«Последний бой Константина»

Последний бой Константина Александр Темной

Это был три тысячи семьсот двадцать первый год. Земля пережила пять потопов, после которых остался только один континент, который называли Новая Пангея. Этот континент состоял из четырех ярусов, созданных искусственно. Создавались эти ярусы по мере увеличения численности населения. Все, кто могли, давно улетели на другие планеты или стали жить под водой Единого океана.

Люди, которые остались на Новой Пангее, не хотели покидать свои жилища и своих родственников. Их больше устраивал перенаселенный материк, на котором они чувствовали себя хозяевами. Жить под водой многим не хотелось, так как подводная цивилизация представляла к тому времени расу мутантов, люто ненавидящих простых людей. На других планетах людям также жилось не сладко, так как там они были изгоями или рабами, существами низшего сорта.

Жизнь пангейцев в то время не была не самой лучшей: помимо каждодневной борьбы за работу, еду, одежду и жизненное пространство, им нужно было бороться с инопланетными захватчиками, которые периодически нападали на Новую Пангею.

В этих условиях, в условиях войны со всеми, пангейцы всеми силами воевали с захватчиками, которые норовили «достать» их из-под воды, из космоса. Пангейцы изобретали все новые и новые виды оружия. Это оружие в какой-то момент действительно остановило натиск врагов, и наступило затишье.

Многие пангейцы полагали, что это — затишье перед бурей. Как показала жизнь, они оказались правы. Затишье было кратковременным. Казалось бы, всё нормально, всё под контролем защитников…

К слову сказать, защитниками к тому времени называли людей, которые боролись и с захватчиками извне, и с преступностью внутри Новой Пангеи. Это была и армия, и полиция в одном лице. Также это были космические войска и подводные. Попасть в ряды защитников было очень трудно. Помимо крепкого здоровья, нужно было обладать земным происхождением, не иметь никаких инопланетных примесей. Многие мечтали попасть в ряды защитников, но не многим это удавалось. Зато это удалось Константину Иванову. Он гордился своими русскими корнями и тем, что его отец был генералом защитных войск. Несмотря на высокий чин своего папаши, Константин не отлынивал от «грязной» работы. Он участвовал во всех крупных операциях пяти последних десятилетий, был награжден пятью орденами «За службу Пангее» и семью медалями «За храбрость».

70 % его скелета составляли искусственные кости, 40 % внутренних органов были также ненатуральными, восстановленными. Но это его не останавливало. Иванов мог бы давно выйти на пенсию, но ему это было не нужно. Он был из тех, кого называли идейными. Устроив быт своих детей, внуков, правнуков, праправнуков, он не заботился о своей жизни. Ему хотелось сделать так, чтобы всем жителям Пангеи жилось хорошо. А для этого он не жалел себя. Ему было сто семьдесят пять лет, а он всё ещё следил за порядком на Пангее, хотя он уже восемьдесят лет мог бы безбедно жить на пенсию, облететь всю Вселенную и ни о чем не переживать. Но Константин был не из той категории людей, которые живут минимумом. Он хотел взять от жизни всё и оставить неизгладимый след в истории Новой Пангеи. К тому же, Иванов был профессионалом в своем деле. Он побывал во стольких «заварушках», что многим из «сопляков» до его уровня было расти и расти. Поэтому он продолжал нести службу во благо Пангеи, сурово истребляя и наказывая всех её врагов. А врагов у родного континента было предостаточно. Даже кратковременное затишье не давало Иванову повода хоть на минуту расслабиться, притупить бдительность. Он как никто другой чувствовал, что вот-вот что-то должно случиться, должно произойти что-то страшное. От этого предчувствия ему постоянно снились кошмары, и короткий ёжик волос на голове вставал дыбом.

Предчувствия его не обманули. В какой-то момент на всех четырех уровнях Пангеи в одночасье стали происходить странные вещи: в общественных местах, в час, когда там было много людей, словно из ниоткуда появлялись музыканты, бродячие артисты, стриптизерши, которые показывали людям яркие, красочные представления, а потом вдруг исчезали. После этого люди, находящиеся в радиусе пятисот метров, умирали в страшных муках. Вскрытия, производимые роботами-врачами, показали, что все эти несчастные были облучены инопланетным оружием. Шансов на спасение у них не было. Аналогов этому оружию ещё не знала планета Земля. Поэтому каждый день гибли тысячи людей на всех уровнях Новой Пангеи.

Защитники Пангеи с помощью всевозможных информационных систем оповещали людей о том, что необходимо избегать массовых зрелищных мероприятий, как можно чаще находиться в своих жилищах и не выходить из них без надобности. Но люди, уставшие от войн, от политики и от серого быта, игнорировали предупреждения защитников и гибли. А их убийц никто не мог нейтрализовать, ведь даже у защитников не было защиты от этого нового оружия, и они гибли вместе с обычными людьми.

Пытаясь во всем разобраться, Константин получил у отца пропуск в Банк Данных Информационных Систем Земли и засел там на неделю. Он досконально изучил все случаи гибели пангейцев и пришел к выводу, что в час, когда на улицах было максимальное количество людей, на всех четырех уровнях появлялись молодые люди на летающих досках. Один из них как бы случайно оставлял в людном месте некий предмет, похожий на сумку для документов и улетал. Тем временем сумка раскрывалась. Из неё ударяло яркое свечение, и появлялись акробаты, клоуны, стриптизерши, дрессировщики чудовищ, которые, как могли, развлекали толпу. Ровно через пять минут, когда скопление народа было максимальным, люди начинали падать на землю. Они кричали и дергались от боли, а потом умирали. Когда несчастные переставали подавать признаки жизни, появлялся ещё один юноша, который забирал сумку для документов и скрывался на своей летающей доске. И так продолжалось всегда, каждый день. Число жертв увеличивалось с пугающей быстротой.

Константин откинулся на кресле, закрыл глаза. Он не мог понять, как люди могут убивать себе подобных. Как такое возможно? Быть может, пангейцев убивают вовсе не люди? Тогда кто? Инопланетяне? Если инопланетяне, то с каких они планет?

Константин произвел сканирование изображений молодых людей, которые оставляли и забирали сумки для документов, начиненные смертью. Поверхностное сканирование показало, что все они — тертарийцы, жители планеты Тертарии. Война с ними закончилась лет двадцать назад полным разгромом тертарийских войск. После этого они принесли извинения и поклялись больше не претендовать на Землю. Видать, они решили нарушить свое обещание.

Внешне тертарийцы были очень похожи на людей, только их кожа была зеленоватого оттенка, и ростом они были ниже среднестатистического пангейца. Поэтому им ничего не стоило принять облик подростков.

Пытаясь докопаться до истины, Константин даже выяснил, что для схожести с землянами тертарийцы делают себе инъекции схребта. Так они могут затеряться в толпе землян и не привлекать к себе внимание.

«Вот же сволочи, — Иванов сжал кулаки. — Да чтоб вы сдохли!»

Предстояла нелегкая работа. Тертарийцы были хитры, как вымершие много веков назад лисы. И для того, чтобы в очередной раз прогнать их с Земли, нужно было приложить все усилия и сделать всё так, чтобы ни одной из этих тварей на Земле не осталось.

Понимая, что даже отец ему не поверит, Иванов решил действовать самостоятельно. Он разработал план, согласно которому тысячи защитников Пангеи должны были дежурить в самых оживленных местах континента. Согласно плану Константина, чтобы тертарийцы ничего не заподозрили, всех защитников нужно было переодеть в гражданскую одежду. Желательно, чтобы одежда была просторной, чтобы под ней можно было скрывать защитные комбинезоны и оружие. Также в местах предполагаемого появления тертарийцев должны были дежурить специально запрограммированные роботы. В случае обнаружения противника защитники должны стрелять без специального разрешения военных начальников.

Разослав свой план по уничтожению тертарийцев отцу и всем защитникам, Иванов также отправил письмо в Главное Информационное агентство, в котором просил оповестить людей об опасности, запретить скопления пангейцев в общественных местах.

По всем информационным каналам по нескольку раз в день передавали Инструкцию № 1057768 Управления Защиты Новой Пангеи, но смертность среди населения продолжала расти. Хитрые тертарийцы каким-то образом выводили из строя роботов, нейтрализовывали защитников и продолжали свои зрелищные представления, оставляя после своего исчезновения горы трупов. За две с лишним недели защитникам не удалось поймать или убить ни одного тертарийца.

Понимая, что нельзя в таких условиях сидеть, сложа руки, Иванов решил лично поучаствовать в операции по поимке тертарийцев. Для этого он, переодевшись в гражданскую одежду, сопровождаемый двумя роботами-телохранителями, прочесывал Пангею. В течение двух дней он побывал во всех злачных местах, заглянул даже в трущобы на первом уровне. Но тертарийцев нигде не было. Не наблюдалось и больших скоплений людей. Только редкие прохожие спешили по своим делам, и по темному небу изредка пролетали гражданские летательные аппараты.

Выходя на площадь, названную в честь основателя Новой Пангеи — Льва Громова, находящуюся в секторе 17 второго уровня, Константин думал о том, что система оповещения работает безотказно, и люди, ознакомившись с Инструкцией № 1057768, сидят дома, стараясь лишний раз не выходить на улицы. Но тут вдруг Иванов увидел юношу на летающей доске. Тот летал над площадью, со свистом рассекая воздух. Из рюкзака на его спине разливалась ритмичная музыка. Он был одет как школьник, выглядел как обычный школьник, но, увидев его, Иванов потянулся к кобуре на поясе. Как только его рука сжала рукоятку пистолета, «школьник» бросил на брусчатку свой ранец и стал набирать высоту.

«Поменяли сумку на рюкзак! — подумал Константин. — Вот тебе и вся конспирация».

Выхватив пистолет, Иванов прицелился в поднимающегося всё выше и выше парня. Указательный палец его руки уже коснулся спускового крючка, но тут из рюкзака во все стороны ударили голубые лучи.

Иванов зажмурился, с тоской подумав, что тертарийцам и в этот раз удалось всех обмануть. В следующее мгновение все мысли напрочь вылетели из его головы. Ему вдруг стало хорошо, как никогда в жизни. Константину вдруг захотелось прикоснуться к этим лучам, ощутить их тепло своими руками. Лучи манили к себе и сопротивляться им было невозможно.

Из высоких офисных зданий, окружавших площадь, стали выходить люди. С блаженными улыбками на лицах они приближались к лежащему на земле рюкзаку.

Пистолет выпал из ослабшей руки Иванова. За его спиной с лязгом упали роботы и задымились.

— Как это чудно, — прошептал Иванов, глядя на лучи.

— Это божественно, это божественно, — один из мужчин упал на колени и стал биться головой о брусчатку, не обращая внимания на боль и кровь, льющуюся из раны. — Как хорошо! Хорошо!

Лучи осветили окружившую их толпу людей, увеличивающуюся с каждой секундой, и поднялись вверх, к темным тучам. По лучам вдруг забегали красные звездочки. Пробегая вверх-вниз, они образовали кольца, опоясывающие лучи. Одни кольца вращались по часовой стрелке, другие — против, расширяясь и сужаясь.

По толпе пронесся благоговейный лепет. Над толпой звучала все та же ритмичная музыка, в которую вплетался чарующий женский голос. На Иванова накатила волна эйфории и захлестнула его. Глаза Константина были прикованы к женскому силуэту, появившемуся из основания лучей, с его губ капала слюна.

— Боже, храни Пангею! — пела женщина, появившаяся из лучей. — Нашу любимую Пангею…

Народ тихо подпевал.

— Боже, храни Пангею, — пел Константин. На его лице светилась улыбка. Его пустые, ничего не выражающие глаза были прикованы к женскому силуэту в белом платье. — Нашу люби…

Внезапно песня стихла, лучи, и хороводы красных звезд пропали. Исчезла и очаровательная певица в белом платье. К Иванову вдруг вернулась способность думать, появилось желание действовать. И первое, что он хотел сделать — закричать во всю мощь легких, чтобы люди расходились, как можно быстрее. Ведь они даже не представляли, что им грозило. Но его голову внезапно пронзила страшная боль, будто в его виски воткнулись сотни раскаленных иголок. В глазах его потемнело. В глазных яблоках появилась пульсирующая, нарастающая с каждой секундой боль. Закричав, Константин упал на колени, обхватив голову руками.

Толпа взвыла оглушительным криком боли и отчаяния. Люди падали на брусчатку, катались по ней. У одних взрывались головы, у других лопались глазные яблоки. Третьи просто умирали, скорчившись в неестественных позах. Некоторые взрывались изнутри, раскидывая на десятки метров свои внутренние органы.

Менее, чем за полминуты площадь Громова оказалась залита кровью, рвотными массами. Вповалку в лужах крови лежали тела, повсюду валялись куски человеческой плоти. Когда Иванов ощутил страшную боль в животе, он подумал, что это и есть конец. Смерть все-таки пришла за ним, за человеком, который не жалел себя, защищая Пангею. Как бы он не убегал от старухи с косой, а она все равно его настигла. Но одно дело умереть в бою, а совсем другое — на площади Громова. Он не хотел умирать такой глупой, бессмысленной смертью. Из последних сил он сжал кулаки, стиснул зубы и попытался бороться с болью. Но она раздирала изнутри уже всё его тело.

— Нет! — из последних сил закричал Иванов, чувствуя, как его придавливают к земле мертвые и ещё бьющиеся в агонии тела пангейцев.

И тут он почувствовал, как чьи-то сильные руки вытаскивают его из-под груды тел и что-то надевают на голову. Боль тут же стала уменьшаться. Широко открытые глаза стали видеть. Иванов увидел склонившегося над ним мужчину.

— Живой? — прокричал в его ухо незнакомец, пытаясь перекричать не прекращающиеся вопли и стоны людей. Он внимательно осмотрел Константина и ощупал его тело руками, удовлетворенно кивнул головой.

— Кжись, а, — ответил Иванов непослушным, заплетающимся языком, чувствуя солоноватый привкус крови во рту.

— Молодец, — мужчина улыбнулся. — Сейчас восстановишься. Только не снимай это…

Он постучал указательным пальцем по ободку из белого металла, светящемуся на его голове. Иванов понял, что такой же ободок мужчина одел ему на голову.

— Да, — ответил Константин, отметив про себя, что уже может нормально говорить.

Незнакомец вдруг исчез. Иванову стало интересно, куда тот делся. Подвигав руками и ногами, убедившись, что боль окончательно ушла из его тела, Константин сначала осторожно приподнялся на локтях, посмотрел по сторонам. Картина, представшая его взору, не могла не шокировать: площадь Громова была завалена мертвыми телами. По ним ползали, как мухи, дергались и кричали от боли те люди, в которых ещё теплилась жизнь.

Поднявшись на ноги, Иванов, ступая по трупам, двинулся по направлению к центру площади. Рюкзак лежал там же, на брусчатке. От него исходило слабое зеленоватое свечение. В паре шагов от рюкзака лежал мертвый защитник — Егор Мальцев. Его рука сжимала пистолет. Иванов нагнулся, высвободил оружие из безвольной руки Егора и направил пистолет на рюкзак, чтобы расстрелять его и уничтожить тот механизм, который был внутри, ту машинку смерти, убившую стольких людей. Как только он прицелился, справа опустился округлый летательный аппарат модели «АМ-5». Такие аппараты давно были сняты с производства, но многие продолжали на них летать, предпочитая их более совершенным летательным аппаратам. У отца Константина в боксе когда-то стоял такой же аппарат. Престарелый генерал любил летать на нем по выходным дням, пока на бокс не упал сбитый корабль тертарийцев. К счастью, никто тогда, кроме тертарийских воинов, не пострадал. После того случая отец купил себе «АМ-107», но сильно токовал по своей «пятерочке», говоря всем, что она была живой. А современные летательные аппараты — бездушные куски металла.

Люк «АМ-5» открылся, спустился автоматический трап. Из чрева летательного аппарата вышел спаситель Константина, обеими руками держа за шкирку двух подростков. Он был настолько высок, что ноги подростков болтались в воздухе, не доставая до трапа. Их одежда и лица были в крови. В одном из них Иванов узнал паренька, который оставил рюкзак на площади Громова. Лицо второго подростка Константин много раз видел, когда просматривал криминальные хроники Банка Данных Информационных Систем Земли. Этот юноша также оставлял на площадях и в скверах сумки со смертельными «сюрпризами». Иногда он подбирал их, когда дело было сделано.

— Не стреляй в рюкзак! — крикнул Константину его спаситель и с силой швырнул подростков на брусчатку.

Едва упав, они начали извиваться и кричать. Их глаза полопались, из ртов и ушей хлынули ручейки крови. Кожа их позеленела, приняв естественный для жителей Тертарии цвет, а потом и вовсе лопнула, обнажив кроваво-красную плоть.

Голубые лучи вдруг погасли, спрятавшись в рюкзаке, все еще лежащем на брусчатке. Стихли все крики. В воздухе витал запах смерти. Ноги Иванова вдруг подкосились, и он упал, больно ударившись головой. После он погрузился в темноту, похожую на сон.

Константин не знал, сколько он был в «отключке». Из темной пучины небытия его словно выдернула какая-то сила. Когда Иванов открыл глаза, он чувствовал себя хорошо выспавшимся и отдохнувшим. Ничего не болело.

Осмотревшись, он понял, что находится у себя дома и сидит в кресле. В центре комнаты без углов появился прямоугольный экран. Транслировались новости. Диктор, красивая женщина, не стареющая уже больше ста лет, рассказывала о том, что Константин Иванов нашел способ по борьбе с тертарийцами. Он организовал пункты по выдаче ободков, разработанных профессором Клюквиным. Если надеть ободок на голову, оружие тертарийцев на людей не действует. Зато оно убивает самих же тертарийцев. На пунктах выдачи дежурят роботы-защитники, которые сканируют каждого, приходящего за ободком.

Тут же показали, как роботы расстреливают инопланетян, выдающих себя за людей. Падая замертво, они тут же принимали свой прежний вид. Кроме лежащих на земле тертарийцев, Иванов увидел и кархов, и медийцев, и жителей Эймы. Также там были инопланетяне, которых Константин вообще никогда раньше не видел и даже не помышлял об их существовании: похожие на лягушек, на жуков, собакоподобные, со множеством глаз и конечностей.

«Бред какой-то, — выдохнул Иванов. — Я не помню этого».

С одной стороны, очистка Пангеи от инопланетян было хорошим делом. С другой стороны, Константин не мог вспомнить вообще ничего с того самого момента, как его сознание отключилось на площади Громова.

«На основе тертарийского оружия Василием Клюквиным было создано наше, пангейское оружие, — продолжала диктор. — С помощью него планируется зачистить Новую Пангею от остатков инопланетян».

Тут же на экране появились шарообразные механические помощники защитников, облетающие жилые кварталы, просвечивающие дома голубыми лучами. Показали людей, расхаживающих по улицам, сидящих в парках на скамейках. Все они улыбались, на их головах поблескивали ободки.

«Будем надеяться, что больше никакие инопланетные существа не будут угрожать Пангее, — диктор на экране улыбнулась. — А Константин Иванов и Василий Клюквин будут награждены орденами».

— Как такое возможно?! — закричал Иванов. Выключив экран, он стал метаться по комнате, сшибая всё на своем пути. — Как? Почему я ничего не помню?

Тихо поскрипывая суставами, в комнату вошел робот-слуга.

— Хозяин!

— Да? — Иванов остановился, смахнул со лба капельки пота.

— Василий Клюквин сказал, что потеря памяти — обычное явление. Вы же были облучены оружием тертарийцев.

— Клюквин это такой высокий, да? — уточнил Константин.

— И летает на аппарате АМ-5, — ответил робот. — Это он вас доставил домой после того, как вы чуть не погибли на площади Громова. Это было неделю назад.

— Ничего себе! — Иванов обхватил голову руками. — Неделя! Целая неделя выпала из головы.

Робот поклонился и вышел из комнаты.

Браслет на руке Иванова загорелся красным цветом. Снова включился экран. На нем появилось испуганное лицо полковника Силина.

— Костя, выручай! На первом уровне, в секторе два конкретная заварушка. Без тебя не…

Связь прервалась. Экран зарябил и отключился.

— Слуга! — крикнул Иванов роботу. — Восстанови сеанс связи!

— Связь невозможна, — ответил робот, стоя в дверном проеме. — Сигнал не доходит до господина Силина.

— Тьфу! — Константин начал одеваться. — Приготовь мне двух… Нет, трех телохранителей и аэромобиль. Мне срочно нужно быть на первом уровне!

— Приступаю к выполнению команды, — робот поспешно удалился.

Уже через три минуты аэромобиль Иванова кружил в назначенном месте в поисках площадки для приземления. Весь первый уровень оказался затопленным. Пришлось садиться на воду там, где по показаниям приборов должна была находиться площадка для приземления. Было темно.

— Свет, — коротко скомандовал Иванов.

Роботы-телохранители без промедления включили фонари, вмонтированные в их плоские головы. Константин сразу увидел плавающие в воде предметы мебели, одежду, трупы защитников и простых людей. Выйдя из аэромобиля, он оказался по грудь в воде. Держа перед собой автоматическое ружье системы «Витязь-127», он продвигался к тоннелю, соединявшему посадочную площадку со вторым сектором. Глядя вокруг себя, он понимал, что там, дальше, творится что-то невообразимое. Хотя было прохладно, тело Иванова под защитным костюмом покрылось потом, сердце учащенно билось.

В тоннеле он не увидел ничего нового. Весь тоннель был затоплен, в воде плавали трупы, в воздухе витал запах смерти. Подойдя к закрытым раздвижным дверям, Константин спросил у роботов-телохранителей:

— Что там, за дверьми?

— Скопление техники, людей, оружия, — ответил один из телохранителей, вытянув перед собой руку. — Судя по вспышкам, идет бой. Обнаружены другие формы жизни. Это не люди.

— На чьей стороне перевес сил? — Иванов пристально посмотрел на робота.

— Не могу знать. Сильные помехи.

— Понятно, — Константин подошел к пульту управления дверьми, нажал на кнопку открытия. Двери не открылись. Он ещё раз нажал — безрезультатно. Тогда он повернулся к роботам. — Открывайте вручную!

Иванов отошел от двери. Два робота вцепились руками, похожими на лопаты, в выступы на дверях и развели их в разные стороны. То, что Иванов увидел, его шокировало. Он ожидал увидеть что угодно, только не это. В затопленном втором секторе шёл ожесточенный бой. Если до момента открытия роботами тяжелых дверей Константин был уверен, что на втором секторе защитники истребляют инопланетян, то после открытия дверей он понял, что сильно ошибался.

В свете мощных фонарей своих телохранителей он увидел, как мутанты, живущие на дне океана, ходят по второму уровню в защитных костюмах, похожих на доспехи древних рыцарей, и расстреливают из своего странного оружия защитников и граждан Новой Пангеи. Над ними парят боевые корабли мутантов, которые добивают оставшихся в живых защитников из пушек. За несколько секунд Иванов увидел яркие вспышки выстрелов, плавающие в воде тела, перекошенные от страха лица защитников и зависший в воздухе, прямо над выходом из тоннеля, боевой корабль мутантов. Похожий на ската, корабль мутантов открыл стрельбу по закрывшим Иванова своими телами роботам-телохранителям. Никто из роботов не успел сделать ни одного выстрела. Они разлетелись в разные стороны горящими обломками.

Константин не растерялся. Он нырнул в красную от крови воду, поплыл в сторону металлической опоры, поддерживающей потолок первого уровня. Вынырнув, он спрятался за опору и открыл огонь из своего автоматического ружья сначала по вражескому летательному аппарату, потом — по показавшимся из воды мутантам. Благодаря сильному защитному полю боевой машины, выстрелы из «Витязя-127» не причинили ей никакого вреда, а вот мутантов, которых было не меньше десяти, разорвало на мелкие клочки. Мутантов даже не спасли защитные костюмы, которые выглядели весьма внушительно.

Когда Константин подумал, что ещё не всё потеряно, он вдруг ощутил, как что-то большое и сильное сдавливает его ноги и тащит под воду. Резкая боль пронзила всё тело, которое вдруг лишилось возможности двигаться. Красная вода стала заливаться в рот и в нос, в глазах потемнело.

«Не хочу умирать», — подумал Константин прежде, чем сознание его покинуло.

Придя в себя, он долго не мог понять, где находится. Повернув голову на бок и увидев своего старого знакомого — Василия Клюквина, он понял, что находится на борту «АМ-5».

— Как себя чувствуешь? — спросил Клюквин.

— По-моему, неплохо, — Иванов присел на кушетке, стал двигать руками и ногами. — Я жив, а это само по себе хорошо. Как вы нашли меня?

— Всё просто, — Василий, как и в тот раз, постучал пальцем по серебристому ободку на своей голове. — Я могу следить за каждым, кто носит такой обруч. Я назвал его ЗО-1. Это мое детище, которое понравилось даже твоему отцу. Ну-ка, напряги извилины. Разве ты не помнишь, как твоему папаше ЗО-1 понравился?

Тут же в памяти Иванова всплыло воспоминание, которого, как казалось Константину, не было и не могло быть в его памяти. Он вспомнил, как они с Клюквиным прилетели в апартаменты отца, как Клюквин демонстрировал старому вояке защитные ободы, какое-то новое оружие. Отец тогда восторгался показанными ему образцами оружия, обещал замолвить словцо за Клюквина в Правительстве. Но больше всего отцу понравилось то, что с помощью «ЗО-1» можно следить за перемещениями любого пангейца, надевшего ободок на голову. Ободок передает данные не только о месте нахождения человека, но и о состоянии его здоровья. Также «ЗО-1» фиксирует дату, время и причину смерти человека. Есть у защитных ободков ещё одна функция: можно увидеть то, что видит и слышит человек. Таким образом, каждый, кто надел на голову «ЗО-1», становится глазами и ушами Правительства.

— Черт! — Иванов схватился за голову. — Как я мог такое забыть?

— Тертарийские лучи сделали свое черное дело, — молвил Клюквин, пожав плечами. — Но ты не переживай. Главное, что ты остался жив. А память твоя восстановится.

— Надеюсь, — Константин повернулся к большому округлому иллюминатору. Глядя на вспышки из темноты, чувствуя вибрации взрывов, он вдруг соскочил с кушетки, заметался по салону корабля. — Василий! Верни меня туда, на первый уровень! Там же люди гибнут, пока мы здесь разглагольствуем…

— Укроти свой пыл, приятель, — Клюквин подошел к Иванову, по-дружески приобнял его за плечи. Ладони Василия были холодными, как лед. — Реанимируя тебя, я вколол тебе всездрав. Тебе противопоказаны физические нагрузки, иначе твое сердце не выдержит.

— Но…

— На тебя напала разумная медуза. Это одна из тех тварей, которых вывели мутанты, чтобы эффективнее уничтожать людей. Медуза впустила в твое тело столько яда, что пришлось вколоть тебе тройную дозу противоядия. Если ты сейчас же не успокоишься и не приляжешь, ты можешь умереть, так как твой организм ещё слишком слаб.

— Я не могу находиться в стороне, когда там мои товарищи, — внезапная вспышка боли пронзила грудную клетку Иванова. Схватившись за грудь, он застонал и присел на кушетку.

— Успокойся и дыши глубже!

Константин прикрыл глаза и сделал несколько глубоких вдохов. Боль в груди стала проходить.

— Черт, — выдохнул Иванов.

— Ты действительно, несмотря ни на что, хочешь помочь людям? — глядя Константину в глаза, спросил Клюквин.

— Да, черт побери, — решительно сказал Иванов. — Да!

— Думаю, я могу помочь тебе, — Клюквин улыбнулся. — Только придется рискнуть.

— Да я всю свою жизнь рисковал. Мне не привыкать…

— Ну, тогда слушай. Я долгое время занимался разработками новых видов оружия. На основе оружия тертарийцев я изобрел бомбу, которая может в один момент уничтожить мутантов, живущих в океане, разумных медуз и прочих тварей, которых они успели создать для борьбы с людьми. Погибнут и другие водные организмы, но их можно воссоздать искусственным путем…

— Так давай сбросим на них эту бомбу. Пусть эти твари сдохнут!

— Не всё так просто, — Клюквин почесал подбородок. — Бомба ещё не опробована, у меня нет официального разрешения на её использование. Пока я тебя реанимировал, мой робот-помощник пытался связаться с твоим отцом, но говорят, что он улетел на какую-то планету и сможет выйти на связь не ранее, чем через сутки.

— Саммана, — Иванов кивнул головой. — Он планировал слетать на Самману и немного отдохнуть. Но мы не можем ждать так долго! Мутанты затопят второй третий, четвертый уровни и перебьют всех! Что же делать?

Над пультом управления зарябил прямоугольный экран. На нем появилось испуганное лицо женщины. Где-то на заднем плане плакал ребенок.

«Помогите! — кричала женщина. По её лицу текли слезы. — Они затопили второй уровень. Эти мутанты уничтожают всё живое».

После яркой вспышки по экрану пошла рябь. Через какое-то время рябь разгладилась, на экране появилось лицо диктора информационного канала.

«Только что была получена информация о том, что мутанты затопили второй уровень Новой Пангеи, — казалось, что глаза диктора вот-вот выскочат из орбит. — Они убивают людей, не щадят ни детей, ни женщин. Многие защитники погибли, защищая пангейцев. Мутанты используют новое, мощное оружие, а также разумных медуз, осьминогов и гигантских крабов…»

Клюквин махнул рукой. Экран пропал.

— Зачем ты это сделал? — поинтересовался Иванов.

— Тебе нельзя нервничать, Костя, — к Василию тихо подкатилось кресло. Он тяжело опустился в него, закрыл глаза, что-то обдумывая. Посидев немного, он открыл глаза и посмотрел на Иванова. — Решайся, Костя. Ты же делал это сотни раз. Когда твой отец вернется с Самманы, он всё уладит. А мы к тому времени спасем людей и станем героями!

— Я согласен, — ответил Константин. — Когда над людьми нависла смертельная опасность, нужно действовать без промедления… Даже, если придется нарушить законы.

— Я знал, что ты это скажешь, — Клюквин тряхнул головой. — Если бы твой отец был здесь, он бы тобой возгордился.

— Он и так мною гордится. Хватит уже разговоров, давай начнем действовать! Кстати, где мы взорвем бомбу? На втором уровне?

— Нет, — Василий улыбнулся. — Бомбу мы сбросим в океан.

— Тогда давай уже начнем!

— Начнем, — Брусникин потер руки.

Робот-помощник, внешне практически неотличимый от обычного человека, встал у пульта управления. В его глазах блеснули разноцветные огоньки.

— Я готов, хозяин, — сказал робот.

— Нужно зависнуть в сотне метрах над океаном, скинуть мое новое изобретение — Б-8, потом подняться в космос. Повисим на орбите минут тридцать и вернемся.

— Понял, — робот опять сверкнул глазами и взялся за рычаги управления.

Когда «АМ-5» завис над океаном, Брусникин подошел к пульту управления, жестом подозвал Константина.

— Нажми на эту кнопку, — сказал он Иванову.

— Это кнопка сброса бомбы?

— Да.

— Я думал, что это сделаешь ты, — произнес Константин.

— Если бы мой папаша был генералом защитных войск, то это сделал бы я. А так…

Иванов посмотрел на робота. Правый глаз механического помощника светился красным светом.

— Зачем робот включил режим съемки?

— Он должен запечатлеть этот момент для потомков, — ответил Василий. — И как иначе твой отец узнает, что спас мир от мутантов именно ты?

— Действительно, — Константин кивнул головой и, не колеблясь, нажал на кнопку.

Через час Иванов с Брусникиным стояли на посадочной площадке третьего уровня и через усилители зрения смотрели вниз. Их окружала толпа людей. Люди тоже прикладывали к глазам усилители. Одни облегченно вздыхали, другие плакали от счастья, третьи смеялись.

Океан был красным от крови. На его поверхности плавали трупы мутантов, страшных рыб, огромных медуз и прочих тварей, о существовании которых Константин ранее даже не подозревал.

По второму уровню, по грудь в воде, медленно ходили выжившие пангейцы, отталкивая от себя плавающие в воде трупы мутантов, медуз, осьминогов, зубастых рептилий. Повсюду виднелись боевые корабли мутантов, замершие там, где их застал взрыв. Сквозь толщу воды проглядывали силуэты роботов.

— Это значит, что мы победили мутантов, — Иванов посмотрел на Брусникина. — Они точно все сдохли?

— Нет, — ответил Василий. — Это мы победили. А вы проиграли.

— Как это понимать? — удивился Константин.

— А вот так, — Василий снял со своей головы защитный обод, достал из кармана плоский прибор, похожий на мобильный телефон, хранящийся в музее на четвертом уровне. Нажав несколько кнопок на своем приборчике, он улыбнулся хищной улыбкой. Тут же кожа на его руках и лице потемнела и стала облазить. Из-под кожи показались мелкие чешуйки, на пальцах рук выросли острые когти. Лицо Брусникина стало вытягиваться вперед, на голове вырос гребень. Его некогда бирюзовые глаза пожелтели, зрачки стали вертикальными, как у кошки.

— Так ты — рептилоид! — ужаснулся Иванов. — А я…

— Дальше не продолжай, — прошипела инопланетная рептилия. Из её пасти высунулся раздвоенный темный язык. — Спасибо за помощь в завоевании Земли.

Рептилоид рассмеялся. Его смех был похож на кашель или на воронье карканье. Когда он нажал на кнопку своего приборчика пальцем с острым когтем, головы пангейцев, на которых были защитные ободки, стали взрываться.

Так как пангейцы были законопослушными, привыкшими подчиняться указаниям и инструкциям, то никто, ни при каких обстоятельствах «ЗО-1» с головы не снимал. А сняли бы они свои защитные ободки только после отмены Инструкции № 1057768. Но отмены этой инструкции не было. Поэтому погибли все пангейцы. Все, кроме тех, которые успели улететь на другие планеты.

Злосчастный обод в тот момент был и на голове Константина. Он с ним не расставался ни на минуту. Поэтому его голова тоже разлетелась на мелкие кусочки, а тело рухнуло к ногам ящера.

Очистив хищную морду от крови и мозгов Константина, рептилоид перешагнул через тело Иванова, посмотрел вокруг. То, что он увидел, ужаснуло бы любого человека, но ящеру это зрелище явно понравилось. Издав победный рык, он набрал комбинацию цифр на своем приборе и что-то прошипел в него. Тут же темное небо заполонили диски летательных аппаратов рептилоидов.

Воздев когтистые лапы к небу, ящер смеялся своим каркающим смехом. Это был его триумф.

А где-то далеко в космосе Степан Милов, командир эскадрильи боевых кораблей, нахмурился, ознакомившись с данными, полученными со спутника-шпиона.

— Что будем делать, командир? — спросил его первый заместитель.

— Держим курс на Землю, — ответил Милов после недолгих раздумий.

— Но что мы там будем делать? — удивился заместитель. — Людей ведь там больше нет.

— Перебьем всех ящеров, заселим Землю людьми с других планет. Мы дадим людям шанс начать всё сначала. Ведь Земля всегда была планетой людей, а не каких-то там рептилоидов. Что вы стоите? Исполняйте приказ! Курс на Землю!

— Слушаюсь! — отдав честь, ответил первый заместитель.

14 октября  г.