Пол С. Кемп СВИДЕТЕЛЬ ТЕНИ
Глава 1 Ритуал призыва
Месяц Молота, 1371DR
Год Ненастроенной Арфы
Слабый свет, исходивший от факелов на лестнице, прерывался в дверном проеме, словно встреченный стеной магической тьмы. Помня о находящемся позади Ривене и не желая выдавать убийце собственную нервозность, заставлявшую его покрываться потом под облачением, Кроллир бодро шагнул внутрь, в зал призыва. Ривен, внимательно оглядываясь по сторонам, осторожно проследовал за ним.
Кроллир прикрыл за ними дверь и тотчас комнату окутала густая и непроницаемая, словно чернила, темнота. Огромный засов на железной двери со зловещим, раскатистым скрежетом встал на свое место.
С уверенностью, выработанной долгой практикой, Кроллир быстро нащупал в темноте железную защелку толщиной с локоть, и опустил ее в паз. Лязг металла о металл заставил его сжать зубы. Он попытался унять пробежавшую по спине дрожь. Я добьюсь успеха, уверил он себя. Я избранный Маска.
Рядом слышалось частое нервное дыхание Ривена, невидимого в темноте. Слепота явно нервировала убийцу. Он наверняка готов был к засаде.
Кроллир ухмыльнулся под черным войлоком церемониальной маски. Беспокойство лейтенанта нравилось ему. Его дыхание напоминало Кроллиру хрип испуганной собаки.
Несмотря на протесты Ривена, Кроллир запретил убийце использовать факел или свечу, даже на спуске по тускло освещенным ступеням. Недозволенный свет в посвященном Повелителю Теней месте осквернял его святость. Только определенные заклинания и специально подготовленные источники света могли использоваться здесь без излишних опасений. Мысли его вернулись к свечам, созданным им как раз для этой ночи. Он потратил месяцы упорного труда на их изготовление и осторожное наполнение силой.
Хоть он и не мог видеть этого в темноте, Кроллир достаточно хорошо знал своего лейтенанта, чтобы точно представить позу Драсека Ривена, пригнувшегося наготове, спиной к стене, с единственным глазом вглядывающимся во тьму и двумя мозолистыми ладонями устроившимися на знакомых рукоятях зачарованных сабель.
Издеваясь, Кроллир позволил ему еще несколько мгновений беспокойного кипения в супе непроницаемой черноты. Пусть тревожится, пусть боится, подумал он. Ривену он ничего не сообщал; потребовал присутствия убийцы, но не объяснил причин. Ему нравилось сбивать лейтенанта с толку и заставлять того нервничать. Как всем псам, злобным от рождения, Ривену время от времени требовалось напоминать, кто его хозяин.
Ритуальный зал Маска, божества-покровителя Кроллира, буквально пропитался силой. Застоялый магический остаток прошлых церемоний витал в сухом воздухе, пощипывая ноздри Кроллира. Несомненно, в какой-то степени это ощущали и грубые чувства Ривена.
Глубоко вдыхая, Кроллир пропитывался энергией комнаты, заодно давая Ривену насладиться всеми прелестями пребывания в кромешной тьме.
Жутковатое великолепие зала служило одноглазому убийце хорошим напоминанием того факта, что Кроллир Венастин, Праведник, не только мастер гильдии Ночных Ножей, но и могущественный служитель Маска, Повелителя Теней. Кроллир был не тем человеком, которому мог бросить вызов пусть даже и самый опасный из его псов. Нервозность Ривена указывала, что он все еще воспринимал намек. Пес оставался у ног хозяина.
Кроллир вновь удовлетворенно улыбнулся, но улыбка исчезла при мыслях о другом лейтенанте, Эревисе Кейле. Три дня назад он отправил с посланником сообщения Ривену и Кейлу, приказывая обоим явиться к нему сегодня. Ривен подчинился; Кейл ответил, что он не сможет присутствовать, поскольку у Тамалона Ушкеврена состоится деловая встреча, пропустив которую Кейл подвергнет опасности свою личину.
Кроллир задумчиво нахмурился, повертел пальцами платиновую монету в кармане. Остается ли Кейл верен ему? Ответ на этот вопрос становился все более и более неясным. Кейл явно испытывал симпатию к Ушкевренам, семье аристократов, за которой шпионил — что было слегка скверно, но в целом объяснимо, — но принадлежит ли все еще его истинная верность Кроллиру и гильдии?
Неуверенный в ответе, и чувствуя раздражение от этой неуверенности, Кроллир решил приставить к Кейлу хвост. Гильдейца, шпионить за шпионом.
Хотя он высоко ценил интеллект и безжалостность Кейла, безволосый гигант достойно служил Ночным Ножам многие годы, он понимал, что те же качества делают Кейла потенциальной проблемой, возможным соперником за благоволение Маска. Куда большим, чем Ривен. Но осмелится ли он на открытый вызов? Кейл не из пугливых, это точно…
«Как насчет проклятого света?» Сиплый бестелесный голос Ривена прервал поток размышлений Кроллира. «Тут черно как в сердце у дьявола. Ни черта не вижу».
Напряжение в голосе убийцы развеяло тревожные раздумья о Кейле, и вернуло улыбку на лицо Кроллира. По крайней мере, этот пес оставался верен. Возможно, мне стоит натравить его на Кейла, подумал он. Интересная может получиться драка.
Дыхание Ривена оставалось тревожно-быстрым. Кроллиру показалось, что он слышит стук зубов убийцы. Он не торопился с ответом.
«Успокойся, лейтенант. Ты находишься в ритуальном зале, посвященном Маску, Повелителю Теней, в присутствии верного слуги Маска». Он улыбнулся, и мысленно добавил, В присутствии того, кто скоро станет Чемпионом Маска.
Ривен ответил, скрипя зубами. «Великолепно. Но я все равно предпочел бы видеть, что творится вокруг меня».
Решив не замечать сарказма, Кроллир тихо произнес слова заклинания. Мягкое, рассеянное сияние заполнило большой зал, породив достаточно света, чтобы вызвать полосы теней, но не развеять тьму полностью.
Грубо обтесанные известняковые стены слабо отблескивали в бледном свете заклинания. Кроллир обернулся и взглянул на Ривена. Как он и ожидал, убийца стоял в боевой стойке, сжимая побелевшими кулаками рукояти сабель.
«В этих покоях только такой свет принимается Повелителем Теней».
Ривен кивнул, но не ответил. Его единственный глаз, должно быть, быстро приспособился к сумраку, поскольку взгляд его все так же настороженно метался по залу. Кроллир наблюдал за своим охотничьим псом с профессиональной отстраненностью. Он попытался проследить за ходом мыслей Ривена, пока одноглазый убийца осматривал комнату.
В ритуальном зале был лишь один путь входа и выхода, профессионалу вроде Ривена такое не могло понравиться: предсказуемое проникновение, предугадываемое отступление. Толстые петли длиной с кинжал и болты толщиной с большой палец прикрепляли дверь к известняку. Плита почерневшего железа выглядела способной противостоять осадной машине.
В центре зала полосы платины, вмурованные в гладкий, отполированный пол, образовывали треугольник. Свечи телесного цвета, с локоть толщиной, стояли в каждом его углу. Ривену не было известно, что магический треугольник служит клеткой для экстрапланарных существ, которых Кроллир вызывал, заставляя исполнять его приказы.
С довольной ухмылкой, скрытой под тканью маски, он наблюдал, как взгляд Ривена обращается на треугольник и свечи призыва. Единственный глаз убийцы слегка расширился, в выражении его лица ясно читался страх перед чародейством.
Я знаю тебя очень хорошо, лейтенант, самодовольно подумал Кроллир.
Ривен мало что понимал в волшебстве, и не любил оказываться его свидетелем. Пока Кроллир демонстрировал время от времени свою магическую мощь, лояльность убийцы могла не ставиться под сомнение. Ривен никогда даже не задумается о том, чтобы стать Чемпионом Маска.
В вершине треугольника стоял простой аналой из красного дерева. На нем покоился раскрытый том, полный знаний и пожелтевший от возраста. Книга Теней, священная книга Маска, позволившая Кроллиру дотянуться за пределы этой реальности и вызвать…
«Что мы здесь делаем?» Видимо пришедший в себя Ривен, говорил необычно спокойно, хотя и оставался возле двери, спиной к стене.
«Все в свое время, лейтенант», ответил Кроллир. Он повернулся к Ривену спиной, и размеренно прошелся по комнате. Пока он обходил треугольник, бархат его серого одеяния слегка шуршал, и наконец он замер у аналоя. Ухватившись за гладкое, прохладное дерево по сторонам от Книги Теней, он собрался для предстоящего испытания. Решив что готов, он приказал через плечо. «Подойди и зажги свечи, Ривен. Но не сдвигай их с места».
Он ожидал, что убийца запротестует, поскольку он наверняка боялся принимать непосредственное участие в ритуале, но после мгновенного замешательства Ривен спокойно подошел к связующему треугольнику, достал трутницу и ударил кремнем о сталь. Кроллир внимательно наблюдал за ним; он гордился собственной способностью читать человека через самые незначительные его поступки.
Как ни удивительно, ладони убийцы не дрожали, пока он подносил горящую тряпицу к каждой свече по очереди. Уголки его тонких губ следка изогнулись вверх. Его бородка скрывала то, что могло быть как гримасой испуга, так и потаенной улыбкой.
Странно, подумал Кроллир, но не совсем противоречит характеру. Он давно понял, что внешняя невозмутимость Ривена лишь вуаль, за которой тот скрывает свой страх. Внутри убийцу наверняка выворачивало наизнанку.
Осторожно, опасаясь сдвинуть свечи или ненароком занести ладонь внутрь платиновых границ связующего треугольника, Ривен вскоре зажег все три восковые башни. Облачка вонючего черного дыма срывались с танцующих огоньков и поднимались к невидимым вентиляционным отверстием в потолке. Комнату быстро наполнял запах протухшей плоти.
«Из чего в Девяти Адах ты сделал эти свечи?» спросил Ривен. «От них несет как от лошадиного дерьма».
Кроллир слегка улыбнулся: материалы, использованные для создания этих свечей, раздобыть было нелегко. Он не стал отвечать. Глубоко вдохнул, сосредоточился. Меньших демонов ему уже не раз приходилось вызывать, но то, что он хотел сделать теперь…
Подходит для Чемпиона Маска, заверил он себя. «Отойди, Ривен», приказал он.
Услышав повелительный тон, убийца раздраженно покосился на него, но послушно отступил от треугольника, вернувшись на свою позицию у двери, позади и сбоку аналоя.
«Ты все еще не ответил, что мы тут делаем».
Рассерженный непрерывными вопросами, Кроллир повернулся от аналоя и взглянул на убийцу. Теперь его голос наполнился силой и отяготился угрозами. «Разве я обязан что-то объяснять тебе, лейтенант?» Он слегка подчеркнул последнее слово, указывая Ривену на его статус подчиненного…подчиненного, которому легко можно было найти замену.
Глаз убийцы сузился, но он придержал гневный ответ, уже готовый сорваться с языка. Взгляд его вернулся к связующему треугольнику и необычным свечам.
Узри в них мою мощь, лейтенант, безмолвно посоветовал Кроллир, и хорошенько обдумай следующие слова. Если понадобится, он убьет Ривена на месте.
Их взгляды вновь встретились. Из непокорных губ Ривена, прячущихся в бородке, раздались слова повиновения. «Нет. Ты не обязан объяснять. Я просто любопытствовал, вот и все».
Кроллир улыбнулся под маской. Ползай на брюхе, пес. Он решил загнать еще одну словесную колючку под ногти Ривена. «Жаль, что Кейла здесь нет», сказал он будто невзначай. «Я бы хотел, чтобы он разделил мой триумф».
Убийца заметно напрягся при упоминании соперника, Эревиса Кейла, учитывая, что очевидным смыслом фразы Кроллира было более высокое положение Кейла в гильдии, но не ухватился за наживку. Вместо этого он осведомился, «Триумф?»
Кроллир пропустил вопрос мимо ушей. Он наслаждался неудобством, которое доставило убийце имя Кейла. Он давно поощрял соперничество между ними, и избрал обоих лейтенантами как раз по этой причине. Ненависть, которую они испытывали друг к другу, уменьшала опасность, представляемую каждым из них для него. Они никогда не объединятся, чтобы скинуть его, один обязательно предаст другого. Когда придет время, а оно наступит скоро, Кроллир убьет обоих. Он единственный будет служить Чемпионом Маска. Чемпионом, которому судьбой предначертано вернуть веру Повелителя Теней к тому положению, которое она занимала перед Временем Смуты, прежде, чем появился бог-выскочка, Сайрик Темное Солнце. Все гадания и видения Кроллира указывали, что Маск изберет Чемпиона среди Ночных Ножей в городе Селгаунте. Не собираясь полагаться на случай, Кроллир решил этой ночью обеспечить положение избранника для себя.
«Ты единственный получишь привилегию наблюдать за тем, что произойдет, Ривен», объявил он величественно. «Всего одним деянием Зентарим будет уничтожен и наша гильдия, моя гильдия, останется единственной правящей силой в Селгаунте. Маск указал мне путь, и я подчиняюсь».
Он подождал подобающего ответа, но Ривен не проронил ни звука. Кроллир продолжил.
«С помощью могущества Книги Теней, я проникну за пределы этой реальности, в темнейший слой Бездны, и вызову оттуда дреда. Да свершится это во имя Маска! Я делаю это ради гильдии, которой правлю! Понимаешь, Ривен?»
Он ожидал, что Ривен начнет протестовать или отшатнется, услышав, что Кроллир собирается вызвать дреда. На это он собственно и надеялся, но убийца остался стоять, не меняя выражения лица.
«Понимаю», ответил тот безучастно. Хотя голос Ривена не дрогнул, он выглядел напряженным до предела.
Сегодня пожалуй нервничает больше, чем обычно, удовлетворенно подумал Кроллир.
Он отвернулся от Ривена, склонился над кафедрой и пролистнул страницы Книги Теней. Артефакт достался ему от невежественного торговца диковинками в Арабеле. Глупец не смог разобрать текст, и даже не подозревал каким сокровищем обладает. Кроллир послал Ривена купить том, избавиться от торговца и вернуться с добычей в Селгаунт. Во всем городе, возможно на всем Фаэруне, только они с Ривеном знали о существовании Книги Теней, и убийца был недостаточно образован в магических искусствах, чтобы осознать ее значение.
На страницах Книги Теней, в древнем, зашифрованном тексте, содержалось описание и истинное имя могущественного зла, название и природа его жилища в Бездне и способ вызвать и контролировать его. Дред, о котором шла речь, обитал в Белисторе, уровне Бездны, пустоте небытия, где не существовало обычной жизни, — но была иная. Это был дом для дредов, больших и меньших, и кроме них для нескольких разновидностей опаснейшей нежити. Поскольку население Белистора находилось в постоянной близости к негативной энергии своего плана, они обладали своеобразными силами, которые собирался использовать Кроллир: их прикосновение высасывало души смертных, убивая их необратимо. Заклинания, оживлявшие или воскрешавшие мертвецов были не в силах вернуть назад убитых дредами.
Кроллир собирался приказать одному из самых могучих дредов уничтожить лидеров Зентарима, широко раскинувшей свои сети организации жрецов Сайрика и поклоняющихся ему воинов и магов. Зенты были самым серьезным соперником Кроллира и Ночных Ножей. Но только до этой ночи. Вслед за смертью их лидеров, Ночные Ножи смогут уничтожить ослабленный Зентарим, и в одиночку править преступным миром Селгаунта.
Первая победа Маска над Сайриком близится, текли мысли Кроллира, и я, несомненно, стану Чемпионом Повелителя Теней.
Он еще раз покосился через плечо, проверяя как там Ривен. Убийца стоял у двери. Он встретил взгляд Кроллира.
Чувствуя прилив сил от будущего успеха, Кроллир снисходительно улыбнулся под маской. Теперь он понял, что Ривен и Кейл никогда не соперничали с ним за благоволение Маска — боги, да ни один из них ногой не ступал в храм. Нет, они послужили для него точильными камнями. Камнями, использованными Маском чтобы отшлифовать Кроллира, и лучше подготовить его к предназначенной роли Чемпиона. Почувствовав, что он отточил себя достаточно, он решил отбросить их, уже ненужных, после этой ночи.
«Смотри же, Ривен», прошипел он, переполненный гордостью от того, что Маск избрал именно его. Ривен ухмыльнулся, но не ответил. Кроллир повернулся назад к Книге Теней, и начал ритуал призыва. Хотя слова силы были начертаны в исказившемся с течением времени варианте Торасса, он произносил их четко. Много раз прежде он повторял их в мыслях, десять дней видел их в снах.
«Ичилаи фоллин ваэв…» Его голос разносился по комнате, многократно усиленный известняковыми стенами. Руки быстро описывали в воздухе над томом невидимые символы. Сзади доносилось вновь убыстрившееся дыхание Ривена. Оно билось в ушах Кроллира, громыхая как кузнечный мех.
«… Нарвен Ирсиллар эй…» В комнате начала собираться энергия, заморгали свечи. Когда язычки пламени начали умирать, паническая дрожь прокатилась по Кроллиру, но огни удержались. Ему удалось не сбиться с темпа, несмотря на миг ужаса. Ладони ухватились за аналой с такой силой, что оставили в дереве вмятины.
«…Велнен дретилилар Ирсиллар…» С растущей уверенностью он говорил все громче и громче. Пальцы начали оставлять светящиеся серебристые полосы в воздухе, где он рисовал один за другим магические символы. Свет сотворенного ранее заклинания начал гаснуть. Тени собрались в углах и стали сгущаться. Отовсюду и в то же время словно из ниоткуда раздавалось неразборчивое шипение.
«… Белистор ом фоллин эй…» Волосы на его теле вздыбились. Воздух сдавил его словно тисками. По липкой коже катился пот. Шипение усилилось. Тени стали глубже, темнее. Он поднял ладони над головой, и прокричал последнюю фразу неожиданно охрипшим голосом.
«… Ирсиллар эй вексерал Белистор!»
Будто тысячи паровых машин работы дварфов пришли в движение в один миг, шипение взмыло до невыносимого крещендо. Звучание множества неживых голосов наполнило уши, заскреблось о его душу. Реальность разорвалась с треском раздираемой ткани. Расширяющийся шар небытия образовался в воздухе над связующим треугольником. Кроллир уставился в бездонную пустоту и познал истоки безумия. Мысленно ухватившись за собственный рассудок, он заворожено наблюдал.
Два пронзающих огонька желтого света обрели облик где-то в небытие, дикие глаза полные такой ненависти и жестокости, что от одного их взгляда Кроллира чуть не стошнило. Шипение резко прекратилось. Все утихло, не считая дыхания Кроллира и Ривена. Глаза начали приближаться… приближаться…
Свечи неожиданно полыхнули, в одно мгновение выгорев наполовину. Расплавленный воск оплывал вдоль платиновых полос треугольника, вложенных в пол, и охлаждаясь сгущался словно кровь, затем застывал превращаясь в суточной давности коросту. Небытие над треугольником исказилось, уплотнилось, приняло форму огромной, черной, демонической фигуры, которую Кроллир скорее ощущал, чем видел: мускулистая, двуногая с гигантскими крыльями летучей мыши, могучими длинными руками заканчивавшимися страшными когтями. Наверху образовалась овальная голова, лишенная черт за исключением желтых глаз и еще более темной линии, которая могла оказаться ртом. Это существо как-то выглядело и занимающим объем, и создающим пустоту одновременно. Ярость в его глазах выжигала дыры в мозгу Кроллира. Оно заговорило, жутким шипящим шепотом, с такой ненавистью, что он ощутил ее словно удар.
«Кто осмелился вызвать Ирсиллара, Лорда Пустоты?»
Несмотря на усталость, сердце Кроллира подпрыгнуло в груди. Вызвать демона такой силы! Он и в самом деле избранный Маска!
Оплывая потом, но с победной улыбкой, он расцепил сжимавшие аналой пальцы, и закрыл Книгу Теней, тщательно выверяя каждое последующее движение. Гневное шипение Ирсиллара вливалось в его разум, но он не обращал внимания. Он добился успеха! Победил там, где никто другой даже не осмеливался пытаться! Уверенность придала силы его голосу.
«Я призвал тебя, Ирсиллар. Я, слуга Маска, зовущийся Праведником. Вызвал тебя, и связал тебя».
На это Ирсиллар снова зашипел. Будто проверяя заявление Кроллира, высший дред протянул руку, и осторожно коснулся когтями барьера, невидимой пирамидой поднимавшегося вверх от обрисованных воском линий связующего треугольника. Когда Ирсиллар попытался проникнуть за границы этой пирамиды, зеленой вспышкой высвободилась энергия. Демон отдернулся, словно обожженный. Низко рыча, но не сдавшись, Ирсиллар проверил внутренности своей клетки, выискивая слабину, поворачиваясь по очереди к каждой стороне треугольника.
Кроллир знал, что единственной помарки в платиновых полосах или восковом покрытии хватит, чтобы лишить связующий треугольник силы и освободить демона. Он почувствовал страх, несмотря на то, что знал: он не сделал ошибок. Всякий раз, когда громадный демон пытался пробиться сквозь границы клетки, зеленые вспышки заставляли его, взрыкнув, отпрянуть. Завороженный и напуганный Кроллир мог только смотреть.
Ирсиллар неожиданно развернулся к нему, собрался, и попытался всем телом в прыжке продавить барьер. От неожиданности, Кроллир в ужасе отступил на шаг, чуть не споткнувшись о собственную ногу.
Зеленое пламя окутало демона, остановив его в полете, обрисовав мускулистую черную фигуру облачением потрескивающей энергии. Могучее тело зависло, замерло в воздухе над треугольником, извиваясь и рыча, а огонь выжигал его пустоту. Оно исходило жирным черным дымом, разнесшим по комнате резкий запах озона.
Кроллир быстро пришел в себя, и вновь сделал шаг к аналою. Рыкнув еще несколько раз и получив новую дозу зеленых огней, Ирсиллар наконец сумел вырвать свое тело из барьера, внутрь в треугольник. Дым, валивший из его тела, поднимался к потолку, смешиваясь там с дымом свечей. Бешенные глаза дреда впились в Кроллира, но на сей раз он не собирался поддаваться.
Он указал на связующий треугольник, и полувыгоревшие свечи в каждом углу. «Свечи удерживают тебя, демон. Кровь девственниц, и жир новорожденных детей в их воске. Я подготовился хорошо, и ты связан». Он сделал паузу, давая тому время на осознание, затем спросил. «Согласен ли ты исполнить мою волю в обмен на свободу?»
Ирсиллар зашипел и припал к земле, хищник готовый к броску. Желтые глаза сжались в источающие ненависть точки. Каждый коготь выглядел как кинжал. «Я выпью за это твою душу, человек. Я чую твой страх, вижу твою слабость. Ты пища, и я поглощу тебя медленно. Муки твои будут вечными. Я превращу твое дело в высохшую оболочку. Ты будешь молить о смерти».
«Так ты согласен исполнить мой приказ в обмен на свободу? Или мне причинить боль тебе?» Кроллир со значением открыл Книгу Теней. «Я могу уменьшить размер связующей пирамиды, так что ты не сможешь избежать ее прикосновения. Непрекращающаяся пытка».
Ирсиллар зарычал, зло и яростно, сотрясая известняковые стены. В этот миг, Кроллир понял, что план его подошел к успешному финалу. В эту ночь зенты будут умирать десятками, и омерзительные жрецы Сайрика Темного Солнца не смогут вернуть их к жизни.
Вспышка ярости демона завершилась, и тот заговорил, медленно, негромко рыча, неохотно выдавливая слова. «Пока я связан, я согласен исполнить твою волю».
Сойдет, подумал Кроллир, и едва удержался, чтобы не рассмеяться вслух. Не глядя, он через плечо обратился к Ривену, не в силах сдержать ликование. «Узри, лейтенант! Перед тобой конец наших врагов. Конец Зентарим! Узри…»
Визг открывающейся двери заставил Кроллира резко повернуться. Ривен стоял в открытом дверном проеме, приземистый мускулистый силуэт, обрамленный огнями факелов с лестницы. Холодный ветерок пробежался по спине Кроллира. Позади тихо зашипел Ирсиллар.
«Ривен, что ты делаешь?»
Убийца запустил руку под плащ, вытащил небольшой предмет и кинул в его сторону. Упав на каменный пол, вещица скользнув замерла у ног Кроллира, широко раскрывшего глаза при виде черного треугольника, с вложенным желтым кругом и «З» поверх всего этого: знак принадлежности к Зентарим. Внезапно он все понял и это было подобно удару обвалившейся стены. Ривен — агент Зентарима! Они знают! Он поднял изумленный взгляд…
«Ривен, нет! Не делай этого! Ты не понимаешь, что делаешь…»
Убийца уже потянул кинжал с пояса. «Узри-ка это, глупец», бросил он и метнул кинжал.
Промежуток между следующими ударами сердца для Кроллира растянулся на час, на бесконечность. Кинжал медленно плыл в воздухе, на каждом повороте Ножа острие отблескивало оранжевым, отражая огоньки свечей. Он летел к связующему треугольнику, вращаясь на лету. Сердце Кроллира остановилось. Глаза, казалось, вот-вот вырвутся из черепа. Острие, рукоять, острие, рукоять, вращается, вращается.
Ирсиллар наготове прижался к полу, расслабив когтистые руки. Желтые глаза сузились в голодные щели.
Кроллир с ужасом увидел, как острие кинжала вонзилось в одну из свечей. Всплеснулось несколько капелек расплавленного воска. Свеча упала на бок, и покатилась по полу. Танцующий язычок пламени мгновенно угас, утонул в остатке воска, в крови девственниц и жире детей.
Могучая железная дверь в зал призыва захлопнулась. Ривен исчез, а Ирсиллар был свободен.
Демон захохотал, протяжно и громко. Скрипящий звук, словно в один миг распахнулись двери сотен гробниц, кулаком ударил Кроллира. Волна неестественного страха хлынула из разрушенного барьера, бросив его на колени. Его глаза исходили слезами, сопли стекали по лицу, и он беспомощно смотрел, как демон, смеясь, проходит сквозь открывшийся угол треугольника. Холодные желтые глаза смотрели на него из пустоты, выдавливая дыхание из легких. Демон приближался. Он закрыл глаза, и взмолился, прося у Маска быстрой смерти. Я не Чемпион. Я не Чемпион, я не…
Ирсиллар встал перед ним. Страх затуманил его разум. Каждый волосок на теле вздыбился. Холод обнял его, заставив застучать зубами. Он не смел открыть глаза. Паника вырывала из горла невнятные стоны. Он ощутил омерзительно мягкое прикосновение к шее и лицу, будто лед пробежался по коже. В горле застыл крик.
«Пища», прошипел ему на ухо Ирсиллар, и вновь начал хохотать.
* * *
Тяжело дыша, Ривен схватил со стены факел и понесся по лестнице, перепрыгивая по две ступени за раз. Даже сквозь железную дверь, ужасающие вопли Праведника все еще звенели у него в ушах, гнались за ним словно призрак. Безнадежные звуки, издаваемые беспомощным животным. Разумеется, он не чувствовал вины за предательство. Девять Адов, ведь с самого начала именно ради этого Зентарим и поместил его в ряды Ночных Ножей.
Напротив, он чувствовал определенное удовлетворение от хорошо проделанной работы, но даже Ривену не очень нравилось оставлять Праведника как еду для демона. Не годится для человека такая смерть, подумал он. Сам он предпочел бы воткнуть кинжал старику в спину, и дело с концом.
Крики резко прекратились. Он тоже остановился, успокоил дыхание и прислушался на мгновение. Ничего. Удовлетворенный, он поднялся по оставшейся части длинной лестницы шагом. К тому времени, когда он добрался до верхней двери, дыхание его полностью пришло в норму. Он потратил еще мгновение, чтобы собраться. Зная, что дреда ему бояться нечего, он не спешил. Когда он решил, что готов, Ривен распахнул дверь и вышел на первый этаж штаб-квартиры Ночных Ножей.
Длинный коридор по обе стороны от него был пуст и тускло освещен. Факелы вдоль неровно заштукатуренных стен отбрасывали тени, вызывая неприятные воспоминания о черном небытие дреда.
Все давно кончено, успокоил он себя, давно кончено.
Все же вопли Праведника до сих пор отдавались в его мозгу, холодной дрожью пробегая по спине. По давней привычке, его ладони на ходу опустились на рукояти сабель.
Этот уровень здания использовался в основном как склад, тренировочная площадка и место поклонения. Также он должен был исполнять роль последней линии обороны в маловероятном случае лобового нападения на гильдию. В этот час здесь никого не было. Главный коридор, по которому шел Ривен, служил хребтом, от которого отходили все прочие комнаты, коридоры и лестницы. В северном конце зала, за крепкой дверью находилась небольшая кладовка с потайной дверью, за которой находился секретный путь в старую канализацию города. На южном конце зала часовня старика, он подумал о ней с презрением. Он оглянулся на двойные двери часовни, и насмешливо фыркнул.
Последние три года Праведник потихоньку тратил доходы гильдии на постройку роскошного зала, предназначавшегося для церемоний Маска, Повелителя Теней. Ривену доводилось видеть меньших размеров храмы посвященные, если так выразиться, «разрешенным» богам.
С его точки зрения все это была пустая трата денег. Транжиря драгоценное время и ресурсы, Праведник проводил там службы каждую десятую ночь каждого десятого дня. Со временем, все больше и больше Ножей стали посещать их, многие начали активно поклоняться Маску. В результате религия стала управлять действиями гильдии.
Идиоты! презрительно подумал он. Все это с каждым днем становилось больше похожим на жреческий орден, чем на гильдию воров. Я вам только что оказал большую услугу. Ривен решил, что больше ни в одном из храмов его ноги не будет. Он плевать хотел на богов, не исключая и Сайрика, патрона многих его собратьев по Зентариму. Привычка полагаться на богов делала людей слабыми, чересчур самоуверенными, полагающимися на чудеса вместо собственных сил. Вероятно, участь Праведника — воплощенная судьба всех жрецов, поскольку они так сосредотачиваются на своем боге, что не видят мира вокруг. Ривен шпионил на Зентарим среди Ножей долгие годы, и все это время пользовался полным доверием Праведника. Вера сделала старого дурня слепцом.
Несколько недель назад, когда Праведник рассказал ему о Книге Теней, Ривен послал сообщение Маликсу, его начальнику в иерархии Зентарима. Позже, добыв книгу и возвратившись в Селгаунт, он не отправился с ней прямиком к Праведнику. Вместо этого он отдал ее Маликсу — для изучения. Из содержания книги, маги Зентарима быстро установили, что старик собирается вызвать дреда. Ривену объяснили, как с легкостью расстроить ритуал. И он еще раздумывал, сумеет ли найти способ получить позволение присутствовать на ритуале призыва, или придется врываться непрошеным, когда старый дурак сам потребовал от него быть свидетелем церемонии! Узри, лейтенант! Ривен чуть не рассмеялся вслух. Надменный придурок!
Хотя Ривен плохо разбирался в магии — он недолюбливал магов почти так же как жрецов, отдавая абсолютное первенство стали перед заклинаниями, даже он видел потенциальную опасность, которую создавало разрушение удерживавших демона сил, вероятность того, что он вырвется на свободу посреди Селгаунта. Маликс, однако, успокоил его. Зентарим не боялись, что дред устроит резню в городе, поскольку из Книги Теней следовало, что демон не может долго выдержать существование на этом плане. Негативная энергия составляла значительную часть сущности демона, и нахождение на этом плане, полном энергии позитивной, должно было причинять ему невыносимую боль.
В общем, что-то в этом роде. Ривен пропустил мимо ушей большую часть объяснений Маликса. Ему вполне достаточно было узнать, что дред убьет Праведника, а затем уберется назад. Он зловеще улыбнулся. Убить и убраться. Это ему нравилось. Он и сам проделывал подобное, бессчетное число раз, и сейчас делал то же самое. Убил, а теперь уходил.
Как только он выберется из здания гильдии, его пребывание в рядах Ночных Ножей закончится. Как канут в небытие и сами Ночные Ножи. Как только Ривен проинформирует Маликса о смерти Праведника, Зентарим набросятся на оставшуюся без главы гильдию. Лишившись того, кто мог организовать оборону, Ночные Ножи станут легкой добычей. Зентарим разыщут их по одиночке, завербуют тех, кто подчинится, покончат с остальными.
Остальных будет немало, решил Ривен оглянувшись на часовню. Слишком многие среди Ножей превратились в религиозных фанатиков. Слишком, слишком многие. Их не удастся переманить. Фанатики не меняют стороны, они превращаются в мучеников.
Гильдия — уже хладный труп, подумал он. Не считая его самого и Кейла, у всех прочих в гильдии разум рабов, именно поэтому они и окунулись в религию. Никто из них не сможет организовать сопротивление Зентариму. Они окажутся легкой добычей. Конечно, Ривену с неохотой пришлось это признать, Кейл мог бы повести их, будь у него такое желание. Но этого желания у него не было. Напротив, если подозрения Ривена справедливы, Кейл куда больше желал распрощаться с гильдией, чем руководить ей. Без лидера Ночные Ножи скоро исчезнут, станут очередной жертвой в непрекращающихся войнах преступного мира Селгаунта.
И все-таки, на несколько дней Ривену придется залечь на дно и быть настороже. По крайней мере, пока Зентарим не разберется со штаб-квартирой. Если некоторые из тех, кто питает к нему не самые лучшие чувства, переживут грядущую чистку, они могут заметить его отсутствие, сложить два и два и начать разыскивать его. За свою безопасность он не боялся, но ему не хотелось тратить время на кучку жаждущих мести фанатиков.
Он улыбнулся при мысли об иронии судьбы: именно дикий фанатизм Ночных Ножей и был причиной того, что Зентарим вообще решили объявить им войну. Тайный мир Селгаунта представлял собой змеиную яму полную соперничающих организаций, но прежде чем Ночные Ножи склонились к радикализму, ни одна из них не была фанатической. Воровские гильдии действуют предсказуемо; религиозные течения — нет. Преступный мир Селгаунта не мог долго терпеть на своей сцене такое действующее лицо: непредсказуемость привлекла бы внимание обычно не интересующихся такими вещами городских властей. Зентарим не мог этого позволить.
Еще одна причина не любить религию, предположил Ривен с презрительной гримасой. Где этой ночью был твой бог, старик? Забился в свой храм, быть может? Он громко фыркнул. Свое поклонение Ривен обращал только на три вещи: острую сталь, холодные монеты и теплых женщин, именно в таком порядке. Все прочее — слабость.
Все еще посмеиваясь, он повернулся к часовне спиной и, пройдя по коридору, добрался до дубовой двери, открывавшейся в складскую комнату. Сквозь дерево изнутри доносились негромкие голоса. Бросив последний взгляд через плечо на это обиталище идиотов, он стер с лица удовлетворенную улыбку, и распахнул дверь.
Двое, Фек и Норвил, способные бандиты, не столь удачно исполняющие роль часовых, торопливо прервали игру в кости. Две маленьких кучки серебра лежали у их ног, пара костяшек валялась на полу между ними. Гадючьи глаза, заметил Ривен и холодно улыбнулся. Вдоль стены расположились ящики. Для света Фек и Норвил вставили вместо затычки пустого бочонка сальную свечу. Пол покрывал грязный коврик.
«Ривен», произнес Фек с боязливым удивлением. Повыше ростом своего напарника, Фек носил на поясе короткий меч, и судя по виду не брился уже немало дней. Деревянный диск, раскрашенный в черное с красной каймой, висел на кожаном ремешке вокруг его шеи — импровизированный символ Маска, привычку носить его взяли многие члены гильдии. Ривен не задушил им его владельца, сумев сдержать себя. Едва-едва.
«Фек», ответил Ривен с кивком. «Норвил».
Норвил также носил на шее черный диск. Нервный человечек, даже короче Ривена. Нервил жестом указал на кости.
«Присоединишься?» неискренне предложил он. «Феку не помешает немного удачи».
«Отвали», буркнул Фек.
«Нет», коротко ответил Ривен, проходя мимо. Он подумал было убить их обоих, в качестве этакого прощального подарка гильдии, но решил не трудиться зря. Они все равно скоро умрут. «Меня не будет несколько дней», объявил он. «Поручение Праведника».
Не ожидая ответа, он дернул замаранный ковер, разбросав монеты и кости, и открыв потайную дверь с железным кольцом. Норвил и Фек смотрели, переминаясь с ноги на ногу и не говоря ни слова. Они были не настолько глупы, чтобы спрашивать что-то о его задании, или возмущаться по поводу монет. Он многих убил за меньшее.
Рывком открыв потайную дверцу, он поморщился: в ноздри ударил аромат старой канализации. Не глядя на двух стражей, он опустился вниз и начал спускаться по ржавой железной лестнице. Когда он был уже на полпути, наверху показалась голова Норвила, выделяясь на светлом фоне отверстия. «Маск в помощь».
«И тебе удачи», проворчал Ривен, кривя душой. Она тебе понадобится, добавил он уже про себя.
Закончив обмен любезностями, Норвил захлопнул дверцу.
Ривен, знакомый с этим выходом, проделал оставшийся путь по лестнице в темноте. Спустившись на унавоженный пол, он высек огонь и, достав свечу, зажег ее. Прочь, в спокойную темноту, прыснули крысы, встревоженные неожиданным светом.
Плотнее закутавшись в алый плащ от холода, укрывая маленькое пламя одной рукой, Ривен направился на запад, к колодцу, где располагался выход на Извилистый Путь. На ходу он вновь воскрешал в памяти события ночи. Жаль, что Кейла здесь нет, и он не может разделить этот триумф, сказал Праведник. Ривен задумчиво нахмурился. Действительно, жаль. Услышать крики Кейла, пожираемого дредом, — вот это было бы настоящее торжество.
* * *
Ирсиллар затолкнул пищащую душу Праведника в темный уголок разума, который они теперь разделяли. Довольно улыбнулся. Ощущение мягких мясистых губ, его губ, касающихся увлажненных слюной зубов, приводило его в восторг. С отвращением стерев сопли и слюну с нового лица, он поднес к глазам руки и пригляделся к ним. Нахмурился, увидев что морщинистая плоть этого тела покрывала мышцы и кости ослабленные возрастом.
Проверяя, на что они способны, он несколько раз сжал и разжал кулаки своего нового тела, взмахнул руками, присел на колени, повращал торсом и в довершение попрыгал, после чего удовлетворенно зашипел.
Хоть и старое, тело оставалось достаточно прочным. Прочным настолько, что могло содержать сущность Ирсиллара, и одновременно обеспечивать ему живую оболочку, защищавшую его пустоту от этого плана. Он не чувствовал боли! Никакой!
Подняв руки к потолку, он захохотал, глубоким и продолжительным смехом, полным такой мощи и жестокости, что истинный владелец тела никогда бы не смог повторить его. Душа Праведника беспомощно повизгивала в своем закутке, и Ирсиллар засмеялся снова.
Он долго ждал этого дня, столетиями. Однажды его уже вызвали сюда. Примерно шесть столетий назад, по счету смертных, маг-дроу Аварикс назвал его истинное имя и призвал сюда, связал и потребовал за свободу, чтобы он убил всех членов враждебного дома. Это Ирсиллар исполнил без сопротивления, наслаждаясь избиением, жадно насыщаясь душами дроу, но все это время кричал от боли. Энергия этого плана кислотой раздирала его существо, жгла и испепеляла его.
Шрамы того первого призыва остались с ним на долгие годы, даже после того, как он получил свободу от проклятого Аварикса. Залечивая раны, он размышлял, строил планы. Зов этого места тянул его сюда. План, переполненный жизнью и кровью. Он мечтал вернуться и устроить пиршество, но боль, сопровождавшая его пребывание здесь, делала такое возвращение немыслимым. До тех пор, пока он не натолкнулся на простейшее решение: занять живущее тело смертного, и использовать его плоть как щит от яда, затопившего этот план. Придя к решению, он взращивал свою ненависть и терпеливо ждал нового призыва.
Наконец раздался зов. Глупец, звавшийся Праведником, произвел ритуал и объявил его истинное имя. Слово, несущее в себе могущество, промчалось сквозь планы и зазвучало в ушах Ирсиллара будто произнесенное рядом. Он с радостью прыгнул на поток силы и проследовал по нему назад на этот план, голод, утолить который могли лишь живые души, придавал ему скорости. И вновь он оказался связан, по всем правилам. Его гениальный план, войти в тело смертного вызвавшего его, и оставшись здесь насытиться, рушился. Почти. Другой человек разорвал связывавшие его путы, и освободил его.
Он засмеялся и пустился в пляс от радости. Тут его ему на глаза попалась Книга Теней, ненавистная книга, на страницах которой содержалось не только истинное имя Ирсиллара, но и способ, которым можно было связать его. Что за смертный осмелился написать подобное? Аварикс? Проклятая книга! Проклятый дроу!
«Рррар!» Он толкнул аналой и сбросил книгу на пол. В припадке ярости он пинал ее, топтал. Щелкнуло сухожилие, но он не обратил на это внимания.
«Никогда больше! Никогда!»
Он вбивал книгу в пол каблуком, пока ее разодранные, измятые страницы не разлетелись по комнате словно сдутые ветром листья. «Никогда», сказал он, задыхаясь. Усталость для него была внове. Нельзя сказать, что это ощущение ему понравилось.
Дабы избавиться от него, он в первый раз отпил небольшую порцию души Праведника. Крохотная, испуганная душонка пищала и пыталась укрыться, почувствовав что Ирсиллар обратился внутрь и идет к ней, но ее страх только подхлестнул аппетит. Он отпил сверху, как человек может пить дорогой ликер, распробуя, наслаждаясь паническими визгами существа Праведника. Пока он пил, воспоминания, мысли, переживания человека — события, формирующие душу, проигрывались перед его мысленным взором. Короткая, незначительная жизнь Праведника, промелькнула в разуме Ирсиллара за три удара сердца. Он издевался над ее ничтожностью, получал удовольствие видя крах надменных устремлений.
«Жрец Маска, Повелителя Теней», мягко обратился он к стенам, размышляя вслух. «Какая ирония. Да еще с верной гильдией в своем распоряжении. В моем распоряжении», поправился он.
План приобретал в его мыслях отчетливость. Душа Праведника почувствовала его замысел и протестующе пискнула. В качестве наказания, Ирсиллар отпил еще немного жизненной силы, всосал извивающуюся, бьющуюся часть ее в свою сущность. «Подумай об этом», сказал он со злобной улыбкой. «Подумай, или я возьму остальное».
Душа отступила, ослабленная, побежденная.
«Крепись», издеваясь добавил Ирсиллар. «Хоть ты и не станешь Чемпионом Маска, но не станут и те двое, которых ты считал своими соперниками за эту честь». От стен эхом отразился его жуткий смех. Душа Праведника в ужасе свернулась в комочек. Ирсиллар подумал о том, в какое замешательство должен сейчас прийти Маск в своем Гадесе и улыбнулся. «Вот и все твои задумки, Повелитель Теней», хмыкнул он.
Для выполнения замысла, ему понадобится помощь других из его рода, меньших дредов, способных существовать на этом плане без боли. Вместе, они поведут этих поклонников теней, слуг Маска, на оргию убийств. С удовольствием представив грядущее кровопролитие, он засмеялся вновь.
Усилием воли, он открыл врата на Белистор. Дыра пустоты возникла в воздухе над опрокинутой кафедрой. Сквозь портал доносились шипение и стоны, музыка для ушей Ирсиллара, напоминание о родном плане.
«Аранискил и Гриив», прошипел он тихо. «Ко мне».
Немедленно в пустоте зажглись четыре светящиеся желтые точки, и начали приближаться. Вокруг врат сгустились тени, превратившиеся в когтистые, крылатые фигуры, похожие на природную форму самого Ирсиллара, но меньше. Две тени вырвались из врат, и криком излили свою злобу в воздух зала.
«Приветствую вас, мои маленькие братья», прошипел Ирсиллар.
Несмотря на человеческую оболочку, они узнали его мгновенно. Как всегда подобострастные, они забились в поклонах, заизвивались вокруг него словно мотыльки. Связанные с планом небытия лишь тоненькими ниточками, меньшие дреды не чувствовали боли находясь здесь. Идеальные инструменты, которые принесут ему власть и пищу.
«Ирсиллар зовет, мы откликаемся».
«Великий Ирсиллар, какова твоя воля?»
«Моя воля — править и насыщаться», объявил он. «А этот план мои владения и пиршественный стол».
«Еда», подхватили они. «Еда».
Глава 2 Прыткий Джак
Тихонько кляня свое трех-с-половиной-футовое тело халфлинга, совершенно неприспособленное карабкаться по стенам, Джак перевалился через холодный камень внутренней стены, и беззвучно спрыгнул на припорошенные снегом плиты двора. Там он сжался, прислушался. Слева слышался шепот голосов, но их источник был скрыт от него лесом статуй. Звуки становились все громче с каждым ударом сердца. Приближается стража, — решил он, — но, судя по спокойному тону, совсем расслабившаяся. Его не видели. Он прикусил губу, скрывая лукавую ухмылку: в темноте блеск зубов может выдать его любому наблюдателю так же четко как движение или крик.
Он поздравил себя с успешным выполнением этого этапа. Охрану внешнего двора со стороны улицы Стокандлар он преодолел не особо напрягаясь. Ленивых стражей он легко обошел, слабенькие сигнальные заклинания с легкостью рассеял. Вероятно, здесь, вблизи особняка Соаргилов, будет куда трудней. На всякий случай он сотворил заклинание, которое позволит ему выносить холод, так что можно обойтись без тяжелого зимнего плаща. Заклинание продержится примерно час. Уйма времени.
Охранники подходили все ближе, и он метнулся в темноту под мраморной статуей мантикоры, пережидая опасность. Сердце его колотилось — от возбуждения, не страха, — но он оставался абсолютно неподвижен. Селун зашла несколько часов назад. Не считая пылающих факелов стражи, только мягкие золотистые и красные огни заклинаний-светляков, — простенькая магия, использовавшаяся для освещения и подчеркивания наиболее впечатляющих статуй, — рассеивали мрак ночи.
Когда два покачивающихся языка пламени появились в поле его зрения с противоположной стороны двора и стали приближаться к тому месту, где он находился, Джак растворился в темноте.
Стражи в зеленых с золотом ливреях, державшие факелы, спокойно переговаривались, осторожно прокладывая путь сквозь лабиринт фонтанов, статуй в натуральную величину, декоративных урн и утонченных клумб. Медленно проходя по проложенной вдоль внутренней стены дорожке, обрамлявшей двор, они подошли так близко, что Джак мог слышать негромкое позвякивание их кольчуг, видел морозные облачка, поднимавшиеся от губ и ноздрей, различал их слова. Когда свет их факелов озарил весьма красноречивый фонтан с сатиром и нимфой, в пяти шагах слева от него, он лишь постарался слиться с темнотой еще сильнее.
«… вчера так и не выспался толком», говорил младший из пары. Тонкие, покрытые изморозью усы прилипли к верхней губе. Темные круги обрамляли усталые глаза.
«Ха», рассмеялся его спутник, старший, уже лысеющий страж. «Ларра с кухни держала тебя допоздна, готов поспорить». Он хлопнул приятеля по спине. «Всем бы нам такие проблемы, Кобб».
Джак мысленно нацелился на обоих, на всякий случай. Если они заметят его, он парализует их заклятием. Статуи из плоти среди мраморных. Тогда… тогда что? задумался он.
Он не знал точно, что будет делать, если дойдет до этого, за единственным исключением: сегодня он не оставит за собой трупов. Не в эту ночь. Она священная в своем роде, и не предназначена для убийства.
Внимательно наблюдая за стражами из-за ляжек мантикоры, он подготовился выпустить заклинания.
«Нет, нет, все совсем не так», запротестовал младший. «Она зудит, все время зудит. Постоянно».
Хотя они прошли на расстоянии броска кинжала от статуи, за которой скрючился Джак, они едва ли посмотрели в его сторону. Мечи безжизненно лежали в ножнах. Беглые взгляды касались теней. Неяркий свет прошел мимо него. Они разговаривали так громко, что не услышали бы даже, вздумай он щелкнуть пальцами. Выбивая сапогами ритм по дорожке, они промаршировали прочь.
«С таким телом как у нее», ответил старший, «я готов примириться с ворчанием. По крайней мере…»
Беседа удалилась. Наблюдая, как они уходят, Джак пораженно качнул головой. Что за некомпетентность! Будь на его месте кто иной, он мог бы спокойно убить обоих, прежде чем они успели бы хоть что-то понять. Соаргилам не помешает нанять охрану получше, подумал он, и попытался прогнать вспышку разочарования. Возможно, эта работа вовсе не окажется такой сложной, как он надеялся. Стражи вели себя, как будто были совершенно ненужными.
Неожиданно он понял, с резкостью удара. Понимающая ухмылка расползлась по его лицу, и он похлопал зад мантикоры. Это потому, что они и в самом деле не нужны.
Он торопливо достал свой нынешний священный символ, драгоценную табакерку, добытую у Красного Мага Тея ровно год назад, считая с нынешней ночи. Шепотом произнес заклинание, которое позволит ему видеть заклинания и чары на предметах. Чем сильнее магия, тем ярче будет она светиться для его глаз. Когда заклинание было завершено, он прошелся взглядом по двору, и тихонько присвистнул. Волосатые пятки Хитреца!
Двор ощерился таким количеством заклятий, что все вместе это выглядело словно стоянка орочьей орды, пылающая сотнями походных костров. Чары устилали его повсюду — та статуя, этот фонтан, даже вон тот казалось бы пустой участок земли. Неудивительно, что стражи ограничивались патрулированием внешней дорожки. Им никак не под силу было бы запомнить, где именно наложены заклинания. Если бы они патрулировали внутреннюю часть двора, Соаргилам почти каждую ночь были бы обеспечены магические фейерверки и мертвые стражники.
Два стражника, только что прошедшие мимо, должны были следовать строго определенному пути от особняка до периметра стены, где, как он видел, заклинаний не было. Он осудил себя за то, что не следил внимательнее за их путем. Так бы он мог пройти по нему, и избавить себя от лишних сложностей.
Ну ладно, подумал он улыбаясь, избежание неприятностей — это не наш стиль. «И не твой тоже», шепнул он обращаясь к Брандобарису Хитрецу.
Многие заклинания, которые он видел сквозь собственную магию, были, несомненно, совершенно безвредными, осветительными, к примеру, или защищали статуи от погоды, или заставляли оледеневший фонтан сиять в лунном свете. Но, по крайней мере часть из них, были сигналы тревоги и ловушки, а его заклинание не было достаточно чувствительным, чтобы выделить их изо всех остальных. К счастью, самые опасные чары он все-таки мог распознать. Они горели ярким, красно-оранжевым свечением, выдававшим мощную магию, и обещавшим неприятную кончину любому, кто приведет их в действие. Это уж точно не простые сигналы тревоги. Большинство было наложено на самые ценные вещи, так что любой, кто сдвинет статую, не произнеся нужное слово, заставит заклинание сработать — и сгорит, будет парализован или испепелен молнией. Одно такое заклинание, увидел он, защищало фонтан с сатиром совсем рядом. Чистая удача, что в качестве укрытия он избрал мантикору, а не фонтан.
Он ухмыльнулся, выдохнув облачко пара, и постучал по агатовому счастливому камню, свисавшему с его пояса на серебряной цепочке. «Леди благоволит тем, кто любит рисковать», прошептал он, призывая благословение Тиморы, и быстро добавил, «а Хитрец — коротышкам, которые любят рисковать». Подавив смешок, он погладил свой священный символ и вернул его на место, пробормотав, «Это твой последний танец, приятель». После ночной работы, он принесет табакерку в жертву Брандобарису, и будет использовать в качестве нового знака то, что добудет сегодня.
Поклонение Хитрецу гарантировало время от времени интересные вечера, подумал он весело. Брандобарис требовал от него каждый год жертвовать священный символ, и добывать новый безрассудными подвигами. Сама по себе вещь могла быть почти любой, хотя обычай и гордость Джака требовали, чтобы она была ценной, но главное, чтобы добыта она была в рискованном предприятии этой ночью.
Еще недавно он надеялся, что табакерка, вытащенная из кармана Красного Мага занятого творением заклинания, позволит ему получить годичное отпущение этой божественной причуды, но нет.
Потому он и оказался здесь, во владениях семьи Соаргил, у Башен Сарнтрампет. Он избрал их своей целью следуя слухам о жестокости лорда Борима Соаргила. Если его поймают на воровстве здесь, то не выдадут властям Селгаунта: аристократы вершат правосудие сами. Нет, попадись он, и лорд Соаргил прикажет подвергнуть его мучительной казни. Его тело скинут в промороженные воды залива Селгаунт, и какой-нибудь рыбак выловит его спустя несколько дней, если конечно акулы не доберутся первыми.
«Это достаточно рискованно на твой вкус?» шепнул он в воздух. Подождал, но Хитрец не ответил. Добродушно-насмешливо фыркнув, он ловко забрался на голову мантикоре, которую использовал как укрытие, и стал изучать двор с высоты.
Несмотря на зиму, плиты покрывал лишь тонкий слой снега. Лабиринт фонтанов, статуй, колонн и декоративных урн расположился в каменном дворе, некоторые светились магией, некоторые нет. Сверху сад еще сильнее походил на каменный лес, чем с уровня земли. Все статуи и урны были тончайшей работы; обилие нефрита, кости и драгоценных металлов было таково, что у Джака чуть слюнки не потекли. Беспорядочное размещение работ создавало у него впечатление, что их просто раскидало случайным образом снежной бурей, и их так и оставили.
Для Соаргилов покупает кто-то с художественным вкусом, но тот, кто занимался декорированием, вкуса лишен полностью. Вероятно, сама леди Соаргил, предположил он. Мора Соаргил, рослая женщина, которая по слухам весьма напоминала дварфа во всем, что касается манер: уйма богатства, абсолютное отсутствие изящества и еще меньше стиля.
И все же, выручки за любую из этих урн Джаку хватило бы на месяц. Но я здесь не поэтому, напомнил он себе.
Окруженные со всех сторон безвкусной демонстрацией богатства Соаргилов, приземистые башни Сарнтрампет выступали из центра двора как пять толстых каменных пальцев. Малиновая черепица, которой были выстланы крыши башен, выглядела кроваво-красной в свете звезд. Как и все прочее здесь, особняк был построен из камня — мрамор, гранит и известняк в основном, — дерево использовалось только в случае необходимости, а растительности не было вовсе. Несколько глядевших наружу окон казались темными бездонными ртами, кричащими из камня. Уродливые гранитные горгульи восседали на карнизах, злобно глядя вниз.
У Джака это место вызывало ассоциации с огромным кладбищем, окружающим гигантский мавзолей, или одним из городов мертвых, выстроенном вокруг гробницы императора, как в историях, слышанных им о далеком Мулхоранде.
Он подбирался к дому сзади, так что парадного входа не видел. Несколько отдельных строений расположились поблизости друг от друга в северо-западном углу — стойла и жилища слуг, вероятно.
С мантикоры ему открывался отличный обзор на дорожку, по периметру окружавшую двор, и он заметил, что патрулирует ее не одна, а целых три пары стражников с факелами. Не только это, но еще целый отряд охранников в тяжелых плащах окружал сам особняк. Один Хитрец знает, сколько их еще внутри.
Могло быть и хуже, подумал он весело, и спрыгнул с мраморного насеста.
Используя свое магическое зрение, подаренное заклинанием, он определил безопасный путь сквозь сеть чар. Постоянно следя за перемещениями охраны, он метался из тени в тень, от колонны к фонтану, пока не оказался среди тесного скопления высоких статуй всего в пятидесяти шагах от особняка. Достаточно близко, чтобы сами башни оказались в радиусе действия его заклинания, позволив ему увидеть, что высокие окна также светятся магией, в отличии, правда, от стен башен. Он спокойно кивнул, этого следовало ожидать. Стены слишком велики, чтобы защитить их заклинаниями полностью, но окна подходящий путь для летающих магов и карабкающихся воров. Только дурак оставил бы их неприкрытыми.
Его внимание сосредоточилось на центральной башне, выше прочих на два яруса. На обращенной к нему стороне огромного шпиля было только три окна с дорогим стеклом, расположившихся у самой верхушки. Все три горели ярким ало-оранжевым свечением мощной магии. Это должно быть его цель, решил он, критически оглядывая отвесные стены.
Он не отправился на дело неподготовленным. Несмотря на служение Брандобарису, халфлингскому богу воров, однажды случайно забредшему в саму Бездну, и все же сумевшему убраться оттуда целым и невредимым, Джак тем не менее предпочитал тщательно планировать, прежде чем идти на риск.
Потому что ты бог, а я нет, подумал он, надеясь, что часто повторявшаяся им фраза оправдает его осторожность в глазах Хитреца.
Поскольку он намеревался сделать своим новым священным символом вещь из спальни жестокого лорда Соаргила собственной персоной, — а расположение этих покоев в башнях Сарнтрампет едва ли можно было назвать общедоступной информацией, — две предыдущих десятидневки он тратил деньги на осторожные расспросы среди городских архитекторов. Когда его надежды на получение какой-либо полезной информации иссякли, он с огорчением решил положиться на непредсказуемые шутки Хитреца. Этим вечером, прежде чем начать свое предприятие, он сотворил заклинание прорицания, испрашивая расположение спальни. Ответ Брандобариса, возникший в его мыслях, оказался неожиданно ясным, пусть и несколько размытым:
Сквозь густую тьму и ужасный мрак, Там где ждет беда и таится тьма, На высоком шпиле, что стремится ввысь, Обрести сокровища поторопись.Он улыбнулся, и присел под бдительными глазами мраморного воина. Хитрец показал ему место, но работа Джака — пробраться туда. И оттуда тоже, напомнил он себе.
Спокойно усевшись у ног статуи, он следил за патрулями, обходившими особняк, и старался рассчитать их маршруты. Заодно нашлось время насладиться моментом и почувствовать гордость за собственное мастерство. Хитрец задал ему нелегкую работу, но он доказал, что способен управиться с ней, как и всегда.
Ожидая, пока стражники завершат очередной круг, он изучал башни, пытаясь угадать их внутреннее устройство из видимых черт. Его не удивило, что лорд Соаргил избрал самую высокую точку особняка для своей спальни. Аристократы в Селгаунте отличались надменностью, а по слухам, Соаргил был чрезмерно высокомерным, даже по меркам аристократии. Только комната, которая позволяла с высоты взирать на прочих горожан могла удовлетворить эго лорда.
Что удивительно, преступники Селгаунта в основном с почтением относились к строгой общественной иерархии города. Они лишь изредка пытались проникнуть в дома аристократов. Не только потому, что подобное с большой вероятностью означало неудачу и весьма неприятную смерть для вора, по крайней мере менее умелого и удачливого, чем Джак, — просто так было не принято. Дома аристократии считались священными. Существовали, конечно, и исключения: Ночные Ножи под управлением Праведника, к примеру. И я, додумал он с улыбкой.
В отличии от большинства уроженцев Сембии, Джак решительно отказывался играть по неписаным правилам Селгаунта, и работал независимо среди управляемого бандами преступного мира. Он гордился своей кровью халфлинга в городе, где к халфлингам относились с едва скрываемым презрением. Он полагал, что пресмыкаться перед аристократами из-за их титулов и кровных связей — одна из самых идиотских вещей из когда либо слышанных им.
Чувствуя глубокое удовлетворение и тоскуя по трубке, он облокотился на пьедестал статуи и начал выпускать воображаемые кольца дыма. Зажатый между стражами особняка и охраной на дорожке, внутренний двор оказывался своего рода безопасным прибежищем для вора, если тот умел избежать защитных заклинаний, — что Джаку и удалось сделать.
Улыбнувшись, он откинул волосы с лица, и, ощутив жажду, отпил глоток воды. Вокруг призраками возвышались мраморные статуи. Каждая стояла на приземистом квадратном пьедестале с надписью. Безграмотный Джак не знал, что они гласят. Уже не впервые он напомнил себе попросить Кейла научить его читать. Безволосый гигант читал на девяти языках, подумал он с восхищением. Девять! И удивленно покачал головой.
Пробежав пальцами по табличкам он пытался представить, что же на них написано. Большинство статуй изображали вооруженных мужчин, вскинувших в победном жесте меч, хотя некоторые, казалось, ведут ожесточенный бой с невидимым врагом. Джак предположил, что они представляют древних представителей Соаргилов.
Он окинул статуи критическим взглядом. Судя по героическим пропорциям, Соаргилы прошлого были ребятами весьма впечатляющими; или скульптору доплатили за внесение кое-какого творческого вымысла. Вероятней, второе.
Звеня кольчугой и громыхая сапогами, из-за угла особняка вновь повернула зеленоплащная бригада из дюжины стражников. Как только они появились, Джак начал мысленный отсчет. Когда они прошли маршрут полностью, и вновь появились из-за того же угла, он дошел до ста сорока семи, и его заклинание магического видения иссякло. Времени будет предостаточно.
Подождав пока охранники удалятся на дальнюю сторону особняка, он сделал свой следующий ход. В момент, когда последний из них обогнул дальний угол, он снова начал считать. Один, два… попрощавшись с мертвыми Соаргилами он вырвался из теней и подбежал к основанию центральной башни. Семнадцать, восемнадцать… сжался, вглядываясь в темноту позади. Никого. Башни Сарнтрампет безжизненны как гробница.
Как могут некоторые жить, окружив себя мертвым камнем? задумался он, и тут же выругался шепотом — он упустил счет.
Джак слегка ухмыльнулся. Его коллеги-Харперы не удивились бы. Распространившаяся на весь мир сеть Харперов, составленная из разношерстных агентов, работала из тени, разрушая злобные планы всяческих малопочтенных группировок. Несмотря на то, что значок Харперов он носил уже больше шести зим, Джака там все еще считали, так сказать, неблагонадежным. И сегодняшнюю его операцию они бы тоже не одобрили, если бы знали о ней. Слишком рискованно.
Ну и ладно, решил он, задрав голову и разглядывая центральную башню. Харперы могут себе позволить немного риска.
Джак присоединился к организации поскольку они пытались добиться достойных целей, и поскольку он одобрял их методы. Насколько возможно, Харперы пытались влиять на события используя только политическое давление. К убийству они обращались только когда это казалось необходимо и оправдано. Когда-нибудь он надеялся ввести в организацию и своего друга Эревиса Кейла, но пока, и это он понимал, Кейл не готов. Гигант слишком легко проливал кровь. Харперам это не понравится. Кейл придется там ко двору еще меньше, чем Джак.
Годами Джак разрывался между своей дружбой с Кейлом и членством в рядах Харперов. Он считал Кейла хорошим человеком, но таким, который убивает при малейшей провокации. Это ему не нравилось в друге. Зато он знал, что Кейл всегда придет ему на помощь в нужде. Насчет Харперов он не был так уверен. Особенно, если бы они прознали о его небольшой работенке этой ночью.
Примерно в сотне футов наверху, три окна манили его.
Джак поморщился. Ему не удастся забраться туда без помощи магии: одно дело риск, другое — самоубийство. Торопливо скинув обувь, он опять достал табакерку и начал заклинание. Хотя казалось, что прошла вечность, стражи все еще не появились, когда он завершил его. Ладони и волосатые пятки стали липкими, будто он окунул их в клей. «Так полегче будет», шепнул он, и приложил ладони к гранитной стене.
Удерживаясь прилипающими конечностями, он быстро начал подниматься. На высоте двадцати футов он услышал стук шагов приближающегося патруля. Сто сорок семь, подумал он тревожно, и насколько мог, вжался в башню. Стража миновала поворот и маршировала уже поблизости.
Без всякой радости он вспомнил, как уже был однажды замечен на стене здания: он и Кейл свисали на веревке, а арбалетные болты и молнии зентов свистели мимо их ушей. Он лишь надеялся, что в этот раз обойдется без неприятностей.
Охранники шли уже прямо под ним, звон доспехов и редкие команды громыхали в его ушах. Затаив дыхание, он послал безмолвную молитву Хитрецу: не дай им посмотреть вверх, и больше никаких подколок с моей стороны, честное слово.
Хотя стена башни не освещалась, он знал, что заметить его будет несложно. Один единственный смекливый стражник, бросивший взгляд на башню и …
Они проходили под ним, и каждый удар собственного сердца для него казался барабанным боем. Его увидят. Не могут не увидеть.
И все же ему повезло! Они прошли, прошли мимо!
Он не дышал, пока они не скрылись за углом, затем облегченно выдохнул. Уже не открывая новый отсчет, он словно паук понесся по стене, пока не достиг близко расположившихся под самой крышей окон. Ветер трепал его рубаху и штаны, но заклинание не позволяло упасть.
Не осмеливаясь дотронуться до окон из боязни активизировать защитные заклятия, он перемещался от одного к другому, подводя лицо вплотную к толстому стеклу, и пытался всмотреться в него. Только аристократы могут позволить застекленные окна вместо ставней, и Джак проклинал за это лорда Соаргила. Сквозь дымчатое стекло каждого окна он видел только темноту. Любое из них могло оказаться спальней Соаргила, или комнатой стражи.
Придется выбрать одно и довериться Госпоже Удаче, решил он. При этом его воображение услышало звонкий хохот Хитреца в ночном ветре. Не в силах удержаться от ухмылки, он отодвинулся от окон и вскарабкался на красную черепицу крыши. Отсюда открывался такой вид на город, что он остолбенело застыл.
Селгаунт простирался перед ним, словно неимоверный ковер из каменных блоков, раскатанный неким невидимым гигантом. Куда только хватало взгляда, простирались неровные ряды, присыпанных снегом и накрытых покрывалом ночи строений. Точки факелов и жаровен горели на улицах даже в этот поздний час, неподвижные оранжевые светляки вмерзшие в море черноты. Повернувшись, он увидел отблеск звезд на гребнях волн в заливе Селгаунта. Грузовые корабли и ледоколы столпились в доках, лес мачт обрисовывался на фоне ночного неба и темной воды. Холодный бриз нес солоноватый аромат Внутреннего Моря. Он снова ощутил тоску по трубке. В следующий раз, твердо решил он. Теперь буду носить с собой трубку на любое дело.
Он позволил себе еще мгновение слабости и вернулся к работе. Усилием воли он прекратил действие заклинания липкости, освободив конечности от неудобного магического клея, и вновь достал из мешочка священный символ. Шепотом повторил заклинание, позволившее ему видеть наложенные чары, улегся на живот и осторожно пополз вниз головой по склону крыши, пока его голова и шея не очутились над стеной. Взгляд вниз тотчас вызвал головокружение, но он перетерпел его, оставаясь абсолютно неподвижным, пока его тело не восстановило ощущение равновесия.
«Так для тебя достаточно опасно?» выдавил он сквозь сжатые зубы. Ой, сообразил он, я же обещал не ехидничать. Пробормотав извинение Хитрецу, он сосредоточился на окнах.
Находясь так близко, он видел теперь, что все три горели оранжево-алым от многочисленных заклинаний. Там явно что-то важное, решил он.
Зацепившись ногами за черепицы, он освободил ладони для творения магии, и прочитал еще одно заклинание, на сей раз мощное заклятие, с помощью которого можно было попытаться развеять чужие чары. Завершив его, он ощутил, как поток энергии вырвался из его тела и ударил по заклинаниям, наложенным на окна. Его собственная сила встретилась с мощью творца защиты, кто бы он ни был. Наконец Джак вышел победителем: свечение вокруг окон погасло.
«Вот так» хмыкнул он. Прежде чем продолжить, он задействовал еще одно заклинание, на теперь уже незащищенных окнах, создав сферу тишины с центром на резном каменном подоконнике. Пока магия будет в силе, внутри этой области не раздастся ни единого звука.
Не без труда отодвинувшись, он встал, стряхивая напряжение с рук и ног. Взглядом с края крыши он нашел стражников, совершающих очередной обход. С его высоты они выглядели единым существом, змеящимся вокруг особняка. Он подождал, пока они пройдут. Изготовившись, потянул с пояса кинжал и сжал его зубами. Теперь действительно начнутся трудности. В последний раз прикоснувшись к счастливому камню, шепотом произнеся молитву Брандобарису, он улегся на живот, и пополз ногами вперед к краю крыши. Ноги свободно повисли в воздухе, заставив сильнее забиться сердце, но он продолжал ползти назад, медленно и спокойно. Изогнувшись, он пошарил ногой вдоль стены, в который раз проклиная свое телосложение, и наконец нащупал в ней надежную опору. Со всей осторожностью сместил на нее вес, теперь уже радуясь собственному росту и легкости, потом повторил операцию с другой ногой. Пальцы также нашли трещины в гранитных блоках. Сердце его подпрыгнуло, когда он, наконец, всем телом прижался к стене: ни веревки, ни заклинания, ничего. Сильный порыв ветра с залива может сдуть его. Он не осмеливался посмотреть вниз.
Сожги меня, мысленно обратился он к Хитрецу, но если тебе этого не хватит, я завязываю. Подавив смешок, — не самым разумным было бы трястись от смеха, кода под ногами добрая сотня футов пустоты, — он дюйм за дюймом стал сдвигаться вниз и влево, к центральному окну. Вскоре он уже оказался в радиусе действия заклинания тишины. Свист ветра неожиданно смолк, его собственное отрывистое дыхание стало неслышным, исчезло шуршание ног по камню.
Он опустился на широкий подоконник, и устроился на нем. Резкий всплеск ветра растрепал ему волосы и толкнул в сторону. Он дернулся к камню, восстановил равновесие и попытался успокоить колотящееся сердце. «Тьма», прошептал он. «Тьма».
Джак подождал, не шевелясь, пока не унялось сердцебиение. Успокоившись, он согнулся, ухватился одной рукой за подоконник, достал кинжал изо рта, и треснул рукоятью по окну. Без единого звука, толстое стекло покрылось паутинной сетью трещин, но выдержало. Ну же, проклятое, выругался он.
Еще один удар, сильнее, и стекло бесшумно разлетелось на сотни осколков. Он запрыгнул внутрь со всей поспешностью, на которую осмелился, осторожно, чтобы не порезаться об осколки. Все еще улыбаешься глупцам, Госпожа, подумал он, приземлившись, и постучал по счастливому камню. Спасибо.
Избранное им окно привело его не в зал или спальню, где неожиданный поток зимнего воздуха мог пробудить спящих, а в гостиную. Закрытая дверь из дуба располагалась напротив окна, слева манила двойная дверь. Мягкий свет просачивался сквозь полуоткрытые створки из комнаты за дверью.
Контрастируя с суровым внешним видом особняка, комната буквально источала аромат расточительного богатства. Пышный красный ковер покрывал большую часть пола. На нем стояли два мягких дивана и обитая кожей софа, окружая резной стол из тика с зеркальной поверхностью. В каждом углу было по бронзовому канделябру, выше самого Джака, с установленными, но не зажженными восковыми свечами. Очаг, покрытый искуснейшей работы резным мрамором, занимал восточную стену. Угли все еще светились. Ценные безделушки из золота и серебра валялись как на столе, так и на крыше очага, но Джак лишь удостоил их восхищенным взглядом: он пришел всего за одной вещью, чем-то личным, что нужно украсть из-под самого носа у лорда Соаргила.
На полу и мебели, словно разбросанные сильным ветром, валялись разномастные одежды. Джак ухмыльнулся и покачал головой, опять поразившись пристрастию леди Соаргил к крикливым вещам. Пусть он вор, но вор, гордящийся своим вкусом.
Легонько стукнув костяшками пальцев по столу, он удостоверился, что все еще стоит в зоне действия заклинания тишины. Осторожно, ни к чему не прикасаясь, он прошел по ковру к дальней стене комнаты, наслаждаясь ощущением пышного ворса на голых пятках.
Он понял, что вышел из области тишины, когда на его уши навалился храп, больше походивший на фырканье вепря, и доносившийся из-за двойной двери. Чтобы придушить поднявшийся в горле хохот, ему пришлось прикрыть рот ладонью. Буду надеяться, что это работа лорда, а не леди Соаргил, подумал он лукаво.
Собравшись, он скользнул к открытой двери и заглянул внутрь. Слабый свет наполовину прогоревшего очага освещал огромную спальню Соаргилов. Джак поздравил себя с правильным прочтением посланного Брандобарисом знака. Обрести сокровища поторопись.
Обитая бронзой кровать с балдахином стояла в центре комнаты. Сквозь занавесь и массу одеял, Джак разглядел две спящих фигуры. В ногах кровати расположилась мягкая подставочка. Справа от него платяной шкаф и зеркало. Слева туалетные столики.
Хотя он знал, что может спокойно протопать по полу, и не пробудить того, кто может спокойно спать под такой храп, тем не менее он протиснулся в дверь и бесшумно крадучись вошел в комнату. Напрягая уши, чтобы услышать любое изменение в тональности храпа, которое могло бы свидетельствовать о пробуждении спящего, он тихо запрыгнул на туалетный столик, опустился на колени и начал методично перебирать лежавшие на нем вещи.
Серебряную застежку и пару гравированных золотых браслетов он отмел сразу же. Тут не что угодно можно выбрать. Наконец он остановился на серебряной заколке для плаща в форме орлиного когтя со вставленным турмалином. Идеально, подумал он и опустил ее в поясной мешочек. Теперь последний штрих. Он прошептал слова заклинания, и изображение длинной трубки, с мягко сияющими угольками и поднимающимися облачками дыма, сформировалось на столике — визитная карточка, которую Джак оставлял на месте преступления после каждого успешного дела.
Надо выдерживать стиль, достойная леди, подумал он, улыбаясь и поклонившись в сторону кровати. Стиль. Все еще улыбаясь, он спрыгнул на пол и застыл на месте.
Ощущение абсолютного ужаса остановило его. Дыхание замерло в легких. С неожиданно ослабевшими коленями, он отшатнулся назад, и стукнулся о столик. Сопротивляясь порыву спрятать лицо в ладонях, он увидел как пустота, чернота темнее тьмы, вползает сквозь ту же дверь, в которую только что вошел он.
Сердце болезненно заколотилось в груди. Темнота бурлила словно живое существо, и наконец сгустилась в образ высокого, черного человекоподобного создания, лишенного черт. Волны осязаемой ненависти исходили от него как жар от очага. Крылья летучей мыши распустились за его спиной, закрыв половину комнаты. Два пылающих огонька прорезались на лице, словно желтые черточки преисполненные жестокости.
Джак отпрянул в тени, медленно осел на пол, взгляд его невольно приклеился к существу… не существу, демону! Демон! Он отчаянно старался совладать с дыханием, коротким и отрывистым, полным паники, пытался стать единым целым с деревом шкафчика и молился, чтобы злые желтые глаза не заметили его. Пожалуйста, пожалуйста. Какая-то часть его сознания кричала, требовала сделать что-то, что угодно, Харпер должен как-то действовать! Но тело словно налилось свинцом, отказываясь подчиняться.
Демон застыл у двери, разглядывая кровать Соаргилов. Хотя он плыл, не касаясь пола, его гигантские крылья почти не шевелились и не производили ветра. Храп лорда Соаргила не умолкал.
Заткнись! Джак уже не мог мыслить ясно. Заткнись! Он услышит тебя. Но демон уже заметил спящую пару, и двигался к ним.
С ужасающей скоростью теневой кошмар метнулся к кровати. Он повисел у полупрозрачного занавеса какой-то миг, странно наклонив вбок голову, будто изучая Соаргилов. Желтые глаза вспыхнули. Джак чувствовал его голод, предвкушение перед наслаждением убийства. Он хотел закричать, но дыхание не повиновалось ему. Все, что он мог — смотреть, парализованный страхом.
Две длинных черных руки, бугрящиеся призрачными мышцами, сформировались из тела демона, заканчиваясь когтями длиной с человеческий палец. С мягкой осторожностью, наполнившей Джака ужасом, — ибо он знал, что последует за этим, — демон протянул тонкую руку, и раздвинул ткань укрывавшую постель Соаргилов. Тихие слезы появились в глазах Джака, скатились по лицу.
Сделай что-нибудь, приказал он себе. Хоть что-то, проклятие! Но он не мог. Он ненавидел себя за бездействие, но страх привлечь внимание демона приковал его к месту. Он сжал свой новый священный символ, заколку, так крепко, что металл болезненно впился в ладонь. Не просыпайтесь, взмолился он Соаргилам. Только не просыпайтесь. Безмолвная молитва, все, что он мог заставить себя сделать для них.
Демон вплыл под полог, повис над кроватью, глядя на спящих, раскинув крылья и когтистые руки, будто желая обнять Соаргилов, окутать их пустотой. Лорд Соаргил всхрапнул, пробормотал что-то, и повернулся к жене. Его храп быстро возобновился, превратившись в некое подобие комической похоронной литургии.
Пока демон разглядывал Соагилов, Джак почти явственно ощущал, как растет его напряжение, его ненависть. Спите, молился он. Пожалуйста, боги, не дайте им проснуться. Никто не должен умирать, глядя в лицо кошмару.
Демон протянул руку вниз, вытянув коготь в направлении спящих. Джак почувствовал его неутолимый голод. Призрачный коготь как будто подрагивал в предвкушении, близясь к их плоти. Он расправится с ними быстро, пришла к Джаку мысль. При мысли об избиении ему стало плохо. Они умрут, не успев даже проснуться. Это было единственным маленьким утешением.
Демон отодвинулся и высоко занес коготь для удара.
И неожиданно остановился в раздумье.
Нет! Нет! Давай же! Сделай это, проклятая тварь! Он чуть не произнес это вслух.
Будто почуяв мысленную мольбу Джака, демон опустил руку и обратил яростный желтый взгляд в его направлении. Его сердце остановилось. Он попытался еще глубже забраться в тени. Сначала их, подумал он, ненавидя свою трусость, но не в силах заглушить мысль. Сначала их.
Демон повернулся назад к Соаргилам, и сердце Джака вновь начало биться. Холодный пот смешивался со слезами. Ты трус, сказал он себе. Проклятый трус.
Вместо того, чтобы ударить, демон потянулся вниз, и нежно погладил щеку лорда Соаргила.
Ублюдок, сквозь страх выругался Джак. Теперь он понял, что для насыщения, демону необходим страх, не меньше чем кровь. И потому жертва должна бодрствовать.
Прикосновение демона вырвало лорда Соаргила из дремы. Леди тоже заволновалась во сне. Тучный лорд рывком сел в кровати, и оказался лицом к лицу с голодными желтыми глазами и темнотой, пустой как само Небытие. «Как? Что за…» Инстинктивно его рука потянулась к несуществующему мечу, но нащупала лишь ночную рубаху.
Его первой мыслью было сражаться, проклял себя Джак. Моя — прятаться. Слезы полились по его лицу ручьем, когда он увидел, как в широко распахнутых глазах лорда всплывает кошмар. «Помо…» попытался вскрикнуть Соаргил.
Небрежный взмах лапы демона разорвал его горло, чуть не смахнув голову. Кровать должно было бы залить фонтаном крови, но рана почему-то не кровоточила. С ужасом во взгляде, лорд Соаргил захрипел, и бесполезно ухватился за дыру в глотке, отчаянно пытаясь удержать голову на плечах содрогающегося тела.
На губах его выступила пена, а из раны появился серый дымок. Демон жадно начал поглощать его, на глазах становясь больше, более… материальным.
Это душа, в панике подумал Джак. Он пожирает души.
И тогда тело лорда Соаргила начало уменьшаться, сминаться пока не превратилось в груду морщинистой плоти. Из открытого в вопле рта не донеслось ни звука.
Леди Соаргил наконец проснулась окончательно, села, увидела глаза демона, и начала кричать. Ее пронзительный вопль пробрал Джака до костей и освободил от леденящего паралича.
«Борим, Борим!» Леди встряхнула уменьшившиеся останки мужа, и тело Борима Соаргила развалилось на иссушенные кусочки. Она отшатнулась как от пламени, заходясь в крике и плаче, отчаянном вое беспомощности. Прежде чем Джак успел вмешаться, демон подхватил ее с кровати и поднес к себе. Она была крупной женщиной, она сопротивлялась и протестующе кричала, но тварь удерживала ее на весу.
«Нет! Не надо! Не надо!» Демон прекратил ее крики разорвав ее вдоль живота и груди и впитав облачко души, заполнив собственную пустоту украденной жизнью.
Пока он ел, Джак пришел в себя достаточно, чтобы пробормотать слова заклинания сделавшего его невидимым.
Скоро появятся стражники, сказал он себе. Они услышали ее, и сейчас уже бегут. Но пока их не было, а демон закончил с леди Соаргил слишком быстро. Он игриво сжал оставшуюся от нее оболочку, и тело взорвалось дождем высохших крошек, смешавшихся на кровати с останками ее мужа. Потеряв к кровати интерес, он поплыл в направлении двери.
Остановился.
Сердце Джака остановилось вместе с ним. Чует меня, понял он. Тьма, он чует меня!
Живая тень повернулась и подняла голову, словно гончая нюхая воздух. Глаза задумчиво сузились, и обратились к туалетному столику. Тихонько, затаив дыхание, Джак попытался отползти к дальнему углу комнаты, поближе к очагу. Тут же замер, поскольку демон метнулся к нему с кошачьей быстротой. Хоть он и не видел добычу, но знал, что она тут, и стал проверять угол комнаты, раскинув руки и крылья, нащупывая жертву. Джак боролся со слезами, а когти демона рыскали в воздухе, загоняя его все дальше и дальше назад. Прикосновение спины к стене заставило его пискнуть в ужасе. Бежать больше некуда; он прижал к груди священный символ.
Демон, продолжая вынюхивать, подплыл ближе. Джак исходил потом. Тварь наверняка уже слышит, как бьется его сердце! Она стоит прямо перед ним, и он ничего не может, только ждать смерти. Страх переполнял его. Тварь все нюхала, нюхала, рыская злобными глазами. Волосы Джака стали дыбом, ему стало так холодно, что он чуть не застучал зубами. Неожиданно взгляд демона опустился на него, пронзая его душу словно кинжалами. Вот ты где, раздался в его голове мягкий голос, и он невольно вздрогнул. Демон мягко протянул коготь, нежно погладил по плечу.
С этим прикосновением Джак ощутил как его душа, та необходимая вещь, которая делала его самим собой, сорвалась от своего места и потекла в пустую тень перед ним. От ужаса он обмочился.
Умру, воняя мочой, подумал он, и мог бы даже рассмеяться, если бы не рыдал. Демон отодвинулся, и приготовился к последнему удару. Вопль застрял в горле Джака.
Дверь в гостинную с грохотом распахнулась.
«Лорд! Лорд!» Сапоги застучали к спальне. Всполошенный демон остановился, взметнулся и направился к двери. Джак почувствовал, как тот раздраженно шипит. Едва удерживаясь на грани рассудка, Джак осел на пол.
Демон пронесся мимо изумленных стражников, рвавшихся в спальню.
«Вот оно! Лови!» Но тень промелькнула мимо прежде, чем они успели пустить в дело оружие, — если Ножи вообще способны повредить подобному созданию. Три человека в зеленом и золотом, цветах Дома Соаргил, кинулись к кровати и застыли. Один отвернулся, схватившись за рот. Двое других в ужасе прикоснулись мечами к разбросанным по кровати останкам.
«Боги», выдохнул самый высокий. «Позовите жрецов», приказал он через плечо, «и приведите мага».
Оставаясь невидимым, Джак поднялся, нетвердо держась на ногах. Надо выбираться. С вором, пойманным в спальне убитого аристократа, обойдутся сурово. С кружащейся головой, раздираемый стыдом, он прошел мимо суетящихся охранников в гостиную. Выкрикиваемые команды и испуганные переговоры раздавались вокруг, но он не мог разобрать слов. Все расплывалось в бессвязный шум. Два рослых стражника стояли около разбитого окна, через которое он попал сюда, разговаривая и жестикулируя, — заклинание тишины прекратилось.
Он подождал, пока они отойдут чуть в сторону, проскользнул мимо и прыгнул в окно. Шепотом произнесенное магическое слово, и падение превратилось в мягкий спуск пера. Плывя к земле он ощущал, как душа едва удерживается в его теле тончайшими нитями, словно разодранный плащ, который ледяной зимний ветер угрожал сорвать с него. Он вновь пережил тот миг, когда кусочек души был выдран из него; ощутил как разрывается надвое его сущность. На полпути он завопил. Опустившись на землю, он рванулся прочь, не разбирая дороги, не думая об охранниках, не сдерживая крик.
Глава 3 Эревис
Просторный пиршественный зал Ушкевренов был переполнен сверкающим великолепием собравшегося в одном месте селгаунтского Совета Старшин. Покончив с обедом (пять перемен блюд) гости, в соответствии с этикетом Сембии, теперь стояли или прохаживались по залу небольшими группками, смеясь, выпивая, куря и разговаривая.
Кейл презирал их, убежденных в собственном величии. Для него комната выглядела океаном надменных лиц и пустой болтовни. Ему приходилось прилагать усилия, чтобы удержать эмоции вне своего лица, пока он маневрировал сквозь плотную толпу, исполняя священный долг по наполнению винных чаш.
Ошеломляющее многоцветье шелковых платьев, драгоценностей и расшитых серебром корсажей — новейшая мода среди городских аристократок, — блистало в мягком свете ароматических свечей. Многих из присутствующих он узнавал, но было немало и незнакомых. Казалось, его лорд пригласил полгорода на празднование дня рождения Перивела. Несмотря на тот факт, что Перивел Ушкеврен мертв уже сорок лет, подумал он.
Каждый год, тридцатого Молота, Тамалон давал праздничный бал в честь своего пропавшего старшего брата, Перивела Ушкеврена. Разумеется Кейл никогда не был знаком с Перивелом, но судя по тому, что он слышал за эти годы о старшем Ушкеврене, он считал, что тот пришелся бы ему по душе. Перивел погиб, сражаясь в одиночку против трех врагов, пока бывшее владение Ушкевренов, Дуб Сторла, пылал вокруг него.
Хотя он мог бы оказать услугу семье, оставив после себя узнаваемое тело, подумал Кейл.
После того, как огненный ад утих, пожарище тщательно осмотрели и разобрали тела, но невозможно было установить, принадлежит ли какой-либо из обгорелых трупов Перивелу. До сих пор не утихали слухи, что он выжил.
Примерно раз в несколько лет в дверях Стормвезера объявлялся человек, называющий себя Перивелом Ушкевреном, заявляя свои права на наследство. Каждый раз Тамалон и Кейл доказывали ложность претензий очередного жулика, которых подготавливали в соперничающих семействах, и давали ему от ворот поворот. Тем не менее, полностью забыть о проблеме пока не удавалось.
И все же, несмотря на все сложности, создававшиеся не утихающими слухами о возвращении Перивела, Тамалон поддерживал память о брате ежегодным празднествованием, пиром и балом, ставшими привычной отметкой в социальном календаре Селгаунта. Что приглашенные заодно успевали и решать вопросы касающиеся торговых дел, казалось совершенно естественным. Таков уж Селгаунт, мысленно улыбнулся Кейл.
Хотя праздничный бал давался в честь Перивела, его основным значением наряду с почтением памяти старшего Ушкеврена давно стали деловые встречи. Тамалон использовал чудесное вино, отлично приготовленную пищу и хорошее настроение как платформу для обсуждения торговых союзов и сделок с остальными патриархами Совета Старшин. Кейл был убежден, что Перивел одобрил бы это.
Совершая обход с бутылкой Штормового Рубина, он заметил своего лорда, сидящего в укромном уголке зала, и поглощенного разговором с Налдревином Талендаром. Предмет их беседы Кейл мог назвать, не слушая: контракт на поставку вина Ушкевренов в южные земли Фаэруна. Дом Талендар занимался дорогой мебелью, часто поставляя ее в королевства далекого Юга: Амн, Калимшан, Тетир, где рынок для аршендейлского ореха и сембийского красного дерева казался поистине бесконечным. Тамалон полагал, что вина дома Ушкеврен так же неплохо пойдут на юге, особенно крепкий Штормовой Рубин, и давно прикидывал экономичный способ перевозки бутылок. Аренда места в караване Талендаров была бы идеальным решением.
Завидев возможность, по поводу которой Тамалон проинструктировал его заранее, Кейл протиснулся сквозь толпу и подошел к беседующим. Как и все прочие присутствующие из знати, оба были роскошно одеты: стройный Тамалон в двенадцатикнопочный алый дублет с черными рукавами, а объемистый живот лорда Талендара, в свою очередь, прикрывал пурпурно-серебристый дублет. Оба также были обуты в высокие сембийские сапоги. Ни на одном не было заметно стали. По своему обычаю, Тамалон запретил оружие на бале Перивела, даже декоративные Ножи. Здесь занимались бизнесом, а не пускали кровь… хотя в Селгаунте первое и второе нередко считались одним целым.
Кейл чувствовал себя неудобно в собственном черном дублете дворецкого. Как он не пытался, ему до сих пор не удалось найти портного способного пошить одежду, подходящую для его гигантского роста. Если одеяние оказывалось слишком коротким, открывались щиколотки, придавая ему вид слабоумного. Напротив, чересчур большой размер заставлял его выглядеть как бледное пугало, плывущее в море черной ткани. Зажатый между этими вариантами, он наконец покорился богу неудобства, предпочел слишком большее слишком малому, и отдался посредственности своего портного.
Он не носил свои доспехи и оружие уже больше месяца, с тех пор, как его предполагаемое участие в организованном Ночными Ножами похищении, обернулось засадой Зентарима на него и его друга Джака. Кейл никогда не тосковал по ним так, как в подобные моменты. Он не просто чувствовал себя неудобно в не по размеру пошитом наряде; он чувствовал себя неправильно, будто он носит на себе видимую всем ложь. Та ночь, месяц назад, воскресила старого Кейла, и Эревис-дворецкий оказался неспособен зарыть его поглубже вновь. Лживая изысканность аристократии Селгаунта только напоминала ему о собственном обмане.
Они носят маску, прячутся за благообразной личиной, подумал он, и я тоже. Подливание вина он перемежал убийствами. Они, когда не смеются над шутками, похваливая вино, бьют друг друга в спину не хуже обыкновенных уличных бандитов. За исключением Тамалона, конечно.
Кейл знал, что его лорд честен, по крайней мере по меркам Селгаунта, и справедлив по любым стандартам. Необычный человек для такого города. Честность в Селгаунте была редкостью. Сам Кейл воплощал это утверждение, и горький привкус собственной лживости терзал его.
Он остановился удерживая почтительную дистанцию от Тамалона и Налдревина, чтобы не помешать их беседе. Музыка и гул переговоров звучали со всех сторон, но он сосредоточил свой слух только на Тамалоне и лорде Талендаре.
Налдревин Талендар, высокий человек с лишним весом, проговорил глубоким голосом. «Интересное предложение, Тамалон. Нам стоит обсудить его подробней».
Тамалон наклонился вперед в кресле, поместив локти на стол скрестил ладони перед лицом и улыбнулся своей улыбкой сделка-почти-заключена. «В самом деле, стоит, Налдревин. Естественно, дому Талендар с каждой бутылки будет идти небольшой процент».
«Само собой». Лорд Талендар поднял чашу в тосте, и Тамалон ответил тем же. Кейл, почтительно выжидавший паузу, использовал момент для своевременного вмешательства, срежиссированного им и Тамалоном задолго до этого.
«Могу я наполнить чаши лордов?»
«А, Эревис. Превосходно». Тамалон демонстративно изучил бутылку протянутую Кейлом. Изобразил удивление. «Да это как раз тот самый Штормовой Рубин, о котором мы говорили, Налдревин. Я настаиваю, чтобы вы попробовали его».
Налдрен выглядел готовым к обработке, так что Кейл добавил, «Это урожай 1352-го, лорд Талендар. Лучшее в доме».
Из-под густых бровей, Тамалон бросил короткий одобрительный взгляд, заметить который Кейлу позволяло только их давнее знакомство.
«Ну что же, в таком случае», лорд Талендар проглотил последние капли вина в чаше и протянул ее Кейлу. «Полагаю я так и поступлю».
«Слушаюсь, лорд». Кейл наполнил его чашу и оглянулся на Тамалона. «Что-нибудь еще, лорд?»
Тамалон улыбнулся. «Нет, Эревис, благодарю».
Кейл поклонился Тамалону, кивнул лорду Талендару и отошел. Раз Налдревин в таком благорасположении духа, выгодный контракт — дело, можно сказать, решенное.
«Просто прекрасно, Тамалон», услышал Кейл уходя. «Значит, вы говорите, виноград вы давите в…»
Исполнив долг перед своим лордом, Кейл вновь сосредоточился на главной заботе — безопасности семьи. Хотя Джандер Орвист и прочие члены стражи Аскревенов с арбалетами наблюдали с балконов нависавших над залом, Кейл предпочитал полагаться на собственный тренированный глаз. Он признавал, что попытка убийства Тамалона маловероятна, но и полностью исключить ее не мог. Соперники Ушкевренов в Совете Старшин только и мечтают чтобы Старый Филин умер, и Тамлин унаследовал семейные владения.
А господин Тамлин всего лишь дилетант, который с борделем не управится, не то что с благородным Домом. Стражи стражами, а Кейл проследит за безопасностью лорда персонально, как поступал последние девять лет.
В Стормвезер он попал как шпион Ночных Ножей, воровской гильдии, к которой он присоединился вскоре после того, как попал в Селгаунт из Вестгейта. Хотя Ножи сумели поместить своих информантов в качестве слуг в большинство благородных домов, гильдия никак не могла проникнуть в Стормвезер.
Поскольку Кейл был обучен нанятыми воровской гильдией Вестгейта учителями, и знал этикет высшего общества, он решил завоевать расположение Праведника и повысить статус в гильдии, предложив план. Он устранит тогдашнего дворецкого Ушкевренов, и займет его место. Теперь от этих воспоминаний его тошнило.
Я убил невинного человека, чтобы проникнуть на место, с которого мог бы шпионить за влиятельным патриархом Ушкевренов, обвиняюще думал он. Ему было стыдно, что он забыл даже имя того дворецкого. Я не хотел знать его, осознал он. И до сих пор не хочу.
Он ненавидел себя, каким он был, за то, что делал.
Но теперь я изменился, подумал он с проскочившей ноткой отчаяния. Я другой.
План был продуман до мелочей, но все же провалился. Кейл быстро проникся уважением к Тамалону, как к отцу, которого он никогда не знал, к Ушкевренам, к семье, которой у него никогда не было. Членство в длинной серии гильдий и тайных организаций он променял на любовь настоящей семьи. Очень скоро он понял, что не в состоянии предать их.
И точно также он не мог признаться им, рассказать, что он обучен как убийца и вор Ночными Масками в Вестгейте, что ему преподали девять языков чтобы легче было выдавать себя за другого, подделывать и разбирать текст, что в их дом он проник как шпион. Он знал, что Тамалон, в остальном великодушный, не простит предательства. И он решил жить в обмане, чтобы не лишиться того, что полюбил.
Все эти годы он скармливал Праведнику безвредную информацию о Тамалоне и Ушкевренах, изредка подкидывая ценные данные касающиеся других аристократических семей, и тем временем помогал своему господину в управлении хозяйством. Надзор над слугами был делом вторым. Главную ценность для Тамалона представляли его знания и связи в преступном мире Селгаунта, тесно переплетенном с интригами в Совете Старшин. В качестве источника своей информации он называл некоего, не слишком законопослушного родственника, вращающегося в тех кругах. До сих пор он не был уверен, что Тамалон верит ему насчет фиктивного родственника, но лорд всегда уважал тайны Кейла.
Вранье на вранье, упрекнул он себя. Но другого выхода нет. Если Тазиэнна узнает, кем он был…
Его страшило вложить в имя все чувства, которые он испытывал к дочери Ушкеврена. На его глазах она расцветала, превратившись из не по годам развитого подростка в самую ошеломляющую и живую девушку, которую он когда либо видел. Сияние ее чистого духа проникло в самые темные уголки его души. Без нее…
С неожиданной усталостью он мотнул головой. Ему не хотелось даже думать, на что он был бы похож, не встреть он ее.
Почти против воли, его глаза попытались разыскать ее. Возвышаясь на голову над большинством присутствующих, он мог видеть с одного конца зала до другого. Группы гостей блуждали по помещению. Чаши и бокалы звенели, гремел смех, играла музыка и аристократия Селгаунта искрилась словно драконья сокровищница. На ближайшей к Кейлу стороне зала располагался длинный пиршественный стол, тарелки с последней перемены блюд как раз убирали Лараджин и Райтон. Заметив его взгляд, и заторопившись, Лараджин чуть не выронила поднос. Нервно покосившись и увидев как хмурится Кейл, она задрожала всем телом и чуть не упала в обморок.
Что-то надо делать с этой девочкой, подумал он. С прислугой он всегда старался быть справедлив, но не терпел ошибок. Лараджин казалась просто воплощением неловкости. Он бы уволил ее месяцы назад, но Тамалон настаивал, чтобы он был с ней терпелив. Кейл не собирался размышлять, почему его лорд так защищает девушку.
Лараджин и Райтон работали неподалеку от нескольких курильщиков, все еще толпившихся у столов. Аристократы тихо переговаривались сквозь пелену дыма. Трубки напомнили Кейлу о его друге, Прытком Джаке, вызвав на его губах улыбку. Как там у него? Наверно, по уши в деньгах, картах и отличном табаке, решил он и хмыкнул.
Все еще желая взглянуть на Тазиэнну, он прошелся взглядом по выложенной твердым деревом танцевальной площадке, в настоящий момент пустовавшей. Хотя Совет Старшин редко танцевал, место для танцев полагалось иметь. Кейл продолжил осмотр противоположной стороны зала.
Квартет музыкантов, сидевших на выложенном коврами возвышении, играл негромкую музыку. Толстый, лысеющий мужчина медленно отбивал ритм на барабане рядом с непримечательным, но весьма умелым арфистом. Четверку дополняли привлекательная блондинка с валторной и чернобородый мужчина игравший на шалмее. Тамалон собирал музыкантов для праздника со всего Дерлуна. Необычная комбинация струнных, духовых с использованием ударных была новшеством, пришедшим из Кормира, и завоевавшим популярность в соседних городах Сембии. Кейл впервые прислушался к работе квартета, и обнаружил что ему нравится. Мягкие тона инструментов и низкий шорох собравшихся гостей смешиваясь создавали сонный, мелодичный гул. Он позволил музыке увлечь себя, продолжая искать Тазиэнну.
Наконец, она обнаружилась возле стены, справа от помоста музыкантов, и его дыхание тут же сбилось. Музыка и шум толпы исчезли. Он слышал только биение собственного сердца, видел только ее, а она сверкала как драгоценность.
В платье нефритового цвета, перешитом серебристыми нитями, с украшенным драгоценными камнями серебряным корсажем, ее красота заставляла прочих женщин уйти в тень, как серебристая Селун затмевает своим блеском светящиеся слезы, следующие за ней по ночному небу. Вокруг нее толпились сыновья благородных родов, говоря, смеясь, пытаясь произвести впечатление.
Даже с такого расстояния Кейл видел, как она недовольна. Аристократических хлыщей и балы она ненавидела еще больше чем он, но мать настояла на ее присутствии. Пока он смотрел, она неискренне улыбнулась шутке молодого аристократа, и огляделась вокруг, будто выискивая повод для бегства. Их глаза встретились. Она взмахнула рукой и улыбнулась ему счастливой улыбкой. Окружившие ее повернулись, бросая на него завистливые взгляды. Он спрятал собственную ревность, ответил на ее приветственный жест и тоже улыбнулся.
Не смея больше наблюдать за ней, из боязни что все чувства явственно отразятся на лице, он в последний раз тоскливо взглянул на нее и вернулся к делам: попытался разыскать в зале прочих представителей семьи Ушкеврен.
Леди Шамур, как всегда очаровательная, в синем платье с длинными рукавами и золотым корсетом, была неподалеку, разговаривая о пустяках с Долерой и Миной Фоксмантлами. Проницательный Кейл легко определил, что ей едва ли веселее чем дочери: улыбки ее выглядели вымученными, а тонкое тело напряженным, но она хорошо прятала чувства. Исполняя свои обязанности, Кейл подошел и наполнил чаши трех леди.
«Благодарю, Эревис», сказала Шамур. Она подарила ему улыбку благодарности за временную передышку, и суровость, обычно прятавшая ее тонкие черты, на миг отпала, редкий случай, когда Кейл мог увидеть утонченную красоту его госпожи. Неудивительно, что Тазиэнна стала такой красавицей; они могли бы быть сестрами.
«Вам требуется что-либо еще, госпожа?»
«Нет, Эревис. Все в порядке».
Он поклонился, сначала Шамур, потом Фоксмантлам. «Госпожа. Леди».
«Ого», раздался ему в спину певучий голосок Долеры. «Он такой высокий».
Кейл заторопился прочь, не оглядываясь. Ему тяжко будет не показывать раздражения в голосе, если с ним решит поговорить пустоголовая Долера Фоксмантл. Понятно почему леди Ушкеврен приходится заставлять себя улыбаться, внутренне хмыкнул он.
Тамлина он заметил у дверей, с полупустой бутылкой в руке, улыбкой на очаровательном лице и в окружении молодых людей обоих полов. В основном женщин, отметил Кейл. На краю этого моря щебечущих девушек расположился огромный телохранитель Тамлина, Вокс, как всегда внимательный и настороженный. Руки его бугрились от мышц и даже без заметного оружия он излучал опасность. На глазах Кейла Тамлин запрокинул голову от хохота и пролил на пол вино. Глядя на подобную неосторожность Кейл нахмурился.
С одной стороны, Кейл завидовал легкости, отличавшей Тамлина в общении с женщинами, с другой — презирал в нем недостаток самодисциплины. По его мнению, единственной слабостью Дома был наследник Ушкевренов. Тамлину недоставало взрослости, мудрости в суждениях, а более всего — сосредоточенности. Он занимался то тем, то этим, как ему заблагорассудится, но никогда не тратил времени на то, чтобы овладеть каким-то занятием в совершенстве. Ему нужно научиться дисциплине. Кейл бы поучил его, ох с каким удовольствием, но Тамлину, подозревал он, уроки бы очень не понравились. Юноша с рождения привык жить на всем готовом, никогда ему не приходилось трудиться. Если бы Тамлину вдруг пришлось обеспечивать себя самому, ему пришлось бы не легче, чем орку в крепости дварфов. Кейл осознавал, что если не произойдет никаких перемен, то процветание Дома Ушкеврен уйдет вместе с Тамалоном.
В этот момент Тамлин встретился с ним глазами, заметил неодобрительную гримасу Кейла и улыбка его мгновенно пропала. Кейл быстро отвел взгляд, пытаясь не показывать явного отвращения. На ходу заметил, как мрачно посмотрел на него Вокс. Рослому телохранителю явно не понравилось, что Кейл так испортил настроение Тамлину.
Ответный взгляд Кейла был таким же тусклым и немигающим, он не собирался скрывать свое мнение. Вокс профессиональный наемник, и несомненно умелый воин, но Тимора его забери, если он отступит в собственном доме. В любое время парень, подумал он, в любое время.
Последний раз сверкнув глазами Вокс отвернулся, его толстые губы зашевелились, будто шепча что-то, хотя Кейл знал, что он немой.
Забывшись, Кейл начал было отыскивать в толпе Талбота, но затем вспомнил, что младший Ушкеврен испросил дозволения пропустить празднование и остался в своем домике на озере Аласпер. Он задумчиво прикусил губу, беспокоясь о пареньке. Тот в последнее время слишком часто так поступает, решил Кейл. С того самого случая на охоте.
Неудачные мальчишеские проказы пока были пределом неприятностей Талбота, и Кейл в основном разрешал их даже не сообщая Тамалону и Шамур, но парень подрос уже достаточно, чтобы навлекать на себя большие проблемы. Кейл понимал, что если он действительно попал в какую-нибудь беду, то наверняка побоится сообщать кому-либо об этом, и в особенности родителям.
Надо будет заняться этим делом, решил он, и сделал мысленную пометку встретиться с Джаком и попросить халфлинга тайно последить за пареньком несколько дней.
Наконец, успокоившись и видя что с семьей все в порядке, он вновь вернулся к обязанностям дворецкого и произвел последнюю инспекцию прислуги. Все было в порядке, хотя он и напрягся при виде Лараджин, пошатывающейся под горой пустых винных бутылок и блюд. Его глаза нервно буравили ее спину, пока она нетвердо шагая двигалась к выходу, но все же никаких происшествий не случилось. Кейл последовал за ней через зал и заглянул в коридор дабы удостовериться, что она добралась до кухни ничего не разбив. Действительно, не разбила.
Тишина в коридоре, вместо шума кастрюль и криков Бриллы, старшей на кухне, говорила о том, что уставший кухонный персонал приступил наконец к собственному обеду. Бурчание в желудке напомнило Кейлу, что прислуга в зале, и он в том числе, поедят только после ухода гостей.
Заметив рядом подносчика вина, он заменил почти опустевшую бутылку Штормового Рубина на Старого Аска, легкое грушевое вино, подходящее для позднего вечера, и приготовился к самой интересной работе на праздниках, сбору информации.
Подслушиванию, улыбнувшись поправился он. Хоть называй это как оно есть.
Оглядевшись в зале он отметил расположение патриархов Совета Старшин и спланировал свой путь от одного к другому. За время проведенное в Стормвезер он узнал, что еда и питье лорда Ушкеврена имеют тенденцию развязывать языки в иное время контролирующим себя аристократам. Особенно в присутствии простого слуги. Со своим слухом, Кейлу, не спеша наполняя чаши, удалось добыть бесчисленное множество разоблачающих фактов. Долгие годы ему удавалось удовлетворять запросы Праведника подобной информацией, неприятной для той или иной благородной семьи, но безвредной для Ушкевренов.
Обычно следивший за осанкой, теперь он намеренно сутулился. Гости, как он обнаружил, смолкают если к ним приближается гигантского роста дворецкий с проницательными глазами, но абсолютно не замечают, если он съеживается и расслабляет обычно жесткое выражение лица.
Лучшие слуги как старая мебель, подумал он, вспоминая старинное сембийское изречение, тут как тут когда нужны, но в иное время незаметны.
В своей лучшей мебельной маске он пробирался сквозь толпу, подливая вино, время от времени расхваливая Старый Аск, и навострив уши прислушиваясь к разговорам вокруг. Как он и ожидал, в основном это была бесполезная послеобеденная болтовня недалеких аристократов.
«…слышал, леди Берент заинтересовалась работой молодого художника, если вы понимаете о чем я», со смешком сказал лорд Колвит.
«Лодочники странный народ», вещал лорд Релендар пышной молодой женщине, незнакомой Кейлу. «Я слышал, они жертвуют…»
Кейл передвигался, улыбаясь, подливая в чаши, прислушиваясь ко всему, что могло пригодиться Праведнику или Тамалону.
В тихом уголке он заметил Тилдара Фоксмантла, полупьяного как обычно и погруженного в серьезную беседу с Овилом Тизвином, толстым магом-торговцем, в основном ведшим дела в соседнем городе Сарлуне. Пышные усы Тилдара и слабое освещение не позволяли читать по губам, поэтому Кейл подошел поближе с бутылкой вина в руке. Они оба смолкли как только он приблизился, еще больше подхлестнув его любопытство.
«Милорды?» Кейл приподнял бутылку.
«Мне — нет, дворецкий», презрительно бросил Овил.
Кейл проглотил порыв ударом стереть это выражение с физиономии Овила, вместо этого повернулся к Тилдару, отметившему его присутствие только протянутым серебряным бокалом. Почтительно наполнив его, Кейл удалился на некоторое расстояние, и сделал вид что рассматривает толпу. Только тогда Тилдар и Овил возобновили разговор.
Это должно быть интересно, подумал Кейл.
Он отключился от шума толпы и сфокусировал слух на беседующих. Когда он услышал, что говорят они на эльфийском, ему еле удалось сдержать удивление. Они несомненно считали себя в безопасности говоря на языке эльфов — немногие в Селгаунте хотя бы видели их, не говоря уж о знании языка. Кейл молча возблагодарил аристократическую надменность. Сам он изучил выразительный, сложный язык эльфов в девятнадцать лет. Давным-давно, когда сам он был совсем иным.
«Тело высосано начисто, сухое как чондатанский кишмиш», сказал Тилдар, пьяно и излишне громко. «Мой человек в охране рассказал мне, что тень вылетела в окно как раз когда стражники ворвались внутрь».
С раздраженной нервозностью Овил оглянулся вокруг, недовольный неосторожностью Тилдара. Взгляд мага-торговца коснулся и Кейла, но прошел дальше не останавливаясь, будто того и не существовало вовсе. Незаметная мебель, с улыбкой подумал Кейл.
Овил вернулся к Общему языку. «Ты сказал, тень?»
«Да», ответил Тилдар вновь на эльфийском. «По крайней мере, он так говорит». Небрежно взмахнув рукой он отпил из бокала. «Но ты же знаешь слуг. В любом случае, не в этом дело. Важно другое: со смертью Борима Соаргила и его леди, тебе понадобится кто-то другой для перевозки товаров по Внутреннему морю. Я могу помочь. Несомненно, мы можем достичь обоюдовыгодной договоренности…»
Остаток разговора Кейл проигнорировал, коммерческие переговоры его не интересовали. Новости про лорда и леди Соаргил для него не оказались таким уж большим сюрпризом. Соаргилы не появлялись на публике уже дней десять, большая редкость для них, и в округе поползли соответствующие слухи. Об убийстве в Башнях Сарнтрампет он уже слышал, хотя и не про тень. Надо будет рассказать Тамалону. С гибелью Борима Соаргила, старшим в роду станет его неопытный сын Рорсин, и прочие семьи Совета Старшин схлестнутся отхватывая любые уязвимые клочки наследства Соаргилов.
Как падальщики, с презрением покосился он на Тилдара. Возможно, Тамалон может предложить Рорсину союз? Кейл не смог скрыть при этой мысли мрачной улыбки. Боарим в гробу перевернется. Ушкеврены и Соаргилы были давними противниками. Но времена меняются, подумал Кейл, и люди тоже. Несмотря на прошлую вражду, он не сомневался, что Тамалон предложит Рорсину сотрудничать, если это в интересах Ушкевренов.
Описание тел, сделанное Тилдаром, упрямо не хотело выходить из головы Кейла, звеня в его разуме тревожными колокольчиками. Высосаны дочиста как чондатанский кишмиш… до него доходили беспокоящие слухи: некоторые представители верхушки тайного мира Селгаунта погибли так же — три зента выловлены из залива, с телами изуродованными не только долгим пребыванием в море. Зален Быстрый Клинок, бывший глава Красных Капюшонов, найден мертвым в аллее, тело сморщено. Слишком много случайностей, чтобы это могло показаться простым совпадением и слишком четкий выбор целей. Новый игрок? Или осмелел кто-то из старых?
Он знал, что убийства в стенах Башен усложнят жизнь всем и каждому. Такая наглая атака на дом аристократа говорила о беспечности, тупости или бесстрашии. Скипетры Селгаунта, городская стража, прочешут улицы в поисках виновника, и не будут особо беспокоиться о случайных жертвах.
Надо ему предупредить Джака, чтобы коротышка успел залечь на дно. Независимые «работники» всегда больше всех страдали от чисток Скипетров, гильдии могут дать на лапу капитанам стражи и купить безопасность; выбор независимых — скрыться или висеть. Кейлу также надо будет передать с Ривеном просьбу о встрече с Праведником. Мастер гильдии Ночных Ножей может знать о происходящем больше.
Поток его мыслей неожиданно прервался. Его взгляд недоверчиво впился в светловолосого, красивого юношу, уверенно двигавшегося сквозь толпу. Одетый в хорошо подогнанный дублет с черными рукавами и высокие башмаки, он хорошо вписывался в ряды присутствующих молодых аристократов. За единственным исключением: он примеривался к гостям. Прохаживался среди юных дам, искрил улыбками, смеялся, и несомненно раздавал комплименты красоте их драгоценностей.
Он выбирает цели! Кейл не мог этому поверить. С точки зрения профессионала, приходилось признать, что будущий вор не был обделен мастерством. Только долгий опыт и тренированный глаз позволили Кейлу заметить неладное.
Обнаружив поблизости Лараджин, собирающую тарелки, он заторопился к ней.
«Лараджин».
Она подпрыгнула, словно ее укололи иглой. Поднос с чашами в ее руках угрожающе качнулся. «Ой». Когда она, повернувшись, увидела его, ее голос задрожал. «Да, мистер Кейл?»
«Дай-ка мне одну», он коротко кивнул на поднос, не отрывая взгляда от юного воришки.
«Мистер Кейл?»
«Чашу, девочка», рявкнул он. «Дай мне проклятую чашу».
Она отпрянула, широко распахнув зеленые глаза, и он почувствовал укол вины. В конце концов, она всего лишь девочка, и она старается. Он смягчил голос. «Извини, Лараджин. Я задумался кое о чем. Так». Он взял чашу с подрагивающего подноса и наполнил ее из бутылки, которую носил с собой. «А ты забери это». Бутылка оказалась на подносе. «Отнеси все на кухню и поужинай».
«Но…»
Он развернулся на каблуках и направился через весь зал к вору. Подождав, пока парень останется один, Кейл приблизился к нему с чашей. «Хотите выпить, молодой сир… ой!» Изобразив будто споткнулся, он упал на юношу, быстро ощупал на предмет оружия — единственный нож за поясом — и пролил вино на его дублет.
«Ох, простите, молодой сир». Потянув из кармана на груди платок он промокнул пятно. «Простите меня, мне так жаль».
«Все нормально», ответил вор краснея, сконфужено оглядываясь вокруг и пытаясь оттолкнуть Кейла. Несколько голов с любопытством повернулось в их сторону, но быстро вернулись к собственным разговорам. То, что парень не наорал на Кейла за такую неловкость, как сделал бы любой представитель аристократии Селгаунта, только подтвердило подозрения.
Кейл продолжил извиняться, и размазывать пятно, а вор все пытался отодвинуться. «Все в порядке, дворецкий. Можешь идти».
Кейл резко поднял голову, словно озаренный идеей. «Молодой сир… если молодой сир будет столь великодушен, что позволит мне проводить его до кухонь, наш повар наверняка сумеет вывести пятно».
«Не стоит беспокоиться».
«Прошу вас, молодой господин, я настаиваю, чтобы вы позволили мне исправить свою неуклюжесть. Пожалуйста?»
Юноша опустил взгляд на испорченный дублет, помешкал и кивнул. «Хорошо, дворецкий. Только быстрее».
«Следуйте за мной, молодой господин. Кухни там».
Кейл провел его за двойные двери в коридор, но вместо того, чтобы повернуть направо к кухням, свернул налево, направившись к незанятой комнате приемов.
Вор рассеяно оглядывался вокруг на ходу, несомненно подмечая небольшие ценные вещи. «Долго еще, дворе…аааахх».
Без предупреждения, Кейл кинулся к нему, схватил за горло и прижал к деревянным панелям стены. Парень брыкался и рвался, но Кейл держал твердо. Поглядев в распахнутые коричневые глаза юного вора, он медленно стал поднимать его в воздух. Отчаянный хрип вырвался из горла, красное лицо быстро стало превращаться в синее.
«Я точно знаю кто ты и что здесь делаешь», прошипел ему в лицо Кейл. Паренек в жалком жесте отрицания мотнул головой, и Кейл сдавил крепче. Хрипы прекратились вовсе. Юноша бился, но железную хватку Кейла ему было не разорвать. «Не пытайся врать. Я всегда могу заметить любителя».
Прекратив изображать возмущение, задыхающийся вор кивнул. Удовлетворенный, Кейл ослабил тиски, но лишь чуть-чуть. Сипение возобновилось, а посиневшее лицо вора вновь запылало красным. Кейл взглянул ему прямо в испуганные глаза. «Парень, если твоя левая рука сдвинется еще хоть на дюйм к ножу, обещаю — это будет твой последний вдох».
Ошеломленный юноша позволил руке, тайком подбиравшийся к поясу, бессильно повиснуть.
«Вот что мы сейчас сделаем», сказал Кейл. «Ты слушаешь?»
Вор кивнул, но выглядел он будто вот-вот потеряет сознание.
«Я не знаю на кого ты работаешь, и меня это не заботит, но с сего момента этот дом под запретом. Понял?»
Еще один отчаянный кивок.
Кейл бросил ему последний многозначительный взгляд и освободил. Неудачливый вор плюхнулся на пол, хватая воздух.
«Давай, приходи в себя. Я собираюсь выставить тебя отсюда».
«Но мое пальто», запротестовал было паренек, «Холодно же…» и немедленно понял, что не стоило ему открывать рот.
Кейл посмотрел на него. Глаза парня опустились к полу. «Все, все понял» пробормотал он.
Медленно поднявшись на ноги, он вслед за Кейлом направился из комнаты приемов сквозь боковую дверь, открывавшуюся во внутренний двор. Порыв ледяного ветра времени Глубокой Зимы заставил застучать его зубы.
«Сквозь сады, налево. И чтоб я тебя больше не видел».
Юноша кивнул, скрестил руки спасаясь от холода и бросился прочь.
Закрыв дверь и заперев ее на задвижку, Кейл поздравил себя с бескровным решением проблемы. Десять лет назад он бы отвел молодого вора в сады и прикончил бы его, просто на всякий случай. Я изменился, мысленно произнес он со слабой улыбкой. Тазиэнна может гордиться.
* * *
Прячась в высоком кустарнике, Аранискил мерил двух людей голодным взглядом. Высокий сказал что-то, и толкнул меньшего из дверей огромного дома. Звук, свет и жизнь сочились из открытой двери как кровь из раны. Аранискил зарычал, низко и угрожающе, и позади, отвечая ему хором донеслось тихое ворчание. Сила двух душ светила ему в глаза, искушая, подхлестывая аппетит. Душа высокого источала мощь, наполовину белую, наполовину тень, будто в войне сама с собой. Душа меньшего, пусть и слабенькая сероватая искра в сравнении, вызвала у демона предвкушающее урчание.
Пятнадцать бывших людей, скрывавшиеся в саду вместе с ним, ощутили его удовольствие и энергично зашевелились. «Накорми нас», зашептали они. «Накорми».
Аранискил повернулся к ним. Тихо, послал он мысль, и презренные твари попадали головами в грязный снег. Он глядел на них с презрением, как на всех людей. Господин Аранискила вселился в вожака этих людишек, этих Ночных Ножей, и объявил себя аватаром их бога. В результате недоумки буквально на уши становились, желая услужить. Ирсиллар принял их религиозный пыл и использовал его, изменяя их тела, извращая их разумы, пятная души пока они не стали инструментами, подходящими для его целей. И даже Аранискил не стал бы теперь питаться изувеченными черными огрызками, бывшими теперь их душами.
Дверь в дом захлопнулась. Звук заставил его развернуться. Высокий человек укрылся внутри, но тот, что пониже, остался. Тихо, вновь передал он искаженным людям. Как всегда они подчинились, беззвучно покачиваясь, полные голодного стремления к плоти, когтистые лапы их то сжимались то разжимались, хватая комки промороженной земли.
Терпение, подумал он. Скоро вы поедите.
Меньший человек, скрестив руки от холода, которого Аранискил в этом облике не ощущал, что-то бормоча направился к ним. Аранискил позволил голоду усилиться, наслаждаясь растущим предвкушением скорого его удовлетворения. Человек приблизился и прошел мимо, ничего не подозревая. Шагнув из кустов, Аранискил потянулся к нему.
Ошеломленный вскрик оборвался в самом начале. Мелькнул коготь Аранискила, разорвав человеку горло. В его сущность потянулась из раны кричащая душонка, и крылья демона забились в экстазе. Черная фигура Аранискила поглотила и переварила жизненную силу маленького человека.
«За Маска», речитативом забормотали в грязь искаженные люди. «За Маска».
Покончив с едой, Аранискил позволил высушенному телу упасть на дорожку. Ешьте, приказал он.
Радостно рыча, существа, бывшие когда-то людьми, вскочили на ноги, втянули труп в заросли и начали пожирать иссушенную плоть. Аранискил с удовольствием наблюдал за безмозглой суетой, позволяя им безумствовать, пока от тела не остались лишь ошметки одежды.
Пока они ели, он наслаждался сладостью человеческой души. Во всем мире только люди обладали такой утонченной, роскошной жизненной силой, способной удовлетворить вечный голод его рода. Ирсиллар, Аранискил и Гриив превратят этот город людей в скотобойню. Сегодняшнее пиршество будет только первым из многих.
В доме находилось еще много душ. Гораздо больше. Он чуял их сквозь стены, даже на таком расстоянии. Ощущал их присутствие в зимнем ветре. Аранискил не знал, почему повелитель избрал этот дом как цель, да по сути его это и не интересовало. Там была еда. И этого было достаточно.
Идем, обратился он к искаженным людям. Внутри еще пища.
Длинные пурпурные языки замелькали меж серых губ и острых клыков. Ему нравилось смотреть их предвкушающее заискивание. «Пища», шипели они. «Пища».
Глава 4 Пиршество душ
Довольный тем, что обошелся без излишней жестокости в отношении неудачливого воришки, Кейл вернулся по приемному коридору в гостиную. Пышные ковры из Тэя, с изображениями красных драконов в полете, — настоящий рай для усталых ног. Спокойная атмосфера комнаты искушала его скинуть обувь и плюхнуться в одно из роскошных кресел и уснуть, но он не поддался соблазну. Вместо этого, он прошелся по комнате, восхищаясь тематическими картинами маслом, украшавшими стены. На первой, на фоне сумрачного неба, эльфийские рыцари на гиппогрифах сражались с орогами, оседлавшими виверн. Каждая последующая работа отображала этапы воздушного сражения, и победу эльфов на последней картине. Кейл улыбался, двигаясь от одной картины к другой, завороженный тем, как умело художник воспроизвел битву. Тамалон нанял художника-полуэльфа, Селисту Перим, два года назад. С тех самых пор картины притягивали Кейла.
Не считая собственной, просто обставленной, спальни, эта гостиная была его любимой комнатой в Стормвезер. Редко используемая кем-либо в семье, ночью она казалось его собственным тайным убежищем — только он и эльфы. Когда укоры совести не давали ему уснуть, и не хотелось читать, он часто приходил сюда, поразмышлять, затеряться в незапятнанной «героике» войны, существовавшей только на полотнах.
Только слабый свет единственной свечи и тусклое сияние углей в камине освещали комнату; он опустился в любимое мягкое кресло, опустил ноги на подушечку и позволил себе момент наслаждения одиночеством.
Сейчас было бы самое время закурить. Если бы я курил. Он снова вспомнил о своем, не расстающемся с трубкой, друге Джаке и улыбнулся.
Удаленный шум бала прорывался из зала, сквозь неподалеку расположенные двойные двери, но здесь царила тишина, отстраненная от праздничной суматохи. Отблескивал язычок свечи на четырех комплектах церемониальной брони, стоявших молчаливым дозором в углах комнаты, на грудной пластине каждого доспеха была гравировка — скрещенные молот и меч, знак какого-то давно забытого благородного дома Селгаунта. Все в комнате отражало интерес его лорда к истории других людей, мест и времен.
Может быть, поэтому мне здесь так нравится, подумал он. Потому, что я тоже чужак.
В отличии от большинства в Совете Старшин, Тамалон не считал свой город столь сверкающим маяком культурного величия, что все другие просто не стоили изучения.
Хотя в гостиной это было наиболее явно, повсюду в Стормвезер можно было наткнуться на уникальные достопримечательности собранные со всех уголков Фаэруна. Библиотека была переполнена трактатами со всего континента, некоторые из которых были написаны на языках, которые не понимал даже Кейл. Селгаунт в целом он презирал, но любил Стормвезер.
Еще несколько мгновений покоя, и он заставил себя подняться. Поправил литые бронзовые статуэтки драконов, по недлинному коридору прошел до главной кухни и распахнул двери.
Как он и подозревал, вся кухонная прислуга расселась, болтая и ужиная, вокруг выщербленного мясницкого стола. Как только он зашел, восемь молодых женщин — Брилла допускала до работы на кухне только женщин, — мгновенно замолчали. Кейл понимающе улыбнулся. Поскольку он дал Брилле полную свободу управлять кухней как ей заблагорассудится, он обычно появлялся только когда с пищей было что-то не так.
Восемь пар усталых, опасливых глаз уставились на него, беспокойно ожидая, когда он заговорит. Ни одна из них не сказала ни слова.
«Все в порядке», заверил он их, но испуг на их лицах не уменьшился. Он переводил взгляд с одной на другую, и сообразил, что не знает имен большинства. Надо будет исправиться, сделал он себе заметку на память. Он всегда прилагал усилия, чтобы знать всех в доме, даже кухонную прислугу.
Когда, наконец, он заметил среди девушек знакомое лицо, он поймал ее взгляд.
«Айлин, где Брилла?» Айлин слегка вздрогнула, когда он произнес ее имя.
«В кладовых, мистер Кейл», немедленно ответила она. Тоненькая, очень привлекательная девушка со светлыми волосами и ярко-зелеными глазами, Айлин работала уже с весны. «Мне позвать ее?»
«Сделай одолжение, Айлин».
Она спрыгнула со стула и кинулась к дальней стороне кухни, к кладовым. Кайл моргнул, когда она со всей силы крикнула:
«Брилла! Брилла! Тебя зовет мистер Кейл! Брилла!»
Пока он ждал, прочие молодые женщины с трудом клевали из своих тарелок, тщательно избегая его взгляда. Должно быть, они считают его настоящим огром.
Спустя несколько минут, Брилла горделиво вплыла в кухню, сжимая в толстых пальцах одной руки мертвого цыпленка; перепуганную Айлин она тащила другой.
«Мистер Кейл», кивком приветствовала она, толкая Айлин к ее стулу. «Иди, девочка, кушай. Говорю тебе, он не кусается».
Айлин, залившись краской, уселась, а Брила вновь обратила свой кислый взгляд на Кейла.
«Надеюсь, это важно, мистер Кейл. Я как раз собиралась ощипывать цыплят на завтра», и в качестве подтверждения продемонстрировала ему мертвого цыпленка.
Кейл едва подавил ухмылку. Ширина Бриллы почти не уступала ее росту, а ноги ее толщиной походили на деревья. Черные длинные волосы, зачесанные и завязанные сзади, дополняли картину, больше всего напоминавшую ему архетипичную женщину-дварфа, почтенную матрону, только без бороды.
Осторожнее, весело посоветовал он сам себе. Если она только узнает, что ты сравниваешь ее с дварфом, с тобой будет то же, что и с цыплятами.
В отличии от большинства прислуги, Брилла никогда не испытывала перед ним страха. За это он ее уважал, именно поэтому он оставил ее править кухней.
«Мистер Кейл?»
Он спрятал улыбку, и натянул бесстрастную маску дворецкого. «Я хотел поздравить вас». Он скрестил руки за спиной и окинул кивком всех собравшихся на кухне. «Поздравить вас всех с хорошо проделанной работой. Лорд Аскеврен сообщил мне, что обед удостоился многочисленных комплиментов». Выдержав драматическую паузу, он добавил, «особенно десертный торт».
От этих слов Брилла просто просияла. Она самолично создала рецепт торта, и отбирала калимшанские ягоды. Она широко улыбнулась своей команде, которые тоже обменивались между собой усталыми улыбками.
«Вы слышали, дево…» Пронзительный крик прервал ее похвалу на полуслове. Бриза сдвинула брови. «Что это?» Еще один вопль.
Сначала Кейл решил, что крики — просто легкомысленные визги пустоголовых аристократок, но очередной полный ужаса вскрик, на сей раз мужской, заставил его распроститься с этой надеждой. Что-то случилось.
Неосознанно он принял боевую стойку, хотя оружия при нем не было. Девушки повскакивали со стульев.
Громкие удары неожиданно зазвучали сквозь стены, всполошив их, и заставив нервно переговариваться. Тяжелый топот сапог и сердитые выкрики слились с криками испуга из пиршественного зала.
Острые уши Кейла, как ему казалось, уловили среди этой какофонии яростное животное рычание. Что за черт? Служанки, шумевшие рядом, не позволяли различить деталей.
«Замолчите», приказал он.
Девять ртов захлопнулись мгновенно. Он подошел к двери кухни, приоткрыл ее немного и прислушался.
Удаленные, но отчетливые звуки — приказы, лязг железа и панические вопли — наполняли воздух. Там идет бой!
Неожиданно совсем рядом раздался удивленный вскрик, перешедший в вопль боли, и вслед за ним рычание, от которого волосы у него встали дыбом. Оно доносилось из гостиной.
Будто прочитав его мысли, Брилла нервно заметила: «Похоже в гостиной какой-то зверь». Все как одна девушки ахнули и потеснее прижались друг к дружке.
Кейл закрыл дверь и повернулся к женщинам. «Спрячьтесь в травяной кладовке», приказал он насколько мог спокойно. Судя по всему, источником звуков был большой зверь. «Заприте дверь, и не выходите, пока я не разрешу».
Они глядели на него непонимающе, ошеломленно.
«Делайте что я сказал! Быстро!»
Это привело их в чувство.
«Да, да конечно», сказала Брилла. «Мистер Кейл прав. Пойдем, девочки. Поторопитесь».
Бросая тревожные взгляды через плечо на стену, сквозь которую доносились звуки сражения, Брилла быстро провела испуганных служанок через заднюю дверь к травяной кладовой. Кейл подождал, пока они не спрятались, затем выскочил из кухни и понесся к залу. Добравшись в гостиную, свою любимую комнату, он застыл на месте.
Крики, вопли и треск ломающейся посуды отчетливо громыхали из двойных дверей зала. На противоположной стороне, около арки, ведущей в коридор, смутно различимая в тусклом свете свечи виднелась двуногая фигура в разорванной одежде, склонившаяся над телом мертвого охранника. Мокрые, хлюпающие звуки насыщающегося животного наполняли уши Кейла. Когда он удивленно ахнул, существо оторвалось от обеда, всполошено распахнув глаза. В груди у Кейла екнуло. Он ожидал зверя, не… это.
Обрывки мяса прилипли к грязным клыкам и дюймовым когтям существа. Желтые глаза пылали на залитом кровью, хищном лице. Когда эти глаза обнаружили Кейла, они сузились в щелочки. Пурпурный язык, длиннее человеческого предплечья, высунулся из пасти и, облизав губы, подхватил последние клочки плоти, налипшие на лицо. Оно низко зарычало, издав звук яростный и безжалостный как у самого хищного животного, но необъяснимо человеческий. Оставив труп, оно шагнуло к нему. У Кейла встревожено сжался желудок.
В его разум, наконец, проникло понимание, что существо поедало погибшего стражника. Гхолы. Гхолы в доме! Он никогда прежде не встречал нежить, но достаточно слышал рассказов, чтобы сейчас распознать уродливое тело одного из них. Не удивительно, что рычание твари смутно напоминало человеческое.
Панические крики из зала становились все громче и отчетливее. Мужчины кричали, гхолы рычали — много гхолов! — а женщины в ужасе визжали. Кейл, однако, находился не в том положении, чтобы задумываться о происходящем в зале. Гхол крадучись направился к нему через гостиную.
Невольно он отступил на шаг. Попытался сообразить, есть ли при нем хоть какое-то оружие… оружия не было, и он проклял собственный идиотизм — как же можно было не взять из кухни хотя бы нож? Думать надо, прежде чем нестись куда-то.
Пробираясь между эклектичной коллекцией мебели, гхол все приближался. Он передвигался пригнувшись, сгорбившись — отвратительный, болезненно-серый хищник готовый к броску. Когтистые лапы напряглись, он облизал губы и задумчиво зарычал. Кейл мог бы поклясться, что гхол смотрит на него издевательски.
Он знает, что я безоружен, подумал Кейл, и понял, что хищный трупоед каким-то образом сохранил остатки разума.
Что тут, во имя Девяти Адов, происходит? Где стража?
Ответ пришел к нему мгновенно. Один из охранников лежал мертвым на полу гостиной; другие сражались в зале. Судя по крикам и ломающейся посуде, Джандеру и его людям приходилось нелегко.
Он подумал было броситься в кухню за оружием, но не решился на такой риск — он мог привести гхола к Брилле и девушкам.
Не отрывая взгляда от желтых глаз гхола, он отступил в сторону вдоль стены, пытаясь стать так, чтобы между ним и гхолом оказалась мебель. Того, казалось, усилия Кейла веселили. Легко шагнув в сторону, дабы отрезать путь, он помотал когтями в воздухе, наслаждаясь игрой со своей жертвой.
Оказавшись так близко, Кейл чуть не задохнулся от вони исходящей от существа, смердящего словно полусгнивший труп, разлагающийся на солнце. Ему пришлось дышать через рот, чтобы избежать рвоты. Когда между ними осталось только деревянное кресло с высокой спинкой, ему впервые удалось приглядеться к твари повнимательнее.
Паучья сеть пурпурных вен просвечивала сквозь серую, болезненную кожу. Капельки крови мертвого стражника все еще лоснились алым на впалых щеках, а клыкастая пасть и животные глаза предвещали Кейлу такой же конец. Остатки замаранной одежды обрывками свисали со сгорбленного, оскверненного тела. Когти — словно кинжалы, облепленные грязью и кровью — рефлексивно сжимались и разжимались. Странная отметина на плече блеснула на свету и привлекла внимание Кейла.
Он остановился, не в силах оторвать пораженного взгляда.
На плече гхола была татуировка, знакомый символ, два скрещенных кинжала занесены над треснувшим черепом. Волна слабости и головокружения вновь окатила Кейла. Стряхнув ее, он пригляделся к искаженной яростью морде гхола. Одежда когда-то могла быть любимым синим плащом человека, которого Кейл некогда знал.
«Крендик», прошептал он изумленно, слова невольно вырвались из сжавшегося горла. Сглотнув желчь, он повторил громче. «Крендик?»
Гхол перестал рычать и выпрямился, будто услышанное от Кейла имя вернуло воспоминания об утерянной человеческой сущности. На один миг звериное сияние в желтых глазах угасло. Губы разгладились, утратив выражение животного голода, и показалось знакомое лицо. За кровью, вонью и изувеченным телом, Кейл отчетливо узнал лицо Крендика, бывшего собрата по Ночным Ножам.
«О боги», выдохнул он. «Что с тобой случилось? Что сотворил Праведник?»
Крендик-гхол пригнулся, запрокинул голову и зарычал в потолок. Все следы человечности испарились. Встретив взгляд Кейла, он заговорчески сузил безумные глаза и прошипел, «Маассск».
Кейл продолжал ошеломленно стоять. Маск? Он не мог ничего понять. Что Праведник пытается привлечь всех в гильдии к поклонению Маску, ему было известно, но как объяснить вот это?
«Пища», тихо произнес Крендик, и струйка мутно-коричневой слюны выкатилась между грязных клыков. «Пища».
В следующий миг гхол прыгнул.
Кейл толкнул кресло-качалку на Крендика, и мгновенно отскочил. Глаза его метались по гостиной в поисках оружия. Ничего! Кейл скользнул вправо.
Гибко перескочив опрокинувшееся кресло, Крендик хлестнул лапой.
Кейл отшатнулся, ненароком врезался в один из комплектов брони, — и чуть не споткнулся о пьедестал. Инстинктивно схватившись за доспех чтобы удержать равновесие, вместо этого он опрокинул и его. Размахивая руками, попытался устоять на ногах, а броня повалилась, и отдельные части зазвенели по полу.
Гхол бросился на него.
Крендик врезался в него как таран, яростно размахивая лапами. Сила столкновения отбросила Кейла к стене, и выбила воздух из его легких. Рычание оглушало его. Вонь разлагающейся плоти и смрадное дыхание заполоняли ноздри. Когти разрывали одежду, вновь и вновь впиваясь в его незащищенное тело.
Полуоглушенный и безоружный, он попытался подтянуть тварь вплотную и придушить голыми руками. Извивающийся гхол сбил его с ног, и оба покатились по усыпанному частями брони полу, словно клубок из перепутанных конечностей, клыков и когтей.
Всплеск адреналина подхлестнул Кейла, и, используя свое превосходство в размере и силе, он подмял под себя рычащее животное и пнул его коленом в живот. Тот завизжал от боли и хлестнул его по груди и плечам. Прошив дублет, когти снова вонзились в него. По рукам потекли теплые струйки крови. Гхол запустил зубы глубоко в бицепс Кейла, и замотал головой разрывая рану.
Сквозь боль Кейл ощутил, как деревенеют его мышцы. Рычание гхола удалялось, в глазах все плыло. Яд…
Если его тело не сумеет справиться с отравой, гхол сожрет его, парализованного, живьем. Он попытался ударить корчащуюся тварь, но непослушные мускулы оказались способны лишь на несколько жалких тычков. Сопротивляйся, прокляни тебя боги! Борись!
Гхол воспользовался его слабостью и вырвался. Освободившись, он сразу же стал с маниакальной яростью раздирать человека когтями. Кейл неуклюже поднялся на ноги, покачнувшись, отступил назад, пытаясь отводить удары руками. Гхол безжалостно атаковал. Теперь с отвратительных клыков нежити капала уже кровь Кейла. Рыча, царапаясь и кусаясь, Крендик разрывал его на части. Вонючая, коричневая слюна забрызгала лицо Кейла, заставляя его отступать. Он чувствовал, что слабеет; упрямо пытался сопротивляться, но знал, что это уже бесполезно. Слишком слаб. Скоро он совсем не сможет двигаться.
В отдалении он слышал, что хаос в зале перерос в безумный грохот. Казалось, будто разбивается каждая тарелка в Стормвезер, а на танцевальном полу сражается целая армия. Неожиданно его посетило видение — вся стража погибла, а бешенные гхолы пируют в свое удовольствие среди парализованных жертв. Тазиэнна! Тамалон! Шамур! Мысленным оком он видел свою семью, поедаемую заживо — как и самого себя.
Нет! Гнев заставил его кровь вспыхнуть. Водоворот ярости смыл прочь парализующий яд гхола как очищающий дождь.
«Нет!» крикнул он в лицо гхола, в его клыкастую пасть, разверзнувшуюся всего в нескольких дюймах от его собственного лица. Поймав его запястья, он раздвинул их.
«Нет!» Подтянув тварь к себе, он одновременно резко пнул гхола в грудь. Треснула кость, сопровождаемая визгом боли. Рефлексивно щелкнули челюсти, разбрызгивая коричневую слюну. Все еще удерживая его лапы, Кейл бросил гхола наземь, и прыгнул на него выставив колени. Снова ломаются кости; полные боли вопли не утихают.
Отпустив лапы, и не обращая внимания на оставляемые когтями все новые и новые царапины, он сомкнул обе руки на его горле. Кровь струилась с его боков, но он этого не замечал. Сейчас в нем жила длишь обжигающая ярость.
«Нет!» снова выкрикнул он. Задыхающийся гхол оставил в покое его бока и стал раздирать руки. Кейл терпел боль, лишь усиливая хватку.
Резко толкнув голову гхола, он со всей силы ударил его затылком о твердое дерево пола. Хруст. Глаза оглушенной твари на миг закатились.
«Нет!»
Язык вывалился из пасти, свисая промеж клыков. Кейл отпустил горло ровно настолько, чтобы врезать гхолу под нижнюю челюсть. Зажатый в рядах клыков, язык взорвался фонтаном вонючей, пурпурной крови. Гхол завизжал в агонии, отчаянно забился, но Кейл прижимал его к полу. Слюна сочилась между зубами, из языка продолжала литься кровь. В отчаянии существо хлестало по ребрам Кейла, но он продолжал давить.
«Нет!» Еще один удар головы об пол.
Гхол вопил и царапался как разозленный кот, однако Кейл давно уже перестал чувствовать боль.
«Нет!» Удар. Снова и снова он вбивал его голову в пол. «Клянусь…» Удар. Визги боли перешли в слабое поскуливание. «…всеми…» Удар.
Когти полуживой твари едва впивались в его грудь и руки. Он бил вновь и вновь.
«… богами…». Удар.
Голова раскололась как юлский орех. Месиво, хлынувшее из разбитого черепа, образовало вонючую лужицу на полу гостиной.
Полузадохнувшийся, ослабевший от потери крови Кейл, тяжко повалился на труп. Порыв ярости оставил его так же быстро, как пришел, оставив после себя лишь пустоту; он дрожал, и чувствовал полное истощение. Он почти не замечал, что весь покрыт кровью и гнилью. Втягивая легкими воздух, он пытался прийти в себя.
Отчаянные крики из пиршественного зала не давали ему времени для отдыха. Страшные звуки подняли его на ноги, и вновь разожгли огонь гнева. Тазиэнна! Чуть не поскользнувшись на мозгах гхола, он перепрыгнул труп и понесся к залу.
Очутившись в дверном проеме, он замер. Празднование дня рождения Перивела превратилось в хаотичную мешанину крови, криков и смерти. Кейл смотрел и ужасался.
Возле него валялся перевернутый дубовый стол, большинство обеденных кресел так же были повалены на пол. От свечей и пролитого лампового масла кое-где начали заниматься огоньки, грозящие перерасти в пожар. Кейл увидел горящие скатерти Шамур; дымились роскошные бархатные занавеси. Облачка черного дыма наполняли комнату, придавая общей картине вид какого-то сюрреалистического видения из ночного кошмара. Звуковое оформление дополняла жуткая какофония панических воплей, голодного рычания и сердитых возгласов. Кровяные пятна окрашивали все в красный цвет.
Среди этого хаоса рыскал по крайней мере десяток гхолов. Они наобум скакали в свалке, нападая на все, что оказывалось на их пути. Многие гости были уже парализованы. Кейл вздрогнул, увидев на них рваные раны. Гхолы поглощали отодранные клочья их тел, пока те стояли, беспомощные. Глаза его переходили от одной жертвы к другой, выискивая членов его семьи. Их он не увидел.
Среди блюд и мебели на полу валялись трупы, с иссушенными до неузнаваемости телами. Это не работа гхолов, понял Кейл, но у него не было времени на размышления.
Он увидел, что гхолы согнали большинство выживших гостей на дальнюю сторону зала, прочь от дверей, отрезав все возможные пути бегства. Хотя несколько человек пытались разбить большие освинцованные стекла, но, прекрасной работы металлические вкрапления, изображавшие драконов в полете и сражающихся людей, удерживали гостей в плену не хуже любой тюремной решетки. Снаружи издевательски манила безопасность двора и сада. Внутри продолжалась резня.
Кое-где в зале, группки окруженных аристократов сражались с гхолами как только могли. Мужчины прикрывали женщин своими телами, используя столовые ножи или тяжелые подносы в качестве импровизированного оружия и щитов. На глазах Кейла, гхол увернулся от жалкого клинка древнего аристократа, повалил его на пол и стал поедать. Беспомощные крики человека прекратились, когда гхол разорвал ему горло.
Три немолодых женщины, которых тот пытался защитить, завопили в ужасе и бросились врассыпную. За ними кинулись еще два гхола, прыгнули им на спины и начали собственный пир.
Кейл сбросил слабость и страх, лихорадочно вглядываясь сквозь дым в поисках семьи. Проклятье, да где они?
Наконец он нашел их, на другой стороне зала, защищенных остатками домашней стражи. Джандер Орвист и его люди в голубых униформах разместили их и множество гостей у дальней стены и сформировали полукруг, прикрывая их телами и сталью. У каждого стражника был длинный меч и прочный круглый щит. Они не пытались атаковать, но отбрасывали любого гхола, подбиравшегося близко.
Даже через дым Кейл различал Шамур и Тамалона. Они пытались вырваться из кольца, и броситься на защиту друзей, но Джандер лично преграждал им путь.
Правильно, подумал Кейл. Единственное безопасное место в зале было как раз там, где находились они, за спинами людей Джандера.
Он увидел, что Тамлин тоже стоит внутри кольца, неподалеку от родителей. Он был бледен от страха, но все же стоял возле периметра кольца, прикрывая двух молодых женщин. Вокс, гигантский волосатый страж Тамлина, добыл где-то широкий короткий меч, и теперь расположился среди охранников, глядя вокруг с мрачной гримасой. Многие стражники уже пострадали от когтей гхолов, и их униформы покрывали черные пятна крови. Твари похоже поняли, что стоит держаться подальше. Капитан Орвист выжидал удобного момента, чтобы броситься на прорыв к дверям.
Пока же гхолам вполне хватало для развлечения тех гостей, что оказались вне кольца людей Джандера. Аристократы Селгаунта сражались, кричали и умирали от когтей и клыков. Гхолы поглощали мягкую плоть благородных дам города. И все это отвратительное пиршество проходило на виду гостей, защищенных домашней охраной Аскевренов.
Несмотря на протесты лорда и леди Аскеврен, Джандер Орвист не позволял никому разрывать кольцо. Кейл вглядывался в лица позади стражей Джандера, он видел лорда и леди Фоксмантл, лорда и леди Талендар и прочих, но не находил Тазиэнну.
Джандер, только что вежливо пытавшийся удержать Тамалона, неожиданно отшвырнул лорда Аскеврена себе за спину, прокричал что-то своим людям и указал клинком на потолок. Глаза Кейла проследили направление его меча.
Все, что он смог увидеть, был черный дым.
Неожиданное движение среди стропил приковало его взгляд. Быстрая как стрела, гигантская тень с крыльями летучей мыши и длинными, когтистыми лапами, пикировала вниз с задымленного потолка на выстроившихся в ряд стражников.
«Берегись!» крикнул Кейл, понимая, что за грохотом его не услышат.
Толпа гостей тоже следила за поднятым клинком Джандера. Они отшатнулись, сбиваясь в кучу, от рвущейся к ним тени. Джандер встал перед Тамалоном, выставив меч. Два других стражника окружили Шамур. Вокс шагнул к Тамлину.
Едва различимая в дыму, тень проскочила мелькающую сталь людей Джандера. Несколько сообразительных стражников успели приготовить арбалеты и выстрелить, но болты прошили тело существа без какого-либо эффекта. Словно зимородок, тварь зависла над толпой и вырвала из нее молодого аристократа. Тот извивался и бился в когтистой хватке тени. Кейл не знал его имени. Существо висело над перепуганной толпой гостей, посверкивая желтыми глазами с черного овала лица. Несколько женщин упали в обморок. Многие мужчины сжались в страхе, даже кое-кто из стражников. Тем временем юноша в когтях тени вопил и отчаянно брыкался, но его удары бесполезно проходили сквозь существо.
Завороженный Кейл наблюдал, как тень, повисшая всего в нескольких локтях над толпой, приставляет коготь к груди извивающегося человека, и медленно разрывает его, дюйм за дюймом. Жертва вскрикнула, забилась в судорогах и умерла.
Кейл ожидал, что на паникующую толпу внизу посыпется кровавый дождь внутренностей, но из раны не вышло ничего, кроме белесого дымка, перемешанного серыми вихрями. Туман поплыл ко рту тени как обрезки железа к магниту, и существо жадно вобрало его в себя. Тело аристократа начало сжиматься, словно высосанные досуха глаза в глазницах. Челюсть отвисла в беззвучном крике.
Когда осталась только высушенная дочиста оболочка, существо бросило тело вниз, и начало разглядывать зал в поисках новой добычи.
Взгляд Кейла прошелся вокруг, теперь задерживаясь на множестве сухих трупов, устилавших пол. Тень уже неплохо насытилась. Неудивительно, что Джандер загнан в угол. Как могут стражники сражаться с подобным созданием? Надо немедленно найти Тазиэнну.
Но нигде в дыму Кейл не видел ее. Одним глазом он продолжал следить за тенью, которая все так же лениво описывала круги у потолка. Кейл искал Тазиэнну. Где же она, демоны все побери?
«Тазиэнна!» закричал он от двери, не думая о том, что может привлечь внимание гхолов. «Тази!»
Наконец он заметил ее сквозь дым, на другом конце зала. Она стояла возле подиума музыкантов, сражаясь с гхолом. Он играл с ней, так же как тот, в гостиной, играл с Кейлом.
Она оборвала свое платье до бедер, и теперь умело держала мягко светящийся кинжал. Кейл вознес благодарную молитву за то, что вопреки отцу она носила под одеждой кинжал. Ее короткие волосы разметались по лицу, а в глазах горело пламя битвы. За ней прижималась спиной к стене крохотная, перепуганная Мина Фоксмантл.
Гхол отскочил, сделал круг и неожиданно бросился через поваленное кресло, пытаясь добраться до Мины. Тазиэнна преградила ему дорогу и рубанула по руке кинжалом. Серокожая тварь отпрянула с возмущенным рычанием; с его когтей все еще капала кровь предыдущих жертв. Отступив, он вновь начал кружить вокруг, теперь уже не столь беспечно, затем бросился в атаку, яростно размахивая лапами. Несмотря на тревогу, Кейл пробирался к ней осторожно, пытаясь избежать встречи с остальными членами стаи.
Тазиэнна отпрыгнула назад, ловко уклонившись от выпада когтем. Пригнувшись, она ударила кинжалом, на сей раз в живот гхола. Существо пошатнулось. Она что-то выкрикнула, и, вывернув руку, перерезала ему горло. Пурпурная кровь хлестнула из раны. Гхол схватился за шею, извиваясь упал на пол. Без колебаний, она прыгнула на него и глубоко вонзила кинжал в грудь.
«Тазиэнна!» кричал Кейл, пытаясь привлечь ее внимание. «Тазиэнна!»
Среди грохота она не слышала его. Зато услышали несколько гхолов, смеривших его голодными взглядами.
Уверившись, что гхол мертв, Тазиэнна схватила Мину за руку, и поволокла ее через зал, к Джандеру и защитному кругу стражников.
Умная девочка. Кейл направился в ту же сторону.
Поглядев вверх, он поймал жестокий взгляд желтых глаз тени. Они глядели на Тазиэнну и Мину. Тварь прекратила кружить, и зависла в воздухе.
«Тазиэнна!» закричал во весь голос Кейл, но все равно недостаточно громко. Тень начала планировать вниз.
Кейл отбросил прочь всякую осторожность. Перепрыгивая кресла и столы, он понесся по залу, сквозь царившее в нем безумие. Он не обращал внимание на парализованных, но еще живых гостей, поедаемых гхолами. Он игнорировал звеневшие в ушах голодные взрыкивания гхолов, бросившихся вдогонку. Для него не существовало ничего, только необходимость достичь ее прежде тени.
Что-то врезалось Кейлу в спину. Гхол запустил клыки в мышцы на плече Кейла, впился когтями в лицо. Потеряв равновесие, он врезался в перевернутый стол, с рычащим гхолом на спине.
Столовые принадлежности, разбитые тарелки, клыки и когти гхола впивались в его тело. Вонь твари забивала ему ноздри, заставляя сглатывать желчь. Переполняемый страхом за Тазиэнну, он перебросил гхола через себя, и швырнул его об стол. Тот визжал и бился, но Кейл не давал ему вырваться, прижимая рукой и коленом. Другая его рука лихорадочно искала в обломках какое угодно острие, и вдруг сомкнулась на рукояти ножа.
Рыкнув, он воткнул клинок в горло гхола; острие пронзило его насквозь, и вошло в дерево стола под ним. Существо захрипело, слабо мотнуло ногой и замерло.
Тази! Смахнув кровь с лица, и не реагируя на боль, он вскочил на ноги.
Тень опустилась на пол, отрезая Тази от кольца стражников. Всего в двадцати шагах от Кейла, Тази задвинула Мину Фоксмантл за спину, и дрожащей рукой выставила вперед зачарованный кинжал. Тень поплыла к ней, ускоряясь. Позади Кейл различил отчаянно пытающихся высвободиться из кольца Тамалона и Шамур, но Джандер не пускал их. Кейл побежал, перепрыгивая обломки и трупы.
«Тазиэнна!»
При виде приближающейся тени, Мина Фоксмантл без чувств упала к ногам Тазиэнны. Тень метнулась к ней, протягивая длинные когтистые руки.
«Тази!» Крикнув, он понял, какую глупость делает. Стоит ей отвлечься…
Она ничем не показала, что слышит его, и Кейл возблагодарил богов за ее сосредоточенность. Она обращала внимание только на ожившую тьму, извивавшуюся вокруг.
Когда тень оказалась поблизости, она выбросила руку с кинжалом. Существо невероятно быстро извернулось, выскользнув за пределы досягаемости короткого клинка. Девушка не пыталась атаковать дальше, оставшись с Миной.
Кейл уже почти добрался до нее.
Неожиданно, быстрее, чем можно было уследить, тень оказалась рядом, хлестнула когтем. Тазиэнна отпрыгнула в сторону, но удар все же задел ее плечо. Лицо ее мгновенно стало серым. Пошатнувшись, она схватилась за плечо и рухнула на колени.
«Нет!» завопил Кейл, уже понимая, что опоздал. Тазиэнна не шевелилась, и неожиданно пустой взгляд ее широко распахнутых глаз жег его душу. Кинжал звякнув ударился об пол.
«Нет!»
Он не успел еще сделать очередной шаг, когда тень ударила вновь, разорвав платье на груди. Серая дымка пульсируя потянулась из раны к ожидающей пасти тени. Рот Тазиэнны раскрылся.
Кейл чувствовал предвкушающее нетерпение тени. Тварь излучала голод, как жар от пламени.
«Нет, прокляни тебя боги!»
Перепрыгнув последнее кресло на пути, он с разбегу врезался в тень. Яростно размахивая кулаками, он проскочил нематериальное тело существа насквозь, ощутив лишь безжалостный холод, словно шагнул раздетым в морозящий ночной воздух холодного месяца Молота. Не сумев остановиться, он столкнулся с Тазиэнной, опрокинув ее. Заставив немеющие члены подчиниться воле, он развернулся навстречу схватке, развернулся, чтобы защитить Тазиэнну. Он встал лицом к лицу с тенью, полный ярости и вновь бросился на нее с кулаками.
Сбитое с толку его бесстрашием, существо отлетело прочь, вне пределов досягаемости. Кейл не бросился вдогонку. Он встал рядом с Тазиэнной сжимая кулаки, тяжело дыша, сотрясаемый лихорадкой эмоций. Без испуга он встретился взглядом с желтым огнем глаз твари.
«Ну же!» крикнул он, жестом маня ее приблизиться.
Тень сделала круг над ним, внимательная, любопытная, хищная. Он поворачивался следом за ней, не отрывая глаз. Крики и рычание вокруг, казалось, стали приглушенными. Остались только Кейл и тень, все прочее не имело значения.
Он ощутил ее насмешливое любопытство, так же как прежде голод, но сам он страха не чувствовал. Пусть попробует.
Безоружный, он мерил тварь взглядом, вопрошающим осмелится ли та попробовать добраться до Тазиэнны. На миг, опустив глаза на девушку, он заметил, что туман из ее раны все еще прилегал клочьями к ее телу. Существо не успело поглотить ее душу. И не сумеет, поклялся он. Ни за что, пока он жив.
«Давай же», бросил он вызов. «Иди сюда».
Мина Фоксмантл уже пришедшая в себя, и содрогавшаяся от рыданий за спиной, в поисках защиты ухватилась за его брюки. Повернувшись, чтобы попытаться ободрить ее коротким взглядом, он заметил кинжал Тазиэнны. Зачарованный кинжал, лежавший на полу всего в нескольких футах.
Не мешкая ни мгновения, он кинулся к нему. Уже в прыжке боковым зрением он заметил, что тень пикирует вниз. Схватив клинок, он перекатился уходя от атаки и вскочил, держа перед собой сияющий кинжал. Как только он встал, призрачный коготь распорол его бок.
Тело его немедленно онемело, словно погрузившись в ледяную воду. Только собрав всю силу воли, ему удалось не выронить кинжал из ослабевших пальцев. Ни капли крови не пролилось из глубокого пореза, он был бы рад ощутить теплый поток; вместо этого он почувствовал тошнотворное, но в то же время соблазнительное прикосновение к своей душе. Мысленным взором он увидел жуткую картину — его собственное, высушенное, разваливающееся тело, крошащееся на Тазиэнну и Мину. В этот ужасающий миг он понял, что ему противостоит не просто нежить вроде гхолов, но демон из Бездны, — ибо только демон способен выпить душу смертного.
Видя его уязвимость, желтые глаза демона полыхнули в овале ничто, составлявшем его голову, и он высоко занес для финального удара вторую лапу. На Кейла вновь нахлынули волны голода, исходившие из пустоты его тела. Длинная лапа поднялась ввысь, для Кейла это выглядело, как если бы она протянулась до потолка. Когти казались длиной с мечи.
Он отчаянно пытался принудить онемевшее тело и застывший разум подчиниться его приказу, ожить. В сторону!
Лапа понеслась вниз.
В последний миг он поднырнул под лапой демона и рефлекторно двинул вверх кинжалом Тазиэнны. В отличие от прежних ударов, зачарованный кинжал нащупал призрачную субстанцию демона. Кейл ощутил легкое сопротивление, когда клинок вонзился в цель, напряжение, затем неожиданно препятствие подалось, будто прорвался мех с вином. Ладонь жалило холодом.
Демон дернулся назад, и Кейл скорее почувствовал, чем услышал удивленный вой, в котором ярость слилась с болью. Черный, отвратительно пахнущий дым, шипя, вырвался из его руки. Отлетев, демон закружил в отдалении, источая мерзкий дым. Желтые глаза сузились. Кейл почувствовал, как он зашипел. Демону больше не было весело.
Еще раз взглянув на лежащую без движения Тазиэнну, Кейл с ревом кинулся на него.
Желтые глаза ошеломленно распахнулись; демон отплыл назад. Кейл гнался за ним, как безумный орудуя кинжалом. Он атаковал, не думая о когтях, желая только убить тварь ранившую Тазиэнну.
С каждым удачным ударом вопли боли и удивления, издаваемые демоном, отдавались в мозгу Кейла, подхлестывая его гнев. Он бил, отскакивал, уклонялся и снова бил. Призрачные когти хлестали вокруг, но он не останавливался ни на мгновение и они не доставали его. Разворот, уход, еще удар. Сражаясь, он кричал что-то неразборчивое, звуки первобытной, почти звериной ярости.
Тень исходила вонючим дымом из десятка ножевых ран. Кейл не давал ей ни секунды передышки.
Израненный демон неожиданно распахнул крылья, взмыл вверх и бросился наутек из зала. Кейл чувствовал его боль и изумление. Он пробежался за ним по полу несколько шагов, размахивая кинжалом и выкрикивая оскорбления.
Только когда демон исчез из виду, он пришел в себя.
Не считая тихого плача и стонов боли, зал притих. Кейл оглянулся вокруг.
Гхолы прекратили нападать, и стояли теперь не шевелясь, будто поражение демона ошеломило их. На их обмякших мордах появились отсутствующие выражения.
Джандеру Орвисту лучшей возможности и не нужно было. Его голос пророкотал на весь зал. «Вперед!» приказал он, и стражники атаковали.
Гхолы не пытались даже защищаться. Выжившие охранники Аскевренов срубали их как фермеры пшеницу. Кейл выронил ставший ледяным кинжал, и подбежал к Тазиэнне.
Будто освобожденная отсутствием демона, белая дымка облегавшая ее тело, — ее душа, знал теперь Кейл, — собралась у разреза на груди и вошла внутрь. Рана тот час же затянулась, оставив только уродливый розовый шрам. Склонившись перед ней на коленях, он отвел волосы с ее лба. Такая бледная. Ее тело казалось холодным как снег.
Не обращая внимания на боль в собственных ранах, Кейл поднял ее и прижал к груди. Она еще дышала, но едва-едва. С увлажнившимися глазами он покачивал ее словно ребенка. Пожалуйста, боги, только не ее, пожалуйста.
«Тазиэнна», шептал он. «Прошу тебя, вернись, Тазиэнна». Спрятав лицо в ее темных волосах, он пытался согреть ее холодное тело собственным теплом.
Мгновения позже — для него это время казалось вечностью, — всхлипывания Мины Фоксмантл привели его в чувство. Она лежала на полу рядом с ним, свернувшись в клубочек, дрожа так сильно, будто в конвульсиях. Ее полные ужаса глаза невидяще смотрели на него. Наклонившись, он мягко прикоснулся к ее плечу, и она ухватилась за его руку словно утопающий за спасительную веревку, сжав так сильно, что вскоре он перестал чувствовать собственную ладонь.
«Все в порядке», сказал он. «Теперь все будет в порядке». И не был уверен, пытается ли он убедить ее или себя.
Пока Орвист и стражники добивали остатки гхолов, Тамалон и Шамур понеслись сквозь зал, следом за ними бежали Фоксмантлы.
Заметив их, Кейл поднял тело Тазиэнны.
«Тази!» два испуганных крика слились в один. Подбежав, они ощупали ее ладони и лицо. Почувствовав, как она холодна, Тамалон в шоке отпрянул. Лицо Шамур, по которому уже пробежали полоски слез, стало белым. Ухватившись за мужа одной рукой, она подняла другую к губам, глядя на обмякшее тело их дочери.
«Боги», пробормотал Тамалон, на чьи глаза тоже наворачивались слезы.
Колени Кейла дрожали. Стражник пытался принять у него Тазиэнну, но он не отпустил ее.
«Пошлите за жрецом, лорд», сказал он Тамалону напряженным до предела голосом. «Пошлите за жрецом, немедленно».
* * *
Мельком поглядев на охранника у дверей поместья, Ривен прошел внутрь ни сказав ни слова; настроение у него было самое подходящее для убийства. Сонному бородатому стражнику хватило единственного взгляда на мрачную гримасу Ривена, чтобы не предпринимать никаких попыток преградить ему путь в Вайтберч.
Везунчик, подумал Ривен. Он был бы рад любому предлогу выплеснуть свой гнев прикончив одного из лакеев Вердринала.
Отвратительное настроение его только ухудшилось пока он шел по ухоженному, освещенному двору к самому особняку Вайтберч. Дом Вердринала источал ощущение упадочной роскоши — вполне в духе своего владельца. Парадный вход обрамляли вечнозеленые кусты, безукоризненно подстриженные, статуи обнаженных дев играющих с похотливыми сатирами, присыпанные снегом скамьи и деревянная веранда. Все это Ривену действовало на нервы, будто просто пребывание здесь пачкало его. Не впервые уже он задумался, как же такой дурак, вроде Вердринала сумел забраться на такую высоту в рядах Зентарима. Ублюдок был того же ранга что и он сам!
Родись в нужном семействе, и перед тобой нет ничего невозможного. Единственный наследник семейного состояния Истеринов, Вердринал Истерин служил прикрытием для многих незаконных операций Зентарима. Если отставить в сторону богатство и родословную, Ривен полагал Вердринала бесполезным и некомпетентным. Равный по положению или нет, Ривен презирал его.
Не тратя времени на то, чтобы постучать в парадную дверь предназначавшейся для этого бронзовой ручкой, он распахнул ее пинком и вошел в фойе. Вокруг ни единой души.
«Вердринал!» заорал он у подножия лестницы. «Вываливайся из кровати и спускайся сюда!» Он нарочно выбрал такое время, чтобы доставить Вердриналу дополнительные неудобства. Видимо, стражников он тоже застал врасплох; Хов обычно работал эффективнее.
Приглушенные голоса и шорохи сверху сообщили ему, что он услышан. Спустя несколько мгновений темноволосый молодой человек в пурпурной униформе стражи Истеринов вышел из коридора и склонился через перила. Увидев Ривена он нахмурился.
«Чего тебе?»
«Убирайся с глаз моих», не остался в долгу Ривен. «И скажи Вердриналу, чтобы он спускался, немедленно».
Глаза стражника сузились. Видимо, решил Ривен, он пытается выглядеть угрожающе. «Он скоро будет».
Ривен ничего не ответил. Вердринал, вне всяких сомнений, был наверху с женщиной. Аристократ сменял женщин быстрее, чем другие одежду. Ненасытность делала его слабым, — у него не было фокуса, не хватало самодисциплины.
«Почему бы тебе не позвать Хова, мальчик. Приглядывать за мной — работа не мелкого дерьмеца вроде тебя».
Стражник зарычал и отступил от перил. Скатившись по лестнице, не отрывая ладони с побелевшими костяшками пальцев от рукояти меча, он встал лицом к лицу с Ривеном.
«Никогда больше не врывайся сюда, или я тебя убью. Чтобы справиться с тобой, мне Хов не понадобится».
Не давая стражнику времени среагировать, Ривен выхватил кинжал и ткнул его в живот.
Стражник застонал от боли, попытался обнажить собственный клинок, но вместо этого согнулся пополам. Теплая кровь омыла ладонь Ривена, и покрыла черными пятнами пурпурную униформу. Вытащив кинжал из тела, Ривен пинком отправил жертву на пол.
«Никогда не говори мне ‘нет’, мальчик». Присев, он начисто вытер клинок об одежду умирающего охранника.
«Драсек!»
Голос Вердринала с верхнего конца лестницы заставил его поднять глаза и стер с лица удовлетворенную улыбку. Рослому зенту-аристократу хватило времени надеть рубаху и синие панталоны. Он указывал длинным пальцем на стонущего стража.
«Ну и что ты наделал? Ты хоть представляешь, как трудно сейчас найти хороших людей?»
Ривен проигнорировал и вопрос, и предсмертные судороги умирающего. Он глядел Вердриналу в глаза.
«Будь он стоящим, не валялся бы сейчас на полу. И если ты меня еще раз назовешь Драсеком, Вердринал, я оставлю тебя подыхать рядом с ним».
Вердринал спокойно ухмыльнулся в ответ на угрозу и спустился вниз. «Но Ривен звучит так формально», сказал он с фальшивой улыбкой. «А мы — такие старые друзья».
Ривен сплюнул на пол, убрал кинжал в ножны и промолчал.
Дыхание, наконец, оставило стражника. Вердринал покосился на расширяющуюся лужу крови на деревянном полу. Его гладкое, красивое лицо исказила вспышка гнева. «Что за грязища». Он холодно уставился на Ривена. «Варра!» крикнул он через плечо. «Варра!»
Спустя мгновение стройная брюнетка в белой ночной рубашке вбежала в фойе сквозь боковую дверь. Увидев труп, она ахнула.
«Прибери здесь, пожалуйста, Варра, дорогая». Он почти ехидно улыбнулся Ривену. «Мистер… Ривен и я будем в кабинете».
Девушка испуганно кивнула, и в белом облаке ночной рубашки выскочила из фойе. Ривен следил за ней, возбужденный полупрозрачной тканью, облегавшей на бегу ее тонкие бедра. Голос Вердринала остановил ее в дверях.
«Да, еще, Варра…» Она повернулась, глядя испуганно. Ривен откровенно разглядывал ее.
«Передай пожалуйста Хову, что у меня гость». Она снова кивнула, и выбежала прочь.
Ривен покосился на Вердринала, не пряча насмешки. Хов, больше всего напоминавший кирпичную стену с двуручным мечом и отвратительным характером, руководил стражей Вердринала.
«Боишься?» спросил он.
«Всего лишь осторожен, Ривен, как и всегда».
Осторожен или нет, Ривен знал, что один на один с Ховом он управится, но громадный ублюдок вероятно приведет с собой еще нескольких. Могут быть проблемы.
Оставайся начеку, напомнил он себе. Как бы ни был некомпетентен Вердринал, кроме всего прочего он еще довольно хитер, и склонен к кровопролитию почти так же как сам Ривен. Стоит Ривену надавить излишне сильно, и аристократ спустит на него свою стражу.
Глубоко втянув воздух, Ривен постарался охладить приведший его сюда гнев. То, что он уже убил одного из людей Вердринала, ему помогло.
Вердринал прошел из фойе в кабинет и зажег масляную лампу. Мягкие кресла и дорогие ковры покрывали пол. Прекрасный вид, признал Ривен, но развращающе и бесполезно, как сам Вердринал. Книжные полки простирались от пола до потолка, уставленные обитыми кожей томами и перевязанными свитками. Впрочем, у Ривена были серьезные сомнения, что Вердринал прочитал хоть малую часть из них. Он коллекционировал книги точно так же как и женщин, — красивые вещи, которыми можно украсить дом и впечатлить посетителей.
Вердринал вытащил из вишневого шкафчика бутылку с ликером и налил себе стакан. «Выпьешь?» обратился он к Ривену.
«Нет».
Пожав плечами, Вердринал прошествовал назад к дверям, где стоял Ривен. Ни один из них не стал садиться. Глаза Вердринала вглядывались в убийцу сквозь стекло стакана.
«Что тебе нужно, Ривен? Сколько сейчас — второй час? Клянусь Сайриком, до рассвета же еще часов пять». Будто чтобы подчеркнуть сказанное, он театрально зевнул.
Ривену пришлось подавить желание хорошенько вмазать Вердриналу в распахнутый рот. Хов и его люди наверняка приглядывают за ними откуда-то из потайной комнаты.
«Что мне нужно, это объяснения. И поскольку Маликс спрятался куда-то, остаешься только ты». Маликс, руководитель Ривена и самый высокоранговый агент Зентарима в Селгаунте, исчез вскоре после того, как Ривен разрушил замыслы Праведника с вызовом дреда. «Тебе что-нибудь известно?»
Взбалтывая ликер в стакане, Вердринал внимательно разглядывал Ривена. Его зеленые глаза напоминали Ривену зрачки гадюки.
«Маликс вернулся в штабквартиру, лично доложить о произошедшем лорду Чембрилу. Пока он оставил меня за главного».
Ривен напрягся. «Тебя!»
«Меня».
«Временно, конечно».
«Временно», признал Вердринал с кивком, но быстро добавил надменным тоном. «Но в настоящий момент, я твой начальник».
Это переполнило чашу терпения Ривена. Ему было уже плевать на иерархию Зентарима, и на следящих за ними Хова и охранников. Он шагнул вплотную к Вердриналу и прошипел ему в лицо. «Что ж, надменный мелкий гаденыш, если ты здесь главный, так объясни-ка мне, что за дерьмо тут творится! Я потерял шестерых от этого демона. Шестерых! И каждый из них высосан досуха как слива. Маликс сказал, что дред убьет Праведника и уберется к себе!» Он сжал кулак у смазливого лица Вердринала, едва удерживаясь, чтобы не ударить его. «Эти проклятые богами маги постоянно садятся в лужу со своими предсказаниями!»
Во время всей этой тирады Вердринал даже не пошевелился, не отреагировав ни на оскорбление, ни на кулак под носом. Он подождал, уверился что Ривен закончил, и ответил тоном, которым можно объяснять что-то сердитому ребенку. «Кое-что изменилось, Ривен».
Ривен только уставился на него, пораженный тем, что Вердринал мог ляпнуть нечто столь очевидное и одновременно идиотское. «В самом деле».
Вердринал поморщился, услышав издевку, глотнул из стакана.
«Дред как-то сумел удержаться на нашем плане. Маликс не разобрался, как. Однако он уверен, что демон вызвал своих меньших слуг», тут он улыбнулся, «и теперь делает то, что и положено демонам».
Самодовольный тон Вердринала еще больше взбесил убийцу. Он говорит о демонах так равнодушно, будто он встречается с ними на улицах Селгаунта чуть ли не каждый день! Однако Ривену позарез была необходима информация, и он спрятал гнев. «И что теперь мы будем с этим делать? Я не могу больше терять людей в лапах этой твари!»
Вердринал наградил его снисходительным взглядом. «Маликс приказал не предпринимать никаких дальнейших шагов».
«Никаких! Его мозги совсем сгнили? Демон убивает моих людей. Наших людей. Хороших работников».
«Верно, но еще он убивает глав определенных благородных семейств, и множество враждебных нам вожаков. Похоже, он принял врагов Праведника как своих». Улыбнувшись, он слабо помахал рукой. «Разве не понятно? Он делает за нас нашу работу. Пусть очистит нам место, а потом мы им займемся. Поэтому Маликс лично отправился к лорду Чембрилу — чтобы определить, когда приступить к следующему этапу».
Ривен вынужден был признать, что в этом была своя, определенная логика. Смерть нескольких людей Зентарима низшего ранга — сущие гроши по сравнению с золотыми монетами — мертвыми патриархами и главами соперничающих гильдий. Маликс надеялся, что дред уничтожит Ночных Ножей, но существо сработало лучше, чем ожидалось; оно в одиночку освобождало место в преступном мире Селгаунта для Зентарима.
«А с чего мы так уверены, что сможем от него избавиться?»
Вердринал не ответил на вопрос. «Он напал на Стормвезер сегодня вечером». Лукаво улыбнувшись, он снова отхлебнул ликера и замолчал. Вердринал знал, как Ривен ненавидит Эревиса Кейла. Он хотел заставить убийцу просить подробного рассказа.
Ривен не мог не попасться на такую наживку. «И?»
«И по крайней мере двадцать гостей на бале Тамалона мертвы» Еще один спокойный глоток. «Ты знаешь, что я был в числе приглашенных?»
Ривен сжал зубы. Жаль, что не пошел, подумал он, но не сказал вслух. «Кейл?»
«Жив. Как я понял, лично изгнал дреда, хотя дочь Аскеврена была тяжело ранена. Серьезный парень, этот Эревис Кейл. Очень серьезный».
Только сейчас Ривен сообразил, что стоит, сжимая кулаки. Заставив себя расслабиться, он сказал, «Я, пожалуй, выпью».
«Ты знаешь, где взять».
Подойдя к шкафу, Ривен окинул взглядом множество расставленных бутылок. С трудом умея читать, он не мог выбрать, но будь он проклят если позволит Вердриналу заметить его неграмотность. Взяв первую попавшуюся бутыль, он налил себе стакан. «Он будет докапываться до причин», сказал он, заглотив вино одним глотком. «Я говорю о Кейле».
Вердринал кивнул. «Я на это надеюсь. Если все пройдет удачно, он найдет свою причину. И это решит другую нашу проблему, не так ли?»
Ривен хмуро кивнул, и налил себе еще стакан. Его он тоже проглотил мгновенно.
Месяц назад Кейл и эта крыса-халфлинг, Прыткий Джак, разрушили идеальный план Ривена по похищению младшего Аскеврена, Талбота. Заодно они отметили Ривена шрамом на спине, который до сих пор еще не залечился до конца. Что еще важнее, проваленная операция нанесла серьезный удар по честолюбивым замыслам Ривена относительно повышения его ранга в Сети.
Вот и оказался под началом развращенного тупицы, додумал он мысль до конца.
С той поры зенты внимательно приглядывали за Кейлом. Аналогично они хотели поступить и с халфлингом, но Джак растворился в закоулках Селгаунта. С того момента Ривен знал, что смерть Кейла просто вопрос времени, но он надеялся прикончить лысого дворецкого-переростка собственноручно. Таким как Вердринал этого не понять.
Все еще не успокоившись, он вновь подошел к аристократу и ткнул его пальцем в грудь.
«Что насчет моих людей? Я больше не могу позволить себе терять их».
Вердринал отступил на шаг, и поднес палец губам в притворно-изумленном жесте. «Вот тьма! Ты мне как раз кое-что напомнил. Охо-хо! Да, это тебе точно не понравится».
Взгляд Ривена прожигал в нем дыры.
Вердринал изображал растерянность, но Ривен читал веселье в его глазах, когда тот продолжил. «Прежде чем Маликс отбыл, он сказал, чтобы я передал тебе, — пусть твои люди затаятся. Чтобы избегнуть дреда. Вот так».
Ривен отшвырнул стакан и ухватил его за белое горло. «Ах ты, пес!» Он врезался головой в его нос. Вскрикнув, Вердринал отшатнулся, ухватившись за кровоточащий сломанный нос.
«Хочешь со мной поиграть! Я потерял шестерых пока ты ‘забывал’ о предупреждении!» Он выхватил кинжал, взял Вердринала за шкирку и провел клинком перед его ошеломленными, водянистыми глазами. «Мне стоило бы прикончить тебя прямо сейчас».
«Тогда ты не выберешься отсюда живым», пробормотал Вердринал, и улыбнулся сквозь льющуюся из носа кровь.
Сзади до Ривена донеслись торопливые шаги Хова — одного. Он плюнул в лицо Вердриналу. «Скоро для нас с тобой настанет время». Он подтянул окровавленное лицо аристократа поближе. «Но не сегодня».
Уже пришедший в себя после удара Вердринал только ухмыльнулся. Преисполненный отвращения, Ривен швырнул его на пол.
«Можем и сейчас, Драсек», хмыкнул Вердринал. «Если ты хочешь, можешь остаться. Уверен, Хов не будет против компании».
Повернувшись, Ривен очутился лицом вплотную к широкой, защищенной кожаной броней груди Хова. Отступив назад, он взглянул в мутно-коричневые глаза гиганта. Хов ответил ему взглядом сверху вниз, правая рука на рукояти меча, левая сжата в кулак.
«В любой момент», прошептал Ривен. «Один из твоих уже валяется мертвый. Что мне еще один?»
Хов ухмыльнулся, но промолчал.
Ривен направился из кабинета в фойе. Позади раздался звенящий, издевательский голос Вердринала. «Хвала Сайрику!» сказал аристократ, принятое среди зентов обращение приветствия и прощания, но только среди соратников.
Не сбившись с шага, Ривен толкнул плечом изящную статую обнаженной женщины. Она раскололась на тысячи частей на полу, засыпав мраморной крошкой лужу крови, которую еще не подчистила Варра. Протестующе взвизгнул Вердринал.
«Мерзавец! Ты…»
Ривен улыбнулся, и вышел. «Хвала Сайрику!» бросил он через плечо.
Глава 5 Последствия
Он застыл в тревожном ожидании в коридоре рядом с комнатой Тазиэнны. Пот стекал по бровям, в горле застрял ком. Когда он оставил ее чтобы заняться приведением дома в порядок, она все еще лежала без сознания, сквозь губы на бледном лице едва прорывалось дыхание.
Через закрытую дверь спальни он слышал как Тамалон, Шамур и Тамлин молятся вместе со Старшим Мастером песен Ансрилом Аммхадданом, жрецом Милила. Талбота все еще не было. Кейл отправил за ним слугу несколько часов назад, и уже начинал беспокоиться. Талбот никогда не простит себе, если с ней что-то случится в его отсутствие.
Хотя Тазиэнна все еще обращалась с младшим братом как с подростком, к немалому неудовольствию быстро взрослеющего молодого человека, Кейл знал, что брат и сестра, тем не менее, были очень близки. Он надеялся, что Талбот вот-вот появится.
Сквозь толстую дверь Кейл вслушивался в мягкий, мелодичный шепот песен-заклинаний Мастера Песни, и нестройный ответный хор сраженных горем Аскевренов. Тамалон, конечно, пригласил Кейла разделить молитву вместе с семьей, но Кейл вежливо отказался. Он не был религиозен. Его присутствие будет для них скорее помехой, чем помощью. В присутствии молитв и жрецов он чувствовал себя неудобно и к богам он относился скорее с недоверием. На его взгляд, верующие слишком часто послушно следовали чужой указке, но оказывались плохими лидерами. Только Джак показал, что является исключением из этого правила. Религия отвлекает людей, не дает им ощутить истинную природу событий вокруг. Отличной демонстрацией этого мог послужить Праведник. Всепоглощающая сосредоточенность на служении Маску сделала его уязвимым. В такую ловушку Кейл никогда не позволит себе попасть. Нет, он предпочитает полагаться не на божественную помощь, но на собственные разум, тело и клинки. Однако теперь, больше чем когда-либо раньше, он осознавал, что в некоторых случаях всего этого может оказаться недостаточно. Перед мысленным взором так и стоял образ слабой, обессилевшей Тазиэнны, лежавшей на кровати. Ни его сталь, ни его разум ничего не могли сделать для нее, но все же он не в силах был заставить себя молиться.
Конечно, то, что имелось в его распоряжении, вполне подходило для решения проблем иного рода. Необходимость возмездия, к примеру.
Позже, приказал он себе, подавляя вспышку гнева. Сейчас только жизнь и здоровье Тазиэнны имеют значение. Кроме того, в настоящий момент он чувствовал себя слишком усталым и обеспокоенным, чтобы планировать месть. На миг он пожалел, что не может позволить себе искать убежище в вере.
Вместо этого он устроился в кресле с высокой спинкой. Нервное хождение туда-сюда только протирало ковер, и еще больше подстегивало его тревогу. Пытаясь успокоиться, он скрестил длинные ноги, сжал резные подлокотники, глубоко вдохнул и попытался сохранять неподвижность. Он приказал прислуге удалиться, чтобы они не были свидетелями горя семьи, но сейчас был бы рад найти любого собеседника. Даже Лараджин. Что угодно, только бы отвлечься. Он чувствовал себя таким бесполезным!
Молитва в спальне Тазиэнны умолкла. Кейл нетерпеливо ждал. Дверь в ее комнату медленно распахнулась, и оттуда, с трудом передвигая ноги, вышел жрец. Внушительно выглядящий старец с густой бородой и тщательно ухоженной гривой седых волос, Старший Мастер песен Аммхаддан выглядел настолько сумрачно, что Кейл похолодел. Он попытался встать с кресла, но силы оставили его.
Вслед за Мастером песен вышел Тамлин, чьи глаза были красны. Тамалон и Шамур шли последними. На обоих все еще был их праздничный наряд, но роскошные одежды теперь были запачканы и измяты.
По чисто выбритому лицу Тамалона неприкрыто текли слезы, когда он мягко закрыл дверь. За его спиной пыталась удержаться от слез Шамур, но, наконец, не выдержала и разрыдалась, содрогаясь всем телом.
Неуклюже — будто неуверенный в себе, — Тамалон обнял ее. Она мгновенно напряглась, коротко ответила на объятие и быстро высвободилась. Даже охваченная горем она все равно держалась в отдалении от лорда Аскеврена.
Кейл заметил боль на лице своего лорда. На пронзившую сердце рану — очутившуюся на краю гибели дочерь — солью сыпалась холодность жены. В этот момент Кейл ненавидел леди Шамур.
«Все будет хорошо», прошептал Тамалон. Он поднял ладонь, собираясь дотронуться до ее лица, но тут же опустил руку. «Все будет хорошо».
Захваченный их эмоциями, Кейл ощутил, как увлажняются его собственные глаза. Опустив голову, он посмотрел на свои ладони. Она не может умереть! внутренне запротестовал он. Не может.
Он должен услышать, как это скажут вслух, прежде чем поверит.
Встав на все еще непослушные ноги, он подошел к угрюмому Мастеру песен, смотревшему на рыдающих Тамалона и Шамур с понимающим, отеческим выражением. Высший жрец Аммхаддан повернулся при его приближении, глядя на него с той же теплотой. Ноги Кейла подкосились, и он чуть не рухнул на пол, но Старший Мастер песен, сильный несмотря на годы, подхватил его за руку и помог встать.
Кейл благодарно улыбнулся сквозь слезы; когда он заговорил, голос его дрожал. «Ну как?» спросил он и напрягся в ожидании ответа. «Как она?»
Все еще удерживая его за руку, Старший Мастер песен пристально вгляделся в его лицо, что Кейлу показалось зловещим предзнаменованием. «Мистер Кейл, ваше первое имя — Эревис, не так ли?»
Он едва смог выдавить сквозь сжавшееся горло. «Да». Ему казалось, что он сходит с ума.
Тревога должно быть так явно отразилась на его лице, что Ансрил Аммхаддан утешительно похлопал его по плечу. «Она будет жить, сынок. Успокойся. Она будет жить».
Взгляд Кейла затуманила пелена. Она жива!
Слезы горя сменились на слезы радости, покатившимися по его лицу. Он улыбался как дурак, пока не заметил, что жрец остается мрачен. Он ухватился за алую мантию жреца так резко, что заставил Ансрила сделать шаг к нему.
«Что? Вы сказали, она будет жить. Как она? Будет она…» Тысячи страшных вероятностей мелькали в его мыслях, но он не в силах был высказать вслух ни одной. Уставившись в морщинистое лицо Ансрила Аммхаддана, он пытался прочесть ответ в глазах жреца.
«В чем дело, Ансрил?» спросил Тамалон. «Вы же сказали, что с ней все будет в порядке». Тамалон и Тамлин очутились рядом, глядя опасливо. Рыдания Шамур прекратились, она затаила дыхание.
Старший Мастер песен мягко отцепил пальцы Кейла от своей мантии, и повернулся к Тамалону. «Я сказал, что она будет жить, Тамалон…» начал он.
Шамур тот час же засмеялась и зарыдала одновременно. Тамалон улыбался с глупым видом сквозь мокрые глаза. Кейл сжал плечо Тамлина, а наследник похлопал его по спине.
«Но», баритон жреца словно клинком обрубил их радость. Улыбки исчезли, сгустилась тишина. Овладев их вниманием, Ансрил продолжил. «Я не сказал, что с ней все будет в порядке. Она тяжело ранена. Очень тяжело. Чем бы ни была эта тень, раны нанесенные ею коснулись души, поразили жизненную силу девушки». Он с симпатией посмотрел на Тамалона и Шамур. «Ей долго придется оправляться от них, и возможно она никогда уже не будет прежней. Раны вроде такой влияют на дух не меньше, а то и больше чем на плоть…» Задумчиво прервавшись, он разгладил бороду.
В широко распахнутых глазах Шамур явственно читался страх, но она взглянула на Тамалона и сказала с уверенностью. «Она сильная, Тамалон. Она выздоровеет, я знаю.»
Тамалон слабо улыбнулся ей. «Конечно выздоровеет. В ней сила ее матери».
Шамур наконец-то искренне улыбнулась лорду Аскеврену, но все же не подошла к нему. Вместо этого она скрестила руки на груди, задумчиво потирая плечи.
Не в силах больше сдерживаться, Тамлин заплакал. Он стоял не шевелясь рядом с Кейлом, а слезы медленно катились по лицу. Даже будь они в лучших отношениях, Кейл не в силах был бы помочь ему: его собственное горе было слишком глубоко. Дух не меньше чем плоть, сказал Ансрил. Шамур тоже начала всхлипывать вновь.
Глаза Тамалона, единственного, остались сухи, губы изогнулись в раздумье. Кейл видел, как горе на лице его лорда уступает место гневу на тех, кто ответственен за это. Хотя Кейл знал причину нападения, но заговорить о ней не осмелился, и то, что он не рассказал всю правду Тамалону, теперь раздирало его на части.
«Простите, Тамалон», искренне произнес Аммхаддан. «Я сделаю все, что в моих силах, поверьте».
Тамалон вымученно улыбнулся и пожал руку Мастера песен. «Я не сомневаюсь. Спасибо, Ансрил».
Жрец кивком указал на спальню Тазиэнны. «Она нуждается в отдыхе. Работа Владыки Песни сделана. Сон теперь ее лекарство не меньше, чем заклинания».
«Я прослежу, чтобы ее не беспокоили. И спасибо еще раз».
Старший Мастер песен поклонился леди Аскеврен. «Она сильна, леди. Я видел это. Не теряйте надежды».
Шамур кивнула, заставив себя улыбнуться в знак признательности.
Повернувшись, Ансрил поклонился Кейлу и Тамлину. «Пусть голос Владыки Песни принесет вам мир и поддержит вас», сказал он и удалился.
Когда он ушел, Кейл, Тамлин, Шамур и Тамалон остались стоять в зале, отягощенные горем и усталостью, не зная, что теперь делать.
Наконец, затянувшееся молчание прервал Тамлин, смущенно вытерев мокрое лицо. «Думаю, мне стоит попытаться поспать». Кивком попрощался с Тамалоном, но они не обнялись. «Отец». Однако мать он обнял с искренней любовью. «Доброй ночи, мама. Все будет хорошо. Ты слышала, что сказал Мастер песен».
«Я знаю», прошептала она, словно убеждая сама себя. «Я знаю».
Смахнув слезу с ее лица, он улыбнулся. Когда она слабо улыбнулась в ответ, он похлопал ее по плечу, и повернулся к Кейлу. «Доброй ночи, мистер Кейл».
«Доброй ночи, хозяин Тамлин».
После его ухода, Тамалон поцеловал Шамур в лоб, и та, вопреки своей привычке, не отшатнулась от него. «Думаю, наш сын высказал мудрую мысль, леди. Позволь мне проводить тебя в постель. Эревис и я дождемся Талбота».
Замешкавшись сначала, — Тамалон очень редко оказывался в ее покоях, — она все же кивнула, и позволила ему вести себя. Проходя мимо, Тамалон сказал Кейлу, «Эревис, встретимся в библиотеке через четверть часа». Его выражение сказало Кейлу, что разговор предстоит серьезный.
«Да, лорд». Все равно, ему не удалось бы заснуть…
Хотя до зари было еще несколько часов, залы Стормвезер бурлили активностью. Выжившие стражники патрулировали особняк, обыскивали со всей тщательностью каждую комнату в здании и прилегающие строения на территории поместья в поисках затаившихся гхолов.
Пара устало глядящих стражников в синих цветах Аскевренов, запятнанных кровью, поднимались по лестнице, как раз когда Кейл спускался. Они выглядели изможденными, но продолжали выполнять свой долг с непоколебимой, почти бесконечной выносливостью, свойственной всем профессиональным солдатам.
Увидев Кейла, оба мгновенно обратили на него взоры, ожидая приказаний. Кейл невесело улыбнулся им. Он всегда пользовался уважением стражи. Однажды, в ходе подготовке к обеду, капитан Орвист проходивший мимо уважительно заметил, что он отдает приказы как боевой генерал, но поединок с призрачным демоном возвел его в ранг почетного командующего. Раз так, почему бы, этим не воспользоваться.
«Леди Аскеврен в своих покоях», объявил он. «Передайте сообщение, и проследите, чтобы наверху все было тихо. И ни при каких обстоятельствах спальня госпожи Тазиэнны не должна быть побеспокоена». Высший жрец приказал, чтобы Тазиэнне дали отдохнуть, и Кейл намеревался проследить за этим лично.
«Да, мистер Кейл», рявкнул Дарвен, рослый, мускулистый ветеран, возвышавшийся над большинством своих товарищей, но все же на ладонь уступавший в росте Кейлу. «Мы проинформируем капитана Орвиста немедленно». Дарвен ткнул напарника локтем, они развернулись и заторопились вниз. Кейл последовал за ними, но более размеренным шагом, задумавшись.
Слуги уже почти вычистили следы побоища, до Кейла доносились лишь голоса и редкий звон посуды из пиршественного зала.
Хвала богам за то, что у нас есть Брилла, устало улыбнувшись подумал он. Хотя уборку организовал он лично, надзор за непосредственной работой остался в пухлых, но, тем не менее, весьма умелых руках главной кухарки.
Семьи убитых были уведомлены сразу после нападения. Все трупы и куски тел уже много часов как убраны, самые удачливые уже наверное возвращены к жизни.
Кейл знал, что с достаточной суммой для сокровищницы храма и могущественным жрецом даже смерть не являлась неодолимым противником для богатейших представителей аристократии Совета Старшин.
Мысль об оживлении мертвых напомнила ему о Крендике, когда-то живом человеке, изуродованном, превращенным в нежить — и дрожь пробежала вдоль его хребта. Мертвым лучше бы и оставаться мертвыми, подумал он и с этой же мыслью осознал, что убитые демоном-тенью не оживут. Сам Кейл ощутил отвратительное прикосновение черного кошмара к его душе. Сколько бы монет не заплатили семьи жрецам за этих несчастных, для них возврата уже не будет. Нечему возвращаться. Демон пожрал их души.
Содрогнувшись, он прикоснулся ладонью к исчезающей полосе на плече. Что удивительно, телесные повреждения от когтей демона зажили уже почти полностью. То же самое и с Тазиэнной. Все выглядело так, словно демон разрывал кожу только чтобы добраться до души, и если ему не удавалось вырвать и поглотить ее, рана быстро пропадала. Физическая рана, во всяком случае. Эмоциональные исцелить куда сложнее.
Кейлу все еще не было известно точное число погибших гостей. По правде сказать, он и не хотел знать… но погибли многие. Ошеломленные родственники, в экипажах и носилках прибывавшие к дверям Стормвезер за телами казались ему нескончаемым потоком. Поскольку Тамалон, Шамур и Тамлин ухаживали за Тазиэнной, помогать несчастным в поисках среди горы трупов выпало Кейлу и Орвисту. Ему пришлось вблизи ознакомиться со страшными ранами, нанесенными клыками и когтями гхолов; видел он и разваливающиеся на части останки, работу демона. Картины последствий побоища останутся с ним надолго. То, что все это его вина, будет мучить его куда дольше.
Это была моя вина, признал он честно. Иного варианта быть не может. Сейчас он слишком устал даже для того, чтобы злиться на себя. Истину он признавал просто как любой очевидный факт. Раненный дух Тазиэнны, пошатнувшийся разум Мины Фоксмантл, все мертвые гости и стражники — его вина. Он не знал как, но был уверен, что Праведник наконец узнал о том, как он защищает Аскевренов вместо того, чтобы шпионить за ними. Праведник намеревался таким образом послать сообщение, я знаю.
Изгнав демона, Кейл отнес Тазиэнну в ее комнату, и уложил на кровати ожидать жреца. Тамалон, Шамур и Тамлин остались там, а Кейл, неохотно покинув ее, заторопился назад в зал, обследовать трупы гхолов. Ему надо было убедиться.
Как он и подозревал — и боялся — все гхолы были прежде Ночными Ножами. Под серой кожей, гниющими клыками и трупной вонью он узнавал искаженные лица недавних собратьев по гильдии. Каким-то образом, они превратились из живых людей во всепожирающую нежить. Когда он уверился в этом, его чуть не стошнило, но, справившись с отвращением, он попытался сложить все части головоломки.
Узнав о десятилетнем обмане Кейла, Праведник несомненно решил покарать за предательство, причинив вред самым дорогим для него людям. Ради исполнения своего плана, Праведник, не просто глава гильдии, но могущественный жрец Маска, Повелителя Теней, призвал теневого демона. Использовав черную магию, чтобы превратить гильдейцев в гхолов, он натравил их на Стормвезер, приказав убить его обитателей.
Хотя на первый взгляд реакция казалась несколько чрезмерной, Кейл не стал бы утверждать, что мастер гильдии с его садистским характером не мог решиться на такое. Он жрец, и, следовательно, фанатик по определению. Только подумав об этом, он понял, что ошибается, и гнев заставляет его делать излишние обобщения. Пусть многие служители богов и фанатики, но не все ведь. Не Джак, и не Ансрил Аммхаддан. По крайней мере, в их случаях, религия не означает фанатизм.
В отличии от Праведника. Однажды Кейл лично видел, как тот приказал сжечь целиком склад гильдии, с одиннадцатью ее членами в ловушке внутри, чтобы увериться, что погибнет один из них, которого подозревал в предательстве. Уязвить Кейла как можно больнее, прежде чем убить — такое как раз в его вкусе.
Однако дальнейшие его раздумья прервало появление в пиршественном зале ошеломленных и разгневанных трех младших жрецов и Старшего Мастера песен. Жрецы настояли на лечении ран Кейла, и он неохотно простоял несколько мгновений, пока их заклинания-песни заращивали многочисленные порезы на его груди, боках и плечах. Потом он отрядил троицу жрецов ухаживать за раненными среди стражников, и проводил Старшего Мастера песен из зала, где развернулась бойня, в комнату Тазиэнны.
Она выглядела еще хуже, чем когда он оставил ее, и он с тревогой ожидал в коридоре, пока Мастер песен пытался своими заклинаниями исцелить ее.
Теперь, когда он знает что она в безопасности, — по крайней мере, будет жить, — он снова мог задуматься о том, в какую бездну опустился Праведник. Этот пес в маске осмелился напасть на него здесь! Посмел ранить Тазиэнну!
Гнев вновь начал размывать его усталость, злость на самого себя за то, что принял тот глупый, честолюбивый план десять лет назад, на Праведника, использовавшего семью Кейла чтобы добраться до него самого. По пути сквозь выстланные коврами коридоры Стормвезер он сжимал зубы и кулаки в ярости.
Если Праведник, как он подозревает, избрал его целью, то он уже ходячий труп. Он мог признать, что смерть его — всего лишь дело времени. Рано или поздно, Праведник придет добить его, или вероятнее всего направит для этой работы Драсека Ривена. К сожалению, по крайней мере, на взгляд Кейла, среди трупов гхолов Ривена не было. С учетом этого, Кейл не мог оставаться в Стормвезер и рисковать вновь подставить под удар семью. Но куда же идти?
На этот вопрос ответ пришел сразу же: гильдия Ночных Ножей. Мысли о ней давали ему цель для гнева. Он атакует их сам.
Я приду за тобой, старый ублюдок, молча поклялся он. Может я и мертвец, но тебя заберу с собой.
В библиотеке он ходил из стороны в сторону, не прекращая раздумий. Вонь горящих останков гхолов пробивалась сквозь захлопнутые окна. Заклинания, с помощью которых жрецы Мастера песен пытались переговорить с мертвыми гхолами, не позволили узнать ничего. Поэтому Кейл приказал стражникам свалить тела тварей у конюшен, залить ламповым маслом и сжечь в пепел. Тонкая струйка вони от костра только подхлестывала его злость.
Исходя яростью, он почти не замечал пламя в каменном очаге. Едва видел полки с драгоценными, обернутыми кожей томами, которые так любил. Он мерил шагами пол, думая, планируя, пытаясь успокоиться. Шахматная доска его лорда сделанная из векового красного дерева, с умело вырезанными из дорогой чужеземной кости фигурками, стояла нетронутой на столике. Ему пришлось подавить порыв разметать фигуры о стену.
Он попытался умерить гнев.
Зажег единственную свечу, отнес ее на столик и опустился в одно из кресел рядом, ожидая лорда. Он чувствовал, как бьется жилка на лбу, каждый удар сердца подпитывал в нем жгучую ярость. Возьми себя в руки, приказал он.
Неимоверным усилием воли он успокоился и замер.
Наконец появился Тамалон, вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. Он скинул дублет, оставшись только в легкой рубахе, синих штанах и тапках. События ночи тяжелым грузом навалились на него, и это было заметно, но от пылающих глаз можно было зажигать факелы. Когда он вошел, Кейл тут же вскочил на ноги, но Тамалон приказал сесть.
С мрачной гримасой Тамалон подошел к небольшой стойке с вином у рабочего стола и вытащил бутыль Штормового Рубина. Штопором подхватил пробку, выдернул ее и налил две чаши. Кейл видел в напряжении его могучих плеч, едва сдерживаемую ярость.
Мы с ним похожи, неожиданно осознал Кейл. Мы оба понимаем, что неконтролируемый гнев работает не на нас, а против нас. Обоим приходится нелегко, сдерживая этот гнев. Конечно, в ношу Тамалона не входит чувство вины. Этот груз только для Кейла.
Тамалон подошел к нему, протянул серебряный кубок, и уселся напротив, в своем любимом кресле-качалке. Время от времени они сидели так в тусклом свете очага, два молчаливых друга наслаждающихся компанией. Сейчас, подавленному виной Кейлу, трудно было смотреть Тамалону в глаза. Чувствуя себя неловко, он поставил нетронутый бокал рядом с собой на стол.
«Вы хотели поговорить, лорд?» Он сумел удержать голос ровным, хотя ему казалось, что виновность должна быть написана у него на лице.
Тамалон долго глядел на него из-под кустистых бровей, прежде чем ответить. «Я хотел поблагодарить тебя еще раз за храбрость, проявленную этой ночью».
«Нет нужды, лорд», прервал Кейл, взмахнув ладонью.
«Без тебя…» Тамалон позволил сказанному зависнуть в воздухе и глотнул из чаши. Он сжимал металл так крепко, что пальцы побелели. «Без тебя все могло закончиться совсем по иному».
Кейл кивнул, но придержал язык. Куда клонит Тамалон?
Лорд поставил кубок на стол. «Я не знал, что ты способен на такое, хотя подозревал давно». Его проницательные глаза пронзили Кейла словно клинки.
Знали бы вы, на что я способен на самом деле, подумал Кейл, вышвырнули бы много лет назад.
После неловкой паузы, Тамалон заговорил. «Пора нам с тобой сыграть партию, Эревис».
«Лорд?»
Тамалон выпрямился в кресле и глазами указал на шахматную доску. «Партия в шахматы. Мы никогда не играли. Сейчас настала пора».
«Сегодня? После…»
«Сегодня». Тамалон отпил еще, и бухнул кубком по столу так резко, что несколько фигур упали. «Я получу головы всех ответственных за это, Эревис! Всех и каждого».
Кейл напрягся. Всех ответственных. Волна страха и ненависти к себе затопила его. Подняв глаза над столом, он встретился с сердитым взглядом Тамалона, боясь того, что мог в нем увидеть.
Но к счастью, в глазах его лорда не было обвинения. В серых зрачках горел гнев, но направлен он был не на Кейла.
Тамалон продолжил. «Для этого мне потребуются все ресурсы. Включая тебя». Он наклонился, опустив локти на колени, и со значением взглянул на Кейла. «Мне нужно знать все о твоем… шахматном мастерстве». Он кивнул на доску. «Мне не обязательно знать, где ты выучился играть».
Кейл сглотнул и мгновенно устыдился собственного облегчения. Тамалон не подозревал, что Кейл причина нападения. Они лишь хотел получить информацию о прошлом и возможностях Кейла. Он хотел знать, что может сделать Кейл, чтобы найти виновных.
Он ощутил, что краснеет, и отвернулся. Виновен я, подумал он. Если Тамалон когда-либо узнает, что тайная жизнь, которую он вел, стала причиной случившегося, он никогда его не простит. Проклятье, да Кейл и сам себя никогда не простит, но он не хотел, чтобы последняя беседа, которая состоится у него с его лордом, закончилась откровением о шпионской цели его жизни в Стормвезер.
Однако Тамалон явно понял, что Кейл больше чем просто дворецкий с осведомленным родственником в преступных кругах. Дворецкие не обращают в бегство демонов. Его лорд подозревал, нет, не подозревал — знал, что он бывший преступник, и все же доверял ему настолько, что позволил занимать пост дворецкого в Стормвезер. Более того, Тамалон уважал его тайны и не задавал вопросы. Такое глубокое доверие — этот долг Кейлу никогда не оплатить полностью.
Впервые в жизни Кейл ощутил, что такое честная работа. Работа, не заставляющая его никому не доверять. Работа, не требовавшая постоянно искать глазами пути отхода и держать руки у клинков. Работа, позволившая ему успокоить его темную часть, хотя бы на время. Но самое важное, он делал работу, которая заслужила ему любовь и доверие семьи. Пусть ложь отягощает его душу, сейчас еще больше чем прежде, но он не может открыть им причину, по которой появился в Стормвезер. Он не может отравить их память о нем, хотя это означает запятнать самого себя, утаивая правду. Все же, он хотел, чтобы они помнили его так, как будет вспоминать о них он — с любовью. Он решился уйти, сохранив их доверие. Доверие, заслуженное годами верного служения.
И посмотри, до чего довело их доверие, подумал он угрюмо. Тазиэнна на грани смерти. Лорд и леди посрамлены, и так много погибших гостей и охранников. Его присутствие оказалось опасно для всех. Прежде, он постоянно твердил себе, что только уменьшает риск, которому подвергаются они среди тайных заговоров и коварных аристократов Селгаунта. «Я управлюсь с Праведником», говорил он себе снова и снова, пытаясь усмирить разрывавшие его уколы совести. Теперь он понял, что лгал себе, как лгал всем вокруг.
Больше этого не будет, поклялся он. И неожиданно принял решение.
Все изменилось теперь. Он не подвергнет Аскевренов новому риску. Или его жизнь закончится вовсе, или сегодня его последняя ночь в Стормвезер, последняя ночь Эревиса-дворецкого. Решившись, он посмотрел через доску на Тамалона. Если лорд хочет знать, кем он был, он расскажет.
«Давайте сыграем», сказал он.
Следующий час они играли и разговаривали.
Тамалон начал стандартным жреческим гамбитом. Кейл парировал трехходовкой.
«Ты хорошо играешь, Эревис», вздернув брови, отметил Тамалон. «Я не удивлен».
Кейл улыбнулся.
«Меня учили лучшие игроки Вестгейта, два десятилетия назад. Мои учителя не прощали ошибок, и я многому научился».
Тамалон понимающе кивнул.
«Я слышал о прежних порядках Вестгейта. И некоторые говорят, что там до сих пор ничего не изменилось».
Город, сравнимый по размеру с Селгаунтом и, как и он, находившийся на берегу Внутреннего моря, Вестгейт мог похвастаться длинной историей правления могущественных воровских гильдий. Сейчас они уже не доминировали, но все же воров в городе было больше чем шлюх в борделе.
Ход. Ответный. Кейл почувствовал облегчение, наконец раскрыв лорду часть своего прошлого. Он слишком много хранил секретов и слишком долго. Начав, трудно было остановиться, и, опустив лицо к доске, он продолжил.
«Конечно, мои учителя в Вестгейте больше не преподают. Другие игроки, объединившись, вытеснили их из бизнеса».
На это Тамалон едва заметно дернулся. Лорд знал историю. Несколько лет назад союз меньших гильдий и властей Вестгейта уничтожил могущественную организацию Ночных Масок. Гильдию, прежде правившую городом. Гильдию, к которой принадлежал Кейл.
Теперь вы знаете, мысленно произнес Кейл. Ваш дворецкий работал на Ночных Масок. «На мой вкус шахматы оказались тогда чересчур жестокой игрой», добавил он. «Это подходило мне в молодости, но продолжать жить подобной жизнью мне совсем не хотелось».
Тамалон прочистил горло, будто собираясь заговорить, но промолчал. Вместо этого он передвинул священника на позицию, угрожающую одному из жрецов Кейла. Кейл ответил вторым жрецом.
«Понятно», наконец проговорил Тамалон, но теперь он глядел на Кейла совсем другими глазами. Смесь удивления, почтения и страха. Кейлу изменение не понравилось. «Это отвечает на многие мои вопросы».
За время существования, Ночные Маски заслужили особую репутацию за склонность к насилию и убийствам. Эта репутация, видимо, дошла даже до Тамалона. Когда Кейл бежал из Вестгейта и от гильдии, он надеялся оставить такую жизнь позади, но прошлое держит крепко. Вскоре после прибытия в Селгаунт он примкнул к Ночным Ножам, другой воровской группе. Об этом он Тамалону не скажет. Достаточно, что его лорд теперь знает о его прошлом вора и убийцы. Шпиона в этот список Кейл не добавит.
Ход. Еще ход. На шахматной доске Кейл получил преимущество.
«Начальник твоей школы», осведомился Тамалон, пытаясь противостоять развернутому Кейлом наступлению, «как он выглядел?»
Кейл мрачно ухмыльнулся, но не поднял взгляда. Тамалон хотел получить подтверждение.
Когда Кейл работал на Ночных Масках, у гильдии был таинственный мастер, звавший себя Безликим, человек, чья личность была и осталась загадкой по сей день — почти для всех, кроме Кейла.
Он оторвался от доски, встретился взглядом с Тамалоном и сказал, «Я никогда не видел его лица».
Тамалон медленно кивнул, сдвинув брови. Ход. Ответ.
Они играли молча следующую четверть часа. Кейл понимал, что Тамалон обдумывает последствия только что услышанного. От невнимательности пострадала его игра. Атака Кейла скоро заставила верховного монарха Тамалона искать спасения в бегстве.
«Ты играешь агрессивно, Эревис», заметил Тамалон, уводя верховного монарха из-под удара. Лучник Кейла последовал за ним, возобновляя угрозу.
«Иной тактике меня не учили, лорд. Шах».
Тамалон закрылся жрецом, но оба понимали, что партия близится к концу.
«Неконтролируемая агрессивность может оказаться опасной».
Кейл остановился, делая ход, и коротко поклонился Тамалону. «Мой лорд справедливо заметил. Но требования игры часто вынуждают идти на это. И когда случается такое, только самый отчаянный из игроков может победить». Он передвинул вассального монарха и посмотрел в лицо Тамалону. «Мат».
Тамалон задумчиво улыбался. Он опрокинул верховного монарха и откинулся в кресле. «Весьма познавательная игра, друг мой. Благодарю тебя за все».
Кейла порадовало, что Тамалон все еще называет его другом. В один присест допив вино, Кейл поднялся и поклонился.
«Могу я удалиться, лорд? Мне…» он улыбнулся без всякого веселья. «Мне этой ночью предстоит сыграть еще одну игру».
Тамалон поднял брови и внимательно уставился на Кейла. «Ты уже подозреваешь, как будут звать твоего следующего оппонента?» Он наклонился вперед в кресле, и глаза его снова вспыхнули, несмотря на усталость. «Скажи если так, Эревис».
Ложь легко слетела с его языка, слишком легко. «Нет, лорд, пока нет. Но узнаю».
Тамалон вновь расслабился в кресле, но взгляд его не отрывался от лица Кейла. «Все что у меня есть в твоем распоряжении — деньги, люди, магия. Нет нужды тебе играть одному, Кейл».
На это Кейл удивленно вздернул брови. Тамалон еще никогда не называл его Кейлом. Эта беседа изменила их отношения. «Шахматы не командная игра, лорд».
Слабо улыбнувшись, Тамалон согласно кивнул. «Нет, пожалуй, нет».
Кейл собрался уйти, но Тамалон встал и взял его за руку. «Если обстоятельства игры изменятся, если тебе потребуется что-то, что угодно, только попроси».
«Я знаю, лорд», улыбнулся Кейл. Ему хотелось обнять Тамалона, человека бывшего его другом и отцом на протяжении десяти лет, но он не смог заставить себя сделать это. Прочистив горло, он отступил от своего лорда.
«Мои доска и фигуры в моей комнате. Это все, что мне понадобится для начала. Я ухожу немедленно. Когда я узнаю что-то конкретное, пошлю сообщение». Он хотел сказать Тамалону, что, наверное, уже не вернется, но побоялся вопросов, которые за этим последуют. Хотя он пожалеет о том, что ушел, не попрощавшись, но Кейл знал также, что расскажи он истину Тамалону, и до конца жизни его будет мучить горе, которое он доставит лорду. Если Тазиэнна узнает о его прошлом, она станет презирать его. Этого он не вынесет. Лучше пусть они думают, что он погиб или пропал. Пусть вспоминают о нем как о Эревисе-дворецком.
«Моему лорду стоит отдохнуть», добавил он, все еще придерживаясь роли дворецкого. «Я займусь этим вопросом со всей тщательностью».
Тамалон похоже впервые обратил внимание на собственную изможденность. Он кивнул, и устало улыбнулся Кейлу. «Скоро я так и сделаю. Мне нужно немного подумать. И я все еще хочу дождаться Талбота». Он похлопал Кейла по плечу. «Тебе тоже нужно отдохнуть, дружище. Заря всего в нескольких часах».
На его улыбку Кейл жестко улыбнулся в ответ. «Мой лорд», сказал он, «в шахматы я лучше всего играю по ночам».
Глава 6 Кейл
Оставив Тамалона наедине с его мыслями, Кейл решительно вышел из библиотеки. Шум в здании все еще не стих, стража и прислуга заканчивали уборку. Некоторые негромко приветствовали его, но он не обращал на это внимания. Все его мысли были сосредоточены на одном: отплатить Праведнику за боль, причиненную его семье.
По винтовой лестнице он поднимался через ступеньку. Войдя в комнату, он тихо прикрыл за собой дверь, и запер ее. На какой-то миг сомнения вновь заставили его замешкаться. Понимание того, что он, скорее всего, никогда больше не увидит ни дома ни близких, что, вероятно, уже до завтрашнего утра он будет мертв, ударило его словно кулак. Кейл упрямо смахнул начавшие наворачиваться на глаза слезы.
Я делаю то, что должен сделать. Десять лет моего эгоизма чуть не убили Тазиэнну. Так или иначе, с этим надо кончать. Ложь, интриги, двуличие — эта ночь была последней.
Вновь собравшись с решимостью, он огляделся вокруг, в самой безопасной комнате, которая у него когда-либо была, пытаясь запечатлеть ее в памяти. Длинная металлическая кровать, которую Шамур приобрела специально для него. Обитое кожей кресло, где он так часто засыпал, читая. Дубовый ночной столик с масляной лампой на нем. В контрасте с богатой, но полной вкуса обстановкой Стормвезер, его комната выглядела как спартанская келья монаха-ильматерита.
Тазиэнна всегда мне говорила, что я живу как монах, улыбнувшись подумал он. Улыбка исчезла, превратившись в хмурую гримасу, когда он вспомнил, что очень скоро будет мертв, и она уже ничего ему больше не скажет.
Неосознанно он почти не обзаводился вещами. Чтобы легче было бежать, наверное. В комнате не было ничего личного.
За исключением одного: запертый кедровый сундук в ногах кровати. Вот этот сундук был действительно личным. Единственная нить, связывавшая его с прошлым в Вестгейте: в нем хранились его клинки, зачарованная кожаная броня и драгоценное ожерелье магического огня — рабочие принадлежности Кейла-убийцы. Спасшие его, когда тридцать зентов поймали его и Джака в засаду месяц назад. Спасение стоило ему всех разрывных подвесок с ожерелья кроме одной. Он говорил себе тогда, что это не важно, поскольку оно больше ему не понадобится… но часть его в тайне надеялась на новый шанс.
Вот я его и получил.
Теперь ему было ясно, насколько он позволил себе впасть в самообман. Твердя себе, что не будет снова носить эти вещи, он хранил их, тщательно ухаживал за ними все десять лет. Почему?
Потому, что я убийца притворяющийся дворецким. Убийца, обученный лучшими представителями этого ремесла, которых когда-либо видели города Внутреннего Моря. Теперь он улыбнулся, благодарный за свои тренировки среди Ночных Масок. Кейл благодарил богов за характер, позволявший ему убивать без сожалений. Сегодня он распрощается с маской Эревиса-дворецкого. Отныне и навеки он — Кейл.
Подойдя к ночному столику, он выдвинул полку, и достал из хитроумно вырезанного в крышке тайника небольшой ключ. Осторожно, словно раскаленный, он пронес ключ через всю комнату и опустился перед сундуком. Застыл, не шевелясь.
Его рука неодолимо задрожала. Он понимал, что открыв сундук и надев свое снаряжение внутри Стормвезер, — чего он никогда не делал прежде — он захлопнет за собой дверь. Дверь, ведшую в жизнь дворецкого Аскевренов. Жизнь члена семьи. Счастливейшее время, которое было у него. Он заколебался… это значит еще и конец десяти лет лжи, напомнил он жестко. И конец опасности, повисшей над близкими мне людьми.
Зарычав, он с силой воткнул ключ и провернул его. Щелчок замка прозвучал похоронным звоном над дворецким Эревисом. Вернулся Кейл, и теперь насовсем. Откинув крышку, он достал свои вещи.
Словно змея, избавляющаяся от мертвой кожи, он встал и скинул одеяние дворецкого. Повинуясь давней привычке, тщательно сложил дублет, штаны и рукава, прежде чем уложить их на кровать. Удивившись сам себе, он улыбнулся.
Возможно, дворецкий из меня не совсем ушел, подумал он с надеждой.
Кожаные доспехи были все так же крепки, несмотря на прошедшие годы, спасибо могущественным чарам наложенным на них. Впервые за месяц он носил одежду, что была ему впору. Запах напомнил ему о Вестгейте, и тех трупах, которые он оставил позади во время своего бегства из Ночных Масок.
Помрачнев, он надел пояс с оружием. Вес длинного меча и кинжалов на бедрах казался правильным. Он приветствовал ощущение стали на поясе, с легкостью изменил позу и движения, приноравливаясь к знакомому грузу. Осторожно, словно драгоценность, достал из мешочка ожерелье. Задумчиво перебрал пальцами тонкую цепочку и единственный взрывчатый шарик, прежде чем защелкнул ее вокруг горла. Накинул легкий, цвета полуночной синевы, плащ с капюшоном, набил карманы звездочками, трутницей и тремя восковыми свечами и приготовился уходить. Последний раз обернулся у двери, глядя в комнату, печально улыбнулся, и вышел в коридор.
Он направился прямиком к комнате Тазиэнны. Тамалон, Шамур и мальчики наверняка будут скучать по нему, — вероятно, Тамлин меньше чем прочие, — но они легко переживут это. С Тазиэнной, однако, его связывало нечто особенное. Остаться без него для нее будет тяжелее других.
Как бы нелегко это ни было, он знал, что не может уйти, не увидев ее в последний раз и не попрощавшись.
Дарвен стоял у ее двери, сторожа ее покой согласно приказу Кейла. При виде Кейла в боевом облачении глаза стражника наполнились удивлением.
«Мистер Кейл?»
Кейл успокаивающе хлопнул его по плечу. «Все в порядке, Дарвен. Мне нужно увидеть Тазиэнну. Я ненадолго».
«Конечно». Все еще с изумлением на лице, Дарвен распахнул перед ним дверь, и закрыл, когда он вошел внутрь.
Кейл остановился у двери, неожиданно дрожа, боясь приблизиться к постели Тазиэнны и растерять решимость. Он понимал теперь, что она была главной причиной по которой он так долго оставался в Стормвезер, и сейчас является причиной его ухода. Пока за его головой охотится Праведник, соседство с ним было для нее опасно.
Поскольку Тазиэнна презирала веяния моды Селгаунта, приводя тем самым в отчаяние мать, ее комната приобрела уникальную атмосферу сильной, но тем не менее хрупкой женственности. Тонкие узорчатые салфетки и шелка украшали крепкий столик и гардероб. Стена была раскрашена в пастельные тона, и лишена обычной выставки предметов роскоши. Простая, но изящная деревянная кровать расположилась в центре. Хозяйка комнаты лежала в постели, все еще без сознания.
Кейл увидел, что она скинула тяжелое шерстяное одеяло, свалившееся бесформенной пурпурной массой на полу у кровати. Тазиэнна лежала прикрытая лишь белым покрывалом. Сквозь тонкий лен было заметно, как вздымается и опадает ее грудь. Похоже, дыхание ее стало сильнее, чем сегодняшним утром.
Она слишком сильна, чтобы проиграть, улыбнулся он. Именно огонь ее духа привлек его в самом начале. Никакому демонскому прикосновению не затушить это пламя.
Он собрался с силами и пересек комнату. Помня неземной холод, сопровождавший прикосновение демона-тени, он поднял одеяло и осторожно прикрыл Тазиэнну. На лицо ее вернулся слабый отблеск цвета, и прикоснувшись, он ощутил тепло. Притянув кресло ближе к кровати, он взял маленькую ладонь в свою, и нежно погладил гладкую щеку обратной стороной другой своей ладони. Ни разу еще он не прикасался к ней так.
Мне будет не хватать тебя, если я не вернусь, подумал Кейл, и отбросил несколько локонов темных волос с ее лба. Тебя будет не хватать больше всего.
Он попытался удержать слезы, но они хлынули все равно. Потом он долго сидел, держал ее за руку и плакал. Как и всегда, когда речь шла о его чувствах к ней, он не в силах был произнести ни слова.
Наконец, осененный идеей, он смахнул слезы и подошел к маленькому письменному столу. Достал лист пергамента, сосуд с чернилами и перо из шкафчика. Своим легким, четким почерком он написал, «Ты пробудила все хорошее, что есть во мне». Подумав еще мгновение, он добавил строку из одной из своих любимых эльфийских поэм. Эт армиэль телер маинин хир. Мое сердце отдано тебе навеки. Подписался, встал и остановился.
Зачем Тазиэнне знать о его чувствах, если он никогда не сможет вернуться? И не менее важно: что это будет значить в их отношениях, если он все же возвратится?
Не важно, решился Кейл. Она должна знать. Я не могу умереть, и не открыться ей.
Он повернулся, и шагнул к двери. Дойдя до нее, остановился снова.
После короткой внутренней борьбы, он вновь возвратился к кровати.
Хотя он знал, что она все еще не пришла в себя, его колени подкашивались. Дрожа от невообразимой смеси эмоций, он наклонился, и мягко прикоснулся губами к ее губам — их первый поцелуй. Скорее всего, и последний.
«Я люблю тебя», прошептал он. «И всегда буду любить».
Он так давно хотел сказать эти слова. И теперь жалел лишь, что не сделал этого раньше.
Повернувшись, он вышел из комнаты.
Когда он вновь оказался в коридоре и закрыл за собой дверь, Дарвен подмигнул ему. «Мы все знали, что вы больше чем просто дворецкий, мистер Кейл. Я имею в виду домашнюю стражу. Мы знали».
Он кивнул. «С этого момента просто Кейл, Дарвен».
Дарвен вопросительно вскинул голову. «Мистер Кейл?»
«Ладно, не важно. Удачи, Дарвен».
Удаляясь по коридору от комнаты Тазиэнны с каждым шагом он ощущал себя все более собранным и разозленным. Любовь отошла на второй план, уступила место ненависти — ненависти к Праведнику. На ходу он неосознанно сжимал и разжимал кулаки. Праведник заплатит за все.
Корвикоум, ты, ублюдок с черным сердцем, подумал он, слово из философии дварфов. Ты решил причинить боль любимым мною. Последствием этого решения станет твоя смерть от моей руки.
Когда он спустился по лестнице, слуги и стражники, прервав свои занятия, замерли, изумленно уставясь на него. Он не стал вдаваться в объяснения касаемо своего облачения и оружия — для этого хватит времени, если он вернется, — и решительно пошел к выходу. В дверях библиотеки появился Тамалон, взгляд его усталых глаз был полон мрачного одобрения. Кейл поклонился своему господину и другу проходя мимо, и оставил Стормвезер, скорее всего навсегда.
Слабый, но все еще заметный аромат квартала Бычьей Крови заставил его поморщиться. Скотобойни уже несколько десятилетий как выведены за границы города, а строения теперь используются различными службами, связанными с торговыми караванами, но запах остался. Даже свежий бриз и довольно сильный снег не справлялись с ним.
* * *
Синий плащ трепетал на ветру; Кейл притаился на карнизе крыши Дома Эмеллии, борделя низкого пошиба, обслуживавшего в основном возчиков и караванных охранников. Наклонная крыша, скользкая от снега, заставляла его держаться для страховки за водосточную трубу, чей холод он ощущал сквозь перчатки; дыхание облачком сгустилось у лица. Сквозь захлопнутые ставни окон внизу, несмотря на ветер, можно было расслышать низкий шепот мужских голосов и женский смех. Бордели не закрываются никогда, даже в часы перед самой зарей — как и воровские гильдии.
В броске кинжала от него, через улицу Аринесс, смутно видимая сквозь снежные вихри в дрожащем свете задуваемых ветром уличных фонарей, располагалась штаб-квартира Ночных Ножей.
Замаскированная под торговый офис и склад Шести Монет, гильдия Ножей едва ли отличалась чем-то от прочих складов, выстроившихся вдоль улицы, и служивших процветающей караванной торговле Селгаунта. Кейла, само собой, внешний вид не обманывал. Настоящий картель Шесть Монет уже давно распался и исчез с лица Фаэруна.
Из-за его подвального этажа и легкого доступа к старой канализации Селгаунта, Праведник выкупил двухэтажный кирпичный дом у разорявшейся компании примерно десять лет назад. С тех пор мастер гильдии использовал гильдейские монеты для превращения здания в комбинацию тренировочного комплекса, убежища и укрепления.
Для поддержания иллюзии несколько офисных комнат Шести Монет и складов расположенных на первом этаже с видимой стороны здания были оставлены в целости, однако большинство давно переделали под нужды гильдии. Несколько членов Ночных Ножей, обученных (и получавших за это деньги) представлялись обычными торговцами, и вели дела, дополняя маскировку. Праведник даже использовал средства гильдии на поддержание небольшой и вполне легальной торговли, что позволяло не вызывать подозрения количеством повозок и погонщиков входивших и выходивших из здания.
Поскольку Кейл знал, на что смотрит, вся маскировка выглядела для его глаза удивительно прозрачной. Едва ли можно было назвать обыденным, для нормального торгового картеля, парадный вход — укрепленные, обитые железом дубовые двери, способные выдержать таран. Не менее привлекающими внимание представлялись железные решетки в палец толщиной на каждом окне второго этажа. Окна первого давным-давно заделали кирпичами. Кейл знал, что внимательный наблюдатель отметит необычно малое число работников, входящих внутрь каждое утро сквозь парадный вход, в то время как само здание было довольно большим. Этот наблюдатель также с легкостью заметил бы, как неловко сидят униформы караванной стражи на угрюмых бандитах, охранявших двери.
Не знаю уж, как мы умудрились сохранить тайну, подумал он. Для Кейла, теперь смотревшего снаружи, здание буквально кричало: воровская гильдия!
Но у дверей не было охранников. И на крышах пращников тоже. Ни в одной комнате на втором этаже не горел свет — странно, даже в этот поздний час.
Непонятно, — задумался он, — может дело в буране?
В качестве варианта он обдумал и простой вход сквозь главную дверь — наплести что-нибудь встреченным, добраться до Праведника и убить старого хрыча, — но такой подход диктовал ему гнев. Несдерживаемая агрессивность может стать опасной, сказал Тамалон. Улыбнувшись, он произнес мысленно: справедливо, Тамалон, более чем справедливо.
Еще несколько минут он продолжал наблюдение, чтобы увериться, что ничего не пропустил. Нет. Действительно, никаких стражников. Дело пахло засадой. Выдохнув очередное облачко пара, он потер, заросшую дневной щетиной, щеку.
Наконец, он принял решение: войти в канализацию с Извилистого Пути, и пробраться наверх через подвал гильдии. Этот вход, конечно, тоже защищен ловушками, но зато приведет его ближе к часовне, и значит к Праведнику. Выживание для него уже не было главным, Кейл попрощался со всем, ради чего мог жить. Теперь единственным, что имело значение, осталась смерть Праведника.
Я иду за тобой, старик.
Перегнувшись, он ловко спрыгнул на дорогу.
Падающий снег таял, касаясь булыжников мостовой, так что улицу заливала коричневая слякоть. Закутавшись потуже в плащ, худо-бедно защищавший от ветра, Кейл прошел по хлюпающей грязи до Извилистого Пути. Снегопад с трудом позволял видеть вокруг, и ему пришлось положиться на острый слух, как единственный способ обнаружить возможную засаду. Он не услышал ничего. Улица была пуста.
Добравшись до Пути, Кейл нырнул в аллею и огляделся, дабы увериться что за ним не следят. Все так же никого. Пробежался до сухого колодца, который гильдия вырыла «по ошибке», и сквозь который теперь пролегал путь в канализацию.
Высокий рост пригодился и тут: он с легкостью взобрался на ограждавшую колодец стену, и опустился внутрь. Упершись ногами с одной стороны тоннеля, и прижав спину к другой он начал медленный спуск, при этом не забывая вслушиваться в происходящее внизу, примерно в сорока футах под ним. Снежинки падали в колодец, попадая на его лицо, согретое нелегким упражнением, и мгновенно таяли. Несмотря на холод, по лбу стекал пот, а тяжелое дыхание эхом отражалось от стен. Вонь отбросов и гнили поднималась по колодцу и забивала ноздри. Кейл старался вдыхать поглубже, чтобы приспособиться к запаху заранее.
Когда до пола оставалось несколько футов, он спрыгнул. Полусогнувшись опустился на землю, и молниеносно выхватил из ножен меч. Далеко от него раздалось повизгивание крыс, и суетливое шуршание иных мелких тварей. Хотя темнота не позволяла видеть, он и без того знал, что отсюда отходят три тоннеля. Ему нужен восточный. Достав кремень и кресало, он зажег свечу. В пропитанном влагой воздухе вспыхнул крохотный язычок оранжевого пламени.
Держа в одной руке меч, в другой свечу, он направился по восточному тоннелю, пытаясь игнорировать хлюпавший под ногами навоз. В Селгаунте ходили дикие истории об обитающих в канализации существах, вроде растворяющих плоть слизнях и разумных людях-водорослях, но Кейла беспокоила только возможная атаки гильдейцев. Этот участок канализации был отсечен от основного лабиринта, и гильдия регулярно патрулировала его, очищая от нежеланных гостей.
Пройдя меньше пятидесяти шагов, он почуял вонь гниющей плоти. Прикрывая рукой свечу, прокрался вперед и напряженно прислушался.
Вместо ожидаемого рычания гхолов — тишина. Насторожившись, он двинулся вперед.
Запах становился все сильнее, по мере того как он приближался к повороту тоннеля. Все еще ничего не услышав, он прижался к стене и крадучись двинулся дальше, держа наготове клинок. Завернув за поворот, он увидел то, от чего исходила вонь. Сжав зубы, он сглотнул подступившую тошноту.
Впереди, у основания лестницы ведшей в здание гильдии, лежала куча разлагающихся трупов. Черные крысы, некоторые размером с небольшую собаку, пировали на телах. Большинство, завидев его, возмущенно запищали и бросились врассыпную, оставив трапезу.
«Тьма…» тихо пробормотал он. Распугав взмахом меча двух особо упрямых крыс, он опустился на корточки, рассматривая трупы.
Жуткое месиво полусгнившей плоти, останки были свалены друг на друга словно хворост, настолько перемешавшись, что Кейл с трудом мог различить, где кончается один труп и начинается другой. Пятнадцать или двадцать человек, точно не скажешь. Мертвы минимум десятидневку, может две. От вони слезились глаза.
Разодранные и голые тела сбрасывали сверху как мешки. Частично объеденные гхолами — Кейл узнал рваные раны от их когтей и клыков; крысы добрались до оставшегося. Месиво и кровь, кошмарное зрелище. Он попытался вглядеться внимательнее в искаженные лица, но не смог распознать никого, а потом пришлось отвернуться, спасаясь от рвоты. В памяти застряла картина полусъеденной руки, выступавшей из основания кучи словно в поисках спасения, и, несмотря на холод, он обливался потом.
Кейл попытался собраться с силами, поняв, что ему придется разобрать эту свалку тел, чтобы расчистить путь к лестнице. Либо так, либо карабкаться прямо по ней.
Содрогнувшись, он незамедлительно отбросил подобный вариант. С его весом, он вероятнее всего утонет среди трупов вместо того, чтобы взобраться по ним. Провалиться в гниль по грудь — одна мысль об этом выворачивала наизнанку.
Задержав дыхание, и подавив позывы к рвоте, он принялся за работу: освобождал тела из кучи и торопливо откладывал в сторону. Многие разваливались у него в руках. Другие исходили жидкостью, когда он брался за них, и вскоре плащ его весь перемазался гноем и кровью. Он торопился как мог. Схватить, бросить. Схватить, бросить. Не блевать.
Когда, наконец, дорога к лестнице освободилась, он отчаянно ухватился за проржавевшие железные перекладины и полез вверх. На полпути его стошнило прямо на плащ. В этот же миг он сообразил, что оставил свечу на полу внизу. Неважно. Сейчас он не в состоянии спуститься назад.
Поднявшись до дверцы, он поднатужился, поднял ее плечом и выполз в комнату.
Темно, но — самое странное — нет охраны. Через единственную дверь проникал свет, позволяя различить разбитые и сваленные в беспорядке ящики и мешки. Просыпавшееся зерно и расщепленные деревяшки рассыпались по полу. Только изодранные лохмотья остались от грязного коврика, некогда прикрывавшего потайную дверцу вниз.
Успокоившись, и оказавшись вне немедленной опасности, Кейл потратил несколько мгновений, чтобы стянуть загаженный плащ, и мешковиной вытер кровь с груди и рук. Переложив деньги и трутницу в карманы штанов, он скинул плащ, мешок и перчатки в канализацию, и закрыл потайную дверь. Все еще ошеломленный встреченным в подземелье, он опустил ладони на колени, и позволил себе немного передохнуть. Глубоко вдохнул, наслаждаясь чистым воздухом. Несмотря на то, что в нем витал могильный запах находящихся где-то неподалеку гхолов, после мерзости канализации это почти не ощущалось.
Передохнув, он выпрямился и собрался. Непонятно было, чего ожидать. В его отсутствие, в гильдии явно прошли какие-то чистки, и тела внизу несомненно принадлежали Ночным Ножам. Все эти заигрывания с демоническими силами свели-таки Праведника с ума. Он устранял неверующих, а поклоняющихся Маску превращал в нежить. Узнав это, Кейл проникся еще большим презрением к религии. Человек теряет себя, начиная бормотать молитвы. Как потерял себя Праведник. Нападение на Стормвезер не было попыткой добраться до Кейла через его семью. Это было совершенно прямолинейное нападение на самого Кейла, неверующего. Ранение Тазиэнны, все погибшие — просто случайные жертвы.
Какая теперь разница, сказал он себе; что сделано, сделано, и Праведник умрет все равно.
Приготовившись, он сжался у двери, и вслушался. Ничего. Значит, на его стороне преимущество неожиданности. Медленно и осторожно он распахнул дверь.
В нее что-то врезалось, отбросив его назад. Он успел заметить серую кожу и отвратительные клыки. Гхол!
Вскрикнув, он отпрыгнул и выставил клинок, ожидая яростного нападения, клыков, когтей и вони. Вместо этого гхол застыл в дверном проеме. Он тихо рыкнул, почти проурчал, и отступил назад в коридор, исчезнув из поля зрения Кейла.
Человек остолбенело замер, с мечом наготове. Еще мгновение напряженного ожидания, но ничего не происходило. Что бы это значило?
Гхол, Кейл узнал его по длинным черным волосам — Тайллин Вар, бывший специалист по чистке карманов и верующий Маска, вновь появился в дверях. Он нетерпеливо зарычал, и взмахнул когтистой рукой, подзывая Кейла.
Сердце Кейла грохотало в груди, но он усмирил страх с помощью гнева. Похоже, меня все-таки ждут, мысленно заметил он. Сжимая в потеющем кулаке рукоять меча, он осторожно вышел из комнаты.
Повсюду в здании творилось то же, что и в первой комнате — грязь, хаос, разруха. Длинный главный коридор простиравшийся перед ним пятнали раскрытые двери комнат, и мусор, словно последствия уличных беспорядков. Сломанное оружие, обглоданные трупы, обрывки одежды, гниющая еда, перевернутые кресла и столы, все это беспорядочно перемешалось. За Тайллином, в злобной ухмылке оскалившим навстречу Кейлу клыки, расположилась жутковатая шеренга изуродованных серых существ, выстроившихся с равными интервалами почетным караулом по обеим сторонам коридора, открывая ему путь в часовню. Двойные двери в священное место Праведника были распахнуты, но с того места, где стоял Кейл, он не мог разглядеть ничего в сумерках царивших внутри.
Тайллин отошел, не отрывая щелочек глаз от Кейла, рявкнул и махнул рукой, указывая ему идти вперед. Не имея иных вариантов действий, он с опаской прошел мимо Тайллина, и дальше по коридору. Кейл понимал, что любое сопротивление с его стороны в настоящий момент бессмысленно.
Каждая пара гхолов, мимо которой он проходил, жадно разглядывала его и тихонько ворчала. Некоторые царапали когтистыми руками воздух и злобно взрыкивали, борясь с неутолимым голодом. Он не убирал меч, и внимательно наблюдал за ними, но никто не сделал ни единого угрожающего движения.
Как только он миновал очередную пару, те тот час же пристраивались за ним, словно пастушьи псы загоняя его к храму. Он прошел всего треть пути, а за ним уже тянулась небольшая толпа гхолов, и впереди ждали другие. Явственно ощущались голодные взгляды, буравящие спину. Удивительно, но он не боялся. Состояние его было сродни той свободе, которую испытывает приговоренный, когда его ведут на виселицу. Он знал, что не выберется отсюда живым, и это знание освобождало его от страха. Ни один из нас не выйдет отсюда, старый подонок, поклялся он.
Хотя многие из гхолов все еще носили одежду, или татуировки по которым Кейл узнавал бывших собратьев, в их животных глазах не осталось даже следа человечности. Магия и религиозный фанатизм сделали свое дело.
Желтоглазая тень мелькнула в уголке поля зрения. Он мгновенно развернулся, занося меч. Ничего.
Всего лишь комната игр, где гильдейцы когда-то ставили свою добычу на случайный расклад карт, или удачный бросок костей. Человеческие слабости, понятные Кейлу.
Продолжая разглядывать сумрак игровой комнаты в поисках демона-тени, он опустил взгляд на пол, и вздрогнул. Остановившись, он всмотрелся внимательнее, проверяя не обманывают ли его глаза. Толпа гхолов позади сбилась теснее. Пол сразу за дверью комнаты, казалось, медленно бурлит, как закипающий бульон. Волосы на его руках вздыбились и, словно притягиваемые, изогнулись к странному полу. Не туда ли исчез демон? Не давая ему обдумать эту мысль, за спиной нетерпеливо заворчали гхолы.
«Мааасск», выдохнули они как один, и давление их омерзительных, вонючих тел заставило его шагнуть дальше.
Вот уж и в самом деле Маск, подумал он на ходу. Вот куда завел тебя фанатизм, старик. Он постарался не глядеть на полуобглоданные трупы.
Идя по длинному коридору он проходил мимо новых и новых дверей. Помещения открывавшиеся за ними были когда-то знакомы ему — комната отдыха, обеденный зал, тренировочный, но, как и игральный зал, все они теперь были изуродованы. Знакомые предметы обстановки валялись перевернутые, сломанные, оскверненные, а то и просто пропали. Их сменили ужасы. Стена обеденного зала сочилась чем-то, выглядевшим как кровь. Алые капли выступали на штукатурке у потолка, и струйками катились по стене. Два гхола, сгорбившиеся у основания, урча лизали кровь как дети подслащенный лед. Их языки уже протерли на стене углубления. Кейл подавил очередной позыв рвоты, попытавшейся подняться по горлу. Обойдя стороной участок пола, из которого сочилась густая, черная жидкость, он пошел дальше.
«Маск», шуршали позади гхолы.
Вместо знакомого дубового стола и кресел, стоявших в центре главного зала, теперь вихрился болезненно-серый водоворот, как если бы пол превратился в вязкую жижу. Снова он ощутил странное притяжение вихря. Разноцветные полоски медленно втягивались в серую бездну, гипнотизируя Кейла своим движением. Усилием воли он заставил себя отвернуться, прежде чем поддался порыву прыгнуть туда. Уже поворачиваясь, он подумал что заметил пару злобных желтых глаз, следящих за ним из водоворота.
До часовни уже недалеко. За ним плелось все больше и больше гхолов, каждая пара, которую он проходил, пристраивалась к толпе.
Теперь он очутился напротив комнаты, служившей раньше для тренировки в ремесле карманника и лазании по стенам; участки стены и пола казалось исчезли. Не выбиты или выкопаны, просто отсутствуют, словно рассечена сама ткань реальности. И снова ему привиделся желтый взгляд, тянущийся к нему из пустоты в стене, но когда он моргнул глаза пропали. Недоумевающе отвернувшись, он сосредоточил внимание на распахнутых дверях часовни.
Это все совершенное безумие, подумал он, стараясь не потерять рассудок; неправильность здания сбивала его с толку. Так можно и свихнуться. Живым здесь не место: теперь он точно знал, что Праведник сошел с ума — вызов демонов, превращение членов гильдии в гхолов, а штаб-квартиры в сочащееся злом логово. Никаких других объяснений быть не может. Его уже не волновали причины поведения Праведника — как может он понять мотивы человека способного на такое — но его необходимо остановить.
Решимость принесла ему странное, отстраненное спокойствие. Он прикоснулся к горлу, ощутив успокаивающую прохладу ожерелья, погладив пальцами последний взрывной шарик. Сначала его сталь убьет Праведника, а затем он устроит такой пожар, что все здесь превратится в пепел.
С возрожденной уверенностью он бесстрашно зашагал к часовне. Гхолы позади пытались не отстать.
Он вошел, повернулся, окинув взглядом гхолов, и захлопнул дверь прямо перед их мордами. Сначала он придерживал двери, ожидая, что те кинутся следом, но гхолы и не пытались проникнуть в часовню, оставшись позади. Кейл слышал за дверями их низкое рычание. Похоже, им приказано было лишь сопроводить его. Отвернувшись от дверей, он оглядел часовню.
«Эревис Кейл, ну наконец-то», — голос Праведника источал сарказм. Мастер гильдии стоял на возвышении, за базальтовым блоком служившим алтарем. Черные свечи в высоком бронзовом канделябре горели, но едва светили. В углах притаилась тень. Кейл быстро огляделся, ища желтые глаза призрачного демона, но не увидел их.
Комната, от дальней стены до алтаря, была заставлена деревянными скамьями. На тех, что сзади, сидели гхолы. Раскачиваясь и низко ворча, они держали ладони сложенными в уродливой пародии на молитву. Они косились на него, щуря глаза, жадно облизывались, но не вставали с мест.
В дополнение к уже обнаженному мечу, он взял в другую руку кинжал. При этом гхолы зарычали, и стали раскачиваться быстрее, но все же продолжали сидеть. Он прошел к центру, мимо гхолов, на полпути к алтарю, не отрывая глаз от закрытого маской лица Праведника.
«Верно, я здесь», ответил он. «Что, во имя богов, ты здесь творишь?»
Праведник вышел из-за алтаря, и проговорил, мягко и угрожающе. «Ты, вероятно, пришел исполнить волю Маска?»
«Мааассск», эхом откликнулись гхолы со скамей, продолжая качаться. «Масссск».
Голос мастера гильдии изменился, Кейл заметил это, но отнес к последствиям его явного безумия. Странный смысл вопроса Праведника дошел до него не сразу. Волю Маска? А это тут причем?
Он покачал головой, и заставил себя не отвлекаться.
«Я исполняю собственную волю, не чью-то еще. Я пришел за тобой, старик. Сегодня мы покончим с этим. Слышишь меня?»
Все так же покачиваясь на скамьях, гхолы издали долгое, негромкое шипение. Кейл прислушался к происходящему сзади, но глаз от Праведника не отводил. Он небрежно стянул взрывной шарик с ожерелья и сжал его в ладони вместе с кинжалом. Если дальше будет еще хуже, он взорвет здесь все немедленно.
Осторожно, оберегая ногу, Праведник спустился с подиума. Он встал всего в броске кинжала. Кейл чувствовал его буравящий взгляд даже сквозь черный войлок маски. На первый взгляд, он выглядел как обычно под своим бархатным одеянием — высокий, тощий, слегка сутулый, — но что-то, какая-то неуловимая особенность в манере держаться показалась Кейлу странной. Он двигался напряженно, неуклюже, словно марионетка. Осязаемо излучая презрение, он в то же время, казалось, прибавил в… мощи. Зловещее молчание начинало нервировать Кейла.
«Я задал вопрос, старик!» Он сжал кинжал и шарик в потеющей ладони.
На его жесткий тон отозвалась какофония шипящих гхолов. Кейл слышал, как их кожа трется о дерево скамеек, они колебались все быстрее и быстрее. «Маск», шептали они, «Маск».
«Я слышал, Эревис Кейл», сказал Праведник, и вновь Кейл отметил странный голос и интонации. Мастер гильдии шагнул вперед, и Кейл невольно отступил. Шипение гхолов взмыло ввысь, а трение их кожи о скамейки звучало теперь, как будто плотник строгает деревяшку.
«Ты вошел в мою гильдию, и ведешь храбрые речи. Очень храбрые, для всего лишь недовоплощенного Чемпиона Маска.» Он буквально выплюнул имя Повелителя Теней, и гхолы эхом прошипели.
«Мааассск».
Недо-кого? Кейл снова отступил на шаг перед надвигающимся Праведником. Охваченный необъяснимым страхом, Кейл постарался не выказать его голосом.
«Ты слуга Маска, жрец, не я. И он не сможет спасти тебя от меня. Все кончено». Он выставил клинки, демонстрируя уверенность которой не чувствовал.
Когда Праведник ответил, его голос казался странно отдаленным, и Кейл понял, что он обращается к кому-то, существующему только в мире его безумия.
«Нет, теперь он тебя не спасет, верно, Кроллир?» прошептал себе под нос Праведник, и захохотал. Смех был настолько полон зла, что по спине Кейла пробежали мурашки. Затем он вновь обратил внимание на Кейла. «И тебя он не спасет. Я послал слуг разыскать тебя, Эревис Кейл, вызвать тебя и привести сюда, тебя и второго. Он знал, если он не окажется избранным Маска, то им станет один из вас. Поэтому он боялся и ненавидел тебя». Мастер гильдии сделал еще шаг к Кейлу.
Тому пришлось нелегко, но он заставил себя не отступать. «Меня его страхи не беспокоят. Тебе не остановить меня. Ни тебе, ни другому, жалким слугам жалкого божка». Праведник поднял руки к потолку. «Я буду насыщаться!»
Пораженный Кейл не мог пошевелиться. Кто — он? Я и другой? Праведник сам признался в нападении на Стормвезер. Но чтобы вызвать Кейла? Что тут творится?
И теперь, когда он задумался об этом, начал вырисовываться ответ: призрачный демон, гхолы, трупы, разорванная реальность. Ни один человек не смог бы совершить такое, даже жрец с силой Праведника. Никто не сможет жить в этом кошмаре.
Он неожиданно понял, что настоящий Праведник мертв, и существо, теперь глядящее на него, не человек — не может быть человеком. Понимание лишь усилило растущий ужас. Решимость отомстить за Стормвезер поколебалась. Он не хотел больше ничего, только бы убраться отсюда и побыстрее.
Его… собеседник явно ощутил страх Кейла, он вдохнул, втянул воздух будто принюхиваясь к следам. «Ахх, теперь ты знаешь, верно?» Он вдохнул глубже. «Да, я чую твой страх».
Гхолы смолкли. Кейл слышал только собственное дыхание, и голос в его голове вопящий — беги! Тварь шагнула ближе, и гхолы поднялись как один. Кейл пытался сбросить оковы неестественного страха, приковавшие его к полу.
«Что ты?» пробормотал он, хотя даже не был уверен, сумел ли сказать это вслух или просто подумал.
«Не что», ответила тварь. «Кто. Я Ирсиллар, повелитель Белистора, хранитель Пустоты, лорд Ничто. Да, еще и аватар Маска теперь. Хочешь увидеть его и мое лицо?»
Его и мое лицо. Демон завладел Праведником. Колени Кейла подкосились, а язык пересох, не давая произнести ответ.
Тварь протянула руку и стянула черную маску. Кейл отпрянул, готовясь к кошмару, но под ней было всего лишь испещренное морщинами старое лицо. Только глаза… Глазницы казались пустыми. Не просто безглазыми, но пустыми, пара отверстий в Ничто. Их взгляд оглушил Кейла не хуже огровой дубины. Хватаясь за воздух, он, пошатнувшись, отступил, неожиданно освободившись от парализующего страха испускаемого демоном.
Ирсиллар засмеялся, и за слабым телом старика Кейл ощутил могучую, страшную тень демона Ирсиллара, лорда пустоты.
«Его душу мне, а тело вам», сказал Ирсиллар гхолам. «Маск приказывает». И снова захохотал, громко и протяжно.
«Масск», зарычали гхолы сквозь слюнявые клыки, и попрыгали со скамеек навстречу ему. В тот же момент двери в храм распахнулись, пропуская устремившихся внутрь гхолов из коридора. Не раздумывая, Кейл метнул шарик им под ноги. Комнату поглотил огненный смерч и обжигающий жар. Гхолы завизжали. Плоть и дерево разлетались по комнате. Сам Кейл был слишком близко, чтобы избежать эффекта взрыва, его отшвырнуло назад на скамьи, кожу болезненно обожгло. Сквозь все это в ушах грохотал смех Ирсиллара.
Несмотря на рану, Кейл вскочил на ноги. Он не собирался пропадать ни за что. Взрыв частично ослепил его, словно он смотрел через слабый туман. Комнату заполняли трупы, огонь, и обезумевшие гхолы. Вопли, рычание, стоны и пробирающий до костей смех Ирсиллара отражались эхом от стен. Гхолы носились, рубя когтями воздух, ворча и недоумевающе порыкивая, словно ослепли. Некоторые попадали прямиком в полыхающий огонь, и отпрыгивали с воплем. Кейл не понимал, в чем дело, но если уж на то пошло, большинство из произошедшего ночью ему было столь же непонятно.
Гхол сгорбившись прошел мимо, встал рядом, помахивая руками в воздухе, но не в силах увидеть его. Даже не размышляя, он воткнул в него кинжал. Хаос, царивший в комнате, приглушил предсмертный визг.
Голос Ирсиллара привлек его внимание; Кейл повернулся, и увидел что демон теперь стоит на алтаре.
«Его плоть для вас, мои слуги! Его плоть для вас!» Пустые глаза демона миновали Кейла, и тот наконец сообразил. Ирсиллар не видит его! И гхолы тоже! Кейлу пришлось подавить взрыв истерического хохота, угрожавший сорваться с его губ.
При виде уязвимости Ирсиллара, его стремление к мести вступило в схватку со здравым смыслом. Последний быстро победил. Воспользовавшись слепотой врагов, он быстро выбрал путь и выбежал вон из часовни.
Как только он пересек дверной проем, серая дымка на его зрении мгновенно исчезла. Коридор был пуст. Все гхолы рыскали в поисках его внутри часовни. Бросив туда короткий взгляд, он заметил что часовня окутана непроницаемой чернотой. Свет факелов из коридора просто прекращался на пороге, поглощенный тьмой.
Но я видел внутри!
Времени на обдумывание у него не оставалось. Из темноты в любой момент могли хлынуть гхолы. Не оглядываясь на изуродованные комнаты по сторонам, он выхватил факел из стенного кольца и бросился по коридору к складу. Там тоже было пусто. Рывком распахнув потайную дверь он скатился по лестнице в вонь подземелий.
Избегая глядеть на сваленные у лестницы трупы, он пронесся по тоннелю, и добежав до выходящего на Извилистый Путь колодца начал карабкаться к поверхности.
Глава 7 Снова вместе
Выбравшись из колодца, Кейл понесся во весь дух по Извилистому Пути, прочь от пропитанной кошмаром гильдии, подальше от зла Ирсиллара. Он не знал, прошли ли минуты или часы, когда наконец остановился от изнеможения. Холод жалил обожженное лицо. Сердце колотилось, а дыхание превращалось в морозные облачка.
Возьми себя в руки, приказал он мысленно. Если бы за тобой гнались, они были бы уже здесь. С трудом он заставил себя успокоиться. Ему пришлось правой рукой разжать хватку левой ладони на рукояти убранного в ножны меча. Только потом он сообразил, что остался без плаща. Согревавший его адреналин уступал место зимнему холоду. Доспехи и одежда помогали, но все же придется купить плащ, когда откроются магазины Селгаунта.
Погони нет, вновь заверил он себя, и скрестил руки укрываясь от мороза. По крайней мере, пока нет.
Немного успокоившись, он сгорбился под ветром и побрел по пустынным улицам Селгаунта. Его немало удивило то обстоятельство, что вокруг возвышались кирпичные строения Складского района. Он пробежал полгорода, и не случайно оказался неподалеку от Стормвезер. Поместье Аскевренов находилось всего в нескольких кварталах от него, на улице Сэм.
В этот миг на него снова навалилось осознание — ему больше не возвратиться в знакомый уют комнаты. Не возвратиться в радостное тепло улыбки Тазиэнны. Некуда идти.
Я не могу отправиться туда, напомнил он себе который раз, подтверждая принятое решение. Во всяком случае, пока, и уж точно не сейчас. Слишком велик риск для них.
Несмотря на то, что Кейл не до конца понял все происшедшее в здании гильдии, он уверился, что Ирсиллар нацелился лично на него. Слова демона стучали в голове словно пара игральных костей. Чемпион Маска. Ты и второй.
Что это могло значить? Если кто и является — являлся — Чемпионом Маска, так это Праведник. Вот кто был жрецом, никак не Кейл, поминавший богов только в ругательствах, и никогда никому не молившийся, — да и в храме бывший дважды за всю жизнь. Он сознательно держал богов и церкви на расстоянии. Он не лезет в их дела, а они в его.
Однако Кейл не мог забыть о волшебном покрывале тьмы, явившемся в храме Маска. Сквозь нее видел только он, и это, несомненно, походило на своего рода божественную помощь.
Может так и было, неохотно признал он. Но как я могу быть служителем бога? Тем более, Чемпионом.
Невероятное предположение, почти смехотворное, однако мысли об этом вызвали в нем странное волнение, и страх. У него не было желания подчиняться прихотям божества. И все же…
Так ли уж это невозможно? Он был чьим-то слугой почти всю свою взрослую жизнь — Ночные Маски, Праведник, Тамалон. Разница, конечно, заключалась в том, что со всеми этими хозяевами он мог позволить себе определенную степень независимости. Может ли он служить богу и все же остаться собой?
Без разницы, решил он мрачно. Сегодня ночью не до принесения клятв. Нет, сейчас время возмездия. Теперь он знал, что парализующий страх, испытанный в гильдии, страх, подавивший его решимость, лишивший его возможности действовать, имел сверхъестественное происхождение, и источником его являлась демоническая природа Ирсиллара. В следующий раз, Кейл будет к нему готов.
Он так же знал теперь, что именно Ирсиллар, не Праведник, организовал нападение на Стормвезер, чуть не убившее Тазиэнну. За это он поплатится, будь он хоть трижды демон. Кейлу надо только выработать план.
Он может обратиться к властям — после ужасов Стормвезер даже правитель Селгаунта, полоумный Халорн, не посмеет осмеять его. Но этот вариант он отбросил сразу. Прежде чем Скипетры начнут действовать, пройдет уйма времени. Так у них заведено. Кейл не собирался ждать так долго.
Теперь это уже личное, мысленно обратился он к Ирсиллару. Сама природа Кейла не позволяла ему полагаться на правителей города. Между мною и тобой, добавил он безмолвно. Если Маск желает позаботиться о своих интересах, что же, может пристраиваться рядом, но Кейл ничего богу не должен.
На востоке начало светлеть небо. Светает. Он мерил улицы уже больше часа. Будто пробужденные зимним солнцем, медленно оживали селгаунтские магазины. Вспыхивали огни в окнах, — продавцы готовили товары. Кейл завернул в ближайший магазин одежды, выудил из кармана несколько звездочек, и вручив их пораженному продавцу схватил синий плащ. Слишком короткий, как обычно, но куда теплее, чем вообще ничего.
Вернувшись на улицу, он решил устроиться в первой попавшейся гостинице. Больше идти было некуда.
Джак. Имя халфлинга вплыло в голову словно вложенное вдохновением посланным свыше. Джак! Конечно! Хотя он не виделся с коротышкой после их столкновения с Ривеном и Зентаримом с месяц назад, Джак всегда помогал ему. И пообещал, что всегда будет готов помочь. Он…
Уверенность Кейла растаяла как снег, когда он вспомнил, что халфлинг принадлежит к харперам. Об этом Кейл узнал, когда они бежали от зентов. Харперы, таинственная организация, провозглашавшая, что выступает на стороне добра, могут неодобрительно отнестись к намерению Кейла охотиться на демона в одиночку.
Демонов, поправился он, во множественном числе — Эктхайни. Он точно знал теперь, что в гильдии по меньшей мере двое демонов, Ирсиллар и тот призрачный, что атаковал Стормвезер.
Тем не менее, существовала вероятность, что харперы предложат помощь — сбор информации, магические вещи или защитные заклинания. Даже если нет, Кейл знал, что Джак поможет ему все равно. Халфлинг послал подальше приказы Харперов ради него однажды, и наверняка поступит так же теперь. Ему не хотелось вовлекать Джака в такую опасную передрягу, но это его лучший друг. Единственный друг Кейла вне Стормвезер. Больше ему не к кому обратиться, и вероятно времени у него тоже немного. Ирсиллар и его слуги, скорее всего, приступят к поискам уже следующей ночью. Надо найти Джака как можно быстрее.
Ты и второй.
Слова Ирсиллара вновь всплыли из воспоминаний. Может ‘другой’ это Джак? Правда, он действительно жрец, но Брандобариса а не Маска. Из того немногого, что Джак слышал о религиях, отношения между халфлингским богом воров и Маском, Повелителем Теней были не особенно дружественными. Может ли жрец одного бога послужить интересам другого?
Он раздраженно мотнул головой. Отвлекаться на ерунду сейчас непозволительно. Не имеет значения, назначена ли высшими силами Джаку какая-то особая роль, Кейлу все равно нужна его помощь… и, может статься, он знает, где найти коротышку.
Он повернулся лицом к падающему снегу и направился в игральные дома Пристани.
В Селгаунте эти заведения, расположившиеся вдоль улицы Недрейин не закрывались ни днем, ни ночью. Люди всех слоев общества — аристократы, путешественники, торговцы и бандиты — играли, насколько позволяло им время и финансы. Даже в этот ранний час, несмотря на холод, на Недрейин хватало желающих проверить расположение Тиморы броском костей или картами. Кейл заметил как пятеро громогласных посетителей в тяжелых плащах и зимней обуви миновав рослого портье вошли в Пялящегося Василиска, заведение самого низкого пошиба, даже без закусочной. В этот же момент пара благородных — вероятно, вторые сыновья, а не наследники, с угрюмым видом (и несомненно полегчавшими на несколько звездочек карманами) выползли из Розового Проныры, что через две двери.
Свет еще не погашенных уличных фонарей дрожал под ветром, дующим с залива. Соленый аромат моря и пронзительный запах близлежащего рыбного рынка наполнял холодный воздух, — залив не замерзал окончательно до начала алтуриака, и городские рыбаки выходили на ловлю до последнего момента. После ужасов, виденных Кейлом на другом краю города, вид человеческих существ, занятых привычными людскими делами успокаивал.
Он прошел по запорошенной снегом улице, остерегаясь теней в каждом мрачном углу. Несмотря на мороз, под карнизами зданий, дрожа, укрывались спящие пьянчуги и неудачники, поставившие на кон деньги за жилье. Кейл следил за ними, предполагая, что плащи могут скрывать серую кожу и острые когти. Его опасения оказались безосновательными — он не встретил опасности.
В поисках вестей о Джаке, он проверял игорные дома один за другим, разбрасывая здесь и там звездочки для развязывания языков уклончивых барменов и молчаливых портье. К его удивлению, все усилия оказались безрезультатными: халфлинг как сквозь землю провалился. Любимые заведения Джака он обследовал дважды — Розовый Проныра, Ломанная Монета и Карточный дом, — и все завсегдатаи как один утверждали, что не видели его уже неделями. Тогда Кейл забеспокоился. Хотя найти здесь самого Джака в такой час он и не рассчитывал, но ожидал, что его друг завалился в какой-нибудь ночлежке. Что Джака не видели вовсе, встревожило его. Он знал, что Ирсиллар и его слуги уже нанесли удары по нескольким игрокам в потайном мире Селгаунта, по всей видимости для того, чтобы выманить или найти Кейла и второго. Если это Джак, мог ли демон уже добраться до него?
Не желая рассматривать такую вероятность, Кейл уселся за отполированным баром Карточного дома, и потратил серебряного ворона на чашу теплого вина с пряностями. Осушив ее, направился к выходу. К тому моменту уже полностью рассвело, и появились люди в красных плащах, ловко тушившие уличные факелы, прикрывая огненные угли металлическими колпаками. Пусть и пасмурное, утро своим светом рассеяло ночные тени, и Кейл облегченно вдохнул, впервые, с того мига как вырвался из штаб-квартиры гильдии. Едва ли Ирсиллар осмелится действовать при свете дня.
Теперь, обеспокоенный за судьбу Джака не меньше, чем нуждающийся в его помощи, Кейл принял нелегкое решение. Хоть он и обещал не возвращаться, он знал, где может добыть информацию о халфлинге: укрытие харперов, в которое отвел его Джак после стычки с зентами. Брелгин и харперы наверняка знают, где найти Джака. Если они еще используют это потайное место. Их не привело в восторг то, что о его расположении узнал Кейл, и они могли решить оставить его как ненадежное.
Впрочем, подумал он, есть только один способ узнать.
Он направился в обратную сторону по быстро заполняющимся народом заснеженным улицам, по направлению к району складов. Там по памяти сориентировался в лабиринте переулков, тупиков и маленьких складов, и добрался до одноэтажного убежища харперов. Ветхое кирпичное здание ничем не отличалось от таких же безымянных офисных строений вокруг — его защита заключалась в обыденности. Однажды бежавший туда из селгаунтских катакомб вместе с Джаком, Кейл знал, что потайной подземный уровень раза в три больше того, что расположен на поверхности.
Сквозь падающий снег, он различил двоих, укутанных в теплые плащи и небрежно облокотившихся на деревянное крыльцо. Видимого железа при них не было, но под зимними плащами можно было скрыть боевой топор дварфов. Внимательные лица и настороженные глаза выдавали их несмотря на расслабленные позы. Охранники харперов. Кем еще они могут быть? Значит, потайная база еще используется, и он может найти Джака. Кейл вздохнул с облегчением.
Выйдя из аллеи он направился к охранникам, показывая пустые руки. При его появлении они подобрались, и шагнули с крыльца на узкую, незамощеную улицу. Хотя капюшоны затеняли черты лиц, Кейл узнал одного из них, встреченного среди других харперов в подземельях. Высокий, стройный парень со слегка раскосыми зелеными глазами, выдававшими эльфиского предка не дальше чем через поколение. Другого стража, мощного человека среднего роста, Кейл не помнил. Не видя смысла в бессмысленном обмене приветствиями, он перешел сразу к делу.
«Мне нужно увидеть Брелгина», объявил он приблизившись. Из предыдущего общения с харперами, Кейл знал, что Брелгин руководит секретной базой. «Немедленно».
«Брелгин?» ответил второй охранник. «Здесь такого нет».
«Не трать зря времени», прервал его Кейл. «Я знаю, кто вы и что это за место». Повернувшись к полуэльфу, он откинул собственный капюшон, обнажив лишенную волос голову, и спросил по-эльфийски. «Помнишь меня?»
В миндалевидных глазах полукровки блеснуло узнавание. «Помню», ответил он на общем.
«Отлично», сказал Кейл. «Тогда может ты ответишь на мой вопрос, и избавишь нас с Брелгином от мучительной встречи. Я ищу Прыткого Джака. Тебе известно, что я друг. Где я могу найти его?»
При упоминании халфлинга, выражение лица его собеседника отразило раздумья. Его молчание не понравилось Кейлу.
«Что?» спросил он встревожено, и шагнул к полуэльфу, едва удерживаясь чтобы не схватить его за плечи и встряхнуть. «Что случилось?» Кейла посетило ужасное видение — маленькое тело Джака, высушенное призрачным демоном.
Глаза полуэльфа быстро оглядели улицу. «Тебе надо спросить Брелгина, Эревис Кейл, не меня». Он ткнул пальцем в грудь Кейлу. «Подожди здесь».
Оба харпера развернулись, взбежали по ступенькам крыльца и исчезли внутри.
Озабоченный, но не дошедший до такой глупости, чтобы пытаться последовать за ними без дозволения, Кейл подошел к крыльцу и усевшись на перила стал поджидать Брелгина.
Высокорослый вожак харперов, на ходу заворачиваясь в зеленый плащ, появился спустя несколько минут. Брелгин подстриг бороду с их последней встречи, но Кейл не упустил знакомое надменное выражение в глазах харпера. Он встал навстречу.
«Тебе было сказано никогда здесь больше не появляться, Кейл», Брелгин выплюнул имя словно ругательство. «За тобой могли проследить кто-то из тех змеев с которыми ты водишься. Если ты нас выдал», он быстро окинул взглядом пустынную улицу, и сделав еще шаг уставился в лицо Кейлу. «Ты об этом пожалеешь».
Кейл прикусил язык, и не позволил себе придушить ублюдка на месте. Ради Джака он проигнорировал угрозу, подавил злость и заставил себя говорить спокойно. «Я ищу халфлинга».
«Я знаю».
Кейл не сводил глаз с его лица. «Где он?»
Брелгин чуть замялся прежде, чем ответить. «Он отсутствует по делам организации».
Его ложь была очевидна. Кейл схватил лидера харперов за плащ, и рывком подтянул к себе.
«Ты врешь, а у меня нет времени на всякую чушь. Мне нужно встретиться с ним. Я его друг, Брелгин. Даже тебе это известно. Где он?» Он встряхнул харпера словно куклу.
Изнутри донеслись шаги — на помощь своему вожаку из дверей выскочили харперы. Бесстрастно глядя в лицо Кейлу, Брелгин отослал их жестом. Они отступили.
«Отпусти меня, Кейл».
Задумчиво смерив его долгим взглядом, Кейл разжал хватку.
Поправив плащ, Брелгин помешкал, затем видимо принял решение. «Я соберу свои вещи. Если тебе так необходимо с ним увидеться, я тебя отведу».
* * *
Брелгин повел Кейла в северную часть города. Несмотря на снег, холод и ранний час, Селгаунт пробудился к жизни полностью. Сквозь уличную слякоть пробирались медлительные экипажи аристократов. Патрули городской стражи, селгаунтские Скипетры, маршировали в своих красных накидках. Торговцы из дверей зазывали прохожих поглядеть на их товары. Уличные продавцы тащили по грязи свои тележки. Покупатели — богатые и бедные, — выбирали, торговались и покупали. Обыденная жизнь города. Не считая убивающих по ночам демонов.
Несмотря на нелюбовь к Брелгину, Кейл чувствовал себя обязанным рассказать ему про Ирсиллара. Он придвинулся ближе, опасаясь быть подслушанным, и проговорил тихим голосом, не тратя слов зря.
«Брелгин, Праведник мертв». На это харпер удивленно вздернул брови.
«Какой-то демон завладел гильдией. Он превратил всех там в гхолов». Теперь, произнесенное вслух, это выглядело настолько странным, почти чепухой, но он продолжил. «Я не знаю что там случилось, может Праведник ошибся при вызове. В любом случае, думаю недавние смерти среди тайных групп — работа демона. Ему служит другой демон, тень которая убивает. Я не уверен…»
Тон, которым прервал его Брелгин, был холоднее зимнего воздуха. «Это твоя проблема, и таких как ты, Кейл. Никого из наших эта тень не тронула. И если она убивает преступников, я не остановить ее хочу, а нанять».
Кейл не мог поверить своим ушам. Схватив лидера харперов за руку он развернул его к себе и заставил остановиться. Злость заставила его повысить голос.
«Ты и в самом деле такой придурок? Эти убийства не ограничатся преступниками. Они вообще никогда не закончатся, если их не остановить. Чтоб тебе…» Он заговорил тише, заметив как обернулись на них тучная женщина средних лет с маленьким сыном, проходившие мимо. «Девять Адов, прошлой ночью он напал на Стормвезер. Там нет никаких преступников».
«Кроме тебя», бросил Брелгин, и вырвал руку.
На Кейла эти слова подействовали как удар. Пытаясь спрятать стыд под маской гнева, он надвинулся на Брелгина, став вплотную к нему.
«Слушай, ты, напыщенный идиот, никто не может сказать, что в следующий раз сделает эта тварь. Но можешь быть уверен, скоро она доберется и до ваших. Или ты думаешь, харперы иммунны?» Он фыркнул. «Если до сих пор вы ее избегали, значит вам просто везло».
Брелгин ответил ему немигающим взглядом, и не отступил ни на дюйм. «А до тех пор», произнес он жестко, «это твои проблемы». Развернувшись на каблуках он зашагал прочь. Вне себя от бешенства, Кейл последовал за ним.
В молчании, они долго пробирались сквозь уличную толпу. Кейл не мог понять безразличия харпера. Со временем, Ирсиллар может угрожать всему городу.
Дело только в личной неприязни? Или это приказ сверху? В любом случае, он не в силах был объяснить такого поведения. Наконец его терпение лопнуло.
«Вы с харперами — просто глупая шутка», выпалил он шагая рядом с Брелгином, но не глядя на него. «Заставили всех думать, что служите добру, что бы это ни значило, но когда я говорю о беснующемся в городе демоне, мне отвечают, что я сам по себе». Он затряс головой. «И по-вашему это добро? Я знаю воров с большей храбростью и здравым смыслом. Ты и твоя команда — всего лишь кучка детишек, пытающихся защитить свою репутацию и играющих во взрослых».
Это заставило Брелгина остановиться. Он повернулся к Кейлу с гримасой ярости на лице. «А тебе-то откуда знать о добре, Кейл?» бросил он. «Ты — наемный убийца Ночных Масок».
Кейл отступил на шаг от изумления.
«Да, нам все известно о твоем происхождении, о прошлом в Вестгейте». Его палец уперся в грудь Кейла. «У меня нет желания выслушивать лекции о добрых делах от убийцы». Брелгин повернулся и пошел дальше.
Слишком ошеломленный и злой чтобы ответить, Кейл молча направился за ним. Теперь не важно, кому это известно, подумал он мрачно. Тамалон уже знает. Все равно все скоро закончится, так или иначе.
Кейлу больно было думать об этом, но дела обстояли именно так.
Ему больше не от кого таить прошлое, хотя глубочайший секрет остался при нем. Брелгин и харперы знали лишь, что он был в Ночных Масках. Но не его положение в организации. Если бы они узнали и это…
Расталкивая прохожих он добрался до харпера и зашагал рядом.
Напряжение между ними заставило обоих молчать, пока они продолжали двигаться на сквозь город к северу. Полагавший, что его ведут в другое укрытие харперов, Кейл был удивлен и обеспокоен когда перед ними показались высокие, изысканные храмы района Церквей.
«Нам туда?» обратился он к Брелгину.
«Скоро увидишь», проворчал харпер. Они повернули на Бульвар Храмов.
Хотя в других местах Селгаунта также было возведено несколько храмов, большинство расположилось в северной части города, пяти больших кварталах ставших известными как Храмовый район. Насколько мог разглядеть Кейл, перед ним были сплошные шпили, купола, колокольные башни, позолота и статуи. Вдалеке звенели праздничные колокола высокого храма Денейра, посылая ввысь голос жрицы. Справа доносился мягкий звон из небольшого храма Латандера Утреннего. По бульвару прогуливались верующие. Низкий рокот их голосов смешивался с колоколами и гонгами, создавая случайный, но странно гармоничный оркестр.
Намеренно избегавший даже появляться здесь, Кейл не переставал удивляться архитектурному разнообразию храмов. Некоторые были построены из гранита, какие-то из известняка, а другие были кирпичными. Каждый отличался от других по устройству — тут купол, там башня, здесь простая кубическая коробка. И тем не менее, Кейл вынужденно признал, что подобный архитектурный диссонанс нес в себе особую символическую красоту — храмы различных богов сосуществовали в мире на Бульваре Храмов. Если бы в тайном мире Селгаунта царило такое же взаимопонимание.
У дверей многих храмов уже скопились верующие, готовясь к утренним службам. Монахи и жрецы встречали их при входе. Облака ароматного дыма выплывали из дверей, рассеиваясь на холоде.
Кейл заметил, что по улице лишь изредка проезжали экипажи, и большинство верующих у входов носили одежду простолюдинов. Он ничего иного и не ждал. Аристократия в основном устраивала часовни в своих особняках, и когда необходимо благородные покупали доступ к высшему жрецу. В Селгаунте за деньги можно было купить благословление с такой же легкостью, что и хлеб.
Печально покачав головой, Кейл следовал за Брелгином.
Когда их глазам открылись гладкие мраморные стены храма Денейра, харпер резко повернул туда. За ним направился и Кейл, чье беспокойство о судьбе друга все росло.
Построенный из плит серого гранита и зеленого мрамора — и то, и другое привезенное с величественных Громовых пиков в двадцати милях к северу — двухэтажный, угловатый храм Божественного Писца был обращен к улице. Несмотря на приглашающую лестницу и прекрасный портик с колоннами, снаружи не ждали разрешения верующие.
Ничего удивительного, подумал Кейл. Частью его обучения языкам в Ночных Масках были уроки у мага, поклонявшегося Денейру, полуслепого ученого Тивиса, говорившего на стольких языках, сколько Кейлу было лет. От Тивиса он узнал, что служение Божественному Писцу влечет больше ученых, а не простых людей.
Мраморный фриз на верху стены был испещрен молитвами к Денейру, и некоторые языки Кейл не смог даже распознать. Две мраморные статуи, обе изображавшие старца в раздумьях склонившегося над открытым томом, обрамляли закрытые двойные двери. Над дверями была написана фраза на общем: «Сохранение знаний есть служение смертным и богам». Брелгин поднялся по ступеням, распахнул двери и вошел внутрь. Следом Кейл.
Два храма, в которых побывал Эревис Кейл, были уставлены скамьями, снабжены чашей для подношений, кафедрой и алтарем. Насколько он мог судить, здесь ничего такого не наблюдалось. Само это место куда больше напоминало библиотеку, чем церковь. В выстланной коврами комнате на столах были разложены бумаги, свитки, чернильницы и раскрытые книги. У дальней стены расположились заполненные томами шкафы. Канделябры и три горящих очага давали тепло и свет для чтения. Зал пропах чернилами, кожей и листьями аллората, используемыми писцами и учеными для предохранения бумаги.
Никто из небольшой кучки верующих, погруженных в изучение древней мудрости за столами, даже не поднял голову, когда Кейл и Брелгин вошли.
Аколит в плаще с диагональными черными и белыми полосами, прочистил горло и улыбнулся им со своего места за столом прямо у дверей.
«Вам нужны места, сэры?» вежливо спросил он.
«Нет, благодарю вас», Брелгин был столь же почтителен. «Мы хотели бы встретиться кое с кем». Он улыбнулся аколиту, и они прошли дальше.
Пока они пробирались в лабиринте столов и читающих, Кейл тихо заметил, «это не похоже ни на один известный мне храм».
Брелгин фыркнул, будто удивленный, что Кейл вообще мог бывать в храмах.
«Это не сама церковь, Кейл. Просто библиотека. Денейранцы открыли ее для всех желающих, и берут не больше, чем может позволить себе посетитель».
Кейл одобрительно кивнул. Будь обстоятельства иными, он с превеликой радостью воспользовался бы возможностью. Это место напоминало ему библиотеку Тамалона в Стормвезер.
Вслед за Брелгином он прошел комнату к рядам высоких шкафов у стены. Здесь они обнаружили жрицу средних лет, одетую в бирюзовую мантию. Она склонилась над старинной книгой, бормоча что-то под нос, и изредка принимаясь лихорадочно строчить на другом куске пергамента. Кейл и Брелгин стояли перед ней несколько мгновений, прежде чем она наконец заметила их и подняла глаза.
Красивая женщина, с короткими светлыми волосами, волевой линией рта и морщинками собравшимися у глаз, она оглядела их и вопросительно подняла брови. Коротко поклонившись, Брелгин указал на Кейла и шепотом произнес, «Жрец-библиотекарь Элейна, это Эревис Кейл».
Отложив в сторону перо, она с достоинством поднялась и серьезно кивнула Кейлу. «Добро пожаловать, мистер Кейл».
«Жрица».
«Жрец, мистер Кейл. Наши звания одинаковы, безотносительно к полу».
Кейл поклонился. «Прошу прощения».
Брелгин продолжил. «Приношу свои извинения за вторжение, мы прерываем ваши занятия Жрец-библиотекарь, но мистер Кейл хотел увидеть Джака. Он…» Брелгин покосился в его сторону, «друг».
Удивленный признанием Брелгина, равно как и мягкостью его тона, Кейл благодарно кивнул ему.
Жрец-библиотекарь Элейна улыбнулась, глядя сквозь Кейла. «Конечно друг». Она закрыла чернильницу, заложила книгу серебряной полоской и собралась идти. «Следуйте за мной, джентльмены, мы переместили его в комнату, обычно используемую нашими странствующими братьями, остановившимися ненадолго в городе». Кейл и Брелгин зашагали следом.
Шагая с уверенностью, хотя и не сказать что с грацией, Жрец-библиотекарь провела их сквозь запутанный лабиринт узких, освещенных только свечами коридоров и комнат, изобиловавших книгами, свитками и гобеленами. Здесь, где все буквально пропиталось письменным словом, Кейл с удовольствием задержался бы, но его подгоняло беспокойство за друга.
Элейна провела их вниз, по спиральной лестнице, и наконец они очутились, как решил Кейл, в жилой части храма. Она подошла к одной из дверей выходивших в коридор, и негромко постучала. Спустя миг еще один аколит открыл дверь и высунул голову наружу.
«Приветствую, Арет», сказала Элейна. «Только знание долговечно».
«Приветствую, Жрец-библиотекарь», в тон ей ответил аколит. «Только учение достойно».
Удовлетворенная ритуальным ответом, жрец-библиотекарь указала на Кейла и Брелгина. «Они пришли повидаться с нашим пациентом».
Арет, слегка толстоватый молодой человек со спокойным лицом и мягким взглядом, кивнул, и шагнул из комнаты. «Боюсь, никаких изменений», обратился он к Брелгину.
Харпер угрюмо кивнул, но не ответил.
«Мы оставим вас наедине», объявила жрец-библиотекарь. «Можете не торопиться. Пойдем, Арет».
С этими словами жрец повернулась и зашагала назад по коридору, за ней и Арет. Благодарный Кейл вошел в комнату. Последовавший за ним Брелгин прикрыл за собой дверь.
Джак, укутаный в пропитавшиеся потом одеяла, лежал без сознания на простой деревянной кровати с набитым соломой матрацем. Глубоко вдохнув, Кейл осторожно подошел к кровати. На пепельно-сером лице халфлинга кожа казалась плотно натянутой на кости. Денейранцы заставляли его есть хлеб и воду, но большего им не удавалось. Судя по виду, он сильно потерял в весе. Рыжие волосы слиплись от пота и прилипли к черепу, а дыхание было неровным и тяжелым. Все это так напомнило Кейлу о беспомощной Тазиэнне, что ему пришлось ухватиться за спинку, чтобы не упасть.
«Что с ним?» спросил Кейл, хотя уже подозревал, каков будет ответ.
Брелгин стоял рядом с ним, глядя на кровать. «Он добрался до убежища десять дней назад, бормоча что-то о ночи с желтыми глазами. Затем потерял сознание, и с тех пор остается вот так. Жрец-библиотекарь говорит, что с его телом все в порядке. Поражена его душа. Они ничего не смогли сделать».
В голосе Брелгина слышалась искренняя тревога за Джака. Высокий харпер беспокоился о халфлинге. Кроме того, в описании Брелгина Кейл увидел подтверждение своей теории. Джак тоже стал жертвой демона.
«Ночь с желтыми глазами, Брелгин», заметил Кейл. «Раненная душа. Кто еще это может быть кроме демона-тени? Я видел его. У него желтые глаза, и он питается человеческими душами». Отогнав видение переполненных ненавистью зрачков, он повернулся к лидеру харперов, и постарался не допустить в голос язвительности. «Похоже, демон все-таки и проблема харперов».
Брелгин выглядел подавленным. Его взгляд метался между Кейлом и Джаком. Покраснев, он сдавленным голосом начал объяснять.
«Дело не в том, что я не хочу помочь тебе, Кейл. Честное слово, я бы помог, если мог». Он перешел на шепот, невольно разводя руками. «Но у меня в городе всего несколько агентов». Он понимающе кивнул, когда Кейл замотал головой, и начал было протестовать. «Я знаю, какие ходят слухи. По большей части, я сам их и распускал. Нам необходимо, чтобы противники считали нас многочисленными, но на самом деле у меня меньше десятка оперативников». Он покачал головой, будто еще раз мысленно утверждаясь в принятом решении. «Я просто не могу рисковать ими в охоте на демона. В этом городе и без него хватает проблем».
Кейл обдумал это, по иному глядя на Брелгина, только что пошедшего на серьезный риск, доверив столь важную информацию чужаку. «Я понимаю», ответил он наконец, и по-дружески хлопнул его по плечу. «Мы все делаем то, что должны».
Брелгин кивнул, но промолчал.
Значит, я сделаю это один, подумал Кейл, и попытался игнорировать собственную нервную дрожь. Только сейчас он понял, насколько рассчитывал на помощь и общество Джака. Я был бы рад твоему чувству юмора, дружище, подумал он с улыбкой.
Склонившись над ложем халфлинга, он отер пот с его лба. Несмотря на влагу, кожа Джака была холодной как лед. Кейл поправил подушку, подтянул одеяло ему под подбородок. Больше он ничего не мог здесь сделать.
Еще один долг, который я собираюсь взыскать с тебя, Ирсиллар, произнес он мысленно.
Встав, прежде чем уйти он положил ладонь на липкий лоб Джака. «Поправляйся, друг». Он повернулся к выходу, но Брелгин осторожно ухватил его за руку.
«Что теперь?» спросил харпер.
Кейл чуть не расхохотался. «Теперь», мрачно ответил он, «я направляюсь назад в гильдию, взимать долг».
«В одиночку?»
«Да. Больше у меня никого нет». И нечего терять, подумал он.
На короткое время в нем вспыхнула надежда, что Брелгин изменит свое решение и предложит помощь харперов. После короткой внутренней борьбы, следы которой Кейл заметил на его жестком лице, лидер харперов просто кивнул. Он не встретился взглядами с Кейлом.
«Да поможет тебе Тимора», ему явно было не по себе.
Кейл безрадостно хмыкнул. «Мне понадобится благословение богов куда более мрачных, чем Леди Удача. Впрочем, я благодарен за пожелание». Он шагнул к двери.
Слабый, хриплый голос остановил его.
«Кейл».
«Джак!»
Молниеносно развернувшись, он увидел, как открываются глаза халфлинга, пытающегося стряхнуть с них десятидневку сна, и сфокусировать на Кейле.
«Коротышка! Джак!» воскликнули Кейл и Брелгин, и кинулись к его кровати.
При виде Брелгина, стоящего рядом с Кейлом, Джак слабо улыбнулся. «Комната маловата для вас двоих». Его зеленые глаза насмешливо уставились на Кейла. «Ты стал харпером, пока я был в отключке?» Он хмыкнул, но его смешок перешел в кашель. Встревоженный Кейл подтолкнул Брелгина к двери.
«Приведи жреца, живо!»
«Сейчас». Харпер выскочил из комнаты.
Когда приступ кашля прошел, рука Джака выскользнула из под одеяла, и нащупала локоть Кейла. Кожа на его ладони уже казалась теплее. «Там была тень, Эревис», неуклюже выдавил он. «Она… к-к-коснулась м-меня». Джак содрогнулся всем телом.
«Спокойно, Джак, спокойно». Кейл подоткнул одеяла и положив ладонь ему на плечо подождал, пока дрожь не утихла. Потом он взглянул другу в лицо.
«Я тоже видел тень, Джак», сказал он. «Она напала на Стормвезер прошлой ночью. И коснулась меня».
Он не собирался продолжать, но брови Джака поднялись вопросительно.
«Мерзко получилось», с кивком признал Кейл, и вздохнул. «Прямо в середине вечеринки. Никакого оружия, стражники не готовы, полно выпивки. Демон и стая гхолов ворвались в дом. Много народу погибло…»
Из воспоминаний его вырвал Джак, сжавший его ладонь. «Но к счастью, никто из Аскевренов. Тазиэнна была ранена демоном, как ты. Но с ней все будет хорошо. И с тобой тоже». Он надеялся, что произнеся эти слова вслух, сделает их реальностью.
«Тьма», выдохнул Джак. «Мне жаль, Кейл. Я знаю, как ты к ней относишься». Он успокаивающе похлопал его ладонь.
«Я знаю, где демон. Этой ночью я покончу с ним».
Усталые глаза Джака изумленно распахнулись, но прежде чем он успел что-то сказать, в комнату ворвались Брелгин и жрец-библиотекарь Элейна.
Пораженная Элейна остановилась на полпути к кровати. «Перо Писца», выдохнула она. «Это поистине чудо. Даже молитвы Старшего Начертателя не в силах были помочь. Что вы сделали?» спросила она Кейла.
«Ничего», ответил он. Кейл покосился на свою ладонь, ладонь, которой он прикоснулся к Джаку и пожелал ему здоровья. «Ничего».
«Чудо», повторила она машинально, прикоснувшись к золотому священному символу Денейра, висевшему у нее на шее. Она мягко погладила его, пробормотала короткую молитву и приблизилась к кровати.
Обойдя Кейла она немедленно начала суетиться вокруг Джака как курица над цыпленком — ощупала лоб, подержала запястья, прослушала грудь, потянула веко.
«Эй!»
Кейл улыбнулся. Джак придет в себя.
Спустя еще несколько секунд подобных обследований и протестующих возгласов, жрец-библиотекарь Элейна встала, приложила палец к губам и в раздумьи покачала головой. «Я не могу объяснить это», улыбнулась она. «Но он выздоровел. Ему еще понадобится отдых, но… не вставайте, юноша!», приказала она Джаку, скинувшему с себя одеяла и пытавшемуся сесть.
С обычным своим упрямством, Джак не обратил на нее внимания и уселся. Его зеленые глаза встретились с взглядом Кейла. «Я с тобой, Кейл. Когда ты направишься за этой тварью, я хочу быть с тобой».
Кейл хотел было отказаться, но оборвал себя прежде, чем слова сорвались с его языка. Если бы случилось наоборот, если бы он был ранен, но знал, что Джак идет навстречу опасности один, Кейл поступил бы так же. Для этого и нужны друзья. Он не омрачит их дружбу отказом.
Кроме того, в глубине души он хотел, чтобы Джак был рядом.
«Я с тобой», настойчиво повторил тот.
Кейл оглянулся на Брелгина. Харпер не смотрел на него, а суровое лицо было лишено всякого выражения.
«Хорошо», он благодарно улыбнулся Джаку. «Мы пойдем вместе».
И немедленно почувствовал облегчение. Ему не придется сражаться с Ирсилларом в одиночестве. Рядом с ним будет Джак.
Халфлинг ухмыльнулся и спрыгнул на пол. Ноги еще нетвердо держали его, но он оперся на кровать, и устоял.
«Ну-ка стойте», приказала Элейна жестким тоном человека привыкшего что его приказам подчиняются. Она бросила на Кейла уничтожающий взгляд. «Я не позволю ему носиться по городу, вытворяя боги-знают-что. Он еще нездоров». Повернувшись, она затолкала сопротивляющегося Джака в постель. «Вам, юноша, все еще нужен отдых».
«Жрец» возмутился Джак.
«Хватит, женщина», твердо сказал Кейл, становясь между ними. «Достаточно. Он не ребенок».
«Вот именно», пискнул Джак.
Негодование в тонком голоске халфлинга против воли заставило улыбнуться и Кейла и Элейну. «Мы выждем до завтра», заверил ее Кейл. «Но потом нам придется действовать. Пойдет?»
Видимо, она прочла решимость на его лице. «Хорошо», согласилась она неохотно.
Брелгин тоже не пытался спорить. Не вымолвив ни слова, он вышел из комнаты.
Переодевшись и собрав свои вещи, Джак также умолк, на время понадобившееся ему чтобы затолкать в себя хлеб, сыр и мясо, которое разложили перед ним денейранские аколиты на маленьком столе. Изголодавшийся Кейл также не остался в стороне. Брелгин поступил весьма разумно, оставив их.
«Знаешь», заметил Джак поглощая козий сыр, «я мог бы вызвать заклинанием обед получше».
Кейл помотал головой, вгрызаясь в кусок проперченного мяса. «И так пойдет. Береги силы».
Кивнув, халфлинг продолжил трапезу. Когда остались одни крошки, он откинулся в кресле, достал из мешочка трубку, набил ее и закурил. Запах табака показался Кейлу успокаивающе знакомым.
«Ирсиллар», задумчиво произнес Джак. Он выговорил имя, как будто оно оставляло дурной вкус во рту. «И он в здании гильдии Ночных Ножей? С другим демоном?»
Кейл кивнул, и халфлинг тихонько присвистнул.
«Тяжко нам придется», добавил он.
«Даже тяжелее, чем ты думаешь», снова кивнул Кейл. Он поведал Джаку детали своего пребывания в гильдии — кровавое месиво, вонь, осязаемое зло отравившее ее как отвратительный туман.
«Тьма», выругался Джак и выпустил дымное кольцо. «Ох, тьма».
Как ни пытался скрыть это Джак, Кейл видел испуг в глазах друга. Он знал, что чувствует халфлинг — он и сам ощутил тошнотворное прикосновение демона, видел как душа отрывается от тела, направляясь в его пасть. Было от чего прийти в ужас.
Пустив еще кольцо, Джак взглянул ему в глаза. Халфлинг был чем-то озабочен. «Они ведь зло, Кейл, правда? Гхолы. Они были людьми, но теперь в них только зло».
Для Кейла это прозвучало, будто Джак пытается убедить себя. Самого его подобные тонкости в разделении добра и зла мало беспокоили. Ирсиллар напал на его семью, на него. По мнению Кейла, все кто попадется между ними сами виноваты. Тем не менее, ему хотелось успокоить приятеля. Для Джака разница между добром и злом имела значение, и ему надо было знать, что их действия в гильдии будут правильными.
«Они зло», уверенно подтвердил Кейл. «И они уже вовсе не люди. Мы окажем им услугу».
Джак слабо кивнул, вновь приложившись к трубке.
«Ты уверен, что у тебя хватит сил?», спросил Кейл. «Я пойму, если…»
«Я в деле, Кейл», заверил его Джак. «Я в деле. Но если мы ждем до завтра, надо подключить и Брелгина. Одного дня ему хватит, чтобы собрать силы. У нас в организации есть хорошие оперативники, Кейл. Мы можем…»
Кейл поднял руку, прервав его. «Харперы нам не помогут».
У халфлинга изумленно отвисла челюсть. «Что?»
«Они не помогут».
«Но это же демон!» возмутился Джак.
Странно было защищать Брелгина, но Кейл все же заметил, «Он знает. Я рассказал ему все то же, что и тебе. Я думаю, он помог бы, но организация не может выделить ни людей, ни ресурсы».
«Они выделили меня!»
Кейл улыбнулся. «Видимо это потому, что он понял — ты бы пошел со мной, что бы он не сказал».
«Правильно понял», объявил Джак, стукнув маленьким кулаком по столу. Он посмотрел на Кейла сузив глаза. «Что насчет властей?»
«Нет. Это между мной и Ирсилларом», хмуро ответил Кейл. «Я расскажу Брелгину, где находится гильдия. Если мы не добьемся успеха, пусть он решает что делать».
Джак медленно кивнул. Подумав, вытащил из кармана рубахи платиновую заколку и потер ее между пальцами. «Чистая случайность, что я оказался там в ту ночь. В смысле, в особняке Соаргилов». Он продемонстрировал ее Кейлу, заметившему, что сделана она в форме орлиного когтя, со вставленным турмалином. Автоматически, он оценил ее примерно в сотню или около того звездочек.
«Вот за этим я направился», продолжил Джак. «Но вместе с ней получил память о том, что демон сделал с Соаргилами. Боги, Кейл, мне никогда не забыть его лицо, когда эта тварь жрала его душу…» Он справился с дрожью, но зеленые глаза были полны напряжения. «Мы сделаем по-твоему».
Кейл кивнул, порадованный пониманием друга. Он подумал, не рассказать ли Джаку о том, что Ирсиллар упоминал «второго», но не стал. Если Маск действует через них, то Кейлу и Джаку придется разбираться с этим когда возникнет необходимость. Ни к чему взваливать на халфлинга лишний груз.
Они посидели некоторое время молча. Кейл доканчивал обед. Джак откинул кресло балансируя на задних ножках, скрестил ладони над головой, и сидел дымя трубкой и изучая потолок.
Наконец, будто придя к какому-то решению, он резко наклонился вперед, кресло со стуком опустилось.
«Пора убираться отсюда, Кейл». Без дальнейших объяснений, Джак поднялся и накинул свой серый плащ.
Удивленный Кейл последовал его примеру. «Куда?»
«Куда угодно, но здесь я больше не останусь».
Кейл больше ничего не спрашивал. Он вывел Джака из комнаты, по коридору к лестнице и в библиотеку. Там они нашли Брелгина и Элейну, тихо переговаривающихся сидя за столом. Заметив Джака, оба они ошарашено уставились на него.
«Джак, я рад видеть что ты встал. Что ты делаешь?» сказал Брелгин.
«Мистер Кейл», обвиняюще обратилась к нему жрец-библиотекарь. «Вы заверили меня, что он останется в постели до завтра».
Не дав Кейлу ответить, Джак полез под плащ и достав что-то из внутреннего кармана с треском хлопнул вещицей по столу.
Когда он отнял маленькую ладонь, Кейл увидел что это: серебрянная заколка в форме арфы. Символ членства Джака в харперах.
«Он мой лучший друг, Брелгин. Если мы не можем помочь ему, значит ‘мы' больше не включает меня. Я ухожу».
Развернувшись, Джак вышел из храма, вслед за ним и Кейл; лишившийся дара речи Брелгин остался позади.
Глава 8 Возвращение
Выйдя на Бульвар Храмов, оба они молчали. Верующие переполняли улицу. В холодном воздухе стоял густой аромат благовоний. Сразу в нескольких храмах ударили в колокола, возвещая полуденный час.
Джак повернулся, и взглянул на Кейла вопросительно вздернув бровь.
«На восток», перекрикивая шум ответил Кейл. «В доки. Место ничуть не хуже другого на остаток дня».
Халфлинг кивнул, соглашаясь.
С трудом пробираясь сквозь толпу, они направились по бурлящим селгаунтским улицам к Пристани.
Нос Кейла учуял рыбный рынок за квартал до гавани. Когда они дошли до следующего перекрестка, он уже слышал его глухой гул. Сейчас, в середине дня, прилавки ломились от зимней добычи из залива — в основном трески и стилфини. Покупатели громогласно торговались за дневной улов. Рыбаки с оскорбленным видом делали контрпредложения. Монеты со звоном переходили из рук в руки. Селгаунт жил своей обычной жизнью.
У причалов стояли корабли, по-зимнему одетые экипажи работали на палубе и оснастке. Дрожали на соленом ветру паруса. Потрескивали покрытые изморозью веревки. В воздухе перекликались матросы и ревом разносились приказы капитанов. Несмотря на то, что он провел у Внутреннего моря всю свою жизнь, Кейлу всего лишь раз довелось оказаться на корабле, и впечатления остались незабываемые. Кейл бежал из Вестгейта на борту «Бегущей по Волнам», шхуны, капитаном которой был однорукий пират Грос Фаллимор. Хотя за время путешествия они с Гросом сдружились, после того как Кейл сошел на берег в Селгаунте, он больше не видел старого пирата.
Взгляд задумавшегося Кейла устремился в море. Спокойные воды залива отражали серое небо. Вдалеке он заметил могучие ледоколы, продирающиеся сквозь воду как окованные железом дельфины, очищающие судоходные пути от льдин.
«Нужно найти где-нибудь комнату. Я хочу помыться и отдохнуть», сказал Кейл. Мерзость гильдии все еще витала на его одежде, и он неожиданно ощутил последствия полутора бессонных дней. «Мы направимся в гильдию за час до рассвета».
Удивленный Джак немного нервно спросил, «Ты собираешься выступить против Ирсиллара ночью? Так скоро?»
Кейл утвердительно кивнул на ходу. «Лучше бы немедленно, но усталость может сделать нас неосторожными. Однако нельзя ждать дольше необходимого». Он остановился, и взглянул другу в глаза. «Невозможно предугадать, что этот ублюдок вытворит в следующий раз. Ему нужен я, но не только я. Он будет убивать, пока его не остановят. А если он будет и дальше превращать людей в гхолов…»
«У него скоро будет армия», мрачно закончил Джак. «Значит, ночью».
Думая о мщении, Кейл продолжил путь. «Не беспокойся, Джак. Темнота наша стихия, не меньше чем его».
На это Джак не ответил. Спустя несколько мгновений тишины, халфлинг решился. Потянув Кейла за руку он заставил того остановиться, и встретился с ним взглядом, смущенным, но твердым.
«Кейл, когда я увидел в Сарнтрампет призрачного демона, я примерз к месту. Он перепугал меня так, что я попросту застыл». Он помедлил, и тихо добавил. «Я хотел, чтобы ты знал».
Кейл долго смотрел на него. «Теперь я знаю. Это ничего не меняет. Никого другого рядом с собой я не хотел бы видеть».
Халфлинг благодарно улыбнулся.
«Я тоже испугался», признал Кейл. «Но это страх наведенный магией. Раз мы знаем о нем, в следующий раз будет легче».
Похоже, Джака его слова не убедили. По большому счету, Кейл и сам не был в этом уверен.
«Давай-ка найдем комнату».
Они устроились в Очаровательной Шлюшке, дешевой ночлежке посещавшейся в основном матросами. Хозяйничала здесь Матильда, женщина преклонных лет с обветренным лицом и словно дубленой кожей. Шлюха, но едва ли очаровательная. Кейл переплатил ей звездочку за роскошь ванны и обслуживание.
Затем он выпил чашу горячего сидра, забрался на нижнюю койку крохотной кровати и быстро уснул.
Проснувшись, он обнаружил, что комнату тускло освещает единственная свеча в оловянном подсвечнике. Рядом с ней на полу сидел держа в руках священный символ Джак, закрыв глаза, погрузившись в медитацию. Он молился Брандобарису, прося его ниспослать заклинания, и впечатывал волшебные слова в память, готовясь к схватке с Ирсилларом.
К своему изумлению, Кейл обнаружил, что за выходившим на залив окном царит тьма. Звуки торговли, переноски грузов и кораблей стихли. Гавань была безмолвной.
Прочистив горло, дабы привлечь внимание Джака он спросил шепотом, «Который час?»
Чтобы вырваться из молитвенного транса Джаку понадобилось несколько мгновений. Наконец он приоткрыл один глаз, и покосился на Кейла. В мягком сиянии огонька свечи он выглядел жутковатым рыжеголовым пикси. «Несколько часов после полуночи», ответил он тихо. «Селуне скоро зайдет».
«Тьма», удивленно пробормотал Кейл, и уселся в кровати. Он проспал весь день и большую часть ночи. «Извини, Джак», сказал он надевая свежевыстиранную рубаху. Его одежду принесли из стирки, пока он спал. «Я не собирался спать так долго».
Джак убрал священный символ, встал, и с помощью свечи зажег единственную в комнате масляную лампу. Кейлу пришлось прищуриться, пока глаза его не приспособились к свету.
«Ничего страшного. Это дало мне время примириться с Брандобарисом. На всякий случай», он хохотнул, но Кейлу его смех показался принужденным. «Кроме того, пока ты дрых мне досталась рыбная похлебка Матильды и домашний эль. Довольно неплохо, кстати. Хотя для последней трапезы я бы выбрал что-нибудь другое». Он попытался улыбнуться, но получилась болезненная гримаса.
Кейл ничего не смог придумать, чтобы облегчить тревогу друга. Он и сам вовсе не был уверен, что увидит еще один восход. Самым лучшим вариантом он почел смену темы. «Тебе стоило бы поспать. Элейна сказала, что тебе необходим отдых».
Халфлинг фыркнул, пристраивая к поясу короткий меч и кинжалы. «Ты смеешься? Чтоб мне сгореть, Кейл, я чувствую будто у меня вся кожа в огне. Я не уснул бы даже от заклинания». Заметив, как озабоченно нахмурился Кейл, он торопливо добавил «Но я все равно в деле. Я не… все дело в ожидании».
Кейл кивнул. Он понимал. Не будь сам он вымотан до предела, едва ли ему бы удалось заснуть. Встав и потянувшись, он собрал свое оружие.
«Поедим немного, и отправимся. Хватит ждать».
«Еда? Ты голоден?»
Натянув зачарованные доспехи, Кейл накинул поверх новый голубой плащ.
«Не особо. Но мне нужно заняться чем-то… нормальным перед этим. Понимаешь?»
«Вполне. Определенно». Джак улыбнулся. «Кроме того, я опять хочу есть».
Они взяли свои вещи, и со свечой спустились вниз, к комнате Матильды. После решительного стука в дверь, заспанная старуха с треском распахнула ее.
«Мы уходим», объявил Кейл. «Прямо сейчас, и больше не вернемся».
Она кивнула, ворча что-то неразборчивое под нос, и попыталась закрыть дверь. Просунув в щель ногу, Кейл помешал ей. «Нам надо поесть перед уходом, старуха. Это важно».
Ее глаза сердито сузились. «Сейчас ночь», возразила она. «Вам придется…»
Продемонстрированные Кейлом звездочки заставили ее замолчать. «Один обед, Матильда. Не так уж много мы просим. И я сказал, это важно».
Она рассмотрела монеты, раздираемая между сном и жадностью. Золото на ладони Кейла было больше платы за десятидневку. Спустя миг жадность победила. Резко кивнув, она морщинистой рукой сгребла звездочки. «Я оденусь и спущусь. Свой стол накроете сами, ясно? В шкафу есть тарелки и ложки».
«Хорошо», ответил Кейл и вместе с Джаком спустился вниз.
Из древнего деревянного шкафа они извлекли тарелки, чаши и прочую более-менее чистую утварь, и уселись за прочно сбитым столом. Через несколько минут Матильда, теперь одетая в выцветшую ночную рубашку, спустилась по лестнице и прошла в кухню, чтобы разжечь очаг. Она все еще ворчала.
«Похлебка, хлеб и эль — больше ничего нет», сообщила она через плечо.
Кейл с состраданием улыбнулся Джаку. «Похоже, рыбная похлебка в качестве последнего обеда тебе гарантирована, как ни пытайся».
«Видимо так», халфлинг рассеяно провел пальцем сквозь огонек свечи. «Это судьба, Кейл, а с судьбой бороться бессмысленно».
Довольно скоро из Матильда появилась из кухни, держа поднос с миской дымящейся похлебки, караваем черного хлеба дневной давности и кувшином эля. Положив его на стол, она наполнила их чаши элем, и доверху налила в тарелки густого варева.
«Берите сколько хотите», сказала она. «Об уборке не беспокойтесь, утром я все сделаю». Отступив на шаг, она решительно встретилась взглядом с Кейлом. «Но теперь я отправляюсь в постель, золото там или не золото. Приличному народу сейчас положено спать».
«Верно. Спасибо, Матильда, и доброй ночи».
Сбитая с толку вежливым ответом, она опять что-то забормотала, и медленно поднялась по потрескивающей лестнице.
Джак и Кейл ели молча. Пока они поглощали пищу, мысли их были заняты совсем другим.
За очередной ложкой похлебки — она оказалась вкусной, как и говорил Джак, — Кейл огляделся вокруг. Хотя сейчас комната была пустынна, утро несомненно наполнит ее оборванными людьми с запятнанными душами. Самые разные персоны, включая вконец опустившихся пьянчуг, воров в бегах, убийц за работой и прочих обитателей дна, все кто добрался до пристанища Матильды с достаточной суммой денег для ночлега. В Вестгейте Кейлу не раз приходилось завтракать до зари в точно таких же комнатах.
Вот кто ты, подумал он, и не ощутил горя, только усталость. Долгие годы он пытался отрицать это, быть просто дворецким и хорошим человеком, но он слишком устал чтобы отрицать свою природу. Его душа также покрыта грязью, и здесь его место.
«Тьма», выдохнул Джак. Он отложил ложку, и уставился на Кейла разинув рот.
Кейл отмахнулся от свечного дыма. «Что?» Его ладонь опустилась на рукоять меча, и он полувстал со стула. Его глаза обежали сумерки комнаты, но не обнаружили ничего. «В чем дело?»
Рука Джака опустилась к мешочку, где он хранил свой священный символ. «Только что…», выдавил он, все еще не придя в себя. «Дым. Он… сгустился в маску перед твоими глазами».
«Ты ошибаешься», инстинктивно запротестовал Кейл, но по коже у него пробежали мурашки.
«Нет», уверенно ответил Джак. «Проклятье. Что-то тут творится, Кейл. С Ирсилларом. С нами. Что-то большое. Темное и пустое, но я чувствую». Он достал свой символ и потер его костяшками пальцев.
«Слушай, Джак. Когда я встретился с Ирсилларом, он назвал меня Чемпионом Маска». Он чувствовал себя полным кретином, произнося это вслух, но факт есть факт. «Это что-то тебе говорит?»
Джак покачал головой, но его глаза внимательно изучали Кейла.
«Еще он сказал, что есть второй, что есть два чемпиона Маска». Он взглянул на друга вопросительно. «Можем мы быть этими двумя?»
Халфлинг мгновенно замотал головой, держа свой священный символ между пальцами. «Совершенно невозможно. Ты можешь быть одним, это да, но я никак. Я жрец Брандобариса, и не могу служить иному божеству, тем более Маску. Если и есть второй Чемпион, то точно не я».
Кивнув, Кейл откинулся на стуле, потягивая эль.
Джак подался вперед, глядя ему в глаза. «Однако это подтверждение, Кейл. Боги замешаны в этом. По крайней мере Маск. Кейл, … я думаю ты призван».
«С ума сошел». Глотнув эля, Кейл попытался унять дрожь в руке.
Джак коротко засмеялся. «В это нелегко поверить, знаю». Он отпил собственного эля. «Ты знаешь, как я стал жрецом Брандобариса?»
Кейл отрицательно покачал головой. Они никогда не обсуждали, как очутился Джак в рядах жречества Хитреца. Его радовала возможность узнать больше о друге.
«Дело было в канун Конца Года, в Год Змея», начал Джак, «как раз после Времени Бед, мне тогда было двадцать шесть». Его голос стал отдаленным, углубившись в воспоминания. «Я тогда работал в Хиллсфаре. Один», добавил он весело подмигнув и хлебнул из чаши.
«Кейл, я пробрался на виллу и ушел оттуда без сучка без задоринки, нагруженный добычей. Мне хватило бы королевских картинок на два года». Он хмыкнул и покачал головой. «Но я был молод и глуп. Действительно глуп. Взял слишком много, чересчур тяжелый груз. Я спустился по стене на десять футов, потерял равновесие и упал».
«Упал! Ты?» Халфлинги известны тем, что скалолазы из них получаются не лучшие, но Джак давно доказал свою принадлежность к исключениям из этого правила.
Джак кивнул, улыбаясь. «От меня должно было остаться кровавое пятно да куча монет внизу». Он сжал священный символ и наклонился вперед. «Но я опустился наземь словно перышко».
Кейл понимал, что это означает, он слышал такие истории прежде. «Божественный дар».
«Дар», согласился Джак. «Я отдал всю добычу первому жрецу Брандобариса, которого сумел найти. И там же принял посвящение. Меня позвали. Понимаешь?»
Кейл потянул эль. «Понимаю… но как ты узнал, что это Брандобарис выбрал тебя? Почему не какой-то иной бог? Просто удача? Или вообще прихоть проходящего поблизости мага?»
«Нет, нет, это был Хитрец, вне всяких сомнений». Джак кивнул задумчиво, поглаживая подбородок. «Ну как мне объяснить? Наверное, это по-своему для каждого, Кейл, но я просто… знал, так? Как ты знаешь, что твоя мать это твоя мать, хоть и не видел, как она дарит тебе жизнь». Скрестив руки, он проницательно посмотрел на Кейла. «С тобой нечто подобное уже случалось?»
Размышляя и допивая эль, Кейл вспомнил таинственную темноту, в которой мог видеть только он. «Может быть», сказал он. «Может быть». Он ощутил, как его тянет сквозь череду событий, которые он не понимает, словно марионетку божественного кукольника. Ему это не нравилось. Он не будет ничьей игрушкой, даже бога. Особенно бога.
Словно прочитав его мысли, Джак сказал, «Ты всегда остаешься самим собой, Кейл, даже приняв зов, и можешь отвергнуть его. Правда, большинство этого не делают — боги обычно зовут только готовых и способных принять. Своего рода совпадение интересов, смертных и божественных».
Его порадовало, что зов можно отвергнуть. Не будучи до конца уверен, что Маск пытался позвать его, он, тем не менее, собирался сохранить за собой право отказа.
Я не стану меняться для тебя Маск, ясно? Он уже пытался измениться ради Тамалона и Тазиэнны, но все стало только хуже. Он покончил с попытками быть чем-то иным, не тем, чем он является на самом деле. Умелым убийцей.
Выбросив Маска из головы, он прикончил похлебку. «Готов?», обратился он к Джаку.
Лицо халфлинга слегка дернулось, но он мгновенно собрался. «Готов». Торопливо влив в себя остатки эля, Джак с наслаждением проглотил последнюю ложку похлебки.
«Тогда за дело».
* * *
Что-то вырвало Вердринала из сна. Его сердце колотилось в груди так, будто вот-вот вырвется. Отзвуки того, что пробудило его от кошмара, все еще играли на грани его сонного разума, обещая неприятную смерть.
Кто-то в комнате! вопили его мысли.
Медленно он просунул ладонь под покрывала и похлопал место справа от себя, пусто. Тьма, выругался он про себя. Впервые за последние пять ночей он уснул без любовницы. Один.
В ужасе, но не желая умереть бездействуя, он резко сел на кровати и огляделся вокруг. Роскошная спальня была окутана тьмой; очаг потух. Должно быть, несколько часов после полуночи.
С неистово бьющимся сердцем он подождал, пока с глаз спадет сонная пелена. Спустя несколько мгновений он уже мог различить оттенки серого — туалетный столик, шкаф, рабочий стол, диван, ширма для переодевания, кресла.
Там! Призрачная фигура стояла около гардероба. Дыхание оставило его, мышцы обмякли; воля сопротивляться до конца растворилась в волне страха.
«Тьма!» выкрикнул он.
Одеяла слетели облаком шелка, он перекатился по кровати и потянулся к шкафчику, где держал отравленный кинжал. Непослушные пальцы неуклюже возились с защелкой. Не в силах вдохнуть, он хотел позвать Хова, но не мог выдавить ни звука. В любой момент к нему может прийти смерть.
Проклятый шкаф! Проклятый шкаф! Вердринал в панике покосился через плечо. Фигура не шевелилась. Он замер, наклонил голову и внимательно всмотрелся сквозь темноту. Фигура не двигалась потому, что…
Это мой проклятый ночной плащ, дошло до него. Он накинул его на платяной шкаф, прежде чем лечь.
«Мой плащ», пробормотал он, и засмеялся бы, но все еще не восстановил дыхание. Ночной холод заставлял дрожать вспотевшее тело. Упав на кровать, он лежал уставившись в потолок пока сердце не прекратило безумствовать.
«Здесь никого», объявил он в ночь. Он вообразил звук, перенес кошмар из сна в свою спальню.
Во сне он видел дреда — или то, чем он его вообразил. Он бежал и бежал сквозь бесцветный, бесконечный лабиринт, а сзади за ним неслось когтистое черное видение невыразимой злобы. До него доносились звуки, как оно вынюхивает его, фыркая словно гончая. Время от времени, оно звало его. «Маленькое дерьмецо», шипело оно, «маленькое дерьмецо».
«Дерьмецо», хмыкнул он облегченно. Сам себя перепугал до полусмерти!
Больше не чувствуя страха, но все еще не успокоившись окончательно, он вновь вспомнил Арланни, надменную молодую женщину согревавшую его постель последние несколько ночей. Разругавшись, она оставила его после ссоры по поводу обеденного жаркого.
Какая жалось, что с Арланни так трудно. Конечно, подумал он с улыбкой, это делает ее еще более привлекательной. Мысли о ее длинных светлых волосах и крепких бедрах согрели и взволновали его. Я пошлю за ней прямо сейчас, решил он.
Снова усевшись, он дотянулся до маленького бронзового колокольчика на ночном столике. Все более и более возбужденный воспоминаниями о теле Арланни, он с силой затряс его. Мягкий звон разнесся по гигантской спальне. Хов явится немедленно.
После инцидента с Ривеном охранник дежурил по ночам у его дверей.
Такой усердный работник…, какая жалось, подумал Вердринал, от излишней работы человек тупеет. Он снова зазвонил в колокольчик. «Хов!»
Прежде чем Вердринал успел сделать очередной вдох, темнота справа неожиданно взорвалась жизнью. Призрачный силуэт кинулся к нему. Кулак ухватил его волосы, и грубо повалил на кровать.
«Привет», холодок стали у горла заглушил его вопль.
Рядом очутилось тело, вонючее дыхание обдало жаром его щеку. «Хов тебе не поможет», объяснил голос.
Голос Драсека Ривена.
Когда до Вердринала донесся холод тона убийцы, дрожь пробила его тело. Это уже не тот эмоциональный Ривен споривший с ним вчера в кабинете. Рядом с ним Драсек Ривен, профессиональный убийца, один из лучших в Зентариме — и сейчас он на работе.
Бесстрастный, жуткий голос Ривена ясно как колокол предвещал Вердриналу смерть. Он знал со всей очевидностью, что убийца пришел за ним. Вместо того, чтобы ощутить прилив сил от адреналина, страх парализовал Вердринала.
«Он уже никому ничем не поможет», продолжил Ривен. Не отодвигая кинжала от горла Вердринала, он достал второй рукой рваный клок мяса и покачал им перед глазами жертвы.
Язык Хова.
Теплые капельки крови покатились по щекам и губам Вердринала. Отвернув лицо в сторону, он сжал губы. Его взгляд упал на дверь спальни. Труп Хова остывает на полу прямо за ней.
«Не нравится, да?» презрительно хмыкнул Ривен, положив язык Хова ему на грудь. «Ну, ему тоже не понравилось. Но он сам напросился».
Смех Ривена вызвал в Вердринале порыв рвоты. Он пытался думать о сопротивлении, но не мог себя заставить хотя бы пошевелиться. Страх лишил его сил. Он знал, что умрет, но обнаружил, что не собирается делать ничего, что поторопит неотвратимое. В отчаянии он хватался за каждый оставшийся ему удар сердца.
«Почему?» пропищал он наконец.
«Почему!» наклонившись, Ривен посмотрел ему в лицо. «Потому что ты мне в тягость, и я потерял шестерых». Одним молниеносным движением, Ривен уколол Вердринала в щеку, отвел клинок и вновь прижал острие к горлу.
«Арргх!» В агонии, Вердринал забился, пинаясь ногами. Нож заставил его не шевелить шеей.
Убийца ухмыльнулся, и хлестнул его по лицу. Вердринал, аристократ Селгаунта заплакал. Ривен ударил его еще раз, сильнее.
«Заткнись. То, что ты даже не подумал об этом, только подтверждает мою точку зрения».
С увлажнившимися глазами, Вердринал лежал без движения. Стекающая по лицу из дыры в щеке кровь скопилась теплой лужицей на подушке.
«Я убивал достойных людей за меньшее», сказал Ривен. «Неужто ты решил, что я стерплю такое от тебя, мелкое ты, ничтожное дерьмецо?»
Вердринал не ответил. Мелкое дерьмецо. Он не грезил. Нечто темное охотилось на него, сотканное из теней существо, назвавшее его дерьмецом. Но не дред. Драсек Ривен.
Клинок вдавился сильнее в горло. Он закрыл глаза, ожидая смерть. Она все не шла.
Свободная ладонь Ривена болезненно шлепнула Вердринала по щекам, развернув его голову в сторону. Вердринал посмотрел в спокойное лицо убийцы, без выражения глядя в дыру, где должен был быть глаз Ривена.
«Я всю ночь думал о твоих словах, насчет того, что дред исполняет за нас нашу работу, а после мы его убьем. Но потом я спросил себя, почему Маликс оставил город и оставил тебя во главе. И знаешь, до чего я додумался?»
Вердринал не пошевелился, не осмелился ответить.
«Я понял, что он не сказал мне, потому что я увижу насквозь его вранье! Маликс просто не знал, что делать, идиот! Вот почему он понесся в Зентил Кип. За помощью. В городе бушует освободившийся демон, а он понятия не имеет, как с ним управиться». Голос Ривена упал до шипения. «Вот он и оставил тебя за главного, как слишком тупого, чтобы сообразить это».
Вердринал бы возмутился, но знал что все это без толку. Единственный черный глаз Ривена был холоден и пуст, как и дыра в другой глазнице. Для этого глаза не существует объяснений. Вердринал промолчал, стараясь усмирить слезы. Он не хотел умирать захлебываясь в плаче.
Ривен приблизил свое лицо к его. «Я потерял шестерых из-за идиотизма Маликса, и твоей некомпетентности. Маликс ответит мне позже. Ты — сейчас».
«Тебя вышвырнут из организации», отчаянно испробовал последний аргумент Вердринал.
«Может быть», согласился Ривен. «Но мне плевать».
Резкая боль вспыхнула в горле Вердринала; затем оттуда на грудь хлынул теплый поток. Он кашлял и хрипел, но, удивительно, не чувствовал боли. Потянувшись к горлу он ощутил, как вытекает сквозь пальцы жизнь.
Я умираю, подумал он. В голове вспыхнули звезды. Он попытался сползти с кровати, но тело не шевелилось. Слабая рука потянулась к Ривену, но убийца казался слишком далеко. Перед глазами стремительно темнело.
Он услышал, как с хрипом уходят из него последние силы. Почувствовал, как липнут к телу намокшие покрывала. Голос Ривена пронесся сквозь пустоту, наполнив уши.
«Теперь главный я».
Вердринал попробовал рассмеяться, вместо этого булькнул и умер.
* * *
Ветер утих, снегопад прекратился. Не дыша, Джак и Кейл стояли в аллее рядом с Домом Эмеллии. Звуки самого человеческого из всех времяпровождений пробивались из-за ставен борделя.
«А они не тихони, верно?» с тихим смешком заметил Джак.
Кейл не удержался от улыбки. Теперь, когда они приступили к делу, Джак сумел-таки стряхнуть с себя трепет, и вновь обрел прежнее беззаботное чувство юмора. Однако им надо оставаться собранными. Напротив, через улицу Аринесс расположилась гильдия. Сама улица была пуста.
«Охранников не вижу», доложил Кейл. «В прошлый раз было то же. Что у тебя?»
«Нет. И на крыше никого».
Кейл продолжил изучение здания штаб-квартиры, размышляя. Если предположить, что ситуация заметно не ухудшилась, он примерно знал чего ожидать под землей. И еще он знал — после схватки с демоном-тенью в Стормвезер — что для уничтожения демонов им понадобится волшебное оружие. У Джака был только счастливый камень. У Кейла вообще ничего. Он выругал себя за то, что не прихватил зачарованный кинжал Тазиэнны.
«На первом этаже, с той стороны, есть оружейная. Там гильдия хранила несколько магических клинков, на случай если возникнет необходимость. Они не очень могущественны. Все по настоящему сильное Праведник держал при себе. Но все же лучше, чем ничего».
Выпустив морозное облачко, Джак кивнул. «Верная мысль. Против демонов магическое оружие будет необходимо». Обернувшись, он взглянул на Кейла. «А как будем играть? Как мы попадем внутрь?»
Кейл знал, что в гильдию есть только два входа, подземелья и парадные двери. В предыдущий раз он вошел сквозь канализацию, и еле спасся живым. Несмотря на то, что предрассудками он не страдал, второй раз пользоваться тем же путем не хотелось.
«Зайдем с парадного входа», сказал он и зашагал через улицу.
На полпути к крыльцу он высвободил из ножен свой меч. Рядом с ним обнажил короткий меч и кинжал Джак.
Подходите, ублюдки, — послал он мысленный вызов, но ничего не случилось. Безо всяких происшествий они встали напротив прочных двойных дверей.
«У меня волосы на руках дыбом встали», тихо заметил Джак.
«Просто замерз». Впрочем, Кейл знал, что говорит неправду. Его волосы тоже стояли дыбом. Все вокруг гильдии казалось оскверненным. Зловещее покалывание во всем теле, заставившее его вздрогнуть. Попытавшись игнорировать ощущение, он положил ладонь на ручку двери. Если она заперта, даже Джаку нелегко будет взломать ее.
Ручка провернулась. Кейл и Джак выдохнули одновременно, и обменялись взглядами.
«Открывается внутрь», прошептал Кейл. «Чтобы любой нежелательный гость стал хорошей мишенью». Джак кивнул. Однако когда Кейл толкнул дубовую дверь, она не пошевелилась.
«Там что-то с другой стороны», сказал он, и приготовился навалиться на нее всем телом. «Готов?»
Джак спрятал меч и кинжал, и достав три метательных ножа стал слева от двери. «Готов».
Кейл врезался в дверь плечом. Что бы ни держало ее, отлетело, и дверь распахнулась. Джак прыгнул вслед за Кейлом, держа наготове ножи. Кейл, выставив перед собой меч, скользнул в сторону, открывая Джаку поле для броска.
Достаточно света проникало в комнату с улицы, чтобы позволить им различить сцену страшного разрушения. Столы, стулья, кровати, кучи непонятного происхождения обломков в беспорядке валялись на полу. Сваленные вместе четыре заплесневелых соломенных матраца подпирали дверь. От двери исходила вонь плесени и гниения. В комнате витал запах дыма.
«Ну и вонь», произнес Джак. Он вновь сменил метательные ножи на меч и кинжал.
«Привыкай», ответил Кейл.
Джак прошел через дверной проем и потыкал матрацы своим коротким мечом. «Зачем это? Как они попадают внутрь и наружу?»
Кейл пожал плечами, скидывая заплечный рюкзак, и вытащил факел. «Наверное через канализацию. Откуда мне знать. Не стоит даже пытаться понять, что тут творится, Джак».
Прежде чем Кейл успел достать трутницу, Джак остановил его. «Не нужно». Халфлинг держал в руках металлический прутик, которым освещал их путь сквозь канализацию Селгаунта месяц назад. Голубая искорка полыхнула на кончике прута, и усилившись превратилась в мягкое сияние.
«Я не думал, что он еще действует», заметил Кейл.
«Редко использую».
«А что-нибудь еще он может?»
Задумчиво нахмурившись, Джак изучил прут. «Не думаю». Присев, он направил его в сторону улицы. «Убей!». Ничего не произошло.
«Похоже, только свет», улыбнулся он.
«К счастью для девочек Эмеллии», хмыкнул Кейл. «Тогда давай его сюда. Ты не сможешь нести его и драться двумя руками».
Когда Джак передал ему прут, его рука слегка дрожала. Кейл заметил, но не показал виду.
Он знал, что чувствует Джак, но теперь поздно было поворачивать назад.
«Пойдем», сказал он, призывая собственную храбрость. Они вошли в гильдию.
Основной составляющей воздуха был трупный запах; скоро нос Кейла потерял чувствительность к нему. Осторожно исследуя разрушенные офисы, Кейл и Джак пробирались меж перевернутыми стульями, столами и разнесенными повсюду бумагами.
«Следи за тенями», напряженно предупредил Кейл, крепче сжимая вспотевшими ладонями рукоять меча и прут.
«Понял», кивнул Джак, внимательно оглядывая каждый угол, в любой миг готовый пустить в ход оружие.
Они осторожно переходили из комнаты в комнату, но, не считая перевернутой и разбитой мебели, офисы похоже избежали искажения и мерзости подземного этажа. Ни трупов, ни пустоты, ни крови, ни демонов. Только вездесущий трупный запах, возвещавший близость гхолов.
Тихие, словно призраки, они углубились внутрь дома. Когда офисы закончились, Кейл поднял ладонь, останавливая халфлинга.
«Вот дверь», сказал он, и мотнул головой указывая на дубовую дверь перед ними, за которой лежал путь в истинную штаб-квартиру гильдии. «Чтобы попасть в оружейную, нам надо повернуть направо по коридору, потом налево спуститься по лестнице, и потом направо по другому коридору. Не пропустим».
Джак утвердительно кивнул, показывая, что запомнил дорогу, и смахнул пот со лба обратной стороной ладони. «Ты думаешь, верхний этаж они оставили?».
«Может быть. Ни в чем нельзя быть уверенным. Впрочем, скоро узнаем». Он взглянул халфлингу в глаза. «Готов?»
«Готов. Будем надеяться, Хитрец и Леди Удача в добром расположении духа».
Шагнув вперед, Кейл присел у двери и прислушался. В коридоре за дверью — ничего. Встав, он попытался провернуть ручку. Ее заклинило.
«Тьма». Приставив светящийся стержень к замочной скважине, он всмотрелся внутрь. Подошедший Джак заглянул ему через плечо. «Замок поврежден намеренно». Он оглянулся на Джака. «Можешь вскрыть его?»
«Если запирающий механизм погнут, то нет. Но открыть дверь могу». Достав из грудного кармана освященную заколку, он забормотал слова заклинания. Воздух вокруг маленьких ладоней затрещал от напряжения. Кейл отступил от двери на шаг.
Когда Джак закончил заклинание и указал священным символом на замок, волшебство заставило искореженный металл механизма распрямиться, визжа словно умирающий человек, и заставив Кейла поморщиться. Если кто-то находится поблизости, он наверняка услышал.
В три удара сердца дверь чуть приоткрылась. Кейл отодвинул Джака за спину, и рывком распахнул ее, держа наготове меч.
Узкий коридор протянулся налево и направо от них, полностью укрытый во тьме не считая освещенного голубым сиянием участка. Как и везде в здании, пол устилали обломки и мусор, гхолы и демоны будто специально уничтожали или оскверняли все, напоминающее о нормальном мире.
Несмотря на хаос, Кейл был странно спокоен. Он или победит, или умрет.
Коротышка, с другой стороны, казался балансирующим на лезвии меча: в одно мгновение становясь самим собой, храбрым искателем приключений, в другой момент цепенея от страха. Как ни пытался скрыть Джак свое беспокойство, Кейл слышал его в прерывистом дыхании халфлинга.
Я не должен был брать его с собой, с чувством вины подумал Кейл. Джак не пришел сюда победить или погибнуть. И не для того, чтобы отомстить за Тазиэнну. Он здесь потому, что Кейл его друг, и Кейл попросил его об этом.
Я не хочу, чтобы он погиб за это, подумал он, и решил для себя, что Джак должен спастись, как бы не повернулись события.
«Ты чувствуешь?» нервно осведомился Джак.
Кейл кивнул. Да, он чувствовал. Воздух в коридоре казался тяжелым как осенний туман, пронизанным зловонием. Далекие пульсации, скорее ощутимые, чем слышимые, стучали словно биение гигантского, злобного сердца.
«Что это?»
«Не знаю», тихо ответил Кейл, крепче сжимая рукоять меча.
Джак бросил на него короткий взгляд, глаза его были расширены, но ничего не сказал. Его ладонь потянулась к священному символу.
«Сюда», произнес Кейл и повернул направо.
Пройдя всего пятнадцать шагов, они натолкнулись на первые следы изменений. Голубой свет халфлингского жезла выхватил из тьмы пустоту на полу коридора. Ничто полностью поглощало свет. Пульсации доносились откуда-то из пустоты, и с каждым биением одежда Кейла и волосы на руках устремлялись к искаженному участку.
«Будь осторожен, Джак. Не знаю, что это, но мы встретим еще такие. Много. Мне кажется, призрачный демон может перемещаться между ними».
Пройдя мимо Кейла, халфлинг стал на границе пустоты, и вгляделся внутрь.
«Осторожно», еще раз предупредил Кейл, вспомнивший как одна из таких пустот чуть не загипнотизировала его в подвале. И еще вспомнил яростные желтые глаза, которые заметил в другой.
«Думаю, это врата» заявил Джак.
Шагнув вперед, Кейл посмотрел вглубь пустоты. Притяжение было не сильным, но тем не менее доставляло неприятные ощущения. «Врата? Куда? На план Ирсиллара?»
Джак только пожал плечами.
Неожиданно откуда-то позади раздалось рычание. Охнув, Джак развернулся, выставив клинки, Кейл в прыжке принял боевую стойку, закрывая его.
Так же резко как оно началось, рычание стихло и исчезло.
Кейл поднял светящийся жезл и прошел несколько шагов назад по пути, которым они только что пришли. Ничего. Сообразив, он опустился на корточки и прижал ухо к полу. Раздававшееся где-то внизу рявканье гхолов доносилось сквозь пол.
«Это снизу», сказал он и выпрямился. «Они должно быть прямо под нами».
Опустив оружие, Джак расслабился. «Тьма», выдохнул он. «Врасплох застали».
«Меня тоже».
«Они поднимаются?»
«Не знаю». Он миновал Джака, встал у пустоты портала и оценил его ширину — пять футов, может шесть. «Можешь перепрыгнуть?»
«Легко». Не тратя зря времени, Джак убрал оружие в ножны, отступил на несколько шагов, разогнался и перепрыгнул врата. Легко перелетев их, приземлился в полуприсяде, и, в мгновение ока обнажив клинки, встал наготове, поджидая Кейла.
Кейл также без проблем перескочил портал. Обходя мусор, они продолжили путь. Еще два портала — пустые дыры в реальности — преграждали им путь, одна в полу, с легкостью преодоленная, другая в стене, спокойно обойденная. Они спустились по короткой лестнице на нижний этаж гильдии.
«Где-то здесь».
Джак кивнул. «Я больше не чую этой пакости», тихо заметил он. «Гниения».
Как и для халфлинга, для Кейла запах разложения стал таким привычным, что он перестал замечать его.
Вот почему я не чувствую страха, понял он. Страх тоже стал настолько обыденным за последние два дня, что он лишь изредка обращает на него внимание.
Тихое ворчание где-то снизу по лестнице вырвало его из раздумий. Вопросительно взглянув на Джака, он увидел в ответ мрачный кивок. Халфлинг тоже слышал это. Прикрыв холодный кончик светового прута ладонью, чтобы лишь малая толика сияния пробивалась между пальцами, он просигнализировал Джаку другой ладонью, я веду. Будь осторожен.
Джак показал, что понял, и они бесшумно спустились по винтовой каменной лестнице. Очутившись внизу, они увидели источник звуков.
Гхол в зеленых лохмотьях сидел у основания стены, загипнотизировано уставясь в пустоту врат. Медленно вращающийся вихрь серого и черного, портал медленно пульсировал, и в ритм ударам проклятого сердца билась паутина пурпурных вен под полупрозрачной кожей гхола. Зачарованная тварь качалась из стороны в сторону, тихо и ритмично порыкивая в бездну. Желтые глаза казались такими же пустыми как и дыра, в которую они пялились. Не чувствуя боли и пурпурной крови, катившейся по рукам, гхол бездумно раздирал когтями собственную прогнившую плоть.
Джак тихонько ахнул, и Кейл жестом приказал ему замереть. Осторожно, держа перед собой клинок, он подошел к гхолу.
Что бы ни видело существо во вратах, оно было настолько заворожено, что никак не отреагировало на его присутствие, продолжая раскачиваться и царапать себя. Кейл стал прямо за его спиной. Гхол продолжал смотреть, безразличный ко всему кроме пустоты.
Очутившись так близко, Кейл сумел расслышать перемежающиеся с животным рычанием слова. «Он среди нас, среди нас».
Кейл сглотнул с отвращением. В изуродованной, искаженной фигуре он узнал тощее тело и короткие каштановые волосы Виллена Тростина, мальчишки, которого Праведник завербовал не далее как месяц назад. Виллену не могло быть больше двадцати, и теперь Кейл должен убить его.
Не раздумывая больше, он занес меч для удара. Остановившись на середине взмаха, он покосился на Джака. Глаза халфлинга были полны ужаса и отвращения, но встретившись с ним взглядом коротышка коротко кивнул. Виллен все так же не обращал ни на что внимания, качался, впивался когтями все глубже в собственные руки и бормотал как безумный.
«Среди нас. Среди нас».
Размашистым ударом Кейл раскроил ему голову. Пурпурная кровь забрызгала стены и пропитала пол. Виллен умер мгновенно, осев вонючей массой рядом с порталом.
Кровь неожиданно потекла к пустоте, поглотившей ее, словно пасть невообразимого зверя. В серо-черном вихре появились пурпурные полоски, устремившиеся в бездну. Кейл отвернулся и нашел взглядом Джака. Лицо коротышки побелело.
«Тьма», беззвучно произнесли губы халфлинга, уставившегося на стену. Он выглядел так, будто мог потерять похлебку Матильды в любой момент.
Шагнув вперед, Кейл ухватил его за плечи. «Не смотри во врата, Джак. Не смотри».
Оторвав взгляд от портала, халфлинг посмотрел на Кейла полными ужаса глазами. «Они голодны. Врата. Они голодны».
«Я знаю», ответил Кейл. «Это пустота. Пустота всегда голодна». Он легонько встряхнул халфлинга. «Джак! Демоны такие же. Понимаешь? Они всегда голодны, и никогда не останавливаются. Поэтому мы должны остановить их. Ты понимаешь? Джак!»
Коротышка, немного придя в себя, сумел кивнуть. «Понимаю», сказал он и ухватился за свой священный символ.
Он вот-вот сломается, понял Кейл, и мягко положил ладонь ему на плечо. «Отправляйся назад, дружище. Прямо сейчас. Уходи, выбирайся отсюда. Найди Брелгина и…»
Джак мотнул головой, и оттолкнул руку Кейла. «Я не отступлю, Эревис. Мне только…» Взмахом клинков он указал вокруг. «Пятки Хитреца, просто нужно время чтобы переварить все это». Его взгляд упал на труп Виллена, вернулся к Кейлу. «Я не уйду. Я здесь до конца».
Кейл принял его решение. «Тогда нам надо в оружейную». Позади неожиданно взмыло и затихло рычание. В ушах Кейла громом отдалось царапанье когтистых лап по половицам.
«Они поднялись из подвала», спокойно заметил Джак.
Обрадованный, что Джак вновь контролирует себя, Кейл согласно кивнул. «Ирсиллар знает, что мы здесь. Пошли».
Он провел их по заваленному обломками коридору до оружейной. Раскрытая дверь беспомощно свисала, сорванная с верхней петли.
«Здесь», сказал Кейл и нырнул внутрь; за ним Джак.
Оружие валялось на полу, частью разбитое или затупленное, но были и целые. Несколько мечей после того как их сломали были зачем-то возвращены в настенные ножны. Все деревянные столы и оружейные стойки были перевернуты, и лишились ножек. На полу рассыпались снаряды для пращ. Все до одного кожаные доспехи, подвешенные на стену, были разодраны гхольими когтями. В одном углу кучей валялись разбитые арбалеты. У правой стены когда-то располагались большие деревянные сундуки и бочки с зарядами для арбалетов; теперь они были сломаны, а болты раскиданы повсюду, вперемешку с обрывками веревки, ломами и отмычками.
Сердце Кейла упало при виде картины столь усердного разрушения. Им необходимо найти зачарованное оружие! Он осмотрелся в поисках пары длинных, тонких железных сундучков, в которых скудный гильдейский запас волшебного оружия хранился раньше. За их спинами, в коридоре, вновь зазвучали голоса гхолов. Рычание взмыло до крещендо, и превратилось в хлюпающее бормотание. Человек и халфлинг обменялись озабоченными взглядами. Судя по звуку, из подвального этажа поднялось немало гхолов.
«Наверно пожирают тело того, которого мы убили», спокойно рассудил Кейл. «Давай-ка закроем эту дверь. Быстро».
Джак, с пепельно-серым лицом, кивнул. «Согласен».
Кейл потянулся над ним, и придержал тяжелую дубовую дверь возле ее выломанной верхней петли, а Джак осторожно захлопнул ее.
«Нам нужны два железных сундучка», прошептал Кейл, и стал пинками разбрасывать мусор. «Торопись. Трупа им надолго не хватит».
Джак начал рыться в обломках.
Вскоре сундуки обнаружились у дальней стены, под перевернутой оружейной стойкой и сваленными в кучу обломками мечей. Кейл коротко свистнул, привлекая внимание халфлинга. «Нашел». Джак торопливо подошел к нему; звуков пиршества гхолов больше не было слышно.
Кейл моментально заметил следы внимания гхолов к сундукам. Их поверхность была расчерчена следами когтей, и примята ударами чего-то тяжелого. С замком и защелками тоже ковырялись, но так и не вскрыли. Он почувствовал прилив надежды.
«У меня нет ключа», обратился он к Джаку. «Сумеешь их открыть?»
Окинув замки взглядом профессионала, Джак кивнул. «Заклинаний на них у меня больше нет, но, пожалуй, смогу и так». Порывшись в одном из своих карманов, он вынул небольшой кожаный пенал. Открыв его, он извлек впечатляющий набор разнообразных отмычек и тому подобных приборов, от изогнутой медной проволоки до стального рычажка для защелок. Поразмышляв секунду, он выбрал незнакомый Кейлу инструмент и принялся за работу.
«Крепкий орешек», заметил Джак спустя несколько мгновений, и взял в руки рычажок. «Но я справлюсь».
Напряженный Кейл не ответил. Он уже слышал рычание гхолов где-то в коридоре.
«Быстрее, Джак».
«Ммммм».
Рычание приближалось. Сквозь толстую дверь Кейл мог различить стук и скрежет когтей по дереву, все ближе к ним.
«Джак…»
«Я знаю». Пальцы Джака мелькали, Кейл слышал щелчок за щелчком, но проклятый замок не открывался!
Безумный вой рыщущих гхолов теперь звучал прямо под дверью оружейной. Их не меньше десяти! Лапы стучали как у целого стада коров на рынке. С колотящимся сердцем Кейл встал, и повернулся к двери, подняв меч.
«Торопись, проклятье», прошептал он через плечо. С десятком гхолов он бы предпочел встретиться с магическим клинком, чем без него.
«Почти… готово…Вот!»
Он поднял крышку как раз в тот момент, когда в дверь врезалось тело гхола. Вздрогнув, Джак выронил инструмент. Стук железа о деревянный пол заставил Кейла поморщиться. Они наверняка услышали. Он ожидал в любую секунду увидеть врывающийся в комнату поток гхолов.
«Кейл…»
Кейл резко взмахнул ладонью. «Тcc».
Халфлинг захлопнул рот, обнажил клинки, и стал рядом с Кейлом.
Шли мгновения, а дверь оставалась закрытой. Наконец звуки издаваемые гхолами стали слабее. Они двигаются дальше! Кейл не мог поверить такой удаче.
Они ждали в нервной тишине, пока рыщущая стая удалялась, и наконец рычание исчезло вовсе. Выдох облегчения вырвался у обоих одновременно.
«Тьма», пробормотал Джак.
«Действительно», согласился Кейл и мрачно улыбнулся ему. «Нам повезло».
Ухмыльнувшись в ответ, халфлинг постучал по счастливому камню, свисавшему с его пояса. «Леди благоволит глупцам, Кейл». Повернувшись, он присел возле открытого сундука. «Вот, посмотри-ка на это».
Содержимым первого сундука, выстланного черным бархатом, оказались два длинных меча, позолоченная коробочка из красного дерева, и маленький кленовый ящичек без всяких украшений. Рукоять обоих мечей была обмотана серебряной проволокой, с большим ониксом вставленным в крестовину; сверкающие клинки были без единого изъяна.
Халфлинг остановил протянувшего к ним руку Кейла.
«Сначала я проверю наличие волшебных ловушек. Заодно мы точно узнаем, зачарованы ли они».
«Хорошая мысль», ответил Кейл, и не удержался от дружеского поддразнивания. «Приятно, должно быть, иметь в своем распоряжении магию, когда идешь на дело».
Джак подмигнул ему, вытаскивая священный символ. «Более чем. Хитрец заботится о своих». Он покосился на Кейла. «Маск тоже, полагаю».
Пока Кейл был занят, размышляя над этим, Джак медленно прочел магические слова, и тщательно изучил сундук.
«Ловушек нет», наконец сказал он уверенно. Все еще держа свою заколку, он пробормотал второе заклинание. «Клинки волшебные, как и содержимое коробки и ящичка».
Без дальнейших церемоний, он взял коробочку и раскрыл ее. Внутри оказались четыре серебряных снаряда для пращи, на поверхности каждого были начертаны крохотные руны. Отложив ее, он распахнул кленовую коробку. Три стеклянных сосуда лежали в ней, укутанные тряпицами. Прозрачная жидкость внутри отблескивала голубизной в сиянии жезла.
«Магические зелья», объявил Джак, и тут же добавил, «но толку нам с них никакого, если только ты не знаешь, для чего они».
Кейл отрицательно мотнул головой. «Все равно, возьми их», сказал он и, опустившись на колени, взял один из мечей, опробовал его. Хотя клинок был шире привычного ему, но казался легче и идеально сбалансированным. Он одобрительно кивнул, хотя и понимал, что оружие не может быть слишком могущественным, иначе Праведник не позволил бы хранить его в общей оружейной. Даже слабые чары лучше, чем никакие. Кинжал Тазиэнны поразил призрачного демона, а Кейл сомневался, что магия того клинка была особо сильна. Отложив собственный меч, он вложил в ножны зачарованный.
Джак прихватил бутылочки и опустил магические снаряды в свой мешочек с амуницией. Затем он, вновь взявшись за инструменты, занялся вторым сундучком.
В ожидании Кейл расхаживал по комнате, и неожиданно его взгляд упал на уже открытый сундук.
«Джак…»
«Ммм?» Коротышка не обернулся. «Почти готово».
По спине Кейла пробежали мурашки, горло перехватило. Он опустился у сундука.
Внутри, почти невидимая на фоне черного бархата, лежала черная войлочная маска, символ Маска, Повелителя Теней. Кейл уставился на нее, не шевелясь, боясь прикоснуться. Это знак? Он почувствовал, что стоит на границе обрыва. Прикосновение к маске — это шаг вперед, к падению — или полету. Он не был уверен, что готов взлететь.
Мы, должно быть, пропустили ее, подумал он, сам себе не веря.
Позади щелкнул замком второго сундучка Джак. «Получилось», сказал он и откинул крышку.
Кейл схватил маску и спрятал ее в карман плаща. Он сказал себе, что поступает так ради безопасности Джака, но знал, что лжет. Впервые в жизни он надеялся на помощь бога. События последних двух дней изменили его. Ирсиллара необходимо остановить. И ради этого Кейл примет любую помощь.
«Ловушек нет», донеслось сзади. Джак присвистнул, и вытащил короткий меч с широким клинком, совершенно обычный на вид. «Выглядит невзрачно, но судя по ауре зачарован». Он поднял еще одну коробочку из клена, такую же как найденная прежде. «Ничего особенного». Изнутри сочилась жидкость. Сосуды с зельями должно быть разбились, когда комнату переворачивали вверх дном. «Бесполезно». Следующим он достал небольшой кожаный мешочек; развязав его, вытряхнул содержимое на ладонь — два кольца, одно — простая металлическая полоска, другое — с серебряным ободом, со вставленными в него тремя маленькими черными опалами.
«Тоже неизвестно, что делают», заметил Джак. «Бери вот это». Он протянул Кейлу серебряное кольцо. «А это возьму я». Он опустил второе в мешочек. «Потом разберемся».
Кейл убрал кольцо. При этом его ладонь коснулась войлока маски, и все тело будто пробило молнией. Он не знал, плод ли это воображения или нет. На миг он ощутил себя частью чего-то большего. Он почувствовал новообретенную уверенность. Может быть, они даже выберутся отсюда живыми.
Поднявшись, Джак несколько раз для практики взмахнул новым мечом, и с удовлетворенным видом обратился к Кейлу. «Пора двигаться».
Радуясь услышанной в голосе Джака решимости, Кейл кивнул и шагнул к двери. Пригнувшись, он приложил к ней ухо. Гхолы исчезли.
Зная, что на последнем дыхании удерживающаяся дверь упадет, если он просто распахнет ее, он убрал клинок в ножны, схватил дверную ручку обоими руками, и использовал свою силу удерживая дверь на месте, пока проворачивал ее.
В тот же миг, как он повернул ручку, что-то ударило о дверь, распахнув ее, и чуть не снеся с петель. Ошеломленный Кейл отлетел назад. Яростное рявканье и животный рык ударил ему в уши. Гхолы! Запах гниения забивал ему ноздри, а гхолы один за другим просачивались в комнату.
«Кейл!» выкрикнул Джак. Все что он пытался сказать, утонуло в реве гхолов.
Кейл лихорадочно пытался вытащить меч. Серые тела метались вокруг, рыча и вгрызаясь в его тело. Он не мог даже различить отдельных существ, вся стая казалась единой массой серой плоти, черных клыков, грязных когтей и отвратительной вони. Рядом, но невидимый сквозь пелену гнилой кожи, он слышал, как что-то выкрикивает Джак.
Когти и зубы впились в зачарованные доспехи Кейла. Разодранные клочья синего плаща медленно опадали на пол. В ушах стояло рычание, окружившее его со всех сторон. Он схватил гхола за горло, левой рукой высвобождая меч. Другой прыгнул ему на спину и чуть не повалил.
«Аррх», застонал он, и полоснул по груди гхола, которого держал за горло. Тот завопил и умер, но другие немедленно сменили его. Проклятые твари повсюду! Скинув безумствующего гхола со спины, он яростно заработал клинком. Они так сдавили его, что он просто не мог промахиваться. Раз за разом магическая сталь крошила серую плоть. К дикому рычанию присоединились визгливые вопли боли.
Когти во множестве расцарапали его руки и лицо, но он продолжал рубить, невзирая на боль. Пурпурная кровь брызгала на пол, смешиваясь там с красной — его собственной.
В грудь, пробив доспехи, впился коготь. К ужасу Кейла, тело переставало слушаться его, яд гхолов делал свое дело. Он продолжал размахивать мечом, одновременно пытаясь стряхнуть действие яда. Тело отяжелело, стало медлительным. Он пытался позвать Джака, но не смог пошевелить языком. Вновь вонзились когти. Он не мог больше шевелиться. Гхолы придвинулись ближе, вгрызаясь в плоть, пожирая его. Вонючее дыхание обжигало кожу, отравленная слюна смешивалась с его кровью, пока они отдирали куски от незащищенных частей тела. Мучительная боль дождем искр отдалась в мозгу, но он не в силах был пошевелиться или закричать, даже моргнуть не мог, и лишь беспомощно смотрел, как гхолы пируют на нем, как он умирает.
Только не так, отчаянно взмолился он Маску, не так! Если Повелитель Теней и услышал его, ответа не последовало. Кейл приготовился к смерти.
Неожиданно в поле его зрения впрыгнул Джак, высоко занеся окровавленные клинки. Халфлинг рычал проклятия и яростно врубился обеими клинками в окруживших Кейла гхолов. Они прыгнули на него, но коротышка уклонился, отскочил, пробив одному грудь кинжалом и мечом. Тот взвыл и умер; Джак во мгновение ока высвободил клинки.
Три гхола окружили его, потянулись к нему когтями и клыками. Джак завертелся юлой, уходя от ударов, сражаясь как разъяренный барсук. Беспомощный Кейл только смотрел. Джак исходил кровью из множества ран, — на нем не было доспехов, — и Кейл знал, что если халфлинг поддастся парализующему яду, умрут они оба.
Три уцелевших гхола в едином прыжке набросились на него.
Словно рыжеволосый вихрь, Джак отскочил, развернулся, отпрыгнул. Мелькнули когти, вонзаясь в подставленную спину, но он перекатился прочь, и ударом снизу вверх вонзил кинжал в пах гхола. Завизжав в агонии, тварь извиваясь рухнула на пол. Халфлинг вскочил на ноги, выхватил другой кинжал и атаковал последних двух. Кинулся на них!
Кейл никогда не видел Джака таким… яростным. Сжав зубы в безумной гримасе он выпустил кишки первому гхолу, и прикончил его колющим ударом в морду. Последний серый ужас достал его открытый бок. Хлынула кровь, Джак согнулся от боли. Гхол прыгнул на него, распахнув пасть. Джаку осталось только кинуться на пол, выставив вверх меч, и позволить твари самой насадить себя на острие. Широкий клинок в пурпурной вспышке вышел из спины гхола. Тварь взвизгнула, содрогнулась, и застыла.
Они победили!
Покрытый пурпурной и алой кровью, халфлинг выбрался из-под трупа. Судорожно хватая воздух, весь покрытый потом, он попытался встать, но пошатнулся и опустился на колени. Кейл видел, как его бьет дрожь. От усталости, ярости или страха, он не мог сказать. Передохнув мгновение, Джак поднялся и вытащил священный символ.
«Держись, Кейл». Он глубоко вдохнул, сосредоточился, и начал читать исцеляющее заклинание. Раны на спине, руках, груди и лице немедленно превратились в розоватые линии, затем исчезли вовсе. Убрав оружие, он подобрал из тела гхола кинжал, и пробрался к Кейлу сквозь следы побоища.
«Тьма и пустота», негромко выругался он, осматривая раны друга. «Тебя нарезали как моя матушка морковь на суп». Он хихикнул, и Кейл подумал что слышит в его смехе предвестие истерики. Однако коротышка быстро пришел в себя, и занялся делом.
«Сначала раны», заявил он, и повторил слова лечащей магии, касаясь при этом руки Кейла. Боль мгновенно исчезла. Изодранная кожа соединилась в целости. Ужасные раны закрылись. Заклинание Джака было могущественно.
«Теперь паралич». На сей раз молитва оказалась еще более сложной, и в дополнение Джак провел священным символом перед бездвижным телом Кейла.
Как и раны, паралич исчез тут же. Вновь получив возможность двигаться, Кейл расслабился, опустил меч, и обнаружил, что его правая ладонь прячется в кармане плаща, сжимая войлочную маску. Странно.
«Лучше?»
«Да», ответил Кейл, и убрал руку из кармана. Он оглядел себя. От множества ранений не осталось и следа. «Спасибо, дружище».
Смущенный Джак отмахнулся от изъявлений благодарности, и неловко улыбнулся.
Кейл осмотрелся вокруг. Тела одиннадцати гхолов валялись меж сломанного оружия на пропитавшемся кровью полу.
«Тебе нужно несколько минут?» спросил он Джака. «Мы можем передохнуть». Халфлингу пришлось нелегко.
Когда Джак повернулся к нему, в его зеленых глазах горел огонь. «Нет. Я готов».
«Тогда пошли».
Джак кивнул. «Куда?»
«На подземный уровень» сказал Кейл.
Глава 9 Крадущаяся Тьма
Кейл вышел из оружейной, повернул налево и вернулся к короткой лестнице наверх, в главный коридор. «До подвальной лестницы с этого уровня нам не добраться. Надо подняться на первый этаж. Это недалеко».
Совсем недалеко. В том месте, где выйдя за пределы офисов они повернули направо, в центральный коридор и из него к оружейной, теперь они отправятся в противоположную сторону, к лестнице ведущей на подземный уровень.
Джак кивнул, и они осторожно двинулись в путь.
Через несколько минут, они достигли подножия лестницы, где Кейл убил Виллена. После гхольей стаи от трупа остался скелет. Немногочисленные куски плоти свисали с искореженного костяка изодранными клочьями. Пол вокруг запятнала пурпурная кровь. Кейл мог только представить безумное пиршество, недавно происходившее здесь. От запаха заслезились глаза. Сглотнув желчь, он усилием воли отогнал тошноту.
Бедренная кость Виллена, чуть не оторванная от таза, вывернутая под гротескным углом входила в пустоту на стене. Она исчезала в ничто немного выше колена, и с каждой пульсацией врат втягивалась внутрь еще чуть-чуть.
Как и гхолы, портал тоже заглатывал части трупа. Густые полосы светло-серого и тусклые белые, — цвета кожи и костей Виллена, — теперь вихрились среди темно-серого и черного цветов пустоты.
Разглядев сцену, и без сомнения подумав то же, что и Кейл, Джака начало подташнивать. Он прикрыл рот ладонью, сопротивляясь бунтующему желудку, но быстро проиграл борьбу, и изверг на пол рыбную похлебку Матильды. Как было и с кровью Виллена, рвотная масса начала медленное движение по полу к бесконечному голоду портала.
Хотя вид ее, тянущейся в пустоту, действовал Кейлу на нервы, тем не менее, едкий запах рвоты принес ему неожиданное облегчение — человеческий запах, заглушивший неестественную вонь разложения и смерти.
Наконец, Джак опустошил желудок и пришел в себя. Он постоял, согнувшись, положив ладони на колени и тяжело дыша. Взглянув на Кейла слезящимися глазами, он робко вытер лицо.
«Тьма. Прости, Кейл. Думаю, я чуток переел».
«Похоже на то», с полуулыбкой ответил Кейл. Скорее, слишком многое увидел. Кейл мог только посочувствовать. Последние полтора дня выдались полными событий. Держись, коротышка, подумал он.
Взяв себя в руки, Джак рассмотрел труп Виллена, и оценивающим взглядом окинул врата. «Он больше», объявил он вскоре. «Портал… он увеличился».
Джак был прав. Врата стали больше, не намного, но больше, без всяких сомнений. Кейл как-то упустил это.
«Почему?»
«Не знаю», задумчиво произнес халфлинг, потирая усы. Он подошел к порталу и всмотрелся внутрь, осторожно, чтобы не наступить на останки Виллена.
«Эта штука впитывает жизненную силу живых существ», сказал он. «Как демон-тень. Вероятно, чем больше она ест, тем сильнее становится». Отступив от портала и пожав плечами, он оглянулся на Кейла. «Возможно, с каждым биением она поглощает кусочек нашего Плана, и разрастается…»
Кейл ждал. Коротышка еще не закончил мысль.
«Не скажу, как это происходит», добавил он, наконец, сжав губы — мрачная полоска среди рыжих усов. «Но точно знаю, что лучше бы нам это прекратить. Если она станет слишком велика…»
Кейл ответил решительным кивком. «Пошли». Без дальнейшего промедления он повернулся, и направился вверх по ступеням. За ним шел Джак.
Периодически останавливаясь, и прислушиваясь, не донесутся ли до них звуки, свидетельствующие о присутствии гхолов, они вернулись назад по лестнице к коридору. Он вытянулся перед ними, темный и угрожающий. Обменявшись взглядами, они продолжили путь.
Перепрыгнув или обойдя несколько расположившихся на их пути порталов — все немного большие, чем прежде, заметил Кейл, — они вернулись к двери, открывавшейся на территорию офисов.
Зал шел дальше, за пределы освещенного жезлом участка. Пульсация врат продолжала отдаваться в прогнившем воздухе, но Кейл привык, и едва замечал ее. Бегом они доберутся до улицы Аринесс меньше чем в минуту. Они могут убраться из здания, от всего этого безумия. Они могли бы…
Он повернулся к Джаку, чувствуя себя обязанным дать халфлингу еще один шанс спастись.
«Внизу будет еще больше гхолов», объявил он, изучая реакцию Джака. Коротышка мрачно кивнул, но не выказал испуга. Кейл продолжил. «И наверное, больше искаженных участков». Он вспомнил кровоточащую стену и процессию гхолов, и не смог скрыть гримасу отвращения. «Больше всякой жути».
Джак снова кивнул. «Я понимаю».
«Ты можешь уйти, Джак. Улица там», — он указал мечом в направлении офисов и наружной двери. «Сейчас, скорее всего, последний шанс для нас отступить. Больше я не заговорю об этом».
Кейл не хотел, чтобы Джак ушел — напротив, отчаянно надеялся, что халфлинг останется, — но считал своим долгом предложить. В подвале станет только хуже… а в часовне тем более.
К его чести, Джак даже не взглянул на дверь. Энергично мотнув головой, он резко улыбнулся. «Мы по уши в драконьем дерьме, Кейл. И я уже измазался как только возможно. Пути назад нет».
С благодарной улыбкой, Кейл положил руку ему на плечо. «Спасибо, друг мой».
Они осторожно двинулись дальше по коридору. Кейл лишь слегка удивился, обнаружив, что его правая рука все еще в кармане, сжимает маску из войлока. Пути назад нет, эхом повторил он в мыслях слова Джака. Сделал ли он свои первые, неохотные шаги и к Маску?
Через пятнадцать шагов по коридору, пол стал продавливаться, как прогнившее дерево. Первые признаки порчи. Он опустил светящийся прут пониже к полу. С каждым выдохом врат, половицы то становились полупрозрачными, то возвращались в нормальное состояние.
«Тьма», заметил Джак. «Все это место превращается в гигантский портал».
Кейл кивнул, и они двинулись дальше. Осторожно вышагивая по все более размягчающемуся полу, они наконец натолкнулись на преграждающую им путь область пустоты в полу — большую чем любая из предыдущих.
«Я не перепрыгну, Кейл. Слишком широко».
«Знаю». Такой прыжок нелегок даже для него, особенно с мягкого пола. Перебраться в обход по стенам также будет тяжело.
«Если я перепрыгну, и протяну веревку…»
«Нет нужды», вмешался Джак. Убрав клинки, он уселся на пол и снял перчатки и мягкие башмаки.
«Что ты делаешь?»
«Ты перепрыгивай, а я вскарабкаюсь по стене».
«Справишься?»
«Не волнуйся», улыбнулся халфлинг. «У меня готово заклинание». Он весело подмигнул Кейлу. «Приятно, когда можешь подсобить себе магией, я же говорил, помнишь?»
Джак уверенно достал священный символ, и начал читать заклинание. Когда он закончил, из пор на ладонях и подошвах ног выступила бледная жидкость. Прохлюпав к стене, он приложил к ней ладони.
«Она тоже мягкая», заметил он. «Но это не проблема». Он приставил к стене ногу.
«Подожди, Джак», приказал Кейл. Он склонился к краю врат, занеся в готовности клинок и всматриваясь внутрь. Казавшееся бесконечным ничто вызывало головокружение, но он стряхнул его, заставляя себя искать в бездне пару желтых глаз; пока ничего. Удовлетворенный, он расслабился и отошел от края. «Теперь давай».
Незамедлительно Джак поднялся на несколько футов. Несмотря на мягкую поверхность, ладони его держались, и халфлинг продвигался легко. Словно паук, он начал скользить в сторону. Под ним манила пустота бездны.
Кейл обеспокоено следил за ним несколько мгновений, но заклинание, похоже, действовало. У Джака проблем не возникало, так что теперь Кейлу пора было озаботиться собственным переходом на ту сторону.
Спрятав в ножны меч, он немного отступил назад, набирая дистанцию для разбега. Встревоженный голос Джака заставил его обернуться.
«Кейл! Из нее течет кровь!» В голосе халфлинга бился ужас.
Торопливо подбежав к краю врат, Кейл поднял жезл.
«Тьма», выдохнул он.
Коротышка завис, прижавшись к стене на полпути через портал. Там, где он касался пораженной искажениями стены, его давление выжало из камня кровь. С каждой пульсацией врат, из стены выступала струйка крови в месте, где он приложил ладони и ноги. Его путь отмечался чередой ран.
«Здесь все насквозь пропитано порчей», голос халфлинга звенел от напряжения. «Она прилипает. Тьма, Кейл, мои руки скользят» Джак попробовал двинуться дальше, но когда он попытался оторваться от стены, поверхность последовала за ладонью, отрываясь толстыми, вязкими полосами. За миг, прежде чем на стене выступила новая кровоточащая слеза, Кейл успел с отвращением заметить пульсирующие синие вены и лоснящуюся красную плоть под поверхностью искаженной стены.
«Чтоб мне сгореть!» выругался халфлинг, которого окатило фонтаном крови; попытался отдернуться в сторону, но резкое движение только вырывало в стене новые дыры. Кровавые струи покатились по полу, впитываясь во врата и быстро окрашивая в багровый цвет их водоворот.
«Кейл!» забрызганный алой жидкостью Джак обернулся через плечо. «Помоги». Его испуганный взгляд был устремлен в кипящий внизу портал. «Помоги», повторил он.
Кейл расслышал нотки паники, закравшиеся в его голос.
«Не шевелись». Отступив, Кейл разогнался и пронесся над порталом, опустился на прогибающиеся доски пригнувшись, готовый если необходимо к схватке.
«Не двигайся!» снова крикнул он Джаку.
«Я не двигаюсь». Халфлинг отчаянно цеплялся за стену, опустив лицо и защищая глаза и рот от кровавого дождя. Вымокший в крови плащ тяжелыми клочьями лип к телу.
«Не смотри в портал», добавил Кейл. Он отложил светящийся прут, скинул рюкзак и вытащил оттуда свернутую в кольцо веревку из шелка.
«Чтоб тебе, Кейл», рявкнул Джак. «Я не двигаюсь и я не смотрю! Давай быстрее. Здесь мерзко».
Не в силах удержаться, Кейл улыбнулся, — халфлинг сохранял чувство юмора даже будучи вне себя от ужаса.
Привычными движениями Кейл затянул скользящий узел на одном конце тонкой, но прочной веревки. Он немного расставил узел, собрал веревку и приготовился швырнуть ее Джаку.
«Лови».
«Ловить!» Джак изумленно покосился на него через плечо. «Как?»
«Перестань держаться одной рукой».
«Но — тьма и пустота!» выругался он и обречено кивнул. «Ладно». Он осторожно отнял левую ладонь от стены. Несмотря на его старания, липкая поверхность не отстала от ладони и оторвалась. Из раны хлынула кровь. Теперь он цеплялся только одной ладонью и двумя ногами.
«Бросай».
Кейл встал на границе врат, отпустил примерно восемь футов веревки и бросил ее Джаку. Халфлинг поймал ее с первой же попытки. Он просунул руку сквозь узел, перевел его на шею и вновь попытался ухватиться за стену. Но, скользкая от крови, его ладонь больше не прилипала.
«Проклятье. Не держится». Не давая Кейлу опомниться, коротышка отвел назад кулак и со всей силы вонзил руку в стену до локтя. «Тьфу», с отвращением сплюнул он.
Хорошо сообразил, подумал Кейл. «Обвяжи веревку вокруг талии. Я дерну, как только ты прыгнешь ко мне. Тут меньше восьми футов. Все получится».
«Я и сам знаю, каков план», раздраженно пробормотал Джак. «Только легче сказать чем сделать. Не уверен, что эта рука», он указал кивком на подруженную в стену левую, «меня удержит, если я отведу другую».
Кейл не стал отвечать, ожидая пока Джак решится. Им все равно ничего больше не оставалось, и халфлинг прекрасно это понимал. Превратившаяся в плоть и кровь стена не позволяла ухватиться за нее. Джак не мог сдвинуться с места, не упав во врата.
«Давай прямо так, как веревка держится сейчас».
Кейл мотнул головой. «Не могу. Мне кажется, она слетит с твоей головы когда я потяну. Не получится».
Джак вздохнул. «Тьма. Ладно, давай. Но если я не удержусь и начну падать, тяни немедленно. Попытайся, хотя бы». Он окинул взглядом кровавый портал. «Я не хочу попадать внутрь, — что бы там ни было».
Кейл кивнул, встал поудобнее, и натянул веревку насколько осмелился. Ему пришлось оставить достаточный зазор, чтобы Джак мог просунуть вторую руку, и одновременно быть готовым резко дернуть, если халфлинг упадет.
«Готов».
«Поехали». Джак рывком высвободил ладонь. Кровь брызнула из стены, мимо него и во врата. Кейл напрягся. Джак опасно закачался, но не свалился. Вторая рука выдержала! Коротышка быстро вдел руку в петлю, повернулся и ухмыльнулся Кейлу.
«Все нормально, Кейл». Зеленые глаза халфлинга опустились к вратам, и ошеломленно распахнулись. «Тяни, Кейл! Ну же, быстро!»
В тот же миг, как Джак оттолкнулся от стены, Кейл рванул на себя веревку заставив халфлинга выпустить из груди воздух. Он пролетел по воздуху, едва разминувшись с гранью врат, и осел на полу рядом с Кейлом, однако немедленно вскочил на ноги.
«Демон! Я видел его, он смотрел на меня из врат!»
Отбросив веревку, Кейл моментально схватился за меч. Без колебаний, он шагнул к порталу и уставился внутрь. Из глубин пустоты на него злобно щурилась пара полных злобы желтых искорок. Глаза демона, чуть не убившего Тазиэнну.
«Ублюдок!» Поудобнее перехватив меч, он припал на одно колено и вогнал клинок по рукоять в пустоту, прямо промеж желтых глаз. Материя врат расступилась перед ним как вода. По кровавой поверхности прокатилась волна, а когда она успокоилась, глаза пропали. Кейл зарычал и вырвал оружие из портала, так и не поняв, попал ли он в демона или нет.
Подошел Джак, и стал рядом с обнаженными клинками.
«Ушел?»
«Ушел».
«Вот и хорошо. Мне повезло, Кейл. Я не хотел бы упасть туда в объятия этой твари, во всяком случае, без тебя». Коротышка стянул промокший в крови плащ и бросил его во врата. «На», обратился он к ним, «получи-ка взамен это».
Окровавленный плащ втянулся в бездну и исчез.
Достав запасной из сумки, Джак насколько мог вытерся, бормоча «Какая пакость». Использовав, он выкинул в портал и его. «Так лучше», объявил он наконец. «Чувствую себя заново родившимся. Пошли?»
Неохотно отвернувшись от врат, Кейл кивнул. «Пошли».
«Что у тебя в руке?» осведомился Джак.
«Ты о чем?»
Удивленный Кейл заметил, что сжимает в кулаке войлочную маску. Должно быть, он вытащил ее из кармана после того, как вонзил меч во врата. Или прежде этого?
«Что это?» вновь поинтересовался халфлинг, и осторожно перехватил руку Кейла у запястья.
«Маска», ответил Кейл. Он высвободил руку и вернул маску в карман. «Подобрал в оружейной, ты ее не заметил в коробке».
На это Джак отреагировал скептически. «Я не пропустил ее», сказал он. «Маска? Кейл…»
«Да знаю я».
Улыбнувшись, халфлинг похлопал его по руке. «Похоже, Повелитель Теней хочет услышать твой ответ поскорее».
На это Кейл не осмелился ответить. Он подозревал, что какая-то часть его уже возможно дала ответ. Прерывая дальнейшее обсуждение, он нагнулся и подобрал светящийся прут. «Пора двигаться. Лестница в подземелье прямо перед нами».
Они осторожно двинулись дальше сквозь узкие коридоры: Кейл, высоко державший светящийся жезл, разгоняя мрак, и Джак, во все глаза следивший за тем, чтобы призрачный демон не напал сзади. Пол вновь обретал твердость, по мере того, как они удалялись от врат: порча по всей видимости была ограничена участками вокруг пустоты. Тем не менее, все внутри здания буквально кричало о неправильности.
С тусклым сиянием жезла в качестве единственного источника света, Кейл больше полагался не на зрение, а на слух, который предупредил бы его об опасности. Он внимательно прислушивался, ловя малейшие звуки, но слышал только гулкую пульсацию исходящую от порталов, разраставшихся пожирая мир.
На короткое мгновение он задумался, не хватит ли одной близости к вратам, чтобы он и Джак изменились, превратились в отвратительных тварей вроде гхолов. Не желая попусту беспокоиться, он отмел мысль как бесполезную в их ситуации. Просунув руку в карман, он ощутил умиротворяющее прикосновение маски.
Я уже изменился, признал он. Находить успокоение в боге… Только время покажет, коснулось ли его и искажение исходящее от врат.
Шагая по коридору, они проходили мимо дверей, некоторые были превращены порталами в отвисшие древесные плиты, вещество которых больше походило на свечной воск, другие казались нормальными. Те, что оставались закрытыми и крепкими, Кейл пропускал. Остальные открывал пинком и проходил внутрь, готовый ко всему. Но комнаты за ними были пусты, не считая попадавшихся иногда врат, обломков мебели, изодранных занавесей и, конечно, запаха. Так что они двигались дальше, настороженные, ежесекундно ожидая нападения.
Джак неожиданно ухватил руку Кейла, заставив того остановиться. «Что-то есть за нами», шепнул он. «Я чувствую».
Кейл не чувствовал ничего, но от слов халфлинга волосы на его затылке стали дыбом. Кивнув, он опустил магический прут на пол. «Подождем это ‘что-то’ здесь», прошептал он на ухо Джаку. Это мог быть только демон-тень. Он не зря проверял комнаты проходя мимо, чтобы увериться, что гхолы не нападут на них с тыла.
Они заняли позиции у противоположных сторон коридора. Кейл двумя руками держал свой клинок. Халфлинг сжимал в дрожащих ладонях короткий меч и кинжал. Замерев на самой границе голубоватого сияния жезла, они вглядывались назад, в темноту, в напряженном ожидании. Сердце Кейла билось в унисон с пульсацией демонических врат.
Ничего не происходило. Они ждали уже двадцать ударов сердца, и все еще ничего.
«Пятки Хитреца, Кейл. Я точно что-то чувствовал».
Кейл не сомневался в этом. Он и сам был уверен, что призрачный демон рыщет где-то поблизости. Даже если он и ранил его во вратах, то уж точно не убил. Кейл поднял жезл. «Пошли дальше. Держись рядом, и следи за тылом».
Джак согласно кивнул; Кейл заметил, что вместе с рукоятью кинжала коротышка сжимает в кулаке священный символ. Он поборол желание достать из кармана маску.
У меня нет священного символа, внутренне заявил он. Впрочем, Кейл не мог сказать, верит ли он сам себе.
Они продолжили путь. Впереди замаячила развилка коридора. Крадущимися движениями, ожидая встретить засаду, Кейл повернул на право. В освещенной области появилась дверь на главную лестницу.
«Вот оно», произнес он через плечо, и указал на нее клинком. Одними губами Джак изобразил слова, «тогда за дело», и они направились к ней.
Уверившись, что двери не коснулось искажение, Кейл опустился на колени рядом и прислушался. Хотя он ничего не услышал, это не означало, что за дверью пусто. Гхолов у оружейной он также не заметил, и они чуть не погибли. Он повернулся к Джаку: тот стоял глядя в темноту откуда они пришли. Щелкнув пальцами, чтобы привлечь его внимание, Кейл просигналил на языке жестов — готовься.
Повернувшись к двери, Джак стал за спиной Кейла, и кивнул ему.
Кейл медленно провернул рукоятку, обменялся короткими взглядами с Джаком и рывком распахнув дверь рванулся назад, выставив зачарованный клинок.
За дверью было пусто. Вниз уходила лестница.
Он не позволил себе роскоши облегченно вздохнуть. Он понимал, что с этого момента у них не будет отдыха. Ирсиллар наверняка знает об их появлении. Поскольку демон не устроил засаду здесь, Кейл сделал вывод, что он собирает силы на нижнем уровне.
«Дальше будет еще паршивей», сказал он Джаку.
«Так было с того дня, как мы познакомились», хмыкнул Джак, приятельски ткнув его в плечо. «С чего бы сейчас по-иному?»
Кейл не смог заставить себя улыбнуться. «Первый пролет спускается где-то на десять футов, ведет к площадке и следующему пролету». Помолчав, он продолжил. «Он идет еще на пятнадцать, и выводит на подземный уровень».
Лицо Джака оставалось бесстрастным. «Ты первый».
Держа ладонь на железных перилах, Кейл стал спускаться по узкой каменной лестнице. Снизу, словно из чрева Бездны, несло протухшим мясом и гниением трупов. Кейл заставил себя не обращать на вонь внимания, и пошел, проверяя каждую ступеньку острием меча прежде чем перенести на нее свой вес. Сделав первый поворот по спирали лестницы, он встал как вкопанный.
Перед ним, ступени поблескивали в сиянии жезла, словно неглубокая вода в лунную ночь. Каждый вздох порталов посылал по ним волну, вздымая поверхность. Вся площадка за ступенями превратилась во врата, дыру в никуда. Перепрыгнуть ее было невозможно.
«Чтоб ему», пробормотал Кейл.
«Тьма», эхом выдохнул Джак.
Кейл повернулся к халфлингу. «Мы можем повернуть назад, выбраться из гильдии и попробовать другой путь, через канализацию». Он сделал паузу, и добавил, «Или — мы можем обойти их».
Лицо халфлинга дрогнуло. Свой опыт по карабканью вокруг порталов Джак явно не желал повторять, но он быстро смирился с неизбежным. «Пойдем в обход. Мы слишком далеко зашли, чтобы поворачивать теперь. К тому же, тот путь может также быть перекрыт».
Повернувшись в сторону, он начал обстукивать стену мечом. «Стена в этот раз, в отличии от пола, кажется не затронута. Нам здорово повезло, у меня нет второго заклинания способного помочь. Похоже, Леди не оставила нас».
Задумчиво кивнув, Кейл продолжал осматривать и примериваться к стенам. Как и все в гильдии, они были крепкими, прочными, но без всякого украшения. Их грубая, не отшлифованная и не подвергшаяся порче поверхность позволяла держаться достаточно легко. Главная проблема была в другом: им с Джаком придется не просто сдвинуться вбок по стене, но в сторону и вниз, сложный маневр и в лучших условиях. По счастью, потолок оставлял достаточно места для маневра. Им не придется ползти в считанных дюймах над вратами.
Мы справимся, подумал он.
Джак уже убрал оружие в ножны. Кейл последовал его примеру.
«По одной стороне или врозь?» осведомился халфлинг.
Кейл обдумал варианты. Даже если они будут лезть по одной и той же стене, помочь друг другу в случае чего все равно окажется практически невозможно. «Врозь», решил он. «Если только одна сторона окажется непроходимой, возвращаться не придется обоим. И если один из нас пройдет, он сможет перебросить веревку другому».
Джак кивнул, и повернувшись к стене стал обследовать ее. Убрав за пояс жезл, Кейл поступил так же, и быстро нашел подходящий путь.
Он пополз, слыша за спиной, через ступени, дыхание Джака, цеплявшегося пальцами и ногами за камень. Кейл поднялся вертикально вверх на пять или шесть футов.
«Ты в порядке?» Ему пришлось неудобно вывернуть шею, чтобы взглянуть на халфлинга.
Джак забрался примерно на ту же высоту, что и Кейл. Его короткие руки и ноги были повернуты под невообразимыми углами, позволяя использовать все попадающиеся неровности стены. «Все нормально. Ты?»
«Отлично», ответил Кейл. Удерживаясь ногами и левой ладонью он потянулся в сторону, отыскивая место чтобы ухватиться. Найдя его, сместил вес и проверил стену правой ногой готовясь сделать очередной шаг. Удачно установив ее, скользнул на фут-другой вбок…. У нас получится, мысленно повторил он. Дыхание начинало сбиваться. Пот катился по спине, капал на брови и заливал глаза. Дыхание Джака позади так же стало громким и рваным. С его короткими конечностями и пальцами, халфлингу вероятно приходится еще тяжелее.
Но он справится, с надеждой заверил себя Кейл. Позвал через плечо, «Как у тебя?»
«Будет еще лучше, если ты прекратишь меня отвлекать», откликнулся Джак. Кейл услышал в его голосе улыбку.
Сам улыбнувшись, Кейл продолжил медленное скольжение вбок. Следующие несколько минут он сосредоточился только на стене, собственном теле и следующем движении. Потянуться, нащупать неровность, ухватиться, протянуть ногу, поставить ее, осторожно сместить вес. Он уверенно двигался к цели.
Судя по звукам дыхания, Джак чуть отставал. Вдвое короче его, халфлинг не мог двигаться вдоль стены так же быстро как Кейл. Тем не менее, Джак так же уверенно преодолевал путь.
На полпути, Кейл коротко взглянул вниз, на врата. Под ним открывалась пустота. Казалось, он карабкается не по стене, всего в четырех футах над ступенями, но прижимается к отвесному обрыву, уходящему в бесконечность.
От взгляда у него закружилась голова. Тяжело дыша он рывком оторвался от пугающей картины и поднял голову; закрыв глаза прижался щекой к холодному камню стены и не отрывался от него пока не пришел в себя. Джак должно быть услышал это.
«Ты в порядке, Кейл?» донесся обеспокоенный голос халфлинга. «Кейл?»
«Все в норме», с трудом выдавил он, не открывая глаза. «Просто голова кружится». Ощущения у него были такие, словно стена, к которой он приник, вращается. «Только вниз не смотри».
Джак хмыкнул, смешок перешел в тяжелый вдох когда он сделал очередной шаг. «Тьма, Кейл, это же первое пра…»
Волосы Кейла стали дыбом, и по телу прокатилась волна холодной дрожи, будто задул ледяной ветер. Потусторонний вой полный ненависти взмыл из врат и заполнил все вокруг. Хоть он и не мог повернуться, чтобы увидеть, он знал, что из портала черной стрелой вырвался призрачный демон. Кейл ощущал его злобу позади себя, мог чувствовать как в тело впивается неземной холод, как яростные желтые глаза прожигают отверстия в его спине. Он и Джак оказались беззащитны на стене. Они оба мертвецы.
«Кейл!» выкрикнул Джак в панике. «Берегись!» Раздался лязг стали. Джак как-то умудрился обнажить клинок.
Слабость никак не оставляла Кейла. Держись, Джак, в отчаянии подумал он. Только держись.
«Кейл! Тьма, Кейл!»
Преодолевая головокружение, страх в голосе халфлинга заставил его обернутся. Тщательно избегая взгляда вниз, он открыл глаза, и посмотрел через плечо. Холод, источаемый демоном, ударил в лицо как порыв ветра месяца Молота. Тварь спокойно зависла над центром врат, обратившись к Джаку. Гигантские крылья, которыми она почти не взмахивала, торчали сзади, почти касаясь Кейла. Существо казалось сотканным из ничто, но это ничто как-то приобрело вещественность. Кейл видел лоснящиеся мышцы, перевивающиеся под кожей, страшные когти на концах длинных, гибких рук. Нити темноты, пустые обрывки теней, облегали демона черным туманом.
Халфлинг выхватил свой короткий меч, и завис, удерживаясь только одной рукой и ногами. Глядя через плечо расширившимися зелеными глазами, он водил клинком, пытаясь удерживать демона на расстоянии. Жалкие старания не впечатляли темный ужас. Он кружил взад — вперед около коротышки, вне досягаемости меча. Играючи вновь и вновь проводил ложные атаки когтями. Кейл чувствовал, как растет его голод, как раздразнивает он свой аппетит поглощая страх Джака.
А сам Кейл не может прочистить свою проклятую голову!
«Кейл!» завопил Джак. Он лихорадочно взмахнул мечом, отвечая на очередной выпад демона. Удар вывел его из равновесия, и он чуть не свалился. Инстинктивно дернувшись к стене он попытался ухватиться за нее рукой, державшей оружие. Меч звякнул о камень, выпал из пальцев и провалился в бездну врат.
«Тьма», услышал Кейл бормотание халфлинга.
Демон триумфально зашипел, звук который Кейл скорее ощутил, чем услышал, вопль полный абсолютной ненависти, казалось раздавшийся из глубин земли.
Джак вжался в стену, беспомощно дрожа. «Кейл, помоги!» закричал он.
Бездействие раздирало Кейла на части, но только попробуй он пошевелиться, и наверняка упадет во врата.
Аппетит демона взмыл до безумия перед лицом беззащитного, полного ужаса халфлинга; о Кейла волнами билось исходящее из его существа желание утолить голод.
В отчаянии Джак опустил ладонь в карман, и извлек свой священный символ, то ли чтобы успокоить себя, то ли для заклинания. Оторвав одну ладонь от стены, он повернул голову чтобы увидеть демона. Черный ужас помахал когтем, медленно, издевательски, оттягивая неизбежное. Взгляд Джака устремился мимо него, и встретился с глазами Кейла.
«Я не хочу как Соаргилы, Эревис» сказал он. «Не могу».
С этими словами он перестал держаться. Не отрывая взгляда от Кейла, он беззвучно упал в пустоту врат и исчез в бездне.
«Нет!» завопил Кейл чуть не кидаясь вслед за ним. «Нет, Джак!» Головокружение отступило перед волной горя и злости. «Проклятье, нет!»
Потеряв обед, демон раздраженно взвыл. Он развернулся вниз к пустоте, и метнулся было в портал за халфлингом, но застыл в воздухе, будто неожиданно вспомнив о Кейле. Голова его медленно повернулась, жестокие желтые глаза сузились в щелочки.
Глядя через плечо, Кейл встретил его взгляд и не отвел глаза. Гнев питал его храбрость. Он больше не боялся демона.
«Помнишь меня, черный сукин сын?» рявкнул он. Чуть не упав, он тем не менее освободил одну руку и неуклюже потянул из ножен меч. «Я тот, кто ранил тебя прежде, помнишь?»
Глаза твари расширились; она задумчиво наклонила голову.
«Помнишь, верно?» Он с вызовом взмахнул магическим клинком, попытался найти способ поставить ноги так, чтобы он сумел сражаться, смог бы отомстить за Джака, но мгновенно понял, что это бесполезно. Взгляд Кейла упал на пустоту под ногами, ничто заглотившее его лучшего друга.
В мыслях раздался обвинительный голос. Джак пришел сюда за мной. Только из-за меня!
Хотя в прощальном взгляде халфлинга не было обвинений, Кейл не мог не чувствовать горечи. Вновь его эгоизм стал причиной беды для друга. Сначала Тазиэнна, теперь Джак.
Все из-за меня…
Демон придвинулся ближе, повис всего в нескольких локтях. Кейл не чувствовал излучаемого им холода. Ярость согревала его, отвращение к себе защищало, в его жаре бледнела злоба демона. Он чувствовал голодное предвкушение твари, но не давал ей сытного страха. Демон взмахнул крыльями и криком выплеснул ненависть в лицо человека.
Взглянув в бешеные глаза твари, Кейл принял единственное возможное решение. Он последует за Джаком. Коротышка всегда помогал ему, какими бы ни были обстоятельства. Кейл не имеет права оставить его теперь, пока есть хоть какой-то шанс, что он еще жив.
«Но сначала ты, ублюдок», зло прошептал он.
Демон витал прямо за его спиной, пытаясь заставить его бояться. Но Кейл больше не испытывал страха, только ненависть. Ненависть за то, что случилось с другом.
Не раздумывая более, он собрался с силами и оттолкнулся от стены. Развернувшись на лету, и мгновенно сменив ухват меча он выставил его перед собой, словно рог единорога из зачарованного металла.
В глазах демона мелькнуло удивление; Кейл ощутил, как тот зашипел. Молниеносным движением призрачный демон выбросил коготь, — Кейл даже не понял, попал ли. Он врезался в демона и ударил с силой подхлестнутой яростью. Уже падая в пустоту, он пронзил магическим клинком голову демона между глаз. Меч впился в теневую субстанцию демона. Из раны устремился черный дым. Вопль, словно визг закалываемой скотины, оглушил Кейла. Летя к вратам он сумел удержать рукоять меча, и напитанная магией сталь пропорола демона насквозь — это оказалось не сложнее, чем разрубить покрывало. Облако призрачного дыма окутало Кейла, принеся невыразимое зловоние. Вой агонии бился в ушах — без всяких сомнений, это был предсмертный крик.
Лишь на одно мгновение он испытал чувство удовлетворения, прежде чем он и останки демона погрузились во врата. Соприкоснувшись с их поверхностью он ощутил короткое сопротивление, неожиданно резко исчезнувшее, словно прыгнул через пленку дневной давности супа Бриллы. Казалось, будто он плывет в сиропе. Грудь сдавило, а попытка вдохнуть привела лишь к тому, что в сжавшееся горло ворвалась вонь теневой материи составлявшей демона. Тело его обмякло, и Кейл потерял сознание.
Глава 10 Нечто из ничто
Сознание возвращалось к Джаку. Не считая мягкого шороха неприятно теплого ветра, все вокруг было тихо. Лежа на спине, он боялся пошевелиться, боялся развеять иллюзию того, что он еще жив.
Жив? Но как? удивлялся он.
Он ожидал очнуться в той счастливой послежизни, которая ожидает служителей Хитреца. Заветы Брандобариса в этой части были раздражающе — и, как подозревал Джак, — намеренно — смутными, но из боли во всех частях тела он мог, по крайней мере, убедиться, что состоит все еще из плоти и крови, а не стал бесплотным духом.
Удивительно, хмыкнул он. Врата в гильдии были пустотой ничто, разрывами в реальности, разрывавшими его родной план бытия словно лужи с кислотой. Вполне логичным казалось, что живые существа не могут выдержать контакта с ними, почему он и выбрал смерть тела в портале дабы избежать смерти души в лапах демона-тени. Но он не умер, и теперь оказался…
А собственно, где?
Он не смел открывать глаз. Из запаха воздуха, и жесткой земли, на которой он лежал, Джак заключил, что находится в какой-то демонической пустыне, вроде тех о которых он слышал в россказнях искателей приключений. Пока что он не был готов увидеть ее.
Исследовав собственные ощущения он с тревогой осознал, что дышит с трудом. Его мышцы, тело, сама душа казались поблекшими, словно когда-то яркая картина, выцветшая от времени и света, размазавшаяся в серую грязь. Мысли в онемевшем мозгу текли медленно и неуклюже. Эффект прохождения врат, решил халфлинг. Но он жив! Его ладонь неловко потянулась к счастливому камешку у пояса.
Леди все еще благоволит нам, Кейл.
Его радость от неожиданного спасения испарилась. Он оставил Кейла в здании гильдии, один на один с призрачным демоном, беспомощного на стене — оставил, и демон утолит свой голод его душой.
Прости, Эревис, произнес он мысленно, и из-под прикрытых век потекли слезы. Я не мог умереть как Соаргилы, чтобы демон выпил меня и превратил в крошащиеся клочья лишенной души плоти. Просто не мог.
Но я оставил Кейла такой же смерти, обвинил он себя. Не нарочно, конечно — просто не в силах был встретить такую гибель сам. Теперь же, поняв что наделал, он испытал страшную боль. У Кейла не было шансов выжить на той стене.
Просочились еще слезы, потекли по волосам и забрались в уши, но не могли успокоить обвиняющий голос, который грохотал в его голове. Он не пытался усмирить горе и чувство вины — да и не мог бороться. Он бросил лучшего друга перед лицом отвратительной смерти.
Прости, Эревис.
Он знал Кейла больше десяти лет, и ни разу не встречал никого более верного друзьям, или столь же бесстрашного в минуту опасности. Кейл так долго жил на грани, отделяющей жизнь от смерти, что ступал по ней с уверенной легкостью акробата, шагающего по веревке. Джак любил его как брата — и бросил его как трус.
Прости меня, друг.
Так он лежал, не пытаясь остановить слезы, пока клещи вины не стали разжиматься. Ему пора вставать, пытаться отыскать путь назад. Случись все наоборот, Кейл бы не сдался. И Джак не отступит. Он завершит то, что пытался сделать Кейл. Ирсиллару придется ответить еще за одну жизнь.
Он заставил непослушные легкие глубоко втянуть воздух. Резко пахнущий воздух оставлял на языке отвратительный привкус серы и дыма. Борясь с подступившим приступом кашля он прочистил воздух, и, наконец, усевшись, рывком открыл глаза.
Зря я это сделал, тут же решил он.
Как он и подозревал, и боялся, со всех сторон его окружала пустошь, покрытая жестким серым пеплом. Неутихающий ветерок гнал его над барханами, словно песок в настоящих пустынях. Иззубренные плиты базальта, острые как наконечники копий, тут и там пробивались сквозь пепел — могильные камни на кладбище, растянутом в бесконечность. Ни растений, ни жизни. Пустошь в абсолютном смысле этого слова. Нигде не было заметно следов врат, сквозь которые он прошел. Дорога оказалась односторонней. Он в ловушке.
Я в Бездне, подумал он. На родном плане Ирсиллара. Осознав это, он ощутил слабость во всем теле.
Взглянув ввысь он увидел сплошную, без разрывов, пелену облаков, безжизненных и серых, как и море пепла под ногами. Изредка в небе отсвечивала болезненная синева гхольего цвета. Вместо того, чтобы оживлять небо, неожиданные, молчаливые вспышки только еще больше подчеркивали лишенный красок сумрак окружавший их.
Низко над горизонтом навис гигантский вихрь вращающейся пустоты. Водоворот, зеркально отражавший врата в гильдии, но тысячекратно увеличенный. Полоски блекло-охряного цвета смешивались с серым и втягивались в центр воронки ничто. Ни солнце, ни луны не украшали сумрачный небосвод. Джак уверился, что эти адские земли никогда не видели света солнца, от начала времен купаясь в вечных сумерках. Он вскарабкался на ноги, отряхнул с глаз мешавшую прядь волос. И тогда увидел. «Что за…»
Струйки белесого тумана стекали с обнаженной кожи, как дым с обугливающейся листвы. На мгновение он застыл в растерянности, наблюдая за ними. Вопреки ветру, дымок поднимался ввысь, неотвратимо стремясь к воронке в небе, будто притягиваемый магнитом. Тогда он понял. Моя душа.
Неудивительно, что он себя так чувствует. Отрицательная энергия вихря поглотит его жизненную силу с той же легкостью, как и обитающие тут демоны. К счастью, как раз на этот случай он кое-что подготовил еще у Матильды.
Торопливо достав священный символ, — зеленый турмалин в орлином когте потускнел настолько, что казался почти черным — он начал нараспев читать слова заклинания, которое должно будет защитить его от отрицательной энергии. Он впечатал в память его несколько раз, чтобы защитить себя и Кейла в схватке с демоном, но по идее оно должно было с тем же успехом сработать и против всепоглощающего вихря.
На первых же звуках он запнулся; голос звучал странно приглушенным, неестественный сумрак и пропитанный пеплом воздух не дали ему вымолвить ни слова.
Жизненная сила Джака сочилась сквозь кожу. С каждым ударам сердца он чувствовал как слабеет.
Прочистив горло, он начал снова, громче. Энергия его голоса противостояла затхлости воздуха. С великим трудом он продавливал сквозь него каждое наполненное магией слово, переводил в сером воздухе священным символом, рисуя нужные знаки. Грудь сдавило, по бровям катился пот, но он упрямо продолжал читать.
Наконец заклинание сработало, окружив все его тело золотистым сиянием. Оно потрескивало, бурлило позитивной энергией, не давая пустоте коснуться его.
«Любопытно», заметил он, и протянув перед собой руки обследовал их. Защищенные золотистой аурой магии, они больше не источали сквозь поры белесую дымку. Кожа потеряла сероватый оттенок, и вновь обрела нормальный цвет. Самое главное, он вновь ощущал себя в норме. К телу и разуму вернулась привычная гибкость. Пока магия действует, он может чувствовать себя в безопасности от истощающего воздействия энергетической воронки.
Только вот, сколько заклинание продержится? пришла неуютная мысль. Оно предназначалось для защиты от существ, использующих концентрированную негативную энергию для атаки, не для пребывания на постоянно, неторопливо высасывающем силы плане. Точной оценки он дать не мог, но, судя по тому, как шипела золотистая аура, он не думал, что ее силы хватит надолго. Он сможет повторить заклинание, но рано или поздно все равно окажется беззащитен.
«Если конечно не сумею отсюда убраться». В защитном ореоле голос вновь звучал как обычно. Позволив себе улыбнуться, он насладился маленькой победой над исключительно неприятной ситуацией.
Будем радоваться тому, что имеем, решил он мысленно, и пробежался пальцем по священному символу. Хочешь что-то сказать? безмолвно обратился он к Хитрецу.
«Видимо нет», раздраженно пробормотал он. «Придется тогда полагаться на Леди Удачу». Погладив дарующий удачу агат на поясе, он оглядел окрестности. Неподалеку, частично погрузившийся в пепел, лежал короткий клинок, который он выронил во врата еще находясь в гильдии. Улыбнувшись, он быстро подобрал его и убрал в ножны. Госпожа Удача вновь оказалась благосклонна, и это придавало уверенности.
«Должен быть еще портал», медленно провозгласил он. «Должен быть где-то».
Не считая меча, вокруг был только песок и черные клыки базальта разрывавшие безграничные просторы серого цвета. Ничего похожего на врата. Ничего похожего на что-нибудь.
Его расположение духа начало рассеиваться, и угрожающе замаячило отчаяние. Он остался в одиночестве, никогда еще он не бывал так одинок, и не видно было выхода. Вихрь звериной пастью презрительно завис в закопченном небе, готовясь высосать его жизнь и отправить ее в бездну, поджидая пока рассеются чары халфлинга, и он сможет пожрать его.
На глаза навернулись слезы, но он сморгнул их, пытаясь подавить безнадежный голосок в голове, призывавший его свернуться в грязи и принять смерть. Во имя всех богов, он не сдастся!
«В Девяти Адах я вас видел», выкрикнул он, скорее чтобы укрепить собственную решимость чем ради чего-либо еще. Он сжимал счастливый камень в кулаке, словно талисман надежды. «Не поможете ли еще чем-нибудь, Леди?»
Ничего.
Он кивнул, упрятал подальше отчаяние и пошел. Направление не имело значения.
Что туда, что сюда — без разницы, подумал Джак. Ему нужно как можно быстрее найти врата назад. Иначе его душу поглотит гигантский зверь.
Не пройдя и пяти шагов, он ткнулся лицом в землю, сбитый с ног порывом энергии сзади; бешено зазвенело в ушах. Тучи пепла взвились вокруг словно песчаная буря.
Отплевываясь от мерзости пустоты, Джак прикрыл глаза от пепла и оглянулся через плечо. Тишину разнес в клочья резкий звук, словно разрывалась ткань. В точке примерно на высоте шести футов над местом, где стоял Джак, пустой воздух раздался в стороны. Образовалась дыра размером в дверь, из нее хлынули цвета.
Врата! осознал его разум. Вскарабкавшись на ноги он бросился к ним. Но прежде, чем он достиг портала, два тела выпали сквозь расщелину и в облаке пепла ударились оземь. Врата моментально свернулись, и с негромким хлопком исчезли.
«Нет!»
Кейл уставился на сланцевого цвета небо. Он лежал на спине, ощущая под собой что-то жесткое, словно пески пустынного королевства Калимпорт.
Где я? задумался он.
Попытавшись пошевелиться, он обнаружил, что конечности будто налились свинцом, и стали неподъемны. Мысли путались. Должно быть, он ударился головой. Прозрачный туман поднимался с лица, как от вспененного скакуна зимой.
Я потею?
Туман окутывал разум. Он помнил как спрыгнул со стены, и поразил тень…
Далекий голос позвал его. «Кейл! Кейл!» Он попробовал повернуть голову, но не смог. Голос не отставал. «Эревис Кейл!»
Неожиданно над ним склонилось и обрело форму сквозь дымку лицо с рыжими усами. Джак! Он сделал попытку выдавить приветствие, но губы не повиновались.
«Тьма», охнул коротышка. Он ухватил Кейла за лицо, и обеспокоенно взглянул ему в глаза.
Кейл хотел сказать, «я в порядке», но получилось только невнятное «яаахх». Проклятые губы! Что с ним такое?
Соберись, приди в себя, отдал он внутренний приказ, но это легче было сказать, чем сделать.
«Держись, Кейл», произнес Джак и позволил его голове опуститься. Сжимая священный символ, халфлинг провел им над телом Кейла, выпалив серию волшебных слов. Неожиданно, Джак с пораженным видом отскочил.
«Ничего себе».
Золотой свет зажегся перед глазами Кейла. Четкость мыслей вернулась почти мгновенно, и вместе с ней тело стало легче. Он убил демона, и провалился сквозь врата.
Он сел. Джак подскочил к нему и обнял, чуть не повалив. «Кейл!» счастливо воскликнул халфлинг. «Тьма, как же я рад тебя видеть!» Искрящийся золотой ореол окружал его, потрескивая как жарящееся на огне мясо. Кейл, чья радость от этой встречи была не меньше, ответил на объятие.
«И я рад снова видеть тебя, дружище» Высвободившись, он встал, и только тогда понял, что такая же светящаяся аура, искрясь и шипя, окутывает и его.
«Что это?» осведомился он у Джака, показывая на нее.
«Защитное заклинание», был ответ. «Без него, это место убьет тебя. Весь план выпивает души, точно так же как призрачный демон».
Кейл благодарно кивнул. «Спасибо, что помог».
Халфлинг серьезно посмотрел на него. «Это не моя работа, Кейл. Я начал заклинание, но не успел закончить». Помявшись секунду, он добавил. «Должно быть, ты сотворил его сам». Зеленые глаза устремились на правую ладонь Кейла.
Кейл проследил за его взглядом. В этой ладони он бессознательно держал войлочную маску.
Он почувствовал себя неуютно, колени ослабели и чуть не подкосились. Творить волшебство? Он не может! Он ведь не приносил никаких клятв Маску, так? Кейл пораженно уставился на халфлинга.
«Я не умею колдовать».
Слова прозвучали неубедительно даже для него самого; интуитивно он знал, что как-то именно это он и сделал. Или Повелитель Теней для него. На самом деле, он не был даже особо уверен, имеет ли разница какое-то значение, и то, что он подумал так, не давало ему покоя. Он не покорится никакому богу. Он принадлежит только себе. И победа над Ирсилларом его дело, его одного.
Джак шагнул к нему и утешительно положил ладонь ему на плечо. «Ты видимо действительно очень нужен Маску, Эревис. Он явно зовет тебя».
Одновременно сердитый и напуганный, Кейл скомкал маску, и засунул обратно в карман. Он так и не смог заставить себя избавиться от нее, хотя искушение было сильным.
«Больше похоже на приказ, чем на зов». Сжав кулак он оглянулся на бурлящий водоворот пустоты царивший в небе. «Он спас меня дважды, Джак. Раз в часовне, и второй — сейчас. Но я не стану служить ему из какого-то чувства долга. Понимаешь?».
Джак мягко улыбнулся. «Понимаю, правда. Но на самом деле речь не идет о долге. Ты поймешь. Просто… подожди немного».
Кейл отвел глаза от грязно-серого неба. «Я чувствую, как меняюсь вопреки собственной воле, Джак». Он умолк, поскольку взгляд его коснулся уродливого тела, лежащего в песке неподалеку. Искаженная и уродливая плоть тощего, крылатого трупа имела серо-голубой цвет, словно смерть пришла к нему уже давно. Длинные, тонкие лапы оканчивались рядом жутких, стального оттенка когтей, длиной не уступающих кинжалам. Тонкий разрез в безволосом овале головы обозначал рот, а круглые, белесые глаза пусто пялились в серое небо. Глубокий но совершенно бескровный след от зачарованного клинка Кейла делил тело почти пополам, от овального лица до центра груди. Внутренности свисали из дыры словно корабельная оснастка.
«Призрачный демон», сообразил Кейл.
Джак дернулся, и с выражением изумления стал рассматривать демона; пнул его ногой. Труп остался недвижен. «Ты убил его. На нашем плане?»
Кейл угрюмо кивнул. «Падая во врата. Но там он казался иным. И тела не чувствовалось». Наклонившись, он подобрал валявшийся рядом с мертвой тварью меч.
Изучив отвратительный труп Джак задумчиво пригладил усы. «Так его тело выглядит на этом плане… или, во всяком случае, так он предпочитал появляться на этом плане». Он в замешательстве покачал головой. «Нечто из ничто. Призрачный облик видимо его род приобретает только у нас». Он снова толкнул останки. «Вот тьма, так он еще омерзительней».
Кейл мрачно ухмыльнулся. «Верно. Зато мертвым он выглядит куда лучше».
Джак захихикал, но быстро посерьезнел. Глядя в землю, он заковырял в пепле носком ноги.
«Кейл, там… мне стыдно за…» он замолчал, глубоко вздохнул и начал снова. «Я думал нам обоим конец, Кейл. Я имею в виду, я не хотел бросать тебя, я просто…»
Кейл и без того знал, что собирается сказать халфлинг. Он остановил друга жестом и возвысил голос. «Тьма, Джак, я прекрасно понимаю, почему ты это сделал». Он успокаивающе потрепал коротышку по плечу. Кейл знал, что уж кто-кто, а Джак никогда не оставит его, во всяком случае из страха, и не желал, чтобы халфлинг чувствовал себя виноватым за то, что сделал бы на его месте любой другой. Кейл слишком хорошо был знаком с тем, как отягощает душу чувство вины.
«Я бы сделал то же», сказал он искренне. «Я ведь тоже был уверен, что мы с тобой мертвецы. Просто повезло».
Джак оторвал взгляд от пола и неуверенно, благодарно кивнул. «Но пока еще нет», улыбнулся он. «Не мертвецы, верно?»
«Нет.» Оглядевшись вокруг Кейл впервые в полной мере осознал в насколько мрачное место их занесло. Во все стороны, насколько видел глаз в сумраке, простиралась серая пустошь. Вихрь ничто завис в небе над линией горизонта. Гигантские врата.
«Где во имя Девяти Адов мы очутились?»
«Не Девять Адов», уверенно поправил Джак. «Бездна. Мне, во всяком случае, так кажется». Он кивком указал на труп демона. «Это его родной план. И Ирсиллара тоже, вероятно».
От одного упоминания имени Ирсиллара Кейла захлестнула волна гнева. Подавив ее, он постарался осознать, что сейчас сообщил халфлинг.
О Бездне он знал только из странных историй, в которых говорилось о безумном месте кишащем демонами и невообразимыми ужасами. Здесь же, напротив, царила мертвенная пустота.
Достав отделанную костью трубку, Джак пожевал ее кончик, но так и не зажег.
«Не совсем то, что я мог ожидать», наконец заметил Кейл. «Где все демоны? Где мучимые души, воющие в агонии? Не могут же Ирсиллар и эта пакость», острие его клинка указало на останки демона, «быть единственными живущими здесь?»
Джак задумчиво пожал плечами. «Вообще-то может случиться и так. Бездна состоит из множества разных планов, а этот просто необычный. На нем энергия выпивает жизнь, как только находит ее. Те, кто окажутся здесь продержаться лишь считанные минуты, это даже к большинству демонов относится». Он кивнул в сторону трупа. «Твари вроде этой, или Ирсиллара здесь наверняка есть. Кое-какие виды нежити, полагаю. Они не живут как ты или я… В нашем понимании они и вовсе-то не живут. И мы бы давно умерли, не защищай нас заклинания».
Кейл моргнул при этом напоминании о благоволении Маска и зове. В его кармане войлочная маска казалось превратилась в камень.
Только когда, и если, я буду готов, подумал он обращаясь к Повелителю Теней. Прекрати меня подталкивать.
«Можем мы убраться отсюда?»
Джак вытащил трубку изо рта, и вздернув брови посмотрел на Кейла. «Не знаю».
«Врата?»
Халфлинг покосился на пустой воздух над головой Кейла. «Вон там они материализовались, но похоже это дорога в один конец. Они даже не проявляются здесь, пока кто-то не проваливается оттуда сюда». Увидев, как нахмурился Кейл, он добавил, «Может быть, тут где-то есть другие».
Может быть. Раздражение и злость алым приливом поднимались в Кейле. Зайти так далеко, только чтобы сдохнуть в этой проклятой, затерянной невесть где среди планов пустыне — мысль об этом приводила его в бешенство. Он не позволит Ирсиллару победить, у него нет такого права. Только не после того, что случилось с Тазиэнной и Стормвезер. Клянусь Маском, демон заплатит.
Клянусь Маском? Вздрогнув, он удивился сам себе.
«Ты в порядке?»
Глубоко вдохнув, Кейл успокоился. Эмоции их отсюда не вытащат. «Все нормально».
Кивнув, Джак убрал трубку в мешочек на поясе. «Кейл, что бы мы ни решили, действовать надо быстро. Не думаю, что наши заклинания продержатся долго. Мое, во всяком случае».
Кейл проигнорировал скрытый подтекст последней фразы. «Тогда давай двигаться. Нам надо в штаб-квартиру гильдии».
Без предупреждения, земля выгнулась и всколыхнулась, словно влекомые штормовым ветром гребни волн в заливе Селгаунт. Перед глазами Кейла все стало размытым, мир дернулся и растворился в серой пелене. От такого обхождения взбунтовался желудок, а ноги отказывались держать его. Он чувствовал, что теряет чувство реальности. Расплывчатый ландшафт мелькал мимо, бесконечная, однообразно-серая полоса. В любой момент он ожидал, что размажется по попавшемуся навстречу базальтовому выступу. Заговорить мешал прилипший к нёбу язык.
«Джаааак!»
Будто сквозь завывание ветра до него донесся ответный выкрик. «Кеееейл!» Коротышка все еще где-то рядом.
Он не мог повернуть голову и взглянуть на Джака, он и на ногах-то удерживался едва.
Так же резко как оно началось, ощущение движения исчезло.
Согнувшись вдвое от неожиданности, судорожно хватая воздух, Кейл все-таки сумел не шлепнуться оземь, вовремя выставив ладонь. Рядом с ним Джак прокатился по полу, и врезался в стену. Быстро придя в себя, он недоуменно оглянулся вокруг. Только тогда Кейл сообразил, где они находятся.
Пол? Стена?
Пол — и стена. Не веря своим глазам он поглядел по сторонам. «Что за бред?»
«Чтоб мне изжариться», ответил Джак.
Они очутились в гильдии. Во всяком случае, в чем-то, выглядящим очень похоже на нее. Дощатые полы, грубые каменные стены и лестницы, ведущие в подземелье. Все строение пропитала тусклая серость пустоты, словно его переделали из вещества Бездны. Ошеломленный Кейл пытался понять только что случившееся, беспомощно озираясь.
«Тьма», выдохнул Джак. «Что это значит?»
Положив руки на бедра, Кейл тупо покачал головой. «Понятия не имею. Где мы, Джак?»
«Если б знать…»
Джак умолк, заставив Кейла встревожено развернуться. Он увидел, что глаза Джака прикованы к трупу демона на полу. Тому самому трупу. Относительно Кейла и Джака, перекореженное тело лежало точь-в-точь так же, как и до перемещения.
«Как…»
Взмахом руки Джак оборвал его, не отрывая взгляда от твари. «Погоди, дай подумать».
Наблюдая за халфлингом, Кейл ждал и удивлялся. Как труп последовал за ними? И вообще, что все это значит?
Насколько он мог судить, штаб-квартира гильдии в Бездне была точной копией настоящей. Для пущего спокойствия он обнажил меч и стал следить за лестницами вниз и вверх.
«Боги, Кейл. Я думаю, мы вовсе не двигались!»
Кейл развернулся к коротышке. «Что?»
«Мы остались где и были», повторил Джак, кивая. «Я уверен».
Это для Кейла было уже чересчур. Они находились в пустыне, а теперь в гильдии — конечно они переместились.
«Как это остались? Я чувствовал, что мы движемся!»
«Это было не движение», ответил Джак. «То, что ты ощутил… изменение реальности».
Взгляд Кейла невольно коснулся останков демона, лежавших на том же расстоянии и в том же направлении от него, что и раньше. Сняв с пояса мех с водой, он сделал глоток, похвалив себя за предусмотрительность. «Что ты имеешь в виду?» Он предложил мех Джаку, но халфлинг отказался.
«Этот план — ничто, Кейл» объяснил Джак. «Ничто в буквальном смысле. Серая пустошь до того была моей работой, — я ожидал увидеть Бездну такой, вот и получил. План изменился под мои ожидания, или мои ожидания придали форму плану. Понимаешь? Как раз перед тем, как появилось здание…»
Неожиданно поняв его логику, Кейл кивнул. «Я сказал, ‘нам надо в штаб-квартиру’». Все еще недоверчиво он взглянул на Джака. «Хочешь сказать, я это сделал?»
«Ты», решительно подтвердил Джак. «Твое желание. Твои ожидания, воля, что там еще. Ты сделал».
Кейл попытался осознать сказанное. Его разум восставал против этого, но мало помалу он все-таки проникся идеей.
В конце концов, так ли это важно, двигались ли они физически, или сама реальность изменилась по их воле? Они здесь, и все еще должны найти врата назад, и быстро. Золотистые ауры шипели и искрились, сопротивляясь энергии пустоты, но кто знает, как долго еще они выстоят?
«Теперь что?» осведомился Джак. Он по привычке потянулся было к трубке, но остановился, так и не прикоснувшись к завязкам мешочка.
Спустя мгновение, Кейл принял единственное возможное решение. «Пошли», объявил он.
«Куда?»
«Вниз», хмуро уточнил Кейл. «Как мы и собирались до того. Посмотрим, есть ли кто в этой гильдии».
С Кейлом во главе, они настороженно спускались по лестнице, выставив перед собой клинки. Вокруг царила тишина… мертвая тишина. Их дыхание, резкое и напряженное, звучало для ушей Кейла вскриками. На этой изнанке реальности, ступени не проявляли никаких следов искажения. Как и врата, порча похоже распространялась только в одном направлении. Прижав спину к внутренней стене, он по спирали двигался вниз.
Как и везде на этом плане, слабое сияние без видимого источника освещало внутренности адской копии гильдии. В этом полумраке Кейл видел лишь на короткое расстояние, дальше все расплывалось в неясные облики и движения.
«Посветить магией?» прошептал сзади Джак.
«Нет», тихонько ответил он через плечо. Если здесь кто-то (или что-то) есть, свет лишь привлечет внимание. Сжимая потной ладонью рукоять магического клинка, он двигался вперед. Внизу манила арка, от которой начинался длинный главный коридор подземного уровня.
Обернувшись, он приглушенным шепотом объяснил Джаку. «Здесь выход в главный коридор. Часовня налево. Направо коридор упирается в складские комнаты. Думаю, нам влево».
«Ясно», согласился Джак. «Но помни, Кейл: мы ищем врата назад на наш план, а не демона».
Оставив его слова без ответа, Кейл повернулся; если ему попадется Ирсиллар, он прикончит ублюдка. Однако Джак перехватил его за руку и развернул.
«Да послушай же, Кейл», резко зашептал коротышка. «Демоны сильнее на своем родном плане. Нам совсем не стоит связываться с Ирсилларом здесь. Абсолютно не стоит. Сожги меня, нам вообще ни с чем не нужно тут драться. Перво-наперво надо найти врата назад».
Кейл бесстрастно встретил его взгляд, и снова не ответил. Он не мог давать обещаний. Если представится возможность сразиться с Ирсилларом — здесь или когда они вернутся, — он не пройдет мимо нее, разве что дабы не подвергнуть Джака излишней опасности.
Заметив выражение его лица, халфлинг видимо понял настрой Кейла; отпустив его руку, он вздохнул. «Я все равно с тобой, так или иначе».
Кейл попытался успокоить его. «Я тоже хочу найти дорогу домой, приятель. И еще хочу, чтобы Ирсиллар умер. Постараюсь, чтобы одно другому не мешало».
Джак примирился с неизбежностью. «Я тоже хочу его смерти, Кейл». Чуть помешкав, он добавил, «Если мы убьем его на его собственном плане, он умрет навсегда».
«Ты о чем?»
«Если мы убьем его у нас, это только уничтожит его воплощение на нашем плане, но не его самого. Просто он не сможет появляться на плане где-то около столетия. Но если мы сумеем убить его здесь…»
«Тогда он сдохнет по-настоящему», закончил за ним Кейл.
Халфлинг кивнул. «Но это тяжелее, Кейл, куда тяжелее. Я уже сказал, он здесь будет гораздо могущественней, совсем не такой легкий противник как демон-тень».
Облокотившись на стену, Кейл переваривал услышанное. Вероятнее всего, значения все это не имело. У него не было причин полагать, что Ирсиллар скачет туда-сюда между планами. Эта копия гильдии почти наверняка пуста, и все, что им нужно — отыскать портал.
«Как могут выглядеть врата назад?»
Джак отрицательно дернул головой. «Не знаю точно. Но думаю, если увидим, сразу догадаемся».
Выработав план, они спустились по оставшемуся участку лестницы. Достигнув выхода в коридор Кейл замер, и осторожно заглянул за угол. Пролезший между ним и стеной Джак поступил так же. Оба как один, они судорожно вдохнули, не в силах отвести взгляд.
Как было бы и в настоящем здании гильдии, коридор в этом месте уходил налево к часовне, и направо к хранилищам. В стенах были двери, частью распахнутые но большинство закрыто. Здесь не было сваленного мусора, и гладкий, не запятнанный искажением пол был пуст, не считая примерно двух десятков трудно различимых серых форм.
Рассеявшиеся по коридору, они пригибались к земле, будто прячась за чем-то невидимым Кейлу. Если бы не редкие шевеления, он бы принял их за иллюзии, обман зрения в полумраке. Однако они двигались, и они были реальны.
На сотканных из бурлящего серого тумана фигурах Кейл не мог различить черт лиц, едва выделялись общие контуры двуногих, человекоподобных тел. Существа ждали в абсолютной тишине. Они не показали ни малейших признаков, что заметили пораженно уставившихся на них Джака и Кейла.
Один из силуэтов встал, и заковылял назад по коридору, к другой паре, стоявшей по бокам дверей часовни.
Кейл узнал походку. Глаза его сузились.
Должно быть почувствовав как неожиданно напрягся Кейл, халфлинг шепотом спросил, «Кто это?»
Боясь быть услышанным, Кейл ухватил его за шкирку, и нырнул назад под прикрытие стены.
«Гхолы», шепнул Кейл. Он держал клинок наготове, напрягая слух в поисках признаков приближения стаи.
Вместо того, чтобы испугаться, Джак озадаченно покосился на него. «Гхолы? Это не гхолы». Он вновь высунулся из-за угла. Кейл следом.
«Подожди, пока один пошевелится», ответил он. «Вот, смотри».
Одна из фигур встала, и прошла по коридору. Даже в неопределенной, туманной форме нельзя было не узнать сгорбленную спину и ковыляющую походку. Халфлинг вздрогнул, и оба вновь вернулись к ступеням.
«Пятки Хитреца», тихонько выругался Джак.
«Что это за гхолы такие?», прошипел Кейл. «Что тут вообще творится?»
Джак выглядел таким же неуверенным как и Кейл. «Дай мне подумать», протянул он, приглаживая усы. «Дай подумать».
Пока Джак думал, Кейл заглянул в коридор, рассматривая расплывчатые силуэты гхолов. В общей сложности он насчитал двадцать шесть сгорбленных тварей, пытающихся прятаться на ровном месте. Он начал обдумывать план нападения. Хотя он и не мог ничего выделить на их лицах, он был уверен, что некоторые из них смотрят прямо на него. Но ни один не пытался атаковать. Их непонятная тишина давила на нервы. Кейл отступил в укрытие. Все равно, оставалось только атаковать в лоб.
«Выглядит так, будто они собираются устроить засаду», заметил он Джаку и приготовился к рывку.
Кейл ожидал засады на нижнем этаже гильдии — настоящей гильдии, но не думал что гхолов будет так много. С учетом боя в Стормвезер и взрывного шарика Кейла, он насчитал примерно тридцать мертвых тварей. Ночных Ножей было не больше сорока. Значит, Ирсиллар дотянулся уже и до других. Он вздрогнул, подумав что могло случиться в Стормвезер если бы атака удалась, если бы он не отогнал призрачного демона.
«Они ждут нас!» вдруг воскликнул Джак, прищелкнув пальцами.
«Тихо!» прошипел Кейл, встревожено выглядывая за угол. Не считая перемены поз, гхолы не двинулись с мест.
«Они не слышат нас», вслух произнес Джак. «И видеть нас тоже не могут».
Прежде чем Кейл успел остановить его, халфлинг не таясь выступил в коридор. Бормоча проклятия, Кейл прыгнул следом, готовясь встретить мечом хлынувшую на них орду.
Гхолы все так же не показывали, что чем-то встревожены. Хотя Кейл и Джак стояли на виду, они продолжали горбиться и укрываться.
Боковым зрением продолжая следить за призрачными гхолами, Кейл оглянулся на коротышку.
«Они как демон-тень, Кейл, только наоборот. Этот туман — их форма на здешнем плане. Как тень — облик демона на нашем». Он говорил об этом как о чем-то очевидном, но непонимание Кейла, должно быть, читалось на его лице.
«Превращение из человека в гхола должно иметь следствием нечто вроде двойственного существования, частью здесь, поблизости к Бездне, но в основном их материальная форма остается на нашем родном плане». Джак постучал по подбородку и продолжил. «Но до силы демона им далеко, верно? Нет, их хватает на двойное тело, но не на разделенное сознание. Они не способны видеть в этот план, значит и нас не могут заметить». Он поднял веселый взгляд. «Кейл, эта гильдия должна соотноситься с настоящей. Там, у нас, эти гхолы поджидают нас в настоящей штаб-квартире, но здесь, в этом подвале, они нас не видят». Его ладонь опустилась от подбородка к счастливому камню, и он широко улыбнулся. «Маск не единственный благоволит нам сегодня, Эревис. Леди тоже решила побыть с нами».
Утверждение Кейлу показалось бесспорным. Он огляделся вокруг, на таящихся гхолов, не ведающих о стоящей всего в нескольких футах жертве. Теория коротышки полностью укладывалась в факты. Кейл мог легко вообразить материальные тела гхолов там, дома, с их вонючей прогнившей кожей, грязными когтями и страшными клыками. Теперь он понимал, что гхолы пригибаются потому, что в настоящем здании прячутся за перевернутыми креслами и обломками, не воплощенными здесь.
Они не могут видеть и слышать их, зато он может. Оставался один вопрос.
«Можем мы убить их?»
При мысли об убийстве довольное выражение лица Джака сменилось более серьезным. «Не знаю».
Кейл прошел несколько шагов по коридору, думая о мщении за Стормвезер. «Проверим на практике».
Джак ухватил его за локоть. «Погоди, Кейл».
Он остановился, и посмотрел в зеленые глаза халфлинга.
Друг Кейла казался растерянным. Его взгляд перешел с Кейла на туманных гхолов. «Эревис. Как мы можем сделать это? Я не могу сражаться с тем, кто не способен защититься».
Кейл положил ладонь ему на плечо. «Они воплощенное зло, Джак. Мы все проделаем быстро и чисто».
Халфлинг продолжал глядеть с сомнением, и Кейл легонько встряхнул его, присел рядом и сурово взглянул ему в глаза. «Я знаю, когда-то они были людьми, Джак. Но теперь важно только то, чем они стали. Они опасны, и это необходимо».
Еще раз посмотрев на гхолов, потом снова на Кейла, Джак наконец медленно кивнул.
Похлопав его по плечу, Кейл поднялся. «Подожди здесь, коротышка. Оставь это мне».
С этими словами он оставил Джака позади и двинулся к гхолам. Те никак не отреагировали на его приближение, оставаясь в засаде которой не суждено было сработать. Спустя мгновение Джак последовал за ним, держа в руках меч и кинжал.
«Я же сказал, я с тобой Кейл».
Бок о бок они направились к ближайшему гхолу. Все еще никакой тревоги. Кейл постоял над прячущимся созданием, занеся зачарованную сталь. Тварь глядела прямо на него и не замечала нависшую угрозу.
Сжав зубы, Кейл могучим ударом перерубил горло гхолу. Замах оказался не нужным. Ощущение от удара напомнило ему схватку с призрачным демоном, легкое сопротивление резко прекратившееся. Словно пирог режешь.
Пол не окатило кровью, и коридор не огласился воплем агонии. Туманный гхол схватился за горло, безмолвно осел на землю и тут исчез. Кейл задумался, хлынула ли в настоящем здании гильдии кровь из обезглавленного трупа гхола.
Должно быть да, пришел он к выводу, поскольку коридор неожиданно взорвался движением.
Призрачные гхолы высыпали из укрытий и понеслись к месту, где лежало бы тело. Там они растеряно остановились. В поисках незримого врага они крутились, распарывая когтями воздух. Вокруг Кейла и Джака собралась такая толпа гхолов, что им казалось, будто их окружает туман, который осенними утрами сходит от берегов Элзиммер — реки на дальней стороне залива Селгаунт.
Кейл бросил халфлингу успокаивающий взгляд, и они принялись за работу.
С мрачным видом Джак распорол одного своим магическим мечом. Гхол согнулся, схватился за живот, и упав на пол растаял. Он ткнул другого в лицо кинжалом — никакого эффекта.
«Не действует», констатировал он громче, чем это было необходимо в безмолвном коридоре. «Работает только зачарованное оружие». Спрятав кинжал, он перехватил короткий меч обеими руками.
Кейл безжалостно снес голову гхолу, потом другому, и еще одному.
Недоумевающие, то и дело падающие замертво, гхолы рыскали по коридору. Они прыгали друг на друга, били когтями в пустой воздух. В хаосе трудно было различить отдельных тварей, Кейл видел просто бурлящий туман. Он знал, что на родном плане все вокруг омыто пурпурной кровью, завалено телами и мусором. Здесь царила тишина.
Он без разбору врезался в туман, и убивал всех гхолов до кого мог дотянуться. Не в силах защититься, или хотя бы увидеть убийц, твари дохли одна за другой. Без жалости и сомнений Кейл совершал избиение. Чувствова вины не было, только злое удовлетворение — гхолы напали на Стормвезер, пожирали беззащитных, убивали мужчин вооруженных обеденными принадлежностями и женщин, защищенных только криками. Они заслужили свою судьбу.
За Стормвезер, думал он сопровождая каждый удар, за Тазиэнну.
Выжившие, в состоянии близком к панике, носились вокруг. Он вновь занес клинок.
В этот момент ему пришла в голову мысль, заставившая остановиться не довершив удар и обернуться к Джаку. «Ирсиллар не знает, что мы тут», уверенно объявил он. «Он думает, что мы еще в гильдии на нашем плане».
«Что?» Меч Джака вонзился в гхола, которого пощадил Кейл. Он извиваясь упал, и рассеялся в ничто. «С чего ты взял?»
Кейл не стал тратить времени на объяснения. Обезумевшие от страха гхолы начали отступать к часовне. «Не дай им уйти!»
Он рванулся по коридору, развалив одного на двое размашистым движением меча. Туманное тело разделилось почти на равные части и пропало. Затем настал черед еще одного, за ним третьего. Джак влетел в самую гущу, работая клинком. Не ушел ни один.
После, он и Джак постояли в безупречно чистом коридоре, в незапятнанных одеждах. Дома весь коридор должны устилать следы бойни. Они с халфлингом совершили кровавое убийство, но сами остались чисты. Мысль об этом его почему-то беспокоила.
«Ирсиллар не может знать этого. Ему известно, как его гхолы уязвимы для атаки с этого плана. Если бы он предполагал, что мы здесь, он ожидал бы нас сам, вместо того, чтобы позволять нам устроить это побоище».
Джак моргнул от его выбора слов. Не подавая виду, что заметил, Кейл обвел клинком вокруг, подчеркивая сказанное. «Они устроили на нас засаду на нашем плане. Значит, они понятия не имели где мы. И Ирсиллар тоже».
Задумчиво почесав голову, халфлинг наконец согласился. «Звучит лагично. Мы здесь всего примерно четверть часа, не слишком долго. Он, должно быть, еще не знает что мы прошли сквозь врата и уцелели, тем более о месте, где мы сейчас находимся».
Тяжело дыша, возбужденный первым успехом и жаждущий развить его, Кейл кивнул. «Теперь нам надо быстро вернуться домой. Он сейчас уязвим. Демона-тень мы убили, и гхолов тоже. Ирсиллару придется сражаться с нами в одиночку». Исход противостояния больше не вызывал у Кейла сомнений.
«Согласен», ответил Джак придя в себя. «Найдем дорогу назад, и намотаем ублюдку на шею его кишки». Коротышка сурово улыбнулся Кейлу, но его уверенность уступила место нервозности, когда он покосился на золотистую ауру, отделяющую его от Бездны. «Только давай побыстрее. Не знаю на сколько еще хватит заклинания».
Вытянув руки Кейл проверил собственную защитную оболочку. Золотое сияние казалось чуть померкло, искорки и шипение срывались с него реже, чем прежде. Если неумолимая энергия этого плана истощит их заклинания, им с Джаком конец.
Его рука сама устремилась в карман, пробежалась пальцами по ткани маски. Еще чуть-чуть, позволил он себе мысленную надежду, еще хоть немного.
«Пошли». Кейл зашагал к прикрытым дверям часовни. Похоже, все случившееся в последнее время вертелось вокруг храма Маска. Зал служб Праведника, место, где Кейл впервые встретил Ирсиллара, дом божества, которое избрало Кейла своим Чемпионом.
Место ничуть не хуже любого другого, чтобы найти портал домой.
Они еще не добрались до дверей когда знакомый хлопок — судороги разрываемой реальности — заставил их замереть. Без слов оба приняли боевую стойку, став спина к спине. Кейл наблюдал за дверьми часовни, Джак следил за коридором.
Тонкая алая линия появилась в воздухе в трех шагах перед Кейлом, кровавый рубец, висевший без поддержки в пяти футах пустого воздуха Бездны. Врата.
«Вот они!» выдохнул Кейл.
Развернувшись, Джак стал рядом с ним. Оба не отрывая глаз следили, как светящаяся полоса разворачивается в небольшое окно. Цвета! Цвета хлынули из дыры как водоворот, закружив в своей круговерти блеклую серость Бездны. Цвета их родного мира. Цвета дома. Никогда еще Кейл не видел ничего столь прекрасного.
«Это портал назад!» воскликнул Джак.
«Знаю!»
«Они должно быть открываются и захлопываются случайным образом», заметил халфлинг когда оба шагнули к окну врат. Учитывая, как высоко оно находилось, Кейл сообразил, что сначала ему придется поднять туда Джака, а потом прыгнуть самому.
Из водопада оттенков выплыла тень. В центре врат появилась голова и устремилась к ним, подавляя цвета своей пустотой. Сцена до отвращения напоминала Кейлу гигантское чрево, дающее жизнь кошмару. Невольно они с Джаком отступили на шаг. Голова демона выплыла полностью, и теневая субстанция уплотнилась в болезненно-серый овал лица, единственными чертами которого были два полных злобы млечно-белых глаза и прорезь, возможно исполнявшая функции рта. Две могучих когтистых лапы появились по сторонам от нее, и ухватились за края врат, словно стремясь разорвать их. Демон-тень, понял Кейл, еще один.
Существо заметило их, и яростный взгляд лишенных зрачков глаз вонзился в Кейла. Блеклые глаза сжались в узкие щелочки, а из разреза рта раздалось шипение — первый звук, который Кейл по настоящему услышал от одной из этих тварей.
«Еще один демон», устало произнес Джак. «О боги». Кейл слышал в голосе друга страх. Халфлинг начал пятиться назад.
Демон яростно уставился на них, снова зашипел, и стал вылезать из отверстия. Уродливый крылатый силуэт обретал форму, затмевая радужный поток цветов дома льющийся из врат.
«Пожру тебя», скрежещущий шепот исходил из безгубого отверстия на лице твари. «Твою душу. Как других». Демон выбрался из врат уже до плеч, и перед ним катилась волна сверхъестественного ужаса.
Другие. Так на Стормвезер напал именно этот демон, а не тот которого убил Кейл? Воспоминания о творившемся в пиршественном зале кошмаре и раненом духе Тазиэнны, которому возможно никогда не исцелиться, жарким пламенем отогнали страх.
Не важно, который из них виновен. За это заплатят все. Я их всех уничтожу. Ему уже довелось убить одного, и, проклятье, ничто не помешает расправиться с другим. И он это сделает. Больше не раздумывая, он бросился в атаку, и взвыв «Попробуй-ка этого!» занес меч для удара.
Затрудненный тем, что из узких врат торчала только половина его тела, демон выставил когти для защиты, встревожено зашипел и качнулся назад. Влекомый яростью Кейл врубился ему в плечо и грудь. Длинный клинок с готовностью вошел в серую плоть демона, оставляя позади себя бескровную рану. Демон завопил и забился от боли, но даже в тисках агонии выбросил навстречу Кейлу когтистую лапу.
Кейл опоздал на мгновение. Коготь распорол ему руку, золотая вспышка полыхнула чуть не ослепив его и отбросив на шаг. Демон взвизгнул еще громче и отдернул ладонь, почерневшую от столкновения с защитным заклятием. Кейл стоял невредимый, душой и телом, однако охранительная аура окружавшая его потускнела до блекло-желтой.
«Кейл, врата!» закричал сзади Джак.
Извивающийся от боли демон втягивался во врата, на ходу становясь все темнее и уменьшаясь в размерах как будто врата были туннелем с полет стрелы длиной. Одна из ладоней, та что осталась цела, заметил Кейл, все еще цеплялась за край уменьшающегося портала. Рука демона казалось растянулась на мили, частью тень, частью сероватая плоть. Врата сжимались на глазах вслед за демоном. Он закрывал их за собой.
В отчаянии, Кейл ударил по незащищенной ладони. Магический клинок впился в тело демона, обрубив два длинных, заканчивающихся когтями пальца. Упав на пол воплощенного в Бездне подобия гильдии, они еще какой-то миг извивались и шевелились, подобно жирным червям. Кейл не услышал, но почувствовал отразившийся в душе вой демона, отпустившего врата и отступившего дальше внутрь. Вопли становились все более и более отдаленными, пока наконец не растаяли вовсе, вместе с силуэтом твари. Портал остался открытым, хоть и уменьшился в размерах, а демон исчез.
Блистающие водоворотом родных цветов врата зависли в мрачном воздухе. Ширина не больше локтя, им с Джаком придется проходить поодиночке, понял Кейл. Он повернулся к коротышке.
Ошеломленный взгляд халфлинга метался между пальцами демона и лицом Кейла. «Волосатые подошвы Хитреца, Кейл! Да ты ничего не боишься!»
Игнорируя восторженный отзыв, Кейл указал на врата. «Ты первый. Я подсажу тебя». Джак начал было протестовать, но Кейл прервал его. «Я пойду сразу за тобой, и в отличии от тебя я могу прыгнуть туда сам». Он посмотрел в глаза другу. «Это может быть наш единственный шанс выбраться. Ты же видел, демоны открывают и закрывают врата сами. Это не случайные события. Нам надо использовать шанс».
После мгновенного обдумывания, Джак кивнул и шагнул к нему. «Хорошо. Давай за дело».
Подхватив его подмышками, Кейл стал поднимать его к вратам. В одной руке Джак держал меч, другая сжимала счастливый камень.
«Постой, Кейл. Ирсиллар теперь знает, где мы. Что, если они с призрачным демоном ждут на другой стороне?»
«Значит там мы их и прикончим», зло припечатал Кейл. «Не тревожься, я буду сразу за тобой». На самом деле, Кейл даже надеялся, что демоны поджидают их. Он был бы только рад закончить все побыстрее.
«Ладно», не слишком убежденно сказал Джак. Кейл поднял коротышку до уровня портала. Джак приготовился, выставив перед собой меч.
Прежде, чем он успел погрузиться во врата, неожиданное изменение давления ударило по барабанным перепонкам, словно воздух уплотняющийся перед жестоким шквалом. От сбивающего с толку ощущения он чуть не потерял равновесие.
«Кейл?» кончик меча халфлинга уже проткнул врата.
«Я тоже почуял», хмурясь подтвердил Кейл.
«Опусти меня. Быстро» приказал Джак.
Вернув халфлинга на землю, Кейл попытался разобраться в том, что сообщали ему органы чувств.
Дрожь пробежала по его телу, волосы на руках вздыбились. Он сбился с дыхания. Тошнота нахлынула так быстро, что его вырвало.
«Кейл…»
Резко и без предупреждения ощущение исчезло.
Джак согнулся пополам, держась за живот и тяжело дыша. «Что это было?»
«Не знаю», ответил Кейл. Но интуиция подсказывала ответ. Открылись другие врата, по воле кого-то более могущественного чем демон-тень.
Он почувствовал пришельца. Осязаемая волна злобы исходила из-за закрытых дверей часовни. Ненависть снежной бурей билась в него.
«Кейл». Нескрываемая мощь того, кто таился теперь в часовне сбивала голос Джака. С трудом хватая воздух, халфлинг обернулся к ее дверям. Опустив ладонь на плечо халфлинга, Кейл последовал его примеру. Двери пульсировали как сердце.
«Ирсиллар», прошипел сквозь сжатые зубы Кейл. Ненависть демона казалась овеществленной, единственной материальной вещью на этом плане пустоты. И на нее Кейл ответил яростью не менее мощной. Вот она, цель. Мщение близится. Он шагнул к дверям.
Джак схватил его за руку, заставил остановиться и буквально запрыгнул ему на руки. «Подними меня, Кейл!» настойчиво произнес он. «Подними и дай прыгнуть!».
Не отрывая глаз от ритмичного биения дверей, Кейл не ответил. Гнев поглотил его, и он уже не чувствовал страха. Ирсиллар ждет.
Джак схватил ладонь Кейла в свои, «Эревис! Кейл! Проклятье, ты не сможешь драться с ним здесь — он хозяин этого места!» Халфлинг встряхнул его руку словно пытаясь привести в чувство. «Давай пройдем во врата и сразимся на нашем плане. Эревис! Не надо…».
«Иди один», сказал он, поднимая Джака к порталу. Кейл хотел встретиться с Ирсилларом здесь.
«Что? Погоди-ка, постой», Джак рыбой заизвивался в его руках. Кейл повернул коротышку, и их взгляды встретились. Непоколебимость должно быть читалась в его глазах, поскольку возражения халфлинга смолкли. Он сник.
«Зачем, Кейл?» тихо спросил он.
«Потому, что если я убью его здесь, ему конец». Теперь ничто меньшее не могло его удовлетворить.
Мгновение Джак не говорил ничего, зависнув в воздухе между Кейлом и вратами к дому.
«Опусти меня», сказал он наконец.
«Тебе нет нужды…»
«Опусти, проклятье!» зарычал халфлинг. «Это наш бой, Кейл, не только твой. Эти ублюдки достали и меня». Джак со значением посмотрел на него. Страх уступил место решимости, или отрешенности. «Я сказал, что я с тобой, и не откажусь от сказанного. Опускай».
Кейл подчинился. Обнажив клинки, они повернулись к пульсирующим дверям часовни.
«Он ждет нас», констатировал Джак. «Думает, так мы сильнее испугаемся».
Кейл двинулся к дверям.
Глава 11 Лицом к лицу
Кейл без колебаний приблизился к ритмично бьющимся двойным дверям; дерево запульсировало быстрее, когда он подошел, словно ожидая его прикосновения. За дверьми было только молчание, но мрачное ощущение присутствия Ирсиллара чувствовалось явственно. Демон ожидал.
Дыхание Джака было рваным, испуганным.
«Спокойнее», произнес он и похлопал халфлинга по плечу.
Тот кивнул, стараясь взять себя в руки. «Я в порядке», ответил Джак, все так же тяжело дыша.
Кейл заметил, что халфлинг убрал кинжал, — теперь в одной его руке был магический клинок, в другой священный символ.
Борясь с испугом, Джак пытался черпать уверенность в своем боге. Он отказался от стального оружия в пользу оружия веры. Кейл ему позавидовал.
Маска в его кармане мало успокаивала. Быть может, когда-нибудь вера станет оружием и для него, но пока он может положиться только на сталь.
Встав перед дверьми, он вдохнул воздуха и резко толкнул их.
В тот же миг, как двери распахнулись, волна ужаса словно черный ветер вырвалась из часовни. У Кейла пересохло в горле, страх чуть было не захлестнул его, и только отчаянным усилием воли он переборол сверхъестественную панику и устоял на месте. Это не настоящее, повторял он себе, это всего лишь магия.
Рядом с ним негромко заскулил Джак.
«Это волшебство, Джак», Кейл встряхнул его. «Не поддавайся».
«Знаю я», сквозь сжатые зубы ответил халфлинг, сжав священный символ в кулаке с такой силой, что он воткнулся в ладонь. Кейл заметил кровь, сочащуюся между побелевшими костяшками пальцев, но Джак не отступил.
«Мы не будем вопить от ужаса на потеху тебе, Ирсиллар», выкрикнул в сумрак храма Кейл.
«Вот именно», эхом откликнулся Джак, пытаясь звучать уверенно.
Изнутри ответа не пришло.
Обменявшись подтверждающими взглядами, они вошли в дверной проем.
Здешняя версия часовни ничем не отличалась от настоящей, на их плане. Такие же ряды скамей ведущих к возвышению с алтарем.
С противоположного конца комнаты громоподобным глубоким басом заговорил Ирсиллар. «Ты стал сильней с последней нашей встречи, Чемпион». Его голос понизился, и каждое слово сочилось такой злобой, что Кейл вздрогнул. «Сильней, но недостаточно».
Взгляд Кейла пробежался по комнате к алтарю, не заметив ничего кроме теней и темноты.
«Там», тихо подсказал Джак, указывая налево от алтаря.
Тени и полумрак неожиданно отступили, отхлынули от титанического силуэта Ирсиллара. Дыхание Кейла застряло в горле.
Лорд демонов оказался… величественен. Низшие демоны казались тощими и перекореженными, Ирсиллар представлял собой гору голубовато-серой плоти. Обвитая могучими мышцами грудь и вздымающийся торс поддерживали две ноги, больше похожие на стволы деревьев. Обнаженный, но лишенный видимых признаков пола, он возвышался над Кейлом; паутина пурпурных вен пульсировала под безволосой кожей, каждый удар в ритме с биением дверей часовни, и без сомнения с пульсацией врат в исходной копии гильдии.
Длинные, мощные руки оканчивались костистыми ладонями с тремя пальцами, каждый увенчаный черным когтем с руку Кейла. Перепончатые крылья росшие на спине перекрывали комнату. Он стоял бездвижно как статуя, как каменный кошмар. Пустота в зрачках его глаз, каждый из которых был размером с сембийскую звездочку, выжигала дыры в душе Кейла.
Из темноты вокруг него выступил призрачный демон, тот которого Кейл ранил, миниатюрная версия своего повелителя, извиваясь вокруг Ирсиллара словно мотылек у огня.
Тихо, царственно, Ирсиллар шагнул к алтарю и окинул их холодным взглядом.
«Недостаточно», сказал он вновь. Из-за его плеча зашипел демон-тень.
«В такой форме Ирсиллар решил нам показаться», прошептал сквозь краешек приоткрытых губ Джак. «Чтобы заставить нас бояться, но он состоит из пустоты, Кейл, пустоты. Помни это».
Мрачно кивнув, Кейл продолжал смотреть на демонов. «Нас ему не взять», прошептал он в ответ.
«Верно», сказал Джак решительно.
Они шагнули в главный проход, готовые в любой момент пустить в ход клинки, и прошли до половины расстояния к помосту и алтарю. Ирсиллар взирал на них без всякой тревоги, как воплощенная ненависть. Голод демона-лорда Кейл ощущал как чесотку между лопаток. Игнорируя ее, он презрительно сплюнул на пол.
Призрачный демон зашипел, хлестнув когтями воздух, и возбужденно взвился в воздух. Ирсиллар ничего не говорил, ничего не делал, просто стоял перед ними позволяя страху исполнить свою работу.
В тишине бежали секунды, растягиваясь в вечность. Несмотря на колотящееся сердце, Кейл покорил своей воле ураган ненависти, и не мигая встретил обещающий смерть взгляд Ирсиллара. Он отказывался поддаваться страху.
Но для Джака напряжение оказалось слишком сильным, и он стал терять выдержку. Его легкие втягивали воздух как кузнечные мехи, и он беспокойно переступал с ноги на ногу.
«Тьма», выругался он сквозь зубы, «тьма и пустота…».
Держа ладонь на его плече Кейл крикнул Ирсиллару: «ты не получишь от нас страха, эктхайн». Он с вызовом продемонстрировал демону меч. Крылья Ирсиллара хлопнули, и он захохотал глубоким, презрительным голосом.
«Вновь ты стоишь напротив меня, Чемпион Маска, и снова я чую страх который ты пытаешься скрыть. Ты воняешь ужасом». Его взгляд перешел на Джака. «Как и ты».
В глазах коротышки появилась паника. «Пятки Хитреца», словно заклинание бормотал он. «Волосатые пятки Хитреца».
Схватив приятеля за плащ, Кейл резко тряхнул его. «Не поддавайся», прошипел он. «Он питается твоим страхом. Не позволяй ему».
Халфлинг начал оживать. Он встал вплотную с Кейлом, касаясь его плечом, и прикосновение похоже добавляло ему смелости.
«Он ничего не получит», негромко согласился Джак, и голос его звучал уверенно. Лишь слегка дрожа, он скрестил взгляды с Ирсилларом. Призрачный демон яростно зашипел. Ирсиллар сердито хлопнул огромными крыльями и буравяще посмотрел на Кейла. Его насмешливый тон стал глубже, набух злобой и сочился голодом.
«Я сожру твою душу, Эревис Кейл. И другого Чемпиона».
Дыхание Джака прервалось на миг, но Ирсиллар не удостоил коротышку даже коротким взглядом. «Вы оба проживете остаток жизни в боли. Я буду держать в рабстве ваши души, и отпивать от них в свое удовольствие». Он шагнул от алтаря, и, несмотря на свой размер, грациозно сошел с возвышения. Тугие мышцы бугрились при каждом движении.
Будто подчиняясь заранее составленному плану, демон-тень стрелой метнулся к потолку.
«Я заставлю тебя смотреть в бессилии как я поглощаю души тех, кого ты любишь».
Кейл подумал об этой скверне касающейся Тазиэнны, и ярость его удвоилась. Чувство вины, угрызения совести и ненависть к Ирсиллару питали его гнев. Он взял меч двумя побелевшими от напряжения ладонями.
«Оставь его мне», процедил он Джаку. «Твое дело — проследить за этой тварью», он указал на призрачного демона, «и прикрой мне спину».
Джак энергично кивнул. «Мы прикроем тебя», ответил он показав священный символ в окровавленной ладони. Его взгляд устремился к карману Кейла, и он со значением добавил. «Ты не одинок, Кейл. Помни об этом. Если ты примешь зов, ты — его Чемпион».
Кейл кивнул и пожал его плечо. Ухмыльнувшись, халфлинг повернулся в сторону призрачного демона.
Если ты примешь зов…
Он потянулся было к карману, к символу Маска, но ладонь застыла на полпути.
Так я не могу, подумал он, обращаясь к Повелителю Теней. Глядя в лицо смерти, кто угодно может обратиться к богам. Но Кейл никогда не позволял себе действовать по воле страха. Принять Маска теперь — значит потерять себя. Он этого не сделает.
Твой шаг первый, добавил он мысленно.
Ответа не было, гром не грянул.
Не удивленный этим обстоятельством, Кейл обратил все внимание на владыку демонов.
Ирсиллар стоял в конце центрального прохода, у основания подиума. На миг Кейл задался вопросом, что случилось с телом Праведника, когда Ирсиллар воплотился здесь. Пребывает в безвременьи? Уничтожено? Вообще ничего? Он не знал, и не имел времени на раздумья.
Поймав взгляд пустых глаз демона, он выдержал его. Ирсиллар не произнес ни слова, но вены под кожей забились чаще. Изредка взмахивая крыльями, он наполнял комнату порывами затхлого ветра. Щель его рта была приоткрыта, словно полумесяц вырезанный на лице ночного кошмара. Когти его блестели, несмотря на полумрак. Кейл ощущал его голод, чувствовал растущее предвкушение.
Он шагнул к демону.
В его мыслях почему-то прозвенели слова Тамалона. Неконтролируемая агрессия может оказаться опасной. Но он отмахнулся от воспоминания. Неконтролируемая агрессия — все, что есть в его распоряжении.
Оскалившись, он вновь перехватил меч двуручной хваткой, и пошел на монстра, отнявшего столько жизней.
Серокожий призрачный демон, зависший между стропилами, злобно мерил взглядом Джака. На миг выпустив его из виду, Джак покосился через плечо и прокричал вслед другу.
«Кейл! Помни, что ты не один! Маск с тобой, если ты захочешь!» Но Кейл не подал виду, что услышал его.
Джак обернулся назад как раз вовремя, чтобы заметить несущегося на него призрачного демона.
«Тьма!» Нырнув в сторону, он укрылся за спинкой скамьи. Когти демона проскрежетали по дереву и зацепили его плащ, но не коснулись тела. Халфлинг вскочил мгновенно, но демон уже взмыл ввысь, и завис под потолком, выжидая новой возможности.
«Пища», зашипел он.
Бешенство гнало Кейла вперед. Все прочие эмоции уступили место ненависти, пока он решительно шагал к Ирсиллару. Он не чувствовал себя, будто смотрел на происходящее откуда-то со стороны. С каждым рядом скамей, мимо которого он проходил, рос его гнев, и все быстрее пульсировали вены Ирсиллара, рефлексивно сжимавшего и разжимавшего когтистые кулаки.
Неугомонная ярость Кейла требовала действий. Его шаг перешел в бег, бег в рывок, Ирсиллар пригнувшись на могучих ногах широко расставил когти.
Проносясь последние несколько футов, Кейл занес меч, и криком выплеснул к стропилам годы копившейся ярости, отправил жизнь, полную ненависти к себе, в пустоту Бездны. Ирсиллар ответил жутким ревом, полным злобы, который сбил бы Кейла с ног, если бы не инерция его рывка.
Только в этот последний момент до Кейла дошло, что Маск уже давно сделал первый шаг, даже два — тьма опустившаяся на настоящую часовню и золотистая аура, защищавшая его теперь.
Слишком поздно, понял он сгибаясь под мощью голоса демона, как от снежной бури. Ему придется победить или погибнуть в одиночку.
Ирсиллар не пытался отступить, все так же стоял выставив когти, словно гигантский хищник поджидающий свою добычу. Под кожей вздулись вены, омерзительного мертвенно-пурпурного цвета.
Кейл бросился в атаку, ударил снизу вверх в грудь Ирсиллара, со свистом разрезая воздух.
Молниеносно, как охотящийся кот, огромный демон отступил на шаг и запрыгнул на возвышение. Кейл не отставал, обратив удар направил меч вниз. Ирсиллар отреагировал невероятно быстро, отдернувшись назад. Клинок Кейла зазвенел, осыпая искрами алтарь.
Размытый от скорости в сероватую дымку, к горлу Кейла устремился коготь. Используя как прикрытие алтарь, он припал под ударом и сам ударил вверх; клинок разрубил пустой воздух. Рука Ирсиллара убралась, когда Кейл еще только готовился бить. Он вскочил на ноги, и держа меч перед собой словно пику сделал выпад над алтарем, целясь в грудь демону.
Ирсиллар взмахнул рукой. Пойманный на противоходе, Кейл не успел увернуться. Ярко полыхнул золотой свет распадающейся защиты, обжигая демона, — Кейл вдохнул запах паленой кожи, — но тот все же довел атаку до конца. Страшные когти-кинжалы прошили плащ и разодрали кожаную броню от живота до горла, хоть и неглубоко, но расцарапав тело. Удар ошеломил Кейла. Из раны потекла теплая кровь, а без защитной ауры его душа начала отделяться от тела. Не в силах защититься, он склонился над алтарем — по иронии судьбы, словно жертва Маску, ожидающая ритуального кинжала.
Ирсиллар взревел, и сжав кулак врезал Кейлу по корпусу.
Удар обрушился на Кейла словно молот о наковальню.
Кейла отбросило от алтаря, он только и успел, что взмахнуть руками, и только остатки зачарованной брони спасли его от сломанных ребер.
Врезавшись в ряды скамей — предварительно пролетев над четырьмя, — он сложился в неуклюжую кучу костей и дерева; вырвавшийся из руки меч зазвенел неподалеку.
Весь избитый, беспомощно хватая воздух, он понял, что это конец. Он подвел Тазиэнну, подвел Маска, подвел себя. Ирсиллар прикончит его, не дав сделать еще один вдох.
Призрачный демон спикировал на Джака. Готовый к этому, и не отпускавший священного символа, Джак скороговоркой бросил магические слова, «Ирейр луксос!» и указал на тварь.
Немедленно в глаза демону ударила сверкающая вспышка, превратив белесые глаза в сияющие опалы. Ослепленный посредине захода на атаку, он отчаянно ухватился за лицо и попытался отвернуть.
Ловко перепрыгивая скамейки, Джак вывернулся из-под шлепнувшегося на пол демона. Продолжая гневно шипеть, тот поднялся на ноги и стал бить когтями во все стороны, пытаясь нащупать врага.
«Пожру тебя», исходил яростью призрачный демон. «Пожру».
Он выводил широкие дуги когтями. Джак прятался то под, то на скамьях, но тварь не давала ему покоя. Заклинание продержится долгие часы, но вот места для отступления он лишится гораздо раньше.
Призрачный демон нюхал воздух, словно уродливая гончая выискивающая добычу. Джак знал, что, несмотря на слепоту, демон как-то чувствует его. В спальне Соаргилов он был невидим, и все же не смог укрыться. Халфлинг двигался не переставая, уклоняясь и прячась за скамьями.
Тварь не отставала, все время в шаге от него, не давая время спланировать действия. Голод демона Джак ощущал почти физически; раздавалось сердитое шипение и хлопали крылья. Бились под тонкой кожей пурпурные вены. От вони Джака тошнило, но он не смел издать ни звука. Пригибаясь за скамьей, переводя дыхание, он попытался унять безумно скачущие мысли и обдумать ситуацию.
Атаковать, даже сзади, он не решался. Единственного удара когтем хватит, чтобы рассеять защитную ауру. Конечно, он может повторить заклинание, но на это нужно время — которого у него не будет в бою с демоном. А слишком долгое пребывание без спасительной оболочки — и этот план убьет его.
«Пища. Пища».
Демон склонился над ним. Халфлинг собрался, и достал пару своих метательных кинжалов.
Почему бы не попробовать, можно ли ранить его обычной сталью в этой форме, решил он. Прикоснувшись каждым кинжалом к счастливому камню, он поднял руку, метнул и опрометью бросился прочь.
Когда демон взорвался протестующим визгом, Джак улыбнулся. Спасибо, Леди, обратился он мысленно к Тиморе. Клинки нашли цель.
Закуси этим, урод, ухмыляясь подумал он.
«Пожру тебя, маленькое существо. Пожру».
Отпрыгивая за очередную скамью, Джак убрал священный символ в мешочек на поясе, и выхватил еще один кинжал. Накачанный доверху адреналином, сосредоточившийся на демоне, он неожиданно перестал испытывать страх. И поняв это, задумался. Он боялся всего миг назад, и помнил, какой ужас испытал в башне Соаргилов при первой встрече с одной из этих тварей.
Я становлюсь больше похожим на Кейла каждый…
Шипение демона вдруг прервалось, уступив место тихому бормотанию. Джак не понял языка, но интонации и ритм чтения заклинания не мог не узнать.
О боги, магия?
Он выглянул над скамьей.
Переливчатое сияние исчезло с глаз демона. Он рассеял чары Джака, и теперь мог видеть его. Молочно-блеклые глаза мгновенно нашли халфлинга.
Тварь направилась к нему, помахивая крыльями.
«Тьма», охнул Джак.
Он встал сжимая меч и кинжал. Голод демона бился о него зловонным ветром, но он решил не поддаваться страху, заставить ублюдка сражаться как тому еще никогда не приходилось. При последней встрече с одной из таких тварей он был настолько парализован ужасом, что обмочился.
«Не в этот раз», поклялся он.
«Иди сюда», позвал он сквозь сжатые зубы, маня его клинком.
В этот момент победный рев заставил его дернуть головой. Халфлинг успел заметить, как коготь Ирсиллара бьет Кейла в грудь, и следующий страшный удар отбросивший его друга.
«Кейл!»
Призрачный демон, воспользовавшись тем, что внимание Джака ослабело, прыгнул на него с быстротой атакующей змеи.
Хотя сила удара чуть не выбила оружие из руки Джака, он сумел парировать его кинжалом, и отпрыгнул уходя от взмаха второго когтя; тут же сделал выпад мечом — слишком медленно. Демон отступил присев и зашипел, плетя руками в воздухе гипнотическую сеть.
В этих когтях Джак увидел свою смерть. Демон был слишком быстр, и одного удара хватит, чтобы разрушить охранительную ауру.
«Чтоб мне сгореть», пробормотал он когда в голову ему пришла новая идея.
Прикосновение демона уничтожит защиту, но одновременно ее энергия обожжет тварь, для этого заклинание собственно и предназначалось.
План начал вырисовываться, отчаянно рисковый — он вероятнее всего погибнет, но по крайней мере есть вероятность забрать демона с собой.
Кейл, немного придя в себя, вскарабкался на четвереньки, ожидая в любой момент смертельного броска Ирсиллара. Горели легкие требуя воздух, в голове звенело. Наполовину оглушенный, он потянулся к мечу, и накрыв рукоять ладонью заметил испаряющийся сквозь кожу белый дымок души. Он стремился за его спину к алтарю, к Ирсиллару. Кейл уже начинал чувствовать на себе эффекты потери жизненной энергии, слабея с каждым мгновением. Несколько минут и он погибнет. Подняв тяжелеющую голову, он оглянулся.
И с удивлением обнаружил, что Ирсиллар не сошел с помоста. Пустота его глаз сосредоточилась на Кейле и раздался смех. Кейл вздрогнул от ужасающего звука, и нырнул за спинку скамьи.
«Я чую твое отчаяние, Эревис Кейл», провозгласил Ирсиллар. «Только теперь, в самом конце, ты осознал всю величину своего безумия».
Призвав остатки храбрости, Кейл выглянул из-за скамьи. Ирсиллар не сдвинулся с места. Похоже, его вполне устраивало, если Кейл будет подыхать медленно. Все так же тек от Кейла к демону белесый дымок.
На его глазах гигантский демон втягивал струйку его жизненной силы. Огромное тело содрогалось от наслаждения с каждым глотком. Кейла затошнило от вида его, пожираемой по кусочкам, души.
Пируя, Ирсиллар хохотал. «Теперь твоя слабость понятна тебе, верно, Эревис Кейл?» Еще облачко. «Вот какой конец ждет так называемого Чемпиона Маска. И любого, кто полагается в своем спасении на богов».
Вообще говоря, Кейл не полагался на Маска в поисках спасения, или чего либо еще. До этого момента. Молитва нелегко давалась ему, но он усмирил свою гордость.
Дай мне сил, Повелитель Теней, подумал он. Если мне предстоит стать твоим Чемпионом, дай мне сил.
Неожиданно тело его стало менее ватным. Укрытый от глаз Ирсиллара и ободренный молитвой, он пополз вдоль ряда, пока не достиг центрального прохода.
«Я не сдамся», поклялся он, но слова его были пусты перед лицом бессилия. «Ни за что!»
Смех Ирсиллара издевался над его упорством. Лорд демонов поглощал его душу, глоток за глотком.
Кейл знал, что должен захватить Джака и убраться отсюда куда подальше. Коротышка был с самого начала прав, им нельзя было драться с Ирсилларом в его владениях. Теперь они должны вернуться домой и немедленно, иначе умрут оба.
Я позволил гневу и гордости ослепить меня. Надо было помнить слова Тамалона, его предупреждение об опасности: ярость стала его врагом. Страх потерять себя стал его врагом.
Прозрение заставило его достать из кармана войлочную маску, и прикосновение к ней принесло спокойствие. Он понял, что вера не означает необходимость расстаться с собственной личностью, напротив, дает шанс стать лучше. Во вспышке откровения он осознал, что его вечное отвращение к религии имело истоком не боязнь потерять себя, но собственную ненависть к себе. Он заставлял себя думать, что презирает религию, потому что считал себя недостойным ее. Но установленные им же стандарты оказались слишком высоки. Маск позвал его, а Маску хорошо известны недостатки Кейла.
Он подумал о Джаке и Ансриле Аммхаддане, оба жрецы, и оба не без слабых черт, но достойные. Впервые в жизни Кейл уяснил, что одно не исключает другого, он может быть не идеален, но оставаться хорошим человеком. С этим он сделал финальный шаг на дороге к вере.
Я принимаю назначенное, обратился он к Маску. Хотелось бы ему, чтобы это случилось раньше. Он стал Чемпионом Маска только чтобы умереть от рук Ирсиллара. Ирония происходящего чуть не заставила Кейла улыбнуться.
И все же, будь он проклят, если сгинет без борьбы! Он вскочил на ноги.
Смех Ирсиллара немедленно стих. «Ты останешься здесь!»
Кейл не смел обернуться, он несся к дверям со всей быстротой, на которую способны были ослабевшие ноги.
Краем глаза Джак заметил бегущего к нему Кейла. Его защита исчезла! Он оставлял за собой дымный след души, словно от угасающей свечи.
Заметив, что Джак отвлекся, призрачный демон занес лапу.
Халфлинг отступил за пределы досягаемости. Кейл крикнул приближаясь.
«Держись!»
Призрачный демон повернул голову к Кейлу.
Используя представившийся шанс, Джак прыгнул, расставив руки как для объятия. Слишком поздно демон попытался отскочить. Халфлинг врезался в него и обхватил руками. Грянула ослепительная вспышка, и энергия рассеивающейся ауры пронзила призрачного демона, заполонив ноздри Джака вонью горелой плоти. Тварь завопила, забилась и попыталась вырваться, но Джак держал крепко. Отсутствующе он отметил холодную дряблость кожи демона, словно винный мех наполненный ледяной водой. Бок болезненно оцарапал коготь. Он вскрикнул, но не отпустил. Вторая лапа ухватила его за голову, вздернула в воздух и отшвырнула словно куклу.
Болезненно приложившись об пол, Джак поднял взгляд и увидел стоящего над ним демона, с жуткими ожогами на дымящемся животе и груди.
За его спиной вырос Кейл, держа над головой меч, рубанул наискосок и снес твари голову. Млечно-белые глаза удивленно расширились, демон беззвучно рухнул. Из шеи заструилась густая пурпурная жижа.
«Кейл!»
«Пошли, коротышка» Кейл протянул руку и помог ему подняться. «Нам пора».
«Верно». Когда Джак ухватился за руку Кейла, он увидел как от обоих истекают души, словно серый туман поднимающийся с кожи и плывущий к алтарю, возле которого все еще стоял поедая их Ирсиллар. Джак уже чувствовал слабость, но была ли тому виной потеря жизненной энергии или кровоточащая рана в боку, сказать не мог.
«Вам не уйти от меня» прогремел Ирсиллар, тем не менее не пытаясь преследовать их.
Кейл толкнул Джака к двери. «Сматываемся».
Позади них Ирсиллар произнес первые слова заклинания.
«Тьма! Я не представлял, что они могут пользоваться магией. Я правда не знал».
Они побежали.
Оглянувшись через плечо, Джак увидел, что воздух перед Ирсилларом заколебался. Голосом напоминавшим раскат грома лорд демонов бросил последние магические слова, и указал когтистой ладонью на Кейла и халфлинга. В воздухе сформировалась волна, прилив чистой пустоты. Пульсируя энергией она устремилась к ним как гигантский червь, набирая скорость, поглощая скамьи, пол и потолок, оставляя позади себя пустое пространство. Ирсиллар и помост остались в океане абсолютного ничто.
Гипнотическое воздействие пустоты притягивало Джака, искушая бездной забвения.
«Беги!» приказал Кейл оглядываясь и утягивая Джака за собой. «Беги!»
И Джак побежал. Оставляя за собой клочья душ, они пробежали остаток дороги до дверей, выскочили из них и понеслись по коридору к вратам ведущим домой.
Следом за ними, догоняя их, сквозь стены потолок и пол, растворяя все на своем пути, вырвалась волна. Они достигли портала. Кейл поднял Джака, готовясь бросить его внутрь.
«Нет» сказал халфлинг. «Идем вместе, или остаемся здесь».
Волна приближалась. Кейл не стал спорить; он кивнул, и перекинул Джака через плечо. «Держись».
Всепожирающая волна была уже близка. От взгляда в ее пустоту Джак ощутил головокружение. Он закрыл глаза и обхватил Кейла за шею.
«Быстрее!» завопил он. «Быстрее!»
Попятившись на несколько шагов, Кейл понесся вперед. Волна ничто казалось впитывает цвета врат, развеивает их в пустоте.
«Кейл!» Джак оказался лицом к лицу с бездной. Они не успеют!
Последний шаг и Кейл взвился в воздух.
Крик Джака отдавался эхом в его мыслях, но он уже не мог ответить. Он чувствовал, как его тело растягивается до толщины пергамента, и покалывание быстро ставшее болезненным, словно крошечные иглы вонзались в поры. Потом пришли свет и краски.
«Ухх!»
«Тьма!»
Они вынырнули из врат и кучей свалились на пол, но быстро высвободились, стараясь прийти в себя.
Над ними пульсировал в воздухе вихрь пустоты — обратная сторона врат, сквозь которые они только что прошли. От каждого биения волосы Кейла вставали дыбом, словно прилив пытающийся затянуть его назад в море. Притяжение бездны.
Глубоко вдохнув резко пахнущий воздух настоящей гильдии, он уселся и оглянулся вокруг.
Окровавленные трупы свалены друг на друга. По всему залу, больше двух десятков, с выпущенными внутренностями и снесенными головами. Гхолы, которых он и Джак уничтожили в их туманных формах находясь в Бездне.
Джак уставился на картину избиения. «Тьма» ошеломленно присвистнул он.
Глядя на эту бойню, Кейл не чувствовал ужаса, только отдаленное, свирепое удовлетворение. Гхолы были искореженными злом тварями, для которых не существовало дороги назад, и они с Джаком сделали то, что должны были.
Он отмечал черты штаб-квартиры, настоящей, а не копии — дощатые полы, кучи сломанной мебели, мусора и отбросов. Все это освещало знакомое колеблющееся пламя факелов. Они вырвались.
С удивлением, Кейл обнаружил, что силы возвращаются к нему — энергия родного мира восполняла высосанную Бездной. Правда, с ней вернулась и боль — резко кололо в ребрах, с каждым ударом сердца ощущалась рана на груди.
Боль жизни, решил он. Боль человеческого тела. Он был рад ощущать ее. Лучше это, чем забвение пустоты.
Восстановленный духовно, пусть и не телесно, он приподняв брови оглянулся на Джака.
«Джак?»
Коротышка кивнул. «Я тоже чувствую. Жизнь, отобранная Бездной, возвращается». Подумав немного, он добавил. «Но жизненную энергию поглощенную Ирсилларом так не восстановить».
Ирсиллар. Он появится как только поймет, что его заклинание их не прикончило. Кейл вскарабкался на ноги, меч в одной ладони, маска в другой.
«Надо кончать с этим», сказал он помогая подняться Джаку. «Он скоро вернется».
Джак кивнул, доставая собственный священный символ. «Сначала лечение. Мы оба ранены».
Не дожидаясь ответа, он произнес слова заклинания и положил заряженную магией ладонь на руку Кейла. Немедленно прекратилась боль в ребрах и закрылся порез на груди. Джак повторил заклинание на себе, исцелив рану в боку и царапины на лице.
«Все, Кейл, на большее меня не хватит», сообщил он.
Кейл кивнул. «Значит справимся и так».
Тихонько хмыкнув, Джак указал на изодранный плащ и броню Кейла. «Не в лучшей форме для этого, а?»
«Все будет в порядке», заверил его Кейл. «У нас теперь есть новый союзник». Он показал Джаку маску.
Халфлинг понимающе кивнул. «Так значит, ты принял зов?»
«Да. Пойдем».
Вместе они повернулись и направились к дверям, ведшим к храму Маска, его бога. Джак шагал бок о бок с ним.
Не успели они еще сделать и пяти шагов, как звук открывающегося внутри часовни портала заставил их остановиться. Голос Праведника, голос Ирсиллара, донесся из-за дверей.
«Эревис Кейл! Тебе не избежать встречи со мной!»
«Я ни о чем другом и не мечтаю», пробормотал Кейл шагая к дверям.
На ходу халфлинг прикоснулся к его руке. «Помни, здесь он слабее, но все же обладает магией. Нам нужно быть осторожными».
«Будем». Оглянувшись на Джака, он продемонстрировал войлочную маску. «Я встречусь с ним в часовне. Мы сражались на его земле. Теперь — на моей».
Посмотрев на маску, Джак согласно кивнул и друзья продолжили путь.
На ходу Кейл думал о Тазиэнне, Тамалоне и Стормвезер, изуродованных Ночных Ножах, погибших, вопреки своей воле пойманных в демонический кошмар. Он с силой сжал рукоять и маску. Расплата близка. Он резко распахнул двери.
По комнате валялись обожженные скамьи, обуглившиеся трупы гхолов — результат действия магического шарика, который Кейл взорвал в часовне два дня назад. В остальном ничего не изменилось, и Ирсиллар, теперь в теле Праведника, стоял в центральном проходе на полпути между дверьми и алтарем Маска. За ним бурлили врата, сквозь которые он только что прошел.
Помня жуткое величие лорда демонов в его истинном облике, Кейл с трудом мог представить, что тело мастера гильдии может вместить подобное существо.
Словно отвечая его мыслям, вокруг тощей фигуры Праведника взвихрился воздух. Трепещущие язычки ничто танцевали, окружая и скрывая от взгляда его тело, намекая на кошмарное великолепие Ирсиллара. Кейлу казалось, что Праведник вот-вот разорвется изнутри, выплеснув истину сущности Ирсиллара из обманного облика мастера гильдии.
«Ну что же, давайте», прошипел демон.
Не колеблясь, Джак выхватил два метательного кинжала. Серебристыми призраками в свете факелов они разрезали воздух, метя в горло Ирсиллару.
Тот спокойно отступил в сторону уклонившись от первого клинка, и выбросив тонкую руку поймал второй в воздухе. Быстрый как змеиный укус, он метнул его обратно.
Кинжал просвистел мимо уха Кейла чудом не задев его, он не успел даже пошевелиться, и на всю глубину вонзился в деревянную обивку двери.
«Тьма», пораженно выдохнул халфлинг.
Кейл утвердительно кивнул, но промолчал. Сила броска была нечеловеческой — демонической. Это означало, что слабость тела Праведника не ограничивала Ирсиллара занимающего его. Тревожная новость, поскольку она означала, что Ирсиллар окажется вовсе не так слаб, как они надеялись. С другой стороны, он задумался, не значит ли это, что демона можно убить, а не просто вышвырнуть в Бездну.
Времени на размышления не осталось. Ирсиллар уверенно пошел к ним, и хромота Праведника больше не была заметна. Искажения вокруг его тела становились тем более четко видимыми, чем ближе он подходил. Страшный облик Ирсиллара прорисовывался с каждым шагом, скрывая под собой человеческое тело пытавшееся содержать его.
«Твоя смерть будет долгой, Чемпион ничтожного божества, долгой и мучительной».
Кейл и Джак разошлись по сторонам, насколько позволяла ширина прохода.
«Осторожнее», краем рта прошептал Кейл.
«Я всегда осторожен», ответил Джак.
Игнорируя халфлинга, Ирсиллар направился прямиком к Кейлу. При нем не было оружия.
Кейл оступил, заманивая его, прикрываясь мечом. «Иди ко мне», выдохнул он. «Иди».
За спиной Ирсиллара Джак изготовился и прыгнул, целясь ему в спину.
Ирсиллар в полуобороте ушел от меча Джака и обратной стороной ладони хлестнул его по челюсти. Кровь и слюна вперемешку брызнули из губ Джака, халфлинга отбросило на пол.
Кейл сделав выпад проткнул живот Ирсиллара, вогнал клинок сквозь ореол искажения и дальше, в сухое тело Праведника, пока кончик его не вырвался из спины.
«Аррх!» выдохнул Ирсиллар. Демонические очертания исчезли, стянулись назад в фигуру Праведника. Кейл яростно провернул меч, ощутил как металл впивается во внутренности, позволил своему гневу вырваться наружу.
«Это за Аскевренов, экхтайн», прошипел он глядя в морщинистое лицо Праведника.
Стон боли был голосом Ирсиллара. Демон все еще сидел в теле Праведника. Кейл еще надавил на меч, толкая нанизанное на него тело вдоль прохода.
С гримасой боли Ирсиллар сплюнул кровью.
Кейл мрачно усмехнулся, удовлетворенный победой. Все кончено.
Но мысль эта не успела еще оставить его разум, как оболочка лорда демонов неожиданно резко выпрямилась. Пустота глаз Ирсиллара обрела фокус, их взгляд дрожью продрал Кейла. Боль на лице демона сменилась довольной ухмылкой. Его ладонь сомкнулась на запястье Кейла и сдавила его.
«Не так быстро, Чемпион».
Хотя вокруг Праведника больше не плясала призрачная аура, в хрупком теле старика тем не менее оставалась ужасающая сила могущественного демона.
В отчаянии, Кейл дернул мечом, разрывая внутренности Праведника. Ирсиллар рассмеялся ему в лицо, продолжая давить.
«Ох!» что-то хрустнуло под неодолимой силой Ирсиллара.
Кость заскреблась по кости как мельничные жернова. В тумане шока он подумал, что вот-вот лишится сознания от боли.
Против воли он выпустил из руки меч. Ирсиллар не останавливался.
Со всей силы Кейл сжал свободную ладонь в кулак вместе с маской, и ударил Ирсиллара по лицу. Снова и снова он бил, ломая нос Праведника, в кровь рассек губы.
Кровь, струящаяся по разбитому лицу, вызвала у Ирсиллара новый приступ смеха. Подняв Кейла за руку, он встряхнул его, кричащего от боли, словно детскую игрушку.
И презрительно отшвырнул его прочь, в кучу скамей и обугленных гхольих трупов. Раздираемый болью, Кейл перевернулся на спину и подняв взгляд увидел возвышающегося над ним Ирсиллара. У Кейла не было оружия. Он пополз по останкам гхолов, стараясь оберегать сломанную руку.
«Я же сказал, что тебе не укрыться от меня», издевательски заметил Ирсиллар, и произнес магическое слово. Пять светящихся энергетических шариков вылетели из протянутых пальцев демона и обожгли Кейла, заставив того опрокинуться на спину.
Грудь его была как в огне, еле дыша, он перекатился на живот и попытался уползти. Ирсиллар следовал за ним. Кейл ощущал его, чувствовал пустые дыры в глазах демона впивающиеся ему в спину.
«И ты замышлял сражаться со мной! Ты и твой жалкий божок». Он зло рассмеялся. «Я поглотил душ больше, чем тебе отмерено дней жизни, Эревис Кейл».
Еще одно слово, и новая волна жара окатила его спину.
Перед глазами все плыло, он с трудом удерживался в сознании. Теряя надежду, он сжал в содрогающемся кулаке маску, и ее мягкое прикосновение на миг вернуло четкость его разуму.
Он погибнет с достоинством.
Мыслями он устремился к Маску. Я твой Чемпион, и не умру как подзаборный пес.
От очередного энергетического удара по спине кинжалами прокатилась боль. Сжав губы, он похоронил вопль, угрожавший вырваться наружу.
Чуть не лишившись чувств от напряжения, он заставил себя перевернуться на спину. Над ним стоял Ирсиллар, в хрупкой оболочке Праведника повелевая ужасающими силами.
«Будь ты проклят», прохрипел Кейл.
Ирсиллар прекратил смеяться, и наклонился, глядя ему в лицо. «Проклят ты, Чемпион. Твоя душа — моя. Я вдоволь отопью от нее, но оставлю достаточно, чтобы ты не потерял разум, достаточно, чтобы ты мог осознавать свою судьбу».
Кейл попытался плюнуть ему в лицо, но лишь размазал слюну по подбородку. «Боги проклянут тебя», выдавил он.
Выпрямившись, Ирсиллар посмотрел на него с выражением насмешливого презрения. «Боги не проклинают, дурак, и не благословляют. Они манипулируют. И вот куда ты угодил из-за них», его губы искривились в оскале, «Чемпион».
Ирсиллар потянулся к нему.
Хотя это потребовало отчаянного усилия воли, Кейл не попытался отдернуться. Он не даст демону удовольствия видеть его страх. Он умрет не сдавшись.
Не задумываясь, он бросил единственное, что у него еще оставалось. Маску.
«Провались ты в преисподнюю», сказал Кейл.
Словно птица из ткани, маска трепеща преодолела разделяющее их пространство, и тихо ударилась о грудь Ирсиллара.
Воздух вокруг лорда демонов взорвался вспышкой серебристо-серого света, в уши Кейлу ударил грохот и рев. Энергетическая сфера окружила демона, шипя и опаляя его. Он взревел от боли, яростно потянулся к Кейлу, но не смог одолеть возникшую решетку.
Прикрывая глаза, Кейл отполз подальше.
Вой Ирсиллара наполнялся болью, и все более и более жуткими проклятиями. Шипение усилилось. «Тебя ждет вечность боли, Эревис Кейл! Я обдеру твою душу как луковицу, и буду пожирать ее тысячелетиями. Я…»
Каскад серебристой энергии становился ярче и ярче, достигая сверкающего, шипящего крещендо.
«Нет!» проревел Ирсиллар, дико размахивая руками внутри сферы. Бесполезно.
С неожиданностью удара молнии, полупрозрачный контур фигуры демона оторвался от мгновенно обмякшего тела Праведника. Смертное отделилось от демонического со звуком раздираемой ткани. Тело мастера гильдии упало на пол и осталось недвижно. Извивающийся Ирсиллар, все еще заключенный в серебристую клетку, пролетел сквозь часовню к порталу. Крики ярости и боли слабели, по мере того как уменьшались его размеры.
Врата закрылись с резким хлопком, звуком таким же окончательным, как похоронная молитва. Еще один хлопок прозвучал из коридора, портал располагавшийся там исчез тоже. Спустя мгновения прекратилась неотвязная пульсация. Все врата в здании были запечатаны.
Кейл огляделся вокруг, ошеломленный, недоумевающий. На опустевшую часовню снизошла тишина.
Ему понадобилось некоторое время, чтобы понять. Ирсиллар сгинул. Они победили. Реакция на это осознание удивила его самого. Он попытался засмеяться, но получилась лишь болезненная гримаса. Он не был еще готов к смеху. Эмоции били через край, но это было не счастье, это было что-то, чему он еще не мог подобрать название. Кейл сморгнул наворачивающиеся на глаза слезы.
Как? задумался он, уже зная ответ.
Маск изгнал Ирсиллара, или Кейл властью Маска. Не важно. Отныне он — человек веры.
Ладно, ладно, я согласен, подумал он с полуулыбкой. Согласен.
Он полежал немного, позволяя эмоциям угомониться. Спустя несколько мгновений, достаточно придя в себя, он с трудом вскарабкался на ноги. Джак нуждается в нем.
Кейл пошел по проходу, мимо Праведника, с дырой в животе оставленной его мечом. В остальном, тело мастера гильдии выглядело иссушенным и выжатым, будто высосанным изнутри. Войлочная маска валялась на полу рядом с ним. Кейл наклонился, чтобы подобрать ее.
«Кеейл», натужно проскрипел Праведник.
Встревоженный, Кейл отшатнулся.
«Кейл…», тонкая рука сделала попытку пошевелиться, неудачно, вместо этого его поманил единственный костистый палец.
Поколебавшись миг, Кейл сделал шаг и опустился рядом с бывшим начальником. «Я здесь».
Глаза Праведника открылись. Кейл удивленно вздрогнул: глазницы были пусты, подобны розовым дырам на изможденном, морщинистом лице.
Кейл не поддался мгновенному импульсу прикоснуться к нему, успокоить. Он не чувствовал симпатии к мастеру гильдии, только отстраненный гнев. «Что произошло? Как…»
«Ты Чемпион», прошептал Праведник.
«Да», признал Кейл. Здоровой рукой он поднял маску и убрал в карман. «Да». Больше нечего было говорить. Джаку нужна его помощь. Он начал было подниматься, но Праведник ухватил его за руку с силой удивительной для его положения.
«Погоди, Эревис», выдавил он.
Прикосновение старика было сухим и холодным.
«Я не боюсь смерти. Я примирился с Повелителем Теней. Я вижу его план», он откашлялся харкая кровью на подбородок. «Но я хочу мира с тобой, Эревис, Чемпион». Новый приступ кашля. Он подтянул Кейла ближе. «Я не хотел выпускать на волю Ирсиллара…»
Кейл подождал немного, но Праведник ничего не добавил. Кейл постарался насколько было в его силах простить старика; никто не должен умирать с грузом вины на душе. «Я знаю», сказал он и высвободил ладонь.
Праведник вновь пришел в сознание, кашлянул, поманил Кейла. «Нет, я не это имел в виду. Не я освободил его…»
Кейл подобрался. Если демона освободил не Праведник, тогда кто?
Мастер гильдии старался сказать что-то. Слово зависло на покрытых запекшейся кровью губах. Кейл наклонился вперед, сжав изодранную робу старика здоровой ладонью.
«Ривен», наконец тихонько произнес Праведник. «Ривен и Зентарим выпустили Ирсиллара».
Склонившись над халфлингом, Кейл мягко провел пальцем по его челюсти. Не сломана, хоть коротышке и пришлось расстаться с несколькими зубами. Щеки раздуло, и голова у него будет гудеть несколько часов.
«Джак», позвал он, мягко встряхивая приятеля. «Джак».
Наконец глаза халфлинга распахнулись, и с трудом сфокусировались на Кейле.
«Кейл?»
Он улыбнулся. «Ирсиллар изгнан. Мы победили, дружище».
Несмотря на слова, Кейл не чувствовал себя победителем. В основном, он был устал и зол на Ривена и зентов.
«Изгнан». Маленькая ладонь Джака нашла руку Кейла и скользнула в нее. Коротышка вздохнул и закрыл глаза. «Как?»
Кейл быстро рассказал о схватке, маске и исчезновении Ирсиллара. Напоследок, поглядев на маску которую держал в руке, добавил. «Все-таки, я его Чемпион».
Бросив короткий взгляд на маску, Джак поймал его глаза своими и ответил: «Ты его Чемпион. Но ты все же принадлежишь сам себе, Эревис». Он хмыкнул и заметил, «Наверное, именно поэтому ты и избран».
«Я остался собой», подтвердил Кейл. Теперь он знал, что вера может сочетаться с сохранением индивидуальности. Улыбнувшись, он помог здоровой рукой халфлингу подняться и сесть прямо. Осторожно, чтобы не тревожить сломанное запястье, он достал и протянул другу мех с водой.
Джак глотнул, покатал воду во рту и сплюнул кровью. Затем внимательно посмотрел на Кейла. «Ты можешь творить заклинания?»
Удивительно, но вопрос не обеспокоил Кейла. «Не знаю. Да и откуда мне знать?»
Джак отхлебнул еще немного, и на сей раз проглотил. «Такие вещи просто знаешь».
Кейл подумал о маске — мой священный символ, напомнил он себе. Он не чувствовал никаких внутренних изменений… во всяком случае, не ощущал себя жрецом — или Чемпионом. «Тогда наверное нет. Нет, не могу».
«Ты все-таки попробуй».
«Как, во имя всех богов, мне пробовать? Я в жизни магией не занимался».
Джак посмотрел на него как на тупицу. «Тьма, Кейл, ты же не волшебник. Тебе не нужны годы тренировок. Это божественный дар. Ты всего лишь должен пожелать».
«Пожелать? И все?»
«Ты желаешь», кивнул Джак и болезненно поморщился, «а затем молишься, прося своего бога воплотить твое желание».
Кейл не мог поверить. «Так просто?»
«Да, именно так. Теперь пробуй».
Хотя он чувствовал себя полным идиотом, Кейл сжал маску в ладони, зажмурился, и пожелал чтобы его рука исцелилась.
Ничего не произошло.
«Тебе надо молиться», заметил Джак. «Можешь молча, если тебе так лучше».
Он заметил ухмылку халфлинга, но решил проигнорировать ее. Успокоившись, он второй раз за день тихо вознес молитву Маску, на сей раз прося о целительной силе. Сначала ничего не происходило, но вдруг сознание его распахнулось, словно в мозгу сломалась перегородка.
«Тьма», прошептал он благоговейно. Его наполнило тепло, чье-то присутствие сделавшее его волю своей. Он познал ощущение служения чему-то большему, чем он сам, понял смысл божественной сущности.
Его запястье защекотало. Затем кости и сухожилия сошлись, боль исчезла. Открыв глаза, он вытянул руку перед лицом, повернул так и сяк — боли не было. Как и в спине и груди. Он исцелился. Ощущение оказалось одновременно подавляющее и волнующее.
«Ты это все еще ты», заверил его Джак.
«Я знаю». Маск ничего не требовал. Кейл сделал бы все, что сделал, вне зависимости от вмешательства Маска. Совпадение интересов смертных и божественных, так кажется Джак говорил.
Так тому и быть, подумал он. Прикоснувшись к Джаку он помолился, прося исцеления для своего лучшего друга. Распухшее лицо коротышки пришло в норму, пропали синяки, вернулся нормальный цвет. Халфлинг благодарно улыбнулся.
«Интересное намечается времечко, Кейл», хмыкнул он вскакивая на ноги.
«Еще какое», ответил Кейл, и почтительно убрал свой священный символ в карман.
Улыбка Джака увяла при взгляде на часовню — трупы гхолов, полусожженные скамьи, вонь смерти. Глаза его долго не могли оторваться от тела Праведника.
«Полагаю, ты наконец расстался с гильдией».
«Да», ответил Кейл. Правда, теперь он в братстве иного сорта.
«А я с харперами».
«Верно».
«Что теперь?»
Кейл оглянулся вокруг. Вся гильдия стала местом бойни, кощунственной для смертных и божества.
«Мы сожжем здесь все. И вход в подземелья тоже. Масло хранится наверху».
Следующий час они провели заливая подвал ламповым маслом. Кейл видел много пожаров, устроенных в Вестгейте поджигателями из Ночных Масок, он знал, как их готовить. Наконец, он кинул факел. Огонь охватит подземелье прежде, чем пламя станет заметно на улице снаружи.
А к тому моменту здание будет разрушено. Пожарные Селгаунта сумеют лишь не допустить распространения пожара на близлежащие строения. Гильдия Ночных Ножей умерла, вместе со своей штаб-квартирой. Гильдия мертва, а Кейл возродился.
Бок о бок два друга поднялись по лестнице, из темноты навстречу свету.
«Не могу поверить, что все закончилось», сказал Джак. В воздухе уже стоял запах дыма.
«Не закончилось», сказал Кейл, но не стал объяснять. Конец этот — лишь начало, вся его жизнь переменилась за каких-то два дня. Теперь он должен вернуться в Стормвезер, встретиться с Тамалоном и открыть ему правду — всю правду, больше никакого вранья. Встретиться с Тазиэнной, которая должно быть уже прочла записку, и узнала о его чувствах к ней. Его жизнь станет иной, в каком-то смысле тяжелее, но по крайней мере теперь он готов встретить то, что может принести будущее.
«Мы так и не узнали, кого имел в виду Ирсиллар говоря о ‘другом’», заметил Джак когда они вышли наружу.
Кейл кивнул. Его мысли уже сосредоточились на следующей задаче: Ривен дал жизнь всему этому кошмару.
Глава 12 Конец начала
Ривен встал и молча стал одеваться. Позади, на мягкой постели, в окружении пропитавшихся потом одеял осталась лежать Ирис, все еще переводившая дыхание. Темные волосы рассыпались по подушкам. Маленькие, но пропорциональные и изящные ножки дразняще выглядывали из-под покрывал. Мягкое сияние свечи подчеркивало изгиб бедер, гладкость кожи. Он вновь ощутил желание, но подавил его — слишком многое предстояло сделать, чтобы тратить всю ночь на шлюху.
Гильдия Ночных Ножей выгорела дотла две ночи назад. Ходили слухи о странных останках, найденных в обугленных руинах, но он не знал, поглотил ли огонь Ирсиллара и призрачных демонов, или они использовали пожар как прикрытие и куда-то скрылись. Как обычно, Маликс, вчера наконец-то вернувшийся из Зентил Кипа, никаких прозрений на этот счет не предложил. Ривен чуть было не прикончил самодовольного кретина на месте. Маликс ничего не предусмотрел, и его план — позволить Ирсиллару уничтожить врагов зентов заодно с Ночными Ножами — очень быстро пошел прахом.
Как и всегда, спасать положение придется Ривену. Последствия всех этих событий потрясут тайный мир Селгаунта. Разношерстные банды будут карабкаться вверх по лестнице положения. Зентарим потерял так много людей… включая Вердринала, удовлетворенно ухмыльнувшись подумал Ривен. Совсем не очевидно, что происшедшее пойдет на пользу организации.
Возможно, пора убираться, задумался он. С настолько ослабевшими зентами, в Селгаунте вновь вспомнятся старые распри. Черно-золотой знак Сети может оказаться быстрейшей дорогой к безвременной кончине.
Ирис хихикнула, прерывая его мысли.
«Что смешного?»
«Ничего», игриво ответила она певучим голоском. «Дым от свечи нарисовал маску вокруг твоего лица. Ты сейчас выглядел точь-в-точь как бандит».
Взмахом руки отогнав от глаз черный дым, Ривен лишь проворчал что-то неразборчивое в ответ на такую ерунду.
«Возвращайся в постель», попросила она. Предложение было заманчивым, но он не поддался соблазну.
«Нет, у меня дела».
Она изогнулась на кровати с обиженным вздохом.
Игнорируя ее, Ривен хмуро попрощался, накинул розовый плащ и вышел.
В столь поздний час, да еще при таких холодах, Торговый переулок был пуст и темен. Все уличные фонари, кроме одного, задул ветер, а об освещении боковых улочек в городе заботились мало.
Ривен задумчиво пошел по хрустящему, до лодыжки глубиной, снегу.
Месяц-другой ему придется быть настороже с Маликсом. Со смертью Вердринала, Маликс вероятнее всего попытается спихнуть ответственность за операцию на Ривена, возможно даже попробует убить его и посмертно возложить всю вину. Он снова подумал, не стоит ли покончить с членством в организации.
Его внимание привлекло движение впереди. По привычке отступив в тень ближайшего здания он стал следить за улицей.
Низкая фигура в плаще шатаясь брела по улице. Пьяный халфлинг. Не особенно странно в такой час. Шляпа с пером…
Узнав прохожего, он резко выдохнул облачко морозного тумана. Джак. Ривен мог сосчитать число халфлингов в Селгаунте на пальцах рук, и лишь один из них одевался как павлин даже в середине зимы. Прыткий Джак.
Он тихонько зарычал, невольно проведя рукой по спине. У него все еще не зажил шрам от удара исподтишка, который этот мелкий сукин сын нанес месяц назад. Маликс запретил ему разыскивать халфлинга опасаясь возмездия харперов, даже если бы Ривен мог обнаружить мерзавца. В умении уходить на дно Джак был в состоянии поспорить с кем угодно.
Но сейчас он пьян и один. Если бы Ривен поклонялся какому-либо божеству, сейчас он бы вознес благодарственную молитву.
Время платить, подумал он выходя из теней и бесшумно следуя за халфлингом, на ходу обнажив обе зачарованных сабли.
Джак повернул направо, в переулок Ларавкан, и направился на восток, к Складскому району, покачиваясь и что-то тихо напевая.
Неосторожен ты стал, поганец, подумал убийца. За это и поплатишься.
Он сокращал дистанцию, осторожно и без шума. У Джака не было постоянного обиталища в городе, поэтому его так трудно было обнаружить. Ривен предположил, что он направляется к укрытию харперов. Зентариму было известно, что у харперов в этом районе как минимум одно потайное место, но точное его расположение оставалось тайной. В настоящий момент все это Ривена мало беспокоило. Ему нужна была кровь халфлинга, а не его убежище.
Задул ветер, дергая за полы плаща Ривена. Джак потерял шляпу, и повернулся ловя ее.
Ривен отступил в темноту, затаил дыхание и застыл неподвижно.
Неуклюжими движениями халфлинг наконец поймал свою шляпу, и зажав ее подмышками вновь двинулся в направлении складов. Он ничем не показал, что заметил Ривена.
Убийца последовал за ним.
Джак углубился в район. Все так же тихо Ривен сблизился с ним до двадцати шагов. Он почувствовал возбуждение охотника, настигшего добычу.
У Извозчичьей площади, Джак оглянулся по сторонам, и нырнул в переулок.
Именно здесь он подарил Ривену памятный шрам. Будет правильно, если здесь он и умрет, решил Ривен.
Следом за халфлингом, он вошел в темную аллею, используя повозки и кучи отбросов в качестве укрытия. Впереди продолжал неуверенно покачиваться Джак, время от времени недоумевающе останавливаясь, и что-то бормоча под нос. Лучшая чем на открытой ветрам улице акустика позволила Ривену различить слова.
«…эта дверь?» Он хихикнул характерным раздражающе высоким голоском халфлинга. «Нет? Тьма — ик!»
Джак побрел дальше. Впереди Ривен заметил как аллея упирается в тупик. Слишком пьяный, чтобы сообразить это, халфлинг не замедлял хода. Добыча в ловушке. Оскалившись, Ривен позволил ноге проскрежетать по камню. Джак замер, но не обернулся.
Выступив из тьмы, Ривен направился к нему. «Прыткий Джак. Я искал тебя».
Халфлинг резко повернулся. Ривен изобразил самую презрительную улыбку из своего арсенала, ожидая увидеть Джака с широко распахнутыми от страха глазами. Вместо этого тот ухмыльнулся сам, и заговорил без всякого следа возлияний.
«А мы искали тебя, Драсек Ривен».
Мы?
Слишком поздно он заметил движение на самом краю своего поля зрения. Засада! Развернувшись, Ривен увидел как высокий, лысый призрак возникший из теней отрезает ему путь к отступлению. Кейл! Огромный ублюдок держал в одной руке меч, а в другой полоску черной ткани.
«Кейл!»
Джак хихикнул.
Губы Ривена вздернулись в яростной гримасе. Он мгновенно прижался спиной к стене и принял боевую стойку. В открытом бою он справится с обоими.
«Подходите!» бросил он, легко поводя перед собой магическими клинками. Эти недоноски получат больше, чем в состоянии переварить.
«Ты идиот, Ривен», заметил халфлинг.
Ривен покосился на него, не выпуская из виду Кейла, как более опасного противника.
Кейл оставался где стоял. Упиравшийся в убийцу взгляд был холоднее зимнего воздуха. Никогда прежде Ривен не видел на его лице такого выражения. Не просто злость… ненависть. Ривен занервничал.
«Ну же, Кейл», повторил он, скрывая беспокойство. «Давно пора нам встретиться».
«Давно, что да то да», прошипел Кейл. Опустив клинок, он словно талисман потер между пальцами кусок ткани, и посмотрел Ривену в лицо. «Ты освободил демона».
В его интонации не было вопроса — только утверждение. Ривен не видел смысла отпираться. «Верно. Что дальше?» Он фыркнул. «Часть игры, Кейл. Бизнес. Это тебя злит? Тебе жаль гильдии? Девять Адов, я тебе услугу оказал».
Глаза Кейла сузились. «Бизнес, вот как?», прошептал он зловеще. «Часть игры? Значит, и это тоже».
С этими словами он опустил взгляд и начал медленно читать заклинание… заклинание? с каких это пор?
Пораженному Ривену потребовалось мгновение осознать, что Кейл делает. Магия? У Кейла? Когда он все-таки пришел в себя, он кинулся вперед выставив оба клинка, надеясь прервать заклинание.
Он опоздал. Не успел он сделать два прыжка навстречу, как Кейл привел магию в действие. В голове Ривена разорвался дождь искр, и в тот же миг тело его застыло, не в состоянии пошевелиться.
Лишенный возможности повернуть голову, даже моргнуть, он тем не менее мог видеть свирепые глаза Кейла.
Как, ради всех уровней Бездны, Кейл научился творить заклинания?
Кейл сложил тряпку — маска, заметил Ривен и вспомнил слова Ирис, — и убрал ее в карман. Оглянувшись на Джака он сказал, «Отличная работа, приятель», и вновь повернулся к Ривену. То, что убийца увидел в его глазах, заставило бы его повернуться и бежать без оглядки, — если бы он мог двинуться с места.
Кейл подошел, и встал вплотную к нему, глядя в глаз Ривену. «Ты хоть понимаешь, сколько разрушений и бед причинил?»
Единственное, на что Ривен был сейчас способен это дышать. Ясное дело, он знает о разрушениях, — так с самого начала и задумывалось. «Конечно нет», продолжил Кейл. «Ты всего лишь лакей зентов».
Ривен внутренне ощетинился. Лакей!
С быстротой молнии Кейл ухватил его за глотку, повернул голову и приставил к горлу меч. Возвысив голос, теряя контроль над своим гневом, он закончил, «Лакей и ничто более. И никому нет дела, живет лакей или умирает».
Вот оно, подумал Ривен, ожидая ощутить короткую вспышку боли от перечеркнувшего горло железа.
Но она не пришла. Кейл взял себя в руки. Это встревожило Ривена еще больше.
«Ты будешь первым, Ривен. Первым в Зентариме кто умрет. Первым из многих». Кейл сжал его щеки так крепко, что зубы Ривена вонзились в губу. Он не мог издать не звука. Оставалось только терпеть боль молча.
«Вы все заплатите за это. Понял меня? Клянусь Маском, каждый проклятый зент в Селгаунте ответит мне за это. Начиная с тебя».
Начиная с тебя. Кейл все же собирается убить его, а ему придется стоять смирно принимая смерть. Неожиданно его мысли обратились к Вердриналу, и перепуганному выражению на лице аристократа, истекшего кровью.
По крайней мере, со мной такое не произойдет. Даже если бы он и боялся — чего не было, — паралич лица не позволил бы показать это.
Кейл напрягся, будто собираясь наконец перерезать ему горло. Его остановили слова Джака.
«Оставь ему жизнь, Кейл. Он будет знать что жив только по нашей милости. Он расскажет другим, что мы идем. Нам это и нужно».
Ривен ясно видел внутреннюю борьбу Кейла на его лице.
Слушай халфлинга, Кейл, мысленно произнес он. Слушай его. Ривену противно будет помнить, что не кто-то, а Прыткий Джак спас его, но по крайней мере он останется жив. Со временем, он отомстит Кейлу.
Помедлив, не отрывая взгляда от лица Ривена, Кейл наконец опустил меч. Он наклонился вплотную.
«Скажи им, что я за ними приду», прошипел он. «Каждый зент в городе. Я всех их уничтожу».
Ривен бы расхохотался, если мог. Вся организация Селгаунта. Абсурд! Зентаримы проникли во все управляющие структуры города, в большинство благородных домов. Никто в одиночку не способен справиться с ними.
«После того, как расскажешь — убирайся». Порывшись в карманах Ривена он обнаружил в потайном его знак принадлежности к зентам, заменивший брошенный к ногам Праведника с началом операции.
«Если мы встретимся вновь, и у тебя будет один из этих, клянусь Маском — ты мертвец, и умирать будешь долго».
Прихватив значок Ривена, он изо всех сил врезал ему кулаком по лицу. Ривен услышал, как со звуком удивительно похожим на хруст снега под ногами ломается его нос. Свет и боль взорвались в голове, а он не мог даже крикнуть. Рухнув наземь, он в мгновение ока потерял сознание. Следующим, что увидел Ривен, были крыши и ночное небо. Он все еще не мог пошевелиться, кровь и сопли вперемешку стекали по лицу.
Заслонив небо, над ним появилось лицо Кейла. «Часть игры, сволочь». Он исчез из виду, и Ривен услышал, как они уходят.
Откуда-то с конца аллеи донесся голос Кейла. «Учти, я выполню, что обещал, Ривен. Я убью тебя, если еще раз увижу. Клянусь Маском, убью».
Будь Ривен в состоянии пошевелить челюстью, он бы рассмеялся. Клянусь Маском? Кем это Кейл себя вообразил? Праведником?
Комментарии к книге «Свидетель тени», Пол Кемп
Всего 0 комментариев