем как показать пятки галактерам! — ухмыльнулся он, страстно желая воочию увидеть, как будут разлетаться галактеры от меткого выстрела Брюммера.

Негр, а Брюммер и был негром по национальности, осклабил рот в улыбке, показав белыебелые зубы, и рассмеялся:

— Ну, я этому рейнджеру утру нос: ято попаду, а вот потом мы посмотрим на его хваленое мастерство вождения армейского джипа, заправленного самогоном! Это же надо додуматься — залить в бак первосортные виски! Ладно, Фрэнк, за дело!

Их задача сводилась ни много ни мало залепить ракету из переносного ПТРК «Javelin Joint Venture» в центр какого-либо сборища врагов. При этом выстрел нужно произвести не под углом в 450, как для поражения наиболее уязвимых агрегатов танков, а в лоб, дабы не дать галактерам время уничтожить ракету при навесном залпе. Правда выстрел по прямой позволяет почти сразу определить точку, из которой произвели пуск, но переносной ракетный комплекс имел автоматическую корректировку накапливающейся погрешности во время полета ракеты, поэтому не было необходимости следить за полетом выпущенного снаряда. Сразу после пуска можно менять позицию, но… какая, к черту, смена позиции? После первой бы ноги унести!

Гай еще раз глянул в бинокль вдаль каньона, где производилась выработка железной руды. С двух сторон к карьеру подступали ущелья, через которые в старые времена вывозилась руда самосвалами. Здесь не было круговой дороги, поднимающейся на поверхность, как в других местах, как в России, но и здесь собирались проводить подрыв металлургического литейного кораблязавода. Даже отсюда с расстояния более пятидесяти километров была видна постоянная непрекращающаяся и не опадающая легкая пелена взвеси отработанных газов над каньоном.

Отправляемые на разведку наблюдатели, а с недавних пор и небольшие группы, несущие взрывчатку по ущельям, переходам, а затем через многочисленные штреки, выходящие во внутренний периметр котлована видели работающие, ворочавшиеся на дне котлована гигантские машины, экскаваторы, совсем уж странные, использующие какието голубоватые энергетические разряды механизмы, размягчающие саму породу, которые и заслоняли все в округе этой сизой пеленой, сухой пылеобразной взвесью, покрывающей все пространство в радиусе до десяти километров.

Он повел биноклем вдоль края скал, где располагался верхний рубеж охранных боевых систем — БПР. Раньше по всему периметру были установлены ЭЛК, но со временем галактеры их в основном убрали — никто не пытался атаковать котлован, а селения и поселки рабочих галактеры выжгли еще в самом начале оккупации планеты, заменив КоПами.

Но их сегодняшняя цель была намного дальше от карьера — как объяснил центр, они должны дать галактерам знать о себе как о потенциальной силе выжившего населения планеты, мечтающего об их уничтожении. И нужно показать, что оружие у людей есть. Гай еще на брифинге высказался по этому поводу, мол, нужно сидеть как крысы, не высовываясь и не позволять галактерам думать о человеке, как и о живом существе, а тут получается, раскройтесь во всей красе, покажите, на что вы способны… Брюммер усмехнулся воспоминанию, что ответил Терри на его реплику.

«Да и ладно, я не сижу и не строю планов — мое дело выполнить свою работу на «отлично».

Вот в оптику попала переносная станция галактеров, как ее окрестили разведчики. Вот она и была целью, отправной точкой начала акции. Когда из центра пришел запрос на предмет как побольнее и на сто процентов завести галактеров, то Гай однозначно заявил, что здесь целей всегда достаточно. Если нет на месте, нужно просто подождать. Не дней, нет, всего пару часов, от силы шесть. Отсюда можно начинать. Раззадорить безголовых. А они легки на подъем, даже сейчас, когда на порядок сбавили всеобщий ритм активности.

Что именно привлекало галактеров сюда, на это плоскогорье, на ровный и без растительности голый камень, неизвестно. Не одна же аппаратура, черт его знает, какого назначения, установленная здесь? По наблюдениям разведчиков галактеры время от времени копались в ней, проводя, может какието профилактические осмотры, снятия показаний приборов? Какие вообще это приборы? Геодезические, мирного назначения или все того же, военного? Или их, все же грандиозный вид простирающейся вдаль и далеко видимой горной гряды Аппалачи привлекал завоевателей? Не оченьто правдоподобное предположение, но кто его знает? Люди не задавались подобным вопросом — перед ними враг и только.

Сами галактеры и сейчас были здесь. Даже вышли поразмяться, что ли? Намного дальше от центраокружности расположенной аппаратуры находились КоПы и несколько не скоростных машин галактеров. По обводам не похожи на истребители, хотя те тоже могут зависать на месте, наподобие вертолетов, как вот и эти неуклюжие с виду машины. Брюммер еще раз внимательно оглядел все вокруг. Главное, что БПР не так близко — не успеют адекватно отреагировать на скоростную низколетящую цель.

Опустил бинокль, повернулся к траншееразлому в скальном основании, заканчивающемся удобной огневой точкой и взялся за ПТРК.

Через минуту комплекс был активирован и Гай прильнул к окуляру.

— Фрэнк, приготовься к забегу — как только пташка выпорхнет, не стоит пялиться на нее — нужно валить и как можно быстрее, понял?

— Понял.

Вот в прицеле появилась панорама общего пространства, движение вправо и в прицел вплыл истребитель. Компьютер наведения услужливо выдал первичные данные по этой цели, может быть цели. Возле истребителя находятся двое, нет, уже трое галактеров — к первым подошел еще один. Все в скафандрах.

«Странно, мы свободно можем дышать их воздухом, они нашим нет! Что такого вредного в нашей атмосфере для них? — промелькнула мысль, — Денис Горшенин с бойцами проникали уже туда. У них все нормально — эти же уроды только в скафандрах и зажигают у нас, твари! Ладно, скоро разберемся с вами».

Чуть поведя ПТРК еще вправо, увидел еще один летательный аппарат, только что севший и из которого появилось еще четверо! Огого! Удача! Быстро нажал активацию системы первичного наведения ракеты — он уже подспудно решил, куда пошлет скоростной заряд. Основное наведение, оценка дистанции, силы бокового ветра уже велась самим ПТРК. Вот он совместил курсоры комплекса и ракеты на прибывшую четверку, идущую к остальным. Те остановились. О чемто переговариваются. Нажал кнопку оконечного ввода полетных данных в компьютерную систему ракеты. Через миг вспыхнул красный орнамент выбранного посередине группы какогото прибора, своим остроносым коротким стволом смотрящим в горизонтальном направлении кудато вдоль скал. На миг затаил дыхание, напрягся, ожидая отдачи, и нажал спуск. Пах! Мощный толчковый механизм выбросил ракету из ствола. В двадцати метрах от Брюммера запустился разгонный двигатель, и ракета понеслась к расположенной в семистах метрах цели, ускоряясь и ускоряясь.

Гай только первую секунду с момента запуска двигателя ракеты следил за ее полетом, затем удостоверившись, что ракета устойчиво лежит на курсе развернулся и уткнулся в Григгса. Поднял глаза и перехватил его восторженный взгляд, устремленный, ничего не скажешь, за эффектным белесым следом ракеты.

— Бегом!! Что ты встал? — заорал на него Гай.

Тот очнулся не столько от крика, сколь от чувствительного толчка солдата, которым тот направил парня вдоль короткой траншеи.

Сломя голову они проскочили двадцать метров траншеи и понеслись вниз по уклону. Все ниже и ниже. Если бы из-за угла вынырнул КоП или еще какая поисковая система противника, их бы все равно засекли, но бежавшие секунды, казалось, оттягивали момент, когда все в округе придет в движение. Время вышло: до них донесся ослабленный расстоянием и высотой скалы отголосок взрыва ракеты. Попали, не попали, неизвестно. Смотреть на запись пуска будем позже.

Свернули вправо на дне небольшого ручья и выскочили на начинающуюся каменистую дорогу ущелья. Здесь их ждал урчащий на холостом ходу пикап.

— Гоугоугоу! — крикнул со своего места Пит Холдер, заблаговременно открывший переднюю пассажирскую и заднюю правую дверцы. Они влетели в машину и полноприводный автомобиль взбрыкнулся, отозвавшись мощным рыком двигателя на вмиг вдавленную в пол педаль газа, получив приличную порцию необычного горючего, воспламенившегося в цилиндрах с не меньшим коэффициентом полезного действия.

Пикап понесся по узкой дорожке, набирая скорость и выбрасывая изпод давнымдавно потрескавшихся, порепаных покрышек щебенку.

— Ну как? Удачно? — уловив момент, глянув в зеркало заднего вида и мимолетно переведя взгляд на сидевшего рядом Гая, спросил Пит.

— Не видел. Спроси у Фрэнка — он не собирался утекать, распахнув глаза от счастья. Но думаю, попал в точку — БПР и КоПы висели далеко, а дистанция небольшая. Взрыв слышали.

— Взрыв и я слышал, — кивнул головой Пит. — Черт дери! А они шустрые ребята.

Брюммер сразу же обернулся и выглянул из открытого окна — из-за поворота уже вынырнули два, уже три БПР, явно ищущих их. Нашли.

Откудато сбоку сверху вывернула машина под управлением галактеров, уже явно получившая целеуказания, так как сразу стала заходить сверху, полого снижаясь, разгоняясь и обгоняя БПР. Замерцали быстрыебыстрые вспышки первых очередей. Вспыхнули лучи с одного БПР. Взблеск запуска ракет с другого. К нарастающему свисту двигателей БПР примешался скачкообразно усиливающийся рев двигателя ракет. Боковым зрением Гай увидел, как вскипел и в следующий миг взорвался каскадом мелких камней скальный выступ справа, мимо которого они проскакивали, расплавившись от высококогерентного излучения. Тут они нырнули под спасительный монолитный козырек ущелья.

Сзади посыпались камни того росчерка лазерного луча, пришедшегося по скале и вот яркая вспышка ракета, влетевшей за ними, но сдетонировавшей от каскада камней. Стена огня, расширяясь, быстро нагоняла их. Казалось, еще один миг и их окатит огнем, но вдруг както сжавшись и потеряв накал, огонь вмиг исчез, оставив после себя ударную волну, начавшую пробовать массу автомобиля и пытаться развернуть его по ходу движения. Пит уже выкручивал руль в противоположную сторону от заноса автомобиля, пытаясь его компенсировать, но тут они выскочили из закупоренного пространства, и ударная волна потеряла силу, мгновенно растворившись на открытом пространстве.

— Фу! — только и выдохнул Фрэнк.

Но их счастье было не долгим — сверху, снова поймав их радарами, в атаку заходил очередной БПР. До очередного укрытия в скалистых образованиях извивающейся дороги оставалось совсем ничего. Совсем ничего.

… Вот они — приготовились! — произнес Грант Ниссон, ловя оптикой приближавшийся и заходящий на несущийся к ним понизу и лавирующий по дороге пикап Холдера БПР.

В окуляре он видел, как сидевший на пассажирском месте Брюммер уже выхватил автомат и на ходу, наполовину высунувшись из окна, поливал БПР огнем. Огромного негра ни с кем не перепутаешь, к тому же очень агрессивного и просто выплескивавшего из себя массу энергии, который удачно запустил ракету — уже пришло сообщение с поста наблюдения об уничтожении, по крайней мере, пятерых! галактеров! Вот они все и ринулись в атаку за одинокой, как они считали машиной.

Миг и казалось пустое пространство перед летящими машинами, а затем и сзади галактеров буквально отовсюду заполнилось несущейся смертью. Следы запусков ракет из ПТРК, короткие энергетические выстрелы из ЭТИ, просто очереди из автоматов — все это за короткий промежуток времени наполнило воздух в округе. Пространство враз взбунтовалось против всего, что в данной точке могло летать. Пришельцы заметались, не ожидая подобного отпора, засады. И от кого?!

…Они тяжело дыша выглядывали изпод козырька ущелья, не веря, что ушли от погони. Наполнившийся воздух стартующих ракет, несущихся в лоб галактерам, заставили последних бросить незадачливую машину и начать бороться за собственную жизнь.

что-то им сегодня не везло — вот один БПР скрылся в объемном взрыве двух скрестившихся ракет, впившихся и вмиг разодравших ее. Один БПР сумел уйти с курса ракеты, буквально рухнув вниз на пару десятков метров и теперь с тяжелым гудением работающего на форсаже двигателя начал разворот по восходящей спирали только для того, чтобы в верхней точке словить другую ракету. Видно было, как ее курсовая автоматика на пределе возможностей летных характеристик спешно меняла курс, но не успела…БПР кувыркаясь и пытаясь стабилизировать полет, рухнула невдалеке от зачинщиков побоища галактеров, вспыхнув ярким веселым факелом.

Пока они наблюдали эту картину, вверху прогромыхал громкий взрыв. Гай только поднял голову и метнулся назад:

— Все назад!

Пит и Фрэнк послушно последовали за ним, оглядываясь на то, от чего они убегали. Затем все, без команды бросились влево, под прикрытие полупещеры, так как внутрь в ее правую сторону влетал, вкатывался, переворачиваясь и распадаясь на секции, мелкие детали факел, в который превратилось средство воздушного передвижения галактеров.

Грохот. Вспышка. Еще грохот. Звонкий звук металла об металл, о стену. Хруст сминаемой переборки. Звук, похожий на свиствзрыв лопнувшего баллона со сжатым воздухом был последним аккордом какофонии звуков и беспорядочного действа здесь. Замерло. Только треск горящего чегото да далекий, скрытый толщей камня, кажется, смолкавший шум воздушноназемного боя.

Гай, оценив ситуацию, осторожно вышел из-за укрытия и приблизился к краю туннеля. За одну минуту, что он отсутствовал, картина изменилась: уцелевшие БПР и истребители ушли в стороны и на высоту, разворачиваясь, готовясь к атаке или ожидая подмоги, но люди уже закончили — несколько запоздалых ракет не нашли цель и окончили свой полет в близких скалах, взбухнув яркими, быстро скомкавшимися огненными шарами. На этом, по сути, внезапно начавшийся бой и прекратился. Только черный дым от костров на месте развалившихся от удара об землю БПР врага.

Брюммер развернулся и направился вглубь пещеры — пока выдалась передышка, можно отъехать еще подальше. Протопать пешком несколько десятков километров до базы они всегда успеют!

Внутри свод полупещеры освещался тревожно мечущимися бликами теней от яркого огня развалившейся машины галактеров. Разделившись на более мелкие горящие фрагменты, очаги огня заполонили большую часть пространства пещеры, освещая большую ее часть. Пикап стоял в глубине за поворотом. Чтобы пройти к нему, нужно было обогнуть основную кабину сбитой машины, по какомуто капризу или в силу своей конструкции не горевшей, грузно лежавшей на боку.

— Питт, Фрэнк! Представление окончено! Тащите ваши задницы к машине — пока другие галактеры не очухались, можем проехать несколько километров, а не тащиться пешком!

Говоря, он обходил по кругу кабину. Вдруг, раз… вот не было никакого намека на дверь, но в мгновенно протаявший овал люка вывалилась фигура галактера. На миг замерла в лежачем положении. Стала подниматься.

— Эй, ты, не двигайся! — крикнул Брюммер, машинально отскакивая в сторону, сознавая, что тот все равно не поймет его.

Галактер как ни в чем не бывало, стал подниматься. Встал на колени, замер, явно приходя в себя после хорошей встряски, поднял голову, увидел в трех метрах стоявшую фигуру человека, явно нацеливающуюся на него, хм, не столь уж и бесполезным оружием. Совсем остановился, ожидая… чего?

— Фрэнк, Пит, ну где вы там? Тут у меня галактер живой! — окликнул Гай других.

Для острастки, чтобы галактер еще раз подумал, перед тем как что-либо предпринять, он отвел в сторону в направлении виднеющегося светлого пятна света впереди ствол М16 и выстрелил короткой очередью. И галактер как после команды, приняв вертикальное положение, но не поднимаясь на ноги…развел руки в стороны. Не вверх, как знакомый людям жест подчинения, а в стороны. Он сдавался!

Брюммер еще только изумлялся этому, как галактер повернул голову в его сторону, совсем уж человеческим жестом кивнулнаклонил головуторс, затем начал сгибать правую конечность, помедлил, явно предоставляя время Гаю проследить и оценить его действие как не несущее угрозы, продолжил движение. Медленно достал что-то из наружного кармана скафандра и опустив что-то небольшое на пол легонько толкнул в сторону человека. Рядом прошуршали шаги товарищей.

— Держи его в прицеле, — ни на миг не отводя от того взгляда произнес Гай, когда рядом, чуть в стороне встал Пит.

Наклонился и левой свободной рукой нашарил на земле небольшой прибор. Мельком глянул на него. На галактера, утвердительно кивнувшего и сделавшего дополнительный жест рукой, предлагающего нажать кнопку и только приготовился, чтобы последовать этому приглашающему жесту, уже увидев большую кнопку, как…

Смазавшись от скорости перемещения, используя сервомоторы скафандра, из кабины выскочил затаившийся напарник этого. Пол рядом прорезало несколько коротких вспышек лучевого оружие…

Перестрелка быстро закончилась. В ней принял участие и сдавшийся, решивший, что чаша весов повернулась в его сторону и которая закончилась уничтожением резвого противника. Очередь вскользь по первому пробила его скафандр, задев видимо, какието важные органы.

Гай и Фрэнк осторожно приблизились к еле шевелящемуся галактеру на полу. Быстро оглядели его, увидели, что тот старается зажать место повреждения скафандра обоими конечностями, нисколько не обращая внимания на приблизившихся людей. Он не был тяжело ранен, просто был напуган, как решил Гай утечкой воздуха, своего воздуха и проникновения земного! Вскоре он затих, напоследок вздрогнув всем телом. Рукаклешня бессильно свесилась, перестав сжимать пробитый скафандр…

«Пик Свободы»

…Денис закончил в очередной раз просмотр записи диверсии. Перед глазами еще стояли последние кадры, показывавшие горевшие машины, парили рдевшие камни, в которые попали до этого хаотично метавшиеся лучи когерентного излучения. Затем камера погасла. Вообще из двухдневной давности доклада Спенсера явствовало, что в той акции погибло три человека как от прямых попаданий, так и от последствий близких разрывов ответных выстрелов галактеров. Более десяти отделались легкими ранениями и ушибами — можно сказать, победа на нашей стороне! В тоже время он обсудил с Терри Россом, руководителем отделения сопротивления, отвечающим за непосредственную подготовку атаки на Колумбийский «Город монстров» детали другой акции.

Посидел немного и еще раз включил запись рассказа как его? а, Гая Брюммера о попытке сдачи галактера в плен! закончившейся его гибелью из-за действий напарника. Интересно получается: как только галактер почувствовал изменение ситуации в свою сторону, даже не просчитав ее, не дождавшись переломного момента, сразу стал подстраиваться под нее! А ведь готов был сдаться! Даже перебросил Брюммеру этот дешифраторпреобразователь частотных импульсов в соответствующую амплитуду звукового порога человеческого восприятия звуков.

Хотя мы тоже порой меняем решения импульсивно, под воздействием сиюминутно меняющейся ситуации, но… здесь было явное решение подчиниться ради выживания. Навряд ли галактер планировал последующую атаку в одиночку. К тому же оценка общей ситуации по переданному рассказу Брюммера, которого заставили вспомнить каждую деталь этого эпизода, и его напарников говорила в пользу решения галактера сдаться. Но входящая вводная и его реакция на нее говорят, все же, о быстром принятии противоположных решений, сообразуясь с обстановкой, а это немаловажно в бою. Этот эпизод еще раз заставил Горшенина удостоверится в галактерах как в очень серьезном противнике ближнего боя, несмотря на то, что перед ним, наверняка был галактер другой специальности.

— Илья, как у нас движутся дела по скафандру галактеров? — обернулся Денис к сидевшему в крайнем кресле перед монитором Юдину.

— Мы не сможем воссоздать его структуру. Не понятно, из какого материала и по какому принципу работает мимикрирующая защита, — ответил тот, не отвлекаясь от монитора.

— И что? Мы не сможем использовать его свойства?

— Сможем, но только вот этот экземпляр, оригинал — он работает, и мы можем применить его в деле. И только. К тому же не понимая, как он работает.

— Значит, никакой гарантии, что он не отключится в самый неподходящий момент?

— Пока да. Нужно подождать, пока компьютерщики разберутся с дешифраторомпреобразователем и… Денис, я не сильно волоку в этом! — извинился Илья.

— Ладно, узнаю у Ершова: что и как!

Переговорив с тем, задумался — придется ждать, пока их заокеанские коллеги расшифруют преобразователь полностью. Они отсюда уже передали им информацию по проделанной лингвистической работе за все время, так что у американцев есть все шансы быстро разобраться и выявить недостающие пробелы в расшифровке языка галактеров.

Это, так сказать, параллельные работы. Основная линия действий заключается в том, что завтра должна проводится вторая часть плана якобы выхода из подполья людей и их активных действий в Северной Америке. На следующий день — следующий удар, двойной — из двух разных точек, с интервалом в двадцать минут. Как будто люди там хитрее, чем здешние и об их действиях, как и о самом существовании галактеры не подозревали. Вот сейчас пришло их время начать открытое, в рамках возможностей людей противостояние. Как будто в этих рамках.

На ум пришло воспоминание о недельной давности жарких дебатах в Совете по поводу смены курса подготовки, вернее, изменении политики подготовки к восстанию. Денис усмехнулся, вспоминая, как отреагировали на совещании на его новый план в связи с проколом у барьера и раскрытии своего присутствия возле «Города монстров» после того коврового сжигания города. Ведь он сам настаивал придерживаться максимально скрытного поведения и… сам первым же нарушил этот пункт поведения в городе.

Но на осознание того факта, что люди уцелели галактеры никак не отреагировали. По крайней мере, никаких видимых ответных действий не произвели. Только сократилось время пролета КоПов! А тот факт, что люди проникли за периметр и побывали внутри корабля для захватчиков так и остался неизвестным событием.

Чтобы закрепить это положение вещей и отвлечь их внимание от людей здесь, и было запланировано четыре скоординированных, специально не многочисленных по энерговооруженности атак на другом континенте. Свою первую акцию американцы провели с полной отдачей, добиваясь привлечения внимания противника к себе, чтобы они не отмахнулись от них, совершив рейд по возможным местам дислокации людей. Это им удалось — галактеры еще сутки кружили, сканируя место боя и близлежащие области. Последующие должны стать менее массовыми, но такими же колкими и точными. А вдруг получиться и часть сил охранения переведут туда?! На это, правда, надежды было мало, но все же!

Во всех атаках должно применятся только земное оружие: у галактеров наверняка есть факты применения здесь, в России энергетических импульсаторов — ЭТИ — и нужно уверовать их, что они продолжают контролировать всю ситуацию на планете, успешно пресекая какие-либо попытки общения у отдельных групп людей. И значит, только здесь люди применяют некоторые их технологии, но здесь их становиться все меньше и меньше. Мол, бояться нечего — скоро сами себя выдадут своими действиями.

— Я к Ершову! — возвестил присутствующим Денис, снимая гарнитуру с головы и поднимаясь из кресла.

Войдя в пенаты исследовательского отдела, он направился к его руководителю:

— Андрей, по внутренней связи все равно не все можно понять. Расскажи мне, что с тем бортовым компьютером транспортника? Ведь должна же быть какаято связь с ним и скафандром?

— Денис, по поводу компьютера транспортника я тебе уже докладывал. Также как и по скафандру — мы до сих пор не можем определить некоторые структурные области, вернее не можем разобраться в самом алгоритме процесса, а без этой расшифровки определить саму последовательность протекающих управляющих процессов невозможно. Нам не хватает самого элементарного: ты не поверишь — языка галактеров! Его полной транскрипции.

— А не пробовали сравнить показания того, самого первого компьютера регирсов? Ведь они воюют с галактерами. И к тому же у обеих сторон наверняка есть информацию друг о друге, как и военные трофеи! — с надеждой прервал он Андрея.

— Нет, там совершенно иная схема применения и использования кодировки сигнала. Вообще иная физика передачи данных. Этот аспект проблемы пока отложим в сторону. Я с нетерпением жду результата работы американцев по этому переводчику. Он должен прояснить все то, что хотя бы связано с галактерами. Как ни странно — одно вытекает из другого! Пока мы не поймем сам процесс работы компьютерных систем галактеров, то и не сможем дотумкать до регирсов — с чем техто едят? Их ритм жизни, вообще весь уклад строя.

— Мда, я тоже с нетерпением жду этого, но время уходит — сам знаешь, нам пришлось раньше времени ввести в действие американский контингент. Задействовать их. И скоро это скажется на них, когда пришельцы начнут ответные действия. Американцам волейневолей придется уйти на дно и все придется начинать сначала. У нас нет свободного времени! Тем более наступает зима — лишнее время не проведешь на морозе, не зажжешь в городе костер, чтобы обогреться. Да и снег… — не закончил он.

— Следы. Знаю.

— Вот именно — дополнительный фактор! Конечно, главное пробраться за периметр — там всегда лето, но ведь с пустыми руками не вывалишься и не начнешь атаку! Мы не сидим сложа руки и не ждем от вас результатов — в город постоянно уходят группы и несут туда оружие, взрывчатку. Складируют все вокруг барьера, но если мы не разгадаем сам механизм работы всей системы, хотя бы не узнаем принцип работы некоторых узлов, то вот это, — Денис образно показал руками в воздухе, что ЭТО такое, — это не будет иметь смысла, Андрей! Окончательная корректировка всей подготовки произойдет после вашего ответа. И хотелось бы, чтобы этот ответ поступил как можно раньше.

— Денис, я все это понимаю. Есть некоторые наработки, но… давай я не буду повторяться, а? Ты и сам все знаешь!

— Знаю. Я не о том. Я вот что хочу знать, хотя бы приблизительно — предположим, мы научились понимать, вернее, читать все погалактерски, поняли сам принцип работы их компьютеров и…

— Нет! — отрезал Андрей, покачав головой. — Я знаю, к чему ты клонишь — мы не сможем перехватить управление системой коммуникаций. Главным компьютером галактеров тоже. Я тебе говорил уже, что я пытался проникнуть через сеть в главные управляющие цепи — наши компьютеры явно нашли путь, но архивирование, передача всей информации идет по очень сложному пути. Я не стал рисковать. Потом понял, что чтобы понять эту структуризацию, нужно кропотливое, методом проб и ошибок подбирание необходимого алгоритма. Сравнивание и проведение тестовых проверок. На все это у нас нет времени, вопервых, и вовторых, самое главное — нет подопытной версии программного обеспечения. А на этом этапе мы не имеем ни единого послабления. Ни одного отступления и права на ошибку. Тот, кто возьмет на себя такую ответственность, должен, нет, не так, просто обязан с первой попытки найти единственно правильный путь. А это невозможно! Иначе галактеры сразу определят, откуда ветер дует. Один сбой в процессе внедрения и мы сразу получаем сработку системы защиты и все это, — Андрей показал рукой вокруг, — будет обнаружено.

— Понял тебя — с первого раза ты не сможешь и…

— Денис, я даже не знаю, с чего начинать! Понимаешь? Сам алгоритм информационного потока не изучен до конца. Я не смогу это сделать вот так, с бухтыбарахты!

— Значит надежда только на самих себя. На силы людей нашей базы. Ты же знаешь, к чему я…

— Знаю, — в который раз прервал Горшенина Ершов, не замечая этого, как и Денис со своей стороны тоже, — я не говорю, что это невозможно. Это возможно, даже реально, но не так сразу. Когда ты захватишь базу, вот тогда мы выделим себе часть его ресурсов, скопируем и начнем экспериментировать. Я тебе обещаю, что в твоих руках будет ключ к боевым системам галактеров. И ты сможешь впоследствии защититься от любых неожиданностей из космоса, только…

— Только я должен всегонавсего предоставить тебе в спокойной обстановке разбираться и ковыряться в галактерской электронике? Ничего другого я от тебя и не ожидал! Тоже мне, помощник, — ворчливо ответил Денис.

— Ладно, слушай, — расхохотался Андрей, — если серьезно, то у нас есть полностью проверенный ШИП, блокуз, ЭТИ, скафандр галактера исправный. Ведь их же техника редко ломается.

— Ну? И что с того? Я это и так знаю.

— Но ведь ты изначально планировал операцию, опираясь только на вот эти подручные средства! — изумился Андрей. — К тому же есть предположение, почти уверенность, что сейчас у руля галактеров стоит какойто штатский!

— Да. Тимофеев передавал свои с Авдеевым рассуждения. И Юра уже передал снимки, и ты тоже смотрел внешнее строение главной дюзовой группы корабля, но с новыми входящими у нас больше шансов захватить как можно больше неповрежденной техники, Андрей! — продолжал гнуть свою линию Денис.

— Господи, да если останется целым один завод, а все остальное взлетит в воздух, то он и даст нам все необходимое для изучения технологии галактеров!

— Все это так! Но я хочу, чтобы к моменту нежданной встречи в виде неожиданно и не в подходящий момент из космоса нам на головы посыпавшемуся подкреплению галактеров мы смогли дать достойный отпор. Если у нас будет больше исправной техники, то мы сможем с большей вероятностью отбиться от них их же оружием! Да и от других галактеров на Земле. И ты это сделаешь!

— Нуу! — протянул Ершов, — чтобы я дал тебе это оружие, мне нужно, черт, мы с тобой говорим об одном и том же — мне нужна файловая система галактерского компьютера и…

— А я тебе ее дам, если ты расскажешь, ээ, дашь мне полное описание скафандра, чтобы там внутри периметра, внутри корабля я знал, как с максимальной отдачей использовать его свойства в своих целях. Сами же безголовые внутри периметра им не пользуются и я, мягко говоря, буду несколько смешон, когда перед их раскосыми глазами начну менять защитные слои скафандра или еще чего без необходимости. А вдруг этот свойство скафандра, когда они находятся во внутренней сети или локации, хрен его знает, для общения между собой никоим образом не проявляется, и они все видят?

— Опять двадцать пять! Так бы и сказал, что тебе нужно знать, какая кнопка на рукаве скафандра за что отвечает! Ну, ты тугодум! Своими словами сказать не можешь? Все вокруг да около ходишь! Перед другом мог бы и не выкаблучиваться! — оглянувшись, никто не слышит, откровенно заржал Ершов.

— Да, компьютерный червь! Вы же мните о себе, черт знает что! Лишний раз даже не знаешь, как и спросить о том или этом — вам же подавай правильные названия, конкретные вопросы, — съязвил Денис.

— Будет тебе такая распечатка, будет! Даже аккумуляторы скафандра не посажу! А насчет свойств боевого режима не скажу, так как…

— Знаюзнаю — «У меня нет всей картины работы их компьютера!» Вот! Вот опять двадцать пять! Хватит давить на больную мозоль! «Я не знаю всего принципа работы программ их компьютеров!» — передразнил он Андрея. — Иногда, господин компьютер, помогает метод научного тыка!

— Ага, именно с твоими ограничениями типа «ни боже мой, ни в коем случае не повредите вот этот и этот, а вон и тот артефакт — они в единственном экземпляре! А за эту штучку вообще сгною на самом нижнем уровне». Так что этим методом мы не пользуемся. И именно поэтому я медленно двигаюсь к разгадке всего процесса! У тебя, между прочим, весь исследовательский отдел находится на самом, что ни на есть нижайшем уровне подземелья! В этакой тюрьме. Так что нам твои угрозы с одной стороны не страшны — все равно ниже упечь тебе нас некуда!

— Мы до сих пор живы! И кстати, что ты там говоришь о подземелье? Да это же самое безопасное место на базе!

— Да, конечно — лишняя сотня тонн земли на голову лично нашему отделу нам не помешает — если даванет, так наверняка!

— Так, все, я пошел отсюда! Мне нужно работать — с тебя обещанная РАСПЕЧАТКА! — он протянул руку и пожал руку Ершову. Повернулся на месте и улыбаясь, направился к выходу.

— А ты умеешь из людей выдавливать обещания! — вдогонку выкрикнул Ершов.

— А то! — раздался затихающий голос руководителя базы. — Кстати, — снова звук шагов стал приближаться. — Где там у тебя Куржаков?

— О, опять нарисовался? Влад Куржаков вот уже как с неделю отбыл и благополучно прибыл к карьеру, вызвавшись провожатым по доставке блокузов отряду Тимофеева. К вашему сведению.

— Эх, зря вы его отправили, может тебе бы помог — он парень с незатуманенными мозгами сотнями тонн земли над головой. Свежий постоянный воздух и всякое такое. А серьезно — он мне нужен по одному вопросу на карте карьера. Они с Юрой хоть и дали полный детальный план штреков, но у меня есть некоторые сомнения.

— Так спроси оставшихся на базе!

— Спрашивал — никто из находящихся здесь не ходил по тем штрекам и… короче, ты все равно не знаешь, о чем я говорю.

— Ну, естественно — это же не по моей части. Да и склад ума у меня повернут или направлен только в одну сторону…

— Вызову его по сети. От тебя толку никакого! Все, я ушел!

— Да слышали мы это, слышали. Уходил тут один минуту назад. Опять нарисовался, не сотрешь!

В свете дрожавшего в такт движения фонаря причудливые, острые грани теней отраженные от камней на полу, от неровностей стен, вырубленных давнымдавно шахтерами и устремляющиеся вдаль штрека, казались непонятными формами животных подземного царства, где окруженный вечным мраком продвигался этот робкий лучик света. Вот свет от обеих стен перестал возвращаться, найдя большую пустоту впереди, и устремился туда. Гдето там соприкоснулся с ответным дрожащим огоньком в центре пещеры. Вскоре два фонаря объединившись, стали рядышком пытаться разогнать вечную ночь.

Авдеев осторожно опустил вещмешок с находящимися внутри плитками С4 на землю возле освещаемой площадки и выпрямился. Бросил мимолетный взгляд в округе, поглядел вверх, нашел что-то интересное, подольше зацепился взглядом и вернулся к сидевшему человеку:

— Тимофеев там? — обратился Семен к ожидающему у вторичного жерла дюзовой группы корабля Владу Куржакову.

— Да. Я Степану Говорунову десять минут назад передал очередную партию взрывчатки, — откликнулся тот.

— Понятно. Сейчас передохну и слажу туда. Хочу еще раз посмотреть. Подашь мне тоже рюкзак — что просто так идти? — через несколько минут произнес: — Я в лагере провел сеанс связи с базой. Горшенин сомневается в достаточном количестве заряда для галереи «Д», — может несколько сократить заряд здесь, в дюзовой камере и увеличить в галерее «Д»?

— Может и стоит сократить, но только за счет установки заряда внутри магистральной линии вдоль всего разлома после первичного подрыва. Думаю, результат подрыва там будет намного эффективнее. Хотя кто его знает, что нанесет больше урона — внутренний взрыв завода или его падение в карьер? Какой силы будет цепная реакция от подрыва внутри корабля и будет ли она вообще? Не локализуется ли какой-нибудь автоматической системой, специально существующей для подобных ситуаций? — ответил Влад.

Семен помолчал немного, понимая, куда клонит Влад: когда они прибыли сюда с первой партией взрывчатки с базы Горшенина, то первым делом внутрь по изгибающемуся большому желобу ушло несколько разведчиков, чтобы определить и найти место, где провести минирование. Только стоит ли минировать? Вернувшись, они доложили, что желоб простирается на двадцать метров и там уходит в сторону еще метров на тридцатьтридцать пять, следует метров двадцать вперед и немного вверх, все время уклоняясь вправовлево и упирается в переходную решетку, не камеру, а решетку, за которой находится явно главный в этой секции корабля тяговый двигатель. Размеры самой решетки впечатляли — человек спокойно, слегка пригибаясь, мог пройти сквозь одну из ее сот. Затем шла сама камера. Ее размеры поражали воображение — овальное помещение, стоявшее вертикально представляло отполированную до зеркального блеска гладь металла в высоту до сорока метров, не меньше. В диаметре еще больше, отчего складывалось ощущение, что они видят не весь истинный размер пустоты: снизу находилась порода и именно от нее провели замер самой камеры в высоту. На какую глубину вообще опускается край дюзы? Неизвестно.

Под самым потолком находились два гигантских разрядникаимпульсатора — так их назвали после некоторых дебатов с базой и которые служат возбудителем какой… а какой реакции деления ядер какого вещества или просто изменение материи? Суть не в этом. Здесь явно безумствует такой вид энергии, что энергия расщепления ядер урана уже давно является прошлым для галактеров. что-то поступает из огромной как бы сетчатой поверхности над самими импульсаторами. что-то, что распыляется или доставляется между гигантскими электродами таким молниеносным способом, что… в общем, пока об этом думать людям рано. Вернее, пока нужно думать о выполнении задания, ради которого их послали сюда.

В закупоренном пространстве эффект подрыва увеличится из-за многоразовоотражаемой от стенок ударной волны вкупе с подрывной силой заряда, который должен пробить стенки дюзовой камеры. Дальше пойдет цепная реакция, но достаточно ли, все же, будет этих трех тонн взрывчатки, чтобы пробить эти тугоплавкие стены? Хочется надеяться, что сейчас никакого силового экранирующего поля, поддерживающего структуру металла стенок, пусть даже они из чудосплава не активировано. Если он даже есть. И что там внутри, помимо сталелитейного комплекса находится рядом за стеной? Какой взрывоопасный компонент может располагаться вблизи двигательного отсека корабля? Если да, то сдетонирует ли он? Вот о чем говорил и что вынес на всеобщее обсуждение Влад, когда он, Тимофеев и еще два человека вернулись из разведки по этому желобу. Хотя они сами в свое время после обнаружения этой части корабля хотели подорвать его именно с этой стороны. Доклад разведчиков только добавил массы вопросов, но намного меньше ответов.

— Что еще передают с базы? — снова нарушил молчание Куржаков.

— Да ничего. Но голос Дениса озабоченный.

— Ну, он всегда что-то думает, теперь еще преодоление барьера прошло. Наверняка уйма дополнительных вопросов появилось! — откликнулся Влад.

— Наверняка. Ладно, вроде бы я отдышался. Полез.

— Давай. Скинь веревку, как будешь готов.

Семен только кивнул головой, уже забираясь по выложенным камням в виде крутой лестницы к треугольному соплу. Включил фонарик на шлеме. Попробовал на раскачку приставленную добротную лестницу, уходящую в темень шлюзатопливопровода. Крепко стоит. Начал подниматься…

Вскоре в мечущемся свете узконаправленного фонаря туннель стал изгибаться, а вместе с ним и другие лестничные пролеты. Через несколько метров изгиб круто завернулся и он остановился, почувствовав, что туннель принял горизонтальное положение. Нашел конец веревки и начал стравливать ее конец вниз.

— Влад, веревку опускаю, — произнес уже в микрофон ШИПа.

— Понял, — пришел ответ. — Все, поймал… тяни полегоньку.

Благополучно вытащив рюкзак с взрывчаткой, Семен нацепил его за спину и направился дальше. Гулкие звуки шагов по отполированным стенкам туннеля уносились вдаль. Авдеев шел возле правой стороны стены, чтобы видеть отражение света фонаря, которое уносилось вперед. Впереди намечался небольшой подъем. Значит, скоро будет поворот влево, а за ним обнаруженный точно такой же по описанию Горшенина технический люк, как на корабле в «Городе монстров». Остается пройти еще чуть дальше, и покажется сама решетка, граничащая с главным тяговым двигателем этой секции или зоны корабля.

Вообще только благодаря массе корабля и находящейся здесь слоистой породы образовалась эта пещера, в которую с потолка вышел боковой, наверное, корректорный канал реактивной тяги, через который они и вышли сюда. То, что в главной дюзе используется явно не жидкое топливо, а какойто иной вид энергии они поняли сразу — других каналов не было обнаружено, когда как для вот этого бокового ответвления применялось более знакомое топливо из аналогичного шлюза с одной стороны вблизи решетки как и на корабле в «Городе монстров». Наличие не закрываемой решетки объяснили тем, что создающееся необходимое давление в главной камере не позволяет воспламеняющемуся топливу пойти в противоположном направлении.

Исходя из опыта Горшенина, они здесь также нашли подобный технический люк в потолке канала. Но так и не воспользовались им, исходя из логических соображений, что «в корабляхзаводах «Города монстров» подобные каналы корректорных групп находятся как в боковых, вертикальных стенках борта, так и в горизонтальных». В «Городе монстров», правда, боковыми каналами галактеры явно чаще пользуются, так как они выходят наружу, а не скрыты в толще земли как здесь, то и вероятность обнаружения там подозрительного несанкционированного проникновения на борт корабля невелика. Здесь же, при отсутствии подобных каналов наверху или они выполнены в корпусе намного ниже и сейчас скрыты толщей земли, чем там, то вероятность обнаружения каким-либо оператором намного выше. В конечном счете, решили не рисковать, пытаясь проникнуть на борт корабля, а установить взрывчатку в непосредственной близости от этих, более пяти метров в диаметре, излучателей. Осмотр камеры не привел к обнаружению подобного технического люка, зато нашли точно такое же ответвлениерешетку на обратной стороне камерыгиганта. Быстрый осмотр другого канала также скоро закончился — на выходе вторичное корректорное сопло было забито породой.

Два дня потребовалось им на постройку из со всеми предосторожностями доставленными сюда деревьями, из которых сколотили подобие лесов… От этих мыслей его отвлекло движение в свете фонаря впереди.

— Юра, это ты? — спросил он.

— Нет, Тимофеев там, наверху. Укладывает последнюю на сегодня партию С4. Это Говорунов.

— А, Степан, здорово! — воскликнул Семен, проходя под техническим люком вовнутрь, в который раз сожалея о возможности проникнуть туда и провести самую настоящую диверсию внутри.

Вот он приблизился к решетке и перешагнул ее нижний обод, оказавшись у края камеры. Спустился по приставленной лестнице на грунт, не поднявшемуся на какихто три метра до уровня решетки во время посадки корабля и не засыпавшей этот проход, когда он, замедляя движение, укладывался и устраивался в ложе планеты.

Вдвоем подошли к лесам в центре гигантской камеры.

— Пойду, поднимусь. Сам отнесу взрывчатку. Налазился уже сегодня, наверняка?

— Это точно! Мы с Юрой по очереди скачем! — ухмыльнулся тридцатилетний мужчина. — Ладно, жду вас здесь.

— Хорошо.

Несколько попотев, Семен взобрался по своеобразным шатающимся лестницам на самый верх.

— Здорово, Юр.

Удивленный другим голосом, нежели Степана, Тимофеев обернулся, стоя на коленях у высокой, до полутора метров кладки из пластичной взрывчатки. Аккуратные брикеты почти упирались в купол над окончанием излучателя округлой формы, держащимся в воздухе массивным держателемналивом, выступающего из потолка и плавно перетекающего в вытянутой формы дугообразное крепление из полугоризонтальной стены. Овальный наконечник излучателя был прикрыт снизу ровной до пяти квадратных метров закругленной плоскостью, также выполненной единым целым, но исходящим из другого крепления, спускающегося с обеих сторон немного сзади самого излучателя и как бы дополнительно прикрывающего его. Помимо самой площадки, явно выполняющей роль козырька, буфера, кому как угодно и который огораживал сам разрядник от беснующейся в процессе преобразования топлива безумствующей плазмы или еще чего в самом конверторесопле, внизу эти дугикрепления образовывали мощные лапы из с двух сторон обступающих с задней стороны разрядник. Все детали были идеально зализаны, имели высокую отражающую степень. Точно такая же конструкция проглядывалась на противоположной стороне гигантской камеры. Вот на этой с левой стороны плоскости и стоял Тимофеев.

— А, Семен, привет! Чего это ты под конец работы пришел?

— Да связывался со штабом. Главный озабочен: хватит ли нам заряда для подрыва самого слоя породы по отлогому скосу к карьеру? И стоит ли тратить взрывчатку вот здесь — а вдруг мощности заряда не хватит, и мы не сможем пробить сам конвертор? Может быть, просто сбросить корабль в карьер? Сколькото времени же потребуется на его откопку или восстановления в горизонтальном положении? Вот и пришел, чтобы на обратном пути вместе заскочили в галерею «Д», еще раз все оценить на месте.

— Семен! Ты представляешь, что такое ТРИ тысячи килограммов С4 детонирующей в одном месте?

— Честно? Не представляю. Нет, я знаю, что это, мм, это до фига, но, сколько этого до фига, не знаю!

— А я знаю. К примеру: немного экскурса в прошлое — люди раньше летали на самолетах в небе…

— Так, умник, не надо так уж меня унижать — я знаю, что такое самолет! — рассмеялся Авдеев.

— Тогда еще проще, — также ухмыльнулся Юра. — В общем, при помощи ста пятидесяти грамм, заметь, не килограмм, а грамм в одном европейском аэропорту какимто террористом, имени не помню, да и не суть важно был взорван пассажирский самолет «Боинг747», который поднимал в воздух до двух сотен человек. То количество С4 вдребезги разнесло самолет, понял? А здесь три тонны этой дури!

— И что? Ты это ему, а не мне объясни. Объясни, что какой бы крепкой ни была конструкция и состав корпуса ихенного, — он показал вокруг, — корабля, она не выдержит трех тонн С4. Затухающие колебания ударной волны расколбасят все здесь. Даже не уверен, что перекрыв ход сюда, это надолго удержит взрывную волну. Только, — на этом месте он немного помолчал, затем добавил, — хватит ли на самом деле, Юра? Корабльто космический, явно рассчитан и не на такие перегрузки, напряжения корпуса!

— Главное нужно точно знать, что того количества гексогена, что заложено в боковой галерее?2 не через чур много, — ответил после некоторого раздумья Юра. — Чтобы не пошла противоположная волна и не погасила поступательного, пологого движения потревоженной массы породы от первичного взрыва здесь.

— Юра, я сейчас говорю об вот этом заряде! — напомнил Семен, решив, что Тимофеев обдумывает другой вопрос.

— Да я знаюзнаю! Просто думаю добавить сюда гексогена из галереи?2. Ладно, давай свой рюкзак, уложим взрывчатку и пойдем через галерею «Д». Прикинем — может убрать отсюда заряд? Хотя как мне сейчас видится, все же лучше было бы разнести сам завод изнутри, чтобы он хорошенько рванул и разнес весь контингент галактеров в округе, мда.

— Вообщето жить тоже хочется! — сказал Авдеев, напоминая об угрозе детонации чего-нибудь ужасного на заводе.

Юра понял его:

— И мне тоже, Семен. Гадать не будем. Все проверим еще раз, дома все перепроверим, а потом выйду во внеплановый сеанс связи.

Споро, но осторожно уложив десять пластичных плиток взрывчатки в огороженное место, затем плотно, соблюдая все меры предосторожности, положили сверху грубую матерчатую ткань и стянув ее жгутами направились к лестнице. Там, на миг задержавшись, пропуская Тимофеева Семен взглянул в потолок. Точно в то место, где между двумя импульсаторамиразрядниками, занимая все пространство в длину и в ширину внутри этого воображаемого периметра находилась прямоугольной формы поверхность, испещренная мелкоймелкой сеткойпорами потокового канала, по которому истекает какоето неведомое вещество во время работы двигателя корабля.

— Да Семен, я надеюсь, что пробив эту сетку, мы доберемся до жизненно важного агрегата корабля, — ответил на невысказанную мысль Авдеева Тимофеев.

— Главное, чтобы от детонации корабля, если повезет, не произошло чего-нибудь подобного на ядерный взрыв! — усмехнулся тот, задержавшись со спуском.

— А нам все равно терять нечего, кроме оков. Пошли.

Им потребовалось около часа переходов, спусков и поворотов в изрытой многочисленными ходами в давние времена поисковыми партиями месторождения трубке карьера, чтобы выйти в нужном месте. Далеко впереди за очередным поворотом мелькнул далекий свет вечернего неба. Мелькнул и исчез, заслоненный чьейто фигурой, как вскоре оказалось Федора Миронина:

— А я вас ждал минут через двадцать! — воскликнул парень, которого они предупредили по ШИПу о своем движении сюда.

— Да мы Федя, не пошли через вторую галерею, срезали по боковой штольне, — ответил Тимофеев, направившись вперед.

Вот впереди слева показалась куча породы, частично засыпавшей проход к свету и пятно света перед ними. Обогнули его. Слева обозначилось небольшое узкое ответвление, в свете фонаря через пять метров резко сворачивавшее вправо, в направлении карьера. Проследовали по этому ходу, перед своротом на секунду задержавшись, когда Тимофеев молча указал Авдееву на тонкую трещину, пролегающую по всей левой стене. Тот внимательно пригляделся и утвердительно кивнул, соглашаясь с Юрой.

Даже самому неискушенному землепроходцу было ясно, что этот ход идет не строго по направлению к обрыву в карьер, а немного влево, по диагонали. Через пару десятков шагов перед ними предстало небольшое расширявшееся пространство, оканчивающееся тупиком.

Здесь было все готово — в тупике была сложена горка взрывчатки. К нескольким прямоугольникам в разных частях были протянуты провода, сходящиеся к одному коммутатору у края, где они стояли.

— А что-то не так, командир? — озабоченно спросил Миронин через некоторое время видя, что те оба просто осматривают стены, пол, потолок пещерки, а не кладку с взрывчаткой впереди.

— Да нет Федор, все нормально, — откликнулся Юра и проследовал дальше, к взрывчатке.

Обогнул ее и приблизился к самой стене, внимательно рассматривая трещину, идущую горизонтально штреку, в этом месте имеющую уже большую ширину до сантиметра между обоими краями.

— Видишь? — воскликнул Юра. — Она идет до самого конца и продолжает расширяться!

— А ты видел ее окончание там?

— Нет, но уверен, что она там есть — поверь уж нашему опыту!

— Ладно, поверю.

Именно эта трещина и привела в свое время к последующему прорубанию этого туннеля. Сейчас они только продлили ход до нужной длины.

«За четыре дня прошли и расширили — молодцы!», — как шахтер определил Тимофеев.

Когда стало ясно, что трещина идет в нужном направлении, проходку штрека прекратили после предварительной оценки будущей закладки заряда. А после окончательных просчетов основного направления ударной волны ход продлили еще на пятьдесят метров. Теперь уже окончательно остановились, полностью удостоверившись в расширении этого шва вплоть до края обрыва именно с этого места. Распространяющаяся трещина в обратном направлении шла не вверх, как бы хотелось, а вдоль всего пласта породы, углубляясь в нее. Получается обратная волна взрыва уйдет, точнее, поднырнет под основную массу потревоженной земли, идущей навстречу сверху и обе эти волны, по теории не должны встретиться и помешать друг другу. Наоборот, больше расшатают породу с обоих направлений, расширяя стык в месте контакта разлома и помогая лавине скатиться вниз. Этому поможет последовательный, а не одновременный подрыв номеров вначале два, затем один.

Это была вторая точка последовательно устанавливаемых зарядов. Третья не вызывала сомнений в правильности расчетов и силе заряда. Она находилась чуть в стороне по уровню второго заряда и должна обрушить огромную полость выработки, заброшенную еще до нападения галактеров. Там жила уходила резко в сторону и вниз. Шла вдоль отвесного края карьера, ныряла вглубь месторождения, появлялась снова. Все эти места выходов по мере углубления трубки вырабатывались, теперь представляя своеобразные норы по всей высоте карьера. Окончательно жила проявлялась на отметке в тысячу восемьсот метров от верхнего края трубки и полностью спускалась на дно теперешней глубины в три тысячи двести метров. Сейчас ее разрабатывали другие хозяева месторождения. Так что подрыв огромной полости только увеличит шаткости основания заводакорабля и сотен тонн земли под ним.

А вот четвертую, вторичную точку и представляла галерея номер два. Она была как бы подстраховочным вариантом, когда потревоженная масса земли начнет движение. Подрыв этого заряда должен только усилить подвижку всего слоя почвы. Некоторые опасения представляли тонкие, но многочисленные жилы руды, мелкими вкраплениями прорезавшими породу усиливающие монолитность этого края карьера. Ха, галактеров дураками не назовешь — посадили завод именно здесь, на более крепком фундаменте! Вот насчет этой галереи и появились сомнения не только у них, но и у самого Горшенина, видевшего общую картину только на плане, схематично от руки нарисованной карте всего подземного царства карьера. Подрыв этого номера четыре требовалось производить в последнюю очередь. Весь этот поэтапный обвал земли были, по расчетам прелюдией к главному подрыву заложенного заряда в камере сгорания самого перерабатывающего завода.

— На какой глубине находится второй заряд по отношению к первому? — спросил после осмотра этой трещины Семен, когда ему место уступил Тимофеев.

— По высоте сто семьдесят метров, по расстоянию к пологому откосу триста с лишним метров. Третий на глубине в триста шестьдесят метров от второго заряда. По отношению к линии разлома здесь в двухстах метрах вправо. Забыл, что ли, как на карте отмечено? — откликнулся Тимофеев.

— Есть немного — я не могу, как ты хранить столько данных в башке. Юра, а этого достаточно? Я хоть и мастер по минированию, но здесь не могу сориентироваться — сколько усилий нужно, чтобы хорошенько тряхануть всю эту массу!

— Думаю, что да. Несмотря на все расчеты, которые говорят, что будет достаточно. Конечно, лучше бы иметь пару и больше тонн С4 в запасе, — несколько нервозно хохотнул он, — но достаточно и этого! По крайней мере, будем на это надеяться. Семен, я же сказал тебе, что сам выйду на связь с Горшениным! Не забивай голову! Я все ему объясню. Только сам еще раз просчитаю.

— Вотвот! Лучше еще раз все просчитать, а уж потом докладывать.

— Все, пошлите домой — на сегодня достаточно. А то ты своими сомнениями скоро меня заставишь вообще усомниться во всем! — приказал Тимофеев, направляясь к выходу.

— Даа, Семен, что-то ты какойто недоверчивый стал! Мы с Юркой полжизни рассчитывали все тут. Теперь еще на компьютерах проведен дополнительный расчет, — произнес все это время молчавший Куржаков. — Наверное, на тебя действует куча земли над головой! — под конец рассмеялся он.

— Может быть, может быть! — машинально откликнулся тот, попытавшись выдавить улыбку на лице и направляясь следом за Мирониным.

Выйдя в главный туннель, Тимофеев неожиданно направился к виднеющемуся пятну света. Следующий за ним Миронин машинально хотел окликнуть его, что мол, не туда, но замолчал — Тимофеев больше его знал все эти ходы и забои. Да и не позволял он себе расслабляться все время, пока находился под землей.

…Отсюда марево от работы галактерских горнодобывающих машин было не так явственно видно. Сказывалось не столь большое расстояние до них. Да и света солнца было мало, чтобы в нем отображался синеватый туман от работы машин, их всевозможных излучателей. Юра осторожно выглянул наверх — примерно метров сто до верха, — определил он. Наметанный взгляд сразу обнаружил КоПов, кружащих там. Сразу же правая рука рефлекторно опустилась к блокузу, нащупала переключатель и замерла — блокуз был включен. Значит, боятся дисков не стоит. Они столько раз проходили поверху мимо них, следуя в лагерь и обратно через Осиное поле, что чувство опасности стало постепенно притупляться. Это плохо с одной стороны. Тот луг или поле Осиным назвали из-за лесных пчел, которые собирали там пыльцу. Соответственно их мед они постоянно собирали.

Так, хватит отвлекаться. Несколько секунд осмотра верхней кромки карьера и он заметил пролетевший еще выше БПР. Сразу же отодвинулся вглубь туннеля. БПР скрылся из вида.

Затем взгляд опустился вниз, где без устали, без отдыху ворочались механизмы, наполняющие даже досюда долетающими звуками гудения, грохотом отваливающихся кусков породы от основного пласта железа пространство. Другие, бесшумные, но от того не менее эффективные машины резали явно лазерными лучами на более мелкие части отколовшиеся куски, которые подхватывали совсем уж небольшие, всего до трех метров в высоту погрузчики, отправлявшие первично раздробленные куски на гигантский эскалатор. Даже не эскалатор, а какоето подобие того самого силового барьера вокруг «Города монстров», только вытянутой переливающейся лентой.

Вид как бы парящих в воздухе порой до тонны весом кусков руды, быстро улетающих вереницей вверх, казался странным абстрактным видением. Беспрерывная лента глотала снизу породу с одного конца и другим скрывалась за краем карьера.

Он понаблюдал некоторое время за этой картиной обирания своей планеты и подался назад, но столкнулся с напряженным взглядом Авдеева, также жестко глядевшим на эту механическую вакханалию, в которой каждый робот знал, что и как делать. И оттого на душе становилось тревожнее.

— Пошлите уже! — угрюмо произнес обоим Миронин.

Через час они вышли на поверхность в стороне от карьера через старый забой, возле которого до сих пор ржавел экскаватор и являвшийся своеобразным ориентиром и прикрытием самого входа в туннель.

Поднялись на ограждающую небольшой котлован насыпь и свернули в глубокую широкую траншею, теперь заросшую чахлыми деревцами, но успешно скрывающую от наблюдения сверху. Пройдя метров сто, остановились у начала бывшей окраины леса, сейчас погребенной выплавленными чушками металла.

Эта местность не охранялась. С этой стороны, но с той — да. Поэтому переглянувшись, передернули затворы оружия и вошли в царство металла. Возвышавшиеся и нависающие со всех сторон блоки навевали мысль о какомто сюрреалистическом, неживом и одновременно ирреальном мире, в котором присутствовал металла. И только металл. Он обступал, давил на психику, своими размерами психологически опустошая внутренний мир. Здесь даже воздух казался с металлическим привкусом на зубах. Хотя они уже неделю как ходили одним и тем же маршрутом, но все же каждый испытывал неприятные чувства. Наверное, это было связано на подсознательном уровне, что все ЭТО ассоциируется с пришельцами. Их работой. Но вот через сто метров подошли к окончанию гор металла. Замерли, оглядевшись — впереди, справа, находился Осиный луг. Слева, буквально в пяти метрах начинался, вернее, продолжался лес.

— Ну, наконецто! — облегченно вымолвил Федор и добавил, перехватив устремленный на него оценивающий взгляд Тимофеева, — до сих пор не могу привыкнуть к этому!

Первое что приходило на ум после только что пройденного пути, это желание направиться влево и как можно быстрее скрыться в плотном строе деревьев леса, но они пошли через открытое пространство луга, настороженно косясь на парящий в стороне КоП. Благополучно разминувшись с ним, обменявшись сигналамитестами, прошли этот рубеж охраны карьерного объекта галактеров, все еще косясь на КоПа и лесной покров слева.

Все знали, что находится там: немного углубившись в чащу, перед тобой появлялась лесная поляна, где неподвижно замер гусеничный ТСУ, охраняющий, да черт знает, что охраняющий! Совсем галактеры сбрендили, но тактическая самоходная установка от этого не становилась менее грозным препятствием, не хуже городских ЭЛК. Хотя было непонятно ее применение и присутствие не то что здесь, а вообще на планете, где для ТСУ не нашлось противника и никто ни разу, не провел серьезной атаки на галактеров.

Дальше за поляной метрах в ста пятидесяти находился сам поселок, вернее место, где он раньше был. Теперь там зияла чернеющая проплешина от огня БПР.

Когда они, цепенея от страха, впервые испытали работу блокуза, успешно пройдя тест на совместимость систем и осмелев, осмотрели все подступы к карьеру, то еще раз удостоверились в точности рассказа вернувшегося живым из бездумной разведки Игоря Соколова, впоследствии спасшей всех их от смерти. Так что именно здесь, через Осиный луг и можно было пройти к карьеру. И то только с помощью блокуза! Как вовремя было создан этот прибор и как истинный провидец, Горшенин отправил первую партию сюда!

Все остальные подступы охранялись КоПами — их можно было обойти, но присутствовавших рядом БПР, редко самих галактеров обмануть невозможно. Так что лагерь разбили почти на четыре километра дальше от планировавшегося места. Именно поэтому задача по минированию всего склона карьера затянулась — на базе планировали закончить работу за пять, от силы семь дней, но по прошествии недели доложили в центр, что не успевают. Много времени отнимал маршрут от лагеря до места закладки заряда и обратно, несмотря на устроенный перевалочный пункт, где посыльного из лагеря ждали другие носильщики из числа знающих шахтеров, вернее, людей, большую часть жизни проведших под землей, которые доставляли до точки взрывчатку.

…Желтеющая и увядающая листва и соцветия трав с каждым днем все больше и больше клонились к земле под напором все сильнее дующих холодных ветров осени. Юра помнил, какой был луг всего десять дней назад, когда они пришли сюда, дожидаясь Куржакова и троих с ним людей, привезших двадцать блокузов.

Теперь трава поникла, съежилась, оголяя пространство, и от этого люди рефлекторно старались прижаться к земле, сгорбившись и ускоряя бег. Скоро наступят холода. Но это ничего — если все получиться, то эта зима будет началом возрождения жизни без страха под открытым небом, без опасливого взгляда вокруг в поисках несущейся на тебя смерти.

Но вот они скрылись за кромкой лесного массива. Здесь уже было безопасно.

— Фу, сейчас бы полежать. Спина аж деревянная! — повеселевшим голосом воскликнул Миронин.

— Да, скоро отдых, — кивнул головой Влад, сворачивая вправо от показавшегося за плотной группой деревьев большого камня, занесенного сюда, всего вероятнее еще ледником в глубокой древности. Обогнув это реликт прошлых эпох, вышли в контрольной точке. Здесь никого не было. Остановились, машинально нашли укрытие, рассредоточившись меж деревьев, но вот из-за одного сбоку деревца появилась фигура:

— Емое, а предупреждать по ШИПу вас никто не учил? А, господа хорошие? — раздался недовольный голос старика Соколова.

— Игорь, ну, прости! что-то мы забыли выйти на связь! — по простому извинился Юра. — На радостях, что скоро дом, забыли об этом!

— Айяяй! Ладно, пошлите уже.

— Игорь, а где Прокасов? — вдруг обратился к нему Авдеев.

— А этот трус вон там сидит! Родион, выходи! Чего ты там завис?

Вскоре подошел напарник Соколова:

— Да мы увидели какоето движение на тропе! Вот и залегли. И ничего я не трус — лучше я в засаде лишнюю минуту посижу, удостоверюсь, что это свои!

— Ну, конечно — их от галактеров трудно отличить! — рассмеялся Соколов. Видно было, что дедок начал отходить от той разведки с Кирьяновым.

— Ну, все, двинулись дальше! — приказал Тимофеев, первым направляясь по лесной тропинке…

Когда звезды полностью высыпались на ночном небе, Тимофеев был готов к сеансу связи. Авдеев сидел рядом перед разложенными картами карьера, на которых уже по сто раз были стерты, вновь нарисованы, подправлены многочисленные цифры расчетов. Судя по последним вычислениям и нанесенным на карту цифрам возле жирно обведенных четырех точекзарядов, идущих в общей картине слева направо по диагонально вниз, все было верно. Это исходя из вычислений, но по лицам двух руководителей этого нельзя было сказать. Все же человеческий фактор преобладал над цифрами, какими бы точными не были расчеты: вспотевшие, красные от дебатов и споров они, все же, пришли к единому решению. Теперь нужно было доложить о нем Горшенину.

— Ну, вызываю! — ответил в темноту Тимофеев…

Глава 7

США СА

ПТРК «ТОУ» замер в одном положении. Подвижная платформа с сложным механизмом выбора угла запуска ракеты находилась в режиме ожидания команд с главного компьютера наведения. Раструб пусковой трубы был нацелен в небо.

Вообщето комплекс предназначался для уничтожения танков. Обычных танков армий противника, а не те, что имелись у галактеров. Теперь цели изменились и сейчас противотанковый ракетный комплекс, выполненный на базе «Хаммера» должен был накрыть цель не с пикирующей траектории — сверху вниз, в самую менее защищенную часть танка, а перехватить низколетящую цель. Вообщето это было возможно — единственные две ракеты «ТОУ F&F» имели все шансы для этого, оснащенные тепловизионной головкой наведения и радиусом полета до пяти километров. Особенность «ТОУ F&F» заключалась по принципу «выстрелилзабыл». Это ракеты держали для особого случая. Видимо, он наступил, так как других ракет класса «ТОУ 2В» и менее современных было достаточно. Ха, всего пятнадцать штук.

Замаскированный «Хаммер» на взгорке под всевозможный металлический хлам в виде ржавых кусков листового железа, других деталей, специально разбросанных рядом не привлекал внимания сканирующих систем галактеров. Все тот же Гай Брюммер пытливо смотрел в направлении на югозапад, откуда должна лететь цель. Но не факт!

Во всех направлениях от него находились наблюдатели, которые заранее предупредят его о приближении цели. Если она сегодня вообще появится — раньше распорядок пролетов транспортников и другой техники был строго регламентирован, сейчас же люди основывались на недельных выводах, сопоставляя и пытаясь найти закономерности в сбившемся ритме работы всего парка пришельцев. Но транспортник должен лететь именно сегодня! Именно сегодня! Иначе четко спланированный по времени график придется на ходу менять, что-то корректируя и внося изменения.

Прошло два дня с того побоища галактеров, уже как окрестили малую победу людей в остальных частях Земли. Этот также запланированный акт должен стать чередой мелких ударов в общем радиусе до двухсот километров, чтобы создать у безголовых мнение об конкретной зоне активности на этом материке. Гай не был стратегом, но был исполнительным солдатом. Знающим стрелком. Вот его и перебросили в другой район, где была сохранена вот эта мощная установка, но… к ней прилагалось всего две ракеты. Нужно произвести выстрел, и дай бог, что они успеют сменить позицию, спрятаться подальше отсюда, пока не прибудет стая инопланетных стервятников. Надежда на это была, так как выбранная точка нападения находилась в пятидесяти километрах от точки, куда постоянно летал малый транспортный корабль. То, что он всего до шестидесяти метров в длину и делало ставку на использование этого комплекса — большой заряд ракеты и ее энергетический потенциал должны успешно поразить цель, точнее пробить ее силовое поле, а дальше дело техники и мощности самого заряда — сможет пробить броню, значит, хорошо. Другую цель больших размеров навряд ли даже эта ракета сможет сбить. Нет, попастьто попадет, но защитное поле отразит энергию заряда.

Гай знал, что на другой стороне абстрактного радиуса внезапно активизировавшихся людей сейчас готовится точно такое же нападение, только там целью является, будет являться все, что попадется в сфере деятельности обычного гранатомета. И желательно через двадцать минут после его атаки. Это желательно, но там видно будет.

«Там у участников сопротивления меньше, намного меньше шансов выжить, чем здесь. Им придется на ходу подстраиваться под меняющуюся ситуацию», — размышлял Брюммер, все чаще и чаще поглядывая на монитор предварительного захвата цели, понимая, что все равно вначале ее увидят наблюдатели, находящиеся за десять километров впереди него. Свою нервозность он объяснял приближением расчетного времени подлета цели.

— Внимание, Танго один. Говорит пост номер два — есть цель. Идет курсом двести семьдесят, высота ноль пять, скорость триста сорок километров в час. Прямо на вас. Как приняли, прием Танго один?! — раздалась в наушниках спасительная фраза — лучше действовать, чем сидеть и ждать:

— Говорит Танго один, вас понял. Курс двести семьдесят, высота ноль пять, скорость триста сорок километров в час. Спасибо за работу номер второй, — откликнулся Гай и обернулся к Григгсу, пригрозив тому:

— Смотри Фрэнк, чтоб не было как в прошлый раз! Пташка летит, примерно через три минуты будет здесь. Приготовились! — отвернулся он, активируя пусковую систему самой ракеты.

Сидящий за рулем Райнхольд Шнегель запустил двигатель машины, но Гай через несколько секунд попросил его заглушить мотор, так как легкая вибрация могла помешать точной наводке ракеты.

Ждать пришлось недолго — вот на горизонте показалась точка, растущая на глазах. На мониторе высветился квадратный пунктир, охватив сам сектор с точкой посередине. Быстрая поправка, последующее наведение и первичный просчет траектории полета транспортника. Через секунду побежали меняющиеся цифры дистанции и направления полета цели. Еще через миг пришел просчет ее курса и вывод об отклонении от их местоположения. Корректировка, запуск основного комплекса и радар наведения коснулся лучом объект, вмиг окрасившись в зеленый фон — цель уже четко ведется. С этого момента наверняка пилот транспортника получил информацию об активном облучении, но Брюммер уже смещал второй вспыхнувший контур захвата автономной системой самой ракеты. Ее автоматика уже получала информацию, переводя первоначальные курсовые на тепловизионную головку. Миг и оба контура совместились, наложившись и сменившись на красный пульсирующий цвет полного захвата.

Щелк и откинут предохранительный колпачок с кнопки пуска?1. Нетерпеливое ее утапливание и «Хаммер» покачнулся на рессорах. «ТОУF&F» уже выброшена катапультой. В сорока метрах запустился ее маршевый двигатель. Не глядя на быстро удлиняющийся и расширяющийся след отработанного топлива ракеты Гай лихорадочно совмещал вторую иконку появившегося курсора наведения второй «ТОУF&F». Еще раз качнулся армейский джип:

— Райнхольд, жми! — выкрикнул Брюммер, двумя щелчками отключая установку и перебираясь на сиденье в кузове у кабины. Крепко ухватился правой рукой за дугу. Только сейчас он позволил глянуть на два удалявшихся беловатосерых шлейфа, быстробыстро приближавшихся к, ха! начавшему закладывать через чур уж плавный вираж транспортнику, находящемуся уже на дистанции чуть менее километра от них…

Вторая диверсионная группа.

… Спаси и сохрани! — побелевшими губами от нехорошего предчувствия, прокатившегося в виде озноба по спине прошептал Майкл Хоупер, на миг освободив левую руку и махнул ею, одновременно выкрикнув команду начинать. Жестче сжал ХМ25, держа в прицеле из окна второго этажа почемуто спустившийся БПР к самой земле возле ТСУ.

У них не было ШИПов, так как не хотели рисковать, позволить врагу догадаться о существующем способе связи людей, если что-то пойдет не так. Майкл и остальные из диверсионной группы знали, что у них очень мало шансов выжить — слишком близко и много находилось систем галактеров в этом районе на окраине маленького городка, но иначе накрыть как можно большее их количество внезапной атакой не получалось. К тому же ни у кого не было блокузов. Поэтому подобраться незамеченными еще ближе они также не могли. Путь к отступлению был — нырнуть в круто спускающуюся расщелину, лог и уйти под нависающее скальное основание… дальше видно будет, как и куда скрываться по обстановке, но до него еще надо успеть добежать! Так что определить момент начала атаки должен был он. Ему показалось, что он наступил.

Почти сразу после его сигнала слева от дома, на улице раздалась длинная очередь М16. Почти сразу характерное пьюнькпьюнькпьюньк и сухие звуки проламывания брони КОПа наполнили улицу.

— Готово! КоП снят! — раздался громкий голос Рэя откудато снизу.

Сразу же сбоку появился БПР, вынырнувший из-за дома.

«Он пока еще далеко», — прикинул Хопер и начал быстро нажимать на спусковой курок, целясь в БПР на земле, вокруг которого началась подниматься пыль от заработавшего двигателя. Гдето поблизости раздалось несколько разрывов гранат.

«кто-то из наших подошел на дистанцию броска гранаты. Или что-то приблизилось к ним!» — мелькнула поверхностная мысль.

Он успел выпустить четвертую двадцатимиллиметровую гранату, когда первая коснулась силового поля БПР. Защита взбликнула, отразив заряд. Среагировала на второй, третий, четвертый и погасла, уже голым металлом принимая пятую. На шестой БПР неуклюже вздрогнул, наводя орудие на Майкла, и вместе с седьмым разрывом рухнул на землю, скрывшись в объемной вспышке детонации боезапаса. Хопер только успел выдохнуть воздух — он уже начал сомневаться, что гранаты скорострельного ХМ25 вряд ли справятся с броней БПР. Справились.

Снова раздалось два или три разрыва ручных гранат и Хоупер поглядел в том направлении. Что там взрывали ребята, он не увидел, но увидел очередную мишень.

Тут же сместил прицел и таким же торопливым темпом стрельбы накрыл КоПа. Затем что-то заставило его повернуться влево и… палец лихорадочно выбросил остатки магазина в вот прямо перед ним зависший тот самый БПР, несколько секунд назад вынырнувший из-за дома и открывший огонь пока не по нему, а явно по Рэю.

Здание зашаталось. Отслаивающаяся штукатурка начала осыпаться со всех стен цельным фронтом, но Хопер этого не видел.

— Тупое железо! — яростно выкрикнул он, сопровождая взглядом закрутившийся в воздухе подбитый аппарат, через секунду грохнувшийся на улицу и вспухший мощным взрывом, отдавшимся высокой ударной волной. На нее от того уже ветхое строение отозвалось многочисленными трещинами, вмиг прорезавшими стены. Майкл только успел отступить от оконного проема, понимая, что здание вотвот может рухнуть, да и позицию надо менять — все равно она уже засвечена, как вся лицевая стена, выходящая на бывшую дорогу между домами, обрушилась. Стена пыли враз поднялась, скрыв его от шарящих вокруг поисковых систем галактеров. Это его спасло от немедленной очереди, мгновенного излучения. От мгновенной смерти.

Но ТСУ не нужно было точное наведение на человека — выстрел чегото массивного долетел до Хопера одновременно с грохотом уже обваливающегося здания, частью уже парящего в воздухе и разлетающегося массой обломков. Пол зашатался, вибрируя под ногами. Майкл попытался найти опору, перескакивая и спрыгиваяпадая вниз, но неожиданно провалился в невидимый проем в полу. что-то вскользь ударило по голове. Он рефлекторно прикрыл голову, одновременно смещаясь в сторону. Упал на спину. Успел открыть глаза, в который тут же жадно метнулась столбом стоявшая взвесь пыли и скрывшая все то, что летело, падало на него. Его последним смутным видением стал тяжелый кирпичный блок стены, с ускорением опустившийся на лицо…

Стефан Энгл почувствовал, как задрожала земля от выстрела ТСУ, но он был в противоположной стороне дороги, на чердачном ярусе трехэтажного дома. В поднявшейся кутерьме успел подстрелить три КоПа, заставил вспыхнуть небольшим фейерверком замыканий какойто стационарный прибор, стоящий с правой стороны от подобия вертолета галактеров. Правда, самих пришельцев до сих пор не было видно. Да он уже и не рассчитывал на их появление. Ему понадобилось три выстрела из КСВ «Баррет Пэйлоад Райфл» двадцатипятимиллиметрового калибра, чтобы сперва пробить корпус машины, а затем вколотить два выстрела вовнутрь.

На одном уровне с уничтоженной единицей врага он увидел ЭЛК. Примерно в пятистах метрах. Для снайперской винтовки недалеко, но для мощного охранного стационарного комплекса это вообще ничего, поэтому переключился на другие цели.

Стефан уже понял, что Хопера нет, также как и Рэя Виттори — их огневая точкадом скрылась в огромном взрыве из ТСУ. Быстро оглядел всю панораму боя, на короткие промежутки времени задерживаясь в местах, где по предварительной диспозиции должны были находится оставшиеся из их группы бойцы. Так и есть — изредка, но из других точек они вели огонь. Их трассы было видно.

Его работа была найти и по возможности уничтожить как можно больше галактеров, если они вообще появятся. Такую задачу он получил еще на брифинге. Поэтому лично у него было больше шансов выжить, до поры до времени скрываясь и не привлекая к себе внимания. К тому же он сам решал, когда выйти из боя, исходя из создающейся общей ситуации. Судя по начавшейся перестрелке, люди имели большие потери, несмотря на большее количество уничтоженной техники врага. Но что стоит техника без управляющих ею хозяев? Нужно хоть поштучно, но уменьшать количество самих галактеров на планете.

Вдруг он заметил летящий вдалеке объект. Навел на него винтовку и, о радость! вертушка галактеров! Полубоевая машина была очень верткой и хорошо вооруженная хоть и средним наступательным оружием, но и у нее есть свои слабости — боковая выпуклая смотровая полусфера. Эту информацию они получили от русских, которые на своей шкуре выявили эту слабину аппарата. Правда, они стреляли из крупнокалиберного пулемета тоже 25ти миллиметровыми обычными пулями. Посмотрим, сможет ли он одиночными сделать тоже самое, но бронебойноразрывными.

КСВ уже перезаряжена до этого и Энгл, дождавшись, когда вертушка стала сбрасывать скорость и почти остановилась на удалении, немного развернувшись, встав примерно под углом 150, мгновенно навел на эту часть. Указательным пальцем левой руки нажал подстройку дистанции. Автоматика мгновенно приблизила выделенную часть, и Стефан вблизи разглядел непросвечивающую смотровую сферу. Как жаль, что он не видит галактера! Ну да ничего — если не в него, то всадит несколько пуль в электронику за креслом пилота. Может и повезет! С этой мыслью он сгруппировался, готовясь к отдаче трехкамерного дульного тормоза активнореактивного типа, который снизит отдачу до уровня 12.7калибра, но все равно достаточно многовато. Навел в левую часть сферы, выбирая наибольший тупой угол, и плавно нажал спуск.

КСВ дернулась. Мгновенно вновь поймав в прицел ушедшую из-за отдачи в сторону цель, он прицелился во второй раз и с удовлетворением обнаружил потрескавшееся и расходящееся во все стороны кривыми лучами место пробития сферы. Выстрел и оценка — вертушка все же не стоит на месте, и разрывная пуля угодила немного в стороне от первого попадания, взорвавшись и расширив пролом. Два следующих торопливых выстрела и машина шарахнулась в сторону. Нет, не в сторону: пилот явно пытался совладать с управлением, так как вертушка както неуклюже пошла вниз, вотвот грохнется, но нет, выправилась и скрылась за домом, уйдя на бреющем.

Стефан даже не успел чертыхнуться, в какойто нездоровой эйфории обрадовавшись представшей картине сразу после ухода вертушки — понизу в оптике быстро приближалась желанная цель. Даже три цели. И все не в боевом режиме скафандров. Галактеры неторопливо спешили на место внезапно вспыхнувшей перестрелки.

Недолго думая, он всадил первые заряд в район груди одного, заднего, которого буквально отбросило на пару метров назад инерционной силой. Сметил перекрестие, спустил крючок. И второго отшвырнуло в сторону. Третий явно что-то почувствовал, метнувшись к стене, но, тут же, прыгнул обратно на дорогу — третий выстрел пришелся в край постройки, чутьчуть не поймав начавшую зигзагообразные движения цель, отколов изрядный кусок то ли бетона, то ли кирпича, но четвертый пригвоздил его на месте, вспухнув замечательным фонтаном крови и мелких кусочков того, что являлось головой галактера — удачный выстрел!

Быстро поискав другие возможные цели, Энгл чуть не взвыл от радости — сзади бежали, ох, черт, уже в мимикрирующем режиме галактеры! Кто его знает, сколько их? Точно подсчитать нет возможности. По размытым формам трудно определить: может быть и десять, может и один. Да и через оптику трудно отследить выбранную мишень. Но ничего — не на таких нарвались! Прицелился, с трудом ловя его из-за огромной длины и высоты прыжка и щелк! Стефан ругнулся, лихорадочно меняя обойму, снова навел на то место, но там никого уже не было. Тогда глянул поверх оптического прицела.

— А, вот вы где, уроды!

Шустро носятся — уже приблизились на пятьдесят метров от места уничтожения троих предшественников. Навел, с трудом ловя взлетевшего в очередном прыжке галактера. Опять потерял, но, уже имея представление о длине прыжка, сместил окуляр в нужное место. Есть! Появился! За доли секунды выбрав упреждение, нажал спуск. Галактер, только приготовившись к очередному прыжку как бы споткнулся на месте, остановленный пулей, показавшей место контакта с скафандром облачком разрыва. Посланный второпях второй гостинец заставил его защиту забликовать, неуловимо быстро начавшую отключаться и показывать истинный вид скафандра и снова переходя в боевой режим. Явно поврежден. Энгл не стал раздумывать об этом и тем более выискивать наиболее уязвимую точку и произвел еще два выстрела…

Контакт с целью наверняка произошел в момент перехода в обычном, отключенном режиме в верхней части туловища, так как защита окончательно отключилась. Галактер вздрогнул, уже предварительно остановленный предыдущим выстрелом и был откинут диаметрально противоположной силой. Следующая пуля разорвалась точно в том же месте, пробив скафандр и его владельца.

Стефан начал выискивать очередную мишень, на время позабыв об окружающем, но окружающий мир, наполнившийся смертельным металлом и более быстрыми тепловыми лучами напомнил о себе: что-то горячее, нестерпимо горячее ворвалось ему в голову, прошило насквозь лежащего человека перед установленной на сошке крупнокалиберной винтовке. Дальше все место расположения снайпера вмиг наполнилось плотной консистенцией огня от точно скоординированного луча ЭЛК.

Неуловимо быстро вращавшийся шар электроннолазерного комплекса вдали сжег все пространство в радиусе до пяти метров здесь постоянно подпитывающимися короткими энергетическими импульсами лучистой энергии, срывающейся единым потоком с ромбовидных кристалловизлучателей и от того обладающей ужасающей силой, от которой ничто не могло противиться.

Камень потек, вскипел магматической лавой. Горел сам металл кругом, но душа вмиг превратившегося в пепел и на миг воспарившее и растаявшее облачко пара, до этого представлявшее тело Стефана Энгла уже парила над полем боя, напоследок осматривая место гибели физической оболочки человека.

…Джонни лежал на боку, не в силах пошевелиться и глядел на быстро приближавшуюся фигуру галактера. Вот тот перешел в обычный, видимый режим скафандра. Совсем замедлил шаги. Совсем перестал обращать внимание на все в округе.

«Значит, бой закончился», — подумал Джонни.

— Твари! Твари!! Твари!!! — с каждым разом все громче и громче закричал Джонни, насквозь пробитый снарядом в районе легких и чувствуя, как кровь заполняет их, с каждым вздохом затрудняя его поступление.

Он задыхался, кашляя и отхаркивая кровь, сперва облачком красноватого цвета вылетающего изо рта, затем потекшей тоненькой струйкой с левого уголка разбитых губ. Все меньше и меньше сил оставалось у выброшенного на мостовую взрывом бойца и намертво придавленного тяжеленной арматурой в районе таза — ног он не чувствовал, но ужасная боль в груди лишала всех сил к движению. Да и зачем? Он понимал, что скоро конец. Скоро все закончится.

— Ну что ты вылупилось? — дернулся туловищем в момент крика Джонни, с ненавистью глядя на нависающего галактера. На самом деле ему только казалось, что он кричит — его полузадушенный шепот был слышен не далее пары шагов. Но это не важно — смертельно раненый повстанец ждал. Ждал и ждал.

Вот остановившийся в метре галактер замер, разглядывая человека, затем сделал движение нагнуться, но также быстро передумал. Выпрямился, мгновенье размышлял и резко поднял ногу, облаченную в тяжелые, явно из крепкого материала, может быть, композита металла ботинок, примеряясь перед ударом.

Джонни догадался, что сейчас последует. Понял, что его время в этом бренном мире закончилось, истекло и боясь, что не успеет, расслабил пальцы правой руки, судорожно сжимавшие пехотную гранату со снятой предохранительной чекой.

Когда нога захватчика коснулась головы человека, с противным хрустом продолжила движение, проламывая череп, то испытывающий адскую боль Джонни только молил о скорой развязке. Прекращения этой пытки.

Угасающим сознанием, проваливаясь в пучину благословенной тьмы, в которой боль стала стремительно улетучиваться, отступать на второй план, он ощутил рывок, враз оборвавший его жизнь.

…Вскинувшийся султан разрыва разметал двоих существ таких разных по своей природе, враз примерив их и переместив в иное измерение бытия.

Ответственный за эту промышленную зону Раггарх получил сигнал о второй за неполные два дига атаке землян. В прошлый раз им удалось уничтожить пять Таггов34, АСО, погибло несколько галактеров. Он, конечно, отправил доклад Эззесу. Они вместе посовещались и пришли к выводу, что здесь имеет место единичный случай, мелкий инцидент на этом континенте за все время захвата планеты. Людьми, которых здесь было еще меньше, чем на главном материке явно руководило тоже чувство, что и многих порабощенных цивилизаций, пытавшихся противостоять мощи империи Галактеров. Все эти потуги не стоят внимания! Но вот это второе проявление открытой агрессии?! Только что передал пилот транспортника GH12, что он сбит двумя ракетами землян. По его словам выходило, что его ждали! Готовились к атаке, заранее отслеживая маршрут, время и скорость полета!

Раггарх еще обдумывал ситуацию, машинально отправив на место крушения боевые единицы, как зажглась еще одна панель на общем пульте управления комплексом. Короткий доклад с поста наблюдения и регистрации обстановки в секторе KJK46 и управляющий колонией вскочил со своего места — еще одна явно спланированная атака людей…

…Когда были уничтожены все их огневые точки, когда все успокоилось в том районе Раггарх, обобщив полученный результат по обеим синхронно проведенным атакам, добившихся сомнительного результата нажал кристаллклавишу соединения с Эззесом. В первом случае люди одержали локальную победу — транспортник сбит. На месте посланные галактеры при поддержке Тагг34 не обнаружили противника, хотя и проутюжили всю прилегающую местность, подвергнув ее полному выжиганию, но тут Раггарх был почемуто уверен, что люди уцелели, скрывшись до их прихода.

Во втором случае люди были убиты поголовно, но они уничтожили много их техники. Ссванг на нее! — технику произвести можно быстро, но погибло до пятнадцати галактеров! Работников комплекса уже частично не хватало, хотя с этой стороны пока не стоит тревожится — темпы производства снижены и остающийся персонал все процессы пока успевает контролировать. Настораживали не потери, а факт предпринятого двойного удара. С двух сторон. Создавалось впечатление, что, казалось бы, вымершие представители земной расы пробуют галактеров на время их ответной реакции. Их боевого реагирования и распределения сил на оба участка боевых действий.

Как передавал Эззес, у него земляне давно пытаются что-то делать, но последние деры выявляется спад их активности, а здесь, наоборот их сородичи начали показываться из своих нор, используя или, все же, пробуя все ту же тактику?

…Свернулось изображение Эззеса, и Раггарх откинулся в кресле, несколько успокоенный выводами как Эззеса, так и его — выходило, что здесь и там люди разобщены и не имеют представления о действиях своих сородичей, с каждой стороны используя одни и те же приемы сбора данных, прощупывания противника.

Эззес обещал провести еще одну операцию, глобальную, чтобы окончательно устранить попытки людей, которых, надо отдать им должное, не такто легко уничтожить полностью. Нужно только точно выявить зоны их появления, изолировать эти группы и… Вот тогда их ждет полное истребление, как и планировалось ГСТ Свейнингом вначале всей кампании по захвату планеты. Просто применить отравляющие вещества по всей планете, хотя этого и не хотелось, но придется.

Боб плохо слушающимися руками стянул с головы наушники. Повернул ее и посмотрел на Терри Росса. Встретились глазами, несколько секунд смотрели друг на друга, затем Бобби встал из-за стола и направился к выходу…

Только к вечеру он нашел в себе силы прийти на командный пункт связи и руководства их отделением. Еще на подходе он услышал обрывок речи Терри, разговаривающего с кемто по сети:

— …и я не уверен, что послезавтрашняя акция будет более успешна. Я вам повторяю: мы сегодня потеряли в общей сложности десять человек! Десять человек! Вся группа полегла, хоть и нанесла немалый урон врагу, как в технике, так и в живой силе, судя по дистанционному заснятию всего боя. Нужна другая тактика! Тактика выстрелилсменил позицию…

Немного помолчав, слушая собеседника, ответил:

— Да я все понимаю, но…

Его снова прервали.

— Да, я знаю, что… понятно, но вы меня тоже поймите… хорошо… хорошо… но это же невозможно… ээ, слушаю… мы сейчас же обсудим ваше предложение, Денис Сергеевич. До следующего сеанса, до свидания.

— О господи! — только и выдавил Росс, откинувшись в кресле, и прикрыл лицо руками для того, чтобы в следующий миг яростно потереть его, еще через секунду скрестить руки на затылке, — так, успокойся, успокойся, Терри, все хорошо! Все хорошо. Да какой хрен хорошо?!

Тут он услышал шаги и обернулся:

— А, Бобби! Только что разговаривал с Горшениным. План четвертой акции в корне меняется. Как считает Горшенин, галактеры будут ждать следующего нашего шага. Примерно по такому же сценарию, а у нас он именно так и запланирован. Значит, нужно его менять.

— А что за план?

— Ха, легко сказать, но Горшенин хочет накрыть что-то помощнее, что-то, что заведет галактеров по полной! Представляешь? Он, видите ли, требует, черт его возьми, чтобы мы разворошили осиное гнездо! Твердит о неожиданности и настаивает на атаке в том же районе — да нас там всех положат в одну минуту! Да и что там может быть помощнее, помимо транспортных кораблей? Разве что ТСУ или ЭЛК, но это в боевом эквиваленте. К тому же ни к тому танку, ни к этой стационарной установке незамеченными не подобраться! Эти системы вообще имеют ли слабые стороны? А транспортник не взорвать имеющимися средствами! — он немного помолчал только для того, чтобы снова взорваться: — Я понимаю, что для начала общего восстания нужно оттянуть как можно большие силы галактеров, но… от нас, от американского народа ничего же не останется! Он что, не видел всей записи боя?

— Он видел, Терри, видел! И имеет представление обо всей мощи галактеров, — тихим голосом ответил Спенсер, усаживаясь на свободный стул, — и он в своем уме, уж поверь! Они там у себя с самого начала ведут подпольную войну и знают повадки врага получше нашего! Я пришел к этому мнению после его многочисленных подсказок, тех же данных по разработкам — это ты и сам видишь. Он делится с нами всем, что имеет сам и наработали его люди. Если человек смог создать целую сеть и в состоянии успешно контролировать все работы у себя дома, объединить, на то пошло пусть даже по связи остатки человечества на разных материках, то мы должны, обязаны поверить ему, Терри! Понимаешь, ему верят свои и мы должны отбросить те предрассудки о русских, как о бывшем противнике — все это в прошлом, да ты это и сам понимаешь, но в тебе до сих пор говорит стремление противоборства с Россией, навеянное записями о прошлой обстановке на Земле. Нет никакой России, нет Соединенных Штатов Америки. Нет всего этого — есть то, что осталось от человечества, его разрозненные остатки и которые могут просто исчезнуть навсегда, если мы не станем слушать того, кто больше знает о враге, о его сильных и слабых сторонах. И мы должны выполнить его приказы! Дада, приказы, а не наставления! И не нужно принимать их в штыки. Он прав и знает, что делает. По крайней мере, я ему верю. Давай, рассказывай, как он предлагает конкретно атаковать? И что именно?

Аналитический центр США СА

Бежавшие по монитору ряды непонятных символов перемежались со знакомыми цифровыми обозначениями, с понятными буквами разных языков народов мира и снова менялись на иероглифы. Какието интервалыпробелы, как бы интервалыпробелы, но разной длины — это определял компьютер и тут же выделял их короткой световой подсветкой — несли свой алгоритм. Компьютер фиксировал и пытался понять эти значения, но его мощностей не хватало, и на общем фоне работы системы каждый раз процесс сличения с имеющейся базой приостанавливался, порой на длительные, до секунды временные промежутки.

Но, все же, компьютер постепенно находил схожие файлы, уже имеющие транскрипцию, перевод и тогда эти данные переносились в отдельные папки, где с ними работали иные программы, уже подключенные к голосовому сопровождению звуков, издаваемые тем прибором, который перед смертью передал галактер.

Общая база данных по языку галактеров пополнялась, интервалы между полным переводом того или иного символа сокращались на миллисекундные, неосязаемые промежутки времени, которые сидевший оператор мог определить только по хаотично меняющимся цифрам в ту или иную сторону, но все же выявляя общую тенденцию ускорения всего процесса. Основное направление перевода и его словарная составляющая были установлены в программу до начала всего процесса сличения и поэтому работа началась образно с середины, а не с нуля — сам смысл словообразования, синтаксис, морфология и фонетика оборотов речи галактеров были в общих чертах понятны, но попытки подстроить все подлежащие, сказуемые, дополнения, мм, те же падежи и многое другое, что обобщает многообразие словарного запаса любого языка Земли натыкались на не совсем понятные обороты, как в речи, так и в математических символах.

К тому же у пришельцев явно применялась не десятичная система измерения, судя по шестипалым пальцам на руках галактеров, а не пяти, как у людей. Их математические вычисления и сам метод вычислений сообразовывался под привычные галактеру логические принципы. Удобные пониманию стереотипы и образы. Какие? Вот это и нужно выяснять. Все это в целом и тормозило выполнение всей задачи. Правда, сомнений, что ничего не получится, не было: наоборот успехи были, но как скоро они получат полную картину языка врага? И не будет ли тогда слишком поздно?

Алан Эванс устало потер красные от долгих часов сидения перед монитором глаза. На последнем вот уже несколько часов проецировались схематичные изображения общих контуров какихто деталей, агрегатов, большей частью смазанных изображений, ретушированных и еще далеких от понимания контуров в виду еще не отождествленных символов. Всего этого не было в том приборе.

Это стали подгружаться полученные файлы от все тех же русских по технике галактеров по мере выяснения некоторых аспектов изучения их языка по команде инсталлируемых образов компьютерных программ. Сейчас основные мощности компьютера занимались сличением постепенно расшифровываемых данных, подставляя их ко всему, и что подходило под этот алгоритм высвечивалось на мониторе правильными линиями, ээ, вернее, логически законченными формулами. Затем все по мере подстановки правильных комбинаций дополнялось все более сложными формами и пояснениями.

К этому выводу Алан склонялся все чаще и чаще — с каждым вновь подставляемой расшифрованной строчкой проецируемая модель получала дополнительные сигнатуры, более полный объем всей фигуры. Специальные линииуказатели, идущие вразрез и прорисовываемые поперек логически точных линий на всей выделенной схеме и заканчивающиеся в стороне подчеркивали некую абракадабру, которая явно должна повествовать о работе, принципе действия того или иного агрегата.

В одном таком месте на схеме был только один читаемый знак. Цифра 2. В другом явное пояснение назначения всего агрегата, но концовка не расшифровано. Порой Алан даже забывал первоначально полученное задание, но оно само напоминало о себе: нарушаемая только звуком стука пальцев по клавиатуре тишина иногда взрывалась приглушенным ревомрыком голоса галактеров и знакомым звучанием этого же значения на земном языке. В эти мгновенья Эванс только качал головой — на кой черт нам вот это? Все равно никто не в силах будет воспроизвести с нужной интонацией и продолжительностью самые легкие и короткие рыки, чтобы что-то сказать погалактерски! Он понимал, что компьютер ищет правильное решение поставленной задачи, только… только почему же не убавить громкости динамиков еще, оставив на минимуме?

Он встал, прошелся по помещению, раньше бывшему подвальным этажом гипермаркета, теперь почти полностью снесенного катаклизмами природы или сподвигшим последние к иным явлениям.

Завалившийся от пронесшегося когдато смерча в одну сторону, он чудом не раздавил нижние этажи. Теперь здесь была оборудована секретная лаборатория. Не слишком удачное место — не столь глубоко под землей, как у русских и к тому же почти в центре заброшенного городка, расположившегося на излучине одной из многочисленных речушек, но руководители сопротивления не намечали в этом районе каких-либо активных действий, чтобы не привлечь сюда ненужного внимания пришельцев. Да и само место находилось в паре сотен миль от Денвера.

Огромные многомильные руины громадного мегаполиса теперь были попраны такой же формацией, как и на месте города Колумбия, как и у русских в Новосибирске. Так что от главных мест сосредоточия галактеров было далеко.

— Джордж, я пойду, схожу, проветрюсь, — низким баритоном произнес Алан.

Бородатый мужчина только кивнул головой, не отрываясь от монитора, как и еще четверо программистов, временно переквалифицировавшихся в лингвистов.

Проветриться не означало выйти на улицу над ними — Алан поднялся на самый верхний этаж и прошел по коридору до массивного, уже установленного позже люка, возле которого стоял часовой.

— Алан, ты куда? — спросил Литтл Шарман.

— На площадку — голова кругом идет от всего! — показал кудато неопределенно за спину Эванс. — Хочу хоть немного в себя прийти от кавардака в голове!

— Понятно. Только веди себя тихо! — предупредил его Литтл.

Алан только кивнул в ответ, переступая порог. Здесь было расчищенное от завала пространство, плавно поднимавшееся вверх. Раньше это коридор служил подземным подъездным путем для разгрузки продуктовых машин к магазину. Сейчас заваленный путь был частично расчищен.

Здесь у дальнего края был единственный обнаруженный проем, смотрящий на реку, на другой берег и вообще вперед. Ни для каких других целей, как просто смотровое окно оно не предназначалось.

Укрепленные металлическими прутьями потолок и стены выхода к поверхности были единственно полностью безопасным местом. Оконный проем, прикрытый разделяющими его на несколько сегментов тонкими металлическими полосами, не позволял даже КоПу проникнуть вовнутрь, не потревожив дополнительно установленные нити простейшей сигнализации, концы которых были выведены к часовому, когда тот находился за дверями. К примеру, когда на улице зима и долго не выстоишь на морозе у окна. Сейчас стояла поздняя осень — не холодно, но и неприятно ощущать сырость на себе. Литтл явно не хотел находится там.

Пройдя к окну, Алан привычно окинул взглядом местность в округе: небольшая равнина внизу и возвышающиеся горы невдалеке впереди.

Достал кисет с заботливо высушенным доморощенным табаком, ловко скрутил цигарку и прикурил, сделав несколько маленьких торопливых затяжек — выращенный табак был очень крепким и к тому же быстро затухал, поэтому приходилось постоянно раскуривать тлеющий табак. Вот он затянулся более продолжительно. Замер, пережидая резь в горле от слишком большой порции дыма, вспомнив рассказы отца о табаке, проходящем многочисленные обработки на табачных фабриках. Тот вспоминал порой, какие раньше были сорта сигарет, какой тонкой, почти невесомой была папиросная бумага, которая не вносила специфичного вкуса в дым. Вот эти побуревшие листы какойто книги, кажется, фантастического романа прошлого века наверняка вносят в дым свой привкус. Алан всего этого не знал, только представлял, каким был мир, наполненный высокими технологиями, работающими на людей.

Взгляд витал по спокойной с виду местности из окна. Местность, которая в любой момент могла вспучиться шапками разрывов, пробегающим по земле волнам ударной волны, самым настоящим ковром из огненной формации, заливаемой страшным оружием галактеров и от которого было только одно спасение — заранее успеть скрыться глубоко под землей или находится на достаточном удалении, так как подобная огненная масса имела свойства проникать и распространяться на достаточные площади во все щели, долго не теряя пластичности.

Как пришельцам удавалось отслеживать большую часть территории планеты и молниеносно реагировать на любые действия человека, пусть даже не направленные против галактеров, а просто путем отслеживания его появления на поверхности оставалось непонятно. Правда, последнее время эти территории заметно сократились в один момент. Об этом сейчас передавали русские. Это стало заметно и после наблюдений, последующих расчетов ранее неизвестного Боба Спенсера, проведшего серию замеров по скоростному необычному новому спутнику Земли, находящемуся на постоянно изменяющемся курсе на орбите планеты. Все эти факты говорили о появлении чегото нового, чему пока не было точного объяснения. И все тот же старый Спенсер первым вышел на связь с русскими…

Это объединение дало толчок общему направлению в понимании сути агрессоров; их целей, задач и самого отношения к людям. Даже пояснило природу того спутника на орбите. Так что благодаря новому источнику связи они много узнали от русских по положению дел во всем мире.

Мысли перенеслись на другой материк, к русским, вспоминая его очертания через сохранившиеся познавательные программы. Их Горшенин возведен аж в ранг мессии. Может это на самом деле так. Лично он не против. Раз человек смог собрать воедино всех оставшихся и откликнувшихся на его призыв людей и повести их вперед, то он что-то значит и имеет шанс на успех. что-то есть в этом Горшенине — он точно знает, что хочет сделать, но только смогут ли остатки человечества, вернее, хватит ли у них сил на задуманное мероприятие? Может быть, все они движутся к роковому краю бездны? К последней попытке в борьбе с агрессором, после которой не будет ничего, и они проиграют, но обратного пути уже нет. И это к лучшему — никто просто не захочет пойти вспять. Давши надеждуведи дело до конца! Вот под таким внутренним лозунгом Алан и работал здесь, также как и все остальные в других местах.

Глаза смотрели на захваченный родной мир чуждыми созданиями, которым до его красоты вообще не было никакого дела. Мир продолжал жить в обычном ритме, но без активного участия человека, на которого объявлена охота и который вынужден скрываться.

В небе парили птицы, размножаясь без какого-либо притеснения с любой стороны. Только привычный инстинкт самосохранения, выживания и продолжения рода довлеет над пернатыми. Внизу происходит сродная картина — обычная борьба за выживание животного мира, больше не испытывавшего на себе пристального внимания человека. Какието виды начинают вытеснять другие. К примеру, все чаще стал появляться в лесах красный волк, который был занесен в Красную книгу, а теперь всего за какихто сорок лет энергично восполнявший этот пробел в экобалансе природы этот вид уже представляет угрозу более мелким животным.

Дальше: огромный бассейн мирового океана: здесь наверняка полное раздолье — проследить невозможно, но иначе не предположить. Хищные и млекопитающие обитатели морей интенсивно продолжают увеличивать свою численность. Вот уже сорок лет никто не ловит в промышленных масштабах, к примеру, ту же скумбрию, сельдь. Значит, она продолжает размножаться, как и раньше, только теперь ее количество некому контролировать. Она заполняет собой экологическую нишу и начинает превалировать в данной области ареала, вытесняя слабее приспособленного соперника. На этом примере происходит постепенное изменение баланса в океане в целом. Какойто вид начинает подавлять другие; чтобы выжить, менее приспособленные начинают уходить из этих, теперь уже опасных для них и с меньшим количеством пищи районов. Происходит миграция отдельных видов. Эти пока локальные изменения связаны с отсутствием человека, который и раньше не сильното мог влиять на течение всей эволюционной цепочки водной среды, воздействуя только на отдельные виды. Сейчас природа быстро возвращала и расставляла все на прежние места. Еще немного и изменявшееся равновесие в мире может в открытую заявить против теперь ослабшего и почти исчезнувшего хозяина планеты.

Человек. Люди заняты своим собственным выживанием. Им нет никакого дела до всего бушующего вокруг многообразия матушкиприроды, ее перестановок во всей экосистеме. А когдато это было не так. Как будто человек стал лишней деталью в мироздании Земли. Лишним, ненужным винтиком в огромной жизненной машине планеты.

Эти непроизвольные рассуждения Эванса привычно свернули в рабочее русло — чтобы остаться в живых и природа не вычеркнула тебя из списка нужно восстановить попранные права человека. Преградой этому — галактеры, пришельцы. Создания иного мира, иной физики пространства. С иными запросами и стремлениями. Враг сильный и каждый из людей, те, кто хочет жить, должен заниматься посильной работой в той отрасли, в которой он приносит наибольшую пользу. Вот его Эванса помощь заключается… перед мысленным взором снова и снова проносятся нескончаемые строки символов, выдаваемых машиной внизу. Фонетика и лексикология языка галактеров им уже известна. Основы расшифрованы давно. Нужно только выяснить некоторые пункты грамматики. Грамматика. Но причем здесь цифровые комбинации, пробуемые системой как метод подстановки их в буквенный ряд? Взамен грамматики, что ли? Как могут математические символы заменить слова, предложения, черт, да я же не литературовед!

Кажется, вначале истории развития человека человек вначале научился говорить простые слова и только позже, намного позже стал тренировать свои извилины. И то после того, как словарный запас достиг определенной точки, этапа развития, за которым требовалось что-то принципиально новое, значимое, что заменит слово на иной символ, выражающий значение величины или группу символов, которыми можно выразить единый комбинированный символзначение с особыми правилами и законами его применения. С помощью этого значения можно передать массу информации, произвести расчеты, предварительно создав некую арифметическую базу, то есть создать отличную от языка вычислительную науку — математику, которая никоим образом не заменит язык!

Тут Алан запнулся на месте, совершая небольшие круги по затемненному коридорукомнатекурилке.

«Постойте, но если компьютер применяет числовые значения в поиске альтернативных решений по разгадке грамматических значений, то… но он же не искусственный интеллект, чтобы заниматься подобными измышлениямиподстановками любых имеющихся возможностей операционной системы?! Если компьютер занят… Что такого пытается сопоставить компьютер с отдельными узламишарадами, которые берет из общей базы данных? Стоп! А причем здесь общая база данных, если компьютеру обозначены конкретные задачи? Для выполнения поставленной задачи должно хватить и предоставленной информации. И без информации, полученной от русских. А сейчас что же получается — машина пытается обозначить явно какието… механизмы? Пытается найти схожие рельефы, линии деталей, собрать все это в единую стройную систему обозначений и логически завершенного проекта? Выходит, что так! Точно! Это же детали какихто систем галактеров! Но если она занимается подобной задачей, то из логических рассуждений о поочередности этапов развития человека и как результата его умственных усилий создания вычислительной машины вытекает аксиома, что первоначальная задача, поставленная машине недавно выполнена и она приступила к следующей…

— Емое! — только и вымолвил ошарашенный подобным рассуждением Эванс и бегом направился к двери.

— Алан, что такое? Что там снаружи? — встревожено, спросил Литтл, заглядывая в комнату после пронесшегося оттуда программиста.

Запоздалый ответ того, что ничего опасного снаружи не летит, охранника не убедил, и он проверил помещение. И вправду, ничего и никого нет. Покачал головой, принюхался: «опять свой вонючий табак курил! Отец его, царство ему небесное, приучил Алана. От этого дыма он вообще скоро сбрендит!» Немного подумав, решил, что все ученые малость двинутые. После этого вывода направился достаивать время до смены с поста.

А в это время «двинутый» программист влетел к себе и плюхнулся в кресло. Пробежал глазами по монитору, вернул последовательность пройденных этапов назад. Еще дальше назад. Ввел какойто критерий поиска. Замер, разбираясь в полученном результате, еще запрос. Еще более продолжительное сидение…

Алан, наконец, откликнулся на энергичные колебательные амплитуды, передающиеся по телу от плеча, которое уже не оченьто вежливо, а обеспокоенно тряс Джордж, которому что-то потребовалось спросить у напарника и который не откликнулся ни на первый, ни на десятый призыв.

— Что? — спокойным голосом спросил Эванс, подняв лихорадочно блестевшие глаза на Джорджа.

— ЧТО??? Ты меня спрашиваешь, что? Сидит как истукан и не реагирует ни на что и спрашивает что?! Больше так не пугай, ладно? — выдохнул Джордж, несколько недовольно отступая назад, но затем вспомнил, что ему было нужно, — у тебя все нормально?

— Да, все нормально. Я не дурак, мыслю и соображаю адекватно. Хочешь, продемонстрирую?

— Да пошел ты! — шумно выдохнул Джордж, полностью успокаиваясь. — Я спрашивал твое мнение насчет зависания всей системы. Это ненормально, неправильно, когда происходит самостоятельная смена приоритетов поиска! Я думаю, нужно вывести контрольные точки, с которых пошел сбой и…

— Джордж, ничего не надо менять, тем более перегружать систему! — спокойным голосом ответил Алан. Замолчал, собираясь с мыслями, но его молчание неправильно понял напарник.

— Алан, бросай курить свой самосад!

В ответ тот рассмеялся:

— А зря ты не попробуешь, кстати — классный, забористый табачок уродился в этом году!

— Да делать мне нечего, — огрызнулся Джордж.

— А насчет системы, — как ни в чем не бывало, продолжил Эванс, — она не глюканула. Она в порядке. Я тоже вначале предположил, что прошел сбой программы, но смотри вот сюда. Сюда, затем вот сюда. Сравнил параметры задачи и конечное решение в виде словесной транскрипции галактеров? Видишь? Это не сбой. Смотри — я взял первое попавшееся проверочное слово регирсы — это название расыпротивника галактеров, но ответ, вернее конечный перевод перефразировался в Регирды! Правда, перед этим мне пришлось поломать голову над всеми возможными методами и способами передачи и записи информации. И я нашел! Вот, здесь почти одно и то же, но на этом этапе сличения есть подтверждение использования полного синтаксиса этого слова, с учетом всех фразеологических оборотов речи.

— Хм, а что тогда вот это? — показал на многочисленные цифры в переведенных словах на месте некоторых букв Джордж.

— Вот в этомто и заключается вся соль языка галактеров! Давай вспомним историю — человек вначале начал говорить, затем считать, после появилась письменность, а следом грамматика, то есть простейшая арифметика. Нет, считать человек начал раньше развития своих голосовых связок, совершая простейшие арифметические действия както: один, два, много. Ему это было необходимо. Только применение впоследствии точной науки не привело к засорению самого языка, КАК ПРОИЗОШЛО У ГАЛАКТЕРОВ! Дадада! Галактеры внесли в алфавит и цифры, комбинации цифр, которые в определенной последовательности обозначают буквы, которых нет в самом алфавите. Они попросту перегрузили свой язык. Технические термины и слова любви, я только предполагаю, соседствуют рядом, но вот представь на минуту, что тебе нужно передать и очень быстро, емко какую-нибудь специфичную информацию…

Джордж потряс головой, словно смахивая лапшу с ушей, так как со стороны это повествование Алана выглядело именно так:

— Постой, а на черта забивать свой язык цифрами? Я что, если хочу сказать слово, к примеру, баба, то должен произнести образно, такую галиматью, как семьасемьа?

— Нет, если ты хочешь сказать «баба», кстати, другое в голову тебе ничего не приходит? Ты озабоченный, что ли? — ухмыльнулся Эванс, — так вот, если ты хочешь сказать «баба», черт с тобой, то ты так и говоришь — баба, а пишешь 7а7а. Я так предполагаю пока и тоже объясняю так образно. Я еще толком сам не разобрался во всем этом. Я не галактер — мне также как и тебе сложно разбираться в этом дремучем лесу. Ээ, дальше, о чем я? А, да — ты так и не ответил на мой вопрос — как емко и быстро передать техническую информацию?

— Да это просто! Я понял тебя, к чему ты клонишь: просто имеется особая комбинация цифр, в которой каждое обобщающее число имеет свой технический уклон. Это ответвление цифрыкода обозначает конкретный агрегат или вообще отдельную отрасль спецификации… блин, да мало ли о чем оно должно повествовать! Этих цифр должно быть много. Очень много и…

— Вот именно — одним словом: не меряно! А как много подобных комбинаций ты сможешь запомнить, к примеру, чтобы обозначить… постойпостой!

— Жду, — терпеливо ответил Джордж, видя, что товарищ понастоящему завис, шевеля губами и пододвинув к себе другой монитор, на котором был выделен один из многочисленных агрегатов, характеристики которых, да и внешний облик некоторых из них пока что заменяли иероглифы, постепенно заменяемые читаемыми, ээ, знакомыми цифрами. Наконец Алан откинулся в кресле с видом человека, только что понявшего суть и смысл строения вселенной, не меньше:

— Слушай дальше умного человека: я тебя спрашивал, сколько ты сможешь запомнить цифровых комбинаций? Это уже сейчас не важно. Точно не важно! Даже не важно, какой наполняемости цифрами должна быть та или иная комбинация. Мм, это в данный момент для людей не существенно. Потом будем скрупулезно изучать этот аспект языка галактеров, который мне уже сейчас видится очень энергоемким в словарном отношении. Так, у них, мне кажется, все заждется именно на этих кодовых комбинациях. Мы подошли к бросающимся в глаза цифрам в словах. Я думал, что это тоже ошибка, сбой, вылет программы, так как на месте буквы С стояла цифра 18, и не долго думая, нажал откат проверки этого словосочетания. Откат прошел. Снова запросил проверку — небольшая задержка и снова высветилась комбинация буквацифра. — И это меня не насторожило, так как предыдущий откат предполагает активацию проверку всей системы на положительный отклик. Сигнала отказа не прошло, значит, все работает. Я еще подумал, что гдето было повреждение самого лингвистора галактера: ну прошло незначительное отклонение от заданных параметров, правда, не подчеркнутое в виде неправильного перевода первоначального слова регирсы, ну и что, бывает, но затем высветилось ЭТО! Дада! Наш компьютер выдал необычный результат — он перепробовал все заложенные в него языки народов мира и выдал сообщение, что для более достоверного перевода на земной язык заданным параметрам отвечает русская речь, а не английская! Или еще какой другой язык Земли! Вот поэтому у русских сходу получилось расшифровать в общих чертах речь галактеров, хотя они и не догадываются, что им повезло. К примеру: взять их алфавит и английский. Компьютеру оказалось намного проще подставить большее количество цифр в русский алфавит и оперировать большим значением букв, чем нашим. В нашем алфавите 26 букв. В русском 33. Метрическая система измерения галактеров основана на двенадцатичном исчислении, в отличие десятичной у людей. Сам знаешь, сколько у них пальцев на руке. Вот. А для запоминания этих самых цифр, соответственно использования буквкомбинаций цифр нужен большой алфавит, который вместит большее количество таких как бы засекреченных символов, обозначающих, ээ, да что угодно — пусть даже вот этот монитор, клавиатуру. Суть понял? Чем больше буквенных обозначений, тем больше можно внести кодовых обозначений!

— Суть понял! Только еще раз задаю тот же вопрос, умник: зачем так перегружать язык? Ведь можно использовать те же компьютеры, ту же сеть, по которой можно передать намного больше информации!

— А если ты в пустыне, на другой планете, а твое звено имеет ограниченные возможности к дальнейшим действиям в связи с неудачно проведенным боем? А сам бойто еще не закончен, понимаешь? К тому же под рукой только несколько исправных истребителей, которые должны совершить тот или иной маневр, чтобы прикрыть поврежденные машины, дать их пилотам шанс выжить, катапультироваться, к примеру! Чтобы достигнуть нужно положения и выиграть необходимое время ТЫ точно знаешь, что они должны произвести залп нижними, ну, там ракетами, лазерными излучателями и одновременно уйти в правый верхний сектор, чтобы отвлечь внимание противника на пару секунд, пока заднее звено обходит врага с фланга. Это я к примеру, а поврежденные, могущие только совершать осевое вращение истребители должны отключить левый верхний двигатель и дать полную тягу на корреекторную группу двигателей правого нижнего борта. В это же время вся внутренняя сеть занята обменом данных по просчету ежесекундно меняющейся обстановки боя, а тебе крайне необходимо передать, мм, да массу ценной информации и…

— Да понял, понял! Выглядит примерно так: комбинация 7,2–5/3. А3. Этой шифровкой я передаю все то, что ты только говорил целых пять минут. Понял я! Но подобная кодировка была и у землян!

— Но не настолько же объемной?

— Согласен. Не так сжато, но… ты прав, Эванс, прав. Голова кругом идет, как представишь, что они сделали со своим способом общения! Ублюдки, деградирующие ублюдки!

— Однако эти деградирующие ублюдки продолжают экспансию в галактике! И вообще я не к тому вел тему!

— А к чему же еще? — изумился Джордж — ну надо же: разгадал основной смысл языка галактеров, хитросплетения его цифробуквенного обозначения, а оказывается есть что-то еще, перед которым все предыдущее меркнет!

Оказалось, основная головоломка уже разгадана, но вытекающая из нее информация крайне важна людям сейчас своей актуальностью:

— Перед нами вот эта деталь. Она вращается вокруг своей оси. Все подписанные пояснения по его спецификации, да и сам внешний вид некоторых сторон пока неясен и не виден. Так? Так! Вводим небольшую корректировкуподстановку непонятных символов на буквенноцифровое обозначение. Это как битый архив, понимаешь? А мы его восстанавливаем! И постепенно… все цифры… заменяются на буквы…. брррр, сам толком еще не пойму, как происходит подобная ротация! Но ничегоничего, я вас расколю, безбашеннобезголовые!

Пока Алан продолжал говорить, началась целенаправленная перетасовка иероглифов, на месте которых стали мелькать цифры, затем буквы… Перед глазами обоих программистов стала проявляться контуры механизмов по большей части незнакомых. Эти механизмы по мере полного расшифровывания все ускоряющегося процесса, а под конец вообще почти мгновенно появляясь с полным детальным описанием того или иного агрегата, его назначения, правда, иногда непонятного людям. Эти блоки, секции стали чаще менять друг друга после подтверждающей команды Алана на запрос системы об автоматической смене полностью переведенного изображения.

— Стой! Погоди! — остановил Алана Джордж от пролистывания очередного изображения. — Ты видишь то, что я вижу?

— Угу! — только и выдавил ошарашенный своим открытием Эванс, вернув предыдущую страницу.

Перед ними вращалось изображение КоПа с его полной детализацией. С кратким повествованием, как о внешних системах сканирования, оптических приборов, так и внутреннего строения. Полное пояснение проступало поодаль, по краям экрана в виде ровных столбцов и указывающих на тот или иной агрегат или механизм КоПа соответствующими стрелкамикурсорами.

Проверять точность этого описания не нужно было — они знали полное устройства диска галактеров и оно соответствовало передаваемому с экрана. Они нашли дорогу к победе! Также у людей имелись аннотации по слабым и сильным сторонам всех боевых систем противника. И не только. Здесь, правда, этого не указывалось, но знающие специалисты найдут слабые стороны, ээ, не у КоПа — он уже известен, но, к примеру, вот у этой системы.

Лакомый и одновременно опасный кусочек дьявольского пирога…

Черносерая субстанция, представлявшая пыль, грязь и подсвеченная красноватыми вкраплениями еще происходящей бурной реакцией горения неизвестного химического компонента поднималась вверх, распространяясь в верхних слоях атмосферы, расширяясь, бешено выворачиваясь наружу в первые секунды после детонации ТСУ. По мере увеличения объемистой шапки в небе она замедляла вращение, остывая и успокаиваясь в виде медленно расползающегося темносерого марева.

Намного быстрее и нагляднее происходили изменения почвы после взрыва на поверхности — пронесшаяся над землей воздушная волна сорвала все, что было слабо закреплено и теперь это разрушено, развеяно в радиусе до пятисот метров. Дальше следовала, чуть отставая и постепенно затухая, ударная волна по земле. Как вздернутый с одной стороны ковер идет волнами, гоня перед собой враз подпрыгивающие все оставленные на нем предметы, так и настоящая земля качалась, взбрыкивалась и вставала на дыбы от центра мощного взрыва, ежемгновенно превращая на мелкие фрагменты все на своем пути.

Остатки строений человека, камень, даже русло речушки, текущей рядом — все было сорвано со своего места и хорошенько перетряхнуто. Как из прорвавшегося трубопровода разорванная на несколько рукавов река начала разливаться во всех направлениях. Все в округе было просеяно в дьявольском сите и подброшено вверх. Через неравные промежутки времени эти фрагменты начали возвращаться в виде дополнительного града.

С одной стороны находились горы, и ударная волна только попробовала их на прочность. Тысячелетние гиганты с легкостью отшвырнули ее обратно. Развернувшись еще раз и пройдя сквозь центр взрыва она, наконец, исчезла, растворившись в земле…

«Пик Свободы»

Когда опала подброшенная, растворилась большая часть пыли, развеянная и частично отнесенная в сторону воздушными потоками, то на обозрение предстал совершенно иной ландшафт. Место, ранее являвшееся городом, и где стоял ТСУ, претерпело кардинальные метаморфозы. Теперь здесь не было ничего. Вообще ничего — ни самих брошенных давно строений, ни другой техники галактеров. Пустынный пейзаж, на который стала опускать легкая взвесь, как саванном покрывая местность. В бесчисленном количестве металлических деталей, усеявших поверхность сейчас невозможно выявить, что же являлось деталями рук человека или галактеров. Ничто не могло уцелеть в этом, пусть и похожем на ядерный гриб, но не являющимся таковым взрыве мощной наступательной единицы, коей являлась тактическая самоходная установка захватчиков.

Все это передали удаленные системы видеонаблюдения. Последствия взрыва однойединственной, но как оказалось, мощной единицы галактеров заставляли задуматься о несколько иных методах будущей атаки — а если удастся взорвать другой, больших размеров и соответственно с большим энергетическим потенциалом объект, то какие будут последствия взрыва? Представлять детонацию уже любого кораблязавода в свете этого подрыва не нужно — ясно, что результаты будут более грандиозны.

Но вот, казалось бы без единой живой души ландшафт стал наполнятся скоростными атмосферными разведчиками галактеров, прилетевшими и оценивающими масштаб взрыва. В этом ничего нового не было, если бы вдалеке не показались массивные, но от этого не неуклюжие в воздухе корабли наземной поддержки регулярных войск, как дали им название люди. И они шли правильным порядком, охватывая место боя.

Вдруг вид стал передаваться с другого ракурса, затем через минуту с третьего, с четвертого и передача совсем прекратилась. С этой дистанции.

Она продолжилась с другой, очень дальней позиции и то ненадолго — до момента обнаружения системами галактеров предыдущих камер, с которых только что наблюдал бой Горшенин. Затем этот пост прекратил запись, отходя от рыскавшего в округе врага.

Это делалось с уклоном на «специальное» обнаружение галактерами камер, установленных для записи и последующего физического снятия всего объема информации и перенаправления его кудато в центр людского сопротивления. В действительности камеры просто отключили от самого канала связи, чтобы обнаруживающие их галактеры не выявили самого способа связи людей и пошли по ложному пути: да, люди снимали всю проведенную продуманную! атаку. Только вот незадача — не рассчитали, что противник обнаружит работающие в автономном режиме видеокамеры и вся информация попала в руки противника, то есть галактеров! Дальше для галактеров свободное поле для рассуждений и домыслов: установить ли здесь засаду на должных прийти людей за записями или не делать этого, делая соответствующий прогноз из всей этой задумки о тактических и стратегических возможностей людей.

Кажется, у них получился общий ход действий — противник счел угрозу со стороны американцев ощутимой, раз вызвана такая боевая сила. Скоро проявят и это «ложные», как бы «засвеченные» камеры, в короткие промежутки времени передающие в обычный радиоэфир сигналы. Галактеры их засекут и если не дураки, а они точно не дураки, то исследуют их, просветят и считают накопленную информацию. Все эти факторы должны подстегнуть их на более решительные перестановки сил.

…Горшенин шумно выдохнул, сидя перед монитором. Еще раз воссоздал картину той местности и реакцию галактеров, какой ждут от них люди в свете этой акции и всех входящих вводных:

— Мда, теперь мне кажется, мы понастоящему завели галактеров! Американцы умудрились уничтожить не только танк, а думается, всколыхнули всю их систему. Заставили пристальнее обратить внимание на нас. С одной стороны хорошо, с другой, мм, когдато надо было это делать. Своими действиями американцы заставили безголовых сойти с одной точки, с одного и того же курса политики на Земле. Теперь держитесь ребята, держитесь, пока мы тут свою болтанку замешаем! А молодцы они, ничего не скажешь! Молодцы! Как там зовут этого программиста, что разгадал их язык и цифровую систему, по которой нашли слабое место ТСУ? А, Игорь Станиславович?

— Алан Эванс, — ответил задумчиво Куликов. — Алан Эванс. Ох, что там скоро начнется, Денис! Теперь дело за нами. И не важно, все ли у нас готово или нет. Стоит ли начинать или…, пожилой член Совета не закончил, замолчав.

— Или пожертвовать всем тем, что для нас сделали американцы и еще выждать, полностью удостоверяясь в изменении политики галактеров? Ты сам же знаешь, что другого шанса не будет — мы теряем силы, а часть людей веру в… впрочем, что я рассказываю тебе? — прекрасно понял недосказанность Куликова Горшенин. — Думаю, эти вопросы мы не будем вообще решать. Ведь так? Так. Но думаю, ты тоже уже решил, на какой стороне будешь! Ладно, до заседания чуть больше часа, пойду домой перекушу. Пойдем ко мне, а Станиславович?

— Нет, я к себе — по пути нужно зайти к оружейникам. А ты, кстати, что к Ершову не сходишь?

— Да я боюсь уже ему на глаза появляться! Вызывать по внутренней не смею — всю плешь уже проел ему! — рассмеялся от воспоминания перебранки с Андреем Денис. — Но, все же, перед заседанием придется снова потревожить компьютерные мозги!

— Нуну! — усмехнулся Куликов. — Ладно, встретимся на Совете.

Его прервали за вторым блюдом — тренькнул сигнал вызова и Денис потянулся к передатчику под недовольным взглядом Ирины:

— Да? Кто это? А, Андрей! А я к тебе собирался через, — виноватым взглядом глянул на жену, подмигнул ей — хм, не прошло, — пятнадцать минут… нетнет, говори…

Замерев на несколько минут, он слушал Ершова, забыв обо всем. По мере повествования его взгляд то светлел, то сумрачнел, но в целом он оказался доволен, когда напоследок сказал, что скоро будет и эти новости им пригодятся. И уже сегодня.

— Ириш…

— Съешь все, а потом пойдешь! — решительно попыталась решительно воспротестовать она на реакцию Дениса вот прямо сейчас рвануть из каютыстоловойприхожей. На удивление получилось.

— Как скажешь, солнце мое! — хмыкнул он и начал буквально глотать, не прожевывая куски жареного зайца, чем навлек на себе неодобрительный, почти сразу перешедший в смех голос и взгляд Ирины.

— Боже мой! Не подавись ненароком! Ну, ведь ничего не случится, если ты своими глазами не увидишь или не прочтешь что-то, что накопал или расшифровал твой Ершов на пять минут позже?! Куда ты так мечешь? Хахаха!

…Прижавшись к стене комнаты на пятнадцатом этаже наблюдатель не смел выглянуть из оконного проема, вслушиваясь и ощущая колебания воздуха от пролетающей рядом махины, боясь быть обнаруженным его сенсорными датчиками. Косая тень пробежала от дальнего противоположного края стены комнаты к ближней и исчезла вместе с ослаблением вибрации стен. Сыпавшаяся штукатурка и все то, во что за десятилетия превратилось покрытие стен, перестало опадать со всех сторон. Прошло чувство животного страха, пока человек прикрывая от страха глаза, сглатывал слюну и пытался силой воли задавить дрожь в ногах от этой вибрации, казалось, из-за которой сейчас рассыпеться обветшалое здание. Но все окончилось. Низкий свистящий звук удалялся. Наблюдатель осмелился и несколько отпрянул от стены, да так и замер, краем глаза увидев удалявшийся набирающий высоту боевой катер или черт знает что! Осмелев, выглянул наружу…

Это было нервирующее зрелище — несколько десятков подобных кораблей шли ровным строем от «Города монстров». Хотя он видел сам старт на другой стороне Новосибирска, но видеть вблизи эту мощь, гул двигателей и подергивающееся марево перегретого воздуха от их работы было завораживающим и угнетающим зрелищем. В который раз мелькнула мысль о несокрушимости пришельцев, их силе. В голове засела невольная мысль поддаться паническому чувству самосохранения и зарыться поглубже в землю или вообще удалиться подальше от этих выступающих всевозможных шпилей, мерцающих сфер. Казалось направленных на тебя необычных огромных и от того страшных жерл неизвестных орудий громадин, которые не имеют никаких аэродинамических форм, но вопреки всем законам аэродинамики продолжают полет в небе.

Медленно, как ему казалось армада, прошла над городом, заставив его в очередной раз задрожать, и ушла к горизонту. Только наступающая тишина заставила его вспомнить о своих обязанностях. Протянув левую руку к гарнитуре у левого уха, он вызвал центр…

Вскоре там узнали о старте местного конгломерата сил, судя по направлению, данному другими, более расторопными наблюдателями, но после и его доклада о полете к Северной Америке.

По всему выходило, что галактеры, сами того не подозревая, стали выполнять и действовать по навязываемым людьми командам и планам…

… что ж, Денис Сергеевич, я согласен с вами в свете последнего сообщения о передислокации части сил галактеров на другой материк. Кажется, судьба благоволит к нам. Вы можете приступать к выполнению плана восстания. С этой минуты вы имеете право единолично и без обсуждения с нашей стороны принимать решения. Хотя ваше личное участие не приветствуется, но…, тут Куликов хитро усмехнулся одними уголками рта, — вы всегда не оченьто придерживались распоряжений Совета по собственной безопасности. Да и вообще по управлению базой в целом.

— Этого всегда требовали местные факторы в городе! — также с добродушной улыбкой на лице ответил Денис, в душе находясь уже там, на передовой.

— Дада, конечно. Именно так. Иначе и быть не могло, — поддел его тесть.

Было три часа дня, когда база ожила — по громкоговорителям раздалось сообщение Совета о начале операции.

Все знали, что скоро, очень скоро ЭТО начнется, но, все же, объявление о начале открытого противостояния врагу стало неожиданностью. Люди привыкли за сорок лет, что их мир здесь постоянен, несмотря на то, что враг наверху и нужно вести себя осторожно, что уходящие в город люди подвергаются опасности, порой гибнут, но все это вошло в привычную колею осторожного, скрытного поведения. Даже глубоко в лесу.

В последние дни все знали, что скоро восстание начнется, но человек подспудно отстраняется и в душе ждет, что неприятности и опасности ждут его не скоро, они вдалеке или вообще обойдут стороной.

Но время пробило и…никакой паники не произошло. Было только некоторое волнение в первые минуты, когда выяснилось, что выступление в город и выход на заранее отведенные позиции начнется через час и к ночи они будут на месте. Вот этим объяснилась некоторая нервозность людей, но вскоре она заслонилась подготовкой к выступлению. Их с самого прихода сюда готовили и они сами готовились к этой роковой битве. Их дети также знали, ради чего они живут и растут здесь.

Время пришло. Время исправить положение вещей в мире. Время доказать и предъявить свое законное право на жизнь в лучших условиях. Миллиарды безвинно погибших взвывали к мщению, и их потомки собирались отвоевать свободу, тем самым отдать дань усопшим.

Вскоре наполненная гулом голосов база как бы притаилась, враз затихла в тишине, прислушиваясь к чемуто. Она прислушивалась к удаляющимся шагам своих обитателей — наверх ушел лифт, уносивший последнюю партию. Но база не опустела — в центральном округлом помещении осталось несколько человек, к которым вскоре будет стекаться вся информация по атаке на «Город монстров» и которые будут координировать действия наступающих. Помимо них остались некоторые ответственные лица, следящие за жизненноважными агрегатами базы.

Игорь Куликов стоял перед старой электронной картой, после некоторой переделки способной показывать город в трехмерной проекции. Остальные члены Совета занимали места простых операторов, вспоминая навыки и готовясь через семь часов поутру начать работать — все, кто мог нести оружие, и кому позволяло здоровье ушли на передовую. Остались старики.

Все находящиеся здесь понимали — если люди проиграют, они будут единственными свидетелями катастрофы и последними представителями людской расы.

Оглянувшись вокруг, Игорь Станиславович поискал взглядом и увидел жену. Направился к ней.

— Ну как, справишься?

— Конечно! Я хоть и стара телом, душой и умом я такая же двадцатилетняя, как и раньше. Не дрейфь, Игорек! — как в молодости называла его Анастасия, — прорвемся! А где, кстати, Ирина? Она же осталась на базе?

— Да. Она здесь. Денис настоял. До утра дел, в общемто, нет. Здесь будет дежурный. Если что, нас всех вызовут в зал. Так что как освоишься, можно идти отдыхать. Я всех уже предупредил об этом, — заранее отвечая на еще не заданный, но точно вскоре последующий вопрос жены Куликов.

— Хорошо. Я сейчас, еще немного, — кивнула головой она.

Когда она подошла к месту, где будет руководить и принимать всю информацию Игорь Станиславович, распределяя ее между атакующими отрядами и сносясь по ШИПу с Горшениным, он только поднял голову:

— А знаешь что — а пойдемка к Иришке! Она приглашала нас на ужин! Пойдем?

— Я это и хотела предложить — что она там будет одна сидеть? Ведь наверняка считает, что люди сейчас на нее будут косо смотреть от того, что осталась здесь. Жена же самого Горшенина! Надо ей здесь тоже найти работу! А, замглавы Совета? Придумаешь что-нибудь?

— А что тут придумывать — вон посажу за крайнее место, и пусть принимает информацию и проводит первичную оценку всего хода боя и переправляет мне!

— Вот! Ты умница! — улыбнулась она, затем спохватилась и горестно вскинула руками: — Ох, ну почему я не настояла, чтобы Свету оставили здесь? Артур мужчина, а она же…

— Так, мать, мы уже обсуждали это — нам они внуки, а им Артур сын. Света дочь! — обрезал Куликов. — Да и не мог Денис поступить поиному, пойми ты! К тому же внучку сама знаешь — без шила дырку на месте провертит. Все, раз ты готова, пошли.

Проходя мимо Поломейчикова, воскликнул:

— Александр Николаевич, сам долго не засиживайся и людей не задерживай — завтра нам нужны силы, — и, перехватив кивок мужчины примерно своих лет, вышел из залы…

Часть вторая

Глава 1

Денис только усмехнулся, когда появился у входа базы — все вокруг было припорошено первым снегом, правда таявшим, но полностью тот исчезнуть не успеет — было пять часов вечера и Солнце клонилось к горизонту, касаясь верхних кромок деревьев и его косые лучи не могли охватить все пространство. Он усмехнулся не этому первому осеннему снегу, а своеобразной аналогии времени года и схожести самой ситуации — именно зимой отец и мать пришли сюда, ведя остатки человечества за собой, почти потерявших надежду на дальнейшую жизнь, веру в себя.

Сейчас тоже наступала зимняя пора, а он направляет окрепших людей обратно в город, в бой с врагом. С разницей в сорок лет. Но это ничего не меняет в мире, в котором все имеет свое четкое положение и значение, временные рамки. Он только ускоряет сам механизм изменения причин и следствий и пытается восстановить обычный ритм активности планеты и обитателей, участвующих в этом процессе, то есть людей как основную направляющую силу. И сейчас эта сила набрала достаточно энергии и знаний о враге, о его сильных и слабых сторонах.

— Мда, снег нам не нужен. Не хотелось бы, но придется начало операции отложить на пару часов, пока он не растает в городе. Да и вокруг периметра «Города монстров», — протянул он и через плечо глянул на Юдина.

Тот пожал плечами, согласившись:

— Придется подождать — следы у границы силового поля нам ни к чему.

— Вот именно. Ладно, пошлите.

На последнем повороте он почемуто оглянулся на вход в убежище, постоял немного, окинул взглядом сторожевой пост, скрытый в кроне сосны, глянул на лесную дорогу, мысленно пронесся по ней до могилы родителей. Поднял взгляд в небо. Сверху нависал целый фронт низких свинцовых кучевых облаков, которые, казалось, давили на плечи и добавляли мрачности и темноты вокруг.

Куда ни брось взгляд, отовсюду исходила отрицательная энергия, чуть ли не материально давящая на тебя, но именно она, этот сумрачный пейзаж и картины безысходности во всем наоборот заставляли энергичнее биться сердца в груди, наполняли их праведным гневом, и настраивали человека на отдачу всех сил без остатка. Денис решительно направился в сторону постепенно темнеющего и растворяющегося в легких вечерних сумерках города.

Ближе к восьми вечера последняя группа вступила на вражескую территорию. Здесь пути отряда снайперов и Горшенина с Ершовым и Юдиным расходились — вооруженные крупнокалиберными ВССК «Выхлоп» стрелки кивнули в знак прощания после своего командира и направились за ним.

— Двинулись, — коротко приказал Денис, уже забыв о снайперах.

Привычная пробежка до входа в метро на станцию «Заельцовская» была отклонена — пройдя пару кварталов и находясь в непосредственной близости от входа в метро они наткнулись на парящий у земли БПР. Подняв левую руку над головой, сделав пальцев оборот и указав влево, Денис медленномедленно отступил назад и шепотом произнес:

— Давай со стороны обвалившегося дома.

Хотя в радиусе площади было много обвалившихся домов, но все знали, что «обвалившимся домом» называли вон ту прилегающий ко входу в метро разрушенную семиэтажку. Обвалившиеся верхние пять этажей чудом не раздавили последние два, надежно укрыв изнутри них переходкоридор, по которому в случае вот таких ситуаций можно пробраться понизу, минуя канализационную, в этом месте заваленную и непригодную для преодоления сеть.

Наклоненное примерно под углом в десять градусов здание, а соответственно и пол коридора они быстро преодолели, на миг задержавшись у выхода на открытое пространство до входа в метро. Прикрываясь поросшими бурьяном железобетонными блоками, нырнули в темень входа, готовые в любую секунду открыть огонь. Все были в курсе, что галактеры в последнее время стали отправлять КоПов в туннели. Учатся, гады, учатся!

На этот раз ни СП-шка, ни блокуз никак не отреагировали. Значит, путь понизу чист. Это, в общемто, хороший знак — противник, но «не стоит расслабляться и радоваться — это не показатель того, что враг снял нас со своей повестки дня, занявшись людьми на другом континенте», — подумал Денис, привычно вглядываясь в темень туннеля, рассеиваемой узконаправленным лучом фонаря.

К двадцати двум нольноль они, наконец, добрались до контрольной точкисхрона на станции «Речной вокзал». Здесь их ждал Осипов, в последнее время просто ставший заядлым жителем Новосибирска, вот уже третью неделю безвылазно находящийся здесь. На предложение Горшенина вернутся и отдохнуть только отмахнувшийся в свое время — мол, сделаем дело, потом отдохну.

«Нормально все, командир, нормально! Выдержу», — изрек двужильный мужик. Вот и сейчас по ШИПу переговорив с приближающимся Денисом, он сам вышел им навстречу:

— С прибытием, коммодор! — пожимая по очереди всем троим руки, воскликнул он.

— Здоровоздорово, медведь! — ответил Денис после поистине тяжелого рукопожатия и окидывая взглядом станцию.

— Все в порядке! — заметил оценивающий взгляд Горшенина Иван. — Посты выставлены. Со стороны галактеров никакой активности не наблюдается. Пошлите, перекусим, а?! Ребята как раз легкого супчика сварганили целый котел! Слюна так и бежит — настоящий суп за три недели сейчас похлебаем! — как ребенок радовался Осипов. — Столько народу в одном месте — непривычно даже. Отвык от этого!

— А я тебе предлагал вернутся! — ухмыльнулся Денис, — надо было просто приказать тебе и все. Тоже мне незаменимый проводник по туннелям города выискался. Ладно, пошли к людям, за тарелкой расскажешь всю последнюю обстановку, — решил он, понимая желание Ивана.

— Да я сейчас все расскажу и…

— Иди к костру, а? — полушуткойполуприказом ответил Горшенин.

Спустившись по лестнице, он направился к костру, на ходу кивком здороваясь с расположившимися вокруг людьми базы. Теми, кто получил распределение в общем плане атаки на «Город монстров» находится здесь, в непосредственной близости от зоны, где будет командовать сам Горшенин! Хотя он виделся с ними несколько часов назад на базе, все же приятно было видеть знакомые лица. У некоторых они были напряженны, с некоторой долей страха в глазах — это те, кто в силу обстоятельств редко покидал базу и или вообще не ходил в город, как то: здоровье, возраст и другие критерии. У других наоборот светились лица от возбуждения предстоящим боем. Этакий азарт охотника. Но ни у кого не было затравленного, потупленного взора.

— Как настроение людей? — спросил он Ивана.

— Нормальное, командир! Завтра оторвем головенкуто галактерам! — раздалось сбоку.

Оглянувшись на голос, он увидел старичка Князева, которого никакими уговорами не смогли удержать на базе. Старик явно обладал острым слухом, что расслышал голос Дениса. Денис не успел ответить, как его опередили:

— А как ты, Палыч, будешь им головенки рвать, если у них и головто вообще нет? А? Хахаха! — это, ну конечно, его дружок, Туров Николай. Хохмач еще тот.

Теперь ответить точно стало невозможно, так как грянул хохот тех, кто услышал этот каламбур. На что Горшенину, также не сдержавшемуся и рассмеявшемуся, пришлось использовать свою силу убеждения и быстрого подчинения одним движением руки:

— Так народ, я рад, что у вас приподнятое и боевое настроение, но прошу соблюдать тишину — рядом «Город монстров», который охраняется чуткой электроникой. Командиры отделений, еще раз довожу до вашего сведения о мерах конспирации и соблюдении тишины. Завтра будем… проявлять эмоции!

И прошел дальше, походя, показав кулак Князеву, на что тот состроил раскаивающееся выражение лица, но с хитринкой в уголках глаз. Для пущего эффекта выставив руку вперед и ударив ею себя в грудь, чем вызвал задавленные смешки окружающих.

— Палыч!! — уже строгим голосом произнес Денис.

— Да понял, понял! — враз скомкал ухмылку тот, став серьезным.

И все же он не мог вот так лечь спать. После ужина вчетвером он с Юдиным, Осиповым и Ершовым направился все к тому же пролому в наземной ветке линии метро над рекой.

Отсюда охваченный чернотой ночи продолжающий переливаться зеленоватым свечением потоков холодного огня барьер еще больше выделялся своей чуждостью этому миру. Окружающая близлежащая местность, докуда достигал тусклый свет и который выхватывал неясные очертания гротескно замерших глыб и всевозможных балок как бы материальной вяжущей субстанцией останавливала бесконечный бег времени в ожидании чегото, в преддверии какогото события или грядущего глобального изменения.

Гигантская полусфера помимо собственного свечения подсвечивала контуры кораблейзаводов, а светящиеся более густым светом того же оттенка раскрытые люки казались входами в ирреальный мир. В жестокий мир захватчиков, из люков которых они вышли, и из которых веяло страхом, необъяснимым чувством обреченности и безнадежности.

— Но чтобы развеять это чувство и разорвать связь с их и нашим миром нужно войти именно внутрь и уничтожить это логово! — вдруг громко и с ожесточением произнес Горшенин.

От неожиданности все присутствующие вздрогнули, посмотрев на него. Почувствовав на себе их взгляды, Денис только пожал плечами. Никто ничего не ответил, прекрасно понимая его состояние, на себе ощущая те же флюиды, исходящие из сосредоточия космического ужаса впереди. Не в силах долго смотреть на «Город монстров» Денис краем взгляда над куполом увидел несколько мерцающих звезд — тучи расходились, показывая далекие звезды, робкими искрящимися отблесками смотрящими на этот мир.

— Завтра будет холодновато, — сказал Илья Юдин. — Примета такая.

— Черт, значит, придется на еще дольше оттягивать начало атаки! — ответил, не оборачиваясь, Горшенин. — Но все остальные подразделения пусть выдвигаются строго по графику. Мы будем ждать. Как считаешь Иван, не получится так, что на самих кораблях в последний момент не включат аварийную защиту, когда поймут, что закрыть створки быстро не смогут? Когда все завертится?

— Денис, я дал тебе все, что в моих силах — у меня нет всей схемы кораблей. Я только могу предполагать наличие подобных систем, хотя на этих заводах их может и не быть — они же не боевые единицы, в концето концов, и на них может и не быть систем защиты, которые необходимы во время близкого боя.

— Дада, конечно! — пристально всматриваясь через прибор ночного видения и осматривая намеченные точки выхода к барьеру, ответил Денис. — А почему бы нам сейчас не… хотя нет, слишком рискованно всю ночь провести там… вдруг, кто-то, какая-нибудь галактерская сволочь засечет?! Черт, ладно, ждем утра. Пошлите обратно! — под конец приказал он.

Вернувшись и обогревшись у костра, он подошел к столу, на котором лежали ноутбуки. Сел, кивнул Куницыну, коротко приказав соединить с Тимофеевым. Застыл на стуле в ожидании, незаметно уйдя в себя…

…Сняв гарнитуру, Юра сказал сидевшим рядом Куржакову и Авдееву:

— Атака переносится на одиннадцать утра — всему виной снег. Следы, — добавил он, поясняя причину задержки атаки там.

— Понятно. А мы когда тогда начинаем? — спросил Влад.

— Не знаю, они за час выйдут в эфир. Ориентировочное время десять утра. Значит, нам быть готовым с девяти. Так, у нас все готово? — еще раз пристально поглядел на подчиненных Тимофеев.

— Юра, что ты об одном и том же? Не хуже нас знаешь, что все готово! — вскипел Куржаков.

— Влад, а ты не нервничай. Нервы нам завтра пригодятся, — с леденящим спокойствием в голосе ответил Тимофеев и повернулся к другу. — Думаю, в восемь утра нужно отправить группу на контрольный осмотр проводов оттуда сюда.

— За час могут не управится, — сделав глоток чая, ответил Семен, уставившись в стол, — лучше в семь отправить. — Немного помолчав, добавил: — Я схожу с ними.

— И я тоже. Лучше уж пройтись, чем сидеть и выжидать, — поспешил вскинуться Влад.

Тимофеев только пожал плечами:

— Хорошо. Как соберетесь, дайте знать — спать уже не буду. Возьмете с собой троих человек и выступайте в семь, а я за это время отправлю свободных людей на запасную стоянку. Оставлю только связистов. Ладно, всем спать.

С этими словами он встал из-за стола и направился наверх из вырытой землянки, сверху прикрытой ветвями сосен. На улице было прохладно. Даже не прохладно, а холодно — дело шло явно за минус градусов. Промелькнула мысль, что ведь отправляемые им люди в карьер также пойдут по снегу и оставят следы на нем.

«Мда, надо будет предупредить их. Хотя они сами разберутся, что и как делать. что-то я становлюсь таким же нервозным, как и Влад! Да у всех сейчас нервы на пределе. Завтра все решится — жить или уходить вглубь лесов и постараться забыть о галактерах, так как они явно расширять свои границы семимильными шагами не собираются и вдруг наши потомки… Ха, кого ты успокаиваешь? Твои потомки, даже при максимуме переданных тобой знаний не будут владеть необходимыми навыками. Технической стороной и того меньше. А их потомки вообще будут знать… с каждым поколением человек будет опускаться все ниже и ниже и наступит момент, когда человек будет вздрагивать не только от вида галактеров, но и от того же грома в небе. В общем, завтра мы должны победить!» — пришел к тому же самому выводу Юра, подходя к своей землянке. Почемуто остановился, не спеша спускаться, хотя и было с непривычки холодно.

Вдруг откинулся полог, и наружу выскользнула Света:

— Ты чего стоишь?

— О? Как ты услышала?

— Я тебя чувствую, — грудным голосом тихо засмеялась Светлана. — Ну, так что?

— А? — встрепенулся Тимофеев от тяжелых дум. — Пошли вниз.

— Пошли…

Он проснулся от легкого прикосновения и сразу понял, что замерз. Рефлекторно стал натягивать ворот куртки, но в этот же мгновенье окончательно проснулся:

— Сколько времени?

— Семь часов. Юр, вставай, Семен пришел, — ответила Света.

— Дада. Все, поднимаюсь, — решительно откидывая легкий плед, служивший им одеялом, ответил он, поднимаясь на ноги. Постоял немного, направился к выходу, на ходу позевывая и протирая глаза.

— Я поставлю завтрак, — негромко сказала Светлана ему вслед, зажигая керосиновую лампу.

На улице было темно — ночь увеличивала свою продолжительность и только через полчаса начнет понастоящему светать. Возле землянки стоял Авдеев:

— Доброе утро, Семен! Проспал я!

— Ничего страшного, — откликнулся Авдеев, — меня вот что настораживает — снег! Наши следы видны будут!

— Я еще вчера об этом подумал, когда засыпал! — кивнул Юра, и, отойдя в сторону, занялся тем, чем люди занимаются после сна.

…Через час взошедшее солнце начало растапливать первый снег. Глядя на скрывшуюся за поворотом последнюю подводу, Юра повернулся лицом к карьеру. Поле за это время подернулось и стало постепенно скрываться в легком тумане.

«Вот самое время выходить, но сейчас было бы уже поздновато!», — подумал он.

Поднял глаза выше — за десятилетия разработки карьера, как людьми, так и галактерами горы переработанной и просто выработки образовали своеобразные холмы, выступающие даже поверх крон деревьев, сейчас, правда подернутых все тем же туманом, поднимавшимся все выше и выше. Со стороны казалось, что чернь породы плыла над этой пеленой. С каждой минутой взвесь сгущалась.

Посмотрел еще правее туда, куда ушло шесть человек в обход карьера, на его другую сторону. Должны успеть вовремя. Именно они первыми начнут открытое восстание — две огневые точки, с которых откроют огонь стрелки, должны стать прелюдией к атаке и пояснению галактерам, что все, что будет происходить после этого выстрела, не важно — удачного или нет, является скоординированными действиями бывших хозяев планеты.

…он бежал, пригибаясь, сперва нутром ощущая, а затем и видя проносившиеся справа, слева и поверху безжалостные энергетические световые всполохи. Этакие крылья смерти, оканчивающие свой путь невдалеке впереди, несмотря на ежесекундно меняемый маршрут следованиябегазигзага.

Небольшие султаны синеватого дыма, появляющиеся на месте небольших разрывов и держащиеся короткое время в виде вытянутой вверх эллипсоидной формы консистенции исчезали, разрываемые упругой воздушной волной. Даже на приличном расстоянии от взрыва эти формирования заставляли шарахаться из стороны в сторону, пригибаться от визгливо пролетающих или шуршащих в воздухе осколков снарядов.

Все началось с неожиданно остановившегося на полпути перед ними КоПа. Денис сразу понял, что что-то произошло, и в первый миг похолодел от предчувствия — блокуз так и не пискнул в ответ на автоматический запрос разведчика. Выбор в эти мгновенья был за ним — вперед или назад. Через секунду пройдет тревога и сюда слетится армада машин. Он сделал выбор… После этого время и пространство понеслись вскачь.

Короткий выстрел ЭТИ и КоП брякнулся о землю. Приказ бежать к барьеру отдал в следующую секунду. Обдумывать, как же все это произошло, и почему произошел сбой в работе блокуза — ясно, что прошел сбой, а не смена каких-либо кодов и паролей времени уже не оставалось. Нужно использовать себе на пользу эти стремительно улетучивающиеся мгновенья спокойствия, прерываемые только собственным тяжелым дыханием и топотом ног и попытаться преодолеть как можно больший участок с точки его обнаружения. Он успел пробежать метров тридцать. Затем вокруг быстро стали формироваться смертельные копьявыстрелы, вспарывая землю легкими фонтанчиками подбрасываемой земли или небольшими бугорками странно стекленеющей, вмиг светившейся багрянцевым сиянием почвы в местах попадания лазерных импульсов. Еще через некоторое время земля вокруг пошла многочисленными разрывами. Стала ритмично вибрировать, с каждой секундой увеличивая амплитуду вместе с начавшим зашкаливать звуковым сопровождением, наверняка приближавшимся к отметке за 120 дБ. В висках пошла пульсация, кровь стала отдаваться болезненными толчками и… с мучительным стоном, он открыл глаза, наконец, отреагировав на трясущую его руку:

— Пап, ты чего? Ну не пугай меня, папка! — уже готовая всхлипнуть и заплакать произнесла Света.

— Все, все маленькая, я в норме. Просто приснилось, — ответил Денис.

— что-то страшное приснилось? — спросила дочь, которую он специально взял с собой, чтоб мог присмотреть за ней, раз оставить ее на базе не получилось.

— Да все то же — как будем проникать за периметр, — судорожно дыша и приходя в себя после кошмара, ответил он. — Фу, слава богу, что только приснилось!

— Пап, давай я тебе чаю принесу, а? Тетя Даша вон уже на всех завтрак и чаю заварила.

— А, давай, принеси. Кстати, сколько времени то?

— Не знаю, но еще можно полежать! — улыбнулась Света и исподтишка поглядела на отца.

— Емое, мне уже пора идти! — почемуто встрепенулся он на последнюю фразу дочери, но та както тихо, властно, точно как мать отмела эту попытку:

— Пап, десять минут погоды не решат, а если за тобой еще не послали, значит, ээ, не дергайся, ладно? — ответила она их обычной шуткой.

— Только нужно поспешить, — все же ответил ей вслед Денис.

Когда она вернулась, отец уже разговаривал с вездесущим Юдиным. Нахмурившись, встала рядом. Тот, увидев, что вернулась Света, выставил руки перед собой в жесте раскаяния:

— Всевсевсе, посыпаю голову пеплом и удаляюсь! — рассмеялся Илья, поднимаясь.

— Я скоро буду Илья! — вслед произнес Горшенин.

— Вот держи, — передала ему чашку с дымящейся рассыпчатой картошкой, приправленной луком Света. — Я сейчас.

Принеся котелок с чаем поставила его на пол и уселась рядом с отцом. Невинным ангельским голоском спросила:

— Пап, возьмешь меня с собой туда?

— Нет! — поспешно и от того неожиданно громко вскликнул он. Оглянулся по сторонам, ловя настороженные взгляды — мда, а люди нервничают и прислушиваются к нему, пусть даже разговаривающему с дочерью.

— Боже мой, а что тут такого? Думаешь, здесь будет спокойнее? — уплетая картошку, как ни в чем ни бывало, промолвила Света.

— Лучше бы я тебя к Артуру прикомандировал! А ведь знал, что будешь проситься за барьер! Знал! — вдруг рассмеялся Денис.

— Конечно, буду! А что бы я с Артуром делала? Таскала бы и подавала ему гранаты к РПГ?

— Туда ты не пойдешь! Понятно? — без возражений ответил он, насупившись и глянув ей в глаза. Та только опустила взор, кивнув головой:

— Поняла. Значит, мне быть на связи?

— Да, Светик, да. Лучше уж я буду слышать твой голос издалека, и буду знать, что с тобой все в порядке. Не расстраивайся и не перечь.

— А я и…

— Тихо! И вообще — война, не женское дело, — попытался пошутить он и потрепал ее за щеку, — я вообще был против твоего выхода в город, но сама понимаешь…

— Понимаю. Ты только сильно там не геройствуй, ладно, пап?

— Постараюсь, доченька, — вновь мягко перебил ее Денис, притягивая к себе и крепко обнимая. — Осторожно посмотри вокруг — чем ближе время икс, тем напряженнее все ведут себя. Я тоже хочу жить и мне также страшно, поверь, как и всем. И я хочу, чтобы моя семья была по возможности на связи и могла поддержать меня хоть словом в трудную минуту или просто я знал, что с вами все в порядке, понимаешь? Вот. Так что больше пользы для моего внутреннего спокойствия будет осознание того факта, что ты не подвергаешься опасности каждую секунду. Договорились, Светик?

— Договорились пап, — ответила она, вначале опустив голову, а под конец речи отца подняла ее и глянула серьезными глазами. — Но ты все равно веди себя осторожно!

— Хорошо. Ешь.

— И ты ешь.

— Ем. Вот, видишь?

— Вижу. Я тебя люблю, пап!

— Я тебя тоже! — громко рассмеявшись, ответил Горшенин, отчего все окружающие снова глянули на них уже потеплевшими глазами.

Раз сам командир находит в себе силы смеяться и шутить перед боем, то видимо, у него все продумано и учтено.

Они быстро закончили завтрак. Денис в последний раз притянул к себе дочь, чмокнул ее в щеку и решительно поднялся на ноги. Она поглядела ему вслед, пока он не скрылся с вездесущим, явно поджидавшим Юдиным за краем потолка, куда они поднялись по лестнице. Немного посидела, проверила оружие и направилась к столу, где собрались связисты…

…На часах было восемь утра. Солнце уже поднялось из-за горизонта. В его первых лучах первый снежный тонкий покров заиграл острыми колючими искринками, переливаясь и одновременно начиная затуманиваться, теряя отражающую способность. Тут и там вначале только кажущиеся, но вот уже явно наблюдаемые испарения стали подниматься, постепенно охватывая все большие и большие пространства вокруг «Города монстров».

По всей местности рваные клочья тумана поднимались, соединялись с спешащими наверх очередными сгустками переходящего в иное физическое состояние снега и все быстрее заслоняя землю. Вскоре остались только отдельные шпилиостровки, как будто плывущие в море горячей молочной суспензии, постепенно поднимающейся вверх до определенного предела единым фронтом и в какойто момент почти незаметно для глаза рвущейся на клочки и растворяющейся на еще большей высоте.

А в целом это было необычная, фантастическая картина — аморфный, постоянно меняющийся рельеф плавящегося снега и обтекающие контуры утреннего тумана создавали загадочное, сказочное поле, омываемое легким белоснежным покрывалом.

Но для пристально смотрящих людей на это белый, постоянно изменяющий контуры утренний туман ничего сказочного и тем более завораживающего не было. Впереди их ждало суровое испытание, проверка сил, даже хитрость, которую они могли противопоставить вкупе с перечисленными возможностями стоявшей на более высокой технической ступени развития инопланетной расе, поработившей их планету.

В последний раз глянув в бинокль, Денис посмотрел на прислонившегося к стене справа от него Ершова.

— Пошлите. Через полчаса, думаю, можно начинать переход.

С этими словами он направился по наземной линии метро на тот берег. Ржавеющие рельсы в одном месте были разобраны и лежали по сторонам люка в полу. Ни у кого ничего не спрашивая, присел, совсем сел, спустил ноги на железные скобы и начал спускаться вниз, к берегу реки по одной из опорных стоек моста…

К назначенному месту весь отряд был на месте, несмотря на задержку в пути — в тумане пришлось замедлить ход, чтобы не наткнуться на буквально выплывающие в метре от тебя всевозможные препятствия в виде ржавых прутьев арматур железобетонных блоков, появляющихся перед тобой огромных вывернутых и расколотых плит. Да и вообще всего, что было в беспорядке навалено кругом. Не видя вверху ничего и ощущая себя открытыми со всех сторон, они с облегчением заняли позицию у полуосыпавшегося рва, скрывшись за его кромкой.

Теперь все ждали его команды. Хуже некуда сидеть и ждать. О чем там совещался Горшенин, глядя вперед в молочную взвесь со штабом неизвестно, а пока Юдин еще раз потребовал от командиров отделений проверить у всех работу блокузов. Последняя перекличка совпала с обернувшимся Горшениным, который сказал одноединственное слово:

— Время!

Тридцать человек стали приближаться к барьеру на этом участке, единственному по всей окружности «Города монстров». И больше нигде. Именно от действий этого отряда зависел успех всего дальнейшего предприятия.

По мере движения уклон земли стал расти вверх, пелена тумана заметнее сгущаться, но вот перед ними в тумане показалась зеленоватая искрящаяся мембрана перехода. Для большинства это преодоление было в первый раз и все непроизвольно следили за действиями Горшенина, который, не останавливаясь, приблизился и просто оказался на той стороне. Это послужило сигналом для повсеместного перехода, но все равно каждый интуитивно напрягался в момент перехода, зачемто задерживал дыхание, внутренне ожидая какогото неприятного ощущения. Затем происходило касание энергетической, совсем неосязаемой на деле мембраны и… Здесь, оказывается, тепло!

— Не задерживаемся! Здесь чисто, — раздался голос Дениса в наушниках ШИПов, который как бы чувствовал состояние каждого и понимал их, но времени на полное осознание не было.

Последние слова Горшенина для всех были непонятны ровно столько времени, сколько длился для них переход, то есть одно мгновенье. Раз — и перед глазами секунду назад была пелена тумана, а теперь ее уже нет! Преграда не пропускала ничего из внешнего мира, как и не выпускала — здесь было тепло как летом, сухо и совершенно не похоже на все, что окружало людей с той стороны. что-то такое было в этом континууме, что-то, что неуловимым образом на уровне атавистических рефлексов меняло всю физическую структуру природы этой зоны. Какаято составляющая чуть ли не на астральном уровне выпадала из привычного набора ощущений и сразу выделяла эту обособленную формацию в совершенно иное понятие, определение бытия галактеров. Наверное, их родного окружения, которое они создали в этом участке Земли.

Перед ними раскинулось как бы иное измерение, иной мир — впереди пыхтел, гудел, что-то производя или просто функционировал своей особенной непонятной жизнью инопланетный город. Его многочисленные световые энерговолокна, опоясывавшие корабли-заводы этакой паутиной соединений и постоянно пробегающих энергетических потоков дополняли общую картину жизни, текущей и подчиняющейся неизвестным законам. Вся эта чуждая человеку формация изменила землю вокруг, содрала ее поверхностный слой и превратила в стекловидную, уже припорошенную пылью субстанцию. Еще больший контраст производили парящие в воздухе знакомые КоПы, БПР и совершенно неизвестные аппараты, никогда не покидавшие периметра и подчиняющиеся и выполняющие непонятные для людей задачи. Совершая странные эволюции у одних агрегатов, перелетая к другим, короткими цветовыми всполохами контактируя между собой, вся эта вакханалия летающих механизмов говорила сама за себя о чуждом мире, из которого все это прибыло. Все это стало в первый момент шоком для всех, несмотря на предупреждения и подготовку к тому, что они увидят здесь теми, кто уже побывал здесь до них. Вид снаружи резко констатировал с увиденным сейчас. Все же оптически видимая силовая защита «Города монстров» какимто образом преображала или в какойто мере скрывала все детали бытия галактеров. Горшенин это понимал.

— Не останавливаемся! Не останавливаемся! — громко и резко, чтобы привести всех в чувство крикнул он.

Дальше ему некогда было следить за другими — для этого есть ответственные и кто знает, куда вести свои отряды.

— Илья, веди до завода. Вахрушев, Куницын — следите за флангами. Андрей, идешь за Юдиным. Я за тобой прикрываю тыл. Командирам групп поддержки «В», «С», «Д» — следовать за нами по мере появления свободного коридора, — это уже по ШИПу. — Все, пошли…

Осипов лежал в своеобразном доте из вывернутых железобетонных блоков и наблюдал сквозь ржавые окошки вывалившихся фрагментов бетона за периметром. Взгляд скользил по краю тумана и мембраны. Эта граница на глазах постепенно опускалась неровными участками вниз. В некоторых участках местности она уже вплотную касалась проступавшей земли.

Прошел час с ухода диверсионной группы Горшенина на территорию «Города монстров». Солнце выше поднималось, все быстрее и быстрее уничтожая насыпанный за ночь снег. Дувший ветер помогал разметывать туман. Скоро останется голая земля. Ждать осталось немного.

Со стороны противника все было спокойно. Неспешно пролетающие охранные системы шли обычным курсом. Скупые фразы, которыми связисты обрисовывали ситуацию там, говорили, что Горшенин успешно продвигается к намеченной цели. Еще немного везения. Еще чутьчуть. Иван глянул на часы — близилось время, когда должна начаться попытка перехвата управления одной ЭЛК. Как старший на этом участке, он отвечал за действия группы внедрения в систему ЭЛК на площади Ленина.

…Артур Горшенин повернулся к сидевшему на корточках сзади в глуби комнаты Владимиру Трещеву:

— Володь, передай Сереброву — пусть его люди выдвигаются.

— Понял.

Пока связной и его же заряжающий передавал команду, Артур еще раз осторожно выглянул наружу, прикрываясь свисавшей перед окном мешаниной из скрученных проводов, которые, правда, мешали обзору, но прекрасно выполняли роль рассеивателя световых потоков и затрудняли оптической и инфракрасной системе ЭЛК обнаружить что-либо за ней.

Все, что нужно, он видел: в центре площади стояла автоматическая лазерная система галактеров. Их главная цель. Дальше, мм, дальше по обстановке. Какая будет складываться ситуация никто не знал и не мог предположить. Даже Горшенин. О чем он прямо сказал под конец разъяснения всего плана восстания: «…последующие действия наверняка сведутся к отдельным стычкам, которые можно будет только корректировать, стараясь удерживать ситуацию под контролем, отправляя или снимая с опасных направлений людей, совершая обходы и внезапные удары с флангов и тыла…».

А пока они должны обезвредить, захватить эту точку, с которой удачно просматривается «Город монстров» с этого ракурса.

…Высокая стела ЭЛК, как будто с ленивой грацией, мощью и превосходством осматривала, сканировала и проводила постоянную оценку всего в округе. Ее кристаллыромбы, образующие правильной формы шар вспыхивали яркими бликами, попадая в лучи солнца. Эти отражения сменяли друг друга с постоянно периодичностью, что создавало ощущение методичной, почти гипнотической пульсации светового потока. что-то магическое было в этом ленивом вращении и успокаивающем и завораживающим свечении. Но именно эти яркие оттенки на фоне полной разрухи и запустения города и заставляли стучать тревожным набатом в голове с особой интонацией — слишком контрастным было это видение.

С высоты птичьего полета или из окна самого высокого этажа можно было с легкостью найти еще семь подобных сгустков света, день и ночь, из года в год освещающих настороженно замерший, опустевший город.

Сейчас Артур следил за одним из этих медленно вращающихся шаров: значит, система в режиме ожидания. Вот если начнется стремительное, переходящее в единое, с энергичной световой пульсацией свечение шара… то это плохо. Оно говорит об одном — ЭЛК обнаружила цель. А пока все спокойно.

Мысли и взор перенеслись к окруженному редеющему кольцу тумана вокруг «Города монстров». Там отец, если все хорошо, то он и его группа уже внутри вон того центрального кораблязавода, над которым беспрерывно взметается в вышину фейерверк энергетического огня, который и является силовой защитной мембраной, непреодолимой преградой для них. Да что там говорить — если бы они могли раньше ее преодолеть, то… то сейчас вообще некому было бы проводить самую решительную атаку на пришельцев. Всему свое время. При попытке представить вотвот должную начаться атаку в груди появлялся неприятный холодок.

«Обычное проявление чувство страха. Нормального состояния чувства самосохранения. Нужно только перешагнуть этот незримый барьер! — неслись мысли. — Господи, уже бы побыстрее перешагнуть его!»

От этих мыслей отвлек голос Сереброва:

— Говорит Серебров — мы уперлись в завал. Дальше пути нет.

«Черт! Вот и начались незапланированные остановки. Нужно найти обход завала коммуникационной сети под площадью и как можно быстрее!».

— Костя, вообще никакой возможности?

— Артур, мы сейчас возвращаемся до развилки и попытаемся пройти по правому туннелю. Оттуда путь длиннее, но иного выхода нет.

— Время, Костя, время!

— Знаю.

— Отправь пару человек в левый коридор, — быстро представил Артур путь, по которому идут люди Сереброва, — выслать людей?

— Нет, — последовал короткий ответ. — Справимся.

— Принял.

«Серебров и сам знает, что у меня нет лишних людей, а время, затраченное на прохождение подмоги уже не вернуть. Да и много они не успеют — проще на месте разделить отряд и кто найдет быстрее ход, по нему и добраться до цели остальным», — размышлял он.

Через десять томительно длившихся минут, когда Горшенинмладший уже готов был вновь выйти на связь, раздался голос Константина:

— Артур, мы возвращаемся — здесь тоже завал, но Данилов нашел, кажется, проход. Идем к нему.

Время, время стремительно утекало…

В прицеле ВССК «Выхлоп» методично вплывали, сменяя друг друга окрестности улиц. Все его сопутствующие детали не ускользали от внимательного взгляда снайпера. Подольше окуляр задерживался на оконных провалах домов, обросших мхом, елееле прорисовывавшиеся остовы автомобилей, на которых разъезжали в былые времени люди. Покосившиеся высоковольтные столбы с свисающими и уходящими под наслоение мусора и земли мостовых проводами терялись в методично наступавшем лесе, деревья постепенно заполоняли улицы, своими корнями разламывая асфальт, в некоторых случаях пробуя на прочность сами здания. Скрывавшиеся под целым зеленым покровом вьюна и от того казавшиеся не столь страшными в своем неприглядном, неухоженном вот уже четвертые десятилетие состоянии дома еще могли заявить наблюдателю о своем былом предназначении.

Это неопасные сооружения. Они не несут явной, мгновенной угрозы жизни человека. Дома, их остовы сейчас являются средством, за которым можно скрыться. Но среди них взгляд ищет иные объекты. Опасные скоростные машины.

Взгляд снайпера Виктора Почернина выискивал эти объекты и задерживался на пролетающих охранных системах внешнего периметра. Еще дольше он оценивал тактическое положение полубоевых «вертушек», как их называли за схожесть формой с вертолетами. Его интересовал маршрут следования, места, куда эти машины направлялись, иногда возвращались, зависая на несколько секунд над определенной точкой, и продолжали следование. Когда такое происходило, Виктор лихорадочно шарил вокруг, выискивая и изредка находя галактеров, кой черт их занес на правый берег? По двоетрое безголовые находились возле своих маломестных скоростных машин, по своим тактическим характеристикам и внешнему виду походившими к земным снегоходам «Буран» только на воздушной подушке, но это только примерное сравнение.

«А! Какая разница? Потом будем разбираться. Сейчас главное переколпашить всех уродов!» — зло усмехнулся Почернин.

— «Беркуты», как обстановка? — раздался голос Эдуарда Черкасова.

Коротко доложив командиру обстановку на своем участке, Виктор осторожным медленным движением повернул винтовку в левую сторону, продолжая наблюдение…

… Все, можно уходить, — тихо доложил Горбатко, как будто отсюда, с трех метров глубины над поверхностью его голос могли услышать пришельцы.

— Отходите, — пришла в наушнике команда.

Несколько подрывников закончили последнюю проверку соединения заряда. Это было одно из десятков мест, где были заложены мощные заряды, на которые планировалось заманить мощные системы, к примеру, ТСУ или поменьше, если в какойто момент на каком-нибудь участке создаться угрожающее положение и нужно будет срочно уводить людей. Вот для подобных ситуаций и коротковременного отвлечения внимания галактеров и должны были служить эти своеобразные минные поля.

Вся эта информация о последних докладах со всех мест по окружности «Города монстров», в конечном счете, поступала к Горшенину.

Когда основные пункты плана были выполнены, он передал Светлане, чтобы с этого момента на связь с ним выходили только в экстренных случаях.

— Мы внутри. Скоро попытаемся проникнуть в защитную сеть галактеров. Контрольное время выхода на связь через пятнадцать минут. Если максимум через двадцать от нас не будет ответа, командование операцией переходит по регламенту всей операции к следующему ответственному лицу.

«Это значит к Осипову!» — мелькнула мысль у Светы, но вслух она пожелала удачи им.

«Все будет хорошо! Я вернусь к вам», — понял недосказанность в словах дочери Денис, отключая передачу. Выглянул из протаявшей верхней части технического люка, куда они попали тем же маршрутом, как и раньше Юдин с Куницыным. Рассказ Ильи о полностью механическом процессе производства со стороны блек по сравнению наблюдаемого своими глазами и который характеризовался двумя словами: настоящий ад!

Денис не стал пытаться понять что-либо внизу, а помня слова Ильи, изогнул шею и пробовал разглядеть то самое гигантское местоконус под невероятно далеким и высоким потолком, скрывающимся в постоянных хаотично мерцающих энергетических разрядах. Там, как и внизу кипела жизнь — десятки полупрозрачных вытянутых лифтов доставляли туда и обратно галактеров.

Подобные, но несколько больших размеров, явно грузовые лифты поднималиопускали тонны всевозможных грузов к горизонтальным конвейерным линиям, крепящимся со всех сторон, кроме верхней горизонтальной поверхности массивных ферм, в центре соединения которых и находился тот гигантский конус.

— Я выйду на площадку в скафандре. Отсюда не все видно! — безапелляционно заявил он. — Все равно пока Илья ведет группу наверх, мы не определимся, на каком уровне они находятся.

Найденные шлюзовые колодца в потолках технических ответвлений вели на другие уровни, хотя тогда ни Юдин, ни Куницын не исследовали их, успешно открыв один из них и только. Вот теперь весь отряд и следовал по этим узким переходам. Пока что на их пути не было ни одного выходашлюза, который бы вывел их на какой-нибудь приемлемый, точнее, понятный этаж. Судя по докладам Юдина, они придерживались нужного направления, отмечая на карте все свороты.

«Господи, самый настоящий муравейник! Лабиринт!»

Он обернулся к протиснувшемуся к нему Куницыну с скафандром и начал облачаться. Вскоре все было готово — они теперь знали полное устройство скафандра, его основные функции и процесс облачения и ввода в «боевой», обтекающий на 85 % лучей света режим занял несколько минут. Все невольно вздрогнули, когда Денис буквально исчез, растворился в воздухе. Затем все же увидели его при близкой дистанции — подернутый туманной бликующей сегментацией участок у люка говорил о присутствии Горшенина рядом, помимо его слов:

— Так и не привык к этому чувству как бы расслоения разума с телом, — произнес он, ухмыльнувшись, — Андрей, твоя недоработка!

— Конечно, чья же еще! — буркнул Ершов, но уже перешел на деловой тон. — Старайся, чтобы датчик, про который я тебе говорил, не облучался с одного и того же ракурса или одним и тем же сканирующим устройством более десяти секунд. Именно за это время детектор скафандра, понашему все тот же блокуз проводит идентификацию с входящим запрашиваемым сигналомпроверкой на предмет включения мимикрирующего боевого режима…

— Андрей, я это знаю, — мягко прервал поучительные наставления программиста Горшенин, — я знаю, что нужно приложить все силы и не дать завершить это процесс отождествления, чтобы у системы с той стороны не возник закономерный вопрос — а почему включен боевой режим скафандра номер такойто? К тому же считающегося потерянной активной единицей?! Я буду внимателен, Андрей.

Тот только кивнул головой.

Ушел в сторону люк, и в лицо буквально дохнуло какофонией звуков. Лицевой пластины шлема не было — интерфейс управления и передачи видеоряда был совершенно иным, и чтобы подогнать его под человеческое восприятие требовалось менять всю начинку, так как физиологические особенности строения глаз галактеров вообще предполагали замену всего дисплея, который был выполнен с уклоном на использование виртуального прицела и многих других непонятных значений. А так как использовать скафандр по прямому назначению не собирались, то дисплей попросту сняли. Поэтому вся звуковая гамма буквально обрушилась на Дениса.

Но времени не было и, не успев толком адаптироваться, он шагнул вперед. Все еще находясь под воздействием эмоциональной встряски он во второй раз замер на месте, уставившись вперед, на всю эту мешанину механической жизни. Все же осмотр через прикрытую прозрачную верхнюю часть люка снимал часть восприятия. Непосредственный же вид — это…

В чувство привело начавшееся помигивание в левой верхней части отсутствовавшего дисплея установленный «человеческий» датчик отождествления регистрации внешнего сканирования. Помня предупреждение Андрея, Денис обернулся и шагнул вправо. В тот самый закуток с несколькими подобиями стульев, как в свое время охарактеризовал их Юдин. Развернулся. Обзор вверху несколько уменьшился, но и тревожно мигавший один из пяти светодиодов погас. Он сразу же выглянул, подняв голову. Несколько минут спокойно осматривал, запоминал, но взгляд с готовностью переместился чуть влево туда, где вторично вспыхнувший светодиод, но уже другой, просигналил об обнаружении сканирующего луча. Чертыхнувшись, что слишком часто проходят эти проверки, сместился влево в нише — сигнал продолжает мигать — несколько затравленно бросил взгляд на люк, откуда вышел и за которым еще можно еще успеть скрыться, но увидел удачное, с его точки зрения место.

Вдоль галереи находилась еще одна подобная этой ниша, но на этот раз полностью прикрывающая с трех ракурсов: со спины и с обоих боков. Углубленная, имеющая мало обзора — только вид вперед перед собой — она могла дать необходимую передышку от сканирования. Не долго думая, метнулся вдоль галереи и… только успел выставить вперед руки, в следующий миг врезавшись в вот только что находящийся в двадцати, не меньше, метрах впереди, а теперь уже перед ним вертикальный полукруглый выступ схождения находящихся под тупым углом друг к другу стенам коридора. Не ощутив сильного удара, как того ожидалось — сработали сервомоторы и ориентационные системы скафандра — Денис, не обращая внимания на целый водопад световых волокон, «проводка, наверное!», — рефлекторно отмахнулся от них и нырнул в спасительный проем рядом с ним. Ответившие каскадом светового всполоха волокна отразили направленный, идущий уже в другом режиме сканирующий луч. Светодиод с мигавшей цифрой «5» потух.

— Фу, черт! — шумно выдохнул он.

— Что случилось? — мгновенно подключился к сети Ершов.

— Забыл, что подрежим «спринтер» включается автоматически при активации режима «боевой». Чуть не врезался в стену, когда искал укрытие. Черт, приходится заниматься тем, что бегать от места к месту и искать укрытие для твоих датчиков, чуть ли не беспрерывно орущих о сканировании вездесущими системами галактеров. А толком делом еще и не занялся!

— Э, может, ты вернешься? Наверное, идея была не самая лучшая? — спросилпредложил Андрей.

— Нет, идея нормальная. Я уже нашел укромное местечко.

— Где это? Мы тебя не видим!

— Впереди по галереи, но вы не увидите, хотя коридор идет по внутренней окружности корабля. Вас скрывает широкий выступ и… Все, хватит лишних разговоров. Ждите там.

Пока разговаривал, то подошел к краю ниши. Осмотрел световолокна, часть которых погасла.

«Наверняка я и оборвал сеть!»

Он еще подумал, что нужно бы побыстрее сменить позицию так, на всякий случай, но уже мечущийся взгляд выхватывал заинтересовавшие его ярусы и точки, куда нужно бы добраться и выяснить предназначение некоторых областей. На какоето время он выпустил из виду эту энергетическую шину.

Столько всего, как кажется важного в округе! Столько деталей, о которых не рассказывал Юдин и все нужно точно, безошибочно оценить по степени важности и стратегической ценности. Сейчас, когда время стремительно утекало, он жалел, что заставил тогда Совет уговорить его воздержаться от вторичного и не только проникновения вовнутрь периметра для более тщательного осмотра внутреннего строения корабля. Тогда они посчитали, что виденного Юдиным достаточно и весь план строился исходя из информации Ильи и Куницына: по этим туннелямпереходам выйти к потолку, к конусу и…

Сейчас Горшенин уже не сомневался, был уверен, что они самонадеянно уверовались в своей правоте относительно внутренних переходов здесь — тому подтверждение доклады Юдина, ведущего остальных вслепую. Тот уже несколько раз возвращался из тупиковых ответвлений.

Главное, чтобы Илья уже найдя одно из правильных ответвлений переходов и выйдя из многочисленных своротов, не решил, что поднялся наверх, приблизился к цели пути: вон, к примеру, метрах в пятидесятисемидесяти над ним, Денисом, находится большой выступ, на котором явно установлен какойто цех. И этот цех охватывает все видимое пространство на том уровне и с той стороны. Илья может предположить, что перед ним одна из этих крепящих ферм верхнего конуса — и ведь от этого цеха тоже тянется коридор, плавно уходящий вверх! А то, что находится за ним, они не видят! И подобных подвесных коридоров десятки! Илья может ошибочно выйти там. С разных ракурсов размеры и габариты одного и того же отсека имеют разные очертания и могут ввести в заблуждение кого угодно.

На всех уровнях цеха, целые комплексы представляли мешанину, переплетающуюся и соединяющуюся под всевозможными углами многочисленными лентообразными лифтами, мощными, но не менее изогнутыми крепежными фермами. Все это вносило столько противоречивой информации, что глаза не могли долго удерживаться на одном и том же уже выбранном тобой как ориентире объекте.

Поэтому, пока он определиться уйдет время, да и вероятность столкновения с каким-нибудь галактерам очень велика. Они не могут вечно прятаться внутри корабля, а координировать движение… у них нет общего плана корабля! Вообще это просто везение, что они смогли пробраться сюда! Другого шанса не будет.

«Как там получилось, что главный объект они не изучили досконально? Толкуто от их коротких сеансов связи! Помочь он им не может, так как не знает того, что должен был знать. Черт! Черт!! Черт!!! Так. Хватит эмоций! Рассуждаем логически и над конкретными задачами: почему мы решили, что энергетическая подпитка самого силового поля «Города монстров» также находится наверху? Наверху находится излучатель. И только! А генератор? Нужна же уйма энергии! А я не вижу ничего такого, чтобы подходило под размеры и габариты самого генератора, каким он изображен на одной из компьютерных распечаток. Даже если взять вот эти световолокна как передатчики энергии по проводам, то всех этих разрозненных ответвлений, тут и там идущих вдоль корпусов и ферм не достаточно для создания необходимого напряжения. Не спорю, гигаватты энергии используется цехами, сварочными механизмами огромных размеров и мощностей, но должен быть отдельный канал, питающий само поле, его установку. Даже с учетом объединения энергии с других кораблей вокруг центрального и подпитки общего поля отсюда должно исходить очень много энергии. Даже отключив установку, мы добьемся локального падения мощности поля. Галактеры наверняка имеют дублирующие системы, а вот если прервать подачу напряжения на главном направлении, то безголовые останутся без своих многочисленных систем. Нужно двигаться вниз!» — уже четко определился Денис, выйдя к краю ниши и заглядывая на весь процесс, расположенный ниже его. Гдето там находятся главные реакторы и генераторы, которые питают всю эту механическую свору!

Как только он определился в этой мысли и собрался выйти на связь с Юдиным, как вдруг что-то, какаято тревога скользнула на подсознательном уровне. Еще не видя опасности, машинально сдвинулся назад, интуитивно реагируя на защитные рефлексы.

Заняв одну линию между сонмом световых волокон и им самим, увидел две приближающиеся горбатые фигуры. Замер на месте, несколько мгновений просчитывая свое положение — еще немного и его засекут, но вот так, сразу отскакивать в нишу нельзя. Враз привлечешь внимание.

Постепенно, мучительно медленно, хотя хотелось одним движением метнуться назад, Денис ушел с общей линии и скрылся в темноте, ожидая дальнейших действий врага. Галактеры явно шли к поврежденному участку энергопередачи или кабеля. Краем зрения видел, как безголовые приблизились, остановились в десяти метрах от него и занялись, дада именно этой потухшей секцией световолокон.

«Понашему электрики!» — подытожил он, когда те очень быстро что-то сделав, отошли в сторону, как бы любуясь вновь побежавшими полуматериальными из-за своего более медлительного, чем скорость света состояния всполохами света в энергомагистрали. Уже расслабившись, ожидая, когда они уйдут, Денис испытал неприятный озноб: одному электрику что-то почудилось. И ясно, с какой стороны. Мгновенно выступившая испарина и участившееся дыхание заставили поднять ЭТИ и вжаться в стенку ниши. Приличная доза адреналина выплеснулась в кровь, когда галактер повернулся и направился его сторону.

«Твою мать! Раскосые твари обладают большим углом зрения. Етитская сила! На таком близком расстоянии режим «боевой» для них не помеха!» — мелькнула паническая мысль, и он еще больше вжался в стену, стараясь уйти из ракурса приближающегося галактера. Пронеслась мысльоценка как «сканирования не было, значит, меня в темноте он толком не разглядел. Ему якобы почудилось и он идет удостоверится! Но что я могу предпринять и куда скрыться? Отсюда нет пути!»

Уже готовый спустить курок Горшенин сильнее уперся спиной в стену и… неожиданно потерял эту самую точку опоры — стена за спиной перестала существовать. Он провалился спиной вперед. Не в силах отвести взгляда от края стены он также не мог освободить ни одну руку, сжимающую энергетическое ружье. Вдруг вид проема перед глазами оборвался — переходной люк, оказавшийся вместо стены и который он открыл какимто образом, отрезал его от хаотичного видения механического мира.

После падения оглушенный, но с на пределе обостренным чувствами Денис метнулся в сторону, быстро окинув взглядом немалых размеров коридор и найдя самое оптимальное место спрятался за массивной металлической стойкой, приготовившись к ведению огня. Он не сомневался, что люк сейчас вторично откроется и его преследователь появится на пороге. Но пробегали секунды, минуты и никто не появлялся.

Нужно что-то делать! Идти вперед? Но туда возвращаться ой как не хочется, хотя уже ясно, что галактер вернулся к товарищу и ему нет никакого дела до этого переходного шлюза — ну, показалось! Всякое бывает!

Денис еще раз для проформы огляделся по сторонам, коридор как коридор, ничего тут интересного нет, и медленно пошел к тому же люку, растягивая время. Остановился перед ним, вздохнул побольше воздуха и на миг отпустив ствол ЭТИ левой рукой быстро коснулся сенсорной клавишиовала в центре. Отпрянул в сторону, пока люк уходил в сторону. Снова ворвался шум и грохот. Осторожно выглянул. Никого. Сделал шаг. Еще один, более смелый за ним. Вздрогнул от близкого звука закрывшегося овала за спиной и двинулся к краю стены. Собравшись с духом, выглянул. Никого. Взгляд на световолокна — все светятся, переливаются энергетическими потоками. Галактерыэлектрики ушли.

Фу! Ту до боя помрешь от перенапряжения — это тебе не в городе: выстрелилскрылся. А тут, внутри их логова ты просто НЕ ИМЕЕШЬ ПРАВА РАНЬШЕ ВРЕМЕНИ ДАТЬ ГАЛАКТЕРАМ ЗНАТЬ О СВОЕМ ПРИСУТСТВИИ!

— Илья, продолжай движение, — связался он с Юдиным. — Как найдешь путь, не спеши — осмотрись и жди моего сигнала. Дальше тебе самому придется решать — как взорвать установку или что там есть. Планы несколько меняются — я иду вниз…

Коротко рассказав о своих умозаключениях, он отключился.

«Так, думаем дальше, как пробраться вот на тот нижний ярус?..»

Закончив разговор с Горшениным, Юдин обернулся к Пошанскому и пересказал изменившийся план Горшенина:

— Что ж — ему виднее, — ответил Артем, поправляя рюкзак за плечами, — пошли дальше. Время не ждет.

Илья только кивнул головой и передал команду подниматься, подавая пример, направляясь к видневшемуся впереди уже ставшему привычному виду эскалатора. Вернее, только отдаленно напоминающему подобный способ перемещения.

Светившийся статистическим синеватым маревом вход в абстрактную трубу лифтатуннеля был в пятнадцати шагах впереди. Не доходя до него слева, в небольшом углублении взгляд привлекли отражения какихто всполохов света. Илья тут же поднял свободную руку вверх, предупреждая сзади идущего о приостановке движения, и направился влево к люку.

За все время подъемов они отклонились от главного корпуса корабля, забирая внутрь, и теперь шли по краю внутреннего радиуса. Именно поэтому попадавшиеся технические двери он использовал как ориентиры, смотря сквозь них внутрь механического мира галактеров. Это было нужно, так как запутаться в лабиринте переходов было проще простого. К тому же просматривая сквозь вот такие люки обширные пространства кораблязавода, он порой сам терялся, хотя не говорил об этом остальным и только благодаря шестому чувству, а может, просто везением объясняя самому себе продолжение правильно выбранного общего направления.

Но не все время шло гладко — изредка путь уводил в сторону. Об этом его неоднократно предупреждал Денис в коротких сеансах связи. Да он и сам уже три раза заходил в тупики. Точнее это были не тупики, но через те отсеки дальнейший путь для них был заказан — то галактеры что-то делали с той стороны протаивавших при приближении людей верхних сегментов люков и приходилось срочно отступать, то иные отсеки с двойными, порой тройными переходными камерами были заполнены газообразными, наверняка опасными веществами. Об этом говорили предупреждающие знаки на дверях — вход туда, повидимому, без средств индивидуальной защиты был запрещен. Что скрывалось за этими дверями, какая биологическая опасность таилась, осталось неизвестным.

Поэтому Илья с облегчением приблизился к очередному люкуокну в надежде лишний раз сориентироваться. Взгляд вправовлево, вверхвниз. Отлично, почти вышли на верхний уровень! Какихто сорокпятьдесят метров и будем на месте. Хахаха! Просто обхохочешься!

Вон та самая площадьрадиус, к которой сходятся, мда, явно не восемь ферм крепления конуса, а и другие меньших размеров транспортные линии. Сам конус — это, оказывается не конус, он только снизу таковым казался, а на самом деле часть единого гигантского сооружения, нижней частью являющегося как будто перевернутым конусообразным округлым в несколько ярусов помещением. Дальше вверх уходит немного уступающее в диаметре торообразное основание, на котором… вот тутто Илья и затруднялся подобрать нужный термин, характеризующий поистине гигантский раструб, даже несколько раструбов, концы которых сливалисьскрывались в зеленоватом свечении. Почемуто сейчас пришла в голову мысль, осознание постепенного сгущения красок, хотя по логике вещей, чем выше, тем должно быть светлее и даже этот преобладающий здесь оттенок должен иметь более яркие выраженные цвета. А именно этим, как бы давящим на психику светом все и было озарено в округе здесь в поднебесье. Да что там — зеленоватый оттенок покрывал и все внизу: только сейчас он обратил внимание на эту закономерность светового потока, соседствующего с обычной гаммой оттенков, но и вносившей свой спектр излучения.

Вся конструкция являла единомощное сооружение, которое неподвластно никаким стихиям и которая устоит перед любым проявлением катаклизмов или что более приземлено, ударам с внешней стороны. Внешних врагов. Их возможно сильнейших орудий, от которых может поколебаться основа корабля. Но именно мысль о его сверхвыживаемости вкрадывалась в первую очередь. Этот центр управления с защитным комплексом силового внешнего охранения периметра, явно могущий эффективно действовать и в условиях полного космоса, специально спроектированный и вынесенный в отдельный конускокон, по всей видимости, имеет на несколько порядков выше степень живучести по сравнению с самим кораблем. Хотя его масса и соответственно конструктивная особенность должны быть феноменальны!

Но несмотря на грандиозность и одиозность центра во всем этом чувствовался один нюанс: парящая в отрыве от основных конструктивных дугообразных балок корабля, являющихся этакими столпами прочности на невообразимой высоте вся конструкция, поддерживаемая мощными фермами, опорами, как новогодняя елка увешенная гирляндами стыковочных лифтовых колодцев, транспортных туннелей… всем тем, что укрепляло ее и создавало величие, непоколебимость объединенной сети являлось одновременно и ее ахиллесовой пятой! Если перекрыть доступ к этому конусу, мм, даже на короткий промежуток времени блокировать его от исполнительных механизмов, то явно весь процесс производства, да что там говорить — весь упорядоченный ритм функционирования даст сбой, за которым последует лавина сбоев, отказов, которые ой как трудно вновь восстановить и исправить!

Это если действовать на тонком электронном уровне, а если применить грубую силу и уничтожить этот центр, то восстановить управление всем кораблем будет проблематично, даже с учетом многочисленных дублирующих систем, которые все же нельзя будет очень быстро объединить в общую сеть.

Только комплекс управления кораблем явно занимает малую часть площади конуса, и он всего вероятнее имеет несколько уровней доступа, особые средства защиты от несканционированного проникновения и способен выдержать грубую силу любого энергетического воздействия. Это если не пробраться за двери или что там у них выполняет роль стен основного корпуса. А уничтожать весь конус, думается, не нужно, да в их положении технически невозможно. Его основную площадь задействуют какие-нибудь точные системы, мм, цеха по производству компьютеров, систем компьютерного пространственного коррекции и боевого наведения…

Все эти модули занимают мало места, судя по размерам прибывающих и убывающих малогабаритных агрегатов. К тому же здесь самое безопасное место для производства и настройки чуткой электроники. Так, об этом думать будем позже, так как отсюда разглядеть площадку приема и отправки агрегатов невозможно.

Он отодвинулся от люка и направился к светящемуся переходу — подобные короткие скоростные туннели с одного уровня на другой появились с полчаса назад, когда они преодолели очередной уровень, после которого расстояния между этажами или ярусами стали значительными. В первый раз, подойдя к призывно манящему стволу, в котором энергетические потоки как бы следовали внутрь, перетекая этакими волнами друг за другом и показывая направление, он неохотно испытал его на себе. А выхода не было — коридор, по которому они продвигались, упирался именно в этот переход, а обычной лестницы уже не было.

Это было похоже на ощущение парения на силовой подушке… в общемто приятное чувство перемещения.

…На этот раз они попали в просторное место, точнее развилку — впереди было два люка обычного размера. Влево уходил короткий коридор, оканчивающийся таким же люком. Но не это насторожило Юдина — вот так, самым банальным способом они когда-нибудь нос с носом столкнуться с галактерами! Привычным методом, по лестнице, можно хоть както успеть сориентироваться, отступить, на крайний случай, а вот так… Слава богу, что никого не повстречали. Свои опасения он высказал Артему.

Тот только засопел в ответ, выразительно пожав плечами, мол, ничего не сделаешь!

— Да вот меня это не устраивает, — ответил Илья. — Надо обязательно найти привычный, дежурный способ передвижения. Лестницу что ли! А если у них, к примеру, откажет электричество и лифт остановиться?

— Илья, ноги уже гудят. Так удобнее! — неудачно пошутил Пошанский, сразу же съежившись под серьезным взглядом Юдина:

— Дождись всех. Я пока пойду, гляну, что там впереди, — ледяным голосом приказал он, через плечо Артема мимоходом глянув, как появляется очередной человек в приемной трубе.

Раз, и появился, только волосы немного встрепаны, а так ничего, уже попривыкли.

Поочередно подойдя к двум ближним люкам, заблаговременно касаясь особой зоны люка, которая выполняла своеобразную функцию глазка в двери и отодвигаясь в сторону, выходя из ракурса возможного взгляда с той стороны, он смотрел, что там? Ничего необычного — более широкие коридоры с множеством настенных приборов черт знает, какого предназначения. В последние переходы он нервничал по этому поводу, так как этих приборов становилось все больше и больше: а вдруг какойто из них выполняет функцию телекамеры? Вообще, проходя последние уровни, они не были уже до конца уверены в своем скрытном продвижении.

На ходу рассматривая эту сторону проблемы, Илья прошел к третьему люку в глуби короткого коридора. Здесь, как он и предполагал вид центра корабля.

«Значит, направление выдержали правильно», — мысленно подбодрил себя. Вот только цель пути, кажется, нырнула вверх, а не вниз, как бы того хотелось.

— Твою мать! Опять лифт унес нас вниз! — в голос, сам с собой разговаривая в сердцах, произнес Юдин.

Это была еще одна особенность подобных перемещений — до последнего момента было не понять, куда тебя перебросит — прямо по курсу, в сторону или вообще вниз. Ничего не скажешь, удобный способ перемещения! Естественно, позже можно разобраться, куда, что и как движешься, но…!

Но все его проклятья в адрес неведомых строителей развеялись, когда увидел самый обычный знакомый способ передвижения, правда, также не своими ногами, но понятный. Зигзагообразная кишка эскалатора, дада, самого обычного эскалатора двигалась вверх, огибала несущую ферму конуса. На одном уровне с ним немного попетляв, бог знает, зачем пристыковывалась у основания фермы. И на этом эскалаторе медленно перемещались какието небольшие модули, детали. Да черт с ним, что именно переправлялось в поднебесье — главное, ты видишь, куда прибываешь и высаживаешься! Вот оно! Вот он путь к цели!

Брошенного взгляда обратно вниз по ленте эскалатора было достаточно, чтобы увидеть, где они могут присоседиться к явно техническому транспортеру. Если пройти по вот этой широкой открытой платформе, то у края стыка с многочисленными и тянущимися вдоль всей стены входамивыходами непонятно откуда и куда есть небольшой козырек, проходящий вдоль всего этого многообразия сот. Этот козырек уходит вправо по окончании расширения площадкиплатформы, где и соприкасается эскалатор, выныривающий снизу крепления к основанию фермы. Вот прикрываясь этим козырьком, а если будет нужно, то можно и кратковременно спрятаться в этих самых сотах, некоторые из которых являются просто углублениями в стене, они доберутся до посадочного пятака.

Пока он высматривал их будущий маршрут и придумывал, как и чем они замаскируются, пока будут плыть в полупрозрачном эскалаторе, в глаза попали такие небольшие с этой высоты заводские комплексы, сплошь и рядом утыкавшие нижние этажи. Не меньше тридцати этажей. Это на пересчет самых высоких небоскребов Новосибирска! Видимая часть цехов у края окружности корабля сквозь прорехи в переплетавшихся как канаты транспортных лент и силовых ферм сейчас казались декорациями к вот этому, близкому и опасному конусу, куда они так долго и упорно продвигались вот уже час. Все эти пристройкицеха у стен были так далеки отсюда, что у Ильи непроизвольно пробежала дрожь по телу — как, все же, высоко!

— Так, внимание всем! — воскликнул он, когда вернулся обратно к перекрестку, — сейчас выходим наружу.

Выскочив на платформу, все почувствовали, что воздух здесь был посвежее, а шума меньше. Можно сказать, так, легкие отголоски того, что творится внизу. Это еще раз уверовало в правильности его вывода о производстве здесь тонкого оборудования, где требуется внимание самих специалистовгалактеров и соответственно нужен тишина и покой.

— Все. Пошли. Следующая пара идет только после того, когда я махну рукой, — напоследок еще раз напутствовал Илья.

Вместе с Пошанским они бегом непроизвольно пригибаясь и стараясь слиться со стеной, каждый миг ожидая встретить невесть зачем могущего выйти галактера приближались к просторному выступу.

— В сторону, живо! — прошипел Артем.

Не оборачиваясь, Юдин молча метнулся за товарищем, ни о чем не спрашивая. Вломившисьвлетев за псевдоход оба как по команде прижались спинами к стене, направив автоматы в проем — они были не уверены, что вышедшая сгорбленная фигура галактера могла их не заметить и готовы были открыть огонь. В голове не мелькнуло ни единой мысли, как обойти эту проблему. Может, не заметил? Кто его знает, как галактеры реагируют на якобы кажущиеся видения?!

— Кажется, не заметил! — вслух обозначил мысль Юдина Артем.

— Вроде бы да. Прикрой! — и приблизился к краю. Выглянул. — Стоит зараза! Вылупился кудато вниз! А, погоди, пошел к краю балюстрады, сейчас…

— Вижу, — рядышком выдохнул Пошанский, осмелев и заняв позицию справа от входа.

Уродливая фигура постояла немного у края, затем неожиданно резко отстранилась и… безмятежной походкой направилась обратно. Скрылась из виду.

— Я погляжу, — предложил Артем и быстро преодолел несколько метров до входа. Быстро заглянулотпрянул. Еще раз осмотрел что-то там внутри и также споро вернулся:

— Все чисто! Ушел, горбоносец!

Не мешкая, Юдин энергично махнул в нужном направлении. Следующая пара начала перебежку…

Когда все двадцать два человека без осложнений столпились вокруг, буквально дыша друг другу в затылок, Илья кивнул Пошанскому.

Отделившись от общей массы, они вдвоем совершили еще один бросок и приблизились к краю площадки. Несколько мгновений смотрели в разверзшуюся внизу пропасть.

Илья только махнул ему, указав куда двигаться и ждать, а сам обернулся и перехватив в левую руку «АКМ» вновь подал сигнал. В этом обнаруженном закутке могла вместиться только половина отряда. Перед броском сюда Илья обсудил дальнейшее передвижение двумя группами. И сейчас дождавшись, когда первая партия столпилась здесь, преодолел спазматическую сухость во рту и дрожь в коленях и первым шагнул в пустоту. Через миг, за которым из груди готов был вотвот уже вырваться вопль страха, почувствовал поверхность под ногами. Упал на колени, смягчая и гася инерцию падения.

— Фу!!!

Обернулся и не так энергично — еще не пришел в себя — подал сигнал следующему. Транспортная лента хоть и медленно, но двигалась и когда следующим прыгнул Бобров — Пошанский остался командовать второй группой — наверное, таким же перекошенным от страха лицом, как и он, то Илья ободряюще похлопал его рукой по плечу и молча указал место, где тому быть. Все, дальше ему было некогда с ним возиться — остальные видя, что все проходит успешно, попросту повалили друг за другом.

— Сюда, сюда! — кому указывал, кого просто тащил под прикрытие агрегата Илья.

Все естественно укрыться под ним не могли, да и размеры модуля были невелики, то удерживаемая с одной стороны у края раскинутая заблаговременно маскировочная сеть и придерживаемая с другой стороны укрыла всех, создав как бы единое продолжение агрегата — издалека же мелкие неточности не разглядеть?

Окинув взглядом уплывающую вдаль рампу, у которой сейчас собиралась вторая группа Илья затаив дыхание, ждал их действий. Вот пошел первый. Это Артем. За ним кто-то, наверное, Дьяков. Следом еще и еще и… о нет! кто-то не рассчитал прыжка и… Слава богу, что реакции у одного, уже находящегося на транспортерной ленте хватило, да и сил тоже: в последний момент ухватив отчаянно болтающего ногами над пропастью человека, тот дождался, когда к нему на помощь сноровисто протянулись руки товарищей и втянули наверх незадачливого прыгуна.

Первой реакцией Ильи было связаться с Пошанским, но он пересилил себя и до конца досмотрел и досчитал всех перебравшихся на эскалатор. Облегченно выдохнув, повернулся на четвереньках, намереваясь проследовать вперед агрегата, да так и замер на месте. Через некоторое время поднял голову от пола, которого как такового не было. На всякий случай пощупал рукой — нет, материальная основа энергетического эскалатора все же есть.

— Не смотрите вниз! Не советую, — предупредил он остальных и тут же горько усмехнулся про себя — конечно, несколько людей сразу же сделали то, от чего он только что предупредил. Догадавшись, что сейчас может произойти с некоторыми, сразу пресек истерику: — Дышите ровно и смотрите прямо перед собой! Черт, нам нужно просто доплыть до причальной рампы. Не смотрите вниз! — закончил он.

Затем несколько резковато, специально грубовато расталкивая тех, кто бросил взгляды под себя и чтобы отвлечь их от созерцания бездны под ними, перенацелив внимание на себя полез вперед.

Через несколько минут напряженного ожидания лента транспортера проследовала поперек проплывшей над головами мощной, более двадцати метров в ширину фермы, обогнула ее, постепенно поднимаясь и перетекая в последовательногоризонтальное положение движения.

— Приготовится! Как только я перепрыгну, все сразу за мной, — произнес Юдин, — не мешкать! Нам нужно достичь вон той секции. За ней переждем вон тех троих безголовых и рванем до стены. Мм, а дальше, там видно будет, где осядем и осмотримся.

Пока лента выбирала последние сантиметры с уровнем пола несущей фермы, в глаза бросились необычные перила в полторадва метра высоту. Через чур мощные, они каждые пять метров перемежевались овальными тумбами — это сравнение больше подходило к ним и которые в верхней части свободной от стыковочного соединения с остальными сочленениями общей конструкции были как бы собраны из многочисленных дисков, подсвечиваемых несильным светом изнутри и строго уменьшающихся по мере окончания высоты самой тумбы.

Эту тончайшую механику Илья разглядел, когда лента эскалатора проплывала в непосредственной близости от одного из овала. Он успел заметить, что все эти диски вращались, каждый со своей скоростью обращения. Эта скорость была невелика, и он отметил наличие на каждом диске выпуклой грани, может кнопки активации чегото на овале. Все остальные места соединения овала также не были строго зафиксированы — вверхвниз, вправовлево имелся свободный ход крепких сочленений с другими деталями фермымоста.

Он предположил, что вся эта инженерная конструкция, вообще все поддерживающее основной конус может изменяться, вытягиваться, сужаться, преломляться под всевозможными углами.

«Этакие рессоры в случае резких поворотов при маневрировании в космосе, в атмосфере!»

В следующую секунду все постороннее вылетело из головы: вот приблизилось окончание в сплошной балюстраде; оценивающий взгляд вперед по движению ленты — впереди приемный комплекс агрегатов, которые в полном автоматическом режиме снимают с конвейерной ленты особые захваты и ставят на подобие каров, — мелькнуло сравнение, — и…

Он привстал и прыгнул через разделяющие его и транспортерную ленту полметра пустоты. Сразу же пригибаясь, метнулся под спасительный нависающий козырек по всей площади основной платформы, одновременно поглядывая на удаляющиеся и уходящие из ракурса горбообразные фигуры. Здесь было чуть темнее, чем снаружи. Хотя никаких ламп освещения под потолком не было. Все это он машинально отметил когда, наконец, спрятался за стоящими в ряд какимто колоннами. Прижавшись на миг к металлу, удовлетворенно увидел, как отряд дружно соскакивает на пандус и бежит к нему. Тогда он перекатилсяобернулся к краю угла своеобразного прикрытия. Осторожно выглянул. Осмотрелся. Пока чисто и… стоп! Ненароком брошенного взгляда вверх было достаточно рассмотреть целый ряд толстенных окон, сквозь которые у одного вышагивал другой галактер.

«Емое, диспетчерская!» — мелькнула тревожная мысль.

— Черт, да уйди же ты, чучело…! — в сердцах в голос выматерился Илья. Это был опасный момент — стоило тому опустить взгляд и…

Но галактер, как будто послушавшись мысленного пожелания землянина, повернулся спиной, но не ушел: было непонятно, что его так неожиданно заинтересовало и заставило замереть на месте; но вот он шелохнулся и встал немного под углом. С этого ракурса стало видно, как длинные руки пришельца что-то быстро делают. Производят какието манипуляции. Как будто галактер работал с компьютером. Неважно. Важно, что галактер на некоторое время занят и путь свободен.

— Бобров, за старшего! Видел? — указал на галактера и когда тот кивнул в ответ, добавил, — отправляешь остальных, как только удостоверишься в полной безопасности периметра.

— Понял, Илья, понял!

Кивнув, Юдин бросился вперед. Никогда он так не бежал напряженно: трудно было не от бега, а от ежемгновенного окидывания взглядом пространства вокруг. Галактер сверху уже скрылся из вида, заслоненный козырьком этажа; почти цельная стена металла быстро приближалась.

Он свернул влево от маячивших впереди широких ворот — почемуто туда приближаться не хотелось — уклонился еще левее от притягивавших внимание вертикальных тонких металлических стержней, по которым струилась, вроде бы внутри, непонятно, вязкая жидкость и направился к какомуто закругленному выступу с краю расширяющегося основания всей фермы. Приблизившись к этакому вестибюлю, настороженно заглянул через один из пустующих проемов. Никого. Впереди, в глубине три знакомых люка, но и здесь места скрыться, обдумать дальнейшие действия достаточно. Недолго думая, Илья приблизился к общему проему чуть ли не у самого краяобрыва и скрылся внутри.

Пока все переправлялись сюда, успел оббежать все пространство вестибюля и оценить его оборонительноатакующие возможности. В этом плане все в порядке, но они пришли сюда не обороняться.

Илья уже профессиональным взглядом осматривал цель их пути. Да, отсюда с этого ракурса с одного уровня вся конструкция в центре являлась монументальным грандиозным сооружением, одновременно обладающим какимто гипнотическом свойством и заставляющим все время держаться напряженно. Этот эффект усиливался явно из-за сгустившегося здесь зеленого оттенка освещения. Подобный фон был непривычен самой природе человека.

Только сейчас Юдин оценил этот зеленый сумрак. Дада, именно сумрак, иначе не назовешь буквально давящую сгущающуюся полуматериальную субстанцию световой гаммы на психику. Нездоровая обстановка, незнакомые окружающие предметы, необъяснимые перемещения также непознанных объектов кругом. Даже далекие фигуры галактеров впереди, в центре уходящей вверх и скрывающейся в ореоле темнозеленого света конструкции сейчас казались еще более гротескными и уродливыми. Они казались настоящими выходцами из подземного потустороннего мира, по какойто прихоти поднявшимися наверх и принесшими частику своего мира сюда. Еще большего дисбаланса привносил свет фонарей, обычными белыми лучами прорезая зеленую субстанцию и усиливая картину иного бытия. К тому же этот колосс почти не издавал звуков, что само по себе нервировало — не может такое большое просто так нависать над тобой! Нет, он не просто нависал. Он издавал несоответствующее своим размерам слабые отзвуки, не чета тем, что внизу, но от того они усиливали напряженную атмосферу иной природы и смысла всего творящегося здесь. Место, чуждое пониманию сути вещей человеком. Все это нервировало людей. Илья чувствовал по себе. Он не мог сосредоточиться на чемто конкретном: мысли перепрыгивали с места на место, неслись вскачь.

«Так. Нужно что-то делать. Найти спокойное место, где нет этого света! Психоз какойто, ейбогу!!» — подумал он.

Решение пришло неожиданно и он направился к ближайшему люку внутри вестибюля.

Дальнейшая череда событий стала развиваться без его участия — только подойдя к люку, выставив наизготовку «АКМ», он протянул руку, чтобы коснуться клавиши протаивания верхней ее части, как люк стремительно ушел в стену и прямо перед ним, буквально в метре появилась фигура галактера. Отчегото пришелец не спешил действовать. Этото его и сгубило — Илья сразу догадался, что тот о чемто размышляет, поглощенный своей мыслью и не замечает его. Но, ни о каком действии, чтобы скрыться не могло быть и речи — даже если он и успеет, за ним более двадцати людей, не видящие вот этого, последующего буквально через секунду разоблачения.

Мир пришел в движение — как в замедленной съемке нога галактера дернулась, шагнула вперед, замерла в воздухе. Взгляд пришельца стал осмысленным: до галактера дошло, что перед ним стоит то, чего не должно быть здесь!

А у его противника нервы были взвинчены задолго до встречи: передвижение сюда по многочисленным ярусам и этажам не далось бесследно, и палец Юдина рефлекторно вдавил спуск. И тут же отпустил курок. «Калаш» замолк в тот миг, когда тело противника, отброшенное силой утяжеленных пуль, рухнуло в центре какойто диспетчерской, что ли?! Илья метнулся следом…

Отсеки как небольшие, так и внушительных размеров соединялись всевозможными эскалаторами, бегущими дорожками коротких и длинных дистанций. Совсем уж громадные транспортерные ленты собираемых модулей чередовались обычными лестничными пролетами и переходных шлюзов для персонала. И везде с подобными средствами ускоренного передвижения соседствовали сверху, примерно на высоте до двухдвух с половиной метров дополнительные магистрали в виде монорельсовых направляющих, к которым были прикреплены дискиплатформы до полуметра в диаметре, посредством которых явно можно было перемещаться как по этим своеобразным рельсам, так и в автономном плавании.

Этих платформ с пультом управления на стойке у одного края с особыми обручами для обхвата тела, плавно начинающихся из стойки и специальными углублениями в полу для ног, чтобы удержать галактера было очень много. Все они устанавливались через определенные промежутки и находились, повидимому, в походном положении — одним краем, нижним, где виднелся механизм крепления к монорельсу и явно двигатель для свободного плавания крепился к самому рельсу, другим, в верхней части к потолку. Это средство передвижения всего вероятнее использовалось в условиях невесомости. К этому выводу Денис пришел, когда в очередной раз пришлось дожидаться, когда пройдет очередной галактер.

«Все предусмотрено у них! Все нацелено на беспрерывный процесс, движение даже в невесомости», — подумал Горшенин.

От всего этого изобилия и технически продуманных мелочей во всем голова шла кругом. Он уже не воспринимал как что-то необычное бесконечную череду балок, крепежных арматурных секций, вторичных каркасных усилителей, всевозможных форм и размеров тысяч деталей и еще большего количества мерцающих, пульсирующих световолоконных энергетических линий, как волосызмеи Медузы Горгоны разбегающиеся во всех направлениях и соединяющихся во всевозможных комбинациях. И чем ниже спускались четверо людей, тем накал этих пульсаций становился все насыщеннее и более глубокий, своим отблеском затмевая грандиозные агрегаты, которые если не вырабатывали это поистине неподдающееся осмыслению напряжение, то являлись проводниками или поддерживающими предсистемами. Они, люди, явно продвигались в нужном направлении, к средоточию всей энергетики корабля.

Поначалу весь этот хаос казался далеким, смазанным расстоянием, так как путь они начали от внешнего борта и ко всем поначалу окружающим техническим ответвлениям попривыкли, но чем ниже опускались и соответственно приближались к этой машинерии, то диковинная детализация производства мощной индустриальной базы галактеров поначалу ввергла в ступор. Но ко всему, в конце концов, привыкаешь и мозг отгородился от всего в округе и воспринимал окружающую обстановку как поверхностное наслоение непонятного ритма работы.

Денис усилием воли заставил себя сделать это и остальных предупредил, чтобы сосредоточились только на возможных контактах с пришельцами. Так что они, вначале ошарашенные обилием воплощения технической инженерной мысли в конкретные образы и машины, а затем обуздавшие и приведшие чувства в порядок уже не обращали столь пристального внимания на вновь и вновь появляющиеся новые формы всего здесь.

Здесь на глубинных уровнях ритм жизни был на несколько порядков ниже — если что-то производило какоето движение, то оно носило скорее основополагающее движение: поворот массивного держателя с круглым диском на конце размером с двухэтажный дом или это было одно целое? заканчивался непродолжительным оборотом градусов на тридцать, не больше. Но это медленное величественное как бы торжественное движение говорило само за себя о важности и значимости вот этого процесса в отличие от казалось бы диких торопливых поворотов, коротких движений вправовлево вверхвниз тысяч мелких механизмов на основном уровне. Там велась сборка всего того, что требовало от этих медлительных гигантов, столпов порядка и колоссальных энергий неторопливых движений.

Передвигаясь друг за другом, они приблизились к очередному уровню. что-то подсказало Денису, что скоро, может быть и здесь перед ними находится цель пути — на эту мысль его навело отсутствие цеховзаводов. Они остались наверху. Хм, смотря по отношению к чему — по их прикидкам они опустились уже на сто пятьдесят метров от уровня, от которого проникли в корабль, а значит от поверхности.

Вот продолжительный спуск по редко используемой лестнице закончился вполне обычным вначале люком, но когда Ершов приблизился к нему после короткого кивка Дениса, мол, давай иди и хотел нажать клавишу, чтобы как обычно посмотреть в протаявшей его части, что находится с той стороны, то не нашел привычного выключателя. Вместо него в центре был небольших размеров выпуклый матовый пультдекодерсчитыватель.

— Оппа! Тут что-то другое! — воскликнул Андрей. — Погодитека, попробую обойти систему. — И поясняя свое решение, дополнил: — Почемуто мне хочется сперва попробовать в «тихом режиме» получить доступ. Просто нажать клавишу открывания двери мы успеем, — заключил он, показав на привычный овалклавишу.

— Пробуй. Только не перестрахуйся! — в ответ кивнул Горшенин, уже приблизившись к программисту.

После некоторых манипуляций с ноутбуком Андрей подключил один конец провода со штекером разъема компьютерного блока галактеров и позже сращенного с земным аналогом к гнезду под считывателем люка. Через несколько минут удовлетворенно ответил:

— Готово. В общем, ничего страшного не было, можно и так открыть; система находится в обычном режиме, но здесь есть два варианта входа — просто отжать клавишу отпирания или ввести пароль. Я решил, что не стоит рисковать — пройдем по зеленому сигналу допуска, так сказать. Не будем привлекать лишний раз к себе внимание какого-нибудь оператора службы безопасности или что там у них есть!

Пожав плечами, мол, как скажешь, Денис качнул коротким стволом ЭТИ — открывай. Люк плавно пошел в стену. Денис успел отметить, что его толщина здесь в два раза толще, чем у всех люков, через которые они уже проходили. Шагнул вперед…

Оператор откровенно скучал перед пультом контроля за основными системами в секторе 36–47. Его задачей было вовремя реагировать на явные отклонения характеристик вверенной аппаратуры, отслеживать по мере необходимости все запросы на доставку того или иного компонента в ответственную зону. Но процесс был максимально автоматизирован и от него требовался минимум — следить и время от времени отжимать несколько клавиш или сопровождать груз голосом при любых внештатных ситуациях, но… ничего подобного не происходило. Все возможные сбои просчитывались на несколько ходов вперед и вероятность появления этой ситуации была через чур мала.

Поэтому на частое перемигивание датчиков, всевозможных огоньков, запросов на то или иное действие, подтверждение, отказ — в этих случаях он несколько оживал и с профессиональной ленцой разбирался с мелкими нюансами процесса — оператор, казалось, вообще не обращал внимания. Правда, изредка, как какойто повелительсамодержец время от времени окидывал взглядом огромный пульт.

На миг отвернувшись и посмотрев сквозь экран на внутренние заводские цеха — одна и та же картина — галактер с какойто жадной заинтересованностью вновь обернулся к дисплею, реагируя на звук сигнала запроса на допуск категории «В7». Глаза нашли нужный терминал. Странно — кой ссванг комуто потребовалось вводить пароль допуска на вход в секцию энергетического потребления всего корабля? Ведь боевых действий с противником, ха! да здесь, на этой планете противник распылен несколько десятков дриггов назад нет! Значит, выполнения директивы по уровню «ZZ12» не нужно!

«кто-то вконец обезумел от безделья и решил развлечься? Я тоже сейчас развлекусь!» — подумал галактер, ощерившись острыми на концах, как иголки зубами и отжал несколько клавиш.

Через несколько секунд в динамике проревел запрос вышестоящей инстанции. Ответив подобным рыком, оператор с довольным садистским видом откинулся в кресле и прикрыл глаза — ссванг, еще четыре ди до окончания смены!

Затем мысли обратились к не происшествию, а так, казусу во всем процессе работы вверенного ему уровня. кто-то решил поиграть в войну? Развлечься от однообразного дежурства на окраине Галактики? А кто еще может находится там, кроме изнывающего от скуки галактера, решившего поиграть в войну? Ничего, сейчас вызванный патруль потребует от когото ответов. Может, у когото скрутят бляху с плеча? А, что? Мы на чужой, хоть и не представляющей угрозы от местного населения планете и не нужно вводить пароли допуска тогда, когда этого не нужно делать!

Ему и в голову не пришло включить камеру наблюдения в гергенаторном отсеке. Зачем? Чтобы увидеть галактераученого и понаблюдать процедуру проверки его патрулем? Не оченьто впечатляющая картина…

…Здесь архитектура отличалась от ранее виденного. Единое большое, может чуть меньше объединенной площади нескольких цехов комплекса, а это примерно сто пятьдесят на сто пятьдесят метров помещениезал представляло разделенную на шесть литых сегментов площадь. На них располагалось шесть громадных вытянутых в подобие эллипса излучателя? заканчивающихся чашеобразными горловинами. Высота излучателей достигала примерно середины высоты отсека. С потолка, строго напротив к каждому раструбу тянулись короткие стержни в орнаменте выпуклой окантовки вокруг них и не достигая какихто десятипятнадцати метров жерла раструба смазывались в беспрерывном слепящем энергетическом разряде, идущем снизувверх.

Это было видимое поступательное движение, и ладно бы на этом передача энергии заканчивалась и эти приемные потолочные стержни являлись только очередным передаточным звеном в общей цепи энергомагистрали. Так нет, от них к центру между генераторами и точно посередине по высоте залы явственно прослеживались диагонально сходящиеся спускающиеся потоки той же самой энергии к вытянутому кокону более узкого, но менее яркого, одновременно в несколько раз более стремительного пучка энергии.

Затем происходило самое интригующее, непонятное и завораживающее действо: каждый диагонально сходящийся энергетический поток, истончавшийся и полностью зрительно исчезавший в воздухе в десяти метрах от центра воображаемой сходящейся точки, питал висящий в воздухе, в этом воображаемом перекрестии яростный сгусток энергетики зеленоватобелого света, производящего неподдающееся осмыслению скоростное движениесхлопывание вовнутрь себя. Словно шар ежемгновенно, беспрерывно вбирал, сворачивал в некую точку эти самые потоки энергии. Только куда они исчезали, оставалось непонятным. Нет, энергия кудато транслировалась, телепортировалась что ли, но именно это новое физическое свойство энергии и было самым завораживающим действом в центре залы.

Оторвав взгляд от беснующегося вворачивающего самого в себя шара, Денис продолжил осмотр.

Вокруг каждого массивного излучательгенератора, как сразу же дал он им название располагались ромбовидные трубы как своеобразным частоколом охватывающие ИГ снаружи. Они тянулись, плавно изгибались в местах сочленений с энергетическими линиями, растворяясь. И в этом месте являли узкую локальную область света. Затем, в конце концов, уходили в потолок и пол, в месте контакта не просто касаясь и исчезая в технических отверстиях, а перетекая, именно перетекая в полтрубу и обратно.

Все, других значительных приборов рядом с ИГ не было. Поэтому взгляд непроизвольно перескочил на стены — все они были заполнены рядами бесчисленных приборов, вспыхивающих и затихающих сотнями, тысячами огней сигнализации работы одного из главных мест корабля. Сердца корабля.

Все эти световые переливы стен и энергомагистральных дополнительных линий вокруг ИГ являлись главным источником яркого светового неистовства наверху, но помимо насыщенного света шести передаточных иллюминаций и того самого непонятного сосредоточения яркого шара была и другая подсветка.

Тягучий, обволакивающий густозеленый оттенок по краям зала исходил из стыков потолка и давал насыщенность этой световой гаммы, которой хватало для работы специалистов в дальних углах зала, — подумал Горшенин. И этим истеканием энергетический центр корабля лишний раз подтверждал чуждость самого существования всего в округе. Необъяснимые физические законы, пока необъяснимые.

— Так, я осмотрюсь в боевом режиме. Гляну поближе, что там у генераторов, а ты, — поглядев на Ершова произнес Денис, — осмотрись вдоль стен.

Перейдя в режим «боевой» и уже помня о подрежиме «спринтер» пошел вперед. По мере приближения Денис непроизвольно втягивал плечи — слишком уж большими были генераторы, питающие энергией этот космический левиафан, слишком колоссальные силы контролировались силовыми полями и сдерживающими всевозможными щитами. Невидимые издали, но четко прослеживаемые по мере приближения сотни сплетений кабелей или их подобий вокруг первой линии ИГ труб усиливали ощущение внеземного происхождения колосса. Постоянно вспыхивающие и медленно гаснущие активируемые линии передач казались зловещим предупреждением не приближаться к этому агрегату. К этому внутреннему голосу склонял и усиливавшийся шумтревога, вначале волнами, а затем единым беспрерывным звуковым фронтом говорящий о достижении какогото рубежа, за которым ему, человеку, находится не место.

На какойто миг, придя в себя от наваждения и ощущая наэлектризованность окружающего воздуха, Денис остановился между двумя, теперь располагающимися в паре метров между собой ромбовидными полуматериальными, на мгновенье скрывающимися и тут же протаивающими в световом фейерверке трубами. Отсюда свет от них уже не мешал глазам, и Горшенин воочию разглядел сам ИГ.

Перед ним торообразный корпус самого генератора; в следующую секунду плавно, без мгновенного и от того непонятного переходапротаивания стена холодного зеленого энергетического потока, попросту электричества стремительно несется вверх на месте вот только что монолитной, мощной секции генератора…

Через каждые пару квадратных метров секции протаивали и вновь скрывали беснующуюся энергию, сдерживаемую какимто особым силовым коконом. То, что у пришельцев применяется аналог магнитных индукционных подушек, он уже не сомневался.

«Так сам корпус и вот эти с повторяющейся периодичностью исчезающие секции и являются магнитноиндукционным слоем! Они и составляют ячейкиблоки магнитноиндукционной рубашки».

Тут ему пришла мысль о последствиях даже односекундного прорыва больше похожей в теперешнем состоянии энергии на плазму.

«Хм, может быть, есть другой способ? Столько гигаватт энергии… мм, выдержит ли сам корпус? Если, к примеру, попробовать вон там, у оснований нисходящих приемных шин создать зону разрыва…? Как бы короткое замыкание. Быстро, по крайней мере, в ближайшие десятьпятнадцать минут восстановить выпадающий из общей гармоничной работы участок они не смогут, а, — тут вкралась иная мысль, — вдруг есть резервная шина? Или второй генераторный отсек. Наверняка есть!»

Пока он осматривался вокруг, ища иной путь, способ к прерыванию… да попросту к разрушению энергомагистрали, которое нельзя бы было быстро исправить или обойти локальный поврежденный участок наушники ожили, заставив его вздрогнуть от неожиданности:

— Денис, что там у тебя? что-то ты долго молчишь! — спросил Куницын.

— А? А сколько времени прошло? — вопросом на вопрос ответил Горшенин.

— Да уже минут пятнадцать!

«Вот это да! Даже не заметил этого!»

— Иду, есть мысль, но нужно вместе обмозговать!

— Ага, давай и побыстрее — обмозговывать придется не только это и главное очень быстро, — вклинился голос Андрея.

— что-то случилось? — насторожился он и на миг забыл о свойствах скафандрах.

Рефлекторно ускорившись, тут же матюгнулся, сосредоточившись на управлении так и норовящей выйти изпод контроля инопланетной техники: компьютер скафандра, оценив якобы желаниекоманду носителя ускорить перемещение, включил режим «спринтер». Благополучно разминувшись с невысокой тумбой, всегонавсего полутора метров в высоту и до метра в диаметре и окончательно замедлившись в полуметре от красочно и многогранно вспыхивающей огоньками единой компьютерной стены зала, он еще раз задал вопрос, ответ на который не расслышал за своими кульбитами. Вместо Ершова раздался голос Вахрушева:

— Влево, влево давай — нас у люка уже нет!

Послушно свернув и обойдя несколько, то ли шкафов, то ли черт знает чего, он повторил вопрос, присовокупив, чем был занят последние несколько секунд.

Тот не стал, как обычно с добродушными издевками подначивать друга, а просто вывалил на его голову неприятное известие:

— Денис, пока ты ходил туда, — мотнул Андрей головой в направлении центра зала, — я вошел в сеть. Это был приемопередающий канал управления люками основного гергенаторного отсека, как он называется у галактеров и который питает всю общую систему корабля. По этому каналу идет вся информация по всем точкам проникновения сюда. Там я нашел информацию по последнему открытию вон того люка. Дада, это мы вошли через него, но мы вошли через пароль, будь он не ладен…

Пока Андрей быстро говорил, Денис еще быстрее сообразил, сопоставляя слова Ершова об «основном гергенаторном отсеке…», значит, есть вторичный. Ага, есть, но он пусть и имеет свой канал и который, все же, не чета этой магистрали управляется или имеет передаточную ветвь управления отсюда и она, в свою очередь, ведет черт знает куда. В общем, сплошная загадка, мм, загадка явно для него, но, повидимому, не для Андрея. Это хорошо, но не будем отступать от главного — они правильно вышли к главному как его? гергенаторному отсеку!

… и оттуда, с пульта управления всем на корабле или частью пришел ответ, что во время выполнения директивы «ZZ12», понашему, как я думаю, трактуется как «пассивное военное положение на объекте» применять пароль запрещено, иначе система защиты автоматически переходит в режим «средней тревоги». Там так сказано, — закончил Ершов, понимая глаза на Дениса.

— И? — уже зная ответ друга, протянул он.

— Повидимому, я перестраховался — сюда наверняка кто-то идет с проверкой, раз пришел вот такой вот электронный подзатыльник. И думаю, они не ограничатся им. Хм, наверняка здесь есть камеры слежения. Мы решили, что вот здесь со всех ракурсов нас не видно. Денис, я же не знал!

Не ответив, Денис, присев на корточки несколько секунд лихорадочно размышлял. И все рядом понимали, что вот сейчас, у них на глазах человеком, поведшим их в смертельный бой на врага, принимается самое важное решение для человечества…

Глава 2

Было одиннадцать утра. Солнце давно растопило первый утренний снежок, но Тимофеев не обращал на чернь земли, напряженно всматриваясь на карьер с удачного ракурса. Обнаруженный им еще в молодости громадный обросший мхом валун, невесть как оказавшийся здесь, являлся удобным пунктом наблюдения. Достигающий до шестидесяти метров высоту этот пост давала прекрасный обзор, возвышаясь над покровом леса, отсюда стелющимся внизу. За миллионы лет нанесенного слоя почвы было достаточно, чтобы он покрылся редким кустарником и вездесущими проросшими тонкими стволами сосен.

И сейчас скрываясь меж них, Юра в бесчисленный раз осматривал карьер. Перевел бинокль на противоположный край, быстро нашел и осмотрел точки, где засели и ждут его команды люди.

«Мм, хорошо замаскировались — даже не видно!» — мысленно похвалил он стрелков. Вроде бы все готово, но томящее чувство неопределенности заставляло его нервничать.

— что-то задерживаемся! — произнес вслух, но глянув на часы, удостоверился, что ничего еще не рано, еще минимум полчаса до расчетного времени.

Расслабился, засунул руку в карман, нащупал горсть кедровых орешков, забросил первую в рот, подумал и обернулся к связисту Патрушеву, протягивая к нему руку:

— Санька, на, погрызи, — но молодой парнишка не отреагировал в первый момент, а затем тихим звенящим от одновременно восторженного и с некоторой долей страха в голосе чувства произнес: — Получен приказ о немедленном начале операции «Возмездие»!

В горле сразу пересохло и он, сорокалетний мужчина почувствовал, как в груди что-то шевельнулось, какаято струнка издала высокий тревожный звон души. Вот всегда так ждешь, ждешь, готовишься к самому важному, но этот момент приходит неожиданно и все равно нужно какоето время на осознание. Да просто мы люди, которые боятся, верят и все равно идут вперед к поставленной цели. Потому что другого уже не дано. Так и сейчас быстро справившись с внутренним волнением, вытер вспотевший лоб и нисколько не смущаясь парнишки, шумно выдохнул:

— Ну, вот и началось, Александр!

Поправив гарнитуру ШИПа на голове, отвернулся и стал смотреть на карьер, начав отдавать приказы:

— Шмелев, Огарев, прием!..

…В прицеле появился БПР и Шмелев навел оптику громоздкого ЭТИ — увеличенная копия переносного энергетического импульсатора и соответственно с большим радиусом поражения — на полутактический разрушитель. Большим пальцем левой руки активировал насыщение разрядной батареи, которая не могла долгое время сдерживать заряд. Замигал в правом верхнем левом уголке дисплея процесс заряда.

Вдруг на последних цифрах процентного соотношения в ракурс вплыл малый транспортник. Брошенного взгляда поверх прицела было достаточно, чтобы определить намного меньшую дистанцию до более лакомой цели:

— Внимание, говорит «Орел один» — перенацеливаюсь на транспортник!

— Принял, «Орел один», «Орел два» — какова ваша цель? — тут же ответил наводчик, расположившийся чуть выше стрелка ЭТИМ и его напарника и контролировавший обе огневые точки.

Его задачей являлось в подобной ситуации быстро определится с целью для другого стрелка, чтобы они в общей сложности сумели произвести по одному выстрелу и успели скрыться с этих огневых точек, местоположение которых будет сразу обнаружено.

— Веду дальний БПР у нижней кромки с левой стороны карьерной шахты номер двенадцать! — пришел ответ Огарева.

— Принял. Ваша цель меняется. Новые координаты цели правее градусов на сорок и выше…, тут же начал перенацеливать Огарева наводчик. Через несколько секунд он вновь обратился к Шмелеву: — «Орел один» — можете открывать огонь!

— Понялпонял, — тихим полушепотом ответил тот, дожидаясь вторичного нарастания заряда после вынужденного сброса первого.

Вот прицельная планка сменила цвет с синего на красный, значит, энергия накоплена и на миг замерев, почемуто сильнее сжав ручки оружия плавно вдавил спуск. Мгновенно протянувшаяся молния коснулась борта всплывавшего у края низины транспортника и с легкостью преодолела незащищенный каким-либо полем или чемто другим, что явно было бы на боевых аппаратах вгрызлась во внутренние переборки.

Как бы споткнувшись о невидимую преграду, транспортник все же продолжил инерциональное движение в сторону и вверх, быстро замедляя ход и останавливаясь. В точке остановки и уже неустойчивой балансировки транспортника Шмелев успел заметить, как в месте пробоя повалил густой дым, перемеживающийся яркими всполохами замыканий, а затем момент бесконтрольного падения слился с вновь осветившимся красным дисплеем — он рефлекторно нажал повторную перезарядку и сейчас ЭТИМ снова была готова к выстрелу. Чем не преминул воспользоваться, правда, на уровне атавистических рефлексов. С какимто возбуждением от победы всадил второй, в общемто, уже ненужный заряд в транспортник. Это попадание воспламенило что-то горючее на борту валящейся в пропасть машины, ставя конечную точку в функциональности ее двигателей, но доглядеть, куда и как рухнет сбитая машина не было времени.

— «Орел один», уходите оттуда, уходите! — приказывал наводчик.

— Уходим, уходим, — недовольным, но возбужденным голосом ответил в микрофон Шмелев, поднимаясь на ноги и устремляясь за напарником и оставляя тяжеловесный ЭТИМ.

Только скрывшись за очередной каменной грядой, сзади раздался сильный грохот разрыва, затем пришла легкая дрожь по земле. Он подумал, что это пришла ударная волна от ответного огня других охранных систем галактеров…

— …снайперы удачно подбили один транспортник и БПР, правда, — на этом месте споткнулся связист, — они успели накрыть позицию номер два — Огарев и Шаталов погибли.

— Вот и первые потери, — тихо произнес Тимофеев. — Влад, начинай, — добавил в микрофон.

Все, теперь его, Авдеева и Патрушева работа заключается в том, чтобы ждать и смотреть: что же получиться у них после нескольких десятилетий подготовки восстания?

…Старый вход в одно из многочисленных заброшенных из-за выработки ответвлений был прикрыт своеобразным навесом из завалившегося сюда вагоналетучки первых разработчиков месторождения, в котором те жили поначалу.

Полузаваленный присыпанный камнями он был обойден вниманием галактеров. Внутри проржавевшего вагона был оборудован пост подрыва зарядов. Отсюда выбранный участок карьера полностью просматривался через дверной проем, где чудом еще удерживающаяся на петлях дверь застыла в полуоткрытом положении, являясь своеобразным козырькомприкрытием сверху. Попасть сюда можно было как снаружи, так и снизу сквозь вскрытый лист обшивки вагона через целую систему туннелей.

Шахтеры протянули по бесконечным туннелям и ответвлениям километры проводов для подачи замыкающего напряжения и вывели их сюда, в нескольких шагах у края входа.

Распластавшись у выхода вагончика, в его верхней точке, так как сам вагон имел некоторый уклон, Куржаков замер у амбразурыдвери с несколько абстрактным оружием — биноклем в руке. Именно от него зависело, в общемто, посекундно рассчитанное время последовательного подрыва всех зарядов. Но все же, он мог подкорректировать время задержки или наоборот, более ранней детонации очередной секции. Федор Миронин находился в десяти метрах ниже Влада в ходе у неказистого с виду пульта, к которому сходилось несколько проводов и на котором были привинчены еще более архаичного вида рубильники замыкания цепи. Пять штук. Подписаны слева направо. Он ждал команды от Куржакова.

— Ну, понеслась! — сам себе приказал Влад. — Федя, подрыв первого заряда!

Внизу замкнулась клемма первого рубильника.

— Есть замыкание! — пришел приглушенный расстоянием ответ Миронина, наглядно засекшего короткое искрение контактов в момент замыкания цепи.

В первый миг ничего не произошло.

Вперивший взор в нужный участок противоположного края обрыва Куржаков жадно искал изменения породы, но… но вот, наконецто, как бы нехотя выплеснулся первый поток пыли, быстро протянувшийся от края до края невидимого отсюда тонкого разлома, с силой продавленного сквозь породу и вырвавшийся на свободу. Затем на глазах прошла еще и еще наглядное подтверждение резко изгибающейся и расширяющейся трещины, опять же невидимой отсюда.

Вот проявилась целая сетка мелких трещин. Теперь уже они стали видны только из-за дошедшего до края яркого взблеска детонации взрывчатки, ищущей свободное пространство для расширяющихся газов и освобождения сжатого состояния разрушительных сил. Но сам взблеск оказался не столь силен. Об этом удовлетворенно подумал Влад. В нем сейчас говорил профессионал, а не обычный человек, ждущий большого, красочного эффекта подрыва. Как специалист он понимал: чем меньше будет выхода на поверхность наглядного сопровождения взрыва активированной взрывчатки, тем больше ее разрушительное воздействий скажется и пойдет в обратном, вглубь породы направлении, разламывая и расширяя штрек.

Вспышка вырвавшихся газов почти сразу же скомкалась, скрылась за все больше и насыщеннее вырывавшейся из всех щелей потревоженной пыли породы. Через миг место выхода вообще уже не было видно из-за расширявшихся клубов дыма. Он радостно вскрикнул, когда сквозь это локальное облако на миг показалось несколько массивных обломков породы стремительно полетевших в пропасть.

— Федор, номер два пошел!

Эффекта от подрыва более мощного, но уже располагающегося намного дальше от края и выше от этого места было немного, но ему показалось, как вокруг первого места более обширная зона вздрогнула. Затем обозначились ее края, явно испытывающие колоссальное внутреннее воздействие и давление изнутри. Он нутром чувствовал, какая там сейчас происходит титаническая борьба противостояний спрессованных веками недр, на которые в единый миг начали воздействовать силы, разрушительные силы, созданные людьми.

Губы лихорадочно отсчитывали секунды до очередного взрыва, хотя их количество уже выучил: сколько раз до этого он проигрывал возможные варианты развития событий!

— Федя, давай третий заряд! Живо!

Почемуто ему показалось, что там внизу природа успешно противостоит усилиям людей и ударная волна в эти миллисекунды сходит на нет, только покачнув, но не продолжив дальнейшее расширение разлома.

— Успешное замыкание третьего заряда!

— Ага! — возбужденно, вполголоса ответил Влад, ища хоть какието видимые изменения в отвесном крае карьера. Он уже не обращал внимания на метавшихся сверху БПР и всякую прочую дрянь пришельцев, сканирующих и пытающихся найти людей, совершающих диверсию у них под носом. Он лихорадочно рассуждал: а не стоит ли вот прямо сейчас подорвать четвертый заряд? Нет, нужно подождать, подождать пять, нет, четыре, да, четыре секунды и… а не поздно ли будет? Протянув две секунды, он не выдержал:

— Четвертый!!!

— Есть успешное замыкание…

Он и сам уже видел это!

Раздираемая неожиданно проснувшимися внутренними силами порода еще сотрясалась от первых двух пришедших ударных волн, как бы приходя в себя от неожиданного землетрясения, но с некоторой задержкой внутренние мелкие трещины, появившиеся от затухающих колебаний, подверглись уже третичному, более сильному колебанию.

Мгновенно приподнятый на какието сантиметры более обширный пласт земли, находящийся выше первоначальной точки подвижки и поэтому испытывающий меньший вес уже стал являться отдельным огромным фрагментом. Сотни тысяч тонн породы дрожали, пытаясь снова улечься в своем потревоженном ложе, но подвергаясь более требовательно закону притяжения планеты и имея неровный, но уклонтрещину на какието сантиметры сдвинулись к краю обрыва!

Очередной, четвертый взрывподвижка теперь уже четко обусловил границу диагонально идущей вверх и вниз трещины общего направления, испещрившей нижние пласты дополнительными многочисленными разрывами и боковые ответвления. Пустующие полости в земле вмиг были заполнены обвалившимися сводами неведомых пещер, что еще больше ослабило и разорвало структурные связи уже являющихся отдельными друг от друга пластов земли. Этот четвертый подрыв сдвинул всю огроменную массу…

…Наверху в одном месте на поверхности на небольшом участке за противоположным краем рукотворной массы кораблязавода в какихто ста метрах трещина вышла наружу… Невысоко взлетевшая пыль по всей длине разлома обозначила эту границу, так и не оббежавшую корабль вокруг. Но если бы кто-то взялся тут же замерить расстояние трещины, то в первый миг обозначившийся сантиметр расширился до двух в следующую секунду и замер только для того, чтобы опустится на два сантиметра.

С этого момента почва здесь больше не замирала: она продолжала вздрагивать, как бы отвечая на действия того, кто там внизу крошил и ослаблял сам фундамент, основу ложаплиты корабля. В какойто момент разлом начал расширяться. Сам гигантзавод никоим образом не отреагировал на эту подвижку почвы под собой. По крайней мере, пока явственных зрительных изменений в его положении не произошло, но его хозяева уже определили амплитуду толчков земли. Пока только амплитуду…

С наблюдательного пункта Тимофеев видел только наметившийся сдвиг всей выделенной массы земли, уже зрительно дрожавшей, но детальной картины пока не было видно — центр противоположного края карьера был скрыт тоннами пыли. С надеждой брошенный взгляд на корабльзавод не выявил никаких изменений. Казалось, что все так и останется, успокоится, так как по ШИПу пришло сообщение от Куржакова от подрыве уже четырех зарядов! Да, подвижка почвы присутствовала, как обронил Влад.

Сейчас нужно дождаться более явственного сползания самого пласта земли к краю и вот тогда можно усилить эффект подрывом пятого последнего заряда. Но он уже будет воздействовать на сам корабль, на его дюзовую камеру, где уложен заряд, а не на почву. Если корпус корабля выдержит, то есть надежда, что дополнительная вибрация и колебания почвы усилят эффект дробления отделенных пластов земли. Если этого будет недостаточно…, значит, у них не получилось, так как… Стоп! Кажется, что-то есть!

— Мне или кажется или нет?! — с надеждой в голосе произнес Тимофеев.

Да, так и есть: появившийся более обширный разлом снизу и по бокам, пока не скрытый пылью с внутренней стороны карьера, но определяемый незначительным трением уже отличных друг от друга пластов породы и обваливанию отдельных мелких фрагментовкусков по всему зигзагообразному шву охватил весь явственно фрагмент карьера. Медленно, очень медленно, неохотно, без ускорения цепляясь за уже не являющиеся с ним монолитной рукотворной выемки в полости Земли и четко обозначая эти границы падающими вниз как метеоры глыбами, по всему фронту началось движение обширного фрагмента карьера. Этакая деталь монолитного громадного сооружения.

Вахта Ответственного Дежурного по автономной космической единице переработки первичной рудысырья?117 считалась самой безмятежной — сюда, в главный центр управления заводом стекалась вся информация обо всем в округе, начиная с работы датчиков контроля процентного соотношения воздуха внутри корабля и кончая температурой резца высокочастотного разрядника горнопроходческой машины АРПКВ.

Поэтому генсоператор второго класса Гранпир изнывал от безделья, в который раз, после очередного обхода по периметру центра управления. Подойдя, остановился у объемной сферы внешнего обзора разработки железной руды. Устало вздохнув и развернувшись к своему креслу, он заинтересованно замер, вслушиваясь в тихое шелестение сообщения главного компьютера об уничтожении одного АСО и автономного контроллера периметра!

От неожиданности этой информации он аж присел на месте, но последующее сообщение о начале подозрительной тектонической активности под кораблем заставило его срочно пройти на свое место.

Дальнейшая череда событий и полного осознания причастности людей к уничтожению АСО и теперь уже точно просчитано бортовой системой проведении череды четко распланированных сильных взрывов под ложем корабля заставили его доложить командиру?117 Краксису и начать действовать. Просчет подвижки почвы, появления диагонального разлома под кораблем и определения степени сползания этого участка в пропасть требовали принятия логичного в этой ситуации решения и лично начать процедуру активации главных двигателей — экстренный старт, при работе всего производственного комплекса был нежелателен, но не критичен в ситуации, когда стоит вопрос выживаемости корабля. К тому же дежурный пилот Трингагг только что отправился на уровень TYX, то есть обедать, а он сам хоть и не пилот, но статус генсоператор подразумевает обучение и допуск проведения взлета и самых простейших эволюций в атмосфере, как раз в подобной ситуации.

— Активация YUio2, Пратстар12…, шестипалые пальцы галактера замелькали в воздухе, быстробыстро касаясь статссенсорных клавиш.

…там, глубоко в земле в гигантской камере сгорания под самым ее потолком у одного из двух зализанных до зеркального блеска импульсаторовразрядников на своеобразной площадкекозырьке находились и ждали своего часа уложенные в прямоугольную форму стопку плитки С4.

Несколько минут назад появившийся и идущий гул снизу, а затем несколько сильных толчков ударной волны коснулись могучих стенок правильной формы и заставили вздрогнуть и отозваться внутренним эхом этого спящего великана.

Многолетний сон гиганта был потревожен.

Эти резкие, но неопасные для его существования амплитуды подземного мира видимо нарушили его покой. Как бы прислушиваясь к звукам этого мира и отвечая на них, раздалось слабое шипение под потолком камеры сгорания. Подобное произошло и во всех других однотипных помещений по всему радиусу корабля.

Это было первое осознанное действие великана за несколько десятков лет с момента его посадки здесь и отключения главных двигателей. Вот шипениевздох затихло. Затем очередным проявлением пробуждающейся активности стало появившееся слабое свечение наверху — из огромной, почти во весь закругляющийся потолок прямоугольной сеткипоры исходила, опускаясь светящаяся микроскопическая взвесьпыль зеленоватого цвета.

— Первичная накачка начата. Первичная накачка завершена, — почти сразу прошел доклад от главного компьютера, уже включившегося в просчет траектории.

Гранпир не планировал долго управлять кораблем, так как уже утопил клавишу тревоги второго уровня и Трингагг уже несется сюда, то не стал тратить время на активацию курсового компьютера, а нацепил на голову зеркальный шар, нейроскатс, используемый для передачи команд на все двигатели мысленными командами.

Это было самое обычное, ровное и безопасное движение голографической псевдорукой перевода общего регулятора тяги в первое положение. Побежали изменяющиеся данные по тяговому усилию, вот сразу прошел отрыв гигантской массы от поверхности.

Гранпир готовился вновь почувствовать мощь корабля, когда легким движением увеличения тяги тысячетонный гигант с легкостью поднимается вверх и…

Вдруг глаза непроизвольно поднялись наверх, на завод, както странно вздрогнувший, приподнявшийся со своего ложа и…

… Подрывай пятый!!! — заорал Влад.

Через миг ответ:

— Нет подтверждения замыкания! Обрыв, мать его…! — с отчаяния взвыл Миронин.

Внутри огромной камеры произошел сильный разрядвспышка в районе двух импульсаторовразрядников. Небольшая по сравнению со всем находящимся здесь горка С4 исчезла в единой реакции детонации. В один миг расширившаяся и достигшая краев камеры сгорания и уже ищущая дополнительного выхода сила взрывчатки вкупе с аннигиляцией первых порций неизвестного топлива скачкообразно достигли и преодолели предельные характеристики этой локации.

В космосе, при полной тяге двигателей истечение и реакция воспламенения топлива наверняка были на много порядков выше, но здесь, полностью зарывшись соплами в грунт и не имея открытого пространства для безопасного выброса такого количества заряда отдача обоих компонентов сыграли с монстром злую шутку — диаметрально вернувшаяся энергия после нескольких томительных миллисекунд воздействия на сверхпрочный композит оболочки камеры сгорания в одном месте прожгла путь вовнутрь. Тут же с легкостью преодолев несколько слоев внутренних, уже не столь прочных стенок корпуса корабля энергия начала с жадностью и непостижимой скоростью сжирать, сминать внутренние отсеки, их начинку, расширяя область разрушений, как будто боясь быть остановленным иными силами.

Эти силы через короткий промежуток проявились и начали успешно противоборствовать вырвавшейся на свободу, казалось бы, неконтролируемой энергии разрушения…

Тиуктиуктиуктиук, — зазвенел сигнал нестабильной работы в третьей группе четвертого маршевого двигателя. Пошел расчет избыточного давления в камере бликтации?23…

Поток данных буквально хлынул на главный дисплей и эти цифры, вспыхивающие, казалось в воздухе, рдели некоторое мгновение и сменялись очередным докладом. И судя по мрачнеющему лицу Гранпира, ему они не нравились.

Компьютер в автоматическом режиме начал процедуру экстренного сброса закаченного сверх предельной стартовой нормы разгонного композита блюмстатиса. Выделенное количество не укладывалось в мгновенно просчитанный вариант сброса, и главный процессор уже переводил в полноотражающий режим все внутренние секцииперегородки, расположенные сразу за опасным участком корабля. Вот вспыхнула тревожной иллюминацией повреждений целая панель, предупреждая об угрожающей жизнедеятельности целым секторам корабля опасности. Вся эта волна сигналов свидетельствовала об отказе четвертого маршевого двигателя, прорыве его внутреннего контура контрагентом блюмстатис.

Дальше пошла череда повреждений, блокировок, сбоев, возгораний и бесконтрольного заражения фастизлучением ближайших зон корабля уровней R,UI,O2. Вплоть до центрального распределителя энергетики всего комплексапроизводства, где находилась мощная защитная зона гергенаторов — дальше губительное излучение не пошло, но все зараженное и пылающее пространство на глазах операторов, пытающихся исправить катастрофичный взрыв, подверглось необычному изменению. Они знали, видели на многочисленных записях сам процесс коррозии; сейчас воочию наблюдали, как съеживались террактиневые листы переборок и как в конечном виде они распадались на мелкие фрагменты, крошились в пыль под воздействием температуры и особого излучения плазменного контрагента, воздействующего на молекулярные структуры вещества, любого вещества. Такого стремительного разъединения внутренних связей и расщепления атомарной кристаллической решетки любого вещества невозможно достичь синтезом термоядерных реакций, происходящих на самих звездах!

Гранпир уже не обращал внимания на эту мечущуюся бесконтрольную энергетику, уже обузданную локальными границами единой области разрушений. Его главная задача заключалась в сохранении целостности самого корабля. В отсутствии опытного пилота попытка увести корабль из опасной зоны была разумным решением, но он не являлся специалистом узкого профиля и соответственно не был пилотом высшего класса, поэтому, принимая массу информации о повреждениях и понимая, что всему виной четвертый двигатель он отрезал питание топливоэлектронной магистрали от этой нестабильной секции.

Расширенными глазами наблюдая, как горизонтальная проекция корабля по отношению к линии горизонта искривляется и скоро достигнет критичного угла, понимая, что произойдет в следующие секунды, если ничего не предпринять он ничего лучшего не придумал, как перевел общую тягу в исходное положение. То есть перевел двигатели в дежурный, холостой ход, тем самым компенсируя нарастание опасной угловой отметки. Если бы был включен курсовой компьютер просчета траекторий и проведено перераспределение и увеличение тягового усилия правой (где находился поврежденный двигатель) секции корректорных групп двигателей и полное отключение второго, противоположного маршевого двигателя, то знающий многоопытный пилот, каким являлся, наконец, прибывший на центральный мостик Трингагг смог бы выровнять быстро заваливавшийся в сторону карьера корабль и увести его в сторону от местного катаклизма.

А так под углом в 24 градуса задрожавший в воздухе гигант снова погрузился в почву, одновременно гася набранную хоть и невысокую инерциональную скорость, которая ох как не нужна была в этом случае. Но опасность совершения сальтомортале была устранена.

Последовавший удар об землю, пусть и с незначительной высоты привел к появлению не столь сильной ударной волны, заставившей всю окружающую местность содрогнутся в очередной раз, тем самым ускорив общий процесс сползания всего фрагмента карьера. Полностью восстановить горизонтальное положение?117 не мог — его системы ориентации продолжали фиксировать все быстрее и быстрее увеличивающуюся погрешность линии горизонта. Почва под ним хоть и являлась главной опорой, но она съезжала, меня угловые координаты. Второй попытки совершить успешный старт, с учетом выведенной из строя двигательной секции у Трингагга не было. Он просто не успел бы: даже с учетом работы системы стабилизации корабля выровнять и достичь оптимального градусного отклонения по отношению к горизонту путем выбирания посадочными лапами максимальной длины стоек стало невозможно — вышедшие до конца упорымассивы замерли в крайнем положении, так и не достигнув нужного значения.

Вот в ракурсе включившегося самого нижнего визуального датчика после определения достаточного расстояния от земли, в которой он и сам защитный конус находились уже не один десяток дригов, стало проецироваться дно карьера, отстоящее от него на более чем трехкилометровой глубине…

Влад вначале с чувством опустошения в душе от провала операции следил за дрогнувшим кораблем и пошедшей в стороны от него волны пыли при старте. Гады, поняли, что к чему! Затем в сердце вкрался, прочно обосновался и вырвался на свободу крик радости от вида как бы споткнувшегося в воздухе десятилетиями пыхтевшего на одном месте корабля и начавшего стремительно заваливаться как раз в сторону горловины карьера!

Этой чудесной картины пока не произошло, так как край корабля коснулся почти того же места, откуда и взлетал, но наклоненный под углом и имея уже достаточную инерцию корабль привел всю массу земли в ускорившееся движение, добавив значительную толику усилия в общую картину постепенно сползания земли в пропасть.

— Федор, вылазь сюда, смотри…! — крикнул он, но вдруг замолчал.

что-то встревожило его в первый миг в этом намечающемся грандиозном обвале, затем неуверенность от осознания опасности утвердилась, переросла в страх и он, все же крикнув напоследок Миронину, чтоб тот поднимался быстрее и уносил ноги, стал лихорадочно выгребаться наружу, лелея только одну мысль — успеть самому выбраться!

Извиваясь как уж, обдирая ногти, лихорадочно упираясь и отталкиваясь ногами в отчегото соскальзывающие и мечущиеся как живые ржавые арматуры усиления вагона, он ни на сантиметр не приближался к такому желанному близкому выходу и наоборот, проваливался обратно, вниз. В какойто миг уцепился за край, странно, почему так опустился проем вагона и больше не смотрит в небо? Затем после неожиданно легкого усилия оказался снаружи вагона, перед этим наконец в полную силу оттолкнувшись от его края. Огляделся и, почемуто прислушиваясь к своим внутренним ощущениям, больше доверяя им, чем расширившимся глазам в полной мере осознал свое положение… В следующий миг возглас животного ужаса вырвался из глотки.

Влад так и кричал до последнего момента, пока сердце не остановилось от переизбытка адреналина и страха — от сильного соударения корабля галактеров о землю и пришедшей ударной волны вагончик вместе с ним был подброшен в воздух и вышвырнут в трехкилометровую пропасть карьерной трубки.

Спасения не было…

…Это была грандиозная и одновременно ужасающая в своих размерах картина — гигантский корабль, только приподнявшись в своем ложе, резко накренился и с силой рухнул обратно вниз. Каким бы ни был короток удар, но искривленный угол контакта заставил всю огромную массу корабля сосредоточится на одном, самом ближайшем к обрыву участке. К тому же эта масса привела к более глубокому его погружению и как нож сквозь масла подняла и сдвинула поднятую своеобразную борону еще ближе к краю, тем самым склоняя необычную чашу весов в сторону пропасти и ускоряя общий процесс сползания единого куска земли. Этому способствовала и уже постоянная мелкая дрожь земли, ощутимая даже отсюда.

Гигант космических просторов оказался не так уж и крепок, раз взрыв заряда в камере сгорания привел вот к этому результату. Подругому Тимофеев не мог объяснить совпавший по времени момент подрыва и взлета корабля. Об этом он догадывался, пока Патрушев пытался связаться с подозрительно молчавшим Куржаковым, но Юра тешил себя мыслью, что тот и Миронин в данный момент уносят ноги — там, сейчас, похоже, вся земная твердь колышется и ему некогда отвечать.

Дрожь земли заметно усилилась здесь, и он на всякий случай крепко ухватился свободной рукой за тонкий ствол дерева. Величественно, медленно огромный пласт земли с накренившимся заводомкораблем приближался, сползал в ореоле поднятой тучи пыли к краю обрыва, со своей стороны как врата ада прикрываемой синеватой взвесью работы своих же машин внизу. Стало заметно ускорение всего процесса. В поле зрения попали несколько БПР и другой техники, на манер мошек кружащих рядом с ним. Быстрый взгляд в округе не нашел другой летающей техники.

«Да и черт с вами! Скоро ваша мамочка сама рухнет вам на головы, ублюдки!» — с ожесточением подумал он.

— Смотри, кажется, все ускоряется! — воскликнул рядышком стоявший Авдеев.

И вправду выдвинувшийся метров на пятьдесят над пропастью и теряющий снизу куски и глыбы своего пласта обширный фрагмент края карьера уже не имел тесного контакта с почвой и соответственно увеличивал с каждым пройденным метром свою отдельную массу. Сверху на нем, как какойто нахлебник или нет, поверженный покосившийся колосс корабль выдвинул часть корпуса над пропастью. С каждой секундой скорость перемещениясползания всей вместе взятой гротескной композиции увеличивалась. Крошащиеся друг о друга глыбы и как будто все торопливее спешащие к месту падения, в конце концов, стали все усиливающимся, на глазах наполняющимся и насыщавшимся единым потоком отрываться и падать вниз в сопровождении серых шлейфов пыли и почвы.

Вот, наверное, с оглушительным грохотом, отсюда не слышно, только общий гул как от водопада, обвалился первый большой фрагмент породы под кораблем и обгоняя общий поток мелких камней понесся вниз. Авдеев с Тимофеевым увидели до этого постоянно погруженную в почву нижнюю часть корабля.

— Вот это да! — оба выдохнули, с жадностью разглядывая ту самую часть, где они все заложили заряд. Воображение нашло этот участок, дорисовав его. К тому же ориентироваться помогла истекающая из него лава.

— Видишь? Достало все же до его внутренних отсеков и рвануло не хило! До сих пор металл кипит! — добавил Семен.

— Точно. Не такие вы и грозные, несмотря на внешний вид, уроды! — и чуть потише добавил: — Еще чутьчуть и им ничего не поможет.

Как бы отвергая эту мольбушепотзаклинание, не предпринимавший с момента падения никаких действий корабльзавод вздрогнул. По всему радиусу взметнулась широким фронтом расходящаяся пелена пыли, с огромной скоростью уносясь от него. На ее месте показалось свечение. Завод дернулся, шевельнулся отдельной деталью в общем движении к пропасти, еще накренился в сторону обвала, но явно порываясь подняться вверх. Вот наклон стал еще больше, больше:

— Ну, давай, давай! — заорали все трое, как в замедленном кино наблюдая и всеми фибрами души желая ускорить процесс опрокидывания галактеров в пропасть.

Противостояние двух стихий — земной гравитации и мощи инопланетного корабля достигла апогея: гигантзавод отделился, приподнявшись над стремительно съезжавшими в пропасть единым потоком сотен тонн земли. Бьющие отвесно световые клинья работы его маршевых двигателей заставляли вскипать и течь огненной вязкой массой скатывавшуюся вниз породу, но угол наклона корабля отчегото не изменился.

Как будто поняв тщетность своих потуг гигант в таком вот положении начал движение над пропастью, все больше и больше выдвигаясь над ней. В какойто момент, когда люди замолкли, начиная осознавать, что галактеры все же выиграли этот раунд, балансировавший на тонкой грани срыва или благополучного дальнейшего пролета корабль на две трети выдвинулся над провалом.

Тутто и произошла катастрофа: видимо пилот не учел разности отдачи отвесно бьющих энергетических клиньев маршевых двигателей как над открытым пространством — над пропастью — и той частью, которая еще находилась над изжаривающейся почвой. Висящий над карьером край корабля резко опустил нос, увеличив общий угол наклонения, дернулся в попытке исправить явно критический угол. На глазах изумленных зрителей огромная, находящаяся в подвешенном состоянии туша непоправимо накренилась, угол дошел гдето до 500 и яростно бьющие синеватые лучи внесли свою лепту в катастрофу: както боком, все больше наклоняясь, начав ускоряться куполообразный корабль ужасающе медленно, но неотвратимо врезалсявошел в верхний противоположный край карьера. У Тимофеева мелькнула тревожная мысль о гдето там находящихся Куржакове и Миронине, но дальнейшие разворачивающиеся события заставили на время отодвинуть в сторону мысли об уже погибших товарищах, но он об этом еще не знал.

Подброшенный новообразовавшийся широкий вал земли на краю воронки разошелся широченным полукругом, скрыв в тучах пыли среднюю часть корабля. Но им хватало вида его кормы и трех основных зон яростного светоистечения двигателей. Подобное положение корабля продолжалось недолго: масса и притяжение планеты сделали, наконец, свое дело — находясь в почти полностью горизонтальном положении и не имея иных боковых систем корректировки корабльзавод както не грациозновеличественно опустил корму в пропасть. Вновь подброшенные вывороченные очередные тонны земли на миг показали его нос, вдруг совершившего молниеносное движение к обратному краю карьера. Отчаянный неконтролируемый рывок и не менее дьявольский кордебалет вызвал еще один земляной фонтан. Затем как низвергнутое порождение потустороннего мира корабль теперь уже окончательно скрылся из виду. Как бы ожидавшая это завершение вся оставшаяся масса потревоженной земли окончательно потеряла точку опоры под собой и рухнула вниз. Несколько секунд ничего не происходило, затем только Авдеев и смог выдавить за всех:

— Оооо! Держитесь!!!

Они и так все видели. Видели, как вздыбилась, расходясь по кругу, словно набегающая морская волна земля, встряхивая сверху себя все — камни, засыпанная и отодвинутая в сторону давнымдавно строительная техника землян, кустарники, деревья; все, что всегда являлось незыблемым или имела значительную силу противостоять всевозможным знакомым людям проявлениям стихий, теперь колыхалось на необычных волнах. Все это шевелилось, зеленый покров внизу вздыбливался и опускался, стремительно приближаясь к ним, но, слава богу, волна стала стихать, исчезать, как бы уходя вниз, что нельзя было сказать о пришедшей и также стремительно ушедшей дальше подземной ударной волне.

Все затряслось. В какойто миг Тимофеев ощутил себя в воздухе, крепко держащимся за тонкий ствол сосны, в свою очередь опасно изгибающейся под напором сильного ветра и не менее внушительных толчков земли. Но это продолжалось недолго. Амплитуда колебаний сошла на нет и он не оченьто нежно свалился на мох камня. Полежал несколько мгновений, откашливаясь от достигшей и сюда слабой концентрации пыли. Ощупал себя — кажется, рукиноги целы. Встал. Все еще кашляя, осмотрелся. Авдеев и Патрушев приходили в себя рядышком, поднимаясь на четвереньки, но никаких увечий тоже не было. Тогда он поднял голову по направлению карьера.

Ничего!

Ничего не видно в сплошном мареве большущих вращающихся, спирально закручивающихся и поднимающихся вверх облаков пыли. По прошествии нескольких минут общая картина движения ветра стала проясняться — основная часть бури по краям центрального витиеватого конуса уже начинала стелиться понизу и укладываться на земле. А вообще общий ландшафт представлял картину нахождения их, людей как на таком фантастичном отдельном островке, который окутал серый полумрак необычной взвеси. Постепенно сквозь оседающую субстанцию стали проявляться стволы деревьев, покрытые необычным серым налетом и от того кажущиеся фантасмагоричными существами.

Последующие несколько минут простого непонятно чего ожидания были прерваны новый действом — из центра карьера, раздирая спадающую пелену и увлекая некоторую его часть за собой, вверх выплеснулось черное обширное облако густой консистенции. Через чур черный оттенок показался непривычным фрагментом всеобщей серости, временно возобладавшей над всем в округе. Не успев даже высказать предложения по поводу, что именно взорвалось на рухнувшем корабле, вздрогнула земля. В очередной раз.

Чувствительное касание о землю ознаменовало второе падение. На этот раз Юра не успел сгруппироваться и сейчас кривился от резкой боли в боку, когда к нему приблизился Авдеев:

— Ты как?

— Не знаю, кажется, несколько ребер сломано! Трудно дышать. Ладно, об этом позже. Что там следующим актом поверженного титана? — попытался улыбнуться Юра, но вновь скривился от боли.

— Так, не двигайся, я свяжусь с центром и…

— Семен, я сам свяжусь, а ты постарайся оценить общую ситуацию у карьера!

…еле успевшие унести подальше от карьера ноги Шмелев и Ефанов, спрятавшись в момент землетрясения на взгорке за естественной каменной насыпью в полукилометре от карьера, затем чуть не задохнувшиеся от сплошного фронта пыли, использовав собственные полушубки в качестве фильтров и под конец выйдя из пылевой зоны теперь стояли на месте, смотря друг на друга — только что оба, да наверняка и все получили приказ повернуть назад и… уничтожать любую технику галактеров!

— Палыч, а насчет КоПов что Юркато сказал? Чегото я не понял — их отстреливать или нет? — переспросил пожилой Ефанов у Шмелева.

— Ну, он сказал — «уничтожать любое замеченное средство галактеров»! Значит и их — восстание же началось и скрывать наше знание о том, что мы можем дурить их системы контроля сейчас нет смысла! По крайней мере, мне почемуто по фигу на это — чем быстрее и больше завалим гадов, тем меньше сил он сможет нам противопоставить! Раз операция началась на полчаса раньше, значит, в Новосибирске что-то произошло и они там наверняка уже вовсю воюют! Так что пошли валить их всех, дед! Вперед!!!

…Ожидающие дальнейших указаний отведенные в лес члены экспедициидиверсии Тимофеева были неожиданно вызваны на передовые позиции, которыми в данный момент являлось любое место, откуда можно было стрелять во врага. Как второпях объяснил по ШИПу Тимофеев: «…так как мы дали галактерам знать, что это наша работа, то нужно закрепить их убежденность в этом. Мы якобы продолжаем атаку и безрассудно открыли огонь по оставшимся летающим аппаратам противника! Это очень важно сейчас, когда там, в Новосибирске Горшенин начинает удар на главном направлении!»

И вот теперь разбившись на пары, люди шли вперед. Вскоре раздалась первая очередь «Калаша». Открытое противостояние началось…

В открытую подойдя к появившемуся сбоку КоПу и после уже ставшего привычного сигнала сличения кодов КоПа и блокуза Авдеев поднял «АКМ» и спокойно выпустил короткую очередь в разведчик. Перешагнув с глухим звуком брякнувшийся о землю дымящийся диск, махнул рукой Патрушеву и побежал вперед, постоянно озираясь по сторонам. Вдали от центра от бывшего края воронки разработки поднятая пыль уже почти осела, но по мере дальнейшего продвижения была в плотном состоянии и намного выше роста человека. Пришлось на ходу нацепить импровизированную повязку из шарфа на лицо. Видно было достаточно хорошо — по крайней мере, до двадцатитридцати метров можно было увидеть что-либо перед собой.

Вот откудато сбоку раздалась автоматная очередь, еще одна. С противоположной стороны, словно вплетаясь в неожиданно разгоревшийся разговор яростно захлебываясь лаем, вклинился звук длинной очереди, бьющей до конца, до полного опустошения магазина. С той же стороны бухнул разрыв гранаты. Второй. Смолкло все. Семену страстно хотелось свернуть туда и помочь своим, но у него был приказ Тимофеева лично удостоверится в успешном завершении диверсии. Поэтому он и Санька продолжили путь.

Вот сбоку, чуть запоздало от дилинькнувшего звукового сигнала блокуза и тут же перешедшего в иную тональность, оповещавшую об ошибке контакта отождествления, «хм, уже сменили приоритеты допуска!» — успел подумать Семен, поворачиваясь в нужную сторону, появился КоП. Очередь сбоку сзади опередила его, и срезанный Патрушевым очередной наблюдательищейка прекратил свою функциональность.

«Хочется надеяться, что больше никто из твоих ремонтников не сможет прийти тебе на помощь и унести тебя в ремонтные цеха!»

— Молодец, Сашка! — вслух похвалил напарника Авдеев, возобновляя движение, но через пару шагов, крикнул, — Сашка, пригнись! Слева вверху!

Присев за удачно подвернувшимся валуном Семен держал в прицеле повисший сверху БПР, почемуто не устремляющийся в атаку на него, а чегото выжидающий. Оглянувшись в сторону Патрушева, в окутавшей пелене увидел его рядом. Неожиданно отстранился от камня — обжегся! Только сейчас до него дошло как жарко вокруг, вернее рядом с этим, емое! да этот кусок породы явно выброшенного из воронки карьера! А где еще мог так разогреется кусок железной руды? Ведь до этого состояния его разогревать и разогревать нужно!

«Ха, так вот почему ты не решаешься в атаку — ты нас простонапросто не видишь! Инфракрасная оптика сбоит, а визуальной мешает пелена пыли!» — догадался Авдеев.

— Сань, не делай резких движений — он нас не видит из-за тепла камня. Потихоньку двигайся ко мне. Так, все, замри. — Побежали секунды ожидания. — Так он висеть может сколько угодно, а нам некогда — по команде открываем огонь в правый задний двигатель. Ты очередью, я подствольником. Раз, два, три! Огонь!

Длинная очередь вгрызлась в правый борт вперемежку с подствольными гранатами Авдеева. Мда, не получилось — БПР через секунду обстрела начал энергично совершать противозенитный маневр, но Патрушев цепко держал его в прицеле. Однако даже утяжеленные пули «Калаша» не смогли пробить усиленный борт боевой машины, к тому же прикрытый силовой защитой, правда, почти сразу севшей после двух попаданий гранат Семена.

Ответив неприцельным огнем в направлении ведущегося по нему огню, БПР метнулся в сторону и исчез из вида.

— Ну и хрен с тобой! — прокомментировал маневр сбежавшего противника Александр.

— Вот именно! — поддержал Авдеев. — Вперед!

Поднявшись во весь рост, они вначале не обратили внимания на дохнувший на них можно сказать перегретый воздух в лицо. Только пробежав с десяток шагов, постоянно оглядываясь, стараясь заранее засечь скрывшийся злополучный БПР с удивлением почувствовали нисходящие на них волны тепла, которые, оппа на! почти развеяли туман впереди, унося его вверх и разрывая сильными потоками воздуха на отдельные облачка, быстро растворяющиеся в вышине.

Раз, и они оказались на краю пылевой границы, которая четко обозначила зону горячих восходящих потоков воздуха. Впереди предстала картина дымящихся развалин, вернее вывороченных титаническими усилиями громадных валунов почвы по краю, мм, нет, теперь выглядывающих из-за края бывшей воронки. Эту панораму подчеркивали обвалившиеся от сильной раскачки края трубки карьера, в одном месте сровнявшись и частично скрывшись за возвышающимся валом породы оттуда, где раньше была полость в Земле.

— Санька, следи за периметром — мне нужно удостоверится в уничтожении корабля или что с ним там сталось! Пошли!

Здесь под открытым небом они чувствовали себя неуютно, но тут охранных систем галактеров было мало. К тому же много больших и составляющих порой значительные группы находящихся в разных положениях расколотых глыб давали возможность своевременно скрыться за ними при появлении противника.

Быстро оббежав одно, самое большое и закрывающее вид с нужного ракурса нагромождение камней Семен присел, осмотрелся и подал сигнал Патрушеву занять пост наблюдения здесь. Прошуршав камнями под ногами, рядом присел Патрушев.

— Все, сиди тут и если что, поддержишь меня огнем! — приказал Авдеев.

Сам осторожно ступая, направился вперед. Остановился. Показалось, что земля дрожит. Да, показалось. Тогда уже не так рьяно прислушиваясь к внутренним ощущениям, побежал дальше. Надо же — все здесь такое массивное совсем недавно тряслось и вздрагивало мелкой дрожью, временами раскачивалось и вибрировало от могучих разбушевавшихся сил. Только почему земля такая горячая? Не мог же весь корабльзавод исчезнуть и выделить такую прорву энергии? Хотя, кто его знает!

Вскоре достиг края воронки.

Мда, воронка осталась, только ее диаметр значительно уменьшился, да и глубина сократилась на пару километров. Почти полностью присыпанный тоннами обрушившейся породы боком лежал корабльзавод. Вот и ответ — выжил, хотя ему явно плохо от свои же внутренних деформаций. Черный дым, что вырвался пятнадцать минут назад и который они видели с дальнего НП только струился редкими клочьями, но откуда он вырывался, вернее, из какой точки корабля уже не понять.

Вокруг были видны разбросанные, вывернутые титанической силой детонации сегменты и целые секции корпуса кораблязавода, которые не укрыло тоннами породы. Изогнутые обширные площади видимого борта выпирали наружу и скрывали самые тяжелые последствия падения. Судить о степени разрушения корабля по более мелким, частично скрываемым рубиново светящимся глыбам породы невозможно. Этой оценке мешала до сих пор витавшая в воздухе оседающая пыль. Но общая картина лежащего гиганта говорила сама за себя — враг повержен, но не мертв! Семен понимал, что тот султан выброшенного в атмосферу дыма за столь короткий срок не мог истончиться и ликвидироваться. Также то, что дало такой эффект, не могло полностью выгореть — слишком большой объем чегото сгоревшего был выброшен в атмосферу, оставив после себя прилипчатую субстанцию в виде мелких частиц сажи. Эта чернота была и здесь, наверху. Что тогда было говорить обо всем внизу? Эти лохмотья сажи преобразили и без того мрачную картину разработки. Теперь тут вообще все было покрыто дегтем. Однородная мгла глядела на мир снизу вверх. В этой чернильной кляксе было что-то жуткое, внеземное. На фоне замогильного пейзажа явственно прослеживалась нездоровая активность у корабля. Присутствовавшие копошащиеся возле выпотрошенного и забитого землей борта корабля ремонтные спасательные роботы усиливали сюрреалистичность общей картины.

Как бы то ни было, они выполнили поставленную задачу на этом этапе восстания. Придя к такому выводу, Авдеев поднялся, намереваясь возвращаться, развернулся и замер, почувствовав пробежавший озноб по спине — сзади из-за спины ничего не подозревающего Патрушева, внимательно осматривавшего все впереди, но не за спиной всплывал БПР.

«Может, тот самый? — мелькнула мысль. — А какая разница?»

— Саня, ВНИЗ! Сзади!!! — заорал он в ставшем вдруг таким тяжелом и вязком воздухе.

Мгновенно взопревший от молнией пронесшейся мысли от представившейся в вотвот последующей миг развязке Авдеев опускался на колени и поднимал «АКМ». Еще не прицелившись, нажал спуск, выпуская очередь поверх головы ничего непонимающего Патрушева, но в следующий миг сориентировавшегося и нырнувшего вниз.

…его спасла только прицельная очередь Патрушева, через секунду открывшего огонь по активировавшему бортовое оружие на нем БПР. Упав на спину и разрядив рожок в пролетающий над ним БПР Патрушев повредил управление двигателем, так как вдруг взбрыкнувшийся вверх и тут же влевовниз БПР начал осевое вращение. Вращаясь, он с грохотом рухнул на землю. Через миг рванувший боекомплект принес резкий порыв ветра.

Выглянув из-за укрытия, Патрушев увидел только небольшой султан поднимавшегося дыма в паретройке десятков метров от себя. Поднялся на дрожавших ногах, но с широкой улыбкой на лице — первый сбитый враг! — он замер: раздавшийся невдалеке стон стер ее с лица улыбку и заставил его метнулся к матово рдевшему и парящему камню. Обойдя его кругом, минуя другие горячие проплешины, куда ударили выстрелы из скорострельной лазерной пушки БПР, нашел Семена — тот лежал на спине, сжимая руками правую ногу выше бедра. В районе бедра чернело четкое обожженное отверстие следа лазерного луча. Об этом говорили мгновенно спекшиеся следы крови. Новых ручейков не было, что говорило о том, что попавший в ногу луч мгновенно прижег рану. Правда, от этого было не легче — враз побелевшее лицо Авдеева и начавшие расширяться глаза говорили, что первый шок от боли начал проходить.

«Емое, сейчас он почувствует всю боль и потеряет сознание!» — мелькнула паническая мысль.

Как будто прочитав в его голове, точнее, на его лице его же мысли, тяжело дышавший и скрипевший от боли зубами Авдеев прохрипел, найдя в себе силы усмехнуться:

— Ну, ты, это, не дождешься — я не заору и в обморок не упаду, пацан! Ты только помоги мне подняться!

— Конечно, конечно! — метнулся к нему Александр.

— Вово! Именно так ты и позабыл об осмотрительности! Ладно, давай валить отсюда!

Перехватив его руку себе на шею и ковыляя, они приблизились к на глазах редеющей пелене пыли. В уши вплелись звуки перестрелки из одного общего направления. Это было не хорошо.

— Юра, Юра, говорит Авдеев, прием!

— Слушаю, Семен?! Так… понял тебя. Понял, все, отвожу людей…

Глава 3

— Дада! Ваша главная задача сейчас скрыться. Вы выполнили поставленную задачу — наблюдательные посты вокруг «Города монстров» передают старт целого контингента малых кораблей, берущих курс в вашу сторону. Прошу вас — сберегите как можно больше людей. Уведи их подальше в лес… Конец связи! — закончил переговоры с Тимофеевым Игорь Станиславович.

Обернулся к остальным членам Совета «Пика Свободы»:

— Первая часть плана выполнена!

В ответ были только кивки сидящих перед мониторами старых людей, контролирующих общую ситуацию восстания в городе.

Город.

Город, который скоро станет ареной яростных стычек с галактерами, если только у Горшенина не получится задуманное.

«Нужно, чтобы у него получилось!» — подумал старый Куликов, вновь опуская взгляд к монитору, слушая шуршание статистические разряды компьютерного эфира, пока шло соединение с Горшениным.

…Он передал Денису общий отчет по диверсии Тимофеева, также четко и коротко обрисовал общие аспекты и последствия падения гигантазавода в пропасть. Тут Игоря Станиславовича кто-то тряхнул за плечо. Подняв голову, он увидел Ирину, протягивающей листок и кивнувшей отцу, чтобы тот зачитал его Денису. Отец кивнул в ответ, но дочь почемуто не ушла, оставшись стоять рядом. Все поняв, тот улыбнулся одними глазами, так как продолжал рассказывать Горшенину об операции, затем снял наушники и перевел разговор на динамики, немного убавив громкость, чтобы не мешать остальным членам Совета работать.

— …Денис, только что получена еще одна информация — со стартового поля в «Городе монстров» взлетает много тяжелых транспортников. Это, наверное, активная помощь атакованным галактерам у рудника, — закончил он.

— Отлично, Станиславович, — породственному пришел ответ.

— Денис, солнышко, будь осторожен там! — нагнувшись к микрофону, неожиданно воскликнула Ира.

— Так, Ирка, а ну иди на свое место! — цыкнул на нее отец. — Денис, я ее пристроил здесь в главном зале. За нее не беспокойся.

— Да, конечно. Станиславович, все, мне некогда. Как будет поступать информация, вызывай. Конец связи.

И отключился.

Да, Денис редко позволял себе вот так обрывать связь, но когда он так делал, значит, у него были обоснованные на это причины, как выяснялось позже. И он не обижался на него. Значит сейчас у него внутри центрального корабля «Города монстров» сложная ситуация. Оставалось ждать дальнейших сообщений и рекомендаций к передаче или подготовки требуемых им, Горшениным действий.

— Иди, Ирина, иди! Слышала? Он живздоров. Я тоже за него переживаю. Иди!

Решение Дениса об отдаче приказа о начале диверсии у поселка шахтеров укрепилось не после возможного раскрытия их местоположения явно идущей сюда проверкой, а после тут же пришедшего доклада от Юдина об убийстве! галактера на корабле! Почему так получилось, выяснять было поздно, да и не нужно. Они и так проникли в само логово пришельцев и долго оставались незамеченными, так что рано или поздно это бы случилось.

По всему выходило, что сжатая пружина, знаменующая весь кропотливый сорокалетний процесс подготовки восстания начал стремительно раскручиваться, спущенный неожиданно вмешавшимся неучтенным фактором. Этих факторов, Денис знал было превеликое множество, и не винил в этом своего зама, сподвигшего какимто своим действием к устранению галактера. Значит на то у него были веские причины или не было иного выхода. Он только хотел, чтобы это произошло как можно позже. Что ж, видимо время пришло. Сейчас нужно только успеть влиться в этот разворачивающийся поток причин и следствий. Не упустить момента. Поэтому он четко начал отдавать приказы… Затем его буквально за руку отвели сюда…

Только что вернулся Ершов. Поспешно закрыл вручную массивный овал люка. Проследив, как переведенный в нужное положение рычаг дотянул своим последующим действием всю механику запорного механизма люка, ответил на вопрошающий взгляд Горшенина:

— Сделал. Еще один пароль на открытие люка ушел. Теперь якобы тот, кто перед этим вошел сюда, ушел тем же маршрутом. Может, пролезет! А знаешь, я увидел патруль, направляющийся сюда!

— Черт, заметили тебя? — встревожено спросил Денис, крепче сжимая ЭТИ.

— Нет, вроде бы нет — самый первый только показался из-за закругляющегося поворота, вернее, отразился в противоположной стене коридора и я тут же отступил. Сейчас будут здесь.

— Понял. Приготовились — если нас обнаружат: атакуем! — пояснил их возможные дальнейшие действия Горшенин.

Торообразный отсек в радиусе примерно до двух метров представлял приемную кабину лифта, что ли? находящегося внутри зала с гергенаторами у края одной стены. Герметичный отсек имел специальные, тоже стационарные тонкие прорези, сквозь которые было видно все в зале. Привычного протаивания смотровых окошек здесь не предусматривалось. Вообще все здесь носило характер массивности, противостоянию внешним силам. Каким, догадаться не трудно — если рванут гергенаторы, то видимо здесь можно пережить локальный Апокалипсис. В общемто, правильное решение. Только вот куда ведет этот, хм, тоже ручной способ перемещения вниз?

Внизу какоето помещение. Спрыгнутьто они смогут, если не расшибутся. Высота примерно с двухэтажный дом. А вверх как подниматься? На руках подтягиваться за идущий посередине стерженьканат? Видимо да. Хотя он не однороден — вокруг него с одинаковыми расстояниями находятся этакие кольца, за которые можно ухватиться и спуститься, но вот подняться тяжеловато! Использовать мускульную силу? Необычно для машинерии галактеров. Ладно, сейчас этот лифт не важен. Главное, пересидеть патруль.

Предложение Николая Вахрушева спрятаться в этом обнаруженном схроне с выходом посередине на еще один, более низкий уровень было продиктовано отсутствием какой-либо электроники — в первый миг, прислонившись спиной к этому месту, Вахрушев чуть не упал, когда от его веса стена, оказавшаяся люком, ушла внутрь камерыперехода. Тут же проверивший отсек на предмет наличия электроники Ершов поддержал мысль Николая. А что? Открылзакрыл дверь вручную, и никто на главном пульте управления не узнает об использовании этого хода. К тому же ему пришла мысль попытаться обмануть не электронику галактеров, а самих галактеров, сидящих гдето там. Вот он и выскочил из укрытия и побежал еще раз открыть тот же самый люк с помощью того же пароля. Что из этого получится, сейчас будет видно.

…Только что закрывшийся люк снова ушел в сторону, и внутрь вошли три галактера в какихто, наверное, внутреннего пользования легких скафандрах, но без шлемов на голове. Вот они остановились, оглядываясь по сторонам. Затем один что-то произнес, и двое других начали обход зала слевасправа. Правда, далеко не отошли, так как командир патруля получил какоето сообщение, какое именно, четверо землян догадывались и после еще одного окрика те вернулись к нему. О чемто посовещались. Вдруг вокруг страшных голов образовались подобие пузырейшлемов, и главный поднял какойто прибор или оружие.

Мгновенно все пространство залы наполнилось искрящимся беловатого цвета свечением. Все четверо невольно вздрогнули, когда мириады белых искорок оказались возле них, казалось, стараясь пробраться к ним, но эта иллюминация продержалась всегонавсего несколько секунд, затем все вернулось к исходному состоянию, демонстрируя обычный вид отсека, а галактеры после этой процедуры развернулись и вышли через тот же самый люк.

Уловка вошелвышел сработала. Андрей облегченно вздохнул, еще моргая от неприятного ощущения колкости в глазах, спросил:

— Ну, слава богу! Что это было?

— Да черт его знает! Наверное, какойто способ быстро и наверняка стопроцентно вычислить постороннее тело. Ну, ближе всего подходит аналогия закона Архимеда. Но галактеры недоверчивые — наверняка тому главному дали знать о только что ускользнувшем шутнике и все равно они провели этот тестпроверку. Ладно, хватит об этом — что делаем дальше?

— Дальше? Дальше укладываем взрывчатку под вон тем шаром посередине залы, — показал Денис на вворачивающийся в сам себя зеленоватобелый сгусток энергии в воздухе посередине между эллипсоидными гергенаторами, — готовим обрыв всего энергетического потока на случай, если у Юдина наверху что-то пойдет не так и он не сможет повредить сам излучатель силового поля всего «Города монстров». Ты поищи пока выход в другую сторону, куда ушли трое безголовых, и чтобы толщина люка была достаточная — взрыв, вернее, замыкание этой цепи должно быть очень ярким и опасным предприятием, — обернулся он к Ершову. — Не хотелось бы сгореть в этих дугообразных или шаровых молниях, наверняка запляшущих здесь, когда пройдет замыкание.

— Хм, я даже не представляю, каких размеров и главное силы может образоваться этот сгусток разнополярных потоков энергии, — ответил Ершов, направляясь к одному из десятка люков по всему периметру залы.

— Только сейчас без ввода всяких паролей! — на всякий случай добавил Горшенин, вслед за ним выходя в зал.

Сейчас приблизившись к шарутелепортатору, Денис ощутил полную тишину. Давящую тишину — от вида передачи таких гигантских потоков энергий логично было бы слышать сухой треск гудения трансформаторов, щелчки реле и всех подобных сопутствующих электричеству звуков, но видимо далеко ушедшая вперед технология избавилась от подобных явлений.

Пройдя сквозь частокол опоясывавших гергенаторы труб, Денис осторожно приблизился к мечущемуся в трех метрах над ним энергетическому сгустку. Постоял немного, внимательно оценил его границы, осмотрел всю площадку под ним и перед ним. Ничего, абсолютно ничего, никакой выделенной зоны или какого-нибудь дополнительного излучателя нет!

— Думаю, нужно применить целенаправленный взрыв! — произнес он стоявшим рядом Вахрушеву и Куницыну. — Давайте укладывать строго под этим шаром! — приказал он, но тут в ухе раздался сигнал вызова. — Да, Горшенин слушает!

Начав принимать у товарищей и укладывать в правильную форму плитки С4, в какойто момент замер, затем показал головой, мол, сами и отошел немного в сторону. Почти сразу к нему подошел Ершов с несколько взволнованным выражением лица. Дождавшись, пока Денис закончит разговор с кемто, произнес:

— Денис, понимаешь, все люки блокированы. Выхода нет! По крайней мере, на обычное нажатие система не реагирует, а применять пароль я не стал. Мы в ловушке.

Ситуация в корне менялась, а время неслось вскачь — только что пришло сообщение от Куликова, передавшего информацию об успешном проведении операциидиверсии у Тимофеева. Можно было сказать через чур успешной — удалось не просто повредить, а вообще, чуть ли не уничтожить завод. Корабль сильно поврежден, так как галактеры сразу начали копошится там внизу, почти не обращая на атаку людей, сымпровизировавших самое настоящее наступление. Их четкие действия привели к этому решению галактеров здесь, в «Городе монстров», которого от них ждали, на которое и делалась вся ставка при проведении акции Тимофеева и в США СА.

— Так, давайка глянем, куда ведет тот выход в нижний отсек? — выслушав Андрея, приказал Денис. Тут бы от силы взрывчатки укрыться, не то, что от ее последствий воздействия на эту энергетику вокруг! — Олег, Николай, продолжайте. Пошли, Андрей! — быстро принял решение и в двух словах рассказал о только полученной информации.

Сразу с сообщением о действиях Тимофеева тесть рассказал о старте тяжелых транспортников, направляющихся в сторону рудника и штурмовых истребителей, ха, явно не для сопровождения, а подавления взбунтовавшихся аборигенов.

— Понял? Они клюнули и еще больше ослабляют свои силы здесь. Значит, они так и не догадываются о нашем нахождении внутри границы силового поля!

Но, ни он и никто другой из людей не предполагали о новом входящем факторе, возможно в ближайшее время сыграющем на руку людям или наоборот, им дадут понять, что преодолев одно препятствие, не всегда можно подняться на следующую ступень развития.

Все те факторы и предпосылки, своды законов и первопричин, определяющие упорядоченное равновесие всей ритмики возмущений и напряжений находящегося в постоянном движении космоса, его сильных гравитационных зон, аномальных областей и иных пульсаций вселенной в совокупности создают с начальных этапов концентрации звездного вещества основу зарождения будущего светила. Являющееся уже локальным центром гравитационного притяжения оно создает главное условие для удержания витающих вокруг себя остаточных газообразных масс, которые по мере сжатия превращаются в первоначальный материал будущих планет.

Все эти закономерности создают, регулируют на начальном этапе зарождающуюся в некоторых случаях жизнь, а в намного меньших жизнь разумную, которая подстраивается и развивается исходя из местных факторов. Именно они регулируют образ мышления и последующее направление развития цивилизации, ее технической стороны, которая обуславливает размеры и формы создаваемых расой космических кораблей. Подчиняющиеся единым физическим законам пространство имеет определенные границы и соответственно способы перемещения в пространстве.

Никто из существующих рас не ведал или не приближался к этим границам, за которыми время и пространство существуют или нет, и подчиняются иным законам. Наверняка представители и этой расы, пославшей отличающийся от всех атмосферных и находящихся до него на орбите этой планеты корабль не достигли этого уровня, что не делало их менее грозными противниками.

Вынырнувший в пределах этой звездной системы этот корабль так и продолжал патрулировать тихую молчаливую планету, равнодушно следя за маневрами на самой планете, ожидая какогото сигнала извне, из глубин вселенной.

Под длинным кораблем проносилась молчаливая планета. Голубые шапки облаков сменялись очертаниями материков и океанов. Автоматический патрульноохранный комплекс расы ░יִ▒ продолжал сканировать окружающее планету пространство. Через каждые ℅12384 обрабатывались получаемые данные по объектам на планете, занесенным соответствующей классификации в особый параметр контроля.

Имеющий постоянное угловое смещение корабль охватывал всю планету за очень короткий промежуток времени. Каждый выход к точке, ушедшей за горизонт, сопровождался сличением предыдущих зафиксированных данных с вновь отправленным сигналом оценки положения на планете и что самое важное, по высоте отслеживаемых чуткими приборами искусственных объектов. Это было главным критерием запрограммированной автоматики корабля и говорило само за себя, что его создатели в прошлом имели контакты с представителями и их техникой внизу. Набор электронов не волновала принадлежность отслеживаемых кораблей внизу к самой планете. Также тот факт, кому приходится родиной эта планета также не играло никакой роли. Все, что являлось основной задачейцелью, обуславливалось определенной границей набора высоты находящихся под неусыпным контролем иной электроники пилотируемых систем. И они не должны превышать высоты?⅜.

Вдруг корабль осветился вспышкой вдоль задней части борта и легко изменил курс, направляясь в определенный район над планетой. что-то произошло, что выпало из общего критерия оценки и привело в действие грозные и могучие системы корабля. Замершие давно в одном и том же положении радары ближнего наведения ожили, получив команду, шелохнулись и нацелились на некую область за горизонтом, по мере ее приближения синхронизируя угловое смещение и уже не выпуская ее из виду. Вскоре общий поток принимаемой информации вылился в конкретных действиях — несколько наружных секций осветились матовым светом.

Результатом этого стало раскрытие пяти ажурно выполненных диафрагмлепестков, обращенных к планете и прикрывавших до этого выдвинувшиеся наружу короткие, но объемные окончания массивных конструкций, основания которых так и остались внутри. Вот по всем пяти выдвинувшимся стволам пробежали всполохи статистического разряда, похожих на всполохи холодного огня и исчезли в глуби. Корабль еще раз подкорректировал курс…

Артур Горшенин оставил гранатомет и осторожно перекатился по полу квартиры на пятом этаже к внутренней двери комнаты, вполз в коридор и здесь уже встал во весь рост, немедля направившись в противоположную комнату. Прижавшись к стене, вытянул голову и выглянул в окно — с этого ракурса было хорошо видно приплывающую в воздухе армаду.

Второй раз галактеры подняли в воздух второй отряд техники. Первая волна ушла к Америке сравнительно недавно. Теперь вот эта формация удаляется, ослабляя силы обороны внутри «Города монстров»! Если еще учесть, что она тяжелая планетарноатмосферная.

— Один, два…пять, восемь… одиннадцать, — быстро подсчитывал он стартовавшие и набиравшие высоту над городом тяжелые транспортники, выстраивавшиеся походным порядком. Вокруг них шли космические истребители. Мелких систем как БПР не было видно, что не означало, что их нет — они, всего вероятнее находились на борту. Куда направлялась вся эта мощь, он знал: только что в сети прошло сообщение из «Пика Свободы» об успехе операции на руднике и что эта армада спешит на помощь. Только от кого? Одно радовало, что пришельцы, повидимому, начали принимать нас всерьез, раз эскорт составляют космические истребители! Хахаха!

Сейчас глядя на уходящие корабли, Артур неожиданно осознал, что было не так, что не вписывалось в ставший привычный график и маршрут пролетов кораблей: это высотный потолок, который галактеры до этого, вот уже с полгода не превышали одной тысячи метров. Сейчас, даже на вскидку транспортники шли на полуторах и продолжали забираться выше. Гул от пролетевших кораблей стал стихать. Также как и марево перегретого воздуха от выбросов двигателей быстро рассеивалось в вышине. Связавшись со своим передающим звеном, Артур передал количественный состав кораблей, и еще раз глянув вслед тянущей вверх армаде, вдруг усмехнулся: «Что, не такие уж простые и беззащитные люди оказались, что боитесь понизу летать? Давайте, уходите подальше, готовьтесь к ковровому бомбометанию или заливанию площадей огнем, а мы вас тут пока пощупаем!»

Дальше даже эта восторженная мысль буквально замерла от последовавших событий. В первые мгновенья он просто изумленно смотрел вперед, затем…

В очищающемся от туч и облаков небе видны только удаляющиеся и уменьшающиеся в размерах очертания кораблей галактеров, сейчас пролетающие явно гдето над окраинами Калининского района, может уже и пролетели за его границы и скоро, хм, если будут идти прежним курсом, пройдут над «Пиком Свободы». Ничего, не впервой. Там уже наверняка пост наблюдения видит их.

Вдруг сверху, как будто карающая Десница Божья, именно вертикально вниз ударили яркожелтые шнуры излучения. С такого расстояния точно не определишь, но толщина дрожавшего сгустка света, в отличие от прямолинейнозаконченного лазерного луча не была вытянута в тонкий энергетический коконпоток, а обладала диаметром охвата, может в несколько метров и пульсировала по всей длине. Вот ничего не было, а в следующий миг эта концентрация энергии буквально разорвала несколько кораблей галактеров. Пять толстых пучков, создающих в атмосфере звук сухого треска гигантских молний и который достиг даже досюда, после мгновенного преодоления бортов транспортников окончили путь уже в земле. Исчезли. Как будто ничего и не было. Только последствия этого кратковременного проявления иной силы были налицо — три вспухших молниеносными шапками взрывов и два беспорядочно падавших, разваливавшихся на глазах корабля. Но надо отдать должное галактерам — реакция у них отменная и в панику они или ступор не впали: как всполошившийся рой насекомых вмиг распавшийся строй кораблей начал разлетаться в стороны от точки накрытия цели.

— Дада, это очень походит на атаку из космоса! — уже восторженно прошептал сам себе Артур.

В следующую секунду проявление неведомой силы вновь заявило о себе очередным залпом. Как бы не пытались уйти изпод удара остальные корабли, они, все же, не были боевыми скоростными машинами. Хотя надо отдать должное пилотам — они пытались и проводили маневр уклонения и результат выстрела неизвестного снайпера был уже не такой точный: вниз рухнуло еще три машины безголовых, но два выстрелашнура прошли мимо, со всей силы ударив в окраину Новосибирска, подняв там огромный шар огня, пламени и дыма, но внимание было полностью приковано к избиению, именно избиению врага человечества.

Галактеры явно не были готовы к такому повороту событий и после второго залпа неведомого союзника людей ринулись вниз и в разные стороны, но теперь уже каждый столплуч искал, находил и сжигал врага по отдельности.

Вот идущий со снижением штурмовик по какомуто наитию вильнул в сторону, оставив на своем предыдущем курсе огненный столб. Пилот сразу же начал бросать верткую машину из стороны в сторону, надеясь увернуться, но там наверху кто-то точно следил и вносил все мыслимые курсовые поправки: только заложив очередной вираж штурмовик скрылся в огненном шаре взрыва.

— Еще минус один!

Затем внимание Артура привлек идущий почти на него, во все лопатки чешущий к себе транспортник. Пролетая на расстоянии чуть меньше километра от его местоположения, транспортник буквально провалился метров на двести, когда неистово гудящий, слышимый характерный атмосферный треск боевого луча с легкостью коснулся, такое ощущение, что материальным воздействиемударом бросил, словно пушинку тяжелый транспортник вниз. Неистово свистящий вой работающих на пределе двигателей враз оборвался, когда столь легко ударивший в него луч вышел из его брюха и вошел в землю. Нет, не точно в землю, а в остов высотного дома.

Вмиг верхняя часть дома разлетелась в стороны, затем яркая вспышка скрыла слепящим сиянием расплескивающийся брызгами кипящий камень и арматурные балки чудом державшейся все эти годы дом. Как какаято шрапнель понеслись во все стороны большущие камни, куски вывороченного бетона. Затем все скрыла волна пыли, быстро расползающаяся по округе. Уже схватившись за закачавшуюся, завибрировавшую стену от всколыхнувшейся земли близкого взрыва Артур краем глаза увидел мелькнувший огненным болидом транспортник. Оставляя за собой густой черный шлейф дыма буквально разрубленный на две, непонятно как державшиеся вместе половинки того, что было многотонным грузовым кораблем галактеров скрылось за стеной. В следующую секунду рухнувшая в соседнем квартале махина, смяв под собой несколько домов и заставив обрушится еще несколько близкорасположенных строений осветилась блеклой вспышкой взрыва. Что там было дальше, Артур уже не видел, полностью сосредоточив внимание на еще больше усилившейся амплитуде раскачивавшегося и подозрительно застонавшего дома. Затем бросился обратно к огневой точке.

— Вовка, уходим — дом рушится! — хватаясь за начавшие трескаться стены и стараясь удержаться на ногах, проорал он Трещеву. — Галактерский транспортник рухнул в квартале отсюда!

— Он ближе упал, Артур! Вон он, смотри…

— Бегом, Вовка! — не став даже выглядывать наружу и глазеть на сбитый транспортник, уже насмотрелся только что. Развернулся, направляясь к выходу, но очередная подвижка почвы и всего дома заставила остановится, схватившись за стену. Когда тряска поутихла, он глянул через плечо обратно: ну дает! — схватив ящик с боезапасом, Трещев шел в его сторону. Пошатнулся, но устоял на ногах.

— Да брось ты его! — снова прокричал Горшенинмладший сквозь треск за спиной. Опять обернулся в том направлении — емое: стены нет, рухнула! Да и сам дом, кажется, накренился. — Бросай все! За мной!

Но далеко они не ушли — только коекак выскочив из комнаты и хватаясь за прыгавшую стену, уже идущую сонмом мелких трещин остановились в коридоре, ставшем уже мансардой, кому как нравиться. Открывшийся пейзаж городских улиц, пылавших тут и там домов, их не сильно взволновал, привыкли уже, но они следили за подвижкой рушившегося дома под ними и пытались найти выход из критической ситуации. Дом на глазах заваливался в сторону площади, но заваливался он както необычно, словно плывя в какомто вязком море, постепенно опускаясь и к тому же сохраняя относительное равновесие верхнего этажа.

Правда, им было наплевать — сию секунду прыгать смерти подобно, тем более с высоты пятого этажа, хотя в данном положении равнозначно как и со второго, когда вокруг тебя сыпятся увесистые железобетонные чушки, выскакивают из стен, словно скелеты из шкафов арматурные стержни и все в том же духе, то есть есть смысл подождать, как ни странно звучит!

— Сейчассейчас, погоди. Держись крепче, — приговаривал Трещев, увидев, что шанс есть — дом в какойто момент сильно вздрогнул и немного сменил направление движения.

«Наверняка обрушилась еще одна стена с противоположной стороны дома» — подумал Артур.

Сейчас колыхающаяся, вздрагивающая поверхность под ногами, еще представляющая единой целоедом съезжала на соседнюю, расположенную внутридворового пространства трехэтажку. Вот гдето внизу рушившиеся этажи коснулись верхнего, скрывшегося под ними яруса того дома. Все затрещало, но ускорявшееся поступательное движениепадение замедлилось, остановилось и буквально в пяти метрах под ними показалась крыша того дома.

— Артур, прыгаем!

Расширенными глазами Артур в последний раз оценил высоту, почувствовал начавшееся движение всего сооружения вертикально вниз. Все быстрее и быстрее пол под ними стал оседать. Краем глаза отметил вмиг пробежавшую сперва узкую, но, тут же, расширившуюся трещину в стене слева и задержав дыхание, прыгнул вслед Трещеву. Удачно. Не упал и тут же последовал дальше. Перепрыгнул через зияющий провал до самого первого этажа, где была кутерьма из корежившихся бетонных и металлических балок, нырнул за Трещевым в проем в обрушившейся крыше уже этого дома. На миг задержавшись на качающемся полу между третьим и вторым этажами, они перескочили на трещавшую в пазах плиту пола второго. Глянули друг на друга и бросив взгляд за спину, прыгнули вниз. Слава богу, полет был недолог — приземлились на наваленный холмик земли во внутреннем дворике, сократившем дистанцию до шестисеми метров общего полета. Вроде ничего себе не переломали.

— Ты как?

— Цел.

— Пошли дальше.

Перескакивая через ямы, всевозможные препятствия, оглядываясь и увертываясь от по пятам следовавшим и падавшим частям домов вскоре достигли безопасного места. Здесь можно было отдышаться и оглядеться.

— Даа! — только и протянул Владимир, когда на обозрение предстала высокая груда дома, где была их огневая точка. Да и в округе осталось целым только то, что было не выше второго, от силы третьего этажа. — Чудом ушли. До сих пор не верю, что выжили. Кому расскажи, не поверят!

— Ага, — откликнулся Артур.

Забыв об этом завале, он осторожно выглянул из-за угла уцелевшего строения. Тут у него брови полезли наверх, затем он осклабился:

— Володя, ты лучше иди, глянь на это!

— Чего там?

— А ты посмотри!

Смотреть и вправду было на что — рухнувший транспортник, чуть ли не приведший к их гибели выполнил за них, за всю группу Артура задачу — обрушив все в округе он, в конечном счете, рухнул или по инерции подмял под себя ЭЛК! На ее месте красовалась просто шикарная полуворонка до тридцати метров в диаметре, заканчивающаяся вытянутой пропаханной траншеейследом от транспортника, по сторонам которой чадили, дымили, а некоторые детали еще и горели ярким огнем!

— Ха, да я уже видел. Предлагал тебе посмотреть, но ты отказался. Тебе хотелось побыстрее начать поскакать по крышам домов! — расхохотался Трещев.

— Вот ты гад! — в ответ ухмыльнулся Артур. — Сам только что охал, мол, как это мы уцелели?

— Ладно тебе, а что там с остальной воздушной армадой галактеров? И что вообще это было?

— А ты не догадываешься? Это наверняка то, из-за чего галактеры прекратили полеты на высоте. Вообще прекратили выход на орбиту — там кто-то, кто стережет их. Теперь я в этом уверен.

— Хм, ты хочешь сказать, у нас появился сильный союзник?

— Не факт, — ответил Горшенинмладший, — если бы тот, кто в гриву и в хвост расчихвостил галактерский отряд и был на нашей стороне, то неизвестная сила не допустила бы вот такого заката человечества и…

Трещев только кивнул головой:

— Жаль, но тогда что же получается? У нас новый противник?

— Вов, да откуда я знаю? Информацию о комто на орбите передали с американского континента. Какойто Боб Спенсер, астроном даже снял его изображение. У нас же есть эти снимки! Ты что, не видел?

— Нет!

— Ну, блин! Ни от кого это не скрывали. Все об этом знают!

— Ну, пропустил мимо ушей! Чего ты заводишься?

— Да я не завожусь. Просто думал, что ты в курсе. Ладно, давай свяжемся со своими — нашито хоть не пострадали от этого падения?

Пока Артур связывался, Трещев еще раз внимательно осмотрел небо: кораблей галактеров нигде, по крайней мере, отсюда не видно. Или всех перестрелял какойто неизвестный им противник галактеров или они успели уйти изпод удара, что было маловероятно. Хотя он не видел лично попаданий и что это было за оружие, но по словам Горшенинамладшего, сейчас торопливо рассказывавшего «Пику Свободы» об этих широких энергетических лучах, кто-то на орбите имел зуб на галактеров и у него были все шансы сбить взлетевший флот. Когда Артур закончил переговоры, он обернулся к нему:

— Представляешь, с наблюдательной вышки «Пика Свободы» все было видно — их расстреливали рядом с ними и оттуда видели, сколько сбили кораблей!

— И сколько? — не дождавшись продолжения спросил Трещев.

— Ушли только пять штурмовиков, прижавшись к земле на бреющем. Но это не их заслуга, как кажется — как только они опустились ниже показателя в тысяча восемьсот метров, наш союзник потерял к ним интерес. Вот такто! Все остальные сбиты. Часть взорвалась в воздухе, часть горит по всей округе.

— Ага, а часть рухнула на город. А куда ушли штурмы? Ну, в какую сторону?

— В сторону рудника, — как само собой разумеющееся пояснил Горшенинмладший.

— Хм, отлично! Значит, галактеры необдуманно, наверняка опасаясь примененного оружия землян у рудника решили подойти на высоте, но позабыли об этом высотном ограничении, за которым контролирующие их поведение силы открыли огонь! Постой! Это что же получается — галактеров держат в таком вот блокадном мешке, в пределах целой планеты что ли? Им запрещено выходить на орбиту. Их не пускают в космос или с той стороны… Постойпостой! Но у нас на Земле находится только промышленный сборочный комплекс, наверняка военный, но не обладающий значительным контингентом военных галактеров и значит, главные силы галактеров находятся в какомто ином месте, точке пространства и… ээ, что же такое получается, что они не могут пробиться сюда? Или бросили эти усилия, попытки, пока их основные силы задействованы на другом, более важном направлении военных действий?! А, может быть, галактеров больше нет?

— Ну, это ты загнул, Володя — как это галактеров нет? Тогда бы они, — Артур мотнул головой вверх, имея в виду сторожевой корабль противоборствующей стороны галактеров, — давно бы спустились и захватили этих.

— А в чем тогда дело? Они же явно сильнее этого контингента. Они это доказали.

— Откуда я знаю? Может там нам орбите висит просто сторожевой корабль и у него четкая задача, приказ!

— Ничего себе сторожевик — сторожить всю планету и ему хоть бы хны! — проворчал Трещев, но снова попытался отстоять свою гипотезу. — Да он не такой уж и мощный. Просто у него тактическое преимущество: галактеры поняли, что снизу, пока они будут набирать высоту и выходить на орбиту, их переколпашат. А тот приложит все методы и средства, чтобы этого не допустить! Что кстати, тому сегодняшнее подтверждение — все корабли, пусть даже большая часть их была невоенного применения, сожжены! — закончил он.

— Но ведь они не шли на орбиту! Просто преодолели обозначенный высотный потолок! Если бы задались целью то, к примеру, произвели бы одновременные взлеты с разных точек планеты — за всеми ими сторожевику же не угнаться, не разорваться!

— Вот именно — если бы задались целью, то смогли бы!

— И что дальше? Все штурмовые истребители, какими бы ТТХ не обладали, все равно проигрывают комуто, кто может вот так, в два счета с дальней дистанции раскрошить в пух и прах несколько десятков движущихся целей.

— Ну, тогда стоит рассмотреть возможность наличия на орбите нескольких сторожевиков. Один не справится, так другие подсобят.

— Тем более! В такой вариации им ничто нельзя противопоставить и галактеры это понимают. Просто на миг забылись и получили за это по мордасам.

— Что для нас удачное стечение обстоятельств!

— Кстати, а это мысль!

— Что?

— А заставить еще раз заставить галактеров обжечь лапы. Глядишь, с других континентов, взять ту же Северную Америку галактерам нечего будет отправить на подавление восстания!

Трещев только хмыкнул, не зная, что ответить на этот прожект.

— Ладно, давай двигать к точке сбора, — решил Артур.

Вскоре они достигли точкисхрона, у которой уже ждали их и подходили другие члены группы. Первым делом Артур обзавелся оружием, так как гранатомет остался под завалом, а другого оружия, кроме нескольких гранат Ф1 у него не было, затем еще раз связался с базой и передал свои и Трещева соображения насчет контроля действий галактеров.

Перетащенное, наконец, тело убитого галактера из центра небольшой, может быть второстепенного звена всего вероятнее резервной диспетчерской в угол под этакий козырекстеллаж, больше не мешало и не так сильно нервировало людей. К тому же они были заняты. Пол операторской представлял сейчас некий сборочный цех.

То, что это был дублирующий пункт, говорили отключенные многочисленные приборы на однойединственной широкой панели, кроме одного светящегося монитора за которым и производил всего вероятнее не относящиеся к непосредственной работе вычисления этот галактер. Только этим Юдин мог объяснить, что сюда никто не пришел, и не поступило никакого сигнала.

Дальнейший осмотр и положение направленных под углом до 900 толстенных окон или из иного подобного материала по отношению к приемноотправной площадке грузов говорили о находящейся в не рабочем положении диспетчерской. Обойдя пульт и выглянув из окна, Илья не увидел ничего. Повернул голову влево — никакого выступа, где можно было находится снаружи диспетчерской не было, а вот вправо, там да, было окончание пандуса. Правда, откуда и куда он шел, не видно. По всему выходило, что кроме пропасти, некоторых далеко отстоящих лент и сочленений и постепенно закругляющегося к центру корпуса корабля с этого ракурса обозревать нечего. Значит, этот отсеккомплекс изменяет свое положение, поворачивается и выдвигается, ээ, нет, наоборот, выдвигается и поворачивается лицевой стороной к приемной площадке и управляет всем процессом, когда его задействуют. Наподобие того поста над всем приемным грузовым комплексом. По иному представить предназначение этого поста, смотрящего в никуда было сложно. Удовлетворившись осмотром, Илья отошел от окна.

Сейчас этот пост выполнял для них место передышки и подготовки к запуску ракеты. За счет сокращения топливного бака ракеты был увеличен и без того сильный ее заряд, теперь достигающий восьмидесяти килограммов. Все двадцать два человека несли на себе детали переносного стартового стола ЗРК и компоненты самой ракеты. Запускать «Иглу» с более низких этажей отказались, хотя ввести в оптическую и тепловизорную систему наведения боеголовки нужные данные путем простого направления видеодатчика на цель и последующего укрупнения зафискированной цели для детализации главной точкицели было несложно, но никто не знал защитных мер внутри корабля. Поэтому еще на базе было решено подняться как можно выше и сократить время реагирования контрмер галактеров на этот запуск.

По достижении того самого уровня выполнение задачи виделась несколько иной: цельцентр и одновременно производственный комплекс какихто особо важных компонентов, заканчивающийся излучателемгенератором силового поля всего периметра «Города монстров» была в какихто ста метрах и нанести удар выше главного купола было возможно. К тому же попасть в основание или край излучателя не сложно, только вот его общие размеры… Хватит ли самого боезаряда боеголовки, чтобы повредить излучатель? Все же слишком мало они знали о строении корабля галактеров, положившись на данные единственного экспромтного похода Юдина сюда, на нижние ярусы корабля.

Когда они прибыли сюда и Илья переговорил с Горшениным, то после нескольких сеансов связи и входящих извне новых данных цель была изменена. Причиной тому послужил детальный осмотр самого конуса и вдобавок проникновение Горшенина к энергетическому ядру корабля. Все это определило конечную цель и время запуска.

…Беззвучно ушла в сторону дверь, и Артем Пошанский шагнул наружу, в вестибюль операторской. Присел у одного из проемов возле Юдина, замершего с биноклем. Тот рассматривал сплошной круговой открытый этаж в нижней части конуса. Он находился на уровне второго этажа от главной площадкирадиуса, где было полно галактеров. Весь этот этаж не имел средств прикрытия или иной защиты, как казалось, кроме поддерживаемых особыми согнутыми сочленениямиштангами отдельных секцийстворок, имеющих точно такие же размеры, как и сам сплошной смотровой этажразрез и нависающих сверху. Там находился центр всего: другого такого сплошного проема не наблюдалось и там постоянно находилось много пришельцев, явно занятые какимито вычислениями. К этому выводу пришли после получения детального осмотра через морской бинокль, который передавал четкую картину находящихся внутри всевозможных непонятных приборов. Все остальные многочисленные окна, расположенные в совершенно не имеющей архитектурного упорядоченного построения, как по высоте, так и в горизонтальной плоскости являлись, всего вероятнее, выходами других менее важных в плане управления кораблем сборочных комплексов.

— Илья, я все же сомневаюсь насчет вон того сплошного козырька. Успеет ли ракета пролететь эту дистанцию до главного центра управления всем кораблем или что там находится, пока эти створки не закроются?

Командир группы опустил бинокль, но так и не отрывая взгляда, ответил:

— Артем, я не знаю, но расстояние столь мало, что должны успеть. Должны. Обязаны. Запуск будет согласован и произведен после команды Горшенина. Причем посекудно! И мы должны это сделать любой ценой!

— Вплоть до секунды?

— Вплоть до секунды, — подтвердил Илья, — и после этого быть готовы пойти туда, к главному центру управления кораблем, когда… я и сам не знаю, что произойдет дальше.

— Так может, заранее метнутся и както помешать схлапыванию этих защитных створок?

— И как мы это сделаем? Сейчас у них все под контролем, но когда начнут действовать иные факторы и условия упорядоченной работы всего этого будут нарушены, вот тогда у нас есть шансы перебежать эту ферму.

Ответить Пошанский не успел, так как Илья вдруг поднял руку, предупреждая того, что он на связи.

— Да, Денис, слушаю. Да, понял… понял… да, по сигналу вытащим комплекс на позицию… понял… нам нужно будет три секунды на активацию и сам запуск. Расстояние незначительное и… да, слушаю… хорошо, договорились. Десятиминутная готовность. Понял. Отбой.

И уже повернувшись к Артему, дополнил:

— Через шесть минут ориентировочно нужно держать стартовый стол на позиции.

— Как? На виду у всех?

— На виду у тех галактеров, что могут в самый неподходящий момент появиться здесь, — с нажимом ответил Илья, в который раз рассматривая выбранную им стартовую позицию, затем помедлил немного, собираясь с духом. — Поэтому нужно отправить двоих, чтобы они привлекли на себя внимание, если понадобиться и…, и, не закончив, показал рукой влево за секции с какимито агрегатами, установленным намного левее от основной диспетчерской этой крепежной фермы.

Посмотрев в ту сторону, Артем медленно перевел красноречивый взгляд на Юдина.

— Не смотри на меня так — я знаю, но подругому мы не выгадаем нужного времени в случае чего, — ответил Илья. — Те, кто пойдут… они дадут нам необходимое время.

— И кого пошлешь?

Бежали секунды, затем Юдин промолвил:

— Мне нужен один доброволец. Пошли внутрь. Терентьев, за главного!

В двух словах рассказал остальным, что нужно сделать и дополнил, что он пойдет сам, только нужен еще кто-то. Некоторое время все молчали, затем кто-то подал голос:

— Илья, ты нужен здесь руководить группой. Не спорь, пойду я! — выступил вперед Артем.

— Я с тобой! Была, не была! — выступил вперед парнишка лет шестнадцати, Павел Сотников.

— Молод еще поперек батьки в пекло лезть, — шутливогрубоватым тоном воскликнул Стас Печерских и отпихнул Сотникова назад. — Я уже достаточно пожил на свете. Когда выступать, Илья?

— А может быть установить ЗРК вон там? — произнес наводчикоператор Олег Макаров, показывая головой кудато по ту сторону окна.

Посмотрев на него и проследив за направлением взгляда, Юдин вспомнил то самое окончание пандуса справа снаружи, к которому между диспетчерской и бортом корабля наверняка ведет внутренняя вторая дверь. В самом начале он не разрешил открывать ее, боясь лишний раз привлекать внимание галактеров, как произошло у Горшенина внизу, но сейчас быстро обдумав и сопоставив оставшееся время до начала операции, решился:

— Давай, глянем, что там? Если и гдето и сработает на каком-нибудь пульте тревога, то прийти не успеют.

Шагнув к люку, возле которого натекла лужа крови убитого галактера, он воскликнул:

— Не активна, мать его!

— Можно механическим способом, — пришел на помощь Макаров, протягивая руку к небольшому рычагу. — Я сразу просек, для чего этот рычаг! К тому же не ошибешься, как и куда его двигать. Да и не может же быть, чтобы у них не было резервного способа открыть люк, если пропадет напряжение!

С этими словами, не дожидаясь команды Ильи начал открывать люк, быстробыстро поднимая и опуская рычаг. Внутри явно была целая система усилителей начального усилия, идущего от этой ручки и которая чуть медленнее, чем с помощью моторов стала уходить в стену.

— Идеальная позиция! — удовлетворенно воскликнул Олег, когда вышел наружу вслед за Юдиным, затем выглянул из-за угла и оценил будущую траекторию до цели. — Правда, нужно будет внести корректировку курса сразу после схода с направляющей, а там уже дело за системой наведения.

— Согласен: с боков и сверху все укрыто от непрошенных взглядов, только спереди видно, но это если смотреть именно сюда, — подтвердил выводы наводчика Илья, напоследок добавив. — Смотри Олег, лишние секунды полета «Иглы» нам не нужны!

— Ну, на поворот, захват цели и оконечное направление прибавится пара секунд. Поиному не получиться!

— Ладно. Давайте устанавливать ЗРК здесь, — приказал он.

…На вытащенный стартовый стол ЗРК со всей осторожностью шестеро человек поднесли и установили ракету «ИглаС25». Теперь оператор установкой колдовал у съемного пульта управления, находясь в дальнем углу диспетчерской и от которого тянулся кабель. Заводомпроизводителем рассчитывался и такой способ контроля и управления комплексом, когда использование ЗРК на полностью открытых пространствах невозможно, а близкое нахождение наводчика в таких случаях опасно для жизни в момент пуска. Вскоре удовлетворенно кивнул:

— Все, система готова к запуску, — доложил он Юдину, глянув в открытый люк, который закрывать больше не стали.

Тот кивнул головой, бросил взгляд на часы, обратно на ожидающих в углу людей и обернулся к противоположному люку в вестибюль. Неожиданно остановился и посмотрел на Макарова:

— Олег, можно и эту дверь заблокировать в открытом положении?

— Можно, но она активна и…

— Полторы минуты осталось, понимаешь?

— Сейчас, — кивнул тот и, рванулся было к люку.

— Сиди. Твоя задача — запуск. Сами справимся. Горюнов, Славин — как там?

— Пока никакого движения! — ответили снайперы, засевшие возле ЗРК и отслеживающие узкое пространство вдали на случай любопытного случайного взгляда галактеров сюда.

— Хорошо.

Точно также быстро начав поднимать и опускать рычаг, Илья увел люк в стену, с тревогой отметив сменившийся на необычный розовый цвет овалсенсорную клавишу люка вместо зеленого и шагнул вперед.

— За мной! — мотнул головой остальным.

Диспетчерская опустела, не считая Макарова, неотрывно следившего за введенными в боеголовку показателями, высвечивавшимися на мониторе управления ЗРК, и поэтому не видел вспыхнувшего точечного красного сигнала в одном месте работающего единственного монитора диспетчерской. Горевшая несколько секунд звездочка сменила цвет на синий, почти не выделяясь с общим фоном.

А если бы кто и заподозрил неладное, то несведущих в тоновой цветовой сигнализации галактеров людей смена этого приоритета все равно бы обманула…

Когда Ершов сказал, что все люки в генгенаторном зале блокированы, Денис сразу понял, что это первая штатная боевая реакция галактеров на действия группы Тимофеева.

«Значит, у галактеров разработаны первоначальные действия на какие-либо внештатные ситуации, связанные с деятельностью противника. Не имеется конкретно нас людей и по регламенту или что и как у них это называется, изолируются, переводятся на иную ступень не защиты, а рабочего режима, ну как во время старта или при боевом расписании главные комплексы корабля, к которым относится источник энергоподачи. И это не страховочные ответные меры на ненайденного галактера, якобы вошедшего сюда и применившего не нужную процедуру ввода пароля! Хотя сейчас наверняка эта процедура перешла в активную фазу. Только намто не скрыться, когда здесь все рванет, пусть даже от ударной волны нашего же заряда!»

Жить хотелось при любом раскладе. Самое обычное любого живого существа желание. Оното и заставило Дениса ухватится за мысль о возможном месте, где можно переждать момент взрыва. И он догадывался, где оно может находится. Прямо под ними! Вот сейчас они с Андреем и хотели проверить — что там внизу находится?

Обхватив ногами металлический канатшест посередине шахтылюка, и перехватывая руками кольцапоручни по кругу Денис и Андрей спустились вниз у края странного, около пятнадцати метров в высоту помещения. Ха, помещения! Да оно только чуть меньше размеров той опушки у «Пика Свободы», где располагалась законсервированная под открытым небом военная техника какойто воинской части прошлого. Может быть, этот зал был еще больше, но сквозь многочисленные опускающиеся и поднимающиеся металлические труба и светящиеся энерговолокна было трудно разглядеть, что там у противоположного края. Хотя наверняка там то же самое что и здесь — это был один огромный круглый зал, заполненный… К тому же увиденного в центре было достаточно, чтобы понять назначение всего зала. Сразу же безошибочно сформировался ответ — все то наверху, что они считали главным энергетическим центром, являлось только одним из шести точно таких же ответвлений распределителя, коим являлся вон тот просто огроменный эллипс на полу, который в свою очередь был только верхней частью реактора или что там применяют галактеры в качестве источника электроэнергии. Сам реактор находится еще ниже. А может, и он только передаточное ответвление? С ума сойти! Лучше уж считать ЭТО главным сосредоточием галактерской энергетики.

Сфероидный неистово светящийся купол опоясывал массивный металлический обручкрепление гдето в три, может и больше человеческих роста высотой, на равных промежутках к которому присоединялись сходящиеся плавно изгибающиеся с потолка по его краям магистрали передачи энергии наверх. Именно шесть магистралейтруб. Все они уходили под потолок, и не нужно было иметь карты расположения этих отсеков: все эти энергомагистрали, уходящие вверх точно передавали расположение симметрично расположенных энергетических мест корабля.

Денис машинально проследил за одной такой серого цвета трубой рядом, имеющей множество технических упоров и восходящей к такому увеличенному в сотни раз трамблеру, закрепленному на потолке. И к этакой крышке из шести выпуклых наливовгнезд и присоединялся в центре главный провод напряжения.

«Емое! Вот онто и является главной токоведущей шиной одновременно замыкающей контакты всех шести гергенаторов наверху, которые и создают тот энергетический сгусток в воздухе в центре. Трамблер в окружности более ста метров!» — догадался Денис, вспоминая зрительные размеры залы над ними.

— И это управляется вон там! — как утверждение его догадки раздался голос Ершова.

Денис не стал оборачиваться к нему и смотреть, на что именно показывает Андрей — он и так видел пространство между рукавамисоединениями, отходящих рубашекмагистралей, как конечностищупальца чудовищного паука уходящих по окружности вверх и заполненное мониторами, сфероидными флюоресцирующими и как бы левитирующими в воздухе диаграммами. По всему выходило, что весь процесс управления проходил без непосредственного участия галактеров. Без их постоянного присутствия, что не было удивительно с уровнем развития их технической стороны.

…Они подошли к сфероиду, теперь с близкого расстояния возвышающегося метров на десяти над ними и почти касавшегося потолка. Отсюда они сразу почувствовали себя пигмеями. Задрав головы, заметили в невысоком потолке светящуюся окружность света, бьющего из центра купола и отражающегося поверху, постепенно рассеивающемуся и равномерно распределяющемуся по всему отсеку.

«Экономят на свете, что ли?» — усмехнулся он.

— Ты посмотри, где можно заложить заряд, чтобы рвануло наверняка, а я пока гляну туда — может, там найду подходящее место, — предложил он Ершову, кивнув головой на прочную лестницу, которых между двумя рукавамимагистралями было две. Каждая у рукава.

Андрей изумленно посмотрел на друга:

— Ты хочешь сказать, что..?

— Да, взрывать будем здесь. Подорвав там наверху, мы можем только заставить скакнуть напряжение в общей сети, которое они быстро стабилизируют, перенаправив потоки. Все, не стой столбом! — добавил Денис и направился к лестнице.

Путь наверх не занял много времени и ступив на идущую огороженную вокруг смотровую площадку, прикрывая лицо от нестерпимого потока света, стал медленно поднимать глаза от пола, в конечном счете, достигнув места соединения металлаобруча и самого явно не стеклянного, но одной физической природы полупрозрачного материала колпака. Долго смотреть даже сюда, одновременно пытаясь боковым зрением глянуть за сферуглаз было невозможно, да он увидел все, что нужно.

«Мда, это параболическое зеркало не взорвешь так просто», — подумал и напоследок окинул, на сколько смог коридор, по которому можно было пройти по кругу и начал спускаться, так и не решив, для чего эта смотровая площадка создана? Да не все ли равно? Разбираться будем потом, если останемся живы!

— Ну что? — в один голос спросили они друг друга и засмеялись этому совпадению.

— Да ничего хорошего нет, — сказал Горшенин, — там все такое массивное, что нашими средствами даже не стоит пытаться как-либо навредить главному реактору. Хотя я и не горю желанием его подорвать полностью, — присовокупил Денис, — хотелось бы только перевести его в режим самообеспечения или как это называлось у нас, ну на АЭС? А, неважно. У тебя как дела обстоят?

— Вот здесь, в этих местах есть технические лючки доступа к линиям компьютерного обеспечения…, начал Андрей.

— Покороче, компьютерный червь! — мягко, в грубоватодружеской форме прервал его Денис, некоторое время слушая техническую сторону подключения шлейфов компьютера и всего с ним связанного. Андрея, похоже, понесло.

— Хм? А! В общем, думаю, нужно заложить по кругу вот в этих лючках заряды и подорвать!

Ничего себе лючки! Да в них человек свободно влезет!

— Андрей, а ты уверен, что не сработает и не перекроется, ну там, какая-нибудь внутренняя преградастраховка, созданная как разя для подобных случаев? Я имею в виду, мы взорвем компьютеры, а…

— Понял тебя, — также бесцеремонно оборвал его Ершов, — я проверил, слазил туда — там идут десятки километров кабелей и световолокон, труб, еще черти каких соединительных или иного назначения таких вот коробочек, — он показал на руках, что это такое, — и которых вообще бессчетное количество. К тому же от каждой коробки изгибаются и уходят вовнутрь, заметь, вовнутрь, а не вдоль или наружу по отношению к самому куполу сквозь плотные, почти неразличимые в месте касания отверстия металлические тонкие трубки. И это не информационные оптиковолоконные, в нашем представлении, кабеля. Это что-то другое, материальное, что имеет непосредственное отношение к этой энергетике. Насчет компьютерного обеспечения: да, гдето есть дублирующая аппаратура и гдето есть другой путь подводящих проводов сюда и она при неординарной ситуации может перехватить управление, но, — тут он многозначительно протянул паузу, — но повредив те самые коробки, хм, силы взрыва взрывчатки будет достаточно, чтобы скомкать их и всю аппаратуру наблюдения здесь. Мы отрежем иным системам дистанционного контроля доступ к связующему каналу, предоставив компьютерам внутреннего обеспечения целостности и работы самого реактора альтернативу немедленного взрыва или перевода реактора в ждущий режим. Что выберет электроника, отрезанная от основного канала связи? Естественно активирует и подчинится какой-либо программе, отвечающей за целостность самого реактора. Попросту отключит его! Понял?!

— Понял. Ладно, верю. Так, давай наверх! — решил Денис.

… Куницын и Вахрушев подавали заряды сверху. Здесь Горшенин и Ершов принимали и перетаскивали их поближе к сфере. Затем, когда все было доставлено сюда, Андрей поднялся наверх и стал тянуть кабель, устраивая своеобразный пультзамыкатель с наружной стороны кабиныперехода. Он быстро разобрался с механическим замком люка и протянул сквозь образовавшееся отверстие кабельдетонатор. В это время остальные распределяли пакеты взрывчатки по лючкам. На всю окружность их не хватало, но по обоюдному предположению решили, что достаточно, чтобы прорвало в одном месте, а выплеснувшаяся энергия завершит начатое разрушение во всех остальных участках. На этом и порешили, занявшись соединением в единую сеть проводов к замыкателям.

Они почти закончили. Почти закончили. Здесь у купола все было готово. Оставалось соединить кабель с пультом замыкания заряда уже наверху. Поэтому Вахрушева отправили наверх. Внизу остался Денис с Куницыным.

— Олег, давай живее! Помочь? — торопил его Горшенин.

— Да нет, всего пара скруток и все готово. Сейчас! — откликнулся тот.

Рассредоточившиеся у своеобразных бойницпроемов вестибюля бойцы ждали сигнала. Юдин вновь вызвал Горшенина. Ближайшие от него люди полагали, что Горшенин передает команду к запуску и вот сейчас Юдин обернется и крикнет Макарову. Он и вправду обернулся, но не отдал команду, а метнулся внутрь. Тут же пришли звуки нескольких сухих щелчков «Выхлопа». Смолкло. Команды не было, и они напряженно вслушивались в звуки из открытой в обе стороны диспетчерской…

— Что? — подлетел к обратному люку Илья, на ходу заметив тревожно выглядывавшего туда же Макарова, махнул ему — сиди.

— Одна сука смотрела сюда и что-то наводила на нас, — откликнулся один из снайперов.

— На хрена тогда вы стреляли? — набросился на них Юдин. — Ты что, точно видел, что сюда смотрели?

— Да, точно! Как будто он знал куда и…, все это время не отрываясь от оптики отвечал Славин и вдруг спустил курок. Отшатнулся к проему. — Мать его..!

Поверху в проеме скользнул отблеск. Исчез за углом. В тот же миг и винтовка Горюнова тоже приглушенно тявкнула пару раз, затем над ними пронеслась молния, и волна жара окатила всех троих. Рефлекторно присев и глянув наверх, увидел матово рдеющее и теряющее цвет место попадания лазерного луча.

— Снял гада! — с какимто садистским удовлетворением промолвил Горюнов, затем обернулся к Илье: — Чего ты завис, командир? Начинайте, пока не поздно! Нас просекли, операция УЖЕ началась!!! — под конец выкрикнул ему в лицо и снова уткнулся в прицел стрелок, быстрыми профессиональнокороткими движениями водя стволом вправовлево, вверхвниз.

Развернувшись, и уже спиной слыша щелчки выстрелов, понесся к вестибюлю Илья, на ходу отвечая Горшенину, но у выхода буквально распластался в беге, щучкой бросаясь на пол — поверху прошелестело несколько всполохов разрядов. Затем до него дошло, что его люди открыли огонь по невидимому им врагу.

— Денис, нас обнаружили! Ведем огонь. Черт его знает, как вычислили! Подожди, послушай — начинать надо прямо сейчас, пока не поздно и броня главного зала управления не схлопнулась! — передал он по ШИПу Горшенину. — Да… понял! — уже отвечая на его приказ. — Есть, запускать «Иглу»! Макаров, старт!!! — проорал он, извернувшись на полу так, чтобы наводчик слышал. — Как понял?!!

— Понял, запускаю! — крикнул Макаров сквозь очереди «АКМ» и первые разрывы брошенных гранат вперемежку с высокорезонирующими чередой идущими звуками оружия галактеров.

«Все, началось!» — пронеслась лихорадочная мысль.

— Олег, твою мать, давай живее! Наших наверху обнаружили!

— …и мы должны через пять секунд произвести подрыв! — перебил его лихорадочно скручивавший пассатижами контакт Куницын. — Не ори, я СЕЙЧАС закончу!

— Хорошо. Я пошел к лестнице. Жду там.

— Угу.

Вот последний оборот, быстрая обмотка изоляцией места скрутки.

— Готово, Денис! — крикнул Олег, поднимаясь на ноги и намереваясь бежать к трубе наверх. Вдруг увидел, как бесшумно ушел люк перед ним, еще один совсем рядом и внутрь вошло сразу два, нет, уже четыре галактера.

Рука машинально потянулась за автоматом. Отработанным движением снял с предохранителя. Звук передернутого затвора, казалось, снял оцепенение с галактеров, повернувших головы в его сторону и только сейчас заметивших его и… эти явно были из когорты военных, так как двое сразу метнулись в сторону по проходу за укрытие. Другие несколько замешкались, но уже вынимали импульсники с боков, когда очередь «Калаша» буквально размазала, вбив их вовнутрь шлюза, из которого только что появились, тем самым создав небольшую свалку в проходе.

— Денис! Уходи! Я задержу их! — прекратив стрельбу, меняя позицию и ища спрятавшихся и также выгадывавших лучшее положение галактеров, выпалил Олег. — Подрывай сразу, как окажешься наверху! Я жертвую собой ради всех остальных. Прощай!

Именно последняя фраза заставила Горшенина остановиться и вспомнить то, ради чего они сюда проникли и что на его плечах ответственность за всех оставшихся людей. За продолжением рода человеческого. Он знал, что потери будут неизбежны, но видеть вот так своими глазами как люди жертвуют собой, было невыносимо, но пересилить себя нужно! Поэтому он не подал голоса в ответ, чтобы не выдать своего положения, только тихотихо прошептал слова прощания с этим парнем и вслушиваясь в возобновившийся звук стрельбы начал подниматься.

Его скрыли многочисленные трубы, световолокна, пока поднимался наверх. В один момент, достигнув края потолка, перед тем как окончательно скрыться в трубе, заметил прячущегося Куницына, выжидавшего приближавшегося сбоку галактера. Вот он резко выпрямился, наводя на безголового оружие и… очередь «АКМ» слилась с коротким ответным разрядом. И тот и тот рухнули. Все, нужно уходить. Олега уже нет. Денис начал подниматься, но когда ему оставалось пара метров, он вновь услышал характерный звук выстрелов «Калаша», бьющего длинной очередью. Смолкло. Вновь стрельба. На этом месте он поднялся наверх.

— Быстрее! Галактеры появились из люков. Олег их задержит, — ответил он на немой вопрос Вахрушев, когда схватился за протянутую руку и встретился с его взглядом.

Тот только кивнул головой, помогая тому подняться, и вышел из кабины перехода. Денис напоследок бросил взгляд вниз в провал. Постоял мгновенье и вышел. Прикрыл за собой дверь и сделал несколько движений ручкой, наглухо перекрывая сообщение с нижним этажом. Быстро прошел за невысокий уступ возле стены, за которым на полу стоял пульт и оба товарища.

— Подрывай! — приказал отчужденным голосом.

Осветив пламенем внутреннюю часть диспетчерской «Игла» рванула вперед. Метнувшись к окнам Макаров увидел ее — ракета уже изменяла направление, оставляя белесый плавно изгибающийся след. Быстро проследовав перед окнами «Игла» скрылась из виду, уйдя из ракурса. Тогда он развернулся, поднял с пола автомат и метнулся в проем, намереваясь выскочить в вестибюль, и присоединится к перестрелке, как прямо перед носом люк неожиданно вышел из стены и закрыл выход, отрезал его от остальных. Чуя неладное, развернулся: так и есть — люк наружу, к пандусу, где стояла ЗПК и находились снайпера тоже был перекрыт.

— Перехватили управление, ублюдки! — догадался наводчик и подошел к пульту, понимая, что он ничего не сможет сделать, но надежа витала, как вдруг пол под ногами дрогнул, и он рефлекторно выкинул руки в стороны, затем схватился на край пульта, ощущая начавшееся движение. Машинально поднял глаза перед собой и увидел окно. Он кудато выдвигался, так как близкий край борта корабля перемещался вперед. Затем он кудато отошел, отодвинулся. Еще одно его стремительное движение за спину и… до него дошло — по какойто причине галактеры активировали эту диспетчерскую и теперь она выдвигалась вперед над пропастью, одновременно поворачиваясь влево, рабочей стороной к приемной площадке.

Вдруг слева в окна вплыл конус, по мере поворота диспетчерской смещаясь вправо. Начал уходить из ракурса, но тут диспетчерская прекратила менять пространственное положение, и Макаров машинально переместился влево у окна, стараясь удержать глазами конусцель. Последовал заключительный легкий толчок, и движение прекратилось. Он не стал смотреть, под каким углом к рабочей площадке замерла диспетчерская, увидев стремительный полет «Иглы».

— Давай, давай, еще немного..!

Примерно тоже самое твердил и Юдин, когда отдав команду наводчику, рефлекторно прикрыл глаза от пламени стартовавшей ракеты. Через пару секунд он перевернувшись на левый бок и привстав на колени, позабыв об окружающей обстановке стал следить за появившейся вдали, хм, почему так далеко? или просто так кажется? «Иглой», на глазах ускорявшейся и ускорявшейся и скачкообразно сокращавшей дистанцию до цели.

— Еще чутьчуть, — вымолвил он, когда ракета приблизилась к конусу и тут створки быстро поползли сверху вниз, пытаясь отрезать внешний вид центра управления кораблем.

Успели. И те и те. Оставляя расширяющийся след, ракета скрылась внутри самого важного комплекса галактеров за миг, как защита легла и намертво перекрыла всю окружность обзора.

Как оказалось, не столь намертво: через несколько секунд сила детонировавшей внутри боеголовки стала искать свободное пространство. В единый миг создавшаяся зона повышенного давления и концентрации разрушительных сил превратила в ад залы управления кораблем.

И она его нашла. Выдавила. Этим выходом, крышкой перегретого пара из кастрюли стали те же самые створки, явно не предназначенные для такого сильного воздействия. Вмиг вспучившаяся и выпираемая изнутри окантовка по всей окружности рванула в одном месте наружу брызгами раздираемого металла створок, затем как цепная реакция вся окантовкастворки разлетелись. За неуловимо короткий миг наружу выплеснулись всевозможные разбитые на мелкие кусочки детали всего, что находилось там. Затем все ожерелье этажа прорезала единая волна огня…

Все это выплеснулось наружу в окружении уже взаимодействующих легкогорючих химических контрагентов внутреннего дополнения, воспламенившихся мгновением позже и сейчас поддерживающих стремительную реакцию детонации других взрывоопасных компонентов. Этот разрушение центрального поста стало единственно ярким фейерверком. Результатом этого стало отключение одной стороны подсветки соединяющего моста отсюда с целью. Как будто кто-то отрезал питание.

Глаз сразу стал искать другие признаки проявления взрыва ракеты и непроизвольно тянулся к конусу. Здесь и вправду большая часть сооружения погрузилась в темноту. На некоторых этажах вспыхивающий и гаснущий свет в окнах и большущих проемах говорил о нарушении работы электропитания, а больше ничего более значительного не произошло. По крайней мере, люди не успели обратить внимания, следующие минуты занятые отражением усиливающегося огня со всех сторон.

А галактеров видимо не сильно тревожили разрушения, наносимые людьми, да и ими самими своему кораблю. Перестрелка продолжалась. Попадавшие энергетические сгустки в отдельно стоявшие агрегаты на площадке заставляли их взрываться, разлетаться на отдельные мелкие детали, наподобие шрапнели с визгом уходя в сторону. Порой они загорались, внося дополнительное освещение под широчайшим навесом. Постепенно круг атакующих сужался. Галактеры пришли в себя от шока. От шока не успешного противодействия людей, а от их присутствия внутри корабля!

Вот сверху, вертикально вниз ударила очередь чегото крупнокалиберного. Затем от туда же прилетел массивный предмет, в следующий миг озаривший все белой вспышкой, на несколько секунд ослепившую всех. Когда возможность видеть вернулась к Илье, он увидел быстро приближавшихся и перебегающих галактеров от одного к другому перевернутым деталям, агрегатам, отшвырнутым силой взрыва брошенной гранаты, нет, мины, что ли? В ответ никто не стрелял.

— Огонь! — заорал Юдин, криком надеясь привести людей в чувство.

Получилось. Вновь разгорелась перестрелка. Затем выскочил из правого проема и тут же присел. Изогнувшись, глянул наверх. Отлично! Вытащил три гранаты, сорвал чеку с одной и зашвырнул ее вовнутрь. Те же комбинации совершил с другими гранатами. Когда влетела последняя, первая рванула… Строенный взрыв буквально вышвырнул несколько тел галактеров из диспетчерской наверху вместе с разбитой аппаратурой и плохо закрепленными шкафами. Все это было сдобрено дождем битого стекла. От всего этого стеклометаллопада Илья шарахнулся вправо, к краю пропасти, буквально втиснувшись в выемку между стыками стен, и там укрылся, пережидая последствия своих действий. Неожиданно перед глазами оказалось то, что здесь не было раньше — перед ним, буквально в двадцатитридцати метрах висела над пропастью, выдвинутая мощным поворотным шарниром диспетчерская. С ее левой стороны, по отношению к нему, находилась знакомая ЗРК и двое людей. Хм, Горюнов и Славин. Они хладнокровно целились и стреляли кудато поверх его головы. Глянув на темные окна диспетчерской, он ничего не увидел.

«Диспетчерская?!»

Он повернулся и выглянул из-за укрытия в сторону вестибюля, где должен был находиться входной люк диспетчерской и не нашел его, как и самой диспетчерской — на ее месте зияла пустота. Нет, не пропасть вниз, просто диспетчерская находилась в этаком ложевыемке между внутренней частью борта корабля и несущей фермой, соединяющей конус. Теперь там зияло небольшое углубление.

Конус! При этой мысли он снова обернулся к цели. Отрадное зрелище — прошла, наверное, не одна минута, а до сих пор отваливались и исчезали внизу детали защитного козырька. В некоторых местах наружу прорывались клубы густого поднимающегося вверх дыма. В других секциях были видны языки пламени, как красного, так и синеватозеленого цвета.

«Возможно, окисление и реакция химических компонентов на кислород», — подумал он.

Сквозь языки срывались огненные капли чегото. Но больше ничего глобального не происходило — также истекало свечением силовое поле под куполом и… ему показалось или нет?

В следующий миг она попытался ухватиться за стену, но, гладкая полированная поверхность не дала этой возможности, а еще раз дрогнувший пол заставил его выскочить наружу и метнуться под прикрытие проема вестибюля. Благо, что самое опасное и объемное сыпаться сверху из основной диспетчерской перестало. Он присел, ухватившись за край проема, ожидая других проявлений вибраций или нестабильности всей конструкции, но их не последовало. Тогда выглянул наружу и сразу приметил затаившуюся после очередного выстрела фигуру галактера. Все постороннее отошло на задний план. Илья прицелился и плавно спустил курок. Галактер упал.

— Вот так тебе, чучело галактическое! — и стал выискивать очередную цель, но в следующий миг, без какого-либо предупреждения в виде очередных толчков он почувствовал, как в направлении от конуса что-то случилось.

Оттуда пришло общее снижение накала освещения. Илья повернул голову в том направлении. Поднимая глаза от попавшего в ракурс фермыперехода, он неожиданно задержал взгляд, машинально отметив переставшую искрить как от замыкания по всей длине моста подсветку на тех самых опорахтумбах по его краям. Затем с удивлением обнаружил, что до этого прямая ровная поверхность перехода провисает! Как будто враз ослабили натяжение удерживающих тросов, если бы они были, а так эту функцию выполняли, мм, да бог его знает, какие механизмы! Главное, что до него дошло, что эти механизмы перестали выполнять свою задачу.

— Что за…?

В следующий миг догадка заставила поднять взгляд на сам конус, почемуто переставший освещаться. Взгляд еще выше…

…В первую секунду ничего не произошло, хотя сигнальная лампочка на пульте подтвердила прохождение тока до конечного адресата. Замыкание прошло успешно! Иначе загорелась бы красная, а не зеленая лампочка.

Денис, чувствуя неприятный холодок в груди, бросился к переходной тумбепереходу вниз. Первым стремлением было спуститься вниз и выяснить причину несработки подрыва заряда, как вдруг почувствовал легкую вибрацию пола, а в следующий миг сам шлюзпереход вздрогнул, зрительно деформировался в одну сторону на несколько градусов, замер в этом положении. Тут Дениса понастоящему сбило с ног или пол просто подпрыгнул и также резво ушел вниз только для того, чтобы принять тело успевшего сгруппироваться Горшенина.

Тот широко раскинул руки, ожидая следующего толчка, но видимо главный толчок и ударная волна прошли, и других не намечалось. Тогда он посмотрел на шлюз: тот не остался в том измененном состоянии, в котором зрительная память запечатлела его положение несколько секунд назад. Нет, он уже был вывернут в обратном направлении, и на глазах принимал форму закручивающейся спирали.

«Ха! Какие силы мы высвободили подрывом главного реактора? Какой насыщенности энергии там сейчас витают, что смогли извернуть так сам шлюз?! А ведь он служит выполнению именно этой задачи противостоять прорыву газов и агрессивных сред при подобных катастрофах на корабле!» — пронеслась мысль, пока следил за следующим действом: вырвавшиеся потоки энергии, повидимому, еще не успокоились, намереваясь преодолеть это препятствие и разлиться все сжигающим огненным валом здесь. Но конструкторы и строители космического левиафана предусмотрели и рассчитали возможные нагрузки на шлюз, увеличив энерго, тепло, и противоударные свойства, теперь уже непохожего на шлюз.

От скрюченного обрубка шли волны перегретого воздуха, затем пошел первый сизый дымок от металла, затем вся конструкция задымилась. Дым скоро растворился, сменившись яростно поднимающимся дрожанием перегретого воздуха вокруг корпуса. Его количество не собиралось уменьшаться, наоборот, расходясь уже не только вверх, но и во все стороны волны жара достигли Дениса, стоявшего на четвереньках в пятишести метрах от бывшего перехода. Он начал потихоньку отползать, не в силах отвести взора.

Правда, по прошествии еще нескольких секунд замер на месте, неотрывно наблюдая за изменениями шлюза. Вот темный металл изменил цвет, став бордового оттенка, следующим этапом быстро перешел темный спектр к алеющему, на глазах наливаясь ярким краснобелым цветом. Не доходя нестерпимо белого, раскаленного свечения световой переход нагрева металла прекратился, устойчиво держа эту набранную степень накала на грани перехода в жидкое состояние. Прошло еще несколько секунд. Ничего не происходило, кроме чуть склонившегося раскаленного отросткашлюза. Никаких дополнительных вибраций не следовало, только вот гудение в зале…

— Смотрите! Шар! — выкрикнул кто-то.

Денис посмотрел вправо в центр зала на безумствующий в воздухе энергетический шарвихрь от сходящихся шести гергенаторов потоков энергии и вбиравший и вбиравший самое себя внутрь. Сейчас картина изменялась на глазах: подпитывающие сгусток энергии потоки вообще исчезли, а сам шар уменьшался, продолжая бесконечное, безостановочное движениесхлапывание.

Настал миг, когда без какого-либо звукового и оптического эффекта мечущийся поток энергии просто растворился в воздухе. Исчез. Сразу же стало темно. Нет, не полностью темно — исходивший свет от многочисленных панелейприборов на стенах продолжал отбрасывать лучи и их хватало, чтобы видеть сквозь появившиеся тени, как отключались один за одним подсветки вторичных приборов шести гергенаторов.

Секции гергенаторов гасли, их общий фон мерк, постепенно сливаясь с наваливающейся со всех сторон теменью. Увеличивавшиеся косые тени расширяли свои границы, соединяясь с подобными линиями, объединяясь и накрывая черным покрываломсаванном приборы.

Все это происходило под аккомпанемент невидимых вращающихся мощных разгонных турбин, которые продолжали стремительное вращение, но внезапно почувствовавшие уход сил, эти гиганты замедляли бегвращение, своим постепенным нисходящим гулом повествуя о падении мощности или полностью отсечения от источника энергоподачи. Вскоре их вой затих.

Следующим этапом отключения и перехода в неактивный режим всего в округе стало услышанное сперва несильное, но все быстрее и быстрее переходящее во множественное щелканьецикады реле настенных приборов, начавших гаснуть как по отдельности, так и целыми секциями и сегментами. Эти автоматы ощутили нехватку электроэнергии, отключаясь и подобным прерыванием от общей сети сигнализируя управляющим схемам о внештатной ситуации. Они в свою очередь проводили операции по экстренному переводу подчиненных схемблоков в неактивный режим.

Темнота стала стремительно обступать со всех сторон. Последним этапом затухания электронной жизни стал слившийся воедино звук отпирания всех до этого заблокированных люков в зале. Видимо, этот режим был настроен таким образом, что автоматически отпирал все выходы в момент отключения от энергосети. Что ж, логичное решение: когда ничего не будет действовать, то никак и не выберешься и не войдешь. Прошедшийся по кругу неоднократно сдублированный щелчок стих. Над каждым ушедшим вовнутрь люком зажглась белая точкасигнализатор, дающая ориентир на выход отсюда галактерам если они попадут в подобную ситуацию, видимо питаясь от автономных батарей.

Вскоре только этот свет от слабых белых ламп был единственным источником в этом месте, ранее насыщенном энергией и переправлявшей ее многочисленным потребителям на корабле. Отныне ни одного вольта не протекало по разомкнутым цепям.

Полная тьма окутала людей. Нет, еще один яркий источник остался. Правда, и он стал менять белый цвет на бордовый. Не останавливаясь оттенок перешел на коричневый, темнокоричневый тон и наконец, полностью слился с окутавшей темнотой. Каким бы ни был металл переходного шлюза вниз, он быстро отдавал полученную тепловую энергию.

Тишина. Необычная тишина здесь, где всегда гудела, перемещаясь по световолоконным проводам, да и прямо в воздухе неподдающаяся пониманию энергия.

— И что дальше делаем, командир? — какимто будничным голосом спросил Вахрушев.

От этого обычного вопроса Денис сразу пришел в себя, включая ШИП. Начал передавать наружу информацию по успешному отключению реактора и спросил, какие изменения происходят, но не дослушал, почувствовав, как вдруг мир пришел в движение, в следующую секунду рванувшись вверх и вниз.

Денис вдруг осознал, что не стоит на ногах, а несется по воздуху. По воздуху, враз наполнившемуся звуками и стонами рвущегося, явно гдето испытывавшего титаническое воздействие на прочность металла корабля. Далекий грохот и лязг, донесшийся из коридора, сменился близкими звуками бьющейся плохо закрепленной аппаратуры вокруг. Шум, гам, треск и скрежет рвущихся тонких листов чегото враз отошел на второй план, когда он чувствительно коснулся пола…

…Он видел это! Видел! Постоянное, тягучее светизлучение, исходившее из верхней горловины конусаизлучателя не дрогнуло, а просто исчезло! Его не было. Поле отключено!

— У него получилось! — прошептал Илья. — Получилось!! Силовое поле отключено! — прокричал он, разглядывая теперь видимую часть в центре корабля под потолком.

Сейчас он разглядел развернутые наружу и застывшие примерно под углом в 450 лепестки носовой части корабля, которые составляли орнаментжерло, из которого и бил наружу водопад энергетического потока, не позволявшего им все эти годы проникнуть за него. Теперь у них получилось. Только что это им дало? Нужно подождать немного. Просто подождать.

Вдруг Юдин с изумлением опустил взгляд на сам конус, висящий точно как новогодняя звезда на елке. Перевел взгляд на ветвилапы, на которые сейчас больше походили крепежные фермы и которые со всех сторон враз провисли, прекратив получать энергию на свои звеньямоторы или силовые генераторы, неизвестно что там использовалось для этого. Он видел, как в следующий миг все они натянулись под тяжестью главной звездыконуса, которая враз опустилась на несколько десятков метров. Этот центр управления всем этим злом для Земли сейчас испытывал не лучшие минуты своей жизни.

Какойто томительный неуловимый миг вся гигантская конструкция качалась по несильной амплитуде, испытывая чудовищное давление от центра к периферии. Почти материально ощущалось напряжение всех натянувшихся сочленений.

Повисшая тишина была прервана громким звенящим хрустом разрыва, не выдержавшего натяга одного из креплений. Этим креплением была их ферма… Оборвавшееся у него перед глазами звено, заставило сам конус зримо вздрогнуть, отодвинуться от них и еще опуститься на несколько метров. Это действиереакция на изменившееся и перераспределившееся давление на оставшиеся опоры послужило толчкомсигналом для остальных. Пошатнувшийся конус от пробежавшей волныослабления натяжения с этой стороны автоматически усилил напряжение на противоположную сторону.

Илья не видел, как оборвалась противоположная ферма. Он это понял по враз опустившемуся краю самого конуса в ту сторону. А затем побежала цепная реакция других креплений, с каждым обрывом соседнего звена принимавших на себя весь увеличивавшийся вес конструкции. Каждое звено все меньше и меньше сопротивлялось геометрически увеличивавшейся массе. Время разрыва ферм сокращалось все быстрее. Настал момент, когда на фоне разраставшейся темноты от по секторам отключавшихся и гаснувших огней комплексов на всех уровнях заводакорабля, окруженный единственным ореолом дневного света планеты, исходившего из раскрытых лепестков носа корабля конус начал величественное, все ускоряющееся падение вниз.

Это надо было видеть и Илья, на миг позабыв об опасности на четвереньках подполз к краю площадки и взявшись рукой за поручень, наблюдал извержение вниз, в тускнеющий на глазах собственный ад головы этого монстра, пожиравшего самое себя. Многочисленные средства сообщений, туннельные и лифтовые ленты рвались, распадались на отдельные ниспадающие гирлянды в момент прохождения конуса. Находящиеся ближе к оси корабля производственные цеха и корпуса были на пути увеличивавшейся и бесконтрольно падавшей массы. Все это корежилось, вырывалось из мощных креплений и срывалось вниз. Этакий дождь из многосоттонных предметов несся вниз, походя цепляя все больше и больше конструктивных балок и сочленений и ослабляя сам корпус. И теперь несущийся все дальше и дальше грохочущий при столкновениях конус в свите из всевозможных обломков полностью исчез на общем фоне затемнения нижних ярусов. Шум удалился, как пронесшийся ураган.

Прошла одна, две, четыре секунды. Илья уже подумал, что конус упал. Больше ничего не произойдет: ни звука падения, ни иного подтверждения касания самого нижнего этажа. Но это оказалось далеко не так. Как волнам цунами это подтверждение вернулось и заявило о себе в полном объеме. Первым проявлением стало несколько взметнувшихся очагов огней. Вот пробежала огненная черта, окантовавшая рухнувший конус и тут же исчезла, наверняка погребенная сонмом летевших рядом других сорванных цехов. Тут и там по краям упавшей массы поднялись первые языки пламени. Затем появилось легкое подрагивание, враз перешедшее в сильную вибрацию. В следующую секунду все задрожало, заходило ходуном. Пришла ударная волна, сотрясавшая весь гигантзавод…

Илья сразу же отполз от края пропасти, как только тряска началась, и пережидал ее, ухватившись за какуюто балку. Когда все прекратилось, он снова заглянул в пропасть. Все тоже: далекие блики огня. Заниматься лицезрением языков пламени разрастающихся внизу пожаров, которые теперь никто — из галактеров — не пытался тушить, было некогда. Бросив общий взгляд по сторонам на картину затухания всех процессов на корабле, он вновь вернулся к своим «баранам», то есть галактерам. Какового же было его удивление, когда он обнаружил замершие обе стороны враждующих, также застигнутые врасплох картиной глобальной катастрофы.

Решив взять инициативу в свои руки, он нашел ближайшего противника, прицелился и подал сигнал к продолжению, нажав спуск…

Вскоре вновь разгоревшаяся перестрелка стала, к его удивлению утихать на глазах. Еще через некоторое время он понял ее причину, глянув на както странно ведущих себя галактеров. Тут же акцентировал свое внимание на появление свежего морозного ветра, идущего снизу и как в иерихонской трубе выдавливающего теплый воздух через отверстие вверху. Догадавшись, последствием чего это могло быть, попытался вызвать Горшенина, но никто не ответил и он, отгоняя нехорошее предчувствие, мгновенно сопоставив удар падения конуса внизу с молчанием группы Горшенина, где должны находится они, вызвал основной диспетчерский пост…

Осипов только что получил сообщение о начале активной фазы операции в группе Юдина. Ясно: основная группа уже ведет бой. По всей видимости, гдето на какомто уровне их засекли, и им пришлось запустить «Иглу» боясь, что центр управления кораблем может предпринять защитные меры. На его вопрос, что там у Горшенина, ответили, мол, пока никакой информации, но он должен вотвот подорвать заложенный заряд.

Иван еще раз запросил и выслушал доклады о ситуации на месте от групп «В», «С», «Д» и «Е», ушедших туда и соответственно проникших внутрь остальных кораблей окружения.

Эти группы по десять человек каждая не имели иного задания, как отслеживать изменения внутри кораблей, когда отключиться силовой экран. Что вообще будет происходить на них, так как на каждом корабле соответственно имеется своя энергетическая установка, но по всем выкладкам и предположениям включенная в общую сеть энергетического барьера и вообще всего производства неизвестно, но у них была и иная цель, автоматически становящаяся основной, если сработает защитный механизм у главных створок шлюзования…

Текли секунды, складывались в минуты, но ничего, никаких изменений в работе силового поля, да и самого «Города монстров» не замечалось: с той же последовательностью происходили всполохи энергомагистралей внутри периметра, опоясавшие все внутреннее пространство, все также и с таким же ритмом следовали по маршруту КоПы и БПР.

«А ведь прямо сейчас у вас идет перестрелка и вы знаете, что мы забрались в саму вашу святыню, горбоносые уроды!» — подумал Иван. Все было как обычно, но это была кажущаяся внешняя оболочка.

Без какого-либо предупреждения мерцающий купол над всем городом исчез. С полусекундной запоздалостью сник последний разряд во внешней энергомагистрали «Города монстров». Еще через пару секунд ошеломленный таким обыденным отключением защиты галактеров Иван спешно выхватил из-за пояса бинокль. В окулярах он ясно видел открытые главные створки всех кораблей. Из всех пяти кораблей только центральный выделялся сейчас своей полностью темной глыбой, в отличие от продолжавших светится обычной иллюминацией остальных четырех. Но над ними не было никаких автономных силовых экранов. Ни включенных, ни включающихся. За все время нахождения на планете галактеры даже не задумывались, что что-то подобное может когда-нибудь случиться! Только этим можно было объяснить вот уже пять, десять, пятнадцать секунд, тридцать секунд полного отсутствия и не появления никаких контрмер на отключение силового поля. Это хорошо! Это очень хорошо. Вдруг до Иван дошло, что он чувствует ветер. Сперва легкий такой ветерок и почти сразу десятикратно усилившийся напор устремлялся к «Городу монстров».

«Ага, так и есть. Об этом предупреждали, что разница температур скажется. Только бы не сработала от каких-либо автономных источников питания некая аварийная система жизнеобеспечения! Если настоящее положение главных шлюзов продержится ближайшую минуту, то им сейчас кранты придут!» — подумал он, наблюдая, как в полном масштабе сталкиваются воздушные потоки, поднимая завихрившуюся пыль у кораблей и вознося ее вверх.

Набравший полную силу ветер гудел, ревел в ушах. Его сила стала такой, что Осипов непроизвольно схватился за арматурные прутья, торчавшие внутри его своеобразного дота, как будто напор ветра мог оторвать и швырнуть его вверх. Кто его знает? Вдруг ураганный ветер стал спадать также быстро, как и начался. Раз, и воздушные массы успокоились, расправившись с неожиданно появившейся локальной зоной пониженного давления.

Снова глянув на корабли галактеров, он вновь не увидел никаких изменений. Ладно КоПы и БПР — это автоматические системы и они продолжают выполнять введенную программу, но все остальное? Главное, что радовало взор, так это то, что центральные пандусышлюзы всех кораблей до сих пор оставались открытыми.

— Доклады от групп «В», «С», «Д», «Е». Срочно! — произнес он в микрофон.

Эззес лежал на спине на полу в своих личных апартаментах, не в силах шевельнуться от острой боли в боку, к тому же придавленный сорвавшейся с потолка, теперь ставшим стеной под углом примерно в 30 градусов одним из сегментов освещения.

…Ощущение ускоряющегося падения, какието постоянные сильные толчки, заставлявшие потолок меняться положением с полом и обратно приводили к непроизвольному расцеплению, казалось намертво схваченными руками за закрепленные ручки, специальные поручни для передвижения в невесомости. Каждая такая потери точки стабилизации вела к болезненным ударам об всевозможные углы.

Это падение длилось вечность. Заключительный удар казалось, выбил саму жизнь из легких. Он смутно помнил, что его попросту швырнуло вверх, на потолок и также мгновенно обратно, вниз и вбок. Все эти рывки сопровождались тяжелыми ударами, от которых заныло в нескольких местах и продолжало болеть до сих пор. Теперь лежа и не в силах вызвать кого-либо на помощь, он анализировал, вспоминая все с самого начала…

Когда к нему пришло сообщение об обнаружении ЛЮДЕЙ! внутри корабля, он в первый момент решил, что ослышался и спокойно посоветовал дежурному проявлять больше внимания на дежурстве и на будущее получше отдыхать перед вахтой. На этом он отключился и продолжил сев с Заной, под его давлением ставшей в этом командировке его плотской утехой, пока семья вдали. Вторичный вызов заставил нахмуриться и прорычать проклятье в адрес генсоператора третьего класса Кантина, ответственного сегодня. Но он не успел доковылять до личного голосфероида, когда завыла боевая! тревога второго уровня.

— Ссванг!! — только и воскликнул Эззес.

Таким сигналом оповещения нападения на весь комплекс не шутили и начальник всей производственной сферы на этой планете включил монитор, вмиг позабыв о Зане, также быстро одевшейся и выскочившей в коридор. Передаваемые данные были необычны и ошеломляющи своей правдивостью — внутри и вправду были люди и они произвели запуск какойто своей ракеты, установленной у плоскости PY12. Как такое могло произойти? Преодолеть энергетический барьер без локализатора положительных импульсов? Это невозможно! Хотя, видимо, возможно. Люди уже не раз за короткий период доказали свою изворотливость и находчивость. Так, погодитека, а не согласуются ли действия людей на этом и с противоположной стороны планеты материком? Они решили, что нет, это просто стечение обстоятельств. Сейчас Эззес в этом не был так уверен. Взвывший сигнал тревоги оставил эти размышления на потом.

Под потолком выла сирена повышенной тревоги. Автоматически прошла команда на капсуляцию центра управления базой. В следующий миг он видел и уже понимал, что система защиты не успевает перекрыть узкий проход смотровой щели, куда неслась ракета. Слишком мала была дистанция и точка пуска ракеты, раз защиты сработала так поздно. Миг и ракета скрылась из вида гдето над ним. Еще один растянутый временной отрезок и вверху рванул сильный взрыв. Комплекс сразу же закачался. Заряд очень сильный, — отметил Эззес, чувствуя успокаивающуюся амплитуду колебаний, когда потухла целая секция дистанционного управления и вызова главного мостика.

— Что за ссванг?

В следующее мгновенье пропала связь со всеми подразделениями. Временно все стихло. Не дожидаясь дальнейшего развития событий без своего участия, Эззес откинул страховочный колпак клавиши экстренного вызова и утопил ее. Постоял немного и дождавшись подтверждения принятия вызова системой, направился к двери, намереваясь открыть ее в аварийном режиме, но в этот момент пол качнулся. На миг успокоился, вновь дернулся, успокоился, не замер окончательно и буквально рухнул вниз; замер, вздернутый чемто и… полетел вниз, ускользая изпод ног галактера, уже парящего в свободном падении. Вскоре к этому падению добавились перевороты. Подспудно он уже понимал, что произошло, и догадывался, что произойдет очень скоро.

Это очень скоро было ужасным. Тупой, тяжелый удар об прыгнувший на него потолок, превратившийся в пол. Хруст костей и дикая, заполонившая все тело боль…

Он пролежал явно недолго, вынырнув из пучин боли и придя в себя, сделал попытку добраться до двери, так как к нему явно никто не спешил. Пересилив себя и острую боль, найдя взглядом пульт, теперь находящегося почти под потолком и до которого ему в его положении не добраться, наметил маршрут передвижения к спасению. Коекак доползти хоть и до перевернутой двери, но расположенной в той же вертикальной плоскости он сможет. Преодолев несколько ззуверсов, приподнялся и протянул руку к призывно сиявшему овалуклавише отпирания, не обратив внимания на еще один дополнительный сигналсекцию внизу овала, оповещавший о заражении внешней среды. Люк ушел в стену и он рефлекторно отпрянул назад…

Последней осознанной мыслью после вмиг накатившего удушья из-за глотка чужого, с неприятной и режущей болью примеси воздуха стало видение людей, отшатнувшихся назад, но направивших на него явно какоето оружие. С конца одного такого ствола блеснула вспышка…

Несколько десятков грамм свинца разорвали грудь начальника всего формирования галактеров в этой звездной системе.

Разрозненные и разбросанные по планете промышленные ответвления остались без направляющего звена. Это не было катастрофично, но даже временное отсутствие центрального управления отрицательно сказывается на целенаправленном развитии и жизнедеятельности любого общества.

Слава богу, на этот раз он удачно упал, не потеряв сознания, только сильно ударившись левым боком. Несколько минут отлеживался, пережидая волну боли и поэтому не сразу откликнулся на голоса Ершова и Вахрушева. Наконец переведя дух, поднялся на ноги:

— Да жив я, жив!

— Что это было? Поздняя детонация еще какогото ингредиента под нами?

— Знаю столько, сколько и вы. Сейчас узнаем общую обстановку, — ответил Денис, вызывая Юдина.

Тот быстро откликнулся. Живо обрисовал ситуацию внутри корабля и ввел в курс дела снаружи, так как он уже связался с центром, пока он, Горшенин, не отвечал на запросы.

— Все понятно, начинаем выдвигаться наверх, — под конец ответил Горшенин и дав указания к дальнейшим действиям всех групп. Затем вкратце обрисовал сложившуюся ситуацию.

Подъем наверх по тем же самым проходамтуннелям вскоре прекратился: на одном этаже ровный пол почемуто стал опускаться, изгибаясь все круче и круче. Он сразу догадался о причине, так как Юдин сказал, ЧТО они могут встретить на выходе, но продолжил движение, так снова возвращаться и выходить в иной люк они еще успеют. Правда, далеко не ушли — впереди проход оказался простонапросто сплющен и смят общим поступательным движением рухнувшей массы. Пришлось возвращаться и через гергенаторный зал уходить подругому туннелю.

Этот путь шел на другой ярус внизу. В свете коротких лучей фонарей они толком ничего не могли увидеть в окружавших их предметах, отсеках. Поэтому сосредоточились только на поверхностном осмотре соединительных коридоров и перекрестков, быстро проскакивая их.

Наконец коридор в одном месте сошелся у развилки, одним продолжением туннеля ведущим вверх. Пошли по нему. Вскоре достигли точки, где коридор был разорван, вскрыт и перекручен силой удара падения конуса. Помогая друг другу, пролезли в этом месте разлома. В очередной раз пришлось спуститься, так как дальнейший путь перекрывала монолитная вертикальная обшивка рухнувшего конуса как нож сквозь масло разделившая смятый отсек на два лагеря.

— Еще немного и выберемся наверх, — произнес Вахрушев, оглядывая нагромождение металла.

— Пошлите вон туда, — предложил Горшенин, так как ничего иного не оставалось — он уже хотел предложить вернуться и искать подобного выхода, каким они проникли сюда. Времени прошло много, слишком много. Ситуация снаружи менялась. Пока, правда, не ясно, в какую сторону, судя по докладам. Но ему не хотелось терять инициативу.

Поэтому обнаружив узкий проход вдоль шершавой обшивки влево они, елееле протиснувшись в самом узком месте, вышли к одному из помещений внутри конуса, замершему на одном уровне с ними. В свете пожаров путь впереди просматривался хорошо. Настороженно водя автоматами во все стороны, и прикрывая друг друга, благополучно миновали дотла выгоревшее и деформировавшееся, местами вообще сплюснутое вовнутрь помещение. Вскоре показался выход наружу. Туда, что раньше являлось первым уровнем корабля.

Теперь здесь все изменилось кардинальным образом: вопервых, светом сейчас служили не столь сильные языки пожаров, озарявшие буквально перемолотый и исковерканный нижний ярус. Оглядев ближайшие разрушения, Денис в первый момент удивился редким локальным пожарам, отчегото не распространившимся повсюду.

Наверное, средства пожаротушения очень эффективны. А может быть, зарождающиеся очаги возгорания были засыпаны рухнувшими сорванными со своих уровней всевозможных секцийцехов. Ведь весь пролетающий и увеличивавшийся сонм собрал такую массу, что в момент касанияудара, который они, кстати, чувствительно ощутили на себе, мог враз загасить или отрезать поступления кислорода очагам пожара. Теперь не важно. Важно, что эта многосоттонная масса не смяла тот зал, где остались они! Хвала создателям корабля, многократно усилившим каркасные крепления его энергетической составляющей.

А вообще брошенного взгляда вверх было достаточно, чтобы оценить общую картину разрушения и сделать определенный вывод: этот превратившийся в скорлупу гигантский остов теперь только с виду можно назвать заводом, тем более полнофункциональным кораблем. Здесь все, на что натыкался взгляд, было разрушено, представляло разрозненные фрагменты, не стыкующиеся между собой.

В неровном свете костров свисающие ленты кабелей, тросов и вообще всевозможного переплетшегося, скрученного в немыслимые фигуры оборудования говорило о полной непригодности к восстановлению не только оборудования, а целых цехов, вывернутых и изогнутых. Из прорванных труб еще сочился пар или иные испарения, слава богу, поднимавшиеся вверх, в некоторых местах еще были видны искры коротких замыканий.

«Хм, эти замыкания явно следствие наличия напряжения автономных источников питания», — подумал Ершов.

А в общем фоне слышался затихающий гул моторов и иных систем проявления активности производственных модулей.

— Хорошо мы поработали! — пошутил Вахрушев.

— Давайте сперва выберемся или приблизимся к выходу? — отрезал нервничавший Горшенин.

Вот это и было вторым пунктом программы. Лезть через горы металла нереально. Также как по резко уходившему вниз к центру ранее ровному полу, где лежала гигантская расколотая конструкция конусаизлучателя, занимавшая почти все пространство.

— Предлагаю пройти через конус, — нашелся Андрей, указав на вскрытую от удара или внутреннего взрыва целую полость обшивки.

— Пошлите, — решил Денис, — но постараемся не углубляться во внутренние отсеки. Направление держать по левой стороне. Вперед, — приказал Денис.

За время подъема снизу они ни разу не встретили ни одного живого галактера. Только трупы, явно вдохнувшие земного воздуха. В земном воздухе всего вероятнее присутствовал какойто ингредиент, при котором состав воздуха создавал некую агрессивную среду, которая мгновенно сжигала легочную ткань галактера. Хотя медики так и не пришли к однозначному выводу, что именно способствовало этому. У них не было исходного материала, на котором можно было бы проверить эту теорию. То есть самих галактеров и самого воздуха для исследований тоже. А то, что воздушная среда галактеров идеально подходит человеку, все знали с первого года вторжения. Ведь дышали же люди воздухом галактеров? Дышали. И ничего, во всех случаях оставались живы! К тому же его вдыхание непостижимым образом положительно влияло на тело раненого человека и не только.

Об этом свойстве говорил еще сам Сергей Горшенин, рассказывавший, как быстро излечивались открытые раны людей, попавших внутрь периметра в самом начале захвата планеты, когда силовое поле не было включено в активнопропускной режим.

Образцов воздуха не взяли, вернее не догадались, задачи, хм, в то время были несколько иные. Да и сейчас об этом не додумались, в последние недели перед восстанием ни разу не переходя периметр из-за опасения быть обнаруженными там, и соответственно только на основе постоянного наблюдения за галактерами подтвердили это правило, по которому галактеры никогда не покидали периметра без средств защиты, то есть скафандров. И без исследований было ясно, что земная атмосфера для галактеров представляет смертельную опасность. На этом и основывался основной план восстания. Толкуто было бы отключить силовой барьер, если нечего было противостоять технической стороне пришельцев!

Как следовало из скоротечного доклада Юдина, галактеры просто задохнулись, когда порыв ветра снаружи буквально выдавил теплый воздух внутри периметра. Проник внутрь корабля сквозь открытые главные пандусыстворки и использовав открытое верхнее отверстие корабля в качестве этакой вытяжки сменил воздух в течении минуты. Вот тогдато галактеры и повалились гроздьями. Правда, как дополнил он, они уже встречали позже редкие фигуры в боевых скафандрах, пока спускались вниз. В коротких перестрелках люди успевали заметить и подстрелить противника. Кто из галактеров успевал скрыться в коридорах и бесчисленных люках, но те не предпринимали попытки вновь атаковать людей. Видимо для галактеров еще было сильно потрясение от осознания присутствия здесь людей.

Примерно та же ситуация потери общего контроля управления процессом производства складывалась и на остальных кораблях. Галактеры были так уверены в своей технике и не небезосновательно, что падение мощности и отключение силового экрана ими не рассматривалось как неподвластный им фактор, поэтому запрограммированной команды на автоматическое перекрытие — полная герметизация и закрытие всех люков корабля — доступа внешней среды просто не было введено в обслуживающие компьютеры. Вероятно и на всех центральных постах управления ситуация была точно такая же и однотипные герметичные защитные плиты конуса на каждом корабле все эти годы оставались открытыми. Смерть от удушья подкралась неожиданно и обезглавила главные посты управления, обезвредив галактеров дежурной вахты в первые же секунды атаки.

Как передавали командиры групп, проникших на борта других кораблей, внутри продолжается обычный, почти обычный ритм активности: все работало, в цеха и комплексы продолжали поступать агрегаты, отдельные модули, затем они переправлялись на другие сборочные конвейера. Но через некоторое время стало заметно общее замедление процесса.

Это явственно видели облюбовавшие своеобразный пост наблюдения группы наблюдения внизу. Хоть все и автоматизировано у галактеров, но присутствие оператора, все же, необходимо: вот раздался сигнал с ближайшего конвейера, а тележкипогрузчика не оказалось на месте в нужное время. Управляющий процессом компьютер тут же переправил агрегат на специально предназначенное в такой ситуации место предварительного ожидания погрузчика. Вскоре система подала сигнал иной тональности, явно адресованный оператору, и остановила транспортерную ленту, когда следующий агрегат уже некуда было убрать. Активировался режим ожидая разрешения локального конфликта. На этом участке производства ритм работы замедлился… И подобных ситуаций становилось все больше и больше. Те цеха, что выполняли сложнопрофильные задачи и оборудованы особыми механизмами, требующими постоянного разогрева или наоборот, охлаждения, то там процессы переводились в режим холостого, но энергозатратного режима. А менее сложные комплексы попросту отключались, переходя в ждущий режим «спячки».

Постепенно автоматизированная слаженная работа везде начинала замирать. Вот уже в некоторых местах целые сектора выделяются темными пятнами отключенной как аппаратуры, так и освещения. А галактеров все нет. Стоп, один появился. Появился необычным способом, свалившись, бог знает с какого уровня! Теперь о нем, о его местоположении сейчас говорит комок мяса, в который он превратился, ударившись и буквально лопнув от резкого контакта с металлическим полом. И никто не спешит на помощь, к месту трагедии упавшего с верхотуры галактера…

Вообще анализируя развитие ситуации, получая данные отовсюду, Денис все больше и больше сходился к мысли, что им просто везет. А что, разве они не имеют шанса на удачу? Им везет с самого начала операции: как, к примеру, объяснить тот факт, что в момент тревоги, когда отключилось поле, не закрылись все входывыходы из кораблей и не отрезали их от внешней опасной среды? Почему до сих пор остающиеся в активном состоянии корабли по окружности не предпринимают ответных действий? что-то не очень вериться, что на них галактеры вымерли все до единого, если и здесь они еще есть?! В компьютеры же заложены решения и программы действий при подобных ситуациях, когда не поступает команд от хозяев. Автоматика должна выбрать оптимальный режим ожидания, что она, в общемто, и начинает делать. Или все же мы их застали врасплох? Выбрали такой момент, что они оказались не в силах принять адекватные меры? Или просто стечение обстоятельств? Банальное везение?

Мда, приходится склоняться к тому выводу, что перед нами нет настоящих военных, а просто рабочие, понадеявшиеся на средства обороны или выполняющие только свои обязанности, а главные силы охранения проворонили сам факт нападения. Затем уже все полетело в четкой организации галактеров в тартарары. Вот над всеми этими вопросами и размышлял Горшенин, продвигаясь вперед.

В один момент, углубившись в темные коридоры конуса, они получили подтверждение и еще раз укрепились во мнении, что их акция оказалось полной неожиданностью для галактеров: проходя мимо одного широкого разветвления, неожиданно ушла в стену одна широкая секцияпроход, заставив всех вздрогнуть от неожиданности. Вмиг в голове всплыла фраза Юдина об оставшихся в живых галактерах, уже облаченных в боевые скафандры. Поэтому увидев в отражении узких лучей фонарей безголового Денис мгновеньем позже спустил курок…

Когда они осмотрели отброшенное пулями тело, то пришли к выводу, что он до этого был тяжело ранен, а смерть… Хм, по его расширившимся глазам стало ясно, что он до последней секунды не догадывался о витавшей в воздухе снаружи смертельной опасности, по незнанию, дада, по незнанию. Значит вся аппаратура, находящаяся в просторном помещении не работала и не давала ее хозяину общей картины катастрофы — он открыл шлюз в надежде получить помощь, но первый же вдох земной атмосферы стал для него заключительным актом жизни.

— Интересно, сколько вот таких еще заперто у себя в каютах? — ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Николай, ставя на предохранитель «АКМ».

— Достаточно я думаю. Идем дальше, — приказал Горшенин, направляясь дальше.

Они и не предполагали, что только что встретились с главным лицом представителей расы галактеров у себя на планете. Да и чтобы это изменило или внесло особые коррективы в отношения людей к галактерам? Никаких и ничего. Просто еще одним врагом меньше и только.

Вскоре приблизились к подсвечиваемому дневным светом проходу. Осторожно выглянули: да, вон впереди так и оставшиеся раскрытые настежь массивные створки производственных ворот корабля. Прилегающая к ним площадь осталась в нетронутом состоянии. Сюда не докатилась волна разрушения. Еще немного и они выйдут наружу, но вдруг Дениса остановила опустившаяся на плечо рука Андрея. Подглядев на него, проследил за его поднятым указательным пальцем ко рту, а затем протянувшейся вперед рукой.

«Ждать. Ждать и ждать. Сколько еще ждать?»

На вторичный запрос Иван получил все тот же ответ от Светы Горшениной, отвечающей за связь его группы с центром.

— Ждем команды, — передал своим людям Осипов.

Раз объявившийся Горшенин приказал ждать, ожидая увеличения числа погибающих галактеров от удушья, так как он сам лично удостоверился в этом, то будем ждать.

Шел уже первый час дня. Наконецто, впервые, за две недели пробившееся сквозь облачный покров солнце освещало землю с самого утра. Растаявший выпавший первый в этом году снег превратил землю в черную жирную мазню. Но замершие у определенного рубежа люди не замечали этого, внимательно всматриваясь в подвергавшиеся внутренним энергетическим противоречиям пяти огромным кораблям, уже с полчаса потерявшим мерцающую мембранукупол над всем тем, что люди назвали «Городом монстров». Невиданные создания, ужасные порождения неизведанных глубин космоса сейчас испытывали на себе все те прелести притеснения и унижения, какие они принесли своим прибытием сюда жителям этой планеты, нашедшим в себе силы соединиться и дать решительный отпор. Люди несколько десятков лет с самого начала вторжения захватчиков готовились к этому моменту. Казалось, сама природа помогала своим жителям, готовя вместе с ними возрождение планеты, в эти минуты властвуя внутри распахнутых настежь махин космических просторов, своим присутствием сея панику и смерть среди инопланетян. Имея все средства выживания в вакууме, в условиях сверхнизких температур, эти громадные корабли уже проиграли первый раунд противостояния. Скоро начнется второй этап.

Вдруг ожили динамики, и раздался голос Горшенина:

— Осипов, прием?!

— Осипов на связи, — ответил он, — слушаю?

— Иван, мы находимся у выхода из центрального корабля. Соединились с группой Юдина. Я с Ершовым и еще двумя бойцами иду в соседний корабль, нас встретит группа «С», а ты начинаешь отстрел всей механической дряни и галактеров, кого встретишь. Насчет появления подкреплений в виде новых БПР и КоПов пока не могу точно сказать, но вся военная машина галактеров уже дала холостой оборот. У нас с Андреем есть мыслишка по этому поводу. Мне некогда управлять атакой. Ты владеешь всей ситуацией лучше, чем я, так как находишься снаружи и видишь всю обстановку в целом. Начинай атаку, Иван! Сейчас ты центр восстания, его направляющая и координирующая сила.

— Денис..?

— Иван, не медли. Время пришло, — мягко, но решительно оборвал он колебания Осипова.

— Понял…

Пролетающие обычным маршрутом патрульные системы галактеров в какойто миг получили от своих бортовых систем многочисленные подтверждения несущихся на них трасс и снарядов. Они никак не отреагировали на потерю канала связи с управляющим компьютером, сразу же перейдя в автономный режим полета и выполнения основного задания по маршруту следования. Но они враз отреагировали на несшуюся на них угрозу и равнодушные наборы электронных символов просто переключились на другой режим. Правда, что именно контролировать было непонятно. Непонятно для мыслящих существ, но не для набора электроники.

Через несколько секунд после реагирования на эту угрозу, повисшая тишина периметра из-за прекративших гудение трансформаторов и других линий электропередач снова была нарушена, наполнившись звуками стрельбы, воем и свистом двигателей. На земле вспухли первые султаны разрывов…

Он расстрелял второго КоПа и сменив магазин, перекатился вокруг освободившегося от наслоений земли покосившейся железобетонной тумбы, наверное, в прошлом служившей вентиляционной шахтой. Осторожно выглянул и отпрянул назад, выжидая. Отсчитав до пяти вновь обернулся и так лежа влепил в борт БПР длинную очередь, почти вплотную боком подлетевшего к нему. Тот шарахнулся в сторону, стараясь немедленно выйти изпод удара, пока отстреливал невидимую отсюда Осиповым цель. Но дистанция была мала, и Иван с какимто садистским чувством удовлетворения отмечал попадания, по большей части рикошетивших пуль, но часть прогрызала дорогу в наиболее слабых местах бортовой защиты. Вдруг электроника БПР определила степень угрозы из новой огневой точкицели, переведя его в разряд повышенной опасности, и аналог земного вертолета развернулся в его сторону. Закончив разворот, неожиданно БПР стал смещаться бокомбоком вправо. Натужно взвыл двигатель, перейдя на нестерпимый свист, и Иван наконец понял причину такой резкой очередной смены пространственного положения: к нему стремительно приближался белый след реактивной гранаты, выпущенной откудато из-за спины и на которую в большей степени, чем на его попадания отреагировала машина. Увернуться БПР не смогла, скрывшись в шапке разрыва. Иван только успел откатиться за бетонное укрытие, ожидая грохот падения, который не заставил себя ждать. Осколки пробарабанили в округе. Выждав пару секунд, выглянул и обнаружил горевшую машину. Обернулся назад, ища стрелка. Тот, как будто ждал этого, поднял руку из-за ближайшего ваЛуна-, ухмыльнулся и вновь скрылся из виду.

— Вот тебе урок — не лезь на то, что «Калаш» не сможет раскусить сразу! — сам себе улыбнулся Иван и выглянул вперед. — Чисто! Вперед! — крикнул он остальным и рванул вперед.

Поначалу было както не по себе ощущать себя попросту голым на выровненной и зазеркальной расплавленной земле и камня в прошлом почве под ногами. За годы поверхность покрылась слоем пыли. Несколько недель назад сменившийся радиус силового барьера как гребенкой содрал нанесенный слой, к тому же сильный порыв ветра окончательно сдул, снова оголив отполированную жаром поверхность, на которой так ничего больше и не росло.

Поэтому здесь было очень сложно найти и укрыться от очередей и трасс охранных машин галактеров. Но кошмарная полоса препятствий длиной более сотни метров, предложившая испытать атакующим всю прелесть метаний в сторону, залеганий за сбитыми перед этим машинами и ответных выстрелов наперегонки с лучами когерентного излучения, мечущихся в разных направлений закончилась. Они приблизились к своеобразному рву из разнообразных агрегатов, модулей, выстроившихся этаким защитным частоколом. Сейчас, укрываясь за ними, иногда и внутри громадных секций будущих космических кораблей люди шаг за шагом вычищали местность от механических охранных систем, приближаясь к поистине громадным тушам кораблей, все выше и выше нависавших над ними.

Вдруг Осипов заметил взбликнувшую полупрозрачную фигуру.

— Здесь галактер, прямо по курсу! — крикнул он, немного отступая и прикрываясь в трубообразной горловине какихто детали, в превеликом множестве стоящих вокруг.

— Здесь галактер, — тут же передал дальше ближайший человек.

Иван напряженно окидывал местность, на миг потеряв галактера из вида и теперь искавший его. Черт его знает, где он может появится? Может вообще ускакать в другом направлении или выйти тебе в спину. Хорошо, что тыл и бока закрыты и… Оппа! Вот он, скачкообразно приближается слева к невидящему его Петру Шубину.

— Петр — слева, твою мать! Слева! — заорал Иван, короткими очередями начиная резать путь галактеру.

Шубину эти ложащиеся в почву и указывающие направление облачка подсказали главное направление, откуда ему угрожала опасность. Было видно, как длинная очередь в упор сперва обрушила защитные свойства скафандра, враз протаявшего и принявшего обычный вид, затем проделала множество отверстий и отбросила безвольно обмякшее тело врага.

Путь вперед свободен. Короткая перебежка и резкий рывок в сторону от мгновенно вскипевшей и задрожавшей яркой лужицы испарений расплавившегося камня рядом. Невольно вскрикнув, обжегшись от пронесшейся волны жара, Осипов проворно огляделся по сторонам, но знакомых очертаний КоПа или БПР не заметил, но тут дикая боль пронзила ногу.

Со всего маху упав, он все же нашел в себе силы залезть под кстати оказавшуюся рядом нависающую грань какогото громоздкого сооружения. Только спрятавшись от невидимого противника, новый выстрелжар дал о себе знать, расплавив место, где он упал. Снова горячий поток окатил его и заставил ползти дальше. Забравшись внутрь агрегата, огляделся и нашел идеальную позицию, скрытую со всех сторон, с которой можно было видеть все снаружи, не боясь быть обнаруженным. Начал искать противника. Никого. Еще раз, более внимательно. Никого!

— Да где же ты засела сволочь?!

Сквозь сетчатую металлическую мембрану случайно посмотрел наверх. Вот он откуда стреляет, гад! И не галактер вовсе, а стационарный лазер. Точно такое же орудие, что стоит на БПР, только в стационарном положении. Недолго думая просунул ствол автомата сквозь прутья сетки, расположенные друг от друга чуть больше диаметра ствола, прицелился и выпустил короткую, всего в три патрона очередь в основание стойки излучателя. Еще одна очередь и перерубленный держатель перестал выполнять свою функцию: прикрепленное сверху под невысокой аркой между двумя кораблями орудие шмякнулось в нескольких метрах впереди. Напоследок пробежавшая искра замыкания по стволу исчезла…

В двух словах рассказал об установленном наверху излучателе, чтобы другие остерегались, не осмотревшись, не приближались к любым навесным сооружениям, он передал приказ Метелину принять командование, рассказав о ранении. И только после этого занялся горевшей огнем раной…

По всему периметру тут и там пролетали пучки лазеров, трассы обычных пуль, снарядов. Время от времени прочерчивали воздух следы запусков РПГ, оканчивавшиеся вспышками попаданий и последующими разлетающимися обломками уничтоженной цели. Иногда они проносились мимо цели и врезались в борта кораблейтитанов. Повсюду на земле вскипали султаны разрывов гранат, пробегали фонтанчики неприцельных очередей, вспухали мгновенными стекловидными парящими лужами следы попаданий лазерных лучей и других энергетических разрядов.

Со стороны можно было смело очертить медленно сужающийся круг нападающих, ведущих перестрелку с бездушными машинами, а не их создателями, отчегото мечущимися разрозненными точками в один момент начавших собираться на небольшом космодроме для малых челноков. Это сразу заметили расположенные по кругу наблюдатели, сразу передавшие эту информацию. У повстанцев была четко отлаженная система контроля нахождения той или иной группы, вооруженной тем или иным видом оружия помимо основного «АКМ». Сразу же несколько гранатометчиков начали менять позиции, длинными перебежками обходя основной район боя и приближаясь к нужной точке, но они могли не успеть.

Артур только что получил приказ выдвигаться в район Димитровского моста и ждать возможных взлетов истребителей галактеров. Его группа совместно с группой Барсукова успешно подавила одну ЭЛК, по подземным коммуникациям подобравшись к ней и уничтожив блок управления. Сейчас ее управлением занимались компьютерщики, пытаясь перепрофилировать и активировать комплекс. Правда, Артур не сильно в это верил — он четко видел, как несколько залпов РПГ вынесли всю ее управляющую электронику. Это была вторая обезвреженная ЭЛК. Первая выпала из списка активных сама собой — она была уничтожена рухнувшим штурмовиком, подмявшим под себя и ее и несколько домов в округе. После они пытались занять позицию у минного поля, через которое наверняка проследует тактическая самоходная установка, то есть танк, для которой по логике это был кратчайший путь на помощь атакованному «Городу монстров». Но обстановка менялась и они бегом направлялись к назначенному квадрату. Успели как раз вовремя.

— Трещев, гранату! — крикнул Артур, припадая на колено и ловя в прицел несущийся над водой только что оторвавшийся от полосы истребитель и еще не набравший скорости. Хотя ему все равно, есть скорость или нет. Он может также быстро поменять направление полета и на малой скорости. — Серебров, открывай огонь по нему. Живо!

Второй гранатометчик кивнул в ответ, прицелился и ракета пошла, оставляя белесый след. Пилот истребителя заметил пересекающий его курс след несущейся ракеты и стал закладывать вираж, легко уходя с курса ракеты, но на это и был рассчитан этот хоть и прицельный выстрел Савойского. Как только истребитель галактеров сменил курс, и успешно разминувшись с ракетой начал ложиться на прежний курс, Артур отжал спуск. Толчок и ракета уже в воздухе. Заработал маршевый двигатель и преодолев какието сто метров прямого полета, она по касательной точно вошла в левый двигательный отсек. Мгновенно завертевшаяся машина вдоль оси через пару секунд рухнула в воды Обского моря.

Как только истребитель скрылся в воде, Артур вновь обратил взор вперед. Сосредоточился на увеличивавшихся в размерах нескольких несущихся оттуда же легких транспортников и истребителей. Им, режа курс, неслось пять следов ракет. Две из них точно шли мимо.

— Гранату!

— Готово! — сразу же ощутил легкий хлопок по плечу и почувствовав увеличившуюся тяжесть в пусковой трубе поспешно приник к прицелу, ловя уходивший левым виражом ловко разминувшийся с предыдущей ракетой транспортник.

Рывок запуска и пущенная ракета даже не успела разогнаться, уже достигнув цели. На этот раз все произошло с той лишь разницей, что коснулась не двигательной секции, а лобового козырька и скрылась в огненном шаре разрыва. Сила лобового удара была столь велика, что не разогнавшаяся машина галактеров буквально споткнулась на месте. Горшенинмладший успел это понять, определив остановку кормовой части, так как только она была видна в момент взрыва. Затем совершенно уж не грациозно, транспортник неуклюже пошел вниз, и не успев полностью выбрать обратную тягу взвывшими враз реверсированными двигателями, шумно и грузно плюхнулся в воду. Поднявшийся столб воды мгновенно скрыл транспортник из виду. Только после этого Артур поднял глаза от воды и успел отметить три таких же подобных высоких столба воды на месте сбитых истребителей чуть поодаль.

— Двое ушли на бреющем. Сейчас начнут заходить на наших там! — хрипло сказал Трещев, глядя на резко взявших вверх два последние машины. Вот они заложили крутой вираж и… понеслись на них!

— Гранату!!!

— Какая, мля, граната?! — в ответ заорал Трещев, с силой толкая Артура в бок.

Он, отлетая в сторону видел, как от реки уже бежали торопливо, как будто боясь не успеть, разрывы крупнокалиберной пушкипулемета, не меньше. Вот сперва несильные фонтанчики по воде превратились в ощутимые разрывы на берегу. Вот смертельная строчка в мгновенье ока приблизилась, вспухая шапками разрывов с близкой дистанции не шуточного калибра и… пробежала между ними. В следующую секунду разрыв снаряда подбросил обоих в воздух…

Когда Артур пришел в себя, то первым делом пошарил взглядом в небе. Истребителей нет. Наверное, сбили их. Затем опустил глаза вниз и увидел распростертое тело Трещева. Поднялся на ноги, покачнулся, но совладал с собой и стараясь удержаться в горизонтальном положении от качавшейся земли поплелся к нему. Опустился на колени, превозмогая странную слабость в теле, перевернул безвольно повернувшееся к нему както враз обмякшее тело напарника. Невольно отшатнулся. Все кончено. На месте груди, грудной клетки зияла одна сплошная рана. Торчащие наружу перемолотые кости и внутренности не оставляли надежды. Понимая, что его уже нет, позвал Володьку, но не услышал своего голоса. Попробовал громче. Хм, тишина. Собрался с силами и прокричал:

— Вовка!!!

О, услышал себя…

Потом понял, что его трясут за плечи. Обернулся, уставившись на товарищей.

— Контузило? — наконец услышал Артур, когда Серебров прокричал ему в лицо.

— Да, наверное, — кивнул головой и заплакал.

— Артур, Артур! Надо двигаться, идти можешь? Я отведу тебя в схрон!

— Какой к черту схрон? Вот тебе ШИП, принимай команды с базы. Я ни хрена не слышу. Куда, кстати скрылась та пара истребителей? Сбили их?

Глава 4

Четверо человек перебегали от одного укрытияагрегата к другому, пережидая появлявшиеся и пролетающие мимо КоПы и страхуя друг друга, следовали дальше. Путь от одного полностью темного центрального корабля до другого, подсвечивающегося многочисленными огнями корабля занял долгих двадцать минут, хотя расстояние в двести метров, это… это всегонавсего двести метров, но каких метров! На последнем этапе незамеченный скорострельный пулемет открыл огонь и вмиг изрешетил одного бойца, в следующую секунду уставившись безжизненно задранным стволом в сторону, уничтоженный строенным залпом. Приостановившись и удостоверившись, что тому уже ничем не поможешь, трое побежали дальше. Нет, они не были бездушными людьми, но на кону стояла судьба человечества, а от их действий зависело, какой она будет в ближайшее будущее. И будет ли вообще, если они быстро не преодолеют эту полосу препятствий, решив пройти ее поверху, так как так было быстрее, чем ползти под полностью выложенным металлом соединительными плитами между кораблями. Правда, в этом случае безопаснее, но медленнее.

Благополучно разминувшись с двумя другими КоПами Горшенин, Ершов и Пошанский бросились вперед через выложенный плац перед раскрытыми створами корабля, перед этим согласовав последний рывокперебежку с ожидающей у входа группой «С». Оставалось несколько десятков метров как откудато сбоку, взвыв двигателями, закладывая вираж и разворачиваясь, спикировал БПР.

— Андрей, не останавливайся! — крикнул Ершову Денис, на ходу вскидывая ЭТИ и открывая неприцельный огонь.

А куда там целиться? Не промахнешься. Но за их передвижением наблюдали от входа и готовы были поддержать огнем. Слившиеся с нескольких сторон автоматные трассы привели к смене позиции БПР. Не ожидавший столь быстро накрытия тот на форсаже пошел вертикально вверх и вбок, методично поливая плац ответным огнем, но на какойто миг несколько острых жалящих трасс сошлись на одной точке и объединенным залпом повредили двигатель. Боевой полутактический разрушитель, продолжая отстреливаться, но не попадая в цель, так как автоматика не успевала подстраиваться и менять угловые коэффициенты из-за топорообразного сниженияпадения рухнул посередине металлического плаца. Почти сразу рванул боекомплект.

Благополучно уклонившись от взвизгнувшей во все стороны шрапнели мелких деталей БПР, все трое пробежали мимо горевшего разрушителя. Наконец достигли ворот.

— Сюдасюда! — энергично махал им рукой сбоку центральной аппарели первого уровня командир группы Виктор Ребров.

Свернули в его сторону. Вскоре тяжело дыша, скрылись в техническом коридоре корабля. Коекак отдышавшись, Денис выдавил:

— Ребров, веди наверх.

Отдав команду всем собираться у лифта и пока скорым шагом шли к лифту, вкратце рассказал, как они обнаружили кратчайшую дорогу наверх.

— В какойто момент Писарев заметил кабину лифта, быстро спускающуюся из поднебесья сюда. Предположили, что там галактер. Так оно и вышло — кабина остановилась, мембрана лифта протаяла, а не раскрылись двери и оттуда появился галактер в скафандре. В общем, мы дали отойти ему на с десяток метров от лифта и пришили.

— Это который из них? — зачемто поинтересовался Пошанский, кивнув головой в сторону нескольких тел.

— А черт его теперь знает, который из них? — ответил Ребров.

Возле оказавшейся просторной и вместительной кабине лифта их поджидал пожилой мужчина, охранявший подступы к нему и явно услышавший последние слова.

— Они тут появлялись как тараканы из щелей, когда стали задыхаться, — ответил мужчина, — вот мы и поупражнялись. Часть их сверху пикировала. Хехе. Наверное, некоторые из них решили, что так оно быстрее на тот свет отправляться. Нам меньше работы, — и зло сплюнул на пол.

— Михалыч!

— А я ничего. Жалею, что мало их в прицел попалось. Сейчас, кажись, больше и не будет — все попередохли, горбоносцы треклятые.

— Виктор, давай наверх. Управляться им умеешь уже? — взял инициативу в руки Денис.

— Да разобрались. Примерно также как и у бывших лифтов многоэтажек, видел на записях, но… в общем, уже испытывали на себе.

— Да?

— Есть такое дело — прокатился до вон того этажа, — встрял все тот же Михалыч. — А что? Что я как истукан буду стоять возле лифтерной? Ясен пень, что нам подниматься наверх, вот и испытал.

— Замолчи, — раздельно, по слогам произнес Ребров.

— Молчумолчу, — ответил дедок. — Но я лучше тебя, все же, знаю, на что и как тыкать тут, — кинул леща Михалыч, когда все поместились внутри.

— Ну, так и управляй, Михалыч, — одними губами улыбнувшись, тихо приказал Горшенин.

Путь наверх к точно такому же конусу под потолком занял пять минут в скоростном лифте.

«Всего пять минут! А сколько времени мы потратили в центральном корабле на передвижение пешим ходом? Мда!» — подумал Денис.

Здесь было тихо. Очень тихо. Лифт вынес их к точно такой же фермекреплению. Расположение приемнопогрузочной платформы с такими же и в таком же порядке, ну, может несколько по иному стоявшими деталями, ждущими своей очереди на отправку неизвестно в какую сторону, было точно таким же. В глубине просматривалась диспетчерская, словно ее успели восстановить, вставить окна, прибрать весь мусор и рассыпанные гильзы вокруг.

— Сморика, как будто и не падал, — пробормотал Пошанский, глянув на точьвточь такой же конус на верхнем ярусе. Нет, не совсем такой — у этого был намного меньших размеров излучательгорловина сверху. Наверное, этот малый излучатель поддерживал основной поток энергии от центрального корабля и являлся дополнением общей энергетической защиты. — А защитные плиты по всей окружности и здесь остались в раскрытом положении!

— Вот и хорошо. Значит, все передохли крысы! — понизив голос, не сумев промолчать, но серьезно сказал Михалыч, оглядываясь по сторонам.

— Пошлите, время не терпит, — это уже Горшенин.

— Ты первым не идешь, — воспрепятствовал его попытке первым шагнуть Ершов.

— Господи, Ребров, выдвигайтесь! — обратился он к командиру группы. — А ты сейчас более ценен, нежели я, кстати, — обернулся он к другу, когда вся группа бежала по фермепереходу к конусу.

— Я… это…

— Да помолчи уже, — отмахнулся Денис, невольно втягивая голову от нависающего приближающегося сооружения перед ними.

Там в центральном корабле упавший расколовшийся и горящий его собрат не казался уже опасным. Здесь же, находясь на своем месте, подсвечиваясь многочисленными огнями, прожекторами конус производил неизгладимое впечатление силы и мощи пришельцев; символизировал их могущество.

«Только вот ваше могущество уже пошатнулось. Осталось додавить вас в вашем же логове. Скоро узнаем, на что способна ваша нация», — пронеслась мысль.

Затем сильнее сжал ЭТИ, увидев первых лежавших в разных позах галактеров. Это были первые трупы на широкой раскинувшейся приемной палубе, охватывавшей по кругу весь производственный комплексконусцентр управления кораблем. Их количество стало расти по мере приближения ко входу вовнутрь. Денис перед тем, как нырнуть под выступающий на несколько метров козырек глянул вверх.

Протянувшийся по всему радиусу светящийся проем окон четко выделялся, отбрасывая свет на чуть выше него нависавшие так и не успевшие опуститься массивные, близко расположенные броневые плиты, так и не сумевшие вовремя перекрыть ворвавшуюся смертельную для галактеров атмосферу вначале в корабль, затем сюда.

«Хоть вы и высокотехнологично развитая цивилизация, но предположить, что опасность и смерть может подстерегать вас и здесь, внутри громадиныкорабля, способного преодолевать бесконечные просторы вселенной не смогли. Кто бы из ваших инженеров мог предположить, что в центре всей этой машинерии нужно неоднократно дублировать защитные системы от силового воздействия внешних факторов?! А биологическую сторону защиты так и в первую очередь!»

С этой мыслью он скрылся под эстакадой, направляясь к раскрытому настежь главному входу.

…Какието тихие шорохи, звуки и вздохи небольших, судя по шуму механизмов, расположенных на металлических квадратах, отражавших неяркий, но вполне достаточный для движения по коридору свет с выполненного сплошным матово светящимся потолком коридора заставляли постоянно держаться в напряжении. Начавшийся почти от самого входа подъем имел незначительный уклон вверх. Судя по пройденному расстоянию, они уже поднялись на уровень второго этажа. Вот впереди показалась развилка, уходящая вправо и влево. Ближе к ней на стенах уже присутствовали какието приборы, мигавшие индикаторами режима ожидания или иного светопривлечения.

Настороженная, готовая в любой момент открыть огонь группа достигла начинающегося кругового ответвленияперекрестка, образующего широкий холл.

— Куда дальше? — тихо спросил Ребров.

Денис глянул вправо от так и продолжавшего уходить вперед и вверх коридора, заглянул в распахнутые соседние двери, явно вход в отсек с заполненными рядами какихто стеллажей с компьютерными платамиблоками что ли? Перевел взор влево — там что-то иное, но также наверняка относится к электронике, но тоже не является их целью. Подумал немного, оценивая возможность обнаружить что-то другое, другие сборочные цеха, если проследовать вправо или влево и кивнул головой вперед, выпалив короткое:

— Прямо!

Виктор только кивнул в ответ и поднял два пальца вверх. Сразу же два человека метнулись к краям перекрестка и оглядев каждый свою сторону, посмотрели друг на друга: у меня все спокойно и перебежали до противоположной стены. Начали углубляться по коридору.

Перейдя следом своеобразный перекресток, Денис сразу отметил разницу в световой интонации освещения — в отличие от зеленоватоголубого здесь по мере продвижения к все круче и круче понимающемуся полу на какомто участке перешедшего в ступеньки световая интонация склонялась к красноватому оттенку.

«Предостережение заблудшему галактеру, не имеющему, нуу, там особого пропускадопуска, что он приближается к запретной зоне», — предположил он.

Теперь уже в кровавобардовом освещении впереди появилась некая зала, центром которой являлась вначале плавно, но на последних метрах у входа резко уходящая вверх сужающаяся стела. Сама стела представляла своего рода ступеньки по кругу. Ступенчатая поверхность у основания постепенно сглаживалась по мере ухода ее вверх и превращалась в мелкоребристую поверхность на конце. Здесь свет приобретал тягучекрасный тон. Источником этого света была широко раскинутая чашазев, являвшаяся завершением окончания стелы, из которой пульсировал, дрожал, расширяясь и поднимаясь, красный свет. Что это за свет и куда он светил как из проектора, отсюда пока было не видно. Здесь же, у границы залы они обнаружили тело галактера, лежавшее у окончания прохода.

Пройдя мимо него, Денис еще удостоверился в правильности продвижения в нужном направлении к центру, к которому те, кто имел доступ, могли проникнуть не только с той стороны, откуда они, люди, приближались, но с точно таких же двух других проходов, показавшихся с другой стороны обширной залы. Пригляделся и выделил из общего фона почти слившиеся не до конца утапливающиеся в стены массивные широкие люки прямоугольной формы. Окончательно удостоверился в этом, оглядев оканчивающийся край прохода, где находились они, только сейчас обнаружив точно такие же герметичные люки. Соответственно, распахнутые настежь.

Остановившись у начала залы, утвердился в своей правоте: все три симметрично расположенные ходы сообщений сходились к сюда. От нее с противоположной стороны поднимались ступени, обходившие сами проходы, и точно также разделялись на три широкие, диагонально расширяющиеся и поднимающиеся наверх ряды ступенек. Выгнув шею, обнаружил массивное, тянущееся по всей окружности кольцоокантовку. Выступающее внутреннее ребро было до трех метров в высоту, не меньше и в котором имелись аркивыходы наверх, где и оканчивались ступеньки. Что было там, за ними, пока не ясно.

Затем поднял голову от ограждения залы второго или бог знает, какого по счету внутреннего этажа и глаза остановились на огромном энергетическом сфероиде красного цвета. Испускающий равномерные волны пульсаций и оттого кажущийся в беспрерывном движении сфероид все же неподвижно висел в одной точке над стелой, намного выше ее окончания, кажется, на уровне самого ограждения. Вот онто и являлся одновременно источником освещения внизу, на подходе и там, на самом мостике гигантского корабля.

— Дада! — уже нетерпеливо ответил Денис оглянувшимся на него разведчикам.

Те повернули, и стали расходится по трем направлениям наверх, держа в прицеле арки.

…Ступив под арку, он в следующую секунду оказался там, куда стекалась вся информация по кораблю; по его заводам… да от всех систем в целом. Идентичный центральному, который они уже отключилиуничтожили, этот корабль мог являться тем же передающим звеном информации, команд и приказов всему конгломерату сил галактеров на планете.

В первые минуты они были заняты тем, что искали выживших галактеров. Затем занялись осмотром мертвых, лежащих как попало на полу, в креслах, везде, где их застиг воздух земной атмосферы. Но пришло еще несколько минут, пока бойцы не обошли огромный зал управления кораблем и не осмотрели каждый труп.

— Все чисто, командир! — доложил под конец Ребров, а про себя докончил: «Все уроды благополучно сдохли!».

— Хорошо. Выставь людей у входов сюда так чтобы и их видели сверху, отсюда. Также нужно установить контроль по периметру у окон, — кивнул Виктору, и уже забыв о нем, повернулся к Ершову. — Все, начинай!

— Что начинай? — огрызнулся нервничающий программист.

— Ищи, входи в систему, — буднично ответил Горшенин.

— Ты хоть понимаешь…

— Понимаю. Но если ты не сможешь в ближайшие пару часов войти в систему… Я тебя предупреждал еще на базе, что тебе придется рано или поздно этим заняться. Блин, Андрей, я не прошу тебя переписывать всю систему, перепрофилировать, как там у вас компьютерщиков это называется? Но мне нужно иметь средство, которое закрепит наш начальный успех восстания. Иначе все было проделано зря — этот центр на Земле не единственный!

— Я знаю об этом, знаю, но… черт, давай с чего--нибудь начнем. К примеру с малого, с того, что не затронет базовый набор команд, к тому же управление вторичными механизмами мы уже можем и…

— Вот и действуй! В общем, — перебил Денис, — в твоем распоряжении все это! — обвел он рукой огромную залу, сплошь и рядом заполненную мониторами, сферическими дисплеями, целым рядом секцией какихто горизонтально установленных приборов, главной особенностью которых была пепельного цвета желеобразная полуматериальнаяполуабстрактная масса, пытающаяся преодолеть удерживающее ее силовое поле. И по этой массе также пробегали всполохи разрядов. Они не были опасны для здоровья, так как Пошанский обнаружил одного галактера, до сих пор сидящего в специальном кресле, охватывающем тело подобием ремней что ли и поэтому не свалившемуся на пол. И этот галактер сидел как раз перед одним таким прибором и его конечности были погруженные в эту субстанцию. Он что-то делал, управлял какимто процессом, пока не погиб. Но что именно? Вот с этой и множеством иной непонятной аппаратурой предлагалось разобраться Ершову.

— Спасибо за доверие, — враз вспотевший, но язвительно выдавил из себя Андрей. Затем осмотрелся и прошел к ближайшему знакомому монитору. Такому же, что был у них на базе, снятому с упавшего транспортника. — Что ж, попробуем войти в систему. Язык галактеров нам заокеанские коллеги полностью дорасшифровали, алгоритм известен, нужно только найти…

Затем он понес такое, что Денис поспешил отойти и не мешать другу. Все равно он не понимал многого в этих электронных дебрях.

К тому же раздавшийся удивленный возглас Пошанского и Реброва заставили обернуться к ним:

— Ничего не понимаю — отсюда, изнутри ничего не видно! — воскликнул Артем. — Там, на центральном корабле я и Юдин через бинокль четко видели, что находится внутри! А сейчас?

И вправду ожидаемого вида площади внизу не было. Все затмевал сплошной монитор, идущий по кругу. Брошенного взгляда в обе стороны было достаточно, чтобы понять, что это дисплей, перед которым установлены наверняка противоперегрузочные кресла. Но ведь, как говорит Пошанский, снаружи они видели все, ну почти все то, что находится здесь. Вплоть до работающих здесь галактеров.

— Что за черт? что-то вроде дисперсионного преломления света сквозь экран? А зачем? — воскликнул Денис.

— Кто бы знал! — ответил Артем.

— Мда, Виктор, распредели людей тогда на свое усмотрение и осмотрите все входывыходы, какие мы могли пропустить.

— Есть! — откликнулся Ребров.

— Артем, осмотрись вокруг. Если обнаружишь еще что--нибудь подобное, скажешь, — отпустил он Пошанского.

Сам некоторое время понаблюдал за странным калейдоскопом изображений, чередующихся цветовыми засветками на мониторе. что-то было, какието фрагменты улавливались, явно изображение некоторых помещений корабля и работа агрегатов прослеживалась, затем постепенно начинал наслаиваться иной видеоряд. Он попытался напрячь зрение, сфокусироваться и удержать начинающий поддаваться осмыслению образ, но изображение все равно искажалось, картинка теряла смысл, и ничего не оставалось, как расслабить начинающие болеть от напряжения глаза. Переступил с ноги на ногу. Сразу же на неуловимый миг что-то изменилось, но он не придал этому значения.

Еще раз попытался сосредоточить внимание на определенном участке цельного дисплея. Зацепился взглядом за изображение и стал в него всматриваться, не отвлекаясь на помехи. Вот проявился огромный зал с механизмами. Шесть какихто эллипсообразных веретена расположены на разноудаленных расстояниях друг от друга. Верхние края веретен скрыты мечущимися энергетическими всполохами, которые сходятся в центре разрядамипотоками в единый сгусток. Стоп! что-то знакомое… Стоило на миг ослабить напряжение взгляда, как изображение стало рваться, мм, не рваться, а наслаиваться иными передачами. В последний миг Денис попытался сосредоточиться, напрячься, но тщетно — все смазалось и смешалось в общей цветовой палитре. Расслабился. Опустил глаза в пол, предоставляя им время отдохнуть. Поднял вновь на монитор и… обернулся на засевшего у какогото стола Ершова, подсоединившего ноутбук к входному соединению и сейчас что-то выбивавшего на клавиатуре. Помедлил, но задавать вопрос, на который тот тоже не знал ответа, не стал.

Ладно, позже. Хотя подспудно, шестым чувством сознавал, что за разгадкой этого метода передачи данных — подобную визуализацию передачи данных использовали люди и до вторжения галактеров — скрывается и является если не основным, то ключевым моментом сам принцип управления и передачи команд всей технологии захватчиков. Соответственно на этом основано и понимание природы мышления галактеров, их физических и духовных возможностей, на которых зиждиться вся их иерархия.

С этой мыслью развернулся лицом к центру залы. Посмотрел на ряды кресел, идущих по внутреннему кругу вокруг шарасфероида. Нашел свободное от них пространство, выполненное на подобии подиума и возвышающееся на метр над креслами с раздельными секциями мониторов. В центре подиума пульсировало слабое статистическое полекокон. Взошел на него. Приблизился к кокону. В нерешительности постоял немного, протянул руку и коснулся границы поля, ожидая чегото подобного на воздействия силового барьера вокруг «Города монстров». Ощущения иные: просто легкое покалывание кожи, но дальше входить не стал, а отодвинулся на пару шагов и, наконец, обернулся к сфероиду.

Отсюда с этого возвышения он видел всю сферу полностью от верхней точки до нижней: гигантский шарсфероид, висящий в центре и чуть ли не касающийся верхней частью потолка. Оббежал глазами весь парапет, определяя еще шесть подобных мест по точно таким же светящимся коконам наэлектризованного света. Опустил глаза и увидел внизу, у краев своеобразной арены, от которой они поднялись несколько фигур группы Реброва, занявших посты охранения.

Затем снова взглянул на сферу. Куда ни глянь везде шла какаято передача данных, порой кабалистических изображений, наслоений друг на друга фрагментов. Непонятные диаграммы всплывали и проносились мимолетными видениями, сменялись торопливо бегущими кадрами чегото непонятного, порой до боли знакомого. Эта мешанина информации было непонятна из-за стремительного чередования. Невозможно успеть что-либо осознать и понять. Понятно, что это главный проектортранслятор корабля, его глаза и уши в космических переходах и на него выводятся многочисленные данные, только вот как их прочитать?

что-то подобное было и на том дисплее, тянущемуся по кругу, но только здесь было в несколько раз сложнее. Слишком много виденийнаслоений, но попробовать нужно и он несколько минут назад проводивший подобный эксперимент попытался также сосредоточить взгляд на конкретном участке… но как ни силился, ничего не вышло. Он не мог ухватить и удержать взглядом выделенный фрагмент дольше, чем на том мониторе, хотя принцип передачи данных был тот же, только на порядок быстрее. Вдруг вспомнил, что в один момент на том дисплее видел тот самый генгернаторный зал, значит, значит, он правильно воспринимает передаваемые изображения! Тогда попытался сосредоточиться на других изображениях, уже понимая, что перед ним проносится та информация, что подвластна осознанию и осмыслению человеком.

Ободренный этим фактом, продолжил эксперимент. Сосредоточился, мысленным взором отбрасывая попытавшуюся наслоится и сбить настройку другую передачу данных. Получилось. Получилось на какоето время, а следующий миг выделенный взглядом участок атаковало сразу три наслоенияфрагмента. По какомуто наитию Денис, отслеживая эти, идущие справа и сверху фрагментации иных данных рефлекторно отклонился влево и вниз, пытаясь удержать прямой фокус на картинку. И у него это получилось! Он смог удержать передаваемый видеоряд, хм, участка реки с обрушенным мостом. Да это же часть того, что осталось от Димитровского моста! Еще отклонился левее. На месте вотвот должного появиться изображения панорамы правого берега города вдруг высветилась чернь космоса. Враз сменившийся фрагмент сферы наполнил черный небосвод, утыканный иглами далеких звезд.

— Что за черт? — выругался он и ослабил заболевшие глазные яблоки от напряжения.

Он не сильно огорчился, что вновь проиграл это противостояние с электроникой корабля, но понимание преодоления этого рубежа и перехода на следующую ступень заставило его соскочить с подиума и обернуться к менее насыщенному информацией второстепенной степени важности, он это понимал, узкому дисплею. На нем передается намного меньший поток информации и его легче удерживать. Нужно только ухватить, что ты хочешь увидеть и уловить границу вмешательстванаплыва очередного потока.

Первая же попытка дала положительные результаты: более широко ловя летящие с монитора фрагменты, он вычленил все тот же вид Обского моря. В нужный момент сделал движение вправо, уклоняясь от попытки очередного постороннего слайда сфокусировать на нем взгляд.

Вот перед взором появилась несущаяся буквально в какихто метрах под ним водная гладь. Вот берег, стремительно наплывающий, и вдруг все резко пошло вниз. Сверху вплыли далекие облака. Мелькнуло в стороне солнце, оставив на сетчатке глаза огненный след. В следующую секунду появилась земля, но в перевернутом виде. Резко обернулась вокруг своей оси и понеслась навстречу. что-то запульсировало сбоку и сразу же поверхность земли точно в центре воображаемого прицеларакурса вспучилась ярким пятном взрыва. Как будто он сидит в кабине воображаемого истребителя. Дада, точно, это же идет передача данных с одного из истребителей, может даже с БПР, хотя нет, он ни разу не видел и не помнил, чтобы БПР мог закладывать такие виражи, значит, все же, истребитель. Что там, какую цель засек, атаковал и накрыл пилот или автоматика машины он не разглядел, так как в следующий миг передача происходящего этого эпизода боя смазалась, пошла помехами и была окончательно забита иными видеоданными. Чертыхнувшись, что на какието доли секунды отвлекся, забыв о постоянном отслеживании атакнаслоений компьютера Денис все же был доволен результатом.

Подумав немного, уже внимательнее присмотрелся к ближайшему кокону у возвышения перед главной информационной сферой. Както воровато оглянулся на Андрея, полностью ушедшего в вычисления, хм, наверняка получается, раз не отрывается от монитора и прошел к мерцающему кокону. Постоял, собираясь с мыслями.

— Денис, не делай этого! Мы же пока не знаем, как она откликнется..! — раздался голос Артема.

Отмахнувшись от него, мол, отстань, шагнул внутрь…

— Рtuoг,129Lj456_____…∂∞∞∫……

Оператор статусконтроля Ларрас недоверчиво уставился на пришедший сигзатор тревоги первой категории второй степени профилизации входящего в роркеруправления, почти сразу же перешедшего в откат. Такое вариативное проникновение во внутреннюю структуру командного набора программ компьютера, на жаргоне программистов называвшее «попытка глубокого внедрения в интерфейс управления» было очень сложно, так как имелись защитные программы сличения биотоков мозга входящего в систему, его доступа и многое другое.

Когда такое происходило, правда, за весь период нахождения на этой планете такого не было, то вступали иные директивы, но вот такого вторичного, следующего за тревогой отката не должно было произойти. Слишком быстро она последовала, значит, сбой? Может быть. А вообще подобных компьютерных атак насчитывалось всего одно, и оно было в базе данных всех кораблей флота Галактеров как единственный подтвержденный факт попытки взлома, когда корабль AG12 был захвачен Регирдами и перед аннигиляцией послал это сообщение. Поэтому адекватно отреагировать на эту тревогуоткат оператор не мог и не знал, к какому параметру ее отнести.

Проверив путь исходящего сигзатора, Ларрас задумался — сигзатор пришел с главной резиденции на планете и к тому же, с вторичного корабля АРр67. Ссваг! Послать сигнал вызова, да вообще любой сигнал мог только центральный, где находится руководитель всей промышленной зоны YRE128 Эззес. И только в случае невозможности отравить сигзатор, что вообще невозможно, дублирующий сигзатор тревоги мог прийти с вторичного, как это произошло в данном случае. Ссванг! Это не его дело.

Ларрас вызвал Раггарха, начальника их зоны производства…

…и сразу отшатнулся, шумно выдохнув, как будто вынырнул из темного омута. Что это было? В голове еще метались образы, отрывки изображений, глубины ужасных видений, вмиг смазывающиеся абракадабрами цифр, порой понятными ЧЕЛОВЕЧЕСКИМИ словами, предлагавшими, с ума сойти, пройти проверку совместимости по категориям, которые сознание тут же отторгало по своей сути и вновь ныряло в пучины беспамятства, всплывая только для того, чтобы раствориться в следующей череде символов.

Все время нахождения в иной ирреальности он ощущал раздвоение личности, когда одна часть пыталась протестовать подобному вмешательству в сознание и перестройке самого мышления, дабы успешно подстроиться под чуждую логику и внедриться в предлагавшийся образ бытия и мироощущения, а другая жаждала познания чегото темного, что таила эта сторона необычного, непонятного и от того страшного мира, мира иероглифов, знаков, просто диких в человеческом понимании вещей и еще чегото такого, что мозг просто НЕ ХОТЕЛ воспринимать.

Все это время он балансировал на шаткой границе безумия. Это длилось вечность. Или один миг. Бесконечный полет неизвестно где и куда. Какието не похожие ни на что знакомые голосарыки низких тональностей на грани восприятия и идущие непонятно откуда и что-то такое, что пыталось вывернуть мозг наизнанку, выпотрошить, изучить самое тебя, как подопытное существо, как простой набор физикохимических реакций. Дада, именно так: в какойто момент он ощущал, что его сознание прощупывают, снимая показания и подставляя взамен что-то иное, страшное, что ни в коей мере не могло подойти и использоваться тобой без потери твоей сущности. Он понимал это, неоднократно умирая и возрождаясь в необычных ипостасях, одновременно являясь набором астральных символов и иной природы личности, с каждым запросомэгом теряя контроль над собой. И все это время не перед глазами, а чемто большим, чем обычное зрение мелькали одни и те же значения, которые в какойто момент выстроились в понятные два слова, предлагавшие сделать выбор: ДаНет?

Не он, его остатки сознания выделили значение: Нет. И сразу хаос небытия, этот ад враз откатился, стремительно отдаляясь и, его тут же вышвырнуло из этого безвременья, где ничего никогда не кончается и не начинается, а длиться мигвечность.

Он пришел в себя, чувствуя слабость и не упал только благодаря поддерживающему его Пошанского:

— Слава богу, пришел в себя.

— Как долго я…, и замолчал, собираясь с мыслями, окидывая привычную в человеческом понимании обстановку мостика инопланетного корабля.

— С минуту как держу тебя. А так ты там был от силы пять секунд. Вывалился как столб. Еле успел подхватить! Хотел положить тебя на пол, но ты сразу дернулся и как зомби стоишь все это время. Вот и жду, когда придешь в себя.

— Мы не сможем управлять через этот мозговой ретранслятор всем этим, — наконец ответил Горшенин, шумно дыша, и указал глазами на мерцающий кокон, — там все чуждо нашему пониманию. Не дай бог еще раз пройти через это…, немного помолчав, вспоминая пережитое потрясение, продолжил: — Хотя порой некоторые образы я улавливал, понимал их значение. В этом помогали наши, земные обозначения, изредка появляющиеся между строками галактерской абракадабры. Правда, я не понимаю, откуда они там присутствуют? Эти подсказки хоть и были очень редки, но они не дали мне… Но большей частью были видения… которые… Я не хочу даже вспоминать.

— А когда, вернее, после какого этапа видений, образов, извини, я не знаю, шло повествование на нашем языке? — из-за спины раздался голос Ершова.

Обернувшись, он встретился с взглядом Андрея, который улучив момент, оторвался от ноутбука.

— Ты меня спрашиваешь? Там было такое… Все переплеталось, я даже не знаю, где было начало, где конец, вообще откуда и что куда. Хотя порой часть символов превращалась в понятные словосочетания, как мне кажется после запросатеста, — ответил Денис, — да, тест на совместимость. И прекратить его я смог только благодаря тому, что несколько раз мне предлагалось сделать выбор отмены или продолжения сеанса на разных языкахобразах. Это я сейчас начинаю осознавать. Подтверждение тому то, как в один момент передо мной высветился выбор на человеческом, русском языке, — ответил Денис.

— Не подумай, что я черствый бездушный человек, но… подойди сюда и взгляни: не эти ли комбинации мелькали перед тобой там? Нетнет, тут только строки цифр их математического языка, — поспешил успокоить друга Андрей, увидев на его лице противоречивую гамму чувств.

Отклонив помощь Артема, прошел к Ершову. Экран ноутбука был разделен на три неравные колонки. В левой верхней части мелькали те же самые непонятные символы, а в правой верхней русские и английские слова и цифры. Третья, нижняя часть дисплея занимала всю ее длину, где и шло подставление языка галактеров на привычные слова и цифры землян.

— Я пытаюсь подобрать нужный алгоритм, так как одного знания их языка мало, а все те преобразования, которые мы уже проделывали на базе, не дают сразу правильной подстановки и перехвата управления. Ответы системе, реагирующей на совмещение, я провожу в пассивном режиме, который не затрагивает, как я надеюсь, основных программ и ее защитных мер, но мне не хватает информации по реакции и…

— Постой, вот это я помню, — перебил его Горшенин, припомнив один момент, когда осознанно отклонил какойто запрос, явно запрос за доли мгновенья до него пронесшегося виртуального потока информации. Не понимая его значения, он все же успел отреагировать, когда перед глазами вспыхнула надпись: «Активация Io… ∞89RT Z23евоги 1К2Сg вторжения… Да…TR∫» и мысленно, откуда он знал, что нужно так отвечатьнажимать на участок в надписи? Ответил: Нет. Правда, он отчего остался не уверен в успешном подтверждении отданной команды на отказ, так как реагирование информационного потоказапроса выявилось в следующей надписи вроде: j/.. недостаточно..34мочий на весь 4ZN∞… приоритетного 467FTPOg/, затем поток сменился очередным.

Позже подобные другие командызапросы он уже игнорировал, вернее, не обращал на них внимания, погруженный в сумеречное состояние рассудка, но какимто образом все это отложилось в памяти. А чем тогда объяснить тот факт, что вот сейчас, пусть и сбивчато, но достаточно понятно он пересказал Ершову все свои командыприказыотклонения запросов?

— А мы на верном пути, Денис! — торжествующе ответил Андрей, выслушав его. — Понимаешь, я вошел… мм, как тебе объяснить?

— Не очень сложно, так как времени у нас мало, — уже твердым голосом перебил Горшенин.

— О! Теперь вижу, что полностью оклемался! Так вот, я запустил программу подмены всех символов…

— Да, я это вижу, дальше?!

— Не перебивай. Но… дальше, так дальше: процесс инициализации подстановки земных символов на идентичные галактерские пошел, но мне порой приходилось подтверждать запросы на всевозможные разрешения сличения, вариативную конфигурацию и так далее и все эти запросы дублировались какойто программой и отсылались черти куда. Спросишь: откуда я это знаю? А мне приходили сноскиподтверждения отправки исполнительных команд. Я подозревал, что эти депеши не остаются незамеченными бортовым компьютером, но он же не вмешивался в процесс? Нет. Поэтому я на свой страх и риск продолжал. А почему я уверен, что мы на правильном пути, так потому, что все мои подтверждения уходили в общий информационный поток, и до сих пор не прошло ни единой блокировки внештатного входа в систему, в которой ты, это непостижимо, витал в виде пакетов информации! Эти самые уже адаптированные под информационные пакеты данных иного алгоритма подтвержденияотказы и не дали тебе полностью потерять контроль над собой: ты видел знакомые словатранскрипции на всевозможные запросыкоманды, которыми тебя бомбардировала вся система, когда твои пакеты тебя самого проходили через этакие командыстражипроверки. Не важно, что на часть запросов ты не отвечал, тебя пропускали на всевозможные уровни, ведь тот, кто находится в сети, то у него есть выбор игнорировать их. Значит ты, твой набор электронной матрицы успешно адаптировался, хотя тебе, думается, пока так не кажется. Да вообще в пользу успешного вхождения в систему говорит еще и тот факт, что ты прошел проверку на совместимость, отдав ответ на запрос, и тебе позволили выйти из системы и из коконаретранслятора команд. А те отказы, как тебе думается на некоторые запросы системы… забудь ты о них! Много ли каких подпрограмм контактировали с тобой? Ведь они все могут посылать и получать или нет ответы на свои запросы! Понимаю, что это звучит абсурдно: это прямой контакт набором электронов с человеческим мозгом, но поиному объяснить сей факт не могу! Кстати, предполагаю, твое воображение и рисовало всевозможные образы, сменявшие одна другую, хотя могу и ошибаться, реагируя на внешние раздражители психики. Ведь вся система управления основана на этом принципе воздействия на мозг находящегося в сети. Как мне кажется, она воздействует на глубинные пласты памяти и как следствие срабатывает защитный рефлекс организма, не подготовленного к такому зондированию. Все твои образы были продиктованы попыткой отторжения мозга, одновременно пытающегося контактировать на какомто молекулярном уровне с электронномолекулярной средой, что ли и защищавшегося вот таким образом, не в силах полностью противостоять электронной атаке. Мм, даже запусти галактера в такой информационный поток в первый раз, ему тоже было бы не сладко. Это управление наверняка рассчитано на рецепторы и биотоки мозга галактера, никак не человека. Поэтому их физиологические особенности отличаются степенью реагирования по отношению к восприятию нашего сознания и всех осязательных рецепторов, включая и глаза, как средство основного контроля принимаемых картинок, — почемуто последние слова он стал растягивать, раздумывая над чемто.

Слушавший эту попытку программиста объяснить его ощущения и чем, возможно, они вызваны Денис не обратил особого внимания на эту задержку в словах Андрея:

— Так ты хочешь сказать, что ты…

— Да, это я, твой друг не дал тебе свихнуться внутри глобальной информационной сети галактеров! — ухмыльнулся тот, понимая, что этой лекцией может еще больше запутать друга, но снова о чемто задумался. Вскоре произнес: — А знаешь, мне кажется, я знаю, как запустить все это под наш лад! — вскинув голову и махнув в сторону самой сферы и всего кругового дисплеямонитора, тянущегося по внешнему кругу всей залы, воскликнул он.

— Говори! — потребовал Горшенин.

— Чего говорить? Надо стучать по клавишам. Только, понимаешь, — чуть помедлив, сказал Андрей, — сейчас мы будем входить в систему на уровне основополагающих директив, и как отнесется защита на появление дополнительных файлов, перенастраивающих передачу изображения, само сопровождение перевода по иному алгоритму и вообще на изменение самой ритмики, я не знаю! — воскликнул Андрей, усаживаясь перед монитором.

— Но ведь уже получалось?

— Получалось, но все равно страшно — вдруг система зациклиться или активируется неизвестная нам подпрограмма еще одного уровня защиты? К тому же я экспериментировал по второстепенным программами и…

— Так что? Будешь действовать дальше или ждать, пока ты разберешься полностью? Сколько на это потребуется времени? У нас его мало!

— Да что ты мне все время тычешь временем?! Я сам это знаю, черт его дери! — вырвалось у Ершова. — Извини. Ладно, все равно нужно когдато начинать, пробовать.

— Вот именно. Хуже не будет, а в случае чего, мы разнесем и этот корабль!

— Логично. Я к чему все это подводилто?! — меняя тему, продолжил программист. — Зрение галактеров! Вспомни, где находятся глаза галактеров, вернее, их ракурс охвата окружающей обстановки. Вообще всего, что они могут увидеть за один миг!

— Глаза галактеров? — недоуменно повторил Денис. — Причем здесь их глаза? Я бы сказал, где они находятся и что видят! — уже самому себе пробурчал он, но его все равно было слышно.

Ершов услышал:

— Я не так сформулировал — не где, а как расположены друг от друга глаза галактера. Вот сейчас и попытаемся решить эту биологическую и одновременно техническую сторону нестыковки возможного решения задачи управления всем этим.

С этими словами он уткнулся в дисплей.

А ведь точно — широко разнесенные глаза галактеров получали и передавали за одно и тоже время намного больше информации, чем человеческий взор, но сейчас дело не в этом, а в том, что под большие угловые ракурсы охвата окружающей обстановки была профилирована вся аппаратура, включая эти мониторы с самой сферой! Емое! Точно! Именно поэтому мы и не можем долго удерживать выбранный фрагмент передачи, так как… Это как стереоочки или 3Dэффект, который использовался людьми в киноиндустрии, в таких заведениях как кинотеатр и в домашних условиях при просмотре всевозможных развлекательных программ под названием художественный фильм и многое другое.

И Андрей был занят именно корректировкой вот этих самых наслоений друг на друга видеообразов, вернее, ее подготовкой, которая займет несколько мгновений переустановки управляющих общим процессом изображения на сфере программ и еще черти чего. Ершов как параноик разговаривал сам с собой:

— …позже разберемся с остальным… еще раз проверить параметры обхода защитной программы… так, запускаем… успешно инициализирована обманка… обошли систему защиты этого уровня. Начинаем ввод, ээ, если порусски, русификатора… вот так! — откинулся в кресле и воскликнул: — Ну, сейчас наступит момент истины! Должно получится. Немного подождать…

Никто, кроме Горшенина не догадывался, что в данный миг происходит в схемах компьютера, на его носителях и черти еще каких платах, схемах. Он только он прочувствовал на себе все ЭТО совсем недавно!

Ждать пришлось недолго.

В какойто миг сама сфера преобразилась, ее освещение: красный цвет сфероида сменился на привычный, любимый галактерами зеленый оттенок и как разбросанная мозаика фрагменты на левитирующим шаре стали принимать упорядоченный порядок. Началась быстрая, сперва как бы хаотичная перетасовкараспределение наслоений. Вот общая трансформация стала замедляться, ээ, нет, сам процесс не замедлился, просто все наслоенияпередачи изображения стали раздвигаться и распределяться на сфере и от того казалось, что все стало замедлять ритм. Все медленнее и медленнее перетасовывались уже закрепленные за определенным участком сферы картины внешнего вида периметра. Уже можно было отследить некоторые ракурсы изображений, идущих, как виделось с разных сторон.

Создавалось ощущение, что весь периметр «Города монстров» окружен сетью видеоаппаратуры наблюдения. Повидимому, так оно и было в действительности. Вдруг что-то пошло не так — отдельные, как бы сбившиеся в кучу в нижнем участке сферы еще не распределенные квадратызаставки застыли. Раздался писк за спиной. Все присутствующие резко обернулись:

— Черт! Не хватает рабочего места на сфере для полного распределения видовых изображений! — воскликнул Андрей, склоняясь к ноутбуку и что-то там меняя в настройках, на ходу поясняя свои действия. — Все равно нам вот эта, — мотнул головой поверху, на круговой дисплейпанораму он, — круговая панорама пока не нужна, так что задействуем свободное место на ней, так сказать…

На общем круговом дисплее возникли в одной точке и стремительно, в мгновенье ока растянулись другие кадры по всей панораме. Приглядевшись и сосредоточившись на одном, Денис воочию увидел пространство между центральным кораблем и стартовой площадкой, откуда взлетало несколько штурмовиков и малых транспортников. Чуть перевел взгляд вправо, на другую наслаивающуюся передачу и она тут же, как бы выдвинулась, несколько прикрыв предыдущий вид, автоматически ушедший вглубь за выделенный взглядом образ старта штурмовиков. На ней уже был вид реки, тот самый ракурс Димитровского моста.

Неожиданно пришедшую мысль Денис с опаской — еще были свежи потрясения психики — попытался воплотить в жизнь, отдавая мысленную команду и напрягая зрение, стараясь как бы приблизить выбранную точку на мосту, но ничего не вышло: общие размеры передаваемого изображения остались на прежних параметрах. Тогда он обернулся к сфере, логично предположив, что она является основным инструментом, который используется для трансляции команд, а не эта панорама по кругу, на которой можно только выделить и детально рассмотреть интересующий наблюдателя объект. К тому Андрей же сказал, что использует этот дисплей как дополнительное средство, на котором они не потеряют общую картину происходящего вокруг, так как свойства человеческого глаза не могли, по всей видимости, охватить компактное передающееся изображение всего, что умещалось на сфере.

Здесь со стороны сферы дело пошло лучше — он смог приблизить нужный фрагмент, но провести детальный осмотр, както: рассмотреть выбранную бетонную конструкцию, находящуюся впереди на дистанции в сорок метров не получилось, точнее еще ближе приблизить не вышло. Глянул на бегущие внизу картинки данные по расстоянию — уже в земной интерпретации, — и других показателей, из чего состоит выделенный взглядом фрагмент бетона, но ничего подобного на визуальный дисплей управления не нашел. Ан нет, внизу мигал сигзатор? а, сигнализатор, более понятный перевод был взят в скобки, предлагавший использовать роркеркокон для более детальной оценки. Денис перевел взгляд на кокон. Теперь он знал его истинное название, но онто и являлся камнем преклонения, который не перешагнешь и не направишься дальше.

— Андрей, все это хорошо, — через какоето время откликнулся он. — Спасибо за эту переделку всей системы. Теперь мы можем видеть, что происходит во всех частях периметра и даже в самом городе, но управлять чем-либо… Дадада, именно из этого роркеркокона и идет мысленное управление наверняка почти всеми системами корабля, вплоть до систем вооружения, но пока полностью мы не разобрались в ней…, развел руками в стороны Денис и не докончив фразы, вновь глянул на злополучный кокон.

Ершов понял его:

— Погоди, давай попробуем подойти к проблеме с другой стороны! Есть же, должен быть, по крайней мере, резервный способ управления на случай сбоя всей программы! Для галактеров, разумеется резервный метод, а для нас привычный способ ввода данных с клавиатуры. Сейчас поищем.

Пока программист колдовал с ноутбуком, Денис экспериментировал с управлением на сфере, выделяя, укрупняя и просматривая отдельные кадры ведущегося вокруг него боя. Затем вспомнил взлет нескольких штурмовиков галактеров и быстро нашел нужный экранпередачу. Выделил ее и напряг взгляд, пытаясь воплотить в реальность пришедшую мысль. И получилось же! Раз, и он находился позади кресла пилота чуть выше его головы. Следит за полетом машины посредством этакой видеокамеры. Он видел приближающийся противоположный берег Новосибирска.

— Вот это да! Они, получается, могут наблюдать за любой точкой вокруг «Города монстров» да и за ее пределами вот так свободно перескакивая с одного истребителя на другой?! — раздался рядом возбужденный голос Артема Пошанского.

— Вот именно! И не только с высоты. Я думаю, они могут входить в оптические приборы любой машины и смотреть и оценивать ситуацию с любого ракурса! — ответил Денис, не отрываясь от своего самообучения.

что-то его заинтересовало там, на берегу и машинально попытался приблизить камеру, но тут внизу вспыхнул все тот же сигзатор сообщения невозможности войти в более детальный режим, но ему снова предлагалось использовать чертов роркеркокон, будь он неладен!

«Нема дурных, подождем!» — зло подумал он.

Пока мелькали мгновенья, берег приблизился, и он сам уже увидел, что заинтересовавшие его черточки оказались людьми, высыпавшими на берег и… прямо навстречу потянулись следы запусков ракет из РПГ. Тут его отвлек радостный рев Ершова:

— Есть, твою мать! Есть контакт! Смотри, Денис!

Да, на это стоило посмотреть.

Даже совершенно незнакомый с компьютерной техникой человек слету бы догадался, что перед ним панель выбора функций управления чемто масштабным, судя по предполагаемому выбору подразделов и это притом, что панель не развернута; названия были на русском языке, но мелькали и галактерские иероглифы.

— Со временем все переведем, — поспешил добавить программист.

Денис в ответ только нетерпеливо кивнул головой, ища в названиях перечня главного меню тот раздел, который в данный момент больше всего интересовал его. Вот тяговоимпульсный раздел, проэфир и коркетлиния, раздел навигационнопространственной ориентации, энергетический сектор — ага, это мы уже проходили, знаем, с чем его едят…

Ему на помощь пришел Андрей, среди целого списка основных систем кораблязавода и заводских комплексов, идущих отдельным перечнем, наведя курсор в виде туманного пятна на один раздел, сразу же увеличившийся и передающий некую аббревиатуру «ОАС АРр67».

— Вот то, что я, думаю, нас интересует сейчас.

— Что это? — спросил Горшенин.

— Читай ниже мелким шрифтом.

— «Оборонительноагрессивные средства защиты отдельной верфи планетарнокосмического развертывания АРр67», мда, а почему не просто «Оборонительнонаступательные»? ладно, «агрессивные» так «агрессивные». А сносокто, выдержек, пояснений?! Ну, прям как у людей! — усмехнулся тот.

— А ты знаешь, законы вселенной едины для всех существ в этом континууме с единой для всех метрикой пространства, — пожал плечами Ершов. — Если мы попадем, к примеру, в иной измерение…

— Хватит, не начинай! — в корне пресек его Денис, — ты можешь вывести это изображение на хотя бы вот этот монитор? Или пока нет возможности?

— Ну почему, можно, просто думал, что…

— Андрей, ты вот сейчас не обосновывай мне каждое свое решение, вывод и умозаключение, ладно? После этим будем заниматься, а сейчас мне дай четкий ответ: Да или Нет?

— Да, — непроизвольно перешел на деловой тон Андрей, по интонации друга догадавшись, что тому сейчас нет никакого дела, как он смог войти и обмануть главный компьютер корабля и что еще он делает в том же направлении? Ему сейчас важен конечный результат, а не предпосылки к его решению. — Сейчас. Вот. Управлять курсором придется посредством вот этого упругой шарообразной субстанции, ээ, не бойся, привыкаешь махом. Я уже выводил управление сюда, но решил, что тебе удобнее будет… так, вот, готово! — с этими словами он несколько отодвинулся, пропуская вперед Дениса.

Денис немного постоял, разглядывая редко пробегающие разряды. Посмотрел на Ершова и удовлетворившись его кивком, мол, ничего страшного, проверено настороженно коснулся на самом деле несколько упругой, но при более сильном нажатии поддающейся воздействию и продавливающейся полупрозрачной массе, являющейся аналогом клавиатуры. Попробовал пошевелить пальцами, ощущая легкие, даже можно сказать приятные покалывания теперь уже безостановочно пробегающих слабых разрядов, явно реагирующих на воздействие среды. Затем несколько пообвыкнув, поднял глаза на выделенный монитор из общей панорамы и повел указательным пальцем вверхвниз. Тут же эфемерная панельсенсор откликнулась в виде переместившегося курсора, побежавшего по разделам, при более продолжительном касании выделяя их. Уже более смело вернулся к аббревиатуре раздела «ОАС АРр67» и надавил на субстанцию под пальцем. Тут же раскрылся сам раздел, в верхней части светясь полной расшифровкой, как и до этого на главной странице раздела «Оборонительноагрессивные средства защиты отдельной верфи планетарнокосмического развертывания АРр67». Но уже ниже бежали специфичные подразделы:

Оборонительные системы.

Подразделы: «обороннотактический» «обороннонаступательный»

Наступательные системы.

Подразделы: «пространственнокосмические системы» «планетарноатмосферные системы»

Не раскрывая «Оборонительные системы», Горшенин остановился на «Наступательных системах», слету отклонив «пространственнокосмические системы», открыв «планетарноатмосферные системы». Бегло пробежал всю секцию А,

секция А: «прокосмические стационарные импульсные излучатели» «прокосмические стационарные кинетические подсистемы» «прокосмические стационарные системы агрессивного воздействия» остановился на секции В и С, детально вчитываясь в каждый ее пункт. секция В: «стацпланетарные импульсные излучатели» «стацпланетарные кинетические и термические подсистемы» «стационарные системы внешнего периметра охранения» секция С: «системы подвижного наземного состава» «системы планетарноатмосферного сопровождения» «системы планетарнокосмического реагирования»

По мере просмотра средств уничтожения, защитных систем и представляя возможные последствия от воздействия того или иного, хоть и непонятного вооружения — в некоторых случаях перевод был приблизительным — он понимал, что они, люди все же провели правильную подготовку, не дав галактерам ни единого намека и как следствие ни единого шанса активировать и применить все то оружие, что у них имелось, про что он читал сейчас. Его количество здесь, даже с учетом того, что ЭТО НЕ ЯВЛЯЛОСЬ боевым кораблем, поражало воображение. На миг задумавшись, машинально прочел несколько строк дальнейшего списка систем поддержания огневого контакта, находящихся в этой же секции С раздела, подраздела или подподраздела, уже неважно, сколько их существует: сегмент 1.2. Единицы орбитальных станций корректировки огня.

«РГ4» «комплекс каредана» «модульскарзиз первого эшелона» «модульскарзиз второго эшелона» сегмент 2.2. Единицы космического базирования: «малые ТК»

«ТК» «большие ТК»…

Дальше бросил читать про космические истребители, штурмовики, для которых, согласно перечню имелись отдельные стартовые площадки, помимо самого взлетного поля — это уже было сделано на земле — и которые всего вероятнее несли высокий потенциал боевого применения. Он только хотел знать и уже формулировал вопрос: как этим пользоваться, управлять? но приметил идущую вертикально справа жирную черту от начала и до конца главного меню, которую сопровождало лаконичное слово «Настройки». Недолго думая, открыл это окно.

После короткого просмотра предлагавшегося выбора оптимального места управления огнем — для его быстродействия самым оптимальным вариантом служила батарейная или оружейная палуба, ого! откуда можно управлять всей огневой мощью, это кажется на уровне?4 левого сектора, а, не важно — Денис выбрал центральный мостик, почемуто обозначенный на миникарте как «резервный локационный пульт». Сразу же на дисплее вспыхнула замигавшая панель успешного перевода с центрального мостика управления огнем сюда, на «вторичный локационный пульт» и за спиной раздался звук лопнувшего сосуда с водой.

Аж подскочив от неожиданности, он резко развернулся с остальными, сразу успокоившись, определив, что ничего на самом деле не разбилось и никакой реакции защиты не произошло в ответ на их запроскоманду. Просто вот такой звук активации «вторичного локационного пульта» предусмотрен строителями корабля при переводе в отдельный манул целого ряда кресел с мониторами, клавиатурой управления, которой служила пепельного цвета желеобразная полуматериальнаяполуабстрактная масса.

— Вот теперь мы знаем, для каких целей применяется эта штуковина, — произнес Ершов, кивая головой на один из пультов, за одним из которых они, проникнув сюда обнаружили задохнувшегося галактера. — Суй руки туда. Не бойся, я уже проверил систему на сличение по биологическому различию — здесь нет такого параметра значит, управлять этим может хоть кто, не являясь галактером, чертом и еще бог знает кем, главное, чтобы голова варила. К тому же ты уже управлял монитором сзади, а принцип тот же самый, только здесь консистенция более плотная, — поспешил упредить Андрей формировавшийся ответ Горшенина насчет управления главным меню с чуждого монитора и необычной «мышкой».

— Ладно, поверю тебе, — с опаской ответил Денис, с долей недоверия опуская руки в серую субстанцию.

«Почему все экспериментируется на мне?» — пронеслась мысль…

Момент контактапогружения рук слился в единый бросок мысленных образов, закрутившихся вокруг него хороводом абстрактных картин и картин уже распознаваемых, предлагавшихся кемто или чемто к выделению и осмотру, осознанному осмотру, а не предыдущему хаотичному смешению всего и вся. Гдето в дальнем уголке сознания на ее периферии мелькнула мысль«…запомнить и когда вернусь в реальный мир, разобраться с Ершовым за эту пакость!», но это была уже с положительными эмоциями мысль. Сейчас он ощущал себя окруженным товарищами, чувствуя и осознавая, что они могут в любой момент хоть физическим способом вырвать его из этого полуабстрактного мира. Он слышал их голоса и что самое главное мог переговариваться с ними, ощущая безопасность от этого общения. Поэтому в двух словах передав свои ощущения начал искать что-то существенное для своих экспериментов.

Тягучая субстанция в руках являлась этакой клавиатурой, которую можно было настроить, причем мгновенно, мысленной командой, на осязательное ощущения вот этой, к примеру, самой надписи на экране перед тобой «АСО, транскрипция КоП» или вообще удалить ее, скатав пальцами в шарик и закинув в угол всего желе, наблюдая сворачивание выделенного объекта в знак ожидания на мониторе. Правда, в голове не укладывалось, как в желеобразной однородной массе подобный шарик из того же вещества мог свободно, быстро и легко преодолеть расстояние от одного края к другому? Ладно, над этим тоже будем думать позже. Что нам сейчас нужно в первую очередь? Какой тип оружия? Да черт его знает! Первое попавшееся, из которого можно так шарахнуть, чтобы… Стоп! Сильно «шарахнуть» можно из ЭЛК! Этот электроннолазерный комплекс может сжечь, прожечь, вообще испарить, судя по запротоколированным ранее выстрелам целый дом в мгновенье ока. А судя по скорости смены угла атаки, ЭЛК может играть и успешно роль, ПВО! Эта мысль пришла от както своевременно и обоснованно всплывшему недавнему воспоминанию об летящих на ту сторону реки штурмовиках.

— Артем, срочно найди передачу…, в двух словах напомнил тому об интересующих его штурмовиках. — И держи их.

Пока тот искал, по подсказке Горшенина просто представиввспомнив нужный участок города Денис как заядлый хакер нашел нужный раздел.

Вот: секция В: «стацпланетарные импульсные излучатели», вход; на мониторе выскакивает целый список систем, начиная от скорострельных орудий калибра, хм, 34,45мм, кончая ею самой, ЭЛК, правда, на языке галактеров именуемой как «импульсный разрядник», что собственно близко по значению данное людьми, хотя менее эффектно в плане определения. Пробежал глазами по ее ТТХ, подходит, даже больше, чем нужно и тут же замер, не зная, где искать их расположение в действительности. Как войти в нужный ЭЛК?

— Андрей..?

Следуя короткой подсказке Ершова, занятого своими вычислениями, но сразу же откликнувшегося на просьбу Денис активировал иную секцию управления, отвечающую за непосредственный вход в выбранное орудие, боевой комплекс. Нашел на общей карте местности точки расположения уже пяти, а не семи точек ЭЛК, вычленил взглядом ту, которая покрывала тот участок берега, но в радиусе действия ее радаров все равно не было того участка берега и они не могли определить положение противникалюдей. Как передавала ее телеметрия, ЭЛК4 четко фиксировала только свои же штурмовики, в эти секунды сбиваемые и очень удачно гранатометчиками. Вообще непонятно, по кой черт они взлетели и куда направляются, следуя тем курсом? Неважно, главное последняя оставшаяся в воздухе пара видна на радаре как на ладони. Интересно, а по кой ляд галактеры установили ЭЛК4 чуть ли не в центре «Города монстров»?

«Ладно, инопланетный разум на то он и инопланетный, чтобы в нем никто не разобрался», — усмехнулся Денис, начав действовать, проведя несколько быстрых подстроек, которые он выполнил больше по наитию и сейчас пытался осмыслить результат своей работы: на внутреннем дисплее проявились многочисленные шкалы, приборы, какието световые бегущие диаграммывсполохи… слава богу, это все уже сопровождалось переводом на человеческий язык. Правда, от этого не легче — кто его знает, как ее заряжать? Как наводить понятно — привычные линии перекрестия в центре — с этим все ясно, но а как все остальное?

— Денис, я нашел штурмы, но их уже в гриву и хвост почти расчихвостили гранатометчики. Те, что выскочили на тот берег, помнишь? — вклинился голос Пошанского.

— Помню, но ведь почти?

— Да, оставшаяся пара делает заход…

— А я еще не знаю, как управлять этой хренью! Андрей..?!!

Находящаяся ЭЛК4 перед кораблемзаводом?3, как он фигурировал на общей карте у людей до сих пор не принимала участия в перестрелке, так как здесь в этом радиусе все было спокойно.

Зная, что им не достичь мертвой зоны действия этой ЭЛК, люди преднамеренно обошли этот участок, обозначив границы ее мертвой зоны, которую частично перекрывала туша корабля?2.

Поэтому здесь все было тихо и оттого эффект смены мерно светящегося в штатном режиме шараизлучателя с ромбовидными кристаллами на вдруг ускорившееся вращение, с одновременным насыщением изнутри лучистой энергией был неожиданной яркой иллюминацией, подготовкой к дальнейшему выбросу, не заставившему себя ждать и закончившемуся двумя ослепительно яркими лучами, мгновенно сорвавшимися и исчезнувшими вдали…

…он только что походя легонько коснулся прицельной сеткой бортов истребителей потоками концентрированной энергии. Судя по показаниям приборов на короткий миг задержавшись с преодолением силовой защиты и вот два огненных болида прочертили короткие следы и скрылись один в реке, другой рухнул гдето в городе, меж старых кирпичных домов.

— Вот это мощь! — вымолвил кто-то рядом с Денисом.

Тот ничего не ответил, так как уже до этого знал, что сбить истребители для такого сосредоточия импульсного высвобождения энергии будет не так и сложно, судя по проведенному перед атакой сравнительному анализу защитносиловых показателей атакованной стороны; поставил ЭЛК в режим ожидания, затем немного поигрался настройкой — это было несложно, так как автоматика сама предлагала варианты — и сменил приоритеты целей так, на всякий случай. Правда, выведя из разряда целей сами корабли, всю летающую технику галактеров и самих галактеров, которые могут попасть в зону досягаемости. Он резонно решил, что случайный выстрел может нанести серьезное повреждение какому-либо агрегату, до сих пор функционирующему снаружи кораблей и отвечающему за работу какой-нибудь сложной системы, отключение которой может повлечь к грандиозному взрыву или облучению. Кто его знает, что находится и как работает вся инженерия пришельцев вокруг? Так что он, попросту говоря, оставил в целях все, что летает и может передвигаться по земле с массой покоя больше пятидесяти тонн. Все то, что летает, относится к технике галактеров. Все то, что перемещается по земле и имеет подобную массу, также принадлежит безголовым. Кстати, подобным весом обладает их тяжелая единица, именуемая как ТСУ. Еще раз внимательно осмотрев набранные параметры, Денис вышел из системы. Встал из-за пульта, глянул на Пошанского, до сих пор восторженными глазами смотревшего на монитор, повернулся на сгорбившейся у ноутбука фигуре Ершова и задал ему вопрос, который требовал безотлагательного пояснения:

— Андрей, раз мы можем перехватывать управление всеми огневыми точками, почему мы просто не можем отключить их? Все отключить к чертовой бабушке?

Тот как будто ждал этого вопроса и не разгибаясь, продолжая набивать команды, выдал заготовленный ответ:

— Не можем. Я уже пробовал: все стационарные системы вооружения и охранного комплекса мы можем контролировать полностью… Ты, я вижу и сам уже поэкспериментировал?

— Да. Я поменял приоритеты и коечто еще, чтобы она не бабахнула нам в спину, обнаружив…

— Понятно. Но вот по отношению к дистанционно управляемой технике, както: КоП, БПР, любому воздушному средству, да и любому наземному средству передвижения… мм, так вот к нему нас нет ключа, вернее, способа контроля. Только дистанционное отслеживание, куда двигается машина. Дада, мы можем входить в систему и быть просто пассивным наблюдателем через оптические системы наружного наблюдения, — предваряя его реплику насчет обозрения полета с видом от третьего лица на штурмовике. — Я работаю над этим, но вся система же мне не подвластна полностью! Я работаю, Денис, работаю! Но мне не разорваться сразу на несколько направлений!

— А…? Ладноладно, не лезу… Черт, нужно было твою команду с нами отправить!

— А там бы кто остался?

Не зная ответа на этот вопрос, Горшенин только махнул тому рукой, мол, сам знаю и отошел на несколько шагов, о чемто размышляя и продолжая смотреть на Ершова; отжал кнопку активации ШИПа.

Вдруг раздался какойто звук и ожидавший соединения Денис резко обернулся на него. Звук шел от монитора с ЭЛК4 застывшей в режиме ожидания, но уже, судя по данным телеметрии в автоматическом режиме повернувшейся и отслеживающей какуюто цель. Он еще подумал, что перенастроил систему наверняка неправильно и ЭЛК засекла людей и уже растопырил руки, готовясь погрузить их в пепельную желесубстанцию, но замер на месте, следя за появившейся целью: ничего делать не нужно, ЭЛК4 выполняла ПРАВИЛЬНО заданные параметры настроек.

Вот курсор наведения еще шевельнулся, подстраиваясь и выбирая недостающий угол на появившийся в султане земли и ореоле разлетающихся во все стороны обломков домов ТСУ. От этого целенаправленного движения горы металла казалось прямо на них мурашки побежали по спине. Вдруг какаято защита компьютера корабля не подчинилась и теперь ТСУ, а следом еще какая-нибудь боевая единица начнет атаку, ха, на самих себя что ли?

Но вот внимание привлекли побежавшие на внутреннем дисплее наведения ЭЛК множественные цифры передачи данных: прошла быстрая настройкаопределение массы цели, точный расчет необходимого эквивалента заряда (опять же взятый из ТТХ ТСУ общей базы данных) и ЭЛК начала стремительно накапливать на энергетических шинах нужный разряд. На это потребовалось 1,67 секунды, судя по показаниям и шкалам приборов.

За этот промежуток ТСУ приблизился к берегу и не останавливаясь, ринулся в воду. Вот тутто ЭЛК высвободила поток энергии…

Все это время кроме присутствующих и просто уставившихся на монитор людей только Пошанский продолжал когото вызывать и достучавшись до адресата, стал быстро отдавать указания.

— …я тебя спрашиваю, куда делись истребители? Их сбили? — прокричал плохо слышавший из-за контузии Артур Горшенин.

Серебров не ответил, что-то быстро говоря в микрофон. Затих, слушая когото на том конце провода, кивнул головой невидимому собеседнику, и вдруг тревожно оглянувшись, повернулся к Артуру, крикнув ему в лицо:

— Живо! ТСУ прет сюда. Нужно уйти с его пути!

— Где мой РПГ?

— Какой, блин, РПГ? Давай сперва уйдем с его пути! Пошли! Данилов, хватай его! — крикнул он, уже перехватывая и опуская его руку себе на плечо. С другой стороны Артура подхватили точно также его быстро потащили от берега к заваленному домишке.

Они толькотолько успели укрыться за домом, когда задрожала земля и метрах в ста, может и меньше на берег выехала боевая машина, предназначенная для преодоления серьезного сопротивления противника. Поистине танк! Подругому не скажешь! Своротивсодрав походу движения целый склон и оставляя глубокие колеи, ТСУ не останавливая движения, рявкнул одним из четырех орудий, сразу же отработавшего и вернувшегося в боевое положение после отката, выпустил следом импульсный разрядом голубого света кудато на ту сторону из другого и простонапросто врубился в воды Оби, подняв стену брызг и высокую волну.

Именно из-за этой всколыхнувшихся брызг никто не увидел, только догадались чуть позже, что же явилось причиной произошедшего в последовавшие скоротечные промежутки времени события. Вотвот должный скрыться под водой и проследовать по дну реки на противоположный берег или поплывет на манер катера танк вдруг окутался черным облаком дыма, мгновенно разросшимся до громадных размеров. В дожде проскальзывавших брызг воды сквозь эту насыщенную консистенцию они не видели продолжавшегося воздействия тонкого и нестерпимо яркого светившегося луча, вгрызавшегося в броню. Скрытый этой чернобелой завесой, он являлся только декорацией к последовавшему акту — на фоне черного покрывала прорезалась и стремительно разрослась белая звезда. Затем все скрылось в ослепительной вспышке.

Длившаяся миг, она непостижимым образом разметала облако дыма и обозначила участок танка, подвергнувшегося критическому повреждению, одновременно наполнив пространство тяжелым гулом, как будто тяжелая чугунная болванка ударила в колокол. Сквозь этот набат прорезался, быстро перемещаясь, справа налево противный визг пронесшихся над головами срезанных стволов орудий, окончивших бесконтрольный полет в кирпичной кладке гдето на берегу с глухим стуком обвалившейся стены. Замершие и оторопевшие от этого действа люди оказались зрителями вскрытого на две половины танка, точнее, его боевой башни. Враз потеряв воинственный вид из-за срезанных стволов грозная машина, подчиняясь своей массе, и инерционально набранной скорости ушла под воду.

Осенняя темная вода Оби еще бурлила, успокаиваясь. Бурун скрывшегося под водой танка, словно подводная лодка при экстренном погружении еще продолжал движение от берега, постепенно спадая, и люди толькотолько приходили в себя, логично считая это окончательным уничтожением горы металла, как воды намного дальше от места погружения ТСУ вспучились, выдавленные титанической силой взрыва танка, встали вертикально и образовали воронку. Высоченный, метров до сорока столб воды расширяясь, формировал высокую волну. Затем на миг замерев в крайней верхней точке гигантский гейзер стал опадать, выворачиваясь наружу. Одновременно с этим вверх окруженное белесой стенойсвитой воды рвалось ослепительное пламя, с ревом и гулом выворачивая ил реки и выбрасывая его в атмосферу. Затем также молниеносно, как и появившись, пламя исчезло, уступив место серой пелене какогото газа. Вскоре эта пелена стала рассеиваться, но людям, хоть и отошедшим и поднявшимся выше берега было не до созерцания последствий детонации боекомплекта ТСУ или энергоблока — на них надвигалась высокая волна вышедших из берегов вод Обского моря.

Не добежав пару десятков метров до них, река обратилась вспять. Очень скоро гладь воды успокоилась. Расходящиеся волны быстро сгладили и укрыли место взрыва ТСУ.

— Фига себе! Что это было? — только и вымолвил кто-то.

— А я догадываюсь, откуда ветер дует! — ни кого не слыша и громко, можно сказать, закричал улыбнувшийся Артур.

— Чего ты орешь? А, тебя же контузило, — догадался Данилов и повернулся лицом к нему. — И откуда ветер дует?

— Похоже, наши сумели совладать со всей машинерией галактеров! — прокричал Артур.

— Все верно, — подтвердил Серебров, — меня о скором появлении ТСУ предупредил Артем Пошанский.

— Ха, а как они узнали, что мы здесь? — задал наивный вопрос Данилов.

Костя Серебров только осклабился:

— Да Денис Сергеевич все видел, всего вероятнее, наши лица и твое испуганное выражение тоже! Хахаха! Как у них это получилось, я не знаю, но факт остается фактом: они предупредили меня и уничтожили танк!

…Уже зная, что ему делать с той техникой галактеров, которой он мог управлять, Денис подошел к соседнему терминалу. Немного помедлив смело запустил руки в пепельную желесубстанцию. Началось изменение основных параметров всех стационарных систем, пока Ершов…

Вскоре он обернулся, встретился взглядом с Пошанским и кивнул ему, приказывая действовать.

Тот сразу вышел на связь и спешно начал передавать информацию о новых, уже свободных зонах вокруг «Города монстров», где можно спрятаться, не боясь попасть под огонь, о том, что нужно подобраться как можно ближе к ним и по возможности заставить оставшиеся КоПы, БПР переместиться сюда. Он подробно рассказывал, для чего это делается, чтобы командиры подразделений довели до личного состава, что происходит вокруг.

Пока Артем быстро говорил, система за системой, комплекс за комплексом лазерного и скорострельного кинетического вооружения галактеров меняли приоритеты, начиная открывать огонь по своим, теперь уже «чужим» системам. Вошедшие в противоречие основополагающие директивы бортовых систем атакуемых КоПов, БПР из-за неизмененных прописанных строк опознавательных команд кодовподтверждений «свой-чужой» при смене главных целей привели к задержке в реагировании на новую угрозу, чем не замедлили воспользоваться все те бывшие собратьяогневые точки, в упор расстреливавшие, дырявившие борта охранных машин. Не отвечая на огонь, как в электронном ступоре они просто пытались выгадать время для отправкиприема очередного запроса на сличение с показателями и пространственными координатами того или иного орудия, ведущему по ним огонь, лавируя меж хлещущих трасс крупнокалиберных пушек и беззвучных вспышек когерентного излучения. Ответа не приходило, что вносило больший беспорядок в стандартно прописанные наборы команд КоПов и БПР.

Этот необъяснимый обширный сбой основной программы все продолжался и продолжался…

Осипов, пристроившись поближе к выходу своего укрытия, пережидал очередную волну боли от ожога лазерного луча. Сейчас ему стало легче, и он снова выдвинулся к краю обширной секции, в которой прятался. Как охотник, занявший позицию и выжидающей дичь, он ожидал очередного пролета КоПа, БПР. О самих галактерах можно было и не мечтать — их и с самого начала боя было мало, а сейчас и вообще не было видно. Создавалось такое ощущение, что ответную стрельбу ведут машины, никем не контролируемые, строго по запрограммированным командам ответных действий.

Хотя по последнему прошелестевшему сообщению от Пошанского, передававшему указания от Горшенина — явно Денис занят, раз сам не может говорить — сейчас в стане врага твориться черти что, точнее в электронных кулуарах, в которые сумел проникнуть Ершов. Вот чертяка!

Это сообщение от Артема заставило Ивана посетовать на то, что он не может передвигаться и добивать врага, которого вот прямо сейчас колошматит своя же военная машина, поменяв целиориентиры, подчиняясь указке Ершова и Горшенина.

Пространство вокруг было наполнено звуками выстрелов, длинных очередей, глухих, коротких взрывов гранат, падения чегото тяжелого, отчего порой вздрагивала земля, свиста двигателей, ревущих на пределе — это уже БПР. Вдруг Иван отодвинулся вглубь, заметив одного КоПа и прицеливаясь в него, как увидел сразу три БПР, парящих на пятиметровой высоте и выплывших откудато сбоку. Еще два, нет, уже три БПР появилось с другой стороны. От одной машины тянется слабый шлейф дыма, да и она сама както нестабильно держится в воздухе, балансируя и постоянно меняя вектор тягового усилия с одного поврежденного двигателя на исправный.

Собравшиеся в единый отряд машины поджидали явно еще когото. Со стороны создавалось ощущение скоротечного совещаниябрифинга кратковременно вышедших из боя единиц. Это как пародия на действия людей, самих же галактеров, только от этого вида было не смешно.

— Говорит Осипов, нахожусь в левом крыле…

Пока он передавал тактическую информацию по собиравшемуся в кулак электронному противнику, к машинам присоединилось три галактера.

— Это походит на группу прорыва, — пробормотал он, — только вот куда вы собираетесь прорываться?

Галактеры не стояли рядом, постоянно двигаясь в радиусе до пяти метров полупризрачными фигурами из-за включенной системы защиты скафандра. Время ожидания закончилось, и эфир ожил:

— Осипов, мы подтянулись. Начинаем зачистку.

— Давайте живее, а то ведь разбегутся, твари!

Затем все вокруг наполнилось зрительными подтверждениями очередей автоматов, взрывов гранат, ответных выстрелов БПР, шуршащих энергетических разрядов и всполохов когерентного излучения. Там, где поверхность земли не была покрыта металлом и куда падали реактивные гранаты вверх вскидывались султаны земли вперемежку с дымом. На металлической поверхности те же самые разрывы не оставляли ровным счетом ничего, указывая о себе лишь кратковременной вспышкой.

В первые же секунды начала канонады БПР и КоПы рассыпались в стороны встревоженной стайкой, а галактеры… они метнулись прямо к секции, внутри которой прятался Иван!

Впоследствии он толком и последовательно не мог вспомнить всю череду последовавших событий: вот галактеры кружаткружат, в момент открытия огня со всех сторон начинают отстреливаться, не видно, успешно или нет, но как только БПР отлетают подальше, все трое бросаются к первому попавшемуся укрытию. Прямо к нему.

Палец машинально напрягается и утапливает курок. Оружие начинает методично вздрагивать, выплевывая смертоносный свинец прямо в близкие фигуры галактеров, буквально сглатывавших расстояние между ним, скачкообразно приближаясь не к нему, к его укрытию. Пули яркими росчерками рикошетят от силовой защиты скафандров и уходят в стороны, но это ненадолго: вот первый галактер проявляется, его защита не выдержала утяжеленного потока свинца «АКМ», а в следующее мгновенье тело отброшено обратно назад, уже пробиваемое пулями и както вывертываясьизгибаясь вверх и назад. Напоследок на месте шлема вспухает и разлетается во все стороны крошка материала, из которого выполненного забрало скафандра. В результате беспрерывной стрельбы, несмотря на усилие рук, ствол уходит вверх и Осипову приходится на короткий миг прекратить огонь.

Уже почти в упор автомат посылает очередную порцию свинца в цель слева. С такой дистанции убойная сила на порядок выше и галактер буквально швырнут назад с еще бликующей и сопротивляющейся силе воздействия защитой, но времени продолжать добивать потерявшего контроль над сервоусилителями скафандра галактера некогда: третий, как в замедленной съемке уже протягивает руки к нему, почемуто не используя оружия. Может, у него его нет?

С намертво вдавившим спусковой курок пальцем, продолжая веером посылать пули, Иван медленномедленно, как ему кажется, начинает менять угол атаки. Наконец буквально в паре метров от себя трасса начинает терзать и вбивать пули в защиту галактера, толчком приостанавливая его движениеуклон к нему в ореоле ярких всполохов энергетической брони, с самим материалом скафандром, уже не важно, с чем именно и уходя вбок. Иван видит, как галактер пытается дотянуться до него. Все ближе и ближе тянутся конечности, вздрагивающие под пулями… ура! уже протаяла, а значит, отказала силовая защита, еще немного и… тут это произошло: сухой щелчок; все, или опустел рожок или переклинило патрон.

Мир стремительно приходит в движение, как будто его снова запустили в обычном режиме. Левая рука Осипова машинально тянет ствол «Калаша» назад, правая выкидывает наоборот вперед, в шлем галактера приклад. С глухим стуком приклад касается забрала, но не проламывает, заставляя только пошатнутся врага.

Затем тот всей массой наваливается на него, хватая его рукамиклешнями за горло… последнее свое осознанное движение, которое запоминает Иван, это то, как он продолжает яростно наносить удары изпод низа автоматом в район скулы галактера, вернее, той части шлема.

Затем, уже не контролируя себя от поплывших кругов перед глазами, чувствуя острую нехватку воздуха, уже не ощущая боли от сжавших как тиски перчаток скафандра галактера, но продолжая реагировать на както враз отдалившиеся толчки и рывки, заставляющие его еще ощущать, что он еще жив, в какойто миг осознает, что хватка галактера слабеет. Не мешкая, на уровне атавистических рефлексов выворачивается, ужом выползая изпод навалившейся неподвижной туши галактера, махом взбирается на противника, и одной рукой ухватившись за скафандр другой, свободной — гдето там внизу остался «Калаш» — продолжает наносить удары по спине врага. Только через несколько секунд до него доходит, что его кто-то тормошит сзади. А, сука, еще один? С этой мыслью он разворачивается и… замирает на месте, наконецто прислушавшись к голосу, оказывается, призывающего его остановиться, успокоиться:

— Все, остановись, он мертв! Понимаешь, мертв! Я его со спины прошил очередью! Да хватит уже!

Прекратив бить мертвое тело, тяжело дыша и только кивнув в ответ, мол, все понял, сейчас отдышусь, Осипов отваливается и осматривает место боя с тремя галактерами.

— Ну, ты прям как «истребитель монстров»! Я елееле успел под раздачу. Думал, не успею, всех сам завалит! — рассказывал Метелин, пока тот тяжело дыша, приходил в себя. — Смотрю, три галактера как ломанутся сюда под прикрытие, когда мы открыли огонь отовсюду и вдруг им прямо в рыло бьет одинокая трасса. Ну, все думаю, кранты комуто! Ведь они, козлы, даже не метнулись в сторону! Так и продолжали на тебя бежать. Короче, когда я подскочил, смотрю, двое уже с проломленными черепушками валяются, а третий тебя мнет, ну прям как медведь. Я изловчился и так сбоку, вдруг его прошибет насквозь и заденет тебя, кстати, я толкомто не знал, что ты здесь, знали, что ты гдето рядом, так вот, я ему почестному, геройски в спину и зарядил!

— Молодец! — под конец уже рассмеялся Иван, слушая монолог Стаса. — Ладно, потом сочтемся, давай выдвигайся куда там дальше нужно! Я видишь, ходить не могу. Нога горит.

— Да?! А со стороны выглядело поиному: ты крутился, вертелся, как самец в брачный период; даже сам, без посторонней помощи залез ему на спину. Если б не иное обстоятельство, даже бы порадовался за товарища, но ты не подкачал — сразу ногами стал его охаживать! Притом мертвого! Молодца!! — под конец уже в голос хохотал Метелин.

— Стас, хорошо ржать! — уже посерьезнел Иван, но тот его перебил:

— А все, понимаешь, все! Пока ты приходил в себя, на связь вышел Горшенин и… в общем все закончилось, мы победили, черт его дери! Победили уродов!! Понимаешь, ПОБЕДИЛИ! Ура!!!

— Как так? Всех?

Но это было далеко не все…

С высоты птичьего полета «Город монстров» так и стоял на месте — ничего глобального не взорвалось, не выбрасывало гигантские снопы пламени пожаров. Даже последствия взрыва ТСУ в виде немалых размеров облака дыма уже растворились в воздухе.

Все пять кораблейзаводов были на тех же местах. Все, кроме центрального продолжали светиться иллюминацией. Казалось, ничего особенного не произошло, если не считать отсутствия мерцающей все эти годы мембраны над всей подвластной территорией пришельцам. В остальном ничего не изменилось.

Это с высоты птичьего полета, но при сокращении дистанции тут и там, да и по всей территории виднелись многочисленные дымы, каждый характеризующий место падения и взрыва горящих машин галактеров. В некоторых случаях огней пожаров не было и можно было подойти и детально рассмотреть поверженную технику врага, но люди, раз осмотрев и порой производя контрольные выстрелы в вскрытые от удара внутренние отсеки с платами или иной тонкой аппаратурой тут же забывали о превратившихся в груду металла БПР, КоПов, обходя сбитые штурмовики и транспортники, чуть дольше задерживаясь перед редкими трупами самих хозяев, ища в них признаки жизни. Если таковые обнаруживались… что ж, винить их в том, что они не брали их в качестве военнопленных не стоит. Слишком много горя и страданий они принесли людям.

Сами победители сейчас приходили в себя после боя, ни о чем пока не думая, зная, что у них есть тот, кто смотрит на два шага вперед и знает, что делать дальше. А пока можно хоть и не расслабиться, но свободно перемещаться и осматривать вблизи территорию, вход куда был заказан все эти годы.

Раггарх был специалистом высшего звена, он мог решать любые инженерные задачи, но он не был военным!

Вот уже два ди как пропала связь с центральной промышленной зоной. Чуть меньше прошло времени после получения сигзатора с вторичного корабля АРр67 о попытке перешифровки роркеруправления. Больше АРр67 и ни другой корабль той связки на связь не вышел. Он не знал, что предпринять в дальнейшем — развернуть обратно еще только подлетающие к материку посланные Эззесом дополнительные силы для проведения операции по зачистке территории в радиусе до пятисот километров вокруг его зоны или дождаться получения информации от посланного разведчика? Но пилоту потребуется еще один ди, чтобы достичь зоны расположения центрального комплекса, оценить, если отсутствует связь причину молчания и сообщить ему.

Раггарх, к тому же, не знал о катастрофе, постигшей комплекс по добыче руды и что виной тому люди. Эззес не стал сразу же выходить в эфир, передавая эту новость, занятый решением других задач. Поэтому Раггарх не имел всей информации по начавшейся диверсии и не отреагировал должным образом, сразу же развернув так ловко отправленные в другую точку планеты военные силы Эззеса.

Но вот раздался сигзатор и на связь вышел разведчик. Оказалось, он совершил пролет вокруг замолчавшего центрального комплекса на пределе работы систем сканирования и не решился сразу выходить в эфир, предполагая, что существует вероятность его обнаружения, поэтому потребовалось еще с полди, чтобы в «тихом режиме» отойти от цели и передать видеозапись.

Теперь у Раггарха была полная информация. Защита отсутствует, везде следы боя и трупы галактеров — людские тела он в расчет не брал, кстати, много людских существ находится на территории самого промышленного комплекса. Также они свободно входят и выходят из распахнутых настежь главных створок кораблей. Ссванг! Внутри, кажется, никого не осталось в живых! Везде смертоносная атмосфера планеты!

Но время всегда бежит, не останавливаясь и временно захватившие центральный комплекс на планете люди — это не поддается осмыслению! — правильно использовали его. Тот, кто детально проработал план восстания и успешно реализовал его, уже работал в нужном направлении, стараясь успеть, и вовремя подготовится к ответственному моменту отражения атаки галактеров из других точек планеты…

Битва не окончена, она только готовиться набрать обороты, если не приложить максимум усилий противостоять самому процессу подготовки ответного удара.

Глава 5

США СА

Стояла ночь и Спенсер, скрываясь за кирпичной кладкой верхнего края своей обсерватории напряженно следил за, кажется, совсем недавно ушедшей в сторону Колумбии армады кораблей, где находился их, американский «Город монстров» и теперь следующей в обратном направлении.

«что-то произошло у русских, что-то серьезное для галактеров, раз они возвращают только что прилетевшие корабли поддержки», — подумал он, невольно вжимая голову в плечи, когда первая махина скрыла от далеких звезд одинокий полуразвалившийся и брошенный с виду домишко главного астронома до этого процветающей великой страны.

Боб знал, им передали из «Пика свободы», что к ним летит много кораблей, что это ответ галактеров на их, людей, действия по уничтожению ТСУ и скоординированной атаки на другие маловажные объекты здесь, в Северной Америке.

Что же произошло сейчас на том материке у русских, они еще не знали, но все кто мог, были разосланы по равнине и должны были докладывать о любых передвижениях врага.

Долго, минут двадцать черные туши еле видные на фоне звезд и подсвечиваемые синеватым светом работы дюз проплывали одна за другой несколькими рядами колонн, но вот последний тяжелый транспортник напоследок обдал теплой волной нагретого воздуха Боба и с затухающим тонким свистом скрылся в ночи.

Еще немного выждав и вслушиваясь в звуки ночи, Боб опомнился и стал быстро спускаться по лестнице…

— Терри? Терри, я только что наблюдал пролет всего формирования кораблей в обратном направлении… дада, да точно тебе говорю… да, нужно связаться с русскими… а от них никакой информации нет? Да ты что? Так может, нам както привлечь внимание и остановить отлет… понял, ладно…конечно, если что выйду на связь. О, кей!

Отключившись, задумался, обмозговывая полученную от Росса информацию о сообщении из «Пика Свободы» об успешном захвате русского «Города монстров». Ведь получилось же! Получилось! Но что это дает, если галактеры могут оперировать такими соединениями? Хотя как сказал Терри, «…у Горшенина что-то есть на этот случай и никоим образом не нужно привлекать на себя внимание галактеров — это ничего не даст…»

Что ж, ждать, так ждать. С этой мыслью Боб поплотнее укутал шею шарфом и снова полез на чердак, представляющий одновременно и крышу обсерватории. На ощупь добрался до самой верхней открытой точки, откуда было видно весь небосвод от одного края до другого, и присел на специально подбитый мехом выступ, продолжая наблюдение. Ему было не привыкать проводить ночи напролет в этих сначала добровольных, а затем наполнившихся смыслом дежурствах…

* * *

…прошло чуть больше полутора часов с момента прекращения огня, вернее, полного уничтожения КоПов, БПР. Гдето оставались живые галактеры, но чтобы точно знать, где именно, снаружи или внутри кораблей или там и там решать пришлось все тому же Ершову. Следующим шагом стало получение полного доступа ко всей схеме кораблей и выявления на каждом из них, уже переведенных под дистанционное управление сюда, на этот корабль все еще герметично закрытых отсеков, кают, в которых по показаниям сканера некоторого количества галактеров.

…Они отследили процесс затухания большинства этих светлячковдатчиков на дисплее, когда открыли все переходные люки, впуская смертоносный для галактеров воздух Земли. Отправленные партии зачисток на нужные уровни за передвигавшимися последними светлячкамисигналами, успевшими нацепить средства защиты, без единой потери со своей стороны уничтожили последних в этой точке планеты галактеров. Теперь эти космические гиганты были в полном подчинении людей.

На центральном мостике все также мерцал сфероид. В редко нарушаемой тишине в одном месте огромного зала у мониторов замерло несколько фигур. Еще одна фигура маячила поодаль, с кемто переговариваясь по ШИПу. Наконец закончив разговор, она решительно направилась к троим программистам.

— Ну вот, Андрей и началось, — подошел Горшенин, обращаясь к Ершову, усердно работавшему ложкой. Он, Денис, уже успел пообедать или поужинать, не разберешь толком. — К нам летит вся армада. Только что получил последнее сообщение из Америки. Это третье сообщение, помимо французской и австралийской зон оккупации. Да ты ешьешь, — отрешенным голосом махнул он на попытку Андрея что-то сказать, — силы нам скоро, примерно через пару часов понадобятся все. Периферийные отделения галактеров осознали факт переворота или получили информацию иным путем, уже не важно каким, главное, что они скоординировали время выступления и наверняка ударят все вместе. Я знал, что это произойдет. Что ж, будем готовиться и ждать!

— Погоди, но ведь я подчинил всю систему управления! Все основные направления приемапередачи данных и приказов, команд…

— Как все? Ты же мне…

— Да нет: заводские комплексы, перешифровку управляющих файлов энергетической установки, сам двигательный комплекс кораблей и все второстепенные системы — все это осталось под старыми кодировками, просто я поставил, ээ, обманные программылокализаторы, которые контролируют все процессы остальной машинерии вокруг. Все как бы под нашим контролем, но работает по старым директивам, которые я не затрагивал, но…

— …установил этакие центральные контроллеры, которые в случае чего могут выходящие изпод контроля системы снова обуздать? Вроде режима спячки для не использующегося оборудования? — понятным ему, Горшенину, языком закончил Денис.

— Да, примерно так, — кивнул Андрей, — так как нам еще разбираться и разбираться со всем этим. Я взломал и досконально перепрограммировал органы управления вооружения, как ты просил. Мы можем без опасения для психики использовать сам роркеркокон — он также полностью под нашим контролем. Можно сбивать все, что летит; вон мои парни сейчас пытаются понять и запустить процесс производства БПР и…

— Да я знаю это, Андрей, знаю! — перебил его Денис, — но ты же понимаешь, что ведя войну в обороне выиграть всю кампанию невозможно! У нас нет воздушных сил, да и наземных тоже, я имею в виду в том же количестве, что у летящих сюда галактеров. Голая арифметика — оружие с обеих сторон применяется одно и то же, в этом мы сравнялись с галактерами, но у них численный перевес! Может быть, в соотношении галактерчеловек и равенство, но с технической стороны мы отстаем, к тому же, мы еще не умеем производить те же БПР, только пытаемся понять сам процесс, как ты только что сказал. А в наличие у нас их сколько? Правильно, ни одного. Мы их все переколошматили, пока брали под контроль сам периметр. Еще в нашем распоряжении остаются все стационарные огневые точки и ни одного ТСУ — все четыре танка также расчихвостили. В этом нет нашей вины, но… мы можем только обороняться до тех пор, пока наши силы и возможности не иссякнут или те же перепрофилированные ЭЛК не будут уничтожены штурмовиками, истребителями и всей остальной наземной дрянью пришельцев. А вот у них сил противостоять нам будет достаточно, и они их будут постоянно восстанавливать, ремонтировать и производить!

— Хорошо, я тебя понял. Ответь мне на один вопрос, — тут Ершов помедлил, собираясь с мыслями, понимая, что задавать предводителю восстания его нежелательно, но выхода не было — а вдруг у Горшенина есть решение, о котором он не догадывается и не знает?! — А на что ты надеялся, начиная вообще восстание? Ведь все сводилось именно к этой диспозиции обеих сторон, в какой и мы и они сейчас находимся: мы здесь, ударные силы галактеров ушли к Северной Америке! Но ведь когдато они бы вернулись? Вот это время и подошло.

Горшенин невесело усмехнулся своим мыслям:

— Задержка в восстании даже на год или еще меньше могла обернутся провалом, так и не начавшись из-за потери людьми веры в успех всего предприятия. Сам знаешь, сколько роптаний уже раздавалось со всех сторон, да в техническом отношении становилось проблематично находить и держать в должном состоянии оружие и боеприпасы…

Пока Денис говорил, Андрей невольно вспоминал некоторые факты недовольства. Незаметно для себя он отвлекся и пришел в себя от окрика:

— …ты меня слышишь?

— Да, конечно.

— И что я сказал под конец? Ты это сделаешь? — както напряженно нервно хохотнув, переспросил его Горшенин.

— Извини, отвлекся. Повтори.

— Я сказал, что я верил и верю в то, что мы сможем продержаться столько времени сколько потребуется для поэтапного уничтожения сил галактеров и сможем перехватить все управление всем конгломератом сил пришельцев. Главное что нам нужно — это время, а вот его у нас как раз и нет. Да я уже сколько раз тебе об этом говорил!

Тот мотнул головой, пытаясь понять, вокруг чего ходил Горшенин:

— Денис, я тебя не первый год знаю — говори прямо, к чему ты клонишь? Что за козырь, какая гадкая карта припасена у тебя для меня? Я ведь это чую!

— Хорошо. Я надеюсь на тебя, — выделил это слово тот, — так как все это выгаданное время до прилета основных сил пришельцев я хочу, чтобы ТЫ использовал по назначению. Соедини воедино всю цепочку событий: начало диверсий на американской стороне и отток основных сил отсюда, чтобы нам легче было, то есть тебе, в первые минуты переворота перепрофилировать систему галактеров, затем диверсия на руднике также выполнила поставленную задачу по отводу последнего формирования охранения, правда, тут нам помогло нечто; последующие несколько задержек уже внутри центрального корабля дали нам, ээ, тебе время найти правильный подход к решению…

— …всего перехвата управления, — перебил его Ершов, — дальше?!

— Я думал у главного программиста базы смекалки намного больше! Ладно, слушай: помнишь, когда Тимофеев взорвал и опрокинул в карьер корабль по выплавке руды?

— Ну?

— И из «Города монстров», как мы и планировали, пошли остатки сил галактеров, якобы на предотвращение нашей атаки у карьера?

— Ну и что дальше? Улетели же, кстати, они скоро вернутся первыми…

— Андрей, ты обалдел что ли или все это время ходил не с нами? — изумился Денис. — Но ведь «Пик Свободы» передал информацию, что их всех уничтожили!

— Кто?!

— Кот в пальто! Тот корабль, противник галактеров, что висит на орбите, блин! Ты чего?!

— Да не слышал я этого! Может быть, ты только подумал сказать мне об этом всегонавсего!

— Ладно, теперь ты знаешь об этом…

— Можешь дальше не продолжать — и без тебя знаю, что«…я должен не попытаться, а выйти на связь с тем кораблем и сказать его хозяевам, какие плохие галактеры, а мы, люди хорошие и они должен нам помочь уничтожить все приближающиеся корабли, нет, не так, все те воздушные средства передвижения, что в данный момент летят…»

— И не превышают высоту в сто метров от земли, так как высотный потолок в три тысячи метров галактеры нарушать, я думаю, еще раз не будут, — с веселым злорадством в голосе перебил друга Денис. — Начинай!

— Горшенин, ты гад! Ты об этом знаешь?

— Знаюзнаю, — отмахнулся Денис, — что тебе нужно для, а с чего ты начнешь?

— Уйди от меня подальше первым делом!

— Хорошо, Андрей. А серьезно: у меня не было выхода не начать саму операцию. Я знаю, что у нас много шансов победить самим, первым делом постаравшись выбить самих галактеров. А без них, без руководящего звена вся техника, набитая электронными мозгами, пусть сто раз умная и могущая решать множество задач ничего не значит. В конечном счете, мы постепенно через какоето время смогли бы разбить их всех. Наверняка. Только для этого потребуется очень много времени и людских резервов, которых у нас, к сожалению, очень мало остается. Поэтому ты должен хотя бы попытаться сделать этот шаг.

Ершов только кивнул, уже вызывая базу и маша рукой Горшенину, отстань, мол! Тот только это жеста и ждал…

…на 7432 после завершающего выстрела по отдельным системам класса «воздухкосмос», превысившим обозначенный высотный потолок в районе постоянного контроля конгломерации сил?1 сенсоры систем сканирования патрульноохранного комплекса получили кодированный сигнал от оставленного в той точке над планетой радиобуя с аппаратурой видеонаблюдения.

Ушедший после уничтожения всех объектов вышедших за рамки дозволенного коридора на обратную сторону планеты корабль в следующий оборот уже отслеживал отключение силового поля над одним из четырех контролируемых объектов на планете. Задействовав систему активного визуального контроля, несколько  оценивал представлявшуюся возможность одной корпулой выстрелов главных орудий уничтожить эту базу врага.

Не имеющая запрета на постоянный анализ и проработку всевозможных вариантов отражения, нанесения атак с любого ракурса программа агрессивного воздействия на цель начала обработку вариативных решений, но как только просчитанные данные были сброшены на основной процессор для согласования дальнейших команддействий, в силу в ступила директива 46Z, приведшая к автоматическому откату от дальнейшего продолжения расчета.

Цель находится на постоянном месте дислокации, высотный коридор не нарушается воздушными средствами противника — да даже если бы вся эта формация сменила место обитания на планете, но при этом не превысила обозначенной высоты полета при перемещении, то и тогда бы корабль не привел в действие грозное вооружение.

Компьютер корабля только отдал команду провести детализацию выделенной области и записать на колгуды это отключение и явно военные действия, ведущиеся с местной расой. По какому поводу отключили силовое поле галактеры, решив провести тесный огневой контакт с аборигенами, а не безопасный способ дистанционного подавления технически отсталого местного населения, при этом на порядок повысив вероятность повреждения своих систем боевого реагирования для управляющих цепей корабля осталось неведомым, но не непонятным, так как он и не пытался это выяснить. Поэтому он и произвел смену курса, возобновляя прерванный маршрут. Правда, посчитав, что в связи с открытыми боевыми действиями с местным населением враг его расы может снова попытаться преодолеть высотный рубеж и чтобы сразу иметь информацию об этом, без задержки огибания радарной волной вокруг планеты он и оставил над этой зоной радиобуй.

Сейчас находясь на обратной стороне и принимая передачу с него, центральный процессор констатировал новое изменение в расстановке сил на планете: к этой базе на самом большом материке планеты с двух векторов приближались несколько фронтально летящих формаций кораблей галактеров. (Прошел еще один просчет высотного порога, все в пределах допустимых величин). что-то явно назревало внизу раз, судя по количеству поднятой техники, противник задействовал, чуть ли не все имеющиеся воздушные средства и по оценке разных скоростных режимов все они должны подойти из разных баз на планете в одно и то же время.

Он не собирался вмешиваться, но такие перестановки и нахождение в воздухе, в режиме потенциально возможного прорыва в космос такого количества систем класса «воздухкосмос» заставили огромный корабль озариться огненным языком корректорной группы двигателей и снова сойти с курса, устремляясь к готовящейся стать через чур активной точкой на планете ведущей боевые действия базы.

Его задача не допустить прорыва в космос ничего с планеты до прилета регирдов. Все остальное статично.

…На одном из мониторов перед Ершовым светилась переданная по сети из «Пика Свободы» видеозапись с того черного ящика корабля регирдов, сбитого в первый год вторжения галактеров и обнаруженного Сергеем Горшениным. Это была явно запись последних минут активности разведывательного корабля, вошедшего в эту звездную систему и напоровшегося на флот галактеров.

Андрею в голову ничего больше не приходило, как отправить в космос на частоте регирдов этот пакет информации. Может, корабль на орбите обратит внимание на родной алгоритм и откликнется на сигнал погибшего корабля разведчика? А дальше что? Да черт его знает!

Он решил переправить пакет последних минут целостности корабля и собранной информации им на этот момент информации. Все последующие события и соответственно внесенные бортовой системой координаты падения корабля Андрей почемуто вырезал, заменив уже давно подготовленной фразойприветствием на языке регирдов. Им, людям, хотелось верить, что они правильно поняли язык иной разумной цивилизации. Только вот попрактиковаться было не с кем. Вот сейчас они, возможно и узнают о своих ошибках и удачах в понимании и оценке фонетики, фразеологии и лингвистики регирдов. Он не мог объяснить, почему вырезал первые кадры записи черного ящика; наверное, не хотел, чтобы тот его собрат на орбите, если и получит сигнал с планеты, знал местоположение людской базы и в случае осложнения контакта с местной расой не открыл огонь по этой точке, где лежит остов корабляразведчика. Ведь как Андрей знал, разведчик упал очень близко от входа на базубункер, а имея представление о силе вооружения инопланетных враждующих цивилизаций не хотелось, чтобы этот возможный удар накрыл и «Пик Свободы». И вообще, как отреагирует собрат на орбите, определив, наверняка же отследит, из какой точки и с какой антенны пришел сигнал? Как бы не открыл огонь по кораблям галактеров, якобы захвативших разведчик регирдов! А, будь что будет! Скоро прилетит подмога к галактерам с других материков и не все ли равно, из-за какого выстрела и где расположенного орудия, сбоку или сверху будет прыгать и дрожать земля?

Мысленно пожелав всем им удачи, еще раз проверив физические показатели настройки волны сигнала, Андрей нажал клавишу «Выполнить». Все, сигнал ушел. Оставалось ждать и надеяться на ответ.

Бежали секунды, складываясь в минуты, четверть часа. Минуло полчаса, но ничего, никакой ответной реакции не произошло.

— Глупо было надеяться, что мы вот так сходу разгадаем вообще непонятный язык символыиероглифы и еще черти что, что в сто раз запутанней языка галактеров и получим ответ на запрос, исходящий откуда? Из стана их злейшего врага! — поднял голову от экрана Андрей, собираясь вызвать Горшенина, умчавшегося кудато к выходу из корабля, где сейчас собрались командиры отрядов и где тот решал, где и какому отряду, группе занимать позиции в городе, когда галактеры начнут атаковать «Город монстров» не только с воздуха, но и с земли.

Под рукой не оказалось гарнитуры ШИПа, а внутренняя связь еще не была налажена. Вообще пробелов было не просто много, их не счесть, но глянув на часы, решил, что все равно большего сделать для связи с неизвестным кораблем не сможет, нужно только ждать, а вот заняться более приземленным делом необходимо. К примеру, доработать вывод на сферу всего, что видит вся аппаратура слежения за пространством.

Вон у Славы уже получилось объединить внешние системы всех четырех кораблей и теперь мы имеем всю информацию по всему, что движется и что происходит внутри периметра. Этой информацией галактеры явно пользовались, теперь это можем делать и мы, но вот нужно както настроить систему дальней связи, чтобы…

Минуть через двадцать общих усилий попыток настроить общую систему более чем двухсоткилометровой зоны, он вдавил клавишу активации собранную в целое сеть. Очередная проверка и…

— Есть! Работает! — произнес спокойным голосом Андрей, радуясь устойчивой работе передающих визуальный контакт на сферу систем сканирования пространства, но озабоченно просматривая получаемые данные: на них, с бегущими внизу в порядке убывания цифрами расстояний летела армада транспортов при поддержке штурмовиков галактеров с двух основных направлений. Сразу же вывел передачу данных об этой угрозе на всю сферу. Все остальное исчезло. Заранее переведенный весь авиапарк галактеров в разряд вражеских теперь подсвечивался красными маркерами. На голографической проекции символы кораблей постепенно сужали кольцо вокруг центральной точки в глуби сферы, и их было что-то уж слишком много. Брошенного взгляда на цифры было достаточно, чтобы оценить время прибытия к Новосибирску: всего какихто семьвосемь минут. — Переводите в ждущий автономный режим все боевые системы кораблей! Нужно подвести их в радиус прямого накрытия как можно дальше, — крикнул он, но затем уже тише добавил: — Хотя галактеры тоже знают об эти границах мертвых пространств. Где Горшенин? — вскакивая из-за стола и намереваясь бежать к охраннику. У того же есть ШИП. Снова громко спросил у окружающих, как вдруг замер, остановленный раздавшимся сигналом входящего сообщения.

В первый миг он подумал, что это вышли на связь галактеры и хотят, ну придет же в голову, начать переговоры! Но это было сообщение не от них, как и не от самой компьютерной системы: ее он уже переписал, и она не могла, точнее ее уже не было в первоначальном виде жить своей внеземной электронной жизнью.

Раздавшийся звук оповещения входящего сигнала был совершенно иным, совсем не похожим даже на рыки голосов галактеров…

…Шла последняя корректировка восстановления начальных строк полученного файла с планеты. Судя по дате, разведывательный катер расы ░יִ▒ был уничтожен на выходе из прометрики и сбросил יִ▒капсулу с информацией ◦? — значимости и соответствующим ░٭∂кодом. Координат не было, архив поврежден, и эта часть информации безвозвратно утрачена.

Вообщето информация по занесенным в архив пропавших кораблей, в частности разведчика класса «יִ172» имелась: «יִ172» ушел в прометрику в район окраинного рукава Галактики ▒1DF.,₪ после окончания первой фазы войны с галактерами для поиска планет, имеющих месторождения полезных ископаемых и создающих все предпосылки для создания на них производственных баз…». К примеру, как вот эта звездная система, в которой обустроилась промышленная база галактеров.

Оказывается, этот катер нашел первым, после галактеров и теперь уже вторичного зондирования вспомогательным скаттертом расы Регирдов этой звездной системы планету, отвечающую запрашиваемым требованиям, где развивалась молодая цивилизация, толькотолько пытающаяся выйти в космос, но донести эту информацию не сумел, почти сразу по выходу из прометрики попавший под огонь.

Переданные сейчас на патрульный комплекс данные безнадежно устарели — планета давно уже обнаружена и отправленный в свое время кроггсоединение фраттер назад успешно уничтожило флот орбитального охранения производственной базы, оставив данную космическую единицу в качестве охранения будущей базы Регирдов до момента, когда высвободятся необходимые силы для оккупации не планеты, а захвата самой базы галактеров внизу. Так что эта информация, посланная с автоматического транслятора, не представляла никакой ценности, но бортовая система корабля отреагировала на другой факт, наложив полученные координаты исходящего сигнала, откуда был послан сигнал на проекцию планеты и определив конечные координаты. Сообщение пришло из стана потенциального противника!

Все бы ничего — сообщение принято, расшифровано, но кодировщик файлов обнаружил грубую попытку взломать код программирования сообщения. Такое раньше встречалось с иными расами, с которыми приходилось воевать и некоторым из них иногда удавалось захватить образчики военной техники регирдов, но подобрать алгоритм шифрования сигнала до сих пор не удавалось даже галактерам. И вот сейчас оконцовка сообщения, несущая откровенный сбойвзлом многое рассказала мгновенно задействованной аналитической программе.

Надо отдать им должное: они чутьчуть ошиблись и не выдержали временной интервал подстановки самого сигналазначения… Затем проведенный целый ряд тестов обнаружил несколько подстановок и выявил отсутствие вообще начала всего сообщения. В будущем нужно менять весь процесс шифровки. Но сейчас не об этом: выбранный текст попытки перевести сообщение нес информацию о самом внедрении маякамодуля внутрь базы галактеров… Все это было несущественно до того момента, когда компьютер патрульного комплекса не подошел к самой важной, и частично стертой информации об УДАЧНОМ внедрении в программные файлы базы галактеров управляющих программ маякатранслятора! Дальше шли вообще чудеса. Смотря, с какой стороны посмотреть!

Программистыгалактеры провели сложную работу по попытке получения, ну надо же, с обнаруженного ими внедрившегося модуля в их же систему необходимых паролей доступа в систему компьютерных программ регирдов! Этакая двойная игра! Они получили их, несмотря на сложную систему проверки, но! После получения кодов доступа нужно иметь представление о ритмике электронных систем регирдов и самое главное через определенные неравные промежутки времени вовремя менять саму последовательность приемапередачи данных как внутри сети, так и снаружи. А вот именно эта комбинация нигде в системе не прописывается отдельным проверочным файлом, соответственно имеющим множественные пароли доступа. Все пароли, какими бы они ни были сложными, в конечном счете, можно подобрать, оградив систему от спонтанной деинсталляциизащиты, когда нет иного выхода сохранить в тайне сам процесс работы компьютера. Эти значения прописываются в самих командных строках управляющих файлов, и именно присутствие (ни в коем случае не копирование или подобной подстановкой; все эти операции фиксируются и проходят проверки внутренними специальными программамитестами) оригинального пакета дает возможность всей системе работать в штатном режиме. Определенная последовательность запросов внутренней сети позволяет сразу же выявить попытку подобного проникновения или подстановки, переписи самих программ. И именно вот этото и определила система защиты патрульного комплекса.

Бортовая система корабля регирдов не была самостоятельной квазиживой оболочкой, но часть аналитических программ в нее было заложено — техника постоянно совершенствуется и соответственно бортовые системы кораблей, отправляющихся в длительные полеты должны уметь анализировать поступающую информацию и делать соответствующие выводы, а не реагировать строго по введенным параметрам или ряду полученных вычислений. Поэтому проработав возможный вариант будущего развития событий компьютер пришел к некоему решению.

Подготовив специальный ответпроверку, он отправил сигнал вниз. Теперь необходимо дождаться ответа… если его не будет вообще, это тоже ответ и сообразно ему он начнет действовать…

На мониторе высвечивалась однаединственная фраза на галактерском языке (мелким шрифтом), она же передавалась в виде все тех же странных символов языка регирдов (обычным шрифтом) и переводом с галактерского на земной (русский) язык короткой сноской, частично так и не переведенной. Сопровождавшееся голосовое сопровождение… это не было похоже ни на что ранее слышанное: комбинация какогото скрежета высокой тональности на пределе восприятия и свистом не менее душераздирающего характера заставила Андрея убавить звук.

«יִ172, подтвержайте отправленный пакет сиг₧′Q7. Подтвердите ℓ/′2 доступа в Регирдковвер» — читалось примерно так.

— Кажется, нас поняли и просят продублировать отправленный сигнал и дать свой оригинальный, всего вероятнее код доступа в какойто Регирдковвер, — задумчиво произнес Ершов.

— Где? Андрей, показывай! — раздался запыхавшийся голос Горшенина.

— О, легок на помине! Даже вслух твое имя произносить не нужно. Нюх как у борзой, — усмехнулся Ершов и коротко пересказал, что произошло, махнув рукой в направлении экрана. — Предлагай свою версию ответа!

— А что тут предлагать и гадать — делай как того предлагается в сообщении. Раз они понимают лингвистику галактеров, так и сделай в обратном порядке — отправь то же сообщение, только измени наше приветствие на ссылку о том, мы не знаем кода доступа в Регирдковвер, хотя наверняка это какаято информационная сети типа нашего Интернета.

— И как можно поскорее нужно отправлять. Посмотри на сферу — галактеры на подлете, — согласился с ним Андрей, уже набивая текст.

Ответ пришел. Как он и просчитывал вариации, компьютер галактеров, не зная того факта, что никакого Регирдковвера не существует, это просто дополнительная часть внутренней проверки на возможную попытку электронной атаки решил играть по предложенным правилам, тем самым завалив первый же тестсличение обмена данных. Пришедший якобы ответ на посланный им сигнал компьютер галактеров неправильно интерпретировал. Естественно, неправильно, раз у него нет самой последовательности и сложной схемы ответов на тестыпроверки.

Компьютер регирдов знал, что ошибка при ответном сигнале будет в любом случае, но что заставило его перейти на повышенный режим защиты от внутреннего вторжения так это то, что полученное второе сообщение, его формулировка и почти без ошибок подобранный алгоритм передачи данных говорил об успешном подборе самого механизма переписи командных файлов! И это произошло за короткий промежуток времени между посылкой первого сигнала, в котором имелись ошибки и второго, в котором их уже не было, точнее не было в самой последовательности, но никак не в орфографии.

Это было не так опасно, так как сработали нужные программыблокировки и управляющая структура корабля не пострадала, а тревожным стало понимание того факта, что галактерам осталось совсем ничего в полной расшифровки принципа работы компьютеров всей системы регирдов. Всего несколько поправок в составлении самих документовпакетов и все.

Некоторое время задействованные вычислительные возможности прорабатывали варианты предотвращения утечки информации с планеты. С одной стороны имелась четкая директива, по которой он не мог отклоняться от выполнения заложенной программы, с другой проведенный анализ ситуации по утечке информации с планеты, взять, к примеру, вот это сосредоточие в одной точке планеты многочисленных космических единиц, большая часть которых могла перейти в прометрику и самостоятельно добраться до своей империи и разгласить стратегическую информацию, ключ к победе, привело конфликтам основополагающих программ с заданными параметрами главной задачи. А ведь у командования Регирдов нет информации о вскрытии программного обеспечения всей кибернетики, и оно не сможет вовремя отреагировать на массовый сбой, который произойдет незамедлительно, как только противник подготовиться и атакует с необычной стороны.

У него здесь есть все шансы в зародыше устранить эту угрозу. Выполнение этой специфичной операции и заставляло его в корне пересматривать главную задачуцель своего патрулирования. Та была строга, лаконична и одновременно проста в выполнении — не допустить прорыва в космос…, а вот с этими вводными требовалось многое менять в приоритетах.

Но в конечном результате при проведение решения более сложного варианта он продолжает выполнять и главную задачу, правда на порядок с большими потерями для противника и соответственно меньшим количеством захваченной в будущем атмосфернокосмической техники. Эта сторона решения касалась бортовой системы только косвенно: важен конечный результат его патрулирования и ни в одном пакете текстового сопровождения не указывается, что«…недопустимо отклонение для выполнения второстепенных задач, ведущих в свою очередь к успешному выполнению основной задачи».

А в этом случае нужното завладеть копий всего процесса внедрения и перешифровки всего алгоритма компьютеров регирдов. Для этого необходимо добиться такой расстановки сил, временной, чтобы остальные удаленные и разобщенные материками планеты формирования на момент проведения операции не могли угрожать уже детально прорабатываемой операции…

Грозный корабль плыл по орбите, в усиленном режиме сканируя поверхность планеты, собирая всю информацию по собирающимся в кулак атмосфернокосмическим силам галактеров, просчитывая множество входящих и исходящих факторов.

В какойто момент внутри одного сегментаотсека стала резко нарастать температура. Вот она достигла высокой плюсовой отметки и замерла на ней, разогревая что-то, что находилось внутри и для успешной функционализации этого чегото требовало вывода из низкотемпературного режима.

— И что? — с придыханием промолвил Денис, ни к кому конкретно не обращаясь. В очередной раз глянул на сферу, где уже вышли на двухсоткилометровую радиусную отметку транспортники и штурмовики галактеров.

Оставалось совсем немного времени, а ответа с орбиты до сих пор не было, хотя прошло уже более пятнадцати минут отправления второго сообщенияподтверждения как они считали запрошенной процедуры сличения с данными по сбитому кораблю регирдов в прошлом.

— Продолжай связываться, вдруг что и выгорит. Огонь открывать по моей команде, — это он уже к наспех обученным контролю и управлению операторам, — в случае чего ни в коем случае не открывать огонь раньше преодоления вот этой границы. Все, я внизу.

Коекак оклемавшийся за пару часов передышки Артур толькотолько поднялся и устроился на шестом, самом верхнем сейчас ранее девятиэтажного дома этаже на перекрестке Писарева и Красного проспекта. То, что этот этаж раньше был не последним, говорила вывернутая кладка внутренних перегородок из сибита и чудом державшихся нескольких пролетов панелей на изогнутых несущих ржавеющих балок. Все остальные крепежные детали давно уже были погребены наносом грязи и пыли, но здесь можно было успешно расположить огневую точку, укрывшись этими самыми плитами. Почему именно отсюда — с более низких этажей трудно менять угол запуска реактивной гранаты. Только поэтому.

Как сказал отец на скоротечном брифинге«…стрелять только по галактерам! На БПР и остальную технику не отвлекаться! Ею займутся системы обороны «Города монстров». Главное уничтожать галактеров. Выстрелилскрылся, никакой самодеятельности. Применять гранатометы, обычные гранаты только в крайнем случае, когда вы уверены, что обнаруженную группу, собравшуюся вместе, стопроцентно накроет залп. Именно поэтому сейчас в паре работает гранатометчик и снайпер». Так что его выстрелы будут специфично редки, а там обстановка покажет.

Еще отец добавил, что есть вероятность помощи из космоса, мол, они уже обменялись несколькими радиограммами с кораблем другой расы, но это в перспективе.

Да, их помощь бы не помешала, пока транспортники галактеров находятся в воздухе, только он не верил, что противник галактеров вот так и откликнется на просьбу какихто землян, которых он своими системами наблюдения наверняка рассматривал и изучал еще тогда, с полгода назад своего появления на орбите. Хотя он своими глазами с Трещевым, пусть земля ему будет пухом, видели в действии их оружие, почти всегда точно бьющее в цель. Не менее эффектно и мощно, чем у галактеров.

— Почернин, ну что там у тебя? Нашел позицию? — крикнул он Виктору, снайперу с ВССК «Выхлоп», вместе с которым они образовывали боевую единицу и ушедшего в следующую комнату.

— Да нашел Артур, все отлично — перекресток просматривается во все три направления. Поработаем, — откликнулся тот.

— Поработаем, — чуть громче обычного ответил Артур, все еще ощущая легкий звон в голове. Он осмотрел прилегающую территорию, посмотрел на соседний дом, расположился Костя Серебров и снайпер с такой же крупнокалиберной винтовкой как у Почернина Эдуард Черкасов, затем поднял глаза наверх, к горизонту, ожидая увидеть пришельцев. Увидел. — Вить, смотри, летят уроды!

Далекие черточки у горизонта стремительно приближались, на глазах вырастая в размерах, приобретая знакомые контуры…

Пристроившись у выхода метро станции площадь Калинина Иван Осипов после перевязки и нескольких обезболивающих уколов упросился сюда.

— Да дайте мне винтовку, я найду себе место и прищучу нескольких галактеров! — горячо упрашивал он врача, под конец дойдя аж до Горшенина. В конце концов, Гронов махнул рукой:

— Иди, скоро явно все понадобятся: все, кто может стрелять…

Зрением он и так не страдал, но дополнительная оптика позволяла засекать такие далекие детали меж домов как разрастающихся, где попало деревья и много других отдаленных предметов, что Иван неволей стал с уважением посматривать на оптический прицел «Выхлопа». В какойто момент взгляд случайно поднялся в небо.

— Мать моя женщина!..

…По всему правому берегу города вплоть до площади Калинина засели снайпера, гранатометчики, напряженно глядящие на приближающиеся корабли галактеров. Каждый в очередной раз оценивал свою позицию, надеясь только на соседа, понимая, что в скором времени в развернувшейся бойне в случае тяжелого ранения помощь можно ожидать только от напарника.

Как сказал Горшенин, «…мы должны обескровить врага, пока он будет передвигаться через этот берег к «Городу монстров», так как они не высадят десант вблизи, опасаясь, что мы могли перехватить управление орудиями и энергетическими установками и встретить огнем из их же орудий. А десант будет, так как одними орудиями нас выкурить из-за периметра сложно и они это понимают. И он будет сброшен над правой, отдаленной от их обиталища частью Новосибирска…».

Вот до слуха первых постов стал доносится приближающийся и усиливающийся гул двигателей армады…

Над лесом, над бункером входа в «Пик Свободы» на высоте какойто тысячи метров пролетали громадины, обдавая теплом верхушки деревьев и наблюдателей на вышке.

Поднявшийся на вышку и пожелавший воочию увидеть врага Игорь Станиславович Куликов проводил взглядом последнюю махину, замыкающую построение. Затем поднес к глазам бинокль, разглядывая удаляющиеся угловатые формы кораблей, их навигационные огни, дрожащий перегретый воздух сразу под кораблями. Опустил бинокль только тогда, когда они стали смешиваться в отдаленных кронах деревьев.

«Наверное, уже подошли к городу», — подумал он, поворачиваясь и намереваясь спускаться, вслух произнеся:

— По всей видимости, контакта не получилось. Жаль!

— Какого контакта, Игорь Станиславович? — переспросил наблюдатель.

— Инопланет…

Он не договорил, краем глаза заметив вспышку, неестественное просветление за спиной. Обернулся в направлении города.

Небо над городом прорезали многочисленные молнии, как будто там идет гроза. Только вот туч никаких не было ни на горизонте, ни над ними, да и молнии были необычные…

Получивший команду пройтись на бреющем над не отвечающей на позывные, вообще на любые сигналы центральной промышленной зоной пилот штурмовика FU157 перевел все защитные комплексы на максимум и ринулся вперед, мгновенно оставляя позади уже приближающиеся к границе бывшего города людей транспортные корабли.

На дисплее проецировались все пять кораблейзаводов, также светящихся огнями, правда, в некоторых случаях по странной конфигурации. Что больше озадачивало, так это отсутствие защитного полямикроклимата над всем комплексом и полное отсутствие огней на центральном корабле.

Зайдя слева, он заложил глубокий вираж и проносясь в какихто 15–20 ззуверсов над поверхностью, тяжелый штурмовик начал разворот, в конечной точке готовясь лечь на обратный курс. Пилот рассчитал маневр так, что он пройдет между центральным и кораблем АРр67, с которого в последний раз была связь и над рекой уйдет на противоположный берег. Он знал, что данные радаров его штурмовика и телеметрия посредством прямой трансляции передаются на головной штурмовик и командир авиасоединения точно так осматривает недавно закончившиеся боевые действия на земле.

— Облучение боевым радаром…

В следующий миг вспыхнувший нестерпимый свет вокруг заявил о себе, о своем материальном воздействии на машину в виде серии повреждений, о которых враз взвыли систем контроля. Сразу же прошло падение силовой и отражающей защиты, запульсировала сигнализация потери связи с левым бортом и самой плоскостью машины…

Каким ни был опытным пилот, но и он не был в состоянии на такой высоте устранить создавшееся осевое вращениезаваливание влево многотонной машины, лишившейся всей левой консоликрыла со всем энергетическим и скорострельным комплексом.

По пологой траектории снижения через сотню метров после ослепительного фейерверка сзади штурмовик тяжело врезался в берег реки. Пропахал с десяток метров мягкого песка и скрылся в объемной шапке детонации в воде…

Никто, ни сторона галактеров, ни люди не догадывались, что тот оператор, который не выдержал и активировал ЭЛК4 и сбил разведчик — все понимали, что это разведывательный пролет — склонил чашу весов в свою сторону, дав рефлекторную команду третьей стороне, выжидающей развития общей ситуации к началу своих действий…

— Окончательный просчет фℓмоделирования…

— Наведение гиргстаторта… фиксирование первичных целей… охват и оценка временного показателя активации ℮kрасстером боевых систем кораблей галактеров… расчет ответного огня базыпереконфигуратора…

— Активация боевого транскотера…

— Огого! Вот это да! Вить, ты видишь? — только и выкрикнул Артур, смотря на беспрестанно полосующие толстыми шнурами того же излучениясвета сверху вниз корабли галактеров, что он видел до этого.

Он перестал ждать ответа, насторожившись, когда несколько жгутов прошли в непосредственной близости от их квартала и коснулись земли, вернее домов неподалеку, вмиг вспухших шаром огня и разлетающихся обломков.

«Промазали!», — пронеслась мысль.

Исчезнувший также стремительно, как и появившись, луч оставил после себя гудение и дрожание воздуха и поднимавшиеся клубы пылидыма от начавшегося пожара на месте рдеющей и видимой даже отсюда расплавленной массы камня и металла. Он помнил, как совсем недавно спасался от подобного промаха регирдовского излучателя.

— Виктор, это опасно, может…

В следующие секунды целый каскад лучей, гудящих лучей от контакта с атмосферой скачкообразно приблизились, так как там наверху меняли углы атаки гигантских излучателей — даже представить размеры той пушки страшно — сообразуясь с изменяющимися координатами кораблей галактеров, начавших маневрировать и благодаря своему количеству весьма успешно. То тут, то там в городе начинались пожары из-за время от времени мажущих неведомых операторов орудий союзников. Каждое подобное попадание в землю заставляло все вокруг течь огненной рекой камень, гореть всему, что могло, плавится и источать жар.

Но и прямые попадания в транспортные корабли, штурмовики и верткие истребители добавляли не меньше разрушений. Исчезающие в мгновенной вспышке, это одно дело — эти корабли не оставляли после ничего кроме мелких обломков, усыпающих большие территории. Другое дело те транспортники, которые переживали попадание и неслись к земле огненными неуправляемыми болидами, оставляя за собой жирные дымные следы. Место падения и взрыв боеукладки или просто топлива, да бог знает чего еще взрывоопасного и горючего на борту вносило не меньше, если не больше разрушений в округе. Целые дома, скверы буквально разносились в стороны ударными волнами, которых становилось все больше и больше. При соударении и контакте между собой они только усиливали разрушительную силу, заставляя дрожать и вибрировать саму почву, воздействующей на то, что еще держалось, сотрясалось и сопротивлялось могучим ударам.

— Твою мать! Они же сейчас все тут перекопают! Сравняют и перемешают нас и галактеров в компост! — сквозь грохот, низкий надсадный гул и поднимавшиеся клубы пыли и дыма прокричал Почернин.

— Может, вниз спустимся? Я такое уже проходил! — также крикнул в ответ Артур.

— Не успеем!

И вправду — одна группа штурмовиков, забыв о строе, и своих задачах проводила сложные маневры уклонения от вспыхивающих и идущих по пятам огненных шнуров, направляясь в их сторону. Расстояние не стремительно, скачкообразно сократилось и… штурмы рванули вверх, надсадно ревя двигателями, пройдя буквально над головами Горшенинамладшего и Почернина. Рефлекторно пригнувшись и обернувшись им вслед, они с некоторым облегчением увидели, что четверка штурмовиков рванула круто вправо.

Следуя на невидимом поводке гаснущие и вновь вспыхивающие жгуты света тоже сменили направление, обойдя дом с расположившимися в нем Артуром и Виктором и срезав этакий угол, настигли и мгновенно сожрали один задний штурм. Затем Артур прикрыл глаза от ударивших лучей солнца, куда ушли машины. И только сейчас до него дошло, что оставшаяся тройка в данный момент достигла трехтысячной, может и больше отметки границы, за которой корабли галактеров не поднимались, не желая провоцировать своего противника и союзника и союзника ли? людей! Значит, регирды изменили параметры контроля…

Но дальше раздумывать стало некогда — весь этот пролет над ними и виражманевр штурмовиков занял доли секунды, затем они оба несколько минут пытались удержаться на ногах от заходившего ходуном здания, хватаясь за что попало и гадая рухнет, не рухнет дом?

Ответ повис в воздухе, затем вибрация и тряска прекратились. Дом не рухнул.

— Хрена себе! — только и выдохнул Почернин.

Но это был только один из эпизодов в бесконечный раз испытывавшего на себе высвобождающиеся смертоносные стихии противоборствующих сторон города.

А в общем плане картина доразрушения целых кварталов, трясущихся остовов домов от ударов энергетических жгутов и последствий падений как прямых, так и близких соударений о землю многотонных машин были чудовищны: тут и там короткие взблески, быстро разбегающиеся волны пыли указывали на обвал очередного строения. Эту панораму разрушения дополняли во все стороны разлетающиеся обломки железобетонных конструкций, арматурные выгнутые балки со свистом прорезали воздух и наподобие копий врезались в стены, в дорожное покрытие, проминая его или отскакивая со звонким звуком, чтобы через несколько метров найти тебе окончательное место. Как шрапнель неслись по воздуху ранее составляющие стены кирпичных домов эти продолговатые чушки и падали в округе, поднимая легкие, на фоне всеобщего разрушения облачка пыли. С высоты город был подернут пеленой пыли вперемежку с огнями пожаров и дымных шнуров, поднимающихся вверх.

Но все это отходило на второстепенный план. На первом месте были транспортники галактеров, избиваемые, расстреливаемые из космоса. Было не ясно, что больше создавало шума — грохот обвалов и взрывов или общий надсадный вой двигателей громадных машин, не рассчитанных на такие резкие смены курса…

Затем както ненавязчиво все переместилось, сменив театр военных действий, оставив в покое эту часть города. Последние выстрелы и както запоздало летящие транспортники были не в счет. Эти корабли продолжали упорно, совершая сложные маневры уклонения — для таких громадин выглядевшие несколько неуместно — выдерживать основное направление полета. Бьющие по ним бьющие по ним лучи, правда, на порядок ниже находили и их.

Както картинно, неторопливо совершающие маневры три последних транспортника были без промахов сожжены. Даже не сожжены, а подбиты два из них, — первый просто взорвался — и оставляя за собой шлейфы дыма, пошли вниз, совершив аварийную посадку, больше походившую на крушение, что, в общемто, было одно и тоже, оставив на месте приземления тучу взметнувшейся пыли. И только. Характерного пламени и густого дыма или вспышки, разметающей все вокруг, не было. И никто из находящихся в этом районе не обратил внимания на последствия этих падений. Сбили да и сбили! Мало ли их за эти десять минут было сожжено в воздухе? Все получили передышку и постепенно приходили в себя.

На этом активный огонь сверху прекратился. Вообще враз сошел на нет.

— Ну, блин, помощники! Чуть своих союзников не погребли под развалинами, — откашлявшись, прохрипел Виктор.

— Ну, ты не благодарный, — не понял шутки Горшенинмладший, сплевывая кирпичную крошку с зубов и пытаясь оценить разрушения в городе в целом и всю картину в целом.

— Ты только посмотри туда! — через несколько секунд изумленно, а затем просто рассмеялся Почернин, хлопая Артура по плечу и указывая ему куда смотреть, не обратив внимания на ответ Артура.

Глянув в направлении «Города монстров», нахмуренные брови Артура разгладились сами собой — там, у реки или уже над рекой велся сплоченный огонь из орудий и излучателей галактеров, которыми управляли люди, добивая, точно добивая остатки формирования галактеров упорно идущих к цели всего пути.

— Внимание! — прошелестело в наушниках, — замечен высадившийся десант на площади Трубникова, площади Калинина, на перекрестке улиц…

Это сообщение враз привело их в чувство и заставило бросить праздное занятие:

— Это наверняка те подбитые транспортники, — предположил Почернин, уходя в соседнюю комнату и занимая позицию.

Артур не успел ответить, заметив в вдруг разорванной порывом сильного ветра пелене клубившейся пыли у подножия домов характерные очертания БПР, какихто юрких небольших летательных аппаратов — не КоПов, что-то другое — и галактеров. Очень много галактеров. Может быть и не столь много, но собранные на малом пространстве они представляли тревожащую картину.

Продвигающиеся меж домов, развалин все эти инопланетные создания и творения как саранча просачивались, выдерживая одно и тоже направление — на тот берег к захваченным хозяевами планеты кораблям.

— Виктор, смотри! Видишь? — вполголоса позвал снайпера Горшенинмладший.

— Да, вижу. Семь какихто капсул.

— Вить, какие к черту капсу…, и вдруг замолк, поняв, куда именно смотрел и что наблюдал Почернин помимо высадившегося десанта галактеров…

Глава 6

— Что там с регирдами? — сквозь шум, грохот и оказывается с выворачивающим душу свистомзавыванием накапливающегося разряда гудения самой ЭЛК, прокричал Денис.

Он преодолел большую половину пути до корабля?4, внутри которого в обширном отсеке сразу у входа справа разместился центра связи, а также были собраны все тяжелораненые и до которого оставалось совсем ничего, когда его, посматривающего на тот берег, точнее в небо над ним, где так и не вышедшие на связь регирды нанесли массированный удар по кораблям галактеров, застал налет прорвавшихся штурмовиков. Ответа не расслышал, улучив момент и бросившись вперед. Без эксцессов преодолел расстояние и скрылся внутри.

Кивнул на входе посту охранения и скрылся внутри отсека. Здесь уже можно было говорить:

— Андрей?!

— Да говорю же: все тоже! Молчат, но ведь они делом доказали, что они на нашей стороне, — ответил голос Ершова.

— Понятно, — немного погодя ответил Горшенин. — Не нравится мне это, ох как не нравится! что-то не так.

— А ты знаешь, над нами корабля регирдов нет!

— …?

— Ушел к Австралии…

— Вот как? Не спрашиваю зачем… А что у тебя с попыткой переконфигурации всей сети галактеров? — и выслушав ответ, сказал. — Да? Хм, тогда не надо рисковать… хорошохорошо, я не лезу в твои цифры и программы… нам надо знать, что происходит… Хорошо, иду! Черт, на улице такое твориться! Сам же видишь!.. Отлично, давай выведи трансляцию сюда! — поискал глазами и найдя Юдина, махнул ему свободной рукой, энергично указал тому на дисплей, мол, нужна свободная линия. — Сейчас Илья даст тебе номер, — но тут его кто-то потянул за рукав. Обернувшись, увидел Свету. Улыбнулся дочери и обнял ее другой рукой, кивнув, подожди, я сейчас, — Илья, я пока отключусь.

Тот поднял руку в знак согласия, переключаясь на канал связи с Ершовым и отходя в сторону.

— Привет, солнышко! Ты как? — улучив момент и отводя ее в сторону, спросил Денис.

— Нормально, пап!..

— Вот и ладно, — перебил ее отец, очень спешивший, — пошли, посмотрим, что твориться в других точках планеты. Андрей, кажется, смог… в общем, сейчас сами увидим… и постой, главное, что ты жива и я знаю, что ты в безопасности…

— Да, я сперва хотела быть в гуще всех событий, но… теперь мне немного страшно, как посмотришь туда!

— Все хорошо, котенок! Все хорошо. Немного терпения и все будет просто отлично, — преувеличенно бодро произнес он. — Пошли!..

Ершов напряженно следил за второпях написанной программой адаптации к информационному потоку, идущему из общей сети галактеров, сразу заблокировавших его. Молодцы, сообразили, что к чему. Наверняка пытались с этой же хода проникнуть и перехватить управление захваченным людьми комплексом, но он предполагал такой поворот событий и заранее обезопасил себя от этого…

Вот мигнул сигнал успешного подключения… и все, дальше ждать и надеяться, что доступ на дальнейший вход в систему они получат. Дело за техникой: как разные методы управления сконтактируют между собой? Соответственно дальше никаких вмешательств и никаких попыток вторжения. Иначе враз прервется шаткое равновесие: программистыгалактеры примут меры, что даже через этот канал не выйти… Конечно, будь у него больше времени… ха! О времени: этот Горшенин уже всю плешь проел про время…

* * *

С равномерными промежутками изнутри наливающийся матовым сиянием и в момент максимального свечения еще быстрее затухающим накалом угловатый корабль казалось, висел неподвижно, посылая узконаправленные пучки электронов к планете и оценивая результаты выстрелов транскотерами. Пять составляющих ожерелий окантовки коротких стволов до сих пор ярко светились в темноте, медленно тускнея и сбрасывая тепло в холодный вакуум. В таком темпе стрельбы, в котором недавно велся огонь система отвода тепла в космос не успевала выполнять свое предназначение, но находящихся в соотношении количества к дистанции до точки, которая интересовала бортовой компьютер целей было много. Теперь стволы остывали, сбрасывая тепло. Это было единственное применявшееся недавно оружие.

Как будто решив продемонстрировать весь свой арсенал помимо главного калибра на внешней стороне корабля стали просыпаться из ледяного сна и приходить в движение другие полубатареи излучателей, импульсаторов. Они поднимались из специальных углублений, технических люков как живые странные щупальца единого чудовища, на которое больше походил сам корабль. Поворачиваясь по оси, поднимая всевозможных размеров стволы вверх и занимая боевое положение часть их уже светилась тусклым светом активации…

Вот в обращенном к планете одном сегменте корпуса корабля появился узкий луч света, сразу же заискрился расходящимися во все стороны зигзагообразными трещинами, оказавшимися на деле лепестками открывавшегося огромного люка. В появившейся щели вмиг вырвалось облачко теплого воздуха, частично осев в виде конденсата на массивных створках, частично мгновенно рассеявшись в вакууме. Положительная плюсовая температура была вытеснена вселенским холодом космоса из гигантского отсека, в открытом люке которого показались неторопливо плывущие материки планеты, изредка скрываемые редкими шапками облаков.

Вот изнутри него выдвинулись семь коконов капсул в окружении сферического дрожания пробегающих разрядов.

Общая короткая вспышка и от всех капсул отошлиотсоединились вовнутрь поддерживающие рукавакрепления. Началось самостоятельное парение, пока проводился просчет дальнейшего самостоятельного движения и векторов входа в атмосферу. Миг и запустившиеся комплексы округлых капсул мигнули огнями двигателей и стали быстро уменьшаться в размерах, как будто стараясь побыстрее приблизиться к облакам внизу.

Момент вхождения в верхние слои атмосферы сопроводился семью сперва белыми, быстро сменившимися алыми вытянувшимися факелами уже контактирующей с атмосферой оболочками капсул. Но вот и они исчезли, скрывшись из виду.

Это был единственный имеющийся на борту запас планетарных тактических трасперов, использующихся в проведении операций по захвату полевых командных пунктов. Обладающие достаточной компьютерной системой управления и если необходимо взлома всех известных на момент отправки патрульного комплекса в полет компьютерных систем известных рас трасперы были единственной боевой автономной техникой на борту корабля, в общемто, не приспособленного проводить наземные тактические операции. В данном случае их можно было использовать по прямому назначению, так как на удачное дистанционное проникновение в компьютерную базу галактеров компьютер корабля не рассчитывал, к тому же у противника существует целый ряд защит против электронного взлома программ.

Так что трасперы — как раз подходящий инструмент для столь специфичной операции по проникновению на борт кораблей галактеров, в данный момент не имеющих активных защитных средств и пребывающих в отключенном состоянии.

Задействованного всего контингента будет достаточно для проникновения, так как в соотношении с боевыми характеристиками агрессивнозащитных автономных систем галактеров трасперы проигрывают и по оценке вариатора большая их часть будет уничтожена, но в целом свою задачу они выполнят.

Как только получив сигнал успешного входа в атмосферу и планирования в точку посадки от капсул, корабль рванул в сторону, направляясь в другую точку над планетой. Пространственный радар уже 332 передавал информацию, по получении которой вся эта военная машина была переведена в полную боевую готовность…

…и вправду с неба стремительно опускались, замедляя падение необычные коконы в обрамлении холодного огня, которые лизал шлейф алого пламени, тянущегося сверху и одним концом легонько касаясь кокона.

Кто именно высаживался, они сразу догадались:

— Да, регирды долго раскачивались, но кажется, сейчас наверстывают упущенное! — воскликнул Артем.

— Точно! Только уж через чур быстро они спускаются…

Как будто услышав это высказывание человека, сомневающегося в целостности заключенных внутри капсул отрядов десанта при столь стремительном спуске, капсулы выбросили точно такой же конусообразный поток огня яркого цвета перед собой, на глаз имевшего не менее пятисот, а то и более метров в длину. Падениеспуск стал стремительно замедляться и синхронно все семь капсул скрылись в черте города.

— Как ты думаешь — там из них кто-нибудь уцелел? Это какая перегрузка там только что была? Я, конечно, не знаю всех возможностей гала… фу, черт, регирдов, но противоперегрузочные системы у них должны быть ай да ну! — восхищенный подобным спуском воскликнул Почернин.

— А может быть, это не сами регирды, а что-то наподобие БПР галактеров? Роботы, к примеру, а?

— Да кто его знает? Скоро увидим. У меня голова скоро перестанет соображать от обилия всевозможных вводных за сегодняшний день. Давайка займемся делом и вместе с новым союзником начнем крошить галактеров!

* * *

…Иван тряхнул головой, приходя в себя после очень уж энергичной посадки одной такой яйцеобразной капсулы, доходящей до тридцати метров в диаметре, наверное. Одно такое яйцо приземлилось на противоположной стороне от входа в метро на площади Калинина, где устроились Осипов и Николай Вахрушев, после событий на главном корабле галактеров вызвавшийся в напарники к своему другу.

Задев краем силового поля, как сразу обозначил это свечение в воздухе Осипов одну пятиэтажку кокон грузно и безо всякого промедления, както: выброс факела усиленного тормозного конуса просто ударилсясел так, аж земля вздрогнула и от места приземленияпадения пошла невысокой волной, как гладь Обского моря. Слава богу, до них эта заходившая словно гармошка земля и стремительно налетевшая и пронесшаяся дальше туча пыли не докатилась, что не означало, что им не пришлось пережить несколько неприятных моментов парения в невесомости, последующего чувствительного удара о землю и целого набора тресков, скрежетов и других звуков посыпавшейся сквозь щели земли на выходе из метро.

— Ты цел? — чертыхнувшись, спросил Николай.

— Целцел, чтоб их…, таких шустрых союзничков, — ответил Иван, которому Вахрушев, пока они пробирались сюда вкратце поведал обо всем, что творилось как захваченном «Городе монстров» и насчет попыток установить контакт с регирдами тоже. — Они что, сегодня все выбрали точкой посадки именно площадь Калинина?

— Повидимому, да.

Дело в том, что до регирдов чуть в стороне от площади селрухнул на уже до них обвалившееся здание подбитый транспортный корабль галактеров. От его посадки было не меньше грохота и всех сопутствующих вытекающих последствий. Когда они прекратились, то раскрылись пандусы транспортника и из него явно в авральном режиме как тараканы полезлиполетели галактеры, БПР и новые очень уж быстро меняющие направление полета шары, наподобие КоПов, но несколько большего размера.

Пока происходили весь этот шум да гам последствий посадки, они оба сориентировавшись, успели срезать в общей сложности четверых галактеров. Двоих выщелкнул из «Выхлопа» Иван, ювелирно вогнав по крупнокалиберной пуле в темные пластины забрал шлемов, не выдержавших убойной силы с близкой дистанции, а других двоих и прибрав пролетающих рядом пару новых летательных машинок из РПГшки Николай.

Следующие секунды они наблюдали за заметавшимися во все стороны новыми боевыми единицами галактеров и открывших стрельбу кудато вверх, так как подняться выше трех метров над землей явно не могли. Черт, наверняка засекли открывших огонь других снайперов. Стреляли эти шары чемто подобием обычных пуль, так, по крайней мере, им показалось.

«Хм, боезапас, явно огромен! Наверное, этот шар и состоит из этого пулемета и обладает куцым набором электроники опознания «свой-чужой»! — подумал Осипов, наблюдая неэкономную стрельбу шарами.

Затем сели регирды.

С полминуты с их стороны не было никаких действий, пока сзади кокона полностью не завалилась та пятиэтажка и не перестала угрожать обвалу на кокон, что не означало, что галактерам эта спускаемая капсула была не незнакома. Все это время пассивного ожидания кокона силы галактеров, мгновенно перенацелились на него, позабыв о стрелкахлюдях, открыли ураганный огонь по давнишнему противнику, более серьезному, чем какието люди! Защита кокона вначале успешно держала лавину металла и энергетических импульсов, реагируя вспышкамивзбликами защитного экрана, но затем подернулась сеткой в виде не исчезающих после контакта точкамитемными пятнами падения мощности разделенных на сегменты всей защиты. Было видно, как она истончалась и долго не продержится.

Регирды не стали ждать этого момента и… поле не исчезло, оно разделилось на несколько секторов дрожащих лепестков, начавших раскрываться от верха книзу и не достигая земли, пропало вообще.

Одновременно с его отключением стал раскрываться точно таких же форм, но уже из материального композита сам кокон. В конечном виде предстал каркас с однойединственной площадкой, с которой под ураганный огонь хлынула волна какихто…

Нет, это не были представители самой расы регирдов, это были роботы. Четыре коротких ступохода, имеющих по всей более метровой длины несколько шарнирных сочленений, придающих ступоходу дополнительную гибкость и соответственно подвижность позволяли с легкостью и непостижимой скоростью нести вытянутый, сплюснутый сверху и снизу яйцеобразный модуль с единственной пушкойпулеметом на тупоносом конце. Этот модуль также вращался на все 3600 и имел достаточный угол, на который мог наклонятся сам относительно поверхности. Вот эта подвижность и возможность мгновенно реагировать на атаку с любой точки ставила этого роботапехотинца наравне с любой летающей машиной галактеров, может быть даже и повыше. Правда, у них тоже было слабость, которую Осипов и Вахрушев вскоре выявили.

Вот эта орда, в прямом смысле слова орда стала растекаться во все стороны, плюясь нескончаемыми очередями коротких трассирующих оболочекпуль энергии что ли и которые при попадании взрывались разве что с чуть меньшим эффектом и силой подствольной гранаты «АКМ». Они оба приметили несколько выпущенных очередей, окончивших полет фонтанчиками разрывов на дороге и коснувшись стен домов.

Затем вся территория площади через полминуты представляла сплошное поле боя, где людям явно не было места — стремительные броски роботовпехотинцев по прямой поверхности сменялись не менее быстрым подъемом на вздыбленные и вывернутые плиты. При этом уже зафиксированная цель отслеживалась, и синхронно поворачивающийся сплюснутый модуль держал его в прицеле, посылая то короткие, то длинные очереди.

Как надоедливые рассерженные осы крутились шарыстрелки и БПР, поливая нежданного противника смертоносным дождем. Фигуры галактеров мелькали призрачными видениями, атакуя «пехотинцев» исподтишка.

Но людей интересовали союзники, их свойства противостоять галактерам и Иван попытался проследить за одним «пехотинцем», как он мысленно окрестил эту разновидность роботов.

На глаза попался вынырнувший из-за бывшей клумбы в центре площади «пехотинец». Почти невидимые из-за набранной скорости передвижения ступоходы создавали ощущение плывущей над землей боеединицы. Вот несущийся по дуге и уходящий от радиально вспухающей сзади очереди шарастрелка «пехотинец» изменил направление к центру. Короткий прыжок, касание на давнымдавно упавшую и покрывшуюся мхом часть плиты дома, мгновенное гашение набранной инерции в виде отклонения модуля назад с присестом и этаким задиранием носа в стремлении побыстрее погасить инерцию — почти как человеческое движение восстановления координации. Дальше, почти с незначительным интервалом модульпушка пришла в движение, наводясь на не успевшего столь быстро развернуться и стабилизироваться в воздухе шарастрелка и снова начав боковое движениеспуск с плиты пушка засверкала белой трассой выстрелов. Хлоп и шар исчез во вспышке. «Пехотинец» мгновенно изменил угол, прицелился в пролетавший мимо на высокой скорости БПР, по комуто ведущий стрельбу, открыл огонь, через секунду прекратил, так как БПР ушел из поля видимости. Еще корректировка и выскочивший, откуда ты появился? в бликующем боевом режиме скафандра галактер получил длинную захлебывающуюся очередь в упор. Какие бы не имел защитные функции скафандр, но с десяток залепленных с нулевой дистанции снарядовпуль судя по ранее виденным разрывам гдето около 30мм не выдержал и через вмиг после отказа защиты скафандр и тело были разорваны.

Модуль миг стоял на месте, затем куполцентр управления завращался, ступоходы, получив команду, понесли «пехотинца» на дистанцию выстрела с очередной целью, но, тут же, машина шарахнулась в сторону, влево, еще левее, еще и уже неслась прямо на людей. Суды по развернутому в противоположную сторону от них носа и соответственно там должны находиться и глазасенсоры робот вел сплошной огонь по вынырнувшему откудато со стороны БПР и шарустрелку.

Тут же Николай Вахрушев мгновенно принял решение и поднял РПГ, почти навскидку прицелился — а чего тут ловить в прицел, когда цели в какихто сорока метрах? — и вдавил спуск. Иван перед тем, как сорвавшаяся ракета вмазалась в лоб БПР увидел, как на помощь «пехотинцу» уже скрещивали несколько огненных трасс таких же сотоварищей, но шарстрелок перед тем, как вспухнуть следом за уже объятой огнем БПР, подправил недостающий угол упреждения. Четырехножник развалился, расчлененный очередью, пропахавшей в нескольких метрах перед Осиповым и Вахрушевым смертельную строчку из разрывов, окончившейся в стене здания. Рефлекторно отпрянув к задней стенке вестибюля, оба увидели как следом, кувыркаясь и распадаясь на детали, меняя направление и замедляя скорость, появилось то, что мгновенье раньше представляло боевую единицу «пехотинца». Как оказалось, курс он держал прямехонько на оставшиеся только металлические рамки входа в метро.

Забрякали, зазвенели разрозненные фрагменты по стене и по полу, но на это люди не обратили внимания, буквально шарахнувшись вниз по лестнице от влетевшей сюда же очереди крупнокалиберных разрывов… другого роботапехотинца, судя по в первый миг увиденному характерному свету трассы снарядов и обрушивших всю кафельную плитку на стене, чудом еще державшуюся.

— Тут, блин, не только от вражеских, от своих пуль скрываться надо! — выдохнул Вахрушев, когда все болееменее успокоилось. — Чего зависто? Вроде шквал дружественных подарков стих. Пошли.

Иван только кивнул головой, прокручивая в голове события гдето одной минуты, не больше, но поднявшись вновь к выходу, забыл о временных рамках, казалось, неоднократно ускорившегося течения времени. Они не стали рассматривать еще шипящие и остывающие детали машины, хотя и так было видно, что ей все, кранты: их завораживала бойня на улице.

— Да, лихо они галактеров разделывают! Три к одному укокошил наш, — воскликнул Николай, кивая головой на дымящиеся обломки за спиной.

Но в следующие минуты они видели, что шустрый роботпехотинец не такой уж и сильный. Эх, ему бы бронь помощнее!

Очередной «пехотинец» выбрал в качестве прикрытия вставший почти на ребро остов трамвая, одной своей стороной на треть длины ушедший в разлом в дорожном покрытии, произошедшем неизвестно когда. «Пехотинец» стоял на месте и вел огонь сквозь трамвай, точнее сквозь пустующие проемы отсутствовавших стекол. Видимо, эту огневую точку засекли, так как в какойто момент весь трамвай задрожал от попаданий с той стороны крупных снарядов или импульсов, затем его металлические тонкие и вдобавок проржавевшие борта усеяли большие дыры выходных отверстий не успевших детонировать снарядов. «Пехотинец» не успел среагировать на это — в следующую секунду всю панораму скрыл общий фронт огня и дыма.

Через миг вынырнувший БПР показал людям, кто именно взорвал трамвай и швырнул в небо разорванные останки противника. К БПР сразу же потянулись две, нет, три почти параллельных трасс. Машина стала разворачиваться, нацеливаясь на вынырнувшие из облаков дыма и скрывавшиеся до этого за наподобие шрапнели летящего сонма кирпичей, арматурных балок, стволов вырванных с корнем деревьев троих роботовпехотинцев. Казалось, участь галактерского разрушителя решена — через мгновенье усилившейся перестрелки тот уже дымил, находясь в ореоле в последний раз взбликнувшей защите и уже раздираемой обшивки, но продолжая плеваться огнем, как сверху на помощь спикировал другой БПР, буквально впечатав серию снарядов, огненным смерчем накрывшими и скрутившими троих незадачливых стрелков. Сам смерч жил еще меньше времени, буквально сметенный вышедшей у земли из пике БПР и ушедшей вверх, но это так, незначительный штрих в общей картине боя.

Но вот другой эпизод заставил Осипова и Вахрушева насторожиться: пока они оба просто смотрели на этот неземной темп перестрелки, и только пару раз приняв участие, другие вели огонь чаще. Об этом говорили порой срывавшиеся сверху и прочерчивавшие следы запусков ракет из РПГшек, взрывавших все, что было связано с галактерами, но вот реакция одного роботапехотинца, которому оставалось вести свою электронную жизньфункциональность с десяток секунд, не больше была необычна.

Потерявший главную часть того преимущества, что представляла его скорость перемещения из-за повреждения двух из четырех ступоходов и поэтому можно сказать обездвиженный, робот отстреливался от трех наседающих шаровстрелков. Все это логично вписывается в прописанную программу действий «пехотинца».

Вдруг сбоку от этой перестрелки, не на прямой линии, а сверху стартовала реактивная граната. Иван еще успел заметить окно, где находился гранатометчик, про себя пожалев, что гранатометчик может и не попасть, так как все три цели были верткими и могли уйти с курса. Но, видимо, в этом хаосе, где во всех направлениях носятся трассы снарядов, импульсные потоки энергий и все, с чем они касаются, превращается во всевозможные размеры обломки, создающие дополнительные помехи системам наведения машин галактеров шарыстрелки не заметили этого старта. Они только почувствовали воздействие прилетевшей гранаты, точно накрывшей один шар, а заодно и второй, неудачно менявший в этот момент пространственное положение и приблизившийся к собрату. Это накрытие явно на миг засбоило электронику третьего шара… его заминкой воспользовался «пехотинец», простонапросто расстрелявший цель. Затем союзник развернулся в направлении человека, с краю оконного проема выглядывавшего и также наблюдающего за развитием локальной перестрелки в которой он помог роботупехотинцу.

Последовавшей реакции «пехотинца» не ожидал ни гранатометчик, ни Осипов: на что медленны человеческие реакции по сравнению с электронной степенью оценки ситуаций, но даже человек бы уже понял, что перед ним союзник, не похожий ни на одну систему галактеров, да и на самого галактера тоже.

Находящаяся в полном рабочем состоянии электронная начинка «пехотинца», судя по четкому повороту пушкимодуля наверх и в сторону под углом около 900 на гранатометчика замерла, как бы оценивая состояние человека и… короткая очередь унеслась к оконному проему. Кто бы там ни был, он НЕ УСПЕЛ БЫ скрыться — весь проем осветился вспышками общего разрыва снарядов. Тут же полетевшие в стороны куски бетона из стен того и соседнего окна вместе с рванувшим облаком пыли из соседних сказали все сами за себя.

Обескураженный таким явным сбоем, он уже невольно искал иных доказательств уничтожения «пехотинцами» людей. Разъяснение пришло очень скоро, но не наглядным подтверждением, а по ШИПу:

— Я ничего не понимаю! Эти роборегирды только что обстреляли нашу позицию. Игорек только залепил ракету в БПР, а находящийся сбоку роборегирд развернулся и сжег Игоря в упор! Я точно знаю, что роборегирд видел, кто перед ним стоит, и спутать было невозможно: не КОП, не эти новые шары галактеров, не сам галактер — перед ним был человек! Даже если смотреть с позиции роборегирда и отследить траектории полета ракеты, то видно, что человек помог роборегирду не подохнуть от заходящего на него БПР, черт бы побрал его! Свяжитесь с центром — тут что-то не так! Союзники мочат направо и налево всех подряд: и галактеров и нас…

От этого выкриканегодования в эфире сразу же припомнился тот влетевший сюда на вход в метро уничтоженный «пехотинец» и следом за ним очередь другого роборегирда, как их, оказывается, уже окрестили на свой лад другие бойцы. Тогда ему представилось это случайностью, когда в общей перестрелке якобы не предназначающаяся тебе трасса случайно прошла рядом с тобой. «Пехотинец» влепил в их сторону очередь, как будто целясь в иную цель — они так с Николаем подумали, но вот после этой реплики мгновенно сопоставили на их глазах уничтоженного стрелка с четвертого этажа соседнего дома. А ведь их ситуация однотипна — Вахрушев выстрелил; след ракеты обозначил его местоположение, хотя даже выстрел из винтовки электроника галактеров могла засечь с высокой точностью, не говоря уже о скорости полета все же более медленной реактивной гранаты, к тому же оставляющей видимый след. И сразу же следом незамедлительная очередь очередного «пехотинца» по выявленной огневой точке…

На ум пришла мысль, которую он озвучил:

— А не кажется ли, что вот этот бой не наш? Там хлещутся старые знакомые: галактеры и регирды, а мы так, пятое колесо?!

— Только вот эти знакомые не упускают случая разрядить стволы и по третьей стороне, когда замечают нас, — сумрачно поддакнул Вахрушев.

После просмотра визуального подтверждения захвата людьми центрального комплекса посланным разведчиком многое встало на свои места: люди, необъяснимым пока образом сумевшие проникнуть за периметр и что выглядело еще более фантастично, успешно проведшие переконфигурацию самой компьютерной системы захваченного комплекса — иначе прошла бы аннигиляция — смогли отключить барьерзащиту и нарушили микроклимат внутри. Последовавшее проникновение внутрь кораблейзаводов атмосферы планеты и не сработка остальных степеней биозащиты, которая должна была не допустить проникновения этой биологическиагрессивной среды, завершила гибель всего персонала.

Ужасно, но исправимо — посланных сил с лихвой бы хватило восстановить порядок, но аборигены какимто образом смогли связаться с регирдами, даже не с самими представителями, а вышли на связь с бортовой системой, запрограммированной только на выполнение конкретных задач. Как именно это произошло, какие файлы и что смогли предоставить, рассказать такого важного бортовой системе боевого корабля регирдов люди, сделав его союзником, дада, именно союзником оставалось загадкой, да он ее решать не намеревался. Кто же наносит удары по союзнику?

Никому, никакой расе еще не удавалось договориться с регирдами о сотрудничестве! Эти пришельцы прибыли из таких космических далей, что… в общем, регирды ни с кем не общались и появившись, сразу же начали войну с галактерами, единственной расой, стоящей на таком же техническом уровне развития и после некоторого времени понявшие, что вся та возня с подчиненными цивилизациями ничто по сравнению с угрозой полного истребления новым противником. Да об этом в ставке и сам император знал.

Затем Раггарх получил визуальный доклад об уничтожении большинства атмосфернокосмических систем галактеров контролирующим выход в космос и глушащего проэфир корабля регирдов, из-за которого они вот уже скоро семь дергеров находятся как в западне и им диктуют условия, правда, заключающиеся только в соблюдении высотного порога в три тысячи ззуверсов.

Как видно из цифр полета штурмовиков и транспортных средств этот критерий только что изменился. Повидимому, патрульный корабль получил иные директивы из глубин космоса или что необъяснимо, изменились общие условия на планете, диктующиеся из другого источника, который они все эти дриги нахождения на этой планете, да вообще с момента ее захвата не принимали в расчет.

Идущие на высоте одной тысячи ззуверсов транспортники были атакованы. Ушедшие к земле также продолжали находиться под огнем и сбивались. Вот этото и настораживало! Сейчас он ждал следующего шага, когда прекратиться огонь по штурмовикам. Прекратился. Оставшиеся машины рванули вверх и в стороны — их спасение было только в высоте, в скорости и надежде, что висящий над ними враг сперва наведет транскотеры не на него, а на соседа…

Раагарх понимал это и не винил пилотов в этом откровенном бегстве на орбиту, где они без поддержки не смогут долго находится. Пусть даже уцелеют, пока патрульный комплекс регирдов не начнет уничтожение, подготавливая почву для, к примеру, базового рейдера… мощи той космической машины уничтожения не сможет противостоять даже объединенная сила базового набора вооружения, установленного на кораблях производственных комплексов в целом.

…атаки на незащищенный захваченный комплекс не произошло, как он и предполагал. Значит, патрульный корабль следовал особому плану, в который он так еще и не поверил до конца: в объединение с людьми, выполняя роль основного инструмента в плане тотального уничтожения галактеров.

Раздался сигзатор выхода на связь Григескена…

После окончания короткого диалога с управляющим комплексом на другом материке, сообщившем об начавшейся атаке на его наземное формирование из космоса Раггарх в бессильной ярости задрал голову, выгнувшись всем телом и издал душераздирающий вопль.

Его опасения подтвердились: да, защитный барьер выдержит и отведет в землю все посылаемые с орбиты потоки энергии главными транскотерами атакующего корабля, но… вопервых это ведет к неоправданному расходу энергии с обеих сторон, хотя эта сторона в данный момент никого не волнует. Вовторых, постоянный отвод гигантского количества тепла через какоето время приведет к нагреванию почвы вокруг и под кораблями до состояния магмы ядра планеты и хочешь, не хочешь, но придется менять место дислокации, а при смене, соответственно отключится общий защитный контур, чего и добивается противник. Временем располагают обе враждующие стороны, и если никто не прилетит, все зоны галактеров постепенно будут уничтожены. Это если никто не прилетит. Вот этото и было третьим пунктом, и самым опасным в виду неизвестности, а вдруг прилетят, и будет еще хуже? Смотря, кто прилетит! Лучше не рисковать — жизньто одна.

Чтобы хоть кто-то выжил, а лучше его корабль, то ему придется отдать один приказ по всему контингенту галактеров…

«Город монстров»2.

Франция. Париж.

Старинный великий город королей, дворцовых интриг, королевских тайн и бурлящих страстей медленно скрывался в наступающей поросли и лесов, вплотную приблизившихся к Парижу. Старинные архитектурные здания, да и выстроенные современниками дома уже не отличались друг от друга. Десятилетиями не проводившийся внешний ремонт зданий, подкраски фасадов и ветшавшей облицовки наряду… все это приводило к тому, что город постепенно скрывался в грязи, наслоений наносов земли из-за дождей, ветров да вообще под каждую секунду опускающегося песка, пыли.

Некому было заниматься расчисткой и поддержанием порядка. Люди покинули этот город, спасаясь вначале от холодов, затем от жестокости созданий, пришедших их космоса и силой оружия заявивших о себе и о своих правах на захваченную планету.

Пройдет еще с полвека и единственными из сплошного покрова леса, скроющего Париж будут выделяться только отдельные высотные строения да всемирно известная Эйфелева башня, уже сейчас потерявшая половину своей грациозности из-за обрушившейся верхушки, но продолжавшая смотреть на исчезающие следы человека.

Но что-то изменилось. Какието силы в открытую заявили о своем усилившемся влиянии в мире, доказав до них диктовавшим условия существования на планете пришельцам, что их время подходит к концу.

Пустынные галереи переходов Эйфелевой башни в немом радостном изумлении смотрели пустующими стекламиглазами на поднимавшиеся в вечернем небе и все выше и выше уходившие к зениту синеватые факелы кораблей пришельцев.

Сорок лет назад севшие в грохоте и заходившей ходуном земли их старт сейчас был еще более чувствителен: сказывалось близкое расположение к городу формации поселения пришельцев — появившаяся в результате взлета многосоттонных громадин вибрация почвы преобразовалась в пришедшую и укатившуюся дальше ударную волну, заставившую закачаться всю конструкцию башни, заскрипеть ослабевшие и изъеденные ржавчиной фермы креплений, все это время подтачиваемые стихиями природы. На этот раз все обошлось, и гордость французского народа смотрела вверх на уходящий в небо фактор смерти, отчегото надеясь на улучшение условий своего существования, надеясь, что люди вернуться и вернут ей ее былую красу и великолепие.

Неодушевленный предмет был прав — остатки французского народа объединились и вместе с остальными вошли в общее движение сопротивления и сейчас тоже издали наблюдали за бегством всеобщего врага, почувствовавшего свою слабость.

Но что-то произошла там, в вышине — серия какихто вспышек на пути следования одного конуса света прекратила одно свечение и заставила точкукорабль как бы замереть на месте. Почти сразу посторонние вспышки переместились на остальные точки кораблей галактеров. Быстрая иллюминация и на этом все прекратилось.

Нет, не совсем — обратно, как будто передумали улетать стали возвращаться три точки, увеличиваясь в размерах и превратившись в огненные болиды. Все ниже и ниже, все быстрее и быстрее приближались отчегото не начинающие маневрировать или включать тормозные двигатели эти кометыкорабли. Казалось, сам воздух насторожился от скорой катастрофы и начал уплотняться от приближения одного такого факела, направляющегося точно в центр города.

С самой верхней точки Эйфелевой башни вид огненного шара, оставляющего за собой длинный факел, переходящий в черный шлейф дыма отвесно несущегося к земле был грандиозен своей мощью и ужасной разрушительной силой, которая сейчас воплотиться в реальные разрушения на поверхности.

Момент касания с поверхностью массы неуправляемого кораблягиганта заставил буквально вздрогнуть сам воздух, затем вмиг расплескавшаяся земля в радиусе до пятисот метров и уже встающая на дыбы на какоето время скрыла продолжавшееся погружение вглубь корабля. Что с ним происходило, отчего не произошло аннигиляции какого-нибудь взрывоопасного компонента, осталось не понятно, но и этой силы соударения было достаточно, чтобы город встряхнуло до основания.

Вот сквозь стену подброшенной земли показались первые вывернутые и выброшенные вверх дома, разрушаемые в момент контакта со стихией. Все остальное меньших размеров просто перемалывалось чудовищной силой в пыль. Вот эта мгновенно преображавшаяся (рассыпавшаяся в прах) архитектура города и понеслась во все стороны от центра безумия волной землетрясения в сопровождении следовавшей по пятам тучи пыли.

Но это было не все — немного не догоняя, позади расширялась стена огня, как бы стерилизуя и очищая в адской печи само пространство. Как будто подожженное легкогорючее вещество эта консистенция охватывала стонущее пространство, сминая закручивающиеся в маленькие вихри тучи пыли, находя в их составе горючие компоненты и воспламеняя их.

Это были последствия выделившегося при соударении огромного количества тепла, сжирающего все, что могло гореть. Горело даже то, что носилось в воздухе, и этой подпитки было сверхдостаточно для продления на большой территории высокой температуры горения.

Но расширяющийся вал разрушений по мере удаления от первоначального источника постепенно уменьшался по высоте, как будто уходя под землю по мере приближения к башне.

Не доходя какихто ста с лишним метров, вал исчез, но оставил невидимое воздействие землетрясения, правда, с чуть меньшей силой разрушающей все вокруг. Редеющие и уже рвущиеся на частифрагменты огненного полотна схлынули, оставив только локальные очаги пожаров. Все, казалось, успокаивалось, волна разрушений ушла в землю… Вдруг вся конструкция задрожала, застонала. Земля у ее основания пошла сеткой разломов, выбрасывая через появившиеся трещины клубы пыли. Прочный, вековой фундамент тяжелой конструкции оказался расшатан титанической силой землетрясения, потерял свое значение и… со скорбным скрежетомстоном Эйфелева башня накренилась, замерла на миг, как бы в раздумье, но не найдя достаточной опоры, увеличила угол наклона. Быстро преодолела критическую точку невозвращения и вначале медленно, затем все ускоряясь рухнула, подняв обширное облако пыли.

Земля еще раз встревожено дрогнула мелкой дрожью…

Масса рухнувшей башни была велика, но все же не достаточна для передачи по большой территории подобной волны колебаний почвы.

Виной тому были последствия ударных волн от падений второго и третьего кораблей этой группы, упавших вдалеке и только сейчас ослабленными расстоянием потоки отголосками дошли сюда. Слава богу, что это произошло далеко за пределами города, а то… хотя последствий падения этого корабля хватило с лихвой — город, имеющий многовековую историю, был почти начисто стерт с лица планеты. Остались только окраины и пригороды, но скрытые разросшимися лесами их не было видно вообще. Так что с высоты казалось, что Париж исчез полностью, но сформировавшееся французское движение интересовал не город, а все, что связано с галактерами.

Видеть гибнущего противника отрадное зрелище, но… Горшенин ждет информации, любой информации и ответственные за связь люди уже передавали на «Пик Свободы» все увиденное, рассказывая о каждой мелочи…

США. Штат Южная Каролина.

15 минут спустя после событий в Париже.

Вот только что была сплошная ночь, подсвечиваемая светом далеких звезд, как весь горизонт в стороне Колумбии, где расположился американский «Город монстров»3 вспыхнул яркой задрожавшей полосой света. Как будто из-за горизонта вставало солнце. Необычное светило. Только вот на часах три часа ночи.

Почти сразу свечение расширило свои границы, захватив большую площадь и зрительно придвинувшись, несмотря на расстояние в около двести километров от наблюдательного пунктаобсерватории Спенсера. Дрожащий орнамент стал выгибаться, своим основанием продолжая лежать у горизонта, когда уже явственно просматривающийся горб дуги поднимался все выше и выше, все круче изгибаясь и закругляясь.

Это уже не было солнцем, так как дальнейшего накала и разливавшегося утреннего света повсюду не происходило, наоборот, это ложное светило стало разделяться на несколько локальных сгустков света, хоть и довольно мощных по силе светоистечения на таком удалении, продолжая этакими отдельными распадающимися фрагментами подниматься к зениту. Необычности происходящего с довольнотаки большой долей страха, неприятного оттенка незащищенности в ночи, власть которой кардинальным и столь необычным способом пытался нарушить разливающийся свет, говорил сам за себя ее оттенок: не алобелая, привычная палитра красок восходящего, обычного солнца, а неистово синий тон. Вдобавок разделение на несколько зон свечения добавляло мистики, нереальности окружающей Боба обычной черной темноты ночи, теперь уже таковой ему не казавшейся.

Но вдруг в это потустороннее якобы вмешательство сил вторглась привычная гамма — сверху возник и мгновенно протянулся яркий, алобелого цвета луч, еще один, еще. Как будто торопясь сменить унылый ирреальный разлившийся свет, эти тонкие лучи как бы воздействовали с одной отдельной областью синевы, сойдясь на ней. И эти движения не замерли: лучи исчезали, появлялись, как живые изменяя углы атаки явно пытающейся уйти в сторону произвольно выбранной области. Ничего не вышло.

Создавалось впечатление, что все это время контактирования с иной цветовой гаммой лучи насыщали своей живительной контрастностью абстрактный сосуд и в какойто момент переполнили его. Без какого-либо предисловия и зарождения иного действа отчегото вытягивающийся к земле и превращающийся в конус аномальный источник синего света вмиг прорезался ярчайшей точкой ослепительного, не синего, а уже алого сияния. Без задержки вот уже на полнеба разлился яркий свет вспышки, за мгновенье сменив ночь на день.

Но эта смена времени суток длилась недолго: державшийся несколько секунд яркий свет по всему горизонту стал както неохотно съеживаться, все быстрее и быстрее комкаться и… стих, оставив после себя только на сетчатке глаза медленно темнеющее пятно.

Боб еще не знал всего, что творилось на орбите, но сразу догадался насчет природы появления и синего и белого света — это стартовали корабли-заводы, как вампиры десятилетиями сосавшие силы Земли. В воздухе один из них попал под удар той быстро бегущей по необычной орбите звезде, на деле оказавшейся кораблем регирдов, который первым засек и заснял он. Теперь этот союзник быстро сориентировался, своими сканерами, радарами или еще какой аппаратурой слежения зафиксировал взлет или бегство, наверняка бегство упырейгалактеров и открыл по ним огонь!

— Ага, уроды, вот вам еще! — в голос закричал старый астроном, радуясь представшей картине — во второй раз вспыхнули лучи, нащупали и скрестились на другом корабле галактеров, набиравшем высоту и скорость.

Несколько секунд и вторая вспышка уже высоко в небе характеризовала аннигиляцию второго корабля. Когда она спала, Боб вспомнил о той роли, которую он выполнял здесь и потянулся за наушниками с микрофоном, собираясь передать Россу о виденном им. Да наверняка Терри тоже все видит с базы — такое свечение не увидит разве что слепец.

Но тут по всему фронту стал стремительно нарастать, вот ведь только что была тишина, отчегото неестественная тишина, глухой рокот, полновластно накатывавший и с каждой секундой набиравший силу рев. Затем без какого-либо предупреждения воздух разорвал ужасный рев, грохот. Тугой, упругий чудовищной силы нисходящий поток швырнул в сторону человека с крыши…

Воздушная ударная волна взрыва первого кораблягиганта только сейчас прошла двухсоткилометровую отметку от ионосферы, от точки эпицентра взрыва и достигла домика Спенсера, как пушинку сбросив того, слава богу, на насыпь земли, находящейся чуть ниже с крышей дома, возле которого тот был выстроен. Следом за ней шла вторая волна…

Все они не были столь страшны, как то губительное излучение, вырвавшееся на свободу в результате детонации реакторов инопланетного корабля и большей частью истекающее в космос, но проникающая вниз, проходя озоновый слой планеты и в основном нейтрализуясь, она все же достигала поверхности, незримо образовав не столь явную, но опасную для здоровья и жизни локальную зону заражения…

* * *

Как только пришел сигнал о старте кораблейкомплексов галактеров мозг корабля сразу отдал команду на прекращение стрельбы транскотерами по наземной группе кораблей, заключенных в силовую защиту.

Вся эта атака преследовала одну цель — отвлечь внимание галактеров от цели на главном материке планеты, куда сейчас рвались трасперы, высаженные успешно совершившими посадку капсулами. Правда, с первого же автономного продвижения трасперы попали под огонь наземных сил галактеров, также совершивших аварийное приземление поврежденные им транспортники поблизости.

К тому же по докладам роботов им приходится отвлекаться на явного противника галактеров, которого не было в базе данных как дружественные объекты и поэтому трасперы с первой  на поверхности уничтожали и их. Конечно, если бы у него было время разобраться в общей ситуации и кто противник галактерам и ему союзник, то он бы ввел необходимые изменения, но теперь после последующих докладов трасперов аборигены открыли огонь и по нему. Так что налаживать контакты нет времени, да и не стоит: аборигены не являются тем необходимым фактором в разработанном плане, ради которого стоит что-либо менять. Они так, некоторое недоразумение в четко спланированной операции и только.

Все это промелькнуло единой оценкой ситуации, затем следующий приказимпульс и главные двигатели выдали средней длины тяговый импульс, пославший корабль к другой точке на орбите.

Приблизившись к нужным пространственным координатам, вспыхнуло несколько сигналов обнаружения запущенных с кораблей галактеров малых космических единиц, также самостоятельно набиравших высоту. Сканирование, сличение с базой данных — штурмовики; мощные боеединицы, но их мало. Почти все эти машины он уже расстрелял внизу, но на отражение этого количества нужно выделить небольшой процент внешних оборонительных систем.

* * *

Раггарх напряженно сидел, откинувшись в своем кресле, отделенный легкой мембраной защитного поля внутреннего микроклимата от внешней среды центрального мостика корабля, как и все находящиеся здесь и оценивал легкую тряску стартующего корабля только на приборах. Он не волновался насчет самого старта — пилоты высококлассные и выведут корабль на орбиту и дальше.

Ссванг! Он тревожился по поводу получаемой информации от другой стартующей конгломерации на западе от той точки материка, где остался захваченный и безмолвный центральный комплекс. В данный момент они буквально расстреливались в верхних слоях ионосферы, почти выйдя на околоземную орбиту — он видел это, получая визуальную передачу данных.

Противник там явно спешил, так как уничтожая на выбранных корабляхцелях защиту, он не добивал их, а концентрировал огонь на огневых точках обороны, затем уничтожал двигатели и оставлял в покое разбитый, не имеющий возможность маневрировать корабль. Три корабля, как передавали их командиры, начали падать на планету, не имея возможности маневрировать. Они разобьются, могут нанести непоправимый ущерб… Раггарх тут же передал им приказ перевести все двигатели и реакторы в «спящий режим». Уничтожать планету он не хотел: ее полезные ископаемые еще пригодятся, когда другие галактеры вернутся сюда, а вот если взорвутся реакторы кораблей, то… возможно планета вообще сойдет с орбиты…

Оставшиеся два корабля, успевших вырваться из тисков гравитации планеты теперь удалялись от нее, дрейфуя. Ссванг! Пусть сами себе помогают, как хотят! И те и другие. Ссванг на всех!

Но хватит об этом. Глянув на сферу, он уже знал, куда спешил корабльробот: к нему! А к кому еще? Все остальные космические верфи уничтожены, правда, кроме одного промышленного комплекса так и не стартовавшего, но ссванг на него!

Вот сюда и спешил военный корабль регирдов, словно забавляясь расстрелом не имеющих достойной защиты как на боевых кораблях заводах. Никого, среберная свага, не хочет упустить набор электронов!

С дальней дистанции, явно уже имея полную картину и пространственные координаты стартующих кораблей, враг открыл огонь, почти сразу поймав транскотерами АРр34 и начал терзать его экранирующие и силовые поля. Проектировавшиеся на уничтожение при столкновениях с астероидами, межзвездным мусором экраны и силовые поля верфейзаводов не были рассчитаны на подобные агрессивные перегрузки.

Раггарх еще подумал, что АРр34 будет точно так же обездвижен, но не успев набрать и двадцати пяти тысяч ззуверсов, он детонировал. Детонировал в атмосфере планеты! Да ссванг ее дери, эту планету! Самому бы унести клешни!

Пронесшийся сполох от горизонта до горизонта стал спадать, но корабль Раггарха пытался стабилизировать полет. Только тряска и болтанка прекратились, как еще одна зарница расчертила небосвод. Это взорвался АРр9. Когда спала и она, вслед пришла ударная волна, но они уже вышли на орбиту и продолжали удаляться от планеты, когда ослабленная атмосферой волна и излучение только окатили корабль. Защитные и экранирующие поля оповестили галактеров о силе излучения. Не опасно.

Но электронная система регирдов не желала отступать, уже приблизившись на малую дистанцию и жаля соседний АРр239. Вот к лучам транскотеров противника присоединились средние и малые батареи, наполняя космос массой смертоносного металла и когерентных пучков высокой концентрации. В ответ понеслись на порядок беднее ответные выстрелы и ракеты.

Раггарх быстро проанализировал ситуацию и отдал приказ на запуск в направлении противника всех систем класса «ближний космос». Эти небольшие автоматические истребители не имели полнопоточного двигателя, а были оборудованы системой пульсационного варьирования расстояния до объекта с большой массой и использования ее в качестве отправной точки полета и изменения направления в пределах той массы. Попросту говоря антигравитационный двигатель.

Применение антигравитации нашло отклик только в малых системах, применявшихся на планетах, где масса объекта должна была быть очень мала. Контроллеры периметра работали именно на этом принципе, ТАГГ34 уже обладал критической массой, и поэтому соотношение планеты и его массы была недопустимы, не говоря уже о кораблях.

А вот в космосе полное раздолье, только вот там скорости несколько иные, но в стычках возле планет, где сильно не разгонишься, постоянно маневрируя применить простой способ использования массы корабля противника системой «ближний космос» вполне реально. И таких истребителейроботов, оборудованных самой простой когерентной установкой Раггарх за семь дергеров по настоянию Эззеса произвел более полторы тысячи штук. Каждый корабльзавод.

Покойный Эззес как будто предвидел подобную ситуацию. Боевые системы ближнего боя противника окажутся на близкой дистанции и чтобы занять их и вдобавок нагрузить сами системы просчета траекторий запусков кинетического оружия — лучевые системы в расчет не брались — и тем самым затруднить работу точно прицеливания по главной цели, то есть по тебе, Раггарх и отдал приказ на старт в один конец этих трехосевых машин.

Одновременно сам гигантзавод стал еще круче забирать вправо, стараясь по касательной разминуться и иметь короткий временной контакт с кораблемроботом, уже на центральной сфере светящимся оригинальной засветкой, характеризующей, что противник вошел в радиус действия оптиковизуальной телеметрии, фиксировавшей его без помощи дополнительных средств дальнего сканирования. По космическим меркам это означало контакт лоб в лоб.

Из раскрытой палубы старта основного космического истребителя с направляющих срывались один за другим автоматы, нашпигованные на направляющих как обоймы…

Вскоре сонм целейистребителей вошли в зону действия систем ближнего боя и оборонительного комплекса корабля регирдов. Пространство вокруг наполнилось частыми вспышками орудий, стремительными трассами запусков крупнокалиберных снарядовракет с системами наведения в режиме самостоятельного ведения цели, пучки лазеров истребителей метались под всеми углами, атакуя врага и нанося, хотелось верить ощутимые повреждения, но в соотношении удачный выстрел и уничтожение истребителя выигрывал корабльробот, десятками сжигая пятитысячную армаду.

Наблюдая со стороны за разворачивающейся перестрелкой, внося свою лепту оборонительными орудиями, пучки энергии с которых пробовали на прочность защиту вражеского корабля, правда, пока безрезультатно, да на большее он и не рассчитывал, Раггарх с надеждой глядел на растущую дистанцию от планеты, уже превратившейся в большой шар; вслушивался в постоянные доклады операторов и от бортовой системы, ожидая создания тех условий, при которых возможен переход в прометрику.

Еще толику везения, еще немного удачи; ведь своей цели он добился — на короткое время противник был занят уничтожением истребителей, мечущихся вокруг него, но… но главные орудия цепко держали и продавливали защиту ближайшего кораблязавода с порядковым номером АРр1013.

Полыхнула мощная, вмиг заполонившая все пространство ярчайшая зарница на его месте. Беззвучно разорвав чернь космоса, короткоживущая звезда стала почти сразу бледнеть, проходя более контрастно выдержанную гаммы оттенков, не ретушированную в условиях полного вакуума. Затем из эпицентра, превратившего в чистые, первозданные атомы чистой энергии составляющие детонировавшего кораблязавода пришла ударная волна, буквально вывернувшая сам вакуум и без промедления насытившая по расширяющемуся радиусу и этот участок космоса опасной концентрацией высвободившегося излучения.

Взвыли системы стабилизации корабля, пытаясь восстановить пространственное положение швыряемого огромного корабля. Помимо этого пошли доклады о повреждениях. Целая секция возвестила о рухнувшей защите левого борта всполохом тревожной сигнализации, принявшей на себя весь поток фастчастиц и серьезным повреждением корпуса в зоне G12…

Сигналы тревоги посыпались чередой, но Раггарха интересовала только одна секция — это секция двигательной установки. С ней все в порядке, а на часть превратившегося в груду металла нескольких секций левого борта, где сейчас властвовал вакуум и вселенский холод, уничтоживший более ста галактеров можно не обращать внимания. Главное, успеть уйти.

Вдруг взвыл сигзатор тревоги и сразу сильнейший удар потряс корабль…

Раггарх немедленно вошел в роркерконтакт и система враз перевела его сознание снаружи корабля — это всего лишь защитный рефлекс психики, он это знал, но все равно неприятное ощущение — предоставляя как бы вид от третьего лица в непосредственной близости от плывущего в сиянии спадающей вспышки собственного корабля. Он сразу нашел, откуда идет угроза — в медленно спадавшем свечении эпицентра детонации корабля выплывал патрульный корабль регирдов, своей очередной и единственной целью выбрав их корабль. Вокруг него уже не было истребителей, все они разложились на атомы, но ему тоже досталось: часть борта вообще отсутствовала, вернее, превратилась в до сих пор рдевшую по всей длине полувязкую массу, от которой временами отрывались сгустки металла и уносились прочь. Кажется, он серьезно поврежден, но целенаправленно идет на сближение. Через чур уж быстро, нужно срочно отворачивать!

…Он только что пережил близкую детонацию корабля галактеров, не прошедшую для него бесследно: все траскотеры отказали, выходные стволы которых превратились в кипящую субстанцию. Та же участь постигла и все полубатареи с той же стороны; вообще отказало многое, о чем говорили многочисленные сигналы катастрофичных повреждений, которые невозможно исправить в полетных условиях, только в ангарных сегродах. Да эти повреждения не столь опасны для самой активности корабля, но сейчас уже ставили под угрозу выполнения всего плана.

Самое опасное было в отказе связи с двигательным блоком. На оставшемся последнем вражеском корабле пока об этом не догадываются, наблюдая за его прямолинейным полетом точно на них (как будто он старается побыстрее сократить дистанцию до цели), явно занятые собственным спасением и восстановлением повреждений. Близкий взрыв не мог не сказаться и на них.

Если бы мозг корабля мог бы испытывать какието эмоции, чувства, то он бы корил себя за столь опасное безрассудное сближение с предыдущим кораблем, чья масса говорила сама за себя — подобный взрыв может принести серьезные последствия, что и было доказано вскоре. Ведь все предыдущие корабли он расстрелял на безопасном удалении, но он спешил. Нужно было как можно быстрее уничтожить вот эти идущие в разгон корабли. Соответственно все они (и уничтоженные тоже) несли секретную информацию о регирдах, и затем можно заняться дрейфующими в космосе. Он повредил все пять (три из них в данный момент вошли в плотные слои атмосферы и скоро сами сгорят), а два удаляются от планеты. А вдруг смогут восстановить двигательные установки и скроются? Вот поэтому он пошел на рискованное сокращение дистанции, желая быстрее расправиться и… Теперь пытался восстановить подвижность собственного корабля.

…последний корабль галактеров вошел в зону поражения батарей среднего звена. Нужно быть осторожным, очень осторожным. На всякий случай он отдал одну команду…

Вот отделился массивный сегмент корабля, отошел на достаточную дистанцию, включились его автономные корректурные двигатели, направившие эту секцию обратно к планете.

Вернувшись в привычную обстановку, Раггарх спросил пилота, выясняя, сколько остается ждать до начала перехода. Выслушав ответ, только рыкнул, уставившись на сферу, стараясь не подавать виду, что ему страшно. Понастоящему страшно — последний чувствительный толчок был следствием повреждения главной магистрали второй группы нагнетателяпреобразователя энергии для создания коридора проперехода.

Автоматически прошло сбрасывание накопленной энергии, пока шло перераспределения векторов пульсатора, затем пошло вторичное накапливание заряда. Ничего страшного — переход произойдет чуть попозже, нужно только подождать… Только вот ждать уже некогда — робот уже вовсю молотит по кораблю и… очередной удар буквально выбил воздух из легких…

Когда появилась возможность оценить свое состояние, он в первый миг почемуто удивился легкости в теле. Нет, он не умер. Просто потерял вес, почти весь свой вес. Прислушался к внутренним ощущениям, вслушался в шелест внутренней связи. Так и есть, отказала система искусственной гравитации. А отказ гравитационной установки, расположенной возле реакторного комплекса может говорить об одном…

Никого ни о чем не спрашивая, Раггарх снова подал мысленный приказ на активацию роркерконтакта, но система не приняла его сигнал, обозначив его как несуществующим агентом, а затем совсем уж неожиданно выдала длинный список повреждений самих файлов компьютера.

«Сбой основных директив компьютера!» — пронеслась паническая мысль.

Затем както враз успокоившись, последний руководитель просто откинулся в глуби коконакресла и ушел в свои мысли, уже не отвечая на вызовы помощников, не реагируя на толчки все чаще и чаще вздрагивающего корабля, отстраненно догадываясь о силе, воздействующей с наружной стороны и рвущей сам металл обшивки, не пытаясь что-либо предпринять — переход в прометрику очень сложный процесс, при котором используются ресурсы всей бортовой системы…

Он ожидал быстрой развязки, вспоминая родную планету, в который раз представляя несуществующую семью, перед вылетом сюда дав себе обещание найти свою половину, как только срок этой командировки закончится, вспоминал друзей, находящихся где угодно, но не в подобных отдаленных рукавах Галактикию. У них у всех были связи более сильные, чем у него и они добились назначений на посты менее опасные.

Мысли непроизвольно вернулись к этой солнечной системе, к секретному объекту производства боевых кораблей тяжелого класса и охраняемому по категории высшего звена. С момента получения назначения сюда, — для него это было повышение, так как достаточно серьезных связей не имелось и приходилось добиваться всего самому — прибытия и начала работы его преследовали сомнения по поводу спокойной службы здесь.

Первым сигзатором послужили бытующие рассказы о людях, местной расе, развивающейся до их прибытия и захвата планеты… В один из свободных вечеров он открыл файл предыстории самого обнаружения и захвата планеты.

Оказалось, с самого начала люди, толькотолько пытающиеся осваивать космос, даже не сам космос, а околопланетное пространство сумели уничтожить ДОРТС, тем самым вмешавшись в расчетное время полного вымораживания всего живого на планете. Поначалу это никак не сказалось на начале производства, только намного позже были получены подтверждения о выживших… Затем бой с вынырнувшим в окрестностях звезды тактической группы первой степени регирдов, превосходившей численно флот охранения и последующая блокада кораблем регирдов. С тех пор все и пошло под откос и, в конечном счете, вылилось в то, что еще одним беспомощным перед мощью военного корабля кораблемзаводом станет меньше.

Будь проклята эта окраина, как ненасытная утроба проглотившая все, что отправлялось сюда…

Раггарх не понимал, как и любой галактер, что в той метрике пространства, в которой жили и галактеры и люди и много других цивилизаций как в прошлом так и в настоящем и обращалась вся вселенная существуют и довлеют над всеми иные силы, причины и следствия по которым движется та или иная параллель бытия. Никому не дано понять те предпосылки, из которых вытекают решения, влияющие на конечные результаты деяний в этом мире. В какойто момент в иной ипостаси происходит слияние накапливающихся противоречий, которые перевешивают обстоятельства, до этого играющие главенствующую роль и которые невозможно изменить и время испытаний, тяжелых испытанийпроверок оканчиваются.

Ни о чем подобном Раггарх не догадывался. В какойто момент вдруг поняв, что все, время пришло — как будто что-то подсказало ему — и тогда он поднял глаза на сферу и увидел проецировавшееся изображение корабляробота, почти слившегося с центром сферы, то есть с кораблем галактеров.

Он не успел вглядеться в стремительно уменьшающиеся цифры расстояния до столкновения, но отчегото злорадная мстительная мысль «не я один подохну — ты тоже вместе со мной разложишься на атомы!» не несла патриотических чувств, только эгоистическое с долей страха «ну почему я, а не кто-то другой?»…

В следующий миг он не чувствовал ничего — скорость передачи химических реакций организма ничто по сравнению со скоростью преобразования и перехода из одного в другое физическое состояние расщепления тяжелых элементов, поэтому ни боли, ни осознания, что ты умер он не успел почувствовать…

На расстоянии в семьсот тысяч километров от планеты в одной и то же точке в одно и то же время сошлись два искусственных тела, обладающих огромными энергетическими потенциалами. На месте этих объектов вспыхнула яркая точка. Мгновенно налившись светом, она превратилась в небольшую звезду и выплеснула потоки жесточайшего излучения, за единый миг исторгнув из себя колоссальную энергию, заставившую задрожать саму материю. Но продолжительность истечения чудовищного количества энергии на необходимом уровне была через коротка и не привела к смещению основ метрики пространства.

Все свелось к громадному взрыву, поглотившему все, что находилось поблизости.

Как будто пресытившись, растратив всю энергию, эпицентр взрыва стал терять яркую гамму. Быстро пройдя все ее оттенки, очень скоро оставил после себя постепенно тускнеющую излучающую смертоносное излучение бардовую туманность.

Унесшийся чудовищный вал губительного излучения и ударной волны вскоре потерял свою силу, растворившись в бескрайних просторах космоса, одним краем легонько коснувшись верхних слоев атмосферы ближайшей планеты, на уровне озонового слоя полностью остановленного.

…Денис ошарашено продолжал некоторое время смотреть вместе со всеми на темный монитор, который как будто его кто-то выключил. Затем пошевелился, осознал, что крепко прижимает к себе за плечи Свету. Отстранился от дочери и бросил в микрофон:

— Андрей, что там с той секцией корабля регирдов?

— А? Ну, я не думаю, что она уцелела, но чем черт не шутит: попробую поискать. А вдруг? — откликнулся тот, тоже еще пребывая под воздействием столкновения двух кораблей.

Перед глазами еще проносились перипетии никогда ранее не виданного космического боя: видеть до мельчайших подробностей уничтожение одного за другим всех стартовавших кораблей галактеров благодаря гениальности Ершова нашедшему лазейку в смененных галактерами паролей или его везению, а может и того и другого: на это они и не рассчитывали. Денис даже в самых потаенных мечтах не надеялся на подобное: ведь маячившая на горизонте неизвестность по отношению к кораблям галактеров (улетят ли они или будут находится на орбите или возле нее, выжидая дальнейшие действия людей,) и готовясь к неожиданному удару в самый неподходящий момент больше всего заставляла его нервничать. А так все предельно ясно — никакой, с этой стороны явной и постоянной угрозы сейчас, когда планета открыта для повторного вторжения нет. И что-то говорило, что последняя база галактеров недолго переживет остальные.

Вот уничтожение единственного корабля регирдов было полной неожиданностью, но разбираться, что и как они сделали не так в попытках связаться и найти общий язык будут позже. К тому же приходящая информация по действиям роборегирдов уже сама по себе расставила приоритеты, которые также позже придется пересматривать или, все же, остановиться на этих позициях.

Реакции и ответные действия «пехотинцев» на дружественные шаги людей была односторонней — роборегирды вели огонь по всему, что не являлось расой Регирдов. По всему. что-то было не так, но людей и так оставалось мало, а единственного корабля, могущего объяснить действия запрограммированных «пехотинцев» уже нет. Повидимому, контакт с регирдами откладывается на неопределенный срок.

В свете последних событий — а нужен ли он? Но все эти мысли оборвались, когда ожили динамики:

— Нашел! Как и предполагал где — эта секция движется к Австралии, где до сих пор находятся под защитой последние пять кораблей галактеров. В данный момент она заходит точно на базу галактеров.

Вдруг вклинился голос Артема Пошанского:

— Внимание всем! У нас серьезная ситуация — противник появился на правом берегу Оби…

Дело в том, что вначале завязавшейся перестрелки на том берегу люди не могли некоторое время определить, какие именно задачи преследуют роборегирды, помимо галактеров, стремящихся вернуть себе свое. С ними все понятно. Сначала предполагалось, что это десантпомощь с корабля регирдов, но по многочисленным сигналам с площади Калинина, где люди первыми столкнулись и оказались в двоякой ситуацией, а затем и в других местах отношение к союзнику очень скоро изменилось — вместо помощи приходиться отражать нападение и с этой стороны!

Сейчас Юдин сообщал о выходе не галактеров, а роботов регирдов, наверняка с одного из посадочных модулей и не встретивших на пути галактеров выдвигавшихся к «Городу монстров», а не повернувших к кварталам и не ввязавшихся в бои в переулках.

Перед Горшениным встала дилемма: как поступить с последними творениями представителей иной расы? Ситуация и расстановка сил менялись кардинальным образом и так быстро добавлялось много дополнительных вводных!

«Вот сброшен десант с корабля регирдов. Сам корабль уходит к Австралии и начинает молотить базу галактеров, правда, безуспешно — силовое поле на деле доказывает, что его продавить невозможно, по крайней мере, сходу. Затем стартуют все корабли-заводы галактеров, что походит на массовое бегство и наглядное доказательство тому, почему галактеры полгода не высовывались на орбиту — все их космические заводы не являлись боевыми кораблями, обладая слабыми системы защиты по сравнению с наступательнооборонительными комплексами корабляробота регирдов. Бросивший в атаку на австралийский комплекс корабль как будто только этого и ждал, начав как орехи раскалывать взлетающие корабли. С этим все ясно — отвлекающий маневр, на который клюнули галактеры, черт, что-то они уж слишком наивны и явно проигрывают регирдам, хотя явно военных формирований у них здесь нет; естественно нет, раз с орбиты их не охраняют. Их заключили под такой колпактюрьму, что ли, не позволяя подниматься в космос. Только вот сама развязка, в которой уничтожается последний корабль галактеров и сам контроллер непонятна: он, робот, не учел какойто фактор и галактеры применили скрываемое до последнего момента особое оружие, которое, мм, разработали здесь, внизу? Одни вопросы. Ладно, что дальше? Десант высажен, он выполняет задачу захватить, нет, завладеть именно этой информацией, может быть по новому виду вооружения, хрен знает, пусть будет этот вариант, на вот этой базе, которую он соответственно и не стал уничтожать. Теперь единственное, что осталось от корабля — это секция, сейчас заходящая на австралийский комплекс — да и с этим все ясно: сейчас будет применен другой действенный способ, после которого от той базы галактеров (от кораблей) ничего не останется. Нам это на руку. Что дальше? Если предположить, что мы предоставим роборегирдам похозяйничать внутри «Города монстров» и дадим то, зачем они посланы, не произойдет ли чуть позже с открытым для удара из космоса «Городом монстров» того, что сейчас случиться с австралийским филиалом? Не выйдет ли этот уничтожительспутник над этим комплексом?»

Всеми этими измышлениями Денис пытался дать обоснованное разъяснение провалу, теперь это уже неоспоримый факт, попытки переговоров с кораблем регирдов. Ведь он же что-то отвечал, явно пытался перевести на земной язык ответы, а затем такие действия десанта!

И тут одна фраза, произнесенная спокойным голосом Ершова, расставила все точки:

— Я так и не понял, как он это сделал, но весь фрагмент земли, где находилась база галактеров, был заключен в этакий световой кокон, поверьте, громадный кокон и перемещен в космос… я сейчас регистрирую на расстоянии в две тысячи километров от Земли сворачивающийся сам в себя сгусток энергиивзрыва что ли. Помнишь тот гергенаторный зал с энергетическим шаром посередине зала? Вот тут тоже сам… Все, космос чист! Ни кораблей, ни секциианнигилятора с корабля регирдов. Ничего нет!

— Ты хочешь сказать, ответственно заявляешь, что кроме десанта галактеров и роборегирдов, рвущихся к «нашему» «Городу монстров» других формирований сил захватчиков на Земле нет? Как нет ни ОДНОГО корабля галактеров? Отвечай!

— Ну, судя по записям и тому, что мы все просмотрели…

— Ты сейчас перед главной сферой, на которую поступает вся информация по противнику, — перебил его Горшенин, — и у тебя самые свежие данные.

— Да, я ответственно, сколько раз уже за сегодняшний день беру на себя ответственность и заявляю, что пришельцы остались только у нас!

— Фу, черт! — шумно выдохнул Горшенин, вытирая мгновенно вспотевший лоб от слов Ершова, — даже не верится, что мы чужими руками уничтожили почти всех галактеров и заодно новую угрозу человечеству. Мне все ясно, вообще все ясно и…

— Роборегирды форсируют реку, — вновь раздался голос Пошанского, не дождавшегося ответа командования. — Они просто ныряют под воду. Их не видно. Наверное, идут по дну. Что делать?

Денис замер, склонив голову, раздумывая над открывающейся перспективой или наоборот, так и не раскрывающейся возможностью понять регирдов, в данной ситуации раскрывших свои истинные цели и задачи. В последний раз взвесил все плюсы и минусы и твердым голосом произнес:

— Чтобы ни хотели получить роборегирды здесь — это теперь наше. Мы своим умом завладели технологиями инопланетян, получили ключ к защите и развитию цивилизации Гомо Сапиенса. Мы по праву заслужили шанс на будущее. Хватит измываться над землянами! Давитека всю без разбора инопланетную гнедоту! Артем, мы их встретим на этом берегу. Всем, кто может держать оружие — на позиции у внешней границы периметра «Города монстров» и чтоб ни одна тварь не проскочила сюда!

К главной задаче — отстреливать галактеров — очень скоро пришла дополнительная, сперва показавшаяся странной вводная по ШИПу: союзникрегирд перешел в разряд противника. Когда Артур получил этот своеобразный скоротечный брифингинструкцию, он несколько опешил, но Почернин коротко охарактеризовал мнение смены выбора приоритетов целей:

— Ну, теперь хоть не нужно выгораживать эти яйца с ножками — все они одним миром помазаны и натура у них инопланетная. Просто мочим всех подряд и все дела!

…Сейчас они вели огонь по принципу — выстрелилспряталсясменил позицию, так как поняли, что вести огонь с одной позиции себе дороже — Виктор в какойто момент, запустив реактивную гранату и откатившись заряжая гранатомет, успел заметить в противоположной доме, как кто-то там высунувшись и выпустив вниз гранату, скрылся в проеме, перезаряжаясь… секундой позже та секция дома разлетелась кусками от ответного выстрела.

Новая позиция уже в соседнем доме на втором этаже, являющийся сейчас, в общемто, первым, так как подступы к дому были завалены обрушившимися блоками и плитами соседних домов, скрывшими первый этаж была удобна именно из-за возможности быстрой смены огневой точки — их первоначальный дом после их стрельбы повергся массированному обстрелу и пришлось срочно уносить ноги.

Вначале галактеры не сильно обращали внимания на короткие уколывыстрелы, но вскоре этот действенный огонь в виде прилетающей смерти от ракет заставил галактеров серьезно отнестись к подобным огневым позициям людей. В какойто момент стало жарковато, но немного погодя волна «пехотинцев» отвлекала на себя их внимание и теперь они успевали уйти от ответного огня. К тому же у Виктора скоро закончились гранаты — основной запас остался там, на шестом этаже и он отбросил бесполезную трубу РПГ, взявшись за привычный «АКМ».

— Приготовились, — отчегото тихо, хотя вокруг все свистело и грохотало от выстрелов, произнес Почернин, — огонь!

Пролетающий шарстрелок взорвался, получив дозу свинца и пролетев по инерции несколько метров отдельными фрагментами, рухнул на землю. Артур и Виктор скрылись в коридоре и перескочили на противоположную сторону дома.

Только подскочив к застекленному окну! надо же, еще сохранилось, Горшенинмладший, также бросивший свой «Выхлоп» и сменивший на «АКМ» вжал курок. Серое в наплывах грязи и многолетней пыли окно разлетелось мелкими осколками. Замеченный напротив окна быстро перебиравший своими конечностями «пехотинец» дернулся, получив повреждение ходовой части, пошел в сторону, пытаясь уйти с линии огня, но вклинившаяся очередь Почернина пробила сплюснутый модульпушку, и бывший союзник както обыденно тюкнулся носом в крошку битого камня. Затих.

— Дальше! — прохрипел Артур, уходя в первый попавшийся проем вправо, в соседнюю комнату.

Влетев в помещение, как предполагалось большую комнату, они неожиданно оказались на улице. Когдато здесь была зала, но сейчас здесь зияла пустота, образовавшаяся от попадания сюда чегото мощного. Сориентировавшись, тут же ушел еще вправо, под прикрытие притулившегося перевернутого и обгоревшего грузовика. Вовремя. Сзади раздалось несколько знакомых свистящих звуков, и почти сразу прогремели разрывы.

Посыпались вывернутые куски бетона, шрапнелью защелкали осколки штукатурки. Пригнувшись и рефлекторно обернувшись на дом, краем глаза заметил мелькнувшие поверх грузовика всполохи энергетических разрядов и прямо передним, в глубине черных обгорелых комнат дома вскипел зардевшийся бетон перегородки комнаты. С одновременной волной жара пришел громкий звук как будто кипящего на гигантской сковородке масла. От высокой температуры в мареве перегретого воздуха враз както странно исказились ставшие пластичными стены межкомнатных переходов дома. Начали оплывать… Смотреть и ждать, когда это все рухнет или застынет деформировавшейся конструкцией было некому: за грузовиком Горшенинамладшего и Почернина уже не было — они нырнули в образовавшийся от предыдущей зачистки города обвалтраншею дороги. Перескочили через несколько вывернутых труб канализации или водопровода и притаились в обнаруженном углублении, скрытого некоторым подобием козырька справа у подъема наверх.

— Ты как?

— Цел. Дальше куда? — оглядываясь по сторонам, спросил Виктор, меняя рожок магазина.

Артур также глянув на товарища поменял магазин, огляделся:

— Вон туда пошли!

Выскочиливлетели в одноэтажное строение без крыши над головой. Как на ладони, черт. Пробежали по внутренним коридорам да задней отсутствовавшей двери и выбежали во внутренний дворик.

— Ё…

Обратно разворачиваться и искать укрытия, не было времени…

Последующие секунды слились в один нескончаемый, до полного истощения магазина огонь по кой черт собравшимся здесь троим «пехотинцам». Первого развалили мгновенно, второй уже уходил по большому кругу влево, одновременно разворачиваясь и открывая шальной огонь по всему периметру.

Они тоже начали этакий кордебалет вправо, от бедра ведя огонь…

Их спасла от неожиданного появления нос к носу с роборегирдами нешуточная доза адреналина. Несколько веером выпущенных пуль попали в противника; что-то повредили, так как тот замедлил темп бега, уже почти точно нацелившись модулемносомпушкой…

Виктор, а затем Артур нырнули в последний миг замеченную яму, аж кожей головы прочувствовав пронесшуюся поверху крупнокалиберную трассу. Это была ловушка, как пришла в голову паническая мысль, но тело в эти мгновенья жило своей жизнью — развернувшись и упав на спину, они ждали «пехотинцев», вслушиваясь в торопливые звуки приближавшихся и потерявших их из виду врагов.

Появилась одна головамодуль над краем ямы и… отскочилаотлетела назад, враз продырявленная одновременной спаренной очередью. Замерев и ожидая второго «пехотинца» они водили стволами в разные стороны, вслушиваясь в легкое поскребывание рядом, но почемуто не приближавшееся. Тогда Почернин левой рукой снял Фку с пояса. Тихо, стараясь не шуметь, сдернул чеку и выждав секунду, метнул за край. Прогремел взрыв, чиркнули во все стороны осколки.

Глянув друг на друга, и понимающе кивнув, отодвинулись к противоположным краям, стали подниматься. Выглянули. Готовы оба, вернее, все трое. Не мешкая, выбрались наружу — решать, отчего точно погиб третий «пехотинец» не стали, да и не было желания.

— Пошли дальше.

Кивнув в ответ, Почернин последовал за Горшениныммладшим к выходу в переулок, через который сюда и проникли роборегирды, но опять отпрянули назад. Здесь медом намазано, что ли? Сюда бежало с десяток, не меньше «пехотинцев».

— Давай обратно! Гранатами встретим! — крикнул Виктор.

Толькотолько успели скрыться в том же самом проходе, сорвали чеки с зажатых в обеих руках гранат, как появилась первая тень. Отклонились к стене, стараясь слиться с нею.

— Подожди, — тихо произнес Почернин.

— Командуй, — также одними губами ответил Артур.

Тот кивнул, соглашаясь. Легкий шелестскрежет усилился, приобрел объемный звук в замкнутом пространстве, насытился дробным постукиванием.

— На счет три, — произнес Почернин. — Раз, два, три!

Краем глаза видя, сколько их заполонило дворик, Артур немедля швырнул одну за другой обе гранаты и одновременно с Виктором метнулся вглубь дома…

Когда стены перестали вздрагивать от счетверенного взрыва, и развеялось легкое облачко дыма, они вернулись на свои позиции. Прислушались. Как говориться: «не всех больных волной накрыло». Выглянули. Так и есть — сучит своими многоножками один, пытается повернуть уткнувшийся в землю модуль другой, остальные не шевелятся.

Несколько очередей в упор и все, все деактивированы, так сказать. Быстро осмотрели остальных, да черт его теперь разберешь, сколько роботов полегло тут. Проверили боекомплект, патронов мало. Осталось только то, что присоединено к автомату.

— Надо к берегу подаваться, может, где своих встретим…

Эти свои объявились буквально через несколько секунд. Снова послышались шагиперебежки.

— Твою мать! — только и выругался Почернин, изготавливаясь к стрельбе, спиной отходя к их позиции, как оттуда же, откуда лезли роботы, показалась человеческая фигура. Не одна, еще двое с ней, также старающиеся прижиматься к стене.

— Интересно, кто тут их положил? — раздался голос, явно обращенный к своим, когда с той стороны удостоверились, что функциональных роборегирдов нет.

— Ну, слава богу, хоть люди появились! — облегченно воскликнул Артур, выходя во дворик.

— О, тут кто-то живой остался!

— Конечно, есть! Мы тут емое, геройствуем, скоро руками рвать роботов будем! Вас на подмогу прислали или так, присвоить лавры нашей победы? — ухмыльнулся Почернин. — Патроны есть?

— Есть. Держи, Вить. Вы одни или еще кто есть здесь?

— Только мы.

— Тогда пошлите, помощь нужна. Вы тут своими действиями здорово помогли, заставив сменить направление движение роборегирдов. Сейчас они идут к площади Кондратюка. Как раз то, что нужно, а то все просачивались сюда…

Пока бежали, Сашка Коржицкий в общих чертах пересказал план завести «пехотинцев» на минное поле на площади Кондратюка, но они все время уходили по этому маршруту.

— Так они же роботы! Один нашел новый маршрут, остальные и шли по нему, — ответил Почернин.

— Ну да. Видно их мало остается для выполнения основной задачи прорваться к «Городу монстров». Там такая каша сейчас твориться! — откликнулся Коржицкий.

— Да по всему городу идет мясорубка — они между собой мочатся, — подтвердил Артур, — только и на людей стали все чаще и чаще обращаться внимания, черт!

— Вот именно.

За поворотом показалась площадь.

— Отлично! Основной поток движется куда нужно.

С первого же взгляда было видно, что «пехотинцы», ведя ожесточенную перестрелку с БПР, шарамистрелками, реже с призрачными тенями мелькавших галактеров отклонились от проторенной дороги, на которую случайно вышли Горшенинмладший и Почернин и направлялись к ловушке. Видимо, «пехотинцам» приходилось не сладко, как, впрочем, и силам галактеров — и те и те несли потери, взрываясь, замирая на месте, с короткими взблесками взрывов падая с воздуха.

«Да, город будет распылен на атомы быстрее, чем от сил природы!» — мелькнула мысль, но в следующую секунду все постороннее вылетело из головы.

Вот первые «пехотинцы», бегущие как бы задом наперед и отстреливаясь, ступили на заминированную территорию, которую готовили для ТСУ, но тяжелых единиц техники галактеров так и не было. Следом, буквально по пятам или общим скопом — в этом бедламе уже не разберешь, где начало, а где конец общего поля боя, в котором они както враз оказались чуть ли не в центре наседал противникгалактер.

— Вовка, подрывай, мать его! Чего ты медлишь? — по рации крикнул Коржицкий, но тут справа уже зачастил автомат Сергея Стрекалова и Артур не расслышал ответа, включившись в перестрелку на заходящий на них БПР, сменивший дальнюю цель на ближнюю, то есть на них…

Перебежка, короткая очередь, прыжок за выступающей из земли и стоящей на ребре плите, выждать несколько мгновений, ощущая чувствительное подрагивание этого прикрытия, в который впилась очередь разрушителя, быстрый оборот, прицеливание и бросок дальше. Только там можно было избежать точного прицеливания.

— Справа!

Взгляд туда и очередь с расстояния в десять метров в «пехотинца», за секунду до этого залепившего в «их» БПР солидную дозу крупнокалиберных снарядов, в ответ неуклюже пошедшего боком. На, сука, сдохни!

Снова разворот в сторону недобитой машины. Есть, грохнулся! Дальше. КоП, тыто кой черт здесь делаешь? несшийся по прямой с такой короткой дистанции был отброшен на вывернувшегося из-за угла очередного роборегирда, со всего маху врезавшись в него. Тут «Калаш» смолк. Черт, магазин опустел, но времени менять нет. Артур тут же сорвал с пояса последнюю РГДшку, сдернул чеку и зашвырнул гранату в этот клубок. Разрыв гранаты. Готовы оба.

…Сколько минут, часов длилась эта наперегонки со смертью пляска, может всего несколько секунд, когда вокруг так и носились фонтанчики разрывов трасс, энергетических импульсов, взрывы гранат, выбивавших искры из стен, дорожного покрытия и рикошетом несшихся кусков мостовой осталось невыясненным. Артур слышал крики товарищей, просивших прикрыть или предупреждающих возгласов о вновь заходящих в атаку машин, сообразуясь с обстановкой и по мере сил пытался помочь, но вот со стороны загудела, зашаталась земля.

Воздух раскололся многоликим стономэхом взрыва. Он еще успел повернуть голову в том направлении, но ничего не увидел — центральная часть площади исчезла в накатывавшейся волне пыли и дыма, скрыв попавших на заминированный участок без разбору галактеров и роборегирдов.

Поверху пыледымного шлейфа пронеслись гигантские глыбы, изуродованные взрывом плиты; арматурные балки в сопровождении армады мелких обломков с визгом скрылись гдето сзади. Еще выше приметил как живые корежившиеся верхние этажи высоток, опадающих вниз. Затем пелена накрыла его, заставив закашляться.

Последовавшая ударная волна швырнула назад…

Они толькотолько заняли позиции, как хмурые, темные, но спокойные воды у песчаного берега взметнулись небольшими фонтанчиками и на берегу показался растянутый на большом протяжении сонм яйцеобразных роботов регирдов. Преодолев последние метры до суши, не замедляясь, они продолжили продвижение.

«По дну растянулись в шеренгу, чтобы не попасть под сплоченный удар», — с ожесточением подумал Денис, в следующий миг наблюдая как песчаный пляж вспучился частыми разрывами снарядов и блямбами кипящего песка от когерентного излучения импульсаторов орудий охранного периметра «Города монстров». Почти сразу ухнул один, второй, третий громадные взрывы тяжелых орудий.

«Молодец, Ершов!» — успела пронестись злорадная мысль от вида просто исчезающих в лазерных сгустках и просто разрываемых от прямых попаданий крупнокалиберных снарядов «пехотинцев». Затем все скрылось в сплошной стене огня и дыма.

Казалось, ничто не пройдет, все роборегирды останутся на пляже. Не тутто было — то тут, то там появились бешено частившие конечностямиступоходами роботы, уже совершающие зигзагообразные маневры и продолжающие бег на них.

— Не стрелять! — крикнул он в микрофон, — огонь по моей команде! Пусть наши позиции останутся ими до последнего неизвестны!

Он хотел добавить «пусть побольше уничтожит Ершов», но это и так было очевидно — по пять, по десять машин взрывалось, исчезало во вспышках, просто падали и замирали, пробитые насквозь, но… их было много, очень много, несмотря на предыдущие доклады с того берега об уничтожении большого количества.

Вдруг один, затем другой и уже штук двадцать «пехотинцев» открыли огонь. Трассирующие очереди понеслись в обнаруженных людей. Все, медлить нельзя.

— Огонь!

Пронесшаяся по сети и переданная ответственными команда, казалось, подхлестнула само пространства, враз насытившие его тугими трассами смертоносного свинца.

Поймав в перекрестие ЭТИ робота, Денис спустил курок, еще раз. Готов. Поймал на мушку другого. Пара выстрелов. Ткнулся в песок. Перенацелился и вдруг что-то подсказало ему о том, что он на прицеле… тело само отреагировало на предупреждениеинтуицию, метнувшись в сторону. И вовремя. Его позиция превратилась в бутон разрывов трассирующей очереди.

Перекатившись, снова выглянул и влепил три торопливых импульса в несущегося кудато в сторону «пехотинца», проплавив ему борт, электронную начинку и добравшись до боезапаса. Тот этаким огненным фейерверком пробежал несколько метров, протаранил землю и стих. Сразу забыл о нем, вновь обернулся к фронту…

Прямо на него бежало, наверное, штук шестьсемь. Лихорадочно наведя на ближайшего, спустил курок, целясь в ступоходы. Тот рухнул, но не уничтожен. Да черт с ним, позже разберемся.

Нацелился на другого, спуск, но тонкого писка выстреларазряда не последовало. В груди похолодело: смотреть, что именно — разрядилась батарея или отказало в импульсаторе, времени не было. «АКМ» не взял с собой. Тогда он бросился вправо, пригибаясь и на ходу выхватывая гранату. Сорвал чеку, обламывая ногти и развернувшись на бегу, через себя зашвырнул ее в показавшегося из-за нагромождения валунов земли «пехотинца». Все равно поздно, сейчас прошьет его, но хлестанувшая очередь сбоку отшвырнула роборегирда назад. В следующую секунду взрыв гранаты разметал остальных.

В этот момент Денис споткнулся обо что-то, налетев на камень и упал, по счастливой случайности уйдя с пути пролетевшего в сантиметрах над собой «пехотинца». Это явно последствия взрыва его же гранаты. Тот рухнул в метре от него, но еще был активен — с поврежденными тремя из четырех ступоходов, с отказавшей пушкой, иначе его, Горшенина уже бы не было в живых, просто пытался единственной конечностью достать до него.

Отмахиваясь от больно бьющего по ногам ступоходу, явно намеревающегося проткнуть его и не дающий ему возможности подняться, Денис схватил первый подвернувшийся под руку металлический прут и начал яростно отбиваться от словно живого изгибающегося щупальца. Сколько бы он отмахивался, отползая от также медленно успевающего в перерывах от взмаховударов подгрести к нему «пехотинцу», неизвестно как кто-то сзади схватил его и потянул назад. Дистанция от «пехотинца» увеличилась — но он аж похолодел от предположения, кто там сзади? Раздавшийся голос успокоил на счет того, кто там сзади:

— Сейчас я его укокошу!

Вскочив с помощью Юдина, спасибо ему, тот выпустил короткую очередь в упор, проломив тонкую броню «пехотинца».

— Оружие есть? ЭТИ отказало! — спросил Горшенин.

— На, держи! — сдернув со спины «Калаш» и протянув ему, ответил Илья.

Выглянув из-за брустверанасыпи, Денис не увидел роборегирдов. Оглянулся вбок: вон несколько роботов стреляющих, но не останавливающихся и продолжающих движение вперед. Быстро прицелился и открыл огонь. Взорвался. Еще поймал на мушку. Промазал, еще выстрел, трасса скользнула по модулю и ушла вверх. Этот отреагировал: развернувшись на ходу, открыл безостановочный огонь. Пришлось спрятаться и пережидать разрывы. У них что, нескончаемый боезапас?

Когда стрельба прекратилась, они осмелились выглянуть и увидели, что тот «пехотинец» уже был вдалеке. Он не стал атаковать их! И только сейчас Денис осознал, что вокруг распространяется непривычная тишина, нарушаемая отдельными звуками удаляющейся перестрелки.

— Гадство! Они продвигаются к кораблю! — выкрикнул он, всматриваясь назад. — Ершов! Почему прекратил огонь? — в душе холодея от нехорошего предчувствия, но тот сразу откликнулся, объяснив прекращение огня:

— Тут вокруг люди, а я не уверен, что лазеры и скорострельные орудия внутреннего периметра не заденут их!

— Открывай отсекающий огонь у входа! — проорал тот в ответ. — Я сейчас… мы сейчас…, тут до него дошло, что в округе никого нет, вернее нет живых — то тут, то там взгляд натыкался на тела убитых, на порой отсутствовавшие части тел, оторванные убийственной силой оружия «пехотинцев». — Огонь!!! Ты меня слышишь? Задержи их любой ценой! Открой шквальный, хоть неприцельный огонь! — и уже Юдину: — Пошли!

— Возьми, у тебя все равно нет, — уже на бегу, перепрыгивая через всевозможные препятствия, прохрипел Илья, протягивая тому два рожка с патронами.

Вскоре впереди задрожала земля от пучков энергии, от разрывов крупнокалиберных снарядов. На ее фоне заметавшаяся толпа роборегирдов сбавила ход, начав кружить на сравнительно небольшом пятачке.

— Давай слева зайдем — там низина! Попрямой нас срежут! — предложил Илья.

Денис только утвердительно кивнул. Спрыгнув в доходящую почти до плеч траншею, они пробежали по ней и приблизились к, казалось, отдалившемуся бою. Обошли стороной противника и пригнувшись выскочили наверх, сразу же направившись к безоговорочно выбранной какойто секции, ожидавшей отправки на орбиту. Вскочили в проход с обратной ее стороны и пробежали до противоположного края. Мда, здесь не выскочить, да и стрелять сквозь узкие щели невозможно. Черт!

А роборегирды вот они, как на ладони!

Глянув вокруг, приметил справа люк, точнее такой округлый лаз, с той стороны которого проглядывал просторный проем наружу и что самое заманчивое, подобие округлых отверстийбойниц.

— Ай да туда!

Проверив автомат, высунул в одно из оконбойниц ствол, прицелился…

Вскоре «пехотинцы» обратили внимание на точный огонь с тыла.

что-то произошло в их рядах, какаято команда или директива сменила основную задачу. Как бы то ни было, но вся свора враз повернула в их сторону, забыв о цели своего столь целенаправленного и мощного движения. Кто его знает, что переклинило в электронных мозгах?

…металл агрегата гудел и стонал от хлещущих по нему очередям «пехотинцев», заставляя их все чаще и чаще перебегать от одной бойницы к другой. Благо, что помещение было просторным — примерно до пятнадцати метров в длину и бойниц достаточно. Сейчас они с обоюдного согласия прицеливались по ступоходам, стараясь обездвижить прущих напролом роботов.

— Горшенин, Горшенин? Держитесь, мы обходим их с флангов. Еще немного!

Эту фразу от Метелина он принял, наверное, уже вечность назад. Патроны были на исходе — спасибо запасливому Юдину, казалось, из своих бездонных подсумков вытаскивавшего и вытаскивавшего полные рожка, но все когда-нибудь заканчивается:

— Денис, все, это последний — больше патронов нет! — выдохнул тот, протягивая последний магазин.

— Понял! Бьем короткими!

Да они и так уже экономили, стараясь только действенно, не точно — точно они били раньше — выбивать машины. А их, роботов, становилось все меньше и меньше или это им только казалось? как будто часть сил «пехотинцев» была занята на другом участке боя. Возможно, так оно и было — ведь когдато должны же вступить в бой и оттянуть на себя часть огня… А кто, собственно, должен прийти на помощь? Ведь все, кто мог держать оружие и так в бою. Думать некогда. Вдруг Юдин заорал сквозь шум и гул металла:

— Сзади, сволочи!

Обернувшись на голос, Денис увидел, как Илья развернулся в проходе, и ожесточенно стреляет вдоль хода сюда. Вдруг его отшвырнуло вовнутрь их дота, и он затих:

— Илья!!!

Горшенин успел только метнутся к проему, как оттуда блеснул металлом «пехотинец», зашедший с тыла по их же пути, каким они проникли сюда. На тебе, гад! Длинная очередь буквально вмазала того в противоположную стену тамбура, раскидав его составляющие по стене, но ведь как тараканы лезут — следом протиснулась очередная башкаяйцо. На и тебе, тварь! Щелк, клацнул затвор. Денис, не раздумывая, бросился к неподвижно лежащему Юдину, вокруг которого разливалась лужа крови, схватил его «АКМ», поскользнулся в крови, упал и отъехал по отполированному полу, что и спасло его от крупнокалиберной очереди, пущенной третьей машиной.

Только чудом, чудом он остался жив от зарикошетивших трасс, но не обращая на них внимания в какомто наплевательском экстазе от носящейся в замкнутом пространстве смерти впечатал длинную без остатка очередь в ненавистный металл машины. Щелк и этот магазин опустел. Следом лезла очередная металлическая образина…

— Да сколько ж вас там? — в сердцах выпалил он, разворачивая бесполезный автомат прикладом вперед и со всей злости впечатав по обращенному пока что в сторону модулю с коротким стволом единственной пушки. «Пехотинец» начал поворачивать головупушку…

А вокруг снаружи раздавались знакомые звуки выстрелов «Калашникова». Совсем близко.

«Мы же здесь! Внутри. Помогите. Как хочется жить!» — хотелось крикнуть, но он как завороженный не мог отвести взгляда от робота. Вдруг тот замер, отчетливо слышимый звук сервомоторов поворотного механизма модуля стих и…»пехотинец» както странно затрясся и стал валиться вовнутрь. На него. Денис начал пятиться, как сзади раздался близкий, совсем близкий, в какойто паре метров сухой клекот «АКМ», дырявивший этого робота с тылу.

«А я на прямой линии огня!» — мелькнула тревожная мысль.

В следующий миг раскаленная игла прошила левую ногу. Нестерпимая боль мгновенной волной разлилась в груди, отбросив его еще дальше вглубь помещения, усеянное стрелянными гильзами… Все звуки стали стремительно отдаляться, боль отступила вместе с ощущением окружающего мира и Горшенин потерял сознание.

…С непривычки автомат тянул руки. С этой тяжестью она, в конце концов, свыклась, но вот отдача и увод ствола вверх после первой же короткой очереди были полной неожиданностью. Но ко всему быстро привыкаешь и учишься, когда знаешь, что все вокруг происходящее является страшной реальностью, смертельной реальностью и если ты хочешь выжить, жить дальше ты должен быстро адаптироваться с окружающей обстановкой.

В ситуации, когда ее первый уничтоженный «пехотинец» сразу повернулся в ее сторону, отреагировав на очередь сбоку, ее спас пожилой Геннадий Павлович, точным выстрелом уложив врага.

— Светик, крепче держи автомат и стреляй короткими очередями — так ствол не будет уводить вверх, — подсказал он ей.

И помня наставление Геннадия Павловича, вскоре погибшего от прочертившей поперек груди на ее глазах шальной очереди «пехотинца», она уложила, вернее, добила следующую поврежденную машину.

Затем както враз освоив азы Света Горшенина стреляла, меняла магазины, передергивала затвор и перебегала от одного укрытия к другому, держась рядом с остальными и уничтожала приблизившегося ко внутреннему периметру кораблей противника.

Тут и там вскипавшие близкие разрывы на земле и появляющиеся за ними султаны дыма заставляли вжимать плечи в голову. По иному выглядели те же самые разрывы на металлической площади у входа в ближайший корабльзавод: короткие росчерки рикошетом уходили в сторону, оставляя после себя только короткую вспышку, сильный звон да уносящиеся визжащие осколки.

В какойто момент они прекратились, выставив на первый план тяжелый нескончаемый гул от крупнокалиберных очередей роборегирдов…но и они смолкли. Смолкли все звуки боя.

Она вначале не поняла, что случилось? Уже привычно, надо же, как быстро привыкаешь к витавшей и носящейся вокруг тебя невидимой, но стремительной смерти окинула глазами всю панораму скоротечной, но интенсивной перестрелки. Всюду лежали уничтоженные роботы, горели редкие костры от плавившейся электроники, дымились воронки. Некоторые машины еще сжималиразжимали ступоходы, ворочали заклиненными башнямимодулями, но это были остаточные затухающие движения.

И повсюду лежали в разных позах убитые люди, товарищи по оружию, по ее жизни на базе. Она обратила внимание, что раненых нет, по крайней мере, не заметила в ближайших лежащих признаков жизни. Да и смотреть на ужасные раны, на вырванные куски мяса из груди, живота, порой отсутствовавшие конечности было невыносимо. Снаряды пушки «пехотинца» при попадании не оставляли ни единого шанса.

Казалось, в живых осталась только она, но вот глаза уловили осторожное движение головы, поднявшейся из-за холмика и настороженно осматривающей пространство вокруг, другая вытянулась из-за штабеля непонятных блоковконусов. Еще кто-то, уже оценивший затихшее поле боя в открытую поднялся и настороженно, с автоматом на перевес шел, напряженно вглядываясь в поверженные машины. Короткая очередь и человек проследовал дальше.

Света подняла глаза выше и всмотрелась в тот, правый берег города — там сплошные клубы дыма, языки пожаров, поднимающиеся и образующие своеобразный дымный колпак над городом. Слышны приглушенные расстоянием елееле доносящиеся редкие звуки стрельбы, но и они, кажется, стихают. Небо над городом пустынно — транспортников или иной техники не видно.

Приметив первую фигуру, побежала к ней. Ею оказался Метелин. Он обернулся на ее голос:

— А, Света! Жива и, слава богу! Кажется, мы остановили противника, — сперва както неуверенно, затем окрепшим голосом добавил, — нет, мы их остановили. Это точно. По какойто необъяснимой причине все роботы собрались у… в общем, твой отец и Илья Юдин собрали их в одном месте, облегчив нам задачу окружения и…мы успели вовремя.

— Что с отцом?! Он жив? — с надеждой спросила, заглядывая тому в глаза Светлана.

— Дада, Света, жив, только…

— Что только? Да говорите ты уже, боже мой! Где он?

— Ранены они оба, тяжело… в общем, Дениса Горшенина ранил я. Случайно както получилось… я не заметил его за «пехотинцем» и…, под конец совсем стушевался молодой парень.

— Где он? — закричала она.

— Их обоих понесли к кораблю. Но ты не беспокойся, он в сознании. Юдину досталось от пушки «пехотинца», а Денису Сергеевичу, — Семен понял, что говорит не то. — А вон они только скрылись внутри. До «Пика Свободы», до операционной далеко, Гронов решил оперировать где-нибудь там…, уже вслед крикнул девушке, бегущей в том направлении, — Черт, меня же все со света сживут, если с ним что-то случиться, — сам себе пробормотал парень.

Он несколько оживился, когда по ШИПу передали приказ занять позиции, так как неизвестно, сколько еще галактеров и роборегирдов осталось и где они.

Судя по донесениям с того берега разрозненные группы инопланетян — каких именно, не уточнялось — явно потеряли централизованное управление; опасность атаки маловероятна, но нужно быть начеку. Семен с какойто радостью, только чтобы отвлечься от тревожных мыслей занялся организацией обороны.

Через полчаса поступила команда сформировать группы по десять человек и выдвигаться на тот берег. Добивать остатки врага. Кто его знает, вдруг они отойдут, сгруппируются и предпримут атаку, пусть даже не имеющую шансов на успех.

Несмотря на тревожную обстановку в целом, все после этой команды поняли: они, люди, победили, вернули себе планету, правда, пока что открытую из космоса, но это была победа, полная победа над поработителями…

…два шарастрелка летели у земли в сопровождении одного БПР, парящего чуть сзади над ними между домами. Куда он направлялись, потеряв контакт с управляющей сетью и автоматически переведя приоритеты задачи наверняка на ждущий режим, осталось невыясненным. Да это для державших их в перекрестии у выхода из подъезда соседнего обгорелого дома несколько притаившихся людей было не суть важно.

— Приготовились. Огонь!

Три реактивные гранаты, чертя и оставляя за собой белесые следы, понеслись к разрушителю. Дистанция для маневра была чрезвычайно мала. Одновременно с пусками автоматные очереди враз коснулись цели.

С грохотом последняя или почти последняя выявленная машина рухнула на землю, расплескавшись в огне пожара…

Площадь Калинина; окружающие строения, все в округе, казалось, приходило в себя после побоища здесь: еще горело то, что не сгорело от предыдущих зачисток ковровым огнем галактеров, пытающихся в свое время выкурить и перекрыть лазейки людям, новые кляксыпятна выплавленные в стенах, мостовой уже остыли, блестя в лучах заходящего вечернего неба.

Оставленные выщербленные следы разрывов выделялись на фоне предыдущих свежей расходящейся сеткой трещин в местах сильного соударения выдержавших его стен.

Тишина была не полной из-за все еще корежившегося и потрескивающего неравномерно остывающего разбросанного металла того, что раньше составляло технику галактеров. Теперь уже и не только ее. В подергивающемся мареве тут и там поднимающиеся клубы дыма уже теряли свою силу, постепенно светлея и растворяясь в небе. Все было уничтожено разыгравшимся боем.

Ан нет — единственно неповрежденным механизмом, ну, если только внешне оставалась раскрытая капсула, доставившая сюда полчища «пехотинцев». Пробегавшие огни у платформы четко выделялись на фоне первых теней заходящего солнца, но от нее не исходило угрозы. Об этом уже знали Осипов и Вахрушев, после доклада и получения приказа оставшиеся следить за ней — а вдруг что еще произойдет? Да и все равно бы они не угнались за стремительно перемещавшимися и колошматившими друг друга галактерами и регирдами.

Они дождались.

В какойто момент со стороны центра города промелькнула призрачная фигура. Вот она замедлила движение, явно увидев габаритные огни посадочной капсулы, замерла на месте, затем протаяла, приняв обычный светоотражающий вид галактера в скафандре.

— У нас гость, — указал на фигуру пришельца Николай.

— Ага, вижу, — откликнулся Иван, поднимая винтовку.

Пока он прицеливался, Вахрушев с возрастающим интересом следил за действиями галактера, явно УЖЕ никуда не спешащего, как только отключившего мимикрирующий режим пошедшего обычной сгорбленной походкой. Нет, не только сгорбленной, а какойто потерянной, что ли.

Да, именно потерянной: галактер, выйдя к центру площади, вначале поглядел на свой разгромленный при посадке транспортник, перевел взгляд на капсулу регирдов и… просто сел на ближайший обломок изогнутой арматуры.

Он сидел спиной к ним и смотрел на свой корабль. В какойто момент изогнулся всем телом назад и поднял взор к небу… В этом похожем человеческом жесте было столько тоски и отчаяния, что Вахрушев воскликнул:

— Вань, погодика, не стреляй. Он никуда не торопиться.

— Хорошо. Пусть попрощается, — зло откликнулся тот, продолжая держать галактера в прицеле.

А тому на самом деле было все равно: галактер знал, что помощь из космоса в ближайшее время не придет; все их кораблибазы взлетели и погибли. Он же это тоже знал, и ему ничего не оставалось, как просто сидеть и ждать, когда прекратит работу система жизнеобеспечения скафандра и наступит благословенная смерть. Сидеть и ждать, вспоминать свою родину, ощущая себя оторванным от всего привычного, в окружении чужой планеты, где все ему чуждо. И… наверное, страшно. Страшно осознавать, чувствовать враждебное отношение этих существ, казалось, со всех сторон настороженно наблюдающих за ним, их безмолвного погибшего города, также взирающего на него пустующими бойницами оконных проемов. Всего, что находится рядом, даже этот посадочный модуль главного врага расы Галактеров, из-за которых он и оказался здесь…

— …а если бы вы пришли с миром, то ничего бы этого и не было, и ты бы сейчас не думал, когда же этот ад, пытка временем закончиться! Сейчас закончиться, тварина, — словно прочитав мысли инопланетянина, заключил Осипов, плавно спуская курок…

* * *

Подобное происходило везде, где замечали остатки завоевателей, ставшие какимито обезличенными, враз слабыми и жалкими. Двое суток понадобилось победителям настороженного наблюдения за каждой улицей, переулком, наблюдений за окраинами города, где могли укрываться звездные захватчики, после каждого сигнала быстро следуя в нужный район.

Только на третьи сутки люди уже в открытую, больше не пользуясь метрополитеном и канализационными ответвлениями стали передвигаться поверху в черном закопченном городе. Постепенно гарь с домов, с дорог смоется дождями, но пройдет еще много-много лет, десятки, а может и сотни лет, когда человек сможет вернуть былую красоту этому русскому городу, стоящему в самом центре русской земли, их страны России.

Но это будет потом, а сейчас остатки человечества приходили в себя от многолетнего ига, даже не ига, а хладнокровного уничтожения самой расы, с которой даже не пытались вступить в контакт и найти компромиссное решение, решив ее участь без нее.

Эпилог

Тяжелый штурмовик летел на высоте пяти тысяч метров над безмерной гладью Тихого океана. Он держал курс на Северную Америку, родину Боба Спенсера, сидящего справа от Горшенина, управляющего этой огромной, но, оказалось, простой в управлении машиной.

Оставалась неделя до начала нового 2057 года, и Боб хотел встретить Новый год в кругу семьи. К тому же для всего того, что они задумали после получения массы информации о галактерах, их противнике регирдов, да и обо всем в целом нужны были силы, пусть даже моральные.

Идущий на автопилоте штурмовик позволил обоим погрузиться в воспоминания трехмесячной давности. Вернее, для Горшенина чуть меньше месяца после выздоровления от ранения. На этом месте он улыбнулся воспоминанию…

Одним из первых, после жены и детей пришел Стас Метелин. Решительный молодой человек, во время восстания руководивший после ранения Ивана Осипова всеми действиями на поле боя сейчас переминался с ноги на ногу, подбирая нужные, как ему казалось слова. Глядя на его потуги, Денис просто рассмеялся:

— Стас, забудь ты о том! В той кутерьме как ты мог увидеть за машиной скрюченное тело? Главное я жив! Я уже говорил на эту тему с Куликовым. И со Светкой я уже поговорил.

— Денис Сергеевич, я на самом деле…

— Я тебе уже сказал. Все, забыли.

Парень аж расплылся в улыбке:

— Спасибо вам! Ребята все понимают и…правда, вначале готовы были порвать…но вот ваша дочь! Она готова была съесть меня живьем. До сих пор стараюсь не попадаться ей на глаза…

— Хм, странно, а мне другое говорит мол, зазнался, как назначили в помощники к Осипову, даже голову в сторону воротит, — расхохотался он. — Ладно, разберетесь…

Через месяц он уже был на ногах.

А вот Илью Юдина Гронов спасти не смог — крупнокалиберный снаряд прошел насквозь по брюшной полости, разорвавшись уже за его спиной… Он умер, не приходя в себя на операционном столе, оборудованном в одном из отсеков кораблязавода. Узнав об этом известии, Денис только опустил голову, вмиг вспомнив жизнелюбивого друга, его брызжущую через край энергию…

Затем он окунулся в работу, проделанную Ершовым. Оказалось, тот сумел найти соответствующий алгоритм и отключил все обнаруженные все еще активные системы на планете, в том числе и доставлявшие много хлопот на руднике, куда уже отправилась третья группа в помощь Тимофееву и Авдееву, контролирующих карьер. Там до сих пор продолжали свои восстановительные работы механизмы заваленного корабля и время от времени поднимавшиеся наверх БПР…

Только полностью удостоверившись, спустившись вниз и обследовав каждый уголок корабля в его отключении и переводе реакторов в ждущий режим, люди вернулись сюда.

Затем Андрей поведал ему о самом главном открытии — о полной расшифровке языка регирдов. Вместе они сложили воедино все недостающие части головоломки, узнав истинное положение вещей на тот момент войны в центре Галактики.

Как они считали, ситуация противоборствующих сторон сложилась такая: глобальные военные действия заставили обе стороны искать новые источники сырья. Это для них, людей, было не внове, но уже оккупированную галактерами Солнечную систему вторично обнаружили и затем атаковали военные корабли регирдов. После успешного завершения операции те оставили патрульноохранный корабль многоцелевого назначения, блокирующий выход в прометрику и полностью забив частоту проэфира. Началась полная блокада производственного комплекса галактеров.

В этом участке звездного рукава регирды одержали победу, что не означало, что регирды сильно преуспели на других направлениях военных действий. У них также ощущалась нехватка кораблей и военного потенциала в целом, раз захвата готовой промышленной базы на планете не произошло до сих пор. Так сказать оставили на потом, но это потом, судя по всему, произойдет не скоро, если вообще произойдет: многочисленный список одержанных побед, захваченных планет соседствовал с противоположной колонкой поражений и говорил о равновесии, создавшемся на фронтах.

Но самое главное, что вселяло надежду Ершову и Горшенину, был вердикт компьютера, просчитавшего с девяностопроцентной вероятностью, что продолжение с той интенсивностью военных действий приведет к полному уничтожению обеих рас!

В свое время ведущие наращивание военного потенциала странысоперницы на Земле просчитывали последствия третьей мировой войны, если она бы разразилась, и чтобы осталось после нее. Ничего бы не осталось.

Это в миниатюре; в масштабе Галактики тоже самое, только тут на кон ставились планеты, целые звездные системы, в конечном счете, существование самих рас галактеров и регирдов. Может быть, оно и к лучшему: как, к примеру, на Земле природа время от времени проводила этакий отбор видов, оставляя жизнеспособные виды, предоставляя шанс мыслящему разумному виду, именно мыслящему разумному существу, могущему оценивать свои поступки по отношению к экосистеме планеты на продолжение жизни, так и вселенная на неподдающихся осмыслению пространствах вела сортировку самих цивилизаций, удаляя, уничтожая те разновидности мысли осознанной, перешедшей некую незримую грань дозволенного. Им, людям, пока не дано понять этого великого таинства законов вселенной. Их цивилизации нужно разобраться с собой самими, понять свою планету, природу, так как ее ответная реакция на их бесконтрольное эгоистическое использование ее ресурсов вело к глобальным катастрофам.

что-то было, есть и будет в законах вселенной, какоето незыблемое правило, по которому каждая цивилизация, достигшая определенного уровня развития, подвергается экзамену, проверке и после успешного его окончания ей предоставляется шанс на дальнейшее развитие. Вселенная многогранна и некоторые ее постулаты неведомы даже самой развитой цивилизации, порой выдвигаемой на роль этакого экзаменатора для более молодой расы.

Повидимому, обе могущественные расы, не найдя общего компромисса попросту сожрали друг друга, оставив после себя руины в виде подвергшихся тотальному уничтожению не только планет, но целых звездных систем, где происходили бои. На эти выводы навевали мысли о силе применявшегося оружия, способного сжигать целые планеты…

Обо все этом раздумывали как Горшенин, так и Ершов, сидя на главном мостике корабля цивилизации, которая, всего вероятнее, сама себя изживала, не понимая этого, избрав свой курс развития подавление других инакомыслящих существ.

Все эти знания о галактических империях сейчас отходили на задний план после обнаруженного файла о действиях галактеров здесь, на родине людей.

С самого начала, как была открыта планета, какойто могущественный аналитик Свейнинг предложил и блестяще! провел поверхностный бесконтактный захват планеты. Как противодействия землян увенчались успехом только на одном, самом раннем этапе захвата, раньше срока сумевшие уничтожить ДОРТС — тот самый купол, закрывавший на целый месяц от солнечного света планету. Затем подробно описывались климатические изменения и сам, досконально запротоколированный реестр посадки кораблейзаводов и начало их функционирования. Также тщательно галактерами указывалось количество добытой руды, чего и сколько и в какой период было произведено и в конечном счете, сколько и каких боевых кораблей было собрано на орбитальных сборочных верфях. Все эти данные представляли пока отдаленный интерес людям, которые потребуются впоследствии, Денис в этом не сомневался. И ни слова не было сказано о возможной колонизации планеты. Создавалось ощущение, что в планы захватчиков это, по крайней мере в ближайшие годы не входило в планы, правда, в одной сноске было указано«…в первый же после подчинения под эгиду Империи очередной период наступления теплого климатического периода на планете СОЛ9 пришлось провести ряд мер по ликвидации всех атомных комплексов, с потеплением грозивших вылиться в глобальное заражение планеты радиоактивными осадками из-за несовершенных систем охлаждения реакторных рубашек, несмотря на многочисленные, но не действенные в нахождении длительный период без присмотра и перешедших опасную черту перегрева. К ним относятся и комплексы по переработке отработанного ядерного топлива…». Это не было актом опасения за экологию планеты — просто после взрыва всех АЭС на планете было бы намного сложнее, если вообще возможно продолжение работ промышленных комплексов галактеров.

Во всем этом трактате это была одна положительная сторона, но что больше всего интересовало людей, так это короткие, явно не заслуживающие внимания галактеров, но так важные людям сноски о них самих, как изредка замечаемые галактерами люди жили, действовали вернее те, кто был замечен.

Пришельцев не интересовало человечество. В самом начале упоминались несколько случаев, когда захваченных людей простонапросто препарировали, изучая их строение, но на этом изучение вида и прекратилось. Вся дальнейшая хронология протекала в том же ритме.

Теперь им хотелось знать, что и какие действия предпринимало человечество против порабощения. Им это нужно знать, чтобы в будущем не произошло ничего подобного, и люди не забыли, какой ценой досталась вот эта победа последней горстки человечества. Нужно не забывать истоков, с чего все начиналось и что может произойти.

— Андрей, дай мне связь с американцами, — попросил Горшенин.

* * *

Естественный спутник все так же, как и миллионы лет кружил вокруг планеты. Вся ее поверхность была усеяна наглядными нестираемыми и вечно сохранявшимися следамиавтографами миллионов контактов с астероидами всевозможных размеров. Сейчас эти кратеры виделись наиболее четкими из-за отсутствия помех, присутствовавших в атмосфере Земли. К тому же расстояние в десять тысяч километров и оно сокращалось, позволяло рассматривать древний спутник планеты невооруженным взглядом.

За последние сорок лет спутник вновь и с интересом взирал на необычной формы искусственный аппарат, выходивший на орбиту. Он помнил много небольших зондов и кораблей, прилетающих с планеты ранее, но этот был необычен и огромен.

Но в этот раз корабль, не выходя на окончательную орбиту, продолжил сближаться с ней. По всему выходило, что он решил произвести посадку. Только где?

Без привычного острия тормозного факела, только ровного света синеватого оттенка корабль опускался возле нескольких модулей искусственного происхождения в Море Дождей с правой стороны кратера Пифея. Взметнув небольшие облачка в местах касания выдвинувшихся опорных стоек корабль замер. Никто не спешил выходить, или это автоматический зондстанция?

Нет, не автоматический корабль — вот протаял необычный люк, осветив этот овал мерцающей защитной пленкоймембраной и осветил исходящим светом поверхность рядом.

…Горшенин стоял у трапа, смотря на лунную поверхность, ощущая странное чувство волнения. Он никогда не мечтал стать космонавтом, ступить на иную от Земли поверхность, изучать просторы вселенной, но сам космос заставил, пригласил его к себе для того, чтобы он поближе соприкоснулся с неведомым миром, чтобы он получше узнал его законы и впоследствии подготовился к встрече с неведомыми созданиями, обитающие в неведомых далях. Для этого он должен был прибыть сюда, забрать записи оставшихся здесь до конца исследователей земной научной экспедиции «Луна-с6», как рассказывал Боб Спенсер, в молодости заядлый астроном и сейчас стоящий за его спиной.

Наконец, он решился и слыша свое дыхание, сделал шаг вперед.

— Вот мы и на Луне, — произнес он, коснувшись грунта. Прошел немного вперед и оглянулся, — спускайтесь! Боб, Светик, ты как?

— Нормально, пап, иду.

— Идем, Денис Сергеевич, — ответил пожилой мужчина.

Когда тот узнал, куда предлагает ему отправиться Денис, то не сразу дал ответ, стараясь справиться с воспоминаниями и нахлынувшими чувствами. Перед ним враз пронеслась вся жизнь: с того яркого солнечного дня, когда столько наехавших к ним в дом любителей астрономии со всех стран готовили свою аппаратуру, чтобы запечатлеть то ужасное, нескончаемое полное затмение Луны, приведшее к бедствию всей Земли и до нынешнего дня, когда перед человечеством снова расцвела заря возрождения: «Денис Сергеевич, я и не мог мечтать об этом! Я всегда рвался в космос, хотел изучать его и теперь, на склоне жизни хочу увидеть наш такой беззащитный шар своими глазами, узнать, какого это было смотреть со стороны, как рушиться твой мир и еще хочу узнать всю правду о тех героях, кто предотвратил вымирание всего человечества тогда, почти сорок лет назад! Ведь я помню заявление президента, передавший только предположение ученых о том, что на самом деле произошло тогда в космосе. Ведь лунная база тогда замолчала…»

Он понаблюдал за ними, спускающимися в белоснежных скафандрах земного производства, найденными в одном из центров мыса Канаверал, где раньше запускали автоматические беспилотные, так и пилотируемые корабли. Это удивительно, что они нашли законсервированное оборудование, нисколько не пострадавшее за такой период времени. Их предки обладали столькими знаниями, разрабатывали множество новых отраслей наук…Они продолжат все это, во благо человечества и памяти о них.

Галактерские скафандры они не смогли использовать из-за множества конструктивных особенностей.

— Ну что, пошли? — спросил он их, пока улеглись восторженные возгласы.

— Да, конечно, нужно идти, — взволнованным, но счастливым голосом ответил старый Спенсер. — Пойдемте. Комплекс базы перед нами.

Горшенин понимал его, вспомнив, как у старика загорелись глаза, когда он предложил ему слетать к станции «Луна-с». Ведь именно отсюда передавались последние изображения заходящей в лунную тень Землю, вышедшей из нее спустя какойто месяц. По рамкам космоса — это ничто, но для теплолюбивой планеты обернувшейся катастрофой.

— Вы представляете, они могли оставаться в живых до полугода, пока не закончатся запасы кислорода и пищи! — рассказывал Боб, пока они приближались к без каких-либо следов повреждений соединенных между собой туннелямипереходами комплексам базы. — Каждая экспедиция везла с собой дополнительный модуль, который опускался на поверхность, монтировался с общей сетью и вступал в строй! Экспедиция Максима Токарева, вашего соотечественника должна была дождаться, ээ, сейчас уже не помню номера, в общем, грузового корабля, который должен был доставить сюда модуль… ээх, забыл…

— Боб, давайте об этом после? — мягко перебил его Денис. — Вы говорили, что знаете, где вход в комплекс, так как мы не нашли нигде описания, как в нее проникать.

— Да, конечно. Вон главный вход, — подняв руку, указал Спенсер на стоящий несколько в стороне модуль. — Конечно, есть и резервный, но мы попробуем сперва с центрального.

Он ничего не понимал в космической технике, и ему казалось, проходя мимо достигающих до пяти метров высоту бортов модулей, что вот сейчас вспыхнет свет и уже явственно видимый люк откроется и наружу выйдет один из членов экспедиции «Луна-с6», чтобы встретить их.

Но никто не вышел, свет не зажегся, хотя на поверхности были следы от лунохода, так и не занесенные ветром, потому что он отсутствовал, как и сама атмосфера. Еще больше было следов от ног астронавтов последней экспедиции.

— Вот. Пришли, — сказал Боб, когда они втроем остановились у входа.

— Открывайте, Боб.

— Ну, батареи разряжены, хотя наверняка часть фотоэлементов продолжают принимать солнечные лучи, но попробовать стоит.

С этими словами Спенсер приблизился к люку и откинул предохранительную планку, оглянулся на них и вдавил прямоугольную клавишу. Ничего. Затем, никак не комментируя этот ответ замершей навеки автоматики, потянулся к небольшой нише чуть ниже не откликнувшейся клавиши, посередине которой находился в вертикальном положении массивный рычаг, верхней частью скрывающийся за такой же внушительной фиксационной пластиной, как сразу пришло на ум предположение.

Взялся за него и… утопил внутрь. Почти сразу фиксатор плавно, без каких-либо заеданий ушел вверх, оголяя край рычага. Спенсер потянул его на себя. Он продолжал тянуть его до момента, когда тот не отклонился до 900, дойдя до упора. Убрал руку. Ничего не происходило.

Вдруг дрогнул люк и начал медленно уходить вбок.

— Значит, внутри нет атмосферы или с той стороны температура находится за критической отметкой выживаемости человека, — произнес Боб. — Иначе бы аварийный механический способ проникновения не сработал.

— Откуда ты это знаешь, Боб? Ведь ты же не…, поинтересовался Денис, пока люк уходил внутрь, но его напряженным голосом перебил Спенсер:

— Да мне тогда было шестнадцать лет, когда мир рухнул, но я читал, глотал любую информацию по этой первой человеческой базе на другом небесном теле. В интернете все описывалось, что и как работает.

— А, понятно, — откликнулся Денис, глядя внутрь и в свете фонаря на шлеме разглядывая второй внутренний люк в паре метров от наружного.

Первым шагнул туда. Поискал и быстро нашел нужное — сбоку точно также внизу от клавиши закрывания наружного люка и автоматического выравнивания давления находилась чуть меньших размеров аварийная ручка отпирания люка. Помедлил немного, понимая, что своим действием сейчас впустит вовнутрь последнего обиталища космонавтов вакуум космоса, оглянулся на товарищей и пересилив себя, произвел те же манипуляции, что и Боб. Дверь открылась. Темно. В свете фонаря первое, что бросилось в глаза, так это какойто белесый слой на полу, на стенах, буквально на всем.

«Кислород! Замерший воздух станции!» — мелькнула мысль и он вошел внутрь.

Здесь все было покрыто слоем инея. Все приборы, стены, все и…двое членов команды. Один сидел у главного пульта, откинувшись в кресле. Чтобы прочесть имя и фамилию усопшего на его бейджике Горшенину пришлось наклониться и превозмогая благоговейную дрожь, осторожно смести с левого кармана иней:

— Пол Бейли, — прочитал он.

— Это заместитель командира Максима Токарева и второй пилот одновременно, — откликнулся Спенсер. — Я одного не понимаю, Денис, почему они здесь? Ведь они могли улететь домой!

— Значит, что-то помешало им это сделать.

Вторым обнаруженным членом команды оказался Гленн Ларри, врач экспедиции. Он лежал на кровати. Больше никого не было на борту.

— И где остальные? — спросила до сих пор молчавшая Света Горшенина.

Ответ на нее остался без ответа до тех пор, пока Денис не обнаружил исписанный дневник, над которым и склонился Пол Бейли. Дневник был раскрыт на последней странице:

«Второе февраля две тысячи восемнадцатого года. Только что передали Эстер Виртс и Петр Кудрявцев, уехавшие к телескопу, что насчитали более пятнадцати кораблей или чегото подобного на орбите Земли. Со вчерашнего дня их количество увеличилось на пять кораблей. Хотя их может быть и больше, но это уже не важно, главное, что мы сорвали их замысел полностью заморозить планету, взорвав их чертов конус. Токарев, Колесников и Олсен, сняв с «Лунаса» реактор и присоединив его к энергетической установке шаттла, не зря отдали свои жизни, таранив конус на «Клипере-2»… Как холодно! Фотоэлементы теряют свою пропускную способность. Нужно сходить и заменить их, но какой смысл? Кислорода осталось максимум на пару дней, еда еще есть, но никто есть не хочет. Мы только и занимаемся, что каждый день смотрим на Землю из иллюминатора да просматриваем, вернее, просматривали снимки с телескопа, пока была энергия. Все свободные крохи сейчас энергии я использую для записи на носитель более значительных, на наш взгляд событий на орбите Земли… Мы готовимся к смерти. К смерти от удушья, хотя неизвестно, отчего мы быстрее умрем — от нехватки воздуха или просто заснем и замерзнем. С каждым пробуждением я ловлю себя именно на этой мысли. Виртс и Кудрявцев, кажется, решили умереть вне стен базы, уехав к комплексу с аппаратурой. Он сказали, что поедут снять показания, но уже пять часов, как очень редко выходят на связь и передают свои впечатления от наблюдений в телескоп и кажется возвращаться не намереваются. Я не настаиваю на этом. Каждый волен выбирать место, где ему умирать. Как холодно и тоскливо! Почему с нами, с человечеством так обошлись? Но меня греет надежда, что наши смерти не будут напрасны и правительства стран не допустят вторжения этого флота, что висит на орбите. Все, писать больше не буду, не вижу смысла. Сейчас сделаю несколько копий со всей детальной информацией с самого начала солнечного затмения 21 августа 2017 года и до сегодняшнего дня. Один будет находиться в компьютере, другой у Гленна и третий я спрячу снаружи в кейсе с односторонним маяком. Я верю, что эта информация будет прочитана потомками, и они просмотрят все этапы нашей смерти и будут знать, что мы не сдались, а сделали все возможное, чтобы в будущем человечество вновь не встало перед подобной дилеммой. Еще хочу добавить: космос прекрасен своей необузданной, необъятной первозданной красотой, он манит и зовет в свои просторы, но одновременно несет и ужасные реалии бытия, с чем Земля столкнулась сейчас. В будущем человечеству нужно быть сильным и готовым к встрече с этой обратной стороной. Я верю, что наша цивилизация не исчезнет, а будет развиваться и дальше. Это нашествие будет уроком грядущим поколениям. На этом все. Прощайте. Исполняющий обязанности командира шестой экспедиции Земли «Луна-с6» Пол Бейли».

— Вот и ответ, где остальные члены экипажа, — тихо произнес Спенсер.

— Давайте заберем диски с записями и уйдем отсюда, — также тихо, но настойчиво предложила Света. — Пусть они спят спокойным сном. Они уже знают, что мы выполнили их страстное желание не дать угаснуть искре во вселенной, именуемой человек. Позже нужно будет похоронить их почеловечески, но сейчас нужно просто уйти.

— Да, это будет правильно, — согласился с ней Боб.

Кивнув в ответ, Денис быстро вытащил из дисковода диск, помедлил и на всякий случай взял из кармана Гленна Ларри второй, записанный на флэшку. В последний раз осмотрел промерзшую насквозь аппаратуру и убранство главного модуля базы, отошел к товарищам, ожидающим его у выхода наружу. Немного помедлив, обернулся:

— Спите спокойно. Ваши жертвы были не напрасны — ваши действия не дали остаткам человечества умереть и мы нашли в себе силы продолжить борьбу. Мы победили. Враг разгромлен. Спасибо вам за все. Люди не забудет того, что вы для него сделали.

Повернувшись, вышел за остальными, закрыв за собой оба люка.

Уже отойдя от базы, они окинули ее взглядом, представляя, как это было тогда сорок лет назад, когда еще никто на Земле не знал о вскоре постигнувшей планету и ее жителей катастрофы и только они семеро астронавтов видели на глазах развертывавшийся в космосе гигантский конуспокрывало, скрывшей планету от тепла солнечного света.

Взойдя на борт и сев в кресло Денис, немного помедлив и глянув на дочь и Боба, как бы спрашивая мнения и дождавшись ответного кивка, настроил видеоискатель штурмовика на один участок поверхности…

Вскоре они увидели Эстера Виртса и Петра Кудрявцева, астрономов экспедиции. Они оба сидели поодаль друг от друга, каждый найдя себе укромное место, привалившись спиной к вздувшимся лавовым потокам магмы. В черных забралах шлемов отражалась Земля…

Они до последнего дыхания любовались таким родным голубым шаром, несущимся в пространстве, родиной землян.

Земля.

От одного этого слова взгляд непроизвольно оторвался от монитора и обратился в чернь космоса, быстро найдя этот самый шар.

— Домой, теперь только домой, — прошептал Денис, твердой рукой запуская двигатели и поднимая машину в космос.

Они просмотрят все записи, как эта горстка людей, жертвуя собой, не дала сгинуть всему человечеству!

Впереди их ждала титаническая работа по скорейшему вводу в строй защитных систем от возможного вторичного нападения. Сейчас у них были знания и возможности, в свое время направленные только на разрушение. Сейчас от них зависело, смогут ли они на первых порах защитить обескровленную планету, а затем направить достижения иных цивилизаций в мирное русло процветания и созидания человечества и всех тех, кто попросит помощи от мудрой, познавшей и перенесшей на себе тяжелейшие испытания расе людей.

Оглавление

Часть первая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

Часть вторая

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Эпилог

Реклама на сайте