«Пояс Рода»

Пояс Рода (fb2) - Пояс Рода [СИ] 446K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Геннадий Эдуардович Адамович

Геннадий Эдуардович Адамович Пояс Рода

I

Досталось всем.

Но не крепкие выражения вышестоящего начальства беспокоили Генерала. Тревожило что-то другое. Еще больше тревожило то, что это «что-то» оставалось неуловимым. Все время совещания ему, человеку, мягко говоря, бывалому, было… страшно. Страх, правда, существовал отдельно от него и не лишал ясности мысли. Он просто был — вполз темной тучей, удобно расположился над круглым столом для совещаний и распустил дымные щупальца.

Щупальца дотянулись до букета в центре стола, с наслаждением вдохнули аромат цветов… посыпались лепестки и потянуло сквозняком. Присутствующие поежились и втянули головы в плечи. Даже Главнокомандующий прервал поток своего разрушительного красноречия, посмотрел исподлобья куда-то вверх, как будто видел что-то, и продолжил:

— Так скажите мне, кто здесь все же хозяин? И зачем я вас всех здесь держу, если никто ни хрена не знает, а новости я узнаю из Интернета от каких-то проходимцев? Нет, я, конечно, не против, что о нашей стране наконец-то узнали! Я долго вас всех тут слушал, — и он медленно своим тяжелым взглядом обвел присутствующих, которые еще больше вжались в кресла, — и повторяю последний раз: меня больше не устраивают ваши отмазки! Слышать не хочу больше, что кто-то придумывает какую-то чертовщину, чтобы мне навредить! Чертовщина сегодня, — тут над столом что-то хрустнуло и гулко отдалось под сводами. Всех передернуло, только Главнокомандующий, который действительно был по всеобщему мнению человеком не совсем обычным и уж точно по количеству пороха мог дать сто очков вперед любому, даже Генералу, выпрямился во весь рост и веско добавил: — так вот, чертовщина сегодня — это лучшая реклама, а Я ЕЕ НЕ ЗАКАЗЫВАЛ! И знаете, что из этого следует?

В зале повисла тишина.

— Если я ее не заказывал, значит ЭТО ЧУЖАЯ РЕКЛАМА!

Все сидели как пораженные громом. В который раз Хозяин показал, что он занимает свое место законно — ПО ПРАВУ СИЛЬНОГО. Что за нарочитой скандальностью, необразованностью и косноязычием хозяина скрываются какой-то непостижимый способ находить главные вопросы и сила, которая позволяет их решать. Можно было привести десятки примеров, когда он принимал неверные решения и отдавал абсурдные приказы, но… они в конце концов оказывались единственно правильными. Во всяком случае, для него лично. Он никогда не проигрывал, и ему было все равно, как он при этом выглядит и кем его считают.

Вот и сейчас он в трех словах выразил суть проблемы, и не согласиться с ним было нельзя.

Вообще-то, когда он созвал совещание, на котором всерьез обсуждалось, откуда в Интернете появилась якобы секретная информация, которая на первый взгляд казалась бредом, всем тоскливо показалось, что у Хозяина наконец-то съехала крыша.

Кто-то выложил данные западных спецслужб о том, что над самым географическим центром Европы якобы обнаружен район повышенной биоэнергетической активности, на который их специалисты не могут найти способ воздействия. Мало того, любая попытка внедрения заканчивается бесследным исчезновением агентов.

Меж строк этих опусов читалось, что режим разрабатывает эффективное оружие, доселе никому не известное. На это в частности указывали выбросы энергии из этого участка, которые странным образом совпадают с различными социально-политическими катаклизмами, которые в последнее время происходят во многих странах Африки и Ближнего Востока. Например, после того, как в очередной раз субстанция, похожая на протуберанец, прорвалась из означенного района, начались проблемы у Каддафи, которые привели к печальному концу вроде бы устойчивого во власти, поддерживаемого в том числе и Западом, лидера.

Последние же события повергли в шок всю мировую общественность: некий скандинавский водитель, который возил экологических туристов на остров-заповедник, вдруг сошел с ума и устроил охоту на своих пассажиров по всем правилам воинского искусства. При этом он утверждал, что ощущает себя реинкарнацией древнего арийского воина. Однако когда его спросили, где именно располагается родина этого воина, он однозначно ответил, что родиной его, как и других подобных ему, является Беларусь. Глядя на его физиономию на экране, действительно можно было подумать, что он типичный наш соотечественник. На вопрос, что означает выражение «ему подобных», арестованный не ответил. А в книге про Беларусь черным пот белому один чертов автор проследил эту общность.

Возможны ли такие катаклизмы у нас?

Информация была сумбурной и, конечно, частично подтасованной, но было в ней нечто настораживающее-реалистичное, и поэтому пугающее.

Однако когда Хозяин объявил это темой совещания, всем показалось, что маразм достиг апогея и нужно искать замену. Это было плохо… и хлопотно.

Однако сейчас, в зале, все вдруг показалось таким реально-наползающим, неизвестным ранее, а потому очень опасным. После слов Хозяина сразу стало ясно, что шутками тут и не пахнет, а опасность намного более реальна, чем страх перед нашествием зеленых человечков, взрывом коллайдера или Апокалипсисом-2012.

— И я хочу, чтобы вы вывернулись наизнанку, но чтобы без никаких! Я повторяю — без никаких беспорядков, революций и провокаций через месяц ЭТА ЧЕРТОВА РЕКЛАМА РАБОТАЛА НА МЕНЯ!!!

Со стены со скрежетом сорвался динамик, и зал заполнился жутким визгом, который, вырываясь из наушников, вгрызался в уши, наполняя мозг ужасом.

После этого наступила мертвая тишина.

Участники совещания были людьми закаленными. Поэтому им хватило десяти минут, чтобы прийти в себя. Расходились молча.

II

Генерал, конечно же, начал расследование — сначала просто из чувства долга. Правда, его неприятно щекотала мысль о том, что он действительно, СУДЯ ПО ВСЕМУ, НЕЧТО ПРОМОРГАЛ, не ощущая никакой опасности (а это чувство было в нем развито, иначе он бы не стал Генералом).

Чем больше информации он собирал, тем тоскливее и беспокойнее ему становилось. Как профессионал, он сразу стал вспоминать все недавние случаи, подходящие под определение «сверхъестественное».

Волна беспокойства по этому поводу уже была раньше. Генерал усмехнулся. Он помнил, как перед новым тысячелетием в страну хлынуло много непростых индусов и китайцев с тибетцами. Притом приезжали не одни, а с учениками. Собирали для общения, организовывали школы и разные эзотерические сообщества. Многие оказались банальными проходимцами или законспирированными агентами влияния.

Но были и личности, в неординарности которых Генерал убедился сам.

Ох и интересно же было! Да и вообще — тогда он был молод, полон надежд, и компания была подходящая… жаль, что из нее уже почти никого не осталось… И повеселились же они тогда! У многих этих так называемых волшебников они и сами кое-чему научились (этих поперли в первую очередь как действительно представлявших опасность). Некоторых оставили так сказать для реквизита и отведения дурной энергии жаждущих духовного прозрения граждан в мирное русло. Оставили тусовки, в которых адепты просто приобретали философский взгляд на порядок вещей и теряли интерес к политике и всяческим беспорядкам.

Но паломничества продолжились, и народ проявился уже немного другой. Тогда все агенты указывали, что приезжие ищут якобы открывшийся в стране то ли «портал перехода в другие измерения», то ли вход в Шамбалу.

Вреда они принесли не сказать что мало, но могли бы и больше, если бы не его тогдашняя компания… были у них свои способы на волшебников. Справившись (не без потерь) с этим нашествием и осознав всю его опасность, они сделали все, чтобы поставить нужный фильтр этой мракобесной братии. Именно в то время за Генералом закрепился один из его псевдонимов — Инквизитор, — которым он, в общем, гордился. И вот еще теперь новости. Главное, непонятно, откуда?

Успех той кампании, наверное, расслабил нас всех — стратегически думал человек, от которого всякие колдуны, маги и прочие деятели эзотерического бизнеса бежали как черти от ладана. Все же временами нам приходилось туго. Да, рано было почивать на лаврах…

Признав правоту начальства, Генерал начал с изучения тех материалов, которые вызвали беспокойство самого Хозяина. Порученец быстренько принес ему флэшку с отчетом о сайтах, которые высокое начальство просматривало в узком семейном кругу.

Сначала вроде бы ерунда.

Например, якобы найденный дневник капеллана кайзеровских войск, описывающий какие-то ужасы в наших болотах, в результате которых подразделение бравых немцев самоуничтожилось полностью. В дневнике фигурировали какие-то странные существа то ли из греческой мифологии, но больше напоминающие чертей, русалок, водяных и леших. Резюме капеллана было однозначным — нечего там делать.

Интересно, что дневник был найден правнуком этого капеллана после того, как ему вдруг позвонила женщина-медиум и сказала, что дух его прадеда недавно был освобожден из какого-то заключения и хочет, чтобы дневник был опубликован. Правнук, естественно, как бы нашел дневник в указанном месте и теперь радостно делился отрывками из него с читателями. Энергичный потомок служителя культа даже согласился продать сюжет для снятия фильма-триллера. Фильм назывался «Бункер» и имел некоторый успех.

Или статья одного умника-шизоида из НАСА, утверждавшего, что последние секретные разработки психокодирования уже применяются по всему миру, но пока есть и неудачи — на некоторые места они не только не действуют, а отзеркаливают и даже трансформируют излучение. Причем это происходит таким образом, что если эту хрень придумали люди, им не откажешь в чувстве юмора. Например, последняя попытка воздействия на нашу территорию таким излучением закончилась тем, что ответный импульс пришелся аккурат на дом одного водителя курортного автобуса. На следующее утро водитель почувствовал себя древним арийским воином (как он потом объяснял, нашим соотечественником!) и профессионально и с охотничьим азартом расстрелял своих пассажиров, в числе которых был и полковник ВВС США, который и отдал приказ о направлении излучателя.

Один астролог ссылался на Нострадамуса и его строчки о том, что якобы наша страна сыграет важную роль в политических и глобальных событиях конца времен…

Олигарх, полный возмущения, жаловался на то, что он купил недвижимость в экологически чистом районе и теперь не только не может там ничего построить, но даже проехать туда у него не получается.

На сайте неославян был некий текст о месте, в котором обитает СИЛА, о ее ХРАНИТЕЛЯХ и всякое еще такое, в чем Генерал решил разобраться позже. Эта информация заслуживала внимания, но сведений было маловато и были они представлены в какой-то уж совершенно бредовой и примитивной форме. Сварог, Громобой, Перун… несерьезно это, бабкины сказки… хотя если вспомнить…

На сайте фанфиков (для тех, кто не знает — там любители пишут и выставляют всякие римейки и продолжения известных фантастических сериалов и книг) был опубликован странный фрагмент о путешествии в наши болотистые леса героев знаменитого сериала «Сверхъестественное», охотников на всякую нечисть братьев Винчестеров…

Интересной показалась информация о том, что ЦРУ было чрезвычайно озадачено тем, что секретная технология, которая применялась в ходе всех цветных революций для деморализации общества и направления выборов, не сработала у нас. Мало того, почему-то вместо этого проблемы политического характера начались у Штатов, которые потеряли влияние в ряде стран третьего мира.

Ответные меры в виде кризиса и терактов тоже не привели к результатам. Хотя Хозяина стали клясть больше, но, так же как и раньше, это было не выражение народного гнева, а так, сетования на жизнь, брахня, если говорить по-местному. Специалисты озадачились: в любой другой стране уже давно бы все бросили работать и вышли на баррикады, а тут — хоть бы что!

Граждане вместо баррикад массово устремились в сопредельную Россию, под завязку груженые мясо-колбасо-копченостями, солениями, сырами и салом. Там все это прекрасно конвертировалось и привозилось на батьковщину уже в виде твердой валюты, которая тратилась внутри страны, тем самым сводя на нет колоссальные усилия Отдела экономических диверсий. При этом было потрачено столько денег налогоплательщиков, что начальник отдела уже выбирал себе камеру в ведомственной тюрьме.

Параллельно с этим в Европу и Америку хлынул такой поток желающих подработать наших — образованных, знающих языки, энергичных, неприхотливых и предприимчивых, что профсоюзы забили тревогу, но было поздно. Это была экспансия, в которой аборигены проигрывали с крупным счетом.

В который раз спецслужбы убедились в том, что наша страна — это большой партизанский отряд, принципы функцонирования которого им активно непонятны. Кое-что они нарыли, а именно — какую-то аномальную зону с непонятным излучением, однако ни воздействовать на нее, ни даже попасть в ее эпицентр пока не удалось. Агенты пропадали или приезжали явно перевербованными. Мало того — они деморализовывали свое окружение, шокируя всех различными экстрасенсорными способностями и совершенно изменившимся мировоззрением.

Сколько ни пытались воздействовать на эту зону, все попытки заканчивались печально — воздействию подвергался сам источник.

Это, конечно, расстроило цэрэушников, но у них возникла новая цель: изучить явление и применить для усиления собственной безопасности.

В настоящий момент они разрабатывают варианты изучения этого феномена, который может быть использован как средство защиты, например, Президента США.

Правда, рассуждал автор статьи, для этого нужно сначала туда попасть и окопаться в этой стране…

Информация была отрывочной, разрозненной, но наталкивала на мысли.

Например, если все это просто политически конъюнктурный бред, то не привяжется ни к местности, ни к хронике событий. Взяв карту, Генерал стал скрупулёзно отмечать на ней районы и точки, о которых шла речь, вычислять по косвенным данным примерное их расположение в тех случаях, когда не было прямых указаний. Поскольку было ясно, что не всей информации можно верить, на анализ и вычисление района ушло некоторое время. Но для профессионала эта задача была все же не очень сложной. Он даже увлекся.

Результатом стало выявление (после отсева всего лишнего) вполне реального района. Действительно, там особо ничего не было и, что еще интереснее: находясь не в болотах, не особо на отшибе, это было место, где почти никто не жил. Там был так называемый объект экотуризма и пара хуторов… Уже что-то.

Почему-то заныло под ложечкой.

Потом он начал сопоставлять даты. Даты совпадали с чем-то, но пока он не мог понять с чем. С праздниками, но какими? Ни церковные, ни советские не подходили полностью… но что-то около того.

Дальше уже можно было привлекать специалистов. Генерал заказал несколько отчетов. Отчеты показали следующее:

Во-первых: экологи и геологи принесли ему графики и карты сейсмической, магнитной и всякой другой активности, на которых явственно выделялось одно пятно странной формы. Все виды активности внутри этого контура резко отличались от показателей в других местах.

Во-вторых: вспышки активности СОВПАДАЛИ ПОЛНОСТЬЮ со всеми значимыми мировыми общественно-политическими событиями в последнее время.

В-третьих: ТАМ ПОЧТИ НЕ СЕЛИЛИСЬ ЛЮДИ. Правда, наблюдалось несколько хуторов, ХОЗЯЕВА КОТОРЫХ ЖИЛИ ЗДЕСЬ НЕ МЕНЬШЕ ПЯТИ-ШЕСТИ ПОКОЛЕНИЙ.

В-четвертых, в исторических справках фигурировали упоминания о целебных источниках, исчезновениях людей, каких-то других событиях, в описаниях которых за давностью лет уже было трудно отличить правду от вымысла. Интересным показался тот факт, что даже фашисты во время Второй мировой войны не добрались до этих мест — НУ НЕ БЫЛО ИХ ТАМ! Хотя район со всех сторон был внутри оккупированной территории.

В-пятых, там действительно были укрепления немцев времен Первой мировой войны. Наблюдательный пункт с дотами. Рядом — массовые захоронения, не отмеченные на более поздних картах.

В-шестых, в этнографических записках различных авторов, один из которых был даже (!) магистром ордена Розенкрейцеров, были намеки на древние святилища. На их местах позже были часовни или небольшие храмы вроде тех, что строят на кладбищах или похожие на походные церкви (таковые сохранились в близлежащих населенных пунктах).

В-седьмых, через эту местность пролегала некогда хорошая брусчатка, которая вела к границе с нынешней Польшей. В настоящее время дорога заброшена, храмы не действуют и можно наблюдать только католический крест возле целебного источника, который до 1939 года был местом паломничества страдающих от бесплодия и женских болезней дам самых состоятельных семей Европы.

Сама карта местности была так необычна, что генерал долго вертел ее в руках, пытаясь определить, что ему видится в этих контурах…

Начало впечатляло. Но это было только начало. Самое тревожное — это то, что что-то начало происходить с самим Генералом.

Оно, это место, завораживало, интриговало и даже испугало бы человека обычного.

Но Генерал не был обычным человеком. Он был чутким, смелым, азартным и выдержанным Инквизитором, который чуял Тьму и давно уже понял, что она — неизбежный элемент БАЛАНСА. Но он уже давно дал самому себе право решать, сколько ее должно быть и какой. И все же он был немного романтиком.

А еще он любил эту страну, людей, которые в ней жили, их здоровый прагматизм и внутреннюю свободу. Он тоже иногда думал, что эта многострадальная страна, может быть и есть то благословенное место, где началось, а потом и сохранилось то, что с детства мы воспринимаем как Великая Русь. Не в смысле государства или политической власти, а в смысле какой-то первородной силы, источник которой находится в ней. Собственно, Хозяин и понравился ему когда-то из-за того, что просто ассоциировал себя с этой страной, и за это, как считал Генерал, ему многое можно было простить… пока. Жаль, что все меняется…

Генерал словил себя на этих высокопарных мыслях и усмехнулся почти застенчиво. Подумал: сентиментальность — это, интересно, признак слабости или, наоборот, роскошь, которую могут себе позволить только избранные? Потом он еще раз удивился, уже этим мыслям. Потом удивился еще больше тому, что понял, что начался какой-то новый период в его жизни. Как бы в подтверждение этого хлопнула дверь балкона и послышался переливчатый тихий, но звонкий смех. «Осторожно!» — сказал он сам себе.

Не то чтобы он был полным агностиком или атеистом. Никто из тех, кто когда-нибудь участвовал в военных действиях или принимал участие в зачистке от волшебников-шарлатанов и прочей компании, таковым не остается. Однако старый служака очень хорошо понимал, как можно использовать суеверный страх или благодатную эйфорию в целях деморализации противника. Он даже умел это делать сам; правда, достигнув определенного уровня, специалисты редко используют это друг против друга…

Почему Генерал решил самолично собрать доступную информацию? Во-первых, чтобы подчиненные не посчитали его придурком. А во-вторых, он и сам был неплохим специалистом по части непонятных вещей, более того — своей карьерой он был отчасти обязан именно им. Например, свое нынешнее назначение он получил, эффектно и вовремя использовав в общем-то довольно дешевый, на его взгляд, фокус.

Во время охраны резиденции, будучи еще простым караульным (хотя простым — это условно, простых там не было), случился инцидент из тех, что время от времени происходят. Во время приезда Хозяина, когда к нему бросился очередной идиот с гранатой, охранник на глазах у всех, а главное, у Хозяина, на расстоянии одним движением руки сбил террориста, затем загипнотизировал его и отдал приказ, от которого тот затрясся, заплакал, упал на свою гранату и САМ подорвался. Зрелище было!

После проверок на вшивость и нескольких провокаций его приблизили, а после еще нескольких предсказанных и предотвращенных покушений, погашения беспорядков и грамотно поданных советов его триумфальной карьере уже никто не мог помешать, тем более что его недоброжелатели обычно плохо заканчивали…

Но карьера была не главной в жизни Генерала. Он просто честно делал свою работу. Он обеспечивал спокойствие в стране, и ему даже нравилось, как Хозяину удается не пускать в нее кого попало, поднимать ее рейтинг и делать популярной, хотя до его прихода мало кто вообще задавался вопросом, что это такое за место.

Генерал обеспечивал безопасность власти, раскрывал заговоры, упорядочивал деятельность криминала, делал прогнозы и даже формировал линии событий… Если он был с чем-то не согласен, он умел повернуть все по-своему без лишнего шума и жертв. Его уважали, ненавидели и даже суеверно боялись. Сослуживцы и подчиненные его даже, можно сказать, любили — крови он зря не портил и был по-своему справедлив. В общем, он честно делал свою работу, а в личной жизни ему хватало обычных человеческих радостей. Но не эта служба в его жизни была главным.

В его жизни главными были другие цели, поскольку карьеру сделать он мог в любое время и на любом поприще, заработать денег — тоже. Тем более что его бытовые запросы были довольно скромными. В жизни Генерала главным было другое, как он считал, единственно важное для людей его склада — Система.

Что же это такое? Нет, это не всемирный заговор и не организация в прямом смысле этого слова. Это естественно сложившаяся, вечно развивающаяся и изменяющаяся, неуловимая и невидимая общность ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ ИМЕЮТ СИЛУ. Это, конечно же, просто определение, и само по себе оно ничего не говорит.

Чтобы понять, что это на самом деле такое, представьте себе человека, на которого невозможно влиять, который плевал на все соблазны и играет в свою игру. А теперь представьте себе, что таких людей много, и каждого из них нанимает какая-то организация или политическая партия, или еще кто-то для своих целей. Неизбежно такие люди встречаются. Что они будут делать? Мочить друг друга, чтобы соблюсти чьи-то интересы? Да, обычно те, кто их нанимает, на это и рассчитывают.

Только дураки и политики (да и то не все) могут на это рассчитывать всерьез.

Во все времена существовало скрытое противодействие между правителями и спецслужбами. Оно незаметно, но жестко. Сначала кадры готовят, потому что для сложных целей мордовороты не подходят. Готовят долго, пропуская через многочисленные сита, оттачивая мастерство лучших и безжалостно выбрасывая в отходы слабые звенья.

В процессе этого человек подвергается таким испытаниям, что, как правило, теряет все — идеалы, близких людей, имя, прошлое, будущее, иллюзии и надежды. Настоящий профессионал неуязвим, потому что ему нечего терять, его нечем пугать, нечем соблазнить и невозможно обмануть. Денег он себе достанет, уничтожить себя не даст. Как заставить ТАКОГО человека защищать кого-то, как сделать его стопроцентно преданным? Если у человека ничего не осталось, кроме прикола делать все по-своему?

Только по его согласию, по большому счету.

Но рано или поздно хозяева его предадут, и профессионал это знает.

И кто поможет ему? Только такие же, как он сам. Неважно, что сегодня они на разных сторонах. Стороны, фронты или группировки — эти понятия не для них. Они в них не входят. Это только кажется, что они — там-то и там-то. На самом деле они снаружи всех этих войн и противодействий. Они все вместе — на своей стороне, которую никому, кроме них, не понять. Из их мнений складывается то, что должно было бы сложиться, умей все люди договариваться между собой. Они мирно решают вопросы, из-за которых могли бы начаться войны, их мнение и решение меняют правительства, это сообщество интернационально и неподкупно. Это их работодателям кажется, что они их наняли. На самом деле часто выходит так, что им создают мнимые проблемы, чтобы обосновать свои услуги…

Поскольку это сообщество, теряя свои части и постоянно пополняясь новыми, постоянно возрождаясь из пепла, как Феникс, пережило все режимы и времена, не стоит удивляться его главной концепции. Она может и звучит сегодня глупо. Кстати, на то, как она звучит, членам этого сообщества тоже наплевать. Она, эта концепция, заключается в простой охране людей, которые живут на этой земле и занимаются обычными делами, самой земли от алчных ее пользователей и отравителей, правительств друг от друга и людей от правительств.

ТО ЕСТЬ ЭТИ ЛЮДИ СОБЛЮДАЮТ БАЛАНС.

Это открытое сообщество, но вход в него — как в библейском замечании о способности верблюда проходить через игольное ушко. Поэтому вход туда открывается сам, но очень немногим. И только там эти люди могут быть среди своих. А выход из него при жизни невозможен.

В далекой юности, когда все его сокурсники благополучно пили портвейн и ходили на митинги и концерты рок-групп, юный курсант усиленно занимался тем, что у нас в стране расплывчато называется «восточными единоборствами». Ему повезло с учителем, который не был банальным шарлатаном, поэтому увлечение перешло в серьезные занятия йогой и другими практиками. Как мальчик любознательный и талантливый, ученик как-то удачно соединил это все с глубоким изучением психологии, психотерапии и различных психотехник. Факультет военной психологии гордился курсантом, поскольку он делал действительно выдающиеся вещи: методы психологического воздействия в его исполнении напоминали волшебство. Он мгновенно программировал собеседника на нужное поведение, практически читал мысли, мог загипнотизировать всю группу одновременно…

Однажды на тренировке он случайно осуществил бесконтактный бросок в ответ на простое намерение тренера дать ему в ухо. Тренер не озлобился, поскольку тоже был умным человеком. Он написал рапорт куда следует, и курсанта сразу направили в закрытый институт в одном известном сибирском центре военной науки…

Судьба и Министерство обороны бросали его в разные места и с разными целями. Программы, разработанные им, использовались с успехом всеми спецслужбами мира. Генерал в совершенстве знал, как успокоить толпу и как ее собрать и разъярить, он умел быть незаметным в любом месте, мог вызывать страх, любовь, радость или благоговение у любого количества людей одновременно. Он чувствовал врага еще до того, как тот им становился. Он умел организовывать людей, зверей и экстрасенсов. Он, в сущности, менял правительства и формировал политику во многих дружественных и не очень, странах. При этом он ухитрялся не светиться и не позориться, и часто со снисходительной улыбкой слушал хвастливые речи своего начальства, которое обычно очень быстро начинало верить, что это их заслуга… на свою беду. Одно время это его даже забавляло.

Со временем ему надоело быть пешкой в чужих играх. К тому же, презирая работодателей, иногда он не мог удержаться от щелчков по носу. Несколько операций он «перекроил» по своему разумению, чем вызвал гнев начальства и, что было еще опаснее, его страх и недоверие.

Например, он был в корне не согласен с развалом Конторы после перестройки. Но Контора — ладно, главное, он видел, что и кто стоят за всем этим. Крючков, которого Генерал считал гением, когда-то раскрыл и озвучил план ЦРУ по развалу СССР, и что — его убрали. Потом стали убирать (руками разных отщепенцев и предателей) людей, которые были не только гордостью разведки и, как считал Генерал, Хранителей нации и государства, не говоря уже о том, что все это были Люди с большой буквы — не шавки, не статисты, а Люди, Фигуры. Во всем этом начала проглядывать попытка покушения на Систему, а значит — на всеобщий баланс сил.

Уничтожение Хранителей (члены сообщества как люди свободные, могли себе позволить некоторый вполне оправданный и заслуженный романтизм, иногда себя так называли) было серьезной угрозой.

С этим Генерал смириться не мог. Он был патриотом. В том смысле, что он не разделял себя и народ, безопасность которого в рамках существующего государства (каким бы оно не было) он охранял. И считал себя Хранителем.

Хотя те, кто с ним сталкивался, все чаще называли его Инквизитором.

Генерал не был против этого прозвища и находил его справедливым. Он, действительно занимался чем-то таким, особенно, когда зачищал притоны всяких доморощенных, а потом уже вполне профессиональных магов, знахарей и разных Магистров самых разнообразных орденов…

Если читатель не знал раньше, то теперь у него есть возможность в это поверить: таких людей много. Они были, есть и будут, и неважно даже, какому государству они служат, потому что в любом государстве живут люди, которых эти спецы защищают не за страх, не за жалованье, а просто потому что считают это правильным. Они мало зависят от хозяев и их целей и действуют только по своему разумению и на свой риск. Неважно, что кажется тем, кто им платит. У них хватает ума убедить заказчиков в том, что им дают именно то, что им нужно. На самом деле часто они просто формируют себе задания, заставляя хозяев верить в то, что это их собственные идеи. Этих людей много. Более того, как правило, они знают друг друга. Власть их боится, поскольку на них завязаны вопросы, связанные и с их безопасностью.

И вот, не первый, надо сказать, раз, пришлось объединять усилия и восстанавливать нарушенный баланс сил. Кое-что получилось, но осталось много неясностей. Но вот замаячило нечто новенькое. Если раньше противодействие было со стороны зарвавшихся представителей власти, криминала или финансовых кругов (чаще всего это почти одно и то же), то сейчас какой-то темной тенью нависло нечто глобальное. Как будто некая сила объединила всех этих политиков, финансистов, террористов, церковников, эзотериков… и все работало на разрушение всего… любое начинание или попытка что-то исправить приводила к тому, что всеобщий хаос только приближался.

Развал Союза, войны на Ближнем Востоке, на Кавказе, финансовый кризис, который стал неуправляемым… Апокалипсис, что ли, в самом-то деле?

Были созданы и выдвинуты новые политические и финансовые фигуры, которые должны были восстановить баланс. На это ушло много сил и жизней. Казалось, что все как-то складывается: в России наконец появилась власть, на Кавказе перемирие, Евросоюз, новые договоры…

И тут вдруг все снова полетело к чертям. Даже Бен Ладен поругался с Бушем, войны вспыхнули с новой силой, Евросоюз трещит по швам, кризис стал глобальным…

Некоторые очаги спокойствия держались, как например, на родине Генерала. Но и в них напряженность нарастала. Хозяин терял самообладание. У себя в кабинете Генерал просто физически ощущал, как откуда-то снаружи наползает нечто темное и неотвратимое, грозящее поглотить все…

А тут вдруг он узнает, что кто-то действует параллельно с ним. Но кто и каковы истинные цели у этого «кого-то»? Он союзник, конкурент или враг? И главное — под самым носом… а он, старый идиот, приписывал все это спокойствие и стабильность исключительно своим усилиям… да, прокол непростительный. И есть в этом, определенно есть какой-то подвох.

Хозяин, который, если бы не был политиком, вполне бы мог стать Хранителем, терял позиции, самообладание и здоровье. Однако нюх и стойкость он сохранил. А он, профессионал, недосмотрел… И неважно, что именно несло это неизвестное: плохое, хорошее, любое… он проморгал! Пригрелся в кресле? Так ему подобные на пенсию не уходят… нет, здесь какая-то иная причина.

Да, конечно! Хозяин считает все вокруг своей собственностью, поэтому он сразу почувствовал угрозу… Вот в чем разница между Хранителем и Хозяином!

Генерал был чрезвычайно зол на самого себя, но, справедливо считая самобичевание глупым занятием, предпочел сделать выводы. Именно поэтому он самолично занимался первичным изучением проблемы. К тому же он подключил личные связи, но пока не посвящал никого в суть вопроса, тем более что он ее еще сам не понял.

Однако старому солдату стали сниться странные сны, вспоминались разные события, о которых он давно забыл… Ночью звонил телефон и в трубке слышался глухой гул (прослушка категорически отрицала входящие звонки)… Вспоминались лица тех, кого он считал друзьями или врагами, что-то говорили ему, а он не мог разобрать что… С полок падали книги и папки, пока, наконец, на пол не плюхнулся его старый альбом с фотографиями, который был засунут в дальний угол антресолей.

С открытой страницы смотрели забытые молодые лица людей, большинства из которых уже нет… Стало не по себе. Генералу были известны методы психологической войны (многие остроумные приемы были изобретены именно им). И именно поэтому его беспокойство нарастало.

Да, Хозяин в очередной раз оказался прав. Надо что-то делать.

И тут Генерала охватило странное, давно забытое радостное чувство: внутри появился твердый звенящий стержень, легкие вдохнули свободно и решительно, появилась приятная дрожь и глаза заблестели. Он привык поднимать перчатку и даже больше: только такое состояние давало ему ощущение полноты жизни. Воин почувствовал равного противника… Он еще раз глубоко вздохнул, как бы прислушиваясь к окружающему пространству. Оно гудело.

Генерал улыбнулся. И это было улыбкой охотника, который почуял достойного хищника. Он еще не знал его. Он даже не знал, друг это, враг или конкурент. Он был готов ко всему.

И он нравился себе таким.

Колесо событий скрипнуло и повернулось.

III

Коллеги из сопредельных и не очень сопредельных государств сначала неохотно, но, почувствовав, что в вопросах нет ни подвохов, ни насмешек, рассказали много интересного. Тот попавший в Интернет отчет содержал в себе гораздо больше правды, чем можно было ожидать. Фактически отчет попал по назначению, потому что старый коллега по цеху, также человек из системы, по телефону радостно прокричал Генералу-Инквизитору:

— Йоу, май френд! — дальше шел профессиональный слэнг, который не подходит для литературного изложения.

Суть сводилась к тому, что эту инфу они долго думали, как направить Генералу, желая это сделать безопаснее, но не имея возможности предугадать его реакцию (ведь политическая ситуация сложна, а Инквизитор служит… дальше совсем нецензурно).

Они там думали — вдруг это он, Инквизитор, устроил всем такое кино? Тогда хотели бы знать, для чего и что дальше. Может, и поучаствовать или помочь?

Да, в отчете почти все правда, но далеко не вся.

Оказывается, на обозначенной территории, которую Генерал почему-то для себя определил буквой «Ы» (подумав мельком — наверное, из-за этой старой комедии), пропало без вести около… десятка!!! агентов разного уровня из разных разведок.

— Что же они искали?

Двое вернулись, но после возвращения вели себя странно.

Одна уехала в дебри Миссисипи и основала там какое-то странное экологическое поселение, после чего ее след затерялся. Затерялся не только след, но и несколько вертолетов-разведчиков, посланных за ней. Зато в этот район потянулись экотуристки, которые, возвращаясь, основывали филиалы странного женского сообщества под названием «CHAROWNICY». Сначала никто не обращал на них внимания, потому что поверхностно все было нормально: wymаn занимаются какой-то разновидностью йоги, ходят вместе с индейцами по всяким природным памятникам, горам, источникам — в общем, оздоравливаются, сбрасывают вес и снимают стресс. Однако когда эти дамы начали отбивать мужей у жен видных бизнесменов, политиков и военных, всем стало не до смеха. Особенно после того, как была задушена инициатива объявить эмбарго нашей стране, построить на границе Литвы военную базу и готовить миротворческий контингент. Инициатива американских военных с треском провалилась. И ничего нельзя было сделать! Вот тебе и бабы!

Второй агент подался в Мексику, где подмял под себя целый клан последователей Карлоса Кастанеды. Это вылилось в небывалый размах контрабанды наркотиков через границу и странную дружбу между некоторыми латиноамериканскими странами и членами нашего правительства.

Все это очень тревожило спецслужбы Великой Америки.

Заокеанских же Хранителей тоже очень интересовало все это и они искали возможность прощупать Инквизитора и выяснить, какое отношение он лично к этому имеет.

Узнав, что никакого, его визави огорчился, но сразу же переключился на практические вопросы.

Было решено как-то встретиться в какой-нибудь стране и выработать совместный план.

— Чуть позже, сейчас у вас выборы и все такое… Значит, после выборов, ближе к весне.

— Похоже, у нас новая trabbl? Надо собрать своих…

— Бля!..

Других комментариев он не нашел.

Были и другие сведения…

Как, например, отчет ГАИ о том, что радар, установленный на повороте грунтовой дороги, фиксировал странные показания запредельных значений скоростей объектов, которых никто не видел.

Периодически исчезали люди. Но никто особенно не обращал на это внимания, учитывая среднестатистический процент утопленников, количество алкоголя, выпиваемое на природе отдыхающими, а также вполне понятные исчезновения алиментщиков и барышень, сваливающих за бугор на заработки.

Однако на единицу населения данной местности это количество было слишком большим.

Был ряд сообщений о Снежном Человеке, однако за ними следовало опровержение, где хозяин местной лесной гостиницы, так называемого объекта экотуризма, сам признавался, что идея со Снежным Человеком принадлежит ему. Это казалось естественным, учитывая то, что после обещанной одним российским олигархом премии в миллион за Йети любое свидетельство о его появлении было лучшей рекламой для туристов.

Однако возникает вопрос: нафига тогда признаваться, что это выдумка? И где те самые слепки следов и клочья шерсти? И где, наконец, та гражданка, которая утверждала, что «лохматый представительный мужчина очень ласковый, обходительный и работящий, просто не понимает по-нашему»?

Уфологи обнаруживали круги и другие странные фигуры на полях… правда, потом выяснилось, что это шутка местных подростков, о чем с гордостью поведал журналюгам один из них.

Съемка со спутника данного района, однако, оставляла сомнения в этом. Уж очень странно правильными они выглядели и составляли в комплексе довольно сложный, но смутно напоминающий что-то знакомое узор…

Съемка показывала не только это. Очертания отдельных элементов рельефа этой местности напоминали фигуры людей и животных. Все вместе складывалось в очертания огромной птицы, удивительно реалистичной. Птица клювом то ли пила из речки, то ли клевала змею, на которую ее русло было похоже…

Стоп! Каждая речка похожа на змею, и каждое облако, а не то что участок карты, можно сопоставить с каким-то знакомым образом…

На самом деле чертовщина.

Но! Отдельные снимки действительно завораживали.

То виднелись мерцающие огни в лесу, то ожерельем сверкали контуры участка, то на одной из полян начинало просвечивать нечто вроде пентаграммы… Чертовщина!

Некоторые снимки не получились — сплошные помехи.

На одном из отрывков с помехами был виден столб огня, вырывающийся из земли, который потом преобразовался в конус, переливающийся различными оттенками красно-желто-синего спектра.

— Ни фига себе!

На этом Генерал решил прерваться и созвал совещание.

Подчиненные старались держать лица. Но серьезность положения понимали.

— Так вот, очень хочется услышать, почему ни ПВО, ни разведка, ни другие отделы никогда не докладывали мне об этом. Интересно было бы также узнать, как у нас обстоит дело с неформальными организациями и всякими эзотерическими сообществами? Пусть начальник ПВО расскажет, какого хрена он делал в то время, когда над поднадзорной ему территорией творилась такая вот хрень? — и Генерал, быстро перевоплотившись в Инквизитора, ткнул лицом приличного на вид человека, который явно не ожидал такого хамства, лицом в распечатки снимков. — Молчи и просто отвечай! Не забывай о секретности, иначе никто отсюда просто не выйдет!

Подчиненный, стараясь сохранить достоинство, отвечал:

— Товарищ генерал, эти события произошли во время выборов, и я был занят обеспечением повышенной готовности…

— А следить за всем этим — это что? Не обеспечение? Или ты подумал, что пить меньше надо? А может ты обкурился и глазам своим не верил? А если бы эта херня и была этой угрозой? Козел! Пошел вон!

Так был уволен главный ПВОшник, и это событие долго было предметом недоумения и разных домыслов политически активных граждан.

Следующим был деятель-телевизионщик, координатор информационной политики.

— А твои уроды чем занимались? Ты что, забыл про сбор информации у коллег?

— Так никто не хочет общаться, скрывают, даже не говорят при мне?

— А при тебе только дебил будет говорить, на рожу свою посмотри… Ездят по заграницам и пьют как лошади вместо того чтобы работать! Так, с тобой все ясно — мы тебя принесем в жертву. Хоть какая-то польза. Тут на днях будет передача. Так вот, ты на ней должен выглядеть как самая главная сволочь на нашем телевидении. Это даст нам возможность выдвинуть и втереть в доверие к кому надо другого человека. У него рожа вызывает доверие и глаза честные. И ПОПРОБУЙ НЕ СЫГРАЙ КАК НУЖНО.

Он уволил в такой же манере еще нескольких людей и перешел к следующему этапу.

То, что в означенный район мало кто попадал, было даже хорошо. Потому что теперь следовало разобраться, кто там живет и вычислить, кто и зачем туда ездит.

Главный фигурант должен или жить там, или бывать достаточно часто.

Среди местных жителей было несколько подозрительных личностей:

Бывший вояка, вернувшийся на родину, построивший усадьбу для так модного и приветствуемого в стране экотуризма. Это было не единственным его предприятием, но усадьба нравилась, ему и он сам часто наезжал туда не как хозяин, а просто так, отдохнуть. В его личном деле были белые пятна, но ничего такого… Он, судя по досье, был энергичным и предприимчивым человеком и сразу как-то стал симпатичен Генералу. Но совсем сбрасывать со счетов его не стоило. И уж во всяком случае, что-то он знал.

Завербовать его? Посмотрим.

Пожилая пара, присматривающая за усадьбой. Это, в натуре, партизаны. Сами кого хочешь обдурят и завербуют, и лишнего слова из них не вытянешь. Хотя зять у них немец. Интересно, что это тот самый правнук капеллана, приславшего с того света дневник, послуживший основой для фильма-триллера, и как раз он был женат на дочке этого самого хозяина усадьбы! Ага. Но что это дает? Пока ничего.

Пара новых поселенцев. Разводят хозяйство… надо присмотреться.

Владельцы заброшенной усадьбы, приезжают на лето… Вряд ли, но тоже…

Вот и все тамошние жители… не густо.

Теперь приезжие. С этим было сложнее. Пришлось собирать информацию по крохам: через посты ГАИ, через участковых, свидетельства местных…

Да всякие ездят. Народ разный до безобразия. От внуков хозяев до бизнесменов, желающих оторваться, от представителей местного криминала до сборищ, празднующих языческие праздники, казаков, некоей Школы Чаровниц и какой-то вьетнамской школы…

Стоп! Стоп! Вот оно!

Все эти компании волшебников и боевиков объединяло одно, вернее, одни человек.

У Инквизитора зачесались руки. И он вспомнил, что уже встречался с этим субъектом…

На следующий день он читал досье и балдел. Вообще досье было бестолковым. Но он чувствовал — нашел!

Хотя первое мнение о фигуранте как о предполагаемом противнике не впечатляло.

Спецслужбы его приметили еще 1975 г. на выставке США, а так же в «помойке» — кафе в центре города, где собиралась не совсем советская молодежь. Он был замечен в пении арии из рок-оперы «Иисус Христос — суперзвезда», с переделанными словами, которые указывали на не совсем лояльное отношение к руководству Партии.

Потом армия, где визави умудрился вылететь из комсомола с формулировкой «за антисоветские высказывания». Потом мелочь, маленькая проблема с ОБХСС, которую он решил за 50 рублей (дело сдали в архив). А так вроде ничего, только увлекся восточными единоборствами, притом так фанатично, что через какое-то время отделился от учителей-вьетнамцев и за двадцать лет оплел щупальцами-филиалами своей школы все пространство СНГ.

Сначала он профинансировал организацию учредительного съезда Федерации Ушу и вьетнамских видов единоборств, но когда руководство этой шарашки его пробросило, он красиво пробросил их и в 1989 году организовал собственную школу по вьетнамским единоборствам, которая в свое время наделала много шума.

Прилагались запросы из ФСБ из России, где филиалы школы начали приравнивать к нашумевшей секте «Аум Сенрикё». Наши отделались отписками. Было не до этого.

Вот бездельники! — подумалось Генералу.

Дальше из заслуживающего внимания:

Был замечен в контактах с ксендзом и со специалистом по идеологической подготовке (проще — колдуном), входящими в группу евреев-психиатров, которые психофизическими, или более правильно сказать, парапсихологическими, методами обрабатывали уезжавших евреев так, чтобы они направлялись из Австрии в не в Израиль, а в Америку.

В 1987году у него вышел конфликт (без видимой выгоды) с бандой, контролирующей в то время железнодорожный вокзал (вступился за ученика).

С 1995 г. сохранилась оперативная запись, в которой отражен конфликт с криминальным сообществом. Цель — выбивание у этого криминального общества средств «для наведения порядка в стране при помощи создания какой-то „Национал-коммунистической партии“». Кстати, после этого оперативные работники пытались войти с ним в контакт для прощупывания его реальных возможностей, но фигурант всегда выдвигал требование: 10 000 долларов, и через неделю встреча. Денег на это Контора не дала.

Вышеуказанная встреча имела продолжение. Во время его отсутствия (был в Москве на международном конгрессе народных целителей) произошло довольно интересное столкновение двух отделов КГБ, работающих под личиной бандитов, между собой.

Потери: угнали у начальника отдела 7 БМВ с кожаным салоном, на которой издевательски возили с поля картошку и пахали. Снимки этих мирных сельскохозяйственных занятий были выложены в Интернете.

Убили армянина, контролирующего валютных проституток и бросили беднягу в канализацию.

Из деревень выползли старые забытые всеми уголовники, которые три дня не давали работать валютным проституткам.

Доказать причастность фигуранта не удалось — Конгресс был стопроцентным алиби.

У фирмы, которая прикрывалась его именем (или действительно принадлежала ему), в Смоленской области была остановлена машина, которая якобы везла итальянскую мебель. Вместо мебели там оказалось 24 ящика пистолетов «Беретта» с патронами.

Доказать причастность фигуранта ни к фирме, ни к оружию, не удалось.

Затем тишина — только работа в университете, подготовка диссертации, написание книг, защита докторской по философии.

Однако за это время он на самом деле оплел шупальцами своей школы все основные регионы: Беларусь, Новосибирск, Иркутск, Омск, Одессу, Северодвинск, Новосибирск, Киев, Краснодар, Барнаул, Красноярск, Донецк, Нижневартовск и конечно же, город-герой столицу Москву. В каждой его школе рулили весьма любопытные персонажи, которые на контакты не особо шли и на провокации не поддавались. Кстати, непонятно, почему, поскольку некоторые явно находились в оппозиции к своему учредителю.

Параллельно с этим фигурант занимался целительством, и довольно успешно. Он разрабатывал схемы рефлексотерапии, траволечения, связался с неоязычниками, потом разошелся с ними по идеологическим соображениям. Они признали авторитет друг друга, но дружбы не получилось. Судя по всему, это фигуранта особо не беспокоило.

Он пошел, как всегда, своим путем и написал с десяток книг на эту тему, которые активно распространял среди своих последователей. Что он там еще делал конкретно, долго перечислять, но десять лет назад он основал женскую школу под названием… «ЧАРОВНИЦЫ».

…КЛЮЕТ!!! — понял Генерал.

Дальше пошла такая информация, что он периодически вскакивал с кресла, курил (хотя бросил уже лет двадцать назад), плевался… временами смеялся, задыхаясь от приступов кашля.

С этим кадром все время происходили какие-то истории. То в компании пьяных волшебников он устраивает побоище, то поругается с партнером по бизнесу. Кстати, с партнерами он ругался всегда. Один из них, тоже известный скандалист и спец по боевым искусствам, подавшийся в писатели, поместил портрет основоположника шаолиньского стиля на первом развороте книги об искусстве тибетских монахов. Портрет оказался один в один наш фигурант.

Редактор издательства со странно знакомой Инквизитору фамилией, в котором печатались они оба (!) это, естественно заметила это ехидство и приклеила фигуранту прозвище «Падший Аватар», разгадав тонкий намек его бывшего соратника. Она развила свою мысль, предположив, что низвергли его за жадность до денег, баб и других радостей жизни. Это прозвище приклеилось, и фигурант даже привык к нему. Хотя со временем он стал крепким семьянином и очень любит внука, видя в нем свое продолжение…

Как же получилось, что он не сталкивался с Конторой раньше?

Плохо копали?

А, нет, было дело…

В конце 90-х было решено немного проучить его. При этом непонятно почему, но этой операцией руководил… тогдашний начальник генерала, впоследствии пропавший без вести просто по дороге на дачу. Почему такой высокий чин этим занимался? Хотя операция была проще пареной репы — подождать прихода фигуранта после тренировки, немножко избить его, привезти в теплое место и завербовать. К участию было привлечено куча народа и четыре автомобиля, замаскированные под такси.

Но случилось непонятное. Вначале группа из 20 молодых людей подошла к подъезду и остановилась, затем фигурант нарисовался в сопровождении примерно такой же группы. Они грамотно рассредоточились и начали спокойно изучать находившихся в машине. При этом все участники операции испытывали странный для профессионалов психологический дискомфорт. Операция с треском провалилась, даже не начавшись, а сам субъект операции нагло и нецензурно обратился к тогдашнему генералу с длинным объяснением, где и когда он видел его и его ближайших родственников.

После этого провала рассматривалось несколько версий: от «крота» в самой конторе до непонятной чертовщины.

И опять все свернули, и в который раз вопросов больше, чем ответов…

В голове всплыла навязчивая цитата из классиков: «нет человека — нет проблемы».

Информации и историй, половину которых, судя по всему, сам фигурант и придумал, было много, и порой невозможно было удержаться от смеха. Но были и довольно жесткие и неожиданные вещи…

Постепенно Генерал становился все серьезнее.

Действительно, не человек, а проблема. Убирать, правда, уже поздно, но разобраться надо.

Ну, например, кто пускал его на телевидение не менее двух раз в год, а теперь и вообще ведущий передачи, где обосновался фигурант, стал руководителем канала.

Да, и как ему дают возможность вести занятия со студентами уже целых 15 лет, несмотря на то, что постоянно приходили сигналы от декана факультета, что после занятий чуть ли не все студенты строем отправляются в полуоппозиционные националистические организации?

А чего стоит его связь с одним из ведущих советников по внутренней политике, который прославился своей антисионистской книгой, в который писал, что якобы играл с отцом фигуранта в футбол еще до войны.

Зато положения, которые выносил в своей диссертации фигурант, оказывались идентичными ежегодным посланиям Президента, то есть фигурант вроде бы полностью лоялен!

К тому же еще вообще непонятная связь с масонами и всякими подобными им мракобесами. Очень тесное общение руководителем представительства французского инвестиционного фонда, который хвастался тем, что купил книгу конца 19 столетия, где в списке видных масонов фигурировал его дед. Может отсюда и информация о некоей тайной поддержке.

И вообще темное — связь с белорусскими иезуитами еще с 1987–1989 гг., имеется лишь перехваченное поздравление от них.

И самое тревожное — он всегда выходил чистеньким.

Так вот кто там мутит воду!

Вечером, придя домой, совершенно обалдевший старый вояка в сердцах бросил портфель об пол:

— Как я, действительно, ни хрена этого не знал?.. На пенсию пора? Нет, я их сделаю, не для Хозяина, нет! Ни хрена это не правильно, что я не знаю, что же там происходит!

Постепенно мысли его приобрели обычное практическое направление движения.

— Нужен спец…

Генерал медленно наклонился, поднял папку, выпавшую из портфеля, и взгляд его упал на раскрытую страницу альбома. Да пусть же отзовется кто-то, если остался!

То, что все они, то есть те, молодые лица которых окружали его на старом фото, числились в мире ином, не имело никакого значения. Во-первых, есть разные методы прикрытия. Отсюда следует, что если другу надо, чтобы его считали мертвым, самое лучшее — тоже так считать. Если это не так, то он отзовется рано или поздно. Но даже если он мертв на самом деле, то и это не фатально… но это, как говорится, уже совсем другая история.

И теперь Генерал-Инквизитор был простым парнем-спецом, которому был нужен надежный напарник. И поэтому он, погрузившись в глубокую медитацию, звал, посылая сигналы:

— Если кто-то меня слышит…

Звонок телефона зазвучал как труба Ангела-Хранителя (слушайте, читатель, снова эти каламбуры!)

— Привет.

— Кого угодно ожидал, но ты…

— Что поделаешь! Запоминай адрес, Инквизитор!

Уже через несколько минут Генерал, он же Инквизитор, послал по спецсвязи документ следующего содержания:

Обоснование операции по сбору сведений с внедрением Особого агента.

1. Перехват или публикация в интернете секретных материалов ЦРУ об исследовании территории Беларуси, получившей кодовое название страны «Ы», на которой по мнению аналитиков ЦРУ, находятся своеобразные порталы для перемещения в различные измерения, которые могут быть использованы при конце света, для спасения президента США.

1.1.Биоэнергитическое воздействия, направляемого через спутник, во время проведения выборов Президента.

1.2. Биоэнергетическое воздействие не дало результатов, которые были получены в ходе цветных революций в Грузии, Украине, Киргизстане и др.

2. были выявлены интересные побочные эффекты, а именно:

2.1. Перенос биоэнергетического воздействия на Россию — манифестация на манежной площади.

2.2. Проявления через некоторое время на Ближнем Востоке и в Африке — Египет, Иордания, Йемен, Сирия, Израиль.

3. Вычислено место энергетической аномалии, которая, по мнению исследователей ЦРУ, создает своеобразный щит, который не допускает биоэнергетического воздействия с космоса на территорию Беларуси, и перенаправляет ее в другие части мира.

4. Достоверная информация о пропаже в Беларуси нескольких агентов ЦРУ при невыясненных до конца обстоятельствах.

5. Косвенные сведения об активизации представителей ФСБ в указанном районе, в том числе на бывших стратегических объектах, ныне не функционирующих.

6. Получение информации от крота в ЦРУ о том, что активизация аномальных проявлений каким-то образом связана с присутствием там гражданина, получившего кличку «Падший Аватар».

IV

Наши леса — это нечто совсем особенное. Они не похожи ни на какие другие. Это не величественная сибирская тайга, название которой дали в древности арабы — «тай ха» примерно означает таинственное место, из которого нет возврата.

Это не дремучие леса средней полосы со столетними дубами, которые помнят еще Соловья-разбойника.

Это и не зыбучие холодные болотистые низкорослые дебри скандинавских лесов.

Наш лес — это большой уютный дом, в котором всего в меру. Сосны там растут ровно, одна к одной, вырастая из ровного ковра мха и иглицы, ровного и сухого. Но дом только для своих.

Болота покрыты толстым дерновым ковром, обманчиво надежным и мягким, с роскошными камышами, кувшинками и осокой. Чужой в них не пройдет и ста метров. Своего же они пригреют, умоют, накормят и защитят.

Лиственные рощи — светлые, домашние и тоже какие-то уютные, с родниками и озерами, маленькими речками и живописными запрудами.

Все это перемешано, вписано в сложный ландшафт, и часто на совсем небольшом участке можно встретить и хвойный лес, и березовую рощу, и заросли орешника, и болото, и родник… Светлые полянки с волшебными родничками чередуются с густо заросшими участками, болотца окружены веселыми лужками…

Живности в лесах хватает, но ее нужно уметь увидеть. Она тоже отличается от зверья в других местах — здесь все привыкли к человеку и научились существовать рядом с ним. Птиц же — огромное множество, но нигде больше таких больших аистов, которые в некоторых местах живут практически на каждой крыше вполне благоустроенных и цивилизованных небольших поселков.

Сами поселения отличаются чистотой и какой-то трогательной скромной ухоженностью. Здесь редко увидишь покосившийся забор или падающую стену сарая, если, конечно, в этом доме кто-то живет.

Хотя и здесь люди покидают сельскую местность.

Чем дальше от магистралей, тем чаще попадаются заброшенные деревни, в которых остались заселенными несколько домов. Но даже они, эти места, не производят впечатление разрушенных Третьей мировой войной или брошенных в спешке. Скорее, это загадочные солидные руины, полные какого-то скрытого смысла.

Действительно, есть места, до которых не добрались ни оккупанты Третьего Рейха (есть интересный приказ войскам Вермахта, основанный на рекомендации небезызвестного института Анненербе, строжайшее запрещающий дислокацию в этой местности), ни продотряды, ни красные партизаны.

Эти места — только для своих. И ничего не поможет — ни деньги, ни спецсредства, ни разные волшебности тому, кто здесь чужой. А чтобы стать здесь своим, нужно просто им быть, и не только в смысле происхождения. Трудно и даже невозможно дать определение или написать инструкцию, как стать своим.

Если тебя приняло это место — значит, ты свой. Если нет — и не приживешься ты там, даже если построишь дом и породнишься с местными. Но бывает и так, что попадает человек как к себе домой, и уже через месяц все считают тебя местным… Странные правила, обычаи и люди.

Люди здесь — тоже непростые.

Как же называли местных жителей?

Кто был сначала, никто не знает. Кроме предположений, что это были какие-то индоарийские племена, никто ничего сказать не может.

Тех, кто пришел с севера и был в родстве со скандинавами, называли рустью или русью.

Тех, кто жил на этом месте ранее, называли кривичами, радимичами, дреговичами и полянами.

Потом, когда все они перемешались и слились, они стали литвинами, и их государство — Великое княжество Литовское — долгие века было самым сильным, богатым и свободным. Мало кто знает, что на всей нашей территории НЕ БЫЛО КРЕПОСТНОГО ПРАВА! Пока их не завоевал российский царь Василий III.

Еще позже, когда им запретили называться и русью, и литвинами, и именами своих племен, они сами себя назвали просто и без затей: «тутэйшыя», то есть — «местные», мудро и спокойно рассудив, что уж этого названия у них никто не отнимет.

И только потом им дали их сегодняшнее название.

Но как бы их не называли другие, какие бы народы не вливались к ним, они так и считают себя — просто МЕСТНЫМИ. В отличие от ЧУЖИХ. Однако чужие им тоже особо не мешают.

Чтобы стать местным, нужно всего лишь работать здесь, заботиться о своих близких, уважать право соседа жить как он хочет (даже слово для этого есть — толерантность) и заниматься своим делом.

Местные — народ предприимчивый. Это никогда не пойманные браконьеры, контрабандисты и самогонщики. Не пойманные, потому что делают они все это для пропитания, соблюдая меру и уважение к природе, начальству и товарищам по цеху. А также потому, что друг на друга доносы строчат редко.

Они ходят и в костел, и в церковь, и при этом празднуют языческие праздники.

Празднуют православную Пасху и Рождество, но приходят посидеть в костел, потому что там можно присесть и никто не толкает локтем, злобно не шипит и не ворожит на свечах.

Просят заступничества у Девы Марии и кормят Домового.

Говорят и читают на нескольких иностранных языках (как минимум — на русском, польском и литовском, а часто еще на немецком, английском и чешском), но считают себя необразованными. Не верите? Зря. Потому что вокруг — границы, которых для них практически не существуют. У них везде родня — и в Литве, и в Польше, и в России, а теперь и во всей Европе. И они ездят туда на заработки, обязательно приезжая осенью выкапывать картошку к родителям в деревню. Они делают это, даже если преподают где-нибудь в Итоне и получают за это сто-двести тысяч фунтов стерлингов в год. Приезжают на специально купленных для этого внедорожниках, надевают на колеса цепи, чтобы проехать по осенней грязи, и все это, чтобы поучаствовать в самом главном ритуале — выкопать бульбу или разделать кабанчика.

Местные хакеры взламывают любые сети, от «Одноклассников», чтобы узнать адрес девчонки, до Пентагона и Федерального резерва, чтобы между делом кинуть пару миллионов на оффшорный счет, а потом проиграть их в покер или купить участок на Луне.

Они редко попадаются, потому что их компьютеры собраны на чердаке и они ухитряются подделать даже IP-адрес, выходят в паутину через какой-нибудь всеми забытый старый военный спутник и вообще…

На каждое изменение таможенных правил у местных есть тысяча способов, но дома во многих поселках они не запирают.

Зачем? Ведь там все свои.

На провокационные вопросы умеют уклончиво ответить, даже будучи в стельку пьяными.

Местная речь — трасянка, которая в каждом районе своя — так богата образными выражениями, юмором и здоровым прагматизмом, что представляет неисчерпаемый источник вдохновения как для лингвиста, так и для профессионального юмориста.

Только МЕСТНЫЙ с зарплатой в триста долларов может купить квартиру за сто тысяч, при этом исправно выплачивая проценты по кредитам. При этом он доведет до слез налогового инспектора, но докажет, что его доходы даже меньше, чем социальная пенсия, когда регистрируют очередную иномарку, а все это — честно заработанное или «ад дзядоу».

Вообще-то много им и не надо: хватило бы себе на хлеб и комбикорм для скотины, а также на помощь детям и внукам, которые продолжают экспансию МЕСТНЫХ по всему миру.

Однако не поздоровится тому, кто на это все посягнет. МЕСТНЫЙ сделает так, что недоброжелатель либо сам сбежит, либо ассимилируется. Но в случае опасности МЕСТНЫЙ не будет считать до двух или долго произносить высокопарные обвинительные речи. Он просто возьмет топор или поезд под откос пустит…

Но не просто пустит, а сделает это именно в том месте, где ему будет удобно собрать мзду за беспокойство и моральный ущерб.

Короче, партизаны.

IV

Так что пусть читатель не удивляется тому, что в этих удивительных местах происходят не совсем обычные вещи.

Одной из лунных летних ночей, когда воздух звенит от стрекотания кузнечиков и журчания родника, а от лесной речушки поднимается вверх нежное марево, в одном из таких недоступных для чужаков мест можно было наблюдать странное собрание.

Массивный человек стоял по колена в бурлящем источнике на дне естественной впадины или оврага… Он как будто вырастал из бьющих из-под земли струй. Его монументальная фигура казалась еще более величественной из-за тени, которую отбрасывал человек на склоны, которыми был окружен.

Он занимался странным делом.

В его руках извивалось какое-то существо, которое человек, держа за шиворот, методично то погружал в источник, как будто полоскал старый мешок от прошлогодней трухи, то доставал, и, поднимая до уровня глаз, со спокойной яростью спрашивал:

— Ну что, паршивец, будешь еще шкодить? — и снова макал в воду.

Существо извивалось и жалобно повизгивало, а странный человек, который казался грозным великаном, вырастающим прямо из-под воды, снова и снова методично полоскал его в хрустальных струях.

— Я тебе сейчас нутро-то промою, стервец! Я тебя научу как надо! Говори, кому трепался?! Кому клад продал? Кладник, называется! Убью! Растратчик! Ты хоть знаешь, ЧТО ты продал? Заберу в город — казино будешь охранять. Если с такой рожей возьмут! Девок им! Утоплю или к асурам закопаю! Идолу скормлю!

Его голос гремел как гром, пробирая до костей и раскатываясь по лесу, множась и повторяясь разными интонациями, как будто кто-то пробовал повторять за ним. Он вытянул руку, продолжая держать существо за шиворот, чтобы все остальные могли посмотреть на него. Смотреть, правда, было особо не на что, зато на того, кто его держал, обратить внимание стоило. В полуприщуренных глазах сверкали молнии. С равным успехом можно было ожидать и смеха, и вспышки ярости.

Хотя человек выглядел внушительно, в нем чувствовалась тяжелая усталость. Но, несмотря на это, от него просто исходила мощь, которая как бы вырастала вместе с ним из центра Земли, и вместе с бурлящими струями источника поднималась вверх. Он не излучал силу. Он ей был.

— Хранитель! Меня надули, я не нарочно! А девушки… так скучно, так мы же не со зла, мы пошутить хотели! Аватар!

— Заткнись! Падший Аватар я! Еще и обозвали, проходимцы! И насмехаются! Ради вас я здесь, потому и падший! Стой. Ты что, правда, насмехаешься?! Ах ты…

Его глаза потемнели и налились свинцом. И снова начался процесс промывания мозгов несчастному.

Зрители молча наблюдали. Деревянные мостки у воды не пустовали. На них можно было рассмотреть несколько женских, даже девичьих фигур в длинных сарафанах или рубахах. Они казались полупрозрачными в свете полной луны, но вели себя как обычные девушки: перешептывались, толкали друг друга и время от времени взбалтывали босыми ножками воду под мостками. Однако они казались немного грустными и даже напуганными.

Рядом с ними устало облокотился на старый католический крест старик в белой футболке и бриджах, которые очень странно сочетались с окладистой бородой и внушительным посохом.

Немного в стороне величественно восседала на поваленном стволе дерева роскошная дама, если так можно сказать. Ее гордо выпрямленная гибкая спина мелко вздрагивала то ли от смеха, то ли от рыданий, однако лицо хранило бесстрастное выражение.

Она была одета еще более странно: из-под старого платка, повязанного на местный манер, выглядывал драгоценный камень, который крепился на обруче, венчавшем ее голову. У висков с обруча, опять из-под платка свисали звенящие подвески, судя по всему, серебряные или золотые. В руках у нее также был посох, но немного странный: узорчатая многогранная рукоять с самоцветами крепилась на конструкции, напоминавшей метлу. На ней было накинуто нечто вроде старого драного плаща, скрепленного на груди брошью с огромным сине-зеленым камнем, который мерцал и вспыхивал, отражая свет Луны. И отблески бурлящих струй. Игра камней отбрасывала на ее лицо разноцветные сполохи, и это производило странный эффект — оно казалось то старым, то юным, то радостным, то жутким. На плече у нее сидела какая-то птица. Позади нее стояли две тени, напоминающие вооруженных воинов, а у ног лежал черный пес непонятной породы.

На ветвях дерева расположился странный неформал в бандане и с наушниками.

Рядом с ним сидел тип с лицом сизого алкоголического цвета с пивным животом. Он сидел, опустив ноги в воду, сложив толстые пальцы на животе. Из-за плеча у него выглядывало бледное девичье личико с волосами, выкрашенными перекисью до зеленоватого оттенка.

Несколько карликов сбились в кучку возле корней поваленного дерева. Рядом с ними в траве происходили какие-то мелкие шевеления — то ли змеи, то ли мыши.

Пара, похожая на брата и сестру — красивые молодые люди — с раздражением наблюдали за происходящим.

Немного в стороне от компании стояла колоритная парочка. Двое мужчин — разных и похожих одновременно. Один был человеком средних лет, с густыми недобрыми бровями и взглядом Мефистофеля. Он с откровенной ненавистью смотрел на экзекуцию. Его поношенный средневековый плащ давно перестал быть щегольским, панталоны держались на солдатском ремне советского образца со звездой, а ноги обуты в советские же кирзовые сапоги. Однако гордая посадка головы и длинные ухоженные волосы выдавали несломленный дух. Знак вольных каменщиков и роза, вышитые на плаще, кинжал и перстень-печатка говорили сами за себя. Розенкрейцер был мрачен.

Второй был одет в рясу поверх какого-то френча. На груди у него болтался серебряный католический крест, а на голове красовалась каска времен Первой мировой войны. Его узкое бледное лицо было совсем молодым, голубые, почти прозрачные глаза часто моргали. Он смотрел на Хранителя с откровенным ужасом, часто-часто перебирая в руках четки.

Тем не менее, этот субтильный юноша первым из зрителей подал голос:

— Господин Хранитель, давайте перейдем к делу. Если вы хотите его закопать на моем участке, обсудим это позже. Вообще, позволю себе заметить, только этого швайн… козла там не хватало. Мне и так забот хватает с подопечными. И, позволю себе заметить, хотя у меня там и благородные воины, все же там как это… золь… там казарма, и его там сразу убь… нет, ему будет гораздо хуже, а я и так молюсь сутки напролет… может получиться… э-э-э как это… утечка или даже прорыв контура… Я просчитал, давление и так критическое. ОНА хочет крови, и малейшее смещение равновесия…

— Цыц, немчура! Мало вас мочили! Указывать они мне будут, — уже более спокойно ответил Хранитель, грузно вышел из воды и зашвырнул существо в кусты. — Подотрешь задницу и придешь сюда, я сказал! — крикнул он вдогонку несчастной жертве. — Разбираться будем.

Тип с пивным животом вздохнул и булькающим голосом произнес:

— Так что, так и будут все лезть? Погибаем. Озера сохнут, вода портится, утопленников больше чем купальщиков! И эта отрава…

— А, подал голос? Отрава тебя выгнала к девкам в комнату лезть? Утопленницы по берегам таскаются, русалки обнаглели!

Из-за плеча толстого выглянула зеленоволосая девушка:

— Так твои чаровницы так танцевали — мы думали, они нас зовут, вместе с ними хотели… Жутко нам в отраве, скучно без людей! Вон на Купалу ни одного приличного парня не было! Только давят и давят сверху! Выйти бы за контур — там люди!

— Дура твоя дочка, Водяной! Ну какие же там люди! Хуже Злыдней! — при этих словах карлики зашевелились и зароптали, и даже кто-то из них подал голос:

— Мы, конечно, Злыдни, но мы и санитары! Ты только скажи — мы быстро почистим от таких округу! Помнишь чужих, которых мы выпустили? Ну, не выпустили, а отпустили. Самого первого в усадьбу подарили, — тут все посмотрели на черного пса у ног женщины в плаще. Пес завилял хвостом. — Умница, Мальчик! Сторож сказочный! Следующих двоих — одного в болото, к Багнику, другого в лес к Лесовихам! Теперь учим их себе на замену.

— И что?

— Тупые. Но мы все равно научим, хм… или заставим — мелкие засмеялись. — А ты приводи, приводи их! Мы их жизни-то научим! И девушкам веселее!

— Хватит, что Дикий Человек возле деревни болтается! Вы за ним бы тоже присмотрели, а то уже платить устал за то, чтобы все думали, что это туристов премией за поимку Йети приманивают местные!

— А что ж ему без бабы-то? Он, хоть и Дикий, а Человек все же! Вот и шатается то по деревне, то вокруг туристок! Ты, правда, привел бы ему жену какую, а то и до беды недолго!

Старик, который стоял, опершись на крест, грустно сказал:

— Источники… беда с ними. Живые сохнут, пробиваются отравленные. Вот даже этот засорили… а от Логова просачивается Тьма. Люди испортили все. Вот и Берегини болеют. Смотри, бледные, сами больные. А они все приезжают и просят, просят… Никто доброго не хочет, все жадные да похотливые… жаль девушек. Если бы жив был Кузнец… а твой дед, Хранитель, его со свету сжил…

— Кузнец и сам был не пушистый, не упрекай и не трогай моего деда! Найду кузнеца нового!

Девушки на мостках оживились:

— Он не злой был, источник наш чистил и защищал, специально ковал из лунного железа нож, чтобы Морок в источник не просачивался! И девушки дарили нам раньше веночки, украшения. А теперь только деньги какие-то кладут да лакомства испорченные! От них заболеть можно! Хоть бы пирожка из печки или ягодку, а то какие-то гадости… тьфу! А так помрем скоро! Спасибо, Аржавень, хоть и Злыдень, а хоть воду ржавую отвел в отдельный ручей… А девица, которая видит, приходила к нам, мы хотели с ней поговорить, а тут волков кто-то прислал… не дал даже пожаловаться… страшно нам! Да девки с бабами дурные. Придут, просят всякое, спрашивают, чем благодарить — и что? Мы им помогаем гадость и болезни доставать, а они за живот хватаются да нас клянут. Что за люди глупые да злые, не то, что раньше!

Тем временем странное существо, которое Хранитель полоскал, вернулось. Хранитель поймал его за хвост.

— Ну, пусть теперь вам Кладник и Паморак расскажут, как они пробрехали наше спокойствие. Но сначала я вам скажу. Дело дрянь. Нас раскроют скоро. Кругом уже все знают, что у нас здесь СИЛА. Скоро не будет спасу от них. Сейчас не так как раньше. Приборы всякие есть, волшебников развелось куча. Землю всю испоганили, все под себя гребут. Это не мы. Они — ЧУЖИЕ. Им земля наша — тьфу! И вы тоже! И люди!.. Неблагодарные вы все же твари! Не знаете вы еще, что такое жадность людская, надо мной насмехаетесь. Вот один скупил уже землю! Сколько мне стоит его сюда не пускать, знаете? У Кладника нашего вшивого нету столько. Знаете, что хочет сделать? Зону курортную! Перероют все, дрянью зальют, и понаедут такие твари, что Копша ангелом покажется.

Хранитель поперхнулся словом и покосился на сидящую даму. Но та только усмехнулась… или это показалось? Хранитель продолжал, переменив тему:

— А эти двое что творят? Рассказывайте! Слезай, Паморак, рассказывайте с Кладником про свои подвиги.

Парень в бандане слез с дерева.

— Ну, мы тут решили нашим телкам праздник устроить. Парней мало, они сохнут — и русалки, и Лесовицы, и Поляницы, да хоть и утопленницы — тоже души! А там, в ихней школе — и парни, и девицы! — тут неформал прицокнул языком. — В самом соку! Ну, я пришел туда по форме, — тут он потрогал бандану, — поговорил с челами, все класс. Музон, пойло, пикник! А фигуры на полях в жите вместе с Ветриками рисовали для убедительности! И все было клево, но вдруг понаехали мутные нелюди, кристалла души у них нет, а выглядят как люди. И давай снимать на камеру, и шнырять, и пытать. Мы испугались — и к Кладнику. Откопали пару заначек, чтобы оплатить брехню, дезинформацию то есть. Чтобы чувак на себя эти круги взял — мол, кедами намалевал. Он согласился, но за бабки. А Кладник печати снял, придурок, заветные. А и денег там немного было, какие-то старые монеты, да мешочек… Ай, не надо!

И все же верткому подростку не удалось извернуться, и он схватился за глаз. Со слезами Паморак заголосил:

— Забрали мы деньги. И вдруг возле Логова как зашипит все, затрясется. Смотрим — а там и не Кривь, а сам Цмок уже тянет щупальца! Испугались, убежали. А мешочек пропал… ой! — и он схватился за второй глаз.

— Цмок, Шмок! Не твоего ума дело! С ним немец и его арестанты справляются пока без вас, засранцев. А вот сколько бабок кровно заработанных я потратил, чтобы чужим мозги запудрить! Это ж кризис в стране начался! Раз такие дела, значит, на хер я тут с вами вожусь! Зачистить вас всех!

Тут снова вмешался капеллан.

— Зачистить можно. Я уже очень устал. Но души… просятся они. Вы полагаете, что в них сила, но место их не здесь, а в Небесном Воинстве, с Архангелом Михаилом. Иначе, если зачистить меня раньше времени, они станут на сторону Тьмы. И Берегинь нельзя зачистить, и Водяного. Пока есть утопленницы и прочие заблудшие. Зачистить — это капут всем. Нужен ритуал, а проводить его некому. И если не найдется — все прорвет.

Его поддержал розенкрейцер:

— А кто? Так мы же только и остались. Ищем-ищем, не выходит ничего. Орденские ритуалы не работают, чего-то не хватает. А без элементалей как? Не станет элементалей — и погибнет все. Но Уж становится Змеем, потому что скормлено ему много. Мы кормили — только сильнее его сделали, и не освободили никого. Надо другое что-то. А ты все продолжаешь. И еще мне препоны ставишь… варвар!

Глаза Хранителя снова налились свинцом.

— А как я их освобожу? Может, я и Аватар, но Падший! Пока возился с вами да с людьми — всю душу вы мне загадили. Так что пока вопрос стоит так: секретность нарушена, и всем вам светит конец. И, по-моему, к нам едет ревизор. Не знаю, что будет. То ли Тьма вылезет, то ли СИЛА попрет. Страну не отдам. И вас жалко. А ты… что-то ты мне в последнее время ОСОБЕННО не нравишься. Зря тебя самого не зачистили, когда ты приперся сюда искать хрень эту вашу масонскую. Думаешь, не знаю? Нашел? Недоумок…

Розенкрейцер побледнел и сжал кулаки. Но вдруг как-то неожиданно сбавил тон:

— Ладно, что тебя учить, варвара. Уже как-то не то время, чтобы спорить.

Женщина с посохом встала. Тени за ее спиной выросли, и стали похожи на крылатых псов.

Ворон на ее плече встрепенулся, пес стал в стойку.

— Тихо. Будут перемены. Нужна помощь. Нужно будить старших. Но сначала между собой разберитесь. И СИЛУ берегите, если она выйдет Тьмой… А Копша и Зничка без тебя разберутся, — всем показалось, что женщина усмехнулась. — Но рано еще. Нарушилось и там равновесие. У Копши теперь Цмок, а у Знички — вот этот капеллан-дурачок только. Правда, добрый он отрок, и смелый. Нареку его, пожалуй, «Почти Вознесшийся». И разрешу родным весточку послать. Но его молитвы мало, ох, мало… Ты, Магистр, сколько тут уже, а все никак не поймешь, что не в цацках дело, не в артефактах… дух нужен, без них пентаграмма твоя работать не будет… а мог бы помочь, да голова дурью набита… А ты, Хранитель, вези своих… м-м… волшебников. Посмотрим сначала, на что они сгодятся.

— Так что, оно просыпается?

— Да, уже.

Хранитель тоскливо посмотрел на женщину.

— Что будет, скажи?

Женщина махнула рукой, и откуда-то из-за ее спины выплыли три тени, и, как голографии, появились три девушки. В руках одна из них держала моток перепутанной разноцветной пряжи. У второй в руках было веретено, у третьей — нож.

Покрывало поднялось, как от порыва ветра, хотя было тихо, плащ упал на землю. Сполохи разноцветных потоков света из кристаллов, как ночная радуга, осветили поляну, многократно отразились в струях источника.

Паморак уронил бандану в воду:

— Ну и спецэффекты! Гиперболоид! Мать, а можно мне такой файер? А…

Сначала он остолбенел от взгляда из-под кристалла, а потом, то ли от взгляда, то ли от удара кулака Хранителя, взлетел вверх и повис на ветке и тихо заскулил, но быстро умолк.

Изящная рука взяла из рук девушки моток. Кристаллы засверкали, лучи их соединились в забавный контур наподобие лазерной сигнализации. Казалось, такие же излучают глаза женщины, пока она рассматривала сплетение нитей. Нити переплелись причудливыми узорами самых разных цветов и толщины. Кое-где он напоминал какой-то орнамент, но местами выглядел как сухая растрепанная пакля.

— Клубок Судьбы… — прошептал розенкрейцер.

— Узор Жизни… — зажурчали Берегини.

— Пояс Рода… — в один голос выдохнули брат и сестра.

Одна из девушек протянула нож в протянутую руку. Женщина отрезала несколько нитей и сплела их, взяла у второй помощницы веретено, сделала несколько витков. Поднесла моток ближе к глазам. Лицо ее озарялось разноцветными сполохами и казалось, что оно становится лицом той души, на нить которой она смотрела. Никто не мог шелохнуться.

— Будет трудно. Пробую помочь. Но все от вас зависит. Придет чужой, Наблюдатель, но он не будет чужим. Я переплела потерянные нити. Надежда есть. Но будут жертвы — и люди, и те, кто здесь. Нужны старшие. И еще. Я разбужу их — потом — но им будут нужны тела. Но не сейчас. Зови своих волшебников. Мало кто из людей сможет это вынести, поэтому сначала пусть пробуют на них. — Она кивнула в сторону присутствующих, которые уже дрожали от ужаса. — Скорее всего, ничего не выйдет, если только… Вы готовы? Если нет, могу напомнить, для чего вы вообще есть. — Последовала жуткая пауза. — Они готовы. Наблюдатель тоже поможет, но ему нужен проводник. Когда он приедет сюда, Страж войдет в тело одного из тех, кто будет с ним, и будет его охранять. Не мешай ему. Можно победить Тьму, восстановить Контур и разбудить Ужа. Но Уж сейчас — это Цмок. Он болен Тьмой. Слишком много душ неупокоено. Их нужно освободить. И СИЛА ОЧИСТИТСЯ. Но есть одна опасность.

— Какая?

— Это ты, Хранитель. Опасность в тебе. Ты в опасности. Она может обмануть, это же Тьма. И она будет обманывать. Ты думаешь, что… прислушивайся — и найдешь утраченное, но для этого нужно отдать и простить… больше ничего не скажу, нельзя. Но без тебя тоже ничего не выйдет. Все. Вези по весне своих волшебников. Будем выбирать. Я приду, когда будет нужно. И каждый встретит меня в свое время, как и положено.

Ворон на ее плече встрепенулся, плащ и платок упали на землю. Разлилось сияние, и фигура растворилась в нем. Казалось, что тени двух огромных крылатых псов взмыли в небо. Стало совсем темно — луна скрылась за тучей. Когда она выглянула вновь, никого уже не было. Не было и призрачных Стражей — наверное, они снова заняли свои посты. Или они превратились в Псов?

Запели петухи, и до третьего их крика все участники странного совещания растаяли в предрассветном тумане.

Только Хранитель сидел на мостках источника. Он поднял голову. Высоко в небе кружил сокол. Хранитель, он же Падший Аватар, прокричал в небо:

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?!. И как же меня все это достало!!!

И в голове его зазвучал певучий голос:

Во время давное, дивное Собиралися боги древния, могучия. Думу думали долгую: Кому тайны великия дать во хранение? Ой, давным-давно это было. В том лесу да во темном, В том болоте да в гиблом, Вода черная, век не тронута. Вода черная небо видела, Небо видела, отражала. Пролетал сокол белый, В воде черной казался. Месяц ясный светил. В воде свет хоронил. А вода черная да нетронута, Да не пугана, да не испита. Ой, давным-давно это было. Прилетал на небушко черный ворон, Птица вещая. Рассказал богам о воде той черной, В том лесу, да в болоте гиблом. И спустилися к воде да к черной, Боги сильные, всемогущие. Посмотреть в тыя воды черныя…

На следующий день главной темой новостей было необычное в этих широтах явление — ночная радуга…

V

И что на самом деле скрывал, или, получается, уже не искал и не скрывал, а просто охранял этот тип, которого называли то Падшим Аватаром, то Хранителем, он уже и сам не знал. Вообще он был человеком практичным, активным и даже, можно сказать, жадным до всего: до денег, впечатлений, приключений, баб и славы.

В толпе он никогда не ходил, но давно заметил, что толпа — это нечто, могущее дать СИЛУ, энергию, материальные блага и всевозможные приятные вещи в жизни. В далекой молодости он пробовал себя в разных неформальных структурах, но быстро понял, что материал там слабоват и кроме проблем, со всякими братками или фанатами-эзотериками, в их среде скорее можно было зарядиться шизофренией, чем энергией. Денег от этого тоже было — тьфу, если не лезть в криминал.

Это показалось мелким, и он пошел по другому пути.

Сообщество учеников — молодых, сильных, амбициозных и талантливых — давало столько силы, когда он, не считаясь ни с чем, собирал по крохам секреты единоборств и учил их, полностью отдавая каждому все, что мог, купаясь в их благодарности, увеличивая их силой свою.

Не было радости больше, чем стоять на балконе зала, когда вся школа синхронно под его команды занималась, выплескивая и трансформируя пространство — энергию, СИЛУ, саму жизнь. Все это вливалось в него, тогда еще не имевшего прозвища Падший Аватар, а носившего звание Учителя. Он парил в этой энергии, был почти счастлив и бесконечно благодарен своим ученикам.

Однако эйфория, как и следовало ожидать, сменилась более житейскими вещами: жить надо, а смысл-то какой практический в этом всем? Он пытался найти эту смычку, поскольку ТЕОРЕТИЧЕСКИ все восточные системы работы с энергией, будь то йога или единоборства, давали возможность некоей РЕАЛИЗАЦИИ. Но постоянно возникал вопрос: реализации ЧЕГО и ГДЕ?

Восточная философия уклончиво и непонятно отвечала на этот вопрос.

Еще более непонятными и запутанными выглядели эзотерические теории на эту тему. Было такое впечатление, что все это многословие существует лишь для того, чтобы заманить в какую-то ловушку. Он чувствовал эту ловушку, но пока не мог понять, где она. «Наверное, в самих людях» — думал он, и почти не ошибался.

Ученики разочаровывали один за другим. Одни отрывались от реальности, другие становились слишком агрессивными, третьи потеряли чувство меры и упивались открывшимися возможностями, переходя в разряд экстрасенсов, псевдоцелителей и манипуляторов.

Ехали крыши массово, в общем. И, что характерно, все были им недовольны.

Это был жестокий удар. «Что не так?» — думал он постоянно. Не оставляло чувство, что ученики уходят не вообще, а конкретно «переходят под другую крышу», как будто появляется сила, более привлекательная, чем его. То, что эта сила разрушала людей, казалось, было видно только ему. Ученики хотели, как им казалось, САМИ. Сами для себя.

Он так долго думал об этом, что даже поделился с женой. Ответ был поражающим: «А что положено, кроме бесов, тому, кто думает только о себе? Зачем оно им? Так и правильно — у них же нет никого, они ни для кого не живут, вот и в пустоцвет уходят — чтобы никому плохо от них не было. Вот твой дед — тот мог и каверзу устроить, но работал-то всегда для кого-то — вот и не брало его ничего».

Как просто — поразился Падший Аватар.

Ну и хрен с ними!

Однако выводы он сделал. Действительно, почему мы забываем о том, что есть у нас? И чем НАШЕ хуже ихнего? Мысль понравилась. В наших, ТУТЭЙШИХ, традициях он как раз понимал толк. Почему он раньше об этом не думал? Да и противоречий особых он не усматривал.

С азартом и рвением он стал все переделывать.

Якорь нужен был — да простой якорь, который удерживает судно, и во многих книгах по различным психосистемам является своеобразным предохранителем для занимающихся.

Что это? Это — то, что делает жизнь человека важной. Не вообще, а конкретно.

Это — те, для которых человек живет.

Это — понимание того, что все знания — для этой жизни, а не для последующих, и только тогда они нужны.

Это принятие самой своей жизни здесь и сейчас. Строить семью, отдавать долги, делать что-то… и понимать, что последующие наступят на это, как на фундамент. И радоваться тому, что им будет на что наступить.

Те, кто не имели якоря — жалели потратиться на что-либо, кроме собственной так называемой «реализации». Они переставали думать о семье, о каждодневных своих земных обязанностях, теряли способность быть благодарными в делах, ограничиваясь «потоками энергии», которые они якобы, как им казалось, отправляли тем, за счет кого фактически жили. Понятно, это проще, чем думать, почему жене грустно или как помочь сыну в его подростковых проблемах… Они надувались большими шариками, которые были связанны с землей всего лишь тонкими нитями, которые не проблема была порвать. Мысль же о том, чтобы стать просто фундаментом, ступенькой — вообще их возмущала до крайности.

Пришлось искать способы немного заземляться. Это вызвало неприкрытую агрессию и тотальное непонимание. Ведь гораздо приятнее парить, чем копаться в грязи и создавать фундамент. Учеников, которые хотели «парить», он «уволил на испытательный срок». Их было много и, если честно — это была самая дорогая группа, к которой Учитель прирос всем, чем можно. Это было больно.

Но, сам не зная, зачем (как он сам себе объяснял, просто по инерции и из противности), он продолжал искать. И зарабатывать он уже привык, и тренером был хорошим, но больше — просто не хотелось отступать. Не привык.

И как-то раз его осенило. Какого хрена он копается в чужих системах, когда у самого дед людей лечил и разные фокусы проделывал? Тем более что давно ему было ясно, что вся эта хрень про энергию и скрытые возможности везде одинакова, что у нас, что в Индии, что во Вьетнаме каком-то? И главное, кто нам вбил в наши пустые головы, что наше — хуже?

Ни фига оно не хуже, а скорее, лучше! «А если и не так, то почему бы этого не сделать?» — и это была уже мысль. И еще одна мысль: «А может, все оно именно отсюда и пошло?»

В ту ночь, когда это пришло ему в голову, он и увидел своего деда.

Тот сидел перед своей хатой на колоде, опираясь на странный корявый посох с головой змеи.

— Ну что, дошел, шельмец? — устало спросил он. — Долго ты клыпал, проходимец.

— Деда, а ты что, правда, колдун?

— А кто такой колдун?

— Ну, тот, кто может… ну, зверям приказывать, погоду менять…

— Это и такой босяк как ты, может… Тоже мне, зайца попросить ребят потешить… нашел колдовство.

— Болезни лечить, судьбу менять…

— Это не колдун делает, не человек, а те, кого он просит… взамен за что-нибудь… просто так только Святой Дух исцеляет, и просить его не надо. А если болеет кто, нужно только знать, для чего ему болезнь дана… так что каждый сам себе и судьбу, и болезни приносит.

— Так а что колдун делает?

— Не колдун, а Хранитель. Равновесие соблюдает, — дед хитро прищурился, — есть у него, правда, способы всякие… Но блюдет хорошо — Хранитель, слишком много берет себе — колдун. Приходит та, которая следит, и поправляет, и забирает СИЛУ, если что не по ней. Если по ней — будет у тебя все что тебе нужно… А нет — отвечать и тебе, и детям и внукам твоим…

— Смерть, что ли?

— Дурак ты еще. Да ладно, сам увидишь все. Придется тебе…

— А что делать?

— Смотри под ноги больше.

Дед поднялся с колоды, тяжело опираясь на посох, и медленно пошел к дому.

— Так что надо делать?

Дед обернулся, улыбнулся своей доброй улыбкой и сказал:

— Шлях свой ищи… — и нараспев проговорил:

Ой, давным-давно тое было

Лежал Бог На земле Крыжом Как пришел тот час, Так в землю вошел, И нашел он там, Под землей огонь Как уселся Бог Да на Жижаля И вознесся В высь далекую Распалил он там Огонь жертвенный. Появился свет, И восстал тут Бог Управлять он стал Над всей землёй Ой, давным-давно тое было.

Падший Аватар проснулся в поту. Это был тот дед, которого он не знал.

А знал ли он его вообще? Помнить-то помнил, но вот что странно — из памяти стерлось многое из его слов. Двоюродная сестра до сих пор помнит, как приходила к деду на хутор, а тот с мальцом разговаривал. Когда она подсаживалась, прогонял, говорил, что маленькая еще.

Да дед на хуторе жил в пуще. Не простой дед был, правда. Ксендз ему запретил в костел ходить, поспорили. А он тогда так сказал — я не в ксендза верю, а в Бога. Хожу там, где хочу.

Дядька рассказывал, как маленьким он просил, находясь на телеге: пап, позови зайца. Дед звал, и заяц до километра за ними шел. А вторая история еще та — время послевоенное, дед — погорелец, а детям сладкого хочется. Что делал? Приходили на поле чье-нибудь, где жито росло, и ставили закрутку. Через некоторое время хозяева, увидев ее, бежали за дедом, а тот ругаясь, мол рано еще — шел вынимать ее. И деду, и детям угощение давали.

А про Бога бабушка рассказывала. Ее мать экономкой у ксендза была. Поэтому праздники все церковные справляли. Дед махал рукой, и говорил: все едино, только названия разные.

Когда умер дед в пуще, и, как положено, ночью была гроза, как раз Аватар у него был. В этой грозе промок так, что умудрился ночь проспать голый на раскаленной печи. А затем начались фокусы. То привидится что-то. Появились вещие сны. Иногда очень подозрительно стали смотреть люди. Появилось чувство внутренней непонятной силы. Поэтому и увлекся всякими такими занятиями — силу пробовал.

Что хотел ему сказать дед? И причем тут шлях какой-то? Хотя про под ноги — это понятно как раз. Шлях — шляхом, а кушать хочется, в том-то и дело. Да и зарплата в университете 20 баксов. Нужно находить еще деньги. Конечно, есть восточная школа, но вдруг она показалась какой-то недоделанной, плоской, чужой, и захотелось своего родного, да еще чтобы деньги приносило.

Это была уже оформленная мысль.

Причем мысль здравая и глубоко практичная. И ее стоило думать дальше. Но откуда плясать? Не из учебников же истории, переписанных триста раз… Найти бы нечто, неподвластное коррекции.

И он нашел! Традиции, праздники, обряды — весь этот мир, в котором жили наши далекие предки, оказывается, не был миром темных затурканных троглодитов. Его историки не додумались переписывать — только свели к доказательству невежества диких язычников. А зря!

Основой всех этих действий была семья, род и его выживание.

Жили люди трудно, и на ерунду у них времени не было — это рассуждение было резонным. Если они что и делали, то каждое занятие было жизненно важным, и, видимо, никто не сомневался в его необходимости. Поразительно, но оказалось, что обряды имели такой глубокий смысл, что заставляли восхищаться поэтичностью и остроумием тех, кто их вводил в обиход. Их не нужно было объяснять, их просто придерживались, потому что не было другого выхода! Иначе кранты — и у наших предков, видимо, в этом не было никаких сомнений.

Действительно, если посадить невесту на дежу, и та скисала, не брали девку в жены. И правильно, потому что это значило, что она болеет и здоровых детей не родит. Без всяких там анализов и другой заумной хрени. Посты, праздники и весь календарь имели такой же глубокий практический смысл и были напрочь лишены всего лишнего и надуманного.

Исследователь был в восторге.

Он собирал традиции, анализировал их, сдирал с них, как кожицу с луковицы, шелуху более поздних объяснений, дополнений и домыслов, оставляя самую суть, и присоединял к своей системе. Это было настолько интересно и близко ему, что часто он сам предвосхищал новые маленькие открытия.

Конечно, иногда его заносило — он всегда был немного позёром, и красоваться ему нравилось. Но даже это было полезным, поскольку известно, что скромность и реклама несовместимы.

Организовалась как-то сама собой школа женского здоровья, которая сначала немного давала сбои, но после того, как он изъял из нее все объяснения про энергетику и всякие воздействия (бабы и так ведьмы, и учить их этому не надо), все уравновесилось.

Новые школы росли.

Сначала он думал, что все это — просто еще один способ заработка. Нет, конечно, это не было шарлатанством. Это были просто поиск и сохранение народных традиций. Получалось наглядно, интересно и достоверно.

Будучи хорошим тренером и знатоком восточных единоборств и разных систем оздоровления, он вдруг понял, чего не хватало его восточным школам: они были чуждыми этим местам. Начал он их корректировать, искать общие точки…

Но склеивалось, на его взгляд, не очень хорошо. Вроде бы все получалось, занятия шли, но почему-то не совсем так, как он привык. Все время приходилось изменять привычные схемы тренировок, анализировать, спорить с инструкторами… пока не случилось одно из тех событий, к которому разные люди отнеслись по-разному…

Чего-то не хватало в этом всем.

Реальности.

Места действия.

И самого действия.

Какого, где и зачем — он сам еще не знал.

Но уже решился.

VI

Для полного компота не хватало серьезного действа.

Ясное дело, ритуалы — это опасно, но без них несерьезно как-то. Это же основа народных традиций, как ни крути.

Искать нужное. Простое, зрелищное и безопасное. Нужное всем.

Тогда коммерческий успех предприятия обеспечен.

Подсказка подоспела в виде петуха, правда не золотого, а черного.

Черный петух — почти постоянный участник практически всех описываемых славянских ритуалов. Самое первое упоминание в древних славянских письменных источниках — утопление этой птицы перед битвой в воде, типа пусть враги своей кровью захлебнутся.

Но в наш век кто его, родимого, будет топить. Тем более, если он свой, откормленный, и из него много чего можно приготовить вкусного. Однако каждый год черного петуха стали бить в одно и то же время, как когда-то дед показывал.

На второй год заметил: денежные дела в гору пошли, а когда жена тестя, особа весьма недружественная, специально попыталась помешать именно в это время бить птицу, пришло понимание — и она связывает появившееся благополучие с черным петухом.

Кого еще приносили в жертву? Оказалось, традиция говорит о семи вариантах, первые шесть — кошка, петух, баран, свинья, бык, лошадь, а последний — человек.

Как интересно, особенно то, что такое жертвоприношение практиковалось аж до 1964 г., притом все было так, как описывает псевдостратиг Макарий о принесении 20 тысяч человек в жертву славянами при отступлении из занятого ими в 610 г. города Фаниполь в Македонии. Там и здесь использовались специальные палки.

Когда Аватар дошел до этих сведений, он понял: не то. Не подходит.

Да ну их, эти жертвоприношения: многие крови боятся, еще подумают, что ты предлагаешь принять участие в каком-то сатанинском ритуале. Надо искать другое.

Это другое тоже оказалось близко со смертью — поминальные обряды. И их отправление в старинных традициях принесло колоссальный коммерческий успех. И все бы хорошо…

Но как-то хотелось побольше радости… и денег.

Спасибо советской власти: она не только не пускала людей в церкви, но и заставляла забывать традиции. Народ, который их не знает, не может долго существовать, а это полностью соответствовало поставленной задаче — создать советского человека, не помнящего своих предков и не думающего о потомстве. Не удалось, прошло время, и народ стал с жаром восстанавливать забытое. Уж как кто мог.

Материала накопали всякие и без него — выше крыши. Нужно было только восстановить целостность схемы. Приведя свои отрывочные познания в систему, наш герой стал активно проводить в массы культурные традиции наших предков, взяв за основу календарь, в котором праздники соответствовали ритмам природы и имели глубокий практический смысл.

Дело оставалось за местом.

Конечно, оно нашлось. Но не сразу. Были и ляпы, но даже они не разочаровали, а, скорее, интриговали всех, добавляли достоверности.

Первый семинар был на Дмитровские Деды, которые как раз совпали с католическим праздником «Всех умерших» известным большинству как Хэлоуин. Тот дурацкий балаган, кстати, который устраивают сегодня в этот день, мало соответствует смыслу праздника и его назначению.

В этот день на могилах усопших родственников устанавливают свечи, и кладбище очень ярко освещено. Это, особенно если кладбище находится в лесу, который пугающе чернеет вокруг, на неподготовленных горожан производит неизгладимое впечатление. Одно это — уже половина успеха шоу.

В том, первом, месте вроде бы было все как надо — рядом течет священная река Неман, и есть даже целая реликтовая роща можжевельника, но это место не подошло. Во-первых, хозяином оказался бывший милицейский начальник, который видел свой основной заработок в спаивании самогоном, правда, очень хорошим, но, несомненно, мешающим созданию правильного настроения. Во-вторых, слишком много рядом людей. Это мешало создавать нужную атмосферу.

Следующая проба — на озерах праздновали «Багача».

Праздник удался на славу, правда, пока праздновали в одном доме, сгорел соседний. Это всех очень впечатлило. Там Аватару тоже не очень понравилось, хотя рядом было интересное место, где полностью исчезало чувство энергии, что позволяло полностью убирать любые болевые ощущения. Аналог Мертвого озера в Польше, в котором никто не тонет, болезни прекращают свое развитие, но, правда, и птиц вокруг него нет.

Следующий праздник и следующее место не подошло потому, что рядом оказалось «французские» могилы, т. е. захоронение солдат Наполеона. Они-то и дали жару. Про них все забыли, и как следствие они сами о себе напоминают, при этом особенно стараются показаться женщинам. А те ведь такие пугливые. Привидения солдат — это было не совсем то, что нужно. Да тем более не своих, а французских…

И вот, наконец, удача! Спокойная, обособленная усадьба, специально предназначенное место для деревенского туризма. Хозяин с пониманием, обслуга из местных, спокойные. Место было идеальным в смысле нетронутости и очень хорошо подходило для всяких семинаров по местным традициям.

Так и началось многообещающее сотрудничество для взаимной выгоды.

И праздник был подходящий. Проводили «Спас»: не один из трех православных, а просто один — самый древний, во время которого люди благодарили, что не умерли от голода и дожили до нового урожая. Именно тот Спас, в который входящие на нашу половину небосвода Плеяды излучают свет и энергию и несут чувство, похожее на то, которое охватывает на пороге родного дома (если это кому знакомо) — настоящая Благодать с небес. Кто не верит, может в эту ночь выйти под открытое небо и убедиться.

Спас — это спасение. Спасение от чего?

На самом простом бытовом уровне — от голода и болезней. Ведь гипермаркеты не были известны славянину-язычнику, а запасов до нового урожая не всегда хватало.

На более глубоком — уничтожение проблем, и накопленных, и тех, которые могут возникнуть в течение следующего года.

Главный ритуал — это сжигание всех страхов присутствующих вместе со специально установленным идолом. На праздник собралось около 70–80 человек из Беларуси, России и Украины.

Вот теперь предприятию не помешало бы немного рекламы.

Специально для антуража Падший Аватар пригласил одного из этих самых «неоязычников», которого про себя называл Бродячим Волхвом, потому что рассчитывал, что тот со свойственной этой братии напыщенностью цветисто и с помпой распишет это на сайте… пусть реклама ему, Аватару, будет.

Аватар был человеком практичным.

Бродячий Волхв полностью оправдал его ожидания. Вот что он вкратце нацарапал в Интернете:

О постановке изваяний богов…(писал в интернете Бродячий волхв)

Этим летом в очередной раз у меня была возможность совершить действие, которое заслуженно именуется языческим…

Накануне праздника «старшина обряда» или «верховный жрец» Аватара выразил волю богов провести праздничный обряд Спаса на холме близ разлива близ озера-пруда в весьма далёком от всякой цивилизации участке Полесья…

Сам обряд подразумевал возведение изваяния бога Спаса — Ярилы: воплощения ярой силы природы, мужского начала вселенной и защитника всех русичей.

Для чего потребовалось провести обряд «обретения древа» для исполнения. Выбор пал на сосновую балку из некогда бывшей усадьбы.

Получив в своё распоряжение двух молодцев из свиты ясновельможного пана, я повёл их указанному месту и произнес такое заклятие.

Пусть каждый из нас загадает желание личное и для всего народа русского и по тому, как легко и быстро или тяжело и запутанно пройдём мы путь от усадьбы к холму — так и сбудутся наши замыслы. Дело в том, что дороги к холму мы толком не знали…

И потому, перекладывая по очереди на плечи огромную балку, мы двинулись искать заветный холм. В утешение себе и народу скажу, что духи леса и поля помогали нам и прошли мы дорогой быстро, не плутая и путь наш был наверх и не тяжёл…

Потом я многими ударами топора наметил на балке лик бога и дал возможность ученикам довершить труд, дабы и на них пошла удача в добрых делах…

Укрепив идола в земле на холме, мы из подручного материала возвели перед ним жертвенный престол и собрали дров для костра…

И каждую ветку и палку хвороста закладывали мы с заклинаниями и обрядами на сгорание в том огне костра всех забот печалей, хвороб и бед.

Позднее все участники обряда Спаса также закликают счастье и отвергают беды, добавляя каждый свою лепту в общих костёр.

И потому и начались чудеса почти сразу. Зажженный костёр при изобилии дров и жарком пламени изваяние не сжёг. Оно только отчётливее проступила из ствола. Стало более тёмным и выразительным. А принесённые дары — сыр и мёд — тоже никак не сгорали и водка в кубке кипела и плескалась…

По свершении всего праздничного действа мы с Аватарой остались для дальнейшего обряда — беседы с богами. И через посланных своих — птиц и насекомых — сообщили нам боги, что жертва им угодна…

А потому изваяние осталось стоять и далее. И позднее известно стало, что сюда на холм устремились люди просить защиты и помощи, счастья и удачи.

На период обряда — дождливый день стал ясным, а как сели гулять — хлынул ливень.

Гулять начали рано и закончили через пару часов.

Алкоголь был. Пьяных не было.

Роскошный стол. Особенно мясо, приготовленное в котле в течение 5-ти часов со всеми травами и магическими обрядами.

Падший Аватар очень смеялся над удачностью своей затеи. Ну, полностью, пустобрех, оправдал все ожидания! Но вскоре ему стало не до смеха.

На самом деле все это Аватар задумывал немного не так. Напротив, ему было неловко, и он даже чувствовал себя немного шарлатаном. Слава Богу, все получилось как надо, и он просто вздохнул спокойно.

Люди послушали про традиции, почувствовали общность со своими предками, отдохнули, поплясали, посидели за столом…

Вроде бы все сделали, сожгли идола, отметили и забыли. Но не получилось. Со смехом участники праздника назавтра пришли к идолу и он… показался живым. Ярко вырисовалось лицо, и вокруг него образовалось что-то вроде защитного кольца. Народ был опытный и сразу смекнул: что-то произошло. Большей частью пришли к следующему мнению:

Тот негатив, который участники праздника хотели сжечь вместе с идолом, ритуальное приношение, куклы-охранительницы, само ритуальное действие, проведенное Аватаром и Бродячим Волхвом, трансформировался и наделил идола силой.

Посоветовались, и полусерьезно принесли требы деньгами и едой, да и разъехались. Вроде бы и все.

Все да не все. Уже на следующий день все, кто праздновал, неожиданно решили многие проблемы, которые портили им кровь уже долгое время. У кого-то это были проблемы с деньгами, у кого-то нелады в семье, у кого-то со здоровьем. И все изменения были как бы неожиданными, случившимися против всякой логики.

Аватара забросали восторженными письмами, в Интернете в определенных кругах все это вызвало фурор.

Ему бы радоваться. Но как-то стало тревожно. Кому, как не ему было знать, что такие вещи просто так, сами собой, не происходят. Вроде он ничего такого не делал. Тогда что происходит и чем это может закончиться?

К тому времени Падший Аватар был признанным специалистом в области энергоинформационных, или попросту, всяких ведьмачьих наук, даже получил Международную премию им. Вернадского. Он хорошо знал, что он делал и чего не делал. Если что-то и произошло, он-то точно знал, что это совсем не его заслуга. Ведь праздник праздновался просто так, для проформы. Никаких желаний не должно было исполняться. Вроде побаловались и хватит. Идол упадет сам или его свалят местные. Но ладно — думал он. Все рассосется. Просто люди отдохнули хорошо…

Известно множество капищ, которые благополучно разоряются, растаскиваются и уничтожаются, и никаких последствий это за собой не влечет. Говорят, что многие стоят на местах Силы, и так далее и так далее. Но они ветшают, пропадают — и ничего. Не видно было никаких причин, по которым в случае с этим идолом должно было быть по-другому.

Но когда через полтора месяца, хозяин усадьбы позвонил и сообщил, что:

идол стоит;

к нему ходят местные, кладут денежку, еду и к еде.

Идол даже оброс историями. Один озабоченный питьем хмельным увидел деньги, оставленные участниками праздника и посчитал, что на них можно купить аж три бутылки водки. Деньги были собраны, огненная вода куплена и выпита.

Через некоторое время жена этого любителя дармовщины заметила, что как-то не так все делается как в семье, так и в доме. Путем допроса с пристрастием подозреваемого выяснился факт экспроприации денег у идола. Были сделаны организационные выводы и деньги были возвращены на место в эквиваленте белорусского рубля по курсу Нацбанка. Дома у пройдохи после этого все наладилось.

С тех пор туда ходят местные приносят и просят.

А это уже не шутки. Местных на мякине не проведешь.

Да и что-то потянуло опять в усадьбу.

К тому же появились проблемы в восточной школе, как будто восточная энергия никак не хотела примириться с традиционной. Любая попытка приобщить к традиционным практикам инструкторов восточной школы с треском проваливалась.

Отношения обострились. Пошли слухи: он нас бросил.

Сопоставив все, Падший Аватар принял решение, что во всем надо разобраться. И начать надо именно с места постановки идола. Раз надо, так надо, но зачем ехать одному? Можно провести семинар, участники которого не только поучатся, но и выскажут свое мнение о месте проведения и поставленном идоле — непростые люди это все же. А это позволит услышать о проблеме со стороны.

VII

Семинар на день весеннего равноденствия, по-народному — «Сороки».

Участники семинара попраздновали и решили проведать идола, при этом, по просьбе ведущего, совершить небольшое его исследование.

Участники семинара, придя на место, обнаружили:

Идол не упал, его никто не уничтожил, он на месте.

Около идола находятся деньги.

Место вокруг идола чистое и не загажено.

Перед началом исследования была принесена жертва в виде сала, хлеба и рюмочки водки. В деревне всегда есть собака, в нашем случае Мальчик, которая шла с участниками исследования всю дорогу к идолу все время пыталась съесть приготовленное для жертвы. С большой радостью она облизала бумагу, в которую была завернута еда и пыталась выхватить из рук то, что было предназначено для идола. Но как только сало было принесено в жертву, собака вдруг стала ходить кругами, но не к еде не приближалась.

Как будто был барьер, через который она не может пройти. Она ходила вокруг, но не приближалась к еде, а потом вообще перестала реагировать на мясо и сало, которые лежали в таком доступном для нее месте! Сложилось впечатление, что животное почувствовало изменение энергетики продукта, и эта еда перестала его интересовать.

Может, дальнейшая информация покажется лишней, но приведем ее для, так сказать, достоверности.

Так вот, на основании полученной информации присутствующими специалистами были сделаны следующие выводы:

1. В настоящее время около идола существует определенная энергетическая зона. К сожалению, радиус был определен на глаз и составлял около 1,5 м., так же не было определен и энергетический потенциал зоны.

2. C помощью рамки на идоле было обнаружено девять колец силы. Семь колец были ярко проявлены на самом идоле, а два находились под и над ним. На место каждого кольца были прикреплены номера (метки) (фото.1) для того, чтобы удобно было проводить дальнейшие исследования.

3. В настоящее время (22.03.09 в 14–00) на идоле прослеживаются:

3.1. Постоянный поток энергии сверху вниз (с 1 круга, через идола в 9), который никак не влияет на остальные кольца силы

3.2. Потенциал положительный, равен 8 (сложение потенциалов 2 и 3 колец силы), который равен потенциалу 5 кольца силы и значительно ниже отрицательного, который равен — 22 (сложение потенциалов 5, 6, 7 и 8 колец).

Общий вывод спецов в общем, удивил Аватара, и был таким: основная задача, то есть избавление от всевозможных неблагоприятных проявлений, которая была поставлена при освещении идола, выполнена. На это указывают:

наличие постоянного независимого потока сверху вниз, который не влияет на остальные кольца силы;

подавляющее доминирование отрицательного (для нашего исследования — забирающего потенциала) потенциала, который равен 8 — 22 = — 14.

Что это значит?

Что негативная энергия трансформировалась, но куда-то ушла. Ни фига себе! Информация удивила Аватара и заставила призадуматься. Возможно его сюда, в данное место, завлекли и использовали втемную. А это удар не только по самолюбию, но и вызов его профессионализму.

Вот те раз. Накачал СИЛЫ для кого-то. Неожиданно. Как лох.

Во-первых, кто это проделывает?

Во-вторых, это означает, что надо или признать право кого-то тобой пользоваться, или принять вызов и во всем разобраться. Аватар до этого некогда попадал в такую ситуацию. Ему было неприятно от осознания того, что он стал пешкой в чужих руках. Поэтому решил, что разобраться необходимо.

Вспоминая рассказы работников на усадьбе, он вспомнил много необычного из того, что они рассказывали непосредственно об этом месте. Теперь это уже не казалось ему такими уж рекламными байками. Именно с этого он и решил начать, надеясь, что это позволит понять, куда же направляется забираемая идолом энергия и для чего она предназначена.

Как-то сами всплыли слова деда: «В лесу в каждой ложбинке, взгорке, под деревом или на нем — кто-то живет». Возможно, хозяин места, в котором стоит идол, всем этим и рулит?

Вспомнив все, о чем знал в области народной демонологии, простите, древние боги, никому не сказав ни слова, наш герой отправился к идолу.

Но в голову лезли разные мысли, которые уводили в сторону от привычного практического направления.

Это тревожило.

IX

Да и баба эта еще со своими видениями…

Черт подрал его связаться… чтобы чего ему не развалила… но интересно. Нет, ничего личного. Просто попались друг другу по жизни. И мало интересовала она его как баба. Разве что чуть-чуть, как каждого здорового мужика. Но как-то сразу по другому руслу все пошло.

Вроде — не враг. Даже помощник. Была бы врагом — не помогала бы. А все его чувство вины…

Надо же так было совпасть… не сложилось у нее с одним из его бывших учеников. Совпадение? Как понял Аватар, что что-то она в нем нашла, и решила добавить то ли энергии, то ли знаний… а он другого хотел… ясно чего — СИЛЫ, ВОЗМОЖНОСТЕЙ. И чтобы не делать ни хрена… за это и выгнал его когда-то.

Хотя… Эх — почти со злостью подумал Аватар — ведь все они у меня такие… почти все. А как-то не получается объяснить, что СИЛА сама приходит, когда ЦЕЛЬ есть. Если она, эта цель, стоящая.

А кто решает, стоящая или нет?

Вот и получается, что какой ты ни есть сам «великий», а кто-то тобой все равно управляет.

Сам Аватар давно уже не болел этой хренью — всех победить. По его — пусть и будет кто-то над тобой. Лишь бы это не был абы кто. Но даже в этом случае бояться он не будет. Трус никому не интересен.

Это как в жизни: нуждаешься в помощи — иди к самому большому начальнику, чтобы от мелкоты не зависеть. А кто самый большой?

Да тот, кто эту всю нашу жизнь, какая она ни на есть, сделал возможной. Для чего — Его дело. Но мы же живем? Живем, не отказываемся. Пользуемся с меньшим или большим удовольствием, но без особой благодарности, надо заметить.

И не Кладнику же он, Аватар, этим обязан, и не Учителям своим даже. А тому, кому, как он понял, на тебя наплевать! Дали жизнь — и живи, посмотрят, на что ты сгодишься. План, конечно, есть, но тебе, человек, его никто растолковывать не обязан. Сам думай. И слушай кого хочешь. А Он то сверху пинка даст в нужном направлении, то СИЛЫ подкинет. И бойся Его, не бойся, лебези — не лебези, а не обманешь и лапши на уши не навешаешь. У него свои цели. ОН — ХОЗЯИН ВСЕМУ, и, наверное, думает обо всем сразу, а мы — только фигурки. Однако и пешка может стать ферзем. Если Ему так надо будет. И если пешка на то сгодится.

Ясное дело, все это мы делаем из шкурного интереса. А как же? Кому ты на фиг нужен без денег, без возможностей, без здоровья? И что ты можешь сделать без этого всего?

Раньше ведь как считали?

Если колдун худой, одинокий да бедный — не было ему доверия никакого. Значит — нет ему благословения на деятельность, не то что-то с ним.

А старцы? — спросят. Так те старцы, что ранее были — это и есть колдуны, жрецы, волхвы — которые уже прожили свою мирскую жизнь, детей отпустили, да и отдали все свое кому хотели. За ненадобностью. И жили без барахла, но все, что им было нужно, у них было. Не было только страха — ни смерти, ни неизвестности, ибо будущее свое они видели. А была уверенность: все, что нужно, будет. То есть было в них чувство и уверенность, что ХОЗЯИН не оставит. А остальное, необходимое, как-то будет — ведь старому человеку так мало надо.

Это потом стали придуриваться, и чтобы святости поднабраться, да Его облапошить, пресмыкались за чужой, в основном, конечно, счет: отказываются они, мол, от всего: жен стали бросать, женщин клясть за свою собственную похоть, не мылись годами, голодали притворно… некоторые даже пальцы себе рубили… Это так Ему взятку давали, лицемерно ожидая, что долг отдадут сторицей: «воздастся им!» Да разве отданное с нечистым сердцем и расчетом считается?

Но были и чистые, Призванные, с рождения или по вдохновению. Их анафемы не брали, поэтому другое применение нашли: пользовались их силой, чтобы прихожан обирать… вся эта жадная, лицемерная, алчная свора.

Он позволял. Почему? Да по факту: ему что до ущербных, но если люди тянутся, а эти им место приготовили, то ведь это — главное?

Не устаешь удивляться Промыслу Его, терпению и здравомыслию.

Хотят дармоедов кормить? Пускай. Индульгенции покупать? А кто против? Но помощь — каждому по Вере. Для этого и терпел, и старцы терпели. Правда, потом редко кто не уходил в отдельное место. Не от людей — от них всех, от этой своры. А уж люди, сами выбирайте: свечи ставить снопами либо идти к тому, кто в сердце читает. А можно и одно, и другое. Все польза: люди-то должны ходить, и знать, куда. Храм — это ведь не конец пути, а начало. И каждый должен иметь возможность. Но дальше — сам!

А что Ему? Хотите — делайте, все равно дорога одна. И времени у Него — навалом. И людей полно. Чего их бренную плоть жалеть или разум ущербный? Тренировать да направлять — правильнее. Жалость? Он сына своего не пожалел в мирской его жизни, а только помог в том, чтобы Он сделал то, что Ему было нужно.

А купить либо выпросить? Кукиш!

Вот тут обычно и попадаем мы все. Не согласны. Мало нам все. Или считаем, что большего достойны.

И хитроумно решаем: возьми, Господи, и то, и это, и все — вроде бы. И дай — не что-нибудь, а могущество, то, чего у других нет, возможности. И лицемерят — тогда я буду Свет Твой нести! На фиг Ему надо, чтобы кто-то его нес! Он сам — и Свет, и тот, кто его несет! Ты в себя этот Свет готов пустить?

Вот никто не готов — думал Аватар. И я тоже. Значит, и не надо лицемерить.

Честнее сказать: делай со мной что хочешь, по своему разумению. Но человек я простой: жрать мне надо, семья чтобы была, и если нужно, чтобы я кого-то учил, нужно, чтобы меня знали и слушались. А я буду стараться подчиняться Тебе! Только стараться, потому что скотина я упрямая и жадная, как все люди, и ясно, что будет меня заносить. Так дай мне пинка в этом случае, и я буду благодарен! А как Тебя называть? Да, наверное, тебе все равно…

Здоровая эта философия нравилась Аватару, и он ее, в общем, ни от кого и не скрывал. Однако отклика в сердцах учеников она не получала… как-то не ложилась она им, в их подавляющем большинстве. Хотя никто и не спорил. Наверное, считали это его пафосным трепом по теме. Он и перестал эти речи толкать.

Соглашаться с тем, что тебе чего-то не дают, любому трудно. И все пытаются как-то обойти, объегорить, проскочить, притвориться. СИЛА — она ведь как наркотик, много ее не бывает. И всякому хочется ее увеличить. А не выходит. Тогда в ход идет все: и врагов себе человек придумает, и злиться будет, и СИЛУ обманом тянуть из других.

Вот тут-то и приходят всякие помощнички: совсем как в приемной у высокого начальства. Каждый клерк обещает: «Решим проблему, дай только на лапу!» А давать приходится сначала немного, потом еще, еще, еще… и попал в паутину! А где то, что обещали? А ему и говорят: «Все, гейм овер! Просрал душу, пожалуйте туда, где таким как вы место!»

«А как же так, мы же…»

«А не надо было, кто заставлял? СА-А-АМИ!»

Вот и все.

А ОН смотрит бесстрастно и ждет, что блудные сыны и дочери опомнятся. А те уже так боятся расплаты, что завираются совсем. ОН, естественно, плюет на них, а они и думают: «А Бога-то нет!» И совсем пропадают.

Потому что это не Его нет, это с ними Его больше нет. Сами отвернулись. Следовательно, больше ни для чего не нужны. И гибнут — вместе со всем своим нутром и Родом. Не по злобе Его, а просто потому, что не нужны.

Так грустная эта история продолжается веками.

В канонических источниках она выражена замысловато и неясно для человека. Кто знает, почему и зачем? Наверное, тоже помощники-клерки-заместители постарались. Почему так есть? Может, Он считает, что так нужно? Кто может на это ответить? Не Он же это писал. Наоборот, сказано же «Истинны лишь слова мои, все остальное — от лукавого» или как-то так.

Время лихих девяностых сняло табу на всякую эзотерику, на которой Сталин в свое время поставил мощный блок. Беда в том, что это табу сняли, а те знания, которые сумела сохранить Церковь, не говоря уже о духовных и народных традициях, остались глубоко. Вот и полезли эти самые «помощники».

Люди же просто стали чувствовать больше… что делать, правды ищут.

Может, этот первый эшелон учеников, которые почти все куда-то попадали — это жертва, необходимая и нужная? Одни насовсем, другим, правда, их было немного, удалось как-то выбраться. К сожалению, даже они почему-то винили в своих временных неприятностях Аватара. Об этом было трудно думать, но все же сам факт обнадеживал, и Аватар как заклинание, повторял, когда думал об этом: «Ничего… главное, что все хорошо… может, когда-то поймут…» Но само по себе то, что он надеялся на это, ему не нравилось. Он бы хотел, чтобы ему было плевать.

Но ему было не плевать. Особенно, если учесть, что была еще и третья группа.

Это были сильные люди. Так казалось. Они смогли не разрушиться, наверное, потому, что выбрали себе посредников (или помощников, проводников, как говорят сейчас экстрасенсы) посерьезнее. Собрали довольно много Силы. И сейчас какое-то время могли использовать ее по своему усмотрению.

Одни подались в спецслужбы, другие стали целителями, третьи организовали школы, которые по сути являлись сектами и просто аккумулировали энергию и деньги для личных целей новых Гуру. Нельзя сказать, что их адепты ничего не получали. Получали — временное улучшение житейских условий, или улучшение здоровья, или даже получали какие-то экстрасенсорные способности. Но все эти подачки имели только одну цель — доставлять СИЛУ для новоявленного Гуру. А он уже рассчитывался ей со своими «помощниками». И куда, в конечном итоге, она направлялась?

Вот как в последнем случае. Вроде не было видно, куда Бродячий Волхв ее девал. С другой стороны, было ясно, что он и сам этого не понял. Но это-то и беспокоило. Было бы проще, если бы это была его работа. Потому что все они, эти новоявленные маги, гуру и святые, эти браконьеры нового поколения, были агрессивными, вечно вели с кем-то войны и разборки, и при этом боялись друг друга. А так никакой ясности.

Аватар прошел этот этап, когда понял: дальше так нельзя. Берешь эту силу, берешь, а тебе от этого не сказать что легче, забот только прибавляется и болячек. И ломало его до тех пор, пока не понял: ломало-то его не просто, и толкало не в никуда. Никакие это не внешние враги. Ему просто настойчиво предлагалось выбрать другое.

Он, как ему сейчас казалось, начал понимать: это его предки, его традиции, возвращение к истокам того, что давало Жизнь на его земле. То, что соединяло землю с людьми и еще чем-то, что он даже не называл никак.

Прямая связь. Без посредников, без обещаний, без условий. Для жизни. Для будущего.

Наверное. Если, конечно, он, Аватар, сам не попал в ловушку.

Хотелось думать, что не попал. Хотя он был иногда совсем в этом не уверен, и надеялся на волшебный пинок, который ему дадут в случае отклонения от курса.

Поэтому он обостренно относился ко всем своим бывшим ученикам, пристально анализируя перипетии их биографий и отмечая про себя, отслеживая, как результаты эксперимента, который продолжается, хотя и вышел из-под контроля. Частично вышел. Потому что все же есть он, и если что-то происходит, это может помочь сделать ему правильные выводы.

Так он думал про себя. Старался так думать, отбрасывая эмоции.

Это ему почти удавалось.

Вот почему, думал он, ему и было дело до этой подруги с ее проблемами. Отношения у них складывались нормальные — он ей рассказывал про традиции, у нее бабка тоже была, судя по всему, не абы кто, и в истории она кое-что понимала. Совет могла дать.

Но как-то странно было: не то что опасная она, какая-то другая. Почему-то ему она ничего, а у многих СИЛА пропадала. И поле вокруг нее — не вырвешься, хоть и не держит. Как фильтр.

Аватару этот фильтр пагубным не казался поначалу, наоборот. Как-то легче становилось.

И почему-то каждый раз мысли появлялись на тему семьи своей, предков, и даже родословной. Но как-то постепенно стали писаться новые книги, уже немного другие.

Все время говорила: пиши!

И что интересно: любой разговор заканчивался тем, что Аватар лез в книги и в компьютер, и там всегда находилась для него информация, которая открывала все новые и новые пласты этой нашей традиции, какие-то новые связи, идеи…

То есть общение было плодотворным, судя по всему, для обеих сторон.

Поэтому он, хотя и слегка удивился (мир-то как тесен!), но как-то проникся этой ее личной историей, особенно поскольку она все же касалась его бывшего ученика.

Суть ее была на первый взгляд проста и сводилась к следующему: двое экстрасенсов чуть не угробили друг друга из лучших побуждений.

Ну, с учеником все он понимал: тот все время искал халяву, то есть выход к той СИЛЕ, которой не заслужил.

По его, так пусть бы так и дальше было. Человек принес, можно сказать, в жертву и перевесил свои хвосты на всех своих близких, но СИЛА все равно была недоступна. Ну и ладно, так тебе и надо, придурок! Иди на работу, и не опаздывай по понедельникам! Бросай эту йогу, тренировки и забудь свои амбиции. Семьей займись. В свое время он ему примерно так и сказал.

Но дурные же бабы всегда хотят помочь…

Ей, дуре, казалось, что у них общие цели, а то, что любимому так хочется протащиться, куда ему запрещено для его же блага — так каждая баба так думает: пускай! Я помогу!

Но у простых людей это так бы и закончилось — ни у кого бы ничего не вышло, и разошлись бы как в море корабли. Ну поплакала бы или вышвырнула (что она и сделала в конечном итоге). Казалось бы, дело житейское.

Странным было не это. Странным было другое. Она с легкостью разметала всех Стражей и вывела-таки его на новый уровень, чем он был поначалу очень доволен. Но, как она рассказывала, на пользу ему это не вышло. Не прошло и полгода, человек меняться начал. Деньги пошли, уверенности в себе прибавилось, а также наплевательства на всех окружающих. Раздражительный стал, жестокий. Люди вокруг болеть стали. А тот сидит полдня в медитации — совсем отупел. Причем — уже отдельно. Говорит, мешаешь ты мне. И слышно, как всякая нечисть вокруг него копошится. Но денег — все больше.

И ей стало тоскливо, одиноко и неуютно. Особенно когда он стал по ночам кричать. И стало ясно: болеет. Точно.

Из того, что она рассказала, он понял так: она, естественно, поволоклась его спасать. Было это долго, хлопотно и болезненно. Его ученик поступил как всегда: сначала испугался, потом немного подумал чем там у него оставалось, и не смог отказаться от того, чем там его поманили.

Но девку, естественно, заприметили, и решили, что она мешает. Уж неясно, почему там, в других горизонтах, нельзя было ничего с ней сделать, так один раз она проснулась от того что ее душат руками ее любимого. Помолилась она над ним, и он ее отпустил. А хватка-то мертвая — не самый плохой был ученик… Сам ничего не помнит. В церковь идти категорически отказался.

И стало ей, болезной, ясно, что пропал человек.

Но бабы, особенно некоторые, не сдаются.

Несмотря на то, что уже и сама заболела (таки щупальца все же дотянулись через любимого, ясно), она решила этот вопрос радикально: зачистила там все.

И осталась живой, относительно здоровой и свободной.

Кому непонятно, о чем речь, можно немного разъяснить.

Кастанеду читали? Ну почитайте. Это то, чем любимый ученик предпочел заниматься все эти годы, и получалось! До определенной точки.

Там есть такая хрень про третьи врата. Желающим, а особенно активно занимающимся по этой теме, можно дать отдельные объяснения. Пишите.

Это вообще-то не личное изобретение автора, эта хрень у всех просто называется по-разному. То Лабиринт со Стражами, то Калинов мост с бабой-ягой- охранницей. Это чтобы дураки не лезли. Суть в том, что есть такая сеть соблазнов, тестов на вшивость: если ничего не хотеть и не поддаваться обещаниям и соблазнам, которые эта хрень дает, да цель иметь достойную, то есть совпадающую с какой-то Генеральной линией, что ли, получаешь некоторую свободу от своих слабостей и, соответственно, СИЛУ. Если соблазнился хоть чем-то — пропал насовсем.

Так вот, она, эта подруга, еще раз туда свободно прошла — вытаскивать.

И вышла. Почти здоровой, но изрядно разочарованной и зализывать раны пришлось ей помочь, тем более там и других проблем хватало. Как известно, бесхозный мужик — приманка, а бабы ничем не гнушаются… так что со всех сторон ей досталось, но ничего…

Но время от времени теребила мысль: и ни хрена себе она натворила и еще жалуется на жизнь.

И беспокойно шевелилось сомнение: а кого она еще зачистит при случае?

И что ей надо от меня?

Мне же предки силу дают — думал Аватар. — Так не хватало, чтобы она их нечаянно зачистила… Бояться — еще чего не хватало, а вот разобраться…

На Сороки ее взять? Пусть отдохнет, подышит… почему нет? В конце концов, присмотреться можно будет, не пугаться же ее, тем более что и повода вроде не было, да и плевал он… Сначала отказалась, а через несколько дней говорит:

— Видела, — говорит, — что ты в яме с серой какую-то нечисть полощешь, а я рядом записки пишу и свечки жгу. Поеду, посмотрю, кто так уже меня приглашает…

Так пусть едет… только не сейчас, а на следующие Сороки. Пока надо с Идолом разобраться.

X

Для чистоты эксперимента нужна была полная автономность.

Для задуманного требовалось уединение, а тут в связи с приобретенным статусом идола вокруг него постоянно толкутся люди. Доверять же в таких делах нельзя никому — ни жене, ни хозяину усадьбы, ни ученикам — никому вообще.

Поэтому, сославшись на срочные проблемы в одном из отделений своей школы, Падший Аватар собрался в дорогу.

Выехав после полудня, по дороге он напихал едой и еще кое-чем большой рюкзак. Заехав в магазин «Охотник и рыболов» и приобретя кое-что из туристического снаряжения, он отправился к кромке леса. Сначала он хотел проехать в чащу, но с удивлением понял, что это как-то неправильно. Двигатель жалобно повизгивал, приборы почему-то перестали слушаться, колдобины какие-то грозили свалить в колею. Машину пришлось спрятать на опушке, замаскировав ветками. Машину было жалко, поэтому маскировал тщательно. Ну, и были у него свои способы отвести от нее глаза незваным любопытным…

Когда он закончил с этим хлопотным делом, произошло нечто странное.

Он смотрел на лес и не узнавал его. Как будто кто-то раскрыл руки, приглашая домой. Это было приятно, но подозрительно. Аватар проигнорировал тропинку прямо у себя под ногами и пошел в другую сторону. Он ждал, что его начнет царапать сучьями, отводить болотистыми лужами… но идти было легко, и только через час он с удивлением заметил, что находится почти в том же месте на той же тропинке.

При ближайшем рассмотрении тропинка оказалась не такой простой. Под ней просматривалась старая брусчатка из мелкого желтого камня. «Блин, тоже мне страна Оз! И где же местный клоун?» — подумалось с раздражением, поскольку все это уже начало напоминать фарс.

Ответом было уханье филина.

«Еще веселее! Но уже что-то. Надо мысленно задать вопрос о месте для ночлега», — мелькнула мысль. И тут из-под пригорка заполошно взлетела какая-то мелкая птаха, и с писком полетела в заросли. Не думая, наш герой ломанулся через чащу и с удивлением заметил, что на самом деле идти было легко, как будто дорога была только искусно замаскирована под непролазный бурелом. Он подумал, что не к лицу ему от кустов шарахаться, и пошел, то есть — принял приглашение. Не хватало еще, чтобы его посчитали трусом!

ПУСТЬ ПРИХОДЯТ… Почему он так подумал?

Ложбинка для ночлега оказалась настолько удобной, что просто нельзя было отказаться. Это было идеальное укрытие и уютное место для ночлега. Даже дым от костра, если его развести, не будет виден ни с дороги, ни из усадьбы, ни от места идола. Устроился он, в общем, удобно. Теперь можно было приступать к наблюдению.

Наблюдать было интересно.

То местные, крадучись, чтоб никто не видел, придут к идолу, то городская компания серьезно расположится часа так на четыре, с закуской и выпивкой.

Вначале это мешало, но потом пришло понимание, что это своеобразная помощь: ведь все, кто приходил, обращались к идолу. А это позволяло изучать его. Через несколько дней наблюдений, проведенных в лесу, постоянно прячась от людей, он понял, что надо делать.

Ночь выдалась, как и положено, лунная. Качества лунного дня тоже соответствовали задуманному. Странная дрожь стала пробирать нашего героя, как только он вышел из своего укрытия. Ноги сами несли к идолу. Несколько раз он споткнулся. Филин хриплым смехом откомментировал это. Казалось, где-то выли волки. Речка была подернута таким плотным туманом, что тот, казалось, перетекал от поверхности воды в прибрежные заросли, просачиваясь в них и меняя очертания.

Ветра не было. Каждый шаг отдавался эхом. Слышались шорохи, шипение, кряхтенье и даже, казалось, какое-то хихиканье. Но наш Аватар, хоть и Падший, был не из робкого десятка. Он добрался до места и как раз в полночь зажег меленький костерок, бросил в него заветных трав и корешков и вызвал духа идола.

Он даже не удивился, когда земля рядом зашевелилась, и из-под прошлогодних иголок появилось странное существо. Оно было низкорослым, сутулым или даже горбатым, с длинными свисающими руками, в смешной шапке, но с тяжелым широким поясом, на котором висели, качаясь и звеня при каждом его шаге, рядами и связками ключи, отмычки и всякие похожие на них вещи. Сзади волочилось нечто похожее на хвост… а может, фалды лапсердака. Он деловито подошел поближе и подозрительно снизу вверх сверкнул на Аватара пронзительными близко посаженными глазками. Бороденка его при этом забавно дернулась вверх.

Сразу отлегло от сердца. А то он уже готовился к драке с каким-нибудь серьезным демонюгой или чем-нибудь еще похуже…

Аватар уже хотел рассмеяться, но существо скрипучим тонким голосом произнесло фразу, от которой стало не по себе.

— Ну что, пришел, как дед обещал, когда кузнеца со свету сживал?

Эти слова ввели в ступор. Вместо противостояния, магической битвы — родное, свое, да еще со ссылкой на родимого человека. То, что существо выглядело склочным и ершистым, даже успокоило. Увидев, что Аватар находится в ступоре, существо довольным тоном продолжило:

— Да ты не бойся, мы тебя давно ждем тут, твой дед нам обещал. Он-то совсем молодым пожаловал, еще до Первой мировой. Тогда он и про тебя обещал. А я — Кладник. Клады охраняю. Люди положат, а мне все храни да храни.

Ликование наполнило сердце Падшего Аватара! Да! Он всегда знал! Дед ему наследство оставил!

Однако Кладник молчал, словно слушая его мысли. Он, похоже, ухмылялся. Костер начал тухнуть, Кладник деловито подбросил дров, ухнул как филин. Опять, обратившись к Аватару, сказал:

— Дурень ты еще. Весь в деда. Где ж это кому мы подарки дарили? Да и не наши они… а может, и нет никаких подарков… народ лесной сейчас придет. Они деда твоего да его обещание помнят. Время пришло тебе кое-что сделать. Но мы, — тут он загадочно усмехнулся, — в долгу не остаемся. Хотя не мы решаем.

Придя в себя, Аватар понял, что вообще, кто такой его дед, он не знает. А ведь у них можно и поспрашивать не только про деда, а и про себя самого.

Вначале пришел Паморак, похожий на отвязанного подростка-пэтэушника, а за ним Водяной с дочкой, Берегини со Смотрителем целебного источника… Кладник по праву хозяина представлял их Аватару, которому пришлось ой много чего наслушаться о делах деда.

Пара историй действительно заинтриговала. Например, как дед захотел использовать какую-то СИЛУ (тогда подумалось, что силу идола) для того, чтобы у кузнеца девку отбить… или не девку, или не отбить… В общем, дружили они, а потом что-то не поделили… Как немцев запутывали и еще много такого, чего пока понять не мог.

Чувствовалась какая-то недоговоренность во всем этом. Он как бы сдавал экзамен, а за ним наблюдали. Поэтому Аватар воздержался от лишних вопросов. Но раз не выдержал и спросил:

— А как же сила?

— Какая? — последовал ответ. Потом молчание, как будто его сканировали. — А, дадим, дадим… Доволен будешь.

— А мне что делать?

— Охраняй пока. И людей вози с умом, не пришлых. Не жадничай. Приходи еще…

Уже незаметно подошло утро, и лесной народ растворился в тумане.

Теперь Аватар стремился чаще посещать усадьбу, количество семинаров в усадьбе увеличивалось. Он всегда находил возможность посидеть с лесным народом, повыспрашивать его да и просто послушать.

Место стало как-то странно оживать. Все легенды и мифы, старательно выискиваемые им десятилетиями, вдруг стали становиться реальностью. Разрозненная картина того, как жили люди тысячелетия назад и какое значение имеют те или иные обычаи и персонажи, складывалась в стройную систему. Он принял логику этой их странной лесной жизни и… сам себе удивился. Почему, черт побери, меня вообще это так волнует? — спрашивал он себя.

Он подружился с хозяином усадьбы — неплохим и практичным мужиком, — и уже строил планы по грандиозному проекту массового привлечения желающих приобщиться к истокам культуры.

Деньги пошли, народ балдел.

Целебный источник, который работал эффективно и остроумно, с Берегинями — это было одно из открытий. Если у женщины, которая в него окуналась, были какие-то проблемы со здоровьем или в личной жизни, Берегини давали на время маленькое существо, которое уничтожало и болезнь, и проблему, и ее причину. Правда, потом нужно было отблагодарить Берегинь, иначе существо не возвращалось обратно, и продолжало грызть уже все подряд… а что, это просто справедливо: ведь неблагодарность — это тоже болезнь — так объясняли Берегини. Дармового-то никто не ценит… Особого значения для Аватара источник не имел, но для женского контингента приезжающих это было неоценимым преимуществом.

Но случалось и неприятное. И Аватар понял, что значит — охраняй.

Например, когда приезжали братки погудеть, приходилось вместе с лесовихами их плутать по лесу… Или гробокопателей отгонять с помощью Злыдней под началом Кладника…

Он очень себе удивился, когда понял, что не просто выполняет обещание. Он просто не мог допустить, чтобы кто-то хозяйничал здесь, как он уже привык считать, У НЕГО.

Он смутно чувствовал в этом месте что-то по-настоящему стоящее, но странное и пока неуловимое.

Были и другие источники, места… Он изучал, сравнивал, пытался прочувствовать место… С одной стороны — благодать, да и только. Но отчего время от времени охватывала невыразимая жуть, поднимаясь мурашками от земли и выворачивая наизнанку… В такое время лесной народ куда-то пропадал. Иногда в лесу были видны странные сполохи, звуки, даже, казалось, земля вибрирует под ногами. После этого через какое-то время все стихало.

Снились какие-то странные сны, в которых фигурировали совершенно необычные персонажи.

Снов было много. В некоторых из них ему приходилось сражаться то с крестоносцами, то с какими-то колдунами типа Вуду. Потом какие-то военные, разведки от ЦРУ до Моссада. И всем им что-то было надо, притом не от меня, а от этого места. «Пусти! Пусти!»… И тьма — вязкая, липкая…

Каких только, от разных народов, колдунов и колдуний он не видел. Насылали какую-то порчу на людей, чем только не со света не сживали, а тех, кто вредил людям, не трогали.

И было такое чувство, что все это касается огромного количества людей. «Вот так и начинается мания величия» — иногда думал он про себя, пытаясь держаться в рамках здравого смысла.

«Тоже мне, джедай!»

Страха не было, только чувство, что с теменью не один он сражается. Кто — не мог разглядеть. Дед снился. Тряс своим посохом и сурово говорил:

— Помни шлях!

Но больше запомнился другой сон. Там были все свои, местные.

Только вот и Главный был, а у нас считается, увидел во сне начальство — готовься к неприятностям. Видел какое-то совещание, в котором, то ли со мной было поручено разобраться, то ли помочь — не разобрал.

Да и он там свои пять копеек вставил, сказал Главному, типа — туча черная идет, разгонять ее надо, так, что подари детям сказки наши, те которые тебе в детстве читали. Там про темень все написано, что она хочет и как с ней справится.

И баба. Не в смысле женщина в известном смысле, а нечто странное. Стоит и смотрит. Что хочет, неясно. Лицо странное — ни старое, ни молодое. Ждет чего-то…

Бабы эти…

Однако Аватар решил пока не углубляться, а просто ждать, чего будет дальше.

Потому как видения видениями, но если не знаешь, к чему они, самое правильное — это не отклоняться от курса, но ждать новых событий, и они всегда подскажут.

И события последовали. Хотя казалось, что ничего такого, просто очередные неожиданные знакомства.

Однажды вечером, накануне того самого Хэлоуина, к костру притащились два интересных персонажа, совершенно, казалось бы, не имеющих никакого отношения к местным.

Один из них представился магистром Ордена Розенкрейцеров, второй был полковым капелланом кайзеровских войск. Кладник объяснил их присутствие так:

— Знаете, тут всякого народу хватает… ПОНАЕХАЛИ (Кладника злобно передернуло)… теперь не знаем, куда их. Правда, есть у них работа, особенно у этого иезуита сопливого. А второй — тот просто чтобы мальцу скучно не было, — в этом месте выражение физиономии Кладника как-то особенно не понравилось Аватару.

В самом деле, какого хрена здесь делают эти двое? Вообще-то он сам захотел с ними познакомиться. Местный народ долго совещался — не хотели. Пока эти двое сами не пришли.

Как оказалось, молоденький капеллан как раз понятно что делает.

Оказывается, во время Первой мировой сюда попала рота немецких солдат с целью организовать наблюдательный пункт и точку огневой поддержки. Нашли место, выкопали бункер… А потом местные во главе с Кладником и Злыднями их довели до такого состояния, что они друг друга перестреляли… Посходили с ума, в общем. Вот только капеллан остался в душевном здравии, потому что молился за души воинов. Поскольку грехов у них много, капеллану работы за последние сто лет не убавилось… до сих пор молится за всех воинов, которых, по странному совпадению, в этих местах захоронено множество. «Начиная с незапамятных времен» — так сказали. А с этими капеллану особенно тяжко — ведь не христиане потому что. Но он способный — учат его.

Розенкрейцер же застрял тут давно — сначала его послали, потом он тут заблудился, замотался… вот и сидит до сих пор. Может, что-то ищет, а может, душа его успокоиться не может… кто его знает, этого козла… Хотели было выгнать, да он знаки всякие вокруг начертил… пообещал не мешать и не гадить… оставили пока.

Эту историю рассказал Кладник. Однако что-то в ней было не так. Но когда Аватар прямо спросил у местных, зачем они ему вешают лапшу, все вдруг стали серьезными.

— Мы правду говорим. Может, и не всю. Не можем мы без разрешения такие вещи говорить. Надо разрешение.

— Чье? И кто кого учит?

И снова ему никто не ответил.

Но, справедливо рассудив, что всему свое время, и, если он нужен этому месту, то оно само все расскажет, Аватар решил не торопить события. И в очередной раз не ошибся.

XI

Но вернемся к Инквизитору.

Ошарашенный возникновением из прошлого фигуры, которую он давно уже считал сгинувшей, или, во всяком случае, выбывшей из игры, он пережил нечто вроде шока, услышав голос, который он, как ему тут же подумалось, никогда не забывал.

Прибыв в указанное место, он набрал номер домофона.

— Ну входи уже. Четвертый этаж.

Четвертый этаж. Открытая дверь. Что-то заныло под ложечкой.

Прихожая. Ничего лишнего. Зеркало, вешалка.

И воздух… все так знакомо, запах, или само пространство. Инквизитора отбросило в прошлое, и он совсем бы не удивился, если бы увидел привидение.

И он увидел его.

Точнее, ее. Или ее призрак. Потому что люди меняются с возрастом. Только привидения остаются такими, как мы их помним. Или все же… нет, она все же не такая… Глаза так же смеются, но жесткие, губы сжаты, складки прорезались — то ли засмеется, то ли заплачет сейчас… Захотелось посмотреть в зеркало. Но зеркало показало Инквизитору его сегодняшнее лицо — лицо пятидесятишестилетнего человека с круглыми, по-дурацки удивленными глазами.

— Ты тоже неплохо сохранился, — со свойственным ей стервозным юмором сказала хозяйка. — А что, мой практичный друг подумал, что в сказку попал? Ищешь молодого полковника? Нет, там уже не он. А вот остался ли где-то тот полковник?

— Судя по радушному приему, ты его не видишь.

Захотелось высказать ей все, что он думал о ней, стерве, змее, ведьме, и еще много разных эпитетов пришло на ум… все, что можно сказать женщине, которая постоянно ломала его жизнь и по которой он так горевал, а она жива и, по всему, неплохо себя чувствует…

— Ага, та же песня. Что ты знаешь о том, хорошо мне или плохо?

— Тебе всегда чего-то не хватает… — Он даже не заметил, что она ответила на его невысказанную мысль.

— Особенно когда тебя бросают второй раз и прикидываются пропавшим, а вокруг столько всякого, что удивляешься только и думаешь — хоть бы прихлопнуло уже… предатель.

— А ты не так сделала?

— А ты поверил? Вот зато теперь не будешь упрекать, что я тебя плохо ждала… Но, может, к делу? Если бы не оно, и дальше бы жил счастливо и спокойно. А так… извини, речь не о нас с тобой. И потом, ты же сам позвал!

Инквизитор встряхнулся. В самом деле, личные разборки подождут, если они сейчас кому-то нужны вообще. Он старался об этом не думать. Жизнь прошла как прошла.

Поначалу это было трудно. Неужели ей плевать? Но на лице этой он уже сам не знал кого, ничего, кроме профессионального интереса, прочесть было нельзя. А вот руки у нее дрожат… нет, показалось…

— Ну, ты зачем пришел? Рассказывай, или будешь дальше меня сканировать?

Наконец, согревшись большой чашкой кофе с коньяком, Инквизитор стал рассказывать. Он подробно изложил все ему известное и добавил:

— Ну вот такие пироги. Давай думать, что делать. По-моему, надо разобраться на месте.

— Была я уже на этом твоем месте. И с фигурантом твоим знакома. И вообще, бабушка моя с тех мест. Отец ее, и дед, и прадед кузнецами там были… Контур, действительно, интересный. Фигурант — тоже.

— Как? Как могут быть такие совпадения?

— Ты знаешь, мне тоже многое казалось странным, пока я кое-что не раскопала. Нет никаких совпадений… скорее всего. Но давай по-порядку.

Она достала листок с планом местности и пометками.

Потом легко прыгнула на табурет и со шкафа, стопку за стопкой, стала снимать толстенные старинные фолианты.

— Смотри. Нет, сначала слушай. Когда ты так неожиданно пошел на повышение, мы сначала подумали, что ты нас кинул. Тем более что на нас началась охота. Как ты думаешь, что нам оставалось делать? Было такое впечатление, что тебя отрезали ото всех, и нас начали зачищать. Кто-то рассудком повредился, кто-то в аварию попал… А я… может, тоже куда-нибудь бы делась, но детей моих кто бы растил? Пришлось выжить…

Сначала я думала: ты защитишь все же… или появишься… Скорее не верила, что не появишься. Но хрен тебя дождешься, а у меня уже земля под ногами гореть стала. И было ясно: никто ничего не хочет от меня, кроме одного — уничтожить. Ну и вот решила я применить вражескую тактику. Наследственность — подходящая, опыт — есть. Училась, благо было у кого. Да и ты меня кое-чему научил в свое время… Йога, всякие шаманские штучки… получалось. И помогло. Потом фамилию сменила, уехала с мужем, вернулась… Чего и кого только не узнала. Мужа похоронила. Зачем приехала обратно — не знаю.

Сон был странный: бабушка ругалась, что я дом бросила. Говорила: ты там нужна.

Кому, зачем?

И женщина. С двумя или даже четырьмя странными секьюрити в виде то ли псов с крыльями, то ли коней… странная такая. Посох у нее в руках, капюшон и голос такой знакомый… лица не видно. Взяла за руку и ведет куда-то в лес. Смотрю — иду уже не по тропинке, а как по рушнику… и вдруг он обрывается, вернее, разлезается на нитки. И голос: ищи…Подскажут… Ищи своих…

А потом и вовсе бред: пентаграммы какие-то, доспехи ржавые, костер… сын…

Если бы не этот чертов…

Одна из книг упала со стопки и с громким стуком раскрылась. На развороте был изображен костер с горящей женщиной и рядом священник…

— Видишь, что делается? — повеяло холодом, потом стало жарко. — Это «Молот ведьм», бред сумасшедшего маньяка-инквизитора. Это тебе открытка, дорогой.

— Да ладно, знаю я эти твои театральные фокусы… Еще не успел забыть… Давай без них, или я пошел! Или ты расскажешь еще одну байку из бесконечной серии «Выходит ведьма из костра?..» Как она на этот раз заканчивается?

— Как всегда: и пошел этот дурак-инквизитор дальше, так ничего и не поняв. Вот и иди, если хочешь… Никуда ты не пойдешь. Ты же служебный пес, сторожевой. Вокруг что-то происходит: душат вас, а ты только сейчас заметил это. И то благодаря тому, что ваши дебилы наконец-то сделали вывод, что что-то душить вас мешает… На самом деле, как тебе это не противно, я в данном случае ни при чем. Если по большому счету, пусть бы вас и задушили всех… только ведь всех вместе задушат. Как говорится, паны дерутся, а лбы у холопов трещат.

Ты никогда не задавал себе отчета, почему до сих пор никто не растащил эту маленькую захолустную державу на мелкие тряпочки? И ведь пытались сколько. Вот, смотри.

Она достала карту.

— Ого! Так это же…

— Ага, правильно. Куда ни плюнь — всем тут что-то надо. Что именно — никто понять не может. Но факт — это то, что во всем мире, кроме Китая и нас, даже среди африканских каннибалов, технологии подавления и влияния на психику имели результат. А у нас единственный результат обработки — увеличение количества алкашей (хотя этот процесс, по-моему, протекает сам по себе). Зато обратный эффект налицо. Сразу включается какое-то встречное излучение, и агрессор получает сдачи. Причем, вроде бы это происходит как-то само собой. То у них природные катаклизмы, то выборы неудачно пройдут, то эпидемия какая-то.

А любое на нас воздействие — как круги по воде: плюх-плюх, да и разошлись без следа…

Самое интересное — хозяин наш вроде как тиран, а территорию охраняет. Вроде бы со всякими изгоями якшается — а никто ему ничего сделать не может. Думаете, потому что вы так хорошо службу несете? Да ты проверь, сколько у тебя сексотов иностранных прикормленных? Кишит все!

А смотри, что получается с теми, кто против вас? Ничего у них не выходит, даже если сотню тысяч людей соберут! Думаешь, почему?

А наш язык? Вроде бы его уже нет… а он есть. То, чего вроде бы нет, испортить трудно. Механизмов влияния нет. Основа остается нетронутой… вот так. Я же, кроме прочего, лингвист. Забыл?

— И ты хочешь сказать, что это дурацкое захолустье нас всех каким-то образом охраняет, или что? В счет старой дружбы, давай поговорим серьезно.

— А, дружбы. Хорошо… друг. В самом деле, кто лучший друг ведьмы? Ясное дело, что это когда-то влюбленный в нее недоделанный Инквизитор. Ладно. Ты помнишь, как я иконы и церкви фотографировала?

— Ну да, я все время думал, что это какой-то фокус, пока не научился чувствовать и видеть эти потоки. Но это было уже после…

— Не перебивай. Помнишь крещение? Те фотографии меня и натолкнули на мысль сделать то же самое на том месте. И я покажу тебе кое-что и расскажу, что узнала, если ты перестанешь придуриваться и есть меня глазом. А если ты хоть раз заикнешься на тему моего больного воображения, то в очередной раз пойдешь вон… Инквизитор прельщенный…

Генерала передернуло. Да, зашевелилось старое, а она, змея, как серпом… но вообще-то правильно. Только как она это видит? Хотя… Но почему она так с ним?

Однако все это как-то сразу отступило, как только он увидел фотографии.

Разложенные веером на столе, они производили шокирующее впечатление.

Ряд за рядом она выкладывала их, как гадальные карты.

Помеченные датами.

В первом ряду — фотографии какого-то источника в естественной впадине.

Небольшой ручей. Мостки. Женщина на мостках.

Вокруг нее — мерцающее облако, в котором переливаются какие-то шарики, которые меняют окраску и размер, то увеличиваясь, то уменьшаясь. На следующем фото женщина обливается водой. Облако сгущается вокруг нее, особенно концентрируясь под грудью и на уровне живота.

Следующий снимок явно показывает, как облако сужается и проникает внутрь тела. Видны даже части небольших шариков, частично вошедших в плоть. Предпоследний снимок — уже без облака.

В следующем ряду снимков, сделанных через месяц с небольшим — снова та же женщина. На первом — ничего. На втором она наклоняется в воде и что-то опускает в источник. В воде под ее рукой — какое-то свечение. Но это может быть дефектом снимка. Следующее фото — поразительно: из-под подола выползает струйкой змейка грязно-серого тумана. И последний снимок явно отображает странную картину: что-то ныряет в воду источника, поднимая уже совсем реальные брызги. Вокруг женщины — неясные тени-силуэты, похожие на женские фигуры в длинных одеждах…

— Что это?

— Это очень старый источник. Всегда считался излечивающим женские болезни, снимающим порчу с девок и всякое колдовство с женщин. Но только в том случае, если подарок для Берегинь — это эти самые силуэты — им понравится. Они дают какие-то, видишь, сгустки, как лекарство или существо, которое разбирается что не так. Но потом, когда проблемы решены, это существо надо отпустить обратно, потому что оно само нуждается в лечении… этой самой водой. Видишь, какое оно серое, без блеска? Говорят, что если его не отпустить вместе с подарком, то оно человеку уже будет нести болезнь.

— Кто говорит?

— Да те самые, Берегини. Думаешь, бред? Смотри дальше.

Дальше было, действительно, совсем бредово.

Следующий ряд снимков, сделанный в том же месте, выглядел, как старое-старое фото или кадр из черно-белого фильма ужасов: в той же ложбине — темная, кипящая мутно-желтая вода (или это свет луны придавал ей такой оттенок и делал похожим на кипящую серу). Поодаль — огоньки, какие-то ворота и факелы на них… деревянное строение, полупрозрачные силуэты людей. А прямо на переднем плане — огромная колода, на которой стоит множество свечей, какие-то обрывки то ли пергамента, то ли бересты…

Но самый удивительный снимок показывал силуэт женщины в плаще с посохом диковинной формы, с чем-то светящимся на рукояти. За спиной силуэта были густые тени то ли крыльев, то ли развевающихся пол плаща. Желтые глаза… и рука, которая лежит на уже совсем реальной руке (эту руку Инквизитор не перепутал бы ни с какой другой на свете). Обе руки светились.

И перстень. Странный, плоский, с семью кружками с точками внутри… Что-то знакомое…

— Пожалуй, это надо обдумать. Ты точно это не сфабриковала? Прошу тебя, не время сейчас для шуток!

— Пошел вон!

Но он уже решил, что никуда не уйдет.

— Ну, тогда я пошла! А ты делай здесь что хочешь. — Помолчала. — Вздумаешь меня беспокоить — душу выну! Сиди читай пока, ладно. Закладки там.

И устало вышла из комнаты.

Инквизитора передернуло от ее слов. Почему-то обещание вынуть душу показалось буквальным. Хотя на что кому его душа? Тоскливо заныло где-то в середине, как каждый раз, когда он думал, что все могло быть по-другому. «Могло…» — простонало что-то, или ему послышалось.

Генерал встряхнул головой. Все же он здесь по делу.

XII

Гора книг на полу приглашала поработать…

«Молот ведьм» он сразу отложил в сторону. Не нравилась ему эта книга. В ней слишком много сумасшествия: свихнулся, действительно, монах… но на самом деле от чего с ним это случилось и почему столько ненависти… нет, это — потом.

Список с какой-то инкунабулы на глаголице с азбучной молитвой…

Трактаты алхимиков-масонов о Философском камне…

Списки лож масонов и розенкрейцеров в Беларуси (Литве)…

Славянская мифология.

Газетные вырезки времен Первой мировой на разных языках…

Книга о языческих сектах.

Какие-то личные дневники, гербовник, странная книга с объяснением смысла разных пентаграмм, резные дощечки.

Астрологические схемы с диковинными изображениями. Одна из схем была свежей.

«Ага! Карта транзита для этого места! И даже с датой».

На ней были отмечены несколько аспектов. Возле одной из неподвижных звезд была пометка даты и времени и три восклицательных знака. Рядом коряво начерчен силуэт в капюшоне, и две переплетенные змеи, стоящие на хвосте. Какие-то крылья. Похоже на кадуцей или ключ Гермеса, или просто на эмблему медиков — змею, только без этой чаши дурацкой. А может, не дурацкой? Масонский символ все же (кадуцей с Чашей ихней Грааля).

Рушник или полотенце с национальным узором.

Инквизитор начал понимать. Вообще-то он не был таким уж лохом.

Если он правильно понял, наступал некий час Х, отмеченный на космограмме. В этом пункте наступает выраженное влияние маленькой неподвижной планеты Вакшья, которая в зороастрийском понимании была вечной девой, одновременно являясь женой Четырех Стражей. Эта девица следит за порядком во всем Зодиаке и за тем, чтобы каждый, кто чего-то достигает, делал это в направлении какой-то Генеральной линии. В случае отклонения от нее все, что нерадивый подгреб под себя, у него забирается, а то она и вовсе стирает зарвавшегося. По легенде, она покровительствует тем, кто может двигать общественные события. Сам Юпитер, по мнению астрологов, теряет свои свойства, когда находится в оппозиции с этой маленькой звездочкой. Вечно обновляющаяся, маленькая, но одним прикосновением стирающая народы и расы. Жена четырех мужей, умирающая вместе с ними и вечно возрождающаяся девственница… Посредница то ли от Плеяд, то ли еще откуда… Существо из другой Вселенной, имеющее прямую связь с Абсолютом. В славянской мифологии чем-то похожа на Макошь… Судьба, короче. Которой никто в нашем мире не начальник… Которая могла становиться кем угодно и чем угодно, оставаясь неизменной в своей неуловимости и неотвратимости… Высокопарно жестко… Странно.

Что дальше?

Масоны и прочие — это всем известные алчные стяжатели и хранители неких знаний и артефактов, которым всегда не хватало чего-то для достижения цели своего какого-то глобального господства.

В мистических книжках это «нечто» — то ли Святой Грааль, то ли философский камень — универсальный катализатор и трансформатор. Также вечный в своей неуловимости.

Уже понятней. Значит, эти тоже здесь что-то искали.

А вот и нечто уже более любопытное.

Письмо с переводом. И снова этот средневековый триллер. Нет, все-таки, что там за открытка?

Положив разворот упавшей книги перед собой, Генерал начал читать письмо:

Здравствуй, сестра!

Посылаю перевод этого странного письма (и где ты его только откопала?)

И с чего тебя вдруг заинтересовали эти далекие времена, когда сегодня так все непредсказуемо и опасно! Впрочем, тебе виднее. Так или иначе, спешу сообщить тебе, что ты раскопала нечто, что может стать началом величайшего открытия! Это самая настоящая сенсация!

Судя по всему, это письмо одного из Магистров Ордена Розенкрейцеров к брату с заданием.

Дощечка, которую женщина держит в руках — это очень известная вещь — часть так называемой Велесовой книги, которая была найдена в 1917 году полковником Изенбеком на территории то ли Украины, то ли Беларуси, была объявлена подделкой и бесследно исчезла в архивах немецкого «Анненербе». Но обо всем по порядку.

Второй же листок мне удалось перевести далеко не полностью по причине его ветхости и странности знаков, которыми оно написано.

Вот что мне удалось:

«Любезный брат наш!

Задание, которое Мы поручаем тебе, непросто выполнить. Учитывая, однако, твою преданность, храбрость и образованность, а также усердие в изучении всего, чему Мы пытались обучить тебя и твои успехи, поручаем это тебе.

Место, в которое тебе предстоит добраться, укажет тебе человек из местных, который сам найдет тебя.

Возможно, в этом месте находится то, что мы все так долго жаждали отыскать. Там сходятся и теряются следы многих наших братьев и многих других ищущих. Всех их встретило Небытие, ибо ничего о дальнейшей их судьбе неизвестно.

Наши долгие изыскания не остались бесплодными. Место сие отмечено тем, что, по нашим сведениям, последний князь из местного рода, которого звали Всеслав, проводил в тех местах вместе с местными жрецами странный обряд, продолжая традиции предков своих, в самые тяжелые для своего рода дни. Обряд этот был связан с огнем, но нам непонятно многое и многое в этом деле.

А поскольку известный вам предмет находится именно на территории Литвы, и все попытки наши и военные, и дипломатические, никаких результатов по присоединению ни к Орденским землям, ни ко Святому престолу, не принесли (даже приняв Христа, они извратили учение, утверждая, что их волхвы уже знали о Его приходе), а наши братья, обладающие духовным видением, утверждают, что Дух известной святыни находится именно там, Мы и посылаем вас, любимый брат наш.

Есть вещи, которые остались непонятными для нас.

Похоже, мало кто может даже приблизиться к этому предмету. И мы думаем: почему же варвары так свободно владеют им (если это действительно так)?

Не сочтите это богохульством, но, может, вам, брат мой, стоит стать своим среди них, чтобы узнать эту тайну? Ведь это даст и нам, и Святому престолу возможность править миром, а разве не это та цель, которую поставил нам Господь наш?

И не потому ли наши крестовые походы не удаются, что мы не владеем этой тайной?

В том, что она существует, нет никаких сомнений, ибо остались воспоминания одного из служителей Святой Инквизиции, побывавшего там. Правда, этот несчастный, похоже, тронулся рассудком, поскольку через несколько лет он перестарался и чуть не сжег всех женщин в нескольких графствах…

Так вот, в книге, которую этот брат наш писал, мы были вынуждены изъять несколько страниц, ибо они подрывали сами основы Веры. Но нерадивые переписчики оставили рисунки. Ты можешь посмотреть на них.

Там ведьма выходит из костра и от рук ее идет свет. Можно подумать, что она горит, но на самом деле это в руках она держит некий предмет, похожий на наше Сокровище. В другой ее руке — пергамент. Мы говорим всем, что это она получила приговор и горит.

Но на самом деле — увы — брат наш описывает совсем другое.

Долго он искал способа изничтожить одно бесовское гнездо, куда ходили тайно молиться местные колдуны и ведьмы. Наконец, нашелся тот, кто написал даже не донос, а просьбу за одну девицу ведьму, чтобы грехи ее оплатить индульгенцией. Хотел этот человек взять девицу в жены, а она не хотела. Ей другой глянулся — знахарь местный. Так вот этот кузнец и пришел к нашему брату за помощью.

И он не оплошал. Схватили ведьму. Она и не убегала. Сказала только — здесь пусть суд будет. Хотели в город ее отвезти, да кони пали, и ночью ливень так дороги размыл, что получился из этого хутора остров.

А девица-ведьма на допросах только богохульствовала и смеялась. Спрашивала брата нашего, уверен ли он в том, что это Господь обращается к нему. А потом и говорит: скажи, до сих пор видишь сестру свою во снах? Хочешь, простит она тебя?

Уж не знаю, чем наш брат был виновен перед своей сестрой — не мне он исповедовался. Но было что-то. Известно только, что сестра его отравилась в возрасте 13 лет и похоронена за оградой городского кладбища.

И в этот момент брат наш увидел и почувствовал, как душа сестры его в виде звездочки ясной прикоснулась к нему ласково, и унеслась вверх.

И понял он, что все это — наваждение Сатаны и испытание веры.

Допрашивали ведьму как положено. Потом конечно, костер сложили. Принесли ее, прикрутили к столбу. Кузнец прибежал. Она открыла глаза и говорит: прощаю тебя. Тот окаменел, как соляной столб. Парень из толпы крикнул: я не прощаю! И с топором к наветнику. Кузнец стоит, готов смерть принять. Тогда ведьма снова голос подала: идите, говорит обоим, с миром, вместе вы теперь. А я потом выберу… Но кузнец бросился в костер прямо к ней. Еле оттащили.

Понял наш инквизитор, что пора заканчивать с этим. Разгорелся костер, и все ждали, когда она кричать начнет. А она что-то по-своему стала лопотать и петь. Тут дым повалил, все покрыл вокруг, а когда рассеялся, было так, как нарисовано: выходит она из костра, над ней — радуга, и то ли в руке что-то держит, то ли от руки свет. А в другой — грамота на пергаменте и дощечка. Как и не горела. Идет прямо на брата нашего: без одежды, в копоти, но ни царапины на ней, а ведь места живого не было. И в глаза смотрит.

И пишет брат, что увиделись ему все его проступки, и людей он видел, страдавших от него, и так ему было за всех больно, что начал он кричать… А она его спрашивает: крепка ли вера твоя? Ты бы мог за кого-нибудь в костер? Видишь, я за всех молилась, и жива, а костер — вот, еще горит он. Взойдешь, чтобы искупить грехи всех братьев своих по вере? Он — креститься, молитвы читать, а она смотрит так укоризненно и говорит: а хотела помочь тебе…

Тут крест на груди у него плавиться начал… потерял он сознание.

Очнулся, а ему говорят: сгорела ведьма, пепел развеяли…

Долго он допытывался, но не мог понять, как могла на него дьяволица такой морок навести уже после своей смерти…

Обо всем этом он написал, но мы изъяли, поскольку… по-моему, и не ведьма это была, и не сгорела она и вообще — лишнее это в той книге. Берег это для того, кто разберется до конца.

Но и негоже нам, Братству, призванному нести Знание Господне, уподобляться иезуитам, погрязшим в суевериях и собственных демонов принимающих за Зло наружное.

Цель Вашей поездки — найти То, что очистит Церковь от гнили невежества, как завещали нам наши основатели. Ибо Знание есть Благодать Господня, и от него бесы расточатся как туман на рассвете, и очистится Дом Господа нашего.

Много зависит от того, что вам удастся, любезный брат Франсуа.

Но и миссия будет нелегкой.

Особое внимание уделите грамоте, которая была в руках у этой женщины и дощечке, ибо здесь есть еще одна деталь: возможно, это и есть некая разгадка…

Дощечка, которую нарисовал обезумевший брат наш, похожа на одну из тех, найденных еще первыми византийскими монахами, которые пришли в эту страну, и, по отчетам, были отправлены в Рим, но по дороге исчезли.

Ходили слухи, что они были похищены одним из посланцев в Рим — русским рыцарем княжеского рода, но расследование из политических соображений не было продолжено.

Внимательно посмотрите на иллюстрацию — там видны первые буквы старого славянского варварского письма. Видимо, так врезались эти картины в память нашего бедного брата…

Но как их перевести?»

……………………………………………….

Дальше, — печать магистра Розенкрейцеров, и так далее.

Дощечка — это очень любопытная вещь, особенно в такой книге, как «Молот ведьм»:

Возможно, вы стоите на пороге важного открытия.

Повторяю, что, возможно, эти дощечки — те же самые, которые нашел ваш русский белогвардейский офицер во время Гражданской войны у вас в России и были названы Велесовой книгой. Впоследствии ее объявили подделкой, но многие так не считают.

Хотя то это, или не то, или таких много было…

Во всяком случае, они снова пропали, но есть фотоотпечаток одной из них. Я как заинтригованный специалист, сравнил рисунок и фото… Они совпадают! Хотя на рисунке видны не все строки. Это уже настоящая сенсация!

Конечно, все это доказать будет сложно… но я уже сегодня займусь этим!

Чтобы не заставлять тебя искать этот документ, я приведу примерный перевод:

Напрасно забываем доблесть нашу старых времен да идем куда — неведомо. И так вот мы зрим вспять и речем: «Неужто мы стыдимся Навь, Правь и Явь знати и все вокруг ведати и до ума идти (думать). То Бог Даждьбог сотворил нам яйцо, якое и есть свет зори нам сияющей. И во той бездне повесил Даждьбог землю нашу, абы та удержана была. То души пращуров суть, и те светят зорями нам от Ирия… Правь еси неведомо устроена Дажьбогом и по ней, яко прядётся, течет Явь, и та сотворила жизнь нашу, а коли отойдет — смерть будет. Явь есть текущее, и творена в Прави. Навь же есть после них. До того есть Навь и по тех есть Навь. А в Прави же есть Явь. Поучимся старому и ввержем души наши в него, ибо есть то наше, которое от Божьего идет на Коло. Творящую Богову силу узрели в себе, то дано — дар Богов, и не потребуем, ибо то — напраснить. То души пращуров наших от Ирия зрят на нас, и от жалости плачут и возрекают (?) нам, что мы не берегли Правь, Навь и Явь, и не бережем Божье, над тем смеясь. То истинно: не достойны мы быть Дажьбожьими внуками.

Многие считают, что это подделка, но как объяснить, что на рисунке, который исполнил безумный садист-монах, есть явно воспроизведенный кусок:

…То души пращуров суть, и те светят зорями нам от Ирия… Правь еси неведомо устроена Дажьбогом и по ней, яко прядётся, течет Явь….(здесь кусок, закрытый рукой женщины)….Творящую Богову силу узрели в себе, то дано — дар Богов, и не потребуем, ибо то — напраснить. То души пращуров наших от Ирия зрят на нас, и от жалости плачут и возрекают нам, что мы не берегли Правь, Навь и Явь, и не бережем Божье, над тем смеясь.

Ты не представляешь, что ты нашла!

Ни слова больше, все при встрече.

А вот второй документ — так я не понял, по-моему, это просто азбучная молитва на глаголице…

Рад был быть полезным, Жак.

С нетерпением собираю чемоданы, технику и вылетаю ближайшим рейсом».

Тупо проглядев в стену часа полтора, Инквизитор опомнился.

Ну и занесло же его с этой бабой в очередной раз!

Вот тебе и ее вечная байка… она любила бесконечно фантазировать на эту тему. Смысл этих баек всегда был один: он — полный придурок. Так, оказывается, и действительно! Он никогда не принимал их всерьез. И молчала же столько времени… Хотя чего она должна была рассказать? Что документ нашла? Или еще что-то… Вдруг как-то неуютно ему стало. Послышался то ли смех, то ли плач… Вой какой-то за окном. Стало тревожно.

На цыпочках Инквизитор пробрался к спальне. Вроде спит… как всегда… руку под подушку, скрутившись калачиком. Повернулась. Вроде сопит даже. Захотелось погладить по голове… и не только.

И вдруг она повернулась, открыла глаза и посмотрела прямо на него.

— Не подходи. Можешь взять одеяло. Утром поговорим… Уйди.

Она плакала? Стерва. Впрочем, бабские слезы недорого стоят… а может, смеялась? С нее станет…

XIII

Когда он проснулся, она уже пила кофе за столом.

— Ну, прочел письмо с открыткой?

— Да, и понял, что я для тебя по-прежнему придурок. Это ясно. Ну и что француз?

— Что, что? Самолет не приземлился, вот что… Пришлось отставить это… да и наплевать мне, в сущности, на эти научные дрязги. Мне и так ясно, где подделка, а где нет. Знаешь, что до меня, так я всегда думала, что даже если это и подделка — то не совсем, а реконструкция какого-то послания. Мне казалось, что это какой-то волхв писал как раз перед приходом христиан. Но видишь, как оно… А так — всегда старшие сетовали на падение нравов. Мне было интересно не это. Это — дело историков, это им премии дают. Смысл же действий той женщины понятен: предложение помолиться. Но как было бы просто, если бы это всем помогало. А свет от рук?

Меня интересовало место, энергия, ритуал и при чем здесь я и мои дети… Кое-что я помню. Сложнее было отыскать подлинные фамилии своих бабок, настоящие сведения (а не придуманные, чтобы в Сибирь не загреметь). Кое-что нашла… Дальше все было просто: церковные метрики, списки Орденов, события, касавшиеся того места…

Так вот, по всему выходит, что девица та жива-здорова осталась, в мужья кузнеца выбрала, и родились у них сын и дочь. Скорее всего, это моя какая-то прапрабабка или еще дальше. Но не вяжется что-то. Получается, что ведьма ушла от кузнеца, оставив ему сына, а дочь — мою эту самую прапрабабушку — родила уже у родственников в таборе: кузнец цыганом был… А у той тоже дочь родилась. А знахарь — прапрадед нашего фигуранта. Во как! Так что темная это история, но занятная. А если мы вообще родня? Может, она обоих захотела одарить? А сама свалила в сторону, к новым приключениям… так мне моя бабушка рассказывала. Тетка ее растила, а мамка пропала куда-то. Никто не знает, куда… Колечко от нее только осталось и образок. Образок, ты знаешь, я все время ношу. Колечко лежит дома — немодное, да и потерять боюсь.

Собственно, поэтому я и решила туда съездить. Так что первый отчет по твоему заданию я уже готова дать.

А дальше думать будем.

— А как вы вообще познакомились с этим самым Падшим Аватаром?

— Да мир — место узкое, а мы одним делом занимались. Что по практикам, что по книжкам… Помог он мне очень один раз. Сама не пойму, зачем. Благодарна я ему. Вот, как-то можно сказать, почти сдружились, и пригласил он меня в те места. Если честно, не очень мне хотелось, и уже даже сказала, что не поеду.

Но мне сон приснился странный: яма какая-то, в ней сера кипит. Напротив — храм и люди в ворота бесконечно идут. Женщины в белых рубахах служат, суетятся. В яме с кипящей серой кто-то есть — большой и страшный, все подняться хочет. Рядом фигурант наш стоит и то ли топит его, то ли достает — непонятно. А рядом — широченная колода, как алтарь… на ней свечи, всякие писульки. Люди деньги несут, свечи, а я пишу за них записки — они же писать не умеют. Пишу, пишу, уже рука болит, отваливается, а людей все меньше не становится. Кто-то сбоку подходит и говорит: трудно? Трудно не злиться на глупые просьбы? Учись сочувствовать, терпи… гореть еще труднее… Да ты к этому и не готова… Но попробуй. И руку на мою руку положила. Оборачиваюсь, вижу женщину в капюшоне. Лицо как тысяча лиц… не могу рассказать. Камень зеленый… или синий…

Просыпаюсь в ужасе. Встала, почистила все пространство. Молилась до утра.

Под утро заснула. И снова снится: весна, но снег еще лежит. Снег весь в кровавых пятнах.

Дом старый — развалина. И сын мой там. Думаю: беда какая, как в таком доме жить можно. «Мама, — говорит, расколи лед!» и подает свой первый нож, который он сделал. Да, знаешь, кто мой сын? Кузнец!

Иду с этим ножом и вижу: люк с веревкой, и много-много людей, которые хотят его открыть. А там — что-то страшное, жуткое, щупальца тянет. А пол ледяной и с наклоном. Мне говорят: помоги, тяни веревку, люк открой! И все наседают так, воют, плачут: «открой, открой, открой!»

Взяла, тяну. И понимаю вдруг: если открою, все вниз упадут — скатятся по ледяному полу. Беру нож, и рублю веревку…

И так легко стало… проснулась, вроде чисто вокруг… только за детей с тех пор беспокойно. Просто дышать не могу.

Плюнула бы на это все, но дети…

Стала искать об этом, вот и понаходила всякого.

Только половина там — про всякие ордена, воинские культы и еще разное… пока не поняла, но это наш фигурант, я думаю, разберется. Он — спец. Похоже, лучший.

Помолчала и добавила: уже разбирается.

Вот после этого решила: поеду я в эту усадьбу, раз так надо.

Едем. Люди собираются интересные. Хоть досье на каждого пиши. Одно слово — шабаш!

Неуютно как-то. Ну ладно, думаю, потерплю. Пить много не будем, все нормально будет — чистый воздух, баня и все такое… источник якобы волшебный. Кто будет себя плохо вести — почистим и улучшим потихоньку, а они друг на друга думать будут. Так по дороге я про себя решила, прикрылась и жду что дальше.

Вообще-то ты знаешь, что в таких тусовках принято не трогать друг друга. Во всяком случае во время отдыха или просто так. Обычно корректно принято себя вести. Но кто их знает. Ладно, поглядим.

Доезжаем до деревни. Развалины из красного кирпича, явно не крестьянские, кузница старая… аж сердце екнуло. Чувствую — происходит что-то. Вроде нечисть, а вроде и не совсем. То есть что-то снизу, но не совсем грязь, а что-то просто природное, что ли. Родное.

Пересели в другую машину: хорошая по той грязи и талому снегу к усадьбе не доедет. Тут что-то во мне перенастроилось. Ну, знаешь, как на войне, навигатор включился: уже знаешь, что будет. Вдруг понимаю: сейчас опрокинемся.

Думаю: не надо.

Понимаю, не опрокинемся, но застрянем.

Говорю водителю: осторожнее.

Он смеется: я тут у себя дома сам все знаю, не боись.

Говорю соседке: держись, потому что вижу, что у нее с шейным позвонком плохо. Она машинально уцепилась за сиденье, и тут мы как бухнемся в яму! Почти перевернулись, но ничего.

Вышли. Тут и провожатый мне нашелся. Неплохой парень.

Решили пешком идти. Свернули на лесную дорогу, идем.

Провожатый мой говорит:

— Вот тут источник, хочешь посмотреть?

Ясно что хочу. Спускаюсь по деревянной лестнице, и глазам не верю: все точно так же как я видела. Только, понятно, ни храма, ни огней, а вместо колоды-алтаря — видно место лысое. Но все остальное — точь-в-точь. И вода, вода! Только не сера в ней, а песок такой желто-серый, который ключи со дна поднимают. И он как будто кипит!

Стою как ослица, слова выговорить не могу. Начинаю видеть эти сгустки, которые поднимаются от воды. В сумке нож зашевелился. И еще кое-что, что я приготовила, сама не знаю зачем. Так, безделушка, до пары «мужское — женское». И в ушах голос как ручеек тоненький: «Одна, одна приходи! Ой, красивое!» — это как я понимаю, про побрякушку. Кто пищал?

Ну, думаю, Аватар мне капитально мозги промыл… а я-то думала, что мне это уже не грозит.

Энергий грязных — много. Как будто в больнице. Стою, потому что надо стоять, пока их не поднимут. Помнишь, да? А, хотя ты обычно по-другому делал — ты ж Инквизитор.

Кстати, наш Падший Аватар тоже так делает как ты: схватит черта за хвост и пользует. Вакула хренов.

Ну, дальше.

Думаю, чудеса начались. Фиг тебе, Владимировна, а не отдых… Работать тебя пригнали. Именно пригнали, притащили как козу на веревке.

Провожатый мне мой, правда, понравился. Ангел-хранитель прямо. Правда, дамы некоторые немного обиделись: больно бесцеремонно я их планы, видимо, нарушила. Но так вышло. Я и сама прокололась на этом. Но потом. Не тогда. А тогда он просто ходил за мной, я думаю, и сам не знал, зачем.

Так кто пригнал, думаю. Аватар? Укопаю. Я ж не его подшефная недоделанная ведьма. Но сначала нужно разобраться: может, он и не причем? Или почти не причем? Да и зачем ему это? Я ж еще пригожусь…

В таких случаях специалисты рекомендуют расслабиться: а вдруг удовольствия будет больше чем неудобств? И потом всегда можно отыграться… Следует бдительность усыпить. Пусть думают что хотят, а лучше чтобы за полную идиотку сочли. Подыграть нужно на всякий случай, и провоцировать, чтобы каждый себя сам проявил.

И копать свое, исподтишка ломая ситуацию. Но без агрессии. В одиночку.

Ты научил! Спасибо!

И потом, я же о детях думала — причем они? Все остальное, в том числе и я сама, мне как-то не слишком интересно было.

Приехали, вернее, пришли. К тому времени, как мы пешком дошли, машину сменили, и остальные уже подоспели.

Домик обычный — ухоженная усадьба, без затей, но уютная. Двор, песик. Облаял, как обычно, потом подошел. Обнюхал, завилял хвостом. Хороший знак — подумалось.

Зашла в дом, осмотрелась. Поскольку было непонятно, где меня разместят, вышла осмотреться.

Воздух, знаешь, такой, неподвижный и прозрачный — весна уже чувствуется, но еще не пришла.

Свежесть.

Знакомиться стали. Люди как люди. Странно, что светятся почти одинаково, с разными, правда, оттенками. Но это и понятно — все в гостях. И как главный настроен, так и все.

Все они есть в твоих бумажках, которые ты мне принес. Читала — смеялась. Насобираете же вы небылиц всяких про людей!

Но народ непростой — все друг друга прощупывают. Девушка вот симпатичная круглолицая смотрит с плохо скрываемой враждебностью. Интересно, к кому ревнует? К Провожатому или к Автатру? А может (и скорее всего) к обоим. Не удерживаюсь, ухмыляюсь. Зря. Она еще больше озлобилась, аж глаза засверкали. Эх, девки!

С Провожатым девушка — та попроще. Кто она ему? Боже ж ты мой, думаю, а вдруг жена, а я со своей бесцеремонностью… да нет, наверное, да и кто его заставлял меня вести? У тебя в ориентировках ее вообще нет.

Кое-кто и знакомый был — друг Аватара с родственницей. Приятные люди, особенно он. Ничего плохого. Это тот, что у тебя — Спящий.

Интересная парочка — девушка выглядывает из-за спины парня. Девушка — необычная. Трагическая и очень сильная — бомба.

Чувствую — опасно ей. И около нее опасно, хотя она мне очень понравилась. И еще… Конторой запахло. Это — твои Слепая Видящая с Поводырем.

Ладно, думаю. Пока они здесь меня обсудят и распакуются, схожу-ка я сориентируюсь на местности. Аж не терпится, тянет! Если уж один в один видения сбываться начинают — пойду, даже если это ловушка, разобраться надо. Да и чего бояться?

Вышла, носом воздух потянула и пошла. На опушку, потом — вверх мимо леса, куда — толком не пойму. Хотелось свернуть, но чувствую — не надо мне туда пока. Иду дальше по дороге.

Дошла до развилки. Идол деревянный стоит. Рядом скамейка. Занятное место.

Смотри как это на снимке.

Деревянный идол, окруженный кольцами света разных цветов.

— … Так это же я видел на снимке со спутника!

Потом кольца были разомкнуты и поменяли место.

Потом снова приняли прежнее положение, и появились два конуса, соприкасающееся вершинами. Похоже на вихрь.

— Но и это еще не все. Ну уже теперь тебе ясно, что и дом нашелся разваленный. И сразу мурашки по ногам холодные и щупальца тянутся. Идти, не идти. Сверху шепот «Волков бояться в лес не ходить».

Все правильно. Нашла и дом, и стену, и люк.

Возле люка было страшно. Тянуло прыгнуть. На самом деле это и не люк был, а колодец заброшенный. Похоже это было на клапан в крышке скороварки.

Пыталась почистить — фиг, стояла полчаса, а толку — как ложкой море черпать. Но и не засасывало больше, наоборот, что-то как голову спрятало. Потом пришла вечером с камерой.

Снимки у источника ты видел.

У идола — тоже.

Но вот здесь — нечто совсем другое. Посмотри. Это в разное время. Там даты проставлены.

Первый снимок — просто темнота, освещенная луной земля. Потом — то же место, но странно просвечивает нечто в виде кольца. Потом вдруг — спираль, поднимающаяся из земли, золотистого цвета с темными пятнами, как огромная змея.

Последний снимок — та же спираль, но пасть открыта вверх. Жутко, особенно странные тени на фоне снега. И дата: 19 декабря.

— П…ц! И что это?

— Это ты мне скажи — ты же Инквизитор и большой борец за веру непонятно во что, в свой дурацкий порядок и ложное спокойствие! Там много еще чего есть…

— Где это?

— А вот я пока не знаю, говорить это тебе или нет. Как-то запахло керосином…

— А причем здесь мы с тобой?

— Вот и попробуем потом разобраться. Но пока — отчет есть отчет. Были в тот раз и другие события.

Вернулась я в усадьбу. А там уже вовсю все кипит: камин Спящий безуспешно растапливает, стол накрывают, устраиваются как могут. И мое место определилось.

Сели за стол. Пообедали. Уха — объеденье. Разговор завязался. Про Род, про его силу — как это, с точки зрения Аватара, было положено у наших дедов-прадедов. Думаю — как раз мне время пришло свои пять копеек вставить. Спровоцирую.

Тут для себя и выяснила, кто чем дышит.

Со всеми понятно, кроме этой девушки видящей. Опасность над ней.

Устала, вышла подышать. Красота! Озеро еще во льду, вот-вот тронется, небо — прозрачное, высокое, аж плакать хочется. Провожатый вышел, посмотрел и снова в дом ушел. Хорошо — думаю, лишнее мне все это теперь.

Вдруг слышу — то ли вой, то ли плач, осока прошлогодняя зашелестела. Земля, то есть лед, задрожала и голос: «Дай!» Чувствую — толкает кто-то на лед. Жутко. Чувствую, впереди — омут, полынья. Даже вижу, где. Луна прямо в нее светит.

Тут на самом деле страшно мне стало. Но ты же знаешь — бояться нельзя. Обратилась вверх, к тем, кто не жизнями питается. Чувствую руку на плече. Не холодную, не теплую, и голос: «Не бойся, ищи своих! Не дай принести жертву».

Оглядываюсь — нет никого!

Тут народ из дома стал выходить воздухом дышать.

Смотрю — Святой лик с Видящей гулять пошли по берегу. Мантры поют, рассказывают друг другу что-то, снимаются на камеру. Пора, думаю, мне в дом. Зашла уже, а потом меня как стукнуло: а они ведь к полынье танцуют!

Нет, думаю: это у меня в голове от свежего воздуха непорядок. Придут сейчас.

Однако не идут и не идут. Уже и за ними пошли — не удается их в дом вернуть. И тут меня как под локоть толкнули. Пошла я за ними, зову — не идут. Подошла — не реагируют, прямиком к проруби движутся. Обе. Догнала, зову в дом вернуться — не реагируют. Обняла я эту девчонку, та и размякла, огляделась… и пошла. Не сразу, но пошла. Глаза медленно приобрели осмысленное выражение, и вернулись мы.

«Да!» — думаю. Пока один ноль.

Ночью видела сон-указание, куда и что мне положить. И еще — толпу какую-то — девушек в рубахах, карликов, рыцарей и даже священника какого-то странного. И еще видела змею со сложенными крыльями. Огромную.

И вам, думаю, здравствуйте!

На следующий день все сделала как надо.

Ножом лед расколола и веревку разрезала — запечатала дыру. Там мне пригрозили.

В источник Берегиням украшение подарила. Эти мне, по-моему, тоже что-то подсунули. Болезненно, но я подумала — ну и ладно, пусть лечат, энергии низкие, но не грязные, природные. Даже спасибо сказала.

И нож положила туда, куда надо. Не скажу пока куда.

Все вроде бы хорошо. И Провожатый мне понравился. Вел себя скромно и очень по-дружески. Удивил. Ночью лежу и думаю: все хорошо так, а дальше-то что?

Не знаю сон это был или нет, но снова видела я женщину в драном капюшоне, без лица. В руках у нее — рушник с прорехами. За спиной — люди полупризрачные, под ногами у нее угли. И говорит она: «Это только начало. Видишь, что с поясом?».

А что делать, спрашиваю.

«А что ты умеешь? Зря тебя учили там, куда ты ездила? Работай! Долг платежом красен!»

И пропала…

………………………………………

— И что это?

— А, это тебе знать не обязательно. Так же, как я думала, никто не знает. Есть такое… мнение. Что все сущности — и души человеческие, которые бродят без упокоения, и духи разные, и всякая такая братия вроде элементалей, ничего ни от кого не хочет — только уйти из физического мира. Но не может — куски нашей материи на ней висят, и они, чтобы ее очистить, помощи просят у людей. Для этого нужно, чтобы люди ее пожалели и попросили за них. Помолились то есть от чистого сердца, если по-нашему… ай, сложно объяснять, высокопарно как-то выходит. Но никто этого не делает, или делают формально. Ты видел когда-нибудь, чтобы за Домового молились? Или за упыря какого-то? А за разных самоубийц, грешников, некрещеных и прочих церковь не разрешает молиться. То ли отказывается просить за них, то ли не в их это власти… так, скорее всего. По этому поводу у меня тоже соображения имеются… А раньше это умели.

Почему и как? Это уже совсем другой разговор.

Вот бы все те дощечки найти…

А сейчас выходит, что чем больше эти энергии, или как люди считают, духи, людей беспокоят, тем больше люди их боятся. От этого всем еще хуже. Страх делает их еще плотнее, и они еще сильнее к людям липнут… Вот как, например, всякие девицы в мужских монастырях призрачные — такие, что почти потрогать можно. Это от тоски братии по бабам. Они с ней чем больше воюют, тем она сильнее их достает… Есть правда, чудаки, которые всякие такие энергии собирают и как-то используют, обманывая и сами обманываясь. На этом и основана так называемая магия и шаманские штуки разные.

Но есть способ это исправить. И несколько людей, которые это могут. И я немного могу. Откуда это — не знаю. Может, что-то вроде наследственной болезни? Хотя мне часто кажется, что это доступно любому. Ведь не человек это делает, от человека только просьба исходит…

Что это дает? И очень много, и ничего одновременно. Вот, например, если кто-то из родных тебя беспокоит с того света, и ты болеешь и все такое, то можно помочь этой душе, и тебе не придется ее невыполненные задачи, или грехи, как в Христианстве считают, отрабатывать. Но это же не та услуга, за которую будут денежку носить…

Или если какой волшебник пользует какую-то грешную неупокоенную душу или дух, вот как шаманы, то эта душа, если рядом окажется, ко мне притащится, я за нее попрошу, и волшебник уже не сможет ничего, потому как лишится своего паразита-помощника. Поэтому мы так хорошо и погоняли всяких волшебников в свое время.

Но есть одно условие: нельзя ничего хотеть для себя. В этом случае дух не уходит, а просто меняет хозяина, все помочь хочет… чтобы потом долг стребовать, и не только с тебя, а с твоих близких… И ломает тогда тебя, потому что ты физически не можешь выдерживать присутствие чужеродного в себе. Обычные люди в таких случаях испытывают раздражение, агрессию, пьют или еще как-нибудь колбасятся, не отдавая себе отчета в причинах. А ты ЧУВСТВУЕШЬ ФИЗИЧЕСКИ. И это продолжается до тех пор, пока то желание, которое привлекло этого благодетеля, не пройдет у тебя, и ты не отпустишь эту сущность или душу за ненадобностью ее услуг. Казалось бы, чего проще, лишь повторяй «Господи! Да будет воля Твоя!» Но человек — скотина алчная и слабая. Попробуй скажи это всем сердцем, искренне…

Знаешь ли ты, КАК ИНОГДА ТРУДНО НИЧЕГО ДЛЯ СЕБЯ НЕ ХОТЕТЬ?

Так что — ничего это не дает, кроме проблем. Никто же не хочет понимать, что сам себе виноват.

— А что же я раньше не знал об этом?

— А ты дурак всегда был. Знал бы — сдал бы меня уже давно… Да я и сама не понимала, пока мне не объяснили, как этим пользоваться. Одно время сама думала, что проклята — у целителей силу забираю… тоже дура была. Ой! Да что ты разобиделся так? У тебя что ли, секретов мало? Вот мужики! Да ты бы первый меня заклеймил! Ты ж у нас кто? Инквизитор!

Так что вот я подумала: надо разобраться со всем этим. Уж больно всего перемешалось.

XIV

Инквизитору действительно было активно непонятно, какое отношение все эти приключения имеют ко внешним событиям, государственной безопасности и вообще… Закрадывалось нехорошее подозрение, что его во что-то втягивают.

Во что?

— Давай-ка вернемся к нашим баранам, то есть ко всяким твоим государственным беспокойствам, — как будто услышав его сомнения, продолжила собеседница.

И они стали ворошить наваленные на полу книги, вырезки, сверяясь время от времени с величайшим сплетником современности — Интернетом.

Что бы мы все без него делали!

Они взяли карту этой самой местности и проследили ее по времени, сопоставив энергетически значимые источники.

Потом начертили эпицентры всех загадочных явлений.

Потом попытались проследить разведданные о подозрительных субъектах, проникавших на территорию страны с неясными целями.

Теперь хронология событий. Вспышки внешних воздействий на страну полностью совпадали с ответной активностью очага, где угадывались спиральные очертания, которые можно было принять за змею.

Инквизитор, который так увлекся всем этим, что даже забыл на время, что он Генерал, с восхищением и гордостью думал:

Я знал, я, простой парень из-под Баранович, всегда знал, что это — именно у нас! Сила Земли! Как универсально! Христианин бы сказал, что это — Змей и Враг человеческий, язычник-славянин — что это Цмок и Кривь сплелись воедино (не разобрать же, одна спираль или две), буддист назвал бы это Змеем Кундалини… ученый сказал бы, что это спираль ДНК. Алхимик счел бы это Чашей Грааля, иудейский мистик — Кадуцеем или Ключом Соломона… А может, это и есть все одно и то же? Сила Земли и сила Рода человеческого!..

Фу, как высокопарно… опять повелся… Думать надо о деле. Допустим даже, что это хотя бы частично не бред. Дальше-то что?

В смысле, что в динамике? Праздники и всякие шаманские сходняки на территории усадьбы всегда сопровождались усилением других потоков — вокруг идола. При этом спиральное образование каждый раз увеличивалось в диаметре, угрожающе вибрируя. Только 2 раза в году, летом, на праздник Спаса, и зимой, на Крещение, кольца как бы сворачивались и светлели.

Что-то со всем этим было не в порядке… Но это было уже что-то.

Это была ЖИВАЯ СИСТЕМА, КОТОРАЯ РАБОТАЛА!

— Да, Аватар мог бы гордиться тем, как он нашел, угадал и активизировал все это! Он просто одно целое с этим местом, ключ, катализатор… Да он и сам это подозревает, я думаю. Слушай, а давай я ему все это покажу или расскажу! Тем более что он уже и сам хочет, чтобы я карту нарисовала и разметила. А знаешь что? Мы все вместе копнем!

ЭТА ЖЕНЩИНА — ОПАСНАЯ СУМАСШЕДШАЯ, — подумал Инквизитор.

Он битый час объяснял ей, что это очень плохая мысль. Она выслушала, потом сказала:

— Знаешь, если бы я тебя не знала так хорошо, то подумала бы, что ты просто трус. Хорошо. Но ведь подумай: это ЕГО место, и он не лох. Если он почувствует, что его дурят, мы как минимум ничего не сделаем. Еще хуже, если из-за нашей секретности он станет на другую сторону. Откуда я знаю, что он станет на НАШУ? На нашу он становиться не будет. Он будет на СВОЕЙ стороне, а в данном случае сторона у нас общая.

Стерва есть стерва — подумал Инквизитор. И возразить нечего. Да.

— Да ты не сомневайся. Есть у него, конечно, недостатки, — улыбнулась она, — так же как и у тебя, дорогой.

Стерва. Она еще и такой противовес из нас сооружает, — но после этой мысли Падший Аватар стал как-то ближе Инквизитору. Он почти ощутил к нему симпатию.

Какая же она все-таки змея! И как ему этого не хватало!

— А чтобы все шло как надо, мы с ним книжку будем писать!

— Господи! Да о чем?

— А вот обо всем этом!

И кто ей сказал, что это получится?

— Так он и сам так хочет! Можно сказать, что он это и придумал!

У Инквизитора сперло дыхание от злости. Да, так уже все и без него решили.

Он стал продвигаться к выходу. Стало ясно: надо сваливать пока не поздно, а то в очередной раз вся его устроенная схема действий, служба и вообще вся жизнь полетит к чертям собачьим.

— Но ты же не уйдешь? Смотри, сколько еще нам сделать!

И в который раз, чувствуя, как безвольно тянется у нее на поводу, он развернулся и снова сел к столу. Чтобы совсем уже не терять лицо, попробовал взять инициативу в свои руки:

— Не уйду, если ты не будешь забывать, кто руководит операцией. Итак, давай очертим круг текущих вопросов.

— Уже. Вот смотри, — и она подсунула ему исчерканный листок бумаги. — Самый главный вопрос — кто и что там ищут. Второй вопрос — что там еще можно найти. Ну и третий — что это на самом деле, и как это работает. Что с этим делать — это уже будет видно.

Вот очертания какие интересные! Ворон клюет змею или пьет из реки. Интересная картина! Что мы видим у него: зоб, ошейник, сердце, яйцо. Вот эти места — знаю. Где еще искать? Вот, к примеру, это глаз. Что в этом месте должно быть? Ясно, что некий пункт наблюдения. Могу поспорить, что он там есть! На что хочешь.

Очень просто: вот клюв, вот глаз. Вот сердце. Что там? Это и будет план второго отчета.

Но это еще не все!!!

А сейчас представь, как это все будет меняться в зависимости от того, что эта вещая птица будет делать! Вот тебе и действующая модель! Вот и моделируй себе ситуации, изучай! И смотри, смотри: этот ворон складывается из очертаний других зверушек… Все это что-нибудь значит. А если смоделировать какое-то реальное взаимодействие? Ты знаешь, как будто это место — живое! Круче, чем живой компьютер! И Аватару эта мысль понравилась… надеюсь, кое на что его она натолкнет!

— Да… каким бы это не казалось бредом, это остроумно!

— Наши предки вообще были людьми интересными. Вот сейчас бы все это в компьютер загрузили, как ты и хотел. А они — по-своему. Им весь мир — компьютер.

Думаю, все это нам поможет.

Тут она снова обронила фразу, которая совсем не понравилась Инквизитору:

— У МЕНЯ ЕСТЬ ЕЩЕ И ДРУГИЕ МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Попробуем использовать все вместе: астрологию, наше моделирование, найдем точки соприкосновения разных верований. Я уже почти знаю, что происходит.

Он уже хотел что-то вставить, но она продолжала:

— Итак, следующий вопрос: кто? В смысле, кто лезет поперек и зачем?

Агенты, которые интересовались местом, делились на несколько групп:

Сотрудники разведок, ищущие следы психотронного оружия.

Члены различных сект, наследники масонов самых разных мастей.

Наши родные неоязычники.

Психотронное оружие, конечно, там никто не устанавливал. Так что новое время исключается. Ищут впустую. Да и не первые они. Надо дальше в глубь времен.

С масонами все ясно, но только в общих чертах. Вот и письмо это кое-что проясняет. Там, с этими неоязычниками в каком-то месте это все смыкается. Они уже ближе к тому, что там есть. Но не поняли, даже если нашли. Значит, снова дальше во времени.

Вот книжка про всякие воинские ордена…

Инквизитору всегда была интересна эта тема, но, к сожалению, он мало ей занимался, да и с достоверными сведениями было скудно.

Вот чего они-то там ищут?

Решили так: собрать то, что можно по теме и проанализировать. Возможно, и получится вычислить хотя бы несколько неизвестных в этом уравнении.

А дальше будет видно.

XV

Письмо несчастного француза-историка помогло.

Эссенцию из всего того, что было написано по интересовавшей теме, сделали уже для них почти в готовом виде, конечно же, немцы. Кто, кроме них, так скурпулезно мог собрать, классифицировать и постараться извлечь пользу из этих осколков древних знаний?

В архивах немецкого тайного общества «Аненербе» можно было прочесть обо всем, правда, предварительно сделав скидку на заверт в сторону превосходства ихней расы. Идеология…

Но в целом это организация серьезная. Если кто не знает, «Аненербе» (Аhnenerbe — «Наследие предков», полное название — «Немецкое общество по изучению древнегерманской истории и наследия предков»), было создано Фридрихом Гильшером как частная организация в 1933 г… С 1935 г. общество изучало всё, что касалось духа, деяний, традиций, отличительных черт индо-германской нордической расы. С этого же года «Аненербе» — государственное учреждение. С 1937 г. оно было интегрировано в СС.

С удивлением обнаружили кое-какую информацию и о табличках в их архивах. По сведениям, где-то в начале Гражданской войны…

«Одна из частей белых, которой командовал молодой полковник Федор Изенбек, остановилась в небольшой деревне, бывшем имении, какого-то помещика. Самих хозяев не было, но их усадьба уцелела. Под ее крышей и устроился на ночь Изенбек со своим штабом. Очевидно, до белых здесь неоднократно побывали мародеры, потому, что внутренности дома были разграблены. Среди всеобщего разгрома Изенбек обнаружил, какие-то странные дощечки, потемневшие от сырости и времени. До революции полковник интересовался славянскими древностями и, пристально разглядев дощечки, понял, что это весьма древняя „деревянная книга“. Некоторые ее „страницы“ были серьезно повреждены, на других отчетливо просматривались странные письмена, рисунки людей и животных. Наутро, продолжив отступление, Изенбек прихватил с собой все дощечки, которые смог обнаружить и собрать.

В 1920 году белые были окончательно разгромлены, и многие русские оказались за границей, чтобы спастись от возможной мести коммунистов. Изенбек оказался в Брюсселе. Здесь он познакомился со знатоком русской старины профессором Юрием Миролюбовым. Вместе они исследуют загадочные письмена и приходят к выводу, что язык, на котором они написаны — очень древний вариант старославянского. Расшифровать письмена не составило большого труда, и вскоре два друга исследователя с замиранием сердца читали истории о древних славянах, какими они были задолго до появления на общеизвестной исторической сцене, об их взаимодействии с готами — предками современных немцев. Последнее обстоятельство заставило Миролюбова привлечь к исследованию своего доброго друга — профессора Александра Экка, немца, занимавшегося древними славянскими и германскими племенами. Впрочем, Экк отнесся к этим так называемым Велесовым книгам достаточно скептически, считая их подделкой. Зато ими заинтересовался его ассистент Марк Шефтель. Ознакомившись с артефактом, он признал его подлинным. Изенбек попытался вынести свое открытие на всеобщее обозрение, но это ему не удалось. Более того — его сочли авантюристом, изготовителем поддельных реликвий, каких было очень много в Европе того времени. После этого Изенбек хранил дощечки у себя дома, не предпринимая никаких попыток обнародовать их содержание. Прошли годы, Шефтель устроился в институт „Аненэрбе“, но о Велесовых книгах не забывал. В 1940 году, когда немецкие войска, оккупировав Бельгию, Шефтель первым отпросился в командировку в Брюссель. Через несколько дней после его прибытия в город Изенбек умер при загадочных обстоятельствах. Официальным наследником Изенбека был Миролюбов, но гестапо, за спиной которого просматривается фигура Шефтеля, забрало из дома покойного всё более или менее ценное. Так Велесовы книги оказались в институте „Аненэрбе“.

Дальнейшая судьба загадочных дощечек неизвестна. Мы знаем только, что Шефтель, в стенах „Наследия предков“, активно занимался их исследованием и даже опубликовал несколько статей в научном журнале, выпускавшемся институтом. В этих статьях он писал о том, что теперь в руках историков — неопровержимые доказательства изначального превосходства германской расы. Древние славяне, по его словам, якобы писали о готах, как о полубогах, у которых они позаимствовали все достижения науки и культуры. В связи с этим встаёт вопрос насколько точно этот тезис отражает содержание древних книг, — ведь писать что либо, противоречащее расовой теории Гитлера, в Третьем рейхе было запрещено.

После войны Шефтель эмигрировал в США, продолжив научную работу в стенах Корнуоллского университета. О Велесовых книгах он говорит, что это не более чем подделка. Весьма странная перемена, не правда ли? Тем более что сами дощечки после войны найти не удалось. Остались лишь фотокопии некоторых из них, случайно уцелевшие в личном архиве Миролюбова.»

Или вот еще:

«Речь идет о наследстве рода Виллигутов. Один из последних представителей этого древнего клана, родившийся в 1866 году в Вене Карл Мария Виллигут, считается одним из духовных предтеч Гитлера. Род Виллигутов считался проклятым, в Средние века он был отлучен от Церкви. Карл Мария утверждал, что является наследником древней линии германских королей, подробно рассказывал об обычаях и религии древних германцев. Естественно, Виллигуту не удалось долго проповедовать сей бред, и в 1924 году его посадили в психиатрическую лечебницу. Но сам Рейхсфюрер СС Гиммлер вытащил старика из психушки и назначил главой отделения древней истории института „Аненэрбе“. Возможно, этому способствовал один интересный факт из истории семьи Виллигутов: прокляли их за хранение магических табличек, на которых были записаны языческие ритуалы. По дошедшим до нас легендам, эти ритуалы позволяли обрести огромную власть над умами людей. Виллигут хранил эти таблички в тайнике, о котором никто не знал, кроме него. Но только до 1941 года; далее он, уступив уговорам Гиммлера, передал их в распоряжение института.

Проект получил название „Тор“. Его испытание проводилось на заключенных из „подсобного“ концлагеря института. Огромный прибор, размером с коттедж, был тщательно замаскирован под уютный усадебный домик, и мало кто смог бы догадаться о его истинном предназначении. В 1944 году приступили к опытам с людьми. Двигаться приходилось методом „проб и ошибок“. Дело в том, что механизмы воздействия прибора на человеческий организм еще предстояло изучить.

Считается, что Маур в конечном счете потерпел поражение и не смог создать эффективный аппарат. На самом деле это не совсем так, определенных результатов добиться все-таки удалось…»

То есть найденные у нас таблички — не единственные, и Святой Престол всегда к ним как-то недоброжелательно относился. Зато их тайные ордена все как один неровно дышали к ним. И всякие неоязычники наши доморощенные. Хотя, может, кому-то кажется, что у наших ведьмаков с ихними всякими тамплиерами и нет ничего общего. Нет! У всяких Розенкрейцеров с нашими родными мракобесами было много общего, о чем исследователи не преминули изложить подробно и беспристрастно.

В начале же века началась грандиозная грызня за власть с использованием эзотерических знаний. Кто этого не понимает — тот идиот. Именно в начале века в мир хлынул поток всего этого, будто бы дыру прорвало.

«Для второй половины XIX- начала XX вв. была характерна общая атмосфера интереса к „забытым знаниям“, к „арийским корням“. В это время на Западе гремели германские саги в переложении Вагнера, раздавались проповеди Заратустры, озвученные Ницше… Начал свои ариософские исследования Гвидо фон Лист, впоследствии оказавший немалое влияние на развитие нацистского оккультизма. Россия не была в стороне от этого, можно сказать, общеевропейского процесса. Теософские изыскания Блаватской, поиски Рериха, арийские гимны Бальмонта, „неоязычество“ Хлебникова и Городецкого, Стравинский с его „Весной священной“ — всё это надо рассматривать в едином общеевропейском контексте попытки ревизии тысячелетней иудео-христианской культуры. Да что там говорить — уже в „Дневнике писателя“ Достоевского можно встретить: „Мы, арийцы…“

Россия не могла оказаться вне этого процесса хотя бы потому, что её земля хранит память об „арийских прародинах“ — об этом говорят и современные исследования Н.Жарниковой о санскритской природе топонимики Северных Увалов, и работы Ю. Шилова, посвящённые древнейшей цивилизации ариев в бассейне Днепра, раскопки Тура Хейердала на Дону; наконец, открытие в 1980-х гг. прошлого века знаменитого городища Аркаим на Южном Урале, которое, кстати, представляет собой в плане огромную свастику…

В 1642 г. „Великий Пятый“ далай-лама возвёл самое высокое здание средневекового мира — дворец Поталу. Рерих опознан в Тибете как реинкарнация „Великого Пятого“. Ламы отметили характерный знак: семь родинок на щеке в виде созвездия Большой Медведицы. Для посвящённых он стал Рета Ригденом — буквально царь Шамбалы.

Крайне интересно, что в 1924 г. в Берлине Рерих жил в отеле „Аделон“, недалеко от Бранденбургских ворот. Там бывали и Томас Манн, и Айседора Дункан с Есениным. В этом же здании находился центр германской контрразведки — стена к стене с Британским посольством (Вильгельмштрассе), рядом — полпредство СССР. Далай-лама сделал Рериха главным порученцем в секретных и явных переговорах с Россией.

Отец Рериха — известный русский юрист — передал ему редчайший знак ордена розенкрейцеров — крест с берилловыми лучами. При посвящении Рерих получил эзотерическое имя — Фуяма. После гимназии Рерих поступил на юридический факультет Петербургского университета, там познакомился с будущим наркомом Чичериным.

Следует заметить, что ещё одним адептом „Розы и Креста“ — совершенно тайной парамасонской организации, в которой состоял Рерих, — был скульптор Сергей Меркуров, в будущем — придворный ваятель Сталина. Он дружил с Шаумяном. В Цюрихе в 1902 г. ходил слушать диспуты Ленина и Чернова. В 1911-м Меркуров ввёл в ложу своего двоюродного брата — Георгия Георгиадиса, более известного как Георгий Иванович Гурджиев.

Все наши видные политические фигуры того времени очень живо интересовались этим. Гурджиев, Пржевальский, Рерих, Бланк, затем Ленин, Сталин, Блюмкин, Баринов…

Из всего этого совершенно понятно даже ежику нашему российскому, даже если он в детстве был октябренком, что столь серьезные фигуры отнюдь не просто баловались спиритизмом, а достигали с помощью каких-то этих самых якобы суеверий вполне конкретных и довольно глобальных политических, а значит, и просто имущественных, целей.

А Рерих, этот „святой посланец“, который жену принес в жертву своему просветлению и Советской власти? Без Рериха не обойтись. Этот пострел поспел не только на Тибет. Для тех, кто не знает — это тот самый парень, экспедицию которого в древние горы финансировал (за счет масонов, естественно) наш дорогой Ильич. Чего они там нашли, а чего — нет, до сих пор неясно, но:

Существует предание, что великий русский путешественник Пржевальский, имевший высокий ранг в иерархии царской разведки, был отравлен англичанами по пути в Тибет, в Лхасу. Важно и то, что в школьных учебниках географии сталинского времени из всех русских путешественников приводился единственный портрет — Пржевальского. Был фильм о нём, расширенный до трёх серий по прямому указанию Сталина, носившего, кстати, усы и причёску, немодную в начале века, „один к одному“ с Пржевальским. В питерских архивах находились косвенные сведения о том, что путешественник отсылал в Гори (родину Сталина) немалые суммы, что семинарию будущий вождь покинул досрочно (иначе обратного хода не было бы) и предположительно провёл несколько лет в царской Академии Генштаба. Сталин не был сухоручкой с детства. Вероятно, это „память“ о пытках, которые ему пришлось претерпеть, скорее всего, в Турции. Или в Персии. Доподлинно известно, что он в совершенстве знал немецкий язык. Он умел осознанно прочитать в сутки до 500 страниц ЛЮБОГО текста. Это говорит о великолепной подготовке. А если учесть ещё такой факт, что классик грузинской литературы Илья Чавчавадзе при составлении хрестоматии поместил в неё стихи 14-летнего Джугашвили (кстати, джуга по-осетински — сталь) — то становится понятным, что в „час икс“ мировой истории во главе двух судьбоносных для мира государств оказались люди, близкие по широте мировоззрения. Во всяком случае, не испытывавшие никаких симпатий к либерально-демократическому материализму».

Вот те и малограмотный грузин, удивятся многие. Но еще более удивительно, что эта версия с малообразованностью Отца народов всячески поддерживается до сих пор…

Да, но если не отвлекаться, то следующим можно поставить вопрос:

ПОЧЕМУ ВСЕ ЭТО НЕ КОСНУЛОСЬ ЭТОГО, МАТЬ ЕГО, МЕСТА?

Ведь сюда никто не дошел, кроме сошедшего с ума монаха и роты новобранцев во время Первой мировой, которые… тоже все тронулись рассудком и погибли…

Ведь не потому ли, что не искали…

Пропавшие агенты…

И эта змея… получается, Кривь, Дракон, Сила Земли… тьфу, мракобесие какое.

Ну даже если она есть, эта Кривь, то что с ней не так и что с ней делать?

Ясно, что она охраняет. Ясно и то, что с ней что-то не так.

Святилище, конечно, здесь было. Наверное, был и храм, и капище… но как это все работает?

То, что это работает, и работает глобально, не вызывает сомнения.

XVI

Инквизитор пытался думать как здравомыслящий военный человек, но это было трудно.

Ничего удивительного, что это НЕЧТО привлекало и привлекает всякие силовые структуры — начиная от всяких иезуитов и масонов… Да нет, не только их. Постучалась мысль: а ведь снова приходим к чему-то гораздо более древнему, чем традиции воинов Христовых. Эти традиции должны иметь корни и здесь. Тут он вспомнил смутные сказкоподобные былины и уже более свежие свидетельства о том, что как-то и раньше здесь неплохо воевали… звериные культы, всякие Филоны Кмиты со своими вижами (соглядатаями-невидимками — чистые нинздзя по-местному), сборные народные дружины, лучшие в Европе… Реальная власть волхвов и часто просто административная должность князя…

Как это не пытались замазать всякие летописцы, а потом историки, а до Ольги так все и было. И при Ярославе даже, и после него — вон Всеслав Чародей, как считали местные, был единственно законным князем, поскольку в нем была МЕСТНАЯ (ТУТЭЙШАЯ) кровь. И капища здесь сохранялись, и волхвов авторитет, и воинские культы. Потом как-то на нет все это сошло. …Московские святилища Ярославичев байстрюк разорил… Сколько вещих дев погубил…

Инквизитору стало не по себе. Какие-то не совсем его это были мысли, и от этого его передернуло…

Ему почудилось, или это ветер завыл за окном? Он поежился и словил на себе уже не иронический, а серьезный заинтересованный взгляд…

Ну ладно, задумался! Если смотреть конкретно: вот как такие мощные структуры прокололись тут?

Прокололись и пошли, скорее всего, к тем первоистокам, которые таковыми считали. Отсюда — масоны, Тибет, Палестина!

Ба! Да они же, господа революционеры, все были или евреями или азиатами! Ясно, что в них говорили понятия, впитанные с детства, одним из главных постулатов (и главных фальсификаций) было то, что вся европейская культура и эзотерическая традиция пошла от иудеев.

Но как же могли евреи и мусульмане заподозрить истоки каких-то серьезных древних знаний на варварской и дикой, по их разумению, территории!

Вот наши христиане — православные и униаты — никогда не унижали местных традиций, хотя и не одобряли языческих обрядов…

Куда я снова полез? — с досадой подумалось ему.

Скорее всего, это как в плохом детективе: на самом деле все имеет реальную причину… Но, с другой стороны, давно он не занимался чем-то на самом деле непредсказуемым. А насчет сотрудничества — может, эта сумасшедшая и права.

Что в этом плохого?

Может и познакомиться придется… снова

Всеслав… и действительно, были легенды…

К тому же этот Аватар точно знает что-то и о более древних воинах, ведь всякие розенкрейцеры, тамплиеры и им подобные — это уже охотники.

А где же хозяева и хранители?

А также то, что они, возможно, хранят?

И почему это место охраняет их всех?

Ясно одно: образовались два лагеря: МЫ И ВСЕ ОСТАЛЬНЫЕ.

Мы — это наша захолустная провинициальная полуреспублика, забытая на какое-то время не только Богом, но и большой политикой.

Неожиданно мы становимся чем-то вроде кости в горле у всех — и на Западе, и на Востоке. Вроде бы плюнь — и рассыплемся, дай три рубля — и клади в карман, а ничего не выходит. Даже Хозяин как-то волшебно подобрался соответственный.

И ситуация, действительно, складывается так, что мы всем вроде бы мешаем.

Политические методы на нас пока особо не действуют, ибо все эти ноты протеста, надуманные узники совести и прочая демагогическая хрень результатов не приносят. Страна на месте, и Хозяину хоть бы что…

Генерал обладал достаточной широтой мышления, чтобы увидеть за ширмой демагогических соображений то, что было очевидно. Получалось так, что между несколькими враждебными силами появилась еще одна, странно нейтральная и непонятная, как наш национальный характер, которая не дает схлестнуться противостоящим силам: гнилому высокомерному закормленному Западу, обиженному агрессивному Востоку и хищному заокеанскому экспансионизму. Единственное, что могло бы их всех временно примирить — это захват и распил когда-то огромного, потом разграбленного и униженного государства, которое, вопреки всему, снова пытается встать на ноги — того государства, частью которого мы еще так недавно были… И сейчас мы — в самой середине этой свары.

Естественно, мы, не давая развернуться этому противостоянию, мешаем ВСЕМ сторонам. Одним больше, другим меньше — но мешаем.

Подумалось: как мать, которая пытается удержать перессорившихся детей… но эта мысль была слишком пафосной, Инквизитор даже покраснел…

В таких случаях обычно собираются спецы вроде него, Генерала-Инквизитора, и еще покруче. И отрабатываются методы, которые принято не афишировать. То есть нестандартные. Эти методы имеют массу преимуществ.

Во-первых, большинство людей в них просто не верит, как не верят в чертей и домовых.

Во-вторых, все эти методы и люди, их применяющие, настолько секретны, и так прикрыты нарочитыми ярлыками «шарлатаны» и «обманщики», что любое допущение их серьезности выставляет человека в смешном свете, показывая суеверным придурком или шизофреником. И правда, поди разбери, говорит человек с чьей-то душой или это у него галлюцинации?

В третьих, эти средства не обнаруживаются никакими военными системами слежения. Их нельзя прощупать, просчитать или обнародовать. В современном мире это считается ненаучным и не вызывает ни у кого доверия.

Однако ни для кого не секрет, что ни один из современных, в своем большинстве образованных и реалистично относящихся к жизни современных лидеров не обходится без личных экстрасенсов, медиумов и прочих ведьмаков. Это о чем-то говорит? И почти все они входят в какие-то тайные ордена и братства. Это — факты, с которыми трудно спорить.

Кто хотя бы один раз стоял рядом с человеком, облеченным БОЛЬШОЙ ВЛАСТЬЮ, будь он самым толстокожим нечувствительным материалистом, всей кожей и нутром чувствовал СИЛУ.

Генерал часто был возле таких людей. То, что исходило от них, было разным: от благодати, которую он ощущал, охраняя как-то покойного Папу Яна Павла второго, до жуткого холода, веявшего от… таких было намного больше.

Но каждый раз это была СИЛА.

Как она выбирает свое вместилище или как это вообще происходит, Инквизитор не представлял. Но отрицать очевидное у него не было привычки.

Люди — это действительно толпа, как это не прискорбно. Три инстинкта. Надень на глаза шоры — и пользуй.

Вот перед Первой мировой войной что случилось?

Некоторые как бы вдохновленные историки пишут: борьба добра и зла… Ни хрена. Не было никакого добра. Все было залито кровью… ЭТО ДЕМОНЫ ВЫРВАЛИСЬ И ДРАЛИСЬ ЗА ДУШИ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ…

Почему весь мир сошел с ума почти на пятьдесят лет? Да где там на пятьдесят! Просто сместилось потом в другую часть планеты…

И вообще, вся эта история с октябрьским переворотом, всеобщим атеизмом, Гитлером, Сталиным, с этими поисками Шамбалы, тайными обществами и так далее — разве не доказательство действенности этих методов?

В общем, картина получалась такая:

Началась большая игра. Неожиданно там, где не должно было раздаться даже писка, возникает статическое противостояние, то есть происходит аннигиляция всех воздействий.

Получается, впервые сломались правила игры.

После многих бесплодных попыток противник поменял тактику и приступил к изучению причин с целью овладения, как получается, универсальным методом…

Ну и что с этой хренью теперь делать?

Тоже изучать?

Тупик какой-то…

Хотя, может, раз место древнее, все это уже когда-то было? Да, надо искать. Плохо нам историю в школе преподавали… да и писали ее по-разному. Но это хоть какая-то ниточка!

Вспомнился Хозяин.

Рекламу ему…

XVII

Предложение написать книжку заинтриговало Аватара.

Правда, почему нет? Что он, книжек не писал? И разве это не реклама?

Уже накопилось всяких соображений и наблюдений, а раз у его неожиданной помощницы и свои имеются, может, в порядке обсуждения творческого бреда он получит ответ на свои вопросы? Да и разберусь, наконец, что же нас связывает? Так думал Аватар, разглядывая распечатку карты усадьбы с пометками.

Вообще-то это была его идея. Все же заманчиво написать книжонку, в рекламных целях хотя бы — оправдывал он это свое внезапно возникшее желание.

Пусть копает! А что? И ему польза. Только бы не зачистила никого ненароком… Все же он ей не доверял. Особенно после того ее приезда.

Она же, зараза, приехала как домой.

Притаилась сначала, притихла, потом устроила эту аварию (или это так без нее получилось), сграбастала его ученика и повела его, или он ее повел… Вообще-то ни хрена себе. Уже это ему как-то почему-то не очень понравилось… Нарвется он… причем в самый неожиданный для себя момент… а может, она нарвется… А вообще-то хрен с ними, он что, воспитатель в детском саду?

И пошла, пошла обнюхивать окрестности. Пришла.

Лучше бы дальше ходила… Он ее как человека представил, а она зырк-зырк кругом, а потом как начала его типа уточнять по теме семинара, как начала перебивать… может и по делу, но ведь он, Аватар, здесь семинар проводит… Почти разозлился.

Но когда она приперла Слепую Видящую, которая прямо прилипла к ней, утверждая, что та вернула ей ее настройки, непонятно как утерянные месяца полтора назад, Аватар испытал смешанные чувства.

Во-первых, он как-то посмотрел на нее по-новому. Вообще-то он думал, что она просто так, интересуется, историю знает, книжки печатает. А тут что-то уже…

Как-то не то что зауважал, но заинтересовался. Попробовал накрыть — видно, что голова у нее трещит, но делает все по-своему, не плывет.

Однако после того как она рассказала про свои так сказать изыскания, Аватар задумался.

А может, не зря ему хочется написать эту книжонку?

Ведь любое изложение какой-то информации в виде текста заставляет упорядочивать сведения, выявляет белые пятна и ошибки — Аватар знал это из своего опыта написания книг. И она же, эта подруга, его на этом поприще поднатаскала.

Но главное — действительно, может, наконец, он разберется, кто он здесь, почему и кому это так мешает.

Тем временем в усадьбе жизнь била ключом. И иногда — прямо по темечку.

На второй год случился сбой программы. Не все так хорошо было и с идолом, как после первой его установки. Возникли проблемы, и почти у всех участников праздника.

В чем дело? — думал он.

Спрашивать ни у кого из лесного народа он не стал. Что-то его настораживало. То, что дед что-то там кому-то должен, казалось враньем. Что-то нужно лесному народу — это факт, вот и дурят ему голову. Народ-то непростой — недаром нечистью его многие называют. Хотя какая они нечисть? Люди — точно хуже. А эти — они землю, природу, саму жизнь охраняют и обеспечивают. От людей, опять же.

Уступать он не собирался — никогда своего не отдавал. Да хотя бы знать, кто позарился. Стал скрести затылок. Первый раз идола устанавливали тоже Бродячий волхв и гуляки, Аватар только пришел и начертал резы охранные. Костер сгорел нормально, идол заработал. Взял со всех проблемы, огнем трансформировал их, вобрал полученную силу и стал действительно «Спасом».

Второй раз — ставили те же. Правда, гуляки почему-то напились. Не наносились резы. Результат — возникли проблемы с костром, да и идол не набрал силы, и что получилось, никто не понял.

Третий раз — ставили гуляки. Вернее, подправили его. Обложили дровами. Результат — ну, в общем, опять идол стал «Спасом».

Кто покушается на то, что должно служить только ему? На самом деле он уже привык к мысли, что это место как-то уже почти его собственность. В самом же деле, оно помогало ему, лесной народ уважал, сила прибывала, денег тоже прибавилось. Знаний стало больше. А тут получается, кто-то на его территорию вперся аки тать. Значит, есть что-то ценное, о чем он не подозревает. Ценное и опасное.

Нот вначале вернемся к проблеме с идолом, а это все потом. Из анализа видно, что сбой произошел, когда Бродячий волхв без присмотра остался. Так куда же он всю силу направил??? Надо еще раз вспомнить, что говорили тогда гуляки и не только.

У них была полная уверенность, что они делают все так, как необходимо в соответствии с моими инструкциями.

Бродячий волхв вина не пил. Ага.

Придя в гостиницу где-то в четыре дня, гуляки вырубились до утра.

Бродячий волхв весь вечер отсутствовал.

После или до этого действия он развернул компанию в интернете, где пытался примитивно подольститься, утверждая, что Падшего обмануть невозможно.

Не прокатило — хрен ему больше, а не ритуалы. Что же он подбрить хотел, ворюга?

Или все же подбрил? Думай, голова — шапку куплю.

Понятно, все стало на свои места — Бродячий волхв во время участия в первой установке идола скорее всего вошел контакт с Кладником. Этот контакт дал ему что? За это Кладник потребовал или попросил переделать идола, что Бродячий волхв с виртуозностью мастера выполнил. Или не так?

Следовательно, они — и Волхв, и Кладник — его, мягко сказать, кинули. Хорошо, возьмем на заметку — кто старое помянет тому глаз долой, а кто забудет — оба.

Вначале разузнаем, чем сейчас занят Бродячий волхв, а для этого пригласим его на конференцию. А с Кладником поговорим на Багаче, когда он свои клады закрывает.

Решение было принято, значит, надо готовиться к встрече с Кладником. Хотя после установки идола у него появилось четкое понимание: готовься, не готовься, а все будет по сценарию, написанному кем-то другим. И это раздражало.

Все-таки, как он считал, его признали за некую значимую фигуру. Начальства, кроме себя, он над местной нечистью не наблюдал. Да и как-то уже привык он к тому, что и здесь он чего-то значит.

Вывода может быть только два:

Внешний враг или внутренний.

Хотя почему два? В жизни обычно все намного разнообразнее, ведь так?

Кто, как не пятая колонна, всегда готовит места для прорыва осады? Да, не совсем он доверял местной нечисти, а особенно — Кладнику. С него и начнем, стало быть. И по всем правилам воинской науки сначала усыпим бдительность.

Для успокоения всей честной лесной компании необходимо провести встречу с посторонними. Познакомить, да и посмотреть на все это со стороны. Новые уши всем всегда нравятся, и будет возможность послушать много раз рассказанные истории со стороны еще раз. Может, удастся поближе подойти к вопросу о том, что же делал здесь его дед, да и кто он такой, выходит.

А то как-то все же неясно, чем он там занимался. Не гулял же и куролесил все время. Не зря же во всех их байках чувствовался какой-то скрытый страх и надежда, что ли. Чего от него, Аватара, ждут?

После этого следует тряхануть как следует Кладника без свидетелей, и расколоть. А там видно будет. А может, и еще кто-то такой есть, кого он не знает? Был тут еще контингет, он чувствовал! Может, вскроются?

Кого выбрать для этого из людей? Люди нужны во-первых, не представляющие опасности для него, Аватара. Притом не простые, но знакомые с определенными психофизическими системами, чтобы не испугались и понимали, что происходит, хотя бы приблизительно. А то как из-под земли вылезет Кладник, красавец наш, так неподготовленный может и коньки откинуть.

Подумал и подобрал: Спящий, Святой лик и Крутящяяся. Спящий заинтересует Кладника — все же финансист, почти коллега; Святой лик даст огромное поле действия Памораку, а Крутящяяся — подруга Волхва — возьмет на себя всю остальную нечисть. Она ж приставлена шпионить, собирать данные. Так пусть и собирает.

Теперь о врагах внешних.

В голове была такая каша, что ясно можно было услышать только одну мысль: они точно есть.

И что он кому сделал вообще-то?

Живет себе, копает в своем огороде, развивает свои техники, никого сильно не трогает. Помощи не просит, ни за что не агитирует, ни с кем не спорит. А они лезут, лезут, лезут! Боятся, но лезут. А вот теперь совсем обнаглели. Наверное, сначала их нужно классифицировать.

Все наезды, или почти все, были связаны с воинскими традициями.

Правда, были проблемы и с женскими техниками, но они носили более мирный характер. Хотя как сказать… Тут все понятно.

Предлагаешь готовую рабочую систему. Тут же находятся те, кто сначала ее осваивает, а потом прибавляет к ней какую-нибудь хрень и уже называет по-своему.

Он так понял: ГИМНАСТИКА РАБОТАЕТ.

Но есть в ней, есть правильная основа.

Вскоре это поняли и остальные. Хуже, что они не поняли, ЧТО ЭТО ЗА ОСНОВА.

Вообще-то Аватар сначала и не задавался такой целью — присобачить этой гимнастике клеймо «тольки наша», ибо считал, как и многие, что дело не в этикетке, а в сути энергии и системы.

Однако неприятно было, когда одна девица, которую он сам же сделал инструктором, начала доказывать, что «это чисто украинское». Честно говоря, он даже был в недоумении, а потом успокоил себя тем, что раз ругаются чье, значит оно хорошее. Ну хохляцкое так хохляцкое — надо же девке заработать. А заодно получил обвинение в оскорблении всех украинцев… потому что обнаружилось пару забавных каламбуров… бред! Хоть и нечестно это — ну не воевать же с ней!

Конечно, неприятно, что гимнастику передирают, кастрируют и называют по-разному.

А с другой стороны — ну и хорошо, что не под моим именем, — думал он. — Вот когда под моим — это уже опасно. Так начнут людей калечить, а я буду виноват.

Как признавалась в Интернете одна из таких подруг:

«…в общем я решила упростить все по максимуму. Раз уж упражнения работают сами, то зачем их перегружать лишними смыслами? Я понимаю, что кому-то важно знать, что гимнастика эта якобы славянская и что в ТАКОМ случае, она подходит лучше, чем другие телесные практики. Возможно. Но я также знаю, что когда гимнастику делают не славянки, она, как ни странно, ТОЖЕ работает.

Мой опыт передачи гимнастики привел меня к пониманию того, что упражнения РАБОТАЮТ. Хоть горшком их назови. И какую угодно легенду подведи. Работать будут САМИ УПРАЖНЕНИЯ, миф же будет служить для привлечения людей. Мой же опыт говорит мне о том, что в каком-то дополнительном привлечении людей гимнастика в общем-то не нуждается, ибо практически каждая женщина, которая сама занимается рекомендует гимнастику подругам.

Итак. Есть упражнения, скажем, всего их 27. Каждое из них дает определенную физическую нагрузку, а также проводит энергию определенного качества. Сделать все 27 упражнений подряд не только сложно, но может быть и не полезно, особенно на первом этапе, и кроме того бессмысленно. Поэтому начать освоение гимнастики стоит с каких-нибудь 7 упражнений. В конце концов 7 — сакральное число во многих традициях.

Наверное, можно привязать некие 7 упражнений к некоей условной дате рождения, но это, на мой взгляд, довольно сложно. Гораздо проще вытянуть 7 упражнений из 27 и таким образом составить ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ИНДИВИДУАЛЬНЫЙ комплекс. Причем тот комплекс, с которого вы НАЧНЕТЕ осваивать гимнастику в течение первого месяца, перейдя затем к постепенному освоению ВСЕХ упражнений. Поэтому собственно и мозаика — имея в арсенале весь комплект упражнений, вы можете играть ими, составлять свои комплексы, которые будут актуальны для конкретных задач. Мозаика упражнений „Тело женщины. Собери себя сама…“»

Так появились «Славянская Камасутра», «Живая вода» и еще фиг знает сколько разных ответвлений. Раньше можно было смеяться, но проступает определенная связь, основанная на одинаковом типе энергии. Причем эта энергия держит в определенных рамках. Если отходишь от них, начинаются проблемы. То есть только посунешься к какому-то компромиссу — вот тебе щелбан!

А все почему?

В сущности, все от жадности. Ведь говорили же мне все эти подруги, что они то буддистки, то родноверки какие-то. Кто заставлял чужим знания отдавать?

Но самое существенное — не это.

Возникло четкое понимание, что система имела некий фактор самосохранения, то есть выкидывала фокусы, когда что-то было в ней не так. Если, к примеру, попробовать сделать из нее секту, как некоторые, забавляясь игрой в славянские (как им кажется) имена и ритуалы, смысла которых они не понимают, это может быть опасным. Курсантки становятся опасными неврастеничками с повышенным либидо. Мужики, конечно, липнуть не переставали, но уж очень быстро сваливали или спивались…

Можно создать даже Академию (что и уже осуществили)… Но гимнастика перестает работать… А почему? Да спросите у любого, кто занимался йогой. Энергия, так же как и учитель на уроке, должна быть одна. Ты потом, после занятий, если хочешь, пойди к другому и позанимайся у него! Но не мешай кисель с селедкой!.. Людей жалко.

А, опять об этих бабах! — подумал Аватар. — Только начни думать, любой мыслительный процесс опошлят…

Но! Эти рассуждения натолкнули на массу интересных вещей.

В частности, непосредственно по теме.

Можно сказать, что Падшего Аватара осенило.

И он вспомнил, что Бродячий Волхв должен ответить на приглашение.

Ха-ха. Так и есть:

«Не получится в ноябре. Мне в Минск так и так ехать, но в норме я хотел быть там в октябре. Зависит от партнёров по кинопроекту отчасти, мне бы договориться с Новой шляхтой снять сцены боя на двуручных мечах или бугурты интересные. Мне участие в работе конференции ничего нового мне не даст. А требу положить на Парке Валунов я могу и сам… Нет, в этот раз не выходит».

Ответ как ответ, только вот новое название чего-то, что Волхв назвал «Новой шляхтой», что-то не приходилось слышать. Что это у нас за шляхта? И откуда ей взяться, хоть бы и новой?

Однако, еще одна наводка. Что-то в последнее время, год или два, все чаще в столице на Падшего Аватара начались наезды, правда, надо сказать, не физические. Они сводились к следующему: А мне плевать на тебя. Ты уже никому не нужен. Я хочу править всем. Вроде бы стандартно, но так массово, и что-то в них всех было похожее.

Все еще юнцы, но представляются как воины, входящие в ордена или тайные общества. Ясно, что с ними приходилось что-то делать и конечно же, они раскалывались. Кроме того, при дальнейшем надавливании, появлялся некий их Учитель, который просил за них. На вопрос, почему не предупредил ученика, ответ был расплывчатым, типа я в стороне стоял и наблюдал.

Как будто по странному совпадению активизировались рыцарские клубы именно тогда, когда Бродячий волхв шаманил у идола. Видимо, нечто, что он получил у Кладника, имело определенную связь с этими турнирами или как это у них называется.

В чем заключена реальная цель Бродячего Волхва?

На чем основана его связь с рыцарскими клубами? Ведь сейчас четко прослеживаются три направления в развитии рыцарских клубов — Западное, ВКЛ и Русское.

Имеется ли общие цели у Бродячего волхва и бывших учеников?

Может, кто-то стоит за этим и дирижирует происходящим?

А может, для начала просто разобраться, кто есть ху?

Бродячий волхв — интересная личность, ищущий знаний, распространяющий их и вроде бы дружественный, свой даже… В то же время возникало некое чувство неестественности в его позерстве. Чувство, что он прячется за личиной.

Личина не личина, а разобраться нужно. В этом-то его тщеславие может и помочь, в частности, тусование на специализированных форумах. Проанализировав его публикации, Аватар заметил следующее:

Сильный интерес ко всему, что связано с дубинами. Точнее, с дубиной как с оружием. Вначале он начал пропагандировать иранскую систему Зурхане, которая известна как система физической подготовки знаменитых воинов Персии — бессмертных и имеет около 3 тысяч лет истории. Там используют дубины аж до 160 кг.

Затем перекинулся на традицию использования дубины в Закарпатье… Стоп, это началось после посещений одного из, как он говорил, последних хранителей тайных знаний. И он выложил ролик, в котором танцевал с дубиной, а в конце ударял ею о землю.

Что-то очень знакомое, Аватар где-то такое видел.

А… вот оно где! Пришло воспоминание. Дед берет его ночью в лес. Костер, вокруг вооруженные дубинами мужчины, на лицах у всех, в том числе и у деда, звериные маски-личины, он кричит: «На зямлі стаю!» Мужчины совершают прыжок с вращением в полный оборот, приземляются на согнутые ноги и со словами «Злыдня зганю!», ударяют по земле дубинами. И так много раз, потом появляется чаша с алкогольным напитком, из которой все выпили, да и малому дали.

Это — старинный ритуал Открытия земли. Дед говорил, что это нужно делать только на Сараки, праздник весеннего равноденствия, чтобы земля раскрылась, а дубинами по ней бьют, чтоб все замки, на которые ее Злыдни закрыли, сломались и раскрылись.

Ага, значит, Бродячий Волхв знает этот ритуал, но зачем-то переделал его. Зачем? Идол энергию слил Кладнику, чтобы тот открыл землю и что-то из нее взял. Что? Видимо, знания. Следовательно, Волхв получил что-то от Кладника, что-то типа старинного свитка.

Или здесь игра сложнее? Проверим. Может, не сразу, но разберемся. Вроде бы Кладник и мог ему (Волхву) что-то толкнуть за сходную цену, но этот лесной проходимец не так прост. С другой стороны, он охраняет не только клады. Он должен блюсти нечто более важное…

Да, задача… Но Кладника он тряханет.

Во всем этом проступал образ врага. Знакомый, но неуловимый. С этим уже не раз приходилось сталкиваться. И эти столкновения, хотя и приносили новый виток развития, определялись непонятными потерями учеников. При этом эти ученики занимались именно славянством, уходили от него и вливались в какие-то ордена… Ага.

В памяти всплыл первый из них. Подающий надежды, даже написавший кандидатскую, правда, под большим давлением. И вдруг он пропадает. А по возвращении рассказывает, что во сне к нему приходил дед, который называл себя хранителем славянских знаний и звал к себе в ученики. Куда, к кому?

Полный разрыв отношений, затем его отъезд в Москву, попытка создания собственной школы, при этом ссылки уже почему-то не на деда, а на меня. Занялся целительством, создал Академию Традиций Земли Русской, и после всего этого как-то глупо и неожиданно погиб где-то в Сибири. Жаль конечно, но смерть ученика побудила найти пресловутого деда. Им оказался совершенно реальный человек, в середине 90-х годов прошлого столетия, поселился в городе Таганроге. Он организовал официальное учреждение «Международная Академия Альтернативной Медицины» и утверждал, что служил в каких-то спецвойсках, владеет определенными славянскими методами рефлексотерапии, показывал комплексы гимнастики под названием «Вязь».

Самое интересное — не это. Он причислял себя к членам некоего тайного Ордена, который не называл. Себя же он именовал НАСЛЕДНИКОМ ДРЕВНЕГО ВОИНСКОГО РОДА ХРАНИТЕЛЕЙ.

Он указывал, что я мешаю деятельности этого ордена в Минске. Но в то же время утверждал, что я один из них. И как-то подозрительно вокруг них крутились какие-то иностранцы…

Конкурент?

Или целое собрание конкурентов, объединенных одной целью? Но какой? И что хотят?

Вспомнились астральные битвы, не то чтобы Аватар любил этим заниматься, но иногда все же приходилось. Во время ведения этих битв ученики Аватара часто видели людей в капюшонах, к которым как то приросло название «лисы». Эти лисы были окрашены в традиционные для славян цвета энергий, чем то напоминавших и его собственные.

Но не всегда они стояли и наблюдали, с какой-то периодичностью приходилось и сними драться. И как закономерность, пока дерешься с одним, прибегали еще несколько. И всегда одно и то же не пустим тебя и твоих чаровниц, переманим или уничтожим учеников. Но главное не в этом — «когда ты успокоишься», «когда перестанешь распространять славянскую модель мироздания? Все вранье! Вранье!!» При этом повторяли: мы всегда будем рядом. А войны с тобой нам не надо. Чувствовалась в них сила, некое построение типа средневекового рыцарского ордена.

Правда, чего они хотели, он так и не понял, если не считать банального «власть над миром».

Надо думать…

XVIII

Почему-то его разозлило, что эти типы написали о себе это слово — ХРАНИТЕЛИ.

Надо с кем-то поговорить — подумалось Падшему Аватару.

Отправил своей, получается, подельнице, весь этот материал на ящик. Авось сгодится для книжки.

Она прочла и сказала: надо искать про эти воинские культы, ордена и всякое такое. Она, мол, ничего в этом не понимает и не разберется, где что-то похожее на правду, а где откровенная брехня.

Резонно — подумал он. Но сначала, может, нужно разобраться со своей родословной?

В конце концов, он же сам говорил о Силе Рода, о связях его с местом, народом и другими людьми…

— Как Явь прядется в Прави… — прозвучало в голове.

Вот и истоки легенды или, точнее сказать, одного из представлений наших предков о мироздании — о Поясе Рода.

Время давнее, Заповедное Род-Батюшка На праздник Хаживал. Да дарил Пояс знания. Да случилось Тут дело дивное. Расшалились Да силы темные, Те-то силы злые Да непокорные. Время давнее, Заповедное Пояс Рода да Великого, В Дар полученный Растянули Да по ниточкам, Разбросали его По местам Да нехоженым, Да неезженым Ой, давным-давно Тое было. Сильно предки Да опечалились, Начали собирать, Себя не жалеючи, Те да ниточки С Пояса Знания, Родом подаренным. Веря в то, Что они не потеряны, А лишь Стрибогом Развеяны Веря во время Заветное, Соберутся Нити с Пояса С пустоты Да неверия Цветом дивные, Длиной нужные И родятся тут Кисти начальные Да узлы Появятся сильные. Да придут Добры молодцы, Пригласят Девиц писанных Да сплетут Узоры правдивые В новом поясе Знания. Ой, давным-давно Тое было. Тут покажется Да дорога забытая По небрежности Утраченная И пойдут по ней Родичи славные, И умножатся Знания. Да пустота вдруг Расступится, Ставши силушкой, Растворится народ? Во сиянии. И наступят времена Да заветные. Да заветные Богом данные За старание.

Следуя этой логике, Пояс Рода — это совокупность судеб семьи или рода, которые сплетаются наподобие нитей в ткани пояса. Одни нити заканчиваются, начинаются новые.

— Я же что хотела сказать? — продолжала эта упрямица. — Ты же не зря мне давал тот раздел смотреть. Только вечно сказать ничего не даешь! Слушай! Узор, выходит — это то, как проявляется род в жизни.

Два цвета нитей национального пояса — мужское и женское начало.

Узоры — переплетения судеб.

Если нити гнилые или короткие, полотно разваливается, разлезается, гниль расползается на соседние участки.

Если пятно на нем — обычно это касается соседних (родственных или близких нитях) одного участка (одного времени).

Род прекращается — пояс не из чего ткать.

Если же пояс ровный, с гармоничным сочетанием цветов (красного чуть больше чем белого), с частично повторяющимся узором — то семья, род этот — здоров; в нем сохраняется преемственность (частичное повторение узора); нити сплетены крепко (люди здоровы, сильны и долго живут). Такой пояс всегда недоплетен, то есть вечен.

Пояса сплетаются между собой мостками-перемычками — это соединения родов. Иногда сливаются, иногда так и идут рядом…

Здорово, да?

— А кто их плетет?

— Я думаю… — и тут ее, по мнению Аватара, понесло…

Нет, он понимал про пояс Рода. В общем, она, как обычно, только выразила словами то, что он и без нее знал.

Дальше же ему не очень нравилась теория, которую высказала эта его соавторша: В мифологии есть упоминание о Макоши… Страннице, управительнице судеб, с вечной пряжей и веретеном. Она следила за жизнями не только людей, но и богов, то есть она — создание гораздо более древнее, чем даже основные божества. Так сказать, госконтроль за ними всеми неизвестно откуда. Не из этих ли понятий родились и зороастрийская Вакшья, Мойры, и Норны, и эллинская Арахна, и много-много других ее аналогов. Правда, мужской шовинизм, по мнению подруги Аватара, постоянно пытался сделать из нее то паучиху, живущую в колодце, то еще кого-то…

Хрен его знает.

А скорее всего, это просто уже бред, — думал Аватар. — Что-то слишком много баб… Ну их.

С собой бы разобраться. И с этими воинскими культами.

А то начал разбираться, и офигел совсем.

Род его деда — отца его матери — пришел в Пущу как раз из этих мест. Аватар помнил рассказы, как дед ездил за Неман, в «польский час» убирать жито на своей земле. То есть он — местный.

Род деда имел герб «Нечуя», он же — «Телех», «Телехс», «Острел» или просто — пень. Известен с XIII в. Фон — красный, поле — голубое. Крест золотой. Стоп.

0x01 graphic

Если оставить в покое геральдику и вспомнить, что гербы в Литве не рисовались геральдами, а адаптировались из ранее существовавших, то пень, насаженный на копье, изображенный на щитах, использовали еще галлы во время войны с Цезарем. Затем сочетание пня и копья часто упоминается при описании восстаний против христиан в Западной Европе, где оно выступало виде своеобразного знака восставших.

Если так, то это, видимо, знак принадлежности к языческому сословию жрецов, а после принятия христианства — хранителей тайных знаний народа. И тут в ум пришло может, и несущественное, но совпадение-подтверждение: однофамилец его деда является директором, по сути хранителем Эрмитажа.

Приятно, но здесь одно но — Аватар не принадлежит к этому роду. Да он старший внук, который по поверьям, вбирает в себя силу и знание обоих родов, но это родовая линия матери, то есть не имеющая над ним силы, присоединенная. Следовательно, нужно разобраться со своим родом и понять, почему роды соединили силу и для какой задачи.

Откуда отцовы корни? Вот здесь и начались большие сюрпризы. Основатель — Монвид, сын Гедымина, брат Ольгерда, Великого Князя Литовского…

Поехала голова. Род, если верить геологическому дереву Великих литовских князей, выводится аж от Рюрика. Но и это не все — герб «Лявила», принятый родом на Горосельском Сейме в 1413 г. Его мистическое значение, принятое в рыцарской геральдике — звезда знаний (Давида), святящая над кубком Грааля. Однако, как известно, наши местные гербы были только адаптированы западной геральдической традицией. Возникли же они гораздо раньше как особые родовые знаки на щитах. То есть это уже потом это нечто назвали Звездой Давида… чем она была раньше?

Отец, который, жаль, не интересовался всем этим, высказался бы так — «добра девки пляшут, по четыре сразу вряд».

Зато теперь он понял, почему эти ночные проходимцы так себя вели… Это ему лапшу вешали всякую, чтобы он в их дудку дудел. Или проверяли? Стало ясно, почему читался страх в глазах лесного народа: в Хранителе соединились и сила, и тайные знания обоих родов. И они знают, в чем состоит его задача на этой земле. Но чего-то боятся.

Задуманная встреча потеряла актуальность. Составленный план опять, как Аватар и предчувствовал, оказался ненужным. Но отказываться от него полностью не стоило, хотелось посмотреть на все это другими глазами. Но сначала — праздник.

Багач, в общем — праздник не грустный.

Что кто наработал за лето, надо сохранить. Смысл традиционного Багача ясен: чтобы жито не сгнило, чтобы грошы не тратились, чтобы запасы хорошо хранились и чтобы их всегда хватало.

Богатством считалось не только материальное, но и другое важное в жизни: чтобы семья была крепкой, чтобы дети, которые тоже богатство, были, чтобы лад не уходил из семьи.

Было весело: и людям, и лесному народу. Приглашенные были в восторге. Они никак не ожидали, что можно вот так запросто общаться, как сказала одна из них — «с персонажами из сказок». Леший поводил их по лесу, Берегини показались у источника и с удовольствием принимали подарки, Паморак в шутку пугал и пародировал кого угодно, красуясь перед Крутящейся и приглашая ее танцевать…

Был приглашен Домовой из соседней деревни, который высказал свои пожелания всем хозяевам и надавал кучу полезных советов по правильному ведению домашнего хозяйства. Чувствуя себя представителем всего своего сословия, он приоделся, залез на выступ печи и, обхватив руками стоящий там самовар, рассказал много поучительных историй про мудрых, трудолюбивых, заботливых, но так часто обижаемых нерадивыми хозяевами Домовых, Дворовых, Кикимор и всяких других маленьких домашних, как он выразился, ЗАБОТНИКОВ.

Правда, были и накладки: Водяной сплоховал — не уследил за парой утопленников, которые повылазили на берег, сам же потом спьяну полез к девкам в комнату, старый крокодил… Но это только придало пикантности программе.

В общем, праздник удался. Кладник же вообще был звездой. Толкнул вполне приличную речь, так сказать, провел мастер-класс по теме «Как сохранить накопленное и найти покладенное». Это всем понравилось до ужаса. Правда, почему-то получилось так, что с ним расплатились (одним из советов было — не пользоваться бесплатными советами). Намек все поняли, и этот пройдоха насобирал очень солидный гонорар, предпочитая валюту. Потом он все это рассовал по каким-то невидимым карманам и мешочкам, при этом как бы нечаянно позвякивая ключами, тряся бороденкой и подмигивая Святому Лику. Это всех изрядно повеселило, но в глазах у женщин он, действительно, вырос… Бабы ж все алчные…

Мало того — почему-то получилось так, что, помимо рекомендованных ритуалом треб, когда каждый закладывает свою поклажу в землю, почти каждый из участников, уже самостоятельно, позакапывал таких заначек, которые, как понял Аватар, Кладник рассматривал как свои маркетинговые. Правда, за них он тоже посылал какие-то благодарности, уже от себя, хотя вряд ли, как понимал Аватар, это ему по должности. Но в целом… Лепрекон хренов, в общем.

Козел… вот тут-то я с тобой и поговорю… нет, только встретиться попрошу… Пусть думает, что я у него про клады буду спрашивать, а то, кажется, он все-таки заметил, что я как-то не так себя веду…

Отозвал его в сторонку и сказал, что надо утром встретиться и указал место в самой гуще леса, где лучи солнца не достигают земли. Так думал Падший Аватар, изредка ловя на себе встревоженные взгляды Кладника.

Общее же впечатление все равно было неоднозначным. Вроде бы все так радостно складывается, но все же что-то было не так по большому счету с этим местом. Время от времени раздавался какой-то странный гул и в воздухе разливалась жуть.

Эта его новоявленная подруга-соавторша утверждала, что в такие моменты были выбросы какой-то отрицательной энергии, чуть ли не демонов или духов неупокоенных…

В такие моменты было по-настоящему страшно, и Аватару почему-то виделась картина разверзающейся земли и провала…

Но в то же время это было так мощно, так захватывающе, что казалось: вот бы кто-то напал, и такой силой ему… Странные желания.

Непонятно все это…

Встреча один на один получилась. Аватар перед рассветом выбрался из усадьбы, включил ночное зрение (он еще не то умел) и пошел к месту свидания, стараясь не производить шума.

Кладника он разглядел сразу: тот и не прятался, сидел на поваленном стволе с видом английского короля в тронном зале. Настроился условия диктовать. Интересно, может у него и список пожеланий имеется?

Аватару стало смешно. Вообще-то Кладник был ему чем-то симпатичен. А что хитрый — так и правильно при его должности. Но работы же у него сколько! В общем, его душа (тут Аватару подумалось: интересно, а есть ли она у него) казалась даже в чем-то родственной… Но он сделал усилие, нахмурился, зачем-то взял в руки попавшуюся в руки суковатую палку и пошел, опираясь на нее, прямо на Кладника, специально производя как можно больше шума.

С лица прохиндея медленно сползла улыбка. Он съежился. Аватар подошел к нему и тихо поздоровался. И замолчал. Пауза тянулась. Наконец он спокойно и по-хозяйски сказал:

— Так может расскажешь наконец, долго ли мне еще терпеть все эти издевательства самому и слушать непотребные истории про Деда? А то надо и меру знать… Я тут о вас забочусь, как вы просили, вожусь с вами, а вы из меня дурака делаете, да?

Посмотрев в глаза Аватара, и увидав исходящие из них лучи света, Кладник, казалось, не испугался, а даже успокоился. Он минуту думал. От его дурацкого вида не осталось и следа. Он кашлянул и спокойно сказал:

— Прости, Хранитель. Думали, молодой ты еще. Вот и решили побаловаться. Да и проверить нужно было, каков ты. Видишь, много вас, Хранителей, тут перебывало. Не все были такие как надо. Но ты — настоящий. Просто долго тебя не было, а дед твой обещал, что ты будешь следующим Хранителем. Ты ж тоже пойми: нам приглядеться надо было… Да видно, ты нас перехитрил. — Тут Кладник подмигнул довольно. — Молодец! Так что ты теперь помни, кто ты: ХРАНИТЕЛЬ, а не эта твоя кличка уличная.

Бывший Падший Аватар, а теперь Хранитель посчитал преждевременным радоваться, и грозным голосом сказал, хотя его распирало от гордости:

— Ты знаешь, мне уже очень давно наплевать, как меня называют. Я еще не понял, кто тут у нас что хранит. Имущества я вроде не принимал никакого на хранение пока, обещаний не давал. Знаю я вас! Вон, вчера, целую свору волшебников с ведьмами облапошил как детей! А раз ты меня называешь Хранителем, значит, для начала отчитайся-ка ты мне, что ты спихнул из охраняемого имущества Бродячему Волхву? Но больше всего меня интересует, что на самом деле делал тут мой дед?

— Дед твой здесь Хранителем не был, был тогда здесь Хранитель, тоже, правда, твой родич, но не дед. Зато Хранителем был твой прапрадед, раньше. А деда твоего на учебу сюда привели, так мы и учили. Для чего учили — дело не наше. Может, он другое место охранял. Кузнец, если честно, тогда здесь Хранителем был — родственник твой дальний. Думали, может, когда помирятся роды ваши. Жаль, тогда не вышло ничего. Но это никто не виноват, — Кладник вздохнул тяжело, — капризная она.

— Кто она?

— Да увидишь потом. Вы ее по-разному называете. СИЛА, в общем. Но не совсем… Слушай, давай потом… или вообще тебе кто-нибудь другой пусть объяснит… Необразованный я… Кладник я просто, понял?! — почему-то разнервничался и перешел на фальцет тот.

Стало даже жалко его — маленького, вечно озабоченного, уставшего… Но расслабляться было рано.

— Понял, понял. Ну, так ты мне зубы не заговаривай. Что ты продал Бродячему Волхву? И кто тебе позволил?

Тут Кладника прорвало. Полный праведного гнева, он почти кричал:

— Кто позволил, кто позволил! А ты где был, барыга ненасытный? Куда смотрел? В игрушки, думал, играешь?!! Идола он ставил! Идол — дело серьезное! Не забава! Особенно здесь! Привел тут чиститься свору целую! А ты хоть знаешь, что чуть было не случилось? Ка-а-а-нешно, пришлось его, идола, запустить, раз ты поставил! А то здесь и своего дерьма хватает!

Кладник перевел дух и уже спокойно и устало продолжил:

— Да злой был, во-первых, на тебя. А во-вторых, срочно нужно было почистить одно место. Узнаешь потом. А то бы крышка всем. А Волхв твой как раз тут как тут! Тебя ж не было, да ты и не дал бы. А он грамотку хотел.

— Какую?

Кладник заговорил нараспев на старинный манер:

— Да давно это было. Приходили люди славянского племени, но одетые в плащи христианские. Вместе сними и жрец наш, что Смоку требы клал. Этот жрец тайну ведал большую, что не только его была, а и воев смоковых. Что у ляхов в большой власти были.

Пришли они к месту заповедному. Принес жрец требу нужную. Взял грамотки с письменами, да передать не сумел, пришли от ляхов вои смоковы, побили их и жреца с ними.

Правда один схоронился, к жрецу пробрался, во время сечи, взял листы те, да и скрылся.

Вои смоковы схрон тот тайны нашли, да отчего-то закрыли и указ наложили, кто придет в то место заповедное, принесет требы правильно, да получит от меня лист со знанием, резами писанный.

— И что? А что за Смок?

— Со Смоком, то есть Цмоком, и с СИЛОЙ — погоди пока. Так Бродячий Волхв и получил этот лист от меня, ведь я лишь смотритель. Как придет нужный человек, так и отдаю ему по указу наложенному. А тут до зарезу нужно было, так Волхв и пособил, а взамен попросил грамотку закапаную. Только, — хитро ухмыльнулся Кладник, — поймет ли он в ней чего? Растолковывать я не нанимался… Вот ты теперь Хранитель, и разбирайся с ней.

— Как?

— Не знаю. Необразованный я. Видишь, некоторые клады и я не знаю как открыть, а тем более, то, что в них. Уж очень давно некоторые покладены. И с СИЛОЙ у нас проблемы. Как-то она портиться стала. Думаем, ты должен что-то сделать. А что — сами толком не знаем. Хранители прошлые — не все знали. А ты? Ведь сила — силой, а есть и главное — тот самый Пояс Рода, про который ты так хорошо рассказывал, а сам и не веришь до сих пор, есть он или нет его. А он — главное. Без него никакая сила не поможет. Мы — только духи. Ничего в этом мире без вас, бестолковых человеков, сделать не можем. А вы испортились — забыли все то, чему деды вас раньше учили. Стерли то старое знание, которое было, а нового — нет у вас. Поэтому все в мире не так идет. Мечетесь вы, не видя ничего. Только и научились, что прогонять нас, когда мы вас наставляем. Злобные, трусливые и тупые. Ты, когда начал сюда ездить, дедов привечать, обряды рассказывать, мы обрадовались. Думали, ты все знаешь. Но рано радоваться было, оказывается. Хотим тебе помочь, но ты же и сам должен верить в то, что делаешь, и для чего.

— А почему этот пояс…

— А пояс — это все люди здешнего племени. И не только здешнего. Но не по отдельности, а вместе, в узоре общем. Так вот: нет на сегодня узора, да и пояса скоро так не будет. Если вы не одумаетесь… Вам теперь со всех сторон подкидывают всякие приманки: делайте так, и так. Отдай жену дяде! У предков ваших все было расписано, вот и были они здоровы, земля им помогала, дети росли, Род доволен был. Пояс был красивый, богатый, ровный. А счас? Племя вымирает, болезней навезли, отрава в души ваши льется, а вы и рады. Знаю, у меня смат… смар… ну, фигня такая есть, по которой можно и говорить и новости ваши поганые смотреть… потерял тут один, а я нашел… ну почти нашел. Все видел. На кой ляд вам сила? В те времена, когда новые жрецы пришли, тяжко нам было. Они ж ничего не понимали, что делают. Но наши старые Хранители их УЧИЛИ. Поэтому со временем все утряслось, хотя нам стало трудно появляться среди вашего племени. Всякие Инквизиторы да рыцари иноземные, которых тогдашняя хозяйка, Ольга, впустила, Злыдней прогоняли, Темных — да и нас под одну гребенку. Разницы они не видели… Гнали, ритуалами связывали, проклинали. Жрецов убивали, видящих дев топили и жгли… Вот и стал мир гибнуть. Хорошо еще, что у нас был Всеслав — он местной крови был, и непростого сословия! Он знаешь каким волхвом был! Воином… Поэтому и сохранились мы еще кое-где. А вообще умираем мы от мертвечины, с которой вы водитесь… Машины всякие… Нет, я понимаю — они, может, и нужны. Но скажи мне, к примеру, зачем столько отравы, которая у вас удобрением называется, валят в землю? Чтобы лучше росло? Конечно, гною мало… Но раньше, бывало, придут к волхву, тот и дождь попросит, и солнышко, и землицу — и родит она. А сегодня что: отраве доверия больше? И все у вас так… И времени ж совсем мало! Придет скоро, и сожжет пояс, если от него вреда больше чем пользы! Кто придет? Увидишь! Э-эх! — горько простонал Кладник и вбуравился в кучу прошлогодних сосновых иголок.

Ишь какую речь толкнул! Прямо Ленин на броневике. Поскольку новоявленный Хранитель ни хрена еще не понял в этом всем, он решил сначала разобраться. А хвост накрутить Кладнику он еще успеет. На том и разошлись.

Что делать? С чего начинать? Надо было получить совет.

Для этого следовало добраться в нужное время до черной воды в Налибоцкой пуще, сделать все, так как дед показывал и получить ответ на вопрос о грамотке.

«Наступило время заповедное, появилась луна полная, засветилась вода черная да нетронута, Да не пугана, да не испита. Да принесены жертвы нужные. Жертвы приняты — можно спрашивать да про грамотку с земли проявленой. И видится ему время стародавнее, Стародавнее Да далекое, Собирались мужи сильные, Превращались в зверей невиданных. Зверей невиданных да узнаваемых, Волка борзого, Медведя буйного, Да кабана сильного. Приходил Иисус, их запугивал. И спрятались могучие, Притворились они христианами, Христианами — воинами, Так возник и орден славянский рыцарский, Но обман тут раскрылся видимо, Папа орден тот да под немцев дал, А те всех да повыгнали. Да повыгнали, да воины выжили, в Литве стали шляхтой, боярами да зямянами. В кладе том была грамота, Тая грамота резами писана, В ней записана правда великая, О могуществе зверей — воинов.»

Ответ потряс Хранителя: еще его дед рассказывал эту легенду. Следовательно, это правда и нужно обязательно вернуть «грамоту». Но вначале необходимо разобраться, что это был за рыцарский орден.

XIX

Хорошо, что не средневковье, думал Аватар, он же Хранитель (как-то трудно привыкнуть к новому имени), а то и никаких следов бы не нашел. Тогда ценили информацию, и были готовы отдать за нужное и душу, не говоря о деньгах. Да и хранители информации были еще те — рыцарские или религиозные ордена. Просто фанатики — да уж.

Но в современном мире, слава Богу, есть Интернет и огромное количество идиотов, которые, не понимая, выкладывают из архивов разные документы, неинтересные профанам и бесценные для знатоков.

Удобно расположившись у домашнего компьютера, Хранитель набрал запрос: рыцарские ордена. Подумав, компьютер выбросил множество ссылок. Много было мусора, конечно. Страница за страницей — ничего интересного или, во всяком случае, нового. Но после часа работы он обнаружил доселе ему неизвестный славянский Добринский (Добрынский или Добржинский) орден, который был основан по инициативе Конрада, князя Мазовецкого, и епископов Пруссии, Куявии и Плока в 1222 или 1228 г. для защиты своих владений от набегов пруссов, а также в качестве политического противовеса Тевтонскому ордену.

Интересно, что информации о нем было мало. Известно, что в мае 1235 года орден Добржина с благословения Папы был поглощен Тевтонским орденом, который, утвердившись в бывших владениях добржиньских рыцарей, изгнал их. Они перебрались в замок на восточном берегу Буга, который, согласно грамоте мазовецкого князя, датированной 8 марта 1237 г., отходил, как и прилегающие к нему земли, добржиньским рыцарям. Но и тут им не повезло. Даниил Галицкий нанес решающий удар, разбив Орден и отвоевав Дрогичин.

Согласно гипотезе польской исследовательницы В. Полковской-Марковской, последние рыцари-добржиньцы поступили в один из монастырей тамплиеров в Мекленбурге. После упразднения ордена тамплиеров в 1312 г. их архив, возможно, попал к иоаннитам (главный архив славянской провинции ордена находился в Зоннебурге).

Согласно другим источникам, орден существовал в Польше с 1153 года и входил в полувоенную религиозную организацию польской знати «Братство Дракона» наряду с рыцарями Христа и братьями Дракона. Эта организация ставила своей целью противостояние прусским язычникам и утверждение христианства на прусских землях. Однако эта информация малодостоверна.

Снова какие-то Драконы, Смоки…

Но это не очень-то и удивительно. В истории развития воинского дела славян и общеевропейской традиции имели место и другие так называемые звериные культы. Поскольку дикие животные обозначались в традициях индоевропейцев термином «животные богов», как бы символизируя их принадлежность не человеку, а некоторому высшему существу, им придавалась различное мифологическое значение.

Характерной особенностью «животных богов» в различных индоевропейских традициях является умение человека превратиться в них в ритуалах и мифологических представлениях. В обрядовом смысле такое превращение дает человеку особый сакральный статус, сближая его с богом через промежуточное звено тотемного животного. Такой статус «человека-оборотня» четко выражен в древнегерманской традиции, где «священные звери» создают соединяющее звено между человеком и божеством. Наиболее известны и имеют значение в воинской традиции следующие культы:

Культ волка (сканд. Ulfhednar, от основы со значением «волк»);

Культ медведя (сканд. Berserkes, от древнего североевропейского «ber» — медведь);

Культ кабана — менее распространенный, но считающийся королевским (сканд. Svinfylkingar — «воины-боровы»).

Вспомнилось и деление шляхты по принадлежности к тайным обществам

Воинские культы, сословия и миры славянского мироздания

Миры славянского мироздания Средний мир Нижний мир Верхний мир

Основной религиозный культ Перуна Ящера Велеса

Воинский культ зверей Культ кабана (секача) Культ Медведя Культ волка

Герои белорусских фантастических сказок Гарыня Дубыня Усыня

Священные животные Велеса Тур Змей Белый волк

Змеи Огненный змей Морской змей Василиск

Покровители стихий дух гор дух земли дух воды

Сословия шляхты ВКЛ панцирные бояре земяне шляхта

Уже интересно. Есть славянский орден, есть тайное общество знати «Братство Дракона», но должна быть объяснена причина недовольство Папы. Ответ нашелся в информации о находке калининградскими археологами гробницы рыцаря или высшего чиновника Тевтонского ордена — духовно-рыцарского объединения германских крестоносцев, в XIII веке покоривших коренное население Пруссии. Указывалось, что, по мнению местных краеведов, могильник принадлежит одному из магистров ордена. Анатолий Валуев, руководитель калининградского археологического отряда Балтийской экспедиции Института археологии РАН, прокомментировал «Седмице» это сообщение. «Результаты наших раскопок сами по себе настолько интересны, что вряд ли нуждаются в сенсационных домыслах и фантазиях, которыми, к сожалению, грешат некоторые СМИ, — сообщил археолог. — Магистров Тевтонского ордена, как известно, хоронили в капелле святой Анны в Мариенбурге и в кафедральном соборе Кенигсберга, а орденских чиновников и рыцарей — в алтарной части городских кирх, а не на сельском кладбище, где были организованы археологические исследования».Уже несколько лет возглавляемые А.А.Валуевым раскопки на пахотном поле поселка Знаменское привлекают внимание российских и зарубежных ученых. В средние века здесь находилась деревня Альт-Велау — одно из прусских селений, окружавших город Вилов, основанный крестоносцами в 1255 году. Орденские братья и немецкие колонисты жили за стенами крепости, а в окрестных деревнях — коренное население Пруссии. В XIV–XVII веках на месте древних прусских могильников действовала кирха и христианское кладбище, где в XIII–XIV веках хоронили знатных пруссов, служивших Тевтонскому ордену и имевших право ношения рыцарского пояса и меча. В августе 2003 года археологи обнаружили останки одного из владельцев данной территории — прусского нобиля XIV века. Крещеный прусский вождь совмещал службу в Тевтонском ордене с исполнением обязанностей языческого жреца своего племени. Кроме парадного рыцарского пояса и оружия, в гробнице нобиля был найден ритуальный топор, сделанный из рога лося и украшенный геометрическим орнаментом. Подобные топоры являлись символами власти над землей рода и использовались в сельскохозяйственных культах. Находка подтверждает сообщения «Прусской хроники» Симона Грунау (1526 год) о том, что перед началом и по завершении полевых работ насильно обращенные в католичество прусские землевладельцы возглавляли языческие ритуалы.

Хранителя как будто ударило током. Все сходилось «воины звери», рыцарский пояс и языческие ритуалы. И тут же пришло понимание, что уже некоторое время в его окружении появился «крот», который практически соответствовал всем этим положениям. Он набрал еще одну ссылку и увидел этого «крота», бьющего палицей о землю!

Бродячий Волхв, будучи человеком тщеславным, гордо и радостно делится своими откровениями. Вот они, конечно!

Из откровений Бродячего Волхва, помещенных в интернете.

Из области «трансперсональных переживаний» по Грофу у меня «Переживания прошлых воплощений».

Таких «реинкарнаций» или «переживаний» я помню с дюжину. Все воспоминания носят обрывочный характер.

Иногда прямо как в эстрадном номере «тут помню, а тут не помню…»

Одно время я пытался «додумывать» и «достраивать» воспоминания. Но ерунда это. Явно ради такой «художественной цельности» начинаешь путать воспоминания из своих «инкарнаций» с воспоминаниями из романов и фильмов.

Так что так и живу…

Одно из воплощений — пребывание кривичем ВСЕСЛАВОМ. Время — 10–11 век нашей эры. Место жизни — район реки Неман, Чёрная Русь.

Родился от отца у матери. Имел много сестёр и братьев, дядьёв и тёток. Все мы жили в некоем огороженном посёлке неподалёку от реки.

Один раз на нас напали какие-то люди в металлических доспехах. У нас не такие, а из кожи и верёвок что-ли. Причём точно «вижу» на их щитах кресты (крыжи). Хотя по истории «крестоносцы» будут в соседней Пруссии намного позже, чуть не на 300 лет.

Наши мужики отбили нападение и загнали «крыжаков» на холм. Те встали плотно группой человек 15 в ряд и опустили копья. Я затесался в толпу атакующих

Вообще первое самое моё «реинкарнационное переживание» — знаю, что меня зовут Всеслав (в этой жизни меня сначала отец назвал Сергеем, а потом передумал я стал Григорием).

Это ощущение другого имени было таким мощным состоянием, что лет с 18 я стал «врать» знакомым, что у меня есть родственники в Белоруссии, деревенские жители, помнят старину и дали мне такое имя в обряде.

«Враньё» — поскольку родственников своих в Беларуси я увидел много позже. Они не в деревне живут, а в городе и никакой старины не помнят.

Потом я как-то «увидел» свою руку, сжимающую меч. Рука правая и отведена назад и там сзади меня бегут люди одетые в особые одежды. Этот «фасон» совсем не типичный, рубахи не белые, а желтоватые, ворот вырезан по-особому. Такой именно разрез я сейчас использовал для создания рубахи, которую ношу на обрядах.

Итак, я на бегу смотрю вверх: стоят опустив щиты на землю человек 50, в первом ряду 12–15, копья наклонили, но не низко.

У меня в руках меч, но не мой, я его подобрал у убитого «крыжака», меч мне тяжёл и пользоваться я таким не умею. (Вообще воевать я умею, мне 15 лет и сражение не первое. Страха нет. Есть желание выделиться, запомниться, прославиться).

Я вырвался впереди всех наших, обернулся на миг, мне кричат что-то и бегут следом, но я их ждать не могу. Так и славы не добудешь! Вот тут выбираю противника, который опустил копьё как-то совсем низко, чуть не на землю положил.

Я толкую это к своей выгоде и кидаюсь в эту брешь в ряду…

Дальше вижу себя лежащим на земле и кровь хлещет из низа тела через руки. Через меня шагают туда-сюда и топчут, но не нарочно — просто я так улёгся хорошо. Дальше провал…

Меня тяжело ранили. Почти разрезан спереди от низа живота до рёбер. Но это не совсем страшная для таких, как я и мои соплеменники. Мы живучи (1) и у нас умеют «заговаривать кровь» (2), а также «вытащить из нави», посулив кое-что. За меня просил наш жрец-МЕЧТНИК /…7/01090530.html, суля богам, что я сам потом в целители и жрецы пойду. Со временем я так и сделаю после 40 лет.

Нанесший мне рану враг, в том бою сдастся и будет жить у нас как пленник. Он был вроде как кельт и его оружие и доспехи, приёмы боя и язык какие-то среди нас незнакомые.

В том бою наши победили вчистую и всех кроме того (моего соперника) почти сразу отпустили по домам под «честное слово».

Почему — сейчас могу только догадываться. Вроде бы они проездом и не нарочно… А вообще по другим воспоминаниям и документам выходит, что убивали тогда в основном в горячке боя. В случае сдачи на определённых условиях могли вообще тут же принять на службу. Поскольку война тогда среди «профессионалов» считалась занятием священным, а не прагматическим. То есть не обязательно было защищать город, село или своего начальника до смерти или последней капли крови. Можно было признать, что враг сильнее и тем самым признать, что боги врага сильнее и пойти служить им.

Тот «фирменный удар», которым он меня чуть не угробит, я потом освою сам.

Берёшь копьё длиной метра два с длинным и широким остриём, заточенным. Как меч с обеих сторон. В древке в самом почти низу делаешь отверстие и продеваешь ремень, которым крепишь копьё к ступне. Держишь копьё в руке наклонно, а когда на тебя кто-то напирает отпускаешь руку но делаешь как пинок ногой.

У соперника удар приходится снизу — как в боксе апперкот, под рукой и под щитом…

Действительно, как разобраться с этим зверьем? Целый пласт тайных традиций славян. Они видимо связаны со Всеславом Чародем. В старине о нем, которую рассказывал Дед, он родился от Огненного Смока. Надо ее вспомнить.

Гэй волк, Гэй серы. Расскажи друг, Про князя славного, Князя славного, Чарадеем званного. Как родился он. Затряслась Земля Солнце спряталось Затянуло мглой Небо синее Из лесов зверьё Да к людям пошло Гады скользкие Вслед задвигались А земля да та Раскололася Да пустила ввысь Того Жижаля Да из пламени того Жижаля. Да из Земли той расколотой, Выползал сам, Да огненный, Сам да огненый — Большой Смок. Выбирал тот Смок, Огненный, Деву дивную. Передал он Семя хранимое И родила дева Князя Славного. Чарадеем нареченного Гэй волк, Гэй серы.

Все сходится. Огненый Смок — это тот же дракон у поляков. «Союз Дракона» у них аналогичен нашему воинскому союзу «Зверей оборотней», который связан с именем Всеслава Чародея — единственного князя из потомков Ольги и Владимира, в котором была местная знахарская кровь. Недаром же его в свое время считали единственным полностью законным местным князем! И опять пришли на ум слова старины.

Как пришли к Чародею да старцы древние, Старцы со знанием. Да поведали они слова старые Слова старые забытые, Да неизменные Да об правде пребывающей. Гэй волк, Гэй серы. Жизнь не свет, да и тьма не смерть, То лишь присказка Да узришь ты смерть в житии, А жизнь в смертии. Тут и спрятана правдушка А поняв ее. Найдешь жизнь новую — необычную Силу дающею, В личине спрятанную И лишь избранный узрит Медведя да зайца, Быка да лисицу. Гэй волк, Гэй серы. Глаза, глаза вездесущие, прячут правду. Личиной все да схоронено Открой, волк, глаза зайца, Лисы да медведя. Глаза зримые, страшные В них правда Волчья светится Все покрыто тьмой. Но в глазах — свет праведный. Гэй волк, Гэй серы.

Так ведь это воинское МЕСТО СИЛЫ! И он — его Хранитель!

Это было именно то, чего он на самом деле всю жизнь хотел. И СИЛА — и еще какая — вот она, тут! Он, конечно, заслужил. И ни фига, он ее никому не отдаст. Бесконечная, огромная, вон, аж землю трясет…

Конечно, есть вопросы… И со зверьем путаница, и страх этот, и намеки всякие Кладника. Расскажут они ему, научат… ага, нарассказывали уже и научили. Как лоха чуть не провели. Что-то есть тут неясное, но он разберется!

Нужно только провести нужные ритуалы.

Хранитель так был окрылен этими своими находками, что поделился ими со своей, уже получается, сообщницей.

Однако она отреагировала как-то странно.

Послушала про культы, про Всеслава…

Да, говорит, да… Но ты знаешь, там надо осторожно…

И понесла опять какую-то муть про энергии, про души, про очищение…

Нет, портит йога людей, это точно.

И это у баб вечно свое на уме: любить, жертвы приносить нельзя… А он уже думал, что хоть у нее в башке с этим все нормально. Предупреждает она… Не нажертвовалась еще…

Попробует он сам, тем более раз он уж такой Хранитель, разобраться без сопливых.

XX

Он сильно подозревал, что все-таки есть нечто, предназначенное персонально ему (Хранитель он все же). Возможно, дед оставил, возможно, еще кто-то деду, а он — уже своему внуку. Это было бы просто естественным и нормальным. И делиться этим он ни с кем не собирался.

Что именно оставлено? И где?

СИЛА — это понятно. Но ключ же к ней должен быть, подсказка, что ли…

Вообще-то Хранитель не совсем понимал, что он будет делать с этой самой силой. Нет, она была ему нужна: для жизни, для Школы, для заработка и защиты… ну еще для славы. О большем же — так он и не думал даже о каких-то глобальных планах типа БОЛЬШОЙ ВЛАСТИ. Как-то было ему это не нужно… Слишком много.

Последние события сильно беспокоили, к тому же полностью подтверждали самые смелые догадки. Хранитель, Кладник, какая-то странная путаница со всем этим зверьем, СИЛОЙ, Смоком, какие-то обещания объяснить… Ой, дурят его!

Но объяснений он все же дождался. Как-то ночью к нему прибежал капеллан и долго допытывался у Хранителя, какой он веры, кто его предки и каким воинским искусствам он обучает своих учеников. Вначале Хранитель даже поддался на льстивый вопрос, тем более что работу свою любил:

— Да всяким: каждый народ имеет свои традиции, видишь, даже Бога все видят по-разному. То есть Бог сам предстает перед разными народами в разном обличье, чтобы народу понятнее было. А на самом деле Он — один. И Сила — тоже одна. Только дается она всем по-разному, да в разной мере.

Капеллан вспыхнул (довольно странно для духа) и почти закричал:

— Не одна Сила! То есть одна, но разная! То есть…

— Ну я же и говорю! Разве не то же самое?

— Нет! Не то же!

— А чего ты так распетушился, гитлерюгенд? Ну, в чем разница? И чего ты вообще хочешь?

— Не злитесь, Хранитель. Дело серьезное. И, честно говоря, я пока не вижу, чем Вы можете помочь. Навредить — можете. Но все остальные — те точно не помогут. Они даже знать пока не должны, что я к вам обращался. А мне просто больше не к кому. А Вы же Хранитель — значит, должны иметь какие-то возможности, иначе Вас бы не призвали.

— Кто меня призвал? Эти, что ли? Вот уж не верю, что я им что-то должен.

— М-м-м… Им, конечно, не должны так прямо, и предок ваш вас в заложники не отдавал, просто вышло все так…

Хранитель навострил уши — наконец-то он узнает еще одну версию того, зачем он тут. Он, правда, подозревал, что это еще одна байка, рассчитанная на то, чтобы чего-то от него добиться. Тем интереснее.

— А чтобы вы мне поверили, я кое-что покажу вам…

И капеллан достал из складок рясы какой-то предмет.

— Только я хочу взять с вас обещание: никому не говорить о том, что это я дал, и никогда без меня не искать встречи с тем, кто передал. Они сами вас найдут.

— Кто?

— Мои подопечные… Знаете, здесь место особое, непростое.

— Ну, допустим, я и сам это заметил. И что? Мест СИЛЫ много…

— Ай, я вас умоляю… Что вы все понимаете в СИЛЕ. Она просто так нигде не лежит. Она — это живая суть Земли, как существо, единое с ней. Надлежит этой силе быть в особых местах и от нее зависит все, что происходит с племенем, живущим здесь. Всегда эти места охраняли, служили службы, соблюдали чистоту и спокойствие. А она давала Роду силу выживания, благополучие, защиту. Что ни наделают люди, с какой бедой или пакостью не придут в это место — она, родимая, всю неправду, или Кривду, заберет, перестрадает в себе, очистит, и отдает уже в виде земных благ, как прах превращается в почву для того, чтобы питать потомков.

— Ишь, немчура, а как заговорил…

— Разобраться бы, кто немчура еще… Наши прусские племена и ваши — родичи, вообще-то.

— Ну ладно, дальше-то что?

— Дальше… Лежит она кольцами своей огромной мощи, и колеблется, как бы дышит. То свернется, когда спокойно все, то кольца расправит, когда опасность над родом. Тогда освобождается СИЛА и дается тем в роду, кто ее достоин. Вот не зря же Кривь — Священный уж, или у других народов — Василиск, или еще у других — Священная Кобра, воплощающая СИЛУ богов. Но и она нуждается в помощи. В людях же столько злобы и страстей, что и у нее характер портится… Болеет она. Рано или поздно ей тоже нужно помочь. Есть и еще одна опасность: все хотят СИЛЫ.

«Немного не так» — подумал Хранитель. — «В старинах по-другому:

Сотворил РОД Землю-Матушку, А под ней родил Яшу мощного: Смока дивного, Многосильного. Так родилась Земля-матушка, Так на Смоке Она упокоилась. Ой, давным-давно Тое было.

Но нужно подыграть».

— И я хочу. И что?

— А то, что сила больной Криви — это Тьма. И пока ты будешь думать, что ее получил, она вырвется и уничтожит все вокруг. И твою душу погубит, и весь Род и Племя. Ведь души всех, кто эту СИЛУ получил, сейчас к ней привязаны. То есть павшие воины, и прочие все, которые приходили к ней, здесь остаются. Не отпускает она их. С одной стороны, она просит помощи, а с другой — раздирает ее злоба на всех. А воины — так только они и могут ее держать. Но все это как крышка над кипящим котлом.

— Ну так ты же отпеваешь их, молишься…

— Да, но есть вещи, которые существовали раньше, и есть еще что-то… Не все я могу, недостойный я слуга Божий… и не все понимаю… Знаю только, что раньше это делали, и даже один раз видел… Но не знаю, кто бы мог. К тому же местные боятся, что их не станет, если это сделать. А то, что сейчас все делают — так это подкармливают ее подношениями и жертвами, чтобы задобрить — как хищнику мясо бросают, чтобы не съел. Это ненадолго поможет, скорее, только еще больше ее к крови пристрастит… Поэтому ты не очень с жертвами-то, по возможности, без крови чтобы. Но я не все еще понял…

— Так а я еще меньше… Могу ритуал провести, могу Дедов попросить…

— Вот-вот-вот! Может быть… Это очень важно. Знаешь, что твои предки тоже там?

— Дед, что ли?

— Не только. Вот, возьми, — и капеллан протянул нечто завернутое в тряпицу.

— Перстень… Чей?

— О-о! Это один из Великих Хранителей, Всеслав, оставил. Его уже здесь нет, потому что, когда прошлый раз СИЛА болела, он нашел выход. Себя не пожалел, все спалил вместе с собой, но Кривь поправилась, и тогда здесь появилось самое сильное и великое княжество древности… Может, поможет это тебе. Смотри как во внешнем мире неспокойно. Так что сейчас — или пан или пропал. Все отравлено, да еще все лезут и лезут — зло плодят, вроде твоего Бродячего. Да и бабы — каждая из себя ведьму строит. Не видели они настоящей ведьмы…

Но один ты можешь и не справиться. Да и огонь будет почище прошлого. Может, и не останется после этого ничего… Есть и другой выход, но его-то все местные и боятся больше всего. Они могут погибнуть. Но больше всего надо опасаться Магистра. Он хоть и понял все, но никогда не забывал, зачем он тут, и не отступит. Ищет СИЛУ. Или как они говорят, Философский камень, в общем, ключ к могуществу. Безумец! Хорошо, что вы так его надули с этой грамоткой! Берите перстень, и думайте — о древних воинах своего рода, о том, что времени мало, вспоминайте, что можно сделать, слушайте перстень и саму СИЛУ — она ведь вашему народу принадлежит… Я же очень мало что знаю об этом — меня же в Ордене Иисуса обучали. И еще кое-что расскажу. Есть еще возможности… Ладно, пора мне. И прошу вас, ни слова никому! Погубят меня — кто их всех удержит? Свидимся еще.

Упоминание про Орден Иисуса насторожили. Вспомнились слова из «Седой легенды» Короткевича, которые звучали примерно так: «Никакой веры иезуитам. Под корень их». Да и если вспомнить отношения с ними, много чего поймешь. Здесь они неспроста прятались от Великой французской революции. Отсюда они управляли своими командорствами по всему свету.

Это произошло после роспуска Общества в Европе и первого раздела Речи Посполитой: двести один иезуит в четырёх колледжах и двух резиденциях польских и литовских областей оказался на территории Российской империи под покровительством Екатерины II. Последняя, по доставке в Польшу в сентябре 1773 года буллы Dominus ac Redemptor, повелела считать буллу несуществующей.

Возглавлявший иезуитов ректор полоцкого коллегиума литвин Станислав Черневич, который незадолго до публикации папской буллы в Речи Посполитой был назначен вице-провинциалом наших иезуитов, обратился к Пию VI, изложив тому ситуацию, в которой оказались иезуиты в России и прося дать каким-либо образом знать о своей позиции. 13 января1776 года Папа дал загадочный ответ: «Пусть плод ваших молитв, как предвижу я и желаешь ты, будет благоприятен». Иезуиты продолжили служение в своих школах и церквах. С.Черневич стал генеральным викарием иезуитов в России, затем этот пост унаследовали Габриэль Ленкевич (до 1799) и Франциск Каре.

По слухам, здесь они и создали голема, который своих создателей и порешил. Надо покопаться и найти где хутор шляхтича Завальни был, на котором голема и прибили. Но это потом.

Ой, темнит капеллан. Другое у него на уме. Или его, как простака, тоже кто-то дурит? А перстенек посмотрим, сделаем такой же, только немного изменим его, да хлопцев позовем на праздничек «силой» побаловаться, а там смотришь, и заинтересованность капеллана проявится, — все больше входил во вкус игры Хранитель.

А если их булавами? А что? Энергия не наша, может, у врагов, которых он пока даже не знает, нет против нее ничего… Да, это идея…

Но снова упокоение мертвых… странно, может, стоит все же выслушать эту свою подругу.

Знания ведь не бывают лишними! Да, надо поспрашивать хотя бы, что у нее там за соображения…

Дальше: получение СИЛЫ, намек какой-то, что я кого-то надул…

Причем Магистр до Бродячего Волхва? Или это еще одна грамотка? А перстень Всеслава? То ли знак Хранителя, толи оберег, талисман… или маячок? Стоп, ведь два последних действия напоминают действия Кладника — ему была нужна сила, на что конкретно, он так и не сказал. А перстень — тут и сомневаться нечего — от него. Следовательно, здесь маленький заговор, которым руководит Кладник. Ну ничего, повеселю его.

Раз все упирается в силу, откроем им, этим конкурентам, малую толику, да и силы не местной, хотя и родственной — арийской, а затем Кладнику и перстенек верну.

Но Хранитель — это хорошо!

С выбором места проблемы не было. Недалеко от усадьбы пробивался ручеек. Местные про него никому старались не рассказывать. Ну есть родник, и все. Но как-то после хорошего застолья хозяин проговорился, что он силу мужчинам дает. При этом помогает она, кроме прочего, в решении различных серьезных мирских дел.

Мужская сила — значит, и мужское действие, а тут как раз ученики начали выступать в международных соревнованиях по Зурхане, иранской борьбе, где сохранились еще древние арийские ритуальные гимнастики для мужчин. Кстати, очень похожие на известнейший комплекс йоги «Поклонение солнцу». Оставалось лишь правильно выбрать время проведения действия.

А это не представляло проблемы, славянские воины, их бог — Перун, следовательно, в его день, и делать все это надо без предупреждения местных лесных «жителей».

XXI

И понеслось…

Все пошло, как и задумывалось. Приехали, переодевшись заранее в народную одежду, вынесли дубинки, ими тоже в Зурхане балуются, встали кругом вокруг источника и стали делать ритуальную гимнастику, затем комплекс с булавами. Все так простенько, спокойно. Пустили затем чашу заздравную, не забывая налить павшим воинам, поели. Затем все еще засветло уехали, Хранитель остался.

В общем, сначала было впечатление огромной мощи, которая вырвалась из земли. Все прямо тряслось и гудело — взаправду. Хранитель балдел от ее количества. Однако было в этом что-то дикое, страшноватое.

Бойцы как-то изменились — вот что было самым странным. Даже внешне. Другими стали движения, на лицах появилось другое выражение.

Но после того как они уехали, стало спокойнее и как-то просторнее. Что же это было?

На этот раз «неформальная» встреча с лесными жителями происходила как-то официально, почти торжественно. Его встретили со всем уважением, на какое только можно было рассчитывать от этой братии. Однако реакция их была неоднозначной.

Разговоров было множество о том что:

Откуда-то сверху с востока прибежали воины с двумя булавами или копьями. Посмотрели да исчезли, похожие на асуров из фильмов кришнаитов.

Потом появились две колесницы из золота. На них были вооруженный копьем воин и возница. Они демонстрировали свои воинские умения в управлении. Ездили по кругу. Как будто на воинском полигоне.

После обсуждения пришли к выводу, что приходили иранские асуры и индийские боги, которые выполняли на колесницах весь боевой комплекс. Аватар, он же Хранитель, вспомнил описание в Махабхарате подготовки Арджуны по прорыву строя на колеснице и возвращению обратно.

Прибежал какой-то залетный Волколак, напуганный до ужаса, и рассказал, что по местному райцентру якобы ходили патрули СС. У всей нечисти документы проверяли. Ага, вот и немцы всполошились, отметил Хранитель: у СС была своя система физической подготовки, основанная на арийских техниках, и они вообще усиленно искали ритуальные гимнастики древних арийцев. Видимо выполнение Зурхане активизировало все это, тем более что здесь во время войны не было не одного немца. Да ведь не зря союзники Иран в 1942 г. оккупировали.

После долгих разговоров о том, что здесь произошло, пришли к общему мнению: «в этом месте мужики правят, могут и накостылять, и силы дать».

Аватар-Хранитель не только слушал обсуждение, но пристально следил за капелланом и Кладником. Если первый был в восторге, второй выглядел подавленным и изредка бросал ненавидящие взгляды.

Правда, капеллан осторожно (что-то стал он Хранителя раздражать!), спросил:

— А они, твои эти воины, еще приедут?

— А что?

— Ну, они ведь издалека, а такое действо часто проводить опасно, пусть пока не едут… — и морда у него довольная…

Не понравилось это. Опять он чего-то не врубается.

А Кладник-то, Кладник! Злой, как все Злыдни вместе взятые… Зыркает, но молчит.

Взгляды взглядами, но бояться волков — в лес не ходить. Поэтому пора ставить окончательную точку в этом спектакле. Надев слегка измененную копию данного ему перстня и отозвав Кладника в сторону от собравшихся, Аватар вручил ему даденный перстень и выставил измененный.

— Ты такой, как и говорил твой Дед, поэтому и обман понял, и перстень переделал, чтобы лишать жизни или давать ее. Однако! — и Кладник кивнул в сторону капеллана. — Малец-то доволен, ему заботы меньше. Но я не думаю, что все так уже хорошо получилось. А, поговорим после, все расскажу. — И устало закопался в землю.

Но больше всего Хранителю не понравилось, как вел себя Магистр. Казалось, он был полностью счастлив.

— А чего это ты сияешь, как яйцо на Пасху? — не удержался Хранитель.

— Если бы вы не были таким варваром, — улыбка, как судорога, корежила обычно постную физиономию этого хренова алхимика, — и если бы наш Орден был как раньше, то Вы бы были отмечены. Вы даже не представляете, что сейчас начнется! Наконец-то сарацинские племена узнают, что такое Огонь Преисподней!

Можно было наплевать на этого напыщенного индюка.

Но его глаза сверкали так, как будто этот самый огонь в них уже отражался.

Стало не по себе.

XXII

Даже тот, кто знает, что такое ломка у наркомана, вряд ли представляет то, как она себя чувствовала эти дни. Да чтоб оно все провалилось куда угодно вместе с Хранителем, Инквизитором и всем остальным миром впридачу! И черт бы ее побрал — если он, конечно, не забоится — снова сунуть свой нос, куда ее не просят!

Ну скажите, на хрена ей нужно всегда лезть на рожон? Зачем ворошить прошлое, зачем лезть в эти дебри?

Оно конечно, долг платежом красен. Это по поводу Хранителя. Но сама же и втянула его в это, так что ж теперь? Ведьмак — он и есть ведьмак, как его не наряжай. Хранитель, Падший Аватар или еще — хоть архиепископ! Показала козлу огород и сказала, что туда нельзя? Ну кто ее просил!!!

Ясное дело, он Силу собирает, как он откажется от нее. Лучше бы ему Кладник денег подбросил! Козел же, не дал — и у этого свои планы! Настоящий ведьмак черноты не видит и в расчет не принимает — она ему не мешает. Не только не мешает — он ее пользует активно. Как только у него получается все это переваривать?! Предки, конечно, помогают, но все же… Заварила кашу…

Но и он тоже хорош! Придумал! Дубинами, да после жертвы, да на месте, где от крови земля ржавая! И еще гордится: учеников так воспитываю, хотят Силы, так пусть учатся сами с проблемами справляться. Хотят Силы — пусть сами ее и берут, и очищают! Нормально!.. Оба они Инквизиторы… никого им не жаль… нелюди…

Кого они могут очистить? Это ж бойцы! Они, как дети, радуются, что почувствовали себя богатырями эдакими! Силу, видишь ли, почувствовали! Получили! Видели бы они, кто в них повселялся!

Сколько ждали этого ритуала те кровожадные существа, которые и при жизни-то людьми не были! Тысячи лет они копили злобу… тысячи лет вспоминали с алчностью, сколько крови не успели пролить из-за того, что когда-то меч или дубина нашего далекого предка не остановила их дыхание… Жуткие в своей мощи, прекрасные и омерзительные, идеальные машины для убийства, Косцы на службе у самой Смерти.

Их не тронули молитвы за их души — души уже были проданы. Сотни лет молились о павших воинах — и за них тоже, десятки ритуалов проводили жрецы, ведьмы, священники и даже святые — ничто не смогло заронить и частичку Света в них.

Как говорила Видящая, один жрец или священник даже похоронил себя над ними — и то мало помогло. Правда, что-то все же изменилось. Они стали чувствовать боль: и свою, и своих жертв. Это было невыносимо, и от этих страданий они становились еще злее и отчаяннее…

Откуда она это знала? Она не помнила… Почему она должна была это знать?

Она уже очень давно не задавала себе этих вопросов. Она отдала себя на произвол этой своей проклятой судьбы, когда-то здраво рассудив, что если для нее в этой жизни ничего не предназначено, то пусть хоть просящим будет польза. Но когда же это закончится и когда она успела так наодолжаться, что никак расплатиться не может?

Иногда ей казалось, что это — благословение, и тайком даже гордилась этим. Но потом ей стало все равно. И она знала, что пока ей все равно, все будет не так больно… Только чтобы никому, кроме меня — это была правильная мысль, потому что у нее все же были близкие и родные люди. Тем хуже, потому что близкие — это слабое место. Надо быть сильной и за себя и за них. А это не всегда возможно…

И вот теперь ее почему-то снова плющило, крутило и ломало. Это бывало и раньше. Если честно, бывало и похуже. Но зачем? Кто ее туда позвал? Единственным разумным и логичным объяснением было то, что там кто-то из ее предков. Тогда все понятно. Но почему она этого пращура не видит и не чувствует? Или… да нет… хотя почему бы и нет… может, кто-то из них, в смысле моих предков, делал то же, что и я сейчас? Не единственная же я такая уродка в своем роду, это очевидно…

Думать, двигаться и даже дышать было трудно…

Невозможность дальнейшего бездействия заставила искать нужное.

Ну, кто там у нас? Найти нужную душу… Лица, чувства и судьбы мелькали внутри… Ничего, только злоба, боль, ненависть… Черные щупальца сдавили горло… Свинцом обжигало внутри позвоночника, по ногам пробирался ледяными осколками смертный холод… Помогите этим душам, укажите им дорогу! Кто-нибудь, кто им близок! Дальше, дальше… Вот! Один из старых воинов… Лицо все в шрамах… ближе… глаза волка… небесно-голубые, а зрачок кажется вертикальным… смотреть в глаза… да, там не только ненависть… воспоминание о женщине… ребенок… девочка… череда ее потомков… Праздник… в незнакомом месте… дети молятся на чужом языке за всех ушедших предков… Господи, помоги этой душе! И другим, если это возможно…

Знакомый поток снизу вверх… еще немного потерпеть… хорошо все, что хорошо кончается…

Что это? На шее чья-то костлявая рука. Холод. Вопросительный взгляд. Он означает: опять? Поток разделяется, часть его меняет направление и вместо того, чтобы растворяться в высоте, отсылая вниз теплые благодарные лучи, исчезает где-то далеко в стороне. Куда? «На родину…» — слышится ответ, затем раздается хриплый смех. Потом тишина и прямо в голове четко слышится: «И ты снова заплатишь… У тебя есть…»

Усилием воли она проснулась, или очнулась, или, наоборот, заснула — все же относительно в бесконечных пространствах. Двадцать или тридцать лет назад она бы кричала, как когда-то, когда она, нарушая все законы, требовала оставить жизнь самому дорогому для себя существу. Что она получила тогда? Оболочку без души… но это старая история. Сегодня она несколько раз вздохнула, подняла голову, и, подставляя лицо всем, кто, уже с другой стороны, хотел смотреть на нее, ответила как могла более холодно и спокойно: «Посмотрим». Как-никак, но она с полным правом считала себя достаточно опытным воином. Демонстрировать она это не любила, чтобы не создавать обидной конкуренции мужчинам… но здесь мужчин не наблюдалось. А там, куда она смотрела, разницы в этом не было…

Все стихло. Но уже было ясно, что случилось.

Телевизор, этот лицемерный болтливый друг каждого современного человека, полностью подтвердил ее догадки. Восток пылал в огне. Вернее, было ясно, что скоро запылает… Стабильные режимы и, казалось, вечные политические лидеры начали шататься, и было ясно, что просто так это не закончится. Кровь лилась рекой, взрывались здания… И все это в течение нескольких суток?!!

Интернет в избытке выдавал информацию о терактах, сумасшедших кровожадных маньяках и развертывании наступления фанатиков-исламистов единым фронтом…

Да, все оказалось даже серьезнее, чем можно было предполагать…

— Что ты думаешь обо всем этом? — спросила она Инквизитора.

— Я думаю… думаю, тебе надо на родину, к сыну. Здесь уже и без тебя жарко… и это уже моя работа. А мои новости тоже так ничего себе. Занят буду.

— Но я же не могу ехать, не разобравшись в чем дело! Что я, надвое размножусь? А ты снова в какие-то свои шпионские игры играешь! Да знаю я, что ты все время на виду… однако это никогда не мешало… ты что, совсем сбрендил? Я ж не об этом! А о чем ты подумал? Покрасней еще!.. Вот же идиот…

Она бросила трубку. Скотина. Солдафон. Инквизитор…

Звонок в дверь прервал поток практически нецензурных мыслей.

— Поехали.

За городом было холодно и мерзко, несмотря на лето. Или мерзко было от чего-то другого…

— Никак не могу избавиться от чувства, что кто-то все время подсматривает или подслушивают, — озабоченно сообщил Генерал, выняв батарею из мобильного телефона.

— А что еще?

— Все довольно серьезно. В этом районе пропали несколько агентов, причем не самых завалящих.

— Чьих?

— Да в том-то и дело, что разных. Мои парни обычно берут всех на заметку… про кротов ты правильно сказала, но сейчас никто из этого не делает проблемы… все продается. Я уже давно их не отлавливаю. В естественных условиях наблюдение и перевербовка дают гораздо больше, как ты сама понимаешь. Военные так вообще — пропадают с концами. Есть еще попытки сближаться с теми, кто сюда ездит… Вот, например, с некими неоязычниками.

Недавно вышла такая история. Один из них нашел на нашей территории некий документ — старый свиток. Так вот. Его у этого типа украли. Кто бы ты думала? Какой-то член рыцарского клуба, в который пригласили нашего потерпевшего на какой-то там ихний праздник.

— И что?

— Потерпевший пришел в страшную ярость, разругался со всеми и находится в депрессии. Ругается с твоим приятелем.

— А что рыцари?

— Купили дом за городом и устроили там кузницу. Устраивают там какие-то ритуальные мероприятия и что-то куют. Но, по-моему, у них что-то не особо получается. Но вокруг этого всего крутятся какие-то темные личности… пока наблюдают… Но это не главное. Самое интересное, что у меня на службе начались большие проблемы. Как будто кто-то дал команду меня укопать… Похоже, что мы вляпались.

— Так ты же как будто выполняешь верхний приказ?

— В том-то и дело! Это просто невероятно, чтобы кто-то просто так начал это делать. Следовательно, кто-то очень серьезный заинтересован в том, чтобы меня убрать. Странно, почему до сих пор не убрали…

— Ждут, что ты найдешь…

— Похоже… вот поэтому я и приехал. Ничего бы не вышло, если бы не внешняя обстановка. Ты видела, что творится! С ума все сошли! А вчера узнаю, что к нам едут из… странные какие-то типы — первый раз слышу про них. То ли лидеры оппозиции, то ли вообще непонятно кто… Надо понять, чего с ними делать, поэтому вся контора стоит на ушах: информацию фильтруем, соображаем, организуем наблюдение и страховку… а так бы не вырвался.

Инквизитор молча достал и протянул небольшой сверток, прижимая палец к губам.

— Так… и что, свертываем программу? — это было сказано специально для любопытных.

— Во всяком случае пока. Не до этого, — поддержал игру Инквизитор.

— И куда ты теперь? Хотя чего я спрашиваю? — она повернулась и быстро пошла к машине. Инквизитору показалось, что ее плечи дрогнули и она закрыла лицо руками. Но, наверное, она просто поправляла прическу…

— Мы еще увидимся! — неожиданно для себя глупо крикнул он.

Она не обернулась…

…Дурацкая это затея и бред сумасшедшего — все время крутилось в голове.

Понятно, когда речь идет о чем-то реальном, а тут… но, похоже, всем не до смеха.

Падают самолеты, пропадают люди, начинаются войны и разгораются международные скандалы… Но это было не главным.

Было чувство утраты. Знакомое и ненавистное… Оно противно жгло внутри и не помещалось там, опускаясь до живота и выплескиваясь через глаза горячими душными слезами… Не судьба… не судьба…

Протоптав несколько замысловатых петель по улицам, ноги вывели к заброшенной обшарпанной волейбольной площадке, затерявшейся между серыми убогими пятиэтажками. Что же это за грамотка такая?

Каракули…

Позвонить Хранителю — это по его части. Только сначала немного перевести дух. Нет. Опять в голову лезут эти старые воспоминания о том, чего никогда не будет… отдать быстрее — и все. …Не судьба… нет, не думать о постороннем…

Внезапно пришло четкое понимание: она в ловушке.

Доли секунды — это иногда очень много, например, когда падаешь на землю за это время, и пуля пролетает мимо…

Или их можно использовать для того, чтобы, пока лежишь под скамейкой, намертво впечатать в память эту несчастную нацарапанную неизвестно чем страничку и уничтожить ее.

Теперь следовало продемонстрировать, что у тебя ничего нет.

Тогда убивать незачем — можно потерять носителя информации.

А вот что дальше?

Как раз это и беспокоило ее меньше всего. Заморочить голову, навести ложные образы, вызвать жуткую головную боль или слепоту — это не такая уж хитрая наука…

…Не судьба…

Оказавшись дома, она специально для любознательных положила нечто, напоминающее ветхую грамотку, чтобы сделать приятное гостям, которые наверняка не заставят себя ждать. Думать было некогда, и второпях она царапала на старом истертом листке пергамента азбучную молитву на глаголице, смеясь про себя, что повторяет остроумный ход сожженной вещуньи из рассказа сумасшедшего монаха.

Хорошая была из них пара… Не судьба…

Все.

Осталось воспроизвести и отдать для перевода Хранителю то, что было на оригинале… А, ерунда какая-нибудь. Обманка.

Так и оказалось. Почти. Но этот новоиспеченный Хранитель почему-то аж чесался от энтузиазма. Там было про кузнеца, ведьмака и какой-то цветок, который надо сначала выковать, а потом расплавить. Хорошая, конечно, тема для семинара, и много можно всякой лапши к ней присобачить, но чтобы из-за этого хотели убить…

— Так ты не понимаешь! — втолковывал ей Хранитель! В этом же и есть весь кайф: кому не надо, тот и не поймет! Дойдет и до тебя, вот тогда сама скажешь! Домой тебе надо… — вдруг безо всякого перехода сказал он. — Бросай все и езжай.

Ну, раз они вдвоем говорят одно и то же, надо ехать.

Тем более что и сама собиралась.

А вообще все было погано. В голове гудело устрашающе «Ты заплатишь!» и гулкими басами отдавало: «Не судьба…» Да, надо домой…

Дома, в старой перестроенной усадьбе, ее встретило запустение и враждебность. Старые стены ясно показывали, как они недовольны тем, что их бросили. С сыном действительно было не все в порядке. Да у кого оно в порядке-то? У всех что-то есть…

Один, как ведьмак, в огромном пустом жилище… не хватает рук у него, только в кузнице порядок. Остальное — даже говорить не хочется. Работы — непочатый край.

…Месяц пролетел незаметно, и дом немного ожил. Было всякого. Но когда уже приятно было пройтись по отремонтированным комнатам, когда весело загудел огонь в новом камине и заулыбалось из новых окон солнышко, ей подумалось: а зачем это все, если дом пустой, если в нем нет детей, как раньше, некому собираться на кухне, некому ссориться и мириться. И некого ждать по вечерам…

Телефон подхватил эти мелодраматические настроения, и голосом Инквизитора почти прошептал:

— Я приеду, если не возражаешь… ненадолго. Сегодня…

Она не успела ответить.

XXIII

Деловито и неторопливо поставив машину в гараж, Инквизитор осматривался и думал о том, что хорошо, что тут уже все не так, как было когда-то. Она специально, наверное, не оставила ничего, что бы могло напомнить о нем… это что-нибудь да значит. Если бы ей было плевать, она бы об этом не заботилась…

— Ну, как доехал? И зачем?

— Разговор не короткий, но я тебя не задержу. У тебя дома были гости, нашли твою бумажку. Это раз.

— Ага, клюнуло!

— Слышь, а что там было-то? Они все с ума посходили. Один в психушку попал, другой — ты не поверишь — в монастырь подался. В отчете написали, что ничего не обнаружили…

— Ну, даже лучше, чем можно было ожидать. Ничего такого. Азбучная молитва. Ишь ты! Сами себе провели ритуал и сдвинулись… да, люди, наверное, не из добрых были… ну, хорошо. Или, скорее, заказчики их сразу упрятали… может, это и не у тебя, но…

— Но у меня на службе случилось несколько ЧП подряд, и похоже, мне пора сваливать. Только пока неясно, куда. Но я, в общем, немного не для этого приехал… — он неловко помялся. — Ты не думай, в другой ситуации я бы никогда не стал бы… Но тут… не знаю, будет ли еще случай. Пойдем.

Они, не сговариваясь, уселись под яблоней, где когда-то была беседка, с которой была видна река и где так хорошо мечталось, дышалось и просто… и оба одновременно это заметили… Что-то сдвинулось в воздухе… но, такое пугливое и неуловимое, оно сразу пропало, как только была сказана первая фраза:

— Вот что здесь получается: помнишь, как мы вычисляли места Силы? Так вот. В них всегда не только энергия. В ней — все, кто на нее подсел, все, кто не может добраться, а также те, кто должны были ее охранять, но, так сказать, не совсем справились с обязанностями. Это касается людей, животных, нефизических сущностей и элементалей, которые в таких местах даже как бы «обрастают» материей. Именно поэтому люди в таких местах видят всяких сказочных существ, особенно если еще и сами чувствительные. Откуда эти сущности берут куски материи?

Что у людей, это ясно. У каких? У живых, если хотят их руками что-то сделать, и у умерших, если их души неупокоены.

Значит, там есть массовые захоронения. Из них место набрало Силу.

Когда-то такие места сооружались специально. И все племя, или Род, почитали своих предков, захороненных в этом месте. Предки, или Деды, несмотря на то, что с точки зрения Христианства это неправильно, оставались там и охраняли, предупреждали и помогали своим потомкам. Род, а возможно, в более широком понятии, целое племя или даже больше, имел реальную поддержку от тех, кто жил ранее.

Выполнялись специальные обряды, их было несколько в году, когда на этих местах отправлялись специальные ритуалы, в которых потомки не только спрашивали у предков совета, но и сами помогали им в их развитии и жизни, получается, уже после смерти. К этим праздникам и ритуалам относились очень серьезно. Для их соблюдения были специальные люди. Иногда один, иногда двое. Вообще-то древние не были такими ханжами и вполне признавали, что в мире есть женское и мужское начало. Следовательно, обряды часто отправляли мужчина и женщина, но по отдельности. У каждого была своя функция. Четкого разделения не было, но при такой схеме было и больше гармонии, и больше гарантий правильности и безопасности.

Мужское, скажем, дело — охрана и добыча, постройка и всякие такие действия. Этим занимался один.

Другой — занимался очищением душ, молитвами за них, коррекцией, так сказать.

Наверное, периодически накапливалась некая критическая масса, но все это имело многовековую отлаженную систему балансирования.

В таком месте может скопиться колоссальная энергия. Она даже может преобразоваться в нечто, что мы наблюдаем в этой местности — вихревое образование вроде клубка змей, обладающее каким-то коллективным, а возможно, даже и индивидуальным, сознанием. Эта сущность должна выражать интересы Рода во всем их противоречии и стремиться поддерживать их, защищать и способствовать выживанию.

Можно предположить, что была еще и некая сила, которая контролировала эти две, и периодически — вслушайся — отрезала негодное. Это — еще один интересный момент.

Он смыкается с сюжетами многих сказок. Марья-Искусница, или Василиса, или еще кто-то там рукодельный, и Змей, который то ли ее охраняет, то ли стережет. То ли быль, то ли небыль — понимай как хочешь…

— Да, помнишь, когда-то мы говорили об этом… кто знал, что все это настолько реально… вот как ни крути, выходит, что это делалось сознательно и планомерно, иначе кто бы этим занимался в те времена? Даже советские историки-этнографы не оспаривали того, что ни один обряд древности не был направлен ни на что другое, как на выживание общины.

Теперь про этот самый Пояс. Каждый человек в Роду, то есть его жизнь — это нить общей ткани, или пояса. От нитей, или людей, зависит длина, крепость и узор пояса. Заканчиваются нити — заканчивается пояс. Пояса переплетаются, сходятся и расходятся… красивая картина, правда!

Это можно рассматривать и буквально, и как метафору — возразить нечего.

Так вот. Качество нитей зависит от души человека и того, как он прожил свою жизнь.

Недаром у нас в Слуцке, но наверное, и не только, были мастерицы, которые плели ритуальные пояса для шляхетских родов. Кое-кто считает, что в них каждая нить что-то или кого-то обозначала. Золотые нити вплетались для привлечения славы и богатства, серебряные — для накопления знаний и талантов. Ткачихи ткали их, в медитативном состоянии находя нужный узор. Настоящий такой пояс представлял собой матрицу развития рода. Можно было предвидеть критические моменты, планировать свадьбы, видеть будущее и даже корректировать его. Но, с другой стороны, можно таким образом и свести род на нет. Возможно, это и было сделано, когда ткачих сделали практически рабынями, чтобы секреты не выходили за пределы помещения, в котором они работали. Это была идея Радзивиллов: они, став захватчиками и владельцами многих древних имений вследствие тогдашних политических изменений, стремились закрепиться в этом качестве. Им необходимо было ИЗМЕНИТЬ РОДОВЫЕ УЗОРЫ.

Я специально занялся изучением этого вопроса. Оказывается, это были не совсем ткачихи, а ведуньи культа Макоши. Они составляли пояса для самых древних родов. С ними можно было договориться, и они помогали кое-что исправить. Правда, и наоборот могли сделать. В один совсем не прекрасный день кто-то решил, что нечего ездить и просить, бояться и зависеть, гораздо проще взять их, этих ведьм, так сказать, под контроль, для изоляции и установления монополии: понимаешь! Над контролем судеб, ни больше, ни меньше.

А может, они и сами попросили убежища, что даже очень может быть. Ведь как раз в это время древнюю Москву Долгорукий оккупировал, и тамошних служительниц Макоши порешил всех.

Наверное, какое-то время все было хорошо, пока их, этих ткачих, не лишили всяческой свободы.

Наверное, тогда и пришла эта идея Радзивиллу в голову — использовать и их силу для укрепления своего влияния.

Но ничего не вышло: жрицы-ткачихи отказались подчиняться княжеской власти, говоря, что это приведет к страшным последствиям для всей Литвы, и она будет поглощена другими властителями, останется «БЕЗ СВОЕЙ СУДЬБЫ». Князь, конечно, выслушал, вник в вопрос, но был с позицией служительниц культа не согласен — у него были свои цели. Ткачихи были сожжены. Для создания новых поясов и узоров был приглашен мастер, обучавшийся в Персии. Он создал и новые узоры, и новую мануфактуру. В эти мастерские женщин не пускали на порог, во избежание даже случайного проникновения какой-либо случайно уцелевшей волшебницы-ткачихи.

Радзивилл, как опытный маркетолог, организовал грамотную рекламу. Спустя некоторое время эти пояса за огромные деньги продавались не только в Литве и Польше, но по всей европе и Московии, таким образом, не только принося деньги, но и распространяя влияние Раздзивиллов. Ведь князь не был глупцом, и, естественно, использовал знания, вытянутые из погубленных женщин.

Национальные же литовские пояса были не то чтобы запрещены, но исчезли из обихода — кому хотелось быть сожженным по обвинению в волхвовании?

К тому же они обозначали местное, «холопское» происхождение, и перестали быть популярными. Остались узенькие пояса для простолюдинов, какие мы видим и до сих пор. Но они дают представление о том, какими МОГЛИ БЫТЬ НАСТОЯЩИЕ МЕСТНЫЕ РОДОВЫЕ ПОЯСА.

Да, выходит, наши тетки еще и судьбы плели? Фантастика…

— С приходом Христианства все стало меняться: и служители, и капища стали уничтожаться.

Но наши, местные, волхвы, мудро использовали незнание византийскими монахами местного языка и обычаев. Такой возможности, к сожалению, не было у европейских и британских друидов… Поняв, что война бессмысленна, да и к тому же принимая те изменения энергии, которые случились, как утверждают все, кто понимает в этом, после Воскресения Христа, местные поступили по-иному.

Они приняли новую веру… добавив ее к своей. Большинство старых храмов построено именно на месте древних святилищ, служили в них, не гнушаясь вторых ролей, но играя первую скрипку, те же волхвы. Немного изменив антураж, они оставили старые принципы и даже ритуалы. Это, кстати, и есть та причина, по которой Православие настаивает на АБСОЛЮТНО НЕИЗМЕННОМ ПОРЯДКЕ ИХ ВЫПОЛНЕНИЯ. К сожалению, их, как ты сама знаешь, все равно искажают.

Там были заменены некоторые вещи, учитывающие изменения в пространстве и дающие возможность Спасителю участвовать в ритуале… а что, ну прямо отлучат меня… Ясно сказано: «Во главе Православной Церкви стоит Иисус, незримо присутствующий с нами до конца времен».

И все были довольны! И князья, и Византия, и монахи, и люди.

Наши церковные ритуалы органически выросли из древних обрядов.

Наши праздники формально назвали другими именами, не устраивая дешевой полемики из того, например, Перун это, Тор или Святой Илия. Ведь все они с молнией!

Да, часть древних знаний утрачена. Но все же многое осталось, и как ты знаешь, работает.

— Но так было не везде. Или не везде это было возможно. Вот как в том месте.

— Я проанализировал знаешь, что? Наши старые похождения, и особенно твои отчеты по таким местам — храмам и прочим культовым местам, где что-то не так.

Смотрим: в большинстве случаев смена славянства новой религией прошла нормально.

Но есть и другие места. То есть, они изначально были. Как это. Там определенно порылись меньше, и, как говорят следаки, не так все затоптано. Возможно, поэтому там и случилась та история, описанная в книжке с открыткой. А это говорит о том, что есть место, но нет служителя. Хотя уже есть, но он только начал разбираться. Это его место, его туда позвали. Так же как и тебя. Все ясно. Но часть ритуалов утеряна. В этом проблема.

— Да, ты все-таки не стал глупее. Действительно, есть и другие места. Многие грехи официальная Церковь не отпускает, то есть не проводит ритуал, но настоятельно рекомендует молиться за грешника его близким. Но люди все равно просят в храме именно об этом… Храм-то очищается… теоретически. Практически же это происходит не всегда. Частично это правильно: ведь братья должны молиться за всех…

Но есть места, где все происходит по другой схеме. Предположим, когда-то древними был создан специальный храм, где происходили важные действа, касающиеся войны, выживания и прочих жестких вещей. Там по определению должно было быть по-другому. Там, по логике, должны удерживаться в контуре души воинов разных народов. Они, при соблюдении определенных правил, давали силу воинам племени.

Но без того, кто в этом понимает, это может стать опасным местом…

Со временем, естественно, накапливается критическое количество массы, и за ней некому смотреть. С одной стороны, силы — ТЬМА, а с другой, ТЬМА — в СИЛЕ. А если в таком месте уже сформирована общая сущность, тогда… чем это закончится, никто не знает. И делать-то что, непонятно! Видишь, у меня не сказать что все гладко с теми асурами вышло…

Я и еще несколько таких мест знаю. В одном эта сущность так людей мучает во время исповеди, все хочет, чтобы кто-то за нее покаялся… так у простого человека сердца на это не хватит…

А, и много таких. Просто такой мощи я нигде не видела! Видишь ты, во все стороны прет, никого не пускает! Но странно: собственной агрессии у этого места нет, скорее наоборот. Значит, сущность уже сформирована, и она — не худший вариант, и сама просит помощи, уже не в силах удерживать все, чем ее кормят (пардон, заполняют).

Тут нужен кто-то особенный, и действие не простое. Кто-то, специально для этого места.

— Кто-то из этих, что ли, или твой этот Хранитель?

— Ну, без него вообще никак. Но и не только! Да ты знаешь, разве только в волхвах дело! Волхвы всегда жили для племени, не наоборот, не так, как сегодня слуги народа. Да и мы испортились, наверное. Это во всех обычных человеческих поступках и отношении к миру, к родителям, детям, природе… Ни уважения, ни благодарности, только жадность и страх. Предки продолжают скапливаться, топчутся среди живых, и никто ими не занимается, про традиции давно забыли. Многие вообще своих предков не знают, даже бабушек… Вот тебе и народная мудрость: пропал тот, кто своих корней не помнит.

Только я все равно не пойму: при чем тут конкретно я? Ведь не везде это так меня колбасит… А тут прямо командуют: туда иди, сюда иди… Ладно, посмотрим. Только вот дом, наверное, оставлю. Да и сын рассказывал, что сны ему снятся странные: пещера, два брата и клад какой-то, который им надо поделить… Вот, цветок выковал. Говорит, для сестры делал, а потом понял, что не для нее. Сделал ей другой… боюсь я, как бы с ним чего не случилось. Заберу с собой. Как-то там будет это все. Вообще-то Спас скоро, есть у меня одна мысль…

Они долго говорили, потом долго сидели молча, как будто оба ждали чего-то. Пауза затягивалась и становилась все более болезненной.

— Ладно, пора мне, — засобирался Инквизитор. Ты… поосторожнее там…

Машина уезжала, медленно уменьшаясь и оставляя за собой пыльный след, а она думала, что снова они ничего не сказали друг другу… не судьба.

Сборы были недолгими, и скоро уже захватили хлопоты по переезду и прочие дела.

К поездке она была, в общем, готова.

Но что там, поподробнее, у Хранителя про кузнеца?

Она открыла почту и начала читать немного сумбурный, но весьма интересный документ, который, хотя и запомнила в зашифрованном виде, но самостоятельно перевести была не в состоянии…

XXIV

Тем временем Хранитель пребывал в самом скверном расположении духа. Он даже пытался сам себя воспитывать.

— А что ты думал? — с раздражением на самого себя думал он. — Сила и не может просто так валяться. К ней добраться надобно, а то каждый ее сграбастает!

И приступил к мозговому штурму.

— Давай-ка свою правдивую историю полностью, — сказал Хранитель капеллану, наконец-то с трудом выловив того как-то пред самым Спасом, специально для этого прождав у идола полночи.

— Ну, я же главное рассказал? Если еще что-то надо, спрашивайте. Столько лет не расскажешь за час, так что, конечно…

— Как же тебя вообще угораздило попасть сюда? — устало спросил Хранитель. — И какого хрена вообще тебе это надо?

— Знаете, когда-то я жил далеко отсюда, в Пруссии… И у меня был брат-близнец, Отто. Наш отец был егерем, и в нашей усадьбе я провел лучшие годы своей жизни. Я был робким и набожным мальчиком, болезненным, в отличие от брата, который уже лет с шести охотился и досматривал лес вместе с отцом. Но мы были очень дружны с братом, хотя он хотел быть военным, а я собирался стать священником. Потом началась война, брат ушел в первую же неделю войны на фронт и пропал без вести. Наша семья была набожной, и мысль о том, что мой брат, возможно, погиб без исповеди и поминальной службы, не давала мне покоя. Я видел его в своих снах. Он растерянно метался над какими-то окопами, полными мертвых тел, тормошил живых — они его не видели, пытался попросить помолиться за него — его пугались, ежась, как от холода и отгоняли как нечистую силу… И я подумал: как это несправедливо, и почему так? Ведь воин — это жертва одновременно, и нас учили, что души воинов, погибших в бою, попадают в рай… Если бы я не был уверен в том, что видел, то сам бы открещивался и защищался от такого духа или души как от чего-то нечестивого… Но я знал своего брата! Он просто просил об отпущении грехов! И никто, никто не помог ему! Я молился, в кирхе служили панихиду, но дух брата, хоть и стал менее беспокойным, все равно бродил среди таких же потерянных и заблудших, как привидение.

Но разве он виноват? Эта мысль не давала мне покоя.

Я ушел на фронт полковым капелланом. Я пытался успевать помочь. Но часто мне это не удавалось, и даже больше: если в умирающем не было достаточно Веры, то душа его присоединялась к жуткой толпе таких же страждущих, озлобленных, растерянных и напуганных душ, которые бродили за живыми. Мои видения пугали меня. Более того, я не мог поделиться ими ни с кем — иначе меня бы самого отлучили от Церкви за ересь, и я потерял бы возможность молиться за свою паству. А я как раз стал понимать, что происходит на самом деле и, кажется, Господь наделил меня даром помогать.

— Что значит — помогать? Ты что, святым стал?

— Да нет, конечно. Просто встретил кое-кого, и понял, что видения мои — не бред, и души должны быть на небесах, а получается, что если смерть внезапная, не в спокойствии, или в несправедливости, или в мучениях, то душа не может сама успокоиться — ее страсти мирские не пускают. А люди ее не жалеют, а боятся, и она еще больше озлобляется. Особенно павшие в схватке. Ведь не каждый воин спокоен и благороден в момент смерти — чаще зол, яростен и полон ненависти. И совсем не всегда уверен в своей правоте. Это кажется несправедливым, но это так. Более того, и жертвы преступлений часто не могут упокоиться даже после панихиды — жаждут отмщения, не могут простить зла, им причиненного. Или беспокоятся о близких. Только младенцы свободны от этого. И, крещеные или нет — легко уносятся в Свет.

— Да, я на месте твоего духовника тебя бы отлучил. Точно. Ну, и? И особенно: какое отношение это имеет ко мне?

— Выслушайте до конца, прошу Вас. Вообще-то я не вижу особых противоречий в этом с Верой Христовой. Ведь Иисус сказал, что все живы, пока живы души. А души — вечны. Так я стал искать молитвы, ритуалы, места, где мог бы помочь — ведь это было моей работой. Наш полк бывал в разных местах. Я бывал в храмах, собирал книги, проводил службы… И знаете, что я понял? Случайно… а может, и не случайно… Как-то раз, в одной старенькой церквушке, по обыкновению разложив книги и списки тех, за кого служил, начал молиться. Вдруг почувствовал холод по ногам — мурашки, жуть, гул какой-то. Стал молиться громче. И чувствую: кто-то на плечо мне руку положил. Сердце ушло в пятки, но потом понял — рука не холодная, но толкает меня куда-то. Смотрю — под самое окно купола, в центр восьмиконечного узора на полу, туда, где обычно стоит икона. Пошел. Читаю дальше. Рука не отпускает, просто лежит на плече. Вижу — души вокруг тянутся вверх, но как будто не видят, куда им надо. А из купола — свет неземной — рассеивается, а они его как бы не видят. Голос слышу: «Проси проводить их!» Сбился я, просто прошу, как говорят, у всех Святых, которых знаю. У Ангелов, у Марии, у Господа… И вижу: души собираются внутрь узора, и начинают, как дым, клубиться черными и белыми струйками. Страшно стало мне — черный дым ко мне потянулся, а светлые струйки вверх потянулись. Почувствовал я то, с чем умирали эти люди, все сразу…

И самое жуткое: я понял — все вокруг — живое. Сама земля… Чувствую — пропадаю. Страшно, жутко… И вдруг… Слышу женский голос: «А Вера твоя где? А сострадание? Не любишь этих людей, так зачем пришел? Ты готов отдать свою душу за них?»

Все, думаю: достал меня лукавый. Все, погибла моя душа… И вдруг вижу брата своего… И забыл я про свой страх тогда. Думаю: спасибо, Господи, что вижу я, как душа моего несчастного брата возносится! И своей души не жалко для этого!

И только я подумал так, как чувствую, что какая-то СИЛА сверху течет прямо в меня, и там, соединяясь с темным дымом, от которых вознесенные души очистились, превращает этот дым в свет. Восторг охватил меня. Вознес я хвалу Господу. И тут! Со всех сторон хлынули к моим ногам тысячи, тысячи, бесконечный поток душ, надеясь на помощь. Я стоял, молясь, счастливый тем, что могу помочь. Но час шел за часом, а поток не становился меньше. У меня закончились силы. Но я продолжал стоять, а потом… ничего не помню.

Очнулся я на полу, и какая-то добрая женщина молча протягивала мне кружку воды.

Я сразу подумал: а как же те, кому я не успел помочь? И услышал голос: «Не всем может твой Бог помочь — только тем, кто искренне веровал в Него. И то, если молиться за них в правильном месте с любовью в сердце. Тогда ваш Иисус поможет им. Ты, иезуит, можешь попросить его, но сам ты не можешь ничего. Любить не умеешь всех по-настоящему. Трудно это, да. Но ты же сам эту дорогу выбрал. Учись, если хочешь помочь всем. Или ищи тех, кто умеет».

Я посмотрел на женщину. Говорила она, но я не видел, как она шевелила губами. Лицо ее было необыкновенным — у нее не было возраста, я не смог запомнить цвета ее глаз и волос… Она была прекрасная и жуткая, юная и зрелая, простая и царственная.

— Эх вы, за Бога своего прячетесь! Поэтому и не можете ничего! Боитесь, что сожжет! А нужен тот, кто уже горел, и не боится! Кому все равно, кто за всех и у кого ничего нет! Если Он и сожжет, то во благо, потому что ОН ЕСТЬ ЛЮБОВЬ БЕЗУСЛОВНАЯ! Какой смысл бояться? Эх, люди…

Кто она, я так и не понял тогда. Собственно, я и сейчас, наверное, не понимаю. Но главное, что она рассказала мне, почему и как проводят ритуалы вызова силы, да и другие, и кто для этого нужен… Майн Готт! А я столько лет в семинарии это изучал, думал и так, и эдак, каждое слово спорили как толковать, а это так просто…

А после я попал вместе со своей ротой в это место.

Все, все погибли — сошли с ума. Я не смог защитить их. Никто не слушал бедного сопливого иезуита-недомерка. Всех я похоронил, еда закончилась, выхода из бункера не было… Наверное, я умер от голода… не помню… и тут я увидел, сколько воинов тут уже лежит.

Сотни, тысячи!

С незапамятных времен.

И они сторожат СИЛУ.

Но свою злобу, боль, ненависть они сохранили, и теперь это держит их. А им уже давно пора…

И нет того, кто бы попросил за них так, как надо. Я старался. Многое получилось. Вознеслись многие души… Но нет все. Древние, те, кто родился задолго до Христа, просят отпустить их потому что, говорят, нужно им быть сверху, чтобы помочь своему Роду. Зовут того, кто может. А кто? До меня не смогли. А сейчас потянулся новый поток неупокоеных душ — слепых при жизни, алчных, злобных… и этот поток больше, чем тот, который уходит в Небеса.

И я, грешен, не могу всем помочь. Нет во мне к ним должного сострадания, а есть страх… Да Вы не судите меня, видели бы Вы многих из них…

Кто это сделает?

— А зачем это делать вообще?

— Ну… Иначе они вырвутся, вселятся в живущих, и начнется страшное жертвоприношение… Война, смертоубийство… Неужели до сих пор не поняли Вы? Вот теперь, дубинами махали, и кто теперь скажет, когда на Востоке все успокоится? Да и у нас то же самое… То девиц в подземелье затопчут, то дети в приюте сгорят… То людей губят вместе с потомством, отравляя их невидимой болезнью… Я-то поначалу, когда твои воины с дубинами по-персидски танцевали, думал — хорошо, хоть эти уйдут… А они вселились в твоих воинов, а потом на родину подались… и началась там бойня. Вот радости-то было у тех, кто постоянно сюда пытается проникнуть… но не все. Часть все же вознеслась? Кто-то это сделал? Не я, но кто-то… значит, надежда есть…

— Я, кажется даже знаю, кто. Познакомить даже могу… Чужие вознеслись?

— Да! Деды ваши остались, и даже как-то спокойнее стали. Помогают даже теперь и мне, и Вам…

— Ну и ладненько. А почему именно сюда? Что им всем здесь надо?

— Думаю, что они сами этого не знают. Так и лучше бы было. Вначале разрушить тут все хотели. Потом хотели управлять СИЛОЙ. Но… так получается… Издревле тут… это место. Когда-то капище было. Мне это дама с посохом рассказывала. Жрецы служили. И если неупокоеные оставались, то и от них польза была — место это охраняли, будь то асуры, норманны или свои. Всех чужих отгоняют или вообще уничтожают — отзеркаливают. Пока не искупят свои преступления. Тогда, в какой-то свой срок, она приводит кого-то, кто может провести ритуал. Иногда это кто-то один, иногда несколько человек. ОНА сама решает, кто ей свой, а кто чужой. Она должна равновесие Правды с Кривдой соблюдать. Поэтому сила — это двойная змея. Одна дает жизнь, другая — отбирает. Правда, тут люди про нее напутали так напутали. Одну только сторону видят. Но у славян было как: Правда и Кривда, перетекающие друг в друга. Потом все перепутали, и стали признавать только одну — не укладывалось в умах, что нечто может быть и одним, и двумя одновременно. Вот. Это у вас называется — Кривь, у других — Дракон, Священная Кобра… много имен у нее. Вторая же сторона — это и Змий, и Тифон, и Василиск, и прочие злобные ящеры. Она вездесуща, хоть и живет тут. Захочет — будет в другом месте… Основа жизни. Вот ученые теперь обнаружили основу жизни — ДНК называется, слышали? Две спирали. Так вот это ее подобие. Однако древние народы это знали — ведь этот знак — один из самых древних. Ключ Гермеса, кадуцей, и так далее. Она дает СИЛУ роду человеческому. Это и привело сюда Магистра когда-то…

— А как это связано с этой историей про пояс, нити и все такое?

— Каждая судьба — это нить в ткани, которую вы называете ПОЯСОМ РОДА. Чтобы он плелся, нужна СИЛА. Больше силы — крепче ткань, красивей узор, здоровее дети. Для этого нужно, чтобы в земной жизни долги отдавались, после ухода души очищались… потому что когда душа не упокоена, ее проблемы и грехи переходят по наследству потомкам… И нити жизней гниют, обрываются, или их обрезают, чтобы гниль убрать… в общем, Род теряет силу и сходит на нет. Много родов сойдет на нет — не будет всего народа… А у вас как было: налетела темень, вас всех заставила забыть предков своих… вот и стал Род погибать без их помощи. А на место их возле вас стали темные духи топтаться. Для этого им и надо было, чтобы вы обычаи свои забыли. Вот ты, Хранитель, эти обычаи ищешь, находишь, людей обучаешь. Потому ты и Хранитель. Но многое попорчено уже… Вот для этого и приходит Судьба, и убирает ненужное… Вот, к примеру, на моей родине, в Пруссии, уже и дети у немцев не родятся… так-то. Грехов много… Так она сказала, когда я ее про родственников своих спрашивал. Но помогла. Теперь у меня двоюродный праправнук есть: сын правнука моего брата и дочки местных хозяев. Она умеет быть великодушной, эта дама. Но может быть и страшной. Я видел… И, по-моему, она когда-то давно тут жила…

— А, подруга эта твоя? А не Лукавый ли тебя с ней попутал, малец? Может, это кто другой был… или другие. Без бабы столько лет-то — Хранитель хихикнул, — все они на одно лицо тебе, возможно, мерещатся…

— Не видел я ее давно уже, вот только у источника — она это была, хоть и выглядит по-другому… Не знаю я, но, по моему, она кем хочет, тем и является. Судьбой, Макошью, Вайшьей, Мойрой… Следит она за порядком. Посылают ее. Кто? Неведомо то никому. Страшно мне…

«Так… — рассеянно думал Хранитель, — и тут баба… Это усложняет дело…»

Как всегда.

— Так а что я, по-твоему, должен делать?

— Не знаю. Но что-то должны. Хотя Вам не хватает чего-то. Чего — не знаю. Может, у Магистра спросить? Он что-то в грамотке прочел, только я ничего не понял…

— Вот я так и знал! Этот проходимец грамотку украл все же, он!

— Украл-то украл, но и у него ее… простите… сперли. Искать надо. Мне кажется, там что-то важное о Вас.

— Да нашел уже. Хочешь, почитаю? То есть расскажу, потому как грамотку пришлось уничтожить.

— Если можно!

— Да чего уж там!

И он начал наизусть излагать то, что было нацарапано на том уничтоженном пергаменте… интересно все же, как она запомнила эти знаки? Сначала он, правда, сомневался в этом, но потом, когда перевел резы, удивился: да, похоже на историю…

«…Жил у кривичей старый колдун. Боялись и уважали его. Все было подвластно ему: и вылечить, и убить человека, только не было у него детей и жил он в священной дубраве один, наедине со святилищем племени. Когда почувствовал он, что пора умирать, решил, как и полагалось, передать свои знания. Выбрал он хлопца лет двадцати. Увел к себе и начал учить.

— Прежде чем колдовать, — объяснял колдун, — проси разрешения у тех сил, которые будут тебе помогать в твоих чарах. Попроси у Святого Огня дать тебе силу, у владыки Вечного сна и у Совета Колдунов — знаний. Для этого садись перед костром и, не отрывая взгляда от него, читай молитву до тех пор, пока сердце не подскажет тебе, что хватит.

Хлопец так и сделал. На следующий день колдун приказал юноше поймать живую птицу. Когда тот вернулся с ней, старик сказал:

— Одной сухой молитвы мало, надо принести жертву, чтобы силы тьмы и огня помогали тебе.

Надо идти к жертвенному костру племени, и со словами: „О владыка тьмы и огня, прими мою жертву“ — убить птицу, а затем, облив руки кровью, сжечь ее на костре. Хлопец сделал так, как сказал колдун и вернулся к нему.

На следующий день хлопец застал колдуна с предметами, которые тот разложил на траве. Колдун начал объяснять, что нужно из них для колдовства и как ими пользоваться. Закончив объяснения, колдун опять отправил хлопца домой. Поутру он поинтересовался у хлопца, что тот помнит из его рассказа. Хлопец ничего толком не помнил. „Иди и вспоминай“, — сказал колдун — и пока не вспомнишь, не приходи.

Так проходило учение хлопца, колдун рассказывал, а он запоминал.

Рассказывал ему колдун о богах, о Роде, о предках, о том, как лечить людей, объяснял какие травы и когда собирать, какие отвары и когда готовить. Как выбирать место для жилья людей, как защититься и предупредить нападение врагов или диких зверей и многое другое, что знал сам.

И когда обучение вроде бы подошло к концу, колдун сказал хлопцу:

— Ты умеешь многое, тебе не страшны болезни и происки врагов, ты знаешь, как найти путь по звездам и как заставить людей подчинить себе и поэтому вроде тебе не надо быть сильным самому и знать воинское дело, чтобы выжить. Но может случиться так, что встретившись с врагом один на один, тебе некогда будет колдовать или не будут действовать твои чары на врага. Для того, чтобы победить любого воина, тебе нужно открыть для себя тайну, которая называется „Черный цветок“, переданную мне моим наставником вместе с другими знаниями.

Мой наставник говорил, что было это очень давно. Жили наши предки в другом месте, на земле черной. В лесах там было больше дичи и плодов, а солнце светило там больше и жарче. Но появилось там еще одно племя и началась у нас с ними борьба за землю, за лес, за реку. Колдун нашего племени приносил множество жертвоприношений, но это не помогало, а иногда оборачивалось против нас. Все чаще и чаще гибли наши предки. Одни не вернулись с охоты, другие тонули в реке, третьи не просыпались после ночи. Чтобы не погубить все племя, отправились старейшины во главе с колдуном к пришлому племени. Долго вели споры старейшины, и решили: пусть встретятся два колдуна в честном бою. Тот, кто победит, тот и останется, а проигравший уйдет вместе с племенем.

Раз мы здесь, сам понимаешь, как закончился этот поединок. Вынуждены были мы оставить старые земли. Расстроен был колдун своим поражением и не мог терпеть горя и обиды. И когда обосновались на новом месте, отправился он в эту дубраву и занимался суровым истязанием своего тела и принесением жертв Владыке Вечного Сна.

Когда собрало племя три урожая, явился Владыка Вечного Сна к колдуну и сказал:

— Перестань убиваться о случившемся, ибо все, что произошло, произошло по моей воле. А чтобы впредь не случилось такого, я покажу тебе, как сражаться и не быть побежденным. Потом найди ученика, обучи его, и пришли ко мне за Черным цветком. Ты научишь его приемам, но без Черного цветка, который он сам должен будет найти и выковать такой же, ничего не выйдет.

Поблагодарил колдун и так и сделал. Нашел парня, обучил его, отправил учиться кузнечному делу, потом позвал и рассказал парню то ли сказку, то ли быль. Есть цветок на свете, которого не видел никто, потому что все цветы распускаются днем, а этот ночью, да и имеет он лепестки черного цвета.

Так, что трудно его видеть ночью. Мог он расти, где угодно и в любую пору. Цветок этот бывает невзрачным и привлекательным одновременно. Такой же и его запах. Его можно почувствовать сердцем, а не умом. Иначе он исчезнет из этих мест навсегда. И кто его чувствует, тот счастлив постоянно и всегда. То ли ты в теле, то ли в доме что-нибудь делаешь, не забывай о нем и все будет в руках спориться. И Род твой, и племя будут благополучны, и в бою тебя никто не сможет победить.

— Иди, малец, в сад Владыки Вечного сна. Там увидишь цветок и обучишься воинскому делу. Но у тебя будет две задачи: вернуться живым из сада и выковать Черный цветок.

Что было делать хлопцу? Ведь расцветал цветок только в саду у Повелителя Вечного Сна. Многие пытались попасть туда. Кто, не доходя, возвращался, а кто и нашел, там оставался. Только в одну ночь им можно было вернуться… Но не многие решались на это, а, если и решались, то должны были бороться с владыкой Вечного Сна. Борьба была насмерть. Редко кто оставался в живых после схватки, а кто и выживал, то не мог ни рассказать, ни нарисовать Черный цветок Владыки Вечного Сна. Тех, кто погибал в схватке, Повелитель, воскрешая, делал своими послушными слугами. И была их уже целая армия.

Вот пришел он. Нашел цветок, долго его запоминал, и собрался уже уходить.

Но сказал кузнецу Владыка Вечного Сна:

— Кто ты такой, что так просто собрался уйти?

— Я — кузнец.

И рассмеялся Повелитель Вечного Сна:

— Ты не кузнец, ты кузнечик — человечек, сморчок.

— Послушай Владыка Вечного Сна, я к тебе в гости пришел подобру-поздорову, а ты меня так встречаешь. Нехорошо.

— Как смеешь ты, смертный, так говорить со мной, Владыкой Вечного Сна?

— Ну да ты великий колдун, но ты такой же, как и я, и тоже когда-то предстанешь перед Всевышним. Не тебе судить, кто я такой. Мне Господь дал в руки молот, вот я им и работаю, а тебе дано нас встречать да наказывать, да сад сторожить от лихого глаза. Так что мы с тобой оба на службе. Я увидел, что хотел и мне пора домой. Так вот.

— Ты верную мысль высказал, да и пришел ты в день тот, когда можно уйти. Но придется тебе бороться со мной, чтобы уйти. Ты готов?

— Да спасибо деду, что научил меня, чтобы дурака научить, это дело легкое, но самое главное, чтобы самому при этом в дураках не остаться. Так что можно и побороться.

И началась борьба между Владыкой Вечного Сна и Кузнецом. И говорил Кузнец такие слова:

— Что кидать крепкое зерно, из хорошего зерна не вырастет что угодно.

— Растение само подымается, главное, не переусердствовать.

— Как окрепнет стебель, так прищепим макушку и будет пышный куст, а если хочешь дерево, то ничего не делай.

— Дай подпору растению.

— Не хвались, а то сглазишь.

— И пошли листочки дивные, красивые, а за ними колючки острые, опасные.

— И наступит весна, и пойдут цветы, то надо оставить три из них, самые невзрачные.

— И придет пора завянут они, но не огорчайся, они еще зацветут.

— Появится первый бутон из зеленой почки. Сильный цветок, но никто может не поднять.

— Появится второй бутон из красной почки. Хорошо пахнущий, но никто не может его понюхать.

— Появится третий бутон из синей почки. Очень маленький, что никто не может разглядеть его.

— И сплетутся в гирлянду все три цветка. И сплетутся стебли их и распустится Черный цветок.

— Но никто их не увидит до тех пор, пока не почувствует, что это сердце твое, глаза, руки, ноги.

— И будет цвести до тех пор, пока ты в это веришь.

— С этими словами победил кузнец Владыку Вечного Сна. И сказал тогда Владыка:

— Твоя взяла. Ты свободен. Мне не нужны Вы, мне нужны Ваши желания и страсти. А ты — не суди того, о чем не знаешь. Если бы недостойный забрал цветок, большое горе было бы со всеми. Вот послушай:

Жили два брата-близнеца, ни чем друг от друга не отличались внешне, хотя было отличие: один спал днем, другой — ночью, виделись они утром и вечером и раз в месяц встречались. И надо было случиться, чтобы они поссорились. Первый говорил: Я сильнее, чем ты», а второй говорил: «Нет, я сильнее тебя». Вот так они и спорили друг с другом. Первого зовут Солнце, а второго Месяц. Они просто забыли, что братья от одного корня.

Так, что свет и темнота одно и то же, только пути разные, а цель одна. Иди и помни:

Не подчиняй свои мысли своим желаниям.

Не верь ничему и никому.

Держись своей дороги.

А цветок ты сам должен выковать, иначе забудешь все, что знаешь, и племя свое погубишь.

И ушел Кузнец, держа в своем сердце Черный цветок.

С тех пор больше никто не мог найти сада Владыки Вечного Сна.

Но история на этом не кончается.

Пока кузнец бродил по свету, колдун подготовил нового ученика. Правда, чтобы снова не потерять его, не стал рассказывать ему про Черный цветок, да и зачем? Ведь вход в сад Владыки Вечного сна пропал. Старый колдун умер, а новый стал его работу справлять.

Пришел кузнец домой, а там уже нет старого колдуна. Новый, понятно, недоволен был пришельцем. Тогда кузнец рассказал ему про Черный цветок и про свои путешествия. Ни молодой колдун, ни старейшины племени не поверили ему. Сказали: так где же он, тот цветок? Сделай его, тогда думать будем, кто из вас колдуном достоин быть… Вошел кузнец в кузницу, и понял, что не помнит цветка. Неделю пробовал, ковал и так, и эдак, да не вышло ничего. Пришли старейшины, и выгнали его. А чтобы наказать самозванца, плеснули в лицо расплавленным железом, изуродовав его.

Пошел он из селения. Долго ходил по свету, побывал во многих городах и селениях. За это время не одного вылечил от тяжелых недугов. Однажды на одном из кирмашей вызвали желающих бороться против заморского борца. Но никто не хотел, пугались его внешнего вида. Кузнец подумал размяться против бугая. Не прошло и минуты, как чужестранец лежал на лопатках перед всеми.

И тут парень увидел невдалеке кузницу. Вот не видел раньше, а вот — тут она. Решил, чтоб сила не пропадала, пойти в помощники к кузнецу.

Многому научился он, да и приглянулась дочь кузнеца. Хозяин это понял и объяснил ему многое. Оказалось, что Надежда, так звали ее, дочь местной ведуньи, а не кузнеца, и, что она тоже может лечить и ворожить, только не знает об этом своем даре. В местечке ее боялись и не любили. Парень попросил ее руки, на что она ответила, улыбаясь:

— Выкуй мне цветок неописуемой красоты.

И он стал ковать. Но ничего не выходило. Однажды зимой, под ночь, он вышел из кузни и посмотрел на небо. Солнце уже село. Вдруг с неба упал камень. Молодой кузнец долго смотрел, как железный камень, остывая, играл огнем. И тогда он вспомнил Черный цветок! Взял парень голыми руками еще горячий небесный камень и занес в кузницу. Всю ночь ковал он, а под утро его сморил сон.

Зашла поутру в кузню Надежда, увидела спящего кузнеца и выкованный цветок. Проснулся парень от шума мехов, увидел девушку, разводящую огонь. Она, улыбнувшись, сказала:

— Ты уродлив внешне, но красив внутренне, как Черный цветок. Так что и сковал ты свое прекрасное «я». Ты понял и внешнее, и внутреннее, и я буду с тобой. Мы вернемся к твоему племени, и будет оно процветать! С этими словами она бросила цветок в горн, где он и расплавился.

Целую неделю играли свадьбу. После этого вернулись они к нам. Молодой колдун за это время тоже многое понял. Принял он молодых и сказал так:

— Во сне приходил ко мне наш учитель. Говорил мне многое, до чего я сам додуматься не мог. Жизнь, как река — течет и изменяется. Нельзя новый поток загнать в старицу. Но вода все та же — переливается по всему свету, соединяя его как кровь в жилах человека. Раз так вышло, что нас двоих он обучил, значит, быть нам братьями навечно. Как день и ночь, как солнце и месяц, как Правда и Кривда, которых двое в одном Священном Смоке. Но и пусть будет так, пока в ком-то из наших потомков они не соединятся, если так будет угодно Судьбе. Ты знаешь тайну Черного цветка, и с нею нас не победить. Я тоже кое-что храню — знания предков наших. Они записаны на дощечках, но это — просто доски, и сами по себе они силы не имеют. Но если эти резы написаны в живом сердце — тогда Род наш вечен, и жизнь его не пойдет на убыль, как река не станет болотом. Живи с нами, брат! Да и жена твоя для нашего племени Надежда…

Вот так и примирились они. Открылись им такие знания, что племя росло и процветало, как никогда ранее. И эти знания мы храним по сей день. И каждый колдун говорит своему ученику: помни и храни то, что так тяжко заработали твои предки! Будь благодарен им за помощь, но свой Черный цветок каждый кует сам. Кует внешнее и внутренне, Тьму и Свет, которые суть одно. Пока это не сделано, пока части эти не соединились в тебе, ты не можешь хранить племя. Правда, многие знания утеряны…

История же эта не закончена, и продолжает ее каждый по-своему. «Не оставляет ни человека, ни колдуна Всевышний без испытаний. Много их было. И ссорились братья. Из-за этого и знания терялись. Дело в том, что приглянулась колдуну жена кузнеца…»

— Дальше нет текста. Пожег кто-то — конец свитка обгорелым был, — закончил Хранитель.

— Красиво… — протянул капеллан. — И так точно! И как про тебя и твоего родственника, прошлого Хранителя, с родом которого вы поссорились! Вам бы…

— Ну, это уже слишком! Все говорят загадками! Где я теперь эту родню должен искать?

— А ты не думай, родня это или не родня. Делай, то, что нужно, и все будет!.. А ладно, простите, мне пора… — и этот странный дух растаял во тьме.

Да… непросто все в этом гадюшнике — хотел сказать Хранитель, но поперхнулся последним словом. Как бы в ответ ему земля дрогнула и послышался дальний гром… Ай, совсем мозги набекрень свернули, мерещится всякое…

Но надо дело делать. А что он умеет? Ритуалы проводить!

Но какие именно?

Самое логичное и на первый взгляд, безопасное — это поминание предков. А что? Подходит.

Второе — открытие земли весной. Тоже вроде бы то, что надо. Но, как показывает практика, хорошо, что я с этим не поторопился. Значит, сначала одно, потом — другое.

А кому надо (с легким раздражением вспомнились эти бабы) — пусть страхуют. Но просить ни о чем он не будет: больно надо. Ей надо, пусть делает.

Однако не может быть, чтобы у ней не было корыстного интереса в этом деле… бабам доверять нельзя…

Сначала все обдумать хорошенько…

XXV

Да, — думал Хранитель, — шутки кончились. Что делать? Единственное, в чем можно быть уверенным — это то, что следует провести поминальные обряды.

Тем более раз пообещал. Что там в старинах про них?

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Как начал Народ праздновать, Да Богов просить. Да Богов просить Да о силушке, Да о силушке Для недобрых дел. Тут-то Боги Всполошилися. Напустили на людей Силы черные, Вредоносные. Чтобы помнили, Кто дает силушку, Кто дает, Тот и Отнять может. Ой, давным-давно Тое было. Чтоб отбить народ Да от праздничков, Праздничков Не во спасение. Чтоб народ Да во зло Не праздновал, И просьб Боги Его не слышали. А чтоб праздновал, Сам очистившись, Силу черную С себя выгнавши. Ой, давным-давно Тое было.

ПЯТЬ ПРАЗДНИЧКОВ

Перестал народ Праздновать, Перестал Богов Просить, Налетела на него Немочь черная, Звери лютые, Силы темные. И взмолились люди Да к Хранителю, Роду-батюшке: Дай ты нам Да защиту крепкую. Ой, давным-давно Тое было. Долго думал Род, Да нашел ответ Людям просящим. Рассказал он им Да о звездочках, Да о тех свечках Да небесных, Где души людей Да от грязи чистятся. Да от силы черной. Ой, давным-давно Тое было. Свечек в небе том, Где души чистятся, Только пять числом. Пять и праздничков В честь Рода-батюшки, Да Дедов-хранителей. Ой, давным-давно Тое было. В эти праздники, «Дедами» званые, Деды-хранители, Да по благословлению, Забирали силу темную. Своего рода-племени, В этот день За столом сидящих, Их поминающих. Дедов-хранителей Да Рода-батюшки Ой, давным-давно Тое было.

Да, ответа не видно. Капеллан говорил, что слишком много злобы в воинах, здесь схороненных. Ну, попробуем вспомнить основное о воинах, павших в бою. У викингов, как и у самураев, главным было — пасть с мечом в руке, тогда они попадают в Вальгалу, но здесь столько всего намешано из национальностей.

Второе — это костер.

Третье — это тризна, то есть посмертные воинские почести.

Короче, для всех главное — это пасть с честью и чтоб его товарищи проводили его как надо.

Вроде все ясно. Надо проводить ритуал поминания.

Только вот традиционный же не подходит. Для него обязательно нужно было наличие родственников умерших. А здесь их вон сколько, да и как найти их родственников? Не говоря о том, как организовать приезд, размещение и прочее. Да и власти могут заинтересоваться.

Нереально. Надо найти, что-то другое.

Так что мы имеем? Первое: есть место воинской силы, в котором я Хранитель. Второе — есть проблемы с теми воинами, которые здесь обретаются. Рассмотрим эти положения перед тем, как принимать решение.

Место воинской силы. Как красиво звучит, но что оно несет. Если рассматривать попытку продемонстрировать силу путем выполнения ритуальной гимнастики с булавами прошлый раз, то можно говорить, что ничего плохого своим он не сделал, а удалось услышать три мнения. Притом эти мнения не только показали, что произошло, но и дали достаточно большую почву для размышлений.

В общем, все понятно. Они хотят попасть в свой рай, а не получается, и поэтому злятся. Да, задача не из лёгких. В этом месте лежат викинги, славяне, немцы, да и неизвестно кто. К тому же и веры разной, большинство язычники и христиане.

Как бы было хорошо, чтоб были все воины язычники. У них у всех примерная схема, взятая у почитателей Одина — попадание в Валгаллу. В скандинавской мифологии загробное царство избранных, то есть принявших достойную смерть в бою воинов, описывается как гигантский зал с крышей из позолоченных щитов, которые подпираются копьями.

Дверей в Валгалле всего 540, а когда грянет последняя битва — Рагнарек — по зову бога Хэймдалла из каждой двери выйдут по 800 воинов. До той же поры каждое утро воины облачаются в доспехи, берут в руки оружие и рубятся насмерть. К вечеру павшие в бою воскресают, их отрубленные конечности отрастают заново, и все садятся за столы пировать с обильными возлияниями. Ночью к воинам приходят прекрасные девы, чтобы ублажать их до утра.

У христиан, применительно к нашим местам другое. Монахи и рыцари мыслили свою жизнь как войну со злом. Оружием их была молитва, которую они исполняли вполне воинственно. Вдохновлённые идеей, в Первый Крестовый поход пошли не только миряне, но и священники, наравне с другими мечом изгоняющие неверных из Иерусалима.

Развитие идея священной войны получила при папе Григории VII (1073–1085), найдя широкий отклик в среде рыцарства.

Но оно полностью совпадало с представлениями язычников! В сознании современников убийство неверного не нарушало заповеди «не убий», поскольку язычники рассматривались лишь как скот для заклания.

Ага. Так, значит, и разницы особой нет. Ну так и хорошо.

Насчет места — так он от гуляк слышал, что по преданию, когда на Хортицу (Сечь) ступал настоящий казак, то земля под ним содрогалась. Стоп. А ведь раз такое было, только земля не раз содрогалась, а чувствовались постоянные толчки. И все это на площади не более 10 м в окружности, маленьком холме, на реке Хопер, не далеко от Борисоглебска.

Там как раз был лагерь восточной школы Хранителя. Пришлось успокаивать занимающихся, объяснять, что под ход холмом захоронен известный скифский или сарматский воин. Как тогда успокоили эти толчки? Да очень просто. На холме и вокруг его устроили ночную тренировку, после которой оставшиеся инструктора просто помянули всех погибших здесь воинов, не забыв при этом вылить немного спиртного на землю. Правда, на следующий год почему-то изменили постоянное место проведения летнего лагеря.

Хранитель думал. Это должно быть похоже на то, как он учил российских родноверов «Дзяды» праздновать. Они-то с понтом даже документ ему, Хранителю, выдали (смешные, да?), который признавал за ним право на обучение данной науке. Сами они теперь постоянно их празднуют, судя по приглашениям и отчетам, размещенным на их сайтах.

Вспомнился один из разговоров с Воинствующим Волхвом, из которого стало ясно, что они практически не соблюдают те основные элементы ритуала, про которые им говорилось. Вначале Хранитель впал в бешенство. Затем успокоился, поскольку понял — есть общий, традиционный вариант празднования, основанное на поминании СВОИХ СОБСТВЕННЫХ предков, а им надо праздник, в котором может участвовать любой человек. Если так разобраться, то как мы можем знать их, предков всех своих? И не смыкаются ли где-то все роды?

Мысль была слишком глобальной. Хранителю показалось, что его заносит. Да просто они переделывают ритуал под свои цели — с каким-то религиозным уклоном, для зрелищности, да чтобы во главе волхв стоял, а лучше и не один. Вот и выдумывают разное.

Потом, успокоившись, он пришел к мнению — а ведь Воинствующий Волхв молодец, он из праздника традиционного, народного, сделал, или как бы воссоздал классическую тризну по погибшим, характерную для любой воинской дружины.

Вот как это выглядело в его интерпретации. Для праздника участники, все мужчины — воины, рассаживались вокруг костра, при возможности вырывался своеобразный ров в форме кольца. Снаружи, лицом к центру садились воины, ноги опускались вниз, а земля, набросанная по краю к центру, накрывалась плащом или чем ни будь другим. Это был стол для тризны.

Такое расположение позволяло все время контролировать территорию за спиной участников мероприятия. В центре устанавливался котел для приготовления ритуальной пищи и бочонки с хмельным для поминания.

Еду готовили взятые в плен женщины и раздавали ее участвующим в тризне. Вел тризну руководитель отряда. В соответствии со сложившимися в отряде традициями, поминали не только погибших недавно, но и всех погибших воинов. И, что важно, не только своих, а и чужих.

В принципе, и христиане так делают, если отбросить внешнее.

Вот именно это, «поминание всех погибших воинов», как раз и подходило. Ведь в дружине, особенно профессиональной, были представители разных народов и верований. Как-то ж выработалось традиция поминания ВСЕХ павших в бою, от которой они не отходили.

Правда, в предложенной Воинствующим Волхвом схеме праздника кое-что Хранителю казалось нужным изменить, а в общем и целом…

Но закралась мысль, а что он, такой самый умный? Ведь до меня их пытались утихомирить, да видно ничего не получилось. Необходимо еще, что-то. Надо покопаться в первоисточнике — поминальном, родовом празднике.

В тризне — огонь, пир, состязание, да все, что нужно воину. А здесь нужно прекратить их развлечения. Значит, нужно успокоение. И как бы само собой вспомнились слова старого заговора:

Вода дивная По небу текла С неба стекала, Беду, недолю Смывала.

Так может быть, это и есть подсказка. Что там, в народной традиции поминания о воде есть? А есть, оказывается, специальный ритуал «парения» дедов. Решено, добавим его, и посмотрим, что получится.

Значит, надо собрать нужную дружину. Хотя есть же восточная Школа, а ее ученики, чем не воины? И им развлечение, с мистическим подтекстом.

Собрал лагерь в заповедном месте, сославшись, на то, что уже стар и больше не хочу спать в палатках. Все обставилось как надо, провел на христианского Илью или в народе Перуна, тризну.

Поминание прошло на ура. Земля тряслась, огонь горел, еда получилась, напиток хмельной удался. Но не это запомнилось участникам.

Как и планировалось, затопили баньку перед тем как идти на тризну. Нагнали температуры всего градусов 60, так посоветовали местные, ссылаясь на обычную практику топления бани для дедов.

В конце тризны Хранитель взял специально выставленную для павших воинов еду и питье, помощники собрали золу, и со словами: «Славные воины! Поели, попили, а теперь помыться в баню идите», оставил все в натопленной бане, а помощники начали сеять взятую из костра золу по всем полкам и полу парилки, отступая к двери. Затем парилка была заперта снаружи, как и сама баня.

С раннего утра всем участникам тризны не спалось. Хотелось узнать — приходили приглашенные париться или нет. А тут Хранитель видимо специально, не выходил долго из своей комнаты, хотя все слышали, что он не спит. Наконец то, вышел и все бросились открывать баню.

Открыв парилку, они обнаружили, на полу два четких пятна, которые напоминали, следы сидения человека. Правда, размер у них был разный.

Развернулась дискуссия о возможной реальной причине их появления. Которая ничего не прояснила. Более достоверной была признана версия, что действительно кто-то приходил париться. Но как он проник через закрытую дверь? Вообще-то все косились на Хранителя, но он-то сам точно знал, что это не он… Хранитель с удивлением подумал, что ему, в общем-то, до лампочки, что они подумали. Его гораздо больше интересовало другое.

XXVI

Что об этом скажут помощнички?

Возле костра было тихо. Тихо и тревожно. Сам-то Хранитель чувствовал некое удовлетворение, но по мере того как приходили его лесные знакомцы, его торжествующее настроение таяло как дым.

Первым пришел, как ни странно, Магистр. Он устало прислонился к дереву и казался еще бледнее, чем обычно. На его кинжале что-то поблескивало в свете костра. Кровь? Откуда у призрака кровь? Проблемы этого мракобеса мало волновали Хранителя, но все же… Что сказать? Слова как-то не подбирались…

— Спасибо, Хранитель… — тихо сказал Магистр. — Кажется, теперь я знаю, что надо делать… Извините, я просто устал… За столько лет… А это так просто…

Вот те раз! Что он, Хранитель, натворил на этот раз? Но было такое впечатление, что алхимик уверен в том, что ему, Хранителю, это известно. Хранитель молчал, надеясь, что объяснения последуют.

Но тут кусты раздвинулись, и на поляну толпой вывалилась ватага весьма потрепанных, но довольно гогочущих, как будто подвыпивших, Злыдней, а за ними — разъяренные Кладник, Паморак, Водяной и еще куча разных колоритных персонажей, которых Хранитель даже не мог никак назвать. Последним на поляну ступил, как-то очень по-особенному, не торопясь, легко, но торжественно, капеллан. Вместо Библии в руках у него был меч.

Хранитель почти испугался. Что все это значит, он уже совсем не понимал. Оставалось ждать. Капеллан снял каску и тряхнул копной белокурых, почти прозрачных волос. Его глаза были сияющими, и в них отражался огонь костра. От этого они казались кровавыми. Неожиданно громким, и каким-то изменившимся взрослым голосом он сказал:

— Наконец-то я стал воином. Спасибо, Хранитель.

И тут Хранитель не выдержал. Он почти закричал:

— Вы можете мне объяснить, что, на хрен, происходит? Что это за балаган такой?

— Сейчас мы тебе все объясним… — ПРОШИПЕЛ Кладник.

Злыдни захихикали. Но капеллан поднял руку, и они испуганно смолкли.

— Понимаете, Хранитель, вы все сделали правильно. Но привлекли ненужное внимание и обнаружили еще одну проблему. Как ее решить, я не знаю. Но это уже не моя задача.

— А что я такого сделал? Мне кажется, все прошло как надо…

— КАЖЕТСЯ ЕМУ… — захихикали в толпе.

— Действительно, — продолжил капеллан, — ритуал прошел как надо. Мои подопечные были довольны. Они повеселились, немного подрались, потом примирились и перестали бояться Геены Огненной. Они покаялись друг перед другом и перед своими жертвами и простили своих врагов. Теперь они готовы уйти с нижних слоев в верхние, чтобы охранять живущих. Но неожиданно мы столкнулись с тем, что и наверху не все так просто. На нас напали. Со всех сторон. С Запада, с Востока, из-за океана… Мы были вынуждены сражаться, но Кривь еще слишком слаба. Она отравлена. Ей нужно перестроиться, переболеть. Она чихает, меняет кожу, и ей очень нужна помощь. Поэтому мы пока не можем уйти. Но очень трудно балансировать… долго они не смогут… А вот эти, — он брезгливо кивнул в сторону лесного народа, — нахватались разной дряни от жадности и от страха, что их зачистят. Обросли людской грязью, и рады.

К тому же ваш Род слаб. От него почти ничего не осталось. А с окончанием Пояса Рода Кривь погибнет, и погибнет все живое. Кого мы будем тогда охранять? Поэтому мы пока остаемся. Ведь и ты не хочешь отпускать своих предков, так? И они тебя оставлять не хотят. Ситуация прямо тупиковая.

Хранитель думал. Если решение — за ним, он должен выслушать все стороны.

— Ну, сволочь хвостатая, ты втянул меня во все это, так уже скажи, чем так недоволен? Вроде как наоборот, должен был бы радоваться. Кстати, где обещанное мне? Ведь ты же сам и заманил меня, обещал прямо сам не знаю что…

Кладник выступил вперед. Он был не в себе, но страха в его глазах не читалось.

— А что, разве ты не почувствовал СИЛУ? Разве не отдали ее тебе? — он был спокоен и насмешлив. — Разве предки твои не с тобой? Разве денег у тебя меньше стало? Чего тебе еще?

Хранителю показалось, что Кладник усмехается. Тот продолжил:

— Устроил тут шоу-представление… Мы здесь веками жили себе, а ты… Ну да, хуже стало, но мы привыкли потихоньку. У вас, людей, тоже характер с возрастом портится. Пообщайся с вами пару тысяч лет… То один спаситель, то другой… То демоны, то добры молодцы, то крестоносцы сопливые. Но вы, люди — хуже всех! Со страху все продать готовы — изучил я вас за это время. По мне, так вы — вообще лишние тут… Жаль, что не я это решаю.

Испокон было так: вы себе, а мы — себе. Делим одно место. Вы нас уважаете, а мы вам помогаем жить: кормим, одеваем, лечим. Мы — это все живое здесь. Не будет нас — ничего не будет. Так-то. В старину это знали. Ты, конечно, нам понравился. Обычаи старые вспомнил, сумел нас увидеть. Но жаден ты слишком. Мы для тебя — только нечисть, которая СИЛУ прячет. А видишь, как оно с силой-то… непросто. Она сама себе хозяина ищет. Соединяется с ним. Какова СИЛА, таков и Хозяин. А СИЛА такова, каков РОД. Видишь, что у вас в городах делается? И с Хозяином вашим? Вот это и есть то, что с Кривью происходит. Она, конечно, силенок набрала, но за счет чего? И правда, какое-то время это было без разницы. Особенно когда у нас в святилище правильные люди правильно служили. И вам, людям, и нам, кого вы нечистью называете. Бывало, если что не так — то под корень, и все. Чтобы гнилые нити не плодились, для вас же польза. — Кладник злобно чихнул. — А потом, когда Крышень пришел да заступился за ваше племя человеческое, эти — он кивнул в сторону капеллана и Магистра, и еще всякие, — появились. Мы-то их приняли. Что нам, место они занимают? А вы, люди, сразу к ним переметнулись, а нас врагами сделали. Жрецов наших истребили такие, как этот. Да что наших, они и своих-то не жалели. Чуть что — и на костер! Вот эти-то мракобесы и испортили все. А вы-то стадом за ними поперли, сразу забыли о тех, кто вам тысячи лет жизнь устраивал! Ан нет! Посмотри на них! Грехи они отпускают… Их как раз с ихними грехами-то в Ирий, который они называют Рай… даже назвать по-своему не сумели, пла… плаги… плагиаторы, воры… и не берут как раз!

Тут Кладник показал язык Магистру.

— Видел с той стороны братьев своих? Недоумок! Понял, кому они служат? Поранили бедненького! Соблазнили братьев демоны! Ай-яй-яй, как жалко! А что соблазнили, так неясно было вам, когда они людей убивать проповедовали, когда жгли, топили? А потом на месте старых святилищ свои храмы ставили, прикрываясь именами святыми! А кто из ваших же священников на самом деле Правду видел, где они? Или отшельники, либо сами вы их истребляли. Где ваши глаза-то были? Так тебе и надо, злодей! Прикрываетесь только верой, а сами… Убийцы и невежды! Камень им философский, чтобы все совсем испортить! Кукиш вам! Камень, Кветка, Кветка, понял, а не Чаша — вот тут, где у смертных сердце! И Бог — один в тысяче видов и творений! И нас в том числе! Нельзя описать, как это выглядит, можно только почувствовать, это не цацка какая-то блестящая! Это Свет в чистом виде, который через все проникает и оживляет все! Капля росы в середине Кветки, из которой вы Чашу вашу придумали! Злыденята даже смеялись над вами, невеждами! Если она есть, то ни вода, ни огонь не страшны! А что больно — так это не страшно! Проходит все. А баба, если она правильная, после этого только краше становится! Вот как ваши служаки наших баб боялись, покоя им не было, пока не извели! Видел того, который жрецов сжигал, святым писанием прикрываясь? Самый страшный демон он и есть! И что с ним? Травит нашу Кривь, до сих пор она его переварить не может! То-то! Попробовал с ним сразиться? Не сможешь ты его одолеть. Его простить нужно. А это — не по вас. И тебе, капеллан, или кто ты уже теперь, это не по силам. Тут наши бабы нужны. Без этого отравит этот демон нашу кормилицу.

Кладник сел и опустил голову. Капеллан объяснил:

— Испугались они. Думали, что их последней оболочки лишат, цеплялись за то, что с погибших воинов отслаивалось — куски вашей материи. Да и Змею жалели: ведь это она все должна переварить. А там всего было… особенно один служитель был… много на нем крови святых и невинных было. Когда у воинов души засветились, я увидел, что у того души просто нет… отрава одна, но Кривь его уже проглотила… затрясло ее, закрутило. Магистр кинулся, но поздно. Налетели на него те, от которых мы оборонялись — все на одного, но он — молодец! Сначала кинжалом дрался, а потом бросил и вместе со мной молился. Расточились они, но Кривь совсем плоха. Жаль, что эти элементали наглотались дерьма всякого, особенно Злыдни. Вон как пьяные матросы… Вроде бы Кривь защищали, но их страх как магнит, привлек к ним массу гадости всякой. А поскольку они не люди, я не знаю, как им помочь. Если же не делать ничего, то они или станут вашими врагами, или погибнут, как Судьба предупреждала. Помнишь, давно, на источнике? Как теперь с ними быть?

Хранитель хотел уже что-то сказать. Но слова застревали в горле. В его голове проносились тысячи мыслей. Он думал о том, как он позволил себе влезть в такое дело и что будет теперь с его школами… Думал о том, как это неожиданно и слишком глобально для него. Нафига ему эти тысячелетние дрязги, он тоже подумал… Но его размышления прервало еще одно неожиданное появление.

На поляне материализовалась процессия.

Впереди шли рука об руку парень с девушкой, одетые в расшитые рубахи. В руках они держали что-то тканое, свернутое в рулон. Он был тяжелый, и край его свисал неровными лохмотьями. Узор на нем был нарушен, и были прорехи, но нити были новыми и чистыми.

За ними следовала фигура, окутанная плащом с капюшоном, опираясь на трость с камнем на рукояти. Не узнать ее было невозможно. Все притихли. Она уселась на пень, откинула капюшон и медленно обвела присутствующих продирающим до костей взглядом. Камень на ее диадеме отливал кровавым огнем с зелеными искорками.

— Ну, продолжим… — сказала она, как будто только что выходила на пять минут. — Несмотря на то, что произошло, все идет не так плохо. Смотрите, на поясе меньше гнили, появились новые узорчики. Красивые! — отметила она, медленно рассматривая полотно. Жаль такие резать! Но мало их, мало. Что ваш отец говорит? И как его здоровье? — спросила она у парня с девушкой.

— Лучше ему, лучше. Но слаб еще. Боимся, что все же не поправится, — перебивая друг друга, затараторили те. — Сказал, место новое, может, надо Криви, она гнездо хочет вить. Столько тысяч лет такого не было! Но, говорит, может не выйти ничего, она очень слабая и больная. И…

— Ну, скажите им всем, что надо делать!

— А что говорить? Отец сказал: все в старинах есть. Кто может что, тот и должен делать. Люди — праздники справлять да предков помнить. Волхвы и священники — молиться все вместе. Духи земные — свою службу нести. Если надо, то до конца. Рассказывать людям о том, что надо делать…

Женщина задумалась.

— Гнездо… Это меняет дело. Кто только из того яйца вылупится?

— А кто ж его знает, спадарыня… Нам то неведомо, и батюшке тоже. Да и яйца еще нет. Одна часть ее совсем больна. Но только ей всяко помочь надо. Вот мы и попросились вместе с тобой. И тебя просим, — они поклонились в пояс, — не губи!

— Как будто я в себе вольна…

Она надолго смолкла, глядя в костер. Потом медленно поднялась.

— Ладно. Спас скоро. Может быть… Только вы-то не подведите меня. Особенно ты, — она внезапно посмотрела в глаза Хранителю. — Какое-то время все на тебе будет. Но не забывай, что ты Хранитель. Не Хозяин, не ведьмак, а Хранитель. Это — не твое. Это — для всех. Справишься — не забудут про тебя, не боись. Оплошаешь — потеряешь все, не только жизнь. Болеть будешь вместе с ней, — она указала куда-то в землю. — Это чтобы ты лучше чувствовал, что надо делать. В помощь тебе остаются все твои Деды — и отцовы, и материны… Замирись с теми из них, с кем разошелся.

— А с кем это?

— А с кузнецовым родом. Кузнец теперешний слабоват, и на тебя все ляжет. Но он свою Кветку по своему собственному желанию Берегиням подарил, хоть и глуп еще. Может, как-то и повезет ему, хотя надежды мало… А ты и этот — она кивнула в сторону Магистра — только сладили свою. Отдать надо. Чтобы было понятней, скажу еще: это значит, что отдай всем самое дорогое, то, чему жизнь посвятил. Вот этот алхимик: открыл ему один… сиделец здешний, как этот камень добыть, а он за вашу Кривь заступился… Но еще думает о нем. Пока. А будет награда или нет — этого я не знаю. И не решаю.

— А нам что делать? — заголосили лесные жители.

— А вы уже делаете. — Она тепло улыбнулась. — Ишь, мелкота, нечисть, а себя не пожалели, столько тяжести забрали. Вон Берегини вообще прийти не смогли… Ладно, пора мне…

И снова за спиной у нее выросли тени крылатых псов, все озарилось радужным сиянием, и процессия растворилась…

— Ладно, — проговорил Хранитель, чтобы прервать паузу и не упустить главенство в собрании, а больше потому, что не знал, что сказать и не хотел уже никаких споров и вопросов, — всем отдыхать! Думать буду. Приходим в себя пока. А то, действительно, устроили митинг! Придумаю что-нибудь. Слышали: нормально все, по плану. Взялись, так закончим.

Тени одна за другой медленно растворились.

— Стой! — крикнул Хранитель капеллану. Ему вдруг стало мучительно любопытно. — А ты что так на Архангела Михаила похож? Вселился он в тебя, что ли?

На самом деле Хранитель проверял сам себя: если капеллан скажет, что да, тогда он, Хранитель, завтра навестит психиатра.

Однако тот рассмеялся звонким голосом:

— Смешной Вы, хоть и ведьмак! Куда мне до него! На этом плане мы все выглядим так, как те, кого мы зовем. Если они отзываются. Все выглядят так, что видно, что у них внутри. Да и вообще, все это — условности. У того, кого ты называешь Михаилом, знаешь, сколько имен? И сколько людей в этот момент взывают к нему? Считай, что я сейчас — только маленькое его пожелание нам удачи… Он мне немного силы своей дал, чтобы я справился… Не думай об этом, — и он растаял, а не взлетел, как ожидалось…

Хранитель немного успокоился. Оказывается, не так уже все и плохо. А что касается дерьма всякого — то это как раз по его части. Родная, так сказать, стихия. Вот же как Дед его наставлял: под ноги смотри… Но смутно тревожили мысли, что нужно что-то отдать… Что? Кому? Как по его, так и все неплохо, действительно, прав Кладник: СИЛЫ ХОТЬ ОТБАВЛЯЙ… ПРАВДА, КАК-ТО ТЯЖЕЛО ОН СТАЛ ВСЕ ЭТО ПЕРЕВАРИВАТЬ… Что там она сказала про эту Кривь? Она тоже что-то переваривает все время? И он вместе с ней?

Да, это называется — попал на чужую свадьбу… Да нет, не на чужую — вдруг пронзительно понял он. Просто… просто он раньше воспринимал всю эту хрень как игру, до конца сам не веря в реальность происходящего. Теперь же все эти персонажи оказались гораздо более реальными, чем ему хотелось, и чем даже… люди. Это и беспокоило больше всего.

Но в общем и целом к нему вернулась обычная ясность мысли. Так, подождем Спаса…

Вдруг совсем неожиданно и бесшумно начался дождь, который все усиливался. Струи воды, как слезы, которые сначала с трудом вырвались прямо из чьего-то измученного сердца, превращались в сплошные потоки…

Вода дивная По небу текла С неба стекала, Беду, недолю Смывала.

XXVII

Работа с картой захватывала.

Действительно, она выглядела более чем необычно. На листе бумаги ясно вырисовывался общий контур: ворон, держащий в клюве змею. Вот зоб — на его месте усадьба. Действительно, там накапливалось то, чем кормились местные. Во всех смыслах. Доход она приносила хозяину, но это был так сказать, только материал для переваривания. Такой же, как чувства и переживания всех гостей служили пищей для прочих обитателей.

В середине лба располагался Идол. Требища разместились на местах слуховых отверстий. Да, получается, он и выполнял эту функцию — выслушивал просьбы, получал информацию и обрабатывал ее.

Источник — это то место, откуда, простите, высиживаются яйца или, так сказать, место выделения.

Лапы и клюв — это пристани, старая дорога — это в точности пищеварительный тракт, крылья — это рощи.

Сердце — место, где концентрировалась эта энергия. Там была усадьба когда-то. В наши дни кто-то купил этот участок, но приезжают хозяева только на лето или выходные. То есть место охраняется, но практически пустует.

В этом месте должен быть глаз, то есть некий наблюдательный пункт.

Этого она не знала. Значит, надо разобраться.

Что еще?

Общая картина явно разбивалась на отдельные сегменты, в каждом из которых угадывались контуры животных.

Кабан, лиса или ласка, медведь, волк… Точки в местах, где у этих животных должно быть сердце, и есть центры различных энергетических аномалий. Вот там, где оно у медведя — еще один источник, который, по мнению местных, помогал мужчинам в самых разных их проблемах…

У волка… тут ее повело, и она просто ощутила волчий взгляд. Ей не было страшно, наоборот… И почему-то вспомнились глаза того воина… вернее, где она видела их раньше.

Возникшее видение говорило о том, что ее мысли идут в правильном направлении. Но захотелось еще раз посмотреть в эти глаза. Ей казалось, что она откуда-то помнила их… наверное… Правда, она и в самом деле как-то раз так вот близко посмотрела в глаза умирающего волка на охоте… Вернее не на охоте, а когда-то давно, очень далеко отсюда, за ней действительно гнались волки. После нескольких выстрелов один из них молча упал, остальные свернули с дороги и скрылись в лесу. Тот волк был почти белым… или седым? Ей захотелось посмотреть на него поближе. Она подошла, оставив коня у дерева — он ни за что не хотел идти в ту сторону. Это было неосмотрительно: волки в любой момент могли вернуться, и тогда ей бы пришлось туго одной на безлюдной тропинке у самой границы в сопровождении голодной стаи… Но любопытство было сильнее, и она подошла к лежащему зверю.

Крови было немного, но она ярко сверкала на льду плотной выпуклой быстро темнеющей лужицей, окрашивая свежевыпавшие снежинки. Как будто медленно плелось кровавое кружевное полотно вокруг драгоценного камня. Зверь был большим, с широкой грудью и роскошной почти белой шерстью. Пуля попала в переднюю лапу, и теперь она безжизненно лежала рядом со здоровой, сильной, царственно покоившейся на пушистом снегу. Она заметила, что волк дышит. Палец сам лег на курок. А если бросится? Добить? Стало как-то не по себе. Одно дело стрелять в нападающую стаю, и совсем другое — видеть, как еще живое, такое прекрасное сильное свободное животное разлетается в клочья прямо перед тобой… И тут волк посмотрел прямо ей в глаза… она приросла к земле, не в силах сдвинуться с места. Голубые глаза с вертикальными зрачками… внимательные, без страха, спокойно ожидающие смерти… по ту сторону боли и страха, но с какой-то нереальной страстью… Она не смогла выстрелить, вместо этого, как завороженная, она погладила эту огромную голову, провела рукой по спине… волк закрыл глаза совсем как щенок, засыпая от удовольствия. Потом еще раз посмотрел на нее. Он точно не боялся и вроде не собирался нападать.

То, что она тогда сделала, было сумасшествием, но она достала из нарукавного кармана перевязочный пакет и перевязала ему лапу. Еще раз погладила, чувствуя, как энергия перетекает из рук и сверху по позвоночнику животного (совсем как у людей, с удивлением подумала она, раньше никогда не лечившая зверей). Будет жить, если свои не задерут… Медленно пошла к привязанному коню Дубку, который от страха чуть не оборвал повод, которым был привязан, с трудом успокоила трясущееся животное, которое почти обезумело от волчьего запаха, которым она вся пропиталась, и поехала домой. Странно, но она даже не хотела смывать с себя этот запах, и долго еще, потягивая носом, ловила его угасающие струйки.

Она никому не говорила об этом, сама не зная, почему. И вот вспомнилось…

Она тряхнула головой и вернулась к теме.

Получается довольно забавно: целый комплекс тотемных воинских и племенных изображений, соединенных общим — этой птицей, не то вороном, не то орлом…

Да это же и в самом деле языческий храмовый комплекс, который полностью совпадает и со славянскими, и со скандинавскими культовыми представлениями.

Тщательно проверяя и перепроверяя свои предположения, она старательно отметила на карте все места, в которых должно было что-то быть…

Вот тут и будем копать…

Оставались, конечно, вопросы.

Например, почему с этого места всякие духи тянутся именно к ней? Или откуда такие видения? И при чем тут ее родня? Неужели все эти ее домыслы имеют хоть какой-то смысл? Она и верила, и не верила. Она знала, как расставляются такого рода ловушки, и попадать в них в ее планы не входило. Тем более что знакомые, которые что-нибудь в этом понимали, например, Видящая, утверждали, что из тех мест действительно тянется и тянется целый хвост каких-то темных остаточных, или некротических, энергий.

Это в первую очередь означало, что там есть массовые захоронения.

Во-вторых, это означало, что они как-то прорвались и зачем-то пробираются к ней.

Вместе с этим она чувствовала и другое: то девичьи голоса, то бурчание каких-то суетливых элементалей, то стоны, то звон оружия, то молитвы…

Она хотела позвонить Инквизитору, но у того телефон был недоступен. Служака… А вот интересное он все же существо: не волк и не собака, не вольный и не привязанный… Не безбожник и не верующий… Инквизитор хренов… никогда его нет, когда он нужен!

Зато Хранитель, как она заметила, был в ударе. Карта и ее толкование его воодушевили. Видимо, подтвердили какие-то его теории. Он собрал на Спас уже другую компанию из каких-то одному ему известных соображений. Предстоящее обсуждение уже написанного куска книги с хозяином усадьбы его вдохновляло. Это, как он говорил, может не только помочь внести ясность в некоторые вещи, но и создаст рекламу как ему, Хранителю, так и месту. Однако ей казалось, что этот прохиндей чего-то очень сильно недоговаривает.

Поэтому у нее был свой план.

Она достала из тайника свое старое странное колечко. Оно и действительно было странным: просто печатка из белого металла, на которой были нарисованы семь точек, обрисованных кругами. Перстень у нее был давно, она его еще в детстве зачем-то сперла у бабушки из шкатулки.

Правильно сделала, что сперла: после смерти бабушки маман все ценное, сколь скудно оно ни было, умыкнула, все же остальное, что материальной ценности не представляло, было роздано или выброшено. Хотя у бабушки было много интересных безделушек… А вот остался только образок да вот этот честно приватизированный перстень.

Когда-то было интересно, что это за фигня на нем. Одни говорили, что это пентаграмма, другие — что созвездие (предположительно Плеяды), третьи вообще несли несусветную чушь. Колечко напомнило о себе неожиданно. Оно проявилось на фотографии, в кадр которой попала та непонятная женская фигура, вернее, не та, где фигура, а та, на которой рука лежала не ее руке. Да, прикосновение было пугающе реалистичным… А уж когда она увидела ее на фото…

Еще она приготовила несколько побрякушек для Берегинь, кое-что для Идола, взяла пояс, подогнанный ей Хранителем. Пояс был хорош. Более того, он был даже лучше, чем ей говорил Хранитель. Знал ли он сам об этом? Непонятно… ну и ладно. Они, мужики, вообще странные создания, у них даже женской логики нет, так что думать о его мотивах не имело смысла… потому что можно было слишком далеко зайти, а этого как раз и не нужно делать…

Хватит ей одного Инквизитора, неудавшегося волшебника и прочих мужиков, из которых и правда, можно было составить довольно забавную коллекцию. Да, обычные люди нас не устраивают… Конечно, после Инквизитора… ах, он все-таки козел, снова оставил ее одну в такой ситуации…

Вот поэтому и нечего думать обо всяких глупостях. Ехать надо во всеоружии. И ни на кого не надеяться.

Погода стояла прекрасная. Но хорошее настроение быстро таяло.

Во-первых, она сразу почувствовала колпак, который этот алчный ведьмак нахлобучил надо всем местом. Вообще-то это было нечестно с его стороны.

Он лишил ее возможности чувствовать и видеть многие вещи. Теперь ей придется действовать вслепую. Это очень опасно, но не разваливать же всю схему: а вдруг он защищается от чего-то конкретного? Конечно, мог и предупредить. Несмотря на то, что было тяжело, на возможность действовать это не влияло. Просто приходилось ориентироваться только на физические ощущения. К тому же страшно болела голова и жгло внутри.

Но она решила никак на это не реагировать. Пусть поломает голову…

Понятно, почему он это сделал. Хочет и уху приготовить, и удовольствие получить. Да, в самом деле: вдруг я чего-нибудь с этой самой СИЛОЙ сделаю? Придется терпеть, значит.

В усадьбе было еще хуже.

Изо всех мест, которые она отметила на карте, где должны быть выбросы, шмонило так, что вся кожа покрывалась холодными мурашками. Это ж сколько народу тут привязано!

СИЛА, конечно, была. Ее было столько, что хоть атомный реактор заряжай. Однако она располагалась как-то сверху, и никак не была связана с той массой тяжелой темной массы, которая перла из земли. Однако, похоже, что Хранитель этого не замечал. Сила казалась ему единой. Или он притворялся?.. Очень может быть.

Не зря же он пригласил девушек из своей школы. Для уравновешивания.

Предполагалось для мужской половины изучить комплекс с булавами, а для женской — тоже кое-что имелось: и работа с источниками (чего-то он об источнике обеспокоился), а также кое-что о коромыслах, живой и мертвой воде и тому подобных вещах.

Ну и конечно — сожжение Идола с участием незаменимых Гуляк и ритуальная трапеза с медом, сыром и блинами.

Короче, программа намечалась веселая.

Все это должно было закончиться часа в два ночи, когда станут видны Плеяды.

Тогда, как на Крещение, для всех желающих и просящих приходит какая-то Вышняя благодать… Сколько бы об этом ни спорили, а это происходит уже тысячи лет. Пользуйтесь, люди!

Но не терпелось разобраться с картой.

Увидев точку, на которую приходился глаз, хозяин усадьбы, который с доброжелательным энтузиазмом отнесся к ее изысканиям, удивленно сказал:

— Да, тут во время Первой мировой аккурат был ДОТ немецкий. Это самое высокое место. А вокруг — захоронения разные, только теперь от них осталось небольшое кладбище с часовней, старое. И да, происходят тут странные вещи, особенно в последнее время. Огни странной формы в этой часовне, разные светящиеся объекты, звуки и даже что-то вроде северного сияния. Сосед считает, что это НЛО, ему никто не верил сначала, но за последние полгода почти все местные видели что-то подобное. А совсем недавно один из постояльцев усадьбы видел женщину в длинном непонятном одеянии у источника.

Хозяин полностью подтвердил все предположения: и про захоронения, и про остальные места, обозначенные на карте. Места имели славу нехороших.

Тем не менее хозяин, как бывший пограничник, был не из робкого десятка. Он относился ко всему этому безо всякого страха, справедливо считая, что в своем имении ему никто и ничто вреда причинить не может в принципе, потому что он этому месту уж никак не враг. Наоборот, ему даже нравились все эти волшебности, и он гордился ими, как любой патриот гордится достопримечательностями своего родного города.

Дот действительно был. Он занимал все пространство под самым высоким холмом. Это было очевидно, поскольку растительность над бетонными сводами росла плохо. Несколько сосен все же, видимо, зацепились корнями за какие-то расщелины, и им удалось подняться, но были они довольно чахлыми, особенно по сравнению с окружающей густой чащей.

Местами земля провалилась, обнажая куски внутренних коридоров. Там и сям виднелись куски внушительных глыб бетона, некогда составлявшие своды подземелья.

— Как же это все они построили? И что еще более удивительно: что заставило их взорвать все это? Понятно, что снаряд того времени не мог этого сделать. Полметра бетона — ни за что, если только их не взорвали на месте.

— Наверное, согнали местных на работы, а потом из соображений секретности здесь же их и закопали. Потом случилось что-то странное: немцы перестреляли друг друга, а кто-то остался и взорвал бункер изнутри, замуровавшись. Даже фильм про это есть. Так после этого ни один немец сюда не дочапал.

Вроде бы жуть какая! Несмотря на все это, тут было хорошо. Как-то легче, чем в других местах. Однако не оставляло впечатление, что кто-то наблюдает. Может, где-то подсказка? Заглядывать под обвалившиеся своды было бессмысленно: вход был завален так, что не подберешься и не подкопаешься. Побродив вокруг, и ничего такого не заметив, она про себя еще раз обозвала нехорошим словом и Инквизитора, и самого Хранителя, который намешал тут всякого и теперь очень трудно что-то почувствовать и прощупать… хотя это было очень странно: явно захоронения здесь были, панихид никто не служил. И все же никаких духов не было, хотя по всему участку они просто кишели, темными вихрями поднимаясь из каждой обозначенной точки.

Стало ясно: потоки эти как раз и душили ее все это время… Блин, хорошо, что она не приезжала сюда раньше. Но где же подсказка? Она тупо смотрела под ноги. Под ногами прыгал солнечный зайчик, случайно пробившийся через листву. Она следила за ним глазами, и вдруг поняла, что этот зайчик выстукивает не больше ни меньше как SOS!

«Дальше!» — мысленно сказала она. «Полночь!» — просигналило в ответ.

Ну-ну. Свидание так свидание.

Побродив еще немного, они вернулись в усадьбу, и снова накатило это липкое тягучее облако, мешающее думать, чувствовать и дышать. Какое-то время пришлось адаптироваться. Все-таки это напрягало и лишало сил.

Но праздник есть праздник. Должно же быть какое-то веселье! Хотя бы для гостей.

Нашлось и более серьезное занятие — она сделала для себя много интересных открытий, например, сразу оценив возможности такого спортивного снаряда как коромысло… Вот уж действительно, мудры были наши предки! Ведь это не только приспособление для переноски воды! Это прекрасный спортивный тренажер для осанки, походки и даже выравнивания потоков энергии!

Против своего ожидания, она прониклась глубокой симпатией к девочкам из женской группы. Все они были разные, но такие живые, непосредственные и радостные от близости к природе. Было интересно наблюдать, как они проводят эти старые обряды с хороводами, песнями и гимнастикой. Источник хорошо встретил их, но было грустно смотреть, сколько сил у женщины забирает эта современная жизнь… Да, конечно, здесь они становятся немного другими, но ведь потом, с возвращением в город, часто все возвращается на круги своя.

Но теперь Берегини с удовольствием принимали подарки в виде украшений, веночков и поклонов и одаривали девчонок как могли. Были они, правда, слабенькими, но заметно повеселели от общения с девушками. Особенно им понравилось, что никто не приносил им никаких сникерсов и бутербродов. Вина они тоже не любили. В общем, все было хорошо, и настроение постепенно улучшалось.

Таким образом, праздник пошел своим чередом. Парни все еще обсуждали, что же произошло во время тризны, делясь впечатлениями и сомнениями. Большинство было в восторге. Но другие, видимо, ощутившие на себе присутствие вырвавшихся тогда чудовищ… Но поскольку они все же недолго арендовали временных хозяев, некоторые были даже разочарованы. Трудно было забыть то ощущение безграничных возможностей и физической силы…

Репетировали и разучивали комплекс с булавами…

С Идолом на этот раз все было хорошо, то есть все по плану, никаких неожиданностей.

Однако местные шалили, и делали это не по-детски.

На этот раз досталось девчонкам.

Они то и дело натыкались на что-то. Одна чуть не утонула, те, кто приехали в сопровождении своих мужей и парней, постоянно пикировались и ссорились на ровном месте по пустяковым причинам. Как ни странно, это ничего не портило. И они снова мирились. Но все же чувствовалось, что все это неспроста. Только одну молодую пару с маленькой дочкой это обошло. Вот что делает Любовь: правда же, что это и есть самая лучшая защита. Всем ее хочется, даже местным элементалям. Они же совсем оборзели.

Пересмешник наш втрескался в одну девчонку и подбил Морока и Кладника заманить ее в лес… Не подумайте плохого, он просто хотел познакомиться с ней поближе. Послушать птичек, поболтать… может, что-то у них бы и сложилось. Так этот болван уговорил Лешего, Кладника и еще нескольких придурков для этого запутать ее. Они заманили ее в чащу, имитируя голоса подруг и смех Хранителя. Было очень похоже. Однако девчонка оказалась не промах, и позвала… саму Ладу. Та вывела ее на тропу, а охальникам изрядно всыпала.

Кто-то все время терялся, путался или блудил.

Хозяйский пес Мальчик страшно нервничал и чуть не порвал в клочья случайного грибника, ехавшего на велосипеде мимо источника, в котором плескались наши барышни. Конечно, было приятно, что дамам столько внимания, но все же это было слишком.

Никто не понимал, что ли, что все не так?

Вокруг творилось нечто невообразимое. То в одной, то в другой точке возникали толчки, выбрасывающие темные вихри, которые как магнитом, тянулись к ней. Было тяжело.

Она вышла за ограду. Хотелось убежать, испариться, раствориться или просто лечь и умереть.

Вдруг она почувствовала на себе чей-то взгляд. Она не видела, кто это, но узнала и голос, и руку. «Дождись ночи, не бойся, и все получится».

— Но я не могу! У меня нет сил! Я ничего не умею, только порчу все!

«Ничего ты не портишь. Пока. Испортишь, если уйдешь. Вставай, я проведу тебя по местам, где ты нужна».

Идти было легко. Трудно было не идти. Эти места тянули, как магнит иголку. Интуитивно нащупала перстень. На каждом месте она делала отпечаток в земле плоской поверхностью. Зачем? Она не знала. Наверное, так было нужно… Потом пошла обратно. Не то, чтобы стало легче, но как-то спокойнее.

Телефон Инквизитора по-прежнему молчал. Это уже было ненормально. Злость постепенно перерождалась в тревогу.

Хранитель отлеживался в боковушке. Вид у него был никакой, но он имитировал олимпийское спокойствие. Хотелось поговорить с ним, но он, ведьмак чертов, придуривался ветошью.

«Все, все бросили! Ладно, есть и над ними начальство».

Надо было ждать вечера.

И он наступил — теплый, ласковый летний вечер. Он был такой ласковый, что казался фальшивым. Все казалось ловушкой: и взгляды Хранителя, и сама природа, и небо, которое то хмурилось, то снова прояснялось. Комары, наверное, здорово проголодались, и никак не могли наесться. Время тянулось невыносимо. Хотя компания была очень теплой, и можно было только радоваться этим людям, этому вечеру и тому, что у людей, которые видятся так редко, могут возникнуть такие искренние разговоры и так много общего.

Наконец она почувствовала: пора. Она попрощалась и ушла к себе.

Набросив на себя плащ с капюшоном, она выскользнула в окно и двинулась в сторону леса.

По закону подлости батарейка в фонаре, конечно же, сдохла.

Ветки царапались, под ногами все время оказывались камни и колдобины. Она упала. Слезы бессилия душили. Это было подло! Это была просто ловушка… она поняла вдруг: с ним, с ее Инквизитором, что-то случилось… страшное, непоправимое, а она просто попалась на удочку и приперлась сюда… Все это морок, наваждение. Кто она такая? Она слабая, уставшая, никому не нужная тетка со случайно доставшимися ей способностями, смысла которых сама не понимает. Даже Мастер и тот не ответил ей на этот вопрос.

Мастер! Что бы он сделал?

«Успокоился бы» — ясно прозвучало в голове.

Она села. Сосредоточилась. Помощь все-таки пришла. В кустах засветились какие-то огоньки. Глаза, что ли? Хозяин что-то говорил про волков. Ну и ладно, хоть кому-то она нужна. Она медленно встала и пошла. Она была уверена, что делает как надо. Еще правильнее было сказать, что ей было все равно, что ее встретит. Так она взобралась на пригорок, путаясь в плаще.

И тут началось самое интересное. Луна вышла из-за туч, и лысина пригорка стала похожей на сцену. Как в замедленной съемке, из темноты выплыли две фигуры. Высокая женщина была укутана в балахон, очень похожий на тот, который был надет на ней. Она опиралась на посох, и его рукоятка также светилась. Из-за ее спины выглядывали неясные тени, на лбу из-под капюшона сверкал какой-то сияющий камень. Рядом с женщиной шел то ли пес, то ли волк. Вторая фигура тоже был в плаще, странной каске и с мечом. Из-под плаща выглядывали доспехи и католический крест. Они медленно и бесшумно надвигались, и стало страшно.

Она всегда чувствовала души, то есть то, что составляло суть людей. Она сочувствовала им, слышала, чего они хотят, чувствовала их боль и радость, как бы становясь ими. Они говорили с ней без слов, и часто она просила за них. У кого? У нее были разные Учителя (должна же она была во всем этом разобраться), но все они называли по-разному тех, кто проводит души в светлый мир, очищая их от того, что не дает им стать прозрачнее воздуха… Часто это были не только души людей… Она с детства видела их во сне, наяву же чувствовала их присутствие, иногда слышала, знала, как они выглядят, но никогда не видела так, наяву, как сейчас.

И, несмотря на то, что эти двое были щемящее-красивыми, грациозными и даже прекрасными, ей стало страшно. «Так надвигается Судьба» — подумалось.

Высокая женщина подошла первой и заговорила. Голос был знакомым.

— Не бойся. Страх мешает. У нас мало времени и много работы.

Она отбросила покрывало с лица. Это было знакомое лицо… это было ЕЕ СОБСТВЕННОЕ ЛИЦО! Но это она уже видела… давно, еще в молодости. Тогда оно показалось страшным: на молодом лице — седые волосы и бесконечно страдающие глаза среди тысячи мертвых тел на поле с белыми цветами… Тогда она приняла это за обычный кошмар, которые часто бывают у тех, кто вернулся с войны. Правда, тогда она была не в плаще, а в полевой форме…

— Ну вот, мы же уже виделись! — тепло улыбнулась женщина.

Она уселась, скрестив ноги. «Совсем как я! Как странно!»

— Я для всех разная, так что не обращай внимания. Ты ведь тоже становишься тем, за кого просишь, разве не поэтому им помогают? — деловито продолжила она. — А вот и твой проводник и защитник, — и она потрепала белого волка по загривку. — Совсем замучил меня: найди да найди ее!

Волк осторожно подошел и уселся между женщинами. Все это было похоже на галлюцинацию, но волчья шерсть была абсолютно реальной, теплой и со знакомым запахом. Глаза смотрели внимательно и как-то… удовлетворенно.

— Время, время, дамы! — напомнил о себе мужчина.

До этого было неясно даже, юноша это или девушка — таким прекрасным было это лицо. Фигурка была хрупкой, белокурые волосы рассыпаны по плечам, тонкие губы были нетерпеливо поджаты. Но голос… это был голос воина.

— Так вот какая у нас образовалась проблема. Не будем терять времени. Ты все правильно там накопала. Было и святилище, и Двойная змея Правда-Кривда, или Змей Кундалини, или еще тысячи имен, которые у нее есть. Но здесь это именно она — Кривь. И все это было: и ведьмаки, и воины-охранники, и инквизитор, и Зничка, которая вышла из костра, и Всеслав, который очистил это место, и Пояс Рода… и ты, одна из многих потомков тех ведунов, но оказавшаяся здесь, просто потому, что выбор так пал. Да и времени нет. Затеяли вы тут с Хранителем вроде бы хорошее дело… Только никто теперь не знает, чем это закончится. У вас — никакой подготовки, а ритуал не проводился столько времени. Получается начали — надо закончить. Вот пусть он дальше расскажет.

— Вот в чем проблема: никто не думал, что столько неупокоенных нехристианских душ здесь. Оказалось, что мест выхода энергии больше, чем я думал. Я же был иезуитом, и мне не пришло в голову, что есть еще культы со своими центрами. Вот ты их перстнем запечатала сегодня. А то бы общая картина распалась на части-культы, которые на карте видны как животные, и Зло бы размножилось. Теперь оно в ловушке… Но самая большая беда в том, что, кроме прочей нечисти, сюда попала душа того ката, который, прикрываясь крестом и сутаной, тысячи душ погубил. Отравил он Змею. Ничего не могу с ним поделать: это древнее зло, не человек. Души у него нет. А что оно есть, не знаю я. Как бы не вселился в нее, в Кривь, этот демон. Тогда захлестнет весь ваш Род и племя страшное истребление. Вы ж в осаде! Телевизор ваш ты смотришь?

— А я причем?

— А грамотку помнишь? Вот Зничка как-то хотела за него попросить. Может, ты вспомнишь? Если ты не попробуешь…

— Да как же я вспомню то, чего не знаю!

— Я помогу, — сказала женщина. — Я буду с тобой. А Хранитель всю основную работу уже сделал. Теперь — мы. Но без него действительно никак. Так что он тоже будет. Кроме того, у нас и другие помощники теперь имеются.

Тут материализовался еще один персонаж. Больше всего он был похож на Мефистофеля, поиздержавшегося на принудительных работах. Конечно же, читатель сразу узнал бы Магистра. Он был бледен, оборван, но по-прежнему полон достоинства. Но все же что-то в нем изменилось. Он присел на корточки и посмотрел гостье в глаза.

— Знаешь, девушка, что я искал триста лет? Философский камень или Чашу Грааля. Это одно и то же: это катализатор, который делает что угодно из чего угодно. Это частичка абсолютного света, которая может преобразовать весь мир. Она может из песка сделать золото, из мертвого — живое, из темного — светлое. Ты знаешь, мои братья Розенкрейцеры искали эту субстанцию долго, очень долго… И даже не потому, что хотели стать богатыми, бессмертными или сделать всех счастливыми. Дело в том, что не мы одни искали это… Но как-то так получилось, что тот враг, с которым мы были готовы бороться, проник к нам изнутри… Почитай о нашем братстве с пониманием, и не суди… пусть никто не судит. И ты знаешь, когда я попал сюда по заданию, я нашел его. И это Сокровище было в сердце этой странной сущности — Криви, которой служили ваши предки. Я стал наблюдать за ней. И понял: частичка этого вещества — в сердце каждого, но она так мала, что ее не хватает человеку даже для самого себя… Но ваши жрецы как-то могли соединяться с ней, и тогда им было подвластно все… в пределах нужного для жизни… а большего они не просили… может поэтому у них получалось… трудно объяснить подробнее. И все равно я хотел достать это. Зачем, думал я, это язычникам? Я ждал, чертил пентаграммы, смешивал зелья, читал заклинания… Потом я понял: для того, чтобы добраться до нее, надо умереть. Но это не остановило меня. Но и после моей смерти ничего не изменилось. Я был рядом, но не мог это унести… Кроме того, Кривь охраняли воины вашего племени и вот капеллан… Я читал старинные тексты, даже брал у Кладника телефон с Интернетом… Я понял: надо ждать удобного случая. Мне в руки попала эта старая грамота о черном цветке, который надо найти и отдать. Я не понимал… И вот, когда Хранитель провел ритуал освобождения душ, я бросился за сокровищем. И тут я увидел одного из своих братьев в страшном обличьи вечно голодного демона без души. Он уже протягивал руки к тому, в поисках чего я потратил несколько жизней… Я решил бороться с ним. Не знаю, чего я хотел… наверное, убить обоих и забрать вожделенное. Демон, конечно, был сильнее меня. Но тут ваша Кривь набросилась на него и поглотила. Сама, хотя ранее она не допускала его в себя. Она спасла меня! Но демон отравил ее. Она была почти мертва, и я мог запросто забрать Сокровище. Но я не стал этого делать. Не знаю, почему. Когда Змея посмотрела на меня благодарными глазами, я понял все свое ничтожество. И еще я увидел, что то, что я искал — это не камень, не чаша, а живой цветок черного цвета с капелькой Света внутри… Я не хочу ничего забирать. Я хочу, чтобы она, это ваша Змея, жила и не превратилась в ужасное существо, которым она скоро может стать… Я нашел и отдаю, потому что это — не мое. Это — для всех: язычников, христиан, неверных — для всех людей…

— А что, по-вашему, надо делать?

— Мы начертим пентаграммы, чтобы демон не выскользнул. Нас четверо, но это не проблема. Остальных вызовем. Потом мы выманим их вместе: Змею и демона. А дальше все зависит от того, насколько мы сможем быть милосердны и сильны. Я совершил одну ошибку: я воевал с ним, а надо было проявить милосердие. Но его, наверное, было мало в моем сердце…

— Приступим: у нас совсем мало времени, — торопил капеллан.

Яма была, и в ней развели костер. Магистр уверенно чертил углем и посыпал мелом знаки. Женщины сбросили плащи. Капеллан достал меч из ножен.

Свет костра и луны играл на камнях посоха, клинке меча, доспехах и драгоценностях странной гостьи… Волк ходил вокруг, охраняя территорию.

Конечно, человеку, попавшему в такое место, было страшновато. Тем более что у нее не было ничего… а нет! Образок на шее и перстень на пальце стали теплыми… так… выход из ступора. И делать то, что умела. Ее втолкнули в середину пентаграммы. Конечно, поток энергии был сильным. Настолько сильным, что казалось, отрывает от земли. Как? Это ее предки? С ума сойти, сколько их! Тысячи жизней, судеб, смертей… она только теперь поняла себя…

Костер вспыхнул сильнее. Капеллан, подняв глаза к небу, молился, держа в одной руке крест, а в другой — меч. Диадема сверкала и крутилась, взывая странные конусы и завихрения света. Магистр читал заклинания. Материализовался Хранитель, грозно озираясь вокруг. Он, вернее, его душа, быстро освоился и засучил рукава. За ним проявилась целая процессия. Все были одеты в традиционные костюмы и выглядели весьма решительно. Были и экзотичные персонажи, похожие на древнеарийских богов.

Небо озарялось разноцветными сполохами, за границами знаков мелькали тени воинов и самых разных невероятных существ, в траве шуршали какие-то тени.

— Не смотреть на василисков! — гремел капеллан.

Земля затряслась, и из нее полезло нечто… ужасное, со сложенными крыльями, красными глазами, все в лохмотьях и частично облезшей чешуей…

— Смотри в глаза! — закричала женщина с посохом, — смотри ей в глаза! Не выпускай! Держи ее!

Страх сковал все существо. Ага, держи! Она в костре, и сама как лава! Но в глаза — это можно… Голос Мастера: «Ей больно!» Жалость пронзила насквозь. Маленькая женщина и огромная тварь рванулись друг к другу. Когти были огромными, острыми и горячими. Пасть — еще страшнее. Но было так жаль ее, и так тянуло к ней… А, все равно…

— Вот моя печать! — она не узнавала свой голос. — Не бойся, маленькая, иди к нам!

Чудовище хищно бросилось, захлопав крыльями. Обожгло, клыки почти сомкнулись на шее… но вдруг оно обмякло и поменяло цвет. Потом снова оскалилось, но уже было ясно, что надо делать. Тонкие руки обвили страшную шею. Когти, правда, царапались… А, уже поздно бежать, да и все равно из пентаграммы не уйти… Она обнимала ее так сильно, как только могла, говорила какие-то глупости, как ребенку, которого надо успокоить. Вдруг все стало меняться: темный сгусток выполз из пасти, метнулся к огню, потом по краю пентаграммы, потом на каждого, кто стоял по краям.

И тут Хранитель возмутился:

— Ах ты… — и поднял дубину.

Тень метнулась обратно. Змея лежала без движения, но темная сущность выглядела вполне активной и агрессивной.

В круг стали втягиваться клубы черного дыма, принимающие самые разные очертания. Они окутывали сущность, которая приняла форму, повторяющую форму Криви. Встрепенулось, расправило крылья, и стало видно, как струи огня пробежали по жилам…

Воины рванулись было в круг, но капеллан махнул то ли плащом, то ли крылом, и прогремел:

— Назад! Не выпускайте их! И не трогайте!

Хранитель дубиной замахнулся на свою свиту, которая тоже было ломанулась в круг:

— Не лезть! Згоняйте, кто не попался!

А это что, ей кричат, что ли?

— Лови ее!

Но она и сама шла навстречу. Хотелось убежать, но вдруг подумалось: а сколько же оно мучается здесь? Попросить за нее?

— Отпустим ее! Она — то, что она есть! Пусть идет домой! Ей же плохо!

…

… Свет… после смертельного холода… свет и чувство чьей-то благодарности. И волк лижет ее прямо в лицо. Что это было?

Все они — уже у источника, но там еще куча народа: местные элементали, наверное. Хранитель деловито полощет Змею в ручье. Оторвав взгляд от бурлящей желто-серой воды, похожей на кипящую серу, он буркнул:

— Работай иди! Разлеглась тут!

Вот сволочь!

С трудом поднялась. Руки горели. Все нутро — тоже. Взгляд упал на огромный пень. Его тут не было. А, зато он был в том сне. Ну, точно: и свечи, и люди, и записки… писать трудно… Но тут знакомая рука накрыла ее руку. Сил прибавилось. Она строчила, строчила, меняла перья…

Мельком поглядела на Хранителя: тот так же с остервенением сосредоточенно полоскал чудовище, как ребенка, выпачкавшегося на улице. «Как у него сил хватает?»

Он словил взгляд:

— Давай, давай, не симулируй. Ага, по-нашему-то труднее, да? Это тебе не в медитации сидеть! Ручками работай, работай! Я вас, блин, научу родину любить… и тебя тоже… Баба есть баба! Упала, лежит! Таскай их тут! Наделают, большие и просветленные всякие, делов, а мне потом таскай их, возись! Тьфу! И в морду дать некому!

Змея жалобно повизгивала обоими ртами и трепыхала крыльями.

— Терпи! А то брошу, — сказал он и снова окунул ее в источник. Вокруг метались белые тени, похожие на девичьи. Они пугливо перескакивали, обмывая змею.

Хранитель отмахнулся от них и продолжил:

— И что теперь делать? У нее ж силы нет! Нюни пораспускали: не трогай, пожалей! Проще надо быть! Топором, дубиной хрясь! А силу забрать. Пожалей… Добрые, бл… все… А в дерьмо некому лезть, все великие! Снова подставили. Ну глянь: она ж совсем дохлая! Домой ее теперь к себе везти или на дачу?! Ты мне скажи, ведьма хренова! На хер мне такая родня… — сварливо добавил он.

Стало смешно. Но тут вышел капеллан. Он сиял.

— Да ладно вам, господин Хранитель! Все хорошо… почти. Правда, придется теперь, действительно, за ней, или за ними, присмотреть. Да и почистить и восстановить все. Но это только дело времени. А мы с Магистром попрощаться пришли. Мы дежурство свое сдали. Другие воины теперь, другие люди. Мы уже отстали от жизни. Устарели морально. Нужен ап… апгрейд… Долгие проводы — лишние слезы, как это по-вашему. Судьба довольна, Пояс плетется, Кривь поправится… наверное. Поклон вам. И прощайте. Но нам еще нужна ваша помощь!

— Некогда ей! Видишь, сколько народу еще!

— Это недолго! Отпустите нас!

…Они поднялись легко и свободно, осветив всю поляну светом.

Навстречу им плеснули молоком мягкого света Плеяды…

…

Очнувшись в комнате, она не сразу поняла, что уже утро. Чудесное летнее утро.

Купаться! Вода была теплой, как молоко, и такого же цвета.

Вся честная компания, за исключением Хранителя, уже сидела за завтраком.

— Жаль, что вас не было, когда вышли Плеяды! — проговорил один из Гуляк. Были зарницы разноцветные и такая благодать… даже комары кусать перестали! А вы не выспались? И что у вас с руками?

Руки, действительно, были в ссадинах и ожогах.

— Да… кирпич в камине выпал. Со страху его на место голыми руками поставить хотела… пройдет…

Вывалился из своей берлоги Хранитель.

— Чего расселись? А заниматься? А ну, быстро на источник заниматься, бездельники! Девчонки тоже. А то жрать, что ли, приехали? Семинар тут у меня или что? А ты опять мне тут дерьмократию разводишь? — и он расхохотался громким веселым смехом.

Потом потянулся, тяжело опустился на лавку, оглянулся вокруг и довольно пробасил:

— Хорошо… Посмотри, как хорошо!.. А тебя… зашибу когда-нибудь, — и снова заржал.

Что это было? — подумалось. В голове пронеслось: «Домой! Тебе нужно домой!»

Телефон говорил, что вызываемый абонент недоступен… появилось отчетливое чувство беды…

Сборы продолжались недолго.

XXVIII

Домой пока не надо, это точно. Да она и так знает, что там все перерыто.

Еще успеет разыграть удивление и возмущение по этому поводу. Сейчас на это нет времени.

Хорошо, что есть Интернет-кафе, там можно открыть почтовый ящик, который никто не вытащит из твоего компа. Если умеешь незаметно просочиться мимо наружки, вопрос связи решен.

Как назло, на вокзале в Интернет была очередь. Подростки играли по сети в контрстрайк, мужики постарше — в покер или сидели на сайтах знакомств.

Зато телевизор выдавал новости одну загадочнее другой.

Общая ситуация любому человеку, у которого не отшибло мозги, была ясна.

То, что происходит, можно назвать только рейдерским захватом с привлечением коррумпированной пятой колонны. Почему это называют инвестициями?

Многие считают, что это инициатива с самого верха, и вскормленная за океаном и в Европе оппозиция муссирует и поддерживает это мнение, раздувает его и пугает народ нашествием то ли арабов, то ли китайцев, то ли инопланетян. Оно и происходит, но не может же Хозяин за этим стоять?

И как так получается, что он раздраженно оправдывается в том, что не хочет уступать контрольные пакеты? С чего и перед кем? Почему так запутанно и невнятно он это говорит? Спичрайтеры ему, что ли, это подсовывают? И выглядит он, прямо скажем, не очень…

Кто ж так давит? Раньше это было невозможно…

Перестановки в силовых ведомствах странные… курс валюты скачет как луна без курса… явно направляемый чьей-то рукой.

Да это захват, определенно! Если начнут пропадать старые кадры…

Ага, вот какая-то статья о двух отщепенцах-полковниках, которые в эмиграции формируют альтернативное правительство… Что это? Провокация на восточный сценарий или подготовка к тотальной чистке рядов?

Наверное, Инквизитор всем этим и занят. И все это как-то связано. Вечная проблема служивых, известная до боли: служить стране вопреки начальству… Похоже, и в самом деле, беда. Беда не потому, что захватывают, а потому что нет СИЛЫ у Хозяина.

Как известно, когда она есть, все сходит с рук, а когда ее нет, все планы, даже самые лучшие, проваливаются. Явно ее друг не в стороне. Но ведь хрен с ним, с начальством, по большому счету, какая разница, как его зовут? Главное — чтобы он ИМЕЛ СИЛУ ХОЗЯИНА. Так что этот или другой — какая разница. Но других-то пока нет!!! Все другие как раз и профукают все. И этот профукает без силы. Да, не позавидуешь сегодня Инквизитору. А ведь осталось совсем немного, и все будет хорошо!

Время тянулось, как сыр со свежей пиццы. В висках стучало. В конце концов пришлось вдолбить в голову шустрому неформалу, сидящему у окна, что его девушка в данный момент раскумаривает косяк с его другом. Он вскочил и походкой Отелло направился ко входу в метро.

Так… Три письма… Реклама, рассылка… и да.

Коротко и ясно: ВЫБРОСЬ ТЕЛЕФОН!

Это было плохо. Ее старый приятель, как наседка, ведет хвост по ложному следу. Зачем? Потому что всем ясно, что она будет его искать и найдет? Но как же ей не искать его?

План созрел быстро.

Придя домой, она бегло осмотрела помещение, позвонила в милицию, подождала, пока те приедут, немножко поплакала, долго составляла опись пропавших вещей, и сказала, что уезжает к сыну, чтобы не оставаться одной в этой квартире.

Остальное было делом техники. Выйти на полдороге из маршрутки, вернуться обратно и поехать в то место, о котором никто не знал, но оно было единственным, где Инквизитор мог быть.

Об этом домике в заповеднике и правда никто не знал, кроме них. Когда-то очень давно там, наверное, жил лесник, но после того, как эти должности в большинстве своем упразднили, домик пустовал и разваливался.

Тропа была знакомой. И по ней недавно кто-то шел. Смятая иглица еще не приняла прежнюю форму, приземистый чабрец был втоптан в мох. Однако ветки обломаны, а это уже не след Инквизитора. «Быстрей! Вдвоем они справятся!»

Прячась за деревьями и пригибаясь, она быстро пробиралась к хатке. Было уже недалеко.

Вдруг она услышала шаги и одновременно почувствовала запах дыма. Шаги были чужие.

Все было ясно. Ярость ослепила, ненависть обожгла нутро. Перестав прятаться, она выпрямилась и медленно пошла навстречу голосам. Ей было все равно, что будет.

— …Не надо было торопиться. Может, он бы и сказал…

— Да не сказал бы он тебе ничего! Ты этой породы не знаешь… достаточно, что он больше не будет мешать. Приказ выполнили? Как получилось… Может, и лучше, что мы ничего не узнали, иначе и нас бы зачистили. Да и что-то подсказывает, что все равно на всякий случай надо валить побыстрей и подальше.

— Ну так после пожара нас и найдут там…

— А деньги?

— Какие деньги, мудак? Ты что, на том свете водку на них будешь пить? Мертвецам деньги не нужны…

— А может, это все бред? Ритуал, место, артефакт гребаный какой-то? Может, у заказчика крыша поехала? Может и нету ничего…

— Может и поехала. А может и нет. Только знаешь, что я тебе скажу? На таком уровне любой бред — это действительность. Это наше дело маленькое. И жутко было мне все время. Бежать хотелось, а когда я зажигалку бросил, он засмеялся. Говорит: «А вот и мой костер!» Совсем мне страшно стало, а я, как ты знаешь, и не такое видел. А тут… И тепе…

…Ярость была такой, что, вырвавшись наружу, обломала ветви вокруг этих двоих и обрушилась сверху, бросив обоих на мох. Она выкрутила их суставы, кости захрустели, глаза стали вываливаться из орбит… она даже не знала, ее руки это делают или она стоит на месте… Однако двое молодых мужчин, судя по всему, профессионалов, мгновенно включили свои рефлексы и перешли в нападение. Вернее, собирались перейти. Пока не увидели ее лицо.

…они стояли, не в силах шевельнуться, и глядели в эти глаза, увидев в них глаза всех своих жертв, пока ветви деревьев все сильнее опутывали их руки, а змеи обвивали ноги. Они стояли до тех пор, пока несколько черных птиц откуда-то сверху не спикировали на них, целясь прямо в глаза. С воплем ужаса, слепые, метались они по лесу, пока не упали без сил. А потом, когда у них закончились силы для проклятий, просьб и криков раскаяния, их дыхание, одного за другим, прервал милосердный и быстрый прыжок огромного седого зверя, который безошибочно целился в шею…

Она уже подбежала к горевшей хатке, все еще надеясь успеть.

Намочив в корыте с водой куртку, она влезла в дом, пытаясь в едком дыму увидеть своего единственного друга, возможно, еще живого… В дыму она наткнулась на тело… нет, не он. Еще одно… опять не он… наверное, это те, кого должны были опознать как тех, в лесу…

Вот что-то шевелится в углу!.. То, что она увидела, уже не было человеком. Это было месиво из крови, плоти и лохмотьев кожи и одежды, которые нельзя было различить. Но глаза были еще открыты.

В них была та безмятежная ясность, которую она знала. Эта ясность отражала мир, в который эти глаза смотрели. Не наш мир. И все же он ее увидел. Губы слабо шевелились.

— Мы еще встретимся… Я ведь все же нашел твой костер… Иди… Спасибо, что пришла… Я все хотел сказать… ну, ты сама знаешь… только ты… Иди отсюда, я сказал!

…

Она не помнила, сколько времени пролежала в лесу на берегу небольшого болотца.

Огонь, как ни странно, не произвел лесного пожара.

Дом горел, как костер, на котором кремировали древних воинов.

Ей даже казалось, что пространство наполнилось лязгом мечей и звоном доспехов…

Наконец она почувствовала светлую улыбку отлетевшей души. «Возьми меня с собой!» — кричало все в ней. Но она знала правила.

Все было кончено. Все. Ее жизнь показалась ей вечным ожиданием, которое не оправдалось, и в то же время стало как-то спокойнее.

Впервые за много лет она почувствовала, что больше не чувствует этой мучительной тоски по несбывшемуся, не мучается от обиды за разлуку и предательство, не ждет…

Осталась пустота… по опыту она знала, что она заполнится… рано или поздно.

Будет конец лета, потом осень, потом зима… Все будет идти по своим кругам, и она будет идти по своей дороге, встречая и провожая людей и сущностей, отдавая и сжигая свое сердце, и снова оставаясь одна… пока… пока это будет нужно… откуда эти мысли? Какая разница…

XXIX

И действительно, жизнь шла своим чередом.

Вроде бы все проблемы разрешались. Или нет?

Может, это просто начало следующего витка событий? Ведь ЧТО-ТО же должно быть дальше?

Так думал Хранитель, размышляя о том, что же они натворили, и где теперь будет эта самая СИЛА, ради которой было столько шума?

Вроде бы как он все сделал. И что теперь?

А вот что: новый круг, а это значит: что это, собственно, значит?

Хранитель напряженно соображал. Думай, думай, вспоминай. Про открытие силы. Стоп. Ведь Дед тогда с мужиками землю открывал? Зачем? Что за проблема была? Посмотрим…

— Мы первые построим коммунизм, потому, что отказались от белорусского языка — всплыла в памяти цитата из речи руководителя партии в 1964, сказанные им на ступеньках Белорусского университета, возмутившая тогда все его существо. А что дальше? В тот год закрылась последняя школа в Минске, преподавание которой велось на белорусском языке. Гонения на церковь, как православную, так и католическую, закрытие множества приходов. Уничтожение языческих капищ (они-то чем уже мешали, казалось бы?). Правда, тогда нашелся кто-то умный из геологов, да и создал из камней священных, на которых жертву богам приносили, карту Беларуси в музее геологическом, сейчас уже в Минске, а камням присвоил статус музейных экспонатов.

То есть Хранители тогда тоже как-то боролись с этим. Уж как могли, наверное.

Да помнится, Дед говорил, что в то время запрещали держать коров, свиней. Люди в лесу в землянках их прятали. Хлеба не было, правда, появился кукурузный. Можно сказать, все недовольные были. И если говорить прямо, хотели тогда белорусов, как народ вообще уничтожить, чтоб остались, лишь русские по паспорту. И что значительно страшнее — выбивали память народную.

Мне, тогда как раз шесть лет было, так как раз и Дед тогда ритуал проводил, — вспоминал Хранитель. Как же не помнить, я же тогда первый раз самогонки Налибоцкой аж целых сто грамм выпил. Постоянно и теперь этим хвастаюсь.

Что после этого было? Ритуал сделали на Сараки весной, а осенью в СССР появился новый руководитель и в Беларуси — Машеров, и она зажила, вплоть до перестройки. Дед еще хвастался тогда, что ему пенсию на два рубля повысили, стал получать аж 11 рублей!

— Вот, — говорил, — и для себя кое-что урвал!

Но теперь другая ситуация. Вроде беларусы стали ведущей нацией. Объединяющей. Верь во что хочешь, не препятствуют. Опасности от врагов явно невидно, все изподтишка, вот финансовые дела вниз и катятся.

Да ладно пойдем другим путем, раз дед делал этот ритуал, значит, Кладник про это знает, иначе не намекал бы так туманно на толстые обстоятельства. Вот к нему в гости с этим разговором и подкатимся. Да и с другой стороны, сколько уже этих ритуалов он должен был видеть!

Пришлось ехать специально. Одному, опять прятаться от хозяина усадьбы и его работников, не то, чтобы боялся, что они помешают, а просто было чувство, что про этот разговор и то, что я там был ни кто знать не должен. Да и вообще как-то колбасило.

Опять под той вековой елкой, «проклятым» деревом, как говорится в народных поверьях, и состоялся разговор.

Кладник ждал. После всего, что было, он стал другим: меньше придуривался, не корчил из себя ничего, но в то же время оставался сам собой: таким же едким на язык, хитрым, задорным и задиристым Лепреконом.

— А, додумался-таки! Умнеешь! А все ж-таки ко мне за советом! Спасибо за доверие, господин Хранитель! Только вдруг я снова слукавлю? Я ж нечисть!

— Да ладно тебе, обидчивый стал! Мог бы и не спрашивать тебя, но просто советуюсь: ты ведь лучше знаешь, как тут! — Хранитель обвел рукой вокруг. — Как тут обстановка после этого всего… ну того… Не рано ли, получится ли у меня, помогут ли…

— Посмотрим, — задумчиво проговорил лесной дух. Такие праздники проводились. И раньше проводились разными Хранителями. И перед воссоединением беларусов, и перед тем как Столыпин землю нарезать начал, и после восстания Калиновского, и после ухода Наполеона, и перед разделом Речи Посполитой, и перед концом Северной войны, войны с царем Алексеем…

Кладник был серьезен и напряжен. С одной стороны, понятно — это уже не шутки.

Воссоединение Беларуси. Сложное время, уже пахнет войной. С одной стороны репрессии Сталина, расцвет народной культуры, со второй стороны — запрет на язык, культуру, притеснение православия. Понятно, зачем ритуал — народ в беде вместе должен быть.

Столыпинская реформа. Здесь тоже понятно, задыхались беларусы от попыток загнать их в русские общины. Они издревле сами за себя налоги платили и отвечали. А как землю дали — тогда и жить начали, уже на своей земле.

Восстание Калиновского. Все шляхта мутила. Подавай ей право короля выбирать и самой быть выбранной, да и время было в Европе неспокойное, все революции да революции. Народу спокойствие нужно было.

Уход Наполеона. Здесь тоже понятно. Половина шляхты за французов воевала, вторая за русских. Мирить народ надобно было. Вот и ритуал и провели.

Конец северной войны. Ученые говорят, что до этой войны белорусов было 4 миллиона, а после всего 900 тысяч. Да и кровников было немеряно. Шляхта друг друга рубила. Карл ХII в родстве с Радзивилами был, некоронованными королями белорусскими. Выжить народу надобно было, расплодиться.

Войны с царем Алексеем. Тут вообще проблемы. Глинский предатель, с собой 500 тыс. человек увел. Да и русские много кого угнали. Мира надобно было.

Интересно получается: открытие земли проводили только в самые трудные времена. Проблемы были разные. Может, и теперь время пришло.

Самое главное, что хотел спросить Хранитель у Кладника, как-то застряло в горле.

А спросить он хотел, может ли он, Хранитель, взять на себя такое? Но что-то язык не повернулся.

Думай, казак, думай, атаманом станешь, а то еще сделаешь что-нибудь не на пользу, а во вред.

Раз сон про «происки и насылание вреда» имел свое подтверждение, пусть очень узкое, в разговорах с Капелланом, то видимо сон о том, что кто-то как и ты думает, защищает, охраняет нашу землю, то же имеет под собой крупицы истины.

Правда «первый» раз назвали его хранителем не свои, а японка. Приехала к студенту из университета. Тот начал рассказывать чему я их учу. Так она и назвала меня хранителем.

Второй раз назван был более серьезным человеком, кстати, ведьмой, которую еще Ягода, в числе шести из Беларуси, взял на Соловки. Тогда со всего Союза, сгоняли самых сильных ведьм и колдунов, чтоб они разработать систему подавления воли у врагов революции. Потом, правда, у Климова в книге «Князь мира сего» о подобном прочитал.

Внук ее как-то захотел разработать переносной языческий алтарь для гадания и прочих дел. Так и познакомились.

Он пару книг Хранителя и кое-что еще бабке занес, прочитал, а она ему в ответ и сказала: «Ну, наконец, новые пришли, ты скажи, ему, чтоб они все вместе держались, не так как мы. Им теперь хранить, — и добавила — вот, слава Богу, и помирать можно».

Если верит рассказам этого внука знаменитой бабки, всего Хранителей девять. Семь хранят знания, восьмой их защищает, а девятый уничтожает тех, кто оступится. В современных книжках вычитал, что у Идол Ругевита в Коренице (это на Балтике, остров Руян) имел семь мечей «подвешенных к его боку» и «восьмой, обнаженный меч, он держал в руке». Считалось, что мечи в ножнах — для воинов, которые достигли вершины знаний в следующих дисциплинах — воли, мудрости, разуме, гармонии, знаниях, преданности, ритуале.

Может, раз Дед ритуал проводил, то он был Хранителем ритуальных знаний.

Теперь вопрос — а все-таки, что я за Хранитель? — думал он. — И имею ли я право проводить открытие земли? Мое ли это дело?

Вопрос оставался открытым, но, похоже, другого выхода не было…

XXX

Сороки в этом году сначала хотели проводить без женщин — вернее, почти без женщин, потому что СИЛА могла повести себя как угодно, да и ритуал вроде бы чисто мужской.

Но потом подумалось: все же должно быть нечто уравновешивающее. Поэтому женщины все же были. Хотя для комплекса с дубинами они без надобности, но все же для общего равновесия и празднования — с галёпами и жаворонками, а также для решения чисто женских вопросов — без них все же было хуже.

Однако все было немного не так, как ожидалось. Уже по дороге в усадьбу угнетала какая-то странная пустота. Кроме того, тревожило развернутое рядом с хутором строительство. Хозяин усадьбы пояснил, что олигарх, который хотел когда-то устроить здесь курортную зону, отказался от своей затеи и решил ограничиться небольшим пансионом «для своих». Но это тоже не вызывало восторга. Нафига здесь всякие посторонние.

Все навевало какую-то тоску: и неприглядный, какой-то неухоженный источник, и строительный мусор, и какой-то неживой подлесок.

Однако ритуал есть ритуал, а тренировки есть тренировки.

Постепенно тревога ушла, и всех захватили рутинные дела: женщины лепили пельмени, или, по-старому, галёпы, готовили обед. Мужчины готовились к вечернему ритуалу.

Наблюдалась тенденция, смысла которой Хранитель пока не понял: ведьмаки поопытней выглядели разочарованными, в то время как молодежь, казалось, была весьма всем довольна.

Намного более тревожным было то, что на место сбора лесного народа никто не пришел. «Неужели все ушли? — с тоской думал Хранитель. — Ну вот, доигрался. Ни себе, ни людям. Все пустое. Даже хозяин усадьбы сказал, что, если так пойдет, то он закроет гостиницу».

Даже пес Мальчик куда-то пропал…

Но все же Хранитель не собирался отказываться от того, что задумал.

Иногда он поглядывал на свою, теперь он уже сам не понимал, кого — соратницу, ученицу, родственницу? — а, неважно. Она была какой-то странной, казалась больной. Хотя в последнее время она стала веселее и, казалось бы, уже оправилась от всего того, что случилось… даже сына своего привезла сейчас… вот он, с дубиной скачет… кузнец…

Должна бы быть довольна, а выглядит совсем больной.

Хотя свою часть работы делает — как всегда, впрочем. А вообще кто ее знает, что она делает! Иногда он ее совсем не понимал…

…Но ритуал получился.

Хотя кое-что Хранитель изменил.

Например, не стал приносить жертву, а ограничился разбрасыванием еды и вина.

Сам ритуал ему даже понравился. Правда, такого резонанса, как прошлый раз, не было, когда на его крик: «Зямлю адкрываю!» раздавался стук дубин и ответный крик: «Злыдня зганяю!»

Было движение вверх, но уже не гудящего потока, а расширяющегося тепла… хорошо это или плохо, он еще не понял, но ему было непривычно: слишком пусто и легко.

Можно было сказать, что Хранитель чувствовал себя обманутым. Где же СИЛА?

Он же все делал правильно?

И Дед не показывался…

* * *

Ее мутило и колбасило.

Странно. Как будто кто-то болел и просил о помощи.

Местность была неухоженной и чужой, пространство — странно пустым. Почти мертвым.

У нее поднялась температура, ее мутило, болела голова. Ничего не помогало, и предательская слабость мешала ходить и думать.

Но из противности она поехала, потому что никто не будет ей указывать, что делать и чего не делать. Поэтому она, сжав зубы, делала все что нужно, терпеливо ожидая окончания ритуала. Ее, кстати, удивило, что ее сыну здесь понравилось, но, похоже, это было так. Сначала он недоверчиво стоял в стороне, а потом включился в процесс и даже попенял ей, что у него нет одежды, нужной для данного случая.

Вообще-то одежда была, но она не рискнула даже предложить ему это. А тут скажите пожалуйста! Чудеса!.. И хороший знак!

После ритуала ей стало еще хуже. Из последних сил она повалилась на топчан. Но не успела заснуть, как в окно кто-то заскребся. Она встала и пошла. Куда? Так, на автопилоте.

Снова по старым местам, открывая наложенные когда-то печати, потом — к источнику.

Возле источника — бледные тени Берегинь и Смотрителя. Тут же Водяной с дочкой.

В источнике — чей-то силуэт. Кривь? Вода была теплой и приятной. Огромная голова змеи (одна?) смотрела грустными глазами.

— Не бойся! Она шкуру меняет! Просто ей покой нужен. Спасибо Хранителю за силу, она ей помогает!

— А почему она одна?

— Хи-хи… а у них всегда так, люди вы люди, невежды! Пока она гнездится, она одна! Да и гнездо не здесь! А там, где… — тут Смотритель замахнулся на девушку посохом, и она умолкла.

— Это тайна, нельзя вслух пока. В молодом Смоке надежда. И его надо пока скрывать. А здесь — не знаем, что еще будет. Еще один Смок? А, может, старый воссоединится? Как выйдет. Иди, выкупайся. Тебе тоже защита нужна. Не бойся!

Вода была ласковой, прохладной и живой. Огромная голова потерлась о ноги, как будто это был маленький котенок. Правда, кожа при этом засаднила. Руки сами потянулись и гладили эту уродливую голову с огромными грустными глазами, и они щурились от удовольствия. Было приятно чувствовать эту прирученную мощь… Постепенно ее жар прошел, и все тело наполнилось здоровьем и силой. Но одна из девушек сказала:

— Береги себя. На вашу Пасху твоя хворь выйдет, и это будет больно. И еще… но я не могу сказать тебе… будь честной!

— А подробнее?

Тут у воды появился уже знакомый силуэт в капюшоне. На этот раз драной повязки на ее голове не было, и плащ казался новым — он переливался, делая всю фигуру текущей и призрачной.

Теперь ее облачение было все на виду: диадема с височными подвесками и камнем посередине, нагрудник и широкий пояс. Кристалл на посохе светился голубым мягким светом. Она протянула руку:

— Пойдем. Тебя ждут. Но прежде отдай мне одну вещь. — Она указала на кольцо. — Оно мое.

Кольцо соскользнуло с пальца. Что ж, чужое надо отдавать.

— Так просто отдаешь?

— Ну оно же Ваше.

— Я пошутила. Оставь себе. Не в кольцах сила, а сила — в кольце, в сердце, в камнях, в траве — там, где она сама захочет. Время амулетов прошло. Они больше не нужны. Они только напоминают. Они — только окна. Так же, как и лики Святых. А идет ли через них что-то — это как ТАМ решат. Пошли.

И он пошли.

На площадке под старой елью было странное собрание. Но она не видела ни Хранителя, ни Магистра, ни Кладника с компанией, ни странного сообщества одетых в национальную одежду людей.

Она видела только его… Инквизитора.

— Я же говорил, что мы встретимся!

Слов не было, и она просто присела рядом. Все равно это сон…

Теперь она заметила и остальных.

Хранитель был явно не в духе, а Кладник загадочно ухмылялся, глядя на его грозную физиономию.

— Да не переживай ты так! Все путем!

— Каким путем, прохиндей ты болотный?

— Путем, в смысле шляхом!

— Ага, да, по-моему, не моим!

Тут Странница подошла к нему и положила руку на плечо:

— Не надо быть таким торопливым! Не спеши обвинять лесной народ в неблагодарности! Это ты плохо видишь!

— Конечно, это вы все умные, даже эта идиотка! Все свою выгоду поимели, а она так и своего ненаглядного притащила! А я так, погулять вышел! И что же тут творится?

— Да нормально все! Просто теперь здесь мужская часть СИЛЫ. Пока другая о потомстве заботится. И теперь работают контуры культов! Воины-то до сих пор сюда тянутся?

— Да сколько ж их?

Тут Инквизитор вступил в разговор:

— Да время теперь такое… Вот Капеллан теперь на повышение пошел, мне дежурство передал. Я-то теперешних лучше знаю. Бардак тут у этих отставников, но я его быстро превращу в порядок. И мы тут задумали одну вещь… Там, наверху, равновесие сместилось, и на нас готовят спецоперацию. Так мы тут им засаду организуем по всем правилам воинской науки. — Он хитро подмигнул и потер руки. — Давно я не веселился по-настоящему! Капеллан сверху, а я — тут пока поработаю. А ты — здесь, среди материальных. Объясни, Магистр.

— Мы с тобой, Хранитель, конечно, продвинутые каждый в своем, но до главного пока не доперли. Вернее, ты еще не допер, как и я в свое время. Я оставил вашу СИЛУ, или, как я думал, Священный артефакт, хотя триста лет жаждал его. Но я жалел об этом. А теперь я вижу, что если бы я его забрал, вряд ли бы мог использовать. Но, с другой стороны, теперь он у меня есть, раз он у всех. Я в любой момент могу с ним соединиться. Я хотел об этом сказать вам, и только поэтому еще здесь. Странно, но именно об этом в вашей той сказке про Кветку.

Кладник презрительно скривился:

— Ну наконец-то допер, святоша! Да то, о чем ты говоришь, мы уже много тысяч лет знаем… А твой брат, даже когда Зничка ему под нос Книгу совала, ее сжечь хотел…

— Так в него демон тот вселился…

— Вселился-повеселился! — ехидно передразнил Кладник. — Кто ж вселится, если душа не пустит! А все почему? Да потому что стадо вы все алчное! Не зря Ваш Спаситель говорил, что люди — паства, а сам он знал ли, что пастухи могут быть такими? Проучить вас всех он хотел! И что? Походили-походили кругами, да и вернулись на то же место! Вселился! Вот почему ж в меня, нечисть непотребную, никто не вселяется? А потому что я знаю, кто я. Я — часть этой жизни! А вы все пытаетесь быть выше всех. Вот малый кузнец и то умнее. Кветку сразу отдал, потому что ему не жалко — он ни богом, ни ведьмаком стать не хочет. Дурак он, конечно, но в наших сказках дурак — он иногда умнее разумных.

— Цыц! — стукнула посохом Странница. — Опять митингуешь? Забыл про свои огрехи?

Она немного помолчала, а потом продолжила.

— Конечно ты, Хранитель, не бескорыстен, как сам думаешь. Это нормально, когда ты — это часть всех. Что бы Дед твой сказал, хочешь знать?

Тут Хранитель обалдел, потому что, действительно, увидел Деда.

— Здравствуй, внучок. Да-а, непросто со всеми ними. Но мы — и он показал назад, на группу людей, одетых по-разному, но в национальную одежду, — с тобой. Мы — твои Деды. Не боись, — хитро подмигнул Дед, — для нас — и для тебя. И вот почему…

Из темноты выступили парень с девушкой, которые держали в руках широкий рушник.

Рушник был хорош. Разве что узоров было мало, и они стали какие-то немного другие. Появились новые мотивы и знаки.

Хранитель начал понимать… или совсем запутался. И тут его прорвало:

— Да хрен со всеми вами, ничего мне не надо уже! Ни-че-го!!! Я человек простой, но не хрен из меня куклу делать! Что хотел, то и буду делать дальше! Для своих — буду все делать, а для неизвестно кого — на хрен надо! Втянули меня хрен знает во что! Тряпка эта стала лучше — ну и ладно, мне больше и не надо ничего! Вон у меня внук, семья, ученики… пошли вы все… Пошли, Дед. Раз ты считаешь, что я свой шлях правильно нашел — больше мне ничего не надо. Будет все остальное у меня, знаю, не оставишь…

Странница рассмеялась:

— Молодец, Хранитель! Магистр! Свободен! Нужное — сказано! А ты теперь — остынь! Встретимся еще! Куда ты от самого себя денешься!

Магистр стал терять очертания и медленно, как Чеширский Кот, растаял в воздухе.

Странница вздохнула и обратилась к присутствующим с грациозным поклоном:

— Ну, а теперь мне пора. Знаю, что справитесь. Всем спасибо. Уж больно не хотелось, чтобы все прахом пошло. Поживите еще. Но сначала…

Она вдруг стала меняться, как голографическая картинка. Стало жарко, как будто стена огня окружала ее. Языки пламени взвились вверх, и снова опали вниз. Перед ними стояла уже другая женщина, точнее, девушка. Она держала в руках пергамент с горящими буквами, которые, впрочем, почти всем были знакомы:

НАПРАСНО ЗАБЫВАЕМ ДОБЛЕСТЬ НАШУ СТАРЫХ ВРЕМЕН ДА ИДЕМ КУДА — НЕВЕДОМО. И ТАК ВОТ МЫ ЗРИМ ВСПЯТЬ И РЕЧЕМ: «НЕУЖТО МЫ СТЫДИМСЯ НАВЬ, ПРАВЬ И ЯВЬ ЗНАТИ И ВСЕ ВОКРУГ ВЕДАТИ И ДО УМА ИДТИ (ДУМАТЬ). ТО БОГ ДАЖДЬБОГ СОТВОРИЛ НАМ ЯЙЦО, ЯКОЕ И ЕСТЬ СВЕТ ЗОРИ НАМ СИЯЮЩЕЙ. И ВО ТОЙ БЕЗДНЕ ПОВЕСИЛ ДАЖДЬБОГ ЗЕМЛЮ НАШУ, АБЫ ТА УДЕРЖАНА БЫЛА. ТО ДУШИ ПРАЩУРОВ СУТЬ, И ТЕ СВЕТЯТ ЗОРЯМИ НАМ ОТ ИРИЯ… ПРАВЬ ЕСИ НЕВЕДОМО УСТРОЕНА ДАЖЬБОГОМ И ПО НЕЙ, ЯКО ПРЯДЁТСЯ, ТЕЧЕТ ЯВЬ, И ТА СОТВОРИЛА ЖИЗНЬ НАШУ, А КОЛИ ОТОЙДЕТ — СМЕРТЬ БУДЕТ. ЯВЬ ЕСТЬ ТЕКУЩЕЕ, И ТВОРЕНА В ПРАВИ. НАВЬ ЖЕ ЕСТЬ ПОСЛЕ НИХ. ДО ТОГО ЕСТЬ НАВЬ И ПО ТЕХ ЕСТЬ НАВЬ. А В ПРАВИ ЖЕ ЕСТЬ ЯВЬ. ПОУЧИМСЯ СТАРОМУ И ВВЕРЖЕМ ДУШИ НАШИ В НЕГО, ИБО ЕСТЬ ТО НАШЕ, КОТОРОЕ ОТ БОЖЬЕГО ИДЕТ НА КОЛО. ТВОРЯЩУЮ БОГОВУ СИЛУ УЗРЕЛИ В СЕБЕ, ТО ДАНО — ДАР БОГОВ, И НЕ ПОТРЕБУЕМ, ИБО ТО — НАПРАСНИТЬ. ТО ДУШИ ПРАЩУРОВ НАШИХ ОТ ИРИЯ ЗРЯТ НА НАС…»

После этого фигура растаяла…

Хранитель грузно приземлился на колоду.

— Хрен с вами. Послушаю пока — все равно завтра уеду.

Инквизитор улыбался.

— Ну что, обсудим план действий? Ты, хвостатый, тоже место свое знай и не забывай о субординации! Что это будет, если старшина будет гарнизоном командовать? — Строго сказал он Кладнику. — Докладывай по форме: видишь, начальство нервничает!

Кладник щелкнул несуществующими каблуками:

— Все идет по плану. Смок раздвоился, и его женская половина скоро снесет яйцо. Мужская часть — здесь, но такие сложности теперь никто не понимает, поэтому те, кто со всех сторон хотят добраться, теперь в пролете. Они — попадают и пропадают, потому что тут мы.

Инквизитор пояснил:

— Я же к вам как попал: накрыл одну компанию у себя на службе. Вроде тех, кто Магистра сюда послал, только пожестче. Они теперь везде: на Западе, на Востоке, и еще дальше… Только они уже без всяких там самооправданий и религиозных заморочек. Просто хотят ВСЕ. Вычислили каким-то образом, что тут что-то есть, с чем нельзя справиться, не смогли ничего сделать, а потом решили себе заграбастать. Мальчика, пса, помните? Так вот это даже так маскировались. А потом эта компания меня накрыла. Проросли уже щупальца везде, но все же остались еще Люди. В общем, попался я. Но когда уже умер, является за спиной у нее — и он благодарно кивнул — такой мальчишка с крыльями белобрысый, и говорит: дело есть для тебя, Генерал. И вот я здесь, спецназ потусторонний к порядку призываю. Этот же ваш, как я понял, Капеллан, теперь оттуда, сверху, нас страхует вместе со своими…

— И что?

— А то, что теперь гнездо будет в другом месте, а здесь с гарнизоном и со Змеем — мы будем. И Капеллан со своими — там, сверху, страхуют. Вон, в газетах пишут, что всякие тут НЛО, огни небесные, радуги… он это. И Кладник со своими. Тут будет ловушка. А все остальное, вместе с Дедами — в другом месте.

— Значит, народ сюда возить не надо?

— Да. Новое место для своих надо искать. Но сюда продолжай ездить… И береги то, что нарождается. И воспитывай.

— Где?

— Да у тебя под носом! Чтоб тебе, шляхтичу, удобно было! А все остальное — твоя работа: зарабатывай, учи людей… традиции храни. Пояс на тебе, или Шлях, если тебе так угодно. А мы уже — все чтобы у тебя это вышло… Ну как план? Одобрен?

Хранитель проворчал, потому что злость уже как-то начала проходить:

— Подумаю еще… Ладно, пошли мы.

Когда двое из людей, единственные в этой странной компании, уходили, женщина обернулась. У нее в голове слышалось:

— Иди… и если ты услышишь мое дыхание — не гони меня — это просто я присматриваю за тобой… как всегда… иди…

* * *

По дороге домой Хранитель хмуро молчал. Как бы невзначай проронил:

— Все, не будем больше ездить. Слишком людно тут. И прячутся все…

Хозяин усадьбы ухмыльнулся и подмигнул:

— Да, я тоже думаю, не закрыть ли гостиницу… А то ПОНАЕХАЛИ… Вот и всякие огни уже местные видели… нечего здесь посторонним делать… — и засвистел.

Почему-то его голос и ухмылка показались странно знакомыми…

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Конечно же, продолжение есть у каждой истории, а тем более у такой…

Хранитель дописал и издал книгу о местной борьбе и вернулся к семинарам по традициям. Книги писались легко — информация сама приходила, схемы складывались, школы росли.

Правда, с поиском места для семинаров было туговато, и Хранитель все чаще проводил их поближе к дому. А почему нет? Там у него тоже было организовано неплохое МЕСТО СИЛЫ — ДЛЯ СЕБЯ И ДЕДОВ СТАРАЛСЯ. И сосна была, и Ехидна у нее, и хороший контур энергии. Он думал, что все же надо искать место поближе…

В усадьбу он иногда приезжал. Последний раз там все кипело. Что-то переваривалось, перестраивалось, как, действительно, гарнизон в состоянии боевой тревоги. Это не очень подходящая обстановка для семинаров, и он еще раз убедился в том, что место надо менять. Местные были деловиты и собраны. Смок быстро выздоравливал, толстел и рос. Он довольно пыхтел, поэтому открылся новый источник. Для нее уже нашли молоденькую Берегиню… Короче, мышеловка работала вовсю… но ему это было уже неинтересно… как-то чужим все стало… пока.

Он побродил, пообщался с местными, заскучал и засобирался домой.

У него проклюнулась интересная тема, которую он разрабатывал… как ни странно, тема была о ритуальной росписи яиц самой старой техникой — царапаньем. Все как-то несерьезно к этому отнеслись, но книжка вышла полезная и называлась (по совету подруги) — «Драпанки. Основы ритуальной росписи».

Кстати, надо бы ей позвонить…

Она рассеянно заметила, что с книгой все хорошо.

Тоже какая-то странная стала. Говорит, что собирается куда-то за город, на какую-то базу отдыха. Пусть разнюхает, как там насчет семинаров — все ближе… И все же странная она. «Ну ее. Чувствую, что хочет сказать что-то, а звоню — темнит… Ну ее!» — в который раз думал Хранитель.

А она не то чтобы темнила, просто у нее как-то действительно изменилась жизнь. Приехал сын, развивался бизнес, немного отступили практики, катастрофически не хватало времени, а еще… в ее жизни появился кто-то близкий — впервые за столько времени. Она не то чтобы была рада. Как-то странно все получилось. Ей сначала было страшно, и она избегала этого человека. Но он как будто все время незримо был рядом… А потом… все закрутилось, понеслось, и она с удивлением поняла, что как будто знала его несколько жизней. Это была абсолютная защита — ее как будто обволакивал мягкий теплый изумрудно-золотой поток… Это было незнакомо, приятно, а поэтому не нужно и опасно. Она часто думала, что лучше вовремя выйти из этой игры. Но как-то, когда они были ОСОБЕННО близки друг к другу, она открыла глаза, и увидела два до боли знакомых голубых бездонных колодца глаз со зрачками, которые в свете луны казались вертикальными. Она не поняла, что в ней отозвалось — страх или страсть, но она не отпрянула, как это бы сделала ЛЮБАЯ НОРМАЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА, а рванулась навстречу… И теперь она думала, что, скорее всего, она еще хлебнет с этим горя, но радости от этого меньше не становилось…

Хранителя колбасило то от учеников, то от конкурентов. Он уже начал привыкать к этому. Ему было немного жаль, что он так и не докопался до той СИЛЫ, но он уже плюнул на это — делов и так хватало. Но вот однажды ранним утром он с удивлением заметил странное облегчение и прилив сил. Что за хрень? Обходя свое хозяйство, почувствовал странный, незнакомый ранее поток. Не то чтобы совсем незнакомый, но явно новый. Он сел и стал щупать. И вдруг… приятное шипение… двойное… Извиваясь спиралью, из-под старой сосны поперло… Одна большая спираль, и одна маленькая… свернувшись у его ног, они то ли тихонько свистели, то ли шипели…

Он еще долго не верил сам себе, но это был факт: теперь ВСЕ ЭТО здесь, у него! И он действительно Хранитель! У них, блин, все получилось!

Сказать ей или не сказать?

Но она же, мерзавка, и здесь ухитрилась съязвить. На его рассказ о своем открытии она так нагло и сказала: «А что, ты только сейчас понял?» Ведьма, а не баба. Но он думал об этом уже безо всякой злости: работы впереди было навалом, и все наполнилось новым смыслом.

Тем более что ему в какой-то степени удалось отыграться. Она радостно доложила, что загородный лагерь отдыха не только идеально подходит для его семинаров, но что ее меньшой уже пошел туда, поскольку собирается строить там… кузницу.

«Вот все и понеслось и закрутилось…» — подумал он, а вслух медленно и с достоинством произнес: «А что, мы ведь тоже не пальцем деланные, хоть и не великие…»

За спиной весело роготал Дед и радостно ревел внук Даниил Сергеевич.

Жизнь продолжается…

— ПОКА ПЛЕТЕТСЯ ПОЯС… — прошептало все кругом.

Высоко в небе летел черный аист…

Оглавление

I

II

III

IV

IV

V

VI

VII

IX

X

XI

XII

XIII

XV

XVI

XVII

XIX

XX

XXI

XXII

XXIII

XXIV

XXVI

XXVII

XXVIII

XXIX

XXX

ВМЕСТО ЭПИЛОГА Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg