«Зарубежная мифология»

Джоди Линн НАЙ ЗАРУБЕЖНАЯ МИФОЛОГИЯ

Глава 1

– Ну-ка, ну-ка, детки, давайте отсюда. Это не для вас, сами знаете.

Миссис Маккензи мягко отстранила мяукающих кошек и отворила дверь с кухни на улицу. Но манящий запах молока из миски, которую она несла, был слишком сильным. Задрав хвосты, четверо сиамцев выбежали следом за нею в сад.

– Ну-ну, довольно вопить. Скоро и вы получите свой ужин, мои масечки, – усмехнулась миссис Маккензи. – А это – сиротинушкам. Их никто не покормит, не поухаживает за ними.

Она отвела рукой свисающую чуть ли не до земли ветку и прошмыгнула между деревом и оградой сада. Яблоневый цвет только-только начал опадать, там и сям виднелись крохотные зеленые шарики будущих плодов. Миссис Маккензи попробовала было их сосчитать, но не тут-то было. Она сбилась со счета и улыбнулась. Несмотря на то что остров Льюис вдоль и поперек продувался холодными ветрами с Атлантики, сад и огород миссис Маккензи приносили отличные урожаи. Ярко зеленел и небольшой луг, обнесенный изгородью, чтобы овцы не вытоптали. За это миссис Маккензи каждое воскресенье возносила благодарственные молитвы Господу. Однако она прожила на острове всю свою жизнь, поэтому ей хватало ума не забывать и силы земли. Им тоже воздавалось должное.

В конце садовой тропинки стоял квадратный камень. Сверху на нем было углубление, похожее на чашу. Бог весть сколько веков и поколений он тут находился. Его корявые, пожелтевшие от времени бока поросли мхом, а углы сточил ветер. Похоже, он был вытесан из той же породы, что и лес стоячих камней на холме за фермой. А возможно, был и намного старше их.

Миссис Маккензи остановилась перед камнем. Через пару секунд молоко в миске перестало плескаться. Кошки стали тереться о ноги своей хозяйки и мяукать. Но она, не обращая на них внимания, вылила молоко в углубление на камне.

– Вот. Это первая миска от первого удоя нашей Флоры.

Стоило ей прикоснуться к камню, как сиамцы утратили всякий интерес и к ней, и к молоку, развернулись и засеменили обратно к дому. Кошка-лидер, единственная самка – трое других были коты, – затеяла игру в догонялки с младшим из них. А скоро все четверо что есть мочи носились между морковными грядками и клубникой. Миссис Маккензи немного погодя вернулась в дом и принялась нетерпеливо скликать кошек к ужину.

Глава 2

– Ты где хочешь сидеть, у окна или ближе к проходу? – спросил Кейт Дойль у Холла, пробираясь по салону самолета к своему ряду. Стюардесса улыбнулась тощему рыжеволосому юноше и шедшему за ним следом белокурому, краснощекому мальчику в бейсболке и подсказала им, куда идти. Кейт обогнул прилично одетого мужчину, снимающего пальто в проходе бизнес-класса.

– По крайней мере, говорят, самолет не слишком забит. Так что надо будет занять и среднее место в нашем ряду тоже. Тогда можно будет вытянуться. Слушай, ну и теснотища тут все-таки! И как только люди умещаются?

Еще одна улыбающаяся стюардесса кивнула им, пропустила их в салон эконом-класса и указала в дальний конец самолета.

Холл брел за Кейтом, точно зомби, и разглядывал стенки, отделанные пластиковыми панелями. Вокруг были бесконечные ряды одинаковых кресел с металлическими подлокотниками. В них с выжидательным видом усаживались толпы Больших чужаков и запихивали свои сумки и зонтики на багажные полки вверху. Кресла поскрипывали под весом Громадин. Холл содрогнулся. Пока никто не обращал на него внимания, но впереди – восемь часов скуки и безделья, и вдруг кто-то заметит, что в салоне – представитель Малого народа? Тогда ему несдобровать! Кейт называет народ Холла эльфами, что говорит лишь о том, как мало знают о них даже те Большие, что дружат с ними. Холла охватил острый приступ клаустрофобии. В голове точно красный сигнал тревоги замигало число погибших в авиакатастрофах за последние несколько месяцев (Холл, разумеется, потрудился просмотреть статистику). За те два часа, что они провели в аэропорту в ожидании рейса, Холл успел затерзать себя мыслями об опасностях этого путешествия. Наверно, иногда все же вредно быть таким начитанным... Ему известно слишком много жутких фактов.

– Знаешь, Кейт Дойль, мне теперь кажется, что это была неудачная идея. Можно, я вернусь?

Кейт оглянулся на вереницу пассажиров, тянущуюся следом за ними по узкому проходу, и вздохнул.

– Да нет, думаю, сейчас уже поздновато. Мы ведь прошли паспортный контроль и проверку. Так что возьми себя в руки и постарайся думать о чем-нибудь другом. Можешь попробовать заснуть.

– И что, вот эта хлипкая коробочка унесет нас за четыре тысячи миль?

Из-под козырька бейсбольной кепочки, под которой молодой эльф прятал свои длинные острые уши, на Кейта смотрели круглые от страха глаза.

– Сядешь у прохода, – твердо решил Кейт. – Погоди, дай сперва я проберусь. Вот наши места.

На табличке над сиденьем слева был обозначен номер их ряда. Кейт запихал свой портфель на полку, взял сумочку Холла, забросил ее наверх, рядом с портфелем, и протиснулся к окну.

– О, мы не над крылом! Надо же, как повезло! Все будет видно.

– Только не проси меня смотреть вниз, – предупредил Холл и сел в кресло у прохода. Кресло угрожающе скрипнуло. Гладкие подлокотники оказались холодными. – Ёлы-палы, какое ж оно неудобное!

– Возьми подушечку там, наверху, – посоветовал Кейт. Холл возмущенно на него воззрился. Кейт прикинул высоту и поднялся. – Ладно, извини, сейчас сам достану.

– Рассказывай теперь об удобствах и преимуществах цивилизации! – с отвращением сказал Холл. – Ты в здешний туалет заглядывал?

Кейт вздохнул с облегчением. Раз его друг чем-то недоволен, значит, он немного пришел в себя. Взлет Холл перенес гораздо хуже, чем можно было ожидать. Самого-то Кейта только порадовало ощущение возросшей силы тяжести, когда самолет набирал скорость, разгоняясь по взлетной полосе, а потом – легкость, когда он наконец оторвался от земли. Это было прикольно, все равно как кататься на «американских горках». Кейт на миг позабыл, что Холл никогда в жизни не летал на самолете и на «американских горках» тоже не катался. Современные средства передвижения были для него так же непривычны, как для десяти-двенадцатилетнего мальчика из Большого народа, за какого он себя выдавал. Сородичи Холла путешествовали исключительно на своих двоих. Бросив взгляд направо, Кейт увидел, что Холл побелел как мел, зажмурился и изо всех сил вцепился в подлокотники. Кейт мягко ткнул его в бок.

– Эй, все в порядке! Мы уже летим.

– У меня душа до сих пор где-то в пятках, – признался Холл, открывая глаза. – А ты говоришь, мой народ владеет волшебством! Как такая штука вообще может летать?

– Ну, как бы то ни было, мы бросаем вызов земному притяжению на скорости примерно пятьсот миль в час и направляемся в облака. Не надо, не надо, не смотри. Я сейчас занавешу окно. Не хочешь встать и оглядеться?

– А это обязательно? – опасливо осведомился Холл.

– Да нет. Но вон, видишь, другие встают с мест и потягиваются. Может, ты тоже захочешь поразмяться? До Шотландии еще лететь и лететь! Несколько часов. – Кейт усмехнулся: – Должен же ты знать, в чем путешествовал! Представь себе, что это научное исследование. Потом расскажешь остальным.

Холл поразмыслил. Вообще-то да: немногим его сородичам когда-нибудь придется лететь через Атлантику на самолете. Конечно, родные и друзья потребуют от него подробного отчета и будут разочарованы, если окажется, что ему нечего сказать. Холл посмотрел на других пассажиров, без страха расхаживающих по проходам, и наконец решился. – Ладно, пойду пройдусь. И он отважно расстегнул пряжку ремня безопасности.

Молодой эльф дошел до конца прохода и перешел в соседний. Кейт исподтишка поглядывал за ним. Холл заглянул в кабину – пилот и прочие члены экипажа улыбнулись ему, видя перед собой всего лишь очередного любопытного пацаненка. Он прошелся по салону первого класса, но оттуда его быстро выставили.

– Похоже, никто совершенно не боится! – доложил Холл, вернувшись на свое место как раз перед тем, как стюардесса вкатила в проход тележку с напитками.

– А чего бояться-то? Люди все время летают. Это едва ли не безопаснее, чем ходить пешком! – подбодрил его Кейт. Тут стюардесса подошла к ним.

– Что пить будешь? – спросил Кейт. – Напитки все бесплатные, кроме алкогольных, а спиртного тебе все равно нельзя, мал ты еще, дорогой племянничек.

Стюардесса налила им по стаканчику крем-соды и выдала по герметичной упаковке засахаренного арахиса. Кейт повернул ручку и опустил столик, чтобы поставить стакан. Холл восхитился механизмом и полез его осматривать.

– Первый раз летит? – Стюардесса кивнула на Холла.

– Да, мэм, – ответил Кейт. – Ему всего двенадцать.

Они обменялись снисходительными улыбками.

– Эй, Холл, держи свою крем-соду! Эльф взял стаканчик и орешки и положил их на столик. После нескольких безуспешных попыток разорвать упаковку он полез в карман, достал свой ножик для резьбы по дереву и вспорол целлофан. Кейт вылупился на него.

– Как ты ухитрился протащить это через контроль? – осведомился он, глядя, как его друг прячет в ножны и снова убирает в карман длинный блестящий клинок. – Рамка должна была затрезвонить как сумасшедшая, когда через нее проносили такой длинный кусок стали!

– Да она просто ничего не заметила, – беспечно пояснил Холл. – К тому же он вовсе не стальной. Ты ведь знаешь, сталь нам вредна. Он титановый. Я его сделал из образца, который спер на физфаке. И пришлось же с ним повозиться, скажу я тебе! Без него я бы никуда не поехал. Никогда ведь не знаешь, что может понадобиться. Далеко не все можно купить за деньги.

– Ну, не знаю, – усомнился Кейт. – Все-таки странно, как это детекторы его не заметили. Ты, небось, что-нибудь там наколдовал...

Он подождал пояснений, но Холл явно ничем делиться не собирался. Тут Кейт подумал о другом.

– Кстати, о самолете. А откуда ты добыл денег на поездку?

Холл сделал небрежный жест:

– В лотереи выиграли, на тотализаторе и все такое. Поначалу нам приходилось угадывать, какой номер выиграет, а потом мы просто начали сами определять его заранее.

– Но ведь так нечестно! – возмутился Кейт. – Нельзя использовать магию, чтобы выигрывать! Это мошенничество.

Холл остался невозмутимым.

– Мы использовали магию не для этого. Видел бы ты, какие штуки выкидывают профессиональные лотерейщики! Наши чары – это так, детские шалости. Мы всего лишь позаботились о том, чтобы наши конверты благополучно прошли отбор. А потом мы имели столько же шансов проиграть, как и все, – в барабане были еще тысячи конвертов. И притом, мы прекратили играть, когда набрали достаточно денег. Ли Эйсли сказал, что крышу сарая надо чинить, а рубероид мы сами делать не умеем. Мы выиграли довольно значительную сумму, но эти деньги действительно были нам необходимы.

– И все от моего имени, небось! Холл кивнул.

Кейт застонал:

– Ну, помолитесь, чтобы устроителям лотереи не пришло на ум проверить систему на магическое воздействие! Надеюсь, у вас осталось достаточно денег, чтобы заплатить налог на выигрыш?

– Мастер говорит – осталось. Деревенского старосту, который заодно вел одну из самых интересных и таинственных учебных групп в Мидвестернском университете, называли не иначе как Мастером. Кейт чтил Мастера за энциклопедическую широту и глубину познаний, но и побаивался. Сейчас Кейт кивнул.

– Ну, если Мастер считает, что все в порядке, тогда ладно. Очевидно, это ваш способ изучать наш мир. А может, мне вообще предоставить вам распоряжаться моими делами, а самому остаться сидеть сложа руки? Вы от моего имени зарабатываете куда больше, чем я сам. А как ты добыл паспорт? – продолжал Кейт вполголоса, оглянувшись через плечо, чтобы убедиться, что никто не подслушивает. – У тебя же нет свидетельства о рождении, и вообще никаких документов нет.

– Не задавай вопросов – и не услышишь лжи, – коротко ответил Холл. Кейт пожал плечами и принялся потягивать свою газировку и смотреть в соседнее окно. Сквозь разрывы облаков внизу временами мелькал зеленый шахматный узор ферм и дорог. Холл выпил крем-соду залпом и теперь методично, по штучке, поглощал орешки, глядя прямо перед собой.

– Ну ладно, – сказал наконец Кейт. – Я хотел спросить еще одну вещь, но ты мне, скорее всего, не ответишь. Зачем ты едешь со мной?

Холл развел руками:

– Благодаря тебе, Кейт Дойль, у нас снова начался шурум-бурум! Как только наши узнали, что ты собираешься побывать в Шотландии и Ирландии, пошли разговоры.

– Ну, я-то еду учиться. В археологическую экспедицию. Мне это нужно для зачета. А тебе-то это зачем?

– Ну, а потом? Ты еще собирался в Ирландию, чтобы разыскать там своих дальних родственников. Старики решили, что нам необходимо связаться с теми, кто остался там, – если только кто-то из них еще жив. Мы устали сидеть словно взаперти. Если в Ирландии еще живет кто-то из Народа, сейчас, при нынешней легкости международного сообщения, нам вовсе нет нужды продолжать оставаться в изоляции.

– Ну да, где-то я уже слышал эти рассуждения, – сухо промолвил Кейт. – По-моему, они мои собственные. Но, Холл, ты ведь родился и вырос в Мидвестернском университете. Сколько тебе лет? Сорок один? А твои сородичи покинули родину гораздо раньше. И ты не знаешь, где искать оставшихся, верно ведь?

– Ничего, может, и найду, – сказал Холл. – С твоей помощью, конечно.

– А что я могу? Для меня главное – доставить тебя обратно живым и здоровым. А почему ваши не отправили кого-нибудь постарше? Среди них ведь наверняка много таких, кто еще помнит, как туда добраться. Взять хотя бы того же Мастера. Почему именно ты?

– Потому что я вызвался, – отрезал Холл так твердо, словно это все объясняло.

– Угу...

Холл что-то темнит, решил Кейт. Его невидимые усы встопорщились, и он принялся пристально вглядываться в лицо приятеля в поисках объяснения. Конечно, идея отыскать в холмах Ирландии новых представителей Малого народа представлялась очень заманчивой, но дело явно было не только в этом.

– Это все хорошо, но ведь твои ирландские родственники никогда прежде тебя не видели. А вдруг они не поверят чужаку, даже если ты предъявишь острые уши в доказательство родства? Почему бы не послать кого-то из тех, кто их помнит и кого помнят там? Того, кто мог бы узнать родные пенаты? Вот – разве ты поможешь мне отыскать их?

– Ну, я попробую, – ответил Холл. Однако говорил он неуверенно.

Кейт тут же обратил на это внимание:

– Ага, значит, ты знаешь о том, где они могут быть, не больше моего! Стало быть, тут есть еще какая-то причина.

Холл открыл было рот, но так и не сказал ни слова. Кейт ждал.

– У меня свои причины, – отрезал наконец эльф и умолк окончательно.

– Ну же, Холл! – вкрадчиво сказал Кейт. – Мы ведь друзья. А ты не такой, как я. Ты не делаешь ничего наобум, наудачу. Ты всегда все планируешь заранее. Наверняка есть еще какая-то причина, кроме как «это важно».

Мимо пророкотала тележка стюардессы. Это отвлекло их от разговора. Стюардесса наклонилась забрать пустые стаканчики. Холл немедленно воткнул наушники в розетку внутренней трансляции и уставился прямо перед собой, подчеркнуто не обращая внимания на Кейта. Кейту ничего не оставалось, как вздохнуть и устроиться поудобнее с книжкой. Через некоторое время стюард прокатил по салону тележку и поставил перед ними подносы с ужином. Холл попробовал кусочек, выдернул наушники из ушей и ткнул Кейта в бок. – Эта еда должна тебе понравиться. Тут кормят, как у вас в общаге.

Пока они ели, Кейт болтал. Он видел, что его другу все еще не по себе; однако же эльф ходил по проходу, не хватаясь за кресла, и мужественно пережил воздушную яму над Новой Шотландией: ничего не сказал и даже не изменился в лице. Что же его гложет? Холл выглядел измученным, куда более усталым, чем когда-либо. Что-нибудь не так в деревне? Или у него какие-то личные проблемы?

– Приятно будет побродить по Шотландии, – трещал Кейт. – Машину в аренду я взять не смогу – мне еще нет двадцати пяти, – но, в конце концов, существуют автобусы, к тому же можно будет раздобыть велосипеды. Ты на велике ездить умеешь? Больше всего мне хочется повидать стоячие камни Калланиша. Его называют шотландским подобием Стоунхенджа – внушительное зрелище, действительно волшебное.

Холл молчал как рыба.

– Гебридские острова находятся так далеко, что индустриализация туда пока что не добралась. В программе тура сказано, что там сейчас ведутся большие раскопки в пяти местах, но где мы будем работать, когда приедем туда, неизвестно. Я взял с собой кучу книг про те места и про здешние легенды. Я их все начинал читать, но так и не закончил. Надеюсь, к тому времени, как мы вернемся домой, я их наконец одолею. На острова мы переправимся на пароме и в Ирландию потом тоже. Лететь самолетом больше не придется.

Холл немного повеселел оттого, что поел, и оттого, что наступила ночь и было больше не видно, что они летят в тридцати семи тысячах футов над морем. Эльф задумчиво покачал головой. Если уж нельзя довериться Кейту Дойлю, то кому тогда можно? К тому же ему понадобится помощь студента.

– Ладно, старина, твоя взяла. Слушай. Я пережил такое потрясение, какого бы не хотел пережить больше никогда. Мне еще повезло, что ты предоставил возможность на время смыться. Я только что попросил у Мастера руки его дочери. Можешь себе представить, что это такое!

– Да-а! – воскликнул Кейт, глядя на Холла сочувственно. – Ну ничего, он вроде бы тебя не съел. Значит, он согласился? Поздравляю. И когда свадьба?

– Осталось еще спросить Мауру, дурачок! Но дело не только в этом. У нас было еще одно дело – почему я, собственно, и отправился с тобой разыскивать дом предков.

Холл вздохнул. В последнее время они с Мастером все чаще спорили по разным поводам, и Мастер неизменно одерживал верх.

Опыт и трезвый разум оказывались сильнее юношеского пыла и благих намерений.

– Следует подумать и о благополучии прочих жителей деревни. Знаешь ли ты, что с тех пор, как мы явились в Мидвестерн, более четырех десятков лет назад, в деревне не сыграли ни единой свадьбы?

– В самом деле? Ух ты! Значит, вы будете первыми? Класс какой! А когда ты ее-то спросишь? А можно, я тоже приду на свадьбу?

– При одном условии. Если свадьба вообще состоится. Сперва я должен отыскать одну вещь.

– Там, в Ирландии? А какую? Кольцо Керри [1]? Четырехлистник клевера? – рассмеялся Кейт.

Холл набычился;

– Достал ты меня своими вопросами, Кейт Дойль! Лучше бы я тебе ничего не говорил, ей-же-ей! Понимаешь, у нас есть старинный обычай: пара, вступающая в брак, непременно должна быть в венках из белых колокольчиков. С тех пор, как мы поселились в Мидвестерне, ни одного брака заключено не было. Мы будем первыми за несколько десятков лет. Я понимаю, это звучит сентиментально, и все такое, но тем не менее. Так вот, белых колокольчиков среди наших цветов не осталось. Сестра моей матери отвечала за все растения, что могут понадобиться Народу, и берегла их как могла, но вот этих почему-то нет. То ли они увяли, не оставив потомства, то ли их просто позабыли на старом месте – она теперь уж и сама не знает, слишком много лет миновало. Немало зерен и семян, что она хранила, так и не проросли, потому что подвал библиотеки – неподходящее для них место. А в белых колокольчиках все это время просто не было нужды, так что обходились без них.

– А они очень важны для обряда? – спросил Кейт.

– Ну, без них свадеб никогда не играли. Они помимо множества иных полезных свойств обладают способностью соединять навеки, исцелять раны и развязывать скованные языки.

– А-а! – понимающе кивнул Кейт. – Тогда ясно, отчего тебе непременно нужно добыть такой цветок для того, чтобы сделать предложение!

Холл не обратил внимания на подколку.

– Конечно, все это было до моего рождения. Сам я никогда на свадьбе не бывал. Но сдается мне, что многим моим ровесникам не хватает только белых колокольчиков, чтобы попросить руки своих возлюбленных.

– И что, Мастер выставил это одним из условий своего согласия? – проницательно спросил Кейт – и был вознагражден уважительным взглядом спутника. – Ну, ты ведь сказал, что это ради общего блага. А как они выглядят? На свете уйма цветов, имеющих форму колокольчика: и ландыш, и пролеска, и наперстянка – всех не перечесть.

– Ну, увижу – узнаю, – промолвил Холл не очень уверенно. – Вероятно, они похожи на все остальные растения семейства колокольчиковых.

– А где они растут?

– Точно не знаю, но Мастер посоветовал искать там, где прежде жил наш народ. В «ведьминых кольцах», в заповедных холмах и тому подобное.

– Кстати, ты в курсе, что без специальной лицензии ввозить в США растения запрещено? – поинтересовался Кейт. Холл кивнул. – Ну, хотя волшебные цветы, наверно, не считаются... Ладно, с этим разобрались. Теперь давай откроем атлас и посмотрим, где нам предстоит побывать.

Холл с Кейтом обсуждали маршрут до глубокой ночи, пока наконец не начали показывать кино. По просьбе бортпроводника все погасили свет и опустили шторки на окнах. Кино демонстрировали на экране величиной с мольберт, расположенном в конце салона. Холл надел наушники, чтобы иметь возможность слушать звук, и откинул назад спинку сиденья. Смотреть кино таким образом оказалось довольно приятно. Никакие посторонние звуки не отвлекали, если не считать непрерывного свиста вентиляционной системы. Холл обернулся к Кейту Дойлю спросить о чем-то и увидел, что парень спит в своем уголке, запрокинув голову и открыв рот. Холл отечески улыбнулся. Малый так заботился о том, чтобы ему, Холлу, было удобно, что сам умотался. Холл осторожно снял с Кейта наушники и сунул их в кармашек на спинке переднего сиденья.

«Большие так привыкли считать достижения своей техники чем-то само собой разумеющимся, что даже не подозревают о том, каким чудом они могут показаться кому-то постороннему», – подумал Холл. Разве это не волшебство – лететь по небу, в облаках, да еще с относительным комфортом, есть при этом горячий ужин и смотреть кино? Ну, по крайней мере, если это не волшебство, то недалеко от него ушло. И кстати, от участника полета требуются немалые затраты жизненной силы. Со всех сторон на Холла давила угрожающая масса металла, хотя он понимал, что вряд ли она сумеет вырваться из-под матерчатых и пластмассовых чехлов, в которые заключили ее Большие, и причинить ему зло.

Ему было не по себе еще и оттого, что вокруг так много чужих Больших. Теперь он понимал, что провел всю свою жизнь в безопасности и относительном уединении, имея дело лишь с теми немногими, кому можно было доверять. Холл то и дело говорил себе, что о нем тут никто не знает и никто не заметит того, чего не ожидает увидеть. Отгоняя тревожные мысли, молодой эльф напоминал себе, что летит в Европу по делу чрезвычайной важности. Он не мог бы довериться никому надежнее Кейта Дойля, как ни странно это звучит. Если кто-то приблизится к нему настолько, что сумеет что-то заподозрить, Кейт всегда отвлечет его внимание и обратит все в шутку. Просто удивительно, сколь многие проблемы можно разрешить с помощью шутки и улыбки! Холл снял кепку, взъерошил примятые волосы и вздохнул с облегчением. Пока темно, можно побыть с непокрытой головой. Надо еще сделать что-нибудь с креслом, чтобы сидеть было поудобнее... Холл отстегнул ремни и наклонился вперед. Мысленно прощупав подушки, он убедился, что внутри достаточно волокон, чтобы сделать их мягкими, просто подушки утрамбовались – неизвестно ведь, сколько задниц сидели тут до него. Эльф заставил волокна отделиться друг от друга, напружиниться, делая подушки пышнее. Много сил для этого не потребовалось – вскоре Холл уже мог откинуться обратно на сиденье, и пружины и палки каркаса больше не упирались ему в спину.

Фабула фильма была вполне предсказуемой – один из девяти традиционных сюжетов, вновь и вновь повторяющихся в литературе на протяжении всех пяти тысяч лет и в кино на протяжении девяноста лет существования кинематографа. Поэтому вскоре Холлу сделалось скучно. Он оглянулся, убедился, что не побеспокоит никого из соседей, потянулся через Кейта, поднял шторку и выглянул наружу, в ночь.

Он не раз слышал об ужасных авариях самолетов, которые происходили из-за плохого обслуживания техники или просто усталости металла. А Холлу хотелось прожить достаточно долго, чтобы увидеть земли по ту сторону океана и еще вернуться домой. Дома осталось столько всего, что было ему дорого, – лишь мысль о том, что он все равно вернется, помогла ему отправиться в путь. Пустив в ход закрепляющее заклятие, Холл коснулся им всех скреп и переборок гигантского авиалайнера, нащупывая ненадежные места и ослабевшие болты. Сложность конструкции самолета потрясла его. Металл противился его воздействию – оно и неудивительно, – однако же, судя по всему, все в нем было целым и прочным, так что самолет не нуждался в его магии, чтобы благополучно достичь цели. Холл успокоился и расслабился. Самолет построен на совесть и содержится в порядке. Холл, сам ремесленник, одобрил такую работу.

Какие тут звезды яркие! Устрашающий вид далекого-далекого моря был скрыт мягким покровом белых облаков, лежавших под луной подобно призрачному руну. Холл смотрел на небо и считал звезды, пока не уснул, оборотясь лицом к луне.

Глава 3

– С добрым утром! – Бортпроводник старался говорить дружелюбно, но громкоговоритель внутренней связи, включенный на полную мощность, все равно делал его голос агрессивным. – Примерно через час мы должны приземлиться, так что сейчас вам будет подан завтрак и розданы карточки с указанием порядка высадки. Пожалуйста, сохраняйте их при себе до тех пор, пока не пройдете таможню.

Холл вздрогнул и проснулся от первого же вопля громкоговорителя.

– Не слишком-то они тут щедры на сон и тишину, а? – проворчал он, натягивая кепку на взлохмаченную голову. Кейт дрых в кресле, свернувшись и подтянув тощие коленки к груди на манер кузнечика, пока его не разбудил голос бортпроводника. Тут Кейт спросонок взбрыкнул обеими ногами и пнул спинку переднего кресла. Сидевший там пассажир сонно заворчал.

– Извините, – пробормотал Кейт. Он сфокусировал свои покрасневшие с недосыпу глаза на приятеле и пригладил растрепанную шевелюру.

– Доброе утро, – вежливо сказал Холл.

– Наверно, они хотят, чтоб нам жизнь медом не казалась, – сказал Кейт. Тут он заметил сбоку зарево восхода. – О-о, похоже, мы влетели прямиком в завтрашний день... Ой! Кажется, я во сне нечаянно поднял шторку! Извини.

Он заглянул в иллюминатор и увидел внизу, далеко под ними, волнующееся серое море, едва различимое сквозь полосы редеющих белых облаков.

– Не волнуйся. – Холл перехватил его руку, когда Кейт потянулся задернуть шторку. – Я уже привык. Тут так высоко, что все это кажется ненастоящим. О, вон, погляди, я вижу берег так же отчетливо, как тебя! Что это за побережье? Можно посмотреть по карте?

Завтрак принесли в корзиночке: пирожное, фрукты и запечатанный стаканчик апельсинового сока. К завтраку прилагалась белая бумажка. Стюардесса сказала, что это карточка порядка высадки и все, кроме тех, кто постоянно проживает в Великобритании, должны ее заполнить. Холл попробовал пирожное, отказался от него и принялся рассматривать карточку.

– Бумага засахаренная и сахаром посыпанная, – сказал он про пирожное. Фрукты он счел съедобными, однако сок был запечатан так же надежно, как орешки. – Что им, девать, что ли, некуда эту пленку?

– Не беспокойся, – сказал Кейт. – У меня с собой НЗ: печенье, шоколадные батончики и сандвичи. Тебе какой больше хочется, с арахисовым маслом и джемом или с ветчиной, помидорами и горчицей?

– Ты извини, Кейт Дойль, что я все время жалуюсь, – виновато сказал Холл, беря сандвич. – Стыдно ныть из-за таких пустяков, как еда, когда ты только что пролетел три с лишним тысячи миль. Это чудо, а я не испытываю настоящей благодарности. Прошу прощения. – Честное слово, я думать не думал, что ты перепугаешься до потери сознания! – Кейт говорил очень серьезно, однако глаза у него лукаво блеснули. – Знаю, что дело не в этом, а то бы все списал на испуг. Холл рассмеялся:

– Ну да, это правда. Я не очень-то достойно себя веду в критической ситуации, да?

– Это все от недостатка опыта, – рассудил Кейт. – В привычной обстановке ты держишься куда лучше. Я бы на твоем месте расслабился и относился ко всему происходящему как к приключению. В конце концов, еда ведь не отравленная, просто не очень вкусная. Ну и что, я тоже предпочитаю домашнюю кухню...

Сам Кейт гордился тем, что способен слопать все что угодно. Он покончил с обоими пирожными и сандвичем и теперь сдирал обертку с шоколадного батончика.

– Я-то, между прочим, тоже первый раз в жизни лечу в другую страну. Ну, по крайней мере, там говорят на моем родном языке.

Подошла стюардесса забрать подносы,

– Ну, как мы сегодня? – лучезарно улыбнулась она. Ее каштановые волосы были явно только что уложены и косметика подновлена.

– Уже лучше, – улыбнулся в ответ Кейт, про себя удивляясь, как это ей удается выглядеть так хорошо после ночи, проведенной в самолете, когда ему так хреново. Может, у стюардесс места поудобнее?

– Вот и прекрасно! Капитан просил вручить вашему братишке крылышки, на память о его первом полете через Атлантику.

И она передала Холлу небольшую картонку, на которую был наколот значок, уменьшенная копия пилотских знаков различия.

– Спасибо, что летели с нами, молодой человек! Мы надеемся, что полет вам понравился.

Холл недоверчиво уставился сперва на картонку, потом на стюардессу.

– Скажи «спасибо»! – напомнил Кейт и ткнул его локтем под ребра.

– Спасибо, – выдавил Холл.

– Наверно, мне медаль полагается за то, что я пережил весь этот ужас! – пробормотал он вполголоса, когда стюардесса отошла.

– Давай привыкай! – сказал ему Кейт. – Нам еще обратно домой возвращаться самолетом.

Через час они приземлились в аэропорту Глазго. Кейт с Холлом пробрались через толпу к таможенному контролю. Самый длинный хвост тянулся к стойке, предназначенной для граждан США и Канады.

– Туристский сезон, – пояснил Кейт, искоса поглядывая на жуткие, кричащие, временами непристойные, временами драные футболки, в которые были облачены его соотечественники. Он поморщился и подумал, что, наверно, должен выглядеть пижоном в своей скромной рубашке с короткими рукавами. В зале была толпища, жарища, духотища, дышать было совершенно нечем, и после бессонной ночи голова немедленно разболелась. Холл с Кейтом переминались с ноги на ногу в длиннющей очереди, огороженной цветными канатами на медных столбиках.

– Такое ощущение, будто стоишь в пробке на каком-нибудь шоссе под Лос-Анджелесом в разгар лета.

– Кондиционеров не хватает, – заметил Холл. – С кондиционерами всегда так: если они есть, то мешают, а если нету – их недостает.

– Ваши паспор-рта? – произнес человек за стойкой тусклым, невыразительным тоном. Кейт с Холлом послушно достали синие книжицы и белые карточки. – Вы пр-рибыли по делам или на отдых?

Судя по раскатистому картавому «р», это был настоящий шотландец! Кейт впервые слышал живьем шотландский выговор и тут же насторожил уши.

– Ну, мы приехали для участия в университетской практике... – сообщил он, надеясь, что таможенник скажет что-нибудь еще.

Прямые губы с глубокими складками в углах несколько изогнулись, и темные глаза блеснули – Кейт увидел, что они на самом деле темно-синие.

– Ну, фор-рмально это скор-рее отдых, однако я так понимаю, что пор-работать тоже пр-ридется?

Кейт отметил непривычную интонацию и кивнул. Таможенник шлепнул в их паспорта прямоугольную печать и махнул рукой в сторону багажного отделения.

– Класс! Ты слыхал, как он говорит? Здорово, а?

– Интересно, – согласился Холл. – Чуточку похоже на выговор Куррана, главы моего клана. Что, неужели Ирландия так близко отсюда?

– Всего-навсего за узким проливом. Вспомни короля Иакова Шестого [2] и все прочее. Слушай, наши вещи наверняка еще не выехали. Пошли пока, я домой хочу позвонить.

В багажном зале был обменный киоск, где взяли дорожные чеки Кейта и выдали квитанцию и пачку ярких, разноцветных купюр, а также горсточку мелочи разного калибра и формы.

– Ох ты! Надеюсь, телефон-автомат берет разные монеты, а не только... это что такое? – Кейт пригляделся к семиугольной монетке. – Не только двадцатипенсовики?

Холл смотрел на деньги как зачарованный.

– Ты гляди, они все разные и разного размера, в зависимости от достоинства... Кейт Дойль, ты мне не одолжишь немножко на время путешествия?

– Одолжу, конечно... Эй, погоди! Ты что, совсем не взял с собой денег?

Кейт мысленно подсчитал свои скудные запасы наличной валюты, разделил их на два, и его охватила легкая паника. Сумма вышла очень уж скромная.

– Какого черта! Кто же пускается в дорогу без денег?

– А откуда я мог знать, если за всю свою жизнь не уезжал дальше чем на десять миль от дома? – огрызнулся Холл, достал из кармана бумажник и сунул его в руки Кейту. – Отчего ты не предупредил? У меня есть только это.

Кейт заглянул в бумажник, пересчитал деньги и вздохнул с облегчением.

– Холл, стодолларовые купюры здесь принимают, честное слово!

– Так эти синие деньги мне не нужны? – спросил Холл.

– Нет. Эти синие деньги называются «дорожные чеки», и я купил их дома за зеленые деньги. При их обмене взимают несколько меньший процент, чем при обмене валюты. Но, может быть, еще и мне у тебя занимать придется. У меня с собой гораздо меньше семисот баксов.

Холл обменял сотню, получил стопку разноцветных британских купюр и подошел к приятелю. Кейт стоял у телефона-автомата и читал инструкцию.

– Как не фиг делать, – сказал он, видя, что эльф уставился на него вопросительно. – Годятся любые монеты.

Кейт бросил монетку в автомат, набрал единицу, код доступа к международной связи, потом свой домашний номер.

– Вот, вроде дозвонился... Привет, пап. Ага, уже прилетели. Да, все было классно. Извини, я по автомату говорю, и он монетки жрет буквально одну за другой. Через пару деньков звякну. Привет мамочке. Открытку? Конечно, пришлю! Ну, пока.

Он нажал квадратную синюю кнопку под рычажком, на которой было написано «Следующий звонок», и набрал новый номер.

– Видал? Тут написано, что надо делать, чтобы израсходовать уплаченные деньги без остатка. Отец передает привет и надеется, что ты в порядке... Диана, это ты? Доброе утро!

– Ке-ейт? – сонно протянула Диана. – Привет. Я еще не встала... Перезвони попозже, а?

– То есть как это не встала? – возмущенно осведомился веселый голос. – У вас там, наверно, уже четыре часа утра!

Диана мгновенно проснулась.

– Ой, ребята! С вами там все в порядке? Вы уже в Шотландии, да? И как Шотландия?

Не сумев подавить зевок, она прикрыла трубку рукой и уставилась на часы. Потом посмотрела в окно, за которым серели предрассветные сумерки, и застонала.

– А мы ее еще не видели. Пока что багажа дожидаемся. Слушай, звякни, пожалуйста, на ферму, скажи им там, что с Холлом все в порядке.

Диана укоризненно цокнула языком.

– Слушай, что у тебя, телефона их нету, что ли? Возьми да сам звякни! Они будут по уши рады. Можно, я теперь лягу спать?

– Пожалуйста, пожалуйста! – великодушно разрешил Кейт. – Позвонить тебе потом, на неделе?

– Да, позвони, только, ради бога, не среди ночи! И не забудь купить мне какой-нибудь сувенирчик. Горшок золота меня вполне устроит. Я тебя люблю.

– И я тебя тоже! – нежно ответил Кейт. Он подмигнул Холлу, еще раз нажал на синюю кнопку и набрал новый номер. Дождался гудков и сунул трубку удивленному эльфу. – Вот. Теперь твоя очередь.

– Они решили, что это какое-то новое чудо, когда услышали мой голос за четыре тысячи миль! – доложил через некоторое время Холл. – Все здоровы, только у Долы опять горло болит.

– Наверно, не «опять», а все еще. Ты же уехал только позавчера, – напомнил ему Кейт. – Что еще могло произойти за пару дней? Ты извини, что я вас прервал: у меня монетки кончились.

Холл махнул рукой:

– Я думаю, им все равно. Им никогда еще не звонили из такой дали – они решат, что международные переговоры именно так и должны заканчиваться.

– Ты что, со всеми успел поболтать?

Кейт ухмыльнулся: он представил себе завороженных эльфов, столпившихся у телефона.

– Ну, почти со всеми. – Холл ухмыльнулся не менее лукаво. – Ничего: те, кто не успел, потребуют своей очереди, когда я позвоню в следующий раз.

Они прошли вместе с толпой остальных пассажиров мимо багажных каруселей и направились к двум широким дверям, на которых было написано «Красный коридор» и «Зеленый коридор». Поскольку предъявлять им было нечего, Кейт с Холлом встали в очередь к «зеленому коридору». Однако в данный момент очередь застряла и не двигалась. Они зевали, стоя позади семейства со множеством сумок и чемоданов, и ждали, пока затор рассосется.

– Они, наверно, из кругосветного путешествия возвращаются, – вполголоса сказал Кейт Холлу. И переступил с ноги на ногу.

Холл заскучал.

– Погоди-ка, – сказал он Кейту, оставил свою сумку и побежал вперед, посмотреть, в чем дело. В проходе стояла толпа таможенников, открывающих множество одинаковых сумок. Хозяйка сумок, дама в меховом пальто, ожесточенно спорила с таможенником в рубашке с коротким рукавом. Лицо дамы побагровело – то ли от жары, то ли от гнева. Таможенники выставляли на металлические столы ряды бутылок. Все сумки были набиты виски.

Холл вернулся к Кейту и объяснил, что происходит.

– Весь проход перегорожен таможенниками, которые разбираются с той дамочкой. Пошли-ка туда.

Он схватил Кейта за руку и повел его в обход очереди к «красному коридору».

– Ты куда? – удивился Кейт. – Нам туда нельзя. Нас же обыщут!

– Нужны мы им были! – усмехнулся Холл. – Я им глаза отведу.

И в самом деле, таможенники в «красном коридоре» смотрели куда угодно, только не на двоих юнцов, прошмыгнувших прямо у них перед носом. Кейт с Холлом незамеченными миновали досмотр и очутились в огромном, шумном зале ожидания. Все, кроме них, явно знали, куда им надо. Посреди зала стояли встречающие с картонками в руках. Кейт подошел к ним, разыскивая представителя «Эдьюкатурз».

– А куда нам теперь? – Холл чувствовал себя крохотным и беспомощным среди всех этих Громадин.

– Сам не знаю, – обернулся к нему Кейт. „Тут к ним подлетела длинная, тощая пожилая леди с седыми волосами, собранными в узел на затылке. В одной руке у нее была папка с зажимом, в другой – картонка с надписью «Эдьюкатурз». Она уставилась на Кейта. Толстенные круглые очки увеличивали ее незабудково-голубые глаза до невероятных размеров.

– Дойль? Это вы Кейт Дойль?

– Да, мэм, – вежливо ответил Кейт, сбросив лямку с плеча и ставя сумку на пол.

Леди сунула картонку в папку и с энтузиазмом пожала Кейту руку.

– А я – мисс Андерсон! Здравствуйте. А это Холланд, да?

– Холл, – представился эльф, протягивая руку. Она пожала ее – и Холл удивленно поморщился.

– Здравствуйте, Холл. Я буду руководителем вашего тура. Очень рада вас видеть. Погода сейчас не такая хорошая, как можно было надеяться, но, возможно, к вечеру она улучшится. Если с утра пасмурно, после обеда часто бывает ясно.

Кейт удивился тому, как четко и правильно она говорит.

– Быть может, ваше солнышко, как и я, не любит подниматься на рассвете, – пошутил он.

Голубые глаза за толстыми стеклами очков рассмеялись.

– Хм! Это меня ничуть не удивляет. Однако, даже если вы любите поваляться в постели, в ближайшие полтора месяца вам этого делать не придется. Мы будем вставать достаточно рано. Сюда, пожалуйста. Наш автобус ждет перед зданием аэровокзала. Что-то вы выглядите усталым. Дайте мне ваши сумки. Мне нужно встретить еще один рейс, а потом мы отправимся в Глазго.

Она без малейших усилий вскинула на плечо большую сумку Кейта и зашагала вперед, не слушая его слабые возражения. Двери на фотоэлементах беззвучно распахнулись перед ней.

– Ну, если в Шотландии даже старушки такие, не хотел бы я повздорить с местными ребятами! – вполголоса пробормотал Кейт, вместе с Холлом еле поспевая за ней.

– Наверно, потому тут все такие вежливые, – предположил Холл. – Она вся как на пружинах. По-моему, в ней энергии вдесятеро больше, чем у обычного человека.

– Это Майклз, сэр. Мы его обнаружили: Дэнни О'Дэй только что миновал таможенный контроль, – говорил в трубку телефона-автомата, стоящего перед зданием аэровокзала, усатый человек в неприметном твидовом костюме. Он с подозрением огляделся, проверяя, не подслушивает ли его кто-нибудь, но, по всей видимости, никому не было никакого дела до мужчины средних лет, похожего на профессора математики, вернувшегося с рыбалки. – Да, это наверняка он. Лицом – вылитый ирландец, и при нем карлик, выдающий себя за мальчишку. Сошел с самолета, прибывшего из США. Да, в бейсбольной кепке и все прочее. Как ни в чем не бывало. Они прошли через «красный коридор», можете себе представить? Да, невероятно. Нет, никто их не остановил. Мне сообщил об этом оператор следящих видеокамер. Мужик ужасно разволновался, когда увидел, как эти двое прутся прямиком через «красный коридор», и позвонил мне. Они уехали вместе с туристской группой, которой командует какая-то старая перечница. Хотелось бы знать, что он везет на этот раз. Очевидно, что-то довольно легкое. Багажа у них мало. Служащие доложили, что там только тряпки и книжки. Уйма книжек.

– Понятия не имею, Майклз, – ответил Главный. – Возможно, там спрятаны дискеты, микрофильмы, какие-нибудь базы данных, как в прошлый раз, но вполне вероятно, что у него там бриллианты. Очень удачно, что вы его засекли. Источник предупреждал, что он прибудет из США либо сюда, либо в Манчестер. – Распорядиться, чтобы его задержали? На том конце линии повисла пауза. Майклз оглянулся на женщину, которая нетерпеливо ждала, когда он наконец освободит автомат, и снова повернулся к ней спиной.

– Нет, не надо, – нехотя возразил Главный. – Если мы его задержим, а окажется, что он прибыл с пустыми руками и ничего не привез, а, напротив, намеревался что-то забрать? В Скотланд-Ярде нас подымут на смех. Просто следите за ним, хорошо? И докладывайте обо всех его подозрительных действиях.

– Хорошо, сэр.

Майклз нажал на кнопку «Следующий звонок», набрал номер справочной службы и попросил сообщить ему все, что известно о компании «Эдьюкатурз».

Мисс Андерсон привела их к автобусу. Он был выкрашен в элегантный серебристо-синий цвет. На боках и впереди белели надписи «Эдьюкатурз».

– Кейт Дойль, Холл Дойль, – сказала она официальным тоном, указывая на всех прочих пассажиров, – познакомьтесь, это ваши товарищи, с которыми вам предстоит провести следующие полтора месяца.

Народ в группе был самый разношерстный. В задней части автобуса собрались вместе несколько парней студенческого возраста. Они равнодушно уставились на Кейта с Дойлем сквозь клубы вонючего сигаретного дыма. Макс, Мартин, Чарльз, Эдвин, Мэттью и Том учились все вместе в одном из колледжей Эдинбургского университета. Алистер был одним из учеников самой мисс Андерсон, которая, оказывается, преподавала в университете Глазго. Невзирая на то, что держались студенты достаточно раскованно, одеты они были в строгие рубашки, застегнутые на все пуговицы, и носили галстуки. Кейт порадовался, что не поддался искушению и не натянул футболку. Две женщины средних лет, миссис Грин и миссис Тернер, судя по всему – учительницы, сидели рядом на сиденьях позади и слева от водителя. Кейту они улыбнулись вежливо, но сдержанно, при виде же Холла расплылись в улыбках. Мисс Андерсон снова убежала и вскоре вернулась с маленькой индианкой, закутанной в сари.

– Ну вот. Познакомьтесь, это Нарит. Теперь мы все в сборе.

Мисс Андерсон уселась на отдельное кресло перед учительницами.

– Пожалуйста, откройте окна, затушите сигареты. Спасибо. Сегодня славный денек, грешно будет не подышать свежим воздухом. Кейт с Холлом уселись слева, в середине автобуса, между шотландскими студентами и английскими учительницами. Кейт до того видел, что водитель есть и сидит справа, но это как-то не отпечаталось в его сознании. Поэтому, когда автобус повернул направо и влился в поток машин, он слегка удивился, словно за рулем никого не было. Они проехали по улице с односторонним движением и повернули на шоссе.

Кейт уселся поудобнее и пристроил было голову на свернутую куртку. Но мисс Андерсон немедленно захлопала в ладоши.

– Это что такое, молодой человек? Спать будете ночью! А сейчас у нас слишком много дел.

– Глаза слипаются! – пожаловался Кейт.

– Глупости! – воскликнула мисс Андерсон. – Сегодня первый день ваших занятий.

Из задних рядов донесся дружный стон.

– Итак, внимание, я начинаю! Регион острова Великобритания, известный под названием Северошотландское нагорье, в эпоху неолита, то есть в 4400 – 2400-е годы до Рождества Христова, отличался удивительно богатой культурой. В следующие столетия многие из этих центров цивилизации обезлюдели и были заброшены. В результате большое количество поселений каменного и бронзового веков дошло до нас в практически нетронутом виде благодаря тому, что до возникновения авиации и аэрофотосъемки никто не подозревал об их существовании. Помимо всего прочего наши предки оставили нам огромное количество захоронений. У большинства древних народов было принято класть при погребении вместе с покойником различные вещи, и по этим вещам, а также по самим останкам мы можем судить о том, какими были и как жили эти люди.

Первое поселение, которое нам предстоит исследовать, расположено к юго-западу от Глазго, в той части графства Стрэтклайд, которая известна под названием Ренфрушир. Там достаточно много поселений бронзового века. К сожалению, впоследствии эта территория также была густо заселена и в настоящее время активно застраивается, поэтому мы стараемся работать как можно быстрее, чтобы спасти хотя бы уцелевшие памятники. В данном случае мы вынуждены копать буквально наперегонки с бульдозерами. Если на этом месте не будет обнаружено ничего уникального, что представляло бы культурную или историческую ценность, то через десять месяцев там начнется строительство. Сами понимаете, каждая минута на вес золота. Работающая там группа не рассчитывает найти ничего необычайного, поэтому они спешат задокументировать все, что можно.

– Но они надеются отстоять поселение, если найдется что-то интересное? – спросил Кейт, вспомнив, как он защищал Гиллингтонскую библиотеку в Мидвестернском университете.

Мисс Андерсон покачала головой: – Да нет, на это рассчитывать не стоит. В данном случае мы просто регистрируем находки, отмечаем, где и что было найдено, для будущих историков. Нельзя же сохранить нетронутыми все места, где когда-либо жили наши предки, – тогда нам самим жить негде будет! Большинство остатков жилищ и других предметов, которые нам удастся найти и невозможно будет перенести на другое место, снова придется зарыть. Второе и третье места раскопок, оба расположенные в древней провинции Альбан, ныне известной как графство Инвернесс, требуют меньшей спешки. Ни тому, ни другому застройка пока не грозит.

И так далее, и тому подобное. Кейт очень старался внимательно слушать лекцию и запоминать все, что говорит мисс Андерсон, но вскоре понял, что это безнадежно. Слова влетали в одно ухо и тут же вылетали в другое. Холл давно уже спал. Ну ничего, может, кто-то из спутников позднее поможет ему заполнить пробелы...

Автобус свернул с главной улицы и въехал в арку. Кейт увидел каменную резьбу на воротах, двор с газоном посередине, мощные стены зданий, выстроенных из того же почерневшего от сажи камня, что и ворота. Этот университет куда древнее Мидвестерна! И здесь наверняка преподают Знания с большой буквы, испытанные, но не искаженные миновавшими столетиями. Кейту не терпелось побродить по древним коридорам.

– Перед вами – здание Маклеода, – указала мисс Андерсон. – Там раз в неделю будут проводиться семинары, на которых те из вас, кому требуется получить зачет, должны будут сдавать еженедельные работы. Но об этом я подробнее расскажу позднее. Студенты сейчас на каникулах, поэтому в университете, кроме нас, почти никого не будет. В течение предстоящих двух недель вы все будете жить в западном общежитии, здание которого находится вон там. Питаться будете в столовой. Ваши имена написаны на дверях ваших комнат.

Группа высадилась из автобуса перед серым гранитным зданием, на первом этаже которого окон не было вообще. Заглянув в список мисс Андерсон, Кейт с Холлом узнали, что будут жить на втором этаже, вместе с Мартином и Мэттью, но здешний второй этаж – это на самом деле третий.

– Этот этаж – цокольный, – пояснила руководительница группы. – А первый – тот, что над ним.

– Мисс Андерсон, – виновато спросил Кейт, – а не могли бы вы дать мне что-нибудь вроде конспекта той вводной лекции, что вы читали в автобусе? Боюсь, я половину прослушал.

– Ничего страшного, – широко улыбнулась преподавательница. – Я рассказывала все это просто затем, чтобы вы не уснули в автобусе. Хотя, конечно, если вы что-то запомнили, это не помешает. Я расскажу все это еще раз завтра утром, перед тем как мы поедем на раскопки. И не забудьте одеться в какое-нибудь старье: работа у нас грязная.

Кейт немедленно проникся самыми теплыми чувствами к жилистой наставнице.

– Так точно, мэм! – отчеканил он и отдал честь. Холл застонал.

Мисс Андерсон улыбнулась и махнула им рукой.

– Ступайте, ступайте, а не то ваши соседи займут лучшие места!

Глава 4

Жилье оказалось достаточно комфортабельным. Холла с Кейтом поселили в крохотной спальне, как две капли воды похожей на комнату Кейта в мидвестернской общаге.

– Даже зеркало на том же месте! – фыркнул Кейт. – Провалиться мне сквозь землю, все такие комнатки делают по шаблону где-нибудь в Гонконге!

– Кейт Дойль, – внезапно подал голос Холл, – я все собирался у тебя спросить: скажи, пожалуйста, вот эти ряды одинаковых домов в Иллинойсе и те, которые мы видели по дороге, когда ехали сюда из аэропорта, – они что, действительно отливаются в одинаковых формах? Вы умеете изготовлять такие огромные формы?

Кейт обернулся к Холлу, стараясь сдержать смех, но губы его невольно растянулись в ухмылке.

– Что, в Гиллингтонской библиотеке совсем нет текстов про архитектуру, a?

Холл задумался, покраснел и признался:

– Нет... Они подписаны на «Ежеквартальное архитектурное обозрение», но там говорится в основном о зданиях, которые строятся по индивидуальным проектам. А не о такой массовой продукции, какую мы видели.

– Да нет, их не отливают, – заверил его Кейт, принимаясь распаковывать сумку. – Хотя иногда действительно собирают из готовых блоков. А неплохо бы было сразу взять и отлить по готовой форме целый квартал! Какая экономия времени!

У Холла глаза на лоб полезли: – Ты серьезно говоришь? То есть эти одинаковые унылые коробки собирают по отдельности? Они нарочно такие? Тогда ваши строители – попросту мошенники!

Тут в дверь постучали, и возмущенному эльфу пришлось умолкнуть. Холл сел на кровать, надвинул кепку на лоб и достал из кармана очередную палочку и ножик.

– Открыто! – крикнул Кейт через плечо. В дверь заглянули Мэттью с Мартином.

– Ну что, вы устроились? – спросил Мэттью. Он был примерно такого же роста и телосложения, как Кейт, только с более острыми чертами лица. Волосы у него были черные и прямые, а светлая кожа казалась на удивление тонкой, и на скулах розовел легкий румянец.

– Почти, – сказал Кейт, задвигая ящик с футболками.

– Если вы не против, можем показать вам город. Можно заглянуть в паб, пропустить по стаканчику. Пора уже и перекусить, хотя обеды подают до двух. – Мартин усмехнулся, обнажив кривые белые зубы. Волосы у него были светло-русые, почти такие же, как у Холла, сзади коротко подстриженные, а спереди длинная челка сползала на глаза. – Мы знаем место, где наливают лучший сидр в Глазго.

– Сидр? Это здорово. Мне давно пить хочется, – сказал Кейт.

– Ага, в этих самолетах плохо поят, – согласился Холл, сдвинув кепку чуть назад кончиком ножа.

– Э, это племяш твой? – Мэттью повел плечом в сторону Холла. Интонации Мэттью звучали несколько непривычно для американского уха, однако акцент его не был таким густым, как у таможенника или у его соседа по комнате. – У нас детей в паб не пускают. Ему сколько лет?

– Двенадцать, – ответил Кейт.

– Четырнадцать, – одновременно с ним произнес Холл. Укоризненно взглянул на Кейта и показал свой паспорт. Судя по дате рождения, он говорил правду. Кейт посмотрел на паспорт с любопытством, но промолчал.

– А он точно твой племянник? – хмыкнул Мартин.

– Да нет, просто я не заметил, как он подрос, – неуклюже отшутился Кейт. – Короче, он уже большой.

– Что-то ты маловат для своих лет, парень, – заметил Мэттью. – Ну, тогда в бар тебя пустят, но сидр тебе пить все равно рановато. Ладно, возьмешь сок или газировку, или еще что-нибудь. Пошли!

– А чего ради вы сюда приехали летом? – поинтересовался Мэттью, когда они расположились в кабинке паба «Черный бык» на Байрс-Роуд, совсем рядом с территорией университета. Глазго был застроен четырехсотлетними зданиями из золотистого песчаника и серого гранита. Старые дома перемежались с совершенно новыми постройками из стекла и хромированной стали. Причем те и другие каким-то образом прекрасно между собой уживались. Пешая прогулка заняла около часа. Они раза три или четыре спускались в подземку с пузатыми оранжевыми вагончиками и выходили из нее в разных концах города. Кейт вполне созрел для того, чтобы закусить и выпить. – Из любопытства, наверное, сюда приехал, – признался он. – Хотел убить сразу двух зайцев: получить зачет в универе и побывать за границей.

– И я тоже, – вставил Холл. – Никогда раньше никуда не ездил.

– Ну, мы-то не такие богатеи, как вы, американцы, так что нам приходится получать образование у себя дома, – мрачно заметил Мартин. – Нам как-то не до туризма.

– Я, между прочим, свое образование сам оплачиваю! – обиделся Кейт. – Мои предки – вовсе не богачи. Ты американцев-то, небось, только по телевизору видел?

– Ты работаешь? Кем? – поспешно перевел стрелки Мэттью, спеша восстановить мир.

Кейта дважды спрашивать не пришлось: он всегда был готов похвастаться успехами компании «Дуплистое дерево».

– Я продаю сувенирным магазинчикам разные изделия из дерева. Их изготавливают мои друзья. Вот, к примеру, Холл... – Тут он запнулся, сообразив, что чуть было не выдал своего друга. – Вот, к примеру, Холл видел некоторые из этих вещей. Формочки для печенья, игрушки, шкатулки, деревянные бусы и все такое. Довольно красивые. И очень добротная работа. Мастера платят мне комиссионные, чтобы не бегать и не разыскивать заказчиков самостоятельно.

Холл одобрительно кивнул – молодец, мол. Кейт широко улыбнулся.

– Да, это дело непростое, – признал Мэттью. – Сам я работаю в пекарне рядом с домом, по полсмены. Прихожу на работу рано утром. Этот месяц я в отпуске. Поездка обойдется мне в двухнедельную зарплату, но зато я, как и ты, получу зачет, необходимый для курса.

– А у вас что, отпуск целый месяц? – удивился Кейт. – Вот классно! У нас только две недели.

– Ты сидр пил когда-нибудь? – спросил Мартин, вставая, чтобы сделать заказ. За стойкой висели перевернутые бутылки, а над ними – таблички, предлагавшие выпить «Хозяйского эля» и «Стронгбоу».

– А как же! Там, где я вырос, кругом сады, – сказал Кейт. – И каждую осень свежего сидра – хоть залейся.

Шотландцы переглянулись. Мартин хихикнул.

– Ладно, первая – за мой счет. Можно пока заказать что-нибудь на обед.

– А тебе, парень, «Сент-Клементс», – сказал Мартин, вернувшись с круглым подносиком, уставленным стаканами. – Газировка с апельсиновым соком. Никакого алкоголя.

Холл взял бледно-оранжевый напиток и с опаской пригубил. Улыбнулся, кивнул и облизал с губ легкую пену.

– Да, хорошо освежает. Спасибо.

– Тебе, Дойль, я взял сидр полегче, – продолжал Мартин, с невинным видом протягивая ему большой стакан мутноватой жидкости цвета расплавленного золота.

Кейт улыбнулся внимательно следившему за ним Холлу и смело сделал большой глоток. Шотландцы сидели с небрежным видом, и только глаза их лукаво поблескивали.

– Ух ты, как вкусно!

Мартин спохватился:

– Эй, имей в виду, там градус неслабый!

– Да знаю я! Говорю ж тебе, у нас своих садов хватает!

Кейт поднял стакан и принялся разглядывать сидр на просвет.

– Лучшая яблоновка, какую я когда-нибудь пробовал! И пьется-то как легко...

– Ты поосторожнее, – предостерег его Мэттью, нимало не огорчившись, что американец не оправдал его ожиданий. – Ты, может, и знаешь свою меру, но сидр, он обманчивый. Сам не заметишь, как надерешься.

– Без проблем, я все понял, – заверил его Кейт. – Следующая – за мой счет.

Холл с интересом понюхал сидр. Жалко, что у них тут такие законы... Но Холлу не хотелось, чтобы из-за него вышел скандал. Однако же ему было решительно необходимо успокоиться и расслабиться после этого ужасного полета на самолете. Тут нужно что-нибудь покрепче апельсинового сока... И, получив второй стакан «Сент-Клементса», эльф незаметно сосредоточился, воздействуя на жидкость в стакане, сбраживая сахара, превращая сок в алкоголь. Через некоторое время он сделал глоток, чтобы попробовать. Получилось неплохо. Конечно, не чета тому пиву, что варит Марм, но все же сносно. Люди, увлеченные разговором, ничего не заметили.

Студенты рассказывали друг другу о своих семьях, вспоминали детство, сравнивали различия, удивлялись тому, как много между ними общего. Кейт обнаружил, что шотландцы достаточно общительны и любознательны и, слава богу, вовсе не так замкнуты, как ему доводилось слышать. Он не стал расспрашивать о подробностях – когда ребята почувствовали себя посвободнее, они и так принялись рассказывать о себе почти все.

– А ты совсем не такой, какими мы представляли американцев, – откровенно признался Мэттью. – Я был уверен, что ты потащишь нас фотографироваться на фоне каждого здания и каждого постового-полицейского. Вот так вот: щелк-щелк-щелк!

И он изобразил суетливого туриста, непрерывно щелкающего фотоаппаратом.

– Да я бы потащил, но у меня пленка кончилась! – сокрушенно развел руками Кейт. Все рассмеялись.

– А вы, янки, ничего, приятный народ, – сказал Мартин. – Будь ты англичанином, нам бы, пожалуй, с тобой и разговаривать не захотелось.

– Ага. Они такие желчные, надменные, – согласился Мэттью и прижал нос пальцем, задрав его к потолку.

– Ну, когда носишь такую фамилию, как Дойль, так себя вести глупо, верно? Вы не обижайтесь, но, на мой слух, вы говорите почти как англичане. «Р» не растягиваете, не картавите, и вообще. У вас произношение, как у дикторов Би-би-си [3]. Вышколенное такое, правильное.

– Это потому, что мы учились в английских школах и колледжах, – объяснил Мартин. – Я сам родился в небольшом городке под Эдинбургом. Отец мой работает в банке, и, если я хотел пойти по его стопам, мне никак нельзя было сохранять свой провинциальный выговор, как бы мне самому этого ни хотелось.

– Ну, эт' ты за себя говор-ри! – возразил Мэттью с сильным шотландским акцентом. – Эй, Кейт, а слыхал ли ты пр-ро Билли Конноли [4]?

Они выбрали себе еду из длинного списка блюд, к каждому из которых непременно прилагался жареный картофель с горошком. Кейт поискал в меню рыбу, но, к его изумлению, таковой там не оказалось.

– Если хошь рыбы, надо пойти в другое место, – пояснил Мэттью в ответ на его вопрос. – Зато будет свежая, тока что из моря.

– А почему оно все с горошком? – поинтересовался Кейт. – Что, в этом году случился небывалый урожай гороха?

Шотландцы расхохотались. Им принесли огромные тарелки: жирная курица с картофелем и горошком, мясо с картофелем и горошком и, наконец, что самое удивительное, лазанья [5] с картофелем и горошком. Все это они запили новой порцией сидра. Однако, покончив с обедом, уходить ребята не спешили, и бармен не обращал на них внимания, пока они особо не шумели.

– В пабы все ходят, – пояснил Мартин. – Если ты никого в городе не знаешь, а хочется с кем-нибудь поболтать – иди в паб. Тут, в Глазго, молодым ребятам, у которых не так много денег, больше пойти особо некуда – разве что на роликах кататься в Центре Святого Эноха.

Холл с Кейтом похихикали втихомолку, между собой.

– То-то посмеемся над ним, когда вернемся! «Святой Энох»!

– Но в маленьких городках пабы уютнее, – добавил Мэттью. – В них все сходятся почти каждый вечер. Тебе бы у нас понравилось, если ты любишь старые здания. Наш паб находится в отреставрированном трактире, которому за триста лет. Хочешь, поехали к нам на выходные?

– Хочу, конечно! Спасибо большое! – воскликнул Кейт.

– Только фотоаппарат не бери, – предупредил Мартин. – Это тебе не Трафальгарская площадь. Всю атмосферу испортишь. Если туда попрут туристы, местные станут держаться подальше.

«Черный бык» оказался довольно уютным заведением. Кейт чувствовал себя почти как дома в стенах, отделанных темными деревянными панелями и увешанных зеркалами. Никаких тебе финтифлюшек для заманивания туристов – здесь не было ничего показного, все по делу. Единственный предмет, назначения которого Кейт никак не мог понять, – это штуковины, вырезанные из медных кружков и подвешенные на медных ремешках над камином и на потолочных балках. В углу стояли игровые автоматы с вращающимися колесами и бегущими огоньками, складывающимися в надпись «10 фунтов». Мэттью с Мартином заговорили о регби. Оно было пожестче американского футбола. Шотландцы объясняли Кейту суть игры. Он внимательно слушал, сравнивал и комментировал.

– А что бывает, когда надерешься сидром? – поинтересовался Кейт, ставя на стол пустой пинтовый стакан. У него уже начинала кружиться голова, но Кейт списал это на усталость после перелета через Атлантику. Если верить часам, в Америке в это время было около полудня, но Кейт чувствовал себя так, словно не спал неделю. Холл забился в угол, надвинул кепку на нос и молчал, пока к нему не обращались. Похоже, он задремал.

– Ну, разное бывает, – ответил Мартин и попытался изобразить что-то руками. – Ноги, там, ватные делаются, мерещится, опять же, всякое: ящерки розовые...

– Ящерки? – переспросил Кейт и проказливо прищурился. – И именно розовые?

– А-га... – По мере того как шотландцы напивались, их культурное школьное произношение все больше уступало место провинциальному говору. – И, опять же, змеи, жуки всякие. А под конец кажется, будто башка вот-вот треснет.

И тут Холл с ужасом увидел, как из лужицы сидра на столе вылезла розовая ящерка с палец величиной и засеменила в сторону Мартина. Она пробежала около фута, добралась до сухого места на столе и исчезла. Мартин вздрогнул. Кейт ухмыльнулся.

– Мэтт, ты видал? – воскликнул Мартин, схватив приятеля за руку и указывая на стол. – Ящерки!

– Да нет, – отозвался Мэтт, явно желая успокоить товарища. – Это не ящерка. Это, небось, отсвечивает с улицы. Грузовик, наверно, проехал. Вот лужица розовым и блеснула. Эк мы насвинячили! Вытереть, что ли...

Он поднялся и пошатываясь поплелся к стойке за тряпкой.

– Э-э, да у тебя, похоже, глюки! – заметил Кейт. – Что, сидр в голову ударил?

Однако обмануть Холла было не так-то просто. Он пристально уставился на своего спутника. В последние несколько месяцев Энох, сын Мастера, учил Кейта магии в обмен на уроки вождения машины. Очевидно, этот Громадина уже неплохо овладел простенькими трюками вроде соединения и придания формы... Холл был удивлен – по правде говоря, неприятно удивлен – тем, как далеко продвинулся Кейт. Может, он и не выдумывает, когда говорит, что он в родстве с Малым народом... Но он совсем потерял голову спьяну! Сейчас выкинет еще какую-нибудь глупость и выдаст их! А Холлу вовсе не хотелось, чтобы его заперли в каком-нибудь музее за тысячи миль от дома и заставили творить заклятия напоказ ученым. Он видел такое в фильме про инопланетян, который как-то раз притащил Кейт. Холлу потом месяц кошмары снились. – Спать хочу, умираю! – внезапно сообщил Холл, когда остальные что-то обсуждали за очередной порцией сидра. – У меня голова раскалывается, хотя никакого спиртного я не пил. И тошнит.

– Эй, не годится, чтобы его тут вырвало! – поспешно сказал Мэттью Кейту. – Отвези-ка малого лучше назад, в общагу.

Американец посмотрел на Холла так, как будто никогда в жизни его не видел, и потряс головой, чтобы развеять туман.

– Ну ладно. Пш-шли, Холл. Мне, пж-жалуй, тоже не помешает вздремнуть часок.

Он выполз из-за стола и попытался выпрямиться. Но колени у него подогнулись, и Кейту пришлось уцепиться за деревянную перегородку, чтобы не упасть. Холл подскочил и подхватил его.

– Ну вот, ноги уже не держат, – печально констатировал Мартин. – Надрался, как есть.

– Вставай, дядюшка! – прошипел Холл, подставляя плечо Кейту. – Хватит с тебя на сегодня.

– Ну как ты? – поинтересовался Мэттью у Кейта на следующее утро, спускаясь в столовую к завтраку.

– Все! Бросаю пить! – поклялся Кейт. Физиономия у него была мучнисто-бледного цвета, с зеленоватыми мешками под глазами. – Ну и бодунище! По-моему, на обратном пути меня стошнило, но точно не помню. Немного пришел в себя где-то около трех часов утра. По крайней мере, помню, что был рассвет. Глаза жутко болели от солнца.

– Ты бы лучше пил поменьше, пока не привыкнешь, – посоветовал Мэттью, но по-доброму, не тыча в нос тем, что «он же предупреждал».

– Да, наверно. А Может, я просто на какое-то время сделаюсь трезвенником, – смиренно сказал Кейт. По дороге в общагу Холл читал ему гневные наставления насчет того, что к собственному дару нужно относиться разумно и ответственно, и теперь Кейту было стыдно за свою безалаберность. Про себя он гордился тем, что ему удалось создать настолько правдоподобную иллюзию, но после вчерашнего он дал слово, что будет упражняться, только когда его не видит никто из посторонних. Позор! Не он ли угрохал почти целый год на то, чтобы о Малом народе никто никогда не узнал, помог им купить ферму, стоящую на отшибе, подальше от глаз Больших, – и все это едва не пошло насмарку за один-единственный вечер!

– Если не умеешь пить и не надираться, – шипел ему на ухо эльф, – так я возьму и наложу на тебя заклятие, чтобы отныне ты вообще не мог пользоваться магией! Я не хочу, чтобы чужаки начали присматриваться ко мне из-за того, что рядом со мной творятся странные вещи.

Кейт взял тарелку, поставил ее на стол и осторожно уселся рядом с Холлом. Он боялся шевельнуться: стоило неловко повернуть голову – и в нее словно вбивали раскаленный гвоздь. Звон вилок о тарелки отдавался в ушах болезненным эхом, точно удары языка в колоколе. Холл не сказал ему ни слова. Кейт налил себе чашку темно-коричневой жидкости из стального чайника, стоящего на столе, и взял чашку в ладони, омывая лицо горячим паром. Тугие обручи, стягивавшие голову, немного ослабли. Кейт покосился влево: Холл был поглощен своим завтраком и на него внимания не обратил.

– Попробуй чай. Он крепковат, но довольно хороший, – посоветовал Кейт Холлу. Тот промолчал.

– Все еще злишься на меня, да? – вполголоса спросил Кейт, отпиливая ножом кусок бекона. Скрип стального лезвия по тарелке прозвучал громче воя циркулярной пилы. Кейт поморщился. Бекон на вкус был как вареная и просоленная кожа. Впрочем, лучшего он и не заслуживает... Вареное яйцо показалось ему безвкусной пластиковой пустышкой. Кейт содрогнулся, отложил его и взял со стоечки, стоявшей посреди стола, тост, оказавшийся холодным. Кейт принялся намазывать его маслом. В ушах с треском лопались грецкие орехи. Холл вздохнул и положил вилку.

– Да нет, не злюсь. Тебе действительно так плохо, как кажется со стороны?

Кейт скривился:

– Да нет, думаю, еще хуже. Ребята были абсолютно правы. Такое ощущение, будто голова вот-вот отвалится. Не может быть, чтобы это была чистая яблоновка! Наверняка они туда что-то подливают. Дома со мной такого никогда не бывало.

Его друг цокнул языком:

– Ладно, сейчас.

Холл растопырил пальцы и прижал ладонь ко лбу Кейта.

– Дыши глубже и постарайся забыть про меня.

Кейт послушно закрыл глаза. Боль немедленно начала таять и уходить из головы, словно плавящийся воск, вытекающий из перевернутого стакана. Вскоре Кейт вздохнул с облегчением.

– Господи, как хорошо-то! – Он поворочал головой из стороны в сторону, наслаждаясь тем, что она не болит. – Класс! Головная боль просто испарилась. Жалко, что нельзя делать это за деньги. Ты бы целое состояние заработал!

Холл криво улыбнулся одной стороной рта.

– За деньги – не могу. Зато могу сделать так, что твоя головная боль вернется в полном объеме, если ты еще хоть раз выкинешь подобную глупость.

– Больше не буду, честное слово! – поспешно пообещал Кейт.

* * *

Мисс Андерсон, как и обещала, повторила свою вчерашнюю вводную лекцию и распустила группу еще до полудня.

– После обеда нам подадут автобус, и мы поедем на раскопки, познакомимся с археологами и приступим к работе. Возможно, их требования будут вам не вполне понятны, но, пожалуйста, выполняйте все инструкции как можно тщательнее. Мы должны составить точную картину прошлого, и любые ошибки, любые отклонения от принятой процедуры могут повлечь далеко идущие последствия. Теперь идите обедать. Встретимся во дворе в половине второго.

* * *

Тайная служба разведки, как и прочие мелкие подразделения, занимающиеся сбором информации, получала сведения и финансирование во вторую-третью очередь. На первом месте неизменно стояли кудесники-электронщики со своими игрушками. Хотя, в сущности, где бы они были, если бы не скромный, тяжкий труд TCP? Вот и теперь Майклз не без труда добыл себе небольшой автомобиль и покатил на нем по магистрали М8 следом за автобусом «Эдьюкатурз». Автобус, как ему и положено, проследовал в центр Глазго и высадил своих пассажиров, включая О'Дэя и его сообщника. В гулком старом здании не составляло труда подслушать все, что там происходит. Майклзу удалось узнать, что «мальчишка» таскает при себе жуткого вида нож. Известно, что сам Дэнни О'Дэй всячески избегает физического насилия. Очевидно, сообщник нужен ему именно на случай, если дело дойдет до драки. Надо будет проверить всех прочих участников тура... Это кажется невероятным, но тем не менее именно один из них вполне может оказаться человеком, с которым О'Дэй должен вступить в контакт.

Глава 5

Автo6yc вез их по магистрали М8, ведущей на юго-запад. Все парни, за исключением Кейта и Холла, одетых в джинсы, были в вельветовых либо саржевых брюках. К удивлению остальных, Нарит тоже пришла в джинсах и заплела свои длинные волосы в косу, свисающую до пояса.

– А где же сари? – поинтересовался Кейт. – Мы-то думали, ты всегда одеваешься в национальный костюм!

Нарит рассмеялась негромким, журчащим смехом.

– Нет, не всегда. Я так вырядилась только затем, чтобы порадовать бабушку. Я сюда приехала от нее. А вообще-то я предпочитаю европейскую одежду. Сари вечно за все цепляется.

В автобусе расселись примерно так же, как и накануне. Кейт, вооруженный фотоаппаратом со свежей пленкой, занял отдельное сиденье и щелкал направо и налево сквозь широкие плексигласовые окна.

– Слушай, ну чего тут снимать? Дома как дома! – заметил сидевший позади него Мэттью.

– Они же не такие, как у нас в Америке! – радостно пояснил Кейт. – Крыши тут куда круче. И потом, у нас очень редко строят из камня. Дома либо железобетонные, либо кирпичные. И тут даже трава другого цвета! – Он посмотрел наверх. – Небо тоже, только через стекло это не так заметно. Ой, глядите, верстовой столб!

И Кейт нагнулся к видоискателю и принялся лихорадочно вертеть колесико на объективе.

– Да пожалуйста! – проворчал Мэттью, откидываясь на спинку кресла. – Мне-то что, пленка не на мои деньги куплена. Подумаешь, верстовой столб!

Холл уселся в противоположном ряду и тоже смотрел в окно. Город быстро кончился, и мимо замелькали уютные сельские пейзажи. Здесь не было плоских, как доска, равнин американского Среднего Запада, и смотреть в окно было куда интереснее. Холл возбужденно перечислял Кейту названия разных видов холмов и долин, встречавшихся по дороге. Кейт поддразнил его, сказал, что он все это выучил из книжек. Да, из книжек. Ну и что? До сих пор горы и долины были для Холла нарисованными картинками, а теперь они внезапно ожили. Он жадно вбирал впечатления большого мира, стараясь запомнить как можно больше, чтобы потом рассказать об этом сородичам. А насчет домов Кейт прав. Они действительно не похожи на американские – по крайней мере те немногие, что успел повидать Холл. Зато слегка напоминают – словно дальние родственники – те домики в подвале под библиотекой, что строил Народ. Интересно, Кейт обратил внимание на сходство? Какое отношение имеет Народ к живущим тут людям? И что скажет клан Холла насчет этого сходства? Молодежь наверняка примется рассуждать и строить гипотезы, а старики, которые, скорее всего, точно знают, как было на самом деле, наверняка промолчат. Отчего они так стараются ничего не говорить молодым? Иногда просто руки опускаются. Однако, заполучив доказательства, можно будет начать дискуссию, в результате которой, возможно, выплывут кое-какие полезные факты...

– Эй, Кейт Дойль! – окликнул Холл. – Погляди, какой интересный дом на той стороне дороги! Щелкни его, а?

* * *

Жаркое летнее солнышко припекало спину Кейта и жгло кончики ушей. Юноша упорно трудился над своим участком. На пологом холме был очищен от дерна кусок склона в двадцать футов длиной и в шесть шириной. Этот участок был с помощью веревочек и колышков разбит на квадраты три на три фута. Когда группа приехала на место, всем студентам, то есть рабочим, выдали противень, крупноячеистое сито, лопатку и пару щеточек. Им предстояло под надзором доктора Кратчли, профессора древней истории Лондонского университета, искать в земле различные артефакты, остатки материальной культуры древних людей. Для этого нужно осторожно снимать почву слой за слоем. Собранную землю надлежало аккуратно просеивать через сито, разминая комочки на случай, если в них находятся какие-нибудь предметы. Если появится какой-нибудь предмет, следовало отметить на схеме участка место, где он лежал. По крайней мере, именно так Кейт понял выданные им инструкции. И вот он уже в течение нескольких часов копался, где ему было велено, однако пока так и не нашел ничего, что стоило бы отметить. Он аккуратно разрыхлял землю большой жесткой щеткой, сметал ее в противень и просеивал, высматривая металлические вещицы или черепки. Временами ему попадались пятнышки другого цвета, и Кейт бросался очищать их – но это каждый раз оказывался всего лишь камушек.

– Хоть бы гвоздик какой завалященький попался! – недовольно говорил Кейт Мэттью, чья делянка была рядом. – Никогда не думал, что ученые составляют представление о культуре наших предков на основе таких скудных находок. Все равно как ты пришел в кино, а тебе показывают только фотографии. На этих выставках в музеях столько всего – я почему-то думал, что и в раскопе так же много вещей. Может, у них тут вообще огород был? Отчего все так уверены, что это тоже часть поселения? Границы-то строений – вон где!

Он махнул лопаткой в сторону столов, где ассистенты Кратчли разбирали черепки и кости животных. Позади них, в квадратной палатке, другие помощники профессора упаковывали плоские лотки с находками предыдущих дней.

– Не вешай нос, – рассеянно отозвался Мэттью. – Кабы они думали, что это место выдоено досуха, их духу здесь больше не было бы.

– Ну так вот, профессор Кейт Дойль утверждает, что на этом конкретном участке древние люди не ели и не спали, – сказал Кейт, тыкая в землю лопаткой. – И ничего мы тут не найдем – разве что следы их ручного динозавра!

Мэттью ухмыльнулся, не поднимая головы, но внезапно выражение его лица изменилось. Щеки Мэттью порозовели, и он принялся лихорадочно расчищать жесткой щеткой землю перед собой.

– Эй, кто-нибудь, помогите!

– Что-нибудь нашел?

– Я думал, это просто очередной камень, но он не выковыривается! – сказал Мэттью. Голос шотландца звучал все более возбужденно. – И цвет у него необычный, красно-коричневый. Видишь?

Кейт бросился помогать.

– Угу. Давай-давай, расчищай... Смотри-ка, он круглый!

– Что у вас там? – окликнул их Холл, сидевший чуть подальше.

– Пока не знаю, но похоже, Мэтт нашел клад! – сказал Кейт. Глаза его сияли. Все разочарование, вызванное нудной и бесплодной работой, мигом улетучилось и забылось. Не важно, что находку сделал кто-то другой. Это была настоящая археологическая удача, и он своими глазами видит – нет, своими руками помогает ее откапывать! Вот показались края... Кейт расплылся в улыбке.

– Какой-то сосуд с крышкой. Целенький! Археологи заметили толпу, собравшуюся на одной из делянок, и тоже бросились туда. Мисс Сандерс, ассистентка профессора Кратчли, женщина средних лет с пышными рыжевато-каштановыми волосами, склонилась над плечом Кейта.

– Осторожнее, осторожнее. Он может оказаться очень хрупким. Лучше положите щетки, работайте только руками. Отгребайте землю от стенок руками. Там могут быть ручки, смотрите не отбейте их.

– Хорошо, мэм! – выдохнули оба и принялись работать вдвое медленнее и аккуратнее.

– Погоди, Кейт Дойль, – шепнул Холл ему на ухо. – Я чувствую трещины в материале. Это всего лишь обожженная глина. Перестань расчищать стенки и копай вглубь. Тебе придется подхватить его под дно.

Кейт покосился на Холла и принялся копать в сторону от края коричневого сосуда.

– Мэтт, давай продвинемся в стороны и разгребем землю. Вдруг он расширяется там, внизу? Обидно будет, если кокнем то, что наконец-то нашли!

Кейт вел кончиками пальцев по земле, пока Холл не стиснул его плечо, давая понять, что уже хватит. Мэттью, с любопытством взглянув на Кейта, отступил от края сосуда на такое же расстояние и тоже принялся копать.

– Хорошо, хорошо, – подбадривала их ассистентка. – А теперь взяли, поднимаем...

Зрители издали радостный вопль. Мэттью с Кейтом осторожно, на кончиках пальцев, держали глиняный сосуд с маленькой крышкой, плотно притертой к горлышку и залепленной землей. Формой сосуд слегка напоминал амфору, только донышко у него было не заостренное, а плоское, и вместо ручек-ушек были простые выступы. Повинуясь указаниям мисс Сандерс, ребята уложили сосуд в пустой противень, на подстеленный кем-то платок. Ассистентка опустилась на колени рядом с Кейтом и принялась обметать сосуд мягкой кисточкой, пока крышку не удалось снять.

– Молодцы, ребята! – воскликнула мисс Сандерс. – Эй, кто-нибудь, принесите фотоаппарат!

Прибежал еще один ассистент. Сфотографировал сосуд в противне. Промерили линейкой и отметили толченым мелом место, где был найден сосуд, и место сфотографировали тоже. Доктор Кратчли улыбался всем работникам так гордо, словно самолично вылепил этот сосуд. Доктору было хорошо за пятьдесят, и его темно-каштановые волосы на висках совсем поседели. А на лбу, между двух седых прядей, торчали щетинистые брови, почти сходившиеся над орлиным носом.

– Великолепный образец шнуровой керамики, мисс Сандерс. Я никогда не рассчитывал, что это место окажется новым Йорвиком [6], но все же приятно, что и тут попадаются такие прекрасные образчики этого периода. Очень обнадеживает. Он напоминает сосуды ирландского стиля, не правда ли – если не считать хорошо сохранившихся следов лепных орнаментов. И обжиг куда лучше, чем можно было ожидать. К тому же сосуд снабжен настоящей крышкой, а не пробкой и не залеплен глиной... Довольно необычно.

– Там, внутри, что-то разбилось, – сообщил Кейт. – Я слышал, как там что-то побрякивало, когда мы поднимали сосуд.

Профессор аккуратно снял крышку и положил ее на ткань. И двумя пальцами вытащил из сосуда длинную нить круглых, прозрачных, золотистых бусин.

– Янтарь! Янтарные бусы, предназначенные для торговли.

Древняя, почерневшая от времени нить начала рассыпаться в пальцах профессора, как только тот ее поднял, и Кратчли подставил другую руку, чтобы бусы не попадали на землю.

– Целое состояние в бусах. Что ж, неплохое начало, а?

– Как вы думаете, сэр, это был чей-то клад? – поинтересовалась мисс Сандерс, поднимая противень с сосудом и крышкой.

– Ну, пока ничего сказать нельзя. Надо изучить весь участок. Возможно, этот сосуд – часть неглубокого погребения...

И ученые направились к столу, обсуждая находку и выдвигая различные гипотезы. За ними почтительно семенил второй ассистент с фотоаппаратом. Мэттью с Кейтом смотрели им вслед, разинув рты.

– А про нас все забыли! – сказал Мэттью несколько возмущенно. – Это чудо добыли мы, а они и не вспоминают о нашем существовании.

– Продолжаем, продолжаем! – обернулась к ним мисс Сандерс.

– Вот видишь? – ухмыльнулся Кейт. – Не забыли про тебя!

Кейт с новыми силами взялся за работу. Он тщательно разминал даже самые крохотные комочки земли, попавшие в сито. Археологи говорили, что это может быть погребение. Тут может оказаться скелет! Хотя, вероятнее всего, это будет не скелет, а кремированные останки. Погребальная урна довольно маленькая, и пока не наткнешься на нее, урну можно и не заметить. Прочим начали попадаться мелкие артефакты или фрагменты более крупных вещей. Холл почтительно разглядывал зеленый шелушащийся кусок металла – очевидно, бронзовый топор. Учительницы и Эдвин отошли в сторону, пока ассистент посыпал мелом контуры длинного предмета, занимавшего три их делянки. А Кейту пока не попалось ничего интересного.

Но юноша не унывал и продолжал добросовестно копать. Его участок рядом с участком Мэттью, а значит, есть вероятность, что здесь тоже найдется какой-нибудь ключ к загадкам стоявшего тут поселения бронзового века. Кейт мощным броском выкинул землю из лотка себе за спину и снова наклонился.

– Это что такое? – раздался возмущенный рев. – Осторожнее!

Кейт вздрогнул, обернулся – и оказался лицом к лицу с доктором Кратчли. Лицо профессора побагровело. На нем была белая рубашка с коротким рукавом, а поверх нее – вязаный жилет. И рубашка, и жилет были засыпаны землей.

Кейт ойкнул, вскочил и поспешно принялся отряхивать профессора, невзирая на его протесты.

– Извините, пожалуйста, сэр! Я просто не видел, куда кидаю.

– Сделайте одолжение, будьте поосмотрительнее! – проворчал доктор Кратчли, сердито сбивая землю с жилета, отчего в воздух вздымались клубы серой пыли. – Я пришел, чтобы поздравить вас, ребята, с находкой и с тем, как осторожно вы ее достали, но поспешность нашему делу противопоказана! Если вы будете работать так торопливо, вы вполне можете пропустить или, того хуже, уничтожить какой-нибудь артефакт! Нужно быть осторожнее и внимательнее. А может, будет лучше, если вы оставите эту работу и вместо этого будете помогать описывать находки?

И он ткнул мундштуком трубки в сторону стола. Кейт посмотрел в ту сторону и отчаянно замотал головой:

– Нет-нет, сэр! Я лучше буду копать. У меня обычно неплохо получается отыскивать разные вещи.

Кратчли щелчком сбил с рукава остатки пыли.

– Хорошо, молодой человек. Только, пожалуйста, работайте так, словно вы хирург, который делает разрез, а не так, словно вы собака, которая закапывает кость.

– Хорошо, сэр. Извините, сэр.

– Ваше рвение похвально, но все же рассчитывайте силы, чтобы их хватило на длительное время. Продолжайте.

И профессор пошел прочь, доставая на ходу из заднего кармана кисет с табаком.

– Эк его разобрало! – негромко заметил Эдвин.

– Подумаешь! – сказал Кейт, вновь берясь за работу, но уже медленнее. Лица его остальные не видели, но уши у Кейта пылали. – Меня и не такие распекали! Мне приходилось иметь дело с настоящими спецами по этой части.

Тени над раскопом начали удлиняться, и вскоре был дан отбой. По мере того как солнце клонилось к западу, растущие тени подчеркивали и выделяли находящиеся в земле предметы, но под косыми лучами любая галька начинала походить на черепок. Кейт и прочие члены группы радостно распрямились и принялись разминать затекшие конечности и спины. Мисс Сандерс и второй помощник в палатке заварили чай в чумазых, корявых керамических кружках и раздавали его всем.

– Если судить по этим кружкам, – заметила миссис Грин, – за четыре тысячи лет гончарное мастерство недалеко ушло.

– Так ведь и человек не так уж сильно переменился за эти века. – Доктор Кратчли со вздохом уселся на брезентовый стульчик. – На мой взгляд, существенные изменения претерпели только орудия труда... Ну что ж, мы с вами сегодня неплохо потрудились. Я благодарю всех, в особенности новичков. А после работы у нас принято посидеть и обсудить то, что сделано за день. Устроить, что называется, «разбор полетов».

– До вашего приезда, – начала мисс Сандерс, – мои ребята исследовали помойную яму. Мы определили границы поселения и принялись искать с подветренной стороны. И нашли ее в двадцати шагах позади одного из домов. Довольно обширную.

– И что, она до сих пор воняет? – забеспокоилась миссис Тернер, принюхиваясь.

– Совершенно не воняет! – усмехнулась археолог. – Кухонные отбросы за четыре тысячи лет прекрасно простерилизовались. Мы нашли огромное количество останков рыбы и моллюсков, а также много костей копытных. Это заставляет предположить, что поселение было не бедным, его жителям не приходилось довольствоваться рыбной диетой.

– А разве это янтарное ожерелье само по себе не доказывает, что они были достаточно богаты? – спросил Мэттью. Он по-хозяйски гордился своей находкой, и никто не возражал.

– Янтарь, – начал доктор Кратчли наставительным тоном, – был удобной единицей обмена. И самим им люди дорожили. Наши предки вовсе не были какими-то грубыми варварами. Они умели ценить красоту. Ну, а теперь, пока у нас нет других доказательств, как вы думаете, почему этот горшок был зарыт в землю?

Профессор раззадорил студентов. Они принялись наперебой выдвигать различные гипотезы. Профессиональные археологи принимали идеи всерьез и обсуждали все «за» и «против» каждого предложения. Кейту этот обмен мнениями понравился, и он немедленно выдвинул свою версию.

– А может, это янтарное ожерелье было чьим-нибудь тузом, припрятанным в рукаве? Ну, знаете, заначкой. И он хотел, чтобы об этом никто не знал.

Остальные рассмеялись. Даже доктор Кратчли позволил себе чуть заметно улыбнуться. – Очень интересная мысль, Кейт. Он, похоже, не держал зла за то, что Кейт окатил его грязью. Кратчли даже признался, что такое бывало с ним раньше, и мало того – ему самому случалось так осыпать землей других.

– Что, я угадал? – обрадовался Кейт.

– Вероятно, нет, сынок, – ответил археолог, выколотил пепел из трубки и принялся набивать ее новой порцией табака. Лицо у Кейта вытянулось.

– Но, – продолжал профессор, – сдается мне, что вы мыслите в верном направлении. Вы напомнили мне о книге из моей библиотеки – кстати, надо будет распорядиться, чтобы ее прислали из Лондона, – в которой упоминается аналогичная находка. Возможно, вы не всегда находите верный ответ, но зато из вас получается неплохой катализатор: вы заставляете шевелить мозгами других. Не забывайте, нельзя выдумать теории настолько глупой, чтобы кто-нибудь из моих ученых коллег не мог напечатать ее в серьезном научном журнале.

Он поджег табак и затянулся, чуть насмешливо глядя на собеседников из-под густых бровей.

– Итак, мы приходим к заключению, что это была торговая деревня. Ее расположение и характер найденных артефактов пока что подтверждают данную гипотезу. Но мне хотелось бы знать – хотя это практически невозможно, у нас слишком мало данных, – о чем первобытный человек думал.

Профессор оглядел кружок слушателей и продолжил:

– Что его вдохновляло? Что привело его сюда? Кого или что он считал причиной плохой погоды? По счастью, кельты и саксы потрудились донести до нас, своих далеких потомков, с помощью прикладного искусства сведения о том, чем они питались, чем дорожили и – тут профессор кивнул в сторону Кейта – что они скрывали. Да, надо будет послать за той книгой...

– Я уже записала, профессор! – Мисс Сандерс помахала блокнотом.

С вершины холма, где они сидели, была видна сверкающая лента реки, ползущая в сторону моря. Вокруг простирались холмы, все похожие один на другой: редкий кустарник на склонах и голые вершины, поросшие травой, которая волновалась под порывами ветра. Большая часть холмов была отгорожена от дороги колючей проволокой с красными табличками «Проход воспрещен!». Их холм был единственным, который оставался неогражденным.

– Нельзя сказать, чтобы это поселение было особенно значительным, но тем не менее оно довольно удачно расположено. Склоны достаточно крутые, чтобы их было удобно оборонять, но при этом не настолько обрывистые, чтобы сюда нельзя было подняться. По мере того как люди расселялись все выше по реке, корабли, не останавливаясь здесь, проходили в поселки выше по течению. В Средние века шерсть и железо придали этому региону новые силы, однако данное поселение окончательно захирело. Для нас эти находки – большая удача, потому что благодаря им мы можем исследовать конкретный момент времени.

Они собрали кружки из-под чая и сполоснули их в бочке за палаткой. Кейт и прочие члены группы спустились с холма, чтобы дождаться там своего автобуса. Все оживленно обсуждали результаты сегодняшней работы. Кейт уселся рядом с Холлом в высокой траве. Он вертел в руках травинку, смотрел вдаль и размышлял над лекцией доктора Кратчли. Чтобы понять поселение, нужно сочинить историю обо всем, что ты там нарыл: вещах, расположении домов, даже местной розе ветров – и дай-то бог, чтобы ничто, найденное позже, не разбило твою теорию вдребезги. Да, работенка, конечно, утомительная, но какая интересная! Кейту нравилось выдумывать разные гипотезы. Что ж, если он катализатор, а не ученый, значит, ему следует выдвигать как можно более интересные идеи! Разумеется, для пользы остальных...

– Интересно, кому принадлежит эта земля? – задумчиво спросил Кейт. – Там почему-то не написано...

Холл проследил направление его взгляда и уперся в табличку «Проход воспрещен!», болтающуюся на колючей проволоке на другой стороне дороги.

– Ну, может, владельцы хотят, чтобы их не тревожили, – предположил Холл, вглядываясь в соседний холм, еле видный сквозь густой кустарник и траву по пояс высотой. – А вот интересно, что такое могут строить посреди всех этих частных владений?

– В смысле? – рассеянно переспросил Кейт. – Что строить?

– Ну, ты что, не помнишь, почему археологи так торопятся завершить эти раскопки? Мисс Сандерс сказала, что они вынуждены копать «буквально наперегонки с бульдозерами». Кто-то что-то собирается строить посреди всех этих негостеприимных владений.

Кейт отступил назад и, приложив ладонь к глазам козырьком, принялся вглядываться в вершину холма через дорогу.

– Не знаю... Строений никаких не видать, даже палаток. Там явно никто не живет. Может, это какой-нибудь заповедник? Вон там тропа есть, ведущая на вершину. Пойду погляжу...

И Кейт решительно направился к изгороди.

– Что это за заповедник такой, в котором охраняют каждый холм по отдельности? И причем тут тогда бульдозеры? В любом случае, лучше не лазь туда, Кейт Дойль, – предупредил его Холл. – Я не знаю, что с тобой сделают хозяева, если застанут на своей земле. Имей в виду: если ты угодишь за решетку, я останусь тут один-одинешенек! Кейт усмехнулся.

– Да, пожалуй, ты прав. Алле, мам! – Он изобразил звонок по телефону. – Не могла бы ты прислать мне пятьсот фунтов, чтобы меня отпустили под залог?

– Ладно, отложи свой арест до другого раза. Пошли. Вон наш автобус.

Глава 6

В автобусе, по дороге в Глазго, только и разговору было, что о раскопках. Мисс Андерсон ходила по салону, беседовала со всеми, расспрашивала. Она от души поздравила Мэттью с находкой и обсудила с ним погребальные обычаи. Торопливо поужинав – на вкус еды никто особо внимания не обратил, – Кейт с Холлом вместе с прочими молодыми людьми отправились в поход по пабам отмечать удачу. Мисс Андерсон, учительницы и Нарит остались в общежитии.

– И хороший пудинг тоже не помешал бы, – заметил Алистер, когда они вышли на улицу.

– Тебе что, йогурта мало было? – удивился Кейт. – А-а, ты про английский пудинг, такой печеный? Да, это было бы неплохо. А вы как думаете?

Все дружно изъявили согласие, и Алистер кивнул.

– Тогда пошли. Я знаю тут поблизости одно местечко, где подают классные десерты, и погребок там – лучше некуда.

Выйдя с территории университета, они свернули за угол, в переулок. И там, за неприметной дверью, обнаружилось нешумное, хотя и довольно многолюдное заведение с прикольным названием «Вездесущая щепка». Хозяин внимательно оглядел новоприбывших, убедился, что они достаточно трезвы и скандала не устроят, и проводил их к длинному столу.

Ресторанчик неприятно смахивал на дешевую американскую забегаловку, однако десерты здешний повар готовил действительно превосходно. Кейт задумчиво облизал ложку и призадумался, не заказать ли еще порцию. Потом решил, что все-таки не стоит, и принялся кормить оставшимися крошками здоровенную золотую рыбку, которая плавала в маленьком бассейне у стены.

Остальные же уплетали домашнее мороженое, муссы и пирожные, запивая все это винами и ликерчиками, и обсуждали произошедшие события. В центре внимания был, конечно, Мэттью. У героя дня была своя версия причин, по которым сосуд оказался в земле, и отстаивал он эту гипотезу весьма воинственно, а прочие не менее решительно пытались ее опровергнуть.

– Да что ты в этом вообще понимаешь? – осведомился Мартин. – Ты до сих пор хоть что-нибудь откапывал, кроме как луковицы тюльпанов на мамочкиной клумбе?

Кейт с Холлом, разумеется, не могли остаться в стороне от ожесточенного спора о том, прав или не прав был профессор. Равнодушное высокомерие, которым щеголяло большинство юных шотландцев, оказалось не более чем маской. А теперь произошло нечто действительно важное, и они сами участвовали в этом! Это было событие, какие не часто случались в их монотонной, довольно унылой жизни, приучившей их делать вид, будто им все по барабану. Да и физический труд пошел им на пользу. Кейт усмехнулся про себя. Ну, для начала, апофигист просто не поехал бы в подобный тур...

Официанты принялись убирать с соседних столиков. Эдвин встал.

– Ну что, пошли? Можем продолжить разговор в пабах, пока они не начнут закрываться.

– А куда теперь? – спросил Мэттью. Прочие принялись наперебой предлагать варианты.

– Может, в «Голову короля»?

– А почему не в «Черного быка»? Это же в двух шагах отсюда!

– Может, в «Керлера»? Кейт хихикнул:

– Это что за «керлеры» такие?

Чарльз подтолкнул его к двери. Чарльз был высок ростом, и внешность имел мужественную: четко очерченный квадратный подбородок, курчавые каштановые волосы и голубые глаза, насмешливо сощуренные.

– Придурок, это от слова «керлинг» – игра такая. Берешь большой плоский камень, выходишь на лед замерзшего озера и начинаешь гонять этот камень по льду.

– Не, в «Керлерах» только легкое пиво, – перебил его Макс. – Ладно, чур, первый выбор за мной! Поедем в центр, посидим немного в «Небесном лодочнике», а оттуда пойдем еще куда-нибудь.

Все дружно одобрили его решение и направились к станции метро.

– Вперед, оранжевые гусеницы! – воскликнул Эдвин. Голос его эхом разнесся по гулкому кирпичному зданию станции. Они устремились вниз по лестнице, к поездам. В это время от толпы у автоматических касс отделился мужчина в помятом пиджаке и неприметно стал спускаться следом.

В «Небесном лодочнике» было многолюдно, шумно и весело. Все посетители теснились в двух небольших и дымных Г-образных зальчиках, расположенных по обе стороны стойки. Приходилось все время орать, чтобы перекричать музыку, несущуюся из динамиков стереосистемы, и грохот игральных автоматов. Несмотря на рабочий день, в пабе было полно народа, и мужчин, и женщин, хохочущих и попивающих сидр или некий красно-коричневый напиток, – студенты объяснили Кейту, что это горький эль. Кейт попробовал и взял себе стаканчик. На этот раз он был осмотрительнее с алкоголем. Все прочие выпили по пинте и заказали по следующей, Кейт же растянул одну-единственную кружку на весь вечер, а когда перешли в другой паб, вместе с Холлом переключился на «Сент-Клементс».

– Ну кто ж так пьет! – поддел его Алистер, когда Кейт заказал себе пятый стакан апельсинового сока с газировкой. – Выпил одну-единственную пинту, а потом в кусты? Да-а, видать, кишка тонка у вас, у американцев!

– А я тренируюсь на воздержание, – добродушно ответил Кейт, не позволяя втянуть себя в состязание. Мэттью ему признался, что у них такие попойки бывают чуть ли не каждый вечер, так что им не привыкать. Этот темный эль, конечно, очень густой и ароматный и совсем не горький, но, судя по тому, как у Кейта начала кружиться голова, он куда крепче слабенького американского пивка. – Сегодня утром у меня так башка трещала! Я лучше сдохну, чем еще раз ужрусь так, как вчера.

«Не говоря уже о том, что я чуть не подвел своего приятеля», – подумал он, поглядев на Холла. Молодой эльф был явно рад, что Кейт ведет себя так благоразумно. Теперь Холл, похоже, чувствовал себя куда спокойнее, несмотря на то что крутом кишели чужие Большие. Прочие участники тура давно забыли о том, что Холлу якобы всего четырнадцать, и относились к нему как к равному.

В одиннадцать вечера хозяин «Черного быка» позвонил в колокольчик и провозгласил:

– Время, джентльмены, время! Ваши женушки вас заждались!

Видя, что никто не спешит покидать заведение, Кейт решил взять инициативу на себя и встал.

– Ну, айда, ребята! Проводите меня кто-нибудь к метро, сам я дорогу не найду.

– Правая нога у меня вроде в порядке, а вот левая, похоже, заснула! – пожаловался Эдвин, пытаясь выбраться из их закутка.

– А тебя это не раздражает? – поинтересовался Кейт, подхватывая его под руку. – Сейчас она заснула, потом всю ночь спать не даст... С помощью Холла Кейту удалось довести компашку до метро и усадить в поезд, идущий домой, к станции «Хиллхед». В поздний час народа в вагоне было немного. Только один человек ехал с ними всю дорогу, вышел на их станции и поднялся следом наверх. Наверху гуляк встретил мелкий дождичек, который взбодрил их – ровно настолько, чтобы они смогли не шатаясь добрести до общаги.

– Уфф! – Кейт плюхнулся на кровать и подул вверх, чтобы смахнуть упавшую на глаза челку. – А я-то думал, что это американские студенты любят тусоваться! Мэттью говорил, они так почти каждый вечер гуляют!

– Да-а, просто трудно себе представить, что серьезные археологи, с кем мы сегодня работали на раскопках, и пьяные физии, которых мы только что уложили баиньки, – одни и те же люди, – согласился Холл. Он зевнул. – Ну ладно, уже поздно, а день у нас был непростой. Мне сейчас кажется, что я мог бы проспать целую неделю!

– Может, ты вдобавок еще не пришел в себя после перелета. – Кейт сбросил кеды. – Ты погляди, у меня аж ноги опухли! Наверно, к концу поездки придется ходить в домашних тапочках.

– Угу, а мне – в твоих кедах. – Холл принялся разминать стопы. – Вот пожалуйста, до волдырей стер! Это у меня первые ботинки с твердой подошвой, и если они в ближайшее время не обомнутся, то будут последними. Могу и босиком походить – работаем мы, все равно стоя на коленях.

– Тебе нравится поездка? – забеспокоился Кейт. – Я понимаю, ты отправился в этот тур просто потому, что у тебя не было другого способа попасть в Британию...

– Да нет, мне тут интересно, – отмахнулся Холл. – Ты только представь, как мало нам, молодежи, приходилось сталкиваться с реальной жизнью. Мне, так же как и всем этим туристам, до ужаса любопытно, что еще мы найдем. Приятно знать, что можно взять и пощупать руками прошлое, которое было задолго до моего рождения, пусть даже не так-то просто понять, что к чему в этом прошлом.

– Хм. А разве старики не рассказывали вам, как жил ваш народ до прихода в Мидвестерн?

– Рассказывали, но очень мало. Сразу видно, что им не очень-то охота говорить на эту тему. А те, кто помоложе, сами ничего не помнят, кроме бесконечных скитаний. А теперь у них есть дом, покой, безопасность, а прошлого как бы и не существует. Но, по-моему, это просто близорукость!

Холл сердито швырнул ботинки на пол и растянулся на кровати, заложив руки за голову.

– И меня, как и всех прочих, кто родился в Мидвестерне, это не устраивает. А тебе разве не интересно то место, где ведутся раскопки? Сразу видно, почему люди поселились именно там. С одной стороны холм все время освещен солнцем, с другой – защищен от сильных ветров, Кругом наверняка было полно мелкой дичи, не говоря уже о речной рыбе. Поля грелись на солнышке. Поселение было удобно защищать, но подниматься туда было не так уж сложно...

– Как ты думаешь, они могли иметь дело с твоими предками? – с надеждой спросил Кейт. – Ну, в смысле, ты определил, что сосуд, который мы откапывали, потрескался, хотя ты к нему не прикасался. Ты что-нибудь увидел? Он был изготовлен кем-то из вашего Народа? Холл хмыкнул:

– Ну что ты! Это всего лишь инстинкт ремесленника. Я почуял слабину в материале. Горшок просто кричал о том, как он ненадежен. А никакого волшебства в нем не было, и заклятий никаких на нем не лежало. Однако же горшок был сделан на совесть и продержался четыре тысячи лет. Это здорово.

– А не было ли в поселении чего-то, в чем чувствуется магия? – напирал Кейт. – Ну, в смысле, как тебе кажется? Мог ли этот народ общаться с твоим?

– Не знаю... – задумчиво ответил Холл. – Место это нам не враждебно. И железа среди находок не попадалось – для железа и стали было слишком рано. Все металлические предметы – из бронзы и других мягких металлов, которые, как ты знаешь, нам не вредят. Конечно, при таких условиях контакты более вероятны... Но ведь это все догадки, Кейт Дойль!

– Ну, по догадкам-то я специалист, по всяким там гипотезам и предположениям. К тому же и профессионалы домыслов не чураются – вспомни, что говорил доктор Кратчли. Чем больше сведений нам удастся собрать – тем более точной будет картина, которую они восстановят.

– Ну, я ведь даже не знаю, что искать. Я почти не видел жилищ, принадлежащих Большому народу нашего века, что уж говорить о четырехтысячелетней давности! – Эльф вздохнул. – Нет, ничего, что могло бы принадлежать моему народу, я там не заметил. И это почему-то заставляет меня чувствовать себя одиноким. Конечно, мы стараемся ничего после себя не оставлять, просто из чувства самосохранения, но теперь мне ужасно хочется найти хоть какие-нибудь следы. Насколько я могу судить, то поселение – сухо, холодно и пусто. Но ты ведь и сам опытный охотник за привидениями – как по-твоему?

Кейт призадумался:

– Ну... Знаешь, мне кажется, твои сородичи вряд ли устроили бы лавочку рядом с городищем Большого народа. Вы, в смысле они, должны были считаться существами сверхъестественными. – Кейт криво усмехнулся. – Ведь у моих предков не было библиотек и научной мифологии. И во всех своих несчастьях люди непременно обвиняли бы твоих сородичей, даже если бы те были ни в чем не повинны. Вы, ребята, оказались бы удобными козлами отпущения – хотя бы потому, что меньше ростом. Скорее всего, твои предки должны были жить где-то подальше от моря, в лесах или в одной из тех маленьких долин, заросших кустарником, – ну, помнишь, таких, мы еще проезжали их по дороге...

– В лощинах?

– Во-во, в лощинах, Там такая чащоба, что за сто метров ничего не видно. Местные жители туда вряд ли суются, когда к их услугам нормальные леса и луга.

Холл повеселел.

– Но это значит, что они могут жить где-то неподалеку! Надо будет поискать, когда выдастся свободное время.

– Угу, – согласился рыжий студент. – Если верить легендам и сказкам, которые я читал, именно в таких лощинах водятся лесные эльфы и лешие. По сказкам создается впечатление, что они живут практически вечно, только с возрастом делаются все вреднее или мудрее, на выбор. Так что, если кто-то из них еще жив, можно будет расспросить их о том, какой была жизнь четыре тысячи лет назад, и подбросить доктору Кратчли новых идеек.

– Ага, если только эти лешие тебя не заколдуют. Сдается мне, что в свои четыре тысячи лет они должны быть не особенно общительны.

Остальные дни недели прошли практически так же, как и первый. Кейта, к его великой радости, перебросили с прежнего участка на другой, слева от Мэттью. Он снял дерн с куска земли, расположенного ниже того места, где был найден сосуд с крышкой, и принялся копать там.

– Нам нужно найти погребальную урну, и желательно целой и невредимой, – говорил доктор Кратчли. – Если окажется, что этот небольшой сосуд дошел до нас неповрежденным, велик шанс, что и прочие артефакты будут в хорошем состоянии. Я уверен, что это был не клад, а именно погребение. Если верить моим книгам, эти янтарные бусы были не просто украшением – они служили богатому торговцу средством для ведения записей. Кажется, несколько аналогичных артефактов хранится в Британском музее.

Народ расчувствовался. Чем лучше они представляли себе людей, которых исследовали, тем ближе становились им эти люди. Кейт дал себе клятву найти могилу торговца – или умереть.

В среду мисс Андерсон по дороге на раскопки объявила:

– Все, кому нужен зачет, к пятнице должны сдать мне свой еженедельный доклад. Можно в устной форме, хотя желательно все же в письменной. На кафедре археологии есть пишущие машинки, вы можете ими воспользоваться. О времени сдачи договоримся с каждым индивидуально сегодня вечером. – Она улыбнулась, глаза ее блеснули за толстыми очками. – Так что у вас есть еще целый день на то, чтобы решить, нужны ли вам лишние проблемы.

– А почему бы и нет? – заметил Кейт. – Одним зачетом будет меньше. На мне их висит еще немало.

– А, Кейт! Заходите, заходите, – приветствовала его мисс Андерсон. Кафедра археологии располагалась в одном из узких зданий, стоящих вдоль центральной площади университета, и представляла собой пару тесных комнат, набитых книгами. Преподавательница расчистила на исцарапанном столе место для своих тетрадей и небольшой стопки работ. Кейт уселся рядом с ней на старый скрипучий вращающийся стул.

– Надо сказать, что работу вашу я прочла с интересом. Стиль у вас очень четкий и внятный, это приятно. Однако содержание работы оставляет желать лучшего.

– Я взял все факты из книг, которые имеются в библиотеке. – Кейт был несколько разочарован. – У себя в колледже я все время пишу такие работы.

– Да, это заметно. Нет, дело не в том, что факты изложены неверно. Дело в ваших выводах. Они недостаточно обоснованны.

Она перевернула страницу и указала на абзац, выделенный красным.

– На каком основании вы делаете выводы о величине поселения и его богатстве?

– Во многих прочитанных мною книгах утверждается, что часть вещей, найденных нами, не встречается в бедных поселениях. Такие украшения, например. Конечно, жители поселения могли быть ремесленниками, которые изготовляли эти украшения, но в таком случае они скорее продали бы их, чем зарыли в землю. О том, что деревня была большая, я сужу по тому, как много костей в помойной яме. Свои выводы я делаю на основании многих источников, в том числе отдельных высказываний доктора Кратчли. Мне кажется, есть некоторое сходство между нашими семинарами в колледже и этой археологической партией...

– Кейт, – твердо сказала мисс Андерсон, – наш курс, в числе прочего, должен приучить вас уважать факты, а не выдвигать непродуманные гипотезы. К примеру, размеры помойной ямы могут свидетельствовать не о величине поселения, а о том, что оно существовало на этом месте в течение многих лет. Наша задача – поиски фактов, и только фактов. Создавать теории – дело тех, в чьем распоряжении находятся все необходимые сведения.

– Но ведь доктор Кратчли выдвигает предположения! – попытался оправдаться Кейт.

Наставница тяжело вздохнула, так, словно ей приходилось говорить об этом далеко не в первый раз.

– Да, конечно. Но он и сразу оговаривает, что это всего лишь предположения. Он ни на чем не настаивает, пока не получит надежных доказательств. Если вы обнаруживаете на месте древнего поселения сосуд, вы можете утверждать, что у этих людей был сосуд. Вы не имеете права заявлять, что в таких сосудах хранили меха, пока не получите доказательств: изображений, пиктограмм либо остатков меха в этом или аналогичном сосуде. Доктор Кратчли может выдвигать версии, основанные на опыте и исследованиях. Такие научные гипотезы могут оказаться полезными для вас. Однако вам даже в повседневной жизни не повредит умение отличать слепую веру от теорий, основанных на доказательствах.

– В смысле, вроде того, существуют ли лепрехоны и гномы или нет? – спросил Кейт с невинным видом, забирая свою работу.

Мисс Андерсон улыбнулась, глаза ее лукаво блеснули:

– Да, пожалуй, это удачный пример. Именно наличие доказательств отделяет фантазии от факта.

– Что ж, значит, придется добыть доказательства.

Кейт улыбнулся, радуясь удачной шутке, хотя знал, что преподаватель ее не поймет.

– Так что, мне переписать работу?

– Да нет, это не обязательно. Вы понимаете принципы экспедиции, и догадки ваши довольно остроумны. Я просто хочу, чтобы вы поняли, что делать твердые выводы слишком рано. Это отдает поверхностностью.

– Такое больше не повторится, обещаю! Я буду так осторожен, словно хожу по яйцам динозавра! – заверил ее Кейт. – Кхм... Мисс Андерсон, скажите, пожалуйста, а как вы выставляете оценки? У себя в Мидвестерне я довольно хорошо успеваю, и мне не хотелось бы портить себе средний балл...

Голубые глаза насмешливо сверкнули из-за толстых очков, напомнив Кейту Мастера Эльфа.

– Первая работа куда менее важна, чем пять последующих. Это всего лишь способ познакомиться поближе. В любом случае, вы можете выбрать зачет без оценки. Если вы так трясетесь над оценками, мы можем заключить джентльменское соглашение: для того чтобы просто получить зачет, вам достаточно будет работать на раскопках и принимать участие в дискуссиях.

– Да нет, я не настолько плох. Я согласен рискнуть.

– Рада за вас, – повеселела мисс Андерсон. – Я так и думала, что в вас есть бойцовская жилка.

Кейт встал и скатал работу в трубочку.

– На самом деле, мисс Андерсон, мне этот тур очень нравится. Даже грязь под ногтями, и та не обычная, а историческая!

Преподавательница рассмеялась:

– Посмотрим, что вы запоете на будущей неделе, когда у вас все мышцы заноют от работы! Увидите там Алистера – скажите, чтобы входил, ладно?

Она развернулась к своим бумагам. Кейт тихонько выскользнул за дверь.

Глава 7

Кейт купил пачку открыток и в понедельник утром, в автобусе по дороге на раскопки, принялся писать друзьям и родным послания, исполненные самого пылкого энтузиазма. Патрику Моргану, соседу по общаге; родителям; общежитскому куратору, Рику; и конечно, Диане. Над открыткой Диане он корпел особенно тщательно. Ему хотелось уместить на крохотном клочке бумаги как можно больше подробностей. Отдельную открытку приберег он для Людмилы Гемперт, старушки, которая вместе с ним заботилась об эльфах. Утро было жаркое и солнечное, только где-то в вышине висела узенькая полоска облаков. У Кейта за спиной болталась вьетнамская соломенная шляпа, которую он нашел в каком-то сувенирном магазинчике и ездил в ней на раскопки с тех пор, как обжег себе уши и шею. Прочие ребята посмеивались над ним за то, что он так беспокоится из-за какого-то там солнца. Кейт предлагал им тоже купить себе такие шляпы, но все отказались. Эти шотландцы не носили ни шляп, ни козырьков, ни даже темных очков.

– Какой смысл беспокоиться из-за того, что все равно скоро пройдет? – укоризненно сказал Эдвин. – У нас ведь тут не тропики какие-нибудь!

– Американцы вечно психуют из-за совершенно естественных вещей, – добавил Чарльз.

– Это рак кожи – естественная вещь? – ехидно поинтересовался Кейт.

– Да брось ты! – фыркнул Эдвин. – На таком-то мягком солнышке? Ты, наверно, восковой!

– Вон, поглядите на мисс Андерсон! – сказал в свое оправдание Кейт. – Она тоже в шляпе.

– Ну, вообще-то я не сижу целыми днями на раскопе, – мягко заметила преподавательница, поправляя изящное сооружение из соломки, украшенное цветами, – однако я согласна с Кейтом. На мой взгляд, перегревшаяся голова не способствует здравым суждениям. Но на меня ориентироваться не стоит. Я плохо переношу жару.

Автобус свернул с шоссе и поехал по узкой дорожке вдоль ряда незнакомых машин, стоящих у подножия холма. Водитель многозначительно посмотрел через плечо на мисс Андерсон.

– Тут и припарковаться-то негде! – сообщил он.

Мисс Андерсон оглядела длинный ряд машин и неодобрительно пожевала губами.

– У них сегодня, должно быть, журналисты или какие-нибудь еще гости, – сказала она. – Возвращайтесь на шоссе и поезжайте по дорожке слева от холма. Можете высадить нас там. Я видела еще одну тропинку на подветренной стороне холма.

– Слушаюсь, мэм! – Водитель прижал два пальца к козырьку своей фуражки.

Увидев тропу, по которой мисс Андерсон предлагала им подниматься наверх, студенты дружно взвыли. Это была пыльная, ненадежная, почти отвесная стежка.

Наставница решила их подбодрить:

– Ну-ну, что же вы! Вы ведь все помоложе меня будете. У вас наверняка хватит сил подняться наверх. Ступайте, а я вас вскорости догоню.

– Господи помилуй, да тут без лестницы не заберешься! – посетовал Мэттью, глядя наверх. Нарит, которая никогда не жаловалась, молча обогнула его и начала взбираться на холм, хватаясь за траву. Парни переглянулись, немного пристыженные, и снова уставились на болтающуюся у нее за спиной длинную косу.

– Неужто я позволю, чтобы какая-то девчонка меня обставила? – сказал Мартин и полез следом. – Эй, а оказывается, все не так страшно! Айда, парни!

– Овцы тут взбираются, а они тяжелее! – И Эдвин тоже полез вверх.

– Да, но у них четыре ноги! – возразил Мэттью и оглянулся на остальных. – Ну, а вы, бездельники?

– Гляди себе под ноги! – добродушно отозвался Мэттью. – Ну что, Кейт, полезли?

– Только после вас, – любезно раскланялся американец. – Холл, давай ты поднимайся первым! Я тебя поймаю в случае чего, если свалишься.

Эльф презрительно фыркнул:

– Скажи лучше, в случае чего ты меня не сшибешь своей громоздкой тушей! За меня не беспокойся. Полезай, а я за тобой.

Кейт махнул рукой, прыгнул вперед, где можно было встать, и обеими руками ухватился за траву. Холл полез следом, менее энергично.

– Эй, погляди-ка, а вот этого пейзажа мы еще не видели! – Кейт остановился на сравнительно пологом участке тропы и огляделся. Прочие уже скрылись за гребнем холма, и голоса их превратились в невнятные отзвуки, похожие на далекие крики чаек. – Смотри, и тут заборы! Такое ощущение, что этот наш холм – единственный неогражденный участок земли на десять миль в округе.

Холл, карабкавшийся следом, промычал что-то в знак согласия, но по сторонам глазеть не стал. Кейт заметил впадину на склоне холма через дорогу. С самой дороги впадину было не видно – ее загораживали кусты. Кейт приложил к глазам ладонь козырьком и прищурился. Нет, это не впадина. Это тень от небольшого холмика. Ровный округлый бугорок, похожий на перевернутую миску. Вокруг него росли густые кусты, однако на самом бугорке не было ничего, кроме невысокой травы. В памяти Кейта что-то щелкнуло.

– Эй, Холл, погляди! Это же ведьмин круг!

– Где? – Холл наконец добрался до Кейта. – Да брось ты...

– А что? Все совпадает. Низкий округлый холм, поросший невысокой травой...

Кейт сощурился еще сильнее и даже наморщил нос, пытаясь разглядеть детали в тени высокого кустарника.

– И, по-моему, там наверху что-то есть. Какие-то цветы на высоких тонких стебельках, вроде колокольчиков.

– Да? А какого они цвета? – спросил Холл. В нем вспыхнула надежда. Неужели цель его поисков может оказаться так близко? Прямо под носом?

– Отсюда не разберешь. Пойду посмотрю.

И Кейт ринулся вниз по тропе, миновал парочку любопытных овец и нырнул под проволоку на другой стороне дороги.

– Эй, погоди! – крикнул Холл и, скользя на крутой тропе, устремился следом.

Едва он пересек дорогу, в лицо ему ударила волна лютой злобы. Холл словно налетел на стену. Но молодой эльф не обратил на это внимания, оттянул провисший ряд проволоки и побежал за Кейтом. Было в этом холме что-то неприятное, мрачное. Что-то вроде того удушья, которое Холл испытывал в самолете. Возможно, обнаруженный Кейтом волшебный крут был защищен каким-то сторожевым заклятием...

– Они розовые! – крикнул Кейт сверху. – Эй, Холл, розовые считаются или они непременно должны быть белыми?

– Мне говорили только про белые, – отозвался Холл. – Погоди, сейчас поднимусь и посмотрю.

Он ухватился за траву – и тут же отдернул руку: ладонь мгновенно покрылась крохотными, красными, отчаянно зудящими волдырями.

– Уй-я!

Да, заклятие мощное, если судить по этим растениям... Холл полез наверх сквозь кусты, стараясь ни к чему не притрагиваться и надеясь, что не потеряет равновесия.

Кейт кружил вокруг вершины холмика. Его невидимые усы взбудораженно топорщились. Он знал, что большая часть мест, которые люди называют «ведьмиными» или «волшебными» кругами, образуется в результате разрастания многих поколений грибов. Но тут они были явно ни при чем. Холмик чересчур правильной формы, чтобы он мог быть естественного происхождения. Плоская вершина была обнесена заборчиком из одного-единственного ряда проволоки, натянутой на деревянных столбиках на высоте шести дюймов. На этих столбиках тоже красовались таблички «Проход воспрещен!», только поменьше. На голой вершине холма над низкой травкой гордо возвышались цветы. Травка сама по себе тоже выглядела довольно странно: на склонах холмика она была бы высотой по колено, если бы не полегла. Из кустов появился Холл.

– Вот, погляди, – сказал Кейт. – Иди сюда и скажи, что ты об этом думаешь.

Холл, неуклюже оттопырив обожженную руку, подошел и посмотрел на высокие цветы. По мере приближения к вершине холмика ощущение чужой злой воли становилось все сильнее и теперь сделалось почти непереносимым. При виде Кейтовой находки лицо его вытянулось.

– Это розовая наперстянка, – сообщил он. – Я такую уже видел. Нет, она нам совсем ни к чему. То есть она, конечно, используется в целительстве, но это не то, что нам нужно.

– Точно? – Кейт был немного разочарован. – Ну, я бы все же не стал сбрасывать всю эту историю со счетов как бесполезную. Никогда прежде не видел эльфийского холма. Давай изучим его получше!

– Нет уж, спасибочки, – сказал Холл. – Знаешь, Кейт Дойль, с этим холмом что-то не так. Мне тут почему-то ужасно не нравится.

– Да у тебя просто нервишки разыгрались! – фыркнул Кейт. Он взглянул на мягкую зеленую травку. Авось никто сильно ругаться не будет, если он по ней пройдется! Он мысленно извинился перед силами, хранящими это место, и переступил через оградку.

На лице Холла отразился ужас:

– Ты куда, дурачина?

– Да все нормально! – заверил его Кейт. – Смотри, пока что со мной ничего не случилось. Ой, слушай, этот холм такой странный! – Он потопал ногами и прислушался. – Такое впечатление, будто он внутри полый, как барабан. Иди сюда, тут такая прикольная магия!

– Беги оттуда, осел! Смотри, тут же написано: «Проход воспрещен!» Значит, кто-то не хочет, чтобы ты там топтался.

Кейт вскинул голову: его осенила новая идея.

– Ух ты! Думаешь, британское правительство верит в волшебство? Иначе зачем бы им огораживать этот холм? Очевидно, им известно что-то, что они хотят держать в тайне!

– А может, трава, которую ты топчешь, – это какой-нибудь редкий, исчезающий вид! – ядовито заметил Холл. – Пошли отсюда скорее!

Он почувствовал, что от разговора совсем обессилел, и опустился в высокую траву. Солнце палило нещадно, однако молодого эльфа бил озноб.

– Эй, Холл, что с тобой? – Кейт спрыгнул вниз. Эльф не ответил. Он уронил голову на грудь и весь дрожал. – Холл!

– Тут что-то очень могущественное. – Холл шептал, чтобы поберечь голос. В ушах начало звенеть. Звон становился все сильнее, и через некоторое время Холл уже не слышал ничего другого. Кейт, видимо, что-то кричал, но Холл только видел, как шевелятся его губы. А слов не разбирал вовсе.

Кейт подбежал к Холлу в тот момент, когда эльф начал валиться на траву. Его кожа побагровела и сделалась горячей, как будто эльф перегрелся на солнце. Но ведь они провели тут не так много времени, чтобы получить солнечные ожоги! Кейт нащупал пульс – он был учащенный, слабый и неровный. Что же это за приступ такой? Неужели под холмом таилось какое-то зло, которое вырвалось наружу и атаковало более чувствительного из них двоих, когда Кейт нарушил границы холма?

– Холл, ты меня слышишь?

Эльф издал сипящий звук, как будто задыхался. Кейт открыл ему рот и заглянул в глотку. Нет, там ничего не застряло и не опухло.

– Тебя нужно к доктору, срочно! Господи, и где я тут врача искать стану?

Он бережно уложил Холла в траву и накрыл ему лицо своей вьетнамской шляпой, от солнца.

– Подожди тут. Я щас!

Он сбежал с холма и свернул за поворот, высматривая их туристский автобус. Того, разумеется, на временной стоянке давно не было. В отчаянии Кейт вскарабкался к раскопу. Задыхаясь, он перевалил через гребень холма и буквально рухнул на стол начальника экспедиции.

– А, Кейт, вот и вы! – жизнерадостно сказал доктор Кратчли, стоявший на краю раскопа, и помахал молодому человеку, чтобы тот присоединялся к ним. – А я как раз удивлялся, куда делся наш самый энергичный работник.

– Когда вернется мисс Андерсон с автобусом? – выдохнул Кейт. Остальные участники экспедиции обернулись в его сторону.

– Не раньше чем через несколько часов, сынок. Вы ведь только что приехали! У нас впереди еще масса работы.

– Холлу, моему племяннику, плохо! Его срочно надо к врачу.

– А что с ним? – Мисс Сандерс выскочила из-за стола и схватила Кейта за руку.

Кейт уставился на нее очумелыми глазами.

– У него жар, он задыхается и весь красный. Похоже, у него какой-то приступ!

Он с трудом заставил себя успокоиться. Все сбежались к нему.

– Может, Холл съел что-нибудь? А в горле у него ничего не могло застрять? Если человек задыхается, нельзя терять ни минуты!

– Он просто сказал, что чувствует себя странно, и тут же вырубился, – беспомощно объяснил Кейт, окруженный толпой. Он чувствовал, что надо куда-то бежать и что-то делать, причем срочно, иначе он просто умрет от тревоги. Он же отвечает за своего друга! Холл ему доверяет!

Мэттью подошел, сунул Кейту мобильник и вытянул антенну.

– Вот, держи. Набери 999, это телефон спасателей. Они должны прислать неотложку.

Мисс Сандерс только рукой махнула.

– Им придется слишком долго нас искать. У меня машина. Отвезем его в государственную клинику. Тут недалеко. Я отвезу. Вынеси его к дороге, я сейчас подгоню машину.

– Спасибо, мисс Сандерс! Век не забуду! – прохрипел Кейт и ринулся обратно вниз, туда, где оставил Холла. Прочие побросали щетки и лопатки и бросились следом.

Кейт подбежал к Холлу. Тот был в прежнем состоянии. Казалось, он дремлет. Когда Кейт его окликнул, у Холла лишь слегка шелохнулись веки. Кейт запихал свалившуюся с Холла кепку в карман и подхватил молодого эльфа на руки. Его друг оказался на удивление легким.

– Ну да, полагаю, сильный характер сам по себе ничего не весит, – мужественно пошутил Кейт. Однако внутри у него все похолодело от ужаса. Холлу было плохо, а он ничего, решительно ничего не мог для него сделать! А что, если с Холлом что-то случится, пока он на его попечении? Что он, Кейт, скажет Мастеру и Мауре? Но тут за спиной раздался топот, и Кейт вернулся к реальности. Остальные были уже близко. Скрыть характерные черты внешности Холла не было никакой возможности. Кейт опустился на колени, заслонив эльфа от приближающейся толпы, положил его на траву и осторожно приподнял ему голову.

– Холл, ты меня слышишь? – торопливо зашептал он. – Я прошу тебя об огромной услуге. Я бы не стал об этом просить, но это очень важно. Вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, сделай так, чтобы твои уши казались круглыми!

Холл не реагировал.

– Черт возьми, это необходимо! – настаивал Кейт. – Эти острые уши надо спрятать! Иначе они поймут, кто ты, и мы никогда отсюда не выберемся! Ты ведь не хочешь, чтобы так вышло? Если не можешь сделать это ради меня, подумай о Мауре!

Эльф чуть слышно вздохнул – и Кейт ахнул. Уши Холла прямо на глазах менялись: укорачивались, закруглялись, и кончики как будто таяли. Кейт из любопытства коснулся одного из ушей. Они и на ощупь были точно такими, как выглядели. Кейту сделалось немного не по себе. Как мало нужно, чтобы эльф перестал выглядеть эльфом! Сейчас, без длинных ушей, Холл был просто мальчишкой. Обыкновенным мальчишкой, коренастеньким и светловолосым. Кейт мысленно одернул себя: он уже как-то раз попался в эту ловушку, и результаты были весьма неприятные. Тогда он дал себе слово, что ничего подобного больше не будет. И это не повторится, но, черт возьми, как обманчива бывает внешность! Кейт подхватил Холла на руки и уложил его на заднее сиденье тесноватого «Фиата Уно» мисс Сандерс. Прочие участники раскопок столпились вокруг машины, озабоченно переговариваясь между собой.

Врачи в клинике встретили их заботливо, но без паники.

– Приступ непонятного происхождения? Он не страдает аллергией на что-нибудь?

– Я не знаю... – беспомощно промямлил Кейт.

– Четырнадцать... Хм, маловат для своих лет. На вид он не старше моего племянника, лет одиннадцать-двенадцать.

Доктор взял Холла за подбородок и покачал из стороны в сторону.

– Ну, вообще-то это бывает, – поспешно сказал Кейт: он внезапно испугался, что у Холла может оказаться необычная группа крови или еще какая-нибудь физиологическая особенность, которая выдаст его нечеловеческое происхождение. – В смысле, в их семье. То есть по их линии. Он сын моей невестки. Они все низкорослые. А отчего он так опух, доктор?

Кейт указал на покрасневшую щеку Холла.

– Да, выглядит страшновато, но на самом деле это всего-навсего крапивница. Что касается солнечного ожога, я бы посоветовал оставить мальчика здесь для наблюдения. Всего на несколько дней. Тут доктор охнул.

– Э-э, юноша, да вы сами весь в крапивнице! Как это мужественно с вашей стороны: не обращать внимания на собственную боль ради мальчика! Посидите, сейчас сестра смажет вас обезболивающей мазью.

Кейт послушно сел и предоставил медикам делать с собой все, что они сочтут нужным. Сам он был настолько поглощен чувством вины, что почти не ощущал жжения. Он страшно беспокоился за друга. При нем никто из Малого народа ничем серьезным не болел. Кейт бранил себя за то, что не спустился с холма, когда Холл его об этом просил. Наверно, Холл прав: та сила, что владеет этим местом, не терпит пришельцев. Возможно, именно из-за него с Холлом случился этот приступ. Но разве доктору такое объяснишь?

Кейту казалось, что он подвел друга, нарушил его доверие, и сердце у него разрывалось. Он сидел, смотрел на Холла, который лежал на кушетке, уронив голову набок, и всем сердцем желал, чтобы тот поскорее выздоровел. Он знал, как не хотелось Холлу уезжать с фермы. Любое путешествие было для эльфа шоком. Он даже автомобили недолюбливал. Холл был старый домосед, но, однако, решился пуститься в путь и настоял на своем – и все только потому, что рассчитывал на заботу Кейта. Однако вышло, как будто слепой служил поводырем слепому: Кейт и сам был не очень-то опытен. А ведь Холл не раз говорил, как ему неохота расставаться с домом. Вот Энох, наоборот, стремился повидать мир. И все же что такое напало на них изнутри холма? Может, это было заклятие, которое кто-то наложил на него много лет назад, до того как, по словам Пака с Пэкова холма [7], все сиды покинули Англию? А может, это было что-то гораздо менее таинственное и более опасное?

– Вот и все, мистер Дойль. Теперь можете идти. Если хотите, навестите своего племянника, но попозже, когда мы его осмотрим. Оставьте ваш телефон, мы вам позвоним, как только что-то удастся выяснить.

И медсестра решительно проводила его к дверям и выставила в приемный покой. Кейт обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на Холла, но дверь захлопнулась у него перед носом.

Глава 8

– Мы видели, как О'Дэй забрался на скрытый под землей купол установки слежения за спутниками и долго по нему прыгал, как будто знал, что там. Механизмы скрытых камер работают совершенно беззвучно. Они засняли О'Дэя, и ребята из охраны всполошились, тут же примчались к нам и взяли копии всех наших инструкций. А потом у пацана случилось нечто вроде припадка. Я не стал их задерживать, а вместо этого проследил за ними до самой клиники. И с тех пор я непрерывно слежу за ним, на случай, если он предпримет что-то подозрительное. Возможно, он явился подкупить кого-то из наших, чтобы те сделали вид, будто не заметили запуска очередного русского спутника.

Майклз попытался усесться поудобнее, но не тут-то было. Все кресла и стулья в кабинете шефа были подобраны с тем расчетом, чтобы посетителям не хотелось здесь задерживаться. Сам кабинет выглядел унылым и тесноватым, зато наверняка был до потолка нашпигован всякой подслушивающей и следящей аппаратурой.

– Парень выглядит таким обыкновенным, сэр. И он, похоже, искренне тревожится из-за мальчика.

– У шпионов тоже есть родственники, Майклз, – напомнил ему шеф. – Именно так русские и обеспечивают преданность своих сотрудников. Вам удалось узнать о них что-либо конкретное?

– Так точно, сэр. Он путешествует по американскому паспорту, выданному на имя Кейта Дойля, – доложил Майклз. – Я выписал его номер из истории болезни, которую завели в клинике. Паспорт чистый, довольно новый. «Мальчик» тоже путешествует под именем Дойля. Судя по отчету врача, парень действительно был болен. Но что с ним случилось, он вспомнить не может. Из внешних признаков – только крапивница на лице и руках. Вы не знаете, нет ли внутри купола незащищенных источников радиоактивного излучения? Судя по описанию, то, что с ним было, похоже на легкую форму лучевой болезни: покраснение кожи, лихорадка, головокружение...

– Ну да, проверить не помешает, – согласился шеф. – У наших ученых голов, небось, уже иммунитет на это дело, и они не замечают того, что для нормальных людей может быть опасно. Ну вот, хоть какая-то польза от этих наших контрабандистов: предупредили нас об опасности.

– Они выглядят довольно славными ребятами.

– Совсем как Мангоджерри и Рамплтизер [8], – строго заметил его начальник. – Обаятельные мерзавцы. Ну ладно, зато теперь, если понадобится их арестовать, мы сможем предъявить им обвинение в нарушении границ запретной зоны. Оставайтесь поблизости и приглядывайте за ними. До сих пор они, по всей видимости, никуда не спешили. Возможно, они как раз готовятся к решительным действиям. И когда это случится...

Майклз решительно встал. Стоять было явно удобнее.

– Тогда ловушка захлопнется, сэр. Не волнуйтесь, я об этом позабочусь.

Холл лежал на койке в углу больничной палаты и смотрел на белые стены и наглухо зашторенные окна. Еще никогда в жизни ему не было так одиноко. На соседних койках лежали другие, дети из Большого народа, все его роста или даже крупнее, но при этом явно моложе его и напуганные. Никому из них не было дела до остальных. Холл был вынужден признаться себе, что и сам был повергнут в трепет. Он не помнил точно, как очутился здесь. Он уже ощупал свои уши и убедился, что они не заостренные, а круглые. Поначалу Холл подумал, что это работа Кейта Дойля, но потом смутно припомнил, что сделал это сам, потому что Большой очень просил.

Кожа под светлой хлопчатобумажной пижамой слегка саднила. Руки немного опухли, как в тот раз, когда Холл обгорел на солнце. Это было давно, еще до того, как Катра, архивариус, написала памятку о солнцезащитных кремах и витамине В5. Потом Холл вспомнил обжигающее, удушающее чувство, которое испытал на склоне холма. Теперь боль ушла, оставив только пустоту и озноб.

– С добрым утром, Холл! – пропела женщина в накрахмаленном белом халате. – Как спалось?

В ее добродушном голосе звучал картавый шотландский акцент. Но голос пока был самым приятным из всего, с чем довелось встретиться в этом чужом месте.

– Хорошо, мэм. Скажите, пожалуйста, я давно здесь?

Она деловито взяла его запястье и принялась считать пульс, глядя на часы.

– Привезли тебя позавчера, после обеда. Ты проспал около полутора суток. Даже удивительно, как тебя не разбудили, – тут по утрам такой шум-гам! Пульс нормальный, но краснота до сих пор не прошла. Тебе придется остаться тут еще минимум на день, для наблюдения.

– Два дня?! А К... а мой дядя знает, что я здесь? – спросил Холл, с трудом садясь на кровати. Медсестра вытащила из-под него подушку, взбила ее и положила ему под спину.

– Господи, еще бы ему не знать! Небось и сейчас торчит в коридоре. Нам вчера пришлось его выставить, когда закончились приемные часы. Я его сюда пришлю, как только ты позавтракаешь.

Едва тележка с грязной посудой выкатилась за дверь, в палату юркнул Кейт. В руках он держал охапку книг. Он переложил книги на одну сторону и помахал освободившейся рукой.

– Привет! Ты как? – спросил он вполголоса, садясь на стул рядом с койкой. Книги он сгрузил под стул.

– По-моему, нормально. Достаточно хорошо. Только я не помню ничего после того, как поднялся на холм. Мне что, обязательно тут торчать? – жалобно спросил он.

– Ты до сих пор довольно красный. Ты не помнишь, что с тобой было? – спросил Кейт, пристально вглядываясь в лицо эльфа.

– Нет...

– Тогда тебе, пожалуй, лучше остаться тут, просто на всякий случай.

Кейт рассказал Холлу, как он потерял сознание и что было потом, и наконец сказал:

– Я предпочел бы, чтобы ты побыл тут, где врачи могут быстро снять приступ, вместо того чтобы каждую минуту ждать, что ты можешь срубиться снова. Вот когда они скажут, что с тобой все в порядке, тогда и выпишешься. Все равно это только на один день.

– Мне неприятно пользоваться гостеприимством чужих, – помрачнел Холл. – Тем более чужих Больших.

Кейт вздохнул:

– Да, я понимаю, но это профессиональные целители. А я – всего лишь бывший скаут, которого когда-то учили делать перевязки и искусственное дыхание. Холл, ты меня пойми: что я скажу Мастеру, если тебя привезут домой на носилках? Он наверняка усадит меня в угол и заставит по гроб жизни писать работы по гигиене и уходу за больными! Холл вскинул руки:

– Ладно, ладно, сдаюсь! Останусь, пока меня не отпустят. Но имей в виду, я выражаю протест!

– Вот и отлично. Это все лечится. А пока что я тебе кое-что притащил, чтобы ты не скучал в заточении.

Кейт достал из-под стула маленькую книжку в твердом переплете и протянул ее Холлу.

– Наверно, со временем эта книга станет фамильным достоянием семьи Дойлей. Мне подарил ее двоюродный брат, когда мне было шесть лет и я болел ветряной оспой. А когда я ехал сюда, матушка в последний момент сунула мне ее в чемодан вместо дорожного талисмана. Оставь ее у себя, пока не выпишешься.

– «Как правильно нести яйца»?

На бумажном супере красовалась мультяшная курочка.

– Тут уйма полезных советов! – пояснил Кейт. – Классная книжка – настоящий дзэн.

Холл поднял голову, увидел смеющиеся глаза Кейта и с хохотом плюхнулся на подушки.

– Нравится мне твоя семейка, Кейт Дойль! Такое впечатление, что все они немножко сдвинутые, но в хорошую сторону.

Вслед за книжкой Кейт вручил ему желтый бумажный конверт.

– Вот. Еще один сюрприз. Это то, что я наснимал у вас на ферме, когда ваши меня – в смысле нас – провожали. Гляди, вот Маура. А вон, в уголке, Мастер с женой.

– Смотри как насупился! – хмыкнул Холл. – Видать, не нравится ему сниматься.

– Он сказал мне, чтобы я оставил его в покое и шел играть, – самодовольно кивнул Кейт. – Ну что ж, раз он не желал позировать, мне пришлось снимать как есть. А вот Энох с Марси, а это Дола, воображает, будто она – кинозвезда. Когда подрастет, то будет совершенно сногсшибательна. Сколько ей, лет десять?

– Около того. – Холл взял фотографию и положил ее в стопочку.

– Вот твоя маленькая сестренка. А на следующем снимке вышло только большое пятно, потому что она стукнула ладошкой по объективу. Едва мне глаз не подбила.

Холл рассмеялся, но вскоре смех перешел в одышку. Кейт, не переставая улыбаться, чтобы скрыть, как он встревожился, вскочил и потянулся к звонку, чтобы вызвать сестру. Но Холл махнул ему рукой, чтобы он этого не делал.

– Не надо, не надо. Сейчас все будет в порядке. Я просто устал. Так странно! Там, в этом холме, действительно таится какая-то очень злая сила. Но что это, природное явление или творение рук человеческих, я определить не мог. – Он снова выпрямился. Кейт поправил ему подушки. – Знаешь, я не болел так сильно с тех пор, как научился ходить. Тогда еще коллекторы, проходящие мимо нашего подземелья, были открыты и нам приходилось вести себя тихо-тихо. Моя мать сидела со мной, утешала меня и уговаривала не плакать.

Он печально взглянул на друга.

Кейт сочувственно улыбнулся и пересел со стула на край койки.

– Тебе хочется, чтобы мама оказалась рядом, да? Я понимаю.

Холл смущенно кивнул.

– Я снова ощущаю себя ребенком. Только теперь заметил, что не чувствую своего Народа в такой дали. Нет, я знаю, что они никуда не делись и связь цела, но я их уже не различаю, если ты понимаешь, о чем я. Так, виднеется какая-то точка на горизонте, и я знаю, что это они. Пока со мной все было в порядке, меня это не особенно беспокоило. А теперь, когда мне плохо, это портит мне настроение и заставляет жалеть себя.

Кейт ухмыльнулся, сделал несколько пассов руками, точно фокусник, и извлек из кармана куртки узкую черную коробочку.

– Я принес тебе не только фотографии и книги! Может, тебе полегчает, если ты поговоришь со своими?

Холл с опаской уставился на коробочку.

– А что это?

– Мобильный телефон Мэттью. Он сказал, что ты можешь оставить его себе, пока не выздоровеешь. Я думаю, тебя подставили, – продолжал Кейт тоном Хэмфри Богарта [9], – но ты и глазом не успеешь моргнуть, как мы вытащим тебя отсюда и ты снова будешь вольной пташкой. Значит, так, код международного доступа, потом единица, код области и номер телефона.

Он вручил мобильник Холлу. Тот набрал номер.

В трубке раздался щелчок, отдаленные гудки, потом снова щелчок – и – пронзительный голос завопил так громко, что даже Кейту было слышно:

– Чего?!

– Кева, – пояснил Холл, зажав трубку ладонью. – Все никак не приучится говорить «алло», как учат наставления по этикету.

Кейт ухмыльнулся. В том, что касается хороших манер, Кеве никто не указ. Впрочем, и во всем остальном тоже. Холл отнял руку от трубки.

– Кева, это Холл. Можно маму к телефону?

После длительной паузы в трубке послышался другой, куда более нежный голос. Калла, мать Холла, была хрупкая женщина, маленькая даже по меркам Народа, с очень юным лицом, полускрытым пышными серебристыми волосами. По расчетам Кейта, она была всего лет на восемнадцать – двадцать старше своей шумной дочки. Для эльфов это было достаточно необычно. Как правило, они начинали подумывать о женитьбе лет в пятьдесят – шестьдесят, не раньше. А дети рождались и того позже. Даже Холл, собравшийся жениться в сорок один год, считался чересчур молодым.

– Мама? Да, я знаю. Я далеко, и связь слабая. Но твой голос я слышу так отчетливо, словно ты стоишь рядом. Эти машинки – просто чудо какое-то.

Холл перешел с английского на язык Малого народа. Кейт этот говор уже узнавал, но не понимал ни слова.

Слушать беседу на иностранном языке было скучно. Поэтому Кейт попытался вместо этого определить, о чем идет речь, по тону разговора. Судя по всему, поначалу Холл просто обменивался с матерью новостями. Однако через некоторое время они сменили тему: голос Холла сделался гневным, потом хриплым. Видимо, то, что рассказывала ему мать, очень его встревожило. Кейт решил, что нехорошо подслушивать чужую частную беседу, и поднялся было, чтобы уйти, но Холл махнул ему, чтобы он остался. Через некоторое время разговор, по-видимому, перешел на более веселые темы, и Холл не прочь был поделиться с Кейтом. Он время от времени переводил фразу-другую, отводя трубку от уха.

– Мама говорит, у кошки родились котята. Шестеро. Колодец наконец-то расчистили, и воды там столько, что старые трубы вот-вот не выдержат. Заказы доставляются по расписанию. Госпожа Вурдман передает через Диану, что, если ты и впрямь в Шотландии, мог бы и ей открыточку прислать.

Кейт фыркнул:

– Это звучит как приказ! И взял под козырек.

Еще несколько фраз на языке Малого народа.

– Дола была бы не против маленького подарка, но она слишком хорошо воспитана, чтобы клянчить, – сказал Холл и подмигнул.

– Ну что ж, это намек, но он равносилен приказу, – признал Кейт.

– Я ей скажу. И просили привезти побольше фотографий заморских краев.

Они снова заговорили на языке Малого народа. Голос Холла сделался тихим, еле слышным. Кейту стало неловко, но уйти он не мог – Холл ведь просил его остаться.

Чтобы развеять напряжение, Кейт открыл свою книгу «Народные сказки горной Шотландии» и в течение некоторого времени читал, стараясь не подслушивать. Он увлекся описанием «бодаха» и прочими волшебными историями. Создания, о которых в них говорилось, выглядели достаточно дружелюбными. Вот бы найти кого-то из них и потолковать! И удивительно, как много сходится с тем, что ему приходилось читать в других книгах.

Холл задумчиво отнял трубку от уха и нажал на клавишу «Отбой». Кейт закрыл книгу, заложив ее пальцем. Холл выглядел приунывшим, однако же улыбнулся благодарно.

– Спасибо, – сказал он. – Это здорово помогло. У нас дома... много всего творится. Передай Мэттью мою благодарность и спроси, сколько я ему должен за звонок.

Кейт сразу понял, что Холлу не хочется обсуждать вести из дома, пока он не успел их обдумать, и быстро сменил тему.

– Так что, когда выйдешь отсюда, пойдем выясним, кого я там потревожил, и извинимся перед ними.

– Я бы на твоем месте этого делать не стал, – предупредил Холл. Неизменное хобби Кейта ненадолго отвлекло эльфа, хотя взгляд его по-прежнему оставался озабоченным. – Большинство тех, кто прячется, не желают, чтобы их нашли и чтобы ты топал своими ножищами по их убежищу.

– Ну, нас с детства приучали к мысли, что американец за границей обязан играть роль посланника доброй воли, куда бы он ни явился. А разве тебе не хочется быть послом своего народа?

– Нет, – отрезал Холл, поддерживая разговор, хотя на самом деле ему было не до этого. – Уж во всяком случае, не в твоем обществе: а не то они, чего доброго, посмотрят на тебя, да и объявят моему народу войну.

Кейт лишь небрежно отмахнулся от предположения, что одно его присутствие может послужить причиной межрасовой вражды.

– Ничего, они ко мне привыкнут. Послушай, я тебя никогда не спрашивал: а вот ты, Холл, веришь в духов, фей и тому подобное? В смысле, а не может ли оказаться так, что предмет моих поисков для вашего народа – такой же миф, как и для моего?

– Не знаю. Никогда не занимался этим вопросом. Но я ведь существую. А поскольку ваши собиратели фольклора ставят мой Народ на одну доску с ними, должно быть, существуют и другие, кроме нас. Ты на это надеешься, да?

Кейт призадумался.

– Я ищу все, что возможно, но, разумеется, я предпочел бы, чтобы это был такой Малый народ, как мне хочется: имеющий отношение к драконам и владеющий волшебством. – Он указал на заложенный абзац. – Вот, автор сравнивает представления о Дивном народе с реальным народом, который он видел в Лапландии. Он описывает их как низкорослых людей: они в своих высоких шапках могли пройти под его вытянутой вперед ладонью, не пригибаясь и не задев руку.

Кейт смерил Холла взглядом.

– Как раз подходящий рост. Как ты думаешь, Холл, может, вы потомки лапландцев?

Холл фыркнул:

– Я не знаю точно, откуда происходит мой народ, – если не считать того старого места, которое мы пытаемся разыскать. Насколько мне известно, они всегда жили там, и нигде больше. Отец мне рассказывал только, что, когда они оттуда уходили, там было ужасно. Никакими подробностями он не делился. Конечно, мы откуда-то должны были прийти – не из земли же мы выросли! Спроси лучше кого-нибудь из стариков. А что?

Последовало длительное молчание. Глаза Кейта коварно поблескивали.

– Да вот, читал я тут одну статейку про человека из Лапландии, которого все считают Санта-Клаусом... – лукаво заметил он. Холл понял, что попался в ловушку, и надулся. Кейт усмехнулся. – Даже взрослые верят в это!

– Тьфу ты! Шел бы ты отсюда, пока мне опять от тебя дурно не стало.

Холл взял подушку и спрятался под ней. Кейт захлопнул свою книжку и встал, собираясь уходить.

– Да, кстати, – сказал он небрежно, – я нашел тело. Оно было в погребальной урне, примерно в пяти футах от того места, где Мэттью отрыл сосуд с крышкой. Человек был мертв. Это было убийство. Вне всякого сомнения, убийство. Дело закрыто, мой юный друг!

Кейт поправил одним пальцем воображаемую шляпу, подмигнул Холлу и скрылся за дверью.

Холл положил подушку на место, под голову, и вздохнул, устраиваясь поудобнее.

– Спасибо, Кейт Дойль, – тихо сказал он. – Ты сам по себе – исцеление. Но сейчас мне надо многое обдумать.

Охранник у ворот уже привык, что Майклз то входит на территорию клиники, то уходит. Быть может, он считал человека средних лет в твидовом пиджаке одним из докторов. При том бардаке, который царил в государственной клинике, Майклз мог бы привести сюда целую толпу агентов, и никто бы ему и слова не сказал.

Прослушивание частоты, на которой работал мобильник, позволило открыть интересный факт: родной язык мальчишки – не английский. Ученые-лингвисты не сумели определить, на каком языке он говорил с матерью, но звучал он как нечто среднее между исландским и болгарским. Какие же силы задействованы в очередной афере О'Дэя? Майклз надеялся получить ответ в Инвернессе, куда должна была направиться их группа после Глазго.

Глава 9

– Уx ты, какое место классное! – воскликнул Кейт. Он едва не вываливался из окна автобуса, разглядывая Инвернесс. Глазго состоял из серого гранита и желтого песчаника; Инвернесс же – из красного песчаника и черного железа. Кейт то и дело щелкал фотоаппаратом, с диафрагмой на бесконечность, чтобы не приходилось его то и дело перенастраивать, рискуя что-то пропустить. Способ не идеальный, но в большинстве случаев он действовал. Только за последние два часа Кейт отснял целых три пленки новых ландшафтов.

– Странно как! Замок выглядит, как будто его только что построили. И цвет прикольный: почти как суп из помидоров со сливками.

– Я уверен, что в путеводителях именно так и написано, – саркастически заметил Мэттью, сидевший за два ряда от Кейта. – «Наши национальные достопримечательности и их сходство с различными видами консервов».

Инвернесс был выстроен на холмах, вдоль ущелья, по которому протекала река. Все прохожие были в рубашках с короткими рукавами, в легких платьях – просто не верилось, что этот город находится в двухстах милях к северу от Глазго. Летняя жара удивила американцев, но еще больше она поразила учительниц-англичанок, которые от души наслаждались хорошей погодой.

Витрины радовали глаз чистотой и аккуратностью, строительные леса были обтянуты тканью, раскрашенной под фасад. С кованых фонарных столбов свисали корзины с цветами. Над лавками вместо вывесок висели отрезы твида либо платки, развевающиеся на ветру, как шотландские знамена. А над крышами, куда ни глянь, вздымали зеленые горбы к солнцу и ясному голубому небу горные пики, и странно было видеть на их вершинах снег в разгар июля.

Холл прилип к окошку напротив Кейта и жадно впитывал новые зрелища. Он чувствовал себя куда лучше и после нескольких дней вынужденного безделья был готов к новым поискам. Прочие пеклись о нем и развлекали байками о раскопках. Особенно заботлив был Мэттью. Когда Холл сказал, что оплатит телефонные переговоры, Мэттью только рукой махнул и сказал:

– Забудь об этом. Это пошло тебе на пользу, и глупо было бы мелочиться.

Сплоченность маленькой компании и готовность Больших проявлять сочувствие к практически незнакомым людям тронули Холла. Ведь прежде он почти не имел контактов с чужаками, людьми не из своей деревни, если не считать Больших студентов, что ходили на семинар Мастера в Мидвестерне. Партия стариков-консерваторов из их деревни склонна была считать, что дружелюбие Больших – чисто показное и на самом деле Большие преследуют какие-то собственные цели. И Холл был рад получить лишнее доказательство, что это вовсе не так.

А вот воспоминание о таинственном приступе на холме вовсе не радовало. Если такое случается с каждым, кто осмелится вступить на зачарованное место, лучше заставить Кейта впредь держаться подальше от эльфийских холмов! Слава богу, что у них в Иллинойсе нет ничего подобного. Хотя, с другой стороны, дома он мог бы обратиться за помощью к кому-нибудь из старейшин и в результате не попался бы в такую ловушку.

Хотя Холл старался скрывать это от Кейта, на самом деле его снедала тревога – с того самого момента, как он позвонил своим. На ферме пошли пересуды насчет Мауры и Герола, другого парня, на несколько лет старше Холла. Герол с Маурой стали проводить много времени вместе и, судя по всему, испытывали друг к другу симпатию. Маура ничего не говорила Калле насчет того, что их с Холлом «сговор» отменяется, но многие из их клана поняли это именно так. Холл был страшно уязвлен. Он отправился в это путешествие именно затем, чтобы по возвращении иметь право просить ее руки, как то подобает по старинному обычаю. А она, видимо, расценила его отъезд как оскорбление. Холл снова и снова подумывал о том, чтобы вернуться домой немедленно, и ну их к свиньям, эти белые колокольчики. Но неужели он откажется от поисков и, следовательно, отречется от права в один прекрасный день стать старостой деревни? Не то чтобы он об этом мечтал – просто все всегда рассчитывали, что когда-нибудь он станет старостой. Они надеются на него. Если он сейчас уедет домой, все молодожены останутся без белых колокольчиков! Но, с другой стороны, Холл не хотел попасть впросак из-за того, что он в отъезде и не может постоять за себя. Конечно, консерваторы набросятся на него и примутся вопить, что он реформатор, добивающийся уничтожения их культуры и во всем подражающий Большим, но сейчас Холла это мало волновало. Главное, чтобы Маура была с ним. Однако Мастер поставил условием своего разрешения на брак цветы из Шотландии. Холл теперь ужасно жалел, что не отвел Мауру в сторонку и не объяснил, куда и зачем он едет. Но у Малого народа такое было не принято. Пока ее родители не дадут позволения, ему следует держать язык за зубами.

Нет, пожалуй, обычаи Больших все же не так уж плохи. Может, лучше было бы жениться на их манер, без особых церемоний и условий, тогда, когда заблагорассудится? До сих пор у них с Маурой все складывалось чудесно. Но вдруг Маура решила отречься от старых традиций? Вдруг она решила отвергнуть старинного ухажера и сама выбрать себе супруга вопреки всем обычаям? Холлу ужасно хотелось обсудить это с Кейтом, но он решил сперва обдумать все сам. Нельзя допустить, чтобы домашние неприятности заставили его пасть духом.

– Под нами – река Несс, – сообщила мисс Андерсон. Вода ярко блестела на солнце. Когда автобус вкатился на железный мост, вокруг закружились мелкие черноголовые чайки.

– А что, до сих пор не выяснили, что за чудище так много народа видели в этом самом Лох-Нессе? – поинтересовался Холл. К его удивлению, все разразились хохотом.

– Ты имеешь в виду Несси? – с улыбкой уточнила мисс Андерсон. – Нет, не выяснили. Гипотез существует в десять раз больше, чем очевидцев. Впрочем, посмотрите сами, может, что и увидите. На сегодня вы, леди и джентльмены, предоставлены самим себе. Доктор Страуд просил, чтобы вы появились на раскопе не раньше вторника. Он хочет, чтобы сегодня в раскопках участвовали только члены его экспедиции. Я так понимаю, что сегодня у них очень сложный этап работы и они не хотят отвлекаться на лишних людей.

Все дружно изъявили согласие.

– Они все-таки профессионалы, а мы – так, погулять вышли, – выразил общее мнение Эдвин. – Если там что-то серьезное, нам лучше не путаться под ногами.

– Сказано грубовато, – добавила миссис Грин, улыбнувшись молодому человеку через плечо, – но в целом я согласна.

– Однако тем, кому нужно получить зачет, не удастся избавиться от очередной работы, – предупредила руководитель тура. – Позвольте предложить вам следующую тему: представьте себе, что вы перенеслись в будущее на то же число лет, какое отделяет нас от бронзового века. Что вы могли бы найти в шестидесятом веке на месте нынешнего Инвернесса? Полагаю, вы сочтете Инвернесс достойным вашего внимания. У меня есть расписание однодневных экскурсий, если это кого-то интересует, а дополнительную информацию можно получить в туристическом информационном центре. На этот раз мы поселимся не в общежитии, а в пансионе. Вас будут кормить завтраками и ужинами. Если у вас будут какие-то свои планы насчет ужина, пожалуйста, предупреждайте владельца пансиона заранее.

Погода стояла славная, теплая. Яркое солнышко убеждало туристов оставить пальто в номере, а ветерок сулил, что жара будет не такой уж невыносимой. Кейт нарыл среди своих шмоток более или менее приличную футболку и присоединился к прочим ребятам, которые шли смотреть город.

Пансион стоял на горке, и к центру города надо было спускаться вниз. Сперва они шли по длинной узкой каменной лестнице, потом началась лестница пошире, с резкими поворотами. Поглядев вперед с верхней площадки, туристы обнаружили, что находятся на одном уровне с красным замком, за которым открывался красивый вид на восток. Большая часть того района Инвернесса, где их поселили, была застроена подобным же образом. Оказавшись внизу, на длинной главной улице, Кейт обнаружил, что все проулки между домами заканчиваются бесчисленными лестницами.

Тут, как и в Глазго, машины ездили быстро. Такси закладывали на поворотах смертельные виражи, под носом у шарахающихся пешеходов. Но, если не считать бесшабашных водителей, гулять по Инвернессу оказалось легко и приятно. Городок выглядел веселым и чистеньким. Пообедать зашли в маленький семейный ресторанчик на берегу Несса, вблизи большого моста. Заведение называлось «Веселый проглот», и на вывеске его был изображен пухлый весельчак, сидящий над тарелкой с ножом и вилкой.

Мэттью при виде вывески поморщился:

– Терпеть не могу такой пошлости.

– Ну, будем звать его просто «Яма», – предложил Мартин, заходя внутрь. – Вы поглядите, какие вокруг высокие склоны! Как будто и впрямь яма.

– Ну, коли поглядеть на дело таким образом, будет настоящим чудом, если нам тут подадут что-нибудь стоящее, – заметил Кейт. Он уселся и взял меню у официантки, подошедшей к столику. – Привет, красавица! Что у вас тут есть хорошего – кроме обслуживания, конечно?

Официанточка тряхнула русыми волосами, собранными в конский хвост, и мило улыбнулась.

– Да все хорошее. Только вот лосось закончился – а остальное все готово.

Кейт уставился на нее в упор, так нахально, что девушка зарделась.

– Я тоже готов на все!

– Кейт Дойль! – возопил изрядно шокированный Холл. – Что сказала бы Диана?

– Диана? – изумился Кейт, вылупив на него бесстыжие карие глаза. – А при чем тут Диана? Мы же просто болтаем! Ничего такого.

И он снова принялся заигрывать с официанткой. Холл не знал, куда глаза девать. Барышня явно не имела ничего против – впрочем, кокетство с Кейтом не помешало ей записать заказ и принести напитки.

Меню было уже привычное, в том числе, разумеется, и вездесущий горошек. Но кормили вкусно. Поев, молодые люди удовлетворенно вздохнули, отодвинули пустые тарелки и стали ждать счет.

Кейт посмотрел в зеркальное окно, за которым катила свои волны река.

– Отсюда, должно быть, здорово закаты смотреть.

– Ага, – кивнул Мэттью. – Сейчас как раз середина лета, и тут, на севере, солнце почти не заходит. Пошли посидим в местном пабе – и, когда хозяин в одиннадцать начнет выставлять народ, как раз и будет закат.

Все сошлись на том, что план хороший. Они заплатили по счету и вышли на залитую солнцем улицу. Дойдя до первого подходящего паба, большинство молодых людей свернули туда.

– А вы что, не идете? – спросил Мэттью у Кейта, придерживая дверь.

– Не-а! – ухмыльнулся Кейт. – Мы лучше съездим пока к озеру, поглядим на чудовище.

– A-a, ну-ну, – хмыкнул Эдвин. – Счастливой рыбалки!

– Увидимся, – сказал Кейт. – Мы вас будем искать тут на закате.

Кейт по совету мисс Андерсон принялся искать дверь с вывеской, на которой красовалась буква «i». Туристический информационный центр обнаружился на улице, перпендикулярной главной, неподалеку от «Ямы». Информационный центр предоставлял приезжим самые разнообразные услуги: тут продавались карты, схемы и путеводители, расписания выставок, и тут же можно было узнать, где лучше остановиться и где организуются различные экскурсионные туры.

– Следующий экскурсионный автобус до Лох-Несса отходит через двадцать минут, – сообщила Кейту женщина в стеклянной кабинке. – Билеты можете приобрести здесь или прямо в автобусе.

Чтобы убить время, Кейт принялся изучать висящий на стене план города. А Холл отправился рассматривать сувениры, выставленные на продажу перед центром. Кейт прикинул расстояние от города до Лох-Несса, длинной, узкой полоски воды, отходившей на юго-запад от реки, которая делила пополам Инвернесс. Озеро было странной формы: длинное и узкое, точно копье... Но тут голос Холла вырвал его из забытья.

– Кейт Дойль! Ты не мог бы подойти на минутку?

Холл потихоньку подвел его к небольшой витринке, в которой лежала керамика. Под маленькой табличкой «Несси» красовалось изделие из полудюжины отдельных деталей: голова, четыре полукруглых петли с гребнем на спине и коротенький кусочек заостренного хвоста. В целом это выглядело так, будто чудовище выныривает наружу из поверхности стола.

– Она действительно так выглядит?

– Ну, по крайней мере так утверждает большинство тех, кто ее видел, – сказал Кейт. – Однако веских доказательств пока никто не представил. Некоторые из существующих снимков заставляют предположить, что в Лох-Нессе водятся потомки плезиозавров.

Глаза Холла изумленно расширились.

– Другая легенда гласит, что, возможно, Несси – «селки», нечто вроде волшебного морского коня. Вот скажи, разве эта штука похожа на коня?

– Эй, вы там, не обижайте нашу Несси! – шутливо одернул его клерк, сидевший на другом конце помещения. – Она тут всеобщая любимица.

Кейт прижал руку к сердцу.

– Я? Да что вы! Я в нее верю! – серьезно заверил он клерка. – Мне доводилось лично встречать куда более странных существ. Но, согласитесь, в вечерних новостях ее живьем еще ни разу не показывали.

– Ну, кто-то верит, кто-то сомневается, – небрежно заметил клерк. – Впрочем, вы сами можете решить, верить или не верить, на государственной экспозиции «Лохнесское чудовище». Очередь на автобус – прямо за дверью.

Музей, посвященный чудовищу, находился в Друмнадрохите, в нескольких милях к югу от Инвернесса. Экскурсовод продемонстрировал им стены, увешанные фотографиями и рукописными рассказами о встречах с чудищем, в качестве доказательства того, что Несси существует. Компьютерная программа была куда интереснее. Она изобиловала намеками на то, что ученые, занимающиеся проблемой Несси, близки к тому, чтобы определить местонахождение чудовища и его видовую принадлежность. Все желающие могли посмотреть любительские видеосъемки, на которых был запечатлен таинственный обитатель озера. Поглазев на экраны, сообщавшие куда меньше серьезной научной информации, чем хотелось бы, Кейт с Холлом вышли через турникет и направились к лавке с книгами и сувенирами.

– О, наконец-то я чувствую себя как дома! – воскликнул Холл, увидев полки с книгами.

– А не трудно вам жить на ферме, которая находится под открытым небом? – спросил Кейт. – Ну, в смысле, после того как вы столько лет провели в подвале, между книг, все остальное должно казаться таким ненадежным...

– Да нет, в принципе все нормально, вот только стены без книг выглядят такими голыми! Мы решили потихоньку начать собирать собственную библиотеку. Консерваторы настаивают на том, чтобы прежде всего накупить побольше учебников и продолжать образование. А реформаторы стоят за художественную литературу, и в первую очередь – за фантастику. Пока что так ничего и не решили.

Перед зданием музея красовался пруд с двадцатифутовой бетонной моделью динозавра.

– Да, это плезиозавр, – согласился Холл. – Но действительно ли в Лох-Нессе обитает именно он?

– А этого никто не знает, – сказал Кейт. – Но, возможно, когда-нибудь я вернусь сюда и попытаюсь разнюхать.

Дальше экскурсия направилась в замок Уркхарт, легендарные развалины на западном берегу Лох-Несса. Кейт заправил в фотоаппарат свежую пленку и полез на стену, снимать. Холл последовал за ним, но осмотрительнее, останавливаясь, чтобы обозреть местность, и добросовестно читая таблички, на которых было написано, что находилось в каждой части замка.

– Кейт, давай я тебя хоть разок сфотографирую! – сказал Холл, когда студент ненадолго остановился перезарядить пленку. – Чтобы было доказательство, что и ты тут был вместе с камерой, а то еще подумают, будто она путешествовала в одиночку!

– Классная идея! – согласился Кейт. – Давай тогда спустимся обратно на дорогу, чтобы замок влез в кадр вместе со мной.

И они направились к дороге.

Оба огляделись и поняли, что им тут нравится. В густой траве у обочины обильно росли мелкие розовые и желтые цветочки. Замок Уркхарт стоял в ложбине, и дорога проходила над ним, так что друзьям пришлось отойти на некоторое расстояние, чтобы замок стал виден весь.

– Сфотографируй меня так, чтобы казалось, будто замок стоит у меня на ладони, – попросил Кейт. – Иначе папа разочаруется. Это старая семейная традиция.

– А-а! – кивнул Холл и усмехнулся: – Почему бы тебе не сделать вид, будто ты сжимаешь его в кулаке? Замок и так уже весь в развалинах, вряд ли ты испортишь его еще больше!

Кейт расхохотался, принял нужную позу, и Холл его сфотографировал.

– Как ты себя чувствуешь? – несколько озабоченно спросил Кейт. – Ты ведь всего три дня как встал с постели. Я с тех пор все пытался отыскать эти твои цветы...

– Да я вроде в порядке. А вот тебе бы лучше больше не лазить по эльфийским холмам и прочим подобным местам.

– Ну, если я увижу еще один эльфийский холм, то полезу туда сам, а тебя оставлю на безопасном расстоянии, – упрямо сказал Кейт. – На случай, если там сидит какая-нибудь злобная тварь, которая терпеть не может присутствия других волшебных существ. Мне кажется, что сам я нечувствителен к той силе, от которой ты пострадал. Так что ты будешь указывать, куда надо двигаться, а лазить стану я. Договорились?

– Договорились. Ну, и где же твое чудище? – насмешливо осведомился Холл, указывая на озеро. – Мы уже видели роскошную крашеную модель – теперь, по крайней мере, знаем, чего ждать...

– Сейчас приманим. – Кейт достал из кармана недоеденный бутерброд с сыром и развернул его. – Несси, Несси, Несси, на-на-на! – завопил он и бросил кусок бутерброда в озеро. Тут же, откуда ни возьмись, налетела чайка и подхватила угощение на лету. – Опаньки! Пропала моя приманка. Придется попробовать еще раз.

Холл застенчиво улыбнулся.

– Ты, должно быть, шутишь, Кейт Дойль.

– В каждой шутке есть доля шутки! – напомнил ему Кейт. Он отломил кусок бутерброда и сунул его Холлу. – А представляешь, как все удивятся, если это подействует?

– Ну, по крайней мере, есть надежда, что от перенапряжения ты не умрешь, – заметил Холл. – Я ведь знаю, что твое легкомыслие большей частью показное. Ты только притворяешься стрекозой, Кейт Дойль, но я всегда подозревал, что ты ближе к муравью.

Они немного постояли на берегу, кидая крошки в озеро, – им не хотелось так сразу возвращаться в замок и присоединяться к экскурсии.

– Эх, жалко, что я не могу арендовать машину! – вздохнул Кейт, глядя на немногочисленные автомобили, проезжающие мимо. – Если у нас вдруг появится много свободного времени, хотелось бы поездить по разным местам, посмотреть... Тут так красиво!

– Ага, – согласился Холл, вдыхая полной грудью душистый воздух полей. – Жалко, что я не могу показать большой мир нашим. Тогда бы они не так боялись высунуть нос наружу.

Кейт хмыкнул, одновременно сочувственно и насмешливо.

– Мир мог бы быть прекрасен на девяносто девять процентов, и все равно бы они его невзлюбили из-за того одного процента, что придется им не по вкусу.

– Ну, ты их раздражаешь более чем на один процент, однако же с тобой они смирились, – заметил Холл.

– А кстати, надеюсь, ты заметил, как хорошо я себя веду? Никаких дурацких выходок при посторонних...

– Я тебе чрезвычайно признателен. Но ты, наверное, имеешь в виду, что хорошее поведение заслуживает награды? – проницательно заметил Холл. – Да ничего, ничего. Все в порядке. Поскольку Эноха тут нет и заниматься с тобой некому, так и быть, я продолжу твое образование. Я как раз хотел найти тихое местечко и связаться с домом. Тебе тоже не помешает этому научиться.

– Это в смысле? – с интересом спросил Кейт, усевшись на небольшой валун на краю дороги и подтянув колени к груди. Он оглянулся. Позади оказался почти отвесный обрыв, спускавшийся к озеру. Кейт поспешно отодвинулся от края пропасти. Холл уселся на камушек рядом с ним и прикрыл глаза.

– Сосредоточься, молчи и устреми свои мысли в том направлении, где находится Народ, – наставлял Холл. – Направь к ним свое знание. Постарайся их увидеть.

– Третьим глазом? – осведомился Кейт, зажмурившись.

– Да нет, придурок! – Холл постучал его по лбу костяшками пальцев. – Сердцем увидеть. Подумай о тех, кто тебе наиболее дорог и с кем ты больше всего хочешь установить связь.

– Ну, лучший-то мой друг – ты, и лучше всех я знаю именно тебя... Хм... Вряд ли я сумею сосредоточиться на Мастере. И, думаю, он этого не одобрит.

– Да, пожалуй, ты прав. А как насчет Мауры? Ты с ней неплохо знаком...

Кейт призадумался. Похоже, он чувствовал себя неловко. Он приоткрыл один глаз, взглянул на друга и покачал головой.

– Нет, думаю, не стоит. Я не сумею сосредоточиться на ней, когда ты тут, рядом.

– То есть?

– Ну, это все равно как лезть на чужое свидание, – неуклюже объяснил Кейт. – Флиртовать я могу, но соваться поперек дороги не стану.

Холл фыркнул:

– Странный ты, Кейт Дойль! Хорошо бы все были такими щепетильными! Ну ладно, а как насчет Долы? Она тебя очень любит.

– Ладно, попробую.

Кейт расслабил все тело и сосредоточился. Он знал, что за несколько тысяч миль от него, на юго-западе, примерно там, куда смотрит большое ущелье, за океаном, в Америке, находится деревня. На миг ему показалось, что на горизонте, в нужном направлении, сверкнула крошечная золотая искорка, и Кейт почувствовал, что это именно то, что он ищет.

– Я вроде бы поймал эту связь. Но сильно мешает что-то вроде радиопомех. И никого в отдельности я не чувствую. Конечно, ведь мои запасы магической силы не так уж велики...

– Дело не в запасах, старина, дело всего лишь в практике.

Холл снова прикрыл глаза и расслабился. Через несколько минут он разочарованно вздохнул.

– Нет, ты прав. Мы так далеко от них, что установить нормальную связь просто невозможно. Нас разделяет слишком много земель. И еще – что-то мешает.

– Ирландия! – догадался Кейт. – Ирландия ведь в том же направлении.

Они некоторое время посидели молча, сосредоточившись. Холл озабоченно хмурился.

После длительного молчания Кейт наконец заговорил.

– Ты тут обмолвился насчет того, что хорошо, если бы все были щепетильными. Кстати: когда ты разговаривал с матерью, то на что-то сердился. Я не мог понять, что случилось...

Холл цокнул языком:

– С нашей стороны было невежливо разговаривать при тебе на незнакомом языке.

– Да ладно, ерунда. Мне самому было неудобно, что я вроде как подслушиваю. А что случилось-то? Могу ли я чем-нибудь помочь?

Видя, что Холл колеблется, он пошел на приступ.

– Брось, Холл, ты же знаешь, мне довериться можно! Все ваши признания станут секретной информацией для Дядюшки Кейта, «Клуб одиноких сердец, рыбный базар и бензозаправка»!

И он уставился на Холла честными-пречестными карими глазами.

Холл отвернулся и принялся смотреть вдаль, на озеро.

– Кейт Дойль, а вот тебя не раздражает, что тебе каждый вечер приходится ходить и пьянствовать вместе с остальными?

– Ну, что ж поделаешь – в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Кстати, если ты заметил, я не пытаюсь пить наравне с прочими. Просто тут так принято, это их способ общаться. На самом деле эти пабы – великое изобретение. Даже странно, почему никто не попытался ввести их в США.

Кейт мысленно постановил напомнить себе разузнать побольше про пабы.

– А как насчет флирта с официантками? – осведомился Холл.

– Ага, так вот ты о чем! Да не волнуйся, в этом действительно нет ничего серьезного. Если бы девушке это не понравилось, я бы тут же прекратил, а так я просто демонстрировал хорошее отношение, только и всего. А что?

– А вдруг у нее есть свой парень? – многозначительно поинтересовался Холл.

– Ну, если бы она не хотела, чтобы я за ней увивался, она бы наверняка тут же меня и отшила, – уверенно ответил Кейт. – Согласись, тот факт, что я зашел поужинать к ним в ресторан, еще не дает мне права к ней приставать.

– Угу. Значит, ты думаешь, если бы у нее кто-то был, она бы дала тебе от ворот поворот?

– Ну, обычно девушки так и делают... Кейт бросил в озеро еще одну крошку и принялся ждать продолжения. Холл долго молчал, потом вздохнул.

– Сдается мне, что у меня появился соперник, – признался он наконец. – Стоило мне уехать, как по деревне поползли слухи, что Маура не разлучается с Геролом. Ты его знаешь?

Кейт вспомнил крепко сбитого, широкоплечего эльфа с усами и пышным черным чубом, который по большей части занимался тем, что ремонтировал ферму.

– Ага, знаю. Славный малый. Чем-то похож на Эрнеста Хемингуэя, только непьющего. Он ведь брат Брейси, так?

– Угу. Я думал, что он наш с ней друг, а теперь что мне думать? И что мне думать о Мауре? Мы ведь вроде как помолвлены – по крайней мере, я так думал.

– А с Маурой ты об этом говорил? – поинтересовался Кейт.

– Да нет. Такие вещи по телефону обсуждать нельзя, только лицом к лицу. Мне ведь даже не полагается заговаривать с ней о браке, не получив прежде разрешения Мастера. Мне бы следовало вернуться домой. Верно ведь?

И Холл беспомощно заглянул в глаза Кейту.

– Ну, таких решений я за тебя принимать не могу, – ответил Кейт сочувственно, но твердо. – Я тебе всегда готов помочь, ты же знаешь. Если ты решишь уехать домой, я даже отвезу тебя в аэропорт, но решить, хочешь ли ты ехать, можешь только ты.

Последовала длительная пауза.

– Ну так? – Ну...

И Холл продолжал мрачно созерцать воды Лох-Несса.

– Пока что останусь, – сказал он наконец, хотя видно было, что он еще колеблется. – Но почему, почему она его не отошьет? – взорвался он вдруг.

– А может, ей просто одиноко, – предположил Кейт. – Вот ты – ты отвел ее в сторонку и объяснил, зачем ты едешь?

– Нет. А вдруг бы у меня ничего не вышло? Я боялся посеять в ней пустые надежды.

– А ты ее просил не встречаться ни с кем, пока тебя не будет?

– Нет, не просил. Я бы просто никогда не подумал, что о таком надо просить, – печально признался Холл. – Мы ведь всегда друг друга понимали, всю жизнь.

– Мой богатый и обширный опыт, – заявил Кейт таким наставительным тоном, что далее Холл не выдержал и улыбнулся, – учит меня, что счесть нечто само собой разумеющимся – лучший способ испытать разочарование. У меня в запасе еще много разных других мудрых изречений на эту тему, но пока хватит и этого. – Холл сделался еще более несчастным. – Послушай, если вы всегда друг друга так хорошо понимали, с чего ты взял, что она непременно подведет тебя теперь? Ты ведь ее любишь, так?

– Так, – кивнул Холл.

– А она любит тебя, так?

– Ну, я всегда думал, что любит...

– Так или не так?!

– Ну, так... – уныло признал Холл.

– Тогда какие вообще проблемы? Сидя тут, ты ничего поделать не можешь. Единственное, что в твоих силах, – это довериться ей.

– Я останусь тут, – заявил Холл, уже увереннее.

– Вот и хорошо! – повеселел Кейт. Он услышал голоса, наклонился и посмотрел вниз. На тропинке, прямо под ними, сидели двое людей и удили рыбу. Рядом стояли корзинки для рыбы, бутылка виски, уже почти пустая, и пара коробок для снеди.

– Эй, Холл! Не подсобишь? Я хочу попрактиковаться в магии.

Холл окинул взглядом водную гладь и вопросительно посмотрел на Кейта.

– А в какой? В поиске? Или в призывании?

– Не-а! – ответил Кейт, зловредно ухмыляясь. Он бесшумно раздвинул высокую траву и показал Холлу рыбаков. – В создании иллюзий. На поверхности воды. У меня просто сил не хватит сделать это в одиночку.

– Ну, долго не получится, – предупредил осторожный Холл, однако в его глазах тоже вспыхнул озорной огонек. Он невольно заразился дурацкой идеей.

– А надолго и не надо, – заверил его Кейт.

– Ты меня плохому научишь!

– Чего же тут плохого? – удивился Кейт. – Мы всего-навсего окажем содействие развитию шотландского туризма!

– Ну да, пожалуй, большого вреда в этом не будет...

Холл протянул руки вперед.

– Вытяни руку рядом с моей и поделись со мной своей силой. Сосредоточься... Да, вот так. Для новичка совсем недурно.

Вторую руку Холл направил в сторону озера и нарисовал в воздухе полупетлю, целую петлю, еще и еще одну и под конец сделал резкий, отрывистый жест, словно апостроф поставил.

– Великолепно! – сказал Кейт, любуясь на то, что возникло на озере. – Я тоже хочу быть как ты, когда вырасту!

– Ты никогда не вырастешь, Кейт Дойль, – ехидно заверил его Холл, однако и сам не удержался от смеха. – Здорово, а?

– Гляди! – послышался снизу вопль. – Это же Несси!!!

В тот же вечер Майклз докладывал шефу по телефону из Друмнадрохита.

– Хотите верьте, хотите нет, сэр. Да вы сами увидите репортаж в вечерних новостях. Я был не единственным, кто ее видел. Да-да, именно Несси. Я следил за О'Дэем и его сообщником. И внезапно она появилась из вод озера, собственной персоной. А они даже не взглянули в ее сторону! Просто глазом не моргнули. Да, сэр, очень странно. Что? – Майклз вздохнул. – Так точно, сэр. Уверяю вас, я ее видел своими глазами так же отчетливо, как... ну, скажем, как вот этот телефон. Что это было? Морской змей, сэр, – по крайней мере, мне она показалась как две капли воды похожей на морского змея. Этому должно быть какое-то логическое объяснение. Но это действительно странно, сэр. Я не понимаю, почему появление морского змея их совершенно не взбудоражило. Такое впечатление, как будто они его просто не видели. Они действительно что-то замышляют, сэр, и, очевидно, это действительно крупное дело.

Глава 10

Наступил вторник, однако звать туристов на раскопки доктор Страуд не торопился. Пришла среда – и снова ни ответа, ни привета. Наконец, ближе к концу недели, группе дозволили приехать на пару дней. Когда прибыл автобус, они бросились садиться в него, полные радости и нетерпения.

Изучаемое поселение лежало к юго-востоку от Инвернесса, неподалеку от того места, где давным-давно были обнаружены погребальные курганы эпохи позднего неолита.

– Там можно ожидать большого количества находок, – обнадежила их мисс Андерсон. Раскопки велись не на таком уж большом расстоянии от города, но ехать пришлось долго: автобус еле тащился по дороге, то неожиданно ныряющей под гору, то петляющей по горным склонам. Посреди обломков скал шумно бежали глубокие бурые потоки. Узкое шоссе выглядело очень живописно, но неуклюжему автобусу на нем местами было просто не развернуться. Временами колеса проезжали буквально в нескольких дюймах от края пропасти.

– Чуть в сторонку – и мы пойдем на корм рыбам! – комментировал Кейт, выглядывая в окно. Он взял на себя обязанности впередсмотрящего. Вскоре на дороге показались низкие двустворчатые воротца. – Твоя очередь, Макс!

Такие воротца в этих краях стояли повсюду – они разделяли земли на участки, на которых паслись овцы. Макс выпрыгнул из автобуса и побежал к воротам, отворять. Автобус проехал, Макс снова запер ворота и побежал догонять автобус.

– Это были последние! Вот мы и приехали, – сказала мисс Андерсон, выпрямляясь на сиденье, чтобы лучше видеть. Автобус въехал в славную долину, склоны которой полого поднимались к дальним холмам. Всем буквально не сиделось на месте от нетерпения. Автобус мягко затормозил у обочины, в конце ряда припаркованных автомобилей. Все радостно высыпали из дверей. Чарльз с Эдвином побежали вперед, открыть ворота, ведущие на луг.

Когда они подошли к месту раскопок, их поразила необыкновенная, прямо-таки гробовая тишина. По сравнению с небольшой экспедицией доктора Кратчли тут работала целая толпа, однако все трудились молча. Человек тридцать – сорок мужчин и мальчишек сидели в раскопе, полностью поглощенные своей работой, почти не разговаривая. Некоторые были в рубашках с короткими рукавами, но большинство сидели голыми по пояс, покрасневшими от напряженной работы. Слышались только шорох лопаток и скрежет камней по металлу.

– Добро пожаловать! – сказал человек, вышедший их встретить. Немного за тридцать, широкоплечий, светловолосый – короче, типичный шотландец, каких в Инвернессе сотни. Он пожал руки всем прибывшим. – Я – Томас Белгрейв, ассистент профессора. Рад вас видеть. Позвольте вам кое-что показать, прежде чем вы приступите к работе. Нам тут очень повезло, и мы гордимся своими успехами.

И он повел их к палатке.

Пока ассистент показывал группе находки, глаза Мэттью алчно горели. Среди всего прочего тут были запечатанные сосуды, в которых некогда хранили зерно. Один из сосудов открыли и затянули горлышко прозрачной пленкой, чтобы можно было видеть содержимое, не подвергаясь опасности заразиться неведомыми бактериями или иными болезнетворными организмами, которые могли обитать в остатках зерна.

– Прежде чем мы взялись за работу, была проведена аэрофотосъемка местности. Практически первым, что нам удалось обнаружить, был деревенский жернов, – рассказывал ассистент, – С воздуха была очень хорошо заметна впадина на том месте, где он находился. Он лежал на чем-то мягком, вроде мякины или соломы, и эта подложка со временем сгнила и просела. Мы в принципе рассчитывали обнаружить то, что обычно находится на месте деревни: кости животных, черепки посуды, – но нашли куда больше, чем предполагали! Пока что мы не имеем ни малейшего представления о том, почему здесь осталось столько цельных, нетронутых вещей. Эти сосуды с зерном могли быть потеряны, когда деревня сгорела. Они находились в яме посередине самой большой из хижин. Мы до сих пор не можем понять, почему люди не вернулись за своим имуществом после пожара.

Он продемонстрировал следы огня на камнях и керамике, потом повел показать то место, где остались стоять нижние венцы круглой хижины. Остатки стен находились на дне узких траншей глубиной по колено, отрытых вокруг руин археологами. Белгрейв приподнял краешек пленки, которой они были накрыты, точно патологоанатом, приподымающий простыню с трупа.

– Доктор Страуд предполагает, что это было новое поселение, на землях, которые люди только начинали осваивать, поскольку здесь нет характерных каменных построек той эпохи и нет даже вала вокруг поселения. Ров и насыпь были начаты, но не завершены. Будучи настолько уязвимым, поселение пало жертвой вражеского нападения.

Белгрейв помолчал, страдальчески улыбнулся и добавил:

– Но, как всегда, требуются дополнительные данные.

– Как жаль, что все это было разрушено! – Миссис Грин присела на корточки, чтобы получше разглядеть стены. Туристы пытались представить себе, как это должно было выглядеть в первоначальном виде: деревянные стены и крыши, крытые хворостом.

Здесь было найдено множество хозяйственных принадлежностей. Все они лежали на столе в палатке, снабженные ярлычками и пронумерованные. Было там и множество того, что их гид определил как детские игрушки, хотя на сторонний взгляд они выглядели всего лишь каким-то бесформенным хламом. Еще археологи откопали несколько украшений и других прекрасно сохранившихся мелких вещиц. Да, зрелище было впечатляющее. Ассистент недаром гордился этими находками.

– Как много кремневых изделий! – Мисс Андерсон повертела в руках каменный топорик. – Разве это не говорит о том, что поселение относится скорее к позднему неолиту, нежели к ранней бронзе?

Молодой человек вместо ответа лишь пожал плечами и многозначительно кивнул в сторону начальника экспедиции.

– Можно утверждать, что наличие таких сосудов для зерна также заставляет отнести поселение к этой культуре, – виновато сказал он, невольно перейдя на выговор, свойственный горным шотландцам. – Но пока утверждать что-либо рано.

Руководительница группы вскинула брови, но ничего не сказала.

Большей части группы поручили просеивать землю, уже вынутую экспедицией доктора Страуда. У каждого из раскопов лежали огромные груды этой земли, поскольку культурный слой поселения находился на несколько футов ниже современной почвы. Четверых других, и Кейта в их числе, приставили помогать расчищать землю в границах одной из больших хижин с помощью лопатки и щетки. Они осторожно положили свои инструменты на травянистый край раскопа и спустились в яму по колено глубиной. Ассистент предупредил, чтобы они ни в коем случае не обрушивали рвов, окружающих отрытые стены, и, если найдут что-нибудь, немедленно позвали кого-то из экспедиции. Работа предстояла кропотливая: Эдвин вскоре наткнулся на «мастерскую по изготовлению каменных топоров» – залежи обломков кремня, тянувшиеся вдоль одной из стен, – и наружу все время вылезали новые куски. Вскоре ассистент, приставленный к группе, убедился, что они справляются, и на некоторое время предоставил их самим себе.

Доктор Страуд ни разу не обратился напрямую ни к кому из туристов. Зато он то и дело отпускал в их адрес колкие замечания, обращаясь к кому-нибудь из ассистентов и не заботясь о том, что его прекрасно слышно. Он ворчал что-то насчет праздных толстосумов, которые заставляют с собой возиться. Особенно злило его то, что ему «навязали» мальчишку, то есть Холла. Туристы работали не покладая рук, но это не заставило Страуда смягчиться. Мэттью с Кейтом, которые действительно рассчитывали чему-то научиться, были оскорблены таким отношением, однако же пока помалкивали.

Макс никак не мог приноровиться вываливать лоток с землей за пределы участка, не теряя лопатку и щетку. Для того чтобы поддерживать лоток, ему понадобилась бы третья рука. Поэтому он медленно-медленно подносил тяжелый лоток к краю раскопа и высыпал за остатки стены. В какой-то момент щетка выскользнула у него из рук и нырнула в траву. Макс потянулся за ней и перевернул лоток. Лоток упал, и земля рассыпалась во все стороны, большей частью – обратно на участок Макса. Макс поднял голову – и встретился глазами с рассерженным профессором.

– Молокосос, что с него взять! – насмешливо бросил профессор одному из своих помощников, проходившему мимо. Ассистент, по-видимому, удивился и не понял, о чем идет речь. Страуд кивнул в сторону Макса. – Пансионеры чертовы!

Макс побагровел, поставил щетку и лопатку к рассыпанному лотку, вылез из раскопа и, не оглядываясь, зашагал в сторону огороженного веревками участка за пределами поселения, куда члены экспедиции бегали покурить. Он не спеша достал сигарету без фильтра из пачки, которая лежала у него в кармане, и закурил. На раскоп он до конца дня так и не вернулся.

На обратном пути атмосфера в автобусе была совсем не та, что утром. Кое-кто из парней был не прочь поцапаться, и все были в дурном настроении. У Макса кончились сигареты, он попытался стрельнуть у приятелей, но ему отказали. Это его настроения не улучшило. Нарит сидела с каменным лицом и не поднимала глаз всю дорогу до самого Инвернесса. Кейт обратил внимание, что на раскопках вообще не было женщин, если не считать трех из тургруппы. Видимо, профессор во всеуслышание сказал что-то уничижительное в адрес Нарит. Кейту было очень жалко девушку. Очевидно, Страуд не любит женщин. Миссис Грин и миссис Тернер тоже как-то притихли. Мисс Андерсон помалкивала, следила за своими подопечными и ждала, что скажут они. Наконец Кейт нарушил молчание.

– Хам и скотина, – высказался он. – Мы его терпим только потому, что не теряем надежды – вдруг нам все-таки удастся и здесь чему-то научиться. К тому же он, очевидно, думает, что это преступление – интересоваться из чистого любопытства тем, чем сам он зарабатывает на жизнь. Пройдет еще неделя – и больше мы его никогда в жизни не увидим. Лично я не намерен позволять ему выжить меня с раскопок.

– У них там все гнилое, не только зерно в сосудах, – буркнул Мэттью, но согласился с Кейтом.

Мало-помалу все, хотя и нехотя, сошлись на том, что стоит потерпеть и не выходить из себя. Выходные прошли мирно. Кейт и остальные еще немного побродили по Инвернессу, но в основном сидели в пабах и старались говорить о чем угодно, только не об археологии.

В понедельник их автобус, как и в прошлый раз, свернул с шоссе к раскопу и пристроился в ряду припаркованных машин. Но не успели туристы вылезти из автобуса, как доктор Страуд отделился от толпы своих работников и стремительно зашагал к воротам, размахивая руками и что-то крича.

Мисс Андерсон выпрыгнула из автобуса и пошла ему навстречу. Они явно о чем-то заспорили, но что они говорят – туристам сквозь толстые стекла автобуса было не слышно. В конце концов покрасневшая руководительница вернулась в автобус, что-то вполголоса сказала водителю и, поджав губы, уселась на свое место.

– Извините, – сказала она напряженным тоном. – Ничего не могу поделать. Он указал на то, что наш контракт не предусматривает допуска к раскопкам. Он полагает, что присутствие непрофессионалов угрожает безопасности артефактов и может помешать их дальнейшей правильной идентификации. Извините.

– Да что этот придурок спятил, что ли? – возопил Мэттью. – Они что, совсем друг с другом не общаются? Мы же прекрасно работали в Глазго!

– Угу, вот именно, – буркнул Эдвин. – Что, разве в четверг или в пятницу мы хоть что-то напортили? Нет!

– Ну, может быть, кто-то из нас... – мягко предположила миссис Грин, сочувственно глядя на Нарит.

– Да ничего подобного!

– Дело не в нас, дело в нем! – завопили остальные, уже не в силах сдерживать разочарование. Сошлись на том, что мисс Андерсон и компания, организовавшая тур, ни в чем не виноваты, но должны же они сделать что-нибудь!

– По-моему, этот Страуд – сноб и осел, – заявил Мартин, сложив руки на груди. – Наверно, я бы туда больше не вернулся, даже если бы он и разрешил.

Мисс Андерсон подождала, пока все накричатся, и сказала гораздо тише:

– Помнится, я как-то возила группу в Южный Кэдбери и нас вот так же выставили с раскопок. Начальник экспедиции побоялся, что «сумасшедшие артуровцы» среди нас могут по небрежности уничтожить драгоценные и редкие артефакты. Хотя в конце концов оказалось, что ничего особенного там и не нашли – только остатки стен, зданий и колодцев. Но нас оттуда выжили. Ничего не поделаешь, это все лотерея. «Эдьюкатурз» платит экспедициям за то, что нам разрешают присутствовать на раскопках и принимать в них участие, но это не такие уж большие деньги. И иногда этого оказывается недостаточно, чтобы пробудить совесть в тех, кто отказывает нам в предусмотренном контрактом. Начальник экспедиции может просто передумать и вернуть деньги.

– А доктор Страуд их вернул? – поинтересовался Мэттью, прищурясь. – На вашем месте я бы потребовал возмещения.

– Ну, в конце концов мы их наверняка получим, – неодобрительно сказала мисс Андерсон. – Полагаю, у доктора Страуда богатые спонсоры, так что он не нуждается в наших жалких грошах.

– Все понятно, – ядовито сказал Мэттью. – Надеюсь, он не забудет прилепить на каждую находку логотипчик компании, которая его финансирует. Хотелось бы знать, с кем мы имеем дело.

– Компания немедленно начнет обсуждать вопрос возмещения убытков, не тревожьтесь, – сказала мисс Андерсон. – И не беспокойтесь: обещаю, что на острове Льюис ничего подобного не случится. А пока, чтобы не тратить времени даром, вы сможете поездить на экскурсии по окрестностям Инвернесса. Компания предоставляет в ваше распоряжение этот автобус. Завтра, – весело пообещала она, – мы осмотрим государственную экспозицию «Лохнесское чудовище» и замок Уркхарт. Уверена, вам там понравится.

Кейт с Холлом переглянулись и тяжело вздохнули.

Глава 11

– Блин, снова целый день торчать в этом Инвернессе! – проворчал Чарльз, забравшись в кабинку местного паба, где они сидели уже несколько дней подряд. – Хоть домой уезжай! Если мне еще раз придется смотреть заход солнца со ступеней Инвернесского замка, ей-богу, я брошусь в речку! Хотя бы увижу этот чертов закат в новом ракурсе!

Погода по-прежнему стояла ясная и солнечная, отчего ребята злились еще больше. Сейчас бы как раз сидеть на раскопе...

– Хоть бы дождь пошел – тогда бы, по крайней мере, не так обидно было тут торчать. Но, с другой стороны, позови он нас на раскоп, тогда наверняка бы зарядили дожди, – заметил Мартин.

– Ну да, после того как осмотришь все местные достопримечательности, делать тут особенно нечего, если ты, конечно, не фанат рыбалки или гольфа, – вздохнул Кейт. Он опустил подбородок на руки и уставился на Холла. Сегодня они заехали на взятых напрокат велосипедах так далеко, как только было можно, – все искали эти белые колокольчики. Кейт был разочарован неудачей, изнывал от жары, у него болели ноги. А уж каково Холлу – ему и думать не хотелось. Обстановка в группе накалялась. Все устали ждать. Хорошо еще, до конца недели осталось совсем немного...

– Так и знала, что вы тут, – произнес грудной женский голос. Все обернулись – и увидели у своей кабинки Нарит. – Можно к вам присоединиться?

– Конечно, конечно! – Мэттью встал и пропустил девушку на скамейку.

– А мы думали, ты предпочитаешь проводить время с другими леди! – удивился Алистер.

Девушка тряхнула головой, и ее длинная коса подпрыгнула.

– Когда все мы заняты делом, они еще ничего, – объяснили Нарит. – А сейчас они только и говорят, что о болезнях и о внуках. Ни болезней, ни внуков у меня нет, так что говорить мне с ними абсолютно не о чем. А сейчас они все уселись смотреть сериал. А я пошла разыскивать вас. Вы не возражаете, если я с вами посижу?

– Ну что ты, напротив! – сказал галантный Кейт. – Мы бы тебя давно позвали, просто думали, что с дамами тебе интереснее.

– С этими – не очень. Вот если бы тут были мои ровесницы... А то, когда случаются такие вот накладки, как теперь, мне совершенно некуда деваться.

– Я понимаю, о чем ты, – вставил Холл. Поиски цветов пока что успехом не увенчались. Если в подлеске на боковых проселках виднелось что-то белое, Кейт оставлял Холла на дороге и доезжал туда один, чтобы поберечь приятеля. Он намотал так немало лишних миль. Холл был благодарен другу, но, для того чтобы разрешить щекотливую проблему, которая его мучила, одной благодарности было маловато. Эльфа по-прежнему раздирали внутренние противоречия. Он знал, что, если завтра они отыщут эти белые цветы, он тут же сядет на самолет и помчится домой, к Мауре, забив на все Ирландии на свете.

Вдобавок у него никак не получалось установить связь с Народом иначе как по телефону. Скрыть от Кейта то, как ему тоскливо и одиноко без семьи и друзей, было не так-то просто. Но зачем лишний раз тревожить друга?

– Послушай, может, это ты что-то натворила на раскопках?

– Вовсе нет! – возмутилась Нарит. – Я разбирала мелкие находки точно так, как показал мне ассистент, и записи вносила очень аккуратно, в том же порядке, как это делали до меня. А потом поднимаю глаза – и он стоит и смотрит, злобно так! Понятия не имею, чем я ему не угодила.

– Да тебя никто и не винит, – успокаивающе сказал Кейт. – По-моему, он просто ненавидит женщин. Мы тут обсудили и пришли к выводу, что этот Страуд попросту пи... попросту идиот.

– Ага! – дружно кивнули остальные. Макс ухмыльнулся. Разумеется, американец поправился исключительно из уважения к девушке... Холл тоже улыбнулся. Эти молодые люди объединились против общего врага и теперь поддерживали друг друга. Холлу было приятно общаться с этими Большими – они так легко знакомятся с чужими, им ничего не стоит подружиться... Пожалуй, Малому народу не мешало бы позаимствовать кое-что из их обычаев. Если он, Холл, когда-нибудь сделается старостой, то введет в повседневную жизнь деревни то, что считает нужным, – ну, разумеется, не сразу, а мало-помалу. Но для этого надо, чтобы его поиски завершились удачно... И теперь он не знал, что предпринять.

– А вас вчера и позавчера не было на наших Скучных Заседаниях у подножия замка! – укоризненно сказал Чарльз Кейту. – Мы требуем кворума!

– Нам было не до того, – объяснил Кейт. – Мы с Холлом осматривали окрестности. Тут, в горной Шотландии, все буквально дышит сказками и легендами, а я как раз интересуюсь такими вещами. Я занимаюсь... ну, скажем так: исследованием местной мифологии.

– В смысле?

– Я пытаюсь отыскать источники различных легенд. Меня интересует, откуда взялись все эти старые истории. Ну, кроме Несси, конечно, – поспешно уточнил он, видя, что Чарльз уже собирается спросить: «Про Несси, что ли?» – В ваших краях бытуют тысячи самых удивительных преданий.

– Про Робин Гуда, про короля Артура и все такое? – спросил Алистер.

– Да нет, меня больше интересуют всякие волшебные сказки, – уточнил Кейт, радуясь возможности поговорить на любимую тему. – Драконы там, эльфы, единороги, банши всякие. Рассказы о магии и волшебных созданиях имеются в любой древней культуре. И поневоле задаешься вопросом: откуда все это берется?

– Ну, вот я, к примеру, об этом никогда не задумывался, – возразил Мартин.

– Так ты, значит, как сэр Артур Конан-Дойль, а? Ищешь эльфов и фей, и все такое? – иронически вскинул брови Мэттью.

– Ну, отчасти. Но не совсем. Он верил в это всем сердцем. Я тоже; но мне хотелось, чтобы и моя голова в это поверила.

– А-а! – кивнул Мартин с умным видом. Они с Мэттью перемигнулись. – Ну ладно. Тогда мы тебе потом кое-что покажем, ладно?

– Так ты веришь в незримое, Кейт? – негромко спросила Нарит. До сих пор она все сидела молча, а потому теперь Кейт обернулся к ней, всем своим видом показывая, что слушает очень внимательно. – А моя семья верит в карму. Сама я работаю с картами Таро. Для меня это очень серьезно. В истории моего народа использовались немного другие символы, но они тоже имеют свои соответствия. Хочешь, я тебе погадаю?

Девушка полезла в сумочку и достала оттуда завернутый в шелк сверток длиной в ее ладонь и шириной в пол-ладони.

– Ну, давай. Почему бы и нет? – Кейт немного растерялся. – Спасибо. Мне действительно интересно, что выйдет. А как это делается?

– Я тасую карты, – начала Нарит, размотав шелк и выровняв колоду. На рубашках карт был простой двуцветный узор, зато лицевые стороны были яркие, с экзотическими рисунками – Кейт успел мельком подсмотреть, пока Нарит тасовала карты. Она разделила их на две стопки и снова перетасовала каждую точными, выверенными движениями.

– Снимай.

Кейт двумя пальцами отделил примерно треть колоды и передал Нарит. Она взяла оставшиеся карты и положила на меньшую стопку.

– Последняя карта той части колоды, которую ты взял, – это Шут, карта, которая обозначает тебя в этом гадании.

Она вытащила карту с низа получившейся стопки. На карте был изображен юноша с котомкой, бредущий по извилистой тропке в сопровождении собаки.

– Дурак, иначе Шут. Раздался хохот.

– Удачный выбор, Кейт, прямо в яблочко! – хмыкнул Чарльз.

– Он символизирует потенциал, скорее суть, нежели форму.

Нарит разложила карты на четыре стопки, а последние четыре карты отложила в сторону.

– Как интересно... В твоем гадании – несколько карт из Старшей Арканы. Это означает, что твое нынешнее положение определяется не тобой самим, что ты скорее подчиняешься обстоятельствам, чем управляешь ими. Это правда?

– Не знаю... А каким обстоятельствам-то?

– Ну, поскольку ты не задавал никаких конкретных вопросов, это, как правило, означает твой жизненный путь в целом. Многое из того, что встречается тебе на пути как бы случайно, на самом деле определяется кармой. Но бояться тут нечего. Это означает, что твоей жизнью управляют могущественные силы. Обычной ее не назовешь.

Кейт покосился на Холла – у эльфа глаза вылезли на лоб. Прочие ухмылялись.

– Понятно. А дальше?

Девушка осторожно принялась переворачивать карты одну за другой.

– Вот, в твоем возможном будущем – Звезда. Но что это значит – то ли тебе кто-то поможет, то ли сам ты поможешь другим, – пока неясно. О-о! – озабоченно сказала Нарит, открыв карту, лежавшую справа. На карте была изображена зубчатая башенка, в которую бьет молния. Кейт вопросительно вскинул брови.

– Это Башня. Она сулит внезапный конец пути и новое начало. Это может означать и смерть, но совсем не обязательно. Твой итог – тройка Чаш, что означает исполнение и празднование, так что сомнительно, чтобы Башня в данном случае предсказывала именно смерть.

– А что тогда означает Смерть? – Кейт ткнул пальцем в следующую карту, на которой был изображен скелет в плаще, с косой.

– Перемены, – не задумываясь ответила Нарит. – Зачастую к хорошему. Смерть – вовсе не угроза, если задуматься о недостатках вечной жизни.

– Ну, а я бы вовсе не отказался жить вечно, – заметил Чарльз. – А кто бы отказался?

– Только если обеспечить себя запчастями, – возразил Кейт и принялся загибать пальцы: – Зубы, волосы, глаза, суставы...

– Да ты никак и впрямь во все это веришь? – возмутился наконец Мартин, поняв, что Кейт принимает гадание всерьез.

– Карма влияет на твою жизнь, не важно, веришь ты в это или не веришь, – невозмутимо ответила Нарит. – Может быть, ты тоже хочешь знать свое будущее?

– Ну уж нет!

– Я хочу! – вызвался Холл.

– Если у тебя есть какой-то вопрос, задай его мысленно.

Нарит собрала карты и снова принялась их привычно тасовать. Холл хотел было взять половину колоды, но обнаружил, что пальцы сами собой берут только тоненькую стопку. Нет, в этих картах решительно что-то есть. Сами они не зачарованы – такое впечатление, что они, скорее, являются проводником какой-то силы. Молодой эльф подался вперед, сгорая от любопытства.

– Отшельник. Ты – ищущий, подобно Диогену, – сказала Нарит, и Холлу показалось, будто ее голос исходит откуда-то издалека. – Отшельник одинок во всем – в своих поступках, в мыслях, в душе. Это какая-то слишком стариковская карта для ребенка...

На последнее замечание Холл внимания не обратил.

– А что значат остальные?

Нарит перевернула их лицом кверху и принялась рассказывать. Вначале она указала на изображение веселого толстяка, окруженного кубками:

– В конце ты придешь к девятке Чаш. Иначе ее еще называют картой желаний. В конце концов ты получишь все, в чем нуждаешься. Но на пути тебя ждет множество препятствий, и все их надо преодолеть, прежде чем обретешь искомое. К тому же нельзя сказать, что все именно так и получится. Карты ничего не гарантируют. Они всего лишь указывают направление. У тебя в гадании несколько Жезлов, обозначающих испытания духа, и путь твой пересекает Колесница – уравновешивающее влияние и внешняя сила, которую ты поначалу можешь рассматривать как препятствие, некто или нечто, что сильнее тебя. Но в конце тебе поможет Звезда. Она здесь означает помощь друга.

Ошеломленный Холл еле выдавил:

– Спасибо...

Он забился в уголок со своим «Сент-Клементсом» и крепко призадумался.

– Галиматья какая-то, – сказал Мэттью, но видно было, что он не так уж уверен в этом. Нарит взглянула на него укоризненно и снова принялась тасовать карты.

– Давай попробуй, – предложила она. – Пожалуй, сегодня я смогу провести еще одно гадание.

Мэттью, поколебавшись, потянулся через длинный стол, отделил ровно полколоды и положил карты на стол рядом со второй половиной. Нарит взяла обе половины и принялась раскладывать карты.

– Ты – валет Мечей. В прошлом ты был рыцарем Пентаклей, тебя интересовали исключительно материальный мир и возможность чего-то в нем добиться, но в настоящий момент ты Отшельник, ты ищешь чего-то другого, – принялась объяснять Нарит, указывая на одну карту за другой. – Твой путь пересекает король Пентаклей.

– А кто это такой? – спросил Мэттью, заинтересовавшись помимо собственной воли.

– Владыка Земли – наставник, отец, человек, обладающий властью в реальном мире, в особенности в области финансов. А вот ты появляешься снова, на этот раз как рыцарь Мечей. Искатель Воздуха.

– Да уж, что верно, то верно! – цинично заметил Мартин. – А также пускатель на воздух. Ой!

Это Мэттью ткнул его локтем под ребра.

– Воздух означает интеллектуальные достижения, – продолжала Нарит так, словно не слышала Мартина. Сейчас, когда девушка раскладывала карты, в ней появилась какая-то спокойная, уверенная властность, и парни поневоле притихли. – Вот – Смерть, которая может изменить твою жизнь. Если ты преодолеешь свои неурядицы, – она указала на карту с мечами и карту с пентаклями, на которой был изображен человек, окруженный мешками с золотом, – ты выйдешь к четверке Жезлов, обозначающей довольство. Жезлы обозначают достижения духа. – Она пристально посмотрела Мэттью в глаза. – Тебе вскоре предстоит принять решение.

Мэттью смотрел на нее уже иначе, с большим уважением.

– Спасибо, – искренне ответил он, когда девушка наклонилась собрать карты. Затем умолк и уставился в противоположную стену. Через некоторое время он сообразил, что остальные пялятся на него.

Мэттью залпом осушил свой стакан.

– Ну, следующая с меня, идет? Нарит, ты будешь пиво?

– Ну все. Я иссяк, – сказал Чарльз часов в десять вечера. Он порылся в кармане, но там оказалось всего двенадцать пенсов. – Пока не доберусь до банкомата, у меня сухо.

– И я тоже без гроша, – сказал Мартин. Оба с надеждой обернулись к Кейту.

– А я чего? Я ничего! – отмахнулся американец. – Я на сегодня тоже банкрот.

– Да брось ты, вы, американцы, богатенькие! – пренебрежительно сказал Эдвин, оторвав взгляд от стакана. Пива, впрочем, там уже почти не было – так, на палец. – У вас же денег – как грязи. Мог бы и раскошелиться на лишнюю пинту для друзей.

– Слушай, богатенькому американцу пришлось еще покупать билет на самолет! – возразил Кейт. – А вам – только билет на поезд от Эдинбурга за три фунта.

Мэттью усмехнулся.

– И без этого обошлось. Отец Мартина подвез нас до Глазго на своей машине.

– Вот видите? Вы извините, ребята, но мне на те деньги, что у меня есть, жить целых три недели. А я еще даже не купил подарка своей девушке. Хотя, по правде говоря, я даже не знаю, что ей купить. На нее не угодишь. Однако же если я вернусь с пустыми руками, она меня убьет.

– Т-толстосум чертов! – Эдвин угрожающе подался в сторону Кейта.

– Кто бы говорил! – отпарировал Кейт. – А что, правду рассказывают, будто шотландцы так прижимисты, что способны из одного пенни выжать три?

– Ты... буржуй поганый! – рявкнул Эдвин, замахнувшись кулаком, Кейт подобрался.

– Эй, а ну потише! – Алистер, шокированный, вскочил и развел задир. – Сели, оба! Похоже, сегодня мы капельку перебрали.

Кейт почувствовал, что его тянут за рукав.

– Кейт Дойль! – прошептал Холл. – Очнись! Поимей совесть!

Кейта охватил жгучий стыд.

– Да, хлебнул я лишнего, это точно. Я веду себя так бестактно, только когда не в себе.

Он протянул руку Эдвину.

– Извини, Эд. Вот видишь, Нарит права. Я Шут, как есть. Глупо бросаться подобными замечаниями, тем более когда вокруг тысячи людей, которые вполне могли бы стукнуть меня башкой об стенку за дурацкие стереотипы и были бы правы. Я урод. Но у меня действительно туго с деньгами, честно.

Эдвин схватился за голову.

– Ох, что же я нес! Позорище какое... Мне ужасно стыдно. – Он робко протянул Кейту руку. – Ну что, заключим перемирие?

– Нет! – ответил Кейт. Все изумленно уставились на него. – Не перемирие, а мир!

Они с Эдвином пожали друг другу руки. Прочие одобрительно похлопали обоих по спине.

– Это надо отметить! – провозгласил Холл, перекрывая общий гомон. – Ставлю всем по чашке черного кофе. А потом – баиньки. Хорошая прогулка до гостиницы пойдет вам всем на пользу.

– Да, но сперва нам надо Кейту кое-что показать! – сказал Мэттью и настойчиво потянул американца на улицу. Холл, заинтригованный, направился следом.

– Да-да, пошли, – кивнул Мартин. – Раз ты специалист, тебе это должно быть интересно.

– А мне – нет, – твердо заявил Эдвин. – Я спать пошел. Голова раскалывается.

– Нарит надо проводить, – заметил Алистер. – Уже темнеет.

– Ну, пока! – крикнул им Мэттью, сворачивая за угол.

Кейт попытался высвободить руку.

– Эй, парни, куда это мы?

Они перешли Несс по большому мосту и зашагали по одной из улиц западного берега.

– Мы тут видели как раз то, чем ты интересуешься, – заверил его Мартин, когда они уже отмахали несколько кварталов. – Нам сюда.

Он остановился, не доходя до круга света от уличного фонаря, перед какими-то воротами.

Когда они выходили из бара, никто из них не заметил тени, которая и последовала за ними через мост. Майклз сутулился в своей легкой куртке и изо всех сил старался делать вид, будто идет по своим делам, и при этом не терять из вида троих молодых людей и мальчишку, шедших на полквартала впереди. В «Эдьюкатурз» ему охотно сообщили маршрут летней поездки по Шотландии. О чем его забыли предупредить, так это о том, что начальник инвернесской археологической экспедиции – упрямая, самодовольная скотина. Майклз напрасно намотал десятки миль на машине, принадлежащей его конторе, выезжая на ней каждое утро в невообразимую рань, пока не понял, что О'Дэй и прочие вовсе туда не ездят.

Направленный микрофон, который Майклз прицепил изнутри к лацкану куртки, был недостаточно мощным, чтобы слышать, о чем говорят парни, – Майклз улавливал только, что они разговаривают. Чтобы слышать отчетливо, нужно находиться футах в шестидесяти, не больше. Что за старье ему подсунули! Местное отделение не горело желанием делиться своими ограниченными средствами ради поимки контрабандиста, который, наверное, приехал сюда, чтобы совершить сделку именно в их округе, а возможно, находится тут всего лишь проездом. Так что Майклзу даже нормального микрофона и то не дали. Везет этим чертовым американским оперативникам – у них любая техника есть, и микрофоны в булавках для галстуков, и видеокамеры в очках, чего ни попроси, все есть!

Он проскользнул в парк как раз в тот момент, когда молодые люди нырнули в укрытие метрах в двадцати от входа. Подойти ближе Майклз никак не мог. Неужели они именно сегодня решили передать товар? Надо будет обыскать комнату парня позднее, когда он уснет. Майклз от души надеялся, что О'Дэй выпил достаточно, чтобы заснуть сном праведника. А вот американским джеймс-бондам выдают специальный усыпляющий газ в баллончиках, чуть ли не литрами под дверь привозят, прямо как молоко! Если получится сцапать О'Дэя, отделению должны подбросить деньжат. Самое время! Майклз неуклюже протиснулся в кусты и нацелил свой микрофон.

Позднее он доложил шефу, что все это сидение в засаде было впустую.

– Они ничего не получали и не отдавали, сэр, – устало говорил Майклз. – Возможно, о чем-то сговаривались, но в таком случае это был какой-то секретный код. Я никогда раньше не слыхал ничего подобного. Мне не так много удалось выжать из этого доисторического микрофона. Но парни друг друга прекрасно понимали. И все время ржали. А мы по-прежнему не знаем, что они замышляют.

– Видел, видел? – прошипел Мэттью на ухо Кейту, дергая его за рукав и указывая на лужайку, где росла купа высоких цветов и городские фонари отражались в небольшом пруду.

– А что я должен видеть? – вполголоса спросил Кейт, судорожно вглядываясь в темноту, куда указывал Мэттью. Он раздвинул кусты, отмахиваясь от лезущих в лицо веточек и листьев. Невидимые усы от веток не защищали.

– Вон, вон побежала! – сказал Мартин, ткнув его в бок. – А вон еще одна! Ну, что же ты не смотришь! Уже попрятались.

– Погоди, – перебил Мэттью заговорщицким шепотом. – Погоди, вон еще одна! Да! Гляди, Кейт!

– Да где же? – взвыл отчаявшийся Кейт. – И что я должен видеть? Что мы тут высматриваем?

Мэттью отодвинулся и уставился на Кейта в деланном изумлении.

– Как? – начал он возмущенным тоном, но под конец не выдержал, и губы его стали неудержимо растягиваться в усмешке. – Неужели ты хочешь сказать, будто такой великий исследователь, как ты, никогда не слыхал о садовых феях?

И он рухнул на землю, давясь хохотом. Мартин тоже истерически заржал. Он порывался что-то сказать, но не мог и только хлопал Мэттью по ноге.

– Очень смешно! – обиженно произнес Кейт. В темноте было не видно, как лицо его побагровело. Он сердито воззрился на Холла, который тоже сложился в три погибели. – А ты-то чего ржешь?

Эльф утер глаза ладонью и с трудом выдавил:

– Но согласись, Кейт Дойль, ты купился, как первоклашка! Сам Артур Конан-Дойль не мог бы попасться в собственную ловушку вернее, чем ты!

Кейт, застигнутый врасплох, задумчиво потер верхнюю губу. До него начала доходить соль прикола. Он усмехнулся и поднял руки.

– Ладно, ладно, уели! Я попался, прямо-таки по-королевски. Ну, что тут можно сказать? Видимо, это фамильное!

Глава 12

Мисc Андерсон сдержала слово: «Эдьюкатурз» изо всех сил старалась не давать им скучать. Автобус каждый день возил их на небольшие экскурсии по окрестностям Инвернесса. Но вот наконец в воскресенье утром все сели в автобус, чтобы отправиться в последнее из мест, где им предстояло побывать: на Льюис, большой остров к северо-западу от побережья Шотландии.

Местные пейзажи и прежде выглядели живописно, теперь же они сделались просто головокружительными. К северу от Инвернесса дорога шла через извилистые долины и поля, но постепенно они сменились горными ущельями и лесами, стиснутыми со всех сторон высокими хребтами, которые вдали казались голубыми, а вблизи были темно-зелеными и золотистыми. Дорога петляла по речным долинам. Реки то врезались глубоко в сердце гор, то выбегали на равнину и сверкали, точно серебряные полосы, нарисованные на зеленой земле. За Гарвом, в тридцати милях к северу от Инвернесса, жилья почти не встречалось, но горы не выглядели дикими. Напротив, они казались живыми и излучали какое-то древнее, вечное терпение, внушавшее одновременно покой и благоговение.

– «В горах мое сердце, доныне я там», – пробормотал Холл, завороженно глядя в окно и упиваясь ощущением, что красоту можно буквально потрогать руками. – «По следу оленя лечу по скалам...»

– Это этот, как его, Уильям Сароян? – поинтересовался Кейт, щурясь сквозь видоискатель на очередной фотогеничный утес.

Настроение у Холла сразу испортилось – ему показалось, будто он потерял что-то очень важное.

– «В горах мое сердце» – это стихотворение Роберта Бернса, очень знаменитое, между прочим. Ты что, вообще не читаешь ничего, что выходит за пределы программы колледжа? Дикарь...

– А зачем читать, когда рядом есть такой вот Мавен? – невозмутимо отозвался Кейт, треща фотоаппаратом. – Классно тут, правда? Мне нравится... Прямо век бы сидел тут и любовался ландшафтом. Эти горы и облака какие-то прямо ненастоящие, словно с картины... Гляди, и животные словно игрушечные!

Справа от дороги паслось стадо. Если не считать длинных и довольно острых рогов, склоненных к земле, каждое из животных, коротконогих и коренастых, представляло собой бесформенную копну шерсти охристого цвета. Одно из них подняло голову и посмотрело вслед проезжающему автобусу. Под соломенной челкой обнаружились большие добрые карие глаза.

– Это же коровы!

– Это не простые коровы, – уточнила мисс Андерсон. – Это местная горная порода скота.

– А я подумал, что это какие-то мамонты, только без хоботов! Надо бы помычать им в окошко, – задумчиво сказал Кейт. – Мой папа всегда так делает. Они славные, но близко, наверно, лучше не подходить – затопчут.

– Нет, к стаду можно приближаться совершенно без опаски, – доверительно сообщила мисс Андерсон, улыбаясь всем по очереди. – Быки довольно мирные, по крайней мере пока их коровам никто не угрожает. Ну, а если встретитесь с быком наедине, лучше убираться подобру-поздорову.

– Убираться? – переспросил Мартин. – Да я зайчиком убегу! Мисс Андерсон, а далеко еще до парома?

– До Уллапула еще час или около того. – Руководительница взглянула на часы. – Может, споем пока, чтобы скоротать время? Кто начнет?

– Как насчет нашего отважного охотника за эльфами? – ехидно поинтересовался Мартин, покосившись на Кейта. Американец вспомнил сад и покраснел. С тех пор как спутники узнали о его увлечении, ему припомнили буквально все, что он говорил на эту тему за время поездки. И как им только не надоест! Дамам и водителю тоже все рассказали, они посмеялись и забыли, а вот парни продолжали изводить Кейта насмешками. – Уж наверняка доблестный исследователь фей и банши знает уйму песен!

– Ничего себе хобби для взрослого человека, а? – повернулся Мэттью к Холлу. – Вот ты когда-нибудь слышал о такой глупости?

– Никогда не слышал. Но Кейт все время только об этом и говорит. Он буквально одержим этими сказками.

Кейт развернулся в его сторону, намереваясь сказать что-то ядовитое, да так и застыл. Холл сидел без кепки, и его короткие светлые волосы были аккуратно расчесаны. Уши эльфа по-прежнему оставались круглыми, как у человека. На самом деле, теперь, когда Кейт об этом задумался, он вспомнил, что они оставались такими с тех пор, как он забрал Холла из больницы. Что такое с Холлом? Но сейчас обсуждать это было нельзя. Ничего, он подождет и расспросит друга наедине.

– Ладно, – угрюмо сказал он, чувствуя, что его предали. – У меня тоже есть чувство юмора. Кто-нибудь знает песню «Возьми меня на матч»?..

По расписанию паром отходил в пять утра. Группа переночевала в небольшом отеле в порту Уллапул. В предрассветных сумерках, когда небо было затянуто ровными светло-серыми облаками, туристы сели в автобус и покатили на пирс, ожидая своей очереди въехать на паром. Корабль медленно покачивался невдалеке, похожий на массивный черно-белый клин. Оказавшись на борту, пассажиры вышли из машин и поднялись на верхние палубы – им предстояло три с половиной часа пути. Кейт и прочие, дрожа от недосыпа и утреннего холодка, выбрались из автобуса в узкий коридорчик, оставшийся между двумя легковушками и чумазым микроавтобусом. На запыленном стекле микроавтобуса кто-то вывел пальцем: «Помой меня!» Группа влилась в поток молчаливых пассажиров и добралась до небольшого салона позади корабельного ресторана. Все взяли себе чего-нибудь горяченького, чтобы согреться и проснуться, и расселись по кожаным диванчикам. Прочие пассажиры проскальзывали следом за ними, точно летучие мыши, бесшумно и ловко лавируя между стульями, диванами и буфетными столиками.

– На Внешних Гебридах обнаружены наиболее древние образцы камня Британских островов. Некоторым из них около двух миллиардов восьмисот миллионов лет, – сообщила мисс Андерсон. Где-то внизу загудели машины. Паром готовился к отплытию.

– Два миллиарда – это по-нашему, по-американски, значит два биллиона? – уточнил Кейт. Он зевнул и принялся греть руки о чашку. В Британии «биллионом» называется миллион миллионов. – Надо же, всего на двести миллионов лет моложе, чем отдельные породы в Скалистых горах. Древние!

– Я себя чувствую еще древнее, – буркнул Мэттью, который уткнулся носом в свой кофе так, словно рассчитывал, что горячий пар его оживит. Англичанки-учительницы сидели рядом, съежившись и обняв себя за плечи, и по-совиному моргали на все окружающее.

– Помнишь того парня, которого мы отрыли под Глазго? – спросил Мэттью у Кейта. Кейт кивнул. – Так вот, это был мой внучек! Остальные захихикали. Но тут раздался громкий скрежет, и паром внезапно дернулся вправо. Земля, которую было видно из широких окон салона, поползла назад, и скрежет превратился в ровный гул. Плавание началось. Несмотря на то что все устали и не выспались, настроение у народа было получше, чем в Инвернессе. Кейт научил всю группу и других пассажиров в салоне играть в «базз-физз». – Это игра-считалка. «Базз» – значит «пять», а «физз» – «семь». Вы считаете, пока не собьетесь, а потом следующий начинает считать с того места, где вы сбились. И не забывайте о кратных! Начнем с меня. Итак, один, два, три, четыре, базз, шесть, физз, восемь, девять, базз-базз, одиннадцать, двенадцать, тринадцать, физз-физз, пятнадцать...

– Не пятнадцать, а базз-базз-базз! – торжествующе перебил его Эдвин. Кейт смиренно улыбнулся и жестом предложил широкоплечему шотландцу продолжать. Эдвин принялся считать, глядя в потолок, широко улыбаясь и тщательно припоминая, какие числа кратны пяти и семи. Когда он наконец запутался во всех этих буквах «зю», наступил черед Макса. Игра продолжалась до тех пор, пока никто уже не мог выговорить нужное количество «баззов» и «физзов» и их неуклюжие попытки тонули в хохоте остальных играющих.

– Спасибо, дружок, – сказала мисс Андерсон Кейту, который принес ей новую чашку чаю, после того как игра закончилась. – С вами приятно путешествовать в группе.

– Видите ли, – пояснил Кейт, – в моей семье – пятеро детей. И мой отец учил нас таким играм в качестве самозащиты во время дальних поездок. Иначе бы мы его с ума свели, спрашивая: «Ну когда-а мы приедем?»

– Да, мои двое сыновей тоже все время об этом спрашивали, – чуть заметно улыбнулась миссис Грин. – Но нам как-то удавалось обходить этот вопрос до тех пор, пока мы в самом деле не приезжали. А Холл, значит, сынишка вашей старшей сестры?

Кейт сглотнул, судорожно пытаясь вспомнить, кому он что говорил по этому поводу. Миссис Грин спокойно размешивала сахар и не заметила его колебаний.

– Ага. Мы довольно похожи.

– Да, это заметно. Особенно подбородки и уши. А вот лбы и носы у вас совершенно разные.

– Видимо, это наследственное, – беспечно сказал Кейт, а про себя подумал: интересно, что сказала бы миссис Грин, если бы знала, насколько древнее их родство? Он встал.

– Извините, я, пожалуй, пойду пройдусь. Эй, Холл, не хочешь сходить на палубу, посмотреть на море?

– Хорошая идея.

Эльф выбрался из толпы пассажиров, которые сидели за одним из столиков и что-то обсуждали. Он собрал свои заметки и пошел следом за Кейтом.

– Наконец-то я выберусь из этой стальной комнаты! И как вы только такое терпите?

Они поднялись по трапу и отворили дверь, ведущую на верхнюю палубу парома. Ветер по-прежнему дул довольно свежий, но свинцовые, тускло-серые облака расходились, по мере того как корабль шел на запад. Кейт чувствовал, как невидимые усы хлещут его по щекам. Он попытался было разгладить их, но вскоре отказался от этой затеи. Берега Шотландии уже превратились в темную неровную полоску на востоке, почти неразличимую на фоне темного моря и облаков на небе.

– Погляди, какая вода темная! – крикнул ему Холл, указывая за борт. – Холодная, должно быть!

– Да, купаться бы мне сейчас совсем не хотелось, – согласился Кейт. Он решил взять быка за рога и выяснить вопрос с ушами, пока они одни. – Слушай, Холл... – начал он. Но ему тут же пришлось прерваться: на палубу высыпала толпа туристов и прошла рядом с ними. Эльф поглядел на него вопросительно, но Кейт уже передумал и махнул рукой.

– Так, ничего. Уже забыл. Потом вспомню. Холл кивнул.

– А на западе ничего не видно. Видимо, остров Льюис расположен дальше чем в семнадцати милях. Это расстояние, на котором можно видеть предмет, находящийся на уровне моря, прежде чем он скроется за горизонтом из-за кривизны земной поверхности. Я никогда прежде не бывал в таких местах, где в этом можно убедиться воочию.

– Ты как вообще, в порядке? – забеспокоился Кейт, внезапно вспомнив, что для Холла это первое большое путешествие. – В смысле, ты ведь никогда прежде не плавал на корабле. У многих начинается морская болезнь...

– Спасибо за заботу. Нет, я не чувствую ничего необычного, – ответил Холл, облокотившись на фальшборт и вглядываясь в горизонт. Главное было – не прикасаться к металлу. Если натянуть на руки рукава куртки, то все в порядке. – На самом деле, мне тут довольно хорошо. По рассказам стариков я представлял себе плавание на корабле как нечто совершенно ужасное. Мне так не кажется. Это не хуже, чем ездить на машине по ухабистым дорогам.

– Да, движение более плавное, – сказал Кейт, помолчав. – Вроде как даже чего-то не хватает... – Он протянул руку вперед. – Эй, погляди-ка!

Вдалеке, за серебристыми волнами, показался холмик. Холмик постепенно рос.

– Земля-а-а!

– Семнадцать миль, и еще немного, учитывая, что вершина той горы выше уровня моря и корабль тоже довольно высокий, – радостно сказал Холл. – Бр-р, ну и ветрюга! Уши мерзнут.

– У меня тоже, – кивнул Кейт, гадая, не было ли это приглашением начать разговор. Но нет, на лице эльфа отражались лишь неподдельное любопытство и возбуждение. Он пристально вглядывался в приближающийся остров. Кейт пожал плечами и, опершись локтями на перила, стал тоже смотреть вперед. Потом зевнул.

– Интересно, кто-нибудь еще, кроме нас, не спит в такую рань?

Майклз сидел в дальнем углу салона, застегнув куртку на все пуговицы. Он видел, как двое контрабандистов поднялись на палубу, но сам следом не пошел. О'Дэй, видимо, заподозрил, что за ним наблюдают. Иначе зачем бы ему тащиться на край света с этой группой туристов? Разве что место встречи назначено именно на острове Льюис. Странно, однако, что О'Дэй целый месяц таскался по Шотландии только затем, чтобы доказать, что он обычный турист. Ребята из исследовательского отдела предполагали, что речь идет о крупном научном открытии. Если держать ухо востро, возможно, удастся схватить О'Дэя в тот самый момент, как информация перейдет из рук в руки.

После Глазго и Инвернесса Сторноуэй выглядел совсем крохотным. Кейт и остальные не успели еще как следует его разглядеть, а автобус уже миновал городок и покатил по узкой сельской дороге. Чахлые посадки вдоль дороги внезапно расступились, открывая глазам скалистый, бесприютный пейзаж. Если не считать главного города с каким-никаким парком, остров Льюис казался всего лишь куском скалы и торфа, поросшим травой и вереском. На первый взгляд он напоминал зону боевых действий. Уступы вулканической породы, из которой в основном и состоял остров, были довольно рыхлыми и хрупкими, и повсюду, куда ни глянь, валялись осколки камня самой причудливой формы. Мисс Андерсон объяснила группе, что эта порода называется льюисовским гнейсом и нигде в мире, кроме острова Льюис, не встречается. Камни и скалы были разбросаны по темной земле так, словно какие-то небрежные великаны порылись в геологическом комоде, нашли на самом дне то, что хотели, и задвинули ящики, не потрудившись прибраться.

Тысячи овец мирно паслись на склонах холмов. Часть из них была острижена, и этих можно было признать за животных; а нестриженые как две капли воды походили на неаккуратные копны сена на тоненьких черных ножках. Подросшие ягнята носились как очумелые, вверх и вниз, ненадолго отбегая от маток, посмотреть на свет Божий, и тут же галопом возвращаясь назад, как только их что-то пугало. Взрослые овцы и бараны спокойно щипали траву или глядели вдаль с благородно-задумчивым видом.

Округлые долины между холмов были частично заполнены водой, как будто море просачивалось внутрь острова. Время от времени навстречу попадались крестьянский домик или одинокая лавка размером с газетный киоск, но они быстро исчезали позади, и снова всюду, куда ни глянь, простиралось бесконечное море торфяных пустошей, а над ним – небо почти того же торфяного цвета.

– О господи! – мрачно сказал Мэттью, глядя в окно. – Это же необитаемый остров какой-то! На двадцать миль – ни одного паба!

Кейт пожал плечами:

– Похоже на центральный Иллинойс зимой. Тысяча миль сплошных полей и пастбищ. И никаких тебе пабов. Если едешь куда-то далеко – просто берешь упаковку пива с собой.

– Нет, я знал, что наши колонии отсталые, но чтоб настолько! – возопил Мэттью. – Пить пиво из бутылок! А тусоваться здесь куда ходят?

– Мы каждый вечер будем ездить в Сторноуэй ужинать, – невозмутимо сообщила мисс Андерсон. – Там достаточно пабов и магазинов. Но мы сюда приехали учиться, а не пьянствовать.

– Тут только и остается, что пьянствовать, – буркнул Мэттью себе под нос. – Никогда еще не видел такой глуши!

Да, к диким ландшафтам острова надо было еще привыкнуть. Кейт всю жизнь ездил по равнинам Иллинойса и был привычен к унылым, безлюдным пейзажам, но эта постоянная смена гор и долин была для него внове. По мере того как они продвигались на запад, ветер усиливался. Он трепал листву зеленых изгородей, ветви кустарников, и пышное руно на овцах развевалось, как белье на веревке.

– Это Калланиш, – сообщила мисс Андерсон, когда по обе стороны от автобуса внезапно выросли два ряда небольших домиков. – Чтобы вам не приходилось каждое утро ездить сюда из Сторноуэя, вас поселят прямо здесь, в домах, предоставляющих ночлег и завтрак. Автобус резко затормозил – впереди был крутой поворот. Слева вынырнуло низкое здание с остроконечной крышей, выглядящее так, будто оно пережило несколько тысячелетий. А дальше вздымались ряды заостренных, изъеденных непогодой монолитов.

– А это, – мисс Андерсон указала вперед, хотя нужды в этом совершенно не было, – стоячие камни. Ветви креста указывают стороны света, хотя все, кроме одной, не совсем точно. В центре внутреннего кольца находится круглое камерное погребение. Памятник датируется приблизительно 2000 годом до нашей эры.

По мере их приближения становилось видно, что стоячие камни действительно не разбросаны в беспорядке, а уходят двумя узкими рядами вправо и влево. Другой двойной ряд камней шел от дороги к холму, на котором возвышалось еще несколько монолитов. Нескольких камней не хватало, однако в общем зрелище было впечатляющее. Кейт не переставая щелкал фотоаппаратом.

Членов группы по двое высаживали у дверей крестьянских домов с небольшими вывесками «В&В» [10] в окнах или на воротах. Очередь Кейта и Холла настала у ворот небольшого, аккуратного домика с большим садом, обнесенным зеленой изгородью. К западу от него было море. Мисс Андерсон протиснулась между ними и постучала в дверь.

Ей отворила хрупкая черноволосая женщина.

– Миссис Маккензи, – представила мисс Андерсон. – Это ваши юные постояльцы: Кейт и Холл Дойли. Когда устроитесь, приходите в чайную на вершине холма, – сказала она им на прощание.

– Хорошо, мисс Андерсон! – отозвались они в один голос. Руководительница улыбнулась. Ребята проводили ее взглядом, подождали, пока она сядет в автобус, потом вскинули свои сумки на плечи.

– Заходите, заходите. – Миссис Маккензи замахала на них руками, как будто собирала кур. – Дверь прикройте. Ветер сегодня разгулялся не на шутку. И холодный какой!

– Ага. – Кейт не без труда затворил дверь. – А на дворе вроде как июль...

– Ну, заходите, погрейтесь. Чаю хотите?

– Ой нет, спасибо! – улыбнулся Кейт. Теперь, когда они очутились в тепле, его щеки уже начали согреваться. – Как у вас тут славно!

– Спасибо. Нам тут нравится, – сказала хозяйка, провожая их через прихожую. – Располагайтесь, чувствуйте себя как дома.

В гостиной в камине светилось электрическое пламя. Когда гости вошли, четыре пушистые бежевые подушки, лежавшие на овальном домотканом коврике у самого камина, ожили, развернулись и превратились в стройные, гибкие силуэты, узкие, как винные бутылки, увенчанные треугольными черными ушками.

– Привет, кисы, – сказал им Кейт, опустившись на колени. Сиамчики смерили его холодным, оценивающим взглядом бирюзовых глаз. И все одновременно моргнули.

– Красавицы какие! – сказал Кейт и потянулся погладить крайнюю. Но кошка, сидевшая посередине, издала низкий призывный стон.

– Погладь лучше сперва Ее Величество, – посоветовала миссис Маккензи. – Она тут главная.

– Хорошо. – Кейт почесал кошку за ухом. Ее Величество была чуть меньше остальных, и ее маска и лапки были темнее. Кейт провел пальцем у кошки под подбородком. Она заурчала, наклонила голову и потерлась о руку Кейта мокрым, пахнущим рыбой уголком рта.

Холл подошел к кошкам с некоторой опаской.

– Они прямо как египетские статуэтки, – заметил он и осторожно погладил одного из котов. Кот потерся об его руку и сощурился. Осмелев, молодой эльф провел костяшкой пальца вокруг острого ушка. Кот в ответ замурлыкал, на удивление громко для такого хрупкого создания. – Ласковые...

– Ну, так ведь он видит, кто ты такой, – сказала хозяйка. – И я тоже вижу.

Ошеломленный Холл отдернул руку от кошки и посмотрел на хозяйку.

– В самом деле?

Кот нетерпеливо боднул его руку, требуя еще ласки.

– А как же! – улыбнулась миссис Маккензи. – Кошатники вы. Они это сразу видят. Кошки, они умные! Ну что, пойдемте, я вам покажу, где вы будете жить.

Пока Холл приходил в себя и уговаривал бешено колотящееся сердце успокоиться, Кейт ухмыльнулся и взял обе их сумки. Хозяйка провела их по длинному коридору и повернула ручку на одной из дверей.

Комната была отделана в бело-желтых тонах, большое окно, задернутое тюлевой занавеской, выходило на море. Одинаковые кровати были застелены покрывалами в ярко-желтую и белую в цветочек полоску.

– Вот ваша комната. Ванная дальше по коридору. Завтрак будет с половины восьмого до девяти. Устроит?

– Конечно! – сказал Кейт. Они с Холлом одобрительно переглянулись. Сложили сумки в угол и по очереди сходили в ванную, смыть дорожную грязь. Потом собрались с силами и заставили себя снова выйти на пронизывающий ветер.

Майклз остановил свою машину на вершине холма и стал ждать. Наконец его «клиенты» вышли из крестьянского дома у подножия холма и зашагали в его сторону. Термос с кофе стремительно остывал – день выдался холодный не по сезону. Майклзу ужасно хотелось зайти в чайную, всего в нескольких шагах от машины, чтобы погреться, но шансы были пятьдесят на пятьдесят, что его подопечные идут туда же. Не годится сталкиваться с ними нос к носу – еще, чего доброго, запомнят.

Глава 13

Пока они были в доме, ветер сделался еще холоднее, если только такое возможно. Облака висели сплошной пеленой, так что определить, с какой стороны он дует, было невозможно – дуло отовсюду. И никаких голубых просветов, которые они видели по пути на остров, тоже не было. Кейт с Холлом с трудом взбирались на холм, борясь с порывами встречного ветра.

– Ну и холодина, Кейт Дойль. Холл поднял воротник куртки до самых глаз. – Должно быть, начинается отлив, иначе бы ветер дул в сторону острова, нам в спину.

– Я себя чувствую эскимосом... Хотел бы я им и в самом деле быть, – проворчал Кейт, стараясь поплотнее закутаться в свою легкую куртку. – У эскимосов – теплые меховые парки...

Приземистый темный силуэт чайной был хорошо виден на правой стороне дороги, по которой они шли. Кейт не отрывал глаз от ее странной заостренной крыши, думая только о том, как бы поскорее туда попасть. Еще футов двадцать крутого подъема – а затем дорога выровнялась, и Кейт впервые за все время сумел выпрямиться в полный рост.

Впереди, на огороженном лугу, уходили вдаль камни Калланиша. Кейт был так зачарован этим зрелищем, что на несколько секунд даже забыл, как ему холодно. В том, как расставлены эти камни, чувствовался четкий, ясный замысел. Интересно, кто считался такой важной персоной в те далекие времена, что его сочли нужным похоронить в круглой гробнице, которая находится там, посередине? Ведь наверняка на это строительство ушли тысячи часов труда сотен работников... В воздухе витало ощущение некой силы, быть может исходящей от самих камней. Возможно, покойник был жрецом храма, которым было это сооружение, или вождем, приказавшим его возвести... Нет, это тебе, конечно, не пирамида Хеопса – но Кейт все же проникся каким-то особым чувством. Опять же, египтянам, когда они строили свои пирамиды, не приходилось иметь дело с июльскими заморозками...

Среди монолитов блуждали несколько фигур в ярких одеждах. Время от времени они останавливались, чтобы потрогать тот или иной камень. Еще одна группка людей сидела кружком на траве между камней и о чем-то увлеченно беседовала, не обращая внимания на пронизывающий ветер. Кейт поежился. И как им не холодно? Он провел на этом ветру всего несколько минут, и то у него нос и уши уже в сосульки превратились...

Под боком у чайной притулилась кучка грязных палаток. У костра, разложенного в каменном очаге посреди зеленой лужайки, сидели и лежали еще несколько человек, мужчин и женщин, одетых весьма причудливо – к примеру, в длинные юбки и армейские куртки, поверх которых были наброшены широкие шали или полотняные шаровары с кожаными куртками и шерстяными шапками. Они проводили Кейта и Холла равнодушными взглядами.

Вход в чайную находился с противоположной стороны. Кейт с Холлом пригнулись, пряча лица от очередного порыва ветра, и буквально ввалились в узкую дверь.

За дверью было неярко освещенное помещение с низким потолком, но тут все равно казалось светлее после угрюмого неба снаружи. В толстых стенах было достаточно тепло, чтобы замерзшие лица и руки вошедших почти мгновенно оттаяли. Кейт огляделся, постепенно приходя в себя. Слева тянулся длинный зал, уставленный золотистыми деревянными столами и скамейками. За одним из столов уже сидели все их приятели, гревшие руки о чашки с чаем. Они помахали Кейту с Холлом, приглашая присоединиться к ним. Прямо напротив двери находился стеклянный прилавок, за которым стояла девушка.

– Прикрыли бы вы дверь, что ли, – сказала она. У девушки были темные волосы и ресницы, ярко контрастировавшие с бледной кожей, и чуточку раскосые глаза.

– Неужели у вас летом всегда так? – спросил Кейт через плечо, закрывая дверь.

– Временами, – ответила девушка.

Кейт потер щеки и пощупал нос. Нос был на месте, только Кейт его не чувствовал.

– Что ж тут тогда зимой-то творится?

– Зимой примерно то же самое, только повеселее, – улыбнулась девушка. Кейт взглянул направо и увидел, что вторая половина чайной занята небольшим магазинчиком, торгующим всякой мелочевкой и сувенирами. У самой двери стоял высокий стеллаж, на котором лежали рулоны ткани, а за ним – вешалка со свитерами и куртками.

– О, куртки! Класс. Наверно, мне стоит купить себе теплую куртку, – сказал Кейт. – Как по-вашему, сегодня точно не потеплеет?

– Может, потеплеет, а может, и нет. Обещать ничего не могу.

– Так я и думал, – ухмыльнулся Кейт. – В этой своей ветрянке я до дома живым не доберусь. А ты, Холл?

Но молодой эльф уже с интересом изучал куртки на вешалке. Кейт еще раз улыбнулся девушке и принялся тоже перебирать куртки. Все они, как и пиджаки, были сделаны из одинаковой материи. На ощупь она казалась одновременно шершавой и гладкой. Кейт развернул ярлычок, пришитый к вороту одной из курток, и прочел – «Гаррис твид».

Ткань была с секретом. Издали она казалась однотонной, но вблизи становилось видно, что в нее вплетены десятки цветов. В ткани, которая на вид состояла из одних только оттенков красного, были видны золотистые и голубые ниточки, похожие на спрятанные самоцветы, а между ними мелькали черные жилки, заметные, только если смотреть совсем вплотную. Один из рулонов, сложенных на стойке у двери, был украшен серыми полосами, которые на самом деле состояли из сплетенных розовых, черных и зеленых нитей.

На стене висел небольшой листочек с рассказом о «Гаррис твид». Кейт прочел его, потом отобрал несколько курток померить. А Холл все перебирал их, точно зачарованный, и только время от времени говорил: «Ух ты!»

– Все эти куртки сшиты вручную несколькими местными портными, – сообщила подошедшая сзади девушка. – И ткачи тоже местные.

– Вы хотите сказать, что эти люди ткут прямо у себя дома? – удивился Кейт.

– Ага. И торгуют тоже. Зайдите в любой из домов, где увидите вывеску «Гаррис твид». На подлинных тканях стоит печать – крест на шаре. Ее ставит инспектор Ассоциации. Но предупреждаю, – строго сказала девушка, подняв палец, – покупайте только то, что вам действительно нравится. Потому что этим вещам сносу нет.

– Круто!

Кейт отказался от красных, черных и коричневых, торфяного оттенка, вещей, выбрал себе куртку из сине-зеленого твида, отблескивающего красным, черным и золотистым, и расплатился с девушкой за прилавком.

– Мне сразу стало теплее! – заверил он ее.

– Эй, Дойли, валите к нам! – крикнул Чарльз из-за своего стола. – Вы и так последние.

– Спасибо еще раз, – сказал Кейт и направился к своим товарищам.

– Сейчас принесу вам чаю, – сказала девушка.

– А это зачем? – удивился Эдвин, увидев новое приобретение, которое Кейт положил себе на колени.

– Чтобы избежать смерти от переохлаждения.

– Да ты что? Через пару дней снова потеплеет! А представляешь, сколько пива можно было купить на эти деньги?

– Ты знаешь, я бы не стал рисковать воспалением легких только ради того, чтобы иметь возможность квасить в течение двух недель. А с собой у меня теплых вещей нет, одна только ветрянка.

Все покатились со смеху. Мисс Андерсон вежливо поправила:

– Кейт, у нас эта одежда называется «ветровка». А ветрянка – это ветряная оспа.

Кейт пожал плечами и усмехнулся.

– Когда-нибудь я сяду и напишу книгу о логике британского сленга в сравнении с американским. Эй, Холл, иди сюда! Еще успеешь свои денежки потратить.

Холл скрепя сердце оторвался от полок с тканями.

– У нас дома, – многозначительно сказал он Кейту, – были бы от них в восторге. Особенно если им действительно сносу нет.

– Ну, так купи их для дома! – сказал Кейт. – И побольше. Только имей в виду, у нас еще целых две недели на то, чтобы пошляться по лавкам здешних ткачей и выбрать. А я буду на раскопе работать в своей куртке. Она непродуваемая, девушка сказала.

– Ну и идиотом ты будешь выглядеть в этой куртке и своей вьетнамской шляпе! – сказал Мартин.

– Ничего, зато, по крайней мере, буду единственным в своем роде. А ты будешь таким, как все! – отшутился Кейт.

За чаем с кексом мисс Андерсон изложила планы на ближайшие две недели:

– Экспедиция работает вон там, в долине, но мы туда сегодня не пойдем. Они передали мне через хозяйку чайной, чтобы сегодня мы не приходили. – Группа взвыла. Мисс Андерсон повысила голос. – Тише, тише! Обещаю: такое, как было в Инвернессе, здесь не повторится. Профессор Паркер вам понравится. Он очень доброжелательный человек.

Парни ей не очень-то поверили. Мэтгью с Мартином кисло переглянулись и мрачно подналегли на кекс. Кейт вспомнил доктора Страуда и подумал, что еще двух недель такого издевательства он не выдержит.

Но тут отворилась дверь, и на пороге появился невысокий круглолицый человек в шляпе, замотанной шарфом, чтобы не слетала с головы.

– Мисс Андерсон! – провозгласил он, разматывая шарф. – Пенелопа Андерсон! Как я рад вас видеть! Кстати, я уже говорил, что голубое вам очень идет?

Мисс Андерсон, явно польщенная, расплылась в дружеской улыбке:

– Профессор Паркер! Ну и сюрприз! А вот и ваша новая рабочая сила.

Она указала на группу. Туристы замерли и уставились на профессора.

Физиономия его лучилась добродушием. Он направился к ним с распростертыми руками, как будто незамедлительно собирался обнять всех сразу.

– Вы уж извините, что я задержался. Не рассчитал, что в дождь сюда ехать вдвое дольше. Я так рад всех вас видеть, вы просто не представляете!

Он спустился по ступенькам – дверь в чайную находилась несколько выше уровня пола, – и оказалось, что он смотрит на них снизу вверх, хотя они сидели, а он стоял. Кейт понял, что Паркер – карлик. Юноша покосился на Холла – тот во все глаза уставился на профессора.

– Это вполне обычная мутация генетического кода! – прошипел Кейт. – Прекрати пялиться!

Холл вздрогнул и заставил себя отвернуться.

– Прошу прощения, я был неучтив, – вполголоса сказал он. – Но мне на миг показалось, будто это один из моих сородичей.

– Да, сурово, – сказал Кейт. – Все равно как если бы Мастер вошел, да?

– Он даже ниже нас! – заметил ошеломленный Холл. Кейт ткнул приятеля локтем в бок.

– Тсс! Потом. Он что-то объясняет...

Профессор уселся рядом с мисс Андерсон на скамейку и очень серьезно обратился к группе.

– Вам следует сознавать, что этот памятник имеет большую историческую ценность.

– Ну вот, началось! – довольно громко сказал Мэттью. Добродушный вид археолога его не убедил, и он все время ждал подвоха. Все надежды на лучшее, которые он питал в начале тура, были загублены доктором Страудом. Это было не очень-то справедливо по отношению к Паркеру, но Кейт понимал Мэттью.

Паркер развел руками, обращаясь одновременно ко всем.

– Мы очень на вас надеемся. Я не раз замечал, что многие из участников подобных туров оказываются истинными энтузиастами археологии. Добро пожаловать на раскопки. Полагаю, у нас будет время познакомиться поближе.

Мэттью ожидал чего угодно, только не этого. Он растерянно уставился на профессора. Мисс Андерсон пристально посмотрела на Мэттью и жестом посоветовала ему закрыть рот. Мэттью рот закрыл.

– Я ведь вам говорила, что тут будет совсем не так, как в Инвернессе, – сказала руководительница.

– Ур-ра-а! – завопил Эдвин. Макс расплылся в улыбке, заложил руки за спину и откинулся назад, прислонясь к стене.

– Надеюсь, вы мне оставили немного кекса? – осведомился Паркер, когда темноволосая барменша пришла убирать со стола. Девушка улыбнулась и кивнула в сторону накрытых тарелок, стоящих у кассы.

– Спасибо, – сказал профессор, когда перед ним поставили чай и кекс. – Поскольку эта местность весьма отдаленная, мы договорились с любезными и расторопными леди из чайной, что они каждый день будут кормить мою экспедицию обедом. Разумеется, теперь это к вам, – Паркер указал вилкой на туристов, – тоже относится. Поскольку погода сегодня такая нерасполагающая, остальные мои сотрудники отдыхают в Сторноуэе. Раскопки здесь рядом, у подножия этого холма, через дорогу, на самом ветру. Вы, должно быть, обратили внимание, что на острове Льюис очень мало деревьев и от ветра укрыться практически негде. Неразумно было бы допустить, чтобы ветер погубил те самые артефакты, которые мы стараемся отрыть в целости и сохранности, верно ведь? Так что остальные отправились погулять по магазинам. Вы познакомитесь с ними завтра. А сейчас разрешите мне объяснить, чем мы, собственно, занимаемся.

Профессор достал из кармана куртки небольшую схему и принялся рассказывать, что они копают и какая часть работы уже выполнена. Тыкая в схему вилкой, он показал, что они рассчитывают сделать через три дня, через пять, через неделю.

– Но вам не следует забывать, что торф весьма затрудняет работу. С тех времен, когда были возведены курганы Леодаса, и до наших дней климат и ландшафт острова Льюис неоднократно изменялся. Некогда здесь росли густые леса, а когда они исчезли, все начало зарастать вереском. Так что я рассчитываю на ваше терпение. Ну, о том, что от вас требуется, говорить не стану. Вы уже целый месяц трудитесь на раскопках и все и так прекрасно знаете.

Туристы фыркнули. Они уже позабыли о малом росте профессора и слушали его с неподдельным вниманием.

Холл пристально наблюдал за ним. Из-за роста этого Большого эльфу казалось, что он ему в чем-то сродни. Холл чувствовал себя виноватым: разве можно делать какие-то выводы на основании такого поверхностного сходства? И тем не менее. Он улыбался каждый раз, как встречался глазами с Паркером, – а Паркер старался заглянуть в глаза всем членам группы по очереди, благодаря чему каждому казалось, что профессор обращается к нему лично.

«Прирожденный лидер, – подумал Холл. – Интересно, удастся ли мне самому так же непринужденно управлять людьми, когда придет мой черед стать предводителем?»

На следующее утро, когда они вышли из дома миссис Маккензи, солнце стояло уже высоко и небо было ясное.

Кейт потянулся. Позвонки в спине хрустнули, вставая на место.

– Спина затекла, – пожаловался он. – Коты ночью забрались в комнату, устроились на мне и, сколько я ни крутился, только перебирались на другое место, а уходить никак не желали.

Холл, спускавшийся с холма вместе с ним, хмыкнул:

– Да, Кейт Дойль, низшие формы жизни к тебе так и тянет. Должно быть, чуют родственную душу.

Кейт хохотнул, отказываясь признавать, что его уели. Утро было ясное, вдалеке перекликались певчие птицы. Все вокруг дышало сельским покоем. Кейт чувствовал себя отдохнувшим и полным сил. Ему не терпелось добраться до раскопок и взяться за дело.

День выдался не такой жаркий, как в Инвернессе. Погода была не столько летняя, сколько весенняя. Солнце все старалось пробиться сквозь нагромождения кучевых облаков, которые временами полностью его затягивали, но тем не менее припекало. Все выглядело свежим-свежим, только что не похрустывало. Под обрывом расстилалось море, высеченное из серебристо-серого кремня с отполированными волнами. Шум прибоя, казалось, не имел к нему никакого отношения. На соседнем поле овцы пели им утреннюю песню дружным хором баритонов и альтов, заглушая птичий гомон.

– Доброе утро, леди! – сказал им Кейт. Он только что плотно позавтракал и теперь жаждал общения. – Смотри-ка, все стриженые! – повернулся он к Холлу.

– Их зимнюю шерсть ты вчера носил на себе, – заметил Холл. – Думаю, теперь они не против, однако вчера шубы и им самим не помешали бы.

– Ага, наверно. Нет, как погода переменилась, просто не верится! – Кейт оглядел холмы, наслаждаясь красотой пейзажа. Он вытянул руки и почувствовал, как печет солнце сквозь тонкие рукава рубашки.

– Вчера только что снег не шел, а сегодня, гляди, снова лето! Я-то думал, что погода так меняется только у нас, на Среднем Западе. Хотя, конечно, остров Льюис для этого больше подходит. Он такой древний!

– Да, точно, – согласился Холл, сосредоточившись. – Древние кости, а кожу, того и гляди, сорвет ветром.

– У меня такое ощущение, что это место глубже, чем кажется. А ты этого не чувствуешь? Сдается мне, тут есть волшебство, – предположил Кейт с надеждой в голосе.

Холл покачал головой:

– Сам я ничего особенного не чую.

– Ну а как же тот круг камней на холме? Мы же вчера проходили мимо. Говорят, там был храм или что-то вроде того...

– Одно из самых приличных офисных зданий, какие я когда-либо видел, – сухо ответил Холл, не попавшись на подброшенную Кейтом приманку. – Но остров мне нравится. Неплохое местечко.

– Ага. Мне тут тоже нравится. Все коричневое, зеленое и синее. Мужественный такой пейзаж, – сказал Кейт, пытаясь сформулировать свои ощущения. – Он прекрасный, а не красивенький – никаких тебе розочек и ромашек. Знаешь, кажется, нам пока что стоит забыть о твоих колокольчиках. Вряд ли тут растет что-нибудь, кроме вереска и желтого дрока.

– Сам вижу, – печально ответил Холл. Его волосы развевались на ветру, и он раздраженно откинул их со лба, чтобы не лезли в глаза. Кейт снова обратил внимание, что уши у Холла по-прежнему круглые, как у Больших. И он наконец решился спросить почему.

Кейт прокашлялся и, стараясь говорить небрежным тоном, поинтересовался:

– Кстати, Холл, а чего это ты до сих пор уши обратно не переделал?

Эльф вздрогнул от неожиданности, потом пожал плечами и слегка поник.

– Да вот, все никак не соберусь. Я хотел их переделать сразу, как меня выпустили из больницы. Наши уши для нас – как почетный знак, ты же знаешь. Я понимаю, что ты попросил меня изменить их ради спасения моей жизни, но лично я предпочел бы остаться неузнанным с помощью какой-нибудь хитрости.

– Ну, тогда ты был не в том состоянии, чтобы хитрить. Ты же был практически без сознания. Это лучшее, что я смог придумать. Так почему они у тебя до сих пор круглые? Ассимилируешься потихоньку? – спросил Кейт как можно более беспечно.

Холл долго молчал. Слова Кейта задели его: он знал, что, когда вернется домой, именно это ему и скажут Курран и прочие консерваторы.

– Ну, так проще вписаться в компанию, – неловко промямлил Холл. Но этот ответ его самого устроил не более, чем Кейта.

– Ты и так прекрасно вписываешься. Парни принимают тебя таким, какой ты есть.

– Да ведь они не знают, кто я. Конечно, они довольно неплохо ко мне относятся, – нехотя признал Холл, – но только потому, что думают, будто я один из них, и к тому же ребенок. Вот, сейчас я могу снимать головной убор на публике. А представь, что было бы, если бы я появился перед ними со своими нормальными ушами!

– Не могу представить, чтобы ты это сделал, – признался Кейт. – Но парни и к твоей кепке тоже привыкли.

– В здешней культуре это выглядит неестественно. В Иллинойсе проще – там многие мужчины не снимают головных уборов в магазинах и кафе. А здесь я слишком выделяюсь. Как-то неловко получается.

– Ну... – печально сказал Кейт. – Лично меня ты устраиваешь таким, какой есть, невзирая на все традиции и прочее. Я всегда восхищался тем, как вам удается существовать, живя среди людей и не подавая вида, что вы – иные. Мне очень жаль, что тебе пришлось так унизиться, отречься от своей эльфийскости...

– Эльфийскости! Слова-то какие... Ни от чего я не отрекался! – Холл пнул попавшийся под ноги камень. – Мне просто... ну... так проще.

– И что, так будет всегда?

Кейт тут же пожалел о своих словах – так грустно посмотрел на него Холл. Даже удивительно, насколько несчастным он вдруг сделался. Кейт хотел было извиниться, но они уже подошли слишком близко к раскопкам, и посторонние могли их подслушать. Так что Кейт ничего не мог поделать. Разговор был окончен.

Глава 14

– С добрым утром! – окликнул их доктор Паркер. – Все никак не привыкну, что солнце встает так рано. Странно все-таки, что солнце светит почти круглые сутки! Из-за этого у меня такое чувство, что пора вставать и браться за работу, и получается, что я вскакиваю в несусветную рань. Как видите, экспедиция у нас небольшая, так что вы нам очень кстати и, когда уедете, нам вас будет не хватать. Со временем должна еще появиться группа студентов из университета Уэльса, но это еще не скоро... сейчас-сейчас... недельки через три. Кстати, позвольте познакомить вас с вашими товарищами по работе. Осторожнее, тут ворота. Засов застревает.

В высокой траве стояла изгородь из кольев и проволоки по грудь высотой. Изгородь окружала раскопки и уходила по пологому склону вниз, туда, где холм обрывался в море. Полуразрытый курган в углублении, который они исследовали, лежал почти на самом берегу маленькой бухточки к западу от стоячих камней, которые были видны и отсюда. Паркер подбежал к воротам, торопливо отворил их и жестом пригласил Кейта с Холлом проходить. Судя по тому, что колья были свежие, еще не потемневшие от непогоды, изгородь поставили совсем недавно.

– А зачем тут изгородь? – спросил Кейт. – Здесь же вроде никто не ходит.

– О, лично я ничего не имею против любопытных зевак, – ответил Паркер, запирая за ними ворота, – при условии, что это будут люди. А платить местным скотоводам за то, что какая-нибудь особо шустрая овца свалится в яму и сломает ногу, мне совсем не хочется. Тут, на этом острове, овцы так и кишат, если вы еще не заметили. Ну, кажется, вы последние. – Паркер задрал голову и мысленно подсчитал. – Да, точно. Ну, идемте.

– Памятников культуры неолита, – начал рассказывать он, – в здешних местах осталось немного, если не считать каменных курганов и круглых камерных погребений. Именно с ними мы и имеем дело в данном месте. Курганы Леодас имеют довольно интересную историю. Они были возведены задолго до того, как остров Льюис затянуло торфом, и на топографических картах показаны как обыкновенные неровности почвы. Можете себе представить: когда на этот остров явились римляне, курганам было уже две тысячи лет!

Кейту и Холлу пришлось подождать, пока профессор преодолеет невысокий выступ скалы, покрытый травой. Кейту сделалось даже как-то неловко, когда он сообразил, что сам он только что перешагнул этот выступ без малейших усилий. Они с Холлом замедлили шаг, пока коротышка-профессор не догнал их. Но Паркер, казалось, не заметил их колебаний и не ожидал никакого особого к себе отношения. Поравнявшись с ними, он продолжил рассказ:

– Вы, вероятно, заметили, пока ехали сюда из города, что на острове очень много строят? – Он дружески заглянул им в глаза, дождался, пока оба кивнут, и продолжал: – Так вот, строительство на западных берегах озера Лох-Руаг вызвало появление множества провалов на окрестных полях. Дело в том, что во времена создания этих доисторических памятников уровень моря был значительно ниже. И под землей образовалось множество воздушных и водяных карманов, которые только и ждали, чтобы их потревожили. Часть из них провалилась – и из-под торфа проступили очертания древних каменных руин, будто мебель под чехлами в опустевшем доме.

Кейт без труда понял, о чем говорит Паркер. Всего в нескольких шагах от невысокого кургана, на котором трудилась экспедиция, виднелись еще два таких же. Он видел подобные возвышенности, заросшие травой и вереском, еще в десятке мест по дороге из Сторноуэя в Калланиш. Он только не мог понять, как ученые отличают их от всех остальных похожих холмиков. Следы оседания и осыпи выглядели не намного более свежими, чем все остальные черты льюисовского ландшафта.

– Конечно, эти подземные сооружения несколько пострадали – ведь бедным старичкам пришлось пережить нечто вроде землетрясения. Насколько они повреждены – это один из вопросов, которые нам предстоит решить. Мы надеемся, что не так уж сильно. Конечно, пройдет несколько лет, прежде чем нам удастся раскрыть все тайны этого места, но ведь всегда интересно первым, так сказать, распечатать коробочку, если вы понимаете, о чем я говорю, – говорил Паркер. – Так вот, часть подземных пещер наверняка обрушилась. Море точило остров на протяжении многих веков, затопляло пахотные земли и, вероятно, многие погребения тоже. Вон те островки в море когда-то были просто высокими холмами. Именно поэтому мы так торопимся раскрыть все тайны прошлого, хранящиеся в низинах. Обидно ведь будет, если они тоже потонут прежде, чем мы успеем на них взглянуть, верно? Кстати, смотрите сами не провалитесь в какое-нибудь подземелье. Ходите осторожно, смотрите под ноги. Неизвестно, что под тем местом, где мы копаем, – возможно, есть еще какие-то провалы. О западных островах рассказывают немало странных историй, а о Длинном Острове – в особенности. Усы Кейта возбужденно зашевелились. Интересно, а сам профессор знает какие-нибудь из этих историй? И если знает – согласится ли рассказать?

Туристов разбили на группы, приставив каждую в помощь одному из постоянных ассистентов профессора.

– А никто из вас, случайно, не умеет печатать? – с надеждой спросил Паркер. Несколько человек подняли руки. Профессор выбрал Холла и миссис Тернер и приставил их к молодому человеку с пышной гривой светлых волос. Им было поручено обрабатывать полученные данные и прямо на месте вводить сделанные карандашом записи в компьютер. Кейт вздохнул с облегчением. Он не мог себе представить, как будет целый день работать бок о бок с Холлом, не имея возможности поговорить с ним по душам. Он хотел поскорее разобраться с возникшим недоразумением и снять напряжение. С его другом явно что-то происходит, и отнюдь не только в укороченных ушах дело. Эльф сделался мрачен и большую часть времени пребывал словно в каком-то тумане. Но по крайней мере прямо сейчас предпринимать ничего не придется. Оба они будут заняты работой, а к вечеру, возможно, Холл поостынет. Кейт понимал, что не он виноват в дурном настроении друга, что уши – это только повод. Холлу надо просто выяснить у своих, что на самом деле происходит. Быть может, кто-нибудь, Марм или Тай, расскажет ему все как есть.

Кейта и Нарит приставили к доктору Стаффорду. Этот человек, заместитель Паркера, был великаном с жесткими белокурыми волосами и бородой, которые, вместе с загорелым лицом, прорезанным глубокими складками, делали его похожим на льва, разгуливающего на задних лапах. Стаффорд всего несколько недель как вернулся из археологической экспедиции в Африку. За работой Лев громогласно повествовал об исследованиях близ поселения, известного как Великое Зимбабве.

– Я бы там и дольше просидел, но тамошние правительства имеют обыкновение ограничивать время пребывания иностранных ученых. А это означает, что тебе приходится передавать эстафету кому-то другому, кто прибывает на раскопки после тебя, чтобы он искал то, что не успел найти ты. Порядка и последовательности там очень не хватает. Однако в этом тоже есть свой смысл. Никто не чувствует себя хозяином памятника, и исследования не могут застопориться только из-за того, что единственный человек, который знал об этом месте все, скоропостижно скончался.

Кейт, оглянувшись через плечо, мельком увидел, что Мэттью слушает Стаффорда с нескрываемым восхищением, как мальчишка внимает герою, вернувшемуся с поля битвы. Впрочем, это не мешало Мэттью одновременно вынимать из раскопа тяжелые ведра с торфом.

Доктор Стаффорд держался чуть суховато, обращался с ними с насмешливой доброжелательностью. Это было очень приятно. Кейт заметил, что и Нарит успокоилась: руки у нее перестали суетливо метаться туда-сюда и принялись ловко и уверенно выбирать камушки и черепки из слежавшегося, плотного, как камень, торфа. Для Стаффорда неолит был в новинку, но он приехал на Гебриды помогать доктору Паркеру, который был его наставником почти тридцать лет тому назад. Теперь Стаффорд был профессором на той кафедре, которую возглавлял Паркер. Стаффорд всячески оберегал Паркера, не давая маленькому профессору брать на себя слишком много. Они не виделись больше полугода и теперь то и дело вспоминали старое.

– А он совершенно не изменился! Совсем о себе не заботится! – громко жаловался Лев.

Кейту Стаффорд сразу понравился; и молодой американец тоже принялся заботиться о Паркере и следить, чтобы начальник экспедиции не наступил на ненадежный камень и не свалился в яму. Паркер имел обыкновение работать на манер играющего котенка: во время бурных приступов активности он выкладывался целиком, а потом усаживался отдыхать. Он был полностью поглощен тем, что делает, и казалось, будто он ходит как во сне. Но это было лишь первое впечатление. Стоило только кому-то сдвинуть с места камень, черепок или кость, не пометив места, как Паркер тут же оказывался рядом, вставлял находку на место, благо торф сохранял все отпечатки, и махал руками, чтобы принесли рулетку и фотоаппарат.

Паркер, очевидно, привлекал молодых ученых того же типа, что и он, – добросовестных, внимательных, но при этом не страдающих излишней серьезностью. Туристы обнаружили, что работать приходится очень много. При этом им все охотно объясняли и никто из экспедиции не воспринимал их вопросы как дурацкие. Основной состав экспедиции был очень мал, и Паркера это весьма печалило; он не раз говорил о том, как мало у них времени на изучение этого места.

Работая на кургане, Кейт видел, как из-под земли на глазах проступают очертания захоронений, и понимал, почему Паркеру так хочется остаться тут подольше. Он и сам бы, наверно, не захотел уезжать, пока не исследует все три холма. В этот день ветер не свирепствовал, а только забавлялся, время от времени налетая легкими порывами. По мере того как солнце поднималось все выше, оно припекало жарче, разгоняя утренний туман. Утренний дружный щебет птиц сменился дневной перекличкой. Время от времени к этому хору присоединялись овцы, чьи голоса звучали на удивление отдаленно.

– Если повезет, нам удастся обнаружить непострадавшее камерное погребение, вроде того, что наверху. Паркер указал в сторону стоячих камней. – Я бы зуб отдал, лишь бы заполучить несколько артефактов в хорошей сохранности! В торфе нет воздуха, и потому органика в нем сохраняется долго, но море так близко, что я даже не знаю, стоит ли на это рассчитывать.

Под полуденным солнцем пейзаж сделался еще более ярким: зелень и желтизна, насыщенные светом. Остановившись передохнуть, Кейт принялся выискивать цвета, похожие на те, что вплетены в его куртку, в окружающих растениях.

– А что, краски тоже делаются из подручных материалов, коричневая – из торфа, фиолетовая и зеленая – из вереска, и так далее? – поинтересовался он за обедом у девушек, работавших в чайной. – У меня такое ощущение, что тут, – он указал на полку с тканями, – все то же самое, что и на улице.

– Спросите лучше у ткачей, – посоветовала стройная брюнетка, ставя перед ним на стол тарелку с сандвичем и миску с супом. – Я знаю только, что узоры они разрабатывают сами и цвета подбирают по своему вкусу. Можете спросить старую миссис Маклеод. А я точно не знаю.

Холл не обращал внимания на разговоры у себя за спиной. Забыв об обеде, он снова и снова перебирал ткани, разложенные на полке, пытаясь решить, что больше подойдет его родичам из деревни.

– Конечно, им пригодятся ткани, которые носятся практически вечно, хорошо кроятся и шьются, очень теплые и вдобавок мало промокают благодаря овечьему ланолину! – говорил он Кейту накануне вечером. – Там, на Среднем Западе, не водится таких длиннорунных овец, как тут. Мы пока не можем сами изготовлять ткани, но даже когда научимся, семь потов сойдет, пока добьемся такого качества!

Но теперь Холл воспользовался своим интересом как предлогом, чтобы не садиться рядом с Кейтом.

– У тебя с собой куча денег, – мягко напомнил Кейт, подойдя и склонившись над плечом приятеля. – Почему бы тебе наконец не решиться и не закупить для своих столько тканей, сколько ты сочтешь нужным? Ее тут продают на ярды, и стоит она не слишком дорого для такого качества.

– Да, материя удивительная, – сказал Холл скорее себе самому, чем Кейту. Он буквально влюбился в разноцветные рулоны. Эльф внимательно разглядывал каждую штуку материи и делал зарисовки разных узоров с указанием цвета.

– Он прав, – сказал Кейт хозяйке чайной. – Материя так хороша. Даже странно, отчего у вас до сих пор все не раскупили.

Женщина слегка поморщилась:

– Ах, если бы у нас было побольше таких посетителей, как вы, торговля, наверное, шла бы веселее. Но эти, они же всех туристов распутали!

Кейту не было нужды спрашивать, кто такие «эти». Толпа нерях, обитавших в палатках позади чайной, буквально бесила некоторых членов группы, хотя никто из них туристов не задевал. В особенности переживали миссис Грин и миссис Тернер. Леди отказывались ходить в чайную в одиночку. Кейт видывал соседей и похуже, но промолчал. Хозяйка, похоже, была всерьез расстроена.

– А кто это такие? – спросил Кейт.

– Бродяги по большей части. Вроде цыган, только безобидные. Но раздражают ужасно. Поскорей бы они сняли свои палатки и убрались отсюда.

– А зачем они тут встали?

– Это служители древних обычаев. Они приехали сюда справлять солнцестояние, потому что от Стоунхенджа местная полиция их прогнала за хулиганство. А теперь говорят, что ждут полнолуния. Грязь развели, шумят, безобразничают... Теперь из-за них приличные клиенты к нам ни ногой. – Девушка вздохнула. – Может, среди них и есть такие, кто действительно просто соблюдает древние обычаи, но ведь в семье не без урода. Так что держитесь от них подальше.

– Да мы и так остерегаемся.

Кейт уплатил за себя и за Холла. Сандвич друга он завернул в бумажную салфетку и на выходе из чайной сунул Холлу в руки.

– На, поешь. А то сил не будет и тревожиться не сможешь!

Эльф посмотрел на него и усмехнулся:

– Намек понят, Кейт Дойль.

Тем временем Майклзу наконец-то доставили из центрального офиса сведения о других участниках тура. Сыщик нетерпеливо пролистал их. Никто из них, ни студенты, ни взрослые, судимостей не имел и ни в чем криминальном замешан не был. Нет, вряд ли О'Дэй должен войти в контакт с кем-то из них. Эти все, похоже, вне подозрений. Да, контрабандист неплохо выбрал себе прикрытие...

Но поблизости была еще одна подозрительная тусовка, и Майклз подозревал, что таинственный сообщник может скрываться именно среди них. Толпа чумазых бродяг, стоявших табором позади чайной. Но если окажется, что Майклз вот уже месяц преследует Дэнни О'Дэя ради какой-то тривиальной партии наркотиков или ворованных побрякушек, шеф взбесится. Однако интуиция подсказывала Майклзу, что О'Дэй приехал сюда не ради какой-то дорогостоящей мелочовки и не ради денег.

Начало недели было очень хорошее, но постепенно погода начала портиться. Обычно по утрам бывало ясно, если не считать того, что все было в мокрой росе, отчего торф делался холодным и скользким. Однако после обеда поднимался ветер либо начинался дождь, и работать становилось невозможно. Парни обычно сидели в чайной, дожидаясь автобуса, который по вечерам возил их в Сторноуэй. Обсуждали результаты утренних раскопок, с тем же рвением, что и в Глазго. Мисс Андерсон была очень довольна, что они повеселели. Правда, Мэттью и кое-кто еще по-прежнему брюзжали, что тут, на Западных островах, чувствуешь себя будто в ссылке, однако же ворчали они больше для порядка. К тому же им не приходилось жаловаться, что они на две недели остались без пива, – в их распоряжении были все пабы Сторноуэя. И их в самом деле живо интересовало то, что происходит на раскопках.

Профессор Паркер как будто чувствовал себя виноватым за то, что им попадается так мало интересного. Он надеялся обнаружить какие-нибудь новые вещи, способные существенно пополнить коллекцию находок из захоронений. Но пока что им встречались лишь кости да черепки. Кейт видел, что Мэттью разочарован. Ему все хотелось найти что-нибудь крупное, вроде того сосуда, что он отрыл в Глазго. Мэттью работал изо всех сил, стараясь откопать что-нибудь, что порадовало бы профессора.

– У тебя настоящий дар к этому делу, – заметил как-то Холл.

– Да, это точно, – согласился с другом Кейт. Мэттью, на удивление тонкокожий, залился краской:

– Ну, в общем, да, мне это нравится. Мартин ткнул его локтем в бок:

– А каникулы-то скоро кончатся, старик!

Мэттью печально кивнул:

– Знаю, знаю. Я-то думал, что полтора месяца – это очень много, а оказалось – мало...

В чайной пива не подавали, только чай и минералку, к тому же туда регулярно вваливались толпы туристов с автобусных туров, посещающих Калланиш, так что Кейт и его товарищи приходили туда только тогда, когда больше делать было совсем нечего. Хозяйка особо не возражала, чтобы студенты там сидели, поскольку они по крайней мере были чистые и вели себя прилично, в отличие от незваных гостей, стоящих табором позади чайной; однако же она дала понять туристам, что они тут на птичьих правах. Ребята старались не злоупотреблять гостеприимством, однако же все равно чувствовалось, что им тут не особо рады.

К концу первого дня доселе мрачноватый Холл немного повеселел. Заботясь о том, чтобы приятель не впал в хандру снова, Кейт спросил у мисс Андерсон, нельзя ли организовать поездку в Гаррис, на юг Длинного острова, с посещением ткацких мастерских. Но руководительница вынуждена была ему отказать.

– У автобуса тормоза не в порядке. До Сторноуэя и обратно мы еще можем доехать... Нет, вы погодите утверждать, что мы и на юг доедем, – видели бы вы дороги в центральной части острова! Все они очень узкие, с крутыми спусками и подъемами. Я бы не советовала пускаться в дальние поездки, пока машину не наладят. Водитель все ждет, пока в здешнюю мастерскую пришлют нужные запчасти. Может быть, потом, ближе к концу тура...

– Я попробовал, – доложил Кейт Холлу. – Говорит, надо подождать.

– Да ладно, – махнул рукой эльф. – Все равно спасибо, что заботишься обо мне. Для меня это очень много значит.

Вместе с прочими материалами, которые запрашивал Майклз, ему, в порядке международного сотрудничества, пришел ответ американской паспортной службы. Секретарша шефа зачитала Майклзу ответ по телефону. Агент разговаривал с ней из единственного телефона-автомата во всей деревне. Телефон был новый, работал неплохо, но кабинка была снизу приподнята на шесть дюймов над землей, как юбка кокетки, и открыта всем стихиям. Так что, пока Майклз там стоял, у него страшно замерзли ноги.

– Паспорт на имя Кейта Дойля выдан сравнительно недавно, всего за пару недель до того, как он прибыл в Британию.

Майклз задумчиво фыркнул в усы. Телефон-автомат, откуда он звонил, стоял на полпути между фермой Маккензи и раскопками. Так что отсюда Майклз мог постоянно наблюдать за своими подопечными.

– Должно быть, он придумал псевдоним только в последнюю минуту.

– Паспорт на имя Холланда Дойля, четырнадцати лет...

– Ха-ха, если ему четырнадцать лет, то я – Винни-Пух!

– Да, сэр, – согласилась секретарша и продолжала: – ...Выдан еще позднее, всего за пару дней до вылета из США. Похоже, Кейт Дойль – это реальное лицо. Однако обнаружить его не удалось. Он зарегистрирован по двум адресам, один – на севере штата Иллинойс, другой – в центре того же штата. ФБР направит следователя, чтобы попытаться его отыскать.

– Вполне возможно, что это целый заговор, фамилия-то ирландская, – намекнул Майклз.

– Мы надеемся, что это Не так, сэр.

– Я тоже надеюсь. Возможно, в конце концов обнаружится, что парень застрял где-нибудь на полпути у какой-нибудь цыпочки.

– А пока что просим вас пристально следить за этими двоими.

– Хоть бы они наконец уже что-нибудь предприняли! Но я до сих пор не видел никого постороннего, кто мог бы оказаться сообщником О'Дэя. Погода мерзкая, а в этой деревушке даже пива попить негде. Слава богу, по вечерам они ездят на автобусе в город, там хоть какая-то цивилизация имеется. Все как у обычных туристов. А я начинаю чувствовать себя цыганом...

– Шеф просит, чтобы вы держали его в курсе событий, сэр.

– Хорошо. Спасибо, милочка. Пока что я попросил местного констебля, чтобы он, в случае чего, помог мне их взять. Завтра еще позвоню.

Глава 15

– Сегодня полнолуние, – сказал Кейт утром, когда они одевались, собираясь на завтрак. Он пошарил в ногах кровати, разыскивая грязные носки, чтобы запихать их в чемодан. Но ничего не нашел.

– Эй, Холл, ты моих носков не брал?

– Еще чего! Я скорее возьму в руки ядерные отходы, и ты это прекрасно знаешь, – негодующе фыркнул эльф. – Небось, сам зашвырнул их куда-нибудь.

Кейт заглянул под кровать, потом принялся перебирать свое белье в поисках чистой пары.

– Ладно, видно, я просто их убрал вчера машинально и забыл. Наверно, придется идти в прачечную – разве что миссис Маккензи разрешит воспользоваться своей стиральной машиной. Ну и умотался же я вчера! Профессор Паркер нас гоняет, как роботов, – но, ты знаешь, мне это все равно нравится. Я уже успел многому научиться. К тому времени, как настанет пора возвращаться домой, у меня нарастут мускулы не только на руках, но и в мозгах.

– Ну да, а то пока что у тебя там сплошная кость, – хмыкнул Холл. Однако на самом деле ему было не до болтовни. Пока он вводил в компьютер записи Паркера, у него было предостаточно времени, чтобы подумать о своих проблемах. Холл абсолютно не представлял, что его ждет, когда он вернется домой. Быть может, окажется, что его привычной жизни настал конец. В любом случае, сидя здесь, он не мог ничего поделать, кроме как волноваться. Вот он и волновался. Теперь его уже не интересовало, увенчаются ли успехом его поиски. Он снова и снова подумывал о том, чтобы позвонить Мауре и напрямик спросить, что происходит, как ему и советовал Кейт Дойль. Но если на самом деле рассказывать нечего, если все, о чем предупреждала его мать, – одни только слухи, тогда для Мауры это будет как пощечина: знак, что он ей не доверяет...

– Знаешь, Холл, по-моему, это будет то самое, что называется «полнолуние макушки лета», – сказал Кейт, зашнуровывая ботинки.

– Кейт, макушка лета – это летнее солнцестояние, двадцать первого июня. Каждому дураку известно.

– Нет, ну посмотри сам: лето – это июнь, июль, август, верно? Сейчас как раз июль, а значит – середина лета. Значит, сегодня как раз и есть макушка лета. Верно?

– Если рассуждать логически, ты прав, однако же вековые традиции утверждают иначе.

Кейт скривился:

– Да знаю, знаю, но все же это ведь логично, верно? Я хочу сходить сегодня к стоячим камням, поглядеть на них при полной луне. Если кто-то из народа фэйри посещает этот круг, то наверняка именно в полнолуние. Если хочешь, пошли вместе...

– Хм! Ну что ж, если увидишь Оберона и Титанию [11], передавай им привет. А я лучше останусь дома. По крайней мере, высплюсь как следует, а то ты каждую ночь бормочешь и дергаешься во сне.

В полночь, вооружившись фотоаппаратом со сверхчувствительной пленкой, блокнотом и карандашом, Кейт вышел из дома. Луна висела высоко в небе, как сверкающая серебряная тарелка. Каждый камушек и галька на дороге отбрасывали резкие тени, и любая ямка казалась бездонной. Кейт зашагал на холм, к стоячим камням. Стояла тишина, только щебень хрустел под ногами. Ветер почти улегся, лишь легкий бриз с моря шевелил ему волосы. Кейт снова ощутил присутствие застывшей, дремлющей мощи. Он воображал, будто эта мощь окружает и несет его вверх, к самому сердцу белой луны. Студент оглянулся через плечо на место раскопок. Там было темно, лишь море поблескивало вдалеке. В деревне – ни огонька. В свете луны был отчетливо виден каждый дом и сарай, но свет нигде не горел – только в глубине сада миссис Маккензи светилась белая точка, похожая на чей-то глаз. Кейт присмотрелся... Да нет, наверно, это луна отражается в кормушке для птиц или еще в чем-нибудь.

Поднявшись наконец на вершину холма, он увидел вдалеке камни Калланиша, светящиеся под луной, точно пламя гигантских свечей. Просто не верилось, что на самом деле камней довольно мало. Сейчас, в этом резком черно-белом свете, казалось, будто их тысячи. Внезапно под самым высоким монолитом что-то мелькнуло, и до Кейта донесся какой-то возглас, а следом – ритмичный гул. Кейт насторожился, и из центрального круга выскочили белые фигуры и растаяли во тьме между других камней. Кейт бросился бежать туда, чтобы посмотреть поближе. Неужто это и впрямь феи, вышедшие из сердца холма на вершину, чтобы поплясать в древнем храме? Но тут одна из фигур запнулась о камень и запрыгала на одной ноге, отчаянно ругаясь. Кейт заморгал и встряхнул головой. Да нет, это всего лишь хиппи из табора! А все это – их долгожданный праздник полнолуния. Вот они снова выбежали вперед, вскинув руки к луне и соединив их в хороводе. Теперь их голоса долетали до Кейта совсем отчетливо. Они пели и плясали вокруг самого высокого камня. И все голые, в чем мать родила. Кейт снова подивился, как им не холодно.

Празднество, похоже, подходило к концу. Кейт вздохнул с облегчением – а то он чувствовал себя незваным гостем. Ощущение мистической мощи все еще не оставило его.

Он подождал, пока все хиппи вернутся в свой лагерь, перелез через ворота и подошел к камням с юга.

Медленно пройдя по неровному коридору, он остановился на краю круга. Мысленно извинился перед силами, которые он мог потревожить, помолился, чтобы эти силы не оказались такими же сумасшедшими, как неведомые обитатели того холмика в Глазго, и шагнул вперед.

Кейт бродил по кругу, вслушиваясь и выжидая. Фотоаппарат висел у него на плече. Шум моря и доносящиеся издалека разговоры служителей не нарушали тишины, а лишь подчеркивали ее. Он несколько раз останавливался у каждой из ветвей креста, надеясь увидеть что-то, присутствующее здесь, чего он пока не разглядел и не почуял. На западе – никого... На севере – тоже... Кейт завершил полный круг, дойдя до восточной ветви, когда с могильного холма перед ним поднялась высокая темная фигура. Лунный свет окружал ее призрачным ореолом. Кейт ахнул и принялся одной рукой нашаривать фотоаппарат – второй он в это время цеплялся за ближайший камень, чтобы не упасть. Внезапно фигура протянула руку и заговорила – но, увы, отнюдь не стихами и не высоким старинным слогом:

– Слышь, друг, дай руку, а? А то я тут сел на задницу, а встать не могу. Скоко время, а?

Да, это явно не князь преисподней и не восставший мертвец, а обыкновенный человек, такой же, как и он сам, один из этих хиппи... Кейт был несколько разочарован, но тем не менее вздохнул с облегчением. Сердце все еще колотилось как бешеное.

Он подал парню руку и помог встать. Одна рука – вполне теплая и живая – взяла его кисть, другая ухватилась за запястье. В отличие от прочих участников празднества этот был одет – как всегда, во всякое тряпье.

– Немного за полночь, – сказал Кейт, повернув часы к луне. Его новый знакомец принялся отряхиваться.

– Янки, да? Выговор у тебя тамошний. У меня дядя в Америке живет.

Высокий, долговязый парень сжал виски ладонями.

– Господи, это сколько ж часов, как я вырубился? В башке будто дырку сверлят. А где все?

Не желая говорить – голос все еще дрожал, – Кейт молча указал в сторону лагеря. Тамошние обитатели уже оделись и расселись у костра. Покончив со священнодействием, они принялись открывать банки с пивом, явно собираясь устроить веселую попойку.

– Тю! – сказал долговязый и привычно прошмыгнул между камнями, направляясь к своим. – Хошь, пошли посидим с нами. Пива на всех хватит!

Кейт замотал головой:

– Нет, спасибо. Я за рулем.

Парень на прощание, проходя мимо, поднял руки и хлопнул Кейта по обоим плечам.

Разочарованный, американец вышел из крута и побрел обратно в домик миссис Маккензи. Да, прав был Холл. Ничего тут такого нету. Он на цыпочках пробрался в спальню, стараясь не шуметь.

– Ну что, видел ты хоровод волшебных эльфов, танцующих под луной? – ехидно поинтересовались из тьмы.

Кейт ощупью нашел кровать и сел. Матрас немилосердно заскрипел.

– По-моему, Шекспир чего-то напутал. Он мрачно снял ботинки и пнул их ногой куда-то под кровать. Следом полетели в разные стороны носки.

– Что, так и не повидал фей?

– Не-а. Только хиппи.

– Да, это тебе не феи... Может, тебе стоит приехать сюда на будущий год, в июне, к настоящей макушке лета, – мягко предположил Холл. – Возможно, у Дивного народа свои правила.

Кейт, разочарованный, пожал плечами.

– Я не почувствовал ничего необычного там, в круге. Но не может же быть, чтобы тут не нашлось ничего подобного! И не только в канун макушки лета. Это ведь такое удивительное сооружение! Оно такое древнее, в нем столько магии – я просто не верю, что поблизости ничего нет. А если тут что-то есть, я его найду! – упрямо подытожил он.

– Найдешь, это уж как пить дать, – сонно пробормотал Холл и перевернулся на другой бок. – Ну, спокойной ночи.

На следующее утро Кейт встал невыспавшимся. Теперь ему казалось, что даже вчерашние хиппи не более чем обман зрения. Он, зевая, взглянул на часы и похолодел.

– Эй, Холл, мы опаздываем! Завтрак уже почти закончился.

Эльф рывком сел в постели:

– Чего?

– Без четверти девять уже!

Кейт схватил свои бритвенные принадлежности и побежал в ванную. Вернувшись, он принялся лихорадочно рыться в своих вещах, а Холл тем временем поплелся принимать душ. Вернулся он почти проснувшимся. Приятель его стоял на коленях и шарил под кроватью.

– Ты моих ботинок не видал? – спросил Кейт.

– Видал. Они стоят за дверью, там, где ты их и оставил.

И Холл принялся одеваться куда более спокойно, чем его товарищ.

Кейт посмотрел на него озадаченно.

– Я их там не оставлял! Я точно помню, как снимал их, сидя на кровати. Вроде бы...

Он запрокинул голову, пытаясь восстановить в памяти события вчерашнего вечера.

– Ну ладно.

Он открыл дверь, втащил ботинки в комнату и уселся на кровать, чтобы их надеть.

– Холл, – внезапно сказал он сдавленным голосом. – Тут точно что-то происходит. Гляди!

И он показал эльфу подошву.

– Ну, ботинок. Чистый. И что?

– Да ты погляди! Каблуки целые, не сношенные. А носки опять исчезли! Господи, прямо даже не верится, после этой неудачи со стоячими камнями! Неужели тут действительно живет какой-то Малый народец, который выполняет мелкую работу по дому?

– Да брось ты! – фыркнул Холл.

– А носки они, возможно, берут в уплату, – продолжал рассуждать Кейт, как будто не слыша. – Я ведь не оставил монеток в ботинках. Ну, в смысле, я ведь не знал, что их кто-то починит. Вот они и взяли то, что подвернулось. Классные были носки, чистошерстяные...

– Чушь собачья. Что за дурацкие истории рассказываете вы о моих родичах! – возмутился Холл. – Делаете из нас каких-то сверхъестественных ремонтников, сапожников и домработниц!

– Ну хорошо, – сказал Кейт, оборачиваясь в его сторону, – а если все эти старые сказки – сплошная чушь, почему же тогда считается, что вы починяете обувь и так далее? Вы ведь мастера на все руки – и, возможно, кто-то из вас некогда захотел оказать услугу кому-то из Большого народа, а тот был знаком с собирателем фольклора...

Но Холл был тверд.

– К нам это не имеет никакого отношения! Мы – дети природы, живем сами по себе и с чужими не связываемся.

Кейт сунул ботинок ему под нос.

– Ну ладно, а это тогда что такое? Ты видел, какие они были вчера? Едва не разваливались! А теперь подошва целехонька. Нет дыма без огня! – заключил он.

– Досужие языки такого дыма напустят, что никакого огня не надо, – возразил Холл.

– Ладно, ты вот что скажи: как можно определить, живет тут кто-то из Малого народа или нет?

– Понятия не имею. Это ты у нас специалист по отлову домовых и привидений. Я сам всю жизнь прожил на одном месте и бывал только там, где и ты, да и то далеко не везде.

– А может, миссис Маккензи знает о своих маленьких помощниках? Пойду спрошу у нее!

– Она тебе скажет, что ты псих. Кейт усмехнулся:

– Ты знаешь, вот в универе тоже все говорили, что я псих, а мне все-таки удалось отыскать вас! Так что я лучше и дальше буду задавать вопросы.

И он принялся осторожно расспрашивать хозяйку. Кейт ожидал, что она удивится, а вышло так, что изумляться пришлось ему самому. Как только миссис Маккензи поняла, что интересует американца, она от души расхохоталась.

– Кто-кто у меня водится? Это я тебе ботинки почистила, парень! Они были жуть какие грязные после того, как ты всю ночь где-то бродил. Бедные мои полы! А еще я купила набор для ремонта обуви, чтобы починить каблуки сыну, и там как раз хватило и на твои тоже. Я приметила, что они буквально разваливаются. Так ты, значит, байки про уиппити собираешь?

Кейт вытащил из заднего кармана словарь шотландских диалектов и принялся его лихорадочно листать.

– Про домовых? Ну да, вроде того...

Миссис Маккензи продолжала хохотать, утирая слезы, пока Кейт не сделался красным как рак.

– Да нет, парень. Их у нас не водится. Иди глянь. – Она провела друзей через столовую в кухню. – Я его не признала, так что, верно, это твой. Только выручать его уже поздно.

Изящная сиамочка, устроившаяся рядом с печкой, с обожанием воззрилась на Кейта своими бирюзовыми глазами. Ее черные лапки сжимали добычу: серый шерстяной носок Кейта. Киска опустила голову, аккуратно вытащила из носка несколько волокон, проглотила их, вытащила еще, точно ребенок, гадающий по ромашке...

– Она жрет мой носок! – не поверил своим глазам Кейт.

– Она это постоянно делает, – пожаловалась хозяйка. – Любит шерсть, как я не знаю что. Уж как мы ни бились, а отучить так и не смогли. Уж и шугали ее, и бранили – ничего не помогает. Удивительно еще, как она за овцами не гоняется. Она, должно быть, прошмыгнула в комнату, когда я забирала твои башмаки. Я тебе освобожу ящик в комоде, держи свои носки там.

Холл захохотал. Кейт был и возмущен – носков-то жалко! – и разочарован: оказалось, что никакой тайны нету, а есть только хозяйка, которая решила почистить ботинки, и кошка, которая ест носки.

– Понял, Кейт Дойль? Еще одна легенда о Дивном народе оказалась обычной детской сказкой!

Миссис Маккензи кивнула:

– Если хочешь повстречаться с настоящим Дивным народом, ищи его под луной, когда молоко прибывает. Так моя бабка бывало говаривала. Ладно, идемте завтракать. Вы столько небылиц насочиняли, что наверняка проголодались!

Смущенный Кейт вернулся в столовую и уселся за стол. С кухни донесся уютный, домашний звон посуды. Вскоре на пороге появилась кошка, которая по-прежнему держала в зубах останки Кейтова носка, а за ней – миссис Маккензи с подносом. Кейт с кошкой переглянулись – и сиамка уволокла добычу в коридор.

– Вот, кушай. – Хозяйка поставила перед Кейтом полную тарелку и по-матерински взъерошила ему волосы.

Кейт взял горячий тост со специальной полочки и принялся мазать его маслом, пока не остыл.

– Спасибо. Кстати, а что это за камень с выемкой там, на другом конце сада? И в выемке что-то белое... Я его заметил вчера вечером, когда возвращался от стоячих камней. В нем луна вроде как отражалась, и я пошел поглядеть... Э, я что-нибудь не то сказал?

Миссис Маккензи вздрогнула, точно вспугнутый кролик. Прежде чем ответить, она оглянулась во все стороны, как будто боялась, что кто-то может подслушивать прямо в ее собственной столовой.

– Этот камень – очень древний, – сказала она наконец. – Древний, как само время. Моя бабка, что когда-то владела этой фермой, имела обыкновение каждое полнолуние наливать туда первое молоко от вечерней дойки. Это перешло к ней от ее бабки, а от нее – ко мне. Я уже много лет это делаю.

– Чтоб земля родила и скотина не болела? – спросил Кейт на удивление спокойно. Хозяйка кивнула. – В жертву бодаху? И сливки с колодца тоже?

– Какие еще «сливки с колодца»? – скептически переспросил Холл, глядя то на Кейта, то на хозяйку.

– Вода, набранная в колодце в первый вечер новой луны, – пояснил Кейт.

– Да, верно, – смущенно призналась миссис Маккензи. – Это просто мои дурацкие предрассудки, даже удивительно, что кто-то это понимает.

Кейт пустил в ход все свое обаяние.

– Да ладно вам, миссис Маккензи! Расскажите поподробнее, пожалуйста. Я как раз изучаю такие вещи, мне это очень интересно. Я читал много подобных легенд. Мы не будем смеяться, честное слово. Мы к этому относимся со всей серьезностью.

Женщине, похоже, было неловко: она мяла в руках складку своей твидовой юбки и отводила глаза.

– Глупо как-то и стыдно даже признаваться, но я всегда это делала: а вдруг в этом действительно что-то есть? Он стоит там для этих, для малышей, чтоб охраняли от тьмы и помогали по хозяйству.

Кейт торжествующе оглянулся на Холла – «Что я тебе говорил?» Холл страдальчески закатил глаза.

– Работы они никакой не делают, но о нас заботятся. Я наливаю туда молоко, а к утру оно исчезает. Может, это просто кошки, но я ни разу не решилась остаться посмотреть.

– А молоко наливать обязательно должны именно вы? – поинтересовался Кейт.

– Да не знаю. Вряд ли это так важно кто – главное, чтоб оно было, – ответила удивленная хозяйка. Кейт понял, что это – его шанс.

– А полнолуние – как раз сегодня. Можно, я отнесу молоко? Пожалуйста...

Холл встал и помахал пальцем перед носом у молодого человека.

– Ну уж нет, Кейт Дойль! – сказал он. – Не вздумай! Помнишь, что Мастер говорил? Не лезть к ним!

– А может, там и нет никого, просто какая-нибудь соседская кошка, как и думает миссис Маккензи, – напомнил ему Кейт. – И я ведь ничего такого не хочу – только посмотреть, кто это, ну и, может быть, пообщаться и сфотографировать, если получится...

– Да я-то не против, – вставила миссис Маккензи. – У меня от этого камня мурашки по спине ползут. Так что если парню охота, так отчего бы и нет?

– Видал? – закончил Кейт торжествующе. – Хозяйка не возражает.

Холл вскинул руки, показывая, что сдается.

– Мне это не нравится. И любому разумному существу не понравилось бы. Мои родичи подобными духами детей пугают, и вставать им поперек дороги – очень глупо. Я не знаю, кто шуршит в гнезде, осы или мыши, но если тебе непременно надо совать туда руку – милости прошу!

– «От духов и демонов, лесных и болотных, таящихся в горах и бродящих в ущельях, избави нас, Боже!» – продекламировал Кейт загробным голосом. Миссис Маккензи поспешно забрала поднос и ушла на кухню, от греха подальше.

Холл поджал губы:

– Тебе смешно, да? Ну пожалуйста, если тебе угодно рисковать своей дурной головой – вперед!

– А с чего ты взял, что это так опасно? Может, там и нет никого. Сколько раз я до сих пор обламывался? Вполне возможно, что обломаюсь и сейчас. А с другой стороны, вспомни бодахов из Юры. Вполне славные ребята. Маленькие мудрые человечки, живущие под корнями дубов, и так далее. Разве тебе не хочется встретиться с кем-нибудь таким? Вполне возможно, тот, кто здесь живет, – самый обычный домовой, как и сказала миссис Маккензи. Если я оставлю ему плату, ничего не прося взамен, возможно, мне удастся поговорить с ним и даже сфотографировать, не спугнув его.

– То есть не выжив его из дома? – уточнил Холл. – Но имей в виду, это тебе не Юра. Здешние бодахи могут оказаться совсем не такими. К тому же миссис Маккензи будет совсем не рада, если ты оставишь ферму без покровителя.

– Да она ведь даже не знает точно, помогает он им или нет и приходит ли кто-то вообще за этим молоком. А я, по крайней мере, разберусь с этим и докажу ей, что он существует. И тебе тоже!

Глава 16

Вечером, как только взошла луна, Кейт вышел в сад и соорудил себе уютное гнездышко в траве, неподалеку от старого камня в конце тропинки. Пришла миссис Маккензи, принесла полную миску молока. Кошки шли за ней, задрав хвосты, но, как только она остановилась у камня, они тотчас развернулись и удалились.

– Вот, это первый надой, могу гарантировать. – Миссис Маккензи заметно нервничала. – Все должно быть как полагается.

– Спасибо! – весело ответил Кейт, вылил молоко в углубление на камне и вернул миску хозяйке. – Не волнуйтесь, все будет в порядке. Я захватил кое-что еще, на случай, если ваш гость рассердится, что я остался его дожидаться.

Он достал бутылку виски и поставил ее на край камня. Фотоаппарат был заряжен и ждал своего часа. Кейт вставил новые батарейки и в электрическую вспышку, и в фонарик, который лежал у него на коленях.

Миссис Маккензи стояла в нерешительности.

– Ну, так я пойду?

– Ага! – ответил Кейт. Он чувствовал себя вполне уверенно. Интуиция подсказывала ему, что сегодняшняя ночь будет удачнее предыдущей. – Я потом приду. Спасибо еще раз.

Хозяйка ушла обратно в дом. Кейт остался один. Было еще рано, около восьми. Кейт предполагал, что бодах вылезет и явится за добычей только тогда, когда решит, что все уже легли спать. Кейт поискал в своих справочниках и нашел иллюстрацию к «байке про уиппити». На картинке была изображена невысокая фигурка с тощим телом и длинными, тонкими пальцами. Кейт был уверен, что с этим существом он управится. В конце концов, он отыскал целую деревню Малого народа, а они куда выше и крепче. На этого домового одной ночи хватит вполне. С другой стороны, подумал Кейт, устраиваясь поудобнее между двух яблонь, тут действительно есть что-то сверхъестественное. Иначе отчего ему в разгар июля в Северном полушарии, в твидовой куртке и шерстяной шапке, так холодно, будто на дворе декабрь?

– Сэр, мне кажется, мы его застукали! – возбужденно шептал Майклз в трубку телефона-автомата у подножия холма. – Я все время следил за О'Дэем. Он явно к чему-то готовится! Весь день он вел себя довольно странно, бегал взад-вперед со своим фотоаппаратом. Скажите, нет ли здесь в окрестностях каких-нибудь секретных объектов, которые он мог бы сфотографировать?

Шеф явно разволновался.

– Сейчас позвоню в головной офис в Эдинбурге и узнаю. А где О'Дэй сейчас?

– Думаю, ждет сообщника, сэр. На камне, рядом с которым он сидит, стоит бутылка виски. И он, похоже, расположился там на всю ночь.

– А-а! Да, это явно контакт, – сказал шеф. – Молодец, Майклз! Берите его тепленьким. И чем раньше, тем лучше, пока он ничего не натворил. Действуйте. Мы с вами. На худой конец, если ничего не выйдет, всегда можно будет сказать, что мы его задержали, чтобы он помог нам в расследовании.

– Слушаюсь, сэр!

Майклз повесил трубку и решительно направился на свой сторожевой пост. Наконец-то его бдениям придет конец!

Холл сказал, что вся эта Кейтова затея – чепуха, и ждать вместе с ним отказался. Вместо этого он уселся в гостиной и раскрыл один из сборников легенд, которые привез с собой его друг. На коленях у него незамедлительно устроились два сиамца, вцепившись в штаны острыми черными коготками и положив узкие мордочки на лапки. Вскоре миссис Маккензи принесла поднос с чайником, чашками и тарелкой маленьких кексов.

– Мне всегда есть хочется, когда засижусь допоздна. А спать не могу! Ох! Прямо как в историях про привидения, не правда ли? Вот сейчас он там сидит и ждет, когда появится дух... А ты, стало быть, не согласен со своим родственником? – спросила она у Холла, наливая ему чаю. – Думаешь, там никого нету?

– Думаю, что да, – твердо ответил Холл, размешивая сахар крохотной ложечкой. – Все это – чушь собачья. Только зря будет мерзнуть там целую ночь. Но, по крайней мере, оба вы убедитесь, что там никого нет.

– Ага. То есть не то чтобы я в это верила, но он так ловко заговаривает зубы... Хорошо язык подвешен у парня.

Некоторое время они молча попивали чаек. Холл читал книжку, миссис Маккензи смотрела на электрические угли в камине. Наконец она встала и собрала посуду.

– Ну, как бы то ни было, а я – на боковую. Мне подыматься спозаранку.

– Спокойной ночи. – Холл задумчиво проводил миссис Маккензи взглядом. Он закрыл книгу, заложив ее пальцем.

Значит, с точки зрения своих сородичей Кейт Дойль выглядит так же глупо, как и с точки зрения Малого народа: бродит между камней и все такое... Отчего же Кейт не боится прослыть дураком? Может быть, он считает, что терять ему нечего? А может, наоборот, считает себя таким удачливым, что может позволить себе любую глупость? Холл таких вещей не понимал напрочь. Однако же это заставляет задуматься. Похоже, Кейт Дойль считает подобные мелкие приключения неотъемлемой частью своей жизни, а вовсе не досадными случайностями. И даже если ничего не произойдет, это время не станет для него напрасно потраченным. Как он любит говорить: «Нельзя учиться на ошибках, если их не совершать».

Холл же, напротив, считал свое время слишком драгоценным, чтобы терять его попусту. Он никогда не отступал надолго от раз и навсегда заведенного распорядка жизни – разве что во время нынешней поездки, да и то неизвестно, чем она для него закончится...

«Елки зеленые, я начинаю рассуждать как Бильбо Бэггинс [12]! – сказал себе Холл. – Из-за этих приключений, чего доброго, к обеду опоздаешь! Экий я узколобый домосед!» Он вдруг решил, что глупо позволять Кейту идти на такой риск в одиночку. В этом камне и в саду вокруг него было нечто, что Холлу ужасно не нравилось. В конце концов эльф признался себе, что отказался ждать вместе с другом потому, что ему там не по себе. А раз так, значит, там все-таки что-то есть? Холл стряхнул с себя котов и пошел вымыть руки.

В ванной он задумчиво посмотрел на себя в зеркало. Ну что это за круглые лопушки вместо длинных, изящных, заостренных ушей? Смотреть противно!

– Ну не дурак ли я – пытаюсь притвориться одним из Большого народа! – в сердцах бросил Холл. – Хватит этого маскарада! Буду самим собой и, каких бы глупостей я ни натворил, буду поступать так, как решил.

Усилием воли он сосредоточился на ушах. И вот из круглых ушных раковин, точно колосья в ускоренной съемке, проклюнулись длинные, острые, оттянутые назад кончики. Холл улыбнулся своему отражению:

– Вот, так-то лучше!

Теперь ему не терпелось увидеть Кейта и рассказать о своем решении.

– Если окажется, что делать там нечего, – ну что ж, просто посижу, составлю ему компанию. Будет в саду хотя бы одно сверхъестественное существо – по крайней мере то, кого Кейт Дойль таковым считает.

Ну а если там действительно опасно... И Холл поспешно зашагал к выходу. Им нужно многое обсудить. Времени достаточно, целая ночь впереди...

Довольный принятым решением, он вышел в сад через дверь кухни.

Над головой висела полная луна, и весь сад был залит призрачным светом. Дорожка начиналась у самой двери, огибала прямоугольную лужайку и, миновав темные клумбы с колышущимися, прозрачными в лунном свете, цветами, ныряла под яблони, на которых висели зеленые плоды. И за яблонями, в конце тропы, Холл увидел белеющий камень, а рядом – темную фигуру в тускло рдеющем венце. Когда Холл направился туда, фигура зашевелилась, вскинула тощие руки к голове. Потом полыхнула горячая белая вспышка, за ней тут же – вторая. А потом раздался крик. Это был голос Кейта.

Холл похолодел и едва не упал в обморок. Там кто-то есть! Он бросился бежать к камню. Он увидел, что Кейт стоит и борется с кем-то, кто чуть ниже его. Холл летел между яблонями, отмахиваясь от свисающих ветвей. Но к тому времени, как он добежал до камня, оба борющихся исчезли, и в саду снова стало тихо. Холл не видел, куда они делись. Он подошел к камню. Бутылка с виски валялась разбитой, и рядом с ней на траве лежал фотоаппарат.

– Кейт! Кейт Дойль! – окликнул Холл, озираясь. Никто не ответил. Кейта утащили... Но куда? Ну почему, почему этому придурку вечно надо любой ценой настоять на своем?!

– Эй, малый, что случилось? – спросила миссис Маккензи, появившаяся из-за деревьев. Она была в длинной ночной рубашке и поспешно набрасывала на себя плащ. – Ты чего кричишь? А где твой родственник?

Холл посмотрел на нее безумным взглядом:

– Он исчез! По-моему, его утащили!

– Что-что?

Миссис Маккензи с любопытством уставилась на него, в особенности на его уши. Волосы Холла были зачесаны назад, и уши торчали очень приметно. Холл поспешно отвел ей глаза и заставил смотреть себе в лицо. Она поморгала, не зная, действительно ли она видела что-то необычное или ей только почудилось, и продолжала тараторить:

– Утащили? Да нет, парень. Глянь сюда. Она вывела его на край сада.

– Видишь, какой тут обрыв? Он просто свалился вниз, я уверена. Дна отсюда не видать, но там внизу густой дрок. Придет в себя и вылезет.

Она оттащила Холла от края, невзирая на его протесты.

– Не хватало еще, чтобы и ты свалился следом за ним! Там, внизу, все разрыто. Так и ногу сломать недолго. Жди его тут. Ох, погляди-ка, фонарик валяется сбоку камня! Значит, света у него с собой нет. Ну, ты погоди, а? Если он до утра не вернется, мой муж тебе поможет его искать. Пошли-ка в дом, я тебе молочка налью горяченького. А там, глядишь, и заснешь.

Холл, онемевший от потрясения, пошел за ней следом. На кухне он сел за стол и, пока добрая хозяйка суетилась вокруг, принялся лихорадочно соображать. Куда мог деваться Кейт? Может, и впрямь свалился с холма? Но тогда бы он откликнулся, когда Холл его звал. Если он только не лежит без сознания... Ощущение присутствия силы, которую Холл почуял у камня еще днем, только возросло.

– Вот на-ка, выпей и ступай спатеньки. А братец твой скоро вернется.

Она поставила перед ним кружку и ушла. Холл послушно выпил молоко. Это немного привело его в чувство. Он прислушался. Хозяйка затворила за собой дверь и уже ложилась в кровать. Вскоре в доме все утихло, слышалось только ровное дыхание спящих.

– Как же мне не хватало ушей! – сказал Холл, поглаживая их. – И как только Большие всю жизнь живут с таким слабым слухом?

Эльф скользнул к двери и бесшумно отворил ее. Под ногами вопросительно мявкнули. Это была кошка.

– Нет уж, барышня, не мешайтесь! – сказал ей Холл. – В конце концов, он угодил в эту передрягу отчасти из-за вас.

Кошка уселась на пороге и принялась вылизывать себе грудку. На морде у нее было написано: «Совершенно не понимаю, о чем это вы!» Холл прикрыл за собой дверь и пошел обратно к камню.

Звать Кейта Дойля он не решался – так весь дом перебудишь. С мистером Маккензи они пока не встречались, но по утрам пару раз видели его со спины. Судя по походке, это был человек решительный и не склонный верить во всякие глупости. Вряд ли ему понравится, что миссис Маккензи рассказывает постояльцам дурацкие байки.

А Холлу сейчас лишние глаза были совсем ни к чему. Если Кейта действительно утащило это существо, ему, Холлу, потребуются все силы, чтобы справиться с ним, и ему будет не до посторонних из Большого народа, которым вздумается путаться под ногами. Эльф вынул из ножен свой ножик для резьбы по дереву и принялся обшаривать место вокруг камня. С помощью ножа и собственной сноровки он должен бы управиться сам...

Холл видел в темноте лучше, чем большинство его сородичей, и вдобавок в небе висела полная луна, на которую лишь временами набегали легкие облачка. Солнце давно село, но на небе по-прежнему виднелся отсвет заката. Тут, на севере, летом настоящих ночей считай что не бывает. Холл пытался услышать Кейта, но понял, что сейчас он слишком потрясен, чтобы установить нормальную связь. Придется искать вслепую, как Большие. Однако в запасе у Холла были все знания, почерпнутые из книг Гиллингтонской библиотеки, и умение читать следы.

То место, на котором стоял Кейт до своего исчезновения, ничего ему не сказало. Углубление в камне было пусто. Бодах каким-то образом ухитрился забрать традиционное подношение, даже не прикоснувшись к камню. Разбитая бутылка из-под виски лежала рядом, на мощеной каменистой площадке. Осколки поблескивали в свете луны. Но пролитым виски не пахло – прежде Холл не обратил на это внимания. Бутылка, как и каменная чаша, была суха. Пробка осталась цела, акцизная наклейка не содрана, однако же ни на траве, ни на камнях не было ни капли виски. Бодах забрал дар Кейта Дойля и самого Кейта Дойля тоже. Земля сомкнулась над ними, не оставив ни следа, – если они, конечно, провалились под землю. Нет, тут больше ничего выяснить не удастся. Может быть, последовать совету миссис Маккензи и поискать внизу, под обрывом? Авось, Кейт и впрямь сидит там со сломанной ногой... Но в глубине души Холл знал, что это не так. Он чуял магию. Не те простенькие трюки и уловки, которые его Большой друг называл «магией». Это была настоящая магия: древняя, необузданная мощь.

– Ты был прав, Кейт Дойль, – сказал Холл вслух, – и мне жаль, что тебя нет здесь и я не могу сказать тебе это.

Он крепко прижал к себе фотоаппарат Кейта. Те кадры, которые успел заснять Кейт, должны многое рассказать о том, с кем ему придется иметь дело. Холл выскользнул из сада и отправился искать дорогу вниз.

Майклз выбрался из кустов и принялся осматривать площадку. Ловко они это проделали... Должно быть, какой-то трюк со светом. Только что О'Дэй и его сообщник стояли у камня на самом виду. И вдруг – бац, вспышка, и оба исчезли! Хорошая оптика и точный расчет времени... Он даже не успел разглядеть лицо сообщника. Шеф будет недоволен... Им до сих пор не удалось выяснить, на кого работает О'Дэй. А Майклз упустил свой шанс его опознать.

– Раз – и пропали!

О'Дэй и его сообщник сумели улизнуть от него и отправились неизвестно куда обделывать свои темные делишки. Очевидно, мальчишку они в тайну исчезновения не посвятили, судя по тому, как он бегает взад-вперед. Парень, похоже, всерьез тревожится. Ну ладно, все лучше, чем ничего. Попробуем вытянуть все, что можно, из пацана. Майклза наверняка ни тот, ни другой не заметил. Агент гордился тем, что выслеживал их, оставаясь совершенно незамеченным, даже когда они сидели на этих своих бесконечных раскопках. А теперь ему представилась прекрасная возможность арестовать младшего. Без шума, без борьбы... А второго он задержит, когда тот вернется.

Глава 17

Холл вышел с фермы и направился под гору. Он шел по дороге, пока не увидел дыру в изгороди, через которую можно было спуститься вниз. Под садом миссис Маккензи находился луг. На краю луга, у подножия обрыва, высилась груда камней и кусков торфа. Очевидно, тут прорвался один из воздушных пузырей, скрытых в толще гнейса, и образовался такой же провал, как тот, благодаря которому сделались видны курганы Леодаса. Край холма, на котором находилась ферма миссис Маккензи, обрушился, оставив опасный карниз, который мог обвалиться под ногами любого, кто имел неосторожность подойти слишком близко к обрыву. Понятно, почему она решила, что Кейт просто упал...

Никаких следов и вообще никаких признаков того, что тут кто-то бывал за последние несколько дней, не то чтобы час тому назад.

Но бодах мог и замаскировать следы... Холл принялся разгребать камни, надеясь найти вход в подземные пещеры. Нет, одному тут не справиться... К тому же, если верить его ощущениям, никаких природных ходов в этом утесе нет.

Холл выпрямился. Так не пойдет. Судя по всему, бодах попросту разверз землю и провалился сквозь нее, утащив за собой Кейта Дойля. Для этого требуются большой опыт, хорошее знание местности и огромная магическая сила. Сердце у Холла упало. У него просто «пороху не хватит», как выражается Кейт, чтобы открыть себе путь, даже если бы он знал, откуда начинать. Когда он отдохнет и успокоится, ему, возможно – возможно! – удастся выяснить, куда делся Кейт, попытаться его услышать и придумать, что можно сделать, находясь тут... Холл почувствовал себя ужасно маленьким и одиноким. Нет, самому ему точно не справиться. Дело слишком серьезное. Это он знал точно.

Эльф тяжело вздохнул, выбрался с луга и побрел к телефону-автомату у подножия холма. Придется звонить домой. Вся его независимая натура противилась этому, но тут уж ничего не поделаешь. Унизительно, конечно, но откладывать неизбежное никакого смысла не имеет – наоборот, даже опасно. Мелочи в кармане было достаточно. Холл прикинул, что дома сейчас еще только вечер, и даже не слишком поздний. Да, лучше не ждать. А то он только напрасно перебудит своих. Пользы от промедления не будет никакой, а Кейту Дойлю это может только навредить. Гордость и упрямство Холла Большому никак не помогут. А Холл обязан его выручить.

Пока он набирал международный код, номер и ждал соединения, сердце у него колотилось звонко, как бронзовый гонг. Конечно, его репутации будущего предводителя не пойдет на пользу то, что он сейчас зовет на помощь, но он чувствовал себя во внешнем мире слишком неуверенно.

Трубку снял один из малышей. Холл сглотнул.

– Добрый вечер, Боргет. Это Холл.

Он говорил на языке Народа, на случай, если поблизости вдруг есть кто-то, кто мог бы его подслушать.

– Время уже позднее, не пора ли тебе спать? Что-что? Ты спрашиваешь, как Кейт Дойль?

Холл скривился. У Народа было не принято лгать детям – считалось, что это вредит их развитию. Поэтому Холлу пришлось срочно сочинять ответ, который не был бы лживым.

– Ну, с ним все так, как и следовало ожидать.

«То есть он, как обычно, нашел неприятностей на свою голову».

– Не мог бы ты разыскать Мастера и передать, что мне нужно поговорить с ним? Спасибо.

Трубку взял Мастер. Холл объяснил ему ситуацию, стараясь, чтобы голос не дрожал.

– Я сделал все, что мог. Мне остается только продолжать поиски и надеяться на удачу, – заключил он. – Я бы, конечно, мог попытаться пробраться туда, но если бодах утащит к себе и меня тоже, тогда пропавших будет уже двое и искать станет некому. Эта проблема мне не по зубам. Я с благодарностью приму любую помощь или совет.

В трубке воцарилось продолжительное молчание. Холл переминался с ноги на ногу и терпеливо ждал.

Когда Мастер наконец ответил, его голос звучал как-то очень сухо.

– Я позабочусь о том, чтобы помощь прибыла не позднее завтрашнего дня.

Холл вздохнул с облегчением.

– Спасибо, Мастер! Он повесил трубку, впервые за последние несколько часов воспрянув духом. Кто же прилетит? Вероятно, Айлмер или Деннет, отец Холла. Они оба весьма искусны в выслеживании и поисках. Возможно, Энох, сын самого Мастера: он давал Кейту уроки, между ними должна была сохраниться прочная связь... Ну а пока что Холлу надо попытаться самому отыскать след. Чего он будет стоить, если не соберет все факты, какие возможно? Эльф решил вернуться обратно и еще раз осмотреть осыпь. Пройдя шагов тридцать, он внезапно с новой силой осознал, что отказался от поисков и переложил ответственность на чужие плечи. Он почувствовал, что провалил свою миссию, показал, что на самом деле ничего не стоит без своего Большого опекуна. Холл пнул камень. Тот шумно перелетел через дорогу и упал в крапиву. Ну, как бы то ни было, не мог же он бросить Кейта Дойля! Друга надо спасать, до гордости ли тут.

Холл еще раз тщательно обследовал луг и убедился, что ни тут, ни в саду ничего больше выяснить не удастся. Бодах замел следы очень тщательно. Весь холм был пронизан и пропитан следами древнего волшебства, которые копились тысячелетиями. И Холлу надо было нащупать конец самой свежей нити, которая могла привести его к Кейту Дойлю. На это потребуется время. Он встал, рассеянно вытер руки о штаны и прикинул, откуда начинать поиски. Ему предстояло обследовать немалое пространство...

– Еще слава богу, Кейт Дойль, что ты пропал не где-нибудь в Азии! Мне повезло, что это всего лишь остров...

– Эй! – Из дыры в изгороди показалась чья-то голова. – Ты что, парень, потерял что-нибудь?

Человек пролез в дыру и подошел к Холлу. Добродушный на вид Большой, средних лет, среднего роста, вислоусый, в очках, в помятом твидовом костюме и с тростью в руках.

– Да, сэр. Своего кузена.

Холл пригладил волосы и сосредоточился на том, чтобы не давать прохожему обратить внимание на его уши.

– Что, прямо тут? – человек озабоченно оглядел осыпь и потыкал в камни своей тростью.

– Не знаю!

Холл на миг утратил контроль над собой, и ответ прозвучал скорее как жалобный вопль.

– Ну-ну, – сказал человек успокаивающе. Он повесил трость на руку и похлопал Холла по спине. – Не надо плакать. Найдется твой кузен. Пошли поищем вместе. Как его зовут?

– Кейт Дойль. Он американец.

Холл послушно пошел к дороге следом за человеком. Большие вполне могут быть добрыми. Ему повезло, что этот человек появился тут. Наверняка ведь у Больших есть какой-то свой способ отыскивать пропавших людей. Хотя вряд ли этот способ может пригодиться, если человека похитило мифическое существо.

Они вместе обыскали ферму и все вокруг, негромко выкликая Кейта. Оказалось, что в здешних местах на редкость легко спрятаться. В этих валунах и неглубоких на вид впадинах попадались такие места, где ничего не стоило спрятать целый дом, да так, что его отыскали бы только птицы. А для человека, передвигающегося пешком, задача была почти непосильной.

Майклз по-прежнему был уверен, что О'Дэй исчез нарочно, чтобы без помех встретиться с сообщником. Однако паренек неподдельно напуган исчезновением своего спутника. А вдруг О'Дэя похитил некто, скажем, недовольный его услугами? С другой стороны, возможно, встреча с таинственным сообщником все еще продолжается. Такое часто бывает. Когда оба не доверяют друг другу, деловые встречи обычно тянутся часами. Майклзу самому не раз доводилось едва ли не сутками торчать в «засидках», как называют их американцы. А может, О'Дэй просто заблудился? Это и неудивительно: Майклз никогда еще не видел места, где было бы так мало дорожных указателей, хотя, казалось бы, Лондон тоже не может похвастаться их изобилием.

Майклз осторожно расспросил своего юного спутника и убедился, что мальчишка, похоже, не подозревал, что за ними наблюдают. Более того, судя по всему, он искренне обрадовался, что Майклз вызвался ему помочь. Пацан оказался на редкость наивен. Такое впечатление, будто он вообще не подозревает, что у них есть причины скрывать свое присутствие на острове. Майклзу пришла в голову ужасная мысль: а вдруг О'Дэй захватил с собой совершенно ни в чем не повинного мальчика, не сообщив ему, в чем состоит цель их путешествия? Тогда мальчишке угрожает серьезная опасность: с одной стороны – тюремное заключение, с другой – смерть. И при этом он даже не подозревает о том, какому риску подвергается! Чудовищно! Отвратительно! Теперь Майклзу еще больше хотелось отыскать О'Дэя и посмотреть ему в глаза.

Майклз вместе с мальчишкой добросовестно обшаривали окрестные поля. Они перебирались через огромные торфяные холмы, зовя Кейта. Но вокруг были только здоровенные сонные овцы. Внезапно Холл замер на месте, вцепившись в мокрый куст вереска. Издалека донесся голос, похожий на голос Кейта.

– Вы слышали? По-моему, это он!

– Да, слышу. Но с какой стороны? Крик раздался снова, еще более испуганный.

Холл поспешно, едва не на четвереньках, взобрался на очередную кручу и упал на живот. За гребнем холма была яма, футов шесть-восемь глубиной. А на дне ямы стоял ягненок-подросток. Увидев Холла, он снова жалобно заблеял. Это и был тот самый голос, что они слышали.

Матка топталась на краю ямы, заглядывала вниз сквозь заросли вереска, явно не понимая, как ее чадо там очутилось.

– Да, это точно мой родственник! Я сейчас сам как потерявшийся ягненок! – разочарованно воскликнул Холл. Он уселся на край ямы и осторожно соскользнул вниз. С трудом поднял барашка и выпихнул его наружу. Ягненок и его мать тут же убежали. Майклз протянул Холлу руку и помог выбраться.

– Но Кейта тут нет, и нигде поблизости тоже.

Человек вздохнул.

– Скорее всего, для того чтобы как следует осмотреть эту местность, понадобится вертолет. Если тут сломать ногу, пройдет несколько недель, прежде чем тебя отыщут.

Холл представил, как в течение нескольких недель обшаривает остров, и сердце у него упало.

– Если он заблудился, то мог успеть уйти достаточно далеко, – задумчиво сказал Майклз. – Завтра мы можем расширить круг поисков. Я возьму машину. А тебе, парень, лучше пойти и немного отдохнуть.

Агент сказал себе, что вряд ли пацан за ночь успеет смыться или задуматься, откуда взялся нежданный помощник. Мальчишка явно был всерьез обеспокоен.

К вечеру Холл был слишком измотан. Его хватило лишь на то, чтобы поблагодарить нового друга и доползти до дома Маккензи. Вдобавок освещение было точно таким же, как ранним утром, когда Холл начал свои поиски. И от этого он испытывал безнадежное ощущение, что время застыло на месте и все его поиски тщетны.

Миссис Маккензи перехватила его по дороге в спальню. Увидев, какой он растрепанный и чумазый, она содрогнулась, но еще больше ужаснулась, взглянув на его озабоченное лицо, из-за которого он выглядел на много лет старше.

– Где тебя носило, парень? Ваша мисс Андерсон тебя разыскивала. И где твой родственник?

– Не знаю, – просипел Холл. Он сорвал голос, зовя Кейта. – Надеюсь, с ним все в порядке...

Хозяйка окинула его оценивающим взглядом:

– Ну конечно, все в порядке! Он только потерялся, всего-то навсего! Небось, шею себе свернул. А у тебя маковой росинки с утра во рту не было, даю голову на отсечение. А?

Холл кивнул. Внезапно он обнаружил, что зверски голоден. Дом все еще был наполнен божественным запахом семейного ужина.

– У меня тут есть парочка сандвичей с беконом. Сейчас принесу их тебе в гостиную, и чаю тоже. Иди сядь, погрейся.

– Скажите, миссис Маккензи, у вас не найдется еще одной комнаты? – с надеждой спросил Холл. Он еле держался на ногах от усталости. – Завтра сюда должен приехать еще один постоялец.

– Найдется, как не найтись! – заверила его хозяйка. – Я рада буду его принять. Ну а теперь ступай, сядь и поешь, а потом отоспись хорошенько. И не тревожься. Утро вечера мудренее.

– Надеюсь, – устало сказал Холл.

На следующее утро Майклз приехал за Холлом на небольшой легковушке, которую вытребовал у местного начальства. Они некоторое время осматривали окрестности, а потом мальчишка заявил, что ему надо в Сторноуэй, в аэропорт.

– Наши родственники узнали, что Кейт пропал. Они беспокоятся. Я так понял, что кто-то из наших кузенов летит сюда выяснить, не может ли он чем-нибудь помочь.

Майклз кивнул. Все ясно как божий день. Очевидно, кто-то из первоначальных сообщников желает лично убедиться, что О'Дэй действительно пропал, прежде чем спустить юнца с крючка. Так что лучше держать ухо востро, а то он и пацана потеряет. Мальчик попросил Майклза остановиться у аптеки, чтобы сдать в проявку пленку. Он пояснил, что это пленка Кейта. Пожалуй, фирмы, выпускающие фотопленку, неплохо зарабатывают на этом Дэнни О'Дэе...

Аэропорт был крохотный, явно не рассчитанный на международные рейсы. Тем удивительнее, что прибывших оказалось двое, и оба – с американским выговором. Да тут целый международный заговор!

– Холл! – воскликнула девушка. Она была хорошенькая, стройная, довольно высокая, с сине-зелеными глазами, натуральная блондинка, насколько мог судить Майклз, и довольно молоденькая. Мальчишка бросился ей навстречу, и они радостно обнялись, причем девушка аж оторвала его от земли. Американцы...

– Холл, что с Кейтом?

– Погоди, потом расскажу. Так они прислали тебя? – спросил Холл, явно забыв на время о своем спутнике, – а тот между тем стоял поблизости и внимательно слушал.

– Ну, не то чтобы прислали, – сказала девушка, покосившись на Майклза. – Я сама приехала – с ним.

Она кивнула в сторону прохода, где показался человек маленького роста.

У него были рыжие волосы и шелковистая рыжая борода. Он окинул Майклза таким холодным, пристальным взглядом сквозь очки в золотой оправе, что агенту сделалось несколько не по себе. В ледяных голубых глазах читались недюжинный ум и решимость. Видимо, это и есть их главарь...

– Это мой знакомый, Диана, – сказал Холл, указывая на Майклза, и тут только сообразил, что не знает, как его зовут.

– Майклз, – представился агент, протягивая руку по очереди мужчине и девушке. – Здравствуйте.

– Ну, это мой... дядя Фридрих, – сообщила Диана. Что-то в этом человеке ей не понравилось, несмотря на то что Холл ему, похоже, полностью доверял. – А меня зовут Диана Лонден. Я... я сестра Холла.

– Приятно познакомиться, мисс Лонден. Я не более чем добрый самаритянин. Мы случайно познакомились с вашим парнишкой на дороге, и я взялся помочь ему отыскать пропавшего кузена.

Тут Майклз обнаружил, что рыжеволосый человек ему всего-навсего по грудь. Он открыл было рот, но Диана прервала его и поспешно отвела в сторонку.

– Имейте в виду, он ужасно чувствительно относится к своему росту. Пожалуйста, не упоминайте об этом!

– Мне бы и в голову не пришло! – заверил ее Майклз. – Он случайно не отец Кейта? Они очень похожи... э-э... цветом волос. Буквально в глаза бросается...

Диана с любопытством приподняла брови, однако усмехнулась:

– Нет, он наш дядя. Кузен Кейт пошел в свою мать. Она действительно о-очень высокая.

И Диана потянулась вверх, показывая, какого она роста.

– Фридрих Альвхейм. Здравствуйте, – сказал коротышка, пожимая руку Майклзу. Говорил он с легким немецким акцентом.

– Альвхейм? – переспросил Майклз, обернувшись к Диане. – А вы вроде бы говорили, что он тоже Дойль...

– А он книжки пишет, знаете ли, – нашлась Диана. – «Альвхейм» – это его псевдоним. Пожалуйста, говорите тише: мы не хотим, чтобы его поклонники пронюхали, что он здесь.

– Как это вам удалось приехать так быстро? – спросил Холл, забирая Дианину сумку. Майклз взял у старика его чемодан и повел их к автостоянке.

– Мы едва успели на тот рейс, – сказала Диана. – И нам буквально пришлось догонять самолет – они даже немного задержали вылет.

Конечно, пассажиры нам за это не были благодарны, однако же мы успели. Если бы ты позвонил минут на десять позже, мы бы вообще опоздали. Короче, мы целые сутки только и делали, что пересаживались с самолета на самолет. Я абсолютно измотана. Так что же все-таки произошло с Кейтом?

– Сам точно не знаю.

Холлу не хотелось обсуждать то, что имеет отношение к волшебству, при постороннем, и потому он изложил им сокращенную версию событий.

– В этих краях почва очень ненадежная, и Кейт мог попросту провалиться в какую-нибудь свежую яму. Мы вчера весь день его разыскивали – тут просто тысячи мест, где человек может пропасть так, что и не сыщешь. Этот остров как будто скроен из десятков геологических лоскутов, и грунтовые воды стоят очень высоко, а торф впитывает их, как губка.

Майклз снова призадумался: а может, это все-таки не ребенок, а карлик, который только играет роль Холланда Дойля? Уж больно он умен для подростка... Впрочем, в наше время такая молодежь пошла, что их и не разберешь. Сам Майклз был чрезвычайно озабочен: что же все все-таки стряслось с Дэнни О'Дэем? Может, он просто оставил мальчишку здесь, чтобы отвлечь внимание, а сам отправился заниматься своими делами? Но этот старикан – личность впечатляющая... Он напомнил Майклзу учителя, который преподавал у них в старших классах.

Глава 18

– Экий бесстыжий, полоумный, чумовой сорванец! И хватило же нахальства испортить чудный вечерок этакой мерзкой вспышкой! – зудел в ушах Кейта вредный голос, темный и липкий, как тушь, пока жилистый соперник боролся с ним. – Проклятье тебе, проклятье, проклятье!

Существо оказалось на удивление сильным и вдобавок вертким: Кейту никак не удавалось его ухватить, руки каждый раз проваливались в пустоту.

Фотоаппарат Кейт уже выронил куда-то в траву. Какой-то кусочек его разума, не поглощенный борьбой, надеялся, что с фотоаппаратом все в порядке. Но главной его мыслью было – как бы отделаться от разъяренной твари! Однако это оказалось не так-то просто.

Когда таинственная фигура выросла из-под земли рядом с камнем и потянулась к молоку, оба оказались застигнуты врасплох: Кейт удивился, поскольку на самом деле не надеялся, что кто-то придет, однако и бодах удивился не меньше – он явно не рассчитывал натолкнуться здесь на кого-нибудь.

Кейт вскочил на ноги, точно подброшенный пружиной. Ну конечно, именно этого и следовало ожидать! Не мог же таинственный дух-хранитель явиться в сад через калитку? Однако реальность ошеломила Кейта. По сравнению с этим существом, Малый народ, живший в подвале Гиллингтонской библиотеки, был понятным и обыкновенным. Они входили через дверь. И главное, Малый народ относился к чужакам куда дружелюбнее, чем это создание. Оно ничем не напоминало ту картинку из книжки. В нем не было ничего добродушного и забавного. Интересно, как оно называется? Существо было окрашено так, что сливалось с окружающими предметами, так что Кейту никак не удавалось разглядеть его как следует. Но оно точно не походило ни на бодаха из книжки, ни на старичка, который упоминается в некоторых сказках. Выглядело оно жутковато и явно было не радо видеть Кейта. Глаза их встретились в призрачном свете. У существа глаза были круглые и темные, с отблесками внутри, точно в обсидиане. Не успело оно шевельнуться – вероятно, затем, чтобы снова уйти под землю, – как Кейт вскинул фотоаппарат и нажал на спуск. Вспышка залила существо горячим белым светом. Оно вскинуло конечность – тощую, жилистую руку, – заслоняя глаза, а потом с воплями ринулось вперед. Кейт попытался отстраниться, но существо вцепилось в него всеми четырьмя конечностями, пинаясь и царапаясь ногтями, длинными и крепкими, точно когти. Наконец Кейт его отпихнул, но оно тут же вернулось обратно, точно мячик на резиночке. Они боролись, топчась по краю сада, а потом внезапно что-то сильно ударило Кейта сбоку по голове.

Он вскрикнул. Все вокруг – дом, сад, море и камень – провалилось во тьму. Теряя сознание, он слышал, как мерзкий голос бормочет ему в уши: «Отныне и вовеки не говорить тебе о трех радостях жизни: женщинах, вине и золоте. Навожу я порчу на твой язык за то, что навел ты порчу на мои очи!»

Затем бормотание превратилось в жалобный вой и наконец стихло.

Придя в себя, Кейт обнаружил, что лежит в мелкой луже. Голова трещала так, будто он целую ночь хлестал какое-нибудь поганое виски или как минимум сидр. Но ведь он же почти не пил весь этот месяц – ну, там, пинту пива, ну, две максимум... Он открыл глаза. Это не помогло. Вокруг было все так же темно. А ведь сейчас лето, в Шотландии совсем темно не бывает... Так где же он? А вдруг он ослеп?! Кейт поднес руку к носу. Ничего. Даже тени не видать. Он застонал и попытался сесть.

Внезапно невидимые усы подняли тревогу: вправо не двигаться! Кейт поднял руку и осторожно пощупал. Буквально в четверти дюйма от плеча обнаружилась корявая каменная стена, сырая и склизкая. Фу! Кейт отдернул руку. Значит, он в каком-то замкнутом пространстве... «Уже прогресс! – подумал он. – Значит, с глазами все в порядке. Но где же я?»

Он принялся на ощупь, руками и усами, исследовать место, где находился. Невидимые жесткие усы послушно двигались вперед и в стороны, что позволило Кейту не расквасить себе нос о каменные стены. Скоро он выяснил, что находится в крохотном помещении, имеющем форму сплющенной сферы, высотой фута четыре, а шириной футов пять, так что Кейт не мог тут ни встать, ни вытянуться во весь рост. Склизкое вещество, покрывавшее стены, пахло свежестью, как мох, и вскоре Кейт перестал отдергивать руки. В середине одной из стен, на высоте примерно двух футов, было отверстие, в форме перевернутого вниз вершиной треугольника такой же ширины, как плечи Кейта. Это был единственный возможный выход из каменного пузыря, если не считать нескольких отверстий поменьше на противоположной стороне, у пола. Кейт был один. Но это, подумал он, не обязательно плохо. Холла поблизости нет – это действительно неважно. Но зато и бодаха нет – а это уже хорошо!

– Ну ладно, я же не знал, что этот малый так разъярится! Должно быть, я прямо под холмом, – принялся рассуждать Кейт, глядя во тьму. Интересно, давно ли он тут? Он хорошенько зевнул. Нет, спать не хочется – значит, он проспал по меньшей мере несколько часов. Снаружи, наверно, уже светает. Кейт ощупал запястье. Часов не было. На миг ему пришла в голову идиотская идея постучать в потолок и позвать на помощь.

– А смысл? Я, небось, на полпути к Австралии. Никто меня не услышит. Нет, надо выбираться отсюда самому.

В каменном мешке было прохладно, но не сказать чтобы очень холодно. Кейт где-то читал, что в пещерах держится постоянная температура порядка тринадцать – пятнадцать градусов. Впрочем, ученые, которые это открыли, не брали в расчет того, что в пещерах обычно сыро, а оттого кажется холоднее. Кейт был очень рад, что на нем теплая куртка и шерстяная шапка, однако понимал, что из-за этого будет труднее пробираться по подземному ходу. Знать бы еще, насколько далеко тянется этот ход и как он выглядит! Возможно, там длинная узкая труба, а возможно, он внезапно обрывается куда-то вниз, если этот пузырь расположен рядом с другой пещерой, большой. Жалко, что фонарик потерялся! Как было бы хорошо иметь возможность видеть, что находится впереди!

Нужно найти какой-то другой способ добыть свет. Интересно, помогут ли уроки Эноха осветить подземные пещеры, заросшие мхом? Кейт сунул голову в отверстие и почувствовал, что в лицо потянуло холодком. Никаких источников света поблизости не было, однако ему не показалось – откуда-то тянуло сквознячком. Кейт послюнил и поднял палец, чтобы определить, откуда дует ветерок.

– Класс! – сказал он вслух. – Значит, где-то здесь есть выход на поверхность. Я просто пойду навстречу сквозняку. Уй-я!

Кейт поспешно втянул голову обратно и схватился за челюсть. Ощущение было такое, словно ему заехали кулаком одновременно слева и справа. Один из зубов на холоде пронзила резкая боль. Кейт пощупал языком. Поверхность зуба была корявая, и язык провалился в отверстие, которого раньше не было.

– Наверно, пломба вывалилась, когда я стукнулся головой! – простонал Кейт. – Великолепно! Теперь я тут, как какой-нибудь Рип Ван Винкль [13], в недрах шотландских гор да еще и с больным зубом!

Ощупав у себя все во рту, Кейт убедился, что остальные серебряные пломбы тоже исчезли. Но не могли же они все в одночасье вывалиться! Тут, должно быть, какая-то другая причина. Возможно, дело в магии. Кейт поморщился. Чертов бодах решил преподать ему еще один урок! Наверно, потому и часы пропали. Ну ладно, для того чтобы заделать зубы, надо сначала выбраться вместе с этими зубами из пещеры, обратно в лоно цивилизации.

– Не обижайся! – сказал он, надеясь, что бодах его слышит. – Извини, что я тебя напугал. Мне просто было интересно, я хотел познакомиться...

Никто не ответил. Кейт вздохнул. Бодах наверняка давно слинял, сидит и дуется в какой-нибудь отдаленной пещере. Вот бы тут рядом был кто-нибудь еще – Холл или Энох... Кейт подумал и о Диане. Увидит ли он ее когда-нибудь? Ну ладно, хоронить себя еще рано. Если он отсюда не выберется, то никто его не вытащит... У Кейта засосало под ложечкой. Ну ничего, сказал он себе, дело далеко не безнадежное. У него еще в запасе куча возможностей, которые он пока не использовал. Отчего же ему так хочется разреветься? Свет, вот что ему нужно. Если он сможет видеть, на душе станет куда веселее.

Но для того чтобы зажечь свет, нужно что-то, что по природе своей способно светиться. Вот, например, некоторые кристаллы светятся, если их растолочь. Но если порода тут такая же, как и на поверхности, – а отчего бы ей быть другой? – вряд ли ему удастся раздобыть какие-то кристаллы. Да и чем их толочь? Для этого нужен гранит или кварц, а не сланец... Что у него есть еще?

Кейт подвинулся, пытаясь выбраться из лужи – она вдобавок сделалась глубже, вероятно оттого, что он сидел на одной из дыр, через которые вода стекала вниз, – и прижался к поросшей мхом стене. Слышалось тихое журчание – струи текли вниз. Кейт сидел, теребя мох. А кстати, разве гниющая растительность не светится? Если только это помещение не заполняется временами водой, которая смывает все отмершие растения, тут наверняка есть чему светиться...

Кейт принялся нервно поглаживать полоску мха, размышляя, как создать нужное заклятие. Он впервые пытался сделать что-то настолько серьезное самостоятельно, без надзора наставника. Снаружи мох походил на сплошной мокрый мех, но внутри, там, где он прикреплялся к скале, распадался на отдельные волокна. Кейт попытался представить себе, что эти волокна – волоски электрической лампочки. Сосредоточившись, он постарался заставить себя поверить, что мху свойственно светиться в темноте, что он всегда светится в темноте, и направил все свои силы на то, чтобы заставить его светиться...

Кейт открыл глаза. Вокруг по-прежнему было темно. Он в отчаянии прислонился к стене. Волшебство отняло довольно много сил. Ну ладно, сидеть и ждать междугородного автобуса все равно бесполезно. Значит, придется выбираться во мраке... Кейт принялся нащупывать дорогу к отверстию и внезапно осознал, что видит его – пятно более густой тьмы на противоположной стене пузыря. Весь грот светился слабым-слабым, призрачным светом, еле заметным, как флюоресцирующий силуэт дома с привидениями в каком-нибудь ужастике. Зрелище получилось не слишком впечатляющее, но Кейту этого было достаточно. Он может видеть! Ну, теперь прочь отсюда.

Увидев очертания треугольного прохода, Кейт понял, что ползти по нему будет очень неудобно. Придется упираться коленями в скошенные стенки и надеяться, что он нигде не застрянет. Собственный вес будет вдавливать его в треугольную траншею, как арахисовое масло в выемку черешка сельдерея. Понятно, почему бодах запихнул его именно сюда... Не важно; он все равно отсюда выйдет!

В голове вертелась дурацкая фраза: «Лучше уходи, пока не ушел!» Чувствуя себя немного по-дурацки, он помочился в одно из отверстий, через которые стекала вода. Это простое, привычное действие несколько успокоило его. К тому же одной проблемой стало меньше.

– Ну, вперед!

Кейт глубоко вздохнул, протиснулся в проход и усилием воли забрал свое заклятие с собой. Слабый свет коснулся стенок узкого тоннеля везде, где они поросли мхом. Позади свет остался на всю длину его тела, но впереди он освещал не более чем пару футов. Кейт усилием воли заставил свечение продвинуться немного дальше вперед. Ноги и спина в свете не нуждаются. Тут все равно так мало места, что голову не повернешь.

Продвигаясь вперед, Кейт обнаружил, что начинает видеть все лучше, по мере того как глаза привыкают к волшебному свечению мха. Свет все равно опережал его не настолько далеко, чтобы видеть, что впереди, поэтому Кейт помогал себе нащупывать дорогу в извилистом тоннеле усами. Руки и колени то и дело срывались и соскальзывали со склизкого голыша. Несколько раз камень, на который Кейт ставил руку, выворачивался, и Кейт больно ушибался грудью о стенки узкой канавки. На самом ее дне в ту сторону, откуда полз Кейт, струился тоненький ручеек.

– Ну, по крайней мере, видно, что я ползу вверх, – сказал он себе.

Временами ход становился настолько узким, что Кейт едва не упирался носом в полоски светящегося мха. Надо заметить, что скала вокруг не была ни ровной, ни гладкой. В результате подвижки пластов, благодаря чему образовалась щель, по которой он сейчас полз, в эту же щель нападало множество острых осколков камня, которые так и норовили вывернуться из-под руки. Не раз Кейту приходилось изо всех сил упираться локтями и коленями в стены, чтобы не съехать обратно в сторону круглого грота. Но он упорно полз вперед, сосредоточившись на том, чтобы поддерживать волшебное свечение. Внезапно впереди показалось место, где свечение прерывалось, и появлялось вновь лишь через несколько футов.

Кейт подполз на животе к темному провалу и заглянул в него. Возможно, это всего лишь небольшое углубление, и надо просто спрыгнуть туда и потом выбраться на другой стороне... Внизу света не было. Кейт ощупал камень, на котором лежал, и понял, что плита, по которой он полз, кончилась. Он протянул руку вниз, в провал, но так ничего и не нащупал. Он крикнул: «Эге-гей!», но отзвука не услышал. Кейт отковырял камушек и бросил его вниз. Прошло очень много времени, прежде чем он услышал звук падения – такой отдаленный, что Кейт даже не понял, камень там или вода. Пропасть была глубокая. Очень глубокая. Он прищурился, прикидывая расстояние до другого края. Для того чтобы это перепрыгнуть, пришлось бы разбежаться, а тут даже не встанешь как следует. Так что, если он возьмется перебираться на ту сторону, влезть обратно уже не получится...

Кейт поднялся на колени. Это даже хорошо, что дна пропасти не видно. Иначе бы он только напрасно боялся, видя, что задумал невозможное. Он подвинулся назад на полшага, а потом изо всех сил бросился вперед.

Он упал на противоположную сторону грудью и тут же принялся лихорадочно искать, за что уцепиться, упираясь коленями в боковую стенку, чтобы не свалиться вниз.

Наконец он нашарил длинный и острый камень, торчащий из правой стенки тоннеля. Кейт ухватился за него, как утопающий за соломинку. Он уже наполовину соскользнул вниз. Кейт обхватил выступ обеими руками и подтянулся. Камень в конце концов расшатался и вывернулся из стены, но к тому времени Кейт уже надежно расположился на краю расщелины.

Некоторое время он сидел и отдувался. Сердце колотилось так громко, что в ушах звенело. Но надо было двигаться дальше.

Миновав один из огромных обломков, Кейт обнаружил, что дальше проход выровнялся. Из-под новой плиты бил родник, и вода текла уже в другом направлении, уходя в узкую щель высотой с ладонь. Значит, ориентироваться по течению воды теперь нельзя.

– Последний оазис на двадцать миль вокруг! – сказал себе Кейт. Он находился в самом большом гроте из встреченных им до сих пор. Тут можно было встать во весь рост. Юноша выпрямился, подвигал плечами, немного размял затекшую спину. Потом улегся так, что его голова свешивалась за край плиты, над родником, и зачерпнул воды. Вода была холодная, насыщенная минералами, но чистая. Скорее всего, просто дождевая вода, просочившаяся сквозь пористый гнейс.

Внезапно он услышал чье-то сопение, эхом отдающееся в гроте. Кейт даже вспотел от страха. Что это? Неужели за ним кто-то гонится? А вдруг это бодах? На Кейта нахлынул ужас. Он затаил дыхание и прислушался. Звук тут же затих. Кейт шумно выдохнул воздух и расхохотался с облегчением, почти истерически. Теперь вокруг снова слышалось тяжелое сопение.

– Да это же я!

Да, это был звук его собственного дыхания, эхом отдающийся в гроте. Да, бодах явно заботится о том, чтобы Кейт был достаточно наказан за свою проделку! Надо же так – испугаться самого себя до полусмерти!

Вскоре ход закончился тупиком. Кейту пришлось вернуться обратно, вниз и направо, где он заприметил черное отверстие бокового хода. Сырая куртка зацепилась за какой-то выступ. Кейт остановился, чтобы высвободить ее. Куртка не отцеплялась. Он дернул. Внезапно куртка освободилась – и Кейт покатился под горку. Влажная шерстяная ткань скользила, как намасленная. – Помоги-ите!

Кейт пытался замедлить падение, упираясь руками и ногами в стенки тоннеля, но только понапрасну разбил их. Наконец склон сделался менее крутым, и Кейту удалось остановиться и перевернуться на колени. Он постоял так, отдышался и осторожно пополз обратно, к виденному им ходу. Он уже подустал и, по правде говоря, проголодался. За ужином он был слишком возбужден, чтобы поесть как следует. К тому же сколько времени прошло с тех пор? Несколько часов? Несколько дней?

Правый ход вывел его к стене, вдоль которой ход шел вправо и влево, абсолютно горизонтально. Кейт ненадолго задержался, пробуя, откуда тянет сквозняком, чтобы выяснить, куда идти. Единственное, что указывало ему путь, – это поток свежего воздуха из внешнего мира. Он ненадолго опустил голову на сложенные руки, чтобы отдохнуть.

Движение воздуха было совсем слабое, однако же в усы и левую щеку дуло сильнее, чем в правую. Кейт приподнялся, растирая руки. Ладони были стерты и ободраны. Кейт знал, что, если бы он мог их видеть, оказалось бы, что они все в крови. Может, снять носки и натянуть их на руки?

– Ну, то есть до тех пор, пока приходится ползти на четвереньках. Хотя так надоело! – признался себе Кейт. – Это не то, к чему можно привыкнуть.

Подумав, он решил, что надевать носки на руки все же не стоит – ему нужно было нащупывать дорогу пальцами. Ничего, главное – выбраться, а руки он потом как-нибудь залечит.

Мох становился все гуще. Временами клочья мха свисали с потолка, преграждая ему путь, точно какая-то призрачная паутина. Свечение усилилось настолько, что Кейт уже различал очертания своих рук. Он понял, что долго он тут без еды не протянет, и решил попытаться изменить заклятие. Если колдовской свет так легко передвигается следом за ним, быть может, пятно света способно добраться до выхода и вернуться к нему, и так снова и снова, как огоньки на неоновой вывеске? И следом за этими огоньками он сможет достичь выхода! Конечно, дело было опасное – вдруг огоньки в конце концов приведут его к щели, слишком узкой, чтобы в нее пролезть, или к обрыву... А быть может, он так глубоко под землей, что у света уйдет целая вечность на то, чтобы достичь выхода и вернуться обратно... Но зато, если подействует, дело того стоит! Кейт сосредоточился – и вскоре свечение вокруг угасло, оставив его в темноте.

Через некоторое время вдалеке, на грани видимости, показался крохотный огонек и пополз к нему. Это была всего лишь тоненькая светящаяся нить на полу, но Кейт обрадовался ей несказанно.

– Сработало! – воскликнул он и энергично пополз по ниточке, угасающей у него под ладонями.

Временами «неоновый указатель» исчезал совсем. Кейт пользовался этим, чтобы остановиться и передохнуть, пока путеводная нить не возвращалась. Он упорно продвигался вперед. Теперь, когда постоянный источник света исчез, ему приходилось больше пользоваться усами. Спасибо Холлу за рождественский подарочек! Тогда это была всего лишь дружеская шутка. А теперь они буквально спасали Кейта. – Жалко, что Холла нет тут, со мной. Хотя нет, ерунда. Лучше бы я был там, с Холлом. Он сейчас, небось, пьет чай, играет с кошками миссис Маккензи...

Руки и колени болели все сильнее, но Кейт не обращал на это внимания. Не до того.

Как и боялся Кейт, за следующим поворотом оказался поперечный коридор, а напротив его хода – стена с отверстием величиной в ладонь. И свет, вместо того чтобы свернуть направо или налево, уходил прямиком под стену. Кейт сердито хлопнул по скале. Ободранная ладонь отозвалась болью. Кейт скривился.

– И что теперь? Эй, заклятие! Так не годится!

Мох в дыре продолжал невозмутимо светиться. Очевидно, больше он ничем помочь не мог. Кейт нагнулся к отверстию и прищурился.

На другой стороне, видимо, был проход, потому что свет проходил сквозь толщу стены и там исчезал. Где-то вдалеке тоненькая ниточка возникала вновь, и всего-то. Кейт мысленно кинул монетку и решил свернуть направо. Слабый желтоватый свет исчез, как только он миновал развилку, и Кейт снова остался в кромешной тьме.

Этот ход все вилял и вилял и становился все уже и уже. Кейту приходилось полагаться на усы, чтобы не стукнуться головой о неровный потолок. В конце концов тоннель сделался всего в фут шириной. Кейту пришлось ползти на животе, как змея, и вытянуть одну руку вперед, чтобы плечи не застряли.

«Такое ощущение, будто гора меня заглатывает», – подумал он. Он наклонил голову, торопясь выбраться из узкого места. Если бы не сквознячок, который все время дул ему в лицо, он бы, наверно, сошел с ума. Ему приходилось заставлять себя не думать о тоннах камня, нависающих над ним. Если поблизости что-нибудь еще осядет, весь этот камень раздавит его, как таракана, и никто даже и не узнает...

Ход шел петлей, забирая в ту сторону, где находилась его светящаяся дорожка. Кейт рассчитывал с минуты на минуту увидеть свою путеводную нить. Только эта надежда и заставляла его ползти сквозь каменную кишку. Он миновал небольшой бугорок и снова пополз вниз. Опустив руки, он обнаружил очередной ручей. По каменному полу тоннеля струился поток в два дюйма глубиной, только теперь он бежал в ту же сторону, куда полз Кейт. Юноша уныло шлепал по воде, чувствуя, как она впитывается в одежду и пробирается к побитой и ободранной коже.

Он снова выполз к развилке. В левом ходе пол был ровнее, и сам ход был довольно высокий, фута три в высоту – Кейт измерил его на ощупь. Да, эта дорога куда приятнее правой. Кейт моргнул и прищурился. Слева, далеко-далеко, виднелся свет! Это наверняка его светящаяся дорожка! Кейт радостно встал на четвереньки и торопливо пополз вперед.

Желтоватый свет приближался куда быстрее, чем он рассчитывал. «Э-э, да я уже близок к выходу!» – думал повеселевший Кейт. Скоро он примет горячую ванну, наестся! Его измученные руки и ноги шевелились куда проворнее, чуя, что пытке скоро наступит конец. Наклонив голову, чтобы не напрягать шею и спину, Кейт полз по тоннелю. Как ни странно, воздух здесь становился все жарче и удушливее – на всем пути, по которому вела его светящаяся дорожка, воздух был свежий.

Внезапно стены тоннеля содрогнулись от громоподобного рыка. Кейт в ужасе вскинул голову. Желтоватый свет был всего в нескольких футах, но то оказалась вовсе не полоска заколдованного мха! Кейт увидел перед собой два горящих желтых глаза, и вокруг них постепенно проступила жуткая харя. Кейт разглядел клыки, потом рога и лохматую, жесткую гриву. Он забрел в чье-то логово! Но что же это за зверь такой? Тварь взревела снова, прямо ему в лицо.

Кейт завопил от ужаса, попятился, извернулся, как кошка в корзинке, и помчался прочь, подальше от страшной пасти. Существо гналось за ним, от его рева тряслись стены, и мелкие камешки сыпались с потолка на спину Кейту. Он добежал до развилки и нырнул в другой проход.

«Авось зверюга слишком здорова, чтобы пролезть сюда!» – надеялся он. Этот тоннель был уже, и Кейт не мог передвигаться здесь быстро – он вынужден был ползти на локтях и коленях, и к тому же по дну струилась вода. Вскоре усы подали ему сигнал, что на пути находится препятствие. Кейт прижался к стене и съежился в узком проходе, насколько мог. Рыкающая морда преследовала его по пятам, надвигаясь стремительно, как скорый поезд. Отступать было некуда. Желтые зубы клацнули, точно клыки вепря, и огненные космы гривы взметнулись в кромешной тьме подземелья, точно летние молнии, оставив после себя огненный след на сетчатке глаз. Кейт в ужасе закрыл голову руками и приготовился к неизбежному. Сейчас он умрет...

Рык делался все громче и громче, становясь невыносимым. Кейт уже чувствовал, как клыки смыкаются над его спиной. Тело напряглось в ожидании треска раздираемой ткани, а потом и раздираемой плоти...

Но ничего не случилось. Рык внезапно утих, оставив после себя лишь звенящую тишину. Кейт поднял глаза. Зверя не было. Он просто исчез.

Но если такая огромная тварь направлялась прямиком к нему и не прошла через него, а развернуться ей тут было негде, значит, это была либо иллюзия, либо же тварь ушла прямиком сквозь каменную стену тоннеля, не нуждаясь в проходах. Кейт всей душой надеялся, что это была именно иллюзия. В любом случае, это было предупреждение, и лучше ему внять. Он пойдет по правому ходу, невзирая на ручей, низкий потолок и все прочее. В следующий раз тварь может оказаться совсем не иллюзорной.

Интересно, а разные волшебные существа воздействуют друг на друга? Не может ли оказаться так, что, пройдя через воздействие магии другого существа, он избавился от заклятия, которое наложил на него бодах? Попробовать, во всяком случае, стоит... Кейт ощупал зубы. Нет, пломб как не было, так и нет. И зубы по-прежнему ноют от холода. Тогда он попытался нарушить условия заклятия. «Эй, мистер, не могли бы вы мне разменять д... д... до...» Он отчаянно пытался выговорить слово «доллар», однако ничего не выходило. Да еще вдобавок и зубы разболелись, оттого что их коснулся холодный воздух пещеры.

– Не выходит, – печально сказал Кейт. – Тут без специалиста не обойтись...

Правый проход удивительно напоминал канализационный коллектор. Теперь Кейт полз по более гладким ходам, хотя они были низкими и тесными. Зато куртка и штаны не цеплялись больше за камни.

Когда он в очередной раз опустил ладонь в воду, под рукой что-то стукнуло. На ощупь это что-то напоминало плоскую щепочку. Щепочка почему-то показалась ему занятной, поэтому Кейт зажал ее в руке и пополз дальше. По мере того как он спускался, течение становилось все сильнее. В основной тоннель стекали все новые ручейки. Они обрушивались на голову Кейту небольшими водопадиками. И теперь он полз уже по настоящей подземной речке.

Через некоторое время усы сообщили Кейту, что впереди – нависающий каменный карниз. Да, вот это преодолеть будет непросто... Кейт пригнулся и осторожно начал протискиваться, стараясь не думать о том, что позади вода поднимается все выше. Вот уже пролезло одно плечо, за ним второе... Кейт выдохнул и протиснул грудную клетку. И все шло хорошо до тех пор, пока не наступила очередь протаскивать бедра. Слишком поздно вспомнил Кейт про словарь, лежащий в заднем кармане! Проклятый словарь застрял, точно клин, не давая двинуться ни вперед, ни назад. Сердце начало отчаянно колотиться. Кейт закусил язык.

Ноги уже погрузились под воду. Он принялся что есть сил брыкаться.

Упершись локтями в другую сторону карниза, Кейт глубоко вздохнул – и рванулся! Раздался треск. Карман джинсов оторвался. Он был свободен! Теперь, когда его ничто не держало, Кейт полетел с карниза вперед и вниз, а следом за ним обрушился настоящий водопад. Кейт плюхнулся в омут с быстрым течением. Глубина была несколько футов. Его покружило и тут же понесло дальше, в более широкий поток, уходящий куда-то в недра горы. Кейт то и дело натыкался на камни и выступы, торчащие из-под воды. Он ловил воздух ртом, стараясь держаться на поверхности, но при этом не слишком высовываться, чтобы не стукнуться о низкий потолок.

Он уже мысленно прикидывал, что напишут на пустой могиле на семейном кладбище в Иллинойсе. «Кейт Дойль, погиб в возрасте двадцати лет. Обнаружил Малый народ». «Кейт Дойль, погиб в возрасте двадцати лет. Боролся с привидением и потерпел поражение». «Кейт Дойль, погиб в возрасте двадцати лет. Утонул...» «Какие-то все мысли у меня мрачные», – сказал себе Кейт. Но тут подземная река сделала поворот, а Кейта, вместе с прочим мусором, выбросило на мелководье. Кейт с облегчением выполз на узкий бережок – и тут же ему пришлось ухватиться за выступ скалы, потому что сверху на него посыпался целый ливень мелких камушков. Кейту казалось, что у него на теле живого места не осталось. «Может, мне сейчас полагается порассуждать о кошках, и мошках, и всем прочем, как Алиса в кроличьей норе?» Кейт прокашлялся от воды, отбросил с глаз мокрые волосы и уселся, переводя дух.

Он вспомнил проклятие бодаха, которое отныне запрещало ему говорить о выпивке, деньгах и женщинах. «Ничего, – подумал Кейт, – переживу». Сейчас ему хотелось только поесть, согреться и обсушиться. «А до того времени, как мне придется иметь дело с этим проклятием на людях, Холл, возможно, сумеет придумать, как его снять».

Кейт осознал, что вновь способен думать о будущем. Конечно, он еще не выбрался отсюда, но пока что был в безопасности. Эта мысль несколько утешила его, несмотря на то что он был порядком измотан. Главное, чтобы бодах не выскочил откуда-нибудь из стены и не упрятал его обратно в круглую пещеру!

Глава 19

– Ну, так где именно ты его потерял? – Мастер остановился у калитки, ведущей в сад Маккензи.

– Сюда, – сказал Холл и провел всех к камню с выемкой. Несмотря на то что ему было неприятно передавать ответственность другому – он предпочел бы распоряжаться сам, – Холл все же невольно восхищался тем, как быстро и умело Мастер свел воедино все факты. Вот что позволяет ему продвигаться вслепую и внезапно находить верное решение! По сравнению с ним Холл еще мальчишка. Мастер с интересом осмотрел камень, но затем обратил куда более пристальное внимание на бутылку из-под виски – так же как и Холл – как на ключ для разгадки действий бодаха. Старый эльф стоял, вертя в пальцах осколок стекла, и размышлял.

Холл примерно представлял, о чем он думает. Мастер разрабатывал план поисков и не хотел, чтобы доброжелательный, но незнакомый мистер Майклз путался у него под ногами. А это означало, что Холлу нужно как-то отвлечь чужака. Прекрасно. Ведь если они разобьются на две партии, шансов найти Кейта Дойля будет вдвое больше, не так ли? Холл кашлянул и сказал:

– Мы, пожалуй, снова отправимся на поиски на машине мистера Майклза. Это он предположил, что в тот день Кейт просто заблудился и ушел куда-то в глубь острова. Я только скажу миссис Маккензи, что вы приехали.

– Гут, – ответил Мастер, словно очнувшись. – Вы отправляйтесь туда, а мы начнем с того, что познакомимся с окрестностями. Позднее мы можем встретиться и обменяться впечатлениями.

Он прошелся по саду и поглядел вниз с обрыва.

– Нас, стало быть, отсылают? – уточнил Большой, который не сразу уловил суть разговора. – Ну что ж, пошли. Я раздобыл топографическую карту этой части острова.

И он пошел к дому. Майклз пока не знал, что собираются делать эти двое, но его устраивало, что хотя бы один из сообщников будет под наблюдением.

Диана стояла под яблонями и слегка пошатывалась от усталости. За последние сутки девушка почти не спала, но она так тревожилась, что ей не приходило в голову просто отправиться на боковую и оставить Малый народ разбираться со всем самостоятельно. Мастер заметил, что она с трудом сдерживает зевоту, и улыбнулся.

– Миис Лонден, я был бы вам очень признателен за помощь, но в ней совершенно нет нужды!

Диана попыталась было возразить, но он ее перебил:

– Я знаю, что наши заставили вас пообещать, что вы будете за мной присматривать; но, уверяю вас, я прекрасно обойдусь без присмотра!

Диана тряхнула головой, пытаясь прочистить сонные мозги.

– Нет, не могу. Обещание есть обещание. Если с вами что-то случится, ваш Энох порежет меня на кусочки и наделает фонариков. Я не знаю, почему они об этом просили, – куда вероятнее, что в конце концов это вы будете присматривать за мной, – но тем не менее. К тому же я просто не могу не выяснить, что с Кейтом. Он жив? – жалостно спросила она.

– Да, полагаю, что так. Но он очень далеко отсюда. Давайте пройдем в дом и выясним, с чего начинать.

Маленький наставник, когда хотел, мог быть на диво обаятелен. По мнению Дианы, Мастер буквально втирался в доверие к миссис Маккензи, пока та показывала им дом вообще и их комнаты в частности.

– Удивительно приятное место! – говорил Мастер. – Обитель покоя и красоты над бушующим морем!

– Двоих-то я не ждала, паренек ваш сказал, что приедет только один. – Хозяйка была весьма польщена тем, что коротышка с немецким акцентом такого высокого мнения о ее доме. – Хорошо еще, что я только что проводила одного из других постояльцев. А молодой человек ваш пропал, жалость какая, а? Наш местный констебль его тоже разыскивает. Парень, небось, заплутал. У нас ведь тут заблудиться ничего не стоит, если не знаешь места. Ты думал, тут дорога, глянь – а она под обрыв ушла.

– Странно, что он не может ориентироваться по этим жутковатым камням на вершине холма, – заметила Диана.

– А-а, так ведь камни-то не отовсюду видны, – объяснила миссис Маккензи.

– Благодарю вас, – сказал ей Мастер. – Мы постараемся не очень сильно вас стеснять.

Хозяйка оставила их одних в комнате, где жили Кейт с Холлом. Комната была славная, просторная, с желто-белыми покрывалами на кроватях. Сумки стояли застегнутые, и все выглядело так, как будто жильцы ненадолго отлучились. Диана в отчаянии опустилась на кровать и уронила руки на колени.

– Что же нам делать-то, а?

Мастер не ответил – он рылся в вещах Кейта. Наконец он выпрямился и помахал серым шерстяным носком.

– Вот, это подойдет.

– Для чего? – недоверчиво спросила Диана. Носок был заношенный и повыше щиколотки опоясан грязным кольцом того же цвета, что и здешняя земля.

– Для поисков, – пояснил Мастер, приглашая Диану за собой.

В саду он смахнул осколки стекла с травы у края мощеной площадки. Диана с интересом наблюдала, как Мастер опустился на колени, положил носок на траву и поднес к нему руки, словно грел их над невидимым пламенем.

Потом он убрал руки. Диана все смотрела на носок. Поначалу казалось, будто с ним ничего не произошло. Но внезапно носок зашевелился. Может, от ветра? Да нет, стоял абсолютный штиль. И, в любом случае, никакой ветер не мог бы сделать с куском ткани того, что произошло дальше.

Носок вдруг дернулся и пополз по траве, словно его тянуло магнитом, – поначалу медленно, рывками, но постепенно движение ускорилось.

– А, я даже не ожидал столь сильного отзыва! – заметил Мастер, вскочил на ноги и засеменил следом за носком. – Очень, очень хорошо! Не спускайте с него глаз.

Носок обогнул угол сада и нырнул в кусты, направляясь к дороге. Они бросились следом.

– Я слыхала, что белье может разгуливать само по себе, но своими глазами вижу такое впервые! – призналась Диана.

Мастер, который был очень расположен к Диане, но не любил выказывать своих чувств, только сердито фыркнул. Тут не до шуток, дело слишком серьезное! Серый носок полз шустро, как змея, и к тому времени, как они выбежали из сада на дорогу, уже обогнал их на несколько метров. Диана, как более длинноногая, в несколько прыжков поравнялась с носком, который в это время дополз до низа холма и резко свернул налево.

– Куда это он? – крикнула Диана Мастеру, который, пыхтя, пытался догнать ее. Налетевший с моря порыв ветра унес его ответ. – Чего?

– За ним, за ним! – крикнул Мастер. – Не потеряйте его! Он приведет нас к мейстеру Дойлю!

Сегодня настроение у Холла было гораздо лучше. Быть может, он просто чувствовал себя увереннее теперь, когда приехал Мастер, но тем не менее он почему-то был уверен, что Кейт Дойль жив, здоров и находится где-то неподалеку. Мистер Майклз провез его на несколько миль в глубь острова, и они принялись исследовать узкие дорожки и тропки, отходящие от шоссе. Однако Кейта нигде было не видать, и никому из прохожих на глаза он не попадался. Майклз, похоже, был сильно озабочен этим. Однако же пытался завязать разговор – но Холл был слишком занят приведением в порядок своих собственных мыслей, и потому все разговоры сходили на нет.

Инстинктивно Холл чуял, что они ищут не в том направлении. Но когда они описали круг через Гэринахайн и снова подъехали к Калланишу с юга, смутные ощущения, которые до сих пор ничем не могли помочь Холлу, сложились наконец в стройную картину. Вот теперь они едут туда, куда нужно! Ему казалось, что он буквально слышит мысли американского студента где-то поблизости.

– Думаю, там мы его и найдем, – предположил Холл.

– Откуда ты знаешь? – спросил Майклз, косясь влево, на мальчишескую физиономию своего спутника.

– Ощущение такое, – рассеянно ответил Холл. Кроме того, он чуял поблизости могучую личность Мастера. Мастер двигался в направлении, пересекающемся с движением их машины. Скоро они должны встретиться... Способ назывался «треугольником», и, похоже, этот треугольник действовал...

– Кажется, он где-то недалеко от моря. Думаю, направился к воде.

Они въехали в Калланиш нижней дорогой, миновали телефон-автомат и направились к перекрестку, откуда шла дорога на ферму. Вскоре Холл завидел на поле развевающиеся белокурые волосы.

– Остановите! Это Диана, – сказал Холл. Майклз затормозил у обочины, и эльф выпрыгнул из машины. Теперь, встав на ноги, он увидел и Мастера. Они поднимались на торфяной холмик. Еще немного – и скроются за ним. Холл пролез сквозь проволочную изгородь и бросился следом.

– Что нового? – крикнул он.

Они оглянулись на голос. Майклз заглушил мотор и теперь лез сквозь изгородь, собираясь присоединиться к ним. Диана поспешно развернула топографическую карту, которую держала в руках, и сделала вид, что ищет на ней крутой обрыв справа.

– Кейт Дойль тут, – сообщил Мастер. Холл перегнулся через обрыв и заорал в открывшееся перед ним темное отверстие пещеры:

– Кейт Дойль! Сюда! Выходи, Кейт Дойль!

Кейт забрался повыше на кучу щебенки, вытащил ноги на сушу и принялся вслепую обшаривать мшистую стену над головой, ища выход из подземного русла. Внезапно он опустился на колени у ручейка, пересекающего берег. Тут должен быть путь, ведущий к источнику. Возможно, он достаточно просторный, чтобы через него протиснуться? И точно: футах в пяти от того места, где Кейта выбросило на берег, обнаружился большой проход. Стенки хода были неровные, но он был достаточно просторен. Кейт опустился на колени, собираясь лезть туда.

– Ур-ра-а!

Радостный вопль Кейта эхом раскатился по гроту. По другую сторону отверстия виднелись золотистые полоски светящегося мха, окаймляющие узкий водопад. Теперь магический свет сделался еще ярче. Кейт еще никогда в жизни ничему так не радовался. Похоже, поток все-таки не утащил его под землю! Очевидно, он все это время двигался параллельно пути, ведущему наружу.

Оседлав водопад, Кейт пополз вверх по склону. Все его мышцы отчаянно протестовали.

– Да-а, после такой прогулочки мне марафон будет пробежать раз плюнуть! Там, по крайней мере, бегут не на карачках.

Извилистый ход, ведущий наверх, был более гладким и пологим, чем все, которые встречались ему до сих пор. Кейт подозревал, что выход близок, но гасил надежды, на случай нового разочарования. Но вот еще несколько поворотов – и впереди показался отблеск света, не золотистого светящегося мха, а настоящего белого дневного света. Кейт так обрадовался, что почти не заметил, как преодолел остаток пути. Конечно, несколько раз руки и колени соскальзывали в воду и ушибались о дно, но он не обращал на это внимания и шлепал дальше.

Внезапно он подумал: а что, если этот яркий свет – всего лишь ловушка? Кейт остановился, как будто налетев на стену. А что, если бодах вздумал поиздеваться над ним и так и будет водить его кругами до конца жизни – а жизнь его будет короткой, долго он тут, под землей, не протянет... Растерянный, измученный, он плюхнулся на мокрый камень, не желая ползти дальше.

Но тут до него словно сквозь сон донесся голос Холла.

– Выходи, Кейт Дойль!

Быть может, это иллюзия; но Кейт уже был готов хвататься за соломинку. Он сделал последнее усилие, поднялся и снова пополз.

И высунулся наружу, в яркий, солнечный день. Мох под руками внезапно превратился в листочки, а затем – в теплую траву. Небо поначалу показалось ослепительно-белым, но, поморгав, Кейт убедился, что оно все же голубое. Он перевел дух. Выбрался! Счастливый и усталый, он распростер руки и плюхнулся на траву. Ветер, свистящий в ушах, звучал, как благодарственная песнь. «Вот щас полежу немного и сразу встану!» – пообещал себе Кейт. Внезапно под рукой шевельнулось что-то гладкое. Кейт подумал было, что это камень, но камни обычно сами по себе не шевелятся... Кейт испуганно приподнял голову, чтобы посмотреть. Перед носом у него обнаружилась туфля. Женская туфелька. В туфельке была нога. Рядом с туфелькой – другая туфелька, и в ней тоже нога. Кейт задрал голову. На ногах было тело, выглядящее отсюда, снизу, короче обычного, а над ним, в венце золотистого света, – знакомое лицо. Диана... Она нагнулась к нему. В глазах у нее стояли слезы.

– П-привет... – выдавил ошеломленный Кейт. Голос его звучал точно заржавевший.

– Привет, морячок! – отозвалась Диана. Она вздохнула с облегчением, видя, что он жив и здоров, и не упустила случая поддеть его. – Не угостишь девушку коньячком?

Кейту пришло в голову сразу несколько удачных ответов, но все они имели отношение к деньгам, женщинам либо выпивке. И проклятие бодаха, разумеется, не дало ему и рта раскрыть. Юноша попытался ответить хоть что-нибудь – что угодно – и отключился.

Майклз присоединился к остальным, когда они уже радовались тому, что нашли своего потерянного родственника, и хлопали его по щекам, приводя в сознание. Одежда на молодом человеке была изорвана и испачкана, мокрые рыжие волосы прилипли ко лбу, на куртке, штанах и коже виднелись волокна мха – но он был жив. Майклз обнаружил, что не менее остальных радуется тому факту, что Дэнни О'Дэй выжил. Очевидно, парня действительно похитил один из его преступных соотечественников, спрятавший Дэнни в прибрежных пещерах. «Да, – подумал Майклз, – им не стоит доверять, даже если сам работаешь на них!» Хорошо еще, что они оказались тут, когда парень выполз из пещеры. Ослепленный солнечным светом, он вполне мог свалиться с обрыва, который находился всего в нескольких футах от входа в пещеру.

– Мейстер Дойль, – невозмутимо заметил мистер Альвхейм, когда юношу подняли на ноги, – я вижу, с вами все как всегда: вы ввязываетесь в неприятности, но вам чудом удается избежать большой беды!

Майклз фыркнул.

– Идемте, – сказал он. – До вашего пансиона всего несколько сотен метров. Я вас подвезу.

Молодой человек, похоже, был ошеломлен.

– То есть все это время, что я там лазил, я был не дальше мили от сада?! – прохрипел он.

Усаживая молодого человека в машину, Майклз незаметно обыскал его. Нет, у него ничего с собой нет. На самом деле, его одежда была так изорвана, что определить, получал он какой-то товар или нет, не представлялось возможным. Денег при нем точно не было – ни единой монетки. Парень вылез буквально с пустыми руками, если не считать какой-то сломанной палочки. Что ж, пора докладывать шефу. Теперь, когда О'Дэй найден, ему, Майклзу, следует снова уйти в тень и вернуться к наблюдению. Пусть о нем заботятся его «родственники». Майклз и так уже достаточно раскрылся.

Прежде чем войти в дом, Кейт, опираясь на Диану с одной стороны и Холла с другой, тщательно вытер башмаки о коврик.

– Думаю, ботинки придется выбросить, – сказала Диана. Носки стерлись до дыр, одна из металлических пряжек отлетела. Девушка стиснула запястье Кейта. Руки его были по-прежнему крепко сжаты в кулаки – видимо, мышечный спазм, – и из одного кулака торчала какая-то старая щепка. Диана готова была разрыдаться от жалости. – И одежду тоже. Ты выглядишь полумертвым!

– Я чувствую себя прекрасно! – лучезарно улыбнулся ей Кейт. И пошатываясь вошел в дом.

– Кейт, дорогой, это ты? – окликнула миссис Маккензи из гостиной.

Кейт сглотнул – не без труда: он вспомнил, что несколько часов ничего не пил.

– Да, мэм!

Дверь распахнулась. Но вместо смиренной миссис Маккензи перед Кейтом предстала разъяренная мисс Андерсон. Из-под ее руки выглядывал Паркер. Профессор глядел на Кейта весьма сочувственно. Кейт уставился на них.

– Где вас носило? – осведомилась руководительница тура. – Мне чуть ли не каждый час звонят из центрального офиса «Эдьюкатурз», спрашивают, не нашлись ли вы! После того как вы два дня не появлялись на раскопках, я пришла сюда. И вот миссис Маккензи мне сообщает, что юный Холл все это время места себе не находил, оттого что вам два дня назад взбрело в голову прогуляться при луне! Ваша безответственность создала множество проблем и доставила немало беспокойства уйме людей! Я тоже переживала за вас, но в подписанном вами контракте говорилось, что вы обязуетесь вести себя осторожно, поскольку «Эдьюкатурз» отвечает за вашу безопасность до тех пор, пока вы путешествуете с группой!

Кейт попытался объяснить, где его носило, но прежде еще раз ошеломленно оглянулся на Мастера Эльфа, который остановился в дверях, подальше от линии огня. Кейту все никак не верилось, что Мастер тут. Мисс Андерсон едва дала ему сказать пару слов, а затем снова принялась выговаривать. «Эдьюкатурз» не может отвечать за подобную неосмотрительность! А что, если бы он серьезно поранился или погиб? Ведь компании пришлось бы отвечать перед его семьей!

Кейт подождал, пока она выдохнется, и, когда мисс Андерсон сделала паузу, сказал:

– Простите, пожалуйста. Я просто потерялся. Я ведь не знаю здешних мест.

Он оглянулся, подыскивая, куда бы положить старую щепку, которую держал в руке. Холл потянулся взять ее у него, но профессор Паркер опередил молодого эльфа. Он сцапал щепочку с удивительным проворством.

– Мисс Андерсон! – возопил археолог. – Вы только поглядите!

И он принялся бережно счищать с плоской дощечки налипшую грязь. Из-под грязи постепенно проступали узоры.

– Вы извините, что я у вас тут намусорил, миссис Маккензи, – сказал Паркер, не отводя глаз от дощечки. – Чудо какое! Это же гребень! Роговой гребень с зубцами, выпиленными из кости! Боже, боже, вы только поглядите! Это очень, очень крупная находка! Наверняка того же времени, что наши курганы, и как хорошо сохранилась! Да-да, поглядите на узор... Как нам повезло, что она не сломалась!

Мисс Андерсон оборвала свою тираду и с любопытством склонилась над предметом, который держал профессор.

– Кейт, где вы это нашли?

– Э-э... На дне ручья, – осторожно сказал Кейт, не желая распространяться о том, с чего начались все его приключения. – Я, кажется, просто забыл, что он у меня в руке.

– Он нашел систему пещер на берегу, к западу отсюда, – пояснил Холл и указал Большим место на карте. – Он, должно быть, случайно завернул туда после того, как нашел гребень.

– Это же очень опасно! – сурово сказала мисс Андерсон. Находка заставила ее несколько смягчиться, но она все еще тревожилась по поводу того, что скажет компания. – Вы могли там погибнуть, даже если бы были опытным спелеологом!

– Да нет, все было в порядке, пока один из тоннелей позади меня не начал заполняться водой, – ответил Кейт почти правду, надеясь, что его слова звучат более героически, чем сам он выглядит. Зубы по-прежнему ныли, и глаза слезились от полуденного солнца.

– Тогда ложитесь и отдыхайте! – распорядилась мисс Андерсон. – Я передам вашим товарищам, что вы вернулись. Всем нам вас очень не хватало. Надеюсь, через пару дней вы вернетесь на раскоп? Это ж надо было додуматься, лезть в пещеры без шлема!

И она торжественно удалилась. Паркер вышел следом за ней, продолжая кудахтать и ворковать над гребнем, который он уже успел бережно завернуть в платочек.

Кейт содрал с себя мокрую, рваную одежду, влез под горячий душ, а потом рухнул в постель. Мягкий матрас и подушка обняли его плечи и голову. Кейт зарылся руками в чистые простыни и блаженно улыбнулся.

– Это тебе не мох!

Холл уселся на соседнюю кровать.

– Миссис Маккензи скушала историю о том, что ты полез в пещеры, надеясь там что-нибудь найти, и заблудился. Она пошла готовить тебе чай и горячий обед. Ну, так что же случилось с тобой на самом деле?

С помощью блокнота, карандаша и вопреки насмешливым замечаниям Холла Кейту удалось объяснить, что произошло, не упоминая вслух трех вещей, о которых говорилось в проклятии. Он обнаружил, что о самом проклятии говорить тоже не может, но Холл все-таки разобрался, в чем дело.

– Ну, ничего особо страшного с тобой не стряслось! – объявил наконец Холл, ухмыляясь. – Однако, конечно, такому парню, как ты, нелегко не упоминать о трех главных радостях жизни! Атак – типичное гэльское проклятие. Оказывается, эти бодахи не лишены чувства юмора!

– Не думаю, что это был именно бодах. Они же вроде как добрые, а этот был злющий-презлющий! – сказал Кейт. – Ох, как же зубы болят!

– «Bodach» по-гэльски означает просто «старик», а еще – «призрак, бука», – сообщил Холл. – Во всяком случае, это не то существо, которое вам, Большим, легко отнести к определенному классу. А с чего ты взял, что тысячелетний отшельник, которого посреди ночи напугали вспышкой фотоаппарата, будет добрым?

Холл был ужасно рад, что Кейт вернулся, но это не помешало ему оторваться на приятеле и заодно поучить его уму-разуму.

– Да его, небось, за всю жизнь никто так не пугал! Кстати, ты мне должен несколько фунтов. Я получил твои снимки. Вот, гляди.

И он продемонстрировал Кейту две фотографии. На одной Кейтова добыча, внезапно обернувшаяся охотником, еще только выпрямлялась, а на другой – бросалась на камеру, растопырив тощие руки. Обе фотографии вышли великолепно. Кейт был в восторге.

– Спасибо, Холл! Эти фотографии стоят целого ми... ми...

Слово «миллион» выговариваться решительно отказывалось. Холл усмехнулся:

– Не за что, старина. Он встал, чтобы уйти.

– И знаешь что, Холл? Приятно видеть тебя в прежнем виде!

Кейт выразительно потянул себя за ухо и улыбнулся. Холл улыбнулся в ответ и закрыл за собой дверь.

Глава 20

Холл вошел в гостиную. Диана с Мастером обернулись к нему. Электрокамин работал, наполняя комнату приятным теплом. Холл протянул озябшие руки к мерцающим угольям. Два кота тут же встали и поприветствовали его, потершись головами о колени человека.

– Спать завалился, – сообщил Холл. – С ним все в порядке, ему только понадобится сходить к зубному. У него исчезли все пломбы. А в остальном – отоспится, поест, и все будет в порядке.

Он рассказал о проклятии бодаха.

– Значит, – сказал Мастер, – теперь нам следует выяснить, как лучше всего избавиться от проклятия. Насколько я могу судить, оно содержит три классических запрета...

– Постойте! – возмутилась Диана. – Вы так спокойно об этом говорите, анализируете – а ведь речь идет о судьбе Кейта!

Мастер смерил ее взглядом поверх очков.

– Квалифицированный анализ поможет нам определить структуру заклятия и, возможно, подскажет, как от него избавиться. Судя по всему, это не более чем гейс, запрет на совершение каких-либо действий, за нарушение которого полагается наказание. В любом случае, это не есть опасно. Этот бодах поступил по-своему справедливо. Наказание вполне соответствует преступлению.

– И то хорошо! – вздохнула Диана. Внезапно она приподнялась в кресле. – Кстати, Холл! А где этот твой приятель, мистер Майклз? До сих пор я о нем как-то и не вспоминала... Сюда он вместе с нами не приходил...

– И в самом деле! – удивился Холл. Он подбежал к окну и выглянул на дорогу. – Машины нигде нет... Просто исчез, и все. Я его даже поблагодарить не успел.

– А откуда он вообще взялся? – настаивала Диана. Холл задумчиво нахмурился.

– Я... я не знаю. Мне нужен был какой-нибудь транспорт, а он пришел мне на помощь. Я даже не спросил, откуда он. А что, надо было?

– Да нет, вроде бы он ничего, приятный человек, – сказала Диана, от души надеясь, что ей не придется взять эти слова обратно. – И, похоже, у него большой опыт розыска пропавших людей.

Все это выглядело подозрительно. Как-то уж очень вовремя он появился. И странно, что Майклз сразу узнал Кейта, несмотря на то что никогда с ним не встречался. Не было бы у Кейта неприятностей... Не окажется ли так, что Майклз – какой-то чиновник? Но эльфам она об этом решила не говорить.

Холл обернулся к Мастеру, который уютно расположился на диванчике и пил чай.

– Я хотел бы поблагодарить вас, сэр, за то, что вы пришли мне на помощь, – вежливо сказал он.

Диана молча встала с кресла и подошла к окну. Стоя к ним спиной, она могла делать вид, что не слушает. Холл был признателен ей. Когда тебя распекают, это всегда неприятно, а когда устраивают разнос при свидетелях – вдвойне.

– Ты сознаешь, что способ, при помощи которого я обнаружил мейстера Дойля, известен и тебе самому? – спросил Мастер.

Холл разглядывал пятно на стене.

– Да. Но я не был уверен, что у меня хватит сил и опыта для того, чтобы преодолеть присутствующие здесь помехи.

– А уверен ли ты, что твои сомнения не были вызваны исключительно тем, что ты позволил эмоциям взять над собой верх? Ты потратил два дня на беготню, вместо того чтобы предпринять разумные действия, которые, по моим расчетам, потребовали бы никак не более двух часов.

Это всерьез зацепило Холла.

– Нет. Я думал об этом. Возможно, со временем я бы осознал то, что вы говорите, но к тому времени Кейт Дойль мог бы уже свалиться с обрыва.

Холл старался говорить ровно, чтобы не казалось, будто он оправдывается, но его самолюбие было действительно задето. Он, как дурак, сбился с ног искавши, в то время как все, что от него требовалось, – это использовать закон связи части и целого и направить подобное к подобному. Да, конечно, он заслужил, чтобы учитель считал его идиотом.

– Кроме того, похоже, Кейт Дойль тоже пустил в ход магию, чтобы добыть свет. Вполне возможно, что со временем он выбрался бы самостоятельно.

Мастер смотрел на него прищурясь.

– Попытка сделать самостоятельно все, в том числе невозможное, вместо того чтобы переломить собственную гордость и признаться, что ситуация тебе не по зубам, была бы признаком незрелости и чрезмерного самолюбия, – спокойно сказал он. – Я полагаю, что с твоей стороны было весьма благоразумно позвать на помощь.

– Спасибо, сэр! – улыбнулся Холл. Он был польщен. Ему казалось, что он вел себя как беспомощный младенец, а его похвалили! Конечно, это еще раз показывало, что он уступает Мастеру, и Холлу это не нравилось, но он был так рад, что Кейт Дойль вернулся к ним целым и невредимым, что сейчас его это мало волновало.

– Хотите посмотреть фотографии, которые сделал Кейт Дойль? – спросил он, доставая конверт, полученный в фотолаборатории.

– Нет. Эта честь принадлежит ему – ведь именно он рисковал, чтобы добыть их. Я подожду, пока он сам предложит, – сказал Мастер и налил себе еще чаю.

«Еще одно очко не в мою пользу», – подумал Холл. Он смотрел в пол, снова чувствуя себя десятилетним малышом.

– Но все равно, спасибо, – сказал Мастер, и глаза его лукаво блеснули из-под очков.

Диана потихоньку выскользнула из гостиной и пошла повидаться с Кейтом. Нельзя же больше притворяться невидимой! К тому же она хотела лично убедиться, что с Кейтом все в порядке.

– Гостей ждете? – спросила она.

– Дежа-вю какая-то, – сказал Кейт. – Всего две недели, как я навещал Холла в больнице.

– Больше, – возразила Диана. – Ты, наверно, даже не замечал, как время летит.

– Мне тебя не хватало. – Кейт с нежностью поглядел на нее. – Ты как?

Девушка наклонилась и поцеловала его.

– Вот. Уже лучше. Ну, если не считать, что я не выспалась, едва не задохнулась и слегка оглохла в этих бесконечных самолетах, не говоря уже о том, что я едва не умерла от беспокойства, со мной все прекрасно.

Кейт сделал виноватое и сочувственное лицо.

– Ну да, и еще эта разница во времени... Как тебе понравилось путешествовать с Мастером?

– Нормально. Ты знаешь, он летел на самолете впервые в жизни, но при этом держался так спокойно и уверенно – можно было подумать, будто он летает чуть ли не каждый день. Когда в деревне узнали, что ты попал в беду, желающих отправиться на помощь была масса, но Мастер сказал, что полетит он. Пока тебя не было, мы с ним много беседовали, – сказала Диана. – Он мне нравится. Ты знаешь, он, похоже, считает, что Холл делает что-то действительно важное.

– В смысле, ищет их древних сородичей? Ну, так ведь он же пока никого не нашел. Если не считать этого моего бодаха, – сказал Кейт, и его передернуло.

– Да нет, самим фактом того, что он их ищет.

– Независимо от того, найдет он их или нет?

– Думаю, что да, – ответила Диана, поразмыслив. – Ты ведь знаешь, как они не любят покидать свой дом, а тем более путешествовать куда-то на край света. Ну и, опять же, такой пустячок, что он спас тебя, тоже имеет значение.

Кейт усмехнулся:

– Это официальная точка зрения, да?

– Это так и есть, – бесстрастно отрезала Диана.

Кейт печально улыбнулся:

– Ну ладно, я согласен выглядеть идиотом, если это поможет ему выглядеть героем.

Диана смягчилась:

– Будет ли Холл чувствовать себя героем – другой вопрос.

– Да вот и я не знаю.

Кейт рассказал ей то, что было известно Холлу о деревенских слухах насчет отношений между Маурой и Геролом.

– Он об этом помалкивает, но видно, что он все время об этом думает. Стоило ему уехать, и не просто так, а ради чего-то вроде испытания на зрелость, и у него за спиной тут же уводят его девушку!

Диана присвистнула:

– Ну, видимо, с этим Холлу придется разбираться самому. Думаю, Мастер ему очень сочувствует, и это его собственная дочь, но он и пальцем не шевельнет, чтобы помочь Холлу наладить с ней отношения.

Кейт так возмутился, что даже сел в постели.

– Но это же несправедливо! Хотя погоди... Да, если подумать, так, наверное, лучше всего. Я снова рвусь защищать Холла, а ведь он вдвое старше меня. И куда благоразумнее.

– Ну, это как раз нетрудно. А как оно там, под землей? – с любопытством спросила Диана.

Кейт содрогнулся, вспомнив видение с львиной головой, нависающий над головой сырой камень, водяную кишку, где он порвал джинсы...

– Сыро. Тесно. Если бы миссис Маккензи догадалась каждый раз оставлять рядом с миской молока сухое полотенце, думаю, подземный житель был бы ей так благодарен, что у нее в саду росли бы тропические фрукты.

– Кстати, Холл получил твои фотографии. Я хотела бы посмотреть на это привидение, когда ты встанешь, – сказала Диана.

– Да, конечно. Кстати, а как ты сюда добралась? Я имею в виду, откуда ты взяла...

Но тут вмешался запрет говорить о деньгах, и конец вопроса превратился в невнятное бормотание. Диана некоторое время сидела и старалась не смеяться, глядя, как он давится словами. Наконец она подняла руку.

– Извини, я просто вредничаю. Холл нам рассказал, что с тобой случилось, – все-все. Не обращай внимания. На самом деле я поняла, о чем ты хотел спросить. Вообще-то я думала, что прилетела на твои деньги. Мастер что-то говорил про то, что ты выиграл в лотерею...

Это про все те конкурсы, которые они выигрывали от его имени? Вот налоговая-то порадуется... Кейт застонал и зарылся лицом в подушку. Диана в это время от нечего делать копалась в мокрой груде его одежды, в которой Кейт был в пещерах.

– Надо будет все это завтра отправить в стирку...

Она вытянула из кучи шерстяную куртку Кейта. Та была мокрая и грязная, но при этом отчего-то осталась практически целой.

– Ты погляди! Железная она, что ли? Джинсы изорваны в клочья, а эту куртку почистить – и она будет как новенькая! Ты что, и впрямь волшебник? Холл вроде говорил, что ты использовал какое-то заклинание. Расскажи, а? Это тоже часть заклинания?

– А-а! – вспомнил Кейт. – Нет, это не волшебство. Это «Гаррис твид». Ну, знаешь, работа местных ткачей. Ты что, не получала моих открыток?

– Получала. Так это и есть «Гаррис твид»? – с интересом переспросила Диана. И принялась пристально изучать куртку, что-то бормоча себе под нос.

– Хочешь такую же? – щедро предложил Кейт. – Могу подарить, если хочешь. Я хотел к-к... взять материи тебе в подарок. Может быть, на юбку?

Диана рассеянно кивнула, поднесла куртку к себе и посмотрелась в зеркало, стараясь при этом, чтобы грязная ткань не запачкала ее блузку.

– Может быть, как-нибудь возьму поносить эту. Так ты хотел сделать мне подарок? – Кейт кивнул. – Хм. А эту куртку ты сам выбирал? Или тебе Холл помогал? – осведомилась Диана.

– Нет, сам.

– Надо же, у тебя, оказывается, хороший вкус... Ладно, пойдем вместе, я выберу, что понравится, а ты мне это купишь.

– Идет, – сказал Кейт. Проклятие значительно ограничивало его в выборе выражений. Кейт надеялся, что его ответы звучат не слишком односложно. К тому же каждый раз, как он открывал рот, зубы снова принимались ныть.

– А каков мой лимит? – спросила Диана, стараясь не упоминать о деньгах.

– Безграничный! – ответил Кейт галантно. – Для спасительницы мне ничего не жаль!

Диана погрозила ему пальцем и бросила куртку на стул.

– Твой спаситель – Холл, не забывай об этом.

– Я и не забываю. И никогда не забуду, – заверил ее Кейт. – Но ведь сейчас я не могу ему дать ничего, в чем бы он нуждался!

Диана встала и скатала вещи в ком.

– Пойду узнаю, не сможет ли кто-нибудь отвезти тебя к зубному. А потом пойду прилягу. А то уже скоро двое суток, как мы не спали. И все из-за тебя!

Кейт смиренно потупился и принял виноватый вид.

– Ну что, малый, – спросила миссис Маккензи, входя в комнату с дымящимся подносом, – повидал ты своего человечка там, в саду? За всей этой суматохой я и запамятовала, почему ты там оказался.

– Н-ну, не то чтобы... – промямлил растерявшийся Кейт. Диана ухмыльнулась из-за спины хозяйки. Миссис Маккензи поставила поднос Кейту на колени.

– Да, смелый ты парень, ничего не скажешь! Ну уж, приключение у тебя удалось на славу, с какой стороны ни взгляни! На-ка, перекуси. А потом – спать! Лучшего лекарства от синяков и усталости пока не придумано.

– Ну, я пойду, пожалуй, – сказала Диана. – И не забудь, с того момента, как ты отсюда выйдешь, я с тебя больше глаз не спущу! Тебя одного отпускать никуда нельзя. Я серьезно.

– Да, кстати, – вполголоса сказал Кейт, когда девушка была уже в дверях. Диана оглянулась. Он улыбнулся ей. – Добро пожаловать в Шотландию!

Чтобы попасть к зубному, Кейту пришлось ждать до вечера, когда автобус повезет группу в Сторноуэй, – другого транспорта тут не было. Товарищи окружили его и потребовали, чтобы он рассказал им про все свои приключения, угрожая, что иначе никуда его не отпустят.

– Вы все равно ни единому слову не поверите, – предупредил их Кейт. – В смысле, это все сплошная мистика и сказочные существа. Ну, все то, чем вы меня доставали последние три недели.

– Да брось ты! – не поверил Макс.

– Ага, конечно! Мы себе мозоли натирали, торф ворочали, а он пустился на поиски приключений! Легкой жизни захотел! – поддел его Мартин. – И везучий же ты! Взял и нашел такую редкость, как этот гребень. Профессор нам про него все уши прожужжал. Как это ты на него набрел? – Ну...

– Бардам надо платить за их россказни! – утихомирил всех Эдвин. – Ладно, мы дождемся, пока ты не побываешь у зубного. Мы тебя будем поить, а ты – рассказывать. Договорились?

– Идет, – кивнул Кейт. Хоть какая-то польза от этих приключений! Чем реже ему придется упоминать о деньгах, тем меньше шансов прослыть идиотом.

– Я бы и сам с удовольствием послушал! – присоединился к общему хору Холл. – Смотри, дядюшка Кейт, сочини что-нибудь поинтереснее! И чтобы без привидений не обошлось!

– Потом, потом! – пообещал Кейт. Мисс Андерсон ему ничего не говорила, но выглядела уже не такой сердитой, как утром. Кейт счел это добрым знаком. Мастер решил остаться в Калланише и вздремнуть. С рыжим наставником Кейт еще не разговаривал. Это дало ему время заранее подготовить извинения и благодарственную речь, прежде чем предстать пред грозные очи Мастера. Но все-таки хорошо, что сегодня ему предстоит иметь дело только с мисс Андерсон.

Мистера Макгилла, дежурного дантиста, случай Кейта весьма позабавил. Он распорядился, чтобы помощник приготовил побольше пломбировочного материала.

– Однако такое впечатление, – сказал он с мягким шотландским акцентом, – будто ваши пломбы просто испарились! Нет никаких следов того, что они вырвались или расшатались, и следы цемента на месте! Что вы делали с вашими зубами?

Кейт языком сдвинул вату в угол рта.

– Вы поверите, если я скажу, что их унесли феи?

Дантист расхохотался. Когда его помощник принес белую чашечку, он очистил и заново заполнил все дырки и заровнял их лопаточкой.

– Они даже не увеличились с тех пор, как вывалились пломбы. Повезло вам! Пломбы я поставил фарфоровые, под цвет ваших зубов. На это русалки не позарятся, как вы думаете?

– Надеюсь, что нет! – согласился Кейт и расплылся в своей самой дурашливой улыбке. Он снял с шеи бумажный нагрудник. Попробовал, как чувствуют себя зубы, потер коренные друг о друга. Вроде все в порядке...

– В течение часа ничего не есть и не пить, – предупредил мистер Макгилл. – И смотрите не связывайтесь больше с Малым народцем!

Дантист хохотал все то время, пока не закрыл дверь за Кейтом. Все еще продолжая хихикать, он стащил тонкие резиновые перчатки и ушел в свой личный кабинет.

Из кресла поднялся Майклз.

– Ну, что скажете?

Дантисту этот человек в твидовом костюме был не по душе, несмотря на то что он продемонстрировал весьма впечатляющее удостоверение и врач знал, что закон обязывает его помогать этим людям.

– В первый раз такое вижу. Никаких повреждений и ни малейшего следа металла на зубах. Такое впечатление, будто пломб там никогда и не было.

– Любопытно... – задумчиво сказал Майклз.

– Я требую, чтобы мне сообщили, что это за новое секретное оружие, из-за которого у мальчишки исчезли все пломбы! – с негодованием сказал Макгилл. – Я не одобряю всех этих атомных боеголовок.

– Это секретная информация, мистер Макгилл, – ответил Майклз ровным тоном. Да, ему есть о чем доложить шефу!

– Ага, ага, вот вечно так говорят, а в один прекрасный день просыпаешься – а ты уже покойник! – мрачно заметил дантист. – И что тогда? Все спишут на американцев или французов! До свидания, мистер Майклз!

И он распахнул дверь и стоял так, пока агент не вышел.

– Возможно, это камешек в наш огород, шеф, – негромко говорил агент в телефонную трубку. – Возможно, они знают, что мы за ним наблюдаем. У него с собой ничего не было, кроме гнилого старого гребешка. Карманы оборваны, одежда изодрана в клочья. Никаких микрофильмов, свертков – ничего.

– Такое впечатление, что сообщник его надул. Конечно, есть вероятность, что ему просто сообщили нужную формулу. Но доказательств-то нет. А без них его не арестуешь.

– Если не считать доказательством этот способ растворять металлы, не трогая тканей! – возразил агент.

– Да, эта технология, конечно, могла бы принести большую пользу. Наши оборонщики ее бы с руками оторвали. Майклз, наверху не хотят, чтобы этот парень ускользнул.

– Если доказательства есть, я их найду, сэр!

В субботнюю поездку, которую Кейт окрестил «твидовым туром», народу отправилось совсем немного. Прочие молодые люди были очень рады, что Кейт возвратился целым и невредимым, однако же ехать неизвестно куда затем, чтобы любоваться пейзажами и покупать тряпки, отказались наотрез. Все как один предпочли провести этот день в городе. Вдобавок они нещадно дразнили Кейта тем, что его девушка готова пролететь полмира исключительно затем, чтобы убедиться, что он жив-здоров.

– Снова пустая трата денег, – говорил Эдвин, но на этот раз вполне добродушно, – и все ради тебя! Да тебе красная цена – десять пенсов! А ты и не рассказывал, что она такая сногсшибательная красотка!

– Я умею хранить тайны! – многозначительно повел бровью Кейт. – Мне просто не хотелось, чтобы вам завидно стало.

Миссис Грин сказала, что ей хочется поглядеть остров, но покупать она ничего не станет. Так что она поехала просто прокатиться. Миссис Тернер, напротив, оказалась завзятой рукодельницей, и ей не терпелось посмотреть, что умеют местные ремесленники. Нарит с Дианой немедленно сдружились, уселись в хвосте автобуса и принялись болтать.

Кейт запихал в карман три свежие пленки и уселся между Холлом и Мастером, держа фотоаппарат, наготове.

День был ясный, однако с моря снова дул пронизывающий ветер. Кейт был в своей старой ветровке, под которую надел свитер: новая куртка осталась в стирке, вместе с прочими вещами, что были на нем в пещере.

Разнообразие ландшафтов на острове было просто удивительным. Скалистые холмы сменялись длинными болотистыми равнинами, заросшими душистыми травами и полевыми цветами, а за ними начинались торфяные топи, похожие на тундру.

– Совершенно не похоже на те места, что мы видели раньше! – с энтузиазмом проговорила миссис Грин. Они с Кейтом на каждой остановке непрерывно щелкали фотоаппаратами. – Как же тут красиво!

– Вот эта птица, которую вы слышите, называется морской жаворонок, – сказала мисс Андерсон с довольным видом, когда они вышли из автобуса посреди огромной плоской равнины, сплошь заросшей крохотными маргаритками. – Они очень редкие. Вон, вон он летит! Вот та коричневая пташка. Видите?

– Это надо записать в мой дневник наблюдений за птицами! – благоговейно сказала миссис Грин. – Морской жаворонок!

– Слишком шустрый он, я его снять не успел! – пожаловался Кейт. – Ну ничего – главное, я его видел!

Еще дальше на юг с гор сбегали спокойные речки с песчаным дном, и у моря расстилались на удивление белые песчаные пляжи. В бухточках плескалось удивительно яркое, аквамариново-синее море, как будто они были где-то в тропиках, а не на севере Шотландии, менее чем в тысяче миль от Полярного крута.

– Искупаться бы! – сказала миссис Грин. – Вода выглядит такой освежающей!

– Не знаю, стоит ли это делать, – хмыкнула мисс Андерсон. – Вода может оказаться ледяной.

– Климат здесь умеренный благодаря Гольфстриму, – внезапно возразил Мастер Эльф. – Море в здешних местах куда теплее, чем в этих же широтах на западном побережье Атлантического океана. В таких мелких бухтах вода, несомненно, прогревается до вполне приемлемых температур.

Мисс Андерсон остановилась и в изумлении воззрилась на рыжеволосого человечка. Судя по выражению ее лица, она знала, что Мастер абсолютно прав.

– Да, это правда... Ну что ж, если хотите попробовать искупаться, мы можем вас подождать здесь.

– Да нет, спасибо, – сказала миссис Грин, фотографируя море. – Это так, всего лишь мгновенный порыв. Но какая красота!

Глава 21

Слева появилась первая красочная вывеска с надписью «Здесь продаются твиды!». В конце длинной немощеной дорожки стоял самый обычный дом, но рядом с ним притулился домик поменьше с гостеприимно распахнутой дверью и яркими образцами ткани на окнах. И все, в том числе миссис Грин, зашли посмотреть, как выглядит мастерская местной ткачихи. Дальше внутрь миссис Грин уже не заходила, а оставалась снаружи, фотографировала и болтала с шофером.

Ассортимент почти везде был тот же, что и в чайной Калланиша. Иногда мастерская действительно находилась в самой лавке, порой же, по всей видимости, делали ткани в одном месте, а торговали ими в другом. Полки и столы были расставлены так, чтобы показать товар самым выгодным образом. Некоторые ткачихи торговали и готовыми вещами, а в паре мест висели яркие свитера, связанные из той же шерсти.

Больше всего тканями интересовались Холл и Диана. Ей казалось удивительным, что Холл крайне заинтересован ремеслами: эльф непрерывно рисовал схемы прялок и ткацких станов. Они вместе изучали разные виды тканей, изготовленные на сложных механизмах. И они же высматривали вывески все новых ткачей. Шофер автобуса, усмехнувшись, перестал помогать в этих поисках, положившись на своих непрошеных штурманов.

Нарит восхищалась цветами тканей, но сказала, что сама она шерсть носить не может.

– Она слишком теплая и колючая. Мне стоит приложить ее к руке, и кожу тут же начинает жечь, как огнем! – Индианка содрогнулась. – Мне страшно даже подумать о том, чтобы надеть такое на тело!

– Так на то ведь и есть подкладка, дорогая, – сказала ей одна из ткачих, похлопав девушку по руке. – Ну и, конечно, на голое тело шерсть никто не надевает.

Диана себе пока что ничего не выбрала, и Кейт послушно ходил за ней из лавки в лавку. Американка довольно смутно представляла себе, чего бы ей хотелось, и ее намерения постоянно менялись. Из одной ткани должно было выйти роскошное пальто, другая идеально подходила для костюма, из этой получилась бы юбка, из той – жилет, из третьей – жакет или плотные брюки мужского фасона... Она поглядывала еще и на Холла. А тот все колебался, никак не решаясь сделать окончательный выбор.

– Вот этот цвет очень пошел бы Мауре, – застенчиво сказал Холл, – но теперь я даже не знаю, стоит его брать или нет...

Он покраснел и беспомощно оглянулся на Кейта.

– Давай – давай, бери! – подбодрила его Диана. – На худой конец, если не понадобится, я эту ткань себе возьму. Да, конечно, Mayре, с ее роскошными каштановыми волосами, этот цвет будет очень к лицу, но не заморачивайся так сильно: лучше взять что-то сейчас, чем потом кусать локти, когда тебе это понадобится, а достать его будет уже нельзя. Вы ведь не так уж часто бываете в Шотландии!

– Ну, будь по-твоему. – Холл обрадовался, что ему не нужно самому принимать решение.

Диана предоставила Холла самому себе и пошла с ткачихой, чтобы взять отрезов на юбки сестрам и матери. Через некоторое время она ткнула Кейта в бок: Холл начал проявлять инициативу и даже, похоже, остался доволен. Он взял несколько отрезов. Кейт радостно стиснул руку Дианы и чмокнул ее в щеку.

Когда они вернулись в автобус, Холл подошел к Мастеру и протянул ему бумажный сверток.

– Это – Орхадии, – сказал он. Мастер удивленно склонил голову набок, блеснул очками, но сверток взял. – Благодарю, от имени моей супруги, произнес он и церемонно склонил голову! – Дочери я об этом говорить не стану.

– He говорите, – сказал Холл. – Я даже не предполагал, что вы ей об этом скажете.

Судя по его лицу, это была правда, и Мастер втайне был этим доволен.

– Я, – продолжал Холл, – хочу, чтобы Maурa приняла решение самостоятельно. Однако зимы в Иллинойсе холодные, и, полагаю, Орхадия найдет этот подарок полезным.

Мастер отогнул край бумаги и заглянул в сверток. Ткань была хорошо подобрана и по цвету, и по плотности. Старый эльф снова кивнул Холлу.

– Да, пожалуй. Благодарю. Но позволь вернуть это тебе, чтобы ты сам мог вручить подарок. Ей будет приятно видеть, что ты так заботлив.

На сей раз водителю никто не помогал, и следующую лавку он нашел самостоятельно. Автобус свернул на узкую, ухабистую дорогу, которая взбегала на холм, а оттуда спускалась к залитому солнцем узкому заливчику. По обе стороны от дороги стояли озерца темной торфяной воды, и отражавшееся в них небо казалось темно-синим. Когда сценка, которая разыгрывалась в середине автобуса, завершилась и пассажиры снова принялись смотреть в окно, шофер уже тормозил.

Остановился он на круто поднимающейся вверх, засыпанной гравием дорожке, перед кучкой довольно старых деревянных домов. Ткач, высокий мужчина с проседью, вышел им навстречу и провел их к себе.

Мастерская была устроена в старом сарае, где сделали бетонный пол. Он был безукоризненно чистым, и повсюду на нем лежали кипы шерсти. У стены, посередине, стоял огромный механический ткацкий станок, расположенный так, чтобы свет из окна падал на него из-за плеча мастера. Когда они приехали, ткач как раз сидел за работой, и намотанный на бобину под станком рулон красно-сине-темно-зеленой ткани был уже в пядь толщиной.

– Держите руки подальше! – приказал ткач, садясь на свое место, и включил станок. Шесть челноков, рассаженных на колесе, точно ряды зерен на кукурузном початке, по очереди заметались взад-вперед.

Они смотрели, как работает ткач, время от времени задавали вопросы, не сводя глаз с его рук и растущей под ними ткани. Холл уже чертил схему станка и вписывал кое-какие примечания насчет технологии. Он из кожи вылезет, но к зиме у них будет свое ткацкое оборудование! Мастер поймал его взгляд, повел морковно-рыжей бровью и одобрительно кивнул.

– И что, вы всю шерсть сами красите? – спросила Нарит, стараясь держаться подальше от скрежещущей машины.

Мастер сделал паузу, и грохот затих.

– Да не-ет, красить теперь все возют на материк.

– Что, в Европу?! – изумился Кейт.

– В Шотландию, – ответил ткач таким тоном, словно это должно быть ясно любому идиоту. Кейт пожал плечами и смущенно улыбнулся. – Тут овец стригут, шерсть собирают и увозют. А обратно привозют уже чистенькую и крашеную.

– А что, по-старому уже никто не работает, так, чтобы самому краски делать? – разочарованно спросил Кейт. Он-то воображал себе огромные булькающие котлы с плавающей в них яркой шерстью.

– А-а, – небрежно сказал ткач, – эт вам к Энни Маклеод надоть. Она все по старинке делает. Сама краски варит из трав, и все такое протчее.

– Миссис Маклеод! – сказал Кейт Холлу. – Это ведь к ней нам советовали обратиться те девушки из чайной.

– Хорошо, – сказал Холл. – Я хочу добыть все сведения, какие сумею.

– Побывайте, побывайте у ней, – кивнул ткач и принялся объяснять Холлу, как туда пройти. – Тока не верьте ни слову, что она вам скажет, особенно как станет говорить, будто ей семьдесят девять. Она это уже лет десять как рассказывает.

Поскольку на лице ткача не было и намека на улыбку, Кейт не мог понять, то ли он шутит, то ли всерьез говорит. Они поблагодарили его и вышли. Он, не поднимая головы, буркнул: «До свиданья». И снова загудел станок.

Кейту еще раз пришлось пустить в ход все свои таланты, чтобы убедить усталого шофера съездить еще в одно место, прежде чем вернуться в городок пить чай. Диана так и не выбрала себе подарка, а Холл жаждал собрать максимум сведений. Однако остальные тоже устали. Так что в невысокий черный дом вместе с ними отправилась только миссис Тернер.

Едва переступив порог дома миссис Маклеод, Кейт почувствовал, что это место не такое, как прочие. Тут буквально носилось в воздухе какое-то неопределенное ощущение, от которого усы Кейта встопорщились. Он видел, что и Холл это тоже почуял, судя по тому, как замешкался молодой эльф, прежде чем переступить порог. А вот Мастер ничего такого не чувствовал, по крайней мере судя по тому, что к маленькой старушке, сидящей за большим деревянным станком, он приблизился с большим уважением. Эльф и ткачиха выглядели очень разными, но Кейт почувствовал, что между ними есть какое-то необъяснимое родство. И дело даже не в том, что глаза у обоих оказались пронзительно-голубыми. Внешне они были совершенно не схожи. Мастер был мал ростом, коренаст и держался прямо, в то время как женщина, сидящая за прялкой, некогда была высокой, но с годами согнулась в три погибели. Однако руки у нее остались большими и сильными; только подушечки пальцев превратились в широкие, круглые лопаточки.

По стенам мастерской висели пухлые облака непряденой шерсти, окрашенные в десятки цветов: различные оттенки коричневого, красного, зеленого, желтого и одно – ярко-голубое, явно не натурального происхождения, но тем не менее очень красивое. На низких и глубоких полках у стен были аккуратно сложены рулоны готовых тканей. Рама станка всего на несколько дюймов не доставала до деревянного потолка с балками.

Этот механизм был куда проще всех, что они видели до сих пор. Похоже, он был почти целиком изготовлен из дерева, и, судя по всему, это особенно заинтересовало Холла. Белокурый эльф открыл новую страничку в своем блокноте и сосредоточенно чертил. Кейт тоже быстро набросал примерную схему станка для своего дневника.

– Этому станку больше сотни лет, – сообщила миссис Маклеод без всякого вступления. Голос у нее был очень внятный и низкий. – Его еще отец мой построил. Конечно, за эти годы кое-какие детали сносились и их пришлось поменять. Работает он так.

Старуха протянула руки к нескольким веревкам, натянутым у нее над головой, и принялась дергать одну за другой не глядя – ее руки были так привычны к этой работе, что ей не нужно было туда смотреть. В ответ отполированные челноки забегали взад-вперед по основе.

– Чудесно! – восхитилась миссис Тернер. – И что же, вы все эти ткани сами делаете?

– А как же! – улыбнулась миссис Маклеод. – Когда я хорошо работаю, то успеваю соткать два куска за неделю.

– Это разве много? – Кейт нахмурился, глядя на груды тканей. – У вас, наверно, ушла уйма времени на то, чтобы все это соткать?

– В куске – ярдов семьдесят – восемьдесят, парнишка, – сказала ткачиха, насмешливо щурясь.

У Кейта глаза на лоб полезли.

– Ух ты! Извините, сболтнул сдуру.

– А узоры вы все сами придумываете? – спросила миссис Тернер, деловито перебирая ткани. Старуха кивнула. – Потрясающе! Миссис Маклеод, у вас прекрасное чувство цвета. А почем вы берете за ярд?

Англичанка ворочала рулоны, вытягивала на свет концы ткани, чтобы лучше рассмотреть цвета. Диана присоединилась к ней, громко восторгаясь разнообразием узоров и оттенков. Холл вступил в разговор и принялся выспрашивать рецепты натуральных красителей. Кейт решил не путаться под ногами. Он отошел подальше, сфотографировал женщин, а потом отвернулся, чтобы заснять противоположный конец мастерской. Обернувшись обратно, чтобы сфотографировать станок в другом ракурсе, он, к изумлению своему, обнаружил, что ткачиха уже не сидит за работой, а подошла к нему. Он хотел снять ее вблизи, но что-то в ее лице его остановило. Некоторое время ткачиха разглядывала его, а Кейт ждал.

– Досталось тебе от фей, парень, – сказала она наконец.

У Кейта отвисла челюсть.

– Откуда вы знаете?

– Знаки на тебе вижу. Ведь мы, ткачи, – мы тоже по-своему творцы. Мы сидим и видим нити, которые вплетаются в судьбы вокруг нас. Твоя судьба порядком запуталась.

– Как колтуны, что заплетают эльфы? – спросил Кейт.

– Ну да, вроде того. Что, небось, сунул нос куда не следовало, а?

– Ну да, похоже на то, – смиренно признался Кейт. Ему вспомнился мерзкий голос бодаха, и его передернуло.

– И что же он тебе сделал? Ладно, ладно, помалкивай, – сказала старуха, тряхнув головой, прежде чем он принялся объяснять. – Ты, небось, и сказать-то не можешь.

Кейт, избавясь от необходимости придумывать, как рассказать о проклятии, не спотыкаясь на каждом шагу, вздохнул с облегчением. Старуха окинула его взглядом и обмотала свою широкую ладонь тканью его куртки. Потом подвела его к рабочему столу и принялась свободной рукой рыться в клочках непряденой шерсти и обрывках пряжи. При этом она говорила и говорила, не закрывая рта.

– Ну, может, со временем оно и повыветрится. А до тех пор ходи прямыми путями. Однако если тебе непременно надо крутить хвосты тиграм, то, пожалуй, тебе потребуется защита попрочнее твоей собственной. Конечно, может статься, я запираю ворота, когда лошадь уже сбежала, но как знать, а вдруг пригодится! А ты вечно лезешь в такие места, уж я вижу.

Тут она отпустила Кейта и вытянула из кучи три пряди крашеной шерсти разных цветов. Зажав концы безымянными пальцами, она принялась крутить и сплетать их, пока не получился плотный жгут с замысловатым узором. Старуха завязала его в узел.

– Вот, на тебе, носи на шее. Только раздобудь себе ладанку, чтоб не потерять.

– А обычная маленькая сумочка подойдет? – спросил Кейт, стиснув в кулаке комочек шерсти.

– Да все что угодно подойдет. Погоди-ка малость, – сказала старуха, когда он уже повернулся, чтобы уйти. Голос ее звучал несколько обиженно. Кейт обернулся к ней, удивленный. – Нешто ты не собирался меня сфотографировать?

Кейт просиял и принялся перематывать пленку.

– Собирался, конечно! Я просто не знал, разрешите вы или нет. Улыбайтесь! Сейчас отсюда вылетит птичка!

– Ворона, – сурово сказала старуха, но глаза ее спрятались в сеточке веселых морщинок. – Экая ты мартышка! Я таких немало повидала за свои семьдесят девять лет. Ну, ступай с богом!

Она протянула Кейту руку. Широкие, крепкие пальцы ткачихи стиснули руку студента, точно медвежий капкан. Кейт изо всех сил постарался не поморщиться.

– И смотри не тревожь больше гнезда Малого народца! – предупредила она его шепотом, так, чтобы миссис Тернер, стоявшая в нескольких шагах, ничего не услыхала. – Эта моя нитка от чар тебя убережет, а от собственной дурости – нет!

Кейт потеребил в кармане шерстяной оберег.

– Ладно, не буду. Обещаю.

– То-то же, – сказала миссис Маклеод. – Ну что, барышни, нашли себе что-нибудь?

– Кейт! – воскликнула Диана, ухватив его за рукав и сунув ему под нос охапку твида сине-зелено-бежевого цвета. – Вот оно! Эта ткань – идеальная! В смысле, представь себе костюм из такой ткани. Мои сестрицы помрут от зависти!

Кейт хмыкнул и достал бумажник.

– Главное, чтобы они меня не убили.

Получив деньги и отмерив ткани, миссис Маклеод снова села за станок и потянулась к веревкам. Челноки опять пустились в пляс. Кейт попытался было на прощание сказать нечто благодарственное, но Диана подхватила его под руку и утащила из мастерской.

Глава 22

В последний вечер тура компания «Эдьюкатурз» обычно устраивала каждой группе торжественный прощальный обед. Автобус доставил туристов, профессора Паркера и всех его сотрудников, а также Диану и Мастера, одетых в лучшее, что у них было, в отель в Сторноуэе, который прежде им ни разу на глаза не попадался. Холл с Мастером были, как водится, в головных уборах. Кейт узнал широкополую шляпу, в которой он уже однажды видел рыжего наставника дома, в Мидвестерне.

Их пригласили к длинному столу, вытянувшемуся вдоль одной из стен изысканного ресторана с высокими потолками. В хрустальных подсвечниках посередине горели свечи, их пламя играло на столовом серебре и бокалах. Кейт галантно усадил Диану и сам устроился рядом. Им раздали меню, и на некоторое время все умолкли. Свет в зале был слегка притушен, это создавало интимную атмосферу, но читать мешало.

– Мисс Андерсон, а что вообще стоит брать?

– Брать стоит все, – ответила руководительница. – У этого отеля превосходная репутация. Мне его рекомендовали уже несколько человек.

Кухня здесь и в самом деле оказалась превосходной. Посреди обеденного зала было выгорожено пространство, на котором стояли стойки с десертами: подходи и бери что хочешь. За трапезой звучало немало тостов.

– А можно спросить? – осторожно осведомилась Диана. – Я тут недавно... Это так полагается, чтобы все блюда подавали непременно с горошком?

Все расхохотались. Под конец группа, слегка пошатываясь, переместилась в бар, где стояли мягкие кресла, чтобы закончить вечер с максимальным комфортом. Они заняли несколько столиков и сдвинули к ним все кресла.

– Ну, а что вы планируете делать дальше? – спросил Мэттью через стол у Кейта, который сидел между Мастером и Дианой.

– Сперва поедем в Ирландию на неделю, а потом я вернусь домой и напишу книгу, которая станет величайшим бестселлером в здешних краях. Она будет совершенно незаменима в домашнем хозяйстве.

– И какую же? – с невинным видом поинтересовался Чарльз.

– «Как готовить без горошка», – объявил Кейт. – Я рассчитываю продать как минимум миллион экземпляров.

Все расхохотались. Кейт обменялся со всеми адресами, переписав их в новенькую записную книжку, нарочно для этого купленную. Из-за проклятия бодаха Кейт был вынужден довольствоваться исключительно минералкой и напитком из газировки с апельсиновым соком, который рекомендовал ему бармен. Холл, которому давно уже приходилось самому для себя превращать безалкогольные напитки в алкогольные, если ему вдруг захочется выпить, смотрел на Кейта насмешливо и сочувственно.

– Что будете заказывать, джентльмены? – спросил официант, склонившись над ними с блокнотом.

– С-с-сидр!

Кейт с радостью обнаружил, что способен заказать себе крепкий напиток, если при этом думать о его безалкогольной разновидности. Слово «сидр» ему удалось выговорить довольно связно. «Вот тебе, злобный бодах!» – злорадно подумал он.

– Сожалею, сэр. Сидра у нас нет.

Лицо Кейта вытянулось. Он с тоской подумал о горьком эле – судя по табличке над стойкой, эль тут был. Густой, ароматный, почти сытный – Кейт буквально чувствовал на языке его вкус.

– А как насчет го... гырь... геля... то есть г-гыря... кхм...

Он густо покраснел, чувствуя, что все уставились на него.

Официант посмотрел на него печально.

– Э-э, парнишка, тебе, пожалуй, хватит! Может, лучше кофейку, а?

– Хм, – сказал Кейт решительно, глядя на деревянные полки между висящими на стене бутылями, – дайте, пожалуй, еще один оранж пополам. Двойной, будьте любезны.

– Сейчас сделаю! – с облегчением сказал бармен.

– В чем дело? – спросил Эдвин. – Ты что, совсем завязал?

– Ну, мне за вами, парни, все равно не угнаться, – уклончиво ответил Кейт. – Так что я решил и не пробовать.

– Кейт, – сказала мисс Андерсон, – как правило, я бы и не подумала поставить зачет тому, кто пропустил так много занятий, но, учитывая обстоятельства, если вы согласитесь держать устный экзамен – и, разумеется, если вы его сдадите, – полагаю, я смогу поставить вам достаточно приличную оценку. Принимая во внимание произошедший с вами несчастный случай, я готова учесть вашу активную работу и вашу примечательную находку. – Кейт начал было благодарить, но она жестом остановила его. – Имейте в виду, экзамен будет сложный. Приходите завтра утром.

– Отец будет мной очень недоволен, – неожиданно сказал Мэттью. – Я, пожалуй, не стану заниматься финансами, как он. Я созвонился с доктором Кратчли, и он согласился взять меня к себе, если я переведусь в Лондонский университет. Буду ездить в экспедиции вместе с его сотрудниками.

– Очень, очень правильный выбор, молодой человек, – одобрил его доктор Паркер. – Вы хорошо работаете. Вас наверняка ждет блестящая карьера. Мне бы и самому не помешал десяток таких, как вы. Если вам почему-либо не удастся устроиться к доктору Кратчли, буду очень рад, если вы присоединитесь к нашей небольшой команде. Я дам вам письменную рекомендацию и в будущем рассчитываю видеть вас на наших конференциях.

– За твое здоровье! – сказал Мартин другу, поднимая бокал. Мэттью поклонился.

– Именно, именно! – воскликнула мисс Андерсон и зааплодировала.

Мартин, поднося бокал к губам, усмехнулся:

– И, поверь мне, когда твой папаша узнает, что ты променял нормальную карьеру на старые кости и черепки, оно тебе очень понадобится!

Все расхохотались и выпили за Мэттью.

– Доктор Альвхейм, – обратился Паркер к Мастеру, – мне хотелось бы знать, что вы думаете о находке юного мистера Дойля? Боюсь, я тогда чересчур поспешно утащил ее с собой, но на самом деле чрезвычайно рад, что подобная вещь увидела свет. Вы должны простить энтузиаста.

– Вполне вас понимаю, – согласился Мастер. – Я был бы признателен за возможность изучить данный предмет. Подобные жемчужины неопытному глазу представляются всего лишь никчемным мусором, но вы как знаток распознали его ценность с первого взгляда, и меня это ничуть не удивляет.

– Дорогой коллега, вы так любезны!

И Паркер, увлеченный любимой темой, пустился в длинные рассуждения.

Кейт, еще когда садились в автобус, чтобы ехать в ресторан, обратил внимание, что Паркер даже на пару дюймов ниже Мастера. Конечно, опытному глазу Кейта было заметно, что они принадлежат к разным видам, однако рядом с профессором Мастер выглядел не так уж необычно. Прочие студенты не обращали на него особого внимания.

– А чем он живет? – поинтересовался Алистер, ткнув Кейта локтем в бок и незаметно кивнув на Мастера.

– Он преподаватель, – ответил Кейт, пытаясь решить, какой из многочисленных предметов, которые они изучали в подвале библиотеки, следует упомянуть в качестве основной его специальности. Но решил не уточнять.

Алистер задумчиво разглядывал рыжего человечка. Кейт заметил, как блеснули голубые глаза под золотыми очками – Мастер покосился в их сторону. Маленький наставник обладал почти сверхъестественной способностью угадывать, когда речь идет о нем.

– Похоже, суровый мужик...

– Не то слово. Но препод классный. Лучший, какого я знаю.

– Да, это главное, – кивнул Алистер. – С мисс Андерсон во время семестра тоже лучше не шутить. Но я предпочту проклинать преподавателя во время семестра за то, что слишком много требует, чем честить его почем зря потом за то, что он не дал мне нужных знаний.

Кейт поморщился, услышав слово «проклинать», но тоже кивнул.

– Что верно, то верно.

Мэттью, сидевший на другом конце стола, задумчиво вертел в руках свой стакан, разглядывая плещущуюся на дне жидкость.

– Как ты думаешь, парень, не окажется ли так, что я только даром потрачу время, занявшись археологией вместо банковского дела?

Холл поднял голову и обнаружил, что Мэттью обращается к нему. Юноша сперва не понял, отчего студент говорит с ним так серьезно, когда он, Холл, считается всего лишь подростком, но потом сообразил, что он был одним из тех, кто хвалил Мэттью за добросовестную работу на раскопках.

– Если это занятие кажется тебе достойным, посвяти себя ему. Думаю, мой отец гордился, если бы я сам выбрал себе дорогу в жизни, вместо того чтобы слепо пойти по его стопам и заняться нелюбимым делом.

– Умно сказано, малыш! – заметил Мэттью, щуря покрасневшие глаза. – С-снимаю шляпу...

И сдернул с Холла его кепку. Молодой эльф не успел перехватить его руку. Из-под влажных от пота белокурых волос тут же высунулись кончики острых ушей. Холл промолчал, но он чувствовал, как горят его щеки. По счастью, в баре было довольно темно, и никто другой не обратил внимания. А вот Мэттью уставился на него во все глаза.

– Чтоб мне провалиться на этом месте! – прошептал он. – Бабушка, отчего у тебя такие большие уши?

Холл забеспокоился, что Мэттью слишком пьян и может поднять шум. Поэтому он улыбнулся и вполголоса ответил:

– В саду водятся феи, помнишь?

– Сам я их никогда не видел, – сказал Мэттью. Глаза у него были слегка мутноватые от выпивки. – Неудивительно, что Дойль такой шустрый! Где же он тебя отыскал? Под мухомором?

Холл застонал. «Не хватало еще оставить за собой вереницу новых Патриков Морганов!» – в отчаянии подумал он. Патрик Морган, сосед Кейта по общаге, тоже обнаружил, что Холл на самом деле эльф, но Патрик-то наверняка не проболтается, а вот этот... «Нет, нельзя допустить, чтобы за мной оставались все новые люди, которые видели меня и точно знают, что именно они видели».

– Ну, на самом деле, если хочешь знать, не под мухомором, а в подвале. Я живу в подвальном этаже университетской библиотеки. – Он незаметно протянул руку и обхватил стакан Мэттью. – И Кейт Дойль помогал нам прятаться. Нам не так уж легко жить сейчас, когда вокруг столько Больших и все они постоянно что-то строят, сносят, разоряют и меняют.

Он подпустил в янтарную жидкость заклятие забвения, надеясь, что оно окажется не настолько сильным, чтобы юноша забыл собственное имя, однако достаточно сильным, чтобы он больше не вспоминал парнишку с острыми ушами.

– На вот, приятель, выпей-ка, – предложил он. – Воды Леты будут для тебя полезны. Следующая – с меня. – Он выгреб из карманов несколько фунтов и подал знак бармену. – Мне – еще один «Сент-Клементс», а ему – еще стакан того, что он пил раньше.

Бармен посмотрел на Мэттью, на Холла, на деньги...

– Вообще-то не положено, – сказал он. – Меня могут лишить лицензии за продажу спиртного несовершеннолетним.

– Да бросьте вы, он старше, чем кажется, ему уже восемнадцать лет, просто он немножко не дорос! – подмигнул Мэттью и поднял полупустой стакан, приветствуя бармена и Холла. – Ваше здоровье!

Он молодецки осушил стакан в несколько глотков и поставил его на стол. Бармен тяжело вздохнул, пожал плечами, взял стакан и деньги Холла и принес им новую порцию. Мэттью пристально разглядел уши Холла и вернул ему кепку. Холл затаил дыхание. Студент щелкнул пальцами.

– Во, вспомнил! Ты фанат этого, как его – «Стар-трека», да?

– Ага, – кивнул Холл и вздохнул с огромным облегчением. – Жалко, что в тех сериях, которые сейчас идут по телеку, так мало показывают вулканитов!

– Да? – рассеянно поинтересовался Мэттью, беря новый стакан и прихлебывая сквозь пену. – Я-то их сам пока не видел...

– Простите! – виновато сказал доктор Паркер, оборвав себя на полуслове. – Я, кажется, слегка увлекся... Доктор Альвхейм, не могли бы вы рассказать, откуда вы и где работаете? Вы так прекрасно осведомлены обо всех последних находках и новейших методиках...

А ведь я, кажется, ни разу не встречался с вами на конгрессах и конференциях. А между тем, согласитесь, трудно не вспомнить человека, так сказать, твоего уровня во всех смыслах, простите за каламбур.

– Я из Мидвестернского университета в Америке, – честно ответил Мастер. – Но разрешите, я дам вам свой домашний адрес. Если вы не против, я бы с радостью продолжил нашу беседу по почте.

Длинная физиономия Паркера просияла.

– Я тоже, разумеется, я тоже! А то, я боюсь, нашим друзьям уже наскучило, что мы за столом говорим о делах!

Стаффорд и прочие замотали головами.

– Вы очень любезны... Данный предмет, по всей вероятности, происходит из захоронения, аналогичного тому, которое мы исследуем. Жаль, что у нас нет времени показать вам наши раскопки.

Мастеру, похоже, тоже было жаль. Он бережно повертел в руках гребень.

– Да, обидно. Но, увы, нам необходимо уехать завтра утром, вместе с другими.

– Мне хотелось бы знать, много ли тут было таких захоронений до того, как поднялся уровень моря, – задумчиво сказал Паркер. – Гребни встречались редко и считались большой ценностью. Наши предки времен неолита передавали их по наследству, из поколения в поколение. Вероятно, последний владелец гребня не сам его сделал. Он мог получить его в подарок или выменять на что-нибудь. А знаете ли вы, что некоторым гребням приписывались магические свойства?

– Насколько я понимаю, да, – веско ответил Мастер. Кейт обернулся, поняв, что это неспроста.

– В самом деле? – с любопытством спросил Холл и протянул руку к гребню: – Можно посмотреть?

Он пристально осмотрел гребень и многозначительно кивнул рыжему студенту.

Кейт едва не сошел с ума от нетерпения, пока Холл обменялся парой незначащих фраз с Паркером и вернул тому гребень. Он попытался перехватить взгляд Холла, но эльф, как нарочно, не смотрел в его сторону. Кейт рассеянно ответил на какой-то вопрос Алистера и оказался втянут в разговор, которого, впрочем, почти не слушал.

– В чем дело?! – шепотом осведомился он у Холла, когда компания наконец стала расходиться.

– Поздравляю, старина, – невозмутимо ответил Холл. – Ты взял главный приз. Этот гребень обладает магической аурой. Собственно, именно поэтому он и дошел до нас неповрежденным.

– Его сделал кто-то из Малого народа?

Мастер услышал, о чем они говорят, и подошел поближе.

– Я бы сказал, что ваша догадка верна. Кейт был застигнут врасплох. На миг он испугался, что говорил слишком громко.

– Господи, я и забыл, какой у вас всех тонкий слух! Может быть, его сделали ваши родичи?

– Возможно, – уклончиво ответил Мастер – Узоры смутно знакомые.

– Но он же отправит его в музей! – воскликнул Кейт, забывшись. Он поспешно зажал себе рот ладонью и оглянулся, боясь, что в этот раз его и впрямь могли подслушать. Но их спутники давно привыкли не обращать внимания на выходки странноватого Кейта Дойля. – Волшебный гребень будет лежать там, у всех на виду!

– И кто это заметит? – мягко спросил Мастер.

– Ну, я замечу... – озабоченно сказал Кейт.

– А кому вы скажете?

– Да пожалуй, никому, – ответил Кейт, немного поразмыслив. Потом лукаво ухмыльнулся: – Что ж, наверно, и трое могут сберечь тайну... если двое из них из Малого народа!

– Мне хотелось бы поблагодарить вас всех, леди, за то, что вы произвели мою куртку, которая не дала мне замерзнуть в разгар лета. Я знаю, все мои товарищи думают так же, только стесняются поблагодарить вас лично. Итак, благодарю вас, леди!

Слушательницы Кейта издали громогласное блеяние – студент решил, что это была ответная благодарность. Он поклонился овцам и собрался было продолжить речь, но его перебил пронзительный свист.

– Эй, старик, хватит! – крикнул Холл из окна автобуса. – Возвращайся, мы все тебя ждем!

– Ну что ж, вот и все, – сказал Кейт овцам. – Продолжайте в том же духе. Я знаю, мы все сможем гордиться вами!

Глава 23

– Сэр, я звоню из Северной Ирландии. – Майклз поморщился и поспешил отвести трубку подальше от уха. – Нет, сэр. Раньше я позвонить никак не мог. После Сторноуэя они просто взяли и исчезли. Мне пришлось просмотреть все списки пассажиров, отбывших с островов, прежде чем я их обнаружил. Они, очевидно, заранее знали, куда направляются. Этот мерзавец носится с места на место, точь-в-точь как какой-нибудь Филеас Фогг [14]. Нет, тот проклятый гребешок он оставил у археолога. Гребешок подлинный, для старика это настоящее сокровище. Его изображение и расшифровка надписей вот-вот появятся в научных журналах. Когда я добрался сюда, отыскать их оказалось несложно. О'Дэй даже не думал прятаться. Нет, сэр. Я показал его фотографию на паспортном контроле, и его опознали сразу. Говорят, он упал на колени и целовал землю.

В трубке захохотали. Майклз тоже хихикнул:

– Да, сэр. Тому есть несколько свидетелей. Майклз поглядел на табло отправлений на стене вокзала.

– Простите, сэр, мне надо бежать! Поезд на юг вот-вот отправится. Похоже, свою миссию в Шотландии он все-таки выполнил, да? Мы поначалу думали, что он что-то привез, но теперь я предполагаю, что он что-то забрал, иначе бы зачем ему уезжать с территории Британии в Ирландию? Плату получить? Да, конечно, я выберу случай и постараюсь задержать и его, и трех остальных. Конечно, могут поднять шум насчет незаконного ареста, но нам не привыкать. Я перезвоню при первой же возможности. До свиданья.

– Люди тут какие-то не такие, как дома, – заметила Диана, которая исподтишка разглядывала попутчиков, загородившись журналом. – И при этом удивительно похожи друг на друга.

– Да, я тоже заметил, – сказал Кейт, оторвавшись от окна. Он любовался пейзажами – ему ужасно нравились сельские виды Ирландии. У Кейта кончилась пленка, и он переживал, что не смог сфотографировать первый восход, который ему удалось увидеть за этот месяц, при том что все это время он вставал в раннюю рань. Они сошли с парома около шести утра и тут же сели на поезд. Сейчас не было еще и семи. Большинство их попутчиков дремали на своих сиденьях. – Подозреваю, основной набор генов тут ограничен тем, что приносили раз в несколько столетий очередные завоеватели.

– Да, но ты очень похож на здешних людей. Пожалуй, на улице ты мог бы потеряться в толпе.

– Ничего, радость моя, такие, как я, не теряются! – беспечно отозвался Кейт. Диана помрачнела, и на лицо ее вернулась тень озабоченности.

– Ой, извини! – спохватился Кейт. – Я не хотел об этом напоминать.

Ему и самому не хотелось вспоминать о своем приключении. Ночами ему по-прежнему снились кошмары, в которых он полз по узкому тоннелю, а вокруг грохотали раскаты жуткого хохота.

– Вот смотри, буду тебя на поводке водить! – пригрозила Диана, и глаза у нее внезапно наполнились слезами. – Ты действительно потерялся, едва не погиб, и еще можешь шутить, мерзавец этакий!

– Но согласись, чувство юмора – лучшая защита от всего на свете! – возразил Кейт. Он порылся в кармане куртки, достал платок и протянул его Диане. Девушка покачала головой.

– Не надо, все нормально, – сказала она, поспешно смаргивая слезы. – Лучше покажи, что это за магия, которой ты успел обучиться!

– Ладно, сейчас увидишь. – Кейт огляделся. – А, вот!

Позади их сиденья стоял контейнер для мусора. На самом верху лежала банка из-под пива. Кейт достал ее и встряхнул.

– Несколько капель есть. Сойдет. И он вылил пиво на столик.

– Ты что делаешь? – возмутилась Диана.

– Без этого никак нельзя, – объяснил Кейт. – Надо же на что-то опираться. А с жидкостями у меня выходит лучше всего.

– Ну ладно... – недоверчиво сказала Диана. Кейт подмигнул ей и накрыл крохотную лужицу пива сложенными вместе ладонями. Прикрыл глаза и сосредоточился, как учил его Энох.

– Вот, – сказал он, опустив руки обратно на колени. На столе, на том месте, где только что была лужица золотистого пива, красовался гибкий браслет, тяжелый, червонного золота, сверкающий рубинами и изумрудами. Пряжка на нем была полурасстегнута.

– Ух ты! – воскликнула Диана и потянулась к браслету, собираясь его померить. Но стоило ей дотронуться до цепочки, как браслет лопнул и вновь растекся бесформенной лужицей пива.

– Очень смешно! – обиженно фыркнула девушка и отряхнула кончики пальцев.

– Это всего лишь иллюзия, – виновато сказал Кейт. – Я пока только это и умею.

– Ну, а с этим что делать? – Диана указала на разлитое пиво, которое потекло к краю столика. Кейт выудил из кармана платок и подтер лужицу.

– Но вот эта полурасстегнутая пряжка была в самом деле великолепна! Я не смогла устоять.

– Благодарю, милочка! – ответствовал Кейт, фатовски выгнув бровь. – Именно к этому мы и стремимся. Погоди, вот я еще начну работать с твердыми предметами!

– Я понимаю, куда и зачем едешь ты, – вполголоса сказала Диана. – Но куда они-то собрались?

Она кивнула в сторону Холла и Мастера Эльфа, сидевших напротив. Оба эльфа смотрели в окна, молчали и, казалось, вовсе не замечали, что Кейт с Дианой говорят о них.

– Понятия не имею, – ответил Кейт. – Слушай, а не разжиться ли нам сандвичами или чем-нибудь этаким? А то все лопают яйца и ветчину, и я буквально умираю с голода!

Они встали на ноги и выбрались в проход, держась за спинки сидений – вагон сильно раскачивался. Услышав, что они зашевелились, Холл поднял голову.

– Я пошел раздобыть чего-нибудь поесть, – объяснил Кейт. – Вам принести?

Холл равнодушно поднял плечи и снова уронил их.

– Как хочешь...

– Ладно! Значит, завтрак на всех! – жизнерадостно объявил Кейт.

По пути в вагон-ресторан он принялся рассказывать Диане то, что ему было известно о миссии Холла.

– Ты случайно не в курсе, что у них там творится?

– Ничего такого, что бросалось бы в глаза, – ответила Диана, отодвигая дверь между вагонами. – А что, что-то с Маурой?

– Ну, вроде того.

Кейт объяснил, что именно ищет Холл и зачем.

– Ему необходимо доказать, что он достоин стать преемником старосты, предводителем деревни – хотя, по правде говоря, не похоже, чтобы Мастер собирался в ближайшее время сложить с себя бремя правления. Просто, когда Холл родился, над его колыбелью произнесли нечто вроде пророчества – что, дескать, если он станет старостой, деревню ждет удача, потому что он первый, кто родился на новом месте.

– Ну что ж, это неплохая судьба, – сказала Диана. – Учитывая все сопутствующие обстоятельства.

– И вдобавок ему обязательно нужно совершить что-то значительное, чтобы иметь право претендовать на пост предводителя. Вот тебе и давление среды!

– А как сделался предводителем сам Мастер? – поинтересовалась Диана.

– Точно не знаю, но, думаю, это потому, что он привел Малый народ в Мидвестерн, где для них нашлось надежное убежище. Сам он никогда об этом не рассказывал, но, думаю, именно это и было его значительным деянием.

– А разве этого недостаточно?

– На мой взгляд, вполне, – сказал Кейт, вставая в хвост длинной очереди, тянувшейся к буфетной стойке. – Вот мы и пришли. Закажи мне полный завтрак, ладно? – попросил он Диану, протянув ей свой бумажник.

– Ладно, ладно, с деньгами я, так уж и быть, сама разберусь. – Диана зловредно усмехнулась, достала из бумажника несколько банкнот и протянула его обратно Кейту. – Как ты думаешь, может, тебе стоило бы попросить Холла сделать частью своей миссии возвращение тебя в нормальное состояние?

– Не знаю, не знаю, – ответил Кейт. – Боюсь, он только порадуется, если я до конца жизни буду молчать хотя бы о трех вещах.

– Всегда мечтала побывать в Ирландии! – сказала Диана и восторженно ахнула: поезд пронесся над рекой. Она поставила стаканчик с чаем и сдвинула пустой поднос на край столика. Солнце поднималось все выше, и сельский пейзаж по обе стороны от дороги постепенно оживлялся. – Вообще-то я терпеть не могу штампов, но сейчас я понимаю, отчего Ирландию зовут Изумрудным островом!

После молчаливых, малонаселенных Гебридских островов Ирландия казалась ужасно шумной и многолюдной. На фоне пологих холмов, одетых куда более яркой зеленью, чем где-либо в Шотландии, неслись вдоль железной дороги на своих велосипедах ребятишки в школьной форме, весело перекликающиеся друг с другом. Во дворах, выходящих на железную дорогу, бегали собаки и гавкали на проходящий поезд. Лошадей в северо-западной Шотландии почти не было, а тут десятки тонконогих коней паслись на выгонах, мирно пощипывая траву. Мужчины в плоских вязаных шапочках стояли и болтали на перекрестках, а женщины в юбках и свитерах торопились в магазин или развешивали свежевыстиранное белье на веревках, натянутых в саду.

– И одеты все похоже, вроде как форма у них, – заметил Кейт. – Но смотрится приятно, по-домашнему.

Уже на подъезде к Дублину Диана толкнула его под локоть:

– Гляди!

На краю железнодорожной выемки красовался рекламный щит с надписью двухфутовыми буквами, приглашающей останавливаться в отелях «Дойль». А еще через сотню ярдов потянулись вывески: «Агентство недвижимости Дойля», «Книжная лавка Дойля», «Бакалея Дойля»...

– Надо же, какие у меня предприимчивые родственники! – гордо заметил Кейт. – Похоже, мы приехали как раз туда, куда надо, а?

Поезд прибыл на вокзал Конноли. Путешественники вышли на перрон и отправились в багажное отделение за своими вещами. Кейт немедленно достал из чемодана свои генеалогические записи и, похоже, готов был тотчас же отправиться на поиски.

– Я в Родословное общество, – сообщил он. – У меня с собой все, что мои дед и бабка помнили о своих родителях, и еще кое-какие семейные предания. Никто не хочет пойти со мной?

– И не подумаю, – ответила Диана. – Вообще-то я не рассчитывала ехать в Ирландию, но, раз уж я тут, намерена посмотреть город, как нормальная туристка. Наверняка в отелях организуются экскурсии.

Кейт с надеждой обернулся к двум остальным.

– На меня не рассчитывай, Кейт Дойль, – покачал головой Холл. – Я хочу прогуляться на солнышке. Каникулы в окружении пыльных томов и архивов – это не по мне. В конце концов, я родился и вырос в библиотеке.

– Логично, – улыбнулся Мастер Эльф.

– Ну и ладно, – надулся Кейт, несколько разочарованный тем, что никто не выразил желания к нему присоединиться. – Тогда встретимся в полдень за обедом.

Они договорились о месте встречи, и Кейт отправился, куда хотел.

В Родословном обществе людям, разыскивающим сведения о своих предках, предоставляли услуги местных исследователей с почасовой оплатой. Кейту выделили в помощники худощавого светловолосого человека по имени мистер Дьюкс. Мистер Дьюкс просмотрел записи Кейта и сделал несколько пометок в желтом блокнотике.

– Вам известно о своих предках больше, чем большинству людей, хотя и меньше, чем некоторым другим, – заметил он. – Жаль, что вам не пришло в голову захватить с собой семейную Библию.

– Она у папы, – признался Кейт, – но он не хотел давать ее мне с собой. Если бы с ней что-то случилось, он бы меня убил. Но я переписал все, что там говорилось, – все рождения, смерти и браки.

– Прекрасно, прекрасно, – сказал Дьюкс. – Ну, давайте посмотрим.

– Отец моего предка, который эмигрировал в Америку, был землевладельцем. У нас сохранилась пара его писем, – сказал Кейт, демонстрируя мистеру Дьюксу хрупкие листочки бумаги. – Похоже на то, что он так и не смирился с тем, что его старший сын, выучившись на врача, уехал за границу, вместо того чтобы остаться на родине, где люди так нуждались в его искусстве.

– Ну, сейчас поглядим, что можно с этим сделать.

Дьюкс развернулся к дисплею компьютера и, заглядывая то в записи Кейта, то в свои заметки, ввел ключевые даты.

– Часть сведений, конечно, придется разыскивать в архивах, но, думаю, многое удастся найти прямо здесь.

Введя сведения, Дьюкс затребовал перекрестные ссылки на данные, предоставленные Кейтом. Пока компьютер переваривал полученную информацию, Дьюкс снова принялся изучать записи.

– Ну, и как вам Ирландия? – поинтересовался он.

– Мы тут всего несколько часов, но пока что она мне ужасно нравится, – жизнерадостно ответил Кейт. – Тут так красиво! Мы приехали поездом из Ларна.

– А-а, так вы, кроме севера, еще ничего не видели! – пренебрежительно махнул рукой Дьюкс. – Погодите-ка, мы, кажется, что-то нашли...

Принтер, стоявший рядом с компьютером, зашуршал, и из него поползла лента с распечаткой. Мистер Дьюкс вытащил ее, разделил на листы и принялся с карандашом в руках просматривать данные.

– Ага, вот то, что вам нужно. Данные, соответствующие некоторым из ваших записей. Посидите пока тут, я скоро вернусь. Если хотите, можете налить себе кофе.

Кейт ждал, сидя у стола, рассеянно перебирая свои записи и читая вверх ногами другие бумаги, которые лежали на столе мистера Дьюкса. Вскоре архивариус вернулся и прикатил библиотечную тележку, на которой громоздились толстенные, переплетенные в кожу тома.

– Приходские метрические книги, где содержатся записи, которые мы нашли, – пояснил Дьюкс. – Тут есть сведения обо всех рождениях, крещениях, смертях и браках вплоть до нескольких последних лет. Книги за последние годы, разумеется, хранятся в самих приходах. Когда они будут заполнены, мы получим и их тоже.

– А насколько они старые? – спросил Кейт, благоговейно дотрагиваясь до одной из книг.

Мистер Дьюкс открыл нужную страницу и бережно повел пальцем вдоль нее.

– Эта книга восходит к началу девятнадцатого века. Это все оригиналы документов, и выносить их за пределы этого здания нельзя, сами понимаете. Но я могу сделать для вас выписки, или вы можете сами выписать нужные данные.

Он остановился на одной из записей.

– Тут все на латыни, но здесь сказано, что некий Фионн О'Дойль женился на девушке по имени Эмер О'Мерфи четырнадцатого июня 1818 года.

Через несколько страниц Дьюкс наткнулся на запись о рождении их первенца, мальчика, окрещенного Эмерсон. Запись относилась к 1820 году. Кейт добросовестно записал все имена и даты.

– Надо же, какое богатое воображение! – заметил он. – Эмер, и сын ее Эмерсон. Погодите-ка! Ага, значит, это семейное имя. А я-то думал, что меня так назвали в честь рок-певца. Я это имя видел в семейной Библии, но мне как-то и в голову не пришло сопоставить...

– Что, сходится?

– Да, я и не рассчитывал... Видите ли, Эмерсон – это мое второе имя, – объяснил Кейт. – Должно быть, это действительно мои предки.

Мистер Дьюкс пометил запись полоской клейкой бумаги, чтобы потом скопировать.

– Записи о кончине этого человека в книге не имеется. Должно быть, это и есть тот самый О'Дойль, который эмигрировал в Америку.

– Верно, верно. Дедушка говорил, что он был доктором, – добавил Кейт, еще раз сверившись со своими записями.

– Возможно, и так, однако в записи о рождении об этом ничего не сказано, – лукаво заметил архивариус. – А кроме нее у нас ничего нет.

– Вы хотите сказать, что, когда он родился, никто не знал, что он станет доктором? – подыграл Кейт. – А я-то думал, что в Ирландии все через одного ясновидцы!

Архивариус еще раз просмотрел книгу.

– Похоже, он женился на некой мисс Батлер. Да, вот тут значится – «доктор О'Дойль».

Очень хорошо. Теперь мы можем проследить родословную других ваших предков. Батлеры и О'Дойли происходят с побережья, к северу от Арклоу, однако О'Дойли и О'Мерфи живут также в северной оконечности графства Уэксфорд, близ Гори...

Вскоре Кейт оказался владельцем стопки ксерокопий и списка адресов приходских церквей. Мистер Дьюкс посоветовал ему сходить за картами соответствующих районов в ближайшую лавку картографического управления.

– Надеюсь, вам удастся найти то, что вы ищете, – сказал Дьюкс, пожимая Кейту руку на прощание. – Желаю вам всяческой удачи. Если возникнут какие-то вопросы, заходите еще.

– Счастливо оставаться! – весело ответил Кейт, сунув бумаги под мышку. – Спасибо вам большое!

Выбежав из Родословного общества, Кейт отправился в назначенное место встречи. Остальные его уже ждали. Диана повела всех в ресторанчик, где подавали ланч. После того как все сделали заказ и официант удалился, Диана указала на пачку ксероксов и спросила:

– Это все из Родословного общества?

– Угу. По крайней мере, теперь я представляю, с чего начинать. – Кейт похлопал стопку бумаг. – Мне дали список приходских церквей и адрес монастыря, в котором могли сохраниться записи о моих предках. Если повезет, это позволит заполнить пробелы в том, что мне уже известно. Остальное – это копии записей о рождении и смерти моих многочисленных двоюродных прабабушек и прадедушек и их потомков. Если мы сядем на поезд и поедем отсюда на юг, в Брей или Арклоу, там, на месте, можно будет попробовать отыскать моих дальних родичей.

– И полевые цветы еще не отцвели, – многозначительно вставил Холл. – Я хотел бы продолжить поиски колокольчиков, если это, конечно, не будет связано с новыми неприятностями. В конце концов, я ведь приехал сюда именно за ними!

– Конечно, конечно, – сказал Кейт. – Только, боюсь, путешествовать нам придется на велосипедах, а на это потребуется много времени и много сил. Я, к сожалению, слишком молод, чтобы взять тут машину напрокат. Раньше двадцати пяти никак нельзя.

– А-а, эта проблема разрешима, – ответил Мастер.

– Неужели вы действительно будете первыми, кто поженится там, в Иллинойсе? – спросила сентиментальная Диана.

– Ну да, точно так же, как мы были первыми, кто там родился, – ответил Холл. – И, раз уж нам придется начать новую страницу в нашей истории, важно иметь что-то, что напоминало бы о старых временах. Мы с Маурой связаны с детства, и я хочу, чтобы это была связь на всю жизнь. Я ее люблю! – закончил Холл и отвернулся к окну. Мысленно он поклялся себе, что никогда не отдаст ее никакому сопернику. «Я ее отвоюю!»

Эльф Мастер снял очки и принялся протирать их платочком. Впервые за все время, что знал его Кейт, Мастер выглядел расстроенным.

– В чем дело, сэр? – спросил Кейт.

– А, пустое. У меня двое детей, и оба уже подумывают о свадьбе... Как быстро они выросли! Мы едва успели порадоваться им...

– Как, неужели и Энох тоже собрался жениться? – удивился Кейт. – Он все еще встречается с Марси?

Марси Колье была из Большого народа. Кейт прошлой осенью пытался ухаживать за ней, но оставил ее в покое, после того как она призналась, что ей больше нравится Энох из Малого народа. Кейт ничего не имел против их отношений, но мысль о том, что они могут пожениться, показалась ему странной.

– Встречается, – кивнул Мастер.

– Это у вас синдром «опустевшего гнезда», – заметил Кейт, размышляя вслух. – Может, вам стоит завести еще детей?

Мастер покосился на студента, поискал ошибку в его рассуждениях – и нашел, что они безукоризненны.

– Вы ведь моложе родителей Холла, а у них младшей дочке три года, – продолжал Кейт.

Мастер пожал плечами.

– Быть может, мы об этом подумаем. Но я сомневаюсь, что это уместно теперь, когда в нашем новом доме еще столь многое нужно сделать.

Кейт подумал, что сейчас будет уместно переменить тему разговора. Холл по-прежнему сидел и смотрел в никуда. Кейт попытался перехватить взгляд эльфа, но потом решил предоставить ему возможность вернуться к реальности самостоятельно.

– Ну, а что вы успели повидать в Дублине?

– Тут рядом Тринити-колледж [15], до него можно пешком дойти. Я там немного побродила. Там хранится книга Келлса [16]. Но это просто ужас какой-то, – пожаловалась Диана. – Все книги заперты в стеклянной витрине в довольно темном зале библиотеки. И видеть можно только ту страницу, на которой куратор раскрыл том. Нет, конечно, я не рассчитывала, что мне дадут ее в руки, но все-таки надеялась, что там будет кто-нибудь, кого можно расспросить. Может, там и есть такой человек, но он, видимо, ушел попить чайку.

– Истинный шедевр, – вставил Мастер. – Для меня это была потрясающая возможность. В витрине выставлены и другие иллюстрированные манускрипты, и я изучил их весьма внимательно. Кроме того, я приобрел факсимильное издание книги Келлса для семинара по средневековому искусству.

– Так и знал! – простонал Холл. – Так вот для чего вы заказали по межбиблиотечному абонементу работы английских средневековых схоластов!

– Да, именно для этого, – кивнул Мастер. – Я всегда стремлюсь найти новые темы для изучения. Исследование есть основа познания.

Когда они вышли из ресторана, Мастер повел всех за собой. Они миновали квартал, свернули за угол и очутились перед стеклянной витриной, за которой виднелся просторный демонстрационный зал. Вывеска над дверью гласила: «Ат Клиата, АРЕНДА АВТОМОБИЛЕЙ». Кейт поймал Мастера за рукав.

– Вы куда? – воскликнул он. – Нам на вокзал!

– Я намерен разрешить проблему с транспортом, – невозмутимо ответил Мастер. – Вы способны водить один из этих автомобилей?

– Думаю, да, – сказал Кейт, невольно оглядываясь на поток машин, летящих по улице. – Правда, у них тут движение не с той стороны, но в остальном правила вроде те же...

– Очень хорошо. Тогда пойдем и выберем машину. Полагаю, я уже достаточно взрослый, чтобы подписать договор.

Ошеломленный, Кейт прошел в контору следом за маленьким наставником. Холл и Диана остались у входа. Когда они вошли, навстречу им поднялась хрупкая женщина, темная шатенка с бледно-зелеными глазами.

– А, это снова вы, профессор? – любезно сказала она и протянула руку. Мастер ее пожал. – Сейчас у нас имеются в резерве два четырехместных автомобиля.

Она назвала две марки. Мастер оглянулся на Кейта.

– Да любая сойдет, я думаю, – махнул рукой Кейт. Женщина принялась заполнять договор.

– Можно ваши права? – вежливо осведомилась она у Мастера. Тот, не говоря ни слова, тут же протянул ей карточку с фотографией. Женщина обернулась к Кейту. – Если вы тоже будете водить машину, мне нужны и ваши данные.

Кейт достал бумажник, дал ей свои права и молча ждал, пока она записывала его имя и адрес.

Потом женщина ушла за ключами от машины, и он наклонился к уху Мастера.

– Я на вас донесу в Министерство транспорта!

Мастер оглянулся и заговорщицки подмигнул ему. Кейт был в полном восторге.

– Ну вот, – сказала женщина, приведя их к голубой двухдверной малолитражке. Она вложила ключи в руку Кейту и распахнула перед ними дверцу машины. Кейт уселся на водительское сиденье и посмотрел в зеркало заднего обзора. Оно оказалось не с той стороны! И левое зеркало – справа... Кейт испуганно поднял глаза на женщину. Та улыбнулась, и ее глаза весело сощурились.

– Давайте я вам все покажу. Вот видите, у вас полный бак бензина. Все остальное довольно просто...

Глава 24

Первые несколько миль Кейт вел машину опасливо, точно птенец, впервые выпорхнувший из гнезда, – стоит добавить, что гнездо было окружено твердым асфальтом и дикими птицами, на бешеной скорости проносившимися в нескольких дюймах от его крыльев. Он осторожно вписался в полосу под рев моторов и скрип тормозов. Дублинские водители привыкли не уступать друг другу ни дюйма, а улицы с непривычного места слева казались необычайно узкими. Диана, которая сидела на переднем пассажирском сиденье и работала штурманом, придвинулась настолько близко к середине машины, насколько это было возможно, чтобы не заслонять зеркало заднего обзора. Вскоре Кейт немного попривык, расслабился и стал вести машину увереннее, однако пассажиры пришли в себя далеко не сразу.

– Ну вот, кто говорил, что ирландцы не верят в чудеса? – осведомился Кейт, когда они выехали из города и очутились на узком шоссе, ведущем на юг. – Вы только поглядите! Дорога тесная, как односпальная кровать. А они провели посередине желтую линию, и вот пожалуйста, получилось двухполосное шоссе.

Он заглянул в зеркало заднего обзора. Пассажиры, сидевшие на заднем сиденье, шутки не оценили. Холл, стиснув зубы, вцепился в резиновую петлю, свисавшую с потолка. Мастер же просто был очень бледен.

– Не хотите остановиться, пособирать листочки клевера, и все такое?

– Нет, – коротко ответил Мастер. – Просто поехали потише.

– Ну ладно, – хладнокровно согласился Кейт, не оборачиваясь. – Так куда же мы все-таки едем?

Диана передала на заднее сиденье дорожную карту. Мастер ее развернул.

– Не знаю, – признался он, тщательно ее изучив. – Много лет прошло, и названия несколько переменились. Эти линии на карте мне ничего не говорят. Думаю, мне придется сперва взглянуть на местность.

– А пока мы ехали на поезде на юг, в Дублин, вы не видели ничего знакомого?

– Уверен, что нет. Дублин я помню, и он точно был на север от тех мест, где жили мы.

– Ладно, ничего, – сказал Кейт, сворачивая на развилке налево. – Просто поедем вперед, а вы, если увидите место, где вам захочется остановиться, скажите мне.

Повинуясь указаниям Дианы, прокладывавшей маршрут по карте, Кейт проехал через графство Уиклоу. По мере того как они удалялись от Дублина, местность менялась. К западу от дороги над макушками деревьев показались невысокие горы. Они не походили на живописные черно-золотые пики Шотландии. Эти горы были более пологими, с изумрудной травой и темно-зелеными деревьями на склонах. Справа появилась высокая, почти коническая гора, которая отбрасывала длинную тень на шоссе. Временами они проезжали через просторные долины, где дорога была обсажена деревьями, временами петляли по деревушкам, где половина вывесок была на английском, половина – на гэльском. Железные почтовые ящики, которые в Шотландии красили красным, тут были ярко-зелеными.

– Здесь надо свернуть с шоссе на Арклоу, – сказала Диана, взглянув на карту, когда впереди показался крутой поворот направо. Кейт поспешно пересек правую полосу, пока на ней не было машин, и выехал на проселок. Им предстояло отыскать первую из приходских церквей, которая значилась в его списке.

Дорога быстро превратилась в узкий, неразмеченный проезд между высокими живыми изгородями. Кейт предусмотрительно жался к кустам по левую сторону от дороги. Места тут было маловато, но все же достаточно, чтобы две встречные машины могли разъехаться. Пару раз были неприятные моменты, когда Кейту пришлось нырять в кусты ежевики, чтобы пропустить сперва трактор, потом старушку на велосипеде, но дальше стало поспокойнее.

– Эге, я, похоже, начинаю осваиваться! – повеселел Кейт. Потом оглянулся на пассажиров – те сидели молча. – Ну ладно, так и быть, можете не аплодировать.

Сквозь кустарник вдоль дороги виднелись фермы, поместья и скошенные луга, на которых мирно паслись овцы или коровы. Наконец впереди показалась кучка небольших домиков, окруженных садами.

– Гляди, Холл, вон твой дом! – сказал Кейт, кивая в сторону. Он говорил о небольшой хижине с белеными стенами и высокой, остроконечной черепичной крышей. Хижина стояла посреди настоящего венка из розовых кустов. По стене полз плющ, обвивавший основание трубы. Овчарка, которая лежала на дорожке, ведущей к дому, проводила их профессионально-равнодушным взглядом.

– Просто удивительно похож, – признался Холл, который разглядывал домик, пока они проезжали мимо.

– Только этот дом старый, – заметила Диана. – Очень старый.

– В тех случаях, когда предназначение предмета не претерпевает существенных изменений, форма меняется достаточно редко, – заметил Мастер.

– Так мы уже недалеко от вашей деревни?! – обрадовался Кейт.

– Не уверен, – невозмутимо ответил Мастер. – Пока что я не встретил ничего, что пробуждало бы во мне какие-либо воспоминания.

Наконец по правую руку показалась церковь. Это было довольно небольшое каменное здание, потемневшее от времени, с остроконечной крышей, над которой вздымалась квадратная башенка, увенчанная крестом. Под стенами раскинулось кладбище. Могильные плиты, торчащие из высокой травы, были по большей части плоские, белые, с острыми гранями – казалось, их вырезали ножом из куска воска. За кладбищем виднелся дом священника – куда новее церкви, но и на нем лежала печать многих десятилетий.

– Вот она, – объявила Диана. – Церковь Святого Майкла в Холмах.

– Я хочу проверить, точно ли здесь был Батлер, на ком женился мой дед, который, как я думаю, уехал в Америку, – сказал Кейт, пытаясь не упоминать о женском поле своей родственницы. Сколько же геморроев с этим проклятием!

– Если я правильно понял твои экивоки, – уточнил Холл, – ты хочешь убедиться, что твоя прабабка не похоронена здесь, а действительно уехала в Америку?

– Ага, – вздохнул с облегчением Кейт: хорошо, хоть кто-то его понимает. – Если местный церковный староста на месте, возможно, он поможет мне отыскать нужное надгробие, если оно тут есть.

– Я тебе помогу, – вызвалась Диана.

– А я, пожалуй, посижу тут, – заявил Холл. – Что-то мне неохота подвергаться экзорцизму.

– Вот как? – удивился Кейт. – Ну что ж, ладно. Я оставлю ключи в замке, на случай, если вам захочется послушать радио.

И они с Дианой вошли во двор через скрипучую кованую калитку.

Едва они скрылись из вида, Холл навел на машину заклятие рассеяния внимания, чтобы не привлекать взглядов зевак.

– Зачем ты это делаешь? – поинтересовался Мастер, наблюдая за действиями Холла. – Или ты не знаешь, что все это глупые суеверия и нам нечего бояться их священников?

– Знаю, – ответил Холл, собираясь с духом. – Я просто хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Я хочу, чтобы мы поняли друг друга. Я много и всерьез размышлял об этом и решил по возможности во всем следовать древним обычаям – если они того заслуживают. Я не очень понимаю, почему отсутствие каких-то цветов препятствует заключению браков в нашем народе, однако я хочу следовать традиции. Я благодарен тебе за то, что ты пришел на помощь, когда пропал Кейт Дойль, однако сейчас мне сдается, что ты взялся распоряжаться всей поездкой. С тех пор как ты появился, решения принимаешь только ты. А как же мои поиски? Как могу я их завершить, если всем заправляешь ты?

– Я? – переспросил Мастер, весьма озадаченный. – Я не намерен делать ничего, что помешало бы твоим поискам. Когда мы окажемся в нужном месте, я предоставлю тебе самостоятельно выполнять твою задачу. Мои собственные намерения близки к намерениям мейстера Дойля. Я хочу отыскать наш старый дом и убедиться, что мои сородичи все еще живут на прежнем месте. Понадобятся тебе самому эти цветы по возвращении домой или нет, ты предпринял эту поездку в первую очередь ради других. И я рассчитываю, что ты доведешь дело до конца.

Холл несколько смягчился, но не до конца.

Он кивнул.

– В конце концов, если ты не завершишь то, что предпринял, как ты можешь надеяться получить награду? – продолжал Мастер. – А ведь я всегда рассчитывал, что она будет твоей по праву.

Холл попытался было найти достойный ответ, но не сумел да так и остался сидеть с разинутым ртом, глядя на наставника. Так значит, Мастер все-таки одобряет его брак с Маурой? Он поспешно отвернулся и уставился в окно. За спиной послышался негромкий смешок Мастера.

Громкий протестующий скрип калитки возвестил о возвращении Больших.

– Уфф! – сказал Кейт, отворив дверцу Диане и плюхнувшись на свое место, – В церкви никого не оказалось, пришлось нам самим обойти все кладбище. Это было все равно что перебирать карточки в каталоге. Я насчитал сто пятьдесят семь имен!

– А то, что ты искал, среди них было? – спросил Холл.

– Нет, не было! – ответил довольный Кейт. – В данном случае отсутствие новостей и впрямь означает хорошие новости. Ну ладно, уже довольно поздно. Нам, пожалуй, стоит позаботиться о ночлеге. Я тут раздобыл в лавке картографического управления брошюру со списком В&В и гостиниц. Надо узнать, есть ли места в тех из них, что находятся поблизости.

Они остановились у ближайшей желто-зеленой телефонной кабинки, и Кейт принялся обзванивать все заведения по списку. В первых двух не оказалось мест, в третьем никто не брал трубку. Кейт набрал четвертый номер и виновато развел руками, глядя на своих пассажиров. Наконец на том конце провода сняли трубку.

– Алло! Миссис Кин? Меня зовут Кейт Дойль. Я нашел ваш телефон в брошюре. Сможете ли вы поселить четырех человек дней на пять? Либо одна комната на двоих и две отдельные, либо комната на троих и одна отдельная... Можете, да? Класс! – Он перевернул брошюрку и принялся записывать на обратной стороне указания, как проехать. – Хорошо. До скорого! – И Кейт вернулся в машину. – Вуаля! И это, кстати, недалеко отсюда. Мы окажемся как раз посередине территории, где обитает мой клан.

Повинуясь указаниям Дианы, Кейт выехал из долины на равнину, лежащую напротив высокого хребта, уходящего вдаль между холмов. Они миновали небольшой городок и поехали дальше, высматривая нужный поворот, – никаких указателей там не было. Найдя его, они с милю ехали среди полей, на глади которых виднелись лишь линии электропередач да редкие полоски деревьев. Наконец впереди показались два беленых столба и за ними – дорожка, усыпанная гравием.

Дорожка вывела их к большому усадебному дому в георгианском стиле [17]. Кейт припарковался рядом с еще несколькими машинами и вылез поразмять ноги.

– Приехали, – сообщил он. – Это то самое место.

– Да, – согласился Мастер, вылезая из машины и осматриваясь с довольным видом. – То самое.

Кейт пристально посмотрел на наставника.

– То есть? – уточнил он. – Я подозреваю, что вы имеете в виду нечто большее, чем просто «мы на месте».

Мастер кивнул в сторону горизонта:

– Эти горы находятся к северу от нас, не так ли?

Кейт оглянулся налево и снова уставился на Мастера.

– Ну, если солнце нынче не перестало садиться на западе, то да: они на севере.

– Тогда это действительно тот район, что нас интересует. Наша деревня находится к югу от гор, которые вы видите, неподалеку отсюда. Направление именно то.

– Ур-ра! – возопил Кейт. – Это точно? Прямо тут, посреди земель клана Дойлей? Класс какой! Ладно, завтра с утра встанем пораньше и поедем искать ваш дом. Я так и знал, что мы соседи!

Холл застонал.

Они все вместе поднялись по широкой лестнице с колоннами и вошли в переднюю.

– Эгей! Есть тут кто? – осторожно окликнул Кейт. Его голос отозвался гулким эхом под высокими лепными потолками.

Из глубины дома донесся шум. Там явно кто-то был. Внезапно одна из тяжелых деревянных дверей распахнулась, и перед ними, сияя улыбкой, появилась женщина средних лет. Она была довольно хороша собой, несмотря на то что фигура ее походила на бочонок. Ее темные волосы были уложены в высокую прическу, а кожа светилась молочной белизной. Женщина мельком взглянула на Холла с Дианой, ненадолго с любопытством воззрилась на Мастера, после чего ее темно-голубые глаза остановились на Кейте. Она пожала ему руку. – Мистер Дойль, не так ли? Здравствуйте, приятно познакомиться. Я Аманда Кин. Идемте, я покажу вам ваши комнаты.

Семейство хозяев обитало на первом этаже просторного дома, оставив верхние этажи многочисленным гостям. Кейту и остальным досталось отдельное крыло, где, кроме них, почти никто не жил. Диану поселили в угловой комнате в конце коридора. Кейта с Холлом – в двухместной комнате за две двери от Дианы, рядом с ванной. Мастеру дали вторую угловую комнату, напротив Дианы. Все комнаты были обставлены старинной мебелью, и на полах лежали домотканые коврики. Диана пришла в полный восторг.

– В каждой комнате есть все, что нужно для приготовления чая, – сообщила миссис Кин. – Ванна тут. Она в вашем полном распоряжении – по крайней мере на сегодняшний вечер.

И она протянула Кейту ключи.

– Все классно, миссис Кин, – начал Кейт, потянувшись за ключами, – но я, кажется, забыл спросить, скок... ск... поч...

– Он хочет узнать, сколько вы берете за сутки, – поспешно выручил его Холл. – А то мы забыли спросить.

– Ах, так вот что имел в виду этот парень! – рассмеялась миссис Кин. Она похлопала Кейта по спине. Кейт умоляюще взглянул на Холла, тот раскрыл туристский буклет и показал хозяйке нужную страницу.

– Тут, в буклете, указана плата за неделю. Это меньше, чем мы рассчитывали уплатить за пять дней. Давайте мы вам и уплатим, как за неделю, можно?

– Договорились, – сказала миссис Кин, торжественно кивнула головой и вложила ключи ему в руку. – Завтрак в восемь. Просьба не опаздывать.

– Хорошо, спасибо, – сказал Холл. – Кстати, вы не могли бы посоветовать какое-нибудь место, где можно поужинать, не очень далеко отсюда?

– Ну, попробуйте зайти в «Белый волк». Кормят там хорошо, и это буквально в двух шагах.

И миссис Кин принялась объяснять, как туда пройти.

– Только там нет уличной вывески, и нигде не сказано, что это «Белый волк». Написано просто «Заведение Джибсона», и то только на входной двери.

Холл поблагодарил хозяйку. Она пожелала всем доброй ночи и ушла вниз. Он проводил ее глазами. Приятно все-таки, когда с тобой обращаются как с нормальным взрослым человеком! Возможно, Кейт прав, и местные жители на самом деле знают, как выглядит Малый народ. Но тут снизу донесся голос хозяйки:

– Такой серьезный мальчик, можете себе представить!

И Холл улыбнулся про себя. А может быть, и не знают...

– Ох, как все это сложно! – сказала Диана, зевая. – Лично я иду спать. Я все никак не привыкну к разнице во времени.

А остальные, бодрые и полные сил, отправились разыскивать «Белый волк», обсуждая по дороге, как им найти деревню. Оставшись одна, Диана долго отмокала в ванне, потом вымыла голову. Пока она вытирала волосы, в одну из их комнат постучали и послышался голос миссис Кин:

– Мистер Дойль!

Диана отворила дверь и высунулась наружу.

– Они все ушли ужинать, миссис Кин.

– А его тут спрашивают по телефону, – сказала хозяйка.

Диана покачала головой.

– Ошиблись, наверное. Никто еще не знает, что мы остановились тут. Даже я не успела позвонить родителям.

– Да, видимо, ошиблись номером, – сказала миссис Кин. – Вечно у нас телефонная станция барахлит. Однако этот человек спрашивал мистера Дойля.

– Ну, Дойлей в здешних краях хватает! – улыбнулась Диана. Она закрыла дверь и снова принялась вытирать волосы.

От Родословного общества Майклз особого толку не добился. Очевидно, О'Дэй пустился на поиски «предков». Судя по всему, он еще долго собирается выдавать себя за Кейта Дойля. Очевидно, это означает, что О'Дэй и прочие не замечают слежки – в противном случае О'Дэй поспешил бы избавиться от проваленной легенды, как от изношенной одежки.

Лавка картографического управления в Дублине оказалась более многообещающей. Местный служащий хорошо запомнил рыжего американца. О'Дэй приобрел список гостиниц, находящихся в районе к югу от Дублина. Если он будет придерживаться прежней легенды, отыскать его в одной из этих гостиниц будет пара пустяков. Надо только обзвонить их все...

Глава 25

Следующие несколько дней четверо путешественников разъезжали по окрестностям, пытаясь отыскать хоть что-то, что показалось бы Мастеру знакомым. Кейт разработал систему поиска, которая позволяла прочесывать район, сводя к минимуму количество бесполезных концов. Однако пока что дело продвигалось медленно.

Погода поискам не способствовала. Следующий после приезда день выдался ясный, однако потом на Ирландию наполз очередной атмосферный фронт и принялся щедро поливать остров дождями, превращая проселки в жидкую грязь. Кейту приходилось все время держать подогрев стекол включенным, чтобы окна не запотевали. Пассажиры были вынуждены разговаривать на повышенных тонах, чтобы перекричать шум вентилятора. Кейт знал, что Мастер ищет определенные детали ландшафта, некоторые из них довольно мелкие. В частности, он разыскивал какую-то осыпь. Таковых тут было великое множество, Мастер внимательно осматривал их все одну за другой, но каждый раз говорил: «Не та».

– Да от нее, может, уже ничего и не осталось, – заметил Кейт. – Срыли ее, да и все.

– Срыть ее никак не могли, – заверил его Мастер. – Вот только не помню, почему именно.

Когда они свернули на очередной проселок, Диана заглянула в путеводитель.

– Ух ты! Послушайте, оказывается, тут где-то в горах были золотые копи!

– Ну да, разумеется, – рассеянно откликнулся Мастер. – Для нас это было очень ценное сырье. Хотя постепенно шахты истощились и вдобавок сделались опасны: все время грозили обвалом. Больших туда не пускали, но мы-то разрешения не спрашивали...

– А-а, так вот откуда у вашего народа горшки с золотом! – заметил Кейт.

– Кейт Дойль! – укоризненно воскликнул Холл. – В сказках, откуда ты это вычитал, говорится еще, что лепрехоны ростом с ладонь!

– Ну, это смотря у кого какая ладонь! – тут же нашелся Кейт.

– Остановитесь! – неожиданно распорядился Мастер. Кейт притормозил, и Мастер вылез из машины. От дороги вниз уходил пологий склон, и на нем, посреди небольшой рощицы, высились два громадных дуба, очевидно растущих из одного корня. Кейт пошел следом за Мастером, отчасти затем, чтобы с ним ничего не случилось. Не обращая внимания на дождь, смотрел он, как Мастер торопится к дубам, оскальзываясь на склоне, чуть ли не по колено засыпанном прошлогодней листвой. Наставник оглядел дубы, обошел вокруг, заглянул в развилку стволов, насколько ему позволял малый рост. И внезапно ссутулился, утратив свою привычную гордую осанку. Развернулся и побрел обратно, не поднимая головы. К тому времени, как Мастер добрался до машины, Кейт уже сидел за рулем и вежливо делал вид, что ничего не случилось. – Ну что, поехали дальше? Вы вроде бы хотели посмотреть, что там впереди...

С этого момента Кейт повсюду искал раздвоенные дубы. Но, по мере того как они забирались все выше, деревьев навстречу попадалось все меньше. И потому Кейт свернул на ближайшую дорогу, ведущую вниз. Вскоре впереди снова показалась ярко-зеленая листва. Дорога повернула и опять пошла в гору, однако этот новый холм густо порос лесом, так что в пятидесяти ярдах было ничего не видно. Кейт краем глаза взглянул на Мастера – и ощутил проблеск надежды. Казалось, маленький наставник хочет улыбнуться – но не смеет. У Кейта сердце забилось чаще. Да, похоже, на этот раз они в самом деле напали на след! Цель уже близко...

Они миновали несколько громадных деревьев, на стволах которых красовались какие-то красно-желтые плакаты. Что на них написано, сквозь дождь было не разобрать; однако, похоже, авторы плакатов протестовали против чего-то, связанного с муниципалитетом.

– Сверните на дорогу, что ведет к вершине холма, – распорядился Мастер. – Вот он, тот самый раздвоенный дуб! Когда я видел его в последний раз, он был куда меньше.

Холл воззрился на дерево с таким благоговением, словно тот факт, что Мастер его помнил, делал его благороднее всех прочих дубов.

– А вон и осыпь! – Кейт указал в окно. – Это не та?

Слева, на другой стороне долины, кусок холма обрушился, оставив груду гигантских валунов. С того места, где они находились, осыпь казалась меньше, чем на самом деле, а благодаря прозрачному горному воздуху чудилось, будто до нее рукой подать.

– Так вот почему вы были так уверены, что ее никто не сроет! Это же целая гора! Значит, приехали.

Кейт затормозил на повороте, скользком от дождя.

– Что это?! – воскликнул Мастер. Внизу вместо ожидаемой россыпи хижин красовались ряды новеньких коттеджей, а вокруг – груды развороченной земли.

– Это и есть вершина, – сказал Кейт, растерянно озираясь.

– Ничего подобного тут прежде не было! Что это?! – повторил Мастер.

– Коттеджный поселок. – Кейт успел прочитать желтый плакат на въезде. – Совсем новый. Поглядите, улицы не заасфальтированы, и газонов еще не насадили. И, похоже, он не пользуется особой популярностью. Взгляните-ка! – Холл прочел плакат. – Это призыв к местным жителям объединиться против произвола муниципального совета и проектировщиков. Они хотят, чтобы все бойкотировали этот поселок, не покупали здесь домов и не позволяли другим вселяться сюда, «потому что в таком месте могут жить только извращенцы, которые любят пялиться на других людей». Такие же плакаты были развешаны по всей улице: и на молодых деревцах, посаженных перед коттеджами, и на дверных ручках самих коттеджей.

Сзади раздались рев мотора и негодующий крик. Кейт посмотрел в зеркало и поспешно откатил машину в сторону. Мимо прогрохотал грузовик, кузов которого был нагружен тощими саженцами.

– А где же ваши? – спросил Кейт у Мастера.

– Они исчезли...

Мастер вылез из машины и медленно, точно слепой, побрел по грязной улице. Кейт и остальные двинулись следом. Новые коттеджи смотрели на них слепыми стеклами окон, точно ряды манекенов.

– Исчезли... – потерянно повторил Мастер. – Все разрушено. Неужели они все умерли?

– Славное было местечко, – заметил Кейт, не зная, как утешить старого наставника. – Вид отсюда классный. – Мастер остановился и огляделся, обуреваемый воспоминаниями. – И река была всего в сотне шагов. Вода там была сладкая, как мед. А воздух остался таким же, какой я помню. Цивилизацией почти не воняет.

– Такое впечатление, что это место не радо новым хозяевам, – заметил Кейт, сам не зная, отчего ему так кажется.

Мастер пристально взглянул на него.

– Воистину так. Даже вы это чувствуете. А представьте, какой гнев ощущаем мы! Большим, что живут в долине, кажется, будто это оттого, что новые коттеджи нависают над их деревней. Но дело в другом. Это оттого, что магия, царившая здесь от начала времен, была безжалостно выкорчевана. Они не обретут здесь радости. Но, увы, слишком поздно это поймут! – Он развел руками, указывая на чумазые улицы. – Сделанного не воротишь! Это место погибло. Они не ведают, что сотворили, но сама земля укажет им.

Кейт вспомнил, как провалился под почву на вершине холма в Калланише, и коснулся руки наставника:

– А что, тут, под холмом, тоже живет какое-то разумное существо? Или чудовище?

Мастер печально улыбнулся:

– Нет-нет. Это просто Земля. Всего лишь Природа. Однако мы обращались с нею бережно и почтительно, а они – нет. И не будут, – добавил он.

– Может, надо их предупредить? – забеспокоился Кейт.

– А что толку? Можете ли вы предупредить строителей у себя на родине, чтобы они не тревожили того, что способно отомстить?

– Не могу, – честно признался Кейт. – Но как же люди-то, те, которые тут поселятся? Они ведь не виноваты, что им придется жить на магическом вулкане.

– Попробуй скажи им! – твердо возразила Диана. – Они тебя за психа примут, и все. Можно подумать, кто-то из них поселится тут вопреки своей воле! Если ты попытаешься возразить, им просто придет в голову, что ты тоже из тех домов, которые стоят внизу.

Они вместе обошли новый поселок по периметру, надеясь, что хоть что-нибудь уцелело. Повсюду были навалены груды земли, вынутые из котлованов. Старые, раскидистые деревья, вырванные с корнем, лежали грудами, точно бирюльки.

– Наши соплеменники должны были оставить указания, куда они ушли, – печально сказал Мастер, – если только среди них остался кто-то, кто умеет это делать. Но эти огромные, неуклюжие глупцы сровняли с землей все, уничтожили все следы. Неужто мы – единственные, кто остался в живых?

– А может, они все еще где-то поблизости? – с надеждой предположил Кейт. Ему не хотелось мириться с мыслью, что весь народ Мастера вымер. Он выбежал на ближайшую просторную полянку, приложил руки ко рту рупором и крикнул:

– Эге-гей! Малый народ! Где вы?!

– Прекрати немедленно! – рассердилась Диана. Она выбежала на поляну следом за ним и утащила его обратно на дорогу. – Ой, тут одна крапива! Идем отсюда. Ты весь промок, и я тоже. И они, – добавила она, кивнув на Мастера. Дождь усиливался, и пожилой староста выглядел совершенно несчастным. – Ну его, это место, идем отсюда. Мне тут как-то не по себе.

В маленькой машине долго царило молчание. Кейт включил обогреватель на полную мощность, чтобы хоть как-то обсушиться, но мокрая одежда, вместо того чтобы высохнуть, только сделалась душной и липкой. Кейт немного опустил стекло, и в окно ворвалась свежесть вместе с каплями дождя.

– Как вы думаете, они ведь не могли уйти далеко? – спросил Кейт у Мастера, который сидел в глубокой задумчивости, поглаживая бородку. – В смысле, ваш народ ведь не очень любит путешествовать...

– Понятия не имею. Определить, когда именно они оставили деревню, не представляется возможным.

Ливень начал утихать. Отважные копья солнечных лучей пронзали облака то тут, то там и озаряли то кусок холма, то часть долины, зажигая склоны зеленью и золотом и отбрасывая причудливые тени. И Кейт, страстный фотограф, не выдержал.

Он остановил машину на краю подходящего поля, где живая изгородь была не такой высокой, и выбрался наружу. Просторная долина расстилалась внизу, точно гобелен, усеянная точками пасущихся овец и полосками пашен. От рощ на краю долины отходили идеально ровные линии деревьев и кустарников, разделяющие отдельные участки.

– Эге-гей, Малый народ! – завопил Кейт, размахивая руками. – Холл, как на вашем языке будет «где вы?»

– Не скажу! – отозвался Холл. – Не трать времени попусту. Давай фотографируй и поехали дальше.

– Ладно, зануда, – вздохнул Кейт. – Я ведь просто хотел помочь.

Майклз сидел за рулем своей машины, кутаясь в плащ, и в который уже раз мечтал, чтобы у него был мощный направленный микрофон, как у агентов американских спецслужб. О'Дэй подавал кому-то сигналы и явно ожидал ответа. Быть может, как раз сейчас и должна произойти та самая встреча, ради которой Майклз следил за ним столько времени. Но старый микрофон сыщика не улавливал ни звука. Голубая малолитражка покатила дальше, и Майклз последовал за ней, стараясь держаться на безопасном расстоянии. О'Дэй может неожиданно свернуть и скрыться из вида или, наоборот, заметить преследование. Но сейчас явно должно что-то произойти...

Каждый раз, как Кейту хотелось сделать очередной снимок, он останавливался, подбегал к изгороди и взывал на случай, если кто-то из Малого народа окажется поблизости и сможет его услышать. Холл уже махнул на него рукой и терпеливо сидел в машине вместе с Дианой, дожидаясь, пока у Кейта закончатся пленка и энтузиазм.

Они остановились на отроге холма, откуда открывались сразу два вида на долину, оба достаточно живописные. Кейт радостно выскочил наружу и перегнулся через изгородь, оплетенную утесником, чтобы сделать снимок. Изгородь на другой стороне была слишком высокой, чтобы через нее перегнуться, и слишком жидкой, чтобы на нее забраться. Окинув взглядом крапиву и колючий утесник, Кейт вернулся к машине, встал на бампер и приподнялся, чтобы заглянуть поверх изгороди.

Внизу был просторный луг, на котором паслось стадо коров. Они стояли или лежали на полегшей, сырой траве, не обращая внимания на машущую руками и вопящую фигуру. Должно быть, они приняли Кейта за сумасшедшее чучело.

– Эй, там! – окликнули сзади. Кейт извернулся и посмотрел назад. Футах в пятидесяти от них стояла коричневая машина. Водитель вылез из нее и шел в их сторону. Это был человек среднего роста, с волнистыми рыжими волосами.

Кейт ухватился за крышу машины, чтобы не потерять равновесия, и спрыгнул вниз.

– Чем могу помочь?

– Мне-то ничем, – весело ответил тот, подходя вплотную. – А у вас что, машина поломалась? Я увидал, как вы машете, и подумал: может, помочь надо?

Кейт расхохотался:

– Да нет, у нас все нормально! Мы тут просто фотографируем. Погода как раз подходящая.

Незнакомец окинул взглядом его промокшую одежду и усмехнулся. Глаза у него были зеленовато-коричневые, как лесной орех.

– Теперь – да. Ну что ж, тогда счастливо оставаться.

– Все равно спасибо! – сказал Кейт ему вслед. Незнакомец помахал на прощание и укатил.

– Настоящий ирландец, верно? – заметил Кейт. – Ходячая карта Ирландии, как сказала бы моя мама.

– Я бы сказал, что лет через десять ты будешь выглядеть точно так же, – ответил Холл в окно.

– Да я заметил, – сказал Кейт, прокручивая пленку. – Они с моим дядей Робом похожи, как близнецы.

– Но что самое интересное, на заднем стекле его машины есть наклейка: «Гараж Дойля», – продолжал Холл. – И он как раз предлагал помочь починить машину. Интересно знать, он сам владеет этим гаражом или просто арендует там машину?

– Как?! – Кейт поспешно плюхнулся за руль. – Что ж ты мне-то ничего не сказал!

– Я думал, ты сам прочтешь! – пожал плечами Холл.

Голубая машинка рванула вперед, и пассажиры похватались кто за что. Кейт помчался следом за коричневым седаном. Ему показалось, что машина его недавнего собеседника мелькнула впереди.

– На следующем повороте догоним! – сказал он.

Но впереди оказался перекресток. И ни на одной из трех дорог коричневого седана было не видать.

– Упустили! – вздохнул Кейт.

– Ладно, не переживай, – сказала Диана. – Зато, если ты толком не понимал, туда ли мы приехали, теперь можешь не сомневаться.

– И то так, – сказал Кейт и съехал на обочину. Дорога была узкая, и левые колеса запутались в крапиве и утеснике. Глянув в зеркало, Кейт убедился, что Мастер по-прежнему сидит поникший. Он все еще страдал оттого, что их старая деревня оказалась заброшенной. Нужно было срочно отвлечь его от мрачных мыслей – чем угодно. Кейт посмотрел на указатели на перекрестке.

– Смотрите, в той стороне – Килларгрини. По-моему, это было следующее место в моем списке, да?

Диана достала список из бардачка и заглянула в него.

– Да, верно. Батюшки мои, похоже, твоя семья живет где-то совсем рядом! Сочетался браком, родился, сочетался браком, скончался, родился, родилась, сочетался браком, родился... – сказала она, просматривая записи из приходской книги. Кейт снял машину с ручника и повернул к Килларгрини.

Церковь городка Килларгрини была выше и богаче скромной приходской церквушки Святого Михаила. Она стояла в долине, обрамленной золотисто-зелеными горами, и источала ощущение покоя и надежности, которое заставляло поневоле остановиться и полюбоваться ею. Каменные стены давным-давно затянуло зеленым лишайником. Кустарник в церковной ограде разросся беспорядочно, но живописно. В ветвях громадных тисов перекликались птицы.

Бесчисленные поколения местных жителей ходили в эту церковь и ложились в землю здешнего кладбища со всеми подобающими обрядами. Посреди больших склепов, и новых, и древних, и заброшенных, теснились всевозможные могильные плиты, часть которых покосилась, точно пьяные. Кейт окинул взглядом огромное кладбище – и решительно направился ко входу в церковь.

– Нет, тут без специалиста не обойтись! Хорошо бы там кто-то был.

Массивная деревянная дверь отворилась легко и беззвучно. Внутри церкви было сумрачно и прохладно. Диана сначала один раз зябко передернула плечами, но быстро согрелась. Они немного постояли на пороге, давая глазам привыкнуть к полумраку.

Постепенно над головой начали проступать из тьмы высокие своды. Их поддерживали почерневшие балки. Дверь, через которую вошли Кейт с Дианой, располагалась в правом крыле здания. Справа от них, над алтарем, мягко светилось сапфировым и алым витражное окно.

– Красота какая! – ахнула Диана. – Это здание очень древнее.

Сам алтарь, застеленный вышитым покровом, был расцвечен яркими цветными пятнами от витража. Посреди алтаря стоял золотой крест с крутом на перекрестье.

Неф был уставлен рядами резных деревянных скамей. Кейт подошел поближе, провел ладонью по отполированной поверхности... Интересно, что бы подумал о них Холл? И, кстати, отчего это он боится входить в церковь? Надо будет это выяснить, когда найдется свободное время...

У последнего ряда скамей, ближе к вошедшим, стоял стол. На нем лежали стопки маленьких буклетов. На одном из них красовался силуэт церкви и заголовок на двух языках: «История нашего храма». На краю стола стояла коробка с прорезью с надписью: «Деньги, пожалуйста, сюда».

– Даешь, сколько совесть позволит, резюмировал Кейт и полез в карман за мелочью.

Крупные монеты посыпались в коробку с гулким звоном, напоминающим звон цепей. Этот звук эхом раскатился по всему зданию. Кейт взял книжечку и отошел с нею к свету, падающему из дверей, но тут за алтарем послышалось шебуршание. Отворилась дверь, и оттуда показался пожилой человек в длинном черном одеянии. Священник поправил очки и подошел к ним.

– Туристы, как я погляжу? – сказал он, то ли спрашивая, то ли утверждая. – Добро пожаловать. Ох, время уже к вечеру, припозднился я сегодня! Это, конечно, непростительно, но погода нынче такая сонная... Давно пора зажечь свет. Меня зовут отец Гриффит.

Кейт с Дианой удивились необычной фамилии. Священник улыбнулся.

– Да, всего один предок-валлиец, а эта фамилия достается уже восьмому поколению!

Кейт представил себя и Диану и объяснил, зачем они приехали.

– Я разыскиваю своих предков. Мне кажется, что моя семья родом именно из этих мест. В Родословном обществе мне сказали, что Килларгрини – первое место, куда мне следует заглянуть, а потом уже поискать в более мелких приходах в окрестностях городка.

Священник пожал им руки.

– Рад познакомиться. Знаете, у нас бывает много туристов, и почти все из Америки. А вы сами откуда?

– Я из окрестностей Чикаго. Диана – из Мичигана.

Священник закивал.

– А-а, Чикаго! Удивительный город. Мне-то там бывать не доводилось, сами понимаете, но мне много рассказывали, а потом, я видел много фильмов. В некоторых показывают просто ужасные вещи!

– И все это чистая правда! – проказливо заметила Диана.

– Дойль, Дойль... – задумчиво повторил отец Гриффит, разглядывая Кейта. – Да, Дойлей у нас хватает. Так кого именно вы разыскиваете?

Он взял генеалогическое древо, начерченное Кейтом, и принялся изучать его, придерживая одной рукой очки в тонкой оправе.

– А-а, ну, этого вы тут не найдете... – заметил он, затем прочел вписанное карандашиком примечание внизу. – Но это вы, я вижу, и сами знаете. Хорошо. Я сам великий историк, если можно так сказать о себе самом. Все время роюсь в здешних камнях, стараюсь побольше разузнать о своих прихожанах, даже о тех, кого с нами больше нет, если вы понимаете, что я имею в виду.

– Похоже, отсюда уехал мой прапрапра-дедушка, Эмерсон О'Дойль. Родился он в этом приходе и женился тоже здесь. По всей видимости, он завел практику в Арклоу, а оттуда эмигрировал в Америку, – объяснил Кейт, указывая, на имена на генеалогическом древе.

– Так вы не знаете, отчего они уехали? – спросил Гриффит, глядя на Кейта поверх очков.

– Нет. У нас от них остались всего несколько писем и кое-какие вещицы. Но почему они эмигрировали – нигде не сказано.

– Вы можете думать что угодно, но обычно для того, чтобы заставить людей сняться и уехать с родины, требуется какая-то очень серьезная причина. И, сдается мне, в данном случае я эту причину знаю. Это имя запало мне в память, почему я сразу и вспомнил. Взгляните-ка сюда.

Гриффит провел их вдоль стены нефа и остановился у белой плиты с надписью, всего нескольких дюймов в ширину.

– «Молитесь о душе Падрайга Томаса О'Дойля, скончавшегося 5 апреля 1855 года, шестидесяти трех дней от роду», – прочел Кейт. – «Возлюбленный сын Эмерсона и его с...»

Имя матери умершего ребенка он произнести не смог.

– «Его супруги, Грайне Батлер О'Дойль», – закончила Диана.

– Не правда ли, печально: пережить Великий Голод [18] – и потерять своего первенца? – сочувственно сказал отец Гриффит. Кейт достал фотоаппарат, и священник кивнул, давая молчаливое разрешение снимать в церкви.

– Если вам захочется взглянуть на более радостную надпись, я покажу вам могилу его дяди, Эамона. Старик дожил до семидесяти восьми лет!

Кейт невольно рассмеялся:

– Я буду куда более рад, если вы скажете мне, где можно разыскать моих живых родственников, детей Эамона – то есть теперь уже праправнуков. Моя семья хотела бы установить связь с ними. Знаете ли вы кого-нибудь из Дойлей?

– А как же! Я тут всех знаю. В таком маленьком городке, как наш, всем все друг про друга известно. Сейчас пойду погляжу в своих записях. Кстати, сдается мне, я знаю кого-то из потомков Эамона Дойля, второго сына Фионна! – внезапно вспомнил Гриффит, подняв палец. – А вы пока оставьте на доске записку с вашим именем и адресом. Может, еще что припомню.

Он провел Кейта к столику с буклетами, выдал ему листок бумаги и скрылся где-то в глубине церкви. Пока Кейт писал записку крупными печатными буквами, священник появился снова, таща под мышкой стопку толстых книг, переплетенных в кожу.

– Это последние записи о рождениях, крещениях, смертях и браках нашего прихода. Старые, когда они исписаны до последней страницы, отправляются в Центральный архив. Боюсь, моя помощница оторвет мне голову за то, что я уволок их из ее кабинета, но, в конце концов, вы проделали такой долгий путь – так стоит ли разводить церемонии?

– Спасибо, отец Гриффит!

Кейт принялся листать страницы. Имя Дойль встречалось довольно часто. Кейт лихорадочно записывал имена детей, даты и имена родителей младенцев.

– Да, боюсь, за неделю мне не управиться.

– Что ж, будет лишний повод вернуться, – радушно ответил священник и ткнул пальцем в записку Кейта. – Не забудьте вписать адрес того места, где вы поселились в Ирландии. А теперь прошу меня извинить: подходит время вечерней службы. Можете остаться, если у вас есть время и желание. А, миссис Мерфи, добрый вечер! Славная погодка нынче, а? Ни дождинки, ни облачка!

Священник отошел и подал руку старой-престарой бабульке, которая медленно вошла в церковь. Старушка, щуря мутновато-голубые глаза, улыбнулась священнику, который заботливо усадил ее на скамью. Кейт прикнопил записку к доске и молча помахал священнику на прощание. Отец Гриффит дружелюбно кивнул, не прекращая беседы со старушкой.

– Вот повезло так повезло! – сказала Диана, когда они вышли во двор. – Все их имена прямо тут, вместе, и даже высеченные на камне! Уфф! – Она потянулась и подняла лицо к солнышку. – Да, если уж непременно надо умереть, я бы хотела, чтобы меня похоронили тут. Такое уютное местечко!

Глава 26

Они вернулись к машине. Кейт ликовал. Он пересказал все, что они видели и слышали. Холл слушал очень внимательно.

– И что же ты собираешься делать с этими записями о рождении?

– Мистер Дьюкс посоветовал мне найти адреса в телефонном справочнике и разослать по ним письма с объяснением того, кто я такой и чего хочу. Если сразу позвонить по телефону, многим такая навязчивость может не понравиться.

– Разумно, – согласился Холл.

Мастер, который снова устроился на старом месте, на заднем сиденье, ничего не сказал. Он, похоже, ушел в себя. Пока они ехали обратно к дому Кин, Кейт несколько раз пытался завязать приятную беседу. Но Мастер каждый раз игнорировал его вопросы и замечания, и наконец Кейт благоразумно решил оставить старика в покое.

– Послушайте, – сказал он, – я что-то все никак не согреюсь. Наш дом уже недалеко, но почему бы нам не завернуть куда-нибудь, где можно погреться? А уже потом поехать и переодеться к ужину.

Впереди, за макушками деревьев, на фоне неба, все еще затянутого облаками, показался отсвет фонарей. Это могла быть либо ферма, либо паб. Кейт от души надеялся на последнее.

Они свернули на дорогу, ведущую в сторону отсвета, и вскоре Кейт затормозил перед белым домиком, на котором красовалась гордая вывеска: «Небесный жаворонок, высочайший паб во всей Ирландии!»

Мастер нехотя вошел в паб следом за Кейтом.

– Тут полно ваших сородичей, – ворчал Мастер. – Почем вы знаете, что они нас не заметят?

Американец огляделся.

– Тут довольно темно. Поглядите, зал освещен только огнем очага. Давайте посидим, обсохнем немного и потом, если вы сочтете это безопасным, можем что-нибудь заказать. Ну, а если нет – что ж, уйдем, пока не возникло каких-нибудь проблем.

– Звучит вполне благоразумно, – заметил Холл.

– Ах, – сказал Мастер, – ты ведешь себя как один из Больших. Это слишком смело!

Несмотря на тусклое освещение, атмосфера в «Небесном жаворонке» была очень приятная: уютная и домашняя. В очаге, за узорчатой кованой решеткой, полыхали уголь и торф, бросая алые отсветы на изразцовые стены. У занавешенных окон, плотно затворенных по случаю холодной, ветреной погоды, стояли мягкие стулья и диванчики. По стенам были развешаны любопытные старинные вещицы, часть которых невозможно было бы опознать даже при ярком свете. Эльфы пробрались к старомодному канапе у самого очага, а Кейт уселся так, чтобы загородить их от прочих посетителей, расположившихся у прямоугольной стойки бара.

– Да, так гораздо лучше! – призналась Диана, отряхивая мокрые штанины джинсов. – Кроссовки мокрые, хоть выжимай! Наверно, теперь и за неделю не просохнут.

Кейт следил за барменом, который обслуживал посетителей при свете единственной желтой лампочки, спрятанной за рядом бутылок. Бармен был плечистым паренем с курчавыми черными волосами, прямыми бровями и орлиным носом. Он ставил на стойку полные стаканы и кружки и негромко перешучивался с посетителями, забирая пустые. Вообще тут, похоже, было принято разговаривать вполголоса, хотя беседы велись весьма оживленные.

– Давайте туда, – предложил Кейт, кивнув в сторону бара.

Он отошел в сторонку и как бы невзначай уселся у самого темного конца стойки, подальше от всех прочих посетителей. Диана устроилась рядом и заговорщицки подмигнула. Вскоре к ним присоединился и Холл, усевшийся по другую сторону от Кейта. Последним нехотя подошел Мастер и втиснулся между стенкой и столбом.

– Ты ведешь себя чересчур безрассудно! – строго сказал он Холлу.

– Да ведь они считают меня ребенком, Мастер, – возразил Холл. – Вот увидите, мне ничего не дадут, кроме лимонада.

– Добро пожаловать, – сказал бармен, подойдя и вытирая стойку перед ними полотенцем,

– Привет, – сказал Кейт. – Сырая выдалась ночка.

– Это ничего, – ответил бармен. Кейт увидел, что он довольно молод, немногим старше его самого. – Я все равно собирался нынче отправиться домой вплавь. Нарочно надувной крут захватил.

Диана фыркнула, и молодой человек улыбнулся ей.

– Вы американцы, да?

– Угадали.

– На каникулы к нам?

– Ну, типа того, – ответил Кейт, не зная, с чего начать. – Вообще-то я приехал разыскать своих дальних родственников. И заодно в турпоездку и на практику для колледжа. Мы оба учимся в Мидвестернском университете в Иллинойсе.

– Да? – переспросил парень и даже перестал тереть стойку. – А я – в Тринити-колледже в Дублине. Приятно познакомиться с собратьями-студентами.

– В Тринити-колледже мы тоже были, – сообщила Диана. – Я ходила посмотреть на книгу Келлса.

– А вы что изучаете? – поинтересовался Кейт.

– Я учусь на историка, – ухмыльнулся парень, – и заодно учу китайский язык.

– А китайский-то зачем? – спросила Диана, видя, что парень собирается пошутить и ему надо подыграть. – Для чего ирландцу китайский?

– Понимаете, моя маманя ждет четвертого ребенка, – серьезно ответил он, – а говорят, что каждый четвертый ребенок, который рождается в мире, – китаец. Вот я и хочу выучить китайский заранее, чтобы объясняться с ним, когда он, значит, заговорит.

– Чего ж тогда вы не столковались заранее с соседями-китайцами? – спросил Кейт. – Вдруг у них родится один из трех других? Тогда вы могли бы поменяться!

– Неплохая идея, – кивнул парень, сохраняя невозмутимый вид, хотя все вокруг покатывались от смеха. – На самом деле я учу китайский потому, что хочу стать переводчиком. Мне очень нравится эта работа. Я еще три языка знаю.

– Класс! – сказал Кейт. – Я вот только по-испански немного могу говорить, и все.

– Да? И как же звать ту испанку, с которой вы можете говорить? – подмигнул ему бармен и тут же с самым невинным видом обернулся к Диане: – Мне просто интересно, мисс!

Диана добросовестно попыталась сделать вид, что рассердилась, однако не выдержала и рассмеялась.

– Знаю, знаю!

– Так что вам принести?

– Две пинты, – заказала Диана для себя и для Кейта. – Тут ведь большая кружка пива по-прежнему называется просто пинтой?

– Ныне, присно и во веки веков! – ответил парень. – Мой вам совет – возьмите «Гиннесс». Вам понравится.

– Ладно. – Диана покосилась на Кейта, проверяя, не против ли он. Кейт был полностью за. Глаза у него загорелись. – Хм. Должно быть, это действительно хорошее пиво...

– Не то слово, мисс! – заверил ее бармен. Он взял две чистые кружки и поставил их под краны.

Диана кивнула в сторону эльфов. Молодой человек покосился на них, потом снова посмотрел на нее.

– Ну, им, наверно... – начала Диана, но бармен жестом остановил ее и обернулся к Холлу и Мастеру.

– Прошу прощения, мисс, – учтиво сказал он. – Так что вам угодно, джентльмены?

Эльфы переглянулись. Мастер кивнул. Они одновременно, как по команде, сняли свои шляпы и положили их на стойку.

– Мне – «Гиннесс», – сказал Холл, отчаянно ероша свою шевелюру обеими руками. – Слава богу, авось хоть теперь они просохнут.

– И мне, пожалуйста, то же самое, – сказал Мастер, с любопытством наблюдая за молодым человеком. Бармен подмигнул им и отошел к бочкам с пивом. Он аккуратно налил каждую кружку до половины и поставил на стол отстояться. Кофейного цвета масса принялась постепенно расслаиваться, внизу появился слой шоколадного пива, а наверху – кремовая пена. Мастер одобрительно кивнул.

– На то, чтобы как следует нацедить кружку пива, тоже время требуется, – заметил бармен. – Но «Гиннесс» того стоит.

Холл протянул ему несколько фунтов, но бармен покачал головой и отодвинул деньги.

– Нет-нет, ваших денег я брать не стану, оно не к добру. Угощайтесь так, сэр. Это за счет заведения.

Холл удивился, но сказал:

– Премного вам благодарен, сэр.

Кейт наблюдал за происходящим с возмущением и тревогой. Он поспешно оглянулся, чтобы проверить, не следит ли кто за ними. Ведь теперь уж было никак не скрыть того факта, что у двоих посетителей «Небесного жаворонка» острые уши длиной в пять дюймов. Но, как ни странно, эльфов это, похоже, вовсе не волновало. Кейт завидовал их спокойствию. Он привык оберегать своих маленьких друзей и стараться, чтобы никто не обращал на них внимания, – ведь иначе их могут похитить и использовать в качестве подопытных животных или музейных экспонатов! Ему и в голову не приходило, что бывают такие заведения, где эльфы могут позволить себе не прятаться. Однако, очевидно, они находились в одном из таких мест. В их сторону никто даже не оглянулся. Быть может, эльфы снова наложили заклятие рассеивания внимания, вроде того, которое Холл использовал в аэропорту и еще раньше, в университете. Что-то вроде мимикрии – и, надо признаться, она действовала.

«Гиннесс» наконец-то отстоялся, и через несколько минут все четверо получили по кружке душистого пива. Кейт взял свою и молча поднял ее, приветствуя друзей. Потом отхлебнул – и испустил блаженный вздох. Пиво было плотное, густое, с терпковатым привкусом, который, будь оно пожиже, казался бы горечью. Диана вручила бармену деньги и взяла свою кружку.

– Это лучше, чем в Шотландии. – Кейт бережно сдул пену. Диана сосредоточенно пригубила пиво и кивнула.

– Так оно ведь от перевозки портится, – заметил бармен. – Чтобы отведать настоящего «Гиннесса», надо приехать в Ирландию. Пивоварня здесь неподалеку, буквально рукой подать. Говорят, пиво хорошее там, откуда виден дым из трубы пивоварни.

– А отсюда его видно? – спросил Кейт. Парень кивнул и лукаво блеснул глазами. – А сами кружечку? – предложил Кейт.

– Сейчас не могу, но все равно спасибо, – сказал бармен, взяв фунтовую бумажку и обернувшись к кассе. – Пиво, его впопыхах пить не годится, его смаковать надо. А это мешает работе.

Кейт устроился поудобнее. Хорошо все-таки посидеть спокойно, не пялясь вперед сквозь мглу и туман! Он задумчиво барабанил пальцами по кружке и наблюдал за происходящим в пабе. Вот в дверях показалась хихикающая парочка и направилась к очагу. Девушка принялась разматывать шарф, а ее спутник подошел к стойке, заказал себе пива и вскоре вернулся обратно, прихлебывая из наполненной до краев кружки. Оба скрылись в красноватом сумраке по другую сторону камина. Прочие посетители стали понемногу поглядывать на часы, вставать, класть на стойку деньги и прощаться. Бармен давал сдачу и желал им всего доброго.

Из темного угла на другом конце зала поднялась кривоногая фигура в кожаной куртке и шерстяном шарфе и не спеша побрела к двери. При свете камина и единственной лампочки бородатое лицо, видневшееся под плоской шляпой, чем-то напоминало Мастера Эльфа. Но и то сказать: в этих краях половина мужчин старше сорока лет смахивали на него. Так что этот кривоногий ничем особенным не выделялся среди прочих старичков, сидевших в пабе. А потому Кейт обратил на него внимание, только когда кривоногий подошел к двери. Его макушка была ненамного выше дверной ручки! Кейт зажмурился и снова открыл глаза. Может, это просто игра света? Кривоногий глянул в его сторону, из-под шляпы блеснули пронзительно-голубые глаза. Кейт отвернулся к бару, потряс головой.

– Знаете что? – сказал он тихо-тихо, чтобы никто, кроме Холла и Мастера, не расслышал. – По-моему, мы только что видели одного из ваших сородичей.

– Сейчас не время для твоих шуток, Кейт Дойль, – ответил Холл ледяным тоном.

– Да нет, я серьезно! – настаивал Кейт. – Конечно, я не поручился бы за это коллекцией гостиничных полотенец моего дяди Артура, но я почти уверен...

Холл поставил кружку на стол и прищурился.

– Ты вроде бы говорил, что твои родственники не нарушают законов...

Кейт изобразил оскорбленную невинность:

– Конечно нет! Дядя просто работает на мануфактуре и получает по одному полотенцу из каждой партии в качестве образца!

Холл оглянулся через плечо:

– Так где же тот, о ком ты говорил?

– Только что вышел, – сказал Кейт, тоже обернувшись. Наружная дверь уже затворилась. – Но выглядел он, будто ваш близкий родственник.

Мастер ничего не сказал. Он сидел и мрачно попивал свой «Гиннесс». Легкомысленные упоминания о его утрате заставили старосту окончательно спрятаться в свою раковину. И теперь он упорно не обращал внимания на Кейта с Холлом.

– Пора подумать о том, как отыскать место, где можно поужинать, – сказала Диана. – Господи, я уже сама заговорила по-местному, восьмиэтажными предложениями! Короче, я есть хочу.

– Я тоже. – Кейт взглянул на часы. – Сейчас в ресторанах как раз начинают подавать ужин. Ну что, мы просохли? Пожалуй, я уже могу заставить себя снова сесть в машину. Пошли.

Диана улыбнулась бармену, и все четверо встали. Бармен весело попрощался и пригласил заходить еще. Кейт заверил его, что побывают здесь непременно.

– Хотя бы один раз, да зайдем, до того как уехать домой.

Дверь за ними затворилась. Над головой висела почти полная луна. Кейт был полон энергии, хорошего пива и хорошего настроения.

Он позвенел ключами от машины и направился через стоянку к своей синей малолитражке. Диана и двое эльфов шли следом. На улице совсем стемнело, небо было чистое, усеянное звездами. Когда они проходили мимо кирпичной арки, оттуда донесся голос, мягкий и теплый, как незастывший леденец. Голос что-то спросил на непонятном наречии. Мастер остановился как вкопанный, вскинул голову и неуверенно ответил на том же языке. Из-за угла выскочила невысокая фигурка и потянула Мастера в подворотню. Кейт бросился было следом, защищать наставника, но Мастер жестом остановил его.

Это был тот самый человечек в шляпе. Он придвинулся к самому носу Мастера и выдал пулеметную очередь непонятных слов. Мастер медленно ответил на том же самом языке. Кейт остался стоять поблизости, все больше приходя в возбуждение.

– Слушай! – прошипел он Диане. – Ты слышишь?!

– По-моему, они знакомы, – ответила девушка шепотом. – Это и есть тот человечек, которого ты видел?

– Да!

Человечек оглянулся на спутников Мастера. На двоих Больших он взглянул лишь мельком и больше не обращал на них внимания, а вот Холла он принялся рассматривать очень пристально. Он задал еще один вопрос, на этот раз короткий, и Холл, который слушал их точно завороженный, подошел и ответил. Незнакомец схватил его за руку повыше запястья, подтащил к себе вплотную и принялся разглядывать. Кейт сгорал от любопытства.

Незнакомец издал еще какое-то восклицание и повел обоих эльфов под арку, в сторону дороги. Кейт и Диана, державшая его под руку, направились было следом. Но Холл услышал звук шагов и обернулся.

– Ступайте домой, – велел он. – Не ходите за нами.

– Но, Холл, мне ведь хочется знать, кто он такой и где...

– Ступай домой, Кейт Дойль! – повторил Холл очень серьезно. – Это тебе не Гиллингтонская библиотека. На этот раз любопытство может стоить тебе не только пломб, но и всех зубов. Не волнуйся, с нами ничего не случится, и дорогу назад мы отыщем.

Услышав про зубы, Кейт невольно прикрыл рот рукой. Диана потащила его назад, на автостоянку.

– Пошли, пошли, – сказала она. – Холл прав. Поехали лучше, поужинаем.

Кейт стоял у машины, пока три маленькие фигурки не растаяли во тьме. Потом уныло отпер дверцу и сел за руль.

Приехав к миссис Кин и сменив промокшие джинсы и кроссовки, Диана спросила у хозяйки, где тут можно как следует покушать. У миссис Кин было немало рекламных листовок ресторанов, но она посоветовала два, сказав, что это лучшие. Они выбрали тот, который было легче отыскать, – небольшое заведение под названием «Стол аббата», в нескольких милях к северу.

Над камином в небольшом зале висела грифельная доска, на которой было написано сегодняшнее меню с ценами. За столиками, освещенными свечами, было довольно тесно, однако путешественники кое-как втиснулись. Они прочли меню, выбрали себе что хотели, Диана сделала заказ и немного поболтала с официанткой. Кейт сидел молча, угрюмо глядя в темное окно и гадая, что сейчас делают Холл с Мастером. Кто такой этот кривоногий человечек? Родич он им или друг? Знал ли он заранее, что они зайдут в этот паб, или то была случайная встреча?

– Брось, Кейт, – сказала Диана, нарушив лихорадочную суету его мыслей. – Ты, того гляди, свихнешься. Давай посидим спокойно, отдохнем, а завтра утром Холл тебе все расскажет. Давай пока поговорим о чем-нибудь другом.

– Извини, – виновато сказал Кейт. – Ты ведь знаешь, я только наполовину человек. Вторая половина – это чистое любопытство. Но я постараюсь, чтобы тебе больше не было со мной скучно, обещаю.

Кейт встряхнулся, твердо решив заняться своей дамой. За ужином – очень хорошим ужином – они говорили о местах, которые повидали, и о путешествиях в целом. Кейт по-прежнему оставался прекрасным собеседником – до тех пор, пока ему удавалось избегать запретных тем, упоминавшихся в проклятии бодаха.

– Папа всегда стремился побывать в Ирландии. Думаю, теперь, когда мне столько удалось разузнать, ему еще больше захочется приехать сюда и подобрать то, что от меня осталось, – говорил Кейт. – В телефонном справочнике список Дойлей – в милю длиной. Папа просто с ума сойдет от радости. И я нашел целых двух Эамонов Дойлей. Ты ведь знаешь, имена в семьях зачастую чередуются через несколько поколений, так что кто-то из них вполне может быть прямым потомком моего двоюродного пра-пра-пра... и так далее.

– Прикольно смотреть, как ты исследуешь свое фамильное древо, – призналась Диана, когда они заказали десерт. – У меня бы не хватило сил – а может, энтузиазма – так разыскивать каких-то там прапрадедушек. Ну, конечно, отчасти проблема еще и в том, что я не знаю ни шведского, ни датского, ни прочих языков моих предков. Хотя, с другой стороны, можно было бы поискать по материнской линии. Часть моих предков со стороны матери – англичане...

– Тсс! – прошипел Кейт, сделав страшное лицо и озираясь, словно боялся, что их подслушают. – Об этом здесь лучше не упоминать!

– Да брось ты, Кейт! – упрекнула его Диана, снисходительно покачав головой.

– Извините... – обратилась к ним пожилая женщина, сидевшая рядом.

– Вот видишь, что ты наделала? – сказал Кейт Диане. – Уже началось!

– Ой, заткнись, а? Да, мэм?

– Вы ведь американцы, да? Они кивнули.

– Я так и думала, – сказала старушка своему мужу. – Ну, и как вам Ирландия?

– Очень нравится! – ответила Диана. – Чудесная страна!

– Я просто не могла не спросить, глядя на вас... Вы так счастливы вместе... Ведь это ваше свадебное путешествие?

– Нет-нет! – поспешно сказал Кейт, застигнутый врасплох. – Мы приехали сюда в научных целях, ну и заодно страну посмотреть. Мы не... не состоим в браке.

– Ну что ж, все равно: когда вы вздумаете обзавестись семьей, лучшей барышни вам не найти. – Ее муж дружелюбно кивнул Диане. – И когда же вы думаете объявить о помолвке?

Кейт беспомощно оглянулся на Диану. Но та выжидающе смотрела на него. Очевидно, тут она ему помогать не собиралась. Все, что он намерен сказать по этому поводу, он должен сказать сам, даже если это прозвучит неуклюже. Кейт принялся тщательно подбирать слова, стараясь выразить свое отношение к Диане таким образом, чтобы язык у него не заплелся. Однако все было тщетно: проклятие бодаха явно почуяло, что к чему, и подставило ножку. Кейт сумел издать лишь нечленораздельное блеянье.

Старик с женой понимающе переглянулись. Раз молодой человек так смущается, значит, парень порядочный и намерения у него честные. Наверняка влюблен по уши, а признаться не решается.

– За ваше здоровье, молодой человек, и за ваше, милая барышня, – сказали они, протягивая к ним свои бокалы.

– И вам того же, – ответил Кейт, поднимая свой собственный бокал. Он оглянулся на Диану. Та по-прежнему наблюдала за ним. Кейт изобразил маленькую пантомиму: указал на стариков, потом на свой рот и беспомощно развел руками. Девушка прикрыла глаза и покачала головой с мученическим видом.

Наконец вернулась официантка. Она принесла десерт и заново наполнила их бокалы, избавив Кейта от мучений. Молодой человек вздохнул с облегчением. Диана сменила гнев на милость и улыбнулась ему.

– Ладно, ладно. Но все же хотелось бы узнать, на что мне рассчитывать. Ничего, подожду, пока ты наконец сможешь говорить нормально.

– Спасибо, – смиренно выдавил Кейт. Ему хотелось сказать Диане, как хороша она сейчас, озаренная сиянием свечей, как она ему нравится, как он любит ее... Но он знал, что ничего из этого произнести не в силах.

– За тебя! – сказал он наконец, поднимая полный бокал. Эти два слова дались ему без труда. «То-то, леший! – ехидно подумал Кейт. – Уж я-то найду способ тебя обойти!»

Глава 27

– Жаль, что вам пришлось так долго нас разыскивать, – сказал их новый спутник, которого звали Фергус. – Мы бы нипочем не снялись с насиженного места, сам понимаешь, но только честные поселяне все поразъехались, а на их место пришли эти, шустрые. Мы поняли, что рано или поздно они до нас доберутся, и сочли за лучшее уйти сами.

Фергус провел Мастера с Холлом по дороге и нырнул в дыру в изгороди. Отсюда вниз вела чуть заметная тропинка.

– Глядите под ноги, тут скользковато. Они вступили под деревья, и луны стало не видать. Фергус пошел впереди, сделав своим спутникам знак держаться левее.

– Мокровато там малость, – пояснил он. Там, где они шли, тоже было сыро. Холл тут же промочил кроссовки и теперь очень завидовал их проводнику, на котором были резиновые сапоги. Пройдя около полумили, Холл начал ощущать устойчивое желание повернуть обратно, которое становилось тем сильнее, чем дальше они заходили. И наконец он прорвал тугую, почти физически ощутимую завесу неприязни и внезапно снова очутился на чистом воздухе. Холл, отдуваясь, огляделся и обнаружил, что стоит в начале сельской улицы. Деревня выглядела точно так же, как деревни Больших, через которые им приходилось проезжать последние несколько дней, с той только разницей, что здесь все было уменьшено, подогнано по мерке Малого народа. И обычные домашние животные – свиньи, овцы и гуси, ночующие в загонах, – выглядели неестественно большими. Где-то в темноте всхрапнул пони. На крылечках хижин горели факелы либо фонарики. Вдоль улицы, ведущей через деревню, тоже были развешаны фонари на столбах, чтобы освещать путь пешеходам. Через дорогу время от времени перебегали кошки, идущие по своим кошачьим делам. Собак в деревне, судя по всему, не держали, как и прочих животных, которые способны издавать шум, слышный издалека. Привлекать внимание посторонних здесь не хотели. Деревня была довольно велика. Она во многом напоминала ту подземную деревню, где вырос Холл, однако были и отличия.

– А вы не боитесь, что Большие найдут вас здесь? – поинтересовался Холл.

– Ну, временами они видят эту долину с дороги, однако пешком сюда не пройдешь, и вертолет здесь посадить негде, а потом они со своими компьютерами как-то забывают про эту долину и пути назад отыскать не могут.

– Мы много лет прожили так на вершине холма, и это действовало, – заметил Мастер.

– Отведу-ка я вас к Ниаллу, – сказал им Фергус.

– К Ниаллу? – переспросил Холл.

– Ну да. Мы про себя считаем его последним верховным королем Ирландии, но он называет себя просто Вождем вождей – считает, что это тоже вполне почетный титул. Да ведь ты это и так знаешь, малый!

Холл молча покачал головой. Фергус озадаченно покосился на Мастера, но предпочел сменить тему.

– А уж как ему любопытно будет повидать тебя! До чего же ты вырос! Да, и чумовым же парнишкой ты был... Однако я рад, что ты вернулся, и он будет рад не меньше моего.

– Чумовым парнишкой? – шепотом переспросил Холл у Мастера. Тот только скривился неодобрительно и махнул рукой.

– Сколько же народа тут живет? – спросил Холл, пытаясь пересчитать дома, мимо которых они проходили. На улице никого не было, однако на занавесках в окнах виднелись тени обитателей домов.

– Да уж сколько есть, – уклончиво отвечал Фергус. – Многовато вопросов ты задаешь, ну да что с тебя взять, ты ведь совсем дитя. Гляди-поглядывай, но имей в виду: днем деревня смотрится куда лучше. Отчего бы вам не обождать до утра?

– Я ведь тут тоже не бывал, – напомнил Фергусу Мастер.

– Ах да, и в самом деле. Ты ведь ушел задолго до того, как мы перебрались сюда.

И Фергус хмыкнул.

– И когда же это было?

– Да уж давненько, – ответил Фергус.

Улица пошла под горку. Они вышли к развилке, где Фергус свернул направо и, миновав еще несколько домиков, вывел их к более просторному и богато украшенному дому в два этажа. Дом стоял на краю селения, по углам его горели фонари, и окошки светились.

– Надо же, сам дома, как ни странно, – заметил Фергус. – Что ж, войдем.

Вскоре они оказались в высокой, просторной комнате. У резного камина сидела женщина и пряла на ножной прялке. На хозяйке дома была юбка по колено, из мягкого, колышащегося материала, который струился, точно вода, когда она нажимала ногой на педаль. И ее длинные волосы, забранные назад и стянутые широкой лентой, чтобы не попали в колесо, тоже колыхались в такт движению. Изнутри стены дома были лишены украшений – лишь местами по ним вились лозы дикого винограда. Услышав шаги гостей, женщина подняла голову, и глаза ее изумленно расширились. Нить в ее пальцах, до тех пор тонкая и ровная, внезапно пошла узлами, но хозяйка даже не заметила этого. Она вскочила со скамьи, легко, точно танцовщица, подлетела к Мастеру и обняла его.

– Глазам своим не верю! – воскликнула она, отодвинувшись подальше, чтобы разглядеть его хорошенько. – Ниалл! Ниалл!

– Женщины – точно птицы, – отозвался из соседней комнаты звучный голос. – Они красивы, услаждают жизнь, и место им – во дворе либо в клетке, право слово! Отчего ты так кричишь, любовь моя?

Говорящий вошел в комнату. Он был ростом с Холла, но поуже в плечах. Волосы у него были белые-белые, как хлопок, почти как у Тая, Холлова двоюродного племянника. Холл попытался угадать, сколько ему лет, но лицо Ниалла, с острым носом и подбородком и пронзительными глазами, было лишено морщин – тонкая кожа туго обтягивала точеные скулы. Глаза его бесстрастно обвели присутствующих, задержались на Мастере – и тут Ниалл узнал Мастера, и у него отвисла челюсть.

Холл отметил про себя, что Мастер мысленно готовился к холодному приему. Когда Ниалл бросился к нему и горячо пожал руку, Мастер приметно расслабился. Они крепко обнялись.

– Я уж и не думал, что нам доведется свидеться в этом мире! – воскликнул Ниалл, похлопав Мастера по спине.

– Я тоже, – кивнул Мастер и указал на Холла. – Позволь представить тебе этого юношу. Его имя Холланд.

– Просто Холл, – поправил тот. Глубоко посаженные темно-голубые глаза обратились на Холла.

– Он не из твоих, сразу видно. Из Курранова рода, а?

– Да, – сказал Холл. – Мои родители – Деннет и Калла.

– Ах, вот оно что! И за словом в карман не лезет. Помню, помню я твою сестру – до чего востра на язык была девица! Хорошо, хорошо. Ну что ж, дорогие мои, садитесь.

Ниалл указал на невысокие стулья с деревянными спинками, стоявшие по другую сторону от камина. Фергус задержался в дверях, всеми забытый, и теперь многозначительно кашлянул.

– Садись, садись, Фергус. Мы и тебе рады, как всегда. А-а, вот и другие! Я так и знал, что вести разбегутся, как лесной пожар. Входите, друзья, будьте как дома.

С улицы вошли еще человек пять-шесть. Все они тепло поздоровались с Мастером. Холла представили прочим вождям кланов. Его приветствовали крепкими поцелуями, рукопожатиями и похлопыванием по спине.

– Кетлин, – сказал Ниалл, – будь так добра, принеси чего-нибудь выпить.

– Да уж сейчас принесу. А ты смотри занимай гостей, пока я не вернусь! – ответила Кетлин.

– Ох уж эти женщины!

Ниалл рассадил гостей и обратился к пришельцам:

– Итак, у всех нас вертится на языке один вопрос: почему? Почему вы вернулись? Быть может, вам понадобилось убежище? Неужто вы двое – единственные, кто остался в живых?

– Да нет, что ты! – ответил Мастер. – Деревня процветает. Наше число удвоилось. Народилось много детей, и все они живы и здоровы.

Собравшие вздохнули с облегчением и зашептались. Наконец одна из женщин заговорила:

– Мы надеялись получить от вас весточку, но вы забрались слишком далеко. Кто бы мог подумать, что вы уйдете в такую даль, что никто не сможет до вас дотянуться? Вас всех давно считали умершими. Часто мы проклинали тебя за то, что ты увел наших детей и возлюбленных родичей на погибель.

– В пути никто не умер, – гордо ответил Мастер. – Во многих краях побывали мы, прежде чем обосновались там, где живем теперь, однако то место пребудет для нас убежищем и домом отныне и вовеки. Там очень славно. У нас довольно еды и дерева, чтобы строить. Пока что на той земле стоит всего один дом, но это дом, построенный Большими, так что места в нем хватает на всех. А скоро мы выстроим и другие.

– Я чувствую, что ты говоришь правду, – сказал Вождь вождей, положив руку на сердце. – Однако ничего бы мне так не хотелось, как взглянуть на лица утраченных родичей.

– В этом нет ничего невозможного, – встрял Холл. Молодому эльфу было обидно, что старейшины не обращают на него внимания, видя в нем едва оперившегося птенца. К тому же Холлу хотелось выступить в защиту Мастера – старейшины говорили с ним, точно судьи с обвиняемым. – Ведь у Кейта Дойля есть несколько пленок, которые он отснял на прощальном пиру.

– И в самом деле! – вспомнил Мастер. – А я и забыл, как он все заставлял нас позировать! Да, у нас есть портреты наших родичей. Всех до единого, или я не знаю Кейта Дойля.

– Можете ли вы показать нам эти механические портреты? – осведомился Вождь.

– К фотографиям Кейта прилагается сам Кейт! – предупредил Холл Мастера.

– Это верно, – кивнул Мастер. – Он и так, должно быть, умирает от любопытства. Разрешите ли вы ему явиться сюда? – спросил он у Ниалла.

– Пустить Большого в сердце наших владений? Ни за что на свете! Это будет конец нашему спокойствию!

Старейшины возмущенно загомонили. Холл терпеливо ждал, пока шум стихнет. Он видел, что их любопытство уже пробудилось, а значит, рано или поздно они сдадутся.

Много раз за эту ночь пришлось подбрасывать дров в камин. Старейшины без устали расспрашивали Мастера о подробностях их путешествия в Америку и тамошней жизни. Мастер терпеливо, клан за кланом, перечислял всех детей, рожденных в Америке, называл их родителей и то, какие у кого с возрастом проявились способности.

– Ну, а кто на ком женился? – спросила наконец Айне, еще одна из женщин-вождей.

– На моей памяти свадеб не было, – сказал Холл.

– На новом месте свадеб вообще еще не было, – сказал Мастер.

– То есть как же это? – изумилась Айне. – За все это время – ни единой свадьбы? Великие небеса, отчего же это?

Холл решил, что теперь самое время упомянуть о цели его поездки.

– По нашим обычаям – так меня наставляли, – начал он, кивнув в сторону Мастера, – юноши и девы из Малого народа не могут вступать в брак, иначе как держа в руках белые колокольчики, благословляющие союз. А таких цветов у нас нет.

– Похоже, последние семена пропали во время одного из переселений по пути к нашему новому дому, – подтвердил Мастер.

– Да, без колокольчиков никак нельзя, – кивнул Ниалл.

Холл заметил, что лица присутствующих сделались очень серьезны. Сам он уже давно склонялся к мысли, что колокольчики – это все пустая формальность, однако, похоже, старейшины так не считали.

– Сдается мне, сейчас они не цветут, – продолжал Вождь. – Фиона, видела ли ты в полях свадебные колокольчики?

– В этом году не задумывали ни свадеб, ни помолвок, так что никто их и не искал, – отвечала Фиона. – Осень уже близко, быть может, они все отцвели. Поутру прикажу детям пойти поискать.

Холл похолодел. А что, если колокольчиков не найдут?

– Придется устроить церемонию собирания, – сказал один из самых старых предводителей.

Мастер взглянул на него, не особенно стараясь скрыть досаду, и это не ускользнуло от старика.

– Э-э, не смотри так! Ты, поди, уже все позабыл? Ну да, немало воды утекло с тех пор, как ты женился на моей дочке. Что ты знаешь о свадебных колокольчиках? Помнишь ли ты, что места, где они растут, почитаются священными и собирать их надлежит не иначе как со всеми положенными церемониями? Помнишь ли ты, что не следует торопить их рост и цветение? Три благословения дают эти цветы. Готов ли ты, малый, проявить должное почтение к ним, дабы получить эти благословения?

– Готов, – ответил Холл, возвращаясь к действительности. Интересно, что произошло между Мастером и этим старейшиной? Похоже, они старые недруги... Так, значит, это и есть отец Орхадии? Да, Энох отчасти похож на него. По крайней мере нравом внук пошел в деда.

– Быть может, если вы согласитесь малость обождать, мы сумеем помочь вам раздобыть свадебные колокольчики, – вмешалась Фиона и перевела разговор на другое.

Холл понял, что торопить старейшин бессмысленно. Ну что ж, если им не удастся отыскать колокольчики до даты отъезда, он просто сдаст билет на самолет. Дело проще простого. Надо только придумать, как сообщить об этом Кейту Дойлю.

– Дурно было бы с моей стороны не испросить вновь для моего Большого друга разрешения посетить вашу деревню. Он умеет вести себя достойно, и для него было бы большой радостью встретиться с вами.

– Нет и нет! – отрезал старик. Большинство вождей горячо поддержали его, однако один или двое покамест помалкивали. Очевидно, им сделалось любопытно.

– Я тоже должен попросить за Кейта Дойля, – неожиданно вмешался Мастер. – Если мы сейчас процветаем, то только благодаря ему. Мы многим ему обязаны.

– А сейчас на него наложено проклятие, замыкающее уста, – добавил Холл. Мастер кивнул.

– И кто же его наложил? Вы, что ли? – усмехнулась Фиона.

– Нет, подземный житель с шотландских островов. У Кейта есть его фотография.

– Ну что ж, это нам не по зубам, однако, возможно, свадебные колокольчики его исцелят, – предположила она. – Следует тебе знать, что эти цветы избавляют от многих бед.

– Расскажите же о вашем новом убежище! – потребовал один из предводителей. Но тут под окном пропел петух, возвещая наступление зари. Холл поднял голову. Оранжевые и розовые полоски расцветили небо на востоке. Выходит, они проговорили всю ночь напролет и, судя по всему, просидят весь день до вечера.

Мастер поведал о ферме «Дуплистое дерево» во всех подробностях: сколько акров земли она занимает, сколько деревьев каждого вида растет на ее землях, какая там почва и все такое прочее. Старейшины желали также знать, как Народу живется на ферме.

– До полной самостоятельности нам пока далеко. Многое еще нужно сделать, и на это потребуется немало времени. Живя в здании, принадлежащем Большим, мы не могли делать всего, что нам хочется, но теперь у нас своя земля.

– Мне хотелось бы устроить на ферме прядение и ткачество, – вставил Холл. – У нас никогда не было своих тканей, и теперь, когда у нас достаточно пастбищ, надо бы развести овец. Я видел ткачей в Шотландии. Они не делают ничего такого, чего не могли бы делать мы. На самом деле многие здешние ткани похожи на те, что делают жители Гебрид.

– Мы используем станок старого образца, с несколькими челноками, – сказала Кетлин. И увела Холла в свою мастерскую, позади рабочего кабинета Ниалла. – Он старый, но работает на совесть.

– Точно такой же, как у миссис Маклеод! Холл показал ей чертежи станка, который он видел в мастерской Большой ткачихи. Блокнот, который Холл таскал в заднем кармане, не вынимая, помялся и потерся, некоторые рисунки размазались, но этот остался цел.

– Так и есть, – сказала Кетлин, разглядывая рисунок. – У тебя верная рука, парень.

– Я рассчитываю заручиться поддержкой соседей и сделать несколько таких станков, чтобы мы могли сами ткать шерсть, и еще станки поменьше, чтобы ткать хлопок и лен. В Америке вообще чудесно растут культуры, дающие волокно.

– Тебе надо поговорить с Тироном, – сказал Ниалл, когда они вернулись в общую комнату. – Ну а теперь, сдается мне, пора позавтракать. Ступайте по домам, вы все, и объявите своим кланам, что нынче у нас двое почетных гостей. Позавтракаем всей деревней на общинном выгоне. Погода обещает быть славной.

– Познакомься, это Тирон, сын Ардиг и Джерома, – официально представил их Ниалл за завтраком. – А это Холл, сын Деннета и Каллы. Холл, видишь ли, интересуется изготовлением ткацких станов.

– А-а! – протянул Тирон. У него были ярко-зеленые глаза и шапка темных кудрей. Он носил остроконечную шляпу, перетянутую лентой с пряжкой, и короткую куртку-безрукавку поверх рубашки с длинным рукавом, в отличие от старейшин, которые все как один были облачены в длинные куртки и шерстяные жилеты, точно такие же, как у Больших из окрестных городков. – Приятно познакомиться, Холл. Надо тебе сказать, чего я не знаю о ткацких станках, того и знать не стоит. Я сделал все станки, которыми сейчас пользуются в деревне. Моя конструкция лучше, чем у тех станков, на которых тут работали, когда я был подростком. Конечно, пришлось пустить в ход кое-какие уловки, чтобы убедить их отказаться от устаревших моделей, однако теперь все в один голос говорят, что дело того стоило. Там всего-то и надо было, что малость подработать, зато теперь и нить не рвется, и ткань выходит ровнее. Ну, и чиню я станки тоже сам. Вот, погляди: почти вся одежда, которую ты тут видишь, пошита из ткани, сотканной на моих станках! – похвастался Тирон. – Я могу в одиночку сделать станок за две недели.

Холл огляделся, ожидая, что кто-нибудь одернет или осмеет хвастуна, но нет, все только кивали, слушая молодого мастера.

– Неужели? Вот это да! – сказал Холл. – Должно быть, твои станки и впрямь хороши.

– Ну да, по крайней мере, все так говорят. А ты, стало быть, из Америки, да? – с неподдельным интересом спросил Тирон. – Всю жизнь мечтал побывать в Америке! Взяли бы вы меня с собой, что ли...

– Даже не знаю, возможно ли это... – уклончиво пробормотал Холл. Нет, ему совсем не хотелось везти этого заносчивого парня к себе домой, даже если бы он и знал, как это можно устроить.

– Если ты приедешь к нам, Холлу придется уступить тебе первенство, – лукаво заметил Мастер. – Ведь пока что он у нас лучший столяр и резчик по дереву.

Холл показал шкатулочку, над которой он трудился от нечего делать.

– Ах вот как? – переспросил Тирон с деланным удивлением. – А ну-ка, покажи, покажи...

Он выхватил шкатулочку из рук Холла и принялся пристально ее разглядывать. Бесформенная чурочка, которую Холл нашел в Инвернессе, успела превратиться в изящную вещицу высотой в три дюйма, плотно покрытую любимым орнаментом Холла – листьями плюща.

– Да, ничего, славный узорчик, – сказал Тирон несколько снисходительно. – Только что ж ты прожилки забыл сделать? Вот, погляди! Он достал свой нож. Холл присмотрелся. Это было довольно примитивное орудие с бронзовым лезвием. Такой нож любой дурак может сделать. На титановый клинок, который Холл носил в кармане, потребовалось куда больше труда и искусства. Но дело-то ведь не в ноже, а в том, что ты им способен вырезать... Тирон склонился над шкатулкой.

– Вот, – сказал он несколько секунд спустя. – Будь так любезен, взгляни-ка сюда.

Холл взял шкатулку обратно. Тирон проворно и безошибочно вырезал на листьях, расположенных на крышке, мелкие прожилки и прожилочки. И внезапно листья ожили, сделались как бы одноцветной иллюстрацией к роскошному манускрипту, и теперь по сравнению с ними прочий узор казался грубым и неуклюжим. Холл побагровел.

– Как видишь, мой мальчик, тебе еще есть чему поучиться! – Тирон дружелюбно ему подмигнул. – Ты не обиделся, надеюсь?

– Да нет, – смиренно ответил Холл, преодолев отчаянный приступ стыда и разглядывая работу более пристально. – А ведь это само напрашивается, теперь, когда я понял, в чем разница. Но мне это почему-то никогда не приходило в голову.

– Твой узор выглядит так, словно ты режешь по заученному, с рисунка или чертежа, как будто ты никогда не видел живых, настоящих листьев. – Тирон поглядел на него критически, но доброжелательно. – А между тем у тебя есть все задатки для того, чтобы сделаться отличным мастером. Пойдем, я покажу тебе настоящий плющ.

Он хлопнул Холла по спине и повел его к невысокой каменной стене, шедшей позади одного из рядов хижин.

– Вот жалость! Я мог бы столькому тебя научить, но у нас так мало времени! Ладно, пошли потолкуем.

Мастер и Вождь вождей смотрели им вслед.

– Если ты избрал именно его, это был хороший выбор, – заметил Ниалл – А не огорчает ли тебя, что это не твой сын?

– Мой сын не хочет быть предводителем, ответил Мастер. – Он добрый ремесленник, и ему этого довольно.

– Я бы сказал, что с Холлом наше будущее окажется в надежных руках.

– Это было видно почти с самого его рождения, – гордо сказал Мастер.

– И в тебе это тоже было видно с рождения, мой мальчик. Истинно так. Однако мы рассчитывали, что ты останешься здесь и со временем сделаешься Вождем этой деревни.

Мастер цокнул языком:

– Ну, согласись, не может же в деревне быть двое вождей? А ведь ты подавал не меньшие надежды. Не справедливо ли было дать тебе возможность проявить свои дарования? А я не мог оставаться здесь. Я не хотел. Нас было слишком много, а места слишком мало. И наши законы не были строгими – они были попросту глупыми. Не мог я править, когда старики по любому, самом незначительному поводу требовали обращаться к замшелым прецедентам.

– Да, пожалуй, ты правильно сделал, что ушел, – сказал наконец Вождь. – И так, когда наступил Великий Голод, многие не пережили его, как мы ни старались распределять запасы.

А если бы с нами были еще и вы, нам пришлось бы кормить намного больше голодных ртов. Думается мне, в те годы многие охотно ушли бы следом за вами, если бы могли. Ну, а что касается замшелых старцев, – лукаво добавил Ниалл, – уверяю тебя, мне тоже немало пришлось повоевать с ними. Вот посмотришь, чего мне удалось добиться. Тебе наверняка понравится. Приходи снова, и чем скорее, тем лучше, – приходи сегодня же. И, так и быть, можешь захватить с собой своих ручных Больших. Мы им будем рады.

Глава 28

Кейт с Дианой почти до полудня сидели у себя и с тревогой ждали возвращения Мастера и Холла. В половине двенадцатого миссис Кин дала понять, что им пора пойти погулять, потому что ей надо прибраться в комнатах: она принялась яростно пылесосить коридор у двери Дианы. Кейт был так взвинчен, что, когда за дверью взревел пылесос, он аж подскочил.

– Слушай, я сейчас с ума сойду, ей-богу! – призналась Диана. – Может, сходим опять в «Жаворонок»? Они с той же вероятностью могут прийти туда, как и сюда. А мы тем временем хоть пообедаем. Там вроде на вывеске было написано, что у них подают морепродукты. Я бы не отказалась, честно говоря.

– Неплохая идея, – согласился Кейт и повесил на плечо чехол с фотоаппаратом.

– А это зачем? – вскинула брови Диана.

– Ну... – замялся Кейт. – Просто на всякий случай. Я всегда надеюсь на лучшее.

– Да уж я знаю! – вздохнула Диана, возведя очи горе. – Ладно, пошли.

Когда они вошли в «Жаворонок» и уселись у стойки, молодой бармен тепло приветствовал их.

– Что, уже вернулись? Так скоро? Добро пожаловать. Кушать будете? У нас сегодня в меню салат с креветками.

Диана взяла меню для обеда, наклеенное на картонку, и сделала заказ на себя и Кейта.

– И «Гиннесса», пожалуйста. Только мне налейте половину той порции, что вчера вечером.

Бармен передал заказ на кухню и вернулся побеседовать с гостями, пока наливал пиво. Время было еще раннее, и в пабе народа было мало.

– Ну, раз уж мы, видимо, будем друзьями, то меня зовут Питер, – сказал бармен. – Приятно познакомиться.

Диана с Кейтом представились в ответ.

– Я хотел спросить одну вещь, – сказал Кейт. – Мне это пришло в голову уже после того, как мы ушли отсюда вчера вечером. Похоже, ты не очень-то удивился, увидев моих друзей.

И он показал пальцами острые уши. Питер оглянулся через плечо, потом покачал головой.

– А чего удивляться-то? Они сюда все время заходят. Просто постепенно приучаешься об этом не распространяться. Мой дед всегда говорил: не годится ссориться с Дивным народом. А то возьмут, да и наведут порчу. Так вы говорите, эти двое с вами пришли?

– Ага. Это наши добрые друзья. Они живут рядом с нашим университетом.

Питер обалдел.

– Что, в Америке? Ну на-адо же! А я думал, наши – единственные на всем белом свете...

– Так вот, довольно многие из них перебрались в Америку. А давно эти, из Дивного народа, сюда захаживают? В смысле, в «Небесный жаворонок».

Питер призадумался.

– Да уж давненько, – сказал он наконец. – Мой папаня про них говорил, еще когда я пацаном был, а до того и дед рассказывал. Но я был уже почти взрослым, когда убедился, что батя не выдумывает.

– И сколько же их тут? – с любопытством спросил Кейт.

– Да я-то видел только немногих. Но с меня хватило. Кое-кто поговаривает, что это дурной знак, раз они сюда повадились. Хотя, по правде говоря, не так уж много тех, кто их замечает.

– Я думаю, вам стоит считать это, скорее, добрым знаком. Мои друзья варят себе пиво сами. Если здешние считают ваше пиво достаточно хорошим, чтобы холить в паб, значит, оно и впрямь выше всяческих похвал.

– Приятно слышать, – улыбнулся Питер. – Надо будет сказать бате.

Он подал пиво и оставил их одних.

– Ну где их носит?! – Кейт взглянул на часы. – Их не было целую ночь!

– Да никуда они не денутся! – заверила его Диана. – Не забывай, они взрослые люди. Постарше тебя, между прочим.

– Да знаю, знаю... Только разрешат ли мне те, другие эльфы побывать у них? Обидно было бы забраться так далеко и даже не увидеть, как они живут.

– Положись на Холла. Уж он-то раздобудет тебе приглашение, если это вообще возможно. – Диана похлопала его по руке. – И прекрати себя жалеть, слышишь? Лучше сделай что-нибудь. Например, возьми и позвони Дойлям, которых ты нашел в телефонном справочнике.

– Нет, у меня есть идея получше... Эй, Питер!

Молодой бармен подошел к ним, протирая на ходу кружку полотенцем.

– Вот ты знаешь кучу языков. А ирландский знаешь?

– А то как же! Он мине родной! – сказал Питер с преувеличенным простонародным выговором.

– А не мог бы ты меня научить одной фразе? Что надо говорить, когда здороваешься? И не просто здороваешься, а знакомишься с кем-нибудь важным.

– А-а! – понимающе протянул Питер. – Это на случай, если ты повстречаешься с королем фей? Надо сказать «дигать». Ну-ка, повтори!

– Не могу, – сказал Кейт, который попросту не разобрал ирландского выговора. – Скажи еще раз.

Питер терпеливо повторял приветствие, пока наконец Кейт не заучил его наизусть. Потом бармен нацарапал приветствие на салфетке вместе с переводом и ушел, а Кейт остался зубрить его самостоятельно.

– Странно, звучит «дигать», а пишется «Dia dhuit» [19], – заметил он. – Как-то тут слишком много букв...

Он попытался прочесть эти два слова еще раз.

– Вот, это уже больше похоже, – кивнула Диана. – Давай еще раз.

– Я так и думал, что вы тут, – сказал Холл, который бесцеремонно прервал урок ирландского, крепко хлопнув Кейта по спине.

– Где вы были?! – воскликнул Кейт, развернувшись. – С вами все в порядке? А кто был этот, третий? Можно мне пойти посмотреть их деревню?

– Ну, что на это можно ответить? – пожал плечами Холл. – Были мы у родичей, но это ты и сам знаешь. С нами все в порядке, разве что мы не спали всю ночь. Его зовут Фергусом. Да.

– Ур-ра-а! – возопил Кейт и подбросил салфетку к потолку.

– То есть они, пожалуй, готовы поделиться с тобой своей тайной, при условии, что ты будешь вести себя пристойно, – сурово уточнил Холл.

– Буду, буду, честное слово! – пообещал Кейт, поднимая с пола свою шпаргалку. – Пошли!

Он оглянулся на Питера и показал, что деньги оставляет на стойке. Питер кивнул и помахал на прощанье.

Фергус с Мастером ждали позади паба, со стороны, противоположной автостоянке. Фергус торжественно пожал руки Кейту и Диане.

– Он утверждает, будто вы – народ добрый и достойный доверия, – сказал эльф. – Что ж, видать, придется поверить ему на слово. Так ты из Дойлей? В округе живет немало людей, что носят это имя.

– Я знаю, – сказал Кейт. – Я их дальний родственник.

– Да ну? – Фергус прищелкнул пальцами. – То-то мне твое лицо показалось знакомым! Должно быть, тот человек, которого я знал, был твоим предком. Однако же немало воды утекло с тех пор!

– Ну, еще бы! – воскликнул Кейт. – Никак не меньше ста сорока лет прошло. Я бы вам столько не дал...

– Спасибо на добром слове, – ответил Фергус. Он слегка поморщился, но видно было, что эльф, скорее, польщен. – Славный был малый. Только ты будешь пониже ростом, то-то я тебя и не признал. Ну, пошли, что ли?

Эльфы свернули с дороги на тропинку, протоптанную сквозь заросли на склоне холма, и остановились, чтобы подождать Больших. Фергус указал на тропу и сказал:

– Большие думают, что ее проложили барсуки или овцы. Ну и пусть себе думают.

– Надо же, так близко к пабу! Никогда бы не подумал, что вы живете буквально под боком у лю... у Больших.

– Ничего, соседи нас не тревожат, – заверил его Фергус. – Мы сами по себе, они сами по себе.

Они шагали по тропе, пока она не уперлась в бетонный блок, переброшенный через ручеек. В нижней части блока была прорезана полукруглая выемка, чтобы дать путь воде. Кейт помог Диане перебраться, потом перелез сам.

За этим барьером кусты были ниже, чем вдоль овечьей тропы.

– Да тут и не выпрямишься! – пожаловался Кейт.

– Ну, извини, малый, не знали мы, что ты к нам пожалуешь, – откликнулся Фергус. – Однако же другого пути нет.

– Есть другая дорога, – задумчиво возразил Мастер.

– Была когда-то, теперь нету. Фермеры не трогают заросли вдоль речек и ручьев, потому что им неудобно гонять свои машины через омуты и топи. Ну а нам это только на руку, потому как тут мы можем ходить без опаски. Нам приходится таиться, – пояснил Фергус, – но сюда никто не суется, кроме нас да кое-каких диких тварюшек. Таких проходов полно по всей Ирландии. Некоторые идут вдоль дорог, проложенных Большими, к примеру Сли Куаланн [20]. Но по большей части они сами по себе.

– Класс! – воскликнул Кейт и пригнулся еще сильнее, чтобы увернуться от колючей ветки малины. Он брел, согнувшись в три погибели и глядя в спину троим Малым, уверенно шагающим вдоль ручья. Подумать только, скоро он побывает в старой деревне Мастера Эльфа, встретится с остальными кланами!

– Повезло вам, что рядом с тем местом, где вы решили поселиться, оказалась река!

– Повезло? Какое же тут везение? Нам была нужна вода, мы у нее и – поселились.

Теперь они пробирались через кусты, под которыми все густо заросло цветами, по большей части белыми. В основном это были ландыши, но внимание Кейта привлекли в первую очередь высокие белые цветы. Кейт их сразу узнал.

– Погляди, Холл! – воскликнул Кейт. – Белые колокольчики! Точно такие же, как те розовые в Шотландии!

– Да нет, что ты, – охладил его пыл Фергус. – Это всего-навсего белая наперстянка. Этот цветок тоже принадлежит феям, однако же чудесными свойствами белых колокольчиков он не обладает.

– Так тут, значит, еще и феи водятся? – обрадовался Кейт.

– Как и в любом саду, – невозмутимо ответил эльф. – Но, если серьезно, приглядись под вечер и, быть может, увидишь в полях пляшущие огоньки.

– А я думал, это светлячки роятся, – растерянно сказал Кейт.

– Иногда светлячки, а иногда и нет...

Холл обернулся, чтобы посмотреть, как Диана и Кейт будут преодолевать магическую завесу, охраняющую земли деревни. Диана пришла в ужас, отшатнулась и попала в объятия Кейта. Холл с Мастером поспешно вернулись, взяли ее под руки и провели сквозь завесу. Пара мгновений – и девушка пришла в себя. Кейт посмотрел на нее, глубоко вздохнул и ринулся сквозь слой самой сальной магии. Он прорвался сквозь завесу и выдохнул уже на той стороне. И еще немного постоял, упершись руками в колени, не в силах разогнуться и тряся головой, как после удара.

– Ты как, нормально? – осторожно спросил Холл.

– Ну, если это все, что нужно, чтобы отважно отправиться туда, где не ступала нога Большого народа, то я, пожалуй, могу это вынести. – Кейт поморщился. – Но ощущение такое, будто боднул каменную стену. Возможно, я что-нибудь себе поломал. А что это было-то?

– Заклятие великой мощи, – сказал Фергус. – Если вдруг кто-то заберется так далеко, разыскивая нас, мы должны быть достаточно сильны, чтобы сломить подобную решимость.

– А мне оно не показалось чем-то твердым, – сказала Диана. – У меня было такое ощущение, будто меня душат подушкой. Жуть!

– Ладно, я боюсь получить по рукам, но все же рискну спросить: так мы уже пришли или нет еще?

– Пришли, – ответил Фергус.

Почти вся деревня собралась на опушке, ожидая гостей. При виде двух Больших народ зашевелился и принялся перешептываться. Кейт обвел глазами лица множества Малых, глядящих на него снизу вверх. У него возникло стойкое ощущение, что все это уже было: он будто бы заново пережил то изумление и восторг, которые испытал при встрече с обитателями Мидвестернской деревни Малого народа. Он шел среди них, и ему казалось, что он спит; однако сон был на диво подробный. Это поселение выглядело куда более обустроенным, чем деревня в подвале Гиллингтонской библиотеки, и крыши, столь любовно воссозданные в подземелье, тут были настоящими крышами, призванными защищать от непогоды.

– Да, Холл, мы точно не в Канзасе! – сказал он.

– Не в Иллинойсе, – поправил его эльф и взглянул на студента с недоумением. Очевидно, «Волшебника из страны Оз» ему читать не доводилось.

– Ну, не важно.

Кейт глазел по сторонам, жадно вбирая новые впечатления. Он чувствовал себя таким счастливым, как никогда в жизни. У домов были разбиты палисаднички – непривычно было видеть их после ровного бетонного пола библиотеки. А еще здесь были животные: на лугу в конце улицы мирно паслись стриженые овцы, а гуси и куры расхаживали взад-вперед так важно, как будто деревня принадлежала им одним. Это место выглядело куда более оживленным, чем подвал Гиллингтонской библиотеки, и тут было куда более шумно. Дети звонко смеялись, слышались звуки музыки. Теперь Кейт понимал, что та деревня в подвале – всего лишь копия, воссозданная по воспоминаниям об этой. Но тут он обнаружил, что Холл тянет его за рукав.

– Это Вождь вождей, – сказал Холл, представляя Кейта Ниаллу, который восседал на троне под дубом посреди центральной площади деревни. – Это Кейт Дойль.

– Дигать! – сказал Кейт Дойль, кланяясь в пояс.

Вождь, похоже, удивился, но ответил что-то вроде:

– Дисмаргать, Кейт Дойль!

– Вы извините, это все, что я знаю, – продолжал Кейт, застенчиво улыбаясь. – Так что дальше мне придется говорить по-английски.

– Ничего, этого довольно, – сказал ему Ниалл. В глазах Вождя плясали веселые чертики. – Впрочем, меньшего мы и не ждали.

Перед Дианой он встал, пожал ей руку обеими руками и что-то сказал, поклонившись весьма учтиво. Девушка, похоже, смутилась и обернулась к Кейту за советом.

– Перед тобой Вождь вождей, – сообщил ей Кейт.

– Очень приятно, – сказала Диана Ниаллу, не в силах придумать ничего более уместного.

– Мне тоже очень приятно, – сказал Вождь и принялся представлять им прочих присутствующих, начиная с вождей кланов. Среди них был один старикашка с кислой рожей, который взирал на Мастера весьма неприязненно. Кейт подумал, что нипочем не запомнит всех этих имен, однако же вежливо улыбался и пожимал руки всем подряд.

– А это – Тирон, – сказал Холл, знакомя Кейта с молодым эльфом, у которого на подбородке только-только пробивалась жидкая юношеская бороденка.

– Привет, – сказал Кейт.

– И тебе того же, – ответил Тирон. Он походил на юного голливудского актера времен немого кино, одного из тех ребятишек, кто с десяти лет работал как вол и привык во всем полагаться на себя. Да и выглядел он не намного старше десяти лет. Как и у большинства эльфов, лицо у него было ребячье.

– Мы прослышали, что на тебя наложено нечто вроде проклятия, – сказал Кейту Ниалл. – Мы попробуем тебе помочь. Ну, а пока что мой народ хотел бы познакомиться с вами поближе.

– С удовольствием! Я и сам ужасно хочу поближе познакомиться с ними, – ответил Кейт. – А фотографировать можно?

Ниалл великодушно махнул рукой. Кейт не стал спрашивать дважды: он тут же достал фотоаппарат и пошел шататься по деревне. За ним потянулась целая толпа ребятишек, которые засыпали его вопросами. Им хотелось знать о нем все-все-все: и где он живет, и что он ест, и чем он занимается. Они впервые видели живого американца. Да что там, многие из них вообще впервые видели настоящего Большого!

– Так я, стало быть, и тут вроде посла доброй воли?

– И не только, – сообщил ему Холл. – Ты – главный представитель всей своей расы. Не забывай об этом.

Здесь, среди своих «ирландских родственников», как называл их про себя Кейт, Холл больше походил на взрослого, чем когда бы то ни было. А что же Мастер, невозмутимый и непроницаемый Мастер Эльф, гроза семинара? Как ни странно, он выглядел гораздо моложе и почему-то был несколько смущен.

– Я ушел отсюда совсем еще юным, – объяснил он. – И, очевидно, здешний народ по-прежнему воспринимает меня как мальчишку. Они пожелали встретиться с тобой потому, что в юности я взял на себя великое дело: увести свой народ в иные земли и помочь им достичь там процветания. Однако дело это так и не было завершено, пока не появились вы, мейстер Дойль. И я благодарен вам за это.

– Правда? – Кейт был весьма польщен. – А что же сказали остальные, когда вы сообщили им, что уходите, тогда, много лет назад?

– Они были в ужасе. Я уволил с собой чуть ли не половину деревни. Мне было нелегко принять такое решение. Но чтобы выжить, нам необходимо было разделиться. И мне приятно думать, что это сработало. Но наши родичи только теперь узнали, что мы выжили, и потому они счастливы.

– Ух ты! – сказал Кейт. – А как вам все-таки удалось попасть в Америку?

– На паруснике, – ответил Мастер.

– А когда это было? – спросил Кейт, но Мастер сделал вид, что не слышал вопроса.

Кейт тяжко вздохнул. Он узнавал о своих таинственных друзьях все больше и больше, но теперь он отчетливо понял, что есть вещи, которые он никогда не узнает. Не то чтобы эльфы отказывались отвечать, но ответы их были чересчур лаконичны.

– Сколько же лет вам было, когда вы увели отсюда половину поселения? – спросил Кейт, решив зайти с другого конца.

– О, я был еще мальчишкой! Лет двадцать, двадцать два...

Хм... Кейт знал, что Мастер как минимум на двадцать пять лет старше своего сына Эноха. Энох родился в Америке, и ему было сорок пять. Значит, Мастеру как минимум семьдесят. Но, с другой стороны, они прибыли в Америку на паруснике. А в двадцатом веке парусные корабли через Атлантику уже не ходили. Возможно, они построили свой собственный? Да нет, быть того не может. Подходящего леса здесь мало. А на корабль нужно много древесины. Пропажу такого количества леса наверняка бы заметили.

– Так вам около семидесяти двух, сэр? – вкрадчиво спросил Кейт, надеясь, что наставник его поправит. Но Мастер только чуть заметно улыбнулся и ничего не ответил: на эту приманку он ловиться не собирался. Тут Холл ткнул Кейта в бок и увел прочь.

– У тебя случайно нет с собой твоих фотографий? – осведомился Холл. – Ниалл хотел бы посмотреть пленки со снимками наших.

Кейт победоносно улыбнулся:

– Я как чувствовал, что они понадобятся! – Он снял с плеча футляр от фотоаппарата. – Вот, держи.

Он выудил из кармашка конверты со снимками и вручил их Холлу. Вокруг немедленно собралась толпа желающих взглянуть на фотографии. Холл беспомощно посмотрел на Ниалла. Тот только рукой махнул – пусть, дескать, смотрят.

– Я могу и подождать. Когда сумеешь их отобрать, принеси ко мне в дом. И своего долговязого друга захвати.

Глава 29

Кейт с Дианой поужинали со своими новыми друзьями. Поздно вечером, когда уже взошла луна, их проводили вдоль ручья до дороги. А до того на деревенской площади затеяли танцы и игры и веселились, пока совсем не стемнело. И теперь оба были усталые как собаки.

– По-моему, я успела потанцевать со всеми жителями деревни! – сказала Диана, с трудом поднимаясь к дороге. – Но было весело!

– Ниалл просил передать вам поклон, – заметил Фергус, прощаясь с ними в конце тропы, – и сказать, что будет рад видеть вас снова завтра утром.

– Мы будем непременно! – сказал Кейт с энтузиазмом. – Бегом прибежим.

– Тише едешь – дальше будешь, – хмыкнул Фергус. – Как придете, так и приходите.

Утро выдалось пасмурное и грозило дождем. С разрешения Питера Кейт оставил машину на дорожке позади паба. Потом немного постоял на мощеном дворе, разглядывая раскинувшиеся внизу поля. Вон она, эльфийская деревня, лежит меж деревьев, как яичко в гнездышке. И даже крыши просвечивают сквозь кроны. Кейт вновь подумал о том, как же она уязвима. Но Холл заверил его, что посторонним туда нипочем не добраться.

Единственным местом, где двое Больших могли укрыться от непогоды, при этом расположившись с комфортом, была общая зала в доме Вождя. Там они и провели утро. Правда, сидеть пришлось на полу: мебель выглядела уютной, но для них она была слишком маленькая. Но им и так было неплохо: Кетлин, жена Ниалла, застелила пол ковриками и овчинами. Кейт сперва подумал было, что вдоль стен стоят букеты лиловых и голубых цветов, срезанных вместе с листьями, но нет: это оказались живые цветы, которые росли прямо в доме. И узор из виноградных лоз на стенах и потолке оказался не нарисованным – это были настоящие лозы. Из одного цветка прямо у них на глазах вылетела пчела.

Ниалл и его жена расспрашивали людей обо всем на свете, совсем как вчерашние ребятишки. Временами в дом заходили и другие жители деревни, посидеть немного с необычными гостями. Кейт в числе прочего спросил у Ниалла, не опасно ли, что деревня просматривается с дороги.

– Пока что особых неприятностей нам это не доставляло, – сказал Вождь. – Однако, боюсь, настанут времена, когда стародавние верования более не смогут сдерживать любопытных или чужаков, которые набредут на наше тайное поселение и поведают о нем всему Большому народу. Тогда, видимо, придется вновь переселяться.

Кейт, прекрасно сознавая, что он сам – один из таких докучливых чужаков, заверил Вождя, что он-то их тайну сохранит.

– Ну, в смысле, я никому не скажу, кроме моего отца, но папа такие вещи понимает. К тому же он знаком с Холлом.

– Это хорошо. Друзья нам нужны. Было время, когда Большой и Малый народы вели войну за обладание всеми землями в мире. Но Большой народ был многочисленнее и захватил все лучшие земли себе, оставив нам только то, что самим им было не надо. Со временем, поскольку все были здоровы и детей рождалось немало, нам сделалось тесно.

– Это на вершине холма? Мы там были, – сказал Кейт. – Тогда-то Мастер и ушел?

– Ты угадал верно.

– Знаете, я вот не вижу особой разницы между тем, как ваш народ живет тут, и как они живут там, у нас, если не брать в расчет различий культурной среды, в которой они пребывают, как сказал бы мой недоброй памяти преподаватель социологии. Кстати, а давно они ушли отсюда?

– Да уж давненько, – равнодушно ответил Ниалл. Кейта снова постигло разочарование. Они тут так говорят, что и не поймешь, сколько времени прошло: то ли год, то ли тыща лет...

В это время в дверь просунулась голова Тирона.

– Всем доброе утро – если оно, конечно, доброе, а то, того и гляди, дождь польет! Холл, пошли со мной: я тебе сделал все чертежи для ткацкого станка.

Холл поднялся со стула рядом с очагом.

– С твоего разрешения, Ниалл... Предводитель махнул рукой:

– Ступай, коли хочешь!

– А, вот и стульчик освободился около огня, нарочно для меня! – сказала Фиона, которая вошла сразу после того, как Холл с Тироном вышли. Она уселась и расправила юбки.

– Фиона – одна из тех, кто лучше всего разумеет язык растений, – заметил Ниалл. – Все, что растет тут по стенам, – это ее работа!

– Да, цветы чудесные. Кстати, – дипломатично заметил Кейт, – Холл говорил вам, что он ищет?

– Свадебные колокольчики? – уточнила Фиона. – О да. Мы уж постараемся разыскать для него эти цветы. Обычно мы используем их только тогда, когда они сами нам попадаются, но, боюсь, теперь, когда за ними пришлось ехать четыре тысячи миль, эту традицию придется изменить.

– Я видел белую наперстянку по пути сюда, однако мне сказали, что это не те цветы.

– Вот, погляди, – сказала ему травница, указывая на одну из домашних клумб. Кейт удивился, заметив, что там растет клевер – самый обычный клевер, с трилистниками. Казалось бы, тут, на земле эльфов, он должен расти исключительно о четырех листиках... – Так выглядят колокольчики в повседневном наряде. Фиона нагнула в его сторону стебелек, и Кейт увидел гроздь голубовато-лиловых цветов. – Это самое обычное растение, очень похожее на свадебные колокольчики. В здешних краях его называют «кукушкин башмачок», хотя есть у него и другое название, «гоблинский наперсток». – Она ехидно усмехнулась.

– Да, подходящее название! – фыркнул Кейт. – Знаете, я видел такие в Шотландии, как раз перед тем, как Холл захворал. Но мы не обратили на них особого внимания, приняли за наперстянку. Они росли на лугу, у подножия волшебного холма, Я, честно говоря, искал что-то более впечатляющее. Они такие крохотные, неприметные...

– Да, такие они и есть. Примечательны разве что тем, что они – еще одно творение Природы. Однако временами самые маленькие, незначительные на вид вещи и обладают наибольшей силой, – сказал Ниалл. – Мы убедили Большой народ, что волшебный цветок – это именно белая наперстянка, чтобы они оставили прочие наши травы в покое. Но в этих лиловых колокольчиках и впрямь нет никакого волшебства. Магией обладает лишь белая разновидность.

– А откуда вы это знаете? – поинтересовалась Диана.

– Чувствуем, – коротко ответил Ниалл.

– А как чувствуется магия? – спросил Кейт.

– Подними руки, ладонями к себе. Кейт послушался.

– Если не смотреть на ладони прямо, ты увидишь вокруг них вряд заметное поле, вроде как светящаяся перчатка. Видишь?

Кейт сперва не понял, потом сообразил, что «вряд» значит «едва», и устремил взгляд вдаль, наблюдая за своими руками периферийным зрением.

Диана тоже попробовала.

– Ой, а я ничего не вижу! – разочарованно воскликнула она и уронила руки на колени.

– Да, вроде что-то светится, – неуверенно промолвил Кейт, заметивший слабый ореол вокруг рук. – Хотя, возможно, это только иллюзия или обман зрения.

– Да нет, не иллюзия. Это часть твоего тела, хотя ее нельзя увидеть, ощутить или отрубить, – объяснил Ниалл. – Так вот, именно в этой «перчатке» и содержатся чувства, позволяющие ощущать магию, а также творить определенные ее разновидности. Добрая магия на ощупь приятна, точно бархат или радость. А злая противно колется и жжется, точно крапива.

– Я слышал, что некоторые люди нарочно занимаются черной магией, – заметил Кейт.

Ниалл прищелкнул языком.

– Хоть убей, не понимаю, к чему им это. В черной магии – огромная сила, и ни одно существо, способное ощущать магию, не захочет встречаться с нею. С другой стороны, на нее уходит меньше сил. Однако она исподволь влияет на того, кто ею занимается, и постепенно извращает и уродует его.

Кейт кивнул.

– А можно ли стать черным магом случайно?

– Нет. Когда творишь заклятие, это всегда требует четких намерений. Существуют такие чары, при которых не нужно прикасаться к материальному объекту руками материального тела. Вся работа делается на уровне ауры, которая и влияет на объект.

– Понятно...

У Кейта уже все плыло перед глазами, оттого что он пытался не смотреть прямо на руки, при этом не выпуская из вида свою ауру.

– Хотя, с другой стороны, можно наложить отвращающее заклятие с добрыми намерениями, и в таком заклятии зла не будет, – вставила Фиона. – К примеру, грядки с салатом у нас иначе не уберечь: кроликов развелось больно много.

– Но сильная магия, – продолжал Ниалл, улыбнувшись предводительнице клана, – ощущается как нечто могущественное, подобное ослепительно-белому пламени, или стене, или головокружительному падению, независимо от того, создана она с добрыми намерениями, со злыми или она просто порождение природы. Если чары слишком могущественны, любая магия может натворить зла не меньше, чем принести пользы.

– Стало быть, магия бывает повседневная, вроде тех волшебных фонариков, – задумчиво сказал Кейт, вспомнив изделия мастеров «Дуплистого дерева», – а бывает серьезная...

– В целом – да, – усмехнулся Ниалл. – Если хочешь, мы можем научить тебя чувствовать магию – поначалу достаточно сильные чары, а потом, когда ты привыкнешь сосредоточиваться, и тонкое волшебство, подобное прикосновению перышка.

Некоторое время они практиковались. Кейта заставили испробовать новообретенную чувствительность на самых разных предметах. Кое-кого из Малых, похоже, удивляло и раздражало, что Ниалл так возится с каким-то Большим, но Кейт проявлял столь неподдельный интерес и держался столь почтительно, что они вскоре преодолели неприязнь. Через пару минут уже вся комната подбадривала его, наставляла и давала советы. Кейт упражнялся с переменным успехом. Диана сидела и наблюдала. Ей было интересно, но не настолько, чтобы взяться за дело самой.

– А как насчет этого? – спросила Кетлин, протягивая ему фонарик с колечком в крышечке.

– Такие у нас и дома есть, – заметил Кейт. Он взял фонарик в руки и пристально воззрился на него, стараясь разглядеть ауру. – Ну, по десятибалльной шкале у этого, пожалуй, балла два. Но я и это чувствую!

– Хорошо! – сказала Кетлин. – А это? Кейт посмотрел на резной футляр для иголок, который она держала на ладони.

– Совсем чуть-чуть. Верно?

– Верно. Хороший мальчик!

– А как насчет этого? – спросил старик с кислой миной, протянув ему бронзовый ключ.

Кейт взял ключ в руки, посмотрел. Ничего... Судя по выражению лица старика, тут была какая-то подлянка. Кейт почувствовал, как на лбу у него выступил пот. И еще все смотрят...

– Ничего не чувствую, – признался он наконец.

– Ну что ж, по крайней мере, ты честен, – нехотя признал старик. – Это просто обыкновенный ключ.

– Для первого дня неплохо, очень неплохо, – похвалил Ниалл. – У тебя есть кое-какие способности. Если бы у меня было лет двадцать на то, чтобы тобой заняться, ты бы быстро сделался не хуже любого из нас.

И тут на дорожке появился паренек, который подбежал к дому и остановился в дверях. – Фиона, Ниалл, – задыхаясь воскликнул он, – мы нашли местечко, где цветут цветы!

Торжественная процессия, возглавляемая Вождем вождей, прошла по тропинке вдоль ручья, перевалила через дорогу и спустилась на соседний луг. Всем ведь хотелось поглядеть, как Холл будет собирать свадебные колокольчики. Повсюду, куда ни глянь, колосились высокие хлеба. Больше ничего было не видать – со всех сторон громоздились каменистые осыпи, поросшие кустами. Наконец они выбрались из очередного рва на чье-то заброшенное поле. Этот участок был расположен на крутом склоне холма, и пахать тут было неудобно. А потому владелец участка предоставил ему мирно зарастать кустарниками, полевыми цветами и редкой травой по колено. Больше на каменистой почве ничего особо не росло. Однако на дальнем конце, посреди пышного ковра зеленой травы, виднелись отчетливые очертания волшебного холма. Чуть приметные огоньки порхали над холмиком, точно ночные светлячки, хотя было еще совсем светло.

– Цветов там немерено, – сказал Кейт, вглядываясь в холмик, – однако ничего особенного я не вижу.

Ниалл крепко хлопнул его по спине.

– Посмотри-ка новым взглядом!

Кейт послушался и сосредоточился. Нелегко было не давать глазам сфокусироваться и одновременно смотреть на предмет, расположенный в сорока шагах отсюда. Но внезапно Кейт увидел в гуще цветов, растущих на пригорке, белое мерцание вроде огонька свечки.

– Ух ты! – воскликнул Кейт.

– А-а, то-то же! Вон они. Непросто их искать, верно?

– Не забудь, что тебе следует делать, – напомнила Фиона Холлу. Она вручила молодому эльфу небольшой серпик с лезвием в форме полумесяца. – Сосредоточься на своей задаче. Ты не можешь собирать их, если ты уже женат или помолвлен. Эти цветы баловства не любят.

Холл, твердя про себя положенные слова, пересек луг и подошел к волшебному холму. Остановившись у его подножия, он негромко произнес:

– Мое имя Холл. Я не хочу ничего дурного. Я молю о дозволении взойти на сей холм. Мне нужно набрать этих цветов.

И ему ответил тоненький голосок, похожий на перезвон серебряных бубенцов, звучащий не в ушах, но в голове:

– Взойди. Добро пожаловать.

Холл ступил на мягкую траву. Маленькая россыпь колокольчиков манила его. Гроздья цветов были белые и словно бы светились изнутри. Они выглядели более живыми, чем все, что он встречал в своей жизни. Они буквально лучились силой. Теперь Холл понимал, почему их нельзя сорвать иначе как с добрыми намерениями. Он преклонил колени рядом с ними и еще раз оглянулся на ожидающую на холме толпу. Кейт выразительно показал ему два больших пальца – мол, действуй, молодчина! Холл улыбнулся и собрал стебли в горсть. Жаркая сила хлынула в него, подобно удару тока, и отшвырнула через весь холм. Холл с трудом приподнялся и сел. Он ошеломленно посмотрел на цветы, потом на свою руку... Ладонь горела как обожженная. Отчего? Почему цветы ему не даются? Неужели он проделал весь этот дальний путь лишь затем, чтобы сплоховать в последнюю минуту? Он снова подошел к колокольчикам, но, стоило ему протянуть к ним руку, цветы издали угрожающий треск вроде статического разряда. Холл отшатнулся.

– Эй, в чем дело? – крикнул Кейт.

– Не знаю! – откликнулся Холл. Фиона укоризненно поцокала языком.

– Э-э, парень, да тебя, похоже, давно уже заждалась твоя подружка! Ничего у тебя не выйдет.

– Значит, я не смогу этого сделать? – в ужасе спросил Холл. – И так и не завершу моего дела?

Он беспомощно уставился на свои руки.

– Холл! – внезапно сказал Кейт. – Хороший начальник должен знать, когда следует поручить дело другому. Прикажи сделать это кому-нибудь еще!

Постепенно до молодого эльфа дошло, что имеет в виду Кейт, и лицо его просветлело.

– Кейт Дойль, не будешь ли ты так любезен взять эту задачу на себя и сделать то, что я скажу?

– Я могу, – кивнул Кейт. – Я еще никому ничего не обещал. В смысле, из-за этого, ну, ты знаешь, я и слова не могу сказать на эту тему.

Старейшины немного пошушукались.

– Хорошо, – сказала наконец Фиона. – Только будь осторожен. На тебе не должно быть ни золота, ни серебра, ни холодного железа.

Кейт усмехнулся.

– С моими серебряными пломбами разобрался бодах. А из карманов я сейчас все вытащу.

Он передал Диане фотоаппарат и выложил всю мелочь и ключи от машины в ее кошелек.

– По-моему, у тебя еще отделка на кроссовках стальная, – заметила Диана, указывая на его ноги. Кейт снял и кроссовки.

В одних носках юноша пересек луг и подошел к Холлу, который все еще разглядывал обожженную руку.

– Вот и еще раз ты впишешь себя в нашу историю, Кейт Дойль! Но все равно спасибо тебе.

– А что делать-то? – спросил Кейт.

– Сначала – попросить разрешения взойти на холм.

Кейт повторил фразы, заученные Холлом.

– Холл, мне показалось или я действительно слышал: «Взойди, добро пожаловать»?

Холл приподнял бровь:

– Нет, тебе не показалось. Можешь идти.

Молодой человек ступил на склон холмика, поднял было другую ногу – и кувырком полетел обратно на луг.

– Каменная стена, – сказал он, потряс головой и пощупал нос, чтобы убедиться, что он цел. Холл ошеломленно смотрел на него. – Попробую еще раз.

И снова бросился на невидимую баррикаду. Но прозрачная стена раз за разом отшвыривала его, пружиня, точно трамплин. Кейт отлетал от магической завесы, словно какой-нибудь персонаж мультика.

– Эй, вы же вроде сказали, что я могу взойти! – жалобно сказал он наконец серебристым голосам. Кости ныли, как будто его колотили палками.

– Нет ли у тебя при себе чего-то такого, что может помешать тебе подняться на холм? – спросил Холл.

– Не знаю, – сказал Кейт. – Молния на джинсах? Да нет, она латунная. – Он принялся ощупывать себя от плеч до носков. – Погоди-ка! – Он порылся под рубашкой и вытащил ладанку на нитке. – Вот, это то, что миссис Маклеод дала мне для защиты.

– Ну вот, как раз эта защита и не пускает тебя на холм! Видимо, считает, что там опасно, – усмехнулся Холл. Кейт стащил нитку через голову и бросил амулет на траву. Теперь он взошел на волшебный холм беспрепятственно. Трава под ногами была мягкая и приятно пружинила.

– Эй, Диана, может, сфотографируешь? – крикнул Кейт. – Это может быть интересно.

– У тебя пленка кончилась! – ответила Диана, проверив счетчик ленты. – Погоди, я сейчас сбегаю к машине, принесу.

Бармен в «Небесном жаворонке» сразу опознал предъявленную Майклзом фотографию. Да, О'Дэй удачно выбрал место встречи. В эту неприметную дыру в стене никто не полезет. О'Дэя и мальчишки не было. В паб они сегодня не заходили. Хозяйка паба их тоже не видела. Должно быть, бродят где-то в полях, ожидают, пока явится связной.

Внезапно из-за живой изгороди на противоположной стороне дороги показалась белокурая девушка. Если она тут, значит, и О'Дэй где-то неподалеку. Вот удобный случай разделить дружную компанию!

Диана шагала к автостоянке, помахивая ключами. На Майклза она даже не смотрела. Сыщик приблизился к ней, ухватил под руку и начал теснить в сторону.

– В чем дело? – удивленно воскликнула девушка, пытаясь вырваться. И тут она узнала Майклза. – Ах, это вы!

Она вскинула свободную руку и замахнулась, целя ногтями ему в глаза. Майклз перехватил руку и зафиксировал ее.

– Прошу вас, мисс, не пытайтесь со мной драться. Боевым искусствам меня учили не в школьной секции, а всерьез. Мне не хотелось бы вас покалечить.

– Так вы за нами следили! – догадалась Диана. – Но зачем? Я сразу почувствовала, что в вас есть что-то скользкое, мистер Добрый Самаритянин! Отпустите немедленно!

– Я так и думал, что допустил какой-то прокол, – кивнул Майклз. Он достал из кармана удостоверение и показал его Диане. – Я из британской разведки. Ваш приятель – известный контрабандист. Скажите, что он должен здесь получить?

– Это Кейт – известный контрабандист? – Диана не верила своим ушам. – Быть такого не может. Он порядочный человек и налоги всегда платит вовремя. Вы, должно быть, ошиблись...

– Я действую на основании полученной информации, мисс. Как давно вы с ним знакомы?

– Около года, если это важно. Очевидно, удостоверение произвело на девушку впечатление. Она здорово перепугалась.

Майклз произвел в уме кое-какие подсчеты. Последнюю крупную партию товара О'Дэй доставил год и три месяца назад. С тех пор он работал только по мелочам.

– Вполне возможно, вы просто не в курсе его деятельности. Но я не хочу рисковать тем, что вы его предупредите. Сюда, пожалуйста. Диана попыталась вырваться, но он заломил ей руку за спину и довел до своей машины, припаркованной у обочины.

– Прошу прощения, но я не могу допустить, чтобы вы его спугнули. У меня работа.

– Отпустите! – завизжала Диана. – Вы не имеете права, я американская гражданка!

Майклз достал из кармана пальто наручники. Одно кольцо он замкнул на запястье Дианы и держал ее за цепочку, пока отпирал левую дверь своего седана. Диана было уперлась, но он попросту надавил ей на макушку и запихнул девушку в машину. Там он быстро продел свободный конец наручников сквозь резиновую ручку двери и замкнул второе кольцо на свободной руке Дианы.

Возмущенная девушка принялась громко звать на помощь и колотить в дверцу локтями. Майклз захлопнул дверцу и запер ее. Теперь руки Дианы оказались слишком высоко, чтобы опустить стекло. На расстоянии нескольких шагов ничего слышно не было. О'Дэй даже не узнает, куда она делась. А остальных можно будет поймать, когда они появятся.

Глава 30

Кейт смотрел на тропу, ведущую в сторону реки, и ждал, когда же наконец появится Диана. Ну что она там возится? Но тут Холл нетерпеливо ткнул его в бок.

– Мы дольше ждать не можем, – сказал он. – Давай действуй.

Кейт вздохнул.

– Ладно. Хотя и жалко: какой кадр пропадает!

Он взял у Холла золотой серпик и склонился над цветами.

– Какие славные! Привет, ребята! Посмотрите на меня, я ваш друид!

И он взмахнул изогнутым лезвием.

– Давай посерьезнее, Кейт Дойль! – одернул его Холл.

– Ладно, ладно, – сказал Кейт. – Я готов.

– Сосредоточься на том, ради чего ты срезаешь эти цветы, – сказал Холл, держась на расстоянии вытянутой руки, но с тревогой наблюдая за ним.

Кейт зажмурился и мысленно сказал цветам, что срезает их затем, чтобы помочь Холлу добиться руки своей возлюбленной и стать великим Вождем. Потом открыл глаза и взялся за стебли, крепко сжав их в кулаке. Ему цветы ничего не сделали. Кейт перевел дыхание.

– Ну вот!

Золотой серп рассек стебельки так же легко и беззвучно, как рассекал воздух. И Кейт, ожидавший сопротивления, неожиданно для себя сел на задницу, высоко вскинув цветы. «И всего делов!» – хотел он было сказать Холлу, но тут внутри него внезапно что-то взорвалось, и Кейту показалось, будто его окутало ослепительно-белым светом. Жаркий свет заструился по жилам, пронизал его насквозь и разлетелся во все стороны, как луч лазера, отразившийся в осколках зеркала.

Кейт смутно слышал, как Холл кричит: – Сосредоточься! Не теряй контроль! Кейт всей силой воли, какая у него была, собрал разлетевшиеся мысли и сконцентрировался на Холле и Мауре, таких, какими видел их в последний раз. Кейт ждал Холла в машине, а они целовались на прощание у дверей фермы. Это было прекрасно, это должно было длиться вечно. Так суждено!

Еще миг – и пламя, сиявшее внутри него, затухло так внезапно, что Кейта пробрала дрожь. Белый свет снова сиял лишь изнутри цветов, которые Кейт держал в руке. Кейт помахал ими остальным. Теперь все ринулись через поле к холмику. Они столпились вокруг, поздравляя Кейта и Холла. Кейт встал и торжественно протянул букет другу. Холл взял цветы осторожно и бережно.

– Мне теперь стыдно, что я думал, будто эти цветы – всего лишь формальность, – сказал Холл. – Как я был не прав!

– Ха, формальность! – прохрипел Кейт. – Они же волшебные! Да, вот уж магия так магия! – Он потряс рукой. – Мне кажется, я теперь уже никогда не буду прежним.

– Нам к волшебству не привыкать, – сказал Холл. – Но в этих цветах магия такая мощная, что даже мне не по себе.

– Ты еще многого не знаешь, – напомнил ему Мастер, однако в его словах не было упрека.

– Да это-то я понимаю, – смиренно признал Холл. – Даже если бы я так и думал, эта поездка показала бы мне, как я ошибаюсь.

– Значит, первое благословение досталось тебе, – сказал Кейту эльф с кислой миной. – Смотри не растрать его впустую!

– О чем это он? – спросил Кейт у Холла.

– Понятия не имею. Но, думаю, скоро ты это узнаешь.

Майклз, занявший наблюдательный пост на дороге, увидел в полевой бинокль двоих Дойлей, восседавших на холмике. Между ними мелькнуло что-то из желтого металла. Майклз улыбнулся про себя.

– Золотом, значит, платят?

Очевидно, они рассчитываются... Ну, это будет несложно выяснить с помощью металлодетектора.

– Главное, арестовать всех четверых, а там уж разберемся.

И тут, откуда ни возьмись, из-под изгороди хлынула к холмику целая толпа. Неужели все это местные связные О'Дэя? Похоже, они чему-то ужасно рады... Надо это сфотографировать.

Внезапно рыжеволосый юноша встал. Он возвышался над толпой, как некий великан. Майклз напомнил себе, что О'Дэй стоит на холме. Но тут О'Дэй смешался с толпой, и они все пошли в сторону реки. Цветы у него в руке словно светились. Майклз повнимательнее вгляделся в толпу сквозь бинокль. Кто это, дети? Или еще карлики? Что-то странное чудилось ему в их лицах. Да, они выглядели как обычные люди, если не считать длинных, острых ушей!

Светящиеся цветы? Маленькие человечки с острыми ушками? Не бывает. Должно быть, обман зрения. Померещилось в сумерках. Майклз опустил бинокль, не веря собственным глазам. «Это все перспектива!» – сказал он себе. Но нет, то была не перспектива. Без бинокля все выглядело точно так же. Он еще раз посмотрел на толпу в бинокль. «Среди холмов зеленых, вблизи озерных вод, мы дичь гонять не смеем, там – маленький народ, – вспомнилось ему. – Эльфы! Как есть Малый народец! Не верю, черт возьми! Господи, и зачем я только взялся за это дело?!»

Сзади донесся стук. Это напомнило Майклзу, что надо бы отпустить пленницу. Он вернулся к машине. Диана сбросила туфлю с ноги, вытащила ногу из-под сиденья и тянулась к гудку. Да, ее решимости и находчивости можно только позавидовать. Из девушки мог бы выйти неплохой агент. Он открыл переднюю дверцу, взял ногу Дианы и сунул ее обратно под сиденье. Девушка принялась шипеть и браниться, но он, не обращая на это внимания, наклонился и расстегнул оковы.

– Можете выходить, мисс, – сказал он, протягивая ей сброшенную туфлю.

– С чего это вдруг? – вызывающе спросила Диана. – Вы ведь вроде собирались арестовать крупных контрабандистов. Что, передумали?

Майклз хотел было рассказать, что он видел, но потом решил, что не стоит. «Если я сошел с ума, это мое личное дело, – подумал он. – Не стоит сообщать об этом всему свету».

– Прошу прощения, мисс. Произошла ошибка. От имени британского правительства приношу вам глубочайшие извинения и прошу не пытаться предпринимать против меня каких-либо действий.

– Понятненько! – протянула Диана, надевая туфлю. Металлические наручники ободрали ей кожу на запястьях, но девушка была так зла, что даже не заметила этого. – Разумеется, ваше начальство заявит, что оно тут ни при чем!

– Ну да, мисс, примерно так.

– Я так понимаю, что и Кейта вы помогали спасать тогда, в Шотландии, только затем, чтобы не выпускать его из вида?

Разведчик посмотрел на нее мрачно.

– Вы не поверите, мисс, но я действительно хотел помочь малышу. Парнишка места себе не находил, и мне стало его жалко. – Майклз нетерпеливо махнул рукой. – Послушайте, мисс, я, конечно, могу взять вас с собой, и тогда вы угрохаете уйму времени, «помогая мне в расследовании», – это наше кодовое обозначение пустой траты времени, когда оба знают, что расследовать тут нечего. Может, вы бы предпочли погулять по дублинским магазинам, а не сидеть в мерзком помещении со сквозняком?

– Ну, видимо, да, – угрюмо ответила Диана.

– Вот и славно. Значит, договорились: я вас не видел, вы меня не видели. И больше не увидите.

– Честно-честно? – ехидно спросила Диана.

– Честно, мисс, – вздохнул Майклз. – Вы, конечно, мне не верите, но я говорю правду.

Отперев наручники, Майклз шагнул в сторону и повернул к Диане раскрытые ладони, чтобы показать, что никакого оружия у него нет. Девушка, не сводя с него глаз, выбралась из машины и принялась потихоньку отступать на безопасное расстояние. Когда она убедилась, что Майклз уже не достанет ее, даже если прыгнет, она развернулась и опрометью бросилась вниз по дороге, затем по тропе, ведущей к ручью, навстречу остальным.

– В чем дело? – встревоженно спросил Кейт, поймав ее. – Что-нибудь случилось? С тобой? С машиной?

Диана замотала головой.

– Это опять тот человек, – зачастила она, – приятель Холла, он приехал сюда следом за нами, из Шотландии. Он думает, Кейт контрабандист. Он разведчик, шпион, короче, что-то в этом духе. Так и знала, что с ним что-то не так! Откуда он знал, как ты выглядишь, если он тебя никогда не видел?

– А-а! – Холл наконец понял, что к чему. – Да, я тоже помню, как он что-то сказал насчет цвета волос Кейта. Но я был так озабочен, что даже не обратил на это внимания. Да, правильно ты ему не доверяла!

– Он там! – Диана указала в сторону дороги.

– Тогда я хочу выяснить, зачем он сюда приперся, – сказал Кейт. – В конце концов, что он мне сделает? Пристрелит, что ли?

– Возьми, Кейт Дойль. Возможно, тебе это пригодится, – сказал кто-то из эльфов, протягивая ему шерстяную ладанку с амулетом миссис Маклеод. Другой протянул ему кроссовки.

Эльфы столпились вокруг Дианы, охраняя девушку, и двинулись по тропе следом за Кейтом. Но, когда они вышли на дорогу, машины Майклза уже не было. Тщетно Диана ее высматривала.

– Смылся! Он за вами следил в бинокль. Я видела.

– О, не тревожься на этот счет! – сказал Ниалл. – Если он зайдет в паб где-нибудь в окрестностях, мы наложим на его пиво заклятие забвения. Хорошую идею ты подал, – сказал он Холлу, взъерошив волосы юноши. – Надо будет воспользоваться этим, если какие-нибудь чужаки обратят на нас внимание в пабе или в городке. А этот человек наверняка зайдет в паб: ему захочется промочить горло, или я не знаю людей!

– И скорее всего, в «Жаворонок», – предположил Фергус.

– Кстати, в «Жаворонке» есть телефон, – заметил Кейт. – Если вы захотите и дальше поддерживать с нами связь, Питер и его отец наверняка согласятся устроить так, чтобы вам никто не мешал. А вы взамен можете сделать им что-нибудь полезное: благословить их пиво, например.

Он написал на бумажке код США, свой телефон, телефон фермы и, по просьбе Дианы, телефон квартиры, которую она снимала.

– Вот. Теперь вы можете нам звонить. Ну, или писать. Ой, я и забыл – междугородные переговоры стоят жутко дорого. Может, вам денег оставить?

– Да денег-то у нас сколько хошь, – сказали старейшины.

– К тому же у нас есть заброшенные золотые копи, которыми мы можем пользоваться, – добавил Вождь вождей. – Может, вам самим денег надо?

– Нам не денег, нам дела не хватает, – вздохнул Тирон. – И, наверно, любопытства. Иначе бы мы могли повидать весь свет, а потом вернуться обратно. Но, с другой стороны, где нам взять все эти паспорта и прочее?

– Ну, если вы сумеете добраться до Америки, там-то у вас документы никто спрашивать не станет, – заметил Кейт. – Разве что вы попытаетесь расплатиться чеком!

Эльфы переглянулись и вновь посмотрели на Кейта.

– Объясни-ка подробнее!

Кейт начал было говорить, но тут заклятие, очевидно ослабевшее в присутствии волшебных цветов, спохватилось, и он сумел выдавить из себя лишь невнятное мычание.

– Ну что ж, – сурово сказал Ниалл, – я, пожалуй, сниму с тебя заклятие, но только при одном условии. Обещай, что впредь ты будешь малость осмотрительнее в своих изысканиях. Нам, конечно, стало только лучше оттого, что ты вмешался в наши дела, но не все отнесутся к тебе так же снисходительно. Твой бодах мог бы оказаться куда сильнее и опаснее. Он мог бы и сожрать тебя в наказание, и что тогда?

Кейт не сразу понял его логику.

– Даже не знаю... Или не хочу знать. Я обещаю. На самом деле я уже пообещал миссис Маклеод.

– Ну ладно.

Ниалл знаком подозвал Холла.

– Природная магия зачастую способна притупить дикую магию. Всем тихо! Начинаем.

Он коснулся одной рукой светящихся гроздьев свадебных колокольчиков, а указательным пальцем другой руки – лба Кейта. Юноша закрыл глаза.

Ниалл, подмигнув Диане и Холлу, стукнул Кейта по лбу, по губам, по груди и в завершение сделал вращательное движение у кадыка Кейта, как будто хотел вырвать что-то у него из горла.

– Вот и все. Пусть это будет тебе уроком, мой Большой друг!

Кейт подвигал челюстью, потер горло.

– Ну, и как? – поинтересовалась Диана.

– Ты прекрасна! – сказал Кейт и просиял, почувствовав, что на этот раз голос ему не изменяет. – Да, кстати, ты тут как-то спрашивала – я с удовольствием угощу тебя кружечкой пива в любое время, когда захочешь.

– Поздравляю! – сказала Диана. – Что ж, ловлю на слове!

– Жаль, что завтра вы уже уезжаете, – грустно сказал Ниалл. – Если вы вернетесь завтра утром, мы приготовим для вас дары дружбы, которые мы хотели бы вам вручить.

– У нас для вас тоже кое-что есть, – сказал Кейт. Он достал из кармана толстый конверт и протянул его Ниаллу. – Это фотографии ваших американских родичей. Можете оставить их себе. Пленки у меня есть, так что я потом еще напечатаю. Ваши фотографии я вам тоже пришлю, как только доберусь домой, на адрес «Небесного жаворонка». Договоритесь там с Питером.

– Можно, я буду их хранить? – спросила Фиона, жадно глядя на фотографии через плечо Вождя. – У меня как раз есть красивая книга, в которой их можно будет держать. Я ее обычно кладу вместо пресса, когда цветы сушу. Представляете, как сладко они будут пахнуть? – Ну уж нет! – возразил Фергус. – Это я привел Больших, мне их и хранить. К тому же мы были большими друзьями с его дедом! – добавил он, указывая на Кейта. Прочие тоже запротестовали. Каждый приводил свои аргументы, почему фотографии должны храниться именно у него.

– Нет и нет! – воскликнул Ниалл, перекрывая поднявшийся гомон. – Эти портреты останутся в моем доме, и любой, кто захочет прийти на них взглянуть, сможет сделать это в любое время. Так что довольно ссориться. Я свое слово сказал.

– Поеду-ка я лучше домой, – заметил Мастер. – Это было одной из причин, почему я отсюда ушел.

Майклз угрюмо сидел за стойкой в «Небесном жаворонке», баюкая в руках кружку с пивом. Он уже представлял, как будут издеваться над ним сослуживцы. Стоит ему только обмолвиться о том, что он тут видел, обо всех этих феях и лепрехонах, и насмешкам не будет конца. Еще, чего доброго, отправят на психиатрическую экспертизу... Нет уж, пусть лучше эти американцы отправляются восвояси. Хотя шеф будет очень недоволен...

Он подошел к телефону-автомату, стоящему в углу паба, набрал номер своего офиса и спросил начальника.

– Шеф, помните тот старый анекдот про парня на велосипеде, которого таможенники каждый раз задерживали на границе, когда он вез на юг мешок торфа? И они все никак не могли понять, какой смысл возить торф. Он же ничего не стоит, и на юге своего торфа хватает...

– И что? – нетерпеливо спросил шеф. – Какое отношение это имеет к вашему расследованию? Вы их взяли с поличным?

Но Майклз упрямо гнул свою линию.

– Так вот, сэр, и в конце концов оказалось, что парень возил не торф, а велосипеды. Помните?

– К чему вы клоните?! – взревели в трубке. Тут в бар вошли Холл и трое остальных и уселись за стойку. Майклз с подозрением покосился на Холла. Светловолосый мальчишка по-прежнему был в своей кепке-бейсболке. Майклзу парнишка с самого начала нравился, но теперь агент был убежден, что в Холле есть что-то странное. А что именно – он не знал и знать не хотел. Лучше списать все это на дурной сон, вернуться в свой офис и получить заслуженных тумаков.

– Так вот, сэр, мы с вами искали торф вместо велосипедов. Да, все говорило о том, что это именно тот человек, которого мы выслеживаем, но это была одна только видимость. Это не тот, кто нам нужен. Этот человек – вовсе не контрабандист. Я уверен, что Кейт Дойль – его настоящее имя. Можете мне поверить.

– А как насчет того, что он целовал землю, и все такое прочее? – подозрительно спросил шеф.

– Ну, сэр, он же янки, а они все сумасшедшие, – объяснил Майклз. – А Дэнни О'Дэй до сих пор в Америке, если я не ошибаюсь. Должно быть, чего-то дожидается. На вашем месте я бы снова приказал установить слежку в аэропортах. Я могу возвращаться, сэр?

Кейт торжественно распахнул двери дома Кин и широким жестом пригласил своих спутников проходить. Миссис Кин обернулась и сделала виноватое лицо.

– Ox, мистер Дойль, а вам тут звонили! Вот только что трубку положила. Вы уж извините. Где только моя голова была, он же вам и вчера звонил, и в среду – только вот номера не оставлял.

– А кто это был, миссис Кин?

– Тоже некий Дойль, можете себе представить? Должно быть, и в первый вечер звонил тоже он. Вот, возьмите.

Хозяйка порылась в бумажках, лежащих на телефонном столике, и добыла листочек, который и протянула Кейту.

– Можете позвонить прямо сейчас, если хотите.

Кейт, сгорая от любопытства, набрал номер. На том конце провода раздалось два гудка, потом трубку сняли, и сочный голос сказал:

– Алло!

– Здравствуйте. Меня зовут Кейт Дойль. Мне тут кто-то звонил и оставил ваш номер. И я вот звоню, – нерешительно сказал Кейт.

– А-а! – откликнулся голос. – Ну, привет, родственничек. Меня зовут Патрик Дойль. О'Дойлями мы перестали быть примерно в то же время, когда твой прапрадедушка уехал в Америку. Я до тебя уже несколько дней пытаюсь дозвониться.

– Да ну? Быть не может!

– Честное слово. Мне родственники моей невестки передали, что в старой церкви висит записка, что разыскиваются сведения о нас. Так ты, значит, из самой Америки приехал с нами повидаться?

Кейт от возбуждения не мог устоять на месте и принялся расхаживать взад-вперед, нервно комкая телефонный шнур. Он был так поглощен делами Малого народа, что совсем забыл о собственных семейных делах. Получалось, что корень фамильного древа неожиданно пророс прямо под ногами, а Кейт его едва не упустил!

– Ну да. Так вы правнук Эамона О'Дойля, или пра-пра?

– Ага. «Пра-пра», как ты выражаешься.

– А не могли бы мы встретиться? – спросил Кейт. – Завтра мне уже надо уезжать, но у меня есть машина, я могу приехать куда угодно.

– Да нет, извини, – с сожалением сказал Патрик Дойль. – Я сам с минуты на минуту уезжаю во Францию. Видишь ли, в рекламном агентстве работаю. Я-то рассчитывал, что ты мне раньше позвонишь. Но это не беда.

– Ну да, наверно... – разочарованно сказал Кейт.

– Просто приезжай еще раз, тогда и повидаешься со всеми родственниками.

Кейт незамедлительно воспрянул духом.

– Ну да, точно! Тем более, я все равно обещал кое-кому приехать еще раз.

– Тем лучше. Главное, не терять связи. Вот мой адрес, записывай.

Кейт поспешно схватил карандаш и накарябал адрес на том же клочке бумаги.

– Класс! Отец будет просто счастлив.

– Ну, я пошел. Мне до аэропорта час с лишним. Хорошо, что ты позвонил. Приятно, что ты появился, Кейт. Передавай привет своим и приезжай снова, да поскорее! – Он дал отбой.

Кейт положил трубку и оглянулся на остальных, которые смотрели на него с любопытством.

– Ну вот, как вам это понравится? – воскликнул он, помахав у них перед носом бумажкой с адресом. – Он сказал, что звонил несколько раз, но нас все не было.

Холл виновато опустил голову.

– Извини, Кейт Дойль. Получается, ты снова забросил свои дела ради нас...

– Да ладно! – отмахнулся Кейт. – Все равно бы я не смог сосредоточиться на том, что он говорит, когда у вас тут такие дела творились. Ничего, еще встретимся. Он-то не эльф, в тумане не растает, – шутливо добавил он. – Он всего-навсего уезжает во Францию.

Глава 31

Пока пригородный автобус вез их в дублинский аэропорт, Холл что-то радостно мурлыкал себе под нос. В кармане у него лежал пакетик с семенами белых колокольчиков, дар Фионы, которая все же решилась рискнуть и ускорила их созревание. Она трудилась не покладая рук всю ночь напролет, и к утру семена были готовы. А в наскоро пришитом внутреннем кармане куртки хранился букетик срезанных колокольчиков. Так что Холл мог свою задачу считать выполненной. Диана любовалась подарком Кетлин: шерстяной шалью, легонькой, как перышко, и прикидывала, какие брошки к ней подойдут. Кейт, против обыкновения, был молчалив и задумчив. Ниалл отвел его в сторонку и вручил пару золотых колечек.

– Тебе виднее, когда они пригодятся, – сказал Вождь. – Ты уж извини, что я, старик, вмешиваюсь в твою личную жизнь...

– Почему бы и нет? – беспечно пожал плечами Кейт. – Я сам только и делаю, что вмешиваюсь в чужие жизни!

Ниалл улыбнулся:

– Может быть, пока что оно и рановато, но в один прекрасный день ты поймешь, что время настало.

Кейт принял колечки с благодарностью и аккуратно спрятал во внутренний карман. Своим спутникам он про колечки ничего говорить не стал. Ниалл подарил ему еще плоскую шерстяную шляпу, такую же, какие носили все старейшины, вот ею-то Кейт и хвастался как подарком.

Что подарили Мастеру – не знал никто. Он не произнес ни слова с самого завтрака.

Диана наконец сложила свою шаль.

– Ну вот, теперь мы знаем, откуда они, – тут она многозначительно кивнула в ту сторону, где осталась долина, – откуда они взялись. Тайна разрешилась!

– Для тебя – может быть, – ответил Кейт, – но для меня все стало еще загадочнее.

– Как? Почему?

– Ну как, Питер научил меня приветствию на ирландском, верно?

– Ага. И ты его здорово выучил. А Ниалл ответил тебе тем же приветствием – ну, по крайней мере похожим.

– Да, но с тобой-то он поздоровался по-английски! И говорят они не на ирландском. Этот их язык похож на ирландский интонациями и всем прочим, но он не ирландский. Быть может, за много лет в него проникли местные заимствования – вот, появилось же в языке нашего Малого народа слово «газета». Но сами они – не здешние.

– Ты хочешь сказать, что их родина не здесь? – спросила озадаченная Диана.

– Так ведь, строго говоря, и для ирландцев эта земля не родная. Мне кажется, их культура зародилась в другом месте, и они умудрились сохранить ее в первозданном виде на протяжении всех веков, что они прожили в Ирландии.

– Тогда откуда же они?!

– Не знаю, но собираюсь выяснить.

– Ну, уж без этого никак! – сказала Диана.

– Если только не предположить, – продолжал Кейт, поразмыслив некоторое время, – что они живут на этом острове гораздо дольше, чем здешние Большие. Да, это было бы логично... Ничего себе! Вот это идея! Интересно, встречались ли у кельтов упоминания о Малом народе до того, как кельты поселились в Ирландии? Или Малый народ уже жил тут, когда сюда пришли кельты? Или они переселились сюда одновременно? – Кейт принялся что-то лихорадочно записывать на обратной стороне конверта. – Наверно, мне все-таки следует заняться лапландским.

– Ты меня совсем запутал! – пожаловалась Диана.

– Да я и сам запутался, – ответил Кейт, рассеянно грызя ручку. – Мало я их все-таки порасспрашивал. Видимо, придется вернуться.

– Я с тобой! – твердо сказала Диана.

– Ну, и что вы думаете о своих родственниках теперь, когда встретились с ними после такого долгого перерыва? – поинтересовался Кейт, пока они стояли в очереди на досмотр. Мастер только неопределенно хмыкнул. Вместо него ответил Холл:

– О, мне они понравились! Они почти такие же, как наши, те, что остались дома, только, по-моему, тут консерваторов гораздо больше, чем реформаторов. Хорошо еще, что Ниалл такой волевой!

– Наверно, это потому, что консерваторам тут, на родной земле, уютнее. А как насчет Тирона? Славный малый. Мне показалось, что вы теперь закадычные друзья.

– Да, мы подружились, – ответил Холл. – Он знает о работе с деревом столько, что мне и не снилось.

– Ага, у него такой вид, будто он знает все! – согласился Кейт. – Вот бы его к нам, в «Дуплистое дерево»! Ну, вы договорились не терять связи и все такое?

– Ага, – кивнул Холл. – В ближайшем будущем мы будем сохранять очень тесный контакт.

– Ну, похоже, в этой поездке все получили, чего хотели, – весело подытожил Кейт. – Однако, надо вам сказать, я буду так рад вернуться домой!

– Поставьте багаж на конвейер, – распорядился таможенник. Кейт взвалил на конвейер свою сумку, а сам направился к металлоискателю.

– Погоди, Кейт Дойль, а как же твой фотоаппарат? – воскликнул Холл. Он отобрал у Кейта камеру и протянул ее механику, который сидел у рентгеновского аппарата. – Пожалуйста, подержите, ладно? А то там пленка, она засветится...

Механик оторвал взгляд от экрана и обернулся к одному из таможенников. Тот аккуратно положил фотоаппарат на пластиковый подносик и пронес его на другую сторону.

Кейт взял свою сумку и показал охране свой фотоаппарат. Когда они убедились, что внутри действительно нет ничего, кроме пленки, всю компанию пропустили, махнув в сторону выхода на посадку.

– Что вы имеете заявить? – спросил американский таможенник у Кейта, когда тот сунул свой паспорт в окошечко стеклянной кабинки.

– Ну... – протянул Кейт. Он порядком нервничал. Всю дорогу в самолете он представлял себе этот самый момент. Ведь у Холла с собой в кармане пакет с семенами цветов, без какого-либо разрешения на ввоз... Если их обыщут, у Малых возникнут проблемы. Кейт понимал, что выглядит подозрительно, но ничего не мог с собой поделать.

Холл, топтавшийся у красной линии в пяти футах позади, ударился в панику. Что делать: схватить сумку Кейта и дать деру или сделать морду кирпичом и надеяться, что пронесет? Но тут Кейт глуповато улыбнулся таможеннику:

– Я хотел заявить, что в гостях хорошо, а дома лучше!

– Добро пожаловать, – буркнул таможенник. Подобные «заявления» он слышал по нескольку раз на дню. Он шлепнул штамп в паспорт Кейта и равнодушно махнул в сторону зеленого коридора. – Следующий!

– Ну, как съездили? – спросил отец Кейта, глядя на своих пассажиров в зеркало заднего обзора. Холла усадили вперед, между мистером Дойлем и Дианой.

– Классно прокатились! – с энтузиазмом ответил Кейт. – В Шотландии было здорово! Я пленок двадцать наснимал. А еще получил тонны информации от ирландского Родословного общества и от отца Гриффита, священника того прихода, где родились наши предки. И еще поговорил с одним из наших родственников. Его зовут Патрик Дойль.

– Замечательно! – сказал мистер Дойль. – Один из потомков Эмерсона?

– Нет, его брата, Эамона, так что родство наше довольно дальнее. Я тебе потом покажу на генеалогическом древе. Он хотел встретиться, но мы несколько раз разминулись, однако я записал его адрес и телефон. И еще познакомились с кучей другого интересного народа.

– Да, поездка наша принесла немало сюрпризов, – согласился Холл и покосился в боковое зеркало. Машина Дойлей выехала на платную трассу и влилась в поток других автомобилей.

– Аэропорт уже далеко, – громко объявил он.

– Хвала силам! – послышался придушенный голос из Кейтова чемодана. – Ладно, выпусти меня, что ли! А то я так навеки и Останусь скрюченным.

Кейт ошеломленно уставился на чемодан, стоявший у него в ногах. Потом принялся возиться с замками. Крышка откинулась, и из чемодана появился Тирон, который тут же обеими руками ухватился за поясницу.

– О-ох! Еще немного – и я бы точно помер! Ну, чего уставился? – спросил он обалдевшего Кейта. – Пассажира эконом-класса никогда не видел?

– Да что я вам, подземная железная дорога [21]? – спросил Кейт. Он знал, что следовало бы возмутиться, но его разбирал смех.

– Тогда уж подземные авиалинии! – ответил Холл с самым невинным видом. – Очень удачное определение, хотя технически это невозможно.

– Ты ведь сам сказал, что я бы пригодился для вашего дела! – заметил Тирон. – Вот я и приехал. Ну ладно, – сказал он, протянув руки Кейту и Мастеру, – помогите-ка встать. У меня такое чувство, словно я еще не скоро смогу разогнуться.

– А где же мои синие джинсы? – поинтересовался Кейт, заглянув в чемодан.

– У наших остались. Ты не волнуйся, они не пропадут! – заверил его Тирон.

– Ну, спасибочки! А матери я что скажу? Что забыл свои запасные штаны у лепрехонов?

– И книжки тоже, – вставил Тирон.

– Книжки? – возмутился Кейт. – Я же их даже дочитать не успел!

– Ну, – рассудительно заметил Холл, – ты ведь обещал приехать еще, хотя бы затем, чтобы повидаться со своими родственниками. Вот тогда и заберешь.

– И все-таки! – буркнул Кейт.

– Зато подумай, какой это геройский поступок с твоей стороны: пожертвовать своими вещами ради меня! – сказал Тирон. – Я, можно сказать, всю жизнь мечтал побывать в Америке. А далеко отсюда до убежища?

– Какого убежища? – удивился мистер Дойль. До тех пор он молчал и только разглядывал нового пассажира в зеркало.

– Он имеет в виду ферму «Дуплистое дерево», пап, – объяснил Кейт. Юноша только тут спохватился, что его отец все видит и слышит. – Ты, это, пап, не сердись. Ну, в смысле, получается, я Тирона вроде как контрабандой привез... И он теперь нелегальный иммигрант...

– Насколько я знаю, сынок, – невозмутимо заметил Дойль-старший, – правительство США все равно в него не верит, так что какие проблемы? С чего бы мне сердиться? Я смирился с тем фактом, что твои новые друзья существуют на самом деле, и крышей при этом не двинулся. На самом деле мне даже завидно, что не я их нашел. Я ведь сам вырос на «Властелине Колец». Лично я очень рад, что он с нами. Так тебя, стало быть, Тироном зовут? Приятно познакомиться.

– Мне тоже, сэр, – ответил Тирон, поудобнее устраиваясь на сиденье.

– Ну ладно, расскажете про ваши каникулы поподробнее. Потом, когда вернетесь с фермы. Полагаю, в данный момент этим джентльменам хочется как можно скорее попасть домой. Вы все выглядите довольно усталыми.

– Это правда, – кивнул Мастер. – Если вы доставите нас туда как можно скорее, мы будем вам очень признательны.

– Яблочко от яблони недалеко падает! – хихикнула Диана.

– Только, Кейт, знаешь что... – начал отец.

– Да, папа?

– Драконов домой не привози, ладно?

– Слушаюсь, сэр!

Кейт повернул своего синего «мустанга» на гравийную дорожку под деревьями. Был уже поздний вечер, однако в окнах все еще горел свет. Лучи фар нырнули вниз, потом вскинулись вверх, когда машина въехала на холмик, и осветили беленую стену старого дома.

– Эй, народ, подъем! Мы приехали!

В окне раздвинулись занавески, показалась чья-то голова, и буквально тотчас же из-за двери навстречу машине хлынула толпа хохочущих детишек.

Холл смотрел на старый дом и наконец-то чувствовал, что он дома. Он много странствовал и обрел, что искал, и теперь со спокойной душой радовался возвращению. Густая листва скрывала ферму от большого мира, только над головой чуть проглядывало небо – и этому Холл тоже был рад: довольно с него новых впечатлений. Хотя он, конечно, трепетал при одной мысли о том, как встретит его Маура. В самолете Холл успел мысленно прокрутить все возможные сценарии развития событий. А что, если она отвергнет его предложение? А вдруг она сообщит ему, что уже избрала себе нового спутника жизни? А вдруг обвинит его, Холла, в том, что он уехал нарочно, чтобы порвать с нею?

– Вот оно, значит, какое, – сказал Тирон, оглядываясь по сторонам. – Славное местечко! Только больно уж тут тихо. А где у вас ближайший паб?

Следом за ребятишками из дома вышли Айлмер, коренастый, темноволосый эльф, и его молчаливая жена Роза. Они пожали руки Мастеру и Холлу.

– Нам вас так не хватало! – сказала Роза. – А кто это с вами?

– Это Тирон, – представил Холл. – Тирон, без сомнения, лучший резчик по дереву, какой есть на свете!

Мастер посмотрел на Холла одобрительно и кивнул.

– Спасибо на добром слове! – легкомысленно отозвался Тирон, отвесив поклон. – Смею вас заверить, что это чистая правда!

– У нас тут все хорошо, – заверил Айлмер Мастера. – А ныне я вновь передаю бразды правления в твои руки.

– Благодарю тебя за то, что ты взял на себя заботу о деревне в мое отсутствие. У нас тоже все хорошо. Я привез весточки от стариков и множество подарков.

– А у меня куча фотографий! – Кейт похлопал свой футляр с фотоаппаратом.

– Входите, входите! – пригласила их Роза, взяв Диану под руку так высоко, насколько могла дотянуться. – У нас тут Марси гостит. Вас ждет кофе, и сидр, и свежее молоко.

– Сидр! – возрадовался Кейт. – Сто лет не пил сидра!

– Расскажи про старую деревню! – потребовал Боргет, семилетний пацаненок, дергая за рукав Холла.

– Всему свое время, – осадил его Мастер.

– Привет! – сказала, входя в комнату, еще одна Большая, девушка с черными кудрями, падающими на плечи. Она на ходу вытирала с рук тесто. – С возвращением!

– Что я вижу! Белоснежка и восемьдесят семь гномов! – приветствовал ее вредный Кейт. Девушка мило зарделась. – Привет, Марси!

– Как съездили?

– Классно! Я тебе столько всего должен рассказать!

– Погоди, не рассказывай, пусть сперва все соберутся! – сказала Марси. – Энох на чердаке, трубу чинит. Из нее вывалилось несколько кирпичей, и прямо в камин!

– Да мне, в общем-то, не к спеху... А где Дола? – спросил Кейт, обводя взглядом знакомые лица. – Я ей куклу привез, в шотландском костюме. Ну, то есть если эта кукла никуда не делась из моего чемодана...

– Кукла на месте! – заверил его Тирон.

– Сейчас прибежит, – сказала Катра, деревенский архивариус. – Я позвала всех из спален!

– Да, я ведь тоже подарки привез! – спохватился Холл, входя в общую залу следом за остальными. И принялся распаковывать чемодан под пристальным наблюдением всей честной компании. Каждый новый подарок, который он доставал, встречали восхищенные охи и ахи.

– Ну, этой чудесной ткани мог бы и на всех привезти понемножку! – надула губки Свечечка, сестра Катры, узнав, что все отрезы распределены заранее. Она с надеждой ухватилась за один кусок, но Холл его отобрал.

– Я привез кое-что получше! – объявил он. – Не пройдет и нескольких недель, и у нас будет своя ткань, спасибо Тирону.

– Это правда, красотка, – сказал Тирон, с неподдельным интересом глядя на Свечечку. – Хотя, конечно, немало времени и уменья придется приложить, чтобы соткать такую ткань, какая достойна будет твоей красоты.

Свечечка напыжилась от гордости и кокетливо взглянула на приезжего эльфа из-под длинных золотистых ресниц. Катра тяжело вздохнула. Тирон галантно поклонился и ей тоже, и она улыбнулась ему.

– Извините, – сказал Холл. Ему совсем не хотелось оказаться в гуще очередной перепалки между сестрицами. Авось Тирон с ними сам разберется. – Мне надо отыскать Орхадию.

Он встретился с супругой Мастера по дороге на кухню. А следом за Орхадией шла ее дочь. Молодой эльф так растерялся, увидев Мауру, что не придумал ничего лучшего, как буквально затащить Орхадию в небольшую гостиную и захлопнуть за собой дверь. Маура проводила их растерянным и обиженным взглядом. Холл тотчас же пожалел о своем поступке, но было поздно.

– Вот, – сказал Холл, вручая Орхадии завернутый в холстину отрез ткани, – я хотел отдать это тебе, прежде чем поговорю с Маурой, а то вдруг она со мной и говорить-то не захочет.

– Так ты с нею еще не разговаривал? – возмутилась Орхадия, даже не взглянув на сверток. Сейчас глаза у нее сверкали точь-в-точь как у ее сына Эноха или у ее самовластного отца. – И у тебя хватило ума захлопнуть дверь у нее перед носом? Стыд и позор! Ты слишком много водишься с Большими и набрался их обычаев! Ты много суетишься и тратишь время на безделки! Ступай отсюда!

Маура, должно быть, убежала прочь сразу, как захлопнулась дверь. Холл обегал весь дом, разыскивая ее, и наконец нашел: девушка неподвижно стояла у окна в одной из спален. Едва увидев ее, Холл понял, что Маура вот-вот расплачется, оттого и прячет лицо за водопадом каштаново-рыжих волос.

– Значит, я последняя, с кем ты решил поговорить? – спросила она, сложив руки на груди.

Холл не сразу нашелся, что сказать.

– Я много думал о тебе, пока путешествовал, – произнес он наконец. – А ведь я уехал лишь затем, чтобы мы могли быть вместе, когда я вернусь! Горько мне было слышать, что ты проводишь много времени наедине с Геролом.

Зеленые глаза Мауры вспыхнули огнем.

– Ах вот как? Холл, Холл, где твоя голова? Временами ты бываешь так же глуп, как Кейт Дойль! Ты взял и уехал, и никто не знал, надолго ли, и вернешься ли ты к нам. Ты, может, не знаешь, потому что я никому не жаловалась, а ко мне Ронард стал приставать с тех самых пор, как ты уехал. И Катра со мной не разговаривает, потому что до тех пор, пока ты был тут, Ронард ухаживал за ней. И Герол всего лишь вмешался, чтобы защитить меня от Ронарда. Я думала о тебе, мечтала о тебе, а с кем я могла о тебе поговорить? Со Свечечкой, что ли? Ну уж нет! Она сама была бы не прочь тебя заполучить, как и всех прочих парней. Она бы и слушать меня не стала. С матерью? Она не любит пустых разговоров. С Мармом? Я знаю, что он твой добрый друг, но он только и может, что кивать и говорить «ага». – Maурa поморщилась. – Герол – добрый, надежный друг. Он меня слушал.

Холл уставился в пол. Лицо его сделалось пунцовым, как маков цвет.

– Прости, что усомнился в тебе... Но я был так далеко, что не мог слышать никого из вас. Я не знал, о чем ты думаешь.

Лицо Мауры смягчилось, и она нежно коснулась его щеки пальцами.

– Как о чем? Да о том же самом, о чем я думала всю жизнь! Мы ведь тоже тревожились о тебе, как ты там, вдали. И только твой голос по телефону нас немного успокаивал.

Цветы проделали долгий путь во внутреннем кармане куртки, однако им это нисколько не повредило. Когда Холл достал букет из-за пазухи, его, как и прежде, поразила чистота той силы, что исходила от крохотных белых колокольчиков. Несмотря на то что цветы были сорваны не сегодня и все это время хранились без воды, они, как и прежде, остались свежи и сияли удивительным белым светом.

– Прелесть какая! – ахнула Маура. Холл взял ее за руку, а свободной рукой протянул цветы. Когда девушка коснулась букета, между ними словно замкнулась электрическая цепь. Воистину правы были старейшины! Если пара создана друг для друга, эти цветы скрепляют союз навеки. Вот оно, второе благословение! Третьему же настанет черед, когда цветы уронят в землю семя, продолжая круговорот жизни.

– Так согласна ли ты быть моею? – нежно спросил Холл.

– Конечно! – ответила Маура насмешливо, однако щеки у нее порозовели. – Я всегда была только твоею!

И она запрокинула голову, чтобы поцеловать его.

Холл увлек ее в общую залу, где прочие эльфы разглядывали фотографии Кейта и громко восхищались ими.

– Постойте, постойте! – причитал Кейт. – Я же все напечатал в двойном экземпляре, дайте, я их разберу! Одна половина достанется вам. Пожалуйста, не перепутайте их, тут же больше двадцати пленок! Боргет, не залапай снимки!

Мать Боргета оторвала его чумазые ручонки от фотографий и попыталась их оттереть тряпкой сомнительной чистоты. Тут Холл поднял руку, призывая всех к тишине, и эльфы оторвались от цветных картинок.

– Я имею честь объявить, что Маура только что изъявила согласие стать моей спутницей жизни!

– На всю оставшуюся жизнь! – подтвердила Маура. Она смотрела на Холла, и глаза у нее сияли. Все присутствующие сгрудились вокруг них, торопясь поздравить. Счастливая Орхадия поцеловала дочку.

– Совет вам да любовь, дорогие мои! Будьте счастливы!

Кейт пожал Холлу руку прямо через головы столпившихся вокруг эльфов, потом отступил назад, чтобы дать подойти другим.

– Приятно видеть настоящую счастливую любовь! – сказала Диана, глядя, как все обнимают Холла с Маурой и осыпают их добрыми пожеланиями. Она взяла Кейта за руку. Тот охотно сплел свои и ее пальцы и крепко стиснул их. – А ты, Кейт? Ты ничего не хочешь объявить?

Кейт указал на свое горло, развел руками и хрипло проскрежетал:

– Извини! Проклятие, знаешь ли. Я не могу говорить ни о вине, ни о женщинах, ни о деньгах.

– Ах ты! – возмутилась Диана. – Ну, погоди, я тебе припомню!..

– Как я рада за них! – сентиментально вздохнула Марси. – Может, и Энох наконец решится? Ну конечно, наверно, еще не сейчас, а через несколько лет, но это ничего, я подожду...

Кейт удивился. Так она действительно всерьез хочет выйти замуж за одного из Малого народа? Хотя, с другой стороны, почему бы и нет? В конце концов, Марси знакома с ними дольше самого Кейта. Кроме того, Кейту было известно кое-что, чего Марси не знала: Энох уже обсуждал это с отцом. То-то она обрадуется, когда узнает! Почему бы им прямо сейчас не объявить о еще одной помолвке? Кейт открыл было рот, чтобы заговорить.

Но Мастер перехватил его взгляд и грозно уставился на студента. И Кейт закрыл рот, не издав ни звука. Он тут же понял, что это еще одна тайна, о которой лучше помалкивать.

– Не забывайте о бодахе! – предупредил Мастер. – Ведь я могу сделать то же, что и он.

– Вот проклятие! – огорчился Кейт. – Снова ничего не вышло!

Примечания

1. Кольцо Керри – знаменитая местность на побережье Ирландии, очень живописная, вроде крымского Коктебеля (здесь и далее примечания переводчика).

(обратно)

2. Иаков Шестой, король Шотландии, он же Иаков Шестой, король Англии. При нем были основаны первые английские колонии в Северной Америке, и при нем же возникли шотландские поселения в Северной Ирландии – последнее и имеет в виду Кейт.

(обратно)

3. Надо заметить, что вообще в Великобритании существует куча диалектов, и в каждом графстве – свой выговор. Образцовое произношение можно слышать только из уст королевской семьи, дикторов Би-би-си и выпускников самых престижных университетов – впрочем, у последних оно сейчас уже выходит из моды. Так что на «правильном» английском говорит менее двух процентов населения.

(обратно)

4. Известный комик, актер, драматург и музыкант, уроженец Глазго.

(обратно)

5. Блюдо из запеченного теста с мясом и овощами.

(обратно)

6. Йорвик, ныне Йорк – крупнейшее поселение скандинавов в Британии. Здесь много лет велись крупные археологические раскопки древнего становища викингов, и было найдено множество древних артефактов.

(обратно)

7. Герой сказочных сборников Р. Киплинга «Пак с холма Пэка» и «Награды и феи», составленных из рассказов и стихотворений на тему английской истории; традиционный персонаж английского фольклора и последний представитель Малого народца.

(обратно)

8. Два кота-хулигана, персонажи поэмы Т. С. Элиота «Практическое котоведение», более известной как просто «Кошки».

(обратно)

9. Знаменитый американский актер 1930 – 1950-х годов.

(обратно)

10. «В&В» – «bed and breakfast», то есть «ночлег и завтрак» – одна из самых приятных для туристов особенностей современной Англии. Это, как правило, частный дом, где вам за небольшую плату предоставят ночлег, а утром накормят сытным завтраком. Такие «В&В» есть практически в каждой деревне.

(обратно)

11. Персонажи шекспировской пьесы «Сон в летнюю ночь», представители традиции «культурных, куртуазных» фей и эльфов, с крылышками и всем прочим, в противоположность грубоватым и диковатым фольклорным эльфам.

(обратно)

12. Надеюсь, Бильбо Бэгтинса представлять не надо? Если вы дочитали до этого места, значит, вы знаете, кто это такой. А если не знаете – почитайте «Хоббита» Дж. Р. Р. Толкина...

(обратно)

13. Персонаж одноименной новеллы Вашингтона Ирвинга; угодив в гости к горным гномам, он уснул на много лет; а проснувшись глубоким стариком, обнаружил, что в его краях все изменилось до неузнаваемости.

(обратно)

14. Главный персонаж романа Ж. Верна «Вокруг света за восемьдесят дней».

(обратно)

15. Славнейшее и стариннейшее учебное заведение Ирландии. Его библиотека – крупнейшая научная библиотека Ирландии.

(обратно)

16. Богато иллюстрированное рукописное Евангелие, созданное около 800 г. от Р. X. (а кто не видел ирландских книжных миниатюр, тот, считай, полжизни прожил зря!).

(обратно)

17. То есть времен королей Георгов: второй половины XVIII – первой половины XIX века.

(обратно)

18. Великий Голод – бедствие, постигшее Ирландию в 1845 – 1850-х гг. Более миллиона человек умерли от голода, еще полтора миллиона покинули страну, эмигрировав в первую очередь в США.

(обратно)

19. Традиционное ирландское приветствие, означает буквально «Бог есть!». Отвечать на него полагается «Dia is Muire dhuit», что означает «Есть Бог и Дева Мария!».

(обратно)

20. Одна из древних дорог, что вели в легендарную Тару, столицу верховных королей Ирландии; буквально «Путь Куалы».

(обратно)

21. Так во времена борьбы с рабством в США называлась подпольная организация, которая помогала беглым рабам пробираться в свободные штаты или в Канаду.

(обратно)

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31 .

Реклама на сайте