«Рой никогда не спит»

Рой никогда не спит (fb2) - Рой никогда не спит [litres] (пер. Дарья Олеговна Смирнова) (Бестии Блэкстоуна - 2) 1556K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Джейкоб Грей

Джейкоб Грей Рой никогда не спит

© Смирнова Д., перевод на русский язык, 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2017

* * *

Особая благодарность Майклу Форду

Глава 1

«Здесь живут призраки», – подумал Кар. Нет, не полтергейсты, которым нравится громить пустые комнаты, хлопать дверями и зловеще выть, – здесь поселились духи печали. Позабытая ныне живущими, скорбь влачила свое тихое существование в этом заброшенном месте.

Он посмотрел на часы, которые дал ему Крамб. Два часа ночи.

– Мне это не нравится, – сказал Хмур. Он сидел на ветке десятью футами[1] выше, нахохлившись и распушив перья на груди. – Я старше тебя. Почему никто никогда не слышит гласа жизненного опыта?

– Я слышу, – ответил Кар. – Просто предпочитаю пропускать мимо ушей.

Он старался, чтобы голос звучал уверенно, но во рту пересохло и по телу бегали мурашки – он крался в кустах. Перед ним высился покинутый дом, стены его потрескались и были испещрены граффити. Кар насчитал два целых окна, другие были либо разбиты, либо заколочены. Лужайка перед домом так заросла, что не осталось даже тропинки до двери. Видимо, во время грозы сильный ветер вырвал из земли одно из деревьев неподалеку, ветви проломили часть крыши и теперь росли внутрь дома.

– Дом, милый дом, – пробурчал Визг, нервно прыгая на плече у Кара. Когти юного ворона вонзались мальчику в кожу даже через кожаную куртку.

«Дом?» – подумал Кар. Не похоже. Совсем не похоже.

Он совершенно не помнил этот дом, как бы ни пытался напрягать свою память. Вороны унесли его, когда ему было пять лет, и теперь все здесь казалось незнакомым, если не считать тревоги и ужаса, пришедших из ночных кошмаров.

– Еще не поздно вернуться в церковь, Кар, – сказал Хмур. – Крамб как раз готовит сладкие картофельные оладьи, ммм? И вообще, откуда мы знаем, что это то самое место?

«Я просто знаю», – подумал Кар, ощутив вдруг холодную уверенность.

За спиной послышалось хлопанье крыльев, и третья черная птица, на вид изящная и ухоженная, приземлилась рядом. Она вонзила тонкий клюв в землю и вытащила извивающегося червяка. Скользкая тварь изгибалась и свивалась в кольца, а ворониха запрокинула голову и заглотила добычу.

– Эй, Блик! – крикнул Визг, выпятив грудь.

– На горизонте чисто, – сказала ворониха, и комочки земли посыпались с ее клюва. – Чего вы все тут ждете?

– Ждем, когда этот молодой человек уразумеет, что лучше оставить прошлое в покое, – ответил Хмур.

– Не будь занудой, – сказала Блик, расправляя крылья. Они отливали красным и синим, как масло, пролитое на влажный асфальт. – Я четыре недели потратила на поиски этого дома. Если Кар не пойдет внутрь, то это сделаю я.

– А может, хватит уже говорить обо мне так, будто меня здесь нет? – нахмурился Кар. В кои-то веки вороны прекратили перебранку. С тех пор как Блик присоединилась к ним, такое случалось не часто. Вороны упрямы. Им нравится спорить, а еще больше им нравится, когда последнее слово остается за ними. Всем, за исключением Милки, белого ворона, которого Кар знал с первых лет жизни. За все те годы, что они прожили в гнезде в Блэкстоунском парке, он не сказал и двадцати слов. Хотел бы Кар, чтобы старый ворон по-прежнему был с ними.

Он выпрямился, потянулся и окинул взглядом улицу. Здесь не было ни одного жилого дома – все съехали, когда не стало работы после Темного Лета, тайной войны между Бестиями, которая разразилась восемь лет назад. Сломанный ржавый мопед лежал в сточной канаве, полной опавших листьев, а под деревом в саду на полуистлевших веревках висели кособокие качели.

На мгновение он задумался, каким могло бы быть детство здесь. Он бы играл с детьми из этих ныне покинутых домов? Трудно представить, что в этом месте, где теперь царят гнетущая тишина и уныние, мог звучать детский смех.

С тяжело бьющимся сердцем Кар направился к дому по подъездной аллее. Входная дверь была заколочена, но он вполне может забраться внутрь через окно.

– Ты еще можешь вернуться, – сказал Хмур, упрямо не желавший покидать насиженную ветку.

Хмуру легко говорить. Для него этот дом не значит ничего, а для Кара – все. Долгие годы собственное прошлое было для него загадкой – словно открытое море без единого путеводного маяка. Но это место – важная веха, и он больше не в силах оставаться в неведении. Кто знает, что он найдет внутри?

Из кармана куртки Кар вытащил мятый листок – фотографию родителей, запечатлевшую более счастливые времена. Ее дал ему Крамб. Говорящий-с-голубями тоже не хотел, чтобы Кар приходил сюда сегодня ночью, бурчал что-то: мол, все это «пустая трата времени». Кар провел пальцем по лицам родителей. Они выглядели почти так же, как в тот раз, когда он нашел их в Землях Мертвых. Он провел с ними лишь несколько счастливых минут, и теперь сердце томилось тоской. Где еще, как не в этом месте, сможет он узнать что-нибудь о них?

Не отступать – таков его долг перед ними.

Кар ухватился рукой за одну из досок, перекрывавших дверь, и почувствовал, что она едва держится. Он ухватился за край и легко оторвал ее вместе с проржавевшими гвоздями. Вытащить другие не составило труда, и вскоре путь был расчищен.

Кар почувствовал на себе взгляды воронов и обернулся. Ну разумеется – все трое уселись на земле и смотрят на него.

– Я должен пойти один, – сказал Кар.

Блик кивнула, Визг отпрыгнул назад, а Хмур картинно отвернулся и устремил взгляд в сторону.

Внутри на стене Кар нащупал выключатель, но когда он им щелкнул, свет не зажегся – ничего удивительного. Воздух был прохладный и затхлый. В полумраке Кар разглядел опрокинутую мебель и криво висевшие на стенах картины. Из прихожей вела широкая лестница, зигзагом поднимавшаяся на второй этаж. Кару показалось, что он заметил наверху какое-то движение – крыса или, может, птица, – но когда он снова посмотрел туда, там ничего не было.

Кар смутно помнил это место. Что-то казалось знакомым: абажур лампы, дверная ручка, потрепанная занавеска. Или просто разум дурачит его, желая узреть нечто существенное в этих осколках угасших жизней.

За дверным проемом Кар увидел просевший диван и провода, торчащие из розетки на стене. Пройдя дальше, он наткнулся на обеденный стол. В ужасе Кар бросился прочь.

Он видел эту комнату в своих кошмарах. Там все и случилось – прямо у этого стола пауки Сеятеля Мрака убили его родителей. Теперь стол был весь покрыт пылью, но Кар не мог даже приблизиться к нему.

Вместо этого он пошел вверх по лестнице. Ступени скрипели под ногами. С каждым шагом его все сильнее охватывала щемящая тоска. Стоило мальчику подняться на второй этаж, как ноги сами понесли его к двери с небольшой табличкой в виде паровозика. После уроков Крамба Кар уже мог прочитать буквы, нарисованные на ней. «Комната Джека».

Джек Кармайкл.

Когда-то давно так звучало его имя.

Кар глубоко вдохнул и толкнул дверь.

На противоположной стене он увидел окно, и тут его ноги подкосились. Воспоминания и сновидения теснились в голове, сгущали страхи. Чтобы не упасть, Кар схватился за дверной косяк.

Он вспомнил, как родители грубо вытаскивали его из постели и тащили к окну. Они так крепко держали его, что ему было больно, но оба, казалось, оставались глухи к его крикам. Отец открыл окно, и мать столкнула его вниз. Кар закрыл глаза и вновь увидел, как земля завертелась перед ним, ощутил весь ужас падения…

Видения померкли, и он вдохнул.

Долгие годы это единственное воспоминание о родителях терзало его душу. Они так бессердечно бросили его. Но тогда он знал не все. Это была лишь строчка в книге многовековой истории – истории войны Бестий. Родители не пытались убить его – наоборот, они хотели защитить сына, отправить его как можно дальше от Сеятеля Мрака.

Кар открыл глаза и отвел взгляд от окна. Его трясло.

Комната была почти пустой. Несколько клочков бумаги на полках да старая одежда, брошенная в углу. Кар и не ожидал, что здесь будет поддерживаться образцовый порядок, но все равно ощутил приступ ярости. Кто-то забрал его вещи.

Гнев улетучился так же быстро, как нахлынул, оставив лишь ноющую горечь. Неудивительно, что дом перевернули вверх дном и обчистили. Пока не утихли беспорядки после Темного Лета, мародерство процветало. Кар подумал, что такие милые домики, как этот, просто созданы для легкой наживы.

Он медленно подошел к окну – ковер под ногами был зеленым от плесени – и рукавом кожаной куртки протер запотевшее треснутое стекло. За окном царила тихая ночь, в небе сияли яркие звезды и мягко светила луна.

Кар вздохнул. Крамб был прав – не стоило приходить сюда. Прошлое умерло.

И вдруг он что-то увидел внизу, среди деревьев. Бледное лицо, появившееся из тени у ствола.

У Кара сердце ушло в пятки. Лицо не двигалось, только глаза неотрывно глядели на мальчика. Это был старик, такой бледный, что казалось, будто он в гриме клоуна. Черты лица зловещие: бескровные губы, приплюснутый маленький нос, широкие, матовые глаза. На голове широкополая шляпа.

Кто он такой? И что делает здесь, в саду Кара?

Кар схватился за раму. Он хотел открыть окно и окликнуть этого человека, но створка не поддалась. Он снова дернул ее, и рама пронзительно заскрипела. Он уже открыл было рот, когда услышал, как за его спиной кто-то охнул от страха.

– Кто ты? – спросил чей-то голос.

Кар резко обернулся и увидел, как зашевелилась куча старой одежды. Там в спальном мешке лежала девочка. Тощая, с темными спутанными волосами, обрамлявшими чумазое лицо, она выглядела на пару лет старше его. А он-то думал, что один здесь…

Кар шагнул назад и уперся спиной в окно. Он уже готов был бежать отсюда, но страх парализовал его. Он с трудом выдавил из себя:

– Я… – Что он должен сказать? С чего начать?

Она смотрела на него с вызовом, но в глазах был страх, и от этого ему стало немного спокойнее. Он поднял руки в знак того, что не причинит ей вреда.

– Это мой дом, – сказал он. – А кто ты?

Девочка выбралась из спального мешка и подняла с пола бейсбольную биту, сжав ее так, что побелели костяшки пальцев.

– Ты один? – спросила она.

Кар вспомнил о человеке за окном и быстро оглянулся. Но бледное лицо уже исчезло. Воронов тоже нигде не было видно.

– Э-э-э… да, – сказал он.

– Если это твой дом, почему ты здесь не живешь? – спросила девочка, ткнув битой в его сторону. Она явно не первый раз держала в руках подобное оружие.

Кар не спешил сокращать дистанцию.

– Я не жил здесь долгое время, – сказал мальчик. Он пытался подыскать понятное объяснение, но в голову ничего не приходило.

Девочка снова приподняла биту. Одно неверное слово с его стороны – и она бросится в атаку.

– Мои родители… они вышвырнули меня, – добавил он. В какой-то мере это было правдой.

Похоже, эти слова ее немного успокоили. Девочка слегка опустила биту.

– Добро пожаловать в клуб, – сказала она.

– В какой клуб? – не понял Кар.

Девочка нахмурилась.

– Просто такое выражение, – сказала она. – Это значит, что мы с тобой в одной лодке.

Кар совсем запутался.

– Это же дом, а не лодка, – сказал он.

Он не понял почему, но девочка рассмеялась.

– Ты с какой планеты свалился? – спросила она, трясясь от смеха.

– С этой, – ответил Кар.

Она смеется над ним, вдруг осознал он. Но все-таки это лучше, чем когда тебя хотят ударить битой.

– А ты одна? – спросил он.

Девочка кивнула:

– В общем-то, я сбежала. Я живу здесь несколько недель. Кстати, меня зовут Селина.

– Кар, – представился мальчик.

– Это какое-то сокращение?

– Не совсем, – ответил он.

– Я знала, что в этом районе есть покинутые дома, – сказала Селина. Она махнула битой, указав на комнату. – Этот оказался лучшим из худших.

– Ну спасибо, – сказал Кар. – Здесь когда-то была моя спальня.

Девочка усмехнулась:

– Здесь действительно мило. А с крысиным пометом атмосфера становится по-настоящему домашней.

Кар не мог сдержать смех. Не сразу, но постепенно, с помощью Пипа и Крамба, он привыкал говорить с людьми.

– А по-моему, обгоревшие занавески – неотъемлемая часть уюта.

Селина приставила биту к стене:

– Слушай, я могу уйти, если хочешь.

Кар задумался, ему стало не по себе. Прежде никто никогда его желаниями не интересовался, и теперь он не знал, что и думать. Он посмотрел на ее рваную одежду, исхудалое лицо. Если он ее прогонит, куда ей идти? Конечно, есть и другие дома, где она сможет поселиться. Но они только что встретились, и она вполне себе ничего – если не брать в расчет бейсбольную биту.

Девочка принялась складывать спальный мешок.

– Тебе не обязательно уходить, – быстро сказал Кар. – Я здесь не останусь. Я уже сделал все, что хотел.

Она замерла.

– То есть… сейчас ты живешь в другом месте? – спросила она.

Кар заметил, как на мгновение глаза ее загорелись надеждой. Он подумал о церкви Святого Франциска, где он жил с Крамбом и Пипом, и отвел взгляд.

– Вроде того, – сказал он.

Селина криво улыбнулась:

– Хорошо-хорошо, понимаю. Я могу сама о себе позаботиться.

Кар всматривался в ее лицо, стараясь понять, на самом ли деле она такая самодостаточная или притворяется. В церкви у него есть матрас, еда и тепло. Условия во много раз лучше, чем здесь. Может ли он взять ее с собой? Места там много. Сердце требовало позвать ее с собой, но ум противился. Кар знал, что Крамбу не понравится, если он приведет к порогу церкви незнакомого человека. К тому же как они смогут скрывать от нее свои способности?

Нет, это было бы слишком рискованно.

– Не в этом дело, – сказал он. – Просто там не мой дом, вот и все.

Она кивнула:

– Не беспокойся об этом.

Он чувствовал себя премерзко. По ночам здесь, должно быть, очень холодно. И чем она питается, когда у нее нет воронов, которые могли бы ей помочь?

– Слушай, – сказал он, – ты, наверное, голодная. Я могу вернуться и принести тебе что-нибудь поесть, если хочешь.

Девочка зарделась, но упрямо дернула подбородком.

– Я не нуждаюсь в твоей помощи, – сказала она.

– Нет, конечно, нет… – мотнул головой Кар. – Просто я… Я знаю, где можно добыть еду, вот и все. В городе.

– Я тоже, – резко ответила она. – Я не умру с голоду, ясно?

В комнате повисло неловкое молчание. Он вовсе не хотел ее обидеть.

– Знаешь что, – сказала она наконец, – может, обменяемся информацией? Я покажу тебе свои места, а ты мне – свои. Двое беглецов, помогающих друг другу, – ммм?

Кар моргнул. Такого поворота он не ожидал.

– В смысле вместе?

– Почему бы и нет? – пожала плечами Селина. – Как насчет завтра вечером? В десять.

Кар автоматически кивнул, даже не успев обдумать ее слова.

Снаружи послышалось тихое карканье Визга. «Они, должно быть, беспокоятся обо мне». Кар не хотел, чтобы вороны влетели внутрь и напугали Селину.

– Мне пора идти, – сказал он.

Она пристально смотрела на него, сдвинув брови.

– Хорошо, – сказала она. – Пока, Кар, до завтра. А я буду сторожить сокровища твоих родителей.

– Сокровища? – переспросил Кар. Она нашла что-то в доме?

Она снова улыбнулась:

– Шутка.

– А, ну да, – кивнул он, краснея. – Я понял. Пока.

Он вышел из комнаты, лицо все еще горело. Но когда Кар спустился с лестницы, на душе стало легко. Он уже давно не разговаривал с обычными людьми, и, если не считать нескольких оговорок, все прошло неплохо. Он размышлял, стоит ли рассказывать Крамбу о девочке. У Говорящего-с-голубями не было времени интересоваться обычными людьми.

В гостиной он остановился. Только теперь в голове завертелись всевозможные вопросы. Откуда она убежала и почему? Как долго живет здесь и как выживает в таких условиях?

Что ж, вскоре у него будет времени с избытком, чтобы расспросить ее обо всем.

– Нашел что-нибудь? – спросила Блик, прыгнув к нему, когда Кар закрыл за собой входную дверь.

– Ничего особенного, – солгал Кар. – Давайте взлетайте, нам уже пора домой.

– Совсем ничего? – переспросила Блик, подняв голову.

– Там все разрушено, – сказал Кар. – Надо было слушать Хмура.

– А я тебе говорил, – сказал Хмур.

Кар понимал, что стоило рассказать им о Селине, но они бы не одобрили подобное знакомство, совсем как в тот раз с Лидией. К тому же, сколько он себя помнил, у воронов всегда были от него тайны. Было странно и одновременно приятно иметь свой собственный секрет, пусть и незначительный.

Едва он дошел до конца лужайки перед домом, как дорогу преградила темная фигура.

Ледяной страх сковал Кара. Он охнул, и вороны взвились в воздух, дико крича. Кар шагнул назад, споткнулся и упал на спину. Он и хотел бы убежать, но не мог даже пошевелиться – страх парализовал его.

Человек протянул ему руку.

– Джек Кармайкл? – спросил он. Его голос звучал тихо, но резко. Кар с отвращением заметил, что зубы у этого человека похожи на острые отполированные осколки, прорезавшиеся из десен.

– Ты знаешь его? – спросил Визг.

Кар с трудом покачал головой. Этого человека он видел из окна спальни – длинное черное пальто, лицо неимоверно худое, с глубоко запавшими щеками. Глаз не различить за стеклами темных очков. Кожа почти белая, и на голове, сколько мог видеть Кар, ни единого волоса. Даже бровей не было.

Блик приземлилась на ветку над головой незнакомца и хрипло крикнула.

– Я не причиню тебе вреда, – сказал человек, бросая по сторонам быстрые взгляды. – Это ты Джек Кармайкл? Говорящий-с-воронами?

– Кто вы? – спросил Кар, поднявшись с земли. – Почему вы шпионите за мной?

Бледный человек запустил руку в карман пальто, и волосы у Кара встали дыбом. Он видел, что Хмур расправил крылья, готовясь спикировать вниз. Но то, что достал незнакомец, не было оружием. Это был черный как смоль камень размером с полкулака Кара и гладко отполированный.

– Это от Элизабет, – сказал незнакомец, держа камень перед собой. – Элизабет Кармайкл.

От этих слов боль пронзила сердце Кара.

– От моей мамы? Вы знали ее?

– Возможно, – сказал человек. Он задумался. – Думаю, что должен был. Когда-то. – Его рот скривился в некое подобие улыбки, которая тут же исчезла. – Сейчас, конечно, я ближе к ней, чем когда бы то ни было.

– Э-э-э… Что это значит? – спросила Блик.

Кар уставился на камень на ладони незнакомца. Чем пристальнее он вглядывался, тем труднее было сфокусировать взгляд на краях. Камень был неоднородно черным – в углублениях словно дрожали и метались цветовые вихри. Кар попятился, но человек шагнул к нему, протягивая камень:

– Он принадлежит тебе, молодой человек. Говорящему-с-воронами. Возьми его. Возьми!

– Может, это ловушка, – заметил Визг.

Кар слышал отчаянные нотки в голосе человека и почему-то был уверен, что тот говорит правду. Камень действительно принадлежал ему. Он знал это, глубоко в душе. Он протянул руку, и незнакомец уронил камень ему на ладонь. Он был легче, чем ожидал Кар, и на удивление теплым.

– Что это? – спросил мальчик.

Вместо ответа незнакомец резко вскинул голову и отпрянул назад в темноту.

– Мне пора уходить, – сказал он. – Я никоим образом не хочу в это вмешиваться, Говорящий-с-воронами. Это только твое бремя.

Кар обернулся и увидел, как из дальнего окна родительского дома вылетел голубь. Одна из птиц Крамба. Голубь скрылся, словно серая тень.

Кар сжал камень в кулаке. Он едва слышал карканье воронов, полностью сосредоточившись на странном ощущении – камень будто пульсировал у него в руке. Или это бьется его собственное сердце?

Когда Кар посмотрел туда, где прежде стоял незнакомец, тот уже исчез. Визг сел ему на плечо и слегка ущипнул клювом за ухо.

– Ой! – вздрогнул Кар. – Зачем ты это сделал?

Он положил странный камень в карман.

– Затем, что ты не слушаешь, – ответил Визг. – Ты в порядке?

Кар медленно кивнул:

– Давайте вернемся в церковь. И… пусть все это останется между нами, ладно?

Визг хмыкнул:

– А кому мы можем рассказать? Разве кто-то еще понимает язык воронов?

– Логично, – согласился Кар.

Глава 2

Когда Кар проснулся, между балками церковной крыши сочился тусклый утренний свет. Он услышал, как шипит масло на сковороде, и живот скрутило от голода.

Сосиски…

Он перекатился, опрокинув кипу книг, стоявшую рядом с матрасом. В мозгу тут же вспыхнули воспоминания прошлой ночи. Камень, незнакомец.

Крамб был неподалеку, он стоял спиной к Кару и, склонившись над жаровней, переворачивал шипящие на сковородке сосиски. Пип сидел рядом с ним, по рукаву у него туда-сюда бегала мышь. Говорящий-с-мышами кутался в военную куртку, которая была ему велика по меньшей мере размера на три; по его растрепанным волосам стучала расческа. Он жадно смотрел на сковородку.

– Да они уже точно готовы! – сказал Пип.

– Терпение, – ответил Крамб.

Сверху послышалось курлыканье голубя.

– Уже проснулся? – спросил Крамб. – Надо же, ведь всю ночь по городу шастал.

Кар понял, что Крамб говорит о нем, и покраснел, вспомнив вчерашнего голубя. Что он успел увидеть? Кар сел, три верных ворона спорхнули с подоконника и приземлились рядом с ним. Кар злился на себя – не только потому, что не догадался тщательнее запутать след, но и потому, что ему было неловко. Хотя он ведь не сделал ничего дурного.

– Я должен был разведать, – сказал он. – Что плохого в том, чтобы узнать больше о своем прошлом?

– Ты нашел что-нибудь? – спросил Крамб, обернувшись к Кару. На нем была красная кепка с тигриной мордой – эмблемой сборной Блэкстоуна по бейсболу, – и длинные волосы торчали из-под нее с обеих сторон. Усы и борода росли неровными пучками. Кару вспомнилась их первая встреча в переулке. Тогда он решил, что Крамб просто нищий бродяга.

– Нет, – ответил Кар. Его рука сама скользнула в карман, где лежал черный камень, но Кар сделал вид, будто возится с молнией.

– Ты лжешь, – сказал Крамб. – Боббин видел, что в доме был кое-кто еще.

– О чем это он? – спросил Хмур.

– По его словам, это была юная леди. Он влетел в окно посмотреть, чем ты там занят. Так, Боббин?

Жирный голубь, сидевший на балке, дернул головой, и Кар вспомнил, что, когда вошел в дом, краем глаза заметил какое-то существо на лестничной площадке. Должно быть, это и был голубь Крамба, следивший за ним.

– Это просто девочка, – сказал Кар. – Она там ночевала. И не стоило тебе за мной шпионить.

– А тебе не стоит мне врать, – заметил Крамб. В тот момент он выглядел старше своих двадцати с небольшим лет. Он переложил сосиски, с которых капал жир, на три булочки. – Мы должны быть семьей, Кар.

– Ты расскажешь ему про того чокнутого на улице? – спросила Блик.

Крамб протянул ему тарелку с сэндвичем, и Кар покачал головой. Похоже, что Боббин не видел бледного человека, так что говорить о нем Крамбу нет нужды. Его бы засыпали вопросами об этой встрече, а Кар отлично помнил слова «чокнутого». Камень принадлежит ему одному. И пока он не выяснит, что это, он никому ничего не скажет.

– Ну? – поинтересовался Пип с набитым ртом. – Что за девочка?

– Ее зовут Селина, – ответил Кар. – Она сбежала из дома.

Крамб кивнул, с глубокомысленным видом жуя бутерброд:

– Лучше держись от нее подальше. Из общения с людьми ничего хорошего не выйдет.

Кар почувствовал, что начинает злиться. Крамб не должен указывать ему, что делать, только потому, что он старше.

– Но…

– Кар, теперь на тебе ответственность, – сказал Крамб. – Ты Бестия. И ты не должен допустить, чтобы люди узнали, кто ты такой. Людям доверять нельзя.

На этот счет у Кара были сильные сомнения. Крамбу всегда кажется, что все вокруг только и хотят ему насолить. К тому же Лидия, подруга Кара, – обыкновенная девочка. Правда, он не видел ее уже два месяца или даже чуть больше – с тех пор как переселился к Крамбу. Вовсе не потому, что не соскучился, – просто Кар понимал, что ее мама не хочет, чтобы они проводили время вместе. Отец Лидии, мистер Стрикхэм, вообще ничего не знает о Бестиях. Они живут своей жизнью. Нормальной жизнью.

– Ты же не будешь его есть? – с надеждой спросил Пип, кивнув на сэндвич Кара. Его собственная тарелка уже опустела, и две мыши теперь выискивали крошки.

– Буду, – ответил Кар, придвинув тарелку к себе поближе.

– И правильно, – сказал Крамб. – Сегодня с утра у нас тренировка, не забыл? А потом у тебя урок чтения.

Кар застонал. Читать ему нравилось, но Крамб настаивал, чтобы они тренировались со своими животными три раза в неделю, а это куда более болезненно.

– Это обязательно?

Крамб закатил глаза:

– Кар, сколько можно! Сеятель Мрака, может, и исчез, но мы не знаем, сколько его жаждущих мести приспешников сейчас гуляет на свободе.

У Кара перед глазами мелькнула картинка – белый паук, которого он видел на кладбище после того, как отправил Сеятеля Мрака в небытие. Но он видел его долю секунды – конечно, это просто призраки прошлого тревожили его усталый ум. Кар отогнал мрачные мысли.

– Без предводителя… – начал было он.

– Новый враг всегда появляется, – отрезал Крамб.

Не успел Кар возразить, как голубь молниеносно слетел вниз, схватил сэндвич с тарелки и вспорхнул высоко наверх.

– Очень смешно, – фыркнул Кар, закатив глаза. Голубь уронил сэндвич, и Кар поймал его на лету. – Завтра я буду тренироваться в двойном объеме, как тебе это?

Крамб одарил его тяжелым взглядом, и Кар, устыдившись, отвел глаза. После всего, что Крамб для него сделал, наверное, стоило быть с Говорящим-с-голубями повежливее. Но все-таки он не мог окончательно смириться с подобным режимом. Крамб ему не отец и даже не старший брат, однако он всегда указывает ему, что делать. Он даже выдал Кару часы, чтобы приучить его являться к столу вовремя. Но Кар не обязан перед ним отчитываться.

– Я не могу тебя заставить, – сказал Крамб. – Но не забудь, что сегодня в полдень похороны Эмили.

– Конечно, – сказал Кар. Он только однажды видел Говорящую-с-многоножками. Это была печальная пожилая женщина; ее дети погибли в Темное Лето, и Эмили так и не оправилась от горя. – Это правда, что у нее нет наследника? – тихо спросил Кар.

Крамб кивнул:

– Теперь, когда она ушла, род Говорящих-с-многоножками угас навсегда.

Повисла тишина. Силы Бестий переходят от родителей к детям, и никак иначе.

– Итак, если мы не идем на тренировку, что мы будем делать? – спросила Блик. Кар заметил, что она тоже пожирает глазами сэндвич. Он отломил кусок и бросил ей.

– Мы идем гулять, – сказал он.

– Можно я с вами? – спросил Пип, вскочив на ноги.

Кару удалось замаскировать улыбкой недовольную гримасу. Иногда с Пипом было весело, но чаще он ходил за ним по пятам, словно тень, не оставляя Кару ни малейшей возможности побыть наедине с самим собой.

– А почему бы тебе не остаться с Крамбом и не потренироваться? – спросил Кар. – Со мной не повеселишься. Знаешь, вороны жутко скучные ребята.

– Очень мило, – проворчал Визг.

Пип кивнул, хотя и выглядел огорченным.

Кар развернул одеяло, заменявшее ему подушку, и вытащил тонкий темный клинок – Клюв Ворона. Он вложил его в ножны, которые сам сшил из старой кожи, и повесил меч за спину. Крамб с любопытством наблюдал за ним:

– Опасаешься неприятностей?

Кар покачал головой:

– Как ты сказал, никогда не знаешь, что поджидает за углом.

Он направился к лестнице, вороны последовали за ним.

– Значит, мы скучные, да? – язвительно переспросил Хмур.

Кар подождал, пока они не оказались на безопасном расстоянии, и прошептал:

– Я не хочу, чтобы за нами шпионили. Особенно там, куда я собираюсь пойти.

– Ух ты! Тайная миссия! – восхитилась Блик.

– Смотрите, нет ли поблизости голубей, – предупредил Кар. – Я объясню все по дороге.

Блэкстоун – город с большой историей. На протяжении нескольких вечеров Крамб рассказывал о нем Кару: как сотни лет назад все началось с поселения на болотистой реке, как оно выросло, а реку перегородили и разветвили, чтобы орошать окрестные поля. Как это поселение стало важным стратегическим пунктом на пересечении двух больших торговых путей. В шестнадцатом и семнадцатом веках деревянные постройки были вытеснены каменными домами. Расцвет города пришелся на эпоху, когда по стране прокатилась промышленная революция. Реку расширили и провели дальше, и мосты соединили ее берега.

С каждым новым поколением приходили сюда новые люди и оставались навсегда, с ними приходили новые идеи и традиции. На смену металлургическим заводам и фабрикам пришел мир банков и высоких технологий. Население все росло, и город расширялся. Казалось, что Блэкстоун встал на путь безусловного прогресса.

До тех пор, пока не наступило Темное Лето и война Бестий не разрушила город.

С тех прошло восемь лет, но Блэкстоун так и не оправился. Он был похож на раненое животное, которое не может подняться на ноги, но все еще цепляется за жизнь.

Кар видел город иначе, чем большинство людей – тех, кто ходит по земле и ориентируется по названиям улиц и дорожным знакам. Он знал, где тихо и спокойно, знал, где всегда толпы народу. Места опасные и безопасные. Где можно чем-нибудь поживиться и где искать еду бесполезно. Где он может пройти незамеченным в темноте и где не скрыться он света уличных фонарей. Расстояние он измерял временем, а не милями[2]. Десять минут – чтобы от заброшенного вокзала, по старым рельсам дойти до собора. Двенадцать – если сделать крюк по крышам покинутого каучукового завода.

И куда бы он ни шел, городское прошлое всегда напоминало о себе. Разумеется, со времен семнадцатого века сохранилось немногое. Кое-где попадались церкви и старые, похожие на гнилые зубы насыпи, выступавшие на мелководье там, где раньше были дамбы. Именно двадцатый век стер с лица земли большую часть того, что осталось от его предшественников.

Остались старые сточные канавы – теперь они переходили в круглые туннели, ветвившиеся по всему городу, которые вели к насосным станциям и очистительным сооружениям, а затем в дальние пределы реки Блэкуотер.

Когда Кар только начинал исследовать город, он никогда не спускался вниз. Но время шло, уверенности прибавлялось, и он уже не боялся сходить под землю. В дневное время, когда на крышах небезопасно из-за строителей и полицейских вертолетов, куда лучше путешествовать по подземным туннелям.

Вот только воронам это никогда не нравилось.

– Птицам потолки не по нутру, – проворчал Хмур, когда они спускались по шахте в туннель неподалеку от церкви.

– Небо значит безопасность, – сказала Блик.

– Не волнуйся. Я присмотрю за тобой, – сказал Визг, но его голос слегка дрожал.

Хмур гортанно хмыкнул:

– Боже мой, меня сейчас стошнит!

– Мы должны быть уверены, что за нами не следят, – сказал Кар. – Так что это единственная дорога.

Он спрыгнул с подножки стальной лестницы в туннель. К счастью, там оказалось сухо, но воздух был затхлый и спертый.

Войдя в туннель, Кар достал из кармана фонарик и включил его. Вороны иногда улетали вперед, потом возвращались. Внизу он ни разу никого не встретил, если не считать одной странной крысы, но все равно от этого места по коже бежали мурашки. Не хотел бы он оказаться здесь совсем один.

Спина начала зудеть, и он поправил ремни на плече, чтобы Клюв Ворона лег удобнее. Непримечательное на вид древнее оружие. Узкий обоюдоострый клинок фута два длиной – заточен не идеально, но им хотя бы можно отпугнуть нападающего и успеть убежать самому. К тому же это был меч рода Говорящих-с-воронами, который наделял своего носителя властью открывать портал в Земли Мертвых. Владеть им – был долг Кара.

Кар запустил руку в карман и нащупал черный камень. Он что, тоже имеет какое-то отношение к их роду? Сегодня камень не казался ему чем-то особенным или волшебным, но что-то же было в нем примечательного – иначе почему мама хотела, чтобы камень хранился у Кара? В конце концов, она была Говорящей-с-воронами до него.

Интересно, вчерашний странный безволосый незнакомец не соврал, когда сказал, что знал его маму? Кар догадывался, что незнакомец и сам был Бестией, хотя поблизости Кар не заметил никаких животных.

Слишком много вопросов, и Кар знал только одно место, где он, возможно, найдет на них ответы.

– Прием! Земля вызывает Кара… – послышался голос Визга.

– Э… что? – очнулся Кар.

– Ты очень странный последнее время, – сказал Визг. – Хмур с тобой разговаривал.

– Прости, – сказал Кар. – Просто задумался. Хмур, о чем ты говорил?

– Я сказал, что мы идем на запад, так? – ответил ворон. В луче фонарика его глаза блеснули серебром. – Мы возвращаемся, чтобы встретиться с той девочкой?

– Нет, – ответил Кар, продолжая идти вперед. – Мы идем в Горт-Хаус.

– Дом Квакера! – фыркнул Хмур. – Зачем тебе этот старый трус?

– Возможно, ему что-то известно о черном камне, – ответил Кар.

Он не мог носить его с собой просто так, даже не зная, почему этот камень так важен, и был уверен, что мама согласилась бы с ним. Если бы она могла, она бы рассказала ему все сама. В этом он не сомневался.

Туннели проектировал явно какой-то сумасшедший. Шахты, широкие и узкие, соединяли разные уровни и образовывали извилистый лабиринт. Кар шел минут двадцать, ориентируясь по памяти, затем ему пришлось несколько раз взбираться по лестницам. Когда он переходил на другой уровень, звук его шагов эхом разносился по туннелю.

– Ты точно знаешь, куда идешь? – спросила Блик, усевшись на выступавшую трубу. – Я не хочу здесь потеряться.

– Мы знаем эти туннели как свои маховые перья, – сказал Визг, приземлившись рядом с ней. – Мне холодно. А тебе?

Блик отодвинулась:

– Я прекрасно себя чувствую, спасибо.

Туннель слегка пошел вверх. Кар считал вертикальные шахты, мимо которых они проходили, пока не убедился, что нашел нужную.

– Пора на выход, – сказал он.

Он первым взобрался наверх, отодвинул крышку люка и выглянул наружу. Как он и думал, они были на пустынной дороге, вьющейся вверх по холму. По обочинам росли деревья. Они вылезли на краю дороги у подножия Херрик Хилл, зеленого квартала за чертой Блэкстоуна.

– Ура, наконец-то свежий воздух! – воскликнула Блик, взлетая вверх к ветвям деревьев. Визг и Хмур устремились за ней. Кар выбрался из люка и задвинул крышку. Можно было срезать до Горт-Хауса вверх по холму, но вместо этого он быстро пошел вдоль дороги. Здесь было тихо, и вряд ли они наткнутся на случайных прохожих. В случае чего он тут же спрячется в кустах.

Может, Квакер и трус, но ему можно доверять. В конце концов, именно Говорящий-с-кошками первым рассказал Кару про его родителей, Клюв Ворона и многое другое. Он был кем-то вроде ученого, специализировался на истории и культуре родов Бестий. Горт-Хаус ломился от сокровищ, артефактов и книг – своеобразный музей быта Бестий.

Но когда Кар подошел к дому, сердце его забилось чаще.

Здесь что-то не так.

Ворота были открыты, на подъездной аллее стояла полицейская машина, мигалка медленно вращалась. Кар поднял руку, давая знак воронам, но они и так уже все поняли и уселись на заборе.

– Что происходит? – спросил Визг.

Беспокойство Кара росло с каждой секундой. Что-то случилось с Квакером? А что, если к нему забрались воры? Или кто-нибудь похуже воров… Кар тихо миновал ворота и пошел по дороге вдоль фигурных кустов.

– Уберите от меня руки! – послышался вопль, сопровождавшийся кошачьим шипением.

Кар спрятался – и вовремя: в этот миг Квакера вытолкнули из дома, и двое полицейских скрутили ему руки за спиной. Одет он был с иголочки: твидовый костюм в коричневых тонах, красный жилет, горчичного цвета мокасины. Две полосатые кошки путались у него под ногами, когда полицейские прижали Квакера к дверям машины. Монокль выпал у него из глаза, и полицейский раздавил его ногой.

– Я ничего не сделал! – кричал Квакер, – Хотя бы объясните, что вам нужно!

Серый кот прыгнул на капот автомобиля: шерсть на загривке вздыбилась, спина выгнулась дугой.

– Нет, Фредди! – взвизгнул Квакер.

Один из полицейских отвязал дубинку и злобно замахнулся на кота. Тот спрыгнул на землю и со всех ног бросился в сад.

– Все очень плохо, – прошептал Кар, готовясь выйти из укрытия.

– Стой! – крикнул Хмур, и Кар остановился.

– Я требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит! – сказал Квакер, когда из дома вышел третий полицейский.

– Нашел что-нибудь? – спросил тот, который гонял кота.

– Только кучи книг и какой-то подозрительный антиквариат, – ответил третий. – Для тщательного обыска нам потребуется больше людей.

– Без ордера вы не имеете права! – крикнул Квакер.

Хрясь!

Полицейский с размаху ударил Квакера в челюсть.

– Заткнись!

Кара передернуло. Он не много знал о полицейских, но догадывался, что они не должны так вести себя при исполнении.

Квакер обмяк в их хватке, и полицейские запихнули его в машину.

– Я не могу позволить им забрать его, – проговорил Кар, но ноги будто приросли к месту.

– Что ты собираешься делать? – спросил Визг. – Их трое. И они не должны узнать, что ты Бестия, не забыл?

Полицейские забрались в машину вслед за Квакером. Двигатель заурчал, и машина медленно поехала по дороге. Кар вжался в изгородь и с тяжелым сердцем смотрел, как они уезжают. Новые кошки выбежали из дома, жалобно мяукая. Они столпились за воротами, а машина уже ехала вниз по холму.

– Это полицейские, Кар, – сказал Хмур. – Крамб не одобрил бы твое вмешательство, и тут я с ним согласен… Эй!

Кар бросился вниз по холму, сжимая в кулаке камень, чтобы тот не выпал из кармана. Он знал, что должен делать. Если он превратится в ворона, то сможет следить за ними с воздуха. Собрав всю свою энергию, он подпрыгнул, стараясь преобразиться, позволяя внутреннему ворону расправить крылья…

… и тяжело упал на землю, сбив дыхание.

– Ой, это было неловко, – сказал Визг, приземлившись рядом.

– Наверное, тебе стоило остаться и потренироваться с Крамбом, – заметил Хмур.

Кар сел, потирая спину. Почему не получилось? Он ведь уже делал так раньше.

– Несите меня за машиной полицейских, – сказал он воронам.

Кар закрыл глаза, сжал кулаки и ощутил, как сила наполняет его тело. Пусть он не смог превратиться в ворона, но у него есть еще кое-что в запасе.

Когда Кар открыл глаза, он увидел, что они летят. Черные пятна приближались со всех сторон. Вороны Блэкстоуна слушались своего хозяина.

Один за другим они образовывали темный вихрь и цеплялись лапами за его одежду. С каждым новым вороном Кар чувствовал, как становится все легче, и вот его ноги оторвались от земли.

– Летите за ними! – приказал он.

Ноги Кара уже болтались в воздухе, а вороны поднимали его все выше, к небу, под ним внизу петляла серая лента дороги. Когда Кар отдался власти их крыльев и земля стала уменьшаться, страх сменился восторгом. Вдалеке раскинулся Блэкстоун. Он должен остановить машину до того, как они доедут до оживленного мегаполиса, иначе его непременно заметят. Мысленно он сам направлял воронов. Вон там! Машина прямо по курсу, медленно едет по вьющейся дороге. Вороны ускорились, и вот Кар уже висит в десяти футах над автомобилем. Сможет ли он это сделать? Он должен все рассчитать максимально точно.

– Отпускайте меня! – крикнул он.

– Что? – каркнул Визг.

– Сейчас же! – крикнул Кар.

Сотни когтей разжались одновременно, и он ударился ногами о крышу машины. Потеряв равновесие, он перекатился и врезался в лобовое стекло. Тормоза взвыли, машина завихляла, и мальчик спрыгнул вниз. Мир завертелся перед глазами, Кар обхватил голову руками. Боком он сильно ударился обо что-то твердое.

Кар перекатился и понял, что лежит посередине дороги. Он сел и как раз успел увидеть, как полицейская машина вылетела на обочину и с громким треском врезалась в дерево.

Когда Кар поднялся на ноги, лодыжку пронзила боль, но он решил, что просто подвернул ее. По мере того как он приходил в себя, с десяток ран дали о себе знать. Куртке тоже досталось. Вороны уже расселись на деревьях по обе стороны дороги. Морщась, Кар захромал к машине. Только теперь ему стало жутко. Что я наделал?! Он рывком открыл заднюю дверь и из покореженной машины вырвался дым.

Полицейские слабо шевелились на передних сиденьях. Живы, слава богу, но они все равно опасны. Кар перегнулся через тело Квакера и расстегнул ремень безопасности.

– Кар? – изумленно проговорил Квакер. Он часто моргал, видимо, шок еще не прошел.

– Идемте со мной! – сказал Кар.

– Как ты…

Кар схватил Квакера за руку и потянул его из машины.

– Сюда! – позвал он, ведя Говорящего-с-кошками вверх по поросшему травой склону. Нога отзывалась болью при каждом шаге. – Подальше от дороги.

Перед тем как войти под сень леса, Квакер помедлил. Кар не знал, куда идет, он только хотел оказаться как можно дальше от полицейских. Спотыкаясь о кряжистые корни, они спустились по склону, покрытому опавшими листьями, перешли вброд небольшой ручей, взобрались на другой склон и оказались в небольшой лощине. Квакер, тяжело дыша, упал на землю. У Кара нога разрывалась от боли. Вороны уселись рядом с ними.

– Глядите в оба, – сказал им Кар.

– Ох, Кар, что же ты наделал?! – выдохнул Квакер.

– Лучше бы спасибо сказал, – заметила Блик.

– О чем вы? – спросил Кар. – Я вас спас.

Квакер огляделся по сторонам, будто что-то услышал. Он еле стоял на ногах, в глазах застыл ужас.

– Нет, не спас, – сказал он. – Она следит за нами, даже сейчас.

Кар нахмурился:

– Кто следит? Здесь никого нет!

Квакер, тяжело дыша, помотал головой:

– Кар, ты не понимаешь.

Где-то вдалеке Кар услышал крики. Полицейские. Скоро прибудет подкрепление.

– Послушайте, мне нужна ваша помощь, – сказал Кар. – Я хочу кое-что вам показать.

И он вытащил из кармана черный камень.

Квакер застыл на месте, уставившись на то, что лежало на ладони Кара.

– Нет! – простонал он и затряс головой. – О нет, нет, нет!

Кар отпрянул, будто камень мог чем-то навредить Говорящему-с-кошками.

– Успокойтесь, – сказал он. – Что случилось?

– Она это ищет, – промямлил Квакер, по-прежнему неотрывно глядя на камень. – Теперь все ясно. Откуда он у тебя?

– Кое-кто дал его мне, – ответил Кар. – Он сказал, что получил его от моей матери.

Квакер подошел к краю лощины.

– Возможно. Но это опасная вещь, Кар. Ты в опасности. Спрячь его, ради бога!

Кар положил камень обратно в карман:

– Почему? Что это?

Квакер тяжело сглотнул.

– Избавься от него, – сказал он. – Никому не говори, что он у тебя. Ни Крамбу, ни Лидии, ни Вельме – никому! Твоя мама сказала бы тебе то же самое. Это бремя Говорящего-с-воронами. Спрячь его куда-нибудь, где никто никогда его не отыщет, и… прошу тебя… держи его подальше от меня!

Он повернулся и побежал прочь.

– Стойте! – крикнул Кар. – Мне нужна ваша помощь!

Квакер даже не обернулся. Он бежал все дальше в лес и вскоре скрылся за деревьями.

– Бывают же такие мерзкие люди, – сказала Блик. Ее голос звучал отдаленно и смазанно. Кар потряс головой. Скорее всего, он сильно ударился, когда упал на дорогу.

– Я нашел следы! – раздался крик кого-то из полицейских.

Где-то вдалеке крикнула птица, и Кар понял, что это Хмур, который сидел на ветке футах в двадцати от них.

– Что ты сказал? – спросил Кар.

– Сюда! – позвал Хмур. – Я выведу вас отсюда.

Кар побежал за ним, чувствуя, как пульсирует лодыжка, а в кармане прыгает камень. Раньше он просто не знал, что с ним делать.

Теперь ему стало по-настоящему страшно.

Глава 3

Когда спешивший со всех ног Кар вместе со своими воронами наконец добрался до кладбища, он увидел, что Крамб и Пип уже ждут его у ворот. Случайный прохожий мог бы принять их за двух сильно разошедшихся в росте братьев: один вымахал до шести футов, а другой едва дотянул до четырех с половиной.

– А они постарались, правда? – заметил Хмур.

Кар тоже обратил внимание, что Крамб расчесал волосы и побрился. Обут он был в лучшую пару туфель – или, может, просто заклеил изолентой старые. Пип надел помятый черный костюм (пиджак явно великоват в плечах) и даже нашел где-то галстук-бабочку. Кар только теперь осознал, что был в рваной куртке и грязных ботинках.

Говорящий-с-голубями хмыкнул:

– Явился наконец-то. Где ты пропадал весь день?

– Прости, – сказал Кар. – Я не заметил, как пролетело время.

– Хм… Ну пойдем, служба вот-вот начнется.

Кар поплелся по тропинке за Крамбом и Пипом, а вороны взлетели и уселись высоко над дверью церкви. Лодыжка у Кара еще побаливала, но он уже почти не хромал.

Само здание было давно заброшено, как и церковь Святого Франциска, и за кладбищем почти не следили. Странно было вновь оказаться здесь – там, где похоронены его родители. Крамб повел их в обход церкви, и Кар увидел небольшую группу людей у свежевырытой могилы. Рядом виднелась куча земли, которой вскоре засыплют гроб.

Если не считать Крамба, Кара и Пипа, у могилы собралось около десятка человек. Кар узнал нескольких Бестий. Здесь был Али, одетый в черный костюм прямого покроя, по-прежнему со своим тихо жужжащим чемоданчиком. Кар знал, что внутри сидит рой пчел. Рядом стоял Раклен, крупный мужчина и по совместительству Говорящий-с-волками. Кар пожалел, что с ними нет Мадлен, черноволосой девушки в инвалидном кресле, зато он увидел двух ее белок, сидевших на ветках деревьев на краю кладбища.

Кар принялся разглядывать остальных, стараясь ни на кого подолгу не смотреть. Здесь были люди всех возрастов. Рядом с девочкой четырех-пяти лет мирно сидел огромный доберман. Какой-то старик опирался на палку, рядом с ним не было никаких животных. Между двумя мальчиками-близнецами сидел крупный заяц с длинными повисшими ушами, носик его все время дергался. Позади всех стояла молодая пара с коляской. На краю коляски сидел ястреб, а рядом, как ни странно, пристроился енот. Получается, оба родителя были Бестиями?

У самой могилы стояла женщина, которую Кар сразу узнал. Миссис Стрикхэм была в длинном черном пальто со светлыми блестящими пуговицами. Мать Лидии показалась ему более суровой, чем два месяца назад, черты лица обозначились очень резко. Она поприветствовала Кара коротким кивком и улыбкой, смягчившей ее взгляд. В руках миссис Стрикхэм держала белую розу.

– Прошу всех подойти сюда, – сказала она.

Кар присоединился к остальным, и все встали кольцом вокруг пустой могилы.

Несколько секунд все молчали. Кар никогда раньше не был на похоронах, а уж на похоронах Бестий тем более. Он не знал, что должно происходить дальше. Потом он заметил, что один за другим все поворачиваются к церкви. Он проследил за их взглядами и на тропе увидел нечто невообразимое.

Это был простой гроб прямоугольной формы из туго переплетенных прутьев. И он полз, скользил по неровной земле, будто на воздушной подушке. Через некоторое время Кар понял, в чем дело. Гроб лежал на спинках многоножек, сотни насекомых несли его, семеня крошечными ножками.

– Они несут ее! – прошептал Кар.

– Это их последний долг, – сказал Крамб.

Дойдя до могилы, многоножки спустились по склону вниз, по-прежнему держа на себе гроб. Когда гроб опустился на землю, миссис Стрикхэм откашлялась.

– Благодарю всех, кто пришел сюда, – сказала она, стоя над могилой. – Эмили почла бы за честь видеть вас здесь.

Некоторые склонили головы. Не в первый раз Кару стало одиноко среди Бестий – их прошлое было ему чуждо.

– Впервые я встретила Эмили пятнадцать лет назад, – продолжила Вельма Стрикхэм. – Многие из вас слишком молоды, чтобы помнить времена Темного Лета, когда почти все мы знали друг друга. – При этих словах по ее губам скользнула улыбка. – Эмили вела группу Бестий под видом вязального кружка, и многим из тех, кто не мог еще овладеть своей силой, она дарила тепло и добрые советы. Для трех своих дочерей она была любящей матерью. Из личного опыта я знаю, что, будучи родителем Бестий, никогда не знаешь, когда лучше сказать своим детям… – она на секунду умолкла. – Когда возложить на них бремя их собственной судьбы.

Кар сглотнул, чувствуя, как вновь в сердце зреет печаль. Его мама умерла прежде, чем у нее появилась возможность поговорить с ним.

Он опустил руку в карман, нащупал гладкий камень – и тут же почувствовал, как внутри все опустело. Мама многое не рассказала ему. Он снова оглядел собравшихся. Наверняка кто-нибудь из них знает, что это за камень. Но можно ли им доверять? Слова Квакера вновь зазвучали у него в мозгу.

Никому не говори, что он у тебя. Ни Крамбу, ни Лидии, ни Вельме – никому.

Крамб положил руку Кару на плечо, словно почувствовав его замешательство. Кар отпустил камень.

– Эмили как раз собиралась рассказать своим детям о силе Бестий, когда пришло Темное Лето, – говорила миссис Стрикхэм. – Это было тяжелое время для всех нас. Мы потеряли многих. Но не многие пострадали так, как Эмили.

Воздух будто стал прохладнее, поднялся легкий ветерок, качнул ветви деревьев и прошуршал листьями по кладбищу. Кар заметил, что на деревьях много птиц: дрозды, дятлы и даже сова. Все они, казалось, внимательно наблюдают за происходящим. Старик с клюкой пошевелился, и из его штанины высунул голову хорек.

– Змеи Мамбы искали саму Эмили, но вместо этого они нашли ее дочерей, – сказала миссис Стрикхэм, теперь ее голос задрожал. – Они умерли быстро, но это было слабым утешением. Тем не менее Эмили продолжала борьбу. Без нее мы никогда бы не одержали победу в Темное Лето. Но это сражение отняло у нее все, и с тех пор она изменилась навсегда.

Я не могу сказать, что она счастливо прожила сумерки своей жизни. Нам ни к чему приукрашивать действительность, Эмили это пришлось бы не по нутру. Но я не считаю, что она умерла жалкой смертью. Всего неделю назад она сказала мне, что хочет возобновить свой вязальный кружок. А это значит, что она обрела покой.

Миссис Стрикхэм умолкла. Кар посмотрел на других скорбящих и заметил, что у некоторых по щекам текут слезы.

– Со смертью Эмили род Говорящих-с-многоножками угас, – проговорила миссис Стрикхэм. – Для нас это двойная смерть, и с ее уходом наш мир стал беднее. Да покоится она с миром.

– Покойся с миром, – хором сказали все, и Кар тоже.

Миссис Стрикхэм бросила на гроб розу. Раклен вышел вперед и стал засыпать могилу землей. Кар заметил, что многоножки остались в земле вместе со своей хозяйкой.

– Ты ходил повидаться с Квакером, правда?

Кар обомлел от такого вопроса. Он повертел головой и, увидев Пипа, снова устремил взгляд на миссис Стрикхэм.

– Вы следили за мной, – прошептал Кар.

– От голубей ты, может, и спрятался, а для мышей подземные туннели – дом родной, – сказал Пип. – Но мы потеряли твой след, когда ты поднялся по лестнице.

Кар облегченно выдохнул. Не хватало еще, чтобы Крамб узнал про его выходку с полицейской машиной. Такого он уж точно не одобрит.

Скорбящие начали потихоньку расходиться, Крамб отошел в сторону с Говорящим-с-хорьками. В знак приветствия они обнялись. Мыши Пипа резвились вокруг енота, забирались ему на спину, а тот пытался их стряхнуть. Пчелы Али лениво летали над окраиной кладбища, поросшей полевыми цветами, а их хозяин что-то говорил девочке с доберманом.

– И что тебе нужно было от Квакера? – поинтересовался Пип. – Не волнуйся, Крамбу я ничего не говорил.

– Делай что хочешь, – ответил Кар. – Я просто хотел узнать побольше о моих родителях.

Пип нахмурился. Но не успел он задать очередной вопрос, как Крамб поманил их к себе:

– Вы двое, идите и поздоровайтесь с мистером Дудлем.

Пип беспрекословно повиновался, но Кар попятился. Почему Крамб постоянно командует? Он притворился, будто не слышал, и вместо этого подошел к Раклену, который все еще засыпал могилу; его лоб блестел от пота.

Когда Кар подошел ближе, мужчина остановился и воткнул лопату в землю.

– Говорящий-с-воронами, – просто сказал он.

Кар толком не знал, что ответить. А тот не торопился вновь браться за лопату, но и ничего не говорил. Кар уже начал жалеть, что не пошел с Пипом.

– Я только хотел спросить, – медленно произнес Кар, – про девушку, которая говорит с белками. С ней все в порядке?

Кар помнил, что, когда они в первый раз встретились, именно Говорящий-с-волками вез коляску Мадлен.

– Почему ты спрашиваешь меня? – хмуро поинтересовался Раклен.

Кар шагнул назад.

– Я… я подумал, что вы друзья, – сказал он.

Что-то мягко коснулось ноги Кара; посмотрев вниз, он увидел лису. Вельма Стрикхэм стояла поодаль и пристально смотрела на него.

– Ты не мог бы прогуляться со мной ненадолго? – спросила она. – Кое-кто хочет с тобой поздороваться.

Не дожидаясь ответа, она повернулась и пошла по тропинке мимо могил.

– Прошу прощения, – пробормотал Кар, обращаясь к Раклену.

Взгляд мужчины смягчился, и он покачал головой.

– Нет, Говорящий-с-воронами, – тихо сказал он. – Это я прошу прощения. Эмили была моим другом, и сегодня тяжелый день. У Мадлен сегодня медосмотр, но она в порядке.

Кар кивнул.

– И кстати, – продолжал Раклен, – все Бестии благодарны тебе. То, что ты сделал в Землях Мертвых… это было очень смело.

Он протянул огромную, запачканную землей ручищу. Кар, покраснев, пожал ее и побежал за миссис Стрикхэм. Она уже подошла к своей машине и открыла дверь.

Из машины вышла Лидия. Пышные рыжие волосы ниспадали на плечи, челка закрывала весь лоб, отчего ее нежное личико казалось совсем миниатюрным. На ней были джинсы и водолазка с рисунком – морской котик, лежащий на айсберге. Под рисунком была надпись: «Прохлаждайся!» Кар взглянул на лицо Лидии и увидел, что девочка широко ему улыбается.

Он бросился к ней, хотя толком не знал, как себя вести. Лидия протянула к нему руки, Кар склонился и неловко обнял ее. Лидия в ответ крепко сжала его в объятиях.

– Сто лет тебя не видела, – сказала она.

Кар быстро посмотрел на миссис Стрикхэм. Та будто бы разглядывала церковь, но Кар чувствовал, что она слышит каждое их слово.

– Да, – ответил он. – Я… э-э-э… был занят.

– Ты по-прежнему живешь в церкви?

Кар кивнул:

– А у тебя что нового?

Лидия надула щеки:

– Да куча всего.

Она обернулась и, подождав, пока ее мама сядет в машину и закроет дверь, понизила голос:

– Кар, это ужасно! Мама почти не выпускает меня из дома. Наверное, она боится, как бы я опять не попала в беду. А папа лишился работы.

– Неужели?! Но почему? – спросил Кар.

Лидия пожала плечами:

– Может быть, из-за сбежавших преступников. Но папа говорит, что тут замешана политика. Вроде как новый комиссар полиции решил назначить начальником тюрьмы другого человека. Возможно, нам придется переехать. Но послушай… – она ткнула его в руку, – ты был так занят, что даже не мог прийти и навестить меня?

Кар понял, что она расстроена.

Миссис Стрикхэм опустила окно и выглянула из машины.

– Нам пора ехать, – раздраженно крикнула она.

– Мы с Крамбом много тренировались, – ответил Кар, хотя и понимал, что это слабое оправдание. Он закатал рукава и показал Лидии синяки – два дня назад голуби Крамба швырнули его на парковую скамейку. Падение на полицейскую машину тоже не прошло бесследно: остались ссадины и большой лиловый кровоподтек на запястье.

– Ой-ой, – сказала она. – Ты его чем-то обидел?

– Это еще не все, – виновато сказал Кар. – Он еще учит меня читать. Я очень многих слов не знаю, но потихоньку стараюсь запоминать.

– Это же здорово! – сказала Лидия, хотя по ее лицу скользнуло темное облачко. – А как там Визг и Хмур?

– Все так же, – ответил Кар. – Вернее, не совсем. Теперь со мной еще ворониха, ее зовут Блик. Она классная. И она очень нравится Визгу.

Лидия хихикнула:

– Хочешь сказать, он влюблен по уши?

– Вовсе нет! – послышался голос откуда-то сверху. Кар поднял голову и увидел, что Визг сидит на ветке вяза. – Я просто восхищаюсь ее техникой полета.

– Лидия, садись в машину, – позвала миссис Стрикхэм. Она подняла стекло и включила двигатель.

– Вчера мы ходили в мой старый дом, – сказал Кар. – И знаешь что? Там живет девочка!

– Правда? – Лидия чуть поморщилась. – В смысле она сама там поселилась?

– Думаю, да, – ответил Кар. – Ее зовут Селина. У нее нет дома, как и у меня раньше. Я собираюсь научить ее искать еду на свалках.

– Это… это здорово, Кар, – сказала Лидия. – Можно я с вами?

Такого Кар не ожидал.

– Зачем тебе это? У тебя же есть нормальная еда, я хочу сказать – прямо на тарелке.

– Затем, что это весело, – ответила Лидия. – Когда вы пойдете?

– Мм… Я еще не знаю, – замялся Кар. – Послушай, Лидия, тебе, наверное, лучше остаться дома. Это может быть небезопасно.

Она нахмурилась:

– Я могу за себя постоять.

– В последний раз, когда мы были вместе, тебя чуть не убили, – напомнил Кар.

Камень оттягивал карман. Прошлые опасности позади, однако новые только ждут своего часа, в этом он уверен. До тех пор пока он не выяснит, что это за камень и почему Квакер так его боится, он не может подвергать Лидию риску.

Стекло машины опустилось, и миссис Стрикхэм снова выглянула:

– Сколько можно, Лидия?! Отец может что-то заподозрить, если мы так долго будем ходить по магазинам.

– Прости, – сказал Кар. – Я просто не хочу, чтобы у тебя были неприятности.

– Милая… – позвала ее миссис Стрикхэм.

Лидия закусила губу.

– Кар, я думала, мы друзья, – сказала она.

Он удивленно моргнул – ее слова прозвучали очень зло. Конечно, они через многое прошли вместе, но, помимо воронов, у него никогда не было настоящих друзей.

– Мы… мы и есть друзья, – выдавил он.

Лидия повернулась, открыла дверь машины и забралась внутрь. Пристегнув ремень безопасности, она грустно покачала головой:

– Тогда почему ты ведешь себя не как друг?

Дверь захлопнулась прежде, чем Кар успел что-либо сказать, и машина рванула с места, оставив его в одиночестве на окраине кладбища.

Глава 4

Кар порадовался, что сказал воронам ждать в конце улицы, потому что Селина в тот вечер ждала его у дома. Меньше всего ему хотелось напугать ее разговорами с птицами.

В этот раз она казалась выше ростом, даже выше его, но потом он увидел, что на ней кожаные сапоги на каблуке с высокой шнуровкой. Она была во всем черном – чулки, юбка до колен и приталенная куртка, застегнутая до самого подбородка. Кар подумал, что сказала бы о ней Лидия. Когда он подошел, Селина вытащила наушники из ушей.

– Ты опоздал, – сказала она.

Кар вытащил часы – десять минут одиннадцатого.

– Прости, – сказал он. – На дорогах сотни полицейских патрулей. Пришлось идти длинным путем.

– Вообще-то обычно их носят на запястье, – заметила она, увидев, что Кар положил часы в карман. – А что не так с полицией? У тебя неприятности?

Кар залился краской.

– Не совсем. Просто я… – Он не знал, что сказать.

– Все в порядке, – быстро сказала она. – На самом деле я даже не была уверена, что ты придешь.

Руки у Селины мерзли в черных перчатках без пальцев, и она подышала на них, чтобы согреть.

Кар не понял, к чему она клонит:

– Я же сказал, что приду. Ты готова?

– Разумеется, – ответила она. – Ну и куда ты собираешься отвести девушку на ужин?

Кар старался не покраснеть еще сильнее, но, судя по тому, как пылали щеки, у него ничего не вышло. Не думает же она, что он поведет ее в ресторан.

– Мы просто поищем еду в мусорных ящиках, – сказал он.

– А я просто пошутила, – ответила Селина. – Вот что я тебе скажу: ты покажешь мне, где найти хорошую еду, а я поработаю над твоим чувством юмора.

Кар ухмыльнулся. Он понимал, что девочка над ним смеется, но не возражал.

– Ты голодная?

– Как всегда, – кивнула Селина.

– Я знаю хорошее китайское кафе, – сказал Кар. – У них отличный стол на улице рядом со свалкой.

Девочка нахмурилась.

– Я тоже просто пошутил, – объяснил Кар.

Селина похлопала ему:

– Вот как. А ты быстро учишься. Звучит великолепно.

Они пошли дальше по улице. Кар по привычке старался держаться в тени, но Селина была совершенно спокойна. Она шла пружинистой походкой, иногда выходила на середину пустынной дороги или пинала консервные банки, валявшиеся на тротуаре. Если Кар вздрагивал от каждого разносившегося по городу звука – лай собаки где-то вдалеке или рев мотоциклетного двигателя, – то Селина, казалось, вовсе их не замечала.

Вскоре перед ними замаячили давным-давно бездействующие краны и строительные машины. На памяти Кара эта стройка всегда была заброшена, может быть, ее остановили как раз после Темного Лета. Кар снял куртку и положил ее на забор, по которому тянулась колючая проволока.

– Это кратчайший путь к центру города, – сообщил он, подтянувшись наверх. Сев верхом на забор, он протянул руку Селине.

Он мог бы и не утруждаться.

– Спасибо, я справлюсь, – сказала Селина, не протянув ему руки в ответ. Вместо этого она разбежалась и, перелетев через забор, приземлилась на четвереньки с другой стороны.

– Так где, ты говорил, ты живешь? – спросила она.

Кар спустился к ней.

– Э… я ничего такого не говорил, – сказал он. – Живу где придется.

У Кара не было ни малейшего желания скрытничать, но пока он был не готов рассказывать ей о церкви. К счастью, Селина не страдала излишней любознательностью. Он помнил, как Лидия при первой встрече буквально забрасывала его вопросами.

– Когда-то я жил в доме на дереве, – сказал он.

– Да ладно, – хмыкнула она. – И где же?

– В старом парке, к северу отсюда.

– Это жуткое место, – заметила она.

– Мне там даже нравилось.

Сейчас Кар с теплотой вспоминал свое гнездо, но зимой там бывало так холодно, что по утрам замерзало одеяло.

– Ты не боишься высоты? – спросил он. – Отсюда лучше всего идти по крышам.

Селина стряхнула с плеча какое-то насекомое и посмотрела на возвышающиеся впереди здания.

– Я попробую, – ответила она.

Кар пошел первым, цепляясь руками и ногами за щели в стене и подбираясь к разбитому окну на втором этаже. Крамб говорил ему, что когда-то здесь были военные бараки. Селина от него не отставала. На самом деле, Кар был рад, что Лидия не пошла с ними – с ней они бы продвигались гораздо медленнее. Они прошли через комнату, заваленную старыми бумагами, и по пожарной лестнице поднялись на крышу. Оттуда открывался роскошный вид на город.

– Ух ты! – восхитилась Селина.

Кар видел, что она в восторге, и почувствовал прилив гордости. Ему тоже нравилось смотреть на город с высоты. Он быстро пошел вперед, Селина – за ним.

– Скоро придется прыгать, – предупредил он. – Там не очень широко, но от меня не отставай.

Дойдя до края крыши, он перелетел через двухметровую пропасть. Он обернулся назад, но Селина уже перепрыгнула и приземлилась рядом с ним.

– А у тебя талант, – восхищенно заметил он.

– Я занимаюсь – занималась – гимнастикой в школе, – сказала Селина. – До того как сбежала. Здесь холодно! Ощущение, как будто ты птица и смотришь на все с высоты.

Кар тут же посмотрел на небо, удивленный, что до сих пор и не вспоминал о своих воронах. Он увидел Визга и Блик, они сидели на телефонных проводах футах в двадцати от них. Хмур тоже наверняка где-то поблизости. Вороны держались на расстоянии.

Они пошли дальше по крышам, Селина ни разу не оступилась. Постепенно они подходили все ближе к центру города.

– Ты скучаешь по школе? – спросил Кар.

– Ну… да, – кивнула она. – На самом деле я скучаю по друзьям.

– И давно ты сбежала из дома?

Кар посмотрел на нее – он хотел не показаться слишком любопытным, но, по-видимому, Селину его вопросы не раздражали.

– Два месяца назад, – сказала она. – На самом деле я не думала, что уйду надолго. Просто мне хотелось побыть одной какое-то время, а потом… я поняла, что мне это нравится.

Кар остановился у края крыши, глядя на дорогу внизу. Он пошел этим путем потому, что здесь большая часть магазинов были заколочены и уличные фонари никогда не горели, но все равно внизу ездили машины и попадались редкие прохожие.

– И как ты жила? – спросил он. – Добывала еду и все такое?

– Это были тяжелые времена, – вздохнула Селина. – Иногда я попрошайничала в городе или делала то, чего не следовало бы.

– Ты о чем? – нервно спросил Кар.

– Ох, да ничего из ряда вон выходящего, – сказала она. – Я училась выживать, вот и все.

Кар был рад сменить тему.

– Нам нужно спуститься вон туда, – сказал он. – Вон та сеть переулков ведет к реке – там как раз наш ресторан. – Он указал на водосточную трубу: – Спустишься по этой штуке?

Селина кивнула. Она коснулась его руки:

– Постой, Кар… Я хотела кое-что спросить.

– Да?

Она помедлила.

– Наверное, это не мое дело, но… В прошлый раз ты сказал, что это твой дом. Где твои родители?

– Они умерли, – ответил Кар. – Много лет назад.

– Ох. Прости.

Она снова не стала расспрашивать дальше.

– Все в порядке, – сказал Кар, передернув плечами. – А твои родители? Почему ты сбежала?

Селина чуть скривила губы.

– Отец ушел еще до моего рождения, – сказала она. – А с матерью мы не сошлись характерами. У нее очень важная работа. Она только о ней и думает. Поди и не заметила, что я сбежала.

Она улыбнулась – неубедительно, как показалось Кару.

– Ты думаешь когда-нибудь вернуться? – спросил он.

Селина перегнулась через край крыши, обхватив двумя руками водосточную трубу.

– Не знаю, – ответила она.

Она быстро съехала вниз, и Кар последовал за ней.

– Что, непросто угнаться? – спросила Блик, приземлившись на парапет здания.

– Немного, – буркнул Кар, приземлившись рядом с Селиной.

– Ты часто говоришь сам с собой? – поинтересовалась она.

Кар изобразил на лице улыбку:

– Иногда. Прости.

Вскоре они вышли к реке, громоздкие силуэты пристаней маячили в полумраке. Кару не нравилась Блэкуотер. Возможно, просто потому, что он не умел плавать, но непроницаемо черные воды, напоминавшие темную бездну, действительно выглядели пугающе. Крамб говорил ему, что вода в Блэкуотер настолько грязная, что достаточно глотнуть ее один раз, чтобы умереть в тот же день. Он рассказывал, что в местных газетах иногда писали о людях, упавших в реку, – больше их никогда не видели. В этом Кар не сомневался.

Он подумал о мисс Уоллес – библиотекаре. Она была добра к нему – еще в ту пору, когда он жил в Блэкстоунском парке, – и однажды дала ему книжку, в которой описывалось существо с телом женщины и рыбьим хвостом, живущее в реке. Как ни странно, сейчас вода была скорее синей, чем черной от грязи. Пока они шли по пустынной дороге, бегущей вдоль реки, он размышлял, существуют ли Бестии, которые говорят с рыбами.

– Ты в порядке? – спросила Селина.

Кар кивнул. Она шла рядом и с любопытством на него поглядывала.

У берега были пришвартованы лодки всех размеров – в основном они выглядели так, будто их бросили здесь навсегда: просто плавучие остовы, бьющиеся о причал. На некоторых еще можно было прочесть названия: «Прелестная Дева» или «Плавучая Роза», которые выглядели совсем уж неуместно вкупе с облупившейся краской и колониями водорослей, за долгие годы выросших на промасленных корпусах.

Одна лодка была в сравнительно лучшем состоянии и без имени. Она глубже сидела в воде, и сквозь стеклянное окно рубки, размещавшейся посередине палубы, Кар увидел, что внутри все заставлено деревянными ящиками и коробками.

– Возможно, там мы найдем что-нибудь интересное, – сказала Селина, указав на лодку.

Кар нервно огляделся. Вокруг никого не было – ближайший мост, по которому машины неслись вперед в лучах света, находился довольно далеко.

– Не знаю, – пробормотал он. – Разве это не воровство?

Селина пожала плечами:

– Скорее всего, да. Вот скажи честно – ты разве никогда раньше ничего не крал?

Кар залился краской.

– Крал, – признался он. Когда он был младше и отчаяннее. Одежду с бельевых веревок на улице, хлеб с открытых прилавков. Но теперь все было иначе. У него есть другие возможности добыть необходимое.

Селина запустила руку в карман и вытащила что-то блестящее, на кожаном ремешке. Кар вытаращил глаза и тут же стал проверять карманы собственной куртки:

– Мои часы! Как ты…

Селина криво усмехнулась:

– Там, на крыше, когда дотронулась до твоей руки.

Это впечатлило Кара, но и слегка обеспокоило.

– Я даже ничего не почувствовал, – сказал он.

– Ну, я это и имела в виду, когда говорила, что училась выживать, – сказала Селина. – У нуждающихся людей я никогда не воровала.

Она вернула Кару часы, и он положил их обратно в карман.

– Ну давай же, – убеждала Селина. – Никто и не заметит, мы много не возьмем. К тому же мы ведь не обязаны придерживаться одного маршрута.

В чем-то она права, подумал Кар. Но все-таки ему это не нравилось. Он снова огляделся и увидел, что три ворона уселись неподалеку на крышу другой лодки. Кар знал, что они бы поддержали Селину. У воронов не было времени на изучение нюансов человеческой морали. Но вот что сказала бы Лидия?..

– Здесь никого нет, – Селина неверно истолковала его взгляд и решила, что он боится. – Ничего страшного.

Она прыгнула на лодку, Кар за ней. Лодка слегка покачнулась под его весом. Селина подошла к двери рубки, на которой был навесной замок. Она достала что-то из кармана и, чуть высунув язык, принялась возиться с замком.

– Что это? – спросил Кар.

– Швейцарский армейский нож, – ответила Селина. – Без него я никогда не выхожу из дома.

Замок открылся с легким щелчком. Девочка усмехнулась и принялась разматывать цепь, висевшую на дверной ручке. На реке стояла тишина, и лязг теперь казался просто оглушающим.

– Как, ты думаешь, я открыла заднюю дверь в твоем доме?

– Может, не стоит… – начал было Кар.

– Расслабься, – сказала Селина, заходя внутрь. Кар на всякий случай еще раз огляделся и на цыпочках последовал за ней. Девочка уже сидела на корточках рядом с коробкой, сосредоточенно вскрывая ее тем же многофункциональным ножом. Вскоре крышка резко откинулась. Внутри Кар увидел ряды жестяных банок.

– Фу, грибной суп, – поморщилась Селина и перешла к следующей коробке.

– А вот это уже лучше! – воскликнула она. – Печенье!

Она поднялась и бросила Кару две пачки. Тот неуклюже поймал их и положил во внутренний карман. Что ж, хотя бы воронов порадует.

– Эй, смотри, что я нашла! – позвала Селина. Она сидела у деревянного ящика, в котором лежали какие-то круглые фрукты. Она бросила один Кару.

Он поймал его и запустил зубы в мякоть. Фрукт тут же брызнул соком.

– Ух ты! – восхитился Кар. – Что это?

Селина громко фыркнула:

– Ты никогда не ел персики?

Кар покачал головой и откусил еще.

– Это лучшая еда, которую…

Крик ворона разрезал ночной воздух. Селина резко вскочила, и Кар услышал голос Блик снаружи.

– Опасность! – прокаркала она.

Кар бросил огрызок персика и схватил Селину за руку.

– Кто-то идет, – прошипел он.

– Откуда ты знаешь? – шепнула она в ответ.

Стоило ему направиться к двери рубки, как пол под ногами вновь покачнулся. Кто-то еще взобрался на борт.

– Прячься! – шепнул он.

Селина, похоже, испугалась – она послушалась, нырнув за груду ящиков.

С другой стороны рубки Кар заметил небольшую дверь. Он указал на нее пальцем, Селина согласно кивнула. Кар заглянул в щель между главной дверью и косяком и увидел, что на носу лодки стоят двое.

Он сразу понял, что это не полицейские. Женщина – в темноте ее возраст трудно было определить – в какой-то пестрой лоскутной хламиде. Ее непослушные волосы торчали в разные стороны под разными углами, а верхние зубы нависали над нижней губой. Ее спутник являл собой ее полную противоположность. Его безукоризненный белый костюм был таким ярким, что, казалось, светился. Ему было уже, наверное, к пятидесяти, и его широкое морщинистое лицо могло бы показаться доброжелательным, если бы не маленькие холодные голубые глаза. На голове у него была белая широкополая шляпа.

Женщина вздрогнула.

– Мы-мы-мы знаем, что ты здесь, – заикаясь, проговорила она надрывным голосом. – Вы-вы-выходи, мальчик.

У Кара ком застрял в горле, он старался дышать медленнее. Он понимал, что с помощью воронов, скорее всего, убежит от них – но как быть с Селиной? Женщина сказала «мальчик», может быть, они и не знают, что Селина тоже здесь. Он должен отвлечь их, чтобы она успела спастись.

Он медленно открыл дверь и вышел на палубу.

– Кто вы такие? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал спокойно.

– Позволь нам представиться, – сказал, растягивая слова, человек в белом костюме. Он снял шляпу, волосы у него тоже были белые и тщательно уложенные.

– Меня зовут мистер Шелк, а эта глубокоуважаемая леди носит фамилию Пинкертон.

– И чего вы хотите? – спросил Кар.

Он оглянулся, ища глазами воронов, готовясь дать им команду.

– Птицы тебе сейчас не помогут, – сказал мужчина.

Кар вздрогнул. Если они знают, что он говорит с воронами, вывод напрашивается только один.

– Вы Бестии, – сказал он.

Женщина с растрепанными волосами захихикала, и палуба ожила, пришла в движение. Сотни блестящих глаз уставились на Кара, и стая крыс бросилась на него.

Глава 5

При виде надвигающегося полчища Кар отпрянул назад. Он пнул один из стоявших рядом ящиков, и тот с грохотом упал на палубу, преградив путь крысам. Но те просто хлынули по нему неумолимым потоком, пушистые тельца так и мелькали.

Кар вытянул руку и, ухватившись за деревянный шест с металлическим крюком на конце, быстро провел им по палубе, разбрасывая крыс в разные стороны. Но через несколько секунд они уже бежали по шесту, карабкаясь все выше. Кар отбросил его, вспрыгнул на стоявшую рядом бочку, а с нее – на крышу рубки. Он видел, что глаза женщины закатились, обнажив налитые кровью белки – они поблескивали в темноте, когда Бестия отдавала приказы грызунам. Волны крыс штурмовали рубку, зверьки забирались друг на друга, карабкались вверх и падали, когда у них не получалось зацепиться за стену клацающими челюстями.

– Ты представляешь, – усмехнулся мужчина в белом костюме, – как быстро эти создания могут съесть тебя? Крыса будет есть до тех пор, пока не отяжелеет настолько, что не сможет двигаться. К тому же они неразборчивы: мышцы, кости, хрящи – им абсолютно все равно.

Кар огляделся в поисках спасительного маршрута, но крысы были повсюду. Вокруг лодки только вода, а он не умеет плавать. И что с Селиной? Она уже успела выбраться через заднюю дверь?

– Хотя бы объясните, что вам нужно, – сказал он.

Мистер Шелк вытянул руки. Кар подумал, что его костюм сшит из какого-то необычного материала, но из какого именно, он не знал.

– Брось эти игры, мальчик, – сказал мужчина. – Нам нужен камень.

Кар сглотнул.

– Я не понимаю, о чем вы, – выдавил он.

Губы мистера Шелка тронула улыбка.

– Ну-ну, – проговорил он, – не стоит лукавить. Пинкертон?

Женщина дернула рукой, и крысы просто обезумели; карабкаясь друг на друга, они образовали пирамиду у стены рубки. Одной из них удалось забраться наверх, до ноги Кара. Мальчик пинком отшвырнул грызуна и мысленно призвал своих воронов. Их черные фигурки пронеслись перед его внутренним взором, и он приказал им наброситься на Пинкертон.

Визг, Хмур и Блик вынырнули из тьмы. В тот же миг пиджак мистера Шелка будто взорвался. Сотни крылатых существ поднялись в воздух и устремились наперерез воронам. Мотыльки!

Кар слышал, как Хмур закричал: «Я ничего не вижу!», когда крылатые существа облепили его. Визг и Блик метались из стороны в сторону, насекомые так и кишели на их перьях.

– Давай попробуем еще раз, – сказал мистер Шелк. – Отдай мне Полуночный Камень.

– С-с-сделай это, – прокудахтала Пинкертон. – Он нужен ей. Он нужен ей.

«Ей? – подумал Кар. – Какой еще ей?»

Острая боль пронзила лодыжку, и он закричал. В него вцепилась крыса. Еще одна лезла вверх но ноге, цепляясь за брюки и зловеще щелкая зубами. Другие не отставали, подбираясь все ближе. Кар чувствовал, что их зубы впиваются в его тело, и кричал, молотя по грызунам кулаками. А крысы уже лезли ему на спину. Кару едва удавалось сохранять равновесие под грузом извивающихся тел, облепивших его. Теперь оставалось только одно – он спрыгнул с лодки и громко шлепнулся в реку.

Ледяная вода поглотила его, и в какой-то миг он видел только пузырьки в темноте. Одежда прилипла к телу и замедляла движения, но потом его вытолкнуло на поверхность, и он глотнул воздуха.

Страх сковал сердце. Кар снова ушел под воду с головой и начал задыхаться. Он замолотил руками по воде, вынырнул наверх и закашлялся. Крысы тоже плавали вокруг, тут и там мелькали их тельца. Берег был всего лишь в нескольких футах, но Кар не мог до него добраться. Его снова потянуло вниз.

И тут он коснулся ногами песчаного дна Блэкуотер. Ему удалось оттолкнуться и ухватиться за канат, которым лодка была привязана к берегу. Часто-часто дыша, вымокший до нитки, он дотащился до берега.

Мистер Шелк уже стоял на тропинке у реки. Мотыльки порхали вокруг него, а потом все одновременно сели, словно обернув его пиджак полупрозрачной тканью. Кар быстро глянул на лодку и увидел, что задняя дверь рубки открыта. Значит, Селина выбралась наружу.

– Тебе не убежать от нас, – спокойно произнес мистер Шелк. – Ей нужен камень, и она его получит.

Кар колебался. Он понятия не имел, что это за камень, но мама завещала его ему. Единственная вещь, которую она ему оставила. Просто так, без боя, он ни за что его не отдаст.

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – повторил он.

Воронов нигде не было видно. Он огляделся по сторонам, ища Селину, но и ее не увидел. А затем он почувствовал, как что-то врезается в спину. Ну конечно! У него же есть еще одно оружие.

Кар отбросил промокшую куртку и вытащил из ножен Клюв Ворона.

Мистер Шелк спокойно посмотрел на меч и галантно подал руку Пинкертон, чтобы помочь ей сойти на берег. Полчище крыс последовало за ней.

– Прошу тебя, – сказал он. – Не стоит быть таким неучтивым.

– Оставьте его в покое, – раздался чей-то голос.

Кар резко обернулся и увидел, что к ним по тропинке идет невысокий человек. Но его сердце упало: он узнал в этом человеке Пипа. Следом за ним бежала огромная стая мышей.

– Беги! – крикнул ему Кар. Пип покачал головой и взмахом руки отправил мышей в атаку на злых Бестий.

Крысы сошлись с мышами в яростной схватке, пушистые тельца корчились и извивались, издавая жуткие визги и крики, когда грызуны набрасывались друг на друга. Кар обернулся и увидел, что мистер Шелк куда-то пропал. Но у него уже не было времени об этом думать. Он перепрыгнул через сцепившихся грызунов и бросился на Пинкертон. Та отшатнулась, взмахнув руками, споткнулась и упала на землю. Кар приставил Клюв Ворона к ее горлу.

– П-п-пожалуйста, – взмолилась она. – Не убивай меня!

– Отзови своих крыс! – приказал он.

Лязг зубов и визги тут же прекратились, наступила тишина. Кар оглянулся назад:

– Пип?

Мистер Шелк, подкравшись к Пипу сзади, теперь держал его на весу, приставив к горлу изящный серебряный кинжал. И как только Говорящий-с-мотыльками пробрался туда мимо Кара? Тропа была такая узкая…

Крысы растворились во мраке, а мыши окружили Пипа, но держались на почтительном расстоянии.

– Отпусти его, – сказал Кар.

Мистер Шелк ухмыльнулся:

– Или что? Ты убьешь ее? Мне почему-то кажется, что ты куда больше радеешь за этого мальчика, чем я за бедную Пинкертон. Режь ее глотку, мне все равно.

– Ч-ч-что?.. Н-н-но… – проговорила Пинкертон, дико вращая глазами.

– Так что отдай мне его, пока не пролилась кровь мальчика, – сказал мистер Шелк.

– Не отдавай ему ничего! – крикнул Пип.

– Терпение не входит в число моих достоинств, – сказал мистер Шелк и сильнее прижал лезвие к бледной шее Пипа.

Кар мысленно призвал своих воронов, приказывая им явиться как можно скорее. Он почувствовал, как они откликнулись, но Блик первой спикировала на мистера Шелка и вонзила когти ему в руку. Тот вскрикнул от боли и выронил кинжал, в тот же миг Хмур ударил его в плечо. Облако мотыльков поднялось вверх, когда их хозяин упал на землю.

Кар времени не терял. Он схватил Пипа за руку, и они бросились бежать по тропинке, потом резко свернули за угол, оказавшись в проулке между двумя причалами.

Они бежали так быстро, насколько у Кара хватало дыхания, стараясь оказаться как можно дальше от реки. Вскоре ноги заломило от боли. Когда они добрались до моста, откуда-то сверху послышался голос Селины:

– Сюда!

Она сидела на узких ступенях, которые вели на мост. Кар бросился к ней, Пип за ним, и вскоре оба оказались на пустынной дороге. Вороны, благополучно выбравшиеся из переделки, опустились на перила моста и сложили черные крылья.

– Спасибо! – выдохнул Кар.

Селина настороженно посмотрела на него:

– Я ничего не сделала.

– Слышала, Блик? – сказал Визг. – Вот она его уела!

Несколько мышей пробежали по дороге, Селина удивленно проводила их взглядом.

– Мы сделали это! – воскликнул Пип.

Кар обернулся и схватил его за плечи.

– Идиот! – яростно крикнул он. – Чем ты только думал?!

У Пипа задрожала нижняя губа:

– Я просто хотел помочь тебе.

– Не нужна мне твоя помощь! – сердито ответил Кар. – Мне нужно, чтобы ты перестал ходить за мной по пятам. – Он огляделся, ожидая увидеть поблизости голубей. – Шпионы Крамба тоже здесь?

– О чем вы говорите? – спросила Селина, недоуменно глядя на них. – Кто были те люди? Почему крысы набросились на тебя? И мотыльки? Это… противоестественно.

– Это трудно объяснить, – сказал Кар.

– Ну, может, ты все-таки попытаешься? – настаивала Селина. – Нас чуть не убили. Ты знаешь этих людей? Что им нужно?

События сменяли друг друга так быстро, что Кар просто не мог уложить все в голове. Но слова Феликса Квакера по-прежнему звучали у него в мозгу. Ни Селина, ни Пип не слышали, как мистер Шелк говорил про камень. Тайна по-прежнему в безопасности.

– Я не знаю, – сказал он. – Слушай, тебе лучше вернуться в мой дом.

Селина нахмурилась:

– Постой-ка, что ты имеешь в виду? Куда вы идете?

– Обратно в церковь, – прокаркал Хмур. – Хватит приключений на этот вечер.

– И что это за вороны? – нетерпеливо продолжала допытываться Селина. – Готова поклясться, что они летели за нами от самого дома.

– Может, лучше просто рассказать ей? – предложил Пип. Словно по команде, мыши пробежали по его брюкам и спрятались в складках одежды.

– Рассказать мне о чем? – спросила Селина. – Вы двое из цирка, что ли?

– Не обращай внимания, – сказал Кар. – Пойми, для тебя будет лучше, если ты не пойдешь с нами, вот и все.

Он быстро пошел вперед. Ему нужно было время, чтобы все обдумать.

– Ну уж нет! – крикнула она, догоняя его. – Ты не можешь так просто уйти. Скажи мне – что происходит?

– Нам задержать ее? – спросил Визг, пролетая так низко над головой Селины, что ей пришлось пригнуться. Она злобно посмотрела на ворона, но продолжала идти за Каром, потом остановилась и обернулась к Пипу.

– Тогда ты, мышиный мальчик, расскажи мне, – потребовала она.

Кар глубоко вдохнул и обернулся:

– Хорошо, я объясню тебе. Но не здесь.

Кар знал только одного человека, который мог бы помочь им теперь, когда злые Бестии гуляют на свободе. Он направился на север, прочь от реки. Настало время нанести визит самой могущественной Бестии в Блэкстоуне.

– Куда мы идем? – спросил Пип, семенивший рядом.

– Нам нужно поговорить с Вельмой Стрикхэм, – ответил Кар.

* * *

По дороге Кар начал рассказывать Селине о тайном мире Бестий, причем Пип постоянно встревал с комментариями. Ей было непросто в это поверить, но Визг и Блик с радостью демонстрировали, что могут общаться Каром, по команде приземляясь ему на плечи. Хмур не принимал участия в забаве.

– Я вам не цирковая обезьянка, – проворчал он.

Пип тоже не остался в долгу, заставляя мышей цепочкой выстраиваться у него на руках или садиться на земле, образовав ровный круг.

– Потрясающе! – восхищалась Селина.

За последние два месяца Кар только один раз наведывался в парк – чтобы забрать из старого гнезда свои скромные пожитки. Когда они подошли к парку, Кар поймал себя на мысли о том, как сильно изменилась его жизнь за столь короткое время. Пока он жил в домике на дереве, мир Бестий был для него такой же тайной, как и для Селины. Тогда он почти не общался с другими людьми.

Лидия Стрикхэм и ее семья изменили всю его жизнь.

– Я не помню Темное Лето, – говорила Селина. – Тогда мы жили на побережье, и мне было лет шесть-семь.

В доме Стрикхэмов горел свет. Кар вспомнил слова Лидии о том, что ее отца уволили и что, возможно, им придется переехать. Это было несправедливо.

С некоторой опаской Кар подошел к входной двери. Первый раз, когда Лидия пригласила его сюда на ужин, он жутко волновался. Сейчас он размышлял, стоит ли говорить миссис Стрикхэм о камне. Полуночный Камень. Квакер советовал никому о нем не рассказывать. «Твоя мама сказала бы то же самое», – так он и сказал.

Кар уже поднял руку, чтобы постучать, когда, облетев дом, вернулась Блик:

– Она не одна. Я видела ее у окна с другой стороны. С ней какой-то мужчина.

Кар замер.

– Мистер Стрикхэм, – пробормотал он.

– Может, лучше пойдем к Крамбу? – подал голос Пип. – Он наверняка знает, что…

– Нет, – отрезал Кар. Он представил себе лицо Говорящего-с-голубями, если тот узнает, что они с Селиной воровали еду. К тому же он был уверен, что видел по меньшей мере двух голубей, увязавшихся за ними милю назад. Крамб может подождать.

Пип недовольно топтался на месте.

– А что не так с мистером Стрикхэмом? – спросила Селина.

– Он не знает, что его жена Бестия, – ответил Кар. На миг он задумался. – Придется ждать.

– Холодно, – сказала Селина.

Кар не мог с этим не согласиться. Его одежда до сих пор не высохла после «купания» в Блэкуотер.

– Давайте зайдем с другой стороны, – предложил он.

Они перелезли через стену с задней стороны дома и оказались в саду. Кар знал, что комната Лидии находится на втором этаже. Шторы были задернуты, но свет горел.

– Визг, ты не мог бы постучаться?

Вскоре, после того как ворон постучал клювом по стеклу, шторы раздвинулись. Когда Лидия увидела Кара и его друзей в саду, на ее лице появилось удивление, а потом злость. Она вновь задернула шторы.

– Она твой друг, разве нет? – спросила Селина.

– Надеюсь, что так, – ответил Кар. Видимо, Лидия все еще дулась после их разговора на кладбище.

– Теперь нам придется вернуться в церковь, – сказал Пип.

Кар уже собирался с ним согласиться, хотя и с неохотой, но тут со скрипом открылась задняя дверь. Лидия выглянула на улицу.

– Заходите тихо, – предупредила она.

Кар и другие на цыпочках зашли внутрь и поднялись по лестнице в комнату Лидии. На стенах висели плакаты с животными. Лидия закрыла за ними дверь и оглядела их мокрую одежду.

– Похоже, вы решили искупаться, – резко сказала она. – Это и есть та девочка, про которую ты мне рассказывал?

– Меня зовут Селина, – сказала та, протянув Лидии руку. – Кстати, у тебя красивая комната. Здесь так… мило.

– Лидия, – ответила девочка, не протянув руки в ответ. – Я так понимаю, что ваша прогулка по свалкам пошла не по плану.

Кар расстегнул куртку и вытащил из кармана мокрую и помятую пачку печенья.

Лидия закатила глаза:

– Надеюсь, это того стоило.

В окно снова постучали, и Кар увидел, что все три ворона сидят на карнизе.

– Они хотят, чтобы их впустили, – сказал он.

Лидия открыла окно, и вороны влетели в комнату.

– Странные обои, – сказал Визг, изучая стены. – Почему не с воронами?

– Что он сказал? – спросила Лидия.

– Ему нравятся твои плакаты, – ответил Кар.

Он рассказал о том, что случилось на реке, ни единым словом не обмолвившись о камне. Выражение лица Лидии чуть смягчилось.

– Тебе нужно было взять меня с собой, – сказала она и кивнула на Селину: – Так ты тоже Бестия?

– Нет, – ответил за нее Кар. – Лидия, нам нужно поговорить с твоей мамой.

Лидия медленно перевела взгляд на его ботинки и вздрогнула:

– Кар, ты пачкаешь кровью мой ковер.

Кар тоже посмотрел вниз и увидел струйку крови, стекающую с лодыжки:

– Ой! Прости!

Лидия бросила ему со стола платок, и Кар осторожно закатал штанину. На икре и лодыжке были точечные ранки.

– Выглядит неприятно, – раздался чей-то голос. Все аж подпрыгнули.

Миссис Стрикхэм в ночном халате стояла в дверях.

– Мама! Могла бы постучаться! – возмутилась Лидия.

– То же самое следовало бы сказать нашим гостям, – хмыкнула миссис Стрикхэм. – Кто эта юная леди? – Ее голос звучал неодобрительно.

Кар призвал на помощь все свое хладнокровие.

– Прошу прощения, что привел ее сюда, – сказал он. – Нам больше некуда было пойти. Мне… нам пришлось рассказать ей, кто мы такие.

Миссис Стрикхэм пристально смотрела на него:

– Ты рассказал ей о Бестиях?

Кар открыл было рот, затем снова закрыл. Его щеки пылали.

– Хм-м-м, – протянула миссис Стрикхэм. Она метнула на Селину недоверчивый взгляд, потом наклонилась к ноге Кара. – Крысиные укусы? Значит, ты познакомился с очаровательной мисс Пинкертон?

Кар кивнул.

– В доках, – сказал он. – На нас еще напал Говорящий-с-мотыльками.

– Мистер Шелк? – уточнила миссис Стрикхэм. – Мы не знали наверняка, по-прежнему ли он в Блэкстоуне. Так что им было нужно?

Кар колебался, вспоминая слова Квакера. Он сказал, что камень – это бремя Говорящего-с-воронами.

Кар принял решение. Сейчас, при Лидии, Пипе, и Селине, он не может рассказать миссис Стрикхэм о камне. Он постарался не смотреть ей в глаза.

– Я не знаю, – соврал он.

– Нет, знаешь! – возразил Пип. – Разве это не очевидно?

Кар почувствовал, как кровь отхлынула от лица. Откуда Пип мог узнать, что у него в кармане?

– Клюв Ворона! – сказал Пип. – Хозяин мотыльков требовал, чтобы ты отдал его, разве нет?

– Э… да-да, – сказал Кар.

– Но ведь Сеятель Мрака исчез навсегда, правда? – сказала Лидия. – Даже если им удастся открыть портал в Земли Мертвых, они не смогут вернуть его к жизни. Какая им польза от Клюва Ворона?

– Хороший вопрос, – сказала миссис Стрикхэм. – Что бы они ни задумали, мы не можем допустить, чтобы они довели это дело до конца.

– Наверное, нам лучше уйти… – начал было Кар, но миссис Стрикхэм подняла руку, заставив его умолкнуть.

– Ни в коем случае. Если Пинкертон и Шелк рыщут в округе, у меня нет иного выхода, кроме как настоять на том, чтобы вы остались здесь. Вы оба и девочка, – она бросила еще один ледяной взгляд на Селину. – Только не шумите. У меня нет желания объяснять отцу Лидии, почему мы привечаем беспризорных детей. Утром мы подумаем, как нам лучше поступить.

– Можно созвать Совет Бестий, – влез Пип.

Миссис Стрикхэм свирепо обернулась к нему.

– Я сообщу тебе, когда мне понадобится твой совет, – сказала она. – А сейчас ложитесь спать.

Когда дверь за миссис Стрикхэм закрылась, Селина вздохнула:

– А я-то думала, что моя мама строгая.

– Она просто волнуется, – сказал Кар.

– Вы оба – прекратите обсуждать мою маму! – рявкнула Лидия. Она кивнула на диван, притулившийся у стены. – Кто-нибудь из вас может спать там. Остальным придется довольствоваться полом. В шкафу есть одеяла.

– А как же мы? – спросила Блик.

Лидия обернулась на воронье карканье.

– Если я правильно поняла этого ворона, то снаружи в достатке комфортабельных веток.

– Какая звериная жестокость, – заметил Хмур.

Кар подошел к окну и открыл его:

– Вперед, вы трое. Будьте начеку.

Вороны вылетели в ночь. Закрывая окно, Кар заметил тень лисы, крадущейся в саду.

«Мне следовало знать, что подкрасться к Вельме Стрикхэм невозможно», – подумал он с улыбкой. Может, она и суровая, но она лучший союзник, который у них есть.

Селина устроилась на диване, Кар улегся рядом с Пипом на ковре. Крамб, должно быть, недоумевает, куда они делись, но по крайней мере он знает, что мальчики в безопасности.

Вскоре Кар услышал спокойное дыхание Пипа и Лидии. Он не знал, спит ли Селина. Когда он повернулся посмотреть, камень вонзился ему в бок.

Наверное, теперь стоит выбраться из комнаты и найти миссис Стрикхэм. Ей можно доверять, ведь так? Кар уже привстал на локтях, готовясь подняться, но что-то удержало его.

Чем бы ни был этот камень, что бы он ни делал, он опасен. В этом Кар был уверен. Говорящий-с-мотыльками говорил о женщине, так? Он сказал: камень нужен ей. И это явно не совпадение, что Квакер тоже говорил о «ней».

«Она следит за нами, даже сейчас». Кто был этот неведомый враг? Еще одна Бестия, это уж точно.

Полуночный Камень – так назвал его мистер Шелк. Это просто название или ключ к силам камня?

Кар поежился. Он всегда любил ночь, но что-то подсказывало ему, что с этим камнем лучше быть поосторожнее. Как, почему он оказался у его матери и что он может значить для него?

Кар сжал камень в кулаке, и его мысли стали темными, путаными. От приступа изжоги стало трудно дышать. Что-то не так. Обычно в присутствии воронов он чувствовал себя спокойно. Даже когда они не разговаривали, на задворках сознания он всегда их чувствовал. Но теперь его разум искал и находил лишь пустоту. Леденящий страх, что они покинули его, охватил Кара.

И вдруг он вспомнил. Это случилось, когда ему было лет пять, не больше, вскоре после того, как вороны унесли его из дома. Тогда он мало что мог делать самостоятельно, поэтому полагался на воронов, которые приносили ему червей, гусениц и тому подобное. Однажды в зимнюю ночь свирепствовала метель, и вороны не вернулись с едой. Голодный, одинокий и замерзший, он дрожал от жуткого, ни с чем не сравнимого страха. Он хорошо помнил, как громко гортанно выл в гнезде и как не мог сдержать катившиеся по щекам горячие слезы отчаяния…

Едва дыша, Кар поднялся, спотыкаясь, подошел к окну и отдернул шторы – он был уверен, что не увидит воронов за окном.

Но увидел. Три птицы сидели, прижавшись друг к другу, на стене, окружавшей сад. Кар приоткрыл окно и глубоко вдохнул прохладный воздух. Хмур вопросительно посмотрел на него.

– Все в порядке? – тихо спросил он.

Кар помедлил несколько секунд, приходя в себя, потом поднял руки и показал ворону большие пальцы. Страх улетучился, и сердце вновь забилось спокойно.

Задернув шторы, мальчик прокрался обратно на свое место и лег. Одергивая одежду, он вновь почувствовал тяжесть камня, только теперь ему не хотелось к нему прикасаться.

Эта вещь была источником какого-то великого зла, которое он пока не в состоянии осмыслить.

Но в одном Кар не сомневался. До тех пор пока не узнает правду, он будет противостоять этому злу в одиночку.

Глава 6

Лишь один звук нарушал тишину – тихий скрип веток, когда гнездо мягко покачивалось. С неба, похожий на белый пепел, сыпал снег и укутывал деревья. Но когда снежинки падали в гнездо, они таяли и превращались в ничто. Кару не было холодно. Он посмотрел на стол перед собой. На его ладони лежал камень. По-прежнему оставаясь черным, он теперь словно излучал сияние, наполняя гнездо светом и теплом.

– Здравствуй, Джек, – послышался добрый голос.

Кар посмотрел вверх, и его сердце затрепетало. Напротив него сидела мама и улыбалась. У нее была бледная кожа и почти белые волосы. Даже на ресницах словно застыл иней.

– Ты здесь, – сказал он. – Но как?

– В Землях Мертвых многое возможно, – ответила она.

Он снова посмотрел на камень.

– Ты должен сохранить тайну, – сказала мама. Она протянула нежную белую руку и сжала ему пальцы так, что они накрыли камень. – Ты должен нести это бремя в одиночку, сын.

Кар почувствовал, как тепло камня разливается по жилам.

– Что это? – спросил он.

Мама вздрогнула и убрала руку. Ее глаза широко раскрылись.

– Уходи! – крикнула она. Она резко встала, опрокинув стул, на котором сидела.

Кару стало страшно.

– Но я хочу остаться с тобой, – сказал он.

– Он идет, Джек, – ответила она. – Уходи сейчас же.

Кар бросился к люку в полу и откинул крышку. Темная пелена у подножия дерева скрывала ствол и землю, отчего снег казался черным.

Пауки. Миллионы пауков.

– Не дай ему завладеть камнем, Джек, – сказала мама. Она вжалась в стену гнезда и дрожала. – Он не должен получить его.

Кар, ошеломленный, по-прежнему сидел на корточках, а пауки все собирались у подножия дерева, наползая друг на друга. Они полезли вверх, надвигаясь черной шуршащей волной. Неудержимые.

Кар захлопнул крышку люка и положил поверх брусок, чтобы его нельзя было открыть снаружи.

– Скажи мне, что это! – крикнул он. – Почему он хочет получить его?

Но когда он обернулся, матери уже не было. Он остался совсем один. Гнездо опустело, а снег все падал и больше не таял.

Бумм!

Люк затрясся, и гнездо задрожало.

Бумм, бумм, бумм!

Что-то тяжело било с другой стороны. Он знал что. Он знал, кто это был.

Сеятель Мрака.

Прерывисто дыша, он вскарабкался на край гнезда. Он все еще может спастись. Он может улететь. Он – Говорящий-с-воронами, небо – его друг. Ему нужно лишь превратиться.

Бумм, бумм, бумм!

Люк с треском разлетелся на части, из дыры вылезла длинная тонкая рука, пальцы на ней сгибались словно паучьи лапы.

Кар, спрыгнув с гнезда, раскинул руки, желая, чтобы они превратились в крылья.

Но они не превратились.

Он упал, и страх сковал его сердце. Ветви хлестали его по лицу.

Удар – и все стихло.

Он лежал на спине в снегу. Боли не было, но он совсем не чувствовал собственного тела. Мысли бесконтрольно текли куда-то, взгляд блуждал по мрачному зимнему небу.

Потом он услышал шаги. Тихое похрустывание, с каждым разом все более отчетливое.

Сеятель Мрака приближался.

Кар крепко зажмурился, чтобы не видеть воплощение своих страхов.

Шаги стихли.

– Открой глаза, – прошептал тихий голос. Голос, в котором сквозила жестокость.

Кар пытался отвернуться, но сильная рука взяла его за подбородок.

– Посмотри на меня, – сказал голос.

Глаза Кара повиновались, хотя он сам не желал этого.

Над ним стоял Сеятель Мрака. Лицо, на которое спадали тонкие пряди черных волос, рассечено шрамами. Кар молил, чтобы тело ему повиновалось, но тщетно.

– Он нужен мне, – сказал его враг. Глаза Сеятеля Мрака были паучьими, сложными. В каждом зрачке отражалось испуганное лицо Кара.

Кар, насколько ему позволяла железная хватка Сеятеля Мрака, покачал головой. Он не мог отдать камень, который мама доверила ему на хранение.

Сеятель Мрака присел рядом с ним так, что их лица оказались на одном уровне. Его кожа была гладкой и блестящей. «Слишком гладкая», – подумал Кар. Сеятель Мрака поднял другую руку и прижал кончики пальцев к своему лицу. Почерневшие ногти вонзились в белую плоть.

У Кара сердце ушло в пятки, когда Говорящий-с-пауками начал срывать с себя лицо, отрывая кожу от черепа. Он вдруг понял, что это маска. Это создание вовсе не было Сеятелем Мрака, это был кто-то другой.

В ужасе от того, что было под маской, Кар закрыл глаза…

Сквозь шторы просачивался свет. Сначала Кар удивился, не понимая, почему он не видит над собой балки церковной крыши, но когда пелена сна окончательно спала, он отчетливо вспомнил прошедшую ночь. Оглядевшись, он увидел, что остальные еще спят. Селина слегка хмурилась во сне. Пип лежал, свернувшись калачиком.

Кара начала мучить совесть. Даже если шпионы Крамба видели, что они пришли в дом Стрикхэмов, он все равно будет беспокоиться, особенно за Пипа.

Снаружи послышалось гудение автомобиля. Дверь комнаты распахнулась – за ней стояла миссис Стрикхэм, на ней уже было темное пальто.

– Всем доброе утро. Нам пора ехать.

– Куда? – спросил Кар, садясь прямо.

– Мой муж весь день на совещании, – сказала мама Лидии. – Я созвала собрание. Оно начнется через час.

– Значит, вы все-таки последовали моему совету, – сказал Пип, выпятив худую грудь.

Губы миссис Стрикхэм сложились в некое подобие улыбки, и она вышла из комнаты.

Кар вскочил на ноги и побежал за ней.

– Постойте, – сказал он, догнав ее и понизив голос. – А что с Селиной?

Миссис Стрикхэм вскинула бровь:

– Ей придется поехать с нами. Теперь, когда она знает о Бестиях, на нас ложится определенная ответственность. Мы не можем выпускать ее из виду.

Уловив осуждающую нотку в ее голосе, Кар покраснел.

– Простите меня, – сказал он.

Выражение лица миссис Стрикхэм смягчилось, и она коснулась его руки:

– Не волнуйся. Этот вопрос мы можем решить позже. На похоронах Эмили у нас не было возможности толком поговорить. Сейчас скажи мне: как тебе обучение у Крамба? Я слышала, ты хорошо проявляешь себя на тренировках.

Кар на миг стушевался. Он полагал, что миссис Стрикхэм не общается с Крамбом, но теперь по ее словам было ясно, что она знает, как обстоят дела в церкви.

– Тяжело, – сказал он. – Но с каждым днем у меня получается все лучше.

– Хорошо, – сказала она. – А тебе удавалось снова превратиться в ворона?

Кар покачал головой, вспомнив позавчерашнюю провальную попытку за домом Квакера.

Миссис Стрикхэм кивнула:

– Тебе повезло, что ты хотя бы один раз смог это сделать. Я долгие годы пыталась превратиться в лису. – Она крепче сжала его руку. – У тебя есть дар, Кар. Не прекращай попытки.

Кар весь раздулся от гордости. Миссис Стрикхэм спустилась по лестнице, и он уже шел обратно в комнату Лидии, как вдруг ему пришли на ум другие ее слова.

Что она имела в виду, когда говорила, что надо «решить вопрос с Селиной»?

Вслед за миссис Стрикхэм они подошли к такси, стоявшему у дома. За рулем этой крупногабаритной машины сидел молодой азиат с пирсингом в губе и синяками под глазами. Кар был абсолютно уверен, что никогда раньше его не видел. Судя по тому, как нахмурилась Лидия, она тоже видела его впервые. Краем глаза он заметил, что его вороны сидят напротив машины на парковой стене.

– В зоопарк, – сказала миссис Стрикхэм в окошко водителю.

Молодой человек крепче сжал руль.

– Пожалуйста, – сказала миссис Стрикхэм. – Я знаю, что будет непросто.

Водитель кивнул:

– Раз уж дело того требует, миссис С.

Пип забрался на заднее сиденье, и Кар заметил, что краем губ он улыбнулся водителю. Они знают друг друга. Тот тоже Бестия?

Селина оглядела улицу и тоже залезла в машину. Миссис Стрикхэм села рядом с водителем. Кар кивнул воронам. «Следуйте за нами», – приказал он.

– Куда они собрались? – спросила Блик.

– Делай как он сказал, – пробурчал Хмур.

Кар видел, что Лидия все еще стоит возле такси; тогда он втиснулся рядом с Селиной, и лишь тогда Лидия села. Их было четверо на заднем сиденье, так что дверь едва закрылась.

Машина выехала на дорогу и понеслась по городу.

– Как так получилось, что я раньше ничего не слышал о мистере Шелке или о Пинкертон? – спросил Пип. – Крамб никогда не упоминал эти имена.

Кар сел прямее, волосы у него на затылке встали дыбом. Кем бы ни был водитель, он точно один из них, иначе Пип не стал бы говорить о Бестиях.

– Во времена Темного Лета они оставались в тени, – сказала миссис Стрикхэм. – Они всегда были приближенными… в общем, это не важно, теперь они вернулись.

Кар отметил про себя ее заминку. «Она что-то скрывает», – подумал он.

– Чьими приближенными? – спросил он.

Миссис Стрикхэм ответила не сразу, Кар видел ее отражение в боковом зеркале машины. Подперев рукой щеку и чуть нахмурившись, она смотрела куда-то вдаль.

– Повелительницы Мух, – тихо сказала она.

Водитель поежился на своем сиденье.

Само по себе это имя для Кара ничего не значило, но оттого, как и с каким удрученным видом миссис Стрикхэм его произнесла, холод заструился по его жилам. Селина наклонилась вперед, чтобы послушать.

– Ха! – фыркнул Пип. – Говорящая-с-мухами! Невозможно! Это миф. Крамб говорил, что ее никто никогда не видел.

Ее.

Кар вновь вспомнил слова Пинкертон – «он нужен ей», – и мурашки побежали у него по спине.

– Крамб может сколько угодно придерживаться своего мнения, – сказала миссис Стрикхэм.

– То есть она не сражалась в Темное Лето? – спросил Кар.

Миссис Стрикхэм вздохнула.

– Это долгая история, – сказала она. – Наверное, Феликс Квакер мог бы рассказать вам больше. Говорящих-с-мухами презирали веками. Как вы понимаете, в те времена люди были другие. В кругу Бестий была своего рода иерархия, и на Мушиных всегда смотрели свысока. Думаю, что началось все из-за суеверий, из-за того, что мухи… они питаются тем, что сгнило, поедают трупы. Но даже во времена моего отца никто не знался с их родом.

– Я слышал, что они уехали из Блэкстоуна еще до моего рождения, – подал голос водитель.

Кар огляделся в поисках животных, которыми повелевал бы этот человек, но, казалось, в машине никого, кроме них, нет.

– И все-таки Повелительница Мух действительно существует или нет? – нетерпеливо поинтересовалась Лидия.

– Я не знаю, – ответила миссис Стрикхэм. – Я точно никогда ее не встречала. Но говорят, что Говорящие-с-мухами всегда женщины. Если нет наследницы женского пола, дар ни к кому не переходит. Говорящего-с-мухами никогда не было.

– В детстве моя мама пугала нас Мушиной Бестией, чтобы мы угомонились, – сказал водитель. – Она говорила, что они способны проникнуть в комнату, если в ней есть отверстие, в которое может пролезть хотя бы одна муха. Мы с сестрой закрывали на ночь замочную скважину в спальне на случай, если Повелительница Мух придет за нами.

Кар молчал, ему стало не по себе. Квакер тоже боялся женщины: «Она следит за нами, даже сейчас…»

– Есть какие-нибудь известия о твоей сестре, Чен? – спросила миссис Стрикхэм.

Кару показалось, что она намеренно перевела разговор на другую тему.

Водитель покачал головой.

– Никаких, – сказал он.

– Разве в зоопарке нам не помешают люди? – спросила Селина.

– Нет, – сказала миссис Стрикхэм. – Он закрылся на прошлой неделе. Всех животных перевезли в другие города.

– Ну вот, – вздохнула Лидия. – Теперь у меня даже нет надежды туда попасть.

– Там не было ничего особенного, – заметила Селина. – Просто развлечение для маленьких детей.

Кар почувствовал, как Лидия напряглась.

– И сколько же тебе лет в таком случае? – спросила она, не глядя на Селину.

– Пятнадцать, – ответила та. – А тебе?

Лидия не ответила.

Стало накрапывать. Чен проехал по нескольким узким переулкам, чтобы не попасть в пробку, и остановил машину у заднего входа в Блэкстоунский зоопарк. Здесь висели таблички, оповещавшие, что теперь эта территория принадлежит «Футура Девелопментс». На одной из них уже сидели вороны Кара.

Миссис Стрикхэм вышла из машины, раскрыла зонтик, подошла к воротам парка и, чуть приоткрыв створку, поманила к себе остальных. Чен накинул на голову капюшон и тоже вышел из машины.

– Это место многое значит для Бестий, – сказала миссис Стрикхэм. – Во времена Темного Лета мы собирались здесь по ночам, до тех пор пока об этом не узнал Сеятель Мрака и не устроил засаду. Многие добрые Бестии погибли. Отец Мадлен, Говорящий-с-белками. Тогда она и получила свой дар. Сильвия, Говорившая-с-медведями.

– И мой отец, – тихо произнес Чен.

Так вот почему он не хотел приходить сюда.

Миссис Стрикхэм провела их по мощеной дорожке мимо пустого прудика, бетонные стенки которого украшали полустершиеся рисунки пингвинов с рыбой в клюве. Кар заметил, что за ними по пятам тихо крадутся две лисы, возникшие будто из ниоткуда.

Побледневшая Селина шла молча, мокрые от дождя волосы липли к коже. Должно быть, ей было не по себе после всего услышанного.

Миссис Стрикхэм остановилась у двери с табличкой «Посторонним вход запрещен». Открыв дверь, она провела их через пустую комнату. За двойными дверями оказался оформленный искусственной галькой бассейн с очень грязной дождевой водой, в которой плавал мусор. В воздухе стоял запах тухлой рыбы. Кар понял, что они очутились в старом вольере для пингвинов.

Крамб ждал их, угнездившись под тентом, но помимо него в зале было много других людей – кого-то Кар помнил с похорон Эмили, других видел впервые. Он весь затрепетал от восторга: ему никогда еще не приходилось видеть стольких Бестий одновременно. Но по мере того как он вглядывался в лица, радость таяла. Неужели это все? Они были не похожи на армию времен Темного Лета, которую он себе представлял. Вокруг летали птицы, некоторые сидели на краю бассейна, было здесь и несколько собак разных пород. По полу, высунув черный язык, скользнула чешуйчатая ящерка. Двое мужчин – на вид обоим было лет по шестьдесят – сердечно обнялись. У их ног кролик обнюхивал черепаху, спрятавшуюся под панцирь.

Крамб подбежал к ним и обнял Пипа. Поверх его плеча он посмотрел на Кара:

– Я не могу запретить тебе слоняться где ни попадя, но не следовало втягивать в это Пипа.

Пип вырвался из объятий:

– Не ругай Кара – я сам пошел за ним.

Крамб, похоже, хотел сказать что-то еще, но тут раздался голос Раклена:

– И по какому случаю мы все здесь?

– Да, в чем дело? – поинтересовалась женщина, у которой на плече сидела ящерица. – Сюда опасно приходить. Это привлекает внимание.

Послышалось еще несколько недовольных голосов, но миссис Стрикхэм подняла руки, и все умолкли. Кар заметил, как два черных существа спикировали вниз. Чен распахнул куртку, и они, попискивая, уселись вниз головой у него за пазухой. Летучие мыши! Чен ухмыльнулся и застегнул куртку.

– Наши враги вновь заявили о себе, – сказала миссис Стрикхэм. – Прошлой ночью Говорящий-с-мотыльками и Крысиная Бестия напали на нашего друга Кара.

Взгляды всех присутствующих устремились к нему.

Кар прокашлялся. Он чувствовал, как горят щеки под их выжидающими взглядами. Многие из этих людей могли сражаться бок о бок с его родителями в Темное Лето. Другие лишились своих родителей во время войны. Он чувствовал, что камень в кармане налился неимоверной тяжестью.

«Этот жребий ты должен нести в одиночку…»

– Кар? – окликнул его Крамб. – Просто расскажи нам, что произошло.

Так он и поступил. Глядя преимущественно в пол, он рассказал им, как они с другом решили пойти порыться в мусорных ящиках, рассказал про лодку, про нападение. Рассказал про крыс и мотыльков.

Но он ничего не сказал им о камне.

Кар твердил себе, что не лжет – он просто отбирает информацию, которой может поделиться. Когда он закончил, он решился поднять взгляд, и хотя большинство ему поверили, в некоторых глазах читалось недоумение.

– Я, наверное, был бы уже мертв, если бы не Пип и его мыши, – добавил Кар. – Они спасли мне жизнь.

После этого заявления все подозрения, похоже, рассеялись, и все повернулись к зардевшемуся Пипу, который стоял рядом с Крамбом.

– Мы думаем, что они пришли за Клювом Ворона, – храбро сказал Говорящий-с-мышами. – Нам нужно выяснить, что они собираются предпринять, и нанести ответный удар!

Некоторые Бестии кивнули или что-то пробормотали себе под нос, но эту идею поддержали далеко не все.

Раклен ткнул пальцем в Селину:

– Я так понимаю, она и есть тот самый друг. Я не доверяю людям.

Селина расправила плечи.

– Меня зовут Селина, – сказала она. – И я не знаю, могу ли я доверять людям, которые разговаривают с животными.

В ответ на ее слова раздался хор гневных выкриков, но Селина продолжала стоять прямо с вызывающим видом, пока они не стихли.

Чен поморщился:

– Так мы ничего не решим. Почему именно сейчас? Почему Пинкертон и мистер Шелк? Они, похоже, выследили Говорящего… – он умолк, покрутил головой. – Стойте. Я что-то слышу!

Вороны взлетели, вместе с ними и остальные птицы.

Тут же Кар услышал визг тормозов и хлопанье дверей.

– Копы! – крикнул Хмур сверху. Другие птицы тоже закричали, и Бестии тревожно переглянулись. Как полиции удалось их обнаружить?

Крики и быстрые шаги доносились со всех сторон. А затем что-то перелетело через стену и с грохотом покатилось по плитам, источая дым. Следом прилетела еще одна граната.

– Дымовая граната! – крикнула миссис Стрикхэм. – Бежим отсюда!

Но Кара словно парализовало. Куда, в какую сторону ему бежать? Чьи-то голоса крикнули:

– Стойте!

– Не двигаться!

Со всех сторон заметались тени. Сквозь пелену дыма Кар различил несколько десятков полицейских в форме спецназа, все держали оружие наготове.

Крамб одной рукой схватил Кара, другой – Пипа и потащил обоих к дверям, через которые они вошли.

– Стой! – крикнул Кар. – Селина!

Но Крамб не отпустил его. Кар слышал рычание животных и пронзительные крики птиц, летавших где-то в дыму. Две лисы Вельмы Стрикхэм, оскалив зубы, прыгнули к краю вольера.

– Эй! – крикнул один из полицейских. Затем послышался резкий треск пистолетного выстрела.

– Не стрелять! Повторяю, не стрелять! – крикнул кто-то, но во всеобщей панике эти слова прозвучали слишком поздно. Кар видел, как животные – птицы, грызуны, мелкие млекопитающие – бросились на полицейских, а пули со свистом летели во все стороны над головами, с треском ударяясь о плиты. Визг перевернулся в воздухе, его тело неестественно дернулось, и он тяжело упал вниз.

– Нет! – крикнул Кар, но Крамб толкнул его к дверям. Впереди Кар увидел миссис Стрикхэм, она тащила за собой Лидию. Где же Селина? Они выбежали в коридор и понеслись к выходу. В конце коридора Кару удалось наконец отцепиться от Крамба.

– Мы не можем бросить остальных! – крикнул он.

Миссис Стрикхэм преградила ему путь:

– Ты что, не видишь? Это была ловушка! Они каким-то образом узнали, что мы собираемся здесь встретиться. Следуй за мной, или мы все погибнем.

– Кар прав! – крикнул Пип, выскользнул из куртки, оставив ее у Крамба в руках, и побежал назад, в гущу сражения, не обращая внимания на крики Крамба. Крамб и Кар хотели было броситься за ним, но несколько лис преградили им путь.

– Я вам уже сказала. Вы идете с нами, – жестко произнесла миссис Стрикхэм.

– Вернись! – крикнул Крамб вслед Пипу, но тот был уже в вольере. Кар подумал, что можно перепрыгнуть через лисиц, но они подошли к ним вплотную. Лидия мягко взяла Кара за руку.

– Пойдем, – сказала она.

Тем временем визг пуль и стоны животных и птиц превратились в настоящую какофонию.

Лисы теснили Кара и Крамба прочь из вольера.

Кар неловко повернулся и споткнулся о Лидию. Все случилось так быстро. Успела ли Селина выбраться?

– Прекратить огонь! Прекратить огонь! – командовал женский голос. – Окружить их!

Когда звуки выстрелов стихли, Крамб, отупело глядя вперед, безучастно потащился вместе с Каром за миссис Стрикхэм в окружении ее лисиц. Она провела их по лестнице к покинутому кафе с запыленными столиками и грязными стенами. С одной стороны была стеклянная витрина, откуда открывался вид на пингвиний вольер.

Кар подкрался к краю и заглянул вниз. Дым рассеивался, и на картину в вольере нельзя было глядеть без содрогания. Все Бестии столпились в центре, кашляя и тесно прижимаясь друг к другу. Многие плакали, Раклен поддерживал одну из женщин – у нее из руки сочилась кровь. Кар видел, как старик окровавленными руками прижимает к себе хромого попугая. Несколько животных лежали на земле, среди них были и птицы. Кар поискал взглядом Визга, но не увидел его.

Бестий окружили полицейские, все они были вооружены и в масках. Еще больше полицейских сгрудились на балконе наверху. Невысокая женщина в приталенном черном костюме и белой блузке прохаживалась между ними, по вольеру разносился стук ее каблуков. Она выглядела спокойной и самоуверенной, волосы ее были гладко уложены на затылке, ни одна прядь не выбивалась из прически. На губах у нее алела помада, ногти были накрашены алым лаком.

– Арестуйте их всех, – приказала она.

– Это Цинтия Давенпорт, – сказала миссис Стрикхэм, – новый комиссар полиции Блэкстоуна.

– Это она уволила папу? – спросила Лидия.

Полицейские медленно двинулись вперед, но никто из Бестий не оказал сопротивления, никто не призвал своих животных.

– Мой мальчик… – прошептал Крамб. – Я не могу позволить им забрать его.

– Эта шайка долгие годы гуляла на свободе, – сказала Цинтия Давенпорт стоявшему рядом мужчине. – У них на счету половина преступлений в Блэкстоуне. – Она щелкнула пальцами офицерам внизу. – Нет, ее не трогайте. Это она привела нас сюда.

Кар вытаращил глаза, когда из толпы Бестий вышла Селина. Она подошла к краю вольера и встала вместе с полицейскими. Вид у нее был неуверенный, даже испуганный. Кар сглотнул. Он не верил своим глазам.

– Здравствуй, дорогая, – сказала женщина, пытаясь обнять Селину.

У Кара перехватило дыхание.

– Они знакомы! – сказала Лидия.

– Ты сказала, что не причинишь им вреда, – Селина увернулась от объятий.

– Я не хотела причинять никому вреда, – ответила Цинтия Давенпорт. – Но теперь ситуация под контролем. Пострадавшим окажут медицинскую помощь.

Миссис Стрикхэм выглядела ошеломленной, на ее лице читались замешательство и ярость. Селина оказалась предательницей. Кар едва мог в это поверить.

– Нам еще нужно отыскать их главаря, – сказала Цинтия Давенпорт. – Ему лет тринадцать, темные волосы, одевается в черное.

Кар недоумевал – о ком это она? Остальные почему-то уставились на него. Стоп, подождите-ка, неужели они думают, что…

– Его зовут Джек Кармайкл, но в шайке его знают по кличке Кар.

Кар весь похолодел, сердце ухало в груди. Это какая-то ерунда. Главарь чего? Тут явно какая-то ошибка.

– Мама, мне кажется, ты не права, – сказала Селина.

«Она дочь комиссара!» – понял Кар.

– Он не…

– И отведите ее в какое-нибудь безопасное место, – добавила ее мать.

Кар стоял неподвижно. Селина повернулась и пошла прочь, женщина-полицейский догнала ее. Он видел, как они вдвоем поспешили выйти из вольера и скрылись из виду.

– Нам пора выбираться отсюда, – сказала миссис Стрикхэм, когда полицейские стали расходиться по вольеру.

– А как же остальные? – спросил Крамб. Кар нетвердо шагнул назад и опустился на стул. Пол скрипнул чуть слышно, но в тот же миг взгляд Цинтии Давенпорт устремился вверх, к их укрытию.

Она указала на окно.

– Там, – сказала комиссар.

Двое спецназовцев бросились к кафе. Другие держали оружие наготове.

– Выходите с поднятыми руками! – крикнул один.

Кар нырнул в тень. Он посмотрел на Лидию и Крамба, сидевших на корточках рядом с ним. Миссис Стрикхэм мрачно покачала головой.

– Огонь по стеклу! – крикнул мужской голос.

Пули затрещали, разбивая стекло на тысячи осколков, которые посыпались на беглецов сверху.

– Вперед, вперед, вперед!

Кар слышал их тяжелые шаги на ступеньках.

– Прячьтесь! – крикнула миссис Стрикхэм.

Но Кар не слушал. Он точно знал, что делать. Подняв руку, он ощутил прилив силы, и как раз когда вооруженные полицейские показались на пороге, черный вихрь спустился с неба в пингвиний вольер. Темной завесой вороны окружили полицейских, сбивая их с ног. Те бешено заметались под натиском хлопающих крыльев и острых когтей.

– Здесь должен быть черный ход, – сказала Лидия.

Они перепрыгнули через стойку кафе и бросились в кухню. Действительно, за аварийной дверью оказалась лестница, ведущая на парковку перед зоопарком. Миссис Стрикхэм и Лидия шли впереди. Кар вдруг заметил, что Крамб не идет за ними. Он бросился назад в кафе и увидел, что тот стоит у разбитого окна, жестикулируя руками так, как обычно он делал на тренировках. Он призывал своих голубей. Пули свистели вокруг, разбивая витрины и посуду на полках. Кар, пригнувшись, рванулся к Крамбу и схватил его за ремень.

– Бежим! – крикнул он. – У нас нет времени!

Крамб сопротивлялся, упираясь всем весом:

– Я не могу бросить его!

Он стиснул кулаки и взмахнул руками.

Кар заглянул за разбитое стекло и увидел, что несколько голубей пытаются вытащить Пипа из толпы, но полицейские крепко держат его.

– Это бесполезно! – крикнул Кар. – Мы вернем его, я обещаю!

– Нет! – выкрикнул Крамб, но все-таки перестал сопротивляться и дал себя увести.

Снаружи Лидия и миссис Стрикхэм ждали их у машины Чена. Миссис Стрикхэм быстро села на переднее сиденье и открыла бардачок, там лежала связка ключей.

– Лезьте в машину! – скомандовала она.

Хмур и Блик приземлились на капот.

– Визг с тобой? – спросил Хмур. – Мы его потеряли из виду.

Кар не знал, что ответить. Сейчас он не в силах сказать им.

– Будьте начеку, – сказал он.

Вместе с Крамбом они сели в машину и захлопнули двери. Двигатель взревел, скрипнули колеса, и зоопарк – вместе с Пипом – остался позади.

Глава 7

Слезы градом катились по щекам Крамба, его плечи тряслись от рыданий.

– Я бросил его в беде, – прошептал он.

Кар никогда не видел старшего из Бестий в таком подавленном состоянии. Он неуклюже приобнял его за широкие плечи.

– Если бы тебя тоже схватили, у него не осталось бы надежды на спасение, – сказал он.

Машина резко повернула за угол.

– На его месте должен был быть я! – зло ответил Крамб и сбросил руку.

За окном два ворона на лету оглядывали местность, выполняя приказ Кара. Миссис Стрикхэм вела машину на большой скорости, она склонилась вперед, вцепившись в руль обеими руками и через секунду поглядывая в боковые зеркала. Перед тем как проехать по мосту через реку, она некоторое время петляла между домами. Иногда они слышали вой сирен, но он ни разу не приближался.

Кара подташнивало. Все случилось по его вине. Селина обвела его вокруг пальца. Он постарался воскресить в памяти их прошлые встречи, вспомнить какие-то зацепки. От этого стало только хуже – все сходилось. То, что она оказалась в доме его родителей, ее вопросы о его теперешней жизни… все это время она работала на свою мать, была полицейским шпионом.

Почему он не заметил этого, почему позволил себя одурачить? Хотя причину он знал наверняка – он был целиком поглощен мыслями о камне и о том, почему он ему достался. Он терзался от сознания собственной глупости.

За окнами машины город по-прежнему жил своей обычной жизнью – люди в офисных костюмах шли на обед или несли в руках пакеты из магазинов, – и от всей этой обыденности Кару казалось, будто он живет в каком-то кошмаре. Миссис Стрикхэм остановилась у разрушенной церкви, и все вышли из машины. Хмур и Блик приземлились рядом.

– За нами не следили, – сообщила Блик.

– Спасибо, – выдавил Кар.

Хмур глядел перед собой невидящим взором. Кар знал, что, несмотря на их вечные препирательства, Хмур любит Визга как родного сына.

По шее побежали мурашки, Кар оглянулся – и увидел, что все смотрят на него. Крамб стоял, опершись руками на капот автомобиля, и буравил его злым взглядом, миссис Стрикхэм обнимала Лидию и неотрывно глядела на него поверх ее плеча.

– Мне очень жаль, – сказал Кар и тут же понял, что лучше бы он промолчал. Слова тяжело сорвались с языка и прозвучали очень глупо.

Крамб ударил рукой по машине:

– Я говорил тебе, Кар. Я говорил тебе! Не доверяй людям. Они не похожи на нас.

– Эй, – перебила Лидия, вырвавшись из материнских объятий. – Откуда он мог знать?

Оттого что Лидия его поддержала, Кару стало немного легче, но он знал, что Крамб прав.

– Вот именно! – сказал Крамб, обернувшись к ней. – Вот почему мы скрываемся. Потому что лучше жить втайне и в безопасности.

– Успокойтесь, – сказала миссис Стрикхэм. К ней вернулось прежнее хладнокровие. – Полиция арестовала наших друзей – но какие обвинения они могут им выставить? Сейчас никто из них не проявит свою силу. Не все еще потеряно. И может, зайдем внутрь?

Кар заметил, что у дверей уже сидят несколько лисиц.

– Не вини себя, – сказала Лидия, когда они медленно зашли в церковь. – Не один ты сглупил. Селина всех нас обманула.

Кару казалось, будто внутри у него все омертвело.

– Ты не обязана так говорить, – ответил он.

– Попадись мне эта Селина… – начала Лидия.

– Это не в нашей власти, – перебила миссис Стрикхэм.

Крамб поспешил по лестнице наверх.

– Куда ты? – спросила миссис Стрикхэм. – Нам нужно обсудить…

– Дайте мне немного времени, – ответил Крамб. – Дайте побыть одному.

Миссис Стрикхэм печально покачала головой, когда Говорящий-с-голубями Бестий скрылся наверху.

– Я не понимаю, – сказала Лидия. – Зачем ей понадобилось арестовывать Кара? Он не преступник.

– Люди всегда относятся с недоверием к тому, чего не понимают, – ответила миссис Стрикхэм. – Возможно, это как-то связано с нашей вылазкой против приспешников Сеятеля Мрака, Мамбы и Скатла. Помнишь, тогда, на швейной фабрике, Кара арестовали вместе с ними. Его могли бы посадить в тюрьму, не сбеги он из-под стражи.

Кар недоуменно покачал головой. Какое это имеет отношение к бойне в зоопарке?

От этих мыслей ему стало только хуже. В тот раз он избавился от наручников благодаря Пипу, и вот теперь Пип попал в беду из-за него.

– Что с Визгом? – спросила Блик, сидевшая на спинке скамьи. – Может, он только ранен. Они наверняка оставят его там. Разве нет?

Кар вспомнил, как ворон рухнул вниз, и его словно ударило током, но он последовал за остальными в неф церкви. Визг был самым храбрым, самым отчаянным вороном, которого он когда-либо знал. Несколько раз он был на волосок от смерти, но ни разу не струсил перед лицом опасности.

– Мы не можем просто бросить его там, – сказал Хмур. – Позволь мне вернуться и посмотреть.

– И мне! – подхватила Блик.

– Это слишком опасно, – ответил Кар.

– Мы не просим тебя сопровождать нас, – сказала Блик. – Мы сами справимся.

– Я не то имел в виду, – сказал Кар. – Вы нужны мне здесь. Если с вами тоже что-то случится…

– Я должен знать, – сказал Хмур, – действительно ли он…

Кар видел свое отражение в блестящих черных зрачках Хмура. Ворон выглядел осунувшимся, изможденным.

Но тут Кару в голову пришла мысль. Он обернулся к миссис Стрикхэм, которая сидела, положив руку на голову лисы:

– Мне нужна ваша помощь.

– В чем? – спросила та.

– Вы говорили, что можете проникнуть в разум ваших лис, – сказал Кар. – Покажите мне как. Если я смогу проникнуть в разум Визга, я узнаю, жив ли он.

Миссис Стрикхэм недоверчиво нахмурилась.

– Мам, попробуй, – попросила Лидия.

– Хорошо, – согласилась та.

Она расстегнула пальто и села на пол по-турецки. Ее лисы легли на живот в нескольких ярдах[3] от нее.

– Сядь, Кар. Остальных попрошу вести себя тихо. Для этого требуется высокая сосредоточенность.

Кар сел напротив мамы Лидии, чувствуя себя не очень-то уверенно.

– Закрой глаза и постарайся расслабиться, – сказала она. – Освободи голову от всех мыслей.

Это оказалось непросто. Стоило ему закрыть глаза, как перед ним вставала бойня в зоопарке. Отряд спецназа, блеск пистолетов и вспышки выстрелов, съежившиеся от страха Бестии. И лицо Селины, стоявшей рядом с матерью.

– Я чувствую твой гнев, – сказала миссис Стрикхэм. – Кар, ты ничего не сможешь сделать, если не будешь держать эмоции под контролем.

Кар отогнал навязчивые мысли, но на их место тут же пришли другие. Первая встреча с Селиной в старой спальне, вот он в первый раз рассмешил ее. Прилив гордости, когда она сказала, что хочет встретиться снова. Он поверил ей, не задавая вопросов, а она все время смеялась не над его жалкими шуточками, а над тем, как легко его обмануть.

– Кар, расслабься, – сказал Хмур. – Пожалуйста, ради Визга.

Кар глубоко вдохнул и отбросил воспоминания о Селине. Он старался представить себе черный шар пустоты, непроницаемый, не уязвимый ни для каких мыслей.

– Хорошо, теперь сосредоточься на вороне, – сказала миссис Стрикхэм. – Тверди про себя его имя, думай только о нем и ни о ком больше.

Кар последовал ее приказу.

«Визг… Визг… Визг…»

Он вспоминал ворона, как в старые добрые время тот сидел на краю гнезда.

– Его дух далеко, – сказала миссис Стрикхэм. – Найди его.

«Визг…»

Кар вспоминал, как тот пикировал вниз, чтобы попить из лужи.

«Визг…»

Он вспоминал, как молодой ворон не жуя заглатывал чипсы.

«Визг…»

Все произошло внезапно. Черная пустота в сознании Кара начала распадаться, уступая место пятнышкам яркого света. Казалось, что его мозг раздвоился, и медленно всплывают другие мысли, чужие и древние. Ворон исчез, стала вырисовываться другая картинка. Картинка казалась изогнутой, непропорциональной, но когда свет перестал слепить его, Кар увидел лицо комиссара полиции Цинтии Давенпорт. Она красила губы, держа перед собой зеркальце. Кар понял, что они находятся на заднем сиденье автомобиля. Визга нигде не было.

Цинтия Давенпорт вдруг отложила помаду и посмотрела на него в упор. Ее холодные серые глаза сощурились от любопытства.

– А я все гадала, когда ты придешь, – сказала она.

Удивленный, Кар хотел было заговорить, но издал только хриплый вороний крик. Он посмотрел по сторонам и с изумлением обнаружил, что по бокам у него два крыла, натянутые и, похоже, привязанные к подголовнику на переднем сиденье. На одном крыле запеклась кровь, перья были поломаны. Он вдруг ощутил себя в ловушке и попытался сдвинуться с места. Он напряг мышцы крыльев, попытался приподняться – и тут же пожалел об этом. Крылья натянулись, боль пронзила все тело. Теперь он понял, что он видит. Он был в теле ворона.

Он был в теле Визга.

– Не дергайся, – мягко сказала Давенпорт.

Кар чувствовал, как часто бьется сердце. Что происходит? Что делает ворон в машине комиссара полиции? Она что-то знает о Бестиях?

Она наклонилась к нему. Теперь, когда Кар видел ее вблизи, сходство с Селиной было очевидным. Тот же широкий нос, фарфоровая кожа, широкий лоб. Но вот глаза были другие – в глазах матери не было доброты и сочувствия. Крик боли вырвался из его клюва.

– Ты, наверное, не можешь взять в толк, ради чего все это, – сказала она.

Задние двери автомобиля распахнулись, и Кар вздрогнул, когда с одной стороны сел мистер Шелк, с другой – Пинкертон, они заняли места по бокам от миссис Давенпорт. Крысиная Бестия чесала шею грязными кривыми ногтями. Они знакомы с миссис Давенпорт? Но…

Мистер Шелк приподнял шляпу.

– Мадам, – обратился он к матери Селины.

Искра понимания забрезжила в мозгу Кара по мере того, как он пытался осмыслить то, что происходило на его глазах. Первоначальный неясный страх сменился ужасом. Они знают ее. Они работают на нее. А это значит…

– Не пытайся говорить, – сказала Цинтия Давенпорт. – Просто слушай внимательно. Это не переговоры и не пустая угроза. Все твои сородичи в моих руках, и я бросила их в тюрьму, где им самое место. К полуночи принеси мне камень, или я убью их всех. Попробуешь позвать друзей на помощь – они тоже умрут. Перед тобой крайне простой выбор, Говорящий-с-воронами.

Она улыбнулась, когда маленькое черное насекомое, шевеля крыльями, выползло у нее из-за уха. Кар в ужасе смотрел, как оно ползет по безупречно гладкой щеке и забирается в ноздрю. Миссис Давенпорт даже не поморщилась.

Это была она. Иначе и быть не может. Цинтия Давенпорт, мать Селины, и есть Повелительница Мух.

– А теперь, – сказала она, – пора избавиться от этого создания. Пинкертон, твои крысы голодны?

– В-в-всегда, – ответила Пинкертон, вытаращив свои налитые кровью глаза. – Зверски голодны.

Кар почувствовал, как Цинтия Давенпорт, выйдя со своими дружками из машины, вывернула его крылья. А затем мир завертелся перед глазами – она подбросила его вверх. Он ударился о землю и сжался от боли. Глядя вниз, на асфальт, он пытался пошевелить раненым крылом, но каждый раз волна боли парализовывала его тело.

Цинтия Давенпорт бесстрастно глядела на него. Затем ее каблуки-шпильки, стуча по асфальту, исчезли из виду.

Кар запаниковал. Четыре пушистых существа шустро окружили его. Крысы оскалили зубы.

«Поднимайся», – говорил себе Кар.

Он попытался отбиться от крыс когтями. Должно быть, одна набросилась сзади, потому что крыло с силой рванули. Он бился и трепыхался, кричал, а крысы вонзали зубы в его тело. «Они разорвут меня на части!»

Когда перья отрывались от кожи, Кар чувствовал колющую боль, и с каждой секундой он ощущал, что его связь с Визгом ослабевает. Он сконцентрировался на боли – он не может бросить ворона. Не может покинуть друга в беде.

Но они убивали его. Кровь наполняла клюв, заливала глаза, он задыхался от крысиной вони. Они обезумели от жадности, их слюна стекала ему на клюв и перья.

Вдруг какое-то маленькое пушистое создание с писком бросилось в гущу драки, а за ним еще и еще. Армия мышей, меньших, чем крысы, но таких же свирепых, бросилась в атаку. Зубы и когти больше не держали его, и Кар перекатился на спину, беспомощно дергая когтями. Весь в крови, израненный, он видел, как крысы пытаются отбиться от мышей.

Кар понял, что это единственный шанс, и усилием воли заставил себя подняться на ноги. Одна лапа сломана, подумал он, прыгая по земле, заваливаясь на один бок. Но он направил все свои силы в стонущие от боли крылья и захлопал ими. Первые три-четыре взмаха он только тащился по тротуару, но потом все-таки поднялся в воздух, бешено молотя крыльями.

Земля ушла вниз, и он увидел, как мыши разбегаются от лежащих ничком потрепанных крыс. Когда он взлетел повыше и прохладный ветер овеял крылья, его взору предстала тюрьма Блэкстоуна. Несколько бронированных грузовиков были припаркованы у решетчатого забора, и полицейские выводили закованных в наручники арестантов – Бестий. Кар снизился и увидел, что один из них смотрит прямо на него. Это был Пип, пытавшийся вырваться из рук полицейского.

– Лети, Визг! – крикнул он. – Передай Кару, что он наша единственная надежда.

Полицейский втолкнул его в строй.

Кар краем глаза заметил какое-то движение в воздухе слева. Не успел он обернуться и рассмотреть, как сотни крылатых насекомых упали на него, словно одеяло, закрыв обзор. Мотыльки! Он пытался отбиться крыльями, но с каждым взмахом чувствовал, как все новые мотыльки облепляют его, высасывают силы, тянут вниз.

«Я должен улететь!»

Кар сложил крылья и отдался воле гравитации. В облаке мотыльков он рухнул вниз, а затем забил крыльями, не обращая внимания на боль. Оставшиеся мотыльки отцеплялись с перьев по мере того, как он набирал скорость. Насекомые пытались догнать его, но он был быстрее. И вот он уже летит на юг, к реке, азарт после драки испарился, осталась лишь ноющая боль в крыльях. Под ним расстилался город, и восходящие потоки воздуха казались ему теплым дыханием живого существа. Глаза ворона глядели по-другому, и теперь он мог охватить периферийным взглядом горизонт.

Вскоре показалась разрушенная башня церкви Святого Франциска, и Кар расправил крылья, плавно снижаясь. Затем согнул их, чтобы замедлиться, и нырнул в дыру между балками. Голуби разлетелись в разные стороны, и он пролетел по длинному нефу над миссис Стрикхэм и Лидией.

– Это Визг! – услышал он крик Хмура.

А потом он увидел мальчика, сидевшего на полу по-турецки, уставившегося пустым взглядом в никуда, и понял, что это он сам. Он был дома, он больше не мог лететь…

Кар вернулся в себя как раз вовремя, чтобы увидеть, как Визг тяжело приземлился и растянулся на плитах церковного пола. Лидия подбежала к упавшему ворону, Хмур и Блик сели рядышком.

– Визг? – позвала Блик.

Кар попытался встать, но его вело, и он неуклюже оперся на старую скамью. Прошло некоторое время, прежде чем колющая боль ушла из ног и конечности вновь стали его слушаться.

– Ты сделал это! – сказала миссис Стрикхэм. Она поддержала Кара за плечи, чтобы он не упал.

– Проснись, Визг, – твердил Хмур.

Голос не сразу вернулся к Кару, и первые его слова прозвучали хриплым карканьем.

– Это она Повелительница Мух, – сказал он.

– Что? – переспросила миссис Стрикхэм.

Кар сглотнул:

– Цинтия Давенпорт. Я видел ее. Она Мушиная Бестия.

Миссис Стрикхэм вцепилась в него:

– Как ты узнал?

– По ее лицу ползала муха. Пинкертон и мистер Шелк были с ней в машине. И теперь она приказала бросить Бестий в тюрьму.

Визг слабо пошевелился.

– Ты в порядке? – спросил его Кар.

– Немного неустойчив, – ответил ворон.

– Что происходит? – спросил Крамб, вновь появившись на лестнице. Увидев раненого ворона, он вытаращил глаза. – Это Визг?

Лидия сидела на корточках рядом с Визгом, помогая ему расправить крыло.

– Повелительница Мух вернулась в Блэкстоун, – сказала миссис Стрикхэм. – Наши друзья в тюрьме и в ее власти.

Крамб посерел:

– Вы же не серьезно?

– Это Цинтия Давенпорт, – сказал Кар.

– Но как… – запнулся Говорящий-с-голубями. – Вы уверены?

Кар кивнул.

– Все сходится. Вот как Пинкертон и мистер Шелк проследили нас с Селиной до лодки. Я бы не заметил летящую за мной муху.

– Как ты не понимаешь? – сказала Лидия. – Это все Селина. Она отвела тебя туда.

Кару стало нехорошо. Конечно, она именно так и поступила.

Миссис Стрикхэм прохаживалась по церкви, а Кар раз за разом прокручивал в памяти последние события. Теперь ситуация прояснялась. Каким-то образом Цинтии Давенпорт стало известно, что ему передадут камень. Тогда она подослала Селину в дом его родителей. Полицейские, арестовавшие Квакера, тоже работали на нее, пытаясь узнать у Говорящего-с-кошками местонахождение Кара.

– Мушиная Бестия, – пробормотал Крамб, содрогнувшись. – Зачем только эта тварь вернулась в Блэкстоун?!

Кар весь вспыхнул, во рту пересохло. Оставалось только одно – рассказать им все. Если бы его мама была здесь, разве она приказала бы ему молчать? Этого он никогда не узнает. Он должен принять решение самостоятельно. И кое-что он знает наверняка – независимо оттого, сохранит он тайну или нет, теперь на кону не только его жизнь.

– Должно быть, она собирается захватить город, – сказала миссис Стрикхэм. – Иначе зачем бы ей понадобилось арестовывать всех Бестий?

– Не за этим, – тихо произнес Кар.

Миссис Стрикхэм обернулась к нему:

– То есть?

Кар сглотнул. Ему было трудно дышать, лицо горело. Время пришло, но не знал, что сказать.

– Я… Я хотел…

– Выкладывай, – сказал Крамб. – Если ты что-нибудь знаешь, скажи нам. Пип в опасности, Кар!

И Кар, уставившись в пол, поведал им все, что утаил ранее в зоопарке. Торопясь и комкая слова, он рассказал им о встрече с незнакомцем у своего дома, о происшествии с Квакером, всю историю с лодкой и об ультиматуме Повелительницы Мух. Он умолчал только о своем сне – какая была бы им от него польза?

Он думал, что они разозлятся, но когда он наконец отважился поднять взгляд, Крамб и миссис Стрикхэм были просто озадачены.

– Тот человек у твоего дома, – сказала миссис Стрикхэм. – Ты говоришь, у него не было волос – совсем не было?

– По крайней мере, я не видел, – ответил Кар.

Мама Лидии нахмурилась:

– Похоже, это был Говорящий-с-червями. Он был пожилой?

Кар пожал плечами:

– Трудно сказать. Лет пятидесяти, наверное.

Миссис Стрикхэм нахмурилась сильнее:

– Канат, так мы называли его, когда я была девочкой. Но ему и тогда было по меньшей мере пятьдесят. Даже если он еще жив, то он очень стар.

Кар вспомнил, что сразу перед тем, как он вошел в дом, Блик вытащила из земли червяка.

– Там был червяк! Может, это совпадение, но…

Миссис Стрикхэм вновь устремила на Кара мрачный взгляд:

– Ты должен был раньше рассказать нам все.

Кар почувствовал, что опять краснеет:

– Простите. Квакер сказал мне, что никто не должен знать про камень. Что моя мама не захотела бы, чтобы я сказал кому-то еще.

– Старый дурак, – пробормотал Крамб.

– И где сейчас этот камень? – сухо спросила Лидия. Кар вдруг понял, что она по-настоящему зла на него. Мог ли он ее винить? Он не рассказал ей о камне. Она была так добра к нему, а он держал все в тайне от нее.

Он запустил руку в карман и медленно вытащил камень. Тот выглядел невзрачнее, чем обычно. Абсолютно безжизненный и матово-черный.

Все подошли поближе.

– Можно мне? – сказала миссис Стрикхэм, протянув руку.

Кар положил камень ей на ладонь.

Вдруг раздался странный визг и шипение. Кар резко обернулся и увидел, что лисы миссис Стрикхэм поднялись на задние лапы, шерсть на загривках встала дыбом. Миссис Стрикхэм тут же отбросила камень.

– Что за… – проговорила она, глядя на свои руки.

– Мама? – окликнула Лидия, по-прежнему сидевшая рядом с Визгом.

Лисы успокоились и неслышно подошли к хозяйке. Они издавали мяукающие звуки и странно тихо поскуливали. Миссис Стрикхэм нахмурилась, глядя то на них, то на камень.

– Да, – сказала она лисам. – Я в порядке.

По очереди они терлись о ее ноги. Кар не мог взять в толк, что случилось. Он нагнулся, чтобы поднять камень.

– Нет! – крикнула миссис Стрикхэм.

Кар замер, а она вытащила из кармана платок, нагнулась и обернула камень тканью, затем внимательно осмотрела его поверхность.

– Что это? – спросил Крамб.

– Я не уверена, – ответила миссис Стрикхэм. – Но когда я до него дотронулась, что-то пошло не так.

– В каком смысле? – спросила Лидия.

Миссис Стрикхэм посмотрела на Кара:

– Ты тоже касался его. Он как-то повлиял на тебя?

Кар покачал было головой, но тут вмешалась Блик:

– На самом деле ты стал немного странным с тех пор, как получил его.

– Что ты имеешь в виду? – спросил Кар.

– Ну… отчужденным, что ли, – объяснила она.

– Разве?

– Мы ни в чем тебя не упрекаем, – сказал Хмур. – Но иногда ты словно нас не слышишь. Мы говорили себе, что тебе нужно о многом подумать, но, может быть, это как-то связано с камнем.

– Мне он никогда не нравился, – вставил Визг.

– Квакер говорил, что он опасен, – сказал Кар. – Думаю, он знал, что Повелительница Мух хочет заполучить его.

– Вопрос – зачем он ей, – сказала миссис Стрикхэм, глядя на камень. – Кар, подумай! Тебе есть что еще сообщить нам?

– Вороны сейчас сказали мне, что я сам не свой с тех пор, как получил его, – сказал Кар. – И на самом деле…

Он вдруг вспомнил прошлую ночь, когда спал на полу в комнате Лидии, и внезапное отчаяние, нахлынувшее на него, стоило ему коснуться камня – ощущение, что вороны покинули его. Может быть, это тоже влияние камня?

– На самом деле что? – спросила миссис Стрикхэм.

– Ну, просто… – Кар не знал, как сформулировать. – Возможно, он каким-то образом отнимает связь с животными. Я пытался превратиться в ворона, когда ходил увидеть Квакера, и не смог. А иногда я не слышу, что говорят мои вороны. Именно тогда, когда я касаюсь его.

– А по-моему, это просто булыжник, – сказал Крамб. – Давайте отдадим его этой мерзкой Говорящей-с-мухами и покончим с этим.

– Мы не можем! – крикнул Кар. Не успев понять, что делает, он шагнул вперед и выхватил у миссис Стрикхэм камень вместе с платком.

– Почему нет? – поинтересовался Крамб. – Кар, у нее Пип. Для тебя это ничего не значит?

– Значит, но…

Крамб отвернулся, негодующе фыркнув.

– Разве ты мало дел наворотил? – спросил он.

– Я согласна с Каром, – сказала миссис Стрикхэм.

Крамб резко обернулся к ним:

– Что? Пипу семь лет от роду!

– Мы не можем позволить себе быть такими чувствительными в этом вопросе, – сказала мама Лидии.

Крамб покачал головой и указал на Лидию:

– А если бы они схватили ее? Что бы ты тогда сказала?

Миссис Стрикхэм глубоко вдохнула, глядя на дочь:

– Тогда мне было бы очень тяжело. Но, Крамб, послушай. Я думаю, что Кар прав. Повелительница Мух схватила добрых Бестий. Если этот камень действительно способен на то, о чем говорит Кар, то она может использовать его, чтобы забрать их силы. И тогда никто не помешает ей захватить город.

– По мне, так это бредовая теория, – сказал Крамб.

– Тогда возьми его в руки, – быстро сказала Лидия. – Давай, если ты так уверен, что он тебе не повредит.

– Хорошо, – ответил Крамб. Он уверенно подошел к Кару и протянул руку. Но когда его пальцы были в нескольких дюймах[4] от камня, он замер. Голуби наверху бешено хлопали крыльями, несколько птиц низко пролетели над его головой. Он отдернул руку и нервно облизнул губы.

– А теперь подумай, – сказала миссис Стрикхэм. – Чем бы ни был этот камень, что бы он ни делал, для Повелительницы Мух он ценнее, чем жизни всех ее врагов, вместе взятых. Из-за него она вернулась в Блэкстоун. Мы не можем позволить ей завладеть им.

Кар молчал, в то время как Говорящая-с-лисами и Говорящий-с-голубями смотрели друг на друга. Крамб первым отвел взгляд:

– Хорошо. И какой у нас план?

– Я не знаю, – сказала миссис Стрикхэм. – Но у меня есть идея.

Она вытащила из кармана телефон и уставилась в него, будто ждала, что он вот-вот зазвонит.

Лидия аккуратно дотронулась до крыла Визга:

– Ты поправишься, но от укусов останутся шрамы.

Визг гордо кивнул:

– Пустяки, скажут некоторые, да, Блик?

– Я смотрю, игры со смертью не научили тебя скромности, – сказал Хмур.

– Просто я рада, что ты жив, – сказала Блик.

– И у тебя сломана нога, – добавила Лидия. Кар видел, как неестественно изогнута хрупкая лапка. – Думаю, я смогу наложить шину. Крамб, у тебя нет каких-нибудь щепок и тонкой веревки?

– Наверху, – ответил тот. – Я принесу.

Поднимаясь вверх по лестнице, он все еще выглядел раздраженным.

Хмур сел Кару на плечо:

– Ты правильно поступил, что рассказал им все.

Кар кивнул. Теперь, когда тайны больше не было, он не понимал, зачем хранил ее так долго. В конце концов, это его друзья. Вряд ли бы мама одобрила, что у него есть секреты от них. Он посмотрел на камень, по-прежнему обернутый платком. Неужели он на самом деле может отнять у Бестий их силы?

Он аккуратно обернул камень со всех сторон и положил в карман, стараясь не прикасаться к нему.

Крамб вскоре вернулся, держа в руках небольшой узелок.

– Этого должно хватить, – сказал он, передавая его Лидии.

К тому времени, когда девочка начала накладывать шину, миссис Стрикхэм, похоже, приняла решение.

– Думаю, теперь я определилась, – тихо сказала она, зажав телефон в руке.

Лидия нахмурилась:

– Ты о чем?

– Если нам нужно попасть в Блэкстоунскую тюрьму, то нам поможет тот, кого мы обе знаем.

Лидия широко раскрыла глаза:

– Папа!

Миссис Стрикхэм медленно кивнула.

– Блэкстоунская тюрьма – это крепость, – сказала она. – И он знает это место лучше кого бы то ни было.

– И что? Мы можем ему доверять? – спросил Крамб.

Миссис Стрикхэм наградила его уничижительным взглядом, но Кар понимал, к чему клонит Крамб.

– Ну, он же не один из нас, – заметил Говорящий-с-голубями.

– И я тоже! – сказала Лидия. Она закончила перевязывать лапу Визгу и поднялась на ноги. – Вот, теперь должно быть хорошо.

Визг встал прямо.

– Как новая, – сказал он.

Сверху спикировал голубь и сел Крамбу на руку. Он что-то проворковал ему, и губы Крамба сложились в мрачную усмешку.

– Спасибо, Белохвост, – сказал он голубю.

– Может, поделишься с нами новостями? – спросила миссис Стрикхэм.

– Ну, есть у меня кое-что, что может сыграть нам на руку. Видишь ли, когда я был наверху, я не просто предавался унынию.

– На мой взгляд, сейчас нам любая помощь не помешает, – сказала мама Лидии.

Крамб устремил взгляд вверх:

– Она как раз на подходе.

С десяток голубей влетели через дыру в крыше, они несли что-то большое и вырывающееся.

Снизившись, птицы бросили на пол Селину Давенпорт.

Глава 8

Она была очень напугана и пыталась встать, но миссис Стрикхэм бросилась вперед и, схватив ее за шею, подняла в воздух. Рычащие лисы окружили ее.

– Стойте! – крикнул Кар.

– Мама! – вторила ему Лидия.

Лицо Селины налилось кровью, она задыхалась.

– Назови мне хоть одну причину, почему я не могу приказать своим лисам разорвать тебя в клочки, – прошипела мама Лидии.

Кар схватил миссис Стрикхэм за руку и сильно сжал ее.

– Нет, – сказал он. Он видел, как побелели костяшки ее пальцев и как глаза Селины вылезают из орбит. – Она… она может быть нам полезна.

Миссис Стрикхэм держала девочку еще некоторое время, потом отпустила. Селина вновь рухнула на пол, потирая шею и кашляя.

– Я не хотела… Я не понимала… – говорила она.

Кар презрительно смотрел на нее.

– Когда ты оказалась в моем доме… Все было подстроено, да? – спросил он.

Она посмотрела на него глазами, полными слез.

– Я хотел помочь тебе! – крикнул он. – Ты предала меня!

– Ее мать – Говорящая-с-мухами, – сказал Крамб. – Так что она безнадежна. Гнилой род.

– О чем вы говорите? – удивилась Селина. – Моя мама просто комиссар полиции.

– Не пытайся нас обмануть, – сказала миссис Стрикхэм.

Селина умоляюще посмотрела на Кара:

– Мама сказала, что в Блэкстоуне орудует шайка преступников, что они все время переходят с места на место и их невозможно поймать. Я всего лишь хотела помочь.

Крамб закатил глаза:

– Она врет. Ты хочешь, чтобы мы поверили, что ты всю жизнь жила с Повелительницей Мух и даже не знала об этом?

– Я не знаю, о чем вы говорите, – повторила Селина. – Моя мама – обычный человек. Она не разговаривает с мухами.

– Я тебя умоляю! – усмехнулся Крамб. Его перекосило. Он взмахнул рукой, и голуби, опустившись на Селину, снова подняли ее в воздух.

– Пустите меня! – билась и кричала она. – Зачем мне врать?

Крамб поднял руку, и голуби понесли Селину выше.

– Что ты делаешь? – нервно спросил Кар.

Крамб не отводил взгляда от Селины, говоря громко, чтобы перекрыть ее крики:

– Ты никогда не встречался с Говорящим-с-орлами? В Темное Лето он сражался на стороне Сеятеля Мрака. Он на всех нагонял ужас. Его птицы появлялись ниоткуда и хватали своих жертв. У него был любимый прием – сбрасывать своих врагов с огромной высоты. Жуткая смерть.

– Ну тогда давай! – крикнула ему в ответ Селина. – Если тебе нравится думать, что я тот человек, мне тебя не переубедить. И молить о пощаде я не буду.

– У него поехала крыша, – заметил Визг.

– Крамб, нет! – закричал Кар. – А если она говорит правду?

– Я как-нибудь переживу, – ответил Крамб. Он шагнул вперед, кривя рот в усмешке и вытянув руки перед собой, а голуби поднимали Селину через дыру в крыше все дальше вверх, за пределы видимости. Кар видел, как Лидия в ужасе широко распахнула глаза.

Он быстро призвал своих воронов. Хмур, Визг и Блик взлетели. Другие, находившиеся дальше от Кара, просто темные пятнышки на границе его сознания, тоже услышали его зов. Но Кар понимал, что они не успеют.

Крамб и глазом не моргнул. Затем он соединил обе руки, как будто сминал комочек бумаги, и уронил их вдоль туловища. Вскоре голуби влетели обратно в дыру, но уже без Селины. Кар так и застыл с открытым ртом. Лидия от страха тихо всхлипнула.

– Что ты с ней сделал? – спросила миссис Стрикхэм.

Крамб обвел их холодным взглядом.

– Не волнуйтесь – они отнесли ее на колокольню. Ступени там давно обрушились. Она будет сидеть там, пока мы не решим, что с ней делать.

Лидия тяжело выдохнула:

– Так это была неправда!

Крамб скрестил руки:

– Я в курсе. Теперь мне должны вручить Оскара, так?

Кар нахмурился:

– Какого еще Оскара?

– Не важно, – ответил Крамб. – В общем, до тех пор, пока я не буду уверен, что ей можно доверять, она останется там.

«Я бы не был так в этом уверен», – подумал Кар, вспомнив, как быстро и ловко Селина бежала с ним по крышам.

– Ты думаешь, что Повелительница Мух пойдет на сделку? – спросил он. – Ее дочь в обмен на Бестий?

– Я бы не стала доверять никому из них, – сказала миссис Стрикхэм. – Я считаю, что мы сами должны попытаться освободить Бестий.

– И папа нам поможет? – спросила Лидия.

Миссис Стрикхэм кивнула, набирая номер:

– Двадцать лет я хранила свою тайну. Теперь будет непросто.

– Это точно, – пробормотал Крамб.

Кар был рад выйти из церкви на свежий воздух. Он присел на ржавую металлическую скамью и стал бросать крошки печенья стайке голубей Крамба.

– Глупые птицы, да? – сказал Хмур, усевшийся рядом.

– Мозгов ни на грош, – поддакнула Блик с края скамьи.

– Это печенье? – спросил Визг, приземлившись ему на плечо. – У тебя тут есть голодный раненый воин.

Кар покормил Визга с руки. Он не отрывал взгляда от двери церкви, надеясь, что оттуда покажется Лидия. Миссис Стрикхэм долго говорила по телефону, а потом они с Лидией уединились, чтобы обсудить какие-то детали. Кар чувствовал, что должен объясниться, он хотел, чтобы Лидия поняла, почему он не сказал ей правду с самого начала. Потому что Феликс Квакер сказал ему держать все в секрете? Потому что он говорил с матерью во сне?

Хотел бы он никогда не видеть этого камня. А вот если бы не пошел к своему дому в ночь, то и не увидел бы. Он сам навлек все это на себя, и его близкие тоже пострадали – только потому, что он не мог отпустить прошлое.

И потому, что прошлое не оставило бы его в покое.

Все кругом винили его, но не он один был виноват. Он не просил такой жизни: быть брошенным, расти в гнезде, есть червей, дрожать от жуткого холода каждую зиму. Он не хотел нести бремя рода Говорящих-с-воронами и хранить этот дурацкий камень!

Ему не нужно было это бремя. Или честь. Или как оно там называется.

– Эй, если ты их сейчас раздавишь… – окликнул его Визг.

Кар посмотрел вниз и увидел, что сжимает в руках пакет с печеньем.

– Прости, – сказал он и резко встал, бросив перед собой остатки крошек. Подлетели новые голуби.

– Похоже, наша подруга решила сбежать, – заметил Хмур.

Кар посмотрел вверх и увидел, что Селина, перебросив ноги через парапет колокольни, отчаянно цепляется за крошащуюся каменную кладку.

– А я-то в интеллекте голубей сомневалась, – хмыкнула Блик.

– Постараюсь остановить ее, – сказал Кар. Он глубоко вдохнул и призвал своих птиц.

Несколькими минутами позже он висел в когтях стаи воронов, парящей в воздухе рядом с Селиной.

– Вернись назад, – сказал он. – Ты разобьешься.

– А тебе какое дело? – огрызнулась она. Ее нога немного сползла с выступа, но ей удалось удержаться. Сильный ветер трепал ее одежду. На миг Кар задумался: а правда, есть ли ему вообще до нее дело?

– Если ты упадешь, Крамб заставит меня убирать, – сказал он.

Селина посмотрела на него, нахмурив брови.

– Я пошутил, – сказал он. – Пожалуйста, вернись. Я хочу с тобой поговорить.

Плитка выскочила из-под ноги Селины и с грохотом скатилась по крыше. Не сказав ни слова, она перелезла через парапет обратно в башню. Вороны посадили Кара и, хлопая крыльями, улетели. Все, кроме трех верных птиц. Колокол давно исчез, остались только потрепанные обрывки веревок, свисавшие с какого-то металлического каркаса.

Селина сидела, прислонившись спиной к стене, локти на коленях, голова опущена.

– Хорошо, – сказала она. – Давай поговорим.

– Я ни на йоту ей не верю, – сказала Блик.

– Не ты одна, – поддакнул Визг.

– Она попытается обмануть тебя, – сказал Хмур.

Кар пожалел, что с ними нет Милки. Он бы точно знал, как вести себя с Селиной Давенпорт. Кар махнул воронам рукой:

– Оставьте нас ненадолго одних, хорошо?

Три ворона вылетели из башни и плавно слетели вниз.

Селина отрывисто рассмеялась.

– Ты даже не представляешь, как странно это выглядит, – сказала она. – Знаешь, одна женщина говорит с утками в каналах. Она тоже Бестия?

Кар пожал плечами:

– Возможно. А может, просто сумасшедшая.

Ее лицо сморщилось, Кар даже подумал, что она вот-вот заплачет. Но она не заплакала.

– У тебя есть все причины меня ненавидеть, – сказала она.

– Я знаю.

– На твоем месте мне бы хотелось сбросить меня с крыши церкви.

Кар сел напротив нее. Башенная стена защищала их от ветра.

– Ответить мне на один вопрос, – сказал он. – Ты действительно не знала, что твоя мама Бестия?

Селина посмотрела ему в глаза.

– Честное слово, – сказала она.

Кар изучал ее лицо, пытаясь приметить любое движение, любой признак того, что она лжет. Хотя какой в этом смысл? Раньше она лгала постоянно, и у него даже мысли не возникло, что это неправда. Если это ложь, если она продолжает обманывать его, он никак об этом не узнает.

Но потом он подумал: мистер Стрикхэм ничего не знал о способностях Вельмы, а ведь они женаты. Может, в семье Давенпорт похожая ситуация?

– Но… – Селина помедлила. – Мне кажется, я знала, что она не совсем обычная. Понимаешь, мы не общаемся близко. Не так, как мои друзья и их родители. Я всегда хотела, чтобы она проводила больше времени со мной, но она постоянно работает сверхурочно. Последние несколько лет я домработницу видела чаще, чем ее.

Кар вдруг подумал о другом: если она по-прежнему работает на свою мать, знает ли она о камне? Он тщательно подбирал слова, прежде чем задать следующий вопрос:

– Ты знаешь, что ей нужно?

Селина покачала головой:

– Она говорила только о том, что вы опасны и что ей нужна моя помощь, потому что от полиции тут мало толку. Я должна была с тобой подружиться. Несколько недель назад она отправила меня в твой дом и приказала доложить ей, если ты появишься. Она хотела узнать, где ты живешь теперь. – Селина вздохнула. – Я действительно хотела ей помочь. Но больше она ничего бы мне не доверила.

– Хочешь сказать, ты предлагала?

Селина покраснела:

– Это было до того, как я встретила тебя. Я не знала, что ты собой представляешь, но сразу же поняла, что ты не преступник. Господи, да ты даже коробку печенья красть не хотел! В итоге я ничего ей не сказала. Сначала я хотела побольше разузнать о тебе. Не знаю, как те жуткие люди нашли нас на лодке, и не знаю, откуда ей стало известно, что мы будем в зоопарке.

Кар обдумывал ее слова, сопоставляя их с собственными наблюдениями. Неужели Селина только пешка в игре Цинтии Давенпорт?

– Ее мухи, должно быть, следили за тобой, – сказал он. – Следили за нами. Те люди в зоопарке тоже невиновны. Ты видела их – в основном старики и дети.

– Я знаю, – ответила Селина. – Но я никак не думала, что нагрянет полиция. – В ее глазах блеснуло прежнее упрямство. – Вы сами потащили меня туда, помнишь? Эта лисья женщина не выпустила бы меня из виду. Если бы я попыталась сбежать…

Ее перебил голос Крамба:

– Позаботься о том, чтобы она не услышала этих слов. – Силуэт Говорящего-с-голубями вырисовался в небе над ними, птицы держали его на весу. – Пойдем. Если мы хотим прорваться в Блэкстоунскую тюрьму, нам нужен план.

– А что со мной? – спросила Селина.

– Ты, дорогуша, тоже идешь с нами, – ответил Крамб, зловеще улыбнувшись.

Глава 9

– Поверить не могу, что она идет с нами! – ворчала Лидия, когда они выходили из церкви. Смеркалось, план они обговорили уже за ужином, который благодаря Крамбу состоял из горячих сэндвичей с сыром. – Я уверена, что она предаст нас при первой же возможности.

– Это мы уже проходили, – сказала миссис Стрикхэм, пристально глядя на Селину. – Она этого не сделает – а если попытается, то мои лисы объяснят ей что к чему. Тебе все понятно?

Бледная как мел Селина кивнула.

Лидия схватила Кара за руку:

– Ты тоже не возражаешь?

Кар не знал, что ответить.

– Я могла бы поговорить с мамой, – сказала Селина. – Попытаться вразумить ее.

– Молчи! – отрезала миссис Стрикхэм. – Когда все закончится, мы решим, что с тобой делать.

Когда они садились в машину, Лидия даже не взглянула на Кара. Весь путь по вечерним дорогам Блэкстоуна она явно все еще злилась на него.

– Прости меня, – тихо сказал ей Кар. – Мне следовало рассказать тебе про камень.

Но она даже не обратила внимания на его слова.

Не доезжая до тюрьмы, миссис Стрикхэм остановилась в переулке и выключила фары. Тут же от стены отделилась какая-то тень. Это был мистер Стрикхэм, в джинсах и черном свитере. Он был бледен.

– Побудьте пока в машине, – сказала им миссис Стрикхэм. Она открыла дверь и вышла. Кар видел, как она молча идет навстречу своему мужу. Когда между ними осталось несколько ярдов, оба остановились. Краем глаза Кар заметил, как Лидия подалась вперед.

Он не знал, кто заговорил первым, но видел, как мистер Стрикхэм качает головой и яростно жестикулирует. Мама Лидии лучше владела собой, ни единым жестом не выдавая своих эмоций, шевелились только ее губы. Она выглядела абсолютно спокойной. В какой-то момент мистер Стрикхэм указал пальцем на машину, затем быстро подошел и распахнул дверцу.

– Лидия, на выход! – скомандовал он.

Лидия послушалась.

– Папа, пожалуйста, – сказала она.

– Нет! – отрезал он. – Это просто смешно. Я не знаю, в какую игру вы играете, но вы зашли уже слишком далеко.

– Это не игра, сэр, – сказал Крамб, медленно вылезая из машины. Кар вышел с другой стороны, а Селина осталась внутри.

– Итак, – сказал мистер Стрикхэм, по очереди глядя на них, – вы все Бестии, как я понимаю? Вы можете разговаривать, – тут он изобразил руками кавычки, – с животными?

Крамб щелкнул пальцами, и стайка голубей спустилась вниз, приземлившись на крышу автомобиля. Визг и Хмур, не дожидаясь команды, сели Кару на плечи.

Буря эмоций отразилась на лице мистера Стрикхэма. Через некоторое время он посмотрел сначала на Лидию, затем на жену. Несколько лис спокойно сидели у ее ног.

– Я очень рада, что ты пришел, Тони, – сказала она.

Отец Лидии тяжело выдохнул, казалось, он хотел что-то сказать, но вместо этого какое-то время молчал.

– Это не… этого не может быть.

– Но это так, – сказала Лидия. Она попыталась взять его за руку. – Мы не стали бы лгать тебе, папа.

– Однако вы лгали, – грустно сказал он. Он обнял Лидию и поверх ее головы посмотрел на жену. – Все эти годы ты лгала мне.

Какое-то время все молчали.

Наконец Крамб нарушил тишину:

– Вы сможете провести нас внутрь или нет?

Мистер Стрикхэм посуровел.

– Папа? – спросила Лидия, высвобождаясь из объятий.

Он посмотрел на нее сверху вниз.

– Мне это не нравится, – сказал он. – Это противозаконно – то, что вы задумали. Вы не лучше линчевателей, и не будь вы моей семьей, я бы счел нужным обратиться к федеральным властям. Поймите, еще не поздно передумать.

Миссис Стрикхэм поспешно покачала головой:

– Ты нам нужен, Тони. Ты с нами или нет?

– Похоже, у меня нет выбора, – ответил он.

Кар слушал, как родители Лидии обсуждали план. Мистер Стрикхэм уже не работал в тюрьме, но стражники его знали. Он пойдет прямо к главным воротам: ему наверняка поверят, если он скажет, что пришел забрать последние вещи из своего кабинета.

Тем временем Кар и остальные пройдут по канализационному туннелю – тем же путем, каким приспешники Сеятеля Мрака сбежали из тюрьмы несколько недель назад. Мистер Стрикхэм был уверен, что ремонтные работы в разрушенном туннеле еще не начались.

– Городской совет обещал выделить средства, но они всегда только обещают, – сказал он.

– Удачи, – сказала миссис Стрикхэм. Она протянула руку, чтобы коснуться мужа, но тот отпрянул. Лидия крепко обняла его:

– Будь осторожен, папа. В случае опасности сразу беги.

– И вы тоже, – сказал он.

В темноте он направился к воротам тюрьмы. Кар понимал, что никто не послушает предостережений бывшего начальника тюрьмы. Сегодня ночью они не отступят.

Кар видел, как несколько лисиц появились с близлежащих улочек и мягко подошли к ним. Голуби расселись на крышах над ними.

– Готовы? – спросил Крамб, державший за руку Селину.

Миссис Стрикхэм достала из багажника фонарик и лом и пошла к канализационному люку в проулке. Он был не закреплен, и через несколько секунд она открыла крышку. Ее лисы спустились первыми, прыгнув в темную дыру и мягко приземлившись где-то внизу. За ними пошла Лидия, следом – Селина.

Когда Крамб сошел вниз, Кар решился и позвал своих воронов. Блик, Визг и Хмур сели рядом с ним.

Кар вытащил из кармана завернутый в платок камень и положил его перед воронами.

– Отнесите это к старому помосту в парке, – прошептал он. – Спрячьте его под скамейкой.

– Что? – удивился Хмур.

– Повелительница Мух не должна получить его, и я не хочу рисковать, – сказал он. – И если я не вернусь…

– Не говори так, – сказала Блик.

– …отнесите его куда-нибудь далеко-далеко, – закончил он.

Из люка высунулся Крамб, и Кар закрыл собой камень.

– Чего ты там копаешься? – спросил Крамб.

– Ничего, – ответил Кар.

Крамб вновь спустился, Кар последовал за ним.

– Увидимся, – крикнул ему вслед Визг, прыгнув на камень и уцепившись за него когтями.

Кар помахал воронам и спустился по лестнице, а затем с гулким клацаньем задвинул за собой крышку люка.

Луч фонаря миссис Стрикхэм осветил узкий туннель. Пол был покрыт толстым слоем застывшей смрадной слизи. Лисы предпочитали не пачкать в ней лапы, в чем Кар был с ними солидарен. Он широко расставил ноги – приходилось стоять, слегка согнув колени.

Лидия держала в руках карту, которую наспех нарисовал им мистер Стрикхэм.

Все вместе они шли вперед, изредка останавливаясь на перекрестках, чтобы свериться с картой. Здесь не было никаких признаков жизни, и единственными звуками, которые они слышали, было шарканье ног и их собственное дыхание. Кару стало казаться, что он в западне, и его начали одолевать сомнения. А что, если мистер Стрикхэм неверно нарисовал маршрут? Смогут ли они найти дорогу назад?

В тусклом свете фонаря глаза лисиц сверкали, словно золотые монеты.

– Должно быть, здесь, – сказала Лидия, останавливаясь у стены туннеля. Кар видел, что там от главного туннеля на уровне груди отходит шахта, такая узкая, что по ней едва можно проползти. На металлической облицовке остались выцветшие зеленые и рыжие разводы.

– Я пойду первым, – сказал Кар и взял у миссис Стрикхэм фонарь.

Когда он уже был готов забраться в шахту, Лидия взяла его за руку.

– То, что ты сказал в машине… – она запнулась, – про камень… Я просто хочу, чтобы ты знал, что я… в общем, я понимаю, почему ты хранил все в секрете.

Кар от радости не знал, что ответить. Он улыбнулся в темноте, а затем, цепляясь руками и коленями, подтянулся в шахту. Фонарь так и прыгал в его руке.

Шахта сначала пошла вниз, а затем, казалось, закончилась тупиком. Но, тщательнее осмотревшись, Кар понял, что она идет вертикально вверх. Он пролез в этот изгиб, думая, как вообще Челюсть при своей комплекции мог тут пробраться. В Говорящем-с-собаками было больше шести футов росту, не говоря уж о мощных мускулах. Кар увидел над собой поблескивающую металлическую решетку, через прутья пробивался свет. Он подтянулся вверх. Решетка легко поддалась, и он осторожно сдвинул ее в сторону. Но все-таки металлический скрежет показался ему ужасно громким.

Кар затаил дыхание, ожидая услышать свистки стражников и вой сигнализации.

Ничего.

– Иди вперед, – послышался снизу голос Крамба. – Сил нет больше терпеть эту вонь.

Кар вытянул обе руки, цепляясь за холодный пол.

Чьи-то пальцы сомкнулись на его запястье, и он вскрикнул.

– Тихо! – сказал мистер Стрикхэм, склонившись над дырой.

Кар перестал дрожать от ужаса и позволил мистеру Стрикхэму вытащить себя наружу. Он оказался в душевой, облицованной грязной плиткой.

– Прости, если напугал тебя, – сказал мистер Стрикхэм.

Вместе они помогли остальным выбраться из шахты. Лидия тут же принялась отряхивать одежду.

– Это было мерзко, – прокомментировала она.

– Пробраться внутрь оказалось легче, чем я ожидал, – заметил мистер Стрикхэм.

– Нам все равно нужно соблюдать осторожность, – сказала его жена. – У Цинтии Давенпорт везде есть глаза.

После прогулки по мрачной канализации миссис Стрикхэм единственная выглядела невозмутимой. Ее черное пальто даже не запачкалось, в то время как Крамб был весь в царапинах и пятнах.

– Есть другая проблема, – сказал мистер Стрикхэм. – Я уже проверил базы данных – заключенных не зарегистрировали. А это значит, что я не смогу узнать, в каких камерах их держат.

– Где находятся зоны усиленной безопасности? – спросил Кар.

– Их несколько, – ответил мистер Стрикхэм. – И они расположены по всей тюрьме. Так в случае незаконного проникновения на территорию будет легче удержать заключенных.

Лидия отпрыгнула от кого-то, пробежавшего по плитам. Одна из лис миссис Стрикхэм прыгнула вперед и схватила его лапами.

– Покажи, – приказала миссис Стрикхэм, и лиса подняла передние лапы. В них был зажат таракан.

– Мы всегда старались поддерживать территорию в чистоте, но от этой мерзости никак не избавиться, – покачал головой мистер Стрикхэм. Он неотрывно смотрел на лису, которую его жена контролировала с такой легкостью, будто та была частью ее тела.

Кар поймал взгляд Лидии. Таракан мог оказаться здесь не просто так – в памяти всплыло лицо из прошлого, которое он надеялся никогда больше не увидеть. Он наклонился вниз.

– Отведи нас к своему хозяину, – сказал он.

Мистер Стрикхэм уставился на него.

– Теперь ты еще скажешь, что насекомые понимают человеческую речь? – с иронией спросил он.

– Этот экземпляр может, – сказала Лидия.

Селина, заинтригованная, следила за тараканом.

Таракан побежал прочь, Кар последовал за ним. Насекомое бежало быстро, явно зная, куда направляется, так что им пришлось перейти на бег, чтобы поспеть за ним. Они поднялись по металлическим ступеням, миновали коридоры с безликими, одинаковыми дверями камер. Здесь пахло дезинфицирующими средствами, но по низу сочились другие запахи – застарелого пота и отчаяния. Вскоре на стене они увидели знак «Крыло B». Таракан пробежал под зарешеченной дверью.

– Это одна из зон усиленной безопасности, – пояснил мистер Стрикхэм, проведя картой доступа по замку и открыв скрипучую дверь. – Но я абсолютно уверен, что эти камеры пусты.

Таракан забежал под дверь с табличкой «Камера B23».

В прочную стальную дверь на уровне головы была вделана решетка, по размерам не уступавшая почтовому ящику. Еще не заглянув внутрь, Кар уже догадался, кого он там увидит.

– Здравствуй, Говорящий-с-воронами, – послышался голос из темной камеры. Кар поднял фонарик к решетке, и луч света проник внутрь. Рыхлое небритое лицо плотоядно уставилось на него глубоко посаженными глазами. Кар вздрогнул, но не отвел взгляд. Он больше не был запуганным мальчиком, чтобы бежать при виде врага.

– Здравствуй, Скатл, – сказал он.

Глава 10

Говорящий-с-тараканами сгорбившись сидел на толстом матрасе, одетый в оранжевую тюремную робу – в такой же одежде Кар впервые увидел его, когда тот сбежал из тюрьмы несколько недель назад. Кар заметил, что его лицо пестреет синяками, а над бровью алеет порез.

– Пришли позлорадствовать, да? – усмехнулся Скатл.

– Ну разумеется нет, – проговорила женщина из камеры напротив. Селина резко отпрянула – из-за решетки на нее сверкнули черные глаза Мамбы. – Дай-ка угадаю, Говорящий-с-воронами, – ты хочешь что-то узнать о Повелительнице Мух? А, да это же юная Лидия Стрикхэм с тобой. Ну как, уже обзавелась новой собачкой?

Лидия бросилась к двери и ударила по ней кулаком:

– Чтоб ты сгнила здесь!

Миссис Стрикхэм оттащила ее и шагнула к камере Мамбы, ее лисы скребли лапами дверь.

– Что тебе известно о ней, Говорящая-со-змеями?

– Ничего, – прошипела Мамба, отступая от двери. – Не говори им ничего, Скатл.

Кар оглянулся на Скатла. Только один человек стал бы избивать того, кто имеет власть над тараканами.

– Это она сделала, да? – спросил он. – Цинтия Давенпорт?

– Что? – спросила Селина. – Что она сделала?

Она оттолкнула Кара, заглянула в камеру и тихо охнула.

Скатл дотронулся руками до синяков на лице, словно припоминая, при каких обстоятельствах ему нанесли увечья.

– Я этому не верю, – выдохнула Селина.

– Ей никогда не нравился Сеятель Мрака, – сказал тот. – И свою неприязнь она выместила на мне.

– Заткнись, Скатл! – рявкнула Мамба из своей камеры. Ее голос звучал зло, но в нем слышался и испуг.

– Открой дверь, – сказала миссис Стрикхэм. – Я сумею разговорить его.

Мистер Стрикхэм провел картой по сенсорной панели справа от двери. Кар услышал, как отъехали задвижки, и дверь сама открылась.

Скатл сильнее вжался в угол камеры. Кар и остальные зашли внутрь. Несколько тараканов пробежали по полу и скрылись в складках одежды Скатла.

– Вы не причините мне большей боли, чем она, – сказал горбун.

– Уверен? – спросила миссис Стрикхэм, мягко приближавшаяся к нему в окружении лисиц.

Один таракан отстал от остальных и панически носился по кругу. Крамб зажал его между ботинок, и насекомое скорчилось.

– Перестань! – крикнул Скатл. – Ему больно!

Крамб только усмехнулся и сильнее надавил на панцирь.

– Говорят, что тараканы – единственные существа, которые способны пережить ядерную войну. Как думаешь, этот выживет под моим весом?

– Ладно, ладно! – сказал Скатл. – Я скажу вам все, что знаю, но я знаю немного. Повелительница Мух что-то замышляет в тюрьме.

Мамба ударила кулаком по двери:

– Молчи, несчастный! Она узнает!

– Продолжай, – сказал Крамб.

– Она куда-то переводит заключенных, – продолжил Скатл. – Самых опасных. Она переправила их куда-то. Крыло Д теперь совсем опустело.

«И теперь она может заточить там Бестий», – подумал Кар. Он посмотрел на миссис Стрикхэм, и она коротко кивнула в ответ. Было ясно, что она подумала о том же самом.

– И это имеет какое-то отношение к нему! – добавил Скатл, указывая коротким пальцем на Кара.

Кар вздрогнул:

– Ко мне?

– Из-за этого она так обошлась со мной, – продолжал Скатл. – Она хотела узнать о нем все. Где он живет. Куда ходит.

– И что ты рассказал ей? – спросил Кар.

Тараканий хозяин пожал плечами:

– Мы не так много знали. Мы сказали ей, где жили твои родители.

Кар посмотрел на Селину:

– Так вот откуда вы узнали, где найти меня?

– Она просто дала мне адрес, – сказала Селина умоляющим голосом. – Я понятия не имела, откуда он у нее.

Мамба улыбнулась, сверкнув белыми зубами:

– Вам ее не одолеть. Вы это и сами знаете, правда?

– Твое мнение здесь никого не интересует, – отрезала Лидия.

Мамба не обратила на нее внимания.

– Повелительница Мух не похожа на Сеятеля Мрака, – сказала она. – Может, ее род и жалок, но она жестока, могущественна и коварна. Она не присоединилась к нам во время Темного Лета – у нее всегда были большие планы.

Кар подумал, удалось ли воронам спрятать камень. Конечно, они осторожны – но что, если какая-нибудь муха следит за ними?

– Здесь нам больше нечего делать, – сказала миссис Стрикхэм. – Пойдем.

Скатл подскочил, заламывая руки:

– Постойте! Пожалуйста! Я больше не могу здесь находиться! Может, я буду вам полезен. Я могу шпионить на вас!

Крамб приподнял ногу и отпустил таракана к хозяину. После чего захлопнул дверь камеры:

– Сейчас ты на своем месте.

– Вы оба, – прошипела Лидия Мамбе.

– Уж лучше я буду сидеть в тюрьме, чем подвергнуться тому наказанию, которое Повелительниц Мух готовит для вас, – ответила Мамба.

Кар видел, как ее горящие темные глаза растворяются во мраке за решеткой.

Миссис Стрикхэм поманила за собой Кара и остальных, и они пошли обратно той же дорогой, которой пришли.

– Не бросайте меня! – кричал им вслед Скатл. – Умоляю!

Вопреки всему Кар ощутил к нему прилив жалости. Но к тому времени они уже прошли несколько поворотов, и голос Скатла затих вдали.

– Где находится крыло Д? – спросил Крамб. – Там она, должно быть, держит Бестий.

– Следуйте за мной, – сказал отец Лидии.

Они медленно шли вперед, мимо заброшенных участков, мимо пустых камер и голых, обшарпанных стен с облупившейся краской. Лисы следовали за ними. Кар уже не понимал, где они находятся, но мистер Стрикхэм уверенно шел вперед.

– Вряд ли она оставила их без охраны, да? – спросил Крамб. Его слова прозвучали почти неслышно, казалось, они затихали, только сорвавшись с его губ.

– Да, но у нас в руках главный козырь, – сказала миссис Стрикхэм. Она обернулась, чтобы взглянуть на Селину, и в ее взгляде читалась такая свирепость и жестокость, каких Кар раньше никогда не видел.

«Словно лиса, почуявшая добычу».

– Полагаю, нам пора узнать, как сильно Повелительница Мух любит собственную дочь.

– Что? – Селина придвинулась поближе к Кару. – Что вы хотите со мной сделать?

– Я не думаю… – начал Крамб.

– Тихо, – отрезала миссис Стрикхэм. – Ее жизнь ничто по сравнению со всеми Бестиями.

Селина вдруг бросилась бежать. Тут же несколько лис повисли у нее на пятках, а одна из них подпрыгнула и вцепилась зубами в ее куртку. Селина закричала. Добежав до конца коридора, она бросилась на стену, и лисы повалили ее. Тут же раздался оглушительный вой сирены.

Кар понял, что сделала Селина, и его сердце упало.

– Она включила сигнал тревоги! – крикнул мистер Стрикхэм. – Они будут здесь меньше чем через минуту!

– С какой стороны? – резко спросил Крамб.

Мистер Стрикхэм растерянно покачал головой:

– Я… Я не знаю.

Крамб схватил его за плечо:

– Откуда появятся стражники?

Мистер Стрикхэм поднял трясущийся палец и указал за спину Селины:

– Оттуда. Нет, стойте.

Он повернулся на пятках, глаза его сузились, он явно что-то обдумывал.

– Нам нужно поспешить к служебному входу. Через прогулочный плац. Ночная смена караула уже должна была пройти, и теперь там дежурит только один стражник.

Они бросились бежать, миссис Стрикхэм схватила Селину и потащила ее за собой.

Кар изумленно смотрел на дочь Цинтии Давенпорт. Он только-только начал верить ей. С другой стороны, здесь была и вина миссис Стрикхэм. Она ведь грозилась убить ее…

К каждой двери, которая встречалась им на пути, мистер Стрикхэм прикладывал свою карту, чтобы пройти дальше. Сердце Кара бешено стучало, он ожидал, что стражники могут выскочить из-за каждого поворота. В конце коридора мистер Стрикхэм провел картой по замку, и им открылся путь на голый бетонный двор, окруженный с трех сторон высокими стенами без окон, а с четвертой – двойным забором, увенчанным колючей проволокой, в центре которого располагались высокие закрытые ворота. По обеим сторонам от ворот стояли две сторожевые башни.

– У нас получится, – сказал мистер Стрикхэм. – Следуйте за мной.

Лисы первыми выбежали во двор. На полпути до ворот Кар услышал жужжание мухи у себя над ухом и уже готов был предупредить остальных, как яркий свет ослепил его. Он резко затормозил и зажмурился. Когда он вновь открыл глаза, он понял, что с четырех сторон на них направлены лучи прожекторов. Он видел силуэты стражников на стенах и на башнях, все направили свои винтовки на него и его друзей. Красные точки лазерных прицелов плясали по земле и их телам.

Они были окружены. Кар подумал о Клюве Ворона, который висел у него за спиной, – но какой теперь от него прок? Он знал, что умрет, не успеев достать клинок из ножен.

Он слышал, как с гудением заработал механизм, ворота открылись, и Цинтия Давенорт спокойно прошла во двор, по-прежнему одетая в черный костюм и в сопровождении мистера Шелка и Пинкертон. Оба были в полицейской форме. Ворота закрылись за ними.

– Прекрасно, что ты решил присоединиться к нам, господин Кармайкл, – сказала она, из ее рта вырывался пар. – Смотрю, ты привел с собой друзей.

– Мама! – крикнула Селина. – Это я включила сигнализацию! Мама, они такое говорили о тебе… Я не понимаю. Они собирались пытать меня!

Цинтия Давенпорт не обратила на дочь ни малейшего внимания, ее взгляд был прикован к Кару:

– Ты принес камень?

Кар стиснул зубы и покачал головой:

– Ты никогда не получишь его.

– Ах, глупый, глупый мальчик, – сказала Повелительница Мух. – Зачем все усложнять?

Кар видел, как миссис Стрикхэм метнулась влево. Она схватила Селину, охватила рукой ее шею и взяла за подбородок.

– Опустите оружие или я сверну ей шею! – выкрикнула она.

Ни красные точки, ни лицо Цинтии Давенпорт даже не дрогнули. Она смотрела на дочь как на пустое место.

– Мне нужен только Полуночный Камень, – сказала она.

– Мама?! – крикнула Селина. – Нет… Она сумасшедшая…

– Я сделаю это, клянусь! – крикнула миссис Стрикхэм. Отчаяние, замешательство сквозили в ее взгляде, как у загнанного зверя.

– Ты заблуждаешься, если думаешь, что я пойду на сделку с тобой, – сказала Цинтия Давенпорт.

Селина смотрела на мать обезумевшим взглядом.

– Как ты можешь так говорить? – прошептала она. – Мама, пожалуйста…

Миссис Стрикхэм крепко держала ее.

– Не испытывай мое терпение, Говорящая-с-мухами, – сказала она.

Кар видел ужас на ее лице, и это страшило его. Она говорила совершенно серьезно. Так же, как и Повелительница Мух.

– Взять их всех, – приказала Цинтия Давенпорт. – Желательно живыми. Или мертвыми, если по-другому не получится.

Кар прыгнул вперед, чтобы оттащить миссис Стрикхэм, и в тот же миг две лисицы бросились на Цинтию Давенпорт. В воздухе раздались выстрелы, и лисы метнулись прочь. Селина вырвалась из хватки миссис Стрикхэм.

Он не совсем понял, что произошло потом, только засвистели новые пули, а сверху с воплем рухнул полицейский и гулко ударился о землю. Бледные силуэты голубей спустились с неба, готовясь атаковать стражников на стенах. Мистер Стрикхэм прыгнул вперед и заслонил собой Лидию.

– Кар, уходи отсюда! – закричала Лидия. – Призови своих воронов!

Кар услышал голубиные крики и посмотрел вверх. Птицы корчились, облепленные со всех сторон черными мухами. Он не мог допустить, чтобы его вороны так же попались в ловушку.

Полицейские теперь бежали со стороны ворот, окружая Крамба и мистера Стрикхэма.

– Поверить не могу, что все это не сон, – бормотал белый как полотно бывший начальник тюрьмы.

– На землю, руки за голову! – приказал один из полицейских, нацелив винтовку на Кара.

Кар отпрянул, пытаясь глазами отыскать путь к спасению. Красные точки плясали у него на груди.

Забор был слишком высок, ворота заблокированы. Выхода отсюда нет.

Кроме одного.

– На землю, парень! – приказал другой полицейский.

Кар закрыл глаза. «Давай! – вопил внутренний голос. – Превращайся!»

Он помнил, как это случилось в первый раз – когда ему удалось отпустить себя, освободить тело от человеческой формы. И это было до того, как он коснулся Полуночного Камня. А что, если тот ослабил его навсегда?

– Последнее предупреждение! Ляг на землю или мы стреляем!

Кар старался не обращать внимания на приливы страха. Он опустился на колени, чувствуя, как его тело становится легче, как крики на тюремном дворе звучат тише.

Это происходит…

Конечности словно обратились в жидкость, кости будто плавились, сухожилия натягивались до предела. Он закричал от боли; открыв глаза, он увидел ошеломленные лица полицейских. Медленно, в ужасе они опустили винтовки. Только один спустил курок, и Кар ощутил, как пуля просвистела над его плечом.

Он не удержал равновесия и упал, выставив вперед руки, но руки исчезли, а ноги вдруг оторвались от земли. Он взмахнул крыльями и набрал высоту. Он видел их по бокам и взмахнул сильнее. Они поднимали его все выше, прямо над полицейскими. Он летел, чувствуя силу своего вороньего тела.

На его пути возникло облако мотыльков, но он, легко взмахнув крыльями, скользнул вниз. Он чувствовал, как насекомые оседают на его спине, их мягкие, настойчивые прикосновения. Кар бил и щелкал клювом, но согнать их не мог. Он даже не видел своих крыльев.

Он постарался сконцентрироваться и побороть страх. Силой мысли он призывал своих воронов, и вскоре увидел, что они откликнулись на зов. Десятки птиц. Они пролетели рядом, хватая мотыльков клювами и когтями, сминая хрупкие тельца и бросая их вниз. Их вес перестал давить Кару на спину, он выровнялся и стал набирать высоту. Мотыльки устремились за ним серебристой трепещущей лентой, но вороны перегруппировались и атаковали, разбив строй насекомых на части.

С высоты Кар оглядел тюремный двор. Мистера Стрикхэма и Лидию сбили с ног и оттащили друг от друга. Миссис Стрикхэм все еще оборонялась от наседавших на нее полицейских. Селина, приоткрыв рот, безучастно смотрела куда-то вбок, она сидела, привалившись к стене, ее руки были скованы за спиной наручниками. Она не боялась, не протестовала, выглядела просто… потерянной.

Цинтия Давенпорт исчезла. Он повернул голову, окидывая своим вороньим взором всю панораму.

Нет, она здесь. Каким-то образом за несколько секунд очутившись на вершине одной из башен, она стояла там и смотрела на него.

Гнев вспыхнул в груди Кара с такой силой, что задрожали даже перья.

– В атаку! – приказал он.

Вороны собрались позади него, и все вместе они спикировали на нее.

Она насмешливо смотрела, как они приближаются, будто ее это вовсе не касалось.

Кар сгруппировался, выставил вперед когти, чтобы полоснуть ее по лицу. Она бы не успела защититься. Но за долю секунды до столкновения она вдруг исчезла у него перед носом, рассыпавшись вихрем черных точек.

Мухи!

Кар резко свернул в сторону, чтобы не врезаться в башню, и взлетел вверх. Остальные вороны последовали за ним. Там, где только что стояла Цинтия Давенпорт, теперь жужжал мушиный рой, и скопление насекомых было так велико, что местами они казались плотной массой. Они метнулись к нему, облепляя крылья, оглушая жужжанием, закрывая обзор.

Кар пытался стряхнуть мух и улететь, но стоило ему их сбросить, как они тут же налетали на него обратно бурлящим натиском. Он хотел позвать других воронов, но не мог сосредоточиться. Жало сотен укусов пронзало его тело, и он чувствовал ненависть Цинтии Давенпорт в каждом из них. Кар бешено забил крыльями, и ему удалось освободиться.

Он метнулся к крышам, надеясь скрыться. Мухи окружали его со всех сторон, они то роились впереди, то отступали назад.

«Они играют со мной! Будто все это игра».

Когда он подлетел к железной дороге, он уже выбился из сил, но мухи неотступно следовали за ним. Нырнув вниз, он пронесся под мостом, в надежде оторваться от них, но они уже поджидали его с другой стороны. Рой врезался в крыло, сбивая его с полета. Кар потерял ориентацию и на полной скорости устремился вниз, на железнодорожные пути.

Он ударился о рельсы и в тот миг почувствовал лишь мучительную боль. Он подпрыгнул, проехался вперед и, когда откатился к краю рельсов, сквозь дыру на брюках увидел свою кровоточащую ногу. Он снова был человеком.

Кар перекатился – руки были все в порезах и кровоточили, а плечо вообще онемело. Когда он попытался им пошевелить, кости наехали друг на друга и в глазах у него потемнело. Волна боли прокатилась по телу, рот наполнился желчью.

Темное облако мух снизилось и в футе над землей сложилось в силуэт Цинтии Давенпорт. Мягко коснувшись ногами земли, она вынула из кармана телефон, что-то тихо сказала в трубку и направилась к Кару.

– Пожалуй, это не лучшее твое приземление, – сказала она, нагнулась и, схватив его за ногу, потащила по рельсам на середину путей. У Кара не было сил сопротивляться, плечо разрывалось от боли.

Она отпустила его и поставила острый, как кинжал, каблук ему на грудь, вдавливая Кара в землю.

– Может, тебе и по силам превратиться в одно-единственное животное, но я, как видишь, могу обратиться в сотни, – сказала она. – А теперь… Где Полуночный Камень?

Кар попытался дернуться, но был слишком слаб.

Повелительница Мух сильнее прижала его, острие каблука вонзалось ему в грудь прямо напротив сердца.

– Где он? – повторила она.

Земля под ними задрожала. Вытянув шею, Кар увидел, что к ним приближаются яркие огни.

– Где камень, Говорящий-с-воронами?! – крикнула она. На памяти Кара это был первый раз, когда она повысила голос. Он попытался выскользнуть, но безуспешно. Спастись он не мог, но не мог и рассказать ей, где камень. Он не должен подвести свою маму. Повернув голову, он увидел, что над ними кружат три верных ворона. Мысленно он приказал им не приближаться.

– Ты никогда не получишь его, – сказал он.

Лучи прожектора осветили лицо Цинтии Давенпорт в тот миг, когда прозвучал гудок поезда.

– Что ж, да будет так, – кивнула она.

Кар услышал пронзительный визг тормозов, но было уже поздно. Закрыв глаза, он приготовился к смерти.

Глава 11

Рев поезда оглушил его, воздух наполнился запахом машинного масла, топлива и пыли.

Кар почувствовал, как его оттащили в сторону, боль вновь пронзила плечо. Он вдруг понял, что не умер. Повелительница Мух подняла его вверх и крепко схватила за ворот, а поезд с ревом и лязгом проехал в нескольких футах от них. Затем поезд исчез, его шум и ярость растворились в ночи, а потревоженный воздух еще дрожал. Кар был так слаб, что едва мог стоять.

– Храбрый поступок, – сказала она. – Но все это пустая трата времени. Ты просто пытаешься оттянуть неизбежное.

На дорогу, пролегавшую неподалеку от железнодорожных путей, выехал лимузин. Как оказалось, бронированный: громоздкий и с решетками. Задняя дверь открылась, и из машины вышел мистер Шелк. Он сменил полицейскую форму на прежний белый костюм и шляпу. Мотыльки облепили его пиджак, придав ему необычный блеск.

Цинтия Давенпорт обернулась к Кару и обратилась в мух. Их рой накрыл его, и хотя он пытался сопротивляться, мир покачнулся перед глазами, когда жужжащие тельца подняли его в воздух. Было странное ощущение плавности, мощи, и в то же время этот полет совсем не походил на то, как его несли вороны. Теперь он пленник.

Рой опустил его на тротуар рядом с лимузином, а затем рассеялся в воздухе. Кар ощутил прикосновение холодного металла – у него на запястьях защелкнулись наручники. Говорящий-с-мотыльками забросил его в машину, и он скорчился от боли в плече. Лежать поперек сидений было неудобно. Напротив него сидела чета Стрикхэмов и Лидия, тоже в наручниках. Глаза миссис Стрикхэм безучастно скользнули по нему.

– Располагайтесь поудобнее, – с улыбкой заявил мистер Шелк и захлопнул дверь.

– Кар, ты в порядке? – спросила Лидия, глядя на его порванную одежду.

Кар сел прямо и зашипел сквозь зубы, когда кости заскреблись друг о друга.

– По-моему, я вывихнул руку, – сказал он. – Где Крамб?

– Они бросили его в тюрьму, – сказал мистер Стрикхэм.

На щеке у него была глубокая рана, губы распухли, и выглядел он совершенно подавленным.

Лимузин тронулся. Миссис Стрикхэм по-прежнему смотрела в никуда.

– А… Селина? – спросил Кар.

– Почему ты вообще о ней спрашиваешь?! – возмутилась Лидия. – Она снова предала нас, при первой же возможности.

Это была правда. Но Кар помнил, какое у нее было лицо там, на тюремном дворе, – на нем отражались страх, желание понять происходящее, полнейшая растерянность. И он знал, каково это.

Машина ехала быстро, на поворотах их каждый раз откидывало назад. Кар посмотрел в окно. Если только он не ошибается, они направляются на юг, обратно к реке. Тюрьма находится совершенно в другой стороне. «Куда он везет нас?»

– И где этот камень, который ей так нужен? – спросил мистер Стрикхэм.

Прежде чем ответить, Кар проверил, нет ли поблизости мух.

– Я спрятал его, – сказал он.

– Ну и где же? – зло поинтересовался отец Лидии.

– Не говори нам, – сказала миссис Стрикхэм. – Так будет лучше.

Мистер Стрикхэм закатил глаза:

– О боже! Это же сумасшествие! Если ей так нужен этот камень, то какого черта мы не…

– Папа, пожалуйста, не надо, – сказала Лидия. – Разве ты не видишь, Кар прав. Повелительница Мух спланировала заранее все, что произошло недавно в доме Кара, в зоопарке, в тюрьме. Этот камень нужен ей больше всего на свете. Она с самого начала была на шаг впереди нас.

Губы мистера Стрикхэм дернулись, словно он хотел что-то ответить, но он промолчал.

Вскоре машина остановилась, хотя двигатель продолжал работать. Кар услышал, как поднялся электрический шлагбаум, и они поехали медленнее. Наконец двигатель умолк и дверь распахнулась.

– На выход, – скомандовал мистер Шелк, в нетерпении притоптывая ногой.

Кар вышел из машины первым, стараясь не задеть дверь вывихнутым плечом. Боль поутихла, теперь оно ныло и пульсировало. Кар сразу понял, что они в деловом квартале – вокруг возвышались башни из стали и бетона. Он редко ходил сюда – еду здесь было не достать, и здания в основном были оборудованы камерами и охранялись. Машина была припаркована на широком переднем дворе, украшенном растениями в горшках и искрящимся фонтаном. Стояла полнейшая тишина, нарушаемая лишь журчанием воды.

Одна из боковых дверей лимузина распахнулась. Кар думал, что сейчас увидит Цинтию Давенпорт, но вместо нее из машины вышла бледная девочка – ее дочь. Кар ощутил приступ гнева, но он быстро прошел, осталось только ощущение обреченности. Селина быстро взглянула на Кара, ее лицо распухло от слез.

– Иди вперед, – приказал мистер Шелк.

Селина продолжала стоять, глядя на возвышающееся перед ней здание.

– Что это за место? – спросила она.

– Это твой новый дом, – сказал мистер Шелк. – Консьерж скажет тебе, куда идти.

Он подтолкнул ее в спину, и она медленно пошла к входу.

– Предательница! – крикнула ей вслед Лидия.

Но Селина, похоже, даже не услышала, она поднялась по ступеням и исчезла внутри здания.

Из машины вышла Пинкертон. Как и мистер Шелк, она уже избавилась от полицейской амуниции. Несколько крыс с писком крутились у ее ног, когда она подошла к мистеру Шелку.

– Думаю, нам лучше войти внутрь, – сказал Говорящий-с-мотыльками. Он снял шляпу и поклонился миссис Стрикхэм. – Сначала дамы.

Миссис Стрикхэм не сдвинулась с места.

– Ты можешь попытаться призвать всех своих лис, но, поверь мне, здесь их вряд ли найдется в избытке, – заметил мистер Шелк. – Видишь ли, здесь травят вредителей. Прошу, – он шляпой указал на вход. – Мое терпение не безгранично.

– Пойдем, – сказал мистер Стрикхэм. – Посмотрим, что она нам скажет.

Он первым пошел к ступеням, жена и дочь последовали за ним. Кар шел последним в сопровождении крыс, Пинкертон держала его за больную руку.

– Ты н-н-не должен з-з-злить ее, – шепнула Пинкертон ему на ухо.

Уже входя в дверь, Кар оглянулся назад и посмотрел, нет ли в небе его воронов. Они последовали за ним? Даже если так, то он их не видел.

Внутри Пинкертон и мистер Шелк провели их дальше, ступая по черному мраморному полу. Селины уже не было видно. Консьерж за стойкой не обратил внимания на странную компанию и грызунов.

«Он тоже у нее на службе», – подумал Кар. Кровь пульсировала у него в жилах. Он понятия не имел, куда их ведут.

Остановившись у лифтов, мистер Шелк нажал кнопку вызова.

– Она не позволит тебе взять наверх твоих крыс, – сказал он Пинкертон.

– П-п-почему это? – удивилась она.

– Потому что, дорогая моя, даже Говорящая-с-мухами считает, что они отвратительны.

Пинкертон зло посмотрела на него.

Двери лифта с лязгом распахнулись, и все зашли внутрь. Когда двери захлопнулись, не впустив крыс, Кар заметил, что, несмотря на сковывающие запястья наручники, мистер Стрикхэм держит Лидию за руку.

«Он думает, что нам не выбраться отсюда живыми».

Кар смотрел, как по очереди загораются кнопки этажей. Стены были стеклянные, и по мере того как лифт плавно поднимался и вестибюль уходил вниз с одной стороны, с другой Кар мог наблюдать панораму города. На переднем плане на фоне неба чернели силуэты небоскребов, а вдалеке над рекой мерцали огни и тусклый свет машинных фар пронизывал город. Столько обычных людей, которые и не подозревают, что творится у них под носом.

На семидесятом этаже лифт остановился, двери распахнулись.

Кар сам не знал, что ожидал здесь увидеть. Возможно, рабочий кабинет. Однако они вышли в галерею, с которой открывался вид на огромную квартиру со свободной планировкой. Миссис Стрикхэм невозмутимо огляделась. На белых стенах висели большие абстрактные полотна, пылал огонь в отдельно стоящем очаге. Широкие кожаные диваны были расставлены вокруг стеклянного стола, который стоял на коврике из натуральной кожи. С левой стороны Кар заметил небольшое помещение, напоминавшее кухню, располагавшееся перпендикулярно большой комнате. Одна стена комнаты была сплошь стеклянная, отсюда открывался чудный вид на город.

Это место было полной противоположностью заброшенной швейной фабрике, где была штаб-квартира Сеятеля Мрака. Здесь царила исключительная роскошь – о подобном обычные люди могли только мечтать.

Лишь запах шел вразрез со столь дорогим убранством. От него у Кара внутри все сжалось.

Они спустились по ступеням с галереи, прошли мимо кресел, стоявших вокруг камина, и их взгляду предстал длинный обеденный стол, по бокам стояли стулья. Когда Кар увидел, что лежит на столе, он весь похолодел.

– Фу! – поморщилась Лидия, резко остановившись.

В центре лежала свиная голова, полуразложившаяся и оскалившаяся. Мухи ползали по гниющему мясу, а в пустых глазницах извивались личинки. Мистеру Стрикхэму стало дурно.

Пинкертон хихикнула:

– Ей н-н-нужно радовать своих в-в-верных слуг.

Мама Лидии только вскинула бровь:

– Просто отведи нас к ней.

В стене за обеденным столом было несколько дверей, одна чуть приоткрыта. Проходя мимо, Кар разглядел тускло освещенную комнату с ковром на полу. Несколько мужчин и женщин пили пиво из бутылок в баре и играли в бильярд. Они о чем-то тихо говорили, один или двое заметили Кара и остальных, но никто не вышел из комнаты.

Мистер Стрикхэм резко остановился.

– Эй! – сказал он. – Я тебя знаю.

Мужчина подчеркнуто свирепого вида с татуировками на руках и кривым ртом поставил пивную бутылку на барную стойку и шагнул вперед, вертя в руках кий.

– Ты Лагман, – сказал мистер Стрикхэм. – Ты был в крыле Д.

Лагман ухмыльнулся и протиснулся в открытую дверь. Во рту у него блеснуло несколько серебряных коронок.

– Уже нет, начальник, – сказал он.

Он поднял кий, и мистер Стрикхэм отпрянул. Мистер Шелк схватил Лагмана за руку, и Кар заметил татуировку мухи на его запястье с внутренней стороны.

– На твоем месте я бы этого не делал, – заметил хозяин мотыльков. – Нашей госпоже это не понравится.

Лагман заворчал и вздернул подбородок.

– До скорой встречи, начальник, – сказал он. – А она точно состоится, будь спокоен.

Он провел пальцем по шее, повернулся и пошел обратно к бильярдному столу.

– Похоже, теперь мы знаем, где находятся самые опасные заключенные, – подытожил мистер Стрикхэм, когда их повели дальше. – В той комнате.

Кар нахмурился. Зачем Повелительнице Мух приспешники среди людей? Но потом он вспомнил, как в такси по дороге к зоопарку миссис Стрикхэм говорила, что остальные Бестии всегда презирали Говорящих-с-мухами. Видимо, у Повелительницы Мух не было иного выхода, кроме как обходиться людьми и несколькими жалкими Бестиями, которые решили последовать за ней, – мотылиной и крысиной. Худшие из худших.

Когда они проходили мимо стола со свиной головой, все мухи вдруг замерли. Кара пробрала дрожь. Он понял, что они следят за ними. Мистер Шелк провел их к помещавшейся в алькове одинокой двери. Такие двери из прочного металла бывают обычно на складах, в этом роскошном помещении она выглядела совсем не к месту.

Мистер Шелк постучал, затем немного помедлил, прежде чем приложить ключ-карту к мигающей красным сенсорной панели сбоку от двери. Лампочка загорелась зеленым, и дверь отъехала в сторону. Из комнаты повеяло холодом, и Лидия задохнулась от отвращения.

Кар в ужасе отпрянул при виде открывшегося ему кошмарного зрелища. Комната была полна мяса. К потолку на металлических крючьях были подвешены освежеванные туши, от них исходил тяжелый запах. Когда Кар понял, что это трупы не людей, а животных, ему стало немного легче. Похоже, здесь были свиньи, овцы и даже корова, чью тушу разрезали надвое так, что была видна грудная клетка с прослойкой жира. Все туши были обезглавлены.

– Внутрь, – скомандовал мистер Шелк.

Лидия пыталась сопротивляться, но Пинкертон втолкнула ее внутрь.

В комнате не было ни единого окна, только под потолком виднелись маленькие вентиляционные отверстия, а стены и потолок из нержавеющей стали контрастировали с полом, выложенным черной плиткой. Когда они прошли мимо первого ряда подвешенных к потолку туш, Кар увидел Цинтию Давенпорт – она сидела в центре комнаты на простом металлическом стуле, ее черный костюм совершенно не сочетался с этим помещением, напоминавшим лавку мясника.

– Прошу прощения, если вам неприятна здешняя обстановка, – сказала она. – Но мои подопечные не страдают отсутствием аппетита.

Мистер Шелк подтолкнул Кара вперед, принуждая его идти дальше в глубь комнаты, заполненной трупами животных. Лидия вильнула в сторону, чтобы не врезаться в тушу овцы.

Повелительница Мух улыбнулась:

– Добро пожаловать в пищевую цепочку.

Миссис Стрикхэм заслонила собой дочь:

– Не смей говорить с ней!

– Считаешь, что я неподходящий собеседник для нее, да, Лисья Бестия? – спросила Цинтия Давенпорт, поднявшись с места. – Что я недостойна говорить с твоей дочерью?

Она подошла вплотную к матери Лидии и подняла руку с длинными ногтями, покрашенными черным лаком. Она была значительно ниже миссис Стрикхэм, но небольшой рост лишь усиливал производимое ею жуткое впечатление.

– Твой род всегда отличался высокомерием. Уверена, тебе и в голову не могло прийти, что ничтожная Мушиная Бестия когда-нибудь превзойдет тебя, разве нет?

Миссис Стрикхэм даже не дрогнула, когда Давенпорт провела ногтем по ее щеке.

– Только без глупостей, в противном случае обещаю, что здесь найдется место для лис.

Она скользнула взглядом по крючьям на потолке.

– Что тебе нужно? – спросил мистер Стрикхэм.

Повелительница Мух не обратила на него внимания.

– Я много о тебе слышала. Ты убила Говорящего-с-пауками. И даже с первого раза.

– Пока ты отсиживалась в укрытии, – сказала миссис Стрикхэм. – Когда настоящие Бестии сражались за город.

Цинтия Давенпорт издала пронзительный смешок.

– Ты про Темное Лето? Мелкая стычка, от которой мне не было никакого проку. В отличие от вас, я сама решаю, что мне нужно, Говорящая-с-лисами. Знаешь ли, он приходил ко мне – хозяин пауков. Умолял меня присоединиться к нему. Он знал, на что я способна, он видел, чего достиг мушиный род. Именно тогда он рассказал мне о Полуночном Камне. Он говорил, что мы сможем править вместе, Паук и Муха – только представьте себе!

Она повернулась к ним спиной.

– Я отвергла его предложение. Пока вы грызлись, я оставалась в стороне и выжидала. Я придумала план, как мне самой завладеть камнем. Как мне отомстить всем Бестиям за их презрение к моему роду. Ко мне, моей матери, матери моей матери.

– Я даже не знала, кто ты на самом деле, – сказала Селина. Кар обернулся и увидел, что она стоит в дверях. Она уже сняла пальто, на ней была футболка с короткими рукавами. Ее покрасневшие от слез глаза горели гневом.

Презрительная усмешка сползла с лица Цинтии Давенпорт.

– Тебе не следовало приходить сюда, – сказала она.

– Прости, конечно, но мне сейчас как-то не до фильмов на дисках, – фыркнула Селина. – Особенно когда перед глазами стоит гниющая голова.

– Сарказм тебе не к лицу, – заметила Цинтия Давенпорт.

Селина скривила рот, оглядывая комнату.

– Как я понимаю, каждый раз, когда ты уходила из дому, ты приходила сюда. Каждый раз, когда ты «задерживалась на работе». Я думала, что я твоя дочь! Я верила тебе, а ты меня использовала!

– Однажды мой дар перейдет к тебе, – сказала Повелительница Мух. – Независимо от того, нравится мне это или нет.

Селину перекосило.

– Думаешь, я хочу быть, как ты? – спросила она. – Думаешь, мне нравится все это? – добавила она, обведя рукой комнату. – Ты так поступаешь, потому что… – она запнулась, подыскивая слово, – потому что ты злая!

Повелительница Мух прищурилась, черты лица обозначились жестче.

– Если бы ты знала, какую жизнь пришлось влачить твоим предкам, ты бы сказала мне спасибо. Ты никогда не знала своей бабушки. Не видела, как самодовольные Бестии чурались ее, содрогались при виде ее. И когда она почила вечным сном в нищенской могиле, никто не пришел на похороны. Даже Многоножью Бестию хоронили с почетом! А для Говорящих-с-мухами… ничего, лишь страх и ненависть.

Она вдруг обернулась к Кару и схватила его за подбородок, ее пальцы впились ему в кожу.

– А теперь, Джек, скажи мне: где Полуночный Камень?

Ее ногти врезались ему в щеки.

– Отстань от него! – крикнула Лидия, но мистер Шелк схватил ее прежде, чем она успела сдвинуться с места.

Кар корчился в хватке Повелительницы Мух, а та смотрела ему прямо в глаза. Он чувствовал, как она пронзает его взглядом, как ее желание подчиняет себе его рассудок.

– Он знает, – прошептала она. – Он знает.

Другой рукой она схватила его за плечо и надавила большим пальцем на вывихнутый сустав. Кар взвыл и упал на колени.

– Говори! – крикнула она.

Кар чувствовал, как слюна стекает ему на подбородок, он задыхался в жгучей агонии. В таком состоянии он в любую секунду мог потерять сознание. Он не смог бы ничего сказать, даже если бы захотел. Цинтия Давенпорт отпустила его, и Кар упал на бок, все еще корчась от боли. Он видел, как Повелительница Мух коротко кивнула мистеру Шелку. Тот подкинул Лидию вверх, и ее воротничок зацепился за один из крючьев. Миссис Стрикхэм бросилась на него, но Пинкертон быстро вытащила пистолет и прицелилась ей в голову.

Лидия билась, как рыба, вытащенная из воды, ее ноги болтались в воздухе, а руки были по-прежнему скованы за спиной.

– Где он, Кар? – спросила Повелительница Мух.

Кар не знал, что ответить. Миссис Стрикхэм смотрела на пистолет в руках Пинкертон.

– Не говори ей! – крикнула Лидия.

Цинтия Давенпорт резко обернулась, от гнева ее лицо перекосилось. Она выбросила руку вперед, и, к ужасу Кара, та просто рассыпалась роем мух – пустой рукав упал вниз. Насекомые облепили лицо Лидии, она закричала, мотая головой из стороны в сторону. Мухи, яростно жужжа, заползали в ее открытый рот. Крики Лидии перешли в стоны и хрипы, ее тело дергалось на крюке.

– Прекратите это, пожалуйста! – взмолился мистер Стрикхэм.

– Хорошо! Я все скажу! – крикнул Кар.

Мухи тут же вылетели изо рта Лидии и устремились к своей хозяйке. Они залетели ей за отворот пиджака, ее рукав приподнялся, и над манжетами появилась бледная рука. Цинтия Давенпорт вновь села и закинула ногу на ногу.

– Так-то лучше, Кар, – сказала она. – В твоих интересах сказать мне правду. Если ты солжешь или попытаешься еще как-то обмануть меня, мухи поглотят последний вдох дочери Лисьей Бестии. Ты понял меня?

По телу Кара поползли мурашки.

– Да, – сказал он.

– Итак, где Полуночный Камень?

Кар сглотнул. Мысленно он отчаянно пытался найти выход – как уберечь то, что завещала ему мать. Лицо Лидии помертвело от страха. Мистер Стрикхэм тяжело дышал, его жена смотрела в пол. Нет, выхода нет. Им некого призвать на помощь. Они попались в западню Повелительницы Мух.

Кар всеми силами боролся с отчаянием, которое грозило поглотить его. Почему Канат не мог подержать камень у себя еще несколько дней? Почему мама не избавила его от этого бремени? Он не был воином, как те Бестии, что сражались в Темное Лето. Он просто мальчик. И он ни о чем подобном не просил.

Но он знал, что все это его не оправдывает, и тягостные мысли гулким эхом отдавались в его сердце. Он подвел их. Маму, папу, всех Бестий, которые отдали свою жизнь во имя добра.

– Просто скажи ей, – мягко проговорила миссис Стрикхэм.

– Мама, нет! – крикнула Лидия.

– Ну? – спросила Повелительница Мух, слегка улыбнувшись.

– Он в Блэкстоунском парке, – сказал Кар. – Закопан под скамейкой рядом с помостом.

Цинтия Давенпорт некоторое время смотрела ему прямо в глаза.

– Я не лгу, – сказал он.

Повелительница Мух кивнула.

– Да, знаю, – сказала она, поднявшись с места. – Мистер Шелк, Пинкертон, мы закончили с ними.

Она направилась к двери, ее помощники поспешили следом. Селина стояла неподвижно, словно оглушенная ужасом, который происходил на ее глазах.

– Ты омерзительна, – выпалила миссис Стрикхэм. – И тебе не победить. Даже если ты найдешь камень и заберешь наши силы, другие восстанут против тебя.

Повелительница Мух остановилась и нахмурилась.

– Ты думаешь, это и есть моя цель? Забрать ваши силы? – спросила она.

Кар понял, что чего-то не знает.

– Разве камень нужен не для этого? – спросил он.

Цинтия Давенпорт недоуменно уставилась на него. А потом в ее глазах вспыхнула какая-то жестокая радость:

– Ах, Кар. Бедный мальчик. Он может куда больше, чем просто… Ты даже не догадываешься, правда?

Кар не знал, что ответить. Он думал, что знает, – но что, если он ошибся?

Губы Цинтии Давенпорт сложились в злобную улыбку.

– Полуночный Камень – это… – она подыскивала точное слово. – Это будущее.

Она вышла из комнаты, и дверь закрылась с тихим писком – включился механизм блокировки.

Глава 12

Селина привалилась к стене.

– Мне очень жаль, – пробормотала она.

Она дрожала от холода в своей тонкой футболке, ее губы посинели.

– Я не знала… Я ни о чем подобном не подозревала.

Кару было все равно. Какая теперь разница? Они пропали, Повелительница Мух восторжествовала.

Мистер Стрикхэм выбежал вперед и остановился так, что Лидия оказалась над ним.

– Поставь ноги мне на плечи, – сказал он. – В наручниках я не смогу поймать тебя, но ты можешь спрыгнуть.

Лидия встала отцу на плечи, подергалась из сторону в сторону, и вскоре ее воротничок сорвался с крюка. Она спрыгнула и неуклюже упала на пол.

– Я в порядке, – сказала она, пытаясь встать.

– Позволь я помогу с наручниками, – сказала Селина, подходя к ней.

– Не приближайся ко мне! – выкрикнула Лидия.

Селина замерла.

– У тебя есть ключ? – спросила миссис Стрикхэм.

Селина подняла руку к волосам и вытащила шпильку, которую тут же согнула:

– И это сгодится.

Судя по лицу Лидии, больше всего ей хотелось разбить Селине нос.

– Позволь ей помочь тебе, – сказал Кар. – Сейчас мы должны действовать сообща.

Миссис Стрикхэм холодно кивнула, и Лидия повернулась к Селине спиной, чтобы та могла снять наручники.

Селина мягко взяла браслеты и принялась ковырять в замке кончиком шпильки. Не прошло и минуты, как замок открылся и наручники упали на пол, но Лидия промолчала.

Затем Селина занялась наручниками миссис Стрикхэм. Потом подошла к Кару. У нее стучали зубы и дрожали руки. На долю секунды их взгляды встретились, потом он повернулся, чтобы она сняла наручники. Но хотя Селина действовала аккуратно, боль, подобно электрическому разряду, пронзала его плечо, и он морщился. Раздался тихий щелчок, и наручники расстегнулись.

– Спасибо, – сказал он.

Отец Лидии отошел к двери и теперь изучал сенсорную панель. Тем временем миссис Стрикхэм подошла к Кару.

– Надо что-то делать с твоим плечом, – сказала она. – Стой смирно.

Не успел Кар сказать и слова, как одной рукой она обхватила его грудь, другой взялась за предплечье. Кар не смог удержаться от крика, когда она дернула его руку вверх. Он пошатнулся и привалился к стене.

– Вот так, – сказала миссис Стрикхэм. – Теперь будет лучше.

Пока мальчик тяжело дышал и баюкал больную руку, миссис Стрикхэм взяла у Селины шпильку и пошла освобождать мужа от наручников. Кар уткнулся лбом в стену, чувствуя, как затихает пульсирующая боль.

– И что теперь? – спросила Лидия. – Нам ведь нужно остановить ее, верно?

Миссис Стрикхэм бросила последние наручники на пол и с силой потерла руки друг о друга.

– Соглашусь. Похоже, что мы ошибались насчет камня. Что бы он ни делал, все гораздо хуже, чем мы думали.

Селина запустила руку в карман и вытащила карту:

– Наверное, это поможет.

– Это то, что я думаю? – спросил Кар.

Селина кивнула:

– Я стащила ее у мистера Шелка.

– Удобненько, – фыркнула Лидия.

Кар вспомнил, как в прошлый раз Селина украла у него часы:

– Ей хорошо даются такие трюки.

Мистер Стрикхэм хмуро посмотрел на Селину:

– Почему мы должны тебе верить?

Та пожала плечами.

– Мне все равно, верите вы или нет. Я ухожу отсюда.

Лидия метнулась вперед и выхватила у нее карту.

– Эй! – возмутилась Селина.

– Ты только и делала, что обманывала нас, – сказала Лидия. – Нам стоило бы оставить тебя здесь.

Кар подумал, что Селина может постоять за себя, поэтому встал между ними.

– Она могла и не помогать нам, – сказал он. – Мы не можем допустить, чтобы она замерзла до смерти.

– Кар прав, – заметил мистер Стрикхэм. – Кстати, еще и лифт. Тот тип в белом тоже пользовался картой.

Кар вытащил Клюв Ворона и быстро посмотрел на Селину:

– Ты идешь?

Селина кивнула и медленно подошла к двери.

– Не бойся, – сказал мистер Стрикхэм. – Я не кусаюсь.

– В отличие от моих лис, – усмехнулась миссис Стрикхэм. – Если у тебя на уме какой-то план и ты снова попытаешься предать нас, я раздумывать не буду.

Лидия приложила карту к панели, и дверь открылась.

Свиная голова по-прежнему лежала на столе, но мухи исчезли. Кар подумал, что они, должно быть, полетели за своей хозяйкой. На цыпочках он вышел из комнаты. Дверь в бар была закрыта, но из-за нее слышались хриплые голоса преступников.

Если вести себя тихо, то можно выбраться отсюда.

Лидия указала на вестибюль, миссис Стрикхэм кивнула. Они прошли мимо камина. И тут стул с высокой спинкой пошевелился, и Кар увидел, что Пинкертон сейчас повернется и заметит их. Она уплетала большущий кусок сыра, но стоило ей их увидеть, как она вскочила на ноги и отшатнулась.

– В-в-вы! – проговорила она.

Взмахнув Клювом Ворона, Кар прыгнул на нее. Она взвизгнула и запустила ему в голову сыром. Он увернулся, но в следующий миг она бросилась на него и опрокинула на спину. Ее зубы вонзились ему в запястье.

Кар зашелся в беззвучном крике – она вцепилась руками ему в лицо…

Бам!

Пинкертон рухнула на бок. Мистер Стрикхэм держал в руке настольную лампу, Крысиная Бестия потеряла сознание. Кар медленно встал на ноги, из рваных ранок на запястье сочилась кровь. Он поднял Клюв Ворона.

– Спасибо, – прошептал он.

Миссис Стрикхэм взяла Пинкертон за ноги и оттащила ее за диван.

– Видимо, Давенпорт оставила ее тут, чтобы следить за нами, – прошептала Лидия. – Думаешь, мистер Шелк тоже здесь?

Кар огляделся – все было тихо.

Селина первой направилась к лестнице на другом конце зала. Кар размышлял, где сейчас Повелительница Мух. В одиночку она бы уже добралась до парка, но чтобы обыскать местность, ей, наверное, пришлось взять с собой людей. Значит, у них еще есть шанс.

Поднимаясь по лестнице на галерею, Кар впервые как следует разглядел кухню. Здесь тоже все было из стали и облицовано плиткой из темного камня. Он уже собирался последовать за Селиной, как вдруг заметил в дальнем конце какое-то движение. Он недоуменно моргнул, увидев, что это движется кухонная стена. А затем из нее будто материализовался мистер Шелк, мотыльки ползали по всему его костюму. Маленькие насекомые послужили ему отличным камуфляжем.

Мистер Шелк выхватил из кармана пиджака пистолет.

– Стоять! – рявкнул он.

– Бежим! – крикнул Кар и схватил Лидию за руку.

В кухне полыхнул выстрел, пуля врезалась в огромное окно с противоположной стороны, и по широкому стеклу паутиной побежали трещинки.

Селина прыжком бросилась на лестничную площадку, Кар – за ней. Но Лидия вывернулась из его хватки.

– Стой! – крикнула она. Кар обернулся и увидел, что родители Лидии мечутся в вихрящемся рое мотыльков, которые теснят их назад.

– Мама! Папа! – крикнула Лидия.

– Беги! – крикнул в ответ мистер Стрикхэм, пытаясь отбиться от мотыльков. – Другого шанса не будет!

Лидия хотела пробежать мимо Кара, чтобы добраться до них, но мальчик оттолкнул ее в сторону.

– Послушай их, – сказал он.

– Нет! – взвизгнула она, снова порываясь бежать к родителям. Селина схватила ее за руку, и Лидия обернулась, чтобы ударить ее в лицо. Но не успела она поднять кулак, как девочка с силой сжала ее запястье и процедила сквозь зубы:

– Понимаю, что я тебе не нравлюсь, но я пытаюсь спасти тебе жизнь!

Мистер Шелк подошел к подножию лестницы и поднял пистолет.

– Спускайтесь сюда! – приказал он.

Лидия все еще сопротивлялась, но не могла вырваться из хватки Селины.

– Послушай ее, – сказал Кар.

Он видел, как Лидия перестала биться, и Селина отпустила ее. Лидия последний раз оглянулась вниз на лестницу, а затем позволила Кару увести себя дальше по галерее к лифту.

Она провела картой по сенсорной панели.

Ничего не произошло.

Лидия вновь попыталась вызвать лифт.

Кар выхватил у нее карту и вновь провел ею по панели – с тем же результатом.

– Здесь должна быть эвакуационная лестница, – сказала Селина. Она указала на дверь в нескольких ярдах от них. – Может быть, там?

Кар услышал, как в другой части помещения загрохотали чьи-то шаги. Затем послышались крики:

– Где они?

– Найти их!

– Сюда!

Кар распахнул дверь и бросился внутрь. За ней оказался очередной коридор с множеством дверей по бокам. Он толкнул первую, но та не открылась. Он перешел к следующей, и она поддалась. Но вдруг он резко остановился – крики животных оглушили его.

Вой и лай, шипение, стрекотание и клекот раздавались из клеток, расставленных вдоль стен, они стояли рядами и громоздились друг на друга. Что это за место? Со своего насеста на них таращилась сова, а в клетке над ней рычала какая-то дикая собака. Кар на цыпочках прошел между клетками, стараясь держаться от них подальше. Вот черная пантера ходит взад-вперед и глядит на него своими изумрудно-зелеными глазами. Гигантская жаба раздулась и равнодушно смотрит на них. Две обезьяны разных видов висят на решетках, цепляясь мохнатыми пальцами за прутья.

– Селина? – позвал Кар. – Что это?

Селина покачала головой, приоткрыв рот от изумления:

– Понятия не имею.

Они завернули за угол, и Кар остановился у аквариума, в котором сидела большая извивающаяся многоножка. Животное Эмили. Дальше в этом ряду были в основном собаки, кошки, змеи и грызуны. Тут же варан длиной фута три высовывал лиловый раздвоенный язык.

Следующая клетка была вместительной и пустой, а последняя тряслась, из нее раздавался низкий рык. Кар взмахнул мечом, увидев, что к прутьям клетки поднес морду медведь. Мальчику не верилось, что все это происходит на самом деле. Как Цинтия Давенпорт смогла пронести медведя в это здание?

– Быстрее! Они идут! – шепнула Лидия.

Крики и шаги приближались.

Спрятаться было негде. Разве что…

Кар открыл пустую клетку, и когда все забрались внутрь, закрыл дверцу. Сердце билось часто-часто, рука, сжимавшая Клюв Ворона, вся вспотела. Он воспользуется им, если потребуется, – но скольких он сможет одолеть, пока их не превзойдут числом?

Голоса замерли – бандиты уже подошли к двери в комнату с животными.

– Здесь их нет, – сказал Лагман. – Продолжаем поиски.

Как только они ушли, Кар вылез из клетки.

Они подошли обратно к двери и выглянули наружу. Преступники шли дальше по коридору, но один из них некстати обернулся – и уставился на Кара.

– Вот они! – сказал он, ухмыльнувшись.

Селина и Лидия протиснулись мимо Кара и бросились назад по коридору. Они добежали до галереи, но единственный путь был обратно по лестнице, и они, задыхаясь от быстрого бега, вернулись в центр квартиры. Мистер Шелк исчез вместе с родителями Лидии.

– Где они?! – в отчаянии спросила Лидия.

Кар промолчал, глядя на оконное стекло, треснувшее от пули мистера Шелка.

Он подбежал к обеденному столу и схватил тяжелую, размером с голову бронзовую статуэтку в виде сидящей мухи. Он поднял ее к плечу, поморщился и переложил статуэтку на здоровое плечо. Затем закрыл глаза и мысленно направил в ночь свои призывы. Он не знал, сколько птиц ему потребуется. Если вороны не услышат его, ему и девочкам – верная смерть.

В воздухе разлилась энергия воронов. Они услышали, но были далеко.

Кар глубоко вдохнул – и метнул статуэтку в окно. Стекло разлетелось, и сверкающие осколки вылетели во тьму. В комнату ворвался свирепый ветер.

Бандиты появились из-за двери наверху и пробежали по галерее. В руках они сжимали ножи, пистолеты, металлические прутья и бейсбольные биты.

– Не стреляйте, – сказал Лагман. – Бежать им некуда.

Кар повесил Клюв Ворона на пояс и взял похолодевшие руки Селины и Лидии в свои.

– Доверьтесь мне, – сказал он.

– Э-э-э… что ты собираешься делать? – спросила Селина.

Кар потащил их за собой к черной дыре, где раньше было стекло. Селина пыталась сопротивляться, но он не отпускал ее.

– Нет, нет, нет! – закричала она.

Лидия крепче стиснула его руку:

– Надеюсь, ты знаешь, что…

Кар прыгнул к небу с высоты семидесяти этажей, по-прежнему держа девочек за руки. Ветер унес слова Лидии и когда холодная тьма поглотила их. Кар вглядывался в небо, ища глазами спасителей.

Внутри у него все сжалось, когда он камнем полетел вниз.

Он не видел ни одной птицы.

Глава 13

Кара вертело, крутило, мир кружился перед глазами: блестящие стекла, пятна фонарей и звездное небо. Страх пронизал его. Он понимал, что Лидия и Селина падают вместе с ним, но они больше не держались за руки.

«Мы погибли. Я убил их…»

А затем что-то коснулось его. Вокруг замелькали перья и блестящие клювы. Глаза – спокойные и бесстрастные.

– Нет! – приказал он. – Лучше спасите моих друзей!

Его падение замедлялось, но недостаточно быстро. Он падал лицом вперед, его тянули за ноги вверх, куртка натянулась – это вороны схватились за спину. Земля неумолимо надвигалась, Кар хотел было прикрыть лицо, но не мог пошевелить руками – вороны держали их тоже. Он так и падал – распластавшись, раскинув руки и ноги. Ветер резал ему глаза и трепал за щеки.

Кар чувствовал, как птицы тянут его вверх, и тянулся вместе с ними, мысленно работая их крыльями. Он закрыл глаза.

Его последняя мысль поглотила все остальные. «Тяните!»

Мир вновь наклонился, и вопреки силе тяжести Кар полетел вниз по более пологой траектории. Он открыл глаза и увидел, как под ним стремительно проносится асфальтовая дорога.

Затем он посмотрел вверх – Лидия и Селина тоже болтались в когтях воронов.

По виду Лидии можно было подумать, что ее сейчас стошнит.

– Что с моими родителями? – крикнула она. – Верните меня наверх!

Они выстроились в линию – Кар впереди – и снова стали набирать высоту. Кар обернулся к разбитому окну и увидел, что бандиты стоят в комнате, сжимая в руках оружие.

– Нас слишком мало, – сказал он.

– Мы не можем их бросить! – крикнула Лидия.

– Мы и не бросим, – ответил Кар. – Но нам нужен план.

Кар приказал воронам лететь на северо-восток. Вскоре деловой квартал остался позади, и они взлетели выше, в облака. Огни то появлялись, то исчезали. Еще есть шанс, что ему удастся помешать Повелительнице Мух.

– Куда мы летим? – спросила Селина, перекрикивая вой ветра. Ее щеки раскраснелись, глаза горели.

– В парк, – ответил Кар. Он мог лишь надеяться, что они не опоздают.

Чем сильнее они удалялись от центра, тем реже попадались огни. Здесь, на окраине, Блэкстоун спал.

Вороны неутомимо летели вперед, крылья опускались и поднимались с поразительной синхронностью. Лидия молча висела в когтях, но, глядя на ее помрачневшее лицо, Кар понял, что ее терзают тяжелые мысли. Ему хотелось успокоить Лидию, сказать, что с ее родителями все будет в порядке, но он понимал, что его слова не убедят девочку. Тем более что он и сам в это не верил.

Когда они подлетели к парку, Кар увидел, что ворота открыты. Дурной знак. Он приказал воронам не приближаться к помосту, и стая понесла его вдоль парковых стен; Кар наблюдал, как внизу проплывают деревья и озерца. Наконец он увидел, что вокруг помоста уже горят яркие огни и стоят несколько полицейских машин – сердце у него упало.

– Она нас опередила, – сказала Лидия.

– Нужно подобраться поближе, – ответил Кар. – Держись.

Повинуясь мысленному приказу, вороны резко снизились. Селина ахнула, увидев, что стая, лавируя между деревьями, пронеслась так низко над землей, что Кар почти коснулся ногами травы. Он доверял птицам, а вот Лидия поджала ноги, подтянув колени чуть ли не к подбородку.

Синхронно взмахнув крыльями, вороны развернулись и подлетели к ветвям одного из самых толстых деревьев в парке – Кару оно было очень хорошо знакомо. Он увидел свое старое, теперь покинутое гнездо: некоторые доски уже отвалились, а брезент порвался и свисал с одного бока. Вороны на миг зависли над гнездом, а затем отпустили девочек. Лидия пошатнулась и ухватилась за край платформы. Селина приземлилась куда грациознее – на полусогнутые ноги.

Вороны аккуратно опустили Кара в гнездо и расселись на ветвях дерева. Он выбрал одного – невысокого самца с изящным клювом – и поманил его к себе.

– Да, хозяин? – отозвался тот.

– Ты должен выяснить, что происходит у помоста, – сказал Кар. – Постарайся, чтобы тебя не заметили.

– Так точно, – ответил ворон, гордо выпятив грудь, и взлетел. Кар смотрел, как удаляется его черный силуэт, пока ворон совсем не растворился в темной ночи.

– Что это за место? – спросила Селина, осматривая гнездо.

– Здесь я вырос, – ответил Кар, ощутив прилив гордости.

– Мы не можем вот так сидеть на месте, – сказала Лидия. – Мои родители в беде.

– Она точно не убьет их, – сказала Селина. Она хотела погладить Лидию по плечу, но та ударила ее по руке.

– Ты-то откуда знаешь? – огрызнулась она. – Чем ты лучше?

– Что ты хочешь этим сказать? – нахмурилась Селина.

– Я хочу сказать, – ответила Лидия, – что твоя мать психопатка. И откуда нам знать, что это не передается по наследству?

– Сейчас не время выяснять отношения, – сказал Кар.

– Почему это? – возразила Лидия. Она ткнула пальцем в Селину. – Нужно было бросить тебя там. Клянусь, если она что-то сделает моим родителям, то я…

– Что – ты? – спросила Селина, выпрямившись.

Лидия замолчала, свирепо глядя на нее. От злости ее щеки раскраснелись.

Ворон приземлился в гнездо.

– Вокруг скамейки все перекопано, – сообщил он. – Полиция сейчас уезжает.

Кару захотелось свернуться калачиком и завыть от бессилия. Но какой в этом толк? Если полиция уехала, это значит лишь то, что Повелительница Мух нашла Полуночный Камень.

– Она забрала его, да? – спросила Селина.

Кар кивнул.

– По какому поводу такие грустные лица? – послышался еще один вороний голос, и на край гнезда уселся Хмур.

– Хмур! – воскликнул Кар. – Где ты был?

К ним слетел Визг и сел рядом с Лидией.

– То тут, то там, – ответил он за Хмура. – А это еще кто? – поинтересовался он, указывая клювом на ворона, который летал к помосту.

– Я просто выполнял задание хозяина, – ответил ворон.

– А где Блик? – спросил Кар.

– Она немного отстала, – ответил Хмур. – У нее когти заняты.

Кар нахмурился:

– Ты о чем?

Визг аж запрыгал от волнения, а Хмур выглядел на редкость самодовольно.

– Что они говорят? – спросила Лидия.

– Ну давайте, – сказал воронам Кар. – Выкладывайте.

– Когда мы увидели тебя на рельсах, и Мушиная Бестия выпытывала у тебя, где Полуночный Камень… – начал Хмур.

– В общем, у нас появилась идея, – встрял Визг.

– Мы подумали, что камень лучше перепрятать, – продолжил Хмур.

– Неужели? – спросил Кар, и рот у него сам собой расплылся в улыбке.

Быстро хлопая крыльями, к ним спикировала Блик. В ее когтях что-то поблескивало.

– И почему это я должна таскать тяжести?! – крикнула она. – Эй, лови!

Она разжала когти, и Полуночный Камень, с грохотом ударившись о деревянный пол, упал в гнездо.

Блик приземлилась рядом и расправила крылья:

– Уф! Я сделала это!

Кар вынул из кармана платок и поднял камень. Ему стало легче просто оттого, что он держит его в руках. Он не проиграл! Но помимо этого, с камнем в руках, он почему-то ощутил себя… более полноценным.

– Я готов расцеловать вас всех! – улыбнулся он.

– Это была идея Блик, – сказал Визг, указывая на нее крылом.

– Подлиза, – пробурчал Хмур.

– И что теперь? – спросила Лидия. – Предложим ей сделку?

Кар сжал камень в кулаке.

– Мы не можем так поступить, – ответил он.

– Почему нет? – возразила Лидия. – Ей нужен только этот дурацкий камень.

Кар посмотрел ей в глаза.

– Вот именно, – сказал он. – Помнишь, что говорила твоя мама? Повелительница Мух не остановится ни перед чем, чтобы получить его. Ей ничего не стоит убить нас.

– Кар прав, – сказала Селина.

Лидия злобно посмотрела на нее:

– Тебя вообще никто не спрашивает.

– Лидия, мы не можем так рисковать, – сказал Кар. Он видел, как ее лицо чуть дрогнуло, и понял, что она колеблется. – Подумай: что в итоге изменилось? – продолжал он. – У нее есть то, что нужно нам. У нас есть то, что нужно ей.

– Ситуация патовая, – подытожила Селина.

Лидия опять перевела взгляд на Кара:

– Возможно, ты и прав. Но мы не можем вот так сидеть на дереве сложа руки.

Кар поднял камень к глазам. Он вновь вглядывался в его поверхность, надеясь увидеть какую-то подсказку, – но тщетно.

– Пора выяснить, что это такое, – сказал он. – Что это на самом деле. Хватит с меня тайн.

– Моя мама ничего о нем не знает, – сказала Лидия.

– А моя, похоже, единственный человек, который знает, – добавила Селина.

– Есть еще кое-кто, – заметил Кар. – Феликс Квакер.

Лидию его слова не убедили.

– Ты действительно считаешь, что он может нам помочь?

– Ха! – усмехнулся Визг. – В последний раз, когда мы его видели, он даже удрать от полиции не успел.

– Мы должны попытаться поговорить с ним, – сказал Кар. – Хотя вряд ли мы найдем его в Горт-Хаусе. В тот раз полиция разыскивала его, и он перепугался.

– С него станется, – сказала Лидия. – Для человека, у которого в запасе девять жизней, он уж слишком боится рисковать, разве нет?

– А если поискать в его книгах? – предложил Хмур. – В них мы наверняка найдем что-нибудь полезное.

– Отличная идея! – обрадовался Кар.

Он подошел к краю гнезда. Все тело ломило, но по жилам словно текла энергия. Кар вытянул руки и вновь призвал своих воронов.

Глава 14

Вороны летели быстро и низко. Отправиться к Квакеру было рискованной затеей, но Кар вспоминал странные экспонаты, которые он видел в Горт-Хаусе, когда первый раз там оказался: золотая маска льва, кристаллический щит, Клюв Ворона. Все памятники истории Бестий. Хмур прав: там наверняка найдется подсказка.

Но когда они подлетели к дому, надежды Кара испарились. Створки ворот по-прежнему были распахнуты, между ними полицейские натянули сигнальную ленту.

Вороны опустили их на подъездную аллею и расселись в декоративном саду. Кар поднырнул под сигнальную ленту и на цыпочках направился к дому. Фонари не горели, и окна были черны.

– Никого нет, – заметил Визг, сидевший на ограде.

Ворон прав. Даже если полиция и побывала здесь вновь, они давно ушли.

– Давайте осторожно зайдем в дом, – сказал Кар. Он обернулся к воронам. – Ждите здесь. И следите, как бы не прилетели мухи.

– Вот уж нет – я с вами в дом, – возразила Блик, выпрыгнув вперед.

– Только вместе со мной, – подскочил за ней Визг.

– Ну а я сделаю как мне велено, – сказал Хмур, сидевший на верхушке куста.

Перед входной дверью, которая после вторжения полицейских висела на одной петле, тоже была натянута лента. Кар вспомнил, как грубо копы арестовали Квакера. Тогда он подумал, что они просто жестокие, но сейчас понимал, что полицейские действовали согласно указаниям начальства.

– Этот человек какой-то преступник? – спросила Селина.

– Скорее ученый, – ответил Кар. – Квакер собирает артефакты, связанные с Бестиями. Твоя мама, наверное, думала, что он поможет ей найти камень. Или меня, на худой конец.

Он сорвал сигнальную ленту.

– Феликс? – позвал он.

Его голос эхом разлетелся по холодному коридору, но никто не ответил. Этого и следовало ожидать.

Внутри деревянные половицы тихо скрипели при каждом шаге. Вверх по лестнице красного дерева, затем поворот на второй этаж. На прежде чистом ковре чернели грязные следы. Слева Кар увидел кабинет Квакера – ящики стола выдвинуты, бумаги разбросаны по полу. На коврике перед камином лежат обгоревшие поленья и рассыпан пепел, на полу блестят осколки разбитой лампы. Полицейские даже сорвали картины со стен.

По узкой лестнице Кар и остальные спустились на кухню. Когда он оказался внизу, на него нахлынуло странное щемящее чувство. Именно здесь Квакер рассказал ему о родителях и назвал его настоящее имя: Джек Кармайкл. Здесь впервые Кар ощутил себя частью Блэкстоуна – города, в котором он вырос.

Уже из-за одного этого он был обязан старику.

На кухне тоже было пусто, но на столе стояла тарелка с дольками яблок и тем, что когда-то было надкушенным бутербродом с сыром, а теперь поросло пушистой плесенью. Заварочный чайник лежал на боку.

– Видимо, он и не возвращался сюда, – сказала Лидия.

Кар быстро огляделся:

– Он действительно сильно испугался. Давайте осмотрим весь дом.

– Может быть, мы что-нибудь найдем в кабинете Квакера, – сказала Лидия.

– Хорошо, – согласился Кар. – Давайте с него и начнем.

– Я пойду наверх, – сказала Селина.

Лидия нахмурилась.

– Ты действительно думаешь, что я хочу сбежать? – спросила Селина.

– Кричи, если что-нибудь обнаружишь, – сказал Кар, и Селина поднялась по лестнице.

Кар и Лидия направились в кабинет. Разумеется, полицейские тщательно обыскали комнату, но вдруг что-то они упустили и все-таки в этом беспорядке можно что-нибудь найти. Многие документы представляли собой исписанные от руки листы, но почерк был настолько неразборчив, что даже Лидия не могла расшифровать эти каракули.

– Это бесполезно, – сказала она, отбросив в сторону очередной лист.

– Нужно просто продолжать поиски, – ответил Кар, изучавший ящики.

Но с каждой минутой его отчаяние росло. В самом деле, какие у них шансы обнаружить хоть что-нибудь?

– Я пойду наверх, – сказал он.

Лидия надула щеки.

– Ну ладно. – Она прищурилась, разглядывая очередную страницу. – Я даже не уверена, что это написано на английском.

Кар в сопровождении Блик поднялся по лестнице. Здесь полицейские тоже сорвали со стен картины, холсты порезали, рамы разломали. Там, где раньше стояли стеклянные ящики с экспонатами, теперь лежало хрустевшее под ногами битое стекло. Вся коллекция, на которую ушли долгие годы упорного труда, пошла прахом. Если Квакер увидит, что они сделали, его горю не будет предела.

Кар нашел Селину в комнате, предположительно спальне Квакера, здесь царил такой же разгром. Девочка сидела на кровати и пролистывала пачку бумаг, лежавшую на туалетном столике. Ящики комода выдвинуты, одежда разбросана по полу. Шкаф лежит на боку, матрас порезан. С потолка свисает одинокая лампочка, а ковер сбит и под ним обнажился старый паркет.

– Нашла что-нибудь? – спросил он.

Селина покачала головой, и Кар вдруг увидел, что она пытается сдержать слезы.

– Селина? – позвал он.

– Почему она расстроена? – спросила Блик.

Кар указал на лестницу.

– Ты не могла бы ненадолго оставить нас? – тихо попросил он.

Когда Блик улетела, он вошел в комнату и сел рядом с Селиной на край кровати. Теперь он видел, что бумаги в ее руках – всего-навсего старые счета.

– Мне кажется, я всегда знала, – тихо сказала она. – Не то, что она Бестия. Но что она… нехорошая.

– Твоя мама?

– Ха-ха! – отрывисто рассмеялась Селина. – Мама! Да она своих мух любит больше, чем меня.

Кар положил руку ей на плечо. Он хотел успокоить ее, но совсем не представлял как.

– Она многих обманула, – сказал он.

Селина шмыгнула носом.

– Мы никогда близко не общались, – сказала она. – В пять лет я пошла в школу, и даже на каникулах она обычно работала. А я оставалась с тетями и дядями. Или играла одна. А когда она сказала, что у нее есть для меня важное задание, я сразу же ответила, что все сделаю. Наверное, мне просто хотелось, чтобы она меня заметила.

Кар так же неловко сидел рядом, положив руку ей на плечо.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, – сказал он. – Я никогда не знал своих родителей. Я думал о них одно, а оказалось, что они совсем другие.

– Твои родители были хорошие люди, – сказала Селина. – А моя мама злая.

– Но ты не такая, – сказал Кар. Он хотел было коснуться ее руки, но передумал.

Селина взглянула на него.

– Ты серьезно? – спросила она. – После всего, что произошло?

Кар подумал, что бы на его месте сказала Вельма Стрикхэм: «Она дочь Повелительницы Мух – ты не можешь с ней дружить».

Но он не Лисья Бестия.

– Да, я так считаю, – кивнул он.

Из коридора послышался кашель Лидии, и Кар с Селиной отсели друг от друга.

– Простите, что прерываю вашу маленькую… что бы это ни было, – сказала Лидия.

Кар пожал плечами:

– Все в порядке. Нашла что-нибудь?

Лидия покачала головой и ткнула пальцем себе за спину:

– Но здесь есть библиотека. Наверное, стоит поискать там.

Она провела их через лестничную площадку. В библиотеке опрокинутые стеллажи лежали поперек кип обтянутых кожей томов.

– Мы здесь не скоро закончим, – заметила Лидия.

Кар уже потянулся к книгам, как вдруг послышалось тихое «мяу», и все подскочили. В дверях стоял серый кот.

– Кс-кс, – позвала Селина.

Кот какое-то время пристально смотрел на них умными голубыми глазами, а потом мягко и бесшумно подошел ближе. Блик захлопала крыльями и взлетела.

Кот не обратил на воронов ни малейшего внимания и потерся о ноги Селины. Та почесала его за ухом.

– Как думаете, это бродячая кошка? – спросила она.

– Нет, – ответил Кар, хмурясь и припоминая, где он видел этого кота. Точно, это он спрыгнул с машины, спасаясь от дубинок полицейских! – Это кот, и его хозяин – Феликс Квакер. Его зовут Фредди.

Селина присела на корточки и осмотрела ошейник.

– А здесь не так написано, – сказала девочка. Она покосилась на кота, и тот замурлыкал. – На жетончике сказано, что его зовут Вит.

– Ты уверена? – спросила Лидия.

Селина одарила ее язвительным взглядом:

– Представь себе, я умею читать.

Кот прыгнул на упавший стеллаж и подошел Кару. Он пристально смотрел на мальчика яркими голубыми глазами.

– Что думаешь, Визг? – спросил Кар. – Он местный, нет?

– Думаю, да, – ответил Визг, держась подальше от кота.

– Интересно, почему он остался здесь, – сказала Селина. – Я думала, Квакер забрал с собой всех своих котов.

– Фредди? – позвал Кар. Кот потерся о его ноги и выгнул спину.

– Может быть, так Квакер хочет нам помочь? – предположил мальчик.

– Да уж, много нам пользы от одного котика! – фыркнула Блик.

– Я не это имел в виду, – сказал Кар. – Может быть, это какое-то послание или что-то в этом роде, если он так напуган, что боится встретиться с нами лично.

– Оптимистично, – заметил Хмур.

Кар посмотрел на металлический жетон. Определенно кто-то стер некую надпись с одной стороны жетона. С другой стороны были накорябаны буквы, складывавшиеся в слово «Вит».

– Похоже, надпись делали в спешке, – сказал Кар.

Он смотрел на слово: он явно видел его раньше – но вот где?

– Про Вита я никогда не слышал, – сказал Визг.

Кот зашипел и положил лапу Кару на рукав.

– Может, он просто хочет есть, – предположил Визг. – Ты же знаешь, какие эти коты – ластятся к любому, кто их покормит. Другое дело вороны…

Кар раздумывал над именем. Он припоминал, где мог видеть его, и представлял, как Квакер говорит ему: «Ну давай же, приятель, думай! Ответ у тебя под носом…»

Губы Кара сами сложились в улыбку. Теперь он вспомнил, откуда ему знакомо слово «Вит». Он видел его – то были буквы, написанные фигурным шрифтом. Все сходится.

– У тебя дурацкая улыбка. Что с тобой? – спросил Визг.

Умный, умный Квакер!

– Думаю, теперь я знаю, где мы получим сведения о камне, – сказал Кар.

Глава 15

Тяжелые кучевые облака громоздились на ночном небе, закрывая звезды. Птицы несли их за город и летели очень низко, но даже здесь чувствовалось, что ветер крепчает.

– А там будут черви? – спросил Визг.

– Надеюсь, что да, – ответил Кар. – Но вы должны держать себя в руках. Если мы найдем Каната, вряд ли он придет в восторг оттого, что вы едите его подопечных.

– Одним больше, одним меньше – он и не заметит, – хмыкнула Блик.

– Если только ты не ошибаешься и он действительно там, – добавил Хмур. – На мой взгляд, это сомнительная затея.

– Вовсе нет, – возразил Кар.

Он по-прежнему отчетливо помнил слова Говорящего-с-червями: «Сейчас, конечно, я ближе к ней, чем когда бы то ни было».

Тогда эта фраза прозвучала по меньшей мере странно, но Кар был в таком эмоциональном потрясении, что не обратил на нее внимания. Но в тех словах заключался определенный смысл.

Мама Кара мертва. Ее тело покоится на том же загородном кладбище, где хоронили Эмили, Многоножью Бестию. Именно там Кар видел имя «Вит».

Что может быть ближе к его матери, нежели могила рядом с ней?

Они опустились на кладбище по другую сторону от церкви, со стороны могилы Эмили. Вороны мягко опустили Кара на землю и разжали когти. Девочки приземлились рядом.

– Пора бы мне уже к этому привыкнуть, – сказала Лидия, широко улыбаясь.

Вороны облетели темную церковь, а затем синхронно слетели вниз и расселись на надгробиях. Деревья вокруг кладбища шумели под порывами ветра.

– Ты уверен, что стоит его искать? – спросила Селина. – В смысле, какой нормальный человек будет жить на кладбище?

– Кто бы говорил, – фыркнула Лидия. – У твоей мамы в кабинете скотобойня.

Кар видел, как лицо Селины исказилось от боли.

– Видимо, я это заслужила, – тихо сказала она.

Кар хмуро посмотрел на Лидию, но та передернула плечами. Он нахмурился еще больше, и она вздохнула.

– Прости, – сказала она. – Я поступила некрасиво.

– Все в порядке, – ответила Селина. – Давайте поищем могилу.

Кар пошел между надгробиями, мимо могилы родителей. Рядом с невысокой оградой, окаймлявшей территорию церкви, на боку лежал еще один могильный камень – поросший мхом и потемневший от старости. Наверху было выгравировано имя: «Генри Вит».

– Вот оно! – воскликнул Кар. – Я знал, что не ошибся.

Девочки подошли поближе.

Дальше текст было не разобрать, и Кар принялся аккуратно счищать мох с плиты. Под именем стояли цифры: «1642–1734».

– Ого! Так давно, – сказала Селина. – Я даже не знала, что в те времена Блэкстоун уже стоял здесь.

Дальше была еще одна надпись, но хотя Кар узнал буквы, он не мог понять смысл слов.

– О чем здесь говорится? – спросил он.

– Ты что, не умеешь читать? – удивилась Селина.

Кар залился краской:

– Я учусь.

– Ну и что, что он не умеет? – бросила Лидия. – Вообще-то родители никогда его не учили.

– Эм… ладно, – сказала Селина. – Прости.

Она сощурилась и прочитала вслух:

– Здесь написано «Да поглотят черви золоченые могилы».

– Черви! – сказал Кар. – Получается, это то самое место. Только что бы это могло значить?

– Думаю, это значит, что даже если у тебя роскошная могила, ты ничем не отличаешься от других людей, – сказала Лидия. – После смерти каждый становится пищей для червей.

– Только Каната это, наверное, не касается, – заметил Кар.

– Это могила, а не дом, и ей уже три века, – сказал Хмур. – Или я что-то упустил?

– Обычно ты так и делаешь, – усмехнулся Визг.

Теперь, присмотревшись, Кар заметил, что на плите высечены черви, а по краям бегут узоры. Он опустился на колени и принялся водить пальцами по неровной поверхности.

Все это не просто так. Должна быть какая-то подсказка.

– Ты уверен, что поступаешь правильно? – сказала Селина, нервно оглядевшись. – То есть я вполне нейтрально отношусь к кладбищам, но…

– Просто не мешай ему, – сказала Лидия.

Что-то глухо щелкнуло.

Один из каменных червей шевельнулся под пальцами Кара, вжался в надгробие, и вся плита сдвинулась с места. Кар отдернул руки.

– Что ты там говорил, Визг? – спросил он.

– Это дверь! – поразилась Селина. Кар кивнул и просунул пальцы между плитой и землей. Стоило потянуть вверх, и камень поднялся – видимо, он крепился на петлях. Комья земли и травы посыпались вниз, в черную дыру.

– Только не снова под землю… – пробормотал Хмур, усевшись на надгробие.

Кар поставил плиту вертикально. С другой стороны была ручка, чтобы дверь можно было открыть изнутри. Каменная лестница круто уходила вниз под землю.

– Вам лучше остаться здесь, – сказал он Лидии и Селине.

– Ни за что! – выпалили обе одновременно и зло уставились друг на друга.

– Ну хорошо, – кивнул Кар. – Но будьте осторожны и держитесь позади меня.

Блик заглянула вниз и поежилась.

– Тебе тоже спускаться не обязательно, – сказал Кар.

Она дернула клювом:

– Такое я ни за что не пропущу.

– Не волнуйся, – сказал Визг, рисуясь. – Я присмотрю за тобой.

– Какая учтивость! – фыркнул Хмур сверху.

Кар шагнул в разверзшуюся могилу. Внизу земляной потолок был такой низкий, что мальчику пришлось согнуться. Стены тоже были образованы сильно спрессованной почвой.

– Надеюсь, Канат, что ты здесь, – сказал сам себе Кар.

Он насчитал одиннадцать ступенек, дальше шел туннель. Следом за ним спустилась Селина, Лидия и вороны оказались в арьергарде. Воздух здесь был затхлый и холодный, а свет, сочившийся из отверстия наверху, едва рассеивал мрак. Лидия порылась в кармане и вытащила мобильный телефон.

– Не думаю, что здесь есть связь, – сказала Селина.

Девочка презрительно посмотрела на нее и нажала кнопку. Свет брызнул из телефона, озарив блестевшие глаза воронов. Лидия повернула телефон, чтобы осветить туннель впереди.

Кар ахнул. Туннель был около пяти футов в высоту и плавно уходил вниз. Деревянные опоры поддерживали стены и потолок. Он задумался: сколько лет этому проходу – неужели столько же, сколько и плите наверху?

– Идите за мной, – сказал он и первым двинулся вперед по туннелю.

Телефонный фонарик освещал путь только футов на двадцать впереди, и Кар напрягал зрение, пытаясь разглядеть, что находится дальше. Он подумал, что может быть, стоит вытащить Клюв Ворона, но если они встретят Каната, то тот может неправильно истолковать его намерения. Время от времени из стены высовывалась маленькая розовая голова и тут же пряталась. К счастью, вороны Кара летели позади всех.

«У Каната везде шпионы», – подумал Кар.

Вскоре луч высветил впереди дверь, и Кар остановился. Деревянные необработанные доски крепились друг к другу железными скобами. Кар не очень-то разбирался в подобных вещах, но на вид дверь была очень древней.

Он толкнул ее, и от открывшегося перед ним пейзажа у него перехватило дыхание.

За дверью оказался огромный грот со сводами из необработанного камня, а в центре располагалось озеро, столь спокойное, что его воды казались отполированным стеклом. В стенах были вырезаны сотни альковов, в каждом горела свеча. Огоньки, словно оранжевые звездочки, отражались в воде.

Лидия врезалась в Кара и убрала телефон.

– Потрясающе! – восхитилась она. Селина застыла, открыв рот и вытянув шею.

– А мне, а мне, ну дайте же мне посмотреть! – кричал Визг, прыгавший у них в ногах.

Кар медленно вошел в грот. Вокруг озера стояли каменные могилы – где-то большие саркофаги, где-то просто надгробия. Еще одно кладбище, зеркально повторявшее наземное. Здесь, не подверженные налетам ветров и дождей Блэкстоуна, могилы оставались в первозданном состоянии – мрамор ярко блестел в пламени свечей. Но украшали их не статуи ангелочков и херувимов, не цветочные узоры, а скульптуры животных. Величественный сокол, столь реалистичный, что казалось, он сейчас взлетит; лев, гордо застывший на надгробии; дикий кабан с выступающими клыками.

Что-то коснулось ноги Кара. Он посмотрел вниз и увидел, что огромный червь, размером с небольшую змею, обвился вокруг его щиколотки, на розовом теле чернели комочки земли. Кар закричал и споткнулся – и тут же из-под земли появился другой червь. Затем еще один. Они слепо корчились и извивались.

Слева он заметил еще какое-то движение, и Селина вскрикнула. Кар обернулся, и увидел, что у стены кто-то притаился.

– Что вам нужно? – прошипел Говорящий-с-червями. Он был по-прежнему в черном – так же, как и в ту ночь, когда Кар впервые его увидел.

Кар почувствовал, что вороны готовы взлететь, и мысленно остановил их. Не сейчас.

– Я хотел встретиться с вами… – начал было Кар.

Канат моргнул; теперь он не прятал глаза за темными очками, как в тот раз у старого дома. Кар вдруг понял, что они абсолютно белые – ни зрачков, ни радужки.

Он, должно быть, почти ничего не видит.

– Это я, сын Элизабет Кармайкл, – сказал Кар.

Канат выпрямился, шумно принюхиваясь.

– Я знаю, кто ты, – сказал он. – Но кто они? – Он дернул головой в сторону Лидии и Селины. – Враги, которые пришли выкурить меня из моей норы, так?

– Это мои друзья, – сказал Кар.

– Только она мне не друг, – не удержалась Лидия.

– Они пришли с миром, – добавил Кар. Он обернулся к Лидии и лицом показал ей, что сейчас не время выяснять отношения.

Хозяин червей шагнул чуть ближе, не отрывая рук от стены. Кар заметил, что у него острые, покрытые грязью ногти. Черви у ног Кара зарылись в землю и исчезли.

– Я не боюсь, – сказал Канат. – Чего мне бояться? Это вы должны дрожать от страха, смертные детки.

– Мистер Вит… – Кар запнулся. – Или мне лучше называть вас Канат?

– Называй меня как хочешь, Говорящий-с-воронами, – ответил тот. – У меня было столько имен, что я их сам не помню.

– Это могилы Бестий, да? – спросил Кар.

Канат кивнул:

– Я хранитель этого места со времен основания города. Кому еще присматривать за мертвыми, как не тому, кому смерть никогда не подарит свои благословения?

– Постойте… вы не можете умереть? – спросила Селина.

– Да, – кивнул Канат. – И поверьте, я пытался. Ни одни воды не сомкнутся над моей головой, никакие камни не сломают мне хребет. Ни яды, ни оружие не подарит мне тьмы, коей я так жажду.

– Все зря, – сказала Блик. – Этот Вит сумасшедший.

– Я хочу узнать больше о Полуночном Камне, – сказал Кар.

– А почему я должен что-либо о нем знать, Говорящий-с-воронами?

Кара смутил столь резкий ответ.

– Потому что вы отдали его мне, – сказал он.

– Я просто хранил его у себя, – ответил Канат. – Твоя мать передала камень тебе.

– То есть вы не знаете, зачем он нужен? – спросила Селина.

– Может быть, когда-то я и знал, – пожал плечами Канат. – Но предпочел забыть. Ни один рассудок не способен вынести такую боль. Столько смертей, и каждая неотвратима, как заход солнца. Только черви помнят все.

– Значит, черви хранят эти воспоминания? – спросила Лидия.

Канат обернулся к ней, Лидия отшатнулась и налетела на Селину, та оттолкнула ее. Говорящий-с-червями ткнул в них острым ногтем.

– Черви и есть воспоминания, глупое дитя, – сказал он.

– Кто-нибудь еще считает, что мы зря теряем время? – поинтересовалась Блик.

– Я с тобой, – сказал Визг.

– Ну, а-а-а… могу я поговорить с ними? – спросил Кар. – С червями то есть.

– Поверить не могу, что ты это сказал, – пробормотал Хмур.

Канат презрительно фыркнул:

– А почему ты думаешь, что они станут говорить с тобой? Знаешь ли, вороны с червями не дружат.

– Кар, все это без толку, – сказал Визг. – Черви годятся только для одного дела – на ужин.

Но Кар не собирался так быстро сдаваться.

– Я пришел сюда, потому что вы моя последняя надежда, – сказал он. – Моя мама не случайно доверилась вам. Повелительница Мух хочет заполучить этот камень, и я должен знать, зачем он ей нужен.

Канат хмыкнул:

– Говорящая-с-мухами? Уверен, из-за нее не стоит беспокоиться. Мушиный род – это просто падальщики, худшие из худших.

– Вовсе нет, – заметила Лидия. – Она пытается захватить город.

– Как меняются времена! – поразился Канат. – Ну, полагаю, здесь, под землей я вне опасности.

Кар старался ничем не выказать своего нетерпения.

– Пожалуйста, – попросил он. – Неужели вы нам ничего не скажете?

– Я не помню, – покачал головой Канат. – Возможно, вам самим ваши заботы кажутся чем-то чрезвычайным, но для меня они не имеют никакого значения.

– Это безнадежно! – яростно выкрикнула Лидия. – Вы просто старый эгоист.

– Когда живешь столько, сколько живу я, – проговорил Канат, – все, что у тебя остается, – это твое эго.

Невыносимое смятение захлестывало Кара. Должен же быть какой-то способ убедить Каната помочь им! И вдруг он придумал. Он потянулся к ножнам и вытащил Клюв Ворона.

Селина ахнула:

– Кар, это бесчеловечно!

– Меч? – хмыкнул Канат. – Клинком меня не напугаешь, мальчик. В свое время я видел сотни таких.

– Этот меч не оружие, – сказал Кар. – Он может открыть путь к забвению. В Земли Мертвых.

Стоило ему поднять меч, как земля пошатнулась и сотни червей выбрались на поверхность. Их было так много, что сам воздух зашелестел от их движений. Канат выпрямился, как зачарованный глядя на меч.

– Ты действительно сделаешь это? – спросил он. – Положишь конец моей пытке? Поможешь мне оставить этот мир и уйти в другой?

Кар кивнул:

– Я помогу вам умереть. Но сначала помогите мне.

Черви извивались и вставали прямо, словно антенны.

Канат указал на стену, у которой сидел раньше.

– Хорошо, Говорящий-с-воронами. Присаживайся и отправляйся в путешествие по миру воспоминаний.

Кар шагнул вперед и сел у стены, положив рядом Клюв Ворона. Он посмотрел на Селину и Лидию – у обеих был испуганный вид. Канат присел на корточки и принялся аккуратно выуживать червей из земли. Затем он поднес их к губам и что-то прошептал.

– Они расскажут тебе, – сказал он. Большим и указательным пальцем Канат взял червя и поднес его к голове Кара. Тот отшатнулся:

– Что вы делаете?!

Канат ухмыльнулся, обнажив острые, как кинжалы, зубы:

– Черви говорят тихо, мальчик. Чтобы их услышать, ты должен уметь слушать. А теперь сиди смирно. Ощущения необычные.

В кои-то веки даже вороны не проронили ни слова. Кар чувствовал, как червь щекочет его ухо, а затем заползает внутрь. По коже побежали мурашки, но ему удалось остаться недвижимым. На лице Лидии читалось неподдельное отвращение.

Кар старался не давать воли мыслям о том, что червь поглощает его мозг, а Канат тем временем запустил ему в ухо еще одного. Кар сглотнул. В голове зашумел морской прибой. Когда черви проталкивали свое пульсирующее тело по его слуховому проходу, он чувствовал каждое их движение.

– Ты в порядке? – голос Лидии звучал откуда-то издалека. – Ты очень бледный.

Пещера расплылась перед глазами, фигуры Селины, Лидии и Каната раздвоились, затем растроились.

– Что со мной происходит? – пробормотал Кар.

Громкий смех Каната эхом разнесся по пещере:

– Позволь им показать кое-что тебе, Говорящий-с-воронами. Не сопротивляйся.

Картинка завертелась перед глазами, очертания и цвета смешались. Он чувствовал, что падает куда-то назад и руки, мягкие, словно пуховая перина, подхватывают его.

Кар закрыл глаза и вверил себя червям.

Глава 16

Когда он вновь открыл глаза, Селина, Лидия и вороны исчезли. Кар сидел один в пещере в окружении могил Бестий. По тыльной стороне руки ползал червяк.

Нет, это не его рука. Бледная кожа туго обтягивает выпирающие костяшки, ногти темные от грязи. Рука Каната. Кар попытался шевельнуть пальцами, но не смог. Он заперт в чужом теле!

Это воспоминание, понял он.

Из коридора доносились звуки шагов. Его тело сжалось, отползая в тень, где он сел на корточки, глядя на дверь. Ему страшно.

Дверь приоткрылась, из-за нее показалось чье-то лицо. Кар ощутил почти физическую боль.

Мама?

Она выглядела очень испуганной, волосы спутаны, на щеке синяк.

Кару ужасно хотелось подбежать к ней, но его ноги – ноги Каната – словно вросли в пол.

– Мистер Вит? – спросила его мать. – Вы здесь?

– Что тебе нужно?

Его голос звучал одновременно изнутри и снаружи. Он чувствовал, как двигаются губы, но голос был чужой.

Мама вглядывалась во тьму. У нее на плече сидел ворон, у которого был выдран пучок перьев на шее. Он каркнул, но Кар не понял, что он сказал.

– Мистер Вит… Мне нужна ваша помощь, – сказала мама. – Могу я войти?

– Если без этого не обойтись, то можешь, Говорящая-с-воронами.

На Элизабет Кармайкл было мешковатое пальто с капюшоном, отороченным мехом, кожаные сапоги и длинные изящные перчатки. Она с опаской вошла.

– Мистер Вит, я не отниму у вас много времени, – сказала мама Кара. Из кармана она вытащила маленький мешочек на завязках. Глядя на очертания мешочка, Кар понял, что в нем. Полуночный Камень. – Вы знаете, что это и какой силой он обладает.

Кар почувствовал, как Каната передернуло и он подался назад. Теперь Кар был уверен, что Говорящий-с-червями в тот момент кое-что знал о камне, хотя воспоминание было тусклым и неотчетливым, словно сон.

– Зачем ты принесла его сюда?

– Я прошу, чтобы вы взяли его на хранение, – сказала мама Кара, протянув ему мешочек. В ее глазах застыло отчаяние.

Канат даже не попытался взять мешочек.

– Полуночный Камень принадлежит роду Говорящих-с-воронами, – сказал он.

– Я знаю, – ответила мама Кара. – Но хозяин пауков узнал о нем.

– Каким образом? – спросил Канат. – Секрет камня известен только воронам и червям.

– Сейчас это не важно, – сказала Элизабет Кармайкл, быстро оглянувшись на дверь. – Сеятель Мрака не остановится ни перед чем, чтобы заполучить его. Пожалуйста, вы должны.

Канат подвинулся вперед и натянул рукав на кисть, закрыв ладонь.

– Хорошо, – сказал он, взяв мешочек. – А если ты не вернешься? Я слышал о войне, захлестнувшей Блэкстоун, – многие уже отошли в мир иной.

– У меня есть сын, Джек, – сказала мама Кара. – Когда город будет в безопасности, отдайте камень ему.

Она взяла руку Каната, согнула его пальцы, чтобы они обхватили мешочек с камнем, и крепко их сжала.

– Вы должны объяснить ему, в чем сила камня. Он никому не должен об этом рассказывать. Не доверяйте никому. Это лишь его бремя.

– Я скажу ему, Говорящая-с-воронами, – ответил Канат.

– Спасибо.

Мама Кара повернулась, чтобы уйти, и Кар захотел последовать за ней, назвать ее по имени.

У двери она остановилась и обернулась, Кар на долю секунды подумал, могла ли она ощутить его присутствие в теле Каната. Но разве такое возможно? Это всего лишь воспоминание.

– Прощайте, мистер Вит, – сказала она.

– Прощай, Элизабет Кармайкл, – сказал он. – И не страшись смерти. Помни, все мы лишь пища для червей.

– Вам легко говорить, – ответила она. Грусть омрачила ее лицо. – Помните: его зовут Джек.

– Мы запомним, – сказал Канат.

Когда дверь за ней закрылась, видение померкло. Кар ощутил, как его сознание плывет и уносится дальше по волнам времени…

Он смотрел на костер, пылавший в очаге. Жар грел его лицо, размеренно тикали большие высокие часы. Было около половины двенадцатого.

Его тело повернулось, и он увидел маленькое оконце с обитой свинцом рамой, снаружи чернела ночь. Он находится в кабинете, на облицованных деревом стенах висят картины в золоченых рамах. Много людей – мужчины и женщины всех возрастов – собралось в комнате и говорят друг с другом приглушенными голосами.

Это общество, казалось, состояло из представителей всех профессий и классов. Он увидел невысокого мужчину в неопрятной коричневой куртке и заляпанной грязью футболке, женщину в газовом платье с широким подолом и в шляпе со шнуровкой. Здесь были люди в камзолах и кожаных куртках, в рабочей обуви и туфлях с начищенными пряжками. Один старик опирался на трость с золотым набалдашником. Кар не разбирался в истории моды, но понял, что собрание, участником которого он оказался, состоялось несколько веков назад. Комнату освещали только свечи на стенах и огонь в камине.

Какой-то мужчина прокашлялся, и все сели, обернувшись к нему.

– Благодарю вас за то, что пришли сюда сегодня ночью, – сказал он.

Через головы других людей Кар разглядел говорившего. Это был широкоплечий мужчина, весь в черном, в обтягивающем бархатном камзоле, брюках и сапогах. Его длинные волнистые черные волосы были зачесаны назад, открывая лицо, обрамленное густой бородой. Вертикальный шрам рассекал лицо от лба до левой щеки. На бедре у него висели ножны, и вложенный в них клинок был хорошо знаком Кару. Клюв Ворона!

Этот мужчина – Говорящий-с-воронами? Скорее всего.

Глаза всех Бестий были прикованы к нему, и он казался более настоящим, более реальным, чем все остальные. Его отличали не только заметные черные одежды и энергичный вид – от него словно исходила скрытая сила.

– Наступает зимнее солнцестояние, – сказал мужчина. – Это священное для нас время, но никогда еще нам не угрожала столь страшная опасность.

Собравшиеся в комнате пошептались и кивнули.

Слово взяла женщина в причудливой шляпе:

– Они убивают нас, Корвус. Сжигают на кострах, словно ведьм. Выгоняют из наших домов.

Черный Корвус! Квакер говорил Кару, что он был величайшим в роду Говорящих-с-воронами. Кар разглядывал мрачное лицо своего предка, пытаясь найти в нем какое-то сходство с собой.

Гул голосов усилился, и Черный Корвус наконец поднял обе руки, требуя тишины. Собравшиеся тут же умолкли.

– Люди боятся того, чего не понимают, – сказал он. – И вот почему я вас здесь собрал.

Он обернулся к столу и открыл плоскую деревянную коробку. Внутри, на подкладке из белого атласа, лежал черный камень. Он выглядел точно так же, как тот, что лежал в кармане у Кара.

Кар ощутил, как Канат вытягивает шею, чтобы получше разглядеть.

– Это то, что я думаю? – спросил он.

Черный Корвус кивнул, его ноздри раздулись.

– Это Обдурианский Камень, – сказал он.

Все в комнате сразу же отшатнулись, один или двое перекрестились.

– Ты принес черный бриллиант сюда, к нам?! – гневно спросил один из собравшихся. – Что это значит?

– Много месяцев ушло у меня на то, чтобы найти его глубоко под землей, – сказал Черный Корвус. – В нем наше спасение.

– Как ты можешь так говорить?! – возмутился старик с золотой тростью. – Обдуриан высасывает силы у любого, кто к нему прикоснется, Корвус. Он отнимает наши способности, разрушает нашу связь с животными.

– Вот именно, – сказал Черный Корвус. – Поэтому я и принес его сюда. Вы не можете отрицать, друзья, что уже много родов Бестий прервались. От каждого из вас в эту ночь я прошу одного – пожертвовать часть вашей великой силы, доверить ваш дар черному бриллианту, и тогда, даже если кто-то из вас умрет, не оставив наследника, сила вашего рода не иссякнет окончательно.

– Мы станем слабее, – сказал неопрятный мужчина.

– Но и сильнее тоже, – сказал Черный Корвус. – Мы восторжествуем над собственной смертью.

Все Бестии молчали.

– Я буду первым, – сказал Черный Корвус и протянул дрожащую руку.

Кар видел, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Говорящего-с-воронами. Тот закрыл глаза, коснувшись камня кончиками пальцев, и бледные нити света пронизали камень, который на мгновение замерцал и тут же снова стал абсолютно черным. Черный Корвус шагнул назад.

– Дело сделано, – сказал он. – И я прошу вас всех поступить так же. Это наш единственный способ выжить.

Один за другим Бестии подходили к камню и совершали ритуал. Кар – в теле Каната – подошел последним, но Черный Корвус захлопнул коробку, не дав ему коснуться камня.

– Твои силы не потребуются, Генри, – сказал он. – Твой род никогда не прервется, потому что ты не можешь умереть.

– Спасибо, что напомнил, – сказал Канат, и даже в столь далеком воспоминании Кар ощутил отголоски одиночества и боли.

Часы пробили двенадцать.

– Мы назовем его Полуночным Камнем, – громко провозгласил Корвус. – Даже если кто-то из вас умрет, не оставив наследника, ваши способности будут жить в камне. Для того чтобы род возродился, достаточно будет наследнику и его животному прийти вместе к камню.

Страх зашевелился на задворках сознания Кара. Так вот, значит, в чем истинная сила камня!.. Не только забирать силы Бестий, но и даровать их. Сила создавать новых Бестий. Вот ради чего Повелительница Мух сражалась, похищала и убивала!

– И кто будет хранить его? – спросил мужчина с резной тростью. – Если камень попадет не в те руки…

– С вашего разрешения, – сказал Черный Корвус, оглядывая комнату, – это бремя ляжет на меня. Я никогда не прикоснусь к нему, никогда не отдам ему новую порцию своих сил и никогда никому не позволю извлечь силы из него.

Некоторые Бестии пошептались, но громко заговорила лишь одна женщина с худым угловатым лицом и светлыми прямыми волосами, разделенными на прямой пробор:

– А после тебя, Корвус?

– Полуночный Камень будет храниться в роду Говорящих-с-воронами, – сказал Черный Корвус. – И никто из здесь присутствующих не должен больше говорить о нем. – Он достал свиток пергамента. – Сим вы обещаете хранить в секрете все, что случилось здесь. С вашей смертью тайна умрет также, ее будут знать лишь мои потомки. И мы будем защищать камень до последней капли крови. До тех пор, пока не придет время использовать его.

– Благородные слова, Корвус, – сказала женщина. – Но не лучше ли доверить камень ему? – Она указала на Кара. – В конце концов, Говорящий-с-червями будет вечно знать наш секрет.

Кар ощутил страх Каната.

– Я не воин, госпожа, – сказал он. – Никто лучше Корвуса не сохранит этот камень.

Кар заметил, что Черный Корвус благодарно кивнул ему.

Один за другим Бестии подходили и ставили свою подпись на пергаменте. Кар, в теле Каната, подошел последним. Когда он погрузил перо в чернила, видение перед глазами померкло.

Кар тяжело дышал, озаренные пламенем свечей могилы Бестий медленно приобретали четкие очертания. Он ощупал ухо и, вытащив извивающегося червя, уронил его себе под ноги, где уже лежал первый.

Он попытался встать, но ноги не слушались. Страх, возникший во время видения, вновь наполнил его сердце. Преступники в квартире, животные в клетках…

– Я знаю… Я знаю, чего она хочет, – сказал Кар. – Я знаю, что замышляет Повелительница Мух.

– Осторожнее, – сказал Канат. – Твой ум еще в прошлом.

– Что ты видел? – спросила Лидия.

– Полуночный Камень не только забирает силы Бестий, – сказал он. – Его назначение не в этом. С его помощью можно создавать новых Бестий. Любых Бестий, чей род угас давным-давно, – Повелительница Мух сможет вернуть их силы. Вот зачем ей нужны те преступники и столько животных. Она ненавидит других Бестий за то, что они пренебрежительно относились к ней и ее предкам, и это ее месть. – Он глубоко вдохнул. – Она хочет создать собственную армию Бестий.

Хмур сел рядом с Каром:

– Похоже, грядет новое Темное Лето.

– Хуже, – сказал Визг, панически хлопая крыльями. – Каждая новая смерть даст ей возможность создать новую Бестию, которая будет сражаться на ее стороне!

– С камнем она станет непобедима, – подытожила Блик.

– Но у нее ничего не получится, – сказала Селина. – Камень у нас, и все, что нам нужно сделать, – это спрятать его так, чтобы она никогда его не нашла.

Кар кивнул и посмотрел на Каната:

– Мы спрячем его здесь.

– Что? – изумился Канат. – Нет-нет-нет. Я сохранил его по просьбе твоей матери, но…

– Именно так, – сказал Кар. – Она доверилась вам, и у вас он был в безопасности. Бьюсь об заклад, Повелительница Мух даже не знает о вашем существовании. А если и знает, ей никогда не найти это место.

– Ах, я бы не был в этом столь уверен, – послышался знакомый голос.

Все обернулись к стене пещеры. Скала словно разбилась на сотни крошечных кусочков – это сотни мотыльков взмахнули крыльями. Они снова сели, явив мистера Шелка, до этого сливавшегося со скалой. В руке он держал пистолет, целясь в Кара.

Вороны взлетели вверх в вихре хлопающих крыльев, черви тут же зарылись в землю.

А затем в дверь ворвалась пищащая орда крыс, за ними шла Пинкертон.

От страха у Кара пересохло во рту. Он беспомощно оглядывался в поисках другого выхода, но бежать было некуда.

Глава 17

– Вы привели их сюда! – выкрикнул Канат. – В мой дом!

– Как вы нас нашли? – спросил Кар. Камень сильно оттягивал карман.

– А ты как думаешь, Говорящий-с-воронами? – ухмыльнулся мистер Шелк. – Ее слуги повсюду. И тебе от них не скрыться.

Кар глубоко вдохнул и призвал своих воронов. Если только они услышат его зов из-под земли. Мысленно он искал в небе тени птиц, но едва различал их.

– Отдай мне камень, – сказал мистер Шелк, переведя пистолет на Лидию. – Не забывай, мне известно твое слабое место.

– Его здесь нет! – с вызовом сказала Лидия. – Мы его спрятали.

Мистер Шелк рассмеялся.

– Неужели, моя дорогая? Тогда почему он так держится за свой карман?

Кар отдернул руку. «Летите ко мне!» – приказывал он воронам.

Раздался грохот, во мраке полыхнуло пистолетное дуло. Лидия подпрыгнула и закричала – пуля срикошетила от стены рядом с ней.

– Не испытывайте мое терпение, – сказал мистер Шелк.

Теперь Кар чувствовал их. Густые перья, острые клювы, хриплые голоса. Поток птиц несется к могильной двери.

Кар перевел взгляд на дверь, где в замешательстве застыла Крысиная Бестия. Мысленно он приказал воронам сбить ее с ног.

– Будь так добра, закрой дверь, – сказал мистер Шелк.

Пинкертон недоуменно посмотрела на него:

– Ч-ч-что?

– Дверь, моя дражайшая госпожа. Быстро, сейчас.

Вороны, сотни воронов проносятся над ступенями, устремляются по туннелю мощной волной.

Пинкертон захлопнула дверь. Сердце Кара упало, когда с другой стороны послышались удары.

– Д-д-думаешь, что с-с-способен перехитрить крысу? – усмехнулась Пинкертон.

Ее создания метнулись к Кару, Хмур и Визг сели у его ног, прямо на пути грызунов.

– А где Бли… – Визг не успел договорить – на него набросились крысы.

Мистер Шелк закричал, и вновь полыхнул выстрел. Кар услышал, как пуля ударила в потолок грота, а пистолет упал на пол. Блик каркнула, вцепившись в запястье Говорящего-с-мотыльками, долбя его клювом. Из руки брызнула кровь.

– Прячьтесь! – крикнул Кар остальным.

Лидия и Селина бросились бежать, перепрыгнув через поток крыс. Кар видел, как вскипел воздух, когда мотыльки собрались и полетели к своему хозяину. Насекомые облепили Блик от клюва до хвоста, и она упала, сильно ударившись о пол пещеры.

Кар бросился к пистолету, но мистер Шелк нагнулся и схватил его. Мальчик понял, что теперь оружие направлено на него.

– Не отчаивайся, Говорящий-с-воронами, – мистер Шелк криво усмехнулся. – Обещаю, твой род на тебе не прервется. Она найдет какого-нибудь убийцу или вора, который сможет позаботиться о воронах.

Он нажал на курок, но тут какая-то тень заслонила собой Кара. Канат! Тело Говорящего-с-червями дернулось, когда в него врезалась пуля. Мистер Шелк снова выстрелил, и Канат отступил назад, но остался на ногах. Кар совсем не видел ран – выглядело так, словно тело поглощало пули.

– Если бы все было так просто, – сказал Канат, неестественно улыбаясь.

Мистер Шелк недоуменно посмотрел на пистолет, выстрелил в упор еще три раза и вдруг пошатнулся – земля под ним треснула, и его нога попала в дыру, из которой полезли черви.

– Что за… – выдохнул он.

Кар обернулся, пытаясь увидеть Хмура и Визга. Оба ворона лежали на спине, распластав дрожащие крылья, и безуспешно пытались отбиться от крыс. Кар пинком отбросил одного грызуна, затем другого схватил за хвост и отшвырнул. Крысы тут же полезли по его ногам, впиваясь в кожу зубами и когтями. Пинкертон запрыгнула на скалу, дико хохоча.

Кар увидел, что мистер Шелк наконец вытащил ногу из земли и с силой ударил Каната в челюсть. Тот со стоном упал.

Отбиваясь от цеплявшихся за него крыс, Кар бросился к мистеру Шелку и попытался выбить у него пистолет. Вдвоем они врезались в стену. Скрипя зубами, Кар схватил противника за руку и бил ею об стену, пока из нее не выпал пистолет.

Оох! Его ударили коленом в живот, и он, задыхаясь, согнулся пополам. Он видел, что Блик удалось отбиться от стаи мотыльков. Схватив когтями пистолет, она взлетела и отбросила оружие подальше от его хозяина.

Мистер Шелк прижал Кара к стене и запустил руки в его карманы. Мальчик пытался сопротивляться, но сильный удар оглушил его. Когда он пришел в себя, то он уже понял, что лишился Полуночного Камня.

– Пинкертон, он у меня! – крикнул мистер Шелк.

Крысиная Бестия спрыгнула с камня. Кар, тяжело дыша, пытался пошевелиться. Он видел, что Селина спряталась за могильной плитой, – но где же Лидия? Канат стонал, по нему бегали крысы, мешая подняться на ноги.

Мистер Шелк завороженно глядел на камень, держа его кончиками пальцев, будто боялся обжечься.

– А казалось бы, ничего особенного, – сказал он. Мистер Шелк положил камень в карман, и на его лице появилось гадливое выражение. Он снова пнул Кара в живот, отчего тот перевернулся на спину.

Корчась от боли, Кар наконец-то увидел Лидию. Она кралась к двери, прижав палец к губам. Что она задумала?

– Пора уже размозжить эти вороньи мозги, – сказал мистер Шелк. Он нагнулся, взял камень размером с футбольный мяч и занес его над головой Кара. – Прощай, Говорящий-с-воронами.

Кар услышал, как с громким стуком распахнулась дверь, и глаза мистера Шелка метнулись в сторону. В тот же миг вороны темной тучей окружили его. Сквозь пелену хлопающих крыльев Кар увидел, как рука Говорящего-с-мотыльками дрогнула и камень упал на землю.

Тяжело дыша, Кар откатился в сторону. Он едва мог различить что-либо, в воздухе кишели птицы и насекомые. Вороны бросались из стороны в сторону, отбиваясь от роя мотыльков. Многие птицы врезались в стену, ослепленные тучей насекомых.

Кар заметил, что Канат припал к земле, и по его телу бегали сотни крыс. Хозяин червей с трудом поднялся на ноги и двинулся на Пинкертон.

– Кар, пора выполнить обещание, – сказал он. – Думаю, Крысиную Бестию я заберу с собой.

Кар не сразу понял, о чем говорит Канат, но потом вспомнил о заключенной сделке.

Он огляделся, но Клюва Ворона нигде не было.

– Здесь, Кар! – крикнула Селина. Каким-то образом клинок оказался у нее. Мощным броском она запустила его в другой конец пещеры. Кар поймал вращающийся меч за рукоять и поднял его. Меч дрожал в его руке, словно по нему пустили электрический ток. Проведя клинком сверху вниз, Кар ощутил сопротивление воздуха, словно меч скользил по воде. Перед ним разверзлась щель, из которой лился чистый слепящий свет. Прореха расширилась. Вороны и крысы одновременно взвизгнули и бросились прочь, подальше от портала. Пинкертон прикрыла глаза рукой.

Моргая, Кар различил лицо Каната, тот замер, приоткрыв рот, в его глазах застыли слезы.

– Как прекрасно! – воскликнул он.

Говорящий-с-червями, не отрывая взгляда от прохода в Земли Мертвых, бросился к Пинкертон. Он обхватил ее за талию и очертя голову ринулся в портал, волоча ее за собой и не обращая внимания на ее вопли. Когда свет поглотил их обоих, крик Крысиной Бестии резко оборвался. Прореха исчезла, ее края затянулись, словно на заживающей ране. Когда неземной свет совсем исчез, по пещере пронесся порыв ветра, задув большую часть свечей – грот погрузился в полумрак.

Воцарилась тишина, Кар молча смотрел на Клюв Ворона в своей руке. Меч вновь стал холодным и безжизненным. На память о Землях Мертвых на лезвии остался тонкий слой пепла.

Но в следующий миг Кар вспомнил о Полуночном Камне.

Он посмотрел туда, где в последний раз видел мистера Шелка в окружении воронов, – и похолодел. Говорящий-с-мотыльками исчез. Вороны садились на пол рядом со своими пострадавшими товарищами, но вокруг не было ни единого мотылька. Пистолет тоже исчез.

– Куда он делся? – спросил Кар.

Лидия по-прежнему стояла у двери. Она покачала головой:

– Я смотрела на портал.

– Я тоже, – сказала Селина. Она была очень бледна. – А где Канат и Пинкертон?

– Мертвы, – ответил Кар.

– Вот так просто? – спросила Селина.

Кар кивнул. Он быстро подошел к тому месту, где вороны настигли мистера Шелка. Там натекла лужица крови, а дальше тянулась цепочка из крупных капель. Кар пошел по следу к двери.

– Похоже, он ускользнул, – сказал Хмур.

Кар с облегчением увидел, что старый ворон не пострадал в битве, если не считать нескольких вырванных перьев. Визг неуклюже прыгал рядом, держа на весу сломанную лапу, в клюве у Блик был зажат дергающийся мотылек. Она запрокинула голову и проглотила добычу.

– Тогда все кончено, – сказала Селина. – Мы упустили камень.

Кар посмотрел вокруг невидящим взглядом. Теперь дом хозяина червей как никогда был похож на крипту. Место упокоения, тихое и темное. Здесь лежат сотни трупов, а в воздухе словно витают воспоминания оборвавшихся жизней. И хотя сам он еще был жив, Кар сознавал, что теперь он на стороне побежденных. Четыре сотни лет Говорящие-с-воронами хранили Полуночный Камень, а он упустил его. И к тому же Повелительница Мух наверняка знает, какие силы таит в себе камень, и хочет творить зло с его помощью.

Кар пытался побороть отчаяние, грозившееся поглотить его. Скрепя сердце он вложил в ножны Клюв Ворона и направился к двери. Вороны полетели следом.

– Куда ты идешь? – спросила Лидия. – Повелительница Мух завладела камнем. В ее распоряжении преступники и животные, чтобы создать своих собственных Бестий.

– Ты права, – согласился Кар. Но слова Черного Корвуса по-прежнему звучали у него в голове. Обещание рода Говорящих-с-воронами: «Мы будем защищать его до последней капли крови». – Но это не значит, что все кончено.

Глава 18

Когда Кар и девочки выбрались на поверхность, облака над кладбищем сгустились еще сильнее – набухшее темно-синее зловещее покрывало на ночном небе. Вороны чернильной волной пронеслись над могилами, и вновь потрепанное в бою войско пернатых расселось на деревьях. У многих были подбиты крылья, на белые камни капала кровь. Из норы рассеянно выбежали несколько крыс – теперь к ним вернулись прежние, исключительно животные инстинкты. Кар подумал о том, появится ли у них новый хозяин, и будет ли он или она использовать свои силы во зло или во благо.

Мистера Шелка нигде не было видно.

– Блик, возьми с собой нескольких воронов и вместе постарайтесь найти мистера Шелка, – сказал Кар. – Он не мог далеко уйти.

Неутомимая ворониха взлетела, к ней присоединились другие вороны. Полукругом они пролетели по небу, направляясь к городу.

Кар положил на место могильную плиту, заперев жилище Каната. Затем он закрыл глаза и мысленно призвал воронов к себе. Те, что были на кладбище, сложили крылья и слетели вниз, другие стаями спускались с неба.

– Готовьтесь к полету, – сказал Кар Селине и Лидии.

Лидия подняла руки, Селина тоже. Вороны заняли свои места, толкаясь и цепляясь когтями за одежду. Кар надулся от гордости. Несмотря на все напасти, с которыми им пришлось встретиться, еще не оправившиеся после битвы вороны молча и покорно повиновались ему.

Визг и Хмур схватили его за плечи.

– Не надо, Визг, – сказал Кар. – Пусть нога отдохнет.

– Все в порядке, – в голосе Визга звучала такая уверенность, что все аргументы были бессильны. – Пора с ними сразиться!

– Вновь на амбразуры, – проговорил Хмур.

Когда его ноги оторвались от земли, Кар почувствовал, что начался дождь – крупная, теплая капля растеклась по коже. Блик уже возвращалась, снижаясь кругами.

– Он в белой машине, – сообщила она. – Едет обратно в город.

– Тогда мы последуем за ним! – сказал Кар.

Молния разрезала небосвод, и облака пролились дождем.

Теперь Кар мало что видел. Вороны рывками набирали высоту, поднимались над могилами, затем над церковью. На ветру Кара качало в их когтях, а Блэкстоун виделся неясным маревом смазанных огней и очертаний зданий за стальными решетками дождя. Кар оглянулся на своих спутников – они уже вымокли до нитки, но на лицах читалась решимость.

Блик летела впереди, следом в цепкой хватке вороньих когтей – Кар и девочки. Вскоре Кар заметил внизу машину, на большой скорости мчавшуюся по извилистой дороге. Это мог быть только мистер Шелк. Модель была какая-то устаревшая, ярко-белая с хромированными крыльями. Золотистые лучи фар отражались от мокрого асфальта, двигатель ревел.

Кар не знал, как поступить. Машина ехала слишком быстро, и он не мог спрыгнуть на крышу, как в тот раз, когда спасал Квакера.

– Впереди туннель! – крикнул Визг.

Кар посмотрел вперед и увидел, что они летят к темной пещере – там дорога проходила через холмистую местность. Вороны начали набирать высоту, чтобы пронести его над туннелем.

– Нет! – приказал он. – Держитесь прямо за ним!

Он снова нырнул вниз, в то время как Лидия и Селина продолжали подниматься над холмом – подальше от опасности. Машина въехала в туннель. Кар приказал отряду воронов лететь за ней. Его внесли в ярко освещенный туннель, его ноги болтались в каком-то метре от асфальта.

– Летите ему наперерез! – крикнул он. – Отвлеките его!

Вороны, которые не держали Кара, ускорились и черной волной опустились перед машиной. В зеркале заднего вида Кар увидел мистера Шелка – тот заметил его, и двигатель взревел еще сильнее.

Но вороны были быстрее. Дюйм за дюймом они обгоняли машину, а затем плотной пеленой заслонили мистеру Шелку обзор.

Кар услышал гудок, свет ослепил его. Вороны резко свернули в сторону, когда мимо в противоположном направлении пронеслась другая машина. Сердце Кара бешено колотилось.

Мистер Шелк попытался перехитрить воронов, бросая машину то влево, то вправо по туннелю. Кар приказал птицам прижаться к лобовому стеклу. Взвизгнули тормоза, передние колеса автомобиля остановились, запахло дымом. Задняя часть машины юзом проехалась по дороге, точно по льду, стекла с треском разбились, осколки посыпались на водительское сиденье. Кар приказал воронам поднести его поближе, так как машина выровнялась и вновь стала набирать скорость.

Теперь сбоку Кар увидел, что мистер Шелк, держась за руль обеими руками и привстав на месте, пытается разглядеть дорогу за массой черных перьев. Он посмотрел направо, и их взгляды встретились. Мистер Шелк потянулся куда-то вниз и достал пистолет.

Бах! Бах!

Раздались два выстрела, Кар вильнул в сторону. Вороны поотстали, чтобы хозяин оказался вне опасности.

Они уже подъезжали к концу туннеля, дорога вилась все дальше. Кар пропустил машину вперед, а затем вынырнул под ливень, навстречу городу. Лидия и Селина, висевшие в когтях воронов, уже поджидали его.

– Мы обязаны остановить его! – крикнул мальчик.

И все трое под куполом ночного неба устремились вперед за машиной мистера Шелка, которая неслась вперед и виляла из стороны в сторону, чтобы не врезаться в другие автомобили, то и дело залетая на обочину и поднимая тучи брызг. На большой скорости машина проехала по островку безопасности, и с колес слетели колпаки. Где-то на улице сигналила машина. Спрятаться Кару было негде, ему оставалось только надеяться, что ненастная погода укроет его от взгляда всех обычных жителей Блэкстоуна, которые еще не спят в столь поздний час.

На перекрестке мистер Шелк даже не остановился на красный свет, водитель грузовика еле успел нажать на тормоза. Теперь они неслись вдоль реки – на другом берегу возвышались здания делового квартала, где затаилась Повелительница Мух вместе со своей будущей армией. Если хозяин мотыльков доберется туда, погоня завершится ничем.

Машина завернула за угол и въехала на пустынный мост. Выход оставался только один. Кар вылетел вперед, примериваясь к крыше автомобиля. Он уже собирался спрыгнуть, как перед ним метнулась темная фигурка.

Идеально все рассчитав, Блик влетела в открытое окно и набросилась на водителя. Кар не видел, что происходит внутри, но слышал крики мистера Шелка. Машина дернулась сначала в одну сторону, потом в другую. Говорящий-с-мотыльками совсем потерял управление, машину завертело. Она ударилась о бортик моста и отскочила. Правые колеса съехали с дороги.

– Блик! – завопил Визг, когда автомобиль перевернулся.

С жутким металлическим скрежетом машина проехалась на крыше, посыпались искры, колеса продолжали вращаться. Она врезалась в бортик с другой стороны, перила не выдержали, и машина заскользила к краю моста. Осколки разбитого стекла посыпались в воду, перевернутая машина остановилась, багажник навис над рекой.

По команде несшие Кара вороны снизились, он спрыгнул вниз, когда до асфальта оставалось около шести футов, и подбежал к разбитому автомобилю. Машина дрожала после крушения. Из разбитого бака сочился бензин, Кар почувствовал запах жженой резины.

Изнутри послышался стон.

Блик села на край автомобиля и запрыгала по перевернутому днищу.

– Он в твоем распоряжении, – сказала она.

– Это было великолепно! – восхитился Визг. – Ты сделала его одним левым!

Кар подошел поближе к сломанным перилам. Дверь распахнулась, из-за нее показалась окровавленная рука. Кар нагнулся и увидел, что у мистера Шелка все лицо в синяках. Мотыльки беспокойно порхали над испорченным костюмом. Он потянулся вперед, пытаясь вылезти из машины, но ремень безопасности крепко держал его. Мистер Шелк посмотрел на Кара.

– Говорящий-с-воронами, – прохрипел он.

– Верните мне камень, – сказал Кар.

– И не подумаю, – ответил мистер Шелк. Он куда-то потянулся, и Кар уже готов был пригнуться на случай, если он выхватит пистолет. Но вместо этого послышался щелчок отстегиваемого ремня. Мистер Шелк подобрался к двери. И в тот же миг машина наклонилась.

Когда машина заскрипела и поехала вниз, хозяин мотыльков, завопив от ужаса, прыгнул к краю моста. Он успел ухватиться за остатки бортика, в то время как автомобиль с оглушительным всплеском погрузился в реку. Некоторое время его еще можно было различить под водой, а затем он пропал из виду.

Мистера Шелка перекосило от страха, он отчаянно цеплялся за бортик, повиснув над водой. Он скрипел зубами, пытаясь подтянуться, но был недостаточно силен, чтобы вытащить себя на мост, в безопасность.

– Не дай мне утонуть! – крикнул он.

Кар присел рядом:

– Отдайте мне камень, и я вам помогу.

Мистер Шелк закрыл глаза, словно пытался не думать о реке, бурлящей внизу.

– Я обещаю, что не дам вам упасть, – сказал Кар. – Но сначала вы должны вернуть мне камень.

Он протянул руку.

Мистер Шелк открыл глаза.

– Он у меня в кармане, – сказал он. – Я не могу отдать его, пока ты меня не вытащишь.

Лидия подошла к Кару.

– Не верь ему, – сказала она.

– Пожалуйста! – взмолился мистер Шелк. – Даю вам слово джентльмена.

Его хватка слабела.

Кар наклонился и двумя руками схватил мистера Шелка за левую руку.

– Я держу вас! – сказал он.

Он уселся поустойчивее, чтобы выдержать вес хозяина мотыльков.

– Тяни меня вверх!

– Сначала камень, – потребовала Лидия. – У вас правая рука свободна.

– Быстро! – крикнул Кар. – Я долго вас не удержу.

Мистер Шелк запустил руку в карман и вытащил Полуночный Камень. В тот же миг мотыльки, словно тени, спорхнули с его пиджака и улетели прочь. Он смотрел им вслед, на его лице застыла гримаса ужаса.

– Вот! – сказал он. – Забирайте!

Стоило ему протянуть руку, как на нее село черное пятнышко. Лидия нагнулась, чтобы взять камень, но мистер Шелк медлил.

– Нет, – пробормотал он. – О нет!

Послышалось жужжание, и его руку облепили мухи.

– Нет, прошу! – завопил он, дрожа от страха. С каждым его движением хватка Кара слабела.

Мухи расползлись по телу мистера Шелка, забираясь друга на друга и образуя плотную массу. А затем глазам Кара предстала Цинтия Давенпорт. Она висела на спине Говорящего-с-мотыльками, обхватив его руками и ногами. У Кара заныли руки от их двойного веса.

– Здравствуй, мистер Шелк, – сказала она ему на ухо. – Полагаю, у тебя есть кое-что для меня?

Она протянула руку и разжала его пальцы, высвобождая Полуночный Камень. Мистер Шелк в ужасе сжался и зажмурил глаза.

– Я не хотел… – говорил он. – Я собирался принести его вам, клянусь!

Кар больше не мог их держать. Его пальцы разжались, выпустив руку мистера Шелка, и в тот же миг Повелительница Мух вновь обратилась в насекомых. Рой мух удерживал на весу хозяина мотыльков.

– Нет, не собирался, – прошептал ее голос. Мушиное облако обернулось к Кару. – Действуй мудро, Говорящий-с-воронами. Беги прочь из Блэкстоуна, пока есть возможность.

Мухи отпустили мистера Шелка, и его глаза широко распахнулись. С пронзительным воплем он рухнул вниз, река подхватила его тело, а рой мух растворился в ночи.

Глава 19

Несмотря на хлесткие порывы ветра и промокшую одежду, на подходе к деловому кварталу Кара бросило в жар. Вороны испытывали те же отчаяние и гнев, что терзали его, – он чувствовал это, мощь их крыльев пронизывала его, когда они мчались против ветра и взлетали высоко к башне, где жила Цинтия Давенпорт.

– Она наверняка поджидает нас! – крикнула Селина. Она висела в когтях воронов, ее волосы спутались и мокрые пряди хлестали по лицу.

– Какая разница? – крикнула Лидия, она летела с другой стороны от Кара, натянув на голову капюшон.

– Я просто констатирую факт, – ответила Селина. – Мы не можем вот так ворваться.

– Тебе легко говорить, – бросила Лидия. – А у меня там родители.

Кар попытался прекратить их перепалку. Воспоминания Каната были еще слишком свежи. Все эти мужчины и женщины в озаренной огнем комнате доверились Черному Корвусу, и три сотни лет его род не подводил их. И сегодня тоже не подведет. Если он потерпит поражение, все пойдет прахом.

Но Полуночный Камень уже в руках Цинтии Давенпорт. В те времена Бестии сражались с людскими предрассудками. Им и в голову не могло прийти, что однажды их смертельным врагом станет одна из них.

Она уже приступила к исполнению своего плана? В эту секунду она уже творит новые роды Бестий?

Кар приказал воронам замедлиться, и те, которые несли девочек, приблизились.

– Давайте приземлимся во дворе, – сказал он. – Селина права.

Он не стал ждать, пока Лидия начнет спорить. И когда тонкая молния пропорола синюшную плоть облаков, вороны уже кружили у внутренней стороны здания. Они плавно снижались, пока Кар не коснулся ногами земли. Над ними темным, гнетущим силуэтом возвышался небоскреб, чернея глянцевыми окнами.

– Не улетайте далеко, – сказал Кар воронам, когда она опустили Лидию и Селину. – Скоро вы мне понадобитесь.

Вороны расселись в саду на декоративных деревьях – ветви сразу стали черными. С ребятами остались только Визг, Хмур и Блик.

Кар повел своих друзей к входной двери и спрятался за лимузином Цинтии Давенпорт. На земле блестели осколки разбитого окна – того самого, из которого они выпрыгнули раньше.

– Какой у нас план? – спросила Селина. – Думаю, лифт на этот раз отменяется?

Кар заметил во дворе какое-то движение – две маленькие лисы обнюхивали кусты. Мистер Шелк ошибался, когда говорил, что они не придут, – у миссис Стрикхэм везде есть друзья, даже здесь.

Кар посмотрел вверх – с этого ракурса квартиру было совсем не видно. Однако с вершины небоскреба определенно лился слабый свет. Но в этом здании семьдесят этажей, а мухи Цинтии Давенпорт наверняка начеку. Девочки выжидающе смотрели на него. «Они доверяют мне. Я привел их сюда, но ради чего?» Он не может позволить им подняться туда. Это не их битва – обе оказались втянутыми в нее не по своей вине, а лишь потому, что в ней участвовали их родители.

– Я пойду один, – сказал он.

– Нет! – Лидия, схватила его за руку. – Даже не думай об этом!

– Мы идем с тобой, – сказала Селина.

– Не стоит, – умоляюще сказал он. – Это битва Бестий.

– Вовсе нет, – возразила Лидия. – Неужели ты не понимаешь? Если Повелительница Мух победит, она не остановится, пока не истребит других Бестий. Она захватит весь город. Страдать будут все.

Кар постарался высвободить руку, но Лидия только сильнее вцепилась в него.

– Придется тебе смириться с нашей помощью, – сказала Селина.

Кар не собирался ссориться с ними, но при этом всей душой хотел, чтобы они остались здесь.

– Хорошо, – сказал он. – Вы правы.

Лидия отпустила его, и обе выжидательно подняли руки.

– Не дай им пойти с тобой, – сказал Хмур, словно прочитав его мысли. – Их просто убьют.

– Приготовьтесь, – сказал Кар, когда вороны окружили их. Он терпеть не мог лгать, но у Селины и Лидии вся жизнь впереди. Черный Корвус дал обещание, и сдержать его он собирается самостоятельно.

Он приказал воронам поднять себя – только себя. Когда он поднялся в воздух, вороны тут же отпустили девочек.

– Кар, нет! – закричала Лидия. – Не смей бросать меня здесь!

– Мы нужны тебе! – сказала Селина. Обе смотрели на него.

– Если я не вернусь, бегите из города, – сказал он. – В Блэкстоуне слишком опасно.

– Заткнись, Кар! – завопила Лидия. – Я думала, мы друзья!

– Так и есть! – крикнул он в ответ.

Вороны поднимали его вверх, и их крики затихали.

– Ты поступил правильно, – сказал Хмур.

– Ага, – согласилась Блик. – А какой у нас план?

Кар пытался подыскать подходящий ответ.

– Дай-ка угадаю, – сказал Визг. – Очертя голову бросаемся навстречу почти неминуемой смерти?

– Вроде того, – кивнул Кар, поднимаясь в пелене дождя. В предвкушении сражения огонь побежал по жилам, и Кара бросило в жар.

– Пф! – фыркнула Блик. – План слишком самонадеянный.

– Если не хотите в этом участвовать, я не буду вас принуждать, – сказал Кар. – После всего, что вы сделали…

– А я вот думаю, что будешь, – сказал Хмур. – Без нас ты останешься один на один с силой тяжести.

Несмотря на всю серьезность ситуации, Кар не смог удержаться от улыбки. Он знал, что вороны не оставят его. Они никогда так не поступали – и не поступят.

Мимо проплывали окна здания, и по ним ползло его смазанное отражение. Что бы ни ожидало его, чего бы он ни страшился, он встретится с этим лицом к лицу, так же, как его мама встретила Сеятеля Мрака. И даже если он погибнет, по крайней мере он будет уверен, что сделал все возможное, чтобы остановить Повелительницу Мух. Род Говорящих-с-воронами держался храбро, и если их души еще не растворились в Землях Мертвых, они кивнут и скажут, что он выполнил свой долг.

Сердце Кара сжалось при мысли о предках, а вороны все быстрее поднимали его вверх. Он летел как можно ближе к зданию, стараясь оставаться в тени. Когда они подлетели к разбитому окну, он увидел, что в комнате не горит свет. Вороны пронесли его внутрь, над истерзанной пулями мебелью и битым стеклом. Страх поднимался в его сердце. Он и не думал, что Повелительница Мух может выбрать для выполнения своего плана другое место.

Но когда он снова вылетел в ночь, он вдруг понял, что сверху слышатся голоса. Вороны подняли его повыше. Теперь он видел, откуда льется свет – с крыши, где расположенные по углам прожекторы превращали струи дождя в золотистые колонны. Между ними на посадочной платформе стоял огромный военный вертолет. Кар приказал воронам поднести его к вертолету, что и было выполнено. Когда он коснулся ногами крыши, он махнул рукой, и вороны слетели вниз, за стену здания, оказавшись вне поля зрения. Кар присел на корточки и выглянул из-за вертолета.

Пожарная дверь была открыта, рядом с ней стояла Цинтия Давенпорт в черном пальто и кожаных перчатках, на ее губах играла торжествующая улыбка, когда бандиты строем выходили на крышу. Первым шел Лагман. В руке он сжимал поводок, другой конец которого крепился к ошейнику черной пантеры – Кар раньше видел ее в клетке. Хищница в наморднике спокойно и лениво ступала под дождем.

Следом шел высокий нескладный темнокожий мужчина с дредами. Он держал стеклянную банку, в которой кольцами свернулась огромная многоножка. При виде животного Эмили, заточенного в клетку вскоре после ее смерти, Кар ощутил приступ гнева.

Появились новые преступники. Седовласый коренастый мужчина средних лет вел на поводке обезьяну. Та выла и упиралась, но бандит тащил ее за собой.

– Быстрее! – нетерпеливо крикнула Повелительница Мух. – Встаньте в круг.

Один за другим выходили бывшие заключенные, около двадцати человек, и у каждого было свое животное. Птицы в клетках, насекомые в коробках, обезьяны и собаки на поводках либо в клетках на колесиках из тайной комнаты внизу. В какой-то момент вперед выступил громила с пирсингом на бровях, губах и в носу. Он держал носилки, на которых без сознания распростерся бурый медведь. Кар понял, что он, скорее всего, из Блэкстоунского зоопарка. Повелительница Мух, должно быть, забрала его себе, когда зоопарк закрыли. Значит ли это, что где-то она прячет других смертельно опасных животных, например тигров, крокодилов или росомах? Если их выпустят на улицы… об этом страшно подумать.

С другой стороны носилки с медведем нес мужчина, вокруг руки которого обвилась змея. Они заняли свои места в широком кругу на крыше рядом с вертолетом. Животные рычали и ворчали, а дождь все лил и лил.

Последними вышли мистер и миссис Стрикхэм, их руки были связаны веревкой. Тощий преступник в мешковатой тюремной одежде шел за ними с пистолетом наготове.

Цинтия Давенпорт вышла в центр круга, образованного бандитами и животными. Преступники переговаривались между собой и смеялись.

– На колени, – приказал жилистый мужчина, указав пистолетом на Вельму Стрикхэм.

Когда она не подчинилась, он пнул мистера Стрикхэма под коленную чашечку, и тот с криком рухнул на пол.

– Оставьте его в покое! – крикнула миссис Стрикхэм.

Бандит рассмеялся:

– Или что? Когда все закончится и ты и твой род погибнете, возможно, я стану новым хозяином лис. Как тебе это?

Кара пробрала дрожь. Это человек угрожал Лидии, не только миссис Стрикхэм. Он вдруг понял. Все Бестии будут в опасности. Все те, кто попался в засаду в зоопарке… рано или поздно Повелительница Мух убьет всех, истребит их род, чтобы вновь возродить их под своим началом. Пип и Крамб… и любой, кто встанет у нее на пути.

– Ты первый! – сказала Повелительница Мух, указав пальцем на мужчину с дредами. – Подойди сюда.

Тот неуверенно вышел вперед. Кар подумал, что у него испуганный вид.

Повелительница Мух достала из кармана Полуночный Камень. От одного его вида у Кара по коже побежали мурашки.

– Протяни руку, – приказала она.

– А это больно? – спросил мужчина.

Губы Цинтии Давенпорт сложились в презрительную усмешку:

– Я собираюсь подарить тебе и твоим жалким потомкам судьбу более великую, чем ты можешь себе представить. А теперь дай мне руку!

Мужчина дернулся, будто она его ударила, и протянул руку. Цинтия Давенпорт вложила камень ему в ладонь. Кар заметил, что все бандиты замолчали.

– Теперь прими свой дар, – сказала она. – Коснись животного.

Она взяла у него банку и, открутив крышку, протянула ее ему. Бандит запустил руку внутрь. В тот миг, когда его пальцы коснулись извивающейся многоножки, он вздрогнул, словно его ударило электрическим током, и камень полыхнул белым. Кар почувствовал, как что-то прошло сквозь него тоже – что-то мягкое, словно легкий ветерок.

Бандит упал на спину, разорвав контакт. Но в воздухе по-прежнему витала невидимая энергия, отголоски древней силы, хранившейся в камне. Животные в клетках умолкли. Бандит оцепенело потряс головой, затем взял в руки банку и нахмурился. Многоножка медленно приподнялась, вылезла из банки и исчезла в его рукаве. Вскоре она выползла из-за его воротничка и обернулась вокруг шеи.

Преступник поднялся, злобно улыбаясь.

Когда он вернулся в круг, остальные приветствовали его криками и аплодисментами. Вельма Стрикхэм обреченно склонила голову. У ее мужа был совсем больной вид.

Кар беспомощно смотрел на них.

– Следующий! – сказала Цинтия Давенпорт.

Вперед вышла девочка-подросток с сальными волосами, на ее затянутой в перчатку руке сидел беркут. Она едва удерживала на весу мощную птицу.

Когда девочка заняла свое место рядом с камнем, собака, которую держал на поводке другой преступник, вдруг яростно залаяла в сторону, где сидел Кар. Он пригнулся ниже, прячась за вертолетом. Что делать? Отправить отряд воронов, чтобы отбить камень? Нет, им так близко не подобраться. Раздались новые восторженные ахи, и Кар понял, что девочка получила власть над беркутом.

У Кара есть Клюв Ворона. Но если у них у всех при себе пистолеты…

Он сидел неподвижно, парализованный страхом, а в это время бандиты один за другим становились Бестиями.

– Следующий! – крикнула Цинтия Давенпорт. – Ты!

Кар выглянул из-за вертолета – как раз вовремя, чтобы увидеть Лагмана с пантерой в наморднике. Бандит осторожно поднес к ней руку, и пантера ударила его лапой. Лагман охнул и отшатнулся.

– Быстрее! – сказала Цинтия Давенпорт. – Возьми свой дар, трус.

Наконец Лагман протянул руку, чтобы коснуться плеча пантеры, и снова полыхнул свет.

Что-то защекотало руку Кара, он посмотрел вниз и увидел, что по его запястью ползет муха.

– Похоже, у нас незваный гость, – сказала Повелительница Мух.

Прятаться дальше не имело смысла. Кар вышел вперед.

Цинтия Давенпорт обернулась к нему, так же поступили все бандиты и Стрикхэмы.

– Кар! – крикнула мама Лидии. – Уходи! Беги отсюда! Все кончено!

Все преступники выглядели озадаченными и неуверенно поглядывали на Цинтию Давенпорт.

Она же смотрела на него абсолютно безмятежным взглядом.

– Вороны упрямые создания, не так ли? – усмехнулась она.

Бандиты рассмеялись, но Кар не дрогнул. Он чувствовал, что вороны готовы и ждут, и призывал новых птиц. Он ощущал, как нарастает их сила. Когда придет время, он даст волю их гневу.

– Этот камень принадлежит моей семье, – сказал Кар, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Я пришел забрать его.

Повелительница Мух улыбнулась:

– О нет, Говорящий-с-воронами. Ты пришел увидеть мой триумф.

Глава 20

Бандиты вышли из круга и направились к Кару. Пантера, шедшая рядом с Лагманом, уже освободилась от намордника, ее белые клыки поблескивали в свете прожекторов.

– Кар! – взмолилась миссис Стрикхэм. – Присмотри за Лидией! Остальное уже не имеет значения.

Повелительница Мух покачала головой.

– Не волнуйся, Кар, – сказала она. – Когда ты умрешь, я найду кого-нибудь, кто займет твое место.

Кар отступал назад, а бандиты подходили все ближе, их животные прыгали, метались, порхали и семенили рядом.

– Эй, а как же я? – сказал мужчина с пирсингом, стоявший рядом с медведем. – Я еще не получил свои силы!

– Не так быстро, – сказала Повелительница Мух, положив Полуночный Камень в карман.

– Как чувствуешь себя, Кар? – спросила она. – Вы, вороны, всегда считали себя лучшими из Бестий. Интересно, что бы сказал о тебе могущественный Черный Корвус.

Кар вспомнил, как его предок стоял в комнате с камином и все смотрели на него в ожидании решения.

– Я не знаю, – сказал он. – Но он бы возненавидел тебя и твои поступки. Он хотел защитить Бестий, а не использовать их силы ради собственной выгоды.

– Неужели? – усмехнулась Повелительница Мух. – Он никогда не защищал моих предков. Их никто не защищал. Поэтому мне нужны новые союзники. Новые Бестии, которые понимают, что мушиный род достоин почтения, а не презрения.

– Ты просто преступница, такая же, как все они! – крикнул мистер Стрикхэм.

Повелительница Мух зло обернулась к нему:

– Разве рядовой преступник способен на такое?

Она махнула рукой, и мухи черным шаром пролетели над крышей и облепили его лицо жужжащей маской. Кар услышал сдавленные крики мистера Стрикхэма, тот рухнул ничком и скорчился на земле.

– Прекрати! – крикнула миссис Стрикхэм. Цинтия Давенпорт подняла руку, и мухи с жужжанием улетели, оставив в покое задыхающегося мистера Стрикхэма.

– Просто учу твоего мужа хорошим манерам, – сказала Повелительница Мух. – Скоро я смогу отомстить всем своим врагам. Куда торопиться?

Преступники медленно образовали полукруг вокруг Кара. Им явно нетерпелось пролить кровь.

– Ну, – сказала Цинтия Давенпорт. – Чего вы ждете? Используйте свои силы!

Мужчина с дредами вытащил из-за воротника многоножку и уронил ее на землю. Членистоногое развернуло свои кольца, оказавшись длиной с руку Кара, и быстро побежало к нему.

Кар и подумать не успел, как с неба камнем упал Хмур. Схватив когтями извивающую многоножку, он унес ее прочь.

Девочка спустила беркута. Величественная птица расправила широкие крылья, перья с обратной стороны отливали белым. С пронзительным криком беркут бросился на Кара, выставив вперед когти, готовясь распороть ему лицо. Кар в страхе пригнулся, прикрыв рукой голову, и острый коготь, легко распоров рукав, пронзил плоть. Кар вскрикнул от боли, но увернулся от удара.

В следующий миг крылья беркута забили по его лицу, перед глазами сверкал острый, словно кинжал, клюв. Кару удалось через голову стянуть куртку, и кричащая птица отлетела в сторону, слепо молотя мощными крыльями, пытаясь сорвать покров с глаз и яростно разрывая материю на части. Кар взмахнул раненой рукой, и на ослепленного хищника налетели вороны. Поднялся страшный шум – это птицы атаковали целой стаей. Посыпались черные и коричневые перья. Раненые вороны падали на крышу, но их место тут же занимали другие. Гигантская птица двигалась уже с меньшим проворством, а вороны неутомимо нападали вновь и вновь.

Услышав низкий рев, Кар отвел взгляд от битвы в воздухе. Он похолодел, увидев, что вперед выпрыгнула рычащая пантера. Вороны храбро преградили ей путь, но хищница ударом лапы с легкостью отбросила их. Блик удалось вонзить когти ей в спину, но пантера даже не оглянулась, продолжая нестись вперед, и Блик свалилась вниз. Кар видел, как другой ворон не успел увернуться от хищных клыков, и пантера резко дернула головой, отбросив в сторону поверженную птицу.

Кара прошиб холодный пот, он быстро отходил все дальше и дальше, пока не оказался на краю крыши. От страха его парализовало, а пантера все приближалась. Вот и все – бежать некуда.

Пантера бросилась вперед, и в ту же секунду Кар подпрыгнул. Он использовал свой страх, пропускал его через свое тело, приказывая себе обратиться в ворона. От резкой и сильной боли у него перехватило дыхание. На вороновых крыльях он взлетел над вытянувшейся в прыжке пантерой. Мелькнули когтистые лапы и щелкающие зубы, он еще успел поймать взгляд расширившихся от ужаса глаз пантеры. Ее рев быстро стих, когда, вращаясь на лету, она неумолимо устремилась вниз, к земле.

Чья-то рука схватила Кара за крыло, выворачивая его, и дернула вниз. Он ударился о мокрую крышу, тут же концентрация его мыслей ослабела и тело приняло человеческий облик. Лагман с перекошенным от гнева лицом держал его за руку.

– Ты ответишь мне за это, – выкрикнул он, брызгая слюной.

Остальные преступники окружили Кара, и со всех сторон посыпались удары. Мальчик свернулся калачиком, даже не понимая, как и куда его бьют, – видел только ботинки и мелькающие ноги. Он пытался вызвать воронов, но не мог сосредоточиться. Воздух наполнился криками запертых в клетках животных. Из рассеченной губы текла кровь, Кар чувствовал во рту ее соленый вкус. Чей-то кулак врезался ему в ухо, и голова закружилась.

– Отойдите от него! – прокричал далекий голос. – Сейчас же!

Последовало еще несколько ударов, но окружавшие его люди постепенно отошли. Он медленно перекатился и наконец-то смог позвать воронов. «Помогите мне…»

Никто не явился.

Когда бандиты отошли подальше, Кар понял почему. В небе и на крыше каждого ворона облепили стайки мух. Он видел, как мелькают клювы и перья, как птицы тщетно пытаются освободиться.

Мухи облепили и Цинтию Давенпорт – от носков сапог до самого подбородка. Кар не видел и миллиметра ее одежды и волос. Чистым оставалось только ее лицо. Она подняла руки – и тут же ее тело взлетело над крышей. Они несли ее. Словно черный призрак, она плыла к нему по воздуху.

– Все кончено, Кар, – сказала она на лету.

Кар с трудом приподнялся на локтях, его трясло от боли. После схватки с беркутом рука кровоточила, и он чувствовал, что из носа тоже течет кровь. В боку что-то неладно, дышать стало тяжело – возможно, сломано ребро.

– Твоей матери было бы стыдно видеть тебя сейчас, – снижаясь, сказала Повелительница Мух. – Столько поколений подряд Говорящие-с-воронами держали камень в секрете, но всегда есть слабое звено, которое опозорит свой род. И это ты, Джек Кармайкл. Время воронов прошло. Теперь очередь мух занять трон.

– Нет никакого трона! – крикнул Кар. – А ты просто чума – ты и твои мухи.

– Я уже слышала все это, Говорящий-с-воронами, – сказала Цинтия Давенпорт. – Мерзкая. Гадкая. Грязная. Так они называли мою мать. Но мухи всегда выживают. Моя армия играючи уничтожит прежний порядок. И даже когда мушиный род будет отомщен, а город погибнет, мои слуги будут кормиться на его погибшем теле и становиться сильнее.

– А потом? – спросил Кар. Он попытался сдвинуться с места и поморщился от боли. – Ты такая же, как Сеятель Мрака. Ты просто хочешь власти, и не важно, какой ценой. Кто захочет править мертвым городом?

– Я не имею ничего общего с Сеятелем Мрака, – сказала Повелительница Мух. В небе сверкнула молния. – Это был самонадеянный глупец, который дважды позволил одолеть себя. Я пробивала себе дорогу со дна. Я с боем получила то, что имею теперь, и я стала сильнее, чем он когда-либо был. Сильнее, чем он мог когда-либо стать.

Кар принял решение. Если сейчас он умрет, то умрет бесстрашно.

– Вот как. А я считаю, что пауки всегда будут сильнее мух. Ведь твои драгоценные создания гибнут в их паутине, не так ли?

Цинтию Давенпорт передернуло, будто он ее ударил. Мухи опустили ее на крышу и улетели прочь темной жужжащей волной. Из кармана куртки она достала пистолет.

– Пришло время передать твой дар кому-то более достойному, – сказала она, направив пистолет ему в голову. – Я милостиво подарю тебе быструю смерть. Земли Мертвых ждут тебя, Говорящий-с-воронами.

Кар закрыл глаза.

Глава 21

Бах!

Кар сразу сообразил, что это не звук выстрела.

Он резко открыл глаза и увидел, что Повелительница Мух обернулась назад – дверь, ведущая на лестницу, распахнулась. Там, тяжело дыша, стояла Селина.

– Я не позволю тебе это сделать, – сказала она.

– Думаешь, что сможешь остановить меня? – усмехнулась ее мать. – Ты, ребенок? Ты всегда была слишком мягкосердечной. Ты никогда не сможешь унаследовать мой дар.

– Мне ничего от тебя не нужно! – крикнула Селина. – И не я остановлю тебя. – Большим пальцем она указала себе за спину. – Это сделают они!

Громко рыча, десятки лис выбежали на крышу. Кар никогда не видел сразу так много лисиц. За ними вышла Лидия, ее щеки раскраснелись от быстрого бега.

Лисы прыгнули на тщедушного бандита с пистолетом, и тот отшатнулся с пронзительным криком. Несколько хищниц метнулись перегрызать веревки, связывавшие Вельму Стрикхэм и ее мужа.

– Спасайте Кара! – приказала мама Лидии, и остальные лисы тут же бросились на преступников. Бандиты в панике стали отступать, прячась за спинами друг друга, как за живым щитом. Другие бросились наутек, лисы висли у них на пятках.

Теперь к Кару вернулась надежда.

– Трусы! – крикнула Повелительница Мух. – Это всего лишь лисицы!

Мухи роем слетели с неба. Разделившись на группы, они пронеслись над крышей, атакуя помощников Вельмы.

Сейчас Повелительнице Мух было не до него, и Кар понимал, что другого шанса ему не представится.

Невзирая на боль, пронзавшую его тело, он с трудом поднялся на ноги. В последний момент Цинтия Давенпорт обернулась к нему. Кар бросился на нее, но она тут же исчезла, рассыпавшись сотней мух, облепивших его лицо. Он упал на одно колено и услышал щелчок за своей спиной. Там стояла Повелительница Мух, в руке у нее блестел пистолет.

– Теперь ты не убежишь, – сказала она. Ее палец лег на курок.

С яростным криком Селина прыгнула на спину своей матери, развернув ее в сторону. Пистолет выпал из ее руки, Кар потянулся к нему, но чья-то нога быстро отбросила его в сторону, и пистолет упал на крышу далеко он него. Кар обернулся и увидел ухмыляющегося преступника с проколотой губой. Мужчина поднял ногу, намереваясь придавить голову Кара к земле, – тот уже видел комья земли на подошве.

– Ай! – взвыл преступник, когда отряд воронов врезался в него и сбил с ног.

Повелительница Мух крутилась на месте, пытаясь сбросить Селину, которая крепко держалась у нее на спине.

– Отстань от меня! – верещала она.

– Ты мне больше не указ, – отрезала Селина.

Цинтия Давенпорт упала на колени, а затем ее тело рассыпалось на сотни мух, Селина, тяжело дыша, повалилась на крышу. Повелительница Мух появилась в нескольких футах от нее, там, где упал пистолет. Когда она подняла его, Селина шагнула вперед, заслонив собой Кара.

Мушиная Бестия чуть опустила пистолет.

– Прочь с дороги, – приказала она.

– Сначала тебе придется убить меня! – ответила Селина.

– Думаешь, меня это остановит? – усмехнулась Цинтия Давенпорт, но Кар видел, что она колеблется.

«Ко мне», – звал он. Хватит даже одного ворона.

– Ну давай же, – сказала Селина. – Лучше быть мертвой, чем твоей дочерью.

Злоба отразилась на лице Повелительницы Мух, и она подняла пистолет.

– Очень хорошо, – произнесла она.

Вспыхнуло дуло пистолета, и тут же Визг, выставив вперед когти, спикировал на руку Цинтии Давенпорт. Пуля устремилась вниз, к ноге Селины, и по ней вдруг прошла дрожь. Девочка закричала и схватилась рукой за голень, пистолет вновь упал на землю. Кар бросился к Селине. Кровь текла у нее между пальцев.

– Она ранила меня, – проговорила она сквозь стиснутые зубы.

Послышались рокочущие звуки – вертолет ожил. Место пилота занял Лагман, остальные столпились позади него. На некоторых по-прежнему висели лисы, и они пытались от них отбиться. Многие бросили своих животных, и те в страхе носились по кругу либо убежали через пожарную дверь, в то время как их собратья выли, скреблись и бились в клетках. Мухи оттеснили Вельму Стрикхэм и ее мужа к выходу, и лисы остались без поддержки в окружении насекомых.

Цинтия Давенпорт трясла рукой, пока не сбросила с себя Визга.

Она посмотрела на Кара и свою дочь, затем на вертолет.

– С вами я разберусь позже, – яростно бросила Повелительница Мух удирающим преступникам.

Она набросила на плечи куртку и вдруг замерла – рука в кармане, глаза полны страха:

– Где он?!

Сначала Кар не понял, о чем она, пока Селина не разжала кровоточащую руку, в которой лежал Полуночный Камень.

– Не это ищешь? – спросила она.

– Как ты… – прошептала Повелительница Мух.

Кар знал как. Селина стащила камень, когда висела у матери на спине.

– Отдай мне его! – взвыла Цинтия Давенпорт.

– Ни за что! – крикнула Селина. – Все это время ты использовала меня. Ты притворялась, будто тебе есть до меня дело, и пользовалась моими чувствами. Но теперь у меня есть друзья, которых я ценю, и больше ты им вреда не причинишь.

Кар поднялся и шагнул вперед навстречу врагу. Он чувствовал, как вороны собираются у него за спиной, и, сжав кулаки, призвал новых. Его сила волнами распространялась до самых отдаленных уголков города, созывая воронов со всего Блэкстоуна.

– Теперь только ты и я, – сказал он. – Твои друзья сбежали.

Повелительница Мух насмешливо улыбнулась:

– Мои слуги никогда меня не покинут.

Она закрыла глаза и простерла руки к небу. Вновь сверкнула молния, и Кар увидел, что облака совсем почернели. Дождь перестал.

Земля словно ушла у него из-под ног: он понял, что это были вовсе не облака – это были мухи. Миллионы мух, кружащихся в кипящем рое. И дождь не прекращался – насекомые так плотно висели в воздухе, что капли просто не долетали до крыши.

– Смотри, Говорящий-с-воронами! – выкрикнула Цинтия Давенпорт. – Тебе еще есть чему поучиться.

Кар оглянулся назад и увидел, что лисы бегут на лестницу, в укрытие, а Лидия и ее отец лежат на земле, закрыв руками головы. Миссис Стрикхэм какое-то время держалась на ногах, но мушиный вихрь повалил ее на колени. Селина кое-как, ползком пыталась добраться до пожарной лестницы, волоча раненую ногу.

Вертолет медленно набирал высоту, пропеллер вращался, и воздушный поток трепал волосы Цинтии Давенпорт. Вскоре он полетел прочь, поднимаясь все выше в небо, пока наконец сам не стал похож на крошечное насекомое, а раскаты грома не заглушили рев моторов.

Цинтия Давенпорт указала рукой на Кара, и ее рука вытянулась вперед, рассыпавшись стаей мух, устремившихся к его лицу. Кар крепко зажмурился, мысленно сосредотачиваясь, а затем, обратившись в ворона, спрыгнул с крыши. Расправив крылья, он позволил порыву ветра нести себя вперед. Повелительница Мух с улыбкой смотрела на него, а затем предстала в своем мушином обличье. Она устремилась за ним; мухи летели строем, сохраняя очертания ее тела.

Кар отправил своих воронов ей наперерез, и, ринувшись к ее рою, они раскрыли клювы, поглощая мух. Повелительница Мух бросилась было в сторону, но тут же, перегруппировавшись, оказалась в середине стаи птиц. Кар призывал все новых и новых воронов, они летели нескончаемым потоком. Вновь и вновь они налетали на Цинтию Давенпорт, и та едва успевала перегруппироваться перед следующей атакой.

К нему спикировал Хмур с полным клювом мух.

– Их слишком много, Кар, – выдохнул он.

Блик летала туда-сюда, направляя других птиц. Кар присоединился к ним, продираясь через гущу насекомых: в воздухе кишело столько мух, что он с трудом мог дышать. Он быстро забил крыльями, прорываясь наверх, пока наконец не вырвался на чистый воздух. Своим вороньим языком он ощутил резкий привкус озона – скоро засверкают молнии. Он расправил крылья и, паря на ветру, сверху наблюдал за битвой. Вороны метались, точно черные вспышки, исчезая в рое мух и вновь вырываясь на воздух. Цинтии Давенпорт не было видно.

Неужели она сбежала под прикрытием мух? Глядя вниз, он был почти уверен, что количество насекомых уменьшилось. Рой словно прогибался под собственным весом, мухи темной волной падали в гигантский черный водоворот. Кар мысленно подозвал воронов, и они взлетели к нему. Он вглядывался в мушиный вихрь, пока наконец воздух не очистился и он не смог увидеть крышу.

Кровь застыла у него в жилах.

На крыше стояло нечто, очертаниями походившее на Цинтию Давенпорт, но в несколько раз больше, и оно росло с каждой секундой, по мере того как новые мухи слетали с неба и растекались по его конечностям, утолщая их. Как такое возможно? Для этого она должна контролировать сотни тысяч мух, регулируя полет каждой из них.

– Ммм… А ты так можешь? – поинтересовался Визг, паривший рядом с ним.

Кар покачал птичьей головой. Когда он сражался с Сеятелем Мрака, он управлял стаей воронов – но чтобы до такой степени…

Гигантская фигура Повелительницы Мух, ростом почти с двухэтажный дом, легко слетела с крыши. Ее кожа и волосы состояли из мух, но черты лица были прежними, рот кривился в ухмылке.

– Узри истинную силу, Говорящий-с-воронами! – сказала она. Слова не слетали с ее губ – они исходили из всего тела странным жужжащим созвучием. Зрачки черными сферами вращались в глазницах.

Она махнула гигантской рукой, разметав воронов по сторонам, точно хлопья пыли. Кар бросил в атаку отряд птиц, и они, нырнув в черную массу, потонули в скоплении насекомых. Кар надеялся, что они вот-вот появятся с другой стороны, но из мушиной громады на воздух вырвались лишь половина воронов.

Другая гигантская рука устремилась к нему.

Кар сложил крылья и нырнул вниз, но рука, чьи пальцы состояли из колонн насекомых, уже протянулась к нему. Щелкая клювом, он бросился на плотную массу, чувствуя, как мухи копошатся в его крыльях. Он уже не мог выбраться из этих пут, как ни пытался. Мухи ослепили его, облепили клюв, обездвижили крылья. От их жужжания звенело в голове, и он не мог ни на чем сосредоточиться. Кар чувствовал, что уже не может контролировать свою птичью форму, и в какой-то миг он увидел свою белую человеческую руку, ярко контрастировавшую с окружавшей его бурлящей чернотой. А затем его голова – человеческая голова – оказалась на открытом воздухе, и он вдохнул полной грудью.

– Вот ты где! – прорычала Повелительница Мух.

Кар вновь был человеком, и мушиная рука держала его высоко над землей. Дождь хлестал по лицу. Мальчик попытался вырваться, но мухи крепко держали его, всей своей массой давя ему на грудь. Несмотря на страх, он не переставал удивляться странному ощущению, когда крошечные тельца сжимали его конечности. Он заметил, что внизу с крыши за ним наблюдает с десяток лисиц. Стрикхэмы, Лидия и Селина тоже стояли там и смотрели вверх. На крыше не осталось ни единой мухи. Все они слетелись на зов своей госпожи.

– Сдавайся, Кар, – сказала Цинтия Давенпорт. Ее рука сильнее сжала Кара, дышать стало совсем трудно. Как такие крохотные существа могут обладать подобной силой?!

– Знаешь, в каком-то смысле я была там в тот день, когда умерла твоя мать, – сказала она. – Мои мухи видели, как Сеятель Мрака убил ее.

Рука согнулась, подтягивая Кара ближе к лицу Мушиной Бестии.

– Ты так похож на нее, Кар, – произнес оглушительный голос. – Даже под конец она не хотела сдаваться. Даже когда его пауки поглотили ее.

Кар снова попытался вырваться, упираясь в руками в мушиную массу, но она сдавила его, словно тиски.

– У моей мамы храбрости было больше, чем ты только можешь себе представить, – сказал он, корчась от боли. – Даже если ты убьешь меня, тебя остановят другие.

Гигантский рот ухмыльнулся:

– Знаешь, перед смертью она сказала почти то же самое.

– И она была права! – выкрикнул Кар. – Мы убили Сеятеля Мрака.

Цинтия Давенпорт широко раскрыла рот. Внутри мухи собирались в зубы, и огромный перекатывающийся шар стал ее языком. Гигантской рукой она потащила его в эту бездну. Он услышал, как внизу пронзительно закричала Лидия.

Она хочет съесть его живьем.

Тьма поглотила его, он слышал лишь голодное жужжание мух. Кар не понимал, где верх, где низ. Насекомые заползали ему в уши и ноздри. Он крепко сжимал челюсти, но чувствовал, как крохотные тельца упрямо раздвигают его губы. Он зажмурился так крепко, что заболели глаза.

Нет, не может быть, это еще не конец. Он думал о маме и папе, которые отдали свои жизни, чтобы защитить его. Он думал о том, что род Говорящих-с-воронами на протяжении сотен лет хранил Полуночный Камень. Он думал о Крамбе и Пипе и обо всех других Бестиях, которые наверняка умрут, если Повелительница Мух одержит победу. Он злился на себя из-за собственной беспомощности.

И сквозь пелену страха и гнева до него вдруг донеслись голоса:

– Где ты?

– Он внутри?

– Что нам делать?

Голоса воронов, звучавшие почти хором.

Кар чувствовал их тела, их крылья, когти и клювы. Они ждали его, ждали его приказа.

Первая муха протиснулась в его рот, за ней хлынули остальные. Они просачивались внутрь между зубов. Кар пытался не думать о них, старался не поддаваться парализующему страху. Он представлял, что его тело обратилось в камень, стало неуязвимым. Мысленно он был вне тела, так же как в тот раз, в Землях Мертвых, он искал своих воронов. Ему были нужны они все.

Когда мухи стали заползать ему в нос, Кар начал задыхаться.

Сначала он нашел Блик, и его сознание поглотило ее. Глядя вниз ее глазами, он увидел гигантскую фигуру Цинтии Давенпорт. Сотни воронов ждали его в небе. Он переключился на того, который был поближе к Блик, затем на следующего. С каждым новым призванным вороном он чувствовал, как увеличивается его сила. Он словно мысленной сетью охватывал всю стаю и, подчинив себе птиц, повел их по спирали вокруг Повелительницы Мух.

Мушиная Бестия вздрогнула и взмахнула руками. Кар мгновенно скомандовал воронам перестроиться, и они выстроились в линию, пролетев под гигантскими конечностями, готовыми упасть на них с небес. Кар призывал все новых и новых птиц, пока они не окружили Повелительницу Мух вращающейся стеной.

Мухи стали забираться ему под веки. Кар пытался потрясти головой и сбросить насекомых, но их было слишком много. Когда они начали кусать его в глаза, ему стало жутко. А мухи все ползли меж зубов, пробираясь в рот, громоздились друг на друга, спеша добраться до горла.

Кар оставил тело на растерзание насекомым и направил всю свою силу в воронов. На мгновение он стал тысячами птиц.

– Сейчас! – крикнул он.

Крылья синхронно поднялись, и вихрь вокруг Цинтии Давенпорт стал сужаться. В едином крике вороны распахнули клювы, врезаясь в ее мушиную плоть, сдирая мушиную кожу, сминая насекомых когтями. Кар направлял все силы на то, чтобы стая сохраняла боевое построение, поддерживала скорость и все сильнее сжимала кольцо. До него доносилось странное шипение, он чувствовал яростную агонию мушиного гиганта. Цинтия Давенпорт не могла помешать воронам отрывать от нее кусок за куском, и каждую секунду тысячи волн боли накатывали на нее. Воронов было слишком много, и они не останавливались ни на миг.

Кар смотрел глазами своих воронов, и темнота застилала ему взор. Он чувствовал их клювы, отяжелевшие под весом насекомых, и силы его быстро иссякали. В любую секунду непомерная тяжесть могла утянуть их вниз, и тогда все его старания пойдут прахом. При этом он смутно ощущал, что его тело слабеет. И если он умрет, вороны тоже пропадут.

Он не может допустить, чтобы это случилось.

Последним усилием воли он направил стаю к сердцу Повелительницы Мух.

Глава 22

Кар больше не мог контролировать воронов. Он слышал, как кто-то утробно и хрипло стонет от боли, и не понимал, сам ли он издает эти звуки или они исходят из бушующего вихря. Он чувствовал, что летит вниз, затем кто-то подхватил его и отпустил, вот он перевернулся и рухнул будто бы на ветки толстого дерева.

А затем чистый, прохладный воздух…

Он ударился обо что-то твердое, голова откинулась назад, перед глазами запрыгали звездочки. Перекатившись на колени, он старался восстановить сбитое дыхание. Ему так искусали глаза, что он еле смог их открыть. Что-то душило Кара изнутри, подбиралось к горлу. Его вырвало, и перед ним на землю плюхнулся комок мертвых мух.

Вскоре он понял, что оказался опять на крыше.

Воздух звенел от жутких криков. Кар посмотрел наверх и в небе увидел Повелительницу Мух, которая отчаянно металась из стороны в сторону. Похоже, он выпал прямо из ее мушиной утробы. С каждым новым воплем ее облик съеживался, мухи оставляли ее. Вороны по-прежнему нападали на нее, беспощадно разрывая ее тело. Наконец она перестала сопротивляться и рухнула вниз. Мушиный шар врезался в крышу и отскочил в ночь, оставив на крыше распростертое человеческое тело Цинтии Давенпорт.

Вороны кружили над ней, ожидая приказа Кара.

Кар с трудом поднялся на ноги и нетвердой походкой направился к ней, вытаскивая из ножен на спине Клюв Ворона. Тело ломило, голова кружилась, но гнев яростно подхлестывал его. Его рука, словно руководствуясь собственным желанием, подняла клинок над ее телом. Кар жаждал опустить меч, пронзить насквозь ее черное сердце.

Но вдруг он замер. Перед ним без сознания лежала мама Селины. Ее дорогой костюм разодран в клочья, на коже нет живого места от кровоточащих порезов, оставшихся после вороньих когтей. Клочья волос выдраны так, что кое-где видна кожа.

Кто-то бежит по крыше.

– Мама? – зовет Селина. Она рухнула на колени рядом с Цинтией Давенпорт, ее лицо блестит от слез.

Гнев тут же оставил Кара. Какой бы злобной и жестокой ни была Повелительница Мух, она все равно оставалась матерью. Он разжал руку, и Клюв Ворона выпал из нее. Он не может сделать Селину сиротой, каким был он сам.

К ним в сопровождении лисиц подошла миссис Стрикхэм. Кар задался вопросом, что она собирается делать, но миссис Стрикхэм просто приложила два пальца к горлу Повелительницы Мух.

– Она жива, – сказала она. – Пока что.

Кар не мог сказать, рад ли он слышать эти слова.

Мистер Стрикхэм уже говорил по телефону:

– Да-да, именно. На крыше башни Вероны. Да, на крыше… Нет, ранена комиссар. Отправьте всех, кого сможете.

Лидия подошла к Кару.

– Ты ранен? – спросила она.

Кар пошатнулся и оперся на нее.

– Я в порядке, – сказал он. Посмотрев наверх, он увидел, что вороны по-прежнему кружат в небе. – Благодаря им.

К ним плавно спустились Блик и Хмур.

– Староват я уже для такого, – сказал Хмур.

Селина подняла на них взгляд:

– С мамой все будет хорошо?

– Надеюсь, что нет, – пробормотала Блик.

– Помощь уже в пути, – сказал мистер Стрикхэм. – Они сделают все, что в их силах, но… Надеюсь, ты понимаешь, что ее посадят под арест? После всего, что она сделала…

Селина кивнула. Она была мертвенно бледна. Девочка попыталась встать, но нога отказалась служить ей. Кар бросился, чтобы подхватить девочку, но не успел. Она подползла к своей матери, и из ее руки выпал Полуночный Камень. Артефакт слабо светился во мраке.

– Селина? – позвал Кар.

Ее глаза закрылись, и она не ответила. Положив голову Селины себе на колени и баюкая ее, Кар увидел, что ее брюки пропитались кровью.

– Селина? – повторил он. – Держись.

Где-то вдалеке ночь прорезал вой сирены «Скорой помощи».

* * *

На следующий день Кар наблюдал, как за окном машины мистера Стрикхэма со свистом проносятся городские пейзажи. Ему удалось всего на несколько часов задремать на полу в комнате Лидии. Теперь глаза у него слипались, покрытое синяками тело ломило, но это было приятное утомление. После бури, разразившейся прошлой ночью, все вокруг воспринималось в более радужном свете. Обычные люди шли куда-то по своим делам, спешили на работу, держась за руки, прогуливались по тротуарам, сидели в кафе. Никто и не подозревал, какая катастрофа чуть было не обрушилась на Блэкстоун.

И Кар был уверен, что никто не заметил, что следом за машиной летят три ворона. Хмур, Блик и Визг то и дело попадались ему на глаза.

– Ты в порядке? – спросила Лидия.

Кар повернулся к своему другу – Лидия сидела рядом с ним на заднем сиденье.

– Просто задумался, – сказал он. – Ведь даже горстка злодеев способна захватить целый город.

– А горстка спасителей способна сорвать все их планы, – с улыбкой ответила Лидия.

– При поддержке нескольких тысяч воронов.

– Мы почти на месте, – холодно сообщил мистер Стрикхэм с водительского места, когда они завернули за угол к покинутому зоопарку. – Мы с Лидией подождем снаружи.

– Эй… Я так не согласна! – запротестовала Лидия.

– Послушай, милая… – начал было ее отец.

– Папа, я зайду внутрь, – твердо сказала она.

Они вышли у тех же самых ворот, где позавчера их высадил Чен. Вельма Стрикхэм уже поджидала их в компании лисиц. Она поехала вперед, чтобы рассказать всем о том, что произошло. Отец Лидии почти все утро провел в кабинетах начальства, но в итоге его восстановили в должности начальника тюрьмы, и первым делом он отдал приказ освободить невиновных Бестий – с этим трудностей не возникло, так как их арест даже не был документально подтвержден.

Цинтию Давенпорт увезли в смирительной рубашке – она продолжала выкрикивать что-то бессвязное о мухах и воронах.

Когда они вышли из машины, Кар увидел, что мистер Стрикхэм не двинулся с места. Жена наградила его тяжелым взглядом.

– Папа, пожалуйста, – сказала Лидия в открытое окно.

– Это не наше дело, – ответил он, по-прежнему держа руки на руле и глядя прямо перед собой.

– Как ты можешь так говорить?! – воскликнула Лидия. – После всего, что произошло?

Мистер Стрикхэм обернулся к ней.

– Мы должны забыть обо всем, – сказал он. – И снова стать нормальной семьей.

Лидия вздохнула:

– Папа, но мы вовсе не нормальная семья. Мама – Бестия. А это значит, что однажды я…

– Хватит! – отрезал он. – Я не могу помешать тебе пойти туда, но я не хочу иметь ничего общего с теми людьми.

Лидия отвернулась, чуть не плача, и подошла к Кару и маме. Вельма Стрикхэм обняла дочь.

Кара пробрала дрожь. Было странно вновь вернуться сюда, где Повелительница Мух устроила им западню.

– В скором времени ты должен прийти к нам на ужин, – сказала ему миссис Стрикхэм.

– А мистер Стрикхэм не будет против? – спросил Кар.

Миссис Стрикхэм пожала плечами:

– Ему придется смириться. Нам всем нужно прийти в себя. Может быть, мы с тобой даже потренируемся в парке. Я совсем не прочь, чтобы ты научил меня нескольким приемам.

Кар едва не лишился дара речи. Неужели сама Вельма Стрикхэм, Лисья Бестия Блэкстоуна, просит его совета?!

– Разумеется, если ты будешь слишком занят… – продолжала она.

– Нет-нет, – поспешил сказать Кар. – Это честь для меня. Если вы… То есть я всегда готов.

– Пойдем, – сказала Лидия, взяв его за руку. – А то я смущаюсь.

Сердце Кара радостно забилось, когда они вошли в старый вольер для пингвинов и он увидел Крамба и Пипа, стоявших рядышком. Крамб кормил хлебом своих голубей.

– Вы здесь! – воскликнул Кар, бросаясь вперед, чтобы обнять их. Но подбежав, он притормозил. Крамб смотрел на него сурово, Пип устремил взгляд в пол. Наверное, они до сих пор злятся из-за того, что их посадили в тюрьму. У них есть для этого все основания.

– Неплохо тебя потрепало, – хмуро заметил Крамб.

Кар пожал плечами. Куртка местами порвалась после знакомства с когтями беркута, а брюки были все в потеках грязи с крыши.

– Вчера была долгая ночь.

– Попробовал бы ты провести ее в промозглой тюремной камере с двадцатью другими Бестиями и без единого работающего туалета.

Кар прокашлялся:

– Слушайте, мне очень жаль, но…

Крамб вдруг расплылся в улыбке и раскрыл объятия.

– Иди сюда, малыш!

У Кара гора с плеч свалилась, когда он обнял Говорящего-с-голубями. Отпустив его, Крамб положил руки ему на плечи.

– Я так горжусь тобой, Кар, – сказал он. – Мы слышали о твоих подвигах на крыше.

– Но лучше ты сам расскажи нам, – добавил Пип, который разве что не прыгал от восторга. – Говорят, что ты управлял сразу десятью тысячами воронов!

Кар зарделся.

– Я думал, что уже никогда вас не увижу, – сказал он. – Когда мы узнали, что Повелительница Мух хочет создать новых Бестий, я решил, что она…

Ему стало дурно при мысли о том, что могло случиться.

– Нам всего лишь пришлось провести несколько часов в тюрьме, – сказал Крамб. – Мыши Пипа хотя бы таскали нам еду с кухни, так что некоторым пришлось и похуже.

Пип скромно улыбнулся.

– И все-таки это правда, что ты в одиночку одолел Повелительницу Мух?

– Я попросил бы! – крикнул Визг, громко хлопая крыльями.

Другие вороны выразили протест яростным карканьем.

– Мне помогли, – с улыбкой сказал Кар. – И, разумеется, без твоих тренировок у меня бы не было ни единого шанса.

Крамб хлопнул его по плечу, и Кар поморщился. Эту руку он вчера вывихнул, когда упал на рельсы.

– Что-то подсказывает мне, что ты скромничаешь, – сказал Крамб. – Вельма рассказала нам, что ты сделал. Жалею только, что сам не видел, как эта женщина получила по заслугам. Вместе со своей дочкой.

Боль в плече поутихла, но при мысли о Селине Кара пронзила куда более острая боль. Он поспешил сменить тему.

– Послушайте, – сказал он. – Я тут подумал… насчет церкви.

Пип забеспокоился:

– Ты же вернешься, правда?

Кар улыбнулся:

– Ну, я как раз об этом думал. У меня ведь есть целый дом, понимаешь? И там крыша не протекает.

Несколько голубей протестующее заворковали, пока Крамб не поднял руку.

– Тихо. Он не то имел в виду.

– Как вы думаете? – спросил Кар.

Крамб заметно погрустнел:

– Ну, если тебе хочется жить там, я не могу тебе запретить…

– Нет! – сказал Кар. – Не только я – мы все, втроем. И ты, и Пип. То есть ремонт там, конечно, не помешал бы, но…

Крамб аж подпрыгнул:

– Серьезно?! Я – в настоящем доме?!

– Ох, пожааалуйста, соглашайся, – заканючил Пип, дергая Крамба за руку. – Ты только представь себе! Спальни, кухня, работающий туалет! Мы будем жить, как всамделишная семья.

Крамб колебался еще минуту, затем расплылся в улыбке:

– Ну, если ты настаиваешь… Что ж, мы согласны!

В вольер, мягко ступая, зашел волк и улегся на солнечном месте. Следом вошел Раклен, толкавший перед собой коляску, в которой сидела Мадлен – Беличья Бестия. Кар был рад вновь ее увидеть, и она тепло улыбнулась ему. За ними стали подходить другие Бестии. Некоторых Кар помнил по прошлому собранию в зоопарке, но сейчас пришли и другие. Вскоре вольер заполонили мужчины и женщины, старые и молодые. Али, Говорящий-с-пчелами, по своему обыкновению был одет в черный деловой костюм и выглядел так, будто просто вышел из своего кабинета пообедать. Над головами порхали птицы, некоторые садились отдохнуть на перила. Кар заметил, что у доски объявлений сидит одинокий кот. Фредди. Кар всматривался в лица новоприбывших Бестий, но Феликса Квакера среди них не было.

– И где она сейчас? – прорычал Раклен. – Где Повелительница Мух?

Вельма Стрикхэм подняла руку, призывая Говорящего-с-волками к спокойствию.

– Ее забрали в лечебницу для душевнобольных на окраине Блэкстоуна.

– Лечебница! – фыркнул Раклен. – Следовало привести ее сюда, на суд Бестий.

– Она больше не представляет опасности, – сказала миссис Стрикхэм. – Она иссушила свои силы в попытке одолеть Кара, и ее власть над мухами исчезла. Полиция забрала животных, которых она держала в башне. Сейчас они пытаются выследить вертолет и найти сбежавших преступников. Моему мужу ежечасно докладывают о состоянии Мушиной Бестии, которую охраняют со всей возможной тщательностью.

– Твоему мужу? – переспросил Али. – Обычному человеку? Что ему известно?

– Он видел, на что она способна, – ответила миссис Стрикхэм. – Больше она никому не причинит вреда.

Со всех сторон послышалось недовольное ворчание.

– Этого недостаточно, – сказал Раклен, приближаясь к матери Лидии. Ее лисы, зарычав, преградили ему путь, и шерсть на загривке волка угрожающе встопорщилась.

– Приведи ее к нам, – сказал он. – Мы разберемся с ней. Пока она дышит этим воздухом, город не будет в безопасности.

– Мы не можем вот так убить ее, – перебил Кар.

– Она собиралась убить нас всех! – крикнул Раклен.

– Но мы не должны быть такими же, как она, – ответил Кар.

Ворчание постепенно сошло на нет, но Бестии по-прежнему глядели хмуро.

– Причин ненавидеть Цинтию Давенпорт у Кара больше, чем у кого-либо из нас, – сказала миссис Стрикхэм. – Если он способен сдерживать свою жажду мщения, значит, можем и мы.

Кар быстро посмотрел на миссис Стрикхэм, затем на Лидию. Даже они не знали, что в своем сердце он был на волосок от того, чтобы убить Повелительницу Мух. Он вспомнил порыв гнева и то чувство, когда Клюв Ворона был готов опуститься для рокового удара. И он знал, что сдержался вовсе не потому, что она была беззащитна. Его остановила Селина. Он не мог лишить ее матери. Он не хочет, чтобы в тот миг, когда она очнется – если очнется, – она узнала, что тоже осталась сиротой. Это несчастье навлек на него Сеятель Мрака.

Он подошел поближе к Вельме Стрикхэм и шепнул ей:

– Мне нужно в больницу.

Глава 23

Центральная больница Блэкстоуна представляла собой зловещий и мрачный комплекс корпусов, раскинувшийся на юге города. Чен высадил Кара и Лидию у главного входа и сказал, что подождет их на парковке. Кар попросил воронов тоже подождать снаружи.

– Птиц не пускают в больницы, – объяснил он.

– Обычные предрассудки, вот что это, – пробурчал Хмур.

Когда они уже направлялись к дверям, Чен окликнул их.

– Эй, Кар, – сказал он. – Спасибо тебе.

Кар покраснел и отвернулся.

– Знаешь, тебе придется к этому привыкнуть, – заметила Лидия. – Теперь ты герой Бестий.

Кар было улыбнулся, но тут же вспомнил, зачем они здесь:

– Надеюсь, с ней все хорошо.

Улыбка Лидии тоже потускнела, и она промолчала. Кар вдруг подумал, как на самом деле она относится к дочери Повелительницы Мух.

– Вы ее родственники? – спросила дежурная, когда они спросили о Селине Давенпорт в регистратуре.

– Нет, – ответил Кар. – Она наш друг.

– Боюсь, что только члены семьи могут…

– У нее их нет, – сказала Лидия. – Ее отец их бросил, а мама сейчас в лечебнице для душевнобольных.

– Ну хорошо, – смутившись, сказала дежурная. – Я посмотрю, что можно сделать.

Она быстро переговорила с кем-то по телефону, после чего сказала им идти в изолятор для несовершеннолетних.

На взгляд Кара, коридоры были слишком светлыми, и он заметил, что медсестры косятся на его разодранную черную одежду. Наконец они добрались до изолятора и увидели, что за стеклянной перегородкой натянута занавеска – так, чтобы нельзя было заглянуть внутрь. Опасаясь самого худшего, Кар открыл дверь.

Внутри стояла лишь одна кровать, шторки на окне тоже были спущены, и в комнате царил полумрак. Селина Давенпорт лежала на нескольких подушках, одетая в больничную пижаму. Медсестра проверяла ее капельницу.

– Привет, – поздоровалась она. – Дежурная сказала, что вы придете. Хотя, боюсь, с ее стороны это несколько безответственно.

Трубки и провода опутывали руки Селины, раненая нога была туго забинтована. Глаза ее были закрыты. Машины тягуче и размеренно пищали, отмечая пульс.

– Вы знаете, что с ней? – спросил Кар.

Медсестра какое-то время смотрела на лицо Селины, сейчас такое умиротворенное.

– Доктора пытаются выяснить. В ее крови какой-то яд, инфекция, и они сейчас стараются определить его. Крайне необычно для огнестрельной раны.

Медсестра сделала несколько пометок в отрывном блокноте, закрепленном на стене над кроватью.

– Она отчаянно борется. Надеюсь, что скоро ее состояние улучшится.

Щелкнув ручкой, медсестра вышла из комнаты и закрыла за собой дверь – они остались одни.

Лидия и Кар подошли к распростертой на кровати раненой девочке.

– Я долго не доверяла ей, – сказала Лидия. – Но, думаю, в конце она достойно проявила себя.

Кар присел рядом с кроватью. Ему показалось, что лицо Селины слегка опухло, а веки побледнели и подернулись синевой.

– Она не в ответе за свою мать, – сказал он и позвал он шепотом: – Селина?

Молчание.

Дверь вновь открылась, и он обернулся, ожидая вновь увидеть кого-то из медицинского персонала. Но это оказался мужчина в рыжих вельветовых брюках и ярком лиловом пиджаке.

– Феликс! – ахнула Лидия.

Квакер быстро оглядел Лидию, Селину и Кара, а затем уставился в пол.

– Я вам не помешаю? – спросил он.

Кар чувствовал, что до сих пор злится на Квакера за то, что тот не сказал ему всю правду о Полуночном Камне раньше, – но ему удалось усмирить эмоции.

– Проходите, – сказал он.

Квакер нервно подкрутил кончики усов.

– Я хотел извиниться, – сказал он тихо.

Кар не знал, что сказать, поэтому спросил:

– Где вы были?

Квакер пожал плечами:

– Кошки всегда найдут укрытие.

Он быстро вошел в комнату. Кар заметил, что Лидия мерит Квакера ледяным взглядом.

– Я слышал о том, что случилось на крыше, – сказал Говорящий-с-кошками. – Я даже отправил Фредди на сегодняшнюю встречу, хотя сам предпочел не являться.

– Почему это? – свирепо спросила Лидия. – Боитесь, что они не потерпят труса на своем собрании?

Квакер сглотнул, сжав кулаки:

– Ты права, моя девочка. У меня остро развит инстинкт самосохранения. Называй это трусостью, если тебе угодно. Я знал о Полуночном Камне и знал, как далеко готова зайти Повелительница Мух, чтобы получить его. Я не воин. Я не такой, как Кармайклы.

– Если так звучит ваше извинение, – сказала Лидия, – то не стоило себя утруждать.

Квакер смиренно кивнул и направился к выходу.

– Нет, постойте, – сказал Кар. – Я хочу знать – откуда вы узнали про Полуночный Камень? Во времена Корвуса все Бестии подписали соглашение о том, что они готовы умереть, но не разгласить тайну. Кошачьи Бестии нарушили клятву?

Квакер покачал головой.

– Не совсем так. Не стоит недооценивать упорство историков.

Кар нахмурился. Квакер запустил руку в карман и вытащил маленький свиток пергамента. Когда он развернул его, Кар узнал документ – он видел его в воспоминаниях Каната. Чернила выцвели, а буквы были такими витиеватыми, что Кар не мог их разобрать, но подпись внизу оставалась яркой. Он взял пергамент и поднес поближе к глазам.

Черный Корвус.

– Это тот самый договор! – воскликнул он.

Квакер слабо улыбнулся.

– Долгие годы этот свиток хранился в моей коллекции, – сказал он. – Я даже не знал, настоящий ли он, но догадывался о подлинности.

Кар нахмурился. Часть мозаики по-прежнему выпадала из общей картины. Он вспомнил другое видение в логове Каната, когда его мама отдала камень на хранение Говорящему-с-червями. Ее слова громко и ясно прозвучали в его голове:

«Паучий Бестий узнал о Полуночном Камне».

Но как? Если только…

Кровь застыла у него в жилах.

– Феликс, – сказал он. – Это вы рассказали Сеятелю Мрака о камне?

Квакер гордо выпрямился.

– Разумеется, нет! – сказал он. – Может, я и не самый храбрый из всех Бестий Блэкстоуна, но я не предатель.

– Простите, простите меня, – сказал Кар. – Я не должен был…

– Не извиняйся, – сказал Квакер. – Я понимаю, почему ты так подумал. На самом деле я не знаю, откуда он узнал о камне. Если бы я знал это, я бы предупредил твою маму, что он придет за ней. Она была… хорошей женщиной.

Он опустил голову, и в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь писком аппаратов жизнеобеспечения.

– Знаешь, это я похоронил их, – тихо сказал старик, подняв взгляд на Кара. Его глаза наполнились слезами.

– Что? – не понял Кар.

– Это я нашел твоих родителей, – сказал Квакер. – Вернее, коты нашли. Я отнес их тела на кладбище и сам вырыл могилы. Рядом с Генри Витом.

Кару стало труднее дышать.

– Спасибо, – хрипло сказал он. – И за послание на ошейнике Фредди. Без вашей помощи мы бы не нашли Каната.

Квакер коротко кивнул, вытер слезы, высморкался, и казалось, только теперь обратил внимание на Селину.

– Это ее дочь, да? – спросил он. – Наследница мушиного рода.

Кар подошел к краю кровати и взял в руки блокнот. Он смотрел на строчки, но в большинстве своем длинные слова ни о чем ему не говорили.

– Они говорят, что не знают, что с ней. У нее какой-то яд в крови.

Квакер вдруг встревоженно вздрогнул:

– Яд? Я думал, ее ранили из пистолета.

– Так и есть, – сказала Лидия.

Квакер нахмурился.

– К сожалению, медицина не моя специальность, – сказал он. К нему постепенно возвращалась прежняя манера общения. – Если позволите, я вас оставлю. Привести в порядок дом после вандализма, учиненного нашими полицейскими.

– Конечно, – кивнул Кар.

– До свидания, Феликс, – сказала Лидия, закатив глаза, когда тот отвернулся.

– Прощайте, – Квакер развернулся на пятках и вышел.

Когда дверь за ним закрылась, Лидия подошла к Кару и взяла его за руку.

– Ты в порядке? – спросила она. – Ты знал раньше? Про твоих родителей?

Кар покачал головой.

– Это было так давно, разве нет?

Лидия мягко улыбнулась.

– Ты можешь ненадолго оставить меня одного? – спросил он.

Лидия лишь на мгновение помедлила, затем кивнула:

– Увидимся снаружи.

Когда она ушла, Кар тяжело опустился на стул рядом с кроватью Селины – все тело по-прежнему ломило.

Это было так давно. Он не помнит ничего из того времени, когда родители были живы, и даже воспоминание о встрече с ними в Землях Мертвых выцветало, как фотография на ярком солнце. Но он никогда не забудет, какую жертву они принесли во имя того, чтобы он жил. И он никогда не станет халатно относиться к доставшимся ему силам Бестий. Он знал, что если сейчас они видят его, то оба гордятся своим сыном.

Кар накрыл рукой карман, где лежал Полуночный Камень, завернутый в носовой платок. Он не станет вновь касаться его. Род Говорящих-с-воронами не проиграл. Он не нарушил клятву, которую сотни лет назад дал Черный Корвус.

Он посмотрел на Селину, которая неподвижно, точно труп, лежала на кровати. Жертва войны Бестий, как и многие до нее. Он вдруг понял, что их будет больше. Сеятель Мрака мертв, Повелительница Мух лишилась своих слуг и больше никогда не выйдет на свободу. Однако Крамб прав – зло может отступить, но никогда не исчезнет. И когда оно проснется вновь, Кар и его вороны будут готовы встретиться с ним лицом к лицу.

Он положил ладонь на руку Селины.

– Прости меня, – тихо сказал он.

Единственным ответом ему был тихий электронный писк, отмечавший ее пульс.

Примечания

1

Фут – принятая в англоязычных странах единица измерения расстояния. 1 фут равен примерно 0,3 метра. (Здесь и далее – примеч. ред.)

(обратно)

2

1 миля равна 1609 м.

(обратно)

3

Ярд равен примерно 0,9 метра.

(обратно)

4

1 дюйм равен 2,54 см.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg