Людмила Макарова Умник
Внимание! Данный текст написан и опубликован с ведома и разрешения Сергея Лукьяненко, автора мира Дозоров.
Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.
© Л. Макарова, 2014
Раннее мартовское утро выдалось таким серым и убогим, словно не существовало в мире ни Тьмы, ни Света, ни людей, ни Иных, и сам Сумрак разлился по земле нескончаемым влажным туманом, сгустившимся над шоссе и клубящимся в пустых окнах недостроенной многоэтажки.
Бетонный короб возвышался над дорогой на самом выезде из города. Под непрерывные проклятия бывших владельцев гаражей здание несколько раз переходило из рук в руки, от одного обанкротившегося застройщика к другому, а обманутые дольщики устраивали пикеты на центральной площади и писали длинные горестные письма президенту Российской Федерации.
Гаражи снесли еще первые хозяева долгостроя, застолбили за собой участок земли в черте города и ознаменовали тем самым новую эпоху, в которую вступил микрорайон, — эпоху имущественных споров, судебных разбирательств, бандитских разборок, сталкерских тусовок и нелегальных пейнтбольных баталий на территории так и не увидевшего свет жилого комплекса.
Остроумные горожане, не вложившиеся в сомнительный проект и потому настроенные оптимистично, окрестили бетонное страшилище Маяком и только пожимали плечами, услышав в региональных новостях мнение очередного эксперта и расплывчатое обещание градоначальника когда-нибудь взять долгострой на баланс.
Маяк проводил Ирму пустыми глазницами оконных проемов. Чертик, висящий на зеркале заднего вида, болезненно дернулся, когда машина подскочила на очередной выбоине, и закачался из стороны в сторону. «Заткнись, сама знаю!» — сказала ему Ирма, взглянула на спидометр и все-таки убрала ногу с педали газа, зло царапнув десятисантиметровым каблуком ни в чем не повинный автомобильный коврик. Увы, прошли те времена, когда она могла позволить себе гнать под сотню перед самым постом ГИБДД, под ограничение скорости и знак «Ремонтные работы». И с наступлением унылой весны Ирме все чаще казалось, что ушли они безвозвратно. Чертик, заведомо лишенный права голоса, покосился на загрустившую хозяйку, схватил себя неестественно длинными ручонками за пятки и замер в новой нелепой позе.
Чудесный подарок Ирма нынче сделала себе на Новый год. Сверкающие Альпы, головокружительные горнолыжные склоны, снег, летящий навстречу, мягкое покачивание подъемника, уютный отель, настоящий камин, глинтвейн по вечерам — такой пряный, что даже у Иной сладко замирало сердце с первых же глотков… А какого молоденького немчика Ирма там себе приглядела — глаз не оторвать! Голубоглазый, высокий, косая сажень в плечах, кудри из-под шлема… А какой костюмчик себе купила — фиолетово-розовый с серебристыми вставками, охранное заклинание в пряжку целую неделю вплетала, добиваясь благородного лунного свечения… И шапочка с ушками! Душу дьяволу продала бы за такую шапочку, если бы человеком родилась. А так обошлось. Несколько лишних бессонных ночей в патруле, несколько выездов по области, пара командировок в какое-то захолустье, где Темные наперегонки со Светлыми ловили дикую ведьму, и путевка в кармане, экипировка в чемодане, десять дней сплошного счастья впереди. По крайней мере Ирме так казалось, пока однажды утром не повстречался ей в живописных Альпах один Темный Иной.
Его звали Вадим. Уровень Силы она определить не смогла даже приблизительно, а значит, уровнем он был много выше Ирмы. Они кивнули друг другу за завтраком, Ирма почтительно склонила голову и собиралась пройти мимо.
— Нечасто встретишь такого обворожительного боевого мага, — улыбнулся Вадим и придержал ее за локоток. — Как говорится, есть женщины в русских селеньях… У нас в московском офисе очаровательные Темные волшебницы четвертого уровня предпочитают другую специализацию. Можно мне чем-нибудь угостить отважную воительницу?
Он проследил направление взгляда собеседницы. Истинный ариец, с которым Ирма провела накануне бурную ночь, совсем чуть-чуть подпитав парня Силой, перестал улыбаться, тряхнул головой, развернулся и вышел за дверь.
Ирма чуть более резко, чем надо было, выдернула руку из цепких пальцев.
— Н-не сейчас, — выдавила она и жизнерадостно защебетала что-то безобидное о вреде алкоголя и здоровом образе жизни, еще надеясь обратить дело в шутку и почти заискивающе улыбаясь так некстати нагрянувшему Темному.
«Он только приехал, в отеле полно чужих жен, светских хищниц, свободных охотниц за богачами и приключениями. Зачем ему провинциальная Темная Иная? Найдет до вечера кого-нибудь…» — подумала Ирма и пошла переодеваться, чувствуя липкий взгляд чуть пониже спины.
Миновав пост ГИБДД, Ирма вылетела за сплошную линию разметки и яростно вдавила педаль газа, бросив машину в двойной обгон, под самый капот встречной фуры, огрызнувшейся басовитым гудком.
— И что меня дернуло ему отказать? — спросила она вслух.
Чертик растянул плетеную тесьму, словно паук спустился к самой приборной панели и заплясал над квадратным ковриком, на котором лежали темные очки. С начала весны они успели покрыться тонким слоем пыли, но Ирма упорно не убирала их в «бардачок», боясь окончательно спугнуть опоздавшее солнце. Это магией заниматься хорошо в кромешной тьме и серости Сумрака…
Какая муха ее тогда укусила? Вадим таскался за ней целый день. Что ей стоило сказать «да»? Обзавелась бы связями в московском офисе Дневного Дозора, сэкономила кучу денег, еще и вернулась бы с бриллиантами в ушах на зависть женской части коллектива.
— Перед кем я оправдываюсь?! — прошептала она и горько рассмеялась, взглянув в изумрудные глазки, горевшие холодным огнем.
Вообще-то глаза беса-оберега должны были отливать красным, но Ирме в свое время не хватило элементарной усидчивости, чтобы довести ритуал до конца.
— Марш на место, — сказала она, — можно подумать, мне все это нравится!
Тесьма провисла, и мелкий бес в отчаянии шлепнулся на приборную панель: несмотря на все его усилия, Ирма проскочила поворот. Темная волшебница досадливо поморщилась, притормозила, щелчком отправила неспокойного попутчика на место под панорамным зеркалом и развернула машину. Через полчаса, миновав облупившийся шлагбаум, она въезжала в ворота с покосившейся табличкой «Психоневрологический интернат «Озерный». Филиал городской клинической психиатрической больницы».
Холодный ветер гулял по двору, который меланхолично мел скособоченный мужичок в ватнике. Мимо него две тетки в таких же серых ватниках и косынках тащили бачок с надписью «Пищевые отходы». У женщины лет сорока, обеими руками вцепившейся в алюминиевую ручку, было асимметричное лицо с карикатурно-тяжелой нижней челюстью.
Ирма вышла из машины и окликнула ее симпатичную молодую помощницу, но синеглазая красотка бессмысленно вытаращила глаза и что-то замычала, пуская слюни. Ее мятую скрученную ауру словно прокрутили в стиральной машине, смешав с цветным тряпьем, высушили на грязном заборе и забавы ради набросили на человеческое тело.
— Цыц, ты! — шепеляво прикрикнула старшая. — Уронишь! Дальше ординаторская, дальше! Где вход, туда идите. — Она ненадолго отпустила ручку, махнула свободной рукой вдоль длинного трехэтажного здания интерната, отвернулась, дернула бачок и заворчала на остолбеневшую помощницу, которая пялилась на цветной шарф, небрежно обернутый вокруг шеи Ирмы, горчично-желтую дамскую сумочку в цвет короткой кожаной куртки и блестящие черные волосы, забранные в высокий хвост.
Под пронизывающим весенним ветром, гулявшим за городом, Ирма на секунду почувствовала себя голой. Она с усилием отвела глаза от искалеченной человеческой ауры и быстро зашагала в указанном направлении. Синеглазый ангел восторженно мычал вслед, не обращая внимания на окрики.
Ирма еще ускорила шаг, подавила желание втянуть голову в плечи и скользнула взглядом в Сумрак. Тьма пропитала здесь каждый кирпич, каждую трещину фундамента. Она стекала со скатов крыш, заботливо укутывала табличку «Детское отделение» на флигеле и рваными лентами тянулась за безумцами, которых персонал, не стесняясь, привлекал к хозработам. Но ни за какие деньги ни во сне, ни наяву, ни в реальном мире, ни в сумеречном Ирма не взяла бы ни капли от этого щедрого источника, даже находясь на краю гибели… Впрочем, на краю гибели, может, и не побрезговала бы. Жизнь дороже.
Она поднялась на невысокое крыльцо и потянула на себя ручку входной двери, первый раз в жизни пожалев об ограниченных лицензиях, выдаваемых силами Тьмы Светлым магам и целителям. Ночной Дозор бы сюда с их приспешниками! Эти точно в пять минут всех перелечат. Да только на этом не остановятся. Временами Ирме казалось, что добро в понимании Светлых Иных пострашнее наркотика: чуть дашь слабину — и любой Светлый маг на глазах превращается в фанатика, которого ничем не остановить: ни чужих жизней не жаль, ни своей собственной — будет биться в упоении, пока все живое Светом не выжжет или не развоплотится, пав жертвой собственных иллюзий.
Поднявшись на второй этаж главного корпуса интерната, Ирма наконец справилась с охватившей ее нервной дрожью, сжала пальцы в кулак и чересчур решительно постучала в дверь ординаторской.
— Здравствуйте, я за Васильевым! — громко объявила она с порога, сделала небольшую паузу и продолжила ровным голосом: — Вам звонили. С самого верха. Родственники нашлись, больного забрали домой. Выписка на руках. Все документы оформишь так, чтобы комар носа не подточил. Веди мне этого овоща.
— Конечно, сейчас! — радостно воскликнул молодой круглолицый доктор, глаза у которого стали совершенно пустыми.
— Вещи пусть принесут на вахту! — добавила Ирма вслед врачу и обвела взглядом его коллег, застывших у компьютерных мониторов, возвышавшихся над кипами документов.
«Что они тут пишут целыми днями? — удивилась волшебница. — С прошлого года больному не полегчало? Или средняя острота ума по больнице заметно снижена»?
Ей мучительно хотелось рвануть прочь из этой Темной богадельни, где средний медперсонал неотличим от больных и санитаров, а единственные живые люди погружены сейчас благодаря ее усилиям в Темный сон.
Нехорошо им в этом сне — тревожно, душно. Все как один к Свету тяготеют — и вот эта старушка с жидкими седыми волосами, уложенными в нелепую култышку, и пожилой испитый дядька с высоким лбом, и полная женщина с усталыми глазами. Только круглолицый молодчик, убежавший за Васильевым, во Тьме — как рыба в воде. Он сюда не бороться с ней шел, а льготный стаж зарабатывать, в институт поступал, чтобы в армию не идти, а в интернатуру по психиатрии попал исключительно потому, что на профессорской дочке женился. Такие соратники Дневному Дозору позарез нужны! Все у них хорошо — и семья, и дети, и профессия благородная, Светлым крыть нечем. Ирма представила, как скривились бы маги и волшебницы Ночного Дозора, услышав словосочетание «Темный врач». Да их бы наизнанку вывернуло всей конторой!
Она расправила плечи, улыбнулась кончиками губ, вышла в коридор, тихонько притворив за собой дверь ординаторской, и неприязненно взглянула на того, кого привел ей доктор.
— Здравствуйте, это вы за мной приехали? — вежливо поинтересовался худощавый коротко остриженный парень, почему-то одетый в полосатую больничную пижаму. Он чуть склонил голову набок. Широко расставленные серо-зеленые глаза смотрели прямо на Ирму. Десятисантиметровые каблуки модных замшевых полусапожек и рваные больничные шлепанцы сделали свое дело, стерев разницу в росте собеседников.
Ирма застыла, приоткрыв рот от удивления и выпучив глаза. Еще немного — и она бы начала пускать слюни, как больная на всю голову голубоглазая ангелица, волочившая по двору бачок с пищевыми отходами.
— Зд-драссьте… Так ты… Это он?
У Олега Владимировича Васильева было две совершенно нормальные руки — не отсохшие и не скрюченные, по коридору он шел сам, ноги не приволакивал, не хромал, не косил глазом, не горбился, не страдал нервным тиком и, кажется, даже не заикался!
— Олег Владимирович Васильев собственной персоной, — подтвердил круглолицый доктор, колобком выкатившись из-за спины пациента.
— М-на… — хрипловато сказала Ирма, повернувшись к врачу.
— Что? — переспросил тот.
— Мне… выписку все-таки дайте, — попросила растерявшаяся Ирма и понизила голос так, словно человек, стоявший напротив, мог не услышать следующей фразы: — Вдруг у него припадки?
— У меня не бывает припадков, — заверил ее Олег, — я же не эпилептик. Как вас зовут?
— Ирма.
— Очень приятно.
Ирма пристально посмотрела на собеседника сквозь серую завесу Сумрака.
Иной. Темный. На первый взгляд, не выше шестого уровня. Аура как-то странно переливается коричневым, словно постоянно пропуская сквозь себя Тьму, которой здесь дышит все живое, за исключением трех врачей, медленно приходящих в себя за дверью ординаторской. В замутненном цветном коконе вспыхивают и гаснут буро-зеленые огни, что является для Темных Иных характерным признаком безумия. Но если отчетливые признаки безумия есть в ауре, почему их нет в глазах? У парня совершенно осмысленный взгляд — невеселый, слегка отчужденный, немного застенчивый, но осмысленный! И что с его аурой не так, почему она кажется смазанной, нечеткой, словно испорченная акварель под закопченным стеклом, за которым никак не удается разглядеть индивидуальный рисунок силовых линий…
— Да-авайте вниз спустимся, — предложила Ирма, чувствуя на себе оценивающий взгляд врача, частично вышедшего из-под контроля. Иных от людей он отличить не мог, а вот людей от идиотов — в два счета. Заикавшаяся Ирма, у которой никак не закрывался рот, просто не могла не вызвать у него профессионального интереса, но Тьма снова сгустилась, и доктор, энергично кивнув, дурным голосом заорал куда-то в коридор:
— Маша! Забирай Васильева, спусти вниз на грузовом лифте! Приехали за ним.
«Вот же лестница, напротив», — хотела напомнить Ирма, но только махнула рукой.
Выписку она пробежала глазами, шагая по двору к машине. Разумеется, прочитала она ее через Сумрак, напрямую узнав мысли лечащего врача и не утруждая себя изучением медицинской терминологии. Доктор полагал, что парень не при памяти, с головой у него не все в порядке, дело идет к полному распаду личности и вряд ли это лечится. Разве что где-нибудь в Германии или в Израиле. Заканчивалась выписка девизом: «Защититься — и валить»!
Ирма хмыкнула и отключила сигнализацию.
— Садись!
— Куда мы едем? — спросил Олег и перевел взгляд на собеседницу, открывшую водительскую дверь.
— Ко мне домой.
— Сестра или жена? — негромко поинтересовался он, устраиваясь на сиденье рядом с водительским.
— И не надейся! Сиделка, — хмыкнула Ирма. — Твой опекун нанял. Бросить тебя не смог, а держать в доме идиота — слишком накладно для его репутации.
Ирма вздохнула, завела мотор и увидела, как внимательно и настороженно Олег смотрит на чертика, висящего над лобовым стеклом.
— Это мой дорожный оберег. Его зовут Пан, он безобидный, хоть и жуткий зануда, — пояснила волшебница, поймала себя на преувеличенно бодрой интонации, которой взрослые разговаривают с больными детьми, поморщилась и неприязненно добавила: — Тебе лучше его не трогать, подопечный. Все понял?
— Почему именно Пан? — рассеянно спросил Олег.
— От слова «паникер», — пояснила Ирма и, прежде чем тронуть машину с места, протянула руку к оберегу, пощекотав указательным пальцем крошечную кисточку, которой оканчивался тощий хвост.
Мотор заурчал, у ворот поднялся облупившийся полосатый шлагбаум. Олег положил голову на подголовник, отвернулся, вжался в спинку кресла и закрыл глаза руками.
— Это еще что такое… Ты боишься в машине ездить, Олег? — тихо спросила Ирма. — После аварии?
Он не отозвался.
Ирма вырулила с территории психоневрологического интерната, притормозила на обочине и пристегнула скрюченного пассажира.
— Мы двигаем, — на всякий случай предупредила она, снова взявшись за руль, — я умею смотреть в будущее — мы доедем, Олег, ты не волнуйся. И я не буду слишком разгоняться на трассе.
Машина мигнула поворотником и плавно тронулась с места, аккуратно выкатившись с грязной обочины на проезжую часть. Осмелевший чертик выглянул из-под зеркала заднего вида.
— Доволен, да? — мрачно поинтересовалась у него Ирма.
Бессловесный Пан одобрительно подмигнул хозяйке изумрудным глазком.
На въезде в город дорога шла на подъем. К одиннадцати часам утра туман рассеялся, небо над шоссе просветлело, и даже асфальт кое-где просох. Пустоглазый бетонный Маяк, высившийся на холме, издалека приветствовал Ирму короткими взмахами размочаленного ветрами полиэтилена. Вокруг здания угадывалась какая-то нехарактерная деловая суета, ерзал по грязным проталинам бульдозер, рабочие восстанавливали поломанный в нескольких местах забор, а на обочине дороги промышленные альпинисты в желтых касках натягивали на старый билборд красочное рекламное полотнище, сменившее выцветшее полотно предыдущих владельцев.
«Солярис-Строймонтаж», — прочитала Ирма и притормозила.
Сзади коротко квакнул клаксоном нетерпеливый «мерс», объехал машину Ирмы, демонстративно подрезал и встал впереди.
— Давай, еще аварийкой мне помигай, — предложила ему Ирма и улыбнулась.
«Мерс» помигал. Оба поворотника тут же погасли. Левый брызнул осколками пластика, правый закоптился, словно внутри чадила керосиновая лампа. Ирма удовлетворенно кивнула и внимательно осмотрела готовый билборд, с которым практически поравнялась.
«С нами — в будущее!» — гласила надпись.
И ниже:
««Energy harvester» — в каждый дом».
Дальше мелким шрифтом говорилось что-то об экологии, энергосбережении и счастливых российских семьях.
— Ты как-то не слишком уважительно о нем отзываешься.
Ирма вздрогнула и оглянулась на пассажира, о присутствии которого временно забыла. Олег убрал руки от лица, сидел почти прямо, но смотрел не на дорогу, а в пол.
— О ком? — удивленно переспросила она.
— О моем опекуне. Почему ты согласилась работать сиделкой, Ирма?
Олег говорил так, словно разговор не прерывался. Или парень совершенно не ориентировался во времени, или время в его больном сознании текло как-то по-иному.
— Ах, вот ты о чем! Он умеет уговаривать. И очень хорошо платит, — сказала Ирма и проскочила на желтый свет первый после загородной трассы светофор.
Белоснежный склон вздыбился под ногами. Она, кувыркаясь, летела вниз, догоняя отстегнувшуюся лыжу, которая скользнула к подножию горы. Правая лыжа почему-то не отстегнулась, в голеностопе омерзительно хрустнуло, и остаток отпуска Ирма занималась в отеле самолечением, приберегая право обратиться к целителю Дневного Дозора для другого раза. Почерневшую пряжку она отпорола с горнолыжного костюма, изрезав пальцы до костей, а чтобы развеять ее по ветру — истратила парочку амулетов, которые при случае могли отправить в Сумрак Светлого боевого мага не ниже третьего уровня Силы.
В первый рабочий день она пришла на совещание в тупоносых зимних кроссовках, что, конечно же, не ускользнуло от внимательных глаз патрульных ведьмочек, которые зашептались за спиной, и от не менее внимательных водянистых глаз нового начальника.
— Доброе утро, коллеги. Меня зовут Вадим Сергеевич. С сегодняшнего дня я возглавляю оперативный отдел.
«Сюрприз», — шепнул Смурак.
Ирма сжала губы в линию и уселась себе на руки, придавив ладони к обивке кресла сильными и красивыми бедрами. То, что они сильные и красивые, она узнала от самого Вадима Сергеевича, который пришел ее навестить на следующий день после падения. С букетом роз пришел, сволочь! Ирма тогда приготовилась умереть за право не быть изнасилованной. Вадим омерзительно улыбнулся, попросил не вставать, сам поставил цветы в вазу на тумбочке и сочувственно объявил перед уходом, что любовь — это магия, до конца не подвластная ни силам Тьмы, ни силам Света.
Не прошло и двух недель, как альпийское проклятие, о котором Ирма мечтала поскорее забыть, настигло ее не просто в родном городе, а в родном офисе Дневного Дозора!
Сотрудники удивленно перешептывались и вертели головами. Темный Иной Глеб Тарасович — шеф городского Дневного Дозора, которому, по слухам, было не меньше трех сотен лет, сидел понурый и какой-то пришибленный. Он только механически кивал на каждую фразу, что падала в притихший конференц-зал из уст столичного мага, направленного из Москвы подтянуть отстающий регион.
К концу января ведьмочки смекнули что к чему, снова вырядились в мини-юбки и всем гаремом перекочевали к Вадиму от шефа, оставшегося в роли свадебного генерала. Бухгалтерия накрасилась как на панель. Кадровички, не способные самостоятельно облачиться в «паранджу», бегали за Темными волшебницами, готовые выполнить любую их прихоть, лишь бы похорошеть. Темные маги лебезили перед Вадимом в надежде получить амулеты столичного изготовления или узнать хитроумные заклинания, почерпнутые у самого Завулона. Вампиры и оборотни уверовали, что Вадим наконец пробьет им дополнительные лицензии, и были готовы перегрызть за него глотку не только Светлым Иным. Светлые заметно занервничали и усилили патрули на улицах, что в конечном итоге тоже принесло им кое-какие дивиденды. И только одна Ирма, которую переехало зубчатое колесо Темной фортуны, изо дня в день расплачивалась за глупость и упрямство, выслушивая бесконечные придирки нового начальника оперативного отдела и регулярно получая от него выговоры.
За два месяца Вадим Сергеевич накопил внушительный список ее грехов и должностных нарушений, вызвал к себе и предложил на выбор: или уйти из Дозора, или выполнить одно не слишком приятное поручение. Ирма пришла в Дневной Дозор в пятнадцать лет, сразу после инициации, и понятия не имела, есть ли жизнь за его пределами… Она кивнула и начала раздеваться прямо в кабинете. Вадим расхохотался ей в лицо. «Поздно, моя радость, — отсмеявшись, сказал он. — Я приготовил для тебя кое-что повкуснее и поинтереснее».
Из кабинета Ирма вышла в полном смятении, держа в одной руке бумажку с адресом психоневрологического интерната и именем пациента, а в другой — маскировочный амулет, без которого Вадим строго-настрого запретил ей выводить подопечного на люди.
В разгар рабочего дня парковаться во дворе — одно удовольствие. Никакой отпугивающей магии не требуется, ставь машину хоть носом в подъезд. Ирма выдернула ключ из замка зажигания, открыла «бардачок» и за траурную ленточку выудила оттуда плоский прямоугольник, по которому бежал муаровый узор.
— Послушай меня, Олег, — начала она как можно мягче.
После того как подопечный среагировал на поездку, Ирма имела полное право ждать от него чего угодно при попытке накинуть на шею черную петлю.
— Мне надо, чтобы ты надел вот этот беджик и не снимал, пока мы не окажемся в квартире. Это всего лишь защита от любопытных глаз — ничего страшного, ты ничего не почувствуешь. Давай, будь умницей.
Парень усмехнулся и послушно склонил голову.
— Можешь не уговаривать… На меня это уже надевали.
— Когда? — недоверчиво спросила Ирма. — И кто?
Олег выпрямился и поправил ленточку тонкими нервными пальцами. До того как загреметь в психушку, парень точно не работал ни сталеваром, ни автослесарем, ни шпалоукладчиком.
— Никто. Что такое «когда»?
Ирма почувствовала, как по спине пробежал неприятный холодок.
— Олег… Ты… Ты вообще понимаешь, что ты тяжело болен?
— Конечно. Не бойся, я не кусаюсь.
В другой раз, услышав от душевнобольного предложение не бояться, Ирма бы от души посмеялась.
— Считай, я поверила, — пробормотала она и вышла из машины.
Олег был одет в мятые легкие брюки цвета кофе с молоком, такую же мятую и несвежую рубашку с коротким рукавом и летние кожаные туфли. Из вещей у него имелся только рюкзак «Wenger», в котором, похоже, все это хранилось, да ватник с инвентарным номером, который сердобольная Ирма прихватила для него на вахте, прежде чем вывести на улицу. Исполнять роль сиделки она начала с того, что посмотрела размеры, бесцеремонно отогнув ворот рубашки и расстегнув штаны, заперла подопечного в отведенной комнате, навесила на него темпоральное заклятие, на дверь — защитные заклинания и поехала в торговый центр, едва сдерживаясь, чтобы не начать проклинать Вадима, призывая в свидетели Великие Силы.
Новый начальник не дал ей никаких инструкций: можно оставлять подопечного одного или нет, надо пытаться его как-то расшевелить или ни в коем случае этого не делать, гулять с ним или запереть в чулане, кормить как на убой или морить голодом? У Ирмы голова шла кругом. Дома она обычно не готовила ничего, кроме кофе и фруктовых салатов, но, представив себе поход с Олегом в кафе, она тихо выругалась, заскочила по дороге в супермаркет и водрузила на кассу полную корзину полуфабрикатов.
Свалив покупки у порога, девушка прошла в глубь квартиры и, затаив дыхание, толкнула дверь. Охранные заклинания на дверном проеме и окнах были на месте, Олег сидел на диване, но от темпорального заклятия на его ауре не осталось и следа. Ирма зябко повела плечами, окликнула парня, отвела его в ванную, выдала полотенце и одежду, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной. Почему-то она была уверена, что Олег не станет есть мыло, запивать его шампунем, обмазываться косметикой и пускать кораблики в джакузи.
К вечеру Ирме казалось, что это она сошла с ума.
Олег совершенно не ориентировался ни в пространстве, ни во времени. Чтобы найти туалет или свою комнату, он методично открывал все имеющиеся в квартире двери, время ограничивалось для него двумя понятиями — день и ночь — в зависимости от того, темно или светло сейчас за окном, и при всем этом он так уверенно обращался с ножом и вилкой, которые Ирма рискнула перед ним положить, словно работал преподавателем хороших манер до того самого момента, как слетел с катушек.
Когда после ужина он встал из-за стола, сказал: «Спасибо», и остановился в замешательстве, Ирма не выдержала. Она подошла, молча развернула его за плечи в нужную сторону, как ребенка отвела сначала в туалет, потом — в комнату и вернулась на кухню, прихватив мобильник.
Век бы этот номер не видеть…
— Ты его убила?
Начальник оперативного отдела опередил ее, не дав сказать в трубку ни единого слова.
— Нет. — Ирма заставила себя не заметить интонацию, с которой был задан вопрос. — Вадим, я не могу понять, как его инициировали… И что, если я, например…
— Это мой подарок, Ирма, развлекайся, как душе угодно, — перебил ее Вадим. — А если ты будешь дергать меня по пустякам и звонить в любое время суток, я подарю тебе еще что-нибудь ценное.
В трубке запикало. Ирма положила голову на стол и несколько минут бессмысленно передвигала мобильник по геометрическим узорам пластиковой подставки, огибая забытую на столе грязную тарелку. Потом встала из-за стола, привела Олега в гостиную и решительно приступила к экспериментам, начав с простенькой медицинской магии. Сила протекла через его дефектную ауру как вода сквозь решето. Осмелев, раздосадованная Ирма запустила в него файерболом, который бесследно растаял в закопченных цветах смазанной энергетической оболочки.
— Олег, может, ты знаешь, что с тобой случилось, но боишься или не хочешь говорить? — спросила растерявшаяся Ирма, удивленно посмотрев на пальцы правой руки, с которых только что срывались свитые в клубок огненные кольца.
Вид у нее был такой сконфуженный и озадаченный, что Олег, до того покорно стоящий напротив посреди гостиной, скрестил руки на груди и покачал головой.
— Я не знаю, Ирма. Но я очень постараюсь помочь тебе это выяснить, — серьезно пообещал он.
— А какая тебе от этого польза? — Ирма присела на подлокотник кресла и сощурила глаза. — Насколько я поняла за сегодняшний чудесный день, тебя нисколько не тяготит твое состояние. Тебе так же все равно, что с тобой происходит, как день за окном или ночь. Уж не знаю, это особенность характера или это твоя психотравма тебя так выжгла, но ты, мой потерянный друг, не особенно страдаешь. Ну и где та морковка, за которой ты побежишь? Вспоминать — это иногда очень больно, и ты отнюдь не законченный идиот, чтобы этого не понимать!
— Ты очень красивая девушка, Ирма, — вдруг сказал Олег и посмотрел на нее так, что Ирма выпрямилась, машинально поправила рукой волосы и изумленно уставилась на собеседника. — Всю жизнь собираешься дома сидеть и меня в туалет за руку водить? — спросил он. — Можно еще книжки вслух читать — правда, я не могу представить то, о чем там говорится…
— Не дождешься! — перебила Ирма. — Сам читай!
— Я не воспринимаю смысл печатного текста, я пробовал, — сказал Олег. — Ну?
— Что ну? Аудиокнигами обойдемся. Или я тебе фильмов накачаю.
— Русские не сдаются? — Олег впервые улыбнулся. — С сортиром что придумаешь?
— Картинку на дверь повешу! Как в детском садике, — язвительно сказала Ирма, чтобы скрыть ответную улыбку, и неожиданно вскочила, прижав ладони к щекам. — Олег, в самом деле… Чего я-то как идиотка, — забормотала она, — пейзажи отпадают, нужно что-то простое… шар или куб, черный или белый, без полутонов! Или даже еще проще, чтобы не было ни объема, ни перспективы, в которых ты можешь потеряться. Точно как в детском саду — кружок, квадрат или треугольник.
— Не получится, — неуверенно сказал Олег.
— Сейчас узнаем, — ответила Ирма, достала из ящика стола несколько листов бумаги и протянула Олегу черный маркер. — Вот что, мой драгоценный иждивенец. Похоже, что твое выздоровление — это мой ключ к свободе. Рисуй то, что сможешь запомнить, а завтра утром… ну, то есть после сна… в парк пойдем. Жаль, сейчас нельзя, — вздохнула она, — на ночь глядя нам на улицу лучше не выходить. Хоть три амулета на тебя надень — Ночной Дозор все равно обязательно поинтересуется, с кем это я прогуливаю смены. Ночью мы придумаем кое-что…
Ирма посмотрела на рисунок и остановилась на полуслове. Ни одну самую простую геометрическую фигуру Олег не смог замкнуть. Рука у него заметно дрожала — линии плясали по бумаге, окружность напоминала зубчатое колесо, которое собирались превратить в спираль, но у чертежника не хватило терпения. Ирма забыла, что хотела сказать. Что-то это все ей напоминало. Разомкнутые ауры Иных? Нет, слишком причудливая ассоциация.
Она грубо выдернула испорченный лист у Олега из-под пальцев, так что маркер чиркнул по компьютерному столику, и сунула другой.
— Ты как будто рисуешь в кромешной тьме. Олег!
Он не ответил, низко склонив голову.
— У тебя высшее образование на лбу нарисовано, перестань дурака изображать и делать вид, что тебе все равно, что с тобой происходит! — рявкнула Ирма и перевела взгляд на лист с искаженными геометрическими фигурами, который держала в руке. Тьма сгустилась. По краям прямоугольного листа потекли серые разводы, неровные линии обрели странную глубину, словно каждая из них имела тень, раздвигающую границы реальности. А каждая тень — собственную тень, и так до бесконечности, пока геометрическое эхо не начинало расплываться в глазах. Все зыбко и трансформировано, не видно ни Тьмы, ни Света. — А ночью мы пойдем с тобой в Сумрак, — решительно закончила побледневшая Ирма.
— Зачем?
— Ты его рисуешь, Олег. — Она понизила голос, словно их мог кто-то подслушать. — Все слои сразу — даже те, о которых я только слышала… Неудивительно, что у тебя постоянно слетает картинка. Пиксели, из которых она состоит, рассыпаются на всю глубину обеих реальностей, и ты воспринимаешь пространство как мутную взвесь. И время в Сумраке течет совсем по-иному, на каждом уровне по-разному… — закончила она почти шепотом.
— Что с тобой, Ирма? — спросил Олег, подняв голову.
— Ничего. Я верну тебя назад, вот увидишь!
«Иначе тот, кто это сделал с тобой, придет по мою душу, — продолжила она про себя. — Не зря же Вадим поставил меня на пути между Монстром и своей драгоценной персоной».
Олег отложил маркер и встал.
— Ценой собственной жизни? — уточнил он.
— Вот еще, — фыркнула Ирма. — С чего ты взял?
— Так, показалось.
— Моя жизнь с некоторых пор мне не принадлежит — твой опекун купил меня с потрохами!
— Кто он, Ирма?
— Садись, упражняйся, а как закончишь — ложись спать. Я скоро вернусь. В смысле — я вернусь, и все. Время для тебя все равно не имеет значения.
На сей раз она и не подумала тратить Силу на охранные заклинания — трехкомнатная квартира на восьмом этаже и так служила для Олега непреодолимым препятствием. Ирма выскочила из дома и уселась в машину. Зеленоглазый Пан чуть не сорвался с привязи, когда Темная волшебница затормозила в центре города возле цветочного салона «Бегония». На стеклянных дверях магазина висела табличка «Закрыто», но внутри еще горел свет.
Ирма вышла из Сумрака у самого прилавка, опрокинув вазон с лилиями. Русоволосая худенькая девушка, прибиравшаяся в салоне на исходе рабочего дня, выронила пакет с мусором и взметнула «щит мага», по которому растеклось ядовито-белое сияние.
— Должок! — сказала Ирма, подняла вверх указательный палец и погрозила Светлой волшебнице, окутанной защитной магией.
За изящным ноготком, покрытым алым лаком, потянулась огненная змейка.
— Ох! Ирма… Ты меня напугала.
Ирма самодовольно улыбнулась, демонстративно дунула на руку, словно погасив тлеющий там огонек, и показала собеседнице открытую ладонь.
— Какая ночь надвигается — загляденье! Жаль, что Светлой Иной, чья защита напоминает беременную медузу, никогда этого не оценить. — Ирма сделала несколько шагов вдоль прилавка и вытянула из вороха цветов красную гвоздику. — Я возьму?
«Щит» Светлой волшебницы превратился в полупрозрачный студень и истаял в воздухе.
— Ты одна? — подозрительно спросила она, не сводя глаз с нежданной гостьи.
— А ты, Танюша? — поинтересовалась Ирма и на всякий случай огляделась через Сумрак.
— Что тебе нужно?
— О, такой подход мне нравится. — Ирма обворожительно улыбнулась. — Светлый амулет.
— Э-э… — Собеседница мучительно соображала, где ее провели. — Какой амулет?
— Любой сгодится, но лучше, если в нем будет заключена боевая магия.
— Боевая — сразу нет! — решительно сказала Светлая.
— Хорошо, поторгуемся. Я вижу, ты научилась, — заметила Ирма, — как насчет отпугивающей?
— Покупатели научили. И еще одна Темная дозорная постаралась. — Татьяна перестала дуться и чуть улыбнулась в ответ. — Спишешь весь долг?
— Еще чего! Четверть — и то много.
— Половину!
— Танечка, ты становишься настоящей угрозой силам Тьмы, — вздохнула Ирма. — Пятьдесят процентов за сущую безделицу? Побойся бога! У Светлых он, кажется, есть?
— Не твое черное дело.
— Треть, — жестко сказала Ирма.
— А если я рискну предположить, что сейчас сюда явится Ночной Дозор?
— А если по твоей милости от ваших патрульных мальчиков останется молочная лужица в Сумраке… Как ты будешь с этим жить? И обвинения мне тоже интересно будет послушать.
— Ирма… — Во взгляде собеседницы неожиданно скользнула тень сочувствия.
— Просто подари амулет, — сказала Ирма. — Ты мне точно не поможешь.
Девушка нахмурилась, помедлила несколько секунд, приблизилась и забрала красную гвоздику из рук Темной Иной.
Татьяна Ефимова, Светлая Иная четвертого уровня Силы, работала в Ночном Дозоре под прикрытием. Официально она в его структуре не числилась. Выстаивая длинные унизительные очереди, Татьяна на общих основаниях получала лицензии на занятие магической деятельностью в офисе Дневного Дозора, держала небольшой цветочный магазин в центре города и по мере возможности одаривала Светом людей, спешивших приобрести букет по какому-нибудь торжественному случаю. Цветы покупали все: подхалимы для начальников и влюбленные для любимых, исходящие черной завистью подружки для невесты и благодарные дети любимым родителям, коллеги, родственники, ученики… Прорицательница Татьяна без труда определяла, кому и с каким настроением будет вручаться заветный букет, и тут же разворачивала поля вероятности. Офис Ночного Дозора ежедневно получал исчерпывающую информацию о балансе сил в городе и очагах активности Темных.
Ирма поймала прорицательницу за руку, когда та передавала счастливому отцу белые розы, завернутые в зеленую сеточку.
— Жену из роддома забираю, — похвастался мужчина, — сына родила!
Женщина действительно родила мальчика, но не от него. К тому же мальчик родился Иным. Родители должны были развестись, приемный отец спиться, мать — уехать, а парнишка при таком раскладе стопроцентно выбрать сторону Тьмы.
Татьяна пришла в ужас, наплевала на все лицензии, миссии и Договоры, вручила мужику лучистый благоухающий букет и услышала над ухом вкрадчивое: «Дневной Дозор. Ирма Катаева, Иная. Я бы очень хотела взглянуть на твою лицензию, Светлая».
Ирма заставила ее снять с цветов заклятие, простила несколько мелких нарушений, которые подметила, пока следила за салоном «Бегония», и не сдала ни своему Дозору, ни Ночному. Этот эпизод послужил началом непростых отношений двух волшебниц. Ни та, ни другая никогда не рискнули бы произнести вслух такие слова, как «взаимная симпатия» или «обмен оперативной информацией», но цветы Ирма с тех пор покупала только в одном цветочном салоне города.
— Спасибо, — сказала Темная, брезгливо поморщилась, взяла подарок двумя пальчиками и растаяла в Сумраке.
Олег спал за столом, положив голову на руки, испачканные черным маркером, Ирма представила, каким утомительным должен был показаться ему этот день после почти трех лет забвения, и отказалась от мысли немедленно окунуть парня в Сумрак. Болен он в самом деле или околдован каким-то таинственным магом вне категорий, время на адаптацию ему придется выделить, чтобы не растрачивать драгоценные силы, вытаскивая подопечного из мира Иных, как раненого бойца с поля боя.
Но красную гвоздику Ирма, охваченная жаждой экспериментов, все-таки вручила ему, не дожидаясь утра. Олег сонно зевнул, взял цветок, окутанный колючим ледяным сиянием, и, запинаясь, поплелся за сиделкой в отведенную комнату. Светлая магия просочилась сквозь его ауру и медленно утекла за грань человеческой реальности.
— Зачем мне гвоздика? — устало спросил он.
— Чтобы ты подарил ее мне на сон грядущий, — отозвалась Ирма, отломила лишившийся магии цветок и вплела себе в волосы. — Красный мне к лицу. Спокойной ночи.
Гулять с Олегом оказалось намного сложнее, чем общаться. В машине он отключался, на городских улицах переставал понимать обращенную к нему речь из-за постороннего шума, а в парке стоило ему оторвать взгляд от грязной дорожки, едва подсохшей к концу марта после весенней распутицы, как он напрочь забывал даже в какую сторону шел, до того как отвлекся. Но хуже всего дело обстояло со ступеньками. Ирма чуть не свела его с ума второй раз, когда попробовала объяснить, что такое «одновременно вперед и вниз».
Зато, как и обещал, Олег перестал изображать из себя безучастного идиота, и если он произносил бессмысленный набор слов или отрешенно замолкал, Ирма точно знала, что в этот момент он действительно не может собрать воедино свое раздробленное сознание. Любой прямой вопрос разрывал в клочья ту призрачную сумеречную мозаику, из которой с некоторых пор состояла его личность.
Ирма подметила эту особенность и старалась не загонять парня в тупик, спрашивая в лоб: «А если ты не понимаешь время, почему ты правильно употребляешь его, когда мне отвечаешь?» Теперь она обращалась к Олегу очень осторожно, как будто старалась рассмотреть боковым зрением далекую мерцающую звездочку в ночном небе. Новый стиль общения состоял из обходных маневров, прозрачных намеков и неоконченных фраз и еще неизвестно, кому из них двоих давался сложнее.
Утром Ирма варила кофе. Она включила на кухне телевизор и, рассеянно слушая региональные новости, с тоской вспоминала пестроту дневных улиц, тревожные бессонные ночи и бешеный напор жарких схваток.
— Иди на звук, — мрачно посоветовала она Олегу, в нерешительности остановившемуся в прихожей, и добавила громкость.
— …«Солярис-Строймонтаж» обещает в кратчайшие сроки, — говорил с экрана представитель очередного застройщика, которому достался многострадальный Маяк. — Более того, в качестве компенсации люди получат не просто квартиры, а высокоэкологичное и технологичное жилье. Впервые в нашем регионе будет применена в жилищном строительстве уникальная технология, которая позволит использовать для энергообеспечения жилого комплекса такие альтернативные источники энергии, как сила ветра или перепад температур между наружной и внутренней поверхностями стен. Оснащение здания специальными датчиками позволит…
Олег зашел на кухню, Ирма выключила звук телевизора.
— Привет, нашелся? — сказала она.
— Да, — кивнул Олег, — зачем ты выключила?
— Да ну, ерунда какая-то. Опять этот несчастный долгострой мусолят — наверное, выборы скоро. Еще бы роботов в прислугу пообещали! Люди легковерны, а человеческая фантазия безгранична. Сто и один способ отъема денег у населения. В этот раз «Умный дом»! — фыркнула она, сняв с плиты турку, наполнившуюся пузырящейся коричневой пенкой.
— Системами «Умный дом» инсталляторы занимаются, — снисходительно возразил Олег, усевшись за стол. — Это совсем из другой оперы, Ирма.
— Какая разница?
— Большая. Если этот «Солярис» действительно освоил «Energy harvester» — это круто. Вот представь: еще на этапе строительства в каркас здания вносятся конструктивные элементы, которые способны превращать в энергию все: от перепада температур и колебания внешних стен под порывами ветра до сигналов мобильников и роутеров. Все здание становится, — Олег посмотрел на Ирму, — скажем, таким огромным генератором. Непонятно, да? У тебя в детстве был фонарик-«жучок»?
— А… Откуда ты… У подружки во дворе был.
— Значит, ты представляешь. Так вот фонарик — это упрощенная модель, но суть примерно та же. Приложила механическую энергию, сжала ручку, получила на выходе электричество — лампочка горит. И то же самое можно проделать с любыми другими видами энергии.
— Да ладно… — сказала совершенно обалдевшая Ирма и замерла, не сводя с Олега широко распахнутых глаз. — Генератор… Вот как.
— Да, но «Солярис» привирает. И сам проект дорогой, и охрана у такого домишки должна быть серьезной — дешево все равно не получится.
— Почему? — тупо спросила Ирма и брякнула турку обратно на электроплиту, плеснув свежесваренным кофе на стеклокерамику.
— Как бы тебе объяснить, — задумчиво сказал Олег, и Ирма открыла рот, как в первый день их знакомства.
— Давай как-нибудь объясни, — предложила она и затаила дыхание.
— Генератор — это, по сути, «обратимая машина». Когда он работает в штатном режиме, он преобразует приложенную к нему энергию в электричество. А если взять и подключить к тому же генератору какой-то посторонний источник питания, получится все наоборот: через те же элементы конструкции наружу полезет все, что угодно, вплоть до инфразвука и магии, если кто-то из Иных найдет способ закачать ее в человеческую игрушку.
И тут Ирма все испортила.
— Олег, ты технарь! — воскликнула она. — Тебя инициировали совсем недавно и почти сразу нейтрализовали! Кто ты такой?! Что ты сделал?!
Прошло минут сорок, прежде чем он удивленно уставился на притихшую девушку, сидящую напротив над пустой чашкой кофе.
— Почему ты так на меня смотришь? О чем мы говорили?
— Пойдем со мной в гостиную, Олег, — сказала Ирма. — Нет. Сначала позавтракай. Я налью тебе сладкий чай, выпей до дна, так надо.
Ирма увела его за собой в Сумрак. Дальше второго слоя у нее получалось только заглянуть, но идти глубоко и не потребовалось. Олег удивленно осмотрелся в зыбкой серости, медленно вдохнул тягучий прохладный воздух, его аура взорвалась багрово-зелеными сполохами, и перепугавшаяся Ирма выдернула его обратно в человеческий мир, прежде чем он схватился руками за голову и уселся на ковер посреди гостиной.
— Олег!
— Город мертвых, — бессвязно бормотал он. — Там целый город. Они все мертвы… все до единого… Это я? Ирма, я всех убил…
— Только не сходи с ума, — жестко сказала она, проклиная свою самонадеянность. — В Сумраке нет человеческих городов. Что бы ты ни видел — тебе показалось. Чтобы разрушить целый город, надо быть Темным магом вне категорий, тебе до него — как до Луны! Олег, посмотри на меня! Скорее всего ты попал под раздачу, под воздействие какого-то заклинания…
Парень посмотрел мимо нее диким взглядом.
— А-а… — Он рассмеялся. — Это наказание… В-водитель тоже мертвый… Их тысячи…
И как тогда в машине, он закрыл лицо руками.
Ирма беспомощно оглянулась, опустилась рядом с ним на колени и крепко обняла, прижавшись всем телом.
Сила выплеснулась в гостиную. Тьма окутала зеленые сполохи и бурые пятна смазанной ауры Олега, по Сумраку прошла судорожная волна, за стеной истошно заорал грудной ребенок, наверху заливисто залаяла собака, поперхнулась и дико завыла. В подъезде что-то гулко хлопнуло, раздался звон разбитого стекла.
— Знать ничего не хочу, — прошептал Олег дрожащими губами. — Хорошая попытка, Ирма. Она последняя. Ты сиделка, я дурак.
Он уронил руки на колени и уставился в стену.
— Ну уж нет, — сказала Ирма и перевела дух. — Теперь я не согласна! Я уже наигралась в психушку по самое не могу, а ты — и подавно.
Олег не ответил. Чем-чем, а искусством использовать свое состояние для того, чтобы выпасть из реальности, он за время прозябания в специализированном медицинском учреждении овладел в совершенстве.
— Ах, так?! Мы та-акие безвозвратные?
Стоя перед ним на коленях, Ирма распустила волосы и медленно стянула через голову короткое домашнее платьице, под которое никогда не надевала лифчик.
— «Скорую» вызывали? — томно, с легкой хрипотцой спросила она, лизнула Олегу мочку уха и положила горячую ладонь ему на живот чуть пониже пупка, забравшись рукой под резинку легких домашних брюк. Обе резинки, включая ту, что на трусах, с треском разлетелись в пыль.
Олег дернулся, глухо застонал, прижал Ирму к себе и повалил на пол, впившись губами в алые губы своего кошмара — то ли ласкал любимую женщину, то ли мстил Темной потаскухе, завладевшей его истерзанным разумом и не отпустившей за грань реальности.
— А говорил — не кусаешься! — извернувшись, шепнула коварная соблазнительница.
— Я солгал!
* * *
— Это какое-то… домашнее насилие, — проворчал Олег, когда они закончили, перевернулся на спину и попытался оттолкнуть сладко постанывающую Ирму, но та положила голову ему на грудь.
— Кожа да кости, — заявила она, не открывая глаз.
— Я не виноват, что ты готовить не умеешь.
— Это, конечно, не самый лучший… Но точно самый безумный секс в моей жизни! С дураком. Начнем сначала? — спросила Ирма и приоткрыла глаза.
— Только на сей раз на диване.
— Вообще-то я про то, что с тобой случилось.
— А я про диван.
— Да ты сексуальный маньяк, Олеженька! За это тебя и упекли.
— Распутница!
— Хорошо, сначала диван… И лучше тот, что в твоей комнате. Ты все равно постель не заправил.
— Тебе придется меня туда отвести.
— А то я мало тебя за руку водила последнее время, — фыркнула Ирма. — Вставай, подопечный. Мне уже не терпится узнать, как это у тебя происходит по доброй воле.
— Ведьма, — почти ласково сказал Олег, взял ее за руку и поднялся.
— Вот и не угадал! Я боевой маг.
— Охренеть, как я попал.
— Тут еще неизвестно, кто больше попал.
После обеда Ирма, одетая в черную куртку, потертые джинсы и удобные кроссовки, вышла из дома и, вместо того чтобы направиться прямиком к машине, свернула за угол. В первозданном пронзительном мраке она рванула с земли серую двойную тень, надев ее на себя, как тяжелый доспех. Темный Иной, торчавший во дворе на первом слое Сумрака, настороженно завертел головой и тихо охнул, когда пальцы с железными ногтями и шипастыми суставами сомкнулись у него на горле. На первом слое медленно прорисовалась сначала рука, покрытая железной чешуей, а потом и сама Ирма, у которой в глазах плясали подозрительные алые отблески.
— Пасешь, Кирюша? Вадим послал?
— Э-э… Ты прости, Ирма, но… Он… всем Дозором рулит… ты знаешшшь…
— Или ты сейчас геройски умрешь, — сказала Ирма и чуть ослабила хватку, когда парень начал сипеть, — или будешь смотреть цветные сны, а Вадиму скажешь, что не успел среагировать. Собственно, так оно и было, верно?
Кирилл счел за лучшее промолчать. Кивнуть он тоже не решился. Пять лет назад он стажировался на улицах под руководством Темной Иной Ирмы Катаевой и примерно представлял, на что она способна.
— Молчание — знак согласия, — усмехнулась Ирма. — Раскрывайся! — потребовала она, сплетая заклятие. И в следующий миг боевой маг пятого уровня Силы рухнул к ее ногам. — Работа на опережение всегда была твоим слабым местом, Кирюха, — сказала Ирма и на всякий случай оттащила его с проезжей части на газон.
— Ирма, ты с ума сошла! — зашипела Татьяна, когда Темная Иная вломилась в цветочный салон среди бела дня, распугав покупателей и размолотив в прах сторожевой знак Светлых, установленный на дверях.
— Я списываю долг.
Ирма выложила на прилавок затертый посадочный талон:
— Мне нужна информация, Танюша.
— Обратись-ка ты лучше в офис Дневного Дозора, — предложила Светлая, медленно отступая вдоль прилавка. — Адрес подсказать? Тут недалеко, два шага от мэрии.
— Тань, я попала в немилость к новому начальнику, — призналась Ирма. — Меняю информацию по этому рейсу и событиям на вмешательство четвертого уровня и списываю все долги.
— А оно у тебя есть, право на вмешательство?
— Даже если нет, то будет. Или я закрою глаза на аналогичное по Силе магическое действие с твоей стороны. Если потянешь третий уровень — милости прошу! В мою смену никто и близко к твоему магазину не подойдет, пока ты будешь священнодействовать.
— Не надо мне таких сомнительных подарков, — поморщилась Татьяна и, не сводя с Ирмы глаз, нашарила среди оборванных лепестков и зеленых листочков маленький картонный четырехугольник. — И я сразу предупреждаю, что вызову патруль, если хоть малейшая угроза силам Света…
Ирма не дала ей закончить:
— Ты же прорицательница, Танюша, ты сразу ее увидишь. Кстати, закрой салон «сферой невнимания», а то моя ужасная Темная магия в этом средоточении добра и красоты как-то подозрительно будет выглядеть.
— Больше никогда. Никаких неуставных отношений с Темными, — тихо сказала Светлая волшебница. — Во веки веков!
Но «клянусь Светом» почему-то так и не добавила — молча отошла к кассе и склонилась к ноутбуку, спрятанному под прилавком. Ирма повернулась к хозяйке салона спиной и принялась разглядывать желтые хризантемы так, словно никогда их раньше не видела.
* * *
— Не спрашивай меня ни о чем, это тупик, — сказал ей Олег, для пущей убедительности поднес палец к губам и чуть улыбнулся, глядя, как Ирма, уже придумавшая какой-то хитрый наводящий вопрос, прикусила кончик языка. — Если хочешь во всем разобраться, нам надо поменяться ролями. Ключ к твоей свободе — это не мое понимание мира и не мое выздоровление, а опекун, который упрятал меня в интернат. С этого и начнем. Чем ты ему так насолила?
— Я ему не дала, — усмехнулась Ирма.
— Чушь! — сказал Олег, покраснел до кончиков ушей и торопливо отвел глаза. — Я хотел сказать, что насколько я понял — он политик. И даже если это действительно месть, у нее должно быть двойное дно. Иначе — слишком мелко.
— Он не политик, Олег. Он шеф оперативников Дневного Дозора и мой непосредственный начальник. Его пригнали сюда из центрального офиса.
— Тем более. Он использует нас обоих, Ирма, весь вопрос — с какой целью?
Ирма сидела на полу и перебирала немногочисленные пожитки своего подопечного, которые в сердцах запинала в обувной шкаф в день приезда. К счастью, выбросила она тогда только казенный ватник. Никаких документов у Олега, разумеется, при себе не имелось. Брюки, рубашка и скомканная ветровка, обнаружившаяся на дне рюкзака, могли быть куплены где угодно. Вещи кто-то заботливо освободил от всяческих бесполезных мелочей вроде использованных билетов, ключей, чеков, сувенирных авторучек с логотипом фирмы или завалявшихся визиток, но в левом кармане ветровки шов в углу разошелся, Ирма разорвала подклад, пошарила рукой и извлекла на свет мятый прямоугольник посадочного талона.
— Прохлопал, урод, тварь высокомерная! — торжествующим шепотом воскликнула Ирма, не рискнув произнести вслух ненавистное имя. — Олег, ты помнишь…
— Что?
— Нет-нет! Ничего. Мне нужно кое-что выяснить. Я уйду и вернусь.
* * *
Под прилавком зажужжал принтер. Ирма, погруженная в воспоминания, вздрогнула и обернулась.
— Читай из моих рук, — сказала Татьяна, держа распечатанный текст, словно королевский указ.
Ирма пробежала глазами скупые строчки немилосердно порезанного отчета Ночного Дозора и невольно попятилась, когда листок вспыхнул в руках Светлой волшебницы.
— Ты мне очень помогла, Таня, за мной не заржавеет, ты знаешь, — пробормотала Ирма и, не попрощавшись, вышла на улицу.
Светлая дозорная посмотрела ей вслед, достала из кармана мобильник и медленно поднесла к уху.
— Оперативный дежурный, — сказала трубка.
— Срочно установите наблюдение за Темной Иной, сотрудницей Дневного Дозора Ирмой Катаевой. Особо опасна. Нужен опытный оперативник.
— Задержать? — уточнил дежурный.
— Нет, не надо! — почти крикнула Татьяна. — Только проследить и поставить руководство в известность.
Руководство не замедлило явиться собственной персоной, распугав посетителей в самый час пик еще похлеще Ирмы Катаевой. Если бы не зарплатная карта Ночного Дозора, хозяйке цветочного салона «Бегония» в этом месяце ни за что бы не удалось свести концы с концами.
— Она пойдет на Маяк, — пояснила прорицательница. — Ее линии реальности сходятся в одной точке.
— Как тебе удалось отработать Темную Иную, Танюша?
— Она не закрывалась, — сказала Татьяна, собрала волю в кулак и бесстрашно посмотрела в глаза шефу Ночного Дозора, — была чем-то очень расстроена, вела себя странно, ни с того ни с сего заявилась сюда на реальном слое, купила красную гвоздику и ушла.
Годы работы в торговле и дружба с Темной Иной научат виртуозно врать кого угодно, даже Светлую прорицательницу, честно исполнившую свой долг.
— Хорошая работа, Татьяна.
— Спасибо.
Шеф на ходу достал мобильник и что-то заговорил в трубку о превентивных мерах, новых технологиях и экстренном сборе сотрудников от пятого уровня Силы и выше. Таня проводила начальство, перевернула табличку «Открыто-Закрыто» и, прикрывшись «сферой», устало опустилась на ступеньки, привалившись плечом к витым перилам изящного крылечка.
Домой Ирма пошла пешком, предоставив водителю, который не по своей воле подбросил ее в центр, полную свободу действий. Над городом сияло солнце, от чего привычная деловая суета казалась праздничной, словно жители торопились закончить дела и поскорее начать отмечать приход настоящей весны. Ирма представила, как они валятся с ног, застигнутые колдовским сном, как сталкиваются не успевшие затормозить машины. В ушах стоял далекий вой сирен. «Эдинбург, — повторила она про себя и словно воочию увидела древний королевский замок. — Все правильно. Со стороны Светлых там действовал Антон Городецкий — маг Высшего уровня, работавший с заклятием, которое спрятал в замке не кто-нибудь, а сам Мерлин. И ведьма невероятной силы, перешедшая на сторону Света. Ночной Дозор Шотландии, понесший потери, стянул в город лучших магов со всей Европы, да плюс юная нулевая волшебница московского Ночного Дозора. А со стороны Темных — кто? Один Высший вампир да какой-то бывший Инквизитор, наспех прокачанный до предела своих возможностей».
Она перешла дорогу по диагонали, не обратив внимания на визг тормозов и черную воронку проклятия, которая поплыла в ее сторону от взбешенного водителя.
«Потенциальный Зеркальный маг Светлых остался самим собой, — беззвучно прошептала Ирма, — перевес сил и так был на их стороне! А Темный Иной Олег Васильев, точно так же отказавшийся в свое время от инициации и точно так же приехавший в командировку, которую ему подстроили… Я знаю, кто ты. — Ирма стиснула виски руками и несколько раз моргнула, прогоняя неведомо откуда взявшуюся пелену, у которой был соленый привкус. — Светлые в Шотландии «сработали на ноль», но равновесие восстановилось после того, как отработало заклятие Мерлина. Сумрак не Великий Завулон, чтобы просчитывать ситуацию на несколько ходов вперед, он «активировал» потенциальное Зеркало Темных, не подозревая, что в итоге оно останется не у дел».
Ирма свернула во дворы. Бездомные кудлатые псы, гревшиеся на солнышке, учуяли Темную волшебницу и, поджав хвосты, бросились врассыпную. До дома оставалось пройти пару кварталов. Зеркальному магу, который ее там ждал, предстояло развоплотиться при первом же нарушении баланса Великих сил, а если такового не случится — медленно истаять за ненадобностью.
«Олег, ты умница! — Ирма сказала это вслух и зажала себе рот ладонью. — Ты сообразил, что Вадим — ключевая фигура, как только услышал об опекуне! Голову на отсечение, что это он подобрал тебя на улице Эдинбурга, воспользовавшись неразберихой, привез обратно в Россию и спрятал подальше от столицы, как козырного туза в рукаве. Управляемое Зеркало, в любой миг готовое к бою, — это же мечта, а не магия! Но без работы его постепенно размывало Сумраком…»
— Ирма!
Рядом притормозил тонированный «BMW» Кирилла.
— Очухался? Молодец, — равнодушно обронила девушка, не сбавляя шаг.
— Садись в машину. Быстро! Атака Светлых на наш объект!
Ирму подбросило. Она буквально запрыгнула на переднее сиденье, с наслаждением хлопнув дверцей. То, что нужно! Разговор откладывается, мысли прочь, розовые сопли — тем более! Сейчас Светлые за все получат — и за далекую Шотландию, и за российскую провинцию, за то, что вечно лезут со своей благодатью куда не следует. И за любовь, чтоб ее тоже в Сумраке утопило вслед за Зеркальными магами, древними заклятиями и тайными обществами Иных!
— Посмотри назад, — посоветовал Кирилл.
Два оперативника Ночного Дозора, материализовавшиеся посреди дороги, лихорадочно ловили тачку, оглядываясь на рванувший с места «BMW», и бормотали вслед Темным Иным что-то очень и очень несветлое.
«Ай-ай-ай! Потеряшечки, — мысленно сказала им зловредная Ирма, которая просмотрела «хвост». — Фиг вам! Это боевой маг из Кирюхи так себе — водила он классный».
— Куда мы, Кир? — спросила она вслух.
— На Маяк.
— А он наш?
— Ты что, с Луны свалилась? Конечно, наш, раз мы его финансируем.
Кирилл вгляделся в Сумрак, оценивая дорожную ситуацию, выматерился и брякнул на крышу синюю мигалку. В солнечную пятницу в начале апреля, когда дачникам выпал реальный шанс открыть сезон, она могла успешно соперничать на дорогах с Темной магией до третьего уровня Силы включительно.
— Дальше с музыкой, — ухмыльнулся Кирилл и включил сирену.
— Кирюх, я тебя не очень приложила? — подозрительно ласково поинтересовалась Ирма.
— Да ладно, сам виноват.
— Я-то думала, что мы с Маяка только обманутых дольщиков доим. Понимаешь, у меня с января этого года был ограниченный доступ к нашей базе…
— Грешна, старушка? — рассмеялся Кирилл, уловив заискивающие интонации в голосочке Ирмы, но не заметив фальши.
— Да было дело, дитятко, — вздохнула она. — И давно мы этот проект финансируем?
— Не знаю. По Маяку, по-моему, у всех доступ ограничен до первого уровня.
Солнце, клонившееся к западу, горело в провалах окон оранжевым огнем. Кирилл с Ирмой одновременно выскочили из машины, рванулись в Сумрак, и окна недостроенного здания залила чернильная Тьма. В сером мареве вспыхивали сверкающие разряды. За хрустально-металлическим бульдозером тихо выла обожженная вампирша, вцепившись когтями в неестественно вывернутую ногу. Возле бухты кабеля, напоминавшей шевелящийся клубок змей, рвали друг другу глотки оборотень-волк и черно-бурая лисица — Светлый маг-перевертыш. Еще один вампир — совсем мальчишка — распятием висел на стене здания на уровне второго этажа и слабо подергивался, не в силах освободиться от заклятия. Двое Темных шестого уровня едва удерживали Барьер, качая Тьму из причудливой арки будущего подъезда, и медленно отступали под натиском Светлых. Ночной Дозор стянул сюда лучшие силы. Ирма перепрыгнула через труп Темного стажера, сорвала с шеи единственный боевой амулет, который прихватила, выходя из дома, и развеяла «серый молебен», предназначавшийся недобитой вампирше. Бешеный порыв ветра взбаламутил тягучий воздух, в нем закружили грязно-белые хлопья, утопившие в лохматой метели Светлого Иного, чуть не прикончившего нежить.
— Где наши?! — на ходу крикнул Кирилл патрульной ведьме, выскочившей из окна первого этажа при виде прибывшего подкрепления, и бросился на помощь двум «шестеркам», сгибавшимся под натиском сил Света.
— Я не знаю! — Трясущимися руками девчонка откупоривала какой-то пузырек, сорванный с пояса. Отваги ей хватило только на то, чтобы вернуться на поле боя — она ничего не соображала, трясясь от страха. — Светлые хотели проверить…
— Дура, закройся!
Ирма метнулась наперерез Светлому оперативнику. Она скользнула на второй слой Сумрака, опередив его на какое-то мгновение. Чужое заклятие завязло между слоями, Ирма ногой выбила у парня из рук боевой жезл и ударила чистой Силой, разметав защитные заклинания. Посмотрим, какой у тебя третий уровень, Серега! Говорят, ты недавно его получил. В сгустившейся Тьме Светлого Иного вышибло на реальный слой и отбросило к шоссе под колеса тяжелой фуры. Леденящий холод Сумрака ударил Ирму в грудь в наказание за расточительство, она сбросила под ноги ватную тень и прыгнула назад.
— …Вадим сказал — любой ценой, — как раз договорила молоденькая ведьма, поднеся к губам свой дурацкий пузырек.
Кирилл ее уже не слышал, сцепившись с кем-то из оперативников. Ирма схватила девицу за руку и выкачала из нее остатки сил.
— Беги!
Отшвырнув девчонку метров на десять, она развернулась к неровному строю наступавших врагов, на мгновение ослабивших натиск.
— Здесь все по-взрослому.
Ни амулетов, ни помощи — только чистая Сила, Тьма и Сумрак. Ирма вскинула руки, и тугой поршень «пресса» продавил чужое заклятие, заставив проигравшего дуэль неудачника со стоном распластаться на земле. Следом от отчаяния бросились в контратаку Кирилл и парень с девушкой — две «шестерки», которые едва успели перевести дух. Не поздоровилось всем. Ирму достал с третьего слоя начальник Светлых оперативников. Ее проволокло куда-то назад, за спиной хрустнуло, полетело во все стороны бетонное крошево, и под правую лопатку как будто вбили железный штырь. Кажется, совсем не фигуральный, судя по тому, что Ирма, у которой потемнело в глазах, так и не сползла вниз, пересчитывая спиной и затылком изъеденные Сумраком плиты.
И тут вся убийственная магия Светлых словно растворилась в воздухе.
— Назад! — скомандовал своему потрепанному молодняку неведомо откуда взявшийся Вадим. Какой там назад — они все еле дышали, за исключением мертвого стажера.
Кто-то вышел навстречу Светлым. У кого-то еще хватало сил. Ирма приоткрыла глаза. Сумрак вокруг клубился и шипел, как газировка — плохо. Это значит кровь. Она еще чуть-чуть подняла веки и увидела, как оглянулся на нее Олег Васильев, прежде чем броситься на Светлое зарево чужих щитов.
— Снимите ее, вампира — потом! — откуда-то сбоку приказал Вадим.
Два Темных оперативника Борис и Валера склонились над Ирмой. Золотой фонд местного Дневного Дозора. Второй и третий уровень Силы соответственно. Парни сдернули девушку с арматуры и наспех замазали каким-то медицинским заклинанием рваную дыру под лопаткой.
— Где вы были… — прошептала Ирма, когда ее усадили на землю, и в этот момент Светлые ударили по Олегу. Сакральные сущности в этих краях появлялись нечасто.
— Это Зеркальный маг! Не атаковать! У Темных Зеркало! — крикнул своим начальник Светлых оперативников, который слишком поздно понял, в чем дело. А следом грязно и отчаянно выругался Вадим Сергеевич.
Олег как будто втянул в себя искрящееся покрывало, в которое слилась вся объединенная боевая магия Ночного Дозора, и окутался белым сиянием. Вместо того чтобы шарахнуть в ответ чем-то смертоубийственным, он шагнул с нейтральной полосы навстречу новым своим. Управляемое Зеркало оказалось палкой о двух концах. Невостребованный Зеркальный маг, изначально принадлежавший силам Тьмы, сделал собственный выбор. Он слишком долго был Серым, в нем не осталось ни Тьмы, ни Света, и сейчас он распорядился чудовищной энергией по своему усмотрению, поменяв сторону, прокачав себе уровень и разом остановив тем самым кровавую бойню.
— Стоять всем! Никаких выпадов против Темных, ни слова, ни жеста! — словно в подтверждение гаркнул подчиненным Светлый начальник. — У нас появился слишком весомый перевес, мы нарвемся на штрафные санкции и обвинения в нарушении Великого Договора. Наталья!
— Щенок! — злобно тявкнула помятая черно-бурая лисица и отползла от окровавленного волка, который остался лежать, хватая воздух широко распахнутой пастью. В обрушившейся тишине медленно опускались вниз клочья шерсти. Настороженные и до крайности изумленные, еще охваченные горячкой боя, сотрудники Ночного Дозора обступили Олега плотным кольцом. Двое Светлых бросились к шоссе вызволять Серегу, успевшего-таки скользнуть обратно в Сумрак, из-под медленно накатывающихся колес фуры. Вадим и начальник оперативников Ночного Дозора азартно обменивались протестами, пока — устными, выясняя, кто первый начал, кто кого спровоцировал и была ли реальная угроза населению от нового оборудования, установленного на здании Маяка. К ним уже присоединились оба шефа, примчавшиеся к месту ЧП. Как следовало из жаркого спора, слухи об использовании Темными передовых человеческих технологий оказались сильно преувеличенными. Чтобы не сказать — специально распущенными через человеческие СМИ.
Стиснув зубы, Ирма поднялась на ноги, вышла из Сумрака и, не оглядываясь, пошла прочь.
* * *
Никогда еще сакраментальный вопрос «что выпить?» не вызывал у Темной волшебницы таких тяжелых раздумий. Олег остался жив, для него все закончилось как нельзя лучше, хотелось чего-то праздничного и светлого, а еще больше хотелось черного беспамятства. Без малейшего проблеска разума. И при всем этом голова у Ирмы заранее кружилась, как от бутылки шампанского. Официант подходил к ней дважды, прежде чем поставил на столик перед девушкой бокал «Пина Колада».
Вадим пересек бар, отодвинул стул и бесцеремонно уселся напротив.
— Уйди, — тихо сказала Ирма и поморщилась. На каждом вдохе у нее что-то булькало и перекатывалось справа под ребрами.
— Ты все поняла?
— Да. Ты не мог допустить, чтобы Зеркало, частично сохранившее интеллект, утопилось в Сумраке от безысходности. Ничего личного. Уходи, я серьезно.
Она ему угрожала!
— Ты очень хороший боевой маг, Ирма, — вдруг сказал Вадим так, что девушка наконец подняла на него глаза. — Я бы предложил тебе перевод в Москву, но после отчета у шефа столичного Дневного Дозора у меня вряд ли будет право голоса…
— Он тебя переиграл! — перебила Ирма.
Всесильного Темного мага она сегодня ничуть не боялась.
— Переиграл вчистую. Парень, которому лет тридцать пять от силы…
— Сейчас ему тридцать два.
— Который не знал всех ваших тонких интриг, — упрямо продолжила она, — почти три года пребывал на грани безумия и не мог сделать без посторонней помощи и нескольких шагов! Вычислил тебя и обставил.
— У него мехмат МГУ с отличием, — скривился Вадим.
— Утечку мозгов тебе тоже припомнят. Проиграла не только я! — мстительно закончила Ирма, рассмеялась и задохнулась. Под лопаткой стало подозрительно тепло, тоненькая горячая струйка потекла по спине.
Ирма медленно сдвинула пустой бокал в сторону, уронила голову на руки и легла на стол, одинаково не обращая внимания ни на собеседника, ни на горячую боль под ребрами.
— Он такой умница. — Она всхлипнула откуда-то из-под рассыпавшихся волос и продолжила почти беззвучно: — И такой… такой красивый… если он… увидит меня в Сумраке…
Дальше Вадим не расслышал — то ли девушка потеряла сознание, то ли предпочла страдать молча.
— Ну-ну, Ирма. Я чувствую себя старым сводником. Олег Васильев — отнюдь не красавец, чтобы так по нему убиваться. Еще немного, и я начну этой скотине завидовать. Чертов умник!
Он встал, обошел столик и положил ладонь на рваную дырку на перепачканной куртке. Куда там Боре с Валерой! Ирма тут же очнулась и выпрямилась, и близко не поняв, что это было за заклятие. Какой-нибудь «доктор Фауст», или «Менгеле», или еще что покруче.
«Скотина, значит? Эту скотину инициировал сам Сумрак! — зло подумала она. — А ты упрятал парня в психушку, держал в неведении, хотя мог все объяснить, и собирался бросить на амбразуру при первом удобном случае. Но он оказался еще умнее, чем ты думаешь. Он симулировал ухудшение, вынудив тебя на активные действия. И что хорошего от нас, от Темных, он видел? И чего ты теперь удивляешься, что он выбрал другую сторону, когда ты спровоцировал локальный дисбаланс Света и Тьмы, чтобы стряхнуть пыль со своего Зеркала и проверить его в деле!»
Ирме очень хотелось сказать все это вслух, но в голове у нее уже прояснилось достаточно, чтобы она сообразила, что Вадим тоже не дурак и скорее всего все это прекрасно понимает, а провинциальной дозорной давно пора прикусить язык.
— Я поставил тебя против всего Ночного Дозора, Ирма, — неожиданно признался Вадим, убедившись, что взгляд собеседницы больше не «плывет» и она не собирается падать со стула. — Светлые, оценив ущерб, с пеной у рта требовали сегодня твоего поражения в правах, а это дорогого стоит. Слушай свою награду.
— Слушать? — удивленно и недоверчиво переспросила девушка.
— Именно. Вот она: после сумеречной инициации будущее Олега не разворачивалось на поле вероятности. Но существовала призрачная связь его судьбы с судьбой одной Темной Иной, и самое удивительное во всей этой истории то, что и ты влюбилась в него с первого взгляда. Твое будущее было многовариантным. Шансы остаться вдвоем у вас невелики, но они есть: это либо Таможня, либо Инквизиция. Попасть туда не просто. Я тебе этого не говорил, дозорная.
Вадим кивнул на прощание и шагнул в черную рамку развернувшегося портала.
Ирма потерла рукой лоб, немного посидела, приходя в себя, расплатилась и направилась к выходу. Ее все еще слегка качало от слабости, в голове после разговора с Вадимом роились бессвязные обрывки мыслей. Она даже внимания не обратила на затормозившее возле бара такси.
Олег выскочил из машины.
— Ирма! С тобой все в порядке? Извини, я не мог раньше… Там все как с ума посходили!
Его аура снова не читалась — теперь из-за белой пелены, окутавшей цветной контур. В руках Олег держал три красные гвоздики.
— Где ты взял цветы, на дворе ночь…
Ирма собиралась сказать что-то совсем другое, но отчаянные глупости сегодня вечером так и лезли ей на язык.
— Какая-то Светлая девчонка прямо возле офиса в руки сунула, сказала, розы ты не любишь.
Олег подошел и чуть смущенно протянул ей гвоздики. Свет, исходящий от темно-рубиновых цветов и от самого Олега, казался теплым.
— Как ты меня вспомнил? И как нашел? Ты же не ориентируешься, — пролепетала Ирма.
— Все нормально. Только лестниц почему-то боюсь теперь. Раньше я такого за собой не замечал. Расскажешь мне, в чем тут дело?
— Но… Ты что, знаешь город?! Или не знаешь… Откуда ты, Олег?
— Нет, не знаю, я из Питера. — Олег улыбнулся. — И мне опять нужна твоя помощь, Ирма. Дай мне руку, скажи таксисту адрес, и поехали домой!
Под перекрестными взглядами двух патрулей, отиравшихся неподалеку, он сделал еще один последний шаг и бережно обнял свое драчливое, грязное и совершенно измученное Темное сокровище.
Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg
Комментарии к книге «Умник», Людмила Витальевна Макарова
Всего 0 комментариев